Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Президент Ирана: Развертывание сил США никогда не приводит к безопасности в регионе

Президент Ирана Сейед Эберахим Раиси сказал, что история и опыт государств региона и мира теперь доказывают, что развертывание вооруженных сил США никогда не приводит к установлению безопасности и стабильности.

Опыт присутствия США в разных странах и других частях мира доказывает, что это присутствие никогда не приносило безопасности, сказал Раиси в среду, выступая на заседании кабинета министров в Тегеране.

Он добавил, что США всегда наносили ущерб безопасности, стабильности и миру во всем мире.

Раиси охарактеризовал то, что происходило в Афганистане по крайней мере за последние два десятилетия, как вопиющее нарушение прав человека.

Он подчеркнул, что количество женщин и детей, которые были убиты, ранены или искалечены в Афганистане за эти годы, свидетельствует о том, что в стране происходит тихая катастрофа.

В другом месте в своем выступлении президент придал большое значение активным дипломатическим отношениям с соседями.

«Мы должны приложить максимум усилий для расширения торгово-экономического сотрудничества с соседями», - подчеркнул он.

По словам Раиси, содействие взаимодействию и обмену с соседними странами является одним из приоритетов правительства.

Ранее в среду министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахян подчеркнул свою позитивную встречу с премьер-министром ОАЭ Мохаммедом бен Рашидом Аль Мактумом, заявив, что новое правительство Ирана придает большое значение отношениям с соседними странами.

Амир Абдоллахян упомянул о своей встрече с премьер-министром ОАЭ на полях саммита в Багдаде и написал на своей странице в твиттере: «На полях саммита сотрудничества и участия в Багдаде у меня был позитивный и теплый разговор с премьер-министром ОАЭ Мохаммедом бин Рашид Аль Мактумом".

«Иран и ОАЭ могут сделать большие шаги в направлении сотрудничества и реализации политики соседства и дипломатии», - добавил он.

«В ходе этой встречи мы говорили о позитивных намерениях и воле руководителей двух стран к укреплению отношений и подчеркнули братские отношения между двумя странами», - отметил Амир Абдоллахян.

«Мы консультируемся и сотрудничаем с нашими соседями для развития наших отношений и достижения регионального сотрудничества», - добавил он, отметив, что «сотрудничество с соседями является приоритетом 13-й администрации».

Иран и Саудовская Аравия, вероятно, проведут 4-й раунд переговоров

Посол Ирана в Багдаде Ирадж Масджеди заявил в среду, что, вероятно, будет проведен четвертый раунд переговоров между Ираном и Саудовской Аравией, поскольку две страны уже провели три раунда переговоров.

Масджеди сделал эти замечания, общаясь исключительно с IRNA, когда его спросили, почему министры иностранных дел Ирана и Саудовской Аравии не встретились на полях недавнего саммита в Багдаде.

“Мы провели три раунда переговоров, и участники переговоров двух стран провели различные переговоры, было решено, что эти переговоры будут продолжены, и в связи с формированием нового правительства в Иране переговоры были перенесены до окончания формирования нового правительства Исламской Республики. На самом деле для нас было лучше следовать тому же переговорному процессу и продолжать его".

Он верит, что новый раунд переговоров состоится.

Говоря о месте проведения четвертого раунда переговоров, он сказал, что переговоры могут быть проведены в Багдаде.

Он сказал, что Иран предложил правительству Ирака некоторые предложения о приеме иранских паломников для проведения ритуалов Арбеина, и иракская сторона пообещала рассмотреть эти предложения и объявить об их окончательном решении.

Посол выразил надежду, что иракские официальные лица объявят о своем решении к концу этой недели.

Выступление и ответы на вопросы С.В.Лаврова на встрече с представителями спортивного сообщества Свердловской области, Екатеринбург, 2 сентября 2021 года

Дорогие друзья,

Мне очень приятно в Екатеринбурге встретиться с представителями спортивного движения. Сам люблю спорт, как его любит подавляющее большинство наших граждан. Он становится всё более популярным среди молодого поколения и детей. Естественно, нынешняя ситуация на международной арене в сфере спорта высоких достижений запредельно политизирована, и это является частью политики наших западных коллег на сдерживание России. Вы знаете лучше многих, как это воспринимается в спортивном сообществе. Использование спорта в качестве средства политического давления прямо перечеркивает принципы международного спортивного движения. Главный принцип – спорт вне политики.

Известные события последних лет привели в конечном итоге к решению спортивного арбитражного суда в декабре 2020 года о том, что российские спортсмены лишаются права выступать под национальным флагом с исполнением гимна и использовать государственную символику на международных соревнованиях определенных категорий. Ограничения действуют в течение двухлетнего периода до 17 декабря 2022 г. Убеждены, что лучшим доказательством недопустимости политизации спорта является выступление наших ребят и девушек на международных спортивных площадках. Олимпийцы доказали это убедительно в Токио, а сейчас мы видим, как паралимпийцы укрепляют престиж России в международном спортивном движении. Когда в таких тяжелых дискриминационных условиях достигаются высокие результаты, победа вдвойне дороже. Это лишний раз подчеркивает традиционные признаки наших граждан, их характеристики: биться за своё достоинство и своей страны, приносить ей славу. Огромное всем за это спасибо.

Принимаем на международной арене все необходимые меры для оказания дипломатической и юридической поддержки российским спортсменам и тренерами, и всем, кто занимается подготовкой наших сборных команд. Добиваемся прекращения какого-либо произвола в отношении наших атлетов, в том числе от решений, которые пытаются навязать по всему миру, далеко за пределами национальных юрисдикций.

В своей одержимости сдерживать Россию любыми методами США уже недовольны и деятельностью Всемирного антидопингового агентства (ВАДА), считают, что эта деятельность недостаточно жестокая по отношению к нам. Об этом они публично не говорят, но такие планы вынашиваются. Они приняли в Конгрессе «закон Родченкова», который наделяет их спецслужбы и разведывательные органы правом экстерриториального наблюдения и отслеживания уличенных в употреблении допинга, особенно тех, кто будучи пойманным, победил на каких-то соревнованиях американских атлетов. Ладно, если бы это было содержанием этого закона, но там ещё допускается и поощряется возможность открытия уголовных дел в отношении таких спортсменов по американскому законодательству. Не исключаю, что так же, как американцы выкрадывают тех, кого они в чем-то подозревают по всему миру и вывозят на свою территорию незаконно, подобные методы будут применяться и для наказания спортсменов, сдавших положительный тест и которых американцы считают угрозой своим интересам в международных соревнованиях. Стремление свои законы нелегитимно распространять на все остальные страны и юрисдикции, оно проявляется у наших американских коллег и в спортивном движении.

Работаем с олимпийским и паралимпийским комитетами России (оказываем им необходимую помощь), с Международным олимпийским комитетом, с ВАДА, со Спортивным арбитражным судом. Любые нарушения, зафиксированные чётко, объективно и непредвзято, которые наши атлеты допускают, немедленно становятся предметами жестких мер со стороны российских спортивных учреждений. Не хотим, чтобы наши спортсмены побеждали на допинге. У нас самый главный допинг – сила воли, патриотизм и желание достичь максимально высоких результатов в личных достижениях. Хороший карьерный рост в спорте и отстаивание достоинства своей страны – лучшее сочетание, которое применимо не только в спорте, но в любом другом деле.

Запад проводит политику по подчинению себе всех международных соревнований. Они сейчас пытаются существенно изменить механизм выполнения Конвенции по борьбе с допингом в спорте, которая была подписана и одобрена в рамках ЮНЕСКО. Уже больше года западные коллеги активно пытаются навязать участникам этой Конвенции механизм, который будет позволять секретариату определять виновных в употреблении допинга, а также сделает возможности секретариата манипулировать этой Конвенцией весьма существенными. Тем самым, исполнение Конвенции, разработанной государственными членами, будет выведено из под их контроля. Ухищрений наблюдается множество, но характерная для всех наших спортсменов сила воли, настроенность на результат позволят преодолеть любые попытки искусственно сдерживать развитие российского спорта.

У нас есть опыт Олимпиады в Сочи, Чемпионата мира по футболу, летней Универсиады в Казани, зимней Универсиады в Красноярске. Недавно состоялись матчи Чемпионата Европы в Санкт-Петербурге, только что в Москве закончился Чемпионат мира по пляжному футболу. Каждое из этих мероприятий лишний раз подтвердило, что Россия может организовывать международные соревнования на высочайшем уровне и это признается всеми нашими зарубежными гостями, которые решились приехать к нам, своими глазами увидеть, как это все организовано и как их здесь принимают. Всё это даёт дополнительный импульс российским регионам в их развитии. У нас и в Сочи, и в Казани, и в Красноярске осталось великолепное наследие.

Екатеринбург сейчас готовится к Универсиаде 2023 г. Сегодня говорил с Е.В.Кувайшевым. Он мне рассказал, как и здесь останется классное наследие для развития и университетского образования, и спорта для всех жителей Екатеринбурга и Свердловской области. Хочу проинформировать, что Е.В.Кувайшев выразил полную поддержку строительства крытого канала гребного слалома. Он подчеркнул, что надо искать возможности софинансирования. Думаю, что мы этим займемся с учётом того, что область свой вклад внесёт обязательно.

Вопрос: У нас будет международный «саммит» «Спорт-Аккорд» через полгода, а потом и Универсиада 2023 г. На Ваш взгляд, как мы можем объединить усилия(международные федерации, депутаты Государственной думы), чтобы эти ограничения были уже стопроцентно сняты?

С.В.Лавров: Насколько я понимаю, «саммит» «Спорт-Аккорд» не подпадает под эти ограничения. В решении Спортивного арбитражного суда перечислены виды мероприятий, которые под него подпадают. Такого рода соревнований и форумов не предусмотрено.

Вопрос: Что мы сможем сделать, чтобы у нас был гимн и флаг на Олимпиадах и чемпионатах, и на Универсиаде 2023 г.?

С.В.Лавров: На Универсиаде 2023 г. он будет автоматически, потому что эти ограничения истекают в середине декабря 2022 г. У нас всё будет. Считаю, что нужно не ждать, когда это решение истечёт и нам любезно вернут флаг, гимн и национальную символику, а необходимо продолжать и юридическую работу (которой мы занимаемся), доказывать, что мы сами абсолютно не заинтересованы в каких-либо допинговых нарушениях наших спортсменов. Будем эту практику (как только заметим конкретные факты) продолжать искоренять. Самое главное, что тот уровень мастерства, силы воли, который мы видели у наших спортсменов в форме «ROC», он сам по себе доказывает бессмысленность каких-либо искусственных ограничений в чём бы то ни было. Мы готовы играть по правилам, если эти правила едины для всех и для всех применяются. Если ты штангист, то будь штангистом. Если ты штангистка, то будь штангисткой.

Вопрос: В связи с Вашим вступлением хочется уточнить, как Вы видите будущее статуса российского Олимпийского комитета России? На что следует надеяться, на что рассчитывать?

С.В.Лавров: Убежден, что российский Олимпийский комитет России сохранит свой статус, будет полноценно функционировать. Все эти введенные истекают. Продолжаем отстаивать необходимость равноправного подхода ко всем спортсменам из всех стран. Уже стали притчей во языцех примеры, когда астматики активно используют терапевтические исключения из допинговых правил и это никем не подвергается сомнению. Нужно серьезно посмотреть на всю систему борьбы с допингом в спорте. Она по сути дела сейчас приватизирована Западом. В управляющем органе ВАДА, из полутора десятков членов, двенадцать – это страны НАТО, Австралия и Япония. Такой крен в сторону мировых держав, представляющих абсолютное меньшинство населения на планете, неправильный. Тем более, что спорт в таких странах, как Китай, Россия, находится на подъеме. Когда существующие ограничения исчезнут, никуда не пропадёт желание дискриминировать наших спортсменов, приватизировать в этих целях международные спортивные механизмы. Надо с этим бороться, выводить всех, кто пытается такими вещами заниматься на открытую, транспарентную, прозрачную дискуссию, с участием представителей спортивных движений всех государств. Чтобы сами спортсмены поучаствовали в этом. Убежден, что подавляющее большинство западных спортсменов не испытывает большого удовольствия от того, что за счет таких нечистоплотных методов пытаются искусственно повысить их конкурентоспособность.

Вопрос: В международных СМИ чиновники и атлеты североамериканских и европейских стран позволяют себе резкие и не всегда корректные высказывания в адрес наших спортсменов. Это зависть успехам отечественных атлетов, слабость, выражающаяся в агрессии или что-то иное?

С.В.Лавров: Всё вместе. Это часть того, о чём я говорил. И в США, и в ряде других западных стран уже выросло поколение спортсменов, которых просто воспитали в таком стиле. У них ощущение собственного превосходства является естественным состоянием организма и, главное – ума. Их убеждают, что они лучшие и только с помощью допинга кто-то сможет составить им конкуренцию. Есть немало примеров, как в самих США спортсмены не выглядят, мягко выражаясь, как целиком свободные от допинга в течение своей жизни.

Нужно, чтобы спортивное движение при поддержке государства поставило вопрос о необходимости наведения порядка или хотя бы (для начала) прозрачности в сфере борьбы с допингом. Почему 90% активистов и тех, кто принимает решения представляют одну группу стран? С этим надо разобраться. Должны быть прозрачные и понятные для всех методы определения нарушителей и способы их наказать. И главное – одинаковые для всех. Есть шутка, которая уже навязла в зубах, – в чём разница между мельдонием и мельдронатом? Вообще никакой разницы. Просто один производится в нашей стране, а другой – на Западе. Наш запрещён, тот не запрещён.

Вопрос: После Зимних Олимпийских игр 2014 г. в Сочи у многих отобрали медали. Сейчас уже на протяжении большого периода времени идут суды. К сожалению, Спортивный арбитражный суд до сих пор не может принять решение: то переносит заседания в связи с пандемией, то по каким-то другим причинам. Насколько объективным будет решение Спортивного арбитражного суда? Вы правильно сказали, что спорт сильно политизирован. Нас, честных спортсменов, которые не принимали в этом участия, пугает, что политизированная обстановка, которая нагнетается со стороны международных организаций, каким-то образом может повлиять на решение, которое будет неизвестно, когда принято.

С.В.Лавров: Ответ достаточно очевиден. Пока существует нынешняя система и Спортивный арбитражный суд с общего согласия выполняет те функции, которые ему поручены странами-участницами, надо добиваться справедливого решения суда. Адвокаты этим занимаются, как Вы знаете. Под разными предлогами откладывается принятие окончательного решения, но будем всячески поддерживать справедливое рассмотрение через адвокатскую поддержку. Государства не могут напрямую участвовать в этих рассмотрениях.

Вопрос об этих реформах стоит достаточно серьёзно. Когда медали отбирают и особенно через год-полтора после соревнований – это вызывает большие вопросы. Проверить анализ, наверное, занимает не такое большое количество времени.

Ещё одна тенденция, между прочим. Международная ассоциация легкоатлетических федераций разрешила нам на всю лёгкую атлетику на Летних Олимпийских играх в Токио заявить всего 10 спортсменов, хотя «чистых» спортсменов гораздо больше. Получается, в практику уже вводится коллективное наказание, что неприемлемо ни в спорте, ни в других сферах человеческой деятельности. Вообще абсурд. Вся эта система нуждается в глубоком анализе и реформировании.

Вопрос: Спортивный век короток и рано или поздно каждому спортсмену нужно задумываться о выборе профессии. Работа дипломата интересная, сложная. Что бы Вы могли посоветовать будущим дипломатам? Люди из спорта как никто другой знают какие бывают ситуации во время спортивных мероприятий. Думаю, что внутри них есть огромное желание бороться за интересы своих соотечественников и страны.

С.В.Лавров: Учитывая нынешнее положение на международной арене, я бы сейчас в нашу дипломатию охотно брал боксёров. Если серьёзно, то милости просим. Если Вы чувствуете стремление, тягу к дипломатической работе, – надо себя попробовать, но для этого придётся языки выучить, получить образование.

Вопрос: Я уже говорю на английском, французском.

С.В.Лавров: У Вас же есть Высшее образование?

Вопрос: Два.

С.В.Лавров: У нас есть Дипломатическая академия МИД России. Там есть двухлетние курсы.

Вопрос: Я сейчас как раз хочу в РАНХиГС поступать в аспирантуру, но сейчас, когда готовился к встрече, оценил ту работу, которую Вы делаете и понимаю, что в действительности я мог бы применить мои знания, опыт в Министерстве иностранных дел Российской Федерации. Хотел бы посоветовать и другим спортсменам работать в этом направлении.

С.В.Лавров: На самом деле, чтобы поступить на работу в МИД не обязательно заканчивать Дипломатическую академию МИД России или МГИМО (у) МИД России. Принимаем ребят и девушек из университетов Санкт-Петербурга, Владивостока. Главное – это уровень и качество знаний. Поэтому Вы можете в РАНХиГС аспирантуру закончить, продолжая языки шлифовать, и потом к нам обращайтесь.

Вопрос: Спасибо огромное за ответ. Думаю, после аспирантуры мы ещё свяжемся, у меня ещё впереди кандидатская.

С.В.Лавров: Хорошо.

Вопрос: В гребном слаломе сейчас ввели каяк-экстрим в программу Летних Олимпийских игр в Париже 2024 г. Знаю, что Вы любите рафтинг. В основном это реки Алтая. Хотели бы Вы побывать на «бурной воде» у нас на Урале? Жду Вас на закладку камня нашего гребного канала.

С.В.Лавров: Нет, не бывал, к сожалению. Алтай совсем очаровал и привязал к себе. А до этого были речки в Красноярске, Башкирии. Там природа потрясающая. Пещеры, конечно. Сейчас какую-то новую пещеру в Башкирии нашли. Надо будет поинтересоваться. Буду иметь в виду Ваше приглашение.

Вопрос: Наблюдая за переговорами на высоком уровне видно, когда оппонент, с которым Вы разговариваете, не просто не слышит, но иногда и провоцирует Вас на эмоции. Какие ресурсы, навыки Вы используете, в чём секрет Вашего хладнокровного профессионализма и такого достойного спокойствия?

С.В.Лавров: Спасибо за такую оценку. Это не всегда, наверное, заслужено. Никто не бывает безупречен в своих действиях. Ошибки случаются у каждого. Но вообще я в публичном качестве работаю давно. Десять лет в Нью-Йорке возглавлял наше Представительство при ООН. Это сопряжено почти с ежедневным общением с журналистами, с объяснением нашей позиции. В Совете Безопасности ООН постоянно проходят неформальные заседания, где можно откровенно говорить. Если кто-то на публичных, официальных заседаниях начинает напраслину возводить на нашу страну, естественно мы отвечаем, потому что у нас фактов множество.

После Афганистана все как будто прозрели. Уже Президент США Дж.Байден сказал, что это конец эры военных акций по распространению демократии. Невоенные акции будут, я не сомневаюсь, но объявили конец эры для военных акций. Президент Франции Э.Макрон также сказал во время своей поездки в Ирак, что надо завязывать с распространением демократии в тех обществах, где совершенно другая история, традиции, культура. Нельзя игнорировать исторические корни различных обществ, нельзя игнорировать то, как они долгие годы, столетия, даже тысячелетия жили и обустраивали свою землю. Вот прозрение наступило. Но до этого, в те годы, когда я работал в Нью-Йорке, одно за другим сыпались сообщения о новых авантюрах Запада. Знаете, говорят, что умный извлекает уроки из своих ошибок. Если западные коллеги сейчас эти уроки извлекли, наверное, немного поспокойнее в мире станет. Но навязывание своих ценностей остальному миру продолжится. Т.н. демократизация будет осуществляться уже не военными методами, а будет продвигаться путём всяких методов, которые уже наблюдаем: с задействованием неправительственных организаций, продвижением своих подходов в учебные программы. Примерно так же, как сейчас осваивается пространство Украины и Белоруссии.

У нас есть что сказать в отношении тех действий, которые Запад преподносит как абсолютно непогрешимую линию, которую все должны воспринимать как руководство к действию. Главное - мы делом отвечаем. Разрушили Ирак, Ливию, пытались разрушить Сирию и тем самым создать дополнительные отряды террористического интернационала, что стало бы угрозой для многих стран, в т.ч. Российской Федерации. Мы по просьбе законного Правительства Сирии не позволили им это сделать, не позволили превратить эту страну в террористическое государство, как это произошло в той же Ливии, где террористы долгое время «правили бал». В Ираке тоже обосновалась большая группа боевиков Исламского государства и многое другое.

Сейчас мы отмечаем 800 лет со дня рождения великого святого благоверного князя Александра Невского. Это он сказал: «Не в силе Бог, а в правде». В нашем случае сила тоже присутствует, но основной упор в формулировании наших подходов на мировой арене делаем на правду. Никто нас не убедит в том, что на Украине происходит аннексия и оккупация Российской Федерацией Крыма и восточной части Донбасса, а не наблюдается результат антигосударственного переворота, который сейчас в общем-то продолжается в том смысле, что у власти стоят люди, откровенно подыгрывающие неонацистам. Президент Украины В.А.Зеленский заявил, что, если ты живёшь на Украине и считаешь, что ты русский – убирайся «в свою Россию». Это он официально заявил в интервью. Молчание Запада выдаёт его с головой. Значит ему важно такую Украину держать под своим контролем, которая будет постоянно «лаять» на Российскую Федерацию.

У нас позиция абсолютно чёткая, жёсткая: Украина нарушает Минские договорённости, которые одобрил Совет Безопасности ООН. Все придумки, которые сейчас В.А.Зеленский в Вашингтоне излагал своим американским собеседникам на счёт того, что Минские договорённости не выполняются, потому что Россия блокирует, не имеют ничего общего с действительностью. Любому человеку очевидно, что он держит своих собеседников за дураков. В Минских договорённостях сказано, что в Донбассе должен быть русский язык, а В.А.Зеленский принимает законы, что на Украине только на украинском надо разговаривать. В Минских договорённостях записано, что должен быть особый статус этих территорий, а он принимает законы, в соответствии с которыми вообще никакой децентрализации на Украине не допускается. Опять же в Минских договорённостях говорится о том, что на этих территориях надо провести местные выборы по особым правилам, согласованным между Киевом, Донецком и Луганском, а он принимает закон, согласно которому никаких особенностей на любых выборах на Украине быть не может. В.А.Зеленский просто на законодательном уровне запрещает сам себе и своему Правительству выполнять то, что потребовал выполнить Совет Безопасности ООН. Все моргают, кивают головами, как будто так и надо. Ангажированность Запада на русофобскую деятельность и на то, чтобы настроить своих «клиентов» против России, постоянно раздражать Россию, выводить её из равновесия, настолько очевидна, что тут доказывать ничего не надо. Нам есть, что сказать. Мы не будем, как некоторые, стыдливо опускать глаза и молчать, когда творится откровенная несправедливость.

Россия. УФО > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > mid.ru, 2 сентября 2021 > № 3829988 Сергей Лавров

США больше не могут воевать. Вот как они собрались править миром

Петр Акопов

Неужели Америка меняет свою глобальную стратегию — ведь Джо Байден объявил о конце американского интервенционизма? Сначала его министр обороны Ллойд Остин, говоря о полном выводе американских войск из Афганистана, заявил, что "традиционные войны истощили Америку — и их эпоха закончилась", а потом и сам президент США развил эту мысль:

"Переворачивая страницу в нашей внешней политике, которую наша страна проводила последние 20 лет, мы должны усвоить допущенные ошибки. <...> Решение по Афганистану касается не только Афганистана. Речь идет о завершении эпохи крупных военных операций по переделке других стран. <...> Отказ от этого мировоззрения и крупномасштабного развертывания войск сделает нас сильнее, эффективнее и безопаснее дома".

Байден объяснил неудачу в Афганистане тем, что "мы проводили контртеррористическую миссию, направленную на борьбу с террористами и прекращение атак. Но она трансформировалась в построение нации, в попытки создания демократического, сплоченного и единого Афганистана, чего никогда не делалось за многие столетия истории этой страны".

Проще говоря, мы взялись за нерешаемую задачу, хотели цивилизовать дикий народ, детей гор, ничего не получилось — поэтому больше не будем этим заниматься. Мы все равно лучше, прогрессивнее, избраннее и сильнее всех, но теперь мы не будем отправлять войска для свержения иностранных правительств.

Неужели Америка в самом деле откажется от военных интервенций за границей — и мир может чуть расслабиться хотя бы по этому поводу?

Чтобы дать ответ на этот вопрос, нужно сначала договориться о том, о какой Америке идет речь — о государстве Соединенные Штаты Америки или о лидере западного мира, продвигающем атлантический проект глобализации? О национальном государстве — или о наднациональной силе, строящей выгодный ей миропорядок, основанный на "универсальных либеральных принципах"? А есть ли вообще сейчас национальное государство США? Низвержение Трампа доказывает обратное — иначе не были бы так грубо и откровенно попраны национальные интересы и права собственно американского народа. США давно уже находятся в заложниках у собственной глобалистской элиты, которая не намерена ни отступать, ни отказываться от глобальных целей. Так что же — Байден просто лукавит?

Нет, он говорит то, что думает: Штатам действительно сейчас не нужны глобальные интервенции. То есть они физически могут разгромить и оккупировать большинство стран мира — вот только какой в этом толк? Америка ведь не просто хотела контролировать мир, она хотела создать в нем "правильный" миропорядок, основанный на тех самых либеральных ценностях. То есть иметь идеологический контроль над миром, подкрепленный, естественно, контролем военным (не оккупация, а наличие превосходящей любого противника и любую коалицию мощи) и финансово-экономическим.

Обычную геополитическую борьбу она хотела выиграть на сверхуровне — но в итоге начала проигрывать ее еще на уровне "простой" геополитики. Зачем глобалистским Штатам была нужна оккупация Ирака и Афганистана? Для борьбы с террором, контроля за нефтью или героином? Нет, для переформатирования Большого Ближнего Востока, для сдерживания антизападных процессов в исламском мире, а в конечном счете — для контроля над Евразией. Что получилось по итогам военных интервенций? Ровно противоположное — в том числе и рост ненависти к Америке в исламском мире, и разочарование в надежности США их клиентов и союзников (начавшееся не после ухода из Афганистана, а почти на десять лет раньше). Но Америка не только ухудшила свои позиции на мировом уровне — она еще и ослаблена и расколота внутри себя. В этих условиях не до претензий на мировую гегемонию — нужно отходить на зимние квартиры и заниматься самолечением.

Собственно говоря, именно это и предлагал сделать Трамп — вот только у него не было никакой привязанности к глобальной миссии США, к глобализму и атлантизму как таковым. Он действительно хотел восстановить и укрепить США, но не для того, чтобы потом с новыми силами вернуться к строительству вавилонской башни, то есть глобального либерального миропорядка. Нет, Трамп воспринимает мир как борьбу разных центров силы, держав-цивилизаций — а вот убравшее его "вашингтонское болото" смотрит на мир как на территорию, предназначенную для американского господства.

Подобный мессианский взгляд, ощущение своего "богоизбранничества" были изначально присущи американской элите (сформировавшейся из английских протестантов-квакеров), но только в XX веке Штаты получили соответствующие возможности и в процессе реализации проекта атлантического мирового господства оттеснили на второй план Европу. В том числе с помощью ее оккупации.

Кстати, в оккупированной Европе, в первую очередь в Германии, США формально делали то же, что в Афганистане, — строили правильное, демократическое государство. Точно тем же они занимались и в Японии — и достигли в этом определенных успехов. По крайней мере, им так кажется сейчас, пока Токио намертво привязан к Вашингтону военным союзом и базой на Окинаве.

Но это же несравнимые вещи — строительство правового государства в Германии и в Афганистане? В первом случае нужно было лишь помочь воссоздать существовавшее, а во втором — пришлось навязывать чужеродное? Ну это как посмотреть — точнее, если считать шариат и исламское устройство общества неправовым и неправильным. Ведь у Афганистана была своя модель правового устройства, но она совершенно не интересовала инопланетян, то есть американцев.

Их пугал не только шариат, они заблокировали даже решение о возвращении на трон короля Захир Шаха (свергнутого в 1973 году), которое собирался принять в 2002-м Лойя Джирга — совет всех афганских племен, реальный глас народа.

Потому что американцы хотели демократических выборов? Нет, потому что ничего не понимали в афганском обществе, да и не волновали их его проблемы.Была мессианская вера в возможность построения царства божия на земле, к тому же еще и путем навязывания норм и уклада одной цивилизации другой, путем перенесения чужих правил в любую точку мира? И это тоже. Но самое главное — было безграничное презрение к местным, отношение к ним как к недоразвитым дикарям. То есть все то, что отличало англосаксонское "бремя белого человека" все века колонизации в любой точке мира.

И что, теперь Америка отказывается от такого отношения?

Конечно, нет. Она отказывается от "крупных военных операций по переделке других стран". Дело не в том, что "средние военные операции", получается, допустимы. Главное остается неизменным: и само отношение ко всем чужим как к дикарям, и основная цель — глобальное доминирование через переделку всего мира по своему плану. И что с того, что невоенными средствами? Политическими, идеологическими, финансовыми, культурными, психологическими (еще и поддержанными военным давлением) можно нанести противнику огромный урон — или вообще получить над ним удаленный контроль.

Так что Америка прощается, но никуда не уходит — по крайней мере, до тех пор, пока она снова не станет (или будет вынуждена стать) национальным государством. Ну или двумя государствами.

Афганистан: 30 лет без газа, но с надеждами

Транзитные проекты, нефть, газ и даже литий — в Афганистане много ресурсов, но сумеет ли новое правительство гарантировать безопасность их разработки?

Афганистан уже больше 20 лет является «черной дырой» для любых энергетических проектов — как транзитных, так и добычных. Хотя в 70-х годах прошлого века эта страна даже экспортировала газ в СССР! Уход американских военных и смена власти вселили надежду на возрождение афганской нефтегазовой отрасли. Однако ранее геологоразведкой и добычей в Афганистане занимались советские специалисты, но за три десятилетия им на смену так никто и не пришел.

В новой политической реальности, которая образовалась после ухода США из Афганистана, напомнил о себе старый проект транснационального газопровода ТАПИ (Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия). Представитель афганской власти, пришедшей на смену проамериканскому режиму, Сухейль Шахин поспешил сообщить, что новое руководство надеется участвовать в этом проекте. Поддерживают его и в Исламабаде. Глава пакистанского МИДа Шах Махмуд Курейши подчеркнул пользу ТАПИ для Пакистана, заметив при этом, что от газопровода Афганистан получит $1 млрд в качестве транзитного сбора и роялти, а проект поспособствует созданию двух тысяч рабочих мест.

Но, пожалуй, самую активную позицию по дальнейшему продвижению ТАПИ продемонстрировал Туркменистан.

Президент страны Гурбангулы Бердымухамедов поспешил сообщить, что с газопроводом можно будет проложить линии электропередачи и оптико-волоконной связи, а также железные дороги между Туркменистаном и Афганистаном. Ресурсной базой ТАПИ должно стать крупнейшее туркменское месторождение газа Галкыныш. Однако будет не лишним отметить, что разработкой данного месторождения занимается китайская компания CNPC Chuanqing Drilling Engineering Company Limited на условиях поставок природного газа в КНР в течение трех лет. Поэтому верится с трудом, что газ Галкыныша сможет пойти куда-либо, кроме Китая.

Доцент Института общественных наук РАНХиГС при Президенте РФ Сергей Демиденко и вовсе уверен, что реализация проекта ТАПИ вообще никак не связана с внутриполитической ситуацией в Афганистане: «Все компании, которые проводили независимый аудит газовых запасов Туркменистана, говорили о том, что газа в этой стране хватит только для удовлетворения собственных потребностей и экспорта в Китай. То есть запасы газа в этой стране не такие обширные, как хочется представить туркменскому руководству. Дальше уже начинаются спекуляции туркменского руководства. ТАПИ — пустой проект, это более политика и пропаганда, чем энергетика. Изначально его инициировали США, чтобы противостоять обсуждаемому тогда проекту экспорта иранского газа в Индию. Дальше эта история просто излилась в мировое информационное пространство», — рассказал эксперт.

Впрочем, не газопроводом единым. Помимо транзитных возможностей у Афганистана богатые недра. В стране есть собственные месторождения нефти, газа, угля, редкоземельных металлов. Кстати, геологоразведкой там занимались еще советские экспедиции в середине прошлого века. В 60-х годах в Афганистане был построен газопровод для экспорта газа в СССР. Но с выводом советских войск газовая промышленность Афганистана перестала существовать.

В последние годы оценку афганским недрам делали уже американцы, вооружившись советскими геологическими данными. В частности, они подсчитали, что доказанные запасы нефти и газа в стране составляют 200 млн тонн и 137 млрд кубометров соответственно, а прогнозные ресурсы углеводородов в провинции Сари-Пуль оцениваются в 1,8 млрд баррелей нефтяного эквивалента, на Афгано-Таджикском месторождении — в 1,6 млрд баррелей. Прогнозные запасы каменного угля достигают 100 млн тонн. Помимо этого афганские земли богаты железной рудой, кобальтом, золотом, серебром, молибденом и алюминием.

Однако за все 20 лет присутствия в стране вооруженных сил США ни один западный промышленный концерн так и не взялся за разработку афганских богатств. Этим хотели заняться китайские компании, которые, видимо, были готовы захеджировать собственные риски. Так, в 2007 году Jiangxi Copper и госкорпорация China Metallurgical Group собирались вложить порядка $3 млрд в разработку медного месторождения Айнак. После этого CNPC получил лицензию на разведку нефтегазовых месторождений в стране. Тем не менее и они не стали добывать полезные ископаемые в Афганистане, так как, видимо, не могли преодолеть проблемы, связанные с отсутствием инфраструктуры и обеспечением безопасности.

Не так давно зарубежные компании обратили внимание на то, что в Афганистане сосредоточены большие запасы модного лития (используется для производства микросхем для мобильных телефонов, видеоприставок и прочих гаджетов).

В провинции Газни были обнаружены запасы этого металла, превосходящие запасы Боливии, которая в настоящее время считается лидером по запасам лития в мире.

Афганистан даже стали сравнивать с литиевой Саудовской Аравией. По прогнозам МЭА, к 2040 году мировой спрос на литий наряду с редкоземельными элементами вырастет в 40 раз. Ради этого многие компании захотят рискнуть.

Кроме того, Пекин не отказывается от реализации своего проекта «Один пояс — один путь». Он включает в себя постройку железной дороги из Китая через Кыргызстан, Таджикистан, Афганистан на Иран и Ирак. По информации Financial Times, китайские официальные лица провели переговоры по этому проекту с лидерами талибов еще в начале июля. Поэтому в КНР уже были готовы к смене власти в Афганистане и вполне возможно, что именно сейчас китайцы ведут активные переговоры по разработке месторождений полезных ископаемых уже с новыми властями страны.

Российские экономисты и политологи не верят в афганское экономическое чудо даже с ТАПИ, литием и другими полезными ископаемыми. Член наблюдательного совета Гильдии финансовых аналитиков и риск-менеджеров, экономист Александр Разуваев считает, что экономика «Талибана» (запрещенной в РФ организации) — это военный коммунизм плюс шариат: «Риски там запредельные, никто работать в страну не поедет, и никакой Саудовской Аравии из Афганистана не получится. Экономическим благополучием Эр-Рияд обязан тем, что в королевстве активно работали иностранные сотрудники, там поддерживали рыночную форму экономики. Кроме того, США был нужен надежный поставщик нефти. Афганистан по большому счету никому не нужен, да и талибы — это не саудовская монархия, а исламские последователи Троцкого», — пояснил аналитик. Он напомнил, что есть прекрасные примеры модернизации в мусульманских странах — это прежде всего Турция, Азербайджан, Узбекистан.

Директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев отметил, что разработка месторождений нефти, газа и еще в большей степени лития требует значительных финансовых и производственных ресурсов, которые могут появиться только в условиях длительного сохранения порядка и безопасности:

«Вопрос заключается в том, смогут ли талибы гарантировать порядок и безопасность. Сейчас даже внутри движения нет единства, в каждом ущелье свои командир.

То есть вертикаль талибов — это не совсем то, что видится из Европы. Хотя руководители движения немножко повзрослели и стали понимать, что молитвой и автоматом страну держать нельзя, нужна экономика», — рассказал эксперт. Он напомнил, что сейчас произойдут изменения в финансировании самого «Талибана»: «Как говорится, дневная и ночная власть совпали, поэтому непонятно, как быть с рэкетом. Внешнее финансирование талибов — это треть от их доходов. Вторая треть — это налоги с любого бизнеса, в том числе и наркобизнеса. Талибы жестко выступают против наркотиков, но десятину брали. Налоги с экспорта и импорта, а также налоги с американских проектов развития. Они обложили налогом даже распределительные электросети. За электричество горожане платили талибам», — заметил Журавлев.

Он напомнил, что при Соединенных Штатах афганские энергопроекты также не могли быть реализованы: «США очень хотели стабилизировать Афганистан через вливание денег, но это не получалось. Афганское правительство при американцах контролировало только Кабул, сами военные США способны были контролировать только свои военные базы. Активную деятельность на территории страны осуществляли ЧВК (частные военные компании — ред.), которые не взяли на себя ответственность за охрану энергопроектов», — пояснил Журавлев.

В то же время, как передал телеканал Al-Jazeera, талибы призвали международное сообщество помочь Афганистану в экономике, образовании и здравоохранении. В частности, представитель движения Забихулла Муджахид заявил: «Нам нужно восстановить экономику Афганистана и для этого нам нужны профессионалы и эксперты. Им надо собраться и разработать дорожную карту экономического возрождения страны. И необходимо создать атмосферу для привлечения иностранных инвестиций». Возможно, студенты (талиб в переводе с арабского — ученик, студент) повзрослели?

Екатерина Вадимова

Разрыв времени, реванш пространства

ДМИТРИЙ ЕВСТАФЬЕВ, Кандидат политических наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ЛЮБОВЬ ЦЫГАНОВА, Кандидат исторических наук, доцент Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Евстафьев Д.Г., Цыганова Л.А. Разрыв времени, реванш пространства // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 138-153. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-138-153.

ГЛОБАЛЬНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПЕРЕХОДА

2021 год, второй год Pax Epidemica, по меткому выражению Барри Позена[1], стал временем, когда хаотически меняющаяся реальность начала если не упорядочиваться, то обретать определённые контуры. Не политические или экономические, а прежде всего социокультурные. Это важно для всех, но, возможно, для России – в наибольшей степени.

Часто звучит вопрос, на каких принципах будет вестись новая холодная война, появится ли в ней идеологический компонент. Обычно ответ отрицательный – противостояние теперь другое, битвы идеологий нет, ибо все действуют в парадигме капиталистической рыночной экономики.

Это верно. Но, во-первых, будущее этой самой парадигмы под вопросом, появились сомнения в её неизменности. А, во-вторых, не забудем, что интеграция России в западоцентричный мир по-настоящему споткнулась не на геополитической или экономической, а именно на социокультурной теме – необходимости принять концепцию сверхтолерантности, предполагавшую отказ от целого ряда культурных и социальных традиций и ценностей. Неготовность к подобному пересмотру заставила российскую элиту – во всяком случае, её часть – ещё в середине нулевых задуматься, туда ли двигается страна. И только потом прозвучало политическое предостережение «Мюнхенской речи» президента Владимира Путина (на фоне того, что мы наблюдаем в последние пару лет, оно выглядит удивительно миролюбиво).

Да, политическая полемика последних лет, сопровождаемая военными демонстрациями, отодвинула вопросы социокультурных нестыковок России и Запада на второй план. Но они не исчезли, напротив, превратились в чётко осознаваемую по обе стороны формулу «мы – не они». Эта коллизия глубже политических разногласий и существеннее бряцания оружием.

Проблема в том, что на Западе стремятся не мытьём, так катаньем добиться того, чтобы в России признали свою социокультурную ущербность и задекларировали политически стремление «стать такими, как все». В России же всё ещё тщатся доказать, что она «почти такая, как все». Но «почти» – не считается.

Мы имеем дело с осознанным, хотя не принятым внутренне цивилизационным разделением в момент, когда на фоне ожидания потрясений вопросы социальности и культуры вдруг оказались для человечества определяющими. Тем более что глобальную экономику явно ждёт переформатирование, связанное с переходом лидерства в корпоративном мире от условных «финансистов» к «цифровикам». А это вряд ли будет сопряжено с меньшими издержками, нежели случившаяся на рубеже XX–XXI веков решительная победа «финансистов» над «сырьевиками».

Настоящее, прошлое и будущее современного мира

2020 год привнёс в картину глобального мира много новых визуальных образов. И год 2021-й стал временем, когда проявившийся «видеоряд» пытаются привести в систему, превратив форс-мажор в социальную норму. Свои усилия к этому приложили и Клаус Шваб в соавторстве с Тьерри Мальере[2], и Славой Жижек, закольцевавший серию книг о кризисе современной модели глобализации[3], и крупнейший, вероятно, самый глубокий социолог современной Европы Жерар Деланти[4]. Каждый увидел своё, но все вместе – новый мир. И это мир не столько политики (здесь правит бал её величество пропаганда) или экономики (куда безжалостно проникает архаика если не XIX, то уж точно начала XX века), сколько новой социальной культуры.

Что такое вообще культура в мире нарастающей цифровизации и грозящих стать постоянными ограничений на общение? Культура – продукт взаимодействия: человека с человеком, различных по происхождению и социальному статусу сообществ, а также разных цивилизаций. Но это взаимодействие уходит в цифровую среду. Способна ли она стать «питательным бульоном» для формирования будущих культурных норм и традиций? Или на выходе – только коллекция артефактов, не обладающих долгосрочной ценностью?

За тридцать лет мы прошли путь от фукуямовского «конца истории» и фридмановского «плоского мира» к кризису, если не глобализации как таковой, то неограниченного глобального универсализма. Наш мир вновь становится «пространственным». Иными словами, глобальные процессы не просто имеют локализованные проявления, но и определяются в каждом случае историей, традициями, национально-религиозными и социокультурными особенностями конкретного пространства. Универсализм ценностей уже не столь очевиден, как ещё пять-семь, тем более десять лет назад.

Путь этот пролегал через ожидание почти не случившегося столкновения цивилизаций, через эпоху подъёма «политики идентичностей», а потом борьбы с ней (оказалось, что она – чуть ли не главное препятствие для глобализации, ибо порождает мощный национал-изоляционистский ответ). Что характерно, идейно эту борьбу возглавил всё тот же Фукуяма[5].

Поздняя глобализация породила примечательные социально-исторические и социокультурные явления.

Многовекторность прошлого. Казалось бы, это самое невинное из того, что произошло в последние годы (особенно с точки зрения человека советской закалки). Но выяснилось, что оно и есть наиболее деструктивное. Формирование конкурирующих «образов прошлого», которое мы наблюдали в 2018–2021 гг. (от активной ревизии отношения ко Второй мировой войне до полномасштабного распространения антиколониального пафоса на собственную историю метрополий), показало, что многие общества, в принципе, готовы разрушать целостную ткань истории – вплоть до исключения, запрета целых периодов. Но это означает отказ от идеи преемственности культурного развития, от признания доминирующего вектора развития цивилизации. И такое, кажется, происходит впервые со времён крушения Рима. Даже христианство, социально отрицая язычество, культурно вобрало в себя античное наследие.

Начав провозглашать часть собственной истории «тёмными веками», очень трудно остановиться.

В результате «светлым» оказывается только постоянно меняющееся «настоящее», что превращает социальное развитие в вопрос веры.

Унификация настоящего. Потребительская унификация была естественным процессом, отражавшим упрощение и обеднение духовной среды, оттеснение любых социокультурных идентификаторов во второй ряд даже для узкого слоя «просвещённой публики». Отказываясь от сложных систем цивилизационной идентификации и самоидентификации, сторонники неограниченной глобализации ожидали получить демонтаж идентичностей и основанных на них социальных связей в пользу неких институтов. Вместо этого случилось максимальное упрощение социальных систем (эта мысль лежала в основе горьких констатаций Ивана Крастева и Стивена Холмса о вырождении демократии в имитацию[6]). Упрощённые же системы, зачастую построенные вокруг мифологизированных визуальных символов, – чистого вида архаика, и не поведенческая, а уже социальная.

Обнуление ценности будущего. Будущее стало растворяться в повседневности. Оно перестало быть мечтой, превратившись в артефакт текущего потребительского мира, особенно благодаря бытовым технологическим возможностям, которые доступны уже сегодня. В мире глобализации условное «настоящее» – не просто главное, а единственное для «глобального человека». Такое положение подчёркивает тупиковость нынешней модели социального и социально-экономического развития – будущее уже наступило, иными словами – впереди его нет. Снижение значимости будущего девальвировало и главное свойство капитализма: его безальтернативность и неограниченную протяжённость во времени.

Мир глобализации совершил странный кульбит, отменяя будущее, упрощая настоящее, но усложняя прошлое. В итоге именно через прошлое, через обличение былых грехов в сегодняшний мир врывается политика идентичности, подрывающая ценности глобализации. Глобальное развитие переживает стагнацию: вслед за торможением развития технологий в большинстве сфер деятельности человека (пожалуй, за исключением «цифры»), за фиктивным ростом экономики (обеспечивается во многом опережающим кредитованием) последовала реинкарнация исторических обид. Вопрос идентичностей и социокультурного развития теперь негативно окрашен – он переносит историческую ответственность на тех, кто не должен её нести.

«Человек действующий» как могильщик постпространственного мира

Глобальный симулякр культуры был порождён тем, что социальность человека подменили возможностью потреблять. Он мог существовать в условиях относительно эволюционного и обязательно поступательного развития глобального мира. Симулякр отражал особенности глобальной экономики и формировал в обществах развитых государств «ментальность индикаторов». Соответственно, успех определялся набором механистически формируемых критериев, а суть процессов и их влияние на общество игнорировались. Например, «культ экономического роста» любой ценой, в том числе через кредитные пузыри. Но этот рост всё меньше влиял на качество жизни и улучшение социального самочувствия даже в наиболее успешных странах, не говоря уже о развивающихся, находившихся на фазе догоняющей социальной модернизации. Такой подход, впрочем, позволял через нехитрые информационные технологии обеспечивать нужные общественные настроения. Другая проблема глобализации заключалась в «пакетном» принципе принятия ключевых идей и концепций на каждом этапе развития системы, когда при вскрытии «пакета» утрачивался его структурирующий смысл[7]. Комплексность глобализации служила интегрирующим моментом, но она же обусловила отсутствие гибкости и уязвимость при глубоких трансформациях.

Социокультурные аспекты глобализации старательно подчёркивали «преемственность цивилизации», стремясь обойти то, о чём говорил Гамлет, – «распалась связь времён»[8]. Но на каждом витке понятие «цивилизация» трактовалось всё более странно и, наконец, дошло до утверждения, что полноценная «цивилизация» – это модели, возникшие после 1991 года. Хотя и они не считались венцом. В своё время Энтони Гидденс в книге «Ускользающий мир» предложил потрясающую по глубине ревизию социальности западного мира. Он провозгласил «демократизацию демократий»[9]. По сути, под ней подразумевался отказ не только от иерархии госуправления, но и от национального суверенитета, переход к глобальной сетевизации на базе корпоративных систем управления и глобализированных социально-политических структур, а главное – к управлению на основе принципов наднационального и надпространственного мультикультурализма.

За два десятилетия восходящей глобализации возник феномен, который можно назвать цивилизационной флюидностью. Он позволял выходить за рамки социального поведения, традиционного для того или иного пространства, постоянно формируя некую новую «норму» вне связи с прежними критериями, будь то нравственные или религиозные. Более того – на базе их отрицания. Так возник постиндустриальный постмодерн, объединивший новые форматы экономической деятельности и новые модели социального поведения. В его основе лежало признание социальной атомизации благом. Если разобраться, веселящая многих формула «это другое» – естественное порождение непрерывного возникновения новых социальных, культурных и нравственных стандартов, которые немедленно внедряются в социальную коммуникацию при поддержке всей мощи медиа.

Цивилизационная флюидность породила множественность возможных самоидентификаций, пресловутые десятки гендеров[10], экзотические религиозные ассоциации и коалиции, на фоне которых «Церковь макаронного монстра» утратила вызывающую эксцентричность. Информационное общество, построенное на базе цифровых интегрированных коммуникаций, подталкивало пользователя к многоликости, делало идентичность из обязывающей реальности, определявшей характер социального поведения, элементом игры, иногда острой и болезненной, но почти всегда факультативной, временной.

Квалифицированный потребитель, во всяком случае – наиболее активная социальная часть этого слоя, который мыслился как источник стабильности (нет ничего более стабильного, чем постоянно повышающееся благосостояние человека – в этом были уверены ещё пропагандисты брежневских времён), постепенно превращался в «человека действующего»[11]. Того, кто способен менять мир вокруг себя, создавать новые формы для реализации своего потребительского потенциала. Увы, в основном не понимая и не зная законов развития мира, он подстраивал мир под себя, разрушая своё прошлое.

Что логично, потому что потребитель привык выбрасывать ненужное и по большому счёту ему всё равно, что выкинуть – вышедшие из моды джинсы или религиозную традицию, ставшую слишком обременительной. От этого он не становился менее «действующим».

Триумф потребительской глобализации отодвинул (но не отменил) «столкновение цивилизаций» американского социолога Сэмюэля Хантингтона, сконцентрировав конкуренцию социальных парадигм в области объёмов потребления. Но как любое действие рождает противодействие, так и множественность идентичностей, их флюидность провоцирует ответ в виде возрождения первичного этнического или религиозного самосознания. Последнее сейчас исключительно просто: через коммуникационную актуализацию традиции и истории. В системе интегрированных коммуникаций нельзя ничего забыть или потерять. Просто некоторые – глобалисты по духу и месту работы – питают иллюзию, что подобными процессами могут управлять только они, а сами процессы развиваются лишь в одном направлении. Вспомним, как радикальные исламисты успешно освоили мир цифровых коммуникаций и использовали его и для пропаганды, и для решения организационных задач. Универсализм как модель развития, кстати, провозглашают теперь не только «продвинутые» сообщества, но и сторонники возвращения в архаику, будь то религиозные фундаменталисты или радикальные экологисты.

«Человек действующий», освоив мир коммуникаций, перерос статус просто пользователя. Главной чертой «человека действующего» французский учёный Ален Турен считал его субъектность, способность к широкому социальному взаимодействию. Но субъектность проявляется в формировании пространства вокруг себя – информационного (отсюда и нарастающая анклавизация вроде бы единого информационного поля), социального, географического. Главная коллизия эпохи поздней глобализации – конфликт между субъектностями универсальных институтов и социально активной части человечества. Поведение последней становится всё более не-, а в чём-то антиуниверсальным.

«Столкновение цивилизаций» должно было происходить в различных плоскостях, но это была бы в любом формате пространственная конкуренция. А скрытым элементом глобализации всегда являлась попытка перейти к постпространственному миру, где значение географии, прежде всего – политической и культурной, а также связанных с географией элементов системы международных политических отношений если и не сведено к нулю, то минимизировано. Зачем «пространство» как базовая категория бытия, если нет суверенитета национальных государств? Только для логистики или извлечения ресурсов. В итоге «столкновение цивилизаций», не случившееся как глобальный «чёрный передел», перешло в странный и очень неустойчивый формат «сосуществования идентичностей» и их размывания в попытке сделать мир максимально непротиворечивым. Но возможно ли развитие мира без внутренних противоречий? Или это химера, смысл которой в имитации?

Крайние варианты социального аутизма, предлагавшиеся глобализацией, вряд ли реализуются, а обывательский потребительский эскапизм – не только свойство глобального мира. Способность индивида выйти за пределы мира коммуникаций становится элементом социального структурирования, а то и сегрегации. Если раньше признаком выпадения из высших страт считалось отсутствие доступа к интегрированным коммуникациям (поскольку отсекало от информации, которая была главным активом), то сейчас индикатором социального статуса становится наличие доступа к доинтегрированным социальным артефактам – от музеев «живьём» до классического образования. Характерная эволюция социального стандарта, к тому же произошла она за какие-то семь-десять лет, в течение которых случился только один и, в общем, не самый катастрофический мировой кризис – пандемия.

Но «человек действующий», выходящий за пределы информационного общества, остаётся продуктом постмодерна, сочетающим несочетаемое. В нём размываются навыки познания, они заменяются способностью к извлечению и потреблению информации. Но культура – это познание. И что может «потребить» такой человек, искренне считая, что постигает культуру?

Культура и эстетика как оболочка для идеологии

За культурой и эстетикой всегда скрывается идеология, хотя бы и в зачаточном виде. А запрос на новую идеологию явно присутствует в развитых странах, особенно на фоне усталости от идеи развития через неограниченное потребление. Только за последние три года в социально-политическом пространстве появилось несколько протоидеологий.

Радикальный экологизм, причём сразу в двух трактовках – европейской (Грета Тунберг) с переходом в экологический луддизм и американской (Алесандрия Окасио-Кортес). Информационно агрессивнее выглядит первый вариант, а социально – второй, «новый зелёный курс», реально способный стать доминирующей левоцентристской идеологией.

Социально-ориентированный глобализм на основе левой и даже леворадикальной «повестки» (иногда это явление называют «неотроцкизмом», что верно лишь отчасти) часто связывают с американской политикой. Между тем не надо забывать о брожениях и в Европе, беременной «новыми левыми». В конечном счёте глобалисты – пока единственные, кто способен оформить «левый разворот», только у них в руках глобальные средства пропаганды и агитации.

Неотолерантность, основанная на «культуре отмены», почти превратилась в официальную идеологию администрации Байдена – Харрис (мешает только понимание внешнеполитических последствий). В действительности как раз это течение выглядит сейчас привычной, а значит, и почти безопасной для человечества причудой.

Неосалафизм 2.0. Классический неосалафизм, разгромленный в Сирии и в Ираке военно-политическими средствами, был побеждён и идеологически. Его место осталось незамещённым. В нынешних политических условиях точкой кристаллизации агрессии могут стать культурные артефакты и формирование новой модели социального поведения (не политического, которое опасно в плане реакции на него). И здесь особенно важно следить за тем, какие социокультурные традиции радикальный ислам начинает вбирать в себя в Восточной и Юго-Восточной Азии.

Неофеминизм (радикал-феминизм). Самый загадочный идеологический конструкт, возможно, возникший на потребу политической ситуации в США и Европе. Очень активно продвигается в последнее время идея женской социальности, отличной от общечеловеческой, а на этой базе – необходимость возврата к идее «женской власти» как воплощения подлинной демократии[12]. Впрочем, в национальных культурах ряда стран, которые сейчас относят к «развитым», исторически существовали «женские языки», элементы специфически гендерной социальной коммуникации, создающие основу для возникновения гендерных псевдоидентичностей.

Коммуникационный эскапизм стал самой политически безопасной протоидеологией. Но в долгосрочном плане, он, напротив, несёт максимальную социальную опасность. Он предполагает не управление социальностью человека и общества, а её целенаправленный демонтаж. А социальная энтропия всегда заканчивается биологической.

У каждой из протоидеологий своя эстетика, они предусматривают трансформацию социального поведения обывателей. Все эти течения (а не только неотолерантность и неофеминизм) черпают вдохновение в политической невнятности последних пяти-семи лет глобализации и социокультурных изысках глобалистов. А по степени агрессивности перечисленных идеологических конструктов европейские «новые правые» и американские «трамписты» в сравнении с ними – довольно либеральный кружок.

Окончательное оформление этих идеологий сдерживается возобновляющимися карантинами, и первые проявления заметны именно в эстетике и культуре, поскольку там «правила пользования» формулировались в наиболее мягкой форме. Но культура декаданса глобализации мало того, что пластична и всеядна – она тесно связана с шоу-бизнесом, адаптирована к миру коммуникаций, что воплощает заветы одного из отцов теории массовых коммуникаций Герберта Маршалла Маклюэна.

Логично предположить, что сфера культуры и связанные с ней вопросы социальной модели и станут тем плацдармом, на котором проявятся различные аспекты новой глобальности. Тем более что современный политический мир таит в себе опасное противоречие. Современный человек, даже «человек действующий», совершенно не склонен воспринимать комплексные идеологии, каковыми были и коммунизм, и либерализм в его изначальном изводе, и национализм. Однако современная система политического управления через коммуникационные нарративы, что давно является мейнстримом на Западе[13], сформировала у человека постиндустриального и индустриального общества восприимчивость к идеологическим конструктам чисто коммуникационного характера. Сочетание простых постулатов, отражающих не только то, с чем потребитель сталкивается в реальной жизни, но и его «мечты», проекцию «образа будущего» на реальность, существенно эту реальность искажающую. Широкое использование визуализации позволяет создавать «дополненную реальность», которая, конечно, не может считаться полностью фантазийной, но постепенно приближается к этому статусу. И это – реализация лишь имеющегося потенциала сетевизированных интегрированных коммуникаций, а они стоят на пороге качественного рывка внедрения технологий искусственного интеллекта и окончательной алгоритмизацией систем формирования информационного потока.

Идеологии станут проще, доступнее, цветастее, социально понятнее, но и убедительнее.

И формироваться они будут на основе кастомизации представлений основной массы социально-вовлечённых жителей об «образе будущего». Так создают персонажей компьютерных игр или виртуальных певиц, основываясь на ожиданиях и вожделениях потребителей, готовых платить за голограмму. Но в совокупности суррогатные идеологии окажутся, вероятно, ещё более социально деструктивными, ибо в них – просто логикой политического маркетинга – будет максимально усилен элемент отрицания.

Пять вопросов о перспективных социокультурных процессах

Восстановит ли культура (и связанные с ней общественные отношения) статус главного цивилизационного идентификатора, как это было в цивилизационных парадигмах XIX – первой половины XX века? Или она будет окончательно вытеснена догоняющим потреблением? Это зависит от того, как будут развиваться следующие тенденции.

Первое. Остаётся ли в социокультурном пространстве потенциал для формирования значимых и относительно консолидированных групп общественных интересов? Или же социальное, а с ним и социокультурное пространство постглобального мира продолжит двигаться к неограниченной атомизации? В последнем случае (особенно если экономическая стагнация примет затяжной характер) предстоит долгий период хаоса, предсказанного Рене Геноном[14], а эстетическая и социокультурная пустота заполнится всё более экстравагантными проявлениями (фрикизмом), перерастающими в поведенческий радикализм. В долгосрочной перспективе устойчивые общественные группы вновь появятся только в результате целенаправленного насильственного социального конструирования, подобного тому, которое осуществлял Советский Союз в период индустриализации.

Второе. Насколько взаимодействие социокультурных парадигм в мировом масштабе будет воспроизводить классическую модель «метрополия – культурная периферия» с соответствующим усугублением психологического отчуждения[15] и конкуренцией за статус социокультурной метрополии?

Третье. Возможна ли в современном мире авангардная контркультура, способная конкурировать с архаизацией, которая заметна даже в странах модерна и постмодерна? Или же мы обречены наблюдать противоборство между угасающей культурой постмодерна и архаикой, когда в информационном пространстве будут побеждать одни силы, а в реальном – другие? Иными словами, неясно, станет ли контркультура питательной средой для формирования новых идеологических конструктов либо стимулом архаизации, а при определённых условиях – и биологизации поведения человека[16].

Четвёртое. Превратится ли виртуализированное взаимодействие человека с культурной средой в норму или сохранятся значимые сегменты очного взаимодействия? Это разделение можно рассматривать как следствие естественных поколенческих различий, то есть сохранение рудиментов доцифровой эпохи, но нельзя исключать, что оно обозначит расслоение постглобальных обществ, закрепляя уже социально-классовое неравенство. В том самом Pax Epidemica, возможно, придётся признать социокультурную, а затем и социальную сегрегацию по критерию пользования офлайновыми атрибутами и доступа к невиртуальным социокультурным артефактам.

Пятое. Сохранится ли социальный резервуар для восстановления идеологии либеральной глобальности? Например, пресловутый «яппи-интернационал». Он выстраивался вокруг транснациональных компаний и создавал видимость полноценной социальной среды и специфической культуры. К середине 2010-х гг. они почти достигли глобального доминирования, но затем были вынуждены отступить под давлением национальных государств, усиливавших влияние через возврат к пространственному миру. В этом контексте интересны перспективы анклавов культурной транснационализации (показателен пример Гонконга и, в меньшей степени, Бейрута).

Россия в эпоху «разрыва времён»

Россия – страна «устойчивой двойственности», да простят авторам этот каламбур. С одной стороны, русская классическая культура и сформированные в России модели развития (тот же советский социализм) являются частью глобальных процессов и переживают новую волну востребованности. С другой, за последние тридцать лет наша страна не смогла представить миру ничего оригинального с точки зрения моделей и социально-экономического, и социокультурного развития, запутавшись в попытках интерпретаций западных идей, как правило, устаревших. С одной стороны, Россия обречена на то, чтобы развиваться через укрепление пространственного суверенитета и вытекающей из него иерархичности управления. С другой, концепция «Русского мира», а до неё Коминтерн и «социалистическая ориентация» – классические социально-политические и социокультурные сетевые модели распространения влияния (во многом постпространственные – вспомним хотя бы знаменитое: «без Россий, без Латвий»[17]), которые несли серьёзные организационно-политические издержки для России как государства. Набор элементов «устойчивой», если хотите – органической, двойственности, выходящей за рамки устаревшего определения «ни Европа, ни Азия», можно продолжать долго. Её стоит признать как естественную форму существования нашей страны. Но эта двойственность должна быть адекватно отражена в схемах управления и политикой, и экономикой, и расширением социокультурного влияния.

Пока преждевременно говорить, что сфера культуры становится ключевой для межгосударственной конкуренции. Но всё больше игроков – и государств, и представителей наднациональных структур, и даже корпораций, конкурирующих с государствами, – начинают говорить о «ценностях» в контексте межгосударственных отношений. А «ценности», если разобраться, – публичное выражение наиболее комфортного для того или иного общества или сообщества социального образца, модели поведения.

Мы вновь сталкиваемся с эффектом двойственности, который пока, вероятно, до конца не осознан.

Дальнейшее укрепление влияния России в мире невозможно без того, чтобы не конкурировать во внешнем информационном и социокультурном пространствах, которые тесно связаны.

Но риски социокультурной архаики, перерастающей в разрушение, появление новых деструктивных идеологических систем всё актуальнее и для России. Как минимум в форме их импорта из стран постсоветского пространства, где налицо процессы общественной архаизации, распада остатков советской социальной инфраструктуры и замещения их религиозным и социально-политическим радикализмом и национализмом. Понимание этого заметно в обновлённой версии Стратегии национальной безопасности. Теперь дело за осмыслением не только рисков социокультурного развития, но и наших ответов на них.

--

СНОСКИ

[1] Позен Б. Пандемии сохраняют мир // Россия в глобальной политике. 2020. Т. 18. № 3. C. 95-100.

[2] Schwab K., Malleret Th. COVID-19: The Great Reset // World Economic Forum. 14.07.2020. URL: https://www.weforum.org/agenda/2020/07/covid-19-the-great-reset/ (дата обращения: 10.08.2021).

[3] Эволюция настроений Славоя Жижека, знакового для современной западной социальной философии человека, от впервые изданной в 2014 г. книги «Неприятности в раю: от конца истории к концу капитализма» до недавней, посвящённой пандемии (Žižek S. Pandemic!: COVID-19 Shakes the World. New York and London: OR Books, 2020. 140 p.), в действительности, – больше, чем попытка выйти из социального пессимизма, связанного с разрушением в течение крайне короткого времени (2017–2020 гг.) всех внешне красивых «консенсусов развития», предлагавшихся глобальными элитами запыхавшемуся от темпа глобализации миру.

[4] См., например, Delanty G. Imagining the future: Social struggles, the post-national domain and major contemporary social transformations // Journal of Sociology. 2021. Vol. 1. No. 57. P. 27-46. URL: http://sro.sussex.ac.uk/id/eprint/96395 (дата обращение: 09.08.2021).

[5] Фукуяма Ф. Идентичность: Стремление к признанию и политика неприятия / Пер. с англ. М.: Альпина Паблишер, 2019. 256 с.

[6] Фукуяма Ф. Идентичность: Стремление к признанию и политика неприятия / Пер. с англ. М.: Альпина Паблишер, 2019. 256 с.

[7] Бергер П. Введение. Культурная динамика глобализации. В кн.: П. Бергер, С. Хантингтон. Многоликая глобализация. Культурное разнообразие в современном мире / Пер. с англ. М.: Аспект-пресс, 2004. С. 19.

[8] Ассман А. Распалась связь времён? Взлёт и падение темпорального режима Модерна / Пер. с немецкого. М.: Новое литературное обозрение, 2017. 272 с.

[9] Giddens А. Runaway World: How Globalization is Reshaping our Lives. NY: Routledge, 2003. 104 p.

[10] Mayer L.S., McHugh P.R. Gender Identity // The New Atlantis. № 50. Fall 2016. URL: https://www.thenewatlantis.com/publications/part-three-gender-identity-sexuality-and-gender (дата обращения: 09.08.2021).

[11] Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии // Пер. с франц. М.: Научный мир, 1998. 204 с.

[12] Гиллиган К., Снайдер Н. Почему патриархат еще существует? // Пер. с англ. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2020. 176 с.

[13] Кастельс М. Власть коммуникации. Учебное пособие / Пер. с англ. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2016. 564 с.

[14] Генон Р. Кризис современного мира / Пер. с франц. М.: Академический проект, 2018. С. 159.

[15] Саид Э. Культура и империализм / Пер. с англ. Санкт-Петербург: Издательство «Владимир Даль», 2012. 734 с.

[16] Сергей Сельянов: Не давать человеку снова скатиться в биологию – это тяжёлая задача // Россия в глобальной политике. 16.04.2020. URL: https://globalaffairs.ru/articles/selyanov-ne-davat-cheloveku-skatitsya/ (дата обращения: 09.08.2021).

[17] См.: Маяковский В. Товарищу Нетте, пароходу и человеку, 1926 г. – прим. ред.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046541 Дмитрий Евстафьев, Любовь Цыганова

Западная культурная революция и мировая политика

РИЧАРД САКВА

Профессор российской и европейской политики в Кентском университете в Кентербери.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Саква Р. Западная культурная революция и мировая политика // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 86-90. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-86-90.

РАЗНЫЕ ПОРЯДКИ И НЕОДИНАКОВЫЕ ПРАВИЛА

В 1945 г. Соединённые Штаты согласились пожертвовать своей неограниченной свободой действий в международных делах, полагая, что взаимодействие с союзниками и противниками через многосторонние институты позволит избежать ловушек межвоенного периода, сделает мощь США более легитимной и, следовательно, более эффективной. Этот компромисс между силой и легитимностью оказался чрезвычайно действенным и помог политическому Западу выжить и одержать победу в холодной войне. Однако напряжение между автономией международной ялтинско-потсдамской системы и институтами либеральной гегемонии было очевидным, хотя и маскировалось в период холодной войны.

По мере ослабления СССР (с 1970-х гг.) возникала более напористая либеральная гегемония, сначала размывшая внутреннюю кейнсианскую сделку в ведущих западных государствах, а затем (с конца 1970-х – начала 1980-х гг.) поставившая под сомнение легитимность Советского Союза. Именно на этот подрыв легитимности, которому способствовали катастрофические ошибки Кремля, в частности вторжение в Афганистан в декабре 1979 г., указывал взлёт «Солидарности» в Польше в 1980 году. Распад Советского Союза снял всякие ограничения с международного либерализма, и его радикализация в форме экспансивных амбиций либеральной гегемонии легла в основу международной политики после 1989 года. Радикализация либеральной гегемонии в однополярный период представляла собой полномасштабную культурную революцию. Однако в итоге это вызвало и внутреннее, и внешнее сопротивление.

Либеральный мировой порядок, возглавляемый США, базируется на сочетании идеализма Вильсона и реализма Рузвельта. Он сформировался в середине XX века и укоренён в атлантической системе универсальных ценностей. В его основе – универсальные правила, рыночная экономика и демократические сообщества, опирающиеся на набор норм, правил и институтов, отражающих либеральные принципы. Главным гарантом выступают Соединённые Штаты. Эта «либеральная подсистема» сформировалась на Западе в послевоенные годы. По мнению американского политолога Джона Айкенберри, она состоит из пяти основных элементов: совместных обязательств по обеспечению безопасности, переплетённой взаимной гегемонии, интеграции полусуверенных и взаимодополняющих держав, экономической открытости и гражданской идентичности. Либеральный международный порядок объединяет ряд направлений – военный, экономический и политический (нормативный) сегменты. Каждый из них функционирует в соответствии с собственной динамикой, но вместе они образуют многоликую и подвижную конструкцию.

Либеральная гегемония стала самым сильным международным порядком послевоенной эпохи и преобразила большую часть мира по своему образу и подобию. После холодной войны её черты были перенесены на глобальный уровень и приняли более радикальную форму. Без равного конкурента экспансивный либеральный порядок, возглавляемый Соединёнными Штатами, перенял характеристики либеральной гегемонии – в частности, идею, что США должны неограниченно долго поддерживать первенство, гарантируя, что ни один из конкурентов не сможет бросить вызов их власти и идеям. Разграничение между либеральным и нелиберальным миром стиралось.

Предполагалось, что либеральный интернационализм и внутреннее социальное устройство, с которым он связан, неизбежно распространятся по всему миру – естественным образом или насильственными методами.

После холодной войны обширные амбиции либерализма определили стремление преобразовать Китай, сделав его «ответственным участником» системы, в то время как Россию поощряли переходить к рыночной экономике и либеральной демократии в рамках расширенного атлантического сообщества. Устранение внешних сил путём их превращения в часть внутренней структуры сделало бы либеральный порядок неотличимым от международной системы, в которую он был встроен. Однако демократический интернационализм ожидаемо столкнулся с сопротивлением, и кризис вернулся, чтобы поставить под сомнение чрезмерно самонадеянную повестку внешней политики и её влияние на занятость и благосостояние. Популистские движения назвали либеральный интернационализм корнем всех проблем. Внешние силы бросили вызов новой самоидентификации, что является одной из непосредственных причин второй холодной войны.

До 2014 г. посткоммунистическая эпоха характеризовалась безграничными возможностями, которые открывала однополярность. Либеральный институционализм уступал место либеральной гегемонии. В США это поддержали и демократы, и республиканцы. Они стремились расширить и углубить либеральный мировой порядок, основанный на свободных рынках, демократии, правах человека и сильных международных институтах под благожелательным американским руководством. Отсутствие внешних ограничений позволило Соединённым Штатам не сдерживать амбиции. Американский специалист по международным отношениям Стивен Уолт утверждает, что это привело к ревизионистской внешней политике, включая расширение обязательств США по обеспечению безопасности в Европе, Азии и на Ближнем Востоке, свержение диктатур и использование военной силы и мер экономического принуждения, чтобы заставить других соответствовать ценностям и предпочтениям Вашингтона.

После 1989 г. либеральный интернационализм приобрёл характер либеральной гегемонии. В отсутствие серьёзной внешней конкуренции началась радикализация. Экономический либерализм теперь представлен в формате глобализации – термин, который раньше почти не использовался, а теперь вызвал литературный бум по данной теме. Военная составляющая раньше была сосредоточена на сдерживании, но претензии выросли и приняли форму целого ряда так называемых гуманитарных интервенций. Либеральный интервенционизм в целом стремился изменить мир по западной модели. Тем временем атлантическая система продвигалась на восток, где ей виделся вакуум безопасности, и такое продвижение порождало колоссальную дилемму в сфере безопасности для России.

По мере расширения либерального мирового порядка он посягал на прерогативы международной системы, создавая конкуренцию между «порядком, основанным на правилах», и международным правом.

Относительно скромный послевоенный либеральный многосторонний подход сменился после 1989 г. «постнациональным либерализмом» – внедрением либеральных социальных целей за пределами национального государства. «Встроенный либерализм» более ранней эпохи превратился в неолиберализм, отошедший от социал-демократических идеалов и сопровождаемый настойчивым акцентом на права человека, демократию, верховенство закона и свободное передвижение людей.

Либеральный международный порядок радикализировался как минимум по пяти направлениям: гегельянскому, связанному с дискурсом «конца истории»; кантианскому, с упором на права человека; гоббсовскому, с многочисленными необдуманными военными вмешательствами, направленными в том числе и на продвижение демократии в мире; хайековскому, олицетворявшему торжество неолиберального мышления и отделение рынка от социальных отношений; и наконец маркузеанскому, с культурной победой социального либерализма, сопровождаемой общественной фрагментацией на основе политики идентичности.

Отчасти радикализация явилась естественным результатом отсутствия жизнеспособного конкурента, которое позволило беспрепятственно развиваться внутренним тенденциям либерального мирового порядка. При этом она была связана с высокомерием, порождавшим зловещее ощущение исключительности и нетерпимость к другим социальным порядкам и укладам.

Как единственная сохранившаяся система с подлинно универсальными устремлениями, либеральный порядок расширил притязания и перешёл к радикальной версии глобализации, продвижению демократии и смене режимов. Американский политолог Грэм Эллисон отмечает, что во время холодной войны США «никогда не продвигали либерализм за границей, если считали, что это создаст серьёзную угрозу для жизненно важных интересов внутри страны». В однополярную эпоху возобладала телеология «конца истории». Как пишет Эллисон, «странный союз неоконсервативных крестоносцев справа и либеральных интервенционистов слева» убедил нескольких американских президентов подряд «пытаться распространять капитализм и либеральную демократию с помощью пистолета».

Запрет на применение силы без санкции ООН был ослаблен, а доктрина «обязанности защищать» привела к отходу от суверенного интернационализма в сторону гуманитарного интервенционизма. Язык международного права уступил место идее «порядка, основанного на правилах». Москва поспешила указать на наличие двойных стандартов, открытость правил для толкования и выборочного их применения. Ортодоксальный ревизионизм нигде не проявлялся так наглядно, как в пренебрежении суверенной государственностью во имя высших ценностей, прежде всего во имя прав человека и демократизации.

Это также влекло за собой пренебрежение общественным мнением, например, когда оно не демонстрировало желаемого уровня воинственности при свержении режимов в Ираке или Ливии или даже при введении санкций против России.

Радикальный либеральный мировой порядок оказался не только нетерпим к государствам с другой культурной основой, но и более агрессивным в отношении альтернативных центров силы.

Особенно если они сопротивлялись изменениям в сторону социального либерализма и неолиберального капитализма, происходящим в рамках либерального порядка. Если послевоенный либерализм был основан на согласии государств, то версия после холодной войны утверждала универсальную повестку, готовую преодолевать государственный суверенитет и игнорировать культурную специфику.

Демократический интернационализм, продвигаемый либеральным интернационализмом после холодной войны, основан на экспансионистской логике. Она, по сути, утверждает, что есть готовые решения проблем мира, управления, развития и человеческого сообщества. Это означает беспрецедентную культурную революцию, которая сегодня определяет развитие международной политики.

Этот текст был заказан Международным дискуссионным клубом «Валдай» и впервые опубликован на его сайте в разделе «Аналитика». Другие материалы автора можно прочитать по адресу https://ru.valdaiclub.com/about/experts/3796/.

США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046536 Ричард Саква

Американская дипломатия и хаотические колебания мировых порядков

ЧЕЗ ФРИМАН

Посол в отставке, старший научный сотрудник Института международной и публичной политики Уотсона, Университет Брауна.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Фриман Ч. Американская дипломатия и хаотические колебания мировых порядков // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 80-85. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-80-85.

В последнее десятилетие XX века Советский Союз прекратил попытки стать гегемоном и распался на входившие в его состав республики. Так закончилась холодная война и двухполярный мировой порядок. СССР и советского блока больше не существовало. Последствия великой стратегии «сдерживания» Джорджа Кеннана оказались как немедленными, так и долгосрочными. Начала формироваться новая, незнакомая международная реальность.

Те, кто вырос в период холодной войны, считали созданную ею международную систему нормой, но с исторической точки зрения она была уникальной. Холодная война сменила Вторую мировую и колониальную эру мировым порядком, который:

разделил мир на два противоборствующих блока государств, возглавляемых лидерами с мессианской идеологией и историей территориальной экспансии;

заменил дифференцированное политическое, экономическое, культурное и военное соперничество конфронтацией между блоками по всем направлениям;

опирался на страх обмена массированными ядерными ударами, которые уничтожат человечество как вид – этот страх обеспечивал мир;

сделал готовность к обмену ядерными ударами главным мерилом международной безопасности для обеих сверхдержав;

ограничил вооружённые конфликты между противоборствующими сверхдержавами опосредованными войнами и секретными операциями в третьих странах, которые всегда удерживались у определённого порога, чтобы не допустить эскалации и прямого конфликта;

вынудил практически все страны присоединиться к тому или иному блоку;

отдал расходам на военную мощь и боеготовность приоритет над дипломатией и инвестициями в человека и физическую инфраструктуру.

В результате политика национальной безопасности обеих сверхдержав фокусировалась на следующем:

противодействие попыткам вторжения оппонента в свою сферу влияния;

препятствование выходу участников блока из него;

замораживание конфликтов, чтобы не допустить их развития в горячую войну;

сдерживание военных действий государств-клиентов.

В начале холодной войны (1950 г.) Ким Ир Сен должен был заручиться поддержкой Советского Союза, чтобы вторгнуться в Южную Корею. С завершением двухполярного порядка холодной войны исчезла защита, которую СССР давал своим сателлитам, и фактор сдерживания военных авантюр, обусловленный зависимостью от Москвы.

Последствия прекращения соперничества сверхдержав

Ираку не требовалось разрешение Москвы, чтобы атаковать Кувейт, а сделав это, он спокойно игнорировал попытки Кремля убедить его уйти во избежание военного ответа США. Ирак раньше других понял, что прекращение соперничества сверхдержав освободило государства и негосударственных акторов от сдержек, обусловленных стремлением их патронов избегать чрезмерных рисков, которые только усложнят ситуацию. Лишившись сателлитов, Москва оказалась свободна от риска, что ей придётся нести ответственность за атаки на Америку других противников Соединённых Штатов. Не нужно было стараться предотвратить подобные атаки, которые уже не могли спровоцировать войну между Россией и США.

Конец двухполярного порядка облегчил ведение боевых действий негосударственными акторами. Так, «Аль-Каида»[1] отомстила Вашингтону за политику на Ближнем Востоке терактами 11 сентября 2001 г., и для этого ей не потребовалась поддержка другой великой державы.

В период холодной войны дипломатия между двумя блоками напоминала позиционную войну, когда каждая сверхдержава стремилась не уступить оппоненту. Но сдерживание проблемы не ведёт к её решению. Приверженность военному сдерживанию мешала дипломатам урегулировать отложенные конфликты. В итоге конфликты не замечали или обходили, что позволяло им продолжать тлеть. В некоторых случаях антагонизм ослабевал или даже исчезал, в других он становился опаснее, потому что баланс сил менялся и шансы договориться на выгодных условиях уменьшались.

Глобальная сфера влияния США

Внутри блоков сверхдержавы холодной войны полагались в основном не на дипломатическое убеждение, а на предоставление расположения или лишение его, что характерно для имперского управления. Эти привычки сохранились в американской дипломатии и в период так называемого «однополярного момента», когда исчезло соперничество между сверхдержавами. Отсутствие противодействующей силы позволило Соединённым Штатам получить глобальную сферу влияния, в которую входило всё, за исключением территорий в пределах национальных границ Китая и Российской Федерации (включая Тайвань и многие бывшие советские республики). Вашингтон мог свободно осуществлять одностороннюю, принуждающую внешнюю политику, часто обусловленную внутренними интересами.

США не только прекратили давние усилия по обеспечению верховенства закона в международных отношениях, они стали последовательно отказываться от основных элементов международного права, которые когда-то сами помогали вводить в действие. Можно перечислить целый ряд жертв, хотя список ими не ограничивается.

Вестфальские принципы суверенитета, лежащие в основе Устава ООН, были проигнорированы, когда Соединённые Штаты начали серию войн и так называемых гуманитарных интервенций для свержения режимов.

Внутренние конституционные процедуры в США и процессы санкционирования войн в рамках ООН были аннулированы, когда американские президенты предписали себе право начинать войну.

Прежние возражения Вашингтона, касавшиеся вспомогательных торговых и финансовых санкций против третьих стран, были забыты, они стали широко использоваться в одностороннем порядке, чтобы навязывать американскую политику союзникам, партнёрам, друзьям и противникам.

Женевские конвенции 1949 г. и протоколы к ним выхолощены «инновационной» правовой практикой, как в Гуантанамо, и избирательной приостановкой действия норм международной права, как в случае с поддержкой американцами оккупации и захвата территорий Израилем; принципы, сформированные после Второй мировой войны, оказались отброшены.

Гражданские права и права человека нарушены такими бюрократическими ярлыками, как «враги государства», и использованием таких практик, как «чрезвычайная передача» (официальное похищение) и «допрос с пристрастием» (пытки).

Американский «однополярный момент» неожиданно способствовал кардинальному отступлению от послевоенного мирового порядка и его замене глобальным отчуждением и социопатией в такой степени, какую мир не видел с XVIII века. Традиционное стремление американцев к повышению стандартов морали сменилось циничным одобрением жестокости и беззакония для достижения желаемого результата. Американцы уверовали, что во внешней политике мощь решает всё, а цель оправдывает средства. Претензии США на исключительность звучали всё более фальшиво.

Создатели американской республики вдохновлялись нормами эпохи Просвещения. Односторонний отказ от этих ценностей помешал им вместе с Европой защищать стандарты, которые обеспечивали её пятисотлетнее доминирование. Исламский мир и государства с иными цивилизационными традициями – Китай, Индия и Россия – выходят на позиции глобального влияния.

«Однополярный момент» истёк, и человечество вступает в новый мировой порядок, где нормы, продвигаемые Западом, не разделяются большинством и не получают автоматической поддержки.

По иронии судьбы, сегодня главные защитники международного права и ООН – их противники в прошлом: Китай и Россия. Они поддерживают их, потому что тот, кто уязвим в военном плане, всегда стремится к правовой защите от хищника. Закон – это ограничение сильных, делающих всё, что они могут, и слабых, вынужденных принимать всё, что должны.

Поддержка Вашингтоном «порядка, основанного на правилах»

Вместо Устава ООН и других международных документов Вашингтон предлагает сегодня так называемый «международный порядок, основанный на правилах». Формулировка не очень привлекательна. Для многих это звучит как желание Соединённых Штатов восстановить базовые элементы завершившегося «однополярного момента» – провозгласить правила, навязать их, а потом решать, как применять их к себе и своим сателлитам и применять ли вообще. Ссылки на порядок, основанный на правилах, воспринимаются как часть усилий Америки по изоляции и ослаблению Китая, России и их экономик, а также по принуждению других сделать выбор между этими странами и США, чего те всячески стараются избежать.

В этой неопределённой ситуации произошёл возврат к дифференцированным международным объединениям прошлых эпох, когда политические, экономические, технологические, культурные и военные отношения между обществами часто непоследовательны и противоречивы. Экономическая взаимозависимость не подразумевает политической близости, а общность идеологий не означает солидарности. Технологические стандарты одновременно объединяют и разделяют. Военные, независимо от структуры существующих альянсов, всегда стремятся обеспечить способность своих государств действовать самостоятельно в продвижении уникальных, а не только совпадающих национальных интересов. Непоследовательность и игра с интересами ради получения преимущества опровергают принцип, что вы либо с какой-то страной, либо против неё. В одних вопросах государства действуют вместе, а в других – друг против друга. Коалиции возникают и распадаются. В мире вновь стало много порядков вместо одного.

В отличие от двухполярного мира времён холодной войны это динамичная, а не статичная ситуация. Вместо непоколебимой защиты стабильных разделительных линий требуется гибкая дипломатия для геополитических манёвров. Соединённые Штаты к этому не готовы.

Америка охвачена внутриполитическими галлюцинациями. Но патология не только внутренняя. Неверная оценка ситуации снижает качество внешней политики.

Кроме того, США теряют рычаги влияния на другие страны. Далёкая от реальности внешняя политика не поможет решить никакие проблемы.

Мировой порядок, в который мы вступаем, – это разные зоны соперничества. Сила на одной площадке не трансформируется в мощь на другой, а баланс сил между соперниками постоянного меняется. Такая многомерная динамическая система позволяет одной державе доминировать в определённых конкурентных областях, но исключает всеобъемлющую гегемонию. Со времён Каслри[2], Меттерниха[3] и Талейрана[4] мир не видел такой сложной международной системы. Сегодня государственным деятелем требуется не меньшее политическое мастерство.

Данный материал был опубликован в American Diplomacy Journal в августе 2021 года.

--

СНОСКИ

[1] Запрещено в России.

[2] Роберт Стюарт Каслри (1769–1822) – консервативный британский политик, на протяжении десяти лет занимавший пост министра иностранных дел. После падения Наполеона один из самых влиятельных людей Европы, представлял Великобританию на Венском конгрессе.

[3] Клеменс фон Меттерних (1773–1859) – австрийский дипломат, министр иностранных дел в 1809–1848 гг., главный организатор Венского конгресса 1815 года. Руководил политическим переустройством Европы после Наполеоновских войн.

[4] Шарль Морис де Талейран-Перигор (1754–1838) – князь Беневентский, французский политик и дипломат, занимавший пост министра иностранных дел при трёх режимах, начиная с Директории и кончая правительством Луи-Филиппа.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046535 Чез Фриман

Десять лет «арабской весны»: пейзаж после битвы

КОНСТАНТИН ТРУЕВЦЕВ

Кандидат философских наук, ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Труевцев К.М. Десять лет «арабской весны»: пейзаж после битвы // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 60-70. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-60-70.

ИМПУЛЬС СХОДИТ НА НЕТ

Порой кажется, что конфликты, бушующие на Большом Ближнем Востоке вот уже десятилетие, не закончатся никогда. Но на деле силы всех противоборствующих сторон – и внутренних, и внешних – практически иссякли, всё явственнее проступают контуры постконфликтного регионального устройства. Политическая архитектура изменилась, хотя и не так, как предполагали многие из тех, чьими благими намерениями регион погрузился в воюющий ад. Рассмотрим ряд факторов, повлиявших на переустройство политического ландшафта.

Собственно «арабская весна»

До 2011 г. Ближний Восток (и прежде всего – арабский регион) был самым большим и консолидированным заповедником автократий в мире. Из 22 стран – членов Лиги арабских государств с какой-то степенью достоверности к демократиям можно было отнести только три – Ливан, Ирак и Палестину. Все остальные представляли собой авторитарные режимы, примерно поровну – республиканские и монархические. Сразу стоит исключить Коморы по причине их удалённости и сомнений, принадлежат ли они к арабскому миру, а также Сомали – изначально весьма неоднозначное арабское государство, ныне безнадёжно распавшееся. Таким образом, говоря о том, что события 2011 г. потрясли арабский мир, мы имеем в виду семнадцать автократических государств.

Катаклизмы не обошли никого. Меньше всего они затронули Катар и ОАЭ – не из-за отсутствия предпосылок для протеста, а по причине эффективного контроля над интернетом – недовольство, которое копилось на сайтах и в блогах, задушили в зародыше. В остальных пятнадцати случаях протест был достаточно интенсивным и выплеснулся на улицы. «Арабская весна» имела системный и всеобъемлющий характер, не была задана кем-то извне, а вытекала из логики развития государств и обществ.

Последствия будут разными для каждой страны, но они неизбежны для всех, в том числе и для тех государств, которых в предшествующие годы миновала острая фаза.

Прямым результатом «арабской весны» стало свержение четырёх республиканских режимов – в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене (в последнем случае ход событий притормозили косметическими изменениями под давлением Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива[1], фактический крах режима произошёл в декабре 2014 г.). Дальнейшее развитие событий в первых трёх странах показало, что процесс был относительно однотипным лишь вначале (протест – крушение режима), затем везде проявлялась местная специфика. Это в особенности очевидно на сирийском примере, где события развивались почти синхронно с другими странами вплоть до марта-апреля 2011 г., а потом пошли по своей колее. Многие аналитики не только на Западе, но и среди прогрессивной арабской общественности недооценили выживаемость сирийского режима, в том числе за счёт поддержки существенных сегментов гражданского общества.

Сирийский пример также отчётливо показал провальность ставки на союз либералов и умеренных исламистов как альтернативу существующим режимам. Доминирующие позиции в антиправительственном лагере заняли радикальные исламистские силы, а либеральная часть оппозиции оказалась за бортом главного направления политического процесса. Единственным примером, где такой союз привёл к устойчивой демократической альтернативе, стал Тунис. В Ливии попытка легализации подобного альянса через конституционный и избирательный процесс создала неустойчивую ситуацию, которая взорвалась в 2014 г. и привела к распаду страны. В Египте доминирование братьев-мусульман на парламентских и президентских выборах поставило государство в июле 2013 г. на грань гражданской войны, и только прямое вмешательство армии как гаранта конституционного строя предотвратило катастрофу[2].

Среди прямых последствий «арабской весны» надо упомянуть серьёзные волнения в Иордании и Марокко, которые привели к изменениям конституционного строя. Поправки в Конституцию Марокко, принятые под давлением протестующих в 2011 г., с одной стороны, внесли в неё ряд исламистских положений, а, с другой, закрепили прямое воздействие избирательного процесса на формирование исполнительной власти[3]. Аналогичные изменения произошли в Иордании[4]. Это легализовало исламистские движения в обеих странах в качестве равноправных акторов политической жизни и продолжило эволюцию обоих королевств от дуалистических к полноценным конституционным монархиям.

События «арабской весны» подтвердили предположение об уязвимости ещё двух монархий, которые ряд исследователей относят к дуалистическим, – Бахрейна и Кувейта[5]. Кувейту удалось самостоятельно отстоять существующий строй, а в Бахрейне потребовалось вмешательство вооружённых сил Саудовской Аравии и полицейских из ОАЭ[6]. Косвенным эффектом «арабской весны» можно считать тенденции к проведению политических реформ в Омане[7], Катаре[8], ОАЭ[9], а затем и в Саудовской Аравии[10].

Отложенное влияние «арабской весны» проявилось и в странах, которые, казалось бы, минимально были затронуты этим процессом – например, в Алжире и Судане.

Неарабская весна

Главными отложенными следствиями «арабской весны» стали региональные конфликты с эпицентрами в Сирии и Ливии, а также йеменское противостояние, которое можно считать субрегиональным, учитывая вмешательство в него Саудовской Аравии и ОАЭ и ответные удары хуситов по этим странам.

Между собственно «арабской весной» и изменением характера конфликтов в Сирии и Ливии прошло три-четыре года. Многие региональные акторы, ожидая повторения уже известной фабулы, поспешили занять удобные места в партере, а то и в директорской ложе, чтобы дирижировать действием оттуда. Но снаряды со сцены внезапно полетели в зрительный зал.

Страны Персидского залива, прежде всего – Королевство Саудовская Аравия (КСА) и Катар, рассчитывали использовать исламистский аспект происходящего для закрепления доминирования в арабском мире. Развитие конфликтов вроде бы давало им дополнительный шанс. Поначалу было не очень заметно, что КСА и Катар делали ставку на разных акторов[11], игнорировалось и то, что на лидирующие позиции в поддержке исламистов быстро выдвигаются вовсе не они, а действовавшая до поры в общей парадигме Турция[12].

В Египте, а затем и в Ливии Саудовская Аравия и ОАЭ оказались по одну сторону, а Катар и Турция – по другую. Первые поддержали египетских салафитов из движения «Нур», затем армейский переворот, а в Ливии – Ливийскую национальную армию и фельдмаршала Халифу Хафтара. Вторые в обоих случаях оказывали поддержку движению «Братья-мусульмане»[13]. До поры до времени разночтения казались не столь существенными, но постепенно стали играть всё большую роль, в первую очередь в Сирии.

С 2012 г. все противостоящие сирийскому режиму региональные силы, включая Саудовскую Аравию, Турцию, Катар, ОАЭ и других, единодушно поддержали Национальную коалицию сирийских революционных и оппозиционных сил[14]. В ней наряду с гражданской оппозицией были представлены и салафиты, близкие к Саудовской Аравии, и «Братья-мусульмане», поддерживаемые Турцией и ОАЭ. Эр-Рияд, казалось бы, приобрёл дополнительный вес в решении сирийского конфликта, когда в рамках ооновских усилий по урегулированию возник Высший комитет по переговорам, где ведущую роль играла именно эр-риядская платформа[15].

Однако так это выглядело со стороны. А внутри Сирии, среди вооружённых отрядов оппозиции, Саудовская Аравия постепенно теряла влияние. Процесс приобрёл обвальный характер после 2018 г., когда единственный внутрисирийский вооружённый союзник КСА «Джейш аль-ислам» полностью утратил позиции[16]. Дополнительную роль в ослаблении Саудовской Аравии сыграло её участие в войне в Йемене. Ввязавшись в йеменский конфликт в 2015 г., КСА фактически терпит поражение от хуситов, захвативших власть в Сане. Результаты участия в йеменском конфликте снижают до минимума возможности воздействия Эр-Рияда на региональные процессы.

Зато резко возросла роль Турции, под фактический контроль которой перешла вся вооружённая оппозиция за исключением курдских отрядов, которые, впрочем, и не ведут активных боевых действий против Дамаска. Опираясь на оппозиционные отряды, Анкара оккупировала ряд сирийских территорий. Именно благодаря сирийскому конфликту Турция превратилась в одну из ведущих региональных держав Ближнего Востока.

Возросла роль Ирана. В ходе противоборства с ИГИЛ[17] Тегеран занял доминирующие позиции в Ираке[18]. А с 2013 г., опираясь на Корпус стражей исламской революции (КСИР)[19], союзную ливанскую «Хизбаллу» и другие шиитские отряды, начал оказывать прямую военную поддержку Дамаску. Это дало ему возможность выстроить военно-политические коммуникации от границ страны до территории Ливана. Тем самым, опираясь на свой промышленный и военно-технический потенциал, Иран наряду с Турцией превратился в одну из ведущих региональных сил.

В результате сирийского конфликта свой вес в регионе увеличил Израиль. За исключением Ирана, у него не осталось ни одного регионального соперника, готового идти на прямую конфронтацию. Кроме того, сирийский конфликт привёл к глубокому расколу среди палестинцев и маргинализации палестинского фактора в целом.

Таким образом, сегодня нет ни одного арабского государства, имеющего достаточно ресурсов для того, чтобы претендовать на роль регионального гегемона.

Доминирующая же роль отошла трём неарабским государствам – Турции, Ирану и Израилю.

2019–2020: отложенный эффект

К отложенным последствиям «арабской весны» можно отнести события в четырёх арабских странах – Алжире, Судане, Ливане и Ираке – в 2019–2020 годах. В отличие от волнений 2011 г. они не были синхронизированы по времени и географической близости, конкретному протеканию и результатам, но с ситуацией десятилетней давности их сближало одно – наличие глубокого протеста против политических порядков и требование их коренного изменения.

В 2011 г. все четыре страны избежали серьёзных волнений. В Алжире были свежи воспоминания о восьмилетней гражданской войне, и подавляющая часть населения не поддержала протест, боясь новой дестабилизации. Судан только что распался. В Ливане опасения того, что возобновится длившаяся пятнадцать лет гражданская война, приглушали социальное недовольство. Наконец, в Ираке террористическая активность служила вызовом, затмевавшим изъяны социального и политического порядка.

Однако спустя десять лет выяснилось, что на фоне перемен в ряде стран неизменность политических систем в глазах значительной части населения региона выглядит анахронизмом. Волнения в Судане, которые начались в декабре 2018 г., долго не утихали, несмотря на жесточайшие методы подавления. Дело, казалось бы, закончилось военным переворотом в апреле 2019 г., но оппозиция восприняла его как косметическую коррекцию. Волнения не прекращались до тех пор, пока в августе 2019 г. не был создан Суверенный совет Судана, который включил представителей военных и гражданской оппозиции, и не наступил переходный период к гражданскому правлению[20].

В Алжире объявление о том, что находящийся на лечении в Швейцарии и явно недееспособный 82-летний президент Абдель Бутефлика будет участвовать в очередных выборах, спровоцировало волнения в феврале 2019 года. Последующие попытки политической элиты отделаться символическими изменениями натолкнулись на отпор гражданского общества, началось достаточно глубокое реформирование политической системы[21].

Протесты в Ливане, начавшиеся в середине октября 2019 г., приняли форму восстания против всех политических и экономических элит – это новое явление для страны. В выступлениях приняли участие представители всех конфессий, и впервые, пожалуй, за всю историю независимости они выдвинули требования изменить политическую систему и ликвидировать модель формирования власти по конфессиональному принципу. К видимым политическим реформам протесты не привели, но их масштаб и направленность показали вероятность дальнейших поворотов в политической жизни[22].

Протесты в Ираке, также начавшиеся в октябре 2019 г., не утихали до назначения исполняющим обязанности премьер-министра Мустафы аль-Казыми в апреле 2020 года. Против шиитского в своей основе политического истеблишмента выступали и представители шиитского большинства[23]. Начавшись как выступления против коррупции, они быстро переросли в требования изменить политическую систему, основанную на этноконфессиональных принципах[24]. Проявление национально-патриотического единства и требование социальных изменений в интересах обездоленного большинства, независимо от этноконфессиональной принадлежности, стали неожиданным поворотом.

Рано утверждать, что события в четырёх арабских странах запустили новый процесс масштабных преобразований в регионе. Но то, что они повлияли на дальнейшую трансформацию регионального ландшафта и определённое изменение направления и динамики региональных процессов, представляется бесспорным. Особенно если учитывать тот факт, что они наложились на ряд других событий, прямо с ними не связанных.

Недавняя фаза противоборства в Ливии в 2019–2020 гг. привела к тому, что остальной Магриб теперь ещё больше отделён от арабского мира ливийским рвом. А алжирские события продемонстрировали тенденцию к сближению характера политических институтов трёх основных стран Магриба – Туниса, Алжира и Марокко. Объективно это создаёт условия для интеграции арабского Магриба за счёт унификации инфраструктуры. Однако политическая конфронтация между Марокко и Алжиром служит непреодолимым препятствием. Тем не менее практическая оторванность и изолированность магрибских стран постепенно подводит их к точке бифуркации: либо интеграция, либо обострение конфронтации.

События в Судане повлияли на ход йеменских событий в связи с отказом посылать суданских наёмников в Йемен и решением вернуть суданских солдат на родину[25]. Отсутствие суданской пехоты значительно сужает возможности Саудовской Аравии противостоять хуситам и приближает развязку йеменского конфликта.

Волнения в Ираке стали настоящим шоком для Ирана, когда народное восстание, шиитское в своей основе, приобрело резко антииранский характер. Фактически оно подорвало прочность создававшейся годами военно-политической инфраструктуры по линии Тегеран – ливанская граница, названной в Иране «осью сопротивления». Правда, надежды США на укрепление за счёт этого их позиций в Багдаде были опрокинуты после убийства Касема Сулеймани. В результате иракское народное движение обрело столь же резко антиамериканскую, как и антиииранскую направленность.

Иракские события показали ограниченность претензий Ирана на доминирующие позиции в регионе и одновременно – гипертрофированный характер израильских фобий относительно иранской угрозы еврейскому государству. Опасности для Израиля снизились и в результате ливанских перипетий, которые ослабили доминирование «Хизбаллы» и заставили последнюю сменить главное направление деятельности с противостояния Израилю на решение внутренних проблем.

Претензии Турции также подверглись серьёзным испытаниям. Это утверждение может показаться парадоксальным, поскольку военно-политическая активность Анкары в 2019–2020 гг. резко возросла, охватив значительную часть восточного Средиземноморья вплоть до Ливии – военные рейды на территории Сирии и Ирака, вмешательство в карабахский конфликт, наличие военной базы в Катаре, направление эмиссаров в Йемен и даже претензии на Иерусалим. При этом значительно повысился и уровень враждебности почти по всему периметру турецких рубежей – до грани прямого столкновения дошли отношения с Грецией, Египтом, сирийскими войсками, курдами в Сирии и Ираке, напряжённость высока в отношениях с Израилем, Францией, Ираном – всё это вряд ли сулит успех усилиям Анкары по дальнейшему наращиванию влияния.

Единственной страной, которой пока удаётся относительно безболезненно укреплять региональный потенциал, оказался Израиль.

«Сделка века» позволила Израилю беспрецедентно расширить ареал отношений с арабскими странами, прежде всего за счёт установления политических отношений с рядом государств Персидского залива. Это происходило на фоне упомянутого снижения уровня угроз со стороны Ирана и Ливана. Вместе с тем антипалестинский аспект «сделки века» и его последствия, которые уже привели к новым столкновениям в Восточном Иерусалиме, не позволяют говорить о стабильности на израильско-палестинском треке, что может оказать негативное воздействие и на региональные позиции еврейского государства.

Таким образом, за десятилетие после «арабской весны» регион пережил серьёзные трансформации. Конфликты, порождённые тогдашними потрясениями, близятся к завершению. Но стабильности Ближнему Востоку это не добавляет.

P.S. Когда статья готовилась к печати, произошли серьёзные беспорядки в Тунисе. Интенсивные волнения наблюдались в стране ещё в январе 2021 г., но тогда они были вызваны протестами против экономического кризиса и безработицы и сопровождались требованиями отставки правительства. Причины и характер июльских беспорядков иные. Президент страны Каис Саид сместил премьер-министра, министров обороны и юстиции, приостановил деятельность парламента на тридцать дней, значительная часть политического спектра и гражданского общества расценила это как государственный переворот. В частности, так заявила крупнейшая партия – исламистская «Ан-Нахда», выразив уверенность, что её сторонники и народ защитят революцию 2010–2011 годов. Таким образом, на этот раз волнения были направлены не против государственного строя, а против того, что в обществе расценили в качестве авторитарных поползновений узурпировать власть.

--

СНОСКИ

[1] Yemen: Saleh Signes Deal to Relinquish Power after 33 Years // The Guardian. 24.11.2011. URL: https://www.theguardian.com/world/video/2011/nov/24/yemen-saleh-signs-deal-video?INTCMP=ILCNETTXT3487 (дата обращения: 24.07.2021).

[2] Хроника переворота в Египте (2013 год) // РИА Новости. URL: https://ria.ru/20130815/956498419.html (дата обращения: 24.07.2021).

[3] Король Марокко объявил о начале «всеобщей конституционной реформы» // РИА Новости. 10.03.2021. URL: https://ria.ru/20110310/344335606.html (дата обращения: 24.07.2021); Erlanger S. MaroccoKingProposesLimitedStepstoDemocracy // The New York Times. 17.06.2011. URL: https://www.nytimes.com/2011/06/18/world/africa/18morocco.html?_r=1&src=me&ref=world (дата обращения: 24.07.2021).

[4] Barary H.A. The Limits of Political Reform in Jordan // Bibliothek der Friedrich-Ebert-Stiftung. P. 3-7. URL: https://library.fes.de/pdf-files/iez/10455-20140108.pdf (дата обращения: 24.07.2021).

[5] См., напр., Сапронова М.А. Политические системы арабских стран. Казань, 2015. С. 229–233.

[6] Войска Саудовской Аравии победили в Бахрейне // Независимое военное обозрение. 15.04.2011. URL: https://nvo.ng.ru/wars/2011-04-15/1_bahrein.html (дата обращения: 24.07.2021).

[7] Оман при султане Кабусе. Внутренняя и внешняя политика // ТАСС. 11.01.2020. URL: https://tass.ru/info/7499993 (дата обращения: 24.07.2021).

[8] Государство Катар. Досье // ТАСС. URL: https://tass.ru/info/4314723 (дата обращения: 24.07.2021).

[9] Правительство ОАЭ: реформы в 2020 году // UAE-Consulting. 08.07.2020. URL: https://www.uae-consulting.com/infocentr/uae-dubai-economy-reform-government (дата обращения: 24.07.2021).

[10] Фроловский Д. Перестройка по-саудовски: каких реформ ждать от будущего короля Саудовской Аравии // Московский центр Карнеги. 22.01.2021. URL: https://carnegie.ru/commentary/75125 (дата обращения: 24.07.2021).

[11] С первых месяцев 2012 г. «региональные игроки стали делать основные ставки на исламистов: Турция и Катар – на «Ахрар аш-Шам», Саудовская Аравия – на более близкую к ней «Лива аль-ислам». Цит. по: Труевцев К.М. Ближний Восток: морфология конфликта и постконфликтный дизайн // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2017. Т. 2. № 10. С. 147.

[12] Турция примерно с 2013 г. стала играть решающую роль в военно-политической поддержке отрядов вооружённой сирийской оппозиции, действовавшей внутри Сирии – начиная с «Сирийской свободной армии» и заканчивая «Ахрар аш-Шам», «Нур эд-дин аз-Зенки» и др. Там же.

[13] Запрещено в России.

[14] Guide to the Syrian Opposition // BBC. 17.10.2013. URL: https://www.bbc.com/news/world-middle-east-15798218 (дата обращения: 24.07.2021).

[15] Исаев Л., Коротаев А. Анатомия сирийской оппозиции: кто они и чего требуют на переговорах // Московский центр Карнеги. 27.06.2016. URL: https://carnegie.ru/commentary/63901 (дата обращения: 24.07.2021).

[16] Это произошло после того, как в результате операции по ликвидации позиций боевиков в пригороде Дамаска Восточной Гуте в 2018 г. отряды «Джейш аль-Ислам» были эвакуированы оттуда в зону турецкой оккупации в районе г. Джараблус. См. Боевики группировки «Джейш аль-ислам» приняли решение покинуть Восточную Гуту // Интерфакс. 3.04.2018. URL: https://www.interfax.ru/world/606760 (дата обращения: 24.07.2021).

[17] Запрещено в России.

[18] Опубликованы секретные документы о влиянии Тегерана в Ираке // Радио «Свобода». 19.11.2019. URL: https://www.svoboda.org/a/30280255.html (дата обращения: 24.07.2021).

[19] Там же.

[20] В Судане сформировали суверенный совет // Интерфакс. 20.08.2019. URL: https://www.interfax.ru/world/673425 (дата обращения: 30.08.2021).

[21] Бабкин С.Э. Алжир: выстояла ли система? К событиям 2019 г. М.: ИВ РАН, 2020. С. 25–227.

[22] Многотысячные протесты: куда дует ветер в Ливане? // ТАСС. 20.10.2019. URL: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/7046229 (дата обращения: 24.07.2021).

[23] Труевцев К.М. Волнения в Ираке: продолжение арабской весны или новая политическая реальность? РСМД. 29.11.2019. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/volneniya-v-irake-prodolzhenie-arabskoy-vesny-ili-novaya-politicheskaya-realnost/ (дата обращения: 24.07.2021).

[24] Там же.

[25] Судан решил вывести войска из Йемена // РИА Новости. 09.02.2020. URL: https://ria.ru/20200209/1564467442.html (дата обращения: 24.07.2021).

Сирия. Саудовская Аравия. Судан. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046533 Константин Труевцев

«Мир с честью» или «пристойный интервал»?

АНДРЕЙ ИСЭРОВ

Кандидат исторических наук, доцент Школы исторических наук факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», старший научный сотрудник Центра Североамериканских исследований Института всеобщей истории РАН.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Исэров А.А. «Мир с честью» или «пристойный интервал»? // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 46-59. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-46-59.

ВСПОМИНАЯ ВОЙНУ ВО ВЬЕТНАМЕ И ВЫВОД ВОЙСК США

Ввязаться в войну чертовски легко. Но, раз ты в неё влез, жутко тяжело из неё вылезти.

Президент США Линдон Бейнс Джонсон – советнику по национальной безопасности Макджорджу Банди (телефонный разговор, 27 мая 1964 г., 11:24 утра)[1]

Драматические события в Афганистане летом 2021 г. почти все сравнивают с финальной стадией Вьетнамской войны. И итоги самой кампании (точнее – их отсутствие), и острая ситуация с выводом войск и местных жителей, работавших с американцами, такую параллель оправдывают. Исторические аналогии – вещь рискованная и, как правило, сильно упрощённая. Тем не менее есть смысл вспомнить ту войну, наложившую яркий отпечаток на американскую политику.

Увязание

Путь США к Вьетнамской войне, как и выход из неё, были долгими. Во Второй мировой войне французский Индокитай (современные Вьетнам, Лаос, Камбоджа) оккупировали японцы, и после их капитуляции власть во Вьетнаме – Тонкине, Аннаме и Кохинхине – стала переходить к коалиции Вьетминь[2] во главе с коммунистом Хо Ши Мином. 2 сентября 1945 г. после победы Вьетминя на выборах в Национальное собрание было провозглашено создание Демократической республики Вьетнам (ДРВ). По иронии истории, Декларация независимости ДРВ, написанная Хо Ши Мином и продекламированная им на ханойской площади, начинается со знаменитой цитаты из Декларации независимости США от 4 июля 1776 г. о неотъемлемом праве человека на «жизнь, свободу и стремление к счастью»[3].

19 декабря 1946 г. Франция, стремясь вернуть колонии, развязала Первую индокитайскую войну, получив военную и финансовую поддержку США, которые надеялись так справиться с коммунистами Юго-Восточной Азии. 7 апреля 1954 г., в разгар решающей битвы при Дьенбьенфу, президент Дуайт Эйзенхауэр употребил сравнение, ставшее основой одной из внешнеполитических стратегий Соединённых Штатов: если дать коммунистам победить в какой-то стране, за ней, как костяшки домино, посыплются соседние[4]. В итоге США потратили на помощь Франции около миллиарда долларов – 80 процентов всех расходов на войну[5].

После поражения при Дьенбьенфу надежда, что коммунистов победят французы, рухнула. Согласно Женевским соглашениям от 21 июля 1954 г., войска ДРВ должны были быть отведены к северу от временной демаркационной линии по 17-й параллели. Остававшиеся на юге французские войска планировалось вывести к 1956 г., времени проведения всеобщих выборов в Национальное собрание. К 18 мая 1955 г. границы оставались открытыми, и американцы развернули обширную кампанию помощи тем, кто хотел переселиться на юг. План эвакуации разработали ещё к 1952 г., и он был успешно претворён в жизнь: на юг перебрались около 800 тысяч человек – помимо французских военных, их союзников и французских граждан, среди переселенцев были около 45 тысяч китайцев и примерно 450 тысяч собственно вьетнамцев, в основном католиков. На последних была направлена устроенная американцами мощная пропагандистская кампания, говорившая о коммунистических гонениях на веру («Дева Мария идёт на Юг»!). В профранцузском Государстве Вьетнам правительство возглавлял католик Нго Динь Зьем. Около 52 тысяч мирных вьетнамцев и 90 тысяч военных Вьетминя эвакуировали на север, в основном на советских, польских и французских кораблях[6].

Всеобщие выборы не проводились. При поддержке США 26 октября 1955 г. Нго Динь Зьем провозгласил создание Республики Вьетнам (РВ) со столицей в Сайгоне, а себя – её президентом, и страна, подобно Корее, оказалась разделена по 17-й параллели. На юге постепенно развернулась партизанская борьба, которой руководили остававшиеся 5–10 тысяч вьетминевцев. С декабря 1960 г. партизаны объединились в Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама (Вьетконг). Южновьетнамские крестьяне – а традиционным сельским хозяйством были заняты до трёх четвертей населения и на юге, и на севере – видели в коммунистах единственную силу, готовую бороться за справедливость, в первую очередь в земельном вопросе, и за национальное развитие. На этом – втором – этапе войны Соединённые Штаты оказывали растущую помощь РВ, надеясь теперь, что с коммунистами, перед которыми спасовали французы, справится Сайгон.

Со временем в Вашингтоне поняли, что непопулярная, слабая и коррумпированная власть в Сайгоне не может противостоять крепнущей силе Вьетконга и ДРВ. В январе 1961 г. в РВ находилось менее 700 военных советников, к концу 1961 г. – уже более 2 тысяч, к концу 1962 г. – 11 тысяч и к ноябрю 1963 г. – более 16 тысяч. После двух инцидентов 2 и 4 августа в Тонкинском заливе Конгресс США принял так называемую Тонкинскую резолюцию, которая предоставляла президенту полномочия вести боевые действия во Вьетнаме без формального объявления войны. В феврале 1965 г. начались бомбардировки ДРВ (операция «Раскаты грома», “Rolling Thunder”), в марте 1965 г. во Вьетнам были направлены первые боевые части – около 3500 морских пехотинцев. К концу 1965 г. во Вьетнаме сражались уже 190 тысяч бойцов, а к концу 1966 г. – почти 400 тысяч. По сложным расчётам министра обороны в 1961–1968 гг., образованного экономиста-технократа Роберта Макнамары, для победы во Вьетнам нужно было отправить полмиллиона солдат. Рекордным стал конец апреля 1969 г. – 543 500 человек. Военный бюджет увеличился почти в 1,5 раза, с 54,2 до 81,2 млрд долларов в 1964 и 1969 финансовых годах соответственно.

Население Соединённых Штатов в ту пору достигло 200 млн человек, население же всего Вьетнама составляло около 36 миллионов. По оценкам ЦРУ, на начало 1968 г. в ДРВ проживало около 18,7 млн человек, в РВ – 17 млн, из которых на землях под контролем Вьетконга находились 5–6 миллионов. По тем же оценкам, на начало 1968 г. армия ДРВ составляла 480 тысяч бойцов (3 процента населения) и ещё около 400 тысяч были вооружёнными ополченцами. К концу 1968 г. армию и полицию РВ довели до численности примерно в 740 тысяч человек (6 процентов населения!), однако ежегодно из неё дезертировали по сто тысяч[7].

При тех потерях, которые несли бойцы Вьетконга и ДРВ (а они многократно превосходили потери Армии США), война, как думал Макнамара, должна была скоро закончиться.

Осознание бесперспективности

Американцы недооценили решимость вьетнамцев, не поняли в полной мере саму природу партизанской войны в сельской стране[8]. Масштабное Тетское наступление января-августа 1968 г., которое коммунисты приурочили к предвыборной кампании в США, пусть и окончилось неудачей, показало необходимость менять военную стратегию. Ко времени выборов американские политические и армейские круги были едины в стремлении скорее закончить войну, но, если «ястребы» считали, что путь к этому лежит через увеличение военного присутствия во имя победы, то «голуби» – через постепенный вывод войск. По опросам, 69 процентов американцев поддерживали вывод войск, а 58 процентов считали вьетнамскую политику президента Джонсона ошибочной[9]. 31 марта 1968 г. Линдон Бэйнс Джонсон пообещал прекратить бомбардировки, и 13 мая 1968 г. в Париже начались мирные переговоры. Но время Джонсона уже ушло, и существенный вклад в его поражение на выборах 5 ноября 1968 г. внесла как раз Вьетнамская война.

8 августа 1968 г., принимая номинацию Республиканской партии на пост президента, Ричард Никсон обещал «достойно окончить Вьетнамскую войну»[10]. В воспоминаниях он напишет, что стремился завершить её «настолько быстро, насколько было возможно с честью»[11].

Скоро закончить войну не удалось, и, как мы сейчас увидим, единой стратегии выхода из неё у Никсона и его команды не было. Из 58 281 погибших во Вьетнаме американских солдат и офицеров, не меньше 21 189 погибли именно во время президентства Никсона, правда, из этого числа 11 780 жертв пришлись на его первый год правления.

В администрации Никсона столкнулись те же два взгляда, что существовали в американских верхах в целом: либо скорее выводить войска, либо, напротив, усилить давление, чтобы добиться, по крайней мере, лучших условий для переговоров. 13 марта 1969 г. министр обороны, в недавнем прошлом – опытный конгрессмен, чувствовавший настроения избирателей, Мелвин Лэйрд впервые сказал Никсону о «деамериканизации» войны: нужно вести боевые действия руками вьетнамцев, сократив прямое участие Армии США. Потом Лэйрд предложил более удачное слово для этого курса – «вьетнамизация». 25 июля 1969 г., готовя разрядку, президент выдвинул так называемую доктрину Никсона (Гуамскую доктрину): Соединённые Штаты обещают своим союзникам ядерный щит, военную и экономическую помощь, но ждут, что те будут готовы защищать себя самостоятельно. 4 сентября 1969 г. Лэйрд передал Никсону предложение Комитета начальников штабов: через 42 месяца оставить во Вьетнаме 267 500 солдат; государственный секретарь Уильям Роджерс предлагал для этого срок в 18 месяцев, сам Лэйрд – 24 месяца[12].

На деле вывод войск пошёл быстрее: в 1970 г. американский контингент составлял 250 900 человек, к концу 1971 г. – уже 156 800 человек, к концу 1972 г. – 24 200 человек. Одновременно США усиливали армию РВ, которая в январе 1969 г. насчитывала около 850 тысяч бойцов, а в 1970 г. – уже 1 миллион. Одних только новейших автоматических винтовок М16 южновьетнамцам отправили более миллиона штук, а военные школы предусматривали обучение свыше 100 тысяч человек в год[13]. Другой составляющей «вьетнамизации» стали поначалу секретные массированные бомбардировки баз ДРВ в Камбодже и Лаосе, целью которых было разорвать цепи снабжения ДРВ и Вьетконга, выгадав время для укрепления позиций РВ[14]. 7 апреля 1971 г. Никсон объявил по телевидению об успехе Лаосской операции армии РВ, хотя в личных беседах признавал, что успеха никакого не было[15].

В то же время советник по национальной безопасности Генри Киссинджер продумывал резкую эскалацию войны вплоть до ядерного шантажа («стратегия сумасшедшего»), чтобы принудить Ханой к переговорам и не дать ему увериться в готовности американцев к постоянным уступкам. В меморандуме Никсону от 10 сентября 1969 г., накануне крупнейших антивоенных демонстраций, Киссинджер указал на опасность вывода войск, сравнив такие действия с «солёным арахисом»: чем больше войск выведешь, тем больше захотят избиратели; кроме того, чем меньше солдат остаётся на фронте, тем тяжелее им воевать и тем значительнее ослабление войск с каждым новым сокращением[16].

4 августа 1969 г. в Париже во время первой тайной встречи Киссинджера с представителями ДРВ он заявил, что если к 1 ноября переговоры заметно не продвинутся, то Вашингтону придётся принять «меры, чреватые колоссальными последствиями». Однако коммунисты давлению не поддавались[17].

21 февраля 1970 г. состоялась первая тайная встреча Киссинджера с членом Политбюро ЦК КПВ Ле Дык Тхо, который не согласился на взаимный вывод войск, к примеру, через 16 месяцев (предложения от 6 марта и 4 апреля). После вторжения в Камбоджу переговоры приостановились вплоть до весны 1971 года. В мае 1971 г. Киссинджер делает новое предложение: освободить военнопленных и вывести войска за полгода. Ханой в ответ потребовал тем или иным образом, лучше – через свободные выборы, отстранить от власти президента РВ Нгуена Ван Тхьеу[18].

Из рассекреченных в середине 2000-х гг. бумаг становится ясно, что Никсон, прекрасно понимая внутреннюю слабость ДРВ, хотел подойти к выборам 1972 г., «сохранив лицо», то есть не сдав правительство в Сайгоне.

Во время своего первого, секретного визита в Пекин в июле 1971 г. Киссинджер записал тезис для переговоров: «Нам нужен пристойный интервал», и убеждал китайцев пойти на полуторагодичное прекращение огня[19].

Если вьетнамским коммунистам удалось умело привлечь поддержку и Китая, и – чем дальше, тем всё больше – СССР, то Соединённые Штаты не смогли заручиться действенной помощью даже членов НАТО. Но разрядка как раз могла стать тяжёлым испытанием для Северного Вьетнама, если бы он не оказался к ней хорошо подготовлен: стремясь во имя разрядки с США закончить войну во Вьетнаме, Китай и Советский Союз увеличивали поддержку ДРВ, стремясь превзойти друг друга в соперничестве за лидерство в социалистическом мире. К 1970–1972 гг. вьетнамские коммунисты уже освоили современное советское оружие.

Переговоры с применением силы

Лучших условий прекращения войны Никсон с Киссинджером не добились, но с «вьетнамизацией» число жертв среди американцев резко сократилось, соответственно, спала и волна антивоенного движения; гибнуть продолжали только вьетнамцы. Защитники политики «пристойного интервала» говорят, что медленный вывод войск дал то время, за которое Соединённые Штаты, успешно проводя курс разрядки в отношениях с СССР и Китаем, изменили международное положение, сделав мир безопаснее и сократив возможный ущерб от поражения[20].

Тем временем в конце марта 1972 г., прямо перед тщательно готовившимися визитами Никсона в Китай и СССР и заключительным этапом американской кампании по выборам президента, ДРВ предпринимает Пасхальное наступление, которое удалось остановить только широкомасштабными американскими бомбардировками. Они продолжались с 9 мая по 23 октября (операция “Linebacker”[21]) параллельно с морской блокадой и минированием северовьетнамских портов. Несмотря на опасения, эти бомбардировки не повлияли на налаживание отношений с СССР и Китаем, хотя хорошо известно, как эмоционально Брежнев говорил Никсону о трагедии вьетнамского народа, закончив словами: «У вас руки в крови».

Президентские выборы должны были состояться 7 ноября 1972 г., и подписание мирного договора наметили на 30/31 октября. Ключевой вопрос состоял в сохранении коммунистического правительства на юге. Чтобы уговорить Нгуена Ван Тхьеу, американцы обеспечили РВ новыми колоссальными военными поставками, в частности создав в стране четвёртый в мире (!) военно-­воздушный флот[22]. Но Ле Дык Тхо оставался не удовлетворён уступками. 14 декабря Вашингтон выдвинул ультиматум Ханою, обещая тяжёлые последствия, если тот за 72 часа не вернётся за стол переговоров. С 18 по 29 декабря развернулась операция “Linebacker II”, вошедшая в историю под мрачным названием «Рождественские бомбардировки». Её небывалый масштаб (741 авианалёт, более 36 тысяч тонн бомб) сравним только с событиями Второй мировой войны. Число погибших мирных граждан оценивается в 2368 человек[23].

Переговоры возобновились 8 января. Нгуену Ван Тхьеу пообещали «ответить в полную силу», если атаки ДРВ возобновятся[24]. Наконец, 27 января 1973 г. Парижские соглашения были подписаны: Соединённые Штаты обязались за шестьдесят дней вывести войска из Вьетнама, разминировать территориальные воды, признавали на юге два правительства – РВ и созданное в 1969 г. Временное революционное правительство Республики Южный Вьетнам. Объявлялось прекращение огня. После свободных выборов планировалось воссоединение страны. На следующий день после подписания соглашений Киссинджер признался советнику по внутренним делам Джону Эрлихману: «Думаю, им [РВ] повезёт, если они продержатся полтора года», – и ошибся всего на полтора месяца![25]

Уход и отстранение

К концу марта американские войска были выведены из Вьетнама, хотя флот и авиация оставались в нейтральных водах Тонкинского залива, а также в Таиланде и на Гуаме. В РВ продолжали работать около девяти тысяч американцев, формально гражданских советников. Был возвращён 591 американский военнопленный. В остальном соглашения сразу же были нарушены и ДРВ, и РВ, что, кстати, стало для США поводом не выплачивать Ханою обещанные средства на восстановление страны. В условиях экономического кризиса, больно ударившего и по самим Соединённым Штатам, Уотергейтского скандала и, главное, – широкого разочарования в активной внешней политике, которое вскоре назовут «вьетнамским синдромом», Конгресс, готовый преодолеть даже президентские вето, останавливал запросы Никсона и пришедшего ему на смену Джеральда Форда. Когда 24 октября 1974 г., а затем уже 25 марта 1975 г. Форд заверял Нгуена Ван Тхьеу, что «администрация приложит любые усилия, чтобы обеспечить необходимую вам помощь», за его словами уже не могло стоять реальных действий.

РВ потеряла 400 млн долларов ежегодной гражданской помощи, а военную поддержку сократили с 2,3 млрд долларов в 1973 г. до 1 млрд в 1974 г., что, в совокупности с разразившимся мировым экономическим кризисом, больно ударило по народному хозяйству и финансам страны. В сентябре 1974 г. Конгресс одобрил помощь только в 700 миллионов. Огромный авиафлот РВ не имел ни нужного числа специалистов, ни топлива. В 1974 г. из армии РВ дезертировали рекордные 240 тысяч человек[26]. В конце 1973 г. Нгуен Ван Тхьеу объявил Третью индокитайскую войну против коммунистов, чьи части в Южном Вьетнаме и соседних Камбодже и Лаосе насчитывали после подписания Парижских соглашений около 270 тысяч человек[27]. В июле 1974 г. в Ханое приняли решение ускорить главное наступление и воссоединить страну уже в 1975–1976 гг., а не в 1976–1977 гг., как думали раньше.

Решающая операция началась 13 декабря 1974 года. Последнее наступление заняло меньше двух месяцев. С победой в битве при Буонметхуот 3–18 марта 1975 г. успех коммунистов был предрешён, и только в битве при Сюан Локе 9–21 апреля части РВ оказали настоящее сопротивление. 10 апреля 1975 г. Форд тщетно просил в Конгрессе 722 млн долларов на военную помощь. 30 апреля 1975 г. над 2,5-миллионным Сайгоном – с 1976 г. Хошимином – взвился флаг социалистического Вьетнама[28].

Когда стало ясно, что столица неминуемо падёт, американцы обратились за помощью к Советскому Союзу. 19 апреля Киссинджер через посла Анатолия Добрынина передал «весьма срочное обращение» президента Форда к Брежневу с просьбой обеспечить временную приостановку боевых действий, что «позволило бы спасти жизни и осуществить непрерывную эвакуацию американцев и тех южновьетнамцев, перед которыми Соединённые Штаты несут особую ответственность».

24 апреля Брежнев ответил Форду, что вьетнамские власти заверили его, что не будут препятствовать эвакуации американских граждан и «наносить ущерб престижу США».

Впрочем, обстрел аэропорта и зданий вокруг американского посольства, с точки зрения Вашингтона, показал, что уходят они под «прямым нажимом». Канал связи между Вашингтоном и Ханоем через Москву сохранился вплоть до начала июня[29].

В самом же Сайгоне посол Грэм Мартин (1912–1990) задерживал эвакуацию до самого конца, веря в возможность сопротивления армии РВ и боясь подать знак к панике. Символом борьбы, на деле уже бесполезной, стал для дипломата красивый раскидистый тамаринд во внутреннем дворе посольства: если его срубить, чтобы тем самым сделать возможной посадку вертолёта для эвакуации, – значит, игра проиграна. По устному свидетельству, уже в 2015 г. сотрудники посольства США в Багдаде перечитывали сайгонские телеграммы 1975 года[30].

Наконец, 29 апреля в половине одиннадцатого по американскому радио прозвучал первый сигнал к эвакуации: «Температура в Сайгоне – 105 градусов [40,6°С], и продолжает расти», а затем – песня военных лет Бинга Кросби «Белое Рождество». Только тогда срубили тамаринд, сожгли секретные документы – и даже остававшиеся в посольстве купюры на пять миллиона долларов. В посольство ринулись толпы вьетнамцев – их насчитали примерно 2800 человек.

29–30 апреля за 19 часов в ходе операции «Порывистый ветер» (“Frequent Wind”) вертолётами из Сайгона на корабли Седьмого флота США было эвакуировано 1737 граждан Соединённых Штатов и 5595 граждан других государств, в основном вьетнамцев. 3–26 апреля операцией “Babylift” из города эвакуировали 2 547 сирот и беспризорных, 1945 из которых остались в США, а 602 – распределены в другие страны западного мира. 4 апреля одному из самолётов пришлось совершить экстренную посадку – из 314 пассажиров и членов экипажа погибли 138. В списках посольства состояло 17 тысяч вьетнамцев, которым, как считалось, угрожает опасность при приходе к власти коммунистов. Принимая средний размер семьи в семь человек, вывезти предстояло не меньше 119 тысяч человек. Всего до конца года Соединённые Штаты вывезли на кораблях 138 тысяч вьетнамских беженцев, чей путь на другой континент проходил через палаточный городок на военно-морской базе в Гуаме (операция «Новая жизнь»). Принятый 23 мая 1975 г. закон выделил на эти нужды 405 млн долларов[31]. 3900 человек, не только этнические китайцы, бежали в Гонконг, который вскоре, с ухудшением вьетнамско-китайских отношений, станет главным прибежищем китайского меньшинства[32].

Форд назвал падение Южного Вьетнама «самым печальным часом за время в Белом доме»[33]. Нерешённым оставался вопрос о 2646 пропавших без вести или находившихся в плену американских военных, для розыска которых было создано особое правительственное агентство. На сегодняшний день неизвестна судьба 1587 человек. В ответ на нежелание ДРВ идти навстречу США в поиске пропавших президент Форд объявил государству экономический бойкот. Дипломатические отношения между США и Вьетнамом были восстановлены только в 1995 году.

Не пригодившаяся «доктрина Пауэлла»

Все аспекты Вьетнамской войны подверглись глубокому и всестороннему разбору американскими военными, историками, экономистами, международниками, политологами. Большинство историков осуждали вовлечение в войну, считая его либо ошибочным применением политики сдерживания, успешной только в Европе, либо говоря о «трясине», в которую постепенно, не желая того, позволило затянуть себя американское руководство, или цугцванге, преступно затянувшем войну. Марксисты шли за ленинским анализом империализма. Ревизионистское меньшинство, всё более заметное в XXI веке, доказывает правильность и справедливость участия США в войне и видит трагедию в упущенной либо в начале, либо в конце войны победе[34].

Исторический опыт не даёт простых уроков. Это не учебник с готовыми инструкциями, а принятие решений по исторической аналогии – опасный инструмент, о чём американские стратеги прекрасно знают[35]. Само же желание преодолеть гнёт истории может быть как полезным, так и вредным. Но тут напрашивается показательный пример. 28 ноября 1984 г. министр обороны Каспар Уайнбергер, разбирая вьетнамский опыт, предложил принципы участия США в войнах: применение военной силы не исключено, но ограничено строгими рамками. Ученик Уайнбергера, кадровый штабной офицер Колин Пауэлл, идя за мыслями наставника, выдвинул свою доктрину: военный удар по недружественному государству возможен, но только после исчерпания экономических и дипломатических методов давления, при наличии ясных политических и военных целей, общественной и международной поддержки, подавляющего военного превосходства и чёткой стратегии выхода из войны после выполнения поставленных задач[36]. Вышло так, что пик карьеры Пауэлла, назначенного государственным секретарём в администрации Джорджа Буша – младшего, означал отказ от высказанных им же самим принципов, причём не только теоретический (Стратегия национальной безопасности от 17 сентября 2002 г.), но и воплощённый на практике в разрушительных войнах в Афганистане и в Ираке.

--

СНОСКИ

[1] Foreign Relations of the United States, 1964–1968, Volume XXVII, Mainland Southeast Asia; Regional Affairs // U.S. Department of State. Office of the Historian. URL: https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1964-68v27/d53 (дата обращения: 27.08.2021).

[2] Vi?t Nam Ð?c L?p Ð?ng Minh H?i, рус. Лига независимости Вьетнама – прим. ред.

[3] Declaration of Independence // Viet Nam Government Portal. URL: http://www.chinhphu.vn/portal/page/portal/English/TheSocialistRepublicOfVietnam/AboutVietnam/AboutVietnamDetail?categoryId=10000103&articleId=10002648 (дата обращения: 25.08.2021).

[4] The Pentagon Papers: The Defense Department History of United States Decision Making on Vietnam. The Senator Gravel Edition. Boston: Beacon Press. 1971. Vol. 1. P. 597.

[5] Bradley M. Ph. Setting the stage: Vietnamese Revolutionary Nationalism and the First Vietnam War. In: D.L. Anderson. The Columbia History of the Vietnam War. New York: Columbia University Press, 2011. P. 110.

[6] Prados J. The Numbers Game: How Many Vietnamese Fled South In 1954? // The VVA Veteran. January/February 2005. URL: http://archive.vva.org/archive/TheVeteran/2005_01/feature_numbersGame.htm (дата обращения: 24.08.2021); Frankum R. Operation Passage to Freedom: The United States Navy in Vietnam, 1954–1955. Texas Tech University Press, 2007. 288 p.

[7] Intelligence Memorandum: The Manpower Situation in North Vietnam // CIA. Directorate of Intelligence. January 1968. Declass. 11.07.2018. URL: https://www.intelligence.gov/assets/documents/tet-documents/cia/THE MANPOWER SITUATION IN_15472910_.pdf (дата обращения: 24.08.2021).

[8] См.: Mack A. Why Big Nations Lose Small Wars: The Politics of Asymmetric Conflict // World Politics. 1975. Vol. 27. No. 2. P. 175–200; Gilbert, M. (Ed.). Why the North Won the Vietnam War. Palgrave Macmillan US, 2002. 254 p.

[9] McMahon R.J. The Politics, and Geopolitics, of American Troop Withdrawals from Vietnam, 1968–1972 // Diplomatic History. June, 2010. Vol. 34. No. 3. P. 471.

[10] Address Accepting the Presidential Nomination at the Republican National Convention in Miami Beach, Florida // The American Presidency Project. 08.08.1968. URL: https://www.presidency.ucsb.edu/documents/address-accepting-the-presidential-nomination-the-republican-national-convention-miami (дата обращения: 25.08.2021).

[11] Nixon R. RN: The Memoirs of Richard Nixon. New York: Grosset & Dunlap, 1978. Vol. I. P. 349.

[12] McMahon R.J. Op. cit. P. 479–482.

[13] Herring G.C. America’s Longest War: The United States and Vietnam, 1950–1975. McGraw-Hill Humanities/Social Sciences/Languages, 1979. P. 226.

[14] Ibid. P. 235–236.

[15] Rach Ch. “Our Worst Enemy Seems to Be the Press”: TV News, the Nixon Administration, and U.S. Troop Withdrawal from Vietnam, 1969–1973 // Diplomatic History. June 2010. Vol. 34. № 3. P. 560.

[16] Foreign Relations of the United States, 1969–1976. Vol. VI: Vietnam, January 1969 – July 1970. Washington., D.C., 2006. P. 370–374. URL: https://history.state.gov/historicaldocuments/frus1969-76v06 (дата обращения: 25.08.2021).

[17] McMahon R.J. Op. cit. P. 478; Burr W., Kimball J.P. Nixon’s Nuclear Specter: The Secret Alert of 1969, Madman Diplomacy, and the Vietnam War. University Press of Kansas, 2015. 448 p.

[18] McMahon R.J. Op. cit. P.480–483; Herring G.C. Op. cit. P. 236–238.

[19] Hughes K. Fatal Politics: Nixon’s Political Timetable for Withdrawing from Vietnam // Diplomatic History. June 2010. Vol. 34. № 3. P. 502–503.

[20] Jervis R. The Politics of Troop Withdrawal: Salted Peanuts, the Commitment Trap, and Buying Time // Diplomatic History. June 2010. Vol. 34. № 3. P. 507–516, P. 514–515.

[21] Linebacker (лайнбэкер) – полузащитник в американском футболе – прим. ред.

[22] Herring G.C. Op. cit. P. 247.

[23] Sorley L. A Better War: The Unexamined Victories and Final Tragedy of America’s Last Years in Vietnam. Orlando (Fla.), 1999. P. 453.

[24] Herring G.C. Op. cit. P. 249.

[25] Цит. по: Gardner L. Richard Nixon and the End of the Vietnam War, 1969–1975. In: M.B. Young, R. Buzzanco. A Companion to the Vietnam War. Wiley-Blackwell, 2008. P. 254.

[26] Herring G.C. Op. cit. P. 254–260.

[27] Nguyen Duy Hinh. Vietnamization and the Cease-Fire. Washington, D.C., 1980. P. 153.

[28] Ang Cheng Guan. Ending the Vietnam War: The Vietnamese Communists’ Perspective. London, 2004. P. 150–165.

[29] Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962–1986 гг.). М., 1996. С. 330–331.

[30] Packer G. Afghanistan’s Theorist-in-Chief // The New Yorker. 27.07.2016. URL: https://www.newyorker.com/magazine/2016/07/04/ashraf-ghani-afghanistans-theorist-in-chief (дата обращения: 27.08.2021).

[31] Willbanks J.H. Abandoning Vietnam: How America Left and South Vietnam Lost Its War. Lexington (Ky.), 2004. P.223–276; Schulzinger R.D. The Legacy of the Vietnam War. In: The Columbia History of the Vietnam War. Columbia University Press, 2017. P. 385–386; Thompson L.C. Refugee Workers in the Indochina Exodus, 1975–1982. Jefferson (N.C.), 2010. 275 p. Критические по отношению к вьетнамским коммунистам очерки журналистов см.: Dawson A. 55 Days: The Fall of South Vietnam. Prentice Hall, 1978. 366 p.; Todd O. Cruel April. The Fall of Saigon. W W Norton & Co Inc, 1990. 470 p.; Engelmann L. Tears before the Rain: An Oral History of the Fall of South Vietnam. Oxford University Press, 1990. 408 p.

[32] Yuk Wah Chah. (Ed.). The Chinese/Vietnamese Diaspora: Revisiting the Boat People. Routledge, 2011. P. 6.

[33] Zelizer J.E. Congress and the Politics of Troop Withdrawal // Diplomatic History. June 2010. Vol. 34. No. 3. P. 538.

[34] Anderson D.L. The Vietnam War and Its Enduring Historical Relevance // The Columbia History of the Vietnam War. P. 2-6; Toner S. Interminable: The Historiography of the Vietnam War, 1945–1975. In: C.R.W. Dietrich. A Companion to U.S. Foreign Relations Colonial Era to the Present. Wiley-Blackwell, 2020. P. 855–887.

[35] May E.R. ‘Lessons’ of the Past: The Use and Misuse of History in American Foreign Policy. Oxford University Press, 1975. 240 p.; Neustadt R.E., May E.E. Thinking in Time: The Use of History for Decision Makers. Free Press, 1988. 352 p.; Hemmer Ch. Which Lessons Matter? American Foreign Policy Decision Making, 1979–1987. Albany, NY: SUNY Press, 2000. 217 p.; Record J. Making War, Thinking History: Munich, Vietnam, and Presidential Uses of Force from Korea to Kosovo. Naval Institute Press, 2014. 216 p.

[36] Powell C. U.S. Forces: Challenges Ahead // Foreign Affairs. Winter 1992. Vol. 71. No. 5. P. 32–45; LaFeber W. The Rise and Fall of Colin Powell and the Powell Doctrine // Political Science Quarterly. Spring 2009. Vol. 124. No. 1. P. 71–93.

Афганистан. США. Вьетнам > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046532 Андрей Исэров

Осторожность и коалиции

ВАСИЛИЙ КАШИН

Кандидат политических наук, директор Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Кашин В.Б. Осторожность и коалиции // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 38-45. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-38-45.

КИТАЙСКАЯ ПОЛИТИКА В ОТНОШЕНИИ «НОВОГО» АФГАНИСТАНА

Уход США из Афганистана поставил вопрос о заполнении образовавшегося вакуума прочими державами. Одно из важных направлений дискуссии – роль Китая, вплоть до распространения пророчеств о том, что КНР станет очередной империей, которая найдёт своё «кладбище» в Афганистане. Разумеется, предположения об односторонней китайской военной интервенции относятся к сфере фантастики. Но даже появившиеся в профессиональной среде ожидания будущей «лидирующей» роли Пекина в этой стране представляются завышенными.

Предыстория

КНР имеет собственную и весьма длительную историю отношений с Афганистаном. Королевство Афганистан признало Китайскую Народную Республику в 1955 году. В 1960 г. Китай и Афганистан подписали договор о дружбе и взаимном ненападении, который, что показательно, неофициально также называли договором о «Новом Шёлковом пути». Уже на раннем этапе существования КНР Афганистан рассматривался с точки зрения безопасности западных районов страны. Тогда обеспокоенность китайцев вызывали угрозы использования Соединёнными Штатами афганской территории для разведывательной и подрывной деятельности против Пекина. Отношения королевства с КНР были конструктивными, но о тесном сближении речь не шла. Этому мешали нейтралитет Афганистана в холодной войне, нежелание Кабула портить отношения с Москвой, а затем – быстрый рост китайско-пакистанского сотрудничества.

Советская интервенция в Афганистан 1979 г., когда Китай уже находился на стороне США в баталиях холодной войны, привела к резкому росту китайской вовлечённости в афганские дела. Китай стал одним из важных источников военно-технической помощи для афганских моджахедов. Сотрудничество завязалось весьма тесное. Помимо поставок оружия оно предусматривало обучение боевиков, а также специфические «услуги» – например, получение Китаем трофейных образцов современного советского оружия от афганского сопротивления (так, в середине 1980-х гг. китайцам удалось завладеть практически целым вертолётом Ми-24). Китайские спецслужбы установили собственные контакты с рядом лидеров антисоветского джихада в Афганистане, и некоторые из этих связей сохраняются по сей день.

Хаос, охвативший Афганистан в 1990-е гг., и резкий взлёт движения «Талибан»[1], несомненно, воспринимались КНР в качестве угрозы. Китай в тот период уже столкнулся с быстрым ростом террористической активности в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР). Но реагировал Пекин более осторожно, чем Москва. С одной стороны, с начала 1990-х гг. Китай активизирует сотрудничество с Россией и центральноазиатскими странами СНГ по части противостояния международному терроризму. С другой – Китай продолжает использовать своё уникальное преимущество в виде тесных и доверительных отношений с армией и спецслужбами Пакистана. С талибами были установлены контакты, заключались ситуационные соглашения, но ни о каком доверии и взаимной поддержке речи не было.

Погружение США в «войну с террором» после терактов 11 сентября 2001 г., вылившееся в длительные кампании на территории Ирака и Афганистана, для китайского правительства имело позитивные следствия. На долгое время отодвинулась угроза конфронтации с Соединёнными Штатами. Одновременно КНР использовала новую международную ситуацию для активизации собственной борьбы с сепаратизмом и политическим исламом в СУАР.

Безопасность, а не экономика

С новым правительством Афганистана Китай сразу установил дружественные отношения – в январе 2002 г. глава переходной администрации Хамид Карзай посетил Пекин. В дальнейшем на посту президента Карзай продолжал активное взаимодействие с китайцами. В 2006 и 2010 гг. состоялись его государственные визиты в КНР, лидеры двух стран регулярно встречались на полях международных форумов. В 2006 г. стороны подписали Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. Дружественный настрой, который Карзай демонстрировал в отношении китайцев, в начале 2010-х гг. вызвал всплески спекуляций о том, что Пекин станет «новым патроном Афганистана». Однако в реальности, как отмечал видный китайский специалист по региону Чжао Хуашэн, из всех великих держав Китай держался в Афганистане наиболее незаметно[2]. Пекин проявлял готовность ограниченно поддерживать кабульские власти, пытался осуществлять в Афганистане инвестиционные проекты. Крупнейшим (предполагаемый объём инвестиций в 2,9 млрд долларов) должен был стать проект разработки медного месторождения Айнак, соглашение о котором подписано в 2008 году.

Однако давление местных властей и центральных правительственных структур, рассматривавших проект с КНР как дойную корову, наряду с инфраструктурными проблемами привели к тому, что его реализация застопорилась на ранних этапах. Идея окончательно угасла в 2017 г., уже во время президентства Ашрафа Гани, вместе с ним сошли на нет и ожидания китайской инвестиционной экспансии. Тотальная коррупция, война, полное отсутствие инфраструктуры и подготовленных кадров делали невозможным реализацию подобных проектов даже при политической воле Пекина.

Товарная торговля двух стран незначительна на фоне масштабов китайской экономики, хотя КНР и являлась для Афганистана важным источником импорта (около 600 млн долларов в 2019 г.). Афганский экспорт в Китай составлял несущественную величину – 29 млн долларов, крупнейший компонент – орехи.

В этих условиях китайские интересы в Афганистане в значительной степени сводились к вопросам безопасности.

Китай оказывал поддержку афганскому правительству и силам безопасности в виде ограниченных поставок вооружения и военной техники, обучения персонала, финансирования капитального строительства в интересах вооружённых сил. В 2016 г. начальник Объединённого штаба Центрального военного совета КНР Фан Фэнхуэй подписал в Урумчи соглашение с начальниками генштабов Таджикистана, Пакистана, Афганистана о сотрудничестве в борьбе с терроризмом. Документ подразумевал не только обмен информацией и координацию, но и возможность захода китайских вооружённых сил (с согласия принимающей стороны) на сопредельные территории при преследовании террористов. В конце 2016 г. китайские военные патрули дежурили в Ваханском коридоре (район Афганистана, примыкающий к КНР).

Китай в тот период интересовала не столько защита незначительной по протяжённости границы с Афганистаном, сколько угроза просачивания боевиков с афганской территории через сопредельные страны, чем и обусловлен многосторонний характер соглашения. Китайцев в особенности беспокоила слабость таджикского государства, поэтому было принято решение увеличить китайскую поддержку вооружённым силам этой страны.

В Афганистане же китайцы не складывали яйца в одну корзину. Сотрудничая с официальным Кабулом, Пекин активизировал (вероятно, при посредничестве Пакистана) и связи с вооружённой оппозицией. В конце 2020 г. афганская контрразведка заявила о раскрытии и задержании в Кабуле группы из десяти китайских разведчиков, проводивших операции против находившихся в Афганистане структур Исламского движения Восточного Туркестана (ИДВТ). Указывалось, что свою работу китайские оперативники вели, установив связь с представителями антиправительственной «Сети Хаккани».

Худший сценарий

Крайне пессимистические оценки перспектив американской военной кампании в Афганистане преобладали в Китае ещё в конце 2000-х – начале 2010-х годов. Финал, случившийся летом 2021 г., считался в Пекине наиболее вероятным исходом более десятилетия назад. Неуклонное ухудшение ситуации сопровождалось постепенным наращиванием масштабов китайских подготовительных мероприятий. Важнейшим их направлением стало расширение взаимодействия с партнёрами по ШОС (прежде всего с Россией) по линии как Региональной антитеррористической структуры, так и вооружённых сил. Нарастали масштабы и усложнялась программа учений Шанхайской организации сотрудничества «Мирная миссия». Сценарии некоторых из них прямо указывали на подготовку к возможному прорыву групп религиозных радикалов из Афганистана.

С середины 2010-х гг. произошло и видимое расширение двусторонних военных связей КНР со странами Центральной Азии. К настоящему времени Китай стал значимым партнёром в сфере военно-технического сотрудничества для каждой из них. Со второй половины 2010-х гг. Пекин превратился в поставщика таких систем оружия, как зенитные ракетные комплексы средней и большой дальности, военно-транспортные самолёты, комплексы ударных беспилотников и другие вооружения. Расширялось сотрудничество в сфере подготовки военных кадров. Наименее развитые страны Центральной Азии, Киргизия и Таджикистан, получают значительную китайскую помощь, главным образом в виде снаряжения и транспортных средств.

Двустороннее военное сотрудничество с Россией развивалось ещё более интенсивно, выходя далеко за рамки антитеррористической или региональной тематики. Начало в 2018 г. практики регулярных совместных стратегических командно-штабных учений (в 2021 г. совместные учения впервые прошли на территории КНР) позволило России и Китаю добиться значительного углубления военного взаимодействия, повысив способность совместного проведения крупных операций.

Наконец, на фоне резкого ухудшения ситуации в Афганистане в последние годы появились признаки ускоренного укрепления группировки сухопутных войск НОАК в Синьцзянском и Южно-Синьцзянском военных округах (входят в состав Западной боевой зоны). Китайские войска здесь имеют уникальную организационно-штатную структуру – сохранены дивизионное и полковое звенья (на остальной территории страны – армейские группы, состоящие из бригад). В ходе реформы старые моторизованные дивизии преобразованы в «общевойсковые дивизии», объединяющие формирования различных родов войск. Техническое оснащение войск в Синьцзяне, долгие годы самое отсталое в китайской армии, стало быстро обновляться. В войска поступают современные артиллерийские системы, бронетанковая техника, средства разведки. Для ускорения освоения новой техники туда командируются специалисты из внутренних районов. Проводятся регулярные учения с переброской войск в высокогорные районы Синьцзяна для отработки эксплуатации боевой техники и быстрой адаптации личного состава к горным условиям.

Таким образом, в военной сфере Китай явно готовится к худшему из возможных сценариев – фрагментации Афганистана, превращению его в убежище для террористов и сепаратистов и в источник военных и террористических угроз. КНР учится парировать такие угрозы силовым путём.

Вместе с тем любые китайские акции, выходящие за рамки обороны границ, едва ли будут односторонними. Об этом свидетельствует внимание, которое Пекин уделяет военному взаимодействию в рамках ШОС, а также вся его предыдущая внешнеполитическая практика. Китай тщательно избегает односторонних резких действий на международной арене. Он будет стремиться, прежде всего, обеспечить оборону собственной территории и территорий сопредельных стран от террористических угроз, исходящих из Афганистана, действуя в рамках коалиции, видимо, под эгидой ШОС.

Если перенос военных действий в Афганистан станет неизбежным, китайцы также предпочтут действовать в рамках широкой коалиции, тщательно дозируя собственное участие и минимизируя риски, связанные с человеческими потерями. Для Народно-освободительной армии Китая, не имевшей в последние тридцать лет существенного опыта боевых действий, такая ситуация предоставит шанс резко повысить авторитет. И хотя у КНР нет частных военных компаний в полном смысле этого слова, в последние годы происходит рост китайских структур, специализирующихся на обеспечении безопасности за рубежом. Эти весьма многочисленные компании, укомплектованные вооружённым персоналом из числа бывших военнослужащих и полицейских, также способны сыграть роль в китайском ответе на рост напряжённости.

Силовой сценарий – наиболее негативный, и целью Пекина является не допустить его реализации, устранив угрозы дипломатическим путём. Китайская дипломатия на афганском направлении в целом движется в одном русле с российской и, вероятно, находится с ней в довольно тесной координации, хотя и проявляет меньшую активность. Позиция Пекина предполагает установление отношений с талибами без спешки в деле их признания, а также демонстрацию готовности к инвестициям и помощи Афганистану в случае предсказуемого и конструктивного поведения Кабула. 28 июля 2021 г. министр иностранных дел КНР Ван И встретился в Тяньцзине с главой политического офиса Движения талибов в Катаре муллой Абдулом Гани Барадаром. Ван И настаивал на том, что «Талибан» обязан обеспечить безопасность и стабильность в Афганистане и не допускать деятельности ИДВТ на контролируемой ими территории. В ходе переговоров, состоявшихся менее чем за три недели до падения Кабула, китайцы получили от талибов заверения, что Афганистан не будет использован для каких-либо действий против КНР[3].

Однако стремительный коллапс структур афганского правительства стал, судя по всему, неприятным сюрпризом для Пекина. Китай был заинтересован в уходе США, но, как отмечалось в заявлении Ван И в мае 2021 г., надеялся, что это произойдёт в «ответственной и упорядоченной манере, чтобы предотвратить поспешные действия»[4]. Несмотря на определённые преимущества, которые КНР имеет благодаря доверительным отношениям с пакистанской армией и разведкой, цена договорённостей с талибами, вероятно, так же неясна для китайцев, как и для всех остальных. Отсутствие в движении талибов жёсткой иерархии и выраженной цепочки командования ставит под вопрос саму возможность прогнозирования ситуации на данном этапе.

Только не в одиночку

Благоприятным для КНР сценарием является установление в Афганистане любой стабильной власти, которая сосредоточится на внутреннем развитии, откажется от внешней экспансии и будет сотрудничать с Пекином в борьбе с сепаратистскими и террористическими организациями. В этом случае Китай будет готов прибегнуть к своему традиционному инструментарию экономической дипломатии, чтобы закрепить отношения с Кабулом.

Но рассуждения о перспективах «контроля Китая над триллионными богатствами афганских недр» совершенно спекулятивны.

Факторы, которые привели к провалу китайских экономических проектов 2000-х гг., теперь лишь усугубились. Создание минимальных условий для рассмотрения подобных проектов потребует времени.

Что касается дипломатического признания талибов (при благоприятном развитии событий), Китай, вероятно, будет избегать односторонних шагов, тесно координируя действия с традиционными партнёрами, включая Россию, Пакистан, Иран. КНР стремится обеспечить себе максимальную свободу действий на будущее, учитывая вероятность непредсказуемого изменения внутриафганской ситуации.

В целом пока китайские политические цели в Афганистане представляются ограниченными. Как и ранее, они сводятся к обеспечению безопасности. Реализация крупных инфраструктурных и ресурсных проектов теоретически могла бы принести эффект. Но стать важным аспектом китайской политики в Афганистане экономика сможет лишь при достижении минимально приемлемых условий в плане безопасности и законности. Это само по себе довольно далёкая перспектива. Значимые шаги политического и военного характера в отношении Афганистана Китай будет предпринимать в составе широких коалиций, не стремясь играть в них лидирующую роль. Китайская дипломатия на афганском направлении менее активна и наступательна, чем российская, и это вряд ли изменится до тех пор, пока Афганистан остаётся источником потенциальных проблем, а не возможностей.

--

СНОСКИ

[1] Запрещено в России.

[2] Zhao H., Kuchins A. China and Afghanistan: China’s Interests, stances, and perspectives. Washington, DC: Center for Strategic and International Studies (CSIS), 2012. 32 p.

[3] Wang Yi Meets with Head of the Afghan Taliban Political Commission Mullah Abdul Ghani Baradar // Ministry of Foreign Affairs of the People’s Republic of China. 28.07.2021. URL: https://www.fmprc.gov.cn/mfa_eng/zxxx_662805/t1895950.shtml (дата обращения: 26.08.2021).

[4] Wang Yi Elaborates China’s Position on Current Situation in Afghanistan // Embassy of the People’s Republic of China in the Republic of Liberia. URL: http://lr.china-embassy.org/eng/zgyw/t1875243.htm (дата обращения: 26.08.2021).

Афганистан. Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2021 > № 4046531 Василий Кашин

Об истории слов Холодной войне

Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 56, 2021

Василий Гатов — российско-американский медиаэксперт, приглашенный научный сотрудник Анненбергской школы коммуникаций и журналистики Университета Южной Калифорнии. С середины 1980-х как журналист, освещал многие важнейшие события советской и российской истории, от Чернобыльской катастрофы до войны в Чечне. В 2000-2013 годах работал в качестве руководителя и стратегического директора в различных российских СМИ, возглавлял Медиа Лабораторию РИА Новости (2010-2013). С 2014 года живет и работает в Бостоне, США, занимается историей медиа, Холодной Войны и пропаганды.

75 лет назад, весной 1946 года, началась Холодная Война. Тогда никто не знал — она первая, последняя, уникальная или навсегда. Три четверти века спустя мир снова погружается в некое состояние, до сведенных скул похожее на Холодную Войну. Похожее — но не одинаковое; в истории не бывает одинаковых ситуаций, повторяющихся через десятилетия — просто потому, что всё в мире течет и изменяется.

Холодная Война 1946-1986 годов началась, во частности, из-за слов — их произнесения, их непонимания, недоверия к ним, уверенности в лживых посылах. Не-частности, которые предопределили этот период, были, конечно же, действиями — опасными, зачастую агрессивными, действиями, которые приводили в движение самые большие экономики в мире, затрагивали жизни более чем миллиарда человек.

Существует консенсус советско-российских исследователей относительно ключевого значения Фултоновской речи Уинстона Черчилля (к тому моменту уже бывшего премьер-министра Британской Империи), произнесенной в присутствии президента США Гарри Трумэна 5 марта 1946 года в Вестминстерском колледже, Индиана — это было, по сути, «объявление» Холодной Войны как инструмента сдерживания амбиций советского режима. При всём значении Черчилля и его речи «Основы мира», отставной премьер-министр в этот момент не был никак и никем уполномочен объявлять войну. Вторым западным триггером Холодной Войны считается «Длинная телеграмма», написанная временным поверенным в делах США в России Джорджем Кеннаном 22 февраля 1946 года (и, видимо, попавшая в руки советских разведчиков довольно быстро) — текст, в котором, в отличие от речи Черчилля, политика сдерживания описана подробно и в мрачных (с точки зрения Москвы) деталях.

Важно понимать: решение ключевых держав Запада задействовать «сдерживание» Советского Союза, вчерашнего союзника во Второй Мировой войне, не было и не могло быть следствием идеологических инвектив Черчилля или скрупулезного анализа Кеннана. Причиной сдерживания стала фактическая политика СССР по всей линии соприкосновения двух систем: от Восточной Германии до Средиземноморья, от северного Китая до западного Ирана. Скорее, слова Черчилля и Кеннана стали для советских идеологов (точнее, лично для Сталина) отличной точкой опоры в той политике, которую СССР собирался проводить после войны: политики максимального расширения зоны безопасности и контроля вокруг границ СССР, которая удовлетворяла параноидальные страхи вождя. Стремление Сталина отодвинуть военную угрозу как можно дальше от границ СССР прекрасно совмещалось с его желанием установить максимальный контроль над народами Восточной Европы.

Когда историки разбирают военные конфликты, они тщательно собирают все возможные обстоятельства, предшествовавшие событию: дело не только в том, что они хотят определить ответственность той или иной стороны за развязывание войны, но и в том, что изучение прошлого позволяет избежать ошибок в настоящем и будущем. Если считать Холодную войну законченным конфликтом, то понимание её источников, причин и хода событий являются если не полноценным ключом к анализу сегодняшней ситуации, то позволяют точнее оценить риски, дать рекомендации в части потенциальных ошибок как в оценке собственных сил, так и в оценке противника.

Ответственность за развязывание той, старой Холодной войны, безусловно, лежит прежде всего на Сталине: в 1945-1953 годах его внешняя политика была, без сомнений, агрессивной, и, что важно, «необъявленной» (в том смысле, что идеологическая трескотня про миролюбие была, но действия — что в Восточной Европе, что в Азии — никаким пацифизмом не отличались). Политика США и Великобритании, ведущих держав Запада, хотя и включала военные и военно-политические элементы, была прежде всего открытой и «объявленной» — президенту и премьер-министрам нужно было защищать те или иные действия (и слова) в парламентах, объяснять европейским союзникам, удерживать хрупкий баланс в свежесозданной Организации Объединенных наций. Естественно, и в западной политике сохранялись элементы засекреченные, спрятанные не только от посторонних, но даже и от своих внутренних глаз — деятельность ЦРУ и британских спецслужб, в том числе, по противостоянию СССР в Европе, включая, например, совсем не комильфо сотрудничество с бывшими нацистами в Германии и фашистами в Италии. Однако, операция Gladio (даже если она существовала на самом деле, что до сих пор не признано официально) была всего лишь приготовлениями к возможному коммунистическому мятежу и вторжению Советской Армии; в то же время СССР вооружал и поддерживал советниками греческих коммунистических повстанцев, создал и готовился защищать просоветские «республики» в Западном Иране, проводил массовые депортации граждан восточно-европейских стран в советский ГУЛАГ.

Специально подчеркну, что речь выше идет всего о двух годах, прошедших с Потсдамской конференции, на которой был юридически оформлен раздел Европы между двумя политическими полюсами — атлантическим (американо-британским) и советским. Сталин-союзник стремительно вернулся, для западных лидеров, в тот образ, который за ним закрепился до войны — безжалостного, тоталитарного лидера идеологического режима, желающего физического уничтожения капитализма и либеральной демократии. Ответы на действия Сталина, сформулированные в текстах Черчилля и Джорджа Кеннана, в свою очередь, опирались на политическую идеологию Вудро Вильсона, 28-го Президента США, который сформулировал её как основу мирных переговоров в конце Первой мировой войны. Это и есть тот самый «мировой порядок», против которого боролись и Ленин со Сталиным, и настоящие и мнимые революционеры в третьем мире — мир по лекалам Америки, ради лидерства Америки и под американским «зонтиком безопасности».

Как верно подметил исследователь из Йельского Университета Дэвид Энгерман, «Холодная война была войной в том смысле, что в ней схлестнулись две достаточно жесткие и давно противостоявшие друг другу идеологии [считавшие себя] универсальными, мессианскими и детерминистскими. Каждая из них считала «свой мир» венцом цивилизационного творения, каждая верила в неизбежность прогресса, каждая полагала целью покорение мира, включая носителя противоположной идеологии. Но что делало её Холодной? Прежде всего, то, что стороны не были сконцентрированы на прямом конфликте между собой, поскольку не предполагали ни возможность покорения, ни даже трансформации друг друга»1.

Прохладная Войнушка 2010-х началась, в целом, похоже. Оказавшись, по результатам первой Холодной Войны, фактическим вильсонианским «лидером мира», Соединенные Штаты — в полном соответствии со стратегическим видением — стали вести политику «конструирования» новых государств и режимов, образовавшихся на огромном постсоветском геополитическом пространстве. Где-то это получалось чуть лучше, где-то не получалось совсем. Где-то было достаточно политического и экономического давления, где-то требовалась вся мощь американской военной машины (как в Ираке, например).

Для России фактическое поражение в Холодной Войне было частично «смазано» острейшим политическим и экономическим кризисом, который разразился в конце существования СССР. Потребовалось более десятилетия, чтобы проигравшая сверхдержава задумалась — в лице своего руководства — над тем, как далеко зашла трансформация Pax Americana, и что потеряно со времен СССР. Естественно, это не была мгновенно пришедшая в голову мысль — о несправедливости, с российской точки зрения, окончания главного противостояния ХХ века писали консервативные и патриотические публицисты прямо с дней Горбачева, — однако до середины 2000-х США и Запад в целом не «заглублялся» столь сильно и глубоко в российский периметр безопасности. Включение в НАТО стран Балтии, продвижение инфраструктуры альянса на Восток вопреки возражениям России, — всё это, как и действия Сталина в первые годы после Великой войны, вызывало у российского политического и военного руководства серьезные опасения. То есть ситуация, скорее, перевернулась относительно времен Длинной Телеграммы и Фултоновской речи — о политике сдерживания (оправданной или нет — другой вопрос) задумались русские, а не Запад.

Принципиальная разница, между тем, была (и остается) в том, что идеологический компонент Холодной Войны — наличие двух, остро конфликтующих в своих основах и практике, идеологий — отсутствует. Российские (и лично путинские) возражения против однополярного мира носят не доктринальный характер, а, скорее, этический (нас не уважают) и ситуативный (вот тут, тут и тут вы с нами не посчитались) характер со времен Мюнхенской речи 2007 года. Кроме того, если в мире 1946 года действительно было только две могущественные страны (и эта ситуация охватывала все начальные стадии, до разрядки), то теперь таких стран не две, а как минимум, пять (плюс Китай, плюс Индия, плюс Европейский Союз).

Если полагать «фултоновской речью» выступление Путина в Мюнхене, на конференции по безопасности, в 2007 году, то — в модельной периодизации той, первой Холодной Войны, мы уже где-то в 1958-м, в реестре «догнать и перегнать Америку» (с советской стороны) и всемогущества ЦРУ в тайных операциях против советских интересов. Однако в предложенном выше «перевертыше» что-то не сходится — Россия продолжает оставаться догоняющим (с большими проблемами), спецоперации и вмешательство во внутренние дела остаются фирменными блюдами из советского ассортимента, равно как и создание и поддержание «замороженных конфликтов». В отличие от 1950-х, бессмысленно сравнивать экономические ресурсы «блоков» — преимущество на стороне Запада, причем с явным перевесом.

Когда контуры нового «холодного конфликта» стали проясняться, примерно в 2012-2013 годах, один умудренный опытом предыдущей Холодной Войны дипломат сказал мне, что «В России пришли к власти люди, до сих пор уверенные, что в финале их обманули. Проблема же состоит в том, что они обманывали сами себя слишком долго, чтобы признать поражение».

Возвращение к истории, риторике и образам Холодной Войны — с Железным Занавесом, рыцарями плаща, кинжала, дезинформации и regime change — это довольно мрачная мелодия, которую нам предстоит слушать еще достаточно долго. Как минимум, столько, сколько проживет один человек, которому сейчас 69 лет. Почти столько, сколько прошло со смерти Сталина, обозначившей окончание первого — самого тревожного — периода той Холодной Войны.

Увы.

Примечание

1 Engerman, D. (2010). Ideology and the origins of the Cold War, 1917–1962. In M. Leffler & O. Westad (Eds.), The Cambridge History of the Cold War (The Cambridge History of the Cold War, pp. 20-43). Cambridge: Cambridge University Press. doi:10.1017/CHOL9780521837194.003

© Текст: Василий Гатов

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > magazines.gorky.media, 1 сентября 2021 > № 4022355 Василий Гатов

Немыслимый альянс

Опыт сотрудничества СССР с западными державами во Второй мировой войне: уроки для сегодняшнего дня

Опубликовано в журнале Вестник Европы, номер 56, 2021

Краткие выводы

История сотрудничества СССР, США и Великобритании в ходе Второй мировой войны — пример кооперации в исключительных обстоятельствах при наличии общего врага. Собственно, и понимание того, что враг общий и от борьбы с ним зависит само выживание наций, пришло далеко не сразу. Еще в 1940-м году Великобритания рассматривала планы бомбежек Баку, а в 1941-м, уже после начала Великой Отечественной войны в британском правительстве предполагали, что Сталин заключит мир с Гитлером. По мере приближения Победы, по замечанию Рузвельта, сделанному им незадолго до смерти, противоречия между западными союзниками и сталинским СССР неизбежно усугублялись. Об этом же говорили и Черчилль, и Сталин.

В сотрудничестве стран антигитлеровской коалиции, помимо объективных обстоятельств, способствовавших сближению США, Великобритании, СССР и их лидеров, большую роль играл фактор персональных контактов. Например, посла СССР в Великобритании Ивана Майского с Уинстоном Черчиллем и Энтони Иденом; особую роль сыграли переговорные таланты Гарри Хопкинса, снимавшего конфликтные вопросы в непосредственном контакте со Сталиным. (Важность и эффективность такого рода контактов в налаживании отношений были подтверждены почти четверть века спустя, когда начал работать back-channel Киссинджер-Добрынин.) Значение имела, в частности, готовность Рузвельта идти на уступки Сталину при понимании американским президентом решающей роли СССР в Победе и необходимости иметь союзника в войне с Японией.

Ухудшению отношений способствовали не только такие факторы, как окончание войны; раздел сфер влияния (особое значение, например, польского вопроса, особенно конфликта вокруг формирования правительства новой Польши); конкуренция в попытках влиять на развитие событий в разных регионах (например, соперничество в Китае, входившем в Антигитлеровскую коалицию); принципиальные политические и идеологические расхождения; недоверие, обусловленное опытом взаимоотношений (например, позднее открытие второго фронта), но и личные свойства лидеров, прежде всего, их взаимная подозрительность (плюс смена лидеров в США и Великобритании в 1945 году). Скорость деградации отношений в 1945 году была впечатляющей и уже в 1946-м, по сути, уже все было кончено («длинная телеграмма» Кеннана, Фултонская речь, реакция на нее Сталина), хотя инерция доброжелательности и попыток объясниться еще существовала (характерный пример: знаменитая поездка Симонова и Эренбурга в США в 1946 году).

Опыт взаимоотношений союзников говорит о важности прагматического подхода к сотрудничеству, так же, как и о конструктивном потенциале личных контактов лидеров и членов их команд (при наличии понятной и четко сформулированной повестки). Не только опыт Второй мировой войны, но и истории контактов Хрущева-Кеннеди, Брежнева-Никсона (Форда), даже Медведева (Путина)-Обамы, свидетельствуют о хрупкости и непродолжительности периодов плодотворной кооперации и рисках обвального ухудшения отношений, которые потом восстанавливаются долго и болезненно. Как ни банально это звучит, такой фактор, как good faith имеет принципиальное значение, но для его практического использования необходимы хотя бы среднесрочные механизмы взаимодействия команд и лидеров, а также снижение уровня враждебности пропагандистской риторики и формирование благоприятного по отношению к партнеру общественного мнения (что отчасти происходило во Вторую мировую; на рубеже 1960-х; в эпоху разрядки; в 1990-е и в период перезагрузки). Опыт и уроки Второй мировой в этом контексте крайне важны, но они, скорее, ведут к пессимистическим оценкам перспектив взаимоотношений в отсутствие фактора good faith и постоянных усилий в поддержании контактов и готовности идти на компромиссы.

Флешбэк: 9 мая 1945 года

К Потсдамской конференции в июле 1945 года Краснознаменный ансамбль красноармейской песни и пляски под управлением А.В. Александрова подготовил исполнение двух союзнических песен. Одна — британская, знаменитая It’s a Long Way to Tipperary («Путь далекий до Типперери»), вторая — американская «There is Tavern in the Town» (в русской версии — «Кабачок»). Впоследствии песни были записаны на грампластинку и пользовались бешеной популярностью наряду с другими, например, с исполнявшейся с 1944 года Леонидом и Эдит Утесовыми «Песней бомбардировщиков» («Coming in on a Wing and a Prayer») — считалось, что ее завезли пилоты тяжелых бомбардировщиков, дислоцированных на короткое время летом 1944 года на трех советских аэродромах в рамках операции «Неистовый» («Frantic»). Сама операция считается не очень удачной — отчасти из-за подозрительности советских властей и рассогласованности действий с ними ее пришлось быстро свернуть. Но песня осталась.

«Кабачок» и «Типперери» я помню наизусть с детства. Потому что, когда мои родители — поколение школьников войны — собирались с друзьями, они пели песни, популярные в 1940-х, причем не только военные, многие из которых — импортированные из союзнических стран. Популярна была, например, «И в беде, и в бою», исполнявшаяся еще до войны джаз-оркестром Варламова. Она оказалась русской версией американского слоу-фокса 1934 года «Roll along Covered Wagon».

Не только массовая музыкальная культура Британии и США, но и сами союзники были страшно популярны ближе к окончанию великой войны. Утром 9 мая, после того как в третьем часу ночи диктор Юрий Левитан объявил о подписании акта о капитуляции Германии, огромные восторженные толпы высыпали на улицы Москвы. Мой отец, которому тогда едва исполнилось 17 лет, был разбужен одноклассником в четыре утра, и они устремились в сторону Красной площади, где уже было полным-полно ликующего народа. В течение всего дня была запружена людьми и Моховая площадь, где располагалось американское посольство. Фотографии Якова Халипа и Анатолия Гаранина запечатлели площадь 9 мая. Сотрудники посольства свешивались из окон и балконов, приветствуя москвичей. «Мы были, естественно, тронуты и польщены таким публичным выражением чувств, — вспоминал Джордж Кеннан, в то время советник посольства, еще не прославившийся своей «длинной телеграммой», — но не знали, как ответить на них». Проблема еще состояла в том, что восторженные горожане подхватывали на руки и качали не только любых людей в военной форме, но готовы были то же самое проделать и с сотрудниками посольства дружественной державы. Тем не менее, несколько смущенный Кеннан, владевший русским языком, рискнул взобраться на парапет у входа в американское представительство, и выкрикнул: «Поздравляем с Днем Победы! Слава советским союзникам!» Это все, что он, будучи несколько смущенным, смог произнести.1

Во всепоглощающем восторге того дня подземные толчки холодной войны, все более ощутимые, и уж во всяком случае зафискированные чувствительным аналитическим «радаром» того же Кеннана, не были замечены торжествующими советскими людьми. Гитлер был повержен «Большой тройкой», Большим Альянсом, члены которого к тому времени, по замечанию историка Джона Гэддиса, уже находились в состоянии войны — как минимум идеологически и геополитически.2

Невозможный союз

Разумеется, альянс сталинского СССР, Британии и Соединенных Штатов был вынужденным и представлял собой прежде всего военный союз, внешне претендовавший на то, чтобы совместными усилиями построить новый миропорядок, основанный на коллективной безопасности, а не на разделе сфер влияния и балансе сил. Что, впрочем, было, скорее идеей и устремлением Франклина Рузвельта, а не его партнеров по альянсу: романтические вильсонианские принципы построения свободных объединенных наций он пытался внедрить в реальную политику, первоначально зафиксировав их в Атлантической хартии, подписанной им и Уинстоном Черчиллем в августе 1941 года. Частью его стратегии было строительство персональных дружеских отношений с Черчиллем и Сталиным с неистовой убежденностью в том, что на основе абсолютного доверия и уступок можно сохранить мир после войны.3

До нападения Германии на СССР антигитлеровский союз едва ли мог стать реальностью. Хотя еще весной 1939-го продолжались вялые переговоры советской стороны с британской и французской о «коллективной безопасности». Правда, в мае этого года Молотову пришлось успокаивать партнеров в связи с отставкой наркома иностранных дел Максима Литвинова. Устранение наркома-еврея легко можно было расшифровать как «жест доброй воли» с советской стороны в отношении Германии.

Началась своего рода «гонка пактов» — Сталин и Молотов выбирали из того, что им было выгоднее. Для Германии альянс с СССР был важен и экономически — военная машина нуждалась в сырье — от нефти до марганца, которое мог дать Советский Союз,4 и геополитически. По замечанию Генри Киссинджера, пакт со Сталиным помогал Гитлеру разгромить Британию «тогда, когда тыл Германии будет полностью обеспечен».5

В середине августа 1939 года британские и французские военачальники появились в Москве с целью зондажа возможности англо-франко-советского альянса. Фон переговоров был не слишком благоприятным — за месяц до них экс-премьер Соединенного королевства Дэвид Ллойд Джордж сказал послу СССР Майскому, что премьер-министр Невилл Чемберлен «до сих пор не может примириться с идеей пакта с СССР против Германии».6 Уровень делегации соответствовал настроениям:7 британский адмирал Дракс и французский генерал Думенк провели переговоры с маршалом Климентом Ворошиловым, но не смогли дать гарантий советской стороне относительно того, даст ли в случае военных действий Польша коридор для прохода советских войск. Переговоры естественным образом зашли в тупик.8 Геостратегически то, что могла предложить Германия, было для Сталина гораздо привлекательнее. После всего этого заключение Пакта Молотова-Риббентропа естественным образом было оценено Британией как событие, которое неизбежно повлечет за собой начало войны.9

Вторжение сталинского СССР в Финляндию и начало советско-финской «зимней» войны в конце 1939 года превратили Великобританию и Францию во врагов Сталина. Даже Черчилль, который поначалу считал притязания Сталина естественными, в январе 1940 года говорил: «Только Финляндия — великолепная, нет, величественная… демонстрирует, на что способны свободные люди».10 Британия и Франция задумались о помощи Финляндии — несмотря на то, что им самим нужны были ресурсы для противостояния Германии. Маршал Маннергейм от помощи не отказывался, но, как отмечает финский историк Киммо Рентола, опасался ситуации, в которой «Финляндия и Швеция оказались бы союзниками Запада и противниками как Германии, так и СССР, когда враги рядом, друзья — далеко».11 Именно поэтому маршал был готов принять франко-британскую помощь, но, чтобы не провоцировать Германию, не в виде регулярных сил на территории Финляндии. Великобритания обсуждала операции против СССР на севере и на юге, с использованием территории Турции. Правда, советская сторона не всегда доверяла донесениям разведки о планах относительно советского юга, и иной раз справедливо, поскольку зачастую дезинформация распространялась британцами для устрашения Советов. Тем не менее, уже в начале 1940 года советское командование начало перебрасывать на Кавказ дополнительные силы Красной армии в ожидании возможных ударов по Баку, Батуми и Туапсе. В феврале была усилена противовоздушная оборона Баку. Советская сторона планировала превратить оборону в наступление — в частности, обсуждались планы бомбежек нефтяных месторождений в Мосуле и Киркуке, находившихся под контролем британцев.12

Все эти обстоятельства и множество проблем на финском фронте подталкивали СССР к заключению мира с Финляндией — ресурсы и силы на эту затянувшуюся войну исчерпывались. Да и Великобритании и Франции уже было не до Советского Союза: в мае 1940 года Франция была оккупирована Германией. По замечанию Рентолы, «планы зимы 1940 года были началом конца глобальной империалистической стратегии Лондона и Парижа».13 А ведь еще в марте и апреле 1940-го британская разведывательная служба дважды занималась фоторазведкой над Баку в рамках планировавшейся операции «Pike».

Сталин готовился к войне с Германией, но и не думал о союзе с Британией (и уж тем более с США). Больше того, с 1939 года он рассчитывал «повернуть» Гитлера в сторону Англии. Вождь исходил из того, что война с Гитлером может начаться не раньше середины 1942 года — после того, как Германия расправится с Англией. Двойная выгода: поражение империалистической державы и выигрыш времени в подготовке к войне с Германией14 По воспоминаниям Анастаса Микояна, Сталин был уверен в успехе: «А к тому времени мы успешно выполним третью пятилетку, и пусть Гитлер попробует тогда сунуть нос».15

Будущий генералиссимус не делал принципиальных различий между Германией, Англией, Францией. В его теории они были двумя группами капиталистических стран, борющихся между собой за рынки и передел мира. Согласно записям Георгия Димитрова, Сталин в сентябре 1939 года, то есть на пике «дружбы» с Германией, высказывался на этот счет так: «…мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга… Деление капиталистических государств на фашистские и демократические потеряло прежний смысл».16 В этой логике советский тиран получал еще один сопутствующий бонус — порабощение Польши: «Уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше».17 Иными словами, Сталин полагал, что обведет вокруг пальца все империалистические державы и останется «третьим смеющимся», наблюдающим за тем, как капиталисты уничтожают друг друга, расчищая ему дорогу для продвижения мировой революции.

Этой теории Сталин придерживался всегда, и потом она сыграет свою роль в стремительном развале союза Британии, США и СССР сразу после войны. Но об этом пойдет речь позже.

Логику Сталина в большей или меньшей степени понимало население СССР. Если считать средним гражданином страны, лояльно настроенным к властям тогда еще совсем молодого писателя Константина Симонова, то массам понятен был и стратегический замысел Сталина. Одной из эмоций в сентябре 1939-го была жалость к полякам, вступавшая в некоторое противоречие с тем, что СССР сам вошел в Польшу. Но, вспоминал Симонов свои тогдашние впечатления, «какой-то червяк грыз и сосал душу… И я… знал, что это чувствуют другие».18

Нападение Германии на СССР изменило все, притом, что еще долго многие в Великобритании полагали, что Сталин сможет договориться о мире с Гитлером, уступив ему некоторые территории. Четкостью же союзнической позиции Британия была обязана своему новому премьер-министру Уинстону Черчиллю, который сомневался в военной мощи СССР, но не выражал сомнений в том, что новые обстоятельства превращают коммунистическую империю в союзника. Вечером 22 июня он произнес исторические слова: «Любой человек и любая страна, воюющие с нацизмом, получат нашу помощь. Любой человек и любая страна, марширующие вместе с Гитлером, — наш враг… Следовательно, мы должны оказать любую доступную нам помощь России и русским людям».19 Черчиллю же приписывается высказывание, согласно которому «если бы Гитлер вторгся в ад, то он [Черчилль] постарался бы по меньшей мере отнестись самым благоприятным образом к Дьяволу».20

Чуть позже, выступая в парламенте, министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден сформулировал причины установления союза следующим образом: «Мы всегда ненавидели доктрину коммунизма. Но не в этом вопрос. Россия подверглась предательскому вторжению без каких бы то ни было на то оснований. Русские сегодня сражаются за свою землю. Они борются против человека, стремящегося установить свое господство над миром. Это и наша единственная задача».21

12 июля 1941 года посол Британии в Москве Стаффорд Криппс, человек, многократно предупреждавший советские власти о планах нападения Германии на СССР и называвший даже дату начала войны, и министр иностранных дел Вячеслав Молотов подписали пакт о военной взаимопомощи.

Неизбежный союз

Благодаря появлению общего врага невозможный союз превратился в неизбежный. Военный союз, если говорить о «большой тройке» и четвертом «полицейском» — Китае (по плану Рузвельта, который он сформулировал в конце войны), но и союз ценностей — в случае Великобритании и США.

Соединенные Штаты медленно и осторожно вовлекались в войну. По свидетельству Джеймса Бирнса (с 1945 года госсекретаря США), только «катастрофа Дюнкерка (эвакуация потерпевших поражение британских войск из Европы в начале июня 1940 года. — А.К.), наконец-то, пробудила наших людей». Тем не менее, даже тогда республиканская партия заявила, что она жестко выступает против «вовлечения нации в иностранную войну».22

6 января 1941 года Рузвельт должен был выступить с обращением к нации, постепенно подготавливая Америку к мысли о неизбежности войны. Именно тогда, работая со своими спичрайтерами, в число которых наряду с Сэмюэлом Розенмэном и будущим обладателем «Оскара» за сценарий фильма «Лучшие годы нашей жизни» Робертом Шервудом входил ближайший советник президента Гарри Хопкинс, Рузвельт обозначил ключевые ценности западного мира. Четыре свободы, за которые стоит бороться: свобода слова и выражения мнений, свобода вероисповедания, свобода от нужды, свобода от страха. Каждая из них должна была распространяться на весь мир. «Не слишком ли большую территорию они покрывают, — усомнился Хопкинс, — Не уверен, что американцам интересно, что происходит с людьми на острове Ява». «Боюсь, что однажды это произойдет, Гарри, — проницательно и пророчески заметил Рузвельт, — Мир становится таким маленьким, что даже жители Явы оказываются сейчас нашими соседями».23

Отношения двух будущих англо-саксонских союзников поначалу были осторожными и настороженными. В январе 1941 года Гарри Хопкинс в качестве полномочного представителя президента Рузвельта был направлен в Лондон для разговора с Черчиллем как потенциальным союзником в войне.24 Миссия оказалась успешной. Свою роль в установлении союзнических отношений лидеров США и Британии и в убеждении американцев в том, что помощь Америки нужна англичанам, сыграли посол Соединенных Штатов в Лондоне Джон Вайнант, ответственный за американский ленд-лиз Аверелл Харриман (впоследствии посол США в СССР) и глава CBS News в Европе Эдвард Марроу.25

Впрочем, Рузвельту понадобилось еще много времени для того, чтобы преодолеть изоляционистские настроения в Соединенных Штатах — например, летом 1941-го всеобщая воинская обязанность была восстановлена палатой представителей перевесом всего в один голос.26

В конце лета США начали помогать Британии в обороне от немецких субмарин — передавали британскому флоту данные о местонахождении фашистских подводных лодок. После того, как в сентябре американский эсминец «Грир» был торпедирован немцами, Рузвельт отдал распоряжение топить германские субмарины.

В конце июля того же 1941-го Хопкинс взял на себя миссию зондажа и в отношении Советского Союза как потенциального союзника: побывав в очередной раз в Лондоне и пообщавшись с Черчиллем, послом США Джоном Вайнантом и послом СССР Иваном Майским, он принял решение отправиться в Москву для встречи с советским руководителем, потому что «важно было бы познакомить и сблизить друг с другом Рузвельта и Сталина».27 30 и 31 июля состоялись две встречи Хопкинса и Сталина. Причем советский вождь был очарован Хопкинсом — и простотой в общении, и готовностью помочь. К тому же советскому лидеру было известно, что Хопкинс — это «продолжение» Рузвельта, его ближайший советник, а значит, разговаривая с гостем, Сталин как бы беседовал с самим президентом США. Впоследствии Сталин говорил американском послу Чарльзу Болену, что Хопкинс был первым встреченным им американцем, с которым можно было «поговорить по душам». Советский автократ тоже произвел положительное впечатление на посланника Рузвельта, и, вернувшись в США, Хопкинс сказал своему президенту, что помощь Советскому Союзу перевесит риски поражения СССР или заключения Советским Союзом мира с Германией. (Такая позиция была тем более важна, что в то время Черчилль по-прежнему не верил в саму возможность военных успехов СССР.)28

Пример миссии Хопкинса, который, отправляясь в СССР, не посчитался даже со своей серьезной болезнью и отвратительным самочувствием, показывает, насколько важным и эффективным может оказаться личный фактор в выстраивании политических отношений.

В начале августа 1941-го в бухте Пласеншия на военной базе Арджентия на острове Ньюфаундленд Черчилль и Рузвельт подписали Атлантическую хартию — восемь принципов, которые не просто заложили основы военного союза Британии и США, а также контуры возможного постгитлеровского мирового порядка, но и сформировали ценностный каркас того, что мы сегодня привыкли называть «Западом». Среди этих принципов были: право наций на выбор своей формы правления, восстановление «суверенных прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным путём»; свободный доступ всех стран, великих или малых, к мировой торговле и сырьевым ресурсам, необходимым для экономического процветания государств; глобальное экономическое сотрудничество и повышение благосостояния. По замечанию английского исследователя Кристофера Коукера, «Запад был в равной мере идеей и союзом».29 Впрочем, «без Второй мировой войны названный союз был бы невозможен».30 К хартии присоединился и СССР, но отнюдь не из-за того, что разделял идею формирования коллективного Запада.

Тем не менее, чтобы Америка вступила в войну, понадобилось нападение японцев на Пирл-Харбор в декабре 1941 года. Для Черчилля это означало, что «Англия будет жить; Британия будет жить; Содружество и империя будут жить… Нас не уничтожат… Судьба Гитлера предрешена… Что касается японцев, то их сотрут в порошок».31 Генри Киссинджер писал: «Вступление Америки в войну явилось кульминацией исключительных дипломатических усилий великого и смелого лидера. Менее чем за три года Рузвельт сумел вовлечь свой сугубо изоляционистский народ в глобальную войну».32

По оценке Джона Гэддиса, в то время как Черчилль решал одну задачу — выживание Британии любой ценой, у Рузвельта их было четыре: без союзников, включая СССР и националистический Китай, невозможно было достичь победы; без сохранения сотрудничества союзников невозможно было, с точки зрения американского президента, установить продолжительный и устойчивый послевоенный мир; необходимо было создать всемирную организацию по поддержанию коллективной безопасности; наконец, все это должно было быть поддержано американским народом, то есть война и мир должны были быть «продаваемыми» («sellable»).33

Общая угроза и общие ценности объединили Британию и США. Общая угроза объединила их со сталинским Советским Союзом. Как и еще один фактор: вера в личные доверительные отношения лидеров, в добрую волю Сталина, в то, что он «отличный парень» (вера, в большей степени присущая Рузвельту, гораздо более уступчивому партнеру советского тирана, чем Черчилль).34

Сложный союз

Ключевым вопросом для СССР стало открытие второго фронта. Переговоры и разговоры на этот счет начались во время и сразу после заключения договора Советского Союза и Британии в июле 1941 года. Черчилль был против, и для такой позиции было несколько оснований. Ресурсов Британии не хватало на то, чтобы открывать Второй фронт во Франции. Еще свежа была память о катастрофе Дюнкерка. (Притом, что для Англии и США рубеж 1941-1942 годов был «зимой катастроф» — весьма болезненных поражений от японцев на Тихом океане и в Азии.) Черчилль предпочитал отвлекать силы Германии операциями английских войск на Средиземном море и в Северной Африке.

Существенным фактором было и недоверие к новому союзнику и неверие в его военную мощь. В разговоре с Иваном Майским в сентябре 1941 года английский премьер раздраженно заметил: «Не забывайте, что каких-нибудь четыре месяца назад мы были один на один с Германией и не знали, с кем будете вы».35 Эту же фразу премьер-министр был вынужден повторить Сталину и в не менее раздраженном тоне. В августе 1942 года Черчилль побывал в Москве — само по себе путешествие было актом доброй воли, притом, что среди прочего премьер-министру как раз и предстояло объяснить Сталину, почему второй фронт пока невозможно открыть. Переговоры проходили не просто конфликтно — Черчилль считал себя оскорбленным некоторыми фразами советского руководителя. Но Сталину на пике войны все-таки не нужна была ссора с союзником. И когда британский лидер уже собирался покидать в Москву с мыслью о разрыве союза, он пошел по пути налаживания личных отношений: в ночь с 15-го на 16-е августа Черчилль и Сталин общались неформально в кремлевской квартире советского вождя.36 Английский премьер отдал должное «превосходным винам». Молотов проводил его на аэродром.37

Этой истории предшествовали другие переговоры, тоже напряженные и конфликтные. В декабре 1941-го министр иностранных дел Британии Энтони Иден отправился на переговоры в Москву. Практически в день отбытия стало известно о катастрофе Пирл-Харбора. Сложилось своего рода союзническое равновесие: Иден двигался в сторону Москвы, Черчилль собрался с визитом в Вашингтон.38

В ходе переговоров с Иденом Сталин сразу же — и несколько неожиданно для периода начала войны — поставил вопрос о послевоенной перекройке Европы. В этом вопросе уже содержались пункты дальнейших — на годы вперед — разногласий и политико-дипломатических переговоров: и передача Польше Восточной Пруссии, и — главное — признание границ СССР 1941 года. Второй пункт представлял особую сложность для Идена, который не мог принимать самостоятельных решений без консультаций с США. Переговоры шли тяжело, их результатом стало лишь общее коммюнике, полноценный договор о союзе Великобритании и СССР был подписан лишь в мае 1942 года и не содержал пункта о признании советских границ. А тогда, в 1941-м, чтобы разрядить напряженную атмосферу переговоров, Сталин угостил Идена балетом (как в свое время Риббентропа39) и перцовкой.40

Тем временем Черчилль, обосновавшись в вашингтонском Белом доме на две недели, лично катал инвалидное кресло Рузвельта, отметив впоследствии, что он «самым тщательным образом» культивировал «свои личные отношения» с американским президентом.41 Прагматическую логику союза атлантических держав Черчилль изложил в телеграмме Идену из Вашингтона 8 января 1942 года: «Никто не может предвидеть, какое будет соотношение сил и где окажутся армии-победительницы к концу войны. Однако представляется вероятным, что Соединенные Штаты и Британская империя не будут истощены и представят собой наиболее мощный по своей экономике и вооружению блок, какой когда-либо видел мир, и что Советский Союз будет нуждаться в нашей помощи для восстановления страны в гораздо большей степени, чем мы будем тогда нуждаться в его помощи».42

Новый союз постепенно обретал переговорную и договорную форму: Британия и США обещали Советскому Союзу помощь в виде военного снабжения. В сентябре 1941-го была достигнута договоренность о помощи СССР со стороны и Британии, и США в порядке ленд-лиза (так называемая «Миссия Бивербрука-Гарримана», названная по фамилиям послов Британии и США). 1 января 1942-го была подписана Вашингтонская декларация о создании антигитлеровской коалиции 26 стран, включая «большую четверку» — Великобританию, США, СССР и Китай. Май 1942-го — это уже упоминавшийся договор о советско-английском союзе, июнь — договор СССР и США о принципах взаимной помощи в ведении войны. Последние два пункта — результат вояжа в Лондон и Вашингтон нарокма иностранных дел.

Переговоры Молотова шли непросто: в мае 1942-го в Лондоне британская сторона по-прежнему отказывалась обсуждать признание границ СССР образца 1941 года. Тем не менее, Сталин, не придававший особого значения букве правовых документов, дал Молотову директиву не обсуждать пока этот сюжет и подписывать договор с Великобританией: когда понадобится — вопрос границ будет решен силой.43 Договор заключался на 20 лет, стороны обязывались не участвовать в коалициях, направленных против одной из них, а также не стремиться к территориальным приобретениям для самих себя и не вмешиваться в дела других государств. В практическом смысле этому документу была уготовлена короткая жизнь.

При всех невидимых миру противоречиях союзников взаимные симпатии народов стали расти. Во всяком случае в Англии, по свидетельству Майского, «трудящиеся» были полны энтузиазма по поводу успехов Красной Армии44, симпатии американцев еще задолго до вступления в войну США тоже были на стороне СССР.45 Союзники старались не обижать друг друга. Например, книга Льва Троцкого о Сталине, над рукописью которой он работал в тот момент, когда Рамон Меркадер ударил его альпенштоком по голове, была подготовлена к печати в 1941 году. Однако издатели ее «придержали», и она увидела свет только тогда, когда отношения Запада и СССР стали заметным образом портиться.46 В книге указан копирайт издательства Harpers & Brothers за 1941 год, фактически же она издана в 1946-м.47 Похожая история произошла со «Скотным двором» Оруэлла. Книга была окончена в феврале 1944 года, но была опубликована только в августе 1945, когда общий враг союзников был повержен. Глава русского отдела министерства информации Великобритании Питер Смолетт (как выяснилось впоследствии, советский агент, завербованный Кимом Филби) выражал опасения по поводу того, что книга может повредить англо-советским отношениям.48

Советский Союз не слишком активно вовлекался в проблемы противостояния Соединенных Штатов, Британии и Китая с Японией, но поддерживал гоминьдановское правительство Чан-Кай Ши, при этом аккуратно выстраивая отношения с Мао Цзе-Дуном. В мае 1942-го в Особый район Китая (Яньань), контролировавшийся китайскими коммунистами, в качестве связного Коминтерна при руководстве ЦК КПК был направлен журналист и дипломат Павел Владимиров. Его дневники — ценный источник для понимания азиатского ракурса политики союзников. В начале июня 1942 года Владимиров констатировал: «Англия связана борьбой на Средиземном море и борьбой собственно за снабжение Британских островов. У нее нет ресурсов для защиты дальневосточных колоний… СССР — союзник США и Британии. Японские правящие круги заинтересованы в разгроме Красной Армии, рассчитывая получить в награду Сибирь.

Какое-либо значительное поражение Красной Армии на германском фронте может подтолкнуть Японию на агрессию против СССР».49

В феврале 1943-го Владимиров объяснял коммунистическим товарищам, почему СССР снабжает оружием врагов коммунистов — гоминьдановцев, и это было весьма емким определением смысла антигитлеровского союза с прагматических позиций Советского Союза: «В мире единый фронт против фашизма. Главный враг коммунистов всех стран — фашизм. В Китае разбойничает фашистская Япония. Основные сражающиеся с Японией силы — армии Гоминьдана». В свою очередь зависимость Гоминьдана от поставок советского вооружения сдерживает Чан Кай-Ши в его соперничестве с китайскими коммунистами, подчеркивал Владимиров.50

Между тем, переговоры о втором фронте продолжались, и эта тема стала пунктом разногласий и в отношениях США и Британии. Американцы в большей степени склонялись к варианту высадки в Нормандии, для англичан был по-прежнему в большей степени важен средиземноморский и африканский векторы. Соединенные Штаты планировали открытие второго фронта в Северной Франции на весну 1943 года.51 Рузвельт поддержал высадку союзников в Северной Африке в ноябре 1942 года, хотя генералы Джордж Маршалл и Дуайт Эйзенхауэр возражали против этого плана. Британские и американские солдаты высадились на Сицилии в июле 1943-го в соответствии с планом Черчилля, хотя в январе того же года на конференции лидеров Британии и Соединенных Штатов в Касабланке делегация США настаивала на вторжении в Нормандию.52

Разногласия этим не ограничивались: Черчилль был человеком империи, Рузвельт — антиколониалистом, который, к тому же, отказывался думать о мировом порядке в терминах сфер влияния; британский премьер не мог понять и того, почему президент США придает очень большое значение Китаю. По-разному они относились и к Сталину: Рузвельт полагал, что может управлять им за счет теплых личных отношений, Черчилль не поддерживал такую точку зрения, был гораздо более неуступчив.53 Хотя в результате, скорее, Сталин манипулировал своими англо-саксонскими союзниками, что стало очевидно во время исторических встреч «большой тройки» в Тегеране в 1943 и в Ялте в 1945-м.

Союз уступок

В начале войны Рузвельт предлагал Сталину встретиться в районе Берингова пролива. Это были пустые хлопоты — советский диктатор даже ради встречи с американским президентом так далеко не поехал бы. Догадываясь о психологических особенностях Сталина (царь может принимать просителей только у себя), Черчилль не поленился посетить вождя в Москве. Отказался Сталин и от встречи в Касабланке в январе 1943-го. Оба заседания «большой тройки» в Тегеране и Ялте логистически в гораздо большей степени устраивали Сталина, чем его партнеров. «И в том, и в другом случае, — писал Генри Киссинджер, — Сталин лез вон из кожи, чтобы показать Черчиллю и Рузвельту, что им встреча нужна гораздо больше, чем ему; даже места встреч были выбраны так, чтобы разубедить англичан и американцев в возможности заставить его пойти на уступки».54

…В Тегеране советское представительство находилось напротив английского. В преддверии встречи «Большой тройки» в конце ноября 1943 года сикхи с tommy-guns из охраны Черчилля своим экзотическим обликом могли соперничать с двенадцатью охранниками Сталина, которыми руководил профессиональный убийца Шалва Церетели, подчиненный Лаврентия Берия.55 Резиденция Рузвельта находилась далеко, поэтому Сталин любезно предложил американскому президенту расположиться на советской территории. Рузвельт не счел возможным отказаться — ему нужно было установить со Сталиным личный контакт. Это, безусловно, сыграло свою роль: на сопротивлявшегося Черчилля было оказано давление, и стороны договорились об открытии второго фронта в 1944 году, хотя тема снова оказалась чрезвычайно конфликтной: Сталин с Молотовым и Ворошиловым едва не покинули переговоры. Как едва не покинул их Черчилль, когда Сталин «пошутил» по поводу того, что следовало бы расстрелять 50 ли 100 тысяч немецких офицеров. Ситуация была тем более деликатной, что от польского правительства в изгнании Черчилль, а возможно, и Рузвельт (от британского лидера) могли уже знать о катынском преступлении и ответственности за него советской стороны. Тем не менее, этот вопрос в принципе не мог быть поднят, поскольку сам этот сюжет сильно испортил бы союзнические отношения, если не разрушил бы их.

Несмотря на эти неприятные ситуации, союзники были готовы идти на уступки Сталину. В частности, Черчилль согласился с тем, что Финляндии «придется нести территориальные потери из-за ее отвратительного поведения», а Сталину необходимо доминировать в Балтике.56

Как отмечал Генри Киссинджер, именно в Тегеране западным лидерам имело смысл обсуждать детали послевоенного устройства мира, в Ялте в 1945-м уже было поздно. Хотя и «к моменту Тегеранской конференции битва под Сталинградом была уже выиграна, и победа обеспечена».57 Это означало, что Сталин чувствовал себя все более уверенно, тем более, что он получил заверения в открытии второго фронта и мог со спокойным сердцем слушать рассуждения Рузвельта о четырех мировых «полицейских» — США, Британии, СССР и Китае и о прообразе Организации объединенных наций.

Тем не менее, Черчилль надеялся, что он не опоздал к разделу мира, когда отправился с визитом к «дядюшке Джо» в октябре 1944 года (так называемая Четвертая московская конференция с кодовым титулом «Толстой»): войска союзников делали успехи, но Красная армия еще быстрее продвигалась на Запад. Пора было поговорить о сферах влияния, причем без Рузвельта, который был противником такого подхода к отношениям союзников-победителей. Черчилль понимал, что Сталин был готов выполнить свое обещание, данное Молотову в 1942 году — «силой» вернуть границы 1941 года и передвинуть сферу влияния СССР далеко на Запад.

В центре дискуссий была Польша. Черчилль соглашался и с передачей восточной Польши Советскому Союзу, и с компенсационным сдвигом границы Польши на запад за счет Германии. В обмен на что Британия могла потенциально рассчитывать на формирование демократического режима в Польше. Во всяком случае в переговорах декабря 1944 года участвовал премьер правительства Польши в изгнании Станислав Миколайчик. Сталину это было в принципе не интересно, он уже за несколько месяцев до декабрьской встречи сделал ставку на «Люблинскую группу» (Польский комитет национального освобождения) и Болеслава Берута, главу Крайовой рады народовой, противопоставленной Сталиным правительству Миколайчика.58 Не говоря уже о том, что еще в апреле 1943 года были разорваны дипломатические отношения между СССР и польским правительством в изгнании — как раз на почве Катыни. Переговоры «Люблинской группы» и кабинета Миколайчика тоже велись в Москве, но, естественно, оказались безрезультатными.59

Московская конференция 1944 года была отмечена знаменитым эпизодом, когда Черчилль, предположив, что такой циничный шаг не одобрил бы Рузвельт, предложил Сталину раздел ряда балканских и центральноевропейских стран в процентах. Сталин легко согласился, прекрасно понимая, что никакие условные расчеты не помешают ему довести, например, предлагавшиеся в Румынии 90% или в Болгарии 75% до 100%. Кроме того, советский вождь уже получил заверения Рузвельта в том, что СССР сможет проводить абсолютно самостоятельную политику в Румынии, Болгарии, Буковине, восточной Польше, Литве, Эстонии, Латвии, Финляндии. Еще до Тегерана президент США согласился сам с собой в том, что Польшу придется отдать Сталину.60 «В британской политике, — отмечал Киссинджер, — просматривалась доля дерзкого отчаяния. Никогда еще сферы влияния не определялись в процентах. Не существовало никаких критериев или средств контроля за соблюдением принципа долевого дележа. Влияние всегда определялось присутствием соперничающих армий».61

Отношения союзников деградировали до торга, но внешне все выглядело как никогда блестяще. Сталин единственный раз в жизни появился в британском посольстве на Софийской набережной, а Черчилля, как это было принято у Сталина, угостили посещением Большого театра, символа имперского величия и блеска, которым вождь практически лично руководил, определяя в том числе репертуарную политику.

Когда-то, в 1939 году, учитывая особые отношения с нацистской Германией, Сталину было важно проявить лояльность партнеру, дав команду поставить на сцене Большого «Валькирию» Вагнера, любимого композитора Гитлера. При этом в постановке не должны были участвовать евреи. Режиссером был назначен Сергей Эйзенштейн (отец которого считался потомком обрусевших немцев).62

Черчилля Сталин встречал точно выверенным коктейлем из фирменного блюда — балета «Жизель» в первом отделении и Краснознаменного ансамбля песни и пляски Красной армии во втором отделении. Появление союзников в ложе театра было обставлено как нельзя более эмоционально. Переводчик Сталина Валентин Бережков вспоминал: «Зал украшали британские и советские флаги. Оркестр исполнил английский гимн. Когда Черчилль появился в центральной «царской» ложе, зрители обрушили на него шквал аплодисментов и приветственных возгласов. И на этот раз Сталин нарушил свои правила и тоже приехал в театр, правда, минут на пять позже британского премьера. Он подошел к Черчиллю из глубины ложи, и публика, несомненно, заранее подобранная, увидев двух лидеров, разразилась бурным восторгом. Через несколько мгновений Сталин отошел в тень, чтобы все аплодисменты достались одному премьеру. Овации продолжались. Черчилль, заметив этот учтивый жест, повернулся и стал манить Сталина к себе. Тот снова приблизился к барьеру ложи, что вызвало новый взрыв аплодисментов».63

Сталин, уверенный в том, что он полностью управляет ситуацией и скоро уже не будет нуждаться в союзниках, мог позволить себе такое представление. Чем пафоснее становилось постановочное единство членов альянса, тем больше реальных противоречий обнаруживалось между ними.

Следующим — и последним — географическим пунктом для «большой тройки» в классическом составе стала Ялта в феврале 1945 года. Идея принадлежала Хопкинсу, который понимал, что Сталин не отправится ни на какую Мальту и ни в какие Александрию или Афины.64 Хопкинс, выбирая теплый Крым, угождал Сталину, но и заботился о здоровье Рузвельта, хотя медицинская помощь требовалась ему самому — в Ливадийском дворце во время конференции он был вынужден существенную часть времени находиться в постели.65 Советская сторона подготовилась к конференции с размахом: в Крым было доставлено свыше 1500 вагонов оборудования, строительных материалов, мебели; вдоль дороги из аэропорта Саки на протяжении всех 80 километров стояла живая цепь солдат, среди них Джеймсу Бирнсу запомнились «девушки с автоматами».66

Черчилль назвал конференцию «эксклюзивным клубом с входной платой как минимум в пять миллионов солдат или в эквиваленте». Одним из ключевых вопросов была проблема германских репараций Советскому Союзу, и предложенные цифры активно поддерживал Рузвельт (Сталин, к примеру, настаивал на том, что 80% немецкой промышленности должно быть вывезено в СССР). Позиция Черчилля по отношению к Германии была гораздо более щадящая: чтобы лошадь ехала, ей надо задавать корм, говорил он.67 Советская сторона подозревала британского лидера в лукавстве: премьер-министр опасался чрезмерного ослабления Германии, поскольку рассматривал ее «как будущий противовес возросшему могуществу СССР».68 Тем не менее, в результате «большая тройка» подписала протокол о репарациях, эквивалентных 10 миллиардам долларов.

Характерной была формулировка Ивана Майского: в мемуарах он отметил «британскую оппозицию советско-американской линии». Советско-американская линия — это понятие кажется сейчас абсурдным, но Рузвельт действительно часто поддерживал Сталина. Он рассчитывал на то, что в обмен на мягкую позицию англосаксов по отношению к требованиям Советского Союза Сталин вступит в войну с Японией. Уступал Рузвельт и вопросе установления советско-польских границ, например, после короткой дискуссии согласившись с тем, что Львов станет частью советской Украины, а не останется в Польше. Стороны согласовали и переселение немцев, что, впрочем, казалось Черчиллю неоправданным и жестоким. Лидеры пришли к единому мнению в том, что территориальные потери Польши на востоке следует компенсировать расширением ее территории на западе.

Серьезные споры возникли вокруг формирования польского правительства. Советский вождь настаивал на том, что Польша — вопрос безопасности для СССР, поскольку эта страна на протяжении всей европейской истории становилась коридором для внешних вторжений в Россию. И потому ему нужна была Польша как надежное буферное государство, способное «закрыть дверь» перед захватчиками. Сталин совершенно не собирался уступать в своих практических действиях, но формально согласился с идеей Рузвельта и Черчилля о создании «временного правительства национального единства», которое включало бы в себя представителей польского правительства в изгнании.69

Станислав Миколайчик действительно вошел во временное правительство, а его Крестьянская партия получила несколько портфелей, о чем состоялись договоренности в ходе переговоров с «люблинскими поляками» в Москве в июне 1945 года. Одновременно в столице СССР состоялся «процесс шестнадцати» — суд над представителями польского движения сопротивления, в том числе генералом Армии Крайовой Леопольдом Окулицким. Они были обманом приглашены на переговоры, арестованны НКВД 27 марта 1945 года, и отправленны в Москву на Лубянку. Операцией по аресту руководил Иван Серов, в то время замнаркома внутренних дел.70

В июне Миколайчик триумфально вернулся в Варшаву, но его практически сразу стали травить и выдавливать из политики. Что означало нарушение ялтинских договоренностей, впрочем, абсолютно предсказуемое. В 1946 году при участии Министерства госбезопасности СССР были подделаны результаты референдума, по которому можно было измерить уровень доверия коммунистам (причем по формально малозначащему вопросу о сохранении или несохранении довоенного института Сената).71 Выборы в парламент в январе 1947 года были открыто и цинично фальсифицированы. Энн Эпплбаум приводит строки из мемуаров Миколайчика: «Стоя в очереди к избирательным урнам, люди должны были держать над головой заполненные бюллетени с отмеченным в них номером 3 [номер коммунистического блока], чтобы проверяющие могли это видеть».72

«Большая тройка» обсуждала и принципы голосования в совете безопасности будущей ООН, что вынудило лидеров рассуждать на более масштабные темы — как сделать так, чтобы коллективная безопасность распространялась на годы вперед и не держалась исключительно на личных отношениях руководителей государств, которые, как заметил Черчилль, «через десять лет исчезнут». Знал бы он, что уже спустя несколько месяцев сам окажется не у дел, а Рузвельт скончается вскоре после Ялтинской конференции… Сталин же говорил об опасности в будущем конфликтов между союзниками. Предсказать их было не сложно. Но пока союзники пошли на уступки и в том, что СССР, по сути, получил еще два голоса в ООН за счет Белоруссии и Украины как отдельных членов организации.

Еще одна ялтинская договоренность отметила дружбу СССР и США высшей формой доверия — «секретным протоколом», который обсуждался только членами «большой тройки» и не за официальным столом конференции. Он был подписан 11 февраля: в обмен на вступление в войну с Японией Советскому Союзу «передавались» Курильские острова.73

На заключительном банкете, проведенном в фирменной сталинской стилистике — он длился четыре часа и был отмечен 45 тостами — Сталин заметил: легко сохранять союз во время войны, поскольку есть общий враг, труднее будет сохранить его после войны, когда у союзников обнаружатся разные интересы.

Союзнические отношения достигли высшей точки, которая одновременно обозначила начало конца «большой тройки».

Развалившийся союз

«Уступкой Сталина союзникам, — писал Киссинджер, — явилась совместная «Декларация об освобожденной Европе», где давалось обещание о проведении в Восточной Европе свободных выборов и установлении там демократических правительств. Сталин явно полагал, что дает обещание в отношении советской версии свободных выборов, поскольку Красная армия уже оккупировала данные страны».74 Скорее, Сталин прекрасно понимал разницу между свободными выборами и их советской имитацией, но совершенно не собирался на тех территориях, которые считал своими, учитывать положения каких-то там деклараций.

Помимо уже открытого конфликта вокруг Польши, проблемная ситуация возникла в Румынии, где советский эмиссар Андрей Вышинский без оглядки на союзников и практически насильственно сформировал коммунистическое правительство.

5 марта журнал «Тайм» предсказал начало конфронтации со «сталинской Россией».75 В конце марта Черчилль выразил свою обеспокоенность Рузвельту, заметив, что ялтинские договоренности не соблюдаются.76 С этим соглашался и американский президент.77 Появился и еще один сюжет, подрывавший доверие между членами «большой тройки»: советская сторона была недовольна тем, что союзники обсуждают условия капитуляции немецкой армии в Италии без участия советских представителей (так называемый «Бернский инцидент»). Состоялась переписка Рузвельта и Сталина, конфликт был практически исчерпан, однако на некоторое время возникла неопределенность в связи с внезапной кончиной Рузвельта от инсульта 12 апреля.

Польский и румынский кейсы, «Бернский инцидент» обнаружили глубокие противоречия между членами антигитлеровской коалиции. Впрочем, новый президент США Гарри Трумэн пытался в первое время продолжать линию Рузвельта. И не сразу понял, что это невозможно не только по личным, но и объективным причинам: даже глубокое уважение Сталина к Рузвельту не спасло бы отношения союзников от деградации. Июньская поездка смертельно больного Хопкинса к Сталину в Москву была его последней миссией, которая к тому же оказалась бесплодной. Если не считать договоренности о последней большой конференции союзников на территории побежденной Германии в июле 1945 года.

На Потсдамской конференции союзники приняли решение о разделе Германии и Берлина на зоны. Это было признанием несовпадающих интересов и, строго говоря, единственно возможной для Запада политикой — зафиксировать хотя бы фактические территориальные зоны влияния, раз уж все равно придется учитывать непримиримость Сталина, никому не дававшему вмешиваться в управление «его» странами в Восточной Европе. Джордж Кеннан летом 1945-го выступал за раскол Европы и расчленение Германии как за единственную реалистическую стратегию.78 И хотя это была всего лишь позиция советника посольства США в Москве, в результате именно она объективно и стала «дорожной картой» для Запада.

Практически все обсуждавшиеся вопросы — от снова возникшей проблемы репараций и чрезмерных масштабов переселений немцев до расширения участия Франции, которую, как и Шарля де Голля, Сталин не любил, в послевоенном обустройстве Европы — стали предметами для споров. Именно в Потсдаме Черчилль, потерявший по ходу конференции пост премьер-министра, использовал словосочетание не «железный занавес», а «железный забор» (iron fence), имея в виду изоляцию просоветскими властям британской миссии в Бухаресте.79 Конкретное решение конкретных проблем было передано так называемому Совету министров иностранных дел держав-победителей, и все конфликты переместились в рабочие рамки конференций этой структуры. Из «большой тройки» действующим лидером остался только Сталин. Распались и личные связи, отчасти поддерживавшие единство союзников.

В Потсдаме Трумэн сообщил Сталину, что Америка отныне располагает атомной бомбой. Генералиссимус сделал вид, что это новость его совсем не впечатлила. Но, разумеется, и сам факт обладания США супероружием, и практическое его использование в Хиросиме в том же месяце, когда завершилась Потсдамская конференция, лишь усугубили недоверие Сталина к партнерам. Он увидел во всем происходящем «ядерный шантаж» по отношению к СССР.80

Тем не менее, в массовом сознании советских людей «большой альянс» все еще существовал. И это не только вопрос естественной неинформированности о деталях переговоров. Существовала и инерция надежд на лучшую и, что важно, более свободную в политическом отношении жизнь после Победы. По замечанию Бориса Пастернака в «Докторе Живаго», «хотя просветление и освобождение, которых ждали после войны, не наступили вместе с победою, как думали, но все равно, предвестие свободы носилось в воздухе все послевоенные годы, составляя их единственное историческое содержание».81 Война стала длящимся эпизодом не только единства целей союзников, но и единством цели советской власти и народа. О чем, собственно, Сталин и говорил несколько извиняющимся тоном в своем знаменитом тосте за русский народ на кремлевском приеме 24 мая 1945 года: «У нашего правительства было немало ошибок… Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство… Но русский народ не пошел на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии».82 Эти надежды на «просветление и освобождение» после войны как «поры свободы»83 не сразу, но рухнули вместе с фактическим распадом «большого альянса».

Инерционно союз с западными державами еще рассматривался как нечто важное. Во всяком случае даже после фултонской речи Черчилля 5 марта 1946 года, от которой традиционно отсчитывается начало холодной войны, продолжались и официальные контакты, и формально неофициальные.

Советское руководство считало, например, чрезвычайно важной с точки зрения пропагандистских (или контрпропагандистских) целей поездку в США писателей и журналистов Константина Симонова, Ильи Эренбурга и Михаила Галактионова, представлявших соответственно «Красную звезду», «Известия» и «Правду». Это был ответный визит после поездки в 1945 году в СССР трех американских журналистов. Как вспоминал Эренбург, «американцы вели переговоры с советским правительством об увеличении тиража журнала «Америка», выходившего на русском языке, об облегчении работы американских корреспондентов в Москве, и государственный секретарь Бирнс решил показать свою добрую волю».84

Тираж «Америки» действительно ненадолго вырос, но в 1948 году распространение журнала было запрещено, и решение о возобновлении издания было принято только в период хрущевской оттепели в 1956 году.85 На цензурные послабления для работы иностранных журналистов надеяться уже было бесполезно. Еще осенью 1945 года Молотову досталось от Сталина за то, что он на приеме в Наркомате иностранных дел в честь годовщины Октябрьской революции дал разрешение на снятие цензурных ограничений на корреспонденции иностранных журналистов. 10 ноября 1945 года Сталин, оправившийся от инсульта, случившегося в октябре, направил Молотову, Маленкову, Берии и Микояну телеграмму, выражая неудовольствие опубликованием речи Черчилля «с восхвалениями России и Сталина. Восхваление это нужно Черчиллю, чтобы успокоить свою нечистую совесть и замаскировать свое враждебное отношение к СССР… У нас имеется немало ответственных работников (намек на Молотова. — А.К.), которые приходят в телячий восторг от похвал со стороны Черчиллей, Трумэнов, Бирнсов… С угодничеством перед иностранцами нужно вести жестокую борьбу».86

Шансов на продолжение союзнических отношений не было. Тем не менее, Политбюро выделило писательской бригаде серьезные средства — «10 тысяч долларов (по курсу 1946 года. — А.К.), не считая расходов по переезду».87 И сами путешественники верили в то, что «вчерашние союзники договорятся», несмотря на то что уже в течение более чем двухмесячной поездки замечали — отношения продолжают ухудшаться: «…настроение рядовых американцев менялось на глазах».88 Основная миссия бригады становилась невыполнимой. «Мы им там доказывали, как умели, — писал Симонов, — доказывали и рассказывали, и это была истинная правда, — не хотят русские войны».89

Фултонская речь Черчилля не противоречила тезису Симонова. Бывший премьер, а теперь лидер оппозиции проницательно замечал: «Я не верю в то, что Советская Россия жаждет войны. То, чего они хотят, — это плодов войны и безграничного распространения свой власти и своих доктрин».90 Что со всем этим делать, американский истеблишмент уже в принципе знал — из «длинной телеграммы» (22 февраля 1946 года) сотрудника посольства США в Москве Джорджа Кеннана, который тоже, что прямо следовало из его последующей лекции в октябре 1946-го в Стэнфорде, не верил в возможность войны США и СССР.91

Советским «Фултоном» стало выступление Сталина в Большом театре на предвыборном собрании Сталинского избирательного округа города Москвы 9 февраля 1946 года (тогда проходили выборы в Верховный совет СССР).92 В этой речи вождь в очередной раз вернулся к своему тезису о неизбежности войн между империалистическими державами, а победа во Второй мировой была приписана преимуществам советского общественного и государственного строя. Строй менять не надо, индустриализация и коллективизация были оправданы. Союзники были упомянуты лишь единожды, да и то вскользь. Никаких надежд на политические изменения в стране не оставалось. Элбридж Дерброу, глава восточноевропейского отдела Госдепартамента, охарактеризовал основной пафос речи Сталина: «К черту весь остальной мир!» (“To the hell with the rest of the world”).93

В некотором смысле на «длинную телеграмму» Кеннана вдохновила эта речь Сталина. Хотя поначалу советник американского посольства счел ее вполне проходной, к тому же он находился в разобранном состоянии — простудился и мучился зубами. Но Госдепарамент очень ждал анализа речи от лучшего знатока России в дипломатическом корпусе. И Кеннан на одном дыхании продиктовал своем секретарю Дороти Хессман «длинную телеграмму» о сути советской политики. Отправляя ее, он извинился за перегрузку телеграфного канала — текст состоял из более чем 5 тысяч слов.94

Кеннан объяснял американским дипломатам, что это не они недоработали в переговорах с Советами, а сама природа сталинской власти, чьи свойства во многом исторически обусловлены, предполагает конфронтацию: «…они находят оправдание инстинктивному страху перед внешним миром, диктатуре, без которой не знают, как управлять, жестокостям, от которых не осмеливаются воздержаться, жертвам, которые вынуждены требовать <…> В основе невротического восприятия Кремлем мировых событий лежит традиционное и инстинктивное русское чувство неуверенности в собственной безопасности <…> На это <…> стал накладываться страх перед более компетентными, более могущественными, более высокоорганизованными сообществами <…> они всегда боялись иностранного проникновения, опасались прямого контакта западного мира с их собственным <…> они привыкли искать безопасность не в союзе или взаимных компромиссах с соперничающей державой, а в терпеливой, но смертельной борьбе на полное ее уничтожение».95

Один из ключевых выводов Кеннана состоял в том, что советский режим всегда нуждался во внешних врагах, чтобы оправдать характер своего внутреннего правления. Этот же вывод он обосновал в своей знаменитой статье в «Форин аффейрз» «Истоки советского поведения».96 Любопытно, что, покинув пост посла США в России в 2014 году, Майкл Макфол пришел к схожим выводам и призвал расстаться с иллюзиями по поводу самой возможности присоединения путинской России к мировому порядку: «В дополнение к усилению автократии Путин в целях большей легитимации стал нуждаться во враге — Соединенных Штатах».97

В советской историографии Кеннана всегда называли идеологом холодной войны, хотя он — автор доктрины сдерживания, основанной на том, что самоедский автократический режим рано или поздно умрет сам, и надо только жестко, но не переводя дело в стадию горячей войны, сдерживать его (в долгосрочной перспективе с Советским Союзом так и случилось).98

Своего рода ответом «длинной телеграмме» стала депеша, отправленная в Москву 27 сентября 1946 года послом СССР в США Николаем Новиковым. Сделано это было по личному указанию Сталина, а основным автором телеграммы был Молотов:99 «…подготовка США к будущей войне проводится с расчетом на войну против Советского Союза, который является в глазах американских империалистов главным препятствием на пути США к мировому господству».100

А вот Черчиллю отвечал — почти сразу после Фултонской речи — сам Сталин в форме ответов на вопросы интервьюеров. И в этих ответах содержались примерно те же тезисы, что в будущей «телеграмме Новикова». Ответы газете «Правда» 14 марта 1946 года были весьма эмоциональными: Сталин обвинял союзников в том, что они хотят «заменить господство гитлеров господством черчиллей».101 Именно так — со строчной буквы — обозначался теперь союзник, которого еще год назад триумфально встречала аудитория Большого театра.

12 марта 1947 года, мотивируя американскую экономическую помощь Греции и Турции, Трумэн заговорил с позиций ценностей. Эта его речь в конгрессе вошла в историю как «доктрина Трумэна»: «Я верю в то, что мы должны помогать свободным людям формировать свою собственную судьбу так, как им самим хотелось бы. Я верю, что наша помощь должна быть в первую очередь экономической и финансовой».102 Неделей раньше в Бэйлорском университете Трумэн говорил о первостепенной важности свободы вероисповедания, свободы слова и свободы предпринимательства. Разумеется, эта речь была всегда оценивалась в СССР как доктринально оформленная готовность США вмешиваться в дела других стран.103

Столкнувшись с такого рода решительными шагами США, Сталин во время своей встречи с Маршаллом в апреле 1947 года говорил о возможности компромиссов. Но лишь убедил нового государственного секретаря США в том, что они более невозможны. «Сталин зарвался, отстаивая свою позицию, — писал Киссинджер, — ибо никогда не понимал психологии демократических стран, особенно Америки. Результатом стал «план Маршалла», Атлантический пакт и наращивание Западом военных потенциалов».104

План помощи Европе, объявленный Джорджем Маршаллом 5 июня 1947 года, был оценен как шаг в направлении организации «западного блока против Советского Союза»105 и покушение на зону влияния Сталина — странам-сателлитам СССР было запрещено становиться реципиентами «Плана Маршалла». Академик Евгений Варга, которому был поручен анализ «Плана», написал о других его неприемлемых для СССР свойствах — отмене «железного занавеса», возможностях свободного передвижения товаров, экономической и политической информации.106

Год оставался до прямого противостояния СССР и западного мира — блокады Западного Берлина в 1948 году. Берлинский кризис, как и грубая коммунизация власти в Чехословакии в том же 1948 году вынудили Запад задуматься о коллективной военной обороне — так возникла идея НАТО.107

Заключение

Мое поколение выросло на лучших образцах советской и просоветской политической карикатуры. В 1960-1970-е годы в СССР был невероятно популярен датский карикатурист-коммунист Херлуф Бидструп, о существовании которого в сегодняшней Дании уже почти никто не помнит. Сборники его рисунков издавались огромными тиражами, по сюжетам карикатур снимались мультфильмы, по нему учились рисованию. Своими первыми представлениями о холодной войне я обязан его карикатурам — например, на Трумэна, размахивающего атомной бомбой. Тощий и длинноногий дядюшка Сэм с козлиной бородой отъедал куски европейского пирога, услужливо преподнесенного ему лидерами стран Европы, и реанимировал гитлеровского солдата в более приличном виде солдата американского. Точнее, офицера, поскольку американский солдат мало что понимал и изображался в виде веселого недотепы, способного, впрочем, случайно насолить своему командиру.

Об опыте союзничества школьники и студенты позднего советского времени знали очень мало или почти ничего. А из самого популярного сериала о советском разведчике, внедренном в Главное управление имперской безопасности, «Семнадцать мгновений весны», мы вынесли знание о секретных переговорах американца Даллеса с гитлеровцами. Хотя в это самое время секретные переговоры с Брежневым во время охоты на кабанов в Завидово вел Киссинджер — назревала разрядка.

Лишь для 4% респондентов «Левада-Центра» победа в войне — это успех именно антигитлеровской коалиции, более 50%, тем не менее, помнят, что союзниками СССР были США и Великобритания.108 Главные клише о США как мировом жандарме, который навязывает другим народам свою волю и противостоит СССР/России («Мир живет под диктовку США»)109, перекочевали из советской эпохи в постсоветскую, правда, их реанимации способствовала массированная антизападная пропаганда последних лет.

Опыт военной коалиции уникален и едва ли повторим. Скорее, в большей степени поучительными могли бы стать прецеденты 1960-х-1970-х — при всей их обусловленности конкретными историческими обстоятельствами, но и личными отношениями лидеров и даже «химией» между ними. История нюансирована. Сама по себе она ничему не учит — только лидеры, их советники, общественное мнение на свой лад вольны извлекать из нее уроки. И по крайней мере в этом смысле опыт Второй мировой войны дает действительно богатый материал.

Примечания

1 John Lewis Gaddis. George F. Kennan. An American Life. New York, Penguin Press, 2011, p.194

2 John Lewis Gaddis. The Cold War. A New History, Penguin Books, 2005, p.6

3 Henry Kissinger. World Order. New York, Penguin Press, 2014, p.p.269-271

4 Stephen Kotkin. Stalin. Waiting for Hitler, 1929-1941. Penguin Press, New York, 2017, p.632

5 Генри Киссинджер. Дипломатия. М., «Ладомир», 1997, с.308

6 Лев Безыменский. Гитлер и Сталин перед схваткой. М., «Вече», 2000, с.227

7 И.М. Майский. Воспоминания советского дипломата. 1925-1945 гг. М., «Наука», 1971, с.387-388. Посол СССР в Великобритании Иван Майский писал: «…отсутствие у адмирала Дрэкса письменных полномочий явилось последней каплей, переполнившей чашу многомесячного терпения Советского правительства. Оно окончательно убедилось, что Чемберлен неисправим и что надежда на заключение пакта превратилось в бесконечно малую величину».

8 Роджер Мурхаус. Дьявольский союз. Пакт Гитлера-Сталина. М., Издательство АСТ, CORPUS, 2020, сс. 67-69

9 В.Г. Трухановский. Антони Иден. М., «Международные отношения», 1983, с.192, Томас Рикс. Черчилль и Оруэлл. Битва за свободу. М., Альпина нон-фикшн, 2019, с.107

10 Киммо Рентола. Сталин и судьба Финляндии. М., «Весь мир», 2020, с. 48

11 Там же, с.36

12 Там же, с.41, 50-51

13 Там же, с.59

14 Лев Безыменский, Указ.соч., с.277

15 Там же, с.206

16 Там же, с.290

17 Там же, с.291

18 Константин Симонов. Истории тяжелая вода. М., «Вагриус», 2005, с.334

19 Томас Рикс. Указ.соч., с.183

20 Генри Киссинджер. Указ.соч., с.368

21 В.Г. Трухановский. Указ.соч., с.220

22 James F. Byrnes. Speaking Frankly. New York, London, Harper & Brother, 1947, p.10

23 Robert Schlesinger. White House Ghosts. Presidents and Their Speechwriters. New York, Simon & Schuster, 2008, p.26

24 Томас Рикс. Указ.соч., с.156

25 Lynne Olson. Citizens of London. The Americans Who Stood with Britain in Its Darkest, Finest Hour. New York, Random House, 2010

26 Генри Киссинджер. Указ.соч., с. 349

27 И.М. Майский. Указ.соч., с.541

28 David L. Roll. The Hopkin’s Touch. Harry Hopkins and the Forging of an Alliance to Defeat Hitler. Oxford University Press, 2013, p.135-136

29 Кристофер Коукер. Сумерки Запада. М., МШПИ, 2009, с.52

30 Там же, с.72

31 Цитата по: Томас Рикс. Указ.соч., с.190

32 Генри Киссинджер. Указ.соч., с. 352

33 John Gaddis. The Cold War, p.17

34 Henry Kissinger. World Order, pp. 270, 274, 283

35 И.М. Майский, Указ.соч., с.549

36 Simon Sebag Montefiore. Stalin. The Court of the Red Tsar. New York, Vintage Books, 2005, pp. 421-423

37 Там же, с.637

38 В.Г. Трухановский, Указ.соч., с 226

39 https://newtimes.ru/articles/detail/184150/

40 И.М. Майский, Указ.соч., с. 578, 582

41 Томас Рикс, Указ.соч., с.193-194

42 В.Г. Трухановский, Указ.соч., с. 229

43 Simon Sebag Montefiore. Op.cit., p.409

44 И.М. Майский, Указ.соч., с.598

45 Эрик Хобсбаум. Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век (1914-1991). М., АСТ CORPUS, с.169

46 Г. Черняховский. Лев Троцкий. М., «Молодая гвардия», 2010, с.621

47 L. Trotsky. Stalin. An Appraisal of the Man and His Influence. New York, Harper & Brothers, 1941

48 Томас Рикс. Указ.соч., с.231

49 П.П. Владимиров. Особый район Китая. 1942-1945. М., АПН, 1973, с.35

50 Там же, с.128-129

51 И.М. Майский. Указ.соч., с.616

52 Томас Рикс. Указ.соч., с.211

53 Там же, с.202

54 Генри Киссинджер. Указ.соч., с.369

55 Montefiore. Op.cit., p.464

56 Киммо Рентола. Указ.соч., с.70

57 Генри Киссинджер. Указ. соч., с 369

58 Monefiore. Ibid., p.475, Киссинджер. Там же, с.371

59 https://www.kommersant.ru/doc/4380946#id1911486

60 Киммо Рентола. Там же, с.71-72

61 Киссинджер, Там же, с.371-372

62 Соломон Волков. Большой театр. Культура и политика. Новая история. М., АСТ, 2018, с.360-362

63 Бережков Валентин Михайлович. Как я стал переводчиком Сталина. — http://militera.lib.ru/memo/russian/berezhkov_vm/06.html

64 Майский. Указ. соч., с.690-691

65 James F. Byrnes. Op.cit., p.23

66 Майский. Указ.соч, с. 692; Byrnes. Ibid., p.24

67 Byrnes. Op.cit., p.27

68 Майский. Там же., с.702

69 Byrnes, Op.cit., p.31-32

70 Иван Серов. Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти. М., «Просвещение», 2017, с. 244-249; Магдалена Семчишин. День Победы. Почему Польша не празднует 9 мая. — «Новая Польша», 2020, Варшава, с.56.

71 Иван Серов. Там же, с.253; Энн Эпплбаум. Железный занавес. Подавление Восточной Европы (1944-1956). М., Московская школа гражданского просвещения, 2015, сс. 292-295

72 Энн Эпплбаум. Там же, с. 297

73 Byrnes. Op.cit., p.42-43

74 Киссинджер. Указ.соч., с.373

75 Time. Golden Anniversary Issue. Europe. 50 Remarkable Years. Winter 1996, p.4

76 Byrnes. Op.cit., p.54-55

77 John Gaddis. The Cold War, p.22

78 Ю.М. Мельников. От Потсдама к Гуаму. Очерки американской дипломатии. М., Политиздат, 1974, с.49

79 Byrnes, Ibid., p.74

80 John Gaddis. The Cold War, p.26

81 Борис Пастернак. Собрание сочинений в пяти томах. Том третий. М., «Художественная литература», 1990, с.499

82 Владимир Невежин. Застолья Иосифа Сталина. Книга первая. Больше кремлевские приемы 1930-х-1940-х годов. М., АИРО-XXI, 2019, с.346

83 По замечанию Юрия Буртина, многие воспринимали войну как «пору свободы». В поэме Александра Твардовского «Василий Теркин» нет ни одного упоминания Сталина и партии, притом, что произведение получило Сталинскую премию первой степени в январе 1946 года. — Юрий Буртин. Исповедь шестидесятника. М., Прогресс-Традиция, 2003, с.231

84 Илья Эренбург. Люди, годы, жизнь. Книги шестая, седьмая. М., «Текст», 2005, с.58

85 Сергей Чупринин. Оттепель. События. Март 1953 — август 1968 года. М., НЛО, 2020, сс. 168, 288

86 Рудольф Пихоя. Москва. Кремль. Власть. Сорок лет после войны 1945 — 1985, М., АСТ, 2007, с.169

87 https://www.kommersant.ru/doc/664970

88 Илья Эренбург. Указ.соч., с.73

89 Константин Симонов. Указ.соч., с.366

90 Генри Киссинджер. Указ.соч., с.397

91 Рудольф Пихоя. Указ.соч., с.145

92 https://www.marxists.org/russkij/stalin/t16/t16_01.htm

93 John Gaddis. George F. Kennan. An American Life, p.217

94 Ibid., p.219

95 Ibid., p.220

96 Ibid., p.228; https://www.foreignaffairs.com/articles/russian-federation/1947-07-01/sources-soviet-conduct

97 Michael McFaul, Confronting Putin’s Russia? The New York Times, March 23, 2014.

98 Понятие «сдерживание» (containment) в своей статье 2014 года использовал и Макфол, говоря об «избирательном сдерживании и вовлечении»: «режим должен быть изолирован» с помощью санкций, а вовлечение должно иметь чисто технический переговорный характер, без подталкивания Путина к восприятию западного порядка и ценностей. Ибо это бессмысленно.

99 John Gaddis. The Cold War, p.30

100 Пихоя. Указ.соч., с.145

101 Там же, с.140

102 Robert Schlesinger. Op.cit., p.47

103 Ю.М. Мельников. Указ.соч., с.87

104 Киссинджер. Указ.соч., с.399

105 Там же, с.153

106 Там же, с.152

107 John Gaddis. The Cold War, p.34

108 https://www.levada.ru/2015/05/29/den-pobedy-i-aktsiya-bessmertnyj-polk/

109 https://carnegie.ru/2016/03/21/ru-pub-63077

© Текст: Андрей Колесников

Германия. США. Великобритания. Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > magazines.gorky.media, 1 сентября 2021 > № 4022353 Андрей Колесников

Дружба панды и верблюда

китайско-арабское Экспо

Константин Батанов

На северо-западе Китая, в городе Иньчуань Нинся-Хуэйского автономного района с 19 по 22 августа проходило 5-ое Китайско-арабское Экспо.

Председатель КНР Си Цзиньпин направил на выставку поздравительное письмо, в котором подчеркнул, что Китай готов сотрудничать с арабскими странами во имя достижения взаимной выгоды и совместного строительства «Одного пояса, одного пути», а также продвижения китайско-арабского стратегического партнёрства на более высокий уровень.

Несмотря на то, что в названии этого Экспо присутствует слово «арабское», в нём могут принимать участие любые другие страны, в которых исповедуется ислам. Например, в этот раз одним из главных гостей стал первый заместитель премьер-министра Республики Казахстан А. Смаилов. Таким образом, было бы логичнее обозначить его как «Китайско-мусульманское Экспо».

В предыдущих четырёх китайско-арабских выставках приняли участие в общей сложности 112 стран и регионов, 21 государственный лидер уровня от вице-премьера и выше, 283 китайских и иностранных чиновников уровня министра, более 5 тыс. китайских и зарубежных предприятий, было подписано 936 соглашений по торгово-экономическому сотрудничеству.

Особенностью нынешнего Экспо стало сочетание форматов «онлайн» и «оффлайн», то есть дистанционного и очного. Были организованы тематические павильоны, посвящённые торговле и инвестициям, современному сельскому хозяйству, туризму, водным ресурсам, цифровой экономике, электронной торговле, медицине, энергетике, научно-техническому сотрудничеству, а также национальные и региональные Экспозиции, на которых были представлены инвестпроекты и внешнеэкономический потенциал отдельных провинций Китая и стран Ближнего Востока. За выставкой можно было наблюдать в режиме реального времени, были доступны панорамные виды с обзором в 360 градусов.

Количество предприятий, представивших свои товары в онлайн-режиме, превысило тысячу. Общее число интернет-посещений составило около 10 млн, в том числе более 120 тыс. подключений было из других стран. Более 30% предложенных товаров относятся к высокотехнологичным: телемедицина 5G, компоненты из монокристаллического кремния, различные интеллектуальные продукты, трёхмерные платформы для онлайн- и офлайн-корпоративных услуг.

По состоянию на 21 августа в Интернете опубликованы 36185 материалов о 5-м Китайско-арабском Экспо, общее число просмотров составило 1,82 млрд.

В мероприятиях Экспо приняли участие 38 корпораций мирового уровня (в основном китайские). Было подписано 277 контрактов в области торговли и инвестиций на общую сумму 24 млрд долл., а также ряд межгосударственных соглашений и меморандумов.

Примечательная особенность выставки состоит в том, что часть соглашений подписана между китайскими структурами — между правительством Нинся-Хуэйского автономного района (или его подразделениями), с одной стороны, и правительствами других провинций Китая, а также крупными китайскими корпорациями, с другой стороны. Суть таких соглашений состоит в том, что правительство Нинся помогает им налаживать сотрудничество с зарубежными партнёрами: предоставляет свои возможности в виде наработанных контактов с руководителями арабских стран и компаний, делится полезной информацией, при необходимости даёт рекомендательные письма, помогает найти нужных специалистов и переводчиков и т.п. Польза для Нинся-Хуэйского АР в том, что там действуют различные специальные экономические зоны с режимом благоприятствования именно для проектов, ориентированных на работу с Ближним Востоком, поэтому предприятия из других провинций, решившие работать с арабами, открывают там филиалы и налаживают производства, обеспечивая таким образом создание рабочих мест и приток внутренних инвестиций в Нинся. Местные предприятия и компании из других провинций при поддержке властей объединяют свои преимущества и успешно работают на рынках арабских стран.

В настоящее время Нинся-Хуэйский автономный район сотрудничает со 187 странами и регионами, в 35 из них созданы 156 предприятий с участием компаний из Нинся. При этом многие проекты имеют даже не межрегиональный, а межгосударственный уровень. Например, Иньчуаньская зона экономического развития (СЭЗ, расположенная в столице Нинся-Хуэйского автономного района — городе Иньчуань) в сотрудничестве с зоной экономического развития города Гуанчжоу (столица самой развитой китайской провинции — Гуандун) строит индустриальный парк «Китай — Саудовская Аравия» в аравийском городе Джизан. Другой пример — строительство силами предприятий из Нинся крупного морского транспортного терминала в Мавритании.

Значение и масштабы китайско-арабского Экспо растут в соответствии с общими тенденциями развития отношений между Китаем и странами Ближнего Востока и Северной Африки. Китай подписал документы о сотрудничестве в рамках программы «Один пояс, один путь» с 19 арабскими странами, а также с Лигой арабских государств. С 17 арабскими странами созданы 46 механизмов многостороннего и двустороннего сотрудничества в различных областях.

В первой половине этого года товарооборот между Китаем и арабскими государствами достиг 144,27 млрд долл. КНР уже несколько лет подряд остаётся для арабов крупнейшим торговым партнёром. В прошлом году объём китайско-арабской торговли составил 239,8 млрд долл., соотношение экспорта и импорта примерно одинаково, но товарная структура серьёзно отличается — 67,4 % китайского экспорта приходится на товары с высокой добавленной стоимостью (высокотехнологичные товары, механические и электротехнические изделия), основу арабского экспорта составляет нефть. Главным поставщиком выступает Саудовская Аравия, в 2019 году она обогнала Россию по поставкам нефти в Китай. В 2020-м доля арабской нефти в общем объёме импорта сырой нефти в Китай была равна 51,3%.

В 2020 году объём прямых инвестиций Китая в арабские страны составил 20,1 млрд долл., а арабские инвестиции — 3,8 млрд долл. 22 февраля 2019 года Saudi Aramco подписала соглашение с China North Industries Corporation и Liaoning Panjin Xincheng Group о создании совместного нефтехимического предприятия Huajin Aramco в городе Паньцзинь (там находится одно из самых больших месторождений нефти в Китае) с объёмом инвестиций в 10 млрд долл. Завод планируется ввести в эксплуатацию в 2024 году, он сможет перерабатывать 15 млн тонн нефти в год и производить 1,5 млн тонн этилена. 70% сырья обеспечит Saudi Aramco, остальное — китайская сторона. В настоящее время это крупнейшее совместное предприятие в Китае.

Важной особенностью китайско-арабского энергетического сотрудничества является то, что арабские страны стараются с помощью китайской стороны диверсифицировать свою энергетику и снизить зависимость своей экономики от нефти. Китайские энергетические предприятия активно участвуют в строительстве гибридных электростанций с фотоэлектрическими модулями (то есть с дополнительной выработкой солнечной энергии), реализуют проекты по мирному использованию ядерной энергии: разведке урановых рудников, поставкам ядерного топлива и эксплуатации атомных электростанций. На побережье Красного моря в Саудовской Аравии реализуется комплексный проект «Умная энергетика», обеспечивающий выработку и хранение энергии из альтернативных источников вне зависимости от погодных условий. Новыми направлениями сотрудничества стали водородная и низкоуглеродистая энергетики.

Создан китайско-арабский центр трансфера технологий с филиалами в 8 странах. Под эгидой этого центра сформирована сеть сотрудничества в области передачи технологий, объединяющая почти 5000 китайских и арабских участников.

Китай занимает прочные позиции на рынке оружия арабских стран, поставляя самые разные виды вооружений. С самым близким союзником США — Саудовской Аравией — активное сотрудничество ведётся ещё с 1987 года. Китай поставляет туда баллистические ракеты средней дальности «Дунфэн-3», самоходные артиллерийские установки PLZ-45, беспилотники и т.д.

Пандемия не могла не отразиться на китайско-арабском сотрудничестве — Китай поставил арабским странам 72 млн доз вакцины. Китайские предприятия создали линии по производству вакцин в ОАЭ (мощность — 200 млн доз в год), Египте (80 млн доз в год). В настоящее время ведутся переговоры с Алжиром. Китай направлял группы медицинских экспертов в Ирак, Саудовскую Аравию, Кувейт, Алжир, Судан и Палестину для борьбы с пандемией (были построены соответствующие мобильные лаборатории, предоставлено оборудование, расходные материалы для анализов и т.д.), а также оказывал помощь Египту, Ливану, Сирии и другим странам.

Всё вышеперечисленное приводит к росту авторитета Китая на «арабском пространстве». Ближневосточные эксперты по международным отношениям отмечают, что наблюдается рост конкуренции между традиционными «лидерами мнений» в регионе (например, Францией и США), с одной стороны, и Китаем, с другой стороны. При этом китайцы одерживают верх. В частности, тунисский эксперт Бечир Джуни выразил мнение, что «если Запад попросит об экономической блокаде Китая, то вряд ли арабские страны пойдут ему навстречу».

Китайские власти продолжают бороться за «арабские сердца». Информационное агентство Синьхуа создало региональный офис в Каире с 18 филиалами, Международное радио Китая (CRI) вещает на арабском языке 22 часа в сутки, с 2004 года в Египте выходит арабская версия журнала China Today. Центральное телевидение Китая открыло арабский канал в 2009 году, вещающий на весь регион Ближнего Востока 24 часа в сутки. Китайские книги и сериалы регулярно переводятся на арабский и начинают пользоваться стабильным спросом у арабской аудитории.

Осенью 2020 года в 13 арабских странах был проведён социологический опрос, в ходе которого 28 тыс. респондентов из разных стран оценивали внешнюю политику Китая и США. Более половины из них заявили, что положительно относятся к внешней политике Китая. 58% опрошенных негативно относятся к внешней политике США, более 70% не одобряют политику США в отношении Палестины, Сирии, Ирака, Ливии и Йемена, а 81% респондентов считают, что Соединённые Штаты представляют серьёзную угрозу безопасности арабского мира.

Последние годы США и их союзники ведут информационную войну против Китая, в частности, интенсивно муссируют тему нарушения прав уйгуров в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая, якобы китайцы создали там подобие концлагерей, куда отправляют мусульман на «перевоспитание», заставляя отрекаться от своей культуры и религии, а также принуждая их к рабскому труду.

19 октября 2020 года большая делегация посольств арабских стран в Китае посетила Синьцзян, после чего было сделано заявление, что права китайских мусульман не нарушаются.

Наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед ибн Салман заявил, что Саудовская Аравия твёрдо поддерживает позицию Китая по вопросам, связанным с Синьцзяном и Гонконгом, выступает против вмешательства во внутренние дела Китая под любым предлогом, а также против отдельных сил, провоцирующих отношения Китая с исламским миром.

Из всего вышесказанного можно сделать несколько выводов.

Во-первых, Китай весьма эффективно использует методы экономической и культурной дипломатии для укрепления своих позиций на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Методы его работы, в том числе опыт организации Китайско-арабского Экспо, достойны досконального изучения и применения. Характерной особенностью является то, что даже если между арабскими странами возникают трения и противоречия, китайцы остаются в хороших отношениях с обеими конфликтующими сторонами, продолжая наращивать экономическое взаимодействие с каждой из них.

Возможно, имеет смысл организовать мероприятие, подобное Китайско-арабскому Экспо, в одном из северокавказских регионов или в Татарстане. При этом оно должно носить не региональный, а общероссийский характер, например, как Санкт-Петербургский или Восточный экономический форум. Целесообразно использовать культурно-цивилизационную общность российских мусульман с арабами для наращивания экономического сотрудничества России с арабским миром.

Во-вторых, примечательно, что богатые нефтью арабские страны стремятся «слезть с нефтяной иглы» и инвестируют в «зелёную энергетику» и мирный атом. Эти факты свидетельствуют о том, что они стремятся сделать свои экономики более современными и разносторонними.

В-третьих, структуру российско-китайской торговли также необходимо улучшать и диверсифицировать, потому что зависимость Китая от российской нефти и оружия вовсе не так высока, как любят считать некоторые российские эксперты. Это означает, что на нынешнем историческом этапе, пока политические интересы наших стран совпадают, Китай является союзником России, однако при изменениях архитектоники международных связей (например, в случае резкого ослабления США на фоне усиления Китая или существенного улучшения китайско-американских отношений) при отсутствии прочной экономической базы интерес к России со стороны Китая может быть существенно снижен.

Китай. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 1 сентября 2021 > № 3846514 Константин Батанов

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова перед студентами и профессорско-преподавательским составом МГИМО(У) по случаю начала учебного года, Москва, 1 сентября 2021 года

Дорогие друзья,

Мне всегда приятно быть здесь 1 сентября, и не только в этот день – мы проводим мероприятия и в другие «сезоны». Но 1 сентября особенно привлекательно, потому что это День знаний. Первокурсники проникаются духом Университета. Такие встречи помогают это сделать максимально эффективно и с пользой для дальнейшей учебы.

Уверен, вы не пожалеете о том, что выбрали этот Университет. Выпускники МГИМО(У) востребованы в самых разных областях – от государственной службы и науки до бизнеса и журналистики. Горды тем, что наша альма-матер пользуется таким авторитетом. Ректор МГИМО(У) А.В.Торкунов приводил данные вступительных экзаменов. Они впечатляют. Он упомянул о том, что Министр пристально наблюдает за всем, что творится в Институте. За всем не уследишь. В хорошем смысле. Институт постоянно совершенствует свои программы, деятельность, расширяет круг партнеров. Сегодня здесь будет подписание очередного партнерского Соглашения о сотрудничестве между МГИМО(У) и Институтом системного программирования им.В.П.Иванникова. Это показывает, что надо всегда стремиться идти в ногу со временем, тогда все будет правильно. Качество знаний, которые выпускники получают в этом университете, признается не только у нас, но и во всем мире.

Рад, что продолжается традиция поступления в МГИМО(У) студентов из иностранных государств. Это важный канал поддержания гуманитарных, образовательных и человеческих контактов. Такие связи в сегодняшнем мире приобретают особое значение, потому что наши западные коллеги не склонны разговаривать с нами «на равных» на межгосударственном уровне. Как вы знаете (наверняка вы интересуетесь внешней политикой), они все время требуют от нас изменить свое поведение, вести себя так, как им кажется правильным. Это путь в никуда. Открыты к откровенному, конструктивному, взаимоуважительному разговору на основе учета интересов друг друга. Именно на такой основе мы ведем диалог и развиваем сотрудничество, партнерство с подавляющим большинством государств мира. Это наши ближайшие союзники и стратегические партнеры – члены ОДКБ, СНГ, ЕАЭС, ШОС, БРИКС. Практически на всех континентах у нас большое количество надежных друзей, заинтересованных в том, чтобы развивать с нами взаимовыгодные проекты, от которых получают пользу все участники.

Этой тенденции формирования многополярного мира, отражающего культурно-цивилизационное многообразие нашей планеты, противостоит линия наших западных коллег, стремящихся сохранить свое доминирование в международных делах. Они делают это достаточно грубо, не скрывают, что главное для них – это сдерживание конкурентов, прежде всего России и Китая. В последние несколько месяцев состоялись саммиты НАТО, Евросоюза, США с ЕС. Принятые там документы нацелены на то, чтобы консолидировать «коллективный Запад» на противостояние Российской Федерации и Китайской Народной Республике.

В Азиатско-Тихоокеанском регионе введены в оборот Индо-Тихоокеанские стратегии, откровенно преследующие цель (это провозглашено) сдерживания Китая. В эти игры пытаются вовлекать еще одного нашего стратегического партнера – Индию. Это видно всем. Все всё понимают. Но те, кто отдал свой суверенитет, стал в шеренгу во главе с США и другими западными странами, не могут сказать ни слова поперек.

Правда, после трагедии в Афганистане и после того, как оттуда в спешном порядке ретировались США и все их натовские союзники, в Европе начал раздаваться хор голосов в пользу того, чтобы впредь во всех внешнеполитических делах, особенно сопряженных с развертыванием вооруженных сил, полагаться на самих себя, а не на установки, которые выдает Вашингтон и может поменять их в любой момент. Это проблески нового в позиции Запада, в данном случае – европейцев.

Второй интересный момент, отмеченный Президентом США Дж.Байденом и Президентом Франции Э.Макроном. Они оба с разрывом в один-два дня заявили, что пора «завязывать» с вмешательством во внутренние дела других стран с целью навязать им демократию западного образца.

Приветствуем такие заявления. Давно призывали к тому, чтобы извлекать уроки из авантюр, в которые наши западные коллеги ввязывались в последние десятилетия – в Ираке, Ливии, в Сирии попытались сделать то же самое. Надеюсь (если эти заявления отражают выстраданный вывод), что у нас на планете в будущем будет спокойнее. Но все равно приходится «разгребать завалы» прошлой политики. Сотни тысяч людей, мирных граждан пострадали, были убиты в ходе агрессии в Ираке, нападения на Ливию. Появилась масса проблем, связанных с «оживлением» международного терроризма на Ближнем Востоке и Севере Африки, с появлением огромного количества незаконных мигрантов. Возросла незаконная торговля оружием, контрабанда наркотиков и многое другое. Все это приходится «расхлебывать» международному сообществу, потому что это влияет практически на всех.

После выхода натовских войск из Афганистана для нас самое главное – обеспечить безопасность наших союзников – центральноазиатских государств. Во-первых, они – наши товарищи, в том числе и по оружию, а во-вторых, от этого напрямую зависит безопасность южных рубежей Российской Федерации.

Надеюсь, что вместе мы сможем договориться о таких внешних шагах, которые будут способствовать созданию внутри Афганистана условий для формирования по-настоящему общенационального руководства. Активно работаем в этом направлении.

Наблюдаем на международной арене две тенденции. С одной стороны, это формирование многополярного, полицентричного миропорядка. В этой тенденции проявляются позиции большинства государств планеты. С другой – стремление сдерживать этот объективный исторический процесс, искусственно сохранять рычаги управления всем, что происходит на международной арене, в том числе используя такие нечистоплотные методы, как односторонние незаконные санкции, конкурентную борьбу, порой выглядящую как ультиматумы, изменение правил по ходу реализации того или иного проекта.

Запад все реже упоминает (если вообще упоминает) термин «международное право» и призывает всех поддерживать «миропорядок, основанный на правилах». Мы ничего не имеем против правил. В конце концов, Устав ООН – это тоже свод правил, но они были согласованы с участием всех без исключения государств. Они поддерживаются всеми странами, входящими в эту уникальную организацию с потрясающей и неповторимой легитимностью. Запад имеет в виду другие правила. Они создают свои форматы. Например, США объявили, что будут созывать «Саммит за демократию», чтобы создать «Альянс демократий». Понятно, что определять, кого приглашать, кого считать демократией, будут в Вашингтоне. Точно так же Франция и Германия объявили об инициативе создания «Альянса за мультилатерализм», т.е. «многосторонщиков». На вопрос, почему нельзя обсуждать эти вопросы в ООН, где проявляется максимально возможная в современном мире многосторонность, ответ такой: якобы в ООН есть «ретрограды», и вопреки им хотят создать «Альянса за мультилатерализм» на основе «передовых» идей. И «передовики», прежде всего Европейский союз, будут определять правила многосторонности, а остальные должны будут на них равняться. Это грубо, но примерный смысл того, что нам объясняют так многословно.

Есть инициативы о создании партнерств, в том числе в областях, уже давно подлежащих рассмотрению на универсальных площадках. В этих же целях используют и многочисленные инициативы, проявляющиеся в развивающемся мире. Пытаются направить их в русло, отвечающее интересам Запада.

Курс на подрыв международного права, универсальных принципов, закрепленных в Уставе ООН, в известной степени проявляется и в линии на то, чтобы подвергать сомнению итоги Второй мировой войны: пытаться ставить победителей в той кровопролитнейшей войне в истории человечества «на одну доску» с теми, кто ее развязал и объявил своей целью уничтожение целых народов. Эти попытки направлены на то, чтобы расшатать наши позиции в мире. Позиции Китая подвергаются таким же атакам. Здесь мы не можем опускать руки и оставаться безучастными.

Ежегодно выступаем с крупными инициативами в ООН о недопустимости героизации нацизма, войны с памятниками, любых форм расовой дискриминации, ксенофобии и т.д. Подавляющее большинство государств не только голосуют за такие резолюции, но и становятся их соавторами. Западные коллеги по большей части стыдливо воздерживаются. Объясняют это тем, что призыв не допускать каких-либо тенденций противоречит демократии и свободе слова. То есть для них неонацистские тенденции, которые налицо в Европе, в частности, в Прибалтике, на Украине, не грубейшее нарушение приговора Нюрнбергского трибунала, а проявление толерантности, свободы слова.

Не думаю, что стоит подробно объяснять, насколько вредны и пагубны такие попытки переписывать историю и давать «зеленый свет» тем, кто хочет воспроизвести человеконенавистнические подходы на мировой арене. Не думаю, что стоит подробно говорить о необходимости бороться с этим принципиально и твердо.

У нас есть внешнеполитический курс, утвержденный Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. Его главная задача – обеспечивать максимально благоприятные внешние условия для развития страны, обеспечения безопасности, экономического роста и благополучия наших граждан. Будем последовательно проводить этот курс.

Никогда не стремились ни к конфронтации, ни тем более к самоизоляции. Открыты к взаимодействию с теми же западными странами, если они изменят свой подход и перестанут выступать в качестве учителей, которые «знают всё» и «безгрешны», а Россия является «учеником», который должен выполнять «домашние задания». Нельзя так разговаривать вообще ни с кем, с Россией – тем более.

Наши планы опираются на твердую поддержку населением нашей страны курса на укрепление суверенитета Российской Федерации, на добрососедство со своим окружением и развитие добрых отношений со всеми, кто готов это делать честно, на равноправной основе.

Вопрос: Вопрос связан с изменениями в современной дипломатии под действием новых технологий. Сегодня распространен термин «цифровая дипломатия». Развитие технологий вносит принципиально новое измерение в работу дипломатов, а также приводит к качественной трансформации системы международных отношений. Как Вы считаете, каким образом новые технологии повлияют на энергетическую политику в частности и дипломатию в целом?

С.В.Лавров: Этот вопрос мне задают каждый раз, когда мы проводим здесь День знаний. Видимо, это отражает то, что поколения, вступающие в студенческую жизнь, задумываются, как эти технологии повлияют в целом на процессы, связанные с решением государственных вопросов, с международными отношениями.

Действительно, цифровые технологии бурно внедряются в нашу жизнь. Эти темпы существенно ускорились в контексте пандемии коронавирусной инфекции. Большое количество мероприятий, в том числе международных, были переведены в формат онлайн. Есть плюсы. В известной степени это помогает экономить время, которого с каждым днем все больше не хватает, учитывая нарастание международных проблем и задач, которые решает наша внешняя политика.

В тех ситуациях, когда речь идет о проведении официальных заседаний, например, заседания Совета Безопасности ООН или Генеральной Ассамблеи ООН по заранее согласованной повестке дня, где каждая страна хочет высказать свою точку зрения, такие выступления готовятся заранее. Они являются предметом усилий большого количества специалистов. В итоге получается программный документ, посвященный конкретной теме международной повестки дня, по которой проводятся дебаты в том или ином формате. Не вижу никаких проблем, чтобы участвовать в такого рода дискуссиях в режиме онлайн, используя цифровые технологии.

Целый ряд других международных контактов, когда нужно срочно что-то согласовать, тоже вполне возможно организовывать таким образом. По крайней мере, это лучше, чем телефонный разговор, потому что ты видишь лицо собеседника, и это очень важно.

Но самые серьезные вопросы решать онлайн не получается. С этим согласны все мои коллеги. Может быть, в будущем изобретут какой-то способ, чтобы передавать ощущение личного контакта. Но я сомневаюсь, что это возможно будет сделать. Никакая машина человека заменить не в состоянии.

Убежден, что классическая дипломатия сохранит свое значение в качестве главного инструмента ведения международных дел. Как только возникает какая-то серьезная проблема, обязательно нужно встречаться и стараться договориться.

Вопрос: Повлияют ли выборы в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации осенью 2021 г. на внешнеполитический курс России на международной арене?

С.В.Лавров: Хороший вопрос. У нас начинаются выборы уже практически через две с небольшим недели. Уже сейчас западные коллеги дают понять, что взяли курс на то, чтобы поставить под сомнение их результаты. Появляются и публикации, и выступления различных политологов, явно нацеленные на то, чтобы подготовить общественное мнение к тому, что результаты выборов будут сфальсифицированы.

Регулярно приглашаем на наши общенациональные выборы международных наблюдателей. В этом году тоже порядка 200 наблюдателей к нам приедут, в т.ч. из международных организаций. Единственный, кто высокомерно отказался от приглашения, – это Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ). Мы сказали, что они могут направить группу наблюдателей из 60 человек. Эта самая большая группа, которых мы приглашаем из вне. Они сказали, что им нужно 500. Когда тебя приглашают в гости ты не требуешь, чтобы тебе какие-то делали подарки вместо того, чтобы проявить уважение к хозяевам. В ОБСЕ нет никакого правила, согласно которому БДИПЧ должно диктовать условия наблюдения за выборами. Там у всех государств записана только одна обязанность – приглашать международных наблюдателей на выборы. Даже не сказано, что они должны быть из самой ОБСЕ. Откуда хочешь. Мы это делаем регулярно, полностью выполняя свои обязательства. Это пример того, когда международное право (а этот принцип закреплён в ОБСЕ, имею в виду, что все вопросы должны решаться консенсусом) подменяется «правилами». Это Бюро само изобрело «правило» в том самом ключе, в котором работает Запад, требуя соблюдать свои собственные «правила».

При всей важности международных наблюдателей, у нас будут и свои наблюдатели. Их огромное количество. Будет видеотрансляция голосования в полном объеме. Об этом, и обо всех других новшествах, которые сейчас внедряются подробно информирует наша Центральная избирательная комиссия. Принимаем меры и для обеспечения максимальной прозрачности голосования в наших посольствах и генконсульствах. Как всегда, мы организуем возможности для наших граждан, находящихся за рубежом отдать свой голос и реализовать своё избирательное право.

В конечном итоге при всей важности наблюдателей, решение о том, как нам жить дальше и в каком составе наш Парламент будет разрабатывать новые законы принимать будут российские граждане. Здесь для нас никакого даже вопроса не возникает. Те, кто настроен объективно разбираться в том, что делается в Российской Федерации всегда милости просим. Что касается тех, кто уже заранее вынес приговор – пусть это остаётся на их совести.

Вопрос: Знаю, что Вы увлекаетесь поэтическим творчеством, искусством. Каким образом можно повысить эффективность российской литературы и кинематографа, как мягкой силы за рубежом?

С.В.Лавров: Образ один – продвигать соответствующие произведения на рынки других стран. Этим активно занимались в своё время в Советском Союзе. Этот опыт был полезен и для международного кинематографического и литературного сообщества. Сейчас мы, по-моему, возобновляем эти традиции. Не знаю на счёт литературных выставок, как-то просто не попадалась мне информация на этот счёт, но многие кинофестивали отмечают работы наших режиссёров, актёров и продюсеров. И в Каннах, и в Карловых Варах, по-моему, целый ряд картин котируется высоко. Надо продолжать это делать.

Вопрос: Имеются ли у России действенные, адекватные методы борьбы с проявлениями русофобии, притеснениями русских, гонениями на русский язык и русский мир в ряде стран?

С.В.Лавров: Сложный вопрос, учитывая последние проявления неадекватного отношения к этническим русским в ряде стран, в т.ч. в соседних с нами странах. Эта тема имеет несколько измерений. Самое главное, что государство, где наши граждане подвергаются тому или иному дискриминационному воздействию должно твёрдо выступить против подобного рода проявлений и принять меры, чтобы они были пресечены. Это связано не только с тем, что обижают русских или других наших соотечественников, а ещё и с тем, что этого требуют международные конвенции, Устав ООН, Всеобщая декларация прав человека и многие другие документы, которые имеют универсальный характер и одобрены всеми.

В Российской Федерации тоже недавно были ситуации, когда трудовые мигранты что-то между собой «не поделили». Этот вопрос ещё связан с тем, что мы нуждаемся в трудовых мигрантах. Пытаемся сделать их приезд сюда максимально понятным, транспарентным, легитимным. В этих целях договариваемся со странами, откуда к нам мигранты стремятся приехать на постоянной основе (часто с центральноазиатскими странами) об организации специальных курсов, которые позволят убедиться в элементарном знании русского языка, обычаев России, наших законов и понять, как человек планирует вести себя, если он будет принят на работу в Российской Федерации. Это важно для нашей экономики. У нас без трудовых мигрантов многие производства сейчас испытывают существенный кадровый голод.

Кроме того, важно иметь в виду, что это наши союзники. Мы, как союзники должны поддерживать друг друга, в т.ч. обеспечивать на своей территории максимально адекватный режим для тех граждан, которые представляют другую этническую группу.

У нас в России этнических групп огромное количество. Мы рекордсмены по многонациональности. Всё это культурное, религиозное многообразие всегда делало нашу страну крепкой. Это прочный фундамент, на котором мы стоим. Никогда не пытались перемолоть традиции, культуры, языки тех народов, которые населяют нашу страну ещё со времён Российской Империи, затем Советского Союза и сейчас Российской Федерации. Всегда поддерживали языки, культуры, обычаи всех народов, населяющих Россию.

Ещё один элемент, который необходимо учитывать – это элементарное благополучие каждого конкретного гражданина. Проводим максимально открытую политику. Будем делать всё, чтобы наши соседи и другие страны, где наши соотечественники проживают или работают полностью соблюдали свои международные обязательства. Борьба с дискриминацией должна облачаться в политические формы, которые будут основываться на уважении международных обязательств.

Вопрос: Имеются ли предпосылки для совместного экономического и инвестиционного сотрудничества на Курильских островах с Японией?

С.В.Лавров: Да, конечно. Предпосылки не только имеются. Мы предложили их японским коллегам достаточно давно. Несколько лет назад, когда Президент Российской Федерации В.В.Путин встречался с тогдашним Премьер-министром Японии С.Абэ мы выдвинули инициативу начать совместную хозяйственную деятельность на этих островах. Японские соседи через какое-то время согласились на это предложение, но решили ограничить области сотрудничества достаточно простыми темами, такими как аквакультура, мусорообработка. Всё это важно, но не имеет стратегического значения. Приглашаем их в любые отрасли южнокурильской гряды. Это не раз было закреплено и в письменных наших контактах с японскими коллегами. Но они хотят договориться с нами о том, чтобы эта деятельность, их инвестиции осуществлялись не на основе того законодательства, которое в России существует, а на основе некоего договора, который фиксировал бы иную юрисдикцию, нежели юрисдикция Российской Федерации. В этой юрисдикции у российских представителей в соответствующей администрации и у японских представителей были бы равные права, то есть действовали бы какие-то гибридные законы. У нас Конституция не позволяет этого.

Сожалеем, что японские друзья упускают возможность для совместного, взаимовыгодного вложения средств. Но у нас самих хорошие планы. Скоро будут объявлены новые льготы для иностранных партнёров, которые в этой части Российской Федерации будут готовы работать вместе с нами. Думаю, что интерес будет проявляться вполне конкретно.

Вопрос: В одном из своих интервью Вы высказали мнение (и я c ним полностью согласен), что современные либеральные демократии западного типа изжили себя. Как будет дальше развиваться мироустройство государств? Какие формы устройства государств являются наиболее перспективными? К чему нужно стремиться?

Сейчас в ООН есть множество проблем, начиная от Г.Тунберг и заканчивая договорённостями, которые не исполняются, например, Парижское соглашение по климату. Как можно было бы повлиять на эту плачевную тенденцию? Какие законопроекты нужно создавать? Какие организации нужно создавать? Что по этому поводу думает российская сторона?

С.В.Лавров: В своём вступительном слове я уже касался этой темы. Считаю, что устройство каждого государства должно отражать его традиции, обычаи, быть комфортным для проживающих там людей и которым предстоит рожать детей, внуков и т.д. Сейчас вроде бы обещали прекратить попытки навязать демократию. По крайней мере Президент США Дж.Байден и Президент Франции Э.Макрон об этом сказали почти в унисон. Посмотрим, как эти обещания будут воплощаться в жизнь.

Каждое государство должно свои дела обустраивать самостоятельно. Все уже признали, что навязать Афганистану такую же систему, которая функционирует на Западе было крупнейшей ошибкой. Афганистан – это традиционно достаточно децентрализованная страна, в которой клановые и прочие связи, отношения между различными этническими группами играли огромное значение. И столица обычно как-то балансировала эти отношения. Сказать, что завтра у вас будут выборы и все должны идти голосовать, избрать единого Президента, который будет такими-то полномочиями обладать – это не сами афганцы придумали, это им навязывали и обожглись сильно. Надеюсь обещания больше никому демократию не навязывать будут выполнены.

Что касается экологии, едва ли Парижское соглашение по климату можно характеризовать как договор, который не выполняется. Оно было основано на базовом принципе необходимости сокращать выбросы углекислого газа и парниковых газов, но делать это на основе добровольных обязательств, которые каждая страна сама должна на себя принять. Сейчас идёт процесс подготовки к очередной конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата. Она состоится осенью этого года в Глазго.

В рамках этого процесса самым главным является согласование параметров, которые будут отвечать интересам каждого участника. Предложение некоторых западных стран прекратить буквально с сегодняшнего дня использовать угольную генерацию не могут быть исполнены многими государствами, в т.ч. некоторыми западными просто потому что это подорвёт их энергетическую безопасность. То же самое касается крупных развивающихся стран, включая Китай, Индию. Они не хотят прекращать своё развитие. Объясняют Западу, что западные страны достигли нынешнего уровня за счёт того, что они интенсивно использовали природные ресурсы, в т.ч. сопровождавшиеся парниковым эффектом, а сейчас Запад хочет, чтобы крупные развивающиеся страны затормозили нынешнюю стадию своего развития и сразу перешли к постуглеродной экономике. Так не бывает, говорят они. Им нужно сначала доразвить своё государство в экономическом плане. Это сложный процесс. Здесь завязаны реальные интересы каждого государства. Попытка сформировать баланс этих интересов как раз предпринимается в ходе подготовки к очередной конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата.

Мы приняли на себя обязательства, в соответствии с которыми к 2030 г. у нас будет 70% от уровня 1990 г., когда начинается отсчёт в рамках Конвенции по климату ООН. Нам трудно предъявить какие-то претензии. Президент Российской Федерации В.В.Путин не раз говорил, надо крайне внимательно относится ко всему, что происходит. То, что наша арктическая зона, в основном состоящая из вечной мерзлоты, теплеет гораздо быстрее, чем вся остальная планета тревожит. Это является предметом плотной работы большого количества наших министерств и заботой всего Правительства.

Вопрос: Может ли экология на фоне общей разобщённости мировых держав стать предметом сплочённости? Какой потенциал у зелёной дипломатии?

С.В.Лавров: На счёт того, может ли экология и озабоченность состоянием климата планеты стать предметом объединения усилий, – должна стать. Насколько она сможет это сделать, сейчас трудно гадать.

Ещё раз повторю, что в развивающихся странах серьёзные настроения в пользу того, чтобы сначала выбрать возможности нынешней фазы своего развития прежде чем брать на себя обязательства, которые продвигают западные коллеги. Здесь завязано много интересов. Наш глобальный интерес – это здоровье планеты, выживание человечества. С другой стороны, у каждой страны есть свои национальные оценки происходящего, обязательства перед своим населением. Сложно сказать, но то, что это один из тех вызовов, который обязан нас всех объединить не вызывает никакого сомнения. Выступаем именно за сложение усилий.

Вопрос: Возможен ли вариант «принуждения Украины к миру» со стороны Российской Федерации в рамках Минских соглашений?

С.В.Лавров: Минские соглашения не предусматривают никакого принуждения. Они были добровольно согласованы, подписаны и единогласно одобрены Советом Безопасности ООН, тем самым став частью международного права. Когда украинское государство и при П.А.Порошенко, и при В.А.Зеленском делает всё, чтобы запретить самому себе выполнять Минские договорённости мы на это обращаем внимание тех, кто вместе с нами их составлял. Речь идёт прежде всего о Германии, Франции и других западных странах, которые всячески выгораживают режим в Киеве. Когда я говорю, что они пытаются запретить себе или хотят запретить себе выполнять эти соглашения, имею в виду целую серию законов, которые по сути дела запрещают русский язык, запрещают предоставлять какие-либо особые полномочия этим территориям, которые провозгласили себя Донецкой и Луганской Народными Республиками, запрещает согласовывать с ними параметры проведения там местных выборов. Это всё то, что составляет саму суть Минских договорённостей.

Недавно Канцлер ФРГ А.Меркель была в Москве. На переговорах с Президентом России В.В.Путиным возникал этот вопрос. Показали немецким собеседникам законодательные запреты, которые В.А.Зеленский сам себе принимает, чтобы потом оправдывать свою полную неспособность выполнить то, чего требуют все страны мира. Безальтернативность Минских договоренностей для урегулирования кризиса в Донбассе провозглашается всеми без исключения. Украинские коллеги в основном упражняются в какой-то словесной эквилибристике: то считают, что Русь – это их исконное название (на это наше Министерство уже отреагировало, не буду повторяться); то говорят, что Крещение Руси – украинский праздник. Это печально. Сам В.А.Зеленский делает заявления, что российский газ – самый грязный в мире. Это не от большого ума, а желания искусственно сохранять и наращивать антироссийскую, русофобскую риторику и деятельность, чтобы удерживать Запад на позициях поддержки украинского руководства. Эта власть пытается играть на очевидном стремлении Запада всячески использовать различные методы и действия, чтобы пытаться выводить Россию из равновесия, дестабилизировать, отвлечь внимание от решения главнейших проблем, стоящих перед нами, и сделать нашу внешнюю политику менее активной. На этом спекулирует украинский режим. Это очевидно для всех. Единожды поставив на него, сейчас Западу некомфортно сразу отказываться от этой ставки. Она явно проиграла. Осознание этого приходит, но пока не выразилось в практических шагах по убеждению или, как Вы сказали, «принуждению». «Принуждать» должен Запад своего «клиента».

Вопрос: Каким Вы видите свое ближайшее будущее в качестве депутата Государственной Думы Российской Федерации? Есть какие-то предложения и идеи? Возможно, специфические инициативы по развитию отношений с Арменией или Грузией?

С.В.Лавров: Не буду гадать о результатах выборов в Государственную Думу Российской Федерации.

Отношениями с Арменией и Грузией занимаемся в качестве представителей МИД России. Армения – наш союзник. 31 августа с.г. в Москве был новый Министр иностранных дел А.С.Мирзоян. Провели хорошие переговоры. В двустороннем плане у нас богатая повестка дня: обмен визитами, реализация крупных проектов, развитие экономического сотрудничества. Все это идет весьма интенсивно и уверенно.

Есть проблема Нагорного Карабаха, в успокоении которой Россия сыграла решающую роль. Президентами России и Азербайджана и Премьер-министром Армении подписаны договоренности: от 9 ноября 2020 г. (по остановке военных действий и развитию сотрудничества в этом регионе) и от 11 января с.г. Они конкретизируют предложения лидеров по разблокированию всех транспортных коммуникаций и экономических связей. Это работа не на один день. Она идет, ею лично занимаются руководители России, Армении и Азербайджана. Наши военные, составляющие российский миротворческий контингент в Нагорном Карабахе, повседневно «на земле» действуют в интересах снижения напряженности, установления доверия. Пограничники помогают армянским союзникам решать вопросы с азербайджанскими соседями.

Отношений с Грузией практически нет. Есть Секции интересов России в Грузии и Грузии в России. Есть торговля, причем немалая. Россия – один из ведущих торговых партнеров Грузии. Наши граждане любят посещать Грузию (я и сам люблю эту страну). Официальных межгосударственных и дипломатических отношений нет. Они разорваны по инициативе Тбилиси. Не раз выражали готовность восстановить их. У нас было намерение ответить грузинскому соседу, когда они ввели безвизовый режим для наших граждан. Поначалу мы присматривались к происходящему. Никому не запрещаем ездить в Грузию. В 2019 г. тоже были готовы объявить о безвизовом режиме для грузинских граждан с целью посещения России, но произошел неприятный инцидент – грубые провокации против российской парламентской делегации, которая приехала в Тбилиси на очередное заседание Межпарламентской ассамблеи православия. Наш депутат был Председателем Ассамблеи. В зале заседаний Грузии сами же грузинские хозяева посадили его в кресло председателя парламента. Тут же из дверей появились толпы молодчиков с требованием прекратить вмешиваться во внутренние дела Грузии и «оккупировать» их парламент. Дошло даже до рукоприкладства. В ответ мы (не получив извинений) «придержали» возможность введения безвизового режима для грузинских граждан и решение о возобновлении регулярного авиасообщения. Мы были готовы. Если Грузия действительно хочет не «разыгрывать» российскую «карту» в стремлении сохранять покровительство Запада, а нормально жить с нами как с соседом, готовы к этому в любой момент.

Вопрос: Какими качествами должна обладать жена дипломата? Какие нормы поведения и правила этикета она должна соблюдать?

С.В.Лавров: Здесь нет особого правила. Любая жена, как и любой муж, должны понимать друг друга. Не мешать, а помогать реализовывать соответствующие идеи, которым решили посвятить свою жизнь. Реализовывать себя в своей профессии. Никаких универсальных рецептов нет.

Когда я был младшим, средним дипломатом, работал с некоторыми руководителями, у которых жены имели разный «стиль» (так тоже случается). В обоих случаях это было достаточно эффективно и полезно для дела. Если у жены есть своя специальность, муж тоже должен её уважать. Когда женщина (неважно – жена посла или дипломата), едет с мужем в командировку в страну, где ее профессиональные знания не могут найти применения, это серьезная проблема. Сейчас она проявляется. В данной ситуации каждая семья решает сама – ехать вместе или каждому сохранить свою работу, но постараться чаще прилетать друг к другу. Это жизнь. Она не укладывается ни в какие схемы.

Вопрос: Считаю, что в первую очередь существует человек – С.В.Лавров, а потом – Министр иностранных дел России. Люблю смотреть на политику с точки зрения человечности. У Вас есть любимая песня? Просто слушаете её, и сердце радуется.

С.В.Лавров: Много таких песен. Не буду приводить примеры. Это длинный список. Не хочу никого обидеть. Это бардовские песни. Наслаждаюсь ими, когда есть возможность (в машине или в компании).

Вопрос: Вопрос об отношениях России со странами Восточной Европы, учитывая сложность регулирования отношений в этом регионе после Второй мировой войны, тем более после распада СССР. Каков вектор развития отношений России и стран Восточной Европы в ближайшее время?

С.В.Лавров: Если конкретная страна имеет правительство, озабоченное национальными интересами, проектами, отвечающими нуждам населения, экономики и её роста, поиском партнеров, которые максимально эффективно могут помогать решать эти задачи, то никаких проблем в отношениях с государством Центральной, Восточной Европы или с любой другой страной мира у России не существует.

У нас тесные отношения с Венгрией, которую пытаются критиковать в том числе и за это. В Евросоюзе Венгрию и Польшу называют странами, не подчиняющимися общеевросоюзовским нормам и принципам. Например, там проводят референдумы, подвергающие сомнению права ЛГБТ. Недавно в Венгрии провели референдум по такому же закону, как в России. Он никому ничего не запрещает, а вводит административную ответственность за пропаганду ЛГБТ-идеологии для несовершеннолетних. Больше ничего. Считаю, что это абсолютно правильно. Помимо крупных экономических проектов (АЭС, производство железнодорожных вагонов, поставляемых в Египет) есть целый ряд других начинаний, неплохое гуманитарное сотрудничество.

Россия и Венгрия вместе с Арменией и Ватиканом в рамках ОБСЕ, Совета ООН по правам человека являются локомотивом, продвигающим задачи защиты христиан, в том числе на Ближнем Востоке, где они подвергаются серьезным гонениям. Венгрия не стыдится своих христианских корней (кстати, Польша тоже не стыдится своего прошлого и настоящего). Когда начинается разговор о необходимости возвысить голос в защиту христиан, в других европейских странах говорят, что это не очень политически корректно. В ОБСЕ мы предложили принять декларации против христианофобии и исламофобии, т.к. Декларация против антисемитизма в там уже принята. Не получается. Семь лет назад Запад дал обещание принять их, но до сих пор не удается зафиксировать общую позицию всех стран-участниц в ОБСЕ в пользу того, чтобы христианофобия была поставлена вне закона, равно как и исламофобия.

Если брать другие восточноевропейские страны, у нас неплохие отношения со Словенией. В том числе относительно сохранения нашей общей памяти, включая кровавые события Первой и Второй мировых войн. Там предельно бережно охраняют соответствующие памятники. Недавно был сооружен новый монумент, посвященный всем русским воинам, павшим в Первую и Вторую мировые войны. Сотрудничество по экономике неплохо развивается.

Присутствуют экономические проекты с другими странами Восточной Европы. Со Словакией, например. Было немало задумок с Чехией, но в последние месяцы Прага решила встать на русофобские «рельсы», приняла откровенно дискриминационные решения, в том числе об исключении ГК «Росатом» из тендера на строительство нового блока АЭС. Оправдывала всё это никем никогда не доказанными придумками: якобы в 2014 г. мы взорвали какие-то военные склады с вооружением. То, что это «притянуто за уши», очевидно даже многим внутри Чешской Республики.

Тем не менее, обвинения сохраняются. Уже привыкли, что нас обвиняют в самых разных «смертных грехах», не предъявляя никаких доказательств. Так было с т.н. «отравлением» Скрипалей, в отношении А.Навального, расследования катастрофы малайзийского «Боинга» над Донбассом в июле 2014 г. Как и многие другие обвинения, выдвигаемые в наш адрес, они ничем никогда не подкреплены. Наши просьбы предоставить соответствующие факты игнорируются либо заявлением о том, что «это секретно», либо кто-то кому-то «запретил» передавать данные, либо чем-то еще. Это несерьезная позиция. Она «обнажает» западную линию на голословное русофобское нагнетание напряженности.

Вопрос: Как Вы считаете, можно ли назвать встречу Президента России В.В.Путина и Президента США Дж.Байдена в Швейцарии началом относительной нормализации отношений между нашими странами?

С.В.Лавров: Проведение встречи лучше, чем если бы её не было. Не случилось прорывов, но был взаимоуважительный разговор, на равных, без каких-либо претензий в ту или иную сторону. Диалог был пронизан пониманием ответственности двух крупнейших ядерных держав за положение дел в мире. Уделили внимание необходимости активизировать двусторонние контакты, особенно в интересах бизнеса, который в этом заинтересован. Главное внимание было посвящено международной повестке дня.

За несколько месяцев до этой встречи США вышли из Договора по открытому небу (ДОН), в 2019 г. – из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД). Это создавало фон увядания международной повестки по ограничению и контролю над вооружениями. Когда Дж.Байден вступил в свои обязанности, он быстро откликнулся на предложение (которое было сделано еще Администрации Д.Трампа и оставалось пару лет без ответа) о необходимости продлить СНВ-3 без каких-либо условий. Хотя бы этот элемент архитектуры контроля над вооружениями мы сохранили на очередные пять лет.

В Женеве президенты встречались уже в контексте этой ситуации. Главный позитив встречи заключался в том, что лидеры подтвердили позицию о том, что в ядерной войне не может быть победителей, поэтому она никогда не должна быть развязана. Еще СССР и США делали такое заявление. Предлагали американской стороне подтвердить данную аксиому. Прошлая Администрация от этого уходила, а Дж.Байден согласился.

В том же заявлении, где говорилось о недопустимости развязывания ядерной войны, президенты обозначили поручение начать диалог по вопросам стратегической стабильности. Состоялась первая, «пристрелочная» встреча в июле с.г. Вторая намечена на сентябрь. Пока позиции далеки друг от друга, но то, что диалог идет, дает повод надеяться на согласование основы для дальнейших конкретных переговоров по ограничению вооружений. Это ближайшие задачи.

Говорили в общих чертах о необходимости наладить диалог по кибербезопасности. Это еще одна тема, по которой мы несколько лет не могли достучаться до Вашингтона. Официальное заявление В.В.Путина было посвящено инициативам в российско-американских отношениях по обеспечению транспарентного, доверительного, основанного на фактах диалога по кибербезопасности. Такие контакты тоже готовятся. Есть основания полагать, что по некоторым направлениям чуть-чуть снизим напряженность на международной арене. Но это отнюдь не отменяет факта, что США продолжают ставить одной из своих главных задач сдерживание России и Китая и поощрение мер, которые могут способствовать раздражающему воздействию на нас.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > mid.ru, 1 сентября 2021 > № 3829990 Сергей Лавров

Будет ли у Евросоюза своя армия?

Уход США из Афганистана оживил в Старом Свете дискуссию о путях обеспечения военной безопасности Евросоюза.

Европейские политические круги уже три недели пребывают в потрясении, вызванном поспешным выводом американских войск из Афганистана и стремительной сменой власти в Кабуле. При этом европейская элита шокирована от того, как её заокеанский партнёр легко бросил на произвол судьбы тех, кто наивно считал себя союзником самой мощной военной державы.

17 августа министры иностранных дел стран Евросоюза провели срочное заседание, на котором резко раскритиковали уход США из Афганистана, отметив, что он вызвал хаос и продемонстрировал слабость Европы, которой Вашингтон фактически навязал своё решение о свёртывании совместной миссии.

Эту оценку разделяют многие европейские политики. «Решение нашего великого союзника закончить миссию в Афганистане, решение, принятое практически без консультаций с союзниками, заставляет нас глубоко задуматься», – заявил бывший премьер-министр Великобритании Тони Блэр. В свою очередь, один из кандидатов на пост федерального канцлера Германии Армин Лашет назвал уход США из Афганистана «величайшим поражением, которое НАТО пережил с момента своего основания».

В связи с такой реакцией на действия Белого дома не исключено, отмечает «Вашингтон пост», что европейские страны начнут обсуждать необходимость самим играть более значительную роль в обеспечении вопросов безопасности. По мнению других информагентств, в ЕС может вновь набрать силу дискуссия о необходимости создания евроармии.

Напомним, что идея иметь в Евросоюзе собственные вооружённые силы не покидает умы европейских политиков уже не одно десятилетие. В 2015 году тогдашний глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, например, заявил, что НАТО нельзя доверять безопасность всех стран Европы, а при помощи евроармии Старый Свет даст понять любому возможному агрессору, что он может и будет отстаивать европейские ценности.

И определённые шаги в этом плане сделаны. В частности, у Евросоюза появились два органа военного управления.

Одним из них стал Военный комитет ЕС (EUMC), который подчиняется верховному представителю ЕС по иностранным делам и политике безопасности и готовит предложения высшим политическим органам ЕС по практическому применению его военного потенциала. В него входят начальники генеральных штабов 27 европейских стран, у которых есть постоянные представители в Брюсселе. Председателем EUMC с ноября 2018 года является итальянский генерал Клаудио Грациано (назначен Советом ЕС на три года).

Вторым органом военного управления является военный штаб Евросоюза (EUMS), который подчиняется Военному комитету ЕС и обеспечивает его работу. Его численность – около 200 военнослужащих во главе с вице-адмиралом из Франции.

В 1992 году был сформирован Еврокорпус (штаб в Страсбурге), который в настоящее время представлен подразделениями Германии, Франции, Испании, Бельгии и Люксембурга. На постоянной основе в его состав входит франко-германская мотопехотная бригада со штабом в немецком Мюльхайме (земля Баден-Вюртемберг) численностью пять тысяч военнослужащих. Остальные соединения находятся в составе национальных вооружённых сил стран-участниц и передаются командованию корпусу только в случае специального запроса. Общая численность корпуса может составить до 60 тыс. военнослужащих.

В 1995 году была создана Европейская ударная авиагруппа для координации действий ВВС Великобритании и Франции в рамках операции НАТО в Югославии. Сегодня постоянным составом Европейской авиагруппы (EAG) являются 30 штабных офицеров, отвечающих за координацию между ВВС стран-участниц, преимущественно, при проведении поисково-спасательных операций.

Кроме того, на уровне полной операционной готовности с 2007 года находятся в рамках общей политики безопасности и обороны ЕС 18 батальонных групп. Каждая из них представляет собой мотопехотный батальон, усиленный танковым подразделением, артиллерией и подразделениями боевого обеспечения, общей численностью до 1500 человек.

Постоянное дежурство в настоящее время несут 1–2 группы. Они предназначены для проведения гуманитарных и миротворческих операций и должны обладать возможностью развёртывания в течение 5–10 дней и последующих самостоятельных действий в течение 30 дней, которые могут быть продлены до 120 дней в случае проведения ротации состава и дополнительного снабжения.

В сентябре 2018 года стало известно, что Европарламент готовит предложения увеличить примерно в четыре раза численность боевых групп корпуса Евросоюза, подняв её с 18 батальонных групп до 18 бригад. Такое предложение содержалось в опубликованном на сайте Европарламента докладе, который проходил рассмотрение в его комитете по международным делам. Предлагалось перевести эти силы из ротационного режима в статус сил постоянной готовности, находящихся на постоянной основе в распоряжении штаба корпуса.

«Представляется целесообразным изучить возможность создания постоянных европейских передовых сил на базе штабов Европейского корпуса в Страсбурге (Франция), Щецине (Польша) и Мюнстере (Германия)», – говорилось в документе.

Но данное предложение так и не было реализовано. Требуется не просто утвердить его комитетом по международным делам и сессией Европарламента, но и получить одобрение Еврокомиссии (высший орган исполнительной власти в ЕС) и Совета ЕС.

Пока что имеющиеся военные структуры назвать европейской армией нельзя. Ни Еврокомиссия, ни Европарламент над ними власти не имеют и могут только обращаться к странам-учредителям с просьбой об использовании этих боевых подразделений, ссылаясь на соответствующие статьи устава ЕС.

Надо заметить, что за оборонными инициативами ЕС пристально следит штаб-квартира НАТО, которая тормозит их по своим скрытым каналам и настаивает, чтобы европейские военные структуры лишь дополняли, а не дублировали военный потенциал Североатлантического альянса.

Время от времени в Евросоюзе всё же разгорается дискуссия о необходимости создания общих вооружённых сил. Активно об этом речь стала идти при американском президенте Дональде Трампе. Его буквально ультимативные требования об увеличении военных расходов и угрозы резко уменьшить американское военное присутствие в Европе вызвали неприкрытое недовольство у лидеров Старого Света. Так, президент Франции Эммануэль Макрон призвал страны ЕС объединиться и усилить безопасность континента собственными силами. Его поддержала федеральный канцлер Германии Ангела Меркель, которая в своём обращении к Европарламенту в ноябре 2018 года заявила, что «мы должны работать над видением того, чтобы однажды создать надлежащую Европейскую армию».

Именно в этот период, а точнее в 2017 году, в Евросоюзе была запущена программа «Постоянное структурированное сотрудничество по вопросам безопасности и обороны» (Permanent Structured Cooperation, PESCO). На первом этапе в неё включили 17 совместных проектов. Среди них – создание Центра логистики в Европе для поддержки операций, оказание взаимопомощи при обеспечении кибернетической безопасности и создание кибергруппы быстрого реагирования, разработка следующего поколения бронированных боевых машин пехоты.

Кроме того, девять государств, включая Великобританию, подписали «Европейскую интервенционную инициативу», направленную на продвижение общеевропейской стратегии в сфере обороны и проведение совместных военных операций. Правда, Великобритания уже не в составе Евросоюза, и скорость продвижения этой инициативы зависит теперь прежде всего от Берлина и Парижа. К тому же Лондон выступал последовательным противником создания вооружённых сил ЕС, и его уход из ЕС облегчает реализацию этого замысла.

В числе сторонников Евроармии – Венгрия, о чём в 2016 году говорил её премьер-министр Виктор Орбан. Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг также высказывался в поддержку создания оборонного союза, считая, что это не противоречит существованию НАТО. Федерика Могерини, в бытность верховным представителем ЕС по иностранным делам и политике безопасности тоже давала понять, что для европейцев пришло время создания объединённой армии.

В конце прошлого года парламентская фракция Социал-демократической партии Германии предложила 27 странам – членам Евросоюза новую концепцию создания общих вооружённых сил, не входящих в структуру НАТО, которая получила неофициальное название «28-я армия». Управление ею предлагается полностью подчинить еврокомиссару по обороне. Это позволило бы избавиться от вмешательства со стороны Вашингтона и штаб-квартиры НАТО.

По задумке социал-демократов, личный состав объединённых вооружённых сил должен набираться из профессиональных военнослужащих – граждан ЕС. Представляя концепцию в ноябре прошлого года, немецкие социал-демократы подчеркнули, что создание евроармии и европейское сотрудничество в сфере обороны не создают конкуренцию НАТО, а, наоборот, направлены на укрепление альянса.

Депутаты от СДПГ предлагали начать с 1,5 тыс. военнослужащих, а в среднесрочной перспективе довести их число до 8 тыс. солдат. Фактически это полторы бригады, даже на дивизию не набралось бы. Однако инициатива фракции СДПГ подверглась критике в бундестаге. Председатель комитета по внешней политике Норберт Рёттген (представитель правящего ХДС) назвал предложение коллег «мечтаниями». По его мнению, идея «не применима на практике в военном отношении, безответственна с финансовой точки зрения, несовместима с европейскими договорами и недостижима в Германии даже в случае изменения конституции».

Дальнейшего развития в Германии эта идея не получила. С приходом в Белый дом Джо Байдена, обещавшего возвратить отношения с Европой на «дотрамповский» уровень, разговоры в политических кругах ЕС об Евроармии несколько приутихли. В ходе европейского турне, которое состоялось в июне, Байден постарался стереть из памяти Старого Света четыре года политики своего предшественника и постоянно подчёркивал, что США будут неуклонно выполнять свои обязательства по защите Европы.

Прошло всего два месяца, и в Европе, при том даже в таких лояльных Соединённым Штатам странах, как Польша, засомневались в надёжности этих обязательств. «Афганская столица пала на глазах всего мира, как Сайгон, более того, американцы отдали её талибам накануне 20-й годовщины начала «войны против терроризма» в Афганистане и Ираке. <…> Драма афганцев станет драмой Европы. Наш континент рано или поздно накроет очередная волна беженцев, что может стать самым серьёзным испытанием с 2015 года, когда разразился предыдущий кризис», – отмечает интернет-портал Wirtualna Polska.

Примечательны комментарии польских читателей. Berlin: «Позор США и НАТО! Погибли тысячи молодых людей, а сейчас они бегут, как крысы с тонущего корабля»; Joga: «Крупнейшая армия мира бежит из Афганистана от пастухов и талибов. Они не первый раз развязывают войну, а потом трусливо спасаются бегством»; Tarantula 66: «Напрашивается вопрос: может ли кто-нибудь после очередного провала серьёзно относиться к военному потенциалу США?»; Wniosek: «В случае какого-либо конфликта Польша может рассчитывать только на себя, история любит повторяться».

Похожие настроения дают о себе знать и в других европейских странах, в том числе и в политических кругах. Так что вопрос о создании Евроармии вновь может войти в повестку дня европейской политики. Тем более что странам ЕС удалось уже договориться о создании Европейской службы пограничной и береговой охраны.

Вполне вероятно, что в рамках подготовки политического проекта «Стратегический компас», чем по поручению Совета ЕС сейчас занимается верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель, вопросы военной интеграции окажутся в кругу обсуждаемых. Рассмотрение первого наброска «Стратегического компаса» должно состоятся на заседании Совета ЕС уже в ноябре этого года.

ЕлизаветаКудряшова»

Объединяющая сила духа русского воинства

Министр обороны РФ генерал армии Сергей Шойгу в интервью журналисту Владимиру Соловьёву рассказал о переменах в российских Вооружённых Силах, которые помогли вернуть статус наиболее авторитетного государственного института и завоевать должное уважение в обществе.

Решительное, подчас революционное обновление произошло за это время во всех сферах жизни армии и флота. Начиная от отлаженного, ритмичного поступления в войска нового оружия и боевой техники и заканчивая разрешением набившей оскомину проблемы офицерского бесквартирья. За всем этим стоит колоссальный труд команды профессионалов, выбравших в своё время правильное направление развития Вооружённых Сил и реализовавших поставленные планы, обеспечив в итоге укрепление всей военной составляющей государства.

Сегодня качество подготовки армии и флота вышло на уровень, позволяющий оперативно решать задачи любой сложности и уровня экстремальности.

А последние события в мире показывают, что готовность к отражению угроз должна быть постоянной. Именно с разговора о ситуации вокруг новой-старой горячей точки планеты – Афганистана – начался разговор журналиста Владимира Соловьёва с министром обороны России генералом армии Сергеем Шойгу, состоявшийся на полях форума «Армия-2021».

Афганский излом

Блестяще проведённая на днях нашими военными спецоперация по эвакуации из Афганистана российских граждан и граждан ряда других государств ещё долго будет на слуху. Сергей Шойгу отметил, что выполнить такую задачу Министерству обороны России поручил Президент РФ – Верховный Главнокомандующий Вооружёнными Силами. И его поручение было отработано безукоризненно.

«Надо было сделать так, чтобы мы смогли вывезти всех наших граждан, граждан стран – членов ОДКБ и не только, – подчеркнул министр обороны России. – Тех, кто в этом нуждается».

В целом же, говоря о складывающейся в Афганистане ситуации, Сергей Шойгу не скрывает: рисков множество. Именно поэтому анализ существующих угроз ведётся постоянно.

«Это и, безусловно, наркотики, это и большое количество оружия, которое попало [в руки противоборствующей стороны]. Оружия переносного, высокоточного – ПЗРК, ПТУР», – перечислил некоторые из наиболее острых проблем на афганском направлении министр обороны России.

Одних только «Джавелинов» (противотанковых средств американского производства) ушло в Афганистане, по словам Сергея Шойгу, больше сотни. Украина за то же время получила от Соединённых Штатов всего несколько десятков таких комплексов, а здесь – больше сотни. «Не поставлено, а просто перешло в руки», – обратил внимание генерал армии Шойгу. По сути, противоборствующая сторона в Афганистане вооружена теперь лучше, чем украинская армия!

В этой связи, как полагает глава российского оборонного ведомства, необходима оценка дальнейших действий. Ею, по его словам, занимаются главы государств, министерства иностранных дел, военные, разведорганы. Необходимо учитывать и тот факт, что с Афганистаном граничат страны, входящие в Организацию Договора о коллективной безопасности, а это наши союзники.

Интересно, что многие, оценивая нынешний хаос в Афганистане, задаются вопросом, почему у США за много лет пребывания в этой стране не получилось навести здесь порядок, а у сирийского народа в борьбе с международным терроризмом всё вышло?

По мнению Сергея Шойгу, этому есть несколько объяснений. Главное же из них в том, что Россия никому не навязывала в Сирии свой образ жизни, свою идеологию, не внедряла «демократические устои». Как это настойчиво пытались делать в Афганистане американцы.

«Мы пришли туда [в Сирию] с совершенно конкретными целями – борьбы с террористами, а не с государственной властью», – подчеркнул министр обороны России.

У Соединённых Штатов основной акцент в их действиях был сделан лишь на безопасности – как собственной, так и на создании и перевооружении афганской армии. Во внимание при этом не был принят тот факт, что бойцов этой армии сами афганцы, как справедливо заметил Сергей Шойгу, считали коллаборационистами, поддерживающими вторгшегося в страну врага.

Кроме того, как обратил внимание российский министр обороны, США почти сразу же озаботились освоением и добычей на афганской территории полезных ископаемых. Они серьёзно вложились в это, заранее зная, что развитие данной сферы принесёт выгоду не экономике Афганистана, а наполнит только собственные карманы. Американцы в данном случае не учли менталитета местного народа, считает Сергей Шойгу, которому оказалось сильно не по душе, что его откровенно грабят, изымая ценные ресурсы.

Как итог – ситуация привела к тому, что в Афганистане получило развитие совершенно иное «экономическое направление» – наркопроизводство. По информации, которую привёл Сергей Шойгу, эта страна стала за последние годы крупнейшим в мире производителем героина, покрывая 93 процента поставок этого наркотика.

«За время пребывания Соединённых Штатов маковые плантации увеличились примерно в сто раз», – привёл тревожные цифры министр обороны России.

С Афганистаном, с афганским народом у Сергея Шойгу связано немало моментов по его прошлой работе в российском спасательном ведомстве. Так что эту страну он знает хорошо.

«Когда случилось землетрясение на севере и северо-востоке Афганистана, человек, в прошлом воевавший против Советского Союза, фактически оказался проводником для нас, – припомнил подробности одной из гуманитарных операций Сергей Шойгу. – Он указывал с воздуха, в какой населённый пункт, в какую деревню надо доставлять помощь, где люди нуждаются в медицинской помощи, и куда должны лететь врачи и спасатели. Стало понятно, что он действительно воевал за свою страну, за её свободу. Но он перевернул эту страницу. После был Северный Альянс, был Ахмад Шах Масуд, Панджшер, восстановление тоннеля через Саланг, его разминирование».

К слову, как заметил министр обороны России, в ту пору многие мероприятия российские специалисты проводили совместно с американцами. «По решению нашего президента мы тогда, что называется, рука об руку действовали вместе с Соединёнными Штатами, – подчеркнул бывший глава МЧС России. – Помогали, надеясь на то, что там действительно идёт борьба с терроризмом».

На сирийском рубеже

В российском Минобороны, в руководстве ведомства, сегодня собрана высокопрофессиональная команда. Таково мнение министра обороны.

«Это и начальник Генерального штаба, и замы, это главкомы и командующие военными округами, – подчёркивает генерал армии Сергей Шойгу. – В одиночку ничего невозможно сделать. Нужны те, кто не просто идёт рядом, а те, кто идёт вместе, на кого можно опереться. Считаю своей главной и основной заслугой то, что удавалось и раньше, и сейчас: собрать команду профессио­налов».

По словам Сергея Шойгу, на сегодняшний день фактически всё руководство Минобороны России имеет боевой опыт. Так же, как и все командующие вой­сками военных округов, главкомы видами Вооружённых Сил, все командармы, командиры бригад и полков. Экзамен боевой работой в «особом районе» достойно выдержали и более 90 процентов лётного состава военной авиации.

Важно отметить, что в Сирии нашим военным встретился серьёзный противник. На стороне боевиков оказались обученные войска, боевая техника, пришедшая из Ирака.

Это были именно войска, в том числе офицеры, прошедшие подготовку в Советском Союзе, в наших учебных заведениях, а не «банальные бандиты с улицы», как метко выразился генерал армии Сергей Шойгу.

«Это была хорошо организованная структура», – подчеркнул он.

Боевики наладили систему, при которой печатались деньги, действовала налоговая служба, работала схема эвакуации раненых на лечение в другие госу­дарства.

«Я, может быть, скажу неприятные вещи для тех, кто нам говорит, что там, в Сирии, война обходится или обошлась вот во столько или во столько, – говорит министр обороны России. – А если бы вся эта армада в которой, кстати сказать, не тысяча, а десятки тысяч бандитов, пришла бы к нам сюда? Я не знаю, о чём бы мы думали».

В том, что российские Вооружённые Силы свою задачу в Сирии выполнят, Сергей Шойгу сегодня не сомневается.

А ведь речь идёт о той самой армии, которая ещё совсем недавно подвергалась беспощадной критике, чью боеспособность ставили под серьёзное сомнение. Как удалось переломить ситуацию, создать мощные, хорошо оснащённые Вооружённые Силы?

Как напоминает генерал армии Сергей Шойгу, была своевременно принята большая программа, появились средства, которыми предстояло грамотно распорядиться. Но самое главное – речь шла о возвращении состояния, когда сами офицеры начали бы гордиться своей службой. Многое здесь оказалось связано с личным примером, и в этом смысле министр обороны России говорит о личности начальника Генерального штаба Вооружённых Сил РФ генерала армии Валерия Васильевича Герасимова, которого он называет своим помощником.

С приходом в руководство военным ведомством команды Сергея Шойгу ему и его коллегам пришлось столкнуться с множеством болевых точек.

«Представьте, я запрашиваю, какое количество судебных исков подано в адрес министра обороны и Верховного Главнокомандующего? – вспоминает глава военного ведомства. – 124 тысячи от почти 150 тысяч офицеров. Это происходило от того, что другого выхода не было. Офицеру прямо говорили: «Не нравится – подавай в суд!». Не может наша страна, наш народ, имеющий традиции, уходящие вглубь веков, существовать, как другие страны, где социальные проблемы решаются через суд».

Однако острые ситуации действительно существовали, и с этим нужно было что-то делать. К тому же соответствующие поручения на этот счёт дал глава государства.

Среди самых первых задач значилось решение жилищной проблемы. На конец 2012 года в Минобороны России числилось около 62 тысяч «ждунов» – тех, кто в ожидании своей очереди на квартиру просто числился на службе, ничего не делая, но исправно получая при этом денежное содержание.

«Надо было дать квартиру и отпустить его, – говорит Сергей Шойгу о способах выхода из ситуации. – И совсем не обязательно было для этого проводить конкурсы, тендеры на строительство. Надо было по выслуге лет и по составу семьи дать деньги. А на эти деньги хотите – покупайте квартиру там, где вы хотите жить, хотите – стройте дом.

Всё это просчитали, посмотрели. У нас в некоторых субъектах не только квартиру покупали офицеры, ещё и на гараж оставалось, и на автомобиль. Некоторые по две квартиры брали, но это их право».

Взялись и за исправление ситуации со служебным жильём. Здесь, чтобы избежать затягивания, вызванного разворачиванием нового строительства, также решили выделять средства напрямую военнослужащим, предусмотрев полноценную выплату компенсаций за найм жилой площади.

«Мы фактически за год сняли вопрос со служебным жильём», – констатирует Сергей Шойгу.

Большая работа была также проведена и по выселению из служебных квартир Минобороны России лиц, не имеющих отношения к армии. Таких квартир, предназначенных для слушателей высших военных учебных заведений, оказалось ни много ни мало 4400!

Значимым направлением усиления социальной защиты людей в погонах стало также решение проблемы с предоставлением мест в детских садах. Многие из этих трудностей нынче уже ушли в историю.

По последнему слову техники

До 70 с лишним процентов вооружения в Российской армии сегодня – оружие новое, прошедшее и «обкатанное» Сирией. Представители конструкторских бюро, производители непосредственно на передовой изучали, как их продукция проявляет себя в боевой обстановке.

«Требования к выполнению государственного оборонного заказа сейчас возросли, – отмечает генерал армии Сергей Шойгу. – Если за девять лет мы получили в Сухопутных войсках 15,5 тысячи единиц техники, по 10, максимум 19 летательных аппаратов, причём это всё вместе – самолётов, вертолётов, то сегодня мы их получаем по 140–150 ежегодно».

«Это совсем другая история, – продолжает министр обороны. – Но для этого надо было сделать многое. Я не случайно начал с того, что надо было создать какую-то базу. Была принята программа модернизации оборонно-промышленного комплекса, вложены деньги в предприятия».

По мнению Сергея Шойгу, сегодня уже никто не скажет, как раньше: «Опять консервные банки на парад выкатили».

«Какие консервные банки, о чём вы? В Сирии мы проверили триста [образцов], практически всё оружие. Не буду произносить каких-то бравурных речей. Но мы не отстаём – не отстаём по всем системам».

В числе обновлённых образцов ВВТ министр обороны России

называет новый «Панцирь». У этого комплекса существенно увеличена дальность обнаружения беспилотных летательных аппаратов и, самое главное, дальность воздействия на них. Эти показатели улучшены на треть. Многое делается в плане модернизации средств радиоэлектронной борьбы, в плане создания собственных беспилотников.

«Мы утвердили на сочинских совещаниях, которые традиционно проходят два раза в год, единый подход к беспилотникам, – отмечает генерал армии Сергей Шойгу. – Сегодня здесь всё понятно, и мы получаем серийные комплексы беспилотных летательных аппаратов. В Вооружённых Силах в этом году мы перевалим рубеж в две тысячи БпЛА. Я благодарен Президенту России за то, что он всегда подходит к этому с пониманием».

Жить и побеждать

во имя Родины

С Владимиром Путиным Сергея Шойгу связывает многолетнее знакомство. Вот почему нынешнее предложение главы государства возглавить партийный список «Единой России» на выборах в Государственную Думу РФ министр обороны воспринял как огромную честь для себя, но и как огромную ответственность.

«Я вообще считал уже много-много лет, точнее лет 15, что этот этап в моей жизни прошёл. Я не предполагал, что буду участвовать в каких-либо выборах, – признаётся министр обороны РФ. – Но знаете, предложение президента в этой части – это не просто. Здесь первое желание – выполнить эту задачу. Волнение было. Ты возвращаешься туда, где в партии новые люди. Надеюсь, с этими задачами спра­вимся».

С политикой, как не трудно догадаться, в значительной степени связана и сфера, имеющая отношение к идеологии, воспитанию. Минобороны России и здесь достигло существенного прорыва. Сегодня массово снимаются фильмы на военно-патриотическую тему, создаются другие художественные произведения.

Одна из последних ярких работ – фильм «Небо», рассказывающий о российских военных лётчиках, героях операции в Сирии.

«Этот фильм сделан на абсолютно реальных событиях, – подчёркивает Сергей Шойгу. – Это была операция, где показали себя все».

Один из эпизодов, лёгших в сценарную канву упомянутой киноленты, министр обороны помнит особо. Речь о российском Су-24, сбитом в сирийском небе, когда боевики безжалостно расстреляли спускавшихся на парашютах российских лётчиков. Один из членов экипажа, подполковник Олег Пешков, погиб, другому, капитану Константину Мурахтину, чудом удалось избежать гибели, и он был спасён российским спецназом.

«Это история, которая говорит о многом на сегодняшний день, – отмечает министр обороны России. – Несмотря на все сложности, мы можем позаботиться и обеспечить по максимуму, насколько это возможно, безопасность ребят, которые там воюют. Но война есть война…»

Сергей Шойгу надеется, что темой для другой кинокартины, которую ещё предстоит снять, станет и история высокого подвига майора Романа Филипова. Российский военный лётчик, оказавшийся в окружении боевиков после того, как его самолёт подбили, а он катапультировался. Уже на земле офицер вступил в неравный бой с террористами. Отстреливался из штатного оружия до последнего, а когда шансов уже не оставалось, подорвал себя гранатой с криком «За па­цанов!».

Министр обороны России убеждён – на таких примерах в обществе сегодня удаётся возрождать дух уважения к армии. Вооружённые Силы привлекают людей целеустремлённых, сильных, волевых. Достаточно сказать, что конкурс на поступление в отдельные учебные заведения военного ведомства составляет до 20 человек на место.

«Сегодняшняя армия – это, конечно, не то, что было двадцать лет назад, – отмечает Сергей Шойгу. – Тогда уровень доверия [общества к Вооружённым Силам] был 28 процентов. Сегодня 84–86».

Быстрее, выше, сильнее

Высокий уровень боеспособности российских Вооружённых Сил не оставляет сомнений даже у самых закоренелых скептиков. Многие зарубежные эксперты в военной сфере призывают даже не пытаться проверять качество ратной выучки армии и флота России.

Тем забавнее выглядят попытки нашего соседа, Украины, поиграть в сильного конкурента. Недавно, вон, даже осмелились самого Сергея Шойгу вызвать на допрос…

Российский министр обороны к таким новостям относится с иронией. В то же время всё, что происходит в последние годы с Украиной, он считает тяжёлой темой. Прежде всего, для себя самого.

«Моя мама из Орловской области, а после того как их раскулачили и деваться было некуда, они уехали в Луганскую область, – рассказал о своих корнях генерал армии. – Там бабушка, дедушка. Дедушка – ефрейтор третьего Рижского драгунского Его Величества полка, он там похоронен».

Наверное, потому, что с Украиной его, как и многих других россиян, связывают глубокие личные связи, Сергей Шойгу не склонен считать всё происходящее в этой стране, как и саму страну, угрозой.

«Я считаю, что Украина и украинский народ – это братский народ, – подчёркивает он. – Это не только наши соседи, мы практически один народ. Здесь совсем даже рассуждать и размышлять на эту тему не хочется. Потому что это творение, это план и программа, которая реализована, знаете кем, как и за какие деньги. Верим и надеемся, что эта ситуация когда-то прекратится. Прекратится вся эта вакханалия националистическая, совершенно не обоснованная ни исторически, ни фактологически, абсолютно ничем».

И все же, порох лучше держать сухим, как гласит известная поговорка. Российская армия сегодня держит себя, что называется, в тонусе. Одним из способов добиваться высокого уровня боевой выучки стали Армейские международные игры, завоевавшие популярность у военнослужащих многих стран, чьи представители регулярно принимают участие в состязаниях военных профессионалов.

Российское Минобороны считает АрМИ важной частью процесса боевой подготовки. На нынешних Играх министр обороны РФ лично сел за рычаги танка, чтобы проверить трассу «Танкового биатлона» в Подмосковье.

«Хотелось почувствовать, что чувствуют наши ребята, которые участвуют в Армейских играх», – признаётся генерал армии Сергей Шойгу.

Кстати, одно время шёл разговор о том, чтобы пригласить к нашим состязаниям представителей вооружённых сил США, Германии, Великобритании, Италии. С Италией даже обсуждались вполне конкретные вопросы, например, участие в «Танковом биатлоне» колёсных танков, состоящих на вооружении в армии этой страны. Предложение российских военных всё ещё в силе, дело за ответом.

«Всё, что мы здесь видим, – это даже не вершина айсберга, это вишенка на торте, – говорит министр обороны РФ о состязаниях в рамках АрМИ. – А сам «торт» – это 452 тысячи военных специалистов, которые в этом году прошли все этапы до выхода в финал. В финал вышли самые-самые сильные».

При этом Армейские международные игры не превратились в «спорт высоких достижений». К примеру, принят порядок, по которому победитель предыдущих Игр не может участвовать в состязаниях следующего года. Это правило, дающее возможность выступить в соревнованиях другим специалистам, соблюдается строго.

«Он может быть инструктором, тренером, но никак не участником, – подчёркивает Сергей Шойгу. – Таким образом, у нас каждый год появляются тысячи новых [подготовленных] ребят, новых экипажей. И самолёты, и вертолёты, и те же самые С-400, и корабельные экипажи, и подводные лодки, и водолазы, и много-много чего ещё».

Армейские игры, а ещё внезапные проверки войск вкупе с плановыми поставками вооружения и военной техники в необходимых масштабах, как отмечает министр обороны РФ, позволяют поддерживать в Во­оружённых Силах достойный уровень ратного мастерства. По словам главы военного ведомства, экспертные оценки свидетельствуют о том, что за последние годы бое­способность российской армии и флота выросла дву­кратно.

«Это огромный показатель», – подчёркивает генерал армии Сергей Шойгу.

Неуклонному повышению качественного состояния военной составляющей государства способствуют и традиционные встречи Верховного Главнокомандующего по тематике развития Вооружённых Сил, регулярно проводимые в формате рабочих совещаний.

«Отчитываются предприятия, конструкторы, промышленность, наука, – говорит Сергей Шойгу. – Глубоко погружены в поднимаемые темы руководители военного ведомства, главкомы видов Вооружённых Сил».

«Особенно это касается ключевых моментов: стратегических ядерных сил, подводного флота, авиации, высокоточного оружия большой дальности, беспилотников, – отмечает министр обороны РФ. – На позапрошлом совещании президент говорит: «Надо по тому оружию, которое мы уже испытали и которое встало на вооружение, видеть дистанцию в десять лет. Поэтому нужны долгосрочные контракты. Чтобы предприятие знало свою программу, чтобы оно могло по сегодняшним ценам закупить комплектующие и материалы, чтобы дальше уже и цены не росли на эту продукцию, и предприятие чувствовало себя более надёжно».

«И я вам скажу, это очень серьёзный шаг, – продолжает министр обороны России. – Внимание к этому, конечно, огромное. И здесь я очень надеюсь на то, что выстроенная система может работать, как автомат Калашникова. Без серьёзных вмешательств, замены деталей и прочего».

Достижение нашей страной военного превосходства не происходит сегодня за счёт роста численности Вооружённых Сил, а связано с оснащённостью новейшим оружием и техникой. Как говорили раньше, бить нужно не числом, а уменьем. В данном случае – применять новое, более совершенное вооружение, задействовать передовые технологии, использовать современные наработки.

К счастью, в настоящее время перспективные системы уверенно занимают место в арсенале армии и флота.

«Многое уже поставлено в вой­ска, – отмечает генерал армии Сергей Шойгу. – Это «Кинжалы», «Авангарды». Стоит на боевом дежурстве «Пересвет». Впереди большая серьёзная перспектива. Здесь, как в Олимпийских играх, – быстрее, выше, сильнее».

В планах также увеличение дальности боевых средств, в том числе гиперзвукового оружия, рост скоростей (если говорить о том же гиперзвуке), повышение точности.

Идёт речь и об адаптации носителей новых видов оружия.

«Мы не можем под каждую ракету делать новый самолёт или корабль, – подчёркивает министр обороны РФ. – Мы должны сделать так, чтобы у нас одна пусковая установка была для всего. Эта работа идёт, и сегодня нам уже есть не то что показывать, нам есть чем оберегать свою страну».

Но мощь нашего Отечества во все времена составляли не только пушки и броня. Куда весомее была сила духа русского воинства, которую не раз пытались проверить на крепость наши враги, а решившись, терпели позорное поражение.

Во славу непобедимости силы духа ратников России воздвигнут не имеющий аналогов Главный храм Вооружённых Сил.

«Это наша гордость, – признаётся Сергей Шойгу, говоря о создании этого величественного собора. – Мы хотели это сделать, и мы это сделали. Сделали не столько потому, что какое-то время было модно строить храмы, а понимая, что нет ни одного храма, посвящённого победе в той страшной войне, победе нашего народа».

Строительство собора сплотило людей. Ведь храм построен на народные деньги, на пожертвования. Причём не только финансовые. Предприниматели, производственники доставляли на стройку кирпич и другие стройматериалы, находили возможность выделить металл на отливку колоколов. Молодые художники безвозмездно создали масштабные полотна внутри храмового здания, выложили стены мозаикой, создав удивительные по красоте и орнаменту тво­рения.

«Они ничего не просили, – обращает внимание Сергей Шойгу, говоря о тех же мастерах художественной росписи. – Не просили устроить их на работу, платить зарплату. Более того, они сами собирались группами, нанимали какую-то маршрутку и доезжали сюда. Только чтобы быть причастными к этому делу. Получилась такая очень сильная, объединяющая всех история».

Приобщиться к истории, единой для всех народов страны-победительницы, удалось и в процессе создания другого уникального объекта, также сооружённого по инициативе Мин­обороны России, мультимедийной галереи «Дорога памяти», ставшей частью музейно-мемориального комплекса, воздвигнутого у стен Главного храма Вооружённых Сил.

«Собрать 34 миллиона имён всех участников [Великой Оте­чественной войны], независимо от их национальности и вероисповедания, нам помогали коллеги из Узбекистана, Азербайджана, Армении, Туркменистана, – отмечает министр обороны РФ генерал армии Сергей Шойгу. – Отовсюду. И с каждым именем поднимается новая ис­тория».

Дмитрий Семёнов, «Красная звезда»

Альянс ОПЕК+ решил увеличивать добычу нефти в октябре

Делегаты ОПЕК+ приняли решение увеличить добычу на 400 тыс. б/с в октябре, сообщает дубайский корреспондент агентства Energy Intelligence Амина Бакр. В следующем ежемесячном отчете ОПЕК, по ее сведениям, прогноз мирового спроса на нефть будет пересмотрен в сторону увеличения. Если прежде ожидался рост на 3,28 млн б/с, то теперь это 4 млн б/с.

Bloomberg со ссылкой на делегатов также подтверждает, что министры стран ОПЕК+ договорились сохранить текущий план по увеличению нефтедобычи.

Главы делегаций подтвердили сохранение оговоренных параметров в октябре, подтвердив достигнутые в июле договоренности, пишет РИА «Новости» со ссылкой на делегатов.

В июле 2021 года, преодолев разногласия с ОАЭ относительно базового уровня добычи для Эмиратов, страны ОПЕК+ договорились повышать добычу нефти на 0,4 млн б/с «до тех пор, пока не вернут на рынок 5,8 млн б/с», что планируется сделать до сентября 2022 года. При этом в декабре 2021 года этот план может быть пересмотрен.

При этом для ОАЭ базовый уровень добычи, от которого считается увеличение квоты, был повышен до 3,5 млн б/с, для России и Саудовской Аравии - с 11 до 11,5 млн б/с, для Ирака — с 4,65 до 4,8 млн б/с, для Кувейта — с 2,8 до 2,96 млн б/с. Таким образом, эти страны теперь могут добывать большие объемы нефти в рамках соглашения, хотя новый уровень отсечки будет действовать лишь с мая 2022 года.

Ирак приветствует сотрудничество с «Роснефтью» в разведке и добыче углеводородов

Ирак приветствуют заинтересованность «Роснефти» в продолжении и развитии дальнейшего разнопланового сотрудничества с иракскими партнерами на взаимовыгодной основе в рамках подписанных соглашений. Как сообщил «Интерфаксу» источник, знакомый с протоколом российско-иракской комиссии по торговле, экономическому и научно-техническому сотрудничеству, состоявшейся в конце августа, речь, в частности, идет о работе в области разведки и добычи, а также совместной реализации инфраструктурных проектов.

«Роснефть» работает в Ираке через Bashneft International B.V., которая является оператором проекта и владеет 100% контракта на разведку и добычу углеводородов на Блоке 12. В 2018 году компания по результатам бурения первой поисковой скважины на Блоке 12 открыла новое месторождение нефти, получившее название Салман. Оно находится в слабо изученной части Аравийской плиты в 80 км южнее города Эс-Самава и в 130 км западнее города Насирия.

Ирак может стать очередным нарушителем спокойствия в ОПЕК

Тревожный прогноз дал иранский нефтяной обозреватель Реза Занди. По его мнению, очередным нарушителем спокойствия в дружном хоре голосов ОПЕК+ может стать Ирак. Несмотря на практически общие ожидания, что ОПЕК+ продолжит ослаблять ограничения добычи, остается интрига вокруг объема предложения нефти в 2022 году. Главный вопрос заключается в том, станет ли ОПЕК+ ослаблять ограничения настолько, чтобы совокупный прирост добычи превысил спрос.

Ирак, полагает Реза Занди, будет против этого, поскольку хотел бы увеличить свой базовый уровень для отсчета сокращения добычи. В июле аналогичные пожелания ОАЭ привели к тому, что переговоры зашли в тупик и с Эмиратами пришлось договариваться в индивидуальном порядке.

Ранее сообщалось, что техкомитет ОПЕК+ ожидает сохранения дефицита на рынке нефти до конца года, а в 2022 году образуется избыток (в среднем по году около 2,5 млн б/с). Аналитики S&P и Saxo Bank не ждут изменений в договоренностях об уровнях добычи в сделке ОПЕК+: по их мнению, она будет расти на 0,4 млн б/с ежемесячно, как и запланировали страны-участницы в июле 2021 года.

Переговоры должны приносить иранцам ощутимые результаты

Заявив, что Иран не пытается вырваться из-за стола переговоров, министр иностранных дел Ирана заявил, что новая администрация верит в переговоры, которые принесут ощутимые результаты в интересах иранского народа.

«Мы приветствуем любую встречу со странами региона, и мы заинтересованы в этом, но тот факт, что иностранцы хотят играть определенную роль в регионе, не отвечает нашим интересам и интересам стран региона», - сказал Хоссейн Амир-Абдоллахян в понедельник вечером в телеинтервью со ссылкой на Багдадский саммит.

Подчеркнув неизменную поддержку Ирака Ираном, он сказал: «Мы не считаем присутствие иностранцев и оккупантов в регионе полезным».

Он также указал на венские переговоры о возрождении СВПД, сказав: «Мы ясно заявили другой стороне, что Исламская Республика Иран приветствует логические переговоры, и мы, конечно, не стремимся уходить из-за стола переговоров, но это очень важный момент, что 13-я администрация верит в переговоры, которые принесут ощутимые результаты в интересах иранского народа».

«Переговоры - один из инструментов дипломатии, и мы надеемся, что в этом отношении произойдет хорошее, и что другие стороны будут присутствовать за столом переговоров на основе мудрости, а не неконструктивных посланий», - добавил он.

Что касается следующего раунда переговоров, Амир-Абдоллахян сказал: «Другая сторона понимает, что новому правительству потребуется два-три месяца, чтобы прийти к власти и спланировать любое решение».

В другом месте в своем выступлении министр иностранных дел Ирана указал на последние события в Афганистане, заявив: «Мы поддерживаем правительство в Афганистане, которое уважает волю народа страны в определении своей собственной судьбы, и важно, чтобы инклюзивное правительство, с участием всех афганских этнических групп, нашлот уникальное политическое решение проблем Афганистана».

«Американцы стоят за всеми инцидентами, которые произошли в Афганистане», - отметил он, «добавив: «Если иностранцы откажутся от Афганистана, у лидеров всех афганских племен, партий и групп хватит мудрости решить для себя будущее своей страны".

«Мы поддерживаем безопасный и стабильный Афганистан и, конечно же, Афганистан, народ которого имеет право голоса в своей судьбе», - подчеркнул министр иностранных дел.

«Мы начали переговоры с некоторыми соседями Афганистана, включая Пакистан. У нас также есть планы и консультации с другими соседями Афганистана. Наша цель - использовать потенциал соседей Афганистана, чтобы помочь достичь желаемой ситуации в этой стране», - сказал Амир-Абдоллахян.

Эмманюэль Макрон разочаровался в насаждении демократии

Текст: Константин Волков

Президент Франции Эмманюэль Макрон по итогам визита в Ирак сделал примечательные для западного лидера заявления. "Одно совершенно ясно: невозможно навязать демократию, нельзя навязать правительство извне, - сказал французский президент. - Об этом свидетельствуют события в Ираке, в Ливии, в Афганистане". Он пришел к выводу о том, что "нельзя создать демократию с помощью оружия за несколько лет".

В то же время Макрон - единственный из западных лидеров приехавший в Багдад на Конференцию по сотрудничеству и партнерству, заявил, что французский военный контингент останется в Ираке в рамках международной коалиции, даже если оттуда уйдут американские солдаты.

"Мы останемся до тех пор, пока там будут террористы, пока нас будут об этом просить иракцы. Мы не зависим от присутствия американцев", - заверил Макрон, также побывавший в Эрбиле - столице Иракского Курдистана.

При этом он отметил, что военные США, возможно, изменят характер своего присутствия в Ираке, но вряд ли уйдут оттуда совсем.

В настоящее время в Ираке находятся от 600 до 800 французских военнослужащих. Также там размещены 2,5 тысячи американских военных, но они в срок до 1 января 2022 года постепенно будут покидать эту ближневосточную страну.

Соединённые Штаты знают не всё

не всё тайное пока стало явным

Рами Аль-Шаер

Президент США Джо Байден заявил, что по оценкам американских спецслужб, группировка, известная как "ИГ в Хорасане"*, причастна к террористическому акту в Кабуле, в результате которого погибло около двухсот человек, более тысячи ранено.

Сразу же после теракта 26 августа Байден провёл пресс-конференцию, в ходе которой сообщил, что приказал Пентагону найти и наказать игиловцев, стоящих за этой террористической атакой. Глава Белого Дома сказал: «Те, кто осуществил эту атаку, знайте: мы не простим! Мы не забудем! Мы вас выследим и заставим заплатить!»

Сразу после того, как движение "Талибан"* захватило Кабул, Байден обратился к американской нации с речью, которую уже назвали «речью величайшего поражения». На мой взгляд, это было откровенное и смелое выступление, в котором президент Байден пытался обосновать тот факт, что решение о выводе американских войск из Афганистана было правильным, логичным и необходимым шагом, отметив при этом, что «затраты Соединённых Штатов на подготовку и оснащение современным оружием и боевой техникой Вооружённых сил Афганистана численностью в 300 тысяч человек, (что превышает численность личного состава армий многих из союзников США в НАТО) превысили 1 триллион долларов».

В своей речи Байден также сказал, что «мы дали им всё, что им было нужно, мы выплачивали им зарплату, взяли на себя расходы по техническому обслуживанию их авиационной техники. У талибов авиации нет».

В заключение своего выступления глава самой мощной военной державы, считавшейся до недавнего времени «мировым жандармом» и «послом демократии и свободы» во всём мире, обратил внимание на то, что Соединённые Штаты предоставили афганцам «все возможности определить собственное будущее, но не смогли дать им волю бороться за это будущее».

Не исключено, что американская администрация, ЦРУ, Пентагон, а вместе с ними правозащитные организации и гражданское общество, то есть все те, кто пытался в течение двадцати лет «переформатировать» афганский народ, афганскую культуру и внедрить в Афганистан ценности и принципы западной демократии, не обратили внимания на тот факт, что Афганистан как далекая от Запада в географическом цивилизационном и культурном отношении страна, «могильщик демократии», как её называют, это - азиатское государство со своими культурными традициями, своей самобытностью, географическим положением и со своей тысячелетней историей.

Возможно, Байден не догадывался, что «будущее», о котором он рассуждал с привычной англосаксонской заносчивостью, отличается от того будущего, каким его представляют миллионы афганцев, которые терпеливо наблюдали за тем, как под видом «восстановления страны», «подготовки, тренировки и строительства афганской армии», при помощи других ухищрений, к которым прибегал военно-промышленный комплекс и организации гражданского общества США, происходило отмывание, кража и вывоз финансовых ресурсов из Афганистана.

Два дня назад, в интервью телеканалу RT ("Россия сегодня") главный редактор сайта "Викиликс" Кристинн Храфнссон заявил, что опубликованные на сайте 11 лет назад "Мемуары об афганской войне", представляющие собой внутреннюю переписку военного ведомства США, а также дипломатические депеши и документы ЦРУ за период с 2010 по 2014 годы (всего было опубликовано около 91 тысячи документов, что стало самой крупной утечкой информации в истории вооружённых сил США), убедительно показывают, какую «пользу» извлек американский военно-промышленный комплекс из «огромной потери» финансовых средств. Речь идёт о том, что свыше одного триллиона долларов «осело» в карманах ВПК и подрядчиков частных компаний, которые должны были заниматься подготовкой военно-полицейских сил Афганистана.

Храфнссон отметил также, что крупнейшие производители вооружений в Соединённых Штатах «получили в течение прошедших двадцати лет десятикратную прибыль».

Президент США был откровенен в своём обращении к нации по поводу ухода из Афганистана. Этот факт, вне всякого сомнения, ему зачтётся. Но мы хотели бы услышать от главы американской администрации подобные «признания» и заявления, например, об уходе из Сирии, Ирака, Иордании и стран Персидского Залива, о демонтаже американских военных баз в странах Восточной и Западной Европы и других районах мира, где наличие этих баз создаёт очаги напряжённости, возрождает атмосферу «холодной войны», не говоря уже о том, что наличие этих баз ложится тяжёлым бременем на и без того обременённый долгами бюджет страны, а следовательно, на плечи американских налогоплательщиков.

Хотелось бы услышать от американского президента, какие существуют планы по роспуску НАТО, миссия которого была завершена после распада Советского Союза и роспуска Организации Варшавского Договора. Ведь однополярный мир, как говорится, приказал долго жить. На смену ему пришёл другой, многополярный мир. Мир этот формировался и продолжается формироваться на наших глазах. Теперь эту простую истину должны понять, осознать и усвоить Соединённые Штаты.

Байдену и его союзникам пора уже прекратить подобно Дон Кихоту бороться с ветряными мельницами, то есть с пресловутой «российской угрозой», с «враждебными действиями России» и перестать считать Россию своим «врагом».

Пора отказаться и от иллюзий о возможности изменения культуры и политики различных стран путём искусственного насаждения ценностей и принципов «западной демократии» как якобы «единственного пути», обеспечивающего этим странам безопасность, стабильность и устойчивое развитие. Соединённым Штатам и западным спецслужбам следует прекратить финансирование трансграничных и трансконтинентальных структур, организаций и деятелей, покончить с авантюрами наподобие «взаимодействия» с террористическими организациями типа "Аль-Каида", "ИГ" и другими ради осуществления неких «тактических и стратегических целей».

То, что происходит сегодня на Ближнем Востоке и на наших глазах в Афганистане, является убедительным доказательством катастрофических итогов и последствий подобных «игр» западных спецслужб. Достаточно вспомнить печальные события 11 сентября 2001 года, двадцатилетие которых наступит через несколько дней. Сейчас мы все является свидетелем печальной картины «гонки со временем», в которой участвуют США и другие западные страны, пытаясь завершить эвакуацию своих подданных из Афганистана до 31 августа.

Уход Соединённых Штатов из Афганистана, несомненно, является положительным явлением. Именно так его расценивает российское руководство, считая его неизбежным, хоть и запоздалым шагом. Однако вакуум в области безопасности, который оставляют после себя США и их союзники, необходимо заполнить как можно скорее, до того, как в страну могут вернуться террористические организации. В этом случае Афганистан может снова превратиться в лагерь для подготовки террористических банд и стать очагом распространения терроризма и появления иллюзий о возрождении исламского халифата.

Возможно, самое главное событие в связи с нынешней ситуацией в Афганистане, связано с новостью, переданной по телевидению Пакистана о соглашении между движением "Талибан" и силами оппозиционного Северного альянса, базирующимися в Панджшерском ущелье. Такое соглашение помогло бы избежать военной эскалации в этой стране и отвести от неё угрозу гражданской войны.

Не исключено, что талибам удастся объединить весь спектр различных политических сил путём формирования правительства национального единства, в котором бы учитывались интересы всех слоёв афганского общества, соблюдались права женщин. Ведь талибы, действуя в одиночку, не смогут полностью контролировать ситуацию в стране. Кстати, и внутри движения "Талибан" может произойти раскол. Об этом говорят взрывы в таком важном со стратегической точки зрения месте, как международный аэропорт Хамида Карзая в Кабуле. Нынешние власти не смогли предотвратить эти взрывы. Напомним, что ответственность за взрывы взяло на себя "Исламское государство". "Талибан" осудило эти теракты.

Положительным можно считать и заявление нового министра информации правительства "Талибан" Забиуллы Муджахеда, подчеркнувшего, что движение "Талибан" «будет делать всё для того, чтобы доказать, что оно не является «орудием убийства и расправы», как утверждают западные страны». По словам министра, "Талибан" является «политическим движением, цель которого – освобождение и развитие страны». Муджахед подчеркнул, что талибы не стремятся к экспансии в страны Центральной Азии или в направлении границ России. Они выступают за установление дипломатических отношений со всеми государствами.

В свою очередь, президент России Владимир Путин провёл в среду, 25 августа, телефонный разговор с премьер-министром Пакистана Имран-Ханом. При обсуждении ситуации в Афганистане была подчеркнута важность поддержания в стране мира, безопасности и недопущения насилия, налаживания межафганского диалога, который способствовал бы формированию инклюзивного правительства, учитывающего интересы всех групп населения. Была отмечена также целесообразность использования возможностей Шанхайской организации сотрудничества в борьбе с терроризмом и наркоугрозой.

Сложность нынешней ситуации вокруг Афганистана состоит в том, что отсутствие какой-либо перспективы будущего развития приводит к появлению «одиноких волков», то есть террористов-самоубийц. Каждый из таких террористов становится своего рода «героем нашего времени», воспитывавшимся в традициях культуры эдакого «американского супермена». Между тем хорошо известно, что «носители» такой культуры помогали и продолжают помогать террористическим организациям в различных районах мира. Человек, прошедший такую «школу», не только держит в руках автомат, но и сам становится «частью» взрывного устройства. Таким образом, в современном мире убийца является одновременно и «орудием» убийства. Совершая теракт, он убивает самого себя. Как говорится, действующее лицо уходит, а действие остается.

В октябре 2016 года президент России Владимир Путин сказал: «Центральное разведывательное управление (ЦРУ) США является одним из лучших разведывательных ведомств в мире. Однако оно не всё знает, и не должно всё знать».

Эти слова сегодня полностью применимы к Афганистану. Соединённые Штаты уходят из этой страны просто потому, что «они не знают и не должны знать всего».

*запрещённые в РФ террористические организации

Иран приступает к новой региональной политике

С самого начала новое иранское правительство аятоллы Сейеда Эбрагима Раиси ясно дало понять, что смена исполнительной власти приведет к сдвигу во внешней политике.

Новый министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахян указал, как этот сдвиг будет происходить при аятолле Раиси. В своем выступлении на саммите в Багдаде Абдоллахян повторил то, что его предшественник часто подчеркивал на таких региональных платформах: Иран хочет более тесного сотрудничества со странами региона, особенно с соседями Ирана.

Но в то же время он стремился дать понять, что это сотрудничество должно осуществляться в новом духе, который уважал бы законные интересы Ирана и воздерживался от игры с нулевой суммой. Кроме того, высокопоставленный иранский дипломат дал понять, что никто не должен стремиться изменить баланс сил в регионе, полагаясь на внешние силы.

Подчеркнув поддержку Ираном усилий Ирака по созданию областей для сотрудничества и взаимодействия между странами региона, Абдоллахян отметил: «Наш регион обладает всеми религиозными, культурными и цивилизационными характеристиками, а также материальными и духовными возможностями для регионального сотрудничества и сближения, но к сожалению, из-за иностранного вмешательства и доминирования идей, ориентированных на безопасность, у него много проблем, включая войны, нестабильность и небезопасность».

Указывая на иностранную роль в регионе, министр иностранных дел Ирана акцентировал внимание на основных направлениях багдадского саммита. Правительство Ирака приложило много энергии и усилий для проведения этого саммита, чтобы приблизить взгляды заинтересованных сторон в регионе, страдающем от политических разногласий и поляризации.

Иракцы представили саммит, как уникальную платформу для развития внутрирегионального сотрудничества и партнерства. С их точки зрения, объединение официальных лиц из соперничающих стран сделало бы Ирак более безопасным и избавило бы его от перспективы стать побочным ущербом для регионального соперничества.

Кроме того, иракское правительство стремилось донести мысль о том, что они хотят и могут работать со всеми странами региона, независимо от их политического положения.

Иран приветствовал усилия Ирака и подчеркнул необходимость укрепления региональной безопасности посредством диалога между игроками в регионе. «Сегодня нам больше, чем когда-либо, нужна« устойчивая региональная безопасность с участием стран региона. Региональная безопасность будет материализована в зависимости от использования экономических ресурсов для создания коалиции за мир и развитие», - сказал Абдоллахян на саммите.

Он добавил: «Исламская Республика Иран выражает свою поддержку правительству и народу Ирака и его внутренним решениям, включая вывод иностранных войск и проведение досрочных выборов, и приветствует конструктивную роль Ирака в продвижении культуры диалога и регионального сотрудничества. Иран рассматривает сотрудничество в регионе, как основу для установления стабильности и мира на этом пути. Исламская Республика Иран, подчеркивая важную роль других стран в регионе, заявляет о своей готовности продвигать эти цели».

В конце своего выступления высокопоставленный иранский дипломат подчеркнул, что Иран принимает новый подход к региону при аятолле Раиси, который неоднократно повторял, что внешняя политика Ирана должна быть сосредоточена на региональном сотрудничестве, особенно в экономической сфере.

Абдоллахян указал на этот новый поворотный момент и сказал: «С большим удовольствием заявляю на инаугурации нового правительства Ирана, что наша внешняя политика, будучи сбалансированной, активной и умной, подчеркивает приоритет отношений с соседями и другими странами в регионе, и мы тепло пожимаем руку всем соседним и региональным странам».

Приведет ли этот новый подход к нормализации отношений с региональными тяжеловесами, такими как Саудовская Аравия, еще предстоит увидеть. Но, похоже, впереди еще долгий путь до полной нормализации отношений.

На саммите в Багдаде произошли две вещи, которые ослабили надежды на более тесное региональное сотрудничество. Во-первых, Сирия не была приглашена на саммит, несмотря на то, что она является крупным соседом Ирака. В некоторых сообщениях прессы говорилось, что исключение Сирии было вызвано иностранным давлением на иракское правительство.

Иран возражал против этого исключения как до, так и во время саммита. «Мы считаем, что Сирия, как одна из важных соседних стран Ирака, тоже должна была быть приглашена на эту встречу», - сказал Абдоллахян перед отъездом из Тегерана в Багдад.

Во время саммита Абдоллахян еще раз упомянул об отсутствии Сирии. «Я хотел бы подчеркнуть роль и поддержку стран региона в стабилизации и обеспечении безопасности Ирака, в том числе дружественной и братской страны Сирийской Арабской Республики. Я хотел бы выразить сожаление, что Сирия не участвует в этом саммите», - сказал он.

Во-вторых, не было сообщений о встрече Абдуллахяна с его саудовским коллегой Фейсалом бин Фарханом в Багдаде. При этом на полях саммита было проведено много важных встреч. Одна из таких встреч была между эмиром Катара и президентом Египта. Очередная встреча произошла между эмиром и губернатором Дубая, который также встретился с Абдоллахяном.

Выступление и ответы на вопросы С.В.Лаврова в ходе встречи с ветеранским сообществом, поисковиками, волонтерами, студентами волгоградских вузов, представителями центра народной дипломатии, Волгоград, 30 августа 2021 года

Большое спасибо, уважаемый Виктор Федорович,

Уважаемый Андрей Иванович,

Дорогие друзья.

Большое спасибо за приглашение. Визит приурочен к церемонии передачи из Министерства обороны Российской Федерации одиннадцати боевых знамен сюда, в этот Мемориал, на вечное хранение. Знамена, под которыми сталинградцы, Красная Армия воевала с захватчиком, спасала мирных жителей, они теперь здесь и по праву принадлежат данному Мемориалу. Такого рода встречи абсолютно необходимы для того, чтобы мы эффективно работали на международной арене.

Наша внешняя политика, определенная Президентом России В.В.Путиным в Концепции внешней политики Российской Федерации, заключается в необходимости максимально использовать внешние условия для того, чтобы помогать развитию страны, укреплению её безопасности, её социально-экономическому росту и повышению уровня и качества жизни наших граждан. В этом её главный смысл. Второе теснейшим образом связанное с этим условие – это наши традиции, тысячелетняя история, духовно-нравственные ценности и верность заветам и подвигам наших предков. Мы обязаны передавать всё это богатство нашей страны молодому поколению.

Сегодня собрались здесь сразу после встречи в администрации Губернатора Волгоградской области, где мы провели очень интересную беседу с нашими ветеранами. Еще раз хотел бы сказать: низкий поклон всем тем, кто до сих пор несет живую память о тех событиях, кто вместе со всем нашим народом выстоял в самой тяжелой, свирепой войне за всю историю человечества и кто сейчас передает молодежи свои знания и, главное, свою любовь к нашей стране. Это самая прочная опора для нашей работы заграницей. Когда ты видишь лица тех, чье благополучие и должно быть целью всех наших усилий, то потом, уверяю вас, на международных площадках действовать получается гораздо более убедительно и эффективно.

Буквально пару недель назад был в Ростове-на-Дону, где тоже посетил Народный военно-исторический музейный комплекс Великой Отечественной войны – Самбекские высоты. Там, как и здесь, активно действует поисковое движение. Ребята ищут останки павших в Великой Отечественной войне, стараются определить, кому они принадлежали. Очень впечатляющие захоронения. Там есть аллея памяти. Я знаю, что у вас здесь на Россошинском кладбище тоже недавно захоронили останки около тысячи воинов. Это движение гарантирует и символизирует связь времен. Огромная благодарность волонтёрам, поисковикам и тем, кто занимается мемориальной, архивной работой. Недавно (выступая перед активом «Единой России»), Президент Российской Федерации В.В.Путин особо подчеркнул необходимость всяческого поощрения этих усилий. На эту работу будут выделяться дополнительные гранты. В ходе этого разговора возникла идея учредить день поисковика. Движение обрело общероссийский охват. Будет правильно специально подчеркнуть наше глубокое уважение всем тем, кто по зову сердца занимается этой абсолютно необходимой для нашей страны работой.

Хочу еще отметить во вступительном слове, что когда мы добиваемся создания благоприятных условий для нашего развития на внешней арене, далеко не всем это нравится. В нас в свое время (в 1990-е гг.) видели такую послушную страну, которая открылась Западу, во многих случаях беспрецедентно открылась. Это всё было принято за слабость. Осознание того, что России не подобает занимать такое подчиненное, третьестепенное место в глобальном масштабе, пришло не сразу. За последние 20 лет мы обрели самостоятельность, вернули себе свое собственное достоинство. Без него ни в обычной человеческой жизни не получится ничего путного, тем более ничего не сделаешь на международной арене. Мы создали прекрасную армию и, опираясь на эту армию, отстаиваем свои интересы и интересы наших граждан гораздо более эффективно, проводим глубокие экономические реформы (да, не без ошибок, не без торможений. Последние полтора года пандемия вмешалась, но тем не менее, на лицо поступательное движение). Далеко не всем это нравится. Потому что наши западные коллеги привыкли уже 500 лет руководить всем миром. И вдруг появилась новая тенденция по утверждению не однополярного, а многополярного миропорядка, поскольку растут и быстро развиваются новые центры экономического развития, центры финансовой мощи. С этим приходит и политическое влияние. Достаточно упомянуть таких наших по-настоящему стратегических партнеров, как Китайская Народная Республика (КНР), Индия. Отношения у нас выстраиваются добрые и взаимовыгодные с подавляющим большинством стран мира.

Западные коллеги пытаются затормозить наше движение вперед. Выискивают любые поводы для того, чтобы объявить односторонние незаконные санкции. Задолго до того, что произошло на Украине и до референдума, по итогам которого крымчане вернулись в Россию, Запад уже пытался встраивать ограничители в свои отношения с нами в надежде притормозить нас. Поэтому у нас нет никаких иллюзий. После волны этих рестрикций, которыми нас обложили в 2014 г., мы сделали вывод, что в стратегических отраслях (касающихся военно-промышленного комплекса и гражданского развития нашей экономики) полагаться нужно на свои собственные силы. Будем оставаться открытыми к взаимовыгодным кооперационным связям, инвестиционному сотрудничеству, но всегда имея про запас свои собственные ресурсы. Западные коллеги доказали свою ненадежность и готовность ради геополитических выигрышей грубо нарушать международное право, прерогативы Совета Безопасности ООН, а ведь только он имеет право объявлять те или иные меры экономического принуждения. Это контекст, в котором мы работаем.

У нас огромное количество партнеров: Китай, Индия. Страны Африки пару лет назад впервые практически в полном составе на высшем уровне приехали в г. Сочи на первый в истории саммит Россия-Африка. У нас разветвленные отношения и с Латинской Америкой. И наше ближайшее окружение – это страны Содружества Независимых Государств (СНГ), Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Евразийского экономического союза (ЕАЭС), Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), объединение БРИКС (Россия, Китай, Индия, Бразилия и Южно-Африканская Республика). Это примерно три четверти населения планеты. С этими партнерами у нас устойчивые, дружественные, взаимовыгодные, равноправные отношения. В объединениях, в которых Россия участвует в качестве государства-члена, никогда не навязываем «палочную» дисциплину. ОДКБ, СНГ, ШОС, ЕАЭС работают только на основе консенсуса. По сравнению с тем же Североатлантическим альянсом, Европейским союзом у нас свобода мнения и прямое право на участие в выработке решений.

В западноцентричных объединениях всё выглядит по-другому. Если взять Евросоюз, там существует русофобское агрессивное меньшинство. Это прежде всего страны Балтики: Польша, ряд других стран. Они навязывают всем остальным такую солидарность, которая постоянно формируется в антироссийском ключе. Примерно такая же «палочная» дисциплина существует в НАТО. Это печально. Мы никогда не будем поддаваться на ультиматумы, угрозы. Будем всегда действовать исходя из коренных интересов нашего народа.

Это касается и предстоящих выборов в Государственную Думу Российской Федерации, на результаты которых западные коллеги тоже хотят повлиять, пытаются уже сейчас заронить сомнения в их объективности, поставить под вопрос их итоги. Мы всё это проходили и в предыдущих избирательных кампаниях, но сейчас это проявляется более обостренно. Ответ у нас на все эти попытки один – руководствуемся исключительно волей нашего народа. Наши граждане достаточно зрелые люди, чтобы самим оценить работу руководства, определить, кого они хотят видеть в будущем составе Государственной Думы Российской Федерации и какими они видят пути дальнейшего развития страны. При всем этом мы никогда не скатываемся в наших международных делах ни к самоизоляции, ни к конфронтации. Готовы на принципах равноправия и взаимного уважения, на принципах поиска баланса интересов развивать отношения с западными коллегами: и с США, и с Европейским союзом, и с НАТО, но только на основе взаимного уважения и равноправия. Представители этих стран, структур нам заявляют, что они готовы нормализовать связи с Россией, но сначала Россия должна изменить свое поведение – так с нами нельзя разговаривать. В принципе, ни с кем нельзя так разговаривать, если человек правильно воспитан своими родителями, в школе и университете (если он там учился). С Российской Федерацией просто глупо пытаться говорить таким языком. Наша добрая воля всем известна. Хотите разговаривать на равных – милости просим. В любой момент наши двери открыты.

В заключение хочу подчеркнуть значение народной дипломатии (волонтёрское движение, движение поисковиков). Сегодня я встречался с учениками созданной здесь Школы международных отношений и дипломатии. Пригласил ребят приехать в Москву, прийти в Министерство иностранных дел Российской Федерации. Хотим поддерживать их интерес к международной политике и дипломатии. В любом случае это будет полезно. Это расширяет кругозор. Кто-то из них, наверное, по итогам посещения этой школы может выбрать профессию дипломата. Думаю, что это будет на пользу нашей внешнеполитической деятельности, потому что, когда с молодых лет ребята задумываются о том, в каком мире мы живем и насколько наша страна может играть роль в недопущении новых войн, как это сделали наши великие ветераны, мы всегда это будем поощрять.

Движения народной дипломатии самые разные: есть научная дипломатия, молодежная, поисковики-волонтеры. Мы с Губернатором А.И.Бочаровым обсуждали необходимость не только поддерживать поисковые волонтерские движения, особенно связанные с увековечиванием памяти героев Великой Отечественной войны, с сохранением истории, передачей исторических фактов следующим поколениям. Это важно делать и в международном масштабе. Постараемся, как мы и договорились, по нашим каналам помочь вам найти партнеров за рубежом, разделяющих такие же убеждения, занимающихся такой же работой. Встречал таких ребят и в ряде европейских стран. У нас многое может получиться вместе, особенно когда народная дипломатия, отражающая интересы самых разных уголков нашей страны, действует в унисон с официальной государственной дипломатией.

Сегодня мы посетили еще один элемент нашей общей коллективной силы – восстановленный храм Александра Невского, который будет освящен в самое ближайшее время. С Русской православной церковью (РПЦ) мы теснейшим образом сотрудничаем заграницей. Русская церковь имеет свои приходы во многих странах. Она испытывает сильнейшее давление со стороны ряда западных государств, прежде всего США, которые задались целью разрушить единство мирового православия. Крайне вредную роль в этом играет Константинопольский Патриарх Варфоломей, который попытался расколоть (у него пока не сильно это получилось) каноническую Украинскую православную церковь Московского патриархата (УПЦ МП). Такие попытки сейчас наблюдаются и в отношении Белоруссии, и в отношении стран Средиземноморья, в частности Сирии, Ливана, и на Балканах, где Сербская православная церковь тоже подвергается мощным атакам. Когда Русская православная церковь «несет» свои ценности заграницей, она способствует достижению целей нашей внешней политики, отстаиванию традиционных духовно-нравственных ценностей, подвергаемых сейчас серьезным атакам со стороны неолиберальной элиты в ряде западных стран. Это работа по отстаиванию нашей исторической памяти, корней и генетического кода.

Как вы видите из короткого обзора, классическая дипломатия в этом мире уже не может решать задачи так же эффективно, как когда мы объединяем усилия с народной дипломатией. Рассчитываю, что в сегодняшнем разговоре сможем поискать дополнительные формы такого сотрудничества.

Вопрос: Главной вехой в борьбе за мир является побратимство городов. Хотел попросить Вас, чтобы 2024 г. (год столетия побратимства Волгограда с Ковентри) был объявлен годом городов-побратимов в России. Потом можно провести съезд сторонников мира. Вы проходили мимо «Колокола Мира», который является точной копией «Колокола Мира» в Хиросиме. В год городов-побратимов этот колокол вынесут на центральную площадь, соберут съезд людей, которые борются за мир, и этот колокол будет звучать на весь мир.

Мы находимся на пороге выборов в сентябре новой законодательной власти. Мы все гордимся тем, что Вы возглавляете список лидеров Единой России. Этот список даёт нам уверенность в том, что победа будет за вами, за нами.

С.В.Лавров: Спасибо большое! Мы с Губернатором Волгоградской области А.И.Бочаровым уже говорили про 2024 г. Активно эту инициативу поддерживаем.

Вопрос: Весной в рамках «Вахты памяти» на территории Волгоградской области работала делегация французских исследователей (более 15 антропологов, историков, студентов из этой страны) работала на полях сражений Сталинградской битвы. В течение двух недель было «поднято» более 200 защитников Сталинграда. Также волонтёры приняли участие в захоронении на Мамаевом кургане 37 защитников Сталинграда, найденных ранее. В этих же мероприятиях приняли участие ветераны антигитлеровской коалиции из США, Франции и защитник Сталинграда А.П.Куропаткин.

Нужны ли такие проекты с зарубежными коллегами, волонтёрами? Эффективны ли они? Нужно ли нам продолжать работать, в т.ч. за рубежом в этом направлении?

С.В.Лавров: Считаю, что обязательно нужно продолжать работу на этом направлении. Мы об этом говорили с Губернатором Волгоградской области А.И.Бочаровым. Волгоград как один из центров поисковой работы вполне может выступить с такой инициативой. Она будет гарантировано поддержана государством. Будем помогать вам искать партнёров. У вас уже есть коллеги из стран бывшей антигитлеровской коалиции. То, что Вы сами не сможете сделать, обязательно поможем. Данное движение нужно всячески развивать. Это историческая память, которая сейчас подвергается различным испытаниям.

Вопрос: С Вашей легкой руки город-герой Волгоград получил статус центра общественной дипломатии, известен этим во всем мире. В рамках движения породненных городов проходит много мероприятий и встреч, растет их статус, реализуются различные проекты, которые рождаются на ежегодном Международном форуме общественной дипломатии «Диалог на Волге: мир и взаимопонимание в XXI веке».

В настоящий момент в регионе при поддержке фонда президентских грантов на федеральном уровне реализуется проект «Посольство будущего», направленный на обучение детей основам межкультурной коммуникации и дипломатии. Также стартовал международный проект «Цифровая скатерть «Волгоград – Ковентри» – 80 лет взаимной поддержки». Наша задача – вовлечь в общение как можно больше жителей Ковентри и Волгограда. Хотим через рисунки, картины, музыку рассказать друг другу и всему миру о наших городах и о том, как мы сотрудничаем уже 77 лет.

Администрация Волгоградской области и города Волгограда всегда оказывают серьезную поддержку в организации и реализации наших проектов. Уже сделаны программы с Израилем и Великобританией, в процессе подготовки – с Хиросимой в честь 50-летия побратимских связей. Ожидаем результатов по проекту «Мода на мир» совместно с Италией и Великобританией. Их очень много, они уникальны и были рождены на площадке различных международных форумов.

Как Вы считаете, в каких направлениях общественная дипломатия могла бы помочь в работе большой государственной дипломатии и дать наибольший синергетический эффект?

С.В.Лавров: Спасибо за то, что Вы делаете, и за интерес к международным связям. Получается, мы одновременно пришли к тому, что поисковая работа обязательно должна иметь международное измерение. Проекты, о которых Вы упомянули, тоже связаны с сохранением исторической памяти и идут в том же направлении. Попрошу наших коллег-поисковиков и Ваше движение передать нам фактическую информацию. Посмотрим, чем можно помочь, если у вас есть сложности (желательно их тоже упомянуть).

Народная дипломатия может помочь государственной самим фактом своего существования. Всегда полезно, когда люди, работающие на государственных должностях, в том числе во внешней политике, ощущают «нерв» своей страны. Не использовать искреннее желание таких людей, как Вы, для того чтобы развивать контакты с дружественно настроенными по отношению к нам людьми за границей было бы неправильно. В современных условиях значение этой работы многократно возрастает. Западные коллеги решили обидеться на Россию: то за Украину, то за Крым, то кто-то кого-то отравил (но никто никаких фактов не предъявляет), то еще за что-нибудь – постоянно что-то есть. Отношения заморожены.

С Европейским Союзом была самая разветвленная архитектура структурированных государственных отношений. Ежегодно проводили два саммита; встречи всего Правительства России с Европейской Комиссией; четыре общих пространства, по каждому из которых была одобрена «дорожная карта», мы двигались к созданию этих общих пространств; 20 секторальных диалогов (от энергетики до прав человека); отдельные контакты по облегчению визового режима и в итоге по переходу к безвизовым поездкам. Всё это было в одночасье зарублено. Например, безвизовый диалог был обрублен в 2013 г. Тогда еще на Украине и в Крыму не происходило никаких событий, которые впоследствии Запад решил «свалить» на Россию. Я уже говорил, что нас хотят сдерживать всеми правдами и неправдами, подпитывая русофобские настроения в Прибалтике и в некоторых других странах бывшего СССР. Украина – это образчик того, как западные коллеги хотят использовать наших соседей для того чтобы нам было неуютно. В условиях, когда межгосударственные отношения находятся в замороженном (если не в похороненном) состоянии, общественная дипломатия, контакты между людьми, культурные, гуманитарные и научные связи приобретают особое значение. Великобритания – еще один пример –было много гуманитарных мероприятий, ежегодные культурные встречи, фестивали, гастроли.

Чем больше вы со своими единомышленниками за рубежом будете дружить и совместно реализовывать проекты, тем лучше будет России на международной арене, тем больше избирателей в соответствующих странах (когда им в очередной раз правительство будет предлагать русофобскую повестку дня) на подобную идею будут иметь собственную точку зрения.

Буду ждать информацию по поисковикам и о ваших международных контактах.

Вопрос: Для многих, в том числе и для меня, Вы являетесь тем человеком, на которого стоит равняться. Именно благодаря Вам я понимаю, кем бы хотела стать в будущем. Профессия дипломата очень интересна, но в то же время и сложна. Скажите, собираетесь ли Вы написать автобиографическую книгу, которая помогла бы начинающим дипломатам?

С.В.Лавров: Нет, не собираюсь. Если не написать всего – будет неинтересно. Насчёт тех книг, изданий, которые могут помочь лучше понять профессию. Стараюсь свои выступления на международных форумах и других площадках составлять таким образом, чтобы они отражали мое мировосприятие. То, что можно перенять из опыта, накопленного мной на этом посту, в этих изданиях можно подчерпнуть. Но если вам не хватает информации, можем дополнительные материалы подослать. Автобиографией заниматься не собираюсь и мемуарных произведений писать не планирую, а статьи публикуются. Они дают не стопроцентную картину опыта, но позволяют многое понять.

Вопрос: В своих интервью Вы часто говорили, что увлекаетесь футболом, рафтингом и также пишете стихи. Недавно была издана книга Ваших лучших стихов «Последний компромисс с Богом». Вы – создатель текста гимна МГИМО, который я бы хотел спеть уже будучи студентом этого вуза. Всегда интересовало (просто сам пишу стихи), где Вы черпаете свое вдохновение для произведений, будучи одновременно с этим погруженным и вовлеченным в дела государственной важности? Вы помните свое первое произведение? В каком возрасте Вы его написали? Не могли бы Вы его нам прочитать?

С.В.Лавров: Нет, прочитать я сейчас не смогу, просто не вспомню, и стесняюсь немного. Написал в 16 лет. Насчет гимна МГИМО – Вы поступаете или как?

Вопрос: Я перехожу сейчас в 9 класс, поэтому еще нет. Но я готовлюсь пойти именно туда.

С.В.Лавров: Начинайте слова учить. Насчет того, где черпать вдохновение, знаете, А.А.Вознесенский, царствие ему небесное, однажды написал такие строки: «Стихи не пишутся – случаются, как чувства или же закат. Душа – слепая соучастница. Не написал – случилось так». Примерно так.

Вопрос (музыкальный): Хотела бы задать Вам вопрос в форме песни. Звучит песня «Отмените войну» (музыка Т.Ветровой, слова А.Майер, исполняет В.Щелянова).

С.В.Лавров: Тронут до слез таким исполнением. Видно, что кроме колоссального таланта певицы и актрисы Викторию переполняют чувства. Такое нельзя сыграть. Это можно только прочувствовать и откровенно показать.

Ответ на вопрос, когда мы отменим войну, сложный. Если бы все зависело от нас, это было бы быстро.

Сегодня говорили о подвиге ветеранов, о Великой Победе в Великой Отечественной, Второй мировой войне.

Организация Объединенных Наций была создана для того, с чего начинается ее Устав: «Мы, народы Объединенных Наций, преисполненные решимости избавить грядущие поколения от бедствий войны…». По определению имелась в виду мировая война. Надо признать, что страны антигитлеровской коалиции в подавляющем большинстве избежали разрушительных войн. Глобальной, мировой войны, предотвратить которую и должна была ООН, не произошло. Но большое количество региональных, внутренних конфликтов приносит не менее тяжелые результаты для тех людей, на чьей земле все это разворачивается.

Самое опасное сейчас – это то, что наши коллеги из западных стран провозгласили своей целью распространение демократии по всему миру в том виде, как они ее понимают. Ради этого был разрушен Ирак. В мае 2003 г. тогдашний Президент США Дж.Буш на борту авианосца в Персидском заливе провозгласил «победу» демократии в Ираке. До сих пор Ирак не может восстановить свою территориальную целостность, а количество тех, кто погиб в «демократизации» этой страны, исчисляется сотнями тысяч. После того, как американцы захватили Ирак, появились новые террористические отряды. В частности «Исламское государство» (ИГИЛ).

После войны в Афганистане в начале 1990-х годов, когда талибы в первый раз пришли к власти, появилась «Аль-Каида». После Ирака появилось «Исламское государство». После того, как разбомбили Ливию, террористы хлынули и в Черную Африку. Появились «отпочкования» от ИГИЛ – «Исламское государство» в таком-то районе. В Ливии до того, как туда пришли американцы, люди пользовались огромными социальными благами. Это была богатая нефтью страна (нефть осталась, только сейчас там все разрушили) с бесплатным образованием, медициной, бензином и многим другим. М.Каддафи, которого американцы позволили зверски убить, и показали это в прямом эфире, наверное, в определенной степени был диктатором. Да, при нем были какие-то репрессии, какое-то количество людей сидело в тюрьмах. Но это не идет ни в какое сравнение с теми сотнями тысяч ливийцев, которые погибли из-за «демократизации», начатой нашими западными коллегами.

Это же было и в Ираке – жесткий, авторитарный, где-то деспотический режим. Но если берем за главную ценность человеческую жизнь (а во всемирных декларациях прав человека именно право на жизнь провозглашено главным), то сравнение отнюдь не в пользу этих «демократизаторов».

То, что сейчас наблюдаем в Афганистане, – двадцать лет они занимались тем же самым, с упорством, достойным лучшего применения, устанавливали свои порядки. Не надо идти в «чужой монастырь со своим уставом». Есть еще поговорка и про «калашный ряд». Это вредно. Сейчас это самая главная угроза для возникновения вооруженных конфликтов.

Мы никогда не занимаемся подобным. Решения, которые в последние годы принимал Президент Российской Федерации В.В.Путин по поводу использования вооруженной силы за рубежом, носили международно-правовой характер.

В 2008 г., когда не очень адекватный лидер Грузии М.Саакашвили отдал приказ направить войска и начать обстреливать Южную Осетию, где находились в том числе российские миротворцы (нападение на миротворцев означает нападение на страну), он получил ответ. Ценой огромного напряжения наших Вооруженных сил в то время удалось войти в Южную Осетию через Рокский тоннель, который хотели взорвать.

Когда разрушился Ирак и Ливия, то же самое хотели сделать с Сирией. Реальные террористы из ИГИЛ и его ответвлений стояли у ворот сирийской столицы. Речь шла о неделях, прежде чем террористы захватили бы власть в стране. Запад взирал на это достаточно спокойно, исходя из своей логики, что Президент Б.Асад не демократ, а САР «нуждается в демократии». Для того чтобы свергнуть неугодного президента, они использовали откровенных террористов. И многое другое происходило. Законное правительство попросило нас не допустить развала Сирии, мы пошли, вмешались и защитили государственность, христианство в стране (Сирия – колыбель христианства). Страна была под угрозой исчезновения всех граждан, исповедующих христианскую религию. Создали условия для того, чтобы был политический процесс урегулирования, который «ни шатко ни валко» (не по нашей вине), но все-таки продолжается.

У нас никогда нет агрессивных замыслов. Недавно на границе с Украиной проводились плановые учения. При их планировании мы вынуждены были принимать во внимание, что прямо через линию соприкосновения России и НАТО к тому времени уже были организованы крупнейшие в истории альянса учения «Defender Europe». Помните, какой шум начался? Якобы Россия готовится завоевать Украину. Объяснили, что это учения, которые мы проводим на своей территории. А вот что делают американцы, канадцы, англичане и другие не граничащие с нами страны на территории наших соседей, когда десятки тысяч единиц техники, военных, персонала «сгрудились» на наших границах, явно репетировали боевые действия с Российской Федерацией? Нас обязательно обвинят в том, что именно мы привели к тому, что НАТО вынуждена так перегруппировываться, перевооружаться, передвигать свою инфраструктуру в Прибалтику и другие страны, находящиеся на наших границах. Все это делается под лозунгом защиты Украины от российской агрессии.

Но когда в феврале 2014 г. на Украине состоялся государственный переворот вопреки договоренностям, которые гарантировали западные страны и ЕС, эти гаранты развели руками в ответ на наши требования, чтобы они заставили Киев, путчистов, пришедших к власти, соблюдать договоренности, и опять стали ссылаться на демократию. А то, что режим с первых же дней стал провозглашать своей целью изгнание русских, русского языка и культуры, да и самих жителей, об этом они не сильно заботились. Когда мы откликнулись на решение, свободное волеизъявление жителей Крыма, которые не хотели оставаться в таком государстве, где русских уничтожают во всех смыслах, Запад опять стал нас во всем обвинять.

Потакания нынешней украинской власти и попытки представить, что все беды Украины только от того, что Россия «не выполняет» Минские договоренности (хотя там Россия ни разу не упомянута, а десять раз упомянут Киев, который должен напрямую договариваться с Донецком и Луганском), никуда не ушли. Точно так же, как лидеры «Правого сектора» в феврале 2014 г. публично требовали изгнать русских из Крыма, пару недель назад Президент Украины В.А.Зеленский в одном из своих интервью прямо сказал, что он советует русским сделать для себя вывод и определиться. Если они считают, что они русские и не могут без всего русского, то пусть убираются в Российскую Федерацию. Как такое можно допускать в современном мире, в либеральных обществах, куда он стучится, пытаясь проникнуть в Евросоюз?

К сожалению, есть много желающих оставить без внимания песню, которую ты спела, вопросы, которые в ней прозвучали. Российская Федерация совершенно точно не из их числа. Будем делать все, чтобы эти риторические вопросы перестали быть таковыми. Потому что пока они звучат примерно так: «Ну, когда же вы сделаете то, чего никогда не сделаете?». Я считаю, что это надо менять. Эта песня может стать началом международного детского движения. Смотрел на тебя и считаю, что ты вполне можешь быть лицом такого движения. Ты будешь гораздо убедительнее в борьбе за мир, чем Г.Тунберг в борьбе за климат.

***

С.В.Лавров: Андрей Иванович (Бочаров),

Друзья,

Спасибо вам за эту встречу. Мне важно было «пропитаться» вашими настроениями, помыслами, чаяниями. Уверен, что о многих вещах, о которых сегодня говорили, продолжим не просто разговаривать, но и будем предметно ими заниматься.

Россия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > mid.ru, 30 августа 2021 > № 3829993 Сергей Лавров

Политика недели: Средневековье по соседству

Талибы так и не сформировали правительство, не договорились с Панджшером и не определились с новым управлением страной. Внешние игроки перекрыли им доступ к займам, но мировые требования к Афганистану постепенно снижаются, сводясь к базовой потребности стран региона в безопасности.

Завершение эвакуации

После прихода к власти «Талибана» (запрещено в РФ) прошло более двух недель, однако вопрос эвакуации иностранных граждан и афганцев, которые сотрудничали с западными представительствами и военнослужащими, оставался центральным всю прошедшую неделю. По данным УВКБ ООН, в ближайшие четыре месяца страну могут покинуть 500 тысяч человек. Среди причин массовой миграции называют политическую неопределенность, проблемы с безопасностью и безработицу.

В СМИ появляется отрывочная информация о новых порядках талибов. В провинции Баглан талибы убили исполнителя народной музыки Фавада Андараби, в Кабуле были избиты журналисты. В провинциях Кандагар и Газни на радио и телевидении запретили музыку и женские голоса. Женщинам в некоторых районах и городах запрещают выходить без сопровождения мужчин, им не позволяется работать вне дома. Девочкам ограничено право на образование. Высокопоставленный представитель «Талибана» Шер Мохаммад Аббас Станикзай, выступая по афганскому телевидению, призвал талибов не создавать людям проблем, не входить в дома и не вмешиваться в частную жизнь, что означает – создают, заходят и вмешиваются.

На прошедшей неделе стало известно, что в руках талибов оказались списки людей, которые сотрудничали с американцами и военнослужащими стран НАТО, и базы данных афганского правительства, одно из объяснений – списки передали для беспрепятственного пропуска людей в аэропорт. Утечки вызвали панические настроения среди афганцев.

Ближе к концу недели многие страны Запада заявили о завершении спецопераций по эвакуации. 26 августа об этом сообщила Канада, силами ее армии из Кабула было вывезено приблизительно 3.7 тысячи канадских и афганских граждан, всего же в Канаде готовы принять 20 тысяч афганских беженцев. 25 августа — Германия. Великобритания заявила о завершении вывоза своих подданных и помогавших им афганцев 28 августа: Лондон эвакуировал около 15 тысяч гражданских лиц и одну тысячу военнослужащих. Однако по оценкам министерства обороны Великобритании, в Афганистане останутся еще от 800 до 1.1 тысячи афганцев, помогавших британцам, и более 100 подданных королевы, причем некоторые из них, по словам министра обороны, остаются в Афганистане «по собственному желанию». Глава МИД Великобритании Доминик Рааб пригрозил талибам, что если те не позволят афганцам, не желающим жить под их властью, покинуть страну после 31 августа, — то Великобритания введет против «Талибана» санкции и даже готова в этом вопросе сотрудничать с Россией и Китаем. Соединенное Королевство, по словам Рааба, оставляет за собой право применить ограничительные меры против талибов как в одностороннем порядке, так и в рамках механизмов ООН. Посольство Великобритании теперь будет работать в Катаре, там открыто «временное представительство».

В ночь на 28 августа о завершении эвакуации заявили МИД и Министерство вооруженных сил Франции, на авиабазу в Абу-Даби (ОАЭ) были вывезены 2834 человека, из них 142 француза, 117 европейцев, остальные – граждане Афганистана. Президент Франции Эммануэль Макрон заявил, что Париж при посредничестве Катара обсуждает с «Талибаном» гуманитарные операции и вывоз афганцев, которым может угрожать опасность.

27 августа о завершении эвакуации заявила Испания. В ходе операции Мадрид вывез в общей сложности около 1,9 тыс. человек.

США намерены завершить эвакуацию до 31 августа, они уже вывезли из Кабула более 117 тысяч человек, из которых только 5.4 тысячи – граждане США, остальные афганцы.

Японские СМИ со ссылкой на источники в правительстве заявили, что силы самообороны смогли эвакуировать только одного японца. Японские дипломаты и военные, которые прибыли в Кабул для эвакуации своих граждан, тоже покинули Афганистан. Ранее заявлялось, что правительство Японии намерено эвакуировать около 500 человек, среди которых и местные жители, работавшие в японских представительствах. Почему удалось вывезти лишь одного, не объясняется.

Россия эвакуирует из Афганистана более 500 граждан РФ, государств-членов ОДКБ и Украины. Еще около тысячи афганцев получили разрешения на въезд в Россию: речь идет об афганцах, имеющих российский паспорт или вид на жительство в РФ, студентах, обучающихся в российских вузах, и лицах, имеющих рабочую визу.

Теракт в кабульском аэропорту

Главное трагическое событие прошедшей недели — теракт в кабульском аэропорту в четверг, 26 августа. Сначала СМИ сообщали, что прозвучало шесть взрывов, позже эти данные уточнялись, министерство обороны Турции заявило о двух, потом Пентагон уточнил, что был всего один самоподрыв террориста-смертника возле пункта досмотра. Точное число погибших неизвестно, источники называют цифры от 180 до 200 человек, среди них – 13 американских военнослужащих. Сообщается, что более 140 человек получили ранения, в том числе 18 американцев.

Теракт осудили НАТО, ООН, США, Великобритания, Франция, Германия, Канада, Италия, Испания, Россия, Китай, Пакистан, Турция, Саудовская Аравия, Иран, Египет, Индия и другие страны.

Ответственность за теракт взяло на себя ИГИЛ («Исламское государство Ирака и Леванта», ИГ, запрещено в РФ), и это обстоятельство обострило конфликт между «Талибаном» и ИГ и вызвало политический кризис в Штатах.

Президент США Джо Байден обещал наказать виновных и заявил о готовности нанести удары по ИГ. «Мы не простим, мы не забудем, — сказал он. – Мы выследим вас и заставим заплатить».

28 августа ударом американского беспилотника в провинции Нангархар был убит боевик ИГИЛ, который, по данным Пентагона, принимал участие в планировании теракта в аэропорту.

Интересно, что в понедельник, за три дня до теракта, директор ЦРУ Уильям Бернс провел тайную встречу с лидером талибов муллой Абдул Гани Барадаром. Журналисты, узнавшие о встрече, предположили, что обсуждались вопросы эвакуации американских граждан. Накануне теракта появлялись сообщения о готовящейся атаке, однако ее все равно не смогли предупредить.

Поэтому, когда в ночь на 29 августа посольство США в Кабуле распространило заявление, в котором призвало американцев покинуть аэропорт из-за угрозы нового теракта, — к этому предупреждению отнеслись серьезно. Эвакуация была приостановлена, и днем 29 августа беспилотник ВС США ударил по автомобилю в одном из районов Кабула. В Пентагоне пояснили, что в нем находился смертник-игиловец, который планировал новый теракт в аэропорту. От удара беспилотника был частично разрушен жилой дом, погибло шесть человек, в том числе – по данным афганских журналистов, — четверо детей.

Этот удар вызвал критику Вашингтона в российских СМИ, однако аналитики, опрошенные «Афганистаном.Ру», считают, что в этой ситуации вообще нет хороших решений. Гибель мирных жителей вызывает сочувствие, однако Пентагон не мог допустить, чтобы новый теракт был совершен, и действовал в рамках своих возможностей. Вероятно, если бы страны региона позволили США разместить на своей территории военную базу, ситуация поспешного бегства не была бы столь унизительной для Америки. Но аналитики считают, что регион сделал все, чтобы США ушли из Афганистана с максимальным позором.

Взрыв в аэропорту унес больше жизней американских военнослужащих, чем за все время присутствия в Афганистане с момента подписания дохинского соглашения в феврале 2020 года. Теракт, в котором многие увидели унижение Америки, заставил республиканцев заговорить об импичменте Байдена. Сенатор Марши Блэкберн заявила: «Пришло время привлечь к ответственности тех, чье неудачное планирование позволило этим атакам произойти. Джо Байден, Камала Харрис, Энтони Блинкен, Ллойд Остин и Марк Милли – все должны уйти в отставку или быть подвергнуты импичменту и отстранены от должности». Республиканцы во всем винили Байдена, писали о его «окровавленных руках» и о подрыве усилий американских военных.

В ответ Байден огрызнулся, заявив, что ответственность за гибель военнослужащих несет и предыдущий президент США Дональд Трамп. «Я несу ответственность за все, что произошло. Но вот в чем дело – бывший президент США заключил сделку с «Талибаном» о том, что все американские войска покинут Афганистан к 1 мая. Взамен ему пообещали, что «Талибан» не будет атаковать войска американцев», — сказал Байден.

Некоторые республиканцы даже потребовали от Байдена признать Амруллу Салеха и Ахмада Масуда законными представителями правительства Афганистана. «Мы просим администрацию Байдена признать, что Конституция Афганистана остается в силе, а захват власти афганскими талибами является незаконным», — заявили сенаторы Грэм и Вальц.

Теракт в Кабульском аэропорту продемонстрировал, что ИГИЛ в Афганистане не только не побежден, но способен планировать и осуществлять громкие теракты практически под носом у «Талибана». По словам кабульцев, с которыми поговорил «Афганистан.Ру», после теракта в нескольких районах города завязалась перестрелка между талибами и игиловцами. Инсайдеры не исключают, что цель ИГ – подогреть недовольство непуштунского населения талибами, что упростит вербовку и усилит позиции группировки на севере. В пользу этой версии говорит и интервью местного лидера ИГ, который неожиданно заявил, что талибы не смогут ввести шариат на территории Афганистана, а у «Исламского государства» это получится.

При этом «Талибан» осудил удар США в Нангархаре. Представители движения с неудовольствием заявили, что американцы развернули масштабную пропаганду относительно деятельности ИГИЛ в Афганистане. Означает ли это заявление, что талибы начинают сотрудничество с ИГИЛ – или, наоборот, они недовольны преувеличением роли «Исламского государства» в Афганистане, пока неясно.

Слухи о правительстве и новые назначения талибов

Спустя две недели после прихода «Талибана» к власти в Афганистане нет правительства, кризис продолжается. Бывший первый вице-президент Амрулла Салех, который находится в Панджшере, объявил себя президентом – при том, что Ашраф Гани официально так и не сложил с себя полномочия. В Афганистан прибыли глава катарского офиса талибов мулла Абдул Гани Барадар и духовный лидер «Талибана» мулла Хайбатулла Ахундзада – как сообщалось, оба обсуждали с другими лидерами движения новое правительство и принципы будущего управления Афганистаном. Местные журналисты, избегая неприятностей, уже везде пишут новое название страны — Исламский Эмират Афганистан, хотя официально эмират еще не провозглашен, и никаких законов, подтверждающих это название, пока не принято.

На прошедшей неделе издание Foreign Policy сообщило, что талибы намерены сформировать Совет, в который войдет 12 человек, в том числе Абдулла Абдулла, Хамид Карзай, Гульбеддин Хекматияр и другие политики.

Это сообщение вызвало резонанс, эксперты даже стали рассуждать о возможном составе и будущей политике новой администрации. Однако вскоре представители талибов дали понять местным СМИ, что эта информация не соответствует действительности: решение о том, как будет устроено управление страной, еще не принято.

Высокопоставленный представитель «Талибана» Шер Мохаммад Аббас Станикзай пояснил в конце недели, что продолжаются консультации по формированию инклюзивного правительства «с различными этническими группами, политическими партиями и внутри Исламского Эмирата». Станикзай подчеркнул, что правительство должно быть признано как внутри Афганистана, так и за его пределами: «Исламский Эмират Афганистан намерен сформировать исламское правительство, в которое войдут представители всех слоев общества». Это заявление должно было бы успокоить и внешних игроков, и самих афганцев, — однако в СМИ появились сообщения, что талибами уже назначены министры информации и культуры, высшего образования, обороны, внутренних дел, финансов, глава ведомства по вопросам госслужбы, глава разведки, все начальники полиций в 34 провинциях и некоторые губернаторы.

Правда, Станикзай пояснил, что все назначения временны, многие должности отданы чиновникам, которые занимали эти кресла и до прихода талибов. Другой представитель «Талибана», Забиула Муджахид, заявил, что кабинет может быть сформирован в течение двух недель.

При этом талибы продолжают заявлять, что править Афганистаном будет духовный лидер движения. Опрошенные инсайдеры полагают, что сейчас внутри «Талибана» идет сложный торг между радикальным и умеренным крыльями. Радикалам формирование совета представляется отходом от принципов движения, в то время как международное сообщество пока ясно дает понять, что управление страной, каким оно было в девяностые годы, — неприемлемо. Тем не менее, если судить по проведенным назначениям, речь идет о монополизации власти: все новые министры, о которых становится известно, – талибы и пуштуны, как подчеркивают инсайдеры.

Позицию умеренных кругов талибов усиливает паралич финансовой системы: экономическая ситуация ухудшается, денег нет, долго так продолжаться не может. А значит, необходимо идти на уступки внешним игрокам, чтобы не оказаться в международной изоляции.

Все задаются вопросом, как назначенцы талибов смогут управлять страной, хватит ли у них профессиональных навыков. Так, на прошедшей неделе талибы назначили нового главу Центробанка, им стал Мохаммад Идрис. Ранее он возглавлял экономическую комиссию талибов, источники в рядах движения говорят, что Идрис имеет опыт в ведении финансовых дел, но многие эксперты сомневаются в его профессионализме. Амрулла Салех вообще очень резко отреагировал на это назначение, назвав Идриса «отмывателем денег» и человеком, который содействовал сделкам «Талибана» и «Аль-Каиды» (запрещена в РФ).

При этом должность главы Центробанка является едва ли не ключевой сегодня. Предыдущий глава ЦБ бежал из страны и теперь рассказывает журналистам, какие экономические проблемы ждут Афганистан, среди которых — ослабление национальной валюты, рост инфляции и введение контроля за движением капитала. При этом 75% основных государственных расходов Афганистана до сих пор покрывались за счет внешних грантов, а с этим начинаются проблемы: Всемирный банк приостановил финансовую помощь Афганистану, Международный валютный фонд закрыл талибам доступ к своим ресурсам (Афганистану предполагалось выделить 455 млн. долларов), США заморозили на своих счетах афганские государственные резервы (несколько миллиардов долларов), Евросоюз остановил экономическую помощь Афганистану в размере 1 млрд. евро.

Афганцы испытывают дефицит наличных, в стране закрылись банки, курс афгани упал до рекордно низкого уровня, цены на продукты значительно выросли. Талибы запретили вывозить доллары из страны и заявили, что нарушители будут наказаны. В воскресенье, 29 августа, Центральный банк Афганистана ограничил возможность снятия денег со счетов, теперь это 20 000 афгани в неделю с невалютных счетов и $200 (или их эквивалент) – с валютных.

Панджшер и жесткая позиция Таджикистана

Разговоры об инклюзивном правительстве подвисают и по той причине, что провинция Панджшер, где находятся Амрулла Салех и Ахмад Масуд, — пока не перешла под контроль талибов. С Масудом всю неделю велись переговоры, на время которых стороны договорились отказаться от вооруженного столкновения. Масуд даже предложил сделать Панджшер зоной безопасности для тех афганцев, которые пока не могут уехать из страны, но хотели бы укрыться от талибов.

Переговоры пока ни к чему не привели. Масуд проясняет свою позицию в различных интервью, обращается к Западу и Москве за поддержкой. Так, в понедельник, 23 августа, Масуд заявил, что надеется договориться с талибами, но готов к борьбе в случае их провала. «Мы хотим, чтобы талибы осознали, что единственный путь вперед – это диалог, – сказал он Reuters. – Мы не хотим, чтобы началась война». Масуд призвал к созданию инклюзивного правительства, где будут представлены различные этнические группы, и добавил, что «тоталитарный режим» не должен признаваться международным сообществом. При этом для сопротивления талибам Масуду нужна будет международная поддержка, и он об этом прямо заявляет. Сейчас численность его сил, по данным источников, составляет более 6 тысяч человек.

В среду, 25 августа, Масуд заявил, что Россия может помочь в создании инклюзивного правительства, и сказал, что надеется на «политическое вмешательство России». «Это в их интересах, потому что если экстремистская идеология будет внедрена здесь, то заполыхает во всей Центральной Азии», — заявил Масуд.

26 августа прошли переговоры, на которых присутствовали и чиновники бывшей администрации, и бывшие депутаты не только из Панджшера, но и из других провинций. Сообщалось, что талибы, чья делегация к этому времени уже дважды побывала в Панджшере, прекратила блокировать въезды в ущелье, поставки продовольствия и воды продолжаются в прежнем режиме.

Пропагандисты обеих сторон, как могли, всю неделю оказывали друг на друга давление. Талибы распространяли кадры вхождения своих сил в Панджшер, близкие к Масуду источники выкладывали фотографии нового вооружения.

По мнению инсайдеров, главная причина, почему талибы пока отказываются от военного вторжения в Панджшер, — опасение оказаться в международной изоляции. Всю неделю эксперты рассуждали о том, сколько дней продержится Панджшерское ущелье, если талибы начнут войну. Сами талибы заявляли, что это вопрос нескольких дней. Инсайдеры не согласны.

Один из них сказал: «Талибы нигде не встречали сопротивления, не считая Герата, там им противостояло малочисленное ополчение. Они брали территории не войной. В Панджшере им точно будет оказано сопротивление. Военное превосходство на стороне талибов, но одним днем точно не обойтись. Будет кровавые бои, которые талибам сегодня не нужны, это отвратит от них внешних спонсоров».

Однако в успешном исходе переговоров инсайдеры тоже сомневаются. «Все выглядит как затишье перед боем», — считает один из них. И эта пауза, к слову, выгодна и Масуду – чем дольше затягивается формирование временной администрации, тем хуже социально-экономическая ситуация в стране, а значит, тем больше причин у талибов пойти на уступки.

Ситуация в Панджшере серьезно отзывается в Душанбе, который занял жесткую позицию. Как Панджшер остается единственной неподконтрольной провинцией, так и Душанбе – единственный сосед Афганистана по региону, отказывающийся от контактов с «Талибаном». На прошедшей неделе президент Таджикистана Эмомали Рахмон сделал резкое заявление, встав на сторону афганских таджиков.

На встрече с министром иностранных дел Пакистана Шахом Махмудом Куреши, который прибыл в Душанбе с официальным визитом, Рахмон заявил, что «приход к власти движения «Талибан» еще больше осложнил геополитический процесс в регионе. Факты ясно показывают, что талибы отказываются от своих предыдущих обещаний сформировать временное переходное правительство при широком участии других политических сил страны и готовятся к созданию исламского эмирата», — заявил президент Таджикистана. Он призвал к формированию инклюзивного правительства при участии всех национальных меньшинств и заявил, что таджиков в Афганистане более 46% населения. Рахмон жестко подтвердил, что Таджикистан никогда не признает правительство, навязанное силой, и призвал международное сообщество принять меры для стабилизации ситуации в Афганистане путем переговоров – иначе в стране может начаться «затяжная гражданская война».

Позиция Душанбе была донесена и в ООН: постоянный представитель Таджикистана в ООН Джонибек Хикмат встретился с заместителем генерального секретаря. Это тем более интересно, что такие жесткие заявления противоречат позиции Москвы, однако инсайдеры, с которыми поговорил «Афганистан.Ру», уверены, что Рахмон не мог не согласовать свое выступление с Кремлем.

Замир Кабулов формулирует новую политику Москвы

Спецпредставитель президента России по Афганистану Замир Кабулов на прошедшей неделе дал обширное интервью, в котором обозначил принципы будущей российской политики в отношении Афганистана. «Приход к власти талибов – это реалии жизни, — сказал Кабулов, — и нам придется налаживать взаимоотношения с новой властью в Афганистане».

Кабулов полагает, что военные НАТО и США не вернутся в Афганистан: «Мне представляется сомнительным, что они вернутся: пришло осознание, что война не только проиграна, а что ее выиграть нельзя. Любая попытка повторить ошибку обойдется им еще дороже». При этом российский дипломат не удержался от критики американской стратегии в Афганистане: «У них очень слабая аналитика. Американское экономическое доминирование в мире не требовало привлечения на работу толковых людей. С точки зрения профессионализма они работают слабо и из рук вон плохо».

Однако в Москве понимают, что без западных и американских денег Афганистан снова будет представлять опасность для региона: «Нам надо готовиться к тому, чтобы совместно с региональными государствами и с США и странами Запада заняться всерьез экономическим и социальным обустройством Афганистана», — говорит Кабулов, не заявляя никаких требований по политическому управлению: «Политическое обустройство – это дело и право самих афганцев». Кабулов не отрицает возможность формирования в Афганистане нового инклюзивного правительства, полагая, что «талибы сделали выводы из истории»: «Пока рано делать окончательные выводы, но есть обнадеживающие сигналы, — сказал он. — В руководстве талибов идет серьезный мыслительный процесс, они хотят сформировать новое руководство, в которое будут включены представители других этнополитических сил. И если события будут развиваться по этому сценарию – есть шанс довольно хороший для того, чтобы при поддержке международного сообщества наводить в Афганистане порядок». Кабулов не исключил, что инклюзивное правительство, созданное талибами, не будет отвечать ожиданиям внешних игроков: «Талибы победили в этой войне, у них есть определенное право на доминирование. Но осторожность и осмотрительность талибского руководства говорит о том, что они постараются хотя бы создать видимость того, что новое руководство будет инклюзивным. И нужно внимательно следить, как они будут это делать».

Интересно, что эти слова звучат гораздо осторожнее, чем прежняя мидовская риторика, когда министр иностранных дел России Сергей Лавров называл талибов «вменяемыми людьми».

По словам Кабулова, «если Запад, в первую очередь, и мировое сообщество вздумают изолировать талибов и давить на них – это радикализирует уже само движение. Им как новой власти нужно решать социально-экономические проблемы необустроенного народа, и этот горючий материал радикализма не только будет расти, но и вспыхивать и переливаться за пределы Афганистана».

Кабулов уверен, что сами талибы не пойдут в Центральную Азию: «Урок двадцатилетней давности они выучили хорошо, — сказал он. – Они были таковыми в те времена, когда их идеологом был покойный Усама бен Ладен. Сегодня талибы выступают как национальное – пусть и религиозное – военно-политическое движение, они не собираются представлять опасность для своих соседей». Кабулов полагает, что бен Ладен остался «в душе и сердце» талибов как брат по оружию, и «это право любого человека – поностальгировать», — но это не означает, по мнению российского дипломата, что «Талибан» пойдет по пути, начертанном бен Ладеном, и доказательство тому – его непримиримая борьба с ИГИЛ, которые воюют за установление всемирного халифата.

Однако страны ОДКБ должны внимательно следить за происходящим. По мнению Кабулова, главная проблема сегодня – это «возможность повторного использования афганской территории международными террористическими группировками». Но после совместных с Россией военных учений, которые были проведены по северному периметру Афганистана, страны Центральной Азии, как считает Кабулов, чувствуют себя более уверенно: «Они увидели, что будут действовать совместно».

Страны региона снижают требования

Необходимость внешнего финансирования режима талибов, о котором говорил Замир Кабулов, понимается и другими странами региона. На прошедшей неделе продолжались интенсивные консультации внешних игроков, подробности переговоров остались за кадром, но все пресс-службы неизменно повторяли: стороны договаривались о координации подходов по афганской проблематике.

Министр иностранных дел Пакистана Шах Махмуд Куреши совершил официальные визиты в Таджикистан, Узбекистан, Туркмению и Иран. Судя по релизам, в Узбекистане экономические вопросы были не главными, приоритет ставился на региональную безопасность, достижение национального согласия и поддержку инклюзивного правительства. В Туркмении был сделан акцент на активизацию внешнеполитического сотрудничества и реализации проекта ТАПИ. В Иране, судя по релизам, обсуждалось инклюзивное правительство.

Президент РФ Владимир Путин обсудил с премьер-министром Пакистана Имран Ханом «важность налаживания межафганского диалога, который способствовал бы формированию инклюзивного правительства, учитывающего интересы всех групп населения». Хан подчеркнул, что инклюзивное политическое урегулирование было бы лучшим вариантом для Афганистана. Путин также провел переговоры с председателем КНР Си Цзиньпинем, стороны обозначили свой круг интересов: борьба с угрозами терроризма и наркотрафика.

На прошедшей неделе заметно усилилась роль Турции в установлении нового регионального порядка. На прошедшей неделе талибы обратились к Анкаре за помощью в управлении кабульским аэропортом. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган подтвердил, что они провели первые переговоры с талибами в Кабуле, которые продолжались 3,5 часа. Главный вопрос – кто будет обеспечивать безопасность аэропорта. Талибы считают, что смогут это сделать без привлечения иностранных военных, и по-прежнему настаивают, чтобы турки вывели свой контингент до 31 августа. Анкара еще не приняла решения, поскольку не уверена в безопасности своих гражданских управленцев. Статус аэропорта будет обсуждаться и в понедельник, 30 августа, между Турцией, Катаром и странами G7. Кроме интенсивных контактов с талибами, Анкара ведет активные переговоры с афганскими системными политиками, а также с Таджикистаном и Узбекистаном.

Заметим, что список требований внешних игроков к талибам постепенно сокращается. Страны региона больше не заявляют, что Афганистан должен быть «демократическим», «соблюдающим права человека» и так далее. Требования создать инклюзивное правительство превращается в пожелание, а главные интересы стран региона свелись к базовым требованиям безопасности и борьбе с терроризмом.

Но Запад, выводящий войска из Афганистана, не так быстро снижает планку требований, поскольку у него остался рычаг влияния на талибов – деньги. Лидеры G7 выпустили заявление, в котором сказано: «Мы будем судить афганские стороны по их действиям, а не по словам. «Талибан» будет нести ответственность за свои действия по предотвращению терроризма, соблюдению прав человека, в частности прав женщин, девочек и меньшинств, а также по достижению всеобъемлющего политического урегулирования в Афганистане».

В понедельник планируется проведение экстренного заседания Совета безопасности ООН. Предполагается, что Франция и Великобритания предложат создать в Кабуле зону безопасности, которая бы позволила продолжить гуманитарные операции и защитить людей, желающих покинуть Афганистан. Президент Франции Макрон сформулировал три условия, при соблюдении которых «Талибан» может претендовать на обсуждение будущего: это соблюдение гуманитарного права, т.е. отсутствие препятствий для получения афганцами убежища, строгое соблюдение красных линий в отношении всех террористических групп и соблюдение прав человека, «особенно в том, что касается достоинства женщин».

Теперь, когда эвакуация из Кабула практически завершена, страны Запада могут попытаться поставить «Талибану» жесткие условия. Но до сих пор они в этой игре ни разу не выигрывали.

Американцы на прощание убили кого могли

Петр Акопов

Американцы полностью ушли из Афганистана — их последний оплот, кабульский аэропорт, переходит под контроль "Талибана"*, новой власти страны. Казалось бы, после двадцати лет оккупации все должны быть довольны — афганцы тем, что избавились от оккупантов, а американцы тем, что наконец-то закончили совершенно ненужную им войну. Но Штаты даже уйти не смогли по-человечески: последние дни ознаменовались новыми жертвами среди многострадального афганского народа. Уходя, американцы умыли руки в крови афганцев.

В прошлый четверг произошел теракт около аэропорта — погибли 13 американских солдат и около 200 афганцев. Ответственность возложили на группировку "Исламское государство — Вилаят Хорасан"*, которая воюет и с талибами, и с американцами. Варвары, террористы — вот только теперь выясняется, что большая часть афганцев погибла не от взрыва бомбы, а от рук американских солдат. Которые после взрыва открыли огонь по толпе афганцев, опасаясь того, что в ней находятся сообщники смертника. То есть американцы, и так находившиеся на взводе все дни эвакуации, после взрыва просто обезумели и принялись расстреливать напуганных и раненых людей — причем среди них было ведь и много афганцев, сотрудничавших с оккупантами и надеявшихся вместе с ними бежать из Афганистана. И получивших вместо этого американскую пулю.

Но и это было не последним преступлением янки — они пообещали отомстить "ИГ-Хорасан"* и начали наносить удары с беспилотников по тем, кого считали причастными к теракту у аэропорта. Один из таких ударов в воскресенье убил в Кабуле 12 человек — семь из которых дети от двух до десяти лет. Американцы заявляют, что целились в автомобиль с террористом, перевозившим взрывчатку, и гибель мирной семьи могла стать следствием взрыва. Но афганцам все равно, что говорят американцы, для них они просто убийцы.

Но теперь-то все закончилось? Ведь американцы ушли из Афганистана — и теперь уже не будут убивать афганцев? Да, ушли — но оставляют за собой право наносить удары по тем, кого считают террористами — вроде того же "ИГ-Хорасан"*, а значит, наверняка будут еще и новые сопутствующие жертвы среди мирных жителей. Весь многолетний опыт американских ударов с беспилотников от Йемена и Сомали до Афганистана и Ирака говорит о том, что сотни убитых мирных жителей никого в Штатах не останавливают и не волнуют. Лес рубят — щепки летят? Но когда ради убийства одного (причем предполагаемого) террориста убивают еще и дюжину мирных жителей, то о каком высокоточном оружии может идти речь? И о какой борьбе с терроризмом, если сам борец ничем не лучше террориста?

США ушли из Афганистана. Но куда они ушли? Сама форма их ухода, превратившегося в паническое бегство, заставила многих говорить о наступлении нового мира, в котором никто — ни союзники, ни вассалы — уже не может полагаться на помощь американцев. Мира, в котором сами расколотые внутри себя Штаты лишились своего главного актива — имиджа всемогущей сверхдержавы.

На самом деле, несостоятельность мира по-американски (или атлантического проекта глобализации, если быть точнее) стала ясна уже очень давно, еще в конце нулевых — начале десятых годов, после мирового финансового кризиса и провала американских планов перестройки Большого Ближнего Востока (начавшихся с оккупации Афганистана и Ирака).

До этого момента немалая часть американских элит и часть национальных элит разных стран мира верили в реальность претензий Америки на мировое господство — но последние десять лет все свидетельствовало о закате американского могущества. По-прежнему сохраняющая огромную мощь и остающаяся самой влиятельной державой мира Америка все больше превращалась в раненого и утратившего уверенность в себе зверя. Достаточно сильного, но обреченного. Это понимали и в ключевых мировых столицах, и в самих США — вот только у тех в Америке, кто хотел провести перестройку ее курса, не хватает пока что сил на это. Попытка Трампа была жестко подавлена глобалистской частью американской элиты — что, впрочем, лишь усилило внутренний раскол и проблемы США.

При этом изменения глобальной стратегии Штатов все равно происходят: Америка не может удерживать прежние позиции, да и Китай с Россией последовательно расширяют свое влияние и возможности. Америка уходит с Большого Ближнего Востока — вслед за Афганистаном придет время и Ирака (в котором все еще остаются тысячи американских военных и чевэкашников). Но уходить можно по-разному — в Афганистане мы увидели самый невыгодный для имиджа США вариант.

Поспешная эвакуация стала следствием неадекватности американского руководства — нет, речь вовсе не о заторможенности Байдена. Речь о неадекватности представлений Америки об окружающем ее мире — в данном случае об Афганистане. По американским представлениям, они должны были спокойно эвакуироваться до конца августа — пока афганская армия будет сдерживать наступление талибов. Но та почти без боев сдала исламистам большинство территории — и к середине августа американцы оказались в подконтрольной новой власти стране.

Им ничто не угрожало: талибы заинтересованы в выводе войск и соблюдали соглашение. Но сами американцы, пораженные скоростью падения коллаборационистского режима, запаниковали — а вместе с ними и десятки тысяч работавших на них афганцев. Началась эпопея с цепляющимися за шасси взлетающих самолетов людьми — и недоумением всего мира, наблюдавшего за эвакуацией по-американски.

То есть после двадцати лет оккупации страны, потраченный триллион и работы тысяч аналитиков спецслужбы и политическое руководство США не смогли даже верно оценить ситуацию, спрогнозировав, сколько продержится режим Гани, не смогли дать адекватную оценку ни правительственной армии, ни силам талибов, ни — самое главное — настроениям в афганском обществе. Это и было настоящим провалом: все увидели неадекватность американцев, их неспособность объективно оценивать реальность.

Именно такой вывод сделали во всем мире — и как раз это понимание глобального сообщества будет иметь огромные последствия для Штатов. Не просто репутационные, а совершенно конкретные геополитические. Мощь у США все еще есть — они могут организовать эвакуацию более чем ста двадцати тысяч человек за две недели, но мозгов, способных не допустить создания такой ситуации, уже нет. И поговорка "Сила есть — ума не надо" тут точно не годится. Потому что наступил момент, когда безумная сила способна только создавать проблемы — и в первую очередь себе самой.

*Террористическая организация, запрещенная в России.

В России снова растут цены на пшеницу

Текст: Татьяна Карабут

Минсельхоз повысил пошлины на зерно - пшеницу, ячмень и кукурузу, следует из данных ведомства. Причина - в росте цен на мировом рынке на фоне ожиданий не очень высокого урожая. За ними тянутся и внутренние цены на зерно. А пошлина в России и затевалась для того, чтобы сбить цены на зерно на внутреннем рынке.

Так, на пшеницу экспортная пошлина повышена на 7,7 доллара - с 31,7 доллара до 39,4 доллара за тонну. На ячмень пошлина увеличилась на 0,4 доллара - с 26,6 доллара до 27 долларов за тонну. На кукурузу она составила 51,6 доллара против 49,6 доллара за тонну неделей ранее. Такие ставки будут применяться с третьего рабочего дня после их размещения (с 1 сентября) и действовать неделю.

В начале августа минсельхоз США (USDA) снизил оценку урожая российской пшеницы сразу на 12,5 млн тонн (с 85 млн до 72,5 млн тонн, без учета Крыма). За этим цены на мировом рынке на пшеницу начали резко расти. При расчете пошлины российский минсельхоз учитывает мировые цены за 60 предыдущих дней, то есть в последних расчетах учтены данные еще конца июня. И наблюдающийся сейчас рост на пошлине отразился еще не в полной мере. Очевидно, что в самое ближайшее время пошлина преодолеет планку в 40 долларов за тонну. А в октябрь мы, вполне вероятно, вступим с пошлиной около 55 долларов за тонну, говорит генеральный директор аналитической компании "ПроЗерно" Владимир Петриченко.

По его оценке, дальше цены на пшеницу на мировом рынке, скорее всего, продолжат расти. Хотя оценка российского урожая неадекватно занижена американскими аналитиками, в то же время USDA переоценивает урожай пшеницы в Казахстане и Канаде, а также в странах Центральной и Средней Азии - от Турции через Ирак, Иран, Афганистан и все наши страны СНГ, поясняет эксперт. На ценах для всего зернового комплекса отразится и снижение прогнозов по кукурузе, которое наверняка произойдет в сентябре.

Сейчас на мировом рынке на нашу мукомольную пшеницу цены установились в районе 298 долларов за тонну, тогда как еще пару недель назад составляли от 268 долларов за тонну, говорит Петриченко.

На прошлой неделе Грузия объявила, что из-за высоких цен намерена отказаться от российской пшеницы, хотя наша страна является основным ее поставщиком. Грузия планирует переориентироваться на пшеницу Казахстана, рассчитывая, что та из-за нестабильной ситуации в Афганистане переориентирует эти объемы на грузинский рынок. А государственная компания по закупкам продовольствия Египта GASC 18 августа заявила, что закупила 180 тысяч тонн румынской и украинской пшеницы - российская не прошла по цене. Но в этом Петриченко не видит большой беды: российское зерно все равно будет востребовано на мировом рынке, да и цены на нее сейчас еще не самые высокие среди конкурентов - французская стоит 302 доллара за тонну.

На внутреннем рынке цены могли бы быть выше, если бы не пошлины. В этой связи российские потребители, приходя в магазин за хлебом или макаронами, могут рассчитывать на относительно невысокие цены. У наших конкурентов - в Румынии, на Украине или в Болгарии - цены внутри стран выше. При этом в этом году доля высококачественной пшеницы в России больше, чем в прошлом году, отмечает Петриченко.

Тем не менее стоимость пшеницы на российском рынке продолжает расти вторую неделю: сначала наблюдался резкий всплеск - на 1-2 тысячи рублей за тонну, цена в Новороссийске доходила до 17,9 тысячи рублей за тонну без НДС. В начале прошлой недели цена откатилась до 16,3 тысячи рублей за тонну, а 26 августа снова начала расти, достигая 16,5 - 16,9 тысячи рублей за тонну. Выше 17 тысяч рублей Петриченко называет цены неадекватными ни долларовой цене, ни пошлине.

Самыми пострадавшими в этой ситуации оказываются российские мукомолы. При стоимости пшеницы 3-го класса в 16 тысячи рублей за тонну мука высшего сорта стоит всего 21,8 тысячи за тонну. "Это возможно только если мукомолы работают в убыток. И повысить цены до адекватных они пока не могут - хлебопеки, кондитеры не берут дороже", - считает Петриченко.

ПОЧЕМУ МИРОВЫЕ ЛИДЕРЫ ЧАЩЕ ПОСЕЩАЮТ КИТАЙ, ЧЕМ АМЕРИКУ

НЕЙЛ ТОМАС

Аналитик по Китаю группы «Евразия» (Вашингтон).

ЕСЛИ БЫ ДИПЛОМАТИЯ ЛИДЕРОВ БЫЛА ОЛИМПИЙСКИМ ВИДОМ СПОРТА, ПЕКИН ОПЕРЕДИЛ БЫ ВАШИНГТОН И ЗАВОЕВАЛ ЗОЛОТУЮ МЕДАЛЬ

Инвестиции в дипломатию помогают Си Цзиньпину убедить других лидеров в необходимости посетить Китай, поддержать позицию Пекина по глобальным вопросам и участвовать в инициативах КНР, включая «Пояс и путь». Пекин опережает Вашингтон в этом аспекте дипломатического влияния.

В апреле 2021 г. премьер-министр Японии Ёсихидэ Суга стал первым иностранным лидером, встретившимся с президентом США Джо Байденом в Белом доме. Визит Суги ознаменовал возвращение к практике приездов лидеров в Вашингтон после пандемии COVID-19. Суга рассказал журналистам, что он и его команда были настолько взволнованы встречей с американскими коллегами, что «даже не притронулись к гамбургерам».

В период пандемии сформировалась новая динамика «стратегического соперничества» между США и Китаем. Вашингтон и Пекин ищут и обхаживают сторонников, чтобы противодействовать попыткам друг друга сформулировать экономические, политические и территориальные нормы. Так, в ходе визита в Соединённые Штаты Суга неожиданно прямо высказался против китайской политики «силы и принуждения» в Индо-Тихоокеанском регионе.

Несмотря на приезд Суги, США значительно отстают от Китая по привлечению иностранных лидеров. Об этом свидетельствуют данные о визитах глав иностранных государств и правительств в обе страны в 1990–2019 годах. Статистику визитов мировых лидеров в Америку ведёт Госдепартамент, а данные по Китаю можно отследить с помощью МИД КНР и официального издания «Жэньминь жибао». Данные включают визиты на многосторонние встречи – Генеральную Ассамблею ООН в Нью-Йорке или саммит Шанхайской организации сотрудничества в Китае, которые часто подразумевают двусторонние контакты и отражают вовлечённость Вашингтона и Пекина в мировые дела.

Эти визиты имеют значение, поскольку отлично демонстрируют дипломатические приоритеты. Зарубежные поездки национальных лидеров требуют серьёзной подготовки. Кроме того, нужно выделить самый дефицитный политический ресурс – внимание. Личные контакты помогают главам Соединённых Штатов и КНР укрепить доверие и углубить сотрудничество с коллегами. Тот факт, что больше лидеров посещает Китай, а не США, позволяет предположить, что Пекин опережает Вашингтон в этом аспекте дипломатического влияния.

Пекин – очень востребованное направление в мировой политике. В 2019 г., до начала пандемии COVID-19 и прекращения международного сообщения, 79 иностранных лидеров посетили Китай и только 27 – США.

Каждый год с 2013-го больше мировых лидеров посещали Китай, а не Соединённые Штаты – это кардинальное изменение ситуации по сравнению с американским доминированием сразу после окончания холодной войны.

В период президентства Джорджа Буша – старшего и Билла Клинтона, когда США остались единственной супердержавой, в среднем было 65,8 и 60,5 визита мировых лидеров ежегодно. При Буше-младшем количество визитов подскочило до 71,8, когда Вашингтон начал «глобальную войну против терроризма». Это более чем в три раза больше, чем встреч с председателем КНР Цзян Цзэминем на стыке веков. Однако после вступления Китая в ВТО в 2001 г. его экономика стала расти, и количество визитов иностранных лидеров увеличилось вдвое при следующем председателе КНР Ху Цзиньтао.

Визиты в США упали в период администрации Барака Обамы на фоне финансового кризиса, «вечных войн» в Ираке и Афганистане и внутриамериканских противоречий, которые негативно сказались на привлекательности Америки. В это время Си Цзиньпин, ставший председателем КНР в 2013 г., начал продвигать активную внешнюю политику, заряженную экономической дипломатией Пекина. В среднем ежегодно Китай посещали 87 иностранных лидеров.

Лидерство Китая резко возросло при Дональде Трампе, чья философия «Америка прежде всего» игнорировала дипломатию и отталкивала союзников. С 2017 по 2019 г. Трамп получил лишь треть визитов иностранных лидеров в сравнении с показателями Си Цзиньпина – 82 визита в Соединённые Штаты и 272 в Китай. Америка никогда не была столь непопулярной.

Откуда приезжают лидеры? Анализируя данные по регионам, мы видим кардинальные изменения в мировой дипломатии за последние тридцать лет. В 1990-е гг. руководители из всех регионов посещали США гораздо чаще, чем Китай. Соединённые Штаты оставались более привлекательным направлением и в 2000-е гг., хотя лидеры стран Азии и Океании – регионов, интегрированных в экономическую орбиту Китая, стали ездить в Пекин чаще.

Потом произошёл всплеск визитов в Китай. В 2010-е гг. Китай в три раза больше посещали лидеры стран Азии и Океании, в два раза больше – африканские лидеры и почти в два раза – лидеры стран Восточной Европы. Даже главы Северной и Южной Америки, которая считается задним двором дипломатии Соединённых Штатов, стали отдавать предпочтение Китаю. Только ближневосточные и западноевропейские лидеры по-прежнему чаще посещали Вашингтон.

Стоит отметить, что за последние десять лет лидеры многих стран-союзников и партнёров США посещали Китай чаще, чем Соединённые Штаты. В частности, это касается руководителей Южной Кореи, Германии, Филиппин, Таиланда, Сингапура и Новой Зеландии. Президенты Франции посещали обе страны равное количество раз. А Япония – единственная страна Азии, премьеры которой посещали США чаще, чем Китай. Руководители Великобритании, Италии и Австралии также отдавали приоритет Соединённым Штатам, но преимущество было незначительным.

Увеличение количества визитов в Китай – одновременно симптом и одна из причин его растущей мощи. Необходимость налаживать торговые связи с Китаем, где государство контролирует многие сектора экономики, безусловно, требует дополнительных дипломатических усилий. Тем не менее китайская экономика была на 30 процентов меньше американской в 2019 г., но КНР привлекла почти вдвое больше мировых лидеров. Значит, разрыв нельзя объяснить исключительно бизнесом.

В Пекине понимают, что внимание и усилия играют важную роль в дипломатии, а визиты высшего уровня приносят больше двусторонних соглашений, инвестиций и помощи.

Самый влиятельный китайский дипломат – это председатель КНР, и каждый визит руководителя другого государства даёт Си Цзиньпину уникальную возможность для реализации внешнеполитических целей.

Это также одна из причин, почему Си увеличил бюджет, расширил консульское присутствие и укрепляет политический вес Министерства иностранных дел. Инвестиции в дипломатию помогают Си Цзиньпину убедить других лидеров в необходимости посетить Китай, поддержать позицию Пекина по глобальным вопросам и участвовать в инициативах КНР, включая «Пояс и путь» – масштабный проект развития стратегической инфраструктуры.

Си Цзиньпин также уделяет особое внимание проведению крупных международных мероприятий. Регулярные встречи в рамках инициативы «Пояс и путь», Международная выставка импортных товаров и форум «Китай – Африка» собирают десятки мировых лидеров. Прежде всего речь идёт о развивающихся странах, которые хотят повторить подъём Китая, а Пекин, в свою очередь, сможет рассчитывать на их поддержку в международных институтах, где каждой стране принадлежит один голос, как в Генассамблее ООН.

Деятельность в странах развивающегося мира – ключевой элемент реакции Пекина на попытки Джо Байдена строить экономические блоки, цепочки поставок и другие многосторонние объединения в целях противодействия влиянию Китая. Если Байден хочет выполнить обещание и вернуть США верховенство в мире, ему придётся поддерживать и расширять начавшееся возрождение американской дипломатии. Главы Японии, Южной Кореи, Германии, Израиля, Украины, Иордании и Афганистана уже встретились с Байденом в Белом доме, но никто не бывал в Пекине с начала пандемии. Усилиям Байдена поможет и приглашение лидеров стран Африки, Азии и Южной Америки в Вашингтон.

The Interpreter

Китай. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2021 > № 3817691 Нейл Томас

Для России принципиально важно обеспечить безопасность южных рубежей

Москва будет координировать свои действия прежде всего с союзниками и стратегическими партнёрами в рамках ОДКБ и ШОС.

Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров по итогам переговоров в Риме 27 августа в ходе совместной пресс-конференции с министром иностранных дел и международного сотрудничества Италии Л. Ди Майо высказал позицию России по ряду актуальных международных проблем. Публикуем выдержки из его выступления и ответов на вопросы.

О ситуации в Афганистане

По понятным причинам Афганистан занял значительное место в наших дискуссиях. Присоединяемся к осуждению террористических актов и к соболезнованиям в адрес семей погибших. Видим в этом дополнительную необходимость ускорить содействие афганцам, чтобы они без дальнейших задержек сформировали инклюзивное переходное правительство с участием всех основных политических сил этой страны.

Наши западные коллеги всегда хотят объединять усилия и искать совместные ответы, когда говорим о последствиях нынешней ситуации в более широком плане (о потоках мигрантов, беженцев). Но всё-таки надо извлекать уроки после Ирака, Ливии, а теперь и Афганистана. Попытки навязать чужую систему ценностей весьма взрывоопасны. Надеюсь, что уж с третьего раза можно будет такой вывод закрепить в сознании политиков, рассматривающих дальнейшие действия на чужих просторах.

Для нас принципиально важно обеспечить безопасность наших южных рубежей, наших союзников в Центральной Азии. Этот вопрос уже обсуждался на онлайн-саммите Организации Договора о коллективной безопасности. Очный саммит ОДКБ состоится в середине сентября. На день позже состоится саммит Шанхайской организации сотрудничества. Нет сомнений, что риски, проецирующиеся из Афганистана, в том числе спровоцированные потоки нелегальных мигрантов, будут в центре внимания дискуссии наших лидеров, равно как и вопросы оказания содействия афганцам обеспечить в своей стране стабильность и нормальное функционирование гражданских институтов.

Об отношениях с «Талибаном»*

Напомню, мы многие годы разговариваем со всеми сторонами конфликта, в том числе в рамках московского формата. В нём участвуют все страны региона, которые могут влиять на ситуацию, а также США, Китай, Индия, Пакистан.

Поддерживали диалог с талибами в рамках расширенной тройки (Россия, США, Китай, Пакистан). Он продолжался до последнего времени в столице Катара (Доха). Наблюдалась тенденция по затягиванию договорённостей. Если за столом переговоров ничего не достигается, есть риск возобновления боевых действий, что и произошло.

Были готовы поддержать соглашения, заключённые между США и талибами. К сожалению, выполнить их не удалось и не только по причине позиции талибов. <…>

Будем координировать наши действия прежде всего с союзниками и стратегическими партнёрами в рамках ОДКБ и ШОС. Будем готовы сотрудничать со всеми другими странами, которые в духе доброй воли могут поспособствовать нормализации обстановки в Афганистане с упором на обеспечение безопасности. Всё остальное будет вторичным в наших приоритетах.

Об Украине

Обсуждали и ситуацию на Украине. У нас одинаковая позиция относительно необходимости полного выполнения минского «Комплекса мер». Показали на конкретных примерах, как последние усовершенствования украинского законодательства, по сути, запрещают киевским руководителям и другим переговорщикам выполнять то, что от них требуют минские договорённости. Ситуация непростая. Надеюсь, что все наши европейские коллеги, искренне заинтересованные в нормализации обстановки на Украине, смогут оказать влияние в этом вопросе на киевское руководство. <…>

На днях в Киеве состоялось мероприятие под названием «Крымская платформа». В этой связи – итальянские коллеги участвовали в этом мероприятии – мы высказали наши оценки этой бессмысленной затеи, которая лишь нагнетает ненужную напряжённость там, где необходимо признать существующие реалии. А реалии заключаются в том, что Республика Крым и город Севастополь являются частью Российской Федерации в соответствии со свободным волеизъявлением проживающих там граждан.

Радикальное движение «Талибан» запрещено в РФ.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с Министром иностранных дел и международного сотрудничества Италии Л.Ди Майо по итогам переговоров, Рим, 27 августа 2021 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы завершили переговоры в Риме. С утра состоялась встреча с Председателем Совета министров М.Драги. Только что прошли подробные консультации с Министром иностранных дел и международного сотрудничества Италии Л.Ди Майо.

Италия – одна из ведущих стран, с которой поддерживаем насыщенное торгово-экономическое и инвестиционное сотрудничество. Ситуация с пандемией несколько притормозила соответствующие проекты. В прошлом году товарооборот снизился. Но за первую половину нынешнего года рост возобновился и составил 30%. Важную роль в этих усилиях играет Российско-Итальянский Совет по экономическому, промышленному и валютно-финансовому сотрудничеству, который с итальянской стороны возглавляет Л.Ди Майо, а с нашей стороны – Министр промышленности и торговли Д.В.Мантуров.

Обсудили предстоящие контакты на различных уровнях. Выразили удовлетворение тем, что в Екатеринбурге на международной выставке «ИННОПРОМ» в июле с.г. Италия первой из европейских государств выступила в качестве страны-партнера, а Министр экономического развития Италии Д.Джорджетти возглавил соответствующую делегацию.

Дали высокую оценку и той работе, которую проводит итало-российская торговая палата и Российско-Итальянский Комитет предпринимателей. Отметили позитивные результаты участия делегации итальянского бизнеса в Санкт-Петербургском международном экономическом форуме, который состоялся в начале июня с.г., и где было подписано несколько важных коммерческих соглашений.

Ценим и стремимся развивать гуманитарные, культурные связи, образовательные обмены. Хотим стимулировать контакты между молодежью, изучение языков наших стран. Рассмотрели, как в этом году идёт объявленный «перекрёстный» Год музеев. Есть целый ряд совместных проектов, включая мероприятия, которые будут организованы в Италии по случаю 200-летия со дня рождения Ф.М.Достоевского. Подтвердили поддержку деятельности Форума-диалога гражданских обществ.

Мой коллега упомянул важность сложения усилий в борьбе с пандемией. 13 апреля был подписан Меморандум о взаимопонимании в области научного сотрудничества и обмена материалами и знаниями между Национальным исследовательским центром эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф.Гамалеи, Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ) и Национальным институтом инфекционных заболеваний им. Л.Спалланцани. Эта договорённость заложила основы для системного сотрудничества на длительную перспективу. Уверен, что это будет обоюдополезным.

Рассчитываем, что постепенно карантинные ограничения будут снимать и удастся восстановить максимально облегченный режим взаимных поездок граждан наших стран. Правительство России приняло решение о возобновлении с 28 июня с.г. регулярного авиасообщения с Италией. Это предоставляет итальянским гражданам возможность въезжать в нашу страну в таком же порядке, как и прежде.

По международной повестке дня рассмотрели перспективы нашего сотрудничества на антитеррористическом и антикриминальном треках. У нас созданы неплохие заделы в виде двусторонних механизмов. Есть и налаженные каналы взаимодействия по этим темам в рамках ООН.

В свете председательства Италии в «Группе двадцати» подробно говорили о функционировании этого объединения, которое более адекватно, чем «узкие» составы, отражает современные многополярные реалии.

По понятным причинам Афганистан занял значительное место в наших дискуссиях. Присоединяемся к осуждению террористических актов и к соболезнованиям в адрес семей погибших. Видим в этом дополнительную необходимость ускорить содействие афганцам, чтобы они без дальнейших задержек сформировали инклюзивное переходное Правительство с участием всех основных политических сил этой страны.

Наши западные коллеги всегда хотят объединять усилия и искать совместные ответы, когда говорим о последствиях нынешней ситуации в более широком плане (о потоках мигрантов, беженцев). Но всё-таки надо извлекать уроки после Ирака, Ливии, а теперь и Афганистана. Попытки навязать чужую систему ценностей весьма взрывоопасны. Надеюсь, что уж с третьего раза можно будет такой вывод закрепить в сознание политиков, рассматривающих дальнейшие действия на чужих просторах.

Для нас принципиально важно обеспечить безопасность наших южных рубежей, наших союзников в Центральной Азии. Этот вопрос уже обсуждался на онлайн-саммите Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Очный саммит ОДКБ состоится в середине сентября. На день позже состоится саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Нет сомнений, что риски, проецирующиеся из Афганистана, в том числе спровоцированные потоки нелегальных мигрантов, будут в центре внимания дискуссии наших лидеров, равно как и вопросы оказания содействия афганцам обеспечить в своей стране стабильность и нормальное функционирование гражданских институтов.

Говорили мы о ситуации в Европе. Поделились оценками действий руководителей Евросоюза, которые сохраняют свой деструктивный, антироссийский настрой под воздействием определённой русофобской группы стран-членов ЕС.

Обсуждали и ситуацию на Украине. У нас одинаковая позиция о необходимости полного выполнения минского «Комплекса мер». Показали на конкретных примерах, как последние усовершенствования украинского законодательства по сути запрещают киевским руководителям и другим переговорщикам выполнять то, что от них требуют Минские договорённости. Ситуация непростая. Надеюсь, что все наши европейские коллеги, искренне заинтересованные в нормализации обстановки на Украине, смогут оказать влияние в этом вопросе на киевское руководство.

Обменялись мнениями по ситуации в Ливии и в целом в Средиземноморье, на севере Африки. Там немало процессов, которые трудно назвать позитивными. По ливийскому урегулированию у нас общая позиция. Выступили за постепенный и синхронизированный вывод из этой страны всех иностранных сил. В качестве приоритетной поддерживаем задачу оказания содействия проведению всеобщих выборов.

Коллега затронул вопрос о А.Навальном. В очередной раз посоветовал ему и предлагаю всем, кто искренне заинтересован в том, чтобы разобраться в этом вопросе ознакомится со стенограммой заседания Бундестага, когда германское Правительство отвечало на предельно конкретные вопросы депутатов касательно ситуации с «отравлением» этого человека. Не испытываю ни малейшего сомнения, что объективный человек, ознакомившись с этими текстами, сделает для себя важные выводы о том, что подавляющая часть этой проблемы засекречивается непонятно по каким причинам. Нам бы тоже очень хотелось в этом разобраться.

На днях в Киеве состоялось мероприятие под названием «Крымская платформа». В этой связи – итальянские коллеги участвовали в этом мероприятии – мы высказали наши оценки этой бессмысленной затеи, которая лишь нагнетает ненужную напряжённость там, где необходимо признать существующие реалии. А реалии заключаются в том, что Республика Крым и город Севастополь являются частью Российской Федерации в соответствии со свободным волеизъявлением проживающих там граждан.

Поговорили подробно, конкретно, продуктивно. Пригласил Л.Ди Майо с очередным визитом в Российскую Федерацию. Надеюсь, что продолжим наш диалог, в т.ч. по тем вопросам, которые недавно по телефону обсуждали Президент Российской Федерации В.В.Путин и Премьер-министр Итальянской Республики М.Драги.

Вопрос (адресован Л.Ди Майо, перевод с итальянского): Какая сейчас ситуация в Афганистане? В настоящий момент видим, что Великобритания, Германия и Франция завершают операции по выводу войск. Когда взлетят последние итальянские самолеты? Может стоит вовлекать Россию? Она же продолжает вести переговоры с талибами.

С.В.Лавров (добавляет после Л.Ди Майо): Напомню, мы многие годы разговариваем со всеми сторонами конфликта, в том числе в рамках Московского формата. В нем участвуют все страны региона, которые могут влиять на ситуацию, а также США, Китай, Индия, Пакистан.

Поддерживали диалог с талибами в рамках «расширенной тройки» (Россия, США, Китай, Пакистан). Он продолжался до последнего времени в столице Катара (Доха). Наблюдалась тенденция по затягиванию договоренностей. Если за столом переговоров ничего не достигается, есть риск возобновления боевых действий, что и произошло.

Были готовы поддержать соглашения, заключенные между США и талибами. К сожалению, выполнить их не удалось и не только по причине позиции талибов.

Вопрос (адресован Л.Ди Майо, перевод с итальянского): Каким образом проходит подготовка к «двадцатке»? Какой вклад может внести Россия?

С.В.Лавров (добавляет после Л.Ди Майо): Обсуждали подготовку к «двадцатке» сегодня с Премьер-министром М.Драги и с Л.Ди Майо. Хотим понять, какую роль видят наши итальянские друзья в «двадцатке». Какая «добавленная стоимость» им представляется в результате задействования этого механизма. Нам обещали концептуальную «бумагу», где это будет объяснено.

Л.Ди Майо упомянул, что надо выполнять пять принципов, которые были им ранее оглашены. Борьба с терроризмом там занимает пятое место, а первые четыре совсем не про это. У нас будут несколько иные приоритеты. Для нас главное – обеспечить безопасность наших союзников на южных рубежах Российской Федерации, которые имеют прямые, открытые границы с Афганистаном.

Коллега подчеркнул необходимость инклюзивного формата – это важная вещь. Я уже упомянул пять центральноазиатских стран, не входящих в «двадцатку». Пакистан и Иран тоже не входят, а без них такая дискуссия не будет полноценной. Наши коллеги обещали подумать, как сделать форматы, которые могут быть полезными.

В ближайшее время будем заниматься афганскими делами и последствиями произошедшего в рамках ОДКБ и ШОС. Будем готовы рассмотреть конкретные предложения итальянской стороны о том, какую роль могла бы сыграть «двадцатка».

Вопрос: В последнее время много говорится о ситуации в Афганистане. В мировом сообществе сложился некий консенсус о необходимости тесного сотрудничества, чтобы Афганистан вновь не стал «рассадником» мирового терроризма. В ходе переговоров удалось выработать совместный подход? Как Россия планирует реагировать на новые угрозы, возникающие буквально каждый день (как в случае с накануне произошедшим терактом)?

С.В.Лавров: Только что подробно говорил, какие у нас приоритеты по Афганистану и этой новой ситуации. Будем координировать наши действия прежде всего с союзниками и стратегическими партнерами в рамках ОДКБ и ШОС. Будем готовы сотрудничать со всеми другими странами, которые в духе доброй воли могут поспособствовать нормализации обстановки в Афганистане с упором на обеспечение безопасности. Всё остальное будет вторичным в наших приоритетах.

Вопрос: Получается, что граждане Сан-Марино, в большинстве привитые российской вакциной «Спутник V», могут спокойно и свободно въезжать на территорию Италии. При этом для российских граждан, привитых той же отечественной вакциной такая возможность закрыта. Не видите Вы в этом политику двойных стандартов? Обсуждалось ли, при каких условиях возможно возобновление туристического сообщения между Россией и Италией?

С.В.Лавров: Я спросил у Л.Ди Майо, чем обусловлена такая привилегированная позиция для граждан Сан-Марино по сравнению с российскими. Хотя и те, и другие привиты одной вакциной.

Рассчитываем, что, как только будет «утрясен» вопрос о взаимном признании вакцин, туристические потоки возобновятся. С 28 июня с.г. восстановлены прямые рейсы в Италию. Прилетающие этими рейсами в Россию итальянцы совершенно свободно могут «присутствовать» на нашей территории в соответствии со своей программой пребывания.

Подавляющее большинство стран Евросоюза ожидает «отмашки» из Европейского агентства по лекарственным средствам. Но известно, что окончательное решение принимает государственный регулятор. Как это сделала Венгрия – на национальном уровне зарегистрировала «Спутник V». Есть договоренность о взаимном признании вакцин, которыми пользуются в России и Венгрии. Окончательное решение принимает национальное правительство. В Евросоюзе делались заявления, не вполне конструктивные по отношению к российским и китайским вакцинам.

Вопрос: Накануне Вашего визита выступило итальянское информационное агентство «Аджи»: «Российский министр намерен просить у итальянского коллеги Л.Ди Майо конструктивного подхода в вопросе санкций». Есть ли доля правды в такой формулировке? Обсуждалась сегодня тема антироссийских санкций?

С.В.Лавров: Неправда. Этой темы мы не касались. Есть много свидетелей (наша и итальянская делегации). Тут не должно быть ничего удивительного. Многократно говорили, что санкционную тематику не собираемся обсуждать со странами, которые санкциями пользуется как инструментом в отсутствие иных методов продвижения внешней политики. Никогда не будем выпрашивать у кого-то послаблений.

Я приехал в Венгрию, Австрию и Италию по одной простой причине – меня пригласили. Ценим возможность для конкретного, честного, взаимовыгодного и взаимоуважительного диалога.

Россия. Италия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 27 августа 2021 > № 3829995 Сергей Лавров

Бомбы смертников убили около 40 человек у аэропорта Кабула

Текст: Константин Волков, Игорь Дунаевский

В Афганистане произошла страшная трагедия. Рвануло там, где больнее всего, - у аэропорта Кабула, где и все последние дни, и в четверг вечером толпились люди, пытавшиеся покинуть страну. По данным на момент подписания номера, сначала два мощных взрыва убили около 40 человек. Примерно 110 человек поступили в местные больницы с ранениями. Позже в СМИ появились сообщения о еще трех взрывах, примерно спустя три часа после первых двух.

Официальный представитель МИД России Мария Захарова сообщила в своем Telegram-канале, что на момент нападений в аэропорту Кабула россиян не было.

На кадры с места событий после взрывов невозможно смотреть - десятки неподвижных тел, в том числе дети, лужи крови, стоны и плач выживших.

Первые два взрыва, предположительно, устроили смертники: один - у ворот Эбби в северной части аэропорта, второй - рядом с расположенным поблизости отелем "Барон". Вскоре американские газеты со ссылкой на источники в администрации сообщили, что ответственность за произошедшее несет одна из местных ячеек террористической группировки "Исламское государство" (запрещена в РФ. - "РГ").

Представители движения "Талибан" (запрещено в РФ. - "РГ"), захватившие власть в Афганистане, осудили атаки и подчеркнули, что их патрули не несли ответственности в тех районах, где произошли взрывы.

Среди погибших, по информации агентства AP, 11 американских морпехов и военный врач. Еще около 20 были ранены. И это страшный удар по администрации президента Джозефа Байдена, чреватый серьезными и внутри-, и внешнеполитическими последствиями. Американцы не погибали в Афганистане уже полтора года.

До сих пор Байден и его окружение худо-бедно отбивались от шквала критики, который обрушился на них за организацию вывода войск США из Афганистана, которая спровоцировала коллапс властей, хаос и захват страны движением "Талибан". Рейтинг Байдена в последних опросах стремительно обвалился ниже отметки в 50 процентов, впервые за время его президентства.

Тем не менее Байден стоял на своем, зная, что в главном американцы его поддерживают, - из Афганистана надо было уйти.

Но гибель американских граждан, и особенно военных, не раз становилась спусковым крючком, которая толкает Вашингтон на резкие развороты в своей политике. Кадры, на которых боевики "ИГ" обезглавили американского фотокора Джеймса Фоули летом 2014 года, подтолкнули тогдашнего президента Барака Обаму вернуть американские войска в Ирак, откуда он вывел их всего тремя годами ранее, объявив о победе над терроризмом.

Байден, объявляя о выводе войск из Афганистана, на пресс-конференции 8 июля заявлял, что целью вторжения США в эту страну было предотвращение террористических атак с ее территории против американцев. Теперь, когда 12 военных вернутся в Америку не домой, а на Арлингтонское кладбище в цинковых гробах, верховному главнокомандующему придется придумать слова поубедительнее для своих сограждан.

Как минимум кто-то в Вашингтоне должен ответить за то, что планировавшийся организованный вывод войск США обернулся беспорядочным бегством и мгновенным падением афганского правительства. Как сообщал ресурс axios.com, Байден, не желая признавать ошибки, не собирался отправлять в отставку никого из аппарата национальной безопасности. Источник издания пояснял, что такие решения будут приняты только в том случае, если кризис в Афганистане приведет к потерям среди американских граждан.

Этот момент настал и можно не сомневаться, что политические оппоненты, а возможно, и союзники главы Белого дома потребуют назначить козла отпущения.

Взрывы в Кабуле грозят окончательно закрыть его воздушную гавань для афганцев. К четвергу американские военные и так де-факто перестали пускать людей через КПП, ссылаясь на угрозы безопасности, вместо этого эвакуируя их в точке сбора в городе.

Талибы со своей стороны заявляли, что из-за массового отъезда афганцев страна теряет ценные и образованные кадры, которые могут принести пользу родине. Чтобы сократить число уезжающих, на трассах, ведущих в международный аэропорт Кабула, откуда другие страны осуществляют эвакуацию своих граждан и афганских беженцев, талибы установили контрольно-пропускные пункты.

Примечательно, что американцы и их союзники явно знали о надвигавшейся угрозе. США призывали разойтись тех людей, которые продолжали находиться у аэропорта в надежде покинуть страну, настаивая, что обстановка вокруг него сложная, пробираться туда опасно.

Другие страны тоже стремительно сворачивали эвакуацию. Так, Франция прекращает вывоз людей с 27 августа, Бельгия, Венгрия, Дания и Польша уже его завершили.

Британское правительство также призвало тех, кто хочет покинуть Афганистан, не пытаться сделать это через аэропорт Кабула. Министр вооруженных сил Соединенного Королевства Джеймс Хэппи пояснил это неким "очень достоверным сообщением" об угрозе теракта, не уточнив, откуда исходят такие риски.

Ранее президент США заявлял, что боевики "ИГ" (запрещена в РФ. - Прим. "РГ") ищут возможность для атаки на американцев и их союзников в Афганистане. По данным из американских источников в СМИ, сохраняется угроза новых атак.

Между тем все россияне, которые хотели покинуть Афганистан, сделали это на самолетах Минобороны России, организовавшего вывозные рейсы. Как отметил посол России в Кабуле Дмитрий Жирнов, "очень хорошее взаимодействие с талибами состоялось по организации вывоза граждан РФ".

Чтобы не пробираться сквозь толпу в частично охраняемом военными США аэропорту Кабула, где периодически происходят перестрелки, российские дипломаты собрали всех на территории дипмиссии. "Наше посольство превратили в подобие такого таможенного терминала и паспортного контроля, собрали российских граждан у себя здесь", - отметил Жирнов.

Пакистан увеличит импорт электроэнергии из Ирана

Пакистан планирует увеличить импорт электроэнергии из Ирана до 70 мегаватт (МВт) для удовлетворения потребностей в электроэнергии в находящемся в стадии разработки порту Гвадар, сообщают пакистанские новостные агентства.

Как сообщает «Пакистан сегодня», в соответствии с решением, принятым Комитетом Кабинета министров по экономическому коридору Китай-Пакистан (CPEC), пакистанская компания Quetta Electric Supply Company (Qesco) получает награду за проект по прокладке линии электропередачи для поставки импортируемой электроэнергии в порт Гвадар.

Ожидается, что линия электропередачи будет завершена к марту 2023 года.

Пакистан уже импортирует часть электроэнергии из Ирана, но санкции США против Тегерана создали препятствия для осуществления надлежащих платежей за импорт, что побудило Пакистан выбрать для сделки бартерное соглашение.

Еще в апреле уходящий с поста министр энергетики Ирана Реза Ардаканян заявил, что страна способна увеличить обмен электроэнергией с соседними странами до 10 000 мегаватт (10 гигаватт).

Ссылаясь на позитивные меры, принятые Министерством энергетики для расширения возможностей обмена энергией с соседними странами, министр сказал: «Теперь у нас есть возможность обмениваться электроэнергией со всеми странами, которые имеют с нами сухопутные границы».

По словам Ардаканяна, в настоящее время иранская электроэнергетика состоит из одного миллиона километров сетей передачи, распределения и суперраспределения, около 500 000 мегавольт-ампер мощности подстанций высокого и низкого давления и около 85 000 МВт мощности электростанций.

Являясь одним из основных игроков на энергетическом рынке Западной Азии, Иран в настоящее время превращается в крупный узел электроснабжения в регионе, поскольку страна следует всеобъемлющему плану синхронизации своей энергосистемы с соседними странами.

В настоящее время Иран имеет обмен электроэнергией с Арменией, Азербайджаном, Ираком, Туркменистаном и Афганистаном.

Ранее в этом году официальный представитель министерства энергетики по вопросам электроэнергетики Мостафа Раджаби Машхади также объявил, что страна реализует план экспорта электроэнергии южному арабскому соседу - в Оман, через море.

Общий объем обмена электроэнергией в Иране зависит от жаркого и холодного сезонов года, поскольку в жаркий сезон, который является периодом пикового потребления, экспорт электроэнергии страны сокращается, и страна даже импортирует часть электроэнергии.

"Я был за США, больше это не так": британские лорды избивают Америку

Дмитрий Косырев

Прошедший в Великобритании чрезвычайный саммит G7 — особая страница нынешней афганской агонии Запада. Сначала многие волновались: что за штука, целый экстренный саммит, никогда такого не было. Но оказалось, что это всего-навсего видеоперекличка, с отчетом президента США о ходе бегства Запада из Афганистана (до 31 августа для американцев оно должно завершиться без вариантов), с вялыми репликами почти всех прочих. Кроме британцев, там вялость не прослеживалась — наоборот, со стороны Лондона были очень даже сильные эмоции.

Ожидания от этого как бы саммита были большими: например, лидеры западного мира должны были четко обозначить свои позиции насчет будущего признания или непризнания режима "Талибана"*. И объявить их неким международным стандартом. Не обозначили, однако, ничего внятного — лишь сказали, что посмотрят на поведение нового режима. Зачем-то записали в итоговом документе, что эвакуация из Кабула должна идти как до 31 августа, так и после. А в общем только о бегстве и говорили: насколько быстрым оно должно быть. Кто-то хотел уговорить американцев бежать чуть медленнее, чтобы и прочие успели, но они не уговорились.

Тем не менее событие получилось по-своему заметным. Главное в том, что созвали эту встречу, видимо, британцы, председательствовал на ней премьер-министр Борис Джонсон, да и вообще во всей этой истории с позорным бегством от талибов роль и позиция англичан — особая.

Понятно, что американцы своим односторонним решением о конце афганской операции и быстром выводе войск нанесли удар по всем союзникам, по "Большой семерке", НАТО и так далее. Но в альянсе этом одни более равны, чем другие. От одних стран требовали пушечное мясо, но не более батальона; такая же смешная роль была отведена даже не членам, а подчленкам НАТО, типа украинцев. А вот Великобритания стоит особняком.

У произошедшего есть несколько граней. Самая очевидная — что Афганистан для британцев страна не чужая. Каждый помнит первый рассказ о Шерлоке Холмсе, к которому приходит будущий сосед по квартире, молодой армейский доктор Джон Уотсон (не Ватсон). И один из первых вопросов Холмса: "Вы, я вижу, были в Афганистане?" После чего мастер дедукции мгновенно доказывает, что израненного афганского ветерана империи и правда видно невооруженным глазом.

Сегодня судороги гнева и отчаяния в бывшей сверхдержаве куда более ярко выражены, чем в тоже бывшей сверхдержаве США. У американцев в конце концов все сводится к простой мысли: что же это мы так быстро бежим и что у нас за президент? А вот у британцев во весь рост встает вопрос посложнее: как теперь жить, каким будет смысл существования нации и державы, даже без "сверх"?

Сцены здесь разворачиваются вот какие.

"Милорды, всю мою жизнь я был человеком проамериканским и благорасположенным к США. Но это больше не так" — это слова лорда Бленкатра.

Кстати, когда такое было, чтобы верхняя палата парламента одной страны устроила единогласное и межпартийное избиение другой и союзной страны? Продолжает лорд Дэннет: "С уходом войск США прочие союзники по НАТО, включая нас, не имеют других вариантов, кроме как тоже уйти". Лорд Рикетс: "Британский приоритет сейчас — оценить ущерб, нанесенный НАТО, <…> сфокусироваться на европейской безопасности и риске исламского терроризма в Европе. Вот где Соединенное Королевство должно применять энергию национальной безопасности, вместо того чтобы склоняться к делам Индо-Тихоокеанского региона".

Лорд Стеррап: "Если западные державы должны сопротивляться нападкам Китая на нынешний международный порядок, основанный на правилах, то им потребуются союзники в Индо-Тихоокеанском регионе, сильные в политическом, экономическом и технологическом смыслах. Но кто теперь, однако, будет соединять усилия с США, когда руководство этой страны оказалось таким неверным другом Афганистану?"

Англичане на протяжении последнего двадцатилетия очень плотно сотрудничали с Америкой, проводя собственную довольно внятную политику на Ближнем Востоке. Во время оккупации Ирака они обеспечили себе нечто вроде персональной делянки вокруг Басры, стараясь иметь там дело с местными шиитами и развивая свои экономические интересы. В Афганистане они тоже предпочитали работать с шиитами, наладили хорошие связи с Северным альянсом и вообще с севером страны. Западный альянс тут выглядел как "США плюс англичане и все прочие". То есть имела место относительно самостоятельная политика Лондона, возможно, даже умная — и она теперь обрушилась.

Бесполезное дело разбираться сегодня в панической информации или дезинформации, которая захлестывает британские СМИ (и воспроизводится в американских). То, что связь между двумя правительствами сработала плохо, — это очевидно. По одним данным, союзники не позаботились о судьбе четырех тысяч британских военнослужащих, находящихся в Афганистане, по другим — шести тысяч. На саммите говорили, что осталась только тысяча. Непонятно, правда ли, что англичане, контролировавшие южные ворота кабульского аэропорта, не пускали через них собратьев из США. Или что некий генерал заявил британскому собрату по оружию: прекратите спасать людей в Кабуле, мы на вашем фоне плохо смотримся.

Но вся эта политико-информационная склока и впрямь ставит перед великой (без иронии) страной тяжелые вопросы вдобавок к тем, которые она решает в последние годы. Напомним историю с Brexit — состоявшимся после долгих мучений выходом Великобритании из Евросоюза. Вряд ли там многие сейчас об этом жалеют, глядя на отсутствующую роль европейцев в нынешнем афганском ужасе и в целом в международных делах. Понятно, что превращение евробюрократии в штамповочный цех по производству нудных инструкций и правил о том, как британцам жить, там не устраивает примерно половину населения.

Но есть нюанс. Идеологически — в том числе по части отношения к европейцам — страна расколота так же, как Штаты. Те, кто голосовал против Европы, рассчитывали на управление если не миром, то Западом на пару с американцами. Причем с теми, которые скорее на стороне Дональда Трампа. Афганский же эпизод оставляет Великобританию в стратегическом одиночестве, из которого непонятно, куда и зачем идти.

*Террористическая организация, запрещенная в России.

Производство чая в Иране выросло на 25%

Производство чая в Иране выросло на 25 процентов за первые пять месяцев текущего 1400 иранского календарного года (21 марта - 22 августа), сообщил IRIB глава Чайной организации Ирана (ITO) Хабиб Джахансаз.

«25-процентное увеличение производства чая в стране указывает на то, что рынок имеет потенциал для увеличения производства, и показывает рост общей популярности иранского чая», - сказал Джахансаз.

Чиновник отметил, что на сегодняшний день у чайных фермеров страны закуплено 114 445 тонн чайных листьев на сумму 6,5 триллиона риалов (около 154,7 миллиона долларов), 51 процент из которых составляет высококачественный продукт первого сорта.

По словам Джахансаза, правительство выплатило чайным фермерам 75 процентов своих взносов.

В этом году было произведено 25 750 тонн сухого чая, что на 25 процентов больше, чем за аналогичный период прошлого года, подчеркнул он, добавив, что этот рост связан с увеличением общей популярности местного чая, который послужил стимулом для увеличения производства.

По его оценкам, ежегодное потребление чая в стране составляет около 100 000 тонн, из которых 30 000 тонн поставляются за счет внутреннего производства, а остальные - за счет импорта.

По его словам, спрос на внутреннем рынке указывает на хороший потенциал для увеличения производства чая в стране.

Чиновник также отметил, что Иран также экспортировал 3800 тонн чая в течение первых четырех месяцев текущего иранского календарного года (21 марта - 22 июля).

Сезон сбора чая начинается на сельскохозяйственных угодьях в северных провинциях Гилян и Мазандаран в начале мая.

Более 55 000 семей выращивают чай на 28 000 гектарах сельскохозяйственных угодий в двух провинциях, что составляет 90 процентов от общего производства чая в стране.

В конце декабря 2019 года Джахансаз назвал Азербайджан, Ирак и Афганистан основными направлениями для экспорта иранского чая.

Иран также экспортирует чай в Индию, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан, Канаду, Австралию, Испанию, Чехию и Грузию.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с Федеральным министром европейских и иностранных дел Австрийской Республики А.Шалленбергом по итогам переговоров, Вена, 25 августа 2021 года

Уважаемые дамы и господа,

С австрийским коллегой А.Шалленбергом провели конструктивный, содержательный разговор по широкому спектру двусторонних и международных вопросов, представляющих взаимный интерес.

Несмотря на санитарно-эпидемиологические ограничения, отношения между нашими государствами поступательно развиваются. Федеральный канцлер С.Курц принял участие в качестве почетного гостя в Петербургском международном экономическом форуме в июне с.г. 6 августа с.г. Президент России В.В.Путин и С.Курц вновь пообщались в онлайн-формате на открытии цементного завода в России, созданного одной из крупных австрийских фирм.

Приветствовали обоюдный настрой на восстановление в полном объеме межпарламентских, межведомственных и межрегиональных обменов. В сентябре 2021 г. ожидается приезд в Вену Председателя Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации В.И.Матвиенко для участия в пятой Всемирной конференции спикеров парламентов. На осень 2021 г. запланированы встречи глав регионов двух наших государств в Зальцбурге.

Большое внимание уделили торгово-инвестиционным связям. Австрия – один из ключевых экономических партнеров России в Европе. В нашей стране успешно ведут бизнес порядка полутора тысяч австрийских компаний. Ожидаем новых договоренностей в ходе намеченной на октябрь 2021 г. в Вене сессии Смешанной Российско-Австрийской комиссии по торговле и экономическому сотрудничеству. Накануне пройдет встреча Российско-Австрийского делового совета.

Проанализировали реализацию наиболее значимых совместных начинаний. Высоко оценили уровень взаимодействия в энергетической сфере, включая усилия «Газпрома» и концерна ОМV по строительству «Северного потока – 2», их участие в инфраструктурных проектах на территории России.

Обсудили перспективы взаимодействия в инновационных отраслях, включая цифровизацию социально-экономической сферы, борьбу с эпидемиями и адаптацию к глобальным изменениям климата. Подчеркнули важность восстановления туристических обменов. Этому способствовало бы скорейшее решение вопроса о взаимном признании сертификатов вакцинации.

Высоко ценим культурно-гуманитарные связи, которые продолжались и в удаленном формате. Их интенсивность даже возросла. Заметную роль в этом сыграл российско-австрийский Форум общественности «Сочинский диалог», благодаря которому в эту полезную деятельность вовлечены широкие научные, экспертные круги, студенты и школьники. Реализуется программа совместного перекрестного Года литературы и театра.

В ходе визита планирую обсудить соответствующие планы на встречах с активом «Сочинского диалога» и представителями бизнес-сообщества.

Выразили признательность австрийским партнерам за бережное отношение к российским воинским захоронениям и мемориалам на территории Австрии. Высоко ценим общую культуру сохранения исторической памяти. Поддержу А.Шалленберга, который отметил углубленную, полезную работу, которую проводит Совместная российско-австрийская комиссия историков.

Обсудили международные проблемы. Особое внимание уделили обстановке на европейском континенте, в том числе плачевному состоянию отношений между Россией и Европейским союзом. Контакты с Брюсселем сведены к минимуму вследствие политики ЕС, направленной на сдерживание России. Со своей стороны выразили готовность развивать прагматичный диалог с Евросоюзом и его отдельными членами исключительно в равноправном, взаимоуважительном ключе и искать договоренности в сферах, отвечающих взаимным интересам.

Коллега упомянул о ситуации вокруг А.Навального. Напомнили, что он отбывает срок за экономические преступления и ущерб, нанесенный им и его братом французской компании «Ив Роше». Показательно, что наши западные коллеги, говоря о блогере, почему-то перестали упоминать необходимость до конца довести расследование его «отравления». Не буду перечислять все противоречия и нестыковки, присутствующие в этой теме. Предложу лишь всем, кто интересуется установлением истины, почитать официальные ответы германского Правительства на парламентский запрос. Они были оглашены на заседании Бундестага, есть протоколы. Очень занимательное чтение.

А.Шалленберг подтвердил позицию Австрии по Крыму. Я напомнил, как крымчане выбирали свой путь назад в Россию и в каких условиях: после государственного переворота и после того, как пришедшие к власти ультрарадикалы, неонацисты стали грозиться, что выгонят русских из Крыма, направили туда вооруженных боевиков. Мероприятия типа «Крымской платформы» – из разряда ненастоящей политики. Это искусственные идеи, которые воплощаются в такого рода «спектакли». Украина, наверное, нас еще не раз обрадует своими решениями. На днях было сказано, что они «приватизировали» День Крещения Руси. Может, скоро господином В.А.Зеленским будет решено, что Новый год отмечать можно только на Украине, потому что все остальное – это не украинское.

Хочу напомнить как формировалось отношение Австро-Венгрии к Крыму. В мае 1787 г. Екатерина II посетила Крым. Её сопровождали иностранные дипломаты и Император Иосиф II, прибывший туда инкогнито. Еще один интересный факт. В марте 1897 г. Посольство Австро-Венгрии в Санкт-Петербурге обратилось в Министерство иностранных дел Российской Империи с просьбой разрешить австрийскому подданому Гинце вывезти из Крыма 100 чубуков виноградной лозы. Согласие было получено и чубуки доставлены в Австрию. Может, виноград для некоторых венгерских и австрийских вин, которыми нас будут угощать сегодня за ланчем, собирается в наше время на лозах крымского происхождения. У нас много общего в истории.

Подчеркну еще раз значение откровенного разговора по любой теме. Мы открыты к этому. Главное, чтобы в основе контактов лежали конкретные факты, а не соображения идеологизированной солидарности, которую все чаще наблюдаем со стороны западных коллег по таким вопросам, как Украина.

Заинтересованы в продолжении диалога с австрийскими партнерами по другим вопросам международной тематики: Ближний Восток, Север Африки, Афганистан, Балканы и многое другое.

В целом были полезные переговоры. Продолжим наши контакты. Сегодня и завтра программа обширная. Хотел выразить признательность австрийским хозяевам за гостеприимство.

Вопрос: Хотела бы спросить о сотрудничестве между гражданским обществом России и Австрии. У российского государства теперь есть возможность объявить иностранным агентом любого российского гражданина, которому оплачивается счёт в гостинице или который поддерживается в финансовом отношении. Есть ли гарантии российской стороны, что на российских граждан, участвующих в рамках «Сочинского диалога» в проектах австрийского и российского гражданского общества не будут распространяться эти меры?

С.В.Лавров: Ваш вопрос основывается на недостаточном знании предмета и на полном отсутствии информации. Если Вас это интересует, Вы можете ознакомиться с законами, принятыми в Российской Федерации, многочисленными комментариями, которые делались в отношении них.

Напомню, как тема иностранных агентов возникла в российской политической жизни. Мы вынуждены были отвечать на те действия, которые США, некоторые другие европейские страны предпринимали в отношении наших граждан. В США, как Вы знаете, с 1938 г. существует закон об иностранных агентах, который продолжает не просто существовать, но и активно применяется. Например, наши каналы «РТ» и агентство «Спутник» были объявлены иностранными агентами. От них потребовали маркировать свою информацию как материалы, произведённые иностранными агентами, что они и делают. Это не наш выбор, но, если существуют такие требования, значит мы будем их выполнять. Когда же мы в ответ «Радио Свобода» и «Радио Свободная Европа» объявили иностранными агентами, – они категорически отказались оповещать своих слушателей и пользователей о том, что они являются таковыми в Российской Федерации. Наши суды выписывают им штрафы.

Мы никогда не начинали первыми подобного рода действия, но если в отношении наших СМИ, наших граждан предпринимаются такие дискриминационные меры, если они получают ярлык иностранных агентов и преследуются соответствующим образом, то будем отвечать. Не «отомстить», а чтобы привести наши отношения в соответствующей сфере к паритету. Иностранным агентом является физическое или юридическое лицо, которое получает средства из-за рубежа и занимается политической деятельностью. Те, кто занимаются гуманитарными, культурными контактами не подпадают под действие закона об иностранных агентах.

Поэтому ещё раз Вам советую ознакомиться с текстами законов и теми комментариями, которые многократно давались, в т.ч. Президентом Российской Федерации В.В.Путиным, Генеральной прокуратурой Российской Федерации и Министерством иностранных дел Российской Федерации.

Вопрос (обоим министрам): Канцлер Австрии С.Курц заявил, что не будет принимать беженцев из Афганистана. В случае, если Вашингтон или официальный Брюссель будут давить на Вену, как планируется отстаивать эту позицию? Будет ли учтён при размещении беженцев из Афганистана в Австрии опыт размещения здесь беженцев из Чечни?

Какой опыт может вынести Запад из провала кампании в Афганистане?

С.В.Лавров: Проблемы нелегальной миграции давно и остро стоят в Европе. Это тоже часть последствий тех авантюр, которые наши западные коллеги, НАТО во главе с американцами, затевали многие годы.

Если отвечать на вопрос, какие выводы США могут сделать из того, что в итоге произошло в Афганистане, то самый главный вывод – не надо никого учить жизни, тем более принуждать силой. Мы наблюдали и в Ливии, и в Сирии, и в Ираке, и в Афганистане как американцы хотели всех заставить жить так, как они считают нужным. Надо каждому заниматься своими проблемами. Тем более их в каждой стране достаточно.

Уже перечислил четыре военных кампании, которые ни к чему хорошему не привели. Произошёл только всплеск терроризма, беспрецедентно вырос наркотрафик и потоки нелегальных мигрантов заполонили Европу сразу после того, как натовцы разбомбили ливийское государство. Вывод – не надо вмешиваться в чужие дела, не надо применять силу в нарушение Устава ООН.

Вопрос: Официальный представитель российского МИД вчера объявила, что будут «последствия» для тех, кто участвовал в «Крымской платформе» в Киеве. Что следует ожидать Австрии?

С.В.Лавров: Мы отмечаем то, как наши коллеги относятся к свободному волеизъявлению крымчан, которое состоялось в ответ на государственный переворот на Украине, и в ответ на угрозы этих путчистов «выбить все русское из Крыма». Эта угроза никуда не делась, потому что Президент Украины В.А.Зеленский недавно давал интервью и заявил, что те, кто живет на Украине и считает себя русскими, должны убираться в Россию. Это, к сожалению, ничем не отличается от тех угроз, которые звучали в феврале 2014 г. из Киева в адрес крымчан. Нынешняя украинская власть полностью подчинена таким ультранационалистическим неонацистским идеям, которые воплощаются, в том числе в законах, принимаемых на Украине: закон об образовании, о языках, о коренных народах. Новые законы, обсуждающиеся сейчас под рубрикой «государственной политики переходного периода» просто выкорчевывают всё, что требуют от них сделать минские договорённости. Украинские власти просто не хотят их выполнять. Законы, которые уже приняты, не позволяют выполнить то, что обязалась выполнить Украина в отношении особого статуса Донбасса, включая языковые, культурные права, в отношении амнистии и организации свободных выборов в Донбассе под присмотром Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).

Поразительно, что мы эти факты, говорящие сами за себя, которые невозможно ни отрицать, ни подвергать сомнению, предъявляем нашим западным коллегам. Делали это недавно, в ходе визита канцлера ФРГ А.Меркель в Российскую Федерацию. Они ничего не могут ответить, но продолжают слепо поддерживать украинскую власть в её попытках поддерживать интерес к своей собственной стране, даже не к стране, а к правительству и всячески клянчить у Запада какие-то уступки, деньги, политические жесты поддержки.

«Крымская платформа» – ненастоящее мероприятие. Настоящее то, что я видел сегодня здесь в Вене, когда возлагал венок к памятнику советским воинам, которые освободили Вену и водрузили на местном муниципалитете австрийский флаг. Вот это было настоящее и то, как почетный караул был организован. Я уже поблагодарил А.Шалленберга за такое бережное отношение к нашей общей истории.

Если есть люди, которые хотят заниматься виртуальной политикой, для них никакой пандемии не надо, они и так ей занимаются. А если мы хотим заниматься реальной политикой, то нужно руководствоваться реалиями. Меня тут ознакомили с теми решениями, которые были приняты в Киеве. Там содержатся требования, чтобы Россия немедленно пустила представителей различных международных организаций, которые должны посмотреть, как уважают и соблюдают права человека в Крыму (это непонятно для неискушенных, для тех, кто не хочет знать факты). Для тех, кто занимается фактами – им хорошо известно, что мы многократно приглашали специальных представителей и ОБСЕ, и Совета Европы, и ООН приехать и посмотреть, как обстоят дела с правами человека в Крыму. Подавляющее большинство из них говорит, что «с удовольствием приедут в Крым», но они должны заехать с территории Украины. Спрашиваем их: занимаются ли они правами человека или политическими играми? Если правами человека, то прилетайте хоть напрямую в Крым, хоть через Крымский мост с остальной территории России заезжайте и посмотрите всё своими глазами. И те, кто приезжают, они прекрасно понимают, что на самом деле произошло и продолжает происходить в Крыму. А те, кто хочет поддерживать вот этот непонятный режим в Киеве, должны продекларировать: «мы хотим, чтобы Киев возымел вверх в этом споре». Это тупиковый путь. Все это понимают, но вот эта солидарность, проявленная членами НАТО и ЕС на позавчерашнем мероприятии, которое походило на спектакль, никуда не исчезает. Это ложно понятая солидарность. Мы ничего с этим поделать не можем.

Еще один момент. Я тоже говорил о нем А.Шалленбергу и многим своим западным партнёрам из ЕС. ЕС принял решение не давать шенгенские визы жителям Крыма. Если в Крыму было свободное волеизъявление, то его жителей наказывают (в нарушение международных конвенций) за их политические взгляды, за то, что они проголосовали за возвращение Крыма в Россию. Это то, о чем говорим мы. И то, что было на самом деле. Но даже если встать на точку зрения Запада и авторов этой киевской «декларации», которая была позавчера одобрена, допустим, гипотетически, что это была аннексия. Тогда причем здесь граждане Крыма и их права на получение шенгенской визы и передвижения по Европе? Если это была аннексия, значит, их никто не спросил. Пришли вооруженные люди, «захватили» полуостров. А за что людей-то наказывать? То есть, с какой стороны ни посмотри - либо с точки зрения нашей логики, которая отражает реалии, либо с точки зрения выдуманной логики Киева и Запада, - крымчан наказывают ни за что.

Поэтому приезжайте. Приглашаю Вас и всех журналистов, которые здесь находятся. Готовы привезти в Крым, Вам всё показать, не ограничивая вас в ваших контактах. Приезжайте. Это будет лучше, чем дистанционно слушать какие-то оценки, не имеющие ничего общего с реалиями.

Вопрос: Возможно ли в нынешних условиях взаимное признание сертификатов о вакцинации между Россией и Австрией? Это способствовало бы обновлению и культурного обмена, и делового, и гуманитарного.

Вот Вы сейчас пригласили журналистов, а как бы Россия смотрела на приезд австрийской делегации в Крым?

С.В.Лавров: Был бы двумя руками «за». Чем больше людей приезжает в Крым, тем объективнее становится их восприятие происходящего на полуострове, в этом регионе Российской Федерации.

Постараюсь частично ответить на вопрос, который был адресован А.Шалленбергу: «Нет ли у Австрии желания направить делегацию и убедиться своими глазами, что там происходит?». Убежден, что желание у Австрии есть. Но насколько Австрия будет готова нарушать европейскую солидарность, я не знаю.

Что касается признания вакцин, то это возможно. Любая страна ЕС может поступить точно так же, как поступила Венгрия, не дожидаясь официального решения Европейского агентства по лекарственным средствам.

***

Не хочу оказаться невежливым гостем. Было сделано важное заявление А.Шалленбергом. Прошу зафиксировать, что у Министра иностранных дел Австрии нет желания узнать, что же на самом деле происходит в Крыму. Но я все равно приглашаю его и в Москву, и в другие наши города, в том числе в Крым.

Россия. Австрия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 25 августа 2021 > № 3829996 Сергей Лавров

Лукьянов: Связка с США грозит развалить единство Европы

Текст: Федор Лукьянов (профессор-исследователь НИУ "Высшая школа экономики")

Тема беженцев снова грозит стать европейским кошмаром. Только начал утихать шум вокруг визитеров с Ближнего Востока (из Ирака, но не только), которые устремились в Литву через территорию Беларуси, как грянул крах проамериканского Афганистана. Здесь ситуация с моральной точки зрения для европейцев хуже. Принять необходимо не каких-то абстрактных страдальцев из горячей точки, а тех, кто на протяжении двадцати лет работал на западных работодателей, обеспечивая функционирование режима, который те самые работодатели установили и активно призывали поддерживать.

Проблема, однако, в том, что сами европейцы участвовали в многолетней операции не то чтобы из-под палки, но не имея в этом никакого собственного интереса. Волна сочувствия Соединенным Штатам, которая прокатилась по миру после терактов 11 сентября 2001 года, была искренна. Европейские союзники полагали, что обязаны выступить вместе с Америкой, но и считали, что творят правое дело, защищая себя от исламского экстремизма.

Террористическая инфраструктура в Афганистане действительно была, но ее уничтожили практически сразу, осенью 2001 года. Ликвидация главного виновника заняла десять лет, однако это была уже операция спецслужб, для которой массированное военное присутствие многонационального контингента не требовалось. Так что вопрос, что делают представители 48 стран на территории Афганистана (помимо демонстрации лояльности "большому брату"), стал возникать довольно рано. Равно как и понимание того, что никакого современного демократического государства, обещанного американскими идеологами афганской кампании, в этой стране не получится.

Когда карточный домик внезапно сложился внутрь, встал вопрос о срочной эвакуации своих граждан. При этом европейские участники коалиции оказались, по сути, в двойной зависимости - от американских военных, которые контролируют аэропорт и решают, кто, сколько и когда может вывезти. И от движения "Талибан" (запрещено в РФ. - Прим. "РГ"), которое контролирует все остальное и может создать непреодолимые сложности для всех.

Пока талибы ведут себя сдержанно, не усугубляя конвульсии западных держав, однако сколько это будет продолжаться, неизвестно. Объявленный когда-то самим Байденом крайний срок вывода иностранных военных (31 августа) теперь в качестве дэдлайна называет "Талибан", с 1 сентября они обещают рассматривать западных военнослужащих как вооруженных оккупантов.

В этой ситуации идея о том, чтобы позаботиться об афганском персонале, начинает выглядеть утопией. По чисто практическим соображениям. Но есть и гораздо более серьезный аспект. Янез Янша, премьер Словении, которая сейчас является страной-председательницей ЕС, выразил распространенное мнение: с какой стати Европа должна помогать афганцам, которые бегут вместо того, чтобы защищать свою страну? Это эхо слов Джозефа Байдена, который возложил ответственность за происходящее на бывшие власти - мол, мы для них сделали все, а они просто сдались без борьбы. Янше резко ответил председатель Европарламента Давид Сассоли: он неправомочен высказываться от имени всего ЕС, а лучше бы, как и все, "продемонстрировал солидарность". Из лидеров более влиятельных стран слово сказал австрийский премьер Себастьян Курц - никаких больше беженцев в Европе, хватит.

Тема беженцев для Евросоюза самая больная, потому что она крушит гуманитарную основу европейской модели, нарратив о моральном преимуществе единой Европы, который долгое время скреплял ее политику. И возразить-то трудно, всякая страна или группа государств должны заботиться прежде всего о своих гражданах. Однако политической силой Европейского союза всегда был тщательно оберегаемый образ сообщества, которое воплощает гуманистические идеалы в жизнь и очень привлекательна именно своим примером. Нормативная экспансия ЕС, основной инструмент его внешней политики, базируется на этом.

Иван Крастев, один из наиболее проницательных европейских комментаторов, писал о ловушке, в которой оказались посткоммунистические страны, вступившие в Евросоюз в начале XXI века. Жители этих стран стремились к "европейскому выбору", и оказалось, что его можно делать двумя способами: приближая свои государства к лучшим образцам либо в личном качестве отправиться жить в эти самые страны-образцы. Второй путь показался многим более простым для реализации, в результате их родины остались без активной и энергичной части населения.

Внешний приток мигрантов действует по схожей схеме. Трансформация стран, которые прежде принято было называть "третьим миром", должна была, по логике, возобладавшей после холодной войны, происходить по образу и подобию и под присмотром продвинутых обществ. С трансформацией не задалось, зато значительные массы людей решили переместиться туда, где лучше. А американская политика "продвижения демократии", разворошившая весь Ближний Восток, создала для этого поводы и условия. Круг замкнулся.

Европа чувствовала себя очень комфортно, делегировав все стратегические вопросы Америке и оставив в собственное распоряжение обильную и высокоморальную "мягкую силу". Но теперь связка с США уничтожает именно ее. А никакого другого фундамента у европейской политики нет. И пока что не предвидится.

Сможет ли Иран поставлять газ в Европу

Текст: Сергей Тихонов

Новое гигантское месторождение газа найдено в иранском секторе Каспийского моря, сообщил Tehran Times. Теоретически оно могло бы повлиять на расклад сил на мировом рынке. Однако Иран, как и Туркмения, оказался заложником своего географического положения и геополитики. Шанс, что иранский газ все же попадет в Европу, есть, но угрожать в этом случае он больше будет не российскому экспорту, а украинскому транзиту.

Запасы нового месторождение оцениваются примерно в 3,55 трлн кубометров. Потенциально Иран - единственная страна, которая может потеснить российский газ в Европе. Но большинство крупнейших месторождений расположено на юге страны и в Персидском заливе. Производства сжиженного природного газа (СПГ) в Иране нет, а газопроводная система неразвита, газ поставляется в Турцию и Ирак - 18 млрд кубометров в год (Россия поставляет в Европу 180-200 млрд кубометров в год).

После открытия нового месторождения на Каспии увеличивается вероятность того, что Иран активнее приступит к освоению своих запасов на севере. Поставлять газ отсюда в Европу значительно выгодней, чем с Персидского залива. Но нужны трубопроводы. Иран страна небогатая, поэтому крупные проекты ей в одиночку не под силу. Сейчас из возможных партнеров Тегерана, способных осуществить подобные масштабные стройки и помочь согласовать их с транзитными странами, есть только Россия и Китай.

При этом выход иранского газа на страны Южной Европы будет означать печальные последствия для транзита газа через Украину. С очень большой долей вероятности те объемы российского газа, которые могут оказаться здесь вытеснены иранским, будут снижаться за счет остатков транзита через Украину. Для России же особых негативных последствий от такого размена не будет. Наша страна наращивает объемы поставок через север Европы и по "Турецкому потоку", украинский транзит - экономически самое невыгодное направление поставок в Европу.

Экспорт газа - это большая проблема для Ирана, во многом из-за геополитическо окружения, считает директор группы корпоративных рейтингов АКРА Василий Танурков. Монетизировать запасы газа путем экспорта Ирану пока не удается. Возможный газовый коридор в Европу из северного Ирана - через Турцию, по мнению Тануркова, маловероятен. Зато есть перспективы у трубопровода к Средиземному морю через территорию Ирака и Сирии. Но это очень масштабный проект, требующий больших средств и времени. Возможны поставки в Европу через Россию, но они могут задевать интересы "Газпрома".

Заявление иранской стороны об открытии иесторождения, пока рекламное приглашение возможных заинтересованных сторон к разговору об использовании газового потенциала страны, считает замглавы Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач. Он подчеркнул, что газовый потенциал Ирана и без нового открытия весьма велик, но заблокирован санкциями США.

По иронии судьбы именно Иран сделал Россию главным экспортером газа в Европу. Исламская революция 1978-1979 года поставила крест на планах Европы закупать большие объемы газа в Иране. Единственной альтернативой стала Россия. Все последующие попытки возродить проекты трубопроводных поставок газа из Ирана в Европу проваливались, несмотря на явную заинтересованность в этом стран Южной и Центральной Европы. Последний раз в 2018 году переговоры с Грецией и Италией были прерваны из-за санкций США против иранской ядерной программы.

Провинция Западный Азербайджан обеспечивает 60% яблок, экспортируемых из Ирана

Провинция Западный Азербайджан на северо-западе Ирана предоставила 60 процентов яблок, экспортированных из страны в прошлом 1399 иранском календарном году (завершившемся 20 марта), сообщил чиновник провинции.

Надер Садеки, заместитель губернатора провинции по экономической координации, сказал, что в прошлом году из страны было экспортировано 885 000 тонн яблок на сумму 327 миллионов долларов.

Как сообщил представитель Таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA), в прошлом году Ирак купил у Ирана яблок на 105 миллионов долларов, Россия - на 95,4 миллиона долларов, Афганистан - на 51,7 миллиона долларов, Индия - на 26,6 миллиона долларов, а Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) - на 21,1 миллиона долларов США, и эти страны входили в пятерку крупнейших экспортных покупателей иранских яблок в том году.

Казахстан, Украина, Оман, Кыргызстан, Туркменистан, Пакистан, Катар, Армения, Кувейт, Грузия, Сирия, Азербайджан, Турция, Ливия, Бахрейн, Узбекистан, Малайзия, Монголия, Шри-Ланка, Египет, Норвегия и Великобритания заняли места с 6 по 27 в рейтинге, соответственно, добавил Рухолла Латифи.

Чиновник также сообщил, что в первом квартале текущего 1400 иранского календарного года (21 марта - 21 июня) было экспортировано 207 257 тонн яблок на сумму 62,587 миллиона долларов.

Как ранее заявлял Латифи, продукты питания и сельскохозяйственная продукция составили 7,7 процента от общего объема экспорта страны в предыдущем году, а доля этих товаров в стоимостном выражении составила более 17,6 процента от общей стоимости экспорта.

По его словам, в прошлом году было экспортировано более 8,832 миллиона тонн сельскохозяйственной продукции, продуктов животноводства, рыболовства и продуктов питания на сумму 6,167 миллиарда долларов, средняя стоимость каждой тонны составила 698 долларов, что составляет около 70 центов за килограмм.

Экспорт Ирана, не связанный с нефтью, составил 112 миллионов тонн на сумму 34,5 миллиарда долларов в предыдущем году.

Экспорт сельскохозяйственной продукции из Ирана вырос на 9% за 4 месяца

Стоимость иранского экспорта сельскохозяйственной продукции выросла на девять процентов в течение первых четырех месяцев текущего 1400 иранского календарного года (21 марта - 22 июля) по сравнению с тем же периодом прошлого года, сообщил заместитель главы Таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA).

Заместитель руководителя IRICA по техническим вопросам Мехрдад Джамал Орунаки сказал, что за четыре месяца было экспортировано более 2,5 миллионов тонн сельскохозяйственной продукции на сумму более 1,7 миллиарда долларов.

Основными продуктами питания и сельскохозяйственной продукции, экспортируемыми в этот период, были помидоры, фисташки, арбузы, томатная паста, сыр, яблоки, дыни, картофель, финики и различные сладости, заявил чиновник и назвал Ирак, Китай, Афганистан и Объединенные Арабские Эмираты в качестве основных направлений экспорта продукции.

Несмотря на экономические санкции, пандемию коронавируса и текущую засуху, стоимость экспортируемой сельскохозяйственной продукции выросла по сравнению с тем же периодом прошлого года, сказал он и выразил надежду, что эта тенденция к росту продолжится благодаря принятию необходимых мер соответствующими организации.

Глава IRICA оценил объем ненефтяного экспорта Ирана за четыре месяца в 38,3 миллиона тонн на сумму 14,3 миллиарда долларов, при этом стоимость выросла на 65 процентов, а вес - на 27 процентов.

Он упомянул сжиженный газ, полиэтилен, полуфабрикаты из железа, метанол, бензин, чугунные и стальные слитки, стальную продукцию, железные стержни, жидкий пропан, битум и катодную медь в качестве основных экспортных товаров за указанный период.

Он сказал, что основными направлениями экспорта иранских товаров, не связанных с нефтью, были Китай - около 10 млн. тонн на сумму 4,3 млрд. долларов, Ирак - с 10,9 млн. тонн на сумму 2,8 млрд. долларов, Объединенные Арабские Эмираты - с 4,3 млн. тонн на сумму 1,6 млрд. долларов, Турция - с объемом поставок 1 млн. тонн на 923 миллиона долларов и Афганистан - 1,8 миллиона тонн на сумму 728 миллионов долларов.

Американские санкции не мешают Ирану наращивать экспорт СУГ

На фоне увеличения китайского нефтехимического спроса будет расти экспорт иранского СУГ. По данным S&P, экспорт СУГ Ирана будет оставаться до конца 2021 года на максимальном за два года уровне в 0,5 млн тонн в месяц, который был зафиксирован в июле–августе.

Рост экспорта обусловлен увеличением нефтехимического спроса на пропан для дегидрирования в Китае. КНР выкупила 95% иранских СУГ, оставшиеся партии были проданы покупателям из Пакистана и Бангладеш.

Зашедшие в тупик переговоры по ядерной сделке, отмечают СМИ, привели к тому, что иранский СУГ в первой половине 2021 года продавался со скидкой в $20-50/т (-3-7,5%) по отношению к ближневосточным СУГ. Иран производит порядка 2,7 млн тонн СУГ на нефтехимических предприятиях и порядка 3 млн тонн СУГ на ГПЗ. За прошедшие два года Иран нарастил мощности по выпуску СУГ на 3,2 млн тонн, в основном за счет Южного Парса, производство еще 2,2 млн тонн (+38%) будет введено в эксплуатацию в 2021 году.

При условии скорой отмены американских санкций Иран сможет экспортировать порядка 3,73 млн тонн СУГ в 2021 году.

Иран — не единственная ближневосточная страна, наращивающая производство СУГ. Ирак планирует обнулить сжигание ПНГ к 2022 году, что даст прирост производства СУГ с нынешних 0,2 до 0,8 млн тонн. ОАЭ и Саудовская Аравия также планируют нарастить как производство, так и экспорт СУГ. Таким образом на фоне снижения темпов роста американского производства растущий спрос на СУГ в АТР будет в большей мере удовлетворяться новыми ближневосточными проектами.

АФГАНИСТАН: КЛАДБИЩЕ ИМПЕРИЙ

МИЛТОН БИРДЕН

Руководитель резидентуры ЦРУ в Пакистане в 1986–1989 гг., ответственный за программу секретных операций по поддержке афганского сопротивления правительству, приведённому к власти при помощи Советского Союза.

В ПРЕДДВЕРИИ №5, СЕНТЯБРЬ-ОКТЯБРЬ, 2021 Г.

Данная статья написана в момент проведения в Афганистане американской операции «Несокрушимая свобода» осенью 2001 г. и опубликована двадцать лет назад, в шестом номере журнала Foreign Affairs (ноябрь-декабрь) за 2001 год. © Council on foreign relations, Inc.

Большая игра

Мични, последний пакистанский форпост в западной части извилистого Хайберского перевала, охраняет КПП «Торкхам», где, как кажется, пересечение границы с Афганистаном происходит упорядоченно. Пограничники в серых шальвар-камизах (традиционные туники и широкие штаны) и чёрных беретах патрулируют погранпереход под командованием майора легендарных «Хайберских винтовок» – военизированного подразделения, охранявшего границу Британской Индии, а потом Пакистана с Афганистаном с XIX века. Это место стало свидетелем наступлений крупнейших армий мира, которые стремились завоевать Южную и Центральную Азию, но в итоге попадали в беду, столкнувшись с непокорными афганскими племенами.

В 327 году до н.э. Александр Македонский отправил караваны через Хайберский перевал, двигаясь со своей армией на север к долине Кунар. Там он столкнулся с ожесточённым сопротивлением и, раненный стрелой афганского лучника, с трудом добрался до реки Инд. Спустя тысячелетие армии Чингисхана и императоров Великих Моголов тоже проследовали через этот перевал, чтобы в итоге создать величайшую из империй, но сначала им пришлось пойти на болезненные уступки афганцам. С форта Мични тренированный глаз ещё может разглядеть развалины сигнальных башен Великих Моголов, откуда с помощью факелов сообщения передавались на 1500 миль от Калькутты до Бухары менее чем за час.

В XIX веке Хайберский перевал стал площадкой большой игры – соперничества между Великобританией и Россией за контроль над Центральной Азией и Индией. Первая афганская война (1838–1842) началась, когда Лондон направил огромную армию британских и индийских солдат в Афганистан, чтобы не допустить русской интервенции и заменить правящего эмира британским ставленником. Столкнувшись с сопротивлением афганцев, к январю 1842 г. британцы были вынуждены уйти из Кабула. Колонна из 16 с половиной тысяч солдат и гражданских направилась на восток в гарнизон в Джелалабаде, в 110 милях от Кабула. Только один добрался до Джелалабада, хотя спустя несколько месяцев Британии удалось вернуть часть пленных.

Как писал Луи Дюпре, историк, специалист по Афганистану, четыре фактора привели к британской катастрофе: оккупация афганской территории иностранными войсками, возведение на трон непопулярного эмира, жёсткие действия афганцев, получивших поддержку британцев, против своих местных противников, а также уменьшение денежных сумм, которые британские политические агенты передавали вождям племён. Во второй афганской войне (1878–1880) британцы повторили эти ошибки, а спустя сто лет то же самое произошло с Советским Союзом. Хотелось бы надеяться, что Соединённые Штаты учтут этот опыт.

После второй неудачной британской кампании в Афганистане Редьярд Киплинг написал известные строки о роли местных женщин в зачистке поля боя:

«И ежели в каком бою тебя смертельно ранит вдруг,

Гдe, добивая бедолаг, афганки ползают вокруг,

Тогда ты с духом соберись, приставь к виску винтовку, друг,

И к Богу своему, солдат, –

Марш, марш, марш, солдат».

В 1919 г. британцы в третий раз затеяли войну в Афганистане. Это столкновение не добавило блеска британской военной истории – подчинить афганский народ не удалось. На фоне отгремевшей Первой мировой войны эта стадия большой игры завершилась. В годы Второй мировой Афганистан заигрывал с теорией превосходства арийской расы и Третьим рейхом и стал своего рода Швейцарией в Центральной Азии на новом витке интриг – страны «оси» и антигитлеровской коалиции стремились укрепить свои позиции в регионе. После войны Афганистан вернулся к естественному состоянию этнических конфликтов. Советский Союз был вовлечён в ситуацию, но Афганистан находился на периферии сознания Запада, поэтому никто не обращал на это внимания, пока в 1973 г. не был свергнут последний король Захир-шах. После этого начался цикл конфликтов, который продолжается до сих пор.

Русская рулетка

Афганистан загнивал на протяжении 1970-х гг., но, когда в 1978 г. власть в Кабуле захватил Нур Мохаммад Тараки, страна стремительно скатилась к анархии. Американский посол в Кабуле Адольф Дабс был похищен в феврале 1979 г. и позже убит в ходе неудачной операции по его освобождению. В марте Хафизулла Амин захватил пост премьер-министра и большую часть полномочий Тараки. Спустя восемь месяцев, накануне Нового года, Кремль, наблюдавший за дезинтеграцией Афганистана на протяжении десяти лет, решился на военную операцию.

Советский Союз начал с повторения фатальной ошибки британцев – посадить на афганский трон непопулярного эмира. Операция была проведена с жестокой эффективностью: Амин убит при невыясненных обстоятельствах, Кабул зачищен, а главой правительства стал ставленник Кремля Бабрак Кармаль. Казалось, оптимистичные прогнозы русских сбываются: СССР успеет наладить ситуацию в Афганистане и уйти до того, как кто-то заметит его вмешательство. Президент США Джимми Картер был слишком занят кризисом с заложниками в Иране, чтобы думать об Афганистане – по крайней мере, так полагали в Москве.

Однако, к удивлению Кремля, Картер отреагировал быстро и решительно. Он отменил ряд готовящихся соглашений с Советским Союзом, в том числе касающихся продажи пшеницы и консульского обмена, и объявил бойкот Олимпиады-1980 в Москве. Кроме того, ЦРУ получило секретное распоряжение организовать помощь, включая поставки оружия и военную поддержку, афганскому народу, сопротивляющемуся советской оккупации. В январе 1980 г. Картер направил своего советника по национальной безопасности Збигнева Бжезинского на консультации с руководством Пакистана, которое поддерживало афганское сопротивление. По пути из Исламабада Бжезинский посетил Хайберский перевал и побывал в форте Мични. Там его сфотографировали с автоматом Калашникова, направленным в сторону Афганистана. В этот момент советник президента по нацбезопасности стал символом грядущей американской фазы вмешательства в бесконечную военную историю Афганистана.

ЦРУ было непросто выполнить распоряжение президента. Однако через несколько недель удалось организовать первую поставку оружия – несколько тысяч винтовок «Энфилд» (Бур.303), которые стали традиционным оружием афганских боевиков, уже начавших охоту за советскими солдатами. В 1980-е гг. ЦРУ отправило несколько сотен тысяч тонн оружия и боеприпасов в Пакистан для дальнейшей передачи афганским боевикам – их называли моджахедами, «борцами за веру». Коалиция стран, поддерживающих сопротивление, росла впечатляющими темпами: в неё вошли США, Великобритания, Пакистан, Саудовская Аравия, Египет и Китай. Моджахеды объединились вокруг семи разных лидеров афганского сопротивления, которые базировались в Пешаваре, административном центре северо-западной пограничной провинции, там полевые командиры получали оружие и отправлялись воевать с советскими войсками.

Первые пять лет скрытой войны ЦРУ всячески старалось поддерживать правдоподобие своей непричастности. Офицеры действовали тайно. А поставляемое моджахедам оружие, за исключением британских «Энфилдов», производилось в странах Варшавского договора. Благодаря этому моджахеды могли использовать боеприпасы, захваченные в гарнизонах армии марионеточной Демократической Республики Афганистан или купленные за американские доллары у коррумпированных снабженцев ДРА или даже Советской Армии.

К 1985 г. советская 40-я армия превратилась из ограниченного экспедиционного подразделения в полноценные оккупационные силы численностью около 120 тысяч человек, расквартированных по всей стране. С увеличением советских войск росло и сопротивление афганцев. К середине 1980-х гг. у моджахедов было более 250 тысяч боевиков (в том числе на нерегулярной основе), хотя и они, и мирное население несли ужасающие потери – около 1 млн погибших, 1,5 млн раненых, ещё 6 млн стали внутренними беженцами или покинули страну, но и Советский Союз терял военнослужащих.

ЦРУ всё глубже увязало в скрытой опосредованной войне с Советским Союзом, и директору управления при президенте Рейгане Уильяму Кейси стало очевидно, что конфликт зашёл в тупик.

Соединённые Штаты будут воевать с СССР до последнего афганца, и конфронтация может продолжаться бесконечно. К 1985 г. тактика советских ВВС была усовершенствована, и потери моджахедов от ударов тяжёлых вертолётов Ми-24Д возросли. Афганцам нечем было защищаться от такой техники. После яростных дебатов и под давлением Конгресса Белый дом решился передать им зенитно-ракетные комплексы «Стингер». Это произошло через месяц после того, как Михаил Горбачёв, выступая во Владивостоке в августе 1986 г., назвал конфликт, продолжавшийся к тому моменту уже седьмой год, «кровоточащей раной». Однако американская разведка сообщала, что, впервые заговорив об уходе из Афганистана, Горбачёв дал генералам год, чтобы взять ситуацию в стране под контроль, используя все доступные средства. За три месяца до этого СССР заменил не справлявшегося со своими функциями Бабрака Кармаля на жёсткого шефа тайной полиции Мохаммада Наджибуллу. Этот шаг только обострил сопротивление моджахедов и открыл путь к эндшпилю советской кампании в Афганистане.

Два события в конце лета 1986 г. изменили ход войны. 20 августа 107-миллиметровая ракета моджахедов попала в военный склад в пригороде Кабула. В результате взрывов было уничтожено несколько десятков тысяч тонн боеприпасов – ночью в небе над афганской столицей стояло яркое зарево, а днём висел густой дым. Спустя месяц, 26 сентября, группа во главе с полевым командиром с неподходящим именем Гаффар («прощающий», одно из 99 имен Аллаха) сбила три вертолёта Ми-24. Это было первое применение «Стингеров» в войне. События воодушевили моджахедов, а потери советских войск нарастали как снежный ком – один-два самолёта падали каждый день с характерным белым шлейфом от попадания «Стингера».

Когда в 1987 г. снег на горных перевалах начал таять, что давало возможность для нового витка боевых действий, активизировалась дипломатическая деятельность. США представлял очень способный заместитель госсекретаря по политическим вопросам Майкл Армакост. Не только Горбачёву и его переговорщикам, но и советским генералам стало понятно, что перелома в Афганистане не будет, нужно думать об уходе из страны. 14 апреля 1988 г. после мучительных переговоров с использованием таких терминов, как «негативная симметрия», касательно снабжения воюющих сторон были подписаны Женевские соглашения о прекращении советского военного присутствия в Афганистане. Установлена дата окончания вывода советских войск – 15 февраля 1989 года. Командующий 40-й армией генерал Борис Громов выдержал график до последнего дня. 15 февраля закончилась и военная поддержка обоих участников конфликта извне – в теории.

Громов хотел, чтобы договорённости были выполнены правильно. Представителей мировых СМИ доставили из узбекского Термеза в специальный пресс-центр с новым крытым павильоном. По мосту Дружбы тихо пронесли завёрнутое в одеяло тело сапёра, прежде чем журналисты сообразили, что это был последний советский солдат, погибший в десятилетней войне. Камеры мировых агентств сфокусировались в центре моста, где остановился одинокий советский танк. Невысокий генерал выпрыгнул из башни, поправил полевую форму и пешком прошёл последние метры до советского берега Амударьи. Там его ждал сын Максим, худой, неуклюжий 14-летний подросток, который крепко обнял отца и подарил ему букет красных гвоздик. Отец и сын прошли последние метры пути из Афганистана вместе.

Арабские рыцари

Советский Союз признал, что за десять лет войны потерял 15 тысяч военнослужащих, несколько сотен тысяч были ранены, десятки тысяч умерли от болезней. Реальные цифры могут быть выше, но это не предмет нашего обсуждения. То, что произошло после ухода Громова, быстро переросло в катаклизм для СССР и национальную катастрофу для афганцев.

Первые признаки появились в мае 1989 г., когда осмелевшее правительство Венгрии посчитало, что может открыть границу с Австрией, не опасаясь советской интервенции. Спустя месяц движение «Солидарность» неожиданно получило большинство на выборах в сейм Польши – так закончилось почти полувековое правление коммунистов. Летом 1989 г. жители Восточной Германии вышли на улицы: сначала их было немного, потом десятки и сотни тысяч и наконец 9 ноября 1989 г. в результате «комедии ошибок» пала Берлинская стена, немцы устремились с востока на запад. Не успел мир переварить эти события, как месяц спустя Вацлав Гавел и его соратники-диссиденты из театра «Волшебный фонарь» совершили «бархатную революцию» в Чехословакии.

Внимание всего мира было приковано к историческим событиям в Восточной Европе или к лицу юного демонстранта, стоящего перед танком, на площади Тяньаньмэнь в Пекине. Поэтому драма, которая разворачивалась в Афганистане, оказалась на заднем плане. Хотя гуманитарные организации предпринимали героические усилия, чтобы оказать помощь стране, администрация Джорджа Буша – старшего уже не смотрела в сторону бывшей зоны конфликта, вся энергия была направлена на неожиданное окончание холодной войны.

Отвернувшись от Афганистана, США оттолкнули и верного союзника – Пакистан. Не имея больше возможности оттягивать одобренные Конгрессом санкции, связанные с пакистанской ядерной программой, Вашингтон лишил Исламабад своего расположения.

Пока весь мир с огромными надеждами вступал в 1990-е гг., в Афганистане начал формироваться новый конструкт периода после холодной войны – несостоявшееся государство. Распадаясь и скатываясь к анархии, Афганистан превратился в прибежище для оскорблённых арабских экстремистов – новой и плохо понимаемой угрозы.

Роль так называемых «афганских арабов» в десятилетней войне против советской оккупации является темой острых дебатов и не всегда правдивых комментариев. В начале 1980-х гг. призыв к джихаду (священной войне) достиг всех уголков исламского мира и заставил арабов – молодых и старых, с разной мотивацией – отправиться в Пакистан, чтобы взять в руки оружие, пересечь границу и воевать против Советов в Афганистане. Среди них были добровольцы, одержимые гуманитарными ценностями, авантюристы, искавшие путь к славе, и психопаты. Когда стало понятно, что война затянулась, некоторые арабские государства начали тайно выпускать заключённых из тюрем и отправлять на джихад в надежде, что те никогда не вернутся. За десять лет войны через Афганистан и Пакистан прошли около 25 тысяч арабов. В какой-то момент ЦРУ рассматривало возможность создания отрядов арабских добровольцев, но в итоге отказалось от идеи, посчитав её неразумной и нежизнеспособной. Хотя об этом часто пишут, ЦРУ никогда не рекрутировало, не обучало и не использовало арабских волонтёров, прибывших в Пакистан. Идея о том, что афганцам нужны боевики из другой культуры, глубоко ошибочна и не учитывает базовые исторические и культурные факты. Командиры моджахедов считали арабов, приехавших в Афганистан из Пакистана, источником неприятностей – чуть меньшим, чем советские войска. Однако в плане финансирования арабы из стран Персидского залива сыграли позитивную, даже критически важную роль в войне. В отдельные месяцы 1987–1988 гг. арабы собирали у себя дома и в Пакистане до 25 млн долларов на гуманитарные и строительные проекты. Одним из самых известных организаторов сбора средств был Усама бен Ладен, сын саудовского миллиардера.

Бен Ладен работал в Афганистане с начала 1980-х гг., рекрутировал арабов в странах Персидского залива для джихада, а потом сосредоточился на строительных проектах, создании приютов для детей и вдов, а также возведении дорог и системы бункеров на востоке Афганистане. Бен Ладен и ещё несколько саудовцев участвовали в боевых действиях в 1987 г. вместе с «Исламским союзом освобождения Афганистана» Абдула Расула Сайяфа – афганца, прошедшего обучение в Египте и ставшего членом организации «Братья-мусульмане»[1], а позже приверженцем саудовского ваххабизма. Сайяф и его саудовцы отлично себя проявили в ключевых боях в Джаджи и Али Кхеле, остановив наступление советских подразделений и отрядов Демократической Республики Афганистан, которое могло привести к уничтожению складов моджахедов и захвату провинции Пактия. В тех боях погибло около двадцати саудовцев и зародилась военная слава Усамы бен Ладена.

Но тогда роль «афганских арабов» мало кого заботила. Только некоторые западные гуманитарные организации критиковали жёсткий фундаментализм саудовских ваххабитов и деобандского движения, чьё влияние в лагерях беженцев в Пакистане, где находилось уже около 3 млн афганцев, постоянно росло. В этих убогих лагерях родилось и выросло поколение молодых афганцев, воспитывавшихся в духе жёсткого фундаментализма в деобандийских медресе. Именно там были посеяны зёрна «Талибана»[2].

Заходите, господин Талибан

Советские войска ушли из Афганистана в 1989 г., но моджахеды только в апреле 1992 г. смогли взять Кабул и объявили о своей победе. Их триумф был недолгим. Старая ненависть и этнические реалии вновь диктовали ход событий, без объединяющего присутствия иностранных армий государство Афганистан просто распалось. Гражданская война возобновилась с ещё большей ожесточённостью, население было готово пойти по любому мирному пути, и вскоре он появился.

Мистическим образом возникший из хаоса «Талибан» (название происходит от персидского слова, обозначающего исламских студентов, искателей) стал формироваться под руководством одноглазого священнослужителя из провинции Урузган в центральной части Афганистана, которого мир знает как муллу Мохаммеда Омара. Скорее благодаря стечению обстоятельств, а не военной мощи они взяли под контроль пуштунские территории на востоке Афганистана, где до этого в долинах и ущельях действовали бандиты. К 1996 г. талибы захватили Кабул, и афганцы, казалось, приняли их приход как избавление. Запад, не разбираясь, счёл «Талибан» источником нового порядка и возможным инструментом в очередной партии большой игры – гонке за энергоресурсами Центральной Азии. Американские и другие иностранные нефтяные компании искали способы качать природный газ из Туркмении на испытывающие нехватку ресурсов рынки Пакистана. К 1996 г. маршрут предлагаемого трубопровода находился фактически под контролем талибов, и слияние политики, силы и энергетики выглядело очень привлекательно. Но оптимизм сохранялся недолго. В 1997 г. планы по строительству афганского газопровода были отложены, и страна ещё быстрее стала скатываться по нисходящей спирали – стремясь взять под контроль всю страну, «Талибан» действовал чрезвычайно жёстко. Произвол в отношении прав человека и женщин вызвал международное осуждение. Если исключить признание Саудовской Аравией, Объединёнными Арабскими Эмиратами и Пакистаном, Афганистан находился в полной изоляции. Его несостоятельность как государства стала очевидной.

На этом фоне афганские арабы начали возвращаться в Афганистан. Многие из них, как, например, Усама бен Ладен, покинули страну после вывода советских войск, полные решимости добиться радикальных социальных изменений у себя на родине. Их усилия провалились, и они перебрались туда, где можно было спокойно укрыться, – в основном это были государства за железным занавесом. Но с распадом Советского Союза для будущих мировых террористов наступили тяжёлые времена. Они потеряли традиционные площадки в Восточной Европе и СССР, и даже грозный Карлос Шакал оказался в Хартуме, где по стечению обстоятельств обосновался бен Ладен после неудачной попытки добиться перемен в родной Саудовской Аравии. Бен Ладен занимался какими-то проектами в сельском хозяйстве, строительстве и другом бизнесе, но в его сознании росла ненависть к Соединённым Штатам. Это чувство укреплялось во время войны в Персидском заливе, а когда спустя пять лет американские войска так и не убрались из Саудовской Аравии, негодование бен Ладена обрело окончательную форму: всю свою энергию он должен направить против США.

К 1995 г. присутствие бен Ладена в Судане стало проблемой и для Соединённых Штатов, и для Саудовской Аравии, которая к этому времени лишила его гражданства. Судану дали понять, что бен Ладен – главное препятствие для улучшения отношений и Хартуму стоит попросить его уехать. Судан уже начал избавляться от нежелательных персон. Карлос, находившийся на операционном столе в хартумской больнице для проведения реверсивной вазэктомии, неожиданно был скручен французскими офицерами безопасности и отправлен в Париж, где предстал перед судом. Как заявил в интервью PBS президент Судана Омар Хасан аль-Башир, правительство страны предложило держать бен Ладена на коротком поводке или даже передать его саудовцам или американцам. Эр-Рияд якобы отказался, опасаясь, что его присутствие вызовет больше проблем, а США спасовали, потому что у них не было на тот момент реальных обвинений против бен Ладена. В 1996 г., в соответствии с инструкциями, полученными от Вашингтона и Рияда, бен Ладен был выслан из Судана и перебрался в последнюю точку своего террористического маршрута – в Афганистан.

Бен Ладен стал известен широкой публике в 1997 г., когда в интервью CNN заявил, что его последователи стояли за убийством 18 американских солдат в Сомали в 1993 году. Через год он выпустил фетву (в исламе – решение, выносимое по какому-то вопросу) с призывом начать полномасштабную войну против всех американцев. Но в мировое сознание он навсегда вошёл в августе 1998 г., когда террористы, связанные с его организацией «Аль-Каида»[3], одновременно привели в действие взрывные устройства у посольств Соединённых Штатов в Кении и Танзании, погибли 224 человека, в том числе 12 американцев, 5 тысяч были ранены. Реакция США была моментальной, но безрезультатной – 75 крылатых ракет выпустили по тренировочным лагерям бен Ладена в Афганистане и фармацевтическому заводу в Судане, где могли производиться заготовки для химического оружия. Бен Ладен не пострадал, а атака в Судане по сей день вызывает споры.

Назад в будущее

С 1998 г. охота на бен Ладена стала основным мотивом американской политики в Афганистане. Хотя талибы неоднократно заявляли, что контролируют саудовца и он не может совершать атаки, в которых его обвиняют, в том числе на эсминец «Коул» в Адене, на башни Всемирного торгового центра и Пентагон, правительство США не сомневалось, что виновен именно бен Ладен. Точка невозврата в конфронтации с ним и теми, кто его укрывает, пройдена.

Возможно, по-другому и быть не могло, но то, как начнётся новая война США с терроризмом, определит дальнейший ход событий. Тщательно выстраиваемая коалиция будет функционировать не так, как во время войны в Персидском заливе. Для выполнения военных задач в той короткой войне против Ирака было достаточно американцев, британцев и французов. Участие арабских государств не требовалось, но было важно для использования Соединёнными Штатами баз вблизи Ирака. В новом конфликте роли в значительной степени поменяются. Партнёры коалиции в лице арабских и исламских государств станут играть конкретные оперативные роли на переднем крае. Они должны выступить как мультипликаторы силы традиционного альянса американских и европейских служб разведки и безопасности и спецназа.

Если террористическая сеть будет уничтожена, то это будет сделано при участии сил безопасности Пакистана, Египта, Иордании, Судана и других стран, а не только усилиями США и их европейских союзников.

История заканчивается там же, где и началась – в форте Мични. Администрация Джорджа Буша – младшего пытается сбалансировать свои военные и политические цели, поэтому планы отправить американские войска в Афганистан для захвата бен Ладена должны оцениваться по их практичности и политическим последствиям. Назойливые призывы добавить свержение талибского режима к списку целей в Афганистане выглядят привлекательно с точки зрения прав человека, но её тоже нужно взвешивать с позиции возможного повторения терактов 11 сентября.

Кто-то призывает вооружать афганский «Северный альянс», лишившийся лидера, и вступать с ним в коалицию. Группировка полевых командиров, тщательно отобранных покойным предводителем альянса Ахмад Шахом Масудом, сегодня контролирует около десятой части территории Афганистана. Они уже получают военную и финансовую помощь от России и Ирана, поэтому кажутся логичным партнёром в операции США по обнаружению и нейтрализации террористической сети бен Ладена и свержению режима талибов.

Но это не самый разумный путь. Не только из-за иронии ситуации – объединяться с русскими в афганской войне, просто вряд ли удастся выполнить обе задачи. Очень сомнительно, что силы «Северного альянса» способны захватить бен Ладена и его последователей, и нет никаких гарантий, что они смогут низложить талибов. Наоборот, наиболее вероятным результатом альянса американцев с боевиками Масуда станет объединение пуштунского большинства вокруг «Талибана» и возобновление кровопролитной гражданской войны, которая продолжится, пока Вашингтон не откажется от своих планов. Преобладающая и крупнейшая этническая группа в Афганистане будет доминировать и дальше, заменить пуштунов и талибов на состоящий преимущественно из таджиков и узбеков «Северный альянс» практически невозможно. Угроза оказать помощь альянсу может стать полезной стратегией в краткосрочной перспективе, если использовать её аккуратно, но любой альянс с преемниками Масуда будет иметь эффект бумеранга.

Американской администрации скорее стоит попытаться отделить от «Талибана» часть пуштунского населения. Пуштуны, заключившие союз с талибами в последние пять лет, пошли на это, потому что те предлагали путь к миру после десятилетий разрушительной войны. Они не подписывались на войну с США, чью мощь многие из них помнят ещё по временам советской оккупации. Администрация, похоже, понимает это и медленно собирает ресурсы на пуштунской территории.

Сменить эмира в Афганистане могут только сами граждане Афганистана. Если кто-то сомневается, спросите об этом британцев и русских.

Foreign Affairs

Афганистан. США. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 23 августа 2021 > № 3817695 Милтон Бирден

Солдат уходит с поля боя

Дистанционно управляемое стрелковое оружие становится привычным

Текст: Сергей Птичкин

Дистанционно управляемые боевые системы стали реальностью более тридцати лет назад.

Например, в Израиле еще в конце 1980-х впервые появились дистанционно управляемые модули, оснащенные легким стрелковым вооружением. Сейчас эта страна - одна из лидеров в области их проектирования и производства. Но что удивительно - в конце ХХ века такие комплексы нигде особенно не прижились и не применялись: ни в Азии, ни в США, ни в Западной Европе военные их не оценили.

Первыми за свою недальновидность поплатились американцы. При вводе своих войск в Афганистан в 2001 году и даже во время войны в Ираке, двумя годами позже, они использовали привычную тактику создания блокпостов и патрулирования дорог бронетехникой, в которой стрелки, высунувшись из броневых башен, держались за ручки управления пулеметами. Потери личного состава сразу зашкалили. Вот тогда Пентагон и вспомнил про дистанционные стрелковые комплексы. Но их производство в США и закупки за рубежом в интересах американской армии начались только в 2006 году. И сразу начинается бум проектирования и производства дистанционно управляемых боевых модулей (ДУБМ).

На момент вывода американских войск из Афганистана их количество только в военном контингенте США превышало 1000. На Западе такие модули оснащаются в основном легким стрелковым оружием, максимум - крупнокалиберными пулеметами. И устанавливают их, как правило, на мобильную бронетехнику. А ведь их основное преимущество - что стрелок-оператор не попадает под ответный огонь - открывает гораздо более широкие возможности.

Дистанционно управляемые модули можно скрытно размещать на направлениях вероятного вражеского удара как скрытые огневые точки. Их оптико-электронные системы позволяют держать под контролем значительные площади и открывать огонь по наступающему противнику, когда он этого не ждет. Также их можно устанавливать вдоль государственных границ или охраняемых периметров - никакой злоумышленник незамеченным не пройдет.

Еще одно преимущество в том, что комплексом из десятков таких боевых модулей могут управлять несколько операторов. А с развитием искусственного интеллекта такие модули смогут обходиться вообще без человека. Они никогда не откроют огонь по животным или мирным гражданам, а только по облаченным в армейскую экипировку или нарушителям охраняемых периметров.

В России в течение минувшего десятилетия также занялись активным проектированием дистанционно управляемых боевых модулей. И, надо сказать, успешно. Отечественные разработки не уступают зарубежным. Более того, предлагаются инновационные проекты, прямых аналогов которым в Европе и США не существует. Уже создан целый ряд и роботизированных платформ, и дистанционно управляемого оружия для них. Только перечисление их названий займет немало места.

Интересен модуль "Арбалет-ДМ", оснащенный электромеханическим стабилизатором, повышающим точность стрельбы. Его вооружение - 12,7 мм пулемет "Корд". Максимальная дальность поражения целей днем составляет 2000 метров, а ночью - 1500. "Арбалет-ДМ" имеет обзорную и прицельную телевизионные камеры, а также прицельную тепловизионную камеру. Прицельная телекамера позволяет распознать цель на удалении 2500 метров, а тепловизионная - на дальности 1500 метров. Встроенный лазерный дальномер обеспечивает измерение дистанции в пределах 100-3000 метров. Модуль, который устанавливается на колесную и гусеничную бронетехнику или будет использоваться как наземная огневая точка, способен поражать не только сухопутные объекты и живую силу противника, но и вражеские катера, а также низколетящие дозвуковые летательные аппараты.

Российские военные заинтересовались ДУБМ "Охотник", ставшим одной из сенсаций форума "Армия-2020". Он сразу проектируется для установки на стационарных огневых точках, на всех типах боевой мобильной техники и на катерах, в том числе безэкипажных. В катерном варианте имеет название "Нарвал".

Основное вооружение "Охотника" - "Нарвала" - 12,7 мм пулемет "Корд", стабилизированный в двух плоскостях. Это дает возможность поражать цели в движении на расстоянии более 1 тысячи метров. Модуль имеет телевизионный прицел, который позволяет обнаружить цель на удалении до 5000 метров, и тепловизионный с дальностью наблюдения до 2500 метров. В модуле также применяется лазерный дальномер.

Как считают специалисты, один из наиболее перспективных российских боевых модулей - "Байкал" АУ-220М. В его основе 57 мм скорострельная пушка. В качестве дополнительного вооружения могут использоваться пулемет калибра 7,62 мм и ракетные установки. Установленная на модуль пушка является универсальной и может вести огонь практически по любым видам целей, включая пехоту, бронетехнику, самолеты, беспилотники, морские цели и береговые объекты.

Своеобразной сенсацией стал модуль "Эпоха". Главное вооружение - пушка того же калибра 57 мм, но низкой баллистики - ЛШО-57, 7,62 мм пулемет ПКТМ и четыре противотанковых ракетных комплекса "Корнет".

Комбинация оптико-электронных систем позволяет "Эпохе" находить даже замаскированные цели, вести огонь одновременно по двум объектам, наводиться на цели, отмеченные внешними целеуказателями.

Можно уверенно говорить о том, что дистанционно управляемые боевые модули в ближайшие годы станут востребованы армиями и силовыми структурами всех стран. При этом в отличие от ударных беспилотников наши оборонщики уже смогли создать целую линейку роботизированных боевых модулей, оснащенных не только легким стрелковым, но и тяжелым пушечным, а также ракетным вооружением.

На одном из российских полигонов был проведен реальный бой без участия человека. Оказалось, что робототехнические комплексы могут обмениваться информацией, помогать друг другу вести разведку и вступать в настоящий бой. В демонстрации участвовали небольшой беспилотный вертолет-разведчик, наземный гусеничный робот с ракетно-пулеметным вооружением и автоматизированный пункт управления.

Они были объединены в единое информационное поле. Беспилотник обнаруживал цель, передавал ее координаты на пункт управления, оттуда шли команды на роботизированную гусеничную машину. Она самостоятельно двигалась в указанном направлении, находила цель и сама принимала решение, какое вооружение применить для ее гарантированного уничтожения.

Если возникали сомнения, то боевой робот запрашивал центр управления, откуда приходила окончательная команда на открытие огня. Поскольку и беспилотник, и боевой гусеничный робот были оснащены оптико-электронными системами, то оператор картину сражения наблюдал в реальном времени и достаточно объемно. Можно с большой долей вероятности предположить, что в скором времени в схватках будут сходиться не солдаты, а роботы.

Талибы осваивают попавшее в их руки новейшее американское вооружение

Текст: Александр Гасюк

При захвате Афганистана боевики движения "Талибан" (организация запрещена в РФ - прим. "РГ") за считанные недели получили в свои руки все то, что американцы и их союзники по НАТО поставляли в Афганистан минувшие 20 лет - огромное количество новейших вооружений и материальных ценностей. К ужасу западных политиков оплаченное их же налогоплательщиками оружие на десятки миллиардов долларов теперь оказалось в совершенно исправном состоянии в руках у боевиков, еще более осложнив ситуацию с вопросами безопасности в регионе.

Отрицать очевидное невозможно - на выложенных в интернет видео по улицам Кабула, Кундуза, Кандагара и Герата на бронеавтомобилях "Humvee" разъезжают экипированные в натовскую униформу талибы. Сменив тюрбаны на кевларовые каски, а тапки на армейскую обувь, они теперь деятельно осваивают сданные им без боя богатые трофеи.

Среди них, по данным газеты "The Washington Post", оказались не только десятки тысяч штурмовых винтовок M-16 и М-4 (с 2003 года было США поставили в Афганистан более 600 тысяч единиц стрелкового оружия и десятки миллионов патронов к ним), но и бронетехника (десятки защищенных автомобилей MRAP), тактические беспилотники (не менее семи "ScanEagle"), вертолеты (не менее четырех UH-60 "Черный ястреб" и разведывательных MD-530), самолеты (как минимум один легкий штурмовик A-29 "Super Tucano"). А еще - артиллерия, минометы, средства связи, приборы ночного видения и масса другого спецоборудования, которое поставлялось павшему в одночасье правительству Афганистана.

Часть трофеев - стрелковое оружие и бронетранспортеры - уже во всю используется бойцами "Талибана" (запрещено в РФ). Более сложная техника, наподобие захваченных американских вертолетов и самолетов, пока стоит не приколе ввиду отсутствия у талибов подготовленных пилотов и специалистов по ее обслуживанию. Впрочем, полностью исключать возникновения у новых хозяев Афганистана собственных военно-воздушных сил нельзя - в середине 1990-х годов талибы научились эксплуатировать доставшиеся им в качестве трофеев советские истребители МИГ-21. Хотя захваченная современная американская авиатехника капризнее и сложнее в управлении, эксперты указывают, что теоретически талибы могут получить руководства по эксплуатации "Черных ястребов" через третьи страны, а необходимые запчасти - путем "канибализирования" части трофейных летательных аппаратов.

Сколько же всего летальных вооружений попало в руки талибов в Вашингтоне подсчитать не могут до сих пор, да и вряд ли когда-то это сделают - слишком уж неприглядная выходит картинка. "Очевидно, что у нас нет полной картины того, куда пропал каждый элемент военного имущества, - пояснил советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан. - Но точно изрядное количество попало в руки "Талибана".

По данным американского специального генерального инспектора по вопросам восстановления Афганистана (SIGAR), в обучение и оснащение афганских сил национальной безопасности США было вложено не менее 83 миллиардов долларов. Как оказалось, даже такие инвестиции не помогли разбежавшейся афганской армии, а главным выгодоприобретателям накопленных Кабулом военных ресурсов оказался "Талибан" (запрещено в РФ), пишет "Associated Press".

Унизительную для администрации президента-демократа Джо Байдена ситуацию теперь пытаются разыграть в собственных интересах политики-республиканцы. В письме к министру обороны США Ллойду Остину несколько сенаторов от республиканской партии заявили, что "пришли в ужас", увидев фотографии исламистов с американским оружием. Законодатели потребовали от Пентагона детального раскрытия информации по попавшему к талибам дорогостоящему вооружению.

Эта тема крайне чувствительная и потенциально политически опасная для Белого дома. Ведь речь здесь идет о вопросах национальной безопасности. Кто даст гарантию, что произведенное и поставленное США оружие не попадет в руки международных террористов, которые не используют его против американских граждан, как это случалось в Ираке, где американские вооружения, предназначавшиеся местным силовикам, в конечном итоге оказались в руках террористов ДАИШ (организация запрещена в РФ - прим. "РГ"). Проблема и в выкинутых на ветер деньгах рядовых налогоплательщиков. А они могут этого и не простить "поспешившей" с выводом войск из Афганистана администрации Байдена и "отыграться" на представителях демпартии в ходе предстоящих в следующем году промежуточных выборах в конгресс.

Скандал

На фоне хаоса с эвакуацией афганцев, сотрудничавших с НАТО, таблоид Bild узнал скандальную подробность. Еще в июне, когда буднесвер готовился к уходу из горячей точки, минобороны ФРГ "задействовало дополнительные транспортные мощности" для вывоза 22 тысяч литров алкоголя, оставшегося на немецких складах в Мазари-Шарифе. Это 65 тысяч банок пива и слабоалкогольного коктейля и 340 бутылок вина и немецкого игристого. "Конечно, таковы обстоятельства, но они показывают приоритеты Берлина в отношении афганцев, которые годами работали с Германией и рисковали жизнями - для федерального правительства они стоят меньше, чем банки с пивом", - пишет издание. А по данным Spiegel online, в смету по эвакуации включили лишь ближайших советников бундесвера из местных, а от остальных афганцев, участвовавших в программах развития, хотят откупиться премией - только бы они не претендовали на въезд в ФРГ.

Подготовила Екатерина Забродина

Тем временем

Пока движение "Талибан" (запрещено в РФ. - Ред.) выдерживает свои заявления и об окончании боевых действий, и об амнистии всех тех, кто вовлечен был в это противостояние, и о необходимости общенационального диалога для формирования инклюзивных органов власти. Такую оценку озвучил министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, выступая на встрече президента России с представителями партии "Единая Россия" в воскресенье. Лавров отметил, что "21 августа уже начаты контакты талибов с бывшим президентом Афганистана Хамидом Карзаем, с руководителем Высшего совета по национальному примирению Абдуллой Абдуллой и даже там на севере, в Панджшерском ущелье, где таджикские лидеры объявили, что продолжат противостоять талибам - оттуда приходят сообщения, что и с ними налажены контакты".

Ранее один из лидеров сопротивления в районе Панджшерского ущелья Ахмад Шах Масуд-младший объявил о готовности сформировать инклюзивное правительство Афганистана вместе с талибами. По данным телеканала "Аль-Джазира", талибы намерены начать переговоры с Шахом Масудом. В то же время, как сообщил телеканал "Аль-Арабия", движение "Талибан" (запрещено в РФ) в воскресенье дало четыре часа на капитуляцию отрядам сопротивления в районе Панджшерского ущелья, пригрозив в противном случае начать операцию по захвату региона.

По данным агентства Reuters, талибы в ближайшие недели представят новую структуру управления Афганистаном, которая "не будет демократией по западному определению, но защитит права каждого".

Подготовил Константин Волков

Прощание с гегемонией

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Лукьянов Ф.А. Прощание с гегемонией // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 5. С. 5-8. doi: 10.31278/1810-6439-2021-19-5-5-8.

История иногда развивается удивительно ритмично, ровно отсчитывая вехи. С конца ХХ века шаг составляет десять лет. 1991 – «Буря в пустыне» и распад СССР. 2001 – теракты 11 сентября. 2011 – «арабская весна», почти ритуальное убийство Каддафи. 2021 – хаотичный уход американцев из Афганистана и триумф талибов*. За эти годы были и другие важные события, но мы берём те, которые фиксировали качественные изменения в мироустройстве.

Выступление Джозефа Байдена 16 августа 2021 г. с комментариями об обстоятельствах завершения миссии Соединённых Штатов в Афганистане стоит рассматривать в качестве поворотного момента американской внешней политики. «Я знаю, что моё решение подвергнется критике, но я предпочёл принять всю эту критику, чем переложить данное решение на ещё одного президента США». То есть три его предшественника необходимое решение принять не могли – это камень в огород не только Дональда Трампа, но и Джорджа Буша – младшего и даже Барака Обамы. По словам Байдена, Соединённые Штаты никогда не собирались заниматься национальным строительством в Афганистане, а решали конкретные задачи безопасности по уничтожению ответственных за террористические атаки на Америку, и эти цели достигнуты.

Про нацстроительство – откровенная неправда, но показательно, как решительно Вашингтон теперь открещивается от постулатов, которые двадцать лет назад были определяющими.

Вторжение в Афганистан в 2001 г. стало актом возмездия за теракты в Нью-Йорке и Вашингтоне. Однако прежде всего это было знаковой операцией, которая знаменовала собой готовность США силовым путём трансформировать мир в «правильном» направлении. Курс этот начал не Буш-младший и даже не Билл Клинтон, а тот американский президент, который провозгласил победу в холодной войне – Джордж Буш – старший. Первым проявлением «нового мирового порядка» стала операция «Буря в пустыне» в начале 1991 года. Тогда ещё существовал Советский Союз, и интервенция завершилась выдворением Саддама Хусейна из Кувейта, но не сменой режима в Ираке, как требовала часть американских политиков и военных. С исчезновением СССР внешних ограничителей не стало, и Соединённые Штаты вступили в так называемый «однополярный момент». Он подразумевал способность и возможность делать на мировой арене всё, что они считают нужным. В военно-политическом смысле это означало отсутствие сопоставимых конкурентов. Серия пробных шаров разной степени успешности, вроде военных акций в Гаити, Сомали, Боснии, увенчалась воздушной войной против Югославии. Её итогом стала окончательная дезинтеграция нежеланного для США государства, а вскоре и свержение там неприемлемого для Запада режима. Тогда обошлись без сухопутного вторжения, но оно, в принципе, обсуждалось. Концептуально американский курс эпохи после холодной войны был сформулирован именно в 1990-е гг., его главным автором стал Билл Клинтон, известный в молодости как пацифист и уклонист от военной службы.

Теракты 11 сентября 2001 г. дали карт-бланш на безоговорочное применение «трансформационного подхода» (его описывала как основу американской политики Кондолиза Райс) в глобальных масштабах. Создание безопасного для американцев демократического мира фактически стало основной целью – чем больше демократий, тем ниже риск для США. Военно-политический инструментарий (от вооружённого вмешательства до продвижения одобряемых форм социально-политического устройства средствами «цветных революций») оформился в первой половине 2000-х годов. Уже к середине того десятилетия появились признаки, что такой курс как минимум имеет издержки и не обязательно приводит к искомому результату. Затянувшаяся кампания в Афганистане, хаотическое развитие событий в Ираке, растущее «сопротивление материала» на постсоветском пространстве, фатальная дисфункция Палестины после навязанных ей демократических выборов… Всё это должно было вести к осознанию того, на что намекал Байден в выступлении об Афганистане: необходимости кардинальной смены курса. Однако ни Буш-младший на втором сроке президентства, ни Обама, ни даже бунтарь Трамп сделать этого не смогли. Практическая коррекция началась ещё при Буше, Обама, не меняя нарратива, пытался запустить плавный отход от обязательств, Трамп резко сменил риторику и объявил об отказе от прошлой политики, но в полной мере осуществить намеченное не успел.

Кабульской катастрофы в августе 2021 г., вероятно, можно было избежать, если бы Вашингтон более ответственно и серьёзно подошёл к сворачиванию своего присутствия в Афганистане.

Но, видимо, сработала самонадеянность. Кроме того, это было трудно сделать из-за идейно-пропагандистского фона. Представление о США как безусловном мировом гегемоне стало после холодной войны настолько привычным для американского истеблишмента, что отклонение от него вызывало яростное сопротивление. Даже несмотря на то, что объективно многие понимали невозможность продолжать в том же духе. Иными словами, стремление закамуфлировать реальное снижение амбиций, желание имитировать их сохранение и принципиальность идейных устоев, не позволило снизить бремя управляемым путём, в результате всё произошло обвально на глазах у изумлённого мира. И под градом обвинений в предательстве – союзников и идеалов.

Американская гегемония в мире образца 1991–2021 гг. являлась настолько впечатляющей и, вероятно, беспрецедентной по масштабам, что мягкое и постепенное отчаливание от неё не представлялся возможным. Это событие должно было быть зафиксировано чем-то не менее историческим, символическим, чем образы падения Берлинской стены или самолётов, врезающихся в башни-близнецы. Кадры бегства из кабульского аэропорта и всё, что их сопровождало, войдут в анналы как олицетворение конца эпохи. Байден в своём выступлении на эту тему фактически провозгласил, что Америка будет заниматься собой, своими проблемами, обеспечивать свою безопасность, бороться со стратегическими соперниками (Китай и Россия). Но мир менять больше не собирается – он такой, какой есть, наступило отрезвление от эйфории конца ХХ века. Рецидивы возможны, однако к прежнему статусу США возврата уже нет.

Лозунг Байдена «Америка возвращается», который он за время кампании и президентства повторял многократно, на деле, как мы видим, означает не новый выход на глобальную арену, а «возвращение домой».

И в этом смысле Байден – прямой продолжатель линии Трампа, как бы он его ни костерил. Равно и в том, что касается «противостояния великих держав» в качестве основного содержания мировой и американской политики. Этот постулат содержится в доктринальных документах, принятых при Трампе, но при Байдене он не пересматривается. На словах нынешняя администрация уделяет повышенное внимание идеологическому компоненту – противостояние демократии и автократии. Но это скорее инструментально, для упрощения формирования блоков и структурирования мировой политики. После афганского конфуза (мягко говоря) эта часть «доктрины Байдена» выглядит бледно.

В какую бы риторику ни паковались реальные действия, Соединённые Штаты переключаются на откровенно эгоистическую политику, направленную исключительно на себя. Двадцать лет назад убеждённые неоконсерваторы и неолибералы в Вашингтоне действительно верили, что установление демократии по всему миру, навязывание универсальных правил соответствует интересам Америки. Отсюда и безумные планы строительства «современного демократического государства» в Афганистане, ныне отрицаемые Джозефом Байденом. Сейчас мечты рассеялись, остаётся голый прагматизм, правила побоку. Эпоха «постбиполярности», которая хоть и была, как теперь понятно, периодом не созидания, а деконструкции, содержала некую институциональную инерцию второй половины ХХ века, наверное, самого упорядоченного периода мировой политической истории. В общем-то, переход США к эгоистической политике – сдвиг в позитивную сторону. Хотя бы честно. Химеры про «факел демократии», даже (тем более) если в них верят, хаос только усугубляют. Но американским визави на международной арене не надо забывать, что добиваться своих целей, теперь в первую очередь внутренних, Соединённые Штаты будут любыми средствами. А всем остальным надо быть к этому готовыми.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 20 августа 2021 > № 4046529 Федор Лукьянов

Иран и Россия обсудили региональные события

Посланник Ирана в Москве и заместитель министра иностранных дел России обсудили события в регионе, в том числе ситуацию в Сирии, Ираке, Йемене и Ливане.

Состоялась встреча Посла Исламской Республики Иран в Москве Казема Джалали с заместителем Министра иностранных дел России, специальным представителем Президента России по Западной Азии Михаилом Леонидовичем Богдановым.

В ходе встречи стороны обменялись мнениями о двусторонних отношениях между Ираном и Россией, развитии событий в Западной Азии и регионе Персидского залива, включая Сирию, Ливан, Йемен и Ирак.

В ходе встречи Джалали и Богданов выразили желание продолжить встречи по вопросам, представляющим взаимный интерес, и развития региона.

Экспорт российской нефти в Китай незначительно сократился

В июле Россия незначительно снизила поставки нефти в КНР до 6,64 миллиона тонн, оставшись на втором месте среди поставщиков. На 7%, до 6,67 миллиона тонн снизился экспорт Саудовской Аравии — крупнейшего поставщика нефти в КНР.

Агентство Блумберг со ссылкой на данные китайской таможни, передаёт, что параллельно Пекин стал закупать несколько больше нефти в Ираке и ОАЭ.

Импичмент Байдену. Демократы готовят операцию "Преемник"

Владимир Корнилов

"Байден должен уйти!" — после унизительных для Америки событий в Кабульском аэропорту это требование звучит все громче и чаще. Хештег #ImpeachBiden ("Подвергните Байдена импичменту") в последние дни стал одним из самых популярных в американском Twitter. Впервые за время правления 46-го президента общий рейтинг его популярности опустился ниже 50 процентов и, судя по тенденциям, стремится к отрицательным значениям, когда количество не одобряющих его политику превысит численность сторонников.

Призыв Дональда Трампа "Байден должен уйти с позором" тут же получил реальное воплощение. Яростная сторонница предыдущего президента конгрессвумен Марджори Тейлор Грин заявила, что начала практическую работу над подготовкой процедуры импичмента Джо Байдена в конгрессе. В беседе с ней стратег правого крыла республиканцев и один из основных идеологов "трампизма" Стив Бэннон предложил новую тактику для противников нынешнего президента: после выборов 2022 года палата представителей хотя бы на 100 дней избирает Трампа своим спикером вместо Нэнси Пелоси, тот подвергает Байдена процедуре импичмента, тем самым начиная свою президентскую кампанию. Причем Трампу для этого даже необязательно избираться в конгресс: теоретически спикером палаты представителей может быть и не конгрессмен (чего, правда, никогда не происходило на деле).

Конечно, сценарий импичмента кажется всем крайне невероятным. Но, судя по всему, демократы на всякий случай готовятся к операции "Преемник". Бросается в глаза то, как они в последние дни бережно охраняют вице-президента Камалу Харрис от негатива, связанного с афганской тематикой. Вдруг на время забыт термин "администрация Байдена — Харрис", она, в отличие от прежних дней, не стоит с бессмысленной улыбкой за спиной президента, ни разу не высказалась на тему трагедии в Кабульском аэропорту, на публике мелькнула только в среду, во время заседания совета по безопасности при президенте, да и то вызвав смех в соцсетях в связи с попыткой выглядеть незаметной на совещании. Правда, даже демократическая пресса признает, что Харрис не сможет избежать критики за свою роль в процессе принятия решений по поводу стратегии выхода из Афганистана.

Не добавил Байдену и его команде популярности брифинг, который президент устроил в связи с победой талибов, срочно вернувшись в этой связи из отпуска. Зачитав набор крайне противоречивых фраз и свалив вину за поражение Америки исключительно на самих афганцев, Байден продемонстрировал хорошую физическую форму, стремительно убежав от неудобных вопросов журналистов. А ведь тем было что спросить у своего лидера. В частности, припомнить его же обещания, данные всего-то чуть больше месяца назад, о том, что никто "ни при каких обстоятельствах" не увидит в Кабуле сцен, похожих на эвакуацию в Сайгоне (Южный Вьетнам) в 1975 году, а "Талибан"* по своей силе и близко не напоминает армию Северного Вьетнама и потому не сможет взять под контроль Кабул и весь Афганистан. Подумать только, сей человек всего-то за пару недель до этого хвастливо заявлял, что президент России завидует ему в связи с высоким уровнем американской разведки.

Судя по нервным ответам Байдена и представителей его команды на любые вопросы о параллелях между Вьетнамом-1975 и Афганистаном-2021, эти аналогии в крайней степени задевают американского президента. А после появления вертолетов над крышей посольства США в Кабуле (то есть тех самых сцен, которые Байден 8 июля обещал "ни при каких обстоятельствах" не допустить) только ленивый не проводит эти аналогии. Причина беспокойства главы Белого дома очевидна: для него это — персональное дело.

Ведь политическая карьера Байдена фактически началась с вьетнамской темы. Именно на ней он сенсационно выиграл свои первые выборы в 1972 году, став самым молодым сенатором США. Именно на дебатах по стратегии выхода из Вьетнама в том самом 1975 году Байден ковал себе имидж специалиста по международным вопросам и принципиального защитника национальных интересов. Неудивительно, что после появления позорных кадров из Кабульского аэропорта многие американские СМИ решили вспомнить о том, какую же позицию занимал молодой сенатор Байден во время публикации похожих снимков из Сайгона в далеком 1975-м.

Изучая взгляды Байдена тех лет, можно сделать вывод о том, что именно тогда и зародилась его нынешняя стратегия выхода из Афганистана. Но в 1975 году он находился в позиции жесткого критика президента-республиканца Джеральда Форда, что помогало молодому демократу набирать политические баллы. А сейчас, когда Байден сам принимает решения и должен нести за них ответственность, та же самая стратегия, которую он отстаивал полвека назад, оказывается полностью провальной. То, на чем нынешний президент США сделал себе карьеру, теперь ведет его к политическому краху.

А карьера в 1975 году строилась им на откровенном предательстве своих вчерашних союзников — властей и армии Южного Вьетнама. Более яростного противника программы эвакуации вьетнамцев из Сайгона, чем молодой Джо Байден, тогда в сенате и не было. Он категорически выступал против выделения средств на эвакуацию, заявляя: "Я не верю, что Соединенные Штаты имеют обязательство, моральное или какое бы то ни было еще, эвакуировать иностранных граждан… Соединенные Штаты не обязаны эвакуировать одного или тысячу одного южного вьетнамца". На очных дебатах с госсекретарем США Генри Киссинджером сенатор Байден заявил, что не поддержит спасение южновьетнамских союзников США. "Я проголосую за любую сумму на вывоз американцев. Я не желаю смешивать это с вывозом вьетнамцев".

Вот и объяснение нынешней стратегии поспешного бегства американцев из Кабула. Это объяснение и стрельбы американских морпехов по отчаявшейся толпе афганцев в аэропорту, и намотанных на шасси самолета ВВС США афганских юношей, и падающих с неба людей. Как не провести параллель между позицией Байдена образца 1975 года относительно вьетнамских союзников и циничными словами посла США при ООН Линды Томас-Гринфилд о том, что "наши друзья и союзники не виснут на самолетах". Но именно поэтому все подобные параллели персонально задевают Байдена: провал стратегии выхода США из войны-2021 выявляет и провал политики, на которую нынешний президент делал ставку еще в молодости.

А вспомните, как год назад он строил свою кампанию на критике позиции Трампа, игнорирующего союзников США, громогласно объявив тем в начале своего срока: "Америка вернулась". Сейчас же союзники по НАТО задаются вопросом, в чем же смысл альянса, с которым Вашингтон даже не согласовал решение о выходе из Афганистана, где, по идее, происходила операция именно НАТО, а не только Пентагона. Что уж говорить о резком забвении Байденом статуса "главного союзника США вне НАТО", который еще как бы имеет Афганистан (на заметку Украине, страстно желающей получить этот титул). Если даже CNN, доселе верноподданнически обслуживавшая Байдена по всем направлениям, пишет о том, что союзникам США нынешняя политика Вашингтона больше напоминает трамповский лозунг "America first" (как вы понимаете, большего оскорбления для демократов сложно представить), то это действительно говорит о том, что у Байдена намечаются проблемы и внутри собственного лагеря.

Сейчас некоторые американские аналитики высказывают мнение о том, что позор Кабула, слегка повредив имиджу Байдена, в значительной степени не отразится на последующих выборах. Снова-таки проводя параллели с позором Сайгона-1975, они доказывают, что эта тема особо не повлияла на президентскую кампанию 1976 года, несмотря на то, что США были охвачены "вьетнамизацией" внутренней политики гораздо сильнее, чем сейчас на нее влияют войны в Афганистане или Ираке.

Похоже, на это надеется (или как минимум до недавнего времени надеялся) и сам глава Белого дома. Судя по книге Джорджа Пакера "Наш человек", еще будучи вице-президентом, Байден настаивал на выходе из Афганистана, невзирая на любые гуманитарные потери и ущерб для имиджа. Он отвечал на такие соображения: "Плевать на это ("f…k that"). Мы не должны беспокоиться об этом. Мы сделали это во Вьетнаме. Никсону и Киссинджеру сошло это с рук".

Сойдет ли это с рук Байдену, покажет уже ближайшее время. События в Афганистане наглядно выявили слабость Америки и ее нынешнего политического руководства, лишенного стратегического видения ситуации даже на ближайшую перспективу. Этими слабостями могут воспользоваться и наверняка постараются воспользоваться противники Байдена и внутри, и вовне США. Кабул-2021 может стать началом конца его политической карьеры, так блестяще начавшейся с событий в Сайгоне в далекие 70-е годы.

*Террористическая организация, запрещенная в России.

Президент Ирана Раиси провел телефонный разговор с премьер-министром Ирака Аль-Кадзими

Президент Ирана Эбрагим Раиси обсудил по телефону различные вопросы с премьер-министром Ирака Мустафой Аль-Кадзими.

Официальные иракские источники сообщили во вторник днем, что президент Ирана Эбрагим Раиси и премьер-министр Ирака Мустафа Аль-Кадзими провели телефонный разговор по двусторонним отношениям.

Как сообщает официальное иракское информационное агентство, президент Ирана выразил признательность Мустафе аль-Кадзими за усилия правительства и народа Ирака по приему паломников. Президент Ирана также высоко оценил выдающуюся роль Ирака в регионе.

Премьер-министр Ирака в телефонном разговоре подчеркнул необходимость выработки совместных двусторонних мер для решения проблем региона.

Телефонный звонок прозвучал накануне саммита в Багдаде.

В конце августа Багдад должен провести саммит, впервые с 1990 года, с участием почти 10 арабских, региональных и европейских стран, включая пять соседей Ирака: Иран, Турцию, Саудовскую Аравию, Кувейт и Иорданию.

Во время своего недавнего визита в Тегеран министр иностранных дел Ирака Фуад Хусейн официально пригласил президента Ирана Эбрагима Раиси принять участие в саммите.

Флибустьеры на службе у барреля

Опасная логистика нефтеперевозок — плюс для рынка нефти?

США требуют от ОПЕК скорейшего увеличения добычи. Как призналась официальный представитель Белого дома Джен Псаки, Вашингтону это нужно «для выравнивания справедливых цен на рынке». Но вот незадача — нарастить добычу нефтяные экспортеры во главе с ближневосточными монархиями, конечно, смогут, а вот с транспортировкой углеводородов, похоже, начинаются серьезные проблемы.

Последние недели морские перевозки нефти и газа попали в зону турбулентности. Все началось 29 июля, когда шедший под либерийским флагом танкер Mercer Street подвергся нападению в Аравийском море. Компания-оператор судна Zodiac Maritime принадлежит израильскому предпринимателю Эялю Оферу. В результате инцидента погибли два члена экипажа — гражданин Румынии и гражданин Великобритании. Последний, предположительно, отвечал за охрану судна и, видимо, был очень важен для британской короны, поскольку за его гибелью последовала чуть ли не операция возмездия.

3 августа Организация по координации морских торговых перевозок (UKMTO) проинформировала, что на борт судна Asphalt Princess, шедшего под флагом Панамы из эмиратского города Хаур-Факкан в порт Сухар в Омане, забралась группа из восьми-девяти вооруженных человек. Танкер изменил маршрут и направился в сторону Ирана. Сообщалось, что экипаж танкера вовремя сумел заблокировать двигатели, поэтому захватчикам пришлось ретироваться при приближении военных кораблей США и Омана. Практически одновременно с этим капитаны танкеров Golden Brilliant, Queen Ematha, Jag Pooja и Abyss в этом же регионе объявили о потере контроля над судами. Однако на этом данные инциденты были исчерпаны.

Закономерно, что нападения на танкеры привели к ряду весьма жестких политических заявлений.

В частности, страны G7 во всем обвинили Иран. Начальник штаба обороны Великобритании генерал Николас Картер сообщил в интервью радиостанции Би-би-си, что Великобритания и страны Запада должны будут применить меры по сдерживанию Тегерана после нападения на танкер Mercer Street в Аравийском море. Министр обороны Израиля Бени Ганц предупредил, что его страна готова начать военные действия против Ирана. После этого Тегеран предупреждает мировое сообщество о попытках искусственно спровоцировать инциденты в Персидском заливе. Командующий ВМС Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Алиреза Тангсири подчеркнул, что КСИР обеспечивает тотальную безопасность на морских границах региона Персидского залива и Ормузского пролива.

Свой взгляд на борьбу с захватом торговых судов есть и у России. 9 августа на дебатах высокого уровня в Совете Безопасности ООН по теме «Укрепление морской безопасности: необходимость международного сотрудничества» президент России Владимир Путин предложил рассмотреть вопрос создания специальной структуры в рамках ООН для борьбы с морской преступностью в разных регионах.

Стоит отметить, что мирным обсуждением в ООН танкерные происшествия не закончились.

12 августа портал Israel Defense сообщил, что спецназ британской армии прибыл в Йемен для поиска боевиков, которые якобы использовали боевые дроны для атаки на танкер Mercer Street.

Продолжились и происшествия с перевозчиками углеводородов. 12 августа стало известно о взрыве на танкере Wisdom, проходившем техническое обслуживание в сирийском порту Латакии. 15 августа на севере Ливана на борту танкера-газовоза взорвался топливный резервуар, где находилось 60 тысяч литров мазута. По данным Agence France-Presse, погибли как минимум 28 человек.

Несмотря на то что причины происшествий с судами, перевозящими углеводороды, скорее всего, разные, общая картина весьма напряженная. Кстати, в начале августа средняя стоимость перевозки грузов из Китая в Европу морем увеличилась по сравнению с началом года на целых 600%! Впрочем, танкеры, пережившие шоковый взлет стоимости фрахта в 2020 году, пока остались в стороне от данной тенденции. По данным на 15 августа, тарифы фрахта на основном маршруте из Ближнего Востока в Азию упали до самого низкого уровня с марта. Международное энергетическое агентство отмечает, что это произошло из-за снижения объемов перевозок нефти в сочетании с ростом затрат на судовое топливо. Но усиление политической напряженности в акватории Персидского залива может переломить и этот тренд. Тем более что все эти морские безобразия очень похожи на флибустьерские атаки золотого века пиратских войн, когда корсары активно выполняли задания крупных монархий.

Предыдущий всплеск набегов морских разбойников, который пришелся на 90-е годы прошлого века, а также на 2010–2011 годы уже XXI века, носил скорее частный характер. Например, торгово-промышленная палата Дубая публиковала доклад о фактах пиратства в Персидском заливе в 1996 году. По оценке экспертов, за 12 месяцев направлявшиеся в эмиратские порты суда разных стран понесли ущерб в $15 млн.

В 10-х годах пиратское лидерство перекочевало в Сомали. Там корсары зарабатывали уже на несколько порядков больше. Только в 2011 году ущерб от сомалийских пиратов составил $6,6-6,9 млрд. Однако фортуна им улыбалась недолго — сомалийцев погубила жадность. Дело в том, что они стали часто нападать на танкеры одного ближневосточного королевства. Шейхам надоело это средневековое варварство, они подсчитали убытки и наняли американскую частную военную компанию (ЧВК). После этого о сомалийских пиратах забыли. Впрочем, ряд экспертов склоняется к тому, что и без боевых кораблей и спецназа разных государств не обошлось.

Весьма опасными считались пираты и в Малаккском проливе — через эту транспортную артерию активно поставляется нефть и газ в страны АТР. В середине нулевых там ежегодно совершалось по 300 нападений. Побороть данное зло удалось только, объединив усилия Индонезии, Малайзии, Филиппин, Сингапура, Индии, Таиланда и Южной Кореи.

Вместе с тем нынешняя ситуация в Персидском заливе несколько иная: там балом правит геополитика, в то же время сами по себе атаки можно приравнять именно к морскому разбою. В этом-то и заключается главная проблема с охраной морских судов.

Как отметил «НиК» один из экспертов отрасли, в военное время торговые суда сопровождаются военным охранением, это отчасти дает определенные гарантии защиты от нападений. Например, будущий американский президент Джон Кеннеди во время Второй мировой войны служил командиром торпедного катера PT-109. Этот корабль помогал американцам бороться с вражескими подводными лодками, которые регулярно топили танкеры, перевозившие в США нефть из Венесуэлы. Однако в настоящее время каждый танкер с конвоем никто проводить не будет — если же такая потребность возникнет, то она приведет к баснословному подорожанию сырья. Что же касается вооружения самих танкеров, то с этим связаны очень большие сложности, ведь согласно ряду международных конвенций установка вооружения на торговых судах запрещается. Поэтому судовладельцы выкручиваются, как могут.

При этом опрошенные «НиК» аналитики все же склоняются к тому, что полномасштабного конфликта в ближайшее время не будет, поэтому судовые компании продолжат перевозить грузы на свой страх и риск, а вот страховка этих рисков, скорее всего, возрастет.

Руководитель ИАЦ «Альпари» Александр Разуваев напомнил, что нефтяной рынок испугался снятия санкций с Ирана: «Одномоментно Иран не может нарастить добычу, но есть большие запасы. Считается, что от 2,3 до 2,5 млн баррелей в сутки он может поставлять на рынок.

Саудовская Аравия и Израиль против снятия санкций с Ирана, и данные нападения — это повод санкционные ограничения оставить.

Если бы это произошло 15 лет назад, можно было бы ожидать военного удара США по Ирану, но сейчас вряд ли», — пояснил эксперт.

Касаясь подорожания страховок, он отметил, что небольшая премия за риск должна быть: «Сейчас все дорожает, это сам по себе глобальной тренд и плюс подорожание нефти и газа. Тем не менее будут хорошо зарабатывать ЧВК», — подчеркнул Разуваев.

Руководитель Центра анализа стратегий и технологий развития ТЭК РГУ нефти и газа им. И. М. Губкина Вячеслав Мищенко также считает, что нападения на танкеры связаны с геополитической напряженностью вокруг Ирана и поставок нефти из Персидского залива: «Тренд на рост ставок фрахта идет давно, и он не связан с такого рода провокациям. Эта тенденция появилась из-за восстановления мировой экономики», — заметил эксперт. По его словам, вопросы охраны каждый судовладелец решает самостоятельно, какой-то глобальной тенденции нет: «Найм ЧВК — это дорогостоящее мероприятие, которое ухудшает экономику судовой компании. Не все хотят платить за эти риски. Охрана нефти — вещь дорогая и чрезмерная, я не думаю, что данные атаки на танкеры повысят спрос на охранные услуги. Последние 10 лет показали, что даже войны в этом регионе глобально не влияли на стоимость нефти — единичные инциденты вообще никак не отражаются, потому что появилось большое количество альтернативных источников углеводородов. Опасна полномасштабная война, а все остальные конфликты не изменят баланс спроса и предложения на нефтяном рынке», — рассказал Мищенко.

Такого же мнения придерживается и директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин: «Ничего нового не было. Конфликты с танкерами в Персидском заливе продолжаются уже не первое десятилетие.

Последние захваты танкеров прошли в логике страхования рисков. Возможно, конечно, величина страховки возрастет, но на транспортные коридоры это никак не повлияет.

Как и на охрану судов, поскольку ни одна охрана не справится с регулярными вооруженными силами», — указал эксперт.

Президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов, напротив, предположил, что увеличатся все виды страхования, в том числе и страховка от действия третьих лиц: «Если подобные нападения на танкеры станут постоянными, страховщики поднимут вопрос, как это было во время расцвета сомалийских пиратов, об оплате патрулирования акватории. Кстати, и во время ирано-иракского конфликта была танкерная война, которая потребовала от западных стран введения военного контингента в данный регион для охраны перевозок нефти», — рассказал эксперт.

Сейчас Байден напрямую обратился к ОПЕК с требованием увеличения добычи нефти: «Оказалось, что благодаря действиям нынешней американской администрации сланцевая отрасль США не может быстро и в полном объеме восстановить свою добычу.

Такая ситуация провоцирует безнаказанность современных флибустьеров, потому что нападения на танкеры, с одной стороны, ведут к увеличению страховок и фрахта, а с другой, за счет роста цены на сырье выигрывают все производители нефти», — резюмировал Анпилогов.

Таким образом, получается, что опасная логистика — это сплошные плюсы. Она не даст «справедливой цене» сильно опуститься и не позволит улучшить отношения США и Ирана. Кроме того, она крайне полезна в условиях неблагоприятной пандемической ситуации, когда медвежьи настроения вновь хотят захватить рынок.

Екатерина Вадимова