Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе пресс-конференции в штаб-квартире ООН, Нью-Йорк, 19 января 2018 года

Вопрос: Представители США неоднократно говорили о том, что Россия препятствует санкциям в отношении КНДР. На этой неделе Президент США Д.Трамп сказал, что Россия вообще не помогает США с Северной Кореей. Сегодня МИД России заявил, что Россия была и остается привержена своим обязательствам по всем международным договоренностям. Что Вы ответите Президенту США?

С.В.Лавров: Не верить. Наши американские коллеги говорят, что мы не сотрудничаем, а мы говорим, что сотрудничаем и просим предъявить любые факты, подтверждающие наличие каких-то погрешностей на нашей стороне в том, что касается выполнения решений СБ ООН.

К сожалению, во многих других ситуациях, когда нас тоже обвиняют в других грехах, включая вмешательство во внутренние дела всех государств на планете, нам не предъявляют ни одного факта. Нам говорят, что информация у них есть, но она секретная. Мы помним, как один из наших любимых актеров А.Шварцнеггер всегда говорил «траст ми». И тоже без фактов. Давайте тогда работать по этому принципу. Думаю, у нас мало что получится, если мы будем следовать таким правилам.

Чтобы разговаривать конкретно и предметно, нужны факты, тем более если возвращаться к сути Вашего вопроса про Северную Корею и санкции СБ ООН. Есть специальный комитет, созданный при Совете Безопасности для рассмотрения любых проблем и жалоб. Но если в этот комитет не поступают конкретные жалобы, значит, никаких конкретных жалоб нет. Больше я ничего сказать не могу.

Вопрос: Сегодня Пентагон обнародовал новую национальную оборонную стратегию США, где говорится, что борьба с терроризмом отходит на второй план. На первом плане у американцев теперь соперничество государств. Приоритетом становится конфронтация с Россией и Китаем. Получается, нас официально объявляют врагами. Как бы Вы это прокомментировали?

С.В.Лавров: По-моему, там Китай даже упомянут на первом месте как агрессивная экономическая держава. Мы на втором месте как страна, которая нарушает некие правила игры. Вместе с Китаем, как гласит эта стратегия, мы взламываем эту международную систему изнутри. Наверное, в любой стране военные хотят обосновать необходимость дополнительных расходов. Здесь тоже надо учитывать этот фактор. Но в принципе мы сожалеем, что вместо того, чтобы вести нормальный диалог, базироваться на международном праве, США стремятся доказывать свое лидерство через такого рода конфронтационные концепции и стратегии. Там написано, что после Второй мировой войны США вместе с союзниками создали новый миропорядок, а Россия и Китай его сейчас взламывают. Наверное, из вежливости можно бы было вспомнить, что ООН как таковая и является новым миропорядком, создавалась при непосредственном участии СССР, нашей страны. Тем не менее, мы готовы к диалогу, готовы обсуждать и военные доктрины, как это было раньше, когда военные двух стран укрепляли доверие.

Убежден, что в любом случае в США есть немало здравомыслящих людей, которые понимают, что стратегическая стабильность должна сохраняться. Все риски, которые для нее возникают, должны купироваться, сделать это без сотрудничества России и США невозможно.

Вопрос: США сейчас не являются приемлемым посредником на Ближнем Востоке. Может ли Россия заполнить этот вакуум? Может, Россия вместе с Китаем могли бы стать новыми посредниками между Израилем и Палестиной?

С.В.Лавров: Россия никогда не уходила от своей ответственности в посредничестве между Израилем и Палестиной не только как член «квартета» международных посредников, но и в национальном качестве.

Около двух лет, почувствовав интерес израильтян и палестинцев, мы предложили Премьер-министру Израиля Б.Нетаньяху и Президенту Государства Палестина М.Аббасу встретиться в России без предварительных условий. Это предложение остается в силе. Насколько я понимаю, М.Аббас готов на такую встречу.

У нас в ближайшее время будут контакты с руководством Палестины и Израиля. Тогда мы из первых уст сможем услышать, какие есть возможности для выхода из этой серьезной и очень неприятной ситуации.

Вопрос: Вам известно о попытке подрыва БАПОР. Вы знаете, что США приняли решение заморозить свой вклад в фонд этого агентства. БАПОР обслуживает 5 млн. палестинских беженцев. Какие у Вас есть предложения? Может ли Россия заполнить утерянный вклад?

С.В.Лавров: Россия является донором БАПОР. Конечно, ни в какое сравнение с американским взносом наш скромный вклад не идет. Это решение сначала вообще прекратить взносы, потом заплатить только около половины, конечно, серьезно подрывает усилия по удовлетворению нужд палестинских беженцев в регионе. Мы будем консультироваться со всеми заинтересованными странами. Посмотрим, что можно сделать.

Вопрос: Как Вы рассматриваете призыв спецпредставителя Генсекретаря ООН по Сирии С.де Мистуры провести переговоры о сирийской конституции в Вене 25 января? В России планировали обсудить этот вопрос 29 января в Сочи. Это все еще российский план, или вы вынуждены будете перенести его на февраль, особенно с учетом бойкота со стороны большинства групп оппозиции, включая «московскую» и «каирскую» платформы?

С.В.Лавров: Я вижу эти мероприятия, встречи как взаимодополняющие. Напомню, что усилия, которые мы стали предпринимать чуть больше года назад вместе с Ираном и Турцией, привели к тому, что сейчас известно как астанинский процесс. Они во многом стимулировали ООН к тому, чтобы возобновить активную работу. До того, как была объявлена астанинская встреча в декабре 2016 г., более 10 месяцев ООН не делала ничего и постоянно переносила планировавшиеся тогда раунды переговоров. Астана серьезно стимулировала женевский процесс. Точно так же в прошлом году много месяцев ооновцы занимали сдержанную позицию, ожидали пока наши саудовские коллеги объединят «эр-риядскую», «московскую» и «каирскую» группы, что и было сделано при нашей поддержке. Мы это приветствуем. Но опять-таки раунд переговоров был объявлен только после того, когда мы объявили инициативу провести Конгресс сирийского национального диалога в Сочи.

В Вене собираются оппозиционеры из трех упомянутых групп, которые саудовские коллеги успешно объединили, хотя пока и не добились от всех этих делегатов отказа от предварительных условий. Надеюсь, что никаких повторений того, что было на прошлом раунде, когда руководство этой делегации стало требовать смены режима прежде, чем сядет за переговорный стол, не произойдет. Надеюсь, такое не повторится.

В любом случае, в Женеве и Вене оппозиция представлена тремя группами, которые состоят из людей, давно живущих за пределами Сирии. Если подходить к делу серьезно, то наверняка в работе над конституцией надо задействовать весь спектр сирийского общества - все религиозные, этнические группы, женщин, гражданское общество и так далее. На это и направлена инициатива созыва Конгресса в Сочи. Мы пригласили туда около полутора тысяч представителей сирийского народа, включая шейхов, племенных вождей, представителей гражданского общества, которые в любом случае будут жить в стране, которую они никогда не покидали. Они, конечно, заинтересованы в том, чтобы их голос был тоже услышан наряду с голосами эмигрантов при подготовке новой конституции. Вот цель нашего Конгресса. Мы хотим, чтобы по его итогам С.де Мистура получил рекомендации о том, кто еще может войти в состав конституционной комиссии. Конечно, решать будет ООН, как это и записано в резолюции 2254 СБ ООН.

Вопрос: А можно провести встречу в Сочи без участия Высшего комитета по переговорам?

С.В.Лавров: Они туда приглашены. Давайте сначала дождемся результатов, а потом поговорим.

Вопрос: На днях состоялся визит главы Казахстана Н.А.Назарбаева в США. Одной из тем обсуждения между Президентом Казахстана Н.А.Назарбаевым и Президентом США Д.Трампом стали отношения России и США. Как Вы думаете, сможет ли Казахстан выступить в качестве медиатора по улучшению контактов между двумя странами?

С.В.Лавров: Откровенно говоря, есть прямые контакты между Москвой и Вашингтоном на уровне президентов, руководителей внешнеполитических ведомств. Мы с Р.Тиллерсоном встречались за период его пребывания на посту Госсекретаря США восемь раз и, наверное, не меньшее количество раз говорили по телефону. Так что у нас есть прямые контакты.

Мы, конечно, ценим желание Президента Казахстана Н.А.Назарбаева и руководителей многих других стран видеть российско-американские отношения в лучшем состоянии, чем то, в котором они сейчас находятся. Но, наверное, это не зависит от количеств и качества посредников. Это зависит, прежде всего, от готовности США вести разговор на равноправной и взаимоуважительной основе и от способности Президента США Д.Трампа противостоять откровенным внутриполитическим интригам, направленным, прежде всего, против него самого, в которых используется русофобская карта. Мы видим, как все беды сваливают на Российскую Федерацию и играют на внутриполитическом поле в эту русофобскую игру с очень негодными целями. Но я уверен, что время тех, кто все это затевает, пройдет, и США осознают, что в их коренных национальных интересах развивать взаимодействие с Российской Федерацией, в том числе с точки зрения международной безопасности, о которой сегодня мы так много беспокоимся.

Вопрос: Реакция европейских столиц на принятый Верховной Радой закон о реинтеграции Донбасса была достаточно нейтральной. В Москве же отреагировали крайне негативно. Почему? Какими могут быть, с Вашей точки зрения, практические последствия принятия этого закона?

С.В.Лавров: Закон о реинтеграции, если подходить с юридических позиций, перечеркивает Минские договоренности, которые были единогласно одобрены СБ ООН в резолюции, принятой через несколько дней после встречи четырех руководителей «нормандского формата» в Минске. Для нас это очевидно.

Что касается реакции, то я уже не раз говорил, что у нас нет никаких сомнений, более того у нас есть достоверные знания, что и в Европе, и в Вашингтоне прекрасно понимают, в какую игру играют нынешние киевские власти и как они ведут линию на «заматывание» своих обязательств по Минским договоренностям. Надеюсь, что в частных, приватных, закрытых контактах Киеву об этом говорят из Берлина, Парижа, Вашингтона, других столиц. Но, взяв под свое крыло эту абсолютно недоговороспособную власть, Запад уже не может публично выступать с критикой того, что делают его «подопечные». Это печально. Понятно, что это сопряжено со сложным для понимания чувством собственного престижа, собственной репутации, но такова жизнь. Мы будем добиваться того, чтобы все записанное в Минских договоренностях, выполнялось. Попытки «сбить прицел» и увести куда-то в сторону эти дискуссии, стремление найти новые повестки дня, новые методы, новые формы неприемлемы. Мы будем спокойно и твердо отстаивать тот честный пакет, под которым подписался Президент Украины П.А.Порошенко, лидеры Донецка и Луганска.

Вопрос: Вы сказали, что если США нарушат Совместный всеобъемлющий план действий с Ираном, то это будет иметь серьезные последствия для КНДР и в целом для схожих международных договоренностей. Но есть ли вероятность спасти это соглашение и при каких обстоятельствах это можно сделать без участия США? Ведется ли дискуссия с европейцами по составлению такого решения или формулы для введения санкций, для того, чтобы Президент США Д.Трамп не «убил» сделку?

С.В.Лавров: Эту договоренность невозможно выполнять, если кто-то из участников самостоятельно из нее выйдет. Она развалится, ее не будет. Мы исходим из этого. Думаю, что все это прекрасно понимают, прежде всего наши европейские коллеги, которых, как я слышал, США сейчас будут уговаривать занять позицию сходную с той, которую занял Вашингтон. Это очень ответственный момент. Вы правильно сказали, что, конечно, Северная Корея смотрит на то, что происходит. Сделка с Ираном заключалась в том, что Иран останавливает свою военную ядерную программу, а с него снимают санкции. То же самое сейчас предлагают Северной Корее. Но если сделка с Ираном становится разменной монетой в каких-то политических, геополитических соображениях, то, как можно убеждать КНДР согласиться на такой же вариант, который потом в любой момент также может быть отозван?

Вопрос: Лидеры США говорят, что их силы в Сирии находятся только с целью борьбы с террористами ИГИЛ. Однако сейчас мы слышим заявления о том, что если они их выведут, это укрепит, усилит сирийское Правительство. Как Вы расцениваете эти смешанные сигналы?

С.В.Лавров: Это не единственная тема, по которой мы получаем смешанные, противоречивые послания. Пару дней назад американцы объявили о создании сил безопасности границы в Сирии, а сегодня сказали, что их не так поняли, и никакие силы они не создают. Но то, что США всерьез занимаются формированием альтернативных органов власти на огромной части сирийский территории – это факт. Это, конечно же, абсолютно противоречит их же собственным обязательствам, под которыми они не раз подписывались, в том числе в СБ ООН, о приверженности суверенитету и территориальной целостности Сирии. Нас это беспокоит. Я неоднократно обсуждал это с Госсекретарем США Р.Тиллерсоном. У нас налажены постоянные контакты на экспертном, военном уровнях. Мы ставим эти вопросы. Но я с Вами согласен, что непоследовательность и отсутствие принципиальной приверженности тому, о чем мы договариваемся, это достаточно характерно для современной американской дипломатии, в том числе и в том, что касается причин пребывания американцев в Сирии и действий коалиции, которую они возглавляют. Госсекретарь США Р.Тиллерсон неоднократно говорил мне, что их единственная причина и цель – это победить ИГИЛ. Теперь у них возникают гораздо более далекоидущие планы. Придется с этим считаться и искать пути, которые не позволят подрывать суверенитет сирийского государства.

Вопрос: Сегодня Посол США в Афганистане отверг заявление о том, что США помогают ИГИЛ. Вам хорошо известна ситуация в Афганистане. Как Вы оцениваете это заявление? Поддерживают ли США ИГИЛ в Афганистане?

С.В.Лавров: Есть много «утечек» в отношении военных, которые возглавляют коалицию от США в Сирии и работают в Ираке, о том, что порой США закрывают глаза на террористические группировки и дают им уйти. Так, в частности, было в ходе битвы за Дейр-эз-Зор, когда наши военные по каналу связи с американскими военными указали им на то, что боевики движутся к иракской границе, и попросили не позволить им уйти. Но американцы отказались, сказав, что если эти боевики не стреляют, то они, в общем-то, не террористы. Достаточно странное отношение.

Что касается Афганистана, то мы уже несколько месяцев назад запросили СБ ООН и американцев - многие руководители афганских провинций заявили о том, что они не раз видели вертолеты без опознавательных знаков, которые двигались в сторону территорий, контролируемых ИГИЛ в Афганистане. Мы направили такой запрос, но никакого ответа не получили, а загадка остается. Вертолеты, судя по всему, были не те, которые находятся на вооружении афганской армии. И только коалиция еще имеет вертолеты. Что эти вертолеты делали в тех районах, о которых идет речь, где хозяйничают игиловцы, нам по-прежнему хотелось бы узнать.

Если мы уж заговорили на эту тему, то вернусь к Сирии. Я уже много лет назад, начиная с того периода, когда разразился этот конфликт, разговаривал с Государственным секретарем Дж.Керри на предмет многочисленных фактов, показывающих, что коалиция США не трогает «Джабхат ан-Нусру». До сих пор эти проблемы остаются. Возглавляемая Вашингтоном коалиция с «Джабхат ан-Нусрой» не борется. Это плохо, потому что «Джабхат ан-Нусра», также как и ИГИЛ, включена в список террористических организаций СБ ООН.

Вопрос: Президент США Д.Трамп заявил, что если иранская ядерная сделка не станет предметом повторных переговоров, то США из нее выйдут. В понедельник Вы заявили, что повторные переговоры не состоятся. Думаете ли Вы, что ядерная сделка с Ираном «умерла»?

С.В.Лавров: Пока нет, не мертва. Как я понимаю, Президент США Д.Трамп сказал, что к следующему обзору, который должен состояться через 2-3 месяца, он уже будет принимать окончательное решение - либо ему пойдут на встречу и эту сделку каким-то образом переформулируют, либо он из нее выходит. Я думаю, что сейчас мы будем прилагать достаточно серьезные усилия к тому, чтобы этого не произошло и чтобы сделку не трогали. Она не сможет сохраниться в измененном виде, особенно в том, что касается требований США. Это будет неприемлемо для Ирана, что уже понятно. Европейцы, я думаю, также осознают эту опасность.

Вопрос: Как Вы прокомментируете задержание двух журналистов «Рейтерс» в Мьянме?

С.В.Лавров: Скажу откровенно, я не следил за тем конкретным фактом, о котором Вы сейчас упомянули. Но я исхожу из того, что все проблемы с меньшинствами надо решать мирно и в соответствии с нормами международного гуманитарного права.

Вопрос: Готова ли Россия взаимодействовать с США в связи с обеспокоенностью Вашингтона деятельностью Ирана на Ближнем Востоке?

С.В.Лавров: Наверное, то, что Вы имеете в виду, не очень правильно сформулировано. Сотрудничать с США, с другими внешними игроками и с региональными державами в урегулировании проблем Ближнего и Среднего Востока мы готовы всегда. Мы ценим наш диалог, который развивается даже в эти непростые времена. Но подавать, если я Вас правильно понял, все проблемы Ближнего Востока, как упирающееся в то, что Иран мешает их урегулировать, мы не можем, потому что это неправда. Иран – крупная держава, и требовать от него, чтобы он никуда «не влезал», извините за грубое выражение, невозможно. Потому что любая крупная держава, будь то Иран, Саудовская Аравия и даже небольшая держава, например, Катар, имеют где-то законные, а где-то, может быть, не очень легитимные интересы. Этим надо заниматься. Время абсолютно не позволяет принимать простые решения. Иран виноват, запрем его в своих границах, и все образуется само собой. Это ведь не так. Мы давно уже предлагаем начать каким-то образом преодолевать ключевое региональное противоречие между Саудовской Аравией и Ираном, выступаем за то, чтобы Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) начал диалог с Ираном при поддержке России, США, Евросоюза, Китая, ЛАГ, ОИС - что-то вроде «Хельсинкского процесса», который привел к созданию ОБСЕ. Постепенно, начиная с мер доверия и транспарентности, вполне можно сформировать атмосферу, которая будет гораздо более благоприятна для того, чтобы решать проблемы этого региона на основе баланса интересов, а не через обвинения кого-то одного во всех грехах.

Вопрос: В Америке, Вы и сами об этом говорите, Россию обвиняют во многих вещах, в том числе и в ее роли на Балканах. Какова роль России на Балканах? Насколько значительна эта территория для России?

С.В.Лавров: Не только на Балканах, нас уже, по-моему, обвиняют во вмешательстве в Мексике, где-то еще. Балканские страны и народы - традиционно наши близкие друзья. У нас общая история и борьба, в том числе за независимость балканских стран, в которую Россия внесла очень значительный вклад. У нас общие духовные корни, религия. Нам, конечно, хочется продолжать дружить с балканскими странами. Я не вижу какой-то иной роли.

Говоря о Сербии, скажу, что есть Российско-сербский гуманитарный Центр в г.Ниш, в котором работают 8 россиян и 10 сербов. Они занимаются тем, что мониторят ситуацию с чрезвычайными обстоятельствами. Когда происходят какие-то природные или техногенные катаклизмы, помогают их преодолевать: тушат пожары, направляют специальные самолеты. Центр оказывал содействие уже многим странам не только в Сербии, но и в Черногории и даже гораздо западнее. Посол США в Белграде публично требует от сербского руководства не подписывать соглашение о привилегиях и иммунитетах сотрудников этого Центра, поскольку это «шпионское гнездо» (это я почти цитирую) и с ними нельзя сотрудничать. В то время, как те же привилегии и иммунитеты для американцев и граждан других стран-членов НАТО, когда они проводят учения на территории Сербии, вопросов не вызывает. Здесь все настолько идеологизировано! Так же, как Иран виноват на Ближнем Востоке (но мы тоже там виноваты, как и везде), сейчас на нас валят все грехи в связи с тем, что происходит на Балканах. Кстати, в Черногории уже перестали упоминать о русском следе в тех событиях, о которых так громко беспокоились в свое время.

Я думаю, что отрезвление придет. На Балканах нам надо сотрудничать, как мы сотрудничали, когда были согласованы Дейтонские договоренности, которые до сих пор являются основой Боснии и Герцеговины. Есть много других примеров, когда мы с нашими западными коллегами и другими странами, включая Турцию, сотрудничали по нормализации обстановки в той или иной части Балканского полуострова.

Вопрос: Что Вы думаете о «Дейтон-2» с учетом высказываний конгрессмена М.Тернера?

С.В.Лавров: Что под этим имеется в виду? Я не слышал об этом. Если это про то, чтобы заменить или переписать «Дейтон», то мы против этого. Я думаю, что Босния просто не выдержит такого испытания, если мы будем опять ломать ее государственное устройство.

Вопрос: Вы говорили во время выступления в понедельник относительно дестабилизирующего аспекта политики США и ультиматумов, которые они выдвигают. Считает ли Российская Федерация, что Америка лишается глобального лидерства по ключевым вопросам?

С.В.Лавров: Я исхожу из того, что в современном мире лидерство может быть только коллективным. Тому есть уже немало подтверждений. Создание «Группы 20» отражает тот факт, что необходимо формировать коллективную повестку дня с участием ведущих государств всех регионов мира. Точно также и в борьбе с терроризмом необходимо коллективное усилие. Лидер этих усилий в борьбе с терроризмом, согласно всем решениям, которые мы принимаем в ООН, – это ООН. Именно Организация играет координирующую роль, а мы все должны ей помогать. Конечно, такая мощная страна, как США, может сделать очень много полезного в искоренении терроризма. Мы заинтересованы координировать наши действия. Как вам известно, я уже упоминал об этом, у нас налажен канал связи по линии военных в том, что касается Сирии. Во многом это взаимодействие способствовало тому, что ИГИЛ как халифат не состоялся и был разрушен, хотя, конечно же, отдельные террористы, боевики в значительном количестве продолжают перемещаться по региону. Угроза сохраняется. Мы за то, чтобы все вопросы решать вместе.

О том, как выглядят те или иные действия США на мировой арене, Вы, наверное, сами будете делать заключение, насколько это отвечает потенциалу страны и ее интересам, а не интересам односторонних геополитических проектов.

Вопрос: Поступают сообщения (об этом говорит турецкая сторона), что Россия выводит своих наблюдателей из города Африн из-за подготовки турецкой операции. Это правда? Что Вы думаете о турецкой угрозе?

С.В.Лавров: Эти сообщения были потом опровергнуты. Сейчас наша главная задача с Турцией и Ираном – обеспечение полноценного функционирования зоны деэскалации в Идлибе. К сожалению, наши турецкие партнёры пока не выставили там всех тех наблюдательных постов, которые должны выставить согласно договорённости. Их должно быть 23-24, а они выставили лишь несколько. По нашей оценке, именно отсутствие полноценных наблюдательных постов, которые должна развернуть Турция, стало причиной активизации боевиков, которые даже пытались напасть на базу российских вооруженных сил в Хмеймиме. Мы говорили с турецкими коллегами буквально на днях. Продолжаются контакты по линии МИД, военных. Я думаю, что мы урегулируем эти проблемы, и зоны деэскалации обеспечат стабильность в этом очень важном регионе.

Россия. ООН > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 20 января 2018 > № 2466374 Сергей Лавров

Межправительственное соглашение об упрощенном порядке захода военных кораблей в порты России и Мьянмы подписано в субботу после переговоров министра обороны РФ генерала армии Сергея Шойгу с главнокомандующим Вооруженными силами Мьянмы старшим генералом Мин Аунг Хлайном.

Подписи под документом поставили заместитель министра обороны РФ генерал-лейтенант Александр Фомин и замминистра обороны Мьянмы контрадмирал Мьинт Нве.

При подписании соглашения отмечалось, что документ послужит расширению двустороннего военного сотрудничества.

Ранее пресс-секретарь министра обороны РФ Россияна Марковская сообщила, что Шойгу 20-23 января посетит с официальными визитами три страны Юго-Восточной Азии: Мьянму, Лаос и Вьетнам.

Россия приветствует договоренности о репатриации беженцев-рохинджа из Бангладеш в Мьянму, говорится в комментарии департаменте информации и печати МИД РФ.

Ранее бангладешская газета Daily Star сообщила, что официальные представители Бангладеш и Мьянмы во вторник завершили составление соглашения о репатриации беженцев-рохинджа, которая должна завершиться в течение двух лет после начала этого процесса.

Сообщалось, что Бангладеш организует пять транзитных пунктов, откуда беженцы будут прибывать в два лагеря для приема и временного проживания рохинджа на территории Мьянмы.

"Приветствуем достигнутые в ходе состоявшейся 15-16 января в Нейпьидо первой встречи Совместной Мьянманско-Бангладешской рабочей группы договоренности, касающиеся практической организации возвращения беженцев из Бангладеш в Мьянму", — говорится в комментарии российского внешнеполитического ведомства.

В МИД РФ также выразили надежду на то, что успешное осуществление репатриации в соответствии с ранее согласованными сторонами условиями будет способствовать укреплению стабильности в субрегионе.

"Рассчитываем на продолжение конструктивного сотрудничества между Нейпьидо и Даккой в целях решения остающихся неурегулированными вопросов, а также на содействие этому процессу со стороны других заинтересованных стран в духе уважения национального суверенитета и невмешательства во внутренние дела, к чему неизменно призывает Россия", — добавили в МИД РФ.

Как ранее сообщил министр правительства Мьянмы по делам социального обеспечения и переселения доктор Вин Мьят, промежуточный лагерь для репатриантов, прошедших фильтрационные лагеря, в которых будет проходить верификация беженцев, рассчитан на одновременный прием до 30 тысяч человек в бараках на 80 человек каждый, сообщил министр.

В промежуточном лагере репатрианты будут находиться кратковременно, и будут убывать из лагеря по мере возвращения в покинутые ими дома и деревни или переселения в новые деревни.

Рохинджа (рохинья) — этнические бенгальцы-мусульмане, переселенные в Аракан в XIX — начале XX века британскими колониальными властями. При общей численности около полутора миллионов человек в настоящее время они составляют большинство населения штата Ракхайн, однако очень немногие из них имеют гражданство Мьянмы.

Официальные власти и буддийское население считают рохинджа нелегальными мигрантами из Бангладеш. У конфликта между ними и коренными "араканцами" — буддистами — долгая история, однако эскалация этого конфликта до вооруженных столкновений и гуманитарного кризиса началась только после перехода власти в Мьянме от военного правительства к гражданскому в 2011-2012 годах.

В Нейпьидо состоялись китайско-мьянманские консультации в формате "2+2"

Третьи китайско-мьянманские консультации по линии МИД и министерств обороны на высоком уровне в формате "2+2" прошли в столице Мьянмы Нейпьидо в среду, 17 января.

Во встрече, проводимой в третий раз, приняли участие высокопоставленные представители МИДа и министерств обороны двух стран.

Бангладеш с начала сезона 2017/18, по заявлению министра продовольствия страны, импортировала уже 1,08 млн. тонн продовольственного зерна.

Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на Dhaka Tribune.

Зерно поставлено из Вьетнама, Мьянмы, Индии, Таиланда и России. 818 тыс. тонн пшеницы и риса уже разгружено в портах Бангладеш, 268 тыс. тонн находится в процессе разгрузки.

В планах правительства закупить в сезоне 1,5 млн. тонн риса. На текущий момент импортировано 770 тыс. тонн. План по пшенице на сезон – 500 тыс. тонн, из которых поставлено 316 тыс. тонн.

Распоряжением министра внутренних дел РФ определен перечень стран, безопасных для отдыха сотрудников МВД России.

Абхазия стала одной из тринадцати стран, в которых разрешено отдыхать сотрудникам МВД Российской Федерации, передает РИА Новости со ссылкой на Ассоциацию туроператоров России в пятницу 12 января.

"Отдых сотрудников министерства в этих государствах считается безопасным, исходя из военно-политической, криминогенной, санитарно-эпидемиологической и природно-климатической обстановки", - говорится в сообщении.

Помимо Абхазии, служащие правоохранительных органов могут посетить Азербайджан, Армению, Казахстан, Киргизию, Таджикистан, Белоруссию, Туркмению, Узбекистан, Вьетнам, Китай и Южную Осетию.

В 2015-2016 годах из списка, разрешенных для посещения сотрудниками МВД стран были исключены Таиланд, Тунис, Марокко, Мьянма и Никарагуа, а также Турция и Египет.

«Sputnik-Abkhazia.ru»

Армии Китая и Мьянмы готовы к дальнейшему укреплению отношений

Готовность к дальнейшему укреплению межармейских отношений была выражена на встрече члена Госсовета КНР, министра обороны Чан Ваньцюаня с командующим военно-морскими силами Мьянмы Тин Аунг Саном, которая прошла в Пекине в пятницу.

Во время встречи Чан Ваньцюань подчеркнул, что Китай уважает суверенитет и территориальную целостность Мьянмы, поддерживает Мьянму в том, чтобы она следовала пути развития, отвечающим своим реалиям.

В настоящее время отношения между армиями Китая и Мьянмы находятся на самом лучшем за всю историю уровне, констатировал Чан Ваньцюань.

Китайская сторона готова вместе с мьянманскими партнерами работать над дальнейшим углублением практического сотрудничества, сообща обеспечивать стабильность на границе двух стран, а также добиваться постоянного развития межармейского взаимодействия и сотрудничества в соответствующих сферах, сказал министр.

Вооруженные силы Мьянмы готовы активизировать практическое сотрудничество с китайской армией, заявил в свою очередь Тин Аунг Сан.

Пять стран субрегиона получают пользу от механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян- Меконг

В своем выступлении в ходе второй встречи руководителей стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг, премьер Госсовета КНР Ли Кэцян перечислил результаты совместной работы в рамках механизма и предложил планы будущего сотрудничества с участием китайской стороны на благо жителей субрегиона.

Ли Кэцян заявил, что с момента запуска два года назад, механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг прогрессирует с каждым днем, он становится одним из наиболее динамично развивающихся и наиболее продуктивных механизмов в регионе. Китай уже стал крупнейшим торговым партнером Камбоджи, Мьянмы, Таиланда и Вьетнама и вторым по величине торговым партнером Лаоса. По предварительным данным, в 2017 году общий объем торговли Китая с пятью вышеуказанными странами составил 220 млрд долларов США, что на 16 процентов больше показателя аналогичного периода предыдущего года. В настоящее время рис из бассейна Меконга занимает 80 процентов от общего объема импорта риса в Китай. За последнее 10 лет, экспорт фруктов из пяти стран субрегиона в Китай демонстрировал среднегодовой прирост на уровне 21 процента.

"Общий объем инвестиций Китая в пять стран превысил 42 млрд долларов. Инвестиции в 2017 году выросли более чем 20 процентов. С момента первой встречи руководителей стран субрегиона в марте 2016 года были открыты 330 новых авиарейсов. За 2017 год число людских обменов между КНР и пятью странами достигло 30 млн человеко-раз", -- отметил премьер Госсовета КНР.

Ли Кэцян заявил, что Китай пообещал выделить странам механизма льготные кредиты на сумму в 10 млрд юаней, экспортные кредиты на сумму в 5 млрд долларов и специальные займы для укрепления сотрудничества в сфере производственных мощностей на сумму в 5 млрд долларов. Ли Кэцян подчеркнул, что постепенно реализуется все займы, направленные на поддержку бьолее 20 крупных инфраструктурных проектов и проектов индустриализации в странах субрегиона.

Ли Кэцян заявил, что Китай также намерен помочь улучшить лечебно-санитарные условия в пяти странах, включая строительство ряда больниц и учреждений общественного здравоохранения, создание совместного механизма профилактики и борьбы с инфекционными заболеваниями и предоставление бесплатной медицинской помощи.

Кроме того, Ли Кэцян отметил, что в сфере образовательных обменов за последние 2 года свыше 12 тыс. студентов из субрегиона получили стипендии правительства Китая, более 3 тыс. специалистов прошли повышение квалификации в Китае. Была создана база профессионального образования в южной провинции КНР Юньнань, которая уже подготовила десятки тысяч технических специалистов для стран в бассейне Меконга.

Ли Кэцян выдвинул пять предложений по содействию сотрудничеству в бассейне Ланьцанцзян- Меконг

В среду в столице Камбоджи прошлое второе заседание руководителей стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг, на котором сопредседательствовали премьер Госсовета КНР Ли Кэцян и премьер-министр Камбоджи Хун Сен.

На встрече также присутствовали премьер-министр Лаоса Тхонглун Сисулит, глава правительства Таиланда Прают Чан-Оча, премьер-министр Вьетнама Нгуен Суан Фук и вице-президент Мьянмы У Мьин Шве.

В ходе заседания Ли Кэцян выдвинул пять предложений по содействию сотрудничеству в бассейне Ланьцанцзян-Меконг и созданию примера субрегионального сотрудничества и сотрудничества Юг-Юг.

Во-первых, развернуть надлежащее сотрудничество в области водных ресурсов. Ли Кэцян призвал разработать "Пятилетний план действий по сотрудничеству в области освоения водных ресурсов", а также создать соответствующую платформу совместного пользования.

Во-вторых, укрепить сотрудничество в сфере производственных мощностей в таких направлениях, как строительство гидротехнических сооружений, а также выполнить Совместное заявление стран бассейна Ланьцанцзян-Меконг о сотрудничестве в сфере производственных мощностей.

В-третьих, расширить аграрное сотрудничество. Китай поддерживает предприятия, которые развивают в странах бассейна реки Меконг сотрудничество в области глубокой переработки сельскохозяйственной продукции.

В-четвертых, повысить уровень сотрудничества в области людских ресурсов и кадровых обменов.

В-пятых, содействовать сотрудничеству в области здравоохранения.

Ли Кэцян: Развитие Китая несет пользу странам в бассейне Ланьцанцзян-Меконг

В среду в столице Камбоджи состоялось заседание руководителей стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг, на котором сопредседательствовали премьер Госсовета КНР Ли Кэцян и премьер-министр Камбоджи Хун Сен.

На мероприятии присутствовали также премьер-министр Лаоса Тхонглун Сисулит, глава правительства Таиланда Прают Чан-Оча, премьер-министр Вьетнама Нгуен Суан Фук и вице-президент Мьянмы У Мьин Шве.

Выступая на заседании, Ли Кэцян подчеркнул, что необходимо расширять сотрудничество в областях цифровой экономики, охраны окружающей среды, здравоохранения, молодежи и таможенных органов, постепенно формировать рамки "сотрудничество в формате 3+5+Х".

"Развитие Китая связано с благоприятной средой в сопредельных странах, а также служит импульсом и стабилизирующим фактором роста их экономик", -- заявил Ли Кэцян, отметив, что прогресс Китая в ближайшее время и в самом большом масштабе обязательно принесет пользу сопредельным странам, в частности государствам в бассейне Ланьцанцзян-Меконг.

Ли Кэцян сообщил, что Китай готов действовать сообща, наращивать сотрудничество между странами в бассейне Ланьцанцзян-Меконг и строить светлое будущее субрегионального взаимодействия.

Присутствующие на заседании руководители отметили, что предложения Ли Кэцяна отвечают долгосрочным интересам стран бассейна реки Меконг, указав, что механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг за короткий период с момента его создания уже принес реальные и большие результаты, продемонстрировав обширные перспективы взаимодействия.

Участники встречи заявили, что страны бассейна реки Меконг обладают политическим стремлением к укреплению сотрудничества и преимуществами экономической взаимодополняемости, готовы непрерывно продвигать сотрудничество в бассейне Ланьцанцзян-Меконг в областях водных ресурсов, взаимосвязанности, сельского хозяйства и гуманитарных направлений, содействуя тем самым региональному миру и стабильности, а также устойчивому развитию.

В ходе заседания были опубликованы "Программа действий по сотрудничеству в бассейне Ланьцанцзян-Меконг на 2018-2022 годы" и "Пномпеньская декларация второго заседания руководителей стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг".

По окончании заседания сопредседательство в механизме сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг перейдет к Лаосу.

Ли Кэцян и руководители пяти стран посетили выставку достижений сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг

Премьер Госсовета КНР Ли Кэцян в среду во второй половине дня вместе с премьер-министром Камбоджи Хун Сеном, премьер-министром Лаоса Тхонглуном Сисулитом, премьер-министром Таиланда Праютом Чан-Очой, премьер-министром Вьетнама Нгуен Суан Фуком и вице-президентом Мьянмы У Мьин Шве посетили выставку достижений сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг.

На выставке в Пномпене продемонстрированы достижения за два года после запуска механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг.

В выставочном павильоне китайских высокоскоростных железных дорог Ли Кэцян и другие руководители ознакомились с подробной информацией и побывали в кабине тренажера поезда "Возрождение", чтобы лично оценить оснащение китайских высокоскоростных поездов. Ли Кэцян отметил, что инфраструктурная взаимосвязанность является одной из приоритетных областей сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг. Китай готов проявить свои технические преимущества и опыт для стыковки потребностей развития стран региона, в целях содействия повышению уровня инфраструктуры и транспортно-коммуникационных возможностей региона, а также вступлению экономического развития и благосостояния народов государств региона в "эпоху скоростных железных дорог".

На выставочном стенде проектов строительства электрической сети руководители осмотрели макет и карту линий электропередач, которые были построены в рамках сотрудничества Китая с Камбоджей, Вьетнамом и Лаосом.

Стоя перед макетом специальной экономической зоны порта Сиануквиль, Ли Кэцян познакомился с информацией о рабочих местах, созданных данным проектом для местных жителей. По его словам, китайская сторона намерена приложить совместные с Камбоджей усилия для строительства второй очереди этого проекта.

В павильоне также были представлены велосипеды китайской байкшеринговой компании Mobike, которая начала работать в Таиланде в ноябре прошлого года. Руководители высоко оценили данный экологичный вид транспорта.

Руководители также осмотрели выставочные стенды в областях сельского хозяйства, строительных материалов, биотехнологий и мобильной связи. В ходе посещения выставки Ли Кэцян подчеркнул, что инновации служат неисчерпаемой движущей силой сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг. Сторонам необходимо идти в ногу со временем, расширять пространство для сотрудничества и совместно разработать будущую программу, чтобы сотрудничество в бассейне Ланьцанцзян-Меконг неуклонно добивалось новых успехов на благо народов, и придало новый мощный импульс развитию и процветанию региона.

Серия землетрясений магнитудой от 5,3 до 6 произошла в четверг на юге Мьянмы, сообщает Геологическая служба США (USGS).

Подземные толчки впервые были зафиксированы в 18.26 по времени UTC (21.26 мск). Эпицентр располагался в 37,5 километрах к западу от города Пуй. Очаг землетрясения залегал на глубине 10 километров. Следом за ним последовали еще три толчка магнитудой 5,3 в 21.38, 21.42 и 21.44 мск.

Информация о возможных жертвах и разрушениях не поступала. Геологическая служба отметила зеленый уровень угрозы последствий землетрясения, означающий малую вероятность жертв и экономического ущерба.

Премьер Госсовета КНР Ли Кэцян прибыл в Пномпень

Премьер Госсовета КНР Ли Кэцян в среду прибыл в Пномпень для участия во второй встрече руководителей стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг и с официальным визитом в Камбоджу.

"Я рассчитываю совместно с моими коллегами принять участие во второй встрече руководителей стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг и обсудить будущее сотрудничество в сферах образования, культуры, молодежи, охраны водных ресурсов и других областях", -- заявил Ли Кэцян в своей авторской статье, размещенной в камбоджийской газете в преддверии визита.

В ходе встречи лидеры шести стран механизма /Китая, Камбоджи, Лаоса, Мьянмы, Таиланда и Вьетнама/ рассмотрят прогресс, достигнутый в рамках механизма субрегионального сотрудничества, и обсудят будущее взаимодействие. Об этом сообщил официальный представитель МИД КНР Гэн Шуан.

Ли Кэцян и другие руководители стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг встретились со СМИ

Премьер Госсовета КНР Ли Кэцян сегодня во второй половине дня после завершения 2-й встречи руководителей стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг совместно с сопредседательствовавшим вместе с ним на мероприятии премьер-министром Камбоджи Хун Сеном, премьер-министром Лаоса Тхонглуном Сисулитом, премьер-министром Таиланда Праютом Чан-Очой, премьер-министром Вьетнама Нгуен Суан Фуком и вице-президентом Мьянмы У Мьин Шве встретился с представителями СМИ и рассказал об итогах встречи.

Ли Кэцян подчеркнул, что в текущей сложной международной и региональной обстановке взаимодополняемость преимуществ стран бассейна Ланьцанцзян-Меконг и их внимание к вызывающим обеспокоенность каждой стороны вопросам не только способствуют сотрудничеству стран в низовьях и верховьях этой реки, но и благоприятствуют устойчивым миру и стабильности, совместному развитию и процветанию в регионе.

Ли Кэцян отметил, что механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг выстраивается на равноправии, инклюзивности и практической деятельности. Этот механизм не отмечен эксклюзивностью, а характеризуется взаимодополняемостью с другими структурами региона. С момента начала работы механизма сотрудничество между входящями в него шестью странами успешно продвигалось.

Ли Кэцян заявил, что обеспечение мира, поддержание стабильности и реализация сотрудничества с опорой на механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг -- обещание, которое Китай дал странам региона.

В свою очередь, Хун Сен указал, что на состоявшейся встрече были достигнуты результаты, которыми стороны могут быть довольны, а также широкий консенсус о сотрудничестве. Механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг с каждым днем укрепляется.

В столице Камбоджи началась вторая встреча руководителей стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг

В среду в столице Камбоджи началась вторая встреча руководителей стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг с повесткой "Наша река мира и устойчивого развития".

Премьер-министр Камбоджи Хун Сен и премьер Госсовета КНР Ли Кэцян совместно председательствуют на встрече, на которой присутствуют также премьер-министр Лаоса Тхонглун Сисулит, глава правительства Таиланда Прают Чан-Оча, премьер-министр Вьетнама Нгуен Суан Фук и вице-президент Мьянмы У Мьин Шве.

В своем выступлении Хун Сен назвал декларацию первой встречи руководителей стран в рамках сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг обещанием шести государств превратить новый механизм в площадку всестороннего взаимодействия, которая будет обеспечивать мир, безопасность, экономический рост и процветание в регионе.

"Опыт нашего региона подтвердил, что мы можем достичь мирного сосуществования путем взаимного уважения территориальной целостности и суверенитета, взаимного невмешательства во внутренние дела", -- сказал он.

Ли Кэцян прибыл в Пномпень для участия во второй встрече руководителей стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг и с официальным визитом в Камбоджу

Премьер Госсовета КНР Ли Кэцян во второй половине дня среды специальным рейсом прибыл в Пномпень для участия во второй встрече руководителей стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг /Китая, Камбоджи, Лаоса, Таиланда, Вьетнама и Мьянмы/ и с официальным визитом в Камбоджу. По окончании встречи по приглашению главы камбоджийского правительства Хун Сена он нанесет официальный визит в эту страну.

В аэропорту китайского гостя встретили заместитель премьер-министра Камбоджи Хор Намхонг, другие официальные лица правительства страны и посол КНР Сюн Бо.

Ли Кэцян отметил, что река Ланьцанцзян-Меконг соединяет шесть государств, а также их судьбы. После своего запуска механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг, отвечая общим чаяниям народов субрегиона, устремился к развитию, сплоченности и взаимодействию, он стремительно развивается и добивается огромных успехов. Китай намерен совместно с другими участниками механизма оглянуться на достигнутый в сотрудничестве прогресс, разработать план дальнейшего развития и придать новый импульс развитию и процветанию в регионе.

Премьер Госсовета КНР указал, что Китай и Камбоджа -- близкие друзья и искренние партнеры. В этом году отмечается 60-я годовщина установления дипломатических отношений между КНР и Камбоджей. "Надеюсь, посредством нынешнего визита укрепить дружбу совместно с камбоджийской стороной, обсудить сотрудничество и общими усилиями вписать новую страницу в историю китайско-камбоджийских отношений всеобъемлющего стратегического сотрудничества и партнерства на благо народов двух стран и в целях совместного развития", -- сказал он.

На площадке второй встречи руководителей стран в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг Ли Кэцян обсудит с руководителями пяти стран планы дальнейшего сотрудничества, посетит выставку достижений в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг, примет участие в совместной пресс-конференции и проведет двусторонние переговоры с руководителями некоторых государств.

Во время визита в Камбоджу он встретится с королем Камбоджи Нородомом Сиамони, проведет переговоры с Хун Сеном и будет присутствовать на церемонии подписания документов по сотрудничеству в политической, торгово-экономической, гуманитарной областях и сферах лесного и сельского хозяйства, а также посетит другие мероприятия.

Эксклюзив: Механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг способствует дальнейшему расширению сфер взаимодействия -- камбоджийский эксперт

Механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг нацелен на содействие прагматическому сотрудничеству, дальнейшему расширению сфер кооперации и обеспечению взаимной выгоды и обоюдного выигрыша. Об этом в эксклюзивном интервью Синьхуа заявил заместитель директора Камбоджийского института стратегических исследований Чхеан Ваннарит перед встречей руководителей стран механизма.

Тема 2-й встречи руководителей стран в рамках механизма сотрудничества Ланьцанцзян-Меконг сформулирована как "Река нашего мира и устойчивого развития". Река Ланьцанцзян /Меконг/ протяженностью 4880 км берет свое начало на Цинхай-Тибетском нагорье на юго-западе КНР. Она пересекает 6 стран /Китай, Лаос, Мьянму, Таиланд, Камбоджу, Вьетнам/. Механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг -- это платформа нового типа для субрегионального сотрудничества, инициированная и созданная этими шестью государствами.

Во время первой встречи руководителей стран субрегиона в марте 2016 года были определены рамки сотрудничества в формате "3 + 5". Основное внимание уделяется трем направлениям: политической безопасности, экономике и устойчивому развитию и социально-гуманитарному сотрудничеству. Выделяются пять приоритетных областей: взаимосвязанность, производственные мощности, трансграничное экономическое сотрудничество, управление водными ресурсами и борьба с бедностью на селе. В этих рамках также обеспечивается политическая, финансовая и интеллектуальная поддержка.

По словам эксперта, предстоящая 2-я встреча руководителей стран механизма станет важной вехой на пути укрепления политического взаимодоверия, содействия прагматическому сотрудничеству и всестороннему взаимосвязанному партнерству в регионе. Ожидается, что будет принят пятилетний план действий по сотрудничеству Ланьцанцзян-Меконг /2018-2022 гг./, направленный на достижение конкретных результатов в пяти вышеуказанных приоритетных областях и расширение сфер взаимодействия в новом формате "3+5+X".

На третьей встрече министров иностранных дел стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг в декабре 2017 года глава МИД КНР Ван И предложил расширить сферу сотрудничества, добавив "X" в рамки формата "3 + 5".

Ч. Ваннарит предположил, что "Х" должен включать в себя сокращение неравенства в регионе, содействие устойчивому и инклюзивному развитию, содействие урбанизации, продвижение цифровой революции. Кроме того, понятие "взаимосвязанность" относится не только к инфраструктуре, институтам и связям между людьми, но включает в себя и связи между шестью странами в сфере безопасности водных ресурсов, энергетической безопасности и безопасности пищевых продуктов.

"Мы должны разработать четкую стратегию сопряжения механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг с другими региональными организациями. Например, в сфере управления водными ресурсами необходимо тесно сотрудничать с Комитетом по Меконгу, чтобы установить общие стандарты и правила комплексного управления водными ресурсами и избежать потенциальных конфликтов", -- считает Ч. Ваннарит.

Он также полагает, что механизм сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг помогает наименее развитым членам АСЕАН догнать более развитых членов организации. Более того, механизм помогает усилить производственные мощности и обеспечить долгосрочный мир в регионе.

По словам эксперта, предстоящая 2-я встреча свидетельствует об общем стремлении народов шести стран к созданию сообщества с единой судьбой, а Китай играет важную роль в содействии развитию субрегиона в рамках механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг.

США подтвердили претензии к 10 странам в области свободы религии, а также добавили Пакистан в список потенциальных нарушителей, говорится в поступившем в РИА Новости заявлении официального представителя госдепартамента Хезер Науэрт.

Список стран, где, по мнению США, нарушается свобода религии, составляется в соответствии с американским законом о международной свободе религии от 1998 года.

"Сегодня госдепартамент объявляет, что госсекретарь Рекс Тиллерсон 22 декабря 2017 года вновь внес Бирму (старое название Мьянмы — ред.), Китай, Эритрею, Иран, Северную Корею, Судан, Саудовскую Аравию, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан в список стран, вызывающих особую обеспокоенность. Госсекретарь также внес Пакистан в специальный список наблюдения за грубые нарушения религиозной свободы", — заявила Науэрт.

По ее словам, США признают, что некоторые страны из списка работают над улучшениями в данной области, и рассчитывают на диалог с ними.

Науэрт не сказала, связаны ли новые претензии к Пакистану с дипломатическими разногласиями Вашингтона и Исламабада в последние дни. Власти США в последнее время критикуют Пакистан за "двойственную позицию по вопросам терроризма". США приостановили военную помощь Пакистану на сумму более 250 миллионов долларов и не исключили, что помощь продолжит сокращаться.

Алексей Богдановский.

Конфедерация индийской промышленности в среду провела семинар на тему "Укрепление индийско-китайского торгово-экономического сотрудничества и культурных связей". На мероприятии присутствовали посол КНР в Индии Ло Чжаохуэй, бывший заместитель министра иностранных дел КНР Хэ Яфэй, председатель индийско-китайской парламентской группы Тарун Виджай.

Хэ Яфэй в своем выступлении заявил, что темпы экономического роста стран с формирующимися рынками, представителями которых являются Китай и Индия, остаются высокими. Китай и Индия -- развивающиеся державы, которые несут ответственность за возрождение своих наций, а их народы стремятся к прекрасной жизни. "Китай и Индия обладают большой экономической взаимодополняемостью, поэтому сотрудничество наших государств поспособствует их устойчивому экономическому росту, а также развитию и стабильности на планете", -- подчеркнул он.

Выступая на семинаре, Ло Чжаохуэй отметил, что с января по октябрь 2017 года объем двусторонней торговли между Китаем и Индией достиг 69 млрд американских долларов. В ноябре этого года в Шанхае состоится Международная выставка импортных товаров. Он выразил надежду, что Индия направит свою делегацию для участия.

"Китай непрерывно и активно содействует возобновлению переговоров по свободной торговле с Индией, мы надеемся, что она займет более активную и открытую позицию на переговорах по соглашению о Всестороннем региональном экономическом партнерстве /ВРЭП/, чтобы придать импульс процессу интеграции регионального сотрудничества. Инициатива "Пояс и путь" нацелена на продвижение региональной взаимосвязанности и экономического сотрудничества", -- подчеркнул посол, выразив надежду на то, что Индия объективно рассмотрит данный вопрос и будет активно содействовать строительству экономического коридора Бангладеш-Китай-Индия-Мьянма.

Высоко оценив достигнутые Китаем успехи в экономическом развитии, представители Индии заявили, что дружественные обмены между Индией и Китаем имеют длительную историю, а культурные обмены уходят своими корнями в далекое прошлое. По их словам, экономическая и социальная жизнь двух стран очень схожи и взаимодополняемы, а выдвинутые премьер-министром Индии Нарендрой Моди инициативы "Цифровая Индия" и "Сделано в Индии" нуждаются в сотрудничестве с Китаем и поддержке с его стороны. Общее развитие Индии и Китая имеет важное значение для всего мира.

Премьер Госсовета КНР Ли Кэцян 10-11 января примет участие во второй встрече руководителей стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг, которая состоится в Пномпене, и нанесет официальный визит в Камбоджу. Об этом сообщил в четверг официальный представитель МИД КНР Гэн Шуан.

По словам Гэн Шуана, Ли Кэцян будет совместно с главой правительства Камбоджи Хун Сеном председательствовать на второй встрече руководителей стран механизма сотрудничества в бассейне Ланьцанцзян-Меконг. Во время встречи руководители Китая, Камбоджи, Лаоса, Мьянмы, Таиланда и Вьетнама проанализируют достигнутые в рамках этого сотрудничества результаты и обсудят вопросы будущего развития взаимодействия в субрегионе.

В ходе визита в Камбоджу Ли Кэцян встретится с королем Нородомом Сиамони и проведет переговоры с Хун Сеном.

Представители правительств Лаоса и Китая сегодня здесь подписали соглашение по проектам лаосской стороны в рамках специального фонда сотрудничества в бассейне реки Ланьцанцзян-Меконг.

От лаосской стороны соглашение по проектам подписал заместитель министра иностранных дел Лаоса Кхампхао Эрнтхаванх. Он сообщил, что эти проекты окажут сильное содействие социально-экономическому развитию Лаоса, еще больше сблизят лаосско-китайские связи в большой семье бассейна реки Ланьцанцзян-Меконг.

Сотрудничество в бассейне реки Ланьцанцзян-Меконг -- это субрегиональный механизм сотрудничества нового типа, совместно созданный шестью странами бассейна данной реки -- Китаем, Камбоджей, Таиландом, Лаосом, Мьянмой и Вьетнамом. В 2016 году китайская сторона объявила о создании специального фонда сотрудничества в бассейне реки Ланьцанцзян-Меконг, который в следующие 5 лет выделит 300 млн долларов США на поддержку средних и небольших проектов сотрудничества, предложенных этими шестью странами.

Бои в Мьянме: Россия не поддержала рохинджа в ООН

Россия проголосовала против резолюции ООН по ситуации в Мьянме

Алексей Грязев

История конфликта правительства Мьянмы с мусульманским населением штата Ракхайн получила свое развитие. События, которые в сентябре неожиданно стали поводом для протестной акции в Москве и массового митинга в Грозном, были осуждены резолюцией ГА ООН. Однако Россия проголосовала против. «Газета.Ru» разобралась в причинах этого решения и его возможных последствиях.

Генеральная Ассамблея (ГА) ООН в воскресенье, 24 декабря, приняла резолюцию «О положении в области прав человека в Мьянме», в которой призвала правительство страны прекратить военные операции, направленные против проживающей в штате Ракхайн мусульманской народности рохинджа, и обеспечить доступ международных организаций в регион для оказания гуманитарной помощи местному населению.

За принятие документа проголосовали 122 страны, воздержались — 24. Еще 37 стран просто не приняли участие в голосовании. Противники резолюции оказались в меньшинстве — лишь 10 стран отдали свой голос против принятия резолюции.

Кроме самой Мьянмы, против документа также выступили Зимбабве, Камбоджа, Лаос, Филиппины, Вьетнам, Белоруссия, Сирия, Китай и — Россия.

Все против всех

Резолюция ГА ООН стала реакцией мирового сообщества на события, произошедшие в Юго-Восточной Азии в конце августа. Правительство Мьянмы начало в Ракхайне военную операцию, которая привела к тысячам жертв среди местного населения. Представители рохинджа также утверждали, что правительственные силы отбирают у местных мусульман их имущество и устраивают поджоги, в результате которых всего за неделю сгорели по меньшей мере 2600 домов.

Как отмечали западные СМИ, это один из самых кровопролитных эпизодов за последние десятилетия в истории страны. По данным агентства ООН по делам беженцев, в результате тех событий больше 58 тыс. рохинджа покинули Мьянму и перешли в Бангладеш.

В принятой ГА ООН резолюции от властей Мьянмы требуют прекратить военную операцию, создать меры для добровольного возвращения беженцев, а также обеспечить ответственность за совершенные в отношении рохинджа действия. Организация призывает к снижению напряженности в регионе и принятию мер для «поощрения межобщинного и межконфессионального диалога».

Однако, как отмечает старший преподаватель Школы востоковедения факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Чупрыгин,

ООН осуждает правительство Мьянмы, но не говорит о том, какие причины привели к острой фазе конфликта.

Действия властей Мьянмы стали ответной на реакцией на действия местной радикальной группировки «Араканская Армия Cпасения Рохинджа» (ARSA). 25 августа исламистские боевики совершили нападение на целый ряд полицейских и пограничных объектов, захватив там оружие и боеприпасы. После этого руководство ARSA опубликовало свое видеообращение, в котором фактически объявляло войну властям Мьянмы от имени всех рохинджа.

«Конфликтная ситуация этно-конфессионального характера, сложившаяся в регионе исторически, искусственно подогревается экстремистскими организациями. Правительство Мьянмы пытается как-то пресекать эти действия. Да, действительно палка перегибается, страдают многие люди, но и ООН не пытается помочь как-то решить эту проблему, обращая внимания только на ее последствия», — говорит эксперт.

«Москва приняла к сведению»

По словам Чупрыгина, большая часть мусульманского мира вряд ли серьезно обеспокоена ситуацией, в которой оказались их единоверцы.

«Если говорить откровенно, то подавляющее большинство представителей исламского мира, которых насчитывается 1,7 млрд человек, вообще не знают, кто такие рохинджа и где они находятся.

Если говорить об исламском мире Ближнего и Среднего Востока, то там свои проблемы — для них тоже вопрос рохинджа не стоит во главе угла», — рассуждает эксперт.

Реакция на действия мьянмарского правительства неожиданно проявилась в России. 3 сентября у посольства Мьянмы в Москве прошел несанкционированный митинг, на который собрались сотни мусульман. На следующий день в Грозном прошел митинг в поддержку мусульман Мьянмы, в котором, по данным МВД по Чеченской Республике, приняли участие 1,1 млн человек.

Эти события получили еще больший общественный резонанс благодаря поддержке протестующих со стороны главы Чечни Рамзана Кадырова, который в контексте событий в Мьянме даже заявил, что не будет поддерживать федеральные власти, если позиция Москвы будет расходится с его личной.

«Если даже Россия будет поддерживать тех шайтанов, которые сегодня совершают преступления, я против позиции России. Потому что у меня есть свое видение, своя позиция», — говорил глава субъекта Российской Федерации.

Глава Совета по внешней и оборонной политике и научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай» Федор Лукьянов отмечает, что сентябрьские акции российских мусульман не прошли бесследно.

«И Кадыров, и люди вокруг него заявили, что они тоже имеют слово и свой взгляд на международную политику. Государство, в свою очередь, приняло к сведению позицию мусульманской общины», — рассуждает Лукьянов.

Принципы друзей дороже

Тем не менее, несмотря на то, что участники сентябрьских акций требовали принять меры по отношению к мьянмармскому правительству, на голосовании в ГА ООН Россия выступила против резолюции.

Россия поступила в соответствии со своими дипломатическими принципами, которые заключаются в том, что внутренние дела суверенных государств не должны становится предметом какого-то международного воздействия.

«Это наша вечная позиция, которая иногда отстаивается более твердо, иногда менее твердо, но, в принципе, она совершенно традиционная для нашей дипломатии, — объяснил Лукьянов. — Конечно, надо что-то делать и работать с властями соответствующих стран, чтобы они воздерживались от каких-то действий, но это никак не означает наличие права диктовать суверенным правительствам, как себя вести».

По словам эксперта, российская дипломатия демонстрирует, что дипломатические принципы России незыблемы, даже несмотря на то, что у отдельных групп населения страны может быть свое мнение по той или иной проблеме.

Андрей Чупрыгин, в свою очередь, отмечает, что нельзя делать однозначные выводы о позиции России по конфликту в Мьянме, опираясь на результаты голосования в ООН. «Эта резолюция — часть современной политической моды на практику санкций различного рода. Одно дело — осуждать происходящие процессы, а совсем другое — принимать громкие резолюции, которые в перспективе могут вылиться в какие-то санкционные действия или давление на правительство той же Мьянмы или любой другой страны», — рассуждает собеседник «Газеты.Ru».

Кроме того, эксперт объяснил большое число стран, поддержавших резолюцию, «безопасностью» этого голосования. «Это голосование не несет особо ни политического, ни стратегического смысла, его можно считать таким «голосовательным убежищем».

Вот ситуация: условная страна проголосовала против резолюции по Иерусалиму, но поддержала резолюцию по Мьянме, чтобы США сильно не обиделись.

Мьянма не такая важная страна, чтобы голос «за» или «против» по ее вопросу мог на что-то реально повлиять для голосующей страны», — отмечает эксперт.

Вопрос политики, а не религии

И все же остается открытым вопрос о том, как многочисленные представители мусульманской общины, которые в сентябре демонстрировали крайнюю степень возмущения ситуацией в Мьянме, отреагируют на решение России в Генассамблее ООН.

Вопрос о судьбе рохинджа для российских мусульман, судя по всему, остается чувствительным до сих пор. Высокопоставленные представители мусульманского духовенства, с которыми удалось связаться «Газете.Ru», услышав вопрос о рохинджа, отказывались его комментировать или перенаправляли в пресс-службу Совета муфтиев России, с которой 26 декабря связаться не удалось.

Так или иначе, официальное духовенство дистанцировалось от прошедшей в Москве 3 сентября акции — имамы московских мечетей предостерегли мусульман выходить в тот день на Большую Никитскую, так как митинг был несанкционированным. Совет муфтиев России тогда попросил мусульман не проводить публичные акции без согласования со столичными властями.

Московская акция у посольства выглядела как стихийное собрание, но миллионный митинг в Грозном был организован властями Чеченской Республики.

Эксперты считают, что в сентябрьских событиях на самом деле больше политики, нежели религии.

Федор Лукьянов предполагает, что главе Чечни Рамзану Кадырову «было принципиально важно заявить свою позицию о том, что российские мусульмане имеют свою точку зрения на российскую политику». «И эту точку зрения впредь надо будет учитывать. Но у него не было задачи идти на принципиальный конфликт с властями на этот счет», — отмечает эксперт.

По словам Лукьянова, диалог между государством и исламской общиной — очень тонкий процесс.

«Позиция мусульманской общины – это, с одной стороны, для государства некоторая проблема, так как не получится, видимо, дальше делать все что угодно, не глядя на ее реакцию. С другой стороны — это актив.

Мы видим, что тот же Кадыров весьма активно участвует в некоторых ближневосточных процессах, в том числе в интересах российского государства. В частности, ливийская дипломатия России достаточно тесно связана с активностью Кадырова и тех людей, которые с ним работают. С этой точки зрения наличие мусульманской общины позволяет России продвигать некоторые вопросы», — отмечает Лукьянов.

Сентябрьские события в итоге наладили диалог между властью и российской исламской общиной. В любом случае, новые протесты мусульман из-за позиции России в голосовании по Мьянме, по мнению экспертов, очень маловероятны.

Китайская компания Vivo, крупный мировой производителей смартфонов, планирует занять до 7% российского рынка к концу 2018 г. В декабре 2017 г. Vivo представила в Москве свои флагманские смартфоны V7 и V7 plus.

Россия стала для Vivo первым европейским рынком. В целом, по итогам января-марта 2017 г., объем продажи мобильных телефонов в РФ составил 79,4 млрд рублей. Это на 6,2% больше, чем за январь-март 2016 г. На долю смартфонов пришлось 95,7%. Данный показатель вырос на 1,5% в годовом сопоставлении. Как ожидается, в 2018 г. количество пользователей смартфонов в России превысит 80 млн человек.

Vivo продает свои смартфоны в РФ через крупные российские сети – такие как "М.Видео", "Эльдорадо" и "Ноу-Хау".

Смартфоны Vivo производятся на заводах в китайских городах Дунгуане и Чунцине, а также в Нью-Дели (Индия) и Джакарте (Индонезия). Производитель может рассмотреть вопрос запуска производства смартфонов и в России.

Китайская компания Vivo была основана в 2009 г. в Дунгуане. На мировой рынок смартфонов производитель вышел в 2014 г. Продукция Vivo продается в КНР, Индии, Индонезии, Малайзии, Мьянме, на Филиппинах и в Таиланде. К концу ноября 2017 г. Vivo вошла в пятерку крупнейших мировых производителей смартфонов с долей 7,1% на рынке.

Ошеломление Запада: «Куда делась русская подлодка?»

Почему экспорт российского оружия удвоился за 10 лет

Михаил Ходаренок

Масштабная Государственная программа вооружений-2020 дала серьезный стимул развитию отечественной оборонной промышленности. Война в Сирии же «сделала отличную рекламу» оружию российского производства. В условиях непростого экономического положения последних лет, именно продукция ОПК, поставляемая на импорт, может стать одной из ключевых «точек роста» будущего развития. Но для этого придется выиграть конкуренцию у серьезных соперников.

Война в Сирии сделала мощнейшую рекламу советскому и российскому оружию. Даже морально устаревшее вооружение и военная техника советских образцов вновь показали свои высокие боевые качества, беспримерную надежность и стали необычайно популярны на вторичном рынке оружия. Если охарактеризовать впечатление наших западных партнеров от российской армии в Сирии, то его можно охарактеризовать только одним словом – «ошеломление».

Тем не менее, несмотря на очевидные военные успехи в Сирии, России в ближайшее время крайне необходимо перейти на новую производственную модель и обзавестись собственными перспективными технологиями.

Стране требуется превратиться в интеллектуально-технологический центр мирового уровня и, «срезав углы развития», преодолеть отставание от лидеров, сразу оказаться у истоков новой технологической революции в очередном цикле развития человеческой цивилизации.

Локомотивом структурных изменений в экономике может выступить оборонно-промышленный комплекс страны. И сирийская кампания является более чем убедительным примером эффективности отечественного ВПК.

За 2015-2017 годы, в ходе боевых действий в Сирийской Арабской Республике, Вооруженными силами России проверено и испытано более 200 образцов вооружения и военной техники. В основном, оружие подтвердило заявленные тактико-технические характеристики.

Тем не менее, от более чем десяти образцов все же пришлось отказаться. Они не выдержали испытания реальным боем.

Однако положительных примеров гораздо больше. В частности, модернизированный высокоточный 152-мм снаряд «Краснополь» продемонстрировал уверенные попадания в «джихад-мобили» боевиков на дальности свыше 15 км. Корректируемые авиационные бомбы типа КАБ-500 и КАБ-1500 поражали объекты террористов с промахом в пределах метра. Один из российских танкистов при помощи современных средств навигации и целеуказания в ночном бою уничтожил шесть танков джихадистов.

В ходе выполнения стрельб российскими подводными лодками ракетами типа «Калибр-ПЛ» наши субмарины в Средиземном море были просто окружены кораблями НАТО, внимательно наблюдающими за выполнением пусков — координаты пусков Минобороны РФ сообщало партнерам заранее.

Для запуска ракет российские подводные лодки осуществляли всплытие, а затем погружались. И после этого средства наблюдения кораблей НАТО почти сразу теряли их в глубинах Средиземного моря.

В эфире стоял просто гвалт: «Куда делась русская лодка? Это просто черная дыра!».

Что касается российских танков, стрелкового вооружения, оснащения бойцов сил специальных операций, то можно сказать так: кое-что в Сирии было доведено до требований современного боя, многое создано с нуля и на перспективу, а часть утраченного ранее воссоздано заново. Помимо всего прочего, получен огромный опыт по уничтожению самодельных взрывных устройств всех видов, особенно больших газовых баллонов, залитых тринитротолуолом.

После войны в Сирии резко возрос поток заказов на отечественную авиационную, морскую и бронетанковую технику, стрелковое оружие и робототехнику. В настоящее время отмечается просто невероятный бум спроса на самолет Су-34.

Некоторые страны начали перестраивать свои концептуальные подходы к строительству вооруженных сил на основании опыта борьбы с международным терроризмом в Сирии.

Более того, нам начинают подражать, причем даже в организации армейских игр. Достаточно вспомнить танковый биатлон стран НАТО Strong Europe Tank Challenge, проходивший с 7 по 12 мая в учебном центре Командования подготовки 7-й Армии вооруженных сил США в немецком Графенвере (Grafenwoehr). Правда, масштаб мероприятия несравним с аналогичным российским биатлоном.

Российское оружие продолжает пользоваться традиционно высоким спросом за рубежом, а Сирия этому в немалой степени поспособствовала. На этом фоне важно отметить, что только две страны в мире выпускают всю линейку современного оружия — это Россия и США.

По экспорту оружия Россия традиционно занимает второе место в мире. Сегодня рынок вооружений и военной техники поделен следующим образом: США — 33%, РФ – 23%, Китай — 6,2%, Франция — 6%, Германия — 5,6%, другие страны — 26,2%.

К 2020 году, по оценкам специалистов, емкость рынка может вырасти до $120 млрд.

Основными импортерами оружия в настоящее время являются Индия — 13%, Саудовская Аравия — 8,2%, ОАЭ — 4,6%, Китай — 4,5%, Алжир — 3,7%, другие страны – 66%. Главные покупатели российского оружия сейчас это страны Азиатско-Тихоокеанского региона, Ближнего и Среднего Востока, Северной Африки.

За последнее время на мировом оружейном рынке отмечается рост закупок военной авиации, включая вертолеты, средств ПВО, морской техники. К 2025 в структуре закупок вооружения и военной техники, по оценкам экспертов, авиация будет занимать 55%, а следующая за ней морская техника — всего 13%.

При этом отмечается рост конкуренции отечественному оружию со стороны Китая, Индии, Южной Кореи, Бразилии и даже Белоруссии. Тем не менее, экспорт ВВТ Российской Федерации за десять лет удвоился. В 2007 году он составлял $7,5 млрд долларов, а в 2016 году — уже $15,3 млрд.

Портфель заказов Рособоронэкспорта сегодня превышает $50 млрд (со сроками исполнения контрактов от 3 до 7 лет).

Пятерка наших главных заказчиков выглядит следующим образом: Алжир (28%), Индия (17%), Китай (11%), Египет — (9%), Ирак (6%). Примерно половина поставляемой продукции — авиация, еще четверть — средства ПВО.

Наши главные партнеры в наиболее перспективном Азиатско-Тихоокеанском регионе: Индия, Китай, Вьетнам, Малайзия, Индонезия, Мьянма, Бангладеш, Таиланд.

В числе приоритетных покупателей — КНР. Эта страна первой получила ЗРС С-400 «Триумф» и самолет Су-35.

Традиционным покупателем российского оружия является Вьетнам. Но там российские производители уже сталкиваются с жесткой конкуренцией со стороны США, Израиля и 20 других участников военно-технического сотрудничества.

Чтобы обходить конкурентов и во Вьетнаме, и в АТР, и вообще на глобальном рынке ВВТ нашей стране необходимо сосредоточиться на наукоемких технологиях двойного назначения, то есть применимых как в гражданской, так и военных сферах. Это в значительной степени позволит оптимизировать затраты на их создание.

Область применения таких технологий — ядерная (в будущем и термоядерная) энергетика, робототехника и искусственный интеллект, авиационная и космическая отрасли промышленности, двигателестроение, материаловедение, системы автоматического управления, биомедицина.

Фактически это база реального сектора экономики, в основе которой находятся технологии «двойного назначения» российского оборонно-промышленного комплекса. Подобный путь развития отечественной промышленности представляется сегодня наиболее оптимальным.

Для США уже стало традицией под Новый год необычно поздравлять россиян с грядущими праздниками. В конце декабря прошлого года стало известно о неожиданной высылке российских дипломатов и санкциях против представителей силовых ведомств и компаний. Представитель госдепа в канун 2017 года даже не преминул в этой связи иронично поздравить всех на брифинге с Новым годом по-русски.

Год спустя в американский санкционный список снова попали россияне, включая главу Чечни Рамзана Кадырова и сына генпрокурора Юрия Чайки Артема. Основанием для этого, по версии американской администрации, стали нарушения прав человека и коррупция.

День первый

Сначала 20 декабря в "региональный" (только по России) акт Магнитского" США внесли пятерых россиян. Среди них оказался глава Чечни Рамзан Кадыров. Согласно опубликованным на сайте минфина США дополнениям, санкции введены также против Аюба Катаева, Юлии Майоровой, Андрея Павлова и Алексея Шешени.

Как говорится в заявлении американского минфина, Алексей Шешеня, Юлия Майорова и Андрей Павлов были участниками "преступного заговора" против Сергея Магнитского, в результате которого было принято, по версии ведомства, "незаконное" судебное решение, ставшее причиной его задержания.

"Рамзана Кадырова (внесли в санкционный лист) – за… грубые нарушения признанных всем мировым сообществом прав человека, … таких как свобода вероисповедания, свобода выражение мнения, (свобода) собрания, право на справедливый суд и демократические выборы в России", — сообщило ведомство.

За это же в санкционный лист попал и представитель чеченских силовиков Аюб Катаев. На следующий день высокопоставленный представитель администрации США уточнил, что Кадыров попал под санкции в том числе из-за информации о притеснениях представителей ЛГБТ-сообщества в Чечне.

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил в четверг, что вероятнее всего Кремль ответит на включение Кадырова в "список Магнитского" зеркальными мерами. Сам же глава Чечни с иронией отнесся к включению в список, заявив, что не поехал бы в США, даже если бы ему посулили в качестве призовых все валютные запасы страны.

День второй

Санкциями по "региональному списку Магнисткого" дело не закончилось. На следующий день, в четверг, США расширили "глобальный список Магнисткого" и включили в него сына генропкурора РФ Артема Чайку.

Как объяснили позже представители американской администрации, США включили в санкционный список Артема Чайку "за его коррупционную деятельность". "Региональный акт Магнисткого" не предусматривает таких мер, поэтому включение в санкционный лист произошло именно в рамках "глобального" акта, пояснили они.

В релизе ведомства утверждается, что Артем Чайка якобы получил выгоду от положения отца, что позволяло ему "выигрывать тендеры" и "оказывать давление на деловых партнеров".

Артем Чайка, комментируя данное решение изданию РБК, заявил, что эти санкции — попытка давления на российских прокуроров, которые "последовательно с самого начала занимаются отстаиванием интересов нашей страны на международной арене и уже на протяжении ряда лет противостоят транснациональной группе мошенников, по инициативе которых и был введен "акт Магнитского".

Не только россияне

Помимо Чайки, в список вошли бывший президент Гамбии Яйя Джамме, израильский бизнесмен Дан Гертлер, торговец оружием Слободан Тесич, мэр города Янгона в Мьянме Маунг Маунг Со, южносуданский политик и бизнесмен Бенджамин Бол Мел, пакистанский хирург-трансплантолог Мухтар Хамид Шах, дочь экс-президента Узбекистана Гульнара Каримова, доминиканский бизнесмен Ангел Рондон Рихо, китайский чиновник госбезопасности Гао Янь, экс-командир "Беркута" Сергей Кисюк, гватемальский бизнесмен Хулио Антонио Рамирес и гамбийский чиновник Янкуба Бадже.

Представители американской администрации, выступая на брифингах, не скрывали, что рассматривают "списки Магнитского" в том числе как способ давления на Россию. При этом в администрации уточняли, что, несмотря на расширение списков, США надеются на стабилизацию отношений с Россией.

"Акт Магнитского" о санкциях в отношении россиян США приняли в декабре 2012 года. Российские власти в свою очередь неоднократно заявляли о недопустимости политизации "дела Магнитского". Впоследствии "акту Магнитского" был придан статус глобального закона, санкции по нему не должны ограничиваться гражданами РФ, а применяться ко всем странам, представители которых нарушают, по мнению США, права человека.

Екатерина Соболь.

Согласно новому докладу ФАО «Прогнозы урожая и продовольственная ситуация», хорошие урожаи зерновых сохраняют мировое предложение зерновых на высоком уровне, но засухи, наводнения и затяжные конфликты усиливают продовольственную необеспеченность.

Согласно докладу, около 37 стран, 29 из которых находятся в Африке, нуждаются во внешней продовольственной помощи.

Продолжающиеся конфликты по-прежнему являются основной причиной серьезной продовольственной необеспеченности и практически спровоцировали голод в северной части Нигерии, Южном Судане и Йемене, а также привели к широкому распространению голода в Афганистане, Центральноафриканской Республике, Демократической Республике Конго и Сирии.

Неблагоприятные погодные условия сказываются на производстве продуктов питания, включая засуху в Восточной Африке и наводнения в некоторых частях Азии.

Этими тридцатью семью странами, которые в настоящее время нуждаются в внешней продовольственной помощи, являются Афганистан, Буркина-Фасо, Бурунди, Камерун, Центральноафриканская Республика, Чад, Конго, Корейская Народно-Демократическая Республика, Демократическая Республика Конго, Джибути, Эритрея, Эфиопия, Гвинея, Ирак, Кения, Лесото, Либерия, Ливия, Мадагаскар, Малави, Мали, Мавритания, Мозамбик, Мьянма, Нигер, Нигерия, Пакистан, Сьерра-Леоне, Сомали, Судан, Судан, Свазиленд, Сирия, Уганда, Йемен и Зимбабве.

В докладе также отмечаются опасения по поводу ситуации в Бангладеш, где три внезапных наводнения в этом году нанесли значительный ущерб урожаю риса. Ожидается, что производство падди в стране упадет до пятилетнего минимума. При этом растет объем импорта, равно как и цены на пшеницу - зерно, используемое в традиционно более дешевых мучных продуктах.

Конфликты угрожают посевам и урожаям

Конфликт усугубляет продовольственную необеспеченность, препятствуя производственной деятельности и доступу к продовольствию, заявила ФАО. Ситуация усугубляется значительным числом внутренне перемещенных лиц. В этом году их количество возросло почти на 50 процентов в Центральноафриканской Республике, где почти треть населения (или 1,1 миллиона) нуждается в срочной продовольственной помощи.

По оценкам, около 7,7 млн. человек находятся в условиях острого дефицита продовольствия в Демократической Республике Конго, в которой проживает более 200 000 беженцев из соседних стран и имеется более 4 миллионов внутренне перемещенных лиц. По сообщениям, фермеры в районах Касаи и Танганьики, серьезно пострадавшие в результате конфликта, сократили свои посевные площади.

В докладе говорится и об аналогичных последствиях конфликтов в северной части Нигерии, где более 3 миллионов человек нуждаются в срочной помощи по спасению жизней и защите средств к существованию, и в Южном Судане, где, несмотря на недавние урожаи, около 45 процентов населения (или 4,8 миллиона человек) испытывают дефицит продовольствия, а число тех, кто находится в чрезвычайной ситуации, определяемой как «Фаза 4 по шкале ИКФ», удвоилось за год.

В Сомали угроза голода в нескольких районах на сегодняшний момент предотвращена в основном благодаря предоставлению крупномасштабной гуманитарной помощи. В течение прошлого года число жертв голода увеличилось в три раза, и примерно 3,1 миллиона человек в настоящее время испытывают острый дефицит продовольствия.

В Йемене по оценкам 60 процентов населения (или 17 миллионов) нуждаются в срочной гуманитарной помощи. Если повторится закрытие морских портов страны, как это было в прошлом месяце, риск наступления голода возрастет.

Хронический голод также сохраняется в раздираемых войной странах, таких как Афганистан, где в этом году увеличилось число людей, покинувших свой дом, и 7,6 миллиона человек сталкиваются с умеренной или серьезной нехваткой продовольствия. В Ираке в продовольственной помощи нуждаются 3,2 миллиона человек, а в Сирии голодают 6,5 миллиона человек.

Засуха является основной проблемой в Восточной Африке. Согласно оценкам, около 8,5 млн. человек в Эфиопии сталкиваются с отсутствием продовольственной безопасности, особенно в Сомалийском регионе. Последовательные неблагоприятные сезоны дождей привели к сокращению урожая и поголовья скота в Кении, где около 2,6 миллиона человек сталкиваются с острым дефицитом продовольствия.

Сильнейшая летняя засуха также привела к сокращению урожая пшеницы Монголии почти наполовину.

Несмотря на негативные тенденции в некоторых регионах, общее мировое производство продуктов питания находится на подъеме. Помимо этого, прирост производства зафиксирован во многих странах с низким уровнем доходов и продовольственным дефицитом, где в этом году совокупный объем производства зерновых должен по оценкам вырасти на 2 процента.

Рекордный урожай обеспечил увеличение предложения зерновых в мире в сезоне 2017–2018 годов - ФАО ООН

В этом месяце прогноз производства зерновых в мире в 2017 году был вновь скорректирован в сторону повышения, и, таким образом, предложение зерновых в мире в сезоне 2017–2018 годов, как ожидается, составит около 3 331 млн т, достигнув нового рекордного уровня. Потребление зерновых в мире в сезоне 2017–2018 годов также должно увеличиться (на 1,2%) по сравнению с предыдущим периодом, при этом запасы зерновых продолжат увеличиваться пятый сезон подряд и составят почти 726 млн т, также достигнув нового рекордного уровня. Таким образом, показатель соотношения запасов зерновых к их потреблению, по прогнозам, достигнет наивысшего показателя с сезона 2001–2002 годов.

ФАО резко повысила свой прогноз производства зерновых в 2017 году

• С учетом произведенной в этом месяце корректировки прогноза в сторону резкого повышения ожидается, что объем производства зерновых в мире в 2017 году составит 2 627 млн т, что на 13,4 млн т больше, чем прогнозировалось ранее, и на 16,8 млн т (0,6%) больше по сравнению с уровнем прошлого года.

• Больше всего был пересмотрен прогноз объемов производства фуражного зерна, который в 2017 году ожидается на уровне 1 371 млн т, что почти на 24 млн т (1,8%) больше, чем в 2016 году, и почти на 11 млн т больше, чем ожидалось в ноябре. Увеличение прогноза по сравнению с ноябрьским уровнем в основном связано с ожидаемым ростом производства кукурузы в Соединенных Штатах, где ожидается более высокий, чем планировалось, урожай, а также в Индонезии, где благодаря значительному увеличению посевных площадей ожидается рекордный уровень производства. Рост производства в этих двух странах позволит с лихвой компенсировать снижение объемов производства кукурузы в Украине.

• Общий объем производства пшеницы в мире в 2017 году также был пересмотрен в сторону повышения по сравнению с ноябрьским уровнем, однако корректировка была не столько значительно, как в случае с фуражным зерном, и в основном связана с более высоким, чем ожидалось ранее урожаем в ЕС, который позволил с лихвой компенсировать снижение производства в Аргентине. Согласно текущему прогнозу в этом году объем производства пшеницы в мире составит 754,8 млн т, что на 1 процент ниже, чем в 2016 году.

• Производство риса в 2017 году, как ожидается, достигнет 500,8 млн т, что несколько ниже рекордного уровня 2016 года и ноябрьского прогноза. Несмотря на то, что неблагоприятные погодные условия в Бангладеш и на Мадагаскаре привели к снижению урожая, прогнозируемое сокращение объемов производства в этих странах практически полностью компенсировало улучшение видов на урожай в Мьянме, Пакистане и на Филиппинах.

Объем потребления зерновых в мире пересмотрен в сторону повышения

• Объем потребления зерновых в мире прогнозируется на уровне 2 599 млн т, что почти на 31 млн т (1,2%) больше, чем в сезоне 2016–2017 годов, и на 6,4 млн т больше, чем прогнозировалось ФАО в ноябре. Корректировка показателей потребления в сторону повышения по сравнению с предыдущим прогнозом объясняется ожидаемым ростом потребления фуражного зерна.

• В целом ожидается, что потребление фуражного зерна в целом в сезоне

2017–2018 годов увеличится почти на 5 млн т, и основной объем этого прироста связан с ростом потребления кукурузы в кормовых целях. В силу наличия больших запасов и низких цен общий объем потребления кукурузы в кормовых целях в сезоне 2017–2018 годов в настоящее время оценивается в 592 млн т, что на 4 млн т больше, чем ожидалось в ноябре, и почти на 14 млн т (2,3%) больше, чем в сезоне 2016–2017 годов.

• Потребление пшеницы в сезоне 2017–2018 годов прогнозируется на уровне 740 млн т, что несколько выше прогноза за прошлый месяц и на 6 млн т (0,8%) больше, чем в сезоне 2016–2017 годов. Как ожидается, потребление пшеницы в пищевых целях увеличится на 1,1 процента и составит 504 млн т, достигнув таким образом нового рекордного уровня.

• По прогнозам, потребление риса в мире в сезоне 2017–2018 годов возрастёт на 1 процент до 503,0 млн т. Основной объем прироста потребления по-прежнему будет связан с пищевыми целями, что в условиях несколько ограниченного предложения приведет к сокращению других видов потребления в течение сезона.

Объемы запасов превысили прошлогодний рекордный уровень

• Запасы зерновых в мире могут достигнуть нового рекордного уровня в 726 млн т, что на целых 22 млн т (3%) выше весьма высокого уровня запасов на начало сезона и на 7 млн т больше, чем прогнозировалось в ноябре. Таким образом, соотношение запасов зерновых к их потреблению в мире может достичь 27,3%, несколько превысив показатель сезона 2016–2017 годов и достигнув максимального уровня с сезона 2001–2002 годов.

• Запасы пшеницы в мире (на конец 2018 года) по прогнозам достигнут своего исторического максимума в 257 млн т, что несколько ниже ноябрьского прогноза, но все еще на 13 млн т (5%) выше весьма высокого уровня запасов на начало сезона. Столь резкое увеличение по сравнению с уровнем сезона 2016–2017 годов в основном связано со значительным ростом запасов в Китае и Российской Федерации, с лихвой компенсировавших их снижение в Северной Америке.

• Как ожидается, запасы фуражного зерна (на конец 2018 года) также достигнут нового рекордного уровня и составят около 299 млн т, что на 7 млн т больше, чем прогнозировалось в ноябре. Увеличение по сравнению с уровнем прошлого месяца связано с более высоким, чем ожидалось ранее, приростом запасов кукурузы, прежде всего в Соединенных Штатах.

• С учетом ожидаемого более высокого уровня переходящих запасов в Бангладеш, Индии и Вьетнаме, прогнозируемый ФАО уровень запасов в мире в 2018 году был пересмотрен в сторону повышения почти на 1 млн т до 170,2 млн т. Таким образом, объем переходящих запасов будет на 0,6 процента выше, чем на начало периода, поскольку Китай (континентальный) продолжает накапливать запасы в объемах, позволяющих с лихвой компенсировать сокращение запасов в основных странах – экспортерах риса.

Объем торговли зерновыми в мире в сезоне 2017–2018 годов практически не изменится по сравнению с показателями сезона 2016–2017 годов

• Объем международной торговли зерновыми в сезоне 2017–2018 годов прогнозируется на уровне 404 млн т, практически не изменившись по сравнению с рекордным уровнем предыдущего сезона, при этом более высокие объемы торговли кукурузой и рисом позволят компенсировать снижение оборота ячменя и пшеницы.

• Объем торговли пшеницей в мире в сезоне 2017–2018 годов (с июля по июнь) может составить 175 млн т, что на 2 млн т (1,1%) меньше, чем в сезоне 2016–2017 годов, причем резкое снижение, ожидаемое в Китае, Индии и Марокко, не удастся компенсировать за счет роста импорта рядом других стран.

• Объем торговли фуражным зерном в мире в сезоне 2017–2018 годов (с июля по июнь) ожидается на уровне чуть более 182 млн т, что несколько ниже ноябрьского прогноза, но все еще на 2,5 млн т (1,4%) выше, чем в сезоне 2016–2017 годов. Данное небольшое снижение по сравнению с прошлым месяцем объясняется небольшой корректировкой в сторону понижения прогнозируемых объемов торговли ячменем и кукурузой.

• Объем торговли рисом в мире в 2018 году прогнозируется на уровне 46,2 млн т, что несколько выше 45,9 млн т, ожидаемых в 2017 году. Пересмотр прогнозируемого объема торговли в два эти года обусловлен ожидаемым ростом экспорта со стороны Китая (континентального), Мьянмы и, в меньше степени, Индии

Сводные таблицы

Совет по правам человека ООН принял резолюцию по Мьянме. "За" проголосовали 33 члена совета, "против" выступили три страны, воздержались девять. Трансляция заседания велась на сайте ООН.

Совет по правам человека осудил насильственные действия в отношении мусульман-рохинджа и призвал правительство Мьянмы обеспечить правосудие для жертв, а также обеспечить следователям и работникам гуманитарных организаций доступ в штат Ракхайн.

Правительства Мьянмы и Бангладеш в конце ноября подписали соглашение о возвращении на родину представителей народности рохинджа, находящихся в бангладешских лагерях после вспышки насилия в мьянманском штате Ракхайн. Стороны согласились привлечь к процессу УВКБ и другие подразделения ООН.

Согласно документу в Мьянму смогут вернуться только те беженцы, которые покинули страну после 25 августа текущего года или 9 октября 2016 года, когда в штате Ракхайн также произошла эскалация насилия. Кроме того, беженцы должны возвращаться в Мьянму по собственному желанию, должны быть резидентами Мьянмы, в частности оба родителя родившегося в Бангладеш ребенка должны быть резидентами Мьянмы.

Более полумиллиона рохинджа, этнических бенгальцев-мусульман, проживающих в штате Ракхайн в Мьянме, бежали в пограничные районы соседней Бангладеш за последние три месяца после организованного нападения боевиков-рохинджа на мьянманские пограничные посты и воинские части и масштабной ответной операции мьянманских военных.

Руководитель РКЦ в Пекине приняла участие в собрании Ассоциации технических университетов России и Китая (АТУРК) в Сиане

Ежегодное мероприятие «Собрание АТУРК» проходило в Сиане с 20 по 24 ноября и включало в себя, помимо официальной церемонии открытия, Второй Чемпионат по композиционным материалам, в котором приняли участие команды вузов из России, Китая, Белоруссии, Австралии, Германии, Италии, Египта, Мьянмы, Индии и других стран, а также презентацию новой книги культурной серии АТУРК «Те дни..., те месяцы..., те годы», в которую вошли воспоминания китайских студентов, обучавшихся в СССР.

Открывая ежегодное мероприятие, руководитель постоянной дирекции АТУРК, директор института международного образования Харбинского политехнического университета господин Гу Цзяньчжэн отметил существенный вклад представительства Россотрудничества в КНР в развитие и укрепление связей между двумя странами в образовательной сфере.

Выступая на торжественной церемонии открытия «Собрания АТУРК» и презентации книги культурной серии АТУРК «Те дни..., те месяцы..., те годы», руководитель РКЦ в Пекине Ольга Мельникова также упомянула о важной роли сотрудничества Российского культурного центра и Ассоциации в сфере содействия развитию международного научного сотрудничества, привлечения иностранных граждан на обучение в России, а также взаимодействия с выпускниками российских (советских) вузов и выразила надежду, что это деятельность будет и дальше осуществляться в соотвествии с заявленными целями на благо всестороннего развития двух стран.

Более двадцати студенческих команд приняли участие в Чемпионате по композиционным материалам, целью которого является популяризация отрасли среди молодых инженеров и студентов технических вузов. С российской стороны в соревновании участвовали команды Московского авиационного института (МАИ), Московского государственного технического университета имени Н.Э. Баумана (МГТУ), Казанского национального исследовательского технологического университета.

По окончании всех мероприятий О.А.Мельникова передала в дар Харбинскому политехническому университету книги о России на китайском языке.

Китайский автоконцерн Lifan планирует предоставить жителям Москвы тысячу кроссоверов для аренды. Согласно соглашению, заключенному между Lifan и российским каршеринговым оператором Lifcar, 200 автомобилей Lifan X50 с автоматическими коробками передач уже используются для аренды в Москве. Вскоре данный показатель в российской столице увеличится.

Сервис Lifcar доступен не только в Москве, но и в ее пригородах. Стоимость аренды автомобиля составляет от двух до шести рублей в минуту.

Автомобилестроительная компания Lifan основана в 1992 г. в городе Чунцин на юго-западе Китая. Она входит в список Топ-500 крупнейших предприятий Китая.

В настоящее время автомобили Lifan поступают на рынок 70 стран и регионов мира. Компания имеет свои автозаводы в России, Азербайджане, Иране, Ираке, Уругвае, Эфиопии и Мьянме.

Lifan начала осваивать российский рынок десять лет назад и стала лидером по объему продаж. В частности, по итогам января-августа 2016 г.,в РФ продано 10 400 машин Lifan. Доля китайской компании на российском рынке выросла с 0,3% в 2015 г. до 1,3% в 2016 г.

Среди других популярных китайских автомобильных брендов – Chery и Geely. С начала 2016 г. в России продано 1533 автомобилей Chery, а также 850 Geely.

Дмитрий Медведев принял участие в Деловом и инвестиционном саммите Ассоциации государств Юго-Восточной Азии.

Тема дискуссии – «Развитие инфраструктуры для строительства будущего».

Выступление Дмитрия Медведева

Уважаемые дамы и господа!

Я искренне рад возможности выступить на таком представительном форуме – Деловом и инвестиционном саммите АСЕАН, встретиться с бизнесменами, политиками, экспертами, поговорить о том, как будет выглядеть экономика региона в ближайшие годы.

Тема этого делового саммита АСЕАН – «Развитие инфраструктуры для строительства будущего», – на мой взгляд, очень точно отражает особенности настоящего момента. Именно сейчас формируются контуры будущей глобальной экономики – экономики новых идей, новых технологий, новых материалов, которая, конечно, потребует и новой глобальной инфраструктуры, и новых механизмов регулирования.

Несмотря на бурное развитие электронной коммерции, цифровых технологий, международное регулирование мировой торговли по-прежнему существует в прежних рамках, в парадигме сорокалетней давности. Сохраняется нестабильность сырьевых рынков, растёт корпоративная и государственная задолженность, всё чаще используются методы так называемого нового протекционизма, когда экономические санкции становятся инструментом конкурентной борьбы.

Страны Азиатско-Тихоокеанского региона сталкиваются и со специфическими вызовами. Многие ресурсы экономического роста, которые ещё недавно успешно использовались, сегодня уже не дают такой отдачи. Сегодня трудно развиваться, опираясь только на дешёвую рабочую силу и низкие цены на сырьё. И всё это принципиально новая парадигма развития и для так называемых восточных драконов, которые последние 20 лет были локомотивами мирового экономического роста. А значит, это проблема и для глобальной экономики в целом.

Россия, как и другие страны, ищет пути адаптации к новой экономической реальности. Нам удалось несколько оздоровить национальную экономику, слегка изменив её текущее развитие и избавив её от чрезмерной зависимости от сырьевого экспорта. Положительные сдвиги появились в прошлом году и в этом году. У нас происходит неплохой восстановительный рост. Рассчитываем, что по итогам этого года рост ВВП превысит 2%.

В чём смысл этой экономической политики? Прежде всего в том, что мы проводили антикризисную поддержку перспективных отраслей, банковского сектора. Некоторые меры поддержки мы сохраняем и сейчас, так же как сохраняем плавающий валютный курс и режим инфляционного таргетирования. Жёстко контролируется бюджетный дефицит, чтобы обеспечить сбалансированность бюджетной системы при относительно низких ценах на нефть, которые имеют для нашей экономики большое значение до сих пор. Мы стараемся улучшать деловой и инвестиционный климат.

Выправляются структурные дисбалансы. Хорошую динамику показывают секторы экономики, которые не связаны с добычей нефти и газа. Они получили конкурентные преимущества на внутреннем рынке.

У нас в настоящий момент положительное сальдо торгового баланса. Есть тенденции к тому, чтобы наращивать международные резервы. Вполне закономерно, что интерес зарубежных инвесторов к проектам в нашей стране вырос. За первую половину этого года объём прямых иностранных инвестиций увеличился более чем на 100%. Мы и дальше будем стараться закреплять эти позитивные тенденции.

Д.Медведев: «Россия, как и другие страны, ищет пути адаптации к новой экономической реальности. Нам удалось оздоровить национальную экономику, изменив её текущее развитие и избавив её от чрезмерной зависимости от сырьевого экспорта. Положительные сдвиги появились в прошлом году и в этом году. У нас происходит неплохой восстановительный рост. Рассчитываем, что по итогам этого года рост ВВП превысит 2%».

Но этого мало. Мы, как и весь мир, понимаем, что будущее за цифровой экономикой. Перед нами сложная, нетривиальная задача: с одной стороны, нужно стимулировать международное сотрудничество в сфере информационных технологий, поощрять электронную коммерцию, трансграничный бизнес, с другой – обеспечивать национальную безопасность и защиту информации, в том числе такой информации, как персональные данные, в конечном счёте – выстроить прозрачные правила игры. Это непросто совмещаемые задачи. Россия, как и большинство других стран Азиатско-Тихоокеанского региона, готова в этой работе активно участвовать. Мы приняли специальную стратегию развития информационного общества и программу по цифровой экономике.

Россию и АСЕАН уже 20 лет связывает особая форма взаимодействия – диалоговое партнёрство. И общий настрой на активизацию взаимовыгодного сотрудничества. Напомню, что диалоговое сотрудничество между Россией и АСЕАН возникло в июле 1996 года. Прежде всего это торговля и инвестиции, хотя, скажем прямо, пока показатели взаимного товарооборота остаются достаточно скромными, особенно на фоне наших торгово-экономических связей с другими странами региона.

И по инвестициям, конечно, нам точно тоже есть чем заниматься. Возможностей для этого немало, тем более что есть необходимый инструментарий, включая механизмы взаимодействия и программные документы, и есть успешный опыт реализации совместных проектов на двусторонней основе. Но главное – мы видим реальный интерес делового сообщества наших стран к сотрудничеству в области энергетики, транспорта, сельского хозяйства, спутниковой навигации, в сфере высоких технологий, финансовых услуг, практически во всех значимых сферах это возможно. И это тем более логично, что АСЕАН сегодня по объёму экономики – шестая экономика в мире и третья в Азии.

Д.Медведев: «У нас в настоящий момент положительное сальдо торгового баланса. Есть тенденции к тому, чтобы наращивать международные резервы. Вполне закономерно, что интерес зарубежных инвесторов к проектам в нашей стране вырос. За первую половину этого года объём прямых иностранных инвестиций увеличился более чем на 100%. Мы и дальше будем стараться закреплять эти позитивные тенденции».

Российские предприниматели регулярно посещают Юго-Восточную Азию с бизнес-миссиями. Мы рассчитываем, конечно, и на ответные визиты, ваши визиты в нашу страну. Будем рады видеть вас в России.

Только в период с 2014 по 2017 год были организованы комплексные бизнес-миссии в Индонезию, Малайзию, Сингапур, Вьетнам, Камбоджу, Бруней-Даруссалам, Мьянму и на Филиппины.

Мы также готовы подключиться к инициативам АСЕАН по развитию энергетической, транспортной и информационной инфраструктуры. Мы делаем акцент на выстраивании оптимальных транзитных маршрутов, что очень важно для бизнеса. Развиваем свои морские и воздушные порты на Дальнем Востоке, создаём трансграничные нефте- и газопроводы.

Главная цель всех этих усилий, во-первых, сделать транзит грузов по маршрутам Азия – Европа максимально быстрым, экономически рентабельным. И во-вторых, сформировать на российском Дальнем Востоке мощный транспортный и индустриальный узел, который будет отвечать потребностям всего Азиатско-Тихоокеанского региона. Стараемся создавать там специальные условия для бизнеса, которые соответствуют лучшим мировым практикам.

Приятно констатировать, что этими возможностями уже активно пользуются бизнесмены из разных стран Азиатско-Тихоокеанского региона, в том числе из стран АСЕАН, Китая, Японии, Республики Корея, Индии. Многие приезжают к нам в Россию, на Дальний Восток, чтобы посмотреть, как работают инструменты развития, принять участие в наших инвестиционных форумах. Они проходят в Петербурге, Сочи, Владивостоке. Там находят и перспективных партнёров. На Дальнем Востоке уже запущено более 500 совместных инвестиционных проектов. Совсем недавно у нас на Дальнем Востоке прошёл Восточный экономический форум. Было подписано много контрактов – в общей сложности на сумму около 50 млрд долларов. Так что в этом смысле развитие происходит.

Д.Медведев: «Мы делаем акцент на выстраивании оптимальных транзитных маршрутов. Главная цель этих усилий, во-первых, сделать транзит грузов по маршрутам Азия – Европа максимально быстрым, экономически рентабельным. И во-вторых, сформировать на российском Дальнем Востоке мощный транспортный и индустриальный узел, который будет отвечать потребностям всего АТР».

Ёмкий рынок, понятное регулирование, хорошая инфраструктура – это базовые условия успешного бизнеса. Именно такую среду мы стремимся создать и в рамках нового интеграционного объединения – Евразийского экономического союза, который мы создали в рамках нашего взаимодействия с пятью государствами. Важно, что многие азиатские, ближневосточные компании это уже оценили, как и хорошие перспективы экспорта в третьи страны.

Мы с партнёрами по Евразийскому экономическому союзу заинтересованы в максимально широкой кооперации со странами АСЕАН на основе универсальных принципов и норм международной торговли. Год назад вступило в силу первое полноформатное соглашение о свободной торговле государств Евразийского союза с одной из стран АСЕАН – Вьетнамом. Недавно завершены переговоры по такому соглашению в формате Евразийский союз – Китай. И идут переговоры, мы обсуждаем создание зоны свободной торговли в многостороннем формате – ЕврАзЭС – АСЕАН. Подобные переговоры идут и с другими странами АСЕАН в отдельности.

Уважаемые друзья!

По геополитическим, историческим и экономическим причинам Россия является частью Азиатско-Тихоокеанского региона. Развитие сотрудничества со всеми расположенными здесь странами, так же как и активное участие в решении региональных проблем, – это наш стратегический курс. Мы придаём этому региону сейчас особое значение.

В этом году Ассоциации государств Юго-Восточной Азии исполнилось 50 лет. История её развития убедительно доказывает, что можно находить взаимоприемлемые решения по самым сложным вопросам, несмотря на все различия. И в современном мире такой опыт нам исключительно важен.

Я сердечно поздравляю всех вас с этим юбилеем! Желаю участникам форума интересных дискуссий. И ещё раз всех приглашаю в Российскую Федерацию.

Спасибо за внимание!

Ответы Дмитрия Медведева на вопросы участников сессии:

Джои Консепсьон (председатель Делового консультативного совета АСЕАН, модератор сессии) (как переведено): В первую очередь хотел бы поблагодарить Его Превосходительство Премьер-министра Медведева за то, что он согласился ответить на вопросы аудитории. Первый вопрос задаст член Делового консультативного совета АСЕАН от Таиланда Арин Джира.

Вопрос (как переведено): Господин Премьер-министр, меня зовут Арин Джира. Я представляю Таиланд в Деловом консультативном совете АСЕАН. Хотел бы задать такой вопрос. Российская Федерация достигла больших успехов и высокого уровня технологической компетенции в сфере инфраструктуры. Особенно сильное впечатление производит система метро в вашей стране. Какую роль могла бы сыграть Россия и что могла бы сделать ваша страна, чтобы содействовать осуществлению и ускорить темпы реализации Генерального плана по взаимосвязанности АСЕАН и наладить более тесное сотрудничество между Россией и нашим регионом в этой области? Спасибо.

Дмитрий Медведев: Спасибо большое за этот вопрос. Я уже начал, по сути, отвечать на него в своём вступительном слове. Конечно, с учётом нашей огромной территории развитие инфраструктуры имеет для России ключевое значение. И мы готовы предоставить свои инфраструктурные возможности всем государствам АСЕАН. Причём это не только аэропорты, но и морские терминалы, железная дорога, автомобильные дороги, трубопроводный транспорт, линии электропередачи и, конечно, то, что сейчас очень важно в любой стране, – высокоскоростные каналы связи. Это всё то, что создаёт единое экономическое пространство, создаёт эту самую взаимосвязанность, так сказать, connectivity, о чём Вы как раз и спрашивали. Не менее важно это для стран АСЕАН, поэтому мы считаем, что эти возможности могут быть применены и с учётом нашего перспективного сотрудничества, тем более что в последние годы реализован целый ряд крупных инфраструктурных проектов в этой сфере.

Мы готовимся к чемпионату мира по футболу, который пройдёт у нас в следующем году. Кстати, пользуясь этой возможностью, хочу пригласить всех присутствующих в этом зале посмотреть футбольные состязания, которые состоятся в нашей стране. Но мы смотрим в целом на инфраструктурные проекты максимально широко, поэтому видим большой потенциал и в развитии Северного морского пути. Мы реконструировали крупные дороги в нашей стране, такие как Байкало-Амурская и Транссибирская железнодорожные магистрали, которые также связывают Европу с Азией. Развиваем мы и международные коридоры. Все эти возможности могут быть использованы нашими партнёрами из АСЕАН. Мы приглашаем вас принять в этом участие.

Конечно, в значительной степени это будет зависеть и от активной позиции бизнеса, имею в виду и совместные проекты. Кстати, такие проекты уже есть. В частности, например, наша компания «Российские железные дороги» участвует в реализации крупного проекта по созданию на острове Калимантан в Индонезии комплексной инфраструктуры – мы считаем, что это один из хороших примеров, –там идёт строительство железнодорожной ветки, угольный терминал создаётся.

Кстати, есть примеры и обратного инвестирования, инвестирования в российскую инфраструктуру. В частности, сингапурская компания «Чанги эйрпортс» инвестирует в развитие авиахаба во Владивостоке.

Так что примеры сотрудничества в области инфраструктуры уже существуют. Конечно, мы бы хотели, чтобы их было как можно больше, и готовы предоставить все наши транзитные возможности нашим друзьям из стран АСЕАН.

Джои Консепсьон: Ещё один вопрос. Его задаст председатель Делового консультативного совета АСЕАН от Индонезии Анангга Русдьоно.

Вопрос (как переведено): Господин Премьер-министр, меня зовут Анангга Русдьоно, я из Индонезии. Вы говорили об отношениях между Россией и АСЕАН. В чём заключается стратегическая позиция России в отношении Экономического сообщества АСЕАН?

Дмитрий Медведев: Мы видим в экономическом сообществе АСЕАН (это сообщество создавалось, по сути, на наших глазах, я помню провозглашение создания сообщества в 2015 году) очень многообещающего партнёра и очень серьёзную форму региональной интеграции. Я думаю, что буквально в ближайшие годы мы увидим в регионе влиятельное объединение экономик стран «десятки».

Конечно, для «десятки» существует и целый ряд вызовов, мы их также видим. Это серьёзный разрыв в области социально-экономического развития. Страны все разные, и разным является уровень их экономической подготовленности. Существуют и сложности логистического, транспортного порядка. Есть нестабильность на рынках, нарастание протекционизма. Все эти угрозы, безусловно, влияют и на Экономическое сообщество АСЕАН. Но я уверен, что эти угрозы преодолимы, тем более что налицо воля участников этого сообщества развивать такого рода экономическую интеграцию.

Для нас это тоже исключительно важно, потому что именно в формате такого рода взаимоотношений мы видим сотрудничество между Россией и государствами АСЕАН. Хотя пока, как я уже сказал, далеко не все возможности мы сумели реализовать, учитывая потенциал, который имеем. Во всяком случае, товарооборот между Российской Федерацией и Экономическим сообществом АСЕАН, если брать в целом, пока не так велик, как мы бы хотели. Он колеблется в пределах где-то до 15 млрд долларов в год. За последний год произошло его увеличение на треть, но потенциал существенно больше. Он может быть больше в разы. Потенциально, может, даже в десятки раз. Поэтому нужно будет сделать всё, чтобы развить эти отношения на новой основе.

В мае прошлого года у нас в Сочи прошёл саммит Россия – АСЕАН. Он стал знаковым для наших отношений с ассоциацией экономик АСЕАН. Надеюсь, что это даст хороший импульс и для формирования стратегического партнёрства между нашей страной, между Евразийским экономическим сообществом и «десяткой» экономик АСЕАН. Именно в этом мы видим основные перспективы нашего сближения.

Джои Консепсьон: Следующий вопрос, пожалуйста, Мокья Эбакчир из Мьянмы.

Мокья Эбакчир (как переведено): Господин Премьер-министр, ещё раз спасибо за то, что нашли время встретиться с представителями азиатских деловых кругов. Все, кто занимается бизнесом, знают, что для развития необходим выход на новые рынки. Экономика Азиатско-Тихоокеанского региона растёт наиболее быстрыми темпами, особенно экономика небольших стран, таких как Камбоджа, Лаос, Мьянма и Вьетнам. Эти растущие экономики способны стать новыми рынками для российских компаний. Почему бы Вам как Премьер-министру не призвать российских бизнесменов обратить внимание на Азию? Как можно стимулировать их интерес к Азии и азиатским рынкам? Россия добилась неплохих результатов в Таиланде, там работают многие российские компании. Что Вы думаете о том, чтобы пригласить азиатские компании на свой рынок? Как можно мотивировать азиатский бизнес к выходу на российский рынок?

Дмитрий Медведев: Мне кажется, мы этим и занимаемся. Я за последние несколько лет побывал во всех трёх странах, которые Вы упомянули, – в Камбодже, Лаосе, Мьянме. Туда же были направлены наши бизнес-миссии. Наверное, этого мало. Надо, чтобы компании из всех стран АСЕАН и упомянутой «тройки» тоже бывали в нашей стране. Тем более что, ещё раз подчеркну, пока наши экономические связи не являются такими активными, как нам бы хотелось.

В прошлом году внешнеторговый оборот стран АСЕАН составил более 2,22 трлн долларов. Наши торговые отношения гораздо скромнее. Это касается и инвестиций. Поэтому мы заинтересованы в том, чтобы эти связи наращивать.

Естественно, по линии Правительства Российской Федерации мы придаём импульс такого рода контактам, но не менее важно, чтобы развивались прямые взаимоотношения между представителями бизнеса.

В октябре этого года был согласован российско-асеановский план действий в сфере науки, технологий и инноваций. Надеюсь, что представители бизнеса тоже найдут там своё место. Одобрена рабочая программа по развитию энергетики на период до 2020 года. У нас есть рабочая программа со странами АСЕАН по сельскому хозяйству и продовольственной безопасности, действует программа в сфере туризма. Я думаю, что все эти программы могут внести дополнительный вклад в развитие наших связей.

И конечно, очень важно, чтобы свою лепту вносили бизнес-контакты. Деловой совет Россия – АСЕАН, который собирался в мае прошлого года в Сочи, Деловой консультативный совет АСЕАН, Торгово-промышленная палата, а также деловые клубы отдельных стран – естественно, все эти контакты мы будем поощрять как по правительственной линии, так и по линии наших общественных объединений – представителей делового мира. Причём, надеюсь, всё это приведёт к активизации наших переговоров по созданию соглашений о свободной торговле.

Я напомню, что мы, я имею в виду Евразийский экономический союз, подписали пока такое соглашение одно, с Вьетнамом (из государств АСЕАН), но в настоящий момент прорабатываются договорённости с целым рядом других стран Юго-Восточной Азии, в том числе с АСЕАН в целом. Надеюсь, что здесь будет полезное движение, которое поможет всем представителям бизнеса из государств «десятки» АСЕАН и упомянутых вами трёх стран. Так что мы ждём вас у нас, и, конечно, бизнес-миссии будут и в страны АСЕАН.

Вопрос (как переведено): Господин Премьер-министр, позвольте мне задать последний вопрос. Тема АСЕАН – 2017 – «Партнёрство ради перемен, обеспечение процветания для всех». Проблема бедности остаётся актуальной для многих стран АСЕАН. В чём заключается ваша «дорожная карта» по поддержке малых предприятий в России, чтобы они могли выходить на более высокие уровни производственно-сбытовых связей и становиться средними и крупными предприятиями? На Филиппинах на малые и микропредприятия приходится 99,6% всей коммерческой деятельности. Не могли бы Вы поделиться вашим опытом поддержки малых предприятий в России?

Дмитрий Медведев: Я, когда говорил о перспективах сотрудничества с «десяткой» экономик АСЕАН, упомянул о том, что эти перспективы очень значительные, но есть и проблемы. Они заключаются ровно в том, о чём Вы только что сказали, а именно в том, что существует разница в экономическом развитии стран АСЕАН. Есть более развитые экономики, менее развитые экономики, есть проблема бедности, о которой Вы сказали, есть проблема неразвитости инфраструктуры, проблема развития образования.

Очевидно, что это вообще-то глобальные проблемы, над которыми работают практически все страны, даже те, у которых уровень развития выше, чем в странах АСЕАН. Я считаю, что мы можем совместными усилиями внести свой вклад в их решение, прежде всего за счёт совместных бизнес-инициатив, а также тех инициатив, которые мы продвигаем в сфере образования, в гуманитарной сфере и просто в сфере помощи и поддержки государств АСЕАН. Всё это, кстати, будет предметом рассмотрения на завтрашней встрече в рамках Восточно-Азиатского саммита. Мы будем говорить о том, о чём Вы сказали.

Если говорить о нашем опыте, то действительно за последнее время мы приняли целый набор мер, направленных на поддержку российского малого бизнеса, потому что мы считаем, что за малым бизнесом в значительной степени будущее нашей страны. Скажем прямо, у нас тоже здесь есть ещё определённые проблемы, поскольку мы недовольны уровнем охвата малым бизнесом наших экономических отношений. Мы полагали бы, что где-то приблизительно 50 или 60% населения нашей страны должно участвовать именно в проектах, связанных с малым бизнесом. Пока эти цифры меньше. Где-то 25% нашего населения занимается различными формами малого бизнеса. Поэтому наша задача – простимулировать развитие малого бизнеса в нашей стране. Может быть, этот опыт будет использован и в других странах.

Что для этого делается? Мы приняли целый набор законодательных актов, направленных на то, чтобы поощрять развитие малого бизнеса. Это различного рода льготы – льготы налоговые, льготы, которые связаны с арендой различного рода средств производства, поощрением инвестиционных проектов.

Мы стараемся также помогать малому бизнесу через фонды – государственные фонды, которые создаются для того, чтобы можно было реализовывать различные проекты в сфере малого бизнеса. Не так давно такой фонд у нас заработал. В его орбиту попадают сотни тысяч малых предприятий. Надеюсь, они смогут использовать возможности, которые связаны с развитием этого фонда.

Наш набор мер поддержки малого бизнеса, наверное, не уникален. Мы идём здесь по тому пути, который выбирают и другие страны. Самое главное, как мне кажется, чтобы государство, государственная власть, Правительство уделяли этому значительное внимание.

В России есть очень крупные государственные и частные компании, но не менее важно, чтобы внимание государства, Правительства было сконцентрировано на развитии малого бизнеса. Мы готовы делиться этим опытом и с нашими друзьями из АСЕАН.

Филиппины. Россия. Азия > Внешэкономсвязи, политика. Приватизация, инвестиции > premier.gov.ru, 13 ноября 2017 > № 2384220 Дмитрий Медведев

Южная Корея расширила санкции против КНДР перед визитом Трампа

Перед визитом американского лидера Дональда Трампа Южная Корея ввела санкции в отношении ещё 18 граждан КНДР, которые были прямо связаны с северокорейскими банками.

Об этом сообщает Reuters.

По словам собеседника агентства, эти люди «из финансовых учреждений КНДР, которые уже попали под санкции ООН». По данным южнокорейских властей,14 из них базируются в Китае, двое — в Ливии и ещё двое — в России.

Источник добавил, что лица, в отношении которых были введены санкции являются «высокопоставленными северокорейцами», которые связаны с ракетной и ядерной программами КНДР, равно как с внешнеэкономической деятельностью Пхеньяна.

В Министерстве внутренних дел Республики Корея подтвердили, что новые санкции приурочены к визиту Трампа в Сеул. Там подчеркнули, что эти меры преследуют цель заставить «не иметь проблемных транзакций с КНДР» с кем бы то ни было.

Ранее Южная Корея наложила санкции на 97 лиц, связанных с КНДР.

Отметим, что с момента прихода к власти в США Дональда Трампа в январе 2017 года не менее двадцати государств прекратили или ограничили дипломатические отношения с Северной Кореей. В том числе к этому списку присоединились традиционно дружественные к КНДР Мьянма, Вьетнам и Уганда.

Совет Безопасности ООН примет заявление по ситуации в Мьянме и положении представителей народности рохинджа, бежавших из страны за последние два с половиной месяца. Документ был согласован всеми членами СБ, сообщил журналистам в ООН заместитель постоянного представителя Великобритании при ООН Джонатан Аллен.

Документ призывает прекратить насилие в штате Ракхайн, обеспечить доступ гуманитарной помощи, создать условия для добровольного возвращения беженцев.

"Это первое за десять лет заявление председателя по Мьянме. Я думаю, это демонстрирует единство и волю Совета, который хочет увидеть прекращение насилия в Мьянме", — сказал Аллен.

Ранее Великобритания и Франция распространили в СБ ООН проект резолюции с осуждением насилия в стране, однако в итоге было согласовано заявление председателя. Документ будет распространен на вечерней сессии Совбеза в 15.00 (23.00 мск).

Аллен подчеркнул значение содержания одобренного документа. "Мы единогласно выражаем волю Совета Безопасности о необходимости прекратить насилие, обеспечить полный гуманитарный доступ, праве беженцев на возвращение и выполнение рекомендаций комиссии Аннана"— сказал дипломат.

Ситуация на территории мьянманского западного штата Ракхайн, где компактно проживают мусульмане народности рохинджа, резко обострилась 25 августа, когда сотни боевиков движения "Араканская армия спасения рохинджа" совершили нападение на 30 опорных пунктов полиции. Погибли сотни людей, более полумиллиона стали беженцами в Бангладеш.

Из последних в первые?

Россия как бунтарь поневоле

Александр Баунов — журналист, публицист, филолог, бывший дипломат. Он является главным редактором Carnegie.ru.

Резюме Стремясь в элитарный клуб равноправных суверенов, Россия не может не замечать, что такого клуба нет. Условием членства в нем является взаимная прозрачность суверенитетов и сверка суверенных действий с ценностями, понимаемыми как границы дозволенного.

Владимир Путин стал героем документального фильма Оливера Стоуна, через который надеялся провести прямую линию с американским народом. Вопрос «почему Путин» имеет столько же смысла, сколько вопрос, почему кинорежиссер Звягинцев выбрал семью, не любящую своего ребенка, когда вокруг столько любящих. Искусство одинаково исследует правых и неправых, эллина и иудея, раба и свободного, причем неправых даже чаще. К тому же для Стоуна Путин – любящий, пытающийся любить.

Для Путина интервью Стоуну – один из способов достучаться до простых американцев, общение с которыми блокируют элиты. Версия советских времен о тружениках капиталистических стран, которые хотели бы дружить с первой страной победившего социализма, но буржуазия не пускает, перевоплотилась в своевременное представление о том, что простые люди Запада гораздо менее враждебны России, чем его идеологизированные элиты. Обе версии в целом верны, но обе ошибаются в измерении температуры народных чувств: народ не более дружелюбен, а более равнодушен, зато интеллигенция что тогда, что сейчас заряжена полярно: плюнет – поцелует, с одной стороны – Оливер Стоун, с другой – Морган Фримен.

Глобальный подпольщик

До Путина Оливер Стоун брал фильмы-интервью у Чавеса, Моралеса, Лулы да Сильвы и других левых борцов с Вашингтоном в Латинской Америке – поклонников Маркса и Кастро. Из Старого Света это кажется блажью (хотя контингент поклонников имеется и там, один только лидер британских лейбористов Джереми Корбин чего стоит). Из прагматичной Европы многие из них выглядят безответственными антиамериканскими популистами с диктаторскими замашками, но если взять шире, окажутся в том же ряду, что Гавел и Валенса, – борцы за демократию и национальный суверенитет против диктатур, навязанных могущественным соседом.

Российская борьба за натуральность/естественность (мы боремся против того, чтобы элиты корежили психику и ломали через колено ценности простых людей) отдаленно напоминает революционную повестку крайне левых экологов и феминисток: женщина должна быть такой, какой она есть от природы, а не раскрашенной и дезодорированной по требованию маскулинных элит куклой, питаться надо только тем, что растет само. В среде русских православных консерваторов со своей стороны стремятся к тем же идеалам: здесь как среди производителей, так и среди потребителей распространен культ натуральных продуктов, а жены избегают косметических салонов (большой контраст с женщинами из исламских королевств). Правило подковы работает и тут: не зря к России влечет западных крайне левых и крайне правых одновременно, ведь в самой России идеалы тех и других тоже подходят близко друг к другу. Если изучить российских противников кощунственного для православных радикалов фильма «Матильда» (чья кощунственность, разумеется, в чистом виде следствие вчитывания смыслов, а не провокации художника, задумавшего доброе юбилейное кино в стиле патриотического романтизма), в них почти поровну религиозных, патриотических и социальных требований в духе крайне левых вроде регулируемых цен на продукты и государственной (общенародной) собственности на крупные компании и недра. Православные консерваторы то и дело повторяют, что в СССР было лучше («Даже верующие вспоминают Советский Союз с благоговением» – сообщает в интервью глава одной из новоявленных радикальных организаций «Христианское государство»), а их общественный идеал весьма точно описывается как СССР с православной религией на месте марксистской идеологии – крайне правый по ценностям и крайне левый в экономической политике. Консервативные фундаменталисты разогреты до такого состояния, что внутри России представляют собой вызов даже для совершившей консервативный поворот российской власти, но вне России она выглядит почти как они и выходит к миру с похожим проектом социального охранительства и точно так же борется с мировой «Матильдой».

Помещая Владимира Путина в ряд диссидентов-победителей, Стоун дарит ему разновидность признания, которую тот давно ищет: вы называете меня диктатором, а я инакомыслящий, бунтарь-освободитель, просто глядеть надо шире, глаза не отводить. Настоящая мировая диктатура – это американская демократия, либеральная внутри, но авторитарная снаружи, силой размывающая ценности; настоящая пропаганда не RT и не иранское агентство FARS (кто читает агентство FARS), а вся совокупность англоязычных СМИ; не скромные русские деньги, крохи от которых перепадают иностранным друзьям России, а всемогущие и бесконечные американские. В этих суровых условиях не так удивительно, что мятежник маскируется, хитрит, требует дисциплины в рядах, наказания предателей и соблюдения демократического централизма. По той же причине он считает себя вправе прибегать к тайным операциям, взломам, ликвидациям и разбрасыванию пропагандистских листовок: тактика дерзких революционеров против всемогущих властей – одна и та же во все времена; неважно, революционеры – люди или целая страна с собственными всемогущими властями.

У такого взгляда на вещи есть разумная основа: звание возмутителя спокойствия и нарушителя мирового порядка раздается вовсе не самым несвободным странам с максимально далекой от Америки политической системой и не тем, которые не способны поддержать у себя порядок и минимально пристойный уровень жизни населения. По первому многим противникам Запада проигрывают дружественные ему же восточные монархии и дальневосточные (а раньше и латиноамериканские) диктатуры, по второму – большинство стран Африки или даже Индия. Оно раздается тем, кто принимает важные политические решения не посоветовавшись, тем, кто занимается экспортом иных идеологий, и особенно тем, кто сам требует, чтобы к нему ходили за советом, опасно умножая число мировых центров принятия решений.

Сам себе враг

Отторгнутый иммунитетом западной системы безопасности, не получив на Западе положительного ответа на главный русский вопрос «Ты меня уважаешь?» в виде равнодолевого участия в мировых делах, безвизового режима, снятия негласных ограничений на российские инвестиции в западную экономику, отмены ПРО и отказа расширять НАТО, Владимир Путин постепенно втянулся в бунт против мирового истеблишмента и сместился в сторону западных антиэлитистов, в которых увидел своих естественных союзников по борьбе за справедливость. Когда же мировые антиэлитарные силы начали расти и претендовать на власть, дело выглядело так, будто они поднимаются и претендуют в союзе с Путиным и чуть ли не благодаря ему.

Однако, вложившись в мировой антиэлитизм, президент Путин и сам оказался его жертвой. Это вне страны он революционер, а внутри России – та самая элита, против которой в мире бунтуют его союзники. Даже без внутриэлитного выдвижения в его анамнезе само семнадцатилетнее пребывание у власти делает политика главой истеблишмента независимо от более или менее интенсивного хождения в народ. Чуть ли не возглавляя, с точки зрения западных интеллектуалов, борьбу с мировым истеблишментом, у себя дома он все больше испытывает такое же давление, как западные элиты. Мятежный ищет бури снаружи, а получает внутри. И вот уже Навальный выходит с молодежным антиэлитарным мятежом, и те же самые молодые оккупанты Уолл-стрит, которых ставит в пример сверстникам RT, буквально под теми же лозунгами оккупируют Тверскую. А радикальные православные, которых Кремль терпеливо выращивал, чтобы после популистского маневра 2011–2013 гг. (когда он расплевался с предательским столичным средним классом и стал искать опору в людях попроще) иметь противовес либералам и самому оставаться в центре, теперь почти не скрываясь атакуют назначенных Путиным системных либералов. Самого же президента испытывают на оппортунизм и верность провозглашенной им идеологии.

Главный оппонент Путина в последние месяцы – образцовый антиэлитист Алексей Навальный, ускользающий, как и сам Путин, от классических парных определений «правый – левый», «интернационалист – имперец», «либерал – консерватор». Зато его «коррупция» и «коррупционеры» (несомненно, у нас многочисленные и реальные) – такой же синоним элиты и символ «несправедливой системы», как для захватчиков Уолл-стрит все себе присвоивший пресловутый один процент богачей.

Дырка от будущего

Факт международного диссидентства России реален. Америка предлагает миру монастырскую, киновитскую антиутопию: откажитесь от внешнеполитической субъектности, совлекитесь воли, слушайтесь настоятеля и будьте счастливы. Проблема с содержанием российского бунта. В его сердцевине будто бы дует сквозняк и мерцает пустота, как за фасадом дворца на сцене классического театра нет ни комнат, ни лестниц, ни, в общем-то, жителей.

Бунт против того, чтобы не быть предметом чужого благодеяния, за право выбора – старинный и благородный сюжет. Но, как часто бывает с революциями, в нем есть «против», но нет ясности с «за» – тем самым «образом будущего», к которому теперь пытаются приставить целые специальные отделы российского правительства.

Если попробовать передать в двух словах, в чем состоит проект Путина, в том числе коллективного мирового Путина, – это остановка времени, не мгновения, а лучше всего его движения сразу. Задержать и предотвратить наступление мира детей от трех родителей, семей из двух и более человек любого пола, гугл-линз, проецирующих изображение прямо на сетчатку, стейков, выращенных из стволовых клеток, женщин-епископов и раввинесс («стала жрица!»), связи мозга со спутниковым интернетом по вай-фай, обобществленного прозрачного государственного суверенитета, взаимного ланкастерского обучения и прочих более или менее вымышленных сюрпризов будущего.

Революция как консервация

В этом смысле у Путина получается действительно революционный проект. Противоречия тут нет. Будущее чревато новым неравенством. Одни успевают сориентироваться, другие нет. Когда экономика, технологии, политика, культура начинают обгонять социальные структуры, приходят революционеры и в ответ на общественные страхи обещают оседлать норовистое будущее в пользу народа, всех возвратить в комфортное состояние справедливости и равенства. Надо вернуть старое или ворваться и захватить, присвоить, переработать новое, чтобы не оно нас, а мы его.

Практически любая революция сочетает прогрессивные эксперименты с консервативными результатами. Большевистская восстановила общинное землевладение и абсолютизм. Маоистская в Китае и Камбодже погнала город в деревню. Мексиканская 1810 г. началась с недовольства запретом иезуитов и их школ. Венгерская 1848 г. развернулась против попытки не в меру просвещенных Габсбургов навязать равноправие венгерского дворянства с какими-то там сословиями, даешь традиционную венгерскую свободу только для благородных. Польская «Солидарность», как русский Новочеркасск, вышла из бунта 1979 г. против либерализации цен. Левые бирманские офицеры решили, что народ будет счастлив в деревне, и на десятилетия задержали индустриализацию. Иранская исламская была революцией базара против супермаркета. В советской перестройке было много тоски по Серебряному веку, России, которую мы потеряли, и проезду государя императора через Кострому. «Арабская весна» опиралась на религиозные переживания, восточноевропейское движение на Запад – на националистические чувства, и то и другое – не передний край современности. Из последних революций – «Брекзит», избрание Трампа, стремительное возвышение Макрона в обход партий, борьба против «Матильды» и всероссийский молодежный призыв Навального тоже.

В России страдают от оторванности правящей бюрократии, которая перестала надежно передавать сигналы наверх и вниз и живет для себя. А для многих американцев отрыв верхушки от народа – это увлеченность собственного истеблишмента малопонятной глобальной миссией. Почитать американских интеллектуалов в газетах – нет у них более важного дела, чем поддержание глобального порядка последней четверти века, а у американского избирателя с менее широким горизонтом таких дел невпроворот.

Мы переживаем время, когда авангард человечества ушел слишком далеко и заподозрен в предательстве. Возникло напряжение между лидерами развития и остальными, и появились политики, предлагающие способы это напряжение разрешить в пользу большинства: остановим тех, кто забежал вперед, заставим отчитываться, вернем мебель, как стояла, и мир станет понятнее. Этнически мотивированное присоединение территорий, которое было последней каплей в отношении Запада к России, – и оно ведь тоже возврат к основательной европейской старине, а запрет на него – сомнительное новшество. В самом деле, почему присоединение Крыма к России двести лет назад – слава, а сейчас позор? Ведь присоединение Рима к Италии, Эльзаса к Франции, Крита к Греции – по-прежнему славные страницы национальных историй. Если сейчас Россию бранят за то, что раньше было достойной похвалы нормой (даже бранясь, все понимали, что и сами бы так поступили), надо вернуть старую норму, разрешающую увеличение национальных территорий. Тем более что когда эта норма действовала, Россия была в числе мировых лидеров – не благодаря ли этому?

Содержание российского бунта не уникально: раз нас не берут в лидеры современности – отпишемся от нее и станем задирать. В похожих настроениях давно пребывает Иран и арабский мир, теперь к ним присоединяются на свой лад Турция и Индия, Польша с Венгрией, Америка с Британией. Пусть у нас будет старая добрая Англия, кирпичные цеха и дымящие трубы, и Темзы желтая вода – символ экономической мощи, Европа XIX века, где суверенные великие державы договариваются друг с другом. Вернем старую Европу, без мусульман, без арабов, без поляков – кому как нравится. Россию с матерью городов русских Киевом. А внутри – вернем элиты под контроль народа.

Сопротивление и экспансия

Реакция на глобальный бунт России кажется преувеличенной. Объявлено, что Россия одновременно ведет подрывную деятельность от Филиппин до Америки, и ничего плохого в мире не происходит без нее. Со стороны это выглядит комично, у России нет таких ресурсов. Но что, если бы были? Если бы у нее была самая сильная в мире армия, самая большая экономика, самые передовые технологии, полмира говорило бы на ее языке и расплачивалось бы ее валютой – держалась бы она скромнее, чем США? Требовала бы равенства и многополярного мира? Признавала бы чужую субъектность? Какие выводы об этом можно сделать из ее нынешнего поведения хотя бы в собственных окрестностях? И что бы она предложила миру, став сверхсильной?

В основе этих страхов лежит верная интуиция. В чем опасность локальных проектов по возвращению прошлого? Они довольно быстро перерастают в глобальные проекты. Правительство, которое строит социализм на отдельно взятой территории, понимает, что вообще-то в его интересах мировая революция. Если мировая невозможна, пусть она случится хотя бы в каком-то критически значимом числе стран. Если она не получается, надо ей помочь. Потому что, если это правительство не право, мир обгонит его и раздавит, как это и произошло. Так рождается экспансионизм диссидентских проектов, создание осей и интернационалов, поиск союзников и слабых звеньев в лагере мирового большинства. (Несколько расширив временные рамки, можно считать, что и распространение демократии когда-то начиналось как самозащита глобальных диссидентов из числа первых демократий перед лицом мирового недемократического большинства.)

Консервативный националист, сторонник расовой теории, носитель идей религиозного или классового превосходства заинтересованы в том, чтобы принципы, на которых они строят свое государство, распространились бы и на другие страны, на как можно большее их число. Тот, кто хочет вернуть старую добрую Германию с ремесленниками вместо бездушного фабричного конвейера, полновесную золотую монету вместо мечущихся котировок, Францию с границами на местности, Россию с великими государственными стройками вместо сомнительных частников, интуитивно понимает, что, вернув, он начнет отставать. Значит, чтобы не отставать, лучше завоевать весь остальной мир. Отсюда неизбежная тяга всякого революционера к экспансии.

Любой мировой диссидент, глобальный революционер, особенно на ранних стадиях, всегда еще и экспансионист. Ведь если он законсервируется или провалит эксперимент на отдельной территории, другие обгонят, а проигрыш будет трудно скрыть. Даже сравнительно мирный нынешний российский бунт привел к попытке создать консервативный интернационал.

Противников нашего диссидентства смущает не только сам его факт, но и неизбежность экспансии (революционеру нужна революционная партия). Отсюда удивительные разговоры о том, что Россия – главный враг либерального мирового порядка, угроза, страшнее (запрещенного) ИГИЛ. При том что сам ИГИЛ – крайняя форма того же бунта, с той же тягой к интернационализации, так что где тут быть страшней.

Роль России как диссидента-экспансиониста, который, как всякий революционер, готов к большим, чем его оппоненты из мирового истеблишмента, рискам и неудобствам и этим силен, схвачена ее критиками верно. Лукавство этих интерпретаций на нынешнем этапе в том, что Путин, может, и был когда-то не столько главной угрозой либеральному мировому порядку, сколько олицетворением мятежа. Однако сейчас эту роль перехватил президент Трамп.

Система не была готова к такому сбою в программе, когда страну, возглавляющую мировой порядок, в свою очередь возглавляет противник этого порядка. Отсюда желание подменить Трампа Путиным, чья практическая опасность всегда была ограничена скромными возможностями его страны, а теперь и его символическая роль подорвана чрезмерно долгим пребыванием на посту и возникшим на горизонте переходным периодом.

Второй гегемон

Трамп с трибуны ООН может говорить о том, что нужно отвергнуть угрозы суверенитету и другие вещи, которые в принципе рады слышать в Москве. Однако, находясь в частичной блокаде со стороны собственного политического класса, и он выступает не как полномочный лидер западного мира, а от себя. Но и тут, защищая идею суверенитета, развивая мысль о том, как полезно для мира сотрудничество правительств, которые ставят интересы своих стран на первое место (сотрудничество политических национализмов – почти российская программа), дает понять, что украинский суверенитет для него никак не менее важен, чем российский.

Вопрос о членстве России в элитном клубе упирается в разницу представлений о том, как этот клуб устроен. Россия понимает его, если проводить экономические аналогии, как мировой совет директоров, договаривающихся за спиной остальных, а то и, презрев условности, у всех на виду о разграничении рынков, слияниях и поглощениях. Себя она видит как минимум держателем блокирующей акции (что, кстати, соответствует ее положению в ООН). Она участник концерта держав, каждая из которых обладает полным внутренним и внешнеполитическим суверенитетом, непроницаемым для остальных. Внутри каждая действует, реализуя неограниченную полноту власти по принципу «мои дела никого не волнуют». В международных делах каждый участник концерта независим и свободно создает и разрушает группы с любыми другими участниками, причем основой для союзов являются не абстрактные ценности, а конкретные интересы.

Это больше походит не на оркестр, где инструментов много и они подчинены воле дирижера, а на камерный ансамбль, лучше квинтет или квартет, который к тому же не играет по нотам, а импровизирует, соблюдая лишь самые общие правила гармонии и контрапункта. Проповедующая академическую старину Россия в действительности мечтает о чем-то вроде джазового ансамбля.

Стремясь в мировой элитарный клуб равноправных суверенов, Россия не может не замечать, однако, важного обстоятельства, что такого клуба попросту нет. По той простой причине, что условием членства в нем является как раз взаимная прозрачность суверенитетов, их проницаемость друг для друга и сверка суверенных действий с ценностями, понимаемыми как границы дозволенного в словах и действиях – прежде всего внутри стран-членов (снаружи из-за отсутствия глобальных демократических институтов они могут быть гораздо менее сдержанны, но тоже не абсолютно свободны – объяснения авторитарных внешнеполитических действий обязаны быть либеральными). Даже в случае самых крупных мировых держав вроде Китая сила и слава без согласия на проницаемость суверенитета (в виде согласия на внешний аудит внутренних дел) не конвертируется в членство в классической, старой мировой элите. Сильнейшие в этом случае признаются сильнейшими, но остаются чужими, внешними.

Если до победы Трампа можно было говорить, что речь идет прежде всего о прозрачности национальных суверенитетов других членов мировой элиты перед аудитом США, которые сами остаются закрытыми от остальных, выменивая свое исключительное положение на предоставление военной защиты (мировой солдат имеет право на военную тайну), то теперь оказывается, что эта открытость более взаимна, чем предполагалось прежде. Американский интеллектуальный и политический класс готов отказать собственному несистемному, ошибочному президенту в праве называться лидером свободного мира, работая на его поражение вместе с другими участниками клуба крупнейших рыночных демократий и добровольно уступая символическое первенство в нем ЕС и Германии Ангелы Меркель.

Россия, прорываясь в клуб мировых демократий со своим представлением о полной непрозрачности собственного суверенитета, претендует, таким образом, на то, чтобы быть там равнее других, самой равной, единственной равной. До Трампа это выглядело как претензия на двуполярность, чтобы быть вторым равным. Но после того как американский политический класс отказал собственному руководству в праве быть лидером либерального мирового порядка, это выглядит как претензия на исключительность, которая уж точно никем не будет поддержана. Тем более что, заявляя о полной непрозрачности, непроницаемости для других собственного суверенитета, Россия продолжает требовать от соседей его прозрачности для себя.

В Москве не могут не видеть этого противоречия и пытаются выйти из него двумя способами.

Первый – объявить реальной мировой элитой сильные страны с непроницаемым суверенитетом и создать из них новый планетарный совет директоров, измеряя долю нового клуба в процентах проживающего в этих странах населения и территориях: в странах БРИКС, ШОС и т.п. живет столько процентов населения планеты, они покрывают такой-то процент территории, их совокупные экономики производят такую-то часть мирового продукта. Попытка упирается в то, что страны в этих новых клубах суверенны в близком российскому пониманию смысле слова (хотя и тут Бразилия, например, не похоже, чтобы планировала противопоставлять США свою абсолютную непроницаемость), но явно не обладают большинством голосующих акций для управления миром, а западные акционеры в новые клубы и не приглашены, и не стремятся.

Второй путь – напомнить членам западного клуба о былом величии и утраченном суверенитете (Европа, которую мы потеряли), вернуть старые смыслы, позвать их вперед в прошлое и затеряться на этом фоне.

Если Россию не принимают на равных за ее устаревшее понимание суверенитета, надо сделать устаревшими всех – распространить отечественную концепцию на остальных, и проблема исчезнет.

Надеждам способствует то, что процесс полного обобществления национальных суверенитетов – как в левых утопиях XX века обобществления женщин и детей – остановился и начал поворачиваться вспять. «Брекзит», Трамп, разнообразные новые правые в Западной Европе, национал-консервативные правительства в Восточной – всё свидетельствует о том, что миллионы, если еще и согласны обниматься, то поверх национальных барьеров, но не при полном их упразднении. Левый и особенно правый антиглобализм и возвращение западных национализмов в Москве прочитали как полный разворот, неостановимую тоску народов по полноте национальных суверенитетов и начали строить на ней внутри национальную идею, снаружи – внешнеполитическую доктрину.

Антиэлитизм Путина – не левый и не правый, он державный. Его единственная цель – не содержание, а форма действий, не результат, а процедура. Путин добивается непроницаемости суверенитета не для того, чтобы воплотить в жизнь набор радикальных левых антирыночных мер, как большевики или чависты, и не для того, чтобы строить ультраконсервативный православный Иран. Задача – иметь возможность делать то, что захочется, то, что покажется полезным внутри страны и на ее периферии, которая рассматривается как шельф российского суверенного пространства, ни перед кем не отчитываясь и не допуская самой возможности внешнего аудита. Больше того, исключив саму идею отчета. Внутри этого суверенного пространства он будет выступать с правыми или левыми заявлениями, проводить рыночные и дирижистские мероприятия, национализировать и приватизировать, двигать на важные посты консервативных идеологов или либеральных прагматиков, репрессировать западников или националистов, реализуя неограниченный и безраздельный суверенитет. Тот, кто может так же – тот равный. Кто нет – поступился принципами и достоин сожаления и упрека, а то и издевки, с какой когда-то Иван Грозный писал Елизавете Английской: что за королева, которой надо спрашивать подданных.

Равенство в этой картине понимается не как всеобщее свойство (все государства равны), а как привилегия, доступная немногим, которую надо заслужить или вырвать. То, что в полном соответствии с этим российским пониманием, но вопреки воле России его вырывает для себя Северная Корея, почему-то мало смущает.

В постулируемом Россией идеальном будущем современная ситуация, когда, по словам Путина, в мире всего несколько государств, обладающих полнотой суверенитета, не изменится. Просто Россия будет признана всеми одной из немногих равных, то есть в действительности одним из гегемонов. В западном клубе есть только одна страна равнее других с полным суверенитетом в понимании Владимира Путина – это США, все остальные полностью суверенные – за его пределами. Настаивая на отношениях с западными странами на условиях равенства, понятого как привилегия, и всей полноты суверенитета, Россия по сути хочет быть среди них еще одним гегемоном, второй Америкой. Добиться этого практически невозможно.

Даже тут подводит историческая память. В эпоху ансамблей равноправных держав, о которой ностальгирует Россия, она сама не раз становилась предметом критики со стороны чужих правительств и газет по польскому и еврейскому вопросу, за языковую политику, крепостное право, отсутствие свобод и современных гражданских институтов. Точно так же как другие члены ансамбля за свои грехи – рабство, колониальную политику, расовую сегрегацию, подавление восстаний в колониях, женский вопрос и т.д. Старый мир знал и гуманитарные интервенции, в которых участвовала Россия (защита христиан в Османской империи), и смену режимов (наполеоновская и постнаполеоновская Европа).

Вестфальская система, когда каждый государь полномочно определял веру на своей территории, никогда не работала в остальных вопросах и тем более не будет работать сейчас.

У парадного подъезда

«Путину нет равного по опыту среди мировых лидеров», – говорит Оливер Стоун в интервью о своем фильме. На вопрос, как Путин смотрит на Трампа, Макрона, Бориса Джонсона, я часто отвечаю: как мастер на начинающих, с высоты своего опыта. Однако долгое пребывание у власти начинает работать против образа президента-мятежника: наш бунтовщик пересидел у власти любого из королей. Вечный революционер, как и вечный студент, всегда немного смешон.

В действительности и революционность Путина, и диссидентство России – недоразумение. Дональд Трамп по факту рождения и гражданства – член закрытого престижного клуба, как и Тереза Мэй или Эммануэль Макрон. Желание растрясти сонное клубное царство, поднять пыльные шторы, вымыть окна, выгнать менеджеров для него естественно. Россия, напротив, хочет членства в клубе вот с этими самыми пыльными занавесками, лысыми лакеями в ливреях и неторопливым старым управляющим. Это борьба не за новый порядок вещей, а за присоединение к старому. И если старого порядка все меньше, надо его вернуть, чтобы усилия по присоединению к нему были не напрасны.

Нынешнее диссидентство России – скорее форма, чем содержание, производная от ее сравнительной слабости. Точно так же и программа консервативного бунта, заявленного ее руководством, –

не столько глубокое убеждение, сколько конструкция от противного. Если бы глобальный Евтушенко был против колхозов, Путин мог быть «за» – как сейчас, после выхода США из Транстихоокеанского партнерства и Парижского соглашения по климату, протекционистский Китай вдруг оказывается хранителем принципов глобальной экономики и Си Цзиньпин едет вместо американского президента главным гостем в Давос.

Революционность Путина и России – это оболочка, арифметическое действие отрицания отрицания. Она направлена не на то, чтобы отвергнуть истеблишмент, а на то, чтобы стать им. Но стать она пытается тем, чего нет, и поэтому ее попытки выглядят изнутри как борьба за справедливость, а извне – как бессмысленный русский бунт. Единственная надежда России в том, что Запад, становясь слабее, сам начнет закрываться от крепнущих внешних ветров, и, как в виде Трампа и «Брекзита» уже начал отступать от либерального экономического порядка, сам будет настаивать на непроницаемости и безграничности национальных суверенитетов, и бывшие последними станут первыми. Но пока просили не занимать.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 29 октября 2017 > № 2392176 Александр Баунов

Амстердам (Нидерланды) и Стокгольм (Швеция) вошли в первую десятку рейтинга самых безопасных мегаполисов мира Safe Cities Index 2017 (на 6-м и 8-м месте соответственно).

Самым безопасным, как и в прошлом выпуске, признан Токио (Япония). В первую десятку также вошел швейцарский Цюрих и другие города в экономически развитых странах: Сингапур, Осака (Япония), Торонто (Канада), Мельбурн (Австралия), Сидней (Австралия) и Гон-Конг.

Во вторую десятку из европейских мегаполисов попали Франкфурт (Германия), Барселона (Испания), Брюссель и Лондон.

Мадрид лучше всех улучшил свои позиции в рейтинге по сравнению с версией 2015 года — на 13 пунктов — и сейчас занимает 12-е место, сообщает Евро-Пульс.

Москва заняла 41-е место между Стамбулом (Турция) и Джеддой (Саудовская Аравия). На нижних позициях рейтинга находятся Дакка (Бангладеш), Янгон (Мьянма), Карачи (Пакистан) и Каир (Египет).

Рейтинг самых безопасных мегаполисов мира составляется по данным исследования аналитической компании The Economist Intelligence Unit. 60 крупнейших городов мира оцениваются по ряду показателей: личная безопасность, доступ к услугам здравоохранения и инфраструктуре безопасности, а также электронная безопасность.

Нидерланды. Швеция. Япония. Весь мир. Россия > Миграция, виза, туризм > rusbenelux.com, 26 октября 2017 > № 2376652

"Аэрофлот" переходит на зимнее расписание полетов

26 октября 2017 года, Москва. – 29 октября Аэрофлот переходит на зимнее расписание, которое будет действовать по 24 марта 2018 года.

В сезон зимней навигации Аэрофлот вступает в качестве одного из самых мощных игроков мировой отрасли – по итогам 2016 года Аэрофлот вошел в топ-20 глобальных авиакомпаний, заняв 18 место в мире по объемам перевозок пассажиров. Спустя почти 30 лет Аэрофлот официально возвратился в мировую элиту пассажирской авиации и признан сильнейшим авиационным брендом мира и сильнейшим брендом России.

Еще одним достижением Аэрофлота в прошедшем сезоне стало первое место по объему авиаперевозок на транзитных маршрутах между Европой и Азией– самом открытом и конкурентном рынке мировой гражданской авиации. Авиапассажиры со всего мира признают объективные успехи российского национального перевозчика на глобальном рынке. За качество обслуживания Аэрофлот удостоен множества отраслевых наград и премий. В числе недавних достижений – высший рейтинг «пять звезд» от американской авиационной ассоциации APEX и звание «Самой любимой авиакомпании Китая». Обе эти награды присуждены на основе голосования потребителей туристических услуг и часто летающих пассажиров.

В сезоне «Зима-2017/2018» ведущий российский перевозчик будет выполнять собственные рейсы по 137 направлениям в 51 страну мира.География полетов охватывает 50 маршрутов на территории России, 15 пунктов в 7 странах СНГ и 72 пункта дальнего зарубежья (в том числе 50 маршрутов – в Европу, 13 – в Азию, 5 – в Америку, 4 – на Ближний и Средний Восток).

В наступающем зимнем сезоне авиакомпания открывает полеты между Москвой и Ульяновском, начало которых было запланировано еще летом, но перенесено из-за изменения сроков реконструкции аэропорта Баратаевка. Рейсы будут выполняться два раза в день. Точная дата начала полетов будет объявлена дополнительно сразу после ввода аэропорта в эксплуатацию.

Особенностью зимнего расписания Аэрофлота становится значительное увеличение частоты на действующих авиалиниях. В сравнении с летним сезоном 2017 года по целому ряду направлений, пользующихся особым спросом, добавляются ежедневные рейсы. На семь рейсов в неделю увеличится частота полетов в пять пунктов России: Красноярск (с 21 до 28 в неделю), Пермь (с 30 до 37 в неделю), Ростов (с 42 до 49 в неделю), Сургут (с 14 до 21 в неделю), Челябинск (с 28 до 35 в неделю). Также по одному ежедневному рейсу прибавится на воздушных линиях из Москвы в Будапешт (с 14 до 21 рейса в неделю), Дубай (с 14 до 21 в неделю), Милан (с 28 до 35 в неделю), Рим (с 28 до 35 в неделю), Стамбул (с 21 до 28 в неделю), Хельсинки (с 14 до 21 в неделю).

В соответствии с сезонным спросом возрастает частота полетов на популярный курорт Мале (с 2 до 5 в неделю). Любителям серфинга и дайвинга Аэрофлот предоставляет услугу бесплатной перевозки их снаряжения при условии, что общий вес комплекта оборудования не превышает 23 кг.По ряду маршрутов сохраняется такое же количество рейсов, как и прошедшим летом. Среди них города России (Астрахань, Белгород, Оренбург, Салехард, Ставрополь, Ханты-Мансийск) и зарубежья (Аликанте, Афины, Барселона, Ереван, Костанай, Лиссабон, Нью-Йорк, Самарканд).

Географию полетов Аэрофлота органично дополняет разветвленная сеть маршрутов дочерних компаний.В зимнем сезоне авиакомпания «Россия» будет выполнять рейсы по 57 маршрутам. Из Санкт-Петербурга запланированы полеты в 41 пункт России и мира, среди которых уже ставшие популярными направления: Симферополь, Сочи, Краснодар, Рим, Милан, Париж, Женева, Берлин, Прага, Тель-Авив. Из Внуково региональный перевозчик будет выполнять рейсы в Крым, на курорты Краснодарского края и в города Дальнего Востока. Кроме того, авиакомпания «Россия» будет осуществлять пассажирские перевозки из Ростова в Симферополь и Тель-Авив.

Авиакомпания «Аврора» предоставляет широкие возможности для путешествий на Дальнем Востоке. Этой зимой она будет выполнять как магистральные рейсы из Владивостока, Хабаровска, Южно-Сахалинска, таки внутри региональные рейсы. Лоукостер «Победа» развивает собственную уникальную сеть перевозок по 47 направлениям как в России, так и за рубежом.В зимнем сезоне 2017-2018 Группа «Аэрофлот» без учета дочерней низкобюджетной авиакомпании «Победа» будет выполнять собственные регулярные полеты по 210 маршрутам (196 из них не повторяются) в 51 страну мира.Географию полетов Группы «Аэрофлот» дополнят 173 направления, полеты по которым будут выполняться с авиакомпаниями-партнерами в рамках договоров о совместном использовании кодов (код-шеринга). Благодаря этому сотрудничеству в маршрутной сети Аэрофлота появятся еще 19 государств: Австралия, Албания, Алжир, Босния и Герцеговина, Гана, Индонезия, Ирландия, Исландия, Кения, Люксембург, Камбоджа, Мальта, Македония, Марокко, Мьянма, Новая Зеландия, Саудовская Аравия, Словения и Тунис.

Итого с учетом партнерских отношений в зимнем расписании 2017-2018 гг. группа компаний «Аэрофлот» будет выполнять полеты по 383 маршрутам(369 из них не повторяются) в 70 стран мира, включая Россию.

Война миров

Андрей СТОЛЯРОВ

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2017, 9

Исламский джихад как историческая неизбежность

Столяров Андрей Михайлович — прозаик, автор многочисленных статей по аналитике современности и книги по философской аналитике «Освобожденный Эдем» (2008). Публикации в «Дружбе народов»: «Новая земля и новое небо» (№ 4, 2014); «Герой нашего времени» (№ 11, 2014); «Дайте миру шанс». Повесть по мотивам реальности (№1, 2015); «Ярче тысячи солнц» (№1, 2016).

Три загадки

Исламский мир грандиозен. В настоящее время, согласно разным оценкам, ислам исповедуют от одной пятой до одной четверти всех людей, проживающих на Земле. Исламские уммы охватывают более 120 стран, в основном в Западной, Южной и Юго-Восточной Азии, а также в Северной Африке. В 35 странах мусульмане составляют большинство населения, а в 28 странах ислам является государственной религией1 . Это Афганистан, Египет, Ирак, Иран, Кувейт, Марокко, Пакис-тан, Саудовская Аравия и другие.

Исламскому миру, его возникновению и развитию, его религии и культуре, его политике и экономике посвящено множество серьезных исследований. Исламский мир изучают ныне целые институты и научные центры. Интернет почти на любой запрос по исламу откликается сотнями тысяч страниц.

И все же в истории Исламского мира есть три загадки, которые превратили его в величайшую тайну.

Перечислим их в хронологическом порядке.

Загадка первая. Как довольно бедные и отсталые аравийские племена, прозябавшие в оцепенении, в отличие от Европы, почти тысячу лет, сумели буквально в одно мгновение — по историческим меркам, конечно, — создать могущественную цивилизацию, породившую несколько громадных империй?

Загадка вторая. Почему стремительно развивавшийся и расширявшийся Исламский мир вдруг на исходе Средних веков остановился, будто наткнувшись на невидимое препятствие, и превратился в конце концов в колониальные территории Запада? И в продолжении этого же вопроса. Почему после освобождения от колониальной зависимости Исламский мир не сумел создать развитых, процветающих государств, хотя такие попытки неоднократно предпринимались?

И третья загадка. Почему в конце XX — начале XXI века Исламский мир, будучи по-прежнему слабым и в военном, и в экономическом отношении, внезапно — в лице своих радикальных организаций — атаковал западную цивилизацию, Европу и США, неизмеримо превосходящую его по технологическому развитию? Почему именно Запад стал сейчас для Мира ислама врагом номер один?

Попробуем ответить на эти непростые вопросы.

Эхо Большого взрыва

Есть в истории ислама дата, которая называется Ночью величия и могущества (Лайлат аль-Кадр). Приходится она на 27-й день месяца рамадана. В эту ночь на скромного жителя города Мекки по имени Мухаммед из арабского племени курайшитов, молившегося в пещере Хира на горе Джабаль ан-Нур, снизошло Откровение. Мухаммед увидел, как край неба внезапно озарился светом, и услышал голос ангела Джибрила2 , приказавший ему: «Читай!» Испуганный, Мухаммад ответил, что он читать не умеет, тогда ангел сильно сжал его и снова приказал: «Читай!» И еще дважды отказывался Мухаммед, и ангел дважды сильно сжимал его. А затем изрек: «Читай во имя Господа твоего, который создает… создает человека из сгустившейся крови; читай… всеблагой Господь твой, который дал познания о письменной трости, дает человеку знание о том, о чем у него не было знания» (96:1-5)3 . Наконец Мухаммад понял, чего от него требуют, и стал повторять за ангелом слова откровения Всевышнего, а ангел теснил его грудь свитком священного Корана. В другой же раз Мухаммед узрел ангела Джибрила, когда шел по дороге; тот сидел на троне между землей и небом. Смятенный Мухаммед вернулся домой и попросил: «Укройте меня, укройте меня!», — а когда его укрыли, услышал голос: «О, закутавшийся в одежду! Встань и поучай, Господа твоего — величай, одежды свои — очищай, мерзости — убегай. Делая добро, не будь корыстолюбив, ради Господа твоего будь терпелив» (74:1-7).

С этого момента, который в европейском летоисчислении приходится на 610 год, началась история Исламского мира, одной из великих цивилизаций, существующих сейчас на Земле.

Откровение снизошло как раз вовремя. Аравия была готова принять единого бога. Арабские племена, молившиеся тогда самым разным богам, уже были знакомы и с иудаизмом, и с христианством, то есть с монотеистическими религиями, которые, правда, оставались для них чужими. Кроме того, именно в этот период появилось множество мудрых ханифов — «благочестивых людей», спонтанных философов, также проповедовавших монотеизм. Они не принимали целиком ни иудаизма, ни христианства, но отвергали сонмы языческих идолов и провозглашали, что бог есть только один.

Однако ислам имел перед ханифизмом несомненное преимущество. Бог ханифов был слишком неопределенным. Это был не столько единый бог, дающий четкие указания как надо жить, сколько смутные, неоформленные мечтания о едином боге. Бог ханифов не имел привязки к конкретной социальной реальности. Напротив, ислам, внезапно открывшийся Мухаммеду, провозглашал, что единый бог — это Аллах, никакого другого бога нет и не может быть, и придавал новой вере четкие мировоззренческие характеристики. Во-первых, подразумевалось, что если бог обратился к арабам, то отныне они представляют собой избранный им народ — народ, несомненно, стоящий выше других народов Земли. Во-вторых, ислам, вопреки племенной иерархии, провозглашал всеобщее равенство, утверждая словами пророка: «О люди! Поистине, ваш Господь один, и ваш праотец один. И нет превосходства у араба над не арабом, и не араба над арабом. Как и нет превосходства белого человека над чёрным, и чёрного над белым! Превосходство одних людей над другими может быть лишь в богобоязненности!»4 Второе, правда, противоречит первому, но это не должно нас смущать. Религия никогда не строится в координатах логики. Религия — это аксиологический кластер, набор равнозначных истин, не сводимых друг к другу. Противоречия между ними преодолеваются верой. «Верую, потому что нелепо», — так сформулировал это Тертуллиан. И наконец ислам провозглашал справедливость: отныне священной обязанностью каждого мусульманина становился закят — налог в пользу бедных, таким образом демпфировалось социальное расслоение.

Это были крупнейшие для своего времени мировоззренческие инновации. Они фактически представляли арабам новый прекрасный мир. Мир, где торжествуют равенство и справедливость. Мир, где всякий искренне верующий обретет вечный рай. Мир, где каждому будет воздано по заслугам его.

Ничего удивительного, что к этому сияющему идеалу сразу же потянулось множество самых разных людей.

Правда, именно из-за принципиальной новизны ислама против него выступили мекканские традиционалисты. Точно так же как шестью веками ранее иудейские традиционалисты в Иерусалиме выступили против нарождающегося христианства. И там, и там речь шла о власти, об утрате влияния прежних жрецов и вождей.

Мухаммеду повезло больше, чем Иисусу Христу. Когда над ним нависла реальная угроза расправы, он вместе с группой своих последователей переселился в оазис Ясриб, позже получивший имя Медина. Здесь и возникло первое исламское государство, которое к моменту смерти Мухаммеда включало в себя практически всю Аравию.

А дальше начинается фантастическая по своим масштабам экспансия. Исламский халифат (существовавший под именами различных династий) захватывает Египет, Сирию, Палестину, всю Северную Африку вплоть до океанского побережья, захватывает Ирак, Иран, большую часть Закавказья, Прикаспийские территории, значительную часть Средней Азии. В 688 году армии Халифата высаживаются на Кипр. В 711 году они через Гибралтарский пролив вторгаются в Западную Европу — под властью ислама оказывается практически вся Испания. Затем «мавры», как именуют их европейцы, громят французскую Аквитанию, берут штурмом города Бордо, Санс, Муассак и направляются к Туру. Остановить их дальнейшее продвижение удается только Карлу Мартеллу в битве при Пуатье.

История, разумеется, знает примеры необычайно быстрых завоеваний, когда гигантские имперские образования возникали буквально из ничего. Такой была империя Александра Македонского, простершаяся от Греции до Индийского океана, или империя монголов, включавшая в себя территории от Дуная до Японского моря. Однако эти империи были созданы гениями полководцев-вождей, и после их смерти такую искусственную державу ждал необратимый распад. Здесь же случай был совершенно иной. Возникла не просто очередная имперская эфемерида, возникла новая мировая цивилизация, организующей силой которой стал ислам.

Можно провести следующую аналогию. Как физическая Вселенная образуется в результате Большого взрыва и стремится к экспансии, к безудержному расширению, пределов которому нет, так и мировые цивилизации, возникшие на основе религий, проходят «стадию взрыва», образуя свои собственные вселенные. Законы мира универсальны — они проявляют себя на каждом онтологическом уровне. Свои вселенные образовали Индия и Китай, свою вселенную сформировало раннее «деятельное» христианство, свою вселенную в начале ХХ века создал социализм — светская религия, также стремившаяся к беспредельной экспансии. Наконец, собственную геополитическую вселенную образовал западный либерализм — тоже своего рода религия, ныне пытающаяся включить в себя все мировое пространство.

Другое дело, что не любая религия, претендующая на всемирный (универсальный) статус, обладает достаточной онтологической энергетикой, чтобы создать самостоятельную цивилизацию. Сколько их кануло в историческое небытие, не оставив после себя почти никаких следов. Ислам такой энергетикой обладал. И если рассматривать данную ситуацию в координатах социальной механики, то это была та же пассионарная энергетика, которая двигала крестоносцами, стремившимися в Иерусалим, протестантами, переплывавшими океан и высаживавшимися на берегах Североамериканского континента, коммунистами (большевиками), сражавшимися на фронтах Гражданской войны. Всеми ими овладевала ослепительная иллюзия — создать Царство Божие на земле, воздвигнуть Град на холме, построить «светлое будущее» (коммунизм), то есть мир, где не будет несчастий, угнетения и нищеты, мир, где, согласно божеским или социальным законам, восторжествуют равенство, братство и справедливость.

Причем, если вернуться к исламу, это была не только физическая экспансия. Не менее интенсивным было в этот период и культурное развитие Исламского мира. Небывалого расцвета достигли исламская наука, искусство, литература, исламская философия, исламская медицина. Европейские «варвары», у которых неграмотными были даже великие короли, с восхищением и нескрываемой завистью взирали на богатый и цивилизованный мусульманский Восток.

Здесь следует пояснить один принципиальный момент. Всякая история, как правило, сильно идеологизирована и предстает перед нами в национальных или цивилизационных форматах. Простой пример. Мы знаем, что основную тяжесть Второй мировой войны несла на себе Россия (тогда — Советский Союз) и поворотными пунктами этой войны были битва под Москвой, Сталинградская битва и битва на Курской дуге. Но если спросить рядового американца, кто выиграл Вторую мировую войну, то он ответит (если вспомнит, конечно, что такая война вообще была), что победила Америка и что главное сражение этой войны произошло у атолла Мидуэй (Гавайский архипелаг), где героический американский флот разгромил японскую военно-морскую эскадру. А если спросить среднего англичанина, кто сокрушил Наполеона, то никаких сомнений у того не будет: сделал это английский герцог Веллингтон в битве при Ватерлоо. Или другой пример. Мы хорошо знаем о жестокостях испанских конкистадоров в Латинской Америке (это британская версия европейской истории), но упускаем из виду, что сами англичане, создавая империю, а также голландцы, бельгийцы, итальянцы, французы действовали в своих колониях ничуть не лучше5 . Или: все, вероятно, знают о блистательной победе английского флота над испанской «Непобедимой Армадой», которая была разгромлена им в пух и прах, но мало кто слышал, что через год англичане послали аналогичную «Армаду» к берегам Испании и испанцы точно так же полностью разгромили ее, после чего в течение 15 лет выигрывали у Англии все сражения на морях.

В России с этим обстоит несколько лучше. В многонациональном Советском Союзе по крайней мере часть «восточной истории» в школах преподавалась. И потому россияне старшего поколения, видимо, помнят великих поэтов Низами, Саади, Фирдоуси, слышали о том, что цифровую запись Европа переняла именно у арабов, что крупнейшую в средневековый период обсерваторию построил хан Улугбек, могут назвать имена Ибн-Синны (Авиценны) и Аверроэса (Ибн Рушда), а кое-кто, вероятно, знает даже Альхазена и Бируни.

Не будем подробно рассказывать о достижениях исламской культуры. Об этом существует множество серьезных исследований. Несомненно одно: на исходе Средних веков культура Исламского мира явно превосходила культуру средневековой Европы. Достаточно вспомнить, что Магеллан, достигший в апреле 1521 года Филиппин, встретил там арабских купцов, которые уже давно освоили этот привлекательный регион. Или еще более интересный факт: подъем итальянских городов в XIV веке, инициировавший европейское Возрождение, был не в последнюю очередь вызван их успешной торговлей с Левантом6 . Добавим, что весомая часть античных книг, посвященных наукам, философии и медицине, книг, которые во многом обеспечили Возрождение, попала в Европу именно из исламских стран. А первый в мире настоящий университет был основан в Тунисе еще в 734 году, тогда как первый европейский университет в Болонье — на триста пятьдесят лет позже.

Правда, насколько можно судить, современные европейцы и американцы, за исключением редких специалистов, об этом слыхом не слыхивали. В их представлении Исламский мир всегда был отсталым и нищим. И потому, вероятно, прав западный автор, сказавший, что «Ислам не просто поделился с Западной Европой многими достижениями своей материальной культуры и техническими открытиями, он не только стимулировал развитие науки и философии в Европе, он подвел Европу к созданию нового представления о самой себе. Поскольку Европа выступала против Ислама, она приуменьшала сарацинское влияние и преувеличивала собственную зависимость от греческого и римского наследия. Зато теперь нам, сегодняшним жителям Западной Европы, которая близится к эпохе единого мира, важно исправить это искажение и признать полностью наш долг арабскому мусульманскому миру»7 .

Расцвет культуры в средневековом Мире ислама был не случайным. Его активировали специфические особенности ислама как «тотальной религии». Подробнее мы скажем об этом несколько позже, а пока лишь заметим, что ислам, по крайней мере в классической форме своей, очень благосклонно воспринимает науку. Процесс познания в исламе рассматривается как своего рода акт реализации веры. Поскольку мир был создал богом во всей его полноте, то и познание мира есть приближение к богу. Первый мусульманин, получивший Нобелевскую премию, данную ему за исследования в области ядерной физики, доктор Абду Салам утверждает, что более 700 аятов Корана, а это почти одна восьмая часть Священной книги, побуждает верующих изучать природу, обращаться к разуму и приобретать знания для научного осмысления жизни. По мнению некоторых историков, современные научные методы впервые разработаны были именно в Мире ислама8 , и, вероятно, не будет преувеличением сказать, что сама наука, в нынешнем значении этого слова, возникла внутри исламской цивилизации.

Интересно, что мнения о науке как о способе разумного богопознания позже придерживался и Исаак Ньютон. Он тоже считал, что поскольку мир создан Богом, то изучение параметров этого мира есть вид религиозной деятельности.

Что это — эхо исламской гносеологии, приблизительно через 400 лет докатившееся до Великобритании? Или единство законов развития открыло выдающемуся английскому физику аналогичный сюжет?

В общем, в разгаре Средних веков казалось, что исламскую цивилизацию ждет великое будущее. Центром мира станет не Запад, а грандиозный Исламский мир.

И вдруг это необозримое половодье идет на спад.

В конце XI столетия крестоносцы, прибывшие из Европы, завоевывают Иерусалим. В конце XV столетия Фердинанд II Арагонский и Изабелла I Кастильская изгоняют из Испании последних мавров. Отныне Пиренейский полуостров свободен от мусульман. А в 1683 году объединенное польско-австрийско-германское войско наносит колоссальное поражение Османской империи под Веной и затем отвоевывает у турок Венгрию и Трансильванию.

К началу ХХ века значительная часть исламских стран превращается в колонии Запада, а те, которые сохраняют формальный суверенитет, все равно находятся в сильной зависимости от европейских держав.

История меняет одежды.

Великий Дар аль-ислам — Мир ислама, стремившийся охватить собой всю Ойкумену, — вдруг меркнет и развеивается несбыточными мечтаниями.

Революция, которой не было

Переход ислама к экспансии был явлением закономерным. Дело в том, что ислам — вместе с иудаизмом и христианством — относится к религиям, которые называются авраамическими. Названы же они были так потому, что все три признают пророческой книгой Ветхий Завет, согласно которому патриарх древних семитских племен Авраам стал первым человеком в языческом мире, поверившим в «настоящего» Бога.

Авраамические религии совершили подвиг, равного которому в человеческой истории, пожалуй, нет. Они разомкнули время, превратив его из циклического, вращающегося по кругу, в линейное, векторное, направленное, имеющее теперь прошлое, настоящее и будущее.

Кратко поясним эту мысль.

Глобальная трансценденция, под которой мы в данном случае понимаем комплекс предельных метафизических представлений о происхождении, устройстве и назначении мира, выраженных, как правило, в религиозной форме, распаковка которой, в свою очередь, порождает аксиологические координаты и тем самым создает специфику цивилизационного бытия, еще на заре человечества разделилась на две крупные ветви — западную и восточную.

Западная трансценденция опирается на представление о «внешнем боге», то есть о боге, существующем вечно, сотворившем наличный мир, который уже с момента возникновения устремлен к своему творцу. В таких цивилизациях рождается «сюжетное время» (немецкий философ Карл Ясперс назвал его «осевым»), то есть время, образующее не замкнутый цикл, где невозможно определить ни конца, ни начала, а последовательность событий, не имеющих исторического повтора. Таков, в частности, мифологический сюжет христианства: сотворение мира — создание человека — жизнь в раю — грехопадение — земная жизнь — второе пришествие — путь к спасению — Армагеддон — Страшный суд — Конец света, означающий слияние мира с богом. Время здесь, разумеется, все равно течет «из вечности в вечность» и тем не менее имеет очевидную векторную направленность. Это, в свою очередь, порождает представление о прогрессе — последовательном развитии, сознательном преобразовании мира и приближении его таким образом к Богу. Цивилизация в этом случае становится экстравертной: она непрерывно пытается выйти за пределы самой себя, что выражается, с одной стороны, в постоянной экспансии, пространственном наращивании уже имеющихся цивилизационных структур, а с другой — в «вертикальном развитии», столь же постоянном стремлении выйти на более высокий техносоциальный уровень. Такой трансценденцией обладает, например, современная западная цивилизация, что и обусловливает более высокую, по сравнению с другими мировыми культурами, скорость ее развития. Заметим, что экстравертные цивилизации, как правило, обращены в будущее, а потому подвержены всем неожиданностям, которые оно приносит с собой.

Восточная трансценденция имеет совершенно иные цивилизационные характеристики. Она опирается не на «внешнего бога», а на «внутреннюю истинность мира», бытующую изначально. Иными словами — на некую сущность (Дао, Брахман), не поддающуюся никакому определению. Бог здесь не является творцом всего. Напротив, он сам порождается миром как воплощение этой истинности. Так был порожден Будда, первоначально являвшийся человеком и ставший Богом лишь после внезапного мистического прозрения. Так были обожествлены Конфуций и Лао-Цзы, тоже первоначально являвшиеся обычными смертными. Время в подобных цивилизациях остается циклическим, замкнутым: архаическим, «древним временем» повторяющихся сельскохозяйственных круговоротов. Цикл может быть расширен до двенадцати или до шестидесяти лет, до двухсот, до трехсот, даже до нескольких тысячелетий, но он все равно остается циклом, возвращающим бытие к исходной точке. Поэтому представление о развитии в этих цивилизациях выражено довольно слабо. Трансценденция тут устремлена к истине,«внутрь», и почти не проявляет себя во внешней экспансии. С точки зрения постороннего наблюдателя, такие цивилизации-интроверты выглядят «оцепенелыми». Они не столько осознанно следуют по пути технологического прогресса, сколько побуждаются к тому неумолимым ходом истории. Эти цивилизации обращены не в будущее, а в прошлое, и потому, как правило, не готовы к крупным цивилизационным преобразованиям.

Примером интровертных цивилизаций могут служить культуры Китая, Индии и Японии (по крайней мере до «эпохи Мэйдзи», когда Япония начала инсталлировать европейскую трансценденцию в свой национальный менталитет), культуры Вьетнама, Кореи, Монголии и некоторых других стран.

То есть западная трансценденция социализировалась значительно быстрей, чем восточная. Представление о прогрессе, рождаемое сюжетным временем, в свою очередь, порождало в них сопряжение технологических инноваций. Новшества в результате не оставались разрозненно-изолированными, как в ареалах восточных культур, а непрерывно преобразовывались европейским сознанием в более высокое цивилизационное качество.

Китайцы, как известно, изобрели компас почти на тысячу лет раньше, чем он появился в Европе, порох они использовали для устройства праздничных фейерверков задолго до того, как его открыл монах Бертольд Шварц, также очень давно они овладели плавкой металлов и составлением карт Земли, а китайские многопалубные корабли, по свидетельству летописцев, уже на заре нашей эры могли принимать на борт по тысяче и более человек. Фантастические показатели по сравнению с первыми европейскими морскими судами. И тем не менее, эти дополняющие друг друга технические инновации не были своевременно совмещены, и потому не китайские «клыки» и «драконы» начали географическое освоение мира, а утлые каравеллы Колумба, Магеллана, Писарро, Васко да Гамы, несущие артиллерию, неизвестную народам Южных морей. Не Китай и не Япония проникли в Северную Америку, до которой им, кстати, плыть было нисколько не труднее, чем из Европы, а английские, французские, голландские и немецкие эмигранты приступили к освоению пустынного — с европейской точки зрения — континента. Китай не сделал попытки продвинуться даже в граничащие с ним районы Южной Сибири, оставив эти территории будущему Российскому государству.

В исторически короткий период Европа колонизировала не только Северную Америку, где ей противостояли слабые в техническом отношении, разрозненные индейские племена, но и Южную Америку, сокрушив могучие империи ацтеков и инков, большую часть Юго-Восточной Азии, включая Индию, почти всю Африку, Ближний Восток и образовала жизнеспособные поселения даже в далекой Австралии.

Эта ошеломляющая по своим масштабам экспансия представляла собой материализацию специфически европейского «сюжетного» времени. Именно она, выраженная технологически, вывела сначала Европу, а потом и Соединенные Штаты в число лидирующих индустриальных держав, сделала мировую историю по преимуществу европейской и обеспечила опережающее развитие всего христианского цивилизационного ареала9 .

Заметим, что аналогичная экспансия — пусть в значительной мере вынужденная — была свойственна и иудаизму. Только евреи создали империю не территориальную (физическую), а религиозно-культурную (символическую) — в виде множества еврейских общин, разбросанных по всему миру. Тем не менее это была именно собственная империя — со своей религией, своим государственным языком, своими законами, своими войсками, роль которых в средневековой Европе играл еврейский торгово-банковский капитал.

В этом смысле исламская цивилизация представляет собой удивительное исключение. Двинувшись первоначально по классическому «пути Авраама» (в арабской транскрипции — Ибрагим), то есть по пути территориальной и когнитивной экспансии, эта цивилизация внезапно остановилась и как бы впала в оцепенение, свойственное совсем другой трансценденции.

Что произошло с Миром ислама? Какой фактор затормозил его вроде бы безудержное развитие? Почему в XIX веке Исламский мир превратился в «остывающую вселенную», которая от цивилизационного расширения перешла к цивилизационному схлопыванию?

На этот счет существуют разные точки зрения.

Большинство мусульман, как впрочем и большинство исламских элит, полагает, что вина за этот регресс лежит на западных странах. Колонизировав Исламский мир, Запад насильственно прервал его естественное развитие. Западные державы намеренно фиксировали в Исламском мире отсталость, чтобы выкачивать из него сырье и использовать его дешевые трудовые ресурсы.

Частичная правота в этом утверждении есть. Запад действительно не был заинтересован в технологическом и культурном развитии своих колоний и действительно использовал их как источник сырья и дешевых рабочих рук. Однако сразу же бросается в глаза явное противоречие. Не Запад сделал Исламский мир слабым, а потом колонизировал значительную его часть. Мир ислама уже был слабее Запада, когда начался этот цивилизационный конфликт. То есть «фактор сдерживания» был не внешним, а внутренним: в самой природе ислама появилось нечто такое, что стало препятствием для развития.

Более обоснованной поэтому представляется «экономическая точка зрения». Впрочем, она в такой же мере биологическая и культурная — экономика стала лишь интегральным выражением двух других компонент.

Дело здесь заключается в следующем. Аравийские племена испытали цивилизационный толчок, связанный с возникновение мировой религии, на 600 лет позже Европы. Когда пришел ислам, в Аравии еще господствовали родо-племенные и клановые отношения. Такие отношения порождают множество спонтанных войн, «всех против всех», следствием которых становится дефицит взрослых мужчин. А это, в свою очередь, порождает полигению: женщин, потерявших мужей, кто-то должен был содержать. Ислам это явление зафиксировал: каждому мусульманину разрешалось иметь до четырех жен. Женщины таким образом были выключены из социальной жизни, и исламская цивилизация потеряла значительную часть рабочих рук10 . Косвенным подтверждением значимости этого фактора служат особенности европейской модернизации XVII — XIX веков: европейские мануфактуры использовали в большинстве дешевый женский труд. Заметим, что такой же ресурс был основой развития новых «азиатских драконов» уже во второй половине ХХ века: на сборочных предприятиях Таиланда, Тайваня, Южной Кореи, Китая и Сингапура трудились в значительной мере женщины, заработная плата которых была ощутимо меньше, чем у мужчин. А значит — ниже стоимость производства и выше конкурентные преимущества изготавливаемой продукции.

Этот экономический фактор, на наш взгляд, был резко усилен фактором религиозной специфики. Уже в VIII веке, всего через 100 лет после возникновения ислама, в халифате Омейядов, а вслед затем в сменившем его Аббасидском халифате формируется религиозно-философское течение мутазилитов. Суть этого течения — приоритет сознательного рационализма, проще говоря — разума, что, в свою очередь, индуцировалось хорошим знакомством мутазилитов с интеллектуальными традициями Античного мира. «Практически все положения исламского вероучения подвергались мутазилитами рациональному осмыслению и обоснованию. То, что противоречило доводам разума, ими отвергалось. Они утверждали, что суждение о том, является то или иное деяние плохим или хорошим можно выносить на основании здравого суждения, даже если по этому поводу нет прямых указаний Откровения. Таким образом, мутазилизм стал первой в истории Ислама мировоззренческой школой, которая попыталась дать рациональное толкование различным аспектам Шариата»11 .

Фактически философская школа мутазилитов стала предтечей известного европейского рационализма эпохи Просвещения, благодаря которому и произошел взрывной рост европейских наук. Правда, судьба данной школы была совершенно иной. Если в Европе рационализм победил, то в Мире ислама он потерпел сокрушительное поражение. Против рационализма выступили суннитские ортодоксы, то есть те, кто считал, что исламу, созданному пророком Мухаммедом, не требуются никакие преобразования.

Правда, в исламе не было такой ожесточенной борьбы за догматически определенную истину и таких размеров преследований еретиков, как в христианстве. Значительно большее значение здесь приобретает борьба со всем, что может дезинтегрировать общество, нарушить его спокойствие и плавное течение жизни. Самое страшное в христианстве — ересь, отклонение от единственно верного учения церкви, и еретиков церковь в средневековой Европе посылает на костер. В исламе самое страшное — не отклонение от однозначно определенной истины (в шариате далеко не все однозначно определено, все мазхабы, то есть богословско-правовые школы в исламе, — равнозначны и равноправны), а «бида», «нововведение», будоражащее общество и нарушающее его согласие. Поэтому иудеи и христиане могут спокойно жить в мусульманском обществе, но пропаганда иудаизма и христианства среди мусульман, переход из ислама в другую веру карается смертью. Можно придерживаться разных мазхабов, но после того, как сложились и «окостенели» мазхабы, стало считаться, что новые создавать уже нельзя, более того, нельзя и прибавлять что-то новое к существующим мазхабам, «врата» самостоятельного суждения, «иджтихада», закрылись (здесь, на наш взгляд, есть аналогия с идеей восточной, православной церкви, о том, что после семи вселенских соборов и разрыва с Римской церковью новые соборы и новые догматические определения уже невозможны). Не имея особой организации, устанавливающей истину, ислам спасается от дезинтеграции борьбой с нововведениями. И борьбу также ведут не особая организация — церковь и, как в средневековой Европе, церковная инквизиция, а государство и все общество, пресекающее попытки нарушить его спокойствие и согласие.

Блокировав развитие теософии, прежде всего «революцию рационализма», которая трансформировала Европу, Исламский мир тем самым затормозил гносеологическую экспансию, то есть «развитие по вертикали», невозможное без опережающего движения мысли. Доминировать стало воспроизведение догматов, что дало основание Мухаммеду Абдо назвать исламское общество «общиной подражателей»12 .

И наконец, есть еще один фактор, имеющий высокую значимость. Это отношение общества к материальному производству, производству физическому, то есть к труду, каковое является одним из фундаментальных параметров всякой цивилизационной культуры.

Чрезвычайно долгое время — и в Древнем мире, и в Античной эпохе, и в течение всех Средних веков — труд, особенно физический, ремесленный и сельско-хозяйственный, считался исключительной принадлежностью низших сословий. Человек высокого социального статуса мог заниматься политикой, искусством или войной, но ни в коем случае не позорным ремесленным или крестьянским трудом. Римские патриции носили тоги — складки одежды свободно спадали у них с рук, работать в таком одеянии было нельзя. Сановники в Древнем Китае отращивали ногти невероятной длины, также чтоб показать: они свободны от унизительного физического труда. У средневекового европейского рыцаря даже при отсутствии всяких доходов и мысли не было самому налечь на соху — для него это значило бы потерять честь и достоинство. Даже в Новое время европейские аристократы считали зазорным включаться в конкретный заводской или фабричный процесс. Владеть копями, фабрикой или заводом, получать с них доход — это да, но самому засучить кружевные манжеты — фи!.. это не для благородных людей! Нравственный смысл труду придала только протестантская Реформация XVI — XVII веков: труд в протестантских культурах был приравнен к молитве, к деятельности, способствующей спасению нетленной души. Труд был оправдан, более того — он теперь обрел внятную сакральную суть. Причем, эта разница между латинскими и протестантскими странами видна до сих пор. Греки, итальянцы, французы, оставшиеся православными или католиками, рассматривают труд как обременительную обязанность; сиеста, свобода от принудительной деятельности для них гораздо важней, в то время как для протестантских народов — голландцев, немцев, американцев, скандинавов и англичан труд есть исполнение священного долга.

Вот почему протестантские страны, как правило, превосходят страны католические и православные по темпам развития. В последних труд так и не стал высшей ценностью, придающей жизни надмирный, то есть божественный смысл.

Но если в католической части Европы и даже в православной России самостоятельная ценность труда все же была — хотя бы частично — осознана и воплощена, то в Мире ислама этого, по-видимому, не произошло. Здесь труд — ежедневный, напряженный, целенаправленный — не стал одним из высоких приоритетов, мотивирующих деятельность человека. Российский исламовед Е.А.Беляев пишет, что изначально «арабы считали своим исключительным правом и обязанностью <лишь> военное дело. Существуя за счет покоренного населения, большинство арабов, поселившихся в завоеванных странах, не занимались никаким трудом. По представлению мусульман, все полученное с покоренного населения должно было быть распределено среди мусульман»13 .

И вот тут неизбежно всплывает главный вопрос. Почему в Мире ислама не произошла «революция рационализма»? Почему так сильно задержалось в нем освобождение женщин и почему ценность труда не приобрела здесь высокий, определяющий, аксиоматический смысл?

Нет бога, кроме Аллаха

Итак, ислам — по крайней мере частично — прошел тот же путь, что и другие авраамические религии. Он осуществил территориальную экспансию, подчинив себе значительную часть мира. Он осуществил мировоззренческую экспансию, выраженную бурным развитием наук и искусств. Он также прошел стадию конфессиональной дифференциации, неизбежную для всех сложных развивающихся доктрин. Христианство постепенно разделилось на католицизм, православие и протестантизм. Ислам разделился на суннитов, шиитов и хариджитов.

Сюжетная общность развития, на наш взгляд, сомнению не подлежит.

Однако имеются и поразительные отличия.

Ислам — именно как религия — добился на этом пути значительно больших успехов, нежели христианство.

Прежде всего он образовал исламскую умму — общность всех мусульман, существующую поверх государственных, этнических и культурных границ. Христианству, провозгласившему то же самое словами апостола Павла о том, что «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем — Христос» (Кол. 3:11), сделать это не удалось. Оно сначала было национализировано новыми европейскими государствами, возникшими после Вестфальского мира 1648 года и утвердившими принцип «чья земля, того и вера», который привел к образованию национальных церквей, а затем — приватизировано в рамках протестантизма, где любой человек может обращаться к богу непосредственно, напрямую, без каких-либо посредников в виде церковных чинов и даже, если захочет, может создать собственную «личную церковь» — со своими обрядами и со своим пониманием христианства. И потому в западных странах доминирует национальная или государственная идентичность: человек в ней прежде всего англичанин, немец, француз и лишь после этого — христианин. А исламская умма, в общем, сохранила религиозную целостность: мусульманин в ней воспринимается именно как мусульманин, вне зависимости от его национальной или государственной принадлежности.

Общность всемирной исламской уммы усиливается еще и тем, что уже с момента возникновения, полторы тысячи лет назад, она представляла собой нечто вроде социального государства. Каждый мусульманин, как мы уже говорили выше, был обязан платить особый налог — закят, — идущий в том числе и на помощь нуждающимся. Христиане тоже были как бы обязаны подавать милостыню, но в христианстве это скорее традиция, зависящая от склонности самого человека. А в исламе закят — это один из пяти столпов веры, требование самого Аллаха, и никакой мусульманин не может им пренебречь.

Закят — очень мощный объединяющий механизм. С одной стороны, он как бы «очищает» богатство, дает моральное право им пользоваться, поскольку часть капитала идет на благие дела, а с другой — демонстрирует всем нуждающимся справедливость Аллаха, перед которым все мусульмане равны. Тем самым создается общность богатых и бедных, общность тех, кто находится в верхней части социальной шкалы, и тех, кто внизу, что, несомненно, повышает стабильность исламского общества и — опять же — непрерывно подчеркивает, что в исламе нет национальных границ.

Однако главной и принципиальной особенностью ислама является его мировоззренческая тотальность. Как пишет Л.С.Васильев, «ислам, пожалуй, наиболее сильная из религий мира. Это объясняется, в частности, тем, что как религиозная доктрина и форма социальной организации он всегда играл на мусульманском Востоке несколько иную роль, нежели, скажем, христианство на Западе. Никогда, даже в пору полного своего господства над людьми, в периоды самых жестоких гонений и разгула инквизиции, христианство не вытесняло полностью светской власти. Ислам же заполонил собой все поры мусульманского общества, определил характер экономических отношений и формы политической администрации, социальную структуру, культуру и быт правоверных. Духовная жизнь в исламских странах протекала в рамках ислама, была исламской как по сути, так и по форме. И хотя мусульманские мыслители свободно оперировали философскими категориями, не имевшими ничего общего с вероучением, все равно ислам был тем фундаментом, на котором стояли и от которого отталкивались правоверные. Можно было спорить по поводу неясных мест Корана, оспаривать те или иные суры и хадисы, становиться на точку зрения того или иного мазхаба, той или иной секты, но нельзя было выступить против ислама ни прямо, ни даже косвенно. Нельзя было не потому, что это кем-то категорически воспрещалось, а потому, что в условиях всеобщности ислама, его интегральности выступить против него означало выступить против всего того, что есть в жизни и обществе мусульман, то есть противопоставить себя этому обществу, оказаться вне его и вне закона»14 .

Автор данной характеристики абсолютно прав. Ислам действительно пронизывает все сферы мусульманского общества, определяя собой политику, экономику, социальность, обыденную жизнь мусульман. Собственно, жизни, отделенной от веры, в мусульманской умме нет вообще. В западных странах, формально считающихся христианскими, власть, например, может быть чисто светской, и это ни у кого протеста не вызывает. Такими же светскими могут быть культура, образование, общественная и личная жизнь. Церковь может какие-то явления не принимать, она может считать их греховными и категорически осуждать, но, будучи отделенной от государства, она не в состоянии выйти за пределы этих границ. В мусульманских же странах таких границ нет. И государство, и общество здесь вырастают непосредственно из ислама. Точно так же, как из него вырастают культура, социальные отношения и личная жизнь мусульман. Христианство потерпело историческое поражение, признав невозможность своей абсолютной власти над бытием. Ислам же, напротив, одержал в этом сражении историческую победу — он полностью подчинил себе бытие, став «тотальной религией» — религией онтологической полноты.

Причем возникать эта тотальность начала еще при жизни пророка. Так, одним из столпов ислама стала молитва (ас-салат или по-персидски — намаз).

Казалось бы, что здесь особенного? Молитва присутствует в каждой даже самой мелкой религии. Но давайте внимательно посмотрим на процедуру исламской молитвы, и мы поймем, почему ислам рождает такую страстную веру.

Итак, пять раз в день с минаретов доносится звучный крик муэдзина, не услышать который даже в городском шуме нельзя, — он возвещает азан (призыв на молитву) и содержит в себе семь обязательных формул. Это — «Аллах велик!», «Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха!», «Свидетельствую, что Мухаммед — пророк его!», «Ступайте на молитву!», «Ищите спасения!», «Аллах велик!», «Нет бога, кроме Аллаха!»… Перед утренней молитвой к азану добавляется напоминание: «Молитва лучше сна!», а для особо благочестивых, ради молитвы пренебрегающих сном, азан дважды звучит среди ночи. Причем, заметим, что каждая формула повторяется от двух до четырех раз, а после азана, уже непосредственно перед началом молитвы, следует второй громкий призыв — икамат, где все семь формул с небольшой вариацией прокручиваются еще раз. И так — изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год.

При этом, услышав азан, где бы тот его ни застал, каждый мусульманин обязан остановиться и повторять почти весь призыв, прибавляя от себя: «Сила и могущество лишь у Аллаха!» А перед утренней молитвой он должен произнести: «Ты сказал истинно и справедливо!»

Говоря простым языком — не слабая идеологическая накачка! Если бы аналогичные методы практиковала Русская православная церковь, то число искренне верующих в нашей стране возросло бы, наверное, в десять раз.

Но это еще далеко не все.

Существует сложный, письменно зафиксированный молитвенный ритуал, которому обязан следовать любой мусульманин. Называется он "ракаат" и представляет собой целый цикл особых поз и движений, также сопровождаемых произнесением молитвенных формул. Все позы, движения и сами формулы следуют друг за другом в строго определенном порядке, нарушать этот порядок нельзя, поскольку тогда молитва будет недейственной. Напомним, что ежедневный молитвенный цикл состоит из пяти обязательных молитв. Кроме того существует особая пятничная молитва, как правило совершаемая в мечети, и в ней также присутствует свой тщательно соблюдаемый ритуал. Причем, «если человек считает себя мусульманином и трижды без уважительных причин пропускает пятничные молитвы, это признается недопустимым: с таким человеком нельзя советоваться, выходить за него замуж, свататься при его посредничестве, есть вместе с ним и вообще находиться в добрососедских отношениях»15 .

Вспомним еще о кибле — направлении, указывающем на Мекку, которое необходимо знать каждому мусульманину. Лицом к Мекке мусульманин произносит молитву. Умершего мусульманина кладут в могилу на правый бок — также к Мекке лицом. При заклании жертвенного животного, например на празднике Ид аль-Фитр (Ураза-байрам), отмечаемом в честь окончания поста в месяце Рамадан, его (животное) режут (кстати, «с именем Аллаха и ради Аллаха»), тоже повернув головой в сторону Мекки. Даже спать мусульманину рекомендуется обратившись лицом к Мекке, причем на правом боку. Не случайно во всех исламских гостиницах это направление, то есть кибла, отмечено либо специальной нишей в стене, либо цветной линией на полу, либо табличкой со стрелкой. Кибла служит символом духовной общности мусульман, объединяя их в умму, где бы они ни находились в данный момент. Кстати, верующий должен поминать Аллаха, пока не заснет, а проснувшись, обязан тут же Аллаха восславить.

Ну и конечно, хадж — паломничество в Мекку, которое хотя бы раз в жизни должен совершить каждый истинно верующий. Хадж является одним из столпов ислама и представляет собой грандиозное событие для мусульман. Не будем описывать сложный и длительный ритуал поклонения, выполняемый паломниками при хадже: специальное одеяние, побивание камнями дьявола, семикратный обход Каабы и т.д. Этот материал можно посмотреть в литературе, посвященной исламу. Однако заметим, что хадж точно так же — грандиозным действом своим — утверждает единство и равенство всех мусульман.

В общем, суммируя вышеизложенное, можно сказать, что пророк Мухаммед был и в самом деле гениальным пророком. Он не только провозгласил принципы новой универсальной религии. Одновременно с этим он — благодаря интуиции или мистическому прозрению — создал мощнейшую механику индоктринации, ежедневно и чуть ли ни ежечасно воздействующую на каждого мусульманина.

Конечно, подобного рода механизмы создавала любая религия, поскольку гипнотическое воздействие ритуала известно было уже с древних времен. Еще с тех смутных веков, когда шаман в первобытном племени бил в бубен и плясал у костра. Христианство тоже сумело создать очень сложные обрядовые конструкции. Но обратим внимание на принципиальную разницу двух этих методологий. При молебне, совершаемом, например, в православной церкви, в индоктринирующий ритуал включены в основном священники, а не миряне. С обычного мирянина какой спрос — ему достаточно перекреститься и произнести простенькую молитву. Точно так же при колокольном звоне: верующий — да и то, заметим, далеко не любой — быстренько обмахивает себя щепотью и бежит дальше по своим делам. В крайнем случае может пробормотать: «Господи, спаси меня и помилуй». Никакого сравнения с тщательной мусульманской молитвой, где одно омовение, которое мы не стали описывать, представляет собою особый самостоятельный ритуал. Даже в Средних веках, когда уровень религиозности был значительно выше, христианство охватывало своей индоктринирующей обрядностью лишь незначительную часть жизни людей. Большая же часть их жизни все-таки оставалась светской, что и было выражено известной формулой: «итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22:21).

Что же говорить тогда о нынешних временах!

Христианство не стало тотальным, и в этом его поражение как религии.

Ислам же, благодаря мощнейшему механизму индоктринации, поглотил собою практически все. Повторим: нет просто государственной власти, власть может иметь только исламский формат, нет просто социума, есть лишь исламский социум, который представляет собой нравственный абсолют, нет светских законов, есть лишь законы, соответствующие шариату, нет собственно светской жизни — жизнь может быть лишь мусульманской и никакой иной.

Вот что такое ислам.

В отличие от христианства, потерпевшего поражение в схватке с жизнью, ислам в этом сражении победил. Но вот парадокс: эта историческая победа ислама обернулась в итоге историческим поражением Исламского мира. Что, впрочем, понятно. Любой реальный абсолютизм, светский или религиозный, значения не имеет, неизбежно останавливает развитие. Абсолют и есть абсолют, вершина всего, превзойти которую невозможно, — он в принципе отвергает любые, даже самые позитивные, изменения. Возникает стагнация, в которой жизнь меркнет, как угасающая свеча.

Иллюстрацией тут может служить любопытный эксперимент, который еще в XVII веке поставили иезуиты. Получив, по согласованию с имперской Испанией, в свое распоряжение Парагвай, они жестко внедрили в жизнь местных индейцев все христианские принципы. В течение более ста лет под строгим присмотром священников индейцы действительно жили как «истинные христиане»: благочестиво, трудолюбиво, неукоснительно соблюдая те правила, которые выработал католицизм. И каков был результат? Результатом стала апатия, и социальная, и человеческая, говоря проще, индейцы начали вымирать: у них без видимых внешних причин пропало желание жить16 .

На наш взгляд, именно бытийный абсолютизм ислама, необычайная сила его индоктринального механизма, сначала погасила «революцию рационализма», вспыхнувшую в Халифате, а затем — погрузила Исламскую цивилизацию в состояние астении. А уже астения, постепенно приближающаяся к социальной агонии, породила и те самые политические конвульсии, которые в наше время получили название «исламский террор».

Весь мир насилья мы разрушим…

Итак, у нас остался последний вопрос. Почему вспыхнул джихад и почему целью его был избран Запад? Для ответа на этот вопрос нам опять придется обратиться к истории. Только уже не к далеким Средним векам, а к Новейшей истории — истории второй половины XX — начала XXI века.

Данной фазе развития Исламского мира посвящено множество серьезных исследований. Среди них, на наш взгляд, особенно выделяются книга французского аналитика Ж.Кепеля «Джихад. Экспансия и закат исламизма» (М.: Ладомир, 2004) и монография российского историка, арабиста и исламоведа Р.Г.Ланды «Политический ислам: предварительные итоги» (М.: Институт Ближнего Востока, 2005). В дальнейшем изложении мы будем пользоваться по большей части материалами этих работ, и если свести огромную фактуру, которую они содержат, в крупные сюжетные реперы, то в новейших трансформациях Мира ислама, как нам представляется, можно выделить три вполне очевидных периода. Это период национализма, период исламизма и период джихада.

Каждый из них имеет свою специфику.

Период национализма характеризуется тем, что мусульманские, прежде всего арабские, страны освободились от господства европейских держав и начали строить свои собственные суверенные государства. Причем в результате военных переворотов во многих их них утвердилась авторитарная светская власть — «молодые офицеры», взявшие курс на быструю технологическую модернизацию. В Египте это был Гамаль Абдель Насер, в Сирии — партия БААС, которую возглавил Хафез Асад, в Алжире — Хуари Бумедьен, в Ливии — Муамар Каддафи, в Судане — Джафар Нимейри, в Ираке — Саддам Хусейн. Все эти лидеры стремились к национальному возрождению и почти все они первоначально рассматривали традиционный ислам как препятствие, мешающее развитию. Религию они ставили под строгий государственный контроль, а Насер, например, просто разгромил организацию «Братьев-мусульман», существовавшую в Египте еще с конца 1920-х годов.

Данный период можно также назвать периодом «социалистического романтизма». Многие арабские лидеры ориентировались на Советский Союз, авторитет которого после победы во Второй мировой войне был чрезвычайно высок, и рассчитывали с его помощью осуществить необходимые преобразования в самые сжатые сроки. Также в этот период были сильны идеи панарабизма — объединения арабских стран в некую колоссальную федерацию, которая общими силами могла бы противостоять Западу.

В общем, это было время надежд. Возводились плотины, прокладывались дороги, создавались армии, строились заводы, больницы, школы. Казалось, что после долгих столетий оцепенения Исламский мир пробудился, что он неудержимо устремился вперед и что скоро передовые арабские страны займут достойное место в ряду других великих держав.

Надежды эти развеялись довольно быстро. Несмотря на первоначальные успехи модернизационных проектов, все они потерпели очевидную неудачу. Итогом их стал тяжелый экономический кризис, сопровождаемый, что естественно, масштабными социальными потрясениями. Дело в том, что модернизация, то есть переход от аграрного статуса к индустриальному и сопровождающая его трансформация традиционного общества в современное, имеет свои непреложные закономерности. Модернизация подобна землетрясению: рушится прежняя жизнь и возникает совершенно новый пейзаж, незнакомый и чуждый громадному большинству населения. Колеблются все традиционные представления, исчезают законы, прежде расчерчивавшие устойчивое патриархальное бытие. Начинаются тотальное разорение крестьянских хозяйств и миграция сельского населения в города, где оно попадает в непривычную для себя среду. Адаптация к новой жизни происходит мучительно. Громадные массы вчерашних крестьян оказываются выброшенными на периферию — они становятся социальными маргиналами, и города, по точному выражению Р.Г.Ланды, превращаются в «пороховые бочки».

Достаточно одной искры, чтобы вспыхнул пожар.

Ситуация усугубляется еще и тем, что авторитарные режимы, как свидетельствует история, эффективны лишь в первую половину своего правления, когда необходима жесткая власть, чтобы запустить модернизационный процесс. А далее, озабоченные проблемой собственного выживания, такие режимы становятся тормозом на пути обновления: в них развиваются чудовищная коррупция, непотизм, особенно сильный в обществах, не изживших архаические родо-племенные отношения, социальные лифты блокируются, происходит резкое расслоение на богатых и бедных, а нарастающее недовольство народных масс гасится демагогией, репрессиями и цензурой. Выход из тупика авторитарные режимы обычно ищут в победоносных войнах, то есть пытаются компенсировать внутренние неудачи блеском внешних побед. Этим же традиционным путем последовали и арабские страны, но сокрушительные поражения от Израиля привели к полной и окончательной дискредитации светских правительств. Тем более что одновременно потерпели крах грандиозные проекты панарабизма. Египту не удалось объединиться ни с Сирией, ни Северным Йеменом, несмотря на усилия обеих сторон. Ливии под руководством Муаммара Каддафи не удалось ни объединиться с Тунисом, ни создать Федерацию арабских республик в составе Египта, Ливии и Судана.

Естественно, что в этих условиях возник запрос на социальный рецепт, обещающий быстрое и эффективное исцеление. И также естественно, что для Исламского мира таким «рецептом спасения» стал ислам.

Период исламизма как раз и характеризуется тем, что ислам становится организованной политической силой. Он становится исламизмом, который современные исследователи определяют именно как политическую форму ислама. А необычайная привлекательность этой религиозной идеи объясняется ее идеологической простотой. Если советский социализм и западный либерализм не принесли процветания в Мир ислама, значит, они являются чуждыми исламской цивилизации. Не следует больше тратить силы на бесплодные эксперименты. Следует вернуться к тому, что составляет основу исламской духовной жизни. Золотой век ислама возродится только тогда, когда все будут жить по законам, заповеданным Аллахом. «Коран — наша конституция, ислам — решение всех проблем».

Собственно, исламизм воплощал собой идеи двух мусульманских философов — Саида аль-Кутба, идеолога организации «Братьев мусульман», основанной в Египте еще в 1928 году, и Абуль-Ала Маудуди, идеолога созданной в Пакистане партии «Джамаат-и-ислами». Более умеренный Маудуди писал, что «наш принцип– это подчинение Аллаху, а не секуляризм, планетарная община, а не ограниченный национализм, суверенитет Аллаха и Халифат, а не суверенитет народа и правление масс». Саид Кутб был гораздо решительнее. Он призывал к полному разрыву с существующим в Исламском мире порядком и считал, что справедлив только тот правитель, который руководствуется откровениями Аллаха. В своих писаниях Кутб учил: «Ислам нуждается в возрождении. Возрождение начинается меньшинством, которое изолируется от общества варварства и противится ему, не признает для себя в нем ни родины, ни семьи, ни связи, ни закона, ни обычая. Оно признает только одну бесспорную вещь — разрушение силой и насилием, полное уничтожение, не оставляющее большого и малого... Прежде всякой дискуссии или убеждения необходимо свергнуть правящий режим, так как он варварский, все режимы, так как они варварские, даже те, которые призывают к исламу в своих документах и конституциях». Как видим, высказывания вполне экстремистские. Сама же «Ассоциация братьев-мусульман» формулировала свою идеологию так: «Ислам — это догма и культ, это родина, нация, религиозная вера и государство, душа и тело». Или как пишут о том же уже современные авторы: «Главной целью исламистских движений является <...> реисламизация исламских обществ, впадших в невежество. Для исламистов главные виновники этого — нынешние лидеры мира ислама, проявившие слабость, позволившую Западу обосноваться на землях ислама <…> В подобных условиях исламизм становится естественной формой политической оппозиции своему прозападному правительству»17 .

В общем, рецепт был найден — по всему Миру ислама начали возникать исламские политические партии. Причем они сразу же, в отличие от выдыхающихся авторитарных режимов, начали демонстрировать свою близость к народу. Когда в октябре 1991 года в районе Каира произошло сильное землетрясение — погибли более 500 человек и 50 тысяч людей остались без крова — именно «Братья-мусульмане» первыми пришли пострадавшим на помощь, опережая в этом громоздкую государственную бюрократию. И точно так же при землетрясении, произошедшем в Алжире в 1989 году, первыми на помощь пострадавшим пришли волонтеры «Исламского фронта спасения», чем и завоевали себе серьезный авторитет. А еще раньше, в том же Египте, когда выяснилось, что общественный транспорт не справляется с перевозкой учащейся молодежи, исламистские ассоциации организовали мини-автобусы, предназначенные для студенток. Спрос на эту услугу быстро превзошел предложение, и мини-автобусы начали перевозить уже только тех девушек, которые носили хиджаб. Далее то же самое произошло и с одеждой: «исламское облачение» (платок, плащ, перчатки) предлагалось студенткам по очень низкой цене. Коллизия внешнего «статусного маркирования», разделяющего богатых и бедных, и для молодежи очень серьезная, была таким образом смягчена. То есть исламские объединения показали, что они могут «по-исламски» решать проблемы, перед которыми государство бессильно.

Это придало исламистским движениям необыкновенную популярность, и авторитарные режимы мусульманских стран, как правило, увязшие в коррупции и бюрократических топях, почувствовали в исламе силу, которая, как им казалось, может их укрепить. Началась реисламизация конституций в Алжире, Египте, Бангладеш, Индонезии, Судане, Сирии. В «Организации освобождения Палестины» исламистская идеология начала вытеснять и советский социализм, и светский национализм. Тем более что для исламских интеллектуальных элит исламизм в это время стал символом антизападного патриотизма.

Подъему исламистских движений способствовало одно важное обстоятельство. В 1973 году вспыхнула очередная война между коалицией арабских стран и Израилем, который поддерживали США. Формально эта «война Судного дня» закончилась победой Израиля, войска которого настолько продвинулись в Египет и Сирию, что уже могли обстреливать Каир и Дамаск, но, как выяснилось через несколько лет, Запад и ориентированный на него Израиль потерпели в этой войне стратегическое поражение. Страны ОПЕК наложили запрет на поставки нефти тем государствам, которые оказывали Израилю помощь. Цены на «черное золото» взлетели в несколько раз, колоссальные деньги хлынули в нефтедобывающие страны Залива, а они, в свою очередь, и прежде всего Саудовская Аравия, начали широкое финансирование нарастающей «исламистской волны». По всему Миру ислама строились и ремонтировались мечети, создавались медресе (духовные семинарии мусульман), поддерживались исламские университеты, организовывались для молодежи исламские «летние лагеря», оказывалась помощь исламским партиям и движениям. Возникли по-настоящему крупные исламские банки, которые морально легитимизировали исламские капиталы через закят и одновременно консолидировали на исламских принципах средний класс мусульманских стран. То есть не одни только лозунги обеспечили расцвет политического ислама — энергию ему придавало также и постоянное мощное финансирование.

А мировоззренческим катализатором исламизма стала иранская революция 1978—1979 годов, свергнувшая режим шаха Мохаммеда Реза Пехлеви. К власти в Иране пришли исламские фундаменталисты во главе с аятоллой Хомейни, объявившие о построении истинно исламского государства.

И опять-таки показалось, что исполняется вековая мечта мусульман. Еще усилие, еще немного, еще один шаг, и Исламский мир вырвется из цивилизационного тупика. Воцарится божественная мудрость Корана, просияют законы, данные не человеком, но — богом, наступит эра долгожданного процветания, утвердятся — и уже навсегда — равенство, братство и справедливость.

Однако и этим мечтаниям сбыться было не суждено. Мусульманские государства исламизировались одно за другим, но ситуация в них, выражаясь корректно, лучше не становилась. По-прежнему всюду царили бесправие и нищета, по-прежнему душили граждан коррупция и всесилие власти. Иран, который должен был стать моделью для Мира ислама, увяз в бессмысленной и кровопролитной войне с Ираком. Разбогатевшие на нефти государства Залива, казалось, постепенно начали забывать о своих страдающих братьях.

Это опять был тупик.

Мирная исламизация не удалась.

И тогда ислам поднялся на следующий уровень социального активизма.

Период джихада стал для Исламского мира явлением закономерным. Выше мы уже говорили, что очень трудно провести четкое разделение между исламистами и джихадистами. Исламисты, разочаровавшись в политике, достаточно часто переходят к вооруженной борьбе, а джихадисты, как правило, руководствуются в своей деятельности идеологией исламизма. Это как бы взаимно перетекающие статусы. Акцентировка того или другого зависит от конкретных социальных условий. И естественно, что когда обнаружилось бессилие исламских политических средств, на первое место начали выдвигаться экстремальные методы.

Собственно, теми же постулатами руководствовались и российские революционеры конца XIX– начала XX века. Если легальным путем свободу, равенство, братство и справедливость в России не утвердить, значит формой социальной борьбы станет террор.

Два мощных фактора послужили катализаторами джихада.

Во-первых, это послевоенный демографический взрыв, приведший к резкому увеличению численности населения. Объяснялся он и чисто биологической реакцией популяции homosapiens на потери во Второй мировой войне и ростом уровня жизни, поскольку технологии, сверхинтенсивно наработанные этой войной, теперь внедрялись во все сферы деятельности, и фармацевтической революцией, в частности появлением антибиотиков, резко снизившим детскую и подростковую смертность.

На Запада демографический взрыв, который получил там название «бэби-бум», привел к молодежным революциям конца 1960 — начала 1970-х годов и к вспышке левого терроризма, поразившего тогда Европу и США.

Тем не менее эти эксцессы Западу, хоть и с колоссальным трудом, удалось постепенно нормализовать.

В Исламском мире ситуация сложилась значительно хуже.

Традиционное общество по природе своей очень инертно и реагирует на социальные вызовы с большим опозданием. В частности, ориентированное на многодетную и многопоколенческую семью, что понятно в условиях короткой жизни и высоких показателей смертности, оно лишь постепенно снижает рождаемость, хотя смертность уже заметно падает, а длительность жизни ощутимо растет, и поэтому в нем начинает накапливаться избыточное количество молодежи. Ну а поскольку слабая экономика не может позитивно использовать этот избыток, то молодежная энергетика начинает обретать маргинальные формы. Когда растешь в нищете, когда в жизни нет никаких перспектив, невольно становишься сторонником революции. А темпы роста мусульманского населения в послевоенный период были — без преувеличения — фантастическими. «В 1955–1970 гг. прирост населения в Алжире составил 41,2%; в Бангладеш — 46,6%; в Египте — 42,9%; в Индонезии — 39%; в Иране — 49,4%; в Марокко — 51,5%; в Пакистане — 48,6%; в Турции — 48,3%»18 . Правда, мировой рекорд рождаемости поставили палестинские земли, оккупированные Израилем по итогам Шестидневной войны. В результате городская и сельская молодежь, не найдя себе места в жизни, стала неиссякаемым ресурсом джихада.

А вторым мощным фактором оказалась война. В 1979 году Советский Союз вторгся в Афганистан. Причем ввязываясь в эту «ограниченную операцию», кстати также призванную компенсировать внутренние проблемы советского общества блеском внешних побед, тогдашнее руководство СССР не учло одного важного обстоятельства. Мусульмане рассматривают Мир ислама как некую цельность, как священные земли, дарованные Аллахом им всем. И любое вторжение «неверных» (кафиров) в Дар аль-ислам — это вызов всей умме, всему Исламскому миру, каждому мусульманину. Все истинно верующие должны встать на его защиту.

Так в итоге и произошло. Добровольцы, желающие сражаться с неверными, начали отовсюду стекаться в Афганистан. Возникли базы и тренировочные лагеря в Пакистане. Возникли исламские центры, идеологически обеспечивающие джихад. Саудовская Аравия начала финансировать поставки туда оружия и снаряжения. Соединенные Штаты, которым было выгодно воевать с Советским Союзом чужими руками, приняли деятельное участие в подготовке боевиков. В итоге Советский Союз эту войну проиграл, что и дало возможность Усаме бен Ладену заявить, что «одну сверхдержаву мы сокрушили».

Правда, результаты этой войны оказались совсем не такими, как ожидалось. Ситуация, как и в «войне Судного дня», парадоксальным образом вывернулась наизнанку. Координаты геополитики трансформировались: проигравшими оказались практически все стороны, вовлеченные в этот конфликт. Советский Союз через некоторое время распался. Афганистан погрузился в пучину непрекращающегося гражданского противоборства. Вернувшиеся домой джихадисты стали детонатором катаклизмов в своих собственных странах. Но главное, что за время этой войны выросла и окрепла «Аль-Каида», символическим знаменем коей и стал Усама бен Ладен.

И врагом номер один он теперь объявил Соединенные Штаты Америки.

Таков краткий сюжет.

Казалось, сама история неумолимо, этап за этапом продвигает Мир ислама к джихаду. Джихадисты — лишь слепое орудие, которым она расчищает свой странный путь.

Неизвестно, куда он ведет.

Но удары по второй «империи зла» не заставили себя ждать.

Неожиданно выяснилось, что война, которую считали законченной, только еще разгорается.

Ад — это другие

Странно, что никто этого вектора не предвидел. Хотя к концу ХХ века многие закономерности социальных преобразований уже стали понятны. Европейская история, в частности, ясно продемонстрировала, что модернизация аграрных стран всегда приводит к массовому разорению крестьянства, которое по необходимости мигрирует в города. Демографический максимум лишь осложняет данную ситуацию. А избыточная энергетика молодежи, которую социум не способен трансформировать в позитив, неизбежно порождает экстремальные формы протеста.

Возможно, западные политики рассчитывали на то, что эта разрушительная энергетика все-таки не выплеснется через край, а прогорит в междоусобных конфликтах внутри самого Исламского мира.

И для таких надежд были достаточные основания.

Первые удары джихада были нанесены именно «по своим». Еще в 1981 году организация «Египетский исламский джихад» совершила убийство президента Египта Анвара Садата. Джихадисты считали его предателем, поскольку Садат подписал мирный договор с Израилем (за что Египет был исключен из Лиги арабских стран) и вообще начал политическое сближение с Соединенными Штатами. Одновременно вспыхнул ирано-иракский военный конфликт, и обе эти страны надолго выбыли из «большой международной игры». Ливия оказалась втянута в гражданскую войну в Чаде. Масштабная гражданская война между исламистами и светским правительством началась в Алжире. Даже в «Счастливой Аравии», духовном центре Исламского мира, произошла трагедия, потрясшая всех мусульман. Ранним утром в ноябре 1979 года во время молитвы, на которую собралось более 50 тысяч людей, террористы из группировки «Аль-Масджид аль-Харам» захватили главную мечеть Мекки. Вдохновлял их некий Мухаммед аль-Кахтани, объявивший себя Махди (мессией), призванным обновить ислам. Террористов было около 500 человек, они организовали грамотную оборону и рассадили снайперов в минаретах мечети. Саудовские силовые подразделения оказались не готовы к такому повороту событий и были вынуждены позвать на помощь французский спецназ. Это вызвало колоссальное возмущение в Мире ислама: «неверные», которым вход в Мекку был категорически запрещен, очутились рядом со священной Каабой. Бои в центре города продолжались в течение двух недель, лишь 4 декабря, после того как погиб сам «Махди», террористы капитулировали.

Однако, как нам представляется, одной из главных причин того, что конфликт между Западом и Миром ислама перешел в состояние открытой войны, является все же «имперский синдром» Соединенных Штатов. Обнаруживать себя он начал еще в начале ХХ века, но особенной силы достиг именно в последние десятилетия. Основные идеологические черты «имперского синдрома» следующие. Америка — избранная страна, которой сам бог предназначил руководить всем человечеством. Американцы — избранный народ, дающий пример другим народам Земли. Это подтверждается необычайным могуществом Соединенных Штатов — самыми сильными в мире экономикой и валютой, самой мощной армией, которой ничто не может противостоять, самым привлекательным образом жизни, к которому стремятся миллионы людей. В общем, у Америки есть провиденциальная санкция на главенство и поэтому она имеет право переустраивать мир по своему образцу.

Распад СССР в 1991 году лишь утвердил Соединенные Штаты в том, что все идет правильно: главный противник повержен, сам бог на их стороне, и они перестали считаться с какими бы то ни было ограничениями. Америка начала совершать те же ошибки, что и Советский Союз. В 1991 году она осуществила военную операцию против Ирака, и хотя с точки зрения международных правил и норм все было законным: Америка освобождала оккупированный Саддамом Хусейном Кувейт, с точки зрения Исламского мира это граничило со святотатством: американские части для наступления разместились в Аравии, «неверные» высадились на священной для мусульман земле. Тем более что Саддам Хусейн оккупировал Кувейт как бы «не для себя», но провозгласил, что нефтяные богатства этой страны должны принадлежать всем мусульманам, а не кучке коррумпированных правителей. А уж когда Соединенные Штаты разгромили Афганистан (чем бы они эти действия ни мотивировали), а затем вторично, выдвинув надуманные обвинения, вторглись в Ирак, чтобы окончательно свергнуть режим Саддама Хусейна, Исламский мир воспринял это как агрессию против себя: «крестоносцы» вновь, как в Средние века, начали захватывать земли Дар аль-ислама.

Хотели того Соединенные Штаты или не хотели, или, может быть, просто опьяненные военным могуществом, не обратили внимания на такую мелочь, но они сами активировали джихад, став при этом его главной мишенью. Причем имперское самомнение не позволило им внять даже открытым угрозам. В частности, еще во время афганской войны один из идеологов джихада Абдаллах Аззам дал работу под названием «Защищать землю мусульман — важнейший долг каждого». Согласно Аззаму, «все правоверные были обязаны морально или финансово участвовать в афганском джихаде, чтобы не впасть в великий грех, и каждый мусульманин, чувствовавший себя способным сделать это, имел право участвовать в джихаде с оружием в руках, не испрашивая на то разрешения ни у кого, «даже у повелителя правоверных, если таковой имеется». Более того, Аззам уже тогда полагал, что «Афганистан — это лишь первый пример исламской территории, узурпированной «неверными» (то есть СССР. — А. С.), отвоевать которую с помощью джихада было священным долгом: «Эта обязанность не исчезнет вместе с победой в Афганистане, джихад будет оставаться личным долгом каждого мусульманина, пока мы не вернем все земли, ранее бывшие мусульманскими, чтобы ислам воцарился там вновь: перед нами — Палестина, Бухара, Ливан, Чад, Эритрея, Сомали, Филиппины, Бирма, Южный Йемен, Ташкент, Андалусия…». А в феврале 1998 года уже Усама бен Ладен и Айман Аз-Завахири (позже, после смерти Бен Ладена, возглавивший «Аль-Каиду») выпустили манифест, где объявили о создании «Мирового исламского фронта джихада против иудеев и крестоносцев». В манифесте говорилось, что Америка открыто объявила войну Аллаху и его Пророку, и подчеркивалось, что убивать американцев и их союзников является долгом каждого мусульманина. «Мы призываем, с разрешения Аллаха, каждого верующего мусульманина, желающего быть награжденным Аллахом, следовать приказу Аллаха убивать американцев <…> в любом месте и в любое время».

Да что там призывы! Соединенные Штаты не насторожили по-настоящему даже конкретные террористические атаки против американцев, европейцев, израильтян, начавшиеся в этот период. В 1992–1994 годах в Египте, например, погибли 7 иностранцев. В Алжире в сентябре 1993 году «вооруженная исламская группа» (ВИГ) убила двух французских геодезистов, и «эмир» этой организации заявил, что «иностранные, как и алжирские, "безбожники" являются законной мишенью джихада. Это послужило началом кампании убийств иностранцев: до конца 1993 года их погибнет 26 человек». В 1996 году в каирском отеле были убиты 18 туристов из Греции, принятые террористами за израильтян, и ответственность за теракт взяла на себя «Гамаа исламийя», напечатавшая коммюнике: «Иудеям нет места на мусульманской земле Египта». В сентябре 1997 года в Египте были убиты 33 немецких туриста, а в ноябре того же года произошла «Луксорская резня», в которой погибли 62 человека — туристы и местные служащие. Ответственность за эту трагедию взяла на себя та же «Гамаа исламийя», руководитель ее, шейх Омар Абдель Рахман, слал из Нью-Йорка «кассеты с записями, в которых характеризовал туризм как источник разврата и распространения алкоголизма и объявлял его харамом (запрещенным религией)». В те же 1990-е годы прозвучали взрывы на военной базе США в Дахране (Саудовская Аравия), погибли 19 американцев, в Еврейском центре Буэнос-Айреса (Аргентина) — погибло 86 человек, в берлинском ресторане «Микос» — погибли 4 человека. А в 1999 году джихадисты взорвали посольства Соединенных Штатов в Найроби (Кения) и Дар-эс-Саламе (Танзания).

Конечно, Соединенные Штаты тоже не сидели сложа руки. Они, например, нанесли ракетный удар по химическому заводу в Хартуме (Судан), где, как считалось, производились ингредиенты взрывчатки, предназначавшиеся для поставок Бен Ладену, также они неоднократно бомбили тренировочные лагеря боевиков в Афганистане, обрушили авиаудары на военные объекты в Триполи и Бенгази (Ливия), вылавливали джихадистов по всему миру и содержали их в секретных тюрьмах, расположенных на базе Гуантанамо (Куба), в Польше, Румынии19 , Литве20 и некоторых других странах. Однако заметим, что по своим целям и средствам это была типичная война «империи» со взбунтовавшимися «колониями»: она лишь подавляла анклавы исламского сопротивления, но не устраняла причины, порождавшие их.

Главное же, что можно сказать без всякого преувеличения: Соединенные Штаты проиграли Исламскому миру идеологическую войну. За что — при всех их кошмарных методах, которые иначе как преступлениями назвать нельзя, — сражаются исламские боевики? Они сражаются за высокие принципы равенства и справедливости. По крайней мере в том виде, как они эти принципы понимают. Ими движет ослепительная мечта — построить на земле Царство Аллаха, воплотить в жизнь божественные установления шариата, вот тогда наступят в мире спокойствие и счастье для всех.

Неважно, что осуществить эту мечту невозможно.

Неважно, что все прежние попытки построить Царство Божие на земле потерпели провал.

Они искренне верят в него и ради этого готовы пожертвовать всем.

А что могут предложить им Соединенные Штаты? Ничего, кроме как перенять образ жизни Америки. Перестать быть арабами и мусульманами. Превратиться в третьесортных американцев, с вечной завистью взирающих на богатого и могущественного патрона. Такую перспективу Мир ислама категорически отвергает. Ничего удивительного, что если для западных стран Усама бен Ладен — преступник, то для многих и многих мусульман он — герой. Он сражался против «неверных», против американской глобализации, против нового крестового похода Запада, вторгающегося в Исламский мир. В Пакистане, например, возник «настоящий культ Бен Ладена, портрет которого красовался на всех манифестациях, устраивавшихся радикальными суннитскими исламистами». В молодежной исламской культуре Бен Ладен имеет громадную популярность: он присутствует на постерах, майках, значках, календарях и т.п., «на многих арабоязычных форумах люди ставят себе аватары с его изображением, а также говорят о нем с нескрываемым восхищением как о "Льве ислама", о защитнике арабского населения Палестины в его борьбе с Израилем»21 .

Не будем, однако, идеализировать Исламский мир. Сражение за высокие идеалы еще не означает ни моральную, ни историческую правоту. В конце концов, мало ли было в мире империй и государств, высокие идеалы которых удивительным образом сочетались с чудовищными средствами их достижения.

Пока несомненно одно. Исламский мир находится в историческом тупике. Не увенчалась успехом ни единая попытка создать в пределах его стабильное и процветающее государство — ни путем европейской модернизации, ни путем арабского национализма, ни через политический исламизм. Нынешний «халифат», «исламское государство», спонтанно возникшее на территориях Сирии и Ирака, тоже — что вполне очевидно — не представляет собой социальную общность, в которой большинство мусульман хотело бы жить.

Между тем во второй половине ХХ века сразу несколько стран, которых называют азиатскими «тиграми» или «драконами», сумели совершить настоящий прорыв, выйдя на высокий уровень социального и экономического развития. Это Южная Корея, Сингапур, Гонконг и Тайвань. Сейчас аналогичным путем движутся Индия и Китай. А еще раньше, в конце XIX– начале XX века, такой же технологический спурт совершила Япония, став одной из лидирующих индустриальных держав. Интересно, что при этом им не пришлось жертвовать своей национальной культурой — ни американизироваться, ни европеизироваться — они сохранили и национальное своеобразие, и национальные верования.

Правда, все эти страны были не арабские и не мусульманские.

И еще более любопытный факт. В тех исламских, но не арабских странах, которые если и не совершили мощного технологического прорыва, но все же добились определенных успехов в развитии, ислам был либо совершенно вытеснен на периферию, как одно время в Турции, либо модифицирован местными этническими религиями, как в Малайзии и Индонезии, приобретя вследствие этого более мягкие, размытые, толерантные формы.

Так что перед Исламским миром, на наш взгляд, стоит проблема цивилизационного самоосознания. Возможно, его развитие сдерживает «арабизм» — непрерывное культивирование архаических черт арабского исторического характера. А возможно — политический исламизм, неуклонно обретающий экстремальные формы джихада.

И вот тут, как нам кажется, возникает главная трудность, заключающаяся в ответе на проклятые вопросы: кто виноват и что делать?

Трудность эту можно сформулировать так.

Еще никогда ни один народ в истории не сказал: в наших бедах, в наших трагедиях и несчастьях виноваты мы сами. Нам следует измениться, нам следует избавиться от недостатков, корежащих нас, нам следует обрести иные национальные качества, более соответствующие современности. Исключением здесь являются только немцы, открыто признавшие после Второй мировой войны свою вину за фашизм, что, видимо, и способствовало развитию новой Германии.

Но это именно исключение. А как правило, народ никогда не признает виноватым себя. В его бедствиях непременно виноват кто-то другой — некие внешние силы, мешающие ему достичь прекрасной Обетованной земли.

Нечто подобное движет сейчас коллизией «Запад — Исламский мир». Имперская шизофрения, которой охвачены ныне Соединенные Штаты, не позволяет им понять элементарную вещь: вина за расширение глобальных конфликтов в значительной мере лежит на них. А Исламский мир, в свою очередь, убежден, что во всех его бедах виноват исключительно Запад и что лишь сокрушив эту «империю зла», он сможет добиться настоящего прогресса и процветания.

Самуэль Хантингтон назвал это «столкновением цивилизаций».

Это также можно назвать «войной миров», противоборством двух этнокультурных вселенных, ни одна из которых не способна признать другую.

Причем, судя по расширяющимся зонам хаоса, до кульминации еще далеко.

Взрывы непрерывно гремят.

Война разгорается.

В дыму горизонтов не видно пока никакого обнадеживающего просвета.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Браницкий А.Г., Корнилов А.А. Религии региона. — Н.Новгород, 2013. С. 63.

2 В русском произношении — архангел Гавриил.

3 Ссылки на Коран даются по переводам Г.С.Саблукова и И.Ю.Крачковского. Ссылки в цитатах принадлежат авторам приведенных цитат.

4 Ахмад 5/411, Абу Ну’айм в «аль-Хилья» 3/100. Шейхуль-Ислям Ибн Таймия и шейх аль-Альбани подтвердили достоверность этого хадиса. См. «аль-Иктида» 1/69, «ас-Сильсиля ас-сахиха» 2700. — http://islam-forum.ws/viewtopic.php?t=19284&f=80.

5 О жестокостях голландцев в своих колониях см., напр.: Шервинский С. Ост-Индия. — М., 1991.

6 Левант — средневековое название региона в восточной части Средиземного моря, где в настоящее время расположены Сирия, Ливан, Израиль, Иордания, Палестина, Египет, Турция.

7Уотт У.М. Влияние ислама на средневековую Европу. — М., 1976. С. 110.

8 Al-Khalili J. The «first true scientist». // BBC NEWS. http://news.bbc.co.uk/2/hi/7810846.stm.

9Столяров А.Освобожденный Эдем. — М.; СПб., 2008. С. 15—21.

10 Льюис Б. Ислам: что пошло не так? // Россия в глобальной политике. 2003. № 1.

11 Айдын Ариф Оглы Али-заде. Мутазилиты — основатели философского рационализма в исламе // ТОПОС. Литературно-философский журнал. 2004. 24 марта.

12 Цит. по: Михайлов Ю. Как побороть ИГИЛ – религиозный мутант эпохи глобализации.

// http://eadaily.com/ru/news/2015/12/19/yuriy-mihaylov-kak-poborot-igil-religioznyy-mutant-epohi-globalizacii

13 Беляев Е.А. Арабы, ислам и Арабский халифат в раннее средневековье. — М., 1966. С. 148.

14 Васильев Л.С. История религий Востока. — М., 2006. С. 454—455.

15 Королев К. Ислам классический: Энциклопедия. — М.; СПб., 2005.

16 Кепель Ж. Джихад. Экспансия и закат исламизма. — М., 2004.

17 Излагается и цитируется по: Кепель Ж. Указ. соч.

18 О закономерностях модернизации см.: Травин Д., Маргания О. Европейская модернизация. Кн. 1 и 2. — М.; СПб., 2004.

19 Главная европейская тюрьма ЦРУ располагалась в Польше. // LENTA.RU. — https://lenta.ru/news/2005/12/09/poland/

20 В Литве нашли секретную тюрьму ЦРУ // SPUTNIK — http://ru.sputniknewslv.com/Baltics/20160318/1010088.html.

21 20 интересных фактов об Усаме бен Ладене. // 812’ONLINE. — http://www.online812.ru/2011/05/10/006/.

Двадцать стран прекратили дипотношения с КНДР после инаугурации Трампа

С момента прихода к власти в США Дональда Трампа в январе 2017 года не менее двадцати государств прекратили или ограничили дипломатические отношения с Северной Кореей. Об этом сообщает южнокорейский телеканал KBS.

"С момента начала работы администрации Трампа благодаря усилиям США не менее 20 стран мира разорвали дипломатические отношения с Северной Кореей или понизили их уровень", - заявили на KBS (цитата по ТАСС).

По данным телеканала, к этому списку также присоединились традиционно дружественные к КНДР Мьянма, Вьетнам и Уганда – эти страны выслали северокорейских послов, которые, по утверждению телеканала, состояли при торговых компаниях, совершавших незаконные операции для получения иностранной валюты.

Кроме того, Португалия, также поддерживавшая дружественные отношения с КНДР, впервые за 42 года прекратила дипломатические отношения с этой страной. Ранее Мексика, Перу, Испания, Италия и Кувейт также выслали северокорейских дипломатов.

Великобритания выделит дополнительно 12 миллионов фунтов стерлингов на оказание помощи беженцам народности рохинджа, вынужденно покинувшим территорию Мьянмы, заявил замглавы МИД Великобритании, курирующий азиатский и тихоокеанский регион, Марк Филд.

В понедельник в Женеве открылась международная донорская конференция, на которой планировалось собрать помощь для 1,2 миллиона беженцев из Мьянмы. Гуманитарным организациям ООН необходимо 434 миллиона долларов для обеспечения поддержки и помощи рохинджа в Бангладеш. На конференции было собрано 340 миллионов долларов.

"Британия стоит во главе усилий по поддержке рохинджа, а это сейчас самая быстро развивающаяся гуманитарная катастрофа. Мы выделим еще 12 миллионов фунтов стерлингов (на разрешение кризиса)", — сказал Филд, выступая на конференции. Текст его выступления передан в РИА Новости пресс-службой британского МИД.

По словам замминистра, после перечисления этой суммы вклад Британии в урегулирование проблемы увеличится с 35 миллионов фунтов до 47 миллионов фунтов (63 миллиона долларов).

По данным Международной организации по миграции, после вспышки насилия в штате Северный Ракхайн 27 августа, за два месяца Мьянму покинули 589 тысяч беженцев народности рохинджа. Все они переместились в Бангладеш, в два лагеря для беженцев, где уже находились свыше 200 тысяч беженцев рохинджа. В настоящий момент в Бангладеш насчитывается свыше 800 тысяч беженцев рохинджа.

Денис Ворошилов.

Президент США Дональд Трамп встретился в пятницу вечером с генсеком ООН Антониу Гутеррешем и обсудил вопросы, связанные с урегулированием ситуации вокруг Северной Кореи, Сирии и Мьянмы, говорится в сообщении Белого дома, поступившем в распоряжение РИА Новости.

Кроме того, в ходе беседы был поднят вопрос реформирования ООН.

"Президент Дональд Трамп встретился сегодня с генеральным секретарем Организации Объединенных Наций Антониу Гутеррешем и обсудил вопросы, представляющие взаимный интерес, включая Северную Корею, Сирию, Ирак, Бирму (Мьянму) и реформу Организации Объединенных Наций", — говорится в документе.

Стороны "взяли на себя обязательство работать вместе для решения этих и других общих проблем в ближайшие месяцы", сказано в сообщении.

Ранее Трамп неоднократно критиковал ООН, называя ее неэффективной организацией. Некоторое время назад США вышли из состава ЮНЕСКО — специализированной структуры ООН по вопросам культуры и образования.

Соединенные Штаты поднимут вопрос о притеснениях народа рохинджа в Мьянме, и если информация от правозащитников подтвердится, то силы правопорядка страны "ответят за это", заявил госсекретарь США Рекс Тиллерсон, выступая в Центре стратегических инициатив в Вашингтоне.

"Мы обсудим этот вопрос с ООН", — сказал он, добавив, что США считают лидеров Мьянмы ответственными за произошедшее.

"Мир не может стоять праздно и наблюдать за злодеяниями ", — сказал Тиллерсон. По его словам, если вина властей Мьянмы будет доказана, то ответственные должны понести наказание.

По данным правозащитников, после атаки 25 августа представители сил безопасности Мьянмы окружили деревни рохинджа в северной части штата Ракхайн, а когда женщины, мужчины и дети рохинджа покинули дома, солдаты и полицейские открыли огонь и убили или серьезно ранили сотни людей.

Как отмечают правозащитники, эта информация основана на "показаниях более чем 120 мужчин и женщин рохинджа, которые бежали в Бангладеш за последние недели, а также 30 интервью с медиками, журналистами, соцработниками и официальными лицами Бангладеш".

Ситуация в штате Ракхайн на западе Мьянмы, где компактно проживают мусульмане народности рохинджа, резко обострилась 25 августа, когда сотни боевиков движения "Араканская армия спасения рохинджа" напали на 30 опорных пунктов полиции. Сообщалось, что в Бангладеш число беженцев рохинджа из Мьянмы превысило 582 тысячи человек.

Выступление Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на панельной дискуссии «Общество и мировая политика» в рамках XIX Всемирного фестиваля молодежи и студентов, Сочи, 16 октября 2017 года

Дорогие друзья,

Прежде всего хотел бы всех вас поприветствовать на Всемирном фестивале молодежи и студентов. Мы заинтересованно восприняли предложение организовать дискуссию «Общество и мировая политика», тем более что Россия всегда выступала за честный, откровенный диалог по любым, даже самым сложным и неоднозначным вопросам международной повестки дня. Такой откровенный товарищеский диалог особенно необходим среди молодежи.

Фестиваль собрал многие тысячи юношей и девушек со всего мира. Это прекрасная возможность, чтобы лучше узнать друг друга, договориться о дальнейших контактах в интересах поддержания доверия и взаимопонимания между странами и народами. Это хорошая возможность компенсировать то, что пока не удается сделать политикам на «взрослом» уровне.

Убежден, что Фестиваль станет для вас настоящим праздником, позволит обрести новых друзей. Разумеется, советую уделить самое пристальное внимание достопримечательностям Сочи – города, который уверенно утвердился в качестве международного спортивного, дискуссионного, туристического, культурно-образовательного центра.

Что касается ситуации в мире, то она остается сложной и труднопредсказуемой. Не урегулированы застарелые, «замороженные» конфликты. Появляются новые вызовы безопасности, в первую очередь – беспрецедентный всплеск международного терроризма, который угрожает всем без исключения государствам.

По-настоящему объединиться для эффективной борьбы с общими для всех угрозами пока не получается. Основная причина, на наш взгляд, в том, что некоторые правительства пытаются преследовать исключительно свои геополитические интересы в ущерб коллективной работе, хотят извлечь для себя выгоду из кризисов и конфликтов. Стали все чаще применяться методы «экспорта» государственного устройства, навязывания другим народам чуждых им ценностей и рецептов преобразований без учета традиций и национальных особенностей. Использование военной силы в обход Совета Безопасности ООН, практика односторонних санкций, экстерриториальное применение национального законодательства серьезно подорвали авторитет международного права. Ряд стран, резонно опасающихся повторения у себя дома югославского, иракского, ливийского сценариев, стремятся любым способом нарастить военную мощь. Как результат – опасная гонка вооружений, риск неконтролируемого расползания оружия массового уничтожения. Глубокое беспокойство вызывает продолжающаяся утрата взаимного доверия, восстановить которое будет нелегко.

К сожалению, эти негативные тенденции лишь усугубились в результате решения США о фактическом выходе из Совместной всеобъемлющей программы действий по иранской ядерной программе и в результате угроз Вашингтона решить проблемы Корейского полуострова военным путем.

Нарастание все новых проблем говорит о том, что попытки сколотить однополярную модель мироустройства провалились. Все убедились, что односторонними действиями невозможно решить глобальные проблемы. Международные отношения представляют собой столь сложный механизм, что управлять им из одного центра попросту невозможно.

Сегодня мировой геополитический ландшафт стремительно меняется. Все большее число стран выступают за выстраивание международной жизни на подлинно демократических, справедливых началах. Новые центры экономической мощи (а они есть на всех континентах) берут на себя ответственность за поддержание стабильности в своих регионах. Процесс формирования полицентричной архитектуры глобального управления – не чья-то прихоть, а объективная реальность, отражающая культурно-цивилизационное многообразие современного мира, желание народов сохранить свою самобытность, самостоятельно определять пути собственного развития.

Тем не менее этому естественному объективному процессу пытается воспрепятствовать небольшая группа западных стран, которые стремятся сохранить свое доминирование. Получается парадоксальная картина: страны, которые считают себя эталоном демократии, выступают против плюрализма в мировой политике, тем самым предавая демократические ценности.

В этом смысле показателен пример США в исторической ретроспективе. Нацию, построенную отцами-основателями на основе отрицания империализма, утверждении идеалов демократии, равенства, справедливости и торжества закона, хотят превратить в воинственное, нетерпимое к инакомыслию и готовое преступать международное право государство.

Международные отношения находятся на важном перекрестке – либо мир окончательно погрузится в хаос и нестабильность, либо, наконец, удастся преодолеть спираль конфронтации и договориться о совместной взаимоуважительной работе с опорой на принцип равной и неделимой безопасности во имя благополучия и процветания всего человечества.

Россия однозначно за второй путь, единственно возможный для успешного противодействия многочисленным угрозам современности. Наша линия в мировых делах не ставит целью нанесение какого-либо ущерба кому бы то ни было. Будем и далее последовательно отстаивать ценности правды и справедливости, уважать интересы других стран, стремиться выходить на взаимоприемлемые компромиссы. Продолжим продвигать мирную, положительную, устремленную в будущее повестку дня на международной арене, выступать в качестве гаранта глобальной стабильности. Будем наращивать равноправное, взаимовыгодное сотрудничество со всеми, кто к этому готов, как на двусторонней основе, так и на многосторонних площадках. Примером служит деятельность таких объединений нового типа, как БРИКС, ШОС, ЕАЭС, где решения принимаются на основе выверенного консенсуса с учетом интересов каждого участника.

С удовлетворением отмечаем развитие молодежных форматов сотрудничества в рамках ШОС и БРИКС. Это будет обеспечивать преемственность в работе на долгосрочную перспективу. Несмотря на русофобские настроения определенной части элит на Западе мы всегда открыты к честному взаимодействию с США, ЕС и НАТО – но именно к честному, основанному на поиске баланса интересов. Когда применяется такой подход, то удается достичь результата.

Кстати, серьезный потенциал, адекватный процессам формирования полицентричного миропорядка, заключен и в «Группе двадцати», где представлены западные страны, Российская Федерация и страны развивающегося мира.

Мы придаем большое значение углублению сотрудничества с гражданским обществом, российскими и зарубежными некоммерческими организациями, в том числе с молодежными. Приветствуем участие молодых, заинтересованных людей в осмыслении ключевых проблем международной повестки дня. Видим в этом важное подспорье в деле развития общественной дипломатии, нацеленной на поддержание доверия на международной арене. Всегда готовы внимательно выслушивать ваши оценки, готовы поддержать ваши начинания.

Дорогие друзья, уже скоро вам предстоит взять ответственность за положение дел как у себя на родине, так и на международной арене. Об этом вчера подробно говорил Президент Российской Федерации В.В.Путин. От вас зависит, чтобы будущее нашей планеты было радостным, процветающим, стабильным и безопасным для всех.

Надеюсь, что участие в Фестивале будет для вас полезным и в профессиональном, и чисто в человеческом плане, что вы обретете новых друзей. Желаю вам успешной работы и всего самого доброго.

Вопрос: Как Российская Федерация оценивает ситуацию в Каталонии?

С.В.Лавров: Мы рассматриваем это как внутреннее дело Испании. Мы слышим призывы к диалогу, заявления о готовности к нему, в том числе из Барселоны. Полагаю, что это единственный путь к рассмотрению сложившейся в результате референдума ситуации. Надеюсь, что диалог начнется и будет найдено решение в рамках Конституции Испании и с учетом того, как всем гражданам испанского государства жить комфортно, в безопасности и в тесном контакте друг с другом. Другого пути я не вижу.

Вопрос: Не могли бы Вы прокомментировать создание международного уголовного кодекса в рамках ООН как возможной альтернативы Международному уголовному суду, не входящему в Организацию? Я участвовал в разработке этого проекта, сейчас он почти готов. Хотелось бы услышать комментарий живой легенды. Что Вы думаете об альтернативе для международного трибунала в рамках миротворческих судов, которые создавались бы при введении миротворческого контингента, являясь альтернативой, которая позволила бы сократить издержки по осуществлению правосудия на территории враждующих сторон?

С.В.Лавров: Для того, чтобы комментировать, я должен узнать о существе инициатив о международном уголовном кодексе и международных судах. На основе термина или названия той или иной идеи трудно давать комментарии по существу. Если Вы предлагаете создавать миротворческие суды в рамках операций по поддержанию мира, то пока я сомневаюсь, что это хорошая идея (это мое первое ощущение). Получается, что миротворцы одновременно выполняют функцию поддержания мира и судят, как эта функция соблюдается теми, кого они опекают. Здесь может наблюдаться конфликт интересов.

Были примеры специальных судов ad hoc, которые создавались СБ ООН не в рамках миротворческих операций, а просто для того, чтобы разобраться в виновности конкретных лиц в конфликтах. В частности, до сих пор функционирует трибунал по бывшей Югославии (хотя давно пора его закрыть), трибунал по Руанде. Трибунал по бывшей Югославии доказал свою серьезную предвзятость и однобокость. Порядка 80% затеянных им дел были нацелены против сербов, а дела, которые были заведены в отношении других национальностей, очень часто рассыпались. Есть такой Р.Харадинай, являющийся сейчас премьер-министром Республики Косово. Он был военным преступником, обвинялся в военных преступлениях и был отпущен за недостатком улик, потому что все приглашенные свидетели таинственным образом исчезали или отказывались давать показания. Это пример из нынешней практики. Но если Вы пришлете в МИД России свои работы по международному уголовному кодексу и по миротворческим судам, мы с удовольствием их посмотрим и отреагируем.

В первом ряду сидит «контакт», к которому Вы можете подойти – руководитель Совета молодых дипломатов (СМД) К.О.Колпаков. Тем более, в СМД есть проект, который сопряжен с аналитической работой молодых студентов.

Вопрос: Могли бы Вы прокомментировать создание единого кодифицированного источника уголовного права в рамках ООН вместо англо-саксонской правовой системы?

С.В.Лавров: Я понимаю, что есть англо-саксонская правовая система, есть римское право, но для того, чтобы отреагировать на вопрос о том, что я думаю о конкретной новой далеко идущей инициативе, я должен с ней познакомиться, а не только узнать, как она называется в Ваших трудах.

Вопрос: Каковы, на Ваш взгляд, роль и место России через 10 лет? Какова роль молодежи в этой будущей России? Что на сегодняшний день должна и не должна делать молодежь, чтобы жить в процветающей будущей России?

С.В.Лавров: Это вопрос на целый жизнеутверждающий, философский роман.

Убежден, что роль России через 10 лет будет весьма весомой. Мы надеемся, что через 10 лет будет гораздо больше проявляться тенденция к многополярности (а это объективная тенденция), когда на разных континентах появляются новые мощные экономические и финансовые державы, а с этой мощью приходит политическое влияние. Думаю, что те, кто сейчас пытаются ее остановить, сохранив одностороннее доминирование, к тому времени немного поумнеют и не будут идти против течения истории.

Одним из полюсов многополярного мира, без всякого сомнения, будет Россия, которая будет объединять вокруг себя союзников, прежде всего, соседей, в том числе в рамках проекта Большой Евразии, который предложил Президент России В.В.Путин и который предполагает развитие связей между ЕАЭС и евразийской интеграцией вообще, между этой интеграцией и китайской инициативой «Один пояс – один путь» с вовлечением ШОС, государств-участников АСЕАН. У нас один континент, и почему бы в перспективе не распространить эти процессы и на ЕС, который все больше начинает понимать, что в одиночку, без партнерства с Россией, Европейский союз будет последовательно терять свое влияние в экономике и мировой политике. Об этом несколько дней назад сказал глава Еврокомиссии Ж.-К.Юнкер, выступая на мероприятии.

Что касается роли молодежи в России, которая будет через 10 лет, то вы будете уже чуть взрослее, ровно на 10 лет. Надеюсь, что вы сможете использовать в полной мере имеющиеся сейчас и создающиеся дополнительно социальные «лифты», проявив свои таланты. Чтобы это произошло, молодежь не должна препятствовать своему естественному жизненному циклу, и через 10 лет вы будете успешными людьми.

Вопрос: Я испытываю огромную гордость за то, что нашего Министра иностранных дел знают не только в России, но и во всем мире. Расскажите, пожалуйста, приветствуются ли молодые кадры внутри Вашего ведомства? Какой возраст у самого молодого специалиста, работающего сейчас в МИД России?

С.В.Лавров: Хороший вопрос. Молодые кадры у нас не просто приветствуются – без них мы не выживем, как любая живая структура, состоящая из людей, которые взрослеют и нуждаются в смене. Ректор МГИМО А.В.Торкунов не даст соврать, что ежегодно МИД России принимает порядка сотни (в этом году 115) выпускников, 85% из которых закончили МГИМО, МГУ, МГЛУ, СПбГУ и ДВФУ. Так происходит каждый год. В первые годы моего труда на этом посту больше половины принятых нами на работу сотрудников были девушками. При последнем приеме в МИД России (А.А.Карелин до этого говорил о спортивных приемах, мы говорим о приеме на работу, а есть еще дипломатический прием – но это совсем из «другой оперы») девушек было порядка 45%.

К своему стыду, не знаю, кто самый молодой или молодая. Наверное, нужно иметь эту информацию, общаясь с такой аудиторией. За 10 лет многие сделали себе хорошую карьеру и продолжают расти в должностях и рангах (у нас есть должности и ранги, как в армии – должности и звания).

Приезжайте!

Вопрос: Немецкий бизнес выступает против продления санкций, потому что Россия является одним из крупнейших партнеров по покупке немецкого высококачественного оборудования. Я проходила практику на одном из производящих такое оборудование предприятий, которое, к сожалению, закрылось из-за санкций. Как активной немецкой молодежи повлиять на улучшение или нормализацию торговых отношений между Германией и Россией?

С.В.Лавров: Нас обвиняют в том, что мы вмешиваемся в проведение выборов в США, Германии, Франции, Швеции. Вы хотите, чтобы мы еще и в экономику вашу вмешались?

Если серьезно, то происходящее с обвинениями в адрес нашей страны во всем и вся – это абсурд. Вы правы в отношении санкций – это обоюдоострое оружие, которое бьет бумерангом по тем, кто их вводит. Это закон экономики: если ты искусственно, вопреки требованиям свободного рынка и нормам ВТО, ограничиваешь экономические связи, то тот, против кого ты это делаешь, имеет полное право ответить взаимностью – не важно, симметрично или ассиметрично. То, что товарооборот, не так давно достигавший более 400 млрд.евро, упал почти вдвое – прямой результат не только мировой конъюнктуры, цен на нефть и газ, но и введенных санкций, в ответ на которые мы были вынуждены принять встречные меры.

Все больше политиков, представителей бизнеса вслух говорят о том, что это переходит все разумные пределы, что нужно возвращаться к нормальному сосуществованию. Такие голоса слышны в Италии, Франции, Германии и в целом ряде других стран. Думаю, что разум восторжествует.

***

С.В.Лавров (добавляет после Ф.Фраттини): Продолжу начавшийся диалог. Ф.Фраттини сказал, что в силу механизмов, на основе которых функционирует ЕС, Италия в одиночку не могла предотвратить принятие решения о вводе антироссийских санкций. Г-н Франко мой друг и не обидится, но то же самое мне говорили еще пять или шесть министров – моих коллег. То есть, если бы они объединились и сказали, что это не соответствует существующему в ЕС принципу консенсуса, то, наверное, ситуация была бы иной. Говорю это не для того, чтобы выразить свое неприятие позиции той или иной страны. Просто, когда наши многочисленные друзья в ЕС просят нас понять, что они «за», но в Европейском союзе существует принцип солидарности и консенсуса, то, по моему разумению, в дипломатии, политике и жизни компромисс всегда находится где-то посередине между крайними позициями.

Наверное, в ЕС есть несколько стран, которые вообще не хотели наказывать Россию за то, что произошло в Крыму в полном соответствии с волеизъявлением крымского народа и решением Верховного Совета Крыма, который был избран по Конституции Украины и был полностью легитимен с точки зрения украинского закона при проведении референдума.

Наверняка, в ЕС были, есть и будут русофобски настроенные страны, все мы знаем, что это за правительства, и я считаю, что это русофобское меньшинство, снова и снова требующее наказания. Почему-то Евросоюз выразил свою солидарность на основе присоединения всех 28 стран к позиции агрессивного меньшинства. Сейчас это меняется.

Ф.Фраттини упомянул о том, какие лозунги выдвигают партии, которые сейчас побеждают на выборах в Европе. Их наверняка будут обвинять в том, что они идут на поводу у России, и что мы куда-то вмешиваемся. Тем не менее, я убежден, что объективность восторжествует, и Европа, наконец, осознает, что должна действовать самостоятельно, а не под подсказке из-за океана (тем более оттуда летят прямо противоречащие друг другу подсказки), и руководствоваться, прежде всего, своими национальными интересами.

Вопрос: Какую роль может играть сегодня институт побратимства в развитии молодёжных международных отношений? Можем ли мы как молодежь повлиять на его развитие, чтобы каждый малый город России мог улучшить свои экономические, политические, культурные и спортивные связи за рубежом?

С.В.Лавров: Конечно, движение городов-побратимов до сих пор живо, более того, оно развивается. У нас много городов-побратимов в Италии. Сейчас всё больше городов устанавливают побратимские связи в Крыму. Этот процесс набирает силу.

Если у Вас в Московской области есть интерес к информации о том, где бы Вы могли найти своих побратимов, то, я думаю, что, прежде всего, надо обратиться к тем, кто ведет бизнес с партнерами из-за рубежа. Это самый надежный фундамент. На этой основе можно начать обмениваться делегациями, в т.ч. молодежными, устанавливать связи между университетами. Это очень перспективное движение, мы будем всячески его поддерживать.

Вопрос: Вы сегодня несколько раз упомянули различные региональные площадки сотрудничества, в т.ч. ЕАЭС. У меня особый интерес к этому Союзу, так как Киргизия является государством-членом. Как Вы видите развитие ЕАЭС: больше качественное – через построение эффективных единых рынков, функционирующих без ограничений и барьеров, или количественное – через присоединение новых государств к этому Союзу?

С.В.Лавров: Одно другое не исключает. В планах ЕАЭС – прежде всего, дальнейшее движение вперед по снятию всех барьеров и обеспечению свободы передвижения товаров, капиталов, услуг и рабочей силы. Во-вторых, сейчас в практической плоскости обсуждается вопрос о том, чтобы расширяться сначала через институт наблюдателей. Главы государств, которые не так давно здесь собирались, договорились ускорить подготовку положения о наблюдателях, которые позволят привлекать к деятельности Союза тех, кто хочет к нему присмотреться поближе с прицелом на вступление.

Вопрос: Имели ли события «арабской революции» 2011 г. влияние на отношения России со странами региона?

С.В.Лавров: Когда началась т.н. «арабская весна», а на Западе все были воодушевлены тем, что народ хочет демократии и восстал против диктаторов, вся эта эйфория, действительно, сопровождалась заявлениями со стороны некоторых политиков на Западе и в регионе о том, что Российская Федерация, защищая суверенитет государств, которые находились под властью авторитарных режимов, теряет своих сторонников, поддержку на Ближнем Востоке и на Севере Африке.

По прошествии времени (не только на сегодняшний момент, но и гораздо раньше) стало понятно, что «арабская весна» несла в себе колоссальный разрушительный заряд. Регион погрузился в хаос. Ради свержения отдельных глав авторитарных режимов, таких как С.Хуссейн (хотя это было ещё раньше, но тот опыт ничему не научил), как М.Каддафи, Ирак и Ливия просто были подорваны в своей государственности. Сейчас с большим трудом пытаются сохранить иракскую территориальную целостность, восстановить ливийскую. Такие же попытки мы наблюдаем сейчас в САР.

Россия не впадала в панику от того, что происходили события, на которые мы в то время не могли влиять, сопряженные с вмешательством извне, подзуживанием народного общественного мнения. Тем не менее мы работали со всеми без исключения сторонами конфликта и продолжаем это делать сейчас в Ираке, Ливии, Сирии, Йемене. Мы, наверное, единственная страна, которая реально общается со всеми без исключения участниками конфликтов.

Ф.Фраттини упомянул в своем выступлении Ливию. Мы, действительно, встречаемся как с теми, кто руководит в Триполи, так и с теми, кто расположены в Тобруке, Бенгази и Мисрате. Я Вам скажу, что сирийский пример, наверное, самый показательный, потому что к нам приезжают и с нами общаются все без исключения оппозиционеры, в т.ч. и самые радикальные.

То, что мы сейчас через наших военных договорились с вооруженными формированиями «на земле» о создании зон деэскалации, об установлении режима прекращения огня, резком снижении насилия, обеспечении доставки гуманитарной помощи, говорит о том, что мы можем работать в любой ситуации с любой реально существующей силой – будь то политической или военной.

Я не припомню, чтобы с тех пор кто-то повторял мысль о том, что Россия, дескать, потеряла своё влияние. Наоборот, я считаю, что оно только возросло. Может, это не скромно, но так мне говорят наши собеседники.

Вопрос: На Кавказе есть «жемчужина» – Каспийское море. Это самое крупное озеро на планете, и его экология всех нас беспокоит. Каспийское море омывает берега 5 государств – Азербайджана, Туркмении, Казахстана, Ирана и России. Предполагаются ли какие-либо комплексные соглашения для сохранения его экологии? Если да, когда это может быть реализовано?

С.В.Лавров: Уже действует Рамочная Конвенция по защите морской среды Каспийского моря. Разрабатывается Конвенция о защите биоресурсов Каспия, хотя этот процесс несколько затянулся. Еще в 2010 г. на Третьем каспийском саммите в Баку Президент Туркменистана предложил принять решение о моратории на вылов осетровых. Все согласились, но после Саммита практическая работа стала тормозиться. Не буду вдаваться в детали, у всех есть свои нюансы в позициях. Потом было принято решение отобразить это решение в общей Конвенции о защите биоресурсов. К сожалению, пока еще эта работа продолжается, однако нет сомнений в том, что вопрос актуален и необходимо защищать данную весьма хрупкую среду.

Этим же, кстати, обусловлена и российская позиция в отношении идеи прокладки через Каспий магистральных транскаспийских трубопроводов. В отличие от Черного моря, морская среда на Каспии очень хрупкая. Прежде чем принимать решение о таких трубопроводах, есть необходимость самым тщательным образом проработать воздействие этих проектов на окружающую среду. Мы будем продвигать эту позицию.

Вопрос: Как Вы оцениваете российско-египетские отношения? Будут ли они развиваться в экономической и политической областях?

С.В.Лавров: Смотрю с большим оптимизмом на наши отношения с Египтом. У нас очень тесный политический диалог, регулярные контакты на высшем уровне, на уровне министров иностранных дел, «экономических» министров, министров транспорта. Практически все члены Правительства России так или иначе контактируют с Египтом. Сейчас мы, как Вы знаете, продвигаем целый ряд очень важных проектов, включая создание российской промышленной зоны в Египте, которая будет достаточно серьезно стимулировать совместные проекты в промышленности, в различных секторах, помогать египетской экономике, в т.ч. создавать рабочие места.

У нас растет торговля, Египет – один из главных покупателей нашего зерна, которое очень важно для поддержания социальных обязательств египетского руководства. У нас теснейшее сотрудничество по региональным делам, проблемам урегулирования кризисов. Египет реально внес вклад в усилия по созданию зон деэксалации в районе Восточной Гуты и Хомса в Сирии. Именно в Каире состоялись контакты с представителями вооруженной оппозиции, которые позволили достичь таких договоренностей. Мы очень тесно сотрудничаем с Египтом по Ливии, приветствуем посреднические усилия, которые Египет вместе с Алжиром и Тунисом предпринимает для продвижения национального диалога в Ливии.

В ООН в рамках Совета Безопасности, в котором сейчас представлен Египет, у нас плотная координация. Совсем недавно мы поддержали инициативу Египта, который внёс проект комплексных рамок противодействия террористической идеологии. В итоге этот проект был принят при нашей самой активной поддержке. Эти примеры можно перечислять бесконечно, поэтому ограничусь тем, что сейчас сказал.

Вопрос: Каждый год на многих площадях в Чехии происходят мероприятия в память о событиях 1968 г., когда были введены танки. Планирует ли Россия каким-либо образом регулировать данный вопрос, так как это сильно влияет на отношения между русскоязычным населением и чехами? Я часто слышу в новостях, что Россия прощает долги разным странам. Скажите, пожалуйста, зачем?

С.В.Лавров: Что касается 1968 г., то я не припомню, чтобы кто-то из наших партнеров из Чешской Республики на уровне президента, премьер-министра или министра иностранных дел затрагивал эту тему в контактах со своими коллегами в Российской Федерации. Мне кажется, мы эту страницу перевернули. Сейчас у нас нет никаких препятствий, чтобы взаимовыгодно сотрудничать с Чешской Республикой. Историки, безусловно, должны заметить эту дату и продолжать обсуждение того, как это происходило, чем это было вызвано и как сделать так, чтобы впредь не возникало подобных ситуаций. Пусть историки этим занимаются, я считаю это абсолютно правильным.

Что касается долгов, то, если я не ошибаюсь, Чешской Республике мы никаких долгов не прощали.

Вопрос: Все знают, что осетинский народ очень много страдал — это и Беслан, и события 08.08.2008 г. Возможно ли объединение двух Осетий – Северной и Южной – в рамках российского государства?

С.В.Лавров: В Советском Союзе, как вы знаете, такое уже было. Была единая Осетия и потом волевым решением ее разъединили на две части. Тогда много чего передавали из одной республики в другую, в том числе и Крым, не особо заботясь о соблюдении советской Конституции. Исхожу из того, что сейчас Республика Южная Осетия нами признана в качестве независимого государства. Российские миротворцы, российская армия непосредственным образом помогли не допустить того, чтобы бывший в то время президент Грузии М.Саакашвили силой решил территориальную проблему, как он ее называл, вопреки решениям ОБСЕ, вопреки тому, что там находились миротворцы, российские и осетинские, а также грузинские, которых вывели за несколько часов до начала этой агрессивной акции. Мы будем всячески уважать и помогать отстаивать суверенитет Южной Осетии через наши теснейшие союзнические отношения.

Вопрос: В рамках нашего Международного кинофестиваля «0+» мы создаем альтернативный фильмофонд, кино ценностноориентированного содержания, то есть это и короткометражные, и полнометражные картины, которые передают общечеловеческие ценности, такие как, например, семейные ценности и международное сотрудничество. Сейчас действительность — это война и атмосфера конфликта. Какие меры предпринимаются на международном уровне, чтобы популяризировать ценности и понимание того, что гуманистический подход к жизни и взаимодействию с другими странами — это максимально важно. Как, в частности, мы, наша инициативная команда и организация, а также другие молодые люди, которые, возможно, не связаны с кино, но имеют отношение к другим ценностноориентированным подходам и инициативным проектам, можем принять в этом участие?

С.В.Лавров: Это очень обширный вопрос. Впервые термин «общечеловеческие ценности» был употреблен в разгар перестройки. Мне довелось в 1988 г. быть в группе лиц, которым было поручено написать выступление Президента Советского Союза М.С.Горбачева на Генеральной ассамблее ООН. Задача, которая перед нами была поставлена руководством Министерства иностранных дел Российской Федерации, заключалась в том, чтобы в этой речи обязательно было проанализировано положение дел с участием Советского Союза во всевозможных международных договорах и соглашениях и было объявлено, что в отношении тех договоров, где мы не участвовали до тех пор, мы теперь становимся членами. Не было задачи проанализировать, надо нам это или нет, почему мы не участвуем, какие причины. Просто в этот раз это универсально почти всеми поддержится, давайте будем туда вступать. Плюс общечеловеческие ценности в то время трактовались, как вы помните, в качестве необходимости согласиться с западной трактовкой международного права, прежде всего, гуманитарного права и международного права прав человека. Я считаю, что права человека — это безусловная общечеловеческая ценность в том виде, в котором по этой проблеме достигнут консенсус в универсальном масштабе. Это, прежде всего, Всеобщая декларация прав человека 1948 г. То, что нам сейчас пытаются «продавать» под маркой «прав человека», это совсем не универсальносогласованная ценность. Это ценности, скажем, западной цивилизации, прежде всего. Именно она агрессивно требует от всех следовать тем нормам, которые сформировались в последнее время в неолиберальной политической и общественной системах и далеко не всегда соответствуют, а очень часто прямо противоречат ценностям христианства, по крайней мере, православного, хотя я уверен, что и католического, и ценностям ислама, буддизма, иудаизма. Поэтому тут очень важно, когда вы говорите «общечеловеческие ценности», это иметь ввиду.

Поскольку я занимаюсь внешней политикой, то, в том, что касается международного внешнеполитического аспекта ценностной тематики, я бы на первое место поставил договороспособность, способность к коллективной работе, способность достигать договоренности и их выполнять.

В этой связи сделаю небольшое отступление. Мы работали с США по Сирии при Администрации Б.Обамы очень тесно, создали Международную группу поддержки Сирии, в которую вошли все без исключения внешние игроки – и те, кто поддерживал Б.Асада, и те, кто поддерживал его злостных противников. До сих пор функционируют две созданные тогда целевые группы: одна по прекращению огня в Сирии, другая по гуманитарным вопросам. Велась коллективная работа, и как венец этой работы по итогам беседы Президента Российской Федерации В.В.Путина с Президентом США Б.Обамой в сентябре 2016 г. в Китае мы договорились (и мы с бывшим Государственным секретарем США Д.Керри это подписали), как совместно координировать борьбу с терроризмом в Сирии. Все было детально расписано, и это была очень перспективная договоренность. Единственное, что должны были американцы сделать, чтобы эта договоренность вступила в силу — отделить вооруженную оппозицию, которая с ними сотрудничает, от террористов, прежде всего, от «Джабхат ан-Нусры». Они не смогли этого сделать, и до сих пор участники американской коалиции щадят «Джабхат ан-Нусру». Есть немало свидетельств, что ее берегут на случай когда надо будет все-таки вернуться к «плану Б» – плану силового свержения нынешнего сирийского режима. То есть договорились, но договороспособность не сработала.

То же самое иранская ядерная программа. Два года назад была достигнута договоренность по Иранской ядерной программе (ИЯП), которая сейчас была одобрена Советом Безопасности ООН. Ее приветствовал весь мир. Сейчас Вашингтон из нее выходит. Опять же возникает проблема договороспособности как внешнеполитической ценности.

Есть Северная Корея, которую сейчас часто сравнивают с ситуацией вокруг Ирана в 2005 г. Также, как по ИЯП, была достигнута договоренность по Северокорейской ядерной программе – ядерной проблеме Корейского полуострова. Все начали эту договоренность выполнять. Но буквально через несколько недель после ее заключения Вашингтон ввел, без согласования с кем бы то ни было, односторонние санкции, стал гоняться за каким-то банком в Макао, который якобы проводил какие-то операции с Северной Кореей. Вместо того, чтобы попытаться разобраться, сразу объявили санкции. Северная Корея сказала, что на таких условиях работать не будет, что все недоговороспособны. Я не оправдываю Пхеньян. Пхеньян ведет себя вызывающие, грубо нарушая все резолюции Совета Безопасности ООН. Но когда отказываются от диалога на данном этапе и показывают на примере выхода из иранской ядерной программы, что договоренности ничего не стоят, то как можно рассчитывать, что Северная Корея будет заинтересована в переговорах.

Крайний пример недоговороспособности — это украинское урегулирование. Февральские договоренности 2015 г. всеми приветствовались, одобрены единогласно в Совете Безопасности ООН. Их выполнение существенно тормозится из-за неспособности или нежелания украинской власти выполнить свою часть в том, что касается политических реформ, прежде всего, гарантий безопасности населению в Донбассе, которое оказалось в нынешней ситуации, потому что отказалось поддержать антиконституционный государственный переворот. Ведь эта часть Донбасса не нападала на остальную территорию Украины, это на них напали, объявив террористами. Так не бывает. Они же не хотели ничего, кроме того, чтобы их не трогали. Они сказали, что не признают переворот и попросили дать им разобраться, что и как. Им до сих пор пытаются вменить обвинения в терроризме, собираются судить, хотя подписались под тем, что для всех участников этих событий должна быть амнистия, должен быть особый статус этих территорий, закрепленный в конституции и должны быть выборы, которые пройдут на условиях, согласованных между Киевом и этими территориями. Но это саботируется. Опять же это вопрос договороспособности, в том числе договороспособности Германии и Франции, которые подписались вместе с нами под минским «Комплексом мер».

Я ушел от чисто классической трактовки ценностей, но, по-моему, это важный аспект общечеловеческих ценностей, если мы хотим мира и стабильности на планете.

Вопрос: Какую роль играет популяризация культурных и образовательных проектов?

С.В.Лавров: Самую позитивную, потому что культура и образование позволяют молодым людям, и не только молодым, чаще видеться, лучше узнавать культуру, историю друг друга, происхождение традиций того или иного народа. Двумя руками «за». Это самое, наверное, главное, что нужно делать в сегодняшнем мире, чтобы преодолеть аномальный расклад, когда взрослые политики во многих западных странах принимают решения во вред своим народам. Надо использовать Фестиваль и другие подобные мероприятия, культурный и образовательный обмены, чтобы новое поколение политиков все-таки училось слышать друг друга и учитывать подходы своего партнера при принятии решений. Знаете, глава Фонда реновации Москвы А.В.Константинов упомянул о том, что здесь будет модель ООН. Эта инициатива давно реализуется в МГИМО(У) МИД России. Очень интересный формат, когда студенты из, скажем, одной страны выполняют функции представителя другого государства в Совете Безопасности. Очень часто это государство с прямо противоположным подходом к решению проблем, по сравнению с подходом твоей собственной страны. То есть тебя буквально просят «влезть в шкуру» своего оппонента и постараться использовать аргументы этого оппонента для отстаивания его позиции. Мало что так развивает человека, дипломата, как подобные ролевые игры. Я очень надеюсь, что это будет воспринято позитивно. Также и культурный, и образовательный обмены – ты понимаешь изнутри людей, с которыми ты будешь взаимодействовать.

Вопрос: Какое содействие Министерство иностранных дел Российской Федерации оказывает инициаторам таких проектов в России?

С.В.Лавров: Морально-политическое, у нас денег нет. Это то, что касается Министерства иностранных дел Российской Федерации. Но у нас есть Россотрудничество, у которого есть соответствующие программы, можно туда обратиться, вне МИД (но Министерство иностранных дел – его учредитель) есть Фонд общественной дипломатии имени А.М.Горчакова, который возглавляет Л.В.Драчевский. Там тоже есть возможность грантов. Но эти гранты нужно обосновать в соответствующих заявках.

Вопрос: На фоне санкций, которые действуют со стороны европейских государств, мы видим, что внешняя политика России все-таки ориентируется на Восток. Последние встречи, приезд Короля Саудовской Аравии Сальмана Бен Абдель Азиза Аль Сауда подтверждают, что мы справедливо ориентированы на Восток. Как Вы оцениваете роль региональных лидеров, в частности деятельность главы Чеченской Республики Р.А.Кадырова, который поддерживая политический курс Президента Российской Федерации В.В.Путина, в соответствии с курсом Министерства иностранных дел Российской Федерации тоже выстраивает соответствующие отношения? Мы все свидетели этого. Хотелось бы узнать Ваше мнение, какую роль Вы отводите такой деятельности?

Хотелось бы услышать от Министра иностранных дел оценку ситуации в Мьянме. Мы наблюдаем, как происходит убийство мирных жителей, можно сказать, на религиозной почве. Какова позиция России по этому вопросу?

С.В.Лавров: На счет Мьянмы мы неоднократно выражали свою позицию. Это застарелый конфликт. Многие годы совершались экстремистские акции, которые пресекались. То, что происходит сейчас, вышло за рамки международного гуманитарного права, причем есть проявление нарушения этого права и со стороны тех, кто поддерживает рохинджа. Мы твердо призываем к диалогу, прекращению всякого насилия. У нас вызывает удовлетворение то, что в пользу этого высказалось подавляющее большинство стран мира. Сейчас руководство Мьянмы уже приняло посреднические миссии, в том числе по линии бывшего Генерального секретаря ООН К.Аннана. Мы рассчитываем, что рохинджа пойдут на диалог. Мы также находимся в тесном контакте с нашими коллегами и друзьями из Бангладеш, на территории которых оказалось много беженцев из Мьянмы.

К сожалению, таких конфликтов немало в современном мире. Больно смотреть на то, что происходит в Йемене. Недавно представители ООН назвали происходящее в Йемене самой большой гуманитарной катастрофой. Поэтому мы в контакте с членами арабской коалиции, с законным Президентом Йемена, с властями в Адане, с представителями хуситов, представителями бывшего президента А.А.Салеха. Любые трагедии должны решаться через диалог, а не через применение грубой силы.

Что касается нашего взаимодействия с Чеченской Республикой, оно очень тесное и полезное. В Министерстве иностранных дел Российской Федерации в принципе давно уже существует Совет глав субъектов Российской Федерации, который раз в квартал собирается и рассматривает перспективные направления совместной работы, помогает вырабатывать рекомендации, которые полезны для наших регионов, участвующих во внешнеэкономической и международной деятельности. С Чеченской Республикой у нас есть специфическая повестка дня, мы очень тесно сотрудничаем по проблемам последствий конфликтов на Ближнем Востоке и Севере Африки. Благодаря нашим совместным усилиям были освобождены захваченные в Ливии моряки с наших рыболовецких судов, которые находились там долгое время в заключении. Благодаря инициативам главы Чеченской Республики Р.А.Кадырова и при нашей активной поддержке сейчас налажена система, которая позволяет отыскивать и возвращать на родину детей, родители которых уехали воевать в ИГИЛ, и которые по разным причинам остались сиротами. Так что авторитет Чеченской Республики, авторитет ваших соседей в Ингушетии признается в арабском и исламском мире. Мы ценим это как очень важный ресурс российской внешней политики.

Когда мы принимали Короля Саудовской Аравии, о визите которого Вы упомянули, в церемонии приветствия и в самом визите, на переговорах присутствовали руководители Чеченской Республики, Республики Ингушетия, Республики Татарстан, Республики Башкортостан. Мне кажется, этот фактор – многонациональное, многоэтническое, многоконфессиональное богатство российского народа – очень важно использовать на соответствующих направлениях нашей внешней политики. Практически все соседи Российской Федерации так или иначе связаны исторически, этнически, конфессионально с той или иной частью нашего государства. Это бесценное завоевание, им надо дорожить.

Вопрос: Американцы заинтересованы, чтобы Ближний Восток был раздроблен, так как единый арабский мир – это большая сила. Сейчас Китай заложил Банк развития инфраструктурных инвестиций БРИКС. Приведу аналогию. Если, например, в самолете отказывает двигатель, то с работающих двигателей энергия передается на нерабочие, чтобы сбалансировать самолет. Горит Ближний Восток и создается Банк БРИКС. Как Вы относитесь к тому, чтобы Банк БРИКС занимался развитием Ближнего Востока после его разрушения? Какова политика России по объединению арабского мира в формате БРИКС?

Л.В.Драческий говорит о том, что есть «Си-Эн-Эн», который мы слушаем и который находится на территории «постправды» в отношении России. Почему бы нам в форматах БРИКС, ШОС и наших союзников не создать такой же медиацентр, аналог «Си-Эн-Эн», который бы вещал нашу «постправду» на территориях всех континентов?

С.В.Лавров: Банк БРИКС называется Новый банк развития БРИКС. Вы упомянули Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, это другая отдельная структура, мы там тоже участвуем. Новый банк развития БРИКС создан, прежде всего, для финансирования проектов между пятью странами-участницами с возможностью реализации проектов и в других странах. В частности, в ЮАР создается отделение Нового банка развития БРИКС для рассмотрения перспективных проектов с участием африканских стран. Я не думаю, что Банк БРИКС должен брать на себя ответственность за восстановление Ближнего Востока и Северной Африки. Это должна быть гораздо более масштабная операция, об этом говорил вчера Президент Российской Федерации В.В.Путин. Уже сейчас многие начинают думать о том, как организовать восстановление Сирии и других стран региона. На данном этапе самым срочным является оказание гуманитарной помощи, осуществление разминирования. Мы взываем к международному сообществу, прежде всего, к ООН, чтобы максимально активизировать их вовлеченность в эти процессы. Есть желающие эти процессы тормозить, прежде всего, по абсолютно политизированным причинам, говоря о том, что они готовы доставлять гуманитарную помощь, но только не в те районы Сирии, где власть осуществляет Правительство Б.Асада. Понимаете, происходит спекуляция на гуманитарных ценностях. Такие же условия пытаются выдвигать в отношении содействия будущему экономическому восстановлению Сирии. Я считаю, что это аморально и надеюсь, что все-таки христианские ценности в том же Европейском союзе будут преобладающими в связи с той инициативой, которую Высокий представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Ф.Могерини недавно выдвинула, проведя в Нью-Йорке встречу стран-потенциальных участниц усилий по восстановлению Сирийской Арабской Республики.

Что касается «Си-Эн-Эн» и как с ней бороться. Во-первых, она сама себя высекает как та самая унтер-офицерская вдова, постоянно подставляясь и демонстрируя свою ангажированность и готовность жертвовать высоким профессиональным уровнем ради сиюминутной политической целесообразности. Во-вторых, отмечу, что и российские усилия дают серьезные результаты. То, что делает телеканал «Раша Тудэй», не остается незамеченным. Неслучайно сейчас на них такой «накат» требований, чтобы они записались в иностранные агенты по американскому закону. Адвокаты у этой компании есть, я надеюсь, они все возможности используют. Но если американское правосудие добьется такого абсолютно неправомерного решения в отношении средства массовой информации, то мы будем вынуждены таким же образом поступить с теми американскими каналами, которые работают в России и финансируются, прежде всего, на деньги американских налогоплательщиков.

Насчет возможностей БРИКС Вы прозорливый человек, потому что уже создается телевизионный канал стран БРИКС, ему будут выделены частоты в самое ближайшее время, это решение уже принято и все организационные шаги были сделаны.

Вопрос: Ежегодно при поддержке представителя России в Арктическом совете В.В.Барбина, при поддержке ректора МГИМО(У) МИД России А.В.Торкунова, а также при поддержке Директора Международного института энергетической политики и дипломатии В.И.Салыгина мы проводим модель Арктического совета в рамках нашего Университета. Эта инициатива нашего основателя и почетного председателя В.Рузаковой. Она ежегодно привлекает молодежь из всех арктических регионов России, США, Канады, а также стран Скандинавии. С 5 по 7 декабря мы планируем провести очередную московскую международную модель Арктического совета и хотим пригласить на нее Вас, Сергей Викторович, а также остальных членов президиума. Как Вы видите перспективы развития отношений со странами арктического региона и как такие молодежные инициативы, как наша, могут этим отношениям посодействовать?

С.В.Лавров: Такие инициативы могут напрямую этим отношениям посодействовать. Тема эта очень важная. Этот регион сейчас привлекает к себе повышенное внимание большинства крупных государств, регион, в котором нужно обеспечить приоритетность тех стран, которые непосредственно расположены в Арктике, это, прежде всего, как Вы сказали, Арктический совет. Это наша ответственность, за то чтобы здесь было безопасно, чтобы здесь улучшалось состояние окружающей среды, чтобы здесь были готовы к тем или иным изменениям климата и обеспечивалась нормальная логистика для транспортных путей, которые все больше и больше пользуются популярностью. Россия является участницей всех форматов, которые существуют на Севере: это и Арктический совет, и Совет государств Балтийского моря (не совсем Север, но рядом), это и «Северное измерение» - взаимодействие между Россией, Исландией, Норвегией и Европейским союзом, Совет Баренцева и Евроарктического региона, который проводит свою министерскую сессию в среду и четверг в Архангельске, куда я сразу направлюсь после завершения своего участия в программе Фестиваля. Если Арктический совет Вы знаете, посмотрите и на другие форматы. Если у вас есть инициатива создать молодежное движение, я буду активно это поддерживать.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 16 октября 2017 > № 2357456 Сергей Лавров

Советская революция 1905 – 1945: тезисы к первому столетию

Георгий Дерлугьян

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2017, 5

[стр. 80 – 96 бумажной версии номера]

Георгий Матвеевич Дерлугьян (р. 1961) — социолог, профессор Нью-Йоркского университета в Абу-Даби.

В ноябре 1987 года при нашем первом знакомстве Иммануил Валлерстайн обескуражил меня вопросом:

«Откуда такая уверенность, что 7 ноября, скажем для надежности, 2017 года в столице СССР состоится парад к столетию событий, само название которых к тому времени, вполне вероятно, будет вызывать большие разногласия?»[1]

Сегодня мы действительно стоим перед вопросом, как называть произошедшее в 1917 году и что вообще отмечать в его годовщину? Но у меня было как-никак тридцать лет на подготовку возможных ответов с позиций моей науки — макроисторической социологии.

Прежде всего, это была революция, или, если исходить из принятого в науке определения, массовая насильственная попытка изменить общественный строй во имя идеалов социальной справедливости и исторического прогресса[2]. Я сознательно использую здесь слово «прогресс», знаковое для эпохи модерна, чтобы отличить современные революции от многочисленных восстаний более далекого прошлого, стремившихся не установить, а восстановить якобы утраченную справедливость былых времен.

Революции эпохи модерна исходили из научных представлений об обществе как механизме, либо организме, исторической стадии или совокупности институтов — в зависимости от уровня науки своего времени. Из этого вытекала и теоретическая возможность переустроить общественные отношения на более справедливых принципах, произвести рационально-инженерный «ремонт» и модернизацию.

В таком более узком и точном смысле понятие революции впервые становится применимо к долгой гражданской войне в Англии XVII века, увенчавшейся «славной революцией» 1688 года[3]. Уже без всяких условностей революцией следует считать обретение независимости США в 1776 году. Полюбуйтесь хотя бы на рационалистическую архитектуру американской Конституции. Конечно, это и грандиозная Французская революция, которая только начинается в 1789 году, а затем продолжается реформами и войнами Наполеона. К этому же историческому ряду относится и знаменитая ленинская формула «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны», то есть утверждение необратимого социально-политического переворота, за которым должна последовать глубокая научно-инженерная модернизация абсолютно всех сфер жизни.

Отсюда вытекает достаточно простое название и периодизация революции, символически обозначаемой датой «октябрь 1917-го». На самом деле эта революция начинается еще в 1905 году и завершается созданием военно-индустриальной сверхдержавы в 1945-м.

На Западе принято название «русская революция» по элементарной экстраполяции от Russian empire, хотя с таким же основанием это была и еврейская революция, а также грузинская, латышская, украинская, армянская, татарская, башкирская, чечено-ингушская... Перечисление может быть длинным. И это была отнюдь не только революция большевиков, которые в ходе 1917 года и последовавшей гражданской войны вобрали в себя множество других социалистических и народническо-национальных движений. Благодаря созданию коалиции рабочих, крестьянских и национальных движений, собственно, эти собирательные «красные» и победили.

Так что «советская революция» выглядит наиболее предпочтительным названием. С возникновения первых Советов начиналось дело в 1905-м, и именно Советским Союзом называлась сверхдержава, в конечном счете закрепившая свое существование к 1945 году.

На уровне определений все выглядит пока достаточно просто. Но как быть с оценкой происходившего с 1905-го по 1945 год? Было ли это прорывом в светлое будущее или историческим провалом в новое издание рабства? Чередой невероятных побед или волн чудовищного насилия и ошибок? Эпохой жестокой необходимости или разнузданно наивных идеологических заблуждений? Общественная мысль бьется в этих антиномиях уже которое десятилетие; и если Франция нам хоть какой-то указ, то там пошло третье столетие аналогичных дебатов о якобинцах и Наполеоне. Может статься, что на уровне политических, философских и морально-религиозных антиномий эти вопросы в принципе нерешаемые. Поэтому предлагаю сфокусировать и одновременно исторически резко расширить параметры анализа. Посмотрим, что на сегодня возникает из систематического сопоставления различных революций и как сама революционная эпоха модерна соотносится с длительной эволюцией человеческих обществ. Начать придется очень издалека, от Адама и Евы или от первых людей палеолита.

В далеком 1380 году английский монах Джон Болл в своей знаменитой проповеди перед восставшими крестьянами поставил важнейший вопрос: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто дворянином был тогда?» (When Adam delved and Eve span, Who was then the gentleman?) В современной формулировке это звучит чуть иначе: была ли элита в первобытных группах Homo sapiens?

Более точная и контрастная формулировка этого вопроса — чем социальная структура ранних людей отличалась от остальных приматов (грубо говоря, обезьян) — помогает нам выйти на продуктивную гипотезу. Приматы так и остались в своих родных тропиках с богатой листвой и фруктами, в то время как первобытные люди начали осваивать самые разнообразные экологические ниши по всей планете, вплоть до мамонтовой тундры с ее изобилием мяса. Необходимость же завалить мамонта, бизона или хотя бы наловить эквивалентное количество зайцев и собрать на всю группу плоды растений предполагала коллективные усилия и разделение труда в группе — значит, умение справедливо делиться добычей с сородичами, а со временем также с собаками и другими одомашненными животными.

Сегодня среди палеоархеологов и антропологов возникает общее мнение, что преимущество ранних людей было не просто в объеме мозга, а в социальной организации «кооперативного заготовительства» (cooperative foraging), как это назвал австралийский теоретик-эволюционист Ким Стерельны[4]. Идею о том, что кооперирование усилий и ресурсов дало нашему виду решающее эволюционное преимущество, выдвинул еще в конце XIX века выдающийся ученый и основоположник анархизма Петр Кропоткин, который оппонировал входившему тогда в моду социальному дарвинизму[5]. Идеологическая напряженность в такой дискуссии совершенно очевидна, чем объясняется ее бурное продолжение уже в наши дни. Принцип конкуренции ныне отстаивает яркий биолог и влиятельный полемист Ричард Докинз в своем бестселлере «Эгоистичный ген»[6]. Кооперацию внутри видов подчеркивает именитый социобиолог Эдвард Осборн Уилсон, чей не менее спорный бестселлер «Социальное завоевание Земли» исходит из элементарного наблюдения: как среди насекомых абсолютного численного превосходства добились муравьи, так и среди млекопитающих сегодня преобладаем мы, люди[7]. Чем объясняются данные факты, как не социальной организацией?

В великих научных дебатах регулярно оказывается, что были правы обе стороны. (Хотя в случае Докинза и Уилсона, боюсь, придется дождаться спада идеологического градуса полемики.) Если не впадать в патетическую риторику, человеческая организация, конечно, вовсе не муравейник уже хотя бы потому, что она полна конкуренции и противоречий, которые среди насекомых преодолеваются инстинктом, закрепившимся за миллионы лет биологической эволюции. Род же человеческий эволюционирует слишком быстро, чтобы его социальные структуры закрепились в инстинктах. Значит, среди нас кооперацию обеспечивает нечто другое.

В ходе освоения планеты первобытным людям было критически важно не перессориться из-за лучшего куска и партнеров для спаривания, что составляет основную драму в шумливых группах вечно ссорящихся шимпанзе. Обеспечение общественного и альтруистического поведения перед частным корыстным интересом в экономических теориях рационального выбора обозначается как ключевая проблема free-riders, то есть «безбилетников», либо «трутней», нахлебников. Экономические теоретики сосредоточились на абстрактном математическом моделировании дилеммы частного и общественного. У антропологов же в силу традиций их науки преобладают более эмпирические методы. Синтез столь разных подходов остается пока задачей на будущее, хотя уже вырисовывается кое-что нетривиальное.

Проведшие многие годы в полевых наблюдениях американский антрополог Кристофер Бём совместно с голландским приматологом Франсом Де Ваалем (антрополог наблюдал кланы балканских черногорцев, а приматолог — поведение в группах шимпанзе и бонобо) выдвинули элегантно парадоксальную теорию[8]. Иерархия того или иного типа наблюдается среди всех групповых приматов. Однако у людей в до- или негосударственных обществах эта иерархия выглядит перевернутой вверх тормашками. Иерархия есть, но в случае людей группа совместными усилиями доминирует над потенциально слишком доминантными альфа-индивидами и подавляет в зародыше поползновения к установлению деспотизма со стороны сильных клыкастых самцов, как, например, в сообществах павианов. Прочесав массу этнографической литературы об охотниках и собирателях, Бём обнаружил три типичные стратегии социального сдерживания: для начала критичное подшучивание, за которым следуют избегание и, наконец, изгнание из группы — в крайнем случае коллективное убийство во сне доставшего всех задиры.

Вывод: в целом подтверждается гипотеза о первобытном «коммунизме». На уровне тогдашних представлений оказываются правы Энгельс и, задолго до него, Руссо. Как нам представляется сегодня, равноправие в первобытных обществах проистекало не из некоего природного благородства «дикарей», а из крайне своеобразной эволюционной стратегии нашего вида. Живущий в Гибралтаре специалист по неандертальцам, Клайв Финлейсон дал очень простое биологическое определение человека: «вид, в котором ослабленные индивиды не обречены на скорую смерть»[9]. Поищите в Интернете статьи о бабушке-питекантропе (а может быть, дедушке), чей тем не менее несомненно старческий, беззубый череп возрастом более миллиона лет не так давно обнаружен в грузинском селе Дманиси[10]. В последние годы жизни о ней/нем явно кто-то трогательно заботился. Образно говоря, стремление к равенству и взаимопомощи у нас в крови.

Отсюда же и новое теоретическое понимание происхождения и значения символических верований. Религии встречаются во всех без исключения человеческих обществах, чему должна быть важная эволюционная причина. Тут Энгельс со своим уничижительным «бессилием дикаря перед природой» пасует перед другим классиком социологии — Дюркгеймом, указавшим нам на важность ритуалов и коллективных эмоций в регулярном возобновлении внутригрупповой солидарности. Вот как сегодня суммируют теорию религии видные археологи Кент Фланнери и Джойс Маркус[11]. Божества есть идеальное олицетворение самой группы, ее супер-альфы, обеспечивающие порядок. Ушедшие на тот свет предки видятся заступниками перед богами и мудрыми охранителями живущих, которым в таком случае остается гораздо меньше поводов ссориться между собой из-за статуса и правил поведения. Плюс, конечно, важнейший стабилизирующий эффект идеологической нормализация семьи и родства. Человеческое общество не может существовать без ритуалов, норм и сильных коллективных эмоций. Хотя со времен «немецкой идеологии» молодых Маркса и Энгельса стоит вопрос, обязательно ли религиозных.

Увы, весьма похоже, что та же самая эволюционная стратегия социального инвестирования в собственную группу оборачивается в нас предрасположенностью к насилию над другими группами, особенно — конкурирующими за те же ресурсы. И тут в прошлом не раз доходило до убийства и прямого каннибализма, о чем также накоплено множество неприятных археологических и этнографических данных. Геноцид в отношении воспринимаемых как опасных соперников групп людей и видов животных у нас тоже в крови, что является одним из важнейших предупреждений исторической социологии последних лет. Но, пока планета была велика, легче было рассеяться по ней, чтобы пореже встречать себе подобных.

Этому пришел конец с появлением сельского хозяйства. У крестьянского труда лишь одно большое преимущество: зерном можно прокормить куда большее количество ртов. А дальше начинаются сплошные бедствия. Основные аргументы прекрасно изложены в книге Джареда Даймонда «Ружья, сталь и микробы»[12]. Питание ухудшается, потому что одно дело гоняться за газелями и есть потом шашлыки, и совсем другое дело пахать за миску не слишком питательной каши. Скученность и близость с загонами для скота наслали на нас повальные эпидемические болезни. И самое худшее — амбары и прочие запасы сельхозпродуктов привлекли целые армии вооруженных грабителей, от которых крестьяне могли разве что бежать в далекие леса и горы, но не обороняться, потому что много ли навоюешь с мотыгой против меча профессионального воина. Лучше уж платить дань своему феодалу-рэкетиру, чем дождаться набега чужого.

Аграрное общество — это общество хронической нужды, болезней, закрепощения и социального неравенства. Это общество правителей, присвоивших себе статус богов или по крайней мере право вещать от имени богов. Тут ничего не скажешь красноречивее и авторитетнее знаменитого крестьяноведа Джеймса Скотта, чья книга, вышедшая буквально на днях, так и называется: «Против зерна. Глубинная история ранних государств»[13].

С какой скоростью движется наша социальная эволюция? Зависит, как мерить. На получеловеческую первобытность ушли более миллиона лет. Это еще вполне биологический масштаб видоизменения. Первобытность в развитом виде — с племенными религиями, искусством и всяческими специализированными охотниками — начинается порядка ста тысяч лет назад, а возможно, и позже. Аграрные общества возникают от силы десять тысяч лет назад, древнейшие государства нарастают над ними только пять—семь тысяч лет спустя. При этом, скажем, в Европе, за исключением греко-римского пояса рабовладения на юге континента, вольные «варварские» племена исчезают всего около десяти веков назад. Налицо явное ускорение эволюции, хотя с человеческой точки зрения все эти исторические мучения и унижения кажутся вечными.

Около 1500 года в Евразии появляется вдруг целое новое поколение империй с мощными бюрократически-налоговыми каркасами и регулярными армиями с огнестрельным оружием. Впереди всех шел Китай; следом — турки-османы, иранские Сефевиды, Великие Моголы в Индии, испанские Габсбурги, захватившие едва ли не треть Европы плюс новооткрытые колонии в Южной Америке, и, на втором плане, Япония, Корея, Бирма; а с другой стороны мира — Марокко, Швеция, Франция, польско-литовская Речь Посполитая; наконец, Московское царство. Их названия я преднамеренно перемешиваю, потому что в XVI веке еще совершенно непонятно, кто где окажется через пару столетий. Во всяком случае в лидерах тогда не числились ни сидящая на болоте Голландия, ни выбитая с континента Англия. Конечно, мы знаем, что эти два небольших государства окажутся первопроходцами капитализма, который очень скоро приобретет глобальный характер.

Почему именно Нидерланды и Англия есть предмет классических и по сей день не прекращающихся дебатов. Отметим лишь всем известное: в обеих странах генезис капитализма сопровождался революциями, приведшими к гражданским правам для простолюдинов и повышению их доходов, то есть к существенному снижению неравенства. Но вот парадокс капитализма на уровне всей миросистемы: одновременно начинается беспрецедентный рост глобального неравенства. Запад резко уходит в отрыв и экономически, и политически по мере того, как бóльшая часть остального мира более-менее откровенно превращается в его колониальную периферию. Не говоря об Африке и Латинской Америке, в каком положении к 1900 году оказались даже китайцы, арабы, турки, персы, индийцы, да и те же испанцы, итальянцы или поляки?

Хочу обратить ваше внимание на вполне очевидное. Крупнейшие и, так сказать, «самородные» революции ХХ века возникают именно в странах с прежде высоким статусом «цивилизаций» и соответствующими традициями. Тут и движение за независимость Индии, и китайские (а также вьетнамские, корейские) коммунисты, испанские республиканцы и латиноамериканские анархисты, турецкие националисты, иранские и арабские исламисты. Их политические успехи вызвали появление множества подражателей в других странах. Думаю, это также итальянские и германские фашисты, но с важной оговоркой, что здесь прежние правящие элиты от страха перед восстанием слева противопоставили ему, на свою же голову, крайне вирулентную простолюдинскую контрреволюцию справа.

Во всех случаях, если отвлечься от конкретных идеологий, общим было массовое возмущение низов своими традиционными правителями и извечным положением, что стало вдруг выглядеть невыносимым и унизительным на фоне растущего процветания, модернизма, а также беспардонного империализма Запада, или ядра капиталистической миросистемы. Само по себе возмущение масс вылилось бы в знакомые из истории разрозненные бунты и крестьянские войны. Однако колониальная глобализация миросистемы модерна уже не могла обходиться без насаждения современных армий и государственных структур управления, без образованных современных кадров. Вот эти студенты, интеллигенты либо молодые патриотичные офицеры и составили организационный авангард, превративший крестьянские бунты в революции и нацеливший их на захват государственной власти в целях трансформации своей страны и ее места в современном мире.

Многое зависело от профессионального состава и круга чтения революционных авангардов. За отсутствием современных университетов в Турции и Египте это были в основном выпускники военных училищ, находившие себе созвучными идеи Эмиля Дюркгейма и образец советской Третьей республики во Франции. Захватив власть, они поставили под контроль государства только крупную собственность иностранцев и местных «компрадоров». Возникшие в результате режимы принято считать националистическими.

Там же, где на роль прогрессивного авангарда своей страны претендовали оставшиеся без дела и смысла мелкие чиновники бывшей аграрной империи (подобно наследникам китайского мандарината к началу ХХ века) либо не владевшие собственностью «разночинные» интеллигенции, как в Российской империи, более созвучной оказывалась немецкая философия истории Гегеля и Маркса. Придя к власти, эти революционеры проявили готовность во имя быстрой индустриализации и исторического прогресса поставить под контроль государства не только иностранные и крупнейшие, а практически все экономические активы, вплоть до беднейших крестьянских хозяйств. Такие варианты принято называть коммунистическими.

Была еще одна вполне очевидная причина, по которой важнейшие социальные революции ХХ века достигали успеха именно в бывших аграрных империях. Я назвал бы ее геополитической, если бы не дискредитация этого термина в текущей националистической публицистике. Революционные страны почти всегда подвергаются иностранной интервенции, противостоять которой могли лишь те, у кого были возможности быстро мобилизовать крупную армию.

Российская империя на 1900 год выглядела значительно лучше Китая, Персии и даже Италии и Испании, поскольку в силу исторических причин (прежде всего петровских реформ и екатерининских завоеваний XVIII века) все еще располагала громадной армией и территорией. Но и здесь острейшим образом стоял вопрос о том, кто и за счет каких средств проведет индустриализацию. Напомню, начало ХХ века было не только эпохой мирового распространения индустриальной революции, но и эпохой империализма. Пример Кореи и Японии — двух азиатских стран, не слишком отличавшихся друг от друга еще в 1850 году, — наглядно показал, чем чревато отставание по современным заводам и инженерным кадрам всего на одно-два поколения.

За пределами изначального «ядра» капитализма двигателем догоняющей модернизации, как правило, выступало государство. Это знаменитый «прусский путь» и реализация «преимуществ отсталости», по Александру Гершенкрону[14]. Российская империя двигалась в том же направлении (вспомним реформы Витте), но в ее громоздкой конструкции слишком много всего грозило политическими взрывами, как только власть предпринимала сколь-нибудь решительные шаги: крестьянский вопрос, рабочий вопрос, национальный вопрос, неустроенная интеллигенция, противоречие между наследственно-аристократическим и меритократическим принципом в формирование госаппарата, сама помещичья «опора престола», коллективно не уверенная в своем будущем и при этом склонная тратить свои доходы на европейских курортах.

Удивительно не то, что революция произошла, а скорее то, как долго Российской империи удавалось избегать революции вопреки ожиданиям современников. Грянуло, как только царские власти начали проигрывать войны Японии, а затем Германии — двум другим государствам милитаристской догоняющей модернизации, возникшим на противоположных флангах России в самом конце XIX века.

Очень, очень многое в характере и итогах советской революции объясняется именно геополитическим противостоянием Японии и Германии — начиная с символических дат 1905 и 1945. Военное поражение вызвало революцию, победой в войне она закончилась. В 1917 году рухнул опозоренный поражениями старый царский режим, на смену которому через страшную гражданскую войну и террор 1930-х пришел новый режим, полный веры в прогресс и беспощадной решимости «догнать и перегнать». Собрав воедино ресурсы огромной, тогда все еще крестьянской страны, проявляя поразительную самодисциплину, веру в себя — и потому также невероятную готовность к человеческим потерям, — новая революционная власть произвела индустриализацию и победоносную армию. То есть фактически реализовала самые смелые мечты Витте со Столыпиным.

Советская сверхдержава приобрела немало узнаваемо германских черт именно потому, что сильный противник есть также суровый учитель. Историческая схема Маркса и Энгельса в силу причудливого стечения исторических обстоятельств оказалась источником идейного накала советской революции и, остыв, сделалась официальной идеологией СССР. Но вот практика нового государства заимствовала куда больше у канцлера Бисмарка, генерала Людендорфа и немецких индустриальных экономистов.

Несомненно, разгром гитлеровской военной машины помог спасти мир — человечество в целом и миросистему капитализма в частности — от чего-то безумно жестокого и опасного. Год 1945-й остается очень обнадеживающей датой, даже несмотря на Хиросиму. Развернувшаяся почти тут же «холодная война» с Америкой все-таки всегда оставалась «холодной».

Однако если праздновать сегодня лишь военные достижения — 1945-й, а не 1917 год, — то на передний план неизбежно выходит фигура Сталина. Давайте в очередной раз предпримем усилие заметить очевидное. Все крупные революции эпохи модерна приводили к появлению харизматической фигуры «революционного императора» начиная с Наполеона, если не Кромвеля и Вашингтона. В ХХ веке таких было множество: Ататюрк, Насер, Ганди, Тито, Мао, Фидель, Хомейни, если называть только самых иконоподобных. Да, и Гитлер тоже. У них были совсем разные идеологии и политические программы. Использование «тоталитарных» методов пропаганды и государственного террора на самом деле не было исключительной чертой тоталитарных режимов. Массовое общество ХХ века привело — среди множества всего «массового», присущего именно этому столетию, — и к появлению массовой пропаганды, и к эпизодам массового террора. Обнесенные колючей проволокой концлагеря изобрели ведь либеральные англичане и французы в ходе контрпартизанских войн в колониях. Конечно, есть существенная для современников разница, но она в степени применения, а не в самом инструментарии массового государства модерна.

Общим у всех «вождей народа» было их возникновение из катастрофического крушения аристократической иерархии старого аграрного общества плюс в бешеной эмоциональной энергии масс, поверивших в наступление совершенно новой жизни здесь и сейчас. Харизма вообще исходит не из личных качеств лидеров (о чем наглядно свидетельствует пример самого Сталина, обделенного физическими данными и публичными талантами), а из всплесков массовой веры, ищущей и находящей себе кумиров.

В рассуждениях многих философов и писателей середины ХХ века о тоталитаризме и массовом обществе по понятным причинам довлеет травма высокообразованных современников, увидевших в разгуле и эмоций и насилия возврат к варварству. На самом деле это последствия Первой мировой войны, когда вышедшие из-под контроля технологии сверхмодернизма практически привели к самоубийству капитализма в самом центре миросистемы. Следом идет целая серия радикальных эскалаций в политике и идеологии: из краха социалистического II Интернационала возникли коммунистические движения; деколонизация в Азии вдруг стала реалистической целью; из уязвленного имперского национализма появились фашисты. Боюсь, прозвучит неожиданно, однако все это — разновидности нелиберальной демократизации, то есть резкого вторжения масс в политику со множеством уже необратимых последствий: Индия и Вьетнам никогда больше не будут колониальными; пережившая страшные потери Германия никогда больше не будет юнкерско-милитаристской, а Россия — царской и крестьянской. Прав в очередной раз мудрый Джеймс Скотт, показавший в своей книге «Благими намерениями государства», что тоталитарные проекты ХХ века восходят к модернизму Ле Корбюзье, а не к Чингиз-хану[15].

Революционные культы современности неизбежно наследуют от прежних религий многие ритуалы и типы представлений, то есть коллективные практики, генерирующие и направляющие эмоции. Но это все-таки не религии хотя бы потому, что массовые ожидания связаны с переустройством уже этого мира и своего места в нем. Вождь революционного культа есть не просто диктатор и вовсе не пророк потустороннего, а главная фигура на вершине новых государств и обществ, в которых больше нет, или по крайней мере не должно быть, правящих элит. Вождям революции придаются божественные черты, потому что они вознесены высоко над обществом — хотя вовсе не на небеса, а скорее на очень высокую трибуну или на верховный командный пункт. Вождь народа, вполне по Дюркгейму, есть самоотражение недавно еще аграрного общества, занятого переделкой самого себя и охваченного динамикой социальной мобильности.

Однако культ «революционного императора» есть преходящий исторический сюжет с точки зрения социальной эволюции. И разве это не обнадеживает? Заметим, что к концу ХХ века всевозможные культы (причем не только в политике, но также в областях искусства, спорта и поп-культуры) отчего-то заметно потускнели и измельчали. Споры как-то не спорятся, что, конечно, обидно. Жить стало в целом скучнее, по крайней мере в большинстве стран, где источники экстаза раздробились на множество субкультур. Даже террористический исламизм сегодня есть признак ослабления, а не усиления идеологии. Над этим следует серьезно задуматься, притом, не впадая в общие рассуждения о состоянии «постмодерна», что на самом деле ничего не объясняет.

Тут мы, наконец, переходим к разговору о будущем. Именно в перспективе будущего становятся различимы долгосрочные эволюционные достижения революции 1917-го. Одно из самых главных стало явным уже во второй половине ХХ века — это, конечно, преодоление аграрного общества. Военные модернизационные рывки по образцу Петра I или Сталина сделались попросту невозможны с (само)трансформацией массы бывших крестьян в городских образованных жителей. А в городах, по определению, возникают граждане.

Впервые историческое преобразование СССР, наряду со значительной частью всего мира, проявилось в 1960-х вместе с мощными импульсами гражданской активности образованной молодежи. Движения возобновились с еще большей силой в конце 1980-х, в головокружительные годы перестройки. Об этом сегодня приходится напоминать, потому что всем слишком неловко и крайне неприятно вспоминать последующий крах и глубочайшее поражение, обернувшиеся обескураживающим ростом неравенства и насилия.

Такой поворот истории не был фатально предрешен. Цепь ошибок и конструктивных неполадок обернулась катастрофой. Тот же Иммануил Валлерстайн до самого конца отказывался верить в окончательный выход национальных республик из СССР, считая это блефом. Конечной задачей горбачевской перестройки он считал возвращение в капиталистическую Европу на равных ради формирования крупного блока государств по оси Париж—Берлин—Москва, способного выступать самостоятельно в мировой экономике и политике.

Это был бы вполне консервативный исход для революционного государства, возникшего в 1917 году. Однако «скучный» размен сверхдержавной геополитической позиции, достигнутой такой громадной ценой в 1945 году, на комфортную коммерческую интеграцию с Европой, наверняка, одобрил бы и сам Ленин. Этот выдающийся политик, сегодня оказавшийся в тени Сталина, был силен как раз своим умением находить нетривиальные варианты на резких виражах истории и быстро переключать скорости. И, конечно, Ленин очень хотел видеть свою родину европейской.

Полезно в качестве политического практикума подумать, как выглядел бы мир последних 25—30 лет в случае объединения реформированного СССР и континентальной Европы, вынесшей свои уроки из потрясений первой половины ХХ века. Случились бы войны в Югославии и бывшем Советском Союзе? Разрушение Ирака? Как могла бы выглядеть Турция, вступившая в Евросоюз? Каков мог бы быть исход революций «арабской весны»? Прошел бы неолиберальный поворот на глобальном уровне? И насколько неизбежно было технократическое вырождение самого Евросоюза? Анализ альтернатив есть один из важных и, конечно, интереснейших методов исторической социологии. Но при ответственном подходе тут постоянно приходится сдерживать фантазию контролем за собственными политическими симпатиями. Вдобавок нельзя заходить слишком далеко, поскольку изменение в одних условиях чревато неявными изменениями во всех прочих, отчего с каждым умозрительным шагом неминуемо множится неопределенность. Можно заглянуть от силы за пару поворотов, пропущенных ходом реальных исторических событий. История слишком полна случайностей и сложных переплетений.

Предположительно в истории все-таки есть более предсказуемые глубинные структуры. Как могут выглядеть следующие 25—30 лет, то есть период до середины XXI века? Тут нас подстерегает громаднейшая неопределенность, поэтому с какой-то долей уверенности можно высказать лишь вполне тривиальные вещи. Многое, вероятно, будет выглядеть совсем иначе, потому что эволюционный темп продолжает ускоряться. Футурологи, к примеру, пугали нас взрывным ростом населения планеты. Сегодня не только стареющая Европа, но уже Китай и Иран начинают беспокоиться из-за грозящего им демографического спада. Это, несомненно, связано с продолжающимся отмиранием деревенского уклада жизни, или того же аграрного общества. Изменение климата планеты будет, несомненно, подстегивать переход от традиционного сельского хозяйства, с полеводством и животноводством, к каким-то совершенно новым видам производства продовольствия, не говоря уже о новых источниках энергии. Что все-таки нам сулит компьютеризация управленческих иерархий и роботизация промышленности? Массовую безработицу не только среди квалифицированных рабочих и технологов, но теперь и менеджмента? И это при росте продолжительности жизни?

Именно в конце ХХ века разворачивается новая техническая революция, чьи параметры пока видятся нам в полнейшем тумане. Мы выхватываем из него какие-то отдельные контуры, которые складываются в воображении во что-то взятое из утопической фантастики прошлого, ХХ, века. Здесь, кстати, наследие советской революции сохраняет едва ли не сильнейшее воздействие — хотя бы через литературные образы. Возможность всеобщей электронной слежки, конечно же, вызывает жутковатые ассоциации с Большим Братом и романом «1984» Оруэлла. И в то же время потенциальные возможности трехмерной печати, нанотехнологий и роботизации производства скорее отсылают нас к миру освобождения от обязательного рутинного труда в полях, цехах и офисах. Это уже напоминает скорее коммунистический мир из фантастического романа братьев Стругацких «Полдень. XXII век».

Как исторический социолог рискну дать не прогноз, а оценку шансов на реализацию прочих популярных ныне прогнозов. Получается, надо признать, неожиданно оптимистично. Техно-тоталитарные страхи основываются на простейшей функционалистской экстраполяции: раз появится возможность — значит, несомненно, будут отслеживать всех и промывать мозги. Только кто эти «все»? Смогут ли элиты исключиться себя из числа отслеживаемых и тем более договориться между собой о взаимном ненападении или им так же придется жить в постоянном стрессе от внутриэлитных интриг за верхние позиции, типичных для тоталитарных диктатур или олигархических корпораций сегодня? (Кстати, это напоминает скорее статусную конкуренцию в группах шимпанзе, чем людей, — вспомним Бёма и Де Вааля.) И как тогда быть с Интернет-партизанами, которые тоже, вероятно, смогут отслеживать и изобличать махинации элит? Даже если допустить, что правящие элиты решат свою проблему коллективного действия, а остальному населению окончательно промоют мозги или засадят его за эфемерные развлечения виртуальной реальности, какая политэкономия будет обеспечивать положение элит в обществе, где труд перестанет быть необходимостью? По части организационного контроля техно-тоталитарные утопии, может, и выглядят пугающе, но им пока, слава богу, сильно недостает детализации и реалистичности во всем остальном.

Как ни странно это прозвучит сегодня, в глубоко разочарованном 2017 году, технологические предпосылки скорее указывают нам на вероятную правоту (не убоимся сказать) коммунистических утопий. Что так же выглядит элегантно логически в перспективе социальной эволюции человечества.

Сто тысяч лет эволюционного успеха первобытного коммунизма, или кооперативного заготовительства, сформировали наш вид. Десять тысяч лет назад человечество по жесткой демографической необходимости втянулось в «бутылочное горлышко» (как теоретики называют кризис резкого сужения возможностей) и впряглось в аграрное производство. Но и тогда на протяжении еще нескольких тысячелетий наши предки избегали или активно сопротивлялись появлению наследственных аристократий и государств. Империи все же победили — в основном вооруженным принуждением к труду и «принудительной кооперации» (термин Майкла Манна), — превратив большинство людей фактически в тягловый скот и заставив их пахать свои поля, строить дворцы и пирамиды. Этому не самому радостному периоду истории, продолжавшемуся в большинстве мест от силы одну—две тысячи лет, приходит конец с наступлением эпохи модерна с его прогрессивными революциями. Еще двести—триста лет распространение капиталистического модерна по планете ведет к росту глобального неравенства, но также вызывает на периферии серию модернистских революций, которые становятся успешными в ХХ веке. Первым важнейшим среди этих успехов, во многом обеспечившим условия для успеха остальных, как раз и была советская революция. В общемировом плане она действительно великая.

Было бы замечательно, если еще удалось бы и избежать катастрофы на выходе из советской модели. Но, рассуждая трезво, в 1990-е годы не реализовались и худшие из вообразимых вариантов. История продолжается.

Если будущее в самом деле принесет новые возможности для устойчивого благосостояния, то, вероятно, приобретет устойчивость и социальное равенство. Тогда история классовых обществ будет выглядеть длительным эволюционным кризисом при переходе от первобытности к сознательному освоению внешней природы и внутренней природы самого человека. Крайние эмоции и насилие у нас тоже в крови. Великий и страшный ХХ век показал, до чего же нам всем необходимо беречься.

И последнее — в качестве политических выводов из обрисованной здесь эволюционной теории. Среди ее крупнейших представителей имена великих анархистов Петра Кропоткина и Джеймса Скотта возникают едва ли случайно. Анархизм не имел реальных шансов и выглядел попросту наивно в ХХ веке, с его чудовищными войнами и крайним напряжением сил в строительстве военных индустрий. Это по сути своей крайне деспотические задачи. Среди всех успешных революций до сих пор не случалось ни одной анархической. Но что если в достаточно близком будущем перед нами встанут совсем иные задачи, для которых как раз наиболее подходит безвластная добровольная самоорганизация? На ум сразу приходят экология, организация культуры и городской среды, воспитание детей и забота о стариках, которых будет все больше и которыми, надеюсь, мы все еще станем.

Но задумайтесь также о рыночной экономике, о которой с эволюционной точки зрения одними из первых начинали рассуждать Карл Поланьи и Фернан Бродель. (Случайно ли, что оба — учителя Валлерстайна?) Во-первых, рыночный обмен доказуемо древнее капитализма. Находки на палеолитических стоянках уже указывают на какие-то дальние обмены. Во-вторых, рынок есть, конечно же, могучий социальный механизм общественной кооперации. Тут Адама Смита никакой революцией не отменишь. Трудно вообразить, при каком эволюционном повороте мог бы исчезнуть такой механизм в будущем. Одно из типичных заблуждений ХХ века — это полная ассоциация рынков и капитализма. Так, конечно, считали и сторонники, и противники капитализма. Поскольку противники взяли в свои руки также очень могучие и по происхождению военные механизмы государственного планирования, появившиеся на заре ХХ века, то экономический план стал для них олицетворением рациональности, прогресса и самого коммунизма. Это была неизбежная, но тем не менее коренная ошибка.

Поланьи оставил нам интригующее озарение, назвав три вида товаров, которыми ради устойчивости самих рынков ни в коем случае нельзя торговать[16]. В свое время он их довольно метафорически определил как землю, человеческую жизнь и деньги. Все остальное непременно должно проходить через регулярные тесты рыночной конкуренции, за свободой которой остается следить с либертарианской требовательностью.

В наши дни первый вид товаров означает скорее экологию. Второе — условия социального воспроизводства, где типичная для ХХ века государственная поддержка образования, здравоохранения, общественного транспорта, науки, культуры и спорта (плюс не забудем и о полиции) уже сегодня начинает сменяться какими-то неправительственными организациями и кооперативами. Наконец, не подлежащие продаже деньги подразумевают финансовую систему на принципах общественной услуги, а не прибыли. Получается интересная инженерная проблема: возникают ли сегодня технические и морально-социальные предпосылки, позволяющие сконструировать такую анархо-кооперативную рыночную экономику?

Позвольте завершить притчей. Люди мечтали летать так же давно, как мечтали о социальной справедливости. Очень долго это оставалось полной утопией, а самые безрассудные и смелые Икары неминуемо гибли. Но вот пару столетий назад появились воздушные шары, дирижабли, какие-то забавные приспособления с машущими крыльями. Эксперименты продолжались с удивительным упорством, хотя и приводили к катастрофам. Тем временем знания продолжали накапливаться, пока в начале ХХ века новые типы двигателей и материалов не позволили создать самолет. Теперь мы летаем. Однако были также созданы и армады бомбардировщиков.

Первое столетие советской революции дает нам повод трезво подумать, что случилось в прошлом, чего стоит опасаться в будущем, на что следует надеяться и исходя из накопленных знаний куда можно и следует стремиться.

[1] Этот разговор, происходивший при довольно экзотических обстоятельствах в столице Мозамбика Мапуту, описывается в моей главе в совместной книге, переведенной сейчас на несколько языков (включая арабский, польский, чешский, словенский, немецкий, французский, финский, турецкий, китайский, корейский, румынский, русский и некоторые другие): Wallerstein I., Collins R., Mann M., Derluguian G., Calhoun C. Does Capitalism Have a Future? Oxford: Oxford University Press, 2012.

[2] Goldstone J. Revolutions. A Very Short Introduction. Oxford: Oxford University Press, 2013.

[3] Важнейшее из недавних исследований: Pincus S. 1688: The First ModernRevolution. New Haven: Yale University Press, 2009.

[4] Sterelny K. The Evolved Apprentice: How Evolution Made Humans Unique. Cambridge: MIT Press, 2014.

[5] Кропоткин П.А. Взаимная помощь как фактор эволюции. Санкт-Петербург: Товарищество «Знание», 1907; см. также эссе выдающегося теоретика и популяризатора палеонтологии: Gould S.J. Кropotkin was no Crackpot // Natural History. 1988. Vol. 97. № 7.

[6] Dawkins R. The Selfish Gene. Oxford: Oxford University Press, 1976.

[7] Wilson E.O. The Social Conquest of Earth. New York: Liveright, 2012.

[8] Boehm C. Hierarchy in the Forest: The Evolution of Egalitarian Behavior. Harvard: Harvard University Press, 2001; De Waal F. Primates and Philosophers: How Morality Evolved. Princeton: Princeton University Press, 2016.

[9] Finlayson C. The Improbable Primate. Oxford: Oxford University Press, 2011.

[10] Российские антропологи с помощью украинских художников представили на выставке наглядные доказательства эволюции человека // Газета.ру. 2014. 31 марта (www.gazeta.ru/science/2014/03/31_a_5970321.shtml).

[11] Flannery K., Marcus J. The Creation of Inequality: How Our Prehistoric Ancestors Set the Stage for Monarchy, Slavery, and Empire. Harvard: Harvard University Press, 2014.

[12] Diamond J. Guns, Germs, and Steel: The Fates of Human Societies. New York: W.W. Norton, 1997.

[13] Scott J.C. Against the Grain: A Deep History of the Earliest States. New Haven: Yale University Press, 2017.

[14] Gerschenkron A. Economic Backwardness in Historical Perspective: A Book of Essays. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1962.

[15] Scott J.C. Seeing Like a State: How Certain Schemes to Improve the Human Condition Have Failed. New Haven: Yale University Press, 1998 (рус. перев.: Скотт Д.С. Благими намерениями государства. Почему и как проваливались проекты улучшения условий человеческой жизни. М.: Университетская книга, 2005).

[16] Polanyi K. The Great Transformation. New York: Farrar & Rinehart, 1944.

Более 500 тысяч человек народности рохинджа бежали из Мьянмы в Бангладеш за последний месяц — это самая масштабная волна беженцев в регионе, заявил в четверг на брифинге официальный представитель генерального секретаря ООН Стефан Дюжаррик.

"Управление по координации гуманитарных вопросов ООН (УКГВ) сообщило, что число рохинджа, прибывших в Бангладеш с конца августа, превысило 500 тысяч. Это самое массовое перемещение беженцев в регионе за последние десятилетия", — сообщил Дюжаррик. Всего, по его словам, в Бангладеш находятся около 700 тысяч беженцев из Мьянмы.

Ситуация на территории мьянманского западного штата Ракхайн, где компактно проживают мусульмане народности рохинджа, резко обострилась 25 августа, когда сотни боевиков движения "Араканская армия спасения рохинджа" совершили нападение на 30 опорных пунктов полиции. Общее количество беженцев рохинджа в Бангладеш превышает 800 тысяч человек.

Мировой рынок пальмового масла в 2016/17 МГ – новые рекорды производства и экспорта

По итогам 2016/17 МГ (октябрь-сентябрь) мировое производство и экспорт пальмового масла достигли максимальных в истории 65,4 млн. тонн и 47,1 млн. тонн соответственно, главным образом, за счет восстановления производства продукции в Малайзии и Индонезии до рекордного уровня. Мировое потребление пальмового масла также достигло наивысших 63,8 млн. тонн, при этом в следующем сезоне, по прогнозам аналитиков Oil World, данные показатели продолжат рост. Вместе с тем, экспортная торговля даже с учетом высокого производства и низких цен в отношении к другим растительным маслам не всегда проходила гладко.

Так, в апреле т.г. страны ЕС, второго по величине рынка сбыта пальмового масла для Малайзии и Индонезии, приняли резолюцию, направленную на планомерное сокращение объемов импорта данного продукта до 2020 г. По условиям документа все закупаемое впоследствии пальмовое масло должно соответствовать сертификату качества (CSPO) Certified Sustainable Palm Oil, подтверждающему импорт продукции, произведенной экологически безопасным способом. Такая ситуация, по мнению правительства Индонезии и Малайзии, может негативно отразиться на интересах местных производителей пальмового масла, для которых данных продукт составляет весомую долю бюджета государства.

Усложнившиеся торговые отношения с ЕС побудили ключевых топ-экспортеров пальмового масла к поиску альтернативных рынков сбыта и расширению сотрудничества с другими странами, среди которых, в частности, Нигерия, Пакистан, Мьянма, Филиппины. Существенное наращивание объемов экспорта планируется и в направлении России.

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе приема по случаю мусульманского Нового года, Москва, 25 сентября 2017 года

Ваши Превосходительства,

Дамы и господа,

Друзья,

Следуя доброй многолетней традиции, мы отмечаем приход Нового года по мусульманскому календарю встречей с послами государств-участников Организации исламского сотрудничества (ОИС), представителями федеральных органов власти Российской Федерации, основных российских религиозных объединений, общественными деятелями, учеными, политологами.

Поддержание дружественных отношений с мусульманскими странами – в числе приоритетных направлений внешней политики России. Наше взаимодействие – как в двустороннем формате, так и через Организацию исламского сотрудничества – служит оздоровлению ситуации в мире, способствует продвижению объективного процесса формирования полицентричного и демократического мироустройства. В его основе уважение международного права, культурно-цивилизационного многообразия современного мира, естественного стремления народов самим определять свою судьбу.

Сегодня все мы глубоко озабочены многочисленными неурегулированными конфликтами в исламском мире, прежде всего на Ближнем Востоке и Севере Африки – в Сирии, Ливии, Йемене, Ираке. Хроническим фактором нестабильности остается палестинская проблема, решать которую необходимо через прямой палестино-израильский диалог на основе резолюций ООН и Арабской мирной инициативы. Россия как участница «квартета» готова активно содействовать этому в тесном сотрудничестве с Лигой арабских государств (ЛАГ). Выступаем за преодоление раскола среди палестинцев и отмечаем активную роль Египта, которая уже приносит результаты в решении этой задачи. Стремимся и сами вносить свой вклад в восстановление единства палестинского народа. Очевидно, что военных решений кризисных ситуаций не существует. Мы исходим из безальтернативности их преодоления политико-дипломатическим путем, через конструктивный общенациональный диалог, без вмешательства извне, на основе сохранения суверенитета и территориальной целостности государств. Следует приложить максимум усилий, чтобы не допустить распада государств, противодействовать попыткам разжигать рознь по национальному или конфессиональному признаку. Необходимо содействовать преодолению противоречий между приверженцами двух ветвей ислама – суннитами и шиитами. Как известно, Россия последовательно продвигает инициативу укрепления доверия и безопасности в регионе Персидского залива, которая в последнее время стала еще актуальнее. В интересах стабильности в регионе мы поддерживаем усилия Кувейта по восстановлению Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ).

Обнадеживает положительная динамика развития ситуации в Сирии. Начатый нами при участии Турции и Ирана «астанинский процесс» позволил выйти на договоренности, в результате которых созданы четыре зоны деэскалации, в том числе на юге, с участием Иордании и США. В них существенно снижен уровень насилия, начинается восстановление разрушенных объектов и социально-экономической инфраструктуры, улучшается гуманитарная обстановка. Созданы условия для скорейшей окончательной ликвидации террористического очага, установления мира на всей территории Сирии и проведения инклюзивного межсирийского диалога на основе резолюции 2254 ООН. Накануне возобновления Женевского процесса мы приветствуем усилия Саудовской Аравии по объединению оппозиции на конструктивной платформе прямых переговоров с Правительством Сирии.

Россия последовательно выступает за урегулирование внутриафганского конфликта в рамках руководимого афганцами процесса национального примирения. Рассматриваем запущенный в начале года Московский формат консультаций по Афганистану в качестве оптимальной площадки для содействия налаживанию прямого диалога между Правительством и Движением талибов при соблюдении критериев, установленных Советом Безопасности ООН. В рамках координации региональных усилий по Афганистану возобновляется работа Контактной группы «ШОС-Афганистан», первое заседание которой намечено на 11 октября в Москве.

Россия – давний и надежный партнер стран Африки – настроена расширять сотрудничество с государствами региона на антитеррористическом треке. Соответствующее взаимодействие осуществляется как на двусторонней основе, так и по линии отношений с Африканским союзом и ведущими субрегиональными объединениями Африканского континента. Весомым вкладом в борьбу с экстремизмом и терроризмом остается участие России в международных усилиях по урегулированию конфликтов и кризисов на Африканском континенте. Мы помогаем готовить сотрудников сил безопасности африканских стран, оказываем содействие в сфере развития образования, решения гуманитарных проблем.

Серьезную озабоченность вызывают сообщения о жертвах среди мирного населения и сотрудников правоохранительных органов в результате столкновений в Ракхайнской национальной области Мьянмы, массовом исходе беженцев, возникшей угрозе гуманитарного кризиса. Мы неизменно придерживаемся позиции о том, что существующие в этом регионе проблемы, имеющие многогранный и сложный характер, необходимо решать исключительно политическими средствами, путем диалога между представителями всех национальностей и конфессий. Призываем стороны к сдержанности, объективной оценке происходящих событий.

С удовлетворением констатирую, что усилия российской дипломатии по развитию сотрудничества в различных областях с мусульманскими странами и их самой крупной организацией – ОИС – пользуются поддержкой российских регионов, бизнес-сообщества, религиозных объединений, деятелей науки и культуры. Особо отмечу деятельность Группы стратегического видения «Россия – исламский мир» во главе с Президентом Республики Татарстан Р.Н.Миннихановым. Ее очередное заседание состоялось весной этого года в Грозном. Авторитетной, востребованной площадкой для наращивания контактов с зарубежным исламским бизнес-сообществом стал ежегодно проводимый в Казани Международный экономический саммит «Россия – исламский мир» т.н. «KazanSummit».

В заключение хотел бы еще раз поздравить всех присутствующих с наступившим Новым годом, пожелать вам здоровья, успехов, а вашим странам и народам – мира и благополучия.

Благодарю за внимание.

Глава МИД Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр призывает власти Мьянмы защитить население от дискриминации.

Он отметил, что Саудовская Аравия "крайне обеспокоена и осуждает репрессивную политику властей Мьянмы" по отношению к народности рохинджа.

"Эта человеческая трагедия требует срочного ответа и этому нужно положить конец. Моя страна призывает правительство Мьянмы чтить свои обязательства и защитить свой народ от дискриминации", — добавил глава МИД, выступая с трибуны ГА ООН.

По его словам, власти Саудовской Аравии "продолжают предоставлять гуманитарную помощь меньшинству рохинджа". Всего уже было предоставлено "50 миллионов долларов в дополнение к той помощи, которую Королевство предоставляет, принимая более полумиллиона этих беженцев", добавил аль-Джубейр.

Ситуация на территории мьянманского западного штата Ракхайн, где компактно проживают мусульмане народности рохинджа, резко обострилась 25 августа, когда сотни боевиков движения "Араканская армия спасения рохинджа" совершили нападение на 30 опорных пунктов полиции. Общее количество беженцев рохинджа в Бангладеш превышает 800 тысяч человек.

Ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова «на полях» 72-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Нью-Йорк, 22 сентября 2017 года

Вопрос: От лица Ассоциации корреспондентов ООН благодарю Вас за эту пресс-конференцию и возможность общаться с Вами в рамках Генеральной Ассамблеи ООН.

Сергей Викторович, подавляющее большинство лидеров тех стран, которые уже выступили на Генеральной Ассамблее ООН, с беспокойством говорили о ядерной деятельности КНДР, в частности, Президент США Д.Трамп использовал ООН, чтобы угрожать этой стране. А теперь КНДР угрожает ответить. При этом, кажется, что ни лидер США, ни лидер Северной Кореи не готовы работать по предложенной Россией и Китаем «дорожной карте». Что в таком случае должно предпринять международное сообщество? Каким должен быть следующий шаг? Есть ли у России какое-нибудь новое предложение по урегулированию кризиса?

С.В.Лавров: Спасибо большое за добрые слова.

Насчет ядерной проблемы Корейского полуострова. Новых предложений у нас нет, потому что мы убеждены, что потенциал российско-китайской «дорожной карты», которая была распространена в июле этого года в ООН, далеко не исчерпан. Мы не слышим разумных аргументов в ответ на наши предложения все-таки приступить к работе над ней, а также не слышим объяснимых причин, по которым наши западные партнеры, в том числе США, не могут этого сделать. Напомню, что «дорожная карта» во многом идет в русле тех самых четырех «нет», которые месяц назад сформулировал Государственный секретарь США Р.Тиллерсон. Мы убеждены, что Совет Безопасности ООН должен активнее использовать эти позиции США.

Если говорить об обмене угрозами, то это, конечно же, плохо. Да, неприемлемо молча смотреть на ядерно-ракетные «авантюры» Северной Кореи, а также развязывать войну на Корейском полуострове. Если эти угрозы переводить на язык практических действий, то именно об этом идет речь. Поэтому надо «остудить» горячие головы и все-таки понять, что нужна пауза и какие-то контакты. Если есть желающие посредничать, я это активно бы приветствовал. Посредниками готовы были быть некоторые европейские нейтральные страны. Генеральный секретарь ООН А.Гутерреш говорил, что если СБ ООН обратится с такой просьбой, то он, конечно же, постарается ее выполнить. Поэтому нет недостатка в тех, кто готов бы был испытать все-таки не военный и санкционный варианты, а политический. Еще раз напомню то, о чем говорил вчера на заседании Генеральной Ассамблеи ООН: каждая резолюция СБ ООН без исключения помимо санкций содержит требования заниматься политическим процессом. Наши западные коллеги, отказываясь работать на этом направлении, не выполняют своих обязательств, которые на себя взяли во время согласования соответствующих резолюций СБ ООН. Мы с КНР будем продолжать добиваться разумного, а не эмоционального подхода. А то так все выглядит, как будто дети в детском саду стали драться друг с другом, и никто не может их остановить.

Вопрос: Вы, господин Министр и Представитель Российской Федерации при ООН В.А.Небензя заявили, что надеетесь сохранить Совместный всеобъемлющий план действий по урегулированию иранской ядерной программы (СВПД). Открыта ли Российская Федерация для переговоров о ракетах, правах человека и Сирии в рамках СВПД или других форматах?

С.В.Лавров: Не только Россия сказала, что нужно спасать эту программу, а именно Совместный всеобъемлющий план действий по урегулированию иранской ядерной программы. Это сказали все европейские страны, которые участвовали в переговорах, а также подавляющее большинство стран-членов ООН. Эта программа имеет законченный вид, одобрена резолюцией СБ ООН и вскрывать ее равносильно тому, что перечеркнуть все достигнутое. Это все прекрасно понимают. Если есть какие-то озабоченности у США по отношению к Ирану, у кого-то еще к кому-то другому, то их надо решать в рамках тех форматов, которые для этого приспособлены. По Сирии есть целый переговорный процесс, по ракетам есть режим, который не запрещает иметь баллистические ракеты, по правам человека, соответственно, есть Совет по правам человека. Путать яблоки и апельсины, знаете, это, наверное, не очень правильно, тем более в таких сложнейших вопросах, как договоренность по иранской ядерной программе.

Вопрос: Не могли бы Вы рассказать о проблемах в отношениях США и России, связанных с усиленным вниманием к вопросам по Северной Корее, Ирану, Сирии и Украине. Как развиваются российско-американские отношения при Президенте США Д.Трампе?

С.В.Лавров: Вы свалили все в одну кучу – Корею, Иран, Сирию и Украину – и все, по Вашему мнению, проблемы российско-американских отношений. Мне как-то не очень нравится, что некоторые политики во всем назначают ответственной Россию: Россия и Китай должны решить северо-корейскую проблему, мы должны по Сирии сделать то-то и то-то... Нас назначают ответственными и за другие кризисы, вплоть до йеменского, к которому мы вообще никакого отношения не имеем.

Российско-американские отношения страдают не из-за того, что есть конфликты, а из-за того, что предыдущая администрация поступила по-мелочному мстительно, заложив эту мину замедленного действия под российско-американские отношения. Я не ожидал такого от лауреата Нобелевской премии мира. Но в этом, в общем-то, он проявил себя. Это до сих пор сказывается, а также и то, что раздувается кампания по поводу законности избрания Президента США Д.Трампа и то, что Российская Федерация обеспечила это избрание вмешательством во внутренние дела США, но ни одного факта нам не приводят. А вот тот факт, что сайт Демократической партии был взломан инсайдером, то есть членом штаба этой партии, он один раз был упомянут в медиа и потом пропал. Напомните об этом своим читателям, слушателям и зрителям. Уже скоро будет год как работают различные комиссии, слушания, прокуроры, никто никогда ни где не предъявил ни одного факта. Также никто нам не предъявил ни одного факта о том, что мы вмешивались в выборы во Франции, в Германии, а теперь и шведы начинают об этом говорить.

В Советском Союзе у нас был Генеральный прокурор А.Я.Вышинский, который, когда проводил судебные процессы (а занимали они день-два, не больше), говорил, что признание – царица доказательств. Современные американские деятели, которые раздувают эту кампанию, пошли дальше А.Я.Вышинского, для них не признание – царица доказательств, а обвинение – царица доказательств, то есть даже не требуется «выбивать» признание из подзащитного. Я по-другому назвать это не могу. Это все ненормально и препятствует здоровому развитию наших отношений. Мы никогда не просились в союзники друг к другу, но мы были союзниками и достаточно успешно воевали. А сейчас огромный потенциал наших двусторонних отношений просто простаивает вхолостую и даже сокращается из-за русофобской истерии. Международные проблемы страдают из-за того, что Россия и США не могут тесно координироваться по причинам от них независящим. Это тоже очень плохо. Например, по Сирии у нас есть т.н. деконфликтинг. Наверное, этого мало, когда идет борьба с террором, и мы уничтожаем террористические очаги в Ракке и Дейр-эз-Зоре, проходит фактическое разделение труда, но для того, чтобы эффективно добить террористов необходимо иметь не просто некий деконфликтинг, а координацию действий. А американским военным координация запрещена законом о бюджетных ассигнованиях Конгресса для Пентагона напрямую. Почему? Потому что такие законодатели, которым важно не решать конфликты в разных точках мира и не развивать выгодные для американского бизнеса отношения с Россией, а делать политические сигналы. Вот они его и сделали. До сих пор с ним живем.

Вопрос: Вопрос о действиях России в Сирии. Вы придерживаетесь того подхода, что после победы над ИГИЛ все ополчения и силы должны покинуть Сирию. Есть ли у Вас какие-либо временные рамки? Ведёте ли Вы переговоры с Ираном на этот счёт? Останутся ли постоянно присутствующие силы в Сирии? Это называют «картой Лаврова». Вы можете рассказать нам, что это?

С.В.Лавров: Я никогда об этом не слышал (смех в зале).

Во-первых, сначала надо закончить борьбу с терроризмом. Однако необходимо думать и о том, как восстанавливать единство Сирийской Арабской Республики. Никакого раздела допускать нельзя. Иначе по всему Ближнему Востоку пойдёт цепная реакция. Наверное, это то, чего некоторые хотели бы добиться, те, кому выгодно постоянно поддерживать здесь хаос, неразбериху (причём хаос становится уже давно никем не контролируемым).

Концепция районов деэскалации изначально была объявлена как временная. Заявлено, что параллельно с зонами деэскалации мы хотим стимулировать процессы национального примирения, создания механизмов национального примирения между центральными властями и зонами деэскалации с тем, чтобы уже начинался национальный диалог, готовилась почва для политического процесса в дополнение к тому, что делается в Женеве.

В Женеве до недавнего времени были представлены известные сирийские политики (больше, кстати, неизвестных), те, которые живут за границей уже давным-давно. И то, что «процесс Астаны» свёл за одним столом переговоров правительство и те вооружённые отряды, которые противостоят сирийской правительственной армии «на земле» в Сирии, это, я считаю, колоссальный прорыв. Это, наверное, не менее важно, чем разговор с эмигрантами, которые хотят помочь урегулировать сирийский кризис. Это разговор глаза в глаза тех, кто до недавнего времени с оружием в руках противостоял друг другу. Теперь же, с созданием зон деэскалации, это противостояние прекратилось, они становятся (должны стать, по крайней мере) союзниками в борьбе с терроризмом.

Насчёт иностранного присутствия. Я уже говорил не раз: есть присутствие легитимное, которое осуществляется на основании приглашения официальных властей страны-члена Организации Объединённых Наций, и есть присутствие нелегитимное, каковым является присутствие ведомой американцами коалиции и сил спецназа целого ряда зарубежных стран, которых никто не приглашал в Сирийскую Арабскую Республику, но которые туда направлены для того, чтобы помогать действиям оппозиционеров.

Первым шагом, когда терроризм будет побеждён, я в этом уверен, необходимо убрать всех находящихся в Сирии нелегитимно. А что касается тех, кто там приглашён на легитимной основе, то это будут решать, я думаю, руководители сирийского государства по итогам политического процесса.

Вопрос: То есть Вы не держите в уме конкретные сроки, когда это произойдёт?

С.В.Лавров: Знаете, у нас «тайм-фрейм» был в 2000 г., когда квартет по Ближнему Востоку принял «дорожную карту». Там было сказано: надо за год разрешить палестино-израильский конфликт. Прошло 17 лет... Поэтому лучше избегать каких-то искусственно придуманных сроков окончания того или иного процесса. Это сложнейший кризис, и переговоры займут немало времени.

Вопрос: Вопрос о кризисе в Персидском заливе. На Ваш взгляд, в какой степени эмбарго против Катара соответствует упомянутому в Вашем выступлении перед Генеральной Ассамблеей ООН принципу соблюдения суверенитета или нарушает его? Должен ли СБ ООН осудить или проигнорировать это эмбарго?

С.В.Лавров: Мы уже не раз обращались к этой проблеме вскоре после того, как четыре арабских страны обнародовали соответствующее решение. Президент России В.В.Путин общался по телефону с большинством глав государств, которые втянуты в этот конфликт, включая Саудовскую Аравию, Катар, Египет. Я общался с министрами иностранных дел Саудовской Аравии, Катара, совсем недавно был в районе Персидского залива: посетил Объединённые Арабские Эмираты, Кувейт, Катар, Саудовскую Аравию и Иорданию. Во всех этих контактах, на всех этих встречах мы посылаем один очень простой сигнал: страны, которые внезапно стали предъявлять друг другу претензии, говорить о том, что нарушается договорённость 2014 г. (которая была между ними конфиденциально согласована, как я понимаю), должны всё-таки сесть за стол переговоров, отказаться от ультиматумов и искать взаимоприемлемые решения. Озабоченности должны быть рассмотрены, и необходимо найти путь их удовлетворения на взаимной основе. Я уверен, что это можно сделать.

Говоря о санкциях против Катара, интересен пример разного отношения к мирным гражданам Катара и Сирии. Как Вы знаете, Евросоюз и ряд стран ввели очень жёсткие санкции против Сирии, играющие далеко не последнюю роль в серьёзнейших гуманитарных проблемах, с которыми сейчас сталкивается Сирийская Арабская Республика. Мы не раз призывали тех, кто ввёл санкции, сейчас, грубо говоря, подрывающие усилия по доставке гуманитарной помощи, по налаживанию нормальной жизни для простых людей: эти санкции должны быть сняты.

Возвращаясь к Катару, где-то две недели назад Президент Франции Э.Макрон призвал отменить санкции против Катара как минимум в той части, в какой они затрагивают жизнь простых людей. Сколько длится этот конфликт? Три месяца, по-моему. А в Сирии – шесть лет. Вот я тоже призываю снять санкции против Сирии в той степени, в какой они затрагивают жизнь простых людей.

Вопрос: Здесь, в Нью-Йорке, во время дебатов на последней Генеральной Ассамблее ООН мы часто слышим от западных лидеров слово «прагматизм». Президент Франции Э.Макрон в интервью «CNN» назвал Россию «партнёром», Президент США Д.Трамп отметил совместную работу в СБ ООН по северокорейской проблеме. У Вас были переговоры с Министром иностранных дел Великобритании Б.Джонсоном, Генеральным секретарем НАТО Й.Столтенбергом. Вам не кажется, что нынешняя Генеральная Ассамблея является знаковой и на Западе наконец-то начинают понимать, что в отношениях с Россией достигли дна, и нужно возвращаться к нормальному сотрудничеству?

С.В.Лавров: Вы знаете, я бы не сказал, что это какая-то переломная Генеральная Ассамблея. Количество встреч – то же самое, что и за последние годы. По содержанию разговоров – тоже мало изменений. Потому что и в прошлом и позапрошлом годах, когда мы проводили двусторонние встречи с моими коллегами, все они говорили, что ситуация ненормальная и что нужно её исправлять. Может быть, Вы правы, сейчас просто это гораздо острее ощущается. Но так, чтобы я услышал заверения, что сейчас Запад прекратит играть в эти санкционные игры и перестанет игнорировать интересы нашего взаимовыгодного сотрудничества, я бы не сказал.

Я думаю, что это осознание придёт. Ведь мы никогда не уговаривали наших западных партнёров, чтобы с нас сняли санкции, а мы сделали что-то взамен – никогда. Я думаю, что жизнь сама заставляет отказываться от этой абсолютно тупиковой линии.

Вопрос: Как Вы знаете, вокруг мусульманской общины рохинджей в Ракхайнской национальной области Мьянмы развивается крупнейший гуманитарный кризис. Более полумиллиона людей нашли убежище в Бангладеш. Какова позиция Вашей страны?

С.В.Лавров: Я вчера встречался с Министром иностранных дел Бангладеш А.Х.М.Али, мы говорили об этом. Отмечаем, что власти Мьянмы в ответ на призывы стали учитывать мнение международного сообщества, необходимость обеспечивать гуманитарную составляющую своих действий, потому что никто не отрицает, что там были экстремистские нападения. Конечно, никто из мирных граждан, неповинных ни в каких деяниях, не должен страдать.

Отмечаем в позитиве, что сейчас власти Мьянмы уже работают над рекомендациями, которые были переданы по линии Международного комитета Красного Креста, Международного движения Красного Креста и Красного Полумесяца, и сотрудничают с независимой комиссией, возглавляемой «патриархом» мировой дипломатии К.Аннаном.

Мне кажется, что сейчас все уже поняли, что ситуацию надо переводить в русло политического диалога, так же, как и в любой другой стране, где возникают внутренние противоречия – будь то Венесуэла или какая-либо другая страна.

Вопрос: Китай и Россия выдвинули совместную инициативу по КНДР, однако США её отвергли. С учётом эскалации, особенно в последние дни, есть ли ещё какие-либо инициативы, которые бы могли помочь снизить напряжённость и усадить обе стороны за стол переговоров?

С.В.Лавров: (перевод с английского) Это слово в слово повторяет первый вопрос, думаю, я не должен повторять свой ответ на него. Это абсолютно одинаковый вопрос – мертва ли российско-китайская инициатива и что необходимо сделать вместо нее. Полагаю, я полностью на него ответил.

Вопрос: В Вашем вчерашнем выступлении на 72-й сессии ГА ООН Вы упомянули о трудностях в работе Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) в Сирии. По всей видимости, они указывают как на ИГИЛ, так и на сирийское правительство. Почему Вы думаете, что у них есть предубеждения, и не хотите поддержать возможные итоги расследований «JIM» (Совместного механизма расследований ООН)?

С.В.Лавров: Во-первых, достаточно посмотреть на национальный состав экспертов Миссии ОЗХО по установлению фактов применения химического оружия в Сирии (МУФС), созданной Организацией по запрещению химического оружия. В ней две группы: одна рассматривает жалобы, поступающие от оппозиции, а другая – утверждения правительства относительно того, что оппозиция тоже применяла какие-то отравляющие вещества. Обе группы возглавляются гражданами одного западного государства, которое стоит на наиболее радикальных антиправительственных позициях по сирийскому кризису. Вы считаете это нормальным? Я считаю, что это само по себе уже ненормально. При этом большинство экспертов, которых набрали в данную Миссию – из так называемой группы «Друзей Сирии», созданной ещё администрацией Б.Обамы, тех, кто хочет сменить режим.

Во-вторых, если говорить о конкретных примерах: 4 апреля произошёл инцидент в Хан-Шейхуне, где сразу стали сообщать, причём устами «Белых касок», о том, что там был применён зарин. Показали кадры, на которых видно, что воронка, которая там образовалась, не может появиться от применения химической авиационной бомбы. Американцы заявили, что самолёты, доставившие эту бомбу, взлетели с авиабазы «Шайрат» ВВС сирийского правительства. Буквально через день после того, как произошёл этот инцидент, американцы попросили нас добиться от сирийского правительства разрешения на посещение этого аэропорта, чтобы, так сказать, поймать за руку, с поличным. Мы им практически сразу сообщили, что сирийское правительство не только готово, но и приглашает экспертов приехать в этот аэропорт. Мы с радостью сообщили об этом в Вашингтон, а нам сказали: «Ой, нет, спасибо, уже не надо».

Я исхожу только из одного – из того, что они уже поняли к тому времени, что ничего там не найдут. Тем не менее мы стали приглашать Миссию по установлению фактов той самой ОЗХО, которой руководят два подданных одного и того же государства, посетить аэропорт и место инцидента. Нам стали говорить, что это небезопасно, потому что место инцидента контролируется «Нусрой», а в аэропорт, как я уже объяснял, они ехать не хотят, хотя американцы нас просили именно об этом. Но когда стали приводить доводы против посещения Хан-Шейхуна, ссылаясь на угрозу безопасности, вдруг неожиданно эта самая ОЗХО объявила, что ехать туда не надо, потому что у них уже есть пробы, проанализированные в трёх лабораториях стран-членов. Французы и британцы сами объявили, что это были их лаборатории и что они проанализировали пробы, доставленные из Хан-Шейхуна.

Возникает вопрос: если наши французские и британские коллеги получили пробы из района, который ОЗХО считает небезопасным для посещения, значит, и Лондон, и Париж имеют воздействие на тех, кто этот район контролирует или дружит с теми, кто имеет воздействие на «контролёров» этого района.

Это настолько очевидная вещь, что даже, по-моему, аргументов не нужно использовать. Это ненормальный, неправильный подход. Никто нам не может доказать, что те пробы, которые были проанализированы в Лондоне и Париже, нигде не вскрывались и были доставлены в целости и сохранности, как того требуют правила ОЗХО.

Наконец, на основе этих анализов вышел доклад, в котором говорится, что, по всей вероятности, это был зарин, применённый сирийским правительством. Однако доклад не содержит ни единого утвердительного предложения. Все предложения перемежаются словами типа «наиболее вероятно», «скорее всего», «следует полагать».

Это ненаучный подход и тем более не подход к ситуации, которая является, по большому счёту, одной из острейших в современных международных делах. Совместный механизм расследования, т.н. «JIM», наконец-то, после наших очень настоятельных разговоров, в т.ч. и в Секретариате ООН, а также с теми государствами, которые могут оказывать сдерживающее влияние на те или иные шаги Секретариата, наконец, направил миссию, но опять же не в аэропорт, с которого якобы взлетел самолёт, оснащённый химическими бомбами, а только в Дамаск. Сирийское правительство ответило на все вопросы представителей Совместного механизма расследования.

Мы признательны новому руководителю этого механизма за принципиальный подход и рассчитываем, что вскоре его эксперты посетят и аэропорт «Шайрат», потому что утверждения были с самого начала, что именно оттуда взлетел самолёт с химической бомбой.

Думаю, этих примеров достаточно, чтобы ответить на Ваш вопрос.

Вопрос: В процессе наложения санкций на КНДР, согласно статье 32 Устава ООН, КНДР должна быть приглашена на заседания Совбеза ООН, они также должны присутствовать на совместных мероприятиях. Они посылают бесчисленное множество писем в Совбез ООН на этот счет, и при этом говорят, что они не хотят переговоров. Как у них может создаваться ощущение, что внутри Совбеза ООН вообще идет какой-то процесс? Не могли бы вы представить позицию России касательно предоставления приглашения согласно статье 32, которое должно было гарантировано стране, ситуация в которой обсуждается на Совете Безопасности, и чья сторона вопроса также должна быть выслушана.

С.В.Лавров: Я считаю, что когда Совет Безопасности рассматривает вопрос, касающийся любой страны-члена — эта страна должна приглашаться и должна иметь возможность представить свою позицию Совету Безопасности ООН. Для меня это абсолютная данность. Вы правильно говорите, это закреплено в Уставе. Но когда дело касается практических действий — не от нас все зависит. Есть много возможностей у других членов Совета Безопасности ООН, прежде всего - постоянных членов, возбранять приглашение того или иного представителя. В любом случае, несмотря на это положение Устава, практика такова, что требуется консенсус. И, повторю, не от нас все это зависит.

Вопрос: Хотелось бы вернуться в начало этой недели, к выступлению мистера Д.Трампа, его угрозам полностью уничтожить Северную Корею, выйти из иранской ядерной сделки, его замечаниям насчет Кубы и Венесуэлы. Считаете ли вы, что его манера речи, его интонации, его подход делают мир более или менее безопасным местом?

С.В.Лавров: Несложно ответить на Ваш вопрос, потому что я на него ответил вчера, когда выступал на Генеральной Ассамблеи ООН. Я поддержал тот концептуальный заход, который был сделан президентом США о необходимости уважать суверенитет, о необходимости лидировать путем примера, а не путем давления. О необходимости избегать вмешательства во внутренние дела. И я сказал дальше, что под этим может подписаться каждый, и особенно если эти принципы будут последовательно воплощаться в жизнь. Мне, честно говоря, нечего добавить. Мы никогда не поддерживали односторонних действий, мы никогда не поддерживали угроз, которыми никто ничего не решал, и мы никогда не поддерживали, конечно же, прямых вмешательств, тем более с грубой военной силой. Нужно вести переговоры по всем вопросам, о которых вы упомянули.

Вопрос: Спустя 8 месяцев нахождения Администрации Д.Трампа у власти, можете ли вы сказать, ожидали ли Вы или надеялись, что за это время отношения США и России улучшатся? Что уже улучшилось? Что Вы можете сказать насчет расследования, проводимого Г.Миллером: он собирал свои данные из различных источников, включая фейсбук. Мне интересно, какова Ваша оценка этого?

С.В.Лавров: Я уже ответил про все случаи расследования, слушаний в Конгрессе США, прокурорские расследования. Еще раз скажу: за почти год этой возни вокруг слухов о якобы вмешательстве России в избирательные дела Соединенных Штатов, не было представлено ни одного, ни единого факта. И когда я спрашивал у того же Р.Тиллерсона, как можно подтвердить его слова о том, что вмешательство России в выборы США «хорошо задокументировано» — он сказал, что не может мне ничего показать, потому что это секретная информация. Я в это не могу поверить. Во-первых, и это самое главное, в США вся информация утекает всегда. Когда огромное количество людей задействовано на слушаниях, на каких-то прокурорских расследованиях, если бы был хотя бы один единственный факт — это все бы утекло. А насчет фейсбука ответил уже Белый дом, и мне тут добавить нечего.

Вопрос: Не могли бы вы сказать, какова, по Вашему, связь между позицией Администрации Д.Трампа в отношении ядерной сделки с Ираном и кризисом с Северной Кореей? Считаете ли вы, что если США выйдет из сделки или откроет новые переговоры, то это повлияет на верхушку КНДР и их решение сесть за стол переговоров?

С.В.Лавров: Как я уже сказал, «вскрывать» Совместный всеобъемлющий план действий мы не хотим, как этого не хотят ни Китай, ни Германия, ни Франция, ни Великобритания. А что касается «перепева» или влияния ситуации вокруг иранской договоренности на ситуацию на Корейском полуострове — об этом вчера очень убедительно говорил Министр иностранных дел ФРГ З.Габриэль. Я не хочу подрывать его авторство, он сказал, что если в этой ситуации США выйдут из договоренности и вернут те односторонние санкции против Ирана, которые они в рамках этой договоренности сняли 2 года назад, то это будет очень неправильный сигнал Северной Корее. Сейчас КНДР говорят о том, чтобы она отказалась от ядерного оружия и тогда будут сняты санкции. Если сейчас развалится договоренность по ядерной проблеме Ирана, то Северная Корея скажет: «А зачем мне тогда с вами договариваться, если вы недоговороспособны? Если уже не просто обещанное, а сделанное забираете назад». По-моему это вещь очевидная и, надеюсь, что такой пример не станет примером для подражания.

Вопрос: Несколько дней назад в этой самой комнате Генеральный секретарь ООН сказал, что для него Ливия – это вопрос, который можно очень просто или по крайней мере быстро разрешить на международном уровне. Что по мнению России, необходимо Ливии, чтобы наконец прийти к миру?

С.В.Лавров: Конечно, прошлого не вернешь, но наилучшим способом обеспечить мир и стабильность в Ливии, да и в регионе, было бы не бомбить М. Каддафи только потому, что так кому-то захотелось. И наилучшим способом было бы также не использовать настроения народов арабских стран в период так называемой арабской весны для того, чтобы манипулировать политическими процессами.

Ливия была разбомблена при грубейшем нарушении резолюции СБ ООН, которая лишь установила бесполетную зону. Бесполетная зона означает, что не летает авиация в воздушном пространстве. Использовали эту резолюцию члены НАТО («самая демократическая», как вы знаете, организация в мире, как они себя называют и потому, в общем-то, все и «хотят» вступить в эту организацию) для того, чтобы бомбить войска М. Каддафи и охотиться лично за ним. Но, к сожалению, как я сказал, прошлого не вернешь.

Что касается нынешней ситуации. Ливия превратилась в дыру, через которую боевики, контрабандное оружие и прочие контрабандные потоки устремились на юг - это и Мали, и ЦАР, и Чад и целый ряд других стран, в которых до сих пор расхлебывают последствия этой авантюры.

Знаете, ведь по Ливии была еще одна резолюция СБ ООН, которая ввела, еще раньше, до того, как была принята вторая, эмбарго на поставки вооружений. Я прекрасно помню, собственно этого никто и не скрывал, как наши французские коллеги устами представителя своего Генерального Штаба с гордостью говорили, что на ряду с другими товарами они поставляют оружие противникам М. Каддафи. Это можно найти в интернете. Я сейчас никого не подставляю, ничьи секреты не раскрываю.

Потом, когда уже часть драмы была пройдена, и террористы через Ливию пришли в Мали, и на севере этой страны, в районах, где живут туареги, начались боевые действия, французы обратились в СБ ООН с просьбой каким-то образом дать добро на то, чтобы их военный контингент был там использован в борьбе с этими террористами. Мне тогда звонил предыдущий министр иностранных дел Франции Л. Фабиус и просил поддержать эту инициативу в СБ ООН. Я сказал ему, что, конечно мы её поддержим, потому что это борьба с общим для всех нас злом. Но надеюсь, и вы сделаете выводы, сказал ему я, из того факта, что вы будете сейчас бороться с людьми в Мали, которых вы вооружили в Ливии. От ответил мне «Се ля ви». Понимаете, «се ля ви» – это не политика. Вот, это тот самый двойной стандарт. Вот, М. Каддафи мне не нравится, поэтому я сделаю всё, чтобы уничтожить его государство, а вот в Мали, где у меня дружественный президент… Надо, наверное, ко всем относиться с уважением и видеть общего врага.

Что касается того, как сейчас ситуация развивается, то, к сожалению, у двух предыдущих специальных представителей Генерального секретаря ООН не получилось создать такой процесс. Но, наверное, это объяснимо - они только начинали работу. Сейчас накопился уже достаточно, по-моему, серьезный потенциал для того, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Мы совсем недавно, на прошлой неделе, принимали в Москве г-на Гасана Саляма. Я встречался сегодня только что с Ф.Сараджем. Несколько недель назад в Москве был генерал Хафтар. Работаем мы и с А.Салехом, и с Х.Гвейлом, в общем, со всеми заметными фигурами на ливийской политической сцене. Ясно, без каких-либо вопросов и сомнений, что им нужно мириться. Мы приветствуем те инициативы, которые были предприняты наследным принцем Абу-Даби, шейхом Мухаммадом в апреле, а затем в июле президентом Франции Э. Макроном, по посредничеству в диалоге между Триполи и Тобруком. От Триполи был Ф. Сарадж, как вы знаете, а от Тобрука – командующий ливийской национальной армией генерал Хафтар. В Париже были достигнуты определенные договоренности, которые вселяют надежду на то, что всё-таки процесс завязался и будет развиваться правильно. Очень оценили тот вклад в этот процесс, который сейчас уже внес и готовит развить специальный представитель Генерального секретаря ООН г-н Саляма. Как мне говорили некоторые из моих африканских коллег, что, да, это позитивное развитие событий, но важно учитывать, что Ливия – это, в общем-то, страна племен, там никогда не было политических партий. Когда мы говорим о выборах в Ливии, к чему, конечно, нужно стремиться и поставить какую-то точку, надо определить на какой основе эти выборы готовить. Здесь те, кто знает историю Ливии, должны, конечно, внести свой экспертный вклад.

Вопрос: Планируете ли Вы встретиться со своим коллегой из Северной Кореи во время Генассамблеи? И еще одно: Вы вновь подчеркнули, что в будущем потребуется механизм мирного урегулирования в Северо-Восточной Азии, и мы знаем, что во время шестисторонних переговоров в прошлом Россия была привержена этому механизму. Не могли бы Вы немного рассказать о позиции России в отношении мирного механизма для Северо-Востока?

С.В.Лавров: Что касается моих контактов с Министром иностранных дел Корейской Народно-Демократической Республики Ли Ён Хо, мы с ним общались в августе на Филиппинах, где проходили мероприятия АСЕАН. В этот раз такая встреча не планировалась – и уже не планируется. Действительно, в рамках шестисторонних переговоров была достигнута договоренность о том, чтобы развивать диалог по созданию механизма мира и безопасности в северо-восточной Азии. Россия с общего согласия была определена как координатор этого механизма. С тех пор несколько раз – еще в лучшие времена, задолго до этого кризиса – мы предлагали собраться и согласовать хотя бы самые простые, самые общие принципы: уважение Устава, суверенитета, территориальной целостности всех государств региона, учет их интересов в области безопасности и так далее. Наши партнеры, прежде всего – тогдашняя администрация США, отказывались это делать, они сказали: мы будем этим заниматься, только когда Северная Корея выполнит все наши требования. Считаю, что это неправильно. Я с Вами полностью согласен, если бы мы этот механизм хотя бы стали обсуждать, хотя бы начали какой-то процесс по формированию такого механизма мира и безопасности в Северо-Восточной Азии, наверное, появился бы и постоянный канал связи с Северной Кореей. И в рамках этого канала Северная Корея бы лучше поняла озабоченность всей шестерки, и члены шестерки поняли бы, наверное, чуть-чуть получше озабоченность Северной Кореи и поняли бы, основывается эта озабоченность на чем-то или она надуманная. В любом случае, говорить, встречаться, обсуждать предложения друг друга – это неизмеримо лучше, чем кого-то изолировать, игнорировать, грозить кому-то.

Вопрос: Президент Палестины М.Аббас в своей речи на Генассамблее чуть ли не провозгласил решение вопроса о Палестинской автономии. Он был в таком отчаянии, что начал спрашивать, куда двигаться дальше. Думаю, это хороший вопрос, чтобы задать его России: от вас исходила инициатива пригласить стороны в Москву, чтобы начать серьезные переговоры, но Палестина приняла предложение, а израильская сторона – нет. Как Вы думаете, есть ли шанс достижения решения по этому вопросу? В Палестине уже не осталось земель, может ли Россия оказаться всерьез вовлеченной в эту трясину?

С.В.Лавров: Ну вот, еще одна проблема, за которую ответственна Россия. Но шутки в сторону, нас очень тревожит все углубляющийся тупик в палестино-израильском урегулировании, не в последнюю очередь это нас тревожит еще и потому, что неурегулированность палестинской проблемы в течение уже около семидесяти лет активно используется экстремистами для того, чтобы вербовать молодежь в свои ряды, ссылаясь на то, что международное сообщество вершит несправедливость по отношению к народу, который страдает в результате самого старого конфликта, имеющегося на сегодняшний день. И конечно, неурегулированность не может удовлетворять, потому что палестинский народ до сих пор не имеет своего государства. Много можно вспомнить периодов, этапов на переговорах – когда-то они были очень активные, потом затихали, затухали, были Кэмп-Дэвидские договоренности, были договоренности в Аннаполисе. Можно, наверное, и спорить, правильно ли было отказываться от того, что предлагалось в Кэмп-Дэвиде – сейчас это может показаться вообще недостижимой мечтой. Но мы имеем то, что имеем. К сожалению, мы не учимся на чужих ошибках, и на своих тоже, по-моему, научиться уже не сможем. Но вы правы, я убежден, что отсутствие прямого диалога – это плохо. И мы, действительно, по большому счету, с согласия обеих сторон вызвались провести у себя встречу Абу Мазена и Б.Нетаньяху без предварительных условий. Как только они оба будут к этому готовы уже конкретно, естественно, мы предоставим им возможность обсудить ситуацию, и, надеюсь, это поможет хоть как-то сдвинуть с мертвой точки переговорный процесс. Потому что его отсутствие очень серьезно негативно влияет на обстановку и в регионе, и в отношениях между израильтянами и палестинцами.

Вопрос: Мой вопрос о Кубе и Венесуэле, о которых Вы вчера говорили. Мы хотели бы узнать вашу позицию по отношению к санкциям США, введенным против Венесуэлы, и по отношению к американской экономической блокаде Кубы.

С.В.Лавров: Насчет эмбарго в отношении Кубы меня даже спрашивать не обязательно. Наша позиция, как и позиция 99 процентов членов ООН, известна. Она содержится в резолюциях, которые Генеральная Ассамблея ежегодно принимает. Там просто оглушительный перевес тех, кто считает это эмбарго абсолютно контрпродуктивным, нелегитимным. Односторонние меры никогда не приносили желаемого результата – они только отравляют атмосферу и не позволяют создать условия для взаимоуважительного диалога.

Что касается санкций против Венесуэлы, так то, что я только что сейчас сказал, в полной мере относится и к ним. Мы обеспокоены происходящим в этой дружеской нам стране. Я затрагивал эту тему в разговорах со многими странами региона: вчера я встречался с «квартетом» СЕЛАК, встречался и с мексиканским Министром иностранных дел, с представителями Сальвадора, Доминиканской республики и многими другими. Мы приветствуем инициативы Сальвадора, который сейчас председательствует в СЕЛАК. Приветствуем готовность Доминиканской республики также принять непосредственное участие в усилиях по налаживанию диалога. Мы приветствуем готовность, которую вчера я почувствовал в разговоре с Министром иностранных дел Венесуэлы, такой диалог начать. При том понимании, что это будет именно диалог венесуэльских сторон без какого-то вмешательства извне. А вот посредничество латиноамериканских стран они приветствуют. Еще есть такой фактор, как поведение внешних игроков. Те, кто хочет помочь, – они действительно работают со всеми сторонами конфликта, те, кто хочет сорвать урегулирование, – работают только с одной стороной. У нас очень хорошие отношения с Правительством и с Президентом Венесуэлы, но к нам обращается и руководство Парламента, которое находится в оппозиции к этому Правительству. И мы не уходим от контактов, а напротив, активно работаем, побуждая и Правительство и оппозицию сесть за стол переговоров и договориться, как, в общем-то, и должно быть во всех ситуациях: и в отношениях, когда внутри какой-то страны происходит кризис, и на переговорах в ООН и в других международных структурах, и, конечно, так же должно быть и в личной жизни всегда – садиться и договариваться.

Спасибо вам большое!

Россия. ООН > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 22 сентября 2017 > № 2332621 Сергей Лавров

Количество беженцев народности рохинджа, переправившихся из Мьянмы в Бангладеш, за 3,5 недели превысило 429 тысяч человек, сообщил пресс-секретарь Международной организации по миграции (МОМ) Джоэл Миллман.

"Бангладеш, где уже находилось порядка 300 тысяч мигрантов, приняла у себя еще 74 тысячи человек после событий в октябре 2016 года и еще 429 тысяч человек, которые с 25 августа спасаются от насилия в мьянманском штате Рокхайн", — сказал он.

Таким образом, общее количество беженцев рохинджа в Бангладеш превышает 800 тысяч человек.

Ситуация на территории мьянманского западного штата Ракхайн, где компактно проживают мусульмане народности рохинджа, резко обострилась 25 августа, когда сотни боевиков движения "Араканская армия спасения рохинджа" совершили нападение на 30 опорных пунктов полиции. Из-за вспышки насилия погибли 414 человек, а в соседней Бангладеш.

Елизавета Исакова.

Обильные урожаи в Латинской Америке и восстановление благоприятных погодных условий для ведения сельского хозяйства в южной части Африки помогут улучшить глобальную продовольственную ситуацию, но продолжающиеся гражданские конфликты и стихийные бедствия, связанные с изменением климатом, подрывают прогресс в деле сокращения голода, говорится в новом выпуске доклада «Прогнозы урожая и продовольственная ситуация».

Ураганы в Карибском бассейне и наводнения в Западной Африке, вероятно, будут препятствовать выращиванию местных сельскохозяйственных культур, но, если рассматривать общие тенденции, условия для производства продовольствия являются благоприятными, что подтверждается ожиданиями рекордных объемов производства зерновых в ряде стран.

Согласно данным ежеквартального отчета, примерно 37 стран, 28 из которых находятся в Африке, нуждаются в внешней продовольственной помощи.

Эти страны остались неизменными с июня: Афганистан, Буркина-Фасо, Бурунди, Камерун, Центральноафриканская Республика, Чад, Конго, Демократическая Республика Конго, Демократическая Республика Конго, Джибути, Эритрея, Эфиопия, Гвинея, Гаити, Ирак, Кения, Лесото, Ливия, Мадагаскар, Малави, Мали, Мавритания, Мозамбик, Мьянма, Нигер, Нигерия, Пакистан, Сьерра-Леоне, Сомали, Судан, Судан, Свазиленд, Сирия, Уганда, Йемен и Зимбабве.

Конфликт по-прежнему оказывает сильное воздействие на сельское хозяйство и продовольственную безопасность в Центральноафриканской Республике, Демократической Республике Конго, Ираке, Северной Нигерии, Сомали, Южном Судане, Сирии и Йемене и часто приводит к побочным эффектам, таким как миграция и усиление напряженности в других местах. Стихийные бедствия в 2017 году, в том числе засухи, также усугубляют положение дел в некоторых странах, в частности в Сомали и на юге Эфиопии.

Восстановление после Эль-Ниньо

По прогнозам, мировое производство зерновых достигнет рекордно высокого уровня в 2017 году, составив 2 611 млн тонн.

Несмотря на то, что эти цифры главным образом отражают хорошие урожаи в Аргентине и Бразилии, следует отметить ожидаемый рост совокупного объема производства в Африке более чем на 10 процентов в этом году, что связано с увеличением урожая кукурузы в Южной Африке, где в прошлом году фермеры сильно пострадали от погодного явления Эль-Ниньо, и увеличением производства пшеницы в странах Северной Африки.

Согласно прогнозам ФАО, в этом году ожидается также увеличение совокупного объема производства зерновых в странах с низким уровнем доходов и дефицитом продовольствия (LIFDC), который вырастет на 2,2 процента, снизив при этом их импортные потребности.