Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

У въезжающих в США граждан Японии с 30 сент. т.г. будут снимать отпечатки пальцев, сообщают японские СМИ. Помимо японцев, данная мера будет распространяться на граждан всех стран, с которыми у США действует соглашение о безвизовом режиме. В настоящее время жители 27 стран, включая Австралию, Великобританию, Германию, Францию, Новую Зеландию и Сингапур, могут въезжать в США лишь при наличии паспорта. В японском правительстве не одобряют введение новых правил въезда в США. «Японцы против снятия отпечатков пальцев, так как считают это посягательством на их личную информацию. Мы передали наши соображения американской стороне», – заявил представитель японского правительства. Вместо этой процедуры руководство Японии предлагает США увеличить количество их пограничных инспекторов в аэропортах, через которые проходит основной поток японских граждан. В США также нет единодушия по поводу нововведения, так как оно может серьезно повлиять на количество туристов, посещающих эту страну. США > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 3 апреля 2005 > № 7728

Четвертая по счету дизельная подводная лодка, построенная в Бразилии полностью собственными силами, спущена со стапелей Рио-де-Жанейро. Строительство подлодки, получившей название «Тикуна», началось в 1996г. Это адаптированный проект немецкой подводной лодки IKL-209 послевоенных времен с внесенными в него изменениями в системе наведения, ведения огня, управления и обладающей новыми двигателями. «Тикуна» – крупнейшая подводная лодка Бразилии, которая поступит на вооружение военно-морских сил к концу 2005г. Она имеет 64м. длины и обладает способностью погружения до 200м. Бразилия является единственной кроме Аргентины и Австралии страной южного полушария, имеющей собственные технологии производства подводных лодок. Кроме «Тикуны» в Бразилии были построены дизельные подводные лодки «Тамойо», «Тимбира» и «Тапажос». Военно-морские силы Бразилии намерены создать собственную атомную подводную лодку в 2015-20гг. Бразилия > Армия, полиция > ria.ru, 10 марта 2005 > № 701

Экономика

Одна из самых богатых стран Тропической Африки переживает тяжелый экономический и политический кризис на фоне затяжного конфликта с Великобританией и США. Зимбабве (столица – Хараре) – страна на юге Африки, ранее известная как Южная Родезия. Зимбабве занимает второе место в Африке к югу от Сахары (после ЮАР) по уровню развития инфраструктуры, промышленности и сельского хозяйства. Большинство африканских стран живут за счет одной, реже – двух, максимум – трех-четырех экспортных отраслей добывающей промышленности или сельского хозяйства. Где-то кофе (Эфиопия), где-то нефть (Нигерия и другие); какао (Кот-д'Ивуар) или фосфаты (Того и Бенин); уран (ЦАР) или бокситы (Гвинея); марганец (Габон) или алмазы (Ботсвана) и так далее. Везде чрезмерная зависимость от конъюнктуры одного-двух-трех сырьевых рынков. Везде – местное правительство в опасной близости от роли наемных сотрудников транснациональных компаний. К Зимбабве все это не имеет никакого отношения.

Экономика страны диверсифицирована. На мировой рынок поставляется разнообразная продукция сельского хозяйства (хлопок, табак, кофе), горной промышленности (металлы платиновой группы, золото, серебро, цинк, олово, медь, никель, хромиты). Вес каждой из перечисленных статей составляет 15% в объеме валютных поступлений. Развита обрабатывающая промышленность, транспорт (сеть железных дорог), энергетика. Зимбабве – витрина африканского капитализма. Точнее, могла бы быть такой витриной. В полном несоответствии со всеми перечисленными преимуществами валовой национальный продукт падает уже 5г. подряд. Экономика потеряла за этот год треть своего веса, а профицит внешней торговли сменился дефицитом 50%.

Причина кризиса – в международных санкциях, падении иностранных инвестиций, разрушении крупного фермерского хозяйства. Все эти обстоятельства, в свою очередь, являются следствием политики президента страны Роберта Мугабе и его ближайшего окружения. Но эта политика обусловлена вовсе не злокозненностью Мугабе или его желанием во что бы то ни стало развалить страну ради сохранения собственной власти. Его политику, в значительной степени, определили объективные обстоятельства и желание их преодолеть. Последние события говорят о том, что желание оказалось утопией. Страна не смогла плыть против течения и начала тонуть.

До 1979г. Южной Родезией управляли белые поселенцы (см. нашу историческую справку), хотя страна формально оставалась колонией Великобритании. Затем, по соглашению с бывшей метрополией, власть перешла к коренному населению в лице партии ZANU-PF. Начав с мягкого перехвата управления и реформы армии, новый режим вскоре столкнулся с необходимостью обеспечить минимальные потребности собственного населения. Сотни тысяч молодых людей были лишены земли и работы. Многие из них имели опыт вооруженной борьбы.

Теоретически, соглашения с Великобританией 1979г. предполагали постепенный выкуп земель у белых поселенцев и их передачу коренному населению. Великобритания должна была спонсировать этот процесс, но, по различным причинам, отказывалась от своих обязательств. Не соглашались продавать свои земли и белые. Эти земли были основой крупного фермерского хозяйства (производство табака, хлопка, кофе) – они приносили доход как собственникам, так и казне (через налоги). Зимбабве была одной из немногих стран Африки, которые полностью обеспечивали себя продовольствием.

Демографическое и политическое давление на фоне пассивной политики Лондона привело к тому, что в 1999-2000г. в стране начались силовые захваты фермерских угодий. 13 белых фермеров, вставших на защиту своей земли, погибли (последний из них – 6 фев., 2005г.). Правительство не вмешивалось. С 2000г. белое население стало покидать страну. В 1980г. в Зимбабве жило 175 тыс. белых, сейчас их, по самым оптимистичным оценкам, в десять раз меньше. Заселившие свободные земли черные зимбабвийцы не в состоянии пока наладить товарное производство – доходы от экспорта сельхозпродукции стремятся к нулю (только в 2002 г. они упали на 35%, далее падение продолжилось). Страна стала нуждаться в импорте продовольствия, а необходимых для этого средств ни в бюджете, ни на руках у населения не оказалось.

Результат – продовольственный кризис и инфляция. Дефицит продовольствия и бюджета покрывается за счет международной помощи, источники которой туманны. Режим Мугабе настолько непопулярен в мире из-за изгнания белых фермеров, что немногие страны решаются заявить об открытой поддержке Хараре.

Продовольственный кризис спровоцировал инфляцию и бюджетный дефицит, а дальше началась цепная реакция. Пытаясь остановить инфляцию, правительство зафиксировало курс зимбабвийского доллара по отношению к американскому. Мера имела обратный эффект: инфляция приобрела скрытый характер, курс черного рынка стал в десятки раз отличаться от официального. Затем, чтобы покрыть бюджетный дефицит, правительство установило правило обязательной продажи добытого золота Центробанку по официальному, то есть абсолютно неадекватному курсу. Так кризис перекинулся на добывающую промышленность – она стремительно начала уходить в тень. Официальная добыча упала с 28 т. в 1999г. до 12 т. в 2003. Дефицит бюджета в том же году достиг 25%.

Рост бюджетного дефицита спровоцировал следующий виток – полномасштабный энергетический кризис. Правительство не смогло платить за поставки электроэнергии из ЮАР и нефтепродуктов через Мозамбик. И если госкомпания ЮАР (Escom) пока готова накапливать зимбабвийский долг, то поставки нефтепродуктов из Мозамбика контролирует британская BP. Излишне говорить, что британцы не испытывают никакого желания идти навстречу Мугабе. Всего за 3г. Мугабе удалось пройти путь от экспроприации ферм до потери 1/3 ВВП.

Энергетический кризис ускорил инфляцию, в отдельные периоды 2004г. темпы роста цен составляли 300-350% годовых. Экономический кризис и падение уровня жизни подтолкнули дальнейшую миграцию (уже не по причинам безопасности). Круг замкнулся. Характерно, что Зимбабве покидают не только белые. Они составляют только ручей (10%) в общем потоке зимбабвийцев, отправляющихся за рубеж на постоянное жительство. По данным African Business на апр. 2004г., 3,5 млн. граждан Зимбабве проживают за пределами страны. 1,2 млн. – в ЮАР, 1,1 млн. – в Британии и 0,3 млн. – в Австралии и Новой Зеландии (по другим данным, 2 млн. только в ЮАР). Нелегальные мигранты направляются также в Ботсвану и другие страны региона.

Теперь Роберт Мугабе, находящийся у власти с самого дня обретения независимости Зимбабве, ищет себе преемника (Мугабе 80 лет). Шансы кандидата от оппозиции занять его кресло выглядят предпочтительнее. Выборы должны состояться в 2008г., есть основания предполагать, что пройдут они досрочно.

Несмотря на напряженные отношения с Великобританией, режим Мугабе пользуется достаточно стабильной поддержкой регионального лидера – ЮАР. С некоторыми оговорками, отношения в треугольнике ЮАР-Зимбабве-Великобритания можно сравнить с отношениями Россия-Белоруссия-США с соответствующим распределением ролей. ЮАР признает необходимость движения своего соседа в сторону «демократии», но весьма опасается потери контроля над ситуацией и появления по соседству неких новых, непредсказуемых элит. При этом от того, что «младший сосед» получает карт-бланш на авторитарные действия внутри своей страны, страдает, в первую очередь, крупный бизнес «старшего соседа» (в данном случае – добывающие компании ЮАР, вынужденные работать в непредсказуемой и неблагополучной экономической системе Зимбабве).

В целом, конечно, отношение официальных властей ЮАР к нынешней ситуации в Зимбабве достаточно критично. Менее склонны придавать значение внутренним проблемам этой страны другие ее международные партнеры – Китай, Ливия и Франция. Подчеркнутая лояльность Франции к Мугабе – вряд ли больше чем политический жест, обусловленный желанием уязвить Лондон. Стратегия Китая прямо противоположна: никакой политики, только экономика. Ливия в последние 2г. заметна устранилась от своих африканских инициатив, сосредоточившись на отношениях с США и Западной Европой.

Британско-американские санкции не носят слишком жесткий характер. Как подчеркивал в своих заявлениях Госдепартамент, санкции направлены «против режима, а не против народа». Американские санкции (запрет на заключение сделок) введен против компаний, собственником которых является министр информации Джонатан Мойо (Jonathan Moyo), против оборонного госхолдинга Zimbabwe Defense Industries и «партийного» бизнеса правящей ZANU-PF под названием M&S Syndicate. Также санкции наложены на компании, принадлежащие Виталису Звинаваше (Vitalis Zvinavashe), бывшему министру обороны. С 2002г. действует запрет на въезд (travel sanctions) в США для Роберта Мугабе и ведущих членов его правительства. Зимбабве не участвует в американской программе AGOA.

Распространенный прогноз развития ситуации в Зимбабве – что-то вроде «оранжевой революции»: относительно мягкая смена режима не позднее 2008г. Основная интрига разворачивается вокруг того, под чьим покровительством произойдет эта смена режима – США и Великобритании или ЮАР. Имя следующего президента в этом случае – Морган Чвангирай. Претория с одной стороны, а Лондон и Вашингтон – с другой, будут соперничать за влияние на этого человека и оппозицию в целом. От того, чем закончится это соперничество (оно вполне может закончится некоторым компромиссом), будет зависеть и то, каких инвесторов будет приглашать в страну новое правительство.

Со своей стороны, мы полагаем, что сторонники Мугабе могут реализовать в Зимбабве «Кенийский сценарий», опробованный президентом Кении Мои в 2002г. Основные элементы этого сценария следующие: ключевые функционеры «партии власти» переходят в оппозицию; лидером оппозиции становится фигура, слабая внутри страны, но привлекательная для Запада; новый лидер приходит к власти при поддержке «народа» и «мирового сообщества»; старая (теперь «оппозиционная») команда занимает привычные места в новом руководстве; уходящий лидер получает политические и экономические гарантии. Стоит отметить, что такой сценарий должен быть хорошо понятен и россиянам.

Зимбабве > Госбюджет, налоги, цены > af-ro.com, 28 февраля 2005 > № 340367

Демография

Трайбализм – формирование политических объединений по этническому, клановому или племенному признаку – является одним из решающих факторов, определяющих результаты выборов. Для того чтобы выяснить структуру неформальных альянсов и противоречий внутри политической элиты Зимбабве, изучить традиционную систему социальной организации шона и ндебеле, которые вместе составляют 96% населения страны.

При анализе этнической ситуации в Зимбабве внимание акцентируется на исторически сложившейся оппозиции шона/ндебеле, при внимательном подходе гораздо большее значение приобретает, например, оппозиция зезуру/каранга (подгруппы народа шона). Общности «шона» и «ндебеле» возникли совсем недавно, и принадлежность к ним еще не стала определять психологию политического поведения. Большее значение имеют другие, архаичные уровни идентичности, прежде всего 1) «клановый» и 2) «племенной». Оба этих термина достаточно условны и вызывают споры по поводу их значения. Вполне подходят для того, чтобы дать адекватную картину альянсов и противоречий в традиционном африканском обществе.

Эта ситуация, характерна и для Африки в целом. Здесь не было и пока нет привычных для Европы «наций». Этнос или народ в Африке – это не более чем люди, говорящие на одном языке. Годы колонизации внесли в это правило множество исключений – европейцам было выгодно «создавать» нации по привычному им (и нам) самим принципу: один язык – одна вера – один народ – одно правительство. Отличились в «конструировании» новых народов англичане: в Нигерии они создали игбо, в Зимбабве они же способствовали возникновению шона. Клановая и племенная принадлежность зачастую оказывается все же важнее этнической, то есть языковой. Поэтому в ответ на вопрос «кто ты?» и «с кем?» африканец очень часто назовет не народ (этнос), а свой клан (родовую группу) или местность, откуда родом его предки. Во втором случае принято говорить о «племенной» принадлежности. Племенные и клановые связи становятся особенно актуальными в критической, конфликтной ситуации, когда важными становятся архаичные пласты коллективного самосознания.

Племена шона. Шона (машона, шуна, свина, суина) – самая многочисленная этническая группа, проживающая в Зимбабве. Согласно данным популярной базы данных ЦРУ, шона составляют 82% от всего населения страны. На самом деле, эта цифра может находиться в диапазоне от 60 до 85% – в зависимости от того, причислять ли к шона многочисленные периферийные группы, постепенно перенимающие их язык. В любом случае, численность шона среди населения Зимбабве растет не только в абсолютном, но и в относительном измерении: за счет ассимиляции других языковых/этнических групп.

Традиционно большая часть шона проживает в северно-восточных районах: провинциях Масвинго (Masvingo), Маньикаленд (Manyikaland), Мидленд (Midlend), Северный (Northern), Западный (Eastern), Центральный (Central) Машоналенд (Mashonaland), а также в районах Белингве (Belingwe), Селукве (Selukwe) и Гвело (Gwelo) южных провинций. Различные племена, племенные и локальные объединения получили общее наименование шона (машона) только в XIX в. Тогда же началось сложение современного этноса шона. Одной из причин этой консолидации было, по-видимому, давление соседей и европейцев.

Существует 5 основных племен шона: каранга, зезуру, маньика, корекоре и ндау. При этом два первых выделяются по численности, каранга составляют 40% шона, а зезуру – 30%. В населении всего Зимбабве доля этих племен, соответственно, составляет 35% (шона-каранга) и 25% (шона-зезуру). Для европейцев противостояние каранга и зезуру «замаскировано» тем, что они говорят на одном языке (чишона), то есть принадлежать к единому «народу».

Группы каранга (mocaranga) и маньика (manyika) упоминаются еще в португальских источниках XVI в. Когда-то эти слова были именами правящих родовых групп (Каранга и Ньика), а затем были распространены (португальцами) на население, которое этим родовым группам подчинялось. Слова «зезуру» и «корекоре» имеют топонимическое происхождение. С одного из диалектов языка чишона «зезуру» переводится как «люди высокогорных районов»; «корекоре» представляет собой самоназвание, означающее «обитатели гор, северных районов».

В период сложения колониальной системы, эти слова (каранга, (ма)ньика, зеруру, корекоре) стали использоваться на обширном пространстве. С одной стороны, это во многом упрощало процесс управления, с другой – способствовало складыванию этнической идентичности, развитию самосознания и формированию внутреннего деления среди шона. Пятое племя шона – ндау – проживает в пограничных с Мозамбиком районах, и о его происхождении нам известно меньше.

Традиционная система управления шона не представляла собой централизованной структуры. Минимальное ядро общности состояло из нескольких семей, во главе его стояла уважаемая и почитаемая семья. Территория проживания этих семей обозначалась по имени главы этой семьи. Например, округ Звимба, где родился президент Зимбабве Роберт Мугабе, назван по имени правителя, проживавшего здесь.

Семьи объединяются в «чидаво». Люди одного чидаво считаются потомками общего предка, и им традиционно запрещается брать жену из того же чидаво. Среди шона зафиксировано 60 чидаво. То есть средняя численность одного чидаво на данный момент составляет 160 тыс. чел. Чидаво – базовая единица в традиционной социальной организации шона.

Каждое чидаво (они имеют свои названия) целиком относится к тому или иному племени: каранга, зезуру и др. Но при этом чидаво из разных племен объединяются между собой в мутупо – обширные кланы. Возможно, система мутупо сложилась в процессе объединения пяти племен в единый народ шона. Чидаво из различных племен устанавливали друг с другом транстерриториальные связи. Эти связи закреплялись браками между представителями разных чидаво в рамках одного мутупо (клана). Каждому мутупо соответствует определенный тотем – животное или предмет-покровитель.

Каждое чидаво является частью какого-либо племени и, одновременно, – частью клана (мутупо). Поэтому племена и мутупо образуют систему координат социальной системы шона: на пересечении осей системы находятся отдельные чидаво. Каждое мутупо состоит из 2-5 чидаво (средняя численность мутупо – 385 тыс. чел.), племя может включать до 20 чидаво. Соответственно, традиционный «политический портрет» отдельно взятого представителя шона зависит от пересечения двух измерений: кланового (мутупо) и племенного. И то, и другое можно определить по чидаво.

Чидаво редко выступают в качестве паспортных фамилий, а принадлежность семьи к тому или иному чидаво установить каждый раз непросто. Точно так же и вся система чидаво, мутупо и локальных групп остается весьма непрозрачной для исследователей.

Президент Зимбабве Роберт Мугабе принадлежит к чидаво гушонго (или гушунго). Это чидаво входит в мутупо нгонья, а также относится к группе зезуру (исторически, – «люди горных районов»). Как зезуру, Мугабе противостоит шона-каранга. Некоторые каранга, а именно чидаво мкумбири, относятся к тому же мутупо нгонья. Этот пример изображен на нашей схеме.

Ндебеле (или амандебеле) – второй по численности народ Зимбабве (14% населения). Проживают в основном в южном и юго-западном регионах страны – провинциях Северный и Южный Матебелеленд, Мидленд (Matebeleland North, Matebeleland South, Midland). Если прямые предки шона жили на территории нынешнего Зимбабве еще 1,5 лет назад, что ндебеле появились рядом с ними только в XIX в. Единая общность ндебеле сложилась также недавно, и именно в процессе переселения.

Миграционные процессы, активное проходившие в XIX-XX вв., оказали значительное влияние на формированию социальной структуры народа ндебеле. В составе ндебеле выделились 3 основные социальные группы, отличавшиеся хозяйственной деятельностью, имущественным положением, правами на власть. В этнографической литературе, посвященной ндебеле, эти группы часто характеризуют как «касты».

Абезанси (abeZansi) – ведут свое происхождение от мигрантов – выходцев из прибрежных районов Зулуленда, т.е. непосредственно от отряда Мзиликази Кумало, а также амасвази, амашангаана и др. К ним относились представители аристократии, семья правителя – все они составляли правящую элиту ндебеле. Абезанси (или занси) – скотоводы.

Абенхла (abeNhla) – потомки суто и тсвана, выходцев из Высокого Вельда, а также суто, присоединившихся к Мзиликази в районе Трансвааля и Северного Наталя. Они занимались земледелием, хозяйственными работами, ремеслами.

Амахоли (amaHoli) (другие названия – abeTjali, amaLozwi) – группа, которая сложилась позднее первых двух. К ней относятся коренные жители региона (шона), оказавшиеся включенными в общность ндебеле посредством браков и военных действий. Эта группа включает в себя представителей каланга, ньяи, лозви, шанкве, нанзви, венда. У амахоли сохранилась традиционная социальная организация шона.

В связи с межгрупповыми браками выделилась четвертая смешанная группа (amacukumbili), которая по своему статусу и положению оказалась ближе всего к амахоли. Представитель высшей касты мог вступать в брак с выходцем из низшей. Ребенок от брака принадлежал к касте отца, но, несмотря на это, его статус был ниже, чем у других детей. Колониальная администрация официально не признавала «кастовое» деление ндебеле, административные должности в косвенной системе управления занимали в основном (абе)занси.

Принадлежность к той или иной «касте» ндебеле можно с достаточной точностью определить по паспортной фамилии, и в этом смысле анализ отношений оказывается легче, чем в случае с шона. Например, для (абе)занси характерна фамилия Кумало (Khumalo) или Нксумало (Nxumalo). Со временем границы между «кастами» стали размытыми, остаются актуальными до сих пор.

Традиционные понятия и будущий президент. На фоне конфликта с белыми и бывшей метрополией, в Зимбабве разворачивается борьба за власть в преддверье ухода Мугабе (ему 81г.). До недавнего времени вероятным преемником Мугабе считается министр информации Джонатан Мойо (Jonathan Moyo), возможно, что его неформальное выдвижение – отвлекающий маневр правящей группировки («семьи»). Другие кандидаты в преемники – влиятельный член правящей партии, бывший министр безопасности Эммерсон Мнангагва (Emmerson Mnangagwa), а также бывший командующий Армией обороны Зимбабве, а ныне бизнесмен Виталис Звинаваше (Vitalis Zvinavashe, в отставке с нояб. 2003г.). И все же реальным претендентом является лидер оппозиции, пользующийся поддержкой Запада Морган Чвангирай. Каковы шансы кандидатов с «традиционной» точки зрения?

Шона обречены на политическое доминирование в Зимбабве. И президент, и его вероятные преемники, и кандидат от оппозиции – все представляют шона. Основная борьба будет разворачиваться между племенами шона-каранга и шона-зезуру, а решающую роль может сыграть то, чью сторону займут ндебеле.

Мугабе и основные фигуры в его окружении принадлежат к племени зезуру. А его «ближний круг» строится вокруг его родного чидаво Гушонго. Клановые связи Мугабе можно проследить через его жену и сестру. Жена Мугабе – Грейс (Grace Mugabe) – родом из округа Чикомбе, Восточный Машоналенд. Ее известные земляки – Соломон Муджуру (Solomon Mujuru) и Пэренс Шири (Perence Shiri).

Соломон Муджуру, как и президент, принадлежит к шона-зезуру. В 1970гг. он проходил военную подготовку в СССР, затем был одной из ключевых фигур в армии и силовых структурах Зимбабве. Ныне – один из крупнейших землевладельцев, Kupukile Resources, работающей на крупнейшем алмазном месторождении Зимбабве.

Значительным влиянием пользуется сестра президента – Сабина Мугабе (Sabina Mugabe) и ее дети – Лео Мугабе (взял фамилию дяди) и Патрик Зуваво. Их деловая активность строиться вокруг Integrated Engineering Group (IEG). Значимой фигурой был старший сын Сабины – Инносент Мугабе, но он погиб или умер в 2001г. при невыясненных обстоятельствах, будучи директором Центральной разведывательной организации (CIO). После этого позиции Сабины, Лео и Патрика также стали слабее.

К чидаво Гушонго принадлежат и другие семьи, близкие Мугабе. Особое место среди них занимает семья Мушайакарара (Mushayakarara), чьи связи с семьей Мугабе уходят в доколониальные времена. Персонально следует упомянуть Элишу Мушайакарару – директора группы Finhold (Zimbabwe Banking Corporation).

Еще одна характерная фигура из Гушонго – Филипп Шиянгва (Philip Chiyangwa). Во время «освободительной» войны он был на стороне Яна Смита, то есть белых поселенцев. После поражения белых в 1979г., он остался влиятельной фигурой, видимо за счет тесных родственных связей с новым лидером, то есть Робертом Мугабе. Филипп Шиянгва стал председателем отделения правящей партии в Западном Машоналенде, а затем – крупной фигурой зимбабвийского ВЕЕ («экономического усиления черных»).

Некоторые каранга и маньика также могут быть традиционными союзниками Мугабе, но уже через клановые связи – мутупо Мугабе (нгонья). Влиятельные сторонники Мугабе из числа каранга – Эммерсон Мнангагва (министр безопасности в отставке) и Виталис Звинаваше (бывший командующий армией). К каранга относится и Морган Чвангирай (Morgan Tsvangirai), лидер оппозиции.

В последние 2г. наметилась любопытная тенденция в кадровой политике Мугабе: влиятельные представители шона-каранга стали терять свои позиции, которые переходили к зезуру. В 2003г., после смерти единственного вице-президента Саймона Музенда (Simon Muzenda, каранга), было назначено два новых – Джозеф Мсика (Joseph Msika) и Джойс Муджуру (Joyce Mujuru). Влиятельные силовые министры из каранга также были отправлены в отставку. Командующим армией вместо Виталиса Звинаваше (каранга) стал Константин Чивенга (Constantine Chiwenga) – зезуру. Другой зезуру – Сидни Секерамайи (Sydney Sekeramayi) стал министром обороны.

Мугабе стал выстраивать отношения с ндебеле, пытаясь привлечь их на свою сторону. Хотя каранга – крупнейшее племя шона (35% всего населения Зимбабве), племя зезуру вместе с народом ндебеле «набирает» 40%. Поэтому потенциально союз шона-каранга и ндебеле может быть перспективным. Известный политик из числа ндебеле – Джонатан Мойо (Johnatan Moyo). Министр туризма и информации, фаворит Мугабе в 2004г.

С традиционной точки зрения сильной кандидатурой представляется Морган Чвангирай, которого можно считать дальним потомков правителей древней Мономотапы. Майя Лобова, Андрей Маслов.

Зимбабве > Госбюджет, налоги, цены > af-ro.com, 28 февраля 2005 > № 340363

Газ-СПГ

Газ постепенно занимает место нефти в мировом энергетическом балансе. Потребление газа растет в два раза быстрее, чем потребление нефти. До недавнего времени основным и единственным способом транспортировки газа были трубопроводы. В 1990гг. начался быстрый рост потребления сжиженного природного газа (СПГ). 27% мирового производства СПГ приходится на 4 африканские страны: Алжир, Нигерию, Египет и Ливию.

Сжиженный природный газ – это не продукт. При его производстве, то есть при сжижении газа, добавленная стоимость не создается. Собственно сжиженный газ никому не нужен, он становится продуктом только после регазификации -обратного превращения в газообразное состояние. СПГ – это не продукт, а способ его транспортировки. Сжижение газа целесообразно там, где между поставщиком и потребителем трудно или невозможно протянуть трубопровод.

Перевозки СПГ осуществляются исключительно морем. Основные элементы транспортной инфраструктуры в данном случае следующие: завод по сжижению на побережье, совмещенный с терминалом; специальный танкер (танкеры); завод по регазификации – также на побережье и также совмещенный с терминалом. Все заводы по сжижению (и, «разжижению») газа находятся на побережье. К заводу ведут газопроводы от месторождений – или со стороны моря (с шельфа) или со стороны суши.

Рост потребления сжиженного газа вызван двумя обстоятельствами: во-первых, стали дешеветь технологии сжижения. Во-вторых, сыграла свою роль общая либерализация газового рынка: при поставках сжиженного газа покупатель в меньшей степени зависит от продавца, а продавец – от покупателя.

СПГ (LNG) занимает в 600 раз меньший объем, чем исходный продукт (газ в его природном состоянии). 1 куб.м. СПГ весит 400 кг. (0,40 т.). Следовательно, из 1000 куб.м. природного газа получается 1,67 куб.м. или 0,67 т. СПГ. Производительность завода измеряется в кубометрах исходного сырья или в т. производимого СПГ. Важно не путать эти два показателя при сопоставлении. Заводы по сжижению газа есть в Алжире, Индонезии, Тринидаде и Тобаго, Венесуэле, Нигерии, Норвегии, Катаре, Австралии и Омане. Рост потребления сжиженного газа в мире составляет 6-7% в год (газа в целом – 2%).

Алжир. Самый первый в мире завод по сжижению газа был построен в Алжире, в порту Арзев, в 1964г. Небольшой по мощности (1,7 млрд.куб.м.) завод был закрыт в 1997г., затем модернизирован и снова введен в строй в 1999г. Спустя 4г. он должен был быть закрыт окончательно, но из-за дефицита мощностей продолжает работать до сих пор, на пределе своих возможностей.

Самый старый в мире завод давно не является для Алжира основным. 95% производства приходится на три других завода, два из которых также расположены в Арзеве (установленная мощность – 11,2 и 12,3 млрд.куб.м.). Третий по размеру алжирский завод находится в Скикде. Расчетная мощность производства в Скикде – 6,5 млрд.куб.м. 19 янв. 2004г. на заводе произошли взрыв и пожар. Не исключено, что причиной взрыва в Скикде был теракт, погибли 27 чел. – работников производства.

3 из 6 модулей завода вышли из строя, производительность сократилась на 44% – до 3,6 млрд.куб.м. по итогам 2004г. Министр энергетики Алжира Хелил заявил, что вместо трех взорванных модулей будут построены 2, но по мощности вместе они будут в 2 раза больше трех взорванных. На это необходимо 800 млн.долл., и пока восстановление мощностей завода не произошло.

Алжирский газ занимает 17% мирового рынка СПГ (2 место после Индонезии). Основные поставки приходятся на Францию (Gaz de France), Бельгию (Distrigaz), Испанию (Enagas), Турцию (Botas), Италию (Snam), Грецию (DEPA), а также США (5% всего объема). Алжирские заводы целиком находятся в собственности и управлении государственной монополии Sonatrach.

Нигерия. В Нигерии построен пока всего один завод по сжижению газа, но этот завод может вскоре стать крупнейшим на континенте. Планируется строительство еще 3-5 заводов, в результате чего Нигерия может занять 15% мирового рынка и выйти на первое место в Африке по производству СПГ.

Единственный пока завод расположен на острове Бонни в Гвинейском заливе, недалеко от впадения в океан одного из рукавов Нигера (вся добыча нефти и газа в Нигерии сосредоточена вокруг Дельты Нигера). Завод начал работу в 1999г., в 2002г. закончено строительство третьего модуля, после чего проект вышел на первоначально запланированную мощность 10,7 млрд.куб.м. Успех проекта вдохновил акционеров, и ведутся работы по расширению завода, известного под названием Bonny Island (о-в Бонни). В 2005г. должны быть введены в строй 4 и 5 модули по сжижению газа, в результате чего мощность завода должна удвоиться (составит 21 млрд.куб.м.).

Собственником Bonny Island является Nigeria Liquefied Natural Gas Corporation (NLNG). Крупнейший акционер (49%) – NLNG – государственная нефтяная корпорация, ей не принадлежит контрольный пакет, что является отступлением от основного принципа развития нефтегазовой промышленности Нигерии (стандартная доля NNPC во всех объектах – 60%). Преобладание иностранного капитала в Bonny Island компенсируется его разнообразием – акционерами являются британская Shell (25,6%), французская TotalFinaElf (15%) и итальянская Agip (10,4%).

Большинство газа в Нигерии находится в нефтяных месторождениях, этот газ уже извлекается и, по большей части, сжигается. Развитие производства СПГ на данный момент представляется реальной программой использования нигерийского газа. В большинстве случаев не требуется проводить специальную разведку. 99% разведанных запасов газа находится вблизи побережья (в прибрежных районах или на шельфе), поэтому нет необходимости в строительстве дорогостоящих магистральных газопроводов до побережья (как в Алжире и Ливии, например).

Помимо расширения завода на острове Бонни существует еще ряд перспективных проектов создания мощностей по производству СПГ. Среди них проработаны следующие (см. карту): West Niger Delta (инвестор – ChevronTexaco); Brass River (инвестор – Phillips); Nnwa (плавучий, инвестор – Statoil); Без названия (плавучий, ExxonMobil). Их совокупная мощность может составить 26,5 млрд.т. в год (15% нынешнего мирового рынка СПГ).

Египет. Первый завод по сжижению природного газа начал работать в Египте в янв. 2005г. Завод расположен на побережье Средиземного моря, в окрестностях г.Думьят (Dumietta) и рассчитан на переработку 7,1 млрд.куб.м. газа в год. Cобственник и оператор завода – совместное предприятие Segas (Spanish Egyptian Gas), образованное испанской Union Fenosa (80%) и двумя египетскими госкомпаниями – Egyptian Gas Holding (EGAS, 10%) и Egyptian General Petroleum Corp (EGPC, 10%). В свою очередь, 50% Union Fenosa Gas принадлежит итальянской Eni (остальные 50% – Union Fenosa SA, Испания).

Строительство завода происходило с некоторыми задержками, инвестиции в проект составили 1,4 млрд.долл. 17 дек. 2004г. агентство Dow Jones сообщило о выделении займа в 250 млн.долл. на достройку завода. Заем выделил Европейский инвестиционный банк (European Investment Bank). В янв. Segas объявил о начале пробных поставок СПГ. В июле 2004г. британская компания BG (бывшая British Gas) заключила соглашения о поставках своего газа на завод и закупках готового СПГ (то есть об экспорте своего газа «через» завод). Речь в соглашениях шла о газе с офшорных месторождений Дельты Нила Scarab Saffron. Соглашение рассчитано на поставки 6,3 млн.куб.м. газа в день (2,3 млрд. в год) в течение ближайших 4 лет. BG разрабатывает месторождения совместно с египетской EGPC и малазийской Petronas. BG будет закупать на заводе 700 тыс.т. жидкого газа в год для реализации в Европе (информация компаний). Предполагаются поставки в интересах Eni и Gas de France (Франция).

Открытие второго египетского завода, с приблизительно такой же производительностью, ожидается в конце 2005г. Строительство ведется также на побережье Средиземного моря, в 50 км. к востоку от Александрии. Завод строится в интересах BG, которая выступает «в партнерстве» с Petronas (Малайзия). Первая очередь завода должна быть готова в III кв. 2005г., вторая – в середине 2006. Газ для этого завода будет поставляться с офшорных месторождений Siman/Sienna, разрабатываемых BG. В окт. 2002г. подписано соглашение сроком на 20 лет (c 2005) о продаже 3,6 млн.т. в год СПГ (50% всего объема) французской Gaz de France (информация African Energy). После ввода в строй второй очереди (середина 2006) основным покупателем СПГ должна стать BG, которая будет закупать газ в том числе для своего завода по регазификации в Lake Charles (Луизиана, США). По предположению EIA, с 2007г. BG может начать поставлять египетский газ и на терминал в Бриндизи (Brindisi), Италия. В финансировании этого проекта участвовали как европейские, так и арабские финансовые структуры: European Investment Bank, Credit Lyonnais, HSBC Bank, Arab Petroleum Investments Corporation, Societe Generale и другие; а также египетский кредитный пул: Commercial International Bank, Misr International Bank, и дочерний банк Societe Generale в Египте.

Если оба завода, в Думьяте и Икду, заработают на полную мощность, то Египет, по нашим оценкам, уже в 2006г. может занять 3-4% газового рынка Евросоюза, причем весьма вероятно, что за счет сокращения российской доли в поставках (сейчас – 38%).

Ливия. В Ливии пока функционирует всего один небольшой завод по сжижению газа (Мерса-ал-Брега). Он был построен еще в 60гг. прошлого века американской компанией Esso и начал работу в 1971г. Ливия тогда стала вторым в мире (после Алжира) экспортером СПГ. Установленная мощность завода составляла 100 млрд.куб. футов газа (2,8 млрд.куб.м.). Из-за введения американских санкций против режима Каддафи ливийский завод испытывает хроническую нехватку запчастей и квалифицированного обслуживания. Он пришел в упадок, объем переработки составляет 0,9 млрд.куб.м. в год. Собственник и управляющая компания – государственная нефтегазовая монополия NOC, покупатель газа – испанская компания Enagas.

Развитие газодобычи является приоритетным направлением для госкомпании NOC. Пока на газ приходится только 6% добычи углеводородов в Ливии (в пересчете на нефтяной эквивалент), в то время как доля газа в разведанных запасах – 18%, а в прогнозируемых запасах – еще выше. После снятия международных санкций появились проекты строительства как магистральных трубопроводов, так и заводов по сжижению газа, но пока говорить о них детально нет смысла.

Ангола. Помимо 4 уже состоявшихся экспортеров СПГ, на карте Африки могут появиться новые. Наибольший интерес представляет в этой связи проект строительства завода в Анголе, в порту Сойо на севере страны. Уже создан консорциум инвесторов, в который вошли ChevronTexaco (США, 32%), Sonangol (ангольская госмонополия, 20%), Norsk Hydro (Норвегия, 12%), BP (Великобритания, 12%), Total (Франция, 12%) и ExxonMobil (США, 12%). Оператором завода будет лидер консорциума – американская ChevronTexaco. Ангольский завод может стать первым подобным объектом на континенте под управлением именно американской компании. Первоначально завод предполагали строить близ столицы страны Луанды, но затем проект был перенесен ближе к запасам газа, в северную провинцию Заире. Первая очередь завода будет состоять из одного модуля, рассчитанного на переработку 6 млрд.куб.м. газа в год. Разработка проекта должна закончится в середине 2005г., а окончательное инвестиционное решение должно быть принято, по данным EIA, в середине 2006.

Перспективы. У четырех рассмотренных нами африканских производителей принципиально различается доля, которую СПГ занимает в их газовом экспорте. 0,1 млрд.куб.м. газа в год будет перекачиваться из Египта в Иорданию по трубопроводу (введен в строй в июле 2004г.). В 70 раз больше поставляться с одного только завода в Думьяте. После введения в строй аналогичного по мощности завода Идку доля трубопроводного транспорта в экспорте газа составит менее 1% (хотя еще полгода назад составляла 100%). В Нигерии завод по сжижению на о-ве Бонни – единственный экспортер газа, как и ливийский Мерса ал-Брега. Только в Алжире наблюдается паритет: на магистральные трубопроводы в Европу приходится 54% экспорта, на заводы по сжижению – 46%.

Во всем в мире в целом сжиженный газ постепенно увеличивает свою долю рынка – за счет трубопроводного транспорта. В Африке ситуация не будет развиваться столь однозначно. Совершенно очевидно, что мощности по сжижению газа будут существенно расширяться во всех рассмотренных нами странах – в Алжире, Ливии, Египте и Нигерии. Рано или поздно появится завод по сжижению природного газа в Анголе. Монополия СПГ на экспорт в Нигерии, Ливии и Египте может быть нарушена.

В первую очередь это касается Ливии. Скорее всего, будут реализованы проекты строительства магистральных трубопроводов по дну Средиземного моря в Италию (напрямую или через Тунис). В результате соотношение СПГ/газопроводы в ливийском экспорте может приблизиться к алжирскому (46:54). В самом Алжире доля СПГ может даже сократиться. В результате ввода в строй трубопроводов Medgaz (во Францию) и Galsi (в Италию) к 2008г. доля СПГ в экспорте может сократиться до 38-40% (с учетом имеющихся планов по расширению мощностей сжижения).

В Египте и Нигерии также популярны проекты развития трубопроводной инфраструктуры. Газопровод Египет-Турция вряд ли станет реальностью в ближайшие годы (Турция затоварена российским и иранским газом), направление Ливия-Италия представляется весьма перспективным для экспорта египетского газа. Из Нигерии строится газопровод в Гану (WAGP, первая очередь 1,5 млрд.куб.м. в год). Недавно был подписан контракт на обоснование строительства (feasibility study) газопровода через Алжир в Европу пропускной способностью от 10 млрд.куб.м. Анализ показал, что, с учетом имеющихся планов строительства заводов по сжижению и трубопроводов, доля СПГ в нигерийском экспорте газа может составить к 2012г. от 62% до 91% (сейчас 100%) при увеличении экспорта в 8-13 раз.

Во всем мире доля СПГ на рынке будет расти, а в экспорте из африканских стран – снижаться. Африканские страны еще не прошли до конца первую – трубопроводную – фазу развития газовой инфраструктуры. Для Ливии, Египта и Нигерии газ – сверхновый продукт, освоение крупных месторождений только начинается. Поэтому данные страны, начав с СПГ, постепенно будут смещаться в пользу паритета. Остальной мир также, возможно, будет двигаться в сторону паритета, но с другой стороны.

Сжижение газа не ведет к созданию добавленной стоимости. Не ведет оно и к созданию внутреннего рынка. Строительство заводов по производству СПГ в стратегическом плане выгодно только покупателям газа. Трубопроводы в этом отношении привлекательны для экспортеров (производителей) газа. Строительство труб – это развитие инфраструктуры. Вместе с трубами можно строить дороги, линии электропередачи. От трубопроводов могут быть сделаны ответвления на внутренний рынок – для развития газовой энергетики и промышленности. Строительство крупных трубопроводов обеспечивает подрядами местные компании, создает рабочие места – чего не происходит в случае со сжиженным газом.

Раздутая популярность СПГ-проектов может пойти на спад в ближайшие годы. Особенно в тех случаях, где есть альтернатива: понятно, что для островов Тринидада и Тобаго, например, сжижение является единственным возможным способом экспорта газа. Во многих других случаях сжижение газа больше подходит на навязанный выбор, стратегически не выгодный странам-производителям.

Россия. Для России проекты по сжижению газа в Африке представляют интерес в первую очередь потому, что наша страна является крупнейшим в мире производителем и экспортером газа. Поэтому африканский сжиженный газ составляет прямую конкуренцию российскому газу, в первую очередь на европейском рынке. Сама Россия сжиженный газ не производит и не продает. В данном случае это обстоятельство принципиального значения не имеет. Совершенно очевидно, что страны Евросоюза ставят перед своими нефтегазовыми компаниями задачу диверсифицировать поставки, проще говоря – снизить долю российского газа в импорте.

Даже большую «угрозу» для России, чем СПГ, несут трубопроводные проекты – по дну Средиземного моря и через Сахару уже очень скоро на европейский рынок пойдут десятки млрд.куб.м. газа. Вначале они компенсирую рост потребления, потом – заменят норвежский газ; российская доля будет медленно, но верно сокращаться с нынешних 38% до 25-27% (неофициальный целевой уровень). С СПГ в этом отношении ситуация не столь однозначна: нигерийский и алжирский сжиженный газ поставляется в том числе в США, туда же в скором времени должна направиться значительная часть египетского. Строительство заводов ущерба положению России на газовом рынке нанести не должно.

Российским производителям газа («Газпром», прежде всего) стоит ближе присмотреться к возможностям по инвестированию в газодобычу за рубежом. Если крупная национальная компания ограничивается добычей только внутри «своей» страны, то рано или поздно становится объектом колониального захвата: диктат покупателя определяет ее инвестиционные решения, кадровую политику, структуру переработки. В конечном счете, опасна для государственного суверенитета.

Андрей Маслов, Борис Свинцов.

Нигерия > Нефть, газ, уголь > af-ro.com, 28 февраля 2005 > № 340352

Бизнес и безопасность

© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2005

Алисон Бейлз – директор Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI). Данная статья была опубликована в журнале Axess (Швеция), № 6 за 2004 год.

Резюме Обычно к безопасности не относятся как к товару. Однако она имеет цену, которую правительства не в состоянии заплатить в одиночку. С угрозами глобальной безопасности — от терроризма до национальных катастроф — необходимо справляться за счет выхода на новый международный уровень партнерства государственного и частного секторов, осуществляемого под надзором ООН.

Самый знаменитый меценат в истории Альфред Нобель учредил международную премию мира, сделав многомиллионное состояние на производстве динамита. Кто он? Раскаявшийся грешник, пытающийся возместить причиненное им зло? Или же предприниматель, ставший щедрым и успешным филантропом именно благодаря успеху в бизнесе?

Как вообще соотносятся бизнес и сфера безопасности? В современном мире бизнес несет ответственность за поставки вооружений и пороха, за многие другие шаги, подрывающие безопасность. Но и сам он весьма уязвим. События 11 сентября 2001 года убедительно проиллюстрировали растущую взаимозависимость государственного и частного секторов в области безопасности. Под обломками Всемирного торгового центра (ВТЦ) погибли многие бизнесмены, несколько фирм лишились своих головных офисов. И это неслучайно – ведь «Аль-Каида» избрала здание ВТЦ своей мишенью как раз потому, что оно символизировало силу безбожного, по их мнению, западного капитализма, а также американскую власть в целом. Но еще больше частный сектор пострадал от таких последствий теракта, как резкое падение интенсивности деловых и туристических поездок, снижение уровня потребительского доверия и колоссальные страховые выплаты за прямой и косвенный ущерб. После вторжения американских сил в Ирак в адрес бизнеса прозвучали новые, весьма шокирующие обвинения. Дескать, предоставление компаниям, связанным с администрацией США, выгодных контрактов на восстановление Ирака – результат нечестной, противоречащей правилам конкуренции игры. Возникла даже теория заговора: якобы вся внешнеполитическая линия США строится прежде всего с учетом тайных связей с известными саудовскими нефтяными магнатами.

Короче говоря, в условиях нынешнего кризиса безопасности бизнес можно одновременно изобразить как жертвой, так и криминальным элементом, одним из источников проблем и вместе с тем незаменимым средством их разрешения.

ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ

Хотя на Западе яростная антиглобалистская риторика, пожалуй, сходит на нет, в разных частях мира международный бизнес по-прежнему рассматривается как нечто враждебное. Это – точка зрения, основанная на убеждении, что бизнес непосредственно угрожает личной и государственной безопасности. Действительно, эксплуатация дешевой рабочей силы, загрязнение окружающей среды, экспроприация и уничтожение природных ресурсов – разве все это не реальность? И разве деловые круги не наживаются на внутренних конфликтах, не идут на сговор с иностранными агрессорами, деспотичными правительствами или повстанческими движениями? Мы не можем игнорировать деятельность частного оборонного сектора, макроэкономические и макрокультурные последствия глобализации, которые, по мнению многих, пагубно сказываются на местной культуре и общественных устоях.

Сам бизнес может оспорить эти аргументы. Во-первых, невозможно трудоустроить, накормить массы людей во всем мире, дать им образование и оказать помощь в развитии, если нет частного капитала и соответствующей среды, позволяющей создавать прибыльные предприятия. Многие критики это признаюЂт и призывают не к уничтожению международного бизнеса, как такового, а к более жесткому его регулированию. Вместе с тем прогресс в области либерализации торговли и другие благотворные нововведения возможны в реальном мире лишь в том случае, если их поддерживают объединенные усилия крупнейших экономических мировых держав. Последствия контрпродуктивных попыток Бразилии и группы других развивающихся стран взять под контроль повестку дня саммита Всемирной торговой организации в Канкуне в 2003-м говорят сами за себя.

Во-вторых, западный бизнес может с полным правом утверждать, что он, по крайней мере, прислушался к какой-то части критики со стороны антиглобалистов и внес коррективы в собственную практику. Ряд компаний разработали внутренние и международные кодексы, регламентирующие конкретные и общие аспекты корпоративного поведения, причем не столько из сочувствия к «жертвам», сколько в результате давления со стороны своих же, западных, потребителей и акционеров, которыми двигали угрызения совести, возможно эфемерные, или даже мода. Эти кодексы разработаны на добровольной основе и не имеют юридической силы. Вот почему циники могут заявить, что улучшения последних лет носят преимущественно тактический и показной характер и не предполагают никакой реальной передачи управления от более богатых более бедным (или от частного сектора государственному).

БИЗНЕС В «ГОРЯЧИХ ТОЧКАХ»

В мире, где бушуют конфликты, роль бизнеса представляется по-разному. На одном полюсе — данные о компаниях, манипулирующих конфликтами с целью извлечения краткосрочной и долгосрочной прибыли, включая льготные условия контроля над местным сырьем. Причем речь идет не только о поставках оружия: торговля «конфликтными товарами», такими, как добытые нелегальными способами алмазы, тоже разжигает различные тлеющие конфликты — прежде всего в Африке. С другой стороны, на частный сектор возлагаются немалые надежды. Бизнес, как deus ex machina, приходит на помощь регионам, где льется кровь: он отдает свои богатства ради восстановления экономики и растапливает вражду теплом экономического обновления. Всё чаще говорят о том, что бизнес мог бы даже способствовать предотвращению конфликтов, осуществляя экономическую деятельность в конкретном регионе или стране во имя процветания и справедливости, а также в целях создания условий для гуманитарного развития всех потенциальных противоборствующих сторон.

Все это – серьезные и сложные проблемы. Если уж компаниям позволено действовать за пределами своих стран (мир был бы совершенно другим, не имей они такую возможность), то им неизбежно приходится решать, чью сторону занять в местных конфликтах или, по крайней мере, по чьим правилам они готовы играть. Почти всегда их естественным желанием будет прекращение насилия, чтобы иметь возможность работать без лишнего риска в любой части страны. Иногда иностранная компания обладает таким значительным влиянием, что ей по силам использовать его для предотвращения или разрешения конфликта, но в большинстве случаев компании имеют лишь ограниченный набор альтернатив: либо наилучшим образом приспособиться к противостоянию, либо вообще покинуть страну. Правозащитники по привычке призывают их избрать второе, но если компания вовсе выведет свои предприятия, то позже ей придется начинать на этой территории с нуля, что и труднее, и намного дороже. Кроме того, если бы мировые компании систематически избегали опасных стран и регионов, торговля между Севером и Югом и между Западом и Востоком практически полностью прекратилась бы. Согласно последнему изданию «карты риска», которую составляет Группа управления рисками, бесконечная череда вооруженных конфликтов, а также волна преступности, терроризма и культурной враждебности привели к тому, что сегодня (в 2004 году. – Ред.) бизнесу угрожает опасность в 87 странах мира. А ведь только годом раньше таких стран насчитывалось 73…

В конечном итоге экономический рост и международное экономическое сотрудничество гораздо чаще помогают найти выход из конфликтных ситуаций, нежели способствуют их возникновению. Поэтому государственные власти, заинтересованные в предотвращении и разрешении конфликтов, должны уделять больше внимания обеспечению безопасности самого бизнеса и понимать, что в противном случае компании либо предпочтут дистанцироваться от государства, либо найдут свои – нестандартные и, возможно, нежелательные – решения. С другой стороны, нельзя больше терпеть безответственное или наплевательское отношение компаний к последствиям их деятельности до, во время и после конфликта. Они могут и должны следовать соответствующим кодексам поведения и практическим руководствам, а кроме того, у них всегда есть возможность получить консультации во многих неправительственных и гуманитарных организациях.

Наконец, если компании, их представители или представители их частных охранных предприятий нарушают международное гуманитарное законодательство или другие общепринятые нормы военного времени, касающиеся ограничений на применение мин-ловушек или других видов вооружения, они становятся военными преступниками и должны нести за это ответственность, как любое частное лицо.

ВОЕННЫЕ УСЛУГИ БИЗНЕСА

О бизнесе часто говорят как о «торговце смертью». Военная индустрия существовала во все эпохи и всегда, по крайней мере со времени возникновения мировых религий, воспринималась неоднозначно. Производителей оружия обвиняют в том, что в поисках новых рынков они потворствуют образованию «горячих точек» или даже намеренно раздувают новые конфликты. Они же, дескать, подстегивают гонку вооружений, изобретая более сложные и смертоносные, чем это необходимо в целях обороны, виды вооружений. В то же время большинство правительств ценят и поддерживают свою оборонную промышленность, как источник занятости, доходов и технических инноваций. В современных условиях она нужна им для проведения скорее миротворческих, чем военных, операций.

Период, последовавший за окончанием холодной войны, в целом не стал благоприятным для торговли оружием. С 1988 по 1992 год мировой объем торговли оружием упал на четверть, а с 1988 по 2000-й — наполовину. Как развитому Западу, так и бывшему Советскому Союзу пришлось пойти на существенные сокращения в некоторых областях военной промышленности и, как следствие, принять жесткие меры по ее укрупнению. Чтобы сохранять прежний уровень продаж, военная индустрия все больше ориентировалась на покупателя из других регионов мира. Так, бывшие коммунистические страны, которым пришлось снять с вооружения своих армий значительное количество военной техники, с большой неохотой закрывали военные заводы, производившие оружие относительно низкого качества. Стремясь сбыть его излишки на рынках развивающихся стран (включая конфликтные регионы) для получения хотя бы минимальной прибыли, они продемонстрировали особый цинизм. Таким образом, сокращение объемов торговли вооружениями не привело к повышению уровня безопасности.

Нельзя говорить и о какой-либо степени транспарентности в этой сфере. Дело в том, что число конфликтов с участием негосударственных вооруженных формирований и объем нелегальной торговли оружием только увеличились. Нелегальное и безответственное перемещение оружия зачастую имеет прямое отношение к терроризму и организованной преступности. Помимо всего прочего, развивается торговля частными военными «услугами». Речь идет о такой безобидной деятельности, как коммерческие поставки обмундирования и продовольствия, тренинг, прачечные, транспортные и медицинские услуги, которыми в настоящее время пользуются вооруженные силы ряда ведущих западных стран. Это также консультации в области безопасности, выделение охранников компаниям и частным лицам, создание частных вооруженных отрядов или вербовка наемников. Сегодня все сложнее ответить на вопрос, что следует считать «оружием» (или материалами, пригодными для производства оружия массового уничтожения, ОМУ), поскольку граница между военными и гражданскими (или «мирными») технологиями и изделиями становится все более размытой.

Безусловно, для того чтобы ограничить производство и перемещение вооружений либо регулировать деятельность оборонной индустрии в целом, необходимо усовершенствовать подход к этой проблеме, сделав его более широким и гибким. Исследователи в области контроля над вооружениями активизируют разработку таких мер, которые могли бы стать фактором сдерживания производства и распространения всех видов вооружений. Удачными примерами служат Оттавский договор 1997 года, запрещающий мины-ловушки, и последовательная кампания за ограничение торговли стрелковым оружием, развернутая неправительственными организациями. Необходимо помнить о той опасности, которую несет с собой бездумная передача технологий на стадии исследований и разработок, и организовать так называемый контроль над невидимым вооружением. Следовало бы также наладить контроль над поставками военных и охранных услуг и разработать их регламентацию.

Одним словом, надо сделать так, чтобы меры по нераспространению ОМУ и контролю над экспортом стали «головной болью» не только государств и правительств, но и частных лиц и общественных организаций. Например, в Первом комитете ООН недавно обсуждалась идея о том, чтобы считать обладание оружием массового уничтожения и передачу связанных с ним материалов и технологической информации персональным уголовным преступлением. Всеобъемлющая, подробная и «агрессивная» регламентация будет означать, что все большему числу правительств потребуется помощь частного сектора для успешной реализации или даже разработки механизмов контроля. Некоторые страны, например Швеция, имеют в своем распоряжении отлаженные механизмы и форумы, позволяющие органам, контролирующим экспорт и вооружения, поддерживать контакты с ответственными представителями промышленных кругов, заблаговременно уведомлять их о разработке новых положений, а также выслушивать их мнения и советы. Возможно, именно такая модель больше соответствует потребностям и ценностям просвещенной страны – ведь попытки вывести торговцев оружием из бизнеса часто вынуждают последних уходить в тень.

В АВАНГАРДЕ БОРЬБЫ С ТЕРРОРОМ

Еще одна область активного «контакта» между бизнесом и сферой безопасности — это проблемы, связанные с так называемыми новыми угрозами, в том числе с терроризмом. События 11 сентября — не первый случай, когда бизнес и государство одновременно стали жертвами и оппонентами террора. Многие западные страны (Германия, Великобритания, Испания и др.) имеют опыт борьбы с «туземным» терроризмом, избирающим в качестве своих мишеней представителей компаний, официальных лиц и военный персонал. Сотрудники компаний, работающие за рубежом, в любой момент могут быть похищены. Компании и частные исследовательские учреждения нередко страдают от изощренного насилия – например, экологического терроризма, а также становятся объектами нападения со стороны активистов движения в защиту прав животных. Этим богатым и многообразным опытом, наверное, объясняется сравнительно спокойная реакция компаний, понесших прямой или косвенный урон в результате недавних террористических атак: все силы они направили главным образом на снижение размера ущерба. Они ужесточили меры безопасности, покинули особо уязвимые места, еще больше рассредоточили свои жизненно важные активы и увеличили критическую массу стратегических запасов для повышения устойчивости и выживания в экстремальных условиях. Проблема терроризма для компаний — это всего лишь часть более широкого спектра угроз, и они склонны рассматривать ее сквозь призму общих, беспристрастных методик оценки рисков. Таким образом, несмотря на колоссальные частные затраты на дополнительные корпоративные меры безопасности (согласно некоторым сведениям, только в США после сентября-2001 они составили 150 млрд долларов), процентный показатель роста «постсентябрьских» расходов на безопасность и доля корпоративных средств, выделяемая на эти цели, остаются весьма низкими.

Правительствам же терроризм бросает совершенно иной вызов. Террор, подобный тому, что развязала «Аль-Каида», ставит под угрозу авторитет властей и доверие к ним со стороны народа, подрывает их монополию на применение силы. Правительства разных стран, и прежде всего администрация США, резко отреагировали на этот вызов масштабным увеличением средств на обеспечение внутренней безопасности и содержание вооруженных сил. Одновременно они предприняли две военные операции (в Афганистане и Ираке), которые потребовали огромных расходов и способствовали рекордному росту дефицита американского бюджета и торгового баланса по текущим операциям. Все это не сулит бизнесу ничего хорошего. Конечно, многие производители успели за короткий срок получить значительную прибыль благодаря новым контрактам на восстановление Ирака, на поставки вооружений или товаров и услуг для сферы внутренней безопасности и т. п. Однако пройдет еще немного времени – и все компании станут заложниками той азартной игры, которую затеяла администрация США, поставив на карту стабильность всей экономики, доверие американских и зарубежных потребителей и инвесторов.

Правительства США и других стран ожидают, что частный сектор изменит свою практику, примет новый порядок и возьмет на себя дополнительные расходы, чтобы поддержать войну с терроризмом. Новый орган по противодействию терроризму – Контртеррористический комитет, учрежденный ООН в соответствии с резолюцией 1373 Совета Безопасности от 28 сентября 2001 года, направляет усилия по выявлению и замораживанию средств и каналов финансирования террористической деятельности во всем мире. Его деятельность дополняет собой шаги, предпринимаемые Специальной комиссией по финансовым операциям при Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в целях противодействия отмыванию денег. Одновременно вступает в силу Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности и начинается разработка еще одной конвенции, направленной против коррупции и взяточничества. Компании, осознающие свою ответственность, должны приветствовать подобные меры, хотя их не так-то просто осуществить, учитывая расхождения в списках международных террористов и террористических групп, составленных различными правительствами и международными организациями. Так, до октября 2003-го по инициативе Контртеррористического комитета СБ ООН удалось заморозить не более 134 миллионов долларов из средств, принадлежащих террористам. Что же касается ограничений, введенных США после 11 сентября с целью ужесточения режима безопасности перемещения людей, а также транспортировки грузов, особенно в контейнерах, то и они вызвали много нареканий. Американские компании выражали недовольство ограничениями в сфере передвижения людей, поскольку их иностранные клиенты и заказчики испытывали трудности с въездом в страну, а вот новые правила транспортировки грузов не нравились преимущественно иностранным портам и бизнесменам, которых вынудили «экстерриториально» подчиняться новым нормам, принятым в США. Фактические расходы и задержки до сих пор существенно не повлияли на торговые грузопотоки и доходность операций. Однако возникает принципиальный вопрос: не ударят ли эти чрезмерные и неадекватные меры по тому самому рыночному сообществу, которое они, напротив, призваны защищать? Не лишат ли они его должной мотивации?

Реальные возможности партнерского сотрудничества между государственным и частным секторами в борьбе с террором и иными подобными бедами еще не до конца изучены. Зато абсолютно ясно: терроризм и другие асимметричные угрозы буквально паразитируют на теле свободного общества и экономики, при этом особенно опасными и деморализующими являются атаки изнутри. Так разве не логичнее было бы использовать потенциал самого общества и обратиться за советом и помощью к таким социальным игрокам, как частный бизнес, организации гражданского общества и простые граждане? Предприятия хорошо осведомлены о том, что происходит в странах, где они работают. Они лучше, чем правительства, представляют себе, как устроены типичные для современных террористических организаций сети, хаотичные и не имеющие жесткой иерархии. Конечно, они не поделятся информацией и навыками с представителями государства, если не поверят, что это необходимо в благих целях. Они также вправе ожидать, что правительство проявит большее внимание к их тревогам, связанным с растущим масштабом террористических угроз, особенно к проблеме страхования имущества. После 11 сентября многие авиакомпании возобновили полеты лишь после того, как правительство помогло им покрыть расходы на непомерно высокие страховые выплаты. Сами страховые компании выжили с большим трудом, и существуют опасения, что, в частности, фирмы, занимающиеся вторичным страхованием, не сумеют преодолеть последствия еще одного массированного удара по выбранной на Западе цели, поскольку помимо терроризма им приходится сталкиваться с такими совершенно иными угрозами, как участившиеся природные катастрофы.

ПРОФИЛАКТИКА СИСТЕМНЫХ СБОЕВ

Поставка энергоносителей, обслуживание жизненно важных коммуникаций и элементов инфраструктуры (электричество, вода, транспорт, телекоммуникации, продовольствие и поставки топлива), а также эксплуатация информационно-технических служб и сетей в наиболее развитых странах практически полностью приватизированы и чаще всего находятся в руках иностранных компаний. Так что это еще одна область, где частный сектор имеет возможность влиять на состояние государственной и общественной безопасности и монополизирует ресурсы, в которых нуждаются правительства, вооруженные силы и частные лица.

В XXI веке качество и безопасность жизни человека как никогда прежде зависят от функционирования жизненно важной инфраструктуры. Ее выход из строя чреват огромными экономическими потерями и зачастую представляет непосредственную опасность для жизни. Большинство людей, попадающих в такие чрезвычайные обстоятельства, склонны обвинять свои правительства и ожидать от них вначале оперативных действий по исправлению возникшей ситуации, а затем – выплаты компенсации за причиненный ущерб. Однако среднестатистическое правительство не способно ни предвидеть, ни предотвращать подобные аварии, ни выполнять вытекающие из них практические задачи.

Предполагается, что такой внезапный системный сбой может произойти в том числе в результате террористической атаки. Вместе с тем ошибка человека, несчастный случай и природные катаклизмы приводят почти к таким же последствиям. Только сложная цепочка партнерских взаимоотношений позволит справляться с тяжелейшими проблемами, возникающими в силу не менее сложного взаимодействия факторов. Деприватизация всей энергетической и телекоммуникационной отрасли — это не выход из положения, ибо государство также не застраховано от просчетов. Именно частный сектор должен взять на себя ответственность за разработку минимизирующих риски систем, соблюдение «гигиены безопасности», заблаговременное выявление узких мест и составление планов на случай непредвиденных обстоятельств. Он должен иметь в своем распоряжении достаточные резервные мощности или альтернативные запасы, чтобы быстро возобновить нормальную деятельность.

С другой стороны, именно от правительства зависит создание необходимой системы законодательного регулирования, включающей обязательные меры безопасности в частном секторе и оговаривающей условия передачи систем жизнеобеспечения в государственное управление в случае начала военных действий или возникновения других непредвиденных обстоятельств. Именно правительство должно нести ответственность за облегчение бедственного положения всего населения во время серьезной аварии и, возможно, мобилизовывать армию и другие подконтрольные государству силы для организации помощи населению. А в случае атаки со стороны террористов или неприятеля правительство призвано определять масштабы применения средств сдерживания, силовых мер противодействия и последующего возмездия или наказания.

Как ни очевиден такой подход к «разделению труда», существуют труднодоступные «серые зоны» — например, ответственность за расходы на безопасность. Сага о состоянии английских железных дорог после приватизации может послужить хорошей иллюстрацией: на первый взгляд частный бизнес несет ответственность за поддержание адекватных стандартов безопасности в системе, но на практике у него всегда возникает сильное искушение сокращать издержки и избегать серьезных инвестиций, так часто необходимых для предупреждения системных сбоев. Если государство делегирует задачу проверки безопасности частному сектору, это может означать прямой путь к катастрофе.

ВЗАИМНОЕ УВАЖЕНИЕ И УЧЕТ РАЗЛИЧИЙ

В этих условиях возрастает потребность в международном сотрудничестве на межправительственном и институциональном уровне. Инфраструктурные системы, как правило, интернационализированы и порой характеризуются значительной географической протяженностью или удаленностью (например, нефте- и газопроводы, оптоволоконные кабели, центры обработки вызовов, обычно размещаемые западными компаниями в странах Третьего мира). Чрезвычайные обстоятельства, возникающие в связи с их поломкой, почти неизбежно затрагивают сразу несколько стран и требуют координации усилий правительств и управляющих компаний. Это уже побудило Организацию Объединенных Наций создать на базе Экономической комиссии ООН для Европы новый всемирный «форум энергетической безопасности». Имеет смысл также развивать региональное сотрудничество между соседями, которые полагаются на одних и тех же поставщиков.

Как правило, безопасность не воспринимается как товар; однако она имеет цену, и чем выше мы поднимаем планку в отношении безопасности, тем круче растет цена. За государственное и общественное обеспечение безопасности платит налогоплательщик, а для оплаты частных услуг существует система тарифов. Как уже говорилось, рост государственных расходов на обеспечение безопасности и введение жестких государственных стандартов в промышленности способны лишить бизнес должной мотивации, а также снизить размер прибыли. Поиск адекватных решений требует взаимных уступок. Неужели профилактика обходится дороже цены, которую приходится платить за непредотвращенную катастрофу? С каким уровнем риска готово мириться современное общество? Эксперты из частного сектора, вероятно, с большей терпимостью отнесутся к более высоким степеням риска — не только потому, что им несвойственно выбрасывать деньги на ветер, но и потому, что риск составляет саму суть бизнеса. Правительства же под давлением обстоятельств часто впадают в другую крайность и пытаются решать проблемы поспешно, соря деньгами направо и налево, при этом, однако, редко добиваясь успеха. Несчастный потребитель страдает в любом случае. В идеале те, от кого зависит принятие решений в государственном и частном секторах, должны выработать способ совместного обсуждения соответствующих вопросов, с тем чтобы найти золотую середину.

Какой тип партнерских отношений между государственным и частным секторами окажется оптимальным в деле противостояния всей совокупности имеющихся вызовов? Как должно строиться сотрудничество, чтобы обуздать негативные тенденции в бизнесе и наиболее эффективно использовать его положительные стороны? Пока ни одной стране и ни одной международной организации не удалось найти всеобъемлющий и действенный механизм координации усилий государственного и частного секторов в области безопасности. Окончание холодной войны отвлекло внимание общественности от этого вопроса как раз в то время, когда произошло усиление роли частного сектора в самых разных областях. События 11 сентября 2001 года явились своевременным отрезвляющим сигналом.

Восстановление всеобъемлющего государственного контроля над безопасностью, даже если это и возможно, является нежелательным с точки зрения теории свободного рынка и может привести к быстрому банкротству правительств. Позволить бизнесу диктовать форму и содержание принципов сотрудничества тоже весьма опасно, поскольку компании, в конце концов, не благотворительные организации и не государственные учреждения: они неизбежно будут отстаивать собственные корыстные интересы. В частности, они всегда будут высказываться в пользу добровольных и неформальных правил контроля и регулирования, тогда как правительство может справедливо возразить, что некоторые правила обеспечения безопасности настолько важны, что требуют обязательного и всеобщего соблюдения. Напротив, некоторым фирмам выгодно отстаивать введение повышенных мер безопасности просто потому, что они готовы поставлять необходимый для этого товар. Аналогичные противоречия возникают в ходе поисков соответствующего формата международного взаимодействия: порой организации, занимающиеся вопросами помощи и развития, по своей наивности не учитывают проблем безопасности, тогда как организации, связанные с обеспечением безопасности, скорее всего, будут настойчиво предлагать решения, создающие фундаментальные проблемы в работе мирового рынка.

Наиболее подходящий вид партнерства предполагает взаимное уважение и учет различий. Информация, которой располагает частный сектор, и его соображения относительно безопасности могут оказаться полезными именно потому, что исходят из негосударственных источников. Иногда правительству, имеющему перед глазами полную картину происходящего, удается быстрее других распознать решения, которые принесут благо как бизнесу, так и обществу в целом. Взаимодействие различных методов прогнозирования и планирования, используемых разными действующими лицами, скорее всего, станет столь же плодотворным. Возможно, единственным и самым важным условием успеха на государственном и международном уровне является повышение качества управления, как государственного, так и корпоративного. Учитывая это, Организация Объединенных Наций, обладающая широкими полномочиями и обеспечивающая защиту высших ценностей международного сообщества, вероятно, является наиболее эффективным инструментом для решения на мировом уровне этих чрезвычайно важных вопросов.

Весь мир > Армия, полиция. Приватизация, инвестиции > globalaffairs.ru, 15 февраля 2005 > № 2851540 Алисон Бейлз

Все автомобили в островном южнотихоокеанском государстве Вануату переходят на топливо из кокосового масла, которое обычно используется в пищевой промышленности и для массажа. Об этом объявил министр земель, геологии, шахт, энергетики и водных ресурсов страны Пол Телуклук. Его ведомство планирует переключиться на кокосовое топливо для машин уже в фев. Во время посещения местной компании, производящей масло кокоса, Телуклук пояснил, что биотопливо на Вануату станет альтернативным и биологически чистым источником энергии на фоне роста цен на нефть. Первый опыт использования кокосового топлива уже применили в Океании Маршалловы острова, Самоа и острова Кука, но в ограниченных масштабах. Кокосовое масло в качестве топлива вдвое дешевле бензина, дает меньше черного дыма и открывает новые возможности для занятости населения на кокосовых плантациях. На расположенных к востоку от Австралии островах Вануату живут 217 тыс.чел. Ежегодно страна вынуждена импортировать бензин и дизтопливо на 10 млн.долл., что съедает 20% госбюджета.В начале янв. представители островных государств обсуждали на специальной конференции ООН на острове Маврикий вопросы замены нефти на кокосовое масло в качестве топлива. Участники форума напомнили, что впервые кокосовое топливо успешно использовалось во время Второй мировой войны на Филиппинах из-за нехватки нефти – в дизельное топливо подмешивалось масло кокосовых орехов. Однако после войны это делать запретили. В июне прошлого года министры энергетики из Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) призвали к поиску новых источников энергии, включая кокосовое и пальмовое масла. Всего пяти кокосовых орехов достаточно для получения одного литра топлива, на котором могут работать любые дизельные двигатели без каких-либо технических модификаций, однако только в тропических странах. При температуре ниже 17 градусов по Цельсию кокосовое масло твердеет. Поэтому для его использования, к примеру, в европейских странах, технологам предстоит изобрести способ предварительного разогрева биотоплива из кокосов в холодную погоду. Вануату > Нефть, газ, уголь > ria.ru, 24 января 2005 > № 713

Шведская компания «Атлас Копко» купила «Лифтын Болгария», как часть сделки по покупке активов британской компании «Лифтын». Компания «Лифтын Болгария» – производитель гидравлической техники. Производственные мощности компании размещены в г.Русе. В 2003г. предприятие открыло новый цех. Строительство и оборудование нового цеха – часть от инвестиционной программы на 2003г. Изделия компании экспортируются в страны Европы, Америки, Азии и Австралии. Болгария > Электроэнергетика > www.sofiadnes.com, 20 января 2005 > № 17797

Международное агентство по атомной энергии (Магатэ) заявило о намерении направить своих экспертов в Египет для обследования лаборатории по производству плутония. По видимому, речь идет о лаборатории по переработке ядерных отходов, которая была создана в 1980г., но никогда не использовалась. Международные эксперты, еще в 1991-92гг. посетившие ядерный центр в Иншассе, отмечали, что в радиохимическом отделении центра строится корпус, который по своим конструкционным особенностям и инженерной защите в перспективе может быть использован для получения оружейного плутония из облученного в исследовательском реакторе урана.

Ядерная программа Египта попала под наблюдение в прошедшем году, после признания Ливии в своих попытках купить ядерные технологии у Пакистана. Тогда волна поисков нелегального производства ядерного оружия прокатилась по всему миру. Проблемы у Египта начались, когда стало известно, что отец пакистанской атомной бомбы Абдулла Кадир Хан посещал Египет. В последнее время вокруг египетской ядерной программы разгорелись новые споры.

Если говорить о состоянии египетской ядерной программы и вообще о ядерных ресурсах, то следует отметить, что в стране имеется 2 ядерных реактора: один – научно-исследовательский реактор, мощностью 2 мвт., запущенный в 1961г. при техническом содействии СССР. В 1991г. подписано соглашение с Индией об увеличении мощности этого реактора до 5 мвт. Второй реактор – ETRR-2, мощностью 22 мвт., был построен Аргентиной в начале 90-х. В стране нет действующих АЭС, но правительство неоднократно объявляло о желании обзавестись атомными энергоблоками

Есть данные, что в Египте разведаны 4 урановых месторождения. Планируется их промышленное освоение, включая экстракцию и обогащение урана для последующего использования в качестве топлива для атомных электростанций.

В нояб. пред.г. Россия озвучила свои планы развивать атомное сотрудничество с Египтом. Как считают некоторые наблюдатели, развитие скандала вокруг тайных экспериментов египетских атомщиков может привести к срыву потенциально выгодных для Москвы атомных контрактов в Египте. Во время визита Фрадкова в Египет этот вопрос официально не поднимался.

По нашему мнению, шумиха вокруг египетской ядерной программы поднята по политической причине. Виной всему – отношения между главой Магатэ египтянином Мухаммадом эль-Барадеи и правительством США. Дело в том, что до 31 дек. должны были быть внесены кандидатуры на пост директора Магатэ, выборы которого состоятся во второй половине 2005г. Администрация США явно недовольна позицией нынешнего гендиректора агентства по отношению к иранским ядерным программам. Еще больший гнев эль-Барадеи вызвал у США, когда он опровергнул информацию о наличии в Ираке оружия массового уничтожения, сильно навредив американцам и их союзникам, искавшим формальный повод для агрессии против Ирака. США в этой связи попытались противопоставить эль-Барадеи кандидатуру главы МИД Австралии Александера Даунера, но тот отказался от своего выдвижения на пост главы Магатэ. Позиции эль-Барадеи довольно прочны – но их может пошатнуть скандал, связанный с его родиной – Египтом. Г. Исаев. Египет > Армия, полиция > af-ro.com, 30 декабря 2004 > № 52577

Истоки американского поведения

© "Россия в глобальной политике". № 6, Ноябрь - Декабрь 2004

А.Д. Богатуров – д. и. н., профессор, заместитель директора Института проблем международной безопасности РАН, главный редактор журнала «Международные процессы».

Резюме Чем руководствуется американская элита, принимая внешнеполитические решения? Не поняв этого, невозможно выстроить адекватные отношения с Соединенными Штатами.

В феврале 1946 года поверенный в делах США в Москве Джордж Кеннан послал в Вашингтон знаменитую «Длинную телеграмму» (The Long Telegram), которая по сей день остается лучшей из предпринятых в Америке попыток проанализировать мотивы внешней политики сталинского руководства. В переработанном виде этот документ был опубликован в июле 1947-го в журнале Foreign Affairs под заголовком «Истоки советского поведения» (The Sources of Soviet Conduct). Кеннан оказал большое влияние на политическую мысль США: он сформулировал ключевые идеи концепции сдерживания Советского Союза, которая на многие десятилетия определила взаимоотношения Соединенных Штатов и СССР.

Почин Кеннана-аналитика интересен прежде всего как одна из первых успешных попыток выявить политико-психологические и идейно-культурные истоки внешней политики государства. Без их понимания сегодня, как и полвека назад, трудно рассчитывать на выработку эффективной внешней политики вообще и курса в отношении ведущих международных партнеров, таких, как США, в частности. Предлагаемая статья – попытка зеркально отразить замысел Кеннана, раскрыть особенности мотивов, которыми руководствуется нынешняя американская элита во взаимодействии с внешним миром.

ДЕМОКРАТИЯ ИЛИ ДЕМОКРАТИЯ ПО-АМЕРИКАНСКИ?

Уверенность в превосходстве – первая и, возможно, главная черта американского мировидения. Она свойственна богатым и бедным, уроженцам страны и недавним переселенцам, образованным и не очень, либералам, консерваторам и политически безразличным. На идее превосходства высится махина американского патриотизма – неистощимо многообразного, сводимого, однако, к общему знаменателю: многое в Америке нужно исправить, но это – лучшая страна в мире. Идея превосходства – такая же въевшаяся черта американского сознания, как чувство уязвленности (обиды на самих себя) – современного русского. В данном смысле американцы – это «русские наоборот».

Два века наши «интеллигентствующие» и «антиинтеллигентствующие» соотечественники сладострастно страдают в метаниях между комплексами несоответствия «стандартам» демократии и ксенофобией. Те и другие твердят об ужасах жизни в России. Подобное самоистязание недоступно уму среднего американца. В США могут, не стесняясь, словесно «отхлестать» любого президента. Но усомниться в Америке? Унизить собственную страну даже словом – значит, по американским понятиям, выйти за рамки морали, поставить себя вне рамок приличия. Граждане США любят свою страну и умеют ее любить. Американцы развили высокую и сложную культуру любви к отечеству, которая допускает его критику, но не позволяет говорить неуважительно даже о его пороках.

Америка достойна уважения по многим показателям. Но простому американцу не до статистики экономических достижений. Подозреваю, что если бы США и не были самым сильным и богатым государством мира, то наивно-восторженная убежденность американских граждан в достоинствах родины осталась бы ключевой чертой их национального характера. Отчего? Да оттого, что приток иммигрантов в США возрастает, а оттока из страны нет. На уровне массового сознания это неопровержимый аргумент. Почему мы стыдимся говорить о том, что и в Россию устремляются сотни тысяч людей, в том числе здоровых, красивых, образованных, из Украины, Молдавии, Казахстана, Китая, Вьетнама, из стран Центральной Азии и Южного Кавказа?

Оборотная сторона американского патриотизма – искренняя, временами слепая и пугающая убежденность в том, что предназначение Соединенных Штатов – не только «служить примером миру», но и действенно «помогать» ему прийти в соответствие с американскими представлениями о добре и зле. Это вторая черта американского характера. Для американца типична незамутненная вера в то, что его представления хороши для всех, поскольку отражают превосходство американского опыта и успех благоденствующего общества США.

Принято считать, будто в основе американских ценностей лежит идея свободы. Но стоит подчеркнуть, что в представлениях американцев абстрактное понятие свободы переплетается с более конкретным понятием демократии, хотя, строго говоря, это разные вещи.

В самом деле, свободу белого человека, пришедшего из Европы, чтобы колонизовать Америку, удалось защитить от посягательств Старого Света при помощи демократии – демократии как формы государственной самоорганизации колоний Северной Америки против Британской империи. Вот почему в глубинах сознания американца идея его личной свободы органично «перетекает» в идею свободы нации. При этом в американском понимании «нация» и «государство» сливаются. Возникает тройной сплав: свобода – нация – государство. А поскольку кроме собственного государства никакого иного американское сознание не знало (и знать никогда не стремилось), то названная триада приобрела несколько специфический вид: свобода – нация – американское государство. Демократия для американцев – не тип общественно-политического устройства вообще, а его конкретное воплощение в США, совокупность американских государственных институтов, режимов и практик. Именно так рассуждают ведущие американские политики: в США – «демократия», а, например, в странах Европейского союза – парламентские или президентские республики. С американской точки зрения, это отнюдь не тождественные понятия.

Происходит парадоксальное, с точки зрения либеральной теории, сращивание идей свободы и государства. Концепция освобождения (эмансипации) человека от государства обосновалась на американской почве не сразу. Это в Европе тираническое государство с VIII века виделось антиподом свободного человека. В США государство казалось инструментом обретения свободы, лишь с его помощью жители североамериканских колоний добились независимости от британской монархии (freedom).

Идея освобождения личности от государства утвердилась в США только ко времени президентства Джона Кеннеди (1960-е годы), косвенно это было связано с началом реальной эмансипации черных американцев. Отчасти поэтому идея «свободы-демократии» (liberty) имеет в массовом американском сознании несколько менее прочные основания, чем идеи патриотизма и предназначения, которые апеллируют к понятию freedom (см.: Н.А. Косолапов. Нелиберальные демократии и либеральная идеология // Международные процессы. 2004. № 2).

Приверженность этой идее – третья черта американского политического мировосприятия. На уровне внешнеполитической практики идея «свободы-демократии» легко трансформируется в идею «свободы Америки», которая подразумевает не только право Америки быть свободной, но и ее право свободно действовать. Внешняя политика администрации Джорджа Буша выстраивается в русле такого понимания свободы. В этом заключается идейный смысл политики односторонних действий.

Уверенность в самоценности «свободы-демократии» позволяет считать ее универсальным высшим благом. Идея «свободы действий» в сочетании с комплексом «исторического предназначения» позволяет формулировать миссию Америки – нести «свет демократии» всему миру. Представление об оправданности американского превосходства дает возможность отбросить сомнения в уместности расширительных толкований прав и глобальной ответственности США. В результате взаимодействия всех трех свойств американского политического характера формируется четвертая присущая ему черта – упоенность идеей демократизации мира по американскому образцу.

При всей иронии, которую вызывает «собственническое» отношение американцев к демократии, его стоит принять во внимание. Например, для того, чтобы отличать «обычное» высокомерие республиканской администрации от характерной черты сознания американской нации. Причудливая на первый взгляд вера американца в почти магическое всесилие демократизации для него самого не более необычна, чем наша почти природная тяга к «сильной, но доброй власти» и «порядку». Американцам трудно понять, почему другие страны не хотят скопировать практики и институты, доказавшие свое преимущество в США. Стремление «обратить в демократию» против воли обращаемых (в Ираке и Афганистане) – болезненная черта американского мировосприятия. Ирония по этому поводу вызывает в Америке недоумение или холодную отстраненность.

В отношении американца к демократизации много от религиозности. Пиетет к ней связан с высоким моральным авторитетом, которым в глазах американца обладает проповедь вообще. Исторически протестантская миссионерская проповедь среди привезенных из Африки черных рабов сыграла колоссальную роль для их интеграции в американское общество через обращение в христианство. Демократизация мира приобретает черты сакральности в глазах американца, потому что по функции она родственна привычным формам «богоугодного» религиозного обращения.

Повод для сарказма есть. Но и американцам кажется «природной тоталитарностью» россиян то, что сами мы предпочитаем считать естественным своеобразием собственного культурно-эмоционального склада. Наш народ сформировался в условиях открытых пространств Евразии, на которых Российское государство не могло бы выстоять, не занимаясь обеспечением повышенной военно-мобилизационной готовности своего населения. Постоянный настрой на нее сформировал у русских канон поведения, в соответствии с которым личная свобода соотносится с подчинением таким образом, что акцент делается на последнем.

Любопытна и другая параллель. Всемирное коммунистическое братство и глобальное демократическое общество – единственные светские утопии, способные по мощи и охвату претензий сравниться с главными религиозными идеологиями (христианство, ислам и буддизм). Но коммунизм оттеснен, а религии могут уповать лишь на частичную реставрацию былых позиций. Только демократизация остается вселенской идеологией, по-прежнему притязающей на победу во всемирно-историческом масштабе.

Мышлению политической элиты США, как и любой другой страны, присущ элемент цинизма. Однако в вере американцев в полезность демократии для других стран много искренности. Поэтому она и не лишена заряда внутренней энергии, неподдельного пафоса, даже романтики подвига, которые помогают американцам убеждать себя в том, что, бомбя Сербию и Ирак, они «на самом деле» несут благо просвещения.

Демократизация фактически представляет собой идеологию американского национализма в его своеобразной, надэтнической, государственнической форме. Подобную «демократизацию» США успешно выдают за идеологию транснациональной солидарности. Это упрек американским политикам и интеллектуалам. Но это и пояснение к характеру рядового американца. Он лишь отчасти несет ответственность за политику той властной группы, которую его голос, преломленный избирательной машиной, приводит к власти, но влиять на которую повседневно ему сложно, хотя и легче, чем россиянину влиять на российскую власть.

Не имея возможности в достаточной степени воздействовать на внешнюю политику, американский избиратель легко освобождает себя от мыслей о «вине» за нее. Проблемы экономической политики и внутренние дела вызывают расхождения, но внешняя политика – предмет консенсуса. При видимости «раскола» в американском обществе из-за войны в Ираке полемика ведется, на самом деле, относительно тактики прорыва к победе: с опорой на собственные силы или в сотрудничестве с союзниками, при игнорировании ООН или при символическом взаимодействии с ней. В главном – необходимости победить – демократы и республиканцы едины.

Такое отношение к войне с заведомо слабым противником не новость в американской истории. Но оно не новость и в истории советской (Афганистан), французской (Алжир), британской (война с бурами) или китайской (война 1979 года с Вьетнамом). В 60-е прошлого века отношение американцев к вьетнамской войне тоже стало всерьез меняться только в канун президентских выборов 1968 года. Лишь тогда Республиканская партия, добиваясь поражения демократов, сделала ставку на антивоенные настроения. За счет вброса денег в СМИ республиканцы инспирировали обнародование сведений о потерях США во вьетнамской войне. Журналисты и владельцы новостных каналов располагали этими сведениями и прежде, но ждали момента для выпуска их в эфир и помещения на страницы печати.

«БЕЗГРАНИЧНАЯ» АМЕРИКА

Пятая черта американского мировидения – американоцентризм. Принято считать, что это китайцы помещают свою страну в центр Вселенной. Возможно, когда-то так и было. Во всяком случае в маленькой, тесной Европе трудно было развить психологию «срединности» какого-то одного государства. Все европейские страны придумывали себе родословную на базе исторической памяти о двух Римских империях, империи Карла Великого и Священной Римской империи германской нации. Европейские государства ощущали себя скорее «частями», чем «центрами». Политический центр в «европейском мире» блуждал из одной страны в другую. Не удалось развить идею «мироцентрия» и России, которая на протяжении истории безотрывно смотрела через свои границы – сначала на Византию, потом на Орду и, наконец, на Западную Европу, отдавая силы преодолению «маргинальности», а не утверждению «мироцентрия».

Долго не было американоцентризма и в США. Присутствовали изоляционизм и идея замкнуть на себя Западное полушарие, сделав его «американским домиком» («доктрина Монро»). Но посягательства на вселенский охват эти концепции не предполагали. Идея Рах Аmеricana стала зреть в умах американских интеллектуалов после Второй мировой войны. Но тогда «мироцентрие» США оставалось мечтой. Ее реализации препятствовал Советский Союз. Американоцентризм начал процветать лишь с распадом последнего.

Все, что из России, Германии, Японии и Китая кажется американской экспансией, расширением сферы контроля США (в 1990-х годах – Босния, Косово, в 2000-х – Ирак, Афганистан), американцам таковым не представляется. Они полагают, что наводят порядок в «американском доме». Драма в том, что дом этот имеет странную конструкцию: у него «пульсируют» стены – то сжимаются, то раздвигаются. Снаружи они служат оградой вокруг территории США, ощетинившись кордонами на границе и жесткими процедурами выдачи виз. Изнутри – наоборот: если речь идет об американских интересах, масштабы которых безгранично разрастаются, до бескрайних пределов раздвигаются и стены «американского дома».

При прочтении любого внешнеполитического документа США очевидно: сферой американских интересов в Вашингтоне считают весь мир. Никакой другой стране, согласно американским воззрениям, не полагается иметь военно-политические интересы в Западном полушарии, Северной Америке и даже на Ближнем и Среднем Востоке. Американцы терпят факт наличия у Китая и России собственных стратегических интересов в непосредственной близости от их границ. Но попытки Москвы и Пекина создать там зоны своего исключительного влияния воспринимаются Вашингтоном как противоречащие его интересам. Принцип «открытых дверей в сфере безопасности» распространяется на весь мир… за исключением тех его частей, которые США считают для этого «неподходящими».

Картина интересов США предстает в виде трех отчасти взаимопересекающихся зон. Первая совпадает с контурами Западного полушария – это «внутренний дворик» США. Вторая охватывает нефтяные регионы – Ближний и Средний Восток и Каспий с выходом в Центральную Азию. Третья с запада охватывает Европу, «подпирая» Европейскую Россию, а с востока – Японию и Корею, «обнимая» Китай и Индию. Первая воплощает интересы безопасности США. Вторая – потребности экономической безопасности. Третья – старые и новые сферы фактической стратегической ответственности Соединенных Штатов.

Международная жизнь – последнее, что интересует американцев. Обычно они поглощены внутренними делами – социально-бытовыми, преступностью, развлечениями, затем – экономикой, наличием рабочих мест, выборами, политическими интригами и скандалами. Внешнеполитические сюжеты для них второстепенны за исключением ситуаций вроде войны в Ираке. Но и такая война – вопрос для американца внутренний. Соль новостей из Ирака – это не страдания иракцев, а влияние войны на жизнь американцев: сколько еще солдат может погибнуть и вырастут ли цены на бензин?

Представления о географии, истории, культурных особенностях внешнего мира не очень занимают американцев. Все, что не является американским, значимо лишь постольку, поскольку способно с ним соперничать. США уделяют больше внимания тем странам, отношения с которыми у них хуже. Опасаются Китая? Госбюджет, частные корпорации, благотворительные организации тратят огромные деньги на изучения КНР. Вспыхнули разногласия с Парижем из-за Ирака? В Америке создаются центры по изучению Франции. Ким Чен Ир стал угрожать ядерной программой? В течение 2003 года американцы издали около 20 плохих и не очень плохих книг по КНДР – больше, чем о России за три года.

Сам факт, что Россия почти не упоминается в американских СМИ, а средства на ее изучение сокращаются, – признак того, что о «российской угрозе» в Вашингтоне не думают. Между тем американские политологические школы изучения России, никогда не отличавшиеся глубиной исследования, находятся в состоянии кризиса, сравнимого лишь с упадком американистики в Российской Федерации.

Мышление аналитиков яснее от этого стать не может. Размываются и прежде неотчетливые географические представления американских коллег, пишущих о евразийских сюжетах (речь не о профессиональных географах). А поскольку на карте все кажется рядом, то в ходе «научной» дискуссии в США можно услышать, что размещение американских баз в Киргизии и Узбекистане будет способствовать повышению надежности транспортировки нефти на Запад. Тот факт, что нефтяные месторождения Казахстана находятся на Каспии, на крайнем западе региона, а американские базы – у границ Китая, на его восточной оконечности, западному человеку кажется далеко не важным. «Центральная Азия» предстает сплошным нефтеносным пластом от Синьцзяна до Абхазии – этакая гигантская «Тибетско-Черноморская нефтяная провинция», замершая в восторге ожидания демократизации.

РОССИЯ – США: «СОЮЗ НЕСОГЛАСНЫХ»

Американское руководство предпочитает вести переговоры с позиции гласного или негласного проецирования силы, считается с силой и всегда использует ее – в той или иной форме – как дипломатический инструмент. Этот набор характеристик распространяется на обе версии американской политики – республиканскую и демократическую.

Между двумя партиями есть разница. Демократы считают применение силы последним резервным средством. Республиканцы готовы применять ее без колебаний, по собственному произволу, если не отдают себе отчета в том, что им может быть оказано противодействие сопоставимой разрушительной силы. Страх перед ядерной войной с СССР умерял пыл республиканцев в 1950-х годах. Отсутствие опасений в отношении России придает смелость администрации Буша.

Как вести себя с таким важным партнером, как США? Ответ замысловат. Если Россия в самом деле намеревается стать партнером/союзницей Америки, она должна стремиться быть как можно сильнее, но при этом не представлять угрозы для Соединенных Штатов. Иначе сотрудничество с ней не будут воспринимать всерьез. Слабая Россия, идеал отечественных «пораженцев» бесславной ельцинской поры, для союза с Вашингтоном бессмысленна, а для роли «сателлита» слишком тяжела.

Необходимо осуществить второй этап реформы экономики, преодолеть ее исключительно нефтегазовый характер, провести модернизацию оборонного потенциала и реформу Вооруженных сил, принять меры по усилению государства на основе рационализации при одновременном укреплении демократических устоев политической системы. Отказ России от мысли построить жизнеспособную демократическую модель – аргумент в пользу оказания давления на нее.

Другое дело – какое место даже для умеренно сильной (и «умеренно демократической») России угадывается в американской картине мира. В истории внешней политики США можно отыскать десятки вариантов партнерств с разными странами – от Великобритании, Франции, Канады или императорской России до Китая (между мировыми войнами), Филиппин, Австралии, Японии или Таиланда. Однако американская традиция знает всего два случая равноправного партнерства – это союз США с Россией в пору «вооруженного нейтралитета» Екатерины II и советско-американское сотрудничество в годы борьбы с нацизмом.

Больше Соединенные Штаты на равных ни с кем не сотрудничали. Американское партнерство – это альянс сильного, ведущего, с менее сильным, ведомым. Но такое понимание дружбы плохо сочетается с российскими представлениями о союзе как о договоре равных или договоре сильного с менее сильным, в котором роль ведущего отводится России. Мы слишком похожи на американцев, чтобы нам было легко дружить. Россия стремится стать сильнее, надеясь с большей уверенностью заговорить с иностранными партнерами. США хотели бы видеть Россию умеренно сильной и ничем не угрожающей, но были бы против уравнивания ее голоса с американским.

Можно представить себе несколько вариантов «особых отношений» между Россией и США. Вариант под условным названием «Большая Франция» отчасти реализуется сегодня. Россия, как и Франция при президенте Шарле де Голле, поддерживает США в принципиальных вопросах: борьбе с терроризмом, нераспространении оружия массового уничтожения и соответствующих технологий, предупреждении ядерного конфликта между Пакистаном и Индией. Одновременно, и тоже как Париж времен де Голля, Москва не разделяет подходов США к региональным конфликтам – на Ближнем Востоке и в Северо-Восточной Азии. В отличие от Франции, однако, Россия не связана с США договором союзного характера и формально строит свою оборонную стратегию на базе концепций, не исключающих конфликта с Соединенными Штатами.

Вариант «либерального Китая» не имеет аналогов в реальности, но может возникнуть, если между Россией и США станет нарастать отчуждение, вызванное, например, односторонними действиями США в Центральной Азии или в Закавказье, которые Москва сочтет враждебными. Это не будет автоматически означать возобновления конфронтации, но повысит вероятность сближения России с Китаем.

Двусмысленность американского военного присутствия у западных границ КНР в сочетании с неясностью ситуации вокруг Тайваня тревожит Пекин. Ни Россия, ни Китай не хотят противостояния с США, но их сближают подозрения, которые вызывает «неопределенность» целей американской стратегии в Центральной Азии. Вариант «либерального Китая» в лице России не напугает США. Он может оказаться для Вашингтона приемлемым (если не привлекательным) при условии уверенности американской стороны в том, что Пекин и Москва не вступят в полномасштабный союз с целью противодействия США.

Возможно, в идеале для американского восприятия подошел бы вариант «Россия в роли более мощной Британии». С одной стороны, дружественная страна, к тому же снабжающая США нефтью. С другой – достаточно сильная держава, способная оказать поддержку американской политике в глубине материковых районов Евразии, там, где Соединенные Штаты настроены расширить свое влияние. Однако нет уверенности, что этот вариант импонирует российскому руководству, если принять во внимание «ведомый» характер британской политики, подрывающий ее авторитет даже в глазах европейских соседей.

Компромиссным вариантом оказалось бы сочетание элементов первого и третьего сценариев. Россия – страна, развивающая, как и Великобритания, отношения с США независимо от отношений с Европейским союзом, но одновременно менее покладистая, чем Великобритания, и более упорная, как Франция, в отстаивании своих позиций.

При данном варианте разумной была бы политика «уклонения от объятий» Евросоюза и НАТО. От форсирования дружбы с первым – ввиду его стремления в последние годы мешать сближению России с Вашингтоном. От сотрудничества со второй – в силу неопределенности перспектив такого сотрудничества. Как инструмент обеспечения безопасности только на евроатлантическом пространстве, НАТО перестала представлять для США ценность. Трансформация альянса – с точки зрения американских интересов – предполагает его отказ от роли исключительно европейской оборонной структуры и приобретение им военно-политических функций в зонах Центрально-Восточной Азии и Большого Ближнего Востока, то есть в бывшем Закавказье и бывшей Средней Азии. Если эта трансформация состоится, Россия, как геополитически ключевая держава региона, окажется в более благоприятных условиях для вступления в НАТО. Если подобной трансформации не последует, роль этой организации будет еще более маргинальной и для России не будет иметь смысла придавать ей слишком большое значение.

Зачем Россия нужна Соединенным Штатам? Мы привыкли думать о своей стране в основном как о ядерной державе. Своей «нефтяной идентичности» мы стесняемся: неловко вписывать себя в один ряд с Саудовской Аравией, Кувейтом, Катаром, Венесуэлой и Нигерией.

Теоретически американцы нашу ядерную сущность признаюЂт и отрицать не собираются. Однако для политиков-практиков, особенно среднего и более молодого поколений, Россия – это прежде всего крупнейший мировой экспортер энергоресурсов, который при всем при том обладает еще и ядерным потенциалом. То есть никакая не «Верхняя Вольта с ракетами», а страна, обладающая сдвоенным потенциалом энергосырьевого и атомного оружия.

Переговоры о контроле над вооружениями вернутся в повестку дня встреч российских и американских лидеров. Но это случится позже, когда к ним присоединятся Китай и, возможно, лидеры других государств, если продолжится пока необратимый распад все еще действующего режима нераспространения ядерного оружия. Тогда откроются новые возможности для российско-американского совместного маневрирования в военно-стратегических вопросах.

Это не значит, что России не надо совершенствовать свой ядерный потенциал. Но это означает, что в обозримой перспективе попытки вернуть Вашингтон к ведению дел с Москвой с упором на переговоры о контроле над вооружениями обрекают российскую дипломатию на застой. Ядерный потенциал России обеспечивает ей пассивную стратегическую оборону. Будущее активной дипломатии – в сочетании энергетического оружия в наступлении и ядерного в самозащите. В мире нет больше ни одной ядерно-нефтяной державы. А потенциально таковой могут стать только Соединенные Штаты.

США изучают нефтегазовые перспективы России с различных точек зрения. Во-первых, с точки зрения ее собственного экспортного потенциала (нефть Коми и газ Сахалина); во-вторых, способности России препятствовать или не препятствовать Америке в налаживании импорта из пояса месторождений поблизости от российских границ – на Каспии прежде всего, в Казахстане и Азербайджане; в-третьих, ввиду возможности влиять на новых импортеров российской нефти – Китай и Японию (нефть и газ из Восточной Сибири). Ядерный фактор работает скорее на воспроизводство подозрений США в отношении России, нефтяной – больше на повышение конструктивного интереса к ней.

Другие факторы проявления Америкой внимания к России тоже делятся на условно негативные и позитивные. К первым относится способность Москвы дестабилизировать обстановку в государствах, важных для производства нефти и ее транспортировки на Запад, – Азербайджане, Казахстане и Грузии, а также способность вернуть себе доминирующие позиции в Украине. Последнюю Вашинигтон рассматривает в качестве новой транзитной территории, которая позволит обеспечить расширение военно-политических функций НАТО на новые фактические зоны ответственности альянса вне Европы. К позитивным факторам относится способность России оказывать поддержку США, например, в борьбе с радикалами-исламистами в Большой Центральной Азии (от Казахстана до Афганистана и Пакистана), а может быть, со временем отчасти служить противовесом Китаю.

ИСКАЖЕННЫЕ ВОСПРИЯТИЯ

В США Россию изображают то страной «неудавшейся демократии» и авторитаризма, то просто отстающим в демократизации государством, способным или быть полезным Соединенным Штатам, или нанести ущерб американским интересам и поэтому тоже достойным внимания. Сохраняется высокомерное отношение к России, как к дежурному мальчику для битья. Призывы «потребовать от Кремля...», «сказать Путину…», «напомнить, что США не потерпят (позволят, допустят)...» – к таким фигурам речи прибегают и демократы, и республиканцы. Поводы одни и те же: ситуация в Чечне и внутриполитические шаги, нежелание Москвы поддерживать авантюру в Ираке или согласиться с попытками Вашингтона повторить ее сценарий в Северной Корее и Иране.

Правда, подобные выходки со стороны США имеют место и по отношению к другим странам – например, в связи со вспышками разногласий с Францией или Японией. Разница в том, что японское лобби в Америке – одно из самых мощных, да и людей, симпатизирующих Франции, достаточно. Напротив, признаков ведения систематической деятельности в пользу России в США почти не наблюдается. Российское государство на эти цели денег тратить не хочет, а крупный российский бизнес, в отличие от японского, тайваньского, корейского и французского, поступает как раз наоборот, лоббируя свои интересы в России при помощи нагнетания за рубежом антироссийских настроений.

Какая из российских нефтяных фирм вложила средства в исследования России, проводимые, например, в Институте Гарримана (Нью-Йорк), в Школе Генри Джексона (Вашингтонский университет в Сиэтле) или в Центре русских исследований Университета Джонса Хопкинса в Вашингтоне? Неудивительно, что на многих конференциях, посвященных России, в США продолжают говорить об «авторитарных и неоимперских тенденциях».

Правда, в последние годы американские политологи-русоведы стали больше читать по-русски (на это справедливо указывал один из них; см.: Рубл Б. Откровенность не всегда плохо // Международные процессы. 2004. № 1). Но контраст очевиден: в России рукопись книги о США с указанием малого количества американских источников просто не будет рекомендована к печати, а диссертацию по американистике, две трети сносок в которой не будут американскими, не пропустят оппоненты. В США – иначе. В советские времена американцы находили извинительным не читать русские книги, говоря, что все, публикуемое в СССР, – пропаганда. Те немногие американские работы о советской общественно-политической мысли, которые выходили тогда, являют собой стандарт аналитической беспомощности. Исследуя состояние умов в Советском Союзе, американские авторы до середины 1980-х годов ссылались лишь на решения съездов КПСС и труды советских официальных идеологов, не улавливая сдвигов, которые проявлялись в советской политической науке в виде массы осторожных, но вполне ревизионистских книг и статей. В результате американская политология проспала и перестройку, и распад СССР.

С тех пор в России изданы десятки новых книг и напечатаны сотни статей, представляющих плюралистичную палитру мнений авторов новой волны. И что? За редким исключением (Роберт Легволд, Брюс Пэррот, Блэр Рубл, Фиона Хилл, Гилберт Розман, отчасти Эндрю Качинс, Клиффорд Гэдди и Майкл Макфол) американские политологи, пишущие о российской политике, читают русские публикации лишь от случая к случаю. Сноски на русскоязычные источники и литературу в американских политологических работах – исключение, а не правило. Они не составляют и трети справочного аппарата.

На что же ссылаются американские политологи? Во-первых, американцы предпочитают цитировать друг друга. Во-вторых, использовать материалы газет, выходящих в Москве на английском языке, будто не зная, что эти тексты рассчитаны на зарубежного читателя, а россиянин их обычно не читает и не испытывает на себе их влияния. В-третьих, они ссылаются на книги на английском языке, написанные русскими авторами по заказам американских организаций. Работы этой категории авторов тоже предназначаются американской аудитории и в минимальной степени характеризуют российскую политико-интеллектуальную ситуацию. За свои деньги американцы получают от русских авторов те выводы, которые хотели бы получить. Каков коэффициент искажения подобного рода «научных» призм?

Читали бы американцы русские работы в оригинале чаще, они бы, может быть, узнали из истории почившего Советского Союза нечто о перспективах собственной страны. Поняли бы – и кое-чего бы остереглись.

***

США – страна, которая, используя исторический шанс, стремится на максимально продолжительный срок закрепить свое первенство в международных отношениях. Это ключ к пониманию американской политики. Опасность заключается в том, что Соединенные Штаты чувствуют себя вправе применять любые инструменты, включая наиболее рискованные. Остановить продвижение США по этому пути вряд ли может внешняя сила, если иметь в виду другие страны и их коалиции. Иное дело, что международная среда, природа которой сильно меняется под влиянием транснационализации, способна еще не раз резко осложнить воплощение в жизнь американской стратегии глобального лидерства.

Смысл идущих в России дебатов вокруг вопроса о перспективах российско-американского сближения состоит в выработке оптимальной позиции в отношении не столько самих Соединенных Штатов, сколько той непосильной, если верить истории, задачи, которую они гордо и, возможно, неосмотрительно на себя возложили.

Глобальную мощь Америки невозможно рассматривать и вне контекста эгоизма ее внешней политики. Но в то же время планета выигрывает от готовности США нести на себе груз таких мировых проблем, как нераспространение ядерного оружия, борьба с наркобизнесом, ограничение транснациональной преступности, упорядочение мировой экономики, решение проблем голода и пандемий и, наконец, ограничение потенциала авторитаризма национальных правительств.

Лучше или хуже станет миру, если вместо «либеральной деспотии» Вашингтона установится иной, не просчитываемый пока вариант борьбы за новую гегемонию? Непохоже, чтобы в случае падения величия США настала мировая гармония. Так что же правильнее: ждать революционного свержения лидера или коллективным ухищрением втискивать его амбиции в рамки придуманного американскими же учеными конституционализма?

Когда полвека назад Джордж Кеннан, «человек, который придумал сдерживание», писал свою статью, он пылко ненавидел советский строй и силился сочувствовать нашему народу. Оттого в его тексте много чеканных приговоров, временами чередуемых с лирическими отступлениями. Мне симпатичны американцы, и мне трудно ненавидеть американский строй по очевидной причине: современный российский строй, казалось бы пропитанный обоснованным раздражением против США, в главных чертах, в сущности, моделируется по американскому образцу. Это не случайно и, думаю, не во всем плохо. Это – важнейшая черта современной российской жизни, пронизывающая политические дебаты, которые в России отнюдь не затихают.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 декабря 2004 > № 2851570 Алексей Богатуров

10 недель тюрьмы – такой приговор получил 54-летний абориген на севере Австралии Берти Лойд Каллоп за хранение одной банки пива средней крепости и пакета вина. В штате Квинсленд по меньшей мере 5 человек были заключены в тюрьму за нарушение закона, призванного обуздать пьянство и насилие среди темнокожих жителей австралийской глубинки. Общая сумма штрафов за 900 нарушений антиалкогольного акта в 16 общинах аборигенов превысила 250 тыс. австралийских долл. (192 тыс.долл.).Вместе с тем адвокат Каллопа Майк Макелинни заявил, что стратегия правительства штата Квинсленд штрафовать и сажать в тюрьмы – неверный подход к людям с алкогольной зависимостью. В регионе, по словам юриста, для них нет реабилитационных учреждений и медицинских консультаций, поэтому все большее число людей будут попадать в тюрьмы за повторные нарушения антиалкогольных законов. Что касается штрафов, то эти деньги, как сказал Макелинни, отбирают у самых бедных жителей Австралии. Антиалкогольный акт от 1992г. в штате Квинсленд, в частности, запрещает появление на людях в нетрезвом виде и употребление спиртных напитков в общественных местах.

С 1 янв. 2003г. в штате для районов компактного проживания ряда общин аборигенов вступили в действие дополнительные ограничения, которые вообще запрещают хранение алкогольной продукции. Австралийская печать уже неоднократно обращала внимание на тот факт, что аборигены из отдаленных районов в массовом масштабе страдают от алкоголизма и насилия на этой почве. Причиной такого явления считают бедность и неустроенность жизни коренных австралийцев. Австралия > Алкоголь > ria.ru, 22 декабря 2004 > № 4155

Египет резко сократил количеств о лицензий, выдаваемых иностранцам на проведение археологических раскопок. В лицензиях на раскопки было отказано ряду ученых из Греции, США, Франции, Канады, Австралии, Великобритании. Совет обвинил иностранных археологов в краже обнаруженных раритетов, а также в различных нарушениях местного законодательства и правил произведения раскопок, в частности, отсутствии требуемых докладов о ходе работ и находках. Например, суд египетского города Александрии 29 дек. возобновит процесс над французским археологом Стефаном Руссо, укравшим 158 раритетов. Он был задержан в аэропорту при попытке вывезти на родину контрабандным путем предметы античного искусства, найденные французской подводной археологической экспедицией на месте затонувшей части Александрии. Департамент иностранных археологических экспедиций Высшего совета древностей (ВСД) Египта за последние 2г. прекратил работу 28 зарубежных групп и запретил раскопки в 65 из 300 мест, где работают иностранные ученые.Сокращение лицензий, выдаваемых иностранцам на проведение археологических раскопок, позволит предотвратить утечку находок в иностранные музеи и в руки зарубежных антикваров, заявил изданию генеральный секретарь ВСД Захи Хавас. Желающие производить археологические работы на территории Египта теперь должны за 3 месяца подавать бизнес-план, публиковать результаты изысканий на арабском языке, взять на себя обязательства хранить находки в ящиках и предъявлять их по первому требованию египетской стороны, нести все расходы по транспортировке раритетов и их охране. Глава департамента иностранных археологических экспедиций Магди Гандур заявила египетскому журналу «Роз эль-Юсеф», что создан «черный список», в котором напротив имен ряда иностранных археологов стоят знаки вопроса. Среди них Николас Ривез, возглавлявший американскую экспедицию вблизи Луксора, которого египтяне подозревают в связях с международной сетью торговцев древностями. В список также вошли директор Берлинского музея Дитрих Вильдунг, его жена и другие археологи.

ВСД также запретил отправлять за границу образцы почв для исследований. Совет намерен усилить контроль за раскопками, проводимыми иностранными экспедициями в дельте Нила и в пустыне на востоке и западе страны. В июле пред.г. бывший премьер-министр Египта Атеф Обейд издал распоряжение о создании при министерстве культуры государственного консорциума древностей, в задачи которого входило осуществление контроля за археологическими и научными исследованиями на всей территории Египта. Сейчас юристы готовят документы для регистрации новой организации, в введении которого также будут все музеи, выпуск информационной печатной, видео- и аудиопродукции, изготовление сертифицированных копий раритетов, продажа сувениров, выдача лицензий на раскопки. Будущий консорциум будет выполнять свои задачи через сеть субподрядчиков. Египет > Образование, наука > ria.ru, 20 декабря 2004 > № 4800

История

Если когда-нибудь Африка станет единой, то ее центром будет ЮАР. Успехи в развитии сельского хозяйства, промышленности и технологий очевидны, особенно на фоне остального континента. Задача, которую ставит перед страной правительство, заключается в том, чтобы лидерство корпораций создало долгосрочную основу благополучия для всей страны, а затем и для всего континента. В ЮАР реализуется амбициозный и масштабный проект по перераспределению капитала и собственности в рамках «общественно-частного партнерства». Конечная цель – превращение ЮАР в центр силы мирового масштаба.

Весной 2004г. в ЮАР широко отмечалась десятая годовщина наступления «свободы», под которой подразумеваются первые в истории страны всеобщие выборы и победа на них АНК – партии черного большинства. До этого чернокожее население было лишено гражданских прав и подчинялось правительству белого меньшинства. Идеология раздельного проживания и основанный на ней режим, получивший название апартеид («разделение»), был причиной международной изоляции ЮАР.

Смена власти в 1994г. прошла бескровно и относительно спокойно. Бывшие «угнетатели» и «угнетаемые» сумели найти общий язык как в политике, так и в экономике. Удивительная мягкость перемен объясняется, не в последнюю очередь, договоренностью двух авторитетных лидеров – Фредерика де Клерка (последнего белого президента) и Нельсона Манделы (первого черного). Распространено мнение о том, что их смерть или окончательный уход из политики может привести к катастрофическому всплеску неконтролируемого экстремизма. Объективно каждый следующий год мирного сосуществования общин делает подобную мрачную перспективу все менее вероятной.

Черных в ЮАР принято называть «черными» (blacks), а белых – «белыми», мы также будем использовать эти термины. Официальная идеология объединяет черных, женщин и инвалидов в категорию HDSA – Historically Disadvantaged South Africans («исторически ущемленные южноафриканцы»). В стране принят ряд законодательных и подзаконных актов, обеспечивающих HDSA целый ряд преференций при устройстве на работу, продвижении по службе и получении образования. Причем эти преференции должны предоставлять не только госструктуры, но и частные компании – в качестве компенсации за то, что на протяжении десятилетий они пользовались дешевым трудом угнетенных.

На бытовом уровне между черными и белыми поддерживаются отношения напряженного баланса сил, по-прежнему широко распространено раздельное проживание, чрезвычайно редки смешанные браки. Самое распространенное объявление на частных домах и офисах столицы ЮАР Претории – Armed Response («Вооруженный ответ») – сопровождается, как правило, лаконичной рекламой какой-нибудь охранной компании. Эти охранные компании дали работу большинству белых, уволившимся из армии и полиции после 1994г. В ЮАР постепенно начинает возникать проблема безработицы и даже нищеты среди белого населения. Официальная статистика говорит о 200 тыс. (из 6 млн.) белых, живущих сейчас за чертой бедности, то есть меньше, чем на доллар в день. Для обеспеченных белых граждан основной проблемой, омрачающей существование, является бандитизм. Возможно, он и не имеет расовой основы: как везде и во все времена, бедные грабят богатых. Но богатые (пока), в основном, белые, а бедные (пока) – черные. Поэтому черные часто грабят и убивают белых, что также создает основания для разжигания розни.

Основу белого населения ЮАР составляют африканеры – потомки переселенцев из Голландии (их также называют бурами, что значит «крестьянин, фермер»). После того, как стало известно о том, что в 1994г. власть белых закончится, многие африканеры покинули страну, эмигрировали в Европу. Многие впоследствии вернулись, не сумев устроится на новом месте. Белые жители ЮАР не чувствуют себя пришельцами, колонизаторами, вообще чужими. Африканеры осознают себя белыми африканцами и таковыми, по существу, и являются. На южной оконечности материка, в районе нынешнего Кейптауна, их предки появились в 17 веке, когда эта территория не была занята ни одним из нынешних черных «народов» ЮАР (подробнее см. нашу справку). На протяжении нескольких веков потомки европейских колонистов двигались с западного побережья на восток, а волны чернокожих скотоводов – от восточного побережья на Запад. Позднее африканеры воевали за независимость Южной Африки от англичан, проиграли войну, но затем все-таки вернули себе независимость (хотя Южно-Африканский союз и был британским протекторатом до конца второй мировой войны).

Что касается других лиц, включенных в категорию HDSA – женщин и инвалидов, – то складывается впечатление, что они упомянуты для того, чтобы проходящая в стране компания empowerment («передача полномочий HDSA») получила уверенную международную поддержку. Побочным результатом усиления черных стало то, что из 49 членов недавно назначенного правительства 22 – женщины. В реальной жизни рядом со словом empowerment чаще употребляются слово black (т.е. black empowerment), чем расплывчатое и политкорректное HDSA.

Главная особенность экономической системы ЮАР – высокий уровень стратегической самодостаточности в сочетании с высоким уровнем развития экспортных отраслей. Такое редкое сочетание делает экономику весьма устойчивой и нацеленной на экспансию. Во многом благодаря накопленному потенциалу, нынешнее правительство может позволить себе эксперименты с empowerment, то есть фактически передел собственности и экономического влияния общин.

Эти эксперименты выходят далеко за рамки политического популизма. Конечная цель empowerment заключается в том, чтобы превратить ЮАР в экономический центр мощного регионального блока, который, впоследствии, должен охватить всю Африку к югу от Сахары.

Международная изоляция, которой страна подверглась во время апартеида, была весьма своеобразной, если не сказать условной. Против ЮАР были введены международные санкции, страна не входила в ООН, и занимала ключевые позиции на мировых ресурсных рынках. Даже Советский Союз был вынужден, хоть и тайно, сотрудничать с южноафриканской компанией De Beers на мировом алмазном рынке.

Определенные последствия международной изоляции сказывались. ЮАР не могла рассчитывать на стабильный импорт ближневосточной нефти. Основу энергетики страны составляет уголь, по запасам которого страна занимает 7 место в мире (5%).

Black Empowerment – «Усиление черных» или «Передача полномочий черным». Основополагающий документ – ВЕЕ (Black Economic Empowerment) Асt 2003. Специальные «хартии» приняты для добывающей промышленности; сферы информационных технологий; финансового сектора. Будет приняты ВЕЕ-хартии в области сельского хозяйства, виноделия, транспорта, строительства, туризма. В платах – рынок здоровья и парфюмерно-косметической продукции.

В хартиях вводятся термины – еmpowering companies (то есть, компании, вставшие на путь исправления – empowerment) и еmpowerment companies (уже исправившиеся). В еmpowering companies черным должно принадлежать 26% акций, в еmpowerment companies – 50,1%. Основной пафос всех документов – достижение уровня 26% акций у черных к 2014г., как в каждой отдельно взятой компании, так и в экономике в целом.

По данным Ernst and Young Management Services, в 2003г. в рамках ВЕЕ было заключено сделок на 6,5 млрд.долл. По словам Майка Лоуи (Mike Lowe), спикера оппозиционной партии «Демократический альянс», 60% приобретений приходится на Патриса Мотсепе и Токио Сессуэйла. По подсчетам BusinessMap Foundation, черные пока контролируют только 3% общей капитализации компаний, чьи акции торгуются на Бирже Йоханнесбурга (JSE) (на начало 2004г.).

Большая часть руководителей крупнейших компаний южноафриканской экономики подписали ВЕЕ-хартии, подразумевающие частичный передел собственности в пользу коренного населения, найм этого населения на работу, а также широкие социальные обязательства в рамках РРР (public private partnership). Эти уступки были платой за сохранение социального мира в стране, и платой вполне приемлемой. По своей сути ВЕЕ является абсолютно не рыночным механизмом. Крупнейший нефтехимический концерн Sasol назвал процесс ВЕЕ основным риском для своего развития в официальном заявлении для Нью-Йоркской биржи.

Белые менеджеры компаний, в большинстве своем, англичане или англо-африканцы, потомки колонизаторов. Среди белого населения они составляют только одну треть (две трети – африканеры), но занимают ключевые позиции в экономике, особенно в промышленности и финансовом секторе. Их самосознание существенно отличается от самосознания африканеров. Лучше употреблять название «африканер», так как под словом «бур» подразумевается, помимо буквального значения «крестьянин», еще и «простофиля, неумеха».

Прямым следствием ВЕЕ стало прекращение притока прямых иностранных инвестиций. В 2003г. они составили 350 млн.долл., а в 2004г. основной объем дала противоречивая сделка между «Норильским никелем» и Anglo American по приобретению акций Gold Fields. Собственно южноафриканский капитал устремился за рубеж. В ответ правительство ЮАР вводит ряд заградительных мер против вывода капитала. Например, покупка бизнеса или акций за рубежом должны быть компенсированы привлечением того же объема инвестиций из-за рубежа (например, через продажу акций иностранным инвесторам). Это правило не распространяется на инвестиции в страны африканского континента.

Передел собственности и новые правила ведения бизнеса не способствуют интенсивному экономическому росту. В 2004г. ВВП увеличился только на 2,4%, доход на душу населения остался практически не прежнем уровне; приток прямых иностранных инвестиций фактически прекратился 3г. назад. Собственный капитал южноафриканских компаний продолжает выводиться в соседние страны, несмотря на законодательные ограничения.

African Superpower – «Африканская сверхдержава». Несмотря на все противоречия, ЮАР – одна из немногих стран в мире, где есть национальная идея, и есть она потому, что без нее существование страны вряд ли возможно. Большая часть этой идеи лежит в сфере внешней политики и выражается словами to be (to become) African superpower – «быть (стать) африканской сверхдержавой». Из этого лозунга следует еще один, даже популярный – proudly South African («гордимся быть южноафриканцами»). Основным поводом для гордости является континентальное лидерство страны. И это не просто лидерство по объему ВВП или доходу на душу населения. Это определенное осознание ответственности ЮАР за происходящее на всем огромном пространстве к югу от Сахары с населением 800 млн. чел.

Когда в стране царил апартеид и черные были лишены гражданских прав, белая община изолировала себя внутри страны, а страну – внутри континента. Нынешних возможностей для экспансии не было. Безусловно, определенные интересы компаний из ЮАР были представлены в небольших соседних странах. Но даже эти ограниченные интересы воспринимались как враждебная экспансия белых угнетателей. Теперь, когда белые добровольно уступили власть большинству, исчезли и барьеры, отделявшие ЮАР от остального континента. За время изоляции в стране сформировалась диверсифицированная экономика с собственной технологической и ресурсной базой. И эта экономика готова к региональной экспансии в самых различных секторах.

По итогам года ранд стал самой сильной конвертируемой валютой в мире. По отношению к долл. ранд укрепился на 20%, по отношению к евро на 14%, к иене – на 18%. Расчет изменений за три последних года дает еще впечатляющие результаты – доллар подешевел относительно ранда в 2 раза. На первый взгляд, главная причина роста ранда – высокие цены на золото, никель, платину, уголь и другое сырье, экспортируемое из ЮАР.

Влияние объективных макроэкономических факторов не стоит преувеличивать – высокие цены на нефть, вполне могли бы оказать обратное воздействие на курс. Усиление ранда – осознанная политика руководства ЮАР. Резервный банк ЮАР не предпринимает никаких усилий для борьбы с укреплением национальной валюты. Как результат такой политики рентабельность большинства добывающих компаний близка к нулю уже 2-3г. подряд.

Убытки добывающих компаний, которые в основном принадлежат белому меньшинству, компенсируются ростом влияния ЮАР на континенте. Конечной целью является региональное экономическое доминирование. В результате, импорт в ЮАР из стран континента вырос на 61% в рандах, а за 3г. – в 2,5 раза в рандах и в 5 раз – в долл. Экономический вес страны в Африке вырос в соответствующей пропорции. Этому способствует также уход южноафриканского капитала в соседние страны. Ранд становится все популярнее как средство платежей и резервирования, и постепенно может превратиться в полноценную региональную валюту.

Последствия такой политики внутри страны остаются неоднозначными. Рост ВВП по итогам 2004г. не превысит 3%, прямые иностранные инвестиции практически перестали поступать (исключение составил «Норильский никель» с покупкой акций Gold Fields). Для добывающей промышленности издержки сильного ранда хотя бы частично компенсируются высокими ценами на мировом рынке. В чистом проигрыше – экспортеры сельхозпродукции и туристический бизнес.

Несмотря на внутриэкономическую стагнацию, ЮАР будет продолжать вести политику сильного ранда столько, сколько сможет. Политические амбиции руководства, по всей видимости, важнее задачи ускорения экономического роста. Единственный фактор, способный остановить рост ранда – опережающий рост цен на нефть, так как основную часть энергоносителей страна импортирует. Как показал опыт 3 последних лет, влияние этого фактора ограничено.

Политическая и экономическая доктрина континентального лидерства оборачивается национальной идеей и уже в этом качестве обретает функциональную завершенность. Можно сказать и иначе: колоссальное внутреннее напряжение, существующее внутри ЮАР, начинает трансформироваться в энергию внешней экспансии. Возможность превратить Африку в зону своего политического и экономического доминирования примиряет черных и белых, заставляет их сотрудничать.

Proudly South African – «С гордостью (быть) южноафриканцем». Амбиции южноафриканских элит не ограничиваются Африкой, это совершенно очевидно. Если некоторые белые, по инерции, еще чувствуют себя анклавом Севера на Юге, то для черных миссия ЮАР заключается в том, чтобы быть лидерами Юга. И многие белые, особенно те, кто связан с управлением крупнейшими корпорациями страны, начинают разделять эту идеологию.

Группа IBSA и Китай фактически являются основой политико-экономического союза развивающихся стран, оформленного, рамками G20 (основная задача которой – лоббирование интересов развивающихся стран в ВТО). В эту группу входят 13 государств Латинской Америки (Аргентина, Боливия, Бразилия, Венесуэла, Гватемала, Колумбия, Коста-Рика, Куба, Мексика, Парагвай, Перу, Чили, Эквадор); 5 из Азии (Индия, Китай, Пакистан, Таиланд, Филиппины), и 3 африканских (Египет, Нигерия, ЮАР). Борис Свинцов.

ЮАР > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 10 декабря 2004 > № 353272

Испания занимает одно из последних мест среди 29 стран, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), по уровню образования старшеклассников. Как сообщил в Мадриде директор департамента образования ОЭСР Бернард Югонье, учащиеся старших классов средних школ в Испании занимают одно из последних мест по обладанию простейшими математическими навыками, познаниям в естественных науках, а также умению читать и писать. Как отмечается в ежегодном докладе ОЭСР, Испания находится среди десяти стран, которые занимают последние места по расходам государства на образование. При этом Югонье подчеркнул, что помимо объема финансирования большое значение имеет правильная организация процесса образования. Так, доход в Южной Корее на 30% ниже, чем в развитых странах, но успехи в образовании значительно выше. Он призвал преподавателей «убеждать учеников в том, что от их знаний в математике и других предметах во многом зависит то, чего они добьются в жизни». Представитель ОЭСР отметил, что 26% юношей в возрасте 15 лет в развивающихся странах не способны производить элементарные математические действия, необходимые в повседневной жизни. Югонье высоко оценил уровень знаний старшеклассников из России, особенно в области математики. Испания > Образование, наука > ria.ru, 7 декабря 2004 > № 4902

Поголовье овец в Новой Зеландии в нынешнем году впервые за последние 60 лет упало ниже отметки в 40 млн. Согласно опубликованным на ранее на этой неделе данным государственной статистики, на 30 июня в стране насчитывалось около 39 млн. овец. Всего 12 лет назад этот показатель превышал 70,3 млн. Как отмечает представитель Федерации фермеров Новой Зеландии Грэме Петерс, сокращение вызвано, прежде всего, ликвидацией государственных субсидий. Кроме того, изменения в земельном законодательстве вызвали сокращение площадей под пастбища, место которых заняли молочные фермы, виноградники и сосновые леса, используемые для экспорта древесины и целлюлозно-бумажных изделий.Тем не менее экономика Новой Зеландии во многом по-прежнему продолжает «ехать на овце» – на каждого из 4 млн. жителей этого островного государства в южной части Тихого океана приходятся немногим менее 10 овец. Схожая ситуация наблюдается и в соседней Австралии. Число овец там (на конец июня) также упало до рекордно низкого за последние годы уровня и составило 103 млн. голов. Однако из-за более высокой численности населения – 20,23 млн. человек – соотношение между людьми и овцами на пятом континенте в 2 раза ниже, чем в Новой Зеландии – 1:5. Новая Зеландия > Агропром > ria.ru, 2 декабря 2004 > № 5257

«Внешэкономбанк», «Внешторгбанк», итальянский банк Mediobanca и Агентство международного развития Италии (Simest) подписали соглашение о сотрудничестве. Об этом говорится в сообщении «Внешэкономбанка». Стороны договорились развивать сотрудничество в области привлечения итальянских инвестиций в Россию на 1,5 млрд. евро. «Соглашение имеет большое значение с точки зрения раскрытия потенциала крупнейших государственных банков в сфере содействия привлечению долгосрочных инвестиций в реальный сектор российской экономики», – считают в банке.Соглашение предполагает, что поддержка и реализация совместных проектов будет осуществляться в соответствии с требованиями Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР). «Соглашением предусмотрена реализация на территории России совместных российско-итальянских проектов в сфере производства высокотехнологичной продукции. Стоимость каждого отдельного проекта должна составлять не менее 30 млн. евро», – говорится в сообщении. В документе отмечается, что при осуществлении совместных проектов не требуется гарантий правительства РФ, сообщили в пресс-службе. Италия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 26 ноября 2004 > № 4935

Межправительственный форум «Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС) образован в нояб. 1989г. Его участниками являются 21 страна и территория АТР: Австралия, Бруней, Вьетнам, Гонконг, Индонезия, Канада, КНР, Республика Корея, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Папуа-Новая Гвинея, Перу, Россия, Сингапур, США, Таиланд, Тайвань, Филиппины, Чили, Япония. В 1998г. одновременно с вступлением России, СРВ и Перу в АТЭС введен 10-летний мораторий на дальнейшее расширение состава членов Форума. С учетом специфики, обусловленной участием в Форуме территорий (Тайвань, Гонконг), в АТЭС принято обозначать страны-участницы как «экономики». Ряд стран зондирует возможность получения членства в АТЭС после снятия моратория. Наиболее активны в этом вопросе Колумбия и Эквадор, подавшие заявки на подключение к деятельности рабочих групп АТЭС.На долю участников АТЭС приходится около 60% мирового ВВП, 47% оборота внешней торговли, более 40% объема иностранных инвестиций и 40% населения. Руководящими органами Форума являются ежегодные неформальные саммиты глав государств и правительств и приуроченные к ним встречи министров иностранных дел и министров торговли. В течение года также проводятся отраслевые министерские встречи и ежеквартальные совещания Старших должностных лиц АТЭС.

Проблематикой конкретных направлений взаимодействия в АТЭС занимаются комитеты, подкомитеты, рабочие группы и другие органы Форума (всего 40). В АТЭС действует институт председателя (традиционно страна-хозяйка саммита). Выполнение административно-технических функций возложено на Секретариат Форума, находящийся в Сингапуре.

Бизнес-сообщество региона представляет функционирующий в рамках АТЭС Деловой консультативный совет (ДКС), который был создан в нояб. 1995г. в целях повышения эффективности взаимодействия Форума с деловыми кругами. В состав ДКС входят по три представителя предпринимательских структур от каждого члена Форума, назначаемые главами государств.

Также с 1995г. в рамках Форума активно функционирует Сеть женщин-лидеров АТЭС, занимающаяся вопросами поддержания тендерного равенства во всех областях деятельности АТЭС и обмена национальным опытом вовлечения женщин в социальную и хозяйственную жизнь региона. Проводятся ежегодные встречи женщин-лидеров.

Работа АТЭС, основополагающими принципами которой являются консенсус и добровольность, строится на основе ряда программных документов. Главный из них – принятая в 1994г. Богорская декларация, которая ставит целью формирование в регионе системы свободной и открытой торговли и инвестиционной деятельности к 2010г. для развитых и к 2020г. – для развивающихся стран (т.н. Богорские цели).

Начиная с саммитов в Шанхае (2001г.) и Лос-Кабосе (2002г.) в качестве одной из профилирующих тем прочно закрепилась тема борьбы с международным терроризмом экономическими, финансовыми и иными средствами. В русле проявившейся в последнее время тенденции к обновлению Форума в условиях, когда активно обсуждаются задачи адаптации АТЭС к новым условиям и предлагаются различные варианты его реформирования, принято решение уделять больше внимания и другим аспектам безопасности, в т.ч. в сфере торговли и финансов, а также безопасности личности.

Последний саммит АТЭС прошел 20-21 нояб. 2004г. в Сантьяго (Чили) под общим лозунгом «Единое сообщество – наше будущее». Была вновь подтверждена приоритетность для Форума задачи борьбы с международным терроризмом в увязке с обеспечением благоприятных условий для экономического развития и политической стабильности в АТР. Один из важных результатов мероприятий в Сантьяго – одобрение по инициативе России и США руководящих принципов контроля над перемещением в регионе АТЭС переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК). Утверждены также положения об усилении режимов нераспространения ОМУ и обязательства стран-экономик в отношении присоединения к Дополнительному протоколу к Соглашению о гарантиях с МАГАТЭ.

Полностью соответствуют нашим принципиальным подходам и принятые на саммите Сантьягская декларация в поддержку борьбы с коррупцией и обеспечения транспарентности, а также Курс действий АТЭСпо борьбе с коррупцией и обеспечению транспарентности. В итоговые документы Сантьяго включены устраивающие нас формулировки в поддержку переговорного процесса о присоединении России к ВТО. Тема очередного 13 саммита АТЭС, который состоится 18-19 нояб. 2005г. в г.Пусане (Республика Корея) «К единому сообществу – через испытания и обновление».

В качестве приоритетов Форума на 2005г. корейскими организаторами предложены: проведение среднесрочного обзора действий по реализации Богорских целей, поддержка процесса ВТО, борьба с коррупцией, комплекс вопросов безопасности (борьба с терроризмом, энергетическая безопасность, здравоохранение), развитие «экономики, основанной на знаниях», поддержка малых и средних предприятий, реформирование АТЭС. Новыми направлениями взаимодействия стали в 2005г. предотвращение и борьба с последствиями катастроф и стихийных бедствий, а также культурное сотрудничество. Вслед за Республикой Корея председателями АТЭС и хозяевами его ключевых мероприятий будут Вьетнам (2006г.), Австралия (2007г.), Перу (2008г.), Сингапур (2009г.) и Япония (2010г.).

Очередной саммит АТЭС состоится в Пусане (Республика Корея) 18-19 нояб. 2005г. Запланировано участие в нем президента Российской Федерации В.В.Путина, который регулярно, начиная с 1999г., участвует в данных ежегодных мероприятиях (за исключением 2002г., когда по поручению президента российскую делегацию возглавлял председатель правительства). Непосредственно перед саммитом, 15-16 нояб. 2005г. в Пусане пройдет совещание министров иностранных дел и министров торговли АТЭС, в котором, как предполагается, примут участие С.В.Лавров и Г.О.Греф.

Тема саммита – «К единому сообществу – через испытания и обновление». На обсуждение лидеров и министров планируется вынести блоки вопросов как экономического, так и политического сотрудничества в регионе, в том числе:

• поддержка процесса многосторонних торговых переговоров в рамках ВТО (конкретно – повестки дня развития, принятой в Дохе);

• подтверждение приверженности экономик-участниц основополагающим для Форума Богорским целям (достижение в АТР системы свободной и открытой торговли и инвестирования к 2010г. для развитых экономик и к 2020г. – для развивающихся);

• реформирование и обновление собственно АТЭС с целью придания Форуму большей эффективности и динамики (включая возможное одобрение схемы увеличения размеров бюджета Форума и взносов экономик-участниц);

• взаимодействие в борьбе с новыми вызовами и угрозами, из которых выделяются терроризм, коррупция, масштабные катастрофы и стихийные бедствия;

• комплекс вопросов обеспечения безопасности в различных сферах жизнедеятельности, в частности в энергетике, на транспорте.

Не исключено, что страна-устроитель саммита, Республика Корея, предложит включить в повестку дня совещания министров и такие вопросы, как ядерная проблема Корейского полуострова и нераспространение. США, со своей

стороны, выступают за обсуждение нераспространенческого досье, в т.ч. вопросов контроля за радиоактивными материалами. Против этого возражает Китай. В данной ситуации российская сторона выступает за поддержку Форумом усилий по укреплению режима Магатэ, упрочению ядерной безопасности, отмечая при этом – с учетом специфики АТЭС – необходимость достижения атэсовского консенсуса по данному вопросу (американцы активно работают в этом направлении с китайцами, однако конкретных подвижек пока не наблюдается).

Формирование повестки дня саммита и совещания министров начинается на третьей встрече Старших должностных лиц (СДЛ) АТЭС в сент. 2005г. в Кенджу (Республика Корея) с ее последующей «доводкой» в период до нояб. 2005г. По итогам мероприятий будут приняты соответственно совместная декларация лидеров и совместное заявление министров, в которых будут суммированы итоги и обозначены приоритеты деятельности АТЭС на ближайшую перспективу.

Вероятно, одним из итоговых документов саммита станет также т.н. «Пусанская дорожая карта» движения к Богорским целям АТЭС. Имеется в виду дать обобщенную позитивную оценку уже проделанной Форумом работе на этом треке, уточнить основные направления дальнейшего движения к реализации Богорских целей, подтверждая базовые принципы деятельности Форума в целом – консенсуса при принятии решений и добровольности при их осуществлении на национальном уровне.

С момента присоединения в 1998г. к форуму «Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС) Россия последовательно наращивает активность в его рамках. Наша работа на этом направлении базируется на одобренной президентом Российской Федерации В.В.Путиным в нояб. 2000г. Концепции участия России в форуме АТЭС.

С 1999г. президент Российской Федерации регулярно принимает участие в ежегодных саммитах АТЭС (во встрече лидеров в Лос-Кабосе в 2002г. по поручению президента российскую делегацию возглавлял председатель правительства). Традиционными стали также проводимые в ходе саммитов его встречи с членами Делового консультативного совета (ДКС) АТЭС.

Расширяется участие российских представителей в отраслевых министерских встречах, заседаниях рабочих и экспертных групп АТЭС по таким актуальным вопросам, как торговля, инвестиции, финансы, энергетика, транспорт, малое и среднее предпринимательство, наука и технологии, рыболовство, сельское хозяйство и др.

Активные позиции Россия занимает в вопросах развития в рамках Форума контртеррористического сотрудничества. Россия полностью выполняет положения антитеррористического Заявления лидеров АТЭС 2002г., инициативно участвует в работе Специальной группы АТЭС по борьбе с терроризмом. В одобренных в Сантьяго решениях закреплено единодушное осуждение АТЭС актов терроризма в России. По настоянию российской стороны в итоговых документах саммита акцентирована необходимость опоры контртеррористической активности АТЭС на соответствующие международно-правовые документы (в частности, резолюцию 1566 СБ ООН), а также активизации взаимодействия Форума с профильными международными организациями и институтами.

По инициативе России и США Форум одобрил руководящие принципы контроля над перемещением в регионе АТЭС переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК).

В марте 2005г. в рамках совещания СДЛ АТЭС в Сеуле успешно прошла процедура обзора Индивидуального плана действий России (ИПД) в АТЭС по либерализации условий торговли и инвестирования и повышения уровня открытости экономики. Фактически была проведена с привлечением независимых иностранных экспертов оценка масштаба и эффективности экономических преобразований в России за 7 лет ее участия в АТЭС, а также качества национальной законодательной базы.

В контексте масштабных трагических последствий, вызванных цунами в Индийском океане, при активном и инициативном содействии России на совещании Старших должностных лиц в марте 2005г. в Сеуле принято решение о формировании специальных рабочих механизмов АТЭС по вопросам повышения готовности к чрезвычайным ситуациям. Первая профильная встреча экспертов экономик-участниц Форума была назначена на май 2005г.

В соответствии с поручением президента Российской Федерации завершен процесс присоединения России к «первопроходческой инициативе» АТЭС о движении к участию в обновленной Киотской конвенции об упрощении таможенных процедур (соответствующий пассаж включен в итоговое совместное заявление министров иностранных дел и министров торговли АТЭС в Сантьяго).

Закрепляется практика проведения мероприятий АТЭС на российской территории. В 2002г. в Москве прошли Форум по деловому сотрудничеству в области инновационного предпринимательства (июнь) и заседание Рабочей группы АТЭС по телекоммуникациям (авг.). Крупными событиями в экономической жизни региона стали инвестиционный симпозиум и масштабная инвестиционная ярмарка АТЭС (Владивосток, сент. 2002г.). Хорошую оценку в АТЭС получили результаты международного тест-семинара по формированию благоприятных условий для функционирования рынка цветных металлов (Братск, авг. 2003г.). В июне 2004г. в Москве состоялась Международная конференция АТЭС «Взаимодействие малого и крупного бизнеса».

В сент. 2005г. Владивосток принимал у себя заседание Рабочей группы АТЭС по транспорту, в Москве состоялось заседание Экспертной группы по вопросам энергоэффективности и энергосбережения. На 2007г. запланировано проведение заседания Рабочей группы АТЭС по промышленной науке и технологиям.

Все шире подключается к работе на поле АТЭС российский бизнес. К состоявшемуся 20-21 нояб. 2004г. в Сантьяго саммиту АТЭС была запущена первая российская инициатива общерегионального масштаба о функционировании Диалога АТЭС по цветным металлам (ДЦМ). Разработаны и утверждены регламентирующие документы ДЦМ, за Россией закреплено место сопредседателя Руководящего комитета Диалога (совместно с Чили). Первое полноформатное заседание ДЦМ состоялось в мае 2005г. в увязке с заседанием Старших должностных лиц АТЭС (о-в Чеджу, Республика Корея).

В начале 2005г. одобрен российский проект в рамках АТЭС по повышению энергоэффективности экономики, в авг. 2005г. – проект о применении «лучших образцов» практики, накопленной экономиками АТЭС в области электронной торговли и государственных закупок.

В 2004г. осуществлена ротация представителей России в ДКС АТЭС. В соответствии с распоряжением президента Российской Федерации в 2004-06гг. ими будут руководители компаний «Базовый элемент», ОАО «Газпром» и Банка внешней торговли.

С 1998г. в России действует «Деловой клуб АТЭС», в котором состоят представители более 70 российских компаний и банков. В 2002г. в целях активизации работы на тендерном направлении по инициативе МИД и при содействии Союза женщин России был создан российский «Женский клуб АТЭС», в состав которого вошли женщины-руководители предприятий и организаций, представители научных и общественных структур.

В целом АТЭС рассматривается Россией не только в качестве локомотива интеграции в районе «тихоокеанского кольца», уникальной для ATP многосторонней структуры диалога по ключевым вопросам торговли и инвестиций, экономического и технического сотрудничества в регионе, но и как эффективный механизм взаимодействия по решению острейших региональных и общемировых проблем.

К числу наиболее перспективных направлений расширения нашей экономической активности на пространстве АТЭС следует отнести в первую очередь транспорт и энергетику. Координацией деятельности российских министерств и ведомств занимается созданная в окт. 2004г. правительственная комиссия по вопросам экономической интеграции (руководитель – председатель правительства Российской Федерации). Сингапур > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 5 ноября 2004 > № 20783

Индийский экспортер программного обеспечения сообщил во вторник, что он нанимает программистов из Восточной Европе и даже создал центр развития в венгерской столице. Центр в Будапеште первоначально примет на работу 60 инженеров, но позже он намерен нанять еще сотни специалистов, сказал Рамалинга Раджу, председатель Satyam Computer Services, четвертой по величине фирмы-экспортера программного обеспечения в Индии. Satyam, на который работают 16.800 чел. и который имеет офисы в 45 странах, занимается разработкой программного обеспечения, инженерным дизайном и вспомогательными работами по компьютерному обеспечению крупнейших международных компаний. Satyam уже имеет офисы в Канаде и Австралии. Он также планирует открыть еще один в Бразилии для обслуживания латиноамериканского рынка. Индия > СМИ, ИТ > economy.gov.ru, 2 ноября 2004 > № 24353

На Сахалин прибывает торговая миссия Австралии для ознакомления с нефтегазовыми проектами, реализуемыми на самом крупном российском острове, сообщили в пресс-службе комитета по международным, внешнеэкономическим и межрегиональным связям области. В Южно-Сахалинск бизнес-миссия с зеленого континента за последние 2г. прибывает уже в четвертый раз, сообщил собеседник. В результате работы трех предыдущих торговых миссий на сегодняшний день на Сахалине развернули деятельность 13 российско-австралийских предприятий. Делегацию возглавляет региональный директор Австралийской торговой комиссии по странам Европы (включая СНГ), Ближнего Востока и Африки Джон Финнин. Австралийский капитал в большей части ориентируется на разработку полезных ископаемых России. Сахалинские проекты вызывают большой интерес у представителей бизнеса Австралии. Австралия. ДФО > Нефть, газ, уголь > ria.ru, 24 октября 2004 > № 4156

Организация Transparency International опубликовала доклад об уровне коррупции в мире. Почетное первое место пятый год подряд занимает Финляндия, антикоррупционный индекс которой составляет 9,7 (из 10 возможных очков) – то есть коррупции в этой стране практически нет. Далее следуют Новая Зеландия, Дания, Исландия, Сингапур, Швеция, Швейцария, Норвегия, Австралия и Нидерланды. Британия (11 позиция) не вошла в этом году в почетную десятку, а США занимает 17 место вместе с Бельгией и Ирландией. Россия вновь попала в нижнюю часть списка в одной строке с Непалом, Танзанией, Индией и Гамбией. Замыкают список Гаити и Бангладеш. В самом его конце можно также увидеть и целую группу бывших советских республик – Грузия, Азербайджан, Таджикистан и Туркменистан. Transparency International отметила улучшение положения в Австрии, Швейцарии, Чехии, Франции и Германии. В Люксембурге, Польше, Ямайке и Саудовской Аравии положение, напротив, ухудшилось. По словам руководителя Transparency International, неиссякающим источником взяток является нефтяная отрасль, доходы от продажи которой частенько оседают в карманах местных чиновников в соответствующих странах и руководителей западных нефтяных компаний, а также посредников. Бельгия > Внешэкономсвязи, политика > Le Soir, 21 октября 2004 > № 23443

В Дубае запланировано строительство Шахматного города, проектная стоимость которого составляет 3 млрд.долл. Об этом сообщил президент Международной шахматной федерации (ФИДЕ) Кирсан Илюмжинов. По его словам, город будет состоять из 32 гостиниц, построенных в виде шахматных фигур – 16 белых и 16 черных. «Пешками» будут 50-этажные гостиницы, «слонами», «конями» и «ладьями» – 60-этажные, а 2 «короля» и 2 «ферзя» – 70-этажные строения. Все гостиницы разместятся согласно позиции в какой-либо шахматной партии. Предположительно, это будет позиция из партии Бобби Фишера, но свой вариант также предложил Гарри Каспаров. По словам главы ФИДЕ, через месяц будет сдан макет города, а в янв. 2005г. начнется строительство. Илюмжинов сообщил, что от Дубая есть предложение разместить штаб-квартиру ФИДЕ в Шахматном городе для того, чтобы 365 дней в году проводить турниры. «Этот вопрос сейчас обсуждается и в ближайшее время будет решен», – сказал он. По словам Илюмжинова, в Шахматном городе совсем не будет машин. Люди будут перемещаться по городу на лошадях и электропоездах. В Австралии также рассматривается вопрос о строительстве Шахматного города, сообщил президент ФИДЕ. ОАЭ > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 13 октября 2004 > № 5265

Сегодня в центральном офисе ОАО «Газпром» состоялась рабочая встреча председателя правления Алексея Миллера и Чрезвычайного и Полномочного Посла Исламской Республики Пакистан в Российской Федерации Ифтихара Муршеда. Стороны обсудили вопросы активизации сотрудничества ОАО «Газпром» с министерством нефти и природных ресурсов Пакистана, а также с нефтегазовыми компаниями страны, в соответствии с Меморандумом о взаимопонимании между ОАО «Газпром» и министерством нефти и природных ресурсов Пакистана. В частности, рассматривались перспективы двустороннего сотрудничества в сфере разведки и разработки нефтегазовых месторождений, развития газовой инфраструктуры Пакистана, создания системы подземного хранения газа, реализации проектов по использованию природного газа в качестве моторного топлива. Как сообщили в управлении по работе со СМИ ОАО «Газпром», особое внимание стороны уделили проекту строительства газопровода Иран-Пакистан-Индия и возможности участия ОАО «Газпром» в реализации этого проекта. Для активизации взаимодействия сторон было принято решение о создании в «Газпроме» рабочей группы по сотрудничеству с Пакистаном.Доказанные запасы природного газа Пакистана составляют 750 млрд. куб. м. – шестое место в азиатско-тихоокеанском регионе (после Индонезии, Австралии, Малайзии, Китая и Индии). Ежегодная добыча составляет 21 млрд. куб. м. (данные за 2003г. Весь добываемый газ потребляется внутри страны. В энергобалансе Пакистана природный газ составляет 43%, нефть – 37%. В соответствии с прогнозами, к 2006г. спрос на природный газ в стране увеличится до 30 млрд.куб.м. 11 нояб. 2002г. в Исламабаде был подписан Меморандум о взаимопонимании между ОАО «Газпром» и министерством нефти и природных ресурсов Пакистана. Пакистан > Нефть, газ, уголь > ria.ru, 12 октября 2004 > № 2363

Делегация Контрольной палаты (КП) Грузии во главе с ее председателем Зурабом Соселия примет участие в ежегодном заседании Всемирной организации контрольно-ревизионных органов Intosai в Будапеште (Венгрия) 8-17 окт. Как сообщил зампред Контрольной палаты Грузии Романа Бокерия, в ходе заседания Intosai планируется обсудить вопросы, связанные с проведением программного аудита, а также ходом внедрения во всех странах-участницах Intosai единых стандартов деятельности высших органов финансового контроля. По словам Бокерия, грузинская сторона намерена также обсудить с генеральным контролером Австралии вопросы деятельности в Грузии австралийской компании «Кропвуд», владеющей 50% грузинского ООО «Кварцит». Замглавы КП отметил, что если «Кропвуд» вновь не предоставит международному аудитору ООО «Кварцит» отчеты, необходимые для проверки деятельности грузинского предприятия, Контрольная палата Грузии намерена обратиться за помощью к своим австралийским коллегам. Грузия > Финансы, банки > ria.ru, 8 октября 2004 > № 4715

Британские консерваторы требуют ужесточения мер по регулированию численности въезжающих в страну иммигрантов. Об этом заявил лидер Консервативной партии Майкл Ховард. По его мнению, иммиграция сама по себе хороша для Великобритании, поскольку делает страну более сильной и успешной, однако она не должна носить неограниченный характер и должна контролироваться. Ховард намерен предложить новую схему оценки потенциальных иммигрантов с точки зрения их ценности для Соединенного Королевства. Подобная система уже применяется в Австралии. В зависимости от своего возраста, профессиональных умений, образования, семейного положения и некоторых других факторов тому или иному человеку присваивается сумма баллов, которая показывает, насколько он может быть полезен для страны. Согласно официальной статистике МВД Соединенного Королевства, в 2003г. британские власти разрешили остаться на своей территории почти 140 тыс. человек. Из них 66 тыс. приехали в страну как члены семей британских подданных, 29 тыс. получили разрешения на работу и 21 тыс. получила убежище в Великобритании. «За последние 2г. мы уменьшили количество прошений о предоставлении убежища на 70% и выдворили из страны в четыре раза больше лиц, которым отказано в убежище, чем Майкл Ховард – 13 тыс. человек, и эта цифра продолжает увеличиваться», – сказал замглавы МВД Соединенного Королевства Десмонд Браун. Майкл Ховард ранее занимал должность министра внутренних дел в правительстве Джона Мейджора. Великобритания > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 22 сентября 2004 > № 4510

Во II кв. будущего года к руднику «Кумтор», который в прошлом году дал 90% всей добычи драгметалла, присоединится прииск «Джеруй» в Таласской обл. Вместе с месторождением Талды Булак Левобережный и Макмалом это 85% разведанных запасов золота в республике. Две трети пакета акций нового предприятия принадлежит английской фирме «Норокс», остальное - госконцерну «Кыргызалтын". За добычу в 1994г. бралась американская компания «Морисон Кнудсен Голд". Для заключения соглашения в республику приезжал вице-президент США Альберт Гор. Однако компания обанкротилась. Затем с оригинальными инженерными решениями пришла австралийская Normandy Vining. Республика потеряла время, деньги, а государственная золотая программа провалилась. Сейчас можно считать, что возня вокруг Джеруя закончилась. За 12 лет эксплуатации месторождения предполагается получить продукции на 541 млн.долл. Это и 0,5 тыс. новых рабочих мест. Но работать СП придется в трудных инвестиционных рамках. Горнодобыча обложена дополнительным налогом за природопользование - 5%. В результате СП выплатит в 3 раза больше налогов, чем любое промпредприятие, не связанное с добычей полезных ископаемых. Киргизия > Металлургия, горнодобыча > ИА Kyryz Press, 13 сентября 2004 > № 15132

Губернатор Приморского края Сергей Дарькин обсудил с представителями новозеландской компании Marinescape строительство во Владивостоке океанариума. Как сообщили в пресс-службе краевой администрации, среди достижений Marinescape – первый в мире аквариум с внутренним эскалатором. Компания реализовала 20 проектов океанариумов в Новой Зеландии, Австралии, Китае, Сингапуре, Таиланде, Брунее, Шотландии и Казахстане.Сейчас компания завершает строительство океанариума Aquaria KLCC в малайзийской столице Куала-Лумпуре. «У нас есть концепция того, как будет осуществляться строительство и эксплуатация океанариума, – заявил Сергей Дарькин. – В ближайшее время будет объявлен международный тендер по поиску подрядчиков на строительство и, возможно, эксплуатацию. Мы надеемся, что компания Marinescape также примет в нем участие». По мнению новозеландцев, срок строительства океанариума во Владивостоке составляет примерно 2г. В ближайшие дни представители компании Marinescape представят губернатору свои бизнес-предложения по строительству. Новая Зеландия > Недвижимость, строительство > ria.ru, 9 сентября 2004 > № 2303

Война, изменившая мир

© "Россия в глобальной политике". № 4, Июль - Август 2004

«По своим размерам эти колониальные военные операции, конечно, не представляют ничего грандиозного, но на жизнь человечества в течение ближайшего столетия они могут оказать влияние исключительное». Так начинается первая корреспонденция Валерия Брюсова, направленная им из Варшавы в журнал «Русская мысль» 1 сентября 1914 года, спустя месяц после начала Первой мировой войны. Знаменитый русский поэт, отправившийся на фронт в качестве военного корреспондента, не ошибся в своем прогнозе: именно та война положила начало распаду прежней системы глобального управления, последствия чего ощущаются до сих пор. Мы решили перепечатать материал 90-летней давности, потому что, по нашему мнению, сегодня, когда мир вновь переживает синдром «начала века», стоит вспомнить многое из того, что происходило тогда.

Фёдор Лукьянов, главный редактор

***

«Великая война» наших дней захватила не только европейские государства, но и значительную часть внеевропейских стран. При той тесной связи, которая установилась теперь между всеми народами и землями мира, это совершенно естественно. Во-первых, все государства земного шара сплетены сетью разнообразнейших взаимных отношений (прежде всего торговых); во-вторых, у воюющих европейских держав на других материках и океанах есть колониальные владения, значение которых для их метрополий существенно и теперь, а в будущем должно стать огромным. Поэтому, в то время как решительные события ожидаются на старых полях Европы, видавших уже по нескольку «битв народов», военные действия ведутся также и в отдаленнейших от нас странах, и на «черном материке», и на водах, омывающих все пять частей света. По своим размерам эти колониальные военные операции, конечно, не представляют ничего грандиозного, но на жизнь человечества в течение ближайшего столетия они могут оказать влияние исключительное.

Внеевропейские события, связанные с войной, можно разделить на следующие категории: 1) содействие колоний своим метрополиям; 2) война Японии с Германией на Дальнем Востоке; 3) военные операции в Африке; 4) военные операции на разных океанах.

Германия на помощь своих колоний рассчитывать не могла. При настоящем положении дел она от них совершенно отрезана, да и вообще содержит в колониях лишь небольшие гарнизоны, преимущественно туземных войск, для местной службы. Почти не пришлось воспользоваться Германии и своими военными судами, стоявшими в Киао-Чао и в гаванях Тихого океана, благодаря энергичным действиям английских крейсеров и вмешательству Японии. Не могла воспользоваться и Бельгия помощью своего «вассального» Конго, так как местная армия (14–15 тыс. человек) не предназначена для действий на европейском театре войны. Таким образом, поддержку от колоний в войне могли получить только Франция и Англия.

В начале войны германцы пытались прервать сношения Франции с ее североафриканскими владениями, т. е. с Алжиром и Тунисом. Германские крейсеры (знаменитые отныне «Гебен» и «Бреслау», проданные туркам) бомбардировали Бону и Филиппвиль (в восточной части Алжира), но безрезультатно. Вступление Англии заставило германо-австрийский флот прекратить всякие активные действия на Средиземном море. После этого Франция получила возможность свободно перевезти в Европу свои африканские войска (как сообщают, до двух армейских корпусов). Войска эти в начале войны уже показали свое превосходство при действиях в горных местностях, именно в Вогезах. Новые эшелоны африканских войск все продолжают прибывать во Францию, постепенно усиливая французскую армию. Телеграмма 29 августа сообщает, какими овациями встречал вновь прибывших тюркосов Париж, готовящийся к осаде.

Англии оказали поддержку прежде всего ее колонии, ныне автономные и полуавтономные государства, входящие в состав Британской империи. В самом начале войны Канада предложила корпус в 20 тыс. человек, с тяжелой и легкой артиллерией, и помощь продовольствием и деньгами, что правительством метрополии было «принято с благодарностью». Телеграф последовательно извещал нас, что из Канады отправлен первый транспорт в миллион мешков муки, что канадские женщины снаряжают для Англии госпитальный корабль и что в канадский парламент внесен законопроект об отпуске 10 миллионов фунтов стерлингов на военные нужды. Сходные предложения поступили от правительств Австралии и Новой Зеландии, предложивших также 20-тысячный корпус и весь свой флот. Эта помощь была использована Великобританией на водах Тихого океана.

Из собственно «колоний» Англия могла полнее всего использовать Индию, где она содержит постоянную армию, известную по своим боевым качествам. Британское правительство решило перевезти часть индийских войск в Европу. Лорд Крю заявил в палате общин (телеграмма 19 августа), что эти войска «горят нетерпением сразиться в Европе». В настоящее время через Порт-Саид уже прошла, под прикрытием особой эскадры военных крейсеров, первая колонна индийских войск, на пяти транспортах, в составе 25 тыс. человек; всего же предполагается доставить в Европу два корпуса. Полунезависимые индийские раджи, со своей стороны, выразили готовность отдать свои войска в распоряжение Англии и проявили, если верить «сообщению великобританского правительства» (29 августа), «величайший энтузиазм». Представители бенгальских мусульман послали в Турцию, великому везирю, телеграмму, в которой высказывают огорчение по поводу недоразумений между Великобританией и Портой и заявляют, что считают священнейшим долгом остаться верными британской короне. В других колониях Англия не содержит настолько значительных военных сил, чтобы их стоило перевозить в Европу; этим войскам был поручен ряд выступлений «на местах», т. е. в колониях же. Впрочем, было известие, что часть южноафриканских войск высадилась в Марселе.

Постоянное войско содержит Англия еще в Египте, который фактически находится в английских руках. Но египетским войскам оказалось достаточно своего местного дела. С самого начала войны Египет «поручил свою защиту Англии». Вслед за тем английское правительство объявило, что в Египте обнаружен какой-то «заговор» против Великобритании, деятельное участие в котором приняли турецкие и германские агитаторы, пробравшиеся под видом «хамалей» и чернорабочих. Произведено было много арестов, и арестованные были преданы военно-полевому суду; вместе с тем английский комендант в Каире предложил дипломатическим представителям Германии и Австрии, состоявшим при особе хедива, покинуть Египет в 24 часа. Таким образом Египет оказался втянутым в сферу войны, а английским египетским войскам поручено преимущественно охранять Суэцкий канал.

* * *

В Азии война отразилась особой японо-германской войной. Ее причины лежат в том политическом и коммерческом положении, которое за последние годы Германия стремилась занять на Дальнем Востоке, опираясь на свои тихоокеанские владения и на гавань Киао-Чао, которую она в 1897 г. «арендовала» у Китая на 99 лет. Немцы углубили прежде мелководную бухту, сильно укрепили ее и превратили в первоклассную гавань, в настоящее время едва ли не лучшую на всем китайском побережье. Желание овладеть этой гаванью и сломить значение Германии на Дальнем Востоке повело к тому, что Япония, ссылаясь на свой военный союз с Англией, сначала послала Германии свой известный ультиматум, а потом, не получив на него ответа, перешла «в состояние войны» как с Германией, так и с Австро-Венгрией.

Как известно, германцы приняли вызов. Проскользнуло сообщение (впрочем, маловероятное), будто в одной телеграмме к коменданту Киао-Чао, перехваченной японцами, император Вильгельм писал, что ему было бы «более стыдно сдать Киао-Чао японцам, чем Берлин русским». Как бы то ни было, немцы с лихорадочной поспешностью взялись за укрепление крепости, заставляя работать китайцев. Население было выселено в Шанхай; нейтральным судам приказано покинуть гавань, на что японцами был дан срок в 24 часа. Крепость окружили рядом новых фортов (Мольткеберг, Бисмарксберг, Вильгельмсберг и тому под.), выдвинутых на 8 и даже на 12 миль от города Цзинтао; перспектива местности очищена, деревья вырублены, строения взорваны и т. д.; гарнизон и военные суда в гавани приведены «в боевую готовность».

Самый ход военных операций японцев вполне ясен. После объявления войны они приступили к высадке десанта и блокаде бухты. Одна эскадра, под командой вице-адмирала Садакичи-Като, прикрывала десант сухопутных войск, привезенных на 18 транспортах со стороны Лун-Коу; другая, под командой адмирала Томи, – высадку на западном берегу артиллерии. Небольшая эскадра, в составе 2 крейсеров, 2 канонерок и 5 миноносцев, осуществила действительную блокаду гавани, выловив германские мины и поставив свои; остальные силы японского флота остались крейсировать в Печилийском заливе. Официально Киао-Чао был объявлен под блокадой с 14 августа. Одновременно с этим японцы перерезали кабели, шедшие из Киао-Чао в Шанхай и Чи-Фу, отрезав немцам сообщение с внешним миром (есть, впрочем, предположение, что немцы успели проложить новый кабель к острову Яп в Каролинском архипелаге). Последние известия сообщали, что японцы уже приступили к обстрелу крепости; что японские гидропланы несколько раз бросали в нее бомбы; что японцами заняты острова, лежащие против бухты (Тай-Пунг, Шьиао-Пунг, Галиен и др.), и что ими даже взяты три форта, из которых один – «штыковым ударом». Кроме того известно, что Япония присоединилась к соглашению, состоявшемуся между Россией, Францией и Англией, – не заключать сепаратного мира.

Конечный исход борьбы несомненен. Небольшой гарнизон крепости и ее наскоро построенные форты не могут держаться долго против дальнобойных орудий и целой армии японцев. Германская эскадра в гавани, по-видимому, сведена к двум броненосным крейсерам «Гензинау» и «Шацугорст» (по 11,600 тонн, с ходом 22,5 узла, вооруженным орудиями сравнительно небольшого калибра) и отряду миноносцев. Где находятся в настоящее время три легких германских крейсера, принадлежащих к той же эскадре, – «Лейпциг», «Нюрнберг» и «Эйден», – неизвестно. Имеется в Киао-Чао еще австрийский бронепалубный крейсер «Императрица Елизавета», но это небольшое судно, построенное в 1890 г. и перестроенное в 1905 г., не представляет серьезной боевой единицы; впрочем, именно оно обстреливало 21 августа японские контр-миноносцы. О серьезных столкновениях на море около Киао-Чао ничего не было слышно; известно только, что японский контр-миноносец «Широтае» наскочил здесь на подводную скалу и затонул.

Военные операции японцев в значительной мере были облегчены позицией, занятой Китаем, который воспользовался случаем свести счеты с Германией, «арендовавшей» его гавань. Дело в том, что собственно «арендованная» полоса земли вокруг Киао-Чао очень невелика, так что на ней произвести десант было бы невозможно. Но вокруг нее тянется, по радиусу в 50 километров, так называемая «нейтральная зона». По-видимому, Китай «посмотрел сквозь пальцы» на то, что японцы высадились именно на этой нейтральной зоне, если только не за пределами ее. По крайней мере, германский поверенный по делам при китайском правительстве протестовал против нарушения японцами нейтралитета Китая, но протест остался без последствий. Между тем раньше Китай сделал Германии «категорическое представление» о недопустимости каких-либо военных действий за чертой арендованной территории и отказал в просьбе немцев – расширить ее пределы в целях защиты порта. Китай отказался также от предложения Германии – возвратить ему Киао-Чао. Ряд других мер, принятых Китаем, также были направлены против Германии. Так, Китай потребовал, чтобы все германские суда, находившиеся в китайских портах, покинули их или остались бы в них до конца войны; с последних были сняты аппараты беспроволочного телеграфа; затем пекинское правительство предписало администраторам Маньчжурии «немедленно прекратить» в ней антияпонскую агитацию и т. под.

Надо добавить, что, в связи с японо-германской войной в Азии, возникла мысль о посылке японской эскадры в европейские воды и японского десанта на европейский театр войны. Это предположение, несколько раз опровергавшееся, продолжает обсуждаться в печати. Вопрос о возможности (политической) для японского флота пройти через Панамский канал решается специалистами (бар. Б.Э. Нольде) в положительном смысле, на основании договора 1901 г. между Великобританией и Соединенными Штатами С.А. Говорят также, что десант – по слухам, в размере 6 корпусов – будет направлен в Малую Азию, где движения турок угрожают новыми осложнениями делу союзников. Кроме того, японская колония в Канаде самостоятельно предложила Великобритании сформировать для европейского театра войны отряд японцев-волонтеров.

К событиям на Дальнем Востоке самый живой интерес проявили Соединенные Штаты. Заатлантическая печать единогласно заявила, что выступление Японии является «событием величайшего политического и экономического значения», так как после него Германия должна потерять всю свою торговлю и свое положение на Тихом океане. Общественное настроение в Америке оказалось вообще враждебным Германии, с которой у Штатов идет напряженное экономическое соперничество. Немецкая агитация в Штатах, которой руководила, по слухам, особая миссия, с министром Дернбургом во главе, и которая привлекла на свою сторону несколько распространенных газет, не имела успеха в широких кругах общества. Правящие круги посмотрели на дело, кажется, иначе, и одно время весь мир был встревожен выходом в море американской эскадры с неизвестным назначением. Постепенно, однако, выяснилось, что правительство Соединенных Штатов опасалось не за участь Киао-Чао, а за судьбу германских владений в Тихом океане. Америке не могло быть выгодным, чтобы они стали достоянием Японии, которая могла бы обратить их в морскую военную базу, в случае столкновения с Штатами. Недоразумение было улажено, и «англо-германский конфликт локализован» пределами операции против Киао-Чао. Сами Соединенные Штаты окончательно заняли позицию самого строгого нейтралитета, имея в виду выступить впоследствии с предложением посредничества между воюющими сторонами.

* * *

В Африке военные действия свелись к захвату германских колоний. Немецкие газеты утверждают, что Англия и Франция уже заключили договор о разделе германских колоний в Африке, и это весьма вероятно. Колониальной державой Германия сделалась недавно, первые земли в Африке заняла только в 1884 г., но в настоящее время ее африканские колонии уже занимают третье место – после английских и французских. Всего владения Германии в Африке простираются на 2,6 милл кв. километров, включая в себя области: Камерун (750 тыс. кв. кил., приобретен в 1884 г.), Того (87 тыс. кв. кил., приобретено в 1884 г.), Юго-Западная Африка (835 тыс. кв. кил., окончательно присоединена в 1890 г.) и Юго-Восточная Африка (941 тыс. кв. кил., окончательно присоединена в 1890 г.), с населением более чем в 11 милл человек (из которых более 20 тыс. европейцы). Эмиграция в эти области пока ничтожна, но торговое их значение для Германии огромно: так, например, она получает отсюда собственные «колониальные товары», каучук, слоновую кость, какао, кофе, бананы, сахарный тростник, продукты масличных и кокосовых пальм и т. п. Между тем германские колонии в Африке расположены так, что со всех сторон окружены владениями английскими, французскими и бельгийскими. Отрезанные от метрополии английским флотом, защищаемые лишь небольшими гарнизонами туземных войск, германские колонии в Африке становятся легкой добычей союзников.

Уже окончательно определилась судьба Тоголанда. Эта колония лежит в Верхней Гвинее и представляет узкую полоску земли, уходящую в глубь страны, с береговой полосой всего в 35–40 километров. На западе Того граничит с английской колонией Золотого Берега, на востоке – с французской Дагомеей, на севере – с областями, находящимися под протекторатом Франции (французская Западная Африка). В конце июля англичане заняли главный город Того – небольшой порт Ломе (10–12 тыс. жителей), единственный пункт побережья, соединенный с внутренностью страны железной дорогой. Позднее пришло известие, что английское войско Золотого Берега разбило в Тоголанде германский отряд и захватило столько пленных, что для перевозки их пришлось употребить два поезда. Немецкое агентство Вольфа уже 3 августа извещало, что Того стало «добычей англичан». 13 августа пришло известие, что немцы уничтожили телеграф в Коринне и послали к английскому отряду парламентера с выражением согласия капитулировать на почетных условиях. Британцы потребовали безусловной сдачи, и в тот же день немцы капитулировали без всяких условий. 14 августа союзные англо-французские войска вступили в Коринну, и Того перестало быть немецкой колонией.

Сходная судьба постигла колонию Камерун, лежащую дальше к востоку, в самой глубине Гвинейского залива. С суши она защищена природой, так как с запада, где она граничит с английской колонией Нигерией, тянутся горные кряжи, а с востока, в том месте, где она соприкасается с французским Конго, лежит пустыня. (По морскому берегу с юга, где Камерун более доступен, он граничит с небольшой испанской колонией, носящей название испанского Конго.) Но 22 августа английский флот захватил у берегов Камеруна два германских крейсера – «Зеадлер» и «Гейер». Крейсера, не приняв боя, сдались, причем в плен попали 61 офицер и около 2 000 солдат. Затем англичане высадили десант, которому также не решился оказать сопротивление местный гарнизон, состоящий из 205 немцев и 1 650 туземцев... Англичане заняли на берегу дом генерал-губернатора, военное управление, все общественные здания и подняли английские и французские флаги. Камерун был объявлен оккупированным.

К менее решительным результатам пришли пока союзники в германской Юго-Западной Африке. Эта обширная область представляет собой еще почти пустынную страну, требующую значительных расходов от метрополии. Предполагают, что край богат минералами (золото и медь), но они не разрабатываются; земледелие требует в нем искусственного орошения; сколько-нибудь успешно ведется лишь первобытное скотоводство. С юга эта область граничит с английским Капландом, и кроме того в руках англичан остается клочок берега в самой Юго-Западной Африке (Китовый залив), несколько гаваней и побережные острова. Оборонять эту свою колонию Германия не имеет никакой возможности. Уже 29 июля было получено известие, что немцы очистили порт Свакопмунд (лежащий близ северной границы Китовой бухты), – пункт, связанный кабелем с рядом других городов побережья и далее с Европой. Затем немцы взорвали набережную и затопили буксиры в Людериц-бухте, самом значительном поселении в южной части колонии. «Лавки и товарные склады, – говорится в телеграмме агентства Рейтера, – закрыты, и жизненные припасы перевезены в Виндхек». Последнее означает, что немцы бежали внутрь страны. Большой Виндхек, главный город Юго-Западной Африки, – конечный пункт железной дороги, идущей от Свакопмунда, и лежит от морского берега по прямой линии в 350 километрах, а по линии железной дороги – в 500 километрах.

Для Англии наибольший интерес представляет занятие германской Юго-Восточной Африки. Эта колония отделяет владения англичан на севере материка (Египет, Судан, Уганда, Британская Восточная Африка) от их владений на юге (Капланд, Трансвааль, Бечуанланд, Родезия). Занятие германской Юго-Восточной Африки позволило бы Англии осуществить мечту Сесиля Родса и «провести рельсовый путь от Александрии до Капштадта по английской земле». Операции против Восточной Африки облегчаются для англичан тем, что у центра ее побережья лежат острова Занзибар и Пембо, принадлежащие Англии. Кроме того, на севере германская Восточная Африка граничит с английскими владениями на всем пространстве от морского берега до страны великих озер. Наконец, неподалеку лежит и французский Мадагаскар. В начале войны инициатива военных действий принадлежала и здесь англичанам. Еще в конце июля английский крейсер разрушил станцию беспроволочного телеграфа в Дарессалеме, главном городе страны (свыше 20 тыс. жителей), лежащем прямо против Занзибара. При этом все портовые суда были захвачены и плавучий док был затоплен в самой гавани. 2 августа пришло известие, что английским военным пароходом «Гвендолен» захвачен немецкий военный пароход на озере Виктория-Нянца, поделенном пополам между английскими и германскими владениями.

Зато позднее, 4 августа, германский отряд занял городок Табету, лежащий в пределах британской Восточной Африки, на самой границе, у подножья горы Килиманджаро (в 150 кил. от морского берега). Позднейшее известие шло из Найроби, другого города, лежащаго в глубине британской Восточной Африки и соединенного телеграфом и железной дорогой с портом Момбаса. 15 августа из Либервиля пришло известие, что немцы напали на восточную часть бельгийского Конго, которое граничит с германской Юго-Восточной Африкой по озеру Танганайка. Бельгия, как гласила телеграмма, «по соглашению с Англией, приняла меры к защите своей колонии, о чем довела до сведения французского правительства». 28 августа в области озера Ньясса (Ньяссаленд), т. е. в английской Родезии, немецкий отряд, численностью до 400 человек, напал на городок Каромгу, но был отбит после серьезного боя и отступил в направлении к Сонгме, оставив 7 офицеров убитыми, 2 ранеными, много убитых и раненых солдат, два полевых орудия и два пулемета. Последнее обстоятельство показывает, что наступление велось с серьезными силами. Таким образом, в Юго-Восточной Африке немцы, хотя и с переменным счастьем, пытались перейти в наступлеше. Это объясняется, однако, тем, что Англии требовалось время для мобилизации своих вооруженных сил в Южной Африке. Только 29 августа Министерство иностранных дел в Лондоне заявило, что эта мобилизация закончена и что южноафриканские войска приведены «в боевую готовность». Между прочим, в них записалось много буров, недавних упорных врагов Великобритании.

* * *

На Тихом океане Германия также начинает терять свои колонии. Ей принадлежит там целый ряд весьма ценных владений: под ее протекторатом находится северо-восточная часть Новой Гвинеи (земля имп. Вильгельма) с архипелагом Бисмарка (240 тыс. кв. кил., с 1886 года), а в непосредственном владении острова Маршальские (400 кв. кил., с 1886 г.), острова Марианские, Каролинские и Палау (всего до 2,5 тыс. кв. кил., купленные у Испании после ее неудачной войны в 1899 г.) и два острова архипелага Самоа (Савойи и Уполу, занятые в 1899 г., благодаря затруднениям Англии в период войны с бурами). Оккупацию этих колоний Англия поручила Австралии и Новой Зеландии, которые за последние годы обзавелись собственными военными флотами (хотя и небольшими).

16 августа, как сообщают из Веллингтона, на Новой Зеландии, десантный отряд, посланный из этой колонии, высадился в Апии, немецком городке на Савойи, в Самоа. Германский губернатор сдался без сопротивления и был отправлен вместе со своим незначительным гарнизоном на острова Фиджи. Несмотря на скромные размеры колонии, утрата самоанских островов очень чувствительна для Германии. Последние годы она тратила много сил и средств на разведение на Самоа различных плантаций – кокосов, бананов, какао, кофе, каучука. Стоимость продуктов, которые Германия получала ежегодно с Самоа, исчисляется миллионами марок .

Несколько позже, 29 августа, был занят теми же новозеландскими войсками город Гербергеэ на острове Новая Померания, самом большом из островов архипелага Бисмарка. Высадка на берег десанта произошла беспрепятственно, но на пути к станции телеграфа немцы пытались оказать сопротивление. Дорога, шедшая на протяжении 3 миль через густой девственный лес, была минирована, и в лесу засели в засадах немецкие стрелки. Однако новозеландцы с оружием в руках пробили себе путь. Офицер, командовавший немецким отрядом, сдался без всяких условий. На Новой Померании также поднят английский флаг.

Наряду с этими совершающимися и возможными территориальными захватами идет преследование германских судов англичанами по всем океанам. Насчитывают, что англичанами уже захвачено в разных частях света свыше 200 германских судов, стоимостью в «миллиард франков» (последняя цифра явно преувеличена), французами – свыше 50, русскими и японцами – свыше 30. Лучшими трофеями оказались захваченные англичанами в Атлантическом океане великаны Северо-Немецкого Ллойда «Кронпринцесса Цецилия» (на котором взято будто бы 40 миллионов марок золотом ) и «Кронпринц Вильгельм». Два других великана той же фирмы «Император» и «Фатерландт» были спешно проданы одной нью-йоркской фирме, а «Вифания», долго ускользавшая от английских крейсеров, захвачена, 29 августа, у берегов Ямайки. Германский пароход «Император Вильгельм Великий» (14 000 тонн), превращенный в крейсер, захватил было у берегов Африки несколько английских судов (в том числе пароходы «Арланда», «Гелициан» и др.), но затем у Золотого Берега был застигнут английским крейсером «Гайфлейер» и потоплен. В Тихом океане немцы захватили близ Цусимы небольшой русский пароход Добровольного флота «Рязань», но англичанами взяты зато германские океанские пароходы «Принц Вольдемар» и «Георг», шедшие из Самоа. Германский крейсер «Карлсруэ» был застигнут в Атлантическом океане английским крейсером «Бристоль» и едва успел спастись, воспользовавшись наступавшей темнотой. Германский крейсер «Блюхер» принужден был укрыться в Пернамбуко (Бразилия) и там разоружиться. В Гонконге, как говорят, видели два германских крейсера, сильно поврежденные в бою, которые вынуждены были снять весь экипаж на берег. И т. д.

Сводя все эти известия к одному, приходится признать, что морское и колониальное могущество Германии уже теперь, в начале войны, потрясено до основания, если не сломлено совсем. Почти треть ее торгового флота находится в руках неприятеля; остальные суда в лучшем случае обречены на бездействие, а иные из них приходится спешно продавать нейтральным государствам. Военный флот доказал свою неспособность померяться силами с английским флотом и защитить колонии. Император Вильгельм говорил когда-то немцам: «Ваше будущее – на воде», имея в виду деятельность флота и развитие колоний. На создание германского флота истрачены были миллиарды марок как из общеимперских сумм, так и собранных по всенародной подписке. Крушение этих заветных надежд – первый решительный и очень чувствительный удар, постигший Германию. Как бы ни развивались события далее, от этого удара Германии не скоро оправиться.

1 сентября 1914 г. Варшава

© Журнал "Россия в глобальной политике", № 4 июль-август 2004

Германия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 сентября 2004 > № 2911744 Валерий Брюсов

Импорт говядины в Японию из Австралии достиг рекордной отметки. Согласно данным независимой исследовательской группы «Мясо крупного рогатого скота Австралии», экспорт австралийской говядины в Японию увеличился в прошлом финансовом году, закончившемся 30 июня, на 25%, или более чем на 1,75 млрд. австралийских долл. (1,26 млрд.долл.). До конца пред.г. Япония являлась крупнейшим импортером говядины из США, однако после того, как в Соединенных Штатах было зафиксировано несколько случаев заболевания животных «коровьим бешенством», ввела в числе 30 других стран запрет на ввоз мяса коров из Америки. По словам председателя исследовательской группы Дэвида Кромби, также увеличился экспорт в Японию австралийской баранины. «Япония на протяжении нескольких лет являлась для Австралии ценным рынком сбыта говядины, однако в этом (финансовом) году японские закупки побили все рекорды», – сказал он. По мнению Кромби, основными факторами роста стали повышение спроса на говядину и баранину внутри Японии, а также отсутствие там коровьего мяса из Америки с дек. пред.г. Австралия > Агропром > ria.ru, 16 августа 2004 > № 4158

Президент США Джордж Буш подписал во вторник соглашение о свободной торговле между США и Австралией. Выступая в Розовом саду Белого дома после подписания соглашения, Буш назвал этот документ «важной вехой в истории нашего альянса». По его словам, соглашение не только увеличит объем внешней торговли между США и Австралией, но также «обеспечит экономический рост в тихоокеанском регионе». Внешнеторговый оборот между США и Австралией составляет 28 млрд.долл. и среди американских партнеров по объему импорта из США Австралия занимает 10 место в мире, сказал глава Белого дома. Буш отметил, что подписание этого соглашения позволит увеличить поставки американских товаров в Австралию на 2 млрд.долл. Подчеркнув свою приверженность принципам свободной торговли в международных отношениях, Буш сообщил, что возгавляемая им администрация работает над заключением соглашений о свободной торговле со странами Ближнего Востока. Австралия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 3 августа 2004 > № 5383

Строго ограниченное ядерное будущее

Андрей Гагаринский,

Российский научный центр "Курчатовский институт"

Резюме О докладе MIT «Будущее ядерной энергетики»

Пожалуй, важнейшим событием последних лет в мировом ядерном сообществе, хотя практически только им пока и оцененным, стало начало серьезного анализа «второй ядерной эры». Так уже многие специалисты называют перспективы крупномасштабного развития ядерной энергетики в XXI веке, рассмотрение которых почти скачком перешло от творчества отдельных групп в разных странах к большим международным программам.

Инициированный DOE проект «Генерация-IV» (GIF), который стартовал в начале 2000 года, объединил десять развитых и развивающихся, но «ядерно-продвинутых», стран, намеренных предложить мировому сообществу ядерно-энергетические установки, пригодные для коммерциализации уже к 2030 году. GIF сосредоточился на новых технологиях, уже отобрал (после изучения более 100 концепций) шесть систем, признанных самыми многообещающими и нашедших поддержку в странах-участниках. Предполагается, что хотя бы некоторые из них будут доведены до уровня, способного заинтересовать промышленность.

Начавшийся чуть позже Международный проект МАГАТЭ ИНПРО, обязанный своим рождением российской инициативе, объединил не только страны, которые являются «держателями» ядерных технологий, но и потенциальных пользователей ядерной энергии. Членами ИНПРО стали уже 17 стран четырех континентов. Заявленная цель – определить необходимые действия на национальном и международном уровнях для достижения ядерной энергетикой значимого вклада в устойчивое обеспечение энергетических потребностей в XXI веке.

На фоне этих больших и достаточно инерционных работ, «втянувших» в свою орбиту многие десятки специалистов целого ряда стран, доклад сравнительно небольшой группы ученых Массачусетского Технологического Института не только не остался незамеченным, а наоборот, вызвал значительный международный резонанс. Он обсуждался на ряде митингов МАГАТЭ, во многих странах, научных институтах и лабораториях мира. Это обсуждение продолжается и сейчас, почти через год после опубликования. По-видимому, в мире нет специалистов, занимающихся «ядерным будущим» и не знакомых с докладом MIT.

Вряд ли такой широкий интерес могли бы вызвать только вполне очевидные достоинства работы, которые, хотя в той или иной мере присущи и многим другим серьезным исследованиям в этой области, но заслуживают по меньшей мере краткого перечисления:

· Исследование носит достаточно комплексный характер, когда авторы стремятся не упустить значимых факторов, определяющих облик ядерного будущего (ресурсы, экономика, безопасность, отходы, нераспространение и т.д.). В этом смысле, если не по глубине анализа (авторы сознательно позволяют себе недоказанные суждения), то по его полноте, работа стремится к «стандартам», принятым в GIF и ИНПРО.

· Исследование поддерживает и конкретизирует, применительно к США, известную позицию «ядерщиков», что из-за долговременного характера стратегических проблем энергетики, и особенно ядерной, правительства (заметим – возможно и не в одиночку) должны формулировать политику и осуществлять государственную поддержку необходимых на длительную перспективу технологий.

· В докладе отстаивается известный тезис о существенной и неисключаемой из общей стратегии роли ядерной энергии в ряде возможностей снижения выбросов двуокиси углерода, вызванных производством энергии.

· Исследование поддерживает НИОКР в сфере не только легководных, но и высокотемпературных газоохлаждаемых реакторов (правда, в основном для электрической генерации, лишь с упоминанием о возможностях этого энергетического источника для производства водорода), что соответствует общемировой тенденции.

· В докладе предлагается и обосновывается необходимость двух важных не только для США научных программ: оценки с высокой долей надежности мировой базы урановых ресурсов, а также моделирования и анализа промышленных систем ядерной энергетики.

· В «чувствительной» и во многом определяющей будущее ядерной энергетики области противодействия распространению авторы доклада обозначают идею, быстро набирающую если еще не сторонников, то уже готовых ее обсуждать, хотя не очень ясную политически: разделение стран на пользователей ядерно-энергетических технологий, освобожденных от необходимости создания инфраструктуры ядерного топливного цикла, и «поставщиков» или «государств ядерного топливного цикла», взявших на себя, прежде всего из соображений собственной безопасности, обеспечение «привилегированных» стран технологиями, топливом и вывозом отработанного топлива.

Разумеется, этот краткий перечень не исчерпывает достоинств отчета MIT, но и не объясняет интереса к нему. Основная причина этого интереса в другом – редком по категоричности для прогнозных исследований выводе авторов о преимуществах так называемого открытого (once-through) топливного цикла, как о безальтернативном будущем ядерной энергетики, по крайней мере, до середины века.

При этом обращает на себя внимание жесткость рекомендаций нынешнему руководству США (и не только ему), особенно заметная для иностранных специалистов – читателей работы, не привыкших так разговаривать со своими правительствами:

«В следующем десятилетии правительству и промышленности в Соединенных Штатах и других странах следует отдать предпочтение развертыванию АЭС с открытым топливным циклом, а не продвижению более дорогостоящих технологий, использующих замкнутые топливные циклы, включая переработку и новые, более современные тепловые реакторы или реакторы на быстрых нейтронах».

«Департаменту энергетики США следует ориентировать научно-исследовательскую программу на открытый топливный цикл».

«Правительства стран, занимающихся строительством АЭС, не должны оказывать содействия другим странам в развитии и развертывании топливного цикла PUREX/MOX».

И совсем уже в духе раннего советского отношения к генетике и кибернетике:

«Департаменту следует прекратить разработку и обоснование усложненных топливных циклов и реакторов, пока не станут доступны результаты проекта системного анализа ядерной энергетики».

Такая определенность рекомендаций, естественно, заставляет обратиться к базе, на которой эти «сильные» утверждения делаются. К сожалению, вполне объяснимая неопределенность в исходных посылках отчета удивительно дисгармонирует с однозначностью полученного результата. Именно это несоответствие требует более детального рассмотрения.

Пределы развития

Авторы отчета безусловно знают, хотя прямо и не говорят о достаточно однозначной зависимости потребностей в технологических инновациях от темпов развития мировой ядерно-энергетической системы.

Если представить себе не слишком вероятный, но не исключаемый из рассмотрения вариант отказа человечества от ядерной энергетики на ее сегодняшнем уровне около 400 ГВт (в докладе упоминается такой сценарий, оцениваемый как «ошибка»), то окончательное «закрытие» придется, с учетом вполне реалистичного срока службы ядерных энергоблоков в 50-60 лет, на конец прогнозируемого авторами периода (точнее, на 2060 год). В этом сценарии, естественно, нет необходимости в каких-то инновациях как в реакторах, так и в технологиях топливного цикла, хотя даже в этом случае было бы неразумно отказываться от возможности полезного сжигания в реакторах уже накопленного и выделенного плутония, как «оружейного», так и «энергетического». Единственная в этом сценарии область, открытая для инноваций – усовершенствование технологий вывода АЭС из эксплуатации и долговременного и окончательного захоронения отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) и радиоактивных отходов (РАО).

Справедливо отвергая такой сценарий, авторы практически выходят в своем рассмотрении на аналогичную схему «развития» мировой ядерной энергетики, только перед фазой «медленной смерти» (к концу века) она сначала увеличивает свои мощности до 1000 ГВт в «низком» или до 1500 ГВт в «высоком» сценарии MIT к 2050 году. На первый взгляд, логика такого странного сценария не просматривается (и не объясняется авторами). Ниже придется вернуться к причинам, которые могли бы заставить человечество, научившееся к середине века вводить в строй по 15-25 ГВт мощностей атомных станций, неожиданно прекратить развитие этого энергетического источника и начать обратный процесс. Заметим при этом, что второй свой «высокий» сценарий – рост ядерной энергетики до 1500 ГВт к середине века, авторы оставляют как бы «за скобками» основных выводов.

Авторы основывают свои сценарии, по их собственным словам, «не на экономическом прогнозе, а на модели того, каким может быть рост электроэнергетики в странах, стремящихся к доведению уровня жизни до приемлемых показателей...». Модель предполагает умеренный, около 1%, ежегодный прирост потребления электроэнергии на душу населения развитых стран, и существенно больший, но ограниченный показателем около 5%, прирост в развивающихся странах. Из этих предпосылок, на основе не вполне ясных, но диверсифицированных для групп стран разного уровня развития алгоритмов, получаются темпы развития мировой ядерной энергетики. Полученные средние темпы в 20 ГВт в год, как считают авторы отчета, «не являются неразумным предположением, но остаются очень трудной задачей». Не особенно споря с такой оценкой, следует все же заметить, что мировая ядерная энергетика уже имеет опыт развития с таким темпом в течение десятилетия (1980-1990 гг.).

К детальному прогнозу развития ядерной энергетики в отдельных странах нетрудно предъявить множество вопросов. Например, Франции, по оценкам авторов, предлагается за 50 лет построить 30 ГВт ядерных мощностей – задача, которую эта страна для обеспечения своей энергетической безопасности в свое время (те же 80-е годы) решила за 8 лет. Заметим, что совсем «не повезло» Украине, для которой сценарием предусмотрен один блок за 50 лет, что страна предполагает перекрыть вдвое уже в ближайшем году. Чехия же вообще успела в прошлом году «перевыполнить задание» MIT – 3 ГВт к 2050 году. Список подобных «неувязок» можно продолжить.

Однако в целом, предложенные в отчете MIT сценарии мирового ядерно-энергетического развития вполне можно считать реалистичными (как и множество других возможных вариантов), но никак нельзя признать глубоко обоснованными (на что авторы, собственно, не претендуют) и, тем более, предельными, что и определяло бы достаточные технологические инновации. В этих «пределах» поддерживаемые авторами инновации - повышение эффективности использования топлива в легководных реакторах и развитие высокотемпературных реакторов – действительно можно признать почти достаточными, хотя, как будет показано ниже, желательность снижения объемов добычи, обогащения урана и захоронения ОЯТ за счет хотя бы частичного внедрения переработки ядерного топлива уже начинает проявляться.

Для анализа долгосрочных целей ядерной энергетики вполне оправданным представляется подход проекта ИНПРО, который основывается на сценариях, содержащихся в Специальном отчете об эмиссионных сценариях (SRES) Межправительственного совета по климатическим изменениям, опубликованном в 2000 году. С учетом их международного авторства и рассмотрения правительственными и научными экспертами, сценарии SRES можно признать «последним словом» в области долгосрочных энергетических прогнозов. Они предполагают четыре типа развития, каждый из которых представляет собой внутренне согласованный набор демографических, социальных, технологических и экологических предпосылок. Не вдаваясь в детали, заметим, что для всех этих вариантов развития, ядерная энергетика остается достаточно скромной частью «энергетического набора» (8-10% от первичной энергии в конце века). Тем не менее, прогнозируемый диапазон ее возможностей только в электроэнергетике составляет 1100-4600 ГВт в 2050 году и 1600-5600 ГВт в 2100 году, т.е., «исправленный» на поступательное развитие до конца века основной сценарий MIT как раз представляет его нижнюю границу.

Включение в рассмотрение так называемой «агрессивной» ядерной энергетики, повышающей свою рыночную привлекательность за счет частичного вытеснения других энергетических источников и из электропроизводства, и из таких областей использования, как производство водорода, тепла и пресной воды, доводит потребности в ядерных энергетических мощностях до уровня 10000 ГВт к концу века.

Понятно, что к этому «диапазону возможностей» можно относиться не менее критически, чем к сценариям MIT, но не закладывать его в настоятельно рекомендуемый авторами проект системного анализа ядерной энергетики было бы непростительно. Кстати, в Курчатовском Институте, конечно, не располагающем миллиардом долларов, который авторы предлагают выделить в течение 10 лет на моделирование и анализ промышленных систем ядерной энергетики, работы по анализу перспектив ядерно-энергетических систем на мировом, региональном и национальном уровне ведутся более 30 лет, и в последнее время, поддержку проекта ИНПРО, на базе довольно детальных математических моделей. Просмотр на их основе «диапазона возможностей» ядерной энергетики и анализ потребностей в инновациях при темпах ее развития, превышающих сценарий MIT, выполнен и, как представляется, некоторые его результаты сделают более ясной позицию авторов отчета.

Ресурсы развития

Авторы отчете MIT совершенно справедливо констатируют, что «в сценарии глобального развития жизнеспособность открытого цикла зависит от имеющихся запасов урана по коммерчески привлекательной цене», и оправдывают свой сценарий тем, что «мировые запасы урановой руды позволяют обеспечить как строительство 1000 новых реакторов в ближайшие 50 лет, так и поддержание этого уровня развития в течение сорокалетнего срока эксплуатации указанных мощностей».

Этот «важный постулат, лежащий в основе исследования», уже требует развернутых комментариев. Вполне справедливая ссылка, как на «наиболее авторитетный источник» (и, заметим, общепризнанный) для оценок ресурсов урана - «Красную Книгу» ОЭСР/МАГАТЭ, предлагает известное значение запасов, которые могут быть извлечены с использованием существующих технологий в современных экономических условиях при оцененной стоимости извлечения, и прогнозных или «спекулятивных», ресурсов, основных характеристиках подобия и геологических экстраполяциях. В суммарное значение 16.2 млн. метрических тонн эксперты уже включают 5.5 млн. тонн без ценовой оценки. С учетом уже извлеченных ресурсов – коммерческих запасов, складов военных материалов, а также возможного повторного обогащения обедненного урана, можно довести оценку мировых ресурсов урана до 17.1 млн. тонн.

Следует подчеркнуть, что именно этого ресурса – 17 млн. тонн – требует максимальный сценарий отчета MIT (с «закрываемой» после 2050 года ядерной энергетикой), что, по-видимому, вполне объясняет ее выбор, сделанный авторами, как было показано выше, на основе весьма «гибких» предпосылок.

Разумеется, оставаться на верхней границе оцененных ресурсов урана нежелательно, и в отчете приводится достаточно обоснованная критика консерватизма известной оценки ОЭСР/МАГАТЭ. При этом, естественно, справедливо положение, что рост цены на уран приведет к увеличению разведанных запасов, а также качественно очевидный тезис, что рост стоимости урана, составляющей небольшую долю в цене ядерной электроэнергии, не может значительно увеличить последнюю.

К этому можно добавить, что сегодняшние «низкие» оценки ресурсов урана могут объясняться недостаточно активным финансированием разведки месторождений, отсутствием стимулов к поиску урана более высоких ценовых категорий, чем сегодняшние 20-40 USD/кгU, возможностью побочного производства урана при добыче других продуктов, и рядом других соображений. В пределе, можно обсуждать возможности добычи урана из морской воды (где его около 4 млрд. тонн), поскольку поиски приемлемых технологий такой добычи не прекращаются.

Однако, все более высокие оценки количества урана, пригодного для добычи по цене порядка 130 USD/кгU и выше (авторы оперируют значением в 30 млн. тонн), основаны либо на качественных соображениях, либо на экстраполяциях зависимости между ценой и доступными ресурсами, более или менее известной при цене до 40-50 USD/кгU. Подобные экстраполяции полезны для оценок, например, цитируемое в отчете предположение австралийских специалистов, что «удвоение цен на уран... может обеспечить десятикратное увеличение оцененных ресурсов», вполне соответствует независимым оценкам российских энергетических экспертов.

Однако базировать на них однозначные рекомендации по свертыванию программ НИОКР в области новых ядерных топливных циклов было бы крайне опрометчиво. Не следует забывать также известное положение, что прекращение наращивания производства того или иного топлива происходит задолго до приближения к исчерпанию доступных ресурсов. В случае нефти, например, энергетические сценарии Международного энергетического агентства ОЭСР предполагают прекращение роста производства уже между 2020 и 2040 годами. Доказанные запасы урана-235 представляют собой достаточно быстро исчерпываемый ресурс, принципиально не отличаясь в этом от нефти.

В целом, тезис отчета MIT о необходимости «реализации программы оценки мировых урановых ресурсов, включающей в себя проведение геологической разведки, преследуя цели с более высокой долей надежности определить мировую базу урановых ресурсов», заслуживает всяческой поддержки.

Ориентация ядерной энергетики на открытый топливный цикл, принципиально переводящая ее в разряд технологий с быстро исчерпаемым топливным ресурсом, имеет и другие хорошо известные ограничивающие развитие последствия. Расчеты наглядно показывают их, например, для «верхнего» сценария MIT, с учетом отказа от свертывания растущей ядерной энергетики после середины века (а это все еще меньше «средних» для ядерной энергетики сценариев вышеупомянутого исследования SRES). Помимо огромных масштабов добычи урана, высокой должна быть и мощность разделительных производств – более 500 млн. ЕРР в год к концу века (сегодняшнее мировое производство, развитое отнюдь не только для мирного использования ядерной энергии, составляет чуть более 50 млн. ЕРР в год). Нет нужды напоминать, что именно обогащение урана, а не сама ядерная энергетика, несет наибольший риск распространения ядерного оружия. Авторы в этой связи справедливо отмечают, что «следует уделять больше внимания рискам распространения на входе в топливный цикл».

Упоминаемый, но не акцентируемый авторами исследования MIT фактор – неизбежный и быстрый рост объемов отработавшего ядерного топлива (около 3 млн. тонн к концу века), также заслуживает количественной оценки. В рассматриваемом сценарии мир выходит на почти ежегодное сооружение хранилищ для этих материалов, в открытом цикле представляющих собой либо отходы, либо шахты для будущей «добычи» плутония, причем каждое – масштаба Юкка Маунтин (70 000 тонн). Уже одно это обстоятельство, по справедливому замечанию авторов, «предсказывает повышение интереса к усовершенствованным замкнутым топливным циклам».

Еще один экологический фактор, вообще не затрагиваемый в отчете, связан с извлечением при добыче урана из земной коры в окружающую среду достаточно большого количества радиоактивных веществ (радон, радий и др.). Разумеется, воздействие на окружающую среду (в том числе и радиационное) присуще всем энергетическим производствам, и корректное его сопоставление представляет собой самостоятельную и непростую задачу. Однако прямое сравнение по этому показателю замкнутого и открытого топливных циклов с их потребностями в уране было бы довольно наглядным. Если принять данные Научного комитета ООН по действию атомной радиации об ожидаемой коллективной дозе от хвостов рудников и заводов по производству урана, возникающей от добычи урана, необходимого для производства энергии ГВтЧгод (150 чел.-Зв), нетрудно получить коллективную дозу для человечества от открытого топливного цикла в рассматриваемых масштабах, сравнимую с той, которой люди обязаны испытаниями ядерного оружия в атмосфере.

Замыкание ядерного топливного цикла с введением в систему ядерной энергетики быстрых реакторов с расширенным воспроизводством плутония позволяет, в принципе, обеспечить производство энергии, в несколько раз превышающее сценарий MIT. При этом ресурсные ограничения перестают быть «дамокловым мечом» ядерно-энергетического производства. Потребление урана не выходит за пределы уже известных запасов, его добычу, так же как и работу разделительных заводов, можно будет практически прекратить к концу века. Следует упомянуть и о перспективах использования тория (неэффективного в открытом цикле), который существенно расширяет топливную базу и может решить ряд проблем, связанных с минимизацией количества трансурановых радионуклидов в системе.

За то, чтобы атом стал «квазивозобновляемым» источником энергии, естественно, придется заплатить. Эта плата – развитие мощностей по переработке ядерного топлива, которое даже в улучшенных сценариях надо поднять, как минимум, на порядок от сегодняшнего (весьма ограниченного) уровня, когда переработкой занимаются в промышленном масштабе лишь несколько стран. Следует также отметить, что уже упоминавшаяся идея, поддерживаемая авторами отчета и давно обсуждаемая в ядерном сообществе – о развитии инфраструктуры ядерного топливного цикла, прежде всего, наиболее чувствительных производств по обогащению и переработке ядерного топлива внутри стран, уже их имеющих, - технически вполне осуществима. Объемы производств (при приемлемом радиационном риске) и потоки ядерных материалов – свежего и облученного (наиболее защищенного от несанкционированного использования) ядерного топлива, вполне технически реализуемы даже в высоких сценариях развития ядерной энергетики и, конечно, несопоставимы с сегодняшними гигантскими и создающими глобальные экологические проблемы трансконтинентальными потоками органики.

Обоснованно критикуемая авторами, но имеющая хорошие перспективы значительного усовершенствования, водная технология переработки топлива PUREX еще довольно долго должна оставаться базовой в ядерной промышленности. Разумеется, внедрение быстрых реакторов повлечет за собой и смену технологий в переработке ядерного топлива – выход из стадии пилотных экспериментов неводных методов переработки (расплавы солей, газофторидная и др.), если, конечно, не будут восприняты предложения по свертыванию исследований и разработок в этом направлении.

Таким образом, ядерное будущее, не ограниченное строго исчерпаемыми ресурсами и кардинально минимизирующее количество отходов своей деятельности, возможно и при высоких сценариях использования ядерной энергии для электрического (и не только) производства. Оно очевидно потребует новых инновационных технологий (бридеры, МОХ-топливо, новые методы переработки). Кстати, большинство отобранных международным проектом G-IV инновационных систем ориентировано именно на замкнутый топливный цикл. Для их разработки, учитывая огромный уже накопленный багаж знаний и опыта, еще есть время, если преднамеренно не сдерживать это направление прогресса.

Следует отметить, наверное, и еще одну тонкость. Реальное развитие ядерной технологии в области топливоиспользования сосредоточено в сфере повышения глубины выгорания топлива. В настоящее время, технологии ориентируются на повышение выгорания топлива в легководных реакторах до 10% тяжелых ядер (что предполагают и авторы доклада), а в «надеждах» - и более. Создание быстрых реакторов с аналогичными параметрами по выгоранию топлива, позволит принципиально сократить объемы переработки топлива, без заметных жертв в конверсионных характеристиках. Принципиально ясно, что развитие более совершенных материалов, принципиально меняет качество топливного цикла атомной энергетики и многократно расширяет ее сырьевую базу. Постулирование отрытого топливного цикла принципиально отрицает саму возможность совершенствования технологий, поскольку не формирует потребности их развития, а, следовательно, и ограничивает атомную энергетику, по существу, демонстрационными масштабами.

Экономика

Экономические сопоставления привлекательности инвестиций в ядерную энергетику и альтернативные энергетические технологии, выполненные в отчете MIT, опираются, в основном, на американские данные для анализа капитальных и эксплуатационных затрат. Даже с учетом использования цен на газ не слишком высоких ценовых категорий, эти расчеты наглядно показывают тенденцию к росту экономической привлекательности АЭС, особенно с учетом прогнозируемого введения «внешних» затрат, которые потребителям придется платить за воздействие энергетических источников на окружающую среду.

Понятно, что при таком подходе едва задеваемая авторами проблема регионального размещения источников органического топлива и потребителей (ядерная энергия не станет «технологией, выбранной инвесторами, в регионах, где поставщики имеют доступ к природному газу и угольным ресурсам») чрезвычайно важна для таких энергоисточников, как газ и уголь, не имеющих глобального рынка.

Хорошо известно, что доказанные запасы газа (две трети) сконцентрированы в Персидском заливе и России, и такая же доля запасов угля – в США, России, Китае и Австралии, при бедности огромного региона Восточной Азии и Дальнего Востока и газом, и (кроме Китая и Австралии) углем. Предполагаемая авторами замена быстро дорожающего газа углем, то есть соревнование между ядерной и угольной энергетикой уже десятилетиями обсуждается экспертами, но вызывает обоснованные возражения. Уголь является по существу региональным топливом, и его массовое перемещение, например, в европейский регион России или на восточное побережье Китая, войдет в неизбежное противоречие с транспортными возможностями. К тому же, уголь не может быть популярным по экологическим причинам, давая на 80% больше эмиссий углерода, чем природный газ (на единицу энергии).

Стоит упомянуть еще об одном важном факторе, не обсуждаемом в отчете. Рыночные механизмы обеспечивают эффективное использование ресурсов, но не гарантируют устойчивого развития. Важной особенностью рынка энергоресурсов является большая инерционность предложения. Увеличение предложения энергоресурсов даже на локальных рынках требует значительных инвестиций, которые финансируются за счет долгосрочных кредитов. В то же время, спрос на энергоресурсы значительно подвижнее. Поэтому недооценка будущих потребностей в энергоресурсах может вызвать резкие колебания цен и глубокие экономические кризисы, которые уже неоднократно происходили в последние годы, даже в наиболее «благополучных» странах.

При этом опасность локальных кризисов увеличивается при сложившейся в мировой экономике тенденции к уменьшению горизонтов планирования, дефициту и существенному удорожанию долгосрочных кредитов.

В XXI веке человечеству предстоит жить в условиях быстрых технологических и социальных изменений. Чтобы мировое развитие стало устойчивым, придется заплатить немалую цену. Цена устойчивого развития – крупные долгосрочные капиталовложения в мировую инфрастуктуру, в первую очередь, в энергетическую инфраструктуру, на которой базируется экономический рост. Условием эффективности крупных долгосрочных капиталовложений является обоснованная, целенаправленная экономическая политика правительств в сочетании с привлечением научного потенциала всего мирового сообщества. Следует отметить, что предложения отчета MIT в этом направлении, ориентированные на реалии американской политической системы, представляют интерес и для других стран.

Из существующих технологических возможностей ядерная энергетика в наибольшей степени претендует на роль стабильного ядра мировой энергетической системы, малочувствительного к дестабилизирующим факторам. Она может играть стабилизирующую роль именно в переходные периоды и в кризисных ситуациях вследствие высокого уровня независимости от характера добычи и производства топлива. Доля ядерной энергетики в топливно-энергетическом комплексе и даже в электроэнергетике невелика, но она может оказаться существенной для стабилизации цен на энергоресурсы и развития экономики в целом.

Что касается экономических оценок внутри ядерной энергетики, т.е., различных вариантов организации топливного цикла, следует подчеркнуть полное согласие с завершающим тезисом из экономической главы отчета MIT:

«Увеличение затрат, связанное с переработкой топлива и повторным его использованием в ядерных реакторах на тепловых нейтронах, невелико относительно общих затрат на выработку электроэнергии на АЭС. К тому же, неопределенность оценок затрат на топливный цикл очень велика».

Вместо заключения

В результате принятых в 70-е годы односторонних решений США прекратить расширение мощностей и услуг по обогащению урана, а также гражданский рецикл и даже исследования в сфере усовершенствованных топливных циклов, произошел «раскол» между США и многими другими имеющими существенные ядерные мощности странами, длительное время препятствовавший дальнейшему развитию ядерного топливного цикла. Постепенно остальные «ядерные» страны научились «идти не в ногу» с одним из основателей «ядерной эры». К середине 90-х годов еще 15 стран, кроме США и России, создали частично или полностью развитые мощности ядерного топливного цикла. В самих Соединенных Штатах к этому времени исследования в области топливного цикла практически прекратились, причем большая часть соответствующей инфраструктуры просто исчезла.

Прогнозируемый энергетический рост развивающихся стран в сочетании с «выравниванием» экологических последствий от конкурирующих энергоисточников, по всей вероятности будет иметь результатом «новую ядерную эру». Возвращение, в новых условиях, к периоду кардинального различия во взглядах между лидерами ядерного развития было бы крайне контрпродуктивным как для США, так и для остального мира, который будет просто вынужден без участия США разрабатывать замкнутый топливный цикл.

Представляется, что отчет MIT не дает веских оснований для такой пессимистической гипотезы. Необходимо только распространить тезис авторов, относящийся к энергетике в целом, и на политику в самой ядерной энергетике:

«Для правительств важно выработать политику, которая позволила бы иметь полный диапазон существенных вариантов».

Россия. США. Весь мир > Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика. Металлургия, горнодобыча > globalaffairs.ru, 26 июля 2004 > № 2906382 Александр Гагаринский

На авиасалоне в Фарнборо объявлено о создании компаниями «Снекма моторс» и НПО «Сатурн» российско-французского СП по производству турбореактивных двигателей SM146 для российского регионального самолета RRJ компании «Сухой». Как сообщил советник генерального директора компании «Сухой» Алексей Повещенко, новое СП получило название «Пауэр Джет». «Предприятие обеспечит разработку, производство, маркетинг, продажу, поддержку авиакомпаний и сервис находящихся в эксплуатации двигателей. С российской стороны директором «Пауэр Джет» назначен Алексей Жаворонков, с французской – Мишель Дешелотт», – отметил Повещенко. По мнению зарубежных экспертов, российские и французские производители авиадвигателей имеют хорошие перспективы по продвижению двигателя SM146 на мировой рынок. По их оценкам, до 2022г. на рынке будет продано около пяти тыс. региональных самолетов, в т.ч. до 800 российских RRJ производства компании «Сухой». Продажи на мировом рынке региональных самолетов распределятся следующим образом: Северная Америка – 35%, Европа – 25%, Россия и страны СНГ – 9%, Азия, Австралия и Океания – 15%, Латинская Америка – 10%, другие страны – 6%. Первые 2 двигателя для первого самолета RRJ, который должен подняться в воздух в окт. 2006г., будут поставлены в этом же году. Уже начато изготовление их компонентов. Сертификация SM146 по российским, западноевропейским и американским нормам будет завершена в марте 2007г., уточнил советник генерального директора компании «Сухой». Франция > Авиапром, автопром > ria.ru, 22 июля 2004 > № 5664

В опубликованном докладе ООН о развитии человека за 2004г. Грузия заняла 97 место из 177 стран. Доклад содержит цифры и факты, свидетельствующие об уровне жизни и социальной защищенности жителей различных стран. Основные показатели, по которым определялся рейтинг государств – продолжительность жизни, ВВП на душу населения (по паритету покупательной способности) и уровень грамотности. При определении рейтинга учитываются и такие факторы, как свобода человека и его возможность участия в общественной жизни.В пятерку лидеров – стран с высоким уровнем развития вошли Норвегия, Швеция Австралия, Канада и Нидерланды. США и Япония заняли на 8 и 9 месте соответственно. Замыкают список из 177 государств Буркина-Фасо, Нигер и Сьерра-Леоне. В группу с самым низким уровнем развития человеческого потенциала вошли 37 стран. Все государства СНГ вошли в группу стран со средним уровнем развития. Россия заняла 57 место, Белоруссия – 62, Украина – 70, Казахстан – 78, Армения – 82, Туркменистан – 86, Азербайджан – 91, Узбекистан – 107, Киргизию – 110 и Таджикистан – 116 места. Эстония, Литва и Латвия находятся в списке стран с высоким уровнем человеческого развития и занимают соответственно 36, 41 и 50 места. Грузия > Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 21 июля 2004 > № 15569

ОАО «Дальневосточное морское пароходство» (ДВМП) подписало с китайской верфью Jinling Shipyard из г.Нанкина контракты на строительство четырех контейнеровозов, дедвейтом 1760 т., вместимостью 1080 ед. в 20-футовом эквиваленте каждый. Об этом сообщили в пресс-службе компании. Начало строительных работ на верфи запланировано на янв. 2005г. Сдача контейнеровозов в эксплуатацию намечена на март, сент., нояб. и дек. 2006г. Предполагается, что финансирование данного проекта частично будет осуществляться на заемные средства. Крупнейшие западные банки уже выразили готовность принять участие в его финансировании. Особенностью контейнеровозов является то, что они имеют высший класс автоматизации. Новые суда в рабочем режиме развивают скорость до 19,6 узлов. Контейнеровозы этого типа будут самыми быстроходными судами во флоте компании, их предполагается задействовать на международных линиях ДВМП.«Верфь, с которой мы работаем, накопила хороший опыт в области строительства контейнеровозов, в т.ч. и с необходимой нам спецификацией. Причем спецификация эта была разработана немецкими дизайнерами и судостроителями, а китайская верфь используется только в качестве инструмента реализации проекта», – заявил гендиректор ОАО ДВМП Евгений Амбросов. «Дальневосточное морское пароходство» также увеличило свой контейнерный парк на 1600 новых 20-футовых сухих контейнеров. Первая партия этих контейнеров уже поступила к грузоперевозчикам. Новые контейнеры будут в основном задействованы на рынке перевозок Азиатско-Тихоокеанского региона и между портами Северной Америки.

ДВМП – одно из крупнейших пароходств России. Оно осуществляет грузовые перевозки между портами Дальнего Востока, Чукотки, Сахалина и Камчатки, а также портами Южной Кореи, Японии, Китая, Тайваня, Вьетнама, Австралии, Новой Зеландии и США. Основным акционером компании является группа «Промышленные инвесторы» (65% акций) и государство (20% акций). Китай. ДФО > Судостроение, машиностроение > ria.ru, 1 июля 2004 > № 5093

Австралия предоставила России 7 млн.долл. на демонтаж старых атомных подводных лодок. Об этом заявил министр иностранных дел страны Александер Даунер. Как отмечается в пресс-релизе МИД Австралии, «у причалов портов российского Дальнего Востока стоят более 40 списанных атомных подводных лодок, являющихся потенциальной угрозой с точки зрения нераспространения (ядерного оружия) и защиты окружающей среды». «Являясь одной из участниц Инициативы по безопасности в борьбе с распространением оружия массового уничтожения (ИБОР), Австралия будет действовать совместно с Японией и Россией в рамках существующего соглашения относительно такой работы на российском Дальнем Востоке», - говорится в документе. Данер отметил, что ИБОР рассматривает проблему демонтажа российских ядерных субмарин как приоритетную в рамках борьбы с распространением оружия массового уничтожения. Это уменьшит опасность того, что находящееся на борту подлодок ядерное топливо может оказаться за границей, подчеркнул он. Австралия > Армия, полиция > ria.ru, 25 июня 2004 > № 6833

Внешняя политика для президента-демократа

© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2004

Самьюэл Бергер был помощником президента Клинтона по национальной безопасности с 1997 по 2001 год, а в настоящее время возглавляет консалтинговую компанию Stonebridge International. Данная статья опубликована в журнале Foreign Affairs № 3 (май/июнь) за 2004 год. © 2004 Council on Foreign Relations Inc. Публикация статьи с изложением точки зрения Республиканской партии планируется на июль/август.

Резюме Администрация Буша оттолкнула от себя союзников и отвернулась от наиболее насущных мировых проблем. Чтобы успешно бороться с ОМУ и терроризмом, нужно восстановить авторитет США во всем мире.

ПАДЕНИЕ С ПЬЕДЕСТАЛА

Прошлой осенью президент Джордж Буш выступил в Национальном фонде развития демократии с важным заявлением, в котором очертил цели и задачи Соединенных Штатов. Как верно заметил президент, в интересах США – наличие политической свободы в мусульманских странах, поскольку ее отсутствие лишает людей возможности выразить недовольство мирным путем, толкает их к насилию и правонарушениям. Президент справедливо упрекнул прежние администрации в слишком мягком отношении к авторитарным арабским режимам и заявил, что Америка берет на себя трудную, но жизненно важную задачу – способствовать формированию более открытого и демократичного общества в странах Ближнего Востока. Но за редким исключением активисты демократического движения, политики, журналисты и интеллектуалы мусульманского мира – наши естественные партнеры в этом деле – отнеслись к словам Буша скептически и даже с пренебрежением. На всем Ближнем Востоке речь президента едва ли сколько-нибудь значительно повлияла на бытующие в среде простых людей представления о Соединенных Штатах и их намерениях. Проблема не в том, что идеи президента чужды арабскому миру. Согласно последним опросам, проведенным в этом регионе исследовательским центром Pew Research, значительное большинство респондентов от Марокко до Иордании и Пакистана стоят на демократических позициях. Им свойственно стремление жить в обществе, в котором руководители избираются в ходе свободного волеизъявления, где свобода слова надежно защищена и соблюдается законность. Но, как ни парадоксально, не меньше респондентов в тех же странах утверждают сегодня, что им «не нравятся американские представления о демократии».

Подобные противоречия имеют место и в других регионах. Вашингтон намерен защитить Южную Корею, если на полуострове вспыхнет война, однако растущее число молодых южнокорейцев считают, что Америка представляет собой бЧльшую угрозу для безопасности их страны, чем Северная Корея. Мы ведем с терроризмом борьбу, которая в равной степени жизненно необходима как для нашей, так и для европейской безопасности, но в глазах европейцев борьба с терроризмом все чаще ассоциируется с проявлением эгоистических интересов мощной державы, и потому они требуют от своих правительств, чтобы те отказались от участия в этой борьбе.

Такое негативное отношение частично проистекает из естественного недовольства американской военной, экономической и культурной мощью. Здесь мы мало что можем поделать, и за это нам нет необходимости оправдываться. Но такое отношение стало еще более нетерпимым из-за свойственной администрации Буша манеры добиваться своих целей. Высокомерный стиль поведения администрации и ее ничем не оправданная односторонняя политика оттолкнули тех, кто являлся наиболее вероятным сторонником восприятия американских ценностей, и вызвали оппозицию даже со стороны тех, кому наиболее выгоден успех Соединенных Штатов. В мире остается все меньше и меньше людей, допускающих наличие какой-либо связи между их устремлениями и теми принципами, которые проповедует Вашингтон.

В результате, несмотря на небывалую мощь, которой сегодня обладает Америка, уровень ее влияния редко опускался до столь низкой отметки, как теперь. Мы способны воздействовать на другие страны средствами принуждения, но нам не слишком часто удается добиться чего-либо путем убеждения. Наши важнейшие глобальные инициативы, начиная с продвижения реформ на Ближнем Востоке и заканчивая искоренением терроризма, скорее всего, закончатся провалом, если Соединенные Штаты не изменят свой подход или не сменят свое руководство.

СРЕДСТВА, ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ НЕ ПО НАЗНАЧЕНИЮ

В этом году в ходе предвыборных дискуссий по вопросам внешней политики одинаково интенсивно обсуждаются как стоящие перед нами цели, так и средства их достижения. Большинство демократов согласны с президентом в том, что борьба с терроризмом и распространением оружия массового уничтожения (ОМУ) должна стать приоритетным направлением глобального масштаба, что война в Афганистане была необходима и оправданна, что саддамовский Ирак представлял собой угрозу, которую нужно было устранить тем или иным способом. Более того, по прошествии времени администрация Буша, по крайней мере на словах, приняла аргументацию демократов относительно того, что для достижения победы над терроризмом Соединенным Штатам недостаточно просто уничтожить зло, что тут необходимы еще какие-то добрые начинания, поддерживающие людей в их стремлении жить мирно и свободно, победить нищету и болезни.

Однако, ставя перед собой подобные цели, администрация придерживалась радикальных убеждений относительно того, как США должны вести себя на международной арене. Главные стратеги из администрации президента, очевидно, полагают, что в нынешнем хаотичном мире американская мощь – особенно военная – единственное реальное средство достижения целей и что, покуда мы внушаем страх, не столь важно, любят нас или нет. Эти же люди считают, что для поддержки наших усилий во внешней политике нам лучше создавать временные «коалиции заинтересованных участников», поскольку длительные альянсы требуют слишком многих компромиссов. Согласно их теории, в силу сложившихся обстоятельств Америка обязана выступать в роли доброй силы и иметь благие намерения, а потому не нуждается в чьем-либо одобрении для придания легитимности собственным действиям. К тому же они полагают, что международные организации и международное право – не что иное, как ловушки, расставленные более слабыми государствами, которые стремятся связать нам руки.

Эти идеи не новы. Во времена Трумэна и Эйзенхауэра радикальная фракция республиканцев в Конгрессе под предводительством лидера республиканского большинства в сенате Роберта Тафта ополчалась буквально против любой из мер, направленных на создание послевоенного международного порядка. Радикалы возражали против создания НАТО и размещения войск США в Европе на постоянной основе, поскольку считали, что в противостоянии замыслам Советского Союза нам следует положиться на одностороннее применение военной силы. Они выступали против учреждения Всемирного банка и МВФ, были враждебно настроены в отношении ООН. Они презирали «универсалистов» вроде Элеонор Рузвельт, поскольку те поддерживали идеи международного права. В течение короткого времени сторонники Тафта доминировали в Конгрессе (до тех пор, пока демократы и республиканцы-интернационалисты, такие, как Дуайт Эйзенхауэр, совместными усилиями не потеснили их на политической сцене). Но вплоть до сегодняшнего дня их радикальное мировоззрение никогда не определяло политику исполнительной власти.

Подлинное «столкновение цивилизаций» происходит не где-нибудь, а в Вашингтоне. А учитывая открытые разногласия между госсекретарем Колином Пауэллом и министром обороны Дональдом Рамсфелдом, можно сказать, что оно разворачивается даже внутри самой президентской администрации. И это не спор по отдельным политическим вопросам – войне в Ираке, цене соблюдения Киотского протокола или расходам на оказание помощи другим странам. Это – столкновение диаметрально противоположных взглядов на роль Америки в мире. Это – битва между либералами-интернационалистами, объединяющими в своих рядах представителей обеих партий и считающими, что обычно нам нет равных по силе, когда мы вместе с союзниками выступаем в защиту общих ценностей и интересов, и теми, кто, видимо, полагает, что Америка должна либо действовать в одиночку, либо вообще воздерживаться от каких-либо шагов. Сторонники жесткой линии в администрации Буша весьма активно выражают и отстаивают свою позицию. В год выборов демократам также следует четко изложить свои взгляды по поводу того, что они думают и что собираются делать в связи с необходимостью укреплять безопасность и благосостояние США, продвигать демократические идеалы, восстанавливать наше влияние, наш авторитет и нашу способность к лидерству. Демократы должны наметить контуры такой внешней политики, которая не только ставила бы перед страной верные цели, но и позволила бы ей снова обрести способность к их достижению.

С НАМИ, А НЕ ПРОТИВ НАС

Все послевоенные администрации, как республиканские, так и демократические, верили, что в мире есть некие вещи, с которыми нельзя не бороться: это одиозные режимы или отдельные личности, которые заслуживают быть заклейменными в качестве зла и могут быть остановлены только силой. И сегодня, не отрицая важности изменения политических и экономических условий, в которых зарождаются террористические движения, мы должны осознать: простым устранением причин возникновения терроризма мы не сможем помешать законченным террористам нанести удар по США или по странам-союзницам. Таких людей следует изолировать от общества или уничтожать.

Точно так же мы должны избавиться от успокоительных софизмов, будто свободный рынок неизбежно порождает свободное общество, а глобализация сама по себе обеспечит мир во всем мире. Страны и их лидеры – не заложники абстрактных исторических сил. Они действуют в соответствии с собственными интересами и амбициями. В обозримом будущем Соединенным Штатам и их союзникам следует быть готовыми при необходимости к применению военной и экономической силы, дабы укоротить амбиции тех, кто угрожает нашим интересам.

Ставка на силу и решимость, готовность сформулировать четкие условия взаимодействия и последствия их несоблюдения, несомненно, правильная позиция по отношению к нашим противникам. Однако грубой ошибкой нынешней администрации является то, что принцип «с нами или против нас» она применяет не только к врагам Америки, но и к ее друзьям. Проще говоря, сила аргументов произведет на наших естественных союзников гораздо большее впечатление, нежели аргументы силы. Демократически избранные лидеры, будь то в Германии, Великобритании, Мексике или Южной Корее, должны укреплять в согражданах стремление поддерживать США в реализации совместных с ними планов. Убеждая эти страны в том, что Соединенные Штаты используют свою силу на общее благо, мы тем самым даем им возможность встать на нашу сторону. Но, принуждая их действовать во имя наших интересов, мы способствуем тому, что противостояние Америке становится для них политически необходимым, а то и выгодным. Десять лет назад трудно было даже представить себе, что лидеры Германии и Южной Кореи – двух государств, обязанных своим существованием Америке, которая жертвовала ради них жизнями своих солдат, – победят на выборах под антиамериканскими лозунгами.

Начиная войну с Ираком, администрация Буша полагала, что большинство союзников присоединится к нам, если мы ясно дадим им понять, что в противном случае поезд уйдет без них. Считалось также, что мы не нуждаемся в легитимности, которую обеспечили бы одобрение и участие ООН. На практике эти теории оказались несостоятельными. Человеческие, финансовые и стратегические потери в ходе этой войны многократно возросли, а успешное завершение оккупации было поставлено под угрозу из-за того, что Вашингтону не удалось заручиться поддержкой сильных союзников (таких, как Франция, Германия и Турция, а не подобных, скажем, Маршалловым островам).

Но даже по окончании военных действий администрация продолжала терять свое влияние в лагере союзников. Много говорилось об опрометчивом решении Пентагона отказать в контрактах на восстановление Ирака компаниям из стран-союзниц по НАТО, таких, как Канада, Франция и Германия, в тот самый момент, когда Соединенные Штаты обратились к ним с просьбой о списании иракских долгов. При этом мало кто обратил внимание на еще более странное решение администрации – приостановить оказание многомиллионной военной помощи государствам, поддержавшим войну, из-за их отказа гарантировать американцам полную неприкосновенность со стороны Международного уголовного суда. В итоге получается, что мы проявили одинаковое пренебрежение по отношению как к «старой», так и к новой Европе.

Что касается ООН, то спустя несколько месяцев после вторжения в Ирак выяснилось: лидер главенствующей шиитской общины отказывается даже встречаться с американскими представителями, не говоря уже о том, чтобы принять наш план выборов. В результате Вашингтону пришлось упрашивать ООН выступить в качестве посредника. К администрации пришло запоздалое понимание того, что наши действия приобретают бЧльшую легитимность, если их одобряет мировое сообщество.

Администрации демократов предстоит подтвердить готовность США применить военную силу (при необходимости – в одностороннем порядке) для защиты своих жизненных интересов. Но для нас нет более важной задачи, чем восстановление морального и политического авторитета Америки в мире, чтобы в нужный момент мы могли убедить других присоединиться к нам. Столь крутой поворот требует выработки нового стратегического соглашения с нашими ближайшими союзниками, в особенности на европейском континенте. Вашингтону следует начать с простой декларации нашей политической программы: в борьбе с глобальными угрозами Соединенные Штаты будут в первую (а не в последнюю) очередь действовать в согласии с союзниками. Предлагая союзникам присоединиться к нам в военных операциях или восстановительных работах по государственному строительству в таких странах, как Ирак и Афганистан, мы должны быть готовы разделить с ними не только связанный с этим риск, но и право принятия решений. Именно так мы действовали, когда НАТО вступила в войну в Боснии и Косово, и именно об этом нынешняя администрация столь безответственно забыла, когда НАТО в соответствии со статьей о коллективной обороне предложила США свою помощь в Афганистане. Среди обязательств Америки в подобном соглашении должна также присутствовать необходимость последовательно уделять особое внимание подлинно глобальным приоритетам, в первую очередь борьбе с терроризмом, не отвлекаясь на частные идеологические разногласия по таким вопросам, как Киотский протокол, Международный уголовный суд и Конвенция о запрещении биологического оружия.

Подход администрации демократов к разрешению споров вокруг договоренностей с Европой должен отличаться прагматизмом и концентрироваться на том, чтобы устранять недостатки в существующих соглашениях, а не аннулировать эти соглашения. Международное право само по себе не гарантирует соблюдения содержащихся в нем положений и не решает никаких проблем. Но когда наши цели находят свое воплощение в договорных документах, мы можем в случае их нарушения заручиться международной поддержкой. К тому же ничто так не подрывает авторитет Соединенных Штатов, как представление о том, что Америка возомнила себя слишком могущественной, чтобы быть связанной нормами, которые сама же проповедует всем остальным.

СИЛА УБЕЖДЕНИЯ

В рамках нового соглашения с союзниками Соединенные Штаты должны возобновить усилия на том направлении, которое во всем мире справедливо считается залогом долгосрочных перемен на Ближнем Востоке. Речь идет о разрешении палестино-израильского конфликта. Пока конфликт продолжается, арабские правители будут использовать его как отговорку, чтобы не проводить реформы и уклоняться от открытого сотрудничества с США в борьбе с терроризмом.

Возможно, что в создавшемся на данный момент положении односторонние действия Израиля, направленные на обеспечение собственной безопасности, являются неизбежной мерой. Уже более трех лет народ этой страны подвергается беспрецедентно жестокому террору. Но действия, предпринимаемые израильским правительством, должны стать не иллюзорным финалом, а лишь этапом на пути к переменам в палестинском руководстве, которые могли бы способствовать переговорам и достижению взаимного соглашения. Если вывод израильских войск с Западного берега реки Иордан и из сектора Газа будет согласован с палестинцами, если израильская «стена безопасности» будет рассматриваться как временная мера, вызванная соображениями безопасности и демографии, а не стремлением захватить чужие земли, сохранится надежда на реальное решение этой проблемы. Если нет, пустое пространство, образовавшееся после вывода войск, превратится в несостоявшееся прибежище террористов под предводительством радикалов из ХАМАС. При подобном устрашающем сценарии палестинцы продолжат свою самоубийственную стратегию террора, следствием чего станет не оттеснение Израиля к морю, а принятие им более радикальных и жестких решений. Долгая война «на износ» обернется для Израиля еще большим разобщением и утратой иллюзий. Целое поколение детей в регионе вырастет с убеждением, что США – это проблема, а не решение.

Американская политика в отношении палестино-израильского конфликта традиционно покоилась на двух столпах. Мы – самые стойкие союзники Израиля. И мы – честный посредник для обеих сторон. Это не сделало нас беспристрастными, скорее наоборот. Мы весьма заинтересованы в достижении такого соглашения, которое одновременно гарантировало бы безопасность Израилю и достойную жизнь палестинцам. Администрация демократов должна будет со всей энергией и решимостью вновь обратиться к этим принципам. Она обязана стать надежной опорой Израиля в его борьбе с терроризмом и помочь палестинцам освободиться от своих лидеров, которых мало что заботит, кроме собственного выживания. Ей также следует показать пример международному сообществу, предложив реалистичную концепцию будущей жизни палестинцев при условии, что они признают факт существования еврейского государства Израиль и будут уважать его безопасность. Нужно наметить также концепцию создания двух государств, при которой палестинцы что-то выигрывают, а что-то теряют. Ставки очень высоки, и без участия США никакой прогресс невозможен.

Когда мы вновь присоединимся к мирному процессу и приступим к упрочению ослабленных связей с союзниками, чего попросит у них взамен президент-демократ? Прежде всего, реального направления воинских контингентов и финансовой помощи в Афганистан и Ирак. НАТО согласилась, наконец, возглавить расширенную миротворческую миссию в Афганистане, и теперь существует острая необходимость укрепить европейскими силами американское присутствие, чтобы предотвратить возвращение хаоса, бросающего вызов нашим интересам. Наряду с Пакистаном Афганистан остается передовой линией борьбы с террором. Но при нынешних взаимоотношениях с нашими союзниками по ту сторону Атлантики немногие европейцы поддерживают идею отправки войск в Афганистан для выполнения опасных миссий. Если новая администрация хочет восстановить безопасность в Афганистане и облегчить бремя, которое несут сейчас американские солдаты, ей придется заняться решением этой проблемы.

Ираку также потребуется, чтобы в решении его судьбы приняло участие целое поколение представителей международного сообщества. Независимо от того, была ли оправданна эта война, сегодня все глубоко заинтересованы в успехе Ирака. Раскол иракского общества по этническим или религиозным причинам приведет к дестабилизации обстановки на Ближнем Востоке и подстегнет радикальные движения, представляющие угрозу для современного мира. Стабильность и демократия в Ираке, напротив, стимулировали бы процесс реформ во всем регионе. Для этого потребуется длительное участие в восстановлении и политическом развитии Ирака наряду с активной позицией в военных вопросах. А она подразумевает, что международные контингенты не будут безвылазно оставаться на базах и в казармах, передоверив обеспечение безопасности плохо подготовленным иракским службам. Но поддержание военного присутствия на таком уровне невозможно, и будет считаться нелегитимным в глазах простых иракцев, если на него не будут смотреть, как на подлинно международный, а не исключительно американский проект.

Вся ирония в том, что односторонний подход администрации Буша позволил нашим союзникам остаться в стороне: дал им повод уклониться от того, чтобы взять на себя ответственность по данному и ряду других глобальных вопросов. Демократическая администрация не стала бы оттеснять союзников на второй план, когда речь идет о вопросах, которые представляются им важными. Взамен она получила бы право требовать от них гораздо больше, будь то их вклад в стабилизацию Ирака и Афганистана, демократизация на Ближнем Востоке или предотвращение распространения и потенциального применения ОМУ.

ПРЕДОТВРАТИТЬ, ЧТОБЫ НЕ ПРИШЛОСЬ УПРЕЖДАТЬ

Когда администрация Буша доказывала необходимость вторжения в Ирак, один из аргументов президента гласил: Соединенные Штаты не могут ждать, пока угроза применения ОМУ станет неизбежной. Но общий подход администрации к борьбе с распространением ОМУ противоречит этой логике.

Демократической администрации следует использовать все имеющиеся в ее арсенале средства, чтобы предупредить возникновение угрозы ОМУ, прежде чем применение военной силы станет единственно возможным решением. Наиболее верное средство, к которому Вашингтон может прибегнуть уже на раннем этапе, дабы предотвратить попадание смертоносных материалов в руки террористов или стран-изгоев, – это обезвредить такого рода материалы в месте их изначального нахождения. Но нынешняя администрация проявляет мало интереса к ускорению или расширению соответствующих программ. В начале президентского срока Джордж Буш-младший пытался даже урезать расходы на программу Нанна – Лугара по совместному сокращению угрозы, предназначенную для стран бывшего Советского Союза. При наших теперешних темпах потребуется 13 лет, чтобы повысить безопасность всех российских объектов, на которых размещены плутоний и высокообогащенный уран. Увеличение суммы финансирования программы Нанна – Лугара позволит сделать то же самое за 4 года. Но и за пределами России работают десятки исследовательских реакторов, в которых хранится сырье для производства радиологического или ядерного оружия. Нам следует возглавить глобальное движение, направленное на то, чтобы повсюду в таких местах была обеспечена безопасность ядерных материалов.

Единственная страна, которая, по нашим данным, имеет возможность и предположительно намерение продать террористам полноценное ядерное оружие, – это Северная Корея. Но президентская администрация с необъяснимым спокойствием наблюдала за тем, как КНДР неуклонно продвигалась к тому, чтобы стать первым в мире ядерным «Уолмартом» (сеть знаменитых американских супермаркетов, – Ред.). Сегодня Пхеньян способен производить и потенциально продавать до 6 ядерных единиц в любой конкретный момент. А к концу текущего десятилетия эта цифра, вероятно, составит 20 ядерных единиц – показатель, превышающий даже самые мрачные прогнозы разведки относительно Ирака. И мы не знаем, сколько плутония переработано в пригодное для применения ядерное топливо за последние полтора года, с тех пор как Северная Корея выслала международных наблюдателей. А мы всё это время обсуждали вопрос о форме стола для переговоров.

Администрация демократов должна будет в кратчайшие сроки внести ясность в вопрос, собирается ли Ким Чен Ир превратить Северную Корею в ядерную фабрику или готов вести переговоры о присоединении страны к мировому сообществу. Официальным представителям США следует выступить с серьезным предложением, согласно которому Северная Корея осуществляет всеобъемлющую и контролируемую нейтрализацию своих ядерных программ в обмен на экономическую и политическую интеграцию в мировое сообщество, и быть готовыми к обоюдному выполнению данной договоренности, как только будут согласованы ее основные положения. Мы должны быть готовы к положительному ответу. И если Пхеньян ответит «нет», Южная Корея, Япония и Китай присоединятся к нашим силовым операциям, только будучи убеждены, что мы предприняли серьезную попытку и сделали все возможное, чтобы избежать конфронтации. Наихудший вариант развития событий таков: нищая Северная Корея поставляет ядерное оружие «Аль-Каиде», ХАМАС или чеченским боевикам, которые затем наносят удары по Вашингтону, Лондону или Москве.

Такой же план «открытых действий» необходим и в случае с Ираном. В обмен на полный отказ Тегерана от ядерных амбиций и терроризма ему публично предлагается установить нормальные отношения. И если руководство Ирана отвернется от такого предложения, лишив людей возможности осуществить свои надежды, это приведет в движение внутренние механизмы самого иранского общества. У нас есть и другие претензии к Ирану и Северной Корее, в том числе связанные с творящимися там вопиющими правонарушениями. Но эти проблемы будет решить легче, если мы сначала выведем обе страны из изоляции.

Демократической администрации следует стремиться к дальнейшему укреплению международных правил, запрещающих распространение ОМУ. Существующий Договор о нераспространении ядерного оружия способствовал установлению одной важной нормы международного права. В рамках этого договора с 1975 года Южная Корея, Аргентина, Бразилия, Тайвань, ЮАР, Казахстан, Белоруссия, Украина, а теперь и Ливия дали обратный ход и отказались от своих ядерных программ. Но договор по-прежнему несовершенен, поскольку ничто не препятствует следующему сценарию. Эти страны разрабатывают все составляющие ядерной программы, а затем, не неся никаких штрафных санкций, выходят из договора, как только они смогут приступить к работам по обогащению урана или производить плутоний для ядерного оружия. Мы должны добиваться новой договоренности. Ядерные державы, такие, как США, должны помогать неядерным странам в развитии ядерной энергетики и снабжать их ураном. Но они обязаны и держать под контролем все стадии топливного цикла, изымая отработанное ядерное сырье и обеспечивая ему надежное хранение, дабы предотвратить использование его для производства оружия. (Несомненно, существует риск, связанный с местом и способом хранения топлива, однако свободной от риска альтернативы не существует.) К любой стране, пытающейся выйти за рамки этой строгой системы контроля, должны автоматически применяться санкции ООН. Попытки убедить неядерные государства согласиться с таким вариантом увенчаются успехом только в том случае, если сама Америка подаст пример того, как следует действовать. Это значит, что нужно отказаться от безответственных планов администрации Буша по разработке нового поколения ядерного оружия малой мощности (создающих впечатление, что такое оружие вообще может быть средством эффективного ведения войны) и присоединиться к Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний.

НОВЫЕ ЗАДАЧИ,НОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ

Большинство демократов согласны с президентом Бушем в том, что с террористами, а иногда даже и с несговорчивыми режимами следует общаться на языке силы. Вопрос не в том, стоит ли задействовать наш военный и разведывательный потенциал, а в том, как это делать и насколько оперативно нам удается адаптировать его к тем проблемам и задачам, с которыми сегодня сталкивается Америка.

После завершения холодной войны прошло уже два цикла военных реформ – переход от наращивания гигантских бронетанковых формирований к преимущественному размещению мобильных воинских частей в любых регионах мира и от аналоговых технологий к цифровым информационным системам. Борьба с терроризмом потребует еще одной трансформации в военной сфере. Хотя нам по-прежнему необходим потенциал для ведения войны с применением обычных средств, сегодня придется уже без помощи танков и истребителей находить и уничтожать врагов, прячущихся в тени, зачастую среди простых граждан. По сути, это задача для разведслужб. Новая администрация должна будет провести масштабное переоснащение и модернизацию наших разведывательных агентств, и в том числе назначить нового главу национальной разведки, уполномоченного целиком распоряжаться отраслевым бюджетом, а не пятой его частью, как нынешний директор ЦРУ. Конечно, неизбежны ситуации, когда через испытание войной с терроризмом пройдут и наши вооруженные силы, как это было в Афганистане, Пакистане, Йемене и на Филиппинах. Чего потребует от нас эта война с точки зрения новой доктрины, тактики, обучения и вооружения? Как она изменит организацию нашей военной сферы? Как победить нового противника, не изменяя ценностям, которые защищают наших солдат в военное время и определяют ответ на вопрос, кто мы? Администрация Буша игнорировала эти вопросы. Администрация демократов должна будет на них ответить.

В администрации Буша полагают, что наши войска должны быть задействованы исключительно в случае войны. С самого начала Буш и его команда не принимали концепцию миротворческой деятельности и национального строительства и с большим подозрением относились к идее длительного размещения американских контингентов за рубежом. Это предубеждение легло в основу американской стратегии в Афганистане и Ираке – и обернулось тяжелейшими последствиями. Избавив Афганистан от власти талибов, администрация Буша доверила строительство этого государства тем же самым полевым командирам, которые уничтожали афганскую нацию в начале 1990-х. В Ирак же администрация отправила минимальный контингент, необходимый для того, чтобы нанести поражение противнику, не сочтя при этом нужным использовать дополнительные войска для занятия и обезвреживания освобождаемых ими территорий. В итоге война сменилась хаосом, который привел к охлаждению отношений войск коалиции с коренным населением, в то время как террористы вновь подняли голову.

Что требуется от демократов, так это чувство реализма: если Соединенные Штаты ввязываются в войну, они должны подготовиться к тому, чтобы после ее окончания, если это необходимо для закрепления успеха, годами сохранять свое присутствие, восстанавливать то, что было разрушено, и работать в связке с союзниками. Где бы то ни было – на Балканах, в Афганистане или Ираке, мы должны уметь продемонстрировать свою стойкость, а не только силу оружия.

Частично проблема состоит в нежелании определенных военных кругов адаптировать наши вооруженные силы к подобным миссиям. Некоторые военачальники опасаются, что если армия разовьет миротворческий потенциал, то гражданским руководителям будет слишком трудно удержаться от того, чтобы не задействовать ее. Но факт остается фактом: за последние десять лет президенты от обеих партий использовали наши воинские контингенты для осуществления по меньшей мере семи крупных постконфликтных миротворческих операций или операций по стабилизации обстановки. Если мы хотим быть хорошо подготовлены в будущем, не стоит отрицать очевидное: нравится нам это или нет, в ближайшей перспективе роль вооруженных сил будет в значительной степени заключаться в осуществлении подобных миссий. Демократической администрации предстоит обеспечить нашей армии организационную структуру, боевую подготовку и вооружение, необходимые для выполнения задач, которые мы поставим перед ней, включая вооруженную борьбу с противником, подавление беспорядков, обеспечение общественной безопасности и защиту гражданского населения. А чтобы с наших военных не спрашивали сверх того, что от них требуется, необходимо гарантировать наличие гражданских институтов – собственных и международных, – работающих в вышеперечисленных направлениях.

Будь администрация Буша больше привержена идее коллективного действия, она могла бы с большим основанием требовать повышения боеспособности от наших союзников по НАТО. Нас не устраивает система разделения труда, при которой мы воюем, а они произносят речи. Мы столкнемся с необходимостью восстановления общества в странах, потерпевших крах, и в странах, переживших военные конфликты, но для нас неприемлема ситуация, когда мы будем вынуждены действовать в одиночку. Нам нужны международные институты, готовые оперативно принимать меры. Мобилизовать в себе такую готовность – первейшая задача ООН, если она стремится сохранить свою значимость. Администрация демократов должна будет возглавить работу по превращению ООН в аналог НАТО в гражданской сфере поддержания мира, с тем, чтобы Объединенные Нации обладали полномочиями, которые позволят задействовать специальные силы стран-участниц – от полиции до социальных работников – и оперативно размещать их в горячих точках планеты.

В БОРЬБЕ ЗА ОБЩЕЕ ДЕЛО

Основной задачей нашей внешней политики должно стать укрепление безопасности Соединенных Штатов. Иными словами, всю нашу мощь следует использовать для борьбы с терроризмом и распространением смертоносного оружия. Однако нам необходимо усвоить один урок, который мы извлекли из событий последних трех лет. А именно то, что наши действия всякий раз будут наталкиваться на сопротивление – даже со стороны друзей, – если мы используем нашу мощь исключительно в целях собственной безопасности, а не для разрешения проблем, в которых заинтересовано мировое сообщество. За некоторыми весьма редкими исключениями (в их число входит инициатива президента по демократизации Ближнего Востока и осознание им того факта, что США должны участвовать в общей борьбе со СПИДом) после 11 сентября 2001 года мы наблюдали, как сужается круг задач, стоящих перед нынешним кабинетом, и перспектива, которой он руководствуется. До 11 сентября администрация проводила национальную политику в области противоракетной обороны. Теперь ее политика сосредоточена на борьбе с терроризмом и отношениях с Ираком. Но у команды Буша по-прежнему отсутствует внешнеполитическая стратегия в полном смысле этого слова, стратегия, соответствующая роли державы мирового масштаба, облеченной глобальной ответственностью. Мы должны снова выйти на ведущие позиции по более широкому кругу вопросов и в большем количестве регионов, руководствуясь при этом расширенным определением национального интереса.

Следующему президенту придется, в конце концов, обратить внимание на Латинскую Америку и восстановить репутацию США как защитника демократии. Эта репутация пострадала из-за отношения президента Буша к ситуации в Венесуэле и на Гаити. Африку следует рассматривать как нечто большее, чем второстепенный участок борьбы с терроризмом. Когда президент обещал послать американские войска в Либерию, а через десять дней после высадки отозвал их обратно, по нашему престижу на континенте был нанесен сокрушительный удар.

В Азии, где проживает более половины населения планеты, происходят поистине тектонические сдвиги в геополитической и экономической сфере. Но Соединенные Штаты демонстрируют странную незаинтересованность в этих процессах. Еще недавно государства этого региона всерьез опасались Китая и связывали свое будущее с Америкой. Сегодня происходит обратное. Китай весьма умело превратил большинство стран Юго-Восточной Азии, включая Австралию, в своих союзников. Его экономика развивается колоссальными темпами. Сегодня Пекин готов решать такие серьезные дипломатические проблемы, как проблема Северной Кореи. Китай все чаще рассматривают в качестве доминирующего фактора в регионе. Богатая нефтью Россия превращается в стабильное государство, она наращивает свой потенциал и укрепляет свои позиции в Азии. Индия после нескольких поколений самоизоляции и поглощенности внутренними делами постепенно открывается для мира. Администрации демократов придется поработать над сохранением статуса Соединенных Штатов в Азии. Ее обязанностью станет стимулирование деятельности в правильном направлении поднимающихся государств Азии, а также восстановление лидирующего положения США в сфере борьбы с региональными кризисами.

Новый президент должен будет также подтвердить интерес США к тому, что происходит во внутренней жизни Китая и России. Ставки огромны: отсутствие политических реформ обернется для Китая экономической стагнацией, при которой страна не сможет удовлетворить запросы сотен миллионов людей, выбитых из привычной колеи переменами. Если Россия не будет с бЧльшим уважением относиться к законности и праву соседей на суверенитет, то она не сможет ни привлечь инвестиции, ни привить людям позитивный настрой. Настоящие реалисты понимают связь между внутренней и внешней политикой. Но администрация Буша по большей части оставила без внимания проблему внутреннего развития России и Китая. Президент Буш ни разу отчетливо не сформулировал всеобъемлющую стратегию отношений с этими странами. Вместо этого он узко сконцентрировал свое внимание исключительно на их деятельности в мировом масштабе.

Президент-демократ столкнется с необходимостью расширить структурные и географические рамки нашей внешней политики, показав миру, что нам понятна простая истина: террор – это зло, но зло не исчерпывается одним только терроризмом. Для огромного большинства людей во всем мире основную угрозу представляет не «Аль-Каида», а локальные вооруженные конфликты, вспыхивающие на почве этнических разногласий, борьбы за власть и ресурсы. А такие бедствия, как нищета, болезни и деградация окружающей среды, каждый год уносят неизмеримо больше жизней, чем террористические акты. Эти проблемы должны быть для нас значимы в той же степени, в какой, как мы ожидаем, будут значимы для других наши проблемы.

Задача Соединенных Штатов – предстать вновь как государство-миротворец. Америке следует активно участвовать в разрешении конфликтов – от Ближнего Востока до Юго-Восточной Азии, в Центральной и Западной Африке, помогать другим странам в создании их миротворческого потенциала и вместе с союзниками задействовать свои финансы и вооруженные силы, если наши интересы и ценности окажутся под угрозой. Даже если шансы на успех невелики, подобные усилия дадут миру понять, что американский потенциал может быть использован ради общего блага. Демократической администрации предстоит выделить федеральные средства на усиление борьбы на таком фронте, как инфекционные болезни. Несмотря на все красивые заголовки и громкие обещания, нельзя утверждать, что хотя бы один из пяти представителей группы риска имеет доступ к службам, занимающимся профилактикой СПИДа. На 50 больных СПИДом не приходится и одного, кто получал бы необходимые лекарства; в Африке это соотношение составляет 1 к 1 000. Международный фонд борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией обратился к состоятельным странам с просьбой о ежегодных пожертвованиях в размере 10 миллиардов долларов ради спасения миллионов жизней. Америка может и должна пожертвовать больше положенной ей части, чтобы впоследствии иметь основания призвать другие страны поступить так же.

Демократы также должны будут организовать масштабную международную инициативу с целью обеспечить чистой водой сотни миллионов людей в бедных странах. Их новой администрации следует приложить больше усилий для того, чтобы дети, особенно девочки, в других странах могли ходить в школу. Президенту и его сподвижникам надо попытаться преодолеть «информационное неравенство» – увеличивающийся разрыв между богатыми и бедными в сфере доступа к новым технологиям. Все эти задачи составят часть личной миссии для президента-демократа. Ему придется поднимать эти темы на каждом международном саммите, в каждой своей речи, призывая лидеров государств и крупных представителей частного капитала приложить больше усилий для решения указанных проблем.

Демократический кабинет должен выступить поборником расширения торговли, являющейся прочнейшим залогом долгосрочного процветания как для богатых, так и для бедных стран. Нужно убедить европейцев прекратить выплаты субсидий своим фермерским хозяйствам, поскольку они разоряют фермеров в развивающихся странах (в государствах Евросоюза на каждую корову приходится в среднем более двух долларов государственных субсидий ежедневно – эта цифра превышает прожиточный минимум большинства африканцев). При этом нам следует проявить решимость и сократить субсидии фермерам в собственной стране. Будущий президент должен будет также принять к сведению, что предприятие, добивающееся роста производства, но забывающее о справедливости, обречено на провал по обоим направлениям. Джин Сперлинг, бывший советник президента Билла Клинтона по вопросам экономики, предложил «новое соглашение о свободной торговле», направленное на расширение открытых рынков параллельно с удовлетворением законных требований трудящихся. Приоритетная роль отводится таким мероприятиям, как финансирование образования и переподготовка персонала до потери рабочего места, предоставление комплекса социальной помощи людям, потерявшим надежду на работу. Кроме того, предлагается внести изменения в политику налогообложения и здравоохранения. В нынешнем виде эта политика делает невыгодным создание новых рабочих мест в США. Также необходимо бороться с нарушением трудовых прав граждан за границей.

Наконец, Соединенным Штатам пришло время заняться решением проблемы изменения климата. Если не остановить глобальное потепление, оно приведет к разрушению мировой экономики и сельского хозяйства, к массовой миграции населения, с лица земли в буквальном смысле будут сметены целые государства. В таком случае пострадают все. Чтобы смело и с готовностью ответить на этот вызов, президенту-демократу нужно стимулировать совместные усилия обеих партий. Это касается, например, акта Маккейна – Либермана об управлении климатом (который был отклонен небольшим числом голосов в Сенате в прошлом году), направленного на сокращение объемов выделения парникового газа. Этот документ способен объединить совместные с союзниками усилия в борьбе за спасение или пересмотр Киотского протокола. Вокруг него будут выдвигаться новые инициативы, нацеленные на решение жизненно важных проблем, таких, как наступление пустыни и уменьшение площади лесов.

КТО МЫ – ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЕ

Президент Буш утверждает, что передовая линия войны с терроризмом проходит в Ираке и что лучше бороться с врагами в Багдаде, чем в Балтиморе. Подобная формулировка ошибочна в самой своей основе. Сегодня фронтовая линия пролегает повсюду, где имеется американское присутствие, и особенно там, где оно не приветствуется. Данная реальность требует от нас определиться, кто мы, и сделать это так, чтобы в результате в изоляции оказались наши враги, а не мы сами. Во времена холодной войны американские лидеры это хорошо понимали. Конечно, всеобщей любовью Америка не пользовалась, но нам, по крайней мере, удалось создать ряд крепких альянсов, основанных на глубоком осознании общности интересов и связях не только между правительствами, но и между народами. В те годы Америкой восхищались там, где это было более всего необходимо: в странах по ту сторону «железного занавеса», то есть на главном фронте холодной войны. Поляки, венгры, простые русские люди верили нам как защитникам их демократических устремлений. В Восточной Европе не наблюдалось антиамериканских настроений. А ведь если бы они были, то коммунистические правительства могли использовать их для противостояния Америке, которая призывала к реформам, а экстремисты эксплуатировали бы такие настроения в своих целях. Представьте себе, к чему это привело бы. Каков был бы исход холодной войны? Могла ли в таком случае идти речь о крушении советской империи? А если да, то какой режим пришел бы ей на смену?

Именно с такими вопросами мы сталкиваемся сегодня на Большом Ближнем Востоке и в других регионах мира. У нас есть грубая сила, чтобы утвердить свою волю там, где это потребуется, и в подавляющем большинстве случаев мы применяли ее с добрыми намерениями. Но кто бы ни стал президентом, нам следует для достижения наших целей гораздо чаще прибегать к силе убеждения, нежели мускулов. Кто согласится встать на сторону Америки, если мы не пытаемся защищать нечто большее, чем свои собственные интересы? Кто будет по доброй воле сотрудничать с нами, если мы требуем сотрудничества только на наших условиях? И если нам все же удастся изменить статус-кво в исламском мире, как мы это сделали в Восточной Европе одно поколение тому назад, какой режим там установится, если роль США как лидера отвергнута даже теми, кто сам стремится к переменам в обществе?

Положительным моментом является то, что мировое сообщество с готовностью приветствует возвращение Соединенных Штатов к своей традиционной роли лидера. Большинство стран по-прежнему гораздо больше беспокоит возможное проявление изоляционизма со стороны Америки, нежели унилатерализма. Мы можем использовать подобные настроения для формирования новых коалиций, направленных против терроризма и оружия массового уничтожения, в пользу создания более свободного и безопасного мира.

Но недостаточно только ставить перед собой благородные цели. Соединенные Штаты нуждаются в лидерах, способных гарантировать, что наши средства не будут дискредитировать наши собственные цели. Нам нужен дальновидный реализм, свободный от идеологических шор, разделяющих нас с нашими естественными союзниками во всем мире. Словом, необходимо, чтобы наша сила была, как и прежде, подкреплена моральным авторитетом. Только такое сочетание будет способствовать ослаблению наших врагов и вдохнет надежду в сердца наших друзей.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 июня 2004 > № 2851548 Самьюэл Бергер

Новая карта Пентагона

© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2004

Томас Барнет – профессор Колледжа военно-морских сил США, неоднократно приглашался в Пентагон и американские разведслужбы в качестве консультанта по стратегическим вопросам. Данная статья была впервые опубликована в журнале Esquire в марте 2003 года, в апреле 2004-го ее расширенная версия вышла в свет в виде отдельной книги под названием The Pentagon's New Map: War and Peace in the Twenty-First Century в издательстве G.P. Putnam's Sons.

Резюме Проанализировав географию американских интервенций за последнее десятилетие, легко вывести основное правило безопасности. Вероятность того, что какая-либо страна спровоцирует США на военное вторжение, обратно пропорциональна ее вовлеченности в процессы глобализации.

Война Соединенных Штатов против режима Саддама Хусейна ознаменовала собой поворотный пункт истории. С этого момента Вашингтон взял на себя всю полноту ответственности за стратегическую безопасность в эпоху глобализации. Вот почему публичная дискуссия вокруг этой войны так важна. Она заставит американцев согласиться с тем, что я называю новой парадигмой в области безопасности, смысл которой передает фраза: разобщенность таит в себе опасность. Под знаком этой парадигмы будет протекать нынешний век. Незаконный режим Саддама Хусейна находился в опасной изоляции в глобализирующемся мире, пренебрегал его нормами и связями, обеспечивающими всеобщую взаимозависимость.

Когда эксперты спорят о глобализации, то, как правило, звучат две крайние точки зрения на то, чтЧ она собой представляет: грандиозный процесс планетарного масштаба или нечто ужасное, обрекающее человечество на гибель. Оба мнения явно несостоятельны, поскольку глобализация, как исторический процесс, – это слишком широкое и сложное явление, чтобы быть втиснутой в узкие рамки простых обобщений. Вместо этого необходим принципиально иной подход к оценке нового мира, в котором мы живем: есть регионы, где глобализация по-настоящему пустила корни, и регионы, куда она, по сути, еще не проникла.

Посмотрите на страны, куда глобализация добралась в виде развитых телекоммуникационных сетей, финансовых потоков, либеральных средств массовой информации и коллективной безопасности, и вы увидите регионы со стабильным правительством, растущим уровнем благосостояния, где люди скорее погибают от самоубийств, чем становятся жертвами преступлений. Эти регионы я называю «Функционирующим ядром» или просто «Ядром». Но взгляните на страны, которые пока слабо вовлечены в процессы глобализации или вообще в них не участвуют, — там господствуют авторитарные режимы, пышным цветом расцветают политические репрессии, царит тотальная нищета и отмечается высокий уровень заболеваемости. Массовые убийства стали в этих регионах обыденным явлением, и, что самое главное, там постоянно тлеют очаги конфликтов, в которых, как в инкубаторе, рождаются новые поколения мировых террористов. Эти регионы я называю «Неинтегрированным провалом» или просто «Провалом».

«Озоновая дыра» глобализации, возможно, не попадала в поле зрения до 11 сентября 2001 года, но после этого дня ее уже нельзя было не замечать. Так где же мы запланируем следующий раунд военных учений армии США в реальных полевых условиях? Ответ достаточно прост, и он основывается на опыте последних лет со времени окончания холодной войны: в зоне «Провала».

Я поддерживаю войну в Ираке не просто потому, что Саддам — это сталинист, готовый перерезать глотку любому ради того, чтобы остаться у власти, и не потому, что в последние годы его режим явно содержал тех, кто стремился раскинуть сети терроризма. На самом деле я сторонник этой войны, потому что длительное участие в военных действиях заставит Америку заняться всем «Провалом», видя в нем стратегически опасное пространство.

ПОДВИЖНАЯ ГРАНИЦА

Для большинства стран, находящихся в стадии формирования, принять глобальный набор правил, которые связаны с общей демократизацией, прозрачностью и свободной торговлей, — значит совершить беспримерный подвиг. Это очень непросто понять большинству американцев. Мы склонны забывать о том, с какими трудностями было на протяжении всей истории связано сохранение единства Соединенных Штатов и непрерывное согласование наших внутренних, подчас противоречивых правил в годы Гражданской войны, Великой депрессии и длительной борьбы за равноправие рас и полов, которая продолжается и по сей день. Что касается большинства государств, то с нашей стороны было бы нереалистично ожидать от них того, что они быстро приспособятся к правилам глобализации, которые выглядят уж очень по-американски. Но не нужно слишком увлекаться дарвиновским пессимизмом. Ведь, начав извиняться за глобализацию как навязывание американских ценностей или американизацию, легко перейти к намекам на то, что «эти люди никогда не станут такими, как мы, в силу расовых или цивилизационных различий». Всего десять лет тому назад большинство специалистов охотно списывали со счетов неблагополучную Россию, заявляя, что славяне по своей генетической природе не способны перейти к демократии и капитализму. Подобные аргументы звучали и в большинстве критических высказываний в адрес Китая в 1990-е годы, да и до сих пор их можно услышать в дебатах о возможности демократизации общества в постсаддамовском Ираке по западному образцу. Мол, «мусульмане — это все равно что марсиане».

Так как же отличить тех, кто по праву принадлежит к «Ядру» глобализации, от тех, кто остается во мраке «Провала»? И насколько постоянен и неизменен водораздел между ними? Понимая, что граница между «Ядром» и «Провалом» подвижна, выскажу предположение, что направление перемен важнее, чем их интенсивность. Да, можно сказать, что бразды правления в Пекине по-прежнему в руках Коммунистической партии, идеологи которой на 30 % руководствуются принципами марксизма-ленинизма и на 70 % — понятиями героев «Клана Сопрано» (название детективного сериала про итальянскую мафию в Америке. – Ред.). Однако Китай присоединился к Всемирной торговой организации, а в долгосрочной перспективе это гораздо важнее, чем перманентное вхождение страны в зону «Ядра». Почему? Потому что это вынуждает Китай приводить свои внутренние правила в соответствие с принципами глобализации в банковской сфере, в области таможенных пошлин, защиты авторских прав и окружающей среды. Конечно, простое приведение внутренних норм и правил в соответствие с формирующимися правилами глобализации еще не гарантирует успеха. Аргентина и Бразилия недавно на собственном горьком опыте испытали, что выполнение правил (в случае с Аргентиной весьма условное) автоматически не обеспечивает иммунитет против паники, пирамид в экономике и даже рецессии. Стремление приспособиться к глобализации само по себе не может служить гарантией от одолевающих страну невзгод. Это не значит, что беднейшие слои населения тут же превратятся в стабильный средний класс, – просто с течением времени уровень жизни людей будет расти. В итоге всегда есть опасность выпасть из фургона под названием «глобализация». Тогда кровопролитие неизбежно.

Какие же страны и регионы мира можно в настоящее время считать функционирующими? Это Северная Америка, бЧльшая часть Южной Америки, Европейский союз, Россия при Путине, Япония и формирующиеся азиатские экономики (в первую очередь Китай и Индия), Австралия и Новая Зеландия, а также ЮАР. По примерной оценке, в этих странах и регионах проживают четыре из шести миллиардов населения земного шара.

Кто же тогда остается в «Провале»? Было бы проще сказать, что «все остальные», но я хочу представить вам больше доказательств, чтобы аргументировать свою точку зрения о том, что «Провал» еще долго будет причинять беспокойство не только нашему бумажнику или совести.

Если мы отметим на карте те регионы, в которых США проводили военные операции после окончания холодной войны, то обнаружим, что именно там сосредоточены страны, не входящие в сферу разрастающгося «Ядра» глобализации. Эти регионы – Карибский перешеек, фактически вся Африка, Балканы, Кавказ, Центральная Азия, Ближний Восток и значительная часть Юго-Восточной Азии. Здесь проживают приблизительно два миллиарда человек. Как правило, на этих территориях отмечен демографический перекос в сторону молодого населения, доходы которого можно охарактеризовать как «низкие» или «ниже среднего» (по классификации Всемирного банка они составляют менее 3 тыс. долларов в год на душу населения).

Если обвести линией большинство тех районов, куда мы вводили свои войска, у нас, по сути, получится карта «Неинтегрированного провала». Конечно, некоторые страны, если принять во внимание их географическое положение, не укладываются в простые схемы. Они, как Израиль, окружены «Провалом», или, наоборот, как Северная Корея, волею случая оказались внутри «Ядра», или же, как Филиппины, расположились в пограничной зоне. Но, учитывая приведенные данные, трудно отрицать внутреннюю логику складывающейся картины: если та или иная страна выпадает из процесса глобализации, отвергает ее содержательную часть, резко возрастает вероятность того, что США рано или поздно отправят туда войска. И наоборот: если страна функционально связана с процессом глобализации и действует в основном по ее законам, нам нет нужды посылать свои войска, чтобы восстанавливать порядок и ликвидировать угрозы.

НОВОЕ ПОНИМАНИЕ УГРОЗЫ

Со времени окончания Второй мировой войны в нашей стране бытовало представление о том, что реальная угроза безопасности исходит от стран с сопоставимыми размерами, развитием и уровнем достатка, — иными словами, от таких же великих держав, как Соединенные Штаты. В годы холодной войны такой супердержавой был Советский Союз. Когда в начале 1990-х произошло крушение «большой красной машины», у нас высказывались опасения относительно объединенной Европы, могущественной Японии, а в последнее время — в связи с усилением Китая.

Любопытно, что все эти сценарии объединяло одно предположение: по-настоящему угрожать нам способно только развитое государство. А как насчет остального мира? В военных документах менее развитые страны и регионы проходили как «малые включенные». Это означало: достаточно располагать военной мощью, способной отвести угрозу, исходящую от великой державы, чтобы всегда быть готовыми к действиям в менее развитом регионе.

События 11 сентября заставили усомниться в этом предположении. В конце концов, мы подверглись нападению даже не со стороны государства или армии, а всего лишь группы террористов, которых Томас Фридмен на своем профессиональном жаргоне назвал «сверхоснащенными одиночками, готовыми умереть за свое дело». Их нападение на Америку повлекло за собой системную перестройку нашего государственного аппарата (было создано новое Министерство внутренней безопасности), нашей экономики (теперь мы платим де-факто налог на безопасность) и даже нашего общества. Более того, эти события послужили сигналом к началу войны с терроризмом, и именно через их призму наше правительство теперь рассматривает любые двусторонние отношения в области безопасности, которые мы налаживаем во всем мире.

Во многих отношениях атаки 11 сентября оказали огромную услугу американскому истеблишменту, отвечающему за национальную безопасность: они избавили нас от необходимости заниматься абстрактным планированием и искать себе «ровню» для будущих высокотехнологичных войн, заставив обратить внимание на присутствующие «здесь и сейчас» угрозы мировому порядку. Таким образом высветилась линия водораздела между «Ядром» и «Провалом» и, что еще важнее, приобрела рельефные очертания та среда, в которой зарождается сама угроза. Усама бен Ладен и «Аль-Каида» представляют собой продукты большого «Провала» в чистом виде — по сути дела, его наиболее жесткую ответную реакцию на посыл, исходящий от «Ядра». Они показывают, насколько хорошо мы справляемся с задачей экспорта безопасности в регионы беззакония (не очень-то хорошо) и какие государства они хотели бы «отлучить» от глобализации и вернуть к «хорошей жизни», как ее представляли себе в VII веке (их цель — все государства большого «Провала» с преобладающим мусульманским населением, особенно Саудовская Аравия).

Если принять во внимание эти намерения Усамы и сопоставить их с хроникой наших военных интервенций последнего десятилетия, то вырисовывается простое правило безопасности: вероятность того, что та или иная страна спровоцирует США на военное вторжение, обратно пропорциональна ее вовлеченности в процессы глобализации. Понятно, почему «Аль-Каида» сначала базировалась в Судане, а потом в Афганистане: они находятся в ряду стран, наиболее удаленных от процессов глобализации. Взгляните на другие государства, в которых в последнее время появлялись силы быстрого развертывания США: Пакистан (северо-западная часть), Сомали, Йемен. Эти страны и глобализация находятся на разных полюсах.

Деятельность данной сети терроризма важно пресечь на корню «на ее собственной территории», но столь же важно отрезать террористам доступ к «Ядру» через «промежуточные государства», расположенные вдоль политых кровью границ большого «Провала». В качестве примера на память тут же приходят такие страны, как Мексика, Бразилия, ЮАР, Марокко, Алжир, Греция, Турция, Пакистан, Таиланд, Малайзия, Филиппины и Индонезия. Но США работают над этой проблемой не в одиночку. Например, Россия ведет свою войну с терроризмом на Кавказе, Китай с удвоенной энергией взялся за укрепление своей западной границы, а всю Австралию взбудоражили взрывы на острове Бали.

Если мы отвлечемся на минуту и поразмышляем о значении складывающейся ныне новой карты мира в более широком смысле, то стратегию США в области национальной безопасности можно представить себе следующим образом: (1) добиться более широких возможностей защитных структур «Ядра» адекватно реагировать на события типа 11 сентября — например, осуществить системную перестройку; (2) работать с промежуточными государствами с целью расширения их возможности защищать «Ядро» от экспорта терроризма, наркотиков и пандемических болезней из стран большого «Провала»; (3), самое важное, сократить размеры большого «Провала». Обратите внимание: я не сказал, что надо отгородиться от «Провала». Первую нервную реакцию многих американцев на события 11 сентября можно выразить следующим образом: «Давайте покончим с нашей зависимостью от иностранной нефти, и тогда нам не придется иметь дело с теми людьми». В основе этой мечты лежит крайне наивное представление, будто сокращение того небольшого числа контактов, что существуют между «Ядром» и большим «Провалом», сделает последний менее опасным для нас в долгосрочной перспективе. Из-за того что Ближний Восток превратится в Центральную Африку, мир не станет более безопасным для моих детей. Мы не сможем просто взять и отмахнуться от тех людей.

Ближний Восток — это идеальная стартовая площадка. Дипломатия бессильна в регионе, где главный источник нестабильности – внутреннее положение в самих странах, а не взаимоотношения между ними. Хуже всего то, что на Ближнем Востоке отсутствует личная свобода, а это приводит к возникновению тупиковых ситуаций в жизни большинства здешнего населения — в первую очередь молодежи. Некоторые государства, такие, как Катар и Иордания, созрели для своего рода «перестройки» и рывка в более светлое политическое будущее благодаря молодым лидерам, осознающим неизбежность перемен. Иран также ждет прихода своего Горбачёва, если он уже не пришел.

Что мешает преобразованиям? Страх. Это боязнь отказа от традиций и боязнь осуждения муллы. Это и опасение мусульманских государств быть помеченными позорным клеймом «вероломных предателей» своей веры, и боязнь стать мишенью для радикальных группировок и террористических сетей. Но прежде всего это страх быть не такими, как все, и оказаться под огнем со всех сторон — разделить участь Израиля.

Ближний Восток давно уже превратился в некую дворовую кодлу, всегда готовую обидеть слабого. Израиль еще держится на плаву лишь потому, что стал, как это ни прискорбно, одним из самых «крутых» в квартале. Изменить эту гнетущую обстановку и открыть шлюзы для перемен способно только одно – вмешательство внешней силы, которая в полном объеме возьмет на себя функцию Левиафана. Свержение Саддама, главного хулигана во всей округе, заставит США играть роль Левиафана более последовательно и решительно, чем они это делали в последние десятилетия. В первую очередь потому, что Ирак — это Югославия Ближнего Востока, перекресток цивилизаций, которые исторически всегда нуждались в диктатуре для поддержания порядка. Когда надобность в приходящих «няньках» отпадет, за этим регионом так или иначе придется присматривать, так что наши длительные усилия в послевоенных Германии и Японии покажутся легкой прогулкой в сравнении с тем, что предстоит нам на Ближнем Востоке.

Дело это верное, и сейчас самое время им заняться, да к тому же мы единственная страна, которой это по плечу. Дерево свободы не зацветет на Ближнем Востоке, пока там нет безопасности, а безопасность занимает самое важное место в экспорте нашего государственного сектора. При этом я имею в виду не экспорт вооружений, а то внимание, которое наши вооруженные силы уделяют любому региону, где сохраняется опасность массового насилия. Мы единственное государство на планете, способное экспортировать безопасность на постоянной основе, и у нас имеется достойный послужной список в этом деле.

Назовите мне страну, в которой царят мир и спокойствие, и я укажу вам на прочные или укрепляющиеся связи между местными военными и американскими военнослужащими. Покажите мне регионы, где большая война немыслима, и я продемонстрирую вам постоянно находящиеся там американские военные базы и имеющиеся долгосрочные альянсы в области безопасности. Перечислите мне крупнейшие инвестиционные проекты мировой экономики, и я укажу вам на два примера военной оккупации, преобразившей Европу и Японию после Второй мировой войны. В течение полувека наша страна успешно экспортировала безопасность в регион старого «Ядра» глобализации (Западная Европа и Северо-Восточная Азия), а в последние 25 лет, после неудачи во Вьетнаме, и в формирующееся новое «Ядро» (развивающиеся страны Азии). Но наши усилия на Ближнем Востоке были несущественны, а в Африке почти ничего не предпринималось. Пока мы не начнем систематический, долгосрочный экспорт безопасности в большой «Провал», он будет все настойчивее экспортировать свои недуги в «Ядро» в виде терроризма и других факторов нестабильности.

Чтобы сократить размеры «Провала», потребуется нечто большее, чем только американский экспорт безопасности. Например, Африке придется оказать гораздо более существенную помощь, чем предполагалось в прошлом, и в конечном итоге интеграция большого «Ядра» будет скорее зависеть от частных инвестиций, нежели от усилий государственного сектора «Ядра». Но все должно начинаться с безопасности, потому что свободные рынки и демократия не могут процветать в условиях непрекращающегося конфликта.

Придется перестроить наш военный истеблишмент так, чтобы он мог соответствовать стоящим перед ним задачам. В обозримом будущем нам не грозит мировая война — прежде всего потому, что наш колоссальный ядерный потенциал делает такую войну бессмысленной для кого бы то ни было. Одновременно классические войны «государство против государства» становятся довольно редким явлением, и если Соединенные Штаты находятся в процессе преобразования своего военного ведомства, то возникает естественный вопрос: каким оно должно стать, чтобы успешно справляться с будущими угрозами? По-моему, клин выбивают клином. Если в мире растет число «сверхоснащенных одиночек», то и наша армия должна состоять из таких же «сверхоснащенных одиночек».

Это звучит, вероятно, как стремление возложить дополнительное бремя ответственности на и так уже перегруженных военных. Но именно непрерывный успех Америки в сдерживании глобальной войны и исключении войн в отношениях между отдельными государствами позволяет нам совать свой нос в более сложные межэтнические конфликты и предотвращать возникновение порождаемых ими опасных транснациональных сил. Мне известно, что большинство американцев не желают и слышать об этом, но реальное поле боя в глобальной войне с терроризмом по-прежнему находится именно там. Если бы все ворота были на замке и было бы достаточно «охранников», то 11 сентября никогда не стало бы реальностью.

В истории много поворотных моментов, подобных тому страшному дню, но вспять она не поворачивает никогда. Мы рискуем многим, игнорируя существование большого «Провала», потому что он никуда не исчезнет до тех пор, пока мы, как нация, не ответим на брошенный нам вызов и не сделаем глобализацию по-настоящему глобальной.

СДЕЛАТЬ «ПРОВАЛ» БЕЗОПАСНЫМ

Вот какие регионы являлись мировой проблемой в 1990-е годы и угрожают сегодня и завтра реальными бедствиями, способными застигнуть нас во дворе собственного дома.

1. Гаити. Усилия по строительству государства в 1990-е принесли разочарование. На протяжении без малого ста лет мы вводили сюда войска и, несомненно, вернемся в эту страну в случае кризиса.

2. Колумбия. Страна разбита на несколько незаконных территорий со своими армиями, повстанцами, наркобаронами и настоящими правительствами, которые заняты переделом территории. Наркотики по-прежнему текут рекой. На протяжении последнего десятилетия укреплялись связи между наркокартелями и повстанцами, а теперь стало известно о наличии связей с международным терроризмом. Мы вмешиваемся в этот конфликт, раздаем обещания, но так ничего и не достигли. Приложение с нашей стороны частичных, разрозненных усилий и постепенное их наращивание ни к чему не приводят.

3. Бразилия и Аргентина. Обе страны дрейфуют между большим «Провалом» и функционирующим «Ядром». В 90-е годы прошлого века обе вволю наигрались в игру под названием «глобализация» и чувствуют себя обманутыми. Им угрожает реальная опасность вывалиться из фургона и встать на путь саморазрушения, проводя политику крайне левого или крайне правого толка. Ни о какой военной угрозе говорить не приходится, разве что об угрозе их собственным демократическим завоеваниям (возможное возвращение военных к власти). Южноамериканский общий рынок МЕРКОСУР пытается создать собственную реальность, в то время как Вашингтон настаивает на свободной торговле между двумя Америками. Но, возможно, нам придется довольствоваться соглашениями с Чили или тем, что только Чили войдет в расширенную ассоциацию НАФТА (Североамериканское соглашение о свободной торговле). Неужели Бразилия и Аргентина доведут дело до самоизоляции и будут потом жалеть об этом? Бассейн реки Амазонка остается большой неуправляемой территорией Бразилии. Кроме того, окружающей среде наносится все более серьезный урон. Проявит ли мировое сообщество достаточную озабоченность в связи со сложившейся ситуацией, чтобы вмешаться и попытаться исправить положение?

4. Бывшая Югославия. В течение большей части последнего десятилетия Европа демонстрировала свою неспособность действовать сплоченно и согласованно даже на собственных задворках. Западу теперь долго придется выполнять в этом регионе роль приходящей няньки.

5. Конго и Руанда/Бурунди. В результате военных действий, длившихся на протяжении всего десятилетия, в Центральной Африке погибло от двух до трех миллионов человек. Насколько еще должно ухудшиться положение, прежде чем мы попытаемся хоть что-то предпринять? Должны погибнуть еще три миллиона? Конго — это государство в стадии деградации, ни живое, ни мертвое, и все стремятся поживиться за его счет. Кроме того, в этом регионе свирепствует СПИД.

6. Ангола. В стране так и не предпринято серьезных попыток остановить непрекращающуюся гражданскую войну, которая за прошедшие четверть века унесла полтора миллиона жизней. По сути дела, внутренние междоусобицы продолжаются здесь с середины 1970-х годов, когда рухнула португальская колониальная империя. Ожидаемая продолжительность жизни в этой стране менее сорока лет!

7. Южная Африка. ЮАР – единственная африканская страна, входящая в состав функционирующего «Ядра». Тем не менее она находится на перепутье. Существует множество опасений по поводу того, что ЮАР служит своего рода шлюзом для террористических сетей, стремящихся получить доступ к «Ядру» через заднюю дверь. Самая большая угроза безопасности — преступность, принявшая характер эпидемии. В этой стране также свирепствует СПИД.

8. Израиль — Палестина. Террор не утихает — каждое новое поколение на Западном берегу спит и видит продолжение эскалации насилия. Защитная стена, которая возводится в настоящее время, будет своего рода Берлинской стеной XXI века. В конце концов внешним державам придется разводить обе враждующие стороны, чтобы обеспечить безопасность (это разведение обещает быть очень болезненным). Всегда существует вероятность того, что кто-либо попытается нанести по Израилю удар с помощью оружия массового уничтожения (ОМУ) и тем самым спровоцирует ответный удар, на который, как нам кажется, Израиль способен, что тоже не может не вызывать тревогу.

9. Саудовская Аравия. Менталитет монаршей мафии, действующей по принципу «надо дать им кусок пирога», в конечном счете спровоцирует внутреннюю нестабильность и насилие. Политика выплаты отступных террористам, чтобы держались подальше от этой страны, рано или поздно приведет к краху, а поэтому следует ожидать опасностей и извне. Значительную часть населения составляет молодежь, у которой практически нет надежд на будущее, немногим лучше и перспективы правящей элиты, основной источник доходов которой — тающие на глазах долгосрочные активы. Вместе с тем нефть еще достаточно долго будет значить слишком много для Соединенных Штатов, и они не постоят за ценой, чтобы обеспечить стабильность в этой стране.

10. Ирак. После вторжения нас ожидает гигантская восстановительная работа. Нам придется выстраивать режим безопасности во всем регионе.

11. Сомали. Хроническое отсутствие дееспособного правительства. Хроническая проблема с продовольствием. Хроническая проблема подготовки в стране террористов. Мы ввели туда морских пехотинцев, а также специальный воинский контингент, но ушли разочарованными — это своего рода маленький Вьетнам 1990-х. Будет сделано все возможное, чтобы он не повторился.

12. Иран. Контрреволюция уже началась: на этот раз студентов не устраивают захватившие власть муллы, от которых они хотят избавиться. Иран стремится дружить с США, но возрождение фундаментализма — это та цена, которую нам, возможно, придется заплатить за вторжение в Ирак. Муллы поддерживают терроризм и реально стремятся заполучить ОМУ. Значит ли это, что они станут следующей мишенью после того, как мы разберемся с Ираком и Северной Кореей?

13. Афганистан. Эта страна попирала законы и была рассадником насилия еще до того, как на мировую арену вышел режим «Талибан», тянувший ее в прошлое, в VII век (что было не так трудно сделать). Правительство продалось «Аль-Каиде» за гроши. Это крупный центр производства наркотиков (героин). В настоящее время США увязли там надолго, пытаясь уничтожить наиболее отъявленных террористов/мятежников, которые предпочли остаться.

14. Пакистан. Всегда существует опасность того, что эта страна применит атомное оружие в конфликте с Индией по причине своей слабости (последний тревожный звонок прозвучал 13 декабря 2001 года, когда прогремели взрывы в Дели). Опасаясь, что Пакистан может пасть жертвой радикальных мусульман, мы решили поддержать приверженные твердой линии военные группировки, которым в действительности не доверяем. Страна кишит боевиками «Аль-Каиды». США намеревались объявить Пакистан государством-изгоем, пока 11 сентября не вынудило нас снова перейти к сотрудничеству. Попросту говоря, Пакистан, похоже, не контролирует большуЂю часть своей территории.

15. Северная Корея. Усиленными темпами продвигается к созданию ОМУ. Эксцентричное поведение Пхеньяна в последние годы (признание в похищениях людей; нарушение обещаний, связанных с ядерным оружием; открытая поставка вооружений в те страны, куда мы не рекомендуем поставлять оружие; подписание соглашений с Японией, которые как будто указывают на наступление новой эры; восхваление идеи новой экономической зоны) указывает на то, что он намерен провоцировать кризис. Такое поведение характерно для некоторых случаев психических заболеваний. Мы опасаемся, что Ким может пойти ва-банк (мало ли чего можно ждать от умалишенного). Численность населения сокращается — как долго люди там еще продержатся? После Ирака эта страна может стать нашей следующей целью.

16. Индонезия. Привычные опасения по поводу раскола страны «с самым многочисленным в мире мусульманским населением». Страна сильно пострадала от азиатского кризиса, буквально уничтожившего ее экономику. Как выяснилось, это район активных боевых действий террористических сетей.

Есть опасения, что новые/интегрирующиеся части «Ядра» в ближайшие годы могут быть потеряны. Речь идет о нижеследующих странах.

17. Китай. Страна во многом соревнуется сама с собой, пытаясь сократить число нерентабельных государственных предприятий, почти не снижая при этом уровня занятости. Кроме того, предпринимаются усилия, чтобы решить проблему роста потребностей в энергоносителях и сопутствующего загрязнения окружающей среды, а также предотвратить грядущий кризис с выплатами пенсий. Новое поколение лидеров подозрительно напоминает лишенных воображения технократов. И еще не известно, справятся ли они со стоящими перед страной задачами. Если ни один из этих макроэкономических факторов не спровоцирует внутреннюю нестабильность, то вряд ли Коммунистическая партия Китая (КПК) тихо растворится в ночи, предоставив массам бЧльшие политические и экономические свободы, которые на каком-то этапе могут показаться людям недостаточными. В настоящее время КПК чрезвычайно коррумпирована и фактически является паразитом на теле нации, но все еще верховодит в Пекине. Армия, похоже, все дальше уходит от общества и от реальности, более близоруко сосредоточиваясь на противодействии «угрозам» со стороны США, которые не дают Китаю возможности угрожать Тайваню, остающемуся еще одной взрывоопасной точкой. Кроме того, в Китае огромные масштабы приобрела эпидемия СПИДа.

18. Россия. Путину еще предстоит проделать большой путь в утверждении диктатуры закона; в руках мафии и баронов преступного мира все еще сосредоточено слишком много власти и влияния. Чечня и ближнее зарубежье в целом будут втягивать Москву в насилие, которое, тем не менее, вряд ли выплеснется за границы Российской Федерации. Продвижение США в Центральную Азию само по себе вызывает нервозность в Москве и может, если не действовать аккуратно, привести к ухудшению взаимотношений. У России слишком много внутренних проблем (слабость финансовой системы, деградация окружающей среды и пр.), слишком сильна ее зависимость от экспорта энергоресурсов, и она не ощущает себя в безопасности (не получится ли так, что восстановление экономики Ирака убьет курицу, несущую золотые яйца для России?). СПИД тоже распространяется здесь быстрыми темпами.

19. Индия. Постоянно сохраняется опасность ядерного противостояния с Пакистаном. Мало того, проблема Кашмира также не способствует улаживанию конфликта с Пакистаном, и война с терроризмом вызвала рост степени вовлеченности США. Индия наглядно демонстрирует все плюсы и минусы глобализации в миниатюре: высокие технологии, массовая бедность, островки бурного развития, трения между разными культурами/религиями/цивилизациями и т. д. Индия слишком велика, чтобы преуспевать, и одновременно она слишком велика, чтобы можно было допустить ее крах. Индия хочет быть могучим и ответственным военным игроком в регионе, надежным другом США и отчаянно стремится догнать по развитию Китай (сама себя убеждая в том, что нужно непременно добиться успеха). Кроме того, в стране быстро распространяется СПИД.

США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 24 июня 2004 > № 2851523 Томас Барнет

Полиция Фиджи захватила в среду подпольную фабрику по производству наркотиков и конфисковала сырье на сотни млн.долл. По заявлению комиссара полиции островного государства Эндрю Хьюза, действовавшая в пригороде фиджийской столицы Сувы фабрика по производству амфетаминов была крупнейшей из когда-либо обнаруженных правоохранительными органами в Южном полушарии. «Уличная» стоимость захваченного сырья и химикатов оценивается в 540 млн.долл. Продукция фабрики предназначалась для рынков Австралии, Новой Зеландии, США и даже Европы. В ходе операции арестованы семь человек, из которых трое являются фиджийцами, а остальные - гражданами ряда стран Азии. «Это пугающий пример того, как транснациональные элементы организованной преступности используют Фиджи для своей незаконной деятельности», - заявил Хьюз. По его словам, международная организованная преступность в последнее время все чаще начинает взаимодействовать с криминальными элементами этого крошечного государства в южной части Тихого океана. Фиджи > Армия, полиция > ria.ru, 9 июня 2004 > № 7362

Австралийский брэнд по уходу за телом Jurlique продолжает завоевывать позиции на индийском рынке. «Мы планируем в течение года расширить продажи марки в Мумбае (Западная Индия), Ченнэй/Пондикэррайе (Юго-восточное побережье), Калькутте (Восток), Дели, Нагпуре и Джайпуре. В большинстве своем магазины будут франчайзинговыми, кроме одного, столичного», – заявил владелец брэнда Мадхури Кадияла (Madhuri Kadiyala). Дистрибуцию Jurlique планируется осуществлять и через Beau'Belle-спа-салоны. Впервые Jurlique вышел на рынок Индии в фев. этого года в Хайдарабаде. «Мы планируем запустить 39 средств по уходу за телом, 13 наименований по уходу за малышами и несколько средств для ухода за волосами, таких, как шампуни и кондиционеры в авг. этого года», – сообщил Кадияла. Jurlique был основан в 1985г. немецкой семейной парой Юрген и Улрике Клайн (Jurgen и Ulrike Klein). Брэнд уже стал доступным в таких странах, как: Канада, США, Колумбия, Эквадор, Кипр, Дания, Германия, Греция, Финляндия, Швеция, Швейцария, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Китай, Гонконг, Индонезия, Япония, Малайзия, Сингапур, Южная Корея, Тайвань и Таиланд. Индия > Медицина > economy.gov.ru, 2 июня 2004 > № 24471

Начиная с 1 мая право безвизового въезда в Эстонию кроме граждан стран ЕС получат граждане еще 31 страны. Как отмечает пресс-служба МИД Эстонии, безвизовые отношения вступают в силу в связи с тем, что подписав договор о присоединении к Евросоюзу, Эстония взяла на себя соответствующие обязательства. Таким образом, начиная с 1 мая в Эстонии без визы могут находиться до 90 дней в течение полугода граждане Австралии, Андорры, Аргентины, Болгарии, Боливии, Бразилии, Брунея, Ватикана, Венесуэлы, Гватемалы, Гондураса, Израиля, Канады, Коста-Рики, Малайзии, Мексики, Монако, Никарагуа, Новой Зеландии, Панамы, Парагвая, Румынии, Сальвадор, Сингапура, Сан-Марино, Сингапура, США, Уругвая, Хорватии, Чили, Южной Кореи и Японии. Без виз в Эстонию будут въезжать также и граждане особых административных территорий Китайской народной республики – Макао и Гонконга. Эстонские пограничники обещают значительно ускорить проверку документов граждан ЕС. Пограничники будут проверять паспорта у граждан ЕС, чтобы убедиться, что документ внесен в регистр, что он действителен и принадлежит предъявившему его человеку. Эта процедура займет не более 20 секунд. Эстония > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 30 апреля 2004 > № 7773

Президент группы компаний «Арева» (Areva/Cogema) Анн Ловержон (Anne Lauvergeon) и президент ЗАО «Казатомпром» Мухтар Джакишев подписали соглашение, направленное на запуск промышленного этапа совместного проекта по добыче урана в Казахстане. Об этом сообщили в пресс-службе национальной компании «Казатомпром». После трех лет успешной работы опытного завода по производству урана на месторождении Моинкум (на юге Казахстана), совместное предприятие «Катко» («Арева» 51% и Казатомпром 49%), намерено спроектировать и построить промышленные установки по производству урана, сообщили в пресс-службе. Выпуск первой промышленной продукции намечен на конец 2005г. с прогрессивным ростом производительности до 1500 т. в год. В первое время «Арева» будет обеспечивать коммерческую реализацию всего объема продукции. Разработка месторождения, предоставленного ЗАО «Казатомпром», потребует инвестиций в объеме порядка 90 млн.долл., финансируемых группой «Арева». Экономическое будущее проекта обеспечено благодаря устойчивости заказа и наблюдаемому улучшению котировок уранового концентрата, считают в компании.Казахстан находится на втором месте в мире по запасам урана (900 тыс.т.) после Австралии. Запасы месторождения, отрабатываемые совместным предприятием «Катко», оцениваются в 43,7 тыс.т. урана. Areva/Cogema является известным в мире экспертом в области энергетики и широко представлена в промышленности более 40 стран. «Казатомпром» создан в 1997г. со 100% участием государства. Основные виды деятельности - разведка, добыча природного урана и производство топлива для атомных электростанций. По итогам 2003г. «Казатомпром» добыл 2952,4 т. урана против 2726,5 т. в 2002г. Консолидированный чистый доход НАК «Казатомпром» с учетом внутреннего оборота за 2003 год составил 8 460 млн. тенге, увеличив в два раза доходы компании по сравнению с прошлым годом. Совместное предприятие «Катко» создано в 1996г. Его административный офис находится в Алма-Ате, а производственные участки расположены на месторождении Моинкум (участки Южный и Торткудук) в Сузакском районе в 250 км. на северо-восток от города Чимкента в Южно-Казахстанской обл. Казахстан > Металлургия, горнодобыча > ria.ru, 29 апреля 2004 > № 7645

Новый президент вступил в должность в южнотихоокеанском государстве Вануату, расположенном к востоку от Австралии. Высший пост на островах Вануату занял бывший спикер парламента Альфред Масенг. Выборы президента, неоднократно откладывавшиеся из-за отсутствия кворума в парламенте, состоялись 12 апр. Коллегия выборщиков, включающая членов парламента и лидеров провинций Вануату, отдала предпочтение Масенгу из 30 кандидатов в президенты. Как отмечали наблюдатели - это крупнейшее число претендентов на высший государственный пост со времени обретения страной независимости в 1980г. Острова Вануату, известные в прошлом как Новые Гибриды, до образования самостоятельного государства управлялись совместно Великобританией и Францией. Государство площадью 12 тыс. квадратных километров населяют 200 тыс. человек. Вануату > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 14 апреля 2004 > № 7574

Австралийская полиция конфисковала более 600 кг. марихуаны и арестовала 10 чел., причастных к незаконному обороту наркотиков. Cтоимость перехваченной партии ядовитого дурмана составляет 6,51 млн.долл. По словам главы Отдела по борьбе с наркотиками полиции Пола Джонса, «это одна из крупнейших конфискаций марихуаны за последние годы». Австралия > Армия, полиция > ria.ru, 7 апреля 2004 > № 7506

Индонезия делает ставку на российских туристов. Об этом заявил замминистра культуры и туризма Индонезии Удин Сайфуддин, который возглавлял вернувшуюся в Джакарту из Москвы делегацию, участвовавшую в работе крупнейшей туристической выставки МИТТ (Московская международная выставка «Путешествия и туризм»). По его словам министерство готовит документы для индонезийского МИД, которые в дальнейшем позволят россиянам посещать страну без предварительного получения визы. Министерство культуры и туризма Индонезии намерено добиться отмены решения минтранса страны о повышении в семь раз платы за приземление на Бали чартерных рейсов из России. «Соответствующие распоряжения внутри министерства уже отданы», – сказал замминистра. По его словам, в «стране 3 тыс. островов» признательны россиянам за смелость, проявленную после организованных террористами в октябре 2002г. взрывов бомб на острове-курорте Бали.«Тогда резко упало число гостей из Австралии, США, Западной Европы, других стран, – вспоминает замминистра. – А вот из России оно, наоборот, выросло. Только русские смогли понять, что, как это у вас говорят, снаряд два раза в одну воронку не попадает». По его словам, с тех пор число прибывающих в Индонезию туристов из России стремительно растет. «В 2002 Индонезию посетили 14 тыс. 155 человек, в 2003г. их было - 17 тыс. 500 человек, – отметил замминистра.– В текущем году мы надеемся на то, что это число увеличится еще на 30%».

Туризм является одним из важнейших источников для поступления в госбюджет Индонезии иностранной валюты. До взрывов на Бали «страна 3 тыс. островов» принимала по 4 млн. гостей из-за рубежа в год, и это приносило государству до 5 млрд.долл. ежегодно. «Но дело не сводится к одной лишь экономике», – считает Сайфуддин. «Наша работа чрезвычайно важна для укрепления связей между нашими странами в целом, – считает замминистра. – Россия начала узнавать нас именно благодаря путешественникам. Сначала идут туристы, потом – торговцы, и лишь после них – официальные делегации». Недавно Индонезия разрешила автоматически получать визу по прибытии в страну гражданам целого ряда государств. Россия в этот список не попала. Официально – потому, что индонезийцы не пользуются подобной льготой в России. Но, как считают эксперты, это произошло потому, что туристов из России в Индонезии все еще не так много в сравнении с американцами или австралийцами. Тем не менее, Сайфуддин выразил надежду, что эта ситуация в скором времени кардинально изменится. «В прошлом году на отдых за рубеж выехало 20 млн. жителей России. Это означает, что ваше государство вошло по этому показателю в первую десятку мира», – обосновал свою уверенность замминистра. Индонезия > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 6 апреля 2004 > № 7624

Каждый десятый австралиец имеет проблемы с алкоголем. «2 млн. австралийцев имеют проблемы с алкоголем, что означает употребление его ими в опасных количествах всякий раз, когда они выпивают», – заявил представитель австралийского фонда просвещения и реабилитации Дэрил Смитон. Четверть проживающих в стране подростков регулярно употребляют спиртное, добавил он. Фонд определяет как «опасное» употребление шести алкогольных напитков мужчинами и четырех женщинами за один раз. Австралия > Алкоголь > ria.ru, 1 апреля 2004 > № 7507

Индийская индустрия ставок на крикет переживает бум в Индии, несмотря на то, что игра на тотализаторе официально запрещена. Индийцы отдают предпочтение ставкам на крикет – в прошлом году на финал Мирового кубка между Индией и Австралией было поставлено 500 млн.долл. Предстоящие серии игр в крикет между Индией и Пакистаном (состоятся в Пакистане впервые за последние 14 лет), вызовут небывалый ажиотаж на местных тотализаторах. По сведениям индийских букмекеров-нелегалов на международные соревнования по крикету, прошедшие в Карачи 13 марта этого года, было поставлено свыше 1 млрд.долл. Индийцы – очень патриотичный народ, они могут поставить последние деньги на своих соотечественников, даже если уверены, что те проиграют. Однако когда игра идет на большие деньги, даже индийцы забывают о патриотизме и ставят на команду противника, даже если это Пакистан. Иногда индивидуальные ставки достигают небывалых размеров: в прошлом году на финал кубка один индиец поставил 5 млн.долл. На самые интересные матчи, такие как Индия-Пакистан, ставки делаются буквально на каждый мяч игры.

По данным правоохранительных органов Индии, ставкам на крикет принадлежит самая большая доля всей теневой экономики страны. Однодневные соревнования, проходящие в любой точке мира и транслирующиеся в Индии в прямом эфире, аккумулируют на счетах нелегальных букмекеров млн.долл. Главной причиной широкого распространения нелегальных игорных структур – не вполне внятное законодательство по игорному делу. Для того, чтобы стать букмекером в Индии, требуется минимум – телевизор, мобильный телефон и ноутбук. Ставки обычно принимаются по сотовому телефону, все сделки осуществляются под честное слово и основываются на взаимном доверии.

После того, как силовики начали активно отслеживать незаконные игорные объединения Бомбея, многие нелегалы покинули пределы столицы, и сейчас там базируется 10% всех букмекеров страны. Часть индустрии контролируется нелегалами из Дубая (ОАЭ). Индустрия переживает бум в Индии, несмотря на то, что игра на тотализаторе официально запрещена. Индийцы отдают предпочтение ставкам на крикет – в прошлом году на финал Мирового кубка между Индией и Австралией было поставлено 500 млн.долл. Ожидается, что предстоящие серии игр в крикет между Индией и Пакистаном (состоятся в Пакистане впервые за последние 14 лет), вызовут небывалый ажиотаж на местных тотализаторах. Индия > Финансы, банки > economy.gov.ru, 30 марта 2004 > № 24568

Ирландия вводит запрет на курение табака в публичных местах. Таким образом, Ирландия станет первой страной в Европе, запрещающей табакокурение в пабах, барах и ресторанах. Нарушившие новый закон будут вынуждены заплатить штраф в 3 тыс. евро. Как отметил министр здравоохранения Ирландии Майкл Мартин, большая часть населения поддерживает запрет. Ранее в стране уже рассматривался законопроект о запрете курения, но он был отложен из-за проблем его применения в некоторых местах, таких как тюрьмы, психиатрические больницы и полицейские центры предварительного заключения. Эти учреждения, а также отели, будут освобождены от запрета. Но курение будет воспрещено в местах, где работают люди, и в общественном транспорте. Многие пабы заявили свое несогласие с принятым законом, указав, что просто не смогут заставить своих посетителей воздержаться от курения.Однако правительство не разрешило выделить отдельные сектора для курильщиков, и некоторые пабы уже оборудовали места для курения на улице, у входа в заведения. Между тем, опыт по полному запрещению курения в общественных местах уже имеют некоторые штаты США и Австралии, например Калифорния и Новый Южный Уэльс. Исследования, проведенные в Австралии, свидетельствуют, что опасения владельцев ирландских пабов относительно возможного снижения доходов практически беспочвенны. После введения запрета на курение в Новом Южном Уэльсе 76% баров и ресторанов продолжают работать в прежнем режиме, 14% увеличили оборот и лишь 9% понесли убытки. Запрет на курение в общественных местах горячо поддержали ирландские медики. Они указывают на то, что доля курильщиков среди населения «зеленого острова» составляет 25%, а ежегодно в стране регистрируется 7 тыс. смертей, так или иначе связанных с курением. Ирландия > Экология > ria.ru, 29 марта 2004 > № 7580

Правительство Австралии разработало новый законопроект, предусматривающий более жесткие меры по противодействию терроризму, и резко расширило финансирование спецслужб. Новый закон, который должен быть одобрен национальным парламентом, даст возможность полиции задерживать подозреваемых в террористической деятельности на более долгое время - до суток. Сейчас - только на 4 часа. Законопроект откроет возможность для судебного преследования лиц, участвующих в деятельности террористических организаций, которые еще не внесены в соответствующие списки. «Преступлением является лишь членство во внесенной в список террористической организации,- заявил австралийскому телевидению премьер-министр Джон Говард.- Но в будущем сюда будут включены и те организации, чья террористическая направленность окажется доказанной, даже если их нет в списках». Правительство также практически выдало «открытый чек» национальной спецслужбе - Австралийской организации по разведке и безопасности. «Эта война ведется не армиями, которые переходят границы,- сказал Говард.- В этой войне вам необходимо усиливать мощь своих разведывательных органов. И то, что мы делаем с Австралийской организацией по разведке и безопасности, является очень важным элементом в этом». Австралия > Армия, полиция > ria.ru, 29 марта 2004 > № 7508

В начале марта журнал Foreign Policy опубликовал свой ежегодный отчет, в котором привел данные относительно развитости и доступности телекоммуникаций на всей планете. В 2003г. в мире появилось 130 млн. новых пользователей интернета. В сеть имеют доступ 620 млн. чел., что составляет 9,9% населения Земли. Основной прирост пришелся не на индустриально развитые, а на развивающиеся страны. За год число пользователей интернета в Индии выросло на 136%, а в Бразилии – на 79%. Уже можно говорить о реальных шагах по преодолению «цифрового барьера» между наиболее и наименее развитыми странами мира.Значительно выросло в минувшем году и количество международных телефонных переговоров – в общей сложности до 135 млрд. мин. Среднестатистический житель Земли проговорил с абонентом за пределами своего государства 21 мин. Впервые в мире количество мобильных телефонов превысило количество стационарных телефонных линий: 18,98 абонентов сотовых телефонов против 17,95 абонентов традиционных телефонов на 100 чел. Успехи в области электронных коммуникаций достигнуты лишь некоторыми регионами мира: в одном только центре Нью-Йорка больше телефонных линий, чем во всей Африке.

Все эти данные используются для составления своеобразного «рейтинга глобализации», в котором учитываются четыре основных параметра. Во-первых, экономическая интеграция – объем международной торговли, инвестиций и различного рода выплат (в т.ч. и зарплат), совершаемых за пределами государственных границ. Во-вторых, персональные контакты – международные поездки и туризм, объем международных телефонных переговоров, почтовых отправлений и переводов. В третьих, технология – количество пользователей интернета, число интернет-серверов и качество коммуникаций. В-четвертых, вовлеченность в международную политику – членство государств в международных организациях, количество посольств, активность в ООН.

За последние годы перечень наиболее глобализированных государств мира не претерпел изменений. Наиболее глобализированной страной вновь стала Ирландия. На 2 месте – Сингапур, на 3 – Швейцария (государства, никогда не выпадавшие из первой пятерки). В числе 20 наиболее глобализированных стран (в порядке занимаемого места) – Нидерланды, Финляндия, Канада, США, Новая Зеландия, Австрия, Дания, Швеция, Великобритания, Австралия, Чехия, Франция, Португалия, Норвегия, Германия, Словения и Малайзия. Индия > СМИ, ИТ > economy.gov.ru, 14 марта 2004 > № 24381

Правительство Индии приняло политическое решение возобновить после 15-летнего перерыва матчи своей национальной команды со сборной Пакистана по крикету на территории двух стран. До этого встречи сборных Индии и Пакистана проходили только на территории третьих стран в Австралии, Бангладеш и Шри-Ланке. Крикет является самым популярным видом спорта в Индии и Пакистане, привлекая гораздо большее внимание публики, чем футбол и хоккей в России. Индия. Пакистан > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > economy.gov.ru, 16 февраля 2004 > № 24556

Индия может скоро стать одной из первых азиатских стран, которая получит доступ к исходному коду MS Widows. Согласно заявлению руководителя азиатского отделения Microsoft, Питера Мура, компания ведет обсуждения с индийскими властями на предмет создания Правительственной программы безопасности Microsoft (GSP).Компания запустила эту программу в янв. прошлого года, чтобы обеспечить правительства др. стран информацией, достаточной для производства высокозащищенных от возможных уязвимостей приложений. Правительственные служащие могут лично исследовать Windows на предмет наличия в ней лазеек, которые потенциально могут нарушить безопасность ведомств, если кто-либо посторонний получит удаленный контроль над их компьютерами. GSP-программа позволит правительственным клиентам лучше создавать и обслуживать более безопасные приложения и окружающие среды. В азиатском регионе Microsoft уже подписал аналогичное соглашение с Китаем, одним из самых ярых сторонников политики open-source. Подобные договора были заключены с Гонконгом, Tайванем и Австралией.

Индия > СМИ, ИТ > economy.gov.ru, 9 февраля 2004 > № 24383