Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Министерство иностранных дел России опубликовало предупреждение для российских граждан, выезжающих за границу, в связи с угрозой подвергнуться задержанию или аресту по запросам правоохранительных органов и специальных служб США в третьих странах. Об этом сообщил Ростуризм.

Ведомство вновь подтвердило, что реальная угроза подвергнуться задержанию или аресту по запросам правоохранительных органов и специальных служб США в третьих странах сохраняется.

Так, в 2016 году в США были экстрадированы четыре российских гражданина, в 2017 году задержан С.Лисов в Испании.

"Имели место настоящие похищения российских граждан. Так произошло с К.Ярошенко, схваченным в 2010 году в Либерии и тайком - в нарушение национального законодательства этой страны и международного права - вывезенным в США, а также Р.Селезневым, которого американские агенты в июле 2014 года буквально выкрали с Мальдивских островов и насильно перевезли сначала на Гуам, а потом в Сиэтл, где продолжают удерживать в заключении", - говорится в сообщении.

МИД РФ настоятельно рекомендует российским гражданам при планировании поездок за рубеж тщательно взвешивать все риски, особенно если есть основания предполагать наличие претензий к ним со стороны американских правоохранительных органов. В первую очередь это относится к выездам в страны, имеющие с США договоры о выдаче: Австралия, Австрия, Албания, Антигуа и Барбуда, Аргентина, Багамские острова, Барбадос, Белиз, Бельгия, Болгария, Боливия, Бразилия, Великобритания, Венгрия, Венесуэла, Гаити, Гайана, Гамбия, Гана, Гватемала, Германия, Гондурас, Гренада, Греция, Дания, Доминика, Доминиканская Республика, Египет, Замбия, Зимбабве, Израиль, Индия, Иордания, Ирак, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Канада, Кения, Кипр, Кирибати, Колумбия, Конго, Коста-Рика, Куба, Латвия, Лесото, Либерия, Литва, Лихтенштейн, Люксембург, Маврикий, Малави, Малайзия, Мальта, Маршалловы острова, Мексика, Микронезия, Монако, Мьянма, Науру, Нигерия, Нидерланды, Никарагуа, Новая Зеландия, Норвегия, Пакистан, Палау, Панама, Папуа-Н овая Гвинея, Парагвай, Перу, Польша, Португалия, Румыния, Сальвадор, Сан-Марино, Свазиленд, Сейшельские острова, Сент-Винсент и Гренадины, Сент-Кристофер и Невис, Сент-Люсия, Сингапур, Словакия, Словения, Соломоновы острова, Суринам, Сьерра-Леоне, Таиланд, Танзания, Тонга, Тринидад и Тобаго, Тувалу, Турция, Уругвай, Фиджи, Филиппины, Финляндия, Франция, Чехия, Чили, Швейцария, Швеция, Шри-Ланка, Эквадор, Эстония, ЮАР, Южная Корея, Ямайка, Япония.

 Правовое государство 4: Смертная казнь – высшая справедливость?

"Естественный отбор" в обществе: правами какого человека мы дорожим

Андрис Рейниекс

Информационные программы Российского телевидения сообщают об очередном заказном убийстве судьи. Только за несколько последних лет таких случаев расправы над судьями насчитывается около 20.

Нет необходимости напоминать, что при Советской власти такого себе даже представить было невозможно. Да, погибали работники милиции, в основном при задержании вооруженных преступников. Нападения по мотивам мести были чрезвычайно редки. Убийства работников прокуратуры и суда, связанные с их профессиональной деятельностью вообще были немыслимы. Если такое и случилось бы, то преступника пришлось бы охранять от других заключенных. В их среде такое не приветствовалось. Теперь же изменились не только законы, но и так называемые «понятия».

С тех пор как на смену «тоталитарному государству» пришло так называемое «правовое», прокуроры и судьи стали обычной мишенью киллеров. Несговорчивые, конечно. Однако, главные потери по-прежнему несут работники органов внутренних дел и, в первую очередь, бойцы спецподразделений. Именно на их плечах лежит основная тяжесть борьбы с терроризмом на Северном Кавказе, на транспортных коммуникациях, а также освобождение заложников, взятие сборищ преступников штурмом, или просто задержание вооруженных бандитов. Остальные работники органов внутренних дел подвергаются нападениям с целью завладения табельным оружием, при проведении процессуальных действий в ходе следствия или по мотивам мести. Работники ГИБДД нередко попадают под пули при попытке задержания пьяных «братков» или просто дорожных лихачей. При этом наблюдается тенденция увеличения случаев вооруженного сопротивления со стороны преступников, роста потерь работников правоохранительных органов. В то же время увеличивается степень наглости, развязности преступных элементов, их действия нередко носят хвастливо-показательный характер.

Зайдите в любое здание ОВД или других силовых структур. Первое, на что обращаешь внимание – мемориальная доска памяти с фамилиями бойцов, погибших при охране нашего с вами покоя. Список этот длинный, он постоянно увеличивается. До каких пор мы будем это терпеть?

Кое-кто возразит мне, что это теперь происходит во всем мире, а мы уже давно не живем за «железным занавесом». Однако, мы живем уже в XXI веке и не в старом Чикаго. Для чего нам копировать их обычаи? Можем ли мы обойтись без них?

Как-то получилось, что разгул преступности совпал с так называемым процессом «демократизации» общественной жизни. В демократизации мы, якобы, больших результатов все равно не достигли, если по таким показателям как открытость общества, безопасность и защищенность личности, соблюдение прав человека по разным западным оценкам Россия занимает место где-то около 150-160 в мире. А по числу убийств на сто тысяч населения, по оценке ООН – второе, после Колумбии.

Отсюда возникает два вопроса.

1. А судьи кто? Не те ли самые, которые десятилетиями хаяли наш общественно-политический строй, создававший довольно высокий уровень безопасности и защищенности от преступных посягательств.

2. А нужна ли нам такая демократизация, создающая вместо безопасности законопослушных граждан защищенность и безнаказанность преступных элементов?

Об истинных «благах» западной демократии мы теперь знаем не понаслышке. Это в советское время о жизни за границей мы узнавали из рассказов ограниченного круга людей, побывавших «за бугром». Как правило, они все, как один, твердили одно и то же: там на прилавках колбаса и у каждого есть автомобиль. Этого хватило, чтобы глаза многих наших соотечественников загорелись алчностью. Правда, официальные источники информации предупреждали, что наряду с видимым благополучием там существует и нищета, там проституция и наркомания, организованная преступность. Но куда там! Все предупреждения оказались тщетными. Наши обыватели знали только одно: там колбаса и личные автомобили.

Теперь это все есть и у нас – бери, не хочу. Так же как нищета, социальная незащищенность значительного количества народа, наркомания, проституция, необузданная организованная и «простая» преступность, коррупция… И, если против последней на Западе научились за многие десятилетия кое-как воевать, то нам противопоставить оказалось нечего. Непрерывная судорожная реорганизация и реформирование силовых структур, как впрочем и всех государственных органов привело лишь к вымыванию старых профессионалов и появлению огромного количества неумелых, равнодушных ко всему происходящему, кроме возможности поживиться работников, которые при первой личной опасности пасуют перед нажимом преступников.

Одновременно, согласно, требованиям Совета Европы, у нас ввели мораторий на смертную казнь. А затем, по постановлению Конституционного суда, вообще признали ее не применимой. Последовала известная либерализация уголовного закона, затеянная Д.А. Медведевым.

Еще в начале 90-х была обезоружена прокуратура, у которой отняли ряд важных функций: санкционирование содержания под стражей, прослушивание телефонных переговоров, перлюстрации почты и др. Прокурора лишили права надзора за рассмотрением в судах уголовных и гражданских дел, заменив лишь простым участием в рассмотрении. Наши, ставшие супернезависимыми судьи, в то же время, освободились от необходимости решать дела с участием народных заседателей, и в большинстве случаев рассматривают их единолично. Потеряло смысл понятие совещательной комнаты: с кем советоваться-то. Якобы только с законом и с собственной совестью. А, если таковой нет? Тогда по телефону с неустановленным лицом, предлагавшим накануне определенную сумму за услугу или угрожавшим расправиться с семьей. Кажущаяся независимость обернулась практической прочной зависимостью. На этот раз не от пресловутого секретаря райкома, с которым при двух свидетелях-заседателях особо не поговоришь, а прямо от уполномоченного представителя ОПГ. Кто защитит судью реально? Введенные в УПК положения о том, что судье, в случае необходимости, должны обеспечить личную охрану, что можно перевести его в другое место жительства (или место работы) и даже изменить внешний вид? Смешно просто, это похоже на какие-то детские игры. В случае крайней необходимости такое можно совершить раз, ну два в течение жизни, хотя от мести такие мероприятия все равно не спасут. А уголовные дела необходимо рассматривать ежедневно, а порой и по нескольку дел в течение дня.

Между тем на Западе продолжают муссировать тему о нарушении прав человека в России. А наши законодатели рады стараться, демократизируя и либерализируя всех и вся. Вот только за счет кого? Прощать преступника, означает обречь на незащищенность порядочного, законопослушного человека. Отнестись снисходительно к убийце, лишившего жизни другого человека, порой означает подтолкнуть виновного к совершению нового убийства. Не будет ли оно уже на совести тех, кто вынес неоправданно мягкий приговор? Или на совести государства, увлекшегося чрезмерной демократизацией и либерализацией закона. Всепрощенчество порождает вседозволенность. Наивно надеяться, что преступник остановится, вследствие чрезмерного и неоправданного гуманизма.

Кому все это выгодно? Как будто от дальнейшей либерализации уголовного закона на Западе изменится отношение к России. Зачем нам пресмыкаться перед мнением заправил западного общества и выдуманными ими рейтингами? Так или иначе, мы всегда будем глобальным противником США, а права человека, как и процесс демократизации общественной жизни в России тут вовсе не причем. В основании противостояния лежат совсем другие принципы – экономические. Наши необъятные территории, несметные природные богатства всегда были предметом зависти. В XXI веке, когда началась поистине гигантская битва за энергоресурсы, редкие металлы и другое добро, нас никто в покое не оставит. Пора это понять и смотреть на это трезво. Пока что у нас есть все, а у них – ничего. Вот потому-то мы и занимаем 156 место в мире по уровню обеспечения и соблюдения прав человека. Даже по оценкам экспертов ООН. И вовсе, не потому что у нас суровые приговоры или тесно в тюремных камерах. Плевать им на наши камеры, да и вообще на право, даже международное.

Как же обстоят дела в самих Соединенных Штатах, взявших на себя роль судьи в глобальном масштабе? Почему-то почти половина нашего народа до сих пор убеждена в том, что в мире нет более демократического общества, чем в США, и по уровню соблюдения прав человека, степени гуманности и возможностям творческого развития личности, там полная идиллия.

Начнем с того, что в конституциях разных штатов предусмотрены разные права граждан, например такое, для нас простое и понятное положение, как равенство мужчин и женщин закреплено лишь в конституциях 17 штатов из 50, а в федеральной конституции и вовсе отсутствует. Или возьмем хотя бы очень актуальный вопрос о правомерности применения смертной казни. Многие в нашей стране, как это ни странно, убеждены, что в США смертную казнь не применяют.

Смертные приговоры в США выносятся, согласно законодательству штатов. Смертная казнь как вид наказания в настоящее время предусмотрена в 38 штатах. Ежегодно там приводятся в исполнение несколько десятков смертных приговоров, а в отдельных штатах – более сотни.

Большим разнообразием отличаются и способы исполнения смертной казни. В то время как примерно в 90 странах единственным видом исполнения данного вида наказания является расстрел, в США он применяется лишь в двух штатах. В 13 штатах осужденных на смертную казнь отправляют на электрический стул, в 9 – в газовую камеру, в двух штатах вешают, в остальных применяют смертоносную инъекцию. Более того, в отдельных штатах выбор способа остается за самим приговоренным, что несомненно является весьма своеобразным способом обеспечения соблюдения естественных прав человека.

Вы поражены, читатель? Но это еще не все. Международные конвенции содержат рекомендательные нормы о неприменении смертной казни к некоторым категориям осужденных. Это касается, в частности, и лиц, моложе 18 лет. Данные правила всегда строго соблюдались, как в Советском Союзе, так и в России. Только в таких странах как Южная Корея, Мьянма, Зимбабве, Судан, Барбадос и некоторых других этот возраст снижен до 16 лет. В то же время в США из 38 штатов, сохранивших смертную казнь, только в 11 минимальный возраст осужденного ограничен 18 годами. В 15 штатах минимальный возраст, когда лицо может быть казнено, колеблется от 12 до 17 лет, а в 11 и федеральном округе Колумбия он вообще не установлен.

Согласно нормам международного права наказание не должно причинять излишних страданий, применяемые способы исполнения смертных приговоров в США идут вразрез с этими положениями. Вот что произошло в штате Флорида в 2000 году. 54-летняя Джуди Буэюане была приговорена к смертной казни за тройное убийство. Казнь производилась на электрическом стуле, сделанном еще в 1923 году из мореного дуба самими заключенными и прозванном «Старина огонек». В 7 часов 8 минут утра жертву посадили на стул и включили рубильник. Разряд напряжением в 2000 вольт 38 секунд сотрясал тело женщины, а окончательная смерть врачом была установлена только в 7.13.

Кроме этого, в США существует в некотором роде публичное исполнение смертной казни, что однозначно осуждено во всем мире. Здесь каждому осужденному предоставляется право пригласить на свою казнь не более пяти гостей-свидетелей. Помимо них, за процедурой могут наблюдать журналисты и родственники осужденного, как это было при казни Тимоти Маквея в 2001 году. Если к сказанному добавить, что стены газовой камеры стеклянные, и через них отчетливо видно как корчится в предсмертных конвульсиях приговоренный, или что электрический стул иногда отгорожен от зрителей лишь небольшой ширмой…

Приведенные мной факты не выдуманы. В США об этом знает каждый и принимает как должное, а наши соотечественники при упоминании о любых фактах, порочащих американскую действительность, чаще всего делают большие глаза и говорят: «Не может быть!». И напрасно, так как упомянутые конкретные случаи давно стали хрестоматийными. О них знает по учебникам любой студент юридического факультета, изучающий уголовное, уголовно-исполнительное или конституционное право зарубежных стран. Они доступны также широкому кругу читателей, которые интересуются происходящими в мире событиями, и глаза которых не зашорены картинками американского рая на Земле.

Об истинном положении дел в области пресловутых «прав человека» в США немало говорилось и в советское время, но до сознания людей это, к сожалению не доходило. На все ответ был один: «Зато у них там у каждого своя автомашина, а на прилавках колбаса десятков видов».

Смертная казнь как вид наказания, правда, отменена в странах Евросоюза, но дает ли им право быть судьями в наших делах. Там совсем другая ситуация, но об этом ниже.

С вопросом «А судьи кто?», мы с Вами, читатель, малость разобрались. Теперь вопрос второй – а нужна ли нам демократия по западному образцу.

Так называемые «общечеловеческие ценности», которые призваны защищать дальнейшие либерализация и гуманизация уголовного закона, в конечном итоге должны служить людям, иначе для чего они.

Не отрицая, что гуманизация уголовного закона вообще конечно есть благо, к которому надо стремиться, считаю, что шаги в этом направлении должны быть предприняты только с учетом современного состояния общественного сознания и, несомненно, криминальной ситуации в стране. Еще в 1910 году профессор Н.Д. Сергеевский писал, что «решение вопроса о смертной казни зависит от народной этики. Для того, чтобы признать, что пролитие крови человека, совершенное по повелению закона и предписания суда, т.е. смертная казнь, есть варварство, необходимо, чтобы люди сознали, что пролитие крови ими самими (курсив мой А.Р.) есть варварство».

В нашем обществе применение смертной казни по разным оценкам поддерживает от 60 до 80% населения, и это по данным, представленным самими противниками этой меры наказания. «Видите, какое у нас отсталое, реакционное общество, но мы не пойдем у него на поводу, для нас рекомендация Совета Европы важнее, чем мнение народа», – как будто говорят наши либералы, до недавнего времени находившиеся у власти, да и теперь входящие во властные структуры. Да кто им дал право не считаться с мнением народа! В общем-то, к этому не привыкать. Вспомните, за сохранения СССР, несмотря на интенсивное промывание мозгов, а в некоторых республиках также, несмотря на угрозы и принуждение, тоже высказалось абсолютное большинство народа на референдуме. Но кто с этим посчитался…

В обсуждаемой нами теме важен не только вопрос о смертной казни, в либерализации уголовного и уголовно-процессуального законодательства вообще. Ежедневно наши СМИ пестрят сообщениями о том, что в какой-то сфере украдены очередные миллиарды. Неважно как, путем «распила» (слова-то какие появились!) бюджетных ассигнований или вывода в оффшоры, или обналичиванием через коммерческие банки и фирмы-однодневки – для народа это в любом случае будет означать одно: украли. С этим необходимо считаться.

Преступный мир наглеет на глазах. Воруют не только деньги, предназначенные на укрепление обороны Родины, взялись и за совсем обездоленные слои населения. Мошеннические действия с посещением квартир одиноких пенсионеров под видом социальных служб, дела «черных риелторов», сопровождающиеся убийствами, мнимые похороны здравствующих ветеранов войны, организуемые на бумаге работниками военкоматов, присвоение средств, выделенных детям-сиротам, махинации с выделением жилья… Этот список кажется бесконечным. Ничего не осталось святого, неприкосновенного – даже память. Преступный мир бросил нам последний вызов, на кровавый оскал которого, мы должны ответить пулей.

Вместо этого, мы предоставляем Кремлевский дворец для проведения концерта так называемого «шансона», а попросту говоря, тюремных песен. Устроители концерта подумали о том, кто их пойдет слушать. Конечно, там будет и простая публика, хотя и со странными вкусами, но в основном, Кремлевский дворец на целый вечер станет сборищем преступных авторитетов и «воров в законе».

Вернемся, к обсуждаемой теме. В животном мире происходит естественный отбор, и мы этому не удивляемся. Сильный пожирает слабого, «санитар леса» волк в первую очередь уничтожает больных, раненных и слабых животных. Если таковых не хватает, пора и человеку вмешаться, ограничивая количество самих «санитаров». Данный процесс помогает выживать роду и сохранять экологическое равновесие в природе. Но это у животных.

В человеческом обществе говорить о каком-то процессе естественного отбора непозволительно, даже преступно. Человеческую жизнь мы ставим превыше всего, и боремся за жизнь каждой особи. Для этого нам служат передовые технологии в медицине, разработанные учеными. Наука и ее практическое применение достигла таких высот, что в наши дни осуществляется то, что еще пару десятилетий назад казалось фантастикой и даже не научной. Теперь нередки случаи выхаживания в специально оборудованных барокамерах недоношенных детей весом, менее 500 г, возможны трансплантации почти всех важнейших органов человека, реанимация в стадии клинической смерти и многое другое. Все это необходимо. Каждый человек – это отдельный и неповторимый мир, который гибнет навсегда вместе со смертью человека. Жизнь и сознание невозможно трансплантировать, то есть сохранить в другом теле, во всяком случае, пока невозможно.

И все же. Готово ли наше сегодняшнее общество к такому? Совершенствование человеческого сознания все больше отстает от темпов научно-технического прогресса. Оказание помощи ущербному не должно производиться за счет загубленных жизней других людей. Каждое новое открытие порождает и побочные негативные явления. Я даже склонен думать, что существуют открытия, которые и открывать не стоило, или, во всяком случае, не стоило открывать преждевременно.

Возможность трансплантации органов привела к созданию целой индустрии торговли органами с последующими из этого похищениями людей и дальнейшей продажей их на «запчасти». Потрошение трупов без разрешения родственников среди этого ужаса даже кажется невинной шалостью. Одним из последних действий Д.А. Медведева на посту Президента РФ было подписание закона, разрешающего детскую трансплантацию. Спустя некоторое время, по телевидению промелькнуло сообщение, что количество исчезнувших детей в России подскочило до 1500 в месяц. Лишь в отдельных случаях с помощью СМИ удалось привлечь внимание общества. Тут же в поисках пропавших были задействованы сотни людей, но, повторяю, это лишь в отдельных случаях. Вас это не наводит на печальные размышления?

Конечно, я не могу ручаться за точность приведенных в сообщении цифр, да и говорить о том, что это связано с новым законом было бы бездоказательно. Дети, действительно, пропадают и по другим причинам. Но, думаю для многих, как и для меня, и так все ясно. Скачок есть, и произошел он не просто так.

Не защищен у нас ребенок. Хотя закон «Димы Яковлева» существенно ограничил такие возможности, их до сих пор могут использовать как экспортный товар, отправляя за границу для усыновления, при этом часто подделывая сведения о состоянии их здоровья, наличии родственников и других потенциальных усыновителей на Родине. Значит нечистые на руку люди, в том числе должностные лица, не брезгующие ради наживы растоптать самое святое, имеются у нас в достаточном количестве. Таких никто и ничто не остановит и перед продажей детей на «запчасти», если хорошо заплатят. А, если еще будут угрожать, например жизнью собственного ребенка…

Не защищены у нас и врачи, делающие такие операции. Если от предложенных баснословных денег еще можно отказаться, то перед угрозами устоят далеко не все. А стоит только раз пойти на уступку…

Здесь я даже не хочу анализировать моральную сторону дела. Телевидение как-то показало следующий сюжет: детская больница, тяжелобольные дети в палате смотрят новости, сообщающие об автоаварии с человеческими жертвами, и вдруг возглас: «Ура! Сегодня будут почки!». Да, у нас существует очередь на органы, да нам жалко этих людей месяцами ожидающих доноров, но совместимо ли это с нашей моралью – ждать смерти другого человека, причем не от старости, а молодого, здорового, чтобы спасти свою жизнь. До сих пор нас учили отдавать свою жизнь ради других, прикрывать от пули товарища… Что будет с совестью спасенного, сможет ли он жить спокойно? В наши дни видимо сможет. Ну что ж, тем хуже.

Возможность применения трансплантации еще кое-как была понятна при нашей прежней жизни, когда в обществе еще существовало относительное социальное равенство, да и то полной гарантии от злоупотреблений не было. Ныне же возможность спасти свою жизнь или жизнь своего ребенка с помощью трансплантации существует лишь для определенного слоя населения – для очень богатых, изредка для избранников судьбы, если уж, по воле случая или по подсказке какого-то сильного мира сего, им заинтересуется какой-нибудь фонд или информация пробьется на большой экран. В таком случае средства можно будет собрать всем миром, так сказать «кидая деньги в шапку». Однако, такой шанс выпадает как в лотерее – один из тысячи. Подавляющее большинство населения, к сожалению, могут быть лишь поставщиками своих органов на этот страшный рынок. Обладающие же миллионами могут не только купить нужный орган, но и заказать его «согласно меню», даже указывая подходящего «донора». Исполнителей такого заказа в наши дни хватает.

Вы спросите, что я предлагаю в данной ситуации. Руководствоваться народной пословицей, чтобы избежать пожара, прекратить производство спичек? Лично я убежден, что трансплантация органов преждевременна. Общество к такому не готово. Когда повсеместно внедрят искусственные заменители органов – тогда пожалуйста. Как горько бы это не было, пока целесообразно позволить пересадку органов только от очень близкого человека, если он сам об этом попросит, или же оставил соответствующее завещание. Остальным – сколько Бог дал, столько и жить. Жестоко? Но пока иначе нельзя.

Преждевременность разрешения неограниченной трансплантации органов также не обоснованна, как и не обоснованна в наши дни отмена смертной казни. Это в какой-нибудь Дании или Норвегии, где за год убийств столько, сколько у нас в одном сельском районе, можно рассуждать о гуманизации и либерализации уголовного закона. И то, осечка получилась. Убийство почти сотни человек, совершенное фанатиком-националистом Брейвиком, поставило в тупик не только норвежскую юстицию, но и весь западный мир. Противопоставить оказалось нечего, так как даже пожизненного заключения в Норвегии не существует. Вы видели на телеэкране улыбающегося Брейвика на скамье подсудимых, его самодовольный вид? Что еще может чувствовать человек, хорошо знающий, что он лишь участник спектакля и от него уже больше ничего не зависит. Знает, что меньше максимально предусмотренного срока заключения, а в Норвегии он составляет всего 21 год, он не получит ни дня, но и больше этого срока он тоже ничего не получит. Это освобождает от необходимости даже формально раскаяться. Можно вести себя нагло, вызывающе, как только захочется. А зачем норвежским законодателям надо было гоняться за рейтингом по демократизации, могли смертную казнь де-факто не применять, но хотя бы оставить в уголовном кодексе, специально для таких случаев.

Что же касается нашей страны, где стреляют и режут при разных разборках почти ежедневно, а всего 15-20 лет назад еще бушевала настоящая криминальная война, то отмена смертной казни, на мой взгляд, просто безумие. Вновь введенное наказание в виде пожизненного лишения свободы смертную казнь заменить не может. Почему?

Во-первых. Все разговоры о том, что пожизненное лишение свободы – это вечная мука и по своей сути тяжелее, чем смерть – чепуха. Году где-то в 2004-2005 в информационном сообщении телевидения промелькнуло, что на содержание одного пожизненно осужденного государство тратит ежедневно 500 рублей. Это было время, когда такая сумма еще была значительной величиной. Сравните с ежедневным бюджетом пенсионеров, даже ветеранов войны и труда. Многие желали бы за день такую сумму даже заработать.

Осужденные пожизненно не работают. Соблюдение режима отбывания наказания, помимо прочего, постоянно проверяется разными представителями ОБСЕ и другими еврокомиссиями. Колонии особого режима, какими суровыми не были бы, все-таки прозрачны и подконтрольны, в отличие от американских тюрем, куда уже никто посторонний не войдет. США вообще не подконтрольно никому, кроме господа Бога, и это принимается во всем мире как должное.

Во-вторых. Пожизненность этой меры наказания не абсолютная. Законом предусматривается возможность помилования, правда после 25-летней отсидки, но все же. Если в законе заранее предусмотрена лазейка, существует и возможность ее использовать, и не только заслужить безупречным поведением. Если существует возможность получить незаслуженно мягкое наказание, или вовсе уклониться от уголовной ответственности, то существуют и способы добиться условно-досрочного освобождения: подкупы, симуляция тяжкого психического или иного заболевания. Время идет, меняются поколения законодателей и судей, резонанс в обществе давно затих, вследствие сотен новых преступлений, возможны радикальные перемены в стране, смягчение уголовного закона, избрание более мягкосердечного Президента, обладающего правом помилования, возможно освобождение в связи с политической конъюнктурой, возможны знаменательные события с последующей, хотя бы частичной, амнистией, пересмотр приговора вследствие 1001 жалобы, после того, как ушли из жизни потерпевшие и важнейшие свидетели…Возможно, возможно, возможно… Главное – остаться живым, выдержать, дождаться, а там – как-нибудь. Пока есть надежда, нет и страха перед наказанием. Примеры есть – «оттуда» тоже возвращаются.

В-третьих. Неудовлетворенными оказываются интересы потерпевших, ибо государство не смогло их должным образом защитить. Кроме отсутствия морального удовлетворения приговором прибавляется и страх оттого, что осужденный может вернуться, а в случае необходимости противостоять ему сил уже не останется. Вопрос о соблюдении интересов потерпевших в нашей стране, впрочем, не только в нашей, к сожалению, стоит на последнем месте. А по-моему должно быть на первом. Об этом я уже не однажды писал («Высший суд» журнал «Даугава,1989 г., и др.), и продолжаю на этом настаивать. Почему мы под понятием принципа гуманизма, понимаем только заботу об обвиняемом, подсудимом, осужденном: как бы его слишком сурово не наказали, как бы все условия ему были обеспечены, как бы его побыстрее освободить…

Кто подумает о человеке, который и так уже пострадал от совершенного преступления, кого сделали инвалидом, изнасиловали, у кого убили детей или прервали беременность, сожгли дом, лишили всего накопленного на старость и похороны. Хотя бы моральное удовлетворение от приговора он должен получить, и не только от пресловутой неотвратимости наказания, которая часто бывает символична, но и от справедливого возмездия. Мое глубокое убеждение – принцип гуманизма означает, в первую очередь, гуманизм к потерпевшему. Если последний не удовлетворен морально, значит, государство не смогло его защитить и с вою функцию по охране законности, правопорядка и справедливости не выполнило.

Отсюда вытекает в-четвертых. Необоснованный гуманизм к виновному вызывает чувство мести. Если государство не смогло или не захотело, дело получения морального удовлетворения от справедливого возмездия переходит в руки потерпевшего или его близких. Это уже самосуд, то есть новое преступление. Я подчеркиваю, речь идет только о моральном, а не материальном удовлетворении. Материальные потери от преступления в полном объеме редко компенсируют, но это не должно служить основанием для незаконных действий с целью его получения. Тут все ясно. С моральным удовлетворением дело обстоит совсем иначе. На телеэкране теперь непрерывно мелькают самые страшные криминальные сцены, действительные и выдуманные. Часто приходится задумываться: как бы я поступил на месте потерпевшего. Хотя инстинктивно гоню от себя такие мысли, они возвращаются снова и снова. Если бы убили или на всю жизнь приковали к постели близкого человека, изнасиловали или растерзали дочь, украли ребенка и продали его на органы, да хоть сбили по пьянке на переходе и скрылись с места происшествия, не оказав помощь, что делать? Не хочу подсказывать, что делал бы я сам, убедившись, что государство мне не защитник, не сумевшее как следует доказать вину или назначившее условный срок, отсрочку исполнения приговора лет на 10-14, и ли даже не расстрелявшее мерзавца, не заслуживающего носить имя человека. Лучше не буду об этом писать, чтобы не обвинили в призывах к незаконным действиям. Но думаю, что вы все понимаете правильно.

Даже когда я работал прокурором, у меня, как у человека, всегда вызывала симпатию именно потерпевшая сторона. В случаях совершения преступления по мотивам мести, если это, конечно, не было банальной кровожадностью, порой некоторую симпатию или хотя бы понимание вызывал преступник.

Ныне преступления, совершенные по мотивам мести, становятся все распространеннее. Это прямое следствие необоснованной либерализации уголовного закона и судебной практики, подогреваемое СМИ, в первую очередь телевидением. Например, большинство сюжетов бесконечного сериала «След» похоже по своей сути один на другой: совершено чудовищное преступление, оно в свое время осталось безнаказанным или слишком мягко наказанным, на этой почве по мотивам мести, совершено новое преступление, и виновного приходится отдавать под суд, хотя все работники ФЭС (несуществующая организация, чья работа освещается в сериале) на экране, не говоря о зрителях, внутренне этого не хотят.

Кто же виноват в случаях самосуда? В первую очередь законодатель и наша судебная практика. И, конечно же, либералы, постоянно лоббирующие дальнейшие послабления в законе и разглагольствующие о так называемых нарушениях прав человека.

В пятых. Преступник, осужденный к высшей мере наказания – пожизненному заключению жив, и в то же время ничего больше добавить ему к назначенному наказанию невозможно. Он пребывает в каком-то исключительном, невесомом состоянии, то есть для него уголовный закон как будто больше не существует. Теоретически, конечно, это не так. Его будут судить за вновь открывшиеся преступления, совершенные ранее и за те, что он, возможно, совершит в колонии особого режима во время отбывания наказания. Его снова смогут дважды и трижды приговорить к пожизненному заключению, поглощая один срок другим. А толку-то. Жизнь, а значит и общий срок не прибавится. Для преступника же толк есть – это новые благоприятные возможности. К сознанию безнаказанности прибавится стимул кое-что снова совершить, чтобы нарушить однообразное течение серых, безрадостных будней в камере. Его будут снова этапировать в СИЗО на время проведения следствия, где условия содержания лучше. Его будут выводить на следственные действия, такие как следственный эксперимент, проверка показаний на месте. Он будет встречаться на очных ставках со свидетелями, потерпевшими, в общем, развлекаться безо всяких реальных последствий. Так и заключение веселее пройдет. Войдя во вкус, как это было на самом деле неоднократно, он начнет выдумывать новые эпизоды и новые несуществующие преступления, брать вину на себя по услышанным в СИЗО другим делам, к которым отношения не имеет, путать следствие и добиваться, чтобы его снова этапировали. В итоге он со смехом от всего откажется, не жизнь, а сплошное веселье! За все за это ему ничего не грозит. Мало того, что наказание нельзя увеличить, даже нарушением режима это считаться не будет.

По телевидению сообщается об очередном вынесенном приговоре в виде пожизненного заключения двум подсудимым за нападение и убийство инкассаторов. И тут же говорится: «у следствия имеются данные о причастности обоих еще к нескольким аналогичным нападениям и убийствам, значит следствие в отношении их будет продолжаться, но самое большее, во что это может вылиться, это двух-, трехкратное пожизненное лишение свободы». Эх, если бы заодно и вторую-третью жизнь присудили…

Помню, как-то в детстве я смотрел итальянскую кинокомедию. Там был следующий эпизод: заключенные в тюремном дворе играют в футбол. Один из заключенных просит товарищей разрешения отлучиться на пять минут, так как ему нужно прослушать приговор суда об очередном, четвертом пожизненном сроке. Все смеются. В кинозале тоже. Не думал, что доживу до момента, когда такое будет возможно в нашей стране.

Спасение слабого или порочного в ущерб и за счет крепкого, здорового, активного и законопослушного приводит, в конечном итоге к естественному отбору в человеческом обществе, но только со знаком «минус». В немалой степени так получается, из-за законодательной и судебной практики.

В отличие от животных у нас у людей преждевременно умирают, как правило, самые отважные и бескорыстные. Откровенное пренебрежение к праву на необходимую оборону, наблюдающееся в нашей следственной и судебной практике (подробнее – в одной из следующих статей) сковывает честного добросовестного человека, когда нужно дать отпор вооруженному негодяю. Пресловутый приказ, сопровождающий все силовые операции по штурму бандитских гнезд и простому задержанию, «обязательно взять живым» в большинстве случаев сопровождается потерями. Вот отсюда и длинные списки на мемориальных досках в помещениях силовых структур. В огонь и навстречу бандитским пулям бросаются самые смелые. Гибнут лучшие люди, цвет нации. За что? Вы скажете, что ради жизни других. Я отвечу, что Вы лукавите. Порой ради сохранения жизни мерзавца, ради того, чтобы он мог ухмыльнуться на скамье подсудимых, глумясь над памятью погибшего и бессилием закона.

В то же время, никто конкретно не сказал, не приказал нашему герою, что именно он первым должен броситься вперед. Это Поступок, диктуемый не только ситуацией, но и совестью. Мы как будто не замечаем тех, кто остался рядом, в надежном укрытии. Они ведь тоже могли броситься, но не стали проявлять инициативу. Не стали один раз, другой, не станут и всю оставшуюся жизнь. Счастливо доживут до пенсии, хотя будут участвовать в десятках опасных операций. Мы прекрасно знаем, как можно создать видимую активность, даже видимое геройство, подвергая свою жизнь лишь минимальному риску, как можно выгодно показать себя начальству, как много зависит от построения фразы в докладе, информации, рапорте. Винить выживших мы не можем. Упаси, Бог! Мы стыдливо говорим: «Тебе везет, ты родился в рубашке!». Но далеко не всегда, хотя везение тоже нельзя отрицать.

Помню откровенный рассказ одного ветерана Великой Отечественной войны, грудь которого, наряду с другими наградами украшали две медали «За отвагу». Он рассказывал: «На фронте порой было так: поднимается рота в атаку, вроде бы все бегут вперед. Да не все одинаково. Если присмотреться, не все бегут целеустремленно и “единым порывом”, как говорится в газетных передовицах. Конечно, были и трусы, и дезертиры, но сейчас не о них речь. Просто кто-то задержался на секунду-другую, кто-то чуть-чуть отстал, кто-то сделал вид, что споткнулся и выиграл секунду, чтобы ворваться в окоп противника не первым, а вторым или третьим. Мелочь, конечно, да и особых гарантий это не дает. Но после атаки видно, что среди потерь, как правило, самые бесстрашные, которые первыми подставляли свою грудь вражеским пулям. После этого подразделение получает пополнение, и все повторяется. После третьей, четвертой атаки, подразделение нужно расформировывать или к нему приставить заградотряд. Накопился какой-то пассив, он составляет большинство, подразделение уже не способно выполнить боевую задачу».

Было так или иначе – не мне судить. Наверное, бывают исключения, может быть сказанное, мягко говоря, содержит преувеличение. Ни в коем случае нельзя утверждать, что все герои погибли, а скажем, не совсем герои выжили. Но какая-то правда в рассказе ветерана, на мой взгляд, есть. Во всяком случае, в мягких креслах разных силовых структур мы видим немало людей, в героическом жизненном пути которых можно сомневаться. Однако решения принимают именно они. Те, кто полегли, возразить уже не смогут. Как в Вооруженных Силах, так и в правоохранительных органах, в настоящее время, к сожалению, испытывается недостаток способных и не боящихся принимать решение и брать на себя ответственность. А таких враг старается выбить из строя первыми, причем любыми способами.

Это и называется естественным отбором со знаком «минус». А вообще-то этот отбор противоестественный. Войны вырывали из нашего общества, как правило, самых стойких, мужественных, преданных долгу людей. Война на криминальном фронте продолжает наносить ощутимый урон генофонду нации. Но как же поступить? Из труса героя не сотворишь. Может, стоит задуматься над вопросом, зачем нам приказ «взять живым»? бывают случаи, когда преступник важен как источник информации. Но если нет, то зачем? Чтобы судить и показать всему народу неспособность государства совершить должное возмездие.

Думается, что многие это уже поняли. Во всяком случае, в последнее время, что-то редко слышно о задержанных террористах. Обычно, они все как один «оказывали отчаянное сопротивление» и были уничтожены. Очень правильно. Зачем их задерживать и судить, когда отсутствует смертная казнь. Зачем рисковать жизнью молодых здоровых парней из-за этого отребья.

Однако, что позволено Юпитеру, пока что не позволено быку. Вдали от Северного Кавказа, разного рода руководители рассуждают иначе, и растет список потерь. Каждый израсходованный патрон требуется объяснить нескончаемым проверяющим, озабоченным лишь соблюдением прав человека, читайте негодяя, совершившего преступление. Думаю, что правом немедленного уничтожения при малейших признаках вооруженного сопротивления со стороны преступника должны обладать все сотрудники уголовного розыска, участковые, а также инкассаторы и представители родственных служб. Преступник должен знать, что пожизненное заключение – это еще не предел, на что он может рассчитывать, планируя преступление. Пожизненное заключение тоже еще надо заслужить, немедленно бросая оружие и безоговорочно отдавая себя в руки правосудия.

Неплохо было бы также жестко поступать с пьяными лихачами, сбивающими на смерть людей, в особенности детей на тротуарах, переходах и удирающими прочь. Они ведь знают, что стрелять будут лишь в крайнем случае и то по колесам, рискуя жизнью и здоровьем ни в чем не повинных окружающих. Такое их пьяные мозги не отрезвят.

Предвижу возмущенные вопли не только со стороны горе-либералов, но и так называемых «чистеньких» юристов-теоретиков. Ведь ДТП совершаются по неосторожности, а оставление в опасности на месте преступления хоть и считается умышленным преступлением, но к разряду тяжких не относится. Да и мера наказания в законе предусмотрена, ниже некуда. Зря. Это уже на совести законодателей. А тема о «неумышленности» нарушения правил дорожного движения действительно интересна. Постараюсь высказать свое суждение в одной из следующих статей.

И последнее. Не надо меня обвинять в том, что я делю людей, условно говоря, на хороших и плохих, и призываю относиться к ним по-разному, хотя закон один для всех, причем делаю это предвзято, без приговора суда, который единственно правомочен установить степень виновности или невиновность. В человеческом обществе людей все равно делят и будут делить на порядочных и негодяев, героев и трусов, верных долгу и предателей. Делят так, как это не делается ни в одном судебном решении. Разве мы не должны прислушиваться к этому мнению? Тогда зачем нам суды, они ведь тоже, в конечном счете, существуют ради общества, а не для голого закона и теоретических догм, возведенных в ранг идолов.

«Пусть погибнет мир, но восторжествует закон» – этим принципом руководствовались в Древнем Риме. Чем это кончилось, мы знаем. Мне не хочется, чтобы наше общество и государство разделило бы судьбу Римской империи.

Азия, от которой отворачиваются США, тянется к Европе

Неопределенность в отношении будущего внешней политики, безопасности и торговли США открывает новые горизонты для ЕС на большей территории Азии. Такое мнение выразил Фрейзер Кэмерон - директор Центра ”ЕС-Азия” и старший советник брюссельской консалтинговой компании Cambre Associates, специализирующейся на связях с общественностью в статье для EurActiv.

На вопрос, заданный в Вашингтоне в прошлую пятницу, готов ли ЕС взять на себя еще большую роль лидера, глава внешнеполитического ведомства ЕС Федерика Могерини дала четкий положительный ответ. С учетом международной критики и неопределенности в отношении политики Дональда Трампа, действительно ли это станет возможностью для ЕС укрепить свои позиции на мировой арене? На первый взгляд, это предположение может казаться не осуществимым из-за Brexit, мигрантского кризиса и роста популизма по всей Европе. Тем не менее ЕС остается крупнейшим рынком в мире, предоставляющим помощь в развитии и поддерживающим многостороннюю систему. Европейская политическая система пережила потрясение, но до настоящего времени ни одна из популистских партий не находится у власти в государствах-членах ЕС. Именно эту «скучную надежность» начинают признавать в качестве силы другие державы, особенно в Азии, учитывая непредсказуемость будущей внешней политики США.

В Азии задаются вопросом - если давние альянсы будут по-прежнему действовать, тогда почему Вашингтон готов уступить экономическое лидерство в Китае, разорвав Транстихоокеанское партнерство (ТТП). В Пекине не знают, останется ли в силе политика ”Единого Китая” или Трамп планирует развязать торговую войну с Китаем. Европа задается вопросом последствий потенциального американского сближения с Россией - какой ценой оно будет достигнуто? Сохранит ли Трамп в силе ядерную сделку с Ираном? Поддержит ли он приверженность Америки выполнять Парижское соглашение об изменении климата? Повернется ли он спиной к свободной торговле и многосторонним институтам? Принимая во внимание всю эту неопределенность, не удивительно, что многие страны прокладывает дорогу в Брюссель для укрепления своих отношений с ЕС. Япония дала понять, что после нескольких лет бессистемных переговоров она теперь хочет заключить соглашение о свободной торговле с ЕС как можно скорее. Чиновники по обе стороны собираются заключить сделку в конце весны. Даже в разгар нынешних внутренних беспорядков Южная Корея посылает высокопоставленных чиновников в Брюссель с сообщением о том, что Сеул хочет более тесно сотрудничать с Брюсселем. Парламент страны недавно ратифицировал соглашение, позволяющее более тесное сотрудничество с ЕС по вопросам политики и безопасности. Вполне вероятно, что в ближайшие недели Корея присоединится к операции ЕС ”Аталанта” в Аденском заливе.

Самое удивительное то, что Китай сейчас ориентируется на ЕС в качестве гаранта правил многосторонней системы. Кто бы мог предположить еще год назад, что Пекин и Брюссель будут просить Вашингтон не отказываться от своих обязательств по вопросам изменения климата? Кроме того, Китай дал понять, что хочет ускорить двусторонние переговоры об инвестиционных договорах с ЕС на фоне протекционистских заявлений Вашингтона. Несколько стран Юго-Восточной Азии, включая Индонезию и Филиппины, стремятся ускорить переговоры с ЕС о свободной торговле Индия, Пакистан, Австралия и Новая Зеландия также готовы к углублению связей с ЕС. Вся эта деятельность показывает, что Азия по-прежнему рассматривает ЕС как серьезного игрока. Но ЕС придется продолжать укреплять свои позиции в регионе и выступать единым фронтом, в том числе и по таким чувствительным вопросам, как проблема Южно-Китайского моря.

Могерини понимает растущую важность Азии для ЕС. Она запланировала в этом году ряд поездок в Индию, Китай, Мьянму и, возможно, в Австралию и Новую Зеландию, где будет продвигать глобальную стратегию ЕС, которая, руководствуясь комплексным подходом к безопасности, представляет разительный контраст по сравнению с национал-изоляционистским, транзакционным подходом внешнеполитической команды Трампа. Неопределенность в отношении американской внешней политики, безопасности и торговли открывает новые горизонты для ЕС. Теперь ЕС должен прийти к согласию и продвигать свои интересы более слаженно. Блок должен подтвердить приверженность делу укрепления многосторонней системы, поддерживая нормативную повестку дня (помимо поддержи Ангелой Меркель базовых ценностей) и продемонстрировать свое понимание азиатских проблем и интересов. Вознаграждением могут стать новые взаимовыгодные отношения между ЕС и Азией.

EurActiv

Министерство связи и массовых коммуникаций Российской Федерации сообщает о подписании меморандума о сотрудничестве в области массовых коммуникаций с министерством информации Республики Союз Мьянма. Документ был подписан в столице Мьянмы в ходе визита замглавы Минкомсвязи России Алексея Волина.

Меморандум предусматривает поощрение властями обеих стран сотрудничества между средствами массовой информации России и Мьянмы, поддержание прямых контактов между журналистами, содействие в организации профессиональных конференций и круглых столов, обмен опытом в области современных технологий и способов распространения информации, а также сотрудничество в области правового регулирования деятельности СМИ.

В ходе своего визита в Мьянму Алексей Волин провел переговоры с министром транспорта и связи Тан Син Мауном, министром информации Пхей Мьином, руководителями мьянманских телевизионных каналов и печатных СМИ. В ходе встреч российская сторона поделилась опытом выполнения программы по созданию инфраструктуры цифрового телевидения в России, рассказала о практике перехода традиционных СМИ на мультимедийные форматы, а также существующих в Российской Федерации мобильных платформах и технологиях по распространению контента.

Кроме того, российская сторона выразила готовность оказать содействие и консультации мьянманским партнерам в их планах по созданию цифрового эфирного телевидения (работы по его запуску на всей территории страны планируется организовать в 2020-2030 годах), а также предложила воспользоваться российскими разработками и технологиями, дающими возможность просмотра мьянманских ТВ-программ на мобильных устройствах не только на территории страны, но и по всему миру.

Местных собеседников также интересовала возможность создания популярных и рейтинговых государственных СМИ и, прежде всего, телевизионных каналов.

Китайско-индийские «страсти по Хамбантоте»

Владимир Терехов

Внимание наблюдателей за развитием сложного комплекса отношений между двумя азиатскими гигантами Индией и Китаем в последние недели было сосредоточено на ситуации, складывающейся вокруг небольшого городка Хамбантота, расположенного на юге Республики Шри-Ланка (ранее известной как Цейлон).

Со второй половины прошлого десятилетия слово “Хамбантота” неизменно присутствует в текстах, в которых расшифровывается специфический мем “нить жемчуга”. К содержанию этого крайне важного (с позиций новой глобальной игры) мема не раз обращалось и НВО.

Он был введён в оборот тогда же (то есть в середине прошлого десятилетия) американскими военными аналитиками, которые озаботились оценками развития морской стратегии Китая, уже рассматривавшегося в качестве главного геополитического оппонента США. Указанным термином определялась одна из составляющих комплекса мероприятий КНР по решению так называемой “проблемы Малаккского пролива”, сформулированной в начале “нулевых” бывшим Генсеком КПК Цзян Цзэминем.

Малаккский пролив длиной почти в 1 тыс. км и шириной в районе Сингапура всего в несколько километров представляет собой главное “узкое горло” крупнейшего в мире морского торгового трафика, проходящего через Индийский океан и моря западной части Тихого океана. Его бесперебойное функционирование имеет жизненно важное значение для крупнейших азиатских (и мировых) экономик Китая, Японии, Индии, Южной Кореи.

Между тем, этот трафик продолжает оставаться практически под полным контролем ВМС США и (“в случае необходимости”) легко может быть блокирован, прежде всего, в “узком горле”. С этим в КНР связывают “проблему Малаккского пролива”, разрешение которой является одной из главных задач китайской внешней политики последних десятилетий.

Обойти “узкое горло” можно по суше, а для обеспечения безопасного функционирования морских ответвлений в сторону Африки и зоны Персидского залива необходимо создать в Индийском океане цепь военно-морских баз (ту самую “нить жемчуга”, в американской терминологии). Одним из главных её звеньев предположительно и должен был стать порт в посёлке Хамбантота на юге Цейлона.

Что касается сухопутной части маршрута, то в КНР рассматривали два варианта. Первый и самый короткий пролегал через Мьянму с выходом в Бенгальский залив, а существенно более длинный намечался через Пакистан с выходом в порт Гвадар на берегу Аравийского моря. Но этот второй маршрут резко укорачивал морскую часть трафика и делал менее значимой проблему строительства баз в Индийском океане.

Почти два десятилетия (в 90-е и “нулевые” годы) Пекин уделял основное внимание первому маршруту и с этим связана ожесточённость подковёрной схватки двух главных мировых бульдогов за влияние на Мьянму. Лауреат Нобелевской премии мира, “узница совести” и героиня всякого рода “правозащитных” организаций Аун Сан Су Чжи в течение двадцати лет исправно исполняла роль американского тарана в борьбе с китайским влиянием в Мьянме.

После состоявшегося в начале текущего десятилетия отхода от власти “военной хунты” госпожа Су Чжи фактически возглавила гражданское руководство Мьянмы. Это означало резкое усиление в стране позиций США и, следовательно, утерю Пекином перспективы прокладки “короткого” сухопутного маршрута выхода в Индийский океан.

Поэтому с начала текущего десятилетия Китай сосредоточился на строительстве транспортных магистралей, проходящих через территорию Пакистана, которые завершаются на берегу Аравийского моря.

При этом пакистанским портам Гвадар и Карачи отводится роль главных перевалочных “хабов” на пути двустороннего следования предметов торговли КНР с другими странами. Кроме того, оба порта станут основными пунктами базирования будущей группировки китайских ВМС (и, видимо, ВВС) в Индийском океане, призванной обеспечить безопасность функционирования всего торгового маршрута.

Как выше отмечалось, тем самым существенным образом нивелируется значимость большей части “нити жемчуга” и, в частности, порта Хамбантота, построенного в течение 2008-2010 гг. при техническом и финансовом участии КНР (в объёме свыше 1 млрд долл.). Хотя сегодня порт выполняет исключительно гражданские функции, но едва ли вызывает сомнения, что перед началом строительства он рассматривался в КНР и с “военно-прикладных” позиций.

В начале января с. г. правительство Шри-Ланки, остро нуждающееся в валютных поступлениях, заключило рамочное соглашение на предмет продажи 80% акций порта Хамбантота китайской компании-оператору (China Merchants Ports Holding Company) сроком на 99 лет. Что спровоцировало протесты местного населения и “заинтересованное” внимание к этой сделке в Индии.

Стремясь погасить опасения могущественного северного соседа, правительство Шри-Ланки через своего посла в Пекине заявило 21 января, что Китаю ни в коем случае не будет разрешено использовать порт в военных целях.

Спустя пять дней, комментируя это заявление, пресс-секретарь китайского МИД Хуа Чунцин сказала, что Китай не претендует на исключительное владение портом Хамбантота и сопутствующими ему промышленными объектами. А газета Global Times указала на беспредметность “навязчивого внимания Индии” к этому порту, который “всегда имел гражданскую” направленность.

Здесь уместным представляется напомнить популярный среди индийских военных аналитиков мем “Индийский океан должен быть “индийским”, то есть контролироваться главным образом ВМС Индии. При этом в Дели давно дают понять, что готовы видеть в регионе в качестве партнёров (или даже союзников) ВМС Японии, что вполне соответствует и долгосрочным стратегическим построениям Токио.

Так что, Вашингтону (в случае логического развития “неоизоляционистских” посылов новой американской администрации), в принципе, есть кому в недалёком будущем “сдать пост” в Индийском океане.

Возможно, мы ещё услышим о Хамбантоте, как месте базирования неких боевых кораблей и не обязательно они будут принадлежать китайским ВМС. В конце концов, 20% акций порта остаются в распоряжении правительства Шри-Ланки, да и перекупить остальные 80% могут найтись охотники.

В Китае создали первый карьерный экскаватор с ковшом объемом 45 куб. м. Его отправили из города Тайюань, административного центра провинции китайской Шаньси, в Тибет.

Супермощная гусеничная машина высотой 17,4 м весит 1380 т. Она будет использована для добычи медной руды в Тибетском автономном районе КНР.

Экскаватор спроектирован и построен Тайюаньской корпорацией тяжелого машиностроения (Taiyuan Heavy Industry Co. Ltd). Она является крупнейшим в мире производителем этого вида техники.

За последние 40 лет в корпорации построили 1300 экскаваторов, в том числе – сто экскаваторов с ковшом вместимостью от 20 куб. м до 75 куб. м.

Ранее сообщалось, что компания по производству горно-шахтного оборудования Тайюаньской корпорации тяжелой промышленности заключила договор с российской золотодобывающей компанией "Полюс". В соответствии с документом, китайская компания поставит российской два экскаватора с ковшом объемом 20 куб. м и три экскаватора с ковшом объемом 35 куб. м.

По сообщению китайской стороны, экскаваторы были специально оборудованы для работы в условиях сибирских морозов. Четыре машины заказчик получит до конца 2017 г., еще один – в начале 2018 г.

Тайюаньская корпорация тяжелой промышленности основана в 1950 г. Она экспортирует экскаваторы в Россию, Пакистан, Перу, Казахстан, Индию, Мьянму, Монголию, Чили, Южную Африку и другие страны.

Компания по производству горно-шахтного оборудования Тайюаньской корпорации тяжелой промышленности заключила договор с российской золотодобывающей компанией "Полюс". В соответствии с документом, китайская компания поставит российской два экскаватора с ковшом объемом 20 куб. м и три экскаватора с ковшом объемом 35 куб. м.

По сообщению китайской стороны, экскаваторы были специально оборудованы для работы в условиях сибирских морозов. Четыре машины заказчик получит до конца 2017 г., еще один – в начале 2018 г.

Тайюаньская корпорация тяжелой промышленности основана в 1950 г. Она экспортирует экскаваторы в Россию, Пакистан, Перу, Казахстан, Индию, Мьянму, Монголию, Чили, Южную Африку и другие страны.

Ранее сообщалось, что по итогам 2016 г., объем торговли между Китаем и Россией составил 459,15 млрд юаней ($69,5 млрд). Это на 8,7% больше, чем в 2015 г. За прошлый год китайский экспорт в Россию достиг 246,32 млрд юаней с приростом на 14,1% в годовом сопоставлении. Российский импорт в Поднебесной увеличился на 3,1% и составил 212,83 млрд юаней.

В 2016 г. объем внешней торговли товарами Китая составил 24,33 трлн юаней ($3,57 трлн). Это на 0,9% меньше, чем за 2015 г. Так в прошлом году китайский экспорт товаров снизился на 2% в годовом сопоставлении и составил 13,84 трлн юаней. В то же время импорт Поднебесной увеличился на 0,6% и достиг 10,49 трлн юаней.

Транстихоокеанское партнёрство: США уходят, Китай приходит

Валентин КАТАСОНОВ

В последние два года одной из актуальных тем мировой политики был проект Транстихоокеанского партнерства (ТТП). Администрация Барака Обамы педалировала переговоры по заключению соглашения о ТПП с участием двенадцати государств бассейна Тихого океана: США, Канады, Мексики, Перу, Чили, Японии, Малайзии, Брунея, Сингапура, Вьетнама, Австралии и Новой Зеландии. На эти страны приходится 40% мировой экономики и треть мировой торговли. В октябре 2015 г. в Атланте (США) состоялось предварительное подписание соглашения по ТТП, в феврале 2016 года в Новой Зеландии произошло официальное подписание документа.

Однако затем процесс создания партнёрства стал буксовать. Обаме так и не удалось добиться быстрой ратификации соглашения о ТТП в конгрессе. Отчасти причиной тому был кандидат в президенты США Дональд Трамп, который ещё с прошлого года стал громко заявлять, что ТТП противоречит интересам США и в случае победы на выборах он добьётся отказа от участия в партнёрстве. А через три дня после инаугурации Трампа, 23 января, новый президент США подписал указ о выходе из ТТП.

Выход США из Транстихоокеанского торгового партнерства несёт наибольшие риски для Японии, чьи машины и электроника могут потерять на огромном американском рынке конкурентные преимущества. Лишь шесть стран (Мексика, Япония, Австралия, Малайзия, Новая Зеландия и Сингапур) заявили, что готовы реализовать ТТП вне зависимости от участия США. Думаю, что со временем круг твёрдых сторонников ТТП станет ещё более узким.

Зато после утраты Вашингтоном интереса к ТТП среди оставшихся участников партнёрства родилась идея пригласить в него Китай. В частности, компенсировать потери от выхода США из игры активизацией экономических отношений с Китаем рассчитывает Австралия. Однако теперь, возможно, всё получится по-другому, а именно: Китай может пригласить оставшихся без США членов ТТП в свой собственный «клуб». По инициативе Пекина начался бурный процесс создания нового международного торгового союза. Речь идёт о проекте Всестороннего регионального экономического партнёрства – ВРЭП (Regional Comprehensive Economic Partnership - RCEP).

Костяк ВРЭП составляют 10 стран-членов АСЕАН (Бруней, Вьетнам, Индонезия, Камбоджа, Лаос, Малайзия, Мьянма, Сингапур, Таиланд, Филиппины) и 6 государств, с которыми у АСЕАН уже подписаны соглашения о свободной торговле (Австралия, Индия, КНР, Новая Зеландия, Республика Корея и Япония). ВРЭП охватывает 4 экономически развитых государства и 12 развивающихся. По своему потенциалу проект ВРЭП сопоставим с ТТП: на страны первого партнёрства приходится около 30% мирового ВВП и около 50% численности населения Земли. Доля стран, участвующих в переговорах по ВРЭП в мировом экспорте – около 1/3. Ведущие экспортёры (доля в мировом экспорте в 2014 г., %): Китай — 11,7; Япония — 3,6; Республика Корея — 3,3. Инвестиционный потенциал стран нового объединения также значителен. В 2014 г. совокупный приток иностранных инвестиций в экономики стран ВРЭП составил 28,5 % от мирового объёма, а отток инвестиций — 23,6 %.

Товарооборот стран, входящих во ВРЭП,
внутри данного партнёрства в 2014 году

Источник: Asia Regional Integration Center – ARIC

Как следует из табл. 1, в 2014 году взаимный товарооборот внутри группы стран, которые мы относим к ВРЭП, составил в общей сложности 4,4 трлн. долл. Для сравнения: страны, входящие в Североамериканскую зону свободной торговли (НАФТА), а именно США, Канада и Мексика, вышли на уровень взаимного товарооборота в 1 трлн. долл. лишь в начале текущего десятилетия.

Китай является безусловным лидером в группе стран ВРЭП, на него в 2014 г. пришлось 28% взаимной торговли, за ним следовали Япония (15%), Республика Корея (11%). Эти три страны обеспечивали более половины всего товарооборота внутри ВРЭП.

Интересно посмотреть, насколько важен для отдельных стран, входящих в круг ВРЭП, общий рынок данного регионального партнёрства. Возьмём сначала Китай. Доля стран ВРЭП в экспорте Китая в 2014 году составляла 26%, а доля этих же стран в импорте Китая - 34%. То есть значение рынка ВРЭП для Китая велико. Правда, значение США как торгового партнёра Китая сопоставимо со всеми 15 странами ВРЭП, вместе взятых, но ситуация в торговле с Америкой в свете протекционистских угроз Трампа может для Китая резко измениться. Поэтому Пекин спешно продвигает проект ВРЭП, способный хотя бы частично компенсировать потери Китая на американском направлении.

Вторая по торговому потенциалу страна, ведущая переговоры о ВРЭП, - Япония. Для неё значение рынка ВРЭП даже больше, чем для Китая. Доля стран ВРЭП в экспорте Японии в 2014 году составляла 45%, в импорте – 48%. Хотя Япония была единственной страной, которая ратифицировала соглашение по ТТП, она вполне может оказаться вторым после Китая локомотивом нового партнёрства.

Значение рынка ВРЭП для других потенциальных участников партнёрства ещё больше. Перечислю страны, в экспорте которых на рынок ВРЭП приходится (https://aric.adb.org/beta) более 50 процентов (в скобках – доля рынка ВРЭП в экспорте страны в 2014 году, %): Бруней (94); Мьянма (93); Лаос (83); Австралия (76); Малайзия (64); Индонезия (62); Сингапур (59); Новая Зеландия (58); Филиппины (57); Таиланд (56).

А вот список стран, для которых рынок ВРЭП является критически важным по импорту (в скобках – доля рынка ВРЭП в импорте страны в 2014 году, %): Лаос (95); Мьянма (94); Камбоджа (84); Бруней (81); Вьетнам (74); Индонезия (68); Малайзия (61); Таиланд (58); Филиппины (58); Новая Зеландия (57); Австралия (55).

Начало переговоров по ВРЭП было положено 20 ноября 2012 г. на саммите АСЕАН в Камбодже. До тех пор пока наблюдался прогресс в проекте ТТП, мировые СМИ почти не уделяли внимания проекту ВРЭП, полагая, что он слишком сырой и не «конкурентоспособный» по сравнению с ТТП. В последний месяц рейтинг ВРЭП резко возрос.

Всего за несколько дней до президентских выборов США министры стран - участников ВРЭП на встрече в Маниле выступили с заявлением, в котором подчеркнули актуальность достижения нового соглашения в связи с ростом протекционистских настроений в мире. Политики и эксперты полагают, что, воспользовавшись отказом Трампа от поддержки ТТП, Китай перехватит инициативу и создаст крупнейшую в мире торгово-экономическую группировку.

Некоторые из стран, присоединившихся или планирующих присоединиться к переговорному процессу по ВРЭП, полагают, что им удастся сидеть сразу на двух стульях и участвовать одновременно в двух партнёрствах. На недавнем саммите АТЭС министр внешней торговли и туризма Перу Эдуардо Феррейрес так и сказал: «Китай – наш друг, США – наши друзья, и все остальные – наши друзья».

Эксперты отмечают, что проект ВРЭП имеет ряд принципиальных отличий от проекта ТТП. В частности, первый из них носит открытый характер (в отличие от ТТП, куда вход Китаю и России был закрыт). Во-вторых, первое партнёрство не требует чрезмерных обязательств от его членов. В частности, нет жёстких норм и правил по части экологии, социальных условий труда, государственных закупок, инвестиционных споров и т.п. (как в ТТП). ВРЭП – преимущественно торговое партнёрство. Концепция ВРЭП не предусматривает требований, значительно выходящих за рамки обязательств в ВТО. Главная идея нового партнёрства - либерализация торговых режимов с учётом национальной специфики и разницы в уровнях развития экономик стран-участников.

Благодаря своим особенностям ВРЭП со временем может перестать быть региональным и превратится в глобальное партнёрство.

Конечно, на пути к подписанию соглашения по ВРЭП есть серьёзные препятствия. Прежде всего, бросаются в глаза резкие различия в уровнях экономического развития тех стран, которые сегодня участвуют в переговорах. С одной стороны, это страны с высоким уровнем экономического развития, к которым можно отнести Австралию, Бруней, Новую Зеландию, Республику Корея, Сингапур, Японию. С другой стороны, страны экономически менее развитые: Вьетнам, Индия, Индонезия, Камбоджа, Китай, Лаос, Малайзия, Мьянма, Таиланд, Филиппины. Эти различия осложняют достижение консенсуса по вопросам тарифов, доступу на рынок услуг, порядку таможенного контроля и т.п. Кроме того, некоторые из наиболее развитых стран (особенно Австралия и Новая Зеландия) пытались одно время включить в формат ВРЭП вопросы, связанные с патентным правом, судебным решением инвестиционных споров, экологическими и социальными стандартами и т.п. (всё это – важные элементы ТТП), но потом, правда, согласились не перегружать на данном этапе переговоры и отказались от включения в обсуждаемое соглашение перечисленных выше вопросов.

Кроме экономических препятствий могут появиться и политические. В частности, территориальные споры между Китаем и Японией могут привести к тому, что Страна восходящего солнца окажется за бортом нового партнёрства.

Хотя новое партнёрство – открытое, трудно представить, что его участником могут стать Соединённые Штаты. Что касается Российской Федерации, то она на этот счёт никаких заявлений пока не делала.

Китай неожиданно вышел на роль лидера экономической глобализации. 17 января, выступая в Давосе, председатель КНР Си Цзиньпин дал понять участникам международного экономического форума, что Пекин готов перехватить у Вашингтона знамя глобализации. 26 января китайский премьер Ли Кэцян ещё раз подтвердил приверженность Китая принципам многостороннего торгового либерализма.

Китайские лидеры хорошо запомнили слова Барака Обамы, сказанные 14 мая прошлого года: основной смысл ТТП в том, чтобы «США, а не страны вроде Китая» определяли правила международной торговли. Теперь для Китая появился шанс сделать ответный ход, заявив, что именно он становится дирижёром международной торговли.

Пекин планирует завершить переговоры по ВРЭП до конца текущего года, чтобы уже в начале 2018 года подписать многостороннее соглашение.

JF-17 Block III - цель Мьянмы.

Мьянма находится на продвинутой стадии переговоров по закупке 16 истребителей JF-17 Thunder пакистанского производства, а также по получении права на лицензионное производство.

Если соглашение будет подписано, это будет означать большой шаг вперед в развитии национальной оборонной промышленности Мьянмы. ВВС этой страны стремятся заменить устаревший парк истребителей F-7M Airguard и штурмовиков A-5C Fantan, приобретенных в Китае в 1990-х годах. Наличие лицензионных истребителей JF-17 превратит этот боевой самолет в основную силу ВВС в предстоящие десятилетия.

На вооружении ВВС Пакистана находятся примерно 70 истребителей этого типа, первый поступил на вооружение в 2009 году. По всей вероятности, в ближайшие годы их количество возрастет до 150 машин.

Ожидается, что первый самолет будет передан Мьянме к концу этого года. Неясно, какой версии будут эти самолеты - новейшим считается вариант JF-17 Block III, который находится в серийном производстве с прошлого года. Источники сообщают, что Мьянма стремится приобрести лицензию именно на этот вариант истребителя.

Myanmar Mass Murder Made in America

Joseph Thomas

The Southeast Asian state of Myanmar has recently become the epicentre of an expanding humanitarian crisis. But because the current government of Myanmar is headed by a regime favoured by American and European interests, little attention and even less action has been given to the conflict.

A January 10, 2017 Guardian article titled, “65,000 Rohingya flee from Myanmar to Bangladesh following crackdown: UN,” reports that:

At least 65,000 Rohingya have fled to Bangladesh from Myanmar – a third of them over the past week – since the army launched a crackdown in the north of Rakhine state.

The figure, released by the UN, marks a sharp escalation in the numbers fleeing a military campaign which rights groups say has been marred by abuses so severe they could amount to crimes against humanity.

The same article claims:

The stories have cast a pall over the young government of Aung San Suu Kyi, with mainly Muslim Malaysia being especially critical.

Myanmar’s government has said the claims of abuse are fabricated and launched a special commission to investigate the allegations.

However, anyone at all familiar with Myanmar’s recent history and the nature of the current government’s support base knows that the unfolding tragedy among the Rohingya minority was not only predictable, but with Aung San Suu Kyi coming to power, inevitable.

The fact that Suu Kyi’s political party came to power on a decades-long tsunami of US and European cash and political support, despite US-European knowledge of Suu Kyi’s supporters harbouring racist, even genocidal intentions toward the Rohingya, makes the West at the very least partially responsible for the current crisis.

The Warning Signs Were There For Years

The Guardian would also link the violence against the Rohingya to what it calls, “hardline Buddhist monk Wirathu,” in the very last paragraph of its article, giving readers little explanation as to just how prominent a role both Wirathu and his saffron-clad followers have played both in bringing Suu Kyi to power and persecuting the Rohingya with genocidal violence.

Such lies of omission are common throughout the Western media indicating a systematic attempt to conceal the true nature of Suu Kyi and her followers. In fact, so contradictory is the image the Western media has built up for Suu Kyi, a Nobel Peace Prize laureate, and the reality of her political movement’s violence, that many are unable to accept the truth even when evidence finally becomes widely known.

In 2007, the Western media eagerly reported on what it dubbed the “Saffron Revolution,” a political protest led by Suu Kyi’s political allies, including thousands of monks wearing their saffron-coloured robes.

But these same activist groups, including various monk “associations” have systematically been involved in the persecution of and violence against Myanmar’s Rohingya minority.

Occasional articles like the UK Independent’s 2012 report titled, “Burma’s monks call for Muslim community to be shunned,” reveal both Myanmar’s “hardline Buddhists” and even activist groups celebrated in the West for “promoting democracy” are involved in persecuting the Rohingya.

The report would state:

Monks who played a vital role in Burma’s recent struggle for democracy have been accused of fuelling ethnic tensions in the country by calling on people to shun a Muslim community that has suffered decades of abuse.

In a move that has shocked many observers, some monks’ organisations have issued pamphlets telling people not to associate with the Rohingya community, and have blocked humanitarian assistance from reaching them. One leaflet described the Rohingya as “cruel by nature” and claimed it had “plans to exterminate” other ethnic groups.

The Independent would also admit that:

Ko Ko Gyi, a democracy activist with the 88 Generation Students group and a former political prisoner, said: “The Rohingya are not a Burmese ethnic group. The root cause of the violence… comes from across the border.”

It is difficult to discern what then, the Western media means by “democracy activist” when such “activists” openly display racism, bigotry, discrimination, and support a growing conflict that involves both calls for genocide, and violence aimed at carrying out genocide. The 88 Generation Students group has for years repeatedly weighed in on the Rohingya conflict, backing calls to deny them citizenship, voting rights and even basic human rights.

Myanmar’s Minister of Information Was Trained by America

Not only has the US and UK substantially funded and backed Suu Kyi’s political party, but ministers within her government have been trained by US-funded programmes, including Myanmar’s current Minister of Information Pe Myint.

The Myanmar Times article, “Who’s who: Myanmar’s new cabinet,” would provide Pe Myint’s background, reporting (our emphasis):

Formerly a doctor with a degree from the Institute of Medicine, U Pe Myint changed careers after 11 years and received training as a journalist at the Indochina Media Memorial Foundation in Bangkok. He then embarked on a career as a writer, penning dozens of novels. He participated in the International Writing Program at the University of Iowa in 1998, and was also editor-in-chief of The People’s Age Journal. He was born in Rakhine State in 1949.

The Indochina Media Memorial Foundation (IMMF) in Bangkok is run by the Foreign Correspondents’ Club of Thailand (FCCT), a collection of US and European media representatives. And according to a Wikileaks document titled, “An Overview of Northern Thailand-Based Burmese Media Orgranizations,” the IMMF’s funding is revealed (our emphasis):

Other organizations, some with a scope beyond Burma, also add to the educational opportunities for Burmese journalists. The Chiang Mai-based Indochina Media Memorial Foundation, for instance, last year completed training courses for Southeast Asian reporters that included Burmese participants. Major funders for journalism training programs in the region include the NED, Open Society Institute (OSI), and several European governments and charities.

The NED (National Endowment for Democracy) is both funded and directed by the US Congress and the US State Department. In essence, Myanmar’s current Minister of Information and the lies his ministry tells on a daily basis, particularly in regards to his government’s brutality toward the Rohingya, has been made possible in part by US government funding and support.

The fact that the Western media is still stepping around Suu Kyi and her supporters’ role in the violence against the Rohingya, indicates that support is still being provided.

It appears that the plight of the Rohingya will, if anything, only be further exploited to deepen the West’s influence over Myanmar’s current government. While human rights abuses real or imagined have been used to justify entire wars waged by Western military forces elsewhere, very real abuses in Myanmar are being carefully spun to protect the very government and its support base responsible for carrying them out.

Such transparent hypocrisy exposes Western foreign policy as entirely predicated on opportunism and self-interest rather than any actual principle. Many times, as is the case in Myanmar, such opportunism and self-interest find themselves trampling such principles entirely.

Трения или столкновение?

Запад и Восток: как говорить и о чем договариваться

Алексей Малашенко – доктор исторических наук, профессор, член научного совета Московского Центра Карнеги, председатель программы «Религия, общество и безопасность».

Резюме Диалог – вечный процесс, начавшийся тысячелетия назад. С его помощью невозможно прийти к окончательному решению глобальных проблем, добиться установления «мира во всем мире». Но он обязательное условие для сосуществования цивилизаций, культур, народов и стран, Запада и востоков.

Однажды Джозеф Редьярд Киплинг написал: «О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут, Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд». Цитируется обычно первая часть, «Страшный Господень суд» не упоминается, а он имеет немаловажное значение. Почему – скажем ниже.

В советском кинохите 1970-х гг. «Белое солнце пустыни» свое понимание Запада и Востока предложил юный боец Красной армии Петруха: «Восток – дело тонкое». Киплинговский и петрухин подход преобладают в общественном сознании, что в Европе, что в Америке, что в нашем отечестве. В свою очередь на Востоке, где английского писателя и русского красноармейца мало кто знает, также уверены, что их Востоку незачем «сходиться» с Западом. Их Восток – тоньше и лучше.

Вроде все ясно. Но остаются вопросы. Первый – что такое Запад, второй – что такое Восток? Насколько внутренне гомогенны эти феномены?

Единый Запад, многообразный Восток

С Западом более или менее понятно, он един – географически, религиозно и культурно. Безусловно, внутри он разнообразен. Европа от Америки отделена Атлантическим океаном. Есть американский и европейский менталитеты. Есть «большая» (Западная) и «малая» (Восточная) Европы. Есть католические Италия, Испания и Португалия, есть протестантские Германия и Скандинавия, есть православные Сербия, Болгария и Греция… Но при всей широчайшей многоцветной парадигме вечно существует цивилизационное ядро. Ныне оно выглядит рыхло, и некоторые политики и эксперты даже сомневаются в его будущем. Но пока оно сохраняется и вряд ли исчезнет при жизни нынешних поколений.

Общность Запада зиждется на его успешности по сравнению с остальным миром – экономической, политической и военно-политической. Запад «переиграл» Восток, выйдя победителем в соревновании с ним. Западная модель и в американской, и в европейской ее версии оказалась эффективнее и жизнеспособнее восточной. Более эффективной показала себя политическая культура, веками обеспечивавшая развитие Запада, хотя она и имела разного рода «издержки» от инквизиции до фашизма. Наконец, Запад объединен одной религией, пусть и поделенной на несколько конфессий, – христианством. Одним словом, произнося «Запад», мы подразумеваем конкретный субъект с очерченными цивилизационными границами.

А что такое Восток? Изначально к Востоку относилось все то, что географически располагалось в восточном направлении от Запада. Там же восходило Солнце, путь которого по небосводу завершался на западе. Восток, все его ареалы – от дальневосточного до исламского – изначально воспринимался как антитеза Западу, так сказать по-«ориенталистски».

Такой подход неоднократно подвергался критике и был разгромлен выдающимся философом Эдвардом Саидом. И все же ориентализм феноменально живуч. Доказательство тому – существование профессии «востоковед», а «западоведов» не существует. Автор этих строк учился в Институте восточных языков. Эти языки – разные миры. Китайские иероглифы, арабская вязь, бирманские буквы, хинди в отличие от схожего для всех европейских стран алфавита отрицают целостность Востока, который только в лингвистическом контексте есть сложная совокупность культурных сегментов.

Дивергентность восточных культур и религий свидетельствует, что Запад имеет дело не с Востоком, но с востоками, которые разнятся между собой не меньше, если не больше, чем каждый из них с Западом. Только один пример: Китай и Индия с точки зрения религии с Западом несопоставимы. А вот мусульманский мир с его монотеизмом, следованием аврамической традиции далек от двух других востоков – индуистского буддийского и конфуцианского, и стоит ближе к христианскому Западу.

Но вот парадокс, именно из-за онтологического и, если угодно, экзистенциального их сходства отношения между Западом и мусульманским востоком оказываются наиболее напряженными, как между родными братьями, разошедшимися во взглядах и оспаривающими общее монотеистическое наследство. Исламское богословие, как и в Средние века, считает христианство несовершенным, даже неполноценным монотеизмом, так и не преодолевшим рудименты язычества. Главным проявлением этого исламские теологи называют Троицу и «очеловечение» Бога. Примечательно, что сегодня Запад обвиняется мусульманами не столько в искажении монотеизма, но вообще в забвении религии.

В общем получается, что самое простое и понятное для западного человека определение Востока – «Не-Запад», с чем, пожалуй, скрепя сердце согласятся многие политики.

И вот еще что: в нынешней обстановке Восток географически ассоциируется также с Югом, который наиболее конфликтогенен и где формируются вызовы остальному миру. Несколько лет назад мы с коллегой Дмитрием Трениным написали книгу, посвященную Северному Кавказу. Книгу озаглавили «Время Юга». В англоязычной версии она получила название «Russia’s Restless Frontiers. The Chechnya Factor in Post-Soviet Russia». Возможно, для зарубежного читателя второе, англоязычное название понятнее, но первое, русскоязычное, все же глубже и более адекватно отображает ситуацию: «время Юга» для России есть «время мусульманского востока». Для России (для Советского Союза) это время наступило давно и тянется по сей день – достаточно посмотреть российскую политику на Ближнем Востоке и вообще в мусульманском мире.

Вечная самоидентификация России

Коль речь зашла о России, то нельзя не сказать несколько слов о ее месте в полифонии Запад–Восток (востоки). Это место четко не детерминировано и вряд ли может быть определено однозначно. Россия является частью Запада, но его восточной частью. Это проистекает из ее религии, культуры, языка (у кириллицы и латиницы одни и те же буквы, пусть и прописанные разной графикой).

С другой стороны, Россия может считаться одним из востоков. Этому способствует ее географическое положение, ее тысячекилометровое восточное пограничье, некоторая схожесть традиций и, наконец, ее полиэтничность. Традиции большинства проживающих в России этнических меньшинств отличаются от славянского большинства. Более того, во времена Российской империи и СССР принадлежность нашей страны к Востоку не оспаривалась хотя бы в силу того, что значительные ее территории оставались чисто мусульманскими. К тому же Россия, как и Запад, колонизировала восток. Более того, она присоединяла его к себе. Российская империя и Советский Союз были своего рода «западо-восточным» государством.

Можно долго рассуждать, на сколько процентов Россия является частью Запада, – ведущиеся ныне рьяные споры на эту тему бесконечны. Здесь уместно отметить, что большинство российских граждан соотносят себя с Западом, точнее с Европой, а отнюдь не с востоками. Кстати, в недавнее время в разговоре нередко доводилось услышать и такое – «мы (русские) – как американцы, мы с ними очень похожи». И уж совсем неожиданное мнение автор этих строк недавно услышал в Чечне от одного образованного молодого человека: «Мы, чеченцы, – сказал он, – все больше становимся европейцами». Волей-неволей здесь вспоминаются сразу и «Восток – дело тонкое», и знаменитая строфа из поэта позапрошлого века Федора Тютчева «Умом Россию не понять…» (Чечню – тоже).

Не хочется повторять банальности и в очередной раз спекулировать на тему о специфике России, о том, что она представляет собой некую отдельную «цивилизацию» (уместнее говорить о «субцивилизации», хотя кому-то это может показаться обидным). Однако факт остается фактом – Россия занимает особое место между Западом и востоками, что описывается расхожей теорией и одновременно идеологемой возрожденного в 1990-е гг. (нео)евразийства. Его появление было во многом конъюнктурным и обусловленным политическими обстоятельствами.

Одно время в России также было популярно сравнивать ее с мостом, в частности, между Западом и мусульманским востоком. В 2005 г. Россия в качестве наблюдателя вступила в Организацию Исламская конференция (с 2011 г. – Организация Исламского сотрудничества), рассчитывая, что тем самым поспособствует большему взаимопониманию между мусульманским миром и Западом и укрепит свой авторитет как мировой державы. Концепт «моста» напоминает неоевразийство, ибо зиждется на культурной (цивилизационной) промежуточности. Вопрос, однако, в том, насколько промежуточное положение способствует развитию общества, обеспечивает его благополучие. Как долго можно и нужно (нужно ли?) занимать «евразийское место», сказать сложно.

Российское «раздвоение» – между Европой и Азией – нашло отражение в русской классической литературе. Антон Чехов, Максим Горький, Иван Бунин признавали схожесть своей родины с Востоком, но в то же время считали, что присущая ей «азиатчина» крайне негативно влияет на общество и сдерживает развитие страны, которая должна ориентироваться на Запад. Бунин писал, что «азиатчина и пыль засасывает Русь», а Чехов однажды заметил, что «самолюбие и самомнение у нас европейские, а развитие и поступки азиатские».

То, что Россия занимает промежуточное положение, создает проблемы для общения с ней Запада, где так и не могут определить, является ли она «своей», сегментом, пусть и специфическим, европейской традиции или она нечто качественно иное, чуждое этой традиции. Иными словами, с кем Запад разговаривает – со своим «родственником» или с кем-то далеким и совершенно ему чуждым. Этой отстраненности Запада от России способствуют развивающиеся в российском обществе и поощряемые правящим классом антизападнические настроения.

Как частный, но важный пример отметим проблемы гражданского общества, демократии, прав человека. Запад настаивает на следовании принятым им образцам в первую очередь в России, поскольку сопоставляет ее с самим собой. В то же время ущемления прав человека на любом другом востоке (в Китае, в арабском мире, в Центральной Азии) воспринимаются им спокойно и «с пониманием».

С Востоком у России подобного рода проблем куда меньше. Для Востока Россия – чужак, и ее принимают такой, какая она есть, со всеми ее плюсами и минусами и не высказывают к ней претензий. Впрочем, и на Западе Россия все чаще воспринимается такой, как она есть, а не такой, какой бы ее хотелось видеть. Возможно, это в какой-то степени может облегчить общение с ней.

Высечь искру

Теперь собственно о диалоге. Классический или привычный двусторонний диалог на глобальном уровне девальвирован. Он устарел (хотя сам этот термин мы будет иногда по привычке использовать в нашем материале). Само это понятие логично заключить в кавычки. Требуется максимально широкая коммуникативность, многостороннее общение, систематические контакты между носителями нескольких традиций, культур, религий.

Общение, как правило, сдерживается политическими обстоятельствами, поскольку субъектами диалога чаще всего являются государства, точнее правящие элиты, которые исходят не из отвлеченных понятий «Запад» и «Восток», но руководствуются в первую очередь национальными интересами своих стран, правильнее сказать, собственным пониманием этих интересов. Здесь присутствует «национальный эгоизм», имманентно присущий как Западу, так и востокам.

Для прагматиков-политиков апелляция к традиции, культуре, «цивилизационной идентичности» инструментальна. Однако вместе с тем игнорировать их приверженность к идентичности нельзя, хотя бы потому что она составляет ландшафт, на котором разворачиваются все социально-политические перипетии. В этом контексте немцы, французы, скандинавы, американцы при всех различиях между собой остаются «командой Запада», также как монархи и президенты Ближнего и Среднего Востока остаются «мусульманской командой», лидер Компартии Китая – носителем своей традиции. Данное обстоятельство не следует ни гипертрофировать, ни игнорировать, но исходить из гармонии единства и различий в упомянутых выше «командах».

Экономические и политические связи формируются изначально на двусторонней основе. Каждое государство выстраивает свои отношения с конкретным партнером, таким же государством. Но не учитывать цивилизационную принадлежность своего vis-à-vis оно не может. Более того, иногда мы наблюдаем попытки легитимировать отношения с цивилизационным ареалом. Так, Барак Обама в известной речи 2009 г. в Каирском университете говорил об отношениях между США и мусульманским миром, существует понятие «российско-мусульманские отношения».

Проще и «человечнее» складывается общение между Западом и востоками на встречах представителей гражданского общества, культуры, науки. Конечно, и здесь не обходится без политического и идеологического флера, однако преобладает взаимный искренний интерес, желание понять друг друга. Это объясняется «безответственностью» участников, свободных от принятия политических решений. Однако именно «безответственность», неформальность и есть основа для продуктивного диалога. По выражению директора Эрмитажа Михаила Пиотровского, «культура – лекарство от взаимной вражды».

Сейчас много говорится о значении межрелигиозного общения. В этом вопросе существуют немалые сложности, которые носители конфессии зачастую отказываются публично признавать. Разумеется, на всех встречах религиозных деятелей красной нитью проходит мысль об их общем стремлении к миру. Однако большинство подобного рода мероприятий носит скорее формальный характер, и возможность откровенного разговора часто сводится к минимуму. Я бы не стал в этом никого обвинять. В каждой религии изначально заложена незыблемая убежденность в собственной правоте, в обладании конечной истиной, не говоря уже о том, что многие локальные верования (хотя бы язычество) монотеизмом вообще отрицаются. Религии, в отличие от искусства, литературы, развернуты на состязательность. Религии все более политизируются, предлагая собственные, наилучшие по их логике, рецепты, модели общества, государства, даже бизнеса. Все это безусловно девальвирует их взаимное общение.

Мы живем в постсекулярную эпоху.

Востребованность в общении (в диалогах) приобретает особую важность в условиях возросшей на рубеже XX–XXI веков общей конфликтности, в том числе носящей в ряде случаев религиозную окраску. Человечество всегда существовало и развивалось в условиях общения Запада и Востока, зачастую жесткого, конфликтного. Но американец Самуэль Хантингтон, которого не критикует только самый ленивый, предложил термин «столкновение цивилизаций» (clash of civilizations). Этот «клэш» порожден историей. Он суть объективная закономерность, он неизбежен. Цивилизации, в нашем случае Запад и востоки, сталкивались и будут сталкиваться. По этому поводу их носителям, нам с вами, не надо стыдиться, оправдываться и, погружаясь в конспирологию, искать виновников – хоть на Западе, хоть на востоках.

Попробуем внести в хантингтоновское определение некоторую стилистическую коррекцию. Заменим «столкновение» на «трение», которое порой действительно может «высекать искры». Однако трение цивилизаций, как следствие их вечного взаимодействия, «отменить» никто не может. Это трение даже полезно (из физики известно, что без трения нет движения).

Запад и востоки сражаются друг с другом с античных времен. Войны между ними, увы, являются одним из основных трендов мировой политики. Зато, как ни цинично это звучит, одним из результатов походов Александра Македонского было взаимообогащение культур, что можно сказать и о нашествиях кочевников, и о вторжении мусульман в Европу, и даже о колониальных завоеваниях.

Постепенно взаимодействие Запада и востоков становилось однонаправленным. Побеждая соперников в научно-техническом, экономическом, военном состязании, Запад повел диалог с позиции собственного превосходства. Де-факто это превратилось в диалог победителя и побежденного, который, заметим, отнюдь не считает себя таковым. Запад начинает предлагать (навязывать) свои ценности как осознанно (политики), так и неосознанно (ученые, деятели культуры). Кто-то на востоках их принимает, но кто-то и отвергает. Глобализация, которая также пришла с Запада, рассматривается на востоках как форма экспансии, и их обитатели оставляют за собой право ее сдерживать и даже отвергать.

Межцивилизационное общение всегда приводило к размежеванию и расколам внутри самих востоков. Россия не исключение – ее разделение на «западников» и «традиционалистов» (условно назовем так их оппонентов) обнаружилось еще в XVI столетии и нарастало с каждым веком. Однако мировая практика показывает, что большинство в обществе придерживается традиционалистских взглядов. Убежденные традиционалисты терпеть не могут поучений, даже тех, которые идут им на пользу. Они брезгливо морщатся, сталкиваясь с вторгающимися извне новациями, если, конечно, последние не носят сугубо утилитарного характера.

Парадокс в том, что однажды, в 1917 г., Россия приняла инновационную западную модель в марксистском варианте и попыталась адаптировать ее под себя. Получилась утопия – марксизм-ленинизм. Синтез своего и чужого оказался несостоятельным и завершился распадом государства.

Возможно ли сегодня крайнее, милитаризованное, проще – военное противостояние Запада и его оппонентов? На всякий случай выведем за скобки пресловутую «третью мировую», на которую с недавних пор намекают некоторые западные и российские пропагандисты и политики. Наш ответ – «почти невозможно». Но тогда откуда это «почти», сводящееся всего-то к сотым долям процента?

Во-первых, мир в принципе непредсказуем. Невозможно наверняка предвидеть ни очередной астероид, ни Всемирный потоп, ни каким станет климат хоть на Северном, хоть на Южном полюсах. Во-вторых, изменение климата окажет огромное, если не решающее, влияние на перераспределение ресурсов – земли и воды, на движение народов, развитие цивилизаций и регионов, следовательно, на диалог Запада с востоками. Отсюда вероятность обострения борьбы за пространство. В-третьих, на мусульманском востоке заявило о себе радикальное религиозно-политическое направление – исламизм. Сам по себе этот феномен не следует считать чем-то исключительным. В основе его лежит стремление к реализации собственной исламской альтернативы, «перестройки» государства и общества на основе исламской традиции. Однако в исламизме сложилось экстремистское крыло, представители которого хотят решить свою задачу в максимально короткие сроки и любой ценой. Экстремисты пользуются определенным пониманием у части мировой мусульманской уммы. Дополнительное уважение вызывает их готовность к самопожертвованию ради достижения своих целей. Готовые принять смерть во имя своих идеалов шахиды являют собой реальную угрозу. Они убивают священников, случайных прохожих, взрывают самолеты, берут заложников в школах и в театрах. Террористы не бандиты. Будь они уголовниками, борьба с терроризмом была бы не столь сложной, длительной. По признанию многих специалистов, она далека от завершения. Что будет, если завтра эти люди доберутся до химического, а послезавтра – до ядерного оружия? А это уже что-то вроде киплинговского «Страшного Господнего суда» после схождения Запада и Востока.

Выводы

Сегодня как никогда востребован диалог, триалог и прочие формы общения. Однако любые встречи, как бы они ни именовались, продуктивны лишь в том случае, когда каждый их участник действительно стремится выслушать и понять собеседника. Если же главная цель состоит в стремлении доказать собственную правоту и исключительность, что часто случается, то разговор ведет лишь к усилению противостояния. Диалог неизбежно обретает политическую окраску.

Диалог – вечный процесс, начавшийся тысячелетия тому назад. Да, с его помощью невозможно прийти к окончательному решению глобальных проблем, добиться установления «мира во всем мире». Но он – обязательное условие для сосуществования цивилизаций, культур, народов и стран, Запада и востоков. Его конкретные достижения оказываются далеко не всегда очевидными, видимыми. Главный успех – в самом факте общения, его бесконечности, альтернативы которому нет и быть не может. Невозможно отчитаться перед спонсорами, которые имеются у каждой встречи, конференции, круглого стола, доложить о некоем абсолютном позитивном результате. Остается надеяться на их разум, желание на самом деле способствовать поддержанию нормальных отношений между Западом и востоками, между людьми, наконец.

В диалоге должны, не побоюсь сказать, обязаны участвовать все – гражданское общество, духовенство, политики и пр.

На обложке изданной Атлантическим советом и Институтом мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова брошюры “Global System on the Brink: Pathways toward a New Normal” изображен Атлант, держащий на своих плечах земной шар. Тело Атланта разрывают глубокие трещины. Атлант – это мы, человечество. Избавиться от этих ран-трещин мы можем только сами, своими силами.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2017 > № 2067903 Алексей Малашенко

США пишут новые правила международных экономических отношений

Одним из первых решений, принятых Дональдом Трампом, стал отказ от Транстихоокеанского партнерства (ТТП). По мнению директора Института исследований международных экономических отношений Финансового университета при правительстве РФ Виктории Перской, это продиктовано желанием заставить транснациональные корпорации платить налоги. «На самом деле Америка преследовала цель написать новые правила международных экономических отношений. Это не просто торговля, это и правила инвестиционной деятельности, и права интеллектуальной собственности, и разрешение трудовых споров, и внутриэкономические вопросы, и конкуренция на внутренних рынках стран членов TТП. Это вмешательство в национальные правовые системы - США предлагали экспорт правовой системы или прецедентного права на уровень всех членов TТП», - говорит Перская.

Китай выступил против того, чтобы США вмешивались в систему трудовых споров на территории КНР. «Одним из важнейших компонентов является зарплата. Заработная плата в США - 2-3 тысячи долларов в месяц. Заработная плата в Китае - 750 долларов (плюс 50-70 долларов ежегодный прирост). В Мексике зарплата составляет 1000 долларов, а в Индии - 300 долларов. Главные акторы TТП - транснациональные корпорации. США выстроили свою экономику таким образом, что были созданы глобальные цепочки стоимости. Для США интеллектуальная собственность представляла основной важный компонент, за который они боролись и именно правовую сторону которого они пытались реализовать во всех странах и обеспечить гарантии. Не случайно на территории Китая создано 10 центров. Именно Штаты предложили Индии и Китаю центры по регулированию прав использования интеллектуальной собственности. В этой части именно TТП дало бы очень большой доход, но не товарный, а экспорт прав интеллектуальной собственности», - говорит экономист.

Между тем, по ее словам, Трамп не принимает во внимание сферу услуг, важная составляющая: «79% ВНП США - услуги и интеллектуальная собственность. Товарные поставки составляют очень небольшую компоненту. Естественно, что в этих условиях США хотели выстраивать мировую глобальную систему. Глобализация, общее доминирование, глобальные цепочки стоимости – все это ориентировано на интересы крупнейших ТНК. Трамп поставил задачу, что все ТНК должны приобрести юрисдикцию США, чтобы платить налоги. Наиболее позитивным элементом, которого достиг Трамп выходом из TТП, стало то, что будет прекращено навязывание изменений условий международных экономических отношений».

Как полагает руководитель Центра изучения Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании Института востоковедения РАН Дмитрий Мосяков, «Трастихоокеанское партнерство это и есть правила нового глобального управления, где транснациональные корпорации получали равные права с национальными правительствами, где они могли и имели возможность подать в суд в любой момент на решение национальных парламентов. Причем суд не международный, а суд Трастихоокеанского партнерства, где было запрещено финансирование из государственных средств предприятий госсектора, что является для большинства стран Юго-Восточной Азии важнейшим элементом формирования государственной политики».

По словам Мосякова, все эти новые веяния были связаны с неудачей первого этапа глобализации: «В рамках первого этапа глобализации выиграли не страны Вашингтонского консенсуса, а Вьетнам, Китай, то есть страны не с либеральной демократией, а с организованными политическими режимами. В последнее время во многих азиатских страна, в частности на Филиппинах, высказывались больше сомнения о том, а будут ли американцы выполнять те договоренности по защите этих стран в случае какого-либо конфликта с Китаем».

«[Президент Филиппин Родриго Роа] Дутерте развернулся в сторону Китая, Вьетнам разворачивается в сторону Китая, немножко отодвигая проблему островов, теперь США выступают как главная сила, которая заявляют, что китайцам не дадут попасть на эти острова в Южно-Китайском море. То есть влияние этого шага имеет не только глобальные экономические последствия с точки зрения развития глобализации, это явно останавливает глобализацию», - считает Дмитрий Мосяков.

По его мнению, Трамп показывал, что в Америке есть политические силы, которые понимают, что США в рамках глобальной финансовой системы сами теряют свой суверенитет и свои интересы: «Они начинают защищать интересы глобальных финансовых инвесторов, гарантируя им преференции. Трамп пытается отделить интересы глобального финансового капитала от собственных национальных интересов США. Это спасение США. Осознание собственных интересов и необходимости сохранения балансов в рамках экономического развития чрезвычайно важно. Значение отказа от Трастихоокеанского партнерства носит как глобальный экономический характер, так и характер чисто политический. И у японцев, и у корейцев возникает вопрос, а что США будут делать дальше. Как будет выстраиваться система глобальных балансов в этом регионе? Барак Обама выстраивал в рамках своей политики линию Филиппины-Вьетнам-Таиланд-Бирма на пути, как они говорили, к китайской экспансии. Будут ли США продолжать политику выстраивания санитарного кордона на пути китайской экспансии, пока не ясно.

Очередное турне С. Абэ по странам ЮВА

Владимир Терехов

В период 12-17 января с. г. премьер-министр Японии Синдзо Абэ совершил очередное турне по ряду стран Юго-Восточной Азии. И трудно сказать, какое по счёту, если учитывать его поездки в этот регион по случаю регулярно проводимых разнообразных форумов на базе АСЕАН – Ассоциации, объединяющей 10 стран ЮВА.

Частые визиты нынешнего японского премьера в страны региона вписываются в общий тренд особого внимания, которое Токио с рубежа 50–60-х годов прошлого века вновь начал уделять ЮВА. К этому времени быстро набирающая экономическую мощь Япония сменила инструмент по реализации фактически всё той же политики распространения влияния в ЮВА, столь катастрофически завершившейся для неё в ходе Второй мировой войны.

Смена в послевоенный период внешнеполитического имиджа, а также инструментария по достижению прежних целей привели к самым позитивным последствиям и сегодня Япония является одним из трёх ключевых участников игры в ЮВА. Вместе с США и Китаем Япония образует тот фундаментальный треугольник, который определяющим образом влияет на все процессы в ЮВА (а также в АТР в целом).

В последние годы, однако, наметилась тенденция по расширению набора инструментов, используемых с целью получения выгодных позиций в ЮВА, путём дополнения экономической компоненты военной. Протекает этот процесс постепенно и пока весомость военной компоненты далека от “прежней”. Но её присутствие было вполне заметным уже в ходе обсуждаемого турне С. Абэ.

Первой страной посещения стали Филиппины. В силу ряда причин, обсуждавшихся не раз в НВО, борьба между ведущими игроками за влияние на эту страну в последнее время резко обострилась и шансы Токио в ней выглядят весьма неплохо. Так, находясь в октябре 2016 г. в Японии с официальным визитом, президент Филиппин Родриго Дутерте (любитель ярких выражений, что становится трендом современной публичной политики) назвал С. Абэ “особым другом, более близким, чем брат”.

И С. Абэ не обманул ожиданий своего “более чем брата”. Основным итогом встречи в Маниле стало обещание премьер-министра Японии выделить в течение пяти лет (по государственным и частным каналам) 8,7 млрд долл. в целях реализации на Филиппинах инфраструктурных проектов. Кроме того, на совместной пресс-конференции лидеры обеих стран сообщили о договорённости повысить уровень кооперации в области “обеспечения морской безопасности”.

При этом использовались различные речевые обороты. Если С. Абэ указывал на возведение Китаем искусственных сооружений в акватории Южно-Китайского моря как главного вызова упомянутой “безопасности”, то Р. Дутерте говорил об объединении усилий обеих стран с целью обеспечения “господства права в водах нашего региона”. Сдержанность выражений последнего вполне понятна, ибо тремя месяцами ранее он побывал в Пекине, где был заключён ряд соглашений на общую сумму в 13,5 млрд долл.

Далее С. Абэ проследовал в Австралию, которая в чисто географическом плане является отдельным континентом, но политически весьма плотно вовлечена во все процессы, протекающие в ЮВА. Выполняя здесь долгое время роль “помощника шерифа”, Австралия передаёт сейчас эти функции (видимо, с немалым для себя облегчением) гораздо более мощной во всех отношениях Японии.

В прошедших в Сиднее переговорах обратили на себя внимание два момента. Из них первый заключался в расширении рамок двустороннего договора, заключённого в январе 2013 г., о сотрудничестве в области разработок военных технологий и логистического обеспечения вооружённых сил.

Второй момент носил характер обращения к новому американскому президенту (заставившего в ходе предвыборной кампании поволноваться и Токио, и Канберру). С. Абэ и его австралийский партнёр Малкольм Тернбулл настаивали на необходимости дальнейшего укрепления уже фактически сложившегося трёхстороннего военно-политического союза и поддержки новой американской администрацией Транстихоокеанского партнёрства, который ранее крайне негативно оценивался Д. Трампом.

Третьей страной посещения стала Индонезия. Итогом переговоров С. Абэ с президентом Джоко Видодо стало совместное заявление об “Укреплении стратегического партнёрства”, в котором обратили на себя внимание несколько пунктов. Во-первых, Д. Видодо поддержал озвученную С. Абэ концепцию “Свободы и открытости в Индо-Тихоокеанском регионе”.

В самой этой концепции отразилось давно обозначившееся стремление Японии расширить сферу своего влияния на акваторию Индийского океана. Что нашло отражение и в пункте, в котором С. Абэ положительно ответил на приглашение Д. Видодо принять участие в очередном заседании регионального форума “Прибрежных стран Индийского океана”, которое состоится в Джакарте в марте 2017 г.

Примечательной представляется и фраза о кооперации сторон в проекте модернизации “Северной (железнодорожной) линии Явы”. Речь, скорее всего, идёт об обсуждавшемся нами ранее “возвращении” Японии в масштабный проект строительства скоростной железной дороги общей длиной 750 км через остров Ява. Тендер на его выполнение был проигран Японией Китаю (как тогда казалось, необратимо) осенью 2015 г.

Сфера обороны и “обеспечения морской безопасности” в данном документе также заняла заметное место. Констатируя, в частности, “жизненную важность для глобальной экономики” надёжное функционирование морских маршрутов, проходящих через ЮКМ, стороны подчеркнули необходимость придерживаться всё тех же положений “международного права”, а также “мирных способов решения проблем”, накопившихся в отношениях между странами региона.

Те же мантры звучали и в столице Вьетнама Ханое – последнем пункте турне С. Абэ по странам ЮВА. Отметим, что все собеседники японского премьера стремились избегать (по крайней мере, на публике) конкретизации этих мантр. Но С. Абэ, напротив, не упускает случая указать источник всех проблем в регионе, каковым, по его мнению, является Китай.

Однако есть основания полагать, что за закрытыми дверями указанные собеседники говорят примерно то же. Только опасениями относительно реальной политики КНР в ЮВА можно объяснить достигнутую в Ханое договорённость о поставках Японией Вьетнаму шести кораблей береговой охраны на общую сумму 340 млн долл. Комментируя это соглашение, С. Абэ, в частности, сказал: “Мы окажем всестороннюю поддержку Вьетнаму в его усилиях по соблюдению морского права”.

Тем не менее все страны ЮВА (опять же, по крайней мере, публично) стремятся избегать жёстко антикитайского позиционирования в региональной игре между ведущими державами, в которую они поневоле втягиваются. И Вьетнам здесь является представительным примером.

Как раз во время посещения Ханоя премьером Японии Генсек ЦК Компартии Вьетнама Нгуен Фу Чонг находился с четырёхдневным визитом в КНР. Комментарии китайской прессы и официальное коммюнике о визите высокого гостя пронизаны оптимизмом в вопросах двусторонних отношений в целом и ситуации в ЮКМ в частности.

Наконец, вполне можно ожидать, что уже в ближайшей перспективе обозначенная вначале фундаментальная для ситуации в ЮВА треугольная политико-геометрическая фигура превратится в четырёхугольник. Это произойдёт, если получит развитие политический курс Индии “Взгляд на Восток”, в ходе реализации которого особое внимание уделяется Мьянме, тем же Индонезии и Вьетнаму. При этом Дели (как и Токио) всё чаще использует сферу оборонной кооперации.

В ходе визита премьер-министра Индии Нарендры Моди во Вьетнам, состоявшегося в сентябре 2016 г., говорилось о готовности Дели предоставить Ханою кредит в 500 млн долл. на развитие взаимодействия как раз в сфере обороны. В начале января 2017 г. появилась более конкретная информация о планах закупки Вьетнамом первой партии индийских систем ПВО среднего радиуса действия “Акаш” (модернизированный вариант советской системы “Куб”) и последующей организации их производства во Вьетнаме.

Негативная реакция в КНР на эту информацию не заставила себя ждать. Впрочем, и в Дели вряд ли с энтузиазмом рассматривали фотографию из космоса китайской ядерной подводной лодки, припарковавшейся (тоже в начале января 2017 г.) в крупнейшем пакистанском городе-порте Карачи, то есть практически рядом с пакистано-индийской границей.

Очередное турне премьер-министра Японии по четырём странам ЮВА стало очередным свидетельством всестороннего укрепления её позиций в крайне важном регионе.

Как живут бывшие президенты

Они на вершине власти. Им не надо думать «о хлебе насущном» и бытовых проблемах. Главная задача для этих людей - защита интересов граждан своей страны и государства в целом. По их велению закачиваются и начинаются войны, решаются и другие проблемы: не только национального, но и мирового масштаба. Но, наступает время и на их место приходят другие. Как же жить дальше? И главное, на что жить дальше? Речь идет о бывших главах государств, занимавших в свое время посты президента или премьер-министра. После снятия с них властных полномочий им, зачастую, приходится искать новую работу.

Барак Обама

Так, например, предложения о трудоустройстве, уже бывший президент США Барак Обама, начал получать, находясь еще на государственной службе. Руководитель музыкального сервиса Spotify , сумевшего на протяжении 8 лет с достоинством оценить творческие способности предыдущего хозяина Белого дома, публично заявил, что не против был бы видеть его в другом президентском кресле – «президента плейлиста». Но, вряд ли Обама свяжет свою дальнейшую профессиональную жизнь с музыкой, тем более имея великолепное «гарвардское» образование. Будучи президентом страны, он очень любил посещать Кремниевую долину. Так что не исключено, что собственное будущее этот «простой гражданин» Америки видит в области высоких технологий. Некоторые издания США в свое время писали об увлечении Барака Обамы космосом. Но и без новой работы бывший американский президент не будет бедствовать. Ему назначена пенсия в 200,0 тыс. долларов США, а также государство будет финансировать расходы на охрану, транспорт и персонал. Более того, Обама и его семья будут даже питаться за счет американских налогоплательщиков.

Билл Клинтон

Другой бывший президент США Билл Клинтон (давно отошедший от государственных дел) основал свой фонд - Clinton Foundation. Он занимается благотворительностью в таких важных социальных сферах, как борьба с бедностью, ВИЧ, помощь жертвам стихийных бедствий и т.д. Клинтон долгое время являлся спецпосланником ООН на Гаити, куда был назначен лично генеральным секретарем этой организации. Главным источником дохода бывшего президента все-таки являются его выступления. За одну лекцию он получает минимум 50,0 тыс. долларов. По оценкам экспертов за свою постпрезидентскую жизнь Билл Клинтон заработал в аудиториях не менее 100,0 млн. долларов США. А еще он писатель. Его книги, в частности бестселлер «Моя жизнь», принесли «заслуженному пенсионеру Америку» дополнительный доход в размере 38,0 млн. долларов.

Михаил Горбачев

Но это всё у «них». А как обстояли дела у наших «бывших». Михаил Горбачев был единственным в истории президентом СССР. С этого поста в конце1991 года он ушел на пенсию. А уже в 1993 году начал сниматься в кино. Правда, в своей первой роли кинокартины Вима Вендерса «Так далеко, так близко» ему надо было играть самого себя. Далее бывший советский президент «ударился» в рекламу. Люди постарше помнят, как он появился в ролике, призывающем есть продукцию сети Pizza Hut. Посетители этого заведения горячо спорили о последствия его политики в должности главы СССР, а потом с радостью ели ли за его здоровье аппетитный кусок пиццы. Была еще реклама австрийских железных дорог, где Горбачев со специфической, свойственной только ему, интонацией в голосе восторженно отзывался о транспортных достижениях этой страны. Естественно, в ролике звучали такие слова, как «перестройка» и «гласность». 10 лет назад Михаил Сергеевич рекламировал дорожные аксессуары Louis Vuitton.

Все знают, как искренне любил Горбачев свою супругу Раису Максимовну. Она скончалась в 1999 году от лейкемии. Ровно через 10 лет после ее смерти бывший генеральный секретарь, а потом и президент СССР совместно с Андреем Макаревичем записал музыкальный альбом под названием «песни для Раисы». В него вошли любимые произведения жены Михаила Горбачева. Причем, пел он сам, а Макаревич обеспечивал музыкальное сопровождение. Альбом был выпущен в единственном экземпляре. На благотворительном аукционе он был продан за 170,0 тыс. долларов.

Шимон Перес

Но были и такие главы государств, судьба которых после их ухода на пенсию складывалась куда более драматично. Например, Шимон Перес – человек, занимавшийся большой политикой практически 70 лет. Он находился на посту президента Израиля 7 лет ( 2007-2014 г.г.). Этот человек перестал быть главой государства, когда ему было почти 91 год. Через 2 с лишним года у него случился инсульт, а еще через две недели он умер. При жизни этот человек завещал свои органы для трансплантации. Несмотря на преклонный возраст, после смерти один глаз Переса был пересажен пациенту, остро нуждающемуся в подобной операции.

Тейна Сейна

Интересна сложилась судьба после президентства у генерала Тейна Сейна, который был главой государства Мьянма с 2011 по 2016 год. Сдав дела новому руководителю страны ( а на это ушло всего несколько дней), он постригся в буддийские монахи, побрился наголо, прошел соответствующее посвящение, облачился в кашаю и, как положено в подобных случаях, поменял имя – Тейн Сейн стал Танди Дхамой.

Автор: Кононов Игорь

Традиционные мероприятия в честь китайского Нового года в Бангкоке отменены в связи с трауром по покойному королю Пхумипхону Адулъядету, скончавшемуся в октябре 2016 года, сообщает в понедельник интернет-версия газеты Bangkok Post со ссылкой на администрацию столичного района Сампхаттхавонг, на территории которого расположен бангкокский Чайна-таун.

Решение об отмене новогодних мероприятий на улице Яоварат (официальное название бангкокского Чайна-тауна), в число которых обычно входят парады, шествия "драконов" и новогодних "львов", бесплатное угощенье для всех посетителей праздника в открытых на весь вечер кафе и ресторанах, салют, выступления цирковых и эстрадных артистов, было принято на общем собрании Постоянного подготовительного комитета празднования китайского Нового года на улице Яоварат, который состоит из представителей районной администрации и лидеров общин этнических китайцев, проживающих в районе, говорится в сообщении.

Китайский новый год, который отмечается по "плавающему" лунному календарю, в этом году в Таиланде празднуют с 27 января по 2 февраля. В эти дни принадлежащие этническим китайцам предприятия будут закрыты на новогодние каникулы. Государственные учреждения и банки работают в этот период в обычном режиме.

Традиционно улица Яоварат, на которой расположены магазины и рестораны, принадлежащие этническим китайцам, – центр празднования китайского Нового года в таиландской столице. Тем не менее празднование проходит и в других районах города, и эти "локальные" праздники не отменяются. В этом году в связи с трауром повсеместно будут запрещены только салюты, взрывы петард и громкая музыка.

Город Бангкок изначально возник как торговое поселение этнических китайцев вблизи международного порта в устье реки Чаопрайя, когда столица королевства Сиам (старое название Таиланда) располагалась на сто километров выше по течению реки в Аюттхайе. Перенос столицы в Бангкок в конце XVIII века, после разгрома Аюттхайи бирманскими армиями во время Сиамо-Бирманской войны, вызвал приток в город представителей титульной нации — тайцев. В настоящее время население Бангкока состоит из представителей всех народностей, населяющих Таиланд, но потомки этнических китайцев продолжают играть особую роль в городе, так как именно им принадлежит большая часть зарегистрированного в Бангкоке частного бизнеса. Современные бангкокские китайцы чаще всего не знают китайского языка и одинаково часто посещают как китайские святилища, так и буддийские храмы, они культурно не отделяют себя от тайской нации, при этом сохраняя часть традиций предков, включая празднование китайского Нового года.

Тридцать семь туристов из Таиланда были утром в субботу захвачены в заложники на территории мьянманского штата Карен бойцами местной вооруженной группировки из-за ареста таиландской полицией шести несовершеннолетних каренских секс-работниц и их проводника, сообщает в субботу интернет-версия таиландской газеты Nation.

"Пограничные силы штата Карен", вооруженная группа каренского национального меньшинства Мьянмы, лояльная правительству страны и входящая в состав национальных вооруженных сил в качестве "местного пограничного ополчения", захватила 37 граждан Таиланда, которые пересекли границу в составе туристической группы по программе приграничного туризма, сообщает газета. Представители "пограничников" потребовали от Таиланда немедленного освобождения арестованных таиландской полицией в среду шести несовершеннолетних каренских девушек, прибывших в Таиланд в качестве секс-работниц и их каренского же проводника, которому было предъявлено обвинение в контрабанде людей.

Вечером в субботу, после продолжительных переговоров между каренскими "пограничниками", и военным властями соседней со штатом Карен провинции Таиланда, все заложники были освобождены и возвращены на родину, сообщает издание со ссылкой на командование таиландского приграничного военного округа.

"Пограничные силы штата Карен" несут основную тяжесть борьбы с вооруженными антиправительственными группировками этого штата, находящимися в состоянии конфликта с центральным правительством Мьянмы, подчеркивает издание.

Россия делит тайский рынок газа

«Газпром», НОВАТЭК и «Роснефть» будут конкурировать в Таиланде

Алексей Топалов

Лидеры российской газодобычи готовятся к поставкам сжиженного газа на рынок Таиланда, страдающий от роста потребления при снижающемся производстве. Но «Газпрому», НОВАТЭКу и «Роснефти» придется конкурировать не только с Катаром, который уже поставляет СПГ в Таиланд, но и друг с другом. Причем стартовые позиции у российских компаний кардинально различаются.

Таиланд заинтересован в покупке российского сжиженного газа. И три крупнейших российских производителя («Газпром», НОВАТЭК и «Роснефть») уже вступили в активную стадию переговоров с таиландскими партнерами, сообщило РИА «Новости» со ссылкой на слова замглавы российского Минэнерго Кирилла Молодцова. Замминистра возглавлял российскую делегацию, принявшую участие в первом заседании российско-таиландской совместной рабочей группы по сотрудничеству в сфере энергетики в Бангкоке.

Тема СПГ, по словам Молодцова, была одной из основных, но каждая из упомянутых российских компаний обладает собственными возможностями и опытом, у каждой свои приоритеты и направления работы.

«Но каждый проект, обсуждаемый в этих рабочих группах, реалистичен, то есть каждая из наших компаний может найти свою нишу на таиландском энергетическом рынке», — сказал Молодцов, но подробностей не раскрыл.

Отказались от более подробных комментариев и в «Газпроме». Однако в мае прошлого года холдинг подписал меморандум о взаимопонимании с таиландской госкомпанией PPT, занимающейся разведкой, добычей, переработкой, транспортировкой и реализацией углеводородов. Как сообщал «Газпром» в своем релизе, в ходе встречи главы российской компании Алексея Миллера с главным исполнительным директором PPT Тевином Вонгваничем обсуждалась не только возможная торговля СПГ, но и сотрудничество в сфере разработки углеводородных месторождений и реализация совместных СПГ-проектов.

Представитель НОВАТЭКа не смог оперативно прокомментировать информацию, однако компания еще в 2015 году говорила о своих планах по сотрудничеству с Таиландом. Глава правления НОВАТЭКа Леонид Михельсон заявлял, что компания ведет переговоры со многими странами Азиатско-Тихоокеанского региона, но рынок Таиланда ей особенно интересен, так как в этой стране при росте потребления падает добыча газа.

«Роснефть», которая от комментариев отказалась, в сентябре прошлого года также подписала соглашение о сотрудничестве с PPT. Речь в документе шла о совместной работе сразу по целому ряду направлений: разведка и добыча углеводородов, трейдинг нефти и нефтепродуктов и поставки СПГ. Российская компания отмечала, что Таиланд — один из наиболее привлекательных рынков энергоносителей в АТР. В частности, изменения фискального режима, проведенные в 2016 году, должны способствовать увеличению эффективности от поставок энергоносителей в эту страну. Глава «Роснефти» Игорь Сечин также отмечал естественное снижение объемов добычи газа в Таиланде, при этом указывая на расширение мощностей регазификационного терминала Мап Та Фут.

Заместитель главы Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Алексей Гривач отмечает, что таиландский рынок для российских газопроизводителей действительно является весьма привлекательным — именно за счет того, что ресурсная база не может удовлетворить растущее потребление.

По данным ФНЭБ, в 2015 году Таиланд потребил 49 млрд куб. м газа, тогда как добыча составила менее 40 млрд куб. м (в 2014 году — 42 млрд). Кроме того, по словам Гривача, сокращаются поставки на таиландский рынок трубопроводного газа из Мьянмы. Сжиженный же газ Таиланд сейчас закупает по контракту у Катара и на спотовом рынке.

Но, несмотря на слова Молодцова о том, что каждая компания сможет найти свою нишу, «Газпром», НОВАТЭК и «Роснефть» могут начать конкурировать не только с другими поставщиками, но и друг с другом.

По словам Гривача, дело здесь в первую очередь в том, что у компаний совершенно разная ситуация и возможности. У «Газпрома» на данный момент уже есть ресурс и портфель поставок СПГ. Речь идет о заводе по сжижению газа мощностью 10 млн т на Сахалине. Большая часть продукции уходит в Японию, но «Газпром» в настоящее время готовится к вводу третьей очереди завода, мощность которой составит еще 5 млн т в год. Кроме того, у компании в планах строительство СПГ-завода в районе порта Усть-Луга (Балтийский СПГ мощностью 10 млн т, ввод в строй ожидается в 2021 году) и «Владивосток-СПГ» на Дальнем Востоке (также 10 млн т в год). Последний проект должен был быть запущен уже в 2017 году, но на сайте «Газпрома» говорится, что «Владивосток-СПГ» в настоящее время не входит в число приоритетных проектов компании.

У НОВАТЭКа уже в 2017 году должна быть введена в строй первая очередь проекта «Ямал-СПГ», мощность которой составит 5,5 млн т. Всего планируется три линии общей мощностью 16,5 млн т.

«Роснефть» же пока только планирует построить первый собственный завод, «Дальневосточный СПГ», первая очередь которого (мощность 5 млн т) должна быть запущена в 2020 году. Кстати, основные сложности с этим проектом у «Роснефти» возникают из-за «Газпрома» — стороны спорят о доступе к газопроводу, по которому газ с проекта «Сахалин-1» (в нем «Роснефти» принадлежит 20%) планировалось поставлять на СПГ-завод.

Впрочем, не имея на данный момент собственного сжиженного газа, «Роснефть» все равно им торгует. Речь идет о трейдинговых операциях. Так, в мае прошлого года компания поставила первую партию СПГ в Египет.

«Но нельзя исключать, что к разделу таиландского рынка «Роснефть» просто не успеет», — предупреждает Гривач.

Делегация ГВМУ Минобороны России принимает участие в 8-м заседании экспертной рабочей группы по военной медицине механизма «СМОА плюс»

Российская военно-медицинская делегация под руководством заместителя начальника Главного военно-медицинского управления (ГВМУ) Минобороны России генерал-майора медицинской службы Константина Кувшинова принимает участие в 8-м заседании экспертной рабочей группы по военной медицине (ЭРГ по ВМ) механизма «СМОА плюс», которое проходит в настоящее время в Таиланде.

Началу заседания предшествовала научно-практическая сессия, в ходе которой обсуждались актуальные вопросы военного здравоохранения в таких областях, как организация медицинского обеспечения войск (сил), военно-полевая хирургия, военная эпидемиология.

Очередное заседание ЭРГ по ВМ посвящено подведению итогов трёхлетнего сопредседательства Российской Федерации и Королевства Таиланд в данной группе. В нем приняли участие свыше 100 представителей медицинских служб вооружённых сил государств – участников АСЕАН и диалоговых партнёров, а также ряда неправительственных организаций.

Участники совещания высоко оценили вклад Российской Федерации в работу ЭРГ по ВМ в период сопредседательства, отдельно выразив благодарность ГВМУ за помощь в создании Центра военной медицины АСЕАН, открытие которого состоялось в апреле 2016 г. в Бангкоке.

Особо было отмечено участие Российской Федерации в прошедшем в сентябре 2016 г. в Таиланде военно-медицинском учении AMHEx-2016, на которое привлекалось свыше 200 представителей медицинской службы Вооруженных Сил РФ и госпитальное судно «Иртыш» Тихоокеанского флота.

20 января, в завершение заседания ЭРГ по ВМ состоится торжественная церемония передачи сопредседательства от Российской Федерации и Королевства Таиланд Индии и Мьянме, представители которых возглавят работу в этой группе в 2017-2019 гг.

Департамент информации и массовых коммуникаций Министерства обороны РФ

Пакистанский генерал приглашает Индию в совместный с Китаем проект

Владимир Терехов

21 декабря с.г. руководитель Южного командования пакистанской армии генерал-лейтенант Аамир Риаз выступил с призывом к Индии присоединиться к реализации грандиозного проекта по созданию Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК).

Данное приглашение стало частью взаимной примиренческой риторики последних дней, инициированной премьер-министром Пакистана Навазом Шарифом, которая призвана разрядить напряжённость в отношениях между двумя ядерными державами, в завершающемся году уже дважды оказывавшихся на грани войны. Впрочем, стороны и сегодня расходятся в вопросе о том, кто должен “создать здоровую атмосферу для переговоров”.

Напомним, что проект создания упомянутого выше “коридора”, который через пакистанскую территорию свяжет западные провинции КНР с портом Гвадар на берегу Аравийского моря, стал основным итогом прошедшего в апреле 2015 г. визита в Пакистан китайского лидера Си Цзиньпина. В подписанном тогда двустороннем соглашении говорилось о готовности Китая выделить гигантскую сумму в 46 млрд долл. на строительство транспортных маршрутов и сопутствующих промышленных объектов на территории Пакистана.

Отметим, что КПЭК будет иметь исключительное значение для КНР, позволяя решить одну из важнейших стратегических проблем обеспечения гарантированного выхода в акваторию Индийского океана, а следовательно, к восточному побережью Африки и зоне Персидского залива. Сегодня указанный проект приобретает особую значимость в условиях, когда практически исчезла перспектива решения этой проблемы через территорию Мьянмы, на что была нацелена политика КНР в регионе в течение 20 лет, начиная с 1990 г.

К месту представляется отметить, что нередкое привязывание указанного вполне конкретного проекта (с понятным целеполаганием стратегического плана) к аморфной и декларативной концепции “Возрождения великого шёлкового пути” является скорее продуктом политологических фантазий. Без разрешения фундаментальных проблем в отношениях между ведущими участниками новой геополитической игры данная концепция и далее будет описываться “политфантазийным”, а не более конкретным “бизнес-проектным” языком.

Именно традиционный характер проблем в треугольнике “Китай-Индия-Пакистан” (перспектива разрешения которых сегодня почти не просматривается) предопределил отрицательный ответ Индии на инициативу генерала А. Риаза “отбросить вражду с Пакистаном и воспользоваться выгодами от будущего КПЭК”.

Легко сказать. А как быть с тем фактом, что Индия претендует на владение как раз той территорией, по которой “коридор” и будет проходить (на что указывается в ответе официального представителя индийского МИД)?

Территориальная (то есть вполне традиционная) проблема является главной причиной опасной напряжённости в пакистано-индийских отношениях. Пресловутые “террористы”, базирующиеся на территории Пакистана, представляют собой скорее внешнее проявление этой фундаментальной проблемы, а также (весьма вероятно) инструмент борьбы с региональным оппонентом. Следует оговориться, что слово-маркёр “террористы” в ходу и в самом Пакистане, когда речь заходит, например, о племенах, проживающих в приграничной с Афганистаном полосе, доставлявших немало головной боли ещё администрации “Британской Индии”, поскольку отказывались признавать произвольно нарисованные ею “границы”.

То же слово упоминается генералом А. Риазом в обсуждаемом обращении к Индии. Таким образом он определил одну из непростых проблем КПЭК, связанную с многолетней нестабильностью в пакистанском Белуджистане, по территории которого пройдёт значительная часть транспортных маршрутов. На территории же Белуджистана находится их конечный пункт, то есть порт Гвадар.

В связи с инициативой пакистанского генерала крайне важным представляется ещё раз отметить, что КПЭК является (в основном) проектом Китая, в отношениях с которым у Индии также накопилась масса самых разнообразных (и тоже традиционных) проблем. Наряду с огромным (отрицательным для Индии) дисбалансом в двусторонней торговле присутствуют та же территориальная проблема и борьба за влияние на соседние малые страны (Непал, Мьянму).

На поверхности территориальных споров находится вопрос о принадлежности индийского штата Аруначал-Прадеш, при упоминании которого в КНР не забывают прибавить “так называемый” и сообщить, что соответствующая территория “на самом деле” называется “Южный Тибет”.

Впрочем, по мнению многих экспертов, в скрытой форме территориальная проблема в китайско-индийских отношениях носит гораздо более обширный характер и затрагивает вопрос о статусе всего Тибета.

А как быть с “укрывающимся на территории Индии лидером тибетских сепаратистов” и по совместительству нынешним Далай-ламой? Насколько серьёзно в Пекине относятся к порождаемой им проблеме недавно почувствовала на себе Монголия, руководство которой после показательной порки, вероятно, молит сейчас Будду, чтобы этим всё и ограничилось.

В отношении Индии такого Пекин себе, конечно, не позволяет. Но после встречи Далай-ламы с индийским президентом П.К. Мукерджи, состоявшейся 11 декабря (то есть спустя три недели после злосчастной поездки первого в Монголию), китайский официоз Global Times отметил, что имеющийся у Индии финансово-экономический потенциал не позволяет ей наступать на больные мозоли КНР путём оказания экстренной помощи Улан-Батору.

Наконец, есть повод коснуться относительно частного вопроса. Почему обсуждаемая здесь инициатива исходила от МО Пакистана, а не от “профильных” министерств (например, МИД) или, принимая во внимание её масштаб, того же премьер-министра или даже президента?

В данном факте в очередной раз отразилась (отмечавшаяся ранее в НВО) специфика государственного устройства Пакистана, в котором центральную роль играет армия. Указанная специфика, в свою очередь, объясняется особенностями как внутреннего, так и внешнего по отношению к Пакистану плана.

В обращении к руководству Индии генерал А. Риаз произнёс хорошие слова, но нынешние дела в Южной Азии, увы, сильнее слов.

Is the US Positioning Itself for Military Presence in Myanmar?

Joseph Thomas

The governments of the United States and United Kingdom have spent decades and millions of dollars creating the political opposition fronts that constitute support for Myanmar’s new (and first ever) State Counsellor Aung San Suu Kyi. This support includes backing Suu Kyi’s saffron-clad street fronts who make up a nationwide network of “monk” alliances and associations.

And it is these alliances and associations that have served at the forefront of persecution against Myanmar’s Rohingya minority.

Also for years, this violent persecution has unfolded in what was otherwise a media blackout across North America and Europe. When violence reaches fevered pitches, American and European media organisations intentionally introduce ambiguity as to who precisely is leading anti-Rohingya violence.

The conflict carries with it all the hallmarks of an intentional strategy of tension; used within Myanmar to galvanise Suu Kyi’s otherwise morally and politically bankrupt opposition fronts and now, it appears to be ready for use within Washington’s wider strategy of “pivoting to Asia.”

Myanmar’s “New Rohingya Insurgency”

The International Crisis Group (ICG), a Brussels-based foreign policy think tank funded by some of the largest corporations on the planet, poses as a conflict management organisation. In reality, it introduces manufactured narratives that are then picked up and eagerly promoted across American and European media outlets, to shift public perception and pave the way for shifts in Western geopolitical aspirations.

Their most recent manufactured narrative involves what it calls a “Rohingya insurgency.” Their narrative is already circulating across American and European media, including the Wall Street Journal whose article, “Asia’s New Insurgency Burma’s abuse of the Rohingya Muslims creates violent backlash.” claims (our emphasis):

Now this immoral policy has created a violent backlash. The world’s newest Muslim insurgency pits Saudi-backed Rohingya militants against Burmese security forces. As government troops take revenge on civilians, they risk inspiring more Rohingya to join the fight.

The article also admits:

Called Harakah al-Yaqin, Arabic for “the Faith Movement,” the group answers to a committee of Rohingya emigres in Mecca and a cadre of local commanders with experience fighting as guerrillas overseas. Its recent campaign—which continued into November with IED attacks and raids that killed several more security agents—has been endorsed by fatwas from clerics in Saudi Arabia, Pakistan, the Emirates and elsewhere.

Rohingyas have “never been a radicalized population,” ICG notes, “and the majority of the community, its elders and religious leaders have previously eschewed violence as counterproductive.” But that is changing fast. Harakah al-Yaqin was established in 2012 after ethnic riots in Rakhine killed some 200 Rohingyas and is now estimated to have hundreds of trained fighters.

The Wall Street Journal and ICG both apparently expect readers to believe that Saudi Arabia is backing armed militants in Myanmar simply to “fight back” against Aung San Suu Kyi, her government and her followers’ collective brutality against the Rohingya.

In reality, Saudi Arabia and its sponsors in Washington, London and Brussels, only intervene when geopolitically advantageous. Just as Saudi Arabia is backing armed militants everywhere from Yemen to Syria to advance a joint US-European-Gulf campaign to reassert primacy across the Middle East and North Africa (MENA), Saudi Arabia’s support of supposed militants in Myanmar is driven by similar hegemonic ambitions.

US Intentions in Asia Pacific Underpin, Use Rohingya Crisis

At the core of the United States’ “pivot to Asia,” was always the encirclement and containment of China and reasserting US primacy in Asia. This is part of a much longer-term policy that stretches back as far as the close of World War II, the arming and backing of separatists in Tibet, Taiwan and the Vietnam War itself, as revealed in the Pentagon Papers. leaked in the early 1970s.

The US “pivot” included attempts to overturn political orders across Southeast Asia which have (with the exception of Myanmar) failed. It also included attempts to push through the highly controversial and unpopular Trans-Pacific Partnership (TPP) free trade agreement which has also so far failed. And instead of reasserting American primacy in Asia, Washington has convinced many nations across the region it had hoped to use against China, to turn further toward Beijing for military, economic and political cooperation.

Options for the United States are narrowing and it seeks to consolidate and expand in the few places it has seen success in Asia Pacific. This includes Myanmar, and exasperating the Rohingya crisis may serve as a possible vector toward doing this.

US Military Intervention, However Small, Will Exclude China

With Washington’s oldest and closest ally in the Middle East backing armed militants aimed at inflaming further the Rohingya crisis, the perfect pretext for US military intervention has been created.

Just like the US has moved itself into the Philippines under the pretext of confronting “terrorism” and has since proven itself difficult to remove, the US likely seeks to train with Myanmar’s forces and eventually base a contingent of American troops in Myanmar as well.

Once this is done, it will be likewise difficult for Myanmar’s government, whoever may be leading it in the future, to undo it. Myanmar will find itself with another pressure point steering its policy in Washington’s favour and Beijing will find itself with yet another US military installation based along its immediate periphery.

The US Could Easily End This Conflict, Instead it Carefully Cultivates It

If the United States really wanted to assist their allies in Myanmar’s current government, they would take Saudi Arabia before the UN Security Council, denounce its backing of militants in Southeast Asia, and begin arranging a series of punitive political and economic sanctions.

Instead, Saudi Arabia has enjoyed some of the largest US weapon deals in American history; billions of dollars in tanks, aircraft, munitions and training programmes, as well as unity in agenda everywhere from Yemen to Syria regardless of minor, superficial fallouts that may have been reported.

For instance, the London Telegraph in an article titled, “US halts arms sale to Saudi Arabia over civilian casualties in Yemen,” would reveal that the “halt” only included certain forms of munitions, and that other arms deals were still underway. It also revealed that not only was the US still assisting Saudi Arabia, but was assisting them specifically in their war on Yemen.

The article would admit:

Saudi Arabia, which borders Yemen to the north, began airstrikes against Iran-aligned Houthi rebels in March of 2015.

The US has offered military aide to the campaign, though the Pentagon insists its role has been limited.

“As of today our assistance continues. It’s been very limited, consisting of refueling and limited advice on how to conduct strikes,” Navy Captain Jeff Davis said recently.

In reality, Washington is playing a double game, and using the Saudis to carry out support for militant groups, the fuelling of conflicts globally and even the waging for war Washington itself could not readily justify doing on its own. Sometimes Saudi Arabia creates conflicts aimed directly at consuming Washington’s enemies, at other times, Riyadh creates conflicts Washington can use as a pretext for a particular prescribed course of action

Arming militants in Myanmar to create a pretext for direct US military intervention, likely in the form of joint-training with Myanmar’s troops and the permanent stationing of US troops in the Southeast Asian country, seems the perfect task for Saudi Arabia.

The US, through its actions (and inaction) signals its support for this activity and very soon will likely signal to the world precisely how it plans on taking advantage of this manufactured crisis of opportunity. For the corporate-funded International Crisis Group, it has once again “introduced” a crisis that serves the interests of its sponsors and proposes a series of “solutions” that will only further work in Washington, London and Brussels’ favour and at the cost of everyone in Myanmar, regardless of which side of the current crisis they fall on.

Камбоджа как пример китайского влияния в АСЕАН

Дмитрий Бокарев

Уже несколько лет государства АТР встревожены противостоянием между Китаем и рядом стран региона за Южно-Китайское море (ЮКМ). Оппоненты Китая входят в Ассоциацию стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и поэтому ищут поддержки всех остальных ее государств. Однако среди стран Ассоциации немало сторонников КНР, поэтому попытки превратить АСЕАН в площадку для решения вопроса по ЮКМ раз за разом терпят неудачу.

Спор вокруг ЮКМ нарушил единство АСЕАН, поделив ее на сторонников и противников политики КНР. Противостояние за ряд островов и значительную часть акватории идет между Китаем и такими странами, как Бруней, Вьетнам, Малайзия и Филиппины. Все эти страны имеют выход к ЮКМ. Также их поддерживает Сингапур, между которым и Малайзией находится Малаккский пролив, пройдя который, транспортные корабли следуют через ЮКМ. Таким образом, экономика всех этих стран зависит от свободного судоходства в ЮКМ, и претензии Китая их никак не устраивают. Противников КНР поддерживают США, имеющие две цели: политическую (сохранить влияние в регионе за счет дружбы с этими странами) и экономическую. Через ЮКМ и Малаккский пролив в год перевозится товаров более чем на $5 трлн., и если Китай установит там свой полный контроль, это грозит США большими потерями.

На стороне КНР в этом споре выступают страны АСЕАН, которые не имеют интересов в ЮКМ, однако имеют большие интересы, связанные с Китаем. Это Лаос, Камбоджа и Таиланд. Через свои дружественные страны КНР имеет значительное влияние в АСЕАН, хоть сама и не является ее членом. Из-за этого влияния АСЕАН уже длительное время не может определиться со своей позицией по ЮКМ.

Особенно ярко свою поддержку китайской политике проявляет Камбоджа. Именно из-за Камбоджи в 2012 г. на форуме глав МИД АСЕАН впервые не был принят итоговый документ, а причиной ее несогласия стало заключение по вопросу Китая и ЮКМ.

Следует отметить, что Камбоджа – не самый могущественный член АСЕАН с политической или экономической точки зрения. Однако она вполне справляется с тем, чтобы не дать АСЕАН принять совместную антикитайскую резолюцию. Дело в том, что все решения в АСЕАН принимаются консенсусом, поэтому несогласие одной страны отменяет решение всех остальных. Таким образом, у всех стран-участниц АСЕАН есть рычаг воздействия на политику всей Ассоциации.

Возможность заблокировать любое решение АСЕАН, противоречащее своим интересам, делает каждую страну Ассоциации привлекательной для различных сил, добивающихся влияния в Юго-Восточной Азии. Как и за другие страны, за Камбоджу идет соперничество между КНР и США. Положение Америки в регионе становится все более шатким, поэтому она понимает важность каждого нового партнера.

В конце января 2016 г. Камбоджу посетил госсекретарь США Джон Керри. Он встретился с премьер-министром Хуном Сеном и министром иностранных дел Хором Намхонгом. Целью визита Керри было убедить камбоджийское руководство присоединиться к противникам КНР в вопросе Южно-Китайского моря на предстоявшем в феврале саммите «АСЕАН + США» в американском городе Саннилэнд. Однако после переговоров Хор Намхонг заявил, что Камбоджа не намерена менять свою позицию, и что АСЕАН не должна вмешиваться в территориальные разногласия между отдельными странами. Это полностью соответствует мнению Китая.

Тем не менее США не оставили попыток привлечь Камбоджу в число своих сторонников. Так, в мае 2016 г. Всемирный банк (главную долю в котором имеют США) возобновил финансирование новых камбоджийских проектов, связанных со здравоохранением, инфраструктурой, водоснабжением и сельским хозяйством. Финансирование новых проектов в Камбодже было остановлено Всемирным банком в 2011 г. из-за принудительного отъема земель у нескольких тысяч собственных граждан, совершенного камбоджийским правительством. Теперь оно восстановлено, и ВБ решил вложить в камбоджийские проекты $130 млн. Однако и это не заставило руководство Камбоджи изменить свое мнение.

Следует напомнить, что Камбоджу связывают давние дружественные связи с КНР, которая является ее главным экономическим и политическим партнером. Китай оказывает значительную поддержку камбоджийскому правительству, а та в свою очередь отстаивает интересы Китая в АСЕАН. При этом сама Камбоджа никаких интересов, связанных с ЮКМ, не имеет.

24 июля 2016 г. главы МИД АСЕАН вновь встретились в столице Лаоса Вьентьяне. Незадолго до этого, 12 июля 2016 г., третейский суд в Гааге удовлетворил иск Филиппин, поданный в январе 2013 г. о признании недействительными границ в Южно-Китайском море, которые хочет установить Китай, ссылаясь на свои исторические права на острова Спратли, риф Скарборо и значительную часть акватории. Вьетнам и Филиппины с энтузиазмом встретили такое решение Гааги, Китай же его не признал.

Упомянутая выше встреча представителей АСЕАН 24 июля стала очередным этапом этой дискуссии. Вопреки всем усилиям США, на этой встрече Камбоджа отстаивала точку зрения КНР, а ее главными оппонентами были Вьетнам и Филиппины, которые стремились добиться коллективного осуждения действий Китая всеми членами АСЕАН. Достичь этого Вьетнаму и Филиппинам не удалось. Камбоджа воспользовалась своим правом и не поддержала коллективную резолюцию, благодаря чему странам АСЕАН вновь не удалось достигнуть общей позиции в отношении Китая и ЮКМ.

После этого руководство КНР выразило Камбодже свою признательность.

Камбоджа – аграрная страна, большая часть ее населения занята в производстве риса, который является важной статьей дохода страны. Камбоджа входит в число главных мировых экспортеров риса вместе с Вьетнамом, Мьянмой и США. В конце лета 2016 г. мировые цены на рис резко поползли вниз, что стало тяжким ударом по камбоджийской экономике. В стране начались волнения. На выручку пришел Китай – в сентябре премьер-министр КНР Ли Кэцян заявил, что его страна удвоит импорт камбоджийского риса, начиная с 2017 г. По мнению руководства Камбоджи, это остановит падение цен на рис и выправит ситуацию. Несомненно, такая поддержка значит для страны гораздо больше, чем кредиты Всемирного банка.

В октябре 2016 г. официальный визит в Камбоджу совершил лидер КНР Си Цзиньпин. В результате этого визита между странами было подписано 31 соглашение, в том числе о кредитах приблизительно на $237 млн. Неделей позднее между Китаем и Камбоджей был подписан ряд новых соглашений о сотрудничестве в военно-технической сфере. По словам министра обороны Камбоджи Тие Баня, КНР окажет стране содействие в модернизации вооруженных сил, что внесет значительный вклад в укрепление камбоджийской национальной обороны.

На примере Камбоджи мы видим, что крепкие экономические и политические связи с некоторыми членами АСЕАН дают Китаю большое влияние на политические решения всей этой организации. При этом Камбоджа – не единственная страна АСЕАН, с которой у КНР есть такие связи. В последние годы Поднебесная значительно укрепила свои отношения с Мьянмой и Таиландом. Попытки США перетянуть эти страны на сторону антикитайского блока скорее всего окажутся безуспешны. Экономика этих стран уже слишком сильно зависит от КНР. Кроме того, у Китая есть такое преимущество, как территориальная близость. Если учитывать, что политика АСЕАН зависит от голоса каждой из стран, становится ясно, что использовать эту организацию против Китая уже практически невозможно.

О значительном росте объёмов экспорта отечественного зерна в страны АСЕАН

На днях из Новороссийского порта вышли судна с очередными партиями российской пшеницы суммарным объёмом порядка 76 тыс. тонн, предназначенной для экспорта в Индонезию, и российской кукурузы объёмом 54 тыс. тонн, предназначенной для экспорта во Вьетнам.

Промежуточный анализ экспорта российского зерна в 2016/2017 с.х.г (за период с июля — декабрь 2016 г) уже показал двукратное увеличение объёма — Россия экспортировала в страны АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии — политическая, экономическая и культурная региональная межправительственная организация 10 стран — Индонезии, Вьетнама, Таиланда, Малайзии, Филиппин, Сингапура, Бруней-Даруссалама, Лаоса, Мьянмы, Камбоджа, расположенных в Юго-Восточной Азии с населением 600 млн. чел.) порядка 587 тыс. тонн зерна, в том числе пшеницы — 467 тыс. тонн (80%), кукурузы — 118 тыс. тонн (20%).

По последним данным суммарный прогноз импорта зерна в регионе увеличился по сравнению с ноябрьскими показателями на 1,7 млн. тонн и оценивается в 38 млн. тонн, в том числе пшеницы — 23,5 млн. тонн (увеличился на 800 тыс. тонн), кукурузы — 14,5 млн. тонн (увеличился на 900 тыс. тонн).

Структура экспорта российской зерновой продукции в этот регион выглядит следующим образом:

1. Индонезия (население 250 млн. чел., 4-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 8,8 млн. тонн, кукурузы — 1,7 млн. тонн)— с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 252,3 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 - 233,5 тыс. тонн пшеницы.

2. Вьетнам (население 92,5 млн. чел., 14-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 3,3 млн. тонн, кукурузы — 7,5 млн. тонн) — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 184,3 тыс. тонн зерна, в том числе пшеницы- 66 тыс. тонн, кукурузы — 118,3 тыс. тонн, в 2015/2016 экспорт из РФ пшеницы и кукурузы отсутствовал.

3. Малайзия (население 31 млн. чел., 44-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 1,6 млн. тонн, кукурузы — 3,8 млн. тонн) — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 68,3 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 — 44 тыс. тонн пшеницы.

4. Таиланд (население 67,5 млн. чел., 20-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 3,8 млн. тонн) — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 63,7 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 экспорт пшеницы отсутствовал.

5. Филиппины (население 105,7 млн. чел., 12-е место в мире, прогноз импорта пшеницы — 5 млн. тонн) — с начала 2016/2017 с.х.г. Россия экспортировала 16,5 тыс. тонн пшеницы, в 2015/2016 экспорт пшеницы отсутствовал.

Таким образом, плодотворная деятельность Россельхознадзора (напомним, что при содействии Службы с февраля 2016 года Вьетнам включил Россию в постоянный реестр экспортёров продукции растительного происхождения, в том числе зерна и продуктов его переработки, как того требует вьетнамское законодательство; а также усилиями Россельхознадзора в этом году Агентством сельскохозяйственного карантина Министерства сельского хозяйства Республики Индонезия было подписано Постановление о регистрации четырёх российских лабораторий (Ростовский, Новороссийский, Приморский филиалы ФГБУ «Центр оценки качества зерна», Испытательная лаборатория по определению безопасности и качества продукции в г. Раменское ФГБУ «Центр оценки качества зерна») по подтверждению соответствия качества и безопасности зерна и продуктов его переработки) по сути открыла для российских экспортёров зерновой продукции рынки крупнейших импортёров зерна в мире — стран, входящих в АСЕАН и, как следствие, способствовала значительному росту их торговой активности в этом регионе.

Последовательное укрепление взаимодействия с профильными ведомствами иностранных государств, международными организациями и объединениями по вопросам обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения в 2016 году оставалось ключевым направлением международной деятельности Роспотребнадзора. Сотрудничество осуществлялось как со странами ближнего зарубежья, так и африканского и азиатско-тихоокеанского регионов.

Была продолжена реализация начатых и дан старт новым проектам по оказанию помощи странам-партнёрам, прежде всего из Содружества Независимых Государств (СНГ), Евразийского экономического союза, Шанхайской организации сотрудничества в наращивании потенциала для профилактики и реагирования на инфекционные болезни, включая ВИЧ/СПИД, а также предупреждение рисков распространения чумы.

В рамках программы по содействию во внедрении Международных медико-санитарных правил (ММСП) Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) на базе научно-исследовательских организаций Роспотребнадзора обучены 63 специалиста из Азербайджана, Армении, Киргизии, Таджикистана и Туркменистана. Армении, Киргизии и Таджикистану переданы разработанные ФКУЗ «РосНИПЧИ «Микроб» Роспотребнадзора мобильные лаборатории для индикации возбудителей инфекционных болезней. Подписаны меморандумы о сотрудничестве с минздравами Армении и Таджикистана.

Проведено обучение специалистов из Армении и Киргизии в рамках присоединения к Евразийскому экономическому союзу.

Начиная с 2014 года и по сей день активно выстраивается взаимодействие с Гвинейской Республикой по наращиванию кадрового и лабораторного потенциала страны в целях недопущения повторения эпидемий, подобной лихорадке Эбола. Ведущими НИО Роспотребнадзора совместно с гвинейскими коллегами проведены тысячи исследований актуальных для Гвинеи инфекционных болезней, разработаны и усовершенствованы отечественные высокоточные тест-системы, более 200 гвинейских специалистов прошли обучение в России и Гвинее. Гвинейской Республике переданы более 5000 доз противохолерной вакцины российского производства. Проведены работы по оснащению в г. Киндия Российско-Гвинейского научно-исследовательского центра эпидемиологии и профилактики инфекционных болезней, открытие которого запланировано на начало 2017 года.

Традиционно важным партнёром остаётся Китайская Народная Республика. В 2016 году проведена работа по актуализации основополагающего двустороннего российско-китайского соглашения о сотрудничестве в сфере санитарной охраны территории и обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия. Подписание документа планируется в 2017 году.

В Юго-Восточной Азии одним из ключевых партнёров остаётся Социалистическая Республика Вьетнам. В 2016 году совместно с вьетнамскими коллегами проведён ряд научных исследований, семинаров, тренингов и обмен опытом по борьбе с инфекционными болезнями. Научно-исследовательскими организациями Роспотребнадзора заключены два договора о сотрудничестве с Совместным Российско-Вьетнамским Тропическим научно-исследовательским и технологическим центром по изучению мелиоидоза, гистоплазмоза и гриппа.

2016 год в целом характеризуется активизацией взаимодействия со странами Азии в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия в рамках многосторонних объединений, в частности Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) и Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Роспотребнадзор участвовал в заседании рабочей группы АТЭС по здравоохранению и саммите Россия-АСЕАН в г. Сочи. Также принято участие в Восточноазиатском саммите (ВАС) в Лаосе и по инициативе Роспотребнадзора начата работа по созданию в рамках механизма ВАС совещания старших должностных лиц и экспертов в области общественного здравоохранения.

В целях расширения сотрудничества со странами азиатско-тихоокеанского региона и формирования правовых основ для взаимодействия с национальными ведомствами в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия Роспотребнадзором в 2016 году были разработаны и согласованы с партнёрами из Таиланда и Мьянмы тексты соответствующих рамочных меморандумов. Их подписание намечено на 2017 год.

В рамках международных организаций системы ООН продолжено участие в рассмотрении текущих вопросов глобальной повестки дня в сфере здравоохранения, обеспечения безопасности пищевых продуктов, профилактики и борьбы с инфекционными болезнями, международной торговли, защиты прав потребителей и др.

Представители Роспотребнадзора участвовали в заседаниях различного уровня по линии ВОЗ, на которых обсуждались проблемы, связанные с осуществлением ММСП, борьбой с полиомиелитом, гриппом, вирусом Зика и ликвидацией оспы. По инициативе Роспотребнадзора в октябре 2016 года в Санкт-Петербурге впервые организовано европейское региональное совещание партнёров Глобальной сети оповещения о вспышках болезней и ответных действий.

Значительное развитие получило сотрудничество с Продовольственной и сельскохозяйственной организацией Объединённых Наций (ФАО) по вопросам питания и обеспечения безопасности и качества пищевых продуктов. Подготовлен и передан Генеральному директору ФАО Национальный доклад «Государственная политика Российской Федерации в области здорового питания», проведены консультации с представителями ФАО, принято участие в специальном мероприятии в рамках 71-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Готовится к запуску совместная программа по противодействию выработки устойчивости к противомикробным препаратам.

В 2016 году Роспотребнадзором совместно с Программой ООН по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) начата реализация второй фазы проекта по содействию странам Восточной Европы и Центральной Азии (ВЕЦА) в профилактике и борьбе с ВИЧ/СПИД и другими инфекционными болезнями. Кроме того, в марте в г. Москве проведена очередная Пятая международная Конференция по вопросам ВИЧ/СПИД в регионе ВЕЦА.

Отличительной особенностью уходящего 2016 года стало включение по инициативе Роспотребнадзора тематических сессий по проблемам профилактики и борьбы с инфекциями в повестки дня крупных международных экономических форумов, состоявшихся в России. Впервые борьба с инфекционными болезнями и роль государственно-частного партнёрства в противодействии эпидемиям рассматривалась на юбилейном XX Петербургском международном экономическом форуме при участии Президента Гвинейской Республики А. Конде, руководства ОК «РУСАЛ», ВОЗ, российских и зарубежных экспертов.

В рамках II Восточного экономического форума была организована сессия «Интеграция и здоровье: Региональная система управления рисками эпидемий в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР)», в ходе которой при участии высоких представителей ООН и экспертов из профильных ведомств стран АТР обсуждались существующие в регионе риски, вызванные эпидемиями, их влияние на экономику, а также перспективы выстраивания региональной межгосударственной системы реагирования.

Таким образом, в предстоящем 2017 году одной из ключевых задач Роспотребнадзора в сфере международной деятельности станет продолжение реализации программ помощи странам-партнёрам в борьбе с инфекционными болезнями, в частности:

- выполнение программы научно-технического сотрудничества с Гвинейской Республикой и начало деятельности Российско-Гвинейского научно-исследовательского центра эпидемиологии и профилактики инфекционных болезней;

- дальнейшее осуществление программы помощи странам Восточной Европы и Центральной Азии в борьбе с ВИЧ/СПИД;

- взаимодействие со странами-партнёрами и оказание им содействия по снижению рисков распространения чумы.

Кроме того планируется разработка программ и начало работ:

- по оказанию помощи Вьетнаму в профилактике и изучении инфекционных болезней;

- по содействию странам Восточной Европы и Центральной Азии в противодействии выработки устойчивости к противомикробным препаратам.

Также Роспотребнадзор продолжит по компетенции участие в работе региональных объединений БРИКС и ШОС.

В 2017 году Роспотребнадзором будут организованы следующие международные мероприятия:

- Международная конференция «Безопасность пищевой продукции и анализ риска»;

- V Совещание глав служб государств-членов ШОС, отвечающих за обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия;

- сессия в рамках Петербургского международного экономического форума;

- сессия в рамках Восточного экономического форума.

_{Годовой обзор китайской дипломатии: ретроспективный взгляд и перспективы}

2016 год для Китая, как и для всего мира, определенно нельзя назвать мирным. Выборы президента США, референдум Великобритании по поводу выхода из ЕС, спор между Китаем и Филиппинами по поводу Южно-Китайского моря, развёртывание системы противоракетной обороны США THAAD в Южной Корее, обострение региональных конфликтов, непрекращающиеся террористические атаки… Все это привнесло значительную неопределенность в международную политику и безопасность, и поставило значительные вызовы перед китайской внешней политикой. Как заявил Министр иностранных дел Ван И, 2016 год можно охарактеризовать двумя словами: «изменения» и «хаос».

Ретроспектива

1. Китайско-американские отношения в целом сохраняют стабильность, в 2017 году произойдет увеличение случайных величин

В 2016 году в китайско-американских отношениях были противоречия, была борьба, но между двумя странами также существовало сотрудничество. Можно сказать, что оба государства в целом поддерживали стабильные отношения. Лидеры Китая и США продолжали укреплять взаимное доверие и стратегические контакты благодаря «ночного диалога» в пекинской резиденции Интай и «беседам у озера Сиху», чтобы гарантировать правильное направление развития китайско-американских отношений. Конечно, из-за структурных противоречий, объективно существует взаимное стратегическое недоверие между двумя странами, не говоря о множестве конкретных вопросов, связанных с геополитикой, территориальной безопасностью, экономическими интересами. Между двумя странами существуют заметные противоречия и конфликты. Наиболее типичным примером этих противоречий является закулисная роль США в территориальном споре между Китаем и Филиппинами в Южно-Китайском море, а также развертывание противоракетной системы THAAD в Южной Корее.

После избрания Дональда Трампа президентом США, в отношениях между двумя странами появились некоторые тревожные признаки. Сначала это телефонный разговор между новоизбранным президентом США Дональдом Трампом и главой администрации Тайваня Цай Инвэнь 2 декабря. Несмотря на то, что Трамп собственной персоной и пресс-секретарь Белого дома выступили с объяснениями этого поступка, и попытались сгладить конфликт, это все равно бросило тень на китайско-американские отношения. Не стоит забывать, что такой звонок делается впервые за 37 лет установления китайско-американских дипломатических отношений. Затем Трамп начал выдвигать членов своего правительства, и судя по отношению к Китаю части членов будущего правительства США можно предположить, что китайско-американские отношения окажутся под давлением внутренних сил Белого дома.

2. События типа «черный лебедь» влияют на мировую политику

2016 год оказался богат событиями. В международной жизни произошло множество происшествий, даже событий типа «черный лебедь», это увеличивало неопределенность в международной политике, и даже к тому, что в политическом направлении могли происходить изменения.

В ходе выборов президента США, «черная лошадка» Дональд Трамп сделал сенсационный поворот, собрав максимальное количество голосов и став американским президентом. После британского референдума по выходу из состава Евросоюза, премьер-министр Дэвид Кэмерон ушел в отставку, что вызвало потрясения в ЕС. Внезапно вспыхнул скандал с «близкой подругой» успешно делавшего карьеру президента Южной Кореи Пак Кын Хе, который привел к ее импичменту. 5 декабря, премьер-министр Италии Маттео Ренци и премьер-министр Новой Зеландии Джон Ки объявили о своей отставке. 19 декабря убили посола РФ в Турции...

По какому же пути поведут США Трамп, который всю жизнь был бизнесменом, и его состоятельные помощники? Может ли это вызвать новый виток торговой войны с Китаем? Какое влияние на потерявший сплоченность Евросоюз окажет финансовый кризис, спровоцированный выходом Великобритании из состава ЕС и провалом референдума в Италии? Все эти события, а также изменения в руководстве таких стран, как США, Бразилия, Великобритания, Южная Корея, Италия, Таиланд, Новая Зеландия, обязательно в определенной степени изменят мировой политический ландшафт, и повлияют на политическое направление в мире.

3. Страница дела по арбитражу в Южно-Китайском море перевернута, китайско-филиппинские отношения повернулись вспять

В 2016 году, нет ничего более серьезного, чем дело Филиппин по арбитражу в Южно-Китайском море, которое произвело наибольшее впечатление на китайских граждан. С первого дня нового 2016 года, и вплоть до середины июля, этот скандальный арбитраж завершился скандальным, недействительным и незаконным смешным решением. Ранее филиппинское правительство Акино III в одностороннем порядке инициировало арбитраж по этому вопросу, возлагая надежду на незаконное решение, которое вынесет играющий второстепенную роль в этом вопросе арбитражный суд. Это должно было позволить Филиппинам включить в свой состав территорию, которая им не принадлежит. США, Япония, и ряд других стран поддержали и провоцировали Филиппины, что позволило Акино III сделать из мухи слона. По сути, это не «насильственная конфискация» территории, а, можно сказать, ее «похищение».

В этой глубоководной дипломатической борьбе, Китай продемонстрировал свои политические силы и высокую степень реагирования. Но конечном итоге из этого фарса ничего не вышло.

30 июня Родриго Дутерте принял президентскую присягу и стал 16-м президентом Филиппин. Этот разумный и реалистичный политик c охотой взял на себя тяжелое наследие, которое ему оставил его предшественник. Кроме того, Дутерте взял на себя инициативу улучшить отношения с Китаем и свой первый визит после вступления в должность за пределами стран АСЕАН он совершил в Китай. Отношения между Китаем и Филиппинами менялись весьма театрально. На самом деле это результат неустанных усилий Китая за 30 с лишним лет реформ и открытия, а также результат единства правительства и народа. Напряжение по проблемам в Южно-Китайском море между Китаем и Филиппинами стало уменьшаться, китайско-филиппинские отношения продвигаются в сторону улучшения. Благодаря этому была создана база для решения проблемы в Южно-Китайском море на основе переговоров и совместного развития, а также сыграло крайне важную роль для защиты мирного развития Китая. Такое событие должно войти в историю.

4. Инициатива «Пояс и путь» стабильно продвигается, важную роль играют маневры периферийной дипломатии

В 2016 году предложенная председателем КНР Си Цзиньпином концепция «Пояса и пути» вошла в период всестороннего продвижения, и начала приносить первоначальные результаты. С созданием Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, Фонда Шелкового пути и реализацией ряда проектов экономического сотрудничества, строительство «Пояса и пути» перешло от этапа инициативы к стадии реализации.

Саммит G20 в Ханчжоу в сентябре 2016 года, стал для всего мира платформой для продвижения модели управления Китая, а строительство «Пояса и пути» естественным образом стало основным содержанием китайской модели. Пять государственных визитов, которые в течение года совершил председатель КНР Си Цзиньпин, придали мощный импульс строительству «Пояса и пути». С начала года Си Цзиньпин посетил 14 стран на 5 континентах, и основным направлением в ходе этих визитов является стимуляция дипломатии «Пояса и пути».

В дополнение к дипломатии «Пояса и пути», в 2016 году китайское правительство продолжало прилагать усилия в области периферийной внешней политики, и тут были достигнуты неплохие результаты. «Саммит G20 в Ханчжоу» стал сценой для продвижения китайским правительством глобального управления и развития периферийной дипломатии. В октябре председатель Си Цзиньпин посетил Камбоджу. Это показало, что Китай уделяет большое внимание своим старым друзьям, и послало ясный сигнал, что Китай дорожит традиционными дружественными отношениями. Новое правительство Мьянмы под руководством Аун Сан Су Чжи выбрало Китай в качестве первой страны для визита за пределами ACEAH, а также выразило желание установить братские отношения. Новое правительство Шри-Ланки также осознало искренность Китая, и возобновило сотрудничество, представителем которого стал проект строительства порта города Коломбо.

Китай твердо придерживается дипломатического курса, согласно которому «соседи должны быть друзьями, и соседям нужно делать добро». Но в отношении таких вопросов, как вопросы региональной безопасности, национальных интересов и территориального суверенитета, Китай всегда придерживается твердой и четкой позиции. Китайское руководство выступает за денуклеаризацию Корейского полуострова и против размещения американско-корейской системы противоракетной обороны THAAD. Также оно дает твердый отпор необоснованным требованиям Филиппин в отношении островов в Южно-Китайском море и поведению Японии, движимому подстрекательством и попытками сеять раздор. Именно основываясь на дипломатических приемах, которые состоят в дружбе, откровенности, взаимной выгоде и инклюзивности, а также умело совмещая твердость и мягкость, китайская периферийная дипломатия маневрируя, умеет хорошо себя проявлять.

5. В то время как поднимаются антиглобализационные тенденции, Китай стоит как твердая скала

«Антиглобализационное» движение отнюдь не является новым феноменом, а всегда сопутствует «глобализации» и существует давно. Оно было вызвано спадом экономики, к которому привел глобальный экономический кризис. За последние годы, в США и Японии наблюдался слабый экономический рост, в то время, как европейская экономика оказалась в рецессии, из которой ей трудно выпутаться. Вдобавок к этому возникла проблема беженцев, вызванная ближневосточной политикой Европы и США, которая привела к проявлениям торгового протекционизма, и появлению рынка для «антиглобализации».

В декабре 2016 года Япония официально объявила о том, что она не признает статус рыночной экономики Китая, а ЕС пообещал сохранить подход к Китаю как к «суррогатной стране». В это время США, после победы Дональда Трампа на президентских выборах, стало угрожать Китаю налагать штрафные тарифы в 40% на импорт китайской продукции. Можно сказать, что эти заявления с трех сторон являются наиболее четким проявлением антиглобалистской политики в 2016 году.

С 1980 года по наши дни Китай упорно реализовывал политику реформ и открытости, продолжал интеграцию в международное сообщество, участвовал в глобальном управлении, и из самого главного бенефициара глобализации превратился в одного из стимуляторов этого феномена. На саммите G20 в Ханчжоу в сентябре 2016 года, Китай предложил собственную программу создания инновационной, динамичной, взаимосвязанной и инклюзивной мировой экономики. Это является самым крупным вкладом Китая в продвижение глобализации. Конечно, предпосылкой для вклада Китая в глобализацию процессе глобального управления стало его собственное экономическое развитие. Как говорил Дэн Сяопин, «развитие – это непреложная истина».

Перспективы

Крупным державам следует иметь соответствующее поведение и внешний облик, стремления и подход к выполнению задач. В 2017 году, тенденция мира и развития не изменятся, но хаос в разных формах будет продолжаться. Китаю предстоит сыграть роль «стабилизатора» в сложной и изменчивой международной обстановке, создавать себе обстановку для мирного развития, и одновременно вносить свой вклад в мировую стабильность и развитие.

Во-первых, необходимо наладить отношения между крупными державами, и гарантировать здоровое, устойчивое и стабильное развитие китайско-американских и китайско-российских отношений. Ключом к стабильному развитию китайско-американских отношений является контроль разногласий и реальное деловое сотрудничество. Только при том условии, что между Китаем и США будет взаимное уважение, взаимная забота и учет коренных интересов друг друга в таких вопросах, как вопрос Тайваня, возможно долгосрочное стабильное сотрудничество, достижение взаимной выгоды и обоюдного выигрыша. Китайско-российское стратегическое партнерство развивается стабильно, и в 2017 году, вместе с укреплением сотрудничества, Китаю необходимо следить за новым развитием российско-американских, российско-японских отношений для того, чтобы был соблюден баланс.

Во-вторых, укрепить достигнутый в 2016 году дипломатический успех в деле Филиппин по арбитражу в Южно-Китайском море для достижения долгосрочной стабильности в южных территориальных водах Китая. Улучшение китайско-филиппинских отношений имеет показательный смысл, и необходимо воспользоваться этой возможностью для укрепления единой концепции Китая по отложению спора и совместного освоения Южно-Китайского моря, чтобы показать всему миру, что Китай является здравомыслящей цивилизованной страной.

В-третьих, необходимо следить за ситуацией на Корейском полуострове и всесторонне развивать периферийную дипломатию с соседними странами. КНДР и Южная Корея являются противниками, которые стоят у ворот Китая. КНДР планирует ядерные испытания, Республика Корея планирует развернуть систему обороны THAAD. Между тем, в Южной Корее возможна смена политической власти из-за скандала, связанного с «подругой» президента Пак Кын Хе, что делает нестабильную ситуацию на Корейском полуострове еще более непредсказуемой. По этой причине Корейский полуостров должен непременно находиться в центре внимания китайской внешней политики. Денуклеаризация полуострова – это позиция, которой должен твердо придерживаться Китай.

В-четвертых, в 2017 году, помимо того, что Китай будет содействовать развитию двусторонних отношений со странами Юго-Восточной Азии, также должен сосредоточиться на отношениях с Сингапуром, который сближается с США. Также Китай должен, полноценно раскрывая роль механизмов ШОС, играть стимулирующую роль в строительстве «Пояса и пути» для установления более тесных экономических обменов и международного сотрудничества со странами Центральной Азии.

В-пятых, Китай должен стимулировать строительство «Пояса и пути», чтобы стимулировать международные отношения при помощи экономического сотрудничества. «Пояс и путь» - это не только платформа торгово-экономического сотрудничества, но и сцена для развития международных отношений. 2017 год – это четвертый год с момента выдвижения председателем Си Цзиньпином концепции «Пояса и пути». Первые шаги в строительстве этой концепции показали, что она имеет признание и поддержку все большего количества государств. Это также полноценно указывает на то, что Китай углубляет инновационную практику международного сотрудничества, и ему необходимо играть дополняющую роль в международных отношениях. Только тогда они будут хорошо сочетаться.

В-шестых, Китай должен активно участвовать в глобальном управлении, и большими шагами двигаться в сторону центра мировой арены. В 2017 году Китай должен продолжать укреплять и реализовывать результаты саммита G20 в Ханчжоу, и при помощи ключевых многосторонних механизмов сотрудничества, таких, как Давосский экономический форум, ШОС и Азиатско-тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС), продвигать программу Китая по мировому развитию. Это можно будет сделать в том числе в рамках двух крупных мероприятий, которые проводит Китай: это Международный саммит сотрудничества «Пояса и пути» и 9-й Саммит стран БРИКС. Благодаря этому Китай сможет играть более активную роль в глобальном управлении, и сделает большой шаг в сторону центра мировой арены.

В 2017 году мир не успокоится, и в 2017 году внешняя политика Китая не будет тривиальной. Как писал в своем стихотворении поэт Ли Бо: «Когда бушует ветер и набегают огромные волны, смелее расправь свой парус и отправляйся в безбрежное море!» 

Мьянманский малозаметный корвет.

ВМС Мьянмы передан новый малозаметный корвет «Табиншвехти».

Военно-морские силы Мьянмы приняли на вооружение новые корабли в ходе состоявшейся 24 декабря в порту Янгона церемонии, посвященной 69-й годовщине образования национального флота.

По информации «Джейнс дифенз уикли», в боевой состав флота, в частности, вошел новый малозаметный корвет «Табиншвехти» (Tabinshwehti; 773) национальной постройки.

«Табиншвехти» является третьим оснащенным управляемыми ракетами корветом, принятым на вооружение ВМС Мьянмы. В 2001-2003 гг. в боевой состав флота вошли построенные на национальной верфи корветы «Анавратха» (Anawratha; 771) и «Байинтнаунг» (Bayintnaung; 772). Длина данных кораблей составляет 77 м, водоизмещение – 1088 т. Корветы вооружены 76-мм артустановкой, двумя 40-мм АУ и четырьмя ПКР C-802.

Как сообщал ЦАМТО, «Табиншвехти» был спущен на воду в конце ноября 2014 года на военно-морской верфи в Синмалаике (Янгон). От двух ранее поставленных кораблей он отличается выполненной с использованием технологий малозаметности надстройкой с двумя мачтами и вертолетным ангаром.

В состав вооружения корабля вошли одна пушка 76-мм артустановка «Ото Мелара» в малозаметном куполе, две артустановки NG-18 для обороны ближнего рубежа и две пятиствольные противолодочные реактивные бомбометные установки RDC китайского производства. В средней части корвета размещены две пусковые установки китайских противокорабельных ракет семейства C-802. Корвет также оборудован пусковой установкой с шестью ЗУР ближнего действия (вероятно, производства КНДР).

Поставка корвета выполнена в рамках реализуемой командованием ВМС программы модернизации флота и расширения возможностей национальной судостроительной промышленности.

Судя по кадрам видеорепортажа с празднования, на стапели военного судостроительного предприятия ведется постройка еще одного нового военного корабля.

ВМС Мьянмы также продемонстрировали дистанционно управляемый катер национальной разработки, который, предположительно, представляет собой надувную шлюпку RHIB французской компании «Силлинжер» (Sillinger), вооруженную дистанционно управляемым модулем вооружения. Судя по репортажу, беспилотным катером управляют два оператора.

Кроме того, 24 декабря на вооружение были приняты 77-метровый войсковой транспорт «Чиндуин» (Chindwin) и шесть 29-метровых десантных катеров LCM, рассчитанных на перевозку двух боевых бронированных машин.

«Чиндуин» первоначально был построен в Китае как пассажирское судно на 440 человек и с 2000 года эксплуатировался компанией Five Star Line. После передачи ВМС Мьянмы он был оснащен четырьмя пулеметами.

Американские предсказатели, или Новая сказка о золотом петушке

Александр САЛИЦКИЙ, Ольга ГЕРАСИМОВА

У Пушкина в одной из сказок появляется замечательный прибор – золотой петушок, указывающий на возможные направления возникновения угроз безопасности тридевятого царства. Без петушка этому царству было никак – угрозы ему возникали постоянно и со всех сторон.

Есть такой петушок и у разработчиков внешней политики США. Зовут петушка Centre for Preventive Action (CPA), работает этот под эгидой CFR – Совета по международным отношениям, влиятельнейшего мозгового центра США, издающего журнал Foreign Affairs.

Предупреждение международных конфликтов, как рекламирует себя CPA, является одной из его главных целей, а важным инструментом работы служит подготовка ежегодных докладов, в которых фиксируется некоторое количество (обычно около дюжины) конфликтов, уже разгоревшихся или только разгорающихся, или примороженных в разных точках планеты. Оценка конфликтов производится по двум критериям (шкалам): их глобального значения и вероятности перерастания в более серьёзные военные столкновения, ведущие к ещё большим рискам. Таких докладов СРА подготовил уже семь или восемь, и вот только что появился доклад с оценками угроз на 2017 год.

Поскольку в сети есть и сделанный более года назад прогноз на 2016 год, полезно посмотреть, что получилось, а что не получилось у американских предсказателей. Насколько основательными и точными были ожидания СРА по поводу характера и остроты наиболее вероятных и наиболее серьёзных международных конфликтов 2016 года.

На первое место осенью прошлого года эксперты СРА поставили конфликт в Сирии. Пожалуй, с этим не поспоришь: ожидания подтвердились, хотя появился и свет в конце этого жуткого тоннеля.

Вторым по значимости конфликтом 2016 года американские эксперты назвали поздней осенью 2015 года возможное нападение неядерными средствами на США или кого-то из их союзников. Этого не случилось, как не произошло и ещё одной (третьей по значению) неприятности: «крайне разрушительной кибератаки на критически важную американскую инфраструктуру». В обоих этих случаях золотой петушок промахнулся, что лишний раз подтверждает: реальных внешних угроз Америке практически нет. Зато охотников их выдумывать предостаточно…

Прочие очаги напряжённости выстраивались в прогнозе CPA на 2016 год в общем и целом в порядке, который могли бы счесть вполне соответствующим реальному «грозовому потенциалу» в Пекине и в Москве. Это «серьезный кризис внутри КНДР или вокруг нее»; «политическая нестабильность в ЕС, вызванная наплывом мигрантов и беженцев»; «продолжающееся политическое дробление Ливии»; «повышение напряжённости в отношениях Израиля и палестинцев»; «усиление политического насилия в Турции»: «рост политической нестабильности в Египте» (здесь, пожалуй, дела всё же были лучше прогноза), «усиление насилия и нестабильности в Афганистане»; «продолжение распада Ирака из-за самопровозглашенного ИГ и продолжающегося конфликта между суннитами и шиитами».

Заметим, что и прогноз низкой вероятности ухудшения ситуации в 2016 году оказался у экспертов СРА вполне удачным. Он касался трёх конфликтов: востока Украины (Донбасса) – здесь не были развязаны полномасштабные боевые действия; не произошло вооружённого столкновения в Южно-Китайском море (эпизод с захватом подводного дрона американских ВМС легко обратить в шутку); не взорвалась Нигерия под угрозой террора «Боко Харам».

При подготовке прогнозного доклада о главных угрозах международной безопасности в 2017 году, составленного под руководством Пола Стэрза (Paul B. Stares), методика несколько изменилась. Число международных конфликтов, с которыми оперирует доклад, установлено в количестве 30 наиболее значимых для США. В начале ноября проект доклада был разослан примерно 7 тысячам правительственных чиновников и специалистов-международников, от которых было получено около пятисот ответов. Каждый из опрошенных должен был оценить вероятность (высокая, средняя, низкая) воздействия на интересы США фигурирующих в докладе конфликтов.

Высокая степень воздействия означает прямые угрозы территории США и населению страны, необходимость использования американских вооружённых сил (в соответствии с существующими у Вашингтона договорными обязательствами) или же угрозу поставкам в США критически важных ресурсов. Средняя степень воздействия того или иного конфликта на интересы США означает угрозу странам, стратегически важным для Америки, но не имеющих с ними договоров о совместной обороне. Низкая степень значимости присвоена конфликтам, способным вызвать серьёзные последствия, но в странах, имеющих для США ограниченное стратегическое значение.

Интересны оценки экспертами CPA вероятности наступления в 2017 году того или иного конфликтного события.

Подавляющее большинство угроз (21 из 30), согласно этим оценкам, сохранятся с уходящего года. Однако есть и очень существенные коррективы. Так, в разряд приоритетных угроз (высокая степень вероятности конфликта) внесена вероятность военного столкновения между Россией и страной-членом НАТО. К этому же разряду отнесена высокая вероятность интенсификации конфликта между Турцией и курдами. Названы ещё пять угроз такого же, то есть высшего, уровня: террористический удар или кибератака на США; кризис на Корейском полуострове; рост насилия и нестабильности в Афганистане; дальнейшая эскалация гражданской войны в Сирии.

Одновременно в прогнозе на 2017 год появились девять новых рисков (угроз). К ним отнесены рост авторитаризма и политической нестабильности на Филиппинах и в Турции (это риски второго уровня). Семь оставшихся выбраны с помощью опросов массовой аудитории (так называемый краудсорсинг): интенсификация нынешнего политического кризиса в Бурунди; гражданские протесты и этническое насилие в Эфиопии; продолжающиеся атаки террористической группировки «Аш-Шабаб» в Сомали и соседних африканских странах; политическая нестабильность в Таиланде в связи с утверждением у власти нового короля; волнения и насилие в Зимбабве; политическая нестабильность в Колумбии, связанная с разрывом мирного соглашения между правительством и революционными вооруженными силами (FARC); возможность нового военного конфликта между Арменией и Азербайджаном по поводу Нагорного Карабаха.

Три угрозы, отмеченные в прогнозе на 2016 год, в прогнозе на будущий год увеличились в размере. Помимо опасности военного столкновения между Россией и странами НАТО (переместилась со среднего уровня на высший) с низшего уровня на средний передвинуты угрозы военного столкновения между Пакистаном и Индией, а также политического кризиса в Венесуэле.

Две угрозы в сознании прогнозистов из CPA трансформировались. Опасения по поводу стабильности Йемена, особенно в связи с угрозой, какую представляет собой «Аль-Каида» на Аравийском полуострове, переросли в страх перед последствиями военной интервенции Саудовской Аравии в этой стране. Рост политического насилия в Нигерии, особенно в связи с деятельностью террористической группировки «Боко Харам», перешёл в ощущение угрозы восстания в дельте Нигера.

Понижен (смещён с высшего уровня на средний) статус угроз, вызванных такими конфликтами, как политическая нестабильность в ЕС из-за кризиса с беженцами; распад Ирака; обострение израильско-палестинских отношений; распад Ливии.

Девять рисков (угроз), указанных в прогнозе на 2016 год, из списка угроз в прогнозе на 2017 год исключены вообще. Это рост политической нестабильности в Египте; нарастание криминального насилия в Мексике, межрелигиозные конфликты в Ливане; рост политической нестабильности в Иордании; потенциальный конфликт между Ираном и США; политическая нестабильность в Саудовской Аравии; эскалация исламского терроризма в России, рост межконфессионального насилия в ЦАР и Мьянме. Это довольно любопытный факт: ведь причины всех этих явлений никуда не делись, тем не менее из краудсорсинговых прогнозов они исчезли.

Подводя итог всем этим выкладкам, вспомним ещё раз золотого петушка из сказки. В определённом смысле его способ анализа геополитической обстановки был более совершенным, несмотря на недостаток специальных средств. У петушка была одна очень полезная черта: он указывал только одно направление, откуда грозила опасность тридевятому царству. А вот у первой державы мира таких угроз получается три десятка. Только и озираться по сторонам.

Или, может быть, все эти прогнозы, вовсе даже не прогнозы, а ориентировочная карта-схема точек приложения интервенционистских усилий США на ближайшее будущее?

О ВСПЫШКЕ ЛИХОРАДКИ ДЕНГЕ В ШРИ-ЛАНКЕ

По данным Роспотребнадзора, в странах тропического и субтропического климата в течение последних лет продолжается эпидемиологически неблагополучная обстановка, связанная с лихорадкой Денге. В настоящее время регистрируется вспышка лихорадки Денге в Шри-Ланке, где зарегистрировано 48 тыс. заболеваний с 77-ю летальными исходами. В зоне риска находятся 10 из 25 округов страны. Особенно неблагополучная ситуация наблюдается в Западной провинции в районе Канутари. Рост заболеваемости связан с особенностями эпидпроцесса, которые характеризуются сезонностью.

Лихорадка Денге широко распространена в Юго-Восточной Азии (Таиланд, Индонезия, Китай, Малайзия, Япония, Вьетнам, Мьянма, Сингапур, Филиппины), Индии, Африке (Мозамбик, Судан, Египет), в тропическом и субтропическом поясе Северной, Центральной и Южной Америки (Мексика, Гондурас, Коста-Рика, Пуэрто-Рико, Панама, Бразилия и др.)

За последние годы в Российской Федерации стали регистрироваться завозные случаи лихорадки Денге, в том числе в 2012 году – 63 случая, в 2013 году – 170, в 2014 году– 105 случаев, в 2015 году – 136, за 11 месяцев 2016 года - 125. Заражение происходило при посещении Таиланда, Вьетнама, Индонезии, Индии, Бангладеш, Гонконга, Мальдивских островов.

Федеральное агентство по туризму рекомендует российским туристам, планирующим поездки в Юго-Восточную Азию, учитывать неблагоприятную эпидемиологическую обстановку, при нахождении в странах, где распространена лихорадка Денге, использовать индивидуальные средства защиты (оконные противомоскитные сетки, пологи, одежда с длинными рукавами, обработанные инсектицидом материалы, репелленты). Ростуризм просит туроператоров, реализующих туры в вышеуказанные страны, информировать своих клиентов о ситуации с лихорадкой Денге.

Для справки:

Основными переносчиками лихорадки Денге являются комары Aedes aegypti. В отсутствии переносчика больной человек не представляет эпидемиологической опасности.

Лихорадка Денге – вирусная инфекция, передающаяся укусами москитов. Симптомами являются высокая температура, тошнота, сыпь, головные и поясничные боли. Геморрагический вариант лихорадки сопровождается сильными внутренними кровотечениями, вызванными коллапсом кровеносных сосудов.

В целях профилактики лихорадки Денге и других геморрагических лихорадок с трансмиссивным путем передачи среди российских туристов, выезжающих в Перу, Таиланд, Индонезию, Индию, Вьетнам, Бангладеш, Гонконг и другие страны тропического климата, необходимо при выезде в страны тропического климата интересоваться о возможности заражения геморрагическими лихорадками с трансмиссивным путем заражения; использовать индивидуальные средства защиты, по возвращении при повышении температуры информировать врача о факте пребывания в стране с тропическим климатом.

Ситуация остается на контроле Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

Китайский зонтик для Мьянмы

Петр Козьма

К.э.н., специалист по странам Юго-Восточной Азии

На протяжении десятилетий власти Мьянмы пытались усмирить сепаратистские движения, представленные различными этническими меньшинствами. Кровопролитные столкновения вооруженных групп сепаратистов не только подрывают мир и спокойствие в стране, но и мешают продвижению китайских интересов в регионе. Данный материал подробно объясняет, как Китай связан с мьянманскими сепаратистами, а также как и зачем Пекин собирается помочь Мьянме решить проблему непрекращающейся внутренней резни.

Рано утром 20 ноября несколько сотен боевиков, принадлежащих к четырем этническим сепаратистским группировкам, совершили нападение на 10 объектов, расположенных в мьянманском штате Шан неподалеку от китайско-мьянманской границы. Наиболее серьезным атакам подвергся приграничный таможенный пост, расположенный на 105-й миле дороги Лашио-Мусе в районе Куткай, через который шла торговля с Китаем. Нападения были также совершены на полицейские участки и военные объекты неподалеку от пограничного города Мусе. Боевики разрушили мосты и перерезали движение на дорогах.

Столкновения между сепаратистами и правительственными войсками не прекратились даже спустя неделю после первых нападений боевиков. Улицы Мусе и других населенных пунктов поблизости от него обезлюдели. По данным на 25 ноября, в результате боевых действий погибли 13 и ранены около 40 человек. Более 3700 местных жителей вынуждены были оставить свои дома. На территорию КНР перешло около 3 тысяч беженцев, которым китайские власти обеспечили условия для временного пребывания. Из-за боевых действий в регионе было закрыто более сотни школ, где обучается более 20 тысяч детей.

Нападения сепаратистов произошли менее чем через три месяца после того, как в Мьянме начала работу «Панлонская конференция XXI в.» — форум, призванный создать переговорную площадку для диалога центрального правительства и этнических групп страны. Именно поэтому последняя активизация вооруженных сепаратистских группировок привлекла внимание в Мьянме и за рубежом. Наблюдатели пытаются понять — что в мирном процессе пошло не так? Почему сепаратисты вместо того, чтобы обсуждать свои проблемы с правительством на созданных для них площадках с независимыми командами переговорщиков и модераторов, снова взялись за оружие?

Замирение «по понятиям»

Подобный форум, который Аун Сан Су Чжи назвала «Панлонской конференцией XXI в.», мог бы, по ее мнению, стать площадкой для обсуждения новой модели государственного устройства.

История вооруженного сепаратизма в Бирме/Мьянме начинается сразу же после провозглашения независимости страны в январе 1948 г. В конце 1980-х гг. взявшее власть в результате военного переворота новое поколение генералов окончательно пришло к выводу, что одним вооруженным давлением проблему сепаратизма не решить — надо договариваться. Именно в это время возникает модель переговоров, которую военные применяли на протяжении последующих десятилетий (исключение составляют подходы к решению проблемы бенгальцев-рохинджа в штате Ракхайн). Можно сформулировать три основных принципа такой модели.

Во-первых, переговоры велись отдельно с каждой группировкой. Это позволяло достичь оптимального компромисса: с более сильными центральная власть была готова делиться большим объемом полномочий, с меньшими — меньшим. Во-вторых, переговоры чаще всего начинались на фоне демонстрации силы мьянманскими военными. И в-третьих, государственное устройство страны на этих переговорах не обсуждалось. То есть статус Мьянмы как унитарного государства не должен был ставиться под сомнение.

Эта модель позволила достичь достаточно хрупкого замирения центральных властей с большинством национальных территорий. Но она же несла в себе и значительный элемент конфликтогенности. Военные договаривались с каждой группировкой по отдельности, предоставляя кому-то больше прав, а кому-то меньше. Это рождало у ряда группировок иллюзии о том, что если они соберутся с силами и снова надавят на правительственные войска, то получат столько же, сколько получили соседи. Многие договоренности были оформлены лишь на словах или на бумаге с минимумом текста, то есть оставалось много поводов для разногласий и взаимонепонимания, которые снова вели к конфликту. И, наконец, центральные власти сами в последующем нарушали достигнутые соглашения, решая, когда кого «наказывать» за отход от договоренностей, а иногда и сами меняли правила игры (например, начав продавливать преобразование национальных формирований в «пограничную стражу»). При этом правительство само решало, кто может, а кто не может быть стороной переговоров, и при желании могло выкинуть ту или иную группировку из переговорного процесса.

Итогом этого процесса стало подписание в октябре 2015 г. Общенационального соглашения о прекращении огня, к которому согласились присоединиться лишь восемь из пятнадцати этнических вооруженных групп, с которыми на тот момент велись переговоры. При этом трем вооруженным группам сепаратистов — Армии демократического альянса народностей Мьянмы (MNDAA), Национальной освободительной армии Та-ан (TNLA) и Армии Аракана (AA) [1] — было вообще отказано в допуске на эти переговоры. Общая позиция командования вооруженных сил Мьянмы по всем трем группировкам состояла в следующем: они не могут быть допущены до подписания Общенационального соглашения о прекращении огня, поскольку ранее не заключили с центральными властями подобные двусторонние соглашения и продолжают боевые действия против правительственных войск.

«Не полагайтесь на людей. Полагайтесь на конституцию, которую мы составим»

REUTERS/Soe Zeya Tun

Солдаты сепаратистской группировки TNLA

Аун Сан Су Чжи, лидер Национальной лиги за демократию (НЛД), сразу после окончания процесса передачи власти заявила в апреле 2016 г. о том, что она намерена провести «конференцию по типу Панлонской», делая тем самым отсылку к Панлонской конференции 1947 г. Именно на этой конференции отец нынешнего лидера Мьянмы, генерал Аун Сан, сформулировал алгоритм выстраивания отношений между центром и национальными регионами: «Не полагайтесь на людей. Полагайтесь на конституцию, которую мы составим».

Подобный форум, который Аун Сан Су Чжи назвала «Панлонской конференцией XXI в.», мог бы, по ее мнению, стать площадкой для обсуждения новой модели государственного устройства. По ее мнению, в ней были бы закреплены гарантии для национальных меньшинств и выработаны единые правила и подходы, которые в последующем станут законами. В процессе такой работы должны быть сформированы группы независимых и пользующихся доверием модераторов и переговорщиков, с перспективой создания на их основе новых институтов, призванных регулировать вопросы взаимоотношений центра и регионов и решать возникающие конфликтные ситуации. Таким образом, любые немотивированные попытки вооруженного сепаратизма тут же будут автоматически «вылетать» в неправовое поле. То есть если военные до этого решали проблемы примирения «по понятиям», то Аун Сан Су Чжи поставила задачу сделать то, на что оказались неспособны люди в погонах — принять законы и создать институты, а в конечном итоге — сформировать новую федеративную модель государственного устройства.

Первый раунд Панлонской конференции прошел 31 августа – 3 сентября 2016 г. Те представители национальных формирований, кто оказался способен сформулировать свои представления о будущем государственном устройстве Мьянмы, представили идеи о перекраивании карты страны, о квотном принципе формирования руководства вооруженных сил и о распределении долей от налоговых сборов между центром и регионами.

Подход к национальным сепаратистским группировкам в Мьянме становится все более и более комбинированным. С одной стороны, им дается площадка, где будет дана возможность кодификации и институционализации их требований. С другой стороны, продолжает осуществляться прежняя тактика военного давления, которая обычно повышала степень договороспособности лидеров сепаратистов.

MNDAA, TNLA и AA, несмотря на декларирование новым правительством равных принципов для всех этнических группировок, на Панлонскую конференцию допущены не были, поскольку отказались выполнить условие, поставленное перед ними командованием мьянманских вооруженных сил — сложить оружие. При этом военные были готовы идти на некоторые компромиссы. Предлагалось также, чтобы сепаратисты, сложив оружие, передали его не правительственным войскам, а контролирующим соседние регионы Мьянмы союзным с ними этническим формированиям, нейтральным по отношению к армии центрального правительства.

Первый раунд Панлонской конференции стал лишь этапным мероприятием в самом начале процесса национального примирения и объективно не мог привести к немедленному прекращению боевых действий между правительственными войсками и сепаратистами. Сразу после окончания работы форума вооруженные силы страны активизировали свои операции — прежде всего, в национальных штатах Качин и Шан.

Судя по тому, что Аун Сан Су Чжи никак не комментировала эти операции вооруженных сил, можно предположить, что она если не поддерживала их, то, по крайней мере, занимала нейтральную позицию. В самом деле, опыт предыдущего взаимодействия военных с сепаратистами показал, что они становятся более сговорчивыми и охотнее идут на компромиссы, когда переговоры с ними сопровождаются демонстрацией силы.

Подход к национальным сепаратистским группировкам в Мьянме становится все более и более комбинированным. С одной стороны, им дается площадка, где будет дана возможность кодификации и институционализации их требований. С другой стороны, продолжает осуществляться прежняя тактика военного давления, которая обычно повышала степень договороспособности лидеров сепаратистов. При этом формально «конференциальное» направление ассоциируется с фигурой Аун Сан Су Чжи, а черновую работу по «принуждению к миру» взяли на себя вооруженные силы. Видимо, такое распределение ролей до последнего времени устраивало обе стороны.

Коридор в Поднебесную

Руководители КНР ждали прихода к власти Аун Сан Су Чжи, поскольку именно ее партия представлялась Пекину более удобным партнером для переговоров по продвижению китайских интересов в Мьянме. Предыдущее правительство президента Тейн Сейна для отмены санкций и расширения инвестиций постоянно было вынуждено демонстрировать свою «прозападность», и на этой волне оно заморозило ряд крупных китайских проектов на территории страны. И если в июне 2015 г. (еще при правительстве Тейн Сейна) специальный представитель КНР Сунь Госян призывал лидеров этнических группировок строить отношения с центральными властями согласно китайской поговорке: «Хватайте возможность, если она появилась — потому что в другой раз она уже не появится», то в 2016 г. лидеры сепаратистов жаловались, что Сунь и другие китайские чиновники заставляют их «капитулировать» перед центральными властями Мьянмы во имя высших интересов Китая.

Для Китая установление мира на севере Мьянмы выходит за рамки простых добрососедских отношений. Согласно стратегии «Один пояс — один путь», которая связана с именем председателя КНР Си Цзиньпина, именно через эту территорию должен проходить «Экономический коридор Бангладеш–Китай–Индия–Мьянма». В мае 2013 г. китайская сторона уже начала создавать отдельные элементы его инфраструктуры. Для Китая такой коридор будет иметь не только экономическое, но и геостратегическое значение, поскольку позволит сократить и обезопасить важные для китайской экономики торговые пути из Африки и с Ближнего Востока.

Для руководства КНР ситуация в Кокане стала непростым выбором. С одной стороны, оно никогда не поддерживало сепаратистские движения в сопредельных странах (хотя бы потому, что такого рода поддержка легитимировала бы сепаратизм внутри КНР — прежде всего, в Тибетском и Синьцзян-Уйгурском автономных районах). Но с другой стороны, речь шла о соотечественниках-китайцах.

Кроме того, по территории Мьянмы проходят китайские газопровод и нефтепровод с побережья Бенгальского залива до китайской провинции Юньнань. В штате Качин на севере Мьянмы КНР до сих пор надеется на реализацию проекта Мьитсонской ГЭС стоимостью в 3,6 млрд долл., замороженного в 2011 г. предыдущим правительством президента Тейн Сейна после волны общественных протестов. 12 августа 2016 г. президент Мьянмы Тхин Чжо создал комиссию из 20 человек, которая должна принять решение о судьбе Мьитсонской плотины.

Китайцы без восторга смотрели на активизацию действий вооруженных сил Мьянмы против сепаратистов в штатах Шан и Качин. Боевые действия в этом регионе всегда оборачивались для Китая дополнительной головной болью — его властям приходилось иметь дело с многотысячными толпами беженцев, а шальные снаряды и пули часто залетали на территорию КНР. Именно поэтому руководство КНР всегда призывало конфликтующие стороны к миру. Тем не менее, давление со стороны вооруженных сил Мьянмы объективно облегчало Китаю возможность добиться нужного результата в диалоге с сепаратистами.

Руководство КНР предпочло занять выжидательную позицию при условии, что военные Мьянмы будут держать его в курсе происходящего. В ноябре Пекин посетил главком вооруженных сил Мьянмы старший генерал Мин Аун Хлайн. О важности этого визита для интересов Китая говорит тот факт, что мьянманского главкома принял председатель КНР Си Цзиньпин. Но наблюдатели отметили и еще одну встречу старшего генерала — с китайским послом по особым поручениям Сунь Госяном, который активно взаимодействует с лидерами сепаратистских группировок на севере Мьянмы. Китайская Global Times в этой связи отмечала, что военные Мьянмы будут, скорее всего, использовать любую возможность, чтобы получить «политическое одобрение Китая».

Коканский капкан

Значительная часть территории Кокан в штате Шан — покрытые лесом низкие горы, которые перемежаются долинами. Такой рельеф делает контроль за местностью весьма затруднительным. Население Кокана — около 150 тысяч человек, почти 90% из которых — этнические китайцы. В 1989 г. «хозяин» Кокана и лидер созданной после краха Компартии Бирмы сепаратистской группировки MNDAA, этнический китаец Пэн Цзяшэн, в рамках процесса замирения сепаратистских групп с центральными властями легализовал свой статус главы местной администрации. В 2009 г. центральные власти предъявили ему претензии в создании мастерской по изготовлению оружия и в производстве на территории Кокана наркотиков. Следствием этого стал войсковой рейд, в результате которого Пэн Цзяшэн был свергнут, а в Кокане было сформировано лояльное властям Мьянмы правительство во главе с его бывшим заместителем Бай Соцянем (мьянманская транскрипция — Пе Саук Чайн).

В феврале 2015 г. произошел новый конфликт, начавшийся с атаки сепаратистов MNDAA на сторожевой пост мьянманской армии. Через три дня примерно 200 боевиков напали на военную базу правительственных войск. Боевые действия правительственных войск с сепаратистами продолжались около четырех месяцев, а общее число беженцев, покинувших зону конфликта и укрывшихся на территории Китая, составило 70 тысяч человек. При этом MNDAA хотя и составляла основную силу вооруженных сепаратистов в Кокане, действовала не в одиночестве. Сразу после начала боев появилась информация о том, что в союзе с ней воюют отряды TNLA и AA.

Для руководства КНР ситуация в Кокане стала непростым выбором. С одной стороны, оно никогда не поддерживало сепаратистские движения в сопредельных странах (хотя бы потому, что такого рода поддержка легитимировала бы сепаратизм внутри КНР — прежде всего, в Тибетском и Синьцзян-Уйгурском автономных районах). Но с другой стороны, речь шла о соотечественниках-китайцах. Тем более, что Пэн Цзяшэн в декабре 2014 г., незадолго до начала нового витка противостояния сепаратистов и правительственных войск, дал интервью китайской Global Times (впоследствии оно было удалено с сайта) и опубликовал открытое письмо, в котором просил всех китайцев, где бы они ни находились, оказать помощь их коканским собратьям. В то же самое время мьянманские официальные лица заявляли тогда, что с китайской территории сепаратистам оказывается помощь — естественно, симпатий к КНР в мьянманском обществе от этого не прибавлялось.

В публикациях о событиях 2015 г. часто фигурируют хорошо обученные и подчиняющиеся военной дисциплине «недавно демобилизованные» военнослужащие Народно-Освободительной армии Китая (НОАК), одетые в форму сепаратистов. Говорится даже о том, что Кокан был необходим НОАК как своего рода полигон для оттачивания боевых навыков, поскольку вооруженные силы КНР масштабно не воевали с 1979 г. Указывается также, что китайские цензоры не удаляют посты с просьбой о сборе денег для MNDAA. При этом аккаунт группировки в китайских соцсетях, который называется «Справедливый Кокан», обозначен как «государственный» и свободно публикует информацию о боях. Организация также имеет счет в одном из китайских банков.

Если даже частично эта информация соответствует действительности, то нужно признать, что Кокан действительно стал «слабым звеном» в китайском плане урегулирования межнациональных конфликтов на севере Мьянмы. И если действительно сепаратисты MNDAA получают помощь с китайской территории (мьянманские власти осторожно обвиняют в этом «местные элиты» по ту сторону границы, избегая указывать на руководство КНР), то эта помощь неизбежно попадает в руки и союзных с MNDAA сепаратистских группировок — прежде всего, TNLA и AA. Кроме того, судя по сообщениям СМИ, MNDAA постоянно подпитывается новыми кадрами «солдат удачи» из числа бывших военнослужащих НОАК. При этом руководство КНР, по-видимому, не считает необходимым идти вразрез с общественным мнением собственной страны и предпринимать жесткие меры по блокировке интернет-ресурсов, поддерживающих этнических китайских сепаратистов в Мьянме.

Судя по сообщениям СМИ, MNDAA постоянно подпитывается новыми кадрами «солдат удачи» из числа бывших военнослужащих НОАК. При этом руководство КНР, по-видимому, не считает необходимым идти вразрез с общественным мнением собственной страны и предпринимать жесткие меры по блокировке интернет-ресурсов, поддерживающих этнических китайских сепаратистов в Мьянме.

Жаркий ноябрь в Мусе

В боевых акциях сепаратистов, которые начались рано утром 20 ноября 2016 г. около города Мусе, расположенного около китайской границы на северо-востоке мьянманского национального штата Шан (рядом с территорией Кокана), участвовали все те же три сепаратистских группировки — MNDAA, TNLA, AA. На этот раз к коалиции сепаратистов присоединился новый участник — Качинская армия независимости (KIA) [2]. Эти четыре группы сформировали так называемый союз «Северное братство» (известный также как «Северный союз»).

Участие KIA, одного из крупнейших в Мьянме этнических вооруженных формирований, в этом альянсе для многих оказалось сюрпризом. Эта группировка участвовала в переговорах в октябре 2015 г., хотя и не подписала соглашение о прекращении огня. Более того, качинские делегаты присутствовали на Панлонской конференции, а до этого китайские дипломаты во главе с Сунь Госяном потратили много времени на общение с представителями этой группировки во время июльской конференции представителей сепаратистских этнических групп в Майцзяяне, территории, контролируемой KIA.

Для KIA участие в союзе с MNDAA интересно еще и потому, что после недавнего ужесточения контроля на границе Китая и Мьянмы (там, где с КНР граничит мьянманский штат Качин), именно «под зонтиком» MNDAA легко наладить процесс вербовки и переправки боевиков из Китая. Боевики KIA вербуются в основном среди живущих в Китае качинов (цзинпо), но именно MNDAA, состоящая из этнических китайцев, способна на качественно ином уровне наладить такую работу через своих сторонников на территории КНР. То есть факт наличия китайского «слабого звена» в Кокане не только повысил степень воинственности и боеспособности дружественных MNDAA сепаратистких групп на севере Мьянмы, но и позволил приобрести нового крупного союзника для проведения боевых операций.

Комментируя проведенные боевые акции, все четыре группы сепаратистов назвали их ответной реакцией на активизацию вооруженных операций правительственных войск. По мнению сепаратистов, армия Мьянмы своими действиями вынуждает их присоединиться к Общенациональному соглашению о прекращении огня. Но условия, на которых такое присоединение может произойти, не кажутся им приемлемыми. Командование вооруженных сил Мьянмы до сих пор придерживается идеи о том, что сепаратисты должны сложить оружие и начать с двусторонних соглашений о прекращении огня (с перспективой присоединиться к Общенациональному соглашению). О том, что такие соглашения в представлении военных, по сути мало отличаются от капитуляции сепаратистов, ранее признавал главком вооруженных сил старший генерал Мин Аун Хлайн: «Мы не хотели бы использовать термин "капитуляция", чтобы не унижать их достоинство».

«Ключи к конфликту на севере — в руках Китая»

REUTERS/Bazuki Muhammad

Протесты против Мьитсонской ГЭС

Вряд ли на переговорах о прекращении огня военные, которые представляют собой самостоятельную политическую силу в Мьянме, особая роль которой закреплена в конституции 2008 г., пойдут на значительные уступки по сравнению с теми условиями, которые они уже выдвигали ранее трем сепаратистским группировкам. Ближайшее будущее покажет, смогут ли группы посредников объяснить непримиримым сепаратистам, что время вооруженных акций прошло, а также договориться с руководством вооруженных сил о более гибком подходе на переговорах с сепаратистами. При этом, как отмечают наблюдатели, особая роль в этом процессе неизбежно будет у Китая.

В свою очередь, руководство КНР выступило с традиционными в таких случаях заявлениями о том, что все стороны конфликта должны проявлять сдержанность, прекратить огонь и сесть за стол переговоров. При этом Китай сделал представление Мьянме по поводу того, что 20 ноября «некоторые шальные пули прилетели на китайскую территорию, один гражданин КНР был ранен в руку». Сообщалось также, что силы НОАК, расположенные вблизи границы, приведены в состояние повышенной боевой готовности. Китай также направил в Нейпьидо высокопоставленных чиновников МИДа и Минобороны для обсуждения сложившейся ситуации со своими мьянманскими коллегами в формате «2+2». Факт прибытия этой китайской делегации заставил некоторых мьянманских обозревателей еще раз указать на то, что «ключи к конфликту на севере — в руках у Китая».

Китай оказался весьма раздосадован произошедшими событиями, которые объективно ставят под сомнение продвижение его интересов в Мьянме. Хотя в ходе нынешних вооруженных нападений MNDAA подчеркнуто держалась в тени (позицию сепаратистов в основном озвучивали представители других группировок). Тем не менее, по аналогии с событиями в Кокане в 2015 г., где MNDAA играла основную роль, в мьянманском общественном мнении бытует стойкая убежденность, что значительная доля ответственности за нынешнее обострение ситуации лежит на Китае. Более того, учитывая антикитайские настроения в стране, посольство КНР в Мьянме сразу после произошедших событий всерьез опасалось недружественных акций по отношению к гражданам КНР.

И если в начале ноября некоторые китайские СМИ выражали осторожный оптимизм, что проект Мьитсонской плотины все-таки не будет закрыт, и что нынешнее руководство Мьянмы готово предложить компромиссный вариант вопреки негативному общественному мнению, то после произошедших событий мьянманскому правительству стало сложнее объявлять о компромиссах с КНР. То есть сепаратисты своей вылазкой напрямую повлияли на продвижение интересов Китая в Мьянме.

Пострадала и трансграничная торговля. Через таможенный пост на 105-й миле, который подвергся нападению сепаратистов, ежедневно проходило свыше 1000 грузовиков с грузами на 10 млн долл. США. Объем экспорта составлял 3,8 млрд долл., импорта — 1,5 млрд. Мьянма экспортирует в Китай сельхозпродукцию, рыбу, морепродукты, фрукты и цветы, а из Китая завозит в основном стройматериалы. Боевики TNLA полностью блокировали движение по 160-километровой дороге, ведущей из Мусе в Лашио (главный город севера штата Шан). И хотя в общекитайских показателях цифры торгового оборота через таможню в Мусе составляют микроскопические величины, важен сам факт: ради привлечения внимания всего мира сепаратисты нанесли ущерб внешнеторговым интересам Китая.

Вопрос состоит в том, насколько оно готово и дальше мириться с ситуацией, когда некая сепаратистская организация, пусть и состоящая из этнических китайцев и имеющая определенную поддержку в общественном мнении КНР, в союзе с другими этническими группировками будет и дальше рушить планы продвижения Китая в Мьянму.

В этих условиях китайское руководство вынуждено не только делать представления правительству Мьянмы и объявлять о приведении войск в повышенную боевую готовность, но и начать корректировку своего представления о роли КНР в процессе достижения мира на севере Мьянмы. Вопрос состоит в том, насколько оно готово и дальше мириться с ситуацией, когда некая сепаратистская организация, пусть и состоящая из этнических китайцев и имеющая определенную поддержку в общественном мнении КНР, в союзе с другими этническими группировками будет и дальше рушить планы продвижения Китая в Мьянму.

В этой связи заслуживает внимания опубликованная 24 ноября редакционная статья китайской Global Times. Отметив, что «одна из самых длинных гражданских войн в истории» сказалась на ситуации в приграничных районах Китая, негативно повлияла на перспективы создания «экономического коридора» и на реализацию стратегии «Один пояс — один путь», китайская газета требует от мьянманских военных «вместо выдавливания этнических вооруженных сил… занять более инклюзивную позицию, чтобы завоевать доверие национальных меньшинств».

Но, отметив тупиковость ситуации, автор публикации нашел резкие слова и для этнических сепаратистов. Он отметил, что они вернулись к «старым трюкам», начав вооруженные партизанские вылазки, и призвал их отказаться от нереалистичных требований к центральным властям Мьянмы. Для Китая неприемлемо и то, что «нереалистичные иллюзии» сепаратистов привели к попыткам использовать его для давления на власти Мьянмы. «Китай не будет марионеткой в их руках», — отмечается в статье. При этом в статье приводятся примеры таких попыток манипулирования Китаем: «некоторые из этнических сил создавали проблемы» на пути реализации проекта Мьитсонской плотины, а другие сепаратисты «даже призывали китайских граждан, принадлежащих к их этническим группам на территории Китая, пересечь границу и присоединиться к их борьбе». Автор статьи завершает этот фрагмент текста довольно резкой формулировкой: «Китай не должен терпеть такое омерзительное поведение».

Эти пассажи заслуживают внимания по двум причинам. Во-первых, в статье прямо назван лишь один этнический конфликт — в Кокане, а это значит, что «вербовка китайских граждан» для участия в боях в Мьянме относится прежде всего к нему, и, похоже, китайские власти определились в своей позиции по этому поводу. Кроме того, в тексте прослеживается осторожное продвижение тезиса китайской пропаганды о том, что в формировании негативного общественного фона вокруг проекта Мьитсонской ГЭС виноваты сепаратисты — гражданам Мьянмы предлагают задуматься, стоит ли им пересмотреть отношение к этому проекту, если Китай поможет разобраться с этими сепаратистами.

Самый главный вывод, который делается в статье Global Times — «пора Китаю серьезно рассмотреть вопрос о принятии более активного подхода к содействию прекращению огня». По мнению автора, опыт урегулирования подобных конфликтов в других странах показывает, что иногда координация, предпринимаемая третьей стороной, может сыграть положительную роль. «Китай может взять на себя инициативу по координации и содействия мирному процессу, чтобы положить конец продолжавшейся десятилетиями конфликта», — заключает автор статьи.

События последующих дней показали, что публикация в Global Times на самом деле стала прелюдией более активной деятельности Китая по урегулированию межнациональных конфликтов на севере Мьянмы. В конце ноября и начале декабря состоялась серия китайско-мьянманских переговоров на высоком уровне, причем с мьянманской стороны в них участвовали не только гражданские «миротворцы», которым нынешнее правительство поручило взаимодействовать с этническими группировками, но и представители руководства вооруженных сил страны. Одновременно китайская сторона предложила мьянманской стороне Куньмин (столицу южной китайской провинции Юньнань) в качестве нейтральной площадки для переговоров с сепаратистами. Более того, на прошедшие в начале декабря куньминские переговоры были приглашены не только четыре группировки, которые сейчас ведут вооруженную борьбу с правительством Мьянмы в штате Шан, но и другие крупные этнические формирования Мьянмы, чья территория расположена вдоль границы с Китаем. А это — прямое свидетельство того, что руководство КНР сегодня ставят своей целью не столько ситуативное реагирование с целью урегулирования конкретных внутримьянманских конфликтов, сколько выстраивание долгосрочной стратегии относительно роли Китая в деле установления и поддержания устойчивого мира на севере Мьянмы.

Интерес Китая сыграть более активную роль в урегулировании межнациональных конфликтов на севере Мьянмы понятен. Ясно и то, что у него есть для этого все возможности, и что такое урегулирование целиком отвечает его политическим и экономическим интересам. Вопрос лишь в том, что именно Китай намерен попросить у руководства Мьянмы в обмен на установление прочного мира.

1. MNDAA (Армия демократического альянса народностей Мьянмы) – вооруженная сепаратистская группировка, возникшая в 1989 году в районе Кокан (штат Шан) после развала Коммунистической партии Бирмы. Основа группировки – этнические китайцы, компактно проживающие на северо-востоке штата Шан. По разным данным, насчитывает от 1500 до 5000 боевиков. Лидер – Пэн Цзяшэн (Пхон Джа Шин). Борется за восстановление «самоуправления» в Кокане и за предоставление всем жителям этой территории равных прав с коренными гражданами страны. Политическое крыло MNDAA – Партия правды и справедливости народностей Мьянмы (MNTJP).

TNLA (Армия национального освобождения Та-ан) – вооруженная сепаратистская группировка, ведущая свою историю от Организации освобождения государства Палаунг (PLSO/A), которая в 1991 году подписала с правительством соглашение о прекращении огня, а в 2005 году объявила о сложении оружия. Не согласившись с этим решением, ряд лидеров PLSO/A сформировал новую политическую структуру – Фронт освобождения государства Палаунг (PSLF), военным крылом которой стала TNLA. Действует на севере и северо-востоке штата Шан. Основа группировки – представители народности палаунг (та-ан). Насчитывает от 1500 до 3000 боевиков. Основные требования – предоставление народности палаунг права на самоопределение, прекращение военных действий, начало инклюзивного политического диалога с правительством. AA (Армия Аракана) – вооруженная сепаратистская группировка, возникшая в 2009 году в штате Качин. Основа группировки – ракхайнцы, живущие в штате Качин и на севере штата Шан. Насчитывает от 1500 до 2500 боевиков. С самого начала деятельности отряды АА планировали пройти военную подготовку в штате Качин и отправиться в штат Ракхайн (где компактно проживают ракхайнцы) для вооруженной борьбы за «самоопределение» своего народа. Тем не менее, до настоящего времени эта группировка ведет борьбу с правительственными войсками в основном вместе с отрядами Армии независимости Качина (KIA), а в 2015 году участвовала в боях в Кокане (совместно с MNDAA).

2. KIA (Армия независимости Качина) – вооруженная сепаратистская группировка, военное крыло Организации независимости Качина (KIO), созданной в 1961 году. Основа группировки – этнические качины, живущие на севере Мьянмы. Борется за «самоопределение» качинов, недопущение строительства китайцами Мьитсонской ГЭС в штате Качин. Основной источник доходов группировки, позволяющий содержать 10-тысячную армию – контроль за рядом месторождений и шахт на территории штата Качин (в том числе, нефрита и золота) вдоль китайской границы, с последующей продажей природных ресурсов в Китай. В 2015 году в числе 15 этнических группировок KIO вела переговоры с правительством о подписании Общенационального соглашения о прекращении огня, но в итоге ее лидеры подписать соглашение отказались.

Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека информирует, что в странах тропического и субтропического климата в течение последних лет продолжается эпидемиологическое неблагополучие по лихорадке Денге.

Лихорадка Денге широко распространена в Юго-Восточной Азии (Таиланд, Индонезия, Китай, Малайзия, Япония, Вьетнам, Мьянма, Сингапур, Филиппины), Индии, Африке (Мозамбик, Судан, Египет), в тропическом и субтропическом поясе Северной, Центральной и Южной Америки (Мексика, Гондурас, Коста-Рика, Пуэрто-Рико, Панама, Бразилия и др.)

В настоящее время регистрируется вспышка лихорадки Денге в Шри-Ланке, где зарегистрировано 48 тыс. заболеваний с 77-ю летальными исходами. В зоне риска находятся 10 из 25 округов страны. Особенно неблагополучная ситуация наблюдается в Западной провинции в районе Канутари. Рост заболеваемости связан с особенностями эпидпроцесса, которые характеризуются сезонностью.

В последние годы страны Юго-Восточной Азии пользуются особой популярностью у российских туристов.

За последние годы в Российской Федерации стали регистрироваться завозные случаи лихорадки Денге, в том числе в 2012 году – 63 случая, в 2013 году – 170, в 2014 году– 105 случаев, в 2015 году – 136, за 11 месяцев 2016 года - 125. Заражение происходило при посещении Таиланда, Вьетнама, Индонезии, Индии, Бангладеш, Гонконга, Мальдивских островов.

Основными переносчиками лихорадки Денге являются комары Aedes aegypti. В отсутствии переносчика больной человек не представляет эпидемиологической опасности.

Лихорадка Денге – вирусная инфекция, передающаяся укусами москитов. Симптомами являются высокая температура, тошнота, сыпь, головные и поясничные боли. Геморрагический вариант лихорадки сопровождается сильными внутренними кровотечениями, вызванными коллапсом кровеносных сосудов.

В целях профилактики лихорадки Денге и других геморрагических лихорадок с трансмиссивным путем передачи среди российских туристов, выезжающих в Перу, Таиланд, Индонезию, Индию, Вьетнам, Бангладеш, Гонконг и другие страны тропического климата, необходимо:

• при выезде в страны тропического климата интересоваться о возможности заражения геморрагическими лихорадками с трансмиссивным путем заражения;

• использовать индивидуальные средства защиты, такие как: оконные противомоскитные сетки, пологи, одежда с длинными рукавами, обработанные инсектицидом материалы, репелленты;

• по возвращении при повышении температуры информировать врача о факте пребывания в стране с тропическим климатом.

Ситуация остается на контроле Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

Об увеличении объемов экспорта российского зерна в страны Юго-Восточной Азии

За минувшие 2 недели из Новороссийского порта вышли 2 судна с партиями российской пшеницы суммарным объёмом почти 80 тыс. тонн, предназначенной для экспорта в Индонезию. Всего из морских портов Краснодарского края в 2016/2017 с.х.г. (июль — декабря 2016 г.) отгружено в Индонезию порядка 155 тыс тонн. отечественной зерновой продукции, в том числе пшеницы — 150 тыс. тонн и кориандра 5 тыс. тонн.

Возможность беспрепятственного экспорта российской зерновой продукции в Республику Индонезия явилась результатом сложной и упорной работы, проделанной Россельхознадзором. Трудность заключалась во вступлении в силу с февраля текущего года изменений в процедуре допуска на рынок Индонезии продукции растительного происхождения, в том числе зерновой. В результате многотрудной работы специалистов Службы, в августе т. г. Агентством сельскохозяйственного карантина Министерства сельского хозяйства Республики Индонезия было подписано Постановление о регистрации трёх российских лабораторий (Ростовский и Новороссийский филиалы ФГБУ «Центр оценки качества зерна», Испытательная лаборатория по определению безопасности и качества продукции в г. Раменское ФГБУ «Центр оценки качества зерна») по подтверждению соответствия качества и безопасности зерна и продуктов его переработки. В настоящее время продолжается работа по признанию индонезийской стороной дополнительных российских лабораторий, в частности, на рассмотрении у индонезийской стороны находится пакет документов Приморского филиала ФГБУ «Центр оценки качества зерна». Также, делегация Россельхознадзора во главе с Заместителем Руководителя Русланом Хасановым приняла участие в работе ХI заседания Российско-Индонезийской совместной комиссии по торгово-экономическому и техническому сотрудничеству, которое прошло 31 октября т. г. в Джакарте и на котором стороны выразили взаимную заинтересованность в расширении перечня экспортируемых зерновых культур, прежде всего ячменя, соевых бобов, риса, кукурузы.

Для российских экспортёров зерновой продукции стабильно растущий год от года рынок Юго-Восточной Азии представляет большой интерес. И Россельхознадзор, являясь важным звеном в экспортной цепи, выполняет поставленную для себя задачу, в рамках своих полномочий, максимально способствовать наращиванию экспорта отечественного зерна в этот регион,молниеносно реагируя на все конъюнктурные колебания, а также возникающие проблемы, препятствующие поставке российского зерна на зарубежные рынки, в кратчайшие сроки принимая все меры по их разрешению.

В частности, это такие страны АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии — политическая, экономическая и культурная региональная межправительственная организация 10 стран, расположенных в Юго-Восточной Азии с населением 600 млн. чел.), как Индонезия, Вьетнам, Таиланд, Малайзия, Филиппины, Сингапур, Бруней-Даруссалам, Лаос, Мьянма, Камбоджа.

По последним данным суммарный прогноз импорта зерна в регионе увеличился по сравнению с ноябрьскими показателями на 1,7 млн. тонн и оценивается в 38 млн. тонн, в том числе пшеницы — 23,5 млн. тонн (увеличился на 800 тыс. тонн), кукурузы — 14,5 млн. тонн (увеличился на 900 тыс. тонн).

Коротко по основным странам, на которые приходится 96% всего экспортного потенциала региона:

1. Индонезия — важная региональная и глобальная величина Юго-Восточной Азии. Это крупнейшая страна и экономика с населением порядка 250 млн. человек (4-е место в мире) АСЕАН. Прогноз импорта зерна оценивается в 10,5 млн. тонн, в том числе пшеницы — 8,8 млн. тонн (увеличился на 300 тыс. тонн по сравнению с показателями прошедшего месяца), кукурузы — 1,7 млн. тонн (уменьшился на 300 тыс. тонн). О проделанной работе Россельхознадзора по допуску зерновой продукции на рынок Индонезии написано выше.

2. Вьетнам — государство Юго-Восточной Азии с населением порядка 92,5 млн. чел (14-е место в мире). Прогноз импорта зерна оценивается в 10,8 млн. тонн, в том числе пшеницы — 3.3 млн. тонн (увеличился на 300 тыс. тонн по сравнению с показателями прошедшего месяца), кукурузы — 7,5 млн. тонн (увеличился на 1млн. тонн), в 2015/2016 с.х.г экспорт пшеницы и кукурузы из РФ отсутствовал. В связи с вступлением в силу изменений в процедуре допуска на рынок Вьетнама зерновой продукции, при содействии Россельхознадзора с февраля 2016 Россия включена в постоянный реестр экспортёров продукции растительного происхождения, в том числе зерна и продуктов его переработки, как того требует вьетнамское законодательство. Таким образом, в 2016/2017 с.х.г. (июль-декабрь 2016) из России в Социалистическую Республику Вьетнам уже экспортировано кукурузы — 64,5 тыс. тонн и пшеницы — 66 тыс. тонн.

3. Таиланд — государство Юго-Восточной Азии с населением порядка 67,5 млн. чел (20-е место в мире). Прогноз импорта пшеницы — 3,8 млн. тонн (увеличился на 200 тыс. тонн по сравнению с показателями прошедшего месяца), в 2015/2016 с.х.г экспорт из РФ отсутствовал.

В марте т.г. для обсуждения проекта Протокола, регламентирующего поставки в Таиланд российского зерна и продуктов его переработки, Таиланд посетила делегация Россельхознадзора. В продолжение работы уже в ходе переговоров 13 октября т.г., прошедших в Россельхознадзоре, была согласована редакция указанного Протокола, который может быть подписан в течение этого года после его рассмотрения дипломатическими ведомствами обеих стран. В 2016/2017 с.х.г. (июль-декабрь 2016) успешно было экспортировано порядка 63,7 тыс. тонн пшеницы.

Важно отметить положительную тенденцию в экспорте отечественной зерновой продукции в такие страны региона, как:

1. Малайзия — государство Юго-Восточной Азии с населением порядка 31 млн. чел. Прогноз импорта зерна оценивается в 5,4 млн. тонн, в том числе пшеницы — 1,6 млн. тонн, кукурузы — 3,8 млн. тонн (увеличился на 200 тыс. тонн), в 2015/2016 с.х.г. Россия экспортировала в Малайзию 44 тыс. тонн пшеницы. В 2016/2017 с.х.г. (июль-декабрь 2016) объём экспорта пшеницы увеличился в1,5 раза и составил 68,4 тыс. тонн.

2. Филиппины — государство Юго-Восточной Азии с населением порядка 105,7 млн. чел (12-е место в мире). Прогноз импорта пшеницы — 5 млн. тонн, в 2015/2016 с.х.г экспорт пшеницы из РФ отсутствовал, в 2016/2017 с.х.г. (июль-декабрь 2016) экспортировано 16,5 тыс. тонн пшеницы.

Myanmar: Nobel Laureate Aung San Suu Kyi Oversees Genocide

Tony Cartalucci

Reading commentary, analysis, and even alleged “reports” from the Southeast Asian state of Myanmar, it would appear that Nobel Peace Prize laureate Aung San Suu Kyi – poster child of American and European “democracy promotion” – is helpless to avert what is quickly expanding into wholesale genocide against the nation’s Rohingya minority.

In reality, Suu Kyi’s political coalition has for decades been bolstered by highly politicized sectarian factions, including saffron-clad “monks” who have regularly employed street violence in support of Suu Kyi and her National League for Democracy (NLD) party. These same factions – also for decades – have pursued a policy of racially and religiously charged, politically-motivated violence against Myanmar’s Rohingya population.

Myanmar’s Rohingya – many of whom have lived in the nation for generations – had at one point coexisted with Myanmar’s majority ethnic groups. It was only relatively recently that enterprising political factions decided to use racial and religious tensions as a means of galvanizing and radicalizing opposition aimed at undermining the then military-led government and bringing Suu Kyi to power.

It was warned years before Suu Kyi came to power that should her party win elections, free reign would be granted to her supporters to fully and openly pursue their genocidal agenda. The NLD has won the elections, and that genocidal agenda is now unfolding.

Covering Up Suu Kyi’s Ties to Sectarian Extremists… for Years

This fact is omitted across the Western media’s current reports, in an effort to exonerate Suu Kyi from any responsibility for the ongoing violence.

CNBC News, for example, in an article titled, “Myanmar’s Aung San Suu Kyi under fire as Rohingya crisis escalates in Rakhine,” claims (emphasis added):

A year after becoming Myanmar’s de-facto leader, Nobel Peace Prize recipient Aung San Suu Kyi is coming under a barrage of international criticism for her failure to end alleged military crimes in the country’s northwest.

About 1.1 million people in the state of Rakhine identify themselves as Rohingya Muslims, an ethnic minority that has long suffered persecution in the Buddhist-majority nation. The group’s origins in Myanmar can be traced back to the fifteenth century, according to the Council of Foreign Relations, but Rohingyas have yet to be granted citizenship and remain unable to vote.

Strategically omitted from CNBC’s coverage is the fact that it was Suu Kyi, her NLD, and street demonstrations led by her “saffron” supporters that protested the previous government’s attempts to grant the Rohingya provisional citizenship and voting rights ahead of the elections that saw Suu Kyi’s NLD come to power.

Australia’s ABC News would report in a 2015 article titled, “Myanmar scraps temporary ID cards amid protests targeting ethnic minorities without citizenship,” that (emphasis added):

Myanmar’s government says identity cards for people without full citizenship, including Muslim Rohingya, will expire within weeks.

The scrapping of ID cards snatches away voting rights handed to them just a day earlier (Tuesday), after Myanmar nationalists protested against the move.

The Rohingya, along with hundreds of thousands of people in mainly ethnic minority border areas, who hold the documents ostensibly as part of a process of applying for citizenship, will see their ID cards expire at the end of March, according to a statement from the office of president Thein Sein.

The “nationalists” were of course, Suu Kyi’s “saffron” supporters.

Saffron and Secular Savagery

Readers may remember Myanmar’s “Saffron Revolution,” a 2007 “pro-democracy” protest named after the “saffron” robes of the “monks” who led the street protests. Backed by the United States and British governments, the protests followed the same pattern of “color revolutions” carried out elsewhere to advance Western interests, including across Eastern Europe, North Africa, and the Middle East.

The “Saffron Revolution” is now rarely mentioned by the Western press, though in 2007, the US State Department-funded propaganda platform, The Irrawaddy, would report in their article, “Suu Kyi Greets Monks at Her Home; 10,000 Monks Demonstrate in Mandalay,” that:

Detained pro-democracy leader Aung San Suu Kyi, dressed in yellow, came out of her home, where she is under house arrest, to pay respect to protesting monks who marched in front of her home on Rangoon’s University Avenue on Saturday afternoon, witnesses said.

The Irrawaddy would also report:

On Thursday, The Federation of All Burma Young Monks Unions called on students and civilians to join hands with monks in public demonstrations against the military regime which has ruled the country for almost 20 years.

Human Rights Watch, in a lengthy report titled, “The Resistance of the Monks: Buddhism and Activism in Burma” (PDF), further exposes the role several sectarian factions in Myanmar played in bringing Suu Kyi to power. It mentions by name the many sectarian unions and associations that were involved in creating the power base and street fronts that helped bring Suu Kyi into power.

Those mentioned, also concurrently involved in anti-Rohingya violence, include the All Burma Monks Alliance under which many others fall.

The UK Independent in a 2012 article titled, “Burma’s monks call for Muslim community to be shunned,” would mention several by name:

The Young Monks’ Association of Sittwe and Mrauk Oo Monks’ Association have both released statements in recent days urging locals not to associate with the group. Displaced Rohingya have been housed in over-crowded camps away from the Rakhine population – where a health and malnutrition crisis is said to be escalating – as political leaders move to segregate and expel the 800,000-strong minority from Burma. Earlier this month, Thein Sein attempted to hand over the group to the UN refugee agency.

The All Burma Monks Alliance would even send representatives to Washington DC to attend a US National Endowment for Democracy (NED) event alongside other political allies of Suu Kyi and her NLD party – who while secular – also support discrimination and violence against the Rohingya.

The US Funds Them All…

The Alliance’s own website in a 2012 post titled, “Trip to Washington D.C,” states (emphasis added):

On September 19 and 20, 2012 the All Burma Monks Alliance monks traveled to Washington, DC and joined many friends in welcoming Daw Aung San Suu Kyi to the United States. They watched as she received the Congressional Gold Medal, which is the highest honor given by the US Congress. They attended the event honoring her at American University and another event which honored recipients of the National Endowment for Democracy’s 2012 Democracy Awards.

These included Aung Din [a] leader of the 1988 student movement and a former political prisoner who is co-founder and executive director of the U.S. Campaign for Burma.

Aung Din – far from the only secular supporter of anti-Rohingya violence – is also the author of several crypto-racist articles circulated throughout Western policy think tanks defending discrimination and violence against the Rohingya. One, published by the Center for Strategic and International Studies (CSIS) under the title, “Rohingya Is More than a Human Rights Issue for Myanmar,” complains:

…the United States should avoid pressuring Myanmar to accept the Muslims in Rakhine state as an indigenous ethnic group and give them citizenship immediately. In Myanmar, neither the government nor the people will bow to such pressure, and changing their status to an indigenous people is not under consideration.

Aung Din’s “US Campaign for Burma,” is a Washington-based front both funded by the US government, and lobbying the US government for funding to other pro-NLD fronts both in and bordering Myanmar.

Among these US-funded fronts, included the Indochina Media Memorial Foundation in Bangkok. Run by Western journalists concurrently heading the Foreign Correspondents’ Club of Thailand (FCCT), the foundation trained pro-NLD agitators in communication and media.

One of the “graduates” of this foundation was Pe Myint, Myanmar’s current “Minister of Information.” He now uses the “Ministry of Information” to prevent even the use of the term “Rohingya,” and regularly disseminates propaganda further inflaming national tensions.

In other words, from the “saffron-stained grassroots” to the highest levels of Suu Kyi’s government, anti-Rohingya violence is so deeply ingrained and has been for years, it was only through the Western media’s monopoly over information until now that has prevented this impending – and now unfolding catastrophe – from being noticed and averted.

Considering the extensive support the US has provided to place Suu Kyi, her NLD, and various supporting factions into power, and considering America’s track record for implementing regime change around the world, is it any wonder ultra-violent racists are hacking Rohingya minorities to death in Southeast Asia, while Washington’s proxies in Ukraine commit similar atrocities in the name of Neo-Nazism, while Western proxies in Libya and Syria do so under US-Saudi inspired Wahhabism?

While it is tempting to wade into the sectarian minutia of each and every one of these conflicts, there is but one common denominator, cynically inflaming tensions among groups that have in the past and could in the future coexist. This cynical process is carried out not for religious or ideology reasons but for self-serving geopolitical gain.

Совет Безопасности ООН поблагодарил генерального секретаря ООН Пан Ги Муна за вклад в обеспечение мира и безопасности. Соответствующая резолюция СБ 2324 была принята в среду всеобщим одобрением без голосования.

Резолюция признает вклад генерального секретаря Пан Ги Муна "в обеспечение международного мира, безопасности и развития, его исключительные усилия, направленные на решение международных проблем в экономической, социальной, экологической и культурной областях". Также отмечается роль Пан Ги Муна в поощрении и содействии "обеспечению уважения прав человека и основных свобод для всех".

Члены Совета Безопасности согласовали заявление, в котором отметили два основных достижения Пан Ги Муна — принятие программы Цели устойчивого развития до 2030 года и Парижского соглашения по климату, которые стали результатом "мастерства переговорщика и проницательности дипломата".

Также отмечается "безустанная работа ради того, чтобы гуманитарная помощь достигла тех, кто в ней крайне нуждается" и в этой связи — проведение первого Международного гуманитарного саммита в этом году. "Вы были на передовой, чтобы сделать вопрос беженцев и мигрантов центром обеспокоенности международного сообщества".

Полномочия восьмого главы всемирной организации истекают 31 декабря. Ранее на этой неделе торжественное заседание в честь уходящего с поста Пан Ги Муна состоялось в Генеральной Ассамблее ООН.

В среду в ООН также был открыт портрет Пан Ги Муна. Он занял свое место в лобби секретариата в штаб-квартире организации в Нью-Йорке рядом с портретами его предшественников.

Пан Ги Мун поблагодарил автора картины — южнокорейского художника И Вон Ли, который также присутствовал на церемонии. "Мне очень понравилось, что вы сделали так, что я выгляжу значительно моложе и даже более привлекательным", — сказал генсек.

Первым генеральным секретарем всемирной организации стал Трюгве Ли (Норвегия). Далее этот пост занимали Даг Хаммершельд (Швеция), У Тан (Мьянма), Курт Вальдхайм (Австрия), Хавьер Перес де Куэльяр (Перу), Бутрос Бутрос-Гали (Египет), Кофи Аннан (Гана), Пан Ги Мун (Южная Корея).

На заседании Генассамблеи ООН 12 декабря к присяге был приведен избранный в октябре этого года новый, девятый генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш (Португалия). Он приступит к исполнению обязанностей 1 января 2017 года. Генсек ООН избирается на пять лет с возможным переизбранием на новый срок.

Ольга Денисова.

FAS USDA прогнозирует рост урожая и экспорта кукурузы из Мьянмы

В сезоне 2016/17 (октябрь-сентябрь) урожай кукурузы в Мьянме достигнет 2,1 млн. т, прогнозирует Иностранная сельскохозяйственная служба при Минсельхозе США (FAS USDA). Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

По сравнению с прошлым сезоном производство кукурузы увеличится на 6% благодаря росту урожайности, расширению площадей под кукурузой на богарных землях и увеличению спроса на кукурузу в соседних странах.

Средняя урожайность кукурузы вырастет до 40 ц/га, на 1 ц/га, за счет увеличения использования гибридных семян.

Потребление кукурузы для фуражных целей составит 800 тыс. т (+200 тыс. т к прошлому сезону). Потребители фуражного зерна сократят закупки битого риса в пользу более дешевой кукурузы.

Экспорт кукурузы вырастет до 1,2 (+0,2) млн. т. Более 90% экспортируемой из Мьянмы кукурузы обычно предназначено для Китая. Покупателями выращенной в Мьянме кукурузы также являются Таиланд и Сингапур.

Доллар сдает позиции в странах ЮВА

Дмитрий Бокарев

Один из важных мировых процессов последних лет – ослабление позиций доллара США на международном валютном рынке и стремление многих стран к отказу от него с целью ослабить американское влияние на свою экономику. Этот процесс встречает сопротивление со стороны США.

Недавно США создали Транстихоокеанское партнерство, одна из целей которого – противодействовать китайской экономической экспансии на просторах Тихого океана. Несомненно, на территории ТТП самой популярной валютой будет доллар США. В ТТП вошли сами США и их ближайшие партнеры, такие как Австралия, Канада, Япония и др. При этом партнерство остается открытым, – Америка надеется привлечь кого-нибудь еще. Даже сама КНР получила приглашение, хоть и является основным конкурентом ТТП. Таким образом, множество развивающихся стран АТР, стремящихся к усилению своего участия в международной торговле, сейчас оказалось перед выбором между ТТП и другими экономическими организациями, в которых основную роль играют Россия и Китай. В первую очередь речь идет о странах АСЕАН.

В конце октября 2016 г. в Ханое состоялось сразу несколько крупных мероприятий: 8-й саммит CLMV (Камбоджа, Лаос, Мьянма, Вьетнам), 7-й саммит ACMECS (Стратегия экономического сотрудничества стран бассейна рек Иравади, Чаупхрая, Меконг), а также Всемирный экономический форум по Меконгу (ВЭФ-Меконг).

Как известно, река Меконг берет начало в Китае и пересекает весь индокитайский полуостров, объединяя все его государства в единый субрегион. Река имеет большое хозяйственное значение для Вьетнама, Камбоджи, КНР, Лаоса, Мьянмы и Таиланда. Эти страны вынуждены активно взаимодействовать, чтобы совместно ею пользоваться, не нарушая ничьих интересов. Саммиты CLMV и ACMECS проводятся с 2003 г. На них обсуждаются самые важные экономические и политические вопросы субрегиона Меконга. Эти встречи принесли много пользы, поддерживая региональную стабильность и способствуя экономическому росту всех участвующих стран. Благодаря их сотрудничеству субрегион Меконга стал одной из самых быстро развивающихся частей АСЕАН и всего Азиатско-Тихоокеанского региона. Всемирный экономический форум по Меконгу был организован впервые по инициативе Вьетнама. В ВЭФ-Меконг участвовали 60 компаний из государств субрегиона Меконга и более 100 компаний из других стран. Целью форума было ознакомить мировое бизнес-сообщество с потенциалом субрегиона и привлечь в него инвестиции.

Как обычно, на всех мероприятиях обсуждались вопросы взаимодействия по сельскому хозяйству, охране окружающей среды, обеспечению безопасности и др. Одним из итогов 7-го саммита ACMECS стало совместное заявление представителей деловых кругов Вьетнама, Камбоджи, Лаоса, Мьянмы и Таиланда, в котором они призвали свои страны перейти на местные валюты в торговле друг с другом, отказавшись от доллара США. По словам Санана Ангуболкула, президента делового Совета Таиланд—Вьетнам, переход на местные деньги будет на благо бизнесу. Торговля упростится, сократятся расходы и при этом снизятся риски, связанные с нестабильным курсом местных валют к доллару. При этом он отметил, что компаниям разных стран субрегиона, готовым к такому переходу, не нужно ждать готовности всех членов CLMV. Они могут сотрудничать друг с другом на двусторонней основе. Пример такого сотрудничества уже подан: Вьетнам и Таиланд отказались от доллара при торговле друг с другом уже три года назад. За это время их взаимный товарооборот вырос почти на 40%.

Отказ от доллара в местной торговле всех стран Индокитайского полуострова, то есть практически половины АСЕАН – большой шаг в сторону дедолларизации всей Юго-Восточной Азии. Это проигрыш для США в борьбе за влияние в регионе и выигрыш для КНР. Ведь известно, что «свято место пусто не бывает», и место доллара со временем может занять китайский юань, который с 1 октября 2016 г. находится в списке резервных валют МВФ, занимая там третье место после доллара. По прогнозам экспертов, через десять лет китайская валюта может опередить доллар, став самой популярной в мире. Большую вероятность такому развитию событий придает то, что вдоль южного побережья Евразии скоро может пролечь «Морской Шелковый путь». Этот торговый маршрут, создаваемый по инициативе Китая, в перспективе может объединить все страны, через которые проляжет, в огромную зону свободной торговли. В этой ЗСТ пригодится единая валюта, которой скорее всего станет юань.

Однако, несмотря на то, что АСЕАН в целом и субрегион Меконг в частности больше всего подвержены влиянию КНР, все эти страны понимают, что иметь дело только с одним партнером не выгодно. Они намерены сотрудничать и с другими крупными игроками на международном рынке. Так, многие страны АСЕАН сейчас выражают желание создать ЗСТ с Евразийским экономическим союзом, который возглавляет Россия. Недавно вступило в силу такое соглашение с Вьетнамом, продолжаются переговоры с Таиландом, проявляет интерес Сингапур. В экономических отношениях между странами АСЕАН и ЕАЭС также сильно стремление к дедолларизации. Так, в конце 2015 г. соответствующие переговоры произошли между Россией и Таиландом. Речь шла о необходимости перехода к прямым корреспондентским отношениям между банками РФ и Таиланда, чтобы облегчить взаиморасчеты между компаниями двух стран. Обсуждалась возможность установления таких отношений между рядом таиландских и российских банков, в т. ч. Центральным банком РФ. Также обсуждалась возможность открытия филиалов таиландских банков в России. Все эти меры помогут России и Таиланду перейти на расчеты в собственных валютах, без участия доллара США.

Следует отметить, что страны АСЕАН ведут довольно взвешенную политику, не склоняясь в какую-то одну сторону и сотрудничая со всеми возможными партнерами. Так, такие страны как Вьетнам и Сингапур состоят в ТТП, однако при этом активно укрепляют отношения с ЕАЭС и Китаем (напомним, что Вьетнам при этом – один из инициаторов отказа от доллара в субрегионе Меконг). Таиланд проявляет большой интерес к ЕАЭС, однако возможность его вступления в ТТП также рассматривается. При этом все эти страны участвуют в проекте «Новый Шелковый путь» и являются членами Азиатского банка инфраструктурных инвестиций, созданного Китаем в противовес проамериканскому Всемирному банку и прояпонскому Азиатскому банку развития. Таким образом, АСЕАН может стать зоной взаимодействия нескольких глобальных экономических блоков и при этом сохранить собственную экономическую независимость, что несомненно соответствует идее многополярной экономики многополярного мира.

В Таиланде объём импорта жидких углеводородов достигает 80%, а газа превышает 25%

Ежегодно также импортируется около 3 млн тонн СПГ. Значительную часть энергоносителей поставляет в Таиланд соседняя Мьянма.

В Санкт-Петербурге состоялось заседание первого совместного координационного комитета ПАО «Газпром» и таиландской национальной нефтегазовой компании PTT Public Company Limited под председательством члена совета директоров, заместителя председателя правления концерна Виталия Маркелова и главного операционного директора PTT Вирата Уанарумита.

В мероприятии также приняли участие представители ООО «Газпром экспорт», Gazprom Marketing & Trading Ltd., ПАО «Газпром нефть» и объединенная делегация специалистов таиландских компаний, входящих в группу PTT. От компании Gazprom International, единого оператора российского концерна по реализации зарубежных upstream-проектов, в работе СКК участвовали управляющий директор и CEO Андрей Фик и заместитель управляющего директора по развитию бизнеса Владимир Илянин.

В ходе заседания его участники рассмотрели основные возможности сотрудничества в сфере геологоразведки, переработки сырья и поставок топлива, строительства и обслуживания энергетической инфраструктуры, а также развития проектов в сфере газомоторного топлива. Совместную деятельность компании намерены вести на территории России, Таиланда и третьих стран.

Стороны договорились, что для более детального обсуждения этих перспектив будут созданы пять совместных российско-таиландских рабочих групп.

По словам В. Уанарумита, Таиланд заинтересован в развитии совместных с «Газпромом» нефтегазовых проектов. В последние годы на фоне растущего спроса на энергоносители, собственная добыча углеводородного сырья в стране падает, а запасы сокращаются. При этом объём импорта жидких углеводородов достигает 80%, а природного газа превышает 25%.

Следующее заседание СКК планируется провести летом 2017 года в России.

Укрепление стабильности в АТР

Дмитрий Бокарев

Один из множества факторов, привлекающих к России иностранных партнеров, – сотрудничество в военно-технической сфере. Российские технологии ценятся во всем мире. Одним из предметов гордости оборонной промышленности РФ является ЯК-130.

Это новейший реактивный двухместный учебно-боевой самолет, одинаково пригодный для тренировок военных летчиков и для боевого применения. Он способен поражать наземные и воздушные цели, в том числе в трудных погодных условиях. Разработчик и производитель – корпорация «Иркут». Среди стран, выразивших желание приобрести самолет, была и Мьянма.

Договор о приобретении Мьянмой более 10 ЯК-130 на сумму свыше $150 млн был подписан летом 2015 г.

26 апреля 2016 г. СМИ сообщили, что до конца года российские компании «Рособоронэкспорт» и «Иркут» поставят Мьянме первые три самолета из этой партии. Помимо самих боевых машин, Мьянма получит специализированный тренажер для отработки их использования в бою, который будет оборудован российскими специалистами до конца 2017 г.

До сих пор Мьянма покупала подобную технику только у Китая. При этом следует отметить, что в последние годы КНР вошла в число мировых лидеров по качеству продукции. Таким образом, желание Мьянмы покупать российские самолеты свидетельствует об их исключительных характеристиках, превосходящих таковые китайского аналога L-15.

Следует отметить, что случай с Мьянмой – не случайность, а тенденция. Раньше российские ЯК-130 уже выигрывали конкуренцию с L-15 за рынок Бангладеш. В 2013 г. Бангладеш заключила с Россией договор о приобретении 16 машин. Также в последние годы проявили интерес к покупке ЯК-130 несколько стран Северной Африки и Южной Америки. Таким образом, торговля этими самолетами может стать важной статьей российского высокотехнологичного экспорта.

Однако у происходящего может быть и более важный смысл. Как известно, военно-техническое сотрудничество между странами возможно только при наличии глубокого политического взаимопонимания. Каковы бы ни были сами по себе тактико-технические характеристики боевых машин, никто не станет их продавать или покупать у потенциального противника. Ведь за приобретением иностранной военной техники всегда следует обмен военными кадрами с целью обучения использованию этой техники и прочие аспекты военного сотрудничества. Таким образом, покупка Мьянмой российских ЯК-130 может говорить о развитии между двумя странами серьезного военно-стратегического сотрудничества.

26 апреля 2016 г. в Москве прошла встреча министров обороны России и АСЕАН, в рамках которой состоялась встреча российского министра обороны Сергея Шойгу и главы военного ведомства Мьянмы Сейна Вина. 11 мая 2016 г. парламентом Мьянмы был одобрен договор о военном сотрудничестве с Россией.

Следует отметить, что Мьянма – один из самых развитых в военном отношении членов АСЕАН. Десятилетия гражданской войны и борьбы с экстремистскими группировками приучили правительство Мьянмы уделять много внимания вопросам обороны и превратили мьянманскую армию в одну из самых боеспособных в регионе. Однако последнее время страна сталкивается все с большим количеством вызовов. В стране по-прежнему происходят этнические конфликты, активно действуют различные экстремистские организации. Осенью 2016 г. по стране прокатился ряд террористических актов. Так, в октябре 2016 г. в результате террористических атак на полицейские участки в мьянманском штате Ракхайн погибло 9 полицейских. Сейчас штат охвачен массовыми беспорядками, в результате которых тысячи беженцев пересекли границу Бангладеш. Серия взрывов произошла в бывшей столице Мьянмы Янгоне, также несколько взрывных устройств были вовремя обнаружены и обезврежены. Все это происходит на фоне общей активизации экстремистских и террористических организаций в Юго-Восточной Азии. Так, в ноябре 2016 г. СМИ сообщили о предотвращении терактов и об арестах людей, заподозренных в связях с ДАИШ (террористическая организация, запрещенная в России) на территории Индонезии. Неудивительно, что правительство Мьянмы заинтересовано в совместной работе со странами, имеющими опыт в борьбе с международным терроризмом, такими как Россия.

Как известно, Мьянма имеет особое значение в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Она занимает важное стратегическое положение между двумя конкурирующими гигантами – Индией и Китаем, а также имеет выход к Индийскому океану. Особенно важна Мьянма для Китая, ведь частично через ее территорию в КНР доставляются энергоносители, привозимые танкерами с Ближнего Востока. Это снижает для Китая риск, связанный с доставкой углеводородов через узкий Малаккский пролив, который в случае конфликта может быть легко перекрыт недружественными ВМС. Также это привлекает к Мьянме пристальное внимание потенциальных противников КНР, придавая стране особую роль в текущем противостоянии между Китаем, Индией, Японией и США за доминирование в АТР. Дестабилизация обстановки в Мьянме может непредсказуемо отразиться на всем АТР. Таким образом, военное сотрудничество между Мьянмой и Россией поможет укрепить безопасность во всем регионе.

Гражданские конфликты и экстремальные погодные явления оказали сильное влияние на продовольственную безопасность в 2016 году, что привело к увеличению количества стран, нуждающихся в продовольственной помощи, согласно докладу ФАО. В новом выпуске доклада «Прогноз на урожай и ситуация с продовольствием» выделяются 39 стран, которые нуждаются во внешней помощи для производства продуктов питания.

В то время как прогноз по глобальному предложению зерновых улучшается за счет благоприятных в целом погодных условий для выращивания культур, наследие недавней засухи сохраняется, как и негативные последствия захлестнувшей страны волны конфликтов.

Сельскохозяйственные прогнозы указывают на устойчивые урожаи зерновых в ближайшем будущем, но голод, скорее всего, усилится в некоторых регионах в пору межсезонья, прежде чем созреют новые сельскохозяйственные культуры. В Южной Африке, где негативные последствия Эль-Ниньо привели к резкому сокращению производства продуктов питания в 2016 году, число людей, нуждающихся во внешней помощи с января по март 2017 года, как ожидается, значительно возрастет по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Доля детей, у которых выявлена задержка в росте значительно выше в наиболее проблемных областях, в частности, на Мадагаскаре, в Малави и Мозамбике, отмечается в докладе.

В некоторых регионах, недостаточные запасы семян зерновых и бобовых в результате двух последовательных неурожаев могут привести к сокращению посадок. ФАО и национальные правительства осуществляют программы поддержки сельского хозяйства в целях улучшения доступа к основным средствам производства в секторе сельского хозяйства.

Конфликты оказывают воздействие на продовольственную безопасность

Чтобы облегчить планирование гуманитарной помощи, в докладе выделены основные причины локальных продовольственных кризисов. Они варьируются от острого дефицита продуктов питания и повсеместного отсутствия доступа к продовольствию вследствие низких доходов, высоких цен или разрушенных сбытовых сетей - до воздействия конфликтов на местную продовольственную безопасность.

Гражданские конфликты и их последствия, в том числе перемещения беженцев, отягощающих положение принимающих стран, таких как Камерун и Чад, были отмечены в 21 из 39 стран. Широкомасштабный конфликт может привести к потере и истощению производственных активов домохозяйств, как в Центральноафриканской Республике, а также к проблемам с безопасностью, которые препятствуют ведению сельскохозяйственной деятельности, как это происходит в Южном Судане.

В некоторых районах Южного Судана хорошие урожаи имеют лишь кратковременный эффект, поскольку текущий конфликт снизил возможность осуществления сельскохозяйственной деятельности, что создает реальный риск голода для наиболее уязвимых групп населения.

Продолжающийся гражданский конфликт в Сирии привел к тому, что уже 9,4 млн. человек нуждаются в продовольственной помощи. Производство пшеницы в этом году, по оценкам, будет примерно на 55% ниже докризисного уровня. Продолжающийся конфликт в Йемене, скорее всего, привел к увеличению количества людей, страдающих от продовольственной необеспеченности, с 14,2 миллиона человек в июне, говорится в сообщении. Недавняя эскалация конфликта в Ираке вызвала широкомасштабные внутренние перемещения. Острый дефицит продовольствия затрагивает более 8 миллионов человек в Афганистане и их число, вероятно, возрастет с возвращением около 600 000 беженцев из Пакистана до конца 2016 года.

Число не обеспеченных продовольствием людей в Нигерии превышает 8 миллионов человек и, по прогнозам, увеличится до 11 миллионов человек к августу 2017. Продолжающийся конфликт в северных штатах привел к снижению посевных площадей, тогда как резкое снижение курса валюты найры привело к росту внутренних цен на продовольствие и негативно сказалось на региональной торговле, поскольку объемы экспорта зерновых из Нигерии все возрастают, а объемы импорта скота, наоборот, падают.

Улучшение тенденций в сельском хозяйстве после тяжелого 2016 года

Засухи и другие неблагоприятные погодные явления, связанные с Эль-Ниньо, вызвали значительный дефицит сельскохозяйственных культур в 2016 году в нескольких странах. Совокупный объем производства зерновых в Африке сократился в 2016 году, несмотря на некоторые выгоды, которыми воспользовались отдельные суб-регионы, в частности, Западная Африка и регион Сахеля, которые, по оценкам, должны произвести рекордные урожаи зерновых. Производство кукурузы в Южной Африке резко сократилось, что усугубило ситуацию с продовольственной безопасностью.

Неурожаи вызвали резкий рост цен на кукурузу в Малави, где 6,5 миллиона человек, как ожидается, окажутся в ситуации отсутствия продовольственной безопасности во время предстоящего межсезонья. Хорошей новостью является то, что с уходом Эль-Ниньо, по предварительным оценкам, в Южной Африке произойдет увеличение посевных площадей кукурузы на 27% в 2017 году, на сегодняшний день она является крупнейшим производителем в регионе.

В то время как большая часть Азии смогла извлечь выгоды из обильного производства продовольствия в 2016 году, включая стремительное восстановление производства в Индии, влияние затяжных конфликтов в ряде стран Ближнего Востока по-прежнему наносят сильный удар по сельскохозяйственному производству в целом, несмотря на благоприятные погодные условия для основных зерновых культур.

В Центральной Америке ожидается восстановление производства в 2016 году после пострадавшего от засухи урожая в прошлом году, тогда как в 2017 году посевной сезон в Южной Америке ожидает благоприятный старт после неурожая 2016 года, главным образом, из-за засухи в Боливии, Бразилии и Парагвае.

Тридцать девять государств в настоящее время испытывают потребность во внешней продовольственной помощи: Афганистан, Буркина-Фасо, Бурунди, Центральноафриканская Республика, Чад, Конго, Корейская Народно-Демократическая Республика, Демократическая Республика Конго, Джибути, Эритрея, Эфиопия, Гвинея, Гаити, Ирак, Кения, Лесото, Либерия, Ливия, Мадагаскар, Малави, Мали, Мавритания, Мозамбик, Мьянма, Непал, Нигер, Нигерия, Пакистан, Папуа-Новая Гвинея, Сьерра-Леоне, Сомали, Южный Судан, Судан, Свазиленд, Сирия, Уганда, Йемен и Зимбабве.

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф направил письмо генеральному секретарю ООН Антониу Гутеррешу с требованием принять меры на международном уровне против нарушения прав мусульман мусульман-рохинджа в Мьянме, сообщает телеканал PressTV.

Конфликт в штате Ракхайн в Мьянме обострился после того, как боевики из народности рохинджа (или "рохинья", этнические бенгальцы, проживающие в Мьянме), вооруженные, в основном, холодным оружием, в октябре-ноябре совершили серию нападений на пограничные посты и воинские части штата. В ответ правительственные войска провели зачистки населенных пунктов от боевиков, в результате которых погибли и получили ранения в том числе и мирные жители штата. Также, по данным агентства, около 30 тысяч мусульман-рохинджа были вынуждены покинуть свои дома. Представители правозащитных организаций и правительств нескольких мусульманских стран, включая Малайзию, называли действия правительственных войск Мьянмы в штате Ракхайн "геноцидом рохинджа".

В своем письме Зариф также отметил, что ожидает от властей Мьянмы немедленных и эффективных действий по защите прав рохинджа, и призвал Гутерреша обратиться к правительству страны от лица мирового сообщества и исламского мира с требованием обеспечить доступ гуманитарной помощи пострадавшим.

В пятницу стало известно, что ООН направит специального докладчика в Мьянму, который подготовит отчет о возможном применение насилия в отношении этнической группы рохинджа.

Ранее госсоветник (фактический глава кабинета министров) Мьянмы Аун Сан Су Чжи созвал неофициальную встречу министров иностранных дел стран Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) по ситуации в штате Ракхайн. Это стало первым подобным шагом Мьянмы по привлечению представителей иностранных государств к обсуждению гуманитарного кризиса в штате Ракхайн.

Сообщества буддистов и мусульман живут в штате раздельно, в отдельных буддийских и мусульманских поселениях. По законам Мьянмы, этнические бенгальцы, называющие себя "рохинджа" (рохинья), не являются гражданами страны, несмотря на то, что живут в штате Ракхайн на протяжении нескольких поколений. Большинство населения Мьянмы, исповедующее буддизм, настроено против предоставления рохинджа мьянманского гражданства. По юридическому статусу в Мьянме этнические бенгальцы в большинстве являются нелегальными мигрантами из соседней Бангладеш.

Представитель ПРООН в Беларуси посетил повреждённый ураганом лес

Мировая общественность должна помочь Беларуси в преодолении последствий июльского урагана, заявил журналистам постоянный координатор ООН - постоянный представитель ПРООН в Беларуси Санака Самарасинха во время посещения участков леса, поврежденных ураганными ветрами летом 2016 года, передает корреспондент БЕЛТА.

"То, что я лично смог оценить масштабы этой катастрофы, оставило гораздо большее впечатление, чем цифры статистики, с которыми приходилось знакомиться. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы мобилизовать международную поддержку и помочь белорусской стороне справиться с последствиями урагана. И я действительно считаю, что настало время для того, чтобы международное сообщество оказало посильную поддержку Беларуси в этом вопросе", - подчеркнул Санака Самарасинха.

Он пояснил, что первым шагом в этом плане может стать приезд на территории, поврежденные ураганом, нескольких послов из тех государств, которые заинтересованы в развитии сотрудничества с Беларусью в природоохранной сфере, экологии и области лесного хозяйства. "При этом хочется поздравить министра и его команду, а также правительство Беларуси, которые всего за несколько месяцев смогли выполнить здесь такой огромный объем работы", - отметил Санака Самарасинха.

Говоря о том, какие страны можно было бы привлечь для совместных проектов по лесовосстановлению на поврежденных ураганом участках, представитель ПРООН сообщил, что это может быть целый ряд стран ЕС. "Плюс Евросоюз как отдельная структура (в Беларуси ведь есть представительство) ведет проекты по природоохранной и экологической тематике. Думаю, нужно привлечь их внимание. Еще дополнительно это можно обсудить с американцами. Завтра у меня запланировано мероприятие в Витебске, там в качестве одного из участников будет временный поверенный в делах США. Я обсужу этот вопрос и с ним тоже", - добавил он.

Санака Самарасинха рассказал, что ему за годы работы не раз приходилось находиться в местах катастроф, в том числе в его родной Шри-Ланке, где во время цунами погибли 40 тыс. человек, в Мьянме, где из-за циклона погибли 140 тыс. человек. "В отличие от тех катастроф, благодаря сплоченным усилиям белорусской стороны, здесь удалось избежать человеческих жертв. Я был во многих странах, которые пострадали от наводнений, оползней, где кроме удовлетворения человеческих потребностей нужно было решать вопросы лесоустройства. Так что я обладаю в этом вопросе личным опытом, ООН также имеет опыт в преодолении подобных катастроф. Думаю, мы можем объединить усилия с белорусским правительством и Минлесхозом", - резюмировал он.

Как рассказал во время посещения лесов министр лесного хозяйства Беларуси Михаил Амельянович, лесхозы Беларуси выполнили задание по созданию лесных культур на ветровально-буреломных лесосеках. Осенью этого года леса созданы на площади 5,3 тыс. га при плане 5,1 тыс. га. Михаил Амельянович напомнил, что весной работы продолжатся, планируется восстановить лес на площади еще порядка 8 тыс. га. "Для этого нам необходимо около $5 млн, и помощь международных организаций придется как нельзя кстати", - подчеркнул министр.

По состоянию на 3 декабря на разработке ветровально-буреломных лесосек заготовлено 2,8 млн куб.м древесины, реализовано 2 млн куб. м. Осталось заготовить почти 240 тыс. куб. м буреломной древесины.

В июле по Беларуси прошел сильный ураган. Он вызвал масштабные разрушения в лесном хозяйстве, повредив более 4 млн куб. м древесины на площади почти 12,8 тыс. га. Серьезнее всего пострадали Березинский, Дзержинский, Минский, Смолевичский, Червенский районы Минской области и Мозырский район Гомельской области.

Светлана Михович, БЕЛТА. Министерство лесного хозяйства Республики Беларусь

Обрекли на участь сырьевого придатка

Автор: Алексей БАЛИЕВ.

Экспорт в РФ нефтехимических товаров, производимых в Китае из российского и другого иностранного сырья, многократно превышает встречные поставки товаров нефтехимии из России. А наша нефть — и сегодня среди основных товаров российских поставок в КНР.

ИТАК, В АВГУСТЕ СЕГО ГОДА, по последним статданным, импорт нефти в КНР из России составил 1,1 млн. баррелей в день, из Саудовской Аравии — почти столько же (1,05 млн.). Следом идут Оман, Ангола, Иран и Ирак. Хотя в августе 2015-го российский нефтеэкспорт в КНР был более чем на 15% больше саудовского. А в целом с 1 января по 31 августа в этом году Саудовская Аравия обогнала Россию, поставив в среднем за сутки 1,06 млн. баррелей. В сентябре рост импорта нефти Китаем из других упомянутых стран продолжился: Саудовская Аравия заняла первое место, Россия — второе, Иран — третье. Растут также поставки из соседних Казахстана, Мьянмы, Индонезии, из Алжира, Южного Судана, Кувейта.

Разнообразие стран-поставщиков любой продукции — неизменная внешнеэкономическая политика КНР, заметим, с конца 1950-х.

Помнится, в начале 2010-х многие российские эксперты и иже с ними СМИ утверждали, что для КНР альтернативы российским нефтяным поставкам, дескать, нет и не предвидится. И что только из России Китай будет увеличивать объёмы импорта этого сырья. Но, похоже, мы переиграли сами себя...

И прежде всего потому, что сырьевой экспорт уже не гарантирует весомого экономического присутствия страны-поставщика в стране-импортёре. Тем более что глубина переработки нефти в КНР (то есть доля продуктов с максимальной добавленной стоимостью в расчёте на условную единицу переработанного сырья) ныне почти достигает 90%, в России же — не более 75%. Этот показатель выше, чем в РФ, и в Саудовской Аравии, и в Иране (не меньше 90%), не говоря уже о западных странах. Все они по нарастающей вкладываются в развитие глубокой переработки нефти, газа и другого сырья, ориентируясь на растущий спрос на продукцию более высоких переделов на внутреннем и внешнем рынках. Причём до 70% капвложений в данное направление в дальнезарубежных «нефтегазовых» странах с 1980-х — это доходы от экспорта нефти и газа.

В постсоветской же России не более трети ежегодных доходов от экспорта нефтегазового сырья вкладывается в его переработку. А остальное — это, в основном, «астрономические» зарплаты и дивиденды для руководящего звена нефтегазового бизнеса РФ, да ещё вложения в зарубежные офшоры...

Можно сказать, антипод такого «подхода» — Китай. При том что свыше 60% ежегодного спроса в КНР на это сырьё обеспечивает импорт, Китай с начала 2000-х лидирует в мире по темпам роста глубины переработки нефти и газа. Это стало возможным потому, что государство проводит целенаправленную, долговременную политику по дальнейшей индустриализации нефтегазовой индустрии страны. И именно государство, наряду с увеличением своих капиталовложений в высокотехнологичные проекты, стимулирует рост частных инвестиций в те же проекты. «Нам недёшево обходятся добыча своей нефти и её импорт, — отмечает китайский экономист Цзян Чэнь. — Что должно окупаться выпуском современных продуктов нефтепереработки: они, как известно, намного дороже на мировом рынке, чем сырьё для их производства».

В результате Китай поставляет в Россию, причём с начала 1990-х, как минимум в 2,5 раза больше — по объёму и ассортименту — товаров глубокой переработки нефти и газа, чем РФ в КНР. В том числе химических нитей и химволокон, пластмасс, изделий из каучука, материалов для автодорожных покрытий и т.п. И это при том, что КНР, повторим, не сориентирована на ввоз только российского «чёрного золота». Поэтому весьма рискованны расчёты на то, что Китай, ввиду растущего спроса на нефть, будет её импортировать в основном из России. Более того: с учётом характера государственной нефтегазовой политики в РФ и КНР наверняка будет и впредь расти экспорт в Россию товаров китайской нефтепереработки и нефтехимии, произведённых в том числе и из российского сырья.

Россия же всё больше превращается в сырьевой придаток не только Запада, но и Востока.

Осведомленность потребителей о питательных и диетических преимуществах зернобобовых, в частности, чечевицы, нута, коровьего гороха и многих сухих бобов остается недостаточной, и многое еще предстоит сделать, чтобы повысить их роль в продовольственных системах, сказала сегодня заместитель Генерального директора ФАО Мария Хелена Семедо.

На протяжении 2016 года был достигнут прогресс благодаря инициативам, посвященным Международному году зернобобовых, но необходимо поддержать этот стимул, сказала Семедо участникам Глобального диалога, проходящего в штаб-квартире ФАО.

Известные своим относительно высоким содержанием белка и своей специфической способностью поглощать азот и удерживать его в почвах, зернобобовые также являются плодородным строительным блоком для других культур.

«Зернобобовые не только должны быть оценены за их качества, но и привлечь внимание политиков, которое они заслуживают», - сказала она.

Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций провозгласила 2016 год Международным годом зернобобовых, а главные спонсорские роли взяли на себя Пакистан и Турция. Чечевица Далс является чрезвычайно важным продуктом питания по всей Южной Азии, тогда как нут был обнаружен в гончарных изделиях эпохи неолита, раскопанных в Юго-Восточной Анатолии.

Еще многое предстоит сделать в исследованиях зернобобовых, чтобы повысить их устойчивость к экологическим стрессам и способствовать сокращению бедности в сельских районах, отметила Надин Ривас, Постоянный представитель при ФАО Исламской Республики Пакистан и сопредседатель руководящего комитета МГЗ.

Продвижение зернобобовых может способствовать инклюзивному экономическому росту, а также повышенное внимание к зернобобовым откроет экспортные возможности для таких стран, как Эфиопия и Мьянма, сказал Мурат Салим Эсенли, назначенный Постоянный представитель Республики Турции при ФАО и сопредседатель руководящего комитета МГЗ.

Двухдневное мероприятие Глобальный диалог позволит ключевым заинтересованным сторонам и экспертам со всего мира проанализировать результаты Международного года, которые включали в себя публикации научных работ, информационно-пропагандистскую деятельность и инициативы по созданию долгосрочных рекомендаций.

Подробнее о зернобобовых

Продвижение производства и потребления зернобобовых может внести свой вклад в достижение основных Целей в области устойчивого развития - особенно в отношении питания, бедности, здоровья почвы и изменения климата - в то, что Семедо называет «добродетельным социально-экономическим циклом», который гарантирует продовольственную безопасность и питание для всего общества.

В Малави многих фермеров поощряют за совместное выращивание кукурузы и зернобобовых культур, что приводит к увеличению продовольственной безопасности и доходов. В Замбии местные женщины-фермеры теперь производят почти половину зернобобовых для школьного питания.

Многие сорта зернобобовых подходят для выращивания в засушливых условиях. Выращивание зернобобовых в качестве растительного покрова является методом климатически оптимизированного сельского хозяйства, который повышает как производительность, так и устойчивость, сказала Семедо. Они также улучшают здоровье почвы, снижая потребность в искусственных удобрениях и, таким образом, приводят к сокращению выбросов парниковых газов, добавила она.

Сухие бобы составляют около трети мирового производства зернобобовых, при этом на сухой горох и нут приходится одна шестая часть мирового производства. Другие важные зернобобовые включают конские бобы, чечевицу, коровий и голубиный горох.

«Зернобобовые предлагают множество возможностей в области диверсификации пищевых продуктов, и я призываю шеф-поваров во всем мире исследовать богатый мир зернобобовых и использовать свой творческий потенциал для создания новых рецептов», - сказала Магги Хабиб, Специальный посол ФАО по МГЗ для Ближнего Востока.

Ежегодное производство зернобобовых составляет около 62 млн. тонн. Индия на сегодняшний день является крупнейшим производителем, а также нетто-импортером зернобобовых. Стоимость мирового товарооборота зернобобовых оценивается примерно в 7 млрд. долл. США, включая Китай, Бразилию, Канаду, Мьянму и Австралию - всех основных участников рынка.

Осведомленность потребителей о питательных и диетических преимуществах зернобобовых, в частности, чечевицы, нута, коровьего гороха и многих сухих бобов остается недостаточной, и многое еще предстоит сделать, чтобы повысить их роль в продовольственных системах, сказала сегодня заместитель Генерального директора ФАО Мария Хелена Семедо.

На протяжении 2016 года был достигнут прогресс благодаря инициативам, посвященным Международному году зернобобовых, но необходимо поддержать этот стимул, сказала Семедо участникам Глобального диалога, проходящего в штаб-квартире ФАО.

Известные своим относительно высоким содержанием белка и своей специфической способностью поглощать азот и удерживать его в почвах, зернобобовые также являются плодородным строительным блоком для других культур.

«Зернобобовые не только должны быть оценены за их качества, но и привлечь внимание политиков, которое они заслуживают», - сказала она.

Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций провозгласила 2016 год Международным годом зернобобовых, а главные спонсорские роли взяли на себя Пакистан и Турция. Чечевица Далс является чрезвычайно важным продуктом питания по всей Южной Азии, тогда как нут был обнаружен в гончарных изделиях эпохи неолита, раскопанных в Юго-Восточной Анатолии.

Еще многое предстоит сделать в исследованиях зернобобовых, чтобы повысить их устойчивость к экологическим стрессам и способствовать сокращению бедности в сельских районах, отметила Надин Ривас, Постоянный представитель при ФАО Исламской Республики Пакистан и сопредседатель руководящего комитета МГЗ.

Продвижение зернобобовых может способствовать инклюзивному экономическому росту, а также повышенное внимание к зернобобовым откроет экспортные возможности для таких стран, как Эфиопия и Мьянма, сказал Мурат Салим Эсенли, назначенный Постоянный представитель Республики Турции при ФАО и сопредседатель руководящего комитета МГЗ.

Двухдневное мероприятие Глобальный диалог позволит ключевым заинтересованным сторонам и экспертам со всего мира проанализировать результаты Международного года, которые включали в себя публикации научных работ, информационно-пропагандистскую деятельность и инициативы по созданию долгосрочных рекомендаций.

Подробнее о зернобобовых

Продвижение производства и потребления зернобобовых может внести свой вклад в достижение основных Целей в области устойчивого развития - особенно в отношении питания, бедности, здоровья почвы и изменения климата - в то, что Семедо называет «добродетельным социально-экономическим циклом», который гарантирует продовольственную безопасность и питание для всего общества.

В Малави многих фермеров поощряют за совместное выращивание кукурузы и зернобобовых культур, что приводит к увеличению продовольственной безопасности и доходов. В Замбии местные женщины-фермеры теперь производят почти половину зернобобовых для школьного питания.

Многие сорта зернобобовых подходят для выращивания в засушливых условиях. Выращивание зернобобовых в качестве растительного покрова является методом климатически оптимизированного сельского хозяйства, который повышает как производительность, так и устойчивость, сказала Семедо. Они также улучшают здоровье почвы, снижая потребность в искусственных удобрениях и, таким образом, приводят к сокращению выбросов парниковых газов, добавила она.

Сухие бобы составляют около трети мирового производства зернобобовых, при этом на сухой горох и нут приходится одна шестая часть мирового производства. Другие важные зернобобовые включают конские бобы, чечевицу, коровий и голубиный горох.

«Зернобобовые предлагают множество возможностей в области диверсификации пищевых продуктов, и я призываю шеф-поваров во всем мире исследовать богатый мир зернобобовых и использовать свой творческий потенциал для создания новых рецептов», - сказала Магги Хабиб, Специальный посол ФАО по МГЗ для Ближнего Востока.

Ежегодное производство зернобобовых составляет около 62 млн. тонн. Индия на сегодняшний день является крупнейшим производителем, а также нетто-импортером зернобобовых. Стоимость мирового товарооборота зернобобовых оценивается примерно в 7 млрд. долл. США, включая Китай, Бразилию, Канаду, Мьянму и Австралию - всех основных участников рынка.

О росте объемов экспорта отечественной пшеницы в Индонезию

На днях из морского порта «Кавказ» вышло судно с партией российской пшеницы объёмом 29 тыс. тонн, предназначенной для экспорта в Индонезию.

Этому событию предшествовала сложная и кропотливая работа Россельхознадзора. Трудность заключалась во вступлении в силу с февраля текущего года изменений в процедуре допуска на рынок Индонезии продукции растительного происхождения, в том числе зерновой. В результате многотрудной работы специалистов Службы, в августе т. г. Агентством сельскохозяйственного карантина Министерства сельского хозяйства Республики Индонезия было подписано Постановление о регистрации трёх российских лабораторий (Ростовский и Новороссийский филиалы ФГБУ «Центр оценки качества зерна», Испытательная лаборатория по определению безопасности и качества продукции в г. Раменское ФГБУ «Центр оценки качества зерна») по подтверждению соответствия качества и безопасности зерна и продуктов его переработки. В настоящее время продолжается работа по признанию индонезийской стороной дополнительных российских лабораторий, в частности, на рассмотрении у индонезийской стороны находится пакет документов Приморского филиала ФГБУ «Центр оценки качества зерна». Также, делегация Россельхознадзора во главе с Заместителем Руководителя Русланом Хасановым приняла участие в работе ХI заседания Российско-Индонезийской совместной комиссии по торгово-экономическому и техническому сотрудничеству, которое прошло 31 октября т. г. в Джакарте и на котором стороны выразили взаимную заинтересованность в расширении перечня экспортируемых зерновых культур, прежде всего ячменя, соевых бобов, риса, кукурузы.

Ведомство ранее публиковало информацию о перспективных рынках сбыта российской зерновой продукции, в котором одно из важнейших мест отводилось Республике Индонезия, ввиду её значительного импортного потенциала: прогноз импорта пшеницы — 8,5 млн. тонн, кукурузы — 2 млн. тонн, в 2015/2016 с.х.г экспорт пшеницы из РФ — 233,5 тыс. тонн.

Индонезия — важная региональная и глобальная величина Юго-Восточной Азии. Это крупнейшая страна и экономика с населением порядка 250 млн. человек (4-е место в мире) АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии — политическая, экономическая и культурная региональная межправительственная организация 10 стран, расположенных в Юго-Восточной Азии с населением 600 млн. чел. (Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Филиппины, Бруней-Даруссалам, Вьетнам, Лаос, Мьянма, Камбоджа).

Участие делегации ЦЭКТУ в cеминаре Всемирной таможенной организации.

В период с 9 по 11 ноября 2016 года состоялась конференция Всемирной таможенной организации по усилению взаимодействия таможенных лабораторий Азиатско-Тихоокеанского региона, организованный Центральной таможенной лабораторией Японии. Целью данного мероприятия являлось координация действий между таможенными лабораториями Азиатско-Тихоокеанского региона и решение проблемных вопросов, возникающих при производстве таможенных экспертиз, а также вопросы организации и функционирования таможенных лабораторий развивающихся стран.

В конференции принимали участие представители Всемирной таможенной организации, Европейского Союза, Афганистана, Бангладеш, Бутана, Камбоджи, Китая, Фиджи, Индии, Индонезии, Кореи, Лаоса, Малайзии, Мальдивов, Монголии, Мьянмы, Непала, Пакистана, Филиппин, Самоа, Шри Ланки, Тайланда, Вануату, Вьетнама, а также делегация Российской Федерации.

В конференции приняли участие должностные лица ЦЭКТУ с докладом о деятельности Центрального экспертно – криминалистического таможенного управления, наделенного статусом Региональной таможенной лаборатории и с докладом на тему: «Методические подходы при идентификации полимеров и композиций на их основе в таможенной экспертизе на территории Российской Федерации».

По завершению всех докладов состоялось обсуждение, в ходе которого участники конференции могли задать все интересующие их вопросы, как представителям ВТамО, так и представителям других стран.

Во время церемонии закрытия участники конференции получили сертификаты Всемирной таможенной организации, подписанные Генеральным Секретарем ВТамО Кунио Микурия.

По итогам прошедшей конференции можно сделать выводы о необходимости объединения усилий, кооперации между странами для преодоления общемировых проблем (например, противодействие распространению наркотиков), а также необходимости постоянного обмена опытом в рамках международных форумов под эгидой Всемирной таможенной организации в целях совершенствования экспертных исследований и противодействию обороту наркотических средств, а также решения иных вопросов, касающихся таможенного дела.

По результатам анализа докладов и их обсуждения делегатами конференции с учетом присвоения ЦЭКТУ статуса региональной таможенной лаборатории ВТамО можно утверждать, что ЦЭКТУ в своей работе использует самые современные методы исследования и не только не уступает по качеству проведенных исследований таможенным лабораториям других стран, но и превосходит их, что дает возможность организации на базе ЦЭКТУ центра по проведению стажировок сотрудников стран Евроазиатского региона с целью подготовки высококвалифицированных экспертов.

Мьянма балансирует между ведущими игроками

Владимир Терехов

Ряд примечательных событий последних недель позволяет вновь обратиться к теме сложной политической игры, разворачивающейся вокруг Мьянмы между ведущими мировыми игроками. В основном и пока она сводится к борьбе за приобретение в этой стране позиций, более предпочтительных, чем у конкурентов. Однако в случае обострения игры вопрос о “призе” может принять совсем бескомпромиссный характер, когда победитель получает полный контроль над Мьянмой, а глобальный конкурент его полностью утрачивает. В подобных случаях говорят об играх с нулевой суммой.

Сама борьба за влияние на Мьянму обусловлена её исключительно важным для ведущих игроков стратегическим положением. Среди других стран Юго-Восточной Азии подобного уровня стратегической значимостью обладает, прежде всего, территория Филиппин.

Что касается самих Мьянмы, Филиппин и похожих стран, являющихся, скорее, объектами, чем субъектами политической игры в ЮВА, то их принадлежность к этому важнейшему региону содержит в себе как плюсы, так и потенциальные минусы. При наличии определённого умения и не очень остром характере борьбы между “большими парнями” можно извлечь немалую для себя пользу, получая от каждого из них разного рода знаки внимания. Из них наибольший интерес представляют, конечно, те, которые носят материально-финансовый характер.

Однако, начиная с определённой стадии обострения игры, недавний выгодополучатель легко может оказаться в положении зерна, скатывающегося в узкое пространство между жерновами. Судя по всему, пока ситуация в ЮВА позволяет Мьянме и другим странам региона достаточно успешно маневрировать в поле сил, которое формируют ведущие игроки.

Именно этим занимается такой эпатажный политик, как президент Филиппин Родриго Дутерте, удачно исполняющий роль “простого парня”. Совсем иначе по форме, но тоже самое по сути делает (получившая хорошее образование) Аун Сан Су Чжи – лидер Мьянмы де-факто.

В полной мере сама технология балансирования “слабых” игроков среди “сильных” проявляется в ходе разного формата переговоров тех и других.

Ранее мы выделяли тот факт, что первый официальный заграничный визит госпожи Су Чжи (фактически её первый выезд в “международный свет” в роли лидера Мьянмы) состоялся 17-21 августа с. г. в Китай. Примечательность этого факта заключается в том, что она оказалась во главе своей страны существенным образом вследствие многолетних американских усилий по свержению власти военных, ориентировавшихся на КНР.

Но, стремясь избежать обострения отношений с великим соседом (который остаётся основным внешним инвестором и торговым партнёром Мьянмы), Су Чжи ответила положительно на явный месседж Пекина продолжать экономические связи и после смены власти в стране.

Кроме того, принимался, видимо, во внимание и тот крайне важный факт, что вопрос терзающих Мьянму многолетних внутренних конфликтов (включая вооружённые) существенным образом находится в “ведении” Китая.

В ответ на вполне конкретные китайские предложения в сфере экономической кооперации Аун Сан Су Чжи выразила поддержку принципа “одного Китая”, признав тем самым законность действий Пекина по подавлению “сепаратистских проявлений” в этнических окраинах КНР, включая Тибет.

Здесь немаловажным представляется заметить, что находящийся в положении тибетского изгнанника нынешний Далай-лама является духовным лидером всех буддистов, включая, следовательно, и госпожу Су Чжи. Но, как известно, “Париж стоит мессы”.

Тем самым она сильно огорчила своих многочисленных симпатизантов – профессиональных борцов за “права человека”, в том числе их (самозваного) лидера в лице руководства США. Из Вашингтона стали раздаваться голоса о том, что “госпожа Су Чжи заговорила языком военной хунты”.

Однако подобного рода эмоции никак не повлияли на текущую американскую политику, цель которой сводится всё к тем же попыткам блокирования китайских усилий по восстановлению своего влияния в Мьянме периода правления военных.

В первой половине сентября с. г. Аун Сан Су Чжи посетила с официальным визитом США с целью, главным образом, получения от президента Б. Обамы обещания снять остатки экономических санкций, введённых в 1991 г. Вашингтоном после военного переворота в Мьянме. Выслушав дежурные порицания относительно сохраняющихся “нарушений”, она такое обещание получила, и в начале октября американские санкции были окончательно отменены.

В середине октября лидер Мьянмы прибыла в Индию, роль которой в региональных делах и на мировой арене быстро растёт. Поводом для этой поездки послужило очередное заседание региональной организации BIMSTEC (Bay of Bengal Initiative for Multi-Sectoral Technical and Economic Cooperation), в которую входят семь стран, примыкающих к Бенгальскому заливу. Кроме того, лидеру Мьянмы была предоставлена возможность посетить проходивший тогда же 8-й саммит BRICS.

В ходе двусторонних переговоров Аун Сан Су Чжи с премьер-министром Индии Нарендрой Моди особое внимание было уделено сфере безопасности и обороны.

И это объяснимо хотя бы тем, что по обе стороны 1600-километровой границы, разделяющей Мьянму с Индией, нередко активизируются различного рода повстанческие группировки. Через ту же границу проходит и один из самых крупных наркотрафиков.

Важно заметить, что кооперация с Мьянмой в сфере обороны является ключевым элементом реализации давнего тренда индийской внешней политики “Взгляд на Восток”. Путём укрепления позиций в Мьянме Индия намерена развивать отношения с другими странами ЮВА, прежде всего, с Таиландом, Малайзией, Индонезией и Вьетнамом.

Ещё одного ведущего регионального игрока – Японию – Аун Сан Су Чжи посетила в ходе официального визита, состоявшегося 1-4 ноября с. г. Главным итогом этой поездки стало обещание премьер-министра Синдзо Абэ предоставить “дружественной Мьянме” в последующие пять лет государственные и частные инвестиции на весьма солидную сумму около 8 млрд долл.

Эти деньги будут вложены в различные секторы экономики Мьянмы, а также использованы в целях решения серьёзных социальных проблем, среди которых выделяются конфликты на этнической и религиозной почве.

Представляется примечательным комментарий одной из ведущих японских газет Mainichi Shimbun по поводу итогов визита Аун Сан Су Чжи, которые рассматриваются в контексте “соперничества” между Японией и Китаем за влияние на страны региона ЮВА.

В целом же можно констатировать продуктивность политики балансирования нынешней Мьянмы (а также других стран ЮВА) в непростой обстановке, складывающейся в регионе. Что само по себе является признаком того, что развитие ситуации в ЮВА пока не преодолело ту черту, когда заниматься подобным балансированием станет “себе дороже”.

Армия Мьянмы подтвердила гибель 28 повстанцев в ходе новых столкновений между военными и атаковавшими их местными жителями в штате Ракхайн на северо-западе страны, передает агентство Франс Пресс.

Ранее сообщалось, что в столкновении погибли восемь человек, среди них двое военных. Инцидент произошел в субботу утром в северной части штата. Около 60 вооруженных огнестрельных оружием, ножами и копьями людей напали на военных. Те открыли ответный огонь. Сообщалось, что 36 участников нападения были задержаны.

В коммюнике армии сообщается, что в ходе операции, проводимой в регионе, граничащем с Бангладеш, "в общей сложности 28 погибших" среди нападавших.

Как ранее сообщалось, по данным военных, нападение совершили этнические бенгальцы-мусульмане (самоназвание — рохинджа или рохинья), участвующие в конфликте с коренными местными жителями-буддистами.

В штате Ракхайн продолжается новое обострение конфликта между местными буддистами и этническими бенгальцами-мусульманами. Власти и население Мьянмы считают этнических бенгальцев нелегальными мигрантами, несмотря на то что бенгальские поселения существуют в Ракхайне с конца XIX – начала XX века, когда британские колониальные власти разрешали переселение из Британской Индии, в которую входила территория нынешней Бангладеш, в Британскую Бирму (ныне Мьянма). В годы правления военных в Мьянме практически не происходило обострений исторического конфликта между буддистами и мусульманами в Ракхайне, но при переходе к гражданскому правлению и с началом демократических реформ конфликт разгорелся с новой силой. В 2012 году более 100 тысяч мусульман были вынуждены покинуть свои дома и переселиться в лагеря беженцев из-за массовых столкновений с буддистами.

В 2016 году правительство Мьянмы пообещало предоставить гражданство страны тем этническим бенгальцам, которые получат статус беженцев по соответствующей программе ООН.

Крушение ориентиров

Георгий Бовт о том, как Трамп поставил в тупик американских и российских либералов

Один из отцов-основателей США Томас Джефферсон говорил, что в свободном государстве надо каждые лет пятьдесят устраивать революцию. Чтобы система не застаивалась. Если он прав, то по нынешним вегетарианским временам каждые пятьдесят лет правящей элите такого «свободного государства» надо хотя бы показать средний палец и сказать «да пошли вы все!..».

Что, собственно, в Америке и произошло.

«Средним пальцем» оказался миллиардер. Этого не мог предсказать почти никто. Из 11 общенациональных опросов девять в последние дни перед голосованием отдавали победу Клинтон с большим отрывом. Лишь два опроса — Los Angeles Times/USC (его большинство американских социологов и вслед за ним многие наши аналитики называли «маргинальным» и «экспериментальным» по методике) и IBD/TIPP давали преимущество Трампу. Совокупный общенациональный рейтинг RealClearPolitics давал кандидату демократов перевес 3,3% голосов еще 7 ноября. Зато четвертый раз подряд «угадал» результат президентских выборов «искусственный интеллект» MogIA, делающий прогноз на основе анализа активности в соцсетях.

Клинтон отдавали большинство «колеблющихся штатов». Но она проиграла даже Мичиган, считавшийся «демократическим» (ей там предрекали +8%). Правящая элита была настолько уверена в победе кандидата демократов (говорят, уже и послы получили инструктаж Госдепа на время передачи полномочий к администрации Клинтон), что в этот Мичиган, местами напоминающий кладбище былой славы американской автомобильной промышленности, особенно Детройт, от «большого ума» завезли накануне выборов группы сомалийских беженцев. После чего туда поехал неожиданно Трамп («ну зачем он поперся в «демократический штат?» — еще недоумевали политтехнологи), и реднеки, послушав его, видимо, согласились, что это все уже, как говорится, too much.

«Революция Трампа» — это «средний палец» от таких реднеков, американских «ватников». Они рано или поздно должны были высказаться.

Даже среди женщин Клинтон выступила не лучше, чем Обама в 2012 году (всего лишь +13% к Трампу, притом что белые женщины как раз больше за него голосовали), и это после всего того, что было наговорено про отношения миллиардера со слабым полом. И экс-госсекретарь выступила намного хуже Обамы среди афроамериканцев. Потому что большинство типичных афроамериканцев и в кошмарном сне не могли бы представить, чтобы проголосовать именно за такую «стервозную белую тетку».

Трамп победил в 2/3 штатов. Теперь он еще проведет своего судью в Верховный суд (там сейчас расклад либералов и консерваторов — 4:4), и у «Великой старой партии», с учетом республиканского большинства в обеих палатах конгресса, будет контроль над всеми ветвями власти (условно, поскольку судьи — формально беспартийны). Такого давно не было.

Задним умом теперь все признают, что имел место так называемый эффект Brexit, когда часть избирателей либо стесняются признаться в намерениях голосовать «против мейнстрима», либо врут, либо отказываются разговаривать с социологами, воспринимая их как часть истеблишмента, против которого они задумали недоброе.

Это крупнейший провал американской политической социологии. Последний раз такое случилось с предсказателями — хотя тогда не было таких технологий массовых опросов — в 1948 году, когда вся пресса пророчила победу республиканца Томаса Дьюи над демократом Гарри Трумэном, а Chicago Tribune успела выйти с шапкой первой полосы «Дьюи победил Трумэна». Поторопилась.

Нынешний результат — проявление отрыва правящей элиты от избирателей и неготовность подстраиваться под них.

От обеих партий шли «антисистемные кандидаты», но против своего «бунтаря» Сандерса демократы применили административный ресурс и сняли с дистанции. Они были уверены, что и на главных выборах сработают манипуляции. Ведь у них была приручены почти все массмедиа, годами пестуемые в рамках давно оформленной идеологической матрицы, где любой шаг за границы «общепринятой» политкорректности считается побегом в маргиналы.

Приручены и социологи, которые, прежде чем сформулировать свои опросники, звонят и консультируются, чтобы нечаянно не обидеть. А правила всегда можно поправить под себя таким образом, что все эти люди в дорогих костюмах из вашингтонской тусовки все равно будут на коне. И за то, за что других посадят лет на десять, «нас, которым все можно», грозное ФБР лишь пожурит, да дело и закроет.

Когда долго живешь в условиях под тебя подстраиваемых правил и слушаешь экспертов, которые говорят ровно то, что ты от них хочешь услышать, то начинаешь верить, что эта искусственно созданная «реальность» и есть сама жизнь.

А потом та является тебе в виде неожиданного Трампа.

Либеральная часть вашингтонского истеблишмента в трауре и пакует чемоданы. В ближайшие четыре года этим людям «заказы» от федеральных властей не светят. Можно заняться самосовершенствованием, читать лекции в университете, примкнуть к либеральному «мозговому тресту» или заняться GR в приличной корпорации за неплохие деньги. Сгодится и лоббизм. Да мало ли в Америке мест, куда можно пристроиться тем, кто вчера был всем, а сегодня стал никем. В смысле сугубо политического влияния, конечно. Без «отъема активов» и нажитого непосильным трудом.

Эти люди отсидятся в оппозиции, а потом кто-то из них (но уже не чета Клинтон) вернется во власть, потеснив тех, кто там неосмотрительно расслабится, забыв, что за каждым их шагом следят политические конкуренты.

Представить себе у нас некую «смену элит», ротацию, происходящую на основе каких-то выборов, невозможно. Да и нет у нас никаких «запасных элит», они не взращиваются в университетах, корпорациях и «мозговых трестах», не формируют «запасные» программы и планы. Карьерные лестницы для нового поколения политиков и те не работают пока толком.

Американские либералы, ставившие на чету Клинтон (с возвращением в Белый дом, правда, в ином качестве, и Билла тоже), охвачены апокалиптическими настроениями. Газета The New York Times (она давала 85-процентную вероятность победы Клинтон, которую поддерживала в ходе всей кампании) предрекает всемирную катастрофу, поскольку приход Трампа будет означать крах той системы «интернационализма» во главе с Америкой, что сложилась после Второй мировой войны.

При Трампе расцветут авторитарии всех стран. «Злой Путин» не получит отпора, новый вашингтонский «обком» будет потворствовать оппортунистам Единой Европы в лице марин ле пен и викторов орбанов, а важнейшая проблема защиты прав человека в далекой Мьянме и надобность борьбы за «очеловечивание» ближневосточных сатрапий будет предана преступному забвению.

Всемирный «американский жандарм» скажет, что «караул устал», и потушит луч демократии свободы. Саму же Америку ждет глубочайший кризис.

Схожими настроениями охвачены и небезразличные наблюдатели за американской политикой среди либералов российских. Победа Трампа — это словно крушение неких ориентиров. Учитывая, что в современном мире именно Америка во многом задает смыслы, в том числе по части моделей политического устройства и общественного развития, политкорректности в широком смысле, правил игры в финансах и экономике, определяя параметры глобализации и взаимной интеграции.

С Трампом и людьми, которых он наймет, смыслы придут другие. Его намерения похоронить идею Транстихоокеанского партнерства, как и Транатлантического, а также пересмотреть уже действующее соглашение о Североамериканской зоне свободной торговли некоторые сравнивают с тем, как если бы рулить российской экономикой позволили Сергею Глазьеву. Но вдруг выстраиваемая до сих «либерально-глобалистская» модель мира не является единственно верной?

Оборотной стороной апокалиптических либеральных представлений об Америке, которой Трамп обещает вернуть величие по своей версии, является непонятная эйфория, вдруг охватившая «консервативно-патриотическую» часть российского правящего класса и официальной телепропаганды. При Трампе, мол, чуть ли не начнется российско-американская дружба. Ну а если не дружба, то по-человечески Путин с этим американским «переизданием» друга Сильвио Берлускони точно поладит. В последнем утверждении, возможно, и есть доля истины. Путину, наверное, комфортнее общаться с такими более «открытыми» людьми, как Трамп, нежели с такими, как «лицемерная» Клинтон и «нарцисс-афроамериканец» Обама.

Однако «поладить» Москве с Белым домом, в котором поселится замечательный Трамп, будет непросто. И он сам, и все его окружение, отвечавшее за «политическую составляющую» предвыборной кампании, — это люди правоконсервативного рейгановского толка. Разве что без бредовых заморочек более позднего неоконсерватизма насчет «экспорта демократии» и смены режимов ради мира на Земле.

Это доктрина «Мир с позиции силы». Это дух баптистских консервативных проповедников типа Майка Хакаби (ныне покойного, но в штабе Трампа есть люди из его окружения) или легендарного телепроповедника Патрика Бьюкенена.

На «дальних подступах» к посту госсекретаря маячит либо фигура Ньюта Гингрича, бывшего спикера палаты представителей, одного из соавторов «рейгановской республиканской революции» (опять это слово), либо Джона Болтона, бывшего полпреда США в ООН, по сравнению с которым нынешний полпред в лице Саманты Пауэр может показаться нашему Виталию Чуркину «милой подругой».

Члены президентской команды Трампа привнесут в политический дискурс совершенно иные «смыслы», нежели нынешний либеральный в основе своей истеблишмент. Трамп, кстати, в полном соответствии с рейгановским пониманием «мира с позиции силы», уже обещал свернуть программу Обамы по секвестру военного бюджета США на $500 млрд за 10 лет. Она была принята в 2013 году. Как? Нам не рассказывали такого про Обаму? Неужели эту новость не обсудили на зажигательных ток-шоу?

Трамп также обещал интенсивно развивать глобальную систему ПРО, он уже обещал модернизацию системы ее морского базирования. В его плане «восстановления американских вооруженных сил» довольно много пунктов.

Его внешняя и внутренняя политика быстро обрастет экспертами и квалифицированными исполнителями. А нынешние управленцы пока посидят на «скамейке запасных» и, может быть, попробуют понять, что они сделали не так. Можно, конечно, считать выскочку-миллиардера демагогом, но он появился ровно тогда, когда, очевидно, настала пора систему хорошенько встряхнуть и привести в большее соответствие с реалиями. Возможно, он сокрушительно проиграет. Тогда из «запаса» придут другие. Когда Рейган стал президентом, многие тоже отзывались о нем презрительно: ну что может какой-то там актеришка. Но ведь до сих пор помнят, чем с ним дело кончилось.

«Лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь»

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН.

Анализ и прогноз

Реализация стратегии «Один пояс — один путь», провозглашённой несколько лет назад руководством Китая, вступает в решающую стадию. Серьёзные прорывы Пекина вызывают усиливающийся с каждым днём отпор со стороны Вашингтона. В США открыто говорят о военном конфликте с КНР и натравливают на неё соседние страны.

Кульбиты «неистового» Дутерте

Несколько месяцев назад на политическом небосклоне Азии зажглась новая «звезда». Президентом Филиппин — островного государства со 100-миллионным населением — стал Родриго Дутерте. «Человек из народа», как называет себя он сам, в рекордно короткие сроки получил мировую известность своими громкими и большей частью скандальными высказываниями. Наибольший резонанс имели его резкие выпады в адрес Соединённых Штатов Америки. «Я собираюсь перейти Рубикон в отношениях с США, — заявлял Дутерте. — Я не американская марионетка, а Филиппины — не колония».

Подобные словесные эскапады тем более поразительны, что во внешней политике Вашингтона Манила играет особую роль. В течение почти полувека — с 1898 по 1946 год Филиппины находились под владычеством США. Провозглашение независимости, однако, не стало действительным освобождением архипелага от политической, экономической и культурной подчинённости бывшей метрополии.

Превращение Китая в державу мирового масштаба только закрепило роль Филиппин как военного плацдарма Вашингтона. В 2014 году страны подписали Соглашение об усиленной совместной обороне. Документ дал США право увеличить уже имеющийся контингент, а также использовать филиппинские базы — с размещением на них американских боевых самолётов и кораблей. Кому грозит этот кулак, не скрывалось. Все усилия американской дипломатии — явной и тайной — были брошены на стравливание Китая с соседними странами.

Неудивительно поэтому, что угрозы Родриго Дутерте изгнать американские базы и прекратить с США военное сотрудничество были восприняты как резкое изменение политического ландшафта в регионе. Это стало ещё более очевидным, когда президент Филиппин вдруг начал говорить о сближении с Китаем и Россией. «Я приеду в Россию, чтобы поговорить с Путиным и сказать ему, что нас трое, кто противостоит всему миру — Китай, Филиппины и Россия», — обещал Дутерте.

Таких заявлений, больше, впрочем, напоминавших какую-то фантасмагорию, чем логически выстроенную систему взглядов, было достаточно, чтобы президента Филиппин нарекли «новым Чавесом». Особенно отличилась в этом российская пресса. Слова Дутерте принимались ею за чистую монету, хотя задуматься было над чем. Например, президент Филиппин поддержал иск против Китая, поданный при его предшественнике Бенигно Акино. Напомним, что 12 июля Гаагский третейский суд признал неправомочными территориальные притязания Пекина в Южно-Китайском море.

В дальнейшем резкие высказывания Дутерте неизменно сглаживались его подчинёнными. Например, после слов президента о выводе американских баз официальный представитель вооружённых сил Реституто Падилла уточнил, что речь идёт исключительно об отдельных объектах на острове Минданао. В целом же, по его словам, «американо-филиппинские отношения в сфере обороны остаются железобетонными». Не менее откровенным стало разъяснение министра иностранных дел Перфекто Ясая: «У нас особые отношения с США. Они являются нашим единственным военным союзником. Равнять США и Китай в этом смысле нельзя». Но как же тогда быть с высказываниями самого Дутерте?

Всё встаёт на свои места, если вспомнить, что 18—21 октября состоялся визит президента Филиппин в Китай. В преддверии этого события, обещавшего Маниле большие выгоды, Дутерте и стал разыгрывать антиамериканский спектакль. Расчёт оказался верным: стороны заключили торговые и инвестиционные проекты на сумму свыше 13 миллиардов долларов. Ещё 9 миллиардов составят льготные кредиты.

Однако не успел Дутерте покинуть Пекин, как его риторика стала меняться. Президент Филиппин, в частности, заявил, что не собирается разрывать старые союзы и заключать новые. Этот стремительный кульбит достиг апогея в Японии, куда Дутерте вскоре прибыл с официальным визитом. Отвечая на вопрос одного из депутатов, чью сторону примут Филиппины в случае конфликта Китая и США, он ответил однозначно: Манила поддержит Вашингтон и Токио. «Мы занимаем единую позицию в отношении Китая», — подчеркнул он.

Таким образом, перед нами классический образчик популиста, щедро раздающего обещания при сохранении прежнего курса. Стоит ли удивляться, что на все выпады эксцентричного лидера в Вашингтоне реагировали сдержанно-благодушно? Глава пресс-службы Белого дома Джошуа Эрнест после визита Дутерте в Китай успокоил журналистов, сообщив, что никаких конкретных свидетельств ухудшения отношений с Филиппинами нет.

В условиях роста антиамериканских настроений и усиления Китая США могли сознательно сделать ставку на Дутерте. «Выпуская пар», политик сохраняет страну в орбите американского влияния. Подобные примеры уже были. Экс-президент Афганистана Хамид Карзай во время нахождения в должности тоже обвинял Вашингтон в преступлениях и грозился вывести контингент НАТО из страны. Цена этих «смелых» заверений известна: американцы и их союзники остаются в Афганистане до сих пор.

Успехи и прорывы Пекина

Возникает вопрос: что движет Китаем? Неужели руководство страны настолько доверчиво, что поверило громким, но пустым посулам главы Филиппин? Вряд ли. В Пекине следуют чётко выверенной стратегии, выраженной ещё в знаменитом трактате Сунь-цзы «Искусство войны» (VI—V вв. до н.э.). «…сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь», — говорится в этом классическом произведении. Комментаторы Сунь-цзы объясняют это так: высшее искусство политики — не война, а умение добиться влияния ненасильственными методами.

В современном Китае главным из этих методов является экономика. Так что заключённые с Манилой контракты являются несомненным успехом Пекина. Они не сулят быстрых побед, но являются куда более надёжными, чем топорно-силовые действия Соединённых Штатов.

Становится понятным, почему в Вашингтоне считают стратегию КНР «Один пояс — один путь» и в целом политику Пекина на мировой арене вызовом своему господству. Китайское руководство не действует угрозами и агрессией — оно способствует индустриальному развитию окружающих государств, «подтягивает» их до своего уровня и создаёт единое экономическое пространство, альтернативное глобальной капиталистической системе.

В последние месяцы на этом пути достигнуты важные рубежи. В августе началась торговля через порт Гвадар — ключевой пункт китайско-пакистанского экономического коридора. К концу года морские ворота должны заработать на полную мощность.

Прорыв в отношениях достигнут с Бангладеш. По итогам недавних переговоров принято решение повысить уровень сотрудничества до стратегического. Премьер-министр Шейх Хасина заявила о намерении Дакки активнее включиться в реализацию стратегии «Один пояс — один путь». Через страну должен пройти экономический коридор Индия—Бангладеш—Китай—Мьянма.

Успешным оказался и визит Си Цзиньпина в Камбоджу. Китай займётся модернизацией армии страны и строительством дорог. Кроме того, Пекин согласился списать Пномпеню часть долга, выделить новые кредиты и закупать дополнительные объёмы камбоджийского риса.

Не может не тревожить Вашингтон и укрепление во властной иерархии Китая позиций Председателя КНР, которого в США справедливо считают главным автором программы Нового шёлкового пути. VI пленум ЦК Компартии Китая, проходивший с 24 по 27 октября, призвал коммунистов теснее сплотиться вокруг руководителя и наделил Си Цзиньпина титулом «стержневого лидера». До него так именовались лишь Мао Цзэдун, Дэн Сяопин и Цзян Цзэминь.

Китаю грозят войной

В Вашингтоне предпринимают лихорадочные усилия, чтобы остановить уверенную поступь Китая. США настаивают на немедленном выполнении Пекином решения Гаагского суда об уходе с островов в Южно-Китайском море. Словесные атаки подкрепляются демонстрацией силы. 21 октября в непосредственной близости от Парасельских островов прошёл американский ракетный эсминец USS Decatur. Министерство обороны КНР назвало это незаконным и провокационным актом.

Согласованно с США действует руководство Японии. Министр обороны Томоми Инада заявила об укреплении взаимодействия с Вашингтоном по ситуации в Южно-Китайском море. Речь идёт о планах по началу совместного патрулирования акватории и проведении в регионе военных манёвров. И это при том, что обе страны отделяют от Южно-Китайского моря тысячи километров!

Одновременно Япония укрепляет на острове Кюсю военно-морскую базу, оснащённую штурмовыми машинами-амфибиями, закупленными, к слову, у США. Единственное назначение базы — поддерживать контроль над островами Сенкаку, чью территориальную принадлежность оспаривает Китай.

Под явным внешним влиянием ужесточается антипекинский курс властей Тайваня. Победившая на президентских выборах Цай Инвэнь публично отвергает так называемый Консенсус 1992 года, согласно которому власти острова признали единство Китая и подтвердили стремление к воссоединению. В интервью американскому изданию «Уолл-стрит джорнэл» Цай Инвэнь обвинила Пекин в давлении и заявила, что Тайвань имеет право на самоопределение. Кроме того, руководство острова явно в пику КНР укрепляет отношения с Японией. В октябре президент Тайваня заявила о возобновлении диалога по морскому сотрудничеству с Токио.

Закрепление присутствия США происходит на Корейском полуострове. Сеул и Вашингтон окончательно согласовали размещение американской системы противоракетной обороны THAAD. Как отмечается в совместном заявлении, «это решение поможет укрепить южнокорейско-американский военный союз».

Китай отвечает симметричными действиями. На острове Вуди в Южно-Китайском море Пекин разместил военный гарнизон, а военно-воздушные силы КНР провели учения в районе японских островов Мияка. Произошло это вскоре после провокационного заявления Томоми Инада о патрулировании Южно-Китайского моря. Знаковым событием стало завершение строительства второго китайского авианосца. Как сообщили в конце октября китайские СМИ, корабль был спроектирован и построен собственными силами.

Но, в соответствии с советами Сунь-цзы, власти Поднебесной не придают исключительного значения силе. В Пекине пытаются наладить отношения со всеми странами. Важным событием стал визит в Китай премьер-министра Вьетнама Нгуен Суан Фука. Стороны договорились преодолевать разногласия на основе консенсуса и сообща работать для поддержки мира в регионе. О возвращении отношений в нормальное русло говорили на саммите «большой двадцатки» Си Цзиньпин и премьер-министр Японии Синдзо Абэ.

Впрочем, дипломатические успехи Китая пугают Соединённые Штаты не меньше, чем его экономические прорывы. В противостоянии со своим главным противником Вашингтон готов использовать любые средства, не исключая военные. Совсем недавно корпорация «Рэнд», которую называют главным мозговым центром США, опубликовала доклад «Война с Китаем. Мыслить о немыслимом». В нём рассматриваются перспективы конфликта и даются вполне определённые рекомендации американским властям: что нужно сделать, чтобы победить в будущей войне.

Терпеть соперников Вашингтон и стоящий за ним капитал не намерены. Но и в Китае отлично понимают: если страна дрогнет, то будет безжалостно растерзана. Примеров тому в новейшей истории немало.

Индия не имела намерения "изолировать" Пакистан, не пригласив страну для участия в расширенной сессии саммита БРИКС в Гоа, заявил замглавы МИД Индии Амар Сина.

Индия ждет, что Пакистан обеспечит безопасность ее дипломатов

Восьмой саммит БРИКС состоялся в Гоа 15-16 октября. В традиционной расширенной сессии саммита приняли участие лидеры объединения BIMSTEC (полное название — "Инициатива Бенгальского залива для многосекторного технического и экономического сотрудничества"), куда входят, помимо Индии, Бангладеш, Бутан, Мьянма, Непал, Шри-Ланка, Таиланд. В связи с этим ряд СМИ посчитал этот шаг попыткой "изолировать" Пакистан, к чему призвал глава МВД Индии Раджнатх Сингх после нападения боевиков на индийскую военную часть в Ури. Индия считает, что боевики проникли с контролируемой Пакистаном территории.

"Появилось много спекулятивных публикаций, что Индия намерена (таким образом) изолировать Пакистан. Но факт в том, что это решение (пригласить страны BIMSTEC) было принято в апреле этого года", — заявил он на семинаре с участием представителей стран БРИКС в Нью-Дели.

По его словам, в апреле никто не задумывался над тем, чтобы исключить Пакистан.

"Совсем нет, мы посчитали, что будет много мероприятий с Пакистаном в течение года — конференция "Сердце Азии", саммит Южно-Азиатской ассоциации регионального сотрудничества (ЮААРС). Поэтому мы решили, что лучше дать шанс другим партнерам в регионе", — пояснил дипломат.

Говоря в целом о саммите в Гоа, он назвал его "шагом вперед". При этом он отметил, что не стоит противопоставлять БРИКС другим странам, в первую очередь, странам Запада.

"Мы считаем, что БРИКС прогрессирует, мы не являемся оппозицией чему-то, мы считаем, что у нас позитивная повестка, мы можем внести некоторый вклад в мировую политику. Это не "Запад против всех" (West versus The Rest). Это "остальные с Западом" или "Запад с остальным миром". Это не рассматривается как блок, который чему-то противостоит. БРИКС на самом деле вносит вклад, предлагает идеи по управлению мировым процессами. На самом деле оно нуждается в демократизации, чтобы отражать современные реалии", — добавил он.

Куда идет БРИКС? К итогам саммита в Гоа

Георгий Толорая

Д.э.н., заведующий Центром Российской стратегии в Азии Института экономики РАН, эксперт РСМД

В последнее время в западных СМИ и определенной части российской научной публицистики усиливаются критика БРИКС и сомнения в перспективах объединения. Высказывались мнения, что саммит в Гоа будет рутинным, сама «пятерка» сбавит обороты, а ее влияние на мировой арене будет снижаться. На деле лидеры пяти стран подтвердили намерение расширять взаимодействие в рамках объединения и способствовать его дальнейшему укреплению, особенно политической составляющей, что имеет большое значение для России в условиях конфликта с Западом.

Реальные и надуманные проблемы БРИКС

БРИКС — довольно молодому проекту для своего масштаба — исполнилось 15 лет с тех пор, как Уильям Дж. О’Нил придумал аббревиатуру для обозначения инвестиционно привлекательных растущих рынков, и 10 лет с тех пор, как встреча министров иностранных дел в Нью-Йорке положила начало формированию межгосударственного объединения нового типа с тем же названием. И сразу же новый формат столкнулся с неприязнью и насмешками со стороны Запада, в том числе научных сообществ и СМИ, ориентированных на интересы развитых стран.

В последние год-полтора критических отзывов о БРИКС наблюдается все больше и больше. В СМИ и научной публицистике обсуждается вопрос — а жив ли еще БРИКС? Статьи о том, что объединение БРИКС исчерпало свои возможности и погрязло в проблемах, постоянно выскакивают в любом интернет-поисковике. Даже после прошедшего в Индии саммита уже появилось немало публикаций на эту тему.

Слабость БРИКС видят в неэффективности самой идеи объединения столь разнородных стран, каждая из которых ставит на первый план свои национальные интересы.

Слабость БРИКС видят в неэффективности самой идеи объединения столь разнородных стран, находящихся на разных ступенях развития, с разными политическими режимами (демократическими и авторитарными), каждая из которых ставит на первый план свои национальные интересы. Большое внимание уделяется противоречиям, которые реально существуют между этими государствами. Прежде всего, это давно существующий геополитический конфликт между Китаем и Индией, который не смягчается со временем. Активно обсуждаются экономические трудности стран БРИКС, снижение темпов экономического роста (стоит отметить, что относительно устойчивые темпы роста демонстрирует только Индия).

Оппоненты БРИКС концентрируют внимание также и на том, что страны-участницы находятся в разных отношениях с США и Западной Европой. Россия — изгой (оставим этот тезис без комментариев). Китай — нежелательный конкурент, угрожающий гегемонии США, позиции которого надо по возможности ослабить. Индия — новая сила, которая стремится к контактам с Западом. Запад, в свою очередь, тоже заигрывает с Индией. Бразилия после смены администрации вроде бы «встала на правильный путь», но остается экономически неблагополучной. Что касается ЮАР, ее не стоит рассматривать как полноправного «игрока» большой геополитики, учитывая внутриполитические проблемы в стране.

Углубляясь в различия политических стратегий стран БРИКС, оппоненты подчеркивают, что государства БРИКС не демонстрируют единства позиций на внешнеполитической арене. Например, в Совете Безопасности ООН они не всегда голосуют одинаково по важным вопросам, а желание Индии, Бразилии и ЮАР стать постоянными членами Совбеза не слишком приветствуется Китаем.

Политическая реальность, однако, говорит об ином. В последние годы США и Запад, не заявляя об этом открыто, приняли БРИКС всерьез — доказательством этому служит тот факт, что они ведут против объединения пяти государств активную подрывную работу (в этом отношении стоит задуматься над тем, не стала ли ее звеном отставка Дилмы Руссефф?). Почему страны Запада не признают БРИКС своим соперником? Во-первых, это было бы оказанием слишком большой чести. А во-вторых — зачем настораживать и предупреждать об опасности коалицию врагов, угрожающих гегемонии США (прежде всего это относится к России и Китаю)?

Саммит в Гоа: опасения и итоги

На таком фоне распространились опасения, что председательство Индии в БРИКС приведет к стагнации объединения, что ничего принципиально нового и важного в индийский год не произойдет, а саммит в Гоа будет проведен «для галочки». Поначалу Индия не проявляла особой расторопности, и это воспринималось как свидетельство ее нежелания идти наперекор американской линии. Такого мнения придерживались не только западные политологи и эксперты, но и многие отечественные представители прозападной либеральной научной публицистики.

Однако итоги саммита оказались неожиданно позитивными даже в сравнении с оптимистическими прогнозами. По сути, политические лидеры стран БРИКС и представители их элиты, в чем-то переломив пассивность своей бюрократии, дали мощный импульс объединению как носителю незападной концепции структуры международных отношений в эпоху становления полицентричного мира. Итоговая декларация саммита в Гоа стала неприятным сюрпризом для западных стран. Отодвинув на второй план объективно существующие противоречия между странами БРИКС, их лидеры смогли сформулировать единую позицию по ряду принципиально важных вопросов, направленную против доминирования США.

Вопреки ожиданиям тех, кто называет БРИКС лишь экономическим союзом, в повестке преобладали вопросы безопасности, разрешения конфликтов и общих подходов к кризисам и вызовам, глобального регулирования стратегической стабильности. Тема борьбы с общей угрозой — международным терроризмом стала одной из центральных на индийском саммите, но не все остались довольны результатами обсуждений. Например, Индия хотела бы более решительного осуждения государственного терроризма. Для России принципиально важной оказалась поддержка государств БРИКС в сирийском вопросе. Лидеры со ссылкой на соответствующие резолюции ООН поддержали ее позицию и призвали к «беспощадной борьбе» с группировками, признанными ООН террористическими, такими как «Исламское государство» и «Джабхат ан-Нусра». Таким образом, попытки Соединенных Штатов противопоставить Россию другим государствам БРИКС в сирийском вопросе провалились. Важна и согласованная позиция лидеров «пятерки» по ситуациям в Северной Африке (Ливии) и Афганистане, а также других горячих точках.

Шерпа РФ в БРИКС Сергей Рябков отметил, что в документах саммита зафиксировано большое количество важных для России тем, в числе которых использование космоса в мирных целях, инициативы о разработке конвенции о запрещении химического и биологического терроризма; также был поддержан и тезис «о недопустимости односторонних мер санкционного характера». Постепенное расширение повестки дня работы БРИКС имеет большое значение для России. Сейчас, когда замедлились темпы экономического роста и не все страны БРИКС в состоянии преодолеть последствия экономического спада, важно заниматься социальными вопросами и проблемами устойчивого развития, где роль БРИКС может стать новаторской.

Умножение и углубление форматов и институализация

Саммиту предшествовали и за ним последуют министерские встречи, экспертные консультации, в том числе по линии гражданского общества, инициированные Россией, — всего более чем по 30 направлениям. Хотелось бы упомянуть о работе Совета экспертных центров БРИКС (СЭЦ), который объединяет экспертно-стратегические центры по БРИКС Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР. Экспертные рекомендации, выработанные в ходе очередного Академического форума в Гоа в сентябре, были доведены до глав государств.

Какие изменения произошли за год с небольшим между российским и индийским саммитами? Прежде всего, начал работу Новый банк развития БРИКС (НБР). Банк осуществил инвестиции в первые проекты в странах–участницах в области «чистой энергетики» — по одному проекту на каждую страну. Так, в России это строительство ГЭС в Карелии. Первый год работы НБР был признан лидерами объединения удачным. Говоря о стратегии Банка БРИКС, президент России Владимир Путин отметил, что «нужно определить географические и отраслевые приоритеты, а затем начать разработку критериев принятия новых членов в банк, зафиксировать основные параметры его инвестиционного портфеля». Особо отмечен позитивный факт перехода на взаиморасчеты в национальных валютах, выпуск номинированных в юанях ценных бумаг. В ближайших планах — аналогичные шаги в отношении бумаг также в рупиях и рублях.

С запуском пула валютных резервов появляется возможность для более эффективной защиты валют от волатильности финансовых рынков. С февраля в центробанках БРИКС открыты специальные корреспондентские счета в национальных валютах. Это, безусловно, подрывает гегемонию доллара и вызывает яростное негодование и противодействие США.

На саммите в Гоа обсуждались вопросы энергетики, торговли, банковского взаимодействия, сельского хозяйства, использования космоса и других «общих пространств», здравоохранения, образования, развития гуманитарных контактов и туризма, борьбы с бедностью и социальным неравенством. Помимо Декларации, был заключен ряд секторальных соглашений. Некоторые полагают, что БРИКС грозит «синдром Гаргантюа» — стремление проглотить слишком много разных блюд. Возможно, декларации могли бы быть лаконичнее, но стремление пяти стран наладить многостороннее сотрудничество в самых разных областях — объективная потребность. Хотя круг решаемых объединением общих глобальных проблем стоило бы определить более четко.

Один из новых амбициозных экономических проектов — совместная разработка Ключевского золотого месторождения в Забайкальском крае. Ожидаемые инвестиции оцениваются в 400–500 млн долл. (производство порядка 6,5 т золота в год).

Лидеры государств БРИКС провели и двусторонние встречи. Так, только Россия и Индия подписали 18 соглашений о совместной работе в различных сферах, в том числе о поставке в Индию комплексов С-400 и совместном производстве многоцелевых вертолетов. Согласованы параметры строительства 5 и 6 энергоблоков АЭС «Куданкулам». Кроме того, Россия и Индия договорились об открытии совместного инвестиционного фонда размером в 1 млрд долл.

К дискуссии были приглашены лидеры Инициативы стран Бенгальского залива по многостороннему техническому и экономическому сотрудничеству [1]. Эти страны (за исключением Индии) до сих пор не были приоритетом внешней политики и экономики России, поэтому их участие в саммите стало шансом для Москвы поддержать и укрепить с ними отношения.

Уроки саммита и перспективы БРИКС

Саммит продемонстрировал, что БРИКС остается союзом реформаторов миропорядка, и это стремление не ослабло, несмотря на объективные трудности (возможно, разочарование «недругов» вызвала поддержка этого курса Бразилией, которой предрекали чуть ли не выход из группы). В основе взаимодействия пяти государств лежат общие интересы: все они стремятся к такому изменению глобальной архитектуры, которое позволило бы странам БРИКС занять достойное место (один из одиозных примеров ущемления интересов стран БРИКС — квоты в МВФ). Пусть это и общность «друзей по расчету», каждый из которых воспринимает БРИКС как «транзитный экипаж», помогающий достичь роста влияния в мире и глобальном управлении.

Сейчас, когда замедлились темпы экономического роста и не все страны БРИКС в состоянии преодолеть последствия экономического спада, важно заниматься социальными вопросами и проблемами устойчивого развития, где роль БРИКС может стать новаторской.

Запад и США навязывают свою повестку дня институтам глобального управления, стремясь сохранить мировое доминирование. Хотя «Группа двадцати» задумывалась как своего рода глобальное правительство, в ней по-прежнему доминирует узкий круг избранных — «Группа семи», которая принимает все принципиально важные международные решения и, можно сказать, правит миром.

Объединение БРИКС не пытается сломать современное мироустройство и никак не разделяет революционных методов разрушения имеющихся институтов. Однако крупнейшие восходящие державы выступают против монополизации Западом прав формулирования и интерпретации правил и порядка их выполнения. Важно отметить, что страны БРИКС неизменно подчеркивают необходимость взаимодействия с международными структурами, выступая, насколько это возможно, единым фронтом. На саммите в Гоа говорили, в частности, о важности соблюдения общих правил торговли в рамках ВТО, хотя ясно, что меры США по созданию Трансатлантического и Транстихоокеанского партнерств и заключению соглашения о торговле услугами подстраивают общемировые режимы под интересы Соединенных Штатов и изолируют «неугодных», в том числе Китай и Россию. На этом пути, впрочем, у США не все получается.

Будучи проектом политических элит развивающихся стран, БРИКС призван изменить глобальную ситуацию мирным путем. И это происходит в истории цивилизации впервые: ранее геополитические конфликты разрешались только одним способом — войнами. Однако Третья мировая война станет глобальной катастрофой для всего человечества.

Стремление пяти стран наладить многостороннее сотрудничество в самых разных областях — объективная потребность.

Видя оппозицию своим предложениям по корректировке архитектуры глобального управления, сложившейся после Второй мировой войны и распада СССР, объединение прибегает к тактике создания собственных альтернативных структур, «параллельного международного управления». Это продиктовано собственными интересами государств, хотя многие интерпретируют такую позицию как предупредительный выстрел в сторону сегодняшних «монополистов». Правда, в вопросе институализации БРИКС не все гладко — страны-участницы справедливо опасаются создания каких-либо наднациональных органов, чего особенно активно не приемлет Китай.

В частности, пока не получила поддержки высказываемая индийскими учеными идея создать объединенный исследовательский Центр пяти стран, который будет вырабатывать стратегию БРИКС. Оптимальным было бы создание такой структуры под эгидой НБР, однако для этого надо заручиться согласием акционеров Банка. Тем не менее такая координирующая структура, занимающаяся целеполаганием и выработкой стратегии развития БРИКС, нужна. Но пока идея согласования на экспертном уровне предложений для руководителей пяти стран по развитию БРИКС и совместных действиях на международной арене наталкивается на инерцию аппарата.

Будучи проектом политических элит развивающихся стран, БРИКС призван изменить глобальную ситуацию мирным путем.

И сегодня поле научных оценок и информации остается наполненным спорами. После каждого саммита некоторые СМИ предсказывают «пятерке» скорую и неминуемую гибель. Но, если несколько переформулировать пословицу, ангажированная пресса лает, а БРИКС идет. Пусть медленно, но все же в сторону консолидации, а не от нее, подобно ЕС. При желании в деятельности группы БРИКС всегда можно найти недостатки и слабые места, однако мы недостаточно противостоим информационной войне, которая ведется против объединения. Необходимо проводить кампанию по разъяснению значения и задач БРИКС.

Для России сегодня отношения с государствами БРИКС — одна из наиболее перспективных внешнеэкономических инициатив в условиях остракизма со стороны Запада. Из-за сокращения контактов с Западом политические и деловые круги России, взаимодействуя в рамках БРИКС, получают альтернативную возможность расширения международного сотрудничества. России важно интенсифицировать институализацию «пятерки». Похоже, что этот процесс будет инициирован не «сверху», а «снизу», на отраслевом уровне (к примеру, идет речь о создании Энергетической ассоциации, центра в области транспортных исследований). С учетом звучащих иногда заявлений, что БРИКС — это российский проект, надо проявлять разумную гибкость.

БИМСТЕК (Инициатива стран Бенгальского залива по многостороннему техническому и экономическому сотрудничеству) объединяет Бангладеш, Бутан, Индию, Мьянму, Непал, Шри-Ланку и Таиланд.