Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Цветы для ирландских повстанцев. Британского монарха в Дублине не видели уже сто лет

Начавшийся вчера визит королевы Великобритании Елизаветы II в Ирландию британские и ирландские журналисты практически единодушно называют «историческим». Ведь этот первый после обретения Ирландией в начале XX века независимости визит британского монарха  призван «подчеркнуть, насколько теплота в двусторонних отношениях способна вытеснить столетия ярой вражды».

Безопасность Елизаветы II и ее свиты, помимо собственных спецслужб, охраняют 10 тыс. ирландских военнослужащих и полицейских, из них в одном лишь Дублине — 4 тыс. Тем не менее в понедельник накануне приезда королевы в пригороде Дублина Мейнут полиция по телефонному звонку неизвестного обнаружила бомбу.

Визит британской королевы, сопровождаемой супругом, принцем-консортом Филиппом, рассчитанный на четыре дня, Форин офис готовил с февраля. Сама Елизавета II, как цитировали ее приближенные, говорила, что «поедет в Ирландию с радостью, поскольку напряженные отношения Великобритании с ее ближайшим соседом всегда удручали ее». Монархиня, являющаяся одновременно и главой протестантской англиканской церкви, прибыла в католическую страну, долгое время бывшую фактической «белой колонией» Англии, по приглашению ее президента г?жи Мэри Макэлис. Та после избрания главой государства в 1997 году сразу же назвала внешнеполитическим приоритетом нормализацию отношений с Лондоном.

А во время вчерашней встречи с королевой отметила: «Считаю, что это выдающийся момент в истории нашего государства, а также знак успеха мирного процесса в Северной Ирландии».

Действительно, ситуация в Северной Ирландии, которая в свое время осталась в составе Соединенного Королевства и долгое время являлась яблоком раздора между Лондоном и Дублином, в целом нормализовалась по сравнению с кровопролитным концом 1960-х — началом 1990-х годов. Впрочем, отдельные акты насилия между представителями протестантской и католической общин здесь еще случаются. В конце апреля неизвестные в масках, называвшие себя «бойцами Ирландской республиканской армии» (ИРА), кричали на своих сходках в североирландском городе Лондондерри, что «королеву в Ирландии не ждут».

Проведенные перед приездом королевы опросы жителей Ирландии показали, что монарший визит приветствует 81% населения Зеленой страны. И даже ирландская националистическая партия Шинн Фейн («Мы сами»), которую англичане часто обвиняют в поддержке католической сепаратистской ИРА, заявила, что, хотя этот визит и «несколько преждевременный», он представляет «уникальную возможность установить между двумя народами отношения, основанные на равенстве и взаимном уважении».

Таких отношений не было и быть не могло 100 лет назад, когда в 1911 году Ирландию посетил король Георг V, дед нынешней королевы. С вхождением в 1801 году в Соединенное Королевство Ирландия почти не получила прав. Зато ирландцев постоянно привлекали к участию в колониальных войнах. На фронтах первой мировой погибли 49 тыс. ирландских солдат. В апреле 1916 года ирландцы подняли т.н. Пасхальное восстание, жестоко подавленное англичанами. Статус доминиона страна обрела в 1921 году, а полную независимость получила лишь в 1949-м.

Королева намерена посетить Национальный военный мемориальный парк, воздвигнутый в столице в честь погибших на первой мировой солдат. Она возложит венок и к мемориалу, посвященному национальным героям Ирландии, павшим в борьбе за независимость. На этом шаге, названном ирландским МИДом «сильным символом примирения», настояла сама гостья. Предусмотрены в программе ее визита и другие мероприятия, в частности, посещение столичного музея знаменитого пива «Гиннес», а также не менее знаменитых национальных конюшен в городе Килдэр. Елизавета II и в свои 85 остается, несмотря на возражения лейб-медиков, заядлой поклонницей верховой езды. 

Сегодня гостья выступит в парламенте Ирландии с речью, чью значимость подчеркнет присутствие в свите монархини премьер-министра и министра иностранных дел Дэвида Кэмерона и Уильяма Хейга. Кстати, именно кабинет Кэмерона выступил три месяца назад одним из самых горячих поборников выделения Ирландии по линии международных доноров $95 млрд с целью предотвращения ее финансового банкротства. Александр Самохоткин

Международный валютный фонд (МВФ) в понедельник принял решение о предоставлении первого транша в размере 1,58 миллиарда евро для Ирландии, которая испытывает бюджетные трудности, сообщает агентство Франс Пресс.

Кредиторы Ирландии - МВФ и ЕС, а также ЕЦБ, в апреле проводившие оценку состояния экономики страны, одобрили предоставление ей первого транша внешней финподдержки на 4,5 миллиарда евро.

Предполагалось, что из этой суммы 2,9 миллиарда евро выделит ЕС, а 1,6 миллиарда евро - МВФ.

ЕК недавно сообщала, что в ближайшие недели может быть решен вопрос о снижении ставки кредитов от ЕС для Ирландии.

На деятельность МВФ не повлиял арест его директора-распорядителя 62-летнего Доминика Стросс-Кана.

Ранее представитель ЕК заверил журналистов "что это (задержание Стросс-Кана) не будет иметь никакого влияния на действующие программы помощи (от ЕС и МВФ) для Греции и Ирландии".

Стросс-Кана задержали в субботу в Нью-Йорке на борту самолета за десять минут до вылета в Париж. Задержание было проведено на основании заявления горничной гостиницы Sofitel на Таймс-Сквер, обратившейся в полицию с жалобой на домогательства со стороны Стросс-Кана.

В конце ноября 2010 года была одобрена финпомощь Ирландии на сумму до 85 миллиардов евро от ЕС и МВФ. Средства предоставляются взамен на реализацию программы восстановления экономики и финансов страны. Оценка программы должна проводиться кредиторами регулярно, как правило, один раз в квартал. На основе выводов этой оценки определяется возможность предоставления очередного транша кредитной поддержки.

В целом за период действия внешней поддержки Ирландия может получить до 45 миллиардов евро от ЕС и до 22,5 миллиарда евро - от МВФ. Сама Ирландия выделит на свое спасение в рамках одобренного в ноябре прошлого года плана 17,5 миллиарда евро, напоминает МВФ.

Совет министров экономики и финансов ЕС (Экофин) на заседании во вторник одобрил, как и ожидалось, программу поддержки Португалии от ЕС и МВФ общим объемом 78 миллиардов евро, говорится в сообщении Экофина.

Средства ЕС выделит через Европейский фонд финстабильности (ЕФФС) и Механизм финстабильности (МФС). Оба они дадут по 26 миллиардов евро кредитов Португалии. Механизм будет выделять кредиты максимум на 7,5 лет под 215 базисных пунктов над ценой привлечения средств. Для МФС займы на рынке привлекает Еврокомиссия.

Ставка от ЕФФС не уточняется. Фонд привлекает средства на рынке самостоятельно. Одобрение Экофином программы финпомощи для Португалии является финальным этапом на уровне властей ЕС по принятию этой программы. Теперь ее должны одобрить ЕЦБ и МВФ. Ожидается, что процесс принятия плана помощи Португалии завершится к 25 мая.

Официальный представитель ЕК в понедельник заявил, что арест главы МВФ Доминика Стросс-Кана не повлияет на процесс одобрения поддержки Португалии.

Первый транш кредитов будет направлен этой стране, как ожидается, в конце мая, сообщил накануне глава Еврогруппы Жан-Клод Юнкер. Ранее эксперты отмечали, что Португалии будет трудно обслуживать свой госдолг без внешней помощи в июне.

ЕФФС и МФС должны будут привлечь средства на рынке, чтобы затем передать их Португалии. ЕФФС, возможно, займет средства до июня. Представитель Еврогруппы накануне сказал, что видит хороший спрос инвесторов на бумаги с рейтингом "ААА", которыми обладает и Еврокомиссия и ЕФФС.

МВФ сообщил в мае, что маржа для Португалии составит 3,25% годовых над рыночными индикаторами по кредитам, используемым в течение первых трех лет, и 4,25% - далее. Аналогичной схемы будет придерживаться и ЕС, сообщали ранее его представители, не уточняя размеров маржи и индикаторов, к которым они будут добавляться.

Однако еврокомиссар по экономическим и монетарным вопросам Олли Рен ранее сказал, что ставка по кредитам внешней помощи для Португалии от ЕС составит около 5,5% годовых. Это ниже, чем ставка для Ирландии, которая платит сейчас около 6% годовых, и выше, чем для Греции, для которой ставка на первые три года должна быть снижена в середине мая на один процентный пункт - до EURIBOR+2%, а на последующие годы - до EURIBOR+3%, также на один процентный пункт.

ЕК не исключает, что ставка для Ирландии может быть сокращена в ближайшие несколько недель. В конце ноября эффективный процент по займам от МФС для Ирландии составлял 5,7%, а от ЕФФС - 6,05% годовых.

Экономические перспективы

Португалия обратилась за помощью к ЕС и МВФ в начале апреля, поняв, что не сможет самостоятельно обслуживать свои долги - рынки не дают стране в настоящее время необходимые объемы долгосрочных и среднесрочных займов под приемлемые проценты. Финансовая поддержка от ЕС и МВФ даст стране возможность не прибегать к долгосрочным и среднесрочным рыночным займам в течение как минимум двух лет.

Госдолг страны составил по итогам 2010 года 93% ВВП увеличившись с 83% ВВП за 2009 год и был одним из самых высоких в Европе. Согласно последнему прогнозу Еврокомиссии, этот показатель в 2011 году увеличится до 101,7% ВВП, а в 2012 году - до 107,4% ВВП.

ЕК на прошлой неделе повысила прогноз падения экономики Португалии на 2011 год по сравнению с предположениями осени прошлого года на 1,2 процентного пункта - до 2,2%. Прогноз динамики ВВП на 2012 год ухудшен до падения в 1,8% против роста на 0,8%. За 2010 год экономика страны прибавила 1,3%. Возврат к увеличению ВВП должен произойти в 2013 году в основном за счет экспорта. Торговый баланс прошлого года Португалии составил минус 10%, проект Еврокомиссии на текущий год - минус 8%, на следующий - минус 5,9%. Рост экспорта будет замедляться: с 8,8% до 6,2% и 5,9% соответственно. Динамика импорта перейдет из положительной зоны в плюс 5,2% за 2010 год в отрицательную - минус 5,3% и минус 2,8% в текущем и следующем годах.

ЕК ожидает, что безработица в стране будет повышаться с 11% в 2010 году, до 12,3% в текущем и 13,0% - в следующем годах.

Инфляция вырастет с 1,4% до 3,4% в текущем году, а затем опустится до 2,0% в 2012 году.

Португалия стала третьей страной, которой была одобрена внешняя финпомощь от ЕС и МВФ. Первой была Греция, спасенная пакетом в 110 миллиардов евро ровно год назад, второй - Ирландия, получившая одобрение на кредиты на сумму до 85 миллиардов долларов в ноябре прошлого года (17,5 миллиарда евро из этой суммы она предоставит самостоятельно).

Программа консолидации

Португалия обязалась выполнить программу экономической консолидации взамен на внешние кредиты. Эта программа была одобрена в начале мая ЕС, МВФ и ЕЦБ, а также временным правительством Португалии и ее основными политическими партиями.

Она предполагает, что дефицит бюджета страны в 2011 году должен составить 5,9% ВВП, в 2012 году - 4,5%, в 2013 году - 3%. Прогнозы ЕК на 2011 и 2012 годы аналогичны. По последним данным Евростата, бюджетный дефицит Португалии за 2010 год составил 9,1% ВВП при планировавшихся 7,3%.

В ЕС считают, что согласованная программа финансовой поддержки Португалии является "тяжелой, однако необходимой и честной" мерой.

План, согласованный теперь кредиторами, более мягкий, чем принятый Еврокомиссией в 2010 году. ЕК одобрила программу бюджетной консолидации для Португалии скором до 2013 года в прошлом году, так как страна с 2009 года проходит процедуру сокращения бюджетного дефицита до допустимого в ЕС уровня - не более 3% ВВП. Осенняя программа была нацелена на дефицит в размере 7,3% в 2010 году, 4,6% ВВП в 2011 году, 3% - в 2012 году и 2% в 2013 году. Страна не укладывалась в эти показатели.

Правительство Португалии было распущено в марте текущего года из-за несогласования дополнительных мер бюджетной консолидации, необходимых для достижения целей, поставленных Еврокомиссией осенью прошлого года. Выборы правительства назначены на 5 июня. ЕС рассчитывает, что новая власть будет исполнять программу "затягивания поясов", принятую кредиторами и действовавшими на тот момент политиками.

Экономия экономики

Стране предстоит сократить дефицит бюджета примерно на шесть процентных пунктов всего за три года. Однако в этот период она столкнется со снижением ВВП и налоговой базы примерно на 4%. Поэтому для уменьшения дефицита Португалии придется совершить ряд мер, который может составить около 10% ВВП за три года, сообщил журналистам в мае представитель МВФ.

Примерно две трети от всех экономических мер, предусмотренных программой, Португалии предстоит претворить в жизнь уже в текущем году.

План бюджетной консолидации предусматривает значительное сокращение социальных выплат, расходов на образование и здравоохранение, сообщали ранее СМИ. Страна в 2012-2013 годах должна сэкономить один миллиард евро за счет реорганизации в сфере государственного управления. Ожидается, что с 2012 по 2014 годы число занятых в этом секторе будет ежегодно сокращаться на 1-2%.

В то же время власти Португалии должны сократить на 370 миллионов евро расходы на образование, на 925 миллионов евро - на здравоохранение, сэкономить 445 миллионов евро на пенсиях (за счет заморозки размера минимальной пенсии до 2013 года и сокращения выплат, превышающих 1,5 тысячи евро в месяц). Предполагается и уменьшение максимальной продолжительности выплат пособий по безработице и снижение величины этого пособия. Ожидается увеличение некоторых налогов, в том числе и НДС, главным образом за счет сокращения налоговых льгот. Предполагается, что в стране пройдет волна приватизации, однако ее успех будет зависеть от состояния рынков.

Кровеносная система - банки

Согласно сообщению Экофина, 12 миллиардов евро из общего объема помощи Португалии, как и предполагалось, пойдет на рекапитализацию банковского сектора. Однако Экофин отмечает, что средства будут предоставляться, "если рыночные решения проблем нельзя будет найти".

Крупнейшие кредитные организации Португалии Millennium BCP и Banco Espirito Santo увеличивают капитал на 2,62 миллиарда евро для удовлетворения условий предоставления стране финансовой помощи от МВФ и ЕС, сообщило в понедельник издание Financial Times со ссылкой на сообщения представителей банков. Millennium BCP уже привлек 1,37 миллиарда евро, в том числе посредством свопов долговых обязательств на акции объемом до 990 миллионов евро. Banco Espirito Santo в свою очередь намерен выпустить долговые обязательства, гарантированные государством, на 1,25 миллиарда евро.

Данные меры принимаются финансовыми компаниями для удовлетворения условий по уровню капитала первого уровня в рамках предоставления стране помощи от ЕС и МВФ. В частности, португальские кредитные организации должны обладать капиталом первого уровня в 9% от активов к концу текущего года и 10% к завершению 2012 года.

Представители Millennium BCP отметили, что привлечение капитала уже позволило компании повысить уровень капитала первого уровня до 9% с 6,7% на конец марта. Banco Espirito Santo, в свою очередь, не исключает, что для удовлетворения условий по 2012 году, банку может понадобиться докапитализация в размере 1,2 миллиарда евро.

Под контроль

Представители кредиторов теперь каждый квартал будут посещать Португалию и оценивать ее успехи в реализации программы экономической консолидации и принимать решение о выделении очередного транша кредитов, как это уже происходит в случае с Грецией и Ирландией. Недавно, увидев отставание от плана в Греции, кредиторы посоветовали стране утроить программу приватизации и ужесточить экономическую политику. Теперь ожидается утроение пакета приватизации до 50 миллиардов евро и дополнительное сокращение госрасходов на сумму до 26 миллиардов евро до 2015 года Мария Князева

Банки Евросоюза, в которых стресс-тесты выявят неустойчивое положение, должны будут представить план выхода из сложившейся ситуации и решить отмеченные властями союза проблемы в течение максимум полугода, такое решение принял Экофин на заседании в понедельник.

"Для обеспечения стабильности, страны будут иметь заслуживающие доверия механизмы поддержки (банков - ред.) к моменту публикации результатов стресс-тестов (...) Каждый институт (в котором будет обнаружена неблагоприятная финансовая ситуация - ред.) должен будет в течение трех месяцев после публикации результатов тестов представить план выхода из нестабильного положения. Им будет дано максимум шесть месяцев - до конца ноября 2011 года - для проведения необходимых "лекарственных мер", - говорится в сообщении Экофина (Совета министров экономик и финансов стран ЕС).

В зависимости от страны, механизмы поддержки может включать как рыночные, так и государственные рычаги исправления ситуации в банках. При этом в случае обнаружения потребностей в капитале, рыночные инструменты будут предпочтительнее государственных, отмечает Экофин.

Механизмы поддержки будут скоординированы внутри ЕС, их создание даст возможность странам быстро отреагировать на обнаруженные проблемы, считают в Экофине. При этом нарушение полугодового срока внедрения "лекарственных мер" может быть объяснено лишь ситуацией на рынке или прохождением необходимых юридических процедур, добавляет Экофин.

Механизм поддержки может включать, помимо увеличения капитала, внешний аудит, дополнительные требования к отчетности, меры по сокращению принятых рисков, меры в области обязательств банка, реструктуризацию, продажу активов, передачу активов управляющим компаниям, разделение основного и неосновного бизнесов, а также слияние институтов.

Новые стресс-тесты банков Евросоюза будут включать оценку состояния банков при ухудшении не только ситуации в экономике, но и на рынке суверенных облигаций, результаты могут быть опубликованы в середине июня текущего года.

Оценке подвергнется группа банков (в целом, по составу схожая с тестами 2010 года - 90 кредитных организаций), чьи активы составляют 65% активов всей системы в Евросоюзе, и как минимум 50% активов каждой страны-члена ЕС.

Стресс-тестам в текущем году будут подвергнуты по 3 банка Австрии и Ирландии, по 2 - Бельгии, Словении и Кипра, по 4 - Швеции, Великобритании, Португалии, Франции, Нидерландов и Дании, по одному банку Финляндии, Венгрии, Люксембурга, Польши, Норвегии и Мальты, 13 кредитных организаций Германии, 6 - Греции, 5 итальянских банков, 24 банка Испании. Мария Князева

Компания Tehnonord построит в порту Мууга (Эстония) завод по производству удобрений. Как сообщается в материалах порта Таллин, в который входит Мууга, стоимость проекта составляет $18 млн.

Соглашение о промышленном сотрудничестве сторон было подпсано в апреле 2011 года, пишет ПортНьюс. Первый этап строительства должен начаться в 2012 году, работы планируется завершить к 2014 году. Годовая производительность предприятия составит 140 тыс. тонн.

В Западной Европе в настоящее время наблюдается очень высокий спрос на удобрения, отмечает председатель правления Таллиннского порта Айн Кальюранд. В качестве потенциальных клиентов завода рассматриваются Германия, Ирландия и Нидерланды. Сырье для предприятия планируется закупать в России.

Tehnonord основана в 2005 году. Работает в России, Англии и на Украине.

Таллинский порт является самым крупным грузовым и пассажирским портом в Эстонии и одним из крупных портов в Балтийском море. Состоит из 4 портов: Пальяссааре, Палдиски Лыунасадам, Ванасадам, Мууга. Глубина причалов в порту Мууга достигает более 17 м, что позволяет принимать все суда, которые способны пройти Датские проливы.

За первые два месяца 2011 года экспорт томатов из Нидерландов вырос на 19% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. Поставки в Германию выросли на 10%, в Великобританию – на 174%, в Бельгию – на 49%. Экспорт в Норвегию упал на 5%, в Ирландию – на 27%, - пишет freshplaza.com.

Напомним, в 2010 году крупнейшими поставщиками томатов на российский рынок стали Турция (50%), Китай (10%), Украина (8%), Узбекистан (7%) и Нидерланды (4%). Общий объем импорта составил 699,28 тыс. тонн на сумму $773,58 млн.

Известная американская биотехнологическая компания Alkermes сообщила в понедельник, что объединяется с ирландской Elan Drug Technologies по соглашению типа «cash-and-stock», цена сделки — 960 млн. долларов. Elan Drug — подразделение Elan Holdings, которое базируется в Дублине. Новая объединенная компания, под названием Alkermes, будет также зарегистрирована в Ирландии.

Alkermes, которая специализируется на лечении заболеваний центральной нервной системы, сообщила, что, как ожидается, соглашение позволит сформировать фирму с доходами порядка 450 млн. долларов в год. Ричард Ф. Попс (Richard F. Pops), глава Alkermes, в сообщении для СМИ заявил, что соглашение даст компании «прочную основу для роста». Вместе, объединившиеся компании будут иметь пять главных коммерческих продуктов — Risperdal Consta, Invega Sustenna, Ampyra, Vivitrol и Bydureon — которые применяются для лечения шизофрении, биполярного расстройства, рассеянного склероза, диабета и наркомании. Шеф Elan Келли Мартин (Kelly Martin), сказал, что сделка «уменьшит долг в нашем бухгалтерском балансе» и позволит акционерам Elan «в течение долгого времени зависеть также от котировки акций Alkermes».

В соответствии с соглашением, Elan получит 500 млн. долларов наличными и 31.9 млн. — в виде акций в объединенной компании, что равно доле в 25%. Акционеры Alkermes получат одну акцию в новой компании на каждую акцию, которую они имеют на период соглашения, новые акции собираются торговать на бирже Nasdaq. Банки Morgan Stanley и HSBC обеспечили 450 млн. долларов ссуды, чтобы финансировать соглашение. Alkermes наняла Morgan Stanley в качестве своего финансового советника и Cleary Gottlieb Steen & Hamilton, как и Артура Кокса (Arthur Cox) в Дублине, в качестве юрисконсультов. Elan наняла Citigroup и Ondra Partners — как финансовых советников, а также A&L Goodbody и Cahill Gordon & Reindel — как юрисконсультов. Основанная в 1987 г., Alkermes базируется в Уолтхэме, к северо-западу от Бостона (штат Массачусетс), и управляет фармацевтическим заводом в Уилмингтоне (штат Огайо).

Сегодня, седьмого мая, в немецком городе Дюссельдорфе в музыкальном планетарии на берегу Рейна состоится официальное открытие "Евровидения-2011".

Старт последней неделе конкурса дадут мэр Дюссельдорфа Дирк Элберс и исполнительный супервайзер "Евровидения" Джон Ола Сэнд, которые официально поприветствуют представителей делегаций 43 стран-участниц в Tonhalle - планетарии, который превратится на этот вечер в концертный зал. Все 43 делегации в полном составе двинуться в Tonhalle, где пройдут по красной дорожке.

Полуфиналы и финал престижного музыкального конкурса "Евровидение-2011" пройдут на территории стадиона Arena 10, 12 и 14 мая.

В первом полуфинале по порядку выступят представители Польши, Норвегии, Албании, Армении, Турции, Сербии, России, Швейцарии, Грузии, Финляндии, Мальты, Сан-Марино, Хорватии, Исландии, Венгрии, Португалии, Литвы, Азербайджана и Греции. Во втором полуфинале свои композиции представят Босния и Герцеговина, Австрия, Нидерланды, Бельгия, Словакия, Украина, Молдавия, Швеция, Кипр, Болгария, Македония, Израиль, Словения, Румыния, Эстония, Белоруссия, Латвия, Германия и Ирландия.

"Евровидение" в этом году проходит в Германии впервые за 28 лет благодаря певице Лене Майер, которая выиграла конкурс в прошлом году в Осло. По данным местных СМИ, общая сумма затрат на проведение конкурса составит от 23 до 25 миллионов евро, а прибыль оценивается в 140 миллионов евро

Греческий сценарий для Лиссабона. Португалия получит помощь Евросоюза и МВФ

Португалия договорилась с Евросоюзом и МВФ о пакете помощи в €78 млрд ($116 млрд). Но стране придется сокращать расходы, перспективы экономического роста неясны. А списать или реструктурировать долг ЕС не позволяет.

О договоренности поздно вечером во вторник объявил премьер-министр Жозе Сократеш. Стоимость кредита неизвестна.

Внешний долг Португалии сейчас превышает 90,5% ВВП и к 2016 году вырастет, по прогнозу МВФ, до 106,5% ВВП. До Ирландии и Греции по этому показателю Португалии еще далеко. Но у Португалии большой дефицит бюджета — 9,1% ВВП в прошлом году. В 2011 году дефицит планируется снизить до 5,9%.

На фоне Греции и Ирландии Португалия и здесь выглядит не худшим образом. Однако в ближайшие пару лет ее ожидает рецессия, которая и делает самостоятельную выплату долга для страны невозможной. Экономический рост в стране — один из самых слабых в Европе. В этом году экономика сократится на 1,5%, прогнозирует МВФ, а в ближайшие пять лет рост не превысит 1,2%.

Проблема Португалии не только в количественных показателях. Страна импортирует гораздо больше товаров и услуг, чем экспортирует. Дефицит счета текущих операций в последние два года составляет 9–10% ВВП. Фактически страна оплачивает потребление за счет внешних заимствований. В 2010 году уровень безработицы, по данным МВФ, составил почти 11%, а в 2011 году дойдет до 12%. Это превращает кризис в дурную спираль: выплата дополнительных пособий увеличивает нагрузку на бюджет, а по мере сокращения расходов безработных становится все больше.

Для Лиссабона достижение договоренностей — победа: кредиты получены на куда более мягких условиях, чем были выторгованы Грецией и Ирландией, уверен Сократеш. От Португалии не потребовали снижения минимальных зарплат и сокращения госслужащих, не заставили отменить 13-ю и 14-ю зарплату (дополнительные выплаты на Рождество и Пасху). «Это план, который защищает Португалию», — уверен Сократеш, полагающий, что страна сможет, не затягивая пояса, к 2013 году снизить бюджетный дефицит до 3%.

Но сделка предусматривает сильное повышение налогов, что приведет к снижению ВВП в 2011–2012 годах на 2%, цитирует Reuters неназванного высокопоставленного чиновника. Повышение налогов затронет транспорт и недвижимость. Будут сокращены расходы на образование, здравоохранение и строительство жилья.

Бюджетный кризис в Португалии привел к политическому. В конце марта правительство, которое возглавлял лидер правоцентристской Социалистической партии Сократеш, подало в отставку из-за отказа парламента одобрить резкое сокращение бюджетных расходов. Траты на пенсии предполагалось снизить с 4,5% ВВП в этом году до 3% ВВП в следующем.

Сократеш остался премьером до начала лета. 5 июня в стране пройдут досрочные выборы в парламент, который сформирует новое правительство. Но премьер от власти отказываться не собирается. Он идет на выборы под лозунгом снижения расходов, кивая на безответственность предшественников.

Португалия может стать не последним «очагом» долгового кризиса в Европе. Следующей может стать Испания. Кроме нее высок долг Бельгии (97% ВВП), Великобритании (77%), опасность представляет и Венгрия (78% ВВП). Долги всех этих стран в ближайшие пять лет будут лишь расти, прогнозирует МВФ.

Волнение вызывает даже внешне спокойная Франция, чей долг превысил 84% ВВП, а дефицит бюджета составил 7% ВВП. Во Франции растет политическая нестабильность, ситуация с долгом ухудшается, страна теряет конкурентоспособность по сравнению с Германией и не демонстрирует намерений что-либо изменить — так описывает ситуацию во второй экономике Европы колумнист Bloomberg Мэтью Линн. «Не пройдет много времени, как держатели облигаций закончат с Португалией и Испанией и перейдут на Францию», — цитирует Bloomberg Хавьера Роле, одного из руководителей Лондонской фондовой биржи.

Бюджетный кризис в Европе напоминает кризисы в Латинской Америке в 1980-е, считает Харольд Джеймс, профессор Принстонского университета. Тогда на грани дефолта были Мексика, Аргентина и Бразилия. Лишь семь лет спустя долги этих стран были реструктурированы по плану главы казначейства США Николаса Брейди. Правительства смогли реструктурировать долг, что позволило вернуть инвестиции и ускорить рост. При этом сами страны активно реформировали экономику и сокращали долги. «Почему бы не избежать семи лет неудач и уже сейчас не начать спасательные операции, которые могут вернуть экономикам силу и динамику?» — спрашивает Джеймс. Но таких мер ЕС боится: они могут подорвать европейскую интеграцию и доверие к евро. Ольга Шамина

Аналитики полагают, что в ближайшие несколько лет рынки жилой недвижимости Великобритании и Франции сдадут свои позиции. В депрессии по-прежнему будут находиться рынки Испании и Ирландии. Позиции Германии, напротив, выглядят более предпочтительными.

Специалисты консалтинговой компании Standard and Poor's в своем отчете отмечают, что недвижимость Ирландии с начала мирового финансового кризиса подешевела на 33%. Это стало самым большим падением цен в Западной Европе. Аналитики считают, что дальнейшего спада не будет, однако на восстановление рынка уйдут годы.

Жилье в Ирландии сейчас стоит дешевле, чем в 2000 году. Перенасыщение рынка предложениями и повышение ставок по ипотеке оказывают негативный эффект на отрасль. В связи с этим, как полагают эксперты, в ближайшие несколько лет быстрого роста цен на жилье в Ирландии не произойдет.

Стагнация, по оценкам аналитиков S&P, будет наблюдаться и на некоторых других рынках Западной Европы, передает Irish Times.

Показатели развития рынка недвижимости Великобритании будут идти вниз на протяжении ближайших 18 месяцев. По прогнозу S&P, до конца 2011 года жилье в стране подешевеет на 5%, на этом же уровне цены останутся и в 2012 году.

Аналитики S&P считают, что на рынке жилья Франции спад будет наблюдаться еще два года. В Испании большого падения цен не должно произойти, однако для того, чтобы восстановился баланс спроса и предложения, перенасыщенному рынку недвижимости понадобится несколько лет.

С 1 мая 2011 г. авиакомпания "Air Moldova" вступила в систему взаиморасчетов BSP* России (анг. Billing and Settlement Plan), что позволит вести продажу авиабилетов на рейсы "Air Moldova" на территории Российской Федерации через агентскую сеть членов BSP России, которая включает в себя 336 агентств.

До єтого Moldova осуществляла продажи на территории Российской Федерации через ТКП (Транспортная Клиринговая Палата) и собственные представительства в г.Москва, Санкт-Петербург, Сочи. Преимущества вступления "Air Moldova" в BSP России - расширение каналов продаж авиакомпании за счет открытия доступа всей агентской сети к продажам на рейсы авиакомпании, сокращение административных затрат на заключение индивидуальных агентских договоров, выделение бланков авиабилетов, разрешение спорных ситуаций и т.п. Система BSP значительно упрощает процессы выписки билетов, контроля и отчетности о продажах, перечисления вырученных денежных средств.

Вступление в BSP России также позволит компании предложить на рынке авиаперевозок Российской Федерации совместные продукт авиакомпании и SPA (Special Prorate Agreement)- партнеров Air Moldova таких как Lufthansa, Austrian Airlines для пассажиров путешествующих из Москвы, Санкт Петербурга и Сочи в Европейские столицы с пересадкой в Кишиневе.

Вступление в BSP России - продолжение стратегии компании по расширению каналов продаж.

На данный момент "Air Moldova" участвует в BSP 13 стран - Великобритании, Германии, Греции, Ирландии, Испании, Италии, Канады, Португалии, Румынии, Турции, Франции, Австрии и России. В 2009 года авиакомпания вступила в систему взаиморасчетов ARC (Airline Reporting Corporation), что дает возможность приобрести авиабилеты на рейсы "Air Moldova" на территории Соединенных Штатов Америки, Виргинских Островов США, Восточного Самоа, а также Пуэрто Рико. В 2011 "Air Moldova" вступила в BSP Австрии.

Авиакомпания Air Moldova выполняет рейсы по 20 прямым направлениям - Франкфурт, Вена, Бухарест, Стамбул, Лиссабон, Мадрид, Лондон, Афины, Ларнака, Рим, Милан, Верона, Париж, Москва, Санкт-Петербург, Мюнхен, Киев, Сочи, Варна, Анталия, предлагая своим пассажирам два класса обслуживания Бизнес и Эконом.

* *BSP - это система взаиморасчетов, созданная с целью упрощения процесса оформления авиабилетов, подготовки отчетов о продаже и проведения взаиморасчетов между Агентами и Авиакомпаниями за оказанные услуги. Основной чертой системы BSP является использование единого стандартного авиабилета (Standard Traffic Document).

В отношениях со странами североафриканского региона Швейцария намерена сделать ставку на экономическое сотрудничество, на возвращение награбленных бывшими диктаторами капиталов и на регулирование миграции. Таковы три пункта, обозначенные на конференции швейцарских послов в государствах этого региона.

Основываясь на основополагающей стратегии, принятой 11 марта этого года Федеральным советом, швейцарские послы в странах Северной Африки на своей конференции в Тунисе выработали программу из трех пунктов.

«Если коротко, то в эти пункты входят такие темы, как экономическое сотрудничество, возвращение награбленных бывшими диктаторами капиталов и на регулирование миграции», - заявил пресс-секретарь швейцарского МИД Ларс Кнухель (Lars Knuchel) в Тунисе перед журналистами.

По его словам, революционные преобразования в странах региона сделали необходимой выработку новой внешнеполитической стратегии на этом направлении. «Эта стратегия относится ко всему североафриканскому региону, а не только к странам, в которых произошли революции», - указал Марсель Штутц (Marcel Stutz), руководитель 2-го политического отдела МИД Швейцарии (Politische Abteilung II beim EDA) в интервью порталу swissinfo.

«И, тем не менее, очень важным представляется следующий аспект: у каждой страны своя история и свои сложности. В каждом случае нужно выбирать иную стратегию и действовать дифференцированно». Что касается Швейцарии, то свою помощь она предоставляет только «on demand», то есть по требованию.

Швейцария не имеет права делать что-либо в странах, которые сами не вышли на официальный Берн с просьбой о помощи. «Именно поэтому сейчас центр тяжести наших усилий находится в Тунисе, мы прекрасно контактируем с переходным правительством этой страны».

Экономическое сотрудничество

Не секрет, что первыми от безработицы в странах Северной Африки страдают молодежь и молодые мужчины, - указывает М. Штутц. У них зачастую нет образования, и они не интегрированы в трудовые отношения. «Совместно со швейцарскими предприятиями и фирмами мы пытаемся в соответствующих странах встроить этих людей в систему занятости. Уже сейчас есть возможность, выдав некоторым из них стажерскую визы, организовывать им в Швейцарии профессиональную практику. Такая виза позволяет молодым людям работать в Швейцарии в течение 18-ти месяцев».

«В настоящее время разрабатывается концепция, которая предусматривает облегченный порядок получения стажерских виз на два-три месяца, но пока никаких решений еще не принято», - говорит Эдуард Гнееза (Eduard Gnesa), посол по особым поручениям в области миграции в Дирекции по сотрудничеству и развитию (Deza).

Возвращение награбленных капиталов

По вопросу возвращения из Швейцарии накопленных бывшими диктаторами капиталов Валентин Целльвегер (Valentin Zellweger), руководитель Дирекции международного права швейцарского МИД (EDA), указывает, что еще в январе этого года Федеральный совет, правительство Швейцарии, заблокировал активы так называемого клана Бен-Али.

«Теперь дело за правительством Туниса начать процесс против отдельных личностей. Швейцария вернет деньги на основании только решений суда», - указывает В. Целльвегер.

Накануне президент Швейцарии Мишлин Кальми-Ре (Micheline Calmy-Rey) обнародовала данные на предмет того, каковы активы бывших североафриканских диктаторов, «запаркованные» в Швейцарии: около 60 миллионов франков приходятся на имя клана Бен-Али, около 400 миллионов – средства клана Мубарака и около 360 миллионов – капиталы семейства Каддафи.

Миграция

Что касается миграции, то здесь Швейцария хотела бы внести свой вклад в кардинальное улучшение ситуации в этой области с тем, чтобы люди не имели причин покидать свою родину. По данным Э. Гнезы с начала гражданской войны в Ливии эту страну уже покинули около 600 тыс. человек. «Из них только 30 тыс. добрались до южной Европы. И около 20 тыс. человек – которые работали в Ливии и теперь потеряли источники дохода», - уточняет он.

Эти люди готовы вернуться в Ливию при условии, что там они снова могут получить работу. Однако среди тех, кто сумел попасть в Европу, есть и настоящие политические беженцы, например, из Сомали. Швейцария намерена предпринять все усилия для того, чтобы облегчить реинтеграцию вернувшихся из Ливии домой граждан Туниса, - указывает Э. Гнеза.

По итогам конференции швейцарских послов в Тунисе Швейцария подчеркивает, что намерена придерживаться правил Шенгенского/Дублинского клуба, членом которого она является. С одной стороны, эти соглашения четко определяют, где проходит внешняя граница ЕС, с другой они же говорят о том, что беженцы могут быть высланы обратно в страну первого прибытия.

«Система Шенген/Дублин функционирует неплохо», - говорит Э. Гнеза. Только в марте месяце 2011 года Швейцария выслала обратно в страны первого прибытия около 5 тыс. беженцев, приняв сама около 780 человек. «Однако имеет место и обратная миграция из Европы в Тунис и Египет», - утверждает он. - «В настоящее время таких людей еще немного, но их число со временем может увеличиться».

Визит министра

Напомним, что федеральный президент Швейцарии и мининдел страны Мишлин Кальми-Ре совершила рабочий визит в Тунис. Там она озвучила перед журналистами основные положения политики Швейцарии по отношению к странам региона Северной Африки. В центре пресс-конференции находились вопросы капиталов Бен-Али и тунисской эмиграции в Европу.

«Сколько, как Вы считаете, должно пройти времени, прежде, чем тунисское государство получит обратно из Швейцарии средства, накопленные диктатором Бен-Али и его приближенными». Такой вопрос задала тунисская журналистка Мишлин Кальми-Ре на пресс-конференции в отеле «Mövenpick», расположенном в предместьях столицы Туниса.

Швейцарская президент ответила, что она не может дать на этот вопрос точного ответа. Все зависит, по ее словам, от того, насколько беспроблемно пойдет процесс в целом. «Мы будем придерживаться законов нашего правового государства», - заявила министр на пресс-конференции по итогам конференции послов Швейцарии в странах Северной Африки и Ближнего Востока.

Не так просто, как кажется

Всего в настоящий момент в Швейцарии блокированы 90 миллионов тунисских динаров (60 миллионов швейцарских франков), принадлежавших бывшему диктатору Туниса Бен-Али и его приближенным. Швейцарская сторона дает понять, что Тунис должен оперативно помочь ей выяснить, идет ли в данном случае речь действительно о деньгах, заработанных преступным путем. Сделать этот вывод, однако, может только суд.

«Это не так просто, как кажется. Нет на свете банковских счетов, заведенных на имя госпожи или господина Бен-Али. Деньги спрятаны внутри сложных финансовых схем». По словам М. Кальми-Ре, самый короткий процесс возврата длился четыре года. Кроме того, добавила она, 60 миллионов – это гораздо меньше, чем ожидалось многими. По сравнению с капиталами Каддафи (360 миллионов) или Мубарака (около 400 миллионов франков), суммы, запаркованные в Швейцарии кланом Бен-Али выглядят довольно скромно.

«Во-первых, Швейцария располагает очень строгим законодательством, что касается борьбы с отмыванием преступных финансовых средств, а во-вторых, как вы знаете, наши отношения с кланом Бен-Али не отличаются теплотой», - заявила швейцарская президент. В этой связи она припомнила, как в 2005 году тогдашний президент Швейцарии Самуэль Шмид (Samuel Schmid) «разозлил» тунисское правительство своими требованиями обеспечить в этой стране свободу слова.

Офис в Тунисе

На пресс-конференции так же обсуждался вопрос беженцев из стран Северной Африки. «Это не беженцы в собственном смысле этого слова», - заявила швейцарская министр, - «Это люди, которые ищут у нас работу». Швейцария является членом Шенгенского соглашения, и она намерена придерживаться правил, установленных в этом клубе. В рамках оказания гуманитарной помощи Швейцария уже поддержала тех, кто уже находится в Европе.

С этими целями Швейцария предоставила международным организациям денежные средства. Однако: «Наша позиция здесь такова, что для нас на первом месте находится помощь странам, откуда эти беженцы прибывают на континент». Поэтому, - проинформировала М. Кальми-Ре, - Швейцария намерена открыть в сотрудничестве с правительством Туниса специальное представительство в этой стране. Конфедерация намерена поддержать переход как этой страны, так и Египта, к демократической системе правления, и готова предоставить соответствующих экспертов.

Речь идет, по ее словам, о создании демократических структур, о противодействии коррупции и об укреплении экономики Туниса. «Швейцарские предприятия создали и поддерживают в настоящее время в стране 14 тыс. рабочих мест», - подчеркнула швейцарская президент. Во второй половине этого года, - проинформировала она далее, - швейцарский министр экономики Иоганн Шнайдер-Амманн (Johann Schneider-Ammann) совершит рабочую поездку в Тунис с тем, чтобы разведать имеющиеся возможности дальнейшего сотрудничества.

Кроме того, - заявила М. Кальми-Ре, - министр внутренних дел Туниса обратился к ней с просьбой поспособствовать возвращению в страну туристов из Швейцарии. До революционных событий страну с туристическими целями посещало в год до 100 тыс. швейцарских граждан.

Участвовать в демократии

М. Кальми-Ре на стала уточнять, о каких конкретно стратегиях помощи Северной Африке в её переходе к демократии шла речь на конференции швейцарских послов в Тунисе. «Мы располагаем весьма ограниченными средствами и на конференции мы обсуждаем вопрос приоритетов», - указала вместо этого министр.

Выборы покажут, каким образом будет складываться сотрудничество новых властей Туниса и Египта с оппозиционными исламистскими течениями в этих странах, - заявила М. Кальми-Ре. Она признала затем, что для Европы эти течения представляют определенную опасность. «Ведь не исламисты же вышли на улицу, это были другие люди. Они требовали дать им возможность участвовать в демократии, а не введения шариата».

19 января 2011 года, за неделю до падения режима Бен-Али в Тунисе, Швейцария заморозила все находящиеся на ее территории активы, которые могли принадлежать или принадлежали Бен-Али лично и его окружению.

Швейцарские власти подозревают, что представители тунисского режима могли «запарковать» в Швейцарии в общей сложности 620 миллионов долларов (555 миллионов франков)

В феврале этого года Швейцария заблокировала активы бывшего египетского президента и его соратников.

Сколь велико состояние Х. Мубарака – неизвестно. Однако слухи о том, что он и его сыновья накопили за рубежом в общей сложности 70 миллиардов долларов, привели к демонстрациям и к его отставке.

В обоих случаях деньги будут оставаться замороженными минимум три года. Если в течение этого срока будет доказано, что данные средства приобретены незаконным путем, то тогда Тунис и Египет должны будут разработать вместе со Швейцарией схему возвращения данных активов.

Если же их незаконность доказать не удастся, то тогда они должны будут быть разблокированы. В этом случае Федеральный совет мог бы применить вошедший в феврале этого года Закон о возвращении незаконно приобретенных активов (Gesetz über die Rückerstattung unrechtmässig erworbener Vermögenswerte - RuVG).

Европейская смерть ислама

О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут,

Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд.

Р. Киплинг

Повод для интерпретации

Если проследить сводки информагентств о жизни Европы за 2010 год, легко заметить, как часто попадаются сообщения о сложностях добрососедства коренных жителей с иммигрантами, в особенности мусульманами. В результате, как и положено, на дискуссионном поле взошла буйная растительность. При том, что все общественные дискуссии обладают уникальной способностью растворять в пустоте любое, даже самое точное высказывание, я все же попытаюсь добавить свой росток, изложив гипотезу, обозначенную в заглавии.

Начнем с хронологии.

В ноябре 2009 года по итогам референдума в Швейцарии запретили строить минареты. В ответ, уже в феврале 2010 года, ливийский диктатор Муаммар Каддафи устно объявил Швейцарии джихад. Спустя месяц «Уолл-стрит джорнал» опубликовал статью: «Турцию не принимают в ЕС, потому что это мусульманская страна». Затем в июле Национальное собрание Франции одобрило законопроект, который запрещает носить на улице и в общественных местах одежду, полностью закрывающую лицо. А в городке Сент-Эньане толпа вооруженных цыган, разгневанных убийством соплеменника, разгромила полицейский участок. В результате президент Саркози потребовал выслать всех незаконных мигрантов из Восточной Европы. В течение следующего месяца полиция демонтировала цыганские поселения и отправляла их обитателей в Бухарест. Тогда же, во время визита в Рим, Каддафи выступил с публичной лекцией, призвав европейских девушек принимать ислам, а председатель правления Бундесбанка Тило Саррацин презентовал свою книгу «Германия: самоликвидация» о катастрофическом состоянии немецкого общества, за что тут же лишился поста с формулировкой: «за нанесение ущерба имиджу банка» – и подвергся травле. Наступил сентябрь, и на саммите ЕС в Брюсселе глава Европарламента Ежи Бузек осудил депортацию цыган из Франции и демонстративно покинул зал. Однако действия Саркози поддержала канцлер Германии Ангела Меркель и премьер-министр Италии Сильвио Берлускони. В то же время французский Сенат утвердил вышеупомянутый «закон о парандже». В начале октября в Берлине прошел футбольный матч Германия – Турция, в ходе которого турецкие болельщики освистали немецкий гимн. Чуть позже в Потсдаме, выступая перед активистами Христианско-демократического союза, госпожа канцлер заявила: «Мы являемся приверженцами христианских ценностей. Тем, кто их не принимает, здесь нет места». Однако признала, что ислам является частью современной Германии и отказываться от услуг трудовых мигрантов ФРГ не собирается. И наконец, ноябрь: в интервью австрийской прессе турецкий посол Кадри Эджвет Тезджан обвинил власти страны в презрении к выходцам из Турции, апартеиде и ксенофобии, после чего был вызван в МИД для дачи разъяснений. В ответ правые партии потребовали прекратить переговоры о вступлении Турции в Евросоюз, добиться официальных извинений и выслать дипломата…

События сопровождало громкое общественное бурление, породившее множество толкований. К примеру, выходка Каддафи в столице мирового католицизма, которую политэкономы сочли пустяком, объяснив безразличие политиков желанием энергетически обездоленных евростран вылепить из ливийского смутьяна сырьевого кормильца. Как будто Европа воспринимает всерьез лишь те страны, где добывают нефть.

Однако многим событийная щедрость 2010 года напоминала прелюдию к мощному социальному взрыву, некий переход от лихорадки к агонии. Как оказалось, вопреки традиционному для Запада рационализму почти все дискуссии о проблеме мусульманских иммигрантов свелись к риторике взаимных обвинений, не оставляющей после себя ничего, кроме антипатии оппонентов. Так, лукавые восточные мудрецы упрекали Европу в нравственной деградации, между делом позабыв, что среди главных поставщиков героина на планете есть и арабские страны, где также практикуется употребление не запрещенного исламом гашиша. Либеральные европейцы ничем не уступали. Яркий пример – лидер нидерландской крайне правой Партии свободы Герт Вильдерс, прославившийся скандальной короткометражкой «Фитна» (араб. «смута»), в которой обличал мусульман как бесчеловечных захватчиков и пугал обывателей цитатами из Корана и съемками отрубленных женских голов. В итоге на июньских выборах в парламент его партия заняла третье место.

Также следует упомянуть представителя еврейской общины ФРГ, немецкого публициста Ральфа Джиордано, который обратился к президенту республики с гневным «Письмом в защиту Германии», упрекнув немецкие власти в несостоятельности, политиков – в невежестве, а ислам – в воинственности, архаичной жестокости и «отсутствии внутренней рефлексии».

В итоге состязания по вливанию масла в огонь создали ложное впечатление, будто «исламская угроза» – единственная помеха европейскому развитию, а терроризм – не метод силовой борьбы (вспомним ирландских сепаратистов), а запатентованное мусульманское изобретение. Кроме того, диспутанты как-то упустили из виду тот факт, что устрашающий исламский мондиализм есть не что иное, как средство усмирения негодующих масс прежде всего в арабских странах, где пыл сограждан охлаждают обещаниями «скорой победы над неверными». К сожалению, недавние события в Тунисе, Египте и Ливии показали, что для сохранения правопорядка духовных уз ислама недостаточно.

Действительно, в декабре 2010 года в Тунисе начались беспорядки, которым суждено было породить настоящий революционный взрыв: от севера Африки (Тунис, Египет, Ливия, Марокко) до Аравийского полуострова (Оман, Йемен) и островного Бахрейна. С декабря 2010 года по февраль 2011-го в Тунисе продолжались массовые акции протеста, которые не остановила даже отставка президента. Причем Европа не осталась в стороне: 19 января Швейцария заморозила счета президента, а через три дня Франция конфисковала президентский самолет. Затем встрепенулся Египет: 25 января 2011 года в Каире начались акции протеста. Спустя трое суток на сторону демонстрантов начала переходить полиция. 29 января Мубарак заявил о роспуске правительства. 2 февраля в Каире прошла двухмиллионная демонстрация. 11 февраля президент ушел в отставку.

14 февраля начались первые акции протеста в Бахрейне, двое суток спустя – выступления недовольных в Йемене, а через неделю – многотысячные демонстрации потрясли столицу Марокко – Рабату. На следующий день тысячи протестующих вышли на улицы Касабланки и Эль-Хосейма. 26 февраля демонстрации состоялись в нескольких городах Омана.

16 февраля в ливийском городе Бенгази на акцию протеста вышло две тысячи человек. Аналогичные акции прошли в других городах Ливии. А затем в течение недели в стране разгорелась настоящая гражданская война с применением артиллерии и авиации. Каддафи пытался подкупить своих подданных: обещал всем сторонникам по 400 долларов на семью – и раздавал им оружие. Однако увещевания бывшего «руководителя революции» ни к чему не привели: летчики отказывались бомбить Бенгази, глава МВД призвал армию поддержать противников Каддафи…

На первый взгляд, протесты в исламских странах выглядят стихийными и отчасти естественными, причем участие всемогущих западных спецслужб весьма спорно, поскольку едва ли тому же Западу выгодно накалять ситуацию в регионах крупной нефтедобычи. Однако из сообщений информагентств неясно, какие именно политические группы или движения координировали действия повстанцев. Также любопытно участие администрации президента США в передаче власти в Египте и присутствие американского ВМФ у берегов Ливии с гуманитарными целями. Вероятно, благодаря такой помощи, власть в бунтующих странах (по всем канонам колониальной демократии) достанется марионеточным президентам, а Муаммара Каддафи ожидает судьба Саддама Хусейна.

Кроме того, весьма характерно отсутствие в протестных событиях религиозной подоплеки. Это подтверждается хотя бы тем, что шиитская оппозиция в Бахрейне, призывающая свергнуть суннитское правительство, не выносит «в эфир» никаких исламских лозунгов. А ливийские военные взорвали в Эль-Завии минарет, где укрывались повстанцы. Видимо – вопреки тезису, что любая религия, оправдывающая насилие, является политическим инструментом, – даже в исконно мусульманских странах ислам постепенно теряет общественную значимость. Возможно, это связано с самой религиозной доктриной, согласно которой рассчитывать на сытое блаженство правоверные могут лишь в райских кущах.

Но вернемся в Европу. Описанная выше риторика обвинений в адрес ислама не способна разрешить назревшего на Западе социального конфликта, в основе которого стремление Европы жить комфортно за счет пришлой и потому дешевой рабочей силы и парадоксальные принципы европейской жизни: «дети – роскошь бедняков», «кто не работает, тот ест», «меньшинство всегда сильнее».

Так случилось, что живущее на социальное пособие, обленившееся европейское общество образовалось в тот момент, когда основанный на лютой конкуренции Запад изменил своей либеральной сущности. Давление левых партий и профсоюзов вынуждало правителей смягчать жестковатые правила жизни, а затем создать прочную систему соцзащиты, которая в итоге нивелировала всякую мотивацию к состязательности. Судя по многочисленным рецензиям, об этом же говорит в своей книге Тило Саррацин. Затем положение усугубил массовый приток мусульманских иммигрантов, и Европа, оказавшись заложницей собственного благополучия, стала с обидой наблюдать, как все уготованные для себя блага потребляют беззастенчивые чужаки.

Восток пришел на Запад. В результате перед нами столкновение «архаики» и «модерна», двух крайних форм человеческой цивилизации – коллективистский, многодетный, архаично-невежественный, пассионарный Восток versus индивидуалистичный, бисексуально-феминистский, рационально бездетный Запад.

С точки зрения различных теорий ситуация такова.

С позиции историзма – происходит естественная смена этносов, ведущая к неизбежному Ренессансу, который, однако, следует за упадком производства и деградацией науки и культуры. Хотя из той же истории мы знаем, что зачастую чем естественнее процесс, тем он ужаснее.

Существует мнение, что европейский человек (условно – homo europus) достиг предела жизнеспособности и будет вытеснен более живучим подвидом (homo arabicus). Причем это случится несмотря на взаимный паразитизм, при котором вид, выживающий за счет многочисленного потомства, эксплуатирует социальную часть системы и иногда предоставляет своих отпрысков в качестве рабочей силы.

С точки зрения «пассионарной теории этногенеза» Льва Гумилева, вероятнее всего, происходит конфликтное соприкосновение двух суперэтносов – мусульманского (арабского) и христианского (западноевропейского), – в результате которого второй переживает последнюю фазу своего существования (обскурацию), когда «огонь жизни», пассионарность этноса, иссякает. Нагляднее всего это иллюстрирует давно наступивший кризис западной культуры, обещанный еще в «Закате Европы» и описанный с той поры множеством авторов до Фукуямы включительно.

Наиболее реалистичной представляется концепция Освальда Шпенглера. Как известно, немецкий философ критиковал рационализм и потому не раз был обвинен в мифотворчестве и дилетантстве. Тем не менее, Шпенглер рассматривал каждую культуру как уникальный живой (и потому смертный) организм, развивающийся по глубинным внутренним законам. И нынешняя жизнь Европы скорее объясняется культурным упадком, нежели столкновением двух культурных парадигм: арабской («магической») и западноевропейской («фаустовской»). По-видимому, культура Европы уже давно достигла предсмертной стадии, которую Шпенглер называл «цивилизацией». На этом этапе культура утрачивает творческий потенциал, костенеет, отмирает, во все сферы жизни проникают машины, «душа» сменяется «интеллектом», а творчество – конструированием. В итоге рыночное общество, основанное на неприкасаемом рационализме – этой «религии образованных», как называл его Шпенглер, – лишило себя духовного будущего.

Варианты

На первый взгляд, столкновение должно разрешиться в пользу ислама. Демографически это наиболее многочисленная и стремительно разрастающаяся религия. По различным оценкам, к 2030 году численность мусульман превысит четверть населения планеты. К тому же нередко исследователи констатируют нежелание молодых европейцев оставаться на родине: они опасаются жить в стране, будущее которой им не принадлежит. Очевидна и деградация Европы, выраженная в утрате культурной уникальности (о чем ниже). Видимо, на этом фоне и распространились разговоры об ужасах «исламской колонизации» и предчувствие неминуемой гибели, тогда как сценариев, предусматривающих выживание Европы, почти нет.

Посему сначала отметем наименее вероятный сценарий: гражданскую войну. Здесь, с одной стороны, необходимый для открытого противостояния фашизм маловероятен: для его возникновения необходим общенародный яростный реваншизм, жажда справедливой расправы и оголтелый фанатизм (как в Германии после Версальского договора), чего в Европе, к счастью, не наблюдается. С другой стороны, это невыгодно самим мусульманам, ведь даже в случае победы так называемый «европейский халифат» не спасет победителей от ресурсного и кадрового голода, дальнейшего экономического упадка и загнивания, что происходит сейчас во многих исламских странах. В итоге иммигранты рискуют вновь оказаться в черной яме, из которой когда-то старались выбраться.

К тому же гипотеза о вооруженном захвате Европы несколько надумана, хотя бы потому, что есть страны, овладеть которыми почти невозможно. Например, едва ли крупнейшие державы позволят прикоснуться к мировому кошельку – Швейцарии, равно как и к сердцу католицизма – Ватикану.

 Другой вариант, тоже маловероятный, связан с образованием в Европе единого исламского государства. Теоретически никаких препятствий на пути конгломерата мини-стран нет, но есть предпосылки. Во-первых, признание автономии Косово как прецедент позволяет любой достаточно разросшейся диаспоре учредить себе государство где угодно. Во-вторых, европейское христианство уже не конкурентно. Как однажды заметил французский философ Жан Бодрийяр, западная церковь утратила свой символический, сакральный смысл; она стабильно функционирует как общественный институт, объединяющая социальная сила, но вдохновение из нее ушло. И, в-третьих, открыто маразматический характер европейской бюрократии. В частности, Европарламент выпустил брошюру «нейтрально-полового» языка, которая предписывает обращаться к женщинам-парламентариям только по их полному имени и не употреблять слова «мисс», «миссис», «мадемуазель», «мадам», «сеньора», «сеньорита».

И как уже было сказано, образование в Европе конгломерата исламских общин экономически бесперспективно.

Теперь о позитивном.

Первый вариант, ведущий к ослаблению ислама, связан с начатыми в Европе экономическими реформами. Так, озаботившись прокормом стареющего и депопулирующего населения, правительство стран ужесточает меры соцподдержки. И коренное население, конечно, негодует. К примеру, в сентябре 2010 года сокращение госрасходов в странах ЕС привело к манифестациям, приуроченным к «единому дню протестов». Крупнейшие выступления, организованные профсоюзами, состоялись в Бельгии, Польше, Ирландии, Италии, Португалии и Франции. 9 ноября в Лондоне студенческая акция протеста против повышения платы за обучение закончилась беспорядками и штурмом штаб-квартиры Консервативной партии. 10 ноября решение Саркози повысить пенсионный возраст вызвало массовые протесты: в нескольких городах активисты профсоюзов блокировали дороги к аэропортам, рабочие удерживали нефтеперерабатывающие заводы. А в декабре британский парламент разрешил университетам максимально повысить плату за обучение. В результате у стен Вестминстерского дворца собралась толпа разгневанных студентов и принялась бить окна Министерства финансов и Верховного суда, а затем атаковала лимузин, в котором ехал принц Чарльз с супругой.

Очевидно, в ответ на любую угрозу сытости европейцы готовы выходить на улицу и громить, но в данном случае бунты – скорее проявление избалованности, нежели борьба за идеалы. Кроме того, с точки зрения правительства, гораздо легче успокоить собственных граждан сейчас, чем спустя пару лет подавлять межэтнические побоища. Таким образом, непопулярные меры постепенно создают условия, затрудняющие социальный паразитизм, в результате чего многочисленные иммигрантские семьи обречены на интеграцию либо поиски нового прибежища.

Политически данный сценарий наиболее эффективен и относительно безопасен. Однако существует еще одна долгосрочная альтернатива, которая не предвещает исламу ничего хорошего. Дело в том, что ислам является хоть и важным, но не единственным фактором, определяющим европейское будущее. И западный мир уже несколько десятилетий живет под влиянием иной культурной формации, способной переварить даже ислам. Попытаемся в ней разобраться.

Европейский дом терпимости

Во второй половине XX века Европа продолжала культурную экспансию, которую иногда называют глобализацией, полагая ее чем-то неизбежным. Тогда же стало ясно, что «глобализуются» не только рынки, капитал и рабочая сила, но и культура. Самый показательный пример – распространение музыкальных стилей (сначала джаза, затем диско, рока и синтетических электронных форм), которые проникли на все континенты. Вместе с музыкой менялся облик поколений: вместе с экспрессией Джими Хендрикса и обычаями хиппи в евространы пришла мода на наркотики. Чуть позже самодовольная Европа, занятая выстраиванием новой политики и экономики, провозгласила постмодернизм, который ничего не изменил, став лишь поводом для насмешек. Постепенно западная культура пришла к самоотрицанию и стала признавать оригинальным все, что угодно, даже антиотрицание.

В это же время немалую силу обретала другая культура, которая оказалась гораздо влиятельнее. Мир вновь столкнулся с тем, что самой заразительной, всепроникающей и потому могущественной является культура, освоение которой не требует никаких душевных усилий. Как оказалось, современный капитализм способен воспринимать всерьез только одну культуру – культуру потребления. Чтобы хозяйничать, достаточно пробудить в населении потребительский инстинкт, против которого смысловая анархия постмодернизма совершенно бессильна. Консюмеризм принес с собой новые ценности, новое отношение к искусству, превратил его в некое избыточно-убыточное занятие, утратившее всякую элитарность. Консюмеризм научил молодежь независимо от пола и вероисповедания носить джинсы, слушать popular music и благоговеть перед продукцией автопрома.

И произошло немыслимое: начатое в XIX веке культурно-историческое состязание между Европой и США завершилось триумфом эпигона. Для многих такое положение вещей до сих пор кажется невероятным. Действительно, трудно поверить, что вчерашний лидер и эталон, легендарная Европа, прошедшая путь Крестовых походов, конкисты, множества колониальных и двух мировых войн, породившая кинематограф и несметное количество гениев науки и искусства, во имя гуманизма преодолевшая фашизм, коммунизм и христианство, вдруг превратилась в мещанский рай, на который с завистью смотрят работяги Востока. Однако со стороны жизнь людей, погруженных в обломовщину, ужасает. Филигранно эту ситуацию изобразил в кинопритче «Неуместный человек» норвежский режиссер Йенс Лиен: рисуя одиночество в предельно комфортном мире, он создал на экране зеркало, в котором так страшно узнать себя.

Кроме этого, духовный упадок Европы сопровождался «гуманизацией» общества, причем политически обоснованной и сопряженной с такими понятиями, как «толерантность» и «мультикультурализм». Толерантность, то есть терпимость (от англ. tolerance), на практике означает смирение большинства перед любым, даже самым маргинальным, но ущемленным меньшинством во имя свободы выбора. Причем все это преподносится как результат некоего общественного договора. В результате сей парадоксальный феномен породил множество несуразиц. К примеру, в ноябре 2009 года британских католиков насторожил новый Закон о равенстве, который, по их мнению, мог запретить празднование Рождества, потому что это может быть воспринято как оскорбление верующими других конфессий. Толерантность стала для Европы ахиллесовой пятой, которую никак не удается ампутировать.

Мультикультурализм, возникший в 60-е годы в странах с высоким уровнем иммиграции (США, Канаде), был заимствован европейскими политиками в качестве мощного оружия против праворадикальной оппозиции. Однако и он на деле означал отказ от ассимиляции гастарбайтеров под предлогом уважения к чужой культуре ради сохранности бюджета. Оказалось, что иноземные трудяги покидали нищую родину, чтобы сменить одно рабство на другое, хотя и более цивилизованное.

Так культура явила удивительное умение – подобно сказочной избушке, поворачиваться к миру не только передом. И Европа, приземленно-примитивная, погруженная в бытийный вакуум, который никак не затыкается товаром, затрепетала перед своевольными иммигрантами. Как верно заметил в одной статье Виктор Ерофеев, «Европа бросилась в кусты от бандитов с большой дороги. Не имея ни Бога, ни атеизма, не имея ярко выраженных правых и левых форм политической жизни, она все больше становится предметом насмешки со стороны тех самых иммигрантов, которых она когда-то из чувства вины и политической щедрости пригласила к себе»[1].

Обратная сторона полумесяца

Поначалу распространение ислама выглядело красноречивым ответом бездуховной прагматике Запада. Однако вполне очевидно, что выходцы из арабских стран едут в тот же Париж не для того, чтобы проповедовать ислам, вместо Эйфелевой башни разбивать шатры и на Елисейских полях пасти верблюдов. Им гораздо важнее комфортно спать и сыто есть, особенно когда это не сопряжено с конкурентной борьбой. Причем такой жизненный выбор вовсе не заслуживает упреков, поскольку на месте мусульман с удовольствием оказалось бы немало православных.

В этой связи пророческими выглядят слова К. Маркса и Ф. Энгельса из полузабытого «Манифеста коммунистической партии»: «Буржуазия… вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские, нации. Дешевые цены ее товаров – вот та тяжелая артиллерия, с помощью которой она разрушает все китайские стены и принуждает к капитуляции самую упорную ненависть варваров к иностранцам. … Словом, она создает себе мир по своему образу и подобию».

Более того, как показала история христианства, эффективнее всего народами овладевает религия, которая не противоречит потреблению (вспомним оправдательную максиму американских пуритан: успешен – значит, богоугоден) и не требует беспрекословного подчинения. Также вместе с комфортом в архаичный мир Востока уже прокралось чуждое мироощущение Запада, мироощущение, предполагающее триумф свободы: однополые браки, гедонизм. Прекрасный пример описан в статье «Русского репортера» о турецких трансвеститах[2].

Судя по всему, устаревающий Восток не выработал стойкого иммунитета к ядовитым плодам Европы. К тому же, распространение ислама во многом обусловлено тем, что арабские народы не ставят веру предков под сомнение ввиду отсутствия альтернатив, которых в Европе предостаточно.

В итоге весьма правдоподобной выглядит гипотеза об историческом перерождении ислама, согласно которой мусульманство, религия сравнительно молодая, по мере взросления может повторить судьбу христианства. Проводя аналогии, получается, что исламское Средневековье, отмеченное «инквизиторами-террористами», каравшими «неверных», завершится Реформацией и вскоре мир увидит мусульманских Лютера и Кальвина. Постепенно ислам расколется и, подобно христианству, превратится в нечто необязательное. В результате чего никакое демографическое и духовное превосходство уже не совладает с привитой жаждой сытости. Материалистическая картина мира наконец покорит таинственный Восток, и будущим поколениям, возможно, явится Европа, в которой девушки носят чадры и никабы haute couture, а подростки читают по-арабски Генри Миллера. Глеб Куравин. «Октябрь»

[1]       Европейский способ жизни. «Огонек» № 20, 2006.

[2]       Она – мужчина. «Русский репортер» № 33, 2010.

На днях в Берне пережил второе рождение знаменитый отель «Schweizerhof». Вновь открытый пятизвездочный отель до 2000 года принадлежал старинному роду Гауэр (Gauer). Однако теперь его владельцем является компания-оператор, финансируемая государственным суверенным фондом эмирата Катар.

Впрочем, открыт ли этот отель по-настоящему – сказать сложно. Процесс этот оказался растянутым во времени, отдельные части отеля вводятся в строй постепенно – сначала лобби и бар, потом ресторан, теперь на очереди 99 номеров, которые будут становиться доступными поэтажно. Об этом заявил генеральный менеджер отеля Михаэль Томанн (Michael Thomann) в интервью порталу swissinfo.ch.

Отель, находившийся не в самом лучшем состоянии, был закрыт шесть лет назад. Примерно до 2009 года оставалось совершенно неизвестным, будет ли он когда-либо открыт вновь. Однако затем группа инвесторов из эмирата Катар сделала предложение, от которого просто не было смысла отказываться.

Инвесторами оказалась компания «QDHP Swiss Management AG». Она была создана Бруно Шёпфером (Bruno Schöpfer), бывшим главой компании «Mövenpick Hotels», на деньги катарской риэлтерской компании из кантона Цуг «Qatari Diar Real Estate Company». В свою очередь эта компания является личной фирмой катарской правящей династии.

Компании «QDHP Swiss Management AG» принадлежит не только бернский «Schweizerhof». Б. Шёпфер, у которого в распоряжении находится почти полмиллиарда франков, занимается в настоящее время капитальной реконструкцией другого знаменитого швейцарского отельного комплекса «Hotel Resort Bürgenstock» над Люцерном, а так же отеля «Royal Savoy» в Лозанне, открытие которого произойдет через несколько недель.

В отель «Schweizerhof» было инвестировано в общей сложности 45 миллионов франков. Однако флагманским проектом компании все-таки остается отель на живописной горе Бюргеншток, с которой, как на ладони, виден и Люцерн, и все Фирвальдштетское озеро. И даже на униформе служащих отеля «Schweizerhof» можно увидеть значки с большой буквой «B», что означает «Bürgenstock Selection».

Нетипично, но стабильно

«Формула эмират Катар плюс швейцарская компания-оператор плюс отель «Schweizerhof» достаточно нетипична», - признает специалист отельного бизнеса и сам бывший глава отеля Хайнц Верле (Heinz Wehrle) из расположенной в кантоне Цуг консалтинговой компании «Horwath HTL» в интервью порталу swissinfo.ch. Однако самое главное, по его мнению, заключается в том, что такая система, как видно, обладает значительной стабильностью.

«Обычно все происходит наоборот – сначала отелем интересуется какой-либо сетевой гостиничный концерн, после чего подтягиваются, причем относительно быстро, подходящие инвесторы».

В случае же с отелем «Schweizerhof» получилось иначе, прежде всего, потому, что для крупных сетевых отелей Берн как место приложения капитала является не очень-то привлекательным. «Этот отель, несмотря ни на что, все-таки является хорошей инвестицией. Хотя новый менеджмент, конечно же, не заменит личного заинтересованного отношения к объекту, существовавшего у прежних владельцев», - считает Х. Верле.

И в самом деле, «генеральный менеджер» заменит теперь старомодного «господина директора и хозяина отеля». Что касается М. Томанна, то он влился в команду компании «QDHP Swiss Management AG» только прошлой осенью. Он так же, как и господин Б. Шёпфер, работал раньше в компании «Mövenpick». Свою карьеру он начал в качестве кондитера в знаменитой цюрихской кондитерской «Sprüngli», и именно там он понял, что нет ничего превыше качества!

Затем он перешел, в Цюрихе же, работать в не менее знаменитый отель «Dolder Grand», после чего последовали годы на авиакомпанию «Swissair» и на группу компаний «Mövenpick». Затем он возглавил в Давосе знаменитый «Waldhotel», увековеченный в великом романе Томаса Манна «Zauberberg» («Волшебная гора»).

«В Давосе я собрал ценнейший опыт управления объектом, который является охраняемым памятником архитектуры», - говорит он в интервью порталу swissinfo.ch. «Однако в Берне, центр которого весь является памятником ЮНЕСКО, условия работы куда более в этом смысле жесткие. Хорошо, что наши инвесторы являются бегунами на длинные дистанции».

Короткое дыхание

Это фактор как раз является в такой сфере, как отельный бизнес, решающим. А между тем в 1990-е годы в Швейцарии многие традиционные семейные отели «сбились с дыхания», если продолжать использовать спортивную терминологию. Ярким примером этого стала семья Гауэр (Gauer), которая управляла отелем «Schweizerhof» более ста лет. Потомки первых владельцев отеля не покинули этот бизнес, однако с самим «Швейцарским двором» они предпочли расстаться.

Жан-Жак Гауэр (Jean-Jacques Gauer) руководит с 1996 года отелем «Palace» в Лозанне, его сестра Марианна Гауэр-Цурбрюгг (Marianne Gauer-Zurbrügg) завоевала международную репутацию в качестве дизайнера. Ее супруг Ханс Цурбрюгг (Hans Zurbrügg) так же является страстным любителем джаза и владельцем нескольких отелей, среди них - знаменитый своим джазовым клубом отель «Innere Enge» в Берне.

Что касается собственно отеля «Schweizerhof», то в ходе раздела наследства между разными членами семьи Гауэр дело дошло до значительных разногласий. «Кроме того, крупные банки, - в нашем случае это был UBS, который (тогда он еще назывался «Schweizerische Bankgesellschaft») как раз поглотил банк «Bankverein», - были согласны предоставлять кредиты только на определенных условиях», - вспоминает Жан-Жак Гауэр в интервью порталу swissinfo.ch.

«В рамках действовавшей тогда международной системы регулирования банковской деятельности Базель-2 отели в качестве объектов инвестиций получили новую оценку, так что кредиты для нас неожиданно подорожали с 4% до 10, а то и 11% годовых. Вести какие-либо дела стало совершенно невыгодно, так что в те годы многие акционеры и инвесторы перестали участвовать в финансировании проектов отельной области. Кое-кто смог спастись, например, отели, у которых был более здоровый финансовый базис, или которые успешно прошли процедуру раздела наследства», - указывает Ж.-Ж. Гауэр.

«Селекция» и «коллекция»

Отель «Schweizerhof», нуждавшийся в кардинальной санации, долгое время был головной болью для властей города Берн. После того, как отель в 2000 году был продан, он превратился в объект спекуляций. Возникал вопрос, нуждается ли защищенный ЮНЕСКО и являющийся скорее политическим, нежели экономическим центром, старый город Берна в двух пятизвездочных отелях.

Ведь второй отель этой категории, расположенный в Берне, а именно, отель «Bellevue» с его 130-ю номерами и восемью конференц-залами, принадлежит швейцарскому Центробанку, и является, скорее, представительским объектом политического значения, не приносящим особой прибыли.

Как бы то ни было, в будущем Берн будет иметь два отеля с пятью звездами – «Schweizerhof» как часть группы отелей «Bürgenstock Selection» и «Bellevue» как часть группы «Victoria Jungfrau Collection».

Цены на отели (справка)

В 2010 году, по данным портала hotels.com, цены на ночевки в швейцарских отелях выросли впервые за последние три года.

В среднем одна ночевка стоит 140 евро, тем самым Швейцария находится на втором месте в мировой табели о рангах.

Дороже только отели в Бразилии (145 евро). На третьем месте – Израиль (138 евро). В Германии этот показатель составляет 90 евро.

При этом значительно упали (на 17%) цены на отели в Ирландии, Испании и Исландии (из-за кризиса и извержения вулкана), а так же в Арабских Эмиратах

Для информации – средняя стоимость ночевки в отелях Москвы составляет 190 евро.

Евросоюз планирует перейти в схеме оказания поддержки Японии, пострадавшей после стихийных бедствий, от предоставления прямой гуманитарной помощи к финансированию партнеров Красного креста в этой стране, говорится в сообщении Еврокомиссии (ЕК).

Разрушительное землетрясение магнитудой 9,0 произошло 11 марта на северо-востоке Японии, вызвав цунами высотой более десяти метров. За этим последовали сильные повторные подземные толчки в апреле. Число погибших, по последним данным, составило около 14,5 тысячи человек, а пропавших без вести - 11,4 тысячи человек.

К настоящему моменту страны ЕС направили в Японию семь партий гуманитарной помощи общим объемом около 400 тонн, задействовав Европейский механизм защиты гражданского населения. В оказании помощи приняли участие 19 стран ЕС, выделив, в частности, 114 тысяч одеял, 7,8 тысячи матрасов, 90 тысяч литров питьевой воды, 50 устройств для измерения радиации.

ЕК и 13 стран ЕС предоставили также финансовую поддержку Японии на сумму около 17 миллионов евро, свидетельствуют материалы ЕК. К концу марта Еврокомиссия выделила 10 миллионов евро, оставшиеся средства предоставили страны ЕК. Эта помощь распределялись, в том числе, через партнеров Красного креста. В начале апреля было решено, что ЕК предоставит дополнительные 10 миллионов евро, которые будут распределены, в том числе, через Красный крест.

Наибольший объем финансовой поддержки предоставили, по данным ЕК, Великобритания - 1,706 миллиона евро, Ирландия (сама испытывающая серьезные трудности в экономике), Австрия и Нидерланды - по 1 миллиону евро. Мария Князева

Лидер Северной Кореи Ким Чен Ир заявил о том, что его страна открыта для переговоров, и он готов провести встречу на высшем уровне с руководством Южной Кореи, сообщило в четверг агентство Рейтер со ссылкой на слова бывшего президента США Джимми Картера.

"Председатель и Генеральный секретарь Ким Чен Ир заявил, что и он, и народ Северной Кореи желает вести переговоры с Южной Кореей или с США, или со странами "шестерки" по любым вопросам, в любое время и без каких-либо условий", - цитирует слова Картера агентство.

Ким Чен Ир сообщил, что "готов встретиться с президентом (Южной Кореи) Ли Мен Баком в любое время", сказал Картер в четверг на пресс-конференции в Сеуле.

Джимми Картер прибыл во вторник из Пекина в КНДР вместе с представительной группой политиков-ветеранов, так называемых "старейшин", включая бывших лидеров Финляндии, Ирландии и Норвегии. По данным СМИ, визит "старейшин" был направлен, в первую очередь, на то, чтобы продолжить переговоры по прекращению северокорейской ядерной программы. Кроме этого должен был обсуждаться вопрос нехватки продуктов питания в Северной Корее.

Затронув на пресс-конференции вопрос нехватки продовольствия в КНДР, Картер подчеркнул, что данная проблема должна решаться незамедлительно, а отказ в продовольственной помощи этой стране со стороны США и Южной Кореи является нарушением прав человека.

Северная Корея объявила себя "ядерной державой" в 2005 году, в 2006 и 2009 годах провела ядерные испытания, на которые Совет Безопасности ООН отреагировал санкциями. В резолюциях 1718 и 1874, помимо санкций, содержится требование к КНДР не проводить ядерные испытания и запуски баллистических ракет, отказаться от намерения обладать ядерным оружием и вернуться к переговорам по денуклеаризации Корейского полуострова.

В конце ноября 2010 года КНДР официально подтвердила сведения о расширении своей ядерной программы, объявив о нескольких тысячах действующих центрифуг на предприятии по обогащению урана в Йонбене. Инспекторы МАГАТЭ наблюдали за деятельностью в Йонбене до апреля 2009 года, когда КНДР прекратила все сотрудничество с агентством и выслала его специалистов с территории страны.

Последние переговоры "шестерки" (Россия, Китай, США, Япония, Республика Корея и КНДР) зашли в тупик, однако в середине марта 2011 года северокорейские СМИ сообщили, что КНДР, в случае возобновления переговоров с "шестеркой", готова обсуждать свою ядерную программу, не выдвигая "предварительных условий". Глава российского МИД Сергей Лавров заявлял, что готовность Северной Кореи к шестисторонним переговорам - позитивный сигнал.

Поработать на Германию. ФРГ и Австрия теряют защиту от трудовых мигрантов из Восточной Европы

В то время как Италия и Франция пытаются справиться с наплывом мигрантов из Африки, немцы и австрийцы напряженно ждут 1 мая — в этот день прекратит свое действие ограничение на трудовую миграцию из новых стран ЕС. Общее настроение выразила одна из германских газет аршинных размеров заголовком «Поляки на марше».

1 мая рухнет один из серьезных барьеров, имеющихся в объединенной Европе. В 2004 году, когда Польша и ряд других государств присоединились к ЕС, Германия и Австрия, как и полагалось, упразднили паспортный контроль на границах с восточноевропейскими соседями. Однако согласно  особым «условиям переходного периода», записанным в договоры о вступлении стран — новичков в ЕС, 15 старых стран — членов Евросоюза получили на срок до семи лет право защиты своих рынков труда от наемных работников из новых стран. Германия и Австрия в соответствии с этим правом полностью оградили свои рынки труда до 30 апреля 2011 года, зафиксировав это во внутреннем законодательстве. Прямого запрета на труд мигрантов из новых стран ЕС нет. Однако для устройства на работу им требуется «особое согласие», что и является в данном случае почти стопроцентным ограничителем. Великобритания, Ирландия и Швеция правом защитить своих работников не воспользовались вовсе, другие страны пошли на частичные ограничительные меры. К настоящему времени лишь Германия и Австрия остались странами, реально ограничивающими трудовую миграцию из государств, вошедших в ЕС в 2004 году.

Вчера в Берлине кельнский Институт германской экономики (ИГЭ) представил исследование, целиком посвященное масштабам и возможным последствиям либерализации рынка труда Германии для восточноевропейцев. Директор института Михаэль Хютер сообщил, что в 2011-м и 2012 годах следует ожидать притока около 800 тыс. женщин и мужчин в трудоспособном возрасте. После прохождения этой пиковой нагрузки поток мигрантов предположительно пойдет на спад. В общей сложности до 2020 года в Германию переселятся около 1,2 млн человек из восточноевропейских стран, вошедших в ЕС в мае 2004 года, — Польши, Чехии, Словакии, Венгрии, Словении, Эстонии, Латвии и Литвы. Для Болгарии и Румынии, присоединившихся к Евросоюзу в 2007 году, мораторий на свободную трудовую миграцию сохранится до 2014 года.

За 1990-е годы в Германию переселились свыше 3,3 млн человек. На этот раз наибольшее число трудовых мигрантов ожидается из Польши, Чехии и Венгрии. Согласно данным ИГЭ, именно Германия является для желающих покинуть эти страны наиболее привлекательным местом для жизни и работы. Михаэль Хютер убежден, что приток восточноевропейских мигрантов является шансом для поддержки социальной системы в Германии: новые работники покроют дефицит специалистов и станут дополнительными плательщиками взносов в социальные кассы, что позволит снизить их нынешний дефицит.

При этом всего в восьмерке восточноевропейских стран по опросам до 23% граждан «допускают мысль» об эмиграции — потенциально это 12 млн мигрантов. Но предположить, что все 12 млн направятся в Германию, «было бы абсурдом», оговаривается Хютер: «Великобритания, Австрия или Швеция не менее привлекательны для европейских мигрантов, в частности, прибалтов».

С этим согласен глава федерального агентства по труду Франк-Юрген Вайзе: «Молодые, хорошо образованные восточноевропейцы предпочитают Великобританию, где они испытывают меньше языковых проблем». Тем не менее в приграничных регионах с Польшей и Чехией, предупреждает Вайзе, наемным работникам следует настраиваться на усиление конкуренции на рынке труда.

Федеральный министр труда Урсула фон дер Лайен считает страхи перед «натиском» на Германию беспочвенными. Она считает, что приезжие будут содействовать экономическому развитию ФРГ. Германия из страха перед возможным снижением уровня благосостояния семь лет тянула с открытием границ для ищущих работу. «Теперь наступает нормальная ситуация, — подчеркнула министр труда в интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung. — В большом европейском доме каждый может выбирать, где ему жить и работать».

Впрочем, и масштабы «нашествия» фон дер Лайен оценивает вполне скромно — примерно 100 тыс. дополнительных работников для германского рынка, причем большинство из них «молоды и хорошо квалифицированы». Что же касается тех, кто хочет приехать работать «по-черному», так они уже и без того здесь, со знанием дела пошутила министр труда.

Символично, что в Германии 1 мая по старой памяти отмечают день солидарности трудящихся — профсоюзы, как правило, выходят на демонстрации и митинги, а в шести федеральных землях в этот день официальный выходной.

Последствий 1 мая опасаются и в Польше. «Это прежде всего риск для Польши, — сказала журналу Der Spiegel эксперт Центра международных отношений в Варшаве Кристина Иглицкая. — Не немцам, а нам следует опасаться новой волны миграции. У нас, поляков, отнимают рабочую силу, но к нам приезжать никто не хочет». Правда, отмечает она, «наиболее динамичные мигранты» уже давно уехали в Великобританию. Юрий Шпаков

Авиакомпания Lufthansa выпустила русскоязычную версию собственного приложения для iPhone, которое упрощает подготовку к рейсу и регистрацию пассажиров.

Вслед за iPhone-версией перевозчик собирается выпустить русскоязычные приложения для всех распространенных мобильных платформ, в частности, Android и Blackberry. Приложение для смартфонов обеспечивает пассажирам прямой доступ к расписанию полетов, статусу рейса, бронированию билета с возможностью выбора тарифа, регистрации на лайнер с возможностью выбора места и т.д.

"Около половины российских пассажиров Lufthansa уже регистрируется на рейсы онлайн - с помощью браузера или мобильного приложения", рассказал региональный директор Lufthansa в России и странах СНГ Рональд Шульц (Ronald Schulz).

В Европе этот показатель еще выше, но дальнейшее развитие интернет-сервисов в России сдерживается существующими правилами оформления на рейс, требующими обязательной распечатки посадочного талона. "В Европе пассажиры просто подносят мобильный телефон к сканеру, чтобы считать штрих-код", - заметил Шульц.

Онлайн-регистрация возможна на все рейсы Lufthansa из России, а регистрация через мобильный телефон действует пока лишь в аэропорту Домодедово, где установлены специальные терминалы для распечатки посадочных талонов.

В будущем немецкий перевозчик планирует реализовать возможность привязки документов пассажира (номера паспорта, визы) к его мобильному устройству, что должно упростить и ускорить процедуру оформления полетных документов. По словам Шульца, "привязать" конкретного пассажира к смартфону проще, чем обеспечить аутентификацию через браузер.

Lufthansa возлагает большие надежды на развитие онлайновых сервисов. По итогам 2010 года около 25% авиабилетов компании было продано в России через сайт, что вывело нашу страну на второе место в Европе по этому показателю после Ирландии. Сейчас этот показатель вырос уже до 35%.

Кроме того, Lufthansa собирается развивать бортовые информационные сервисы, работающие со смартфонами пассажиров. Спутниковыми системами доступа в интернет (услуга FlyNet) оборудованы пока далеко не все самолеты компании - всего 20 бортов из 419. Все эти лайнеры выполняют межконтинентальные рейсы и летают не из России.

По словам Шульца, Lufthansa пока не собирается расширять программу FlyNet на внутриконтинентальные перелеты, так как реализует сейчас несколько других затратных программ (например, оборудует лайнеры новыми креслами с более тонкими спинками, позволяющими на 4 сантиметра увеличить пространство для ног).

В то же время компания рассматривает вопрос об установке в самолетах беспроводных систем информирования пассажиров с помощью веб-портала. Через них на экран смартфона можно получить информацию о планируемом времени прилета, задержке стыковочного рейса, прогнозе погоды в аэропорту назначения и т.п. Подобные системы обойдутся дешевле, чем установка на борту традиционных инфоэкранов.

Любопытно, что система FlyNet, наряду с доступом в интернет, позволяет пассажирам также отправлять и принимать SMS, но не разговаривать по мобильному телефону в полете. По словам директора по корпоративным коммуникациям Lufthansa в Европе Ааге Дюнхаупта, голосовая мобильная связь отключена сознательно, чтобы обеспечить тишину на борту

Списание греческих долгов: чем быстрее, тем лучше. Никаких тортов, никаких вечеринок и музыки. Год назад странам Евросоюза пришлось спасать экономику Греции. На годовщине настроение все такое же мрачное.

До новых высот взлетели доходы по облигациям и цена страховки от дефолта Греции. Греческий минфин начал уголовное расследование по делу распространения банкирами слухов о скорой реструктуризации суверенного долга.

Отпраздновать годовщину получения помощи ЕС Греции стоило бы совсем по-другому — объявлением, что страна намерена отказаться от части своих долгов.

Чем быстрее Греция начнет реструктуризацию долга и переговоры с держателями долгов о величине списаний, тем лучше будет для всех. Если откладывать это в долгий ящик, величина списаний только вырастет. А чем больше списания, тем больше головной боли.

Урон, нанесенный экономике Греции, слишком велик. Поэтому взрослый разговор о том, как укреплять единую валюту Европы, можно начинать после того, как будет допущена возможность дефолтов стран внутри зоны евро.

Как показывают цены, большинство трейдеров считает греческий дефолт вопросом решенным. Доходность двухлетнего греческого долга превысила 22%. Только самые жадные кредиторы требуют таких денег. 10-летние бонды торгуются почти под 15%. Стоимость страховки от дефолта Греции по госдолгу оценивает его вероятность в 67%.

Покупать такую страховку никакого смысла сейчас нет. Это все равно что страховаться от лондонского дождя в следующем году. Дождь будет, это просто вопрос времени.

Чиновники Афин и Брюсселя все еще уверяют, что о дефолте никто не думает. Им пора прекратить притворяться. И вот почему.

Рынки рисуют дефолт настоящей катастрофой. Это потому, что комментируют проблему в основном банкиры и управляющие фондов, не желающие терять деньги. На самом деле страны часто не могут платить по своим долгам. Важно, какую часть долга они при этом списывают.

Выступавшие недавно на конференции Королевского экономического сообщества в Лондоне экономисты проанализировали 202 случая реструктуризации долга суверенными заемщиками с 1970-х годов (68 стран). Странам, списавшим большую часть долга, последующие займы обходились дороже, длиннее был период, когда выходить на финансовые рынки было бесполезно. Чем больше урон, нанесенный кредиторам, тем сильнее вас потом накажут рынки.

Сумма греческой задолженности растет. Откладывать реструктуризацию — не выход. Было бы лучше списать 40–50% долга в этом году, чем 70–80% в 2013-м.

То, что происходит с греческой экономикой сейчас, — страшное зрелище. Безработица в этом году превысит 15%. Нацбанк ожидает спада ВВП на 3%. И это в то время, когда мировая экономика переживает скромный, но устойчивый подъем.

Правительство продолжает сокращать расходы. Только в апреле были анонсированы сокращения на 22 млрд евро. Экономику это загонит в еще более сильную депрессию. Пока не видно, чтобы экспорт мог компенсировать падение внутреннего спроса. В какой-то момент экономике Греции надо снова начать расти. И пока никто не объяснил, как это может случиться.

Когда Греция все-таки объявит дефолт, можно будет думать о воссоединении еврозоны. Был план «А»: спасти Грецию, поднять страну на ноги и остановить кризис. Это не сработало. Греция не показывает признаков восстановления, Ирландии с Португалией пришлось просить о помощи. Если все это не заставляет людей переключиться на план «Б», я не понимаю, какие еще нужны аргументы.

Греции нужно согласиться с неизбежным: объявить о списании 50% долга и трехлетнем моратории на выплату процентов по оставшимся долгам. Владельцам облигаций можно предложить бумаги, выплаты по которым привязаны к экономическому росту. Чтобы они получили хоть немного денег по мере восстановления греческой экономики.

С деньгами, которые не будут потрачены на выплату долга, Греция сможет начать реструктуризацию экономики. Государство поможет росту спроса, сфокусируется на создании конкурентоспособных экспортных индустрий — это единственное, что поможет выжить в пределах еврозоны. Остальной Европе надо прекратить бессмысленную борьбу с подступающим греческим дефолтом, и сконцентрироваться на том, как сделать еврозону лучше.

Нет смысла тянуть агонию. И уж точно не надо ждать второй годовщины пакета греческой помощи. Мэтью Линн

Стоимость золота в последние годы стала своеобразным индикатором состояния мировой экономики. В спокойные периоды она стабильна. Но стоит ситуации обостриться, и инвесторы скупают самый безопасный актив, а его цена устремляется вверх.

Так происходит и сейчас. Бюджетные кризисы в странах PIIGS и США, возрастающая стоимость восстановления Японии, дисбалансы в Китае, волнения в Африке и на Ближнем Востоке ставят инвесторов в тупик: они не знают, какой актив безопасен, и скупают драгметаллы. Стоимость золота на биржах приближается к отметке $1520 за унцию. Не отстают и другие безопасные активы — унция серебра взлетела почти до $49,8, сегодняшний рост превысил 4%, сообщает Bloomberg. С начала года золото подорожало больше чем на $100, а серебро — на $20, больше чем в полтора раза.

Цены начали расти с середины 2000-х годов. Тогда их двигала вверх высокая экономическая активность, а рост не был чересчур высоким — до 2006 года цены не превышали $500 за унцию. Настоящий скачок начался в кризис 2008 года — тогда за год стоимость золота возросла больше чем на 25%, с $695 до $870.

В ближайшие несколько месяцев цены задержатся на отметке в $1,5 тыс., а потом скорее всего продолжат расти, считает Николай Сосновский из «Уралсиба». По прогнозу аналитиков банка «Открытие» во главе с Робертом Мантцем, средняя стоимость унции золота в 2011 году составит $1425, а к 2014 году по мере стабилизации мировой экономики снизится до $1250.

Доллар не считается безопасным активом: США никак не разберутся с бюджетными проблемами. Из евро инвесторы по понятным причинам тоже убегают. Невыгодно скупать и фунты — у Британии проблемы с банками. Катастрофа в Японии заставила забыть про иену как «валюту-убежище». Но рынок золота, ставший «тихой гаванью», не сможет вместить всех желающих — предложение ограничено, отмечает Сосновский.

Спрос на золото в 2010 году оказался самым высоким за десять лет: инвесторы потратили $150 млрд на 3,8 тыс. т металла, подсчитал World Gold Council. Китай и Индия скупили больше половины драгоценностей, монет и золота в слитках. Инвестиционный спрос в 2010 году вырос на 34%, по данным «Открытия». Главными инвесторами становятся правительства и нацбанки. В 2011 году они выкупят минимум 179 т. Например, российский ЦБ — 100 т золота.

Предложение за спросом не успевает. В 2010 году оно превысило спрос всего на 0,3 тыс. т. Добыча металла в 2010 году выросла всего на 3%, а в 2011-м увеличится на 4,8%. «Нехватка перспективных регионов для разведки и добычи, неудачи в разведке последних лет приведут к снижению добычи золота», — считает «Открытие».

В ноябре 2010 года, когда европейцы спасали Ирландию, ФРС решила влить в экономику $600 млрд, а цена золота стремительно росла, глава Всемирного банка Роберт Зеллик предложил даже вернуться к золотому стандарту, отказавшись от рыночных курсов валют. Это позволило бы остановить валютные войны. Но пришлось бы пожертвовать ликвидностью и гибкостью рынка золота: его бы просто не хватило на всех. О предложениях Зеллика вскоре забыли.

Но рост цен на золото порождает и другие вопросы: действительно ли безопасен этот актив, можно ли на нем заработать? Золото пока не пузырь, считает Сосновский. Ведь параллельно ценам растет и стоимость добычи: в 2011 году издержки производителей вырастут на 6%, подсчитали в «Открытии».

Если инвестор вложит все деньги в золото, вряд ли он много заработает. Золото — один из самых эффективных способов снизить риски. Оптимальная доля золота в портфеле консервативных инвесторов — 9,5%, а для любителей рисковать — 4,5%, считает World Gold Council. Ольга Шамина.

Социальная сеть Facebook начинает тестирование геотаргетированного сервиса по поиску скидок Deals, разработанного для конкуренции с популярным сайтом Groupon, в пяти городах США, сообщили РИА Новости в компании.

Со вторника Facebook запускает сервис онлайн-скидок в тестовом режиме в Атланте, Остине, Далласе, Сан-Диего и Сан-Франциско. С конца января 2011 года Deals, позволяющий компаниям устраивать промо-акции для пользователей сети на базе геолокационного сервиса Places, уже работает в Канаде, Франции, Германии, Италии, Испании и Великобритании. Российская пресс-служба Facebook не смогла уточнить РИА Новости дату запуска сервиса в России.

С помощью Deals, впервые анонсированного в ноябре 2010 года, пользователь может узнать, что тот или иной ресторан или магазин поблизости от него осуществляет промо-акцию. Для участия в ней необходимо произвести виртуальную регистрацию (check-in) через смартфон или мобильный телефон, а затем показать устройство при оплате товара или услуги. Размещать свои предложения с помощью сервиса Facebook могут не только крупные компании, но и представители локального бизнеса, желающие привлечь новых посетителей.

Поддержка Deals внедрена в фирменные приложения Facebook для iPhone, смартфонов на платформах Android и Windows Phone 7 - устройства автоматически определяют текущие координаты пользователя и предлагают список общественных мест, расположенных поблизости. Владельцы других мобильных телефонов могут пользоваться ей с помощью специальной странички сервиса, запущенной Facebook в январе. Однако им придется вводить свое местонахождение в строку поиска вручную.

Discount-конкуренция

На американском рынке геотаргетированных сервисов по продаже купонов на скидки лидером, как и в целом по миру, является Groupon. За первый квартал 2011 года Groupon увеличил охват более чем до 500 рынков и удвоил базу подписчиков - теперь услугой пользуются около 70 миллионов человек по всему миру. Свои финансовые показатели Groupon не раскрывает, однако заявляет, что добился прибыльности сервиса за восемь месяцев с начала работы - в июне 2009 года.

Кроме того, популярностью пользуется сервис LivingSocial, который предлагает купоны на скидки в 120 городах США, Австралии, Великобритании и Ирландии. На его рассылку подписаны более десяти миллионов человек.

Сервисы, сочетающие функции геолокации и продвижения бизнеса, в последнее время привлекли внимание и других крупнейших интернет-компаний. Так, поисковик Microsoft Bing запустил в марте США сервис Bing Deals для поиска локальных скидок, предложений и промоакций, отчасти интегрированный с Groupon. Интернет-компания Google на прошлой неделе запустила сервис Google Offers в режиме бета-тестирования в четырех городах США - Нью-Йорке, Сан-Франциско, Портленде и Окланде.

Преимущества Facebook

Facebook рассчитывает, что ее быстрорастущая аудитория, которая на данный момент превышает 600 миллионов пользователей, а также удобная интеграция с другими функциями соцсети позволит Deals успешно конкурировать с этими сервисами. В частности, Deals, будучи сервисом коллективных покупок, позволяет легко делиться информацией об интересных купонах с друзьями на Facebook. Данные по результатам работы сервиса в Европе и Канаде Facebook не раскрывает.

По словам представителя компании Эмили Уайт (Emily White), функция Deals принципиально отличается от услуг, предоставляемых Groupon. Последний ежедневно рассылает по электронной почте подборку купонов в зависимости от региона, который указал его клиент. В свою очередь, сервис Facebook предоставляет информацию по запросу пользователя, актуальную для его местонахождения в данный момент.

"Кроме того, если система сочтет какое-то предложение потенциально интересным для пользователя, оно появится в его ленте новостей", - отмечает Уайт. Подписавшийся на обновления сервиса пользователь будет также видеть купоны, которые приобрели его друзья.

Система оплаты

С помощью Deals Facebook может активизировать продвижение собственной системы онлайн-платежей Credits. Пользователи смогут покупать купоны на скидки и предложения, используя виртуальную валюту Facebook наряду с традиционными банковскими картами. По словам Уайт, Facebook Deals станет первым сервисом, который позволит расплачиваться валютой соцсети фактически за реальные товары.

На сегодняшний день платежная система Credits используется для покупки виртуальных товаров в более чем 400 онлайн-играх и приложениях, а также для оплаты сервисов по прокату кинофильмов. С 1 июля текущего года Credits станет обязательной для всех приложений соцсети.

Facebook ранее заявляла, что не намерена генерировать доход напрямую от сервиса Deals. В то же время соцсеть получает с разработчиков сторонних приложений, использующих Credits, 30% выручки, и теоретически может применить ту же модель к компаниям, размещающим свои купоны на платформе Deals. Кроме того, компании могут дополнительно продвигать свои предложения в социальной сети, оплачивая рекламные сообщения. Алина Гайнуллина

Авиакомпания Lufthansa выпустила русскоязычную версию собственного приложения для iPhone, которое упрощает подготовку к рейсу и регистрацию пассажиров.

Вслед за iPhone-версией перевозчик собирается выпустить русскоязычные приложения для всех распространенных мобильных платформ, в частности, Android и Blackberry. Приложение для смартфонов обеспечивает пассажирам прямой доступ к расписанию полетов, статусу рейса, бронированию билета с возможностью выбора тарифа, регистрации на лайнер с возможностью выбора места и т.д.

"Около половины российских пассажиров Lufthansa уже регистрируется на рейсы онлайн - с помощью браузера или мобильного приложения", рассказал региональный директор Lufthansa в России и странах СНГ Рональд Шульц (Ronald Schulz).

В Европе этот показатель еще выше, но дальнейшее развитие интернет-сервисов в России сдерживается существующими правилами оформления на рейс, требующими обязательной распечатки посадочного талона. "В Европе пассажиры просто подносят мобильный телефон к сканеру, чтобы считать штрих-код", - заметил Шульц.

Онлайн-регистрация возможна на все рейсы Lufthansa из России, а регистрация через мобильный телефон действует пока лишь в аэропорту Домодедово, где установлены специальные терминалы для распечатки посадочных талонов.

В будущем немецкий перевозчик планирует реализовать возможность привязки документов пассажира (номера паспорта, визы) к его мобильному устройству, что должно упростить и ускорить процедуру оформления полетных документов. По словам Шульца, "привязать" конкретного пассажира к смартфону проще, чем обеспечить аутентификацию через браузер.

Lufthansa возлагает большие надежды на развитие онлайновых сервисов. По итогам 2010 года около 25% авиабилетов компании было продано в России через сайт, что вывело нашу страну на второе место в Европе по этому показателю после Ирландии. Сейчас этот показатель вырос уже до 35%.

Кроме того, Lufthansa собирается развивать бортовые информационные сервисы, работающие со смартфонами пассажиров. Спутниковыми системами доступа в интернет (услуга FlyNet) оборудованы пока далеко не все самолеты компании - всего 20 бортов из 419. Все эти лайнеры выполняют межконтинентальные рейсы и летают не из России.

По словам Шульца, Lufthansa пока не собирается расширять программу FlyNet на внутриконтинентальные перелеты, так как реализует сейчас несколько других затратных программ (например, оборудует лайнеры новыми креслами с более тонкими спинками, позволяющими на 4 сантиметра увеличить пространство для ног).

В то же время компания рассматривает вопрос об установке в самолетах беспроводных систем информирования пассажиров с помощью веб-портала. Через них на экран смартфона можно получить информацию о планируемом времени прилета, задержке стыковочного рейса, прогнозе погоды в аэропорту назначения и т.п. Подобные системы обойдутся дешевле, чем установка на борту традиционных инфоэкранов.

Любопытно, что система FlyNet, наряду с доступом в интернет, позволяет пассажирам также отправлять и принимать SMS, но не разговаривать по мобильному телефону в полете. По словам директора по корпоративным коммуникациям Lufthansa в Европе Ааге Дюнхаупта, голосовая мобильная связь отключена сознательно, чтобы обеспечить тишину на борту.

Москва стала европейским лидером в одном из сегментов рынка коммерческой недвижимости. На протяжении первого квартала 2011 года в российской столице более, чем в любом другом городе Европы повысились ставки аренды складских площадей. Как пишет Realto.ru, об этом говорится в отчете копании CB Richard Ellis.

За первые три месяца года ставки аренды складов в Москвы выросли на 9% и в настоящее время в среднем составляют 84,7 евро за квадратный метр в год. Второе место по темпам роста аренды складских помещений заняла Женева, ставки здесь выросли на 8,7% и составили в среднем 192 евро за метр в год.

Что касается обратных процессов, то в наибольшей степени аренда складов подешевела в Дублине (на 14,5% - до 65 евро за метр в год) и Софии (на 11%, до 48 евро за метр в год). Всего же в исследовании CB Richard Ellis было задействовано 47 локальных рынков, причем на 35 из них никаких изменений по сравнению с картиной конца прошлого года не наблюдалось, на пяти локальных рынках произошло падение ставок, на семи ставки выросли.

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл совместное заседание коллегий Министерства экономического развития и Министерства финансов по итогам деятельности в 2010 году и задачам на 2011 год

Стенограмма заседания:

А.Л.Кудрин: Уважаемые коллеги! Позвольте открыть совместное заседание коллегии Министерства финансов Российской Федерации и Министерства экономического развития Российской Федерации по итогам деятельности наших министерств в 2010 году и задачам на 2011 год.

Сегодня здесь, в зале, присутствуют не только руководители наших министерств, сотрудники наших министерств, – у нас очень много территориальных органов, подведомственных служб, есть и представители международных интеграционных организаций, руководители финансовых органов субъектов Российской Федерации.

Разрешите предоставить слово для выступления Председателю Правительства Российской Федерации Путину Владимиру Владимировичу.

В.В.Путин: Если вы думаете, что, посмотрев в зал, я решу заняться сокращением, то вы ошибаетесь. Прекрасно отдаю себе отчёт в важности той роли, функции, которую исполняют все здесь присутствующие, да и не присутствующие в этом зале ваши коллеги, которые занимаются финансами и экономикой.

На прошлой неделе, как вы знаете, 20 апреля, состоялся отчёт Правительства в Государственной Думе. Мы представили депутатам Парламента, всему российскому обществу конкретные результаты работы за предыдущий год, обозначили и перспективы развития российской экономики. Это прежде всего преодоление последствий кризиса, переход к посткризисному развитию. Об этом позволю себе несколько слов и сказать.

Нам нужно последовательно вести линию к снижению зависимости от сырьевой конъюнктуры. Все мы с вами прекрасно понимаем и много-много лет уже на этот счёт говорим: по сути, это наша стратегическая, общая задача – нужно обеспечивать устойчивый, качественный подъём экономики с опорой на внутренний рынок и несырьевой сектор.

И здесь ещё раз хочу отметить значимый вклад именно обрабатывающих отраслей и торговли в экономический рост прошедшего, 2010 года. Например, машиностроение прибавило практически четверть – рост 25%. Это значит, что структура экономики России шаг за шагом, постепенно, но всё-таки изменяется – изменяется в том направлении, которое нам с вами и нужно.

Рентабельность предприятий промышленности в 2010 году составила 16,7%, что на 2,2% выше, чем в 2009 году. К этому можно добавить, что оборот торговли по итогам 2010 года вырос на 4,4%.

Поэтому намерены сосредоточиться на поддержке инноваций и модернизации промышленности, создании сильной финансово-кредитной системы и повышении отдачи от институтов развития. Нам нужно увеличивать количество умных рабочих мест – умных и хорошо оплачиваемых, требующих хорошо образованных работников, последовательного повышения квалификации работников. И конечно, как в государственном, так и в частном секторе необходимо создавать условия для опережающего роста производительности труда – важнейшая задача на перспективу. Жёсткие требования должны предъявляться к эффективности государственных и рыночных институтов, качеству и доступности государственных услуг, результативности бюджетных расходов и инвестиционных программ - имеются в виду инвестпрограммы госкорпораций или наших крупных компаний с государственным участием.

Надо устранять барьеры для бизнес-инициативы и притока инвестиций, поддерживать предпринимательство, малый и средний бизнес, формировать благоприятный деловой и инвестиционный климат. В том числе у нас должна появиться система объективной оценки и мониторинга состояния конкурентной среды в нашей стране, в нашей экономике – и в центре, и на местах, и в регионах, что особенно важно. Я думаю, вы знаете лучше меня, в некоторых случаях наши регионы действительно преуспели в этом. Мне это очень приятно отметить, что теперь далеко не в Москве концентрируются инвестиции, идут инвестиции – и российские, и иностранные инвестиции. Уже многим региональным руководителям удаётся добиться хороших показателей в этом направлении.

Необходимо сокращать неоправданное присутствие государства в экономике, избыточные масштабы госсобственности, тем самым расширяя пространство для частной инициативы. Имеется в виду не только дать им больше собственности, но и устранить барьеры, которые часто создают квази-государственные предприятия, сидящие на тех или иных достаточно ключевых направлениях, которые просто ренту там снимают, не заботятся об эффективности своей деятельности. Здесь добавлю: мы не допустили тотального огосударствления экономики в период кризиса. Я говорил недавно об этом на встрече с руководителями крупнейших наших компаний, напомнил им, что в 2009 году они приходили (лично с ними многими вёл разговоры) и ставили вопрос фактически о передаче своей собственности под контроль государства. Это выводило их от ответственности, естественно, но надо отдать им всё-таки должное: всё-таки они эту ответственность сохранили за собой (на своих плечах), многие пошли на то, что заложили своё личное имущество под кредиты, которые мы им обеспечили, – это реальная практика 2009 года. Но мы не пошли на огосударствление, вместе с ними разработали достаточно эффективные схемы спасения предприятий, рабочих мест. Да, конечно, без издержек не обошлось. Но в целом основу, базу удалось сохранить – не просто удалось сохранить, но даже создать условия для нового рывка, нового посткризисного развития

Государство, оказывая особую поддержку отдельным секторам – например, судостроению, авиации, машиностроению, – тем не менее исходит из того, что эти отрасли должны развиваться в конкурентной и рыночной среде.

Кстати говоря, когда мы оказываем этим отраслям особую поддержку, исходим из того, что мы должны создать конкурентные условия для наших предприятий в конкурентной борьбе с их иностранными партнёрами. И многие из присутствующих в этом зале знают, что как раз иностранные государства оказывали в своё время (да и до сих пор оказывают) весьма большую, масштабную поддержку отдельным предприятиям и отраслям. Я сейчас не буду говорить о текущей ситуации, но если посмотреть, что делалось в 1960-е годы прошлого века, скажем, в Южной Корее, по судостроению, понятно, что без такой тотальной поддержки со стороны государства наши южнокорейские коллеги и друзья не добились бы таких масштабов и такого успеха в сфере судостроения. И мы, для того чтобы обеспечить конкурентоспособность для наших предприятий, конечно, должны будем действовать соответствующим образом. Но повторяю ещё раз: мы в конечном итоге будем стремиться к тому, чтобы все эти отрасли и другие, которые имеют поддержку со стороны государства, работали в конкурентной и рыночной среде.

Намерены активно участвовать в глобальных и региональных интеграционных процессах, повышать открытость российской экономики. За счёт этого создавать новые возможности для наших граждан и национального бизнеса, продвигать на международные рынки отечественную продукцию, товары, услуги, поощрять формирование международных технологических и инвестиционных альянсов. Например, совершенствуется режим промышленной сборки, вводятся новые требования по локализации производства. Планируется, что общий объём инвестиций в проекты промышленной сборки составит порядка 7 млрд долларов, а количество созданных новых рабочих мест будет не менее 35 тыс. Одним из ярких примеров у нас из тех, что на слуху, является автомобильная промышленность, но не только. Прямо сейчас я к вам приехал с совещания с представителями строительного сектора. Мы там говорили о необходимости развивать производство строительных материалов, переносить сюда соответствующие технологии и тоже – тоже! – при условии локализации производства. И многие партнёры готовы к этому, наши давние, надёжные партнёры из Европы – из Финляндии, Франции, Федеративной Республики Германия. И возможность локализации – до 70–80%. В других отраслях то же самое: в фармацевтике, в том же самом судостроении, в авиации и так далее.

И конечно, наш несомненный приоритет – продолжение активной политики социального развития, инвестиций в качество жизни людей, обновление образования, здравоохранения, поддержку российской культуры.

Ещё раз подчеркну: нам нужна такая модель, которая гарантирует конкурентоспособность России в современном мире, устойчивость её экономики, финансовой системы к разного рода шокам и при этом позволит последовательно повышать благосостояние граждан Российской Федерации. Безусловно, большая доля ответственности за практическую реализацию всех этих задач лежит на финансово-экономическом блоке Правительства, на Министерстве финансов и Министерстве экономического развития, поэтому я жду от вас, уважаемые коллеги, содержательной, выверенной и при этом творческой работы, лишённой каких бы то ни было шаблонов. Особенно это касается формирования наших долгосрочных, стратегических планов, призванных задавать тренд в развитии экономики, бизнеса и социальной сферы.

Вы знаете, мы специально привлекли к обсуждению данных вопросов широкий круг экспертов, представляющих и региональные, и федеральные органы власти, научное, бизнес-сообщество, ведущие университеты и объединения предпринимателей.

Обращаю внимание: необходимо учитывать все конструктивные, обоснованные предложения, которые рождаются сегодня в рабочих группах. Я хочу подчеркнуть: именно все, мы ничего не отметаем. Если мы создадим творческую атмосферу работ этих рабочих групп, то есть шанс получить хороший интеллектуальный продукт. Кстати, и мои личные встречи с экспертами показывают, что многие идеи надо уже сейчас, не откладывая, брать на вооружение. Например, ряд интересных предложений прозвучал по поводу развития профессионального образования, интеграции вузов и технических училищ – колледжей, лицеев и так далее.

Сегодня хотел бы остановиться на вопросах, которые, на мой взгляд, имеют принципиальное значение для нашего дальнейшего движения вперёд, для того, насколько качественно и эффективно сработают те значительные ресурсы развития, которыми располагает сегодня наша страна.

Я начну с основы – с вопросов макроэкономики. Разумеется, нужно всем отдавать себе отчёт в том, что нормально развиваться мы сможем только в условиях баланса всех ключевых макроэкономических показателей. Россия сохранила макроэкономическую стабильность, финансовую независимость в условиях кризиса – это реально большое достижение и, не побоюсь громких слов, это ваша победа! Я хочу вас за это поблагодарить. Это конкурентное преимущество, и мы, конечно, этим дорожим и должны этим дорожить в будущем. Нам нужен предсказуемый, обоснованный курс национальной валюты, а также следует последовательно выдерживать безопасный уровень совокупного государственного долга. Он у нас сейчас среди развитых экономик – самый низкий!

Нам необходима низкая инфляция, а это значит, и доступный банковский кредит для реального сектора, и более дешевая ипотека, и – ещё раз вернусь к встрече со строителями, с которыми я только что встречался, об этом там тоже говорили очень подробно, – это возможности для долгосрочного планирования инвестиционных программ, что очень важно для всех секторов российской экономики. Главное – защита реальных доходов и накоплений граждан от инфляционных потерь. Безусловно, в конечном итоге на каждом гражданине страны это отражается, все эти инфляционные процессы. И наоборот, способствуют стабильности в экономике, социальной сфере, если мы с вами обеспечим низкую инфляцию, к которой мы стремимся и которой мы должны добиться. Мы должны ставить задачу – добиться нового исторического минимума инфляции. Центральный банк предполагает удержать инфляцию в пределах 7,5% – непростая задача, имея в виду темпы начала этого года, но в целом (вот недавно мы только разговаривали на этот счёт) достижимая. В таком случае это будет самый низкий показатель начиная с 1991 года, а к 2014 году следует постараться выйти на уровень инфляции 4–5%.

Теперь что касается бюджета. Выступая в Думе, уже называл цифры предполагаемых дополнительных доходов в текущем году: они составят порядка 1,5 трлн рублей – это приличные деньги, очень приличные. То, что заработал ненефтяной сектор, мы используем на расходы – на индексацию зарплат, пенсий, стипендий, программы поддержки российской школы, предприятий АПК и в целом промышленности. И наоборот, практически все нефтегазовые доходы предполагаем направить на пополнение наших резервов. Сделано лишь, пожалуй, одно существенное исключение – часть нефтегазовых доходов пойдёт на формирование фонда прямых инвестиций, то есть на генеральное направление, на создание дополнительных инструментов инновационного развития и модернизацию промышленности.

Считаю столь осторожную, сдержанную линию в отношении доходов и расходов абсолютно правильной. Такая политика позволит нам чувствовать себя уверенно в условиях колебания цен на наши основные экспортные товары.

И в этой связи – о проблеме дефицита бюджета несколько слов. Уже не раз повторял: надо исходить из того, что для России нормой, правилом является низкий, а лучше, конечно, и нулевой дефицит. Во всяком случае, нам обязательно нужно стремиться к этому. Россия всё-таки особая страна, и экономика у нас находится пока в переходной стадии. В этом году дефицит благодаря допдоходам снизится до 1–1,5%, в дальнейшем нам нужно стремиться вновь выйти на бездефицитный бюджет, продолжить накапливать резервы. Мы должны быть реалистами, а реальность заключается в том, что наши возможности по наращиванию расходов в ближайшие годы будут существенно ограничены.

Нельзя полагаться только на внешнюю конъюнктуру: мы можем позволить себе тратить ровно столько, сколько зарабатываем, сколько генерирует российская экономика. И очень осторожно подходить, ещё раз говорю, к тому, что падает с неба: сегодня падает, завтра – нет. А если мы сегодня расходы разводим, завтра их будет не сократить. И что делать? Нужно действовать очень аккуратно, хотя, конечно, всегда соблазн существует, всегда кажется, что лучше вот сюда дать побольше, сюда, сюда – и завтра всё будет нормально. А если нет? Поэтому, конечно, тихонечко, как я говорил по поводу инструментов развития, связанных с модернизацией, мы пошли на это: потратим дополнительные деньги из нефтегазовых доходов, но делать это нужно крайне аккуратно. Наращивать расходы за счёт повышения налогового бремени тоже плохое решение – наоборот, надо думать, как максимально оптимизировать, грамотно распределить налоговую и фискальную нагрузку, чтобы не лишить бизнес стимулов к развитию, не загонять его в тень. Особенно это касается, конечно, малого и среднего бизнеса. И вы знаете, мы сейчас рассматриваем варианты, которые позволят снизить фискальное давление, но при этом обеспечат безусловное выполнение всех обязательств и программ.

Теперь, возвращаясь к теме бюджета, хочу отметить, что сейчас главное требование здесь – это, конечно же, эффективность бюджетных расходов. В своё время бурный, опережающий рост госрасходов вполне был оправдан: нам нужно было компенсировать прежнее хроническое недофинансирование многих важнейших и очень чувствительных для граждан страны сфер.

Однако мы подошли к тому очевидному моменту и к тому очевидному пределу, когда существующие проблемы нельзя гасить лишь потоками бюджетных ассигнований: этого нельзя будет сделать без серьёзных структурных преобразований. Не будет расти качество ни образования, ни здравоохранения, ни эффективность бюджетной сферы и отраслей реальной экономики. И без структурных преобразований ничего изменяться к лучшему не будет и роста реального быть не может – это абсолютно понятно.

Вот почему необходимо уделить особое внимание завершению реформы бюджетной сферы, которая предполагает бóльшую самостоятельность, но и бóльшую ответственность бюджетных учреждений. Эти реформы создадут, (должны во всяком случае – мы на это очень рассчитываем), должны создать стимулы в каждом учреждении работать лучше и, соответственно, больше получать и в свою очередь, повысят требования к качеству предоставляемых услуг. Бюджетные инвестиции не должны уходить по смете, как это было в прежние десятилетия, по простой, незамысловатой логике и формуле, что каждый год нужно тратить как можно больше – больше, чем в предыдущем году. Средства бюджета должны подкрепляться реальными изменениями к лучшему. Граждане должны чувствовать это на себе каждый день, имея контакты с государственными учреждениями. Во всех сферах деятельности государства, повторю, на 1-е место должен выходить критерий эффективного, результативного использования каждого бюджетного рубля.

Сейчас мы работаем над переходом к государственным программам, которые будут иметь долгосрочный характер. Хочу пояснить: речь – не о простой бюджетной реформе, не о формальном перераспределении средств, не о смене каких-то вывесок или изменении названий и формулировок. Должны измениться сами принципы работы государственных ведомств, повыситься их ответственность, в том числе на уровне конкретных авторов и исполнителей этих государственных программ.

Над качеством планирования и использования федеральными ведомствами бюджетных ассигнований необходимо ещё раз серьёзно поработать. Это касается как федеральных целевых программ, так и текущих расходов. Мы с вами ежегодно выявляем немалые объёмы, к сожалению, неэффективных расходов и программ. Однако после этого, после того как выявлены эти неэффективные расходы, они зачастую практически никак не корректируются. То есть даже официальное признание неэффективности расходов, отсутствие результатов в достижении поставленных целей не ведут к каким-либо последствиям для ответственных лиц. Более того, финансирование мероприятий, как правило, продолжается.

Сметы строительства объектов неоднократно пересматриваются в сторону повышения, а сроки работ, строек, наоборот, растягиваются. Конечно, всегда можно сослаться на инфляцию и так далее, но когда мы формируем программу, мы инфляционные ожидания закладываем. В позапрошлом и прошлом годах мы по инфляции находились на историческом минимуме – 8,8%. И далеко не всегда цены растут в соответствии с инфляционными ожиданиями, они быстрее скачут, но финансирование продолжается тем не менее.

Отсутствует система чётко выстроенных приоритетов и персональной ответственности, поэтому ресурсы распыляются, используются без внятной, ощутимой отдачи. На этапе формирования бюджета все ведомства представляют, казалось бы, обоснованные, хорошо просчитанные от и до заявки.

Эти документы, хочу это подчеркнуть, подписаны руководителями и ответственными лицами ведомств, однако практически сразу после принятия бюджета начинают вноситься многочисленные предложения по внесению изменений в утверждённые ассигнования и различные корректировки, растут финансовые аппетиты, запрашиваются бóльшие объёмы финансирования, причём вне зависимости от фактических результатов деятельности по реализации заявленных целей. Бывает, что бюджетные ассигнования утверждаются без необходимых правовых актов и решений, что очень плохо: зачастую не даёт возможности своевременно открыть финансирование и начать реальную работу. В результате многие федеральные целевые программы исполняются неритмично. Это проблема, с которой пока, к сожалению, должен сказать с этой трибуны, справиться не удалось.

В 2011 году, например, в федеральную адресную инвестиционную программу включено 2500 объектов, мероприятий, и при этом по более чем 400 из них отсутствуют необходимые нормативные правовые акты и решения. Ну а потом, естественно, начинается чехарда по изменению параметров.

Я прошу Минэкономики и Минфин проработать конкретные предложения по критериям формирования государственных программ, причём акцент надо сделать на повышение персональной ответственности их разработчиков и исполнителей, надо усовершенствовать систему государственного финансового контроля. Добавлю, что отчётность по программам должна быть максимально открытой и максимально публичной. Считаю, что общественный контроль здесь важен и вполне востребован.

Кстати, Министерство экономического развития уже начало размещать в сети Интернет актуальную информацию о ходе реализации федеральной адресной инвестиционной программы, так называемый ФАИП. Перечень такой доступной информации, безусловно, должен расширяться.

Считаю важнейшей задачей построение электронного бюджета. Вот мы говорим об электронном правительстве. И электронный бюджет нужно выстраивать с использованием информационных технологий для управления государственными финансами, а также формирование федеральной контрактной системы, которая обеспечит эффективные механизмы госзакупок, прозрачный порядок размещения заказов, формирование начальных цен, контроль исполнения контрактов.

Вот таких программ, о которых я говорил, госпрограмм должно быть более 40. Перечень этих программ Правительством утверждён, но масштаб работы, конечно, глубина – она, конечно, очень большая. И поэтому мы сдвинули переход на долгосрочные государственные программы и новые принципы построения бюджета на год – с 2012 года на 2013 год, сочли это возможным, имея в виду, конечно, объём работ.

Нам нужно отладить целостную систему стратегического управления, увязать отраслевые и региональные стратегии с приоритетами развития российской экономики и с возможностями бюджетной и финансовой системы страны. Надо создать эффективную систему мониторинга и корректировки принятых государственных программ – это одна из основных задач для Министерства экономического развития.

Обращаю внимание: будущие долгосрочные госпрограммы должны стать основой для партнёрства бизнеса и государства, совместных усилий по созданию новых рынков и продуктов, а также развития необходимой инфраструктуры для реализации этих программ.

В этой связи надо провести серьёзную ревизию эффективности существующих институтов развития. Недавно занимались этим, я просил Эльвиру Сахипзадовну (Э.С.Набиуллина – министр экономического развития Российской Федерации) сделать такой анализ, выезжали в одну из этих зон. Речь идёт об особых экономических зонах, технопарках, различных фондах поддержки инновационной деятельности и предпринимательства, причём Минэкономразвития должно выступать в роли действенного координатора институтов развития.

Необходимо создать инструменты поощрения тех субъектов Российской Федерации, которые содействуют развитию предпринимательства и конкуренции на региональных рынках, укрепляют региональный инновационный, экономический, налоговый потенциал. При этом важно усилить стимулирующую роль поддержки из федерального бюджета: успешные регионы должны получить дополнительные средства на инновационную деятельность – например, на погашение кредитов, взятых на обустройство инфраструктуры, реализацию высокотехнологичных проектов и других программ развития. Такие примеры есть, они уже не носят единичный характер.

Особое внимание прошу уделить запуску полноценной работы в рамках технологических платформ. Недавно тоже об этом говорили. Этот инструмент государственно-частного партнёрства должен дать нам конкурентоспособные прорывные продукты и технологии.

Наша задача – отстроить эффективные инновационные цепочки, инновационные лифты, от перспективной идеи и просто знания до выхода на внутренний и мировой рынки с высокотехнологичной конкурентоспособной продукцией.

Прошу Министерство экономики ускорить внесение в Правительство проекта Стратегии инновационного развития. Также напомню, что в текущем году должны быть утверждены программы инновационного развития естественных монополий и компаний с госучастием, причём что касается компаний в газовой и нефтяной отрасли, на транспорте, в энергетике в целом, то акцент должен быть сделан на внедрении энергосберегающих и ресурсосберегающих технологий.

Важнейшая задача – формирование полноценной системы поддержки экспорта российской продукции, прежде всего высокотехнологичной, разумеется. И здесь мы многого ждём от работы создаваемого Агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций.

Наряду с этим важно своевременно выявлять и устранять барьеры, препятствующие успешному освоению внешних рынков нашими компаниями. Здесь необходимо учитывать, разумеется, все факторы – от недобросовестной конкуренции до отладки наших таможенных процедур и системы экспортного контроля – очень важно, особенно в сфере высоких технологий. Иногда даже обидно: разговариваю с инвесторами и с нашими, и зарубежными – вот есть производство, работает. Они говорят: вложили бы сейчас ещё столько же – не вывезти продукцию! Как это ни покажется странным, реально возникают сложности.

До 1 июля 2011 года надо будет обеспечить ратификацию соглашений, формирующих правовую базу единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана, подготовить более 70 документов, обеспечивающих практическую реализацию этих важнейших соглашений. Всю эту масштабную работу необходимо провести без сбоев, чтобы с 1 января 2012 года заработал единый рынок трёх государств.

Перед нами стоит и такая сложная, деликатная задача, как формирование наднациональных органов единого экономического пространства. К этому вопросу нужно подойти со всей ответственностью – очень важная задача! Впервые на постсоветском пространстве, после крушения Советского Союза, мы переходим к реальной интеграции – на современной базе, на современных условиях, с учётом интересов всех наших партнёров. Здесь нужно очень тщательно следить за соблюдением баланса интересов. Кроме того, предстоит создать единую систему технического регулирования в рамках Таможенного союза. Тоже очень тонкая сфера.

К работе над проектами технических регламентов надо активно привлекать и бизнес, а также использовать такое полномочие Минэкономики, как оценка регулирующего воздействия. Сам институт оценки регулирующего воздействия существует у нас недавно – практически год. Он рассматривался как своеобразный фильтр против появления в правовых и ведомственных актах разного рода барьеров и ограничений, которые сковывают (или могут сковывать) работу бизнеса, влекут для него дополнительные издержки. Такой механизм получил высокую оценку, в том числе и со стороны бизнеса.

Считаю, что подобную практику, безусловно, нужно расширять. У Минэкономики должны появиться эффективные инструменты для аудита и тщательной экспертизы всего массива правовых актов, оказывающих влияние на деловую жизнь в стране.

В этой связи хотел бы сказать следующее. Мы в последние годы проводим ревизию административных барьеров, контрольных и надзорных функций, но недопустима ситуация, когда мы убираем одни препоны, а различные ведомства или региональные власти тут же генерируют десяток новых. Опять сошлюсь на пример строительства, сейчас мы обсуждали это. У нас есть там 6 регламентов, а в регионах до 30 применяется! Но что на регионы кивать всё время, у нас и наши федеральные ведомства такое творчество проявляют! Стоит только общее решение принять – сразу десяток новых появляется.

За этим надо очень тщательно следить. Мы должны поставить задачу в течение ближайших нескольких лет приблизиться к лучшим мировым стандартам, которые определяют комфорт ведения бизнеса, – от получения, скажем, тех же самых строительных разрешений и подключения к энергосетям до регламентации экспортных и импортных операций. И здесь, кстати, нужно изучить опыт наших соседей, наших партнёров по тому же Таможенному союзу – скажем, Казахстана.

Кстати говоря, вы это очень хорошо знаете: бизнес очень гибко реагирует на все эти изменения. Если сидящим в этом зале не удастся создать должные условия для развития бизнеса, мы скоро многих бизнесов на территории России не увидим: они все перерегистрируются в Белоруссии или Казахстане – это серьёзный вызов и вызов, между прочим, прежде всего для вас.

Считаю, что заместители Председателя Правительства должны взять на себя персональную ответственность за состояние дел с надзором, контролем и так называемыми административными барьерами в курируемых сферах и регулярно отчитываться о достигнутых результатах, о том, какая наблюдается динамика – позитивная или отрицательная, если отрицательная, то почему, с предложением мер по устранению тех недостатков, которые мешают развитию.

В свою очередь намерен продолжить практику консультаций с бизнес-сообществом, чтобы напрямую, из первых рук получать их реакцию. Наша цель сегодня – заложить базу для устойчивого экономического роста. Мы должны отладить все ключевые механизмы развития, повысить их эффективность, настроить бюджетную политику, государственные институты на решение масштабных задач развития. Словом, создать все условия для уверенного движения вперёд. Именно на этом мы должны сосредоточить все усилия.

Коллективы Министерства финансов и Министерства экономического развития, ваши коллеги в регионах выполнили колоссальный объём работы в трудный период кризиса – за что ещё раз хочу выразить им свою благодарность. Рассчитываю и впредь на ваш профессионализм, высокую отдачу и преданность делу.

Спасибо вам большое за внимание.

Э.С.Набиуллина: Спасибо большое, Владимир Владимирович! Слово для доклада предоставляется Кудрину Алексею Леонидовичу, заместителю Председателя Правительства Российской Федерации – Министру финансов Российской Федерации.

А.Л.Кудрин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемая Эльвира Сахипзадовна, уважаемые коллеги! Я ещё раз хочу обратиться к своим коллегам, вице-премьерам, министрам, которые здесь присутствуют, и поблагодарить за то, что вы принимаете участие в нашей коллегии. Также хочу обратиться и к тем, кто сегодня не работает в государственных органах, – это представители крупных компаний, банков, финансовых институтов, научно-исследовательских институтов, с которыми мы непрерывно работаем в последнее время по выработке новых предложений по реформе, модернизации страны.

Сегодня, по сути, у нас время стратегического выбора долгосрочной модели развития, и это не только потому, что мы об этом часто говорили или считаем, что это нужно. Так получилось, что мы сегодня подводим итоги уходящего года, который стал годом и уходящего кризиса. Поскольку в прошлом году мы получили экономический рост и смогли воочию, статистически увидеть, насколько глубоко мы зависели от внешних шоков в момент кризиса, от мировой волатильности, ключевых макроэкономических параметров, цены на нефть, спроса на наши товары и как нам удаётся выходить из этого кризиса, за счёт каких факторов и мер, я сегодня должен остановиться, конечно, на некоторых моментах отчёта за прошлый год и на основе этих данных определить, что же нам нужно ещё поправить в нашей политике. Но в целом всё-таки хотелось бы сегодня говорить о стратегическом выборе.

Так вот, в прошлом году мы ещё исполняли антикризисную программу. У Правительства ещё были полномочия по использованию специального фонда средств, поддержка целого ряда отраслей. На эти цели в прошлом году было запланировано 325 млрд рублей. Я также хочу напомнить, что у нас было использовано 994 млрд резервного фонда для покрытия нашего дефицита. В конечном счёте это казалось меньше, чем мы планировали. Мы даже первоначально планировали 1,860 трлн рублей из резервного фонда взять, чтобы закрывать все наши проблемы, и ещё дополнительно больше 300 млрд рублей также потратить на поддержку пенсионной системы. Но нам в большей степени это не потребовалось. Тем не менее резервный фонд ещё использовался.

Мы в прошлом году в полной мере, несмотря на начало роста, жили ещё даже с высокими ценами на нефть в условиях антикризисных мер. Цена на нефть первоначально планировалась 58 долларов за баррель, по факту была 78 долларов, то есть на 20 долларов больше. И это позволило нам сократить дефицит бюджета с планируемых 6,8% до 4,1% (сейчас идёт уточнение – может быть, будет 4%). Тем не менее это пока ещё при достаточно высоких ценах на нефть, повторяю: 78 долларов за баррель, это 4% дефицита.

Мы, конечно, в полной мере испытывали сложности. Тем не менее мы смогли пройти этот сложный год, обеспечить начало роста: финансовая система показала начало и достаточно активное кредитование экономики, оправдались все наши решения и надежды на то, что финансовая система дальше потащит и даст необходимый ресурс развитию. Но также мы должны были уже рассчитывать и на рыночные заимствования, на покрытие части вот этого достаточно большого дефицита за счёт рыночных ресурсов. И мы, по сути, впервые вышли на мировые рынки. Мы разместили, соответственно, около 5,5 млрд долларов, а одно размещение было на пять лет под 3,62%, то есть даже в момент, когда возникала ситуация с Грецией, мы буквально за два дня до ухудшения из-за Греции ситуации на мировых рынках выходили, даже в этот момент мы улучшали параметры внешних заимствований Российской Федерацией в истории, начиная с 1991 года. Предыдущее размещение 1998 года тоже мне приходилось проводить как первому заместителю министра финансов, но мы улучшили параметры: на 10 лет доходность размещений составила 5%. Это было сделано благодаря тому, что общий долг к ВВП у нас был не ниже 10%, что, конечно, является лучшим показателем в странах «Большой двадцатки».

Это дополнительный момент, фактор прочности нашей системы, но на внутреннем рынке мы тоже в 1,5 раза увеличили заимствования, 622 млрд чистых заимствований, то есть взяли разницу между привлечением и погашением для покрытия наших задач.

В.В.Путин: В структуре долга внешний долг – сколько там?

А.Л.Кудрин: В структуре долга сейчас, по памяти, около 15–20% осталось, потому что в начале 2000-х было 80% внешнего долга. Я напомню, что после кризиса 1998 года общий государственный долг России составлял 149% ВВП и в нём 80% составлял внешний долг. Собственно, такой скачок долга после кризиса был связан с девальвацией и переоценкой внешнего долга в рублёвом выражении, что составило значительную величину.

И эти уроки мы, конечно, использовали для повышения прочности нашей страны. В результате в прошлом году общая величина долга увеличилась на 1% ВВП. Это умеренно, это неплохо для этих рыночных условий, но пока мы использовали Резервный фонд.

Конечно, в этом году, в 2011-м, мы не планируем использовать резервный фонд, и наши первоначальные планы ориентировались, может быть, на более пессимистические прогнозы: и по ценам, и по ценам на нефть, и по динамике некоторых доходов бюджета. Сейчас мы оцениваем, что нам не потребуется ни воспользоваться резервным фондом, ни использовать фонд национального благосостояния, и мы в значительной степени закроем наш дефицит рыночными средствами, частично используя доходы от нефти и газа. Например, доходы от нефти и газа заместят Резервный фонд в размере 280 млрд, которые мы планировали потратить.

На начало года наши активы Резервного фонда и Фонда национального благосостояния составили 114 млрд долларов, или 7,7% ВВП, что опять же говорит о том, что даже в условиях этой непростой волатильности мировых показателей (на финансовых рынках, цены на нефть, экономического роста, который в этом году в мире будет ниже, чем в прошлом году в среднем) мы сохраняем необходимый запас прочности, что позволяет рассчитывать на приток инвестиций. Думаю, что мы в этом году эту тенденцию переломим, скорее всего, ко второму полугодию и всё-таки прервём отток инвестиций, который есть.

Всё-таки эти ключевые макроэкономические показатели, наша прочность перед внешними шоками, являются очень важными для сохранения социальной стабильности и стабильности для инвестиций в Российскую Федерацию. Я думаю, что в условиях, когда долговые риски многих стран, прежде всего развитых стран, будут только увеличиваться в связи с тем, что идёт отклонение от графиков снижения дефицитов, наш долг и работа с российскими активами – как государственными в части займов, так и частными – будут привлекательны. Поэтому у меня такой абсолютно стратегический, позитивный прогноз на то, что к нам снова обратятся в полной мере и к нам пойдут инвестиции. Безусловно, с нашей стороны нужно сделать всё возможное, чтобы этот интерес был в полной мере удовлетворён.

Я, конечно, очень кратко скажу, что сегодняшние цены на нефть, я повторюсь в какой-то степени, не являются реальными, они достаточно виртуальны, и об этом сегодня говорят ключевые институты. Но я также, например, скажу, что в марте 2011 года, то есть в прошлом месяце, на бирже «Имекс» ежедневно продавалось в 7 раз больше фьючерсных и других контрактов, чем объём мирового производства в годовом выражении. То есть у нас сейчас уже говорится о том, что у нас есть бумажные баррели, что торговля этими активами – это финансовый инструмент. Поэтому ведущие мировые международные регуляторы – Совет по международным стандартам финансовой отчётности (IOSCO), Совет по финансовой стабильности, «большая двадцатка» – поставили в свою повестку вопрос снижения волатильности цен на нефть по причине спекулятивных операций, то есть необходимо ограничить спекулятивные операции. Разрабатываются эти методы по ограничению таких операций. А Россию попросили в «большой финансовой двадцатке» курировать вопрос, стать координатором рабочей группы, включающей сейчас экспертов мирового уровня из разных стран и институтов по снижению волатильности цен на сырьевых рынках и рынках продовольствия. Соответствующее письмо на имя Президента прислали французы, которые в этом году возглавляют «двадцатку».

Мы теперь тоже участвуем в уменьшении волатильности мировых цен, поскольку, когда цена вырастает больше 110 долларов, это является угрозой и для мирового роста. Я также хочу сказать, что за последние годы, используя эти преимущества, мы нарастили расходы и с 2008 по 2010 год мы увеличили пенсии (я сегодня такую цифру назову), существенно подняли коэффициент замещения почти до 36%, по сравнению с 25% до кризиса. Но уровень всех расходов бюджетной системы, включая Пенсионного фонда, бюджетной системы, вышел на уровень 8,8% ВВП. Это больше, чем в среднем по развитым странам. То есть мы по этому показателю, по нагрузке пенсионной системы на бюджетную систему, вышли на очень серьёзный уровень. Нужно теперь задействовать и другие подходы к балансировке пенсионной системы. Финансовые возможности бюджетной системы, в том числе налоговых возможностей или страховых взносов, сегодня исчерпаны. Мы видим по поручению Президента, - что здесь предлагается не искать решения. Но, конечно, мы вынуждены и на эти решения опираться, обеспечивая хотя бы минимально достойный уровень пенсий. А если говорить о других социальных расходах, то вся бюджетная система, включая пенсионную систему, государственные внебюджетные фонды, увеличила социальные расходы с 9,8% (до кризиса) до 13,9%. Я могу привести такой сопоставимый показатель в других странах: США – 12,9% (то есть мы по социальной нагрузке на бюджетную систему уже выше, чем в США) и примерно 15% по развитым странам ОЭСР. Мы подступили, по сути, к развитым странам по уровню социальной нагрузки на бюджетную систему. В это время мы в рамках антикризисных мер наращивали и поддержку экономики. Если до кризиса, точнее, в середине 2000-х, это было около 2,2% ВВП, то бюджетная система в целом вышла в период кризиса на 3,8% государственных инвестиций, что тоже больше. В данном случае в США государственных инвестиций в целом в бюджетной системе правительства меньше 1,5%, там упор делается на другие цели. В сопоставимых показателях мы уже максимально задействовали бюджетную систему, тем не менее получается, что мы хотим иметь невысокий уровень налогов и мы удерживаем уровень налоговой нагрузки на минимальном, по сравнению с ведущими развитыми странами, уровне. Мы имеем, как вы знаете, 34–37%, а без нефти и газа, без НДПИ, экспортной пошлины это всего лишь 27–28% налоговой системы в процентах к ВВП. Это примерно как в США, а во Франции и других странах это около 40% и выше. Поэтому мы, с одной стороны, хотим иметь низкие налоги, но вышли на уровень развитых стран по расходам как на социальные нужды, так и на нужды поддержки экономики. Сегодня это ещё и увеличение оборонных расходов и расходов на безопасность. Поэтому, когда я называю цифры прошлого года (при 78 долларах 4% дефицита), это и есть непростой и достаточно высокий уровень зависимости нашей страны, бюджетной системы от будто высоких цен или возможностей заимствовать на рынках.

Мы в этой связи должны будем переориентировать нашу систему и проводить структурные реформы. Как Вы сказали, Владимир Владимирович, в своём докладе, структурные реформы ориентируют в большей степени структуру бюджета на модернизацию. Конечно, это потребует определённых усилий и мер во всех отраслях, и прежде всего в повышении бюджетных расходов. Соответственно, мы должны видеть как укрепление макроэкономической стабильности для улучшения условий для бизнеса (чтобы бизнес не дергали цены, инфляция, была низкой ставка процента, были благоприятными курсовые условия и другие, связанные с постоянными стабильными условиями, в том числе и для внешней торговой деятельности), так и, конечно, использование всех инструментов государства - от налоговой политики до регулирования отдельных вопросов, развития правового регулирования и судебной системы, обеспечения роста инвестиций – за счёт прежде всего частных инвестиций. Здесь прежде всего нужно искать новые возможности для масштабного увеличения как инвестиций для модернизации, так и инноваций.

Среди важных мер, которые были названы, – снижение инфляции. И я поддерживаю Центральный банк, его жёсткую политику. Несмотря на то, что мы в условиях высоких цен стоим перед выбором: или инфляция, или укрепление, – всё-таки снижение инфляции я считаю более важным показателем, обеспечивающим низкую ставку кредита. Это базовый, фундаментальный фактор для роста кредитов и инвестиций, улучшения сбережений населения. И я уже говорил, что сбережения населения в России не самые плохие – доходят до 30%, а инвестиции в нашей экономике – около 20% от ВВП, то есть часть этих российских сбережений мы не инвестируем, а предоставляем или в виде ресурса внутри страны, или инвестируем в другие страны, таким образом, не используем даже тот потенциал сбережений, который сегодня создаётся у нас в России.

Среди важнейших решений в ближайшее время – это решение по налоговой политике и целый ряд мер, которые связаны с уменьшением или оптимизацией налоговой нагрузки на сектора высоких технологий, информационных технологий, освобождаем технопарки от ряда налогов в зоне Сколково по ряду проектов. Но мы вынуждены двигаться (вот снижение нашего дефицита) по линии снижения налогов, то есть повышения акцизных налогов, и примерно на 25–30% в ближайшие годы будут постепенно расти акцизы на водку, акцизы на табак, и даже при этом в ближайшие годы они будут ниже, чем в сравнимых странах наших соседей с Запада. Мы чуть-чуть продвинемся и по повышению НДПИ на газ: надеюсь, завершим эту подготовку, эти предложения летом, в июне. Тем не менее мы не будем трогать базовые ставки налогов – НДС, налог на прибыль, подоходный налог, несмотря на пока жёсткую ситуацию. Это означает, что часть работы по консолидации нашей бюджетной системы и снижения в ближайшие годы дефицита бюджета мы должны будем пройти за счёт оптимизации расходов, которые пока остаются очень высокими. И здесь, если говорить в условиях разных цен на нефть (например, в этом году – 105 долларов, а дефицит будет около 1% или 1,5%), в следующем году мы планируем 93 доллара за баррель, а пока вот у нас дефицит вырисовывает даже 2–2,5%. Это означает, что при снижении цен на нефть у нас сразу снова вылезает дефицит. Нам правильнее говорить о дефиците при каких-то постоянных ценах на нефть, например, при 90 долларах можно ещё раз себя сверить. При 90 долларах взятые уже обязательства на ближайшие три года приводят к дефициту 2–2,5%. Мы как бы зависаем на этом уровне, если не будем проводить структурные меры и реформы во всех наших отраслях и повышать бюджетную эффективность.

Поэтому я несколько слов скажу всё-таки о бюджетной эффективности. Владимир Владимирович в своем докладе ярко показал некоторые элементы: о том, как мы планируем, но потом меняем свои планы, не всегда обоснованно они осуществляются. Даже тогда, когда мы принимаем решения, в течение года, не обеспечиваем их исполнения ни по документации, ни в объёме выполненных работ и мероприятий.

Честно скажу (я в 1990-е годы жил и в регионе работал, в конце 1990-х – начале 2000-х работал в Министерстве финансов), так чтобы выдали деньги, и они не были освоены – это для меня до сих пор является вещью непонятной, но непонятной скорее эмоционально. Я знаю, я понимаю причины, почему это происходит, и если даже в этом году (в 2011 году) взять – сейчас больше чем на 80 млрд ещё стоит наших программ и ФЦП, под которые нет принятых Правительством актов, уточнённых подпрограмм, программ… Больше чем на 80 млрд! И это – ответственность министерств и ведомств.

В течение этих лет очень много заявлялось средств, которые затем не вполне осваивались: будь то по Минпрому, по субсидированию процентных ставок на промышленность. В прошлом году не было освоено по целому ряду субсидий больше 50%, хотя они заявлялись. Мы так бурно обсуждали каждый миллиард, затем это не реализуется. Уже говорилось, что (точнее, это в материалах Минэкономразвития) по рыбохозяйственному комплексу у нас целый ряд субсидий даже не был открыт в прошлом году, а запланированные инвестиции исполнили меньше чем на 20%. Могу привести примеры, что в прошлом году, в 2010-м, больше 700 вводных объектов должно было быть осуществлено. А осуществлено чуть больше 400 объектов, причём до конца года ряд министерств говорили: «Нет, у нас всё будет хорошо». Не введено. Но никаких санкций не возникает. Вы, Владимир Владимирович, в своём выступлении частично сказали об этом, я уверен, что эту ситуацию, когда мы планируем, но не выполняем, когда выходят с предложениями по повышению стоимости объектов… У меня эти примеры есть, потому что я их взял из отчёта и из мониторинга, который Олег Генрихович Савельев (заместитель главы Минэкономразвития) проводит, и мы все благодарны: это публично стало (здесь сегодня уже говорилось об этом), это всем видно. В общем, нам за это как-то нужно отвечать. Я уверен, что мы можем с этими проблемами покончить или их минимизировать за год заметно, а за полтора–два года просто их ликвидировать. Если не готовы документы к середине июня – началу июля для формирования бюджетного года, просто они не должны дальше рассматриваться. Ничего, что какой-то объект получит своё финансирование на год позже. Как только мы это правило введём, все будут знать, что вот это правило – обязательное условие, не будет таких случаев, чтобы без документов попадали в бюджет. Если получили деньги, защитили, но не ввели объект, соответственно, все заявки на очередной год должны быть тоже, скажем так, умерены и дополнительные не рассматриваются, потому что не можешь исполнить те задачи, которые перед тобой стоят. Если ввести две-три нормы обязательных для исполнения, и исполнить их нам самим, Правительству, я думаю, что за 1,5 года перестроится работа. Это то, что Вы в своём выступлении попросили сделать наше министерство в части критериев такой оценки ответственности. Я полностью с этим согласен и думаю, что мы с Минэкономразвития это в ближайшее время сделаем.

Я в завершение всё-таки хочу сказать о нескольких моментах, которые связаны, конечно, с открытостью и повышением эффективности. Мой пафос сейчас заключался в том, что эффективность достигается не в момент, когда деньги выделены, и мы должны считать каждый построенный кв. км дороги или кв. м жилья, за сколько это. Эффективность начинается с планирования, выявления целей распределения ресурсов, адекватных по этим задачам, и балансировки (или баланса) и новой структуры бюджета между социальными расходами, инвестициями в инфраструктуру, военными и безопасностью, расходами образования и здравоохранения – все эти меры нам предстоит ещё раз выверить. Это будут такие, я бы сказал, стратегические решения. После этого можно двигаться к методам выполнения тех целей и задач, и уже на конечной стадии возникает эффективность использования выделенных средств. Поэтому в своё время Правительством была принята программа эффективности бюджетных расходов. Там это всё достаточно хорошо, на мой взгляд, прописано.

Я бы сказал, что в повышении эффективности бюджетных расходов существенную роль сыграет и общероссийский официальный сайт по закупкам, который мы вместе с Минэкономразвития ведём, но в данном случае ведёт Казначейство при мониторинге и регулировании вопроса Минэкономразвития. Теперь у нас на сайте вывешиваются не только все федеральные закупки, но и все муниципальные и, по сути, теперь в стране каждый участник рынка может знать все закупки такого рода, которые в стране осуществляются за счёт бюджетных средств, вплоть до муниципального уровня.

Сейчас идут совершенствование и работа этого сайта, но это новые возможности, которые открылись 1 января текущего года. Только что на комиссии по бюджетной эффективности одобрена концепция создания развития интегрированной системы управления общественными финансами «Электронный бюджет», где мы сможем сопоставлять доходы и расходы и дать дополнительную информацию министерствам, ведомствам, публике, внешним наблюдателям и рынку о расходах нашего бюджета и сопоставлении с показателями. Конечно, это выставит и нам более жёсткие ограничения.

Я бы ещё отметил, что в 2010 году в международном рейтинге Россия заняла 21-е место из 94 обследованных стран по открытости бюджета. Знаю, что нас всех иногда не удовлетворяет открытость нашего бюджета, но это 21-е место по уровню в мире! Я считаю, что Россия может быть и в первой тройке. Мы просто эти предложения внесём, которые, конечно, позволяют работать с бюджетом и повысить эффективность.

А уже в этом году, Владимир Владимирович, сайт Министерства финансов, который, конечно, серьёзно дополнен аналитическими данными и анализом, занял в конкурсе «Золотой сайт» (этот конкурс идёт уже больше 10 лет, 200 тыс. пользователей интернета отвечают на вопросы, 85 экспертов) 1-е место среди сайтов всех министерств и ведомств. Это произошло в этом году. Мы стараемся быть открытыми и прозрачными.

Мы можем настроить работу всего Правительства, министерств так же открыто. То, что зачастую предполагается ввести в рамках «Электронной России», у нас, в Федеральном казначействе со всеми отделениями (больше двух десятков тысяч отделений Федерального казначейства, которые исполняют расходы на всей территории Российской Федерации: работает электронный документооборот и электронная подпись), – это не будущее, это уже исполнено. Мы иногда между нашими министерствами ещё налаживаем эту работу, а Федеральное казначейство в этом режиме работает уже несколько лет. Когда были введены муниципальные образования и бюджеты муниципалитетов, мы подключились и помогли им обеспечить такой же документооборот с теми казначействами, которые сегодня обслуживают их бюджеты.

Я всё-таки буду завершать. Единственное, хочу отметить и поблагодарить за те решения, которые я, может быть, в полной мере не осветил, и хочу сказать о большой работе, которая была проделана по созданию, регулированию финансовых рынков – не только по продвижению международного финансового центра, созданию нового органа ФСФМ (Федеральная служба по финансовым рынкам), в который мы включили страховой надзор. По сути, возник мини-мегарегулятор, который охватывает ещё не весь финансовый рынок. Тем не менее принята банковская стратегия, принят закон об МСФО (Международные стандарты финансовой отчётности), который уже обязывает в обязательном порядке все публичные консолидированные группы предоставить за 2012 год отчётность по МСФО. Это будет новый шаг в этом направлении.

Я очень высоко ценю роль Минэкономразвития по многим направлениям, но по одному – ещё больше, чем по всем, – по завершению работы вступления в ВТО. Потому что, как только это произойдёт, Владимир Владимирович, страна сразу попадает в новое измерение, потому что заработают все ранее разработанные протоколы – сотни протоколов с разными странами и международный доклад о вступлении России в ВТО, который выставляет новое правило работы России со своими внешнеторговыми партнёрами, которые выставят долгосрочные ориентиры с учётом переходного периода, на долгий срок. И мы в какой-то степени компенсируем недостаток определённых мер, реформ, развитие конкуренции за последние годы, потому что это немножко затянулось.

Работа проделана колоссальная. Прежде всего я хочу поблагодарить все министерства, потому что от Министерства сельского хозяйства до Минэкономразвития все работали, но та работа, которую сделало Минэкономразвития, – она колоссальная. Я по многим показателям сегодня мог бы поблагодарить Минэкономразвития, но в этой части – прежде всего.

Завершаю. К сожалению, мне не удалось быть очень кратким. Спасибо за внимание. Мы с благодарностью принимаем те поручения, которые связаны с дальнейшим реформированием нашей экономики, созданием нового климата в целях модернизации. Спасибо!

В.В.Путин: Мы все гордимся тем, что Министерство финансов Российской Федерации возглавляет лучший министр финансов в мире, что признано международным экспертным сообществом. И это не шутки, это действительно серьёзная оценка скромного труда Алексея Леонидовича.

Вместе с тем я, пользуясь тем, что мы знакомы очень давно, в течение многих лет, позволю себе некоторую дерзость и прокомментирую отдельные положения доклада. Какие это комментарии? Они не носят существенного характера, потому что, по сути, я согласен с тем, что было сказано и сформулировано Алексеем Леонидовичем, просто несколько замечаний по хронологии того, как он выступал.

Действительно, рисков в сфере углеводородов очень много. Алексей сказал, что в 7 раз больше продавалось в марте фьючерсов, чем произведено мировой нефтянкой. Вообще, в принципе примерно, по экспертным данным, от всего того, что торгуется на площадках, только 12% товаров двигается в среднем. 12% товарной массы передвигается, всё остальное – это просто бумаги.

По поводу того, что мы подошли к уровню социальной нагрузки, как в странах ОЭСР. Где-то да, но послушайте: у нас на здравоохранение 3,5% от ВВП, а в странах ОЭСР – 7% с лишним, в ФРГ, по-моему, 8–9% – сейчас не помню, боюсь ошибиться. Но разница – в разы. В разы! И при всех наших бюджетных, экономических и прочих ограничениях мы никогда не должны про это забывать. Это серьёзный фактор нашего развития. Конечно, решения должны быть сбалансированы в этой сфере, безусловно! Я много раз об этом говорил, но баланс должен быть.

Теперь по поводу нагрузки. У нас споры идут, когда мы собираемся узким кругом, по поводу того, какая же у нас нагрузка. Но я считаю, что Алексей Леонидович в целом прав. Если вычистить оттуда нефтегазовую нагрузку, то тогда у нас и получается где-то 26–28% – это немного. Но с чем можно поспорить, так это с тем, что эта нагрузка приближается к ведущим странам ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития). Да во Франции к 40% этот параметр, так что у нас далеко не самая большая.

Теперь по поводу открытия финансирования программ, только если они будут готовы. Я полностью согласен: вы подготовьте эти предложения, давайте их внедрять прямо в самое ближайшее время – жёстко внедрять, иначе мы не добьёмся финансовой дисциплины.

И последнее замечание по поводу того, что коэффициент замещения в пенсионной системе у нас резко повысился с 25 до 36%. Это так и не совсем так. Да, мы повысили с вами в прошлом году пенсии: провели валоризацию. Общий объём, рост – примерно 45%. Но коэффициент замещения (присутствующие в зале знают, что это такое, а для тех, кто будет смотреть по телевизору, скажу: коэффициент замещения – это соотношение пенсии к среднему заработку работника) у нас повысился не только потому, что мы пенсии повысили, а потому, что средняя заработная плата в стране упала в период кризиса. Зарплата снизилась, а пенсии чуть-чуть повысились – и коэффициент замещения стал благообразно выглядеть. Но если мы ничего не будем предпринимать в этой сфере, он опять пойдёт вниз, и это надо иметь в виду: вы же это знаете, что это так и не совсем так.

Мы должны исходить из реалий. Я не говорю, что мы сейчас должны в один удар что-то такое предпринять. Мы и так в один удар в 2010 году кое-что сделали, но нам нужны системные изменения в пенсионной системе. Здесь простых решений нет, я сейчас не буду дискутировать по этому вопросу. Естественно, есть о чём подумать, есть о чём поговорить. У нас есть то, чем мы можем гордиться и что мы можем предъявить людям. Но этого пока мало.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Владимир Владимирович. Я хочу предоставить слово для доклада Набиуллиной Эльвире Сахипзадовне – министру экономического развития Российской Федерации.

Э.С.Набиуллина: Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович! Уважаемые коллеги! Я в своём выступлении хочу коснуться оценки развития мировой экономики, российской экономики и нашей деятельности в рамках приоритетов экономической политики. Начну с оценки изменений в мировой динамике, потому что они влияют на ситуацию в России, и об этом неоднократно говорилось.

Мир, мы видим, выходит из кризиса, многие дисбалансы, которые привели к кризису, частично сглажены, часть из них, надо признать, осталась, появились новые дисбалансы, и во многом они были связаны с вмешательством государств многих стран в управление кризисом и компенсацией его последствий для населения, крупных компаний, банковской сферы. Это, наверное, было оправданным, но за преодоление кризиса развитые страны платят высокую цену: резко возросшие государственные долги, дефициты бюджетов. Мы всё это прекрасно знаем. Но что оказалось вопреки многим прогнозам устойчивым, и я бы хотела на это обратить внимание – так это тенденция к глобализации, нравится она кому-то или не нравится. Да, были определённый рост протекционизма, нарастание валютных, торговых войн между странами, но долгосрочная тенденция – тенденция, когда мировая торговля растёт быстрее мирового ВВП, – сохранилась. И в прошедшее десятилетие мировой ВВП рос среднегодовым темпом 3,8%, а мировая торговля – 5,8%. Это означает, что взаимозависимость развития стран мира продолжает расти, а с ней и мировая конкуренция.

При этом мы видим, что ведущие страны даже на фоне кризиса занимались наращиванием вложений в технологическое обновление, и тем самым они чётко обозначили, где будет проходить основная линия конкурентной борьбы в будущем мировой конкуренции и что это даёт нам в виде перспективы. Неопределённость мировой динамики ещё велика, и мы не можем пока сказать, что мир уверенно, окончательно вышел из кризиса. Рост экономики во многих странах идёт без роста занятости. Это сохраняет высокий уровень безработицы. В ближайшие годы суверенные долги в большинстве стран могут и далее увеличиваться, потому что сокращение дефицитов бюджетов достаточно болезненно и социально, и необходимы вложения в экономическое развитие, которые многие страны делают.

Новое реально и состоит в том, что и развивающиеся страны становятся научными державами. В частности, Китай может обогнать Соединённые Штаны по числу издаваемых научных исследований уже в 2013 году и стать мировым лидером по этому показателю. Динамично развивающаяся Бразилия догнала Россию по номинальному ВВП на душу населения и по средней заработной плате. Глобальная рецессия усилила роль стран Азии как лидеров экономического подъёма. Высокие темпы роста характерны не только для Китая и Индии, о которых мы постоянно говорим, но и для всей группы новых индустриальных азиатских стран, и эта группа выросла в 2010 году на 8,4%. По нашим оценкам, экономика Азии, включая Новую Зеландию и Австралию, через пять лет будет производить свыше трети выпускаемой в мире продукции и по своему размеру будет сопоставима с совокупной долей США и Евросоюза.

К 2020 году ВВП стран Азии превысит объём группы семи ведущих, промышленно развитых государств. И конечно, это новая реальность. Мы считаем, что у России вместе с партнёрами по Таможенному союзу есть также шанс стать значимым экономическим игроком на глобальном пространстве.

Объединение рынков в рамках ЕЭП позволит нам упрочить наше позиционирование в мире. Доля России в мировой экономике составила в 2010 году 3,7%, а если мы посмотрим единое экономическое пространство, то это уже 4,3%. Это пусть не самое большое, но тем не менее приращение. Напомню, что в прошлом году созданы все необходимые правовые условия для единой таможенной территории, где уже сегодня применяются нормы единого таможенного кодекса и на практике отрабатываются механизмы его функционирования. Конечно, максимальный эффект и для себя, и для партнёров мы видим от формирования на практике единого экономического пространства, гармонизации условий ведения бизнеса, согласованной макроэкономической политики, которая позволит снизить риски финансовой дестабилизации.

Важнейшим фактором нашего экономического развития, конечно, является членство в ВТО, о чём говорил Алексей Леонидович. В прошлом году нам удалось добиться значительного продвижения на этом пути, и действительно это очень важный процесс. Но и двусторонние отношения, и организация работы всех межправкомиссий в рамках Правительства также выстроены под решение задач расширения возможностей нашего экспорта и привлечение прямых инвестиций. Достаточно сказать, что в этом году мы начали реализацию 11 партнёрств по модернизации.

Но, как бы ни были важны внешнеэкономические факторы нашего развития, конечно, основные движущие силы и барьеры для развития, для роста мы видим внутри российской экономики. И мы говорим о переходе к новой модели устойчивого роста, которая отличалась бы от кризисного роста, который происходил на базе высоких цен на нефть и относительно дешёвых внешних заимствований компаний. Мы помним, какими проблемами для компаний это обернулось в кризис.

Наша главная несбалансированность, несбалансированность нашей экономики, состоит в том, что большие нефтегазовые, металлургические компании, которые сегодня и модернизированы, и конкурентоспособны, продают значительную часть продукции на внешнем рынке. При этом внутренний рынок (а это без малого 143 млн человек, которые постоянно что-то потребляют, тратят деньги) в значительной степени продолжает питаться импортом. Таким образом, конкурентная часть, конкурентоспособная часть нашей экономики зависит от капризного внешнего рынка, а внутренний рынок импортозависим. Это, конечно, та главная несбалансированность, которую мы должны преодолеть. Это в общем всем известно, но я хотела бы подчеркнуть, что новая модель, в которую мы переходим, должна дать минимальную самодостаточность и внутреннюю устойчивость нашей экономике.

Второе. Новая модель роста должна обеспечивать достаточно высокие темпы роста. Идут споры, достаточно ли нам 3–4% или мы должны иметь гораздо более высокие темпы роста. Я считаю, что темпы роста нам, конечно, нужно иметь больше 4%, потому что это задача не просто соревновательная – амбиции, кто сильнее и выше, выше ли мы растём, чем другие страны или развитые страны, – а это как раз императив, связанный с тем, что только при таких темпах мы сможем одновременно исполнять наши социальные обязательства, которые выше, чем, например, у быстрорастущих азиатских стран. Для того чтобы иметь такую долю, например вкладов в здравоохранение, нам нужно увеличивать и ВВП, поэтому темпы роста для нас очень важны.

Также нам важно увеличивать инвестиции в будущее развитие. Доля инвестиций в ВВП должна быть как минимум в 1,5 раза выше, чем сейчас. Это, по-моему, консенсус, что 20% нам недостаточно, чтобы развиваться, модернизироваться: нужно больше. Безусловно, это не только и не столько бюджетные инвестиции, это и частные инвестиции, но эта инвестиционная ориентация модели обязательна. Поэтому эта модель ещё в КДР (Концепция долгосрочного развития России до 2020 года), которую мы обсуждали, была названа и новационной, и социально ориентированной.

В КДР также были обоснованы основные направления необходимых действий – как нам переходить к этой модели. Конечно, во многом помешал кризис. Пока этот переход в полной мере не удалось осуществить, хотя мы не рассчитывали на то, что это можно сделать за один-два года. До сих пор основной вклад в рост экономики давало повышение цен на нефть и металлы. Надо сказать, что нефть сейчас в 3 раза дороже кризисного минимума. И конечно, мы не можем ориентироваться в будущем на такие высокие цены на нефть. Прирост инвестиций пока не набрал устойчивости и остаётся очень хрупким. Мы пока в основном действительно остаёмся где-то в докризисной модели роста, которая базируется на экспорте сырья, топлива и низкой норме инвестиций, но в худших условиях, чем были до кризиса. Особенно это касается доступа к заёмным ресурсам на мировых рынках. И приток прямых инвестиций у нас сейчас не такой, как нужен был бы, в том числе приток внешних заимствований. При этом нам, безусловно, необходимо решать совершенно обоснованную задачу сокращения бюджетного дефицита. Это оказывает сдерживающее воздействие на экономический рост.

По нашим расчётам только повышение фискальной нагрузки – пусть она в сравнении с другими странами, может быть, не такая высокая, – но повышение фискальной нагрузки в 2011 году на 2 процентных пункта ВВП, по нашей оценке, привело к тому, что темпы роста ВВП ниже на 0,5–0,7%. И конечно, я не говорю о том нереализованном потенциале роста, который связан с необходимостью более активного финансирования инфраструктуры.

Конечно, эти ограничения есть, но их можно преодолевать сбалансированно, у нас есть все предпосылки – абсолютно все предпосылки – для роста. Если на минуту абстрагироваться от этих ограничений и от проблем, от внутренней неэффективности, то экономика страны выглядит достаточно привлекательно, потому что у нас очень ёмкий рынок, большое потребление и пусть население у нас меньше, чем в Китае и Индии, но среднедушевой доход у нас выше и стандарты потребления у нас выше, и это привлекательно для бизнеса с точки зрения масштаба доходов.

Далее. У нас, конечно, абсолютно уникальное сочетание разнообразных природных ресурсов, за которые идёт борьба в мире, и трудовых ресурсов – трудовых ресурсов, тоже уникальных по соотношению «цена/качество». Потому что у нас очень высококвалифицированные ресурсы, относительно недорогая рабочая сила, огромная территория, то есть с точки зрения основных факторов производства и ёмкого рынка Россия обладает потрясающим потенциалом. И, наверное, 100 лет назад этого было бы достаточно для привлечения капиталов и бизнеса. Современный же бизнес абсолютно требователен к тому, что называется институтами предсказуемости и соблюдения правил, развитости финансовых рынков, судебной системе, личной безопасности. Поэтому мы считаем, что деловой, предпринимательский климат – это в целом очень-очень важно. И если его улучшить, то остальные факторы, условия, что называется, придут в движение.

В то же время надо отметить, что в экономике уже наметились тенденции к приобретению нового качества роста. Владимир Владимирович в своём вступительном слове говорил о том, как растут обрабатывающие отрасли, машиностроение. Производительность труда в инновационной экономике хотя и отличается и отстаёт пока от нефтегазовой, но растёт быстрее, как и вклад инновационного сектора в рост ВВП.

Мы прогнозируем в 2012–2014 годах рост экономики в среднем более 4% в год, но этот рост пока подвержен рискам, и в случае падения нефтяных цен на 25–30% темпы роста могут упасть вдвое, а дефицит бюджета вырасти в 1,5–2 раза, по нашим оценкам. Если эти проблемы будут носить длительный характер, то могут очень быстро исчерпаться и наши фонды. Я напомню, что к началу кризиса фонды (Резервный фонд, Фонд национального благосостояния) достигали 16% ВВП, но уже через полтора года сократились почти вдвое.

Финансовая подушка безопасности нужна, но она имеет свои пределы. Реальная подушка безопасности, конечно, в конкурентоспособности собственной экономики. Только создав современную транспортную инфраструктуру, мощные обрабатывающие производства и сектор наукоёмких услуг, можно добиться экономической устойчивости. И это главная задача для экономической политики, как мы её видим.

В условиях, когда стимулировать рост за счёт увеличения государственных расходов невозможно, особое значение приобретает эффективность как частных, так и государственных расходов и проектов. Сегодня об этом говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович. Но эффективность зависит не только от мер экономии, бережливости (это очень важно), но и от содержания, инновационности самих проектов и правильной приоритезации усилий.

Инструментом обоснованного выбора приоритетов и должны стать государственные программы. Для нас с Минфином этот год решающий в части запуска госпрограмм вместе с другими ведомствами. Необходимо подготовить 41 программу. На данный момент в Минэкономразвития на рассмотрении находится 31 программа: 14 – уже в формате программ, а 17 – пока в формате концепций. Но, по сути, мы находимся сейчас на первом этапе подготовки программ, когда структурируются подпрограммные цели, расходы бюджета. Это очень важный этап, который позволит увидеть, сколько и как результативно мы тратим деньги по конкретным направлениям политики. Но этого, конечно, недостаточно. На следующем этапе мы должны подготовить полноценные программы, которые помимо бюджетного разреза будут включать обоснование приоритетов действий и весь набор инструментов, применяемых для достижения цели.

Госпрограммы, на наш взгляд, должны стать своеобразным ядром всей системы управления, увязки стратегического планирования, бюджетного планирования, прогнозирования, законотворческой деятельности и организационных мероприятий. Программирование предполагает и новое качество экономического прогнозирования. Прогноз нужен не только для подготовки бюджета, но он имеет и самостоятельное значение, является в какой-то мере оцифрованной системой мер экономической политики. Он даёт ориентиры не только госведомствам, но и регионам, компаниям, показывает сбалансированность отраслевых, региональных и общероссийских параметров развития.

Несмотря на всю неопределённость мировой экономики, которая сохраняется, мы сейчас развернули работу по подготовке долгосрочного прогноза до 2030 года, без которого невозможна ни долгосрочная бюджетная стратегия, ни сбалансированная стратегия развития секторов экономики. Нам, конечно, нужно увеличивать горизонт планирования, потому что задача такого масштаба работает только на другом – ни на двухлетнем, ни на трёхлетнем – режиме прогнозирования и планирования действий.

Остановлюсь ещё на одном вопросе, являющемся основой и прогноза, и всей аналитики в стране: это работа Росстата. В прошедшем году сотрудники Росстата вместе с региональными властями, другими ведомствами провели перепись населения. Это большая работа: опубликованы предварительные итоги, ещё предстоит очень кропотливая работа по окончательной обработке данных. В результате мы будем иметь более полные данные об основных процессах в нашей стране.

В то же время, конечно, качество статистики нуждается в серьёзном улучшении, особенно в оценке инвестиций, реальных доходов населения. При пересмотре динамических рядов на сложность интерпретации таких пересчётов обращают внимание эксперты. Мы рассчитываем, что повышение качества даст и развернутая в этом году масштабная работа по подготовке нового межотраслевого баланса, так называемых таблиц «затраты–выпуск». Предыдущие таблицы были сделаны аж в 1995 году! Это очень важная работа, для того чтобы мы представляли взаимоувязку секторов экономики.

Уважаемые коллеги! Я вернусь к вопросу делового предпринимательского климата, инвестиций. Темпы роста инвестиций остаются меньше, чем мы ожидали, и это при том, что практически восстановились цифры по прибыли предприятий. Прибыль в кризис упала, но сейчас идёт восстановление.

Цены на нефть уже опять близки к историческому максимуму, и в экономику поступают в общем существенные ресурсы. Но нам уже не удаётся компенсировать недостатки делового климата высокой доходностью вложений в отдельные секторы экономики. Это показал и наш последний прогноз, когда, несмотря на дооценку цен на нефть на 24 доллара за баррель, мы не изменили оценку темпов роста ВВП.

И конечно, деловой климат – это очень сложное многофакторное понятие. Он, наверное, не сводится к административным барьерам, а зависит в целом от диалога бизнеса и власти, доверия к нашей политике. Любые (даже 10 самых важнейших) меры по улучшению ситуации могут быть нивелированы громкими случаями рейдерства или действиями правоохранительных органов. Кстати, мы договорились с министром внутренних дел, который здесь есть, что мы проведём специальную работу о том, как можно будет согласовывать действия и принимать совместные усилия по инвестиционному климату. Конечно, всё это не умоляет значения тех мер, которые мы должны последовательно реализовывать как в части приватизации, так и в снижении административных барьеров, формировании институтов и механизмов защиты прав инвесторов с демонстрацией конкретных кейсов решения проблем бизнеса.

Напомню, что заработал так называемый офис омбудсмена. У нас омбудсмен – Игорь Иванович Шувалов. В министерстве рассматриваются и по возможности решаются конкретные проблемы иностранных инвесторов. В прошлом году поступило 59 обращений, и в 38 случаях мы смогли решить поставленные вопросы. В качестве примера могу привести случай IKEA: в прошлом году компания заявляла о своём намерении вообще уйти с российского рынка в связи с чрезмерными административными барьерами, но в этом году после вот такого обсуждения конкретных случаев мы уже обсуждаем с компанией открытие новых магазинов, и не только магазинов, а главное, увеличение уровня локализации производства в России товаров, продаваемых в IKEA.

Подготовлен план самой масштабной в денежном выражении приватизации: до 2015 года ожидаемые доходы казны должны превысить 30 млрд долларов США, причём будут приватизироваться не только компании второго эшелона, но и доля государства в крупнейших компаниях и банках.

Заметным шагом стало в прошлом году и упрощение миграционного режима для высококвалифицированных специалистов. Мы работали над этим законом вместе с Федеральной миграционной службой. Я хочу поблагодарить сотрудников службы, так как уже по новому порядку выдано 6 тыс. разрешений. И инвесторы отмечают, что действительно это шаг вперёд в упрощении привлечения в страну высококвалифицированных специалистов.

С отраслевыми ведомствами мы совместно разработали конкретные планы по снятию избыточных административных барьеров в ключевых для бизнеса сферах – в строительстве (включая выделение земельных участков и подключение инфраструктуры), сельском хозяйстве, образовании. Конечно, они требуют ускорения в применении на практике, так как уже прошёл почти год с принятия планов, но многие документы пока остаются на уровне проектов. Помимо координирующей функции в решении этой задачи у нас есть свой отраслевой блок, и я бы на него хотела обратить внимание. Он связан с деятельностью по выделению земельных участков, оформлению прав собственности, которые мы с Росреестром в этом году должны в полном объёме выполнить.

Здесь очень много нареканий и критики. Мы подготовили поправки в законодательство, которые в ближайшее время будут рассмотрены во втором чтении. Подведомственный нам Росреестр ведёт активную работу по переводу своих услуг в электронный вид, но, конечно, о реальных успехах можно будет говорить тогда, когда справки БТИ, кадастр, регистрация собственности перестанут быть в глазах граждан синонимом бюрократической волокиты. Мы вынуждены признать, что пока перелома не произошло, и это задача – на этот и ближайший год, чтобы мы эту работу системно завершили.

Несколько слов о ещё одной составляющей делового климата – о таможенном администрировании. В прошлом году министерство вместе с Федеральной таможенной службой подготовило закон о таможенном регулировании, в который был заложен ряд мер, направленных на то, чтобы упростить многие процедуры. Закон начал действовать с конца декабря 2010 года, и уже можно сделать некоторые комментарии.

Мы проводим мониторинг правоприменения, потому что действительно у нас законы могут быть хорошие, а правоприменение отстаёт. Пока, по первым данным, удалось упростить экспорт высокотехнологичной продукции, прежде всего за счёт отмены подтверждения таможенной стоимости. Отпала необходимость в огромном числе бумаг, определён также перечень бизнес-объединений, с которыми таможенная служба будет проводить обязательные консультации при подготовке своих документов, – это очень важный шаг.

Но проблем ещё много. Не работают упрощения для уполномоченных операторов, и по одному из ключевых нововведений – электронному декларированию, которое как раз позволит бороться и с коррупцией, когда вместо человека будет автоматизирован процесс, – ситуация сегодня развивается не по лучшему бюрократическому сценарию Мы сделали выборочные проверки. На практике вместе с компаниями прошли процедуры оформления в нескольких регионах, и пока электронная декларация остаётся лишь дополнительной надстройкой над традиционной бумажной процедурой. Нам надо подумать над тем, как эту процедуру сделать реально работающей.

Я не буду останавливаться на той деятельности и тех результатах работы, которые важны для министерства по совершенствованию системы госуправления, и на наших задачах в этой области: мы недавно обсуждали это на заседании Правительства. Остановлюсь лишь на одном направлении – на повышении прозрачности и публичности. Это важный шаг в обеспечении эффективности всего госуправления. Можно пытаться что-то совершенствовать в закрытом режиме, но непрозрачность даже при самых благих преследуемых целях может привести к непродуманным решениям и неэффективному расходованию бюджетных средств (о чём говорил Алексей Леонидович), ограничению конкуренции и всем негативным факторам. Мы обычно привыкли понимать под прозрачностью публикацию на сайте информации о работе конкретных органов власти. Такой важный шаг был сделан в связи с принятием закона «О доступе к информации о деятельности госорганов», так называемый 8-й Федеральный закон, который в своё время разрабатывало наше министерство. Мониторинг, который мы ежегодно проводим по всем органам власти, показал в этом году значительное улучшение ситуации – органы власти действительно публикуют проекты документов.

Но, на наш взгляд, прозрачность нужна, конечно, в большем числе случаев – и в системе государственных финансов, и в работе внебюджетных фондов. Именно в целях обеспечения такой прозрачности мы разработали концепцию федеральной контрактной системы и будем в этом году вносить изменения в законодательство.

Вся система госзакупок, на наш взгляд, нуждается в серьёзном реформировании. Сегодня обществу, по сути, доступен лишь этап размещения госзаказа, то есть та часть работы, когда основные параметры заказа, будь то объёмы, начальная цена, требования к поставке, техническое задание, уже определены, и определены зачастую непублично, что часто ведёт и к повышению цен, и к излишним закупкам. Мы каждый день читаем ехидные замечания блогеров о дорогих автомобилях, мебели, закупаемой для госнужд. Конечно, общество и бизнес предъявляют требования совершенно другого уровня к публичности и прозрачности всего цикла закупок.

Мы считаем, что нам нужно регулирование в этом отношении всего цикла госзаказа – от обоснования необходимости той или иной закупки, обоснования цены до приёмки работ. Эти процедуры должны быть с возможностью публичного обсуждения, потому что сейчас контроль только за соблюдением формальных процедур размещения зачастую становится индульгенцией для недобросовестных заказчиков часто в сговоре с недобросовестными поставщиками. При этом достаточно примитивные процедуры становятся тормозом для качественной закупки НИОКР, инновационной продукции, в сфере культуры.

Мы начали развивать электронные торги (этому была посвящена значительная часть работы нашего министерства в прошлом году), но и они, по сути, пока не являются панацеей. Во-первых, не подходят для многих видов закупок, а во-вторых, и там есть риски манипулирования, и информационными технологиями тоже. Статистика пока за I квартал говорит о том, что около половины объявленных электронных аукционов не состоялось. Нам нужно будет эту систему также отлаживать, смотреть, что идёт и должно идти на электронные торги, как эта система должна работать.

У нового законодательства по госзакупкам мы видим три задачи. Это, как я уже сказала, прозрачность от начала до конца. Вторая – повысить ответственность заказчиков за проведение качественной обоснованной закупки, вооружив их новыми современными инструментами. Третья – методологически поддержать заказчиков, разработать систему управления контрактными рисками, библиотеку типовых контрактов, методологию ценообразования. Сам закон будет обсуждаться публично, он уже сейчас обсуждается и в острой форме. Это нормально, потому что в спорах рождается истина.

Кроме того, я хотела сказать, что мы с рядом регионов, представители которых находятся здесь, подписали соглашения об отработке некоторых новых механизмов в пилотном режиме, чтобы на практике вместе с бизнесом посмотреть, что будет эффективным. На мой взгляд, эта работа также поможет повысить эффективность и всей системы закупок, и эффективность бюджетных расходов.

Далее. Мы создаём все больше инструментов, которые позволяют вовлечь ассоциации бизнеса в принятие решений. В первую очередь это оценка регулирующего воздействия. Для нас очень важно, что бизнес положительно воспринимает этот инструмент. Надо сказать, что сейчас около половины решений (а мы рассматривали более 90 документов) не были приняты или приостановлены как создающие неоправданные барьеры для бизнеса. Отмечу, что речь идёт именно об излишних барьерах, когда вводимое регулирование не приводит к решению поставленных государством задач, но накладывает на бизнес существенные издержки. Иногда эти издержки выражаются в десятках миллионов рублей. Это, может быть, не столь существенно в рамках всей страны, но для конкретного бизнеса это очень важно. Были и решения, где издержки шли на миллиарды рублей. Такие случаи были выявлены. Этот институт должен получить и дальнейшее развитие, прежде всего выработка механизма отмены ведомственных актов, препятствующих ведению предпринимательский деятельности.

Если говорить о качестве экономического регулирования, это совершенствование корпоративного законодательства. В этой части для нас важнейшей будет отработка с юридическим сообществом, в первую очередь советом по кодификации, новой редакции Гражданского кодекса, которая сейчас готовится. На наш взгляд, принятие новой редакции нужно максимально использовать для повышения конкурентоспособности именно российской юрисдикции, чтобы и сделки, и компании оформлялись в Российской Федерации. Это особенно важно в связи с задачей формирования Международного финансового центра в Москве.

Особая роль в повышении инвестиционной активности принадлежит регионам. И мы сейчас создаём вместе с бизнесом систему оценки мониторинга конкурентной среды, инвестиционной и предпринимательской привлекательности в субъектах Российской Федерации. И эта система оценки должна быть международно сопоставима, чтобы регионы могли сравнивать себя не только друг с другом, но и с тем, что происходит в других странах, потому что конкуренция действительно глобальная.

Одно из ведущих направлений деятельности министерства – это работа по поддержке малого и среднего предпринимательства. И в прошлом, и в этом году мы делаем упор на поддержку малого инновационного бизнеса. В прошлом году в 53 регионах была оказана поддержка более 1500 малых инновационных компаний, работающих в сфере промышленных технологий. Мы считаем необходимым увеличить, и будет увеличен объём поддержки компаниям, которые заключили договор лизинга оборудования, которые осуществляют поставки продукции на экспорт.

Если говорить в целом об инновациях, конечно, наша экономика пока существенно отстаёт от основных конкурентов. Об этом неоднократно приводились все цифры, и мы сделали такой анализ, готовя стратегию инновационного развития. Но в прошлом и в этом году начата важная работа по тому, чтобы крупные компании, госкомпании, корпорации подготовили средне- и долгосрочные программы инновационного развития. Многие это делают, к сожалению, впервые. Наше министерство оказывало методическую поддержку, координировало эту работу, и к настоящему времени первые девять программ уже утверждены, в том числе по таким компаниям, как «Росатом», «Ростехнологии», «Роснефть», «Транснефть».

В прошлом году мы также реализовывали задачу, которую обсуждали на прошлой коллегии, – это координация деятельности институтов развития, которые оказывают поддержку предприятиям на разных стадиях инновационного цикла. Надо сказать, что инновационный «лифт» заработал (во многом благодаря тому, что между институтами развития было заключено соглашение), и, как только он заработал, стали видны узкие места, например, недофинансированность стадии стартапов. И здесь у нас с Минфином, с Алексеем Леонидовичем, уже есть понимание, что в 2012 году эта проблема будет решаться. Вместо предполагаемого существенного снижения финансирования поддержки стартапов мы постараемся сохранить эту долю.

В этом году мы должны добиться принятия законопроекта, который мы также разработали совместно с институтами развития, который бы позволил в нашем законодательстве иметь организационно-правовые формы, приспособленные для ведения инновационной деятельности.

У нас зачастую, к сожалению, многие проекты с использованием интеллектуальной собственности оформляются за рубежом, в том числе из-за того, что в нашем законодательстве нет соответствующей, сопоставимой с другими юрисдикциями организационно-правовой формы. Мы себе ставим задачу, с тем чтобы в этом году обеспечить принятие такого закона.

Значительным стимулом к внедрению инновационных технологий должны стать и принятые решения по энергоэффективности. Нами были подготовлены закон об энергоэффективности и значительная часть нормативных актов вместе с Минэнерго, другими ведомствами. Реализуются пилотные проекты в регионах и они уже дают эффект, доказывают, что если этим заниматься системно, в том числе в бюджетной сфере, образовании, здравоохранении, то можно добиться эффекта по снижению потребления электроэнергии до 22% , тепловой энергии – около 25%. И это можно сделать с привлечением частных инвесторов и при кредитном финансировании по доступной ставке 12%, то есть эти проекты уже начинают работать.

И в заключение я бы хотела сказать о важнейшем институте управления эффективности управления государства своими активами. В 2011 году будет продолжена работа по повышению эффективности управления госимуществом, включая и повышение корпоративного управления в компаниях с госучастием. Это подразумевает, в частности, создание при советах директоров специализированных комитетов, таких, какие обычно есть и в частных компаниях, – по кадрам и вознаграждениям, по аудиту, по стратегическому планированию, установлению требований к годовому отчёту акционерного общества. Так, уже по итогам 2010 года в 244 акционерных обществах при советах директоров сформированы все три специализированных комитета. Но ещё не во всех, потому что объём государственной собственности у нас и акционерных обществ достаточно большой: больше 1700 акционерных обществ.

Значимая задача – реализация программы приватизации. Программа приватизации кроме крупных пакетов предполагает и достаточно большую продажу средних компаний, акций более 1300 акционерных обществ. В этой связи одним из важных результатов деятельности министерства в прошлом году я считаю формирование условий для проведения нового типа приватизаций. Законодательно была введена возможность привлечения инвестиционных консультантов, обеспечены повышение информационного сопровождения приватизаций, а также переход на среднесрочное планирование приватизаций. Уже по новым правилам была осуществлена продажа 10% акций ВТБ, и в федеральный бюджет поступило свыше 95 млрд рублей. Конечно, приватизация важна не столько с точки зрения доходов бюджета, но и с точки зрения повышения эффективности и развития рынка капитала.

Но, говоря об эффективности государственного управления, я бы хотела остановиться на проблемах проектного управления. Это одна из проблем, связанная с той недостаточной эффективностью, надо прямо сказать – с неэффективностью реализации многих ФЦП и ФАИП (Федеральная адресная инвестиционная программа), о которых говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович.

В течение более 15 лет инструменты ФЦП и ФАИП обеспечивают решение стоящих перед страной задач, и действительно они помогают решать такие задачи. У нас были ФЦП по реформированию налоговой службы и казначейства, созданию системы ГЛОНАСС, созданию первого в новейшей истории российского гражданского авиалайнера «Суперджет Сухой», вводу в эксплуатацию дороги Чита–Хабаровск. По сути дела, все эти проекты реализовывались в рамках программного подхода. Это позволило сконцентрировать ресурсы, а не размазывать их только для текущей деятельности. За это время ФЦП превратились из способа выбивания ведомствами дополнительных средств на свою текущую деятельность (это было раньше), в такой инструмент по решению приоритетных задач, который основан на принципах проектного управления.

Мы в прошлом году два года вместе с Минфином проводили работу по дебюрократизации ФЦП. У нас было очень много нареканий, что подолгу нужно вносить каждое изменение, вот эти вот изменения. Гибкость была обеспечена и поднялась серьёзно, были серьёзно сокращены сроки внесения текущих изменений в ФАИП, но дебюрократизация (и мы всегда так считали) должна означать и увеличение ответственности заказчиков. Мы работаем над тем, чтобы обеспечить максимальную открытость. И действительно, в онлайне сейчас можно увидеть уже актуальные изменения в ФЦП и ФАИП. Но эффективность остаётся достаточно низкой. Действительно, срываются сроки ввода объектов, увеличивается первоначальная стоимость, находится масса причин, из-за которых решения Правительства (это, по сути, решения Правительства), зафиксированные в показателях ФЦП, не выполняются.

Мы ежеквартально проводим мониторинг и всё больше убеждаемся, что низкая эффективность связана не с недостаточным финансированием, а именно с проблемами проектного управления. Для выполнения некоторых важнейших задач приходится применять действительно, по сути, ручное управление на самом высоком уровне, как, например, работа Игоря Ивановича Шувалова по программе подготовки к саммиту АТЭС в 2012 году. Это очень серьёзный вопрос, и, на наш взгляд, помимо введения критериев, о которых мы говорили, может быть, каких-то санкций, нам нужно дать руки госзаказчика и более современный инструментарий. На наш взгляд, всё-таки стоит рассмотреть возможность передачи функций, большинства функций заказчика, кроме подписания контракта, в приёмке контракта, профессиональным управляющим компаниям. У нас такого ни одного случая нет, хотя правовая база позволяет это делать, и мы такую возможность всячески пропагандируем перед госзаказчиками. Нам говорят, что на рынке нет профессиональных управляющих. Действительно, даже в частном секторе пока опыт управления крупными комплексными проектами очень небольшой. Но, как известно, спрос рождает предложение. И, на наш взгляд, надо всё-таки развивать именно проектное управление, потому что формализованный, пошаговый контроль за процедурами не всегда способен привести к значимым результатам.

Мы создали систему индикативного планирования. По каждой программе у нас есть показатели, целевые индикаторы, но, конечно, без чёткой ответственности за их невыполнение эти индикаторы и их анализ становятся бессмысленным занятием. При том масштабе задач, который у нас стоит по диверсификации экономики, развитию инфраструктуры, архаичная во многом система управления становится существенным сдерживающим фактором. Исходя их этого, мы видим в качестве задач в 2011 году проработку возможных механизмов проектного управления и, может быть, даже предложения по ведению внешнего управления неэффективно реализуемыми программами, а такие у нас есть.

Мы начали применять этот механизм в особых экономических зонах, и по новым зонам мы поставили в качестве условия наличие профессионального проектного управления. Ведём активные переговоры по привлечению ведущих компаний из Сингапура, Испании, Франции, Швейцарии к управлению действующими перспективными площадками, смотрим на опыт, в том числе частный опыт, управления частными промышленными парками, которые есть у нас в стране.

Уважаемые коллеги! В докладе, конечно, нет возможности отметить все направления нашей деятельности – и отчётной, и задачи (они есть в розданных материалах). И конечно, для решения всех задач нам придётся серьёзно повысить качество, гибкость, эффективность и открытость собственной работы.

И в заключение я бы хотела поблагодарить всех сотрудников Министерства экономического развития, Министерства финансов, которое нам как родное, и других министерств и ведомств регионов, организаций бизнеса за совместную работу, потому что такие задачи, которые мы решаем, возможно решать только вместе, и рассчитываем на вашу поддержку в будущем. Спасибо за внимание!

А.Л.Кудрин: Спасибо, Эльвира Сахипзадовна! Можете рассчитывать на нашу поддержку. У нас ещё есть выступающие. Я прошу вас набраться терпения. Слово предоставляется Гуриеву Сергею Маратовичу – ректору Российской экономической школы, главному исполнительному директору Центра экономических и финансовых исследований.

С.М.Гуриев: Да, спасибо большое. Алексей Леонидович, для меня большая честь – выступать здесь перед столь представительной аудиторией. Уважаемые коллеги! Практически всё, что я хотел сказать, уже Владимир Владимирович, Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна сказали. И тем не менее я думаю, что некоторые вещи полезно повторить, поэтому я сконцентрируюсь на тех вещах, которые, с моей точки зрения, являются самыми важными сегодня.

Мне кажется, что сегодня действительно очень хороший момент для обсуждения долгосрочных планов экономического развития, потому что Россия преодолевает последствия кризиса, Россия действительно выйдет на уровень ВВП на душу населения докризисного пика уже в этом году.

Рост в прошлом году составил 4%, а в этом году, по нашим прогнозам, на самом деле рост будет ещё выше, чем то, что содержится в официальном прогнозе – те цифры, которые называла Эльвира Сахипзадовна. Наш прогноз подсказывает, что рост будет выше 5%. Тем не менее успокаиваться, конечно, рано, потому что при таких высоких ценах на нефть и 4%, и 5% – это не очень высокий темп роста. А если бы цены на нефть остались на том уровне, на каком они были год назад, то, наверное, речь бы шла и не о 4%, и не о 5%, а скорее о 3%, а это недопустимо низкий уровень роста.

В этом смысле, когда мы думаем о том, какого уровня ВВП и какого уровня роста экономики мы хотим добиться в ближайшие 10 лет, то мы можем посмотреть и назад. Докризисное десятилетие отличалось очень высокими темпами роста – 7% роста ВВП в год в течение 10 лет. Для такой экономики, как Россия, это выдающееся достижение. Тем не менее мы должны честно отдавать себе отчёт в том, что докризисные источники роста исчерпаны. Вряд ли цены на сырьё, цены на нефть будут расти в этом десятилетии такими темпами, как они росли в прошлом десятилетии. Вряд ли мы можем рассчитывать на недорогую рабочую силу, незагруженные мощности. Эти источники роста уже исчерпаны, у нас уже нет незагруженных трудовых ресурсов и оставшихся в наследство от прошлых лет промышленных мощностей. Поэтому речь идёт, конечно, о том, что нам нужно создать стимулы для новых инвестиций. Тут я бы хотел согласиться с предыдущими докладчиками в том, что инвестиционный климат пока у нас имеет огромный потенциал для улучшения. Мы можем говорить о том, что субъективные рейтинги, индексы и опросы не дают полной и честной картины того, что в России есть проблемы с инвестиционным климатом, поэтому мы можем посмотреть на то, как инвесторы голосуют ногами. За последние полгода, несмотря на то что российская экономика растёт, несмотря на то что цены на нефть находятся на очень высоком уровне, капитал бежит из России. Мы на самом деле видим, что в отличие от 2007 года, когда цены на нефть были ниже, чем сейчас, мы наблюдаем отток капитала, а не приток капитала. В этом смысле, конечно, нам предстоит работать дальше.

Что можно сделать? То, о чём говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, уже делается, но очевидно, что нам нужно работать и дальше по снижению административных барьеров и по борьбе с коррупцией.

Не секрет, что сравнивать налоговую нагрузку на российский бизнес с налоговой нагрузкой в других странах не совсем честно, потому что у наших конкурентов в странах «восьмёрки» или «двадцатки» бизнес платит гораздо меньший коррупционный налог. И в этом смысле, когда мы говорим об официальных налогах, не стоит забывать, что бизнесу в России приходится платить ещё больше денег не просто за то, чтобы развиваться, но и за то, чтобы существовать.

Многие из тех мер, о которых говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, помогут справиться с этой проблемой. Но пока мы этого не сделали, наверное, рано говорить о том, что нам удастся резко улучшить инвестиционный климат.

Вторая проблема – это доминирование государственных компаний, госкорпораций и госинвестиций в российской экономике. Не надо забывать о том, что Фридрих Хайек назвал пагубной самонадеянностью: никакие государственные инвестиции не заменят частных инвестиций. Почему? Потому что до тех пор пока цены в экономике определяются в двух десятках кабинетах, пока инвестиционные приоритеты определяются министерствами и госкомпаниями, конечно, мы не можем рассчитывать на то, что инвестиции пойдут туда, куда нужно экономике. Нельзя думать, что мы, собравшиеся в этом зале, можем точно определить, что именно нужно развивать, куда именно нужно инвестировать. В этом смысле приватизация важна не только как источник денег для бюджета, не только для повышения эффективности самих приватизированных компаний, но и для того, чтобы на самом деле создавать спрос на новые институты, на самом деле определять приоритеты развития не в государственных кабинетах, а в частных компаниях и на рынках.

Ещё одна проблема – это проблема доверия к словам Правительства. Мы много раз говорили о тех вещах, о которых мы говорим сегодня. Многие из них до сих пор не сделаны. Вступление в ВТО, о котором уже шла речь сегодня, – это один из таких примеров. Я очень хорошо помню, что начиная с 2000 года мы всегда вступаем в ВТО через полтора года. Мне кажется, что тот оптимизм, с которым мы говорим о вступлении в ВТО в этом или начале следующего года (я надеюсь, что это действительно произойдёт, как я надеялся и десять лет назад, и пять лет назад), – это важный сигнал того, что Правительство действительно отвечает за свои слова, действительно стремится к тому, чтобы создать правильные и честные правила игры.

Ещё одна вещь, о которой я хотел сказать, также имеет отношение к доверию к словам Правительства – это проблема инфляции. Сейчас есть исторический шанс выполнить обязательства по инфляции. За последние 10 лет был один год, когда прогнозируемая инфляция действительно оказалось реальной, была выполнена цель по инфляции. Во все остальные годы, как мы знаем, эти цели нам выполнить не удалось. В прошлом году мы были близки к этому, у Центрального банка были все инструменты в руках, но помешали природные катаклизмы. В этом году, я надеюсь, нам удастся выполнить цель в 7,5%. Это будет исторический минимум, но не надо забывать, что это всё равно будет более высокая цифра, чем в других странах, во всех странах «восьмерки» или «двадцатки». Это очень важный показатель.

Инфляция – это не фетиш, это индикатор макроэкономической стабильности. Трудно говорить о долгосрочных инвестициях и долгосрочных финансовых инструментах в странах, где инфляция является двухзначной или превышает 5%. И без этого нам не удастся построить мировой финансовый центр, не удастся решить проблемы пенсионной системы. Поэтому то, о чём говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович, что нам удастся снизить инфляцию до 5% в 2014 году, на самом деле будет самым существенным шагом в сторону развития российской финансовой системы.

С другой стороны, можно ли всё это сделать? Можно ли обеспечить более высокие темпы роста? Другие страны, находясь на таком же уровне развития, как Россия, справились с этими проблемами, в том числе страны, у которых не было нефти, страны, которые не обладали такими природными и интеллектуальными ресурсами. И в этом смысле мне кажется, что если действительно все те планы, о которых сегодня говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович, и Эльвира Сахипзадовна реализуются, то, наверное, мы можем рассчитывать и на 6% роста ВВП в год в течение ближайших 10 лет, что на самом деле создаст уровень жизни, сопоставимый с сегодняшним уровнем

А.Л.Кудрин: Спасибо Сергей Маратович! Слово предоставляется Аганбегяну Рубену Абеловичу – президенту Московской межбанковской валютной биржи.

Р.А.Аганбегян: Добрый день. Огромное спасибо за возможность выступить. Я хотел бы остановиться на некоторых аспектах близкой мне по работе темы – это финансовый рынок. Сегодня достаточно много об этом говорилось, но я бы хотел ещё пару моментов отметить.

Финансовый рынок в России, и прежде всего тот, который торгуется на организованных площадках, уже сегодня представляет собой достаточно большое явление. В прошлом году обороты на организованных площадках превысили 200 трлн рублей – это достаточно крупная сумма. В районе 1 трлн – сумма средств, привлечённых у нас в виде долговых займов, это не считая кредитов и всего прочего. Мы уже сегодня являемся достаточно мощным экономическим подспорьем.

Но тем не менее финансовый рынок многие из нас считают внутренне неэффективным, и здесь у нас есть огромные перспективы развития. Финансовая индустрия сегодня является достаточно мощной индустрией, где задействовано достаточно много работников, которая очень мощно черпает интеллектуальный потенциал и является крупным заказчиком информационных технологий, мощным драйвером роста всей экономики. Также с точки зрения экономической безопасности страны у нас есть прямая выгода от развития собственного финансового рынка.

И в этой связи я считаю, что ту работу, которая проводится, нужно продолжать, её нужно усиливать. Так, мне кажется, очень важным является связь между теми государственными программами, которые у нас происходят, как, например, связь Международного финансового центра с программой приватизации. И в этой связи мы в отношении нашего собственного финансового рынка попали в определённую ловушку. Мы очень часто хотим, и наши эмитенты идут на международные площадки, чтобы там разместиться, в связи с претензиями, предъявляемыми нашим финансовым рынком в неэффективности. Но в то же время без этих размещений будет тяжело сделать свой собственный рынок эффективным. Выходом из этой ловушки я вижу работу по приватизации, и здесь государство может подать очень мощный пример.

Также я считаю, что таким примером является программа госзаимствований, просто заимствований. Вы видите, какие крупные средства уже можно здесь поднимать, в нашей России. В то же время мне хочется отметить, что очень важно не забывать о населении и очень важно, чтобы население почувствовало плоды модернизации, плоды успехов нашей экономики. В этом смысле финансовый рынок тоже является очень мощным подспорьем. Через финансовый рынок мы можем дать населению возможность почувствовать на себе результаты. Во многих странах, вы знаете, доля населения, инвестируемая в крупные публичные компании, огромна, и нам здесь тоже есть к чему стремиться.

Но здесь очень важно в то же время защитить людей от каких-то потерь, которые финансовый рынок может нести. И здесь особую роль, как мне кажется, играют программа финансовой грамотности и прочая деятельность, которая сегодня уже ведётся. Но её, мне кажется, надо усиливать. Это можно начинать делать со школы, и тогда мы получим достаточно неплохой результат.

Также мне кажется важным развитие системы коллективных инвестиций как механизма связи между неквалифицированным инвестором и сложным финансовым рынком. Ещё бы я отметил защиту миноритарных акционеров, защиту неквалифицированных инвесторов на законодательном уровне. Я знаю, что эта работа ведётся, но здесь есть достаточно большие перспективы.

В заключение я бы отметил ещё один вопрос – тематику продвижения нашего финансового и вообще рынка и экономики страны в целом.

На сегодняшний день очень большое количество информации инвесторы как стратегические, так и финансовые черпают из газет, из общения с большим кругом финансовых посредников, которые в том или ином виде продают услуги по работе с рисками, которые несёт для себя наш рынок. В то же время мы, мне кажется, недосказываем достаточно много плюсов, которые несёт наш рынок – не только риски, но и плюсы. Мне кажется, здесь работу можно активизировать и эта работа может проводиться в рамках некоего государственно-частного партнёрства на примерах успешных работ, на примерах каких-то успешных проектов. Мне кажется, что можно такую информацию доносить. Спасибо Вам большое за внимание.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Рубен Абелович. Уважаемые коллеги, у нас, несмотря на то что сдвинулся график, и Владимир Владимирович имеет свой график (у него ещё есть встречи), тем не менее, если мы в 20 минут уложимся по остальным четырём выступающим, то Владимир Владимирович с нами задержится. Поэтому я предлагаю так и сделать и предоставляю….

В.В.Путин: Чтобы не забыть, а то знаете, много всего будет, и я боюсь чего-то упустить. Я бы прокомментировал некоторые вещи, о которых здесь уже было сказано. И начну я даже с выступления Алексея Леонидовича (кое-что забыл), потом последующих выступающих, и затем коллеги выскажутся.

Во-первых, что касается акцизов. Это конкретный практический вопрос. Мы договорились о том, что акцизы будем повышать не спеша, постепенно, в плановом порядке – в плановом порядке, не делая повышение акцизов основным инструментом, который покрывал бы выпадающие доходы в связи с возможным понижением социальных выплат. Вот это такая серьёзная вещь, я просто обращаю на это внимание.

Кстати говоря, по качеству планирования. Мы понимаем, что с учётом волатильности рынков очень трудно это делать, но и не будем себе присваивать результатов, это в значительной степени связано с конъюнктурой рынка, тем не менее мы планировали дефицит бюджета 3,6%, вы планировали, а он у нас будет реально 1–1,5%.

Теперь по поводу темпов роста. Эльвира Сахипзадовна вот выступала, я полностью согласен. Мы отдаём себе все в этом отчёт: 4% – маловато, нам нужно добиваться большего, больших темпов роста, Потенциал у нас, конечно, есть, и очень серьёзный.

По поводу вечных споров между развитием, вложением денег в институты развития и макроэкономическими параметрами, сохранением стабильности и так далее. Вот Эльвира Сахипзадовна сказала, что (я просто обратил внимание) главным инструментом нашей безопасности – экономической и финансовой – является развитая экономика. Безусловно, правильный тезис, спора нет. И тем не менее вот Ирландия. Развитая экономика или нет? Это же, как называли, «европейский тигр», а вот в результате кризиса грохнулось всё, а резервов нет. Поэтому кроме развития экономики, диверсификации экономики, инновационного развития, модернизации и так далее, и тому подобное нам, конечно, нужны и традиционные подушки безопасности в виде резервных фондов.

Теперь по поводу госзакупок. Абсолютно правильно! Мы всегда об этом говорим, поэтому я прошу ускорить эту работу, связанную с совершенствованием 94-го закона, и так далее. Куда ни придешь – везде одни и те же проблемы.

Я посмотрел, Эльвира Сахипзадовна, у вас в одной из таблиц речь шла о реализации эффективной дивидендной политики. А что это такое, я не понял. Это мы что, будем командовать, как им дивиденды… и сколько?

Э.С.Набиуллина: Нет, речь идёт о компаниях с госучастием. Мы каждый раз рассчитываем получать определённые дивиденды в бюджет. На самом деле получение дивидендов – это нормально для акционера, но вот принимаем решения… и они иногда вынуждены оставить некоторым компаниям на развитие и так далее. Это можно сделать, нам, наверное, нужно сделать дивидендную политику более диверсифицированной. Она должна быть, поэтому мы ставим себе эту задачу, планку мы ставили 25%. Вы помните, и у Вас обсуждали, чтобы мы из чистой прибыли…

В.В.Путин: Но если у вас не будет возможности давать использовать как-то дивиденды, то… Мы говорим о компаниях с госучастием, тогда частный инвестор туда просто никогда не придёт.

Э.С.Набиуллина: Именно! Поэтому она должна быть сбалансированной. Здесь нам нужно совершенствовать, должна быть эффективная политика. На наш взгляд, она пока неэффективна, она такая избирательная у нас получается. Где-то мы получаем много, где-то не получаем.

В.В.Путин: Понятно. Теперь по поводу управляющих компаний. Компании, которые должны управлять определёнными проектами, – это, безусловно, правильно, мы тоже об этом говорили, и в целом я с этим согласен. Мы только должны учесть все минусы, которые мы имеем от работы внешних управляющих, которые трудятся у нас в процессе реализации процедур по банкротству. А здесь очень много нареканий. Как бы у нас вот это всё, весь негатив не переехал в эти управляющие компании. Здесь нужны какие-то серьёзные критерии. Безусловно, правильно, только нужно, чтобы практика у нас соответствующая…

Э.С.Набиуллина: Может быть, пилотно двигаться? Иногда такие вещи двигаются пилотно.

В.В.Путин: Да. Теперь по поводу выступления наших коллег, которых здесь только двое: Сергей Маратович и последний выступающий… Было сказано, что у нас больше нет резервов, которые раньше использовались: это и неиспользуемые производственные мощности, и дешёвая рабочая сила. Я думаю, мы с вами понимаем, что тенденция к сокращению этого резерва очевидная, совершенно правильная. Но, конечно, там ещё есть определённый зазор. Достаточно посмотреть, что у нас в реальном секторе делается. Есть-есть, зазор есть, просто ориентироваться на это нельзя – здесь я с Сергеем Маратовичем полностью соглашаюсь. И если у нас есть отток, то, конечно, это говорит о том, что есть проблемы с инвестиционным климатом – это тоже очевидный факт, хотя факторов здесь оттока капитала, в том числе спекулятивного капитала, много.

Что меня так квази-порадовало? Сергей Маратович (он же за границей, как мне сказали, работал тоже) сказал очень грамотно. Он сказал, что коррупционный налог у нас выше, чем в других странах. Это значит, что там тоже есть коррупционный налог! Но у нас больше. Будем стремиться, должны стремиться к тому, чтобы у нас вообще его не было, абсолютно точно. Абсолютно точно!

Теперь по поводу доминирования госкомпаний. Мы уже многократно говорили, что не от хорошей жизни мы создавали эти компании, а особенно в секторах, связанных с оборонкой, делали это для того, чтобы собрать жизнеспособные части наших предприятий, ещё доставшихся от советских времён, структурировать их и выводить на рынок. И Дмитрий Анатольевич говорил, и я уже многократно повторял: у нас нет цели создавать государственный капитализм. Нет такой цели! Мы вынуждены были делать это в некоторых отраслях. Без прямого участия государства, скажем в авиационной отрасли, структурировать, привести в должное состояние эти предприятия невозможно. Масштаб колоссальный, и наш частный бизнес, конечно же – все вы понимаете, сидящие в зале, – не готов взять на себя такую финансовую, экономическую и административную ответственность. Невозможно просто!

То же самое, кстати говоря, с судостроением. Там попроще, но тем не менее производственный цикл – большой, деньги нужно вкладывать очень большие, отдача не завтра будет: это небыстрые деньги. А пока у нас в экономике ещё можно делать быстрые деньги, то прежде всего, конечно, туда перетекают они. Чего там, жизнь есть жизнь! Вот у вас есть деньги – миллиард, два. Вы куда их вложите – в нефтянку, в газ, чтобы завтра получить вот такую прибыль с учётом роста рынка, в металлургическую промышленность, в химию? Или пойдёте в авиацию, где через 15 лет отдача будет или нет? Риски большие, конкуренция колоссальная – очень сложная сфера, без участия государства, к сожалению, пока невозможно.

Кстати говоря, и наши конкуренты на международном авиационном рынке, посмотрите: две-три компании по производству авиационной техники и всё, больше нет ничего. С серьёзной, мощной поддержкой государства по разным каналам – и через инфраструктуру, и прямая финансовая поддержка, и по закупкам, и через оборонный сектор. Там многовекторная система поддержки создана. И это реалии. Но повторяю ещё раз: госкапитализм – это, конечно, не наш выбор. Здесь, я полностью согласен, нужно постепенно, но максимально двигаться в сторону создания рыночных условий.

И вытекающий из этого вопрос. Кстати, на правительственной площадке мы очень часто это обсуждаем, дискутируем откровенно. Конечно, когда в десяти кабинетах определяются тарифы и цены, ничего хорошего нет. Но я думаю, что вы со мной согласитесь, и думаю, Сергей Маратович в душе тоже согласится: ну вот скажем, электроэнергетика. Мы последовательно шли по пути реформирования, но вынуждены, просто вынуждены, регулировать это для населения и для отдельных отраслей промышленности. Мы всё делаем для того, чтобы исполнить свои обещания, чтобы либерализовать рынок электроэнергетики. Но мы видим что происходит: они как скакнут – у нас реальный сектор просто ляжет. Понимаете? Хотя мы прекрасно отдаём себе отчёт в том, что и наши компании, отечественные, и зарубежные пришли и вкладывают средства в модернизацию. На первом этапе были проблемы, сейчас они пошли, исполняют свои обязательства, и они должны получить отдачу на вложенный капитал. Мы понимаем это и будем всячески к этому стремиться. Но, понимаете, к сожалению, вот жизнь такая, что не можем мы резко взять и отпустить совсем, ну просто невозможно: у нас завтра люди выйдут на улицу, невозможно будет жить, платить нечем. Да и предприятия многие лягут, поэтому нужно аккуратненько это делать. Но стремиться к этому, конечно, нужно. Вы посмотрите, в той же Европе электроэнергетика, во Франции – насколько она там монополизирована? Они только сейчас постепенно начинают двигаться в сторону рынка, и то делают это маленькими шагами, аккуратно-аккуратно, а нам-то – сам Бог велел. Но то, что мы должны идти в этом направлении, без всяких сомнений, это правильно. Я полностью разделяю эту позицию.

По поводу инфляции и слов нет, и никаких возражений. Здесь, чего там говорить, я сам говорил это в своём вступительном слове, один из важнейших наших приоритетов, так же как для всех стран. Это факт. Когда мы говорим: между развитием и инфляцией есть ли какие-то противоречия? Да нет, конечно. Просто, что первично, что вторично? где телега, где лошадь? Лошадь, то, что нас вывезет, – это борьба с инфляцией, конечно, а потом всё остальное. Тоже очень аккуратненько надо действовать. Я это прекрасно понимаю, но мы будем идти в этом направлении.

Да, конечно, некоторые страны, особенно в Европе, ну скажем, Прибалтика, резкие очень движения сделали по многим направлениям: и в борьбе с инфляцией, и с дефицитом, и так далее. Но для них, во-первых, это была национальная идея, которая объединяла всё население, вы понимаете, не забывайте про это, уважаемые коллеги. Это была национальная идея, они как бы заплатили за это, и население это проглотило. А у нас что будут проглатывать? У нас будут проглатывать это как неэффективную политику государства, вот это как будет подаваться в обществе. Разница есть. И потом там за спиной у них ЕС с развитыми странами Евросоюза, с такими локомотивами, как ФРГ, которая за всех платит. А у нас некому платить за нас. Поэтому и в этой сфере, безусловно, нужно таргетировать, идти и бить, и бить, и бить, и добиваться вот этого. Так же как и другие макроэкономические параметры нужно выдавливать во что бы то ни стало, но тем не менее чувствовать грань какую-то. Так?

И система коллективных инвестиций. Вы знаете, конечно, и Алексей Леонидович приводил этот пример, накопление (сколько у нас там?) – 30%, а инвестиции – 20%. Явно дисбаланс там 10%. С чем это связано? С недоверием к государственным и прочим квази-государственным и другим финансовым институтам! Это требует времени и успешной системной работы с нашей с вами стороны.

А.Л.Кудрин: Спасибо. Продолжаем. Слово предоставляется Горегляду Валерию Павловичу – заместителю председателя Счётной палаты Российской Федерации. Но мы просим в 5 минут укладываться.

В.П.Горегляд: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Сегодня действительно в зале присутствует значительно больше положительных эмоций, нежели при рассмотрении год назад. И это очевидно: экономика демонстрирует устойчивые темпы роста, государство проводит последовательную социальную политику, берёт на себя основную часть ноши и основные заботы и расходы по обеспечению социального положения граждан. Но при этом отрадно слышать то, что Правительство всецело понимает, в том числе, и опасность такого курса именно на безусловную социальную поддержку в первую очередь со стороны государства в долгосрочной перспективе.

Действительно, в последнее время наметился довольно негативный тренд, когда наши социальные обязательства, необходимые и важные социальные обязательства, начинают расти быстрее, чем финансовые возможности государства. Конечно, особенно в период кризиса, когда - надо честно признаться - Правительство достаточно эффективно прошло эту стадию благодаря принятию целого ряда мер, в том числе и социальной поддержки, этот тренд обусловлен и оправдан. Но с точки зрения долгосрочной перспективы я думаю, что у всех сидящих в этом зале он должен вызывать серьёзную обеспокоенность. В основе лежит то, что нынешняя модель, когда действительно именно государство несёт основную нагрузку по содержанию социальной сферы, не может быть долгосрочной и не может быть устойчивой.

Довольно много, с моей точки зрения, правильных и интересных идей прозвучало в выступлениях наших докладчиков. Я бы хотел обратить внимание на один не самый, может быть, приятный вопрос. С моей точки зрения, этот вопрос, эта проблема является серьёзным сдерживающим фактором экономического развития. О ней мы говорим достаточно мало и, соответственно, неполные меры в этом плане принимаем.

Этот вопрос связан с крайне деформированной системой распределения добавленного продукта в стране. Заметьте, невзирая на всю активность государства в социальной поддержке населения, в первую очередь за счёт всевозможного рода бюджетных выплат, социальных выплат, тем не менее так называемый коэффициент фондов из года в год растёт.

Мы сегодня перешли все пороги национальной безопасности, которая в соотношении (высокооплачиваемых/низкооплачиваемых) 10 децильных групп находится где-то на уровне 7/9, у нас сегодня 17/8, при всём при том, что государство последовательно поднимало пенсии и зарплаты. И здесь кроется достаточно фундаментальная проблема, связанная с компенсацией распределения этого добавленного продукта. Безусловно, ни в коей мере нельзя необоснованно повышать зарплаты значительно быстрее, чем растёт производительность труда. Это факт!

Но тем не менее наш анализ позволяет задавать огромное количество вопросов. Почему, по оценкам многих экспертов, средняя заработная плата у нас составляет от европейской 40–60%, а оплата топ-менеджеров, особенно, так скажем, менеджеров, которые занимаются финансовой деятельностью, составляет 1,7–1,9. На самом же деле производительность этих предприятий с такой скоростью не росла. Кроме этого, давайте признаем то, что где-то 0,2% семей сегодня контролируют порядка 70% национального богатства.

Безусловно, подобного рода диспропорции никак не могут стимулировать экономический рост. Я на эту проблему опять-таки смотрю не с точки зрения социальной справедливости, не с идеологической точки зрения, а именно с точки зрения эффективности экономики. Есть самые разные оценки и расчёты, проводимые уважаемыми международными организациями. Можно не соглашаться с ними в количественном отношении, но с точки зрения качественных оценок они не вызывают вопросов.

Если мы снижаем хотя бы на 1% так называемое избыточное неравенство (а это 7/9, как я сказал, у нас по официальной статистике 18), то темпы роста экономики повышаются на 5%, но на 5% не в абсолютной величине, а в относительной, конечно. Темпы роста инвестиций растут где-то на 6%. Опять-таки можно подвергать сомнению те или иные цифры применительно к той или иной экономике, потому что они носят эмпирический характер, но тем не менее закономерность достаточно очевидна.

Опросы, которые проводили среди различных групп предпринимателей, говорят о том, что в секторе обрабатывающей промышленности большинство наших российских предпринимателей говорит, что основную проблему своего развития они видят в недостаточно устойчивом внутреннем потребительском спросе. И так высказалось 70% населения. Поэтому Эльвира Сахипзадовна сказала совершенно справедливо, что у нас большой потребительский рынок, но реальные возможности, для того чтобы он стал больше, значительно больше. Ведь мы понимаем, что богатая часть населения редко пользуется продуктами отечественного производства и неслучайно, что достаточно большая утечка капитала связана с тем, что в основном свои нужды они удовлетворяют за рубежом. Я думаю, что это вопрос, на который надо обратить серьёзное внимание.

Вторая проблема, мне кажется, связана с тем, что в нашем сознании опять срабатывает синдром высоких цен. Сколько бы ни говорили о том, что мы понимаем пагубность этой проблемы, тем не менее, судя по работе органов исполнительной власти (а мы эту работу оцениваем как на уровне субъектов Федерации, так и на федеральном уровне), можно сказать, что у большинства появилась некая удовлетворённость на фоне того, что в экономике всё достаточно благополучно. Неслучайно, что та весьма активная работа, которая была начата в прошлом году, связанная с программой повышения эффективности бюджетных расходов, сегодня, с нашей точки зрения, существенно затухает. Мы можем сказать, что большинство министерств и ведомств, за исключением Министерства экономического развития и Министерства финансов, которые активно в этой работе участвуют, не приняли так необходимые нормативные акты, связанные с реализацией этой программы. Конечно, сегодня более важно рассматривать, скажем, новые бюджетные поступления для реализации тех или иных программ.

В то же время эффективность наших государственных средств, об этом все наши проверки говорят, на самом деле достаточно низка. Мы сегодня имеем достаточно эффективно функционирующую систему Федерального казначейства, благодаря этому, конечно, объём нецелевых расходов резко падает. Если раньше это были миллиарды рублей, то сегодня это суммы очень незначительные, потому что напрямую своровать очень трудно. Но объёмы неэффективных расходов колоссальны. Примеров приводить можно много: это пресловутая проверка транспортного комплекса города Москвы, это недавно проведённая проверка, связанная с размещением Росрыболовством судостроительных заказов, когда перечисляются большие суммы денег, они замораживаются, а потом возвращаются. Эффективность довольно низка. Я думаю, что с точки зрения долгосрочной перспективы, основной резерв для удовлетворения растущих социальных потребностей – это, конечно, повышение эффективности бюджетных расходов.

Заканчивая, должен сказать, что Счётная палата, как необходимый элемент обратной связи от управляющего объекта к управляемому, всегда готова давать Министерству экономического развития и Министерству финансов адекватную и полноценную информацию по этим проблемам.

Спасибо.

А.Л.Кудрин: Слово предоставляется Бетину Олегу Ивановичу, губернатору Тамбовской области.

О.И.Бетин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемый Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна, участники заседания! Я хотел бы поблагодарить за возможность выступить на этой коллегии от имени регионов.

Конечно, мы пережили очень сложный год. Если бы не были вместе, если бы не было поддержки региональных бюджетов из федерального центра, я не знаю, что бы сегодня было. Пессимистичных прогнозов было много, но сегодня можно сказать, что бюджеты регионов имеют тенденцию к развитию. И скажу, за два последних кризисных года, 2009-й и 2010 год, не самая сильная экономика в Тамбовской области, но консолидированный бюджет области вырос более чем на 25%. Не были приостановлены преобразования в межбюджетных отношениях, схемах управления, изменения в социальной сфере. Но сегодня лейтмотивом всех докладов были инвестиции, экономическое развитие, и опорой для экономического развития у нас в последнее время было, конечно, бюджетное финансирование. Но на сегодня, я считаю, здесь есть много проблем, и, может, инвестиции активно не идут прежде всего и потому, что сегодня у нас бюджеты перегружены различными расходными полномочиями. Новые правильные решения, которые принимаются, детерминируют подчас невыполнимые бюджетные расходы.

Что имею в виду? Программа модернизации образования, хорошая программа, мы её поддерживаем и будем отстаивать, но если посчитать по тому механизму, который сегодня предложен и нам поступил, на 1,2 млрд федеральных средств мы должны 2,4 млрд своих средств направить в течение двух лет. Программа здравоохранения очень хорошая, там тоже софинансирование. Дорожный фонд, источники – акцизы на нефтепродукты, транспортный налог. Мы выводим эти доходные источники из других сфер применения. Пригородное железнодорожное сообщение. Здесь сейчас предусматривается, насколько я знаю, Минфин – ответственность за федеральный бюджет, равные полномочия – РЖД и региональных бюджетов. Ну и так можно считать, что и летний отдых, и ЖКХ, и так далее.

Что я предлагаю? Может получиться как со страховыми взносами, когда на неработающее население Фондом обязательного медицинского страхования были подушевые нормативы подняты сразу, а мы до сих пор, Владимир Владимирович, не в состоянии их профинансировать. Стыдно, но - бюджет когда смотрим, -полномочий не хватает. Давайте вместе посчитаем. В условиях кризиса мы с Антоном Германовичем (А.Г.Силуанов – заместитель Министра финансов Российской Федерации) считали доходы и расходы. Но ведь получилось, вышли из этого кризиса, бюджеты сохранились. Давайте мы сейчас возьмём средний регион как модель и посмотрим, что из этого у нас выйдет. Я не предлагаю всеми этими обязательствами перегрузить федеральный бюджет, здесь их и так уже сверхдостаточно, мы это все и так прекрасно видим. Но давайте мы специально посмотрим эмиссии ценных бумаг, может рассрочить эти обязательства по времени, кредиты коммерческих банков. Это было бы целевое кредитование с определёнными обязательствами регионов – направить эти средства по целевому назначению и использовать очень эффективно. Мы полностью за такой поход.

Ну и, конечно, доходы – доходы бюджетов, о которых здесь сегодня говорилось. Владимир Владимирович в своём выступлении сказал, что бизнес взял свою собственность, заложил и получил кредиты. Владимир Владимирович, мы уже всё заложили, всё, что только можно было. Я вам честно скажу, в прошлом году мы 4,5 млрд заложили, всю недвижимость заложили, которая есть в областной собственности, под то, чтобы дать гарантии для кредитов. И до этого было 6 млрд. 10,5 млрд мы уже заложили. Дальше нужно развиваться, а закладывать, по сути дела, уже и нечего. Поэтому что бы я попросил… Вот был хороший фонд по поддержке инвестиционного развития регионов, но сегодня он не функционирует. В прошлом году были моногорода и так далее… Но если мы хотим, чтобы у нас было активное инвестиционное развитие, нам нужно создавать вот эти инструменты. Я с оптимизмом воспринял постановление Правительства о создании фонда гарантий федерального бюджета по инвестпроектам в регионах. Там, если от 5 до 10 млрд, Минэкономики рассматривает, если свыше 10 млрд, то правительственная комиссия. Положение вышло, бумаги направили, но не работает фонд до сих пор. Поэтому инвестиции у нас, наверное, так плохо идут. Я бы просил обратить на это внимание и найти соответствующее решение.

Я хочу сказать, что важная задача – привлекать иностранные инвестиции. У нас примерно на рубль инвестиций добавленная стоимость по тем годам получилась 70 копеек, то есть это прямые инвестиции, это увеличение валового регионального продукта. На этот год мы хотим увеличить инвестиции на 30%. У нас уже сегодня реализуются объекты, прежде всего по линии продовольственной безопасности – по этим направлениям у нас уже строится сегодня 50 объектов. Мы хотим сделать так, чтобы в области была развитая современная экономика.

По нашим расчётам, если сегодня добавленная стоимость за счёт новых производств составляет 29%, то, реализуя только вот эти объекты, которых около 50 мы строим, будет 88% прироста, дадут новые мощности. Я хотел бы сказать, если это получится, то к 2015 году мы готовы отказаться от дотаций, которые сегодня получаем из федерального бюджета и сделать наш бюджет бездотационным.

Реплика: Интересное предложение!

О.И.Бетин: Но я что попросил бы. Надо помочь сегодня с формированием инфраструктуры. Можно взять и скоординировать, допустим, работу многих федеральных структур: «РЖД», Минтранс, «Газпром», допустим, сетевые компании, но их возможностей сегодня в регионе недостаточно для того, чтобы мы динамично развивались. Поэтому я просил бы, если мы найдём это решение, в 2015 году, Алексей Леонидович, федеральные деньги на дотацию нам не потребуются! Спасибо.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Олег Иванович. Слово предоставляется Улюкаеву Алексею Валентиновичу, первому заместителю председателя Центрального банка Российской Федерации.

Пока Алексей Валентинович идёт, мне показалось интересным выступление, но я также хотел бы обратиться, что нам сегодня недостаточно удалось поговорить по межбюджетным отношениям. Мы тогда в июне в Министерстве финансов соберём все регионы и ещё раз поговорим в преддверии Нового года. Ещё раз отдельно только об этом. Потому что сегодня мне так же не удалось затронуть достаточно эту тему. Спасибо.

А.В.Улюкаев: Добрый день, уважаемые коллеги! Я признателен за возможность здесь выступить. Поскольку мои 15 минут секвестрировали до пяти, мне придётся…

В.В.Путин: В какое время живём – мы всё секвестрируем…

Реплика: Надо ещё инфляцию секвестрировать.

А.В.Улюкаев: Дадите две минуты дополнительных, и расскажу как.

В.В.Путин: Молодец!

А.В.Улюкаев: Меня прервали как раз в тот момент, когда я хотел сказать, что сведу своё выступление в основном, к словам благодарности и восхищения работой двух ведомств, тем более что я член коллегии и Министерства финансов, и Министерства экономики и немножко погреюсь в этих лучах.

Если серьёзно, у меня три коротких пункта. Первое. Мы недавно вместе с Алексеем Леонидовичем были в Вашингтоне, и там, в докладах глобальных экспертов, звучали позиции о вызовах для развитых экономик и вызовах для развивающихся экономик. Очень укрупнено: для развитых экономик проблема – отрицательный производственный разрыв, то есть реальное производство меньше, чем мощности рабочей силы и так далее. И неполное фискальное урегулирование – большой дефицит и нарастающие долги. Для развивающихся экономик основной вызов – это высокая и, возможно, растущая инфляция. Россия, как всегда, удачно сочетает проблемы тех и других. То есть у нас и проблема отрицательного производственного разрыва (вот международные эксперты считают, что 1–1,2%, может быть, больше, тут говорили о большей величине, но то, что он существует, – это очевидный факт), и фискальная неурегулированость существует, и высокая инфляция – одна из самых высоких даже среди развивающихся экономик. Наши конкуренты – Индия, Аргентина, из «двадцатки» больше никого нет.

По этим двум позициям, невзирая на независимость Центрального банка, у нас понимание соотношения телеги и лошади точно такое же, как у Председателя Правительства, то есть лошадью, а именно инфляцией, нужно заниматься в первую очередь. В этой связи хочу сказать, что мы используем весь тот набор инструментов, который нам отведён законодательством. Начиная с декабря мы в разной последовательности, в разных объёмах достаточно аккуратно используем политику и процентной ставки, и ставки рефинансирования из всей совокупности кредитных депозитных ставок, и политику резервных требований – имею в виду как их общее увеличение, так и дифференциацию, хотя должен сказать, что по сравнению с нашими коллегами из БРИКС мы – только в начале пути. Скажем, у Китая 21% обязательно составляют резервные требования по обязательствам коммерческих банков, мы – в четверть ниже этого. Это не значит, что мы должны выйти на этот уровень, это значит, что это очень серьёзный инструмент, который наши коллеги активно используют. Мы тоже вот уже три тура таких изменений сделали и будем готовы делать это и дальше. И, безусловно, мы должны использовать гибкую курсовую политику, для того чтобы гибкая курсовая политика предохраняла нас от скоротечных колебаний ликвидности. В этой связи короткий комментарий к тому, что здесь прозвучало: сравнение 2007 и 2011 годов.

Ну действительно, тогда был чистый приток частного иностранного капитала. Сейчас за три месяца у нас минус 21 млрд долларов чистого оттока. Но надо понимать, что это чистый отток, то есть одновременно могут двигаться обе половинки баланса, то есть увеличивается приток и увеличивается отток. Если увеличивается валовой отток, это однозначно плохо, это значит, что нет спроса на эти деньги внутри страны, экспортёры оставляют часть валютной выручки за границей, потому что не могут вложить в эффективно работающие инструменты в стране. Но вот если не такими же темпами растёт приток, это вовсе не обязательно плохо. И я рискну утверждать, что в нашей ситуации это, может быть, скорее хорошо. 2007 год – это время ретрейд, горячие и короткие деньги шли сюда, зная, что будет такая разница дифференциала процентных ставок и что Центральный банк будет стоять на границе валютного коридора и покупать столько валюты, сколько нам не привезут. Сейчас ситуация прямо противоположная. Центральный банк больше не ставит этой границы и не покупает столько валюты, сколько нам привезут. Мы принимаем политику гибкого валютного реагирования. Мы на самом деле очень близки к плавающему валютному курсу. И это нас освобождает от того, что статистически мы бы учли как приток капитала, а содержательно бы означало риски его бесконтрольного прилива и отлива и колебаний больших ликвидностей.

Последнее, что хотел сказать, – по поводу долгого соотношения с ВВП. Мне кажется, не стоит себя сильно успокаивать тем, что у нас будет долг 10% от ВВП (даже в близкой перспективе мы видим, что не больше 15%). Во-первых, мы видим совершенно разное страновое поведение. Есть страны, которые имеют более 200% долга по ВВП (как Япония) и по-прежнему триповый рейтинг АА. А есть страны, которые при 15% испытывали суверенный дефолт, и здесь принципиально важно сравнение не с величиной ВВП, а сравнение с инвестиционной составляющей бюджета. То есть если вы занимаете на то, чтобы вложить в какие-то проекты, которые принесут потом отдачу на капитал, то инвесторы понимают, как они получат свои деньги с прибыли. А если вы занимаете исключительно на зарплатные проекты, то инвесторы относятся к этому уже с некоторой настороженностью и требуют дополнительных премий, дополнительных спрэдов при приобретении наших обязательств.

Это может произойти скачкообразно. Вот пример – Греция. Греки ещё совсем недавно занимали почти так же, как немцы, у них был спрэд 100%. Теперь они занимают под 13,5%, у них спрэд к германскому долгу – более 1000%. Это скакнуло за два года. Я хочу сказать, что здесь мы должны быть максимально осторожными, несильно радоваться тому, что у нас маленький долг, и не допускать его повышения в дальнейшем. Спасибо.

А.С.Галушко (президент общероссийской общественной организации «Деловая Россия»): Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна! Уважаемые коллеги!

Действительно, очень многие вопросы уже были освещены в предыдущих докладах. Я позволю себе, существенно сократив предполагаемые предложения, ограничиться исключительно взглядом бизнеса на тему модернизации и улучшения инвестиционного климата и сформулировать её в конкретных предложениях по наиболее волнующим нас вопросам.

Потребность в модернизации действительно стоит остро: российская экономика кратно отстаёт по производительности труда от развитых экономик, и именно модернизация призвана это отставание сократить. Когда модернизационные проекты реализуются, что мы видим практически? Ответ очень прост: когда это выгодно. В этом случае можно даже обойтись без призывов к модернизации: она будет осуществляться. Это первый эффект, который мы наблюдаем: когда выгодно, когда условия созданы – модернизация происходит.

Второе. Эффект, который мы наблюдаем в результате модернизации, – это кратное сокращение персонала. Почему? Потому что вырастает производительность на предприятиях. По той выборке, которую мы составили, сокращение – от 3 до 10 раз. В целом, если оценить этот потенциал высвобождения рабочей силы на старых производствах по оценкам Института Гайдара, если взять несырьевой сектор и предположить, что мы для начала повысим его производительность до восточноевропейской, то это порядка 20 млн человек.

Кстати, тезисы о том, что у нас впереди нехватка рабочей силы в связи с демографической ситуацией, верен только при одном условии – при условии, что мы не увеличиваем свою производительность труда. Если мы её увеличиваем, то, наоборот, мы имеем высвобождение рабочей силы, причём весьма значительное.

Естественно, людей нужно занять. Как нам кажется, нам нужно произвести социально-безопасную и социально-выгодную модернизацию. Как показывает анализ, стоимость создания одного качественного, современного высокопроизводительного рабочего места находится в пределах от 200 до 250 тысяч долларов на одно рабочее место. Естественно, создание новых рабочих мест, которые создаются инвестициями, капиталом, также требует улучшения инвестиционного климата.

Последнее, на что мы обращаем внимание, – это уже наступившая реальность конкуренции юрисдикции в рамках единого таможенного пространства. Обращают на себя внимание усилия Казахстана, которые он последовательно прикладывает в этом направлении. Интересно, что первыми нам стали об этом говорить иностранные инвесторы – о том, что они больше начинают ориентироваться на Казахстан. После этого российские инвесторы об этом заговорили. Сейчас об этом говорят губернаторы приграничных территорий – говорят не только о том, что новые инвестиции уходят в Казахстан, а о том, что идёт миграция старых, ранее сложившихся производств, миграция налоговой базы под казахстанскую юрисдикцию. По итогам 2010 года, если взять данные Росстата – я подчеркну: не ЦБ, а Росстата, – объём прямых иностранных инвестиций в Россию составил на душу населения 90 долларов, в Казахстане – 890 долларов. Поэтому все эти вызовы, необходимость подлинной модернизации, её социальная не просто приемлемость, а выгодность, конкуренция с Казахстаном требуют очень значительного улучшения инвестиционного климата.

Что мы наблюдаем в России? В России мы наблюдаем очень дифференцированную картину в регионах. Нас очень радует факт того, что действительно есть регионы-лидеры, которые последние шесть-семь лет последовательно прилагали усилия к улучшению инвестиционного климата, и эти усилия конвертируются сегодня в прямые измеримые результаты этого инвестиционного климата.

Много говорится о Калужской области. Это абсолютно справедливо. Не только по объёму прямых иностранных инвестиций на душу населения (она держит первое-второе место, разделяя с Сахалинской областью), но по итогам 2010 года объём промышленного производства в этой области вырос на 142%, уровень заработной платы вышел на третье место в Центральном федеральном округе, и с 2011 года эта область становится бездотационной. Это яркий пример, который показывает, что кроме двух традиционных альтернатив (либо мы должны повысить налоги, либо сократить расходы) есть третья, которая может быть реализована. Это увеличение налоговой базы, которое происходит в результате создания благоприятного инвестиционного климата, и это растёт на нашей земле. Пример – не только Калужская область. Пример – Ульяновская область, которая вышла на первое место по объёму прямых инвестиций на душу населения в Приволжском федеральном округе, при том что это всё – несырьевые, дотационные регионы.

Со своей стороны мы систематизировали все те лучшие практики, конкретные меры, которые работают в регионах. У нас это заняло восемь страниц текста и называется это «Модельная программа улучшения инвестклимата в регионах». Фактически это запрос потребителя инвестиционного климата на этот климат. Отрадна для нас поддержка Минэкономразвития. Можно сказать, эта программа родилась в совместном диалоге с этим министерством, и важно, конечно, приступить к её практической реализации.

Здесь очень важно отметить следующие обстоятельства. Если говорить по сути дела, то все в этих регионах держится на губернаторе. Если по-честному назвать главную причину, то, конечно, это личная позиция губернатора, его желание вот таким образом самореализоваться. Это, безусловно, неплохо. Об этом еще Карамзин писал в XIX веке, что для России помимо хороших законов важно наличие 50 эффективных губернаторов.

Наверное, в современных условиях помимо внутреннего мотива важны и внешние системы стимулов. А сегодня в рамках межбюджетных отношений, к сожалению, такая система стимулов очень редко возникает. Регион, который улучшает инвестиционный климат, создаёт новую налоговую базу, фактически на сумму новых налогов лишается федеральных дотаций. Эту ситуацию, конечно, было бы очень правильным изменить, и мы со многими регионами обсуждали такую меру: 10% от федеральных налогов, которые создают новые производства, новые инвестиции, в течение какого-то разумного периода времени (от 3 до 5 лет) в виде трансфера направлять из федерального бюджета в региональный. Эта мера действительно бы стимулировала многие регионы, как показывает наше с ними общение.

Поэтому на региональном уровне для нас отрадно, что 2010 год стал годом плодотворной совместной работы с Минэкономразвития по формированию ясной, чёткой повестки по конкретным мерам улучшения инвестклимата в регионах.

Безусловно, важна и федеральная составляющая улучшения инвестиционного климата. Остановлюсь на главном: это налоги, финансирование, тарифы и судебная система. Очень кратко, та дискуссия по налогам, которая сейчас идёт, связана с возможностью снижения страховых взносов. На наш взгляд, принципиальная, ключевая область решений лежит в плоскости понимания того, что большая часть из 34-процентных пунктов страховых взносов, не является по своей сути, по своей природе страховой, не формирует индивидуальных прав и, следовательно, в качестве налоговой базы может иметь не только заработную плату, а любую другую налоговую базу. На наш взгляд, принципиальная область решений находится в этой плоскости, хотя это, конечно, отдельный разговор вне рамок сегодняшнего регламента.

По финансированию две ключевые меры. Лучшая практика: если посмотреть на мировой опыт, то наименее болезненно мировой кризис пережила Канада, в этой стране наименьший объём плохих долгов. Почему? Общепризнанно сегодня, что благодаря двум мерам. Первое – это предоставление финансовых услуг в форме публичной оферты. Второе – это создание агентства по защите прав потребителей на рынке финансовых услуг. Достаточно сказать, что в Соединённых Штатах Америки этот опыт подробно изучался, и всего несколько месяцев назад в США принято решение о создании такого же агентства.

За годы его работы в Канаде с 2001 года объём финансирования малого и среднего бизнеса увеличился в 4 раза, а стоимость финансирования сократилась на 5–6 процентных пунктов –прежде всего за счёт ликвидации скрытых долгов. В целом в финансовой системе объём плохих долгов был наименьший из стран «большой восьмерки».

Тарифы. Мы наблюдали очень острую ситуацию с ростом цен на электроэнергию. Что обращает на себя внимание? Три ключевые позиции. Мы провели совместно с институтом группы «Атон» анализ того, как используют, насколько рационально финансирование компаний естественных монополий и энергетических компаний. И анализ показывает, что объём привлечения дополнительного финансирования для удовлетворения инвестиционных потребностей этих компаний составляет до 2 трлн рублей. Это способ удовлетворения инвестиционных потребностей без роста тарифов, без повышения цен.

Электроэнергетика. За последние 100 лет принципиально не изменились технологии в этой сфере. В Канаде, например, отнормировали эти расходы и есть специальный справочник, который чётко показывает по видам расходов, какие нормативы этих расходов. Было бы правильно у нас это сделать – создать специализированный единый сайт и на этом сайте выкладывать всю информацию соответствующих компаний в соответствии с современными стандартами раскрытия информации о расходах (как текущих, так и инвестиционных) и сделать её публичной, открытой для всех.

Третье – ввести позицию контролирующего офицера в этих компаниях, имеющего право на доступ к любой информации и ежеквартально отчитывающегося о том, что происходит в этой компании, в том числе о её инвестиционных и текущих расходах.

Последнее – по судебной системе. Очень острая тема. Буквально три главные меры. Первое – наделить объединение предпринимателей правом подавать иски в защиту интересов своих членов, фактически предоставив право предпринимателям и инвесторам не только напрямую спорить, а спорить через такого общественного адвоката. Естественно, в этом случае субъектность инвесторов, субъектность предпринимателей фактически становится более высокой.

Второе. Может быть, стоило всё-таки вернуться к идее административных судов как судов, которые концентрируют, имеют: а) специализацию, б) если посмотреть опыты функционирования за рубежом, то они по духу и смыслу исходят из того, что заявитель, который вступает в спор с государством, – более слабый участник этого спора, и это пронизывает весь дух работы этих органов.

Третье, последнее. Было бы целесообразным наделить третейские суды правом рассматривать споры между представителями органов власти и предпринимателями.

Спасибо большое. В завершение отмечу. Если спросить предпринимательское сообщество: что нужно, чтобы модернизация в нашей стране (то, что все мы хотим) состоялась? Ответ будет очень простой: сделать её выгодной бизнесу, создать благоприятный инвестиционный климат. Спасибо!

В.В.Путин: Спасибо большое.

Если позволите, тоже прокомментирую, так же как делал до сих пор, наших коллег, которые выступали. Начну с самых последних слов по поводу возможности создания третейских судов, которые разрешали бы споры между органами власти и бизнесом. Подумать можно, но я только не очень понимаю, почему не хватает сегодняшних возможностей обращаться в суды общей инстанции, арбитражные суды? Такая же возможность есть! Давайте посмотрим, чего там недостаточно, каких инструментов недостает, чтобы защищать права. Мы готовы это рассмотреть, пойти навстречу – там надо просто продумать это, так же как и возможность объединениям предпринимателей обращаться в суд за защитой интересов членов своих организаций. В принципе инструментов сегодня достаточно: можно в суд обратиться, и общественная организация в виде объединения предпринимателей может выступить в качестве общественного защитника и так далее. Это всё возможно в рамках действующего законодательства. Тем не менее повторяю, если чего-то не хватает, то вполне можно это попробовать рассмотреть и добавить.

Считаю очень важным моментом (и полностью с ним согласен) – раскрытие информации о структуре расходов наших крупнейших компаний, в том числе и энергетических. Но не только энергетических, но и транспортных, и других. Это абсолютно правильно. В целом я уже упоминал об этом даже во вступительном слове, а если не сегодня, то неоднократно уже об этом говорил: полностью с этим согласен. Нужно стремиться к тому, чтобы реализовать эту позицию.

Теперь по поводу межбюджетных отношений. Я сейчас об этом скажу – что касается того, что дестимулируются успешные регионы. Да, такая проблема есть, однако острота её благодаря принимаемым мерам и решениям, которые вы предлагаете, уже снижается. Напомню, что снижение поддержки региона со стороны Министерства финансов не может быть больше 10% в случае успешной работы региона. Есть и другие меры, их всего, по-моему, три, в том числе это касается неучёта в общих доходах региона неналоговых поступлений. Это серьёзная скидка на деятельность региона в положительном плане, когда рассматривается вопрос о его поддержке из федерального бюджета.

А.Л.Кудрин: И сразу назову ещё одну: налоговый потенциал мы считаем за два последних года. Даже сейчас мы сократили. Сколько сейчас? 2,5. Было 3, а стало 2,5. Таким образом, у нас не по последнему успешному году считается, а по среднему – за 2,5. Плюс ещё те меры ограничения. Таким образом, на три-четыре года сохраняется трансферт в условиях успешной работы по доходам.

И последняя, Владимир Владимирович, ещё одна – четвёртая – мера (Вы в Думе назвали её). Это создание фонда по премированию регионов, которые достигли наибольших успехов в развитии налогового потенциала. Сейчас он пока оценивается в 10 млрд рублей.

В.В.Путин: Теперь что касается социально-безопасной модернизации – полностью с этим согласен. Конечно, такой настрой отечественного бизнеса можно только приветствовать. Всячески будем этому способствовать и вместе работать по этому направлению.

О конкуренции юрисдикции в связи с созданием Таможенного союза и единого экономического пространства я сам говорил. Коллега сейчас воспроизвёл эту угрозу. Но мы пошли на это сознательно, имея в виду создать такие условия, которые подталкивали бы все страны Таможенного союза и будущего единого экономического пространства к формированию конкурентоспособных инструментов для привлечения инвестиций. И это нормально, это заставляет нас с вами работать эффективнее.

По поводу того, что излишний приток капитала нам не нужен. Как сказал Алексей Валентинович (Улюкаев), для нас это хорошо. Для Центрального банка это хорошо, потому что это главный институт, который должен бороться с инфляцией. А вот для экономики в целом это не совсем хорошо. Вопрос, конечно, в том, чтобы нам привлекать прямые инвестиции, – это правда. Но даже так называемый спекулятивный (приток капитала) тоже не всегда вредный. Здесь много факторов в общем и целом тоже работает.

По поводу того, что у некоторых наших соседей жёсткие меры вырабатываются и реализуются. Скажем, в Китайской Народной Республике. Алексей Леонидович привёл пример с ограничением объёмов фондов резервирования банков. Ну да, там это проводится жёстче – там многие вещи проводятся жёстче, чем у нас. Там такие решения многие принимаются на политбюро ЦК КПК. Да-да-да! В банковской сфере! И строго реализуются. Это связано с жёсткостью политической системы страны – я говорю без всякой иронии! – и с возможностью реализовать эти правила. Но это не значит, что нам не нужно стремиться к такой же жёсткости в условиях нашей политической системы.

Теперь межбюджетные отношения. Безусловно, здесь есть много проблем. Я очень рассчитываю на то, что Министерство финансов будет и дальше совершенствовать эту систему.

Вместе с тем по поводу того, что выступал коллега из региона и сказал, что «мы все уже заложили и больше нечего закладывать», возникает вопрос: а нужно было всё закладывать или нет? Это большой вопрос. Почему этот вопрос возникает? Я сейчас скажу: потому что, если мы хотим добиться благополучия за счёт государственных инвестиций (в данном случае региональных), я вообще не уверен, что мы добьёмся нужного результата. Конечно, и государственные в целом, и региональные государственные инвестиции тоже важны и нужны, но это не главный инструмент в достижения прогресса в сфере создания благоприятного инвестиционного климата. Нужно создавать благоприятный инвестиционный климат и привлекать частные инвестиции – вот это самое главное. Нет, вы говорите про государственные региональные инвестиции, и все хотят наращивать эти инвестиции. В целом, я повторяю, я тоже не против этого. Но тем не менее… Всё-таки главное – это создание условий для привлечения частных инвестиций. Представитель бизнеса говорил, как в Калуге, например, или в некоторых других областях…Повторяю, при этом я не считаю, что у нас идеальные межбюджетные отношения. И они, конечно, нуждаются в совершенствовании.

Теперь вот Валерий Павлович Горегляд выступал, говорил, что нужно преодолеть негативный тренд опережающего роста социальных расходов над ростом самой экономики. Ничего хорошего в опережающем росте социальных расходов по сравнению с ростом экономики, конечно, нет. Сначала рост экономики, а потом рост социальных расходов. У нас это – не негативный тренд, а вынужденные меры, в том числе связанные с мировым финансовым и экономическим кризисом. Мы были вынуждены в этих условиях выполнять обещания по пенсиям, вынуждены были выполнять обещания по индексированию социальных пособий и так далее и так далее, потому что уровень доходов наших граждан очень низкий и в отличие от других стран, в том числе стран с так называемой развитой экономикой, у нашего населения нет запаса прочности и «подкожного жирка». Вот в чём всё дело. Живут от песни до пенсии, от зарплаты до зарплаты. Мы не можем строить благополучие страны на костях российского народа. Это вынужденные меры. И, кстати сказать, мы всех проблем там далеко и не решили. Но повторяю: прекрасно понимаем, что сначала экономика, её рост, а потом рост социальных расходов. Да, на этом этапе мы вынуждены были действовать немножко по-другому. Вынужденная ситуация!

Теперь по поводу диспропорции в доходах населения. Это правильно. И Валерий Павлович, безусловно, прав: это одна из наших проблем. И мы должны сделать всё, чтобы её решать. Диспропорция в доходах населения – это очевидная проблема. Я сейчас не буду в детали погружаться, об этом много нужно и можно говорить: это и борьба с бедностью, и там много других всяких направлений работы. Но делать это нужно.

Но вот с чем трудно согласиться – с тем, что утечка капитала связана с тем, что люди с высокими доходами удовлетворяют свои запросы за рубежом. Я почти дословно записал: отток капитала, конечно, не связан с необходимостью и желанием людей с высокими доходами удовлетворять свои запросы за рубежом. Вывоз капитала с этим не связан! Это копейки, которые утекают туда для этих целей. Остальное связано с экономическими факторами, и о них сегодня здесь было сказано и представителями науки, и представителями бизнеса. Об этом говорили, и достаточно убедительно, с этим не поспоришь.

И по поводу большого размера неэффективных расходов. Валерий Павлович работает в контрольном органе – это Счётная палата. Мы с ним, по-моему, вместе трудились в контрольном управлении Президента в своё время. Всё-таки есть разница между расходами, которые называются нецелевыми, и расходами, которые нужно считать неэффективными. Это существенная разница. Это разные расходы, и это не одно и то же. То, что не должно быть нецелевых, – это правда. Но надо признаться, что далеко не всегда нецелевые являются неэффективными, и, к сожалению, это тоже факт нашей жизни.

В заключение я бы хотел сказать следующее: судя по дискуссии, по интересу, с которым мы все обсуждаем темы, являющиеся предметом, которым подавляющее большинство сидящих в зале занимается всю жизнь, и по заинтересованности, с которой это обсуждается, я делаю вывод, который только и можно было сделать: здесь находятся люди очень заинтересованные, работоголики (я знаю, сколько вы работаете), отдающие значительную часть своей жизни тому делу, которому служат. Спасибо вам большое. Успехов!

А.Л.Кудрин: Владимир Владимирович, можно посоветоваться с Вами?

В.В.Путин: Легко!

А.Л.Кудрин: Нам нужно принять протокольное решение. Есть два варианта: заслушать доклады и принять к сведению доклады двух министров или одобрить работу двух министерств?

В.В.Путин: Одобрить!

А.Л.Кудрин: Спасибо.

Рунет взрослеет и дорожает. Социальные медиа, реклама, мобильные приложения, авторское право и монетизация видео в Интернете, развитие бизнеса в цифровой среде, сервисы коллективных покупок — это лишь маленькая часть того, что обсудили за три дня конференции «РИФ+КИБ»

Социальные медиа, нестандартная реклама, мобильные приложения, авторское право и монетизация видео в Интернете, развитие бизнеса в цифровой среде, сервисы коллективных покупок, а также статистика, истории успеха и прогнозы на будущее — это лишь маленькая часть того, что успели обсудить за три дня участники конференции «РИФ+КИБ 2011».

Первой и, наверное, самой главной темой мероприятия стала аудитория Рунета, которая, согласно озвученным данным, не только растет и взрослеет, но также становится гораздо более избирательной и «продвинутой».

Согласно данным Фонда «Общественное мнение», более 56 млн россиян пользуются Интернетом хотя бы раз в месяц. Домашний широкополосный доступ есть у 31 млн человек. Число пользователей мобильного Интернета также растет — 22 млн человек выходят в сеть с мобильных устройств. К 2014 году проникновение Интернета, по прогнозу ФОМ, вырастет до 71%, в то время как общий объем аудитории составит 80 млн человек.

Сегодня Россия по степени проникновения Интернета занимает второе место в Европе после Германии. Представители отрасли считают, что с течением времени она может выйти на первое место, поскольку в Сеть только начинает выходить «взрослая» аудитория — 45 и более лет. Кроме того, активно подключаются к Интернету жители небольших городов с населением менее 500 тысяч человек.

Несмотря на то, что телевидение пока считается самым влиятельным медиаканалом, к нему вплотную по охвату аудитории уже приблизились популярные интернет-ресурсы. Для сравнения, сервисами «Яндекса» ежедневно пользуются 38,9 млн человек, в то время как аудитория «Первого канала» — 43,9 млн. Разница не так уж велика, особенно в сравнении с показателями, например, пяти- шестилетней давности. В настоящее время самыми крупными площадками по объему аудитории в Рунете являются «Яндекс», Mail.ru и «ВКонтакте», при этом пользователи соцсети — самые активные. Для молодежной аудитории Интернет уже стал первым по значимости источником информации, развлечений и пр., убеждены некоторые представители Рунета.

Интернет подбирается к ТВ

С распространением широкополосного доступа, с увеличением пропускной способности сетей и уменьшением стоимости услуг интернет-провайдеров, обязательным атрибутом различных сайтов все чаще становится видеоконтент. Одной из наиболее горячо обсуждаемых тем на «РИФ+КИБ 2011» стал вопрос размещения и, главное, монетизации видео в Интернете.

Видео становится дополнением к новостным сайтам, появляется все больше ресурсов, называющих себя «интернет-телевидением» или «интернет-кинотеатрами». Но для любого сайта предоставление пользователям легального видеоконтента — недешевое удовольствие. Естественно, деловую интернет-общественность интересуют вопросы возможностей заработка на видеоконтенте или с его помощью.

Так, например, соцсеть «ВКонтакте» не так давно отказалась от размещения на своем ресурсе баннерной рекламы. Ее заменили таргетированные рекламные блоки (ТРБ). По словам заместителя генерального директора «ВКонтакте» Ильи Перекопского, это привело к тому, что пользователи стали меньше раздражаться, а соцсеть стала больше зарабатывать, поскольку новый подход стал привлекать больше клиентов. Ежедневная аудитория «ВКонтакте» достигла 25 млн человек, что делает площадку сильным конкурентом для телевидения. При этом у соцсети есть возможность таргетирования рекламы почти по двум десяткам параметров: по географии (вплоть до улицы населенного пункта), демографии, интересам, социальному статусу и т.п.

Возможности рекламы в Интернете привлекают все большее количество рекламодателей, и бюджеты рекламных кампаний в Сети уже впечатляют. По данным АКАР, объем рекламного рынка в Рунете в 2010 году составил 26,7 млрд рублей, из них 16,9 млрд пришлось на контекстную рекламу.

По мнению Перекопского, «ВКонтакте» имеет ряд преимуществ перед телевидением. Так, на ТВ порог вхождения с рекламой очень высокий при низкой эффективности и при непрозрачном ценообразовании. Размещение же видеорекламы в соцсети построено по тому же принципу, что и размещение ТРБ. Кроме того, компания предусмотрела возможность интерактива — обратной связи при просмотре рекламных видеороликов пользователями. Вплоть до оставления комментариев. Право на размещение видеорекламы в течение первой недели работы сервиса «ВКонтакте» передала агентству AdWatch.

Мобильный выход

Не меньший интерес, а значит и переполненный зал, вызвала у посетителей «РИФ+КИБ» тема мобильного Интернета, которому, например, руководитель проекта Фонда «Общественное мнение» Павел Лебедев предрек хорошие перспективы. Уже сейчас в Интернет с мобильных устройств выходит около 18% населения (примерно 22 млн человек). Это сопоставимо с распространением проводного широкополосного доступа. При благоприятном стечении обстоятельств мобильный Интернет может стать катализатором роста интернет-аудитории в небольших городах и селах, считают в ФОМ. Исследователи выяснили, что в 37 регионах России (центральная часть, Сибирь и Дальний Восток) проводной широкополосный доступ должного развития не получил, и основной способ подключения к Сети в этих регионах — именно мобильный.

Также Лебедев рассказал о распространении мобильных операционных систем в России. По его словам, сегодня в нашей стране используется около 2 млн устройств на ОС Apple (iOS) и около одного миллиона устройств на Android. К концу года, по оценке ФОМ, число последних также приблизится к двум миллионам.

Другие оценки аудитории мобильных пользователей Интернета привел менеджер по коммуникациям компании Opera Software Владимир Исаев. Так, по данным TNS, в России мобильным Интернетом пользуется 9% населения. А по собственным данным Opera — 10% владельцев мобильных устройств. При этом большая часть таких пользователей (около 58%) подключается к Интернету для выхода в социальные сети. Еще 13% используют «мобильники» для поисковых запросов, 7% — для чтения электронной почты и 6% — для знакомств.

Кстати, по данным, озвученным представителями РАЭК, больше всего времени в Интернете пользователи тратят на социальные сети — 51 минуту в день. 26 минут приходится на различные порталы, 15 минут — на знакомства и еще 9 минут занимает просмотр видео. При этом рабочим вопросам уделяется 7 минут, а образованию и того меньше — 5 минут от общего «сетевого» времени.

Контент пиратский и не очень

Одним из самых эмоциональных на «РИФ+КИБ» в этом году стало обсуждение вопросов авторского права в Интернете. В первый день конференции Министерство связи и массовых коммуникаций провело круглый стол с участием представителей отрасли, который назывался «Авторское право в Интернете. Контент и инфраструктура сети: инвестирование в развитие». Возглавил дискуссию министр связи и массовых коммуникаций Игорь Щеголев. Он, в частности, заявил, что «самая главная ошибка, которую часто делают борцы за авторское право традиционных организаций, которые пришли к нам из прошлого, — попытка мерить технологии и бизнес-модели сегодняшнего, завтрашнего дня лекалами ХХ века».

Министр также выразил мнение, что россияне пользуются пиратскими технологиями потому, что они удобнее, чем легальные. Щеголев считает, что в итоге победит та модель, которая будет сочетать в себе, с одной стороны, возможность получать определенные деньги для создателей контента, а с другой, будет удобной и разумной для пользования.

Модератором дискуссии по авторскому праву выступил заведующий кафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ Иван Засурский. Он представил два возможных сценария развития Интернета к 2025 году. Первый из них основан на варианте жесткого контроля Интернета, который приведет к созданию подпольных путей распространения информации (альтернативных Сетей) и общественному недовольству в разных формах (открытому и подпольному). Второй сценарий — наиболее желательный — базируется на устранении жесткого контроля за Интернетом, поддержке открытого распространения контента и ПО, предоставлению всем гражданам России бесплатного и свободного доступа в Сеть.

Интересная дискуссия развернулась и между представителями легальных видео- и музыкальных порталов — ivi.ru, Now.ru, RuTube, «Омлет», «Звуки.ру» и др.

Так, генеральный директор компании Digital Access (управляет ivi.ru) Анна Знаменская выразила мнение, что контент должен быть бесплатным, поскольку 70–80% пользователей не готовы за него платить. Стратегия, которую выбирает ivi.ru — распространять как можно больше легального контента бесплатно и заключать партнерские соглашения с различными сайтами. Зарабатывать же при этом можно на рекламе.

Заместитель директора проекта Now.ru Екатерина Миронова, в свою очередь, рассказала о противодействии нелегальному распространению контента канала ТНТ. В частности, по ее словам, из соцсети «ВКонтакте» было удалено 1,4 млн незаконно размещенных видеороликов. Частью кампании по борьбе с нарушениями в области авторских прав представитель Now.ru назвала «социальные» ролики, например, «Нелегальное я видео качала». Серия роликов, в которых пользователям угрожают ответственностью за скачивание, хранение и распространение нелегального видео в Интернете вызвала бурные обсуждения и на просторах Сети и на круглом столе Минкомсвязи. Многие участники мероприятия согласились с тем, что такая форма запугивания пользователей не может служить хорошей рекламой.

Генеральный директор RuTube Михаил Ильичев, в свою очередь, озвучил результаты исследования, согласно которому пользователи готовы потреблять легальный контент с рекламой. По его словам, российские пользователи заходят на пиратские ресурсы из-за отсутствия выбора. Согласно данным RuTube, 83% россиян не пользовались бы пиратскими ресурсами, если бы легальный контент появлялся в Сети быстрее. 76% пользователей готовы платить за фильмы, если они будут появляться вскоре после релиза.

В целом «РИФ+КИБ» в очередной раз прошел весьма продуктивно — представители отрасли, судя по отзывам, успели обсудить наиболее животрепещущие вопросы. По оценке РАЭК, за три дня работы в мероприятии приняли участие более 7 тысяч человек из 175 городов России — Архангельска, Екатеринбурга, Калининграда, Казани, Новороссийска, Пятигорска, Томска, Хабаровска, Якутска, Москвы и других. По словам директора РАЭК Сергея Плуготаренко, в этом году конференция собрала много иностранных участников — ее посетили гости из Амстердама, Ванкувера, Гамбурга, Брно, Вашингтона, Дублина, Лондона, Парижа, Сан-Франциско и многих других городов. Более 25 тысяч человек наблюдали за мероприятием в онлайн-режиме. Марина Эфендиева

Ставки на складские помещения высокого класса в 2011 году стабилизируются на большинстве логистических рынков Европы и, по прогнозам, увеличатся на ключевых рынках на протяжении 2012 года. К таким выводам пришли аналитики компании DTZ в своем новом обзоре "Property Times - European Logistics", пишет ЛІГАБізнесІнформ.

По мнению экспертов, большой объем свободных площадей на рынке и уменьшение спроса со стороны арендаторов стали причиной снижения ставок в Европе на протяжении последних трех лет. Так, на некоторых рынках в 2009 году ставки снизились до 25%. В 2010 году, несмотря на рост спроса на ключевых рынках, рынок логистической недвижимости все еще наблюдал дальнейшее снижение ставок из-за избытка вакантных площадей.

С 2011 по 2015 гг. ставки на складские помещения высокого класса, предположительно, увеличатся в среднем на 1% ежегодно, хотя и будут по темпам отставать от офисного и торговых сегментов. Аналитики ожидают, что некоторые Европейские рынки, такие как Дублин и Барселона, будут переживать более существенное восстановление арендных ставок, так как за последние три года на этих рынках произошло самое большое снижение их уровня.

Глава департамента логистической недвижимости DTZ (Центральная Европа, Ближний Восток и Африка) Роб Холл отмечает, что предполагаемое увеличение мирового объема торговли в течение 2011 года в долгосрочной перспективе будет выгодным для стран, которые занимаются экспортом, таких как Германия, Бельгия, Нидерланды.

"Однако на территории Европы по-прежнему остается высокий уровень вакантных площадей, - говорит он. - На многих рынках, существующее предложение представляет собой старые и обветшалые помещения, в то время как арендаторы предпочитают помещения класса А, и это увеличивает разрыв между уровнем спроса и качеством доступных площадей".

Сейчас спрос со стороны арендаторов на рынке логистической недвижимости увеличивается по мере восстановления экономики. В соответствии с данными обзора, объем арендованных логистических площадей в 2010 году увеличился в среднем на 20% на четырех из пяти ведущих рынков (Германия, Великобритания, Франция и Центральная и Восточная Европа), за исключением Бельгии, где объем не изменился. В Германии и Центральной и Восточной Европе в частности в 2010 году был зарегистрирован наибольший рост объема арендованных логистических площадей на 23% и 78% соответственно.

Напомним, по словам директора департамента промышленной недвижимости "Сolliers International" в Украине Сергея Воронина, рынок профессиональной складской недвижимости Украины начинает демонстрировать признаки стабилизации. Ставки аренды на качественные складские помещения в киевской области в 2010 году находились преимущественно в диапазоне $5 - $6,5 за кв.м, в зависимости от расположения объекта и его качественных характеристик.

Консенсус после вашингтонского

Как кризис повлиял на развитие

Резюме: Американская версия капитализма если и не потеряла репутацию, то, по крайней мере, больше не является доминирующей. Запад, и в особенности США, впредь не будет рассматриваться как единственный центр инновационной социально-политической мысли. А когда дело касается международных организаций, голоса и идеи Соединенных Штатов и Европы доминируют все меньше.

Авторы являются редакторами книги «Новые идеи развития после финансового кризиса» (Johns Hopkins University Press, 2011), на основе которой написано это эссе. Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2 за 2011 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Начавшийся в США глобальный кризис на этот раз не только потряс мировую экономику, но и отрицательно сказался на мировой политике. В свое время Великая депрессия 1929–1933 гг. положила начало переходу от жесткого монетаризма и политики невмешательства государства к кейнсианскому регулированию спроса. Более того, в глазах многих людей капиталистическая система лишилась легитимности, были заложены основы для роста радикальных и антилиберальных движений по всему миру.

В наши дни столь явного отторжения капитализма не наблюдается даже в развивающемся мире. В начале 2009 г., в самый разгар глобальной финансовой паники, Китай и Россия, две бывшие некапиталистические державы, ясно дали понять отечественным и зарубежным инвесторам, что не намерены отказываться от капиталистической модели. Ни один из лидеров крупных развивающихся стран не отступил от приверженности принципам свободной торговли и глобальной капиталистической системы. Напротив, именно развитые западные демократии подчеркивали, как опасно чрезмерно полагаться на рыночную глобализацию, и призывали к большему регулированию мировой финансовой системы.

Почему нынешний кризис вызвал гораздо менее экстремальную реакцию в развивающихся странах по сравнению с временами Великой депрессии? Во-первых, в развивающемся мире обвиняют в кризисе Соединенные Штаты. Многие в этих странах готовы согласиться с президентом Бразилии Луисом Инасиу Лула да Силвой, что «этот кризис вызвали белые люди с голубыми глазами». Если мировой финансовой кризис и стал проверкой на прочность какой-либо модели развития, то именно рыночной, неолиберальной модели, которая отводит государству скромную роль в экономике, но делает акцент на дерегулировании, частной собственности и низких налогах. Немногие развивающиеся страны могут считаться полностью принявшими эту концепцию.

На самом деле до кризиса в течение многих лет они дистанцировались от данного подхода. Финансовый кризис конца 1990-х гг. в Восточной Азии и Латинской Америке дискредитировал целый ряд идей, ассоциирующихся с так называемым «вашингтонским консенсусом», в особенности те из них, которые касаются прямой зависимости от иностранного капитала. К 2008 г. многие страны с развивающейся экономикой прикрыли двери перед иностранными финансовыми рынками, накопив значительные валютные резервы и создав систему регулирования своего банковского сектора. Подобная политика обеспечила защиту от глобальной экономической волатильности. Это подтвердил впечатляющий подъем соответствующих стран после недавнего кризиса: развивающиеся экономики демонстрировали лучшие показатели роста, чем страны развитого капитализма.

Таким образом, американская версия капитализма если и не потеряла репутацию, то по крайней мере больше не является доминирующей. В ближайшие 10 лет страны с развивающимся рынком и низким доходом, скорее всего, продолжат вносить изменения в свой подход к экономической политике. Они будут жертвовать гибкостью и продуктивностью, ассоциирующимися с моделью свободного рынка, ради внутренней политики противостояния конкурентному давлению и глобальным экономическим потрясениям. Их станет заботить не столько свободный поток капитала, сколько минимизация социальной нестабильности посредством программ социальной защиты и более активная поддержка национальной промышленности. И еще меньше, чем раньше, они будут склонны полагаться на опыт развитых стран, считая – вполне справедливо, – что не только экономическая, но и интеллектуальная мощь начинает распределяться более равномерно.

Фетиш иностранных финансов

Одна из главных особенностей старого, докризисного экономического консенсуса воплощалась в тезисе о том, что развитые страны могут рассчитывать на значительную выгоду от увеличения притока иностранного капитала. Экономист Арвинд Субраманиан назвал это «фетишем иностранных финансов». Идея о том, что беспрепятственное движение капитала по всему миру, как и свободное обращение товаров и услуг, делает рынки более эффективными, в целом воспринималась в политических кругах как должное. В 1990-х гг. США и такие международные финансовые институты, как Международный валютный фонд, подталкивали заемщиков из развивающихся стран открывать свои рынки капиталов для иностранных банков и отказываться контролировать курс валют.

В то время как выгоды от свободной торговли подтверждались документально, преимущества полномасштабной мобильности капитала не столь очевидны. Причины кроются в фундаментальных различиях между финансовым сектором и «реальной» экономикой. Свободные рынки капитала действительно добиваются эффективного распределения капитала. Но крупные взаимосвязанные финансовые институты в отличие от крупных производственных фирм сталкиваются с рисками, которые способны оказывать огромное негативное воздействие на остальную экономику.

Одним из парадоксальных следствий финансового кризиса 2008–2009 гг., возможно, станет то, что американцы и британцы наконец осознают простую истину, известную в Восточной Азии уже более 10 лет. А именно, что открытый рынок капитала в сочетании с нерегулируемым финансовым сектором – это бомба замедленного действия. По завершении финансового кризиса в Азии многие американские политики и экономисты стали вновь акцентировать внимание на быстротечной либерализации и продвигать идею «последовательности», т.е. либерализации только после того, как будет создана мощная система регулирования с адекватным надзором за банками. Но они не задумывались о том, способны ли некоторые развивающиеся страны быстро ввести в действие такую систему или как будет выглядеть оптимальный режим регулирования. Они упустили из виду взаимосвязь между их новой идеей и их собственным случаем, а также забыли предупредить об огромном нерегулируемом теневом финансовом секторе, грозящем избыточной задолженностью, который возник в Соединенных Штатах.

Первым очевидным следствием кризиса, таким образом, стало падение фетиша иностранных финансов. Такие страны, как Исландия, Ирландия и государства Восточной Европы, с большим энтузиазмом принявшие на себя бремя данного фетишизма, пострадали особенно сильно, и их ожидает очень трудный период восстановления. Как и для Уолл-стрит, уверенный рост, который демонстрировали эти страны с 2002 по 2007 г., отчасти оказался иллюзорным. Он свидетельствовал о доступности кредитов и высокой доле заемных средств, а не о наличии прочного фундамента.

Забота о социальной защите

Второе следствие финансового кризиса 2008–2009 гг. – новая привязанность развивающихся стран к преимуществам разумной социальной политики. До кризиса те, от кого зависит принятие политических решений, были склонны приуменьшать значение социального обеспечения и программ социальной защиты, отдавая предпочтение стратегиям, нацеленным на экономическую эффективность.

Американский президент Рональд Рейган и британский премьер-министр Маргарет Тэтчер пришли к власти в конце 1970-х и начале 1980-х гг. на волне критики современного социального государства. Многие их критические замечания вполне обоснованы: государственный бюрократический аппарат во многих странах был раздутым и неэффективным, а в менталитете населения закрепился расчет на получение положенной социальной помощи. Вашингтонский консенсус не обязательно отвергал применение социальной политики, но его сосредоточенность на эффективности и бюджетной дисциплине часто вела к сокращению социальных расходов.

Однако кризис выявил нестабильность, свойственную капиталистическим системам – даже таким развитым и передовым, как в США. Капитализм – динамичный процесс, невинными жертвами которого регулярно становятся люди, теряющие работу или лишающиеся источника дохода. В период кризиса и после него граждане ожидали, что их правительства обеспечат им определенный уровень стабильности на фоне общей экономической неопределенности. Политические деятели в развивающихся странах вряд ли забудут этот урок; консолидация и легитимность их хрупких демократических систем будет зависеть от способности обеспечить более высокий уровень социальной защиты.

Рассмотрим реакцию континентальной Европы в сравнении с Соединенными Штатами. До сих пор с учетом кризиса в еврозоне Западная Европа переживала менее болезненное восстановление благодаря более развитой системе действующих автоматически антициклических социальных расходов, включая страхование на случай безработицы. Восстановление экономики без создания новых рабочих мест в США, напротив, делает американскую модель еще менее привлекательной для тех, кто принимает стратегические решения в развивающемся мире. Особенно для тех, кто подвержен политическому давлению и вынужден уделять внимание нуждам среднего класса.

Яркий пример нового акцентирования социальной политики можно обнаружить в Китае. Реагируя на быстрое старение населения, китайское руководство борется за создание современной пенсионной системы, что знаменует собой переход от традиционной тактики, сосредоточенной только на создании новых рабочих мест, к поддержанию социальной и политической стабильности. В Латинской Америке те же проблемы решаются иначе. С началом нового столетия регион полевел, устав от либеральных реформ 1990-х гг., и новые правительства увеличили социальные расходы, чтобы сократить бедность и неравенство. Многие страны, последовав успешному примеру Бразилии и Мексики, ввели схемы перевода денежных средств, предназначенных для бедных семей (при этом получатели помощи должны отправлять детей в школу или выполнять другие условия). В Бразилии и Мексике этот подход впервые за многие годы способствовал заметному сокращению неравенства доходов и помог защитить беднейшие семьи от недавнего кризиса.

Разумеется, вопрос в том, смогут ли подобные программы, адресованные бедным (и потому не требующие значительных бюджетных затрат), с легкостью привлечь долгосрочную поддержку растущего в регионе среднего класса. А также как эти и другие развивающиеся экономики, в том числе Китай, справятся с финансовыми затратами на более универсальные программы социального обеспечения, включая здравоохранение и пенсии. Преуспеют ли они в решении проблем, связанных с недофинансированием универсальных социальных программ, – проблем, которые сейчас стоят перед Европой и Соединенными Штатами из-за старения населения.

Видимая рука

Третьим следствием кризиса стало начало нового раунда дискуссий об индустриальной политике – стратегии страны по развитию определенных секторов промышленности, традиционно получающих такие виды поддержки, как дешевые кредиты, прямые субсидии или государственное управление банками развития. Подобная политика была признана опасной и несостоятельной в 1980-е и 1990-е гг. из-за поддержки неэффективных отраслей промышленности путем огромных бюджетных затрат. Но кризис и адекватная реакция на него некоторых стран могут укрепить уверенность о том, что компетентные технократы в развивающихся странах способны эффективно управлять участием государства в производственном секторе. Бразилия, например, использовала финансируемый правительством банк развития, чтобы быстро направить кредиты в определенные сектора в рамках первоначальной антикризисной программы, а Китай сделал то же самое с помощью государственных банков.

Однако эта новая индустриальная политика не связана с выявлением победителей или осуществлением крупных секторных сдвигов в производстве. Ее задача – координация решения проблем и устранения барьеров, которые мешают притоку частных инвестиций в новые отрасли и технологии, трудностей, с которыми рыночные силы не могут справиться в одиночку. Например, для развития инновационного производства по пошиву одежды в Западной Африке правительства могли бы обеспечить постоянные поставки текстиля или субсидировать строительство портов, чтобы избежать затруднений с экспортом. Тем самым, взяв на себя часть первоначальных финансовых и других рисков и более системно развивая государственную инфраструктуру, правительства помогут частным инвесторам справиться с высокими затратами при налаживании производства и внедрении инноваций во вновь возникающих секторах.

На протяжении последних 30 лет базирующиеся в Вашингтоне институты развития придерживались точки зрения, согласно которой некомпетентность правительства и коррупция представляют для роста гораздо большую угрозу, чем крах рынка. Изменится ли эта точка зрения сейчас, когда капитализм американского стиля рухнул со своего пьедестала? Возобладает ли идея о том, что государство способно принять на себя более активную роль? Для каждой в отдельности развивающейся страны ответ зависит от оценки возможностей государства и общего уровня управления. Самая строгая критика промышленной политики всегда касалась политических, а не экономических аспектов, поскольку подчеркивалось, что принятие экономических решений в развивающихся странах не может быть защищено от политического давления. Критики заявляли, что политики будут придерживаться протекционистских мер даже после того, как они выполнят свою первоначальную задачу по обеспечению резкого рывка национальной промышленности. Такие виды индустриальной политики, как сокращение зависимости от импорта и продвижение новых отраслей, хотя и критиковались позже в Вашингтоне, действительно способствовали достижению впечатляющего уровня экономического роста в 1950-е и 1960-е гг. в Восточной Азии и Латинской Америке. Проблема, однако, заключалась в том, что правительства в странах Латинской Америки были политически неспособны расширить этот протекционизм, поэтому их промышленность не смогла стать конкурентоспособной на мировом уровне.

Поэтому технократы в развивающемся мире должны учитывать политические аспекты своего намерения проводить промышленную политику. Существует ли достаточно компетентная и независимая от политического давления бюрократия? Хватит ли средств, чтобы поддерживать такой курс? Хватит ли сил для принятия жестких решений, например, чтобы отказаться от утративших свою эффективность политических решений? Большинство успешных примеров промышленной политики приходится на Восточную Азию, где традиционно существует мощная технократическая бюрократия. Странам, у которых отсутствует такое наследие, следует быть более осторожными.

Заставить бюрократию работать

Правительствам, вознамерившимся продвигать индустриальное развитие и обеспечивать социальную защиту населения, придется реформировать госсектор. Дело в том, что четвертым следствием финансового кризиса 2008–2009 гг. стало болезненное напоминание о том, что произойдет, если этого не сделать. В США регулирующие органы не получали достаточного финансирования, не могли привлечь высококвалифицированных сотрудников и сталкивались с политическим противодействием. И это неудивительно: доктрина Рейгана и Тэтчер подразумевала, что рынки являются приемлемой заменой эффективного правительства. Кризис продемонстрировал, что нерегулируемые или плохо регулируемые рынки могут обойтись очень дорого.

Правительства как развивающегося, так и развитого мира с восхищением наблюдали за удивительной способностью Китая оправиться от кризиса, в основе которой лежит жестко управляемый, выстроенный сверху вниз механизм принятия решений. Он позволяет избежать задержек, характерных для сложного демократического процесса. Следствием явилось то, что политические лидеры развивающегося мира сейчас связывают эффективность и возможности с автократическими политическими системами. При этом существует множество некомпетентных автократических режимов, на фоне которых Китай выделяется тем, что представляет собой бюрократию, которая, по крайней мере на высшем уровне, способна осуществлять управление и координацию продуманной политикой. Среди стран с низким уровнем доходов это делает КНР исключением.

Создание и поддержание эффективного госсектора – одна из самых сложных проблем мирового развития. Такие институты, как Всемирный банк и британский Департамент международного развития, осуществляли программы по укреплению госсектора, продвижению ответственного госуправления и борьбе с коррупцией на протяжении последних 15 лет, но не добились особых успехов. Тот факт, что даже финансовые регуляторы в Соединенных Штатах и Великобритании не смогли использовать свои полномочия, чтобы идти в ногу с быстро меняющимися рынками, лишний раз доказал: эффективный госсектор остается актуальным вызовом даже для наиболее развитых стран.

Почему в укреплении госсектора в развивающихся странах удалось добиться лишь незначительного прогресса? Первая проблема – бюрократия часто служит правительствам, которые, в отличие от идеального, обезличенного государственного аппарата представляют собой коалиции взяточников, действующих в личных интересах. Зарубежные доноры обычно не обладают необходимыми рычагами, чтобы заставить их измениться. В некоторых случаях исключением служат такие механизмы, как процесс вступления в Евросоюз. Вторая проблема состоит в том, что эффективные институты должны развиваться естественным путем, отражая политические, социальные и культурные реалии страны. Развитие обезличенной бюрократии на Западе было продуктом длительного и болезненного процесса, при этом внешние факторы (такие как необходимость военной мобилизации) сыграли значительную роль в создании сильных государственных институтов (например, знаменитой прусской бюрократии). Такие институты, как верховенство закона, редко становятся работоспособны, если просто копируют зарубежный опыт, общество должно вникнуть в их суть. Наконец, реформа госаппарата должна происходить параллельно с процессом построения нации. Если у общества нет четкого осознания национальной идентичности и общих государственных интересов, каждый отдельный человек будет демонстрировать большую принадлежность своей этнической группе, племени или приверженность своим покровителям.

Движение к многополярности

Спустя много лет историки вполне смогут назвать нынешний финансовый кризис окончанием американского экономического доминирования в мировой политике. Но тенденция движения к многополярному миру возникла гораздо раньше, а крах западных финансовых рынков и их неторопливое восстановление лишь ускорили процесс. Даже до кризиса международные институты, созданные после Второй мировой войны для разрешения проблем в сфере экономики и безопасности, находились на пределе своих возможностей и нуждались в реформировании. МВФ и Всемирный банк страдали от недостатков структуры управления, которая отражала устаревшие экономические реалии. Начиная с 1990-х гг. и далее в наступившем столетии, институты Бреттон-Вудской системы оказались вынуждены предоставить больше прав голоса странам с развивающейся экономикой, таким как Бразилия и Китай. В то же время «Большая семерка» – элитная группа, состоящая из шести наиболее экономически значимых западных демократий и Японии, оставалась неформальным мировым лидером, когда дело касалось глобальной экономической координации, несмотря на появление других центров силы.

Финансовый кризис в конце концов привел к тому, что G7 утратила роль основного координатора глобальной экономической политики и к ее замене «Большой двадцаткой». В ноябре 2008 г. главы государств G20 собрались в Вашингтоне, чтобы выработать глобальную программу стимулирования экономики – встреча с тех пор переросла в официальный международный институт. Поскольку G20, в отличие от G7, включает развивающиеся страны, такие как Бразилия, Китай и Индия, подобное расширение экономической координации представляет собой запоздалое признание новой группы глобальных экономических игроков.

Кризис также вдохнул новую жизнь в МВФ и Всемирный банк, подтвердил их легитимность. До кризиса создавалось впечатление, что МВФ быстрыми темпами превращается в отжившую структуру. Рынки частного капитала обеспечивали страны финансовыми средствами на выгодных условиях, не обставляя их требованиями, которыми часто сопровождались кредиты МВФ. Фонд с трудом финансировал собственную деятельность и находился в процессе сокращения персонала.

Ситуация изменилась в 2009 г., когда лидеры «двадцатки» договорились обеспечить институты Бреттон-Вудской системы дополнительными средствами в размере 1 трлн долларов, чтобы помочь странам пережить будущий финансовый дефицит. Бразилия и Китай вошли в число доноров специальных фондов, которые в итоге помогли поддержать Грецию, Венгрию, Исландию, Ирландию, Латвию, Пакистан и Украину.

Попросив развивающиеся рынки взять на себя более ответственную роль в международной экономической политике, западные демократии косвенно признали, что сами они уже не в состоянии справиться с мировыми экономическими проблемами в одиночку. Но то, что назвали «подъемом остальных» (в отличие от «упадка Запада». – Ред.), касается не только экономической и политической мощи. Подразумевается также глобальная конкуренция идей и моделей. Запад, и в особенности США, больше не рассматривается как единственный центр инновационной социально-политической мысли. Схемы оказания денежной помощи на определенных условиях, например, впервые были разработаны и введены в Латинской Америке. За последние 30 лет Запад внес скромный вклад в инновационное мышление в промышленной политике. Чтобы увидеть успешные модели на практике, стоит обратиться к примеру развивающихся стран, а не развитого мира. А когда дело касается международных организаций, голоса и идеи Соединенных Штатов и Европы доминируют все меньше. При этом страны с развивающейся экономикой, ставшие крупными донорами международных финансовых институтов, приобретают более значительный вес.

Все это говорит о конкретных изменениях в программе развития. Традиционно эта программа разрабатывалась развитым миром и затем вводилась (или, в действительности, часто навязывалась) в развивающемся мире. США, Европа и Япония по-прежнему останутся бесспорными источниками экономических ресурсов и идей, но развивающиеся экономики выходят на эту арену и станут крупными игроками. Бразилия, Китай, Индия и ЮАР будут одновременно донорами и реципиентами ресурсов для развития и способов их наилучшего использования. Значительная доля бедного населения планеты живет на территории этих стран, однако им удалось добиться уважения на мировой арене в экономической, политической и интеллектуальной областях. На самом деле развитие никогда не являлось чем-то, что богатые даруют бедным, скорее, бедные достигают этого самостоятельно. Видимо, западные державы, наконец, осознали эту истину в свете финансового кризиса, который для них отнюдь не окончен.

Фрэнсис Фукуяма – ведущий научный сотрудник Института международных исследований Фримена Спольи при Стэнфордском университете.

Нэнси Бердсолл – президент Центра глобального развития.

США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 20 апреля 2011 > № 739765 Фрэнсис Фукуяма, Нэнси Бердсолл

Мир большого нуля

Новый экономический клуб будет порождать конфликты, а не способствовать сотрудничеству

Резюме: Сегодня мы живем в мире «Большого нуля», в котором ни у одной отдельно взятой страны или группы стран нет политико-экономических рычагов или воли, чтобы решать значимые международные проблемы. Экономики всего мира сидят на огромных запасах наличности, выжидая окончания нынешней эпохи политической и экономической неопределенности. Многим из них ждать придется долго.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2 за 2011 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Мы больше не живем в мире «Большой двадцатки». В последние несколько месяцев группа ведущих экономик мира нарушила концерт наций, сбившись на какофонию конкурирующих голосов. Это произошло после того, как острота финансового кризиса снизилась, и обнаружились несовместимые политические и экономические ценности. Не существует и жизнеспособной «Большой двойки» – американо-китайского решения насущных транснациональных проблем, поскольку не в интересах Пекина взваливать на себя бремя, неотделимое от роли мирового лидера. Не впечатляет и альтернатива в виде «Большой тройки» – США, Европа и Япония, в которой мир потенциально мог бы найти спасение.

Сегодня у Соединенных Штатов не хватает потенциала для того, чтобы оставаться главным поставщиком мировых общественных благ. Европа всецело поглощена спасением еврозоны. Япония также связана по рукам и ногам сложными внутриполитическими и экономическими проблемами. У правительств этих стран нет ни времени, ни ресурсов, ни внутриполитического капитала для того, чтобы стать новыми международными тяжеловесами. Между тем дать адекватный ответ на транснациональные вызовы сегодня невозможно без прямого участия формирующихся новых держав, таких как Бразилия, Китай и Индия. Однако они слишком заняты проблемами внутреннего развития и не желают взваливать на себя дополнительное бремя решения насущных вопросов мировой повестки дня.

Сегодня мы живем в мире «Большого нуля», в котором ни у одной отдельно взятой страны или группы стран нет политико-экономических рычагов или воли, чтобы решать значимые международные проблемы. В результате на мировой арене будут усиливаться конфликты по таким жизненно важным вопросам, как макроэкономическая координация на глобальном уровне, реформа финансового регулирования, торговая политика и изменение климата. Этот новый порядок имеет далеко идущие последствия для глобального хозяйства, поскольку экономики всего мира сидят на огромных запасах наличности, выжидая окончания нынешней эпохи политической и экономической неопределенности. Многим из них ждать придется долго.

Клуб старой гвардии

До середины девяностых G7 была тем международным форумом, где шел основной торг. Ее члены имели общие ценности и верили, что демократия и рыночный капитализм способны обеспечить длительный мир и процветание.

В 1997 г. «Большая семерка», в которой доминировали США, превратилась в «Большую восьмерку» после того, как американские и европейские политики пригласили в свой клуб Россию. Это изменение не отражало никакого реального сдвига в мировом балансе сил, а представляло собой попытку поддержать хрупкую российскую демократию и не допустить сползания этой страны назад в коммунизм или шовинистический милитаризм. Переход от G7 к G8 не поставил под сомнение добродетели представительной демократии или истину о том, что чрезмерное государственное вмешательство в управление экономикой представляет опасность.

Недавний финансовый кризис и крах мирового рынка стали гораздо более серьезным потрясением для системы международных отношений, чем события, последовавшие за развалом советского блока. В сентябре 2008 г. опасения по поводу того, что глобальная экономика находится на грани катастрофы, ускорили неизбежный переход к формату G20, включающий крупнейшие экономики мира и самые важные формирующиеся национальные рынки. На первых встречах этого клуба – в ноябре 2008 г. в Вашингтоне и в апреле 2009 г. в Лондоне – было достигнуто соглашение о совместной монетарной и фискальной экспансии, увеличении финансирования Международного валютного фонда и новых правилах функционирования финансовых учреждений. Этих успехов удалось добиться в основном потому, что все члены клуба одновременно чувствовали одну и ту же угрозу.

Но когда началось восстановление экономики, чувство опасности в некоторых странах притупилось.

Стало ясно, что Китай и другие крупные развивающиеся экономики понесли менее существенный урон и восстановятся быстрее богатейших государств мира. Китайские и индийские банки в наименьшей степени пострадали от банкротства крупнейших финансовых учреждений Соединенных Штатов и Европы. Более того, валютные резервы Китая надежно защищали правительство и банковское сообщество этой страны от паники в связи с нехваткой наличности на Западе. Способность Пекина направлять средства государственного бюджета на инфраструктурные проекты быстро создала новые рабочие места, сняв опасения по поводу того, что падение потребительского спроса в США и Европе может породить массовую безработицу и дестабилизировать ситуацию в КНР.

По мере восстановления Китая и других быстроразвивающихся стран на Западе еще больше усилились страхи и уныние. Высокий уровень безработицы, упорно не желающий снижаться, и опасения второй волны рецессии вызвали в Америке антиправительственные настроения, которые привели к тому, что вектор власти сместился к республиканцам. Во Франции и Германии правительства утратили доверие, а в Японии и Великобритании партии, находившиеся у власти, проиграли выборы. Налогово-бюджетный кризис спровоцировал народное возмущение во многих странах – от Греции до Ирландии, от государств Балтии до Испании.

Тем временем Бразилия, Китай, Индия, Турция и другие развивающиеся страны двинулись вперед, не обращая внимания на забуксовавшие экономики развитого мира. Ирония в том, что единственная развивающаяся страна, где восстановление экономики идет с большим трудом, – это нефтегазовый гигант Россия (первая страна, приглашенная в клуб G7). По мере того как интересы богатых и развивающихся государств начали расходиться, «Большая двадцатка» и другие международные организации перестали осознавать насущную и безотлагательную необходимость координации усилий для проведения последовательной многосторонней политики.

Западные политики, оказавшиеся под огнем критики, поскольку не смогли обеспечить энергичного восстановления экономики, стали искать козлов отпущения в других странах. В течение последних нескольких месяцев существенно возросло напряжение в отношениях между Соединенными Штатами и Китаем. КНР по-прежнему игнорирует призывы Вашингтона отпустить курс юаня и позволить ему значительно укрепиться. Пекинские политики настаивают на том, что им необходимо защитить свою страну на важном этапе развития, в то время как вашингтонские законодатели более решительно настроены на введение санкций против китайской торговой и валютной политики, которую они считают несправедливой. В последние три года резко возросло количество дел, которые США и Китай возбуждают друг против друга на уровне двусторонней торговли и во Всемирной торговой организации. Между тем «Большая двадцатка» перерождается из умеренно эффективной международной организации в площадку для болезненного выяснения отношений.

Место водителя пустует

В этих взаимных упреках и бездействии нет ничего нового. Так, спустя четыре десятилетия после подписания Договора о нераспространении ядерного оружия основные ядерные державы так и не договорились о том, как построить и поддерживать действенный режим нераспространения, который сможет остановить расползание самого опасного оружия и технологий по всему миру. Фактически международная оборонная политика всегда была, по сути, игрой с нулевой суммой, поскольку одна страна или группа стран работают над максимальным наращиванием своих оборонных возможностей таким образом, чтобы (сознательно или неосознанно) поставить под сомнение военное превосходство потенциальных противников.

Мировая торговля – это совсем другая игра, поскольку от нее могут выиграть все игроки. Однако расхождение экономических интересов после завершения финансового кризиса подрывает международное сотрудничество и вставляет палки в колеса глобализации. В прошлом мировая экономика полагалась на гегемона (Великобританию в XVIII и XIX веках и Соединенные Штаты в XX веке), который создавал рамочную структуру безопасности, необходимую для защиты свободных рынков, свободной торговли и движения капиталов. Однако уникальное сочетание слабеющего влияния США на международной арене, с одной стороны, и резких политических разногласий (как между развитыми и развивающимися странами, так и между Соединенными Штатами и Европой) – с другой, создают вакуум мирового лидерства как раз в тот момент, когда оно больше всего нужно.

В последние 20 лет, несмотря на все разногласия по вопросам безопасности, у правительств крупных развитых и развивающихся стран были общие экономические цели. Рост китайской и индийской экономики обеспечивал западным потребителям доступ к самым быстрорастущим рынкам мира и помогал американским и европейским политикам сдерживать инфляцию путем импорта недорогих товаров и услуг. США, Европа и Япония помогают развивающимся экономикам создавать рабочие места, экспортируя их товары в больших объемах и поддерживая относительную стабильность в международной политике.

Но в течение следующих 20 лет переговоры по экономическим и торговым вопросам, скорее всего, будут проникнуты тем же духом соперничества, какой наблюдался в ходе недавних дебатов о нераспространении ядерного оружия и изменении климата. Раунд торговых переговоров в Дохе так же мертв, как и дронт, и Всемирная торговая организация не способна противостоять всплеску протекционистского давления, спровоцированного замедлением мировой экономики.

Конфликты по поводу либерализации торговли в последнее время вспыхивали между Соединенными Штатами, Евросоюзом, Бразилией, Китаем, Индией и другими быстроразвивающимися экономиками, поскольку каждое правительство стремится защитить своих рабочих и промышленность – часто за счет интересов других стран. Чиновники во многих европейских государствах сетовали на слишком низкие ставки налога на корпорации в Ирландии, и в прошлом году вынудили ирландское правительство принять план спасения, который был нужен этой стране, но который правительство не хотело принимать. Немецкие избиратели недовольны тем, что им приходится оказывать материальную поддержку более бедным государствам ЕС, а граждане стран Южной Европы критикуют нежелание своих правительств и дальше жить не по средствам.

Перед последней встречей стран «Большой двадцатки» в Сеуле (в ноябре прошлого года) бразильские и индийские официальные лица поддержали претензии своих американских и европейских коллег к Китаю, обвиняя его в манипулировании курсом национальной валюты. Однако, когда американцы подняли этот вопрос на самом форуме, министр финансов Бразилии высказал мнение, что политика «количественного смягчения», проводимая Вашингтоном – это такая же несправедливая практика, а немецкий министр иностранных дел охарактеризовал американскую политику как «неумную».

Среди других трудноразрешимых разногласий можно отметить споры по поводу субсидий фермерам в США и Европе, вопросы защиты прав интеллектуальной собственности, принятия антидемпинговых мер и компенсирующих пошлин. Беспокойство в связи с поведением фондов национального благосостояния ограничило возможность некоторых из них занять ведущее положение в западных компаниях, особенно американских. А стремление Китая блокировать надежный, долговременный доступ к природным ресурсам, которое заставляет Пекин прибегать к агрессивной скупке полезных ископаемых в Африке, Латинской Америке и на других развивающихся рынках – еще больше подливает масла в огонь разгорающегося конфликта с Вашингтоном.

Финансовый протекционизм и стремление защитить активы также набирают обороты. Китайская государственная нефтяная компания попыталась приобрести американскую энергетическую компанию Unocal в 2005 г., но сделку заблокировал Конгресс. Годом позже государственная компания ОАЭ Dubai Ports World предприняла попытку получить контрольный пакет акций другой компании, чтобы иметь возможность управлять несколькими американскими портами, и это также вызвало негодование политического истеблишмента Соединенных Штатов. Эти события были лишь предвестниками аналогичных проявлений инвестиционного протекционизма в Европе и Азии. На самом деле на международной арене существует мало руководящих принципов в отношении прямых зарубежных инвестиций – практически не выработано четкого определения, например, того, что следует считать «критически важной инфраструктурой». Это одна из тех мировых политических проблем, которую вряд ли удастся решить в ближайшее время.

Самым важным источником конфликтов служат дебаты о том, как не допустить в будущем повторения глобального экономического краха. Международная монетарная и финансовая стабильность в будущем потребует более тесной координации на мировом уровне, принятия единых норм регулирования и контроля. В конечном итоге, возможно, придется создать наднациональную регулирующую инстанцию с учетом того, что капитал мобилен и не признает границ, а политика регулирования проводится исключительно на национальном уровне. Однако по этому вопросу имеются глубокие разногласия. Правительства многих развивающихся государств опасаются, что принятие более строгих международных правил в отношении деятельности финансовых компаний будет означать их более жесткую привязку к финансовым системам тех самых западных экономик, которые они обвиняют в провоцировании последнего кризиса. Но и между развитыми экономиками нет единства во взглядах на пути реформирования системы регулирования и наблюдения за финансовыми учреждениями.

Дисбаланс в мировой торговле остается существенным и продолжает увеличиваться, а вместе с ним растет и риск валютных войн – не только между США и Китаем, но также и между другими быстрорастущими экономиками. В этих разногласиях нет ничего нового. Но все еще шаткое и неустойчивое состояние глобальной экономики обусловливает необходимость скорейшего и безотлагательного разрешения этих противоречий. В то же время вакуум в области мирового лидерства крайне затрудняет поиск взаимоприемлемого решения и компромисса.

Кому нужен доллар?

После прежних кризисов на развивающихся рынках, подобных азиатскому финансовому краху конца 1990-х гг., политические деятели этих стран договорились о поддержании слабых валют и положительного сальдо текущих операций путем накопления огромных золотовалютных резервов. Эта стратегия отчасти стала результатом неверия в то, что на МВФ можно рассчитывать как на кредитора последней инстанции. Страны с дефицитом текущих операций, такие как Соединенные Штаты, считают накопление золотовалютных резервов разновидностью торгового меркантилизма, который препятствует укреплению недооцененных валют. В свою очередь, быстроразвивающиеся экономики сетуют на то, что дефицит текущих операций в США может, в конечном итоге, привести к краху американского доллара, хотя именно данный дефицит и помогает этим странам накапливать те самые нужные им золотовалютные резервы. Это современная версия парадокса Триффина – страна, производящая главную резервную валюту, вынуждена допускать дефицит платежного баланса для обеспечения ликвидности на мировом уровне. В конце концов, этот дефицит обесценивает данную валюту как стабильный международный резерв.

Между тем начатые по рекомендации Китая дебаты по поводу альтернатив американскому доллару, включая повышение роли специального права заимствования (SDR, международного резервного актива, основанного на корзине из пяти главных национальных валют, создаваемого МВФ в качестве дополнения к золотовалютным резервам), ни к чему не приводят. Главная причина в том, что Вашингтон не заинтересован в каких-либо решениях, способных подорвать центральную роль доллара. Также маловероятно, что китайский юань сможет в ближайшем будущем прийти на смену доллару в качестве главной резервной валюты, поскольку для этого Пекину придется ввести плавающий курс юаня, снизить контроль над перемещением капитала, осуществить либерализацию внутренних рынков капитала и создать рынки суверенного долга, деноминированного в юанях. Это долговременный процесс, который может представлять угрозу политической и экономической стабильности КНР в краткосрочной перспективе.

Кроме того, производители энергии сопротивляются политике, направленной на стабилизацию непредсказуемых цен с помощью диверсификации источников энергоносителей. Экспортеры, особенно Россия, продолжают использовать угрозы перекрыть поставки природного газа в качестве главного внешнеполитического оружия против соседних стран. Со своей стороны, потребители энергии сопротивляются введению налога на выброс углерода в атмосферу, который мог бы уменьшить их зависимость от ископаемого топлива. Аналогичная напряженность возникает из-за резкого роста цен на продовольствие и прочее сырье. Конфликты, связанные с решением этих проблем, вспыхивают в эпоху сильной экономической обеспокоенности, когда ни одна страна или группа стран не обладает достаточным влиянием, чтобы предложить по-настоящему международный подход к их разрешению.

С 1945 по 1990 гг. мировой баланс сил определялся относительной разницей в военных возможностях. Не рыночные инновации и не культурная динамика усиливали советский блок в рамках биполярной системы международных отношений, а грубая военная сила. Сегодня ключевое значение Китая и других формирующихся держав для будущего мировой экономики, а не количество китайцев «под ружьем» и не численность их вооружений, делает их выбор крайне важным для будущего Соединенных Штатов.

В этом суть дилеммы большого нуля. Фраза «коллективная безопасность» сразу же вызывает ассоциации с НАТО и ролью этой организации в обеспечении мира и безопасности в Европе. Но, как убедительно демонстрирует кризис еврозоны, коллективной экономической безопасности в глобальной экономике не существует. Если раньше интересы европейских стран сближались на основе предположения, что страны юга Европы защищены от риска дефолта, и государства Восточной Европы выстраивались в очередь, чтобы присоединиться к зоне евро, то теперь они опасаются подхватить «вирус» внутри европейского дома, который может в один прекрасный день привести к развалу всей еврозоны.

За пределами Европы, будь то рыночная демократия, подобная Соединенным Штатам, или авторитарное капиталистическое государство, как Китай, любые политики, прежде всего беспокоятся и переживают по поводу роста национальной экономики и создания рабочих мест. Что же касается стремления поддержать мировую экономику, то это для всех второстепенный приоритет. Больше не существует вашингтонского консенсуса, но не возникнет и пекинский консенсус, потому что государственный капитализм китайского образца призван удовлетворять уникальные потребности Китая. Это тот редкий продукт, в экспорте которого КНР не заинтересована.

Поскольку каждое правительство должно работать над укреплением внутренней безопасности и процветания, которое соответствовало бы уникальным политическим, экономическим, географическим, культурным и историческим особенностям данной конкретной страны, государственный капитализм – это система, которая должна быть уникальной для каждой практикующей ее страны. Вот почему, несмотря на обязательства «избегать прошлых ошибок», зафиксированные в совместных коммюнике «Большой двадцатки», протекционизм живет и здравствует. Вот почему процесс создания новой международной финансовой архитектуры вряд ли приведет к появлению новой структуры, соответствующей нормам и правилам, вызывающим всеобщее доверие. И именно поэтому эпоха «Большого нуля» скорее породит затяжной конфликт, чем что-то, отдаленно напоминающее новое Бреттон-Вудское соглашение.

Нуриэль Рубини – профессор экономики на факультете бизнеса имени Стерна в Нью-Йоркском университете, председатель совета директоров компании Roubini Global Economics и соавтор книги «Кризисная экономика».

Иэн Бреммер – президент Группы «Евразия», консалтинговой компании, оценивающей политические риски, и автор книги «Конец свободного рынка».

Экономическое положение Португалии оценивается как самое тяжелое за последние 30 лет. Тем не менее, некоторые специалисты считают, что рынок недвижимости страны выдержит испытание кризисом.

В пятницу, 15 апреля, Португалия выплатила держателям государственных облигаций €4,2 млрд. Несмотря на успешное погашение части своего долга, страна вслед за Грецией и Ирландией обратилась за помощью к МВФ. По официальным оценкам, Португалии может потребоваться кредит в размере €80 млрд, передает International Business Times.

Тем не менее, представитель банка Espirito Santo Жорж Мониц считает, что проблемы в экономике не повлияют на рынок недвижимости Португалии.

По его словам, на рынке нет избытка предложений, а банковский сектор чувствует себя достаточно уверенно. Специалист подчеркивает, что в последнее время резко выросло число запросов на получение ипотечных кредитов со стороны британцев, намеренных купить жилье в Португалии.

«Важно отметить, что на рынке недвижимости Португалии не было «пузыря». На протяжении последних 10 лет цены на жилье оставались достаточно стабильными», - добавляет Жорж Мониц.

Представитель агентства недвижимости "ATELON Consult Lda." Ольга Тершукова, в свою очередь, отмечает, что сейчас колебание цен на недвижимость в Португалии находится в пределах обычных значений, характерных для этого сезона. Более того, по словам специалиста, в связи с приближением периода летних отпусков растет спрос на жилье, в том числе со стороны покупателей из России.

Рынок недвижимости Кипра находится в тяжелом состоянии.

По итогам 2010 года жилье на острове подешевело в среднем на 9,3%. Более значительное падение цен произошло только в двух странах: Ирландии (10,8%) и Литве (10,1%).

За год стоимость квартир на Кипре снизилась на 11,2%, свидетельствуют данные консалтинговой компании Knight Frank. При этом в регионах, традиционно популярных у зарубежных покупателей недвижимости, наблюдалось самое большое падение цен: Фамагуста (-23,2%), Ларнака (-14,4%), Пафос (-10,2%).

В портовом городе Лимассоле квартиры подешевели на 6,6%, а в столице Кипра Никосии – на 2,4%, передает Cyprus Property Magazine.

Цены на дома и коттеджи снизились в среднем на 7,4%. В Ларнаке дома подешевели на 13,2%, в Лимассоле – на 10%, Пафосе – на 7,2%, Фамагусте – на 5,2%. Стоимость коттеджей в столице Кипра была относительно стабильной – за год они потеряли лишь 2,3% своей стоимости.

На Кипре на протяжении последних девяти месяцев также снижается и количество сделок с недвижимостью. В марте было зафиксировано рекордное падение продаж. За месяц на острове продали всего 625 объектов, что было на 21% меньше показателей прошлого года.

Ирландия не будет объявлять дефолт по своим долговым обязательствам. Об этом заявил премьер-министр страны Энда Кенни, передает Bloomberg.

«Мы не планируем дефолта. Мы абсолютно ясно дали это понять. Мы хотим продолжать выплачивать свои долги», — сказал он.

По словам Кенни, Ирландия не собирается просить у Европы еще денег и будет стремиться к большей гибкости.

По данным Bloomberg, ирландский премьер пытается поддержать доверие инвесторов, на которое оказывают влияние слухи о возможной реструктуризации долга Греции. Кенни отметил, что греческое правительство справится с долговой проблемой, насколько сможет.

Кредиторы Ирландии - МВФ и ЕС, а также ЕЦБ, проводившие оценку состояния экономики страны, одобрили предоставление ей транша внешней финподдержки на 4,5 миллиарда евро, говорится в сообщении МВФ.

Из этой суммы 2,9 миллиарда евро выделит ЕС, а 1,6 миллиарда евро - МВФ.

Следующая оценка состояния экономики страны пройдет в июле 2011 года.

В конце ноября 2010 года была одобрена финпомощь Ирландии на сумму до 85 миллиардов евро от ЕС и МВФ. Средства предоставляются взамен на реализацию программы восстановления экономики и финансов страны. Оценка программы должна проводиться кредиторами регулярно, как правило, один раз в квартал. На основе выводов этой оценки определяется возможность предоставления очередного транша кредитной поддержки.

В целом за период действия внешней поддержки, Ирландия может получить до 45 миллиардов евро от ЕС и до 22,5 миллиарда евро - от МВФ. Сама Ирландия выделит на свое спасение в рамках одобренного в ноябре прошлого года плана 17,5 миллиарда евро, напоминает МВФ. Мария Князева

8 апреля 2011 года вступило в действие соглашение об избежании двойного налогообложения между Сингапуром и Ирландией, подписанное 28 октября 2010 года. Настоящее соглашение является шестьдесят пятым для Сингапура. Оно призвано стимулировать и развивать двустороннюю торговлю и инвестирование путем внесения ясности в налоговые права и минимизации объема двойного налогообложения между странами. Среди прочих положений соглашением устанавливаются основные правила сбора налогов. Нынешние налоги, на которые распространяется соглашение в Ирландии, включают в себя подоходный налог, налог с корпораций и налог на прирост капитала. В Сингапуре это подоходный налог. Соглашением предусматривается снижение налога у источника на дивиденды, проценты и роялти, а также ведение обмена информацией по запросу в рамках норм и стандартов ОЭСР. Соглашение освобождает от уплаты налогов в государстве, являющемся источником доходов, полученных от операций по международному трафику с морскими или воздушными судами. Ирландия > Внешэкономсвязи, политика > nalogi.net, 15 апреля 2011 > № 316937

МВФ, ЕС и ЕЦБ довольны ходом восстановления экономики Ирландии, а потому пошли навстречу руководству этой страны, внеся незначительные, но приятные Дублину изменения в договор о предоставлении финансовой помощи, сообщает пресс-служба МВФ.

В ноябре тройка договорилась выделить бедствующей Ирландии 85 млрд евро.

Сегодня МВФ подтвердил, что сроки выплат и ставка меняться не будут, так как необходимости в этом нет.

В мае Дублин обязан доложить о результатах поиска средств на создание новых рабочих мест, а до 31 июля провести полную рекапитализацию банков.

В МВФ подчеркивают, что верят в рост ВВП Ирландии в этом году, пусть и более слабый, чем это прогнозировалось ранее. Локомотивом экономики станет рост экспорта, надеются в Вашингтоне.

Сегодня рейтинговое агентство Moody's понизило рейтинг гособлигаций Ирландии в местной и иностранной валютах на две ступени с «Baa1» до «Baa3» с прогнозом «негативный».

Ранее агентство Standard & Poor's (S&P) понизило суверенный кредитный рейтинг Ирландии на одну ступень — с «А-» до «BBB+».

МВФ жестко обрушился на США. Несмотря на тяжелую ситуацию на рынке жилья и труда администрации США нужно срочно урезать расходы, считает фонд.

В «Финансовом обзоре» Международный валютный фонд жестко оценил политический и бюджетный кризис в США. Команда аналитиков фонда во главе с Карло Коттерелли и Филиппом Герсоном подсчитали, что в 2011 году дефицит бюджета США может стать самым большим среди стран G-20: 10,8% ВВП. США — единственная развитая страна, чьи бюджетные расходы растут на фоне замедляющегося роста производства.

«МВФ критикует США не впервые. Но важно то, что они решились на критику в такой деликатный момент, когда дебаты носят внутриполитический характер, именно тогда, когда их критика может реально на что-то повлиять, — сказал в беседе с «МН» профессор Гарвардского университета Кеннет Рогофф, автор книги о глобальных кризисах «This time is different» («На этот раз все будет иначе»). — Это очень разумно. Но обычно МВФ в такие моменты сидит в стороне».

МВФ не мог смотреть на США через розовые очки, продолжает Рогофф. Это вопрос репутации фонда: нельзя не критиковать экономическую ситуацию в стране, когда налицо крупные проблемы. «Америка — такая же страна как все остальные, с той же планеты, — говорит он. — Конечно, американцы думали, что они «не такие, как все», но сколько раз мы слышали эти песню?»

Республиканцы и демократы на прошлой неделе с огромным трудом достигли шаткого компромисса по поводу американского бюджета на 2011 год. Демократам пришлось пойти на уступки, сократив бюджет на $38,5 млрд. Это на $5 млрд больше, чем предлагал президент Барак Обама. На $12,3 млрд (на 18%) было сокращено финансировании транспорта и жилищных субсидий. На $1,6 млрд (на 16%) — Агентства по защите окружающей среды. Но реально расходы сократились всего на $8-15 млрд, пояснил Нил МакКинон из «ВТБ Капитала». Остальное – средства, зарезервированные на расходы в прошлые годы и не истраченные. «В реальном выражении сокращения незначительны и недостаточны, чтобы вернуть бюджетную политику США в правильное русло», — считает МакКинон.

На эти уступки демократы пошли перед угрозой приостановки работы госучреждений США. Музеи, налоговые службы, национальные парки могли прекратить работу: законодательство США разрешает ее в условиях отсутствия бюджета немногим учреждениям, в частности — Пентагону, Белому Дому, Конгрессу.

Бараку Обаме нужно доказать избирателям, что именно он, в отличие от республиканцев, может безболезненно для населения сократить бремя внешнего долга, а значит и бюджетный дефицит. По прогнозам МВФ, внешний долг США в 2011 году увеличится до $15,1 трлн (100% ВВП), а к 2016 году дойдет до $21 трлн (112%). Эти значения сравнимы с погрязшими в долгах Грецией и Ирландией — 152% и 114%.

В прошлый вторник республиканцы во главе с председателем Комитета по бюджету Конгресса Полом Райеном предложили свой план развития экономики и построения бюджета-2012. Документ носит громкое название «Путь к процветанию. Восстановление американской мечты» и создан в пику демократам. Именно они своей бюджетной политикой «хоронят следующее поколение под лавинами долга» и «подрывают институты доверия и семьи».

«Пол Райен как лидер, конечно, впечатляет, но предложения его явно политизированы», — считает Кеннет Рогофф. Документ предполагает сокращение госрасходов на $6 трлн за десять лет. Обама планировал за тот же срок сократить только $4 трлн. В бюджете Обамы заложено повышение налогов на $1,5 трлн – Райен предложил отказаться от этого решения. В 2012 году дефицит бюджета составит $1 трлн, но республиканцы, совсем как российский министр финансов Алексей Кудрин, хотят сбалансировать бюджет к 2015 году. Внешний долг республиканцы планируют снизить к 2016 году — уже до 72,5%.

Это предполагает значительные сокращения расходов в различных сферах. Отмена реформы здравоохранения, начатой Обамой, позволит сэкономить до $729 млн за 10 лет. Расходы на оборону должны быть сокращены практически на $900 млн. Райен предложил приватизировать Fannie Mae и Freddie Mac. Республиканцы предлагают снизить подоходный и корпоративный налоги с максимального значения в 35% до 25%.

Предложенные республиканцами меры вызывают критику: многие считают их слишком жесткими. Основной довод противников — снижение госрасходов в первую очередь ударит по бедным и среднему классу. Упрощение налогового законодательства уравняет налоговую нагрузку на средний класс и богатых. Полина Еременко, Ольга Шамина.

Цены на жилье в Ирландии продолжают падать.

В среднем этот показатель снизился уже на 43% относительно своего пика, достигнутого в 2007 году, и теперь достигает €210 тыс. Эксперты предсказывают ценам дальнейшее падение.

На рынке страны предложение по-прежнему довлеет над спросом. В результате цены за I квартал 2011 года упали более чем на 4%, сообщает Property Community со ссылкой на доклад одного из самых крупных ирландских сайтов, посвященных недвижимости. В столице страны Дублине недвижимость за указанный период подешевела на 4%. Загородные объекты также упали в цене, но они дешевеют более медленными темпами, чем городская.

Другое исследование оказалось более оптимистичным: средняя цена осталась на уровне €260 тыс., цены снизились на 3% за I квартал 2011 года и на 37% по сравнению с пиковыми показателями 2007-го.

Тем не менее, в одном авторы обоих отчетов единодушны: рынок недвижимости Ирландии остается «рынком покупателя».

Экономисты, комментируя ситуацию на рынке, говорят, что падение цен оказалось вполне предсказуемым явлением, напрямую связанным с ростом безработицы и ужесточением условий кредитования. Эксперты прогнозируют, что стоимость недвижимости в Ирландии продолжит снижаться. В этом есть и позитивный момент: например, жилье в Дублине становится более доступным для широкого слоя покупателей.

Чтобы расколоть единую Европу хватило усилий тунисских беженцев. Решение итальянского премьера Сильвио Берлускони выдать двум десяткам тысяч североафриканцев полугодовое разрешение на свободное передвижение по ЕС стало самым серьезным испытанием для шенгенской системы за все годы ее существования.

Немецкий, австрийский, французский и бельгийский главы МВД обвинили Италию в «нарушении шенгенских правил» и пригрозили ввести полноценный пограничный контроль на итальянских рубежах, который был упразднен после подписания шенгенского соглашения. Это произошло на двухдневной встрече министров внутренних дел и юстиции ЕС, которая завершилась в Люксембурге в понедельник. На этой встрече Рим просил у партнеров помощи в ситуации с беженцами. В Италии уверены, что предоставить нелегалам разрешение находиться в ЕС полностью соответствует соглашениям Шенгена.

Глава МВД Франции Клод Геан заявил, что Франция использует любые законные средства, чтобы предотвратить приток нелегальных мигрантов через итальянскую границу. Его поддержал и немецкий коллега Ханц Петер Фридрих. Он назвал действия Италии провокацией и указал на опасность «возвращения шлагбаумов». Проблема с нелегальными тунисскими беженцами, по его словам, вынуждает Германию «применительно к ситуации» усиливать меры контроля. Австрийский министр внутренних дел Мария Фектер в свою очередь тоже заявила, что «несолидарные меры» Берлускони могут привести к «краху» шенгенской системы. Пока же австрийцы, по ее словам, усилили допустимые в рамках Шенгена меры контроля.

«Эта встреча нас очень разочаровала. Мы всегда поддерживали в сложной ситуации Грецию, Португалию и Ирландию. А нам в чрезвычайной ситуации не помогли, — высказался по итогам встречи министр внутренних дел Италии Роберто Марони. — Какой смысл тогда имеет членство в ЕС?» Глава итальянского МИДа Франко Фраттини тоже обвинил Европу в эгоизме, пообещав найти «другое решение» проблемы массовой незаконной миграции.

Указ о выдаче разрешений на полугодовое пребывание в Италии африканским иммигрантам правительство приняло в минувший четверг. Это решение распространяется только на прибывших из Северной Африки до 5 апреля. Разрешение на временное нахождение на территории европейской страны шенгенского пространства (или временный вид на жительство) дает право на передвижение по всей территории ЕС, входящей в шенгенскую зону, объяснил «МН» специалист по европейскому праву Андрей Загорский. «Очевидно, Германия, Франция и другие европейские страны оспаривают не законную силу самого документа шенгенской зоны, а право Италии выдавать его нелегальным мигрантам из Северной Африки», — считает юрист.

Официальные Мюнхен и Берлин уверены, что итальянские власти не обладают правом выдачи шенгенских виз беженцам. «Рим таким путем попросту рассчитывает переложить на другие страны ЕС нынешние проблемы; федеральное правительство Германии исходит из противоправности такого подхода со стороны господина Берлускони, ведь беженцы по-итальянски получают по сути статус обычных туристов», — подчеркнул корреспонденту «МН» представитель федерального МВД в Берлине.

Эксперт по вопросам внутренних дел баварского Христианско-социального союза и член фракции ХДС/ХСС в бундестаге Ханс Петер Уль упрекнул Берлускони в театральности. Около 20 тыс. беженцев не составляют большой проблемы для Италии, считает он. «Если итальянцы предпримут противоправные действия и выпустят беженцев на все четыре стороны, то Германии не останется ничего иного, как возобновить полномасштабный пограничный контроль», — предупредил политик.

В МВД Баварии «МН» разъяснили, что Германия, система соцобеспечения которой «не имеет равных в мире», по статистике и ежегодно принимает наибольшее число беженцев среди всех европейских стран. Однако в отношении тунисцев у немцев возникли сомнения: военных действий в этой стране нет, жизням этих людей ничто не угрожает, даже курортный сезон в Тунисе тоже никто не отменял.

Представитель баварского МВД Оливер Платцер рассказал корреспонденту «МН», что правительство этой федеральной земли уже усилило режим скрытого контроля на границе с Австрией, откуда можно ожидать потоки беженцев-мигрантов. «Схожие меры принимались разве что во время визитов Папы Римского или проведения в Германии чемпионата мира по футболу в 2006 году», — подчеркнул Платцер.

Министр внутренних дел Баварии Йоахим Херманн в интервью Баварскому радио подчеркнул, что большинство тунисцев, добравшихся в последнее время до берегов Италии являются экономическими беженцами, что не дает им права на пребывание в ЕС. «Их можно просто посадить на ближайший итальянский пароход и снова возвратить в Тунис», — предложил Херманн. Пока Италия решилась выгнать только тех, кто пересек ее границы после 5 апреля. С понедельника по два рейса ежедневно начали перевозить выдворяемых нелегалов в Тунис, с которым Италия в прошлый вторник заключила соглашение о репатриации мигрантов и совместном контроле границ.

Тем временем на итальянский остров Лампедуза, который Берлускони обещал полностью очистить от приезжих, продолжают высаживаться африканские мигранты, просящие убежища в Европе. До последнего времени это были преимущественно тунисцы, однако теперь все больше беженцев из Ливии, где идет гражданская война. В воскресенье остров принял баркас с 244 ливийцами, в основном стариками, женщинами и детьми. Сильвио Берлускони, 9 апреля во второй раз за десять дней побывавший на острове, снова попросил объединенную Европу не бросать Италию наедине с «человеческим цунами».

Собеседники «МН» не исключили, что европейские власти могут пойти на крайнюю меру — введение полномасштабного пограничного контроля на внешних границах, что для шенгенской системы станет, пожалуй, наиболее серьезным испытанием за все время ее существования с 1985 года. Юрий Шпаков, Мария Ефимова.

Еврокомиссия (ЕК) одобрила новую унифицированную схему налогообложения топлива в Евросоюзе, которая предполагает переход от минимальных ставок для каждого вида этой продукции на ставки в зависимости от энергетического потенциала топлива и объемов выбросов углекислого газа, заявил официальный представитель ЕК журналистам в среду.

Ранее сообщалось, что эта инициатива должна быть рассмотрена Комиссией в среду. Теперь, прежде чем получить статус закона, налоговая инициатива должна пройти одобрение в Еврокомиссии, затем в Совете министров энергетики ЕС.

Европарламент лишь проведет консультации по данному документу, сообщил ранее РИА Новости представитель ЕК. Таким образом, одобрения со стороны ЕП не требуется.

Инициатива меняет схему расчета налогов, но не изменит процедуру его уплаты. Налог платится на последней стадии продажи топлива перед потреблением и, как правило, продавцом. Эти требования останутся прежними, рассказал ранее собеседник агентства.

В итоге налог перекладывается на потребителей, так как закладываются в цену топлива. В Еврокомиссии считают, что новый метод расчета налога побудит европейских потребителей при покупке топлива ориентироваться на повышение энергоэффективности и сокращение вредных выбросов в окружающую среду.

В ЕС в настоящее время реализуются программы по увеличению эффективности потребления энергии и улучшению состояния окружающей среды.

ЕК заверяет, что новая схема налогообложения не означает обязательного увеличения налогов на топливо в Союзе.

В настоящее время в ЕС существует минимальная ставка, к примеру, на дизельное топливо в размере 0,34 евро за литр. Однако не все страны ЕС устанавливают у себя этот минимум. К примеру, в Великобритании самый высокий уровень налога на дизель - 0,67 евро за литр, в Швеции - от 0,49 до 0,53 евро, в Германии - 0,47 евро, в Ирландии - 0,46 евро, в Нидерландах и Австрии - 0,42 евро, в Бельгии - 0,40 евро, сообщил ранее представитель ЕК. Мария Князева

Второй по величине банк Ирландии Allied Irish объявил о том, что в 2011 и 2012 будут сокращены более 2 тысяч сотрудников финансовой организации. Такое решение объясняется рекордным убытком в 10,4 млрд евро, который банк получил в прошлом году, сообщает Bloomberg.

Убытки Allied Irish, 93% акций которого принадлежат государству, в 2009 году находились на уровне в 2,3 млрд евро. При этом аналитики агентства прогнозировали, что в прошлом году показатель достигнет 8,6 млрд евро.

Bloomberg отмечает, что 7 млрд евро банк потерял на кредитах на недвижимость, которые были переданы в Национальное агентство по управлению активами.

В марте этого года Центробанк Ирландии предписал Allied Irish по итогам стресс-тестов привлечь дополнительный капитал на 13,3 млрд евро, напоминает агенсттво.

Как сообщали ряд ирландских СМИ в конце прошлого месяца, для выживания ирландским банкам может потребоваться дополнительная финансовая государственная поддержка в размере от 20 млрд до 25 млрд евро.

В конце прошлого года МВФ и ЕС заставили Ирландию принять финансовую помощь в размере 85 млрд евро. Из этой суммы Дублин зарезервировал 35 млрд евро на покрытие убытков банковского сектора и «затыкание дыр» в балансах банков.

Российские компании среднего и малого бизнеса (СМБ) неактивно используют интернет в своей работе, лишь 38% из них присутствуют в сети: через свой сайт, социальные сети или бизнес-справочники, как показало исследование, проведенное по заказу одной из крупнейших мировых интернет-компаний Google.

В других странах предприятия СМБ используют интернет в своей коммерческой деятельности гораздо активней. Например, в Бразилии 52% СМБ присутствуют в интернете, в Германии - 58%, в Ирландии - 63%.

Уровень присутствия СМБ в интернете определяется его специализацией

По мнению первого заместителя исполнительного директора объединения предпринимателей "ОПОРА России" Светланы Нугумановой, это обусловлено российской структурой СМБ. "В настоящее время среди СМБ в России доминируют розничная торговля, которая не нуждается в глобальном охвате. Поэтому, на мой взгляд, пока структура СМБ не поменяется, присутствие таких компаний в рунете будет оставаться невысоким", - сказала РИА Новости Нугуманова.

Согласно данным исследования Google, предприятия розничной торговли меньше всего представлены в интернете (12%). Активнее всего среди российских компаний СМБ интернет используют отели и рестораны (51%) и предприятия сельского хозяйства, промышленности и производства (45%).

Кроме того, отели и рестораны являются единственным сектором СМБ, которые используют страницы в социальных сетях для развития собственного бизнеса.

Руководитель российского представительства Google Владимир Долгов считает, что низкое присутствие СМБ в интернете объясняется еще и тем, что Россия в целом отстает по развитию сети от других стран. "Мы отстаем, например, от США, примерно на четыре года. У нас сейчас проникновение около 40%. В ближайшее время интернет-аудитория будет увеличиваться. Следовательно, все больше компаний будет приходить в интернет за новыми клиентами", - сказал РИА Новости Долгов.

СМБ, присутствующие в интернете, готовы платить за рекламу

Большинство компаний СМБ, которые уже присутствуют в интернете, чаще всего используют сеть для того, чтобы рассказать о своей компании. Из них:

- 82% размещают контактные данные;

- 53% публикуют информацию о ценах на продукты и услуги;

- 22% компаний занимаются интернет-коммерцией;

- 64% размещают онлайн-рекламу, хотя тратят на нее 28% бюджетов против 72% на оффлайн-рекламу.

Как сказал РИА Новости Долгов, большинство компаний СМБ, размещающих онлайн-рекламу, занимаются этим самостоятельно, не привлекая специальные агентства, что объясняется невысоким бюджетом рекламных кампаний. "Дело в том, что агентства по природе своей не могут обслуживать клиентов с малым бюджетом, например, в 100 долларов в месяц. А у СМБ едва ли бюджеты больше", - сообщил Долгов.

При этом для многих компаний СМБ онлайн-реклама может стать основным источником клиентов. Google приводит пример небольшой компании Ecwid, основанной тремя студентами из Ульяновска, которая продает платформу для надстройки интернет-магазина на уже существующие сайты - она смогла выйти на международный рынок, разместив контекстную рекламу в интернете. Сейчас ПО компании установлено на 90 тысячах сайтов по всему миру.

Будущее СМБ за интернетом

Эксперты уверены, что в будущем российские представители СМБ не смогут существовать без интернета. "Если тебя как компании нет в интернете, значит, тебя нет совсем. Люди сейчас первым делом идут в интернет, когда что-то ищут. И в этом случае клиентов получает тот, кто присутствует в сети", - уверен Долгов. По его мнению, сайт должен быть у любой компании, даже если это будет просто страница-визитка с контактами. "Например, владелец небольшого магазина, клиенты которого ограничиваются жильцами близлежащих домов, разместив контакты на своем сайте в интернете, может получить нового поставщика с более выгодными условиями", - уверен Долгов.

Как сказала РИА Новости Нугуманова, интернет является резервом для развития компаний СМБ. "Например, для компаний, предоставляющих услуги, интернет может стать источником новых клиентов. Кроме того, благодаря сети, СМБ может осваивать новые ниши", - говорит Нугуманова.

Однако более половины компаний (58%), не присутствующих в интернете, до сих пор не задумываются о необходимости создания собственного сайта. Большинство из них мотивируют это тем, что собственная страница в интернете не повлияет на развитие бизнеса (58%). Еще 20% уверены, что наличие сайта не повлияет на рост числа клиентов. Ольга Федина

В первом квартале 2011 года в столице Ирландии было продано 45,5 тыс. квадратных метров офисных площадей. Это на 2% превышает показатели предыдущего квартала, и в два раза – результаты за аналогичный период 2010 года.

Специалисты международной консалтинговой компании Savills отмечают, что в Дублине уменьшилось количество пустующих офисов. По их оценкам, снижение уровня вакантности связано с нехваткой новых помещений, прежде всего, объектов класса А, и со стабильным спросом со стороны крупных компаний, передает International Business Times.

В первом квартале 2011 года четыре крупнейшие сделки с офисной недвижимостью обеспечили 70% продаж офисов в Дублине. Так, компания Google приобрела для себя новый офис площадью 19 тыс. квадратных метров.

«Мы наблюдаем большой интерес к рынку офисных помещений со стороны транснациональных корпораций, которые считают Дублин важным деловым центром. Это будет способствовать восстановлению рынка. По нашим оценкам, до конца года совокупная площадь проданных офисов достигнет 150 тыс. квадратных метров», - отмечает представитель Savills Роланд О'Коннэлл.

По прогнозам Savills, до конца 2011 года цены на аренду офисов класса А в Дублине останутся стабильными - около €350-375 за квадратный метр в год.

Общий объем финансовой помощи Португалии может составить около 80 миллиардов евро, однако страна начнет их получать не раньше конца мая, заявили представители Евросоюза по итогам внеочередного заседания Еврогруппы и Экофина по вопросу спасения Португалии.

Накануне Португалия подала официальный запрос на финподдержку от ЕС и МВФ. Министры экономики и финансов ЕС (Экофин) и министры финансов еврозоны (Еврогруппа) решили собраться на экстренную встречу в Венгрии и начать обсуждение спасения обремененной долгами страны.

Точный объем помощи пока не определен, ранее различные источники оценивали его в 75-90 миллиардов евро. Еврокомиссар Олли Рен сообщил на пресс-конференции в пятницу, что он может составить 80 миллиардов евро.

При этом ЕС и МВФ уже кредитуют Грецию (объем пакета 110 миллиардов евро) и Ирландию (85 миллиардов евро).

В ближайшее время начнется разработка программы улучшения экономической ситуации в Португалии, взамен на реализацию которой она может получать средства ЕС и МВФ. На основании оценки ситуации в экономике страны власти Евросоюза смогут сделать более точные выводы о том, сколько денег ей требуется.

Помощь Португалии от Евросоюза будет предоставлена через Европейский фонд финансовой стабильности (ЕФФС) и Европейский механизм финансовой стабильности (ЕМФС), свидетельствует официальное заявление Еврогруппы и Экофина по итогам утренней экстренной встречи в Венгрии.

Дотянуть до лета

Еврокомиссар Олли Рен заявил, что Португалия сама может справиться со своими финансовыми проблемами в ближайшие два месяца - до предоставления стране средств до поступления денег из пакета финподдержки ЕС и МВФ. Также он сгладил опасения о возможности дефолта Португалии до выделения помощи.

"Страна самостоятельно сможет справиться с долгами в апреле и мае, в июне ей это сделать будет сложнее", - сказал он. Однако в июне, по его словам, средства страна может начать получать необходимые ей финсредства.

В то же время, глава Еврогруппы Жан-Клод Юнкер сообщил, что программа улучшения экономики Португалии может появиться к середине мая. Затем, для оказания поддержки от ЕС, ЕФФС и ЕМФС придется привлечь деньги на рынке, уточнила накануне Еврокомиссия.

"ЕФФС, конечно, будет готов помочь Португалии, но лишь после одобрения программы улучшения состояния экономики. Мы сможем совершить необходимые действия в течение примерно десяти дней. Если вы помните, первый выпуск бондов ЕФФС в январе имел большой успех на рынке. И основываясь на моих контактах с участниками рынка, я уверен, что мы сможем привлечь средства, необходимые для помощи Португалии", - сказал журналистам на пресс-конференции глава фонда Клаус Реглинг (Klaus Regling). После привлечения денег требуется еще несколько дней для отправки их стране.

Цель - консенсус

Процесс одобрения программы бюджетной консолидации Португалии в настоящее время также интригует рынки: новые предложения правительства были отклонены оппозицией в конце марта, в след за чем последовал роспуск исполнительного органа власти.

Переговоры с Португалией по созданию программы можно завершить и в течение недели, считает министр финансов Португалии Фернандо Тейшейра дос Сантос, который озвучивал в середине марта новые предложения по экономике в стране, отклоненные впоследствии. Глава Минфина при этом отметил, что для прихода к консенсусу по программе необходимо не только мнение правительства, которое находится в отставке и исполняет обязанности до новых выборов в начале июня, но и политических партий.

"Экономическая программа будет обсуждена Еврокомиссией при взаимодействии с ЕЦБ и МВФ с португальскими властями, включая основные политические партии", - заявил в пятницу глава Еврогруппы. Он также сообщил, что при разработке этой программы в основу может быть взят именно отклоненный в марте документ.

Он предполагал сокращение расходов бюджета в текущем году на 0,8% ВВП, в 2012 году - на 1,6% ВВП, в 2013 году - на 0,8%. В результате дефицит бюджета страны в текущем году должен был сократиться на 0,8%, в 2012 году - на 2,5%, и на 1,2% в 2013 году. Данное сокращение дефицита бюджета позволит стране достичь установленной цели по дефициту бюджета на 2011 год на отметке в 4,6%, на 2012 год - 3% и на 2013 год - 2%.

Чего хочет ЕС

Юнкер сообщил, что экономическая программа Португалии должна быть основана на нескольких принципах. Во-первых, на амбициозной коррекции бюджета, во-вторых, на реформах, ускоряющих экономический рост, в том числе, за счет амбициозной программы приватизации, реформирования рынка труда, активизации инноваций. В-третьих - на мерах по поддержанию ликвидности и платежеспособности финансового сектора.

После оказания помощи, миссия ЕС, МВФ и ЕЦБ будет регулярно оценивать успехи Португалии в проведении реформ и только по итогам проверок выделять очередной транш кредита. Ряд стран ЕС, в которых сейчас реализуются меры бюджетной консолидации, неизбежно сокращающие социальные расходы, нередко сталкиваются с протестами местных жителей.

Глава ЕЦБ Жан-Клод Трише в ходе пресс-конференции в пятницу, в свою очередь, заявил, что план поддержки Португалии будет действенным, если правительство страны введет "грандиозные" меры жесткой экономии и активно проведет все необходимые экономические реформы.

Португалия, обладающая высокими размерами долга и дефицита бюджета, уже реализует меры бюджетной консолидации. Согласно одобренному осенью 2010 года бюджету на 2011 год, власти Португалии планировали сократить дефицит бюджета до 4,6% ВВП. В настоящее время Евросоюз рекомендует странам удерживать дефицит бюджета на уровне не выше 3% от ВВП. Согласно пересмотренным данным, показатели госдолга и дефицита бюджета в Португалии в 2010 году составили 92,4% ВВП и 8,6% ВВП соответственно (против прогноза в размере 7,3%).

Деньги

Программа поддержки Португалии от ЕС и МВФ будет рассчитана, скорее всего, на три года, сообщил еврокомиссар Олли Рен в пятницу. В настоящее время Ирландия получает финпомощь от ЕФФС и ЕМФС, ей кредиты будут предоставляться в течение трех лет на срок около 7,5 лет.

Ставка по займам Ирландии находится на уровне 5,5% годовых. Представители ЕС пока не сообщают о том, по какой цене будут кредитовать Португалию.

Доходность десятилетних облигаций Португалии к середине дня превысила 8,65% годовых, увеличившись примерно на 0,1 процентного пункта со вчерашнего дня.

Португалия на текущей неделе разместила примерно 1 миллиард евро с помощью казначейских векселей, бумаги на год были проданы под 5,9% годовых против 4,3% на предыдущем аналогичном аукционе, на полгода - 5,1% годовых против 2,9% ранее. Мария Князева

Окончательное решение по оказанию внешней финансовой помощи Португалии может принять совет министров экономики и финансов 27 стран ЕС (Экофин), а не Саммит ЕС, как предполагалось ранее, сообщил РИА Новости представитель Саммита.

По его словам, фактически обсуждение вопроса предоставления финподдержки стране начнется завтра среди министров финансов еврозоны (в Еврогруппе) и в Экофине. Собеседник агентства уточнил, что и по спасению Ирландии в прошлом году окончательное решение принимал Экофин, а Саммит ЕС (встреча глав государств ЕС) лишь одобрил его.

Очередной Саммит Евросоюза назначен на 24 июня. Ряд СМИ ранее сообщал, что в том же месяце стране предстоит погасить примерно 7 миллиардов долга. По мнению аналитиков, именно этот факт вынудил Португалию обратиться за помощью к Евросоюзу.

Прежде чем договориться о получении помощи, Португалия еще должна отправить официальный запрос Еврокомиссии, которая затем тщательно его изучит, говорится в материалах Саммита.

Евросоюз также должен будет одобрить программу улучшения экономического состояния страны, взамен на реализацию которой будут выделяться средства внешней финпомощи Мария Князева

Португалия станет последней страной Евросоюза, которой потребуется финансовая помощь ЕС, заявил в четверг вице-председатель Еврокомиссии, комиссар ЕС по вопросам конкуренции Хоакин Альмуниа в ходе испано-германского форума, проходящего в Берлине.

По словам Альмунии, которые передало Национальное телевидение Испании (TVE1), нет опасности, что испанскую экономику постигнет та же участь, что и другие страны ЕС, столкнувшиеся с финансовыми трудностями.

"У Испании нет проблем с финансированием", и ситуация в этой стране "совершенно отличная" от ситуации в Португалии, Греции или Ирландии, хотя экономики Испании и Португалии "связаны теснейшим образом", сказал он.

"Испания экспортирует в Португалию в два раза больше продукции, чем в Латинскую Америку. И логично, что испанские предприятия и банки не могут быть неуязвимы к тому, что сейчас происходит в Португалии. Но испанская экономика крепка", - отметил Альмуниа.

По его мнению, просьба Португалии о помощи "не стала неожиданностью, последние недели все к этому шло". Премьер-министр Жозе Сократеш 23 марта ушел в отставку после того, как парламент страны отверг очередной план антикризисных мер.

"Надеюсь, это будет последняя страна, которой потребуется помощь", - добавил еврокомиссар.

В среду премьер-министр Португалии Жозе Сократеш, который ранее неоднократно заявлял, что страна не нуждается во внешней поддержке для решения финансовых проблем, объявил в телеобращении к нации о том, что правительство приняло "это трудное, но неизбежное решение в национальных интересах", и теперь "настало время сделать этот шаг".

Таким образом, Португалия станет третьим членом еврозоны, которому потребовалась внешняя помощь для решения проблем с бюджетным дефицитом. Официальные переговоры с Брюсселем о предоставлении Португалии финансовой помощи, которая оценивается экспертами в 75-90 миллиардов евро, Лиссабон намерен начать в ближайшие дни.

Биржа Лиссабона, тем не менее, к середине дня в четверг положительно отреагировала на новость и выросла на 1,58%, в основном за счет котировок на акции четырех португальских банков, сообщает TVE1. Акции банка Banco Portuguеs de Inversiones (BPI) выросли на 6,16%, банка Banco Espirito Santo (BES) - на 5,89%, банка Banco Comercial Portuguеs (BCP) - на 5,30%, банка Banif - на 3%.

Испанские банки, которые в последнее время скупали португальский внешний долг, так выросли на бирже Мадрида. Так, к 16.30 мск акции банка Bankinter выросли на 2,93%, банка Santander - на 2,64%, банка Popular - на 2,04% и банка BBVA - на 1,22%. По данным TVE1, испанские банки в настоящий момент располагают более 70 миллиардов евро внешнего долга Португалии. Елена Висенс

Цены на элитную недвижимость Шанхая выросли в 2010 году больше, чем на всех остальных мировых рынках, - на 21%, говорится в совместном исследовании международной консалтинговой компании Knight Frank и компании Citi.

Как указывается в нем, в прошлом году в мире выросла стоимость 40% рынков элитной недвижимости, на которых считается предпочтительной покупка второго жилья (85 ключевых городов на разных континентах). При этом стоимость 14 рынков возросла на 10% и более. В то же время, цена "элитки" значительно упала в Дублине (на 25%) и в Дубае (на 11%).

"Шесть из десяти рынков, показавших наиболее высокие темпы роста, расположены в Азии, что говорит о продолжающемся экономическом подъеме этого региона. При этом, укоренившиеся мировые центры, такие как Лондон и Нью-Йорк, также продемонстрировали хорошие показатели", - говорится в докладе.

Так, сообщается в нем, в Лондоне был зафиксирован рост цен на элитную недвижимость на 10%, а в Нью-Йорке - на 13%. Кроме Шанхая, наибольший рост показали Мумбаи (20%), Сингапур и Хельсинки (18%), индийский Бангалор (17%), Париж и Гонконг (15%). В свою очередь, в Москве увеличение стоимости "люксового" жилья составило в прошлом году лишь 1% - таким образом российская столица оказалась на 30-м месте в рейтинге наиболее подорожавших рынков.

В то же время, в рейтинге городов с наиболее дорогим к 2011 году жильем Москва оказалась на 16-м месте (по данным отчета, "элитка" в городе стоит 22,8 тысячи долларов за квадратный метр). Первое место в этом списке занимает Монако (65,6 тысячи долларов за "квадрат"), второе - Лондон (56,3 тысячи долларов), третье - французский курорт Сен-Жан-Кап-Ферра (54,6 тысячи долларов). Также в первую десятку вошли Сен-Тропе, Париж, Куршевель, Канны, Токио, Гонконг и Сингапур. Из российских городов в списке также оказался Санкт-Петербург - он на 21-м месте со стоимостью жилья класса "люкс" в 18,6 тысячи долларов за квадратный метр.

"Основными факторами при покупке объекта недвижимости высшего ценового сегмента в качестве второго дома выступают образ жизни и инвестиционная привлекательность, однако отмечается растущая значимость такого фактора как образование", - отмечается в исследовании.

Так, поясняется в нем, 29% покупателей недвижимости из Юго-Восточной Азии приводят фактор "образование детей" в качестве основной причины покупки второго дома. Для тех же, кто меняет страну постоянного проживания, наиболее значимым мотивирующим фактором выступают налоги.

"В течение следующих 10 лет в конкурентную борьбу активно включатся такие азиатские города, как Мумбаи, продемонстрировавший повышение значимости на 118%, Шанхай, значимость которого повысилась на 91% и Сан-Паулу (на 66%)", - прогнозируется в исследовании.

Испания, столкнувшаяся с долговым кризисом, не нуждается в финансовой помощи Международного валютного фонда (МВФ), сказал в среду глава МВФ Доминик Стросс-Канн в интервью испанской газете El Pais.

"Я не считаю, что испанское правительство нуждается в какой-либо финансовой помощи", - отметил Стросс-Канн.

Глава МВФ оценил как "правильные" экономические реформы, начатые испанским правительством, и подчеркнул, что ситуация в королевстве разительно отличается от ситуации в Греции, которая уже получает кредитную поддержку Европейского Союза и МВФ в размере 110 миллиардов евро.

Отвечая на вопрос журналистов о необходимости выделения финансовой помощи Португалии, Стросс-Канн заметил, что, хотя обстановка там "не так проста, как в Испании", "ситуация в руках португальского правительства".

"Проблема (Португалии) не столько в государственном долге, сколько в финансировании банков и задолженности частного сектора экономики, что делает этот случай совершенно не похожим на греческий. Все в руках властей Португалии", - заметил он.

Финансовую помощь от ЕС и МВФ на общую сумму до 195 миллиардов евро уже получили для решения, в том числе, своих долговых проблем, два государства еврозоны - Греция и Ирландия. Аналитики в начале текущего года называли потенциальными кандидатами на получение необходимой финподдержки Португалию и Испанию.

В середине марта, после того, как португальский парламент подавляющим большинством голосов отклонил очередной план антикризисных мер, предложенный правительством, в этом европейском государстве разразился политический кризис. После этого Жозе Сократеш подал в отставку с поста премьер-министра Португалии. Сам Сократеш заявлял, что Португалия не нуждается в международном плане по спасению своей экономики, и он не желает для Португалии участи уже обратившихся за помощью к Евросоюзу и МВФ Греции и Ирландии.

Страны Евросоюза рассматривают вопрос о реструктуризации долгов Греции, сообщает в среду немецкое издание Financial Times Deutschland.

По данным газеты, представители правительств стран ЕС подтвердили, что реструктуризация долгов Греции больше не исключается.

Причина этого заключается в том, что ЕС сомневается в способности Греции в следующем году вернуться на рынок ссуд и к частичному самостоятельному финансированию, отмечает издание.

"Продление и увеличение пакета помощи не рекомендовалось бы по политическим причинам. Должны быть сделаны выводы", - цитирует газета представителя министерства финансов одной из крупных стран еврозоны.

"Поэтому (из-за сомнений относительно неспособности Греции вернуться на рынок ссуд - ред.) мы должны иметь в кармане соответствующий план", - сказал изданию консультант главы одной из стран-членов ЕС.

Как отмечает издание, на финансовых рынках спекулируют также на тему возможного рефинансирования долгов Ирландии и Португалии.

"Проблемы этих трех стран тесно связаны. Речь идет о том, чтобы разрубить гордиев узел", - отмечает источник в ЕС.

Греция с мая 2010 года получает кредиты от стран Еврозоны и Международного валютного фонда (МВФ). Из предоставленной суммы в 110 миллиардов евро выплачена уже почти половина, программа помощи рассчитана на срок до 2013 года.

Государственный долг Греции превышает 150% ВВП. Страна пока не может вернуться на рынок долгосрочных заимствований, так как инвесторы с недоверием относятся к перспективам развития экономики страны, что уже сейчас держит доходность ее краткосрочных облигаций на рекордно низких уровнях. Кроме того, международные рейтинговые агентства провели в марте вторую волну сокращений греческого рейтинга, уже находившегося в категории ниже инвестиционной.

Строгая программа экономии, которую реализует Греция взамен поддержки от МВФ и ЕС, помогла существенно сократить бюджетный дефицит, но привела к усугублению рецессии в стране, росту безработицы и сокращению доходов населения. Татьяна Фирсова

Международное рейтинговое агентство Moody's вслед за Standard & Poor's и Fitch понизило долгосрочный рейтинг гособлигаций Португалии на одну ступень - до "Baa1" с "A3", и поместило рейтинг на пересмотр с возможностью дальнейшего понижения, говорится в пресс-релизе агентства.

Отмечается, что рейтинговое действие вызвано возросшей политической, бюджетной и экономической неопределенностью, которая угрожает планам правительства Португалии по консолидации бюджета.

В частности, Moody's опасается, что властям Португалии не удастся достичь целей по сокращению дефицита бюджета, установленных в программе стабильности и экономического роста на 2011-2014 годы, а также обеспечить устойчивое финансовое состояние страны.

S&P и Fitch в конце марта - начале апреля понизили рейтинги Португалии: Fitch сразу на три ступени, S&P - на одну ступень.

Премьер-министр страны Жозе Сократеш в марте подал в отставку после того, как парламент подавляющим большинством голосов отклонил очередной план антикризисных мер, предложенный правительством. Правительство Португалии рассчитывало сократить бюджетный дефицит на 3,7% в 2012 и 2013 годах.

В конце марта Standard & Poor's снизило рейтинги других "проблемных" стран еврозоны, Греции и Ирландии, а также рейтинг Кипра вслед за рейтингом Греции. Fitch 1 апреля поместило долгосрочный рейтинг дефолта эмитента Ирландии на пересмотр с возможным понижением.

Греция и Ирландия смогут расплатиться по своим долгам, уверен глава Европейского фонда финансовой стабильности Клаус Реглинг. Ранее у экспертов появились опасения, что Ирландия не сможет справиться с выплатой долга, отмечает Reuters.

В частности, в минувший четверг правительство страны сообщило, что ему требуется еще 24 млрд евро для рекапитализации банковской системы. Однако Реглинг уверен, что выделенных ранее на данные нужды 35 млрд евро вполне достаточно.

На прошлой неделе подобные опасения появились и по поводу Греции. В частности, Der Spiegel без ссылки на источники сообщал, что МВФ поменял свое мнение относительно того, что Греция сможет справиться с долгом и требует его реструктурировать. Однако сегодня представители МВФ, а также министр финансов Греции Джордж Папаконстантину опровергли эту информацию.

«По оценкам МВФ, Европейской комиссии и ЕЦБ, к концу программы Греция и Ирландия достигнут вполне стабильного финансового положения и смогут расплатиться по долгам», — сказал Реглинг.

В интервью La Tribune глава европейского фонда стабильности также сообщил, что возглавляемая им организация готова в случае необходимости оказать финансовую помощь и Португалии. По словам Реглинга, Португалия сейчас решает, стоит ли ей обратиться за финпомощью или она справится сама.

«Если правительство Португалии обратится к нам за помощью, мы готовы ей помочь», — подчеркнул глава фонда стабильности.

Он также отметил, что временные проблемы этих трех стран еще не говорят о том, что подобные трудности существуют в других странах еврозоны.

Так, он отметил, что Испания, в отношении финансовой стабильности которой также были опасения, находится хорошем состоянии. «Ей не нужна финансовая помощь», — подчеркнул Реглинг.

Тяжелое материальное положение Ирландии и Греции вынудило правительства этих стран принять финансовую помощь МВФ, ЕЦБ и ЕС. Ирландия в общей сложности получила заем в 85 млрд евро, Греция — в 110 млрд евро.

В марте 2011 года дивизион "Мобильность" концерна Сименс открыл в Соединенном Королевстве Великобритании и Северной Ирландии "Экспертно-консультационный центр инноваций в сфере железнодорожного транспорта" ("Rail Innovation Center of Competence") - первый в своем роде на мировом рынке. В этом Центре специалисты Сименс будут заниматься разработкой новых концепций и технологий для сферы сервисного обслуживания железнодорожного транспорта в разных странах мира. Спрос на такие услуги возрастает из года в год: ожидается, что в мировом масштабе этот рынок будет расти более чем на 3% в год и достигнет уровня 35 млрд. евро к 2016 году. Сервисные услуги составляют более 30% общего объема глобального рынка железнодорожных перевозок. Сименс уже заключил с операторами Великобритании контракты на техническое обслуживание всех поездов, поставленных компанией на настоящий момент. Поезда, которые производит и обслуживает Сименс, неоднократно получали награды за высокий уровень надежности. Опыт, накопленный компанией за годы текущего сервисного обслуживания поездов в железнодорожных парках Великобритании, будет чрезвычайно полезен специалистам Центра - и клиентам Сименс во всем мире.

В своем первом Центре инноваций в сфере железнодорожного транспорта в Великобритании Сименс будет разрабатывать современные концепции и технологии, которые позволят найти оптимальные решения по диагностическому, профилактическому и плановому обслуживанию подвижного состава, опираясь на результаты мониторинга работы находящихся в эксплуатации поездов. Такой подход позволит специалистам постоянно контролировать работу поездов и локомотивов в процессе их движения - то есть дополнительно, помимо осуществления планового техобслуживания в парках. Дистанционное обслуживание и превентивная диагностика способствуют повышению уровня безопасности и надежности транспортных средств. Кроме того, такой подход позволяет оператору сократить затраты на обслуживание поездов, поскольку периоды технического обслуживания и ремонта могут быть определены с большей точностью. Если дистанционно полученные данные указывают на помехи в работе транспорта, технические специалисты Сименс могут незамедлительно их устранить, предотвратив тем самым серьезную поломку.

"Открытие "Экспертно-консультационного центра инноваций в сфере железнодорожного транспорта" - это ответ Сименс на растущий в мировом масштабе спрос на сервисные услуги для железнодорожного транспорта. Мы хотим помочь нашим клиентам еще более повысить надежность и эффективность эксплуатации подвижного состава", - отметил Николас Кей (Nicholas Kay), директор нового Центра инноваций. На своей предыдущей должности инженер Николас Кей, работающий в Сименс с 2007 года, занимался техническими разработками для поездов Siemens Desiro, удостоенных многих наград за высокую эксплуатационную надежность. Возглавив Центр в Великобритании, Николас Кей будет заниматься разработкой новых технологий и концепций в сфере технического обслуживания для концерна Сименс и его клиентов во всем мире.

На сегодняшний день Сименс обслуживает более 370 поездов Desiro в девяти железнодорожных парках Великобритании (Актон, Ардвик, Кру, Глазго Шилдз, Илфорд, Лидз, Нортгемптон, Саутгемптон и Йорк) по контрактам с семью операторами. Сименс является единственным производителем Великобритании, имеющим контракт на техническое обслуживание всех поставленных им поездов.

Подтверждением высокой надежности поездов Desiro класса 444, которые эксплуатируются оператором South West Trains в Лондоне, является награда "2010 Golden Spanner", полученная в январе 2011 года от международного журнала Modern Railways. В 2010 году поезда парка в среднем преодолели расстояние в 89 000 километров без единой поломки в результате сбоев в работе. Это рекордный показатель, который делает поезда Desiro класса 444 самыми надежными на территории Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии. Кроме того, награды за надежность от журнала Modern Railways получили также поезда Desiro класса 360/2, которые эксплуатируются оператором Heathrow Express в Лондоне, и поезда Desiro класса 350/2, которые эксплуатируются оператором London Midland.

Сименс AG (Берлин и Мюнхен) является глобальным поставщиком электроники и электротехники для промышленности, энергетики и здравоохранения. Более 160 лет имя Сименс ассоциируется с техническими достижениями, инновациями, высоким качеством, надежностью и международным характером бизнеса. В 2010 финансовом году, который закончился 30 сентября 2010 года, объем продаж концерна составил 76 млрд. евро, чистая прибыль - 4,1 млрд. евро. По состоянию на конец сентября 2010 года в Сименс работают 405 тысяч сотрудников по всему миру. Детальная информация доступна на сайте www.siemens.com