Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Пакистан готов к завершению строительства трубопровода для поставок иранского газа

Председатель совета директоров пакистанской компании по развитию нефтегазовой промышленности Захид Мозаффар заявил о готовности Пакистана к завершению строительства трубопровода для поставок иранского газа.

Как уточнил Захид Мозаффар, Пакистан готов после отмены антииранских санкций протянуть трубопровод до расположенного в порту Гвадар терминала, предназначенного для приема сжиженного природного газа (LNG), и тем самым соединить газопровод Иран – Пакистан с пакистанской газотранспортной системой. В этой связи в самое ближайшее время должна состояться встреча представителей двух стран.

Следует напомнить, что порт Гвадар, в котором находится упомянутый терминал, расположен всего лишь в 80 км от границы с Ираном.

Недавно министр нефти и природных ресурсов Пакистана Шахид Хакан Аббаси заявил о том, что газопровод Иран – Пакистан по-прежнему остается самым лучшим вариантом для получения необходимого Пакистану природного газа, однако до тех пор, пока антииранские санкции не будут отменены, Пакистан не может импортировать газ из Ирана.

О некоторых итогах работы ФГБУ «Брянская МВЛ» за 2015 год.

ФГБУ «Брянская межобластная ветеринарная лаборатория» в 2015 году проводило работу по всем направлениям работы Россельхознадзора, в том числе ветеринарной диагностике, исследованию продукции, почвы, по карантину растений, определению качества семян, зерна, продуктов его переработки.

Плановые показатели финансово-хозяйственной деятельности выполнены в полном объеме.

За прошедший год в Учреждение поступило более 150 тысяч различных материалов, по которым проведено более 440 тысяч исследований различных видов. Учреждением выявлено 20,8 тыс. положительных проб, получено порядка 35 тысяч положительных результатов.

Более половины всех проводимых Учреждением исследований пришлось на ветеринарную диагностику, около 20 % — на карантин растений, еще четверть — на исследование качества и безопасности продукции животного и растительного происхождения, кормов. Доля исследований по другим видам деятельности (экспертиза зерна и продуктов его переработки, экспертиза семян, исследование почвы) от общего числа составила около 4 %.

За 2015 год общий процент выявляемости (отношение количества положительных результатов от общего числа исследований) составил 8%, что на 1% больше, чем в 2014 году.

Высокий профессиональный уровень коллектива референтного центра Россельхознадзора позволяет эффективно решать поставленные задачи. Доказательством тому служит успешное участие в 2015 году в межлабораторных сравнительных испытаниях (МСИ), организованных как национальными, так и международными координаторами. Исследования проводились по определению химических, физико-химических, молекулярно-биологических, радиологических показателей качества и безопасности пищевой продукции, кормов, почвы, идентификации карантинных и не карантинных объектов, посевных качеств семян, по диагностике заболеваний животных.

За 2015 год ФГБУ «Брянская МВЛ» приняло участие в 306 раундах по 565 исследованиям. Из 283 обработанных результатов 275 приемлемые (удовлетворительные), 1 — сомнительный.

Успешное участие в МСИ Подтверждает достоверность испытаний, проводимых в ФГБУ «Брянская МВЛ».

Для осуществления деятельности учреждение имеет необходимые лицензии, сертификаты и аккредитацию. В I квартале 2015 года Испытательный центр, Орган по сертификации продукции и услуг ФГБУ «Брянская МВЛ» прошли процедуры аккредитации на новый срок, подтверждения компетентности с расширением области аккредитации в Федеральной службе по аккредитации. В течение года было подтверждено и продлено действие лицензии на выполнение работ с микроорганизмами 2-4 групп патогенности, гельминтами 3-4 групп патогенности и лицензии на осуществление деятельности в области гидрометеорологии и в смежных с ней областях.

В январе 2015 года ФГБУ «Брянская МВЛ» получило сертификат аккредитации Немецкого органа по аккредитации DAkkS на работу в гибкой область аккредитации (flexibility of scope of accreditation). А в декабре 2015 года, при очередной инспекционной проверке со стороны DAkkS, учреждение подтвердило свою компетентность в соответствии с требованиями международного стандарта ICO/IEC 17025:2005 в заявляемой области аккредитации и работы в рамках гибкой области.

Гибкая область аккредитации — это наивысшая степень доверия к ФГБУ «Брянская МВЛ» со стороны DAkkS. Она дает право учреждению без отправления уведомления и получения предварительного согласия DAkkS проводить свободный выбор стандартных и эквивалентных методов испытаний, выполнять работы по модификации, разработке и доработке методов испытаний, тем самым расширять свою область аккредитации.

Сейчас идет работа по очередному подтверждению компетентности и расширению областей аккредитации Испытательного центра и Органа по сертификации продукции и услуг ФГБУ «Брянская МВЛ» в Федеральной службе по аккредитации.

В течение всего года в рамках инспектирования предприятий Брянской области, намеренных экспортировать животноводческую продукцию, а также с целью ознакомления с организацией работы по контролю качества и безопасности продукции, ФГБУ «Брянская МВЛ» неоднократно посещали делегации из Республики Беларусь, Азербайджана, Ирана, Киргизии, Армении, Вьетнама, Китайской Народной Республики.

Сотрудники ФГБУ «Брянская МВЛ» систематически повышают и поддерживают свой профессиональный уровень, обучаясь на различных курсах, посещая семинары, научно-практические конференции. За 2015 год 64 сотрудника учреждения повышали свою квалификацию, из которых 52 сотрудника обучались в РФ (ФГБУ ЦНМВЛ г. Москва, ФГБУ ВНИИКР г. Москва, Европейский Учебно - Консультационный Центр г. Санкт-Петербург и другие.). 12 сотрудников стажировалиь за пределами России, в том числе в Республике Беларусь, в Литве, в Чешской республике.

Также за прошедший год Учреждением приобретен ряд нового современного лабораторного оборудования для проведения биохимических, микробиологических и патоморфологических исследований.

ШОС и третья фаза Китая

Шанхайская организация в новом ландшафте

В.Я. Воробьёв – старший научный сотрудник Центра исследования Восточной Азии и ШОС МГИМО (У) МИД России, Чрезвычайный и Полномочный Посол.

Резюме Философия нового Шелкового пути во всем созвучна тому, что с самого начала исповедует и практикует Шанхайская организация сотрудничества. И китайская идея не может и не должна рассматриваться как нечто противостоящее ШОС.

Чем и как встретит Шанхайская организация сотрудничества свое пятнадцатилетие, которое приходится на 2016 год? В прошедший период Организация мощно и экстенсивно росла. Запущены и лучше или хуже работают разнообразные механизмы, призванные стимулировать многостороннее взаимодействие по трем главным направлениям – обеспечение безопасности и стабильности, торгово-экономическое и культурно-гуманитарное сотрудничество. Непредвиденно быстро расширился географический охват ШОС. Помимо шести государств-основателей (Казахстан, Киргизия, Китай, Россия, Таджикистан, Узбекистан), есть шесть наблюдателей (Афганистан, Белоруссия, Индия, Иран, Монголия, Пакистан) и шесть партнеров по диалогу (Азербайджан, Армения, Камбоджа, Непал, Турция, Шри-Ланка). Организация пользуется международным признанием, о чем, в частности, говорит ее статус наблюдателя при Генеральной ассамблее ООН.

Исходя из формальных критериев, ШОС состоялась как самостоятельная межгосударственная региональная структура. О том, что этап становления пройден, свидетельствует факт одобрения на Уфимском саммите в июле 2015 г. Стратегии развития ШОС до 2025 года. Ее старательно отфильтрованный текст не столько выдает новые целеполагающие ориентиры, сколько фиксирует статус-кво. Иными словами, контекстуально предлагается сценарий скорее инерционного, чем инновационного движения. Ничего предосудительного и зазорного в таком выборе для молодой структуры нет, если, следуя прозвучавшим разъяснениям, упор станут делать на улучшении качества многогранной деятельности ШОС и ее внешнего позиционирования, повышении коэффициента полезного действия ее органов и механизмов. Жизнь, конечно, будет вносить коррективы. На горизонте уже замаячил ряд серьезных вызовов для Организации.

Структурная адаптация к расширению

Прежде всего обращает на себя внимание абсолютно новый фактор, о котором в Стратегии упомянуто лишь вскользь. Уфимский саммит принял наряду со Стратегией судьбоносное по сути решение, а именно – ядро ШОС не сохранится в неизменном виде, а будет пополняться новыми членами. В связи с этим ссылаются на положение об открытом характере Организации, содержащееся в Хартии ШОС. Оно получает безразмерно широкое толкование. Первые признаки вероятности подобной трансформации обозначились еще десять лет назад. Тогда было признано резонным повременить с рассмотрением, тем паче с удовлетворением уже поступавших обращений, поскольку ШОС только становилась на ноги. Процедура приема новых членов требовала предварительной отработки, так как она практически отсутствовала в изначальной нормативной базе Организации.

Вокруг ядра, которое в течение нескольких лет справедливо отдавало приоритет задачам внутренней консолидации, стали складываться два пояса, состоящие из государств-наблюдателей и партнеров по диалогу. Их наличие и поступление все новых заявок воспринималось как показатель авторитетности и притягательности ШОС. Правда, взаимодействие с ними до недавнего времени сводилось в основном к протокольным контактам. Судя по тенденции, проявившейся в Уфе, когда Белоруссию одномоментно повысили до наблюдателя, а партнерство по диалогу предоставили Азербайджану, Армении, Камбодже и Непалу, группа симпатизантов ШОС имеет перспективу постоянного и, похоже, безлимитного увеличения, ибо поток желающих не иссякает. В официальный лексикон вошел неоднозначный по смыслу термин «шосовская семья», имеющий пропагандистско-саморекламный привкус.

Договоренности, зафиксированные в Уфе относительно начала процесса абсорбции Индии и Пакистана в основной состав ШОС, не просто означают, что следующей фазе ее существования будут присущи новые особенности. Они дают «зеленый свет» гораздо более радикальным и далеко идущим переменам. По существу, речь можно вести о переходе ШОС в иное качество при тех же внешне институциональных контурах функционирования. В соответствующих решениях важно видеть прецедентный характер, чем наверняка захотят воспользоваться другие соискатели. Сегодняшние критерии приема новых членов политически отнюдь не строги. Кроме того, каких-либо численных ограничений пока не установлено, а новички, приходя в Организацию, формально сразу становятся «на одну ногу» с государствами-основателями.

Таким образом, ШОС теперь оказывается не перед вопросом, идти ли по пути расширения основного состава, а перед необходимостью определяться стратегически, как далеко она может продвинуться по этому пути, не утратив основного фокуса на проблемах Центральной Азии. Любые поползновения такого рода, пусть даже де-факто, будут вызывать раздражение и возражения центральноазиатских участников, расшатывать консолидирующие начала. Так или иначе, растущую актуальность приобретает вопрос о том, чтобы, не откладывая в долгий ящик, очертить в рамках существующего состава единое понимание оптимальной критической массы, которую Организация может выдержать в процессе расширения без опасности надломиться под собственной сверхтяжестью или мутировать в нечто гигантское по размаху, но далеко отстоящее от первоначальных задач.

Интеграция новых элементов в уже налаженную и работающую систему всегда сопряжена с трудностями обоюдной притирки, несет риски ослабления общефункциональной слаженности и усиления неповоротливости как в повседневном режиме внутренней бюрократии, так и особенно при принятии решений. Привнесение новых интересов, которые будут не только спорадически декларироваться, но и уверенно продвигаться, неизбежно усложнит практику применения правила консенсуса, главенствующую в ШОС, хотя, наверное, добавит красок в искусство его построения.

Независимо от субъективных пожеланий и чьих-то предпочтений, непривычность ситуации сама по себе не может не порождать проблемы и трения. В том числе по причинам, кажущимся незначительными. Таким, например, как различия в артикуляции оттенков мнений в силу других стандартов и традиций формирования формулировок и лексико-грамматических приемов построения фраз, а также точности их передачи на русском и китайском языках. Двуязычность ШОС представляется одной из ее фундаментальных основ, которую, думается, не следует размывать.

Весьма важно утвердившееся на саммите понимание, что получение членства в ШОС – не одноразовое действие, а процесс, и старт дается сообразно политическим критериям. Потому в Уфе воздержались от решения по Ирану. Содержательную и процедурную стороны определяет пакет документов, принятый главами шести государств в 2014 году. Длительность процесса зависит главным образом от того, сколько времени у страны-заявителя в соответствии с собственным законодательством займет безоговорочное присоединение ко всем действующим в ШОС многосторонним соглашениям, которых на текущий момент свыше трех десятков. Предстоит также урегулировать с виду технические, но на деле существенные и чувствительные вопросы относительно долей, вносимых новыми членами в бюджет ШОС, и прямо увязанных с ними квот персонала, направляемого в постоянно действующие органы – Секретариат в Пекине и Исполком Региональной антитеррористической структуры (РАТС) в Ташкенте.

Постоянно действующие органы во многом приспособлены к формату «шестерки». Весьма непросто будет приноровиться Исполкому РАТС, ибо там работают не дипломаты, а эксперты специальных ведомств со своими специфическими правилами и порядками, в том числе касающимися доступа и обмена информацией конфиденциального характера. Секретариат, насколько можно судить, еще набирает обороты в освоении и использовании предоставленных ему полномочий. Он пока не дотягивает до того, чтобы быть функциональным интегратором и мониторинговым координатором деятельности ШОС. Очевидно, было бы оправданным в самое ближайшее время обратить приоритетное внимание на перенастройку работы Секретариата с учетом назревших потребностей и грядущих новых реалий членства.

Несмотря на имеющиеся недостатки, естественные для молодой и стремительно растущей Организации, постоянно действующие органы, как убедительно показывает практика деятельности ШОС, приобрели одно ценное свойство, которое необходимо беречь, укреплять и культивировать. Речь идет о положительном опыте и навыках повседневного конструктивного и доброжелательного общения представителей государств-членов, независимо от конъюнктуры отношений между ними, разных религиозных воззрений, различий в культурных традициях и бытовых укладах.

Выстраивание механизма плотного взаимодействия с наблюдателями также выдвигается в первые строки повестки дня ШОС (Индия, Пакистан и любые другие кандидаты остаются в прежнем статусе до полного завершения процесса приема). Вряд ли здесь стоит изобретать какие-то новые конструкции. Думается, наиболее подходящим было бы обратиться к давно освоенному и достаточно эффективному варианту «все государства-члены плюс один». Индивидуализация подхода к каждому наблюдателю поможет сделать сотрудничество взаимно практически заостренным. Такой формат мог бы вобрать в себя проведение встреч по формуле «государства-члены плюс все наблюдатели». Видимо, схожая схема могла бы быть применена и к партнерам по диалогу. Причем не следует упускать из вида, что статус наблюдателя и партнера не возбраняется запрашивать у ШОС другим международным организациям.

ШОС должна не только хотеть расширяться, но и быть адекватно подготовленной к этому. Прежде всего это касается увеличения ее ядра. Продуманность, взвешенность, эшелонированность необходимо поставить во главу угла в этом крайне ответственном начинании, дабы избежать появления раздражителей, деструктивных девиаций или «мин замедленного действия», которые внезапно дадут о себе знать при быстрых и резких переменах международной или региональной ситуации, что все более присуще современному миру.

Нетравматичность расширения – один из уже начавшихся экзаменов для ШОС. Крупной, исторически долговременной задачей является определение оптимальной диспозиции ШОС применительно к идее нового Шелкового пути.

Китайские циклы

Провозглашенные председателем КНР осенью 2013 г. два призыва – создавать сухопутный и морской маршруты нового Шелкового пути – оказались отнюдь не дежурными фигурами речи. Они сразу были встроены в дипломатическую практику Китая, стали лейтмотивом масштабной пропагандистской кампании, хотя в значительной мере сохраняют контурный характер. Однако можно с большой долей уверенности говорить, что речь идет не просто о придании международному позиционированию Пекина нового облика и стиля. Подоплекой инициатив видится стратегическая заявка пятого поколения китайских руководителей на начало третьей фазы базового курса внешней политики на независимость и самостоятельность.

Первая фаза связана с утверждением данной внешнеполитической установки в период «культурной революции» (1960-е – 1970-е гг.), во многом затеянной Мао Цзэдуном именно в этих целях. Ее центральным посылом был демонстративный разрыв с предыдущей политикой «крена в одну сторону (ибяньдао)», то есть к Советскому Союзу, символическим воплощением которой был союзный договор, заключенный в Москве на 30 лет в январе 1950 года. Подспудно в международной деятельности тогдашнего Китая приглушалась идеологическая риторика. Выдвижение «теории трех миров», полностью лишенной намека на партийно-коммунистические критерии, но наглядно демонстрировавшей разъединение КНР и КПК с СССР и КПСС, расчищало пекинскому руководству поле для новой «большой игры» под лозунгом независимости и самостоятельности без оглядки на условности недавнего времени. Ее показателем стала нормализация отношений с США, инициированная лично китайским вождем. Вашингтонская администрация уловила и правильно восприняла сигналы из китайской столицы, прагматично прикрыв глаза на репрессивные и разрушительные эксцессы «культурной революции». Именно в те годы начал складываться треугольник США–СССР–КНР. В нем Китай смотрелся уже отдельным статусным фактором в раскладе ведущих мировых сил. Показательно, что при всем критическом неприятии левацко-радикальных теоретических и практических моментов «культурной революции» в сегодняшнем Китае не вызывает нареканий то, что тогда удалось сделать в сфере внешней политики, и в этом контексте позитивно оценивается роль Мао Цзэдуна.

Следующая фаза, отсчет которой можно начать с конца 1970-х гг., длилась свыше 30 лет. В этот период Китай сумел настроиться на задачи хозяйственного развития, преуспел в проведении всесторонней модернизации и стал общепризнанной «главной мастерской мира», второй державой по целому ряду валовых экономических показателей, реально способной оказывать все возрастающее воздействие на глобальную экономику. Подчинение на деле внешней политики обеспечению достижения внутренних ориентиров потребовало изменить конфигурацию курса независимости и самостоятельности. От возникшего крена в сторону Запада, принесшего немалые дивиденды, но обнаружившего свои ограничения и неудобства, Пекин довольно быстро и эффективно перешел к разновекторности и динамичной сбалансированности, что по сей день определяет суть внешних сношений КНР.

Называя заключение военно-политических союзов или вступление в них реликтом мышления холодной войны, Китай вместе с тем начал демонстрировать предпочтение формированию с различными государствами партнерских отношений, в том числе стратегического и всеобъемлющего характера. За 20 лет после первого такого рода прецедента с Российской Федерацией у Китая образовалась сеть или система разноуровневых партнерств более чем с 70 странами.

На этот раз показателем перенастройки курса стала полная нормализация отношений с СССР на рубеже 1990-х гг., включая исторически значимое урегулирование пограничных вопросов, постепенное превращение границы в полосу добрососедства и основу для развития доверия в военной области (все это, кстати, осуществлялось Китаем без ущерба для его политических и деловых контактов с Западом). Самоликвидация Советского Союза в 1991 г. еще более укрепила убежденность Пекина в необходимости продолжения уже взятой линии внутри страны и в международном общении. Образование новых государств на постсоветском пространстве и прекращение существования треугольника США–СССР–КНР в его прежнем формате было прагматично расценено как потенциальный ресурс для решения внутренних модернизационных задач и расширения поля внешнеполитического маневрирования. Во многом развитие этих взглядов привело Пекин к согласию стать одним из учредителей ШОС. Тем более что она замышлялась и выстраивалась как своего рода многосторонний институт партнерства в сферах совпадающих интересов.

Бесспорна заслуга Дэн Сяопина в этой фазе политики независимости и самостоятельности, которая опиралась на заложенную им же и действующую поныне модель китайского экономического устройства. По своей природе она напоминает ленинско-бухаринские представления о НЭПе, подтянутые к современности и адаптированные к потребностям глобализированного и информатизированного мира. На многие годы она обеспечила Китаю высокие темпы роста и позволила утвердиться в ряду перворазрядных стран современного мира. Наследие Дэна включает в себя в том числе известную внешнеполитическую стратагему из 24 иероглифов: «Наблюдать хладнокровно, реагировать сдержанно, стоять твердо, скрывать свои возможности и никогда не брать на себя лидерство».

Инициатива Си Цзиньпина насчет нового Шелкового пути, очевидно носящая глобалистский характер, а также новый почерк китайской дипломатии (планетарная всеохватность, гибкость при дозированной напористости в отстаивании «коренных интересов»), сдвиги в акцентах и тональности комментаторской риторики последнего времени подводят к предположению, не подвергается ли переосмыслению дэнсяопиновская формула? В пользу такого умозаключения говорит назойливое подчеркивание целей «возрождения китайской нации», словно КНР вновь находится в преддверии каких-то серьезных поворотов. А какие мобилизующие интенции закладываются в лозунг осуществления «китайской мечты», если он все заметнее ассоциируется с амбициозной, но весьма неоднозначной целью «возвышения Китая»?

Выход Китая на позиции второй в мире экономической державы – само по себе явление, относящееся к сфере экономики, объективно не может быть предметом «сокрытия» даже в частностях, каковы бы ни были субъективные желания в Пекине. Соответственно это распространяется и на военный потенциал Китая, который, будучи производным от этого фактора, не может не увеличиваться и не совершенствоваться. Следствием подобной эволюции становится проекция накопляемой мощи в сферу геополитики. Иное было бы противоестественно для исторической логики. Почему, собственно, Китай должен составлять исключение из этой закономерности?

Как представляется, проблема состоит не столько в том, нужно ли Пекину и сможет ли он в принципе занять адекватное военно-политическое место в мировом раскладе сил. Образовать, так сказать, второй по значимости глобальный полюс, если иметь в виду перспективу формирования нового миропорядка на основе многополярности, в рамках которой, кстати, может образоваться градация весомости полюсов.

В Пекине скорее размышляют о том, как более органично и безболезненно для нынешней в целом благоприятной для Китая международной имиджевой составляющей обставить эволюцию в указанном выше направлении, принимая во внимание распространенное предубеждение не только против «моносверхдержавности», но и «сверхдержавности» вообще в устоявшемся значении этого термина. Тем более что его сугубо негативное толкование было в свое время глубоко внедрено партийной пропагандой в сознание китайских масс.

Виток модернизации

Вызревающий переход Китая к лидерским позициям в глобальном измерении составит основное целевое содержание новой фазы политики независимости и самостоятельности. Судя по всему, она, подобно предыдущей, займет продолжительный период, далеко выходящий за десятилетний предел нахождения у власти действующего руководства. Ему придется во многом сосредоточиться на укреплении материальной базы перехода. Упор уже делается на формирование новой инновационной модели плюсового постоянного экономического роста не ниже 6–6,5% в год. В том числе это остро необходимо для обеспечения социально-политической стабильности внутри страны. Берется курс на поощрение и расширение рыночных начал, еще более плотное встраивание Китая в процессы глобализации.

На место хорошо знакомого всему миру бренда «сделано в Китае» (made in China) должен прийти качественно другой: «создано» (изобретено) в Китае» (created in China). Иными словами, смысловой нагрузкой искомой модели роста является следующий виток модернизации. Его цель состоит в подтягивании экономики в целом, в первую голову в сфере собственных суперсовременных технологических разработок, до уровня передовых западных стран, хотя по ряду позиций Китай уже сегодня вполне конкурентоспособен. Намечается форсировать использование возможностей центральных и особенно западных регионов Китая, в том числе за счет перемещения многих мощностей из наиболее продвинутых прибрежных районов. Последние же будут превращаться в ведущие инновационные полигоны за счет канализирования соответствующих зарубежных инвестиций и дальнейшей либерализации режимов в свободных экономических зонах. Излишние производственные мощности (в различных базовых отраслях сегодня они насчитывают до 30–50%) предполагается выносить за рубеж. То есть Китай берет на вооружение методику, примененную несколько десятилетий тому назад рядом развитых западных стран, в том числе Японией, в отношении проведения индустриализации тогда молодых развивающихся государств. Таким образом, принцип движения «с востока на запад» будет во многом определять лицо и сущность новой модели экономического роста, темпы которого были бы приемлемыми как для обеспечения внутренних потребностей, так и для упрочения за Китаем места второй экономической державы мира.

Формируемая модель, с одной стороны, призвана выступать в качестве основного источника и поставщика финансовых ресурсов и товарных потоков по «экономическому поясу» и «морскому маршруту» нового Шелкового пути. С другой стороны, в завершенном виде она может подаваться в Китае и перед международным сообществом как наглядный показатель практического воплощения идеи Шелкового пути. Однако остается непроясненным, какие конкретные объекты можно считать примерами ее реализации и по каким критериям выделять их из огромного массива двусторонних межгосударственных договоренностей. Ведь так можно навешивать ярлык нового Шелкового пути на все более-менее заметные проекты внутри Китая или за его пределами, но с его участием, что, кстати говоря, уже широко практикуется.

Обращает на себя внимание непрерывная подвижность географических рамок пространства нового Шелкового пути. Еще недавно упоминались примерно 40 стран с населением около 3 млрд человек на Евразийском континенте. Теперь уверенно говорится почти о 70 государствах и о свыше 4 млрд жителей, включая северную часть Африки и Австралию. Все чаще заявляется тезис о самой широкой открытости китайского начинания.

Стоит напомнить, что Си Цзиньпин, намечая осенью 2013 г. основные параметры своих предложений, на первое место поставил не задачу инфраструктурной взаимосвязанности, как это кажется многим, а политической объединенности всех участников на основе модернизированного переложения принципов мирного сосуществования с несколько экономическим уклоном. Впоследствии это было соединено с его же призывом к формированию общечеловеческого «сообщества одной судьбы», первоначально прозвучавшим весной того же года в Москве на лекции в МГИМО (У) МИД России.

Выискивать в идее нового Шелкового пути нестыковки, недомолвки и неконкретности, упрекать в затягивании ее концептуального оформления (в самом Китае официально не употребляют понятие концепции) и отсутствии внятной «дорожной карты ее реализации» означает сводить все дело к частностям, бить мимо главной долгосрочной смысловой цели – выхода Китая на арену глобального проектирования.

В Пекине заявляют, что никакие из действующих на пространстве нового Шелкового пути международных объединений не рассматриваются в качестве помех для реализации выдвинутых идей. В таком случае Китай сам должен будет искать формат приспособления к таким структурам, о чем можно судить из прецедента начавшихся консультаций с Евразийским экономическим союзом. Философия нового Шелкового пути во всем созвучна тому, что с самого начала исповедует и практикует ШОС. Это определенно указывает на то, что реализация нового Шелкового пути не может и не должна рассматриваться как нечто противостоящее ШОС. Наоборот, они вполне совместимы. В данном контексте ШОС, как представляется, не стоит впадать в повышенную активность и искать для себя какую-то особую нишу. Ей надо оставаться тем, чем она уже является – сложившейся самодостаточной авторитетной межгосударственной структурой и действовать по собственным планам и предначертаниям. Поскольку Китай для ШОС – не сторонний актор, а страна-основатель, то его образ действий внутри Организации может помочь составить более объемное, четкое и непосредственное представление о том, как им мыслится реализация идей нового Шелкового пути.

В нынешних обстоятельствах ШОС получает новые полезные возможности в виде международного Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (его руководство отрицает, будто банк создан исключительно для обслуживания проектов Шелкового пути), различных крупных фондов, плодящихся в Китае под брендом Шелкового пути.

Для России, как убедительно показал год ее председательства в ШОС и Уфимский саммит, ШОС была и будет важной составляющей ее внешней политики. Превратности международной обстановки требуют от России осуществления многоазимутной дипломатии, значительного повышения эффективности ее восточного направления. А здесь смыкаются задачи укрепления ШОС и принятия действенного участия в реализации идей нового Шелкового пути.

Китай. Казахстан. ШОС. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 января 2016 > № 1616190 Виталий Воробьев

Действие и противодействие

Опыт иранских санкций и усилий по их нейтрализации

Н.А. Кожанов – приглашенный исследователь Королевского института международных отношений (Чатэм-хаус), консультант программы «Внешняя политика и безопасность» Московского Центра Карнеги.

Резюме Санкции – далеко не идеальное оружие, их эффективность зависит от слишком большого числа факторов. Именно эти факторы позволили ИРИ долго выживать в условиях санкционного бремени и по возможности нивелировать его негативный эффект.

История экономических санкций насчитывает сотни лет. Столько же продолжается дискуссия об их эффективности. В последние годы она концентрировалась вокруг опыта Исламской Республики Иран (ИРИ). Живущая под санкциями с 1979 г., эта страна – яркий пример того, что экономическое давление не всегда дает ожидаемый эффект.

C одной стороны, США и их партнерам удалось существенным образом ослабить иранскую экономику и тем самым усадить Тегеран за стол переговоров для определения судьбы иранской ядерной программы (ИЯП). Наиболее критичными в этом смысле для ИРИ стали санкции, принятые Соединенными Штатами, ЕС и их партнерами в 2010–2012 годах. В соответствии с ними Иран практически полностью отрезался от международной финансовой системы (включая SWIFT). Страна теряла возможность полноценно экспортировать нефть, не могла привлекать инвестиции и покупать передовые технологии, лишалась доступа к системе страхования международных перевозок.

С другой стороны, Иран в условиях санкций не только активно развивался, но и претендует на региональное господство на Ближнем и Среднем Востоке. Выторгованные в июле 2015 г. у иранцев соглашения едва ли можно назвать победой Запада. Скорее всего, США и их партнеры получили передышку на 10–15 лет, во время которой Исламская Республика будет ограничивать развитие ядерной программы и держать ее под контролем международных институтов. По истечении же указанного срока Тегеран получит все моральные права возобновить работы над ИЯП в полном объеме, не исключая доступа к знаниям о создании ядерного ОМУ. При этом за 10–15 лет он восстановит и укрепит экономику, усилит влияние в регионе, нарастит связи с западным бизнесом, сделав его тем самым ярым противником возвращения санкций.

Жить по средствам

Сразу же после введения санкций 2010–2012 гг. иранское руководство приняло меры для того, чтобы приспособить экономику к новым условиям. Так, бюджет на 2013 г. был спланирован исходя из возможности экспортировать не более 1,33 млн баррелей нефти в сутки при средней цене в 90–91 доллар и возможном покрытии только 40% расходов казны за счет нефтедолларов. Основной упор был сделан на диверсификацию экономики с целью максимально сбалансировать объем импорта товаров за счет ненефтяного экспорта. Приоритет отдавался развитию нефтехимического сектора, горнорудной и сталелитейной промышленности, электроэнергетике, производству строительных товаров, а также предметов т.н. традиционного экспорта (сухофрукты, агропродукция, ковры и т.д.). Тем самым в 2011–2015 гг. правительство сконцентрировалось на инвестировании в те сферы экономики, которые в меньшей степени или совсем не подпадали под действие санкций.

В итоге, по данным таможенной службы ИРИ, в 2014 г. экспорт (без учета нефти и природного газа) составил в стоимостном выражении 46,3 млрд долларов (на 22% больше, чем в 2013 г.). Объем импорта был равен 48,3 млрд долларов. Торговый баланс (без учета нефтегазового экспорта) оставался дефицитным (-2 млрд долларов), но разница между стоимостью экспорта и импорта сократилась более чем вдвое. Существенное увеличение экспорта ненефтяной продукции достигнуто именно за счет роста зарубежных поставок иранских газовых конденсатов и продуктов нефтехимии.

Немаловажным источником притока валюты в казну, неожиданно приобретшим значение с падением объемов экспорта нефти, стал международный транзит, развитие которого власти начали активно поощрять накануне введения санкций. К 2015 г. возможности Ирана по транзиту грузов были увеличены до 15 млн тонн (против 10–11 млн тонн в 2012 г.), что приносит более 3 млрд долларов дохода.

Вызванные санкциями проблемы также заставили руководство ИРИ создать в стране действующую налоговую систему, которая до этого существовала лишь на бумаге. К 2013 г. наконец-то заработал механизм НДС. В результате в течение только 2012 г. налоговые поступления от НДС увеличились на 25% (до 14 млрд долларов). В 2015 г. руководство поставило задачу обеспечить наполнение бюджета на 45% за счет налогов и сборов (увеличив их поступление на 7 млрд долларов). Налоговая база увеличилась за счет роста числа налогоплательщиков: к марту 2015 г. парламент одобрил поправки к законодательству, которые позволяли собирать налоги с ранее не плативших их компаний, связанных с религиозными и военными структурами (в первую очередь Корпус стражей исламской революции, который, по разным оценкам, контролирует до 60% экономики страны).

Меры валютного и экспортно-импортного контроля

С 2012 г. Тегеран предпринял ряд мер для стабилизации ситуации на валютном рынке и экономном расходовании золотовалютных резервов. В первую очередь власти установили жесткий обменный курс доллара по отношению к риалу, приравняв его 26 января 2012 г. к 12 тыс. 260 риалам и объявив вне закона любые обменные операции по курсу, отличающемуся от установленного более чем на 5 процентов. Однако на практике это решение реализовано лишь частично: официальный курс установлен, но иранские юридические и физические лица, равно как и меняльные конторы, продолжали ориентироваться на черный рынок. Прекратить нелегальные операции государство так и не решилось. С одной стороны, оно не хотело спровоцировать всплеск социального недовольства. С другой – не только поддержание официального валютного курса на заявленном уровне, но и сдерживание роста доллара путем периодических вбросов иранским Центробанком долларовых сумм из своих резервов оказались весьма затратными для ИРИ. В 2012 г. приток валюты в страну благодаря санкциям значительно сократился, в результате чего подобные интервенции чрезвычайно истощали долларовые запасы, которые могли быть потрачены на более важные цели. К ноябрю 2012 г. Тегеран примирился с неизбежной девальвацией национальной валюты, возродив существовавшую до начала 2000-х гг. многокурсовую систему обмена. Для этого были созданы так называемые Центры торговли валютой (ЦТВ).

В соответствии с решением, принятым в конце сентября 2012 г., правительство и Центральный банк объявили о разделении основных импортируемых Ираном товаров на 10 групп важности. Импортеры товаров 1-й и 2-й группы (к ним отнесены лекарства и товары первой необходимости) могли обратиться к государству за приобретением долларов по официальному курсу 12 тыс. 260 риалов за 1 доллар. Импортеры товаров менее значимых 3–5-й групп могли претендовать на получение валюты по курсу на 2% ниже плавающего. Остальные группы товаров должны были покупаться за доллары, приобретенные по официальному плавающему курсу (на конец сентября 25 тыс. – 26 тыс. 790 риалов за 1 доллар). Для всего прочего существовал уличный курс.

Для контроля ситуации на валютном рынке ЦБ ИРИ также сохранил ограничения на снятие наличных средств с банковских счетов и вывоз валюты за пределы страны (не более 2 тыс. долларов в год на одного человека по состоянию на 2013 г.). В то же время иностранным инвесторам даны гарантии сохранения за ними права на вывоз прибыли и реинвестирования вложенных средств без каких-либо ограничений в рамках существующего законодательства.

Для ограничения растущего спроса на валюту было принято решение временно запретить или ограничить ввоз определенных товаров. В первую очередь это коснулось 600 наименований продукции, эквиваленты которой производятся в Иране. В ноябре 2012 г. введены дополнительные запреты на импорт товаров. Они распространились на 70 различных наименований, которые руководство страны охарактеризовало как «роскошь и ненужные предметы». Одновременно введен запрет на экспорт золота и золотых монет без специального разрешения ЦБ ИРИ.

В 2012–2015 гг. Тегеран также якобы активно играл на скачках стоимости доллара по отношению к риалу. По мнению некоторых аналитиков, ЦБ ИРИ в ряде случаев целенаправленно выводил курс национальной валюты из-под своего контроля, позволяя ему падать ниже разумной планки. Именно в этот период происходила активная распродажа накопленных долларовых запасов с последующим повышением стоимости нацвалюты (что позволяло государству получить определенный доход).

Регулирование топливного рынка

Относительно быстро иранцам удалось решить проблему обеспечения бензином, импорт которого подпадал под санкции. В середине сентября 2010 г. Тегеран объявил о достижении необходимого уровня самообеспеченности этим продуктом. К этому моменту был введен в действие чрезвычайный план повышения производственных мощностей НПЗ, благодаря чему удалось выйти на уровень производства в 66 млн литров бензина в сутки, что примерно соответствует среднему показателю внутреннего потребления.

Главными составляющими принятой иранцами чрезвычайной программы стали: 1) перевод НПЗ на интенсивный график работы; 2) частичное привлечение мощностей нефтехимической промышленности для производства бензина; 3) получение топлива методом ароматизации (реформинга), добавление различных присадок, повышающих октановое число, а также использование на внутреннем рынке отдельных низкокачественных сортов топлива, ранее поставлявшихся лишь на экспорт; 4) смешивание малоиспользуемого в Иране бензина класса «премиум» с наиболее востребованным бензином класса «регуляр»; 5) создание большого числа маломощных НПЗ для производства бензина качества «регуляр» – технология их строительства была недорога, достаточно проста и могла быть закуплена в неевропейских странах (в частности, в России или Казахстане); 6) постепенное повышение цен на бензин внутри страны, что позволяло регулировать объемы внутреннего потребления и сокращать дотации, выделяемые на поддержание низких внутренних цен на топливо.

Значительную роль в процессе сдерживания роста потребления бензина на начальном этапе сыграла система электронных карточек, выданных населению для покупки бензина. С их помощью вводился определенный лимит (изначально 80–100 л в месяц) на приобретение топлива по льготным ценам.

Мы нужны друг другу

Важной контрмерой Ирана по снижению санкционного давления стала активная работа с оставшимися покупателями нефти – Турцией, Китаем, Южной Кореей, Индией и Японией. По данным Международного энергетического агентства, после семи месяцев практически постоянного снижения объемов производства нефти к ноябрю 2012 г. эту тенденцию удалось переломить и стабилизировать ситуацию. Стрессовым периодом оказались лишь первые месяцы. Производство нефти к ноябрю 2012 г. стабилизировалось на уровне 2,7 млн баррелей в сутки, а ее экспорт даже вырос с 0,9–1 млн баррелей в сутки в августе 2012 г. до 1,3 млн баррелей в день в октябре 2012 года. Указанные показатели остались стабильны до 2015 года.

К 2014 г. американцы были вынуждены признать, что в принудительном порядке снизить объемы закупок нефти у Ирана не удастся – власти КНР, Турции, Южной Кореи и даже Индии и Японии четко дали понять, что не смогут полностью отказаться от иранского «черного золота». Немалую роль сыграла готовность иранцев идти на снижение цен для постоянных покупателей. В частности, в июне 2013 г. высокопоставленные индийские чиновники подтвердили, что именно предоставленные иранцами скидки стали одной из главных причин, по которой Дели продолжил закупки иранской нефти.

Тегерану также удалось использовать имеющиеся в международном сообществе противоречия относительно целесообразности и, самое главное, законности мер одностороннего давления, выходящих за рамки решений СБ ООН. В частности, Швейцария, которая представляла интересы США в ИРИ, де-факто отказалась признавать любые санкции, не подтвержденные решением Совбеза. В результате Иран, по некоторым данным, развернул активную торговлю нефтью через дочерние компании НИНК, зарегистрированные в Лозанне. В 2012 г. вице-президент ИРИ Эбрахим Азизи лично дал указание НИНК наладить экспорт нефти и нефтепродуктов через Швейцарию. О масштабах проходившей через эту страну торговли судить трудно: по понятным причинам ни одна из сторон афишировать информацию не торопится. Официально крупнейшие торговцы нефтью, такие как Vitol, Glencore, Gunvor, Trafigura, Mercuria, прекратили взаимодействие с ИРИ еще за несколько месяцев до введения европейских санкций в июле 2012 года. Однако, по данным агентства Reuters, в конце сентября 2012 г. Vitol уже была замечена в торговле иранским мазутом через Швейцарию.

Особую ставку Тегеран сделал на работу со странами, ранее не являвшимися его основными партнерами, а также малыми компаниями: большинство из них в силу масштабов бизнеса не имеют деловых связей с США или ЕС и могут не опасаться применения против них санкций. Такие малые торгово-экономические партнеры, готовые ради получения дополнительной прибыли или выгоды какого-либо иного рода (в том числе и политической) помогать стране, находящейся под санкциями, обойти санкционный режим, называют «черными рыцарями» (black knight).

В случае с Ираном роль «черного рыцаря» исполняли Венесуэла, Белоруссия, Бразилия, Эквадор, Сирия, Малайзия, а также государства Организации экономического сотрудничества (ОЭС), включая Турцию. Ранее их фирмы не могли полноценно конкурировать на рынках ИРИ с крупными западными (и не только) компаниями. Однако уход последних открыл перед малыми торгово-экономическими партнерами Ирана возможности по наращиванию присутствия в этой стране.

Вроде бы все легально, но...

В 2010–2015 гг. Иран разработал систему полулегальных и нелегальных мер, позволяющих обойти санкции. В первую очередь Тегеран использовал «прорехи» в санкционном режиме. Так, ограничения касались морских и воздушных перевозок, в то время как грузы следующих в/из Ирана наземным путем оставлены без внимания. Между тем ИРИ является важным региональным узлом в системе международных автотранспортных перевозок. Это, в свою очередь, позволяет иранцам отправлять и получать товары из любой точки Евразии, минуя морские или воздушные пути. Характерно, что после введения санкций в 2010 г. объем грузов, пересекающих наземные границы Ирана, значительно увеличился. В частности, возросло число бензовозов, въезжающих в ИРИ через таможенные пункты на границе с Турцией и Ираком, а также порты Каспийского моря, куда они прибывали на паромах из стран Центральной Азии.

По крайней мере в самом начале практической реализации санкций 2010–2012 гг. иранский частный сектор не был затронут ограничениями в той же степени, что и госкорпорации, и мог относительно свободно действовать за рубежом. Между тем в силу ряда исторических особенностей частный иранский бизнес традиционно имеет устойчивые связи с государством. Более того, в годы президентства Махмуда Ахмадинежада получил распространение такой феномен, как «полугосударственные компании» (дословный перевод персидского термина «шибхедаулатиха») – компании, аффилированные с властными структурами, но формально действующие как частные. Руководство ИРИ использовало их для нарушения санкций. Особо активно работали в интересах правительства фирмы, негласно связанные с КСИР и благотворительными фондами-боньядами.

Для обеспечения внешнеэкономической деятельности организаций, попавших под действие санкций, Тегеран активно использовал подставные фирмы. По возможности они регистрировались на людей, не имеющих явного отношения к правительству. В ряде случаев для этого привлекались иранские экспатрианты. Поиск подобных марионеток был весьма сложен и отнимал много времени. Иранцы же, предвидя санкции 2010 г., в больших количествах и заранее создавали подставные фирмы, которые фактически выступали в роли скрытых легально работающих филиалов компаний, находящихся под действием санкций.

Под покровом ночи…

Пошел Тегеран и на полностью нелегальные меры обхода санкций. В частности, в 2010–2015 гг. ИРИ неоднократно обвинялась в незаконной торговле нефтью. Наиболее простым вариантом была подделка документов, свидетельствующих о ее происхождении, и выдача иранского «черного золота» за иракское. Помимо этого, по данным Международного энергетического агентства, опубликованным в мае 2012 г., Иран отключил практически на всех своих танкерах устройства, отслеживающие их местоположение. При этом на вышедших в море танкерах Тегеран предположительно аккумулировал до 30 млн баррелей нефти. Все это делалось для того, чтобы при возможности проводить нелегальную торговлю в открытом море, осуществляя весьма опасную операцию перегрузки нефти с танкера продавца на танкер покупателя. Характерно, что в условиях валютного дефицита 2010–2014 гг. иранское правительство не жалело средств на развитие танкерного флота, не только заказывая новые корабли на китайских верфях, но и, по некоторым данным, скупая в третьих странах старые, приготовленные к списанию суда.

В итоге в 2012–2014 гг. в прессу периодически просачивалась информация о том, что танкеры компаний, зарегистрированных в странах Персидского залива и Индийского океана, периодически выходили в море пустыми, а возвращались в порт полными нефти. Иранские же танкеры якобы неоднократно выходили в океан без заявления пункта назначения и возвращались уже пустыми, пробыв какое-то время в открытом море. Так, в мае 2013 г. Соединенные Штаты добавили в черный список Госказначейства транспортную фирму «Самбук». Зарегистрированная в Фуджейре компания была связана с греческим магнатом Димитрисом Камбисом, чьи фирмы, занимающиеся морскими перевозками, были замечены в транспортировке иранской нефти. Еще в марте 2013 г. Камбис попал в санкционный список США, запрещающий американским гражданам осуществлять какое-либо взаимодействие с греком. «Самбук» же оказалась в поле зрения Вашингтона именно за сотрудничество с Национальной иранской танкерной компанией. Ее восемь танкеров использовались в вышеупомянутой схеме перекачки нефти с корабля на корабль, когда путем нескольких перегрузок сырья в Персидском заливе скрывалось иранское происхождение нефти, после чего она уже продавалась на международных рынках, не подпадая под какие-либо ограничения.

Обходя банковские санкции

Обход банковских санкций, ограничивающих доступ Ирана к международной финансовой системе, также потребовал изобретательности. Еще с 2006 г. иранские власти предлагали правительствам ряда стран создать совместные банки, позволяющие вести расчеты напрямую. Только в 2008–2009 гг. подобные предложения поступили руководству Индии, Китая, России и Турции. Впрочем, реально существовало только два совместных института: ирано-венесуэльский банк (основан в 2009 г.) и ирано-египетский банк развития. Другой мерой, используемой Тегераном для сокращения зависимости от западной банковской системы, был переход при расчетах с торговыми партнерами на их национальные валюты. В частности, иранские банки вели расчеты в южнокорейских вонах, турецких лирах, китайских юанях, японских иенах, индийских рупиях и эмиратских дирхамах. Иранские власти также обсуждали перспективы использования рублей при заключении сделок с российскими компаниями.

Кроме того, власти ИРИ стали активно поощрять зарубежную экспансию частных иранских банков, которые не попали под действие санкций. Именно через них и их иностранные филиалы предполагалось проводить необходимые для иранцев международные финансовые транзакции. При этом, как и в случае с обычными негосударственными компаниями, слово «частный» должно применяться к иранским финансовым институтам с оговорками. Зачастую негосударственные иранские банки, работающие за границей и особенно в странах третьего мира, оказывались на поверку ширмой, прикрывавшей деятельность государственных финансовых учреждений. Например, в октябре 2010 г. американские эксперты выявили, что целью открытия некоторых частных иранских банков в Ираке было в первую очередь обслуживание международных финансовых транзакций компаний из ИРИ. Более того, один из этих финансовых институтов оказался связан с попавшим под действие санкций банком «Мелли».

Особый интерес для иранцев представляло открытие банковских филиалов в государствах с нестабильной ситуацией и/или непрозрачной экономикой (например, Малайзии, Ираке и Афганистане). С одной стороны, отсутствие политической и административной транспарентности в этих странах, а также закрытость их финансовых систем для стороннего контроля, создает массу лазеек для проведения серых и нелегальных операций. С другой стороны, национальные банки указанных государств, равно как и действующие на их территории филиалы финансовых институтов из третьих стран, могут использоваться в качестве элементов системы переводов, открывающей в конечном счете иранцам доступ к европейским и даже американским банкам.

Не стоит забывать, что число стран, готовых взаимодействовать с финансовыми институтами ИРИ, не ограничивается уже названными Афганистаном, Ираком, Малайзией. К ним целесообразно добавить Сирию, Эквадор, Венесуэлу, Китай, государства Центральной Азии. Переводя деньги из одной страны в другую, можно сделать так, что определить их истинное происхождение будет невозможно.

Наиболее простую схему, позволяющую избежать банковских санкций, привел знаменитый американский эксперт по финансовым преступлениям Кеннет Риджок. По его словам, иранские средства могут быть переведены «в готовый к сотрудничеству банк Юго-Восточной Азии, оттуда – в национальный банк одной из центральноазиатских стран. Финальным аккордом должен стать перевод денег на счет работающего в этой стране филиала американского или европейского банка». Из него деньги могут беспрепятственно поступить в финансовую систему ЕС или США.

В ряде случаев Иран избегал использования международной банковской системы как таковой, оплачивая сделки наличностью (в буквальном смысле, иранские бизнесмены могли возить с собой мешки с риалами и иностранной валютой), переходя на бартер (как в случае с Индией, которая частично расплачивалась за иранскую нефть продовольствием) или же используя инструмент исламского банковского дела – хавалу (неофициальную сеть денежных переводов, основанную на доверии).

Крупные суммы за поставленную нефть могли и вовсе не перечисляться в Иран. Так, в конце ноября 2012 г. заместитель премьер-министра и по совместительству министр финансов Турции Али Бабакан признал, что Анкара переводила до 44% средств, предназначенных для оплаты импорта иранской нефти, и 18% средств, предназначенных для оплаты импорта иранского газа, на счета в турецких банках, открытые в турецких лирах, на имена граждан ИРИ. Похожая схема существовала в Китае и Южной Корее. Аккумулируемые в банках суммы использовались для оплаты иранского импорта из этих государств. Впрочем, было у данных средств и другое применение.

Представители ИРИ обналичивали средства с указанных счетов в самой Турции и покупали золотые слитки, которые ввозились в Иран. В частности, на покупку драгметаллов шли деньги, получаемые в Турции НИНК и Национальной иранской газовой компанией (НИГК). Схожие схемы Тегеран пытался реализовывать в Южной Корее, КНР и Индии. В этих странах иранцы покупали и драгоценные камни. Дальнейшая судьба импортируемого в ИРИ золота различна. Часть его, судя по всему, пополняла и без того значительные государственные резервы драгметаллов. Другая – реализуется в арабских государствах Персидского залива (в первую очередь ОАЭ и Омана) для пополнения долларовых запасов ИРИ. Еще одна часть золота сама по себе использовалась как валюта для оплаты импорта.

По данным турецкой статистики, только в первые девять месяцев 2012 г. в Иран экспортировано из Турции золотого лома и золотых слитков на 10,7 млрд долларов. Для сравнения, за схожий период 2011 г. этот показатель составил лишь 1,5 млрд долларов. В это же время общий объем импорта золота Ираном вырос с 54 млн долларов в январе-октябре 2011 г. до 6,4 млрд долларов в январе-октябре 2012 года. Экспорт золота в Иран породил в Турции целую индустрию по переплавке золотого лома в слитки. Причем сырье поступало уже из-за пределов Турции – с официального и черного рынков Греции, Португалии и Кипра.

* * *

Итак, чему же нас учит иранский опыт существования в условиях санкций? Прежде всего тому, что недооценивать серьезность этого инструмента нельзя. Он вполне способен нанести значительный ущерб. Так, 11 января 2015 г. секретарь Совета по определению целесообразности принимаемых решений (СОЦПР) ИРИ Мохсен Резаи заявил, что за 2012–2015 гг. потери Ирана от наложенных на него санкций составили 100 млрд долларов. За этот период Тегеран не смог добыть и поставить на внешние рынки более 1 млрд баррелей нефти.

Вместе с тем санкции далеко не идеальное оружие, и их эффективность зависит от слишком большого числа факторов. Именно эти факторы позволили ИРИ в течение долгого времени выживать в условиях санкционного бремени и по возможности нивелировать его негативный эффект.

Во-первых, санкции требуют времени, чтобы в полной мере оказать давление на оппонента. США понадобилось три года (с 2010 г.), чтобы усадить Тегеран за стол переговоров, и еще два года, чтобы заставить его принять требования, которые так и не решают в полной мере судьбу ИЯП.

Во-вторых, санкции требуют постоянного контроля их реализации и доработки. Страна, применяющая санкции, должна не только обладать решительностью их ввести, но и целеустремленностью довести дело до конца. При этом не следует ожидать, что власти государства, против которого будут применены санкции, станут бездействовать. Так, благодаря мерам, принятым руководством ИРИ, санкции 2010–2012 гг. потребовали существенной доработки уже к середине 2013 г., когда Соединенные Штаты расширили сферу их применения на нефтехимический сектор, автомобилестроение, а также использование иранского риала за пределами ИРИ. Главной задачей новых шагов было остановить процесс диверсификации иранской экономики, которая могла компенсировать потери от экспорта нефти за счет увеличения поступлений от других источников дохода.

В-третьих, эффективность санкций существенно зависит от готовности основных торговых партнеров находящейся под санкциями страны продолжать с ней взаимодействие и от количества «черных рыцарей», намеренных извлечь прибыль из ситуации. Наконец, многое определяется способностью государства противостоять санкционным мерам. Эта способность, в свою очередь, зависит от диверсифицированности экономики, ее эффективности, финансовых ресурсов, а также способности руководства страны своевременно применять на практике необходимые меры. Вместе с тем нужно понимать, что как нет идеальных санкций, так не существует и методик их полной нейтрализации. Опыт Ирана показал, что речь идет лишь о смягчении негативного эффекта санкционного давления.

Иран > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 января 2016 > № 1616180 Николай Кожанов

Александр Габуев: «Быть великой державой - цель для России»

Взаимодействие тройки великих держав – Китая, России и США – обсудили участники экспертной дискуссии «Великие державы, великие вызовы: формирующийся мировой порядок» в рамках Гайдаровского форума – 2016, проходящего в РАНХиГС.

Как считает генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов, отношения России и США упали на самое дно. Также он отмечает обоюдное признание государств, что их нужно восстанавливать. «Чудес мы не ждем, так как на данный момент США заняты выборами», – отмечает Кортунов, но выражает сдержанный оптимизм.

Профессор Гарвардского университета Тимоти Колтон уверен, что главное качество великой державы, помимо силы и величественности, – самоидентификация. Состав великих держав меняется. Есть разные параметры, по которым державы считаются великими: безопасность, культура, экономика. Например, по экономическому параметру Япония войдет в семерку стран, но, конечно, ее нельзя на сегодняшний день назвать великой державой в распространенном смысле.

Колтон согласен, что отношения между США и Россией не были такими напряженными с 1983 года. Несмотря на это, остается неполитическая взаимосвязь между учеными и в космических программах. Общественное мнение на сегодняшний день, конечно, негативное по отношению к России, ее считают врагом, как Северную Корею или Иран, это мнение формируют политические элиты и СМИ, но оно не определяет какие-либо действия. К тому же в сегодняшней избирательной гонке два из четырех кандидатов на пост президента США высказались за возобновление партнерства с Россией, что позволяет выразить сдержанный оптимизм по поводу взаимоотношений этих двух стран.

Директор Центра американо-китайских отношений Университета Цинхуа Сунь Чжэ отметил, что между Китаем и США тесное взаимоотношение и на государственном уровне, и на уровне населения. Ежегодно около 100 млн китайцев путешествуют на Запад, приобретают недвижимость в США, вкладывают деньги в американскую экономику, одним словом, происходит обмен на различных уровнях. Но, несомненно, существует и конкуренция, и даже ограниченная конфронтация по некоторым вопросам, например, по вопросу поставок вооружения в Тайвань.

«Мы живем в мире двадцати менеджеров различных активов, которые контролируют все богатства, и мы не увидим ни российских, ни китайских имен среди владельцев этих активов», – уточнил Денис Шулаков, первый вице-президент «Газпромбанка».

По мнению Шулакова, сейчас существуют попытки новых партнерств, создание блоков, трансатлантических и транстихоокеанских, происходит интернационализация.

«Позитивная сторона в том, что Россия – единственная страна в БРИКС, у которой полностью конвертируемая валюта. Мы фактически гораздо более развитые», – говорит Шулаков.

Проблема великих держав в том, что они рассчитывают на неформальные привилегии, считает Синтия Робертс, профессор Городского университета Нью-Йорка и Колумбийского университета. Внутри таких организаций существует проблема с ответственностью – они готовы ее брать только в том случае, если будут привилегии, позволяющие им нарушить правила, если это будет в их интересах.

В десять ведущих экономик мира включены все страны БРИКС. Подобные организации очень медленно меняются, члены элитной группы формируют свой клуб. Доминирующая страна в группе может отстаивать свои интересы, используя внешние опции, что-либо сделать вне рамок данной организации, если что-то пойдет не так, как они хотят.

Руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского Центра Карнеги Александр Габуев обратил внимание на важность идентичности великих держав, их военную мощь, региональные интересы, преференции в глобальном плане. Кроме того, он считает, что в отношениях между Китаем и Россией играют важные роли исконно русские вопросы: кто виноват, что делать, ты меня уважаешь?

«Быть великой державой – цель для России сама по себе, для Китая – это один из инструментов обеспечения внутренней повестки дня», – уверен Габуев. В то же время прагматичный Китай занимается решением внутренних проблем: доступом к ресурсам, технологиям, рынкам капитала и вопросами безопасности. Александр Габуев считает это основной разницей между державами.

«Россия меньше нужна Китаю, чем Китай – России. Китай – первый торговый партнер для России, а Россия для Китая – после девальвации и изменений на рынке уже нет», – добавил спикер. Но экономические и политические интересы во взаимоотношениях между Китаем и Россией объединяют их.

Состоялись мероприятия второго дня Гайдаровского форума-2016 «Россия и мир: взгляд в будущее»

14 января в Российской академии народного хозяйства и государственной службы завершился второй день Гайдаровского форума – 2016. В этот день прошло пять панельных и 25 экспертных дискуссий, а также открытое заседание Президиума НАСДОБР.

Мероприятия второго дня открыла панельная дискуссия «Эффективное формирование бюджета в здравоохранении». Ключевой доклад в ходе мероприятия сделала министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова.

Она сосредоточила внимание на принципах формирования эффективности медицинской помощи. По ее словам, несмотря на то, что бюджет здравоохранения за последние 10 лет вырос в несколько раз, в процентном отношении к ВВП он остался примерно на том же уровне. И задача эффективного использования ресурса и применения ресурсосберегающих технологий стоит всегда остро.

Одним из способов бюджетирования в здравоохранении является переход к одноканальному финансированию. Рост доли средств в системе обязательного медицинского страхования служит индикатором эффективности процесса.

Как заявила Вероника Скворцова, основа государственной политики в медицине – это соблюдение принципа социального равенства, который находит отражение в едином подушевом финансовом нормативе. Кстати, этот норматив вырос по сравнению с прошлым годом на 2,8%. Он остается важным звеном планирования всей системы здравоохранения. Деньги доводятся до регионов четко в соответствии с количеством населения.

Говоря о приоритетах развития отрасли, министр также упомянула тренд на увеличение объемов диспансеризации, совершенствование неотложной помощи, развитие реабилитации и паллиативной помощи. Последние две категории, как упомянула Скворцова, до последнего времени не развивались в России.

«Экономика здравоохранения всегда связана со смысловой частью системы оказания медицинской помощи. Постоянно внедряются новые лекарства, медицинские изделия и оборудование, и нам нужно продумать, как управлять качеством и внедрять новое в уже сформированную смысловую базу. С 2013 года впервые со времен СССР мы вернулись к формированию клинических рекомендаций, внутри которых существуют тысячи моделей пациентов», – пояснила министр здравоохранения РФ.

Она также добавила, что для эффективного расходования средств необходимо больше внимания уделять профилактике и превентивной терапии.

«Здесь у нас еще остается огромный резерв, и нам нужно увеличить приверженность к такой терапии. Пока она у нас составляет 40%», – сообщила Скворцова и упомянула еще одну проблему. В России больные, получившие высокотехнологичную помощь, зачастую пренебрегают дальнейшим приемом необходимых препаратов и сводят результаты дорогостоящего лечения на нет.

Также в первой половине дня прошла дискуссия «Формирование инвестиционного климата на рынке недвижимости в условиях экономического спада». Ее участники сошлись во мнении, что потенциал сохранения и увеличения темпа строительства в России имеет положительную динамику. Единственным барьером на пути к стабильности на рынке является несоответствие предложения существующему спросу.

О своевременности обсуждения вопросов реализации потенциала рынка недвижимости и привлечении инвестиций, как российских, так и иностранных, рассказала модератор дискуссии, заместитель директор Института отраслевого менеджмента РАНХиГС Елена Косарева.

«Проблемы экономической сферы страны отражаются на рынке недвижимости с задержкой. Эксперты прогнозируют спад в 35%, с этим нужно смириться и постараться понять, что ситуация не сиюминутная, поэтому вопрос привлечения финансовых ресурсов на сегодняшний день самый острый», – сказала представитель Академии.

В рамках экспертной дискуссии «Развитие кадрового потенциала системы государственного управления» российские и зарубежные специалисты обменялись мнениями о проблемах в кадровом обеспечении системы государственного управления, обсудили вопросы внедрения новых кадровых информационных технологий и обозначили наметившиеся тенденции в этой сфере.

О российских реформах рассказал начальник Управления Президента РФ по вопросам государственной службы и кадров Антон Федоров. По его словам, ключевые цели продолжавшегося до недавнего времени изменения структуры госслужбы в целом достигнуты. Так, были конкретизированы нормы о ротации кадров, расширены возможности для проведения аттестации, уточнен порядок начисления стажа. В данный момент на рассмотрении Государственной Думы также находятся законопроекты, регулирующие сроки отпусков и повышение пенсионного возраста для госслужащих.

Несколько слов он сказал и об изменениях численности личного состава: «Начиная с 2009 года наблюдается уменьшение численности гражданских служащих. За 5,5 лет в целом по стране их количество снизилось на 10%, и это при том, что принимаются решения не только о сокращении штата, но и о создании новых государственных органов». Согласно приведенной статистике сейчас в государственной службе заняты около 750 тысяч человек.

Следующим важным шагом, как рассказал Антон Федоров, станет разработка проекта Указа Президента РФ об основных направлениях развития государственной службы на 2016–2018 годы. Документ и приложения к нему должны определить новые целевые ориентиры, конкретные мероприятия и сроки их выполнения.

Взаимодействие тройки великих держав – Китая, России и США – обсудили участники экспертной дискуссии «Великие державы, великие вызовы: формирующийся мировой порядок» в рамках Гайдаровского форума – 2016, проходящего в РАНХиГС.

Как считает генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов, отношения России и США упали на самое дно. Также он отмечает обоюдное признание государств, что их нужно восстанавливать. «Чудес мы не ждем, так как на данный момент США заняты выборами», – отмечает Кортунов, но выражает сдержанный оптимизм.

Профессор Гарвардского университета Тимоти Колтон уверен, что главное качество великой державы, помимо силы и величественности, – самоидентификация. Состав великих держав меняется. Есть разные параметры, по которым державы считаются великими: безопасность, культура, экономика. Например, по экономическому параметру Япония войдет в семерку стран, но, конечно, ее нельзя на сегодняшний день назвать великой державой в распространенном смысле.

Колтон согласен, что отношения между США и Россией не были такими напряженными с 1983 года. Несмотря на это, остается неполитическая взаимосвязь между учеными и в космических программах. Общественное мнение на сегодняшний день, конечно, негативное по отношению к России, ее считают врагом, как Северную Корею или Иран, это мнение формируют политические элиты и СМИ, но оно не определяет какие-либо действия. К тому же в сегодняшней избирательной гонке два из четырех кандидатов на пост президента США высказались за возобновление партнерства с Россией, что позволяет выразить сдержанный оптимизм по поводу взаимоотношений двух стран.

Во второй день Форума состоялась экспертная дискуссия «Бизнес-школы: продолжают ли они играть роль катализаторов перемен и инициаторов инноваций?».

Эксперты обсудили новые тенденции развития бизнес-школ и основные проблемы, связанные с управлением изменениями в бизнес-образовании. Открыл дискуссию проректор РАНХиГС, президент Российской ассоциации бизнес-образования Сергей Мясоедов. Вторым модератором сессии выступил президент AMBA International сэр Пол Джадж. Он представил свое видение правильной модели бизнес-образования: культура, творчество и предпринимательство. Хорошие бизнес-школы пытаются сочетать в себе эти три понятия.

«Образование – это самое мощное оружие, с помощью которого можно изменить мир», – добавил сэр Пол Джадж. И отметил, что крайне важно понять, что мы живем в изменяющемся мире, и бизнес-школам необходимо адаптироваться к его изменениям.

Ректор Московской школы управления «Сколково» Андрей Шаронов согласился с экспертом в том, что бизнес-образование обязательно должно отвечать вызовам современности. На примере бизнес-школы «Сколково» он показал, как за 10 лет менялась стратегия и модель делового образования.

«Бизнес-школы могут оставаться катализатором перемен и инициатором инноваций», – озвучил свое мнение эксперт, отвечая на главный вопрос дискуссии.

По мнению первого вице-президента AACSB International Тимоти Мескона, бизнес-образование должно держаться на трех принципах: вовлеченность, инновации и влияние.«Бизнес-школы должны выступать в качестве инкубаторов инноваций», – добавил спикер.

Проректор Университета Бентли Майк Пейдж, говоря об инновациях, заметил: «Инновации внедряются не только из мотива получения прибыли. Инновации не являются синонимами предпринимательства». Одной из главных идей его выступления стало стимулирование учеников бизнес-школ к применению и внедрению новых технологий. Ректор АНО ДПО «Корпоративный университет Сбербанка» Валерий Катькало отметил значительную роль в управленческом образовании корпоративных университетов. Он заявил, что это тренд современности и напомнил, что на сегодняшний день количество корпоративных вузов в мире уже достигло 4 000. «Классическая модель бизнес-школы практически не имеет шансов для выживания в современной системе бизнес-образования. Корпоративные университеты – это даже не будущее, это реальность сегодняшнего дня», – заявил спикер.

Также прошла экспертная дискуссия на тему «Международная деятельность регионов: ограничения и возможности».

Участники обсудили вопросы, связанные с развитием регионов, факторами, сдерживающими их международную деятельность, развитием механизмов межрегионального сотрудничества, взаимодействием государственных, общественных и коммерческих организаций. Аналитики дали оценку экспортной деятельности субъектов. А представители двух регионов – Новосибирской и Псковской областей – рассказали о своих успешных практиках в направлении международного сотрудничества.

Модератором сессии выступил заместитель министра экономического развития Российской Федерации Александр Цыбульский. Он отметил, что на 2016 год субъектами РФ запланировано проведение более 700 мероприятий, связанных с международными отношениями, более половины из которых пройдут за рубежом. При этом спикер высказал свое опасение относительно реальной эффективности этих процессов.

«Мне кажется, что иногда субъекты, проведя обмен делегациями, подписав какие-либо протоколы, соглашения и меморандумы, просто теряют интерес к дальнейшей деятельности и начинают заниматься другими вопросами. Без практической реализации все эти соглашения не имеют никакого отношения к активности. Мы просто тратим деньги, занимаемся государственным туризмом. Хотелось бы, чтобы этого не было», – подчеркнул Александр Цыбульский.

В обсуждении темы международной деятельности регионов приняли участие губернатор Новосибирской области Владимир Городецкий, заместитель губернатора Псковской области Сергей Перников, первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по международным делам Светлана Журова, генеральный директор ЗАО МЦСЭИ «Леонтьевский центр» Ирина Карелина, ведущий научный сотрудник Лаборатории макроэкономических проблем РАНХиГС Александр Пахомов, директор ОАО «Всероссийский научно-исследовательский конъюнктурный институт», председатель Комитета Торгово-промышленной палаты Российской Федерации по содействию внешнеэкономической деятельности Андрей Спартак.

Во второй половине дня состоялись панельные дискуссии «Компании с государственным участием – двигатель или тормоз экономики?», «Стратегия создания территориально обособленного инновационно-производственного центра ИННОКАМ», а также ряд экспертных дискуссий, среди которых «Монополизм: благо или угроза национальной безопасности», «Затраты и выгоды низкоуглеродного развития, моделирование энергетики и экологии», «Коррупция в России: причины и последствия» и другие.

Президент РФ Владимир Путин провёл телефонный разговор с президентом США Бараком Обамой. Об этом сообщает пресс-служба Кремля.

Главы государств обсудили вопросы урегулирования конфликта на Украине, ближневосточную проблематику с акцентом на поиск путей разрешения сирийского кризиса, а также ситуацию на Корейском полуострове.

В.Путин подчеркнул, в частности, необходимость полного и неукоснительного соблюдения Киевом его обязательств по Минским договорённостям, в том числе в части налаживания прямого диалога с Донбассом, согласования с ним готовящихся изменений в конституции, проведения местных выборов, вступления в силу законов об особом статусе и амнистии.

Оба президента отметили важность предстоящих контактов представителей двух стран по украинской теме.

Была высказана обоюдная поддержка усилий ООН по организации в конце января в Женеве переговоров представителей сирийского правительства и репрезентативной делегации оппозиционных кругов.

Лидеры призвали также к деэскалации напряжённости, возникшей в связи с кризисом отношений между Саудовской Аравией и Ираном.

В связи с заявлением руководства КНДР о проведении испытания водородной бомбы президенты двух стран отметили, что, если данный факт подтвердится, то это явилось бы грубым нарушением соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН и не должно остаться без жесткой международной реакции.

Как сообщает пресс-служба Кремля, беседа носила откровенный и деловой характер.

Телефонный разговор состоялся по инициативе американской стороны.

Республика Союз Коморских Островов разорвала дипломатические отношения с Ираном по решению правительственного заседания в среду и потребовала от посла Ирана как можно скорее покинуть страну, сообщает в четверг агентство ISNA.

По информации иранского агентства, правительство Коморских Островов приняло такое решение после того, как в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией возник дипломатический кризис. Ранее Коморские острова отозвали своего посла в Иране.

Отношения между Ираном и Саудовской Аравией обострились после того, как 2 января МВД королевства объявило о казни 47 человек, включая известного шиитского проповедника Нимра ан-Нимра. Сообщение о его казни вызвало негодование шиитских политических и религиозных деятелей и вылилось в массовые протесты и нападения на представительства Саудовской Аравии в Тегеране и Мешхеде, после чего Эр-Рияд объявил о разрыве дипотношений с Тегераном.

Из солидарности с Эр-Риядом — одним из лидеров арабского суннитского мира — дипломатические отношения с Ираном прекратили Бахрейн, Судан и Джибути.

Количество иранских туристов, посетивших РФ в 2015 году, увеличилось на 100%, заявил в четверг посол Ирана в Москве Мехди Санаи.

"Посещение иранскими туристами России выросло на 100% в прошлом году. Я уверен, что отношения России и Ирана в области туризма будут развиваться", — сказал Санаи.

По его словам, "в ближайшие дни можно ожидать снятия санкций с Ирана", и это тоже "в свою очередь повлияет на развитие туризма" в Иране.

"Соглашение об облегчении визового режима, подписанное в ходе визита господина Путина в Иран, вступит в силу 30 января", — напомнил дипломат.

При этом он подчеркнул, что развитие туристических связей "это, прежде всего, бизнес". "Вы (представители иранских и российских турфирм — ред.) должны договориться между собой, что ещё можно сделать. А наше посольство в свою очередь поддержит такие инициативы", — отметил Санаи.

По его словам, одна из таких инициатив — появление новых путеводителей по Ирану — уже реализуется. "Они уже в печати. Один выйдет в январе, другой — в феврале", — добавил посол.

Лидер террористической группировки "Аль-Каида" (запрещена в России) Айман аз-Завахири призвал атаковать Саудовскую Аравию, сообщает The Independent со ссылкой на данные американской аналитической компании в области борьбы с терроризмом SITE Intelligence Group.

В 7-минутном аудиообращении, опубликованном на этой неделе, лидер боевиков призывает своих последователей совершать атаки на королевскую семью Саудовской Аравии, которую он называет "прогнившим режимом, извратившим вашу религию". Аз-Завахири также призвал к нападениям на "союз сионистов и крестоносцев", под которым подразумевается Израиль и его западные союзники, что должно стать ударом по Саудовской Аравии.

Обращение лидера террористов последовало за массовой казнью, совершенной в Саудовской Аравии. Как отмечает издание, большинство казненных было осуждено за участие в атаках, совершенных "Аль-Каидой" в 2003-м и 2004 годах.

2 января МВД королевства объявило о казни 47 человек, включая известного шиитского проповедника Нимра ан-Нимра. Сообщение о его казни вызвало негодование шиитских политических и религиозных деятелей и вылилось в массовые протесты и нападения на представительства Саудовской Аравии в Иране, после чего Эр-Рияд объявил о разрыве дипотношений с Тегераном. Из солидарности с Эр-Риядом – одним из лидеров арабского суннитского мира — дипломатические отношения с Ираном прекратили Бахрейн, Судан, Сомали и Джибути, понизили уровень дипотношений до уровня поверенного в делах ОАЭ, Кувейт и Катар.

Заседание наблюдательного совета Агентства стратегических инициатив.

Под председательством Владимира Путина состоялось заседание наблюдательного совета автономной некоммерческой организации «Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов».

Обсуждались результаты работы Агентства в 2015 году и задачи на текущий год, в частности реализация «Национальной технологической инициативы», развитие системы подготовки кадров на основе международных стандартов и пути улучшения делового климата.

* * *

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Прежде всего хотел бы поблагодарить вас за работу в прошедшем году. Вы предложили ряд интересных идей, системные проекты, смогли объединить вокруг них деловые круги, экспертов, представителей гражданского общества, да и с органами власти поработали достаточно эффективно. Налажено взаимодействие и с новыми институтами, такими как Фонд развития промышленности, Российский экспортный центр, корпорация развития малого и среднего бизнеса. Должен отметить, что такое широкое сотрудничество помогает добиваться практических результатов в интересах всей экономики страны.

В прошедшем году при вашем активном участии в целом выполнены «дорожные карты» «Национальной предпринимательской инициативы», серьёзно изменились законодательная и нормативная базы. Объективным механизмом оценки правоприменения на местах, в субъектах Российской Федерации, по поддержке бизнеса стал Национальный рейтинг инвестиционного климата.

Важно, что вы организовали контроль со стороны предпринимателей за качеством исполнения принимаемых нормативных актов, прежде всего на уровне регионов и муниципалитетов. Убеждён, результаты таких проверок должны быть открытыми для всего общества, для граждан, и, безусловно, это будет помогать улучшать деловой климат и в дальнейшем и – что важно – станет действенным антикоррупционным механизмом.

Отмечу весомый вклад Агентства в развитие системы подготовки кадров на основе международных стандартов. Важным событием считаю завоевание права проведения в 2019 году в Казани мирового первенства, мирового чемпионата по рабочим профессиям, которое, как уже говорил, должно послужить хорошим стимулом для развития всей системы отечественного профессионального образования, повышения престижа рабочих профессий.

Рассчитываю, что и в наступающем году – уже, так скажем, наступившем году – Агентство будет активно участвовать в реализации наших общих стратегических задач, обозначенных в Послании Федеральному собранию.

На что хотел бы обратить внимание, уважаемые коллеги.

Первое: важнейшее условие динамичного развития страны – это, конечно, расширение свободы ведения бизнеса, свободы предпринимательства. Хочу ещё раз повторить: многие барьеры в федеральном законодательстве сняты. И сейчас принципиально важно обеспечить грамотное применение принятых уже решений, норм, и прежде всего, конечно, на местах, распространить на всю страну лучшие практики [работы] с предпринимателями.

Задача Агентства – содействовать формированию в регионах по–настоящему эффективных, современных, мыслящих управленческих команд, которые понимают запросы бизнеса, видят в предпринимателях ключевых партнёров в развитии экономики страны и в развитии экономики в субъектах Российской Федерации.

Просил бы Агентство создать, как мы уже об этом говорили и сейчас только с Андреем Рэмовичем [Белоусовым] обсуждали это, развивать центр обмена лучшими практиками [госуправления и формирования инвестиционного климата]. Я знаю, что вы договорились сделать это на базе Академии госслужбы, в виде постоянно действующего семинара, можно сказать. Надо попробовать, и нужно, конечно, запустить этот механизм, нужно, чтобы он заработал по–настоящему.

Второе. Вы начали серьёзный, значимый проект – «Национальную технологическую инициативу». Совместно с экспертным, научным сообществом, с бизнесом сформулированы конкретные шаги по развитию ряда перспективных направлений. И сейчас важно строго выдержать сроки, консолидировать ресурсы, в том числе и институтов развития.

Далее. Вчера на совещании с членами Правительства обстоятельно говорили и о разработке современных профессиональных стандартов, внедрении на их основе новых образовательных программ. И здесь нужно ориентироваться на самые передовые международные требования.

В этой связи нужно и дальше повышать роль чемпионатов по рабочим и инженерным профессиям, проведения таких конкурсов как ключевых инструментов оценки качества отечественной системы подготовки кадров.

В Послании уже говорилось о необходимости сформировать национальную систему таких чемпионатов, как «Молодые профессионалы», которая бы включала и соревнования для ребят более младшего возраста – от 10 до 17 лет. Хотелось бы сегодня услышать ваше мнение на этот счёт, какие есть здесь идеи, предложения, как идёт работа по развитию новой модели дополнительного образования для школьников.

Давайте поговорим обо всём этом подробнее. Слово Андрею Сергеевичу Никитину. Пожалуйста.

А.Никитин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены наблюдательного совета! Добрый день!

Хотелось бы начать с результатов, с проектов. Порядка 300 проектов за всё время работы находится в АСИ, по 200 из них уже есть конкретные, абсолютно измеримые реальные результаты. Хочу привести только три примера.

Первый в России частный судостроительный завод в Ленинградской области. Люди к нам обратились, там никогда не было такого опыта, не было законодательства. Завод на сегодня построен, десять судов он выпускает, размером до 100 метров, в год. Портфель заказов до 2018 года уже сформирован.

Проект немножко из другой области – это проект «Универсариум». Он вообще родился на форсайт-флоте АСИ в 2012 году. Там собрались энтузиасты и договорились сделать российский аналог Coursera – российскую систему электронного образования. Сегодня это работающая компания, 25 ведущих вузов с ней сотрудничают, 600 тысяч сертификатов выдано на прохождение обучения. То есть полностью живая, работающая, мощная система.

И очень интересные социальные проекты, которые я бы хотел привести в пример. Это проект ресоциализации детей, вступивших в конфликт с законом. Оказалось, что дети, которые находятся под следствием, дискриминированы в части права на получение образования. К нам обратился один благотворительный фонд, руководство ФСИН нас полностью поддержало. Сегодня уже утверждён порядок получения такими детьми высшего или дистанционного образования, и готовятся поправки в Уголовно-исполнительный кодекс. То есть мы этот вопрос снимем.

Здесь хотел бы отметить роль нашего нового директора «Социальных проектов» Светланы Витальевны Чупшевой. Она не так давно Вами назначена, но сумела, с одной стороны, темп сохранить, с другой стороны, быстро выйти на конкретные, уже понятные результаты.

По «Национальной предпринимательской инициативе» Ваше поручение выполнено. Все те документы, которые должны быть приняты во исполнение «дорожных карт», на 95 процентов приняты, по большинству из них уже началась реализация. Это видят и российские предприниматели, и международные эксперты, в том числе эксперты Всемирного банка.

Но на самом деле самое главное впереди. Главное сейчас – это оценка правоприменения, корректировка того, что может происходить, того, как это должно работать. Здесь Артём Аветисян этим занимается, «Клуб лидеров», деловые объединения. Но также мы с предпринимательскими объединениями увидели, что есть какие–то вещи, которые мы не закрыли на первом этапе.

Это, например, подключение к газовым сетям, подключение к коммунальным сетям – бизнес об этом тоже говорит. И на совещании у Дмитрия Анатольевича Медведева в конце года договорились, что мы тоже эти вещи будем делать и тоже по ним уберём все административные барьеры.

Национальный рейтинг в этом году будет уже третий. В том году мы увидели, как по всей стране – где–то больше, где–то меньше – сократились административные барьеры: получение разрешения на строительство, подключение к сетям. Мы рассчитываем, что это будет и в этом году, и мы рассчитываем, что это будет сделано гораздо быстрее. Для чего?

Мы в этом году две больших новации реализуем. Первая – то, о чём Вы говорили, – это центр обмена лучшими практиками, центр обучения. В конце года он начал работать, здесь мы с Академией народного хозяйства, с Сергеем Ильичём Воробьёвым этой темой занимаемся. Тысяча человек прошла через него, примерно по десять от каждого региона: вице-губернаторы, министры, мэры крупных городов, и они смогли ознакомиться с лучшими практиками наших лидеров в области инвестклимата. Выступали министры из Татарстана, других регионов, где это действительно умеют делать хорошо.

Но кроме этого мы в этом году запускаем электронную систему онлайн-образования и контроля над изменениями инвестклимата. Что это даст? Все «дорожные карты» регионов, по которым они собираются сокращать свои административные барьеры, будут загружены в эту электронную систему, и можно будет не раз в год, а ежедневно видеть, как какой регион снимает свои административные барьеры. Можно будет понять, где кому что–то мешает, они смогут через эту систему обратиться к другому региону, посмотреть лучшие практики. То есть мы рассчитываем, что всё это очень ускорит наше движение, этот процесс.

Кроме того, эту систему можно будет использовать и в других направлениях. Например, та система «Молодые профессионалы», система обучения, о которой Вы говорите, здесь важно, чтобы колледжи у нас менялись. Сейчас Союз рабочих профессий разрабатывает модельный стандарт современного колледжа.

Мы его также можем загрузить в эту систему, подключить всех 85 региональных министров труда, они сделают свои планы, и мы в течение года будем видеть в каждом регионе каждый колледж, где он сейчас, куда он идёт, когда он будет готов готовить специалистов по международным стандартам. То есть такая система будет, довольно важная и интересная.

Кроме этого мы усиливаем свою систему общественных представителей в регионах. Помимо представителей в округах мы хотим, чтобы в каждом регионе у нас было минимум три человека: кто–то из лидеров бизнеса будет нашим общественным представителем по инвестклимату, кто–то из лидеров образования и науки – нашим представителем по этой теме, кто–то из социальных лидеров, соответственно, по социальной. Прошу такой подход поддержать.

Но также мы видим, что в регионах есть лучшие практики, не только связанные с инвестклиматом. Например, в Кировской области придумали систему страхования от сердечно-сосудистых заболеваний. Человек платит небольшие деньги, но если он заболевает, то он уже все лекарства, всё лечение получает бесплатно.

Они несколько лет её применяют, получили бюджетный эффект и существенное снижение инвалидности и смертности от сердечно-сосудистых заболеваний. Я абсолютно уверен, что подобного рода практики есть в каждом регионе: два, три, пять хороших управленческих решений, которые можно было бы масштабировать на всю страну. Мы готовы их собрать, готовы продумать систему этого масштабирования и просим поручить нам такую работу. На следующем набсовете мы доложим, как это можно делать.

И, наверное, последнее, о чём хотел сказать, – это «Национальная технологическая инициатива». Действительно, мы неожиданно получили результаты по тем «дорожным картам», которые уже приняты Правительством в прошлом году. Важно здесь нам не потонуть в бюрократии и бумагах. Это достаточно серьёзный и сложный проект. Дмитрий Песков о нём тоже подробно расскажет.

Спасибо за внимание. Доклад окончен.

В.Путин: Спасибо.

Артём Давидович, пожалуйста.

А.Аветисян: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

В этом году АСИ отметит своё пятилетие. За это время направление «Новый бизнес» оказало поддержку более ста компаниям.

Когда мы начинали свою работу, некоторые эксперты и журналисты с иронией задавали вопрос: как можно поддерживать проекты, не имея каких–либо фондов, финансовых инструментов? Говорю с полной уверенностью: можно. Более того, снятие административных барьеров позволило некоторым компаниям не только запустить производство и расширить его, но со временем выйти на зарубежные рынки.

Владимир Владимирович, если помните 2012 год, Вы были в Красноярске. Мы тогда проводили открытый экспертный совет. Тогда один из проектов, который мы отобрали, это компания «Интра», город Санкт-Петербург. Эти ребята придумали уникальную технологию инновационного ремонта трубопроводов. Причём они их ремонтируют без остановки производства.

Так вот, мы их отобрали. У них были определённые барьеры, связанные с Ростехнадзором. Мы эту работу наладили. Что дальше произошло? За это время они увеличили выручку в шесть раз, и эти деньги, всю прибыль, они вкладывали в производство. Построили новый завод и уже сейчас экспортируют свою продукцию, которая помогает справляться с этим ремонтом, в Казахстан. В этом году выходят на рынок Узбекистана и Азербайджана и в ближайшее время начинают сотрудничество со странами БРИКС. Это наглядный пример, что у каждого предприятия есть шанс не только преуспеть на нашем рынке, но и выйти на международные рынки.

Владимир Владимирович, Вы много говорили о том, как важно сейчас наращивать для средних несырьевых компаний экспорт. Вот такой механизм поддержки средних несырьевых компаний мы разработали и уже внедрили и Ваше поручение выполнили в этой части. Мы совместно с ВЭБом, РЭЦом [Российский экспортный центр], РФПИ запустили механизм «инвестиционного лифта». Сейчас он пока функционирует как четырёхстороннее соглашение – это тестовый режим. Но, несмотря на то что это «пилот», две из пяти отобранных компаний уже пробили брешь на зарубежных рынках: на рынке Африки и Ирана. В Гамбию и Сенегал уже с середины этого года будут поставляться российские автобусы и медицинские лаборатории.

Более того, удалось подписать соглашение в декабре, и компания, которая называется «Бакулин Моторс Групп» (во Владимире в середине года открывается завод), выходит на рынок Ирана. Там сейчас идёт масштабное обновление общественного транспорта. Им нужно 17 тысяч газомоторных автобусов. Они в эту программу уже заходят.

Ещё один пример – это компания из Татарстана «Интерскол». Она тоже к нам обратилась в 2012 году. Они производят электроинструменты. Компания в несколько раз увеличила свою выручку, сейчас конкурирует с такими гигантами, как Makita и Bosch, и, собственно, выходит на рынок Объединённых Арабских Эмиратов (тоже в декабре подписано соглашение). В любом случае механизм мы сейчас тестируем, ближе к концу года будет понятно, как он работает и нужно ли его оставлять в таком режиме – четырёхстороннего соглашения – или каким–то другим образом его структурировать.

Безусловно, мы сейчас акцентируемся на поддержке компаний, которые выходят на экспорт, и не забываем о компаниях, которые работают здесь. Как правило, это небольшие компании. Например, «ОФК-КАРДИО» – компания, которая разработала тесты для определения ранней диагностики инфаркта миокарда. В декабре удалось запустить завод полного цикла по производству таких тестов. Эти тесты уже сейчас продаются и на станциях скорой помощи, и в обычных аптеках.

И в завершение доклада хочу сказать об одном проекте, над которым мы ещё продолжаем работать и не завершили. Это компания из Крыма, которая занимается производством молока. Мы им сейчас помогаем расширить производство и увеличить ассортимент продукции. Она находится в Красногвардейском районе полуострова. Мы считаем, что это важно, потому что сейчас потребности в молоке не покрываются производителями где–то на 50 процентов.

Теперь перейду к «Национальной предпринимательской инициативе», точнее, к её мониторингу. Мы с коллегами из «Клуба лидеров», из «ОПОРЫ России», из «Деловой России», РСПП и ТПП проводим регулярно контрольные закупки. Они позволяют определить, насколько реально меняются условия бизнеса в стране. Могу сказать, что результаты есть. К примеру, недавно отменили круглую печать. Теперь не нужно пользоваться круглой печатью, и предприниматели сказали спасибо.

Но спустя время они начали говорить другие выражения, я здесь по понятным причинам цитировать их не буду. Что же произошло? Дело в том, что Роструд выпустил письмо, копия у меня на руках, что теперь работодатели обязательно должны заверять печатью трудовые книжки. А кто этого делать не будет, того накажут, штраф – 50 тысяч рублей. Мы, кстати, надеемся, что это будет в ближайшее время исправлено. Контрольные закупки позволяют такие вещи выявлять и быстро исправлять.

Последние контрольные закупки, та тема, которая крайне важная и крайне актуальная, и о ней говорят предприниматели, мы даже с ВЦИОМ провели исследование, – это доступность кредитов. Мы провели исследование, как я уже говорил, 87 процентов предпринимателей назвали эту проблему ключевой. Мы, конечно, прекрасно понимаем, что ЦБ в последнее время снижает ставки. Но фактически малому и среднему предпринимателю взять кредит меньше чем под 19 процентов достаточно сложно. Мы этот вопрос обсуждали в созданной недавно корпорации по развитию малого и среднего бизнеса, у нас есть определённые идеи, как оптимизировать эту работу, корпорация передаёт в «МСП Банк».

Собственно, если, Владимир Владимирович, Вы не возражаете, мы тогда подготовим конкретные предложения и представим.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Дмитрий Николаевич, пожалуйста.

Д.Песков: Уважаемый Владимир Владимирович!

Мы в прошлом году концентрировались на двух задачах, которые должны в среднесрочной перспективе дать нашей стране инструменты устойчивого долгосрочного роста.

Первое – это рост производительности труда через подготовку кадров, и второе – это подготовка к опережающему росту на принципиально новых рынках. То есть те проекты, которые у нас брендировались как WorldSkills и «Национальная технологическая инициатива».

Обе задачи от нас потребовали использования быстрых, дешёвых, эффективных методик прогнозирования. Мы вырастили внутри Агентства собственный метод, он за последние два года начал широко использоваться не только у нас в стране, но и в целом ряде других стран. С нами работает Международная организация труда. По нашей методике сегодня реформируется система подготовки кадров во Вьетнаме, в Армении, в Тунисе, в Зимбабве, в отдельных проектах в Люксембурге. Даже инженеры Apple, которые придумывают новые поколения этих устройств, используют методику, разработанную в Агентстве.

Мы начали активно внедрять это в рамках БРИКС. Фактически с этим методом мы готовы браться за любого рода стратегические задачи и прогнозирование, кроме цены на нефть, это методу неподвластно, с этим мы не справимся.

По WorldSkills. Александр Николаевич вчера рассказывал Вам о промежуточных результатах, не буду здесь повторяться. Чемпионаты быстро развиваются: в прошлом году это 30 региональных чемпионатов, 4 тысячи участников, 4200 экспертов. Фактически это мастера производственного обучения и преподаватели вузов, колледжей и крупных компаний, центров их подготовки. Через систему чемпионатов мы меняем принципиально подходы к подготовке кадров в этих компаниях. Самый лучший пример, где мы собрали всё это вместе, это в Екатеринбурге – чемпионат хай-тек, где более ста промышленных компаний, 30 холдингов со всей страны соревновались.

Хотел бы показать, у Вас есть рядом такая табличка. Если помните, год назад была табличка, где были регионы, а у Вас там на первой странице – это крупнейшие российские промышленные холдинги и уровень подготовки в соотношении с мировым уровнем по ключевым компетенциям хай-тека. То есть красное – плохо, жёлтое – поприличнее, зелёное – очень хорошо.

Зелёного нет, но самое жёлтое – это победитель чемпионата, это команда «Росатома», то есть Сергей Владиленович [Кириенко] лично возглавил изменения этой системы, год они работали и сегодня начали менять именно подходы, ориентируясь на то, что «Росатому» надо строить свои предприятия за рубежом и, соответственно, требования к подготовке кадров очень высокие.

Минпромторг нас горячо в этой работе поддерживает, даже несмотря на то, что по «Ростеху» у нас самые низкие результаты, то есть система подготовки кадров как таковая на месте практически отсутствует, но коллеги сейчас начали быстрые изменения вместе с нами о том, как эту систему сконфигурировать.

Если посмотрите следующую страницу, это на конкретном примере. Победитель «Лучший сотрудник по сварке» – компанию «Росатом» представляет Александр Дуймамет, он получил миллион рублей приза как лучший российский специалист по хай-теку, в Волгодонске работает. Это то, как он выполняет задания. Вы видите, что по двум направлениям это хороший, высокий мировой уровень, а, например, радиограмма или зрительная оценка проваливается. После этого «Росатом» берёт и меняет в своих системах подготовки и переподготовки именно эти кусочки: где–то электроника или токарная работа на станках с ЧПУ, некоторые виды технологических операций мы в принципе производить не умеем, но именно такого рода работа нам позволяет это делать.

На следующий год, в соответствии с Вашим поручением, у нас 16 крупнейших предприятий, как частные, так и государственные, проводят свои уже отраслевые чемпионаты, меняют систему подготовки. И через год, в октябре, мы снова замерим эти результаты, то есть сможем понять, насколько уменьшился наш разрыв. Вот эта часть, которую мы брали как мировые практики, но, работая с детьми, мы ушли далеко вперёд. Кроме того, мы впервые в мире сделали такую компетенцию, называется «Навыки будущего», по навыкам, которых сегодня ещё нет, но которые очень востребованы.

Например, первое в мире соревнование по нейропилотированию, когда дети силой мысли управляют роботизированными устройствами. Реверсивный инжиниринг, когда берётся деталь, которую мы не понимаем, из чего она сделана, анализируется её состав, делается аналогичная, но с лучшими тактико-техническими характеристиками. Эту работу ведёт группа Боровкова. По той же методике сегодня делается проект «Кортеж». И много-много таких вещей мы смогли вместе собрать в общую систему.

Мы считаем, что здесь мы достигли очень высоких результатов. Не по собственному мнению, а потому, что в Екатеринбурге был доктор Хуберт Ромер, это глава WorldSkills Германии и сейчас WorldSkills Европы. Посмотрев на то, что мы делаем, он сказал, что он пишет доклад в Правительство Германии о том, что в перспективе Германия может потерять лидерство в подготовке рабочих кадров для новых отраслей. То есть это такая внешняя оценка нашего результата. И тех, кто смотрит на это скептично, я приглашаю приехать в Екатеринбург в следующем году (Андрей Рэмович был в этом) и, что называется, посмотреть на месте вживую.

Мы выиграли общими усилиями с Рустамом Нургалиевичем [Миннихановым], с Правительством борьбу за Казань. Мы понимаем, что это нельзя делать просто чемпионатом, что мы в рамках этой работы и должны эту систему подготовки кадров для новых отраслей выше мирового уровня развернуть. Да, это амбициозные цели. Мы считаем, что они достижимы.

Единственная серьёзная проблема сейчас состоит в том, что в бюджете не заложено средств на это, а если мы не профинансируем эту работу уже в этом году в ближайшее время, то Россия не сможет выполнить международные обязательства и нам придётся от чемпионата отказаться, потому что там значимый блок именно международных обязательств.

Здесь просим Вашей поддержки, потому что довольно странно – сначала выиграть, а потом не вести эту работу. Суммы значительные, но не запредельные. Например, зимняя Универсиада, которая будет проходить в то же время, масштаб влияния на экономику, с нашей точки зрения, на порядок больше. Это тот блок, который касается нашей работы с кадрами.

В области «Национальной технологической инициативы» мы действительно пошли немножко быстрее ожидаемого темпа. Создан организационный механизм, Дмитрий Анатольевич Медведев и президент Совета модернизации её ведут; Андрей Рэмович и Аркадий Владимирович [Дворкович] являются сопредседателями группы.

По аналогии с НТИ созданы рабочие группы, которые возглавили крупные технологические предприниматели. Первые пять «дорожных карт» сейчас в стадии согласования. «Дорожная карта» по здравоохранению с подходами в области информатизации, нейрогенетики, других изменений, которые присутствуют в части (Алексей Репик возглавляет), уже прошла первые тяжёлые, но быстрые согласования с Минздравом.

Двигаемся хорошо, но здесь хотелось бы поговорить о сути того, что мы увидели за этот год. Мы понимаем, что входим в относительно стабильную ситуацию в ближайшие 20 лет. То есть у нас будет тяжёлая геополитика, у нас будут низкие цены на энергоносители, и мы будем переживать не самый лучший инвестиционный климат, и мы будем переживать стремительную технологическую революцию. Вот эти четыре фактора являются одновременными и являются фактором такого консенсуса по поводу того, что нам предстоит.

Фактически мы видим в рамках НТИ ключевой базовый технологический пакет, который будет перестраивать практически все отрасли – от государственного управления и питания до военной сферы, финансовой сферы, здравоохранения и так далее и тому подобное.

Хороших русских слов пока нет, но сочетание больших данных, глубокого обучения и того, что называется Blockchain, то есть возможность отследить любого рода транзакции на любом расстоянии с любым количеством агентов, которые в этом участвуют, революционизирует фактически все сферы. То есть что происходит? Если раньше вы покупали автомобиль, и этот автомобиль у вас просто ездил как кусок железа, то сейчас вы покупаете сервис, ваш автомобиль сам учится входить в поворот, он умеет и учится ездить без вас, и все автомобили, которые проданы конкретным производителем, объединяются в самообучающуюся сеть. Это по факту то, что происходит уже сейчас.

В той политике импортозамещения, которую мы сегодня проводим, эти факторы в принципе не учитываются ни в каком виде – в отраслевых стратегиях, в энергетических стратегиях, – факторы, требующие немедленных шагов по созданию систем промышленного хранения энергии рядом с мегаполисами. Мы в какой–то степени страдаем синдромом выученной беспомощности по этому поводу, и мы не очень готовы к амбициозным задачам.

Обсуждая с курирующим заместителем министра одну из карт, как раз по беспилотникам, я говорил: «Смотрите, вот у нас пассажирский дрон, который будет человека перевозить так же, как такси, он близок». Мне этот очень умный, очень ответственный профессиональный чиновник говорит: «Это же, во–первых, не в ближайшие десять лет, а во–вторых, я за это садиться не хочу, в ближайшее время не вижу на горизонте этого». Мы говорим: «Нет, это всё случится гораздо раньше».

И неделю назад китайцы действительно на выставке промышленной электроники показывают уже это решение, полностью аналог, как, помните, в фильме «Гостья из будущего». Там летали на таких маленьких кругленьких штучках. Вот ровно такая же: нажал кнопку, тебя из точки «А» в точку «Б» переместили. Вот здесь не хватает амбициозности. Она есть у инженерных команд и ещё больше – у команд чиновников.

Здесь нам нужна, безусловно, поддержка в первую очередь даже не финансовая, а идеологическая, на то, чтобы развернуть общество в эту сторону. Потому что смотрите… Мы пережили десятилетие сытости, до начала десятых годов. Мы сейчас переживаем такое десятилетие угроз.

Эти базовые мотивации людей, они очень сильные, но сытость надоедает, угроза притупляется, нужна ещё мечта. Нужна мечта, нужен вызов, нужны масштабные задачи, которые общество, власть, бизнес могли бы создавать вместе и работать над их преодолением. Потому что когда есть мечта, потом появляется гордость за результаты. Мы в рамках НТИ пытаемся выработать экономическую политику опережающего роста на новых рынках в двадцатые годы. Фактически это наш фокус. За нами довольно быстро стали следовать и государственные структуры, «Ростех» полностью переписал стратегию дословно – как опережающий рост на новых рынках. То есть мы видим, что эти идеи откликаются, но есть два очень значимых фактора.

Первое. Большие государственные компании слишком сложные, слишком медленные, для того чтобы на этих рынках расти. Мы видим, что на них успеха добиваются маленькие инженерные компании, где мало менеджмента и где есть амбиции на то, чтобы сделать больше чем необходимо. Мы эти компании видим, у них есть сейчас уникальные результаты. У нас есть компания «Геоскан» из Санкт-Петербурга. Смотрите, она делает беспилотники и съёмку с них – электронный кадастр.

Я цифры просто приведу. Вот они отсняли город Ноябрьск – 46 квадратных километров. Стоимость по сравнению с традиционными методами дешевле в 20 раз – чем вертолётом. Вертолёт – 600 тысяч рублей за квадратный километр, а дрон – 30 тысяч рублей. Нашли 110 гектаров незадекларированных площадей, стоимость их 3 миллиарда рублей только по одному крошечному кейсу, арендная плата – 56 миллионов рублей в год за это, которые получает государство, стоимость – 3,5 миллиона рублей всей работы. Мы готовы брать такого рода задачи, делать их очень дёшево и эффективно. Взять, сделать цифровую модель Крыма, которая будет очень чётко иметь этот самый кадастр, который будет нам всё это дело показывать.

У нас есть такие компании, как «Нейроботикс», – очень амбициозные, Вы их видели год назад на ЦНИИТОЧМАШ, они показывали как раз управление мыслью ряда структур, потому что здесь грань между военными и гражданскими решениями очень прозрачная. У нас есть компания «Атлас», основанная нашими студентами, которая делает первую в России систему генетического секвенирования. Можно не обращаться к американцам, делать это у нас. У нас есть компания «Сканэс», которая делает средства дистанционного зондирования Земли. «Даурия Аэроспейс» – частная космонавтика, «Таврида Электрик», в конце концов, великолепно растёт на рынках энергетики. Они все сейчас собрались в НТИ, но нужна в первую очередь идеологическая поддержка, для того чтобы они двигались вперёд.

Добиваются результатов в медиа. Мы понимаем, здесь очень важно медийное совмещение. Российская компания «Анимаккорд», которая делает мультипликационный сериал про Машу и Медведя, знаете, сейчас обошла «Дисней», и одна её серия, которая называется «Маша и каша», впервые в истории миллиард просмотров в интернете одной серии достигла, эксплуатируя российские архетипы, с одной стороны, а с другой стороны, новые технологии.

Очень важная вещь. Мы понимаем, что к этим двадцатым годам у нас вырастает новое поколение суперталантливых ребят, которых мы называем пси–поколением, поколением суперинженеров. Это те, которые в детских технопарках, о которых Светлана Витальевна будет рассказывать, в «Сириусе» работают. Но если они в 2019–м, в 2018 году придут в вузы, которые не изменятся к этому времени, то ребята из «Сириуса» будут там инопланетянами. И здесь нам необходимы очень сильные действия, для того чтобы эти организационные изменения в системе подготовки уже университетов и высшего образования сделать.

Если сделаем, у нас появляется отличный шанс в двадцатые. Почему? Потому что другой тренд развития роботизированных производств отменяет извечное российское проклятье, то, что мы не умеем делать массово, хорошо управляемое производство потребительских товаров. Потому что они роботизируются, и становится всё это делать гораздо проще – уходят посредники.

Ставка получается в первую очередь на таланты, а талант – это то, что может позволять преодолевать плохие институты. Российская история – это история поддержки талантов, которые работают в очень плохом институциональном климате и в тяжёлой геополитической ситуации. Мы хотим эту ставку делать именно на инженерные команды, на таланты, на быстрый рост.

Риск – это риск излишнего контроля и слишком сильное понятие безопасности. Государство пытается сразу контролировать все новые рынки. Появился рынок онлайнового образования, выросли на нём частные компании – Министерство образования быстро сделало такую «монопольку» из восьми ведущих вузов, которая вытесняет их с рынка искусственными средствами и административным давлением.

На других рынках. Сегодня, если мальчик из Иркутска сделает деревянную модель самолётика, ему необходимо будет получить регистрацию в Росавиации, сертификат типа лётного судна и удостоверение пилота беспилотного летательного аппарата. Нам необходим баланс между интересами безопасности, мы понимаем, что они должны быть, и интересами развития. Должна быть какая–то точка, в которой этот баланс обеспечивается. Мы с Правительством, Андрей Рэмович нам помогает, работаем над этим, но это наша пока проблемная точка, мы пока организационного механизма здесь не выработали.

Ещё раз: мы понимаем, что нам нужна мечта. У нас есть российские инженеры, предприниматели и таланты, которые готовы браться за амбициозные задачи. Нам важны даже не деньги, а поддержка и обеспечение государством им этих самых амбициозных задач, и тогда у нас могут двадцатые годы пройти совершенно по–другому.

В.Путин: Спасибо большое.

Светлана Витальевна, прошу.

С.Чупшева: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены наблюдательного совета!

Владимир Владимирович, разрешите поблагодарить Вас за оказанное доверие. Вы поручали нам запустить новую модель дополнительного образования, основной задачей которой как раз и является вовлечение большего количества детей в научно-техническую сферу. У нас сегодня, к сожалению, цифры по допобразованию в НТИ – это четыре процента деток, которые посещают учреждения, занимаются инженерными такими специальностями. Цифра критически мала, для того чтобы мы обеспечили кадровым потенциалом национальную технологическую инициативу. Мы в этом году хотим увеличить процент деток, занимающихся инженерными специальностями, до 10 процентов.

Мы совместно с ведущими техническими отечественными нашими вузами – МФТИ, МАМИ – разработали, я считаю, уникальные новейшие программы. У нас таких не было в системе допобразования. Это по нейротехнологиям, нанотехнологиям, геоинформатике, антихакинг, беспилотники, биотехнологии, адаптированные именно для детей в возрасте от 5 до 18 лет.

Очень важно, что помимо популяризации инженерных специальностей в рамках – мы назвали их детскими технопарками «Кванториум» – этих учреждений они получают ещё навыки лидерства, умение работать в команде, ставить самостоятельно задачи и, по сути, в игровой форме занимаются инженерными специальностями. Очень важно, что они решают не просто какие–то виртуальные задачи, а уже сегодня мы с нашими крупнейшими ведущими госкомпаниями, такими как ОРКК, «Роскосмос», ОАК, КамАЗ адаптируем для детей настоящие взрослые технологические задачи. И уже сегодня у нас дети в детских технопарках решают задачи по раннему прогнозированию цунами.

Здесь мы работаем с Дальневосточной академией наук, со школой «Роснано». Они проектируют самообучающихся роботов, которые с поверхности Луны добывают гелий–3, который должен заменить собой углеводородную экономику. Детки уже проектируют в развитии коптеров, которых они научились собирать.

Летающее крыло из композитов по техническим характеристикам где–то в три раза лучше коптера с точки зрения встречного ветра и большей скорости, и грузоподъёмности. И конечно, когда дети решают настоящие взрослые задачи, здесь повышается мотивация и интерес.

Те опросы, которые мы проводили среди родителей в 60 субъектах Российской Федерации, 70 процентов родителей очень заинтересованы в обновлении инфраструктуры в системе дополнительного образования и в направлении, чтобы они могли отдать детей именно в научно-техническое творчество, в новейшие специальности, очень заинтересованы, чтобы будущее детей было связано с инженерными профессиями, которые будут востребованы в новой экономике.

Мы очень благодарны Рустаму Нургалиевичу и губернатору Ханты-Мансийского автономного округа госпоже Комаровой, потому что именно они в конце 2015 года открыли первые научно-технические станции для деток в Набережных Челнах, Ханты-Мансийске и Нефтеюганске. У нас уже первые дети обучаются на новейшем оборудовании мирового уровня. Очень важно, что в этих технопарках есть и российское оборудование, которое отвечает современным запросам.

Детей, скажу честно, нельзя оттуда увести в конце рабочего дня, им всем очень нравится, глаза горят. Мы были на открытии как раз в Набережных Челнах с Рустамом Нургалиевичем. Дети вообще нас не замечают, они занимаются резьбой лазером, запускают беспилотники, и это очень радует, потому что действительно у нас появятся не юристы и экономисты, а будущие инженеры и учёные.

В.Путин: Юристов и экономистов не обижайте, они тоже нужны пока ещё.

С.Чупшева: Конечно. Но очень важно, чтобы дети имели такую возможность, причём не только в центрах регионов, в мегаполисах, а из глубинки, потому что очень много талантов, я считаю, как раз из глубинки у нас появилось, имели возможность получить такое образование и получить возможность обучиться таким программам.

У нас такое негласное согласование с главами субъектов, что детки из детских домов также имеют возможность обучаться в этих технопарках. У нас на этой неделе более 80 детей в Ханты-Мансийске пять часов провели в технопарке, и договорились, что они регулярно будут также приходить на такие обучающие программы. Это тоже очень важно. В этом году мы планируем обучить 10 тысяч деток, вовлечь, провести через эти программы.

Очень остро стоит, Владимир Владимирович, кадровый вопрос преподавателей, кто будет обучать в этой новой системе дополнительного образования. Проехав по регионам, посмотрев бюджетные учреждения, некоммерческие организации, оказывающие такие услуги, знаете, некоторые дети – поговорив с детьми, кто там занимается, – на голову, а то и на две уже обогнали своих преподавателей. Здесь нам важно сейчас привлечь из технических вузов аспирантов, студентов, которые могли бы быть такими наставниками в этих технопарках для детей. Также разговаривали с руководством госкомпаний. Они готовы направлять лучшие свои инженерные кадры для наставничества и преподавателей в технопарках, а также мастер-классов для детей в этих технопарках.

Безусловно, Владимир Владимирович, если поддержите, всё–таки чтобы у нас больший круг госкомпаний, предприятий, лидеров отрасли сотрудничали сейчас с нашими детскими технопарками именно по формулированию технологических задач на новейшие разработки. Мы считаем, что здесь есть потенциал, и даже надеемся, что у нас будут какие–то запатентованные новые разработки именно детьми в детских технопарках.

Мы хотим, чтоб у нас был дух соревновательности между детьми в детских технопарках. Здесь помимо участия и в российских олимпиадах, соревнованиях, безусловно, мы будем участвовать и в международных соревнованиях. Но у нас сегодня есть такая проблема, если можно её так назвать, – те всероссийские олимпиады, которые проводятся приказом Минобра, у нас в основном ориентированы на предметы, которые сегодня в школах представлены.

В связи с чем мы теряем детей 9–го, 10–го, 11–го классов, потому что они все заточены на то, чтобы получить больше баллов при сдаче ЕГЭ для поступления в вузы, а нам бы хотелось, чтобы появились олимпиады, такие кросс-специальности по нанотехнологиям, робототехнике, нейротехнологиям, чтобы дети, которые выигрывают в этих олимпиадах, соревнованиях также получали баллы, которые бы учитывались при поступлении в технические вузы. Владимир Владимирович, если поддержите, мы бы тоже с Минобром, Правительством Российской Федерации проработали, потому что действительно это очень важно.

Мы в этом году планируем открыть более десяти таких технопарков в субъектах Российской Федерации, очень много запросов. Сергей Иванович в Ульяновской области готов тоже в этом году открыть такую научно-техническую станцию и ряд других субъектов. Мы надеемся, что это станет доступным для всех детей. Очень важно, что здесь приходят также частные инвестиции, частные инвесторы на эти площадки.

Владимир Владимирович, тоже хотели обратиться с просьбой, если поддержите. Сегодня технопарки финансируются из бюджетов субъектов Российской Федерации, также на этот год предусмотрены в рамках федеральной целевой программы средства у Минобра именно на оснащение современным оборудованием технопарков, там операционную деятельность уже либо операторы берут на себя, либо субъекты. И так как мы здесь решаем серьёзную задачу кадрового потенциала для НТИ, если позволите, мы бы проработали с Правительством Российской Федерации, чтобы 10 процентов от бюджета НТИ направлялось именно на проекты, связанные с подготовкой кадров в детских технопарках. Мы готовы здесь проработать с Правительством Российской Федерации этот вопрос. Если можно будет. Там специально созданная рабочая группа. Здесь проводятся экспертизы проектов, именно связанных с подготовкой кадров. Поэтому мы по установленной процедуре готовы проработать.

Другая у нас инициатива и поручение было по разработке новой модели индивидуального подхода и сопровождения инвалидов техническими средствами реабилитации. Тоже мы провели опросы инвалидов в ряде субъектов Российской Федерации. Безусловно, есть улучшение сегодня в оснащении ТСР и индивидуальном подходе. Но более 50 процентов инвалидов всё–таки до конца не понимают саму систему предоставления ТСР государством, а также компенсации, если они самостоятельно покупают ТСР. Не знают вообще о тех технических средствах реабилитации, инновационных в том числе, какие сегодня существуют в мире, а также на российском рынке, для того чтобы инвалиды могли не просто сидеть дома взаперти, а пользоваться инфраструктурой, теми благами, которые у нас сегодня есть в стране, и иметь возможность продолжать работать, это очень важно.

У нас сегодня порядка 12,5 миллиона людей с ограниченными возможностями по здоровью, и только 20 процентов из них трудоустроены. А в европейских странах такой показатель составляет более 50 процентов. Конечно, мы заинтересованы не просто в штамповке ТСР таких пассивных, как инвалидных колясок, а это должны быть инновационные технические средства реабилитации, которые позволят человеку вернуться на работу, а тем более профессионалу и эксперту в своей области.

Мы провели анализ российских производителей ТСР. Честно скажу, картина неутешительная. У нас сегодня рынок ТСР достигает доли импорта 60–90 процентов по многим направлениям, но есть точки роста, где уже компетенции и разработки, действительно, там доля рынка 20–30 процентов именно российских производителей по слухопротезированию, по протезке, есть новейшие прототипы сейчас современных экзоскелетов, бионических протезов. Мы выбрали порядка шести таких проектов российских производителей, которые готовы поддержать в этом году, если наблюдательный совет тоже поддержит эти проекты. Они связаны именно с разработкой инновационных технических средств реабилитации, которые позволят как раз людям с особенностями по здоровью максимально интегрироваться в современное общество и жить полноценной жизнью.

Очень важно также решить вопрос именно с информированием. Сегодня прорабатываем с Правительством, с Министерством труда Российской Федерации информационную систему «Единое окно» по предоставлению информации для инвалидов как раз по возможностям государства по оснащению техническими средствами реабилитации, по компенсациям, вообще по ТСР, которые существуют в мире и у нас, которые могут приобрести инвалиды самостоятельно.

Мы хотим запустить онлайн-систему заказов ТСР. Здесь готовы сотрудничать с нашей информационной системой именно производителей технических средств реабилитации как российские, так и зарубежные. Очень остро стоит вопрос по обучению пользованиями ТСР в регионах инвалидами и индивидуальному подбору технических средств реабилитации.

Мы сегодня с рядом субъектов Российской Федерации прорабатываем возможность открытия таких центров индивидуального подбора и сопровождения, где будет представлена вся линейка ТСР по разным видам заболеваний и ограничений по здоровью. Здесь в одном, по сути, центре любой человек с такой потребностью может прийти, выбрать и подобрать, индивидуально под него изготовят ТСР, будут специальные медицинские сотрудники, которые обучат пользоваться им.

Очень важно, что у нас сегодня в системе предоставляется ТСР, но не предоставляется услуга по его гарантийному сопровождению и ремонту. Здесь по многим позициям, не по всем, Владимир Владимирович, остаётся такой запрос. Здесь очень важно, чтобы производители, пусть даже платно, но могли такую услугу оказывать инвалиду, потому что в принципе очень многие готовы платить самостоятельно. Просто понимать, где эта точка входа, где то место, где можно получить такую услугу.

По обучению. Здесь мы тоже на площадке РГСУ договорились подготовить специалистов для протезирования, потому что здесь тоже есть вопросы. Здесь с ректором РГСУ есть понимание, как двигаться и каких специалистов привлекать в эту сферу.

Владимир Владимирович, тоже остро стоит вопрос по производству подгузников российского производства, потому что эта ситуация с курсом, где мы, по сути, на сто процентов зависим от иностранных производителей, были сбои в обеспечении социальных учреждений этими средствами – абсорбирующим бельём.

Здесь тоже отобрали несколько российских производителей, которые готовы открыть производство именно белёной целлюлозы, распушённой, которая необходима для производства памперсов. У нас уже есть несколько проектов, мы сегодня структурируем финансовую модель, привлекаем и организуем финансирование, уже по одному из проектов есть одобрение кредитного комитета и отобрана площадка в Вологодской области. Мы надеемся, что уже к концу этого года мы сможем говорить о запуске первого российского производства белёной целлюлозы и догнать рынок, долю рынка России хотя бы до 20 процентов нашего российского производства.

Владимир Владимирович, если поддержите наши проекты, будем очень признательны и готовы будем доложить потом о результатах.

Спасибо Вам большое.

В.Путин: Коллеги, кто хотел бы что–то добавить?

Р.Минниханов: Я коротко хочу сказать, что по всем проектам мы активно работаем. Хотел бы проинформировать о трёх проектах. Это, конечно же, большой проект по направлению «Автонет» – беспилотный автомобиль, здесь работа идёт. Разработчик – КамАЗ и российская компания, она станет в ближайшее время резидентом «Иннополиса», в принципе всё там идёт. Но пока вся работа идёт за счёт средств КамАЗа и за счёт этого разработчика. Там, в бюджете, по Вашему поручению, деньги предусмотрены. Просьба, наверное, всё–таки распределение делать через отраслевые федеральные министерства. Это будет быстрее и эффективнее.

Второй вопрос – на самом деле я даже не ожидал, что дополнительное образование, детский технопарк… Если будет такая возможность при посещении КамАЗа, я хочу Вас пригласить, показать не здания, не сооружения, а технологии, которые там запущены. Ведь специально АСИ представило нам инструкторов, которые обучили наших 18 человек, и они работают совершенно по новой технологии. Где–то 400 детей у нас. Курирует эту тему тоже КамАЗ. Мы хотим к этой работе привлечь вузы и наши крупные компании. Второй такой детский технопарк мы хотим открыть в этом году на площадке «Иннополис», думаю, их будет несколько.

И третий вопрос, очень важный для нас. По Вашему поручению, с Вашей поддержкой WorldSkills будет в России, работа идёт. Главный объект, где будут происходить эти события, – это выставочный комплекс. Мы приступили, работы идут, мы с этой задачей справимся. Но очень важно, конечно, не только провести хорошо, но и победить. Поэтому то, что коллега рассказал, нам очень много ещё надо работать, чтобы достичь такого уровня. Нам нужны межрегиональные центры подготовки. Для нас поручение дано по IT–направлению, кому–то – по машиностроению, но оно всё равно потребует средств. И мы готовы вложиться, но без федеральной поддержки эту задачу не решить, поэтому мы будем активно работать.

В.Путин: Как там наши ребята на гонке?

Р.Минниханов: Не очень пока…

В.Путин: Перевернулась машина, да?

Р.Минниханов: Одна перевернулась; у одной машины есть шанс быть в призах. Мы поехали на новых двигателях «Либхерр», но пока не доведено, переживаем.

В.Путин: Если переживаете, значит, доведёте.

Р.Минниханов: Доведём.

В.Путин: Успеха им пожелайте. Работа у них тяжёлая.

Р.Минниханов: Спасибо большое за то, что Вы смотрите, интересуетесь. Доведём обязательно.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Репик: Уважаемый Владимир Владимирович!

В продолжение доклада Дмитрия Пескова хотел коротко обозначить ещё один важный момент, касающийся национальной технологической инициативы. Хотя НТИ у нас и нацелено в достаточно далёкое будущее, но у неё уже сейчас есть практическое измерение с точки зрения задачи, которую могут решать исполнительные власти в интересах технологической модернизации и диверсификации экономики.

В частности, одна из задач – продвижение выгодных для российских производителей правил регулирования на мировых рынках, то есть то, что в мире называют smart regulation – умное мотивирующее регулирование. Наши конкуренты этим пользуются очень активно.

Как вы знаете, в конце прошлого года завершились переговоры по созданию Транстихоокеанского партнёрства. Все эксперты отмечают беспрецедентный уровень договорённости именно не в вопросе снижения пошлин, а в вопросах национального регулирования. Например, там предполагается запрет требовать размещения персональных данных на территории своей страны. Это понятно, что регулирование в интересах американских IT–компаний. То есть такое прямое лоббирование.

Планируется создание спецкомитета ТТП [Транстихоокеанского партнёрства] по развитию и продвижению рыночных ценностей, то есть опять же удобного для США регулирования фактически. Но всё–таки и Транстихоокеанское партнёрство, и планируемое трансатлантическое в основном нацелено на существующие отрасли и рынки. А у нас сейчас есть возможность работать на опережение и, соответственно, там, где регулирование ещё не навязано, продвинуть те инициативы, которые выгодны России, российским производителям.

Поэтому в этой связи я бы просил обратить внимание, и, может быть, было бы правильно скоординировать усилия Правительства по продвижению наших интересов через площадки АТЭС, ШОС, АСЕАН, БРИКС, «Группы двадцати», в конце концов, именно с повесткой Национальной технологической инициативы. То есть в виде аккуратного продвижения российских стандартов и правил сначала в декларации, а потом уже на практике в двустороннее взаимодействие, ровно так, как действуют наши конкуренты. И тогда у нас есть шанс, что и работа с персональной медициной, генетическими заболеваниями, российскими системами навигации окажутся не догоняющими, а по–настоящему своевременными и опережающими.

В.Путин: Спасибо, Алексей Евгеньевич.

Да, пожалуйста.

С.Морозов: Спасибо огромное.

Владимир Владимирович, хотел бы обратить внимание на то, что в последнее время очень много говорят о достаточно сложном финансовом положении регионов. Звучат уже реплики о том, что, возможно, стоит пересмотреть бюджеты.

Я бы хотел сказать о том, что у нас на самом деле, на мой взгляд, достаточно много внутренних возможностей в регионах не используется надлежащим образом. Я веду разговор о том, что в Ульяновской области мы приступили к подготовке большого проекта, связанного с изменением системы управления регионом. Она вся у нас создана была ещё в советское время под совершенно другую численность, под совершенно другие задачи. И если вы посмотрите внимательно, то увидите, что там стоит районный центр, есть районные администрации и в соседнем здании есть городская администрация. Люди выполняют одни и те же функции крайне неэффективно. Всё это приводит к огромным расходам, которые мы с вами несём.

Например, в Ульяновской области мы где–то в пределах более двух с лишним миллиардов рублей тратим только на содержание регионального уровня чиновников. Мы посмотрели, создав у себя в регионе совет по реформам, центр управления реформ, мы имеем все потенциальные возможности сэкономить порядка около 500 миллионов рублей, которые мы могли бы направить на развитие региона.

Я бы хотел попросить у Вас получить одобрение на проработку такого проекта, связанного с изменением системы управления регионом совместно с АСИ, совместно с Андреем Рэмовичем. И, если Вы позволите, где–то в марте–апреле мы могли бы доложить этот проект Вам.

В.Путин: Давайте, конечно.

Что ещё? Прошу.

Г.Греф: Владимир Владимирович, что касается первого вопроса – это утверждение отчёта по достижению целевых показателей за 2015 год. Мне кажется, что надо немножко изменить систему, потому что здесь ковыряться в выполнении каждого KPI не имеет смысла, но нам нужно чьё–то независимое заключение о том, что соответствующие KPI достигнуты. Деньги серьёзные потрачены, но нужно понимать, достигнут соответствующий KPI или нет. Я предлагаю на следующий год, 2015 год уже поздно, наверное, но, может быть, и 2015–й всё–таки имеет смысл посмотреть более внимательно, но в будущем такую систему выработать, чтобы кто–то мог проверять качественное исполнение показателей и достижение соответствующих целей.

Второе. В первом же решении – это утверждение целевых показателей деятельности АСИ на 2016 год. Было сказано, что АСИ уже пять лет, уже ребёнок начинает не только ходить, но и думать, и надо бы, чтобы эти KPI?s были осмысленными. Потому что KPI?s – это показатели измерений достижения целей. Цели для меня являются загадкой. Цели мы не утверждаем, но мы утверждаем KPI?s. Это типичная болезнь любой начинающей организации, которая у себя пытается внедрять такого рода инструменты.

Но мне кажется, что нужно сначала по каждой из задач, я их пометил, получается их пять, может быть, их можно сделать шесть или семь, я не знаю, как угодно структурировать, но нужно обозначить, что нужно не KPI?s утверждать, а цели. И тогда можно будет, во–первых, ранжировать все цели, вес им давать. У нас все цели одинаковые. Если у нас шесть целей, то, соответственно, вес каждой цели 15 с копейками процентов, или всё–таки есть главные цели.

Потом, как только мы поймём, какие цели, мы поймём, что нам нужно сделать для достижения этой цели. Проведение конкурса журналистов и так далее – вряд ли это цель, это средство достижения какой–то другой цели, но надо понимать, является ли это мероприятие лучшим для достижения этой цели. Поэтому, мне кажется, вторая часть первого вопроса – утверждение соответствующих KPI?s на 2016 год, есть предложение сначала сформулировать чётко цели, их приоритизировать, и под них уже поставить соответствующие KPI?s, а потом мы поймём, какие мероприятия нужно проводить, чтобы эти цели достигать. Две вещи.

Соответственно, третья часть – это выплата вознаграждений и премий. Мне кажется, что нужно это делать, конечно, по результатам достижения соответствующих KPI?s. Так как у нас нет отчётов о достижении KPI?s, сегодня, во всяком случае, можно рядовым сотрудникам, наверное, и платить, а вот весь менеджмент должен быть чётко завязан на то, что появится оценка достижения ими KPI?s, и только после этого, наверное, можно заплатить соответствующие премии или не платить.

И по бюджету на следующий год. Мне кажется, прежде чем утверждать бюджет, он увеличивается на 13 процентов, всё–таки нужно провести дискуссию по каждой статье. Бюджет представлен в виде одной странички сметы. Что там внутри зарыто, мы не понимаем. Конечно, нам бы хотелось увидеть более подробную историю, что там внутри, с учётом того, что мы всё–таки до конца не понимаем, какие цели на 2016 год.

Поэтому, может быть, либо поручить это кому–то, может быть, создать какой–то орган внутри наблюдательного совета, чтобы он мог утверждать по мере того, как будут понятны цели, поставлены KPI?s, и после этого можно будет под это подвести бюджет. Можно будет понимать: бюджет должен быть больше, меньше, насколько он должен быть увеличен и так далее.

И последнее. Мне кажется, что Агентство стратегических инициатив… мы всё время говорим о том, что там инвестиционный климат, прозрачность повышаем и так далее – все документы с пометкой «строго конфиденциально», включая отчёт о работе. Я не хочу говорить о его объёме, конечно, он очень маленький по объёму, но он точно не должен быть «строго конфиденциальным», он должен быть публичным, наверное. Что тут скрывать, все эти вещи абсолютно общественно полезны, и, наверное, нужно, наоборот, пытаться это популяризировать, не «строго конфиденциалить», это точно.

И последнее. Конечно, то, что я вижу в части работы – часть работ действительно очень полезная, очень хорошая – то, что я вижу, делается по направлению рабочих специальностей Дмитрием Песковым, и то, что он сейчас говорит в отношении новых инициатив. То, что он сказал сейчас, впервые услышал, в том числе по технологии блокчейн. Мне кажется, что это то, где у нас может быть конкурентное преимущество. Нам бежать следом совершенно бессмысленно – мы не догоним. А вот блокчейн – это та технология, которая имеет шанс вообще перевернуть все сферы: сферу государственного регулирования, вообще сферу государства в целом, финансы – все до одной сферы.

Так случилось, что один из русских парней, который живёт за границей, мне сказали, что у ребят есть контакт с ним, – очень интересный парень. Может быть, создание центров компетенций по такого рода технологии – это может быть как раз очень правильная история для АСИ. Это как раз то будущее, которое можно потрогать, потому что занятия инвестиционным проектом, построим ли мы ещё одну фабрику по доению коров – это, конечно, точно не нашего уровня задача. А такого рода точечные проекты, которые могут дать прорыв во всех отраслях, это, наверное, достойная задача.

Всё, что касается воспитания, профессионального воспитания детей, мне кажется, тоже очень правильная история. Конечно, они не смогут охватить всю Россию, но создать несколько точек по стране, технологию, обучить ключевых людей, создать то, что может быть масштабировано потом по стране уже и Правительством, и регионами, – это, мне кажется, очень правильная и очень хорошая задача. Такие инициативы, мне кажется, очень правильно поддержать, и мы всячески тоже готовы их поддерживать.

Спасибо большое.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Никитин: Уважаемый Владимир Владимирович! Герман Оскарович!

У нас есть трёхлетняя стратегия, которая утверждена уже год назад, и все цели, конечно, там указаны. Те KPI, которые мы сейчас даём, они все находятся в рамках утверждённой набсоветом стратегии, то есть никакого противоречия здесь между целями и KPI, безусловно, нет, с одной стороны. С другой стороны, конечно, мы с удовольствием поддержим любое более глубокое участие членов нашего набсовета в аудите наших целей, наших результатов, и это здорово, это даст нам обратную связь. Поэтому здесь мы готовы с радостью поддержать и внешний аудит, и участие представителей Сбербанка в этой работе.

В.Путин: Может быть, если за конкретными KPI?s не видно конкретных целей, а они обозначены где–то в общей стратегии, может быть, каждый раз это следует конкретизировать. И тогда это придаст, может быть, большую остроту всей работе и возможности её более точно проконтролировать, имею в виду необходимость достижения соответствующих результатов.

Коллеги, спасибо вам большое ещё раз. Я не буду повторяться в той части, которая была сказана во вступительном слове. Хочу только вас поблагодарить за работу. Давайте мы договоримся таким образом. Мы сейчас ещё с коллегами увидимся, переговорим подробнее, но нужно будет, конечно, обобщить всё, что здесь было сказано, особенно в ходе дискуссий, учесть это и при выстраивании задач на ближайшую перспективу, на этот год, соответствующим образом обработать. И утвердим как раз после того, как вы всё представите после анализа сегодняшней дискуссии.

Большое спасибо.

Россия > Образование, наука > kremlin.ru, 14 января 2016 > № 1611044 Андрей Никитин

Встреча с Дмитрием Мезенцевым

Владимир Путин встретился с Дмитрием Мезенцевым, занимавшим до января текущего года пост генерального секретаря Шанхайской организации сотрудничества. С 2016 года председательство в ШОС переходит к Узбекистану.

В.Путин: Дмитрий Фёдорович, завершили работу?

Д.Мезенцев: Да, три года пролетели достаточно быстро, энергичный был период.

Владимир Владимирович, хотел бы особо высказать слова благодарности Вам как Председателю Совета глав государств [ Краткая справка Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) Шанхайской организации сотрудничества] в год российского председательства в прошедшем году. Вы обеспечили новый уровень взаимодействия сторон: упрочилось взаимодействие государств-основателей, государств, имеющих статус наблюдателей, партнёров по диалогу.

И понятно, что все без исключения страны «шанхайской семьи» разделяют единое мнение, что уфимский саммит имел историческое значение. И стратегия развития организации до 2025 года, и впервые принятые за 14 лет существования ШОС решения по расширению: вначале – о присоединении Индии и Пакистана к организации, повышении статуса Белоруссии, приход новых государств в «шанхайскую семью» – Азербайджана, Армении, Камбоджи, Непала – это заявка на позиционирование организации в регионе в новом качестве и по–своему заявление на более весомое участие в вопросах международной повестки дня.

Упрочилось взаимодействие ШОС с Организацией Объединённых Наций, с институтами, программами, учреждениями ООН в преддверии той 70-й сессии Генассамблеи ООН, в которой Вы принимали участие, принимали участие главы государств «шанхайской семьи», главы государств-основателей.

Незадолго до этого, на 69-й сессии, была принята развёрнутая резолюция о взаимодействии ООН и ШОС. Это обязывает нас уже с глобальной организацией работать на совершенно другом уровне, обеспечивать серьёзный, глубокий масштаб.

Стратегия сегодня – это живой документ, стороны уже подготовили предложения по реализации всех направлений в рамках стратегии ШОС-2025. И конечно, если мы говорили о первичных приоритетах ШОС по обеспечению региональной безопасности и стабильности, то сегодня реальным стало торгово-экономическое взаимодействие.

Недавно состоявшийся (в декабре) в Китайской Народной Республике совет глав правительств не только обсудил значимость торгово-экономического взаимодействия, но и были даны поручения по расширению реализации программы торгово-экономического многостороннего взаимодействия стран – членов ШОС, куда реально уже приглашают страны-наблюдатели и партнёров по диалогу.

Сегодня реальным становится взаимодействие в инвестиционной сфере, региональная компонента в ШОС становится реальной. И дважды – и в ушедшем году, и в 2014-м – встречались главы регионов и стран большинства членов организации. И по итогам последних встреч, и в рамках встреч совета глав правительств мы убеждены в том, что и региональная компонента, как и расширение взаимодействия с организациями ООН, с ЭСКАТО, с которой был подписан меморандум, с Краткая справка Содружество Независимых Государств (СНГ) СНГ, с Краткая справка Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) АСЕАН, с Организацией экономического сотрудничества со штаб-квартирой в Тегеране, с Краткая справка Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) ОДКБ будет расширяться.

В.Путин: Я хотел бы Вас, со своей стороны, поблагодарить за работу, которую Вы проделали.

Мы уделяем большое внимание развитию отношений с нашими партнёрами в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Напомню, что она действительно родилась в своё время для решения достаточно узких задач – важных задач, но, в общем–то, не глобального характера – это решение пограничных вопросов между странами – основательницами этой организации.

А сейчас, конечно, она приобрела совершенно другой вес и абсолютно другое звучание. На передний план выходят не только вопросы безопасности в регионе, о чём мы не забываем, но и вопросы экономического сотрудничества, причём как раз на том направлении, которое в последние годы развивается весьма быстрыми темпами.

Поэтому мы, как и договаривались со своими партнёрами, особенно после уфимского саммита, будем стремиться к достижению всех целей, о которых мы договорились со странами – участницами этой организации. Но очень рассчитываю на то, что исполнительные органы этой организации будут так же эффективно работать, как это было под Вашим руководством.

Д.Мезенцев: Спасибо.

В.Путин: И Ваш опыт тоже будем использовать – и на этом, и на других направлениях. Ещё раз большое Вам спасибо.

Д.Мезенцев: Владимир Владимирович, мне остаётся сказать огромное спасибо Вам за такую оценку. Эта оценка, конечно, соотносима с усилиями всего многонационального коллектива и штаб-квартиры, и региональной антитеррористической структуры, но и, прежде всего, всё это было направлено по одному направлению: во исполнение решения Совета глав государств в год председательства Российской Федерации, сейчас – в год председательства Узбекистана и в подтверждение тех традиций, которые сложились в развитие принципов «шанхайского духа».

В.Путин: Когда саммит назначен?

Д.Мезенцев: 23–24 июня в Ташкенте.

В.Путин: Уверен, что наши узбекские друзья, коллеги сделают всё для того, чтобы он прошёл на самом высоком уровне.

Д.Мезенцев: Конечно, Владимир Владимирович, и начало присоединения Индии и Пакистана к организации – очень энергичная работа, которую проводят эти страны, – тоже должна получить подтверждение на ташкентском саммите.

СНГ. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 14 января 2016 > № 1611039 Дмитрий Мезенцев

Американская нефть пошла в Европу

Американская нефть пока не сможет конкурировать с российской на рынках Европы

Алексей Топалов

В январе танкеры с американской нефтью впервые за более чем 40 лет пошли в Европу. Пока объемы невелики, однако в перспективе они могут дойти до 2 млн баррелей в день, что составляет около 2% мирового производства. Впрочем, при нынешних ценах на нефть позволить себе поставки в Европу могут лишь очень немногие американские производители, так что пока цены не вырастут, конкуренции со стороны США на европейском рынке России можно не опасаться.

По данным американского министерства энергетики, коммерческие запасы нефти США по итогам первой недели января выросли на 280 тыс. баррелей и составили 482,6 млн баррелей. При этом консенсус-прогноз аналитиков, опрошенных Bloomberg, подразумевал рост на 2 млн баррелей. При этом за предшествующую неделю американские нефтяные запасы продемонстрировали резкое снижение (5,1 млн баррелей), хотя ожидался их рост.

Отчасти колебания запасов объясняются тем, что Америка начала экспорт нефти, который был запрещен на протяжении более 40 лет. В середине декабря президент США Барак Обама подписал проект бюджета-2016, в котором предусмотрены зарубежные поставки нефти. Ранее Обама заявлял, что наложит вето на отмену эмбарго. Впрочем, право запрета на экспорт сроком до года за президентом сохранилось — при условии, что в стране будет введено чрезвычайное положение или если дефицит топлива и растущие цены на него будут угрожать национальной безопасности США.

Уже в конце декабря стало известно, что техасская Enterprise Products заключила контракт на поставку 600 тыс. баррелей нефти на швейцарские нефтеперерабатывающие заводы. С наступлением 2016 года начались поставки — 1 января было объявлено об отправке первого танкера в Италию, откуда нефть пойдет по трубам на германские заводы. В среду The Wall Street Journal сообщила, что был направлен и еще один нефтевоз — до Франции (оттуда нефть будет поставляться трубопроводом как раз в Швейцарию).

Аналитик ФК «Уралсиб» Алексей Кокин говорит, что пока экспорт нефти из США — не более чем «перебалансировка». «Пока Штаты остаются нетто-экспортером нефти, говорить о масштабных поставках за рубеж не приходится», — поясняет Кокин. По его оценкам, из дневной добычи США (около 9,2 млн баррелей в день) на экспорт в ближайшей перспективе будет отправляться не более 100 тыс. баррелей в сутки, то есть чуть более 1%.

При этом сами Штаты, по словам аналитика, занимаются тем, что освобождают заполнившиеся хранилища в ряде регионов (например, в Техасе), но почти все экспортные объемы будут замещаться импортом из Венесуэлы, Канады и Нигерии.

Дело в том, что США продают нефть сорта WTI, которая является «легкой». Эта нефть дороже, чем «тяжелая» венесуэльская или канадская (WTI сейчас стоит чуть более $30 за баррель, в то время как Венесуэла и Нигерия продают свою нефть по $20–25, а некоторые сорта канадской нефти, по словам Кокина, стоят даже меньше $20), однако ее легче перерабатывать.

«А американские НПЗ обладают настолько высоким уровнем глубины переработки, что им выгоднее работать на дешевой «тяжелой» нефти — больше маржа от выхода светлых нефтепродуктов. Заводы в США перерабатывают даже мазутные остатки», — рассказывает Кокин.

Вице-президент Argus Вячеслав Мищенко также отмечает, что при добыче немногим более 9 млн баррелей в день перерабатывают США 17,5 млн баррелей нефти в сутки (данные за декабрь). «То есть примерно 8 млн баррелей в сутки — дефицит, и он приходится именно на сернистую, «тяжелую» нефть, которую Штатам приходится закупать», — поясняет Мищенко.

Таким образом, экспортируя нефть, Америка, с одной стороны, частично разгружает свои хранилища, а с другой — зарабатывает на разнице в ценах.

Однако в будущем Штаты нарастят экспорт нефти. WSJ приводит слова генерального директора ConocoPhillips Райана Лэнса, который полагает, что в течение пяти лет зарубежные поставки США вырастут до 2 млн баррелей в сутки (около 2% мирового производства нефти. — «Газета.Ru»).

В конце прошлого года американский конгрессмен от Техаса, республиканец Джо Бартон заявлял, что нефть из США вытеснит с рынка российское, саудовское и иранское сырье.

Вопрос, как обычно, упирается в цену. Глава аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности Александр Пасечник указывает, что контракты заключаются на основе биржевых котировок, отклонение — не более $1–1,5 в ту или другую сторону.

«Плюс расходы на транспорт, которые уже изначально заложены в биржевую цену, — напоминает эксперт. — И хотя транспортировка нефти морем считается одной из самых дешевых (стоимость перевозки одного барреля из США в Европу, к примеру, не превышает $5), это также сказывается на рентабельности».

Таким образом, по словам Пасечника, поставлять нефть в Европу с выгодой для себя пока могут лишь очень немногие американские производители.

«Есть компании, где себестоимость добычи составляет $20 или даже $15 за баррель, — рассказывает эксперт. — Однако их очень мало, большинство уже либо работают себе в убыток, либо субсидируются, либо вообще консервируют производство (средняя себестоимость добычи в США составляет около $35 за баррель. — «Газета.Ru»)». В связи с этим, по мнению Пасечника, каких-то особенно широких горизонтов поставки американской нефти в Европу не имеют и речь о том, чтобы потеснить традиционных европейских поставщиков (например, Россию), не идет.

Топ-10 стран с самым низким внешним долгом

В декабре 2015 г. президент РФ Владимир Путин подписал закон о федеральном бюджете на 2016 г. с дефицитом 3%, как и в 2015 г.

Основным источником финансирования дефицита бюджета в 2016 г. станут средства Резервного фонда в размере 2,137 трлн руб.

Верхняя планка внутренних заимствований установлена в объеме 300 млрд руб., внешних заимствований - в объеме $3 млрд.

Верхний предел государственного внутреннего долга на 1 января 2017 г. запланирован на уровне 8,818 трлн руб., предел внешнего долга - на уровне $55,1 млрд (50 млрд евро).

При этом экс-министр финансов Алексей Кудрин полагает, что в текущей ситуации опасно наращивать внутренний долг. Кудрин считает допустимым нарастить внутренний долг в 2016 г. на 300 млрд руб., наращивание на 500-600 млрд руб. возможно лишь при определенных условиях.

Он также призвал повысить пенсионный возраст. Это даст возможность провести полноценную индексацию пенсий.

Выступая на Гайдаровском форуме, Кудрин отметил, что "иначе у нас просто не хватит налогов, когда число пенсионеров сравняется с налогоплательщиками". "В этом году число экономически активных снизится на 1 млн, в следующем – еще на 1 млн, а число пенсионеров увеличивается на 300-400 тыс. ежегодно", - подчеркнул он.

Если говорить о внешнем долге России, то в течение последних двадцати лет объем внешнего долга к ВВП постепенно снижается.

По оценке бывшего министра финансов Алексея Кудрина, сейчас долговая нагрузка равна примерно 15,5% ВВП. Для внешнего долга официальный потолок на 2016 г. составляет $52,6 млрд. Внутренний долг ограничен суммой в 8,1 трлн руб.

Ниже представлен список 10 стран с самым низким внешний долгом к ВВП.

1. Бруней

Внешний долг к ВВП: 0%

Внешний долг, млн долларов: 0

Бруней – небольшое государство в Юго-Восточной Азии. Бруней — одно из самых богатых и обеспеченных государств мира. За богатство жителей и султана страну называют "исламским Диснейлендом". Благодаря богатым запасам нефти и газа Бруней занимает одно из первых мест в Азии по уровню жизни.

Бруней имеет богатые месторождения нефти и природного газа Сериа и Муара на шельфе Южно-Китайского моря.

Основу экономики государства составляют добыча и переработка нефти (свыше 10 млн т в год) и газа (свыше 12 млрд куб. м), экспорт которых дает более 90% валютных поступлений (60% ВНП).

На территории страны действует завод по сжижению газа, который вывозится газовозами в Японию и другие страны. Часть нефти и газа перерабатывается на заводах соседнего Саравака (Малайзия).

2. Макао

Внешний долг к ВВП: 0%

Внешний долг, млн долларов: 0

Макао – автономная территория в составе КНР. Специальный Административный район Макао был образован 20 декабря 1999 г. в результате ликвидации португальской колонии Макао и стал одним из двух специальных административных районов Китайской Народной Республики, вторым является Гонконг.

Входя в состав КНР, Макао обладает значительной автономией: собственными законами, правовой, денежной, таможенной и эмиграционной системами, а также правом участия в международных организациях. В ведении центрального правительства КНР находятся оборона и дипломатические связи.

Макао — открытый порт, крупный финансовый центр, известен своими казино, игорными домами, ипподромом, ночными клубами. На территории автономного административного района находится 33 казино, наиболее известными среди которых являются The Venetian, Grand Lisboa и Galaxy. С 2010 г. игорный бизнес приносит бюджету Макао более 70% доходов.

3. Палау

Внешний долг к ВВП: 0%

Внешний долг, млн долларов: 0

Республика Палау — островное государство, ассоциированное с США, в Филиппинском море Тихого океана, расположенное в 800 км к востоку от Филиппин и к северу от Индонезии.

Основа экономики Палау — туризм (85 тыс. туристов в 2007 г.), рыболовство, художественные ремесла. В сельском хозяйстве культивируется кокосовая пальма и тапиока.

Население государство – всего чуть более 20 тыс. человек. Основные партнеры по внешней торговле — США, Сингапур, Япония. Денежная единица — доллар США.

4. Экваториальная Гвинея

Внешний долг к ВВП: 1%

Внешний долг, млн долларов: 174

Экваториальная Гвинея – одно из самых бедных государств мира.

Несмотря на то что в стране имеются такие ресурсы, как нефть, газ, лес, золото и другие, уровень жизни здесь довольно низкий: почти половина населения страны живет за чертой бедности.

Ведущей отраслью промышленности является сельское хозяйство. Однако в этой стране также добывают нефть и газ. Так, в 2013 г. было добыто 14,6 млн тонн нефти.

5. Алжир

Внешний долг к ВВП: 2%

Внешний долг, млн долларов: 3 389

Алжир – крупнейшее по территории государство в Африке. Основа экономики Алжира — это газ и нефть. Они дают 30% ВВП, 60% доходной части госбюджета, 95% экспортной выручки. По запасам газа Алжир занимает 8-е место в мире и входит в топ-10 по экспорту газа.

По запасам нефти Алжир на 15-м месте в мире и на 11-м месте по ее экспорту. Власти Алжира прилагают усилия по диверсификации экономики и привлечению иностранных и внутренних инвестиций в другие отрасли.

Структурные изменения в экономике, такие как развитие банковского сектора и строительство инфраструктуры, идут медленно, отчасти из-за коррупции и бюрократизма.

Общая длина нефтепроводов (5,9 тыс. км) позволяет осуществлять перекачку к побережью 84 млн т нефти ежегодно. Основные нефтепроводы: Хауд-эль-Хамра-Арзев, Хауд-эль-Хамра-Беджая, Ин-Аменас-Сехира (Тунис), Хауд-эль-Хамра-Месдар-Скикда.

6. Иран

Внешний долг к ВВП: 4%

Внешний долг, млн долларов: 15 640

Иран — индустриальная страна с развитой нефтяной промышленностью. Имеются нефтеперерабатывающие, нефтехимические предприятия. Добыча нефти, угля, газа, медных, железных, марганцевых и свинцово-цинковых руд. Широко представлены машиностроение и металлообработка, а также пищевая и текстильная промышленность.

Иран обладает 16% мировых запасов природного газа. Основные месторождения расположены на шельфе Персидского залива и на северо-востоке страны. Разработку нефтяных месторождений ведет государственная Иранская национальная нефтяная компания.

В последние годы Иран постоянно фигурирует в новостных заголовках в связи со своей ядерной программой, а также с санкциями, которые сначала были введены против страны, а теперь, после того как было достигнуто соглашение по ядерной программе, ожидается, что санкции будут сняты.

7. Нигерия

Внешний долг к ВВП: 5%

Внешний долг, млн долларов: 15 730

В 2014 г. Нигерия, ведущий производитель нефти в Африке, стала крупнейшей африканской экономикой, обогнав ЮАР по размеру ВВП.

Богатая нефтью Нигерия долгое время страдала от политической нестабильности, коррупции, неразвитой инфраструктуры и плохого управления экономикой.

Прежние военные правители Нигерии не смогли диверсифицировать экономику, чтобы избавить страну от ее полной зависимости от нефтяного сектора, который дает 95% валютных доходов и обеспечивает 80% доходной части государственного бюджета.

В последние несколько лет правительство начало проводить реформы. Правительство также поощряет развитие инфраструктуры в стране частным сектором.

Нефтедобычей занимаются совместные предприятия Национальной нефтяной компании Нигерии (Nigerian National Petroleum Company, NNPC) и транснациональных корпораций Shell (контролирует до 52% добычи), ExxonMobil, Chevron, ConocoPhillips, Eni, Total и Addax.

8. Фиджи

Внешний долг к ВВП: 5%

Внешний долг, млн долларов: 127

Фиджи – небольшая республика, которая расположена на островах в Тихом океане.

Республика Фиджи, богатая лесами, минералами и рыбными ресурсами, является одной из самых развитых островных экономик Тихого океана.

При этом отдаленность страны от ключевых мировых рынков и центров торговли поставило фиджийское руководство перед необходимостью выработки собственной стратегии экономического развития.

Небольшие размеры внутреннего рынка, ограниченность ряда природных ресурсов и зависимость от импортируемых энергоресурсов, прежде всего нефти, а также ограниченность мер по диверсификации экономики стали в современных условиях сдерживающими факторами на пути укрепления и ускоренного развития экономики Фиджи.

Одной из основных причин низких экономических показателей в последние десятилетия также стала политическая нестабильность.

Серьезные проблемы вызвал и мировой финансовый кризис, который затронул основных внешнеторговых партнеров Фиджи и стал причиной снижения товарооборота между странами.

9. Гаити

Внешний долг к ВВП: 7%

Внешний долг, млн долларов: 428

Гаити — одна из самых бедных, нестабильных стран мира, самая бедная страна Америки, постоянно страдающая от голода, стихийных бедствий и государственных переворотов.

Более 50% населения Гаити живут за чертой бедности. Основной источник валютных доходов республики — денежные переводы от эмигрантов (25% ВВП, вдвое больше всех доходов от экспорта из страны).

В сельском хозяйстве занято две трети населения. Обрабатываемые земли составляют треть территории страны.

На Гаити найдены месторождения золота, бокситов, молибдена и меди, но они слабо освоены и добываются в малом количестве. Добывающая промышленность не играла существенной роли в промышленности страны.

10. Азербайджан

Внешний долг к ВВП: 8,2%

Внешний долг, млн долларов: 6 059

Азербайджан – кавказское государство с населением более 9 млн человек. Азербайджан — индустриально-аграрная страна с высокоразвитой промышленностью и многоотраслевым сельским хозяйством.

Важнейшее место в хозяйстве Азербайджана занимают нефте- и газодобывающая, нефтеперерабатывающая, химическая, машиностроительная, горнорудная промышленность и цветная металлургия, разнообразные отрасли пищевой и легкой промышленности.

Из других стран в Азербайджан ввозится в основном готовая продукция: станки, различные сельскохозяйственные машины, автомобили, одежда, продовольственные товары.

Рост ВВП Азербайджана по большей части обеспечивается за счет увеличения добычи и экспорта углеводородного сырья.

Иран: санкции снимут через неделю

Санкции с Ирана могут быть сняты уже в следующий понедельник, а значит, на рынке появятся дополнительные объемы углеводородов, пишет Bloomberg.

Агентство ссылается на высокопоставленного представителя в иранском МИДе. Итоговый доклад МАГАТЭ о выполнении Ираном взятых на себя обязательств, по его информации, будет опубликован в пятницу, 15 января.

В воскресенье, как ожидается, представители "шестерки" посредников и Ирана сделают совместное заявление, в котором подтвердят исполнение сделки, заключенной в июле, и отмену санкций.

После снятия санкций Иран начнет стремительно наращивать добычу нефти, об этом ранее уже неоднократно заявляли различные официальные представители страны. За несколько недель Иран сможет увеличить добычу примерно на 500 тыс. баррелей в сутки.

Впрочем, здесь нужно смотреть на действия инвесторов. Сейчас в той же Европе у инвесторов полно денег, и они, возможно, ждут не дождутся того момента, когда можно будет инвестировать в проекты в Иране.

Самое интересное, что европейский рынок сбыта для Ирана является ключевым, как и для России. К тому же Саудовская Аравия включилась в активную борьбу за него, так что здесь будет настоящая битва.

Кстати, еще летом в различных СМИ начала появляться информация, что Иран уже наращивает добычу и аккумулирует ее в так называемых плавучих хранилищах - танкерах.

По имеющимся данным, в них уже в августе хранилось порядка 50 млн баррелей.

Сложно сказать, окажет возвращение Ирана на рынок серьезное влияние на котировки или все уже учтено в ценах. С другой стороны, иранцы, скорее всего, будут предлагать потребителям огромные скидки, точно так же, как делал это Ирак после длительного отсутствия.

Орешкин: рынок нефти вступил в фазу ликвидации

Период низких цен на нефть может продлиться от 3 до 12 месяцев. Об этом заявил заместитель министра финансов РФ Максим Орешкин.

В эксклюзивном интервью телеканалу "Россия 24" замглавы Минфина РФ оценил ближайшие перспективы сохранения низких цен на нефть:

История вопроса

"Важно понимать, какая фаза сейчас наступила на рынке нефти. Весь 2015 год сохранялась ситуация избытка предложения над спросом. Цены на нефть падали, но при этом производители не торопились сокращать добычу. Это было связано с тем, что их ожидания падали не так сильно. Они говорили: да, сейчас цена упала, но через год она будет 70–80 долларов за баррель. Очень много мы слышали таких оценок: через год-через два цены вырастут, будет 100 долларов за баррель и так далее.

Поэтому компании и страны решили не сокращать производство нефти, а решили переждать. Но в отличие от рынка акций нефть – это физический товар. Если он производится в большем объеме, чем потребляется, его нужно где-то хранить. И к концу прошлого года мировая экономика столкнулась с ситуацией, когда мест для хранения нефти, на самом деле, не так много. Стоимость хранения также заметно выросла. И этот избыток стал очень сильно давить на котировки.

Cейчас нефтяной рынок вошел в ликвидационную фазу, характеризующуюся избытком нефти, когда цены на нефть падают до такого уровня, который экстренно вынуждает некоторых производителей закрывать производства.

В ближайшие несколько месяцев мы будем видеть очень много новостей о закрытии различных месторождений. Тенденция по производству довольно серьезно изменилась, производство нефти начало сокращаться гораздо более быстрыми темпами.

В некоторых регионах мира производство нефти идет уже с серьезным операционным убытком: чтобы продолжать добычу, необходимо постоянно привлекать финансирование и наращивать долг. Понятно, что эта ситуация не будет продолжаться долго, это просто невыгодно. Поэтому темпы сокращения производства нефти серьезно возрастут. В итоге это приведет к стабилизации рынка, балансировке спроса и предложения.

Cколько продлится текущая фаза ликвидации – есть разные оценки. По нашим оценкам, она может – самое короткое – порядка трех месяцев; более длинная – это сценарий, когда мы увидим гораздо более низкие, чем ожидается, темпы роста мировой экономики: замедление в США до 1,5%, более серьезное замедление экономики Китая – это может затянуться до 12 месяцев, вот эта фаза очень низких цен на нефть.

Поэтому к сценарию низких цен на нефть, например 25 долларов за баррель, нужно быть готовым и понимать, что будет делаться с точки зрения экономической политики, для того чтобы пройти этот тяжелый период в 2016 году".

Как защитить науку от анонимных «реформаторов»

Почему запускать «хиршемерку» бессмысленно

Аскольд Иванчик, Андрей Цатурян, Михаил Фейгельман

Обсуждение реформы РАН, начатой в 2013 году, продолжается на страницах «Газеты.Ru»: ответ на оценку реформы профессором Генри Норманом и его предложение по формированию сообщества ведущих ученых публикуют Аскольд Иванчик, Андрей Цатурян и Михаил Фейгельман.

В недавней статье в «Газете.Ru» с красноречивым подзаголовком «Как справиться с сопротивлением научного сообщества проведению реформы» Генри Норман предлагает новый план «зачистки» территории российской науки от еще сохранившихся, несмотря на старания начальства, бойцов научного «сопротивления» реформе РАН 2013 года.

В самом начале своей статьи он заявляет, что исходит из «презумпции позитивных намерений» инициаторов реформы российской науки. На каком основании он делает свое предположение — неизвестно.

Начатая летом 2013 года «реформа науки», по высказанным тогда же нами оценкам, осуществлялась в режиме операции спецназа на вражеской территории либо напоминала налет отряда янычар на женское общежитие.

Стратегические цели и тактические задачи реформы как были, так и остались глубоко засекреченными — если они вообще существуют. Во всяком случае, никто их ясно не сформулировал. Более того, никто из авторов реформы не осмелился признать свое авторство. Реформа готовилась в таком секрете, что не только президент РАН Владимир Фортов, но и такой высокопоставленный ее сторонник, как Дмитрий Ливанов, узнали о ней, видимо, буквально накануне ее оглашения. Ответственность за реформу публично взяла на себя вице-премьер Ольга Голодец, курировавшая в тот момент науку, однако это была ответственность политическая, да и от нее она очень быстро избавилась, после того как кураторство науки в правительстве перешло к другому вице-премьеру, Аркадию Дворковичу.

Пропагандист этих «реформ» Генри Норман тоже ничего не сказал об их сути (упомянув лишь создание Российского научного фонда, что вообще не имеет отношения к «реформе РАН»). Обычно реформаторы с «позитивными намерениями» не прячутся от реформируемых, а, наоборот, активно вербуют сторонников, публикуют и всячески пропагандируют план реформ и соответствующую «дорожную карту», в которой детально расписано, какие именно реформы и когда будут проведены, каковы их цели и задачи, какими средствами их предполагается достичь, каковы возможные издержки и как их будут минимизировать. Но ничего подобного не было.

Люди с «позитивными намерениями» не стремятся скрывать своих имен — так поступают те, кто понимает, что совершает нечто постыдное. Так почему же надо верить в «позитивные намерения» тех, кто ни разу не удосужился рассказать, что и как он намерен изменить в системе управления и финансирования науки в России, да к тому же предпочел скрыть свои имена? Впрочем, вопрос о «намерениях» не так важен — гораздо важнее результат: «по плодам их узнаете их».

Пока же, спустя два с половиной года, никаких результатов, кроме ухудшения условий работы ученых, не видно.

Ведь трудно поверить, что цель реформы науки состоит в том, чтобы объединить несколько научных институтов в более крупные, собрав, как, например, в Нальчике, под одной вывеской агрономов, математиков и гуманитариев, чтобы новому руководству академической науки в лице ФАНО было легче запомнить имена своих подчиненных. Другая цель реформ науки в России, объявленная указом президента РФ, — достижение «сакральной» цифры в 2,44% от общего числа публикаций, индексируемых международной базой данных Web of Science (WoS), — ничего, кроме удивления, вызвать не может. Не говоря уж о том, что непонятно, откуда взялась эта цифра (с точностью до сотых), уже сейчас ясно, что она недостижима: хотя количество российских публикаций в WoS в последние годы немного растет, их доля в общемировом потоке статей снижается из-за бурного роста числа публикаций из развивающихся стран.

Что более существенно, она бессмысленна: подобные «показатели», пригодные для расчетов национальной доли добываемой нефти или выплавляемой стали, имеют мало общего с реальной оценкой роли российской науки в науке мировой. Но и для достижения этого надуманного показателя реформа ничего не дает — скорее, наоборот. Ведь сотрудники дореформенной РАН, которые составляли примерно 14% занятых в гражданской науке российских исследователей, обеспечивали почти 60% российских публикаций, а процент публикаций, попадавших в международные базы данных, был еще выше. И именно по этой наиболее эффективной в России научной институции реформой был нанесен удар.

Сообщив о своем отношении к авторам реформы, Генри Норман переходит к оценке нынешней ситуации. По его мнению, она проста — среди научного сообщества имеются противники реформы и ее сторонники. При этом противники хорошо организованы и объединены в два связанных между собой центра — это академики РАН и Конференция научных работников, якобы организованная тремя академиками совместно с профсоюзом академии. Им противостоит, по мнению автора, Совет по науке, созданный Минобрнауки «в поддержку реформам», на стороне которого якобы находятся «активно работающие на мировом уровне» ученые. Главная их беда в неорганизованности, поскольку они предпочитают «заниматься наукой, а не организационно-научной деятельностью».

На самом деле, представленная автором картина не имеет никакого отношения к реальности. Главное искажение истины состоит в изобретении активно работающих ученых, поддерживающих реформу, мнение которых выражает Совет по науке Минобрнауки. В действительности совет был создан значительно раньше начала реформы (то есть конца июня 2013 года). Его первое заседание состоялось 1 апреля 2013 года. Соответственно, целью его создания никак не могла быть поддержка не начатой еще реформы: он создавался для экспертной оценки планов и документов министерства, которое ощущало необходимость учета мнения научного сообщества, а также для формулирования предложений по улучшению положения в российской науке, и выполняет эти задачи и сейчас.

Когда началась реформа РАН, отношение к ней совета было однозначно отрицательным. Более того, совет был, по-видимому, первым, кто выступил с публичным протестом против нее: его заявление было опубликовано уже 27 июня, в день, когда появились первые сообщения о рассмотрении правительством РФ закона о реформе РАН. В следующие дни совет сделал еще три заявления, подтвердив свое неприятие реформы, и ни один из его членов в ее поддержку не высказывался. Более того, совет активно участвовал и в организации того, что Генри Норман считает одним из двух центров сопротивления реформам.

Трое членов совета, включая его председателя Алексея Хохлова и заместителя председателя Аскольда Иванчика, вошли в оргкомитет Конференции научных работников, совет был одним из учредителей Комиссии общественного контроля в сфере науки, трое его членов вошли и в оппозиционный «Клуб 1 июля». Таким образом, никакого раскола в научном сообществе не было — все общественные и официальные организации ученых, включая Совет по науке Минобрнауки, ясно высказались против реформы РАН. Более того, практически все «активно работающие на мировом уровне» ученые, высказывавшиеся публично на эту тему, реформу осудили (можно назвать только одно исключение — Константин Северинов).

Одни и те же люди входят в объединения, которые Генри Норман пытается противопоставить друг другу. Разумеется, после того, как научное сообщество, хотя и добившись некоторых уступок, проиграло борьбу с «реформой» РАН, и соответствующий закон вступил в силу, Совет по науке был вынужден принять отделение институтов от РАН и создание ФАНО как данность и направил свои усилия на то, чтобы проводимые в дальнейшем преобразования улучшали ситуацию в науке, а не наносили ей вреда (с результатами этих усилий можно ознакомиться на сайте совета).

Именно такую позицию заняли и другие упомянутые выше организации — и оргкомитет Конференции научных работников, и Комиссия общественного контроля в сфере науки, и «Клуб 1 июля», и сама РАН. Так что и позже существенного противоречия между ними не возникло.

В изложении Генри Нормана искажены и детали. Вот несколько примеров.

«Чтобы придать протестам характер массовости, академики Кулешов, Рубаков и Захаров совместно с профсоюзом академии организовали второй центр сопротивления — Конференцию научных работников».

Массовость в данном случае была вполне естественного происхождения. Достаточно обратиться к собранным академиком Алексеем Паршиным текстам с реакциям ученых и научных коллективов на реформу академической науки, чтобы увидеть масштаб ее неприятия именно массовой научной средой. Заметим, что бюджетов на оплату интернет-троллей или участников митингов у конференции или комиссии нет (как нет и бюджета вообще). Неверно и то, что конференцию организовали академики Кулешов, Рубаков и Захаров. Оргкомитет конференции сложился стихийно, в его организации участвовали не только члены «Клуба 1 июля», но и представители советов молодых ученых институтов РАН, Общества научных работников, просто сотрудники институтов РАН.

Тот факт, что огромную конференцию (зарегистрировалось больше 2500 человек) удалось организовать за месяц, без каких-либо финансовых средств, причем в период летних отпусков, также свидетельствует как о массовости движения, так и о том, что речь идет о самоорганизации.

Упомянутые академики не организовали конференцию, они стали лидерами научного сообщества в результате конференции, в частности, были избраны сопредседателями Комиссии общественного контроля, созданной по ее решению.

«На заседаниях конференции также не выносится никаких предложений о реформах и озвучивается желание сохранить все по-старому».

Это утверждение ложно, и, чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть конкретные предложения в материалах конференций здесь, а также, например, эти, эти и эти материалы Комиссии общественного контроля. Кроме того, члены комиссии постоянно участвовали в многочисленных рабочих группах по разработке документов, регулирующих организацию науки, которые создавались ФАНО и Минобрнауки. Выступая против реформы РАН 2013 года, ее члены являются сторонниками позитивных преобразований в российской науке.

«В итоге реформу ведут управленцы, слабо разбирающиеся в сути дела, пусть даже и с хорошими намерениями. Опираться при этом они вынуждены на тех же самых академиков. Отсюда возникают и проблемы, вызывающие обоснованное непонимание и растущее раздражение активно работающих ученых, к ним относится, например, растущий вал бюрократических запросов, обрушившийся на дирекции институтов».

Этот пассаж уже напоминает конспирологические фантазии, вчитайтесь: вал бюрократических запросов возник из-за того, что «управленцы опираются на академиков» (тех самых, которые «сопротивляются реформам»). Видимо, по мысли автора, «академики» подсказывают «управленцам», что надо создать «вал запросов» — конечно, для дискредитации «реформ» с помощью такой изощренной DDOS-атаки. А сами при этом коварно выступают с протестами против этого вала, видимо, чтобы замести следы и скрыть, что именно на них опираются реформаторы.

Что касается хороших намерений, то кажется очевидным, что управленцам, «пусть и с хорошими намерениями», не следует браться за реформу, если они слабо разбираются в сути дела. Это называется «некомпетентность», и пользы такая деятельность принести не может.

«Однако складывается впечатление, что сторонники Совета по науке — ученые, активно работающие на мировом уровне, — предпочитают заниматься наукой, а не организационно-научной деятельностью. А вот противники хорошо организованы, очень шумны и делают все для создания видимости, что они пользуются поддержкой большинства ученых».

Здесь реальность искажается несколько более изощренно: без всякого обоснования за очевидный факт выдается тождественность следующих групп людей: «сторонники реформы РАН», «сторонники любых реформ науки», «активно работающие на мировом уровне ученые», «сторонники Совета по науке». Соответственно, противостоящие им противники реформы РАН выдаются за противников любых реформ, за неактивных плохих ученых и противников Совета по науке.

В действительности же большинство активно работающих на мировом уровне ученых России (включая многих членов Совета по науке) относятся к реформе РАН резко отрицательно, а к ряду других преобразований — по меньшей мере настороженно. Во всяком случае, это касается тех, кто высказывается публично и о чьей позиции можно судить. Комиссия общественного контроля, «Клуб 1 июля», Общество научных работников состоят именно из «активно работающих ученых», только еще и готовых тратить свое время на попытки защиты коллег от административного безумия и предлагающих преобразования, которые могут улучшить ситуацию в науке.

Большую часть своего времени они занимаются своей профессиональной научной работой, не имеют ничего, кроме своих личных мозгов и ноутбуков, и с трудом успевают реагировать на особенно выдающиеся пируэты «научных менеджеров», чтобы хоть как-то сгладить наносимый ими урон делу.

Набросав искаженную до неузнаваемости картину ситуации в российской науки, Генри Норман переходит к позитивной программе — изложению того, как справиться с непокорным научным сообществом. По его мысли, для этого надо сформировать некий Союз ведущих ученых России, причем при отборе его членов нужно использовать наукометрические показатели, основанные на индексе цитирования. Предполагается, что этот союз будет «опорой реформе». Последнее утверждение свидетельствует или о полном непонимании реальной ситуации, или является довольно наивной попыткой ввести в заблуждение начальство, к которому, по-видимому, в первую очередь адресуется автор статьи.

В самом деле, оценка реформы РАН наиболее цитируемыми российскими учеными хорошо известна — и эта оценка негативная. Лидеры протестного движения, академики Захаров и Рубаков, которых упоминает Норман, — одни из самых цитируемых российских ученых, практически все члены «Клуба 1 июля» принадлежат к числу самых цитируемых в своей области, то же касается и членов Совета по науке Минобрнауки. Таким образом, если планируемый Генри Норманом союз будет создан, он станет еще одной оппозиционной «реформе» организацией, а состав его членов будет сильно пересекаться с составом уже имеющих организаций-«оппозиционеров». Сам же Норман, который мог бы в нем представлять позицию сторонников реформы, в Союз ведущих ученых, скорее всего, не войдет: его собственные наукометрические показатели для его области науки более чем средние.

К этому стоит добавить, что и метод, по которому Генри Норман собирается отбирать «ведущих ученых России», имеет ряд недостатков и не приведет к адекватному результату.

«Рейтинги по каждой группе формируются в четыре этапа: на первом составляется рейтинг по полному индексу цитирования на работы, опубликованные с 2001 года (так как нас интересуют только действующие ученые, этот интервал — максимальный)».

Ограниченная польза этого занятия нам хорошо известна, поскольку один из нас участвует в поддержании и ежегодном обновлении Индексов цитирования работ российских ученых. В сущности, список «ведущих ученых России», если причислять к таковым просто по цитированию, для большинства естественнонаучных, медицинских и технических дисциплин, а также для математики уже составлен. Хотите увидеть список опытных и маститых — пожалуйста: он включает более 4600 человек с уровнем «полного» цитирования выше 1000 по WoS.

Хотите список активно работающих именно в последние годы — и такой есть: более 6400 человек с цитированием работ, опубликованных за последние семь лет, выше 100 по WoS. Вопрос только в том, как использовать эти «рейтинги». Опыт, в том числе международный, показывает, что использовать «индекс цитирования» в процессе оценки работы ученых можно лишь как один из подсобных инструментов. Но делать заключения о качестве труда ученых только на его основе недопустимо. При таком подходе мы лишимся как минимум половины научных областей, в том числе находящихся на мировом уровне. Есть много инструментов, которые можно использовать на пользу делу, но иногда они могут стать смертоносными. Как, например, топор. Топор сам по себе — полезный инструмент, но в салон самолета вас с ним не пустят, и правильно сделают. Возможности использования топора в таких областях, как нанотехнология или хирургия глаза, также весьма ограничены.

«Они разбиваются на пять групп по таким областям, как математика, физика, химия, биология, науки о Земле».

Генри Норману безразлично, что внутри каждой из обозначенных крупных областей наук имеется много разделов, в каждом из которых разное число ученых, разные традиции написания статей, а как результат — различное типичное цитирование. Это как раз те самые «мелочи», из-за которых не надо пускать в самолет человека с топором. Странно также, что Норман игнорирует существование большой группы областей знаний, кроме им перечисленных.

«При всей смысловой ограниченности наукометрических показателей лучших способов отбора ведущих ученых я не вижу».

А мог бы и увидеть — если бы интересовался, чем на самом деле занимается «созданная академиками Захаровым, Кулешовым и Рубаковым» Комиссия общественного контроля в сфере науки.

«Кроме того, сегодня для научного сообщества это главный способ отстаивать национальный приоритет на международном уровне».

Если планировать конкуренцию с представителями Китая, Ирана и подобных великих научных держав, то это, возможно, так. А вот в Англии, например, с 2014 года исключили использование «наукометрических показателей» для оценки эффективности работы ученых в большей части областей науки, оставив их лишь кое-где и лишь как справочные материалы для профессиональной экспертизы. В США или Франции их вообще никогда не принимали слишком всерьез, полагаясь куда более на персональные заключения специалистов (которые могут и в индексы посмотреть, но решения принимают сами).

Таки образом, запускать предложенную Генри Норманом «хиршемерку» бессмысленно: она не принесет пользы науке в России. Но даже и ожидаемого автором результата — создания «Союза хиршастых лоялистов» — достигнуть не удастся: если этот союз будет достаточно «хиршастым», то окажется в большинстве своем оппозиционным, а если будет лоялистским, то не будет достаточно «хиршастым».

В оргкомитете конференции и в Комиссии общественного контроля собрались вовсе не противники реформ в сфере науки, как пишет Генри Норман, а преимущественно именно те ученые, которые много лет боролись за ее реформирование. Вопреки очевидности, он приравнивает реформу РАН 2013 года любым реформам в сфере науки, и людей, возражавших против этой разрушительной реформы, объявляет противниками любых преобразований. Это, конечно, еще одно существенное искажение реального положения дел, которыми наполнена его статья.

Мнение членов оргкомитета конференции и Комиссии общественного контроля в принципиальных вопросах, как правило, совпадает с мнением многих членов Совета по науке Минобрнауки, что неудивительно, учитывая, что это отчасти одни и те же люди. Разумеется, разногласия между ними могут возникать, но они успешно решаются в режиме диалога, как было недавно при обсуждении методических рекомендаций по финансированию научных учреждений: ученые в состоянии договориться между собой, поскольку говорят на одном языке.

И проблемы, стоящие перед нашей наукой, они тоже видят в основном одинаково. Многолетнее недофинансирование; сословная, почти феодальная иерархическая структура; отсутствие нормальных социальных лифтов для молодежи; появление среди научных администраторов все большего числа беспринципных и безграмотных карьеристов, готовых на все, чтобы угодить начальству или подняться по карьерной лестнице; маргинализация многих ученых и научных коллективов, десятилетиями «изучающих» то, что уже давно не является предметом науки; появление все большего числа «имитаторов» науки, некоторые из которых уже научились накручивать себе «индекс Хирша»; все сильнее сжимающиеся бюрократические тиски и многое другое.

Ни одну из этих проблем реформа 2013 года не решает, а некоторые из них, наоборот, усугубляет. Именно поэтому против нее и выступили многие активно работающие ученые — как в личном качестве, так и в составе общественных и официальных объединений.

Что же касается реальных реформ, улучшающих положение науки и ученых в России, то они не только их поддерживают, но и формулируют предложения таких преобразований.

Основное различие в подходах ученых, собравшихся в разных общественных организациях, — это степень готовности вести диалог и сотрудничать с представителями власти. Одни склонны высказывать конструктивные предложения, рискуя тем, что в руках чиновников эти предложения превратятся в свою противоположность и нанесут ущерб их собственной репутации (не раз уже так было).

Другие считают, что следует ограничиться арьергардными боями за остатки здравого смысла, стараясь, чтобы новые инициативы руководства не выгнали на улицу и без того не слишком многочисленных ученых, работающих на современном мировом уровне, и не ухудшили и без того некомфортные условия научной работы в России.

Среди большинства членов общественных организаций ученых имеется определенный консенсус о том, что и как следовало бы предпринять, если бы во главе реформы науки стояла компетентная команда реформаторов, имеющих не только «позитивные намерения», но и необходимую профессиональную квалификацию. Следовало бы незамедлительно провести профессиональную экспертизу научных коллективов всех бюджетных научных организаций страны независимо от их ведомственной принадлежности, с обязательным привлечением не только российских, но и иностранных экспертов. Провести такую экспертизу нужно на уровне отдельных лабораторий, а не только целых институтов. Только после этого можно будет понять, какая наука осталась в России и кто, собственно говоря, является объектом реформ.

Методы формирования корпуса экспертов и регламенты проведения экспертизы для академических институтов уже давно подготовлены силами научного сообщества совместно с группой сотрудников ФАНО, заинтересованных в осмысленном проведении этой экспертизы. Однако запуск этой профессиональной экспертизы заморожен (не очень понятно, на каком уровне). Вместо этого продолжается начальственная кампания по «реструктуризации институтов», причем аргументы в ее пользу приводятся чисто административные, а соображения научной целесообразности игнорируются. При этом никто из «реформаторов» не знает, чем и на каком уровне на самом деле занимаются имеющиеся на сегодня институты. Их это вообще не интересует, им надо «отчитаться наверх о проделанной работе», а эффект от этой «работы» для них не имеет значения.

Понятно, почему законспирированные авторы реформы науки и руководители государственных организаций, формально отвечающих за ее проведение, сторонятся содержательного обсуждения и реализации этой необходимой предпосылки любой разумной научной реформы. Привлечение к планированию и проведению научной политики профессионального корпуса независимых экспертов, пользующихся доверием научного сообщества, неизбежно уменьшит власть околонаучных администраторов.

Говоря коротко: наука призвана искать истину, и этому занятию очень мешает безбрежная ложь, давно захватившая почти все пространство нашего общества. По нашему мнению, статья Генри Нормана — на стороне лжи.

Россия > Образование, наука > gazeta.ru, 14 января 2016 > № 1609300

“Sanctions”: Economic Aggression-Revisited

Christopher Black

The renewal and increase of the American and European “sanctions” against Russia, and the threat of new “sanctions” against Iran, a weapon long used by them against any nation that does not obey their diktats, from Cuba, to China, from Zimbabwe to Venezuela, is yet another slap across the face of the Russian and Iranian peoples. False hopes raised in some quarters that the American vassal states in Europe would act independently and favour more cooperation with Russia and Iran have once again been shown to be so much wishful thinking, based on a false assessment of the extent of the unhappiness in some business sectors with the effect of the “sanctions” on European economies.

It is no doubt correct that various sectors of those economies are suffering due to this economic warfare but the Washington regime and its dependent regimes in Europe are casting for bigger fish and are willing to tolerate certain inconveniences. The bigger fish is, of course, total control of the resources of Russia and Iran and of all Eurasia. They hope to achieve this by undermining the governments of the targeted countries and replacing them with completely docile puppets so they can exploit those resources, as they will. But if that does not work, the plans for war are drawn up and, as all can see, are steadily being put into effect.

The Americans are engaging in a “fight and talk” strategy, appearing from time to time to be open to cooperation but always using negotiations to set up the next stage of aggression. They have done this with Russia multiple times, and succeeded in forcing Iran to surrender some of its sovereignty regarding its civilian nuclear development in return for a promised lifting of this state of economic war. But Iran is learning, as Russia, and as Cuba, so well know, that the Americans can never be trusted and they always have an aggressive agenda beneath their platitudes.

With respect to Russia, every domain has been used to inflict pressure on the nation from the western snub of the Moscow Victory Parade, in a fit of pique because the Red Army won the Second World War in Europe, to the smearing of Russia and its athletes in the lead up to the Football World Cup, to the continual personal insults directed at President Putin, to the shoot down of a Russian jet bomber, and the murder of its pilot by Turkey and the American approval of this crime, to the latest farce of CIA-MI6 linked groups like Amnesty International and the Syrian Observatory making claims that Russia is using cluster bombs in Syria against civilians. Russia denies it and the US has been forced to admit it has no evidence to support these stories but the hypocrisy is stunning since NATO used cluster bombs and all sots of banned weapons in the thousands when they attacked Yugoslavia and during their other wars around the world. Their client state Israel has used them and there are reports of Saudi Arabia using them in Yemen.

That the Russian government can remain as outwardly calm, professional and diplomatic as it does is remarkable considering that the sanctions put in place are designed to try to cripple key sectors of the Russian economy.

The expressed reason for continuing and increasing the economic aggression against Russia is that the Minsk Agreements will not be fully implemented by the end of the year. But it is the Kiev junta in Ukraine and their EU and US counterparts that have refused to implement key provisions of those Agreements, not Russia which has bent over backwards to make them work. Of course there are no corresponding sanctions against the Kiev regime for its continual warfare on its own people, its destruction of democracy and free political debate in Ukraine, its easy tolerance of openly fascist groups and para-militaries while suppressing the Communist Party,its refusal to comply with the terms it agreed to at Minsk. No. Only Russia is hit.

Of course, the Minsk issue is just an excuse. This is revealed by the American threat that unless Crimea is returned to the control of the Kiev regime, the “sanctions” will not be withdrawn. Since they know this will never happen, this means the “sanctions” will be permanent. This shows that the real objective is to find any reason whatever to continue the west’s economic aggression against Russia in order to achieve the greater strategic objective.

The same logic applies to Iran. No matter how much it bends its principles in order to avoid war, it will never be enough so long as Iran tries to act as an independent country. The economic warfare will continue for as long as the Americans have the power to wage it. In the case of Cuba it has been 55 years.

The excuse will vary with the time and circumstance but the strategy will remain. This is war, illegal and immoral, against an entire people, for the private gains of the elites in the west whose only concern is to make profit at the expense of everyone else.

I have used the word “sanction” in parentheses because the word, “sanction,” means the provision of rewards for obedience, along with punishment for disobedience, to a law. There are other meanings for the word but they all define the same condition-obedience to a master by his vassal, to a monarch by his subject, to a warden by his prisoner. The condition necessarily implies that the person applying the sanction is legally in a superior position to the person being sanctioned, that he has the right to apply the sanction and that there exists a system of laws in which the use of sanctions is permitted and agreed upon.

This is the definition yet every day we hear of the “sanctions” imposed on Russia and Iran or Cuban and Venezuela for reasons that everyone knows are false, based on authority that does not exist, based on laws that have never been created, and by national governments that have only arrogance to support their grand presumption; that their nations are superior to others, that there is no equality or sovereignty of peoples, that their diktats are orders that must be obeyed by those who inferior to them.

Since the economic restrictions on banking, finance and trade set up against Russia and Iran by the United States and its subject states in the NATO alliance do not comply with the definition of sanctions, we have to use the correct term in describing these restrictions. There is only one word, and that word is, war and, since this form of warfare is not permitted by international law as found in the United Nations Charter they are economic war crimes, economic aggression for which a reckoning will one day have to be paid, one way or another.

It is in Chapter VII, Article 41 of the Charter that the power to completely or partially interrupt economic relations exists and only the Security Council can use that power. Nowhere else does this power exist.

Once again the issue comes back to the word war. It is clear that the attempted economic strangulation of Russia and Iran is an attempt to “punish” them for supposed crimes concerning the defence of their strategic positions and their sovereignty. It is also a strategy meant to weaken both nations, as forces of resistance to NATO aggression generally. The United Nations has been completely bypassed and, in effect, might as well not exist.

Once a war has started it can only proceed to its logical end. Since the economic war on Russia has not brought about Russia’s capitulation in its defence of the peoples of Crimea, the Donbass, and Syria, there can be little doubt that the economic aggression will escalate until logic requires open war and the risk of nuclear annihilation. Turkey, acting as the cats paw for Washington, has already attacked Russian forces in Syria. Russia responded with restraint to this act of war, limiting its response to the economic domain, a legitimate expression of its right to defend itself. But the economic warfare conducted by the west is unprovoked, a violation of international law, imperialistic in nature and is clearly without limits.

President Putin in several of his speeches has called for nations to adhere to international law and for the need to re-establish international law. He is right but it remains to be seen what form a new international system of law would take and how it could be implemented. During the Soviet period one could talk of “international law” but though there existed generally agreed upon principles of law, a set of desiderata, its existence outside of power politics is difficult to see. The empty shell that international law really was fell apart quickly after the fall of the Berlin wall and all we have left are fine parchments, high sounding words and genuine but frustrated hopes.

Law reflects the economic, social and political structure of the society that creates it and we can see that international law, in a world in chaos, has become the law of the gangster, the pirate, the bandit, and their lairs are Washington, London and Brussels.

F-35 против С-300. Игра начнется скоро.

Израиль скоро получит первые стелс-истребители пятого поколения F-35 Adir и будет использовать их для «битья» (beat) ЗРК С-300 ПВО Ирана, сообщает nextbigfuture.com 11 января.

Эти боевые самолеты изготавливаются с выполнением израильских спецификаций, первые два истребителя прибудут в конце 2016 года. «Когда мы будем иметь стелс-истребители, у нас будет значительно больше вариантов их эффективного применения, причем с гораздо меньшим риском», заявил неназванный офицер ВВС Израиля.

В настоящее время производитель самолетов американская компания Lockheed Martin работает с израильской фирмой Rafael Advanced Defense Systems по интеграции на F-35 высокоточного оружия класса «воздух-земля». Возможно, «Локхид» оснастит израильские самолеты внешними топливными баками для увеличения дальности полета. Кроме того, Израиль получил больше прав по техническому обслуживанию истребителей на своих объектах, в частности, на строящемся центре на территории базы ВВС в Неватиме.

Израиль может закупить более 75 самолетов этого типа, из них законтрактованы 33 (их поставка будет вестись в течение 2016-2021 годов – прим. Военный Паритет). Тель-Авив также провел переговоры с США по приобретению истребителей с укороченным взлетом и вертикальной посадкой F-35B, которые могут эксплуатироваться с поврежденных ВПП.

"Пятый этаж": что будет с Турцией после Эрдогана ?

По словам президента страны Реджепа Тайипа Эрдогана, Турция стала главной мишенью для всех террористических группировок региона

Как минимум 10 человек погибли в результате мощного взрыва на центральной площади Стамбула Султанахмет 12 января, еще 15 человек получили ранения.

Cпециалисты пытаются определить причину взрыва, тип взрывчатого вещества, идут поиски организаторов взрыва. По словам турецких официальных лиц, уже установлено, что взрыв совершил смертник из Сирии.

Предполагается, что с большой вероятностью к теракту причастно так называемое "Исламское государство", однако у Анкары есть недоброжелатели не только среди радикальных исламистов.

Что происходит сегодня в Турции?

Ведущий "Пятого этажа" Михаил Смотряев беседует с востоковедом Еленой Супониной.

Загрузить подкаст передачи "Пятый этаж" можно здесь.

Михаил Смотряев:В современной истории Турции это не самый страшный террористический акт. Достаточно вспомнить октябрь прошлого года, когда пострадало 100 с лишним человек. Что касается погибших, то беда не только турецкая, там было много иностранцев. Сколько, мы пока точно сказать не можем. Хотелось бы понять, насколько изменилась ситуация с ноября, когда Эрдоган вновь одержал более-менее убедительную победу на выборах?

Елена Супонина: Предыдущие террористические атаки связывали исключительно с выборами в парламент Турции. Были даже гипотезы, что это следствие политической борьбы различных сил в Турции. Этот теракт, хотя он и меньше по масштабам, показывает, что тенденция гораздо более глубокая - на внутреннюю дестабилизацию в Турции.

Справиться с этим Эрдогану будет все более трудно. Турция трещит по швам, уже нет речи об имперских планах Эрдогана, в чем его подозревали еще несколько лет назад. Нарастает угроза как со стороны исламских радикалов, так и курдского национального движения. Теракты в Турции все чаще совершают курды, которые считают, что Эрдоган их обманул, пообещав им больше самостоятельности, а потом испугался их стремления к независимости.

М.С.: Курдские силы - едва ли не единственная боеспособная организация, на счету которой удержание ИГ в существующих рамках. Как часто в последнее время турецкое руководство и самого Эрдогана обвиняли в том, что они тайком подкармливают ИГ, не желая сами воевать с курдами, поскольку партнеры по НАТО, демократии западного образца, отнесутся к этому неодобрительно.

Е.С.: Эрдоган попал в двойную ловушку. Курды борются с терроризмом. Они - самая мощная сила, которая на территории Сирии противостоит ИГ. Эрдогану надо было бы здесь помочь курдам - дать им оружие или хотя бы открыть границу между Турцией и Сирией. Алех Муслим, известный курдский деятель, говорил, что им обещали оружие, но Турция держит границу на замке и не помогает им, когда они противостоят экстремистам.

Некоторые курдские движения связаны с "Рабочей партией Курдистана", которую в Турции, в отличие от России, считают террористической, и Эрдоган старается, чтобы курды не получили большей материальной поддержки. И в этот капкан двойного стандарта Эрдоган и попал. Плюс его политика в отношении террористов из ИГ. С одной стороны, террористы угрожают Турции, ее безопасности, приезжающим туда туристам. С другой стороны, турецкое руководство тесно общается с группировками, которые во многих странах считаются экстремистскими.

"Братья-мусульмане" считают правительство Турции единомышленниками. Турецко-сирийская граница была прозрачна для экстремистов всех мастей, потому что они шли сражаться с правительством Башара Асада.

М.С.: Пока еще рано выдвигать версии, но теракт совершил молодой сириец, и ИГ сразу же сочли к нему причастным. Следует вспомнить, однако, что ИГ - не монолитная структура. Так что Турции приходится бороться на много фронтов, вопрос в том - а хватит ли сил?

Е.С.: Ситуация сложная, и сил может не хватить. Но Турция хотя и пострадала от санкций, которые ввела Россия в ответ на сбитый бомбардировщик, экономически продолжает чувствовать себя очень неплохо, хотя жалоб от турецких бизнесменов поступает все больше. Поток российских туристов иссяк, а теперь будет меньше и туристов из Европы. Мы уже давно говорим, что Турция в плане туризма небезопасна. Когда некоторые путевки были перепрофилированы с Египта на Турцию, у меня, как специалиста, это вызвало скептическую усмешку. Турции предстоят очень нелегкие времена. Эрдоган прошел пик своего влияния, своей политической славы.

М.С.: По некоторым прогнозам, нелегкие времена предстоят нам всем. Stratfor (американская частная разведывательно-аналитическая компания) выпустил на прошлой неделе прогноз на десятилетие. Он разделен по регионам, общая суть прогноза достаточно неблагоприятная. Но в нем предсказывается рост Турции, ее закрепление в качестве регионального лидера, местной супердержавы, за счет Ирана и Саудовской Аравии, их ослабления. Прогноз на десять лет, конечно, как долговременный прогноз погоды, но тут не столь важно, как долго именно Эрдоган сохранит власть.

Е.С.: Stratfor неоднократно и ошибалась в своих прогнозах, хотя это очень серьезная аналитическая группа в Америке, считается, что они консультируют и спецслужбы США. Зачастую их прогнозы - на самом деле советы. Он указывает американским политикам, как было бы лучше. Наверное, для Америки было бы лучше, если бы Турция набрала сил, а Иран и Саудовская Аравия ослабли. Но для этого нужно, как минимум, стравить друг с другом Иран и Саудовскую Аравию. Они уже и так находятся в очень плохих отношениях. Но надо и стабилизировать ситуацию в Ираке и Сирии, а в ближайшее время это не предвидится, наоборот, там все будет только хуже.

Это и угроза терроризма, и опасность для суверенитета и территориальной целостности этих государств. Но если они развалятся, то это - прямая угроза территориальной целостности Турции. В Турции имеются национальные окраины, те же курды, которые открыто говорят о своей независимости. У Бжезинского можно найти пассажи о том, что "евразийские Балканы", как он называет нестабильный Ближний и Средний Восток, могут начаться с Турции.

М.С.: Когда мы говорим о противостоянии Ирана и Саудовской Аравии, то это противостояние двух теократий, которые на Западе вызывают примерно одинаковое раздражение. А Турция пока представляется как светское государство, но сумеет ли оно таковым остаться? Возможны три варианта - попытка максимально сблизить светское государство с умеренным исламским, при победе секулярных сил, второе - примерно то же самое, но при победе сил религиозных, и третий, как уже бывало в истории Турции, придут военные, и скажут: "Все, хватит". Все три варианта вряд ли устроят Запад, что означает его меньшее участие во внутритурецких делах, меньшие деньги, меньший резерв, на который можно опираться, решая как свои проблемы, так и проблемы региона. Что более вероятно?

Е.С.: Эрдоган много сделал для того, чтобы Турция перестала быть светской в прежнем понимании этого слова. Военные и политики, которые активно этому противостояли, либо отстранены от дел или находятся за решеткой. США нужна, конечно, сильная светская Турция, так что им следует задуматься, нужен ли им постаревший, но все еще амбициозный Эрдоган. Руководитель Stratfor, господин Фридман нацеливал президента Обаму на улучшение отношений с Ираном, который он еще недавно считал наиболее сильным в своем развитии государством Ближнего и Среднего Востока. Обама пока не собирается менять этот курс. Для Эрдогана это второй серьезный вопрос. А третий - те же курды, которые хотят независимости. Ближайший союзник США в регионе, Израиль, приветствует создание независимого курдского государства. Это будет буфер для Израиля в отношениях с арабами.

М.С.: С геополитической долгосрочной точки зрения, создание курдского государства предпочтительнее попыток его задавить. Президент Обама заканчивает свою политическую карьеру. С Эрдоганом пока не все понятно. Турция в ее теперешнем виде - насколько это Турция Эрдогана, одного человека?

Е.С.: Эрдоган авторитарен, в этом его часто обвиняют его противники, но со стороны кажется, что он устал. Турция не стала страной одного политика. Там есть другие силы, которые живы и могут бросить ему вызов. Но чтобы изменения были плавными, надо, чтобы он задумался о передаче власти в другие руки. Кажется, он этого пока не понял и вряд ли в ближайшее время поймет. Возможно, он верит, что может многое сделать для Турции еще, но он заблуждается. И в этом тоже одна из проблем современной Турции. А речь идет о будущем государства: каким оно будет, останется ли единым, переживет ли оно продолжающуюся нестабильность, волну терактов?

М.С.: Если внутренняя политика Турции будет продолжаться в том русле, как мы ее наблюдаем, то есть тихая неявная исламизация, не получим ли мы в конце концов еще одно теократическое государство с мощной армией и члена НАТО?

Е.С.: Нет, но если Эрдоган сейчас не задумается о преемственности власти, то мы получим еще одну нестабильную страну на Ближнем Востоке. Хаос будет нарастать, не исключен пересмотр границ, а это затронет Турцию и будет означать очень большой беспорядок. Миру не нужна теократическая Турция, мировое сообщество постарается не допустить ее появления. После выборов в США через год многое может измениться, потому что они играют большую роль в регионе, и любой, кто придет на смену Бараку Обаме, будет более решителен.ББС

ПСКмедиа

Ferrari и Lamborghini покинули «перспективный» украинский рынок

Ferrari и Lamborghini заявили о прекращении официальных поставок своих суперкаров на территорию Украины, в связи с нестабильной ситуацией на местном рынке. Об этом сообщил Виктор Постельников — генеральный директор компании «Випос», осуществлявшей продажи этих моделей.

«Из-за сложившейся в стране ситуации наш рынок не готов сегодня к официальным поставкам таких авто. Ведь для них требуются специальные условия и высокие стандарты продажи и сервиса. Компании Ferrari и Lamborghini не могут позволить себе пойти на какие-то уступки и сделать для кого-то исключение в соблюдении своих стандартов. Даже с учетом перспективности украинского рынка», — приводит его слова информационно-аналитическая группа «Автоконсалтинг».

Первый и единственный автосалон Ferrari Kiev был открыт в июне 2011 года. Самой «доступной» моделью автомобиля была Ferrari California за € 252 370. В первый год продажи можно было назвать успешными, но со временем статистика ухудшилась. По данным «Автоконсалтинга», в 2014 году удалось реализовать 2 автомобиля, а за 2015 — всего один.

Отметим, в 2015 году на Украине официально прекратились продажи автомобилей иранского бренда Saipa. Прекратил свое существование на Украине и импортер китайской BYD. Трудности 2015-го года, связанные как с общей ситуацией в стране, так и с курсом гривны, привели к официальному прекращению поставок автомобилей BYD на Украину. Окончательно покинул украинский рынок и другой китайский бренд — Lifan. Хотя автомобили этой марки несколько лет назад неплохо стартовали на Украине. После довольно удачных моделей Dodge Nitro, Dodge Caliber и Dodge Avenger эта марка уже официально не представлена на Украине.

В настоящее время пока ведутся переговоры по продлению на 2016 год официальных поставок на Украину автомобилей марки Bentley. Не ясна до конца судьба и итальянского бренда Lancia.

Украинская марка легковых автомобилей «Богдан» тоже перестала предлагать авто в 2016-м. Самые популярные модели «Богдана» собирали в Черкассах на базе известных и хорошо проверенных временем Вазовских моделей. В 2014-м году их сборка прекратилась, но Богдан-2110 и 2111 еще были в запасе у дилеров. В 2015-м году их окончательно распродали, а замена так и не пошла. Так, в 2016-м году бренд Богдан — это уже исключительно автобусы и троллейбусы.

Дешевая нефть: Саудовцы думали получать сверхприбыли, но угодили в собственный капкан

Цены на бензин и дизельное топливо упали не так низко, как котировки на нефть, и переработчики с сетями АЗС зарабатывают сейчас в три раза больше, чем еще год назад. Из-за этого уже разгорелся скандал в Великобритании. Авторитетная общественная группа FairFuelUK обвинила переработчиков и владельцев АЗС чуть ли не в сговоре. «При каждой заправке автомобилисты переплачивают в среднем пять фунтов», — заявил основатель группы Говард Кокс. По его словам, маржа АЗС, например, традиционно составляла три пенса за литр. И за год только она выросла до 9. Таким образом, 37 миллионов британских автомобилистов за одну заправку переплачивают 185 миллионов фунтов ($ 266 млн).

Утверждения FairFuelUK подтверждают и данные американского нефтяного гиганта ExxonMobil. Только за девять месяцев прошлого года его прибыль от добычи нефти снизилась на 71%, а от переработки и продажи готовых продуктов выросла вдвое. Любопытно, что сверхприбыли «даунстрима», очевидно, учитывали и в Саудовской Аравии, затевая нефтяную войну с американской добычей за долю на рынке. В последние годы Эр-Рияд вел тихую, но масштабную экспансию на мировом рынке переработки. Сегодня главная государственная нефтяная компания «Сауди Арамко» владеет долями перерабатывающих заводов в США, Китае и Южной Корее, а за последние два года построила у себя три мега-комплекса. На уже существующие мощности «Сауди Арамко» отправляет более 20% добываемой нефти — более 2 миллионов баррелей в сутки.

Еще год назад аналитики инвестиционного банка Barclays Capital говорили о том, что Саудовская Аравия меняет свою стратегию в нефтяном бизнесе, чтобы компенсировать падение нефтяных цен продажей уже готовых и более дорогих продуктов. Кроме того, по мнению специалистов, таким образом можно привязывать все большие объемы добываемой нефти к конкретным перерабатывающим мощностям. Основной упор делался на Азии. Очередной мега-комплекс саудовцы планируют построить во Вьетнаме.

Впрочем, «подкладка» из сверхприбылей от переработки все равно не спасает сейчас саудовских шейхов. Эр-Рияд начал ценовую войну за нефть, чтобы отстоять свою долю на рынке и нанести сокрушительный удар по добыче сланцевой нефти в США. Но просчитался в сроках и в том, как низко может упасть цена. По идее Саудовской Аравии, все должно было быть просто, как во время нефтяного кризиса в 1980-х. Королевство увеличивает добычу, цена падает, а высокая себестоимость сланцевой нефти делает ее извлечение нерентабельным. В итоге миф об американском чуде рушится, погребает под собой сотни добывающих компаний, цены на нефть снова становятся высокими, а Саудовская Аравия оказывается «в шоколаде». На деле получилось не совсем так. По крайней мере, процесс оказался более длительным, чем рассчитывали. По сравнению с 1980-ми ситуация на мировом нефтяном рынке сильно изменилась и саудовцы не учли многие факторы.

Сегодня половина добывающих сланцевую нефть в США компаний находятся на грани или в стадии банкротства. Однако и они сдаваться не намерены, спасаясь долгосрочными кредитами и страховками. По данным американской энергетической госадминистрации EIA, к февралю добыча сланцевой нефти снизится почти на миллион баррелей в сутки по сравнению с тем, что было год назад. А это — лишь 20% нынешней добычи. Поэтому с крахом американского чуда придется еще подождать. Саудовская Аравия заканчивать нефтяную войну при этом не намерена. Проигрыш будет означать, что Эр-Рияд потеряет статус и позиции геополитического игрока.

Многие аналитики отмечают, что Королевство желает не просто ударить по добыче сланцевой нефти. В Саудовской Аравии настроены отбить желание у инвесторов вообще когда-либо вкладывать средства в ее разработку где-либо в мире. При этом в Эр-Рияде, планируя нефтяную войну, не учли не только то, что компании по добыче сланцевой нефти окажутся более живучими. Саудовцы потеряли контроль над самими ценами, и они рухнули так низко, что крупнейший нефтеэкспортер сам оказался на перепутье.

Сегодня многие аналитики прогнозируют, что в течение всего года цена на нефть будет держаться в районе $ 30 за баррель. Плюс-минус десять долларов. Наверняка в Саудовской Аравии хотели бы, чтобы котировки на нефть были выше, но для этого нужно снижать добычу, а на потерю доли рынка аравийцы ни за что не пойдут. Вместе с ними не собираются снижать добычу и остальные страны-производители топлива. Его объемы сегодня превышают спрос, хранилища заполнены, а прогнозы по развитию экономики Китая, который является основным потребителем «черного золота», не самые радужные. Кроме того, с Ирана планируют снять санкции, и в Тегеране уже обещают «выбросить» на рынок дополнительные несколько миллионов баррелей нефти в сутки. Все эти факторы едва ли приведут к росту цены на нефть, которая сейчас не устраивает большинство добывающих стран и компаний, и отложат его на неизвестное время.

Как отмечают западные аналитические агентства, запаса прочности при нынешних ценах на нефть у Саудовской Аравии хватит на год-два. Сегодня Эр-Рияд по разным мотивам не может снизить высокие социальные обязательства внутри страны и прекратить военные кампании, которые ведет на Ближнем Востоке. Поэтому бюджет страны остается почти таким же, как и при цене 100 долларов за баррель. В итоге только в прошлом году на покрытие его дефицита Королевству пришлось достать около 100 млрд из своих резервов в $ 600 млрд. И, судя по всему, этого все равно недостаточно.

На прошлой неделе заместитель наследного принца, министр обороны Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман заявил британскому изданию The Economist, что Эр-Рияд планирует продать часть госкомпании «Сауди Арамко». Она является крупнейшей в мире и в случае выхода на биржу будет оценена более чем в триллион долларов. Источник агентства Reuters, однако, уточнил, что речь идет не о самой компании и добыче нефти, которые являются столпом благополучия Саудовской Аравии и инструментом ее геополитических игр. По его словам, Эр-Рияд продаст доли в дочерних предприятиях, которые занимаются переработкой. На фоне падающих цен на нефть они приносят сверхприбыли, но, как оказалось, не такие, чтобы вытащить крупнейшую арабскую монархию из собственного капкана, в который она сама и угодила.

Теракт в Стамбуле: кровавое начало трудного года

Дмитрий НЕФЁДОВ

Террористический акт в самом центре Стамбула (в районе Султан-Ахмет, неподалёку от Голубой мечети и собора Святой Софии), в результате которого 12 января погибли 10 иностранных (в основном немецких) туристов и ещё полтора десятка человек были ранены, стал ещё одним подтверждением того, что ситуация в сфере внутренней безопасности в Турции продолжает ухудшаться. Ранее, в 2015 году мощные взрывы в приграничном с Сирией городе Суруч и в Анкаре унесли жизни сотен людей (преимущественно левых и курдских активистов, что наводило на определённые подозрения).

Есть версия, что взрыв 12 января совершил перешедший из Сирии 28-летний саудовский боевик-смертник по имени Набиль Фадли, но многие детали преступления сразу после взрыва были засекречены. Министр внутренних дел Турции Эфкан Ала напомнил о том, что всего в ходе операций по борьбе с (запрещённым в России) «Исламским государством» было задержано 3318 лиц и депортировано ещё 2894 иностранца. Впрочем, взорвавшего туристов на площади Султан-Ахмет террориста-смертника в списках подозреваемых не было.

13 января стало известно о задержании в приморской Анталье трёх россиян по подозрению в связях с «Исламским государством» (общее количество задержанных и депортируемых исчисляется сотнями, что является косвенным свидетельством прочного укоренения в стране террористических сетей). Кроме того, по подозрению в подготовке крупного теракта в Анкаре были арестованы 16 членов местной ячейки ИГ (главарь – гражданин Турции, остальные сирийцы). Аресты были проведены также в Конье, Измире и, возможно, в других турецких городах, но задержанные могли и не иметь отношения к совершённому теракту. Можно предположить, что попытки пристегнуть к вылазкам террористов «русский след» будут предприниматься турецкими властями и дальше, учитывая антироссийскую пропагандистскую кампанию, развязанную влиятельными местными СМИ и политиками, позволяющими себе совершенно скандальные заявления.

12 января, выступая на конференции послов, Эрдоган попытался представить свою страну едва ли не главной жертвой атак со стороны сил международного терроризма, не преминув добавить, что он не видит никакой разницы между ИГ и Рабочей партией Курдистана (РПК). В попытках оправдать поддержку, оказываемую Турцией орудующим в Сирии боевикам, он не удержался от очередных нападок на Россию и Иран. Видимо, не меньшим расстройством, чем взрыв в Стамбуле, стало для турецкого лидера освобождение сирийской правительственной армией в 30 километрах от границы с Турцией пункта Сальма, являвшегося опорной базой «умеренных» террористов на северо-востоке Латакии.

Напомним, что в прошлом году боевики «Исламского государства» уже угрожали турецким властям и её президенту. Между тем ни для кого не секрет, что причину нестабильности в стране следует искать не в последнюю очередь в содействии правительства Эрдогана – Давутоглу действующим в Сирии «воинам джихада», которые по-прежнему перебрасываются на сирийскую территорию из Турции. Кроме них, на берегах Босфора уже давно обосновались различные фонды, связанные с Северным Кавказом и не скрывающие «двойного» характера своей деятельности. Не так давно в Стамбуле был убит один из представителей террористического «Имарата Кавказ» А. Эдельгериев, что могло стать следствием обострившейся конкуренции за финансовые потоки, направляемые на дестабилизацию российского Кавказа и распределяемые в том числе по турецким каналам.

Западные СМИ пишут об очередном ударе по туристическому сектору Турции, приносящему стране десятки миллиардов долларов. Немецкие туристы наряду с россиянами (поток которых после введения Москвой ряда ограничительных мер резко сократится) служили существенным источником доходов для турецкой туристической индустрии. В 2015 году Турцию посетили более 5 миллионов добропорядочных немецких бюргеров, теперь их количество может серьёзно сократиться. Правительство Эрдогана сталкивается с критикой (в том числе и со стороны некоторых западных партнёров) за неспособность и даже нежелание остановить потоки рвущихся в Сирию «турецким транзитом» иностранных боевиков, и вот закономерный итог: террористическая угроза теперь уже сформировалась внутри страны, разрушая остатки репутации Турции как «острова стабильности» в охваченном конфликтами регионе.

Подспудно нарастающая напряжённость в обществе, несогласие многих граждан с авантюристической внешней политикой режима Эрдогана, помноженное на экономические неурядицы, может быстро привести к острому внутриполитическому кризису. Не следует забывать о полномасштабной войне, ведущейся многотысячной группировкой турецких военных против курдского населения юго-востока страны, – войне, усиливающей взаимное ожесточение сторон.

Взрыв, произведённый террористом-смертником в самом сердце Стамбула, может означать кровавое предзнаменование очень трудного для Турции года, предупреждает CNN. Обозреватель турецкой газеты Hurriyet Daily News Юсуф Канлы пишет, что страна на полной скорости движется к очень неприятной и опасной ситуации. Власти потеряли счёт жертвам насилия уже не только на юго-востоке, в турецком Курдистане, но и на западе страны, включая Анкару и Стамбул. Способность нынешнего режима обеспечить безопасность граждан Турции поставлена под сомнение.

«Танго на острие бритвы», которое турецкий лидер исполняет с радикальными исламистами и которое стало частью его политической философии, возможно, и принесло выгоды его сторонникам и ему лично, но для народа Турции это безусловное зло.

Энергетические войны и интересы Европы (I)

Петр ИСКЕНДЕРОВ

За жаркими дискуссиями вокруг способов решения проблемы беженцев, наводнивших Европу, передела нефтяных рынков или перспектив урегулирования ближневосточных кризисов не всегда заметна самая тесная связь всех этих проблем. А ведь в 2015 году европейцы оказались в эпицентре геополитических и геоэкономических игр, которые ведутся по чужим правилам и в чуждых Европе интересах.

Первая и, пожалуй, главная составляющая этого узла проблем – резко обострившаяся борьба за энергоресурсы. За внешне парадоксальным нежеланием стран-членов ОПЕК снижать добычу нефти, несмотря на продолжающееся падение мировых цен, достигших уже 11-летнего минимума, скрывается намерение ключевых игроков произвести кардинальное переформатирование всего энергетического рынка. И эта борьба развертывается тем ожесточеннее, чем ниже падают цены на нефть. Именно поэтому Саудовская Аравия упорно играет на понижение нефтяных цен, несмотря на то, что государственный бюджет страны изначально сверстан под высокие цены. Расчет заключается в том, чтобы максимально длительно продержать низкие цены и за это время укрепить свои позиции на мировом нефтяном рынке, а затем компенсировать бюджетные потери за счет «отскока» цен вверх.

Главные фигуранты «нефтяного дела» - Саудовская Аравия, Иран и Ирак. Иными словами, те же самые государства, которые активно вовлечены в ближневосточные конфликты, в первую очередь в Сирии. Именно они развернули ожесточенную борьбу за перераспределение долей рынка, причем саудиты уже поставили на кон в этой борьбе сбалансированность собственного государственного бюджета и реализацию крупнейших национальных инвестиционных проектов, включая сооружение метро в Эр-Рияде.

Главной угрозой для позиций Саудовской Аравии на нефтяных рынках выступает Иран, готовящийся нарастить экспорт нефти после отмены санкций и укрепляющий связи с Китаем как крупнейшим потребителем энергоресурсов. Китайская экономика, несмотря на нынешние её проблемы, способна в любой момент продемонстрировать признаки роста, что уже проявилось в росте спроса на нефть, составившем в октябре 2015 года 6,7 млн баррелей в день.

Китай в настоящее время, используя низкий уровень цен, стремится максимально увеличить свои стратегические запасы нефти. И игра на понижение цен, начатая Саудовской Аравией, объективно играет на руку и Китаю, и Ирану как потенциально ключевому поставщику Пекина. В Тегеране уже пообещали увеличить добычу нефти после отмены санкций не менее чем на 500 тысяч баррелей с прицелом именно на китайский рынок. По данным западных источников, китайская компания Sinopec в качестве крупнейшего покупателя иранской нефти пролонгировала имеющиеся контракты на 2016 год, а ее конкуренты из PetroChina и CNOOC, в свою очередь, провели переговоры с иранскими представителями на предмет заключения собственных контрактов. Кроме того, можно прогнозировать заключение крупных контрактов на поставку иранской нефти в Индию.

В сложившейся ситуации у Саудовской Аравии объективно сужается поле для маневра. Противостоять активной экспансии на нефтяной рынок Тегерана Эр-Рияд может, лишь еще сильнее снижая цены на нефть и предлагая скидки собственным покупателям. Однако это, в свою очередь, может ещё больше подорвать доходную часть национального бюджета, а, кроме того, выход Ирана на нефтяной рынок сделает проблематичным повышение цен в последующем. Ситуация осложняется тем, что Саудовская Аравия, Иран и Ирак производят практически одинаковую нефть, имеют одни и те же целевые рынки и используют одинаковые торговые маршруты.

Инициированное Саудовской Аравией резкое обострение отношений с Ираном достаточно хорошо вписывается в нефтяную стратегию Эр-Рияда, однако подобные конфликты имеют обыкновение развиваться по собственным законам, ломать первоначальные схемы и выходить из-под контроля. Примечательно, что профессор университета Южной Флориды Мохсен Милани еще в 2011 году говорил о неизбежности саудовско-иранского конфликта, исходя в том числе именно из того обстоятельства, что обе страны являются «ведущими производителями нефти».

По имеющимся данным, «нефтяной след» присутствует и во внешне неожиданно возникшем турецко-иракском конфликте, вызванном вводом турецких войск в северные районы Ирака.

Характерно, что именно Ирак в настоящее время активнее других членов ОПЕК выступает за сокращение добычи. По свидетельству представителя Министерства нефти этой страны Асема Джихада, иракские власти самостоятельно приняли решение сократить в 2016 году добычу нефти. По его словам, в настоящее время Ирак добывает 3,8 млн баррелей в день, но в течение года планирует снизить этот показатель до 3,6 млн баррелей. При этом, как подчеркнул Асем Джихад, нефтяные доходы Ирака снизились с 8 млрд долларов ежемесячно при стоимости барреля 90-100 долларов до уровня менее 3 млрд долларов при нынешних ценах. Иракский представитель убежден, что необходимо достижение согласия между государствами-производителями как в рамках ОПЕК, так и за её пределами, поскольку упорство ряда государств в сохранении добычи нефти на высоком уровне только вредит всем государствам-производителям.

Сложившаяся ситуация чревата дальнейшей дестабилизацией обстановки в регионе Ближнего и Среднего Востока и способна негативно повлиять на европейские дела – как в плане появления новых волн беженцев, так и в плане обеспечения энергетической безопасности континента. И здесь вполне можно ожидать новых подвижек в позиции государств Центральной и Восточной Европы в том, что касается реализации российских газовых проектов.

(Окончание следует)

Иранский банк намеревается открыть кредитную линию на 300 млн. евро для финансирования экспорта в Россию

Глава иранского Банка развития экспорта Али Салехабади на совещании по вопросам развития экспорта в Россию, состоявшемся в Палате торговли, промышленности и рудников Ирана, сообщил о том, что возглавляемый им банк ведет консультации с Центральным банком Ирана об увеличении кредитной линии для финансирования экспорта в Россию до 300 млн. евро.

Как уточнил Али Салехабади, на данный момент Банком развития экспорта для финансирования экспорта в Россию открыта кредитная линия на 20 млн. евро.

Али Салехабади отметил, что с учетом сложившихся межбанковских отношений между Ираном и Россией иранская сторона может спокойно и легко кредитовать поставки иранской продукции на российский рынок. При этом глава Банка развития экспорта подчеркнул: «Мы всегда надеялись на то, что сможем с успехом экспортировать свои товары в Россию».

Поставки иранской молочной продукции в Россию начнутся в конце января

Директор Ветеринарной организации Ирана Мехди Халадж на полях совещания по вопросам развития экспорта в Россию, состоявшегося в Палате торговли, промышленности и рудников Ирана, в эксклюзивном интервью телерадиовещательной компании сообщил о завершении в ближайшие дни подготовки к экспорту иранской молочной продукции в Россию.

По словам Мехди Халаджа, санитарные сертификаты, необходимые для экспорта молочной продукции, должны быть уже подготовлены и окончательное подтверждение готовности к началу поставок будет получено в самое ближайшее время. Согласно достигнутым договоренностям, российская сторона сообщит свое мнение по поводу поставок иранской молочной продукции к 20-му января.

Директор Ветеринарной организации Ирана сообщил также о завершении подготовки сертификатов, необходимых для экспорта куриного мяса и яиц. Российская сторона запросила в этой связи дополнительную информацию, и свой ответ по этому поводу она должна дать к 15 февраля.

В рыбоводческих хозяйствах иранской провинции Мазендеран планируется получить около 1 т черной икры

Начальник главного управления рыболовства и рыбоводства провинции Мазендеран Хасан Хабибнежад в ходе пресс-конференции сообщил, что в текущем году по иранскому календарю (21.03.15 г. – 20.03.16 г.) в рыбоводческих хозяйствах провинции Мазендеран планируется получить около 1 т черной икры. Хасан Хабибнежад напомнил, что на данный момент осетровые добываются в Каспийском море исключительно в целях воспроизводства и сохранения их запасов. Т.е. вся выловленная в море рыба передается в центр воспроизводства рыбных запасов «Шахид Реджаи» в Сари и используется там в качестве маточного поголовья.

По словам Хасана Хабибнежада, на данный момент в провинции Мазендеран насчитывается 10 хозяйств по разведению осетровых общей производственной мощностью 2 тыс. 276 т мяса осетровых и 31,7 т черной икры в год. Получено также принципиальное согласие на создание в провинции еще 10-ти таких хозяйств, в которых планируется ежегодно производить до 4 тыс. 633 т мяса и 55,66 т черной икры.

В прошлом году в провинции Мазендеран было получено 250 т мяса осетровых и 456 кг черной икры, и практически вся названная продукция была поставлена на экспорт. Предполагается, что в этом году в провинции будет произведено 285 т мяса и около 1 т черной икры.

Российская сторона ждет форель из иранской провинции Мазендеран

Директор Организации промышленности, рудников и торговли провинции Мазендеран Мохаммед Мохаммадпур Омран в интервью агентству ИРНА сообщил о просьбе российской стороны подписать контракт на поставки форели из провинции Мазендеран.

Как уточнил М.М.Омран, российская сторона хотела бы импортировать до 10 тыс. т форели, и провинция Мазендеран заявляет о своей готовности поставить такое количество названной продукции.

По словам М.М.Омрана, провинция Мазендеран отличается гористой местностью (на ее территории находятся отроги горного массива Альборз), и по ее территории протекает 13 рек. Это создает весьма благоприятные условия для разведения здесь рыбы холоднолюбивых видов.

Согласно официальным данным, в провинции Мазендеран примерно в 260 рыбоводческих хозяйствах ежегодно производится до 19 тыс. т форели. Кроме того, на данный момент в провинции насчитывается 20 центров, в которых разводятся мальки форели.

Объем товарооборота между Ираном и Италией превышает 7 млрд. долларов

Генеральный директор Иранской компании по проведению международных выставок Хосейн Эсфахбоди на церемонии открытия 2-ой специализированной итальянской выставки в Тегеране заявил, что объем товарооборота между Ираном и Италией в некоторые годы превышает 7 млрд. долларов и есть все основания надеяться на то, что в будущем этот показатель может стать еще больше.

По словам Хосейна Эсфахбоди, Италия считает крупнейшим торговым партнером Ирана среди европейских стран. В текущем году Иран посетили 146 торговых делегаций из разных стран, и самой представительной среди них оказалась делегация из Италии, которая состояла из 380 человек.

Как известно, 1-ая специализированная итальянская выставка проводилась в Тегеранском выставочном центре 5-8 января 2015 года. Италия относится к числу стран, которые в период санкций сохранила свои отношения с Ираном.

Экспорт инженерно-технических услуг в области электроэнергетики может стать в Иране альтернативой экспорту нефти и газа

Заместитель министра энергетики Хушанг Фелахатиян в ходе встречи с журналистами на полях 12-ой международной энергетической выставки заявил, что потенциальный объем экспорта инженерно-технических услуг в области электроэнергетики в стоимостном выражении оценивается в 30 млрд. долларов в год и, таким образом, этот вид экспорта может стать альтернативой экспорту нефти и газа.

Как уточнил Хушанг Фелахатиян, за последние годы возможности страны в плане экспорта инженерно-технических услуг выросли примерно в 10 раз. Многие электростанции Иране в период санкций построены силами отечественных специалистов, что позволило обеспечить потребности населения в электроэнергии. В постсанкционный период имеющийся потенциал следует использовать в еще больших масштабах.

Частному сектору в этой связи следует устанавливать более тесные контакты с зарубежными компаниями с тем, чтобы иметь возможность наряду с развитием производства выйти на региональные рынки и даже на рынки более отдаленных стран.

Следует отметить, что 12-ая международная энергетическая выставка проводится на острове Киш и ее работа продлится до 14 января. В ней принимают участие около 160 иранских и 35 зарубежных компаний.

В Иране опровергли новость о демонтаже реактора в Араке

Заместитель главы Организации по атомной энергии Ирана опроверг информацию о демонтаже ядра почти готового тяжеловодного реактора в Араке и наполнении его бетоном, как сообщалось ранее.

В одном из телевизионных интервью Али Асгар Зарин в своем выступлении на одном из государственных телеканалов опроверг распространенную агентством Farsnews информацию о демонтаже ядра реактора в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий. По его словам, Иран должен заключить договор с Китаем о преобразовании реактора, и сделка, как ожидается, состоится на следующей неделе.

Iran.ru напоминает, что в рамках ядерного соглашения Иран обязуется модернизировать и преобразовать тяжеловодный ядерный реактор в Араке, лишаясь возможности производить оружейный плутоний.

В 2015 году в организациях концерна "Беллесбумпром" завершена реализация пяти инвестиционных проектов по модернизации производства, сообщили БЕЛТА в пресс-службе концерна.

"В 2015 году были введены в эксплуатацию три производства по выпуску древесно-волокнистых плит МДФ/ХДФ, фанерное производство и производство бумаги. На реализацию этих пяти проектов в течение 5 лет было направлено 464,3 млн евро", - отметили в пресс-службе.

В ОАО "Гомельдрев", ОАО "Витебскдрев" и ОАО "Мостовдрев" был организован выпуск ламинированных древесно-волокнистых плит МДФ/ХДФ с объемом производства 440 тыс. куб.м в год. При этом из собственных плит предприятия наладили выпуск 15 млн кв.м напольных ламинированных покрытий.

В "Беллесбумпроме" также рассказали, что в ОАО "Речицадрев" введены в эксплуатацию два пусковых комплекса фанерного производства мощностью 42 тыс. куб.м в год. "В 2016 году третьим пусковым комплексом здесь будут достроены вспомогательные помещения и доукомплектовано некоторое оборудование", - пояснили в концерне.

Бумажная фабрика "Красная звезда" (филиал ОАО "Светлогорский ЦКК") завершила модернизацию бумагоделательной машины БП-54 и технологического потока массоподготовки. Производственная мощность данного оборудования увеличена в 2,4 раза - до 80 т бумаги в сутки. Кроме того, повышено качество и расширен ассортимент выпускаемой продукции. Технологический поток массоподготовки после модернизации позволяет обеспечивать производство качественной макулатурной массой в объеме до 140 т в сутки. "Запуск данного участка позволил уйти от индивидуальной подготовки макулатурной массы на каждой машине и оптимизировать численность персонала, а также существенно улучшить условия труда работников", - подчеркнули в пресс-службе.

Все производства являются экспортоориентированными. Древесные плиты поставляются на рынки 25 стран. Наибольшие объемы отгружаются в Россию, Иран, Польшу, Литву и Эстонию. Потребителями фанеры являются 37 стран, большая часть из которых - дальнего зарубежья. В них поставляется более 90% от всего экспорта фанеры. Бумага экспортируется в 10 стран, наибольшие объемы - в Россию, Литву, Молдову и Эстонию.

"С учетом того, что продукция новых производств является не только экспортоориентированной, но и импортозамещающей, увеличивается объем ее отгрузки и на внутренний рынок. Так, за 11 месяцев 2015 года внутри страны было реализовано древесно-волокнистых плит на 40% больше по сравнению с аналогичным периодом 2014 года", - сообщили в концерне.

Концерн "Беллесбумпром" объединяет 45 предприятий различных форм собственности, которые являются самым крупным потребителем заготавливаемой в стране древесины. В настоящее время на заводах и фабриках концерна перерабатывается почти 4 млн куб.м древесины. По прогнозам, к 2017 году объемы потребляемой древесины превысят 7,8 млн куб.м. Деятельность организаций концерна делится на три сектора: лесозаготовок (включает заготовку и вывоз древесины, производство лесоматериалов, пиловочника, фанерного, спичечного, технологического сырья, добычу живицы), целлюлозно-бумажной промышленности (выпускается более 20 видов бумаги и картона), деревообработки и производства мебели. Предприятия концерна являются крупнейшими изготовителями мебели в Беларуси.

Проблемы крупного калибра

Каспийское море в центре всеобщего внимания

Станислав Притчин – кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН.

Резюме Из-за использования Россией против ИГИЛ боевой мощи Каспийской флотилии водоем оказался вовлечен в острый международный кризис. Это заставляет по-новому взглянуть на правовой статус Каспия и региональную безопасность вообще.

Каспийское море неожиданно попало в фокус интереса не только пяти прибрежных стран и заинтересованных в нефте- и газодобыче кругов, но и политических и военных участников конфликта в Сирии. 7 октября и 20 ноября 2015 г. корабли Каспийской флотилии ВМФ России применили крылатые ракеты «Калибр» против «Исламского государства». Россия продемонстрировала, что располагает высокоточным оружием, способным наносить удары на удаленном театре военных действий силами ограниченной региональной группировки, которую раньше никто всерьез не рассматривал. Переброска в Сирию подразделений Вооруженных сил РФ, а также использование кораблей Каспийской флотилии показало, что Россия в сжатые сроки в состоянии договариваться с региональными соседями Азербайджаном, Ираном и Ираком.

Активное вовлечение Российской Федерации в сирийский конфликт привело к изменению расстановки сил на Каспии. Заметно укрепился альянс России и Ирана – как основных союзников режима Башара Асада и главных внешних противников «Исламского государства». Вероятнее всего, это сблизит позиции сторон или по крайней мере улучшит их взаимопонимание на Каспии. С другой стороны, использование Россией воздушного пространства и акватории моря для удара по Сирии напугало остальные прибрежные страны. Российско-турецкий конфликт из-за сбитого российского бомбардировщика и вовсе поставил Казахстан, Азербайджан и Туркмению, имеющих тесные связи с Турцией, в трудное положение.

Неожиданное вовлечение Каспия в один из самых острых международных кризисов заставляет по-новому взглянуть на ситуации с выработкой правового статуса водоема и обеспечением региональной безопасности. Последние 18 лет переговоры пяти прикаспийских государств – Азербайджана, Исламской Республики Иран, Казахстана, России и Туркменистана – о международно-правовом статусе Каспия ведутся системно на двух уровнях: диалог заместителей министров иностранных дел – Специальная рабочая группа (СРГ), а также встречи глав прикаспийских государств. В активе Каспийской пятерки – ряд важных соглашений и деклараций. Согласовано 90% текста Конвенции о международно-правовом статусе Каспийского моря. После саммита в Тегеране (2007 г.) переговорный процесс ускорился. Удалось договориться о ключевых принципах обеспечения безопасности в регионе, о сотрудничестве в борьбе с региональными невоенными угрозами, начать решать проблемы экологии. В Астрахани прошлой осенью, по официальным заявлениям, переговорщики «вплотную подошли» к подписанию Конвенции.

Поделенные богатства и не поделенное море

Каспийское море – крупнейший в мире внутриконтинентальный водоем, не связанный с Мировым океаном. Каспий богат уникальными биологическими ресурсами, здесь сосредоточено около 90% мирового генофонда осетровых, это один из крупнейших центров добычи энергоресурсов, а также важный логистический узел в центре Евразийского материка с широкой сетью судоходных рек. Неудивительно, что поделить море в сжатые сроки после распада СССР не удалось. В мировой практике были прецеденты раздела между двумя и более субъектами международного права богатого нефтью и газом участка моря. Также случались многосторонние разделы внутренних водоемов. Но не встречалось такого сложного объекта, когда пять субъектов пытаются найти взаимоприемлемое решение по разделу крупнейшего внутреннего водоема с богатыми ресурсами. Ситуация усугубляется еще и невозможностью применить нормы Конвенции ООН по морскому праву, так как Каспий не является частью Мирового океана, а его размеры не позволяют каждому из участников получить по 200 миль прибрежной зоны, так как ширина моря всего 300 миль.

В мировой практике нет универсальных принципов раздела спорных участков, главный принцип – поиск компромисса, выработка взаимоприемлемой формулы раздела. В случае с Каспием пока не удалось найти формат раздела и совместного использования, который устроил бы все прибрежные страны.

Наиболее сложным и конфликтным периодом были первые годы после распада Советского Союза. Стороны озвучивали порою самые крайние и конфликтные идеи. Для России и Ирана как правопреемников прежних советско-иранских соглашений было важно сохранить статус ведущих держав в регионе. Москва и Тегеран настаивали на совместном использовании моря по принципу кондоминиума. Для освоения ресурсов предполагалось создание пятисторонней компании с равными долями. Перед новыми же независимыми государствами – Азербайджаном, Казахстаном и Туркменистаном – задача стояла по сути противоположная. Они старались обеспечить свою суверенность, в том числе за счет получения прав на освоение энергоресурсов в прилегающих зонах Каспийского моря. Наиболее активным игроком был Азербайджан, руководство которого сделало ставку на привлечение иностранных инвесторов и обеспечение правовой базы их работы в республике. В итоге, как признаются в кулуарах дипломаты, активность Баку кардинальным образом повлияла на определение статуса Каспийского моря. На ходе переговоров даже в меньшей степени сказалось подписание Азербайджаном «контракта века» с консорциумом западных компаний в сентябре 1994 г. об освоении нефтяных месторождений «Азери–Чираг–Гюнешли». Поворотной же точкой стало принятие новой Конституции Азербайджанской Республики в ноябре 1995 года. Пункт второй Статьи 11 этого документа гласит: «Внутренние воды Азербайджанской Республики, принадлежащий Азербайджанской Республике сектор Каспийского моря (озера), воздушное пространство над Азербайджанской Республикой – составные части территории Азербайджанской Республики». Таким образом, любые переговоры о поиске альтернативных форматов совместного использования моря теперь наталкивались на необходимость изменения Азербайджаном его Конституции, что существенным образом осложнило поиск компромисса на предложенных Москвой и Тегераном принципах.

Российские интересы и подходы

Россия изначально была заинтересована в сохранении «закрытого» статуса моря и совместного освоения ресурсов, существующего в рамках советско-иранских договоренностей от 1921 и 1940 годов. Изменение геополитической ситуации в регионе, начало работы крупных западных компаний по добыче нефти и газа повлияли на позицию Москвы. С целью нахождения компромиссных формул в 1996 г. было предложено утвердить 45-мильную прибрежную зону – исключительной экономической зоной, а остальную часть моря, за исключением уже работающих месторождений, объявить общей территорией. Инициатива не нашла понимания у соседей, ее поддержал только Иран. В итоге появился принцип «дно делим, вода общая». 6 июня 1998 г. Российская Федерация и Республика Казахстан подписали Соглашение «О разграничении дна северной части Каспийского моря в целях осуществления суверенных прав на недропользование». В документе использовано понятие «модифицированная серединная линия», подразумевающее разграничение дна северной части Каспийского моря по равноудаленной от берегов двух стран линии. Кроме того, предусмотрено совместное освоение месторождений «Хвалынское», «Центральное» и «Курмангазы». Соглашение де-юре не разделяло Каспий на сектора, а лишь разграничивало дно для определения прав на недропользование.

23 сентября 2002 г. Россия и Азербайджан подписали Соглашение о разграничении сопредельных участков дна Каспийского моря. 14 мая 2003 г. заключено Соглашение между РФ, Республикой Азербайджан и Республикой Казахстан о точке стыка линий разграничения сопредельных участков дна Каспийского моря. Ранее, в феврале 2003 г., Азербайджан и Казахстан подписали Соглашение о разграничении дна Каспийского моря. Таким образом, к маю 2003 г. три прибрежных государства разделили дно и соответственно природные ресурсы северной части Каспия.

Иран выступил категорически против двух- и трехсторонних договоренностей. Тегеран объявил незаконными соглашения своих северных соседей и продолжил линию на продвижение правомерности советско-иранских договоров. Туркменистан занял нейтральную позицию. Не выступая официально против раздела дна по серединной модифицированной линии, но и не форсируя договоренности с соседями в первую очередь из-за спора о пограничном месторождении «Сердар» («Кяпаз» в азербайджанском варианте).

Несколько слов следует сказать о российской энергетической стратегии и подходах к освоению и транспортировке нефти и газа в каспийском регионе. После распада СССР Россия была главным и единственным государством для транзита энергоресурсов каспийских соседей. Именно на вопросе доставки сырья из региона на международные рынки и сосредоточилась основная геополитическая борьба. России не удалось отстоять свои монопольные позиции. Построены обходящие ее территорию нефтепроводы Баку–Супса, Баку–Тбилиси–Джейхан, газопровод Баку–Тбилиси–Эрзурум. Тем не менее РФ остается главным транзитером казахстанской нефти через нефтепроводы Тенгиз–Новороссийск и Атырау–Самара, альтернативным направлением газового экспорта для Азербайджана и Туркменистана.

Хотя по общероссийским масштабам запасы нефти и газа в российской зоне ответственности Каспийского моря не столь значительны, в силу ряда причин регион важен для правительства и бизнеса. Одна из них – геостратегическое положение этого крупнейшего внутреннего мирового водоема на стыке Центральной Азии, Южного Кавказа и Среднего Востока. Для отечественных нефтяных компаний Каспий представляет относительно благоприятный полигон обкатки офшорных способов добычи, имея в виду масштабные планы освоения Арктики. Но хотя прогнозные запасы нашей зоны ответственности на море сопоставимы с ресурсами соседей в регионе, российские компании за редким исключением пока здесь не очень активны. Ситуация постепенно меняется, и ведущие мейджоры рассматривают возможность развития региональных проектов.

Итоги саммитов и промежуточные результаты

Политические баталии вокруг Каспийского моря приобрели сегодня в отличие от горячей стадии в 90-е гг. прошлого века формат достаточно принципиального, но конструктивного диалога сразу на нескольких площадках и уровнях. С 1996 г. активно и регулярно ведутся пятисторонние переговоры в рамках Специальной рабочей группы по определению международно-правового статуса Каспийского моря. Последняя встреча состоялась в начале июня этого года в Тегеране. Каждую из прибрежных стран здесь представляют заместители министров иностранных дел или спецпредставители глав государств. В настоящее время Россию в СРГ представляет спецпредставитель президента РФ по делимитации и демаркации государственной границы Игорь Братчиков. Основная работа: согласование принципов взаимодействия в регионе, режимов использования моря. Здесь же происходит выработка положений Конвенции о статусе моря. СРГ – ключевой механизм подготовки встреч на высшем уровне, ставших регулярными после тегеранского саммита осенью 2007 года.

В иранской столице тогда приняли Декларацию из 25 пунктов. Важным итогом встречи стало признание Каспия «морем мира». Стороны согласились не использовать вооруженные силы для решения споров и не предоставлять свою территорию третьим странам для агрессии против соседей по морю. В Баку в ноябре 2010 г. президенты подписали Соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности, регламентирующее взаимодействие пятерки по обеспечению невоенной безопасности: борьбе с трансграничной преступностью, браконьерством, наркотрафиком и др. В активе Каспийской пятерки также рамочная конвенция о защите морской среды Каспия, своеобразная экологическая «дорожная карта».

По итогам четвертого каспийского саммита в Астрахани в сентябре прошлого года подписаны три отраслевых соглашения по защите биоресурсов, предупреждению и предотвращению чрезвычайных ситуаций, а также сотрудничеству в гидрометеорологии.

Ключевым же результатом встречи стало политическое заявление глав государств, закладывающее основные принципы взаимодействия на Каспии и его раздела. Прибрежные страны обязуются сохранять в регионе атмосферу добрососедства и конструктивного сотрудничества. Как отметил Владимир Путин, благодаря выработке данного заявления подписание Конвенции может состояться уже на следующем саммите. В частности, определена ширина исключительной экономической зоны, на которую распространяются суверенные права прибрежных государств, размер ее составит 25 миль. Подтверждены предыдущие договоренности об использовании Каспия судами только прибрежных стран и о недопущении размещения в регионе военных сил третьих стран.

Чего ждать от пятого саммита?

Пятый саммит пройдет в Астане в 2016 году. Во многом это будет определяющая встреча. Во-первых, в речах президентов по результатам встречи в Астрахани звучали многообещающие заявления о том, что в Астане процесс определения статуса может быть завершен. Как отмечают близкие к переговорам дипломаты, документы по Конвенции и другим вопросам находятся в высокой стадии готовности и нужна лишь политическая воля лидеров для окончательного разрешения.

Во-вторых, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в силу опыта и политической активности старается любое международное мероприятие в республике организовать с максимальной отдачей и результатом. Поэтому можно с уверенностью говорить о том, что казахстанская дипломатия будет изо всех сил стараться достичь значимого результата.

Остаются и серьезные трудности. Главное препятствие – позиция ИРИ. Тегеран по-прежнему настаивает, что море в случае секторального раздела нужно делить на равные доли по 20 процентов. Как это осуществить с уже осваиваемыми азербайджанскими месторождениями, сказать сложно. Остается еще азербайджано-туркменский спор вокруг пограничного месторождения «Кяпаз»/«Сердар». Стороны по-разному смотрят и на транскаспийские инфраструктурные проекты. Россия и Иран настаивают на том, что любые трансграничные проекты на море должны учитывать мнения всех сторон, так как экологически Каспий очень уязвим и последствия любой техногенной катастрофы затронут всех. Туркменистан последовательно отстаивает возможность строительства транскаспийской трубы без согласования с соседями. На встрече в Астрахани туркменский президент Бердымухаммедов дважды – во время переговоров в узком и расширенных составах – обозначал свою принципиальную позицию по этому вопросу.

Если не получится

Неудача в Астане скорее всего отложит окончательное разрешение вопроса статуса моря на неопределенный срок. Но даже если Каспийская пятерка не сделает финальный рывок в работе над Конвенцией о статусе, от встречи можно ждать важных решений по активизации регионального сотрудничества.

Во-первых, экология была, остается и будет одной из ключевых тем. В рамках переговорного процесса согласован и утвержден ряд документов, и важнейший из них – Конвенция о защите биоразнообразия, так называемая Тегеранская декларация. Кроме того, страны самостоятельно реализуют программы по разведению мальков осетровых для поддержания популяции этих уникальных рыб, но ситуация остается крайней тяжелой и положительной динамики нет. На заре нового этапа освоения энергоресурсов Каспия эксперты и ученые предлагали заморозить планы по активной добыче нефти и газа, чтобы создать условия для долгосрочного освоения биологических ресурсов моря. По подсчетам российского ученого Аждара Куртова, финансовая отдача от вылова рыбы и добычи икры сопоставима с прибылью от добычи нефти и газа. Но после запуска около двадцати крупных проектов по освоению энергоресурсов в разных частях моря, в том числе с изменением естественных геологических ландшафтов, вернуться к этой точке бифуркации невозможно. Так, при освоении крупнейшего в регионе месторождения Кашаган в казахстанской части моря были созданы искусственные острова. Кардинальным образом ухудшилась экологическая ситуация. Даже самые современные технологии не могут обеспечить так называемый «нулевой выброс» при бурении, добыче, транспортировке нефти. Кроме того, при активном освоении природных ресурсов нарушаются привычные ареалы обитания и маршруты нереста, сезонного передвижения рыб и морских млекопитающих. Увы, из-за того что экологическая тематика в некоторой степени связывает руки освоению энергоресурсов, ей отводится второстепенное значение.

Идеальным решением стало бы создание пятисторонней постоянно действующей комиссии в рамках экологической конвенции, имеющей серьезные права и возможности наказывать нефтяные и транспортные компании за нарушение экологических норм. Но даже на национальном уровне все обстоит очень плохо. Представители надзорных экологических органов России говорят, что у них нет ресурсов для системного отслеживания ситуации в российской зоне ответственности на Каспии. В случае же выявления нарушений и загрязнений штрафы, предусмотренные российским законодательством, носят символический характер. Кроме того, нет механизмов и ресурсов для нейтрализации последствий загрязнений. Схожая ситуация и в целом по региону. Если положение не изменится, через 15–20 лет море может лишиться биоразнообразия и погибнуть от загрязненности.

Во-вторых, в фокусе внимания в Астане будут вопросы экономического сотрудничества. С одной стороны, успехи Евразийского экономического союза, в который входят две из пяти прикаспийских стран – Россия и Казахстан, по-новому ставят вопрос о привлечении остальных каспийских соседей к диалогу. Так, Иран уже проявил заинтересованность в создании зоны свободной торговли с ЕАЭС и даже начал переговоры. Осторожная позиция Азербайджана во многом объясняется членством в объединении Армении и неразрешенным конфликтом вокруг Нагорного Карабаха, но в последнее время изменяется в сторону более прагматичного подхода. Официальный Баку, если судить по многочисленным публикациям в азербайджанской прессе, готов рассматривать экономические выгоды сотрудничества с ЕАЭС. В такой ситуации перед президентами стоит вопрос создания платформы региональной экономической интеграции с использованием наработок и институтов ЕАЭС. Усиливает ожидание от экономического блока на саммите в Астане разворот Ирана к региону. После прихода в июле 2013 г. президента Хасана Роухани северное направление внешней политики Исламской Республики стало одним из приоритетов. В двух (России и Казахстане) из четырех каспийских соседей Иран сменил послов, отправив опытных специалистов. Так, в Москву приехал Мехди Санаи, один из главных иранских специалистов по России. Как результат, стороны имеют несколько договоренностей, в том числе возобновление сотрудничества в ВПК, планы по строительству новых АЭС в Иране. Также начал работу новый важный железнодорожный маршрут Иран–Туркменистан–Казахстан, который позволяет напрямую поставлять грузы из России в Иран и обратно. На финальной стадии обсуждения – аналогичный железнодорожный маршрут на западном побережье через Азербайджан. Ну и, пожалуй, ключевым моментом должна стать отмена санкций против Ирана, что снимет серьезные ограничения, реально мешающие активизации экономического сотрудничества.

И заключительная, третья, но наиболее актуальная сегодня сфера безопасности, особенно в контексте участия России в сирийском конфликте и использования кораблей Каспийской флотилии для удара по «Исламскому государству». Помимо России еще два прикаспийских государства – Иран и Туркменистан – непосредственно соприкасаются с этой проблемой, гранича с зонами влияния ИГИЛ. Причем ИРИ является главной реальной контрсилой, которая успешно противодействует новой угрозе в Ираке и Сирии. Все остальные каспийские страны имеют проблемы другого порядка. Многие их граждане, поддавшись на грамотно построенную пропаганду, отправляются воевать под знаменами ИГИЛ.

«Исламское государство» признано всеми в качестве одной из самых серьезных угроз. А действия России объективно серьезно ударяют по ИГИЛ и снижают его популярность среди потенциальных рекрутов из региона. Но даже в такой ситуации никто из прикаспийских соседей, за исключением, конечно, Ирана, официально не поддержал вовлечение России в сирийский конфликт. Уж тем более речи не идет о каком-либо содействии в военном плане. Хотя есть примеры участия вооруженных сил Казахстана в операции в Ираке, а азербайджанских миротворцев не только в Ираке, но и Афганистане.

Более того, использование Россией акватории Каспия для нанесения ударов по ИГИЛ вызвало официально высказанные вопросы. Так, на встрече с Владимиром Путиным в Тегеране в ноябре президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов сказал следующее: «И якобы наши казахские коллеги очень обеспокоены вопросами, которые происходят над уровнем Каспийского моря. Это связано с военными вопросами. Поэтому там возникают вопросы, связанные с гражданским международным авиасообщением, надо ли менять авиасообщение, эшелоны движения. Не знаю, в курсе Вы дела или не в курсе, но казахские наши коллеги этим вопросом обеспокоены». Ссылка на казахстанских коллег, судя по всему, оказалась не случайной. Каких-либо опровержений со стороны официальной Астаны на слова туркменского президента не последовало, хотя еще совсем недавно мы наблюдали дипломатическую пикировку между двумя столицами из-за слов Нурсултана Назарбаева о напряженности на туркменско-афганской границе. Владимир Путин, пообещав минимизировать возможные неудобства, сказал: «Что касается озабоченности наших друзей в регионе по поводу использования воздушного пространства над Каспийским морем – нам казахстанские друзья пока ничего не говорили, но мы будем иметь это в виду. Мы понимаем, что неудобства некоторые создаются, но мы с вами знаем, что все усилия, которые предпринимает Россия по борьбе с терроризмом, они ложатся бременем прежде всего на Российскую Федерацию».

Реакция соседей на действия России лишь подтверждает тот факт, что на сегодняшний день у прикаспийских государств нет действенных совместных механизмов ответа на случай появления реальных военных вызовов в регионе. Каждая из стран развивает свои силы самостоятельно, самостоятельно их использует. Поэтому одной из насущных потребностей является создание механизмов совместного обеспечения региональной безопасности. В перспективе целесообразно создание координационного штаба командующих флотов или представителей министерств обороны каспийской пятерки либо аналога ситуационного центра для обмена информацией и выработки общих подходов в борьбе с потенциальными рисками.

И все же, несмотря на напряженность, которую привнесла российская активность на море, есть и позитивные сдвиги. Растет понимание, что необходимы более тесная кооперация и взаимодействие в вопросах обеспечения безопасности. Так, 26 ноября командование Южного военного округа МО РФ заявило, что в 2016 г. «приоритетной задачей для моряков Каспийской флотилии станет участие в трехстороннем международном военно-морском казахстанско-азербайджанско-российском учении под руководством главнокомандующего ВМФ РФ». За всю современную историю становления статуса Каспийского моря, начиная с 1991 г., это будут первые международные военные учения в регионе. Остается надеяться, что напряженная международная ситуация и наличие целого комплекса общих рисков и вызовов поможет в конечном итоге каспийским странам перейти от взаимных претензий и озабоченностей к координации и тесному сотрудничеству.

Россия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 января 2016 > № 1616194 Станислав Притчин

Затяжная азартная игра

Российская интервенция в Сирии и ее последствия для Ближнего Востока

Мустафа Эль-Лаббад – директор Центра региональных и стратегических исследований Аль-Шарк (г. Каир).

Резюме Благодаря подавляющему преимуществу в воздухе, Россия изменила баланс сил в Сирии. Но это достижение трудно конвертировать в успехи на земле. Чтобы добиться своего, Москва критически нуждается в поддержке Ирана, а в определенной степени и Израиля.

После вторжения США в Ирак в 2003 г. баланс сил в регионе, где Багдад традиционно играл роль геополитического противовеса Тегерану, резко изменился. Присутствие американских войск в Ираке в 2003–2011 гг. помешало формированию новой региональной системы во главе с Ираном и Турцией, поскольку Соединенные Штаты не позволили Ирану заполнить образовавшиеся ниши в Ираке, а Турции – вторгнуться в иракский Курдистан. Однако взрыв арабской весны в 2010–2011 гг. совпал с выводом войск США из Ирака, и на Ближнем Востоке снова образовался вакуум власти – в таких масштабах, каких еще не знала современная история.

Арабская весна вскрыла структурные изъяны в Ираке и Сирии (12 млн сирийских и 5 млн иракских беженцев) и спровоцировала гражданские войны в Ливии, Сирии и Йемене. Также обострилась конкурентная борьба Турции и Ирана. Каждая сторона претендовала на то, чтобы стать моделью развития для Туниса, Египта, Ливии. Это соперничество еще обострилось, когда «весна» перекинулась на Сирию, где Иран поддерживал правящий режим, а Турция – вооруженную оппозицию.

Баланс, как его видели раньше

В годы холодной войны США внесли вклад в создание противовесов на Ближнем Востоке и примыкающих к нему областях. Индия против Пакистана, Эфиопия против Сомали, а внутри Большого Ближнего Востока – Иран против Ирака, Израиль против арабских стран. СССР воздействовал на эти региональные двухполюсные соотношения, поддерживая с разной степенью преданности и усердия одну из сторон. Логика заключалась в формировании системы, в которой сравнительно равные по силе страны не дают друг другу возможности стать «ведущей региональной державой». Впоследствии эта конструкция поэтапно разрушилась. Сначала из-за превосходства Индии над Пакистаном, а Эфиопии – над Сомали. Затем Иран взял под контроль Ирак, Израиль же давно и бесповоротно превзошел арабские страны по военному потенциалу.

Вскоре после подписания ядерного соглашения «три плюс три» Обама пожелал добавить в число союзников Иран – наряду с Турцией, Израилем, Саудовской Аравией и Египтом. Оправдайся ставка Обамы, Вашингтон смог бы контролировать регион из-за океана. Это позволило бы ему завершить смену приоритетов в направлении Азии, где США собираются конкурировать в Южно-Китайском море с усиливающимся Китаем, создавая новые противовесы Пекину в лице Японии, Тайваня, Южной Кореи, Вьетнама и других стран Восточной Азии. В последние два года Соединенные Штаты сколотили международную коалицию для борьбы с ИГИЛ, координируя усилия с действиями в небе истребителей-бомбардировщиков государств Персидского залива и иракских войск на суше. Цель состояла в том, чтобы побудить самых разных конкурирующих между собой региональных игроков поучаствовать в борьбе с ИГИЛ не только в Сирии и Ираке, но и за их пределами для создания нового баланса сил. Согласно этому плану, разные акторы, действующие на Ближнем Востоке, будут сдерживать друг друга под присмотром США, а им в таком случае не придется осуществлять сухопутную операцию.

Россия считает воплощение в жизнь американского плана ударом по ее международным амбициям. Путем военной интервенции в Сирии Москва решила вынудить Тегеран занять более приемлемую для нее позицию. Стратегическая заинтересованность России в Иране, по сути, предполагает две взаимоисключающие вещи. С одной стороны, Россия не желает, чтобы трения между Вашингтоном и Тегераном привели к военному противостоянию, потому что Иран – главный партнер России на Ближнем Востоке (помимо Израиля). С другой стороны, Москва пытается не допустить существенного улучшения отношений между США и Ираном, поскольку это могло бы привести к стратегическому договору между ними. В этом случае Россия лишится доступа к Персидскому заливу и «теплым морям». Видя обостряющуюся региональную конкуренцию между Тегераном и Тель-Авивом, Россия помогла Ирану двигаться параллельным курсом с Израилем. Прежде чем начать сирийскую кампанию, Путин провел в Москве встречу с Нетаньяху и де-факто договорился о разделении сирийского неба.

Говоря языком геополитики, Россия начала интервенцию в Сирии, чтобы заполнить вакуум, образовавшийся после вывода американских войск из Ирака, а также чтобы нарушить планы Соединенных Штатов по продвижению своих интересов в регионе.

Россия, Турция и Иран в геополитическом контексте

В годы холодной войны и Турция, и Иран сыграли важную роль в геополитической осаде СССР. Анкара контролировала проливы Босфор и Дарданеллы, а Тегеран – Ормузский пролив в Персидском заливе. Доступ России к морским путям зависит от этих стран. Их претензии к России уходят корнями еще в царские времена. Этот факт был главным мотивом, по которому шахский Иран и Турция стали союзниками США и тем самым внесли вклад в падение Советского Союза. Так им было проще справиться с историческими угрозами, связанными с Москвой.

Распад СССР избавил Турцию и Иран от советской угрозы. После холодной войны Турция осталась в НАТО, а Тегеран начал сближаться с Москвой, поскольку вступил в конфликт с Западом после Исламской революции 1979 года. Страны треугольника Россия–Турция–Иран очень подозрительно относятся друг к другу в силу исторического опыта и никогда не могли прийти к общему пониманию или координации усилий. Более того, Турция и Иран всегда находились по разные стороны баррикад, если не считать непродолжительного периода холодной войны, когда они оказались союзниками Запада против СССР. Этот период закончился с падением шаха в 1979 году. С учетом соперничества двух стран в последние пять веков и короткого периода сотрудничества между ними можно предположить, что Тегеран и Анкара – противоборствующие стороны.

Примечательно, что исторически конфликт между Турцией и Ираном обостряется при двух условиях. Во-первых, отсутствие великих держав на Ближнем Востоке (исторический опыт с великими имперскими державами, такими как Португалия, царская Россия, Англия и США). Во-вторых, технологическое превосходство Турции над ее южными соседями или превосходство Ирана над Ираком – можно привести множество примеров, начиная с древней истории. Оба условия были налицо в конце сентября 2015 г. перед началом российской интервенции в Сирии.

Расчеты России

Военные успехи сирийской оппозиции весной и летом 2015 г. поставили под угрозу существование сирийского режима. Американо-турецкое соглашение в июле 2015 г., позволившее ВВС США использовать военно-воздушную базу Инджирлик для нанесения ударов по ИГИЛ, заставило Россию задуматься. Будут ли Соединенные Штаты использовать эту базу исключительно для борьбы против ИГИЛ или расширят свою деятельность для ударов по сирийскому режиму, как это было в 2011 г. в Ливии? Кроме того, прямую угрозу для России представляет относительная географическая близость к Ближнему Востоку и присутствие в ИГИЛ джихадистских группировок из республик Северного Кавказа и стран Центральной Азии. Оценки угроз в Москве отличаются от тех, которыми руководствуются США и их западные союзники. Кроме того, Путин был обеспокоен тем, что Турция, Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива могут убедить Обаму принять более жесткие меры против сирийского режима.

С другой стороны, после подписания ядерного соглашения между Ираном и «три плюс три» 15 июля 2015 г. Москва держала в уме возможность того, что американцы могут стремиться к падению Асада, чтобы переломить тенденцию к установлению иранской гегемонии. Хотя Обама воздержался от прямой военной интервенции против сирийского режима, Путин не видел достаточных гарантий того, что американцы не передумают. Но появление российских военно-космических сил исключило возможность нанесения американцами ударов по силам официального Дамаска.

Сегодня все указывает на то, что Россия намерена надолго оставить своих военных в Сирии: количество, качество и масштабы российских вооружений выходят далеко за рамки объявленной войны с терроризмом. Укрепление обороны сирийского побережья дает России идеальные перспективы на востоке Средиземного моря и отличную позицию для влияния на расклад сил на Ближнем Востоке. Политические издержки и риски показались Москве вполне приемлемыми, поскольку она отслеживала политику США на Ближнем Востоке на протяжении последних лет и почувствовала желание Вашингтона вывести армейские подразделения из этого региона после создания там новой системы сдержек и противовесов. Что же касается рисков усугубления экономических санкций против России, то опыт доказывает, что Москва готова их терпеть, если видит достаточные геополитические выгоды для себя.

Российский план политического решения в Сирии

Путин знает, что авиаудары по сирийской оппозиции ограничены по времени и зависят от достижения политического решения. Россия также понимает, что переговоры о политическом урегулировании могут потерпеть крах, поскольку требуется согласие всех участвующих в конфликте сторон. Москве нужна общая платформа с Вашингтоном для диалога о судьбах своего «ближнего зарубежья». С другой стороны, США для политического решения не обойтись без России, Ирана и сил, поддерживающих режим. Чем больше Америка нуждается в Москве на сирийских переговорах, тем убедительнее российская геополитическая логика и тем выше шансы использовать эти рычаги для давления на Соединенные Штаты. Таким образом, присутствие российской армии в Сирии позволяет Москве сохранить свое место на Ближнем Востоке и в Северной Африке в случае провала переговоров. В обозримом будущем российское присутствие не позволяет надеяться на свержение режима Башара Асада военными средствами, что обернулось бы колоссальным политическим уроном для России. Кроме того, дислокация ее ВМС и ВКС на средиземноморском побережье подкрепляет позицию Москвы на переговорах.

Башар Асад дает российским военным «козырь» легитимности для продолжения операции, поэтому русские будут защищать его до достижения приемлемого для всех решения. Москва начала ощущать на себе давление после того, как Турция сбила российский военный самолет. Военные успехи на суше до последнего времени не соответствовали превосходству России в небе. Определенную роль в этом, вероятно, сыграло использование сирийской оппозицией американских противотанковых ракетных комплексов TOW. Следовательно, если сирийская оппозиция получит доступ к современным средствам противовоздушной обороны, она сможет нанести ощутимый урон и российской авиации.

России нужно такое политическое решение, которое обезопасит ее интересы и в то же время удовлетворит противоборствующие стороны в регионе. Этим объясняется, почему на венских переговорах обсуждали «переходный период», на протяжении которого нынешний президент Сирии Башар Асад сохранит свои позиции. Путин хорошо понимает, что после пяти лет гражданской войны, унесшей жизни сотен тысяч сирийцев и вынудившей миллионы мирных жителей покинуть родные места, Асад не может оставаться у власти бесконечно. Россия отказывается принять предварительное условие относительно отставки сирийского президента, но готова обеспечить, что по истечении переходного периода он уйдет, не подвергаясь судебному преследованию.

Расчеты США

С точки зрения Вашингтона, переговоры без предварительных условий – слишком большой подарок России. Не требуя немедленного ухода Асада, они хотят четко ограничить срок его пребывания у власти: полгода, год или полтора. В соответствии с этими условиями Вашингтон заинтересован в расширении формата переговоров, чтобы они стали международной встречей, а не диалогом Москвы и Вашингтона, как желала Россия. Примечательно, что, несмотря на возражения сирийской оппозиции, США пригласили к участию Иран, чтобы обострить споры между Москвой и Тегераном по поводу того, кто должен играть главную роль в Сирии и у кого в руках окажется «козырная карта режима». Вашингтон знает, что Россия и Иран координируют свои усилия, но он отдает себе отчет в том, что их интересы не всегда будут совпадать.

Теоретически у Вашингтона были следующие варианты.

Первый – не предпринимать никаких серьезных действий, способных склонить чашу весов на суше в ту или иную сторону. В случае продолжения военных операций сирийский режим при поддержке России и Ирана способен победить оппозицию, и это положит конец гражданской войне.

Второй – союз с Ираном и сирийским режимом для борьбы с ИГИЛ, особенно после терактов в Париже 13 ноября 2015 года. Этот выбор чреват большими издержками в смысле негативной реакции ближневосточных союзников США. Более того, подобный подход трудно продавить в Белом доме, и такая позиция существенно снизит шансы кандидата от Демократической партии на президентских выборах 2016 года.

Третий – американские ВВС начинают атаковать сирийский режим, а на суше объединенные турецко-саудовские войска наступают вплоть до свержения Асада. Обама никогда не рассматривал такую возможность на протяжении пятилетней гражданской войны в Сирии, даже когда Дамаск нарушил все «красные линии». Российская военная интервенция сделала такой выбор маловероятным, так как это означало бы прямую военную конфронтацию между Соединенными Штатами и Россией.

Четвертый – непрерывная поддержка вооруженной оппозиции, что приведет к затягиванию гражданской войны и истощению ресурсов Москвы. Этот вариант подразумевает множество подвариантов – от недопущения того, чтобы превосходство России в воздухе превратилось в завоевания на суше, до продолжения военных операций против ИГИЛ вместо предоставления сирийского неба России, как это происходит сейчас. Кроме того, США могли бы действовать более агрессивно, снабдив сирийскую оппозицию ПЗРК, чтобы она начала охоту за российскими истребителями.

Можно предположить, что Вашингтон остановится на последнем из вариантов, поскольку это расширяет поле его дальнейших действий, будь то планирование приемлемого политического урегулирования или руководство военной эскалацией через доверенных лиц.

Выводы

Выбор в пользу продолжения конфликта – скользкий путь, потому что всегда очень трудно предсказать исход. Однако за внешним хаосом стоит попытаться разглядеть порядок и понять, какие тенденции мог бы вызвать к жизни сирийский кризис для создания противовесов на Ближнем Востоке и в мировом порядке.

Путь к окончательному урегулированию представляется долгим. Мы видим в Сирии переполненный театр военных действий, где участниками затяжного конфликта являются местные, региональные и мировые игроки. Меняющийся военный расклад в разных городах и областях всегда может быть обращен вспять противниками, стремящимися создать благоприятные исходные условия для политического торга. Даже окончательное урегулирование конфликта неизбежно создаст новые региональные противовесы. Российский вызов США также будет измеряться по конечному результату.

В сирийской гражданской войне есть три измерения: мировое, региональное и местное. В заключение обсудим первые два, поскольку происходящее может многое изменить в глобальном раскладе сил, тогда как логика местных вооруженных формирований не столь важна.

1. Гражданская война не закончится после нескольких встреч и раундов переговоров. Политическое урегулирование потребует больше времени, поскольку конкурирующие стороны всегда будут пытаться обратить баланс «на земле» в свою пользу.

2. Сирийская армия даже с помощью России и Ирана не способна успешно подавить оппозицию и завершить войну. С другой стороны, оппозиционные фракции не в состоянии свергнуть режим Асада вот уже пять лет, а после российского вмешательства это будет еще труднее. Вряд ли военное противостояние выявит победителя.

3. В небе над Сирией уже тесно, поскольку ее воздушное пространство поделено многими державами – Россия, Соединенные Штаты, Франция, Израиль, Турция, в последнее время к ним присоединились Великобритания и даже Германия. Деэскалация в небе, на которую рассчитывает Путин, не может быть гарантирована. Об этом свидетельствует нежелание США и региональных государств, таких как Турция и Саудовская Аравия, признавать российское превосходство в небе. Уничтожение российского бомбардировщика возле сирийской границы может стать прецедентом. Повторение Афганистана – маловероятный сценарий для Москвы, но исключить его нельзя.

4. Территория Сирии уже поделена между разными акторами (правительственные войска, «Хезболла», шиитские подразделения Ирака и Афганистана, Свободная сирийская армия, ИГИЛ, «Аль-Нусра», «Ашар Эль-Шам», бригады Фатих и др.). Если взглянуть на военную карту, то можно увидеть, что на востоке Сирии в настоящее время доминирует ИГИЛ, запад – от Латакии на побережье и южнее до Дамаска и Эс-Сувейды – контролируется правительством с отдельными очагами сопротивления внутри этой территории. На севере курды занимают четыре зоны, простирающиеся от границы с Сирией и Ираком до Кобани с вакуумом посередине. «Зона безопасности», предложенная Турцией, призвана разорвать целостность территорий, находящихся под контролем курдов.

5. Политическое урегулирование логично выльется в перераспределение сил между действующими лицами, религиозными течениями, этносами и полевыми командирами.

6. Даже если удастся добиться политического решения, вряд ли мы увидим единую Сирию с центральным правительством и аппаратом власти. Более вероятно разделение на автономии.

7. С учетом трансграничных племенных, этнических и религиозных связей соседей в Леванте и мозаичной структуры иракского и ливанского обществ расчленение Сирии вызовет эффект домино в Ираке и Ливане, поскольку внутренние конфликты в этих странах вызваны практически тем же религиозным расколом и разногласиями.

8. В свою очередь, с этими последствиями будет трудно справиться в краткосрочной перспективе, и они отражают комплексный характер гражданской войны в Сирии. Речь не только о Сирии, но и обо всем Леванте и его новых структурах.

9. Региональные альянсы на Ближнем Востоке очень подвижны, а власть и сила раздроблены, и сирийская гражданская война в этом смысле не стала исключением. Турция и Саудовская Аравия жаждут уравновесить влияние Ирана, свергнув режим Асада. Помимо этой общей цели, между двумя нынешними союзниками существуют многочисленные разногласия и соперничество. Асад – хороший связующий компонент и раздражитель для укрепления альянса Турции и Саудовской Аравии. Обе суннитские державы стремятся стать лидерами в регионе. Турция хотела бы видеть в Дамаске умеренную исламистскую фракцию, такую как «Братья-мусульмане», тогда как Саудовская Аравия предпочла бы более радикальные альтернативы. Противоречия выйдут на поверхность, как только Асад будет отстранен от власти.

10. Анкара, по-видимому, преуспеет в создании «безопасной зоны» на севере Сирии вдоль границы с Турцией, а также в укреплении пояса своего влияния от Алеппо до Идлиба. Создание зоны безопасности во многом будет зависеть от альянса Турции с Вашингтоном. Воображаемая «безопасная зона», предлагаемая Анкарой, призвана нарушить целостность курдских территорий. Но растущая роль курдов в Сирии по окончании гражданской войны представляется неизбежной, поскольку они уже контролируют области компактного расселения вдоль турецкой границы.

Если к автономной курдской провинции в Сирии добавить иракский Курдистан, то курдский фактор просто невозможно игнорировать в новой структуре Леванта. Это вызов Турции, с которым ей непросто будет справиться.

11. Саудовская Аравия стремится перекрыть сухопутное сообщение между Ираном и Ливаном, чтобы уменьшить влияние Ирана. Для этого нужно, чтобы ее союзники и впредь контролировали территории в Восточной Сирии, граничащие с западным Ираком и населенные преимущественно суннитами. Включение этих земель, в настоящее время контролируемых ИГИЛ, в состав укрупненного Хашимитского Королевства Иордания – не столь уж маловероятно. Это произойдет, если на смену ИГИЛ здесь придет другая группа, лояльная Саудовской Аравии и признанная мировым сообществом. Главное препятствие для подобного исхода – духовное родство ваххабизма и ИГИЛ.

12. Иран в настоящее время вынужденно заключил союз с Россией, чтобы удержать преимущества в Сирии. Урегулирование, вытекающее из нынешней ситуации – не катастрофа для Ирана, поскольку сирийский режим контролирует «полезную Сирию», то есть стратегические области на западе – от Латакии на побережье и на юг до Дамаска, а также некоторые окрестности на юге до Эс-Сувейды с несколькими очагами сопротивления внутри этой территории. Если сирийская армия с помощью России и Ирана продолжит географическую экспансию до конца войны, Иран сохранит влияние на значительной части сирийской территории. Иран доминирует в Ираке и Ливане, и подобный исход в Сирии сведет к минимуму тот факт, что смена режима Асада сократит возможность Тегерана контролировать Дамаск.

13. У Израиля свое видение будущего порядка в Сирии. Разделенная и ослабленная Сирия едва ли может представлять для него угрозу. Велика вероятность того, что урегулирование в Сирии будет гарантией того, что Иран или преданные ему силы не смогут превратить ее территорию в антиизраильский фронт. Правительство Нетаньяху попытается использовать ситуацию для «откусывания» Голанских высот, оккупированных с 1967 г., попытавшись на этот раз добиться международного признания их статуса как северной территории Израиля.

14. Для России сирийская кампания подобна азартной игре с непредсказуемым исходом. Вакуум власти на Ближнем Востоке и уход Соединенных Штатов вдохновили Москву на этот шаг. Цель России – достичь после политического урегулирования в Сирии взаимопонимания с США по разным вопросам – может оказаться недостижимой. Нарушение баланса сил в Сирии с помощью превосходящей военно-воздушной мощи может быть чем-то существенным, но России совсем не обязательно удастся претворить превосходство в воздухе в преимущества на суше. Россия в большей степени зависит от поддержки Ирана и в меньшей – от сотрудничества с Израилем, чтобы склонить чашу весов в региональном раскладе сил в свою пользу и получить однозначное превосходство над Турцией и Саудовской Аравией. Иран сблизился с Россией в контексте нынешнего конфликта, но явно не намерен ограничиваться сотрудничеством исключительно с ней. Израиль – стратегический союзник США, поэтому координация его действий с Москвой в Сирии ограничена по времени и масштабу. С другой стороны, Турция – член НАТО и важный партнер европейских стран в решении кризиса с беженцами. Саудовская Аравия – мощная держава в финансовом плане, способная долго поддерживать оппозиционные суннитские группировки в Сирии. Ее влияние на мировом рынке нефти бесспорно, и она может умышленно занижать цены на нефть, а это тяжелый удар для российского бюджета.

15. Несмотря на все оговорки, сомнения и соображения относительно исхода азартной игры, затеянной Москвой, нелогично было бы полагать, будто действия России в Сирии продиктованы исключительно стремлением добиться политического урегулирования и получить козырь на переговорах с США по другим вопросам. Давайте проигнорируем все вышеупомянутые сомнения и оговорки и даже предположим, что Россия настоит на своем в переговорах о политическом урегулировании. Кроме того, будем исходить из того, что удастся достичь международного сотрудничества в борьбе с ИГИЛ и мировым терроризмом. Скажет ли Россия в этом случае: наша задача выполнена, прощай, Сирия?!

Нет никаких гарантий, что с трудом завоеванные преимущества не будут утрачены в случае самоустранения Москвы. Это означает, что России придется надолго остаться на сирийском побережье. В этом случае необходимо дать ответ на следующие вопросы: как быть с обустройством Сирии после окончания военных действий? Кто будет финансировать восстановление экономики и кто получит выгодные подряды? Как будет обеспечиваться безопасность окружающих областей? Как управлять запасами природного газа вдоль сирийского побережья? Какие газопроводы и маршруты поставок газа из Ирана или Катара пересекут границу Сирии? Легких ответов на эти вопросы нет и быть не может.

Россия. Сирия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 января 2016 > № 1616191 Мустафа Эль-Лаббад

Не очень умные санкции

Провал западных ограничений против России

Эмма Эшфорд – внештатный научный сотрудник Института Катона.

Резюме Если оценивать санкции по самому значимому показателю – ведут ли они к смене политической линии Кремля, мы видим полный провал. Между тем они наносят ущерб экономическим и геополитическим интересам США.

Когда Россия в марте 2014 г. захватила Крым, администрация Обамы ответила адресными санкциями, которые сегодня стали дежурным инструментом внешней политики. Соединенные Штаты заморозили активы и запретили въезд более чем сотне человек, в основном из окружения президента Владимира Путина, Евросоюз ввел ограничения еще против 100 человек. Масштабы санкций были значительными: у банка «Россия», пользующегося кремлевскими привилегиями, оказались заморожены 572 млн долларов. Позже, в июле 2014 г., когда над восточной Украиной предположительно силами, поддерживаемыми Россией, был сбит рейс MH17 Malaysia Airlines, США ввели более жесткие санкции против ключевых секторов российской экономики, затронувшие производителей вооружений, банки и госкомпании. Чтобы ударить Кремль побольнее, было блокировано финансовое и техническое сотрудничество с российскими нефтегазовыми компаниями, которые обеспечивают более половины госдоходов.

Учитывая плачевное состояние российской экономики, казалось, что эти меры могут быть эффективны. Курс рубля к доллару упал на 76%, а инфляция цен на потребительские товары достигла 16%. В 2015 г. ВВП России, по оценкам МВФ, должен сократиться более чем на 3%.

Однако, на самом деле, западным политикам просто повезло: введение санкций совпало со снижением мировых цен на нефть, усугубив экономический спад в России, но не вызвав его. Курс рубля отражает динамику нефтяных котировок, а не действие санкций, при этом многие шаги российского правительства, включая сокращение бюджета, аналогичны мерам, принятым при падении цен на нефть во время финансового кризиса 2008 года.

Лишившись доступа к западному финансированию, российские банки обратились за помощью к правительству. Золотовалютные резервы стали сокращаться, и властям пришлось пойти на нетрадиционные финансовые маневры, в том числе позволив госкомпании «Роснефть» провести рекапитализацию за счет госказны. Правительство выдержало удар, предоставив средства банкам, отправив рубль в свободное плавание и проведя точечные сокращения бюджета, налоговое стимулирование обеспечено через увеличение расходов на пенсии. По прогнозам МВФ, даже при сохранении низких цен на нефть экономика России вновь начнет расти в 2016 г., пусть и на уровне 1,5%.

Санкции не стали очень болезненными и для российской элиты. Конечно, ассортимент Prada и Tiffany в Москве не так широк, рынок элитной недвижимости обескровлен, а запрет на въезд исключает уик-энд на Манхэттене, тем не менее эти ограничения вряд ли можно назвать невыносимыми.

Один из объектов санкций, советник Путина Владислав Сурков посчитал санкции безвредными: «В США меня интересуют Тупак Шакур, Аллен Гинзберг и Джексон Поллок. Для доступа к их произведениям виза не нужна».

А если оценивать санкции по самому значимому показателю – ведут ли они к смене политической линии, – то здесь мы видим полный провал. Россия не отступила на Украине, и нет оснований ожидать этого в ближайшее время. Между тем санкции наносят ущерб экономическим и геополитическим интересам Соединенных Штатов. Если западные лидеры действительно хотят урегулировать украинский кризис и обуздать Россию, им следует отказаться от провалившейся политики санкций и сосредоточиться на других мерах, например, экономической помощи Украине, препятствовании военной модернизации России и увеличении энергетической независимости Европы.

Непредвиденные последствия

Какой бы ущерб ни нанесли санкции, они не стали инструментом сдерживания. Администрация Обамы, по-видимому, ожидала, что это уже должно было произойти: в феврале 2015 г. Кристин Уормут, замминистра обороны США, признала, что санкции «пока не изменили действия России, и это вызывает серьезную обеспокоенность».

После первого раунда санкций агрессивность Кремля только возросла: Россия официально присоединила Крым и увеличила финансовую и военную поддержку пророссийских сил на востоке Украины (в том числе тех, кто, возможно, сбил малайзийский самолет). Не исключено, что санкции удержали Россию от более агрессивных действий на Украине, но, быть может, она хотела лишь создать там медленно тлеющий конфликт. В любом случае санкциями не удалось заставить Россию уйти из Крыма и прекратить участие в конфликте на востоке Украины. И это неудивительно: как показало самое масштабное исследование санкций, в 66% случаев они не достигают поставленных целей и в 79% случаев не препятствуют военному авантюризму.

Агрессивная политика Кремля не изменилась во многом потому, что адресные санкции Запада столкнулись с проблемой, характерной для традиционных всеобъемлющих санкций, – преследуемый режим находит способ защитить своих приближенных, а страдает все остальное население. Должно было быть иначе. Современные санкции нацелены на то, чтобы не повторять пороков всеобъемлющего эмбарго против Ирака в 1990-х гг., которое обогатило режим Саддама Хусейна и разорило иракский народ. В случае с Россией Соединенные Штаты не запрещали торговлю в целом, а прибегли к замораживанию активов и финансовым ограничениям против конкретных политиков и компаний. Теоретически путинское окружение должно было использовать свое влияние, чтобы убедить президента пересмотреть агрессивную политику на Украине.

На практике санкции имели непредвиденные последствия, превратившись в наказание для российской экономики и населения. Ограничение доступа к международным финансам во время рецессии добавилось к падению цен на нефть, в результате Москва была вынуждена урезать расходы на здравоохранение, инфраструктуру, зарплаты бюджетникам, что создало экономические трудности для обычных россиян. Крах рубля не только уничтожил сбережения, но и резко поднял ежемесячные платежи по валютной ипотеке. Правительство заставляет российские банки – и без того испытывающие сложности – конвертировать такие долги в рубли и нести убытки; это спасает владельцев жилья от банкротства, но капитал банков истощается.

Ситуацию усугубило решение российского правительства ввести ответные санкции – запретить импорт западных продовольственных товаров. Этот шаг действительно ударил по фермерам и экспортерам из Восточной Европы, но одновременно создал дефицит продуктов питания и вызвал рост цен в самой России. Затем произошел неожиданный кризис банковских карт, затронувший обычных потребителей. Опасаясь правовых последствий, многие американские и европейские банки прекратили обслуживание не только миллиардеров, но и обычных клиентов. В марте 2014 г. Visa и MasterCard приостановили все транзакции по четырем российским банкам, против владельцев которых были введены санкции, в результате пострадали обычные держатели карт. Властям США пришлось вмешаться, чтобы убедить компании возобновить операции.

Санкции наказали население в целом, в то время как Кремль защитил своих ключевых сторонников. Например, с марта по декабрь 2014 г. компании, связанные с приближенными к президенту Аркадием Ротенбергом и Геннадием Тимченко, получили на 12% больше госзаказов, чем за весь предыдущий год. Кроме того, правительство лишило Альфа-банк, крупнейший российский частный банк, контракта на обслуживание рынка электроэнергии, передав его банку «Россия».

Кремль решил компенсировать последствия санкций, повернувшись в сторону Китая. В ходе визита Путина в КНР в мае 2014 г. было заключено газовое соглашение на 400 млрд долларов сроком на 30 лет, которое должно продемонстрировать, что у России есть альтернатива европейскому газовому рынку. В октябре того же года Москва и Пекин подписали своп-соглашение на 150 млрд юаней, позволяющее таким компаниям, как «Газпром», вести торговлю в рублях и юанях, не придерживаясь американских финансовых требований. Даже в Европе России удалось найти лазейки, чтобы обойти санкций: для получения доступа к оборудованию и технологиям арктического бурения «Роснефть» приобрела 30% в буровых проектах в Северной Атлантике, принадлежащих норвежской Statoil.

Конечно, можно надеяться, что санкции в конечном итоге сработают – скажем, через несколько лет, – но это самообман. Переговоры Соединенных Штатов и Европы с Россией сфокусированы на ближайшем будущем, включая реализацию соглашения «Минск-2» и перемирие в декабре 2015 года. И это вполне обоснованно: затяжной конфликт – наихудший сценарий для Украины и ее западных союзников. Санкции должны были заставить Россию сотрудничать в рамках международного дипломатического процесса и покинуть Крым; если этого не произошло до срока выполнения Минских соглашений, вряд ли это случится в будущем. Как показывают исследования, чем дольше действуют санкции, тем меньше шансов, что они приведут к изменению политики. В случае с Россией, если цены на нефть вырастут в ближайшие несколько лет, что весьма вероятно, эффект от санкций уменьшится еще больше.

Цена сдерживания

Санкции позволили администрации Обамы утверждать, что Соединенные Штаты что-то предпринимают в связи с агрессивностью России. С точки зрения Белого дома, это приемлемый довод в политике, пока не проявятся негативные аспекты. Однако санкции несут серьезные экономические и политические потери для США и их европейских союзников.

Основная нагрузка легла на Европу – по оценкам Еврокомиссии, в 2015 г. из-за санкций рост сократится на 0,3% ВВП. По данным Австрийского института экономических исследований, сохранение антироссийских санкций обойдется в 90 млрд евро недополученных доходов от экспорта и 2 млн рабочих мест в ближайшие несколько лет. Санкции оказались особенно болезненными для стран, имеющих прочные торговые связи с Россией. Германия, крупнейший партнер России в Европе, может лишиться почти 400 тыс. рабочих мест. Ряд европейских банков, включая французский Société Générale и австрийский Raiffeisen Zentralbank, выдали крупные кредиты российским компаниям, поэтому существуют опасения, что положение банков станет нестабильным или им потребуется финансовая помощь в случае дефолта заемщиков.

В Соединенных Штатах основной удар приняли на себя банки. Американские финансовые учреждения в соответствии с законом заморозили многомиллионные активы физлиц, против которых были введены санкции. В результате банкам пришлось дополнительно нанять юристов и технический персонал, чтобы следить не только за своими счетами, но и за финансовыми операциями с российскими компаниями. Невыполнение санкций может стоить очень дорого: всего одна ошибка, например, проведение одного платежа от человека из санкционного списка, и можно нарваться на штраф до 250 тыс. долларов, а меры давления могут быстро множиться. В 2010 г. голландский банк ABN AMRO был оштрафован на 500 млн долларов за нарушение режима санкций против Кубы, Ирана, Ливии и Судана.

Американские энергетические компании отказались от совместных проектов в России, лишившись доступа к многомиллиардным инвестициям. Из-за запрета на предоставление технологий и услуг российским партнерам западные фирмы оказались за бортом нетрадиционных буровых проектов в Арктике и других регионах. ExxonMobil, например, пришлось выйти из всех 10 совместных предприятий с «Роснефтью», включая проект стоимостью 3,2 млрд долларов в Карском море. Поскольку проект находился на начальной стадии, его отмена не скажется на оперативной прибыли ExxonMobil. Однако доступ к новым проектам по освоению месторождений в России будет ограничен, под угрозой будущая прибыль компании и котировки ее акций, а уже инвестированные средства, вероятно, полностью потеряны.

Аналогичное развитие ситуации может нанести вред энергетической безопасности Европы. Поскольку санкции запрещают западным фирмам финансировать крупнейшие российские энергетические компании, Россия сворачивает разведку и освоение новых месторождений. В этом аспекте ограничения могут достичь поставленной цели, сократив госдоходы, но произойдет это в результате недопоставок энергоресурсов. Эксперты IHS Cambridge Energy Research Associates прогнозируют, что если санкции сохранятся, производство нефти в России сократится с 10,5 млн баррелей в день до 7,6 млн баррелей в день к 2025 г. – это плохая новость для европейцев, которые получают треть нефти из России. Еще в большей степени они зависят от российского газа, который поступает по трубопроводам, поэтому найти ему замену будет сложнее.

Но наиболее контрпродуктивными санкции оказались в отношении российской политики. Они дали эффект «объединения под национальным флагом», поскольку россияне винят во всех своих бедах Запад.

По данным «Левада-Центра», рейтинг Путина вырос с 63% в период вторжения в Крым до 88% в октябре 2015 года. По данным другого опроса, более двух третей респондентов заявили, что считают главной целью санкций ослабление и унижение России. Государственная пропаганда, разумеется, играет роль, но Путину стало проще продвигать антизападную политику благодаря санкциям. Они позволяют ему отмести обвинения в плохом управлении, объясняя проблемы экономики тем, что он называет «внешним фактором».

Санкции также имели обратный эффект, позволив Путину еще больше консолидировать власть, поскольку он вознаграждает самых близких соратников за счет других элит. По данным Forbes, в 2014 г. 15 богатейших граждан России потеряли в среднем 20% своего состояния, но вернули 12% за первое полугодие 2015 г. после стабилизации рынка. Эти колебания отражают ситуацию в российской экономике в целом, но если детально изучить данные, можно выявить серьезную диспропорцию. В среднем миллиардеры, имеющие долю в компаниях, попавших под санкции, потеряли менее 3% своего состояния с января 2014 г. по июнь 2015 г., в то время как другие лишились 9%. Нет нужды выстраивать длинные логические цепочки, чтобы прийти к выводу, что Кремль защищает тех, кто связан с ним, перекладывая бремя санкций на других.

Санкции также помогли России приступить к созданию собственных финансовых институтов, которые в долгосрочной перспективе окажутся вне зоны влияния США. После того как американские сенаторы и некоторые европейские правительства предложили отключить Россию от международной межбанковской системы платежей SWIFT, Центробанк объявил о намерении начать переговоры о создании альтернативы с другими странами БРИКС – Бразилией, Индией, Китаем и ЮАР. Для уменьшения зависимости от Visa и MasterCard Россия предпринимает шаги по налаживанию собственной системы расчетов по банковским картам. Кроме того, удалось добиться прогресса в создании Банка развития БРИКС, который будет дублировать функции Всемирного банка и МВФ.

Хотя ни одна из этих инициатив пока не реализована, возникла тревожная вероятность того, что однажды Соединенным Штатам станет гораздо сложнее использовать экономические рычаги воздействия. В случае с Россией санкции провалились, но они могут сработать против небольших государств, которые из-за нехватки денежных резервов и отсутствия возможности активизировать внутреннее производство не смогут так легко компенсировать сокращение внешней торговли и инвестиций. Однако в мире, где все больше институтов находятся вне зоны влияния США и их союзников, таким государствам будет проще обойти санкции. Недавние меры против Ирана, связанные с его ядерной программой, вряд ли заставили бы Тегеран сесть за стол переговоров, будь у него была возможность обратиться к альтернативным организациям для получения банковского обслуживания и финансовой поддержки. Точно также постепенный отказ России от торговли в долларах в будущем сделает американские санкции менее эффективными, поскольку транзакции, оформленные в валютных свопах, не требуют доступа к финансовой системе Соединенных Штатов.

Принять провал

Если США по-прежнему будут настаивать, что для достижения эффекта от антироссийских санкций нужно больше времени, издержки продолжат расти, а вероятность изменений политики Кремля уменьшится. Запад должен отвечать на авантюризм Москвы, но другими средствами.

Для начала администрации Обамы следует предпринять последнюю попытку извлечь выгоду из санкций, предложив снять самые тяжелые ограничения для российского финансового и энергетического секторов в обмен на выполнение Москвой Минских договоренностей. Если предложение будет принято, это в лучшем случае станет небольшим успехом американской политики санкций: Минские соглашения главным образом являются результатом дипломатических усилий лидеров Франции и Германии, а целью американских санкций было не только обеспечение мира на востоке Украины, но и безусловный уход России из Крыма. Однако, поскольку ранее Кремль отказывался от компромиссов, предложение скорее всего будет отвергнуто. В этом случае Соединенным Штатам придется списать понесенные убытки и в одностороннем порядке снять большую часть санкций.

Менее затратные санкции, имеющие конкретные, узконаправленные цели, можно оставить. Запрет на въезд для представителей элиты следует продлить на несколько лет. Такие ограничения менее затратны – основное бремя ложится на правительственные структуры, а не на бизнес. Кроме того, представители элиты, близкие к Путину, будут ощущать неудобства, что, возможно, в некоторой степени удержит Москву от агрессивных действий. Санкции против компаний, напрямую связанных с аннексией Крыма, следует сохранить, поскольку они направлены не на сдерживание, а на препятствование получению прибыли от захвата территории, и достичь этой цели вполне реально.

Санкции, затрудняющие процесс модернизации Вооруженных сил России, тоже могут сыграть свою роль. США и Европа должны не только продолжить длительное замораживание активов и финансовые запреты, введенные против производителей оружия; необходимо также ввести новые ограничения на импорт вооружения из Западной Европы, в особенности на крупные закупки, такие как вертолетоносцы «Мистраль», которые Россия намеревалась приобрести у Франции, но в августе 2015 г. соглашение было аннулировано. Эти меры вряд ли заставят российское руководство изменить политику на Украине, но затруднят новые военные авантюры.

После прореживания санкций американским дипломатам следует приступить к работе с российскими коллегами по вопросам, не связанным с украинским кризисом. Вашингтон и Москва работали вместе над достижением соглашения по Ирану, и, несмотря на недавно начатую операцию России в Сирии, по-прежнему есть пространство для сотрудничества, чтобы прекратить гражданскую войну в этой стране. Хотя два государства по-разному видят будущее режима Асада, они заинтересованы в предотвращении дальнейшей экспансии «Исламского государства» (ИГИЛ), и это веская причина, чтобы попытаться найти многостороннее политическое решение для урегулирования. Вовлечение России в диалог по этому и другим вопросам, не связанным с Украиной, позволит избежать ее дипломатической изоляции, и не допустить создания Москвой альтернативных международных институтов или вступление в них.

Соединенные Штаты также должны предоставить дополнительную экономическую помощь Украине. Следует учитывать давние проблемы Киева с коррупцией и госуправлением, тем не менее увеличение поддержки поможет стране преодолеть экономические трудности, восстановиться после конфликта и в конечном итоге стать менее зависимой от России.

Наконец, чтобы урезать доходы России в долгосрочной перспективе, Вашингтону стоит попытаться обеспечить Европу альтернативным источником энергии. Хотя Соединенные Штаты являются крупнейшим в мире производителем нефти и природного газа, американские федеральные законы сейчас запрещают экспорт сырой нефти, а министерству энергетики требуется специальное разрешение на экспорт сжиженного газа. В октябре Палата представителей проголосовала за снятие этих ограничений, но президент пригрозил наложить вето. Это прискорбно, поскольку такой шаг не только принес бы выгоду американским компаниям и потребителям, но и помог европейским странам слезть с российской нефтяной и газовой иглы. Если российские энергетические компании потеряют потребителей, доходы государства упадут. И в отличие от санкций такая политика будет способствовать энергетической безопасности Европы, а не наносить ей вред.

Принять провал выбранной политики трудно. К чести администрации Обамы, она сделала это в случае с Кубой – возобновив дипломатические отношения, и с Ираном – выбрав путь переговоров. Пора признать провал и в случае с Россией.

Потому что высокие издержки от западных санкций нельзя оправдать их ограниченным эффектом. Соединенным Штатам стоит попробовать политику с меньшим количеством недостатков и с большими шансами на успех.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 1, 2016 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США. Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 января 2016 > № 1616162 Эмма Эшфорд

Распад или переустройство?

Фёдор Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

Резюме Мировые события развиваются так, что от каждого начинающегося года впору ожидать очередного революционного слома или переворота в расстановке сил. 2016-й не станет исключением. Точнее – процесс глобального переустройства, вступивший в решающую фазу в начале десятилетия, продолжится с нарастающей скоростью и во все большем масштабе.

Мировые события развиваются так, что от каждого начинающегося года впору ожидать очередного революционного слома или переворота в расстановке сил. 2016-й не станет исключением. Точнее – процесс глобального переустройства, вступивший в решающую фазу в начале десятилетия, продолжится с нарастающей скоростью и во все большем масштабе.

Все внимание по понятным причинам привлечено к Ближнему Востоку, и наши авторы продолжают изучать последствия бурных событий в регионе. Мустафа Эль-Лаббад рассматривает перспективы российской военной операции в Сирии, выражая сомнения в способности достичь явного успеха. Станислав Притчин обращает внимание на резко возросшую, благодаря активности российской флотилии, роль Каспийского моря. Для этого водоема 2016 г. может стать решающим в долгой эпопее урегулирования его юридического статуса. Дэнил Домби анализирует особенности политики турецкого лидера Реджепа Тайипа Эрдогана, отмечая его сильные и слабые стороны.

Ближний Восток, конечно, поражает остротой и драматизмом происходящего. Но, с точки зрения долгосрочного воздействия на мировую ситуацию, более существенными представляются другие процессы. Подписание соглашения о Транстихоокеанском партнерстве открывает следующую главу в выработке правил мировой торговли и экономического взаимодействия. Как подчеркивают специалисты, ТПП и подобные ему структуры не отменяют ВТО, но отодвигают ее на второй план, что будет иметь серьезное воздействие на отношения между крупными странами. Алексей Портанский призывает внимательно проанализировать меняющиеся принципы глобального управления, инициатором которых выступают США. Сергей Афонцев предлагает спокойно относиться к переменам, однако готовиться к очередному раунду переустройства экономических реалий. Игорь Макаров отмечает изменения в подходе к установлению экологических норм, которые проявились в ходе подготовки и проведения Парижского саммита. По мнению автора, доминирование в этой сфере перешло от Евросоюза к Соединенным Штатам.

Чем крупные незападные страны ответят на то, что США подтверждают лидерство в сфере установления глобальных норм? Вань Цинсун полагает, что китайский проект Экономического пояса Шелкового пути способен стать прообразом формата на будущее – гибкого и направленного не на конкуренцию, а на совместное развитие. Виталий Воробьёв раздумывает над тем, как укрепить Шанхайскую организацию сотрудничества, чтобы она соответствовала изменившимся обстоятельствам и способствовала развитию России.

Москва в последние два года ворвалась в «большую игру» последовательно повышая ставки. Насколько страна готова к этому? Яков Миркин полагает, что амбиции России уже явно превысили ее реальные возможности. Все сценарии дальнейшего развития, предполагаемые автором, ведут к той или иной форме «жесткой посадки» и в экономическом, и в политическом смысле. Андрей Иванов пишет о незавершенной трансформации России и ожидает усугубления кризиса в ближайшие годы, прежде чем страна перейдет к новой фазе развития. Владимир Лукин ставит вопрос о том, в какой степени национальный интерес России может быть реализован в отрыве от задач глобальной ответственности страны как части мирового сообщества. Андрей Фролов прогнозирует возможные военные угрозы России до 2030-х – 2040-х годов, констатируя проблемы с ответом на них в условиях нарастающего политического и экономического «огораживания» со стороны Запада.

Эмма Эшфорд скептически оценивает эффект американских санкций против России, полагая, что в нынешнем виде их надо отменить, а упор сделать на системное давление в энергетической и военной сфере прежде всего. Дмитрий Тулупов вспоминает, что существование в условиях санкций всегда было нормой для СССР/России, и размышляет, насколько способы обхода ограничений, включая промышленный шпионаж, могут компенсировать внешний нажим. Николай Кожанов изучает опыт Ирана, который сумел выстоять в условиях очень жестких и всеобъемлющих мер воздействия со стороны США и их союзников. А Алексей Иванов обращается к специфической форме ограничения развития конкурентов – международному законодательству об интеллектуальной собственности. Оно отвечает интересам стран Запада, но никак не способствует прогрессу остальных, в том числе и России.

В следующем номере мы продолжим попытки (скорее всего – безнадежные) заглянуть в будущее, обратимся к теме «юридических войн», продолжим анализ ближневосточного и украинского кризиса.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 января 2016 > № 1616161 Федор Лукьянов

Внешняя политика в футляре экономики

Сценарии будущего

Яков Миркин – доктор экономических наук, зав. отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН.

Резюме Экстремальность внешней политики, личные амбиции людей, принимающих решения, способны довести напряжение слабой или даже растущей экономики до предела, вызвав ее быстрое разрушение или подтолкнув к угасанию на десятилетия.

Хитрость, искусство дипломатии, способность заставить считаться с собой – все это во внешней политике имеет пределы. Все, что может ужасать или восхищать «партнеров», определяется ресурсами, которые обеспечивает экономика страны. Внешняя политика Китая при ВВП на душу населения в 307 долларов (1980) не может не отличаться от сегодняшней, когда этот показатель достиг 8300 долларов (прогноз на 2015 г.) и впервые пересечется с Россией. Китай, формирующий 2,7% мирового ВВП (1980), и Китай, «весящий» 15,5% ВВП всего мира (прогноз 2015 г.) – разные фигуры в геополитике.

Эта азбука часто забывается. Преувеличенные представления об экономической мощи, размерах, прошлая слава, число всего того, что бьет, летит и поражает, – все это туманит головы, заставляя того, кто должен сберегать силы и быть осторожным на длинных дистанциях, бросаться вперед, как будто его мощь и влияние безграничны. Экстремальность внешней политики, личные амбиции людей, принимающих решения, способны довести напряжение слабой или даже растущей экономики до предела, вызвав ее быстрое разрушение или подтолкнув к угасанию на десятилетия. Примеров тому в мировой истории сколько угодно.

Какова экономическая реальность России и какую внешнюю политику эти реалии должны создавать?

Кто мы?

Мы – экономика 1 (одного) трамвая и 4 (четырех) троллейбусов в месяц. За месяц мы делаем чуть больше 200 металлорежущих станков и 200 плугов. Великая промышленность России производит в год 1 (одно) пальто на 140 человек, 1 (одну) пару трикотажных носков/колготок на одного человека, 1 (одно) платье на 20 женщин, 1 (одну) пару брюк на 12 человек, 1 (одну) деревянную кровать на 100 человек в год (Росстат, 2015).

Это – деиндустриализация. По продолжительности жизни мы на 122-м месте в мире (ВОЗ, 2013). В Палестинской автономии живут дольше, чем в России.

Мы – слабеющая экономика. Доля России в мировом ВВП, стартовав от 0,8% в 2000 г., достигла при высоких ценах на сырье 2,8% в 2013 г., а затем упала до 2,4% в 2014 г. и 1,7% в 2015 г. (прогноз МВФ). Мы – кризисная экономика. В 2015 г. снижение промышленного производства на 4–5%, розничной торговли – на 7–9%, экспорта-импорта товаров – на 35–40%, реальной заработной платы – до 10%, при инфляции в 15–16%, падении курса рубля в 2014–2015 гг. в два раза, фактическом сжатии кредита на 10–15% (Росстат, ЦБР).

Мы – огосударствленная экономика. Доля государства в реальном секторе выше 50%, в банках – 60%. Это экономика «слонов» – крупнейших компаний и корпораций, олигополий, со сверхконцентрированной собственностью, со слишком низкой долей среднего и малого бизнеса. Мы – сырьевая экономика. Она очень зависит от «внешних поводков» – цен на нефть и газ (65% экспорта товаров (2014)), от курса доллара к евро (чем он сильнее, тем ниже мировые цены на сырье), от ключевого клиента – Евросоюза. До 2015 г. 49–50% экспорта-импорта приходилось на ЕС, сегодня – 44–46% (ФТС). Но этот клиент хотел бы оторваться от нас. Документированная политика Евросоюза и Соединенных Штатов – сокращение доли России как поставщика сырья.

Риски старения экономики

Крупнейший риск – санкции, но не финансовые, а запреты на поставки оборудования. За месяц в России производят 200–250 металлорежущих станков (Росстат). В десятки раз ниже потребностей. Их ежегодное выбытие – десятки тысяч. 75–80% парка металлообрабатывающего оборудования эксплуатируется более 20 лет.

Это экономика, потерявшая за четверть века сотни научных школ и технологий. Критически зависимая от импорта: «Станкостроение (доля импорта в потреблении, по разным оценкам, более 90%), тяжелое машиностроение (60–80%), легкая промышленность (70–90%), электронная промышленность (80–90%), фармацевтическая, медицинская промышленность (70–80%), машиностроение для пищевой промышленности (60–80%)». Это оценка Минпромторга. «Доля импорта во внутреннем потреблении составляла в 2011–2012 гг. 62–66% по горячекатаному листовому прокату, 84,4–91,6% по холоднокатаному листовому прокату и 36,2–48% по сортовому прокату».

А как там санкции? Закупки машиностроительной продукции в дальнем зарубежье – прежде всего в ЕС – сократились на 46–48% в 2015 г. (ФТС). Импорт механического оборудования упал на 40–45%. Это значит, что экономике, которая была на технологическом пике к началу 2014 г., грозит если не коллапс, то устаревание, по образцу «Большого Ирана». Дать денег – не значит совершить модернизацию, даже если дать очень много. За четверть века мы во многом утратили способность производить средства производства для производства средств производства. Закупали технологии и оборудование, но не способность делать их.

В России 1,3–1,5 млн единиц механообрабатывающего оборудования, 50% оборудования старше 20 лет, ежегодно выбывает 60 тыс. станков (2011 г.). Доля импорта – почти 90% (2011 г.). Производство (2014 г.) – 6–7 тыс. станков в год. В 10 раз ниже минимальной потребности.

Получить технологии в Китае? Вопрос – каков уровень технологий, не являются ли они вторичными, будут ли они из первых рук, не запрограммированы ли мы на еще большее отставание? Еще один вопрос – насколько это вообще возможно? Китай находится в стратегическом диалоге с США и входит в тройку их крупнейших торговых партнеров. Потихоньку углубляются и военные связи между этими странами.

Доля Китая во внешнеторговом обороте добралась до 11,7% (январь-август 2015 г.). Пару лет назад – примерно 10%. Но в абсолютных объемах товарооборот с Китаем упал за год на 30%! И еще – пока это очень невыгодный клиент. У нас с Китаем – отрицательное сальдо экспорта-импорта. За январь-август 2015 г. – 3 млрд долларов в минусе. Не мы зарабатываем на Китае, а он зарабатывает на нас. Нужно вложить еще миллиарды, чтобы обрушить на КНР потоки сырья и выйти в плюс. Или не выйти. Сырье – против готовой продукции из Китая. Это уже реальность.

Взять технологии в Японии и Южной Корее? Но эти страны – стратегические партнеры Соединенных Штатов и находятся под их «военным зонтиком». Импорт технологий из этих стран, нравится нам это или нет, будет сталкиваться с ограничениями.

Финансовая реальность

У нас недостаточная финансовая глубина. Монетизация (широкие деньги/ВВП) – 52–55% ВВП (2013 г.), в Китае – почти 200%, в развитых экономиках – в среднем 80–120%. Доля России в глобальных финансовых активах (1–1,5%) в 2 раза ниже, чем ее доля в мировом ВВП. Еще ниже доля рубля в международном финансовом обороте.

Двузначный процент, невыносимый для бизнеса, высокая инфляция, зависимость от денег нерезидентов, склонность к «финансовым инфекциям», передаваемым из-за границы с двукратным усилением. Спекулятивная модель финансового рынка, живущего по закону американских горок. Или «русских горок», как их называют в США. Низкая насыщенность кредитами. Встроенная в экономику высокая немонетарная инфляция. Норма инвестиций – 18–20% ВВП вместо 25–30%. Это экономика увядания.

Двадцать лет (кроме 2006–2007 гг.) в России – чистый вывоз капитала. Мы создали уникальную по офшоризации экономику. Финансовый сектор – по сути, нерыночная среда. Он сверхконцентрирован (пять банков – 50% банковских активов, 20 банков – 75%, 60–70% денежных ресурсов в Москве). Сеть банков и других финансовых институтов сокращается со скоростью 8–10% в год.

После 2008 г. все более проблемны государственные финансы (дефицит бюджета, долги регионов, сжатие социальных/гражданских расходов, мегапроекты). Налоговая нагрузка в 37–40% ВВП сопоставима с развитыми странами ЕС, растущими с темпами 0,5–1% в год. При такой нагрузке в России просто не может быть сверхбыстрого роста и модернизации.

Мало денег. Мало инвестиций. Утлая финансовая лодочка. Мелкая, деформированная финансовая система, которая не способна поднять инвестиции для быстрого роста и модернизации.

Милитаризация экономики?

4,5% ВВП (2014 г.) – это очень высокий уровень военных расходов, и он возможен и даже необходим во времена «наверстывания упущенного», ускоренной модернизации армии, но на длинных горизонтах может стать железным вычетом из ВВП, резко ограничивающим рост экономики и гражданское потребление, что бы ни говорили о трансфере военной продукции в мирные сферы.

Этот уровень военных расходов (4,5% ВВП) – примерно 10-е место в мире среди почти 200 государств, сразу после Омана (11,6% ВВП), Саудовской Аравии (10,4%), Южного Судана (9,3%), Ливии (6,2%), Конго (5,6%), Алжира (5,4%), Анголы (5,2%), Израиля (5,2%), Азербайджана (4,6%) (2014, SIPRI). Почти все эти государства – на грани военных конфликтов или внутри них.

И еще одно «но». Нам еще только предстоит совершить свое собственное «экономическое чудо». Но все случаи сверхбыстрого роста и модернизации после 1945 г. произошли в странах с низкими военными расходами, при очень высокой доле инвестиций в ВВП.

Конечно же, у России особая роль и ответственность. Пусть будет все, что нужно для армии. Экономно, эффективно, не скупясь – самое современное, чтобы летало, доставало, поражало. Но российская экономика не имеет права становиться жестко милитаризованной. В ней не должно быть перебора пушек. Это утопит ее. Танки вместо трамваев. Корветы и фрегаты вместо речных пассажирских судов.

Из интервью президента ОАК Юрия Слюсаря: «В “Объединенной авиастроительной корпорации” военные программы обеспечивают порядка 80% выручки… и для авиастроительной корпорации являются основой бизнеса…». Авиастроение – военная отрасль? В «Объединенной судостроительной корпорации» 90% доходов – от военного судостроения. Вот что ОСК пишет в своем годовом отчете за 2014 г. (с. 51). В России речной флот – более 23 тыс. судов (2012). Большей частью они построены в 1970-е – 1980-е годы. Их средний возраст – 30–40 лет. К 2020 г. 80% судов должны быть выведены из эксплуатации. Но пассажирские суда (речные, морские, на подводных крыльях) в России строят по штуке-две в год.

Мы рискуем получить к 2020-м гг. нечеловеческую экономику с уровнем милитаризации выше, чем это было в 1980-е годы. В ней будет делаться меньше «гражданской продукции», чем даже в это трижды поминаемое время, потому что утеряна способность производить многое из того, что можно купить в обмен на сырье. Мы резко ограничены в гонке вооружений возможностями экономики, в которой не делаются самые простые вещи. Российская экономика, переходящая к формуле «сырьевая + аграрная + военная» – неправильная экономика.

Давление глобальных финансов

Российская экономика жестко коррелирована с мировыми ценами на сырье – нефть, газ, металлы, продовольствие. С 2000-х гг. сырье стало финансовым товаром. Мировые цены формируются на биржах товарных деривативов Нью-Йорка, Чикаго, Лондона, Канзас-Сити, Миннеаполиса. Они очень зависят от доллара как мировой резервной валюты. Цены – в долларах, основная часть расчетов – в долларах. Когда курс доллара к евро падает, цены на нефть и другое сырье, при прочих равных, растут. Когда доллар укрепляется – наоборот, падают.

Но у доллара с 1970-х гг. – длинные 15–17-летние циклы «ослабления – укрепления». 2001 г. – середина 2008 г. были золотым временем для России. Многолетнее ослабление доллара к евро, когда цены на сырье многократно росли. После кризиса 2008 г. доллар стал циклически укрепляться. В 2011 г. началось падение цен на металлы. С 2011 г. алюминий, медь, золото, черные металлы намного подешевели. Медь – в два раза, алюминий – на 45%, золото – на 42%, серебро – на 70%. C 2012 г. падают цены на зерно (примерно на 45%). С лета 2014 г. резко снизились цены на нефть и газ. Нефть сегодня в два раза дешевле, чем год с хвостиком назад. Все это – товары российского экспорта.

Прогнозируется, что укрепление доллара к евро продолжится в 2015–2018/2019 годах. Впереди – «эпоха сильного доллара». При прочих равных, это означает в будущем «территорию низких цен» на сырье. В 2016–2018/2019 гг. высока вероятность дальнейшего снижения цен на сырье до 70–80% от уровня конца 2015 г. или, по меньшей мере, стабилизации их на сегодняшних «внизу», несмотря на рост спроса, связанный с оживлением мировой экономики.

Это – плохие новости для нашей экономики. Облегчения (циклическое ослабление доллара, рост цен на сырье как на финансовый товар) можно ждать с 2020–2021 годов.

А что замечательного?

Мы – великая сырьевая экономика. Россия занимает в мире по производству нефти – 1–2-е места; алмазов – 1-е место; природного газа – 2-е место; ячменя – 1-е место; алюминия – 2-е место; титана – 2-е место; золота – 3-е место; серебра – 4-е место; стали – 5-е место; пшеницы – 5-е место; ржи – 2-е место; лесоматериалов – 6-е место; меди – 7-е место; цинка – 11-е место. 2-е место по экспорту вооружений; один из крупнейших производителей минеральных удобрений (2010–2014 гг.).

Макроэкономические сценарии будущего

Когда перебираешь – кубик за кубиком – все то, что составляет существо российской экономики, становится ясно – она на перекрестке. Перед ней острые, может быть, отчаянные вызовы, частью внешние, частью – внутренние, сложившиеся в результате ее эволюции за четверть века как не слишком удачного экономического проекта. На эти вызовы нужно дать убедительные ответы.

Тот сценарий, который будет реализован, жестко определит и внешнюю политику России в 2016–2025 гг. Она будет внутри его «футляра». Можно прогнозировать четыре сценария макроэкономического будущего.

«Цунами». Вероятность – 10–15%. Внешний удар (доллар до 1,0–0,95 к евро, цены на нефть до 25–30 долларов за баррель, финансовая инфекция от шока на рынке акций США, приступа долгового кризиса в Европейском союзе или иного системного риска). Обострение кризиса внутри России, политический шторм, замыкание, антизападничество, маргинализация идей, уход в «башню из слоновой кости». Бойкот, страна, завернутая в санкции. Похоже на то, что марксисты называли азиатским способом производства. «Большой Иран».

Заповедник раритетной техники. Милитаризованная экономика, существующая по формуле: «сырьевая + аграрная + военная». Морально устаревающая держава. Негативный кадровый отбор. Сверхвысокие политические риски. Страна – надлом.

Попытка «рвануть вперед» (ежегодный рост ВВП на 5–7%, норма накопления – до 30–35% (сегодня – 19–20% ВВП), бум военных расходов, мегапроектов. «Упремся лбом» в технологический тупик/бойкот. Техническое отставание до 30–40 лет. Рост конечного потребления государства до 20–22% ВВП (сегодня –

18% ВВП). Сокращение потребления домашних хозяйств. Пустые полки магазинов.

На горизонте в 5–10 лет – резкое замедление экономики до 0–2% (или минуса).

Печатный станок. Дефицит бюджета покрыт нерыночными кредитами/займами Банка России. Фиксированный валютный курс. Замораживание цен. Продуктовый дефицит. Дальнейшее огосударствление. 80–90% экономики – в руках государства. Сжатие финансового рынка в десятки раз. Неконвертируемая валюта, закрытый счет капитала. Снижение производительности труда и реальных доходов населения.

«Замороженная экономика». Вероятность – 45–50%. Полузакрытая стагнационная экономика с устаревающими технологиями, большими амбициями и со все большей концентрацией сил и средств в ВПК. Стабилизация на более низком уровне. Все процессы заморожены, заграница потихоньку сокращает зависимость от России как якорного поставщика сырья. Типичная латиноамериканская экономика, со сверхвысокой концентрацией собственности, огосударствлением, избыточными регулятивными издержками. Полурыночная среда, олигополии.

На горизонте в 5–10 лет? Технологическое устаревание год от года. Изощренная изоляция со стороны индустриальных стран, сохраняющих, тем не менее, потоки сырья из России. Дальнейшее упрощение структуры экономики. Деиндустриализация. Естественно низкие темпы роста в 0–2%. Норма накопления – 18–24% ВВП. Волатильность экономики. То резко вниз, то прыжком вверх вслед за мировыми ценами на сырье, динамикой мегарасходов в России (ВПК, мегапроекты).

Вечные скачки курса рубля, условно говоря, от 40 до 100 руб. за доллар и ниже. Ежегодно заносимые финансовые инфекции, шоки. Финансовые рынки, капитализация пляшут от плюс 20–30% до минус 20–30%. Холодные, спекулятивные рынки. Рост рисков неконвертируемости рубля, закрытия счета капиталов (полного или частичного). Низкая монетизация (М2/ВВП) – 40–55% ВВП, кредиты – 35–45% ВВП. Процент – выше 10–20%.

Инфляция стремится за 10%. Встроенный немонетарный рост цен. Высокое налоговое бремя. Доходы правительства/ВВП – 36–40% и выше. Конечное потребление государства – 17–19%. Редкие острова иностранных инвестиций в сырьевые проекты. Утечка мозгов, капиталов, низкий рост производительности труда, «замораживание» реальных доходов населения.

Рапорты о трудовых победах и успехах экономики. Сползание к дестабилизации в будущем.

«Управляемый холод». Вероятность – 30–35%. Замена большинства управляющих во всех эшелонах власти, приход команд молодых технократов под лозунгом рациональности, развития, модернизации. Кадровые перестановки в рамках неизменной системы ценностей и вертикали власти. Аналог – Испания Франко середины 1950-х – начала 1960-х годов.

Последствия – менее однозначный, более «хитрый», но аналог второго сценария. Та же модель экономики с элементами модернизации, реконструкции, «новыми деталями». Эффективность – чуть выше, волатильность – чуть мягче, сползание к дестабилизации – чуть замедленнее.

«Внезапный поворот». Вероятность – 5–10%. Попытка создать собственное «экономическое чудо», уйти в финансовый форсаж, совершить максимум для того, чтобы высвободить энергию бизнеса и среднего класса, создать все, чтобы центром экономической политики было качество и продолжительность жизни, рост имущества семей из поколения в поколение.

Другая риторика. В экономике – быть «либеральнее самых либеральных». Тезис для тех, кто снаружи – «ведь у нас очень либеральная проевропейская страна». Политика дешевого кредита, дешевого процента, умеренно заниженного валютного курса рубля, сильных налоговых стимулов за рост и модернизацию, сокращение налогового бремени, урезание регулятивных издержек, подавление немонетарной инфляции, твердое антимонопольное регулирование, максимум льгот для среднего и малого бизнеса в пользу роста активов среднего класса.

В политическом плане – новый взгляд на эволюцию Европы (мост «ЕС + Россия» = интегрированная экономическая система). Замораживание внеэкономических конфликтов. Курс США и Германии на реальную интеграцию России. «Вбирание» России как противовес радикализму, набирающему силу на Востоке.

Выход на устойчивую, долгосрочную траекторию роста в 5–8%. Норма накопления – 30–34% ВВП. Рост – все менее сырьевой. Новая индустриализация. Активный трансфер технологий и мозгов в Россию.

Налоговая нагрузка – 28–32% ВВП, конечное потребление государства – 14–15% ВВП. Монетизация (М2/ВВП) осторожно растет с 40–45% до 80–100%. Насыщенность кредитами – до 70–80%. Инфляция снижается до 2–4%. Валютный курс – стабилизация сначала в районе 65–67 руб./доллар, затем все медленней, в меру ослабления инфляции, годами ползет ниже к 70–90 руб./доллар и т.д. Рубль – «умеренно ослаблен» к доллару и евро. Капитализация рынка акций – до 100–120% ВВП. Огосударствление экономики падает с 50–60% до 20–30%. Взрывной рост прямых иностранных инвестиций. Доля инвестиций через офшоры сокращается с 70–80% до 20–30%. Уверенный рост доли среднего и малого бизнеса в ВВП, производительности труда, реальных доходов. Россия – чистый экспортер капитала – становится на 10–15 лет его чистым импортером, прежде всего в части прямых иностранных инвестиций.

Только четвертый сценарий смешивает все карты на столе. Он дает возможности смягчить, а в будущем – урегулировать геополитические конфликты. Создает энергетику, которая «съедает» все риски, оставляет людей и капиталы дома, собирает вокруг Москвы бизнесы и государства и делает невозможной саму мысль об отъезде. Из удачного проекта не уходят и не уезжают. В него стремятся.

Первый-третий сценарии делают экономическую и социальную стабильность все более хрупкой. Заранее известно, что неизбежны ее сломы. Если не сегодня, то через пять лет. Не через пять, так через десять. По статистике, в развивающихся экономиках кризисы происходят с частотой 1–2 раза в 10–15 лет, особенно когда страна так зависит от курсов иностранных валют, цен на сырье, доступа к импорту технологий и при этом находится под растущим внешним идеологическим и силовым давлением.

Четыре сценария внешней политики

«Цунами». Новая холодная война, гонка вооружений, но с опорой на значительно меньшие ресурсы и сферу влияния, чем СССР. Воинственная риторика, яркий антиамериканизм. Попытка создать мировую сеть военных присутствий. Булавочные уколы, дипломатия канонерок, риски случайных прямых столкновений, прямые линии, переговоры о разоружении, запрещении и предупреждении. Демонстрации силы, втягивание в региональные, точечные конфликты. Главная политика – ядерное сдерживание. Дипломатия – ее оболочка.

Россия обложена санкциями, запирающими ее в собственном доме. Мир белого и черного. Мир империй зла и добра. Россия теряет влияние на постсоветском пространстве, расширяет связи с государствами, находящимися в самых напряженных отношениях с Западом. Работа с партиями крайне правого или левого спектра. Изображение мини-СССР начала 1980-х годов.

Эта политика имеет жесткие экономические границы. Ее «не потянуть» – ни по уровню технологий, ни по человеческому капиталу и материальным ресурсам. Стремительно устаревающая милитаризованная экономика после четверти века утечки мозгов и утраты научных школ. Перекрыт доступ к новым технологиям и оборудованию. Прямая изоляция. Результат – надлом, конфликт, риски распада, угроза лобовой войны на изломе.

«Замороженная экономика». Оттенков в российской политике многим больше. Она – смешанная. В ней – 40–50% от первого сценария, а на 50–60% – остатки интеграции 1990-х – 2000-х гг., мотивы экономической экспансии (ЕАЭС, поворот на восток), удержание ниши в G-20 и в системе глобального регулирования (финансы, торговля, налоги, климат, Арктика и т.п.), «холодный мир» с ЕС (ключевой клиент российской экономики), посыпание «песка под ногами США» в любых возможных точках, минимальное, холодное партнерство с ними там, где интересы совпадают. Мучительные попытки перетянуть на себя Китай, опровергаемые самой природой этого существа.

Игра в великую державу. Политика треугольников, четырехугольников, любых мини-союзов, в которых дружат против кого-то. Поиск «несимметричных ответов» – точечных ударов, неожиданных ходов как рычагов для достижения целей малыми силами. Рекультивация идей 1970-х – 1980-х гг. – «разрядка», «паритет».

Дефицит идеологии, идей, которые можно было бы экспортировать. Православие, особая цивилизационная роль, примитивно толкуемое «евразийство» как способ отгородиться от Запада – все это экспортные товары ограниченного применения. Спецпропаганда во всей своей красе.

Попытки использовать еще советские опорные площадки, с которых осуществлялось влияние (арабский мир, Латинская Америка), апеллировать к XIX веку (панславизм), «традиционным связям» (Индия, Африка и т.п.). В повороте на Восток, в разной степени близости и диалогах с Китаем и другими индустриальными государствами Азии под оболочкой геополитики будет все больше скрываться «обмен сырья на бусы», а лучше – сырья на технологии и оборудование. Чем дальше от экономики, тем формальнее будут союзы и партнерства, основанные на остатках российской влиятельности. Самый широкий промышленный шпионаж, чтобы возместить нехватку идей и инноваций.

Всему этому будет решительно мешать дефицит ресурсов и экономика. Если бы она росла до 3–5% мирового ВВП, успешно проходила бы все стадии открытости и модернизации и если бы при взгляде на нее разгорался аппетит глобальных инвесторов, то все эти танцы встречали бы возрастающий интерес и уважение в мире.

Это внешняя политика перенапряжения, которая, как и в первом сценарии, неизбежно, пусть и на более дальних расстояниях, приводит российскую экономику к милитаризации и надлому. Тем более что курс США и ЕС в этом сценарии – мягкая изоляция, уход от сырьевой зависимости от России, прорывающаяся конфликтность, огораживание, отбуксировка в док, пока естественная ржавчина и закрытость не съедят все то, что гарантированно в ответ уничтожает. И, как и в первом сценарии, огромные, постепенно нарастающие риски прямого столкновения.

«Управляемый холод». Похоже на политику Франко конца 1950-х гг., поддержанную Соединенными Штатами и Европой (этому есть документальные свидетельства). Именно тогда были заложены основы испанского экономического чуда эпохи «после Франко».

Внешняя политика России становится мозаичнее, многоцветнее, в ней есть что-то от первого сценария (20–30%), от второго (50–60%), но появляются новые элементы (10–30%), рассчитанные, скорее, на будущее. Ноты сотрудничества чуть ярче. Потихоньку возвращаются глобальные инвесторы и крупные иностранные финансовые институты, возобновляется перенос производств в Россию.

Все это требует, чтобы дипломатия обслуживала, скорее, рост экономического и человеческого оборота между странами, чем полемику. Прекращаются взаимные публичные истерики в военной области. Чуть менее жестким становится идеологическое противостояние. Зоны противоречий замораживаются. Меньше настроя на конфронтацию «Россия–Запад» в институтах глобального регулирования. Начинают вновь вспыхивать точки военного сотрудничества.

Однако базовый конфликт не решен. Стагнирующая, слабеющая, устаревающая экономика с растущим военным механизмом внутри и работающая на пределе возможностей как основа внешней политики. Здесь нет ничего для роста российского влияния. Дипломатия «сдавлена» естественными барьерами, которые создает хаотичная экономика и идеология государства «латиноамериканского типа».

«Внезапный поворот». Эта внутренняя политика немедленно приводит в ступор глобальных игроков. В стране – почти изгое, которую костерят на всех перекрестках, возникает «проевропейская политика». Воистину чудо – или экономическое чудо. Начинают слабеть темы противостояния, антиамериканизма, евразийства, особого пути. На первое место выносятся качество и продолжительность жизни, обогащение семей, рождаемость, здоровье, собственность и успех, рост экономики, свобода бизнеса, низкие риски, Россия как дом, обустраиваемый по лучшим стандартам.

Во внешней политике России это означает рациональность, жизнь в границах, очерченных экономикой. Временный отказ от глобальных амбиций, от попыток реально влиять в каждой значимой точке мира. Это отход от политики перенапряжения сил, растраты жизней и уничтожения национального богатства, которая триста с лишним лет делала из России военную экономику, из бюджета – военный бюджет, из населения – мобилизационный корпус.

Рациональность – не значит неучастие. Это участие, но только в ключевых, принципиальных для безопасности России точках. Всего лишь двадцать лет спокойствия. Двадцать лет замороженных конфликтов, роста и модернизации экономики, приумножения населения, свободы бизнеса. Двадцать лет «вооруженного нейтралитета».

«Нейтралитет»? Утопия, смешно – объявление Россией о нежелании вмешиваться в конфликты за ее границами? А бросать вызов в почти каждой возможной точке – не смешно? «Нейтралитет» не предполагает слабой армии. Наоборот, это сильная, современная ядерная триада.

Эта политика – другой взгляд на каждого из нас. Мы – не «население», не расходный ресурс. В этой модели мы – что-то другое. Каждый из нас – огромная ценность. Каждый – «швейцарский гном», который сидит на богатствах России. Каждый – тот, кто, вместо того чтобы тратить бесчисленное время на дебаты и манифестации, должен иметь все прелести природной ренты, работать, работать беспредельно, приумножая семейные капиталы – и тем самым те активы и бизнес, которые называются «российскими». Мы можем стать «нейтральными», чтобы создать Швейцарию и Швецию, умноженные на десять. Мы в этой модели – ресурсная территория всего мира, держатели потенциала, торговцы со всем миром, золотых дел мастера.

Но что же даст это «экономическое чудо» в области внешней политики? Конфликты на постсоветском пространстве будут заморожены. «Новая Россия» – сигнал для возобновления интеграции «ЕС–Россия». Будет – не сразу, может быть, в течение 5–10 лет – перезаключен контракт с Западом, дана «отмашка» на прямые инвестиции в Россию. Взаимопроникновение экономик и обществ по линии «Россия–Китай, новые индустриальные государства Азии» происходит не только и не столько по модели «обмен сырья на бусы». Со временем восточный вектор получит иное качество – обмен знаниями, технологиями, продукцией с высокой добавленной стоимостью как основа будущих «союзов» и «партнерств» в Азии. Возникнет нечто новое – центростремительное движение к России вместо центробежного 1989–2010-х годов. Совсем другая внешняя политика, в которой будут меряться не только и не столько силами армий, сколько весом и качеством экономики. Германия, Япония, Китай, Южная Корея – примеры из этой серии.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 января 2016 > № 1616159 Яков Миркин

Иран не пустит в Россию запрещенные турецкие товары

С соответствующей просьбой руководство Россельхознадзора обратилось к властям Ирана, через территорию которого возможны незаконные поставки запрещенного к ввозу в Россию турецкого продовольствия «в сопровождении поддельных фитосанитарных сертификатов».

Из официального сообщения ведомства: «Иранская сторона заверила Россельхознадзор в том, что разделяет данные опасения и будет принимать все возможные меры для предотвращения ввоза запрещенной турецкой продукции под видом иранской на российский рынок».

Иранская сторона также выразила готовность провести работу по подтверждению подлинности сопровождающей документации.

Война саудовцев и Ирана поднимет цену нефти до $250

Разрыв отношений между Саудовской Аравией и Ираном быстро перешел в худший конфликт за десятилетия между двумя странами.

Эскалация быстро превратилась в кипящую напряженность и открытую борьбу за власть на Ближнем Востоке. После того как Саудовская Аравия прекратила дипломатические отношения и выдворила иранских дипломатов, Тегеран запретил ввоз саудовских товаров в Иран.

Хуже всего, Иран обвиняет Саудовскую Аравию в намеренном авиаударе, который был произведен очень близко к посольству Ирана в Йемене.

Суннитские союзники Саудовской Аравии на Аравийском полуострове во многом следуют примеру королевства, охлаждая дипломатические отношений с Ираном. Однако, признавая тяжелые последствия крупного конфликта в регионе, большинство из стран Персидского залива – союзников Саудовской Аравии – не готовы на полный разрыв дипломатических отношений. Единственным исключением стал Бахрейн, являющийся наиболее близким союзником Эр-Рияда.

Многие из этих стран обеспокоены ростом дальнейшей нестабильности. Кувейт и Катар имеют достаточно тесные торговые связи с Ираном, а также шиитское население. Важно отметить, что Катар также разделяет морскую границу с Ираном, а также обладает доступом к огромным запасам природного газа.

Тем не менее, хотя страны пытаются найти общий язык, общее число точек соприкосновения в регионе сокращается.

Эффект от конфликта для нефти может быть не до конца явным, сейчас он вообще не оказывается "бычьего" воздействия.

В прошлом геополитическая напряженность на Ближнем Востоке, особенно с участием крупных производителей нефти, практически всегда добавляла хотя бы несколько долларов к стоимости нефти.

Это была премия за риск, связанная с возможностью срыва поставок. Тем не менее недавние события никак не повлияли на мировой рынок нефти, поскольку глобальный избыток поставок больше, чем любой эффект от потенциального срыва поставок.

Нефть упала почти до $30 за баррель, и нефтяные спекулянты не обращают никакого внимания на напряженность на Ближнем Востоке.

Кроме того, конфликт может проявляться просто в активизации борьбы за долю на рынке нефти. Иран выдвинул агрессивные цели по наращиванию добычи в ближайшее время. А Саудовская Аравия продолжает производить свыше 10 млн баррелей в сутки, снижая цену для клиентов на нескольких ключевых рынках, особенно в Европе, что бьет по позициям Ирана. Но что если текущая "холодная война" между Саудовской Аравией и Ираном перейдет в активную фазу настоящей войны?

Саудовская Аравия, учитывая происходящее вокруг и особенно ядерную сделку между Ираном и Западом, уже не чувствует себя в безопасности. Уже сейчас прокси-войны ведутся в Йемене и Сирии, но прямая конфронтация будет совершенно иным делом.

Для рынка нефти подобное развитие событий будет иметь совершенно катастрофические последствия. Профессор Университета Джорджа Вашингтона Хоссейн Аскари считает, что война между странами может привести к совершенно непредсказуемым изменениям цен.

"Если будет военное противостояние Ирана и Саудовской Аравии, нефть может превысить в моменте $250 за баррель, но затем упасть до $100, - сказал Аскари. – Если они атакуют объекты, отвечающие за поставки, то мы могли быть увидеть всплеск цен до $500, и они могли бы там оставаться в течение некоторого времени, которое зависит от степени повреждения".

Эти цифры кажутся сенсационными, и в них очень сложно поверить. Но, несмотря на перенасыщение рынка нефти примерно на 1 млн баррелей в сутки, запас мощностей значительно меньше, чем думает большинство.

ОПЕК в настоящее время находится на грани своей максимальной мощности. По оценкам EIA, резервные мощности ОПЕК в III квартале составили всего 1,25 млн баррелей в сутки, и это самый низкий уровень с 2008 г.

Поэтому возвращение к трехзначным ценам на нефть вполне возможно в случае прямой военной конфронтации между Ираном и Саудовской Аравией.

Моряки на волне иранских санкций

Иран отпустил американских моряков ради ослабления санкционного режима

Игорь Крючков

Иран поспешно отпустил команды двух американских катеров, которые накануне задержал в своих территориальных водах. Изначально Тегеран обещал, что не отпустит моряков без серьезного разбирательства и официального извинения со стороны Вашингтона. Стремительное развитие событий продемонстрировало, насколько Иран заинтересован в ослаблении западного санкционного режима.

Задержание команд двух военных катеров США произошло 12 января. По данным Пентагона, американский ВМФ потерял связь с кораблями, пока они шли по водам Персидского залива из Бахрейна в Кувейт. Позже корабли обнаружил иранский пограничный патруль у берегов острова Фарси. Тогда и произошло задержание катеров и десятерых американских военнослужащих, находившихся на борту. По их данным, американские корабли не хотели заходить в иранские воды — во всем виновато вышедшее из строя навигационное оборудование.

Представители Пентагона в тот же день заявили журналистам, что связались с представителями иранских ВС и получили обещание, что военнослужащих вернут в ближайшее время. В ночь на 13 января американские СМИ сообщили о разговоре между госсекретарем США Джоном Керри и его иранским коллегой Мохаммадом Джавад-Зарифом, который подтвердил желание Тегерана как можно скорее решить проблему.

Однако уже 13 января иранские СМИ сгустили краски. Государственное информагентство Fars опубликовало статью, в которой высказывалось предположение, что американские моряки могли «разнюхивать» информацию, важную для иранской безопасности. В интервью агентству Tasnim представитель Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Рамазан Шариф заявил, что скорое освобождение американцев — не более чем спекуляция.

Все решило заявление генерала корпуса Али Фадави, который объявил: США принесли официальные извинения Ирану за инцидент, поэтому проблема будет решена в ближайшее время. Спустя несколько часов иранские СМИ сообщили об освобождении кораблей и экипажей. Белый дом до сих пор не подтверждает факт официального извинения.

Британский пример

История с задержанием западных моряков силами иранского ВМФ завершилась удачно даже в 2007 году, когда президентом Ирана был пламенный антиамериканский оратор Махмуд Ахмадинежад, а конфликт между Тегераном и Западом был в самом разгаре. Тогда морские подразделения КСИР задержали британский фрегат Cornwall с 15 военнослужащими на борту, которые занимались поиском пропавшего торгового судна в пограничных водах между Ираком и Ираном.

Британцы утверждали, что не пересекали иранской границы. Представители Корпуса стражей исламской революции заявляли обратное.

Так или иначе, экипаж Cornwall удерживался иранской стороной в течение 13 дней, тогда весь мир напряженно следил за развитием событий. Вокруг моряков развернулся интенсивный дипломатический процесс, в центре которого было то же требование об официальных извинениях, что и сейчас. Официальный Лондон извинений все-таки не принес. Однако Фэй Терни, единственной женщине из задержанных, пришлось написать несколько открытых писем, в которых военнослужащие просили прощения за инцидент и признавали, что вошли в иранские территориальные воды. Впоследствии Терни заявила, что написала эти письма под давлением, понимая, что они были условием для освобождения всей команды.

Британцев отпустили 4 апреля. Ахмадинежад по этому случаю произнес эффектную речь о помиловании, привычно наполненную религиозными образами. Иранский президент приурочил освобождение моряков к Мавлиду — празднику по случаю дня рождения пророка Мухаммеда, а также к христианской Страстной седмице. «Правительство Исламской Республики и иранский народ — имея полное право передать военнослужащих суду — простили эти 15 человек. Это наш подарок народу Великобритании», — заявил он.

Иранские СМИ сделали все, чтобы превратить день освобождения британцев в большое медиасобытие. Британцам устроили фотосессию: одетые по иранским правилам приличия (это касалось прежде всего Фэй Терни, которая надела блузку с длинным рукавом и прикрыла волосы платком), военнослужащие улыбались и махали на прощание. Иранская сторона в свою очередь подарила морякам компакт-диски, иранские фисташки, сладости, книги и вазы.

Нет моряков — нет санкций

Теперь, очевидно, Иран гораздо меньше заинтересован превращать нынешний пограничный инцидент в шоу. Иранские СМИ не сообщают, что американским военнослужащим подарили хоть что-то, кроме свободы. Фотографии же, которые распространил Корпус стражей исламской революции, на этот раз представляют американских моряков в гораздо более приземленном свете. На них военнослужащие, одетые в форму, но без обуви, сидят на полу, покрытом иранскими коврами.

По словам Сергея Демиденко, доцента Института общественных наук Анхигс, стремительное освобождение американцев связано с сегодняшними политическими приоритетами иранских властей. «При всей консервативной и антизападной риторике официального Тегерана, которая нацелена на внутреннее потребление, руководство страны прекрасно понимает, что оно проиграло. Многолетний режим санкций сильно пошатнул экономику Ирана, вызвал катастрофическую девальвацию, отпугнул инвесторов и сделал дорогостоящие ВПК и ядерную программу неподъемными для Исламской Республики, — сказал он «Газете.Ru». — Поэтому главная задача нынешнего правительства Ирана во главе с президентом Хасаном Роухани — гасить любые инциденты, которые могут потенциально привести к опасной эскалации конфликта между Тегераном и Западом».

Для эскалации конфликта между США и Ираном уже есть повод. В конце декабря иранские ВС произвели запуск баллистических ракет в Ормузском проливе, недалеко от американских военных кораблей. Тогда республиканские конгрессмены выступили с резкой критикой в отношении Белого дома, который не стал отвечать на провокацию.

Республиканцы могут создать проблемы для ослабления антииранского санкционного режима США. В среду в палате представителей конгресса США пройдет голосование по законопроекту, который предлагает запретить ослабление американских санкций с любого иранского банка, связанного с террористическими организациями или ракетной программой Ирана. Белый дом обещает наложить вето на этот закон в случае его принятия. Внутриполитический конфликт вокруг Ирана может негативно отозваться и на имидже президента США Барака Обамы, который накануне постарался представить себя уверенным лидером в своем ежегодном обращении к нации.

В июле 2015 года Иран и иностранные переговорщики (Россия, США, Китай, Франция, Великобритания и Германия) заключили так называемую ядерную сделку. Она предполагает постепенное снятие режима международных санкций с Исламской Республики в ответ на заморозку иранской ядерной программы.

В текущем январе эксперты МАГАТЭ должны официально подтвердить остановку процесса обогащения радиоактивного урана в Иране. Если это произойдет, вопрос о военном измерении ядерной программы страны будет закрыт для агентства ООН, и в ближайшие три месяца должны снять часть европейских санкций против Исламской Республики, которые касаются нефтяной и финансовой сфер.

Рабочая встреча с директором ФСКН Виктором Ивановым.

Глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков информировал Президента о результатах работы ведомства в 2015 году.

В.Путин: Виктор Петрович, какие результаты у вас по прошлому году?

В.Иванов: Владимир Владимирович, в течение прошлого года основным приоритетом нашей работы была ликвидация инфраструктуры поставки и сбыта наркотиков. В ходе этой работы нами совместно с коллегами ликвидировано, нейтрализовано 4300 наркоформирований – организованных преступных групп и организованных преступных сообществ.

В результате нам удалось изъять свыше 36 тонн наркотиков, из них 3,5 тонны – опийной группы, в том числе 2 тонны героина, 21 тонну марихуаны, 3 тонны гашиша, 1,5 тонны кокаина и 6,5 тонны синтетических наркотиков.

К слову говоря, это устойчивая тенденция по увеличению объёма изъятия синтетических наркотиков, которые большей частью поступают из региона Юго-Восточной Азии. Это концентрированные наркотики, из которых можно было бы изготовить 130 тонн курительных смесей. Впервые в прошлом году объём изъятия этих курительных смесей, синтетических наркотиков кратно превысил объём изымаемой марихуаны.

К уголовной ответственности привлечены 122 тысячи человек, это за незаконный оборот наркотиков, из них 13 тысяч – представители организованных преступных формирований. Это основные результаты, которых мы достигли в минувшем году.

Кроме того, я хотел бы отметить рост международного сотрудничества. Нам удалось консолидировать нашу позицию, прежде всего внешнеполитическую позицию, в преддверии специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по наркотикам, которая в апреле этого года состоится в Нью-Йорке. Она происходит один раз в 20 лет, перед этим была в 1998 году. Поэтому мы направляем наши усилия совместно с Министерством иностранных дел России на консолидацию позиции разных государств, это и Европы, африканских государств, стран Центральной, Латинской Америки. На этот счёт приняты соответствующие декларации, которые мы направили в Управление по наркотикам и преступности, в венский офис Организации Объединённых Наций. Это международная консолидация.

Хотел бы также подчеркнуть, что провели ряд крупных операций за счёт международного сотрудничества с Министерством общественной безопасности Китайской Народной Республики, Королевской полицией Испании, нашими коллегами в Молдавии, Белоруссии, Таджикистане, Кыргызстане, а также в рамках антинаркотического квартета, который мы в минувшем году преобразовали в квинтет. Это компетентные органы России, Афганистана, Таджикистана, Пакистана, и теперь уже примкнул к этому сообществу Иран. Это позволяет нам более оперативно обмениваться информацией, планировать и проводить серьёзные крупные операции.

В.Путин: Виктор Петрович, Вы в своё время создали специализированную службу по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Десятки тысяч людей у вас работают. Безусловно, служба состоялась, и результаты есть, но проблем ещё очень много в этом отношении.

Вы знаете, что наркоугроза очень велика и наносит колоссальный ущерб здоровью граждан, экономике страны. Это реальная угроза для нашей страны. И я ожидаю, что вы и ваши коллеги, другие правоохранительные органы в координации с вами, ваши партнёры в зарубежных странах – Вы сейчас только говорили о сотрудничестве с коллегами за рубежом, – что всё это будет мобилизовано максимальным образом для того, чтобы эту проблему решать кардинально.

Вы сами мне неоднократно докладывали, насколько серьёзна эта угроза для нас. Ясно, что усилиями только правоохранительной системы, только вашей службы, МВД, ФСБ, даже Таможенной службы, других специальных органов эта задача не может быть решена. Здесь нужны действия, скоординированные с Министерством здравоохранения, с общественными организациями, с руководителями регионов. Но в значительной степени на ваших плечах лежит вопрос, связанный с координацией этой работы. И я жду от вас повышения эффективности.

В.Иванов: Спасибо.

Хотел бы отметить, что решения президиума Государственного совета, заседание которого состоялось 17 июня минувшего года, заложили серьёзную основу по реализации сбалансированной политики с использованием сил полицейских структур, направленных на сокращение предложений наркотиков.

Тем не менее ещё более важной работой остаётся работа, направленная на сокращение спроса на наркотики, поскольку наркопотребителей, то есть людей, которые с разной степенью интенсивности употребляют наркотики, насчитывается у нас порядка 7,3 миллиона человек. Идёт сокращение, два года назад было 8,5 миллиона человек. С этим контингентом, конечно, нужно работать, тем более этот контингент отличается девиантным и криминальным поведением, поскольку деньги, наркотики они добывают путём совершения преступлений.

Поэтому мы сейчас работаем над изменением парадигмы нашей антинаркотической политики. Мы привлекаем к уголовной ответственности 122 тысячи человек, из них 90 тысяч человек – это те, кто хранил наркотики без цели сбыта, то есть это наркопотребители. Конечно, наиболее целесообразно направлять их не в тюрьмы, колонии, а через уголовные, процессуальные процедуры направлять их в специализированные реабилитационные центры, где они будут под присмотром, где с ними будут работать представители и здравоохранения, и социальные службы региональных властей с опорой на неправительственные организации, так, как Вы нам дали поручение в организации этой работы.

В.Путин: Хорошо.

Россия > Армия, полиция > kremlin.ru, 13 января 2016 > № 1608841 Виктор Иванов

Ирак сокращает добычу нефти в 2016 году.

 Представитель министерства нефти Ирака Асем Джихад заявил о планах страны на сокращение объемов добычи нефти.

- Наш объем добычи составляет 3 млн 800 тыс. баррелей в день. В новом году (в 2016 – ред.) планируется добыча в размере 3 млн 600 тыс. баррелей в день, — отметил представитель ведомства.

Джихад добавил, что в современной геополитической обстановке доходы государства от продажи топлива снизились на 70%, в первую очередь, разумеется, из-за падения цен.

- Нефтяные доходы Ирака снизились с 8 млрд долларов ежемесячно при стоимости барреля 90-100 долларов до менее 3 млрд при нынешних ценах, - отметил политик.

Напомним, сегодня цена на нефть обновила минимум за 11 лет - до 32,85 доллара за баррель. К сожалению, курс Ирака на снижение добычи топлива, скорее всего, не повлияет на ценовую политику в секторе, так как основными поставщиками, и соответственно, конкурентами России по поставке "черного золота" в мире являются Саудовская Аравия, Катар, Венесуэла, и с недавнего времени - после снятия санкций - Иран.

Усложнение ближневосточной головоломки увеличит возможности России

Петр Акопов

За сто с небольшим дней после начала российской военной операции в Сирии ситуация на Ближнем Востоке стала еще более конфликтной. Сначала обрушились российско-турецкие отношения, а на днях произошел и ирано-саудовский разрыв. Однако обострение региональной напряженности лишь увеличивает влияние России в главной мировой игре.

Появление России в Сирии не могло не привести к изменению баланса сил – формально в сирийско-халифатской ситуации, а по сути во всей ближневосточной игре.

Главным внешним игроком пока еще остаются США, но Вашингтон завяз в попытке сбалансировать свои отношения с Саудовской Аравией, Турцией и Ираном, соотнести ставки в сирийском конфликте, войну в Ираке против халифата (и завязанный на нее, но более широкий вопрос отношений с шиитами и суннитами в Ираке), использование курдов. В этой головоломке даже желание не допустить чрезмерного усиления позиций России в регионе отошло на второй план, уступив место попытке договориться с Москвой о совместных дипломатических действиях хотя бы по сирийскому кризису.

Три главные региональные державы – Турция, Иран и Саудовская Аравия – ведут в регионе свою игру, в которой война в Сирии является лишь самой заметной точкой конфликта. Соперничество трех цивилизаций – турецкой, иранской и арабской – носит на Ближнем Востоке исторический, многовековой характер, но в последние сто лет происходит в условиях внешнего вмешательства. Но если до недавнего времени это было преимущественно западное влияние – сначала в виде прямого колониального господства Англии и Франции, а потом в виде прямого военного доминирования США – то сейчас на сцене появилась Россия, цели которой вовсе не ограничиваются сирийской кампанией.

Главная задача Москвы в регионе – участвовать в создании нового баланса сил, который должен будет сложиться на Ближнем Востоке после ухода оттуда США. Этот уход неминуем, и он происходит на наших глазах, притом что чисто военное присутствие Вашингтона сохранится в регионе еще долгие годы. Но военная сила без желания и возможности ее применять не является решающим фактором, а Штаты как минимум в ближайшее десятилетие не будут воевать на Ближнем Востоке. При этом они, конечно же, не будут и молча наблюдать за формированием новой геополитической реальности в регионе, несмотря на то, что у них не получилась операция «демократизация Ближнего Востока», в запасе у США остаются еще несколько сценариев, включая перекройку границ всего региона. Но для осуществления любого из них Штаты должны иметь первостепенное значение для каждой из трех региональных держав, а с этим возникают большие проблемы.

Попытка замириться с Ираном упирается не просто в длящуюся треть века вражду, а в четкое нежелание иранского руководства играть с дьяволом в его игры, а Вашингтон для Тегерана именно что проводник сатанинского проекта глобализации, что в практическо-материальном, что в религиозном измерениях. Кроме того, сложно представить себе, что кто-нибудь в Иране захочет забыть о тех планах военного нападения на их страну, что не просто готовили, но и в открытую озвучивали в США.

Отношения с Саудовской Аравией, бывшей на протяжении полувека верным партнером и клиентом США в исламском мире, начали портиться после участия саудитов в атаке 11 сентября 2001 года и последовавшего за тем уничтожения Ирака. В Ираке, при всем светском характере Баас, все-таки правили сунниты, а не шииты, как сейчас, и в целом эта страна рассматривалась Эр-Риядом как противовес шиитскому Ирану. Но добила американо-саудовские отношения война в Сирии, по ходу которой саудовцы вначале понадеялись на то, что американцы сделают все для того, чтобы убрать Асада, а когда этого не произошло, разочаровались в союзнике, заподозрив его в сговоре с Ираном.

И когда Вашингтон пошел на иранскую ядерную сделку, пообещав снять санкции с Тегерана, это лишь подтвердило убежденность саудитов в предательстве американцев. США окончательно потеряли доверие Саудовской Аравии, при том, что формально никакого отказа от союзнических отношений не произошло, никакие совместные планы на будущее американцы и саудиты строить уже не могут.

А ведь сейчас всех в регионе волнует именно будущее – каким оно будет на Ближнем Востоке? Не просто границы, но и само существование некоторых государств (не говоря уже о правящих династиях) находится под большим вопросом. И если Иран уверен в своих силах (тем более что он только что выдержал западную блокаду) и за ним есть тысячелетняя история и традиция, то саудиты в буквальном и переносном смысле построили свое могущество на песке, причем совсем недавно, и понимают, что могут стремительно его потерять.

Конечно, ни о какой войне между Ираном и Саудовской Аравией речи сейчас быть не может – разрыв дипломатических отношений лишь увеличивает накал противостояния – но повышение ставок Эр-Риядом (а казнь аятоллы ан-Нимра была чистой воды провокацией) показывает, насколько сильно королевство беспокоит усиление Ирана. По большому счету, Эр-Рияд попытался сделать то же самое, что и Анкара уничтожением российского Су-24 – поднять собственную значимость в региональных делах. Конфликтуя с Ираном, саудиты рассчитывают сплотить вокруг себя арабов-суннитов и суннитов в целом, потому что одними денежными вливаниями этого не добиться.

Игра опасная, и, как и в случае с турецкой авантюрой, шансы на успех минимальны. Турция не увеличила свое влияние на сирийскую ситуацию – напротив, оно уменьшилось, и даже утешительных бонусов от американцев она не получила.

Разрыв с Москвой не улучшил отношения Турции с США, в том числе и потому, что Вашингтон не пошел на изменения своей позиции в курдском вопросе, продолжая поддерживать сирийских курдов, что категорически неприемлемо для Турции, которая, как и Саудовская Аравия, подозревает Штаты в тайном желании развалить ее. Из всей региональной тройки Турция формально самая сильная – у нее мощная армия, она находится под зонтиком НАТО, у нее сильная и независимая от экспорта энергоресурсов экономика, положение самой вестернизированной исламской страны, пантюркистские и неохалифатские планы. Плюс амбициозное и опытное руководство.

Но игра на повышение роли Турции в сирийском конфликте привела к разрыву с Россией, без которой выстраивать балансирование в треугольнике Исламский мир – США – Европа Анкаре стало заметно сложнее. Попытка Эрдогана сблизиться с Саудовской Аравией, предпринятая в самом конце прошлого года, накануне саудовско-иранского конфликта, не отменяет объективные противоречия двух региональных держав. К тому же Турция не может позволить себе обострять и так непростые отношения с Ираном.

Таким образом, у Ирана сейчас напряженные отношения с Саудовской Аравией и сложные с Турцией, между которыми, в свою очередь, существуют хорошие отношения. Но у Турции война у границ – с потенциальной угрозой переноса ее на собственно турецкую территорию, населенную курдами. Саудовская Аравия воюет в Йемене – причем так, что в ответ получает уже и удары по собственной территории. На саудитов нацелен и сирийско-иракский суннитский «халифат», у них проблемы с собственными шиитами.

Иран находится на подъеме – приближается снятие санкций, сорвать которое саудитам все равно не удастся. При этом в борьбе за Сирию, если рассматривать этот конфликт как часть трехсторонней конфронтации, Иран также в выигрыше – на фоне как Турции, так и Саудовской Аравии. Уничтожение или даже минимизация халифата вместе с окончанием войны в Сирии сделает «шиитскую дугу» – от Ливана через Сирию и все более проиранский Ирак – важнейшим фактором регионального баланса сил.

При этом ни одна из трех региональных держав не способна не только самостоятельно сокрушить соперников, но и навязать им новые правила и баланс сил. Но это не могут сделать и США, и, следовательно, возможна или война всех против всех (прообразом которой является сирийская война), или коллективные попытки договориться о мирном размежевании интересов и сфер влияния. Что мешает сейчас Турции, Ирану и Саудовской Аравии договориться?

Не только взаимные подозрения, амбиции, исторический опыт и личные качества лидеров, но и отсутствие силы, принуждающей их к миру. Не давлением, а более-менее объективной модерацией – США на эту роль не годятся. В первую очередь потому, что все три страны подозревают Вашингтон в нечестной игре и закулисных сделках с противником. Доверия к американской администрации нет ни в Тегеране, ни в Анкаре, ни в Эр-Рияде. Между тем искать компромисс все равно надо, ведь понятно, что ни турки, ни иранцы, ни саудиты точно не хотят, чтобы «маленькие» войны (на территории Сирии, Ирака и Йемена) превратились в одну большую войну с их непосредственным участием и на их территории.

Может ли Россия в нынешних условиях превратиться в того, кто «принуждает» к миру? Не посредника, не шантажиста, но модератора?

Россия начинала военные действия в Сирии в союзе с Ираном, до нашего вмешательства бывшего главным военным союзником Дамаска, и нет никаких оснований сомневаться в стратегическом характере российско-иранского альянса, для которого Сирия служит лишь дополнительным скрепляющим элементом. Казалось бы, это само по себе лишает Россию шансов выглядеть стоящей над схваткой в глазах Саудовской Аравии – Москва воюет с просаудовскими повстанцами в Сирии, дружит с Тегераном, которого боится Эр-Рияд.

Но Россия упорно отказывается участвовать в шиитско-суннитском противостоянии, во многом, кстати, провоцируемом внешними игроками и радикалами внутри региона. Более того, проект «халифат» является угрозой как для саудитов, так и для иранцев, и Москва предлагает именно его и считать главной общей проблемой.

А отношения с нашим соседом Ираном вовсе не исключают для России желания выстраивать хорошие связи с Саудовской Аравией, тем более что, в отличие от американцев, мы не собираемся покрывать регион сетью своих военных баз, менять политический режим или строй, нападать или, наоборот, выступать гарантами безопасности той или иной страны в противовес другой. Да, Турция и Саудовская Аравия связаны с американцами военными договорами, но обе эти страны как раз хотят полагаться на самих себя в деле обеспечения собственной безопасности. И если турки и сейчас способны на это, то у саудитов нужда в американском зонтике безопасности очень велика.

Но сама потребность в этом зонтике существует в первую очередь из-за саудовско-иранского противостояния, а если бы отношения двух стран определялись не игрой внешних сил, а их собственными интересами, то даже серьезные религиозные (в том числе и между двумя моделями организации исламского государства), региональные и национальные (между арабами и иранцами) противоречия вовсе не обрекали бы их на войну.

Понятно, что выстраивание нормальных отношений Ирана и Саудовской Аравии – дело чрезвычайно сложное, но как раз при поиске путей урегулирования сирийской, иракской и йеменской ситуаций оно могло бы пройти первую проверку. В сирийском урегулировании Россия будет играть ключевую роль – как дипломатическую, так и военную – и ее последовательность будет работать на укрепление репутации Москвы в глазах не только Тегерана, но и, как ни странно, Эр-Рияда. Потому что саудиты видят честную игру – Москва не сдала Асада, поддерживала Дамаск все годы войны, а не вела себя как американцы, которые сначала обещали саудитам одно, а потом делали другое.

Что касается Турции, то восстановление турецко-российских отношений – это всего лишь вопрос времени: авантюра Эрдогана настолько не отвечает в первую очередь турецким интересам, что по мере приближения сирийского урегулирования Анкара попытается решить вопрос с извинениями за Су-24. Турция в принципе не может себе позволить игнорировать российское участие в ближневосточных и уж тем более сирийских делах.

Курс России на построение новой глобальной системы безопасности подразумевает не замену одного мирового гегемона на другого, а его ликвидацию как такового. Россия ставит на повышение самостоятельности национальных государств и региональных центров силы, на формирование региональных и межрегиональных систем сдержек и противовесов. Не уход США с Ближнего Востока привел к хаосу в регионе, а их попытка контролировать все и вся, прямое военное вмешательство, геополитический диктат и манипуляции с государственным устройством. Неизвестно, сколько лет понадобится на успокоение хотя бы части развороченного, но важны те принципы, которые будут положены в основу подхода к урегулированию.

Русская военная сила и русская дипломатия как минимум попытаются подвинуть дела в самом взрывоопасном регионе мира в правильном направлении.

Партия Саакашвили требует обнародовать «тайный договор» с Газпромом

Юрий Зайнашев

Партия Михаила Саакашвили потребовала обнародовать договоренности правительства Грузии с Газпромом. В противном случае она угрожает начать «движение сопротивления». Ранее против сделки с Газпромом выступал и посол США в Тбилиси. Эксперты полагают, что возвращение Газпрома приведет к «отдалению перспектив евроинтеграции» Грузии.

Правительство «втайне от грузинского народа» ведет переговоры о приходе на энергетический рынок Грузии Газпрома, заявил в понедельник один из лидеров «Единого национального движения» (партия экс-президента Грузии Михаила Саакашвили) Нугзар Циклаури. По его словам, заявления правительства, что «якобы данные действия осуществляются с целью прагматичной диверсификации, являются ложью». Нацдвижение считает, что этот шаг создает опасность энергетической безопасности Грузии и ущемляет суверенитет страны. В случае невыполнения требований Циклаури пообещал «масштабный антиправительственный протест и движение сопротивления», сообщил Sputnik.

Как известно, основным поставщиком газа в Грузию остается азербайджанская государственная компания «Сокар». В республику поступает также российский газ, но лишь в виде платы за его транзит в Армению, за что Грузии остается 10% от объема поставок.

В минувшие выходные издание «Грузия Online» сообщило, что правительство намерено на 50% заменить азербайджанский газ российским. Об этом порталу сообщил грузинский политолог Сосо Цискаришвили. По его словам, в Швейцарии в конце декабря состоялась тайная встреча вице-премьера, главы минэнерго Кахи Каладзе с руководителем «Газпром экспорт» Еленой Бурмистровой. По информации Цискаришвили, над условиями контракта будет работать Международная корпорация нефти и газа, которой на 100% распоряжается «Партнерский фонд» экс-премьера, миллиардера Бидзины Иванишвили. Руководство фонда не стало комментировать данную информацию. О деталях встречи молчат и в минэнерго, хотя подтверждают факт встречи с Бурмистровой.

Напомним, в конце сентября в печать впервые просочилась информация о том, что Каладзе тайно встречался в Милане с главой Газпрома Алексеем Миллером. Некоторые источники сообщили, что в возвращении Газпрома финансово заинтересован Бидзина Иванишвили, которого в партии Саакашвили регулярно называют «одним из крупнейших газпромовских акционеров».

«Отдалит перспективу евроинтеграции»

Бывший премьер-министр Грузии Тенгиз Сигуа заявил газете ВЗГЛЯД, что считает «неоправданным политически и экономически замещать, даже частично, азербайджанский газ в Грузии газпромовским». По его словам, «во-первых, Азербайджан годами поставляет нам газ по низкой цене, 170 долларов за тысячу кубометров, а газ Газпрома будет намного дороже». «Ни российский, ни иранский газ мы не получим по аналогичной цене, – сказал он. – Кроме того, велики политические риски обидеть Азербайджан».

Руководитель тбилисского Центра развития экономики Роман Гоциридзе тоже опасается, что активность Газпрома приведет к «отдалению перспектив евроинтеграции», при этом нет никакой надобности замещать азербайджанский газ. По его словам, Москва торопится оформить сделку с Тбилиси с учетом того, что с 2018 года через Грузию в Евросоюз пройдет новая ветка газопровода с азербайджанского месторождения «Шах-Дениз – 2».

«Включение Россией Грузии в стратегические энергетические проекты негативно отразится на отношениях Тбилиси с давними партнерами в этой сфере – Баку и Анкарой», – сказал Роман Гоциридзе газете ВЗГЛЯД. Он также назвал «опасной» возможную кооперацию в будущем России и Грузии по получению и транзиту иранского газа. По словам эксперта, общество негативно воспримет сотрудничество с Газпромом, и это скажется на результатах правящей коалиции «Грузинская мечта» на выборах в парламент в октябре.

«Несмотря на это, власти упрямо продолжают сотрудничество с Газпромом, что рождает вопросы: а нет ли за этим оттенков коррупции или же намерений привлечь Россию к решению внутриполитических вопросов?» – говорит он. Все это, по его словам, «может стать определенным дестабилизирующим фактором».

В Баку вопрос тоже рассматривают исключительно через призму политики, причем остроты ему добавляет и тот факт, что Азербайджан остается в состоянии войны с Арменией. «Россия всегда хотела изменить условия транзита газа, который транспортируется в Армению по территории Грузии, так как установленный тариф на транзит носит скорее политический характер и превышает аналогичные мировые тарифы в 2,5 раза, сказал в понедельник бакинскому агентству Trend директор Центра политических инноваций и технологий, политолог Мубариз Ахмедоглу. По его словам, ранее Газпром бездействовал и не мог осуществить свое намерение.

«Сейчас миф вице-премьера, министра энергетики Кахи Каладзе и экс-премьера Бидзины Иванишвили о «независимости от Азербайджана» создал подвижки в этом вопросе. Газпром сразу же воспользовался этим в своих интересах. Уже сейчас можно сказать, когда и при каких условиях закончатся эти игры в «газовую независимость». Эти игры закончатся после того, как Россия снизит плату за транзит газа в Армению с 10 до 5 процентов», – предположил политолог. Ахмедоглу тоже утверждает, что Иванишвили является одним из акционеров Газпрома и намерен решить вопрос в своих интересах.

«С этим связана некоторая истеричность»

Старший научный сотрудник российского Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Николай Силаев считает «чушью» разговоры о личной заинтересованности Иванишвили. «Грузинский рынок для Газпрома – это мелочь. Это важно для Грузии, но это ерунда для Газпрома», – напомнил эксперт.

Силаев видит в спорах другую подоплеку. «Пользуясь своим монопольным положением на рынке Грузии, «Сокар» вытесняет независимых поставщиков из системы газовых АЗС. Поскольку газ как моторное топливо дешевле бензина, в Грузии многие им пользуются, – рассказал Силаев газете ВЗГЛЯД. – Насколько я могу судить, в этом деле главная маржа – это как раз розница. И вообще «Сокар» – монополист, то есть в любой момент может поднять цены. Понятно, что грузинские власти хотели бы поддерживать какую-то конкуренцию. «Сокар» – крупнейший налогоплательщик в Грузии, понятно, что у него там есть свои лоббисты в правящих кругах. Если возникает угроза его интересам, то эти люди сразу начинают по этому поводу политически высказываться. На мой взгляд, именно с этим связана некоторая истеричность при обсуждении этой темы в публичной политике».

Напомним, посол США в Тбилиси Ян Келли в ноябре прямо вмешался в спор, потребовав, чтобы Грузия не давала возможность какому-либо государству иметь рычаги давления на нее в плане обеспечения энергетической безопасности, сообщала газета ВЗГЛЯД. «Правительство Грузии старается диверсифицировать источники, – сказал он. – Когда налицо обеспокоенность общества и оппозиции, важно, чтобы правительство обеспечило прозрачность переговоров с Газпромом или «Сокаром».

«Конечно, новый посол США не принадлежит к числу лоббистов, но зато он одержим идеей, будто Россия наращивает свое влияние в Грузии, и значит, нужно всякое лыко вбивать в строку по этому поводу, – посетовал Силаев. – Это вот у наших друзей в Восточной Европе такая идея фикс: если покупаешь русский газ, значит, на тебя влияет Кремль. Но вспомните, сколько Украина покупает нашего газа? Сколько Прибалтика и Польша? На самом деле это отношения не зависимости, а взаимозависимости».

«Были жесткие вещи в 1992 году, когда наши действительно угрожали отключить газ по политическим мотивам – когда надо было остановить войну в Южной Осетии. Других случаев не было. 10 лет назад взорвали магистральный газопровод в Грузию при Саакашвили, это была очень мутная история. До сих пор непонятно, кому было выгодно его взрывать», – считает политолог.

Как писала газета ВЗГЛЯД в январе 2006 года, в результате взрывов на магистральном газопроводе «Северный Кавказ – Закавказье» и его резервной ветке «Моздок – Тбилиси» прекратились поставки в страну. Михаил Саакашвили в обращении к нации назвал взрывы беспрецедентным актом, рассчитанным на то, «что Грузия на коленях приползет обратно к России». Он возложил всю ответственность за диверсию на Москву. В МИД РФ тогда эти заявления были названы «истерикой».

«После этого Саакашвили даже заговорил, что может покупать газ в Иране, и это спокойно воспринимали даже его американские партнеры, потому что уже тогда руководствовались императивом об энергетической зависимости Грузии от России. К сожалению, они придают этому большое политическое значение, а оно того не заслуживает», – сказал Силаев. По его мнению, нельзя сказать, что влияние Москвы усиливается. «В Грузии усиливается влияние сил, выступающих за вменяемую политику относительно России, сил, которые готовы рассматривать иные варианты обеспечения безопасности страны, помимо членства в НАТО», – подытожил Силаев.

Россия и мир: внешнеполитический аршин 2015 года

Елена ПОНОМАРЁВА

Если измерить происходившее в 2015 году «внешнеполитическим аршином» (выражение Сергея Лаврова), то видно, что ушедший год был не просто насыщен, но перенасыщен событиями, которые в ряде случаев представляются эпохальными, формирующими новую реальность. В этой новой, очень сложной международной реальности России, как сейчас уже очевидно, принадлежит особая роль. Сегодня без нее невозможно решение ни одной серьезной геополитической проблемы.

* * *

В 2015 году цепная реакция распространения терроризма охватила не только Ближний Восток. На руках «воинов джихада» кровь российских туристов, жителей Парижа, калифорнийского Сан-Бернардино. Метастазы террора расползлись по всей планете. Только за один минувший год в мире появилось около 30 эксклавов, в том числе на Кавказе и Центральной Азии, где заявляют о готовности встать под чёрные знамена ДАИШ («Исламского государства», ИГ). Более 15 тысяч исламистов из различных экстремистских группировок уже присягнули на верность новоявленному «халифату» в Ливии и Египте, Тунисе и Алжире, Марокко и Иордании, Турции и Йемене, в Афганистане, Пакистане, Узбекистане, Нигерии, Мали, Нигере, Чаде. Только в Сирии и Ираке на стороне ДАИШ воюют выходцы из почти 100 стран мира. И что бросается в глаза: в первую тройку языков «межнационального общения» в этом террористическом интернационале наряду с арабским и английским языками входит русский язык, на котором говорят боевики, прибывшие из стран постсоветского пространства.

Выступая 28 сентября 2015 г. на 70-й юбилейной сессии ООН в Нью-Йорке, президент РФ В.В. Путин поставил перед мировым сообществом вопрос о необходимости решительного противодействия терроризму. Российский лидер в очередной раз призвал все страны руководствоваться «общими интересами на основе международного права», объединить международные усилия для решения новых проблем, создать широкую, «наподобие антигитлеровской», коалицию против террористов.

Однако инициатива В.Путина не получила широкой поддержки на Западе. Там продолжили выставлять законного главу Сирийского государства большим злом по сравнению с террористами. В этой ситуации Россия отреагировала на официальное обращение властей Сирии, и 30 октября 2015 г. Совет Федерации РФ единогласно одобрил использование российских вооруженных сил за рубежом. Россия дала бой врагу на дальних подступах.

Удары Воздушно-космических сил РФ по террористам в Сирии спутали карты тех политиков на Западе, которые хотят считать свою позицию позицией всего мирового сообщества. 15-16 ноября 2015 г. в ходе встречи G20 в Анталии, особенно на фоне терактов в Париже, произошедших 13 ноября, призывы России к созданию широкомасштабной антитеррористической коалиции прозвучали особенно весомо, и всё равно стена непонимания, воздвигнутая Западом, так и не была разрушена.

Оценивая вступление России в борьбу с террористическим монстром, следует помнить, что спровоцированная арабскими монархиями и западными демократиями и длящаяся уже почти пять лет «гибридная война» в Сирии, захват «Исламским государством» значительных частей территории Ирака и Сирии привели к формированию разветвленной и гибкой структуры, имеющей влиятельных покровителей в мире политики и финансов. Уничтожить эту квазигосударственную структуру одними ракетными ударами невозможно. Её живучесть определена существованием мира наживы и международного криминала.

Специфические трудности на пути борьбы с терроризмом создаёт то, что концепции «глобального доминирования» и «глобального лидерства» остаются определяющими во внешней политике США. А лидировать и доминировать гораздо проще в ослабленном, фрагментированном и разоренном мире, в мире, состоящем из больших хаотизированных пространств («серых зон»). Такому миру, по логике «хозяев истории» (Б. Дизраели), категорически противопоказаны сильные национальные государства, государственный суверенитет, международное право равных – те именно основы международной жизни, которые последовательно отстаивает Россия.

С этой токи зрения Россия не только сражается против глобальной террористической угрозы, но и противостоит разрушительным процессам, грозящим в корне изменить политическую карту Большого Ближнего Востока, уничтожив арабское национальное государство как таковое, после чего иракцы, ливийцы, сирийцы и жители многих других стран рискуют стать таким же достоянием истории, как шумеры или вавилоняне.

Совместные действия российских Воздушно-космических сил и сирийской армии при поддержке со стороны Ирана способны приостановить процесс дестабилизации Ближнего Востока. Однако не будем тешить себя иллюзиями: на месте уничтоженного «Исламского государства» очень быстро могут появиться многочисленные преемники этих террористов. После вторжения войск США и НАТО в Ирак, после разрушения Ливии и распространения вируса «арабской весны» Ближний Восток превратился в лабораторию, взращивающую террористические структуры.

Это главный итог деятельности американцев на Ближнем Востоке. США выпустили джинна из бутылки, и теперь этот джинн претендует на бессмертие, он будет возрождаться вновь и вновь. В любом случае свое территориальное пространство Россия защитит. Что касается остального мира, будем надеяться, что у западных партнеров России разум возьмет верх над духом авантюризма. Победить монстра террора можно, лишь объединив усилия всех здоровых сил мирового сообщества, создав единый фронт антитеррористических сил.

В XVIII веке родоначальник консерватизма Эдмунд Бёрк написал, что «для торжества зла необходимо только одно условие - чтобы хорошие люди сидели сложа руки». И так же в ХХ веке: чтобы террористическое зло восторжествовало, достаточно просто продолжать бездействовать. Однако этого уже никогда не будет. Россия начала действовать. Именно с ней многие политики и всё более широкие общественные круги связывают надежду на мир и безопасность в нашем сложном мире.

* * *

На фоне борьбы с ИГ беспрецедентным по агрессивности явилась атака страны-члена НАТО против российского бомбардировщика. Действия Турции следует рассматривать как серьезную провокацию, имеющую долгосрочные последствия. Косвенным подтверждением этого служит прогнозный доклад на 2016 год американской разведывательно-аналитической компании Stratfor, в котором не без удовлетворения отмечается произошедшее в 2015 году резкое ухудшение отношений между Россией и Турцией. Авторы доклада высказывают мнение, что в 2016 году возможны новые столкновения двух наших стран.

Турецкий «нож в спину» закономерно вызвал ответные и достаточно жёсткие действия со стороны России. Однако сложившаяся ситуация – не повод перечеркивать многолетнее и многотрудное выстраивание отношений с Турецкой Республикой. Важно, учитывая просчеты недавнего прошлого, впредь трезво относиться к любому партнеру, не питать иллюзий на его счёт и не ограничиваться контактами на официальном уровне, но активнее работать с широкими кругами общественности. Президент В. Путин в ходе своей большой пресс-конференции отметил: «На межгосударственном уровне я не вижу перспектив наладить отношения с турецким руководством, а на гуманитарном – конечно».

Несмотря на то, что роль, сыгранная Турцией, стала дополнительным препятствием к созданию широкой коалиции по борьбе с ИГ, есть и положительные моменты. В частности, участники международных переговоров по сирийскому урегулированию договорились провести в конце января 2016 года переговоры между представителями официального Дамаска и оппозиции, согласовав список террористических организаций, которые не могут быть допущены к участию в политическом процессе. И это обнадеживающий факт.

* * *

На фоне сирийского кризиса «иранский вопрос», казалось бы, ушел в тень. Однако это, как и всё в большой политике, взаимосвязано. Мировая политика подобна сложнейшему гобелену: потянешь за одну ниточку, а узор изменится на всём ковре. 14 июля 2015 г. в Вене после 18 дней напряженных дискуссий «шестерке» международных посредников (Великобритания, Россия, США, Китай, Франция и Германия) и Ирану удалось выработать исторический (без преувеличения!) Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД). Этот документ, гарантирующий мирный характер ядерной программы Тегерана в обмен на снятие экономических санкций, стороны обсуждали полтора года. В более широком смысле «иранскому вопросу» более 12 лет.

СВПД - неоднозначный и трудный документ. Он накладывает на Иран ряд обязательств сроком действия от 8 до 15 лет: ограничивает исследования в области обогащения урана, сокращает число центрифуг на объекте «Натанз» с 19 000 до 5060 (с 18 октября 2015 г. Иран сворачивал по 162 центрифуги в день), определяет предел запасов обогащенного не более чем до 3,67% урана на уровне «менее 300 кг» (имелось 10 тысяч кг), перепрофилирует объект «Фордо», разрешает строительство реактора на тяжелой воде в Араке только под присмотром международного сообщества. Кроме того, Тегеран согласился соблюдать дополнительный протокол к соглашению о безопасности (создает возможности для тщательных проверок со стороны МАГАТЭ) и проводить консультации с МАГАТЭ до начала строительства атомного объекта.

20 июля 2015 г. СВПД был одобрен Советом Безопасности ООН. 18 октября, когда администрация США подготовила нормативную базу для приостановки своих санкций, а Брюссель – для снятия санкций ЕС, стало днём начала действия соглашения. Иранский Меджлис тоже поддержал документ. 15 декабря 2015 г. МАГАТЭ закрыло процесс выяснения иранского прошлого, длившийся 12 лет. Достижение этого результата было бы невозможно без активных дипломатических и политических усилий России. Более того, Иран заявил, что доставит подлежащий ликвидации обогащенный уран в Россию. В свете этих событий спровоцированное Саудовской Аравией обострение ситуации вокруг Ирана в январе 2016 года трудно расценить иначе, как попытку определённых региональных и внерегиональных сил не допустить полного и окончательного закрытия «иранского досье».

* * *

Измеряя всё, что происходило в 2015 году «внешнеполитическим аршином», нельзя обойти вниманием и украинский кризис. При всех проблемах реализации минских соглашений, подписанных 12 февраля 2015 года (из 13 пунктов худо-бедно выполняются только четыре), этот документ можно отнести к серьезным достижениям года. Остановлена полномасштабная война, а вот «русскую весну» заморозить не удалось. Донецкая и Луганская республики продолжают жить и отстаивать свою правду.

* * *

Отношения с главным контрагентом России на мировой арене – Соединёнными Штатами – можно оценить как «стабилизацию конфронтации» (Д. Тренин). Принятая в феврале 2015 г. Стратегия национальной безопасности США задаёт агрессивный и конфронтационный тон в отношениях с Россией. В документе говорится «о готовности и решимости сдержать, а при необходимости и разгромить возможных противников», о стремлении «лидировать с позиции силы». А ещё о том, что США «мобилизовали и возглавили международные усилия по наказанию России и противодействию ее агрессии». И это не риторика, но руководство к действию. Проблема в том, что комплекс «американской исключительности» задаёт высокий уровень напряженности в отношениях между нашими странами, что в свою очередь затрудняет решение важнейших международных проблем. Вместе с тем даже на фоне этой напряженности там, где интересы совпадают, отношения развиваются. Так, частично они совпадают в отношении иранской ядерной программы, частично – в отношении Сирии, частично – в отношении ИГ. Будем надеяться, что четвертое правило дипломатии Ганса Моргентау (страны должны быть готовы к компромиссу по всем вопросам, которые не являются для них жизненно важными) будет полнее работать и в отношениях США - Россия.

Очень важно, что 2015 год доказал невозможность международной изоляция России. Да, экономическое, финансовое, политическое давление на РФ будет продолжаться и в новом году, но европейцы все больше начинают сознавать, что, согласившись с санкциями против России, на которых настоял Вашингтон, они оказались между «молотом» американского «лидерства» и «наковальней» интересов европейского бизнеса, которому санкции в убыток. И несмотря на то, что санкции в ближайшей перспективе сохранятся, европейский капитал будет искать пути развития отношений с Россией. В то же время санкции – это и определенный шанс возрождения российской экономики, необходимого изменения баланса между сырьевым и несырьевым секторами. В 2014-2015 годах произошло резкое повышение геополитического статуса России. Это событие мировой значимости, но дальнейшее упрочение позиций России, благотворно отражающееся на международной обстановке, будет в значительной степени зависеть от состояния экономических и социальных тылов Российского государства. Как писал Айзек Азимов («Академия. Первая трилогия»), «прежде чем мы столкнемся с внешней угрозой… нам нужно у себя дома навести порядок».

* * *

Вспоминая анекдот, с которого В.В. Путин начал свою большую пресс-конференцию 17 декабря 2015 г., можно сказать, что мир и вместе с ним Россия вступили в чёрную полосу своего развития. Однако в какие бы трудные и тревожные времена мы ни жили, смотреть в будущее нужно не только с тревогой (бойтесь собственного страха, говорили мудрые), но и с надеждой. Тем более что оснований для надежд больше. И главное из них – Россия хранит в своей культуре, в своих людях, в доступном её влиянию мире бесценное качество человечности. Хранит вопреки всему. И не надо думать, что бесчеловечность в человеческом обличье сможет одолеть то, что делает русских людей людьми. Надо лишь уметь различать истинное и ложное, существенное и второстепенное, непреходящее и сиюминутное. На этом всегда стояла Россия. На том стоит и сейчас.

Война конгресса США против Венских соглашений с Ираном Игорь Николаев

Противодействие реализации Венских, 2015-го года, соглашений с Ираном по его «ядерному досье» сближает американских конгрессменов и сенаторов настолько, что они готовы забыть о партийных разногласиях. Демократы и республиканцы в борьбе за сохранение существующих санкций против Тегерана и введение дополнительных, уже по новым поводам, сформировали единый фронт, объединились в громящий политический кулак.

Который раз за разом обрушивается на головы представителей Белого дома, не давая им в связи с грядущими пост-выборными переменами спокойно подготовиться к отъезду из обжитых кабинетов, добавляя седых волос и провоцируя учащенное сердцебиение. Да, Обаме и Керри в минувшем году удалось провести через Капитолий объединенный Комплексный план действий (JCPOA) по ядерной программе Ирана, но, судя по всему, и Конгресс, и Сенат США полны решимости сделать все, чтобы эта победа администрации в тонкой и деликатной сфере американо-иранских отношений осталась единственным светлым пятном на общем, достаточно безрадостном, фоне.

Тактика, избранная антииранской группировкой на Капитолии, достаточно беспроигрышна. Нет необходимости атаковать Венские соглашения «в лоб», поскольку и достаточно поздно это делать, и особых плюсов к политической репутации «ястребов» это не добавит – ведь еще вчера многие из них говорили о том, что Комплексный план действий, ни много ни мало, серьезная победа американской дипломатии, заставившая Иран подчиниться воле «международного сообщества». Но вполне возможно наносить и самим Венским договоренностям, и американо-иранским отношениям множество пусть мелких, но достаточно болезненных «укусов».

С одной стороны, эти «укусы» провоцируют Тегеран на резкие высказывания и шаги – а ведь это вполне себе повод для жесткой реакции Вашингтона. А с другой – внешне незаметно, исподволь, выстраивается новая система санкций, уже не связанная напрямую с иранским «ядерным досье».

«Первой ласточкой» такого подхода стал одобренный на Капитолии законодательный акт HR 2029, ограничивающий в связи с террористической угрозой безвизовый въезд на американскую территорию как граждан некоторых стран, так и иностранцам или лицам с двойным гражданством, выезжавшим в Иран, Сирию, Ирак и Судан в течение последних пяти лет. По сути, это серьезный удар по деловым связям американских и иранских бизнесменов. «Если правительство США полностью реализует новый закон, это может сработать против JCPOA», - прокомментировал решение американских властей глава иранского МИД Джавад Зариф, но его оценку в Вашингтоне вполне намеренно проигнорировали. А как иначе? Борьба с терроризмом – дело святое, тут не до реверансов…

В процессе обсуждения уже подписанных Венских соглашений возник и еще один интересный нюанс. Даже сторонники JCPOA в американской элите считают, что спешить со снятием санкций с Ирана не стоит. Полугодовая или даже годовая пауза в этом вопросе не только не помешает, но и даже пойдет на пользу, поскольку позволит получить абсолютные доказательства добросовестности Тегерана в выполнении условий соглашения по его ядерной программе.

Отчасти эту точку зрения разделяет и Джон Керри, который с некоторым недоумением признал, что свои обязательства Тегеран выполняет хоть и безукоризненно, но, по мнению американских чиновников «слишком быстро», и объем работы, на который ему отводился срок до весны 2016-го года выполнил в рекордно короткие сроки. Стремление администрации Роухани получить первые ощутимые результаты Венских договоренностей к предстоящим 26 февраля сего года парламентским выборам в стране – отсюда и оперативность в решении сложнейших вопросов, от вывоза обогащенного урана до демонтажа центрифуг – поставили Вашингтон, где некоторые уже изготовились обвинить Иран в «затягивании процесса реализации JCPOA», в несколько неловкое положение.

Новые поводы для санкций: ракетная программа Тегерана…

Но разве могут демократы оставить своих однопартийцев – Обаму и Керри - в затруднительном положении? Тем более, что эта поддержка прекрасно укладывается в планы антииранского лобби? И вот уже конгрессмен Дебби Вассерман Шульц, председатель Национального комитета Демократической партии США, заявляет: «Соединенные Штаты и наши союзники должны незамедлительно принять карательные меры и послать четкий сигнал Ирану, что нарушение международных законов, договоров и соглашений, будет иметь серьезные последствия». О чем это она? О старте в США новой антииранской кампании, связанной, на этот раз, с ракетной программой Тегерана.

Собственно, как на финальном этапе переговоров «шестерки» с Ираном, так и после подписания Венских соглашений серьезные аналитики указывали, что именно ракетная программа Тегерана будет использоваться антииранской коалицией и ястребами в Вашингтоне как для саботажа JCPOA, так и в качестве предлога для новых санкций. Что, собственно, и произошло.

Но если раньше эту тему активно продвигали республиканцы, то сегодня к ней активно подключились и демократы, легко идущие на коалицию со своими вчерашними оппонентами, да так идущие, что, как уже говорилось выше, стираются все партийные различия.

«Администрация Обамы должна наложить на Иран ряд серьезных санкций в связи с испытанием им баллистических ракет, способных доставлять ядерное оружие», - требуют республиканцы.

«Бездействие со стороны Соединенных Штатов создаст ложное впечатление, что в связи с ядерной сделкой международное сообщество утратило желание привлекать иранский режим к ответственности за поддержку терроризма и другие действия в регионе», - говорится в письме шести конгрессменов-демократов Обаме. Сходство во взглядах и интонациях, как может видеть читатель, полное.

Да и объект для атаки выбран безукоризненно. Тегеран неоднократно подчеркивал, что его ракетная программа не может и не должна быть предметом обсуждения. В ответ на американское возмущение проведенными недавно испытаниями ракет класса «Эмад», спикер иранского парламента Али Лариджани демонстративно посетил подземную ракетную базу и тепло поблагодарил ее персонал за большой вклад в обеспечение безопасности Исламской республики. Ястребы в Вашингтоне утверждают, что ее реализацией Иран нарушает резолюцию Совета Безопасности ООН, запрещающую ему осуществление исследований и работы, связанные с созданием баллистических ракет, способных доставлять ядерное оружие. Иранская сторона в ответ приводит два вполне безупречных с точки зрения логики и права аргумента: во-первых, конструкция тех же ракет «Эмад» не предусматривает размещение на них ядерных зарядов.

Во-вторых, иранская ракетная программа носит оборонительный характер и является ответом на американские массовые поставки самой современной военной техники в Израиль и Саудовскую Аравию. Здесь, кстати, подкрепляя позицию Тегерана, вполне уместно будет напомнить, что только в прошлом году, стремясь сгладить недовольство Тель-Авива и Эр-Рияда Венскими соглашениями, Вашингтон принял решение о предоставлении им военной помощи на сумму около шести миллиардов долларов. А всего с 2013 года, с момента активизации переговоров «шестерки» с Ираном, объем поставок самого современного вооружения Израилю и монархиям Персидского залива составил почти 46 миллиардов долларов. «Иран окружен странами, получающими из США самые сложные системы вооружений. Поэтому он должен модернизировать свой арсенал для сохранения равновесия», - справедливо замечает аналитик из Принстонского университета (США) Сайед Хоссен Мусавиян. – «Это вполне законное беспокойство о собственной безопасности».

Но логика и антииранизм – вещи совершенно несовместимые. Натиск антииранской коалиции республиканцев и демократов на Белый дом был столь силен, что администрация дрогнула. И на прошлой неделе уведомила Конгресс о планах введения санкций в отношении иранских компаний и должностных лиц, связанных с ракетной программой Исламской республики. «Мы будем налагать санкции в тот момент… когда, по оценкам экспертов, они окажут максимальное влияние [на Иран]», - заявил пресс-секретарь Белого дома Джошуа Эрнест. – «И эти решения не подлежат обсуждению с иранской стороной или кем-то еще».

Словом, вопрос о новых санкциях практически решен. И совершенно излишне говорить, какое негативное последствие они окажут на реализацию Венских соглашений. Но ведь в этом – и суть плана, который реализует действующая на Капитолии антииранская коалиция.

… а также «терроризм» и «экспансия в регионе»

Помимо устойчивого антииранизма, коалиция республиканцев и демократов также отличается методичностью и предусмотрительностью. «Ракетная программа Ирана как повод для создания новой системы санкций – хорошо, но дополнения к ней, позволяющие расширить сферу ее применения - лучше», - считают капитолийские сидельцы. И вот уже республиканец Джозеф Кеннеди III-й (Joseph Patrick «Joe» Kennedy III) и демократ Тед Дойтч (Theodore E. Deutch) предлагают законопроект по введению санкций против Ирана не только за его ракетную программу, но и в связи с «нарушением прав человека, а также поддержкой терроризма».

Не отстают и их коллеги, подготовившие системный и масштабный пакет законодательных актов против одной из системообразующей для Исламской республики Иран структуры – Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Санкции здесь просто тотальные и под них попадают все и вся: поддержка законного правительства Асада в Сирии, участие в обходе американских и международных санкций, «причастность к финансированию терроризма», «деятельность любого предприятия или организации, в которой представители КСИР имеют 20 и более процентов участия» … И так далее, и тому подобное.

Очередное обострение перманентного конфликта Тегерана с Саудовской Аравией, спровоцированное казнью выдающегося шиитского деятеля шейха Нимра ан-Нимра также дало толчок законотворческим инициативам антииранской коалиции на Капитолийском холме. С подачи сенатора Кёрка (Mark Kirk), убежденного «ястреба» и последовательного противника любого мирного диалога с Тегераном, инициирован законопроект о поддержке прав государств и органов власти вводить экономические санкции против Ирана – своего рода карт-бланш для региональных союзников США из числа тех же монархий Залива и примкнувших к ним властей Сомали или, к примеру, Джибути. Теперь за вражду с Тегераном они могут рассчитывать не только на моральную поддержку, но и, возможно, на вполне материальные выгоды в финансовом и военно-техническом выражении.

Список антииранских инициатив, гуляющих сегодня по коридорам конгресса и сената США, вполне можно было бы продолжить еще на пару страниц минимум. Но суть не в их количестве. А в том, что большинство из них в нынешнем году вполне имеют шанс пройти чистилище слушаний и стать полноценными законодательными актами. Каждый из которых по отдельности вроде бы и не слишком масштабен, и не слишком сильно бьет по Венским соглашениям. Но это только на первый взгляд. И Обама, и его администрация – «хромые утки», у которых просто не хватит ни желания, ни ресурсов бороться с этой тактикой «мелких укусов». И более чем велика вероятность того, что план коалиции противников JCPOA – создать новую систему антииранских санкций, которая, к тому же, если не разрушит, то максимально осложнит процесс реализации Венских договоренностей – вполне может увенчаться успехом.

******

По большому счету, задача антииранской коалиции республиканцев и демократов заключается в том, чтобы переждать 2016 год. Дождаться того, когда Белый дом покинут инициаторы переговорного процесса с Ираном и авторы соглашения по ядерной программе Ирана. Но ожидать этого события не пассивно, а в непрерывных трудах по созданию новой системы санкций. Лидеры этой коалиции уверены, что новая администрация займет в отношении Тегерана более жесткую позицию. Тут-то и окажутся востребованы все законодательные заготовки, которые они отвоевывают у утомленных Обамы и Керри сейчас – без перерыва и компромиссов.

Из Ирана в Россию отправлено 500 грузовиков с продуктами питания и фруктами

Глава Тегеранской палаты торговли, промышленности, рудников и сельского хозяйства Масуд Хастари на заседании совета представителей палаты сообщил об отправке в Россию на прошлой неделе 500 грузовиков с продуктами питания и фруктами. По его словам, министерство сельскохозяйственного джихада совместно с частным сектором с успехом продемонстрировало возможность устранения препятствий, мешающих укреплению деловых связей с Россией.

Масуд Хастари отметил, что экспортная продукция отправлена в Россию через Азербайджан. По ряду причин при отправке грузов произошла продлившаяся несколько часов задержка, однако вмешательство местных властей позволило устранить возникшие проблемы.

Масуд Хастари отдал должное усилиям министра сельскохозяйственного джихада и его заместителя по вопросам планирования и экономики и напомнил о том, что соглашения о карантине животноводческой и молочной продукции с российской стороной уже готовы к подписанию и это позволяет говорить о том, что первая партия иранской молочной продукции в Россию будет отправлена до конца января.

Для развития экспорта в Россию Ирану требуется субсидировать морские перевозки

Бывший торговый советник Ирана в России Моджтаба Мусавиян на совещании по вопросам развития экспорта в Россию, состоявшемся в Палате торговли, промышленности и рудников Ирана, заявил, что иранскому правительству с целью сокращения расходов и упорядочивания цен на иранскую продукцию, экспортируемую в Россию, следует субсидировать морские перевозки.

Моджтаба Мусавиян назвал весьма выгодными для Ирана экспортные поставки на рынок своего крупнейшего соседа и отметил, что в этом плане перед Исламской республикой открываются небывалые возможности в связи с проблемами, которые возникли в отношениях между Россией и Турцией.

Поняв, какие у Ирана появляются возможности в связи с санкциями, введенными Россией в отношении Турции с первого января, Организация развития торговли Ирана провела переговоры с Московской ТПП по поводу экспорта иранских товаров в Россию, однако некоторые проблемы, мешающиеся поставкам на российский рынок, могут и должны решаться иранской стороной.

Речь идет, прежде всего, о транспортных проблемах и об отсутствии соответствующих субсидий. Российская сторона ждет от Ирана увеличения поставок внесезонной сельскохозяйственной продукции. По словам Моджтабы Мусавияна, в иранские регионы с теплым климатом необходимо направлять дополнительные инвестиции с целью развития производства внесезонной продукции, поскольку в России зимний период продолжается практически в течение 8-ми месяцев и ее потребности могут быть удовлетворены за счет иранской продукции, производимой в регионах с теплым климатом.

Далее бывший торговый советник отметил, что помимо субсидирования морских перевозок иранскому правительству следует принять меры с целью пополнения рефрижераторного флота.

Еще одной важной темой, которая практически постоянно затрагиваются в ходе переговоров между Ираном и Россией, являются размеры тарифов. С целью их снижения начались также соответствующие переговоры с Евразийским экономическим союзом.

Как подчеркнул Моджтаба Мусавиян, в любом случае следует принять срочные и всеобъемлющие меры с целью максимального развития экспорта иранской продукции в Россию.

Иран и Германия готовы сотрудничать в различных сферах

Председатель Совета по целесообразности аятолла Акбар Хашеми Рафсанджани раскритиковал политику пропаганды войны новых саудовских правителей, заявив, что они совершают внутренние и внешнеполитические шаги, которые ставят под угрозу безопасность в регионе.

Он сделал замечания на встрече с бывшим канцлером Германии Герхардом Шредером, который находится в Тегеране во главе политико-экономической делегации.

В ходе встречи, стороны обсудили экономические, политические, научные и образовательные отношения между Ираном и Германией, а также международные и региональные проблемы, особенно проблемы, касающиеся Сирии, Ирака, Афганистана, Ливии и появление террористической группы Даиш, а также нестабильность в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией.

В свою очередь Шредер сказал, что США больше не нуждается в саудовской нефти, и Саудовская Аравия пытается предпринять новые шаги для укрепления в регионе, что противоречит миру и стабильности, передает Iran.ru.

Эпизоотическая ситуация по особо опасным болезням животных в мире за 2015 г.

По данным Международного Эпизоотического Бюро за 2015 г. в мире зарегистрировано 4775 вспышек особо опасных болезней животных.

В России за минувший год зафиксированы вспышки следующих особо опасных заболеваний животных:

африканская чума свиней — 84 очага (в Брянской, Владимирской, Волгоградской, Калужской, Курской, Московской, Орловской, Псковской, Рязанской, Саратовской, Смоленской, Ярославской областях, в Краснодарском крае и в Республике Кабардино-Балкария);

классическая чума свиней — 3 очага в Приморском крае;

высокопатогенный грипп у диких птиц — 6 вспышек (в Астраханской (1) и Новосибирской областях (3), в Забайкальском крае (1) и в Республике Тыва (1));

оспа овец и коз — 5 очагов в Республике Дагестан и по 2 очага в Республике Калмыкия и Приморском крае;

нодулярный дерматит — выявлен в Республике Дагестан (11), Северной Осетии (2) и Чеченской Республике (4).

Африканская чума свиней в мире отмечена в Латвии (741), Литве (119), Польше (53), Украине (36), Эстонии (670), Кении (1), Зимбабве (8) и в Кабо-Верде (2).

О вспышках классической чумы свиней сообщили ветеринарные службы Латвии (5), Колумбии (2), Монголии (1) и Украины (1).

Высокопатогенный грипп птиц зарегистрирован в Болгарии, Буркина-Фасо, Бутане, Великобритании, Венгрии, Вьетнаме, Гане, а также в Германии, Гонконге, Израиле, Индии, Иране, Казахстане, Камбодже, Канаде, Китае, Республике Кот-д’Ивуар, Лаосе, Ливии, Мексике, Мьянме, Нигере, Нигерии, Палестине, Румынии, США, Тайване, Турции, Франции, Швеции, Южной Корее и Японии.

За 2015 г. официально подтверждено 159 очагов ящура в Южной Корее и 141 очаг в Зимбабве. Вспышки ящура также зарегистрированы в Алжире (12), Анголе (2), Ботсване (19), Израиле (2), Китае (3), Марокко (6), Мозамбике (2), Монголии (6), Намибии (30), Саудовской Аравии (2), Тайване (2), Турции (3), а также по 1 очагу отмечено в Замбии, Малави и ЮАР.

О вспышках оспы овец и коз сообщили ветеринарные службы Израиля (1), Казахстана (3) и Монголии (14). Нодулярный дерматит отмечен в Греции (111), Кувейте (4) и Саудовской Аравии (3).

Чума мелких жвачных животных официально подтверждена в Замбии (4), Израиле (1), Либерии (5) и Марокко (10). Бешенство отмечено в Гондурасе (2), Литве (2), Малайзии (4), Словакии (4), а также во Франции (1) и Французской Гвиане (1). Вспышки блютанга (КЛО) отмечены в следующих странах: Австрия (3), Греция (1), Босния и Герцеговина (1), Румыния (29), Венгрия (37), Хорватия (27), Турция (2), Франция (140), Словения (1), серопозитивные животные по данному заболеванию выявлены в Австралии (2) и Канаде (1).

Очаги губкообразной энцефалопатии КРС выявлены на территории Ирландии, Канады, Норвегии, и Словении (по 1). Четыре очага лихорадки долины Рифт зафиксированы в Мавритании. В Мавритании и Сенегале за 2015 г. отмечено по 1 вспышке контагиозной плевропневмонии КРС.

Вспышки болезни Ньюкасла фиксировали в Израиле (54), Ботсване (17), Румынии (3) и по 1 очагу в Коста-Рике и Никарагуа. Слабопатогенный грипп птиц был отмечен в Белизе (2), Германии (3), Нидерландах (3), ЮАР (27), во Франции (7) и Тайване (22), по 1 вспышке отмечено в Великобритании, Мексике и США.

Кроме вышеперечисленных заболеваний, за прошедший год в мире зарегистрированы болезни животных, не относящиеся к особо опасным. Это: эпизоотическая геморрагическая болезнь, туляремия, сибирская язва, сап лошадей, репродуктивно-респираторный синдром свиней, пироплазмоз лошадей, паратуберкулёз, миксоматоз кроликов, микоплазмоз птиц (M. gallisepticum, M.synoviae), лихорадка Западного Нила, лейшманиоз, контагиозный метрит лошадей, венесуэльский и восточный энцефаломиелит лошадей, артрит/энцефалит коз, бруцеллез и вирусный гепатит уток.

Специалисты Информационно-аналитического центра при ФГБУ «ВНИИЗЖ» продолжают следить за развитием эпизоотической ситуации в мире среди животных и птиц.

Две причины снижения котировок нефти

Ушли в новый год с надеждами на сорок, пришли с реальностью по тридцать: цены на нефть продолжают динамично двигаться вниз и от уровней начала года сдали уже порядка 20%. Об этом рассуждает в программе "Реплика" экономический обозреватель Николай Корженевский.

Активизировался и процесс пересмотра ожиданий по сырью от крупнейших инвестиционных домов. C начала рабочей недели о понижении прогнозов сообщили аналитики Barclays, ‎Bank of America Merrill Lynch, Societe Generale, Macquarie & Standard Chartered. Теперь практически во всех случаях речь идет о $35-37 за баррель. Есть и исключение. Это тот самый Standard Chartered. Здесь, пожалуй, самый скептический взгляд на вещи. Эксперты считают, что стоимость нефти может упасть до $10 за баррель, так как фундаментальные факторы, способные поддержать рынок, отсутствуют.

К сожалению, несмотря на всю пессимистичность такого заявления, в нем есть определенная логика. Ведь что означает эта формулировка: "отсутствуют фундаментальные факторы"? Это значит, что цены рушатся, а спрос и предложение остаются практически неизменными. Производители нефти как добывали, так и добывают. И, вероятно, будут добывать прежние объемы, несмотря на ценовые уровни, так как теперь открыто борются друг с другом.

А это означает, что спекулятивный компонент цены становится ключевым. По сути, нефть на какое-то время превращается в чисто финансовый актив, бумагу, на которой можно нарисовать любой ценник. Конечно, когда этот ценник начнет действительно влиять на уровень добычи, все вспомнят, что нефть - это актив физический, что она нужна реальной экономике и бесплатно ее не отдадут. Но пока у сырья чисто спекулятивный статус.

Опять же, к сожалению, он может сохраняться достаточно долго. Капитальные затраты в основные месторождения давно совершены, месторождения работают и могут работать еще годы. И даже нынешние цены на нефть с лихвой покрывают операционные расходы компаний. Эксперты с опаской говорят о том, что нулевая рентабельность для России и Саудовской Аравии находится в районе $18 за баррель. И вспоминают о том, что себестоимость самой экономичной сланцевой нефти в конце 2015 года опустилась до $25-26 за баррель.

Теперь рынку предстоит оценить объем реальной добычи Ирана. Что-то подсказывает, что в силу политических причин производство не будет гигантским. Но, безусловно, крупным в масштабах глобального рынка и определенно достаточным, чтобы в нынешних хрупких условиях надавить на стоимость сырья.

Важным остается вопрос, что же может развернуть рынок, помимо физического сокращения добычи. Если исходить из высказанного соображения, что нефть - спекулятивный актив, то и причины нужно искать в финансовой области.

Во-первых, сырье может стабилизироваться или даже подрасти, если начнутся настоящие потрясения, связанные с повышением ставок ФРС. Я глубоко убежден, что до настоящего момента политика Федрезерва используется как спекулятивная идея. А денег в системе по-прежнему много, они дешевые и успешно используются для игры на понижение сырья. Системного ужесточения кредитно-денежных условий в США не произошло. Но если вдруг ликвидности действительно станет мало, спекулятивные позиции придется принудительно закрывать. И в нынешних условиях от таких потрясений нефть, как ни парадоксально, могла бы выиграть.

Во-вторых, может начать расти премия за геополитические риски. Это опять же моя субъективная позиция, но обострение конфликта между Саудовской Аравией и Ираном на религиозной почве ни в коем случае нельзя считать завершенным. Тема пропала из заголовков, так как пока не получает развития. Но это совершенно не означает, что вопрос исчерпан. Но в более широком контексте региональное противостояние Саудовской Аравии и Ирана логически может обостряться и далее ввиду снятия санкций с последнего.

Но это пока лишь рассуждения… А реальность для рынка нефти сводится к другим, более осязаемым вещам: уровню добычи, запасам и спросу, который растет слишком медленно. С тем 2016-й и начинаем.