Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Если в начале прошлого десятилетия группа стран БРИК мыслилась как абстракция, максимум – как гипотетическое экономическое объединение, то сегодня приросший ЮАР БРИКС выходит на позиции не только нового экономического союза, но и союза геополитического, все настойчивее предлагающего в посткризисном мире свои модели альтернативной глобализации.

ВНАЧАЛЕ – СЛОВО

Аббревиатура BRIC была впервые введена в научный оборот главой исследовательского отдела банка Goldman Sachs Джимом О'Нилом в ноябре 2001 года в аналитической записке «БРИК: Кирпичи для мировой экономики» («Building Better Global Economic BRICs»). Этим акронимом, консонирующим по смыслу с английским словом «brick» («кирпич»), О'Нил обозначил наиболее крупные и быстрорастущие экономики среди развивающихся.

Аналитик утверждал, что совокупный экономический потенциал Бразилии, России, Индии и Китая таков, что они могут стать четырьмя доминирующими экономическими системами к 2050 году, обойдя все развитые западные экономики.

Доводы Goldman Sachs были достаточно просты: Бразилии, России, Индии и Китаю в общемировом раскладе принадлежит 26% территорий, в том числе 32% (0,5 млрд га) пахотных земель, 42% населения и 14,6% мирового ВВП ($15,4 трлн). Китай – «мировая мастерская» и обладатель самых дешевых трудовых ресурсов, Бразилия вышла на позиции одного из мировых сельскохозяйственных лидеров, Россия – крупнейший в мире экспортер минеральных ресурсов, а Индия давно уже правит бал на мировом интеллектуальном рынке. Страны этой группы обладают необходимыми человеческими ресурсами, огромными запасами ресурсов природных и располагают значительными финансовыми средствами. Все это обеспечит им устойчивый рост в первой половине XXI века. Все четыре державы показывают значительный экономический рост (от 5 до 10% ВВП в год) и обладают значительным интеграционным потенциалом, реализация которого позволит более эффективно влиять на глобальные процессы. По мысли Джима О'Нила, почти в каждом сравнении четверка БРИК в будущем почти всегда будет наибольшим глобальным объектом.

Вначале этот аналитический вывод применялся для научно-методических целей и представлял интерес только для игроков финансового рынка, использующих обоснованную прогнозную информацию для снижения инвестиционных рисков. Даже контуры чисто экономического сближения этих четырех стран были эфемерны – никто не мог предполагать, что страны зоны БРИК заявят о себе как политический союз.

Но именно это и произошло в сентябре 2006 года во время 61-й сессии ООН в Нью-Йорке, когда состоялась встреча министров иностранных дел четырех стран.

Идею БРИК активно взяла в оборот Россия, декларировав возможность четырехстороннего сотрудничества как инструмент построения многополярного мира. Бразилия, Индия и Китай активно поддержали это предложение и предпринимают шаги к интенсификации политического сотрудничества.

КОРРЕКТИВЫ ИСТОРИИ

Стремительное развитие «четверки» потребовало серьезных корректировок прогнозов на будущее. В июне 2006 года Dow Jones ввела индекс «БРИК 50» – корзину из 50 крупнейших компаний, котирующихся на фондовых биржах Бразилии, России, Индии и Китая. Ее первоначальная совокупная рыночная капитализация составила $446 млрд.

После того как в декабре 2007 года Китай обогнал Германию и занял третье в мире место по объему ВВП, эксперты Goldman Sachs заговорили о том, что экономическая мощь стран БРИК к 2032 году сравняется с влиянием развитых государств на мировую экономику. В сентябре 2008 года последовало еще одно знаковое признание: Конференция ООН по торговле и развитию (UNCTAD) опубликовала доклад, согласно которому все страны БРИК входят в пятерку стран, которые транснациональные корпорации считают наиболее привлекательными местами для размещения будущих зарубежных инвестиций. По данным доклада, инвестиционная привлекательность России и Бразилии за десятилетие заметно возросла. Эксперты UNCTAD полагают, что значительный потенциал экономик этих стран в будущем позволит им трансформировать экономический рост в политическое влияние, что приведет к формированию новой экономической элиты и снизит влияние стран так называемого «золотого миллиарда».

Осенью 2009 года страны БРИК добились от развитых стран пересмотра механизма распределения квоты и голосующих акций в МВФ и Всемирном банке, после чего главным экономическим форумом мира становится не G8, а G20. В итоге в октябре 2010 года все страны БРИК вошли в первую десятку государств, имеющих наибольшие квоты в МВФ. На встрече министров финансов G20 в южнокорейском Кенджу была достигнута договоренность о передаче развивающимся странам от развитых более 6% голосов и двух мест в совете директоров МВФ. Наибольший прирост квот получила именно группа БРИК (+3,46%), такого результата странам – членам группы удалось достичь благодаря согласованным компромиссным уступкам.

В новом докладе Goldman Sachs, опубликованном аккурат к десятилетию появления акронима БРИК, экономисты прогнозируют, что сообща «четверка» обгонит экономику США по объемам ВВП уже к 2018 году. Впрочем, согласно последним прогнозам Академии общественных наук Китая, это может произойти и на три года раньше.

Вклад БРИК в рост мировой экономики за последние несколько лет составил более 50%. Сегодня на долю стран БРИК приходится свыше 18% мирового ВВП, а к 2020 году будет приходиться около половины его.

ИТОГИ ВСТРЕЧ Начиная с 2008 года налаживание политических взаимосвязей в рамках БРИК приобрело характер регулярных встреч, переросших затем в формат саммитов. Первая встреча глав государств состоялась 9 июля 2008 года в местечке Тояко-Онсэн (Хоккайдо, Япония) сразу же после саммита G8. Во встрече приняли участие Президент России Дмитрий Медведев, председатель КНР Ху Цзиньтао, премьер-министр Индии Манмохан Сингх и президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва. Главы стран БРИК договорились о проведении полномасштабного саммита глав государств БРИК в 2009 году, который состоялся в июне 2009 года в Екатеринбурге. Тогда лидеры стран приняли два совместных заявления, в которых попытались объединить свои усилия по борьбе с последствиями мирового финансового и продовольственного кризиса.

По результатам встречи лидеры стран договорились создать единую сельскохозяйственную информационную базу БРИК, разработать общую стратегию обеспечения питанием наиболее уязвимых слоев населения, а также активизировать сотрудничество в области агротехнологий и промышленных инноваций.

На втором саммите в столице Бразилии Бразилиа в апреле 2010 года лидеры стран БРИК сделали уже более серьезные заявления. С подачи президента Бразилии Лулы, которого поддержали коллеги по блоку, страны БРИК заявили о том, что совместная деятельность стран БРИК играет фундаментальную роль в процессе формирования нового мирового порядка, в том числе финансового. На этом саммите лидеры БРИК призывали к реформе ООН. Почти одновременно была отмечена еще одна эпохальная веха в жизни БРИК: Китай обогнал Японию и стал второй экономикой в мире.

Третий саммит состоялся совсем недавно в китайском курортном городе Санья на острове Хайнань. На этой встрече лидеры Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР (новичка в альянсе, теперь ради его участия именуемом БРИКС) сделали ряд заявлений о необходимости коренных изменений в глобальных экономических механизмах. Они были единодушны и в координации взаимных усилий по регулированию движения капиталов.

Быстрорастущие экономики на волне выхода из глобального кризиса становятся объектами интенсивного вторжения спекулятивных капиталов: мировые финансовые игроки стремятся вложить «горячие деньги» в те экономики, где отмечен опережающий экономический рост.

Это подстегивает рынки таких стран, но лишь отчасти и временно: над ними нависает угроза быстрого оттока денег в случае резкой перемены текущей конъюнктуры (sudden stop). Похожие события наблюдались в Мексике в 1994-1995 годах, в Таиланде и Южной Корее в 1997 году, в Индонезии, Малайзии и России в 1998 году, в Аргентине в 2001-м. В итоге быстрорастущие экономики рискуют стать вслед за Европой зоной «лоскутных» финансовых катаклизмов. Пятерка БРИКС заявляет о необходимости создания международных механизмов контроля над потоками финансов. Это вызывает противодействие западных стран, высказывающихся за полную их свободу.

Спад экономики США после кризиса тревожит быстроразвивающиеся страны, они больше не хотят зависеть от теряющего надежность доллара. На саммите лидеры стран БРИКС призвали к «расширению международной резервной валютной системы для обеспечения стабильности и определенности». Отныне члены БРИКС будут предоставлять кредиты друг другу только в национальной валюте. Причина этого решения – в проводимой развитыми странами политике низких процентных ставок, ощутимо бьющих по интересам экономик членов БРИКС. Как минимум три из стран БРИКС – ЮАР, Бразилия и Индия – страдают от дефицита по счету текущих операций, и значит, рост их экономик напрямую зависит от иностранных инвестиций. Поэтому им будет непросто договориться о кросс-курсах с Китаем и Россией.

Отказом от доллара члены БРИКС планируют усилить финансовое сотрудничество и устранить тотальную зависимость национальных экономик от колебаний курсов резервных валют.

БОЛЕЗНИ РОСТА

Несмотря на явное восхождение нового экономического союза, у многих аналитиков вызывают сомнения вопросы о прочности и целесообразности самого формата БРИКС. Главным доводом является отсутствие более или менее прочных связей между Бразилией, Россией, Индией, Китаем и ЮАР. По мнению скептиков, их связывают не общие долгосрочные интересы, а текущая конъюнктура и геополитические амбиции. Кроме того, нельзя не видеть все более проявляющуюся разнонаправленность векторов экономического роста: в период мирового экономического кризиса экономика КНР показала самые высокие темпы роста в мире, Индия и Бразилия показали умеренный рост, а Россия продемонстрировала один из самых глубоких в мире спадов.

После прошлогоднего доклада «О развитии человека» программы развития ООН встал вопрос о реальной общности стран БРИКС: выявилась слишком большая разница в их уровнях научно-образовательного, социального и экономического развития. Так, по индексу развития человеческого потенциала Россия заняла 65-е место из 169 проиндексированных государств, Индия – только 119-е, а ЮАР – 110-е.

Зато у всех стран БРИКС есть феномен, который их действительно объединяет, – при мощном экономическом развитии и росте ВВП на душу человека каждая из этих стран может продемонстрировать примеры фантастической бедности населения. Даже могучий Китай, за 30 лет экономических реформ избавивший от нищеты 400 млн человек и добившийся устойчивого роста ВВП на 10% в год, по коэффициенту Джини (степень неравномерности в распределении доходов, исчисляемая от 0 до 1) в прошлом году показал 0,47, превысив уровень России (0,42) и приблизившись к уровню стран Латинской Америки (выше 0,5) – региона с максимальной неравномерностью в распределении доходов в мире. До сих пор в КНР от нищеты страдает свыше 90% сельского населения. Всего же в Поднебесной за чертой бедности остаются свыше 250 млн человек.

Не меньшие сомнения вызвало известие о присоединении к БРИК Южной Африки.

Так, в январе 2011 года «крестный отец» БРИКС Джим О'Нил предложил добавить в список членов Мексику, Южную Корею, Турцию и Индонезию, а ЮАР отказать в таком статусе, обосновав это недостаточностью размера ее экономики, которая составляет всего 25% от самой слабой экономики старого «квартета» БРИК – российской. ВВП ЮАР в 2010 году составил около $300 млрд, а ВВП Южной Кореи – около $830 млрд с приростами 2,8% и 6,1% соответственно (ВВП КНР – $5,7 трлн, Бразилии – $2 трлн, России – $1,5 трлн, Индии – $1,4 трлн).

Есть мнение, что включение ЮАР в БРИК произошло больше по мотивам политического пиара, чем по причинам экономической целесообразности: претендентам на глобальное экономическое лидерство больше нужен был «представитель Африки», чем экономика, обладающая необходимой для членства в БРИК весовой категорией.

ВЕЩИ НЕСОВМЕСТНЫЕ

Но есть и гораздо более серьезные внутренние проблемы объединения, касающиеся явных или скрытых противоречий между входящими в него странами. Видимо, поэтому у блока до сих пор и нет организационных структур, мало общих проектов в большинстве отраслей. Даже в экономической сфере, которая вызывает у членов БРИКС наибольший интерес, они выделяют крайне ограниченные ресурсы на коллективные многосторонние инициативы. Страны-члены до сих пор предлагают финансовую помощь и инвестируют в экономики друг друга преимущественно в одностороннем порядке либо на двусторонней основе. А самым важным партнером членов БРИКС, как правило, является страна, не входящая в альянс.

В БРИКС входят как ведущие мировые поставщики энергоресурсов – Россия и Бразилия, так и ведущие их потребители – Китай и Индия. Причем в этой сфере конъюнктура спроса и предложения в каждой из этих пар не связана с нуждами их рынков. Такое пересечение интересов серьезно тормозит энергетическое сотрудничество в рамках альянса. В области торговой политики наблюдается конкуренция между Китаем, с одной стороны, и Бразилией и Индией – с другой.

Россия крайне неудовлетворена структурой двустороннего товарооборота с КНР: $2,6 млрд прямых китайских инвестиций в РФ и около $1 млрд российских прямых инвестиций в Китай – эти цифры крайне малы.

Несовпадение интересов стран – членов БРИКС часто мешает их интеграции в других, неэкономических областях. Остается нерешенным территориальный спор между Индией и Китаем. Пекин противодействует усилению Дели, являющегося его естественным геополитическим конкурентом в регионе, в частности, возражая против его постоянного членства в Совбезе ООН. Роль Москвы как верховного арбитра в споре двух стран довольно ограничена – Россия слаба для нее. Поэтому Китай играет по своим правилам, а Индия «автоматически» сближается с США и Европой: в течение ближайших 5-10 лет США намерены инвестировать в индийскую экономику более $20 млрд, а объем взаимной торговли между странами ЕС и Индией превысил в «низком» 2009 году $110 млрд.

Еще большая проблема – размещение огромных активов стран БРИКС в долларах США и американских ценных бумагах. Китай обладает гособлигациями казначейства Соединенных Штатов на сумму $1,175 трлн. Всего на долларовые активы в 2010 году приходилось около 65% международных резервов КНР. И хотя китайские власти неоднократно заявляли о планах их диверсификации, из-за высокой зависимости китайской промышленности от экспорта в США Пекин сейчас вынужден придерживаться прямо противоположной политики, чтобы не допустить спада собственной экономики из-за чрезмерного ослабления доллара.

Проведение первых сделок в национальных валютах БРИКС перенесено на неконкретный срок из-за неопределенности кросс-курсов, но некоторые двусторонние соглашения заключены. Российский банк развития уже объявил, что в текущем году планирует занять у Китая около $500 млн – в юанях.

СИЛА СЛАБЫХ

Тройка евразийских членов БРИК – Россия, Индия и Китай – представляет собой рынки, традиционно являющиеся ареной серьезного столкновения экономических и геополитических интересов и постоянно борющиеся друг с другом за влияние в регионе. При нынешней конъюнктуре лидерство среди них принципиально недостижимо: Китай обгонит США по ВВП уже в конце этого десятилетия, а саму Поднебесную в 2030-х годах должна перегнать Индия.

Двум другим членам БРИКС – Бразилии и ЮАР – в этом отношении повезло гораздо больше – они изначально находились на периферии интересов развитого мира и представляют примеры безоговорочного экономического лидерства своих континентов, притом без строгой геополитической компоненты. В то же время высокие экономические показатели позволяют этим «региональным лидерам» БРИКС легче конвертировать их в нужную геополитическую «монету».

Но если Бразилия представляет собой экономического гиганта, сравнимого в БРИК лишь с Китаем, и одними своими размерами «запрограммированного» на лидерство, то Южной Африке сначала пришлось вывести свою экономику на «высокую орбиту». Только тогда ЮАР в качестве бесспорного экономического лидера континента стала негласным адвокатом и защитником всей Африки.

Устойчивый бренд ЮАР, как «окна в Африку», приносит ей ощутимые дивиденды.

Экономика ЮАР сегодня входит в топ-25 крупнейших экономик мира и обладает современной финансовой и банковской системами, развитыми телекоммуникациями и электроэнергетикой, огромной промышленной базой. Основные статьи импорта республики – нефть, продовольствие и химикаты, а экспорта – алмазы, золото, платина, оборудование и... автомобили. При всей своей несопоставимости с лидерами БРИК именно ЮАР представляет собой пример «отложенного лидерства».

Южная Африка – единственная страна в мире, полностью обеспеченная сырьем в долгосрочной перспективе, что создает беспрецедентные условия для устойчивого промышленного роста в будущие десятилетия. На территории этого государства находятся 90% разведанных мировых запасов платины, 80% марганца, 73% хрома и 41% золота. Возможно, именно поэтому ЮАР вошла в БРИКС, а Мексика и Южная Корея – нет.

Среди острых проблем экономики ЮАР можно отметить сильную зависимость от внешних рынков и значительный перекос доходов бюджета в сторону сырьевого экспорта. (ЮАР в этом отношении во многом является «второй Россией»); отток квалифицированных кадров (читай: белого населения); бедность и социальная обремененность бюджета... Поток иностранных инвестиций в южноафриканскую экономику в 2010 году уменьшился на... 80%.

С другой стороны, благоприятный деловой климат в стране, самая развитая в Африке транспортная инфраструктура, высокоразвитое сельское хозяйство, дешевая рабочая сила, 10-е место в мире по защищенности инвесторов вполне способны «разогнать» экономику ЮАР.

Главная проблема для стран БРИКС заключается в том, что они вынуждены создавать альтернативную модель глобализации в то время, как мир находится на пороге эпохи субрегионализации глобальной экономики. Более того, за исключением Китая, каждая из этих стран больше «заточена» под региональное лидерство. Собрать «лоскутное одеяло» БРИКС в мощный экономический союз только путем простой экономической кооптации невозможно. И здесь недоумение «отца-основателя» БРИК Джима О'Нила относительно целесообразности политических перспектив блока получает свое разрешение: лишь приход государств БРИКС к более или менее общему геополитическому знаменателю способен избавить союз от серьезных взаимных противоречий и заложить фундамент его устойчивого будущего. Не зря интеграция БРИКС началась именно с геополитических инициатив.

ВНУТРЕННИЕ ПРОБЛЕМЫ ОБЪЕДИНЕНИЯ СВЯЗАНЫ С ЯВНЫМИ И СКРЫТЫМИ ПРОТИВОРЕЧИЯМИ МЕЖДУ ВХОДЯЩИМИ В НЕГО СТРАНАМИ. ПОЭТОМУ У БЛОКА ДО СИХ ПОР И НЕТ ОРГАНИЗАЦИОННЫХ СТРУКТУР И МАЛО ОБЩИХ ПРОЕКТОВ В БОЛЬШИНСТВЕ ОТРАСЛЕЙ

Автор: ДМИТРИЙ ДАНИЛОВ

Чилийская авиакомпания LAN, одна из крупнейших в Латинской Америке, выпустила новый продукт – South American Airpas. Теперь туристы смогут объединять несколько перелетов на лайнерах авиакомпании, получая при этом скидку от стоимости билетов.

Чтобы воспользоваться South American Airpass, пассажиры должны выбрать не менее 3-х полетных сегментов из предлагаемых 50 по всему континенту. В этом случае стоимость тарифов будет снижена в пределах до 60%. Причем, учитываются 100% миль в рамках программы для часто летающих пассажиров LANPASS.

Среди рекомендуемых авиакомпанией маршрутов можно отметить Галапагосы и Мачу-Пикчу (Кито-Галапагосские острова-Гуаякиль-Лима-Куско, от 540 евро), Чудеса Южной Америки (Лима-Куско-Лима-Фоз-де-Игуасу-Лима, от 526 евро), Дорога Инков и озеро Титикака (Лима-Куско-Хулиака-Лима, от 271 евро), Удивительная культура Южной Америки (Сантьяго-де-Чили-остров Пасхи-Сантьяго-Калама-Сантьяго, от 702 евро), Города Южной Америки (Кито-Лима-Буэнос-Айрес-Сантьяго-де-Чили, от 577 евро), а также Еда и Вино (Лима-Буэнос-Айрес-Мендоса-Сантьяго-де-Чили, от 418 евро).

Представители пяти индейских общин провинций Жужуй и Сальта, разработали туристический маршрут "Зеркалo Сала" (Эспехо-дe-Сала, Espejo de Sala) с целью развития сельского туризма. Он предлагает познакомиться на месте с жизнью жителей области Пуна (Puna) со времени их поселения здесь 10 000 лет назад до настоящего времени. Это новое туристическое предложение позволит желающим познакомиться с жизнью общин из Серо-Негро, Барранкас, Ринконадильяс, Альфарсито и Саузалито.

Здесь посетителям предложат дружелюбный сервис, знакомство с домашним бытом.Во время путешествия, в сопровождении проводника, туристы познакомятся с флорой и фауной, попробуют местные блюда, увидят необыкновенные пейзажи, насладятся ужином под звездами, слушая рассказы, мифы, легенды, познакомятся с местной культурой.

Новый маршрут является частью проекта, куда входят маршруты сельского туризма Valles Calchaquies и de Tolar Grande, поддерживаемого Межамериканским Банком Развития (BID) и сообществом Warmi Sayajsunqo.

Росатом планирует принять участие в тендере на строительство атомной электростанции в Аргентине, сообщил РИА Новости генеральный директор госкорпорации Сергей Кириенко.

"Аргентина - это территория, на которой атомная отрасль России никогда не работала. Пришло время начинать (работу - ред.) более активно. Как только будет объявлен тендер, планируем принять в нем участие", - сказал он.

Росатом и министерство федерального планирования, государственных инвестиций и услуг Аргентины 24 мая подписали меморандум о сотрудничестве в мирном использовании атомной энергии.

В документе говорится, что Аргентина продолжит изучение комплексного предложения Росатома в отношении будущих ядерных энергетических объектов в стране и их технических параметров.

В документе также зафиксировано, что Росатом прошел предквалификацию в качестве возможного поставщика четвертой аргентинской АЭС.

Кириенко отметил, что "специалисты Аргентины дали очень высокую оценку российским технологиям и реакторам", что в итоге и привело к подписанию меморандума

Согласно последнему прогнозу МСХ США/USDA, производство яблок в Аргентине в сезон 2011 упадет до 970 тыс. тонн, груш – вырастет до 800 тыс. тонн, урожай винограда останется на уровне предыдущего прогноза и составит 145 тыс. тонн.

Ожидается, что экспорт яблок и груш вырастет до 230 тыс. тонн и 470 тыс. тонн соответственно, поставки же винограда сократятся до 55 тыс. тонн по сравнению с предыдущим прогнозом. Потребление яблок на внутреннем рынке сократится, груш – останется прежним, винограда – вырастет.

Напомним, в 2010 году Россия нарастила импорт яблок на 7%, груш – на 27%, винограда – на 9%.

Буэнос-Айрес (El Argentino). Во вторник, накануне празднования 201-й годовщины Независимости, на торжественной церемонии в аргентинской столице президент страны Кристина Фернандес Киршнер открыла Музей Двухсотлетия (Museo del Bicentenario).

Музей площадью 5000 кв. метров находится на площади Колон в пределах правительственного комплекса Розовый дом (Casa Rosada). Он разместился среди останков основанного в 1580 году Форта Буэнос-Айрес под сводами бывшей Таможни Тэйлора, построенной в 1855 году. Музейные экспозиции включают в себя свидетельства национального становления Аргентины, начиная с момента основания города в 1536 году, а также предметы быта и керамику, найденные на территории бывшего форта при проведении реставрационных работ. Здесь же экспонируется работа мексиканского художника Давида Сикейроса "Пластический этюд" (1933), объявленная культурным достоянием провинции Буэнос-Айрес.

Работы по созданию Музея Двухсотлетия начались еще два года назад. По словам директора музея, за столь короткий срок удалось создать объект высокой художественной и исторической ценности, имеющий большое национальное и международное значение.

Музей Двухсотлетия открыт со вторника по воскресение, вход свободный.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ МИНИСТРА ЭНЕРГЕТИКИ РФ А.Б. ЯНОВСКИЙ: «РОССИЙСКО-АРГЕНТИНСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ СФЕРЕ ДОЛЖНО РАЗВИВАТЬСЯ НА ОСНОВЕ СИСТЕМНОГО ПОДХОДА»

23 мая 2011 года в Москве состоялась встреча Заместителя Министра энергетики Российской Федерации А.Б. Яновского с Министром федерального планирования, государственных услуг и инвестиций Аргентины Х. Де Видо.

Открывая встречу, А.Б. Яновский отметил, что сотрудничество России и Аргентины в сфере энергетики динамично развивается в соответствии с Меморандумом о взаимопонимании, заключенным между Министерствами в 2008 г.

Локомотивом сотрудничества России и Аргентины является сфера электроэнергетики. Заместитель Министра энергетики РФ отметил работу компаний ОАО «НПО «Сатурн», также ОАО «ИНТЕР РАО ЕЭС», ОАО «Силовые машины» и «ЭНАРСА» в рамках проекта строительства в Аргентине ТЭС на угле общей мощностью 990 МВт.

«Российская сторона приветствует подписание между указанными компаниями тройственного соглашения по программе сотрудничества, - подчеркнул А.Б. Яновский. - Мы считаем, что этот проект имеет большое значение для укрепления и расширения двустороннего российско-аргентинского взаимодействия».

Дальнейшее развитие отношений двух стран в энергетической сфере должно строиться на основе системного подхода, который позволит развивать новые и укреплять уже существующие проекты. В связи с этим А.Б. Яновский проинформировал Х. Де Видо о готовности российских компаний принять участие в разработке генеральной схемы развития энергосистемы Аргентины с учетом имеющегося опыта, технологий и энергооборудования российских производителей.

В свою очередь, Министр Де Видо пригласил российские компании к более активному участию в тендерах на строительство и модернизацию ключевых объектов энергетической отрасли.

Говоря о развитии сотрудничества в нефтегазовой сфере, А.Б. Яновский отметил, что потенциал взаимодействия России и Аргентины очень высок и до настоящего момента не был реализован в полной мере. Он подтвердил заинтересованность российской стороны в лице Группы Газпром в совместной разведке и добыче газа в Аргентине и третьих странах, поставках СПГ на регазификационные терминалы Аргентины, участии в создании газовой инфраструктуры и научно-техническом сотрудничестве. В связи с этим от аргентинской стороны ожидается встречный интерес к реализации совместных взаимовыгодных проектов по данным направлениям.

Кроме того, в качестве одного из перспективных направлений российско-аргентинского сотрудничества в сфере энергетики А.Б. Яновский также назвал работу в сфере использования возобновляемых источников энергии.

О развитии российско-аргентинских отношениях в различных областях, итогах своего визита в Москву и отношении Аргентины к ситуации в Ливии в интервью корреспондентам РИА Новости Рикардо Зедано и Олесе Алдушенко рассказал министр иностранных дел, международной торговли и культа Аргентины Эктор Тимерман.

- Господин министр, как Вы оцениваете свой визит в Россию?

- Этот визит завершает серию визитов на высшем уровне. В 2008 году Москву посетила президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер, а в 2010 году президент России Дмитрий Медведев был в Буэнос-Айресе. Было достигнуто соглашение о стратегическом партнерстве между Россией и Аргентиной. Мой визит, который проходит одновременно с визитом министров сельского хозяйства и федерального планирования, затрагивает и экономические и политические аспекты. Мы будет сотрудничать (с Россией) и совместно работать на всех уровнях.

- Как Аргентина видит перспективы вступления России в ВТО?

- Экономика России - это рыночная экономика, которая является результатом предпринятых Россией усилий по адаптации своей экономики под требования ВТО. Мы верим, что Россия уже осуществила все необходимые изменения и делаем шаг навстречу официальному признанию экономики России как рыночной экономики, а также твердо поддерживаем вступлением России в ВТО.

Благодаря подписанным сегодня соглашениям, мы должны в ближайшее время вывести двусторонний товарооборот на уровень в пять миллиардов долларов. Предстоит проделать много работы для того, чтобы выделить те сферы экономики, связи в которых будут интересны как российским, так и аргентинским предпринимателям. Так, у нас и министра экономического развития России (Эльвиры Набиуллины) есть идея, которая заключается в продвижении продуктов с добавленной стоимостью, это означает, что мы не будем фиксировать внимание лишь на первичных продуктах.

- Считаете ли Вы, что Запад манипулировал темой прав человека для вмешательства в ситуацию в Ливии?

- Аргентина всегда была страной, которая традиционно не вмешивается во внутренние дела других стран. На этой неделе (25 мая) исполняется 201 год Майской революции (она ознаменовала начало борьбы за независимость страны от испанского владычества), когда было установлено первое правительство. С тех пор мы придерживаемся политики не вмешиваться в дела других государств и уважать их суверенитет. Мы считаем, что та поддержка, которую могут оказать другие страны - это (помочь Ливии) мирно решить уже существующий конфликт. Аргентина считает, что необходимо помочь Ливии найти мирное решение, чтобы уважались интересы граждан, а правительство прислушивалось к интересам ливийского народа. Мы считаем, что предложение Африканского Союза наиболее соответствует нуждам Ливии, в то время как вмешательство военных сил НАТО - не лучшее решение проблемы. Необходимо продвигать диалог, речь не идет о том, чтобы иностранные силы решали, следует ли свергать правительство и менять его на другое - это должен решать ливийский народ. В других странах Ближнего Востока также следует избегать того, чтобы перемены вели к кровопролитию. Человеческая жизнь - это не та цена, которую стоит за это платить

Аргентина. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 23 мая 2011 > № 330872 Эктор Тимерман

Мексиканская Grupo Vidanta объявилао начале строительства первого в Южной Америке отеля категории 6 звезд. Он будет расположен в одном из самых фешенебельных районов Буэнос-Айреса Пуэрто-Мадеро (Puerto Madero) и откроется в июне 2013 года. Как сообщается в пресс-релизе, при строительстве отеля, которое начнется 1 июня, будет использоваться труд исключительно граждан Аргентины.

По словам представителей Grupo Vidanta, общая площадь отеля составит 29 тыс. м кв., а на каждом этаже фешенебельной гостиницы будет присутствовать мажордом, что придаст отелю статус, сравнимый с самыми престижными отелями Ближнего Востока. Всего же в новом отеле предполагается 120 номеров. Бренд, под которым будет открыт первый в Латинской Америке шестизвездочный отель, пока неизвестен. Ожидается, что это будет Mansions of the world или Mayan Resort. Объем инвестиций в строительство отеля составит 75 млн. долларов США.

Группа Виданта (Grupo Vidanta), основанная Даниелем Чавесом Мораном, представляет из себя конгломерат мексиканских компаний, работающих в туризме и строительстве. Grupo Vidanta принадлежат более 20 отелей класса "люкс" под марками Mansions of the World, Grand Luxxe, The Grand Bliss, The Grand Mayan, Mayan Palace, Sea Garden и Ocean Breeze.

На прошедшем в первой половине мая в Люксембурге восьмом всемирном конкурсе Concours Mondial de Bruxelles напитки из Латинской Америки завоевали золотые и серебряные медали. В этом году престижное событие собрало производителей спиртного из 50 стран, представивших на суд жюри 7386 напитков.

Чили – единственная латиноамериканская страна, вошедшая в пятерку производителей вин по числу медалей (136). В этой категории первые места традиционно занимают страны Старого Света: Франция, Испания, Португалия и Италия. 30% из представленных Чили вин были изготовлены из винограда сорта Карменере (Carmenere), крупнейшим производителем в мире которого является Чили.

Аргентинские производители вин также были отмечены наградами: 33 медали, из которых 7 золотых присуждены винам из Мендосы, Кафайяте, Неукена и Риохи. Представитель Колумбии, компания Ingenieros Toro Y Cia, получила серебряную медаль за свое вино 2010 года Marques de Villa de Leyva Sauvignon Blanc. 3 золотых и 9 серебряных медалей получили производители вин, текилы и рома из Мексики. Ромы с Мартиники собрали урожай из 15 медалей, среди которых 10 золотых. Ром с Гваделупы JR on the Rocks, который производит на острове фабрика Distillerie Reimonenq, отметили серебряной медалью. Вина Уругвая также получили признание на Concours Mondial de Bruxelles – 2011: компания Bouza Bodega Boutique за свои вина Bouza Tanna получила 2 золотых и 1 серебряную медали.

Отдельно стоит упомянуть перуанских производителей писко – качество этого напитка Перу было высоко оценено на мировом смотре. Pisco Cascajal, Pisco Porton Mosto Verde Quebranta, Pisco Porton Puro Torontel, Pisco Pozo Santo Acholado, Tabernero Pisco Premium Mosto Verde Italia и Tabernero Pisco Puro de Quebranta получили золотые медали Конкурса. Серебром наградили писко Hijo del sol Quebranta, Pisco Porton Acholado, Pisco Pozo Santo Torontel, Pisco Puro Aromatico – Italia и Tabernero Pisco Acholado.

Испанское производство лимонов сосредоточено главным образом в Мурсии (порядка 80%), а также в Валенсии и Андалусии. Основными конкурентами на международном рынке являются Аргентина и Турция, - пишет .freshplaza.com.

Согласно предварительным прогнозам испанской профессиональной ассоциации производителей лимонов и грейпфрутов (Professional Association of Lemon and Grapefruit), производство в этом году составит 807 тыс. тонн, что на 20% больше по сравнению с предыдущей кампанией. Сезон только начался, и вполне вероятно, что итоговый урожай достигнет 1 млн. тонн. Ожидаемый объем экспорта лимонов в этом сезоне превысит 400 тыс. тонн.

Заместитель министра промышленности и рудников по международным вопросам Ахмед Хадемольмелле заявил, что в прошлом году объем иранского экспорта промышленной продукции в страны Латинской Америки составил 132 млн. 547 тыс. долларов, сообщает агентство ИРНА.

В общей сложности экспорт иранских товаров в латиноамериканские страны составил 140 млн. 361 тыс. долларов, и при этом на промышленную продукцию пришлось 94%.

Иранская промышленная продукция поставлялась в Венесуэлу, Аргентину, Бразилию, Перу, Чили, Колумбию, Эквадор, Никарагуа, Боливию, Сальвадор, Парагвай и Гвиану.

Первое и второе места по количеству импортированной в прошлом году иранской промышленной продукции занимают соответственно Венесуэла (67 млн. 442 тыс. долларов) и Бразилия (54 млн. 554 тыс. долларов).

Власти Боливии одобрили пересмотренное соглашение российского холдинга "Газпром" и французской нефтегазовой компании Total по переуступке долей в проекте по геологоразведочным работам на блоках Ипати и Акийо, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на главу болиПо данным агентства, Total уменьшит свою долю в месторождениях с 80% до 50%, чтобы продать 20% акций "Газпрому" и 10% YPFB. Четвертый партнер итальянско-аргентинская компания Tecpetrol останется с 20% акций.вийской госкомпании YPFB Карлоса Вильегаса.

Данный договор не соответствует достигнутым в октябре соглашениям, по которым участие группы "Газпром" (Gazprom EP International B.V) в акционерном капитале проекта должно было составить 20%, Total - 60%, TecPetrol - 20%.

Предполагается, что четыре компании инвестируют в геологоразведочные работы около 850 миллионов долларов и начнут добычу газа в 2014 году.

ОАО "Газпром" и YPFB 8 апреля 2009 года подписали соглашение по созданию генеральной схемы развития газовой отрасли Боливии до 2030 года.

Total входит в число крупнейших энергетических компаний мира. Ее деятельность осуществляется в более чем 130 странах и охватывает весь цикл работ, связанных с нефтегазовым производством, от добычи до реализации продукции переработки конечным потребителям.

TecPetrol - аргентинская нефтегазовая компания, занимающаяся разведкой и транспортировкой нефти и природного газа в странах Латинской Америки (Эквадор, Венесуэла, Боливия, Перу и Мексика).

Боливия занимает третье место в Латинской Америке после Венесуэлы и Тринидада и Тобаго по запасам природного газа. Доказанные запасы природного газа Боливии составляют около 0,75 триллиона кубометров, нефти - 60 миллионов тонн. Общие запасы природного газа, с учетом доказанных и вероятных оцениваются в 1,5 триллиона кубометров. Основные запасы углеводородов сосредоточены в районе Тариха в четырех крупнейших месторождениях - "Маргарита", "Сан-Альберто", "Итау", "Сабало" (более 80% всех запасов). Перспективными газоносными провинциями являются Санта-Крус (10,6% запасов) и Кочабамба (2,5% запасов).

Компания Moet Hennessy, владеющая такими известными брэндами, как Dom Pérignon, Veuve Cliquot и Krug, планирует наладить производство игристого вина в Китае, где оно пользуется огромным спросом. Компания уже заключила договор с государственной китайской агрогруппой по выпуску столь популярного напитка.

В Нинся-Хуэйском автономном районе на северо-востоке КНР выделена территория размером в 163 акра, на которой разместится совместное предприятие. Игристое вино будет продаваться под маркой Chandon, которая занимается продвижением калифорнийских, бразильских, аргентинских и австралийских вин. Другие подробности сделки не сообщаются.

Как сообщалось ранее, Поднебесная вошла в первую десятку крупнейших мировых производителей вина. Она обогнала такие крупнейшие винодельческие державы, как Чили, ЮАР и Германия.

На Международной выставке вина и спиртных напитков VINEXPO Китай вышел на седьмое место в мире по производству и продаже виноградных вин. В настоящее время страна производит почти столько же вина, сколько Россия. Этот показатель держится на рубеже 70-75 млн декалитров ежегодно. Немногим более 10 млн декалитров КНР импортирует.

В КНР выращиваются такие сорта винограда, как каберне, совиньон и мускат. А значит - производятся соответствующие сорта вина. Однако китайские виноделы уважают свои национальные традиции. Поэтому в Поднебесной выпускаются также вино из орехов, слив и цветов лаврового дерева, а также легкий напиток из абрикосов и рисовое вино.

На протяжении последних пяти лет объем производства вин в Китае растет на 15-20% ежегодно. При этом среднее количество потребления на душу населения держится на уровне литра в течение года. С 2005 по 2009 гг. потребление вина в стране выросло более чем в два раза - до 867 млн литров.

В столице Аргентины развернулась полемика по поводу запрета городских властей Буэнос-Айреса на участие иностранцев в городском Чемпионате танго. Теперь выступать на состязании смогут только пары, в которых хотя бы один человек является уроженцем Буэнос-Айреса или проживает в городе не менее 2-х лет. К соревнованиям также не допустят жителей других провинций Аргентины. На проходящем в эти дни IX Городском Чемпионате танца уже произошло несколько случаев, когда граждане других стран были недопущены к участию в соревнованиях.

Мир танго Буэнос-Айреса на треть состоит из иностранцев. Их доля увеличивается до 50% в зимний и летний сезоны, когда множество туристов, желающих научиться танцевать танец страсти на его родине, приезжают в Буэнос-Айрес. Кроме того, каждый год во второй половине августа в аргентинской столице проводится Чемпионат мира по танго. Популярность танго в мире с годами только увеличивается. Так, в Москве найдется немало мест, где проводятся милонги, в этом городе можно танцевать танго все семь дней в неделю. Столица Германии Берлин оспаривает у российской столицы звание второй Мекки танго: здесь ежегодно проводится большое количество фестивалей и конкурсов танго, которые посещают тысячи европейцев.

Специализированных пляжей для сторонников нудизма в Южной Америке не так уж и много. Здесь, где сексуальность проявляется уже в каждом движении тела, просто не считают нужным дополнительно демонстрировать свою раскрепощенность. Тем не менее, нудистские пляжи можно найти и в странах Южного конуса. В Бразилии ими известны курорты Бузиус, Флорианополис и, конечно же, Рио-де-Жанейро – столица бразильского карнавала. Все пляжи для нудистов в стране действуют вполне официально, с разрешения Федерации по туризму.

Самым первым и самым популярным нудистским пляжем в Бразилии, открывшемся в 1991 году, стал Прайя-де-Тамбаба Параиба (Praia de Tambaba Paraiba), недалеко от города Ресифе. В Флорианополисе для отдыха наедине с природой можно отправиться на восточный берег острова на пляж Playa Galheta. Сюда непросто добраться, что позволяет спокойно наслаждаться солнцем и океаном вдали от проявлений цивилизации. В Бразилии также популярен среди нудистов пляж Massarandupio, который находится в 50 километрах от курорта Салвадор (Salvador de Bahia).

Что касается Уругвая, то излюбленным местом для нудистов здесь стал пляж Чиуауа (Playa Chihuahua), известный своим мягким климатом в течение всего года. В высокий сезон Плайя Чиуауа, расположенный в 10 километрах от аэропорта Пунта-дель-Эсте, принимает от 2-х до 3-х тысяч человек. Соседняя Аргентина славится своим пляжем Playa La Escondida рядом с курортом Мар-дель-Плата, а также пляжем Playa Querandi несколько севернее популярного курорта. На Карибском побережье Колумбии парк Тайрона, будто бы специально созданный для отдыха нудистов, также известен как отличное место для подводного плавания и сноркелинга. В Перу, Эквадоре и Чили есть всего лишь по одному нудистскому пляжу – соответственно, Caleta Colorada, Manabi и Playa Luna. Последняя, также известная как Playa La Iglesia, находится в 50 километрах от Винья-дель-Мар и стала особо популярной в последние годы.

Недавнее принятие Палатой представителей Аргентины нового законодательного акта позволит стране принять более активное участие в международной работе по противодействию нелегальному обороту капиталов.

Всего за несколько дней до принятия международного заключения об эффективности действующего в Аргентине законодательства по вопросам предотвращения финансовых преступлений, нижняя палата Конгресса страны приняла в своих слушаниях новый законодательный акт, усиливающий меры по противодействию легализации незаконных денежных средств и ограничению финансирования террористической деятельности. Акт получил самую активную поддержку президента Аргентины Кристины Фернандес и был принят подавляющим числом голосов депутатов нижней палаты. Для окончательного принятия Акта, он должен будет получить согласование депутатов верхней платы на заседании Сената, намеченного к проведению уже в конце этого месяца.

В декабре 2010 г ода межправительственной Группой разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ) была произведена очередная оценка законодательной и правоприменительной практики Аргентины, которая показала, что страна нарушает или выполняет в недостаточном объеме 46 из 49 общепринятых международных стандартов противодействия отмыванию денежных средств. В своем заключении ФАТФ указал на 962 законодательных положения Аргентины, несоответствующих данным стандартам и требующих незамедлительного изменения. ФАТФ рекомендовал правительству Аргентины провести комплексное реформирование до июня 2011 года, в противном случае ФАТФ имел основания занести Аргентину в так называемый «черный лист» стран, не проявляющих достаточного уровня международной кооперации в борьбе с отмыванием денежных средств.

Принятия нового Акта стало еще одним шагом в работе правительства Аргентины на выполнение рекомендаций ФАТФ, а Агентство финансовой информации (национальная правоохранительная организация, специализирующаяся на профилактике и раскрытие финансовых преступлений) ранее уже разработало и приняла 22 новых правил и указаний, отвечающих выполнению требований ФАТФ.

С июня по сентябрь 2011 г. Китай планирует увеличить объем импорта соевого масла до 600 000 т. По данным Национального центра зерна и масел КНР, китайские власти намерены заключить договор на поставку 300 000-400 000 т соевого масла из Аргентины.

С начала 2011 г. китайские потребители получили 300 800 т соевого масла из-за рубежа. Из этого объема 120 000 т прибыло из Аргентины. Всего было поставлено этой продукции на 109% больше, чем в 2010 г.

В апреле 2010 г. власти КНР фактически закрыла ввоз аргентинского соевого масла в страну. Сообщалось, что поставляемая аргентинская продукция была неудовлетворительного качества. В аргентинском соевом масле было обнаружено большое количество растворителей. Аргентина, в свою очередь, ввела антидемпинговые меры в отношении ряда товаров из Китая.

Напомним, что китайские власти рассматривают возможность снижения импортных пошлин на соевые бобы и масло. Ставки будут снижены, соответственно, с 3% до 1% и с 9% до 5%. Эта мера направлена на наращивание зарубежных поставок этой масличной культуры в КНР.

Дополнительный импорт соевых продуктов в страну поможет несколько снизить цены на внутреннем рынке на эту продукцию.

После этого заявления китайских властей стоимость фьючерсов соевых бобов и соевого масла с поставкой в марте на биржах США увеличилась на 2,8% и 2,9% - до $516,02 и $1284,2 за тонну, соответственно.

Ожидается, что в 2011 г. объем импорта сои в Поднебесную сократится. Аналитики связывают этот процесс с тем, что цены на эту агрокультуру в США достигли двухлетнего максимума. Таким образом, объем ввоза сои в Китай на февраль 2011 г. предполагается на уровне 2,7 млн т.

За последние 12 месяцев жилье в столице Аргентины подорожало на 12-15%, а количество сделок с недвижимостью выросло на 12,6%. Однако потенциальных покупателей должен обрадовать тот факт, что цены еще не достигли докризисных показателей.

Большинство зарубежных покупателей, по словам риэлторов, интересуются районами Реколета и Пуэрто Мадеро, где стоимость элитных апартаментов составляет $4-6 тыс. за квадратный метр. Цены на жилье в округе Реколета могут достигать и $10 тыс за «квадрат»., передает The New York Times.

В еще одном популярном у иностранцев районе Буэнос-Айреса Палермо цены более демократичные - стоимость квадратного метра в квартире там составляет $3-4 тыс. Бедный район Барракас постепенно завоевывает сердца зарубежных покупателей, однако там, по словам риэлторов, по-прежнему чувствуется влияние индустриального прошлого. В среднем квартира в этом районе стоит $1,3 тыс. за «квадрат».

Жильем в столице Аргентины, как уверяют специалисты, в основном интересуются покупатели из Америки и Европы. Тем не менее, на рынке недвижимости Буэнос-Айреса можно встретить представителей самых разных государств, в том числе России и Австралии.

В Аргентине слабо развита система финансирования покупки недвижимости. Некоторые застройщики предлагают кредиты или рассрочки по оплате за объект, однако большинство покупателей расплачиваются за недвижимость сразу. Причем, дома и квартиры в Аргентине оцениваются в долларах США, отмечают риэлторы.

В число сопутствующих расходов покупателя входит оплата нотариальных сборов, которые составляют 1-2% от стоимости покупки. Также продавец и покупатель недвижимости совместно выплачивают комиссионные риэлтору – 3-4%. Размер государственной пошлины за проведение сделки в городах составляет 2,5% от стоимости недвижимости, в сельской местности – 4%. Кроме того, в Аргентине существует сбор за перевод денег из-за рубежа – 2,5% от суммы.

Расходы на содержание объекта недвижимости, по словам риэлторов, составляют в среднем $650 в месяц. Также в Аргентине существует налог на недвижимость – около $1 тыс. в год.

По оценкам аналитиков отдела маркетинга ООО «ЛПК Континенталь Менеджмент» (входит в группу «Базовый Элемент») мировой рынок пергамента стабилен, рост потребления составляет не более 1 - 2 % в год.

В 2010 году он оценивался на уровне 50 тыс. тонн. При этом существенного изменения среди участников мирового рынка не наблюдалась, однако рыночная доля компании Ahlstrom (Финляндия) возросла за счет приобретения компании West Carlton (США) до 62%. Доля ОАО «Троицкая бумажная фабрика» (принадлежит ООО «ЛПК Континенталь Менеджмент», Россия) составила 20%, Vitsel (Аргентина) – 8%. Доля китайский игроков составила не более 5%

При этом на российском рынке отмечается тенденция замещения пергамента полимерными и комбинированными упаковочными материалами, а также жиронепроницаемой бумагой, которая является заменителем растительного пергамента в определенных сегментах, где не требуются высокие барьерные свойства.

Напомним, ООО "ЛПК Континенталь Менеджмент" - одна из крупнейших лесопромышленных корпораций России (входит в активы по направлению «Лесопромышленный бизнес» корпорации «Базовый Элемент»).

Основными видами деятельности являются лесозаготовка, деревообработка, производство целлюлозы, картона и упаковки. Компания располагает рядом активов в Сибири, в том числе ООО "Енисейский ЦБК".

Напомним, пергамент – особый вид бумаги. Он изготавливается из чистоцеллюлозной бумаги-основы. После пергаментации бумага приобретает специфические свойства и становится жиро- и влагонепроницаемой. Считается одним из лучших упаковочных материалов.

21-26 марта в испанском городе Бургос прошел 3-й Глобальный форум модельных лесов, совмещенный с Международным симпозиумом "Ландшафт и устойчивость".

Форум стал одним из наиболее крупных международных событий, отмечаемых в заявленный ООН в 2011 г. Международный год лесов. В нём приняло участие более 350 делегатов из 62 стран мира. Российская делегация на форуме была представлена участниками четырех сохранившихся Модельных Лесов - Псковского (Псковская и Ленинградская области), Ковдозерского (Мурманская область), Кологривского (Костромская область) и Модельного леса "Прилузье" (Республика Коми), а также представителями Всероссийского НИИ лесного хозяйства - ВНИИЛМ и Санкт-Петербургского НИИ лесного хозяйства. Стоит отметить при этом, что из российских представителей пока только МЛ "Прилузье" является действительным членом Международной сети модельных лесов (IMFN), объединяющей 55 локальных и 5 региональных инициатив по устойчивому использованию лесных ландшафтов.

Подобные международные форумы модельных лесов проводятся один раз в три года. Первый состоялся в Коста-Рике в 2005 г., второй - в Канаде в 2008 г. "Испанский" форум 2011 года показал дальнейшее интенсивное развитие идеи модельного леса во всем мире и её поддержку различными международными организациями и отдельными государствами. На форуме активно участвовали с докладами и презентациями представители ООН, ЮНЕП, МСОП и многих других международных организаций. Сейчас в мире функционирует уже 55 модельных лесов, объединенных в Канадскую, Карибо-Южноамериканскую, Средиземноморскую, Восточно-Азиатскую, Африканскую региональные сети. За период 2008-2011 г.г. новые модельные леса появились в Китае, Таиланде, Японии, Камеруне, Мозамбике, Конго, Аргентине и других странах.

К сожалению, в России в этот период процесс развивался по обратному сценарию. Из-за отсутствия политической и какой-либо финансовой поддержки на федеральном и региональном уровне в 2008 г. прекратил свое существование модельный лес "Гасинский" в Хабаровском крае, а оставшиеся четыре модельных леса в Европейской части России скорее выживали, чем вели активную деятельность.

Между тем инициатива модельных лесов, как партнерства различных организаций, управленческих и властных структур в целях устойчивого управления лесными ландшафтами, является очень продуктивной. Это многократно было продемонстрировано на форуме, состоявшемся в испанском Бургосе. Объединение практиков лесного хозяйства и научных работников, местных администраций и государственных органов управления лесами, частных лесовладельцев и промышленных лесопользователей позволяет решать многие узковедомственные "лесные" проблемы с пользой для всего общества. Это в первую очередь касается сохранения и грамотного использования "некоммерческих" функций и ценностей леса - экологической и социальной, а именно, рекреации, охраны почвенных и водных ресурсов, сохранения и восстановления биологического разнообразия, многоцелевого использования разнообразных функций лесного ландшафта в целом.

Конечно, форум - это не только пленарные заседания и "круглые столы", но и активный обмен мнениями, опытом, идеями и планами совместного сотрудничества "в кулуарах". Кроме того, участникам была предоставлена возможность познакомиться с местным опытом организации устойчивого многофункционального лесопользования на полевой экскурсии в Модельном Лесу Урбион (Urbion) испанской провинции Кастилия и Леон, столицей которой является город Бургос. Приятной для участников форума оказалась и возможность попробовать блюда испанской кухни, оценить красоту и величественность уникальных памятников архитектуры Бургоса, почувствовать национальный колорит провинции Кастилия и Леон, испытать гостеприимство местных жителей, которые любят лес, ценят лес и готовы поделиться этой своей любовью и ценностями с гостями из всех уголков мира.

В период с 11 по 15 мая 2011 г. делегация ФГУП «Рособоронэкспорт» принимает участие в 3-м Международном салоне оборонных технологий SITDEF PERU 2011 (SALON INTERNACIONAL DE TECNOLOGIA PARA LA DEFENSA), который проходит в столице Республики Перу г. Лиме.

SITDEF PERU проводится при поддержке президента Перу Алана Гарсии. Организатор – Министерство обороны страны. В павильонах салона представлены бронетанковая техника и артиллерия, военная и гражданская авиация, средства связи, системы ПВО, военно-морская техника, инженерное и санитарное оборудование, средства разминирования, автомобили и имущество для нужд гражданской обороны.

ФГУП «Рособоронэкспорт» - постоянный участник выставки в Лиме. В ноябре 2007 года в Перу прошла 1-ая Международная выставка оборонных технологий SITDEF PERU 2007, которая была организована с целью изучения представленных на мировом оружейном рынке возможностей для модернизации национальных вооруженных сил Перу.

«Россия активно и поступательно продвигает свою продукцию военного назначения на латиноамериканский рынок, - сообщил глава делегации - начальник Регионального департамента ФГУП «Рособоронэкспорт» Сергей ЛАДЫГИН. – В отличие от многих стран, мы говорим с партнерами не только о готовом оружии и технике, но и предлагаем им широкий спектр услуг по постгарантийному обслуживанию и ремонту, поставке запчастей, модернизации вооружений и военной техники (ВВТ), поставленных еще во времена СССР, а также лицензионному производству новейших систем.

Как известно, в Мексике создан сервисный ремонтный центр, обеспечивающий вертолеты российского производства, а в Венесуэле строятся учебно-тренировочный и сервисный ремонтный центры - также для обслуживания российских вертолетов и обучения личного состава вооруженных сил страны».

В настоящее время подписаны и реализуются различные контракты с Аргентиной, Бразилией, Венесуэлой, Мексикой, Перу, а также другими странами Латинской Америки. Объемы военно-технического сотрудничества (ВТС) России со странами региона увеличиваются.

Сотрудничество России и Перу, в том числе в военно-технической сфере, также из года в год крепнет. Перу – один из самых первых латиноамериканских партнеров России (тогда еще СССР) по ВТС. Начало было положено 01.02.1969 установлением дипломатических отношений. С 1973 г. Перу поставлялись танки Т-55, самолеты МиГ-29, вертолеты Ми-8 и другие ВВТ. За несколько лет Перу превратилась в одного из ведущих партнеров СССР в Южной Америке, выйдя на 1-е место по закупкам авиатехники гражданского и военного назначения, другой машинно-технической продукции. Был накоплен огромный опыт участия советских специалистов в осуществлении в Перу разных экономических проектов. Советские спасатели и медики помогли народу Перу и после страшного землетрясения 1970 года.

В течение 1990-х гг. ВТС между двумя странами не осуществлялось. Но в первой декаде 2000-х гг. контакты снова стали развиваться. В рамках Программы модернизации авиапарка Перу были подписаны контракты на модернизацию и ремонт вертолетов Ми-17 и истребителей МиГ-29. Еще один широко известный контракт – закупка перуанской армией российских противотанковых ракетных комплексов «Корнет-Э».

Мощный новый импульс давним двусторонним отношениям придала встреча в ноябре 2008 года в Перу Президента России Дмитрия Медведева и Президента Перу Алана Гарсия, в ходе которой были определены основные направления взаимодействия ФГУП «Рособоронэкспорт» и Министерства обороны Перу.

В настоящее время из текущих проектов ВТС России и Перу наиболее актуальна реализация контракта на поставку Минобороны Перу 6 вертолетов Ми-171Ш и 2 Ми-35П. Эти вертолеты были выбраны специалистами МО Перу благодаря их надежности, выносливости, неприхотливости при эксплуатации в сложных климатических условиях, мощному вооружению, чрезвычайной ремонтопригодности и значительному модернизационному потенциалу.

Уникальную живучесть эти машины унаследовали от предшественников, участвовавших практически во всех конфликтах второй половины 20-го века. Советские вертолеты хорошо проявили себя в Афганистане, о них ходили легенды: известны сотни случаев, когда машины возвращались, изрешеченные пулями и снарядами, с поврежденными лопастями, простреленными баками, перебитыми трубопроводами. И после ремонта в полевых условиях возвращались в боевой строй.

В апреле оба Ми-35П были доставлены в Перу самолетом Ан-124-100 «Руслан». После сборки и сдаточных испытаний их приняли на вооружение ВВС страны. Поставка первой партии Ми-171Ш состоится в самое ближайшее время.

Актуальны и вопросы создания в Перу сервисного центра для технического обслуживания и капитального ремонта вертолетов типа Ми-8, Ми-17 и Ми-26Т (соответствующее соглашение было подписано в 2008 г. в присутствии президентов России и Перу). «Рособоронэкспорт» предлагает Перу активно развивать отношения и в контексте модернизации и приобретения бронетанковой и военно-морской техники. Также обсуждаются вопросы закупки российских РЛС, зенитных и противотанковых ракетных комплексов, стрелкового оружия и боеприпасов, а также технических средств обучения, применение которых значительно сокращает затраты на подготовку специалистов.

Особое внимание уделяется технике, которая успешно используется вооруженными силами в мирное время, прежде всего, для решения гуманитарных задач по борьбе с последствиями разрушительных стихийных бедствий – в странах Латинской Америки, в том числе в Перу, они случаются регулярно. В таких непростых ситуациях прекрасно действуют, помогая людям, российские многоцелевые автомобили семейства «Урал».

«Уралы» в регионе ценят очень высоко: мексиканцы активно использовали их при ликвидации последствий урагана «Катрина», уругвайцы - в миссиях ООН в Конго и на Гаити, гватемальцы - в операциях против наркобизнеса.

В эту категорию можно отнести и бронеавтомобили «Тигр», также незаменимые при проведении поисково-спасательных и специальных операций.

Постоянно и плодотворно развивающиеся взаимоотношения между Россией и Перу способствуют росту внимания к российскому оружию и со стороны других стран Латиноамериканского региона и позволяют ФГУП «Рособоронэкспорт» проводить сбалансированную ценовую политику, учитывая множество различных факторов и экономические возможности стран-покупателей.

Стратегия развития ФГУП «Рособорон-экспорт» ориентирована на формирование, укрепление и развитие долгосрочных партнерских отношений с зарубежными странами.

Исходя из задач, решаемых делегацией ФГУП «Рособоронэкспорт» в ходе SITDEF PERU 2011, на стенде предприятия участники и гости салона смогут ознакомиться, к примеру, со следующими российскими вооружениями и военной техникой:

Для Сухопутных сил: основной боевой танк Т-90С, боевая машина пехоты БМП-3М, бронетранспортер БТР-80А, реактивная система залпового огня «Смерч», противотанковые ракетные комплексы «Метис-М1» и «Корнет-Э», 152-мм самоходная гаубица «Мста-С», автоматы Калашникова 100-й серии, различные гранатометы, снайперские винтовки и прицелы, специальная полицейская машина ГАЗ-2330 «Тигр», грузовые автомобили семейства «Урал» (с колесной формулой 4х4 и 6х6) и др.

Для Военно-морских сил: большая дизель-электрическая подводная лодка проекта 636 и дальнейшее развитие класса российских дизель-электрических подводных лодок - ДЭПЛ «Амур-1650», малый сторожевой корабль (корвет) пр. 20382 «Тигр», сторожевой корабль пр. 11661 «Гепард 3.9», скоростной патрульный катер пр. 12200 «Соболь», тренажер для подготовки специалистов по маневрированию и управлению кораблем «Лагуна», интегрированные ракетные системы «Клаб-С» и «Клаб-Н», 30-мм корабельная двухавтоматная установка АК-630М-2 «Дуэт», стационарный береговой ракетный комплекс «Бастион» с противокорабельной ракетой «Яхонт» и др.

Для Военно-воздушных сил: истребители Су-35 и Су-30МК2, а также вертолеты (транспортно-боевой Ми-35М, тяжелый транспортный Ми-26Т, военно-транспортный Ми-171Ш). В целом, специалисты ФГУП «Рособоронэкспорт» готовы детально презентовать своим латиноамериканским партнерам различные самолеты марки «Сухой» и «Яковлев», вертолеты «Миля» и «Камова», технические средства обучения.

ВВТ для сил Противовоздушной обороны: ЗРС «Тор-М2Э», ПЗРК «Игла-С», ЗРК «Стрелец», тренажер для подготовки стрелков-зенитчиков ПЗРК типа «Игла» и др.

А также мобильный полевой госпиталь, предназначенный для оказания первой медицинской помощи, лечения и госпитализации пострадавших.

Указанные выше образцы – это не весь перечень представленных на выставке в Перу российских боевых систем. Ожидается, что некоторые из них привлекут к себе повышенное внимание со стороны постоянных и потенциальных заказчиков российской продукции военного назначения:

Т-90С, созданный с учетом тактики и стратегии применения танков в реальных условиях современных боевых действий, опыта многолетней эксплуатации в России и за рубежом. Боевая масса - 46,5 т, экипаж – три человека. Традиционный для российской школы танкостроения малый вес и низкий профиль выгодно отличают Т-90С от конкурентов.

Вертолет Ми-35М, который действует в условиях жаркого климата и высокогорья, на малых высотах, выполняет взлет и посадку на необорудованных площадках. Ми-35М - единственный в мире боевой вертолет, способный решать десантные, транспортные и санитарные задачи. В нем могут перевозиться 8 десантников с оружием или 1,5 тонны груза.

300-мм РСЗО 9К58 «Смерч», предназначенная для уничтожения огневых и радиоэлектронных средств, легкобронированной техники, пунктов управления, живой силы, самолетов и вертолетов на земле, других объектов в боевых порядках противника. По своим характеристикам «Смерч» превосходит все зарубежные образцы данного класса и назначения.

Противотанковый ракетный комплекс «Метис-М1», предназначенный для подразделений, первыми вступающими в бой, и обеспечивающий гарантированное поражение современных танков (оснащенных динамической защитой), бронированных подвижных целей, фортификационных сооружений, огневых точек.

Переносной зенитный ракетный комплекс «Игла-С», который на расстоянии до 6 км поражает все типы самолетов и вертолетов, а также малоразмерные воздушные цели. Он действует в любое время суток при визуальной видимости целей и в условиях создаваемых противником тепловых помех. Именно по этой причине данный комплекс относится к классу оружия нового поколения: это непревзойденные точность, мощность и дальность поражения.

Большая дизель-электрическая подводная лодка проекта 636 с интегрированной системой ракетного вооружения «Club-S» предназначена для уничтожения подводных лодок, надводных кораблей и судов противника, следующих одиночно и в составе ордера. ДЭПЛ пр.636 - это: водоизмещение - 2350 м3, длина – 73,8 метра, ширина – 9,9 метра, скорость полного подводного хода – 19 узлов, дальность плавания под РДП с усиленным запасом топлива экономической скоростью 7 узлов - 7500 морских миль, максимальная глубина погружения – 300 метров, автономность – 45 суток, 52 человека экипажа и 6 торпедных аппаратов.

ФГУП «Рособоронэкспорт» приглашает на свой стенд всех участников и гостей выставки SITDEF PERU 2011, которым интересно ознакомиться с передовыми технологиями и последними достижениями российских оборонных предприятий, производящих всемирно известную, высоконадежную и эффективную военную технику.

Источник: Пресс-релиз ФГУП «Рособоронэкспорт».

Чилийский экспорт груш в сезон 2011 вырос на 18,5% по сравнению с предыдущим сезоном и достиг 88,732 тыс. тонн, - пишет freshplaza.com со ссылкой на данные SimFRUIT. Самыми популярными экспортными сортами стали Packham Triumph, Abate Fetel и Coscia.

Основным рынком сбыта стала Европа (+10,7%/46,814 тыс. тонн), за ней – Латинская Америка (+33,6%/25,258 тыс. тонн) и Восточное побережье США (+32,5%/6,78 тыс. тонн).

Напомним, крупнейшими поставщиками груш и айвы на российский рынок являются Бельгия, Аргентина и Нидерланды. В 2010 году общий объем импорта составил 403,15 тыс. тонн на сумму $381,9 млн. Поставки из Чили достигли 5,22 тыс. тонн, что в стоимостном выражении эквивалентно $4,14 млн. Подробнее с российским импортом фруктов в 2010 году можно ознакомиться здесь.

Организованное компанией Cisco исследование Broadband Barometer 2010 выявило значительный рост числа мобильных широкополосных подключений в Аргентине: за период с декабря 2009 года по декабрь 2010 года оно увеличилось на 1,7 миллиона мобильных подключений, т.е. на 161,7 процента.

В стране непрерывно растет и число стационарных широкополосных подключений. Сейчас их количество превышает 4,6 миллиона, из которых 4,16 миллиона приходятся на домохозяйства (всего же в Аргентине 12,05 миллиона домохозяйств).

Таким образом, к концу прошлого года распространение широкополосного доступа в Аргентине достигло 11,7 процента (подключений на каждые 100 жителей). Это сохранило за Аргентиной второе место в Латинской Америке и стало возможным благодаря стимулирующим мерам в области технологического и социально-экономического развития, а также инвестициям в промышленность. Лидирует же по указанному показателю Уругвай (12,3 процента), где рост широкополосного доступа в Интернет поддержан правительственным проектом CEIBAL. Цель этого проекта - предоставить каждому преподавателю и учащемуся в любой средней школе бесплатный доступ к ноутбукам и услугам широкополосного подключения, чтобы тем самым преодолеть «цифровое отставание» и добиться равенства образовательных возможностей для всех уругвайских граждан.

Тем временем в Аргентине 55,8 процента широкополосных подключений обеспечивают скорость более 1 мегабита в секунду. Сейчас локальные провайдеры услуг в основном предлагают тарифы со скоростью более 3 Мбит/с.

Экономическая комиссия ООН по Латинской Америке и Карибскому региону (Cepal) опубликовала данные о прямых иностранных инвестициях (ПИИ) в экономику региона в 2010 г. В минувшем году рост ПИИ составил 40% по сравнению с 2009 г. и достиг 112,6 млрд. долларов США. По прогнозам Cepal в 2011 году тенденция сохранится – аналитики комиссии ожидают рост инвестиций еще на 15-25%.

Крупнейшим получателем ПИИ в Латинской Америке стала Бразилия, показавшая рекордный рост в 87% – в прошлом году страна получила 48,4 млрд. долларов США в виде прямых инвестиций. Второй по притоку капитала стала Мексика – иностранные инвесторы вложили в ее экономику 17,7 млрд. долларов. За ними следуют Чили (15 млрд.), Перу (7,3 млрд.), Колумбия (6,7 млрд.) и Аргентина (6,1 млрд.). В то время как индустриально развитые страны Южной Америки достигли рекордных цифр, в Карибском регионе отмечался отрицательный прирост иностранных инвестиций (-18%). Страны Центральной Америки остается в положительной зоне, за исключением Сальвадора (-79%).

Латинская Америка не только с готовностью принимает иностранный капитал, но и активно инвестирует в экономики других стран. Так, в 2010 году зарубежные инвестиции мексиканских предприятий достигли 12,6 млрд. долларов США. За ними последовали компании Бразилии (11,5 млрд.), Чили (8,7 млрд.) и Колумбии (6,5 млрд.).

Основными инвесторами в экономику Латинской Америки традиционно являются США – доля их инвестиций в общем объеме в 2010 году составила 17%. За ними следуют Нидерланды (13%), Китай (9%), Канада и Испания (по 4%). Причем, как отмечают аналитики, уже в ближайшие годы прямые инвестиции Китая могут обогнать совокупные вложения европейских стран. В прошлом году общий объем китайских инвестиций в страны региона составил порядка 15 млрд. долларов США, из них 90% были связаны с добычей природных ресурсов.

Министерство сельского хозяйства, животноводства и снабжения Бразилии в ближайшие месяцы намерено изменить классификацию типов производимой пшеницы. Согласно информации помощника Секретаря по вопросам экономической политики Министерства финансов Бразилии Ж.Биттенкурта, целью изменений является приближение бразильской модели классификации указанной продукции к международным стандартам. По словам Ж.Биттенкурта, отмечались случаи, когда пшеница, классифицированная в Бразилии типом 2, за рубежом понижалась до 3-го типа. 31 марта 2011 года бразильский Национальный монетарный совет (CMN) утвердил представленные Министерством сельского хозяйства, животноводства и снабжения Бразилии минимальные цены на озимые культуры: овес, рапс, ячмень, подсолнечник, пшеницу и тритикале, а также семенной материал ячменя.

Согласно данным Министерства развития, промышленности и внешней торговли Бразилии, в первом квартале 2011 года страна импортировала 1495 тысяч тонн пшеницы - наименьший объем импорта данной культуры за период, начиная с 2005 года, когда в течение первого квартала в Бразилию было ввезено 1174 тысяч тонн пшеницы. В первом квартале 2010 года объем импорта пшеницы в Бразилию составил 1805 тысяч тонн. Решающую роль в сокращении объема импорта зерна в текущем году сыграли два фактора: действующие в настоящее время высокие цены на данный товар на международном рынке, а также увеличение национального производства указанной культуры в прошлом году. Наиболее значительное сокращение импорта отмечено в штате Парана, который снизил объем ввоза аргентинской пшеницы с 99,3 тыс. тонн в первом квартале 2010 года, до 43,1 тыс. тонн в аналогичном периоде текущего года. Средняя цена аргентинской пшеницы на условиях FOB в Сан-Паулу в первом квартале 2010 года составляла 245 долл. США за тонну, в январе-марте текущего года средняя цена на данный товар отмечена в размере 324 долл. США за тонну (рост на 32%).

Banco do Brasil подтвердил информацию о переговорах по покупке северо-американского банка EuroBank, имеющего три офиса в штате Флорида. По статистике, наибольшее число выходцев из Бразилии проживает во Флориде, Нью-Йорке и Бостоне. В вопросе приобретения зарубежных банковских активов Banco do Brasil ориентируется непосредственно на возможность обслуживания бразильских клиентов в регионе. На настоящий момент Банк уже имеет семь отделений в Японии, дочерний банк Banco da Patogonia в Аргентине, а также ведутся переговоры об участии в капитале чилийского Corpbanco. Также Banco do Brasil планирует в ближайшее время выйти на рынки Перу, Колумбии и Эквадора. Бразилия > Финансы, банки > economy.gov.ru, 5 мая 2011 > № 372383

Греческий сценарий для Лиссабона. Португалия получит помощь Евросоюза и МВФ

Португалия договорилась с Евросоюзом и МВФ о пакете помощи в €78 млрд ($116 млрд). Но стране придется сокращать расходы, перспективы экономического роста неясны. А списать или реструктурировать долг ЕС не позволяет.

О договоренности поздно вечером во вторник объявил премьер-министр Жозе Сократеш. Стоимость кредита неизвестна.

Внешний долг Португалии сейчас превышает 90,5% ВВП и к 2016 году вырастет, по прогнозу МВФ, до 106,5% ВВП. До Ирландии и Греции по этому показателю Португалии еще далеко. Но у Португалии большой дефицит бюджета — 9,1% ВВП в прошлом году. В 2011 году дефицит планируется снизить до 5,9%.

На фоне Греции и Ирландии Португалия и здесь выглядит не худшим образом. Однако в ближайшие пару лет ее ожидает рецессия, которая и делает самостоятельную выплату долга для страны невозможной. Экономический рост в стране — один из самых слабых в Европе. В этом году экономика сократится на 1,5%, прогнозирует МВФ, а в ближайшие пять лет рост не превысит 1,2%.

Проблема Португалии не только в количественных показателях. Страна импортирует гораздо больше товаров и услуг, чем экспортирует. Дефицит счета текущих операций в последние два года составляет 9–10% ВВП. Фактически страна оплачивает потребление за счет внешних заимствований. В 2010 году уровень безработицы, по данным МВФ, составил почти 11%, а в 2011 году дойдет до 12%. Это превращает кризис в дурную спираль: выплата дополнительных пособий увеличивает нагрузку на бюджет, а по мере сокращения расходов безработных становится все больше.

Для Лиссабона достижение договоренностей — победа: кредиты получены на куда более мягких условиях, чем были выторгованы Грецией и Ирландией, уверен Сократеш. От Португалии не потребовали снижения минимальных зарплат и сокращения госслужащих, не заставили отменить 13-ю и 14-ю зарплату (дополнительные выплаты на Рождество и Пасху). «Это план, который защищает Португалию», — уверен Сократеш, полагающий, что страна сможет, не затягивая пояса, к 2013 году снизить бюджетный дефицит до 3%.

Но сделка предусматривает сильное повышение налогов, что приведет к снижению ВВП в 2011–2012 годах на 2%, цитирует Reuters неназванного высокопоставленного чиновника. Повышение налогов затронет транспорт и недвижимость. Будут сокращены расходы на образование, здравоохранение и строительство жилья.

Бюджетный кризис в Португалии привел к политическому. В конце марта правительство, которое возглавлял лидер правоцентристской Социалистической партии Сократеш, подало в отставку из-за отказа парламента одобрить резкое сокращение бюджетных расходов. Траты на пенсии предполагалось снизить с 4,5% ВВП в этом году до 3% ВВП в следующем.

Сократеш остался премьером до начала лета. 5 июня в стране пройдут досрочные выборы в парламент, который сформирует новое правительство. Но премьер от власти отказываться не собирается. Он идет на выборы под лозунгом снижения расходов, кивая на безответственность предшественников.

Португалия может стать не последним «очагом» долгового кризиса в Европе. Следующей может стать Испания. Кроме нее высок долг Бельгии (97% ВВП), Великобритании (77%), опасность представляет и Венгрия (78% ВВП). Долги всех этих стран в ближайшие пять лет будут лишь расти, прогнозирует МВФ.

Волнение вызывает даже внешне спокойная Франция, чей долг превысил 84% ВВП, а дефицит бюджета составил 7% ВВП. Во Франции растет политическая нестабильность, ситуация с долгом ухудшается, страна теряет конкурентоспособность по сравнению с Германией и не демонстрирует намерений что-либо изменить — так описывает ситуацию во второй экономике Европы колумнист Bloomberg Мэтью Линн. «Не пройдет много времени, как держатели облигаций закончат с Португалией и Испанией и перейдут на Францию», — цитирует Bloomberg Хавьера Роле, одного из руководителей Лондонской фондовой биржи.

Бюджетный кризис в Европе напоминает кризисы в Латинской Америке в 1980-е, считает Харольд Джеймс, профессор Принстонского университета. Тогда на грани дефолта были Мексика, Аргентина и Бразилия. Лишь семь лет спустя долги этих стран были реструктурированы по плану главы казначейства США Николаса Брейди. Правительства смогли реструктурировать долг, что позволило вернуть инвестиции и ускорить рост. При этом сами страны активно реформировали экономику и сокращали долги. «Почему бы не избежать семи лет неудач и уже сейчас не начать спасательные операции, которые могут вернуть экономикам силу и динамику?» — спрашивает Джеймс. Но таких мер ЕС боится: они могут подорвать европейскую интеграцию и доверие к евро. Ольга Шамина

Приобретение независимости соседней Аргентиной (тогда – провинция Рио-де-ла-Плата) в мае 1810 года, послужило для жителей Парагвая примером. Под руководством военных в столице Парагвая Асунсьоне созрел заговор, вылившийся в вооруженное восстание. В ночь с 14 на 15 мая 1811 года Педро Хуан Кабальеро принял отставку правившего от имени испанского короля губернатора Бернардо-де-Веласко. Переворот произошел без жертв и единого выстрела. Именно эти дни с тех пор отмечаются в стране как официальная дата провозглашения Независимости Парагвая.

Первый день празднеств, суббота 14 мая, в столице страны Асунсьоне начнется запуском воздушных шаров в парке Nu Guazu, где всю субботу будут проходить народные гуляния. Утро воскресения начнется с концерта знаменитого парагвайского оркестра из 220 арф на Пласа-де-Армас. Днем состоится фестиваль аэростатов возле Palacio de Lopez, а в городской бухте праздник будут сопровождать парусные суда. Кульминацией празднования Двухсотлетия Независимости станут многочисленные мероприятия в Асунсьоне, Сан-Бернардино и Арегуа в среду 18 мая.

Парагвай, также как и Аргентина, Боливия, Чили, Колумбия, Эквадор, Сальвадор, Венесуэла и Мексика, входит в Группу Двухсотлетия (Grupo Bicentenario), созданную латиноамериканскими странами, отмечающих Двухсотлетие (Bicentenario) Независимости. Группа была создана в декабре 2007 года с целью организации и продвижения совместного празднования процессов, разворачивавшихся на американском континенте 200 лет назад.

В 2009 году импорт фруктов* в Россию составил $4,39 млрд. Крупнейшими поставщиками стали Турция (14%), Эквадор (13%), Китай (6%), Польша (6%) и Аргентина (5%). В 2010 году Россия нарастила импорт фруктов в стоимостном выражении на четверть до $5,49 млрд. В первую пятерку поставщиков вошли Турция (15%), Эквадор (12%), Узбекистан (5%), Польша (5%) и Китай (5%).

Традиционно основными поставляемыми на российский рынок фруктами стали цитрусовые, яблоки, бананы, виноград, груши и косточковые.

Экспорт фруктов из Аргентины в этом сезоне выросли на 22%, но производители опасаются, что увеличение продаж все равно не покроет выросшие производственные затраты на внутреннем рынке, - пишет freshfruitportal.com со ссылкой на портал Rionegro.com.ar.

Крупнейшим экспортным направлением стала Россия: к середине апреля поставки в эту страну достигли 85 тыс. тонн, за ней – Нидерланды (65 тыс. тонн) и Италия (45,6 тыс. тонн).

Специалисты рынка все же ожидают спада во втором квартале.

По сообщениям Caa.nearural.com одна из крупнейших уругвайских цитрусовых компаний известила о том, что дефицит воды существенно сократит объем производства фруктов в этом году, однако пока рано делать прогнозы относительно экспорта.

Компания Caputto объявила о том, что с определенной долей вероятности производство клементинов и сатсума сократится на 15-25%.

Уругвайские цитрусовые компании устанавливают бОльшую часть своей продукции для экспорта в ЕС, Россию, Индонезию, Канаду и Бразилию. Что касается рынка США, то он недоступен для Уругвая также как и для Аргентины.

HSBC закрывает розницу. Банк не нашел подхода к россиянам

Банк HSBC (Hongkongand Shanghai Banking Corporation) не будет развивать в России бизнес по обслуживанию частных клиентов. Банк слишком поздно начал осваивать розницу и проиграл конкурентам.

Джонатан Хартли, третий по счету глава русской «дочки» HSBC, успешно развивал розничный бизнес в Аргентине и Мексике. В 2007 году, когда Эйч-Эс-Би-Си-банк, имея 10-летний опыт работы на российском рынке, получил лицензию на обслуживание частных лиц, топ-менеджер не стремился торопить запуск розницы. Но по плану HSBC, в течение следующих трех лет бизнес по обслуживанию частных российских клиентов должен был сравняться по объемам с корпоративным. Сначала банк достраивал колл-центр и разрабатывал IT-систему, осенью 2008 года увеличил капитал с $100 млн до $300 млн. Масштабный старт розницы наметили на 2009 год, но обстоятельства изменились.

К декабрю 2008 года, когда мировой финансовый кризис докатился до России, глобальный HSBC уже понес большие потери по рисковым ипотечным кредитам в США: $1,76 млрд было зарезервировано на покрытие убытков, а ипотечная компания Decision One была закрыта. В России из розничных продуктов банка тогда только появились депозиты. В это время российский HSBC возглавлял уже четвертый председатель правления Стюарт Лоусон, до этого руководивший российскими Ситибанком и «Дельтакредитом». «Я жалею, что мы не начали это (розничное направление. — «МН») делать раньше. Задержка не связана с внешними причинами — все причины внутренние», — сетовал тогда Лоусон, но от розницы не отказывался.

В итоге только шестой председатель правления российской «дочки» HSBC, Хусейн Озкайя, в сентябре 2010 года запустил ипотечное кредитование. В турецком подразделении группы Озкайя возглавлял корпоративный бизнес, и после его назначения в Москву на рынке появились слухи о смене стратегии банка в России. Вчера эти предположения подтвердилась. «Было принято решение сконцентрироваться на обслуживании корпоративных клиентов. Это означает, что пакеты банковских услуг для частных клиентов перестанут быть доступны в ближайшее время», — говорится на сайте российского «Эйч-Эс-Би-Си». Клиентов банка просят закрыть счета, а для вновь открывающих с 23 апреля введены новые, запредельные, тарифы. Например, 15 тыс. руб. за открытие счета.

Озкайя пояснил Bloomberg, что три московских отделения банка будут закрыты 30 июня, еще один столичный офис и отделение в Петербурге — «несколькими месяцами позже». К 31 мая все кредитные карты банка будут заблокированы, через месяц такая же участь постигнет дебетовые. Частных клиентов private banking, которые захотят сохранить сотрудничество с банком, переведут на обслуживание в лондонский офис. Какой будет судьба выданных россиянам кредитов, Озкайя не пояснил.

Аналитик Fitch Rating Джеймс Уотсон считает, что у HSBC не было очень серьезных проблем на американском и британском рынке. Причину закрытия розничной программы следует искать в изменении стратегии банка, руководство которого не видело возможностей занять заметные рыночные позиции. «Многие иностранные банки, которые поздно начали предлагать свои программы в России, в последнее время сворачивали свою деятельность», — говорит Уотсон.

Так, бизнес по обслуживанию частных клиентов в России закрывает Барклайс-банк. Заплатив $745 млн за российский Экспобанк, англичане теперь намерены оставить в России только инвестиционный Barclays Capital. Так же решила и группа Swedbank: в январе частных клиентов оповестили о необходимости закрыть счета. Morgan Stanley и Santander продали российские «дочки» — Городской ипотечный банк и Сантандер Консьюмер банк местным банкирам. Бельгийская финансовая группа KBC, купившая в 2007 году русский Абсолют-банк за рекордные $925 млн, поддерживает его бизнес, намереваясь к 2012 году принять решение — продавать банк или развивать его. Исландская инвесткомпания Straumborg так и не успела развить российский Норвик-банк, который имеет пока только валютную лицензию. По неподтвержденной информации, банк выставлен на продажу.

Впрочем, многие иностранные банки, активно и своевременно развивавшие бизнес, сейчас успешно конкурируют и занимают лидирующие позиции на местном рынке. Это международная группа UniCredit Group с российским Юникредит-банком (8-е место по активам), итальянская группа Intesa Sanpaolo с «Интеза» (48-е), австрийская группа Raiffeisen International с Райффайзенбанком (9-е), французская BSGV с четырьмя российскими «дочками», «БНП Париба» (54-е), а также чешский Home Credit с ХКФ-банком (37-е). Елена Хуторных, Елена Данилович

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл совместное заседание коллегий Министерства экономического развития и Министерства финансов по итогам деятельности в 2010 году и задачам на 2011 год

Стенограмма заседания:

А.Л.Кудрин: Уважаемые коллеги! Позвольте открыть совместное заседание коллегии Министерства финансов Российской Федерации и Министерства экономического развития Российской Федерации по итогам деятельности наших министерств в 2010 году и задачам на 2011 год.

Сегодня здесь, в зале, присутствуют не только руководители наших министерств, сотрудники наших министерств, – у нас очень много территориальных органов, подведомственных служб, есть и представители международных интеграционных организаций, руководители финансовых органов субъектов Российской Федерации.

Разрешите предоставить слово для выступления Председателю Правительства Российской Федерации Путину Владимиру Владимировичу.

В.В.Путин: Если вы думаете, что, посмотрев в зал, я решу заняться сокращением, то вы ошибаетесь. Прекрасно отдаю себе отчёт в важности той роли, функции, которую исполняют все здесь присутствующие, да и не присутствующие в этом зале ваши коллеги, которые занимаются финансами и экономикой.

На прошлой неделе, как вы знаете, 20 апреля, состоялся отчёт Правительства в Государственной Думе. Мы представили депутатам Парламента, всему российскому обществу конкретные результаты работы за предыдущий год, обозначили и перспективы развития российской экономики. Это прежде всего преодоление последствий кризиса, переход к посткризисному развитию. Об этом позволю себе несколько слов и сказать.

Нам нужно последовательно вести линию к снижению зависимости от сырьевой конъюнктуры. Все мы с вами прекрасно понимаем и много-много лет уже на этот счёт говорим: по сути, это наша стратегическая, общая задача – нужно обеспечивать устойчивый, качественный подъём экономики с опорой на внутренний рынок и несырьевой сектор.

И здесь ещё раз хочу отметить значимый вклад именно обрабатывающих отраслей и торговли в экономический рост прошедшего, 2010 года. Например, машиностроение прибавило практически четверть – рост 25%. Это значит, что структура экономики России шаг за шагом, постепенно, но всё-таки изменяется – изменяется в том направлении, которое нам с вами и нужно.

Рентабельность предприятий промышленности в 2010 году составила 16,7%, что на 2,2% выше, чем в 2009 году. К этому можно добавить, что оборот торговли по итогам 2010 года вырос на 4,4%.

Поэтому намерены сосредоточиться на поддержке инноваций и модернизации промышленности, создании сильной финансово-кредитной системы и повышении отдачи от институтов развития. Нам нужно увеличивать количество умных рабочих мест – умных и хорошо оплачиваемых, требующих хорошо образованных работников, последовательного повышения квалификации работников. И конечно, как в государственном, так и в частном секторе необходимо создавать условия для опережающего роста производительности труда – важнейшая задача на перспективу. Жёсткие требования должны предъявляться к эффективности государственных и рыночных институтов, качеству и доступности государственных услуг, результативности бюджетных расходов и инвестиционных программ - имеются в виду инвестпрограммы госкорпораций или наших крупных компаний с государственным участием.

Надо устранять барьеры для бизнес-инициативы и притока инвестиций, поддерживать предпринимательство, малый и средний бизнес, формировать благоприятный деловой и инвестиционный климат. В том числе у нас должна появиться система объективной оценки и мониторинга состояния конкурентной среды в нашей стране, в нашей экономике – и в центре, и на местах, и в регионах, что особенно важно. Я думаю, вы знаете лучше меня, в некоторых случаях наши регионы действительно преуспели в этом. Мне это очень приятно отметить, что теперь далеко не в Москве концентрируются инвестиции, идут инвестиции – и российские, и иностранные инвестиции. Уже многим региональным руководителям удаётся добиться хороших показателей в этом направлении.

Необходимо сокращать неоправданное присутствие государства в экономике, избыточные масштабы госсобственности, тем самым расширяя пространство для частной инициативы. Имеется в виду не только дать им больше собственности, но и устранить барьеры, которые часто создают квази-государственные предприятия, сидящие на тех или иных достаточно ключевых направлениях, которые просто ренту там снимают, не заботятся об эффективности своей деятельности. Здесь добавлю: мы не допустили тотального огосударствления экономики в период кризиса. Я говорил недавно об этом на встрече с руководителями крупнейших наших компаний, напомнил им, что в 2009 году они приходили (лично с ними многими вёл разговоры) и ставили вопрос фактически о передаче своей собственности под контроль государства. Это выводило их от ответственности, естественно, но надо отдать им всё-таки должное: всё-таки они эту ответственность сохранили за собой (на своих плечах), многие пошли на то, что заложили своё личное имущество под кредиты, которые мы им обеспечили, – это реальная практика 2009 года. Но мы не пошли на огосударствление, вместе с ними разработали достаточно эффективные схемы спасения предприятий, рабочих мест. Да, конечно, без издержек не обошлось. Но в целом основу, базу удалось сохранить – не просто удалось сохранить, но даже создать условия для нового рывка, нового посткризисного развития

Государство, оказывая особую поддержку отдельным секторам – например, судостроению, авиации, машиностроению, – тем не менее исходит из того, что эти отрасли должны развиваться в конкурентной и рыночной среде.

Кстати говоря, когда мы оказываем этим отраслям особую поддержку, исходим из того, что мы должны создать конкурентные условия для наших предприятий в конкурентной борьбе с их иностранными партнёрами. И многие из присутствующих в этом зале знают, что как раз иностранные государства оказывали в своё время (да и до сих пор оказывают) весьма большую, масштабную поддержку отдельным предприятиям и отраслям. Я сейчас не буду говорить о текущей ситуации, но если посмотреть, что делалось в 1960-е годы прошлого века, скажем, в Южной Корее, по судостроению, понятно, что без такой тотальной поддержки со стороны государства наши южнокорейские коллеги и друзья не добились бы таких масштабов и такого успеха в сфере судостроения. И мы, для того чтобы обеспечить конкурентоспособность для наших предприятий, конечно, должны будем действовать соответствующим образом. Но повторяю ещё раз: мы в конечном итоге будем стремиться к тому, чтобы все эти отрасли и другие, которые имеют поддержку со стороны государства, работали в конкурентной и рыночной среде.

Намерены активно участвовать в глобальных и региональных интеграционных процессах, повышать открытость российской экономики. За счёт этого создавать новые возможности для наших граждан и национального бизнеса, продвигать на международные рынки отечественную продукцию, товары, услуги, поощрять формирование международных технологических и инвестиционных альянсов. Например, совершенствуется режим промышленной сборки, вводятся новые требования по локализации производства. Планируется, что общий объём инвестиций в проекты промышленной сборки составит порядка 7 млрд долларов, а количество созданных новых рабочих мест будет не менее 35 тыс. Одним из ярких примеров у нас из тех, что на слуху, является автомобильная промышленность, но не только. Прямо сейчас я к вам приехал с совещания с представителями строительного сектора. Мы там говорили о необходимости развивать производство строительных материалов, переносить сюда соответствующие технологии и тоже – тоже! – при условии локализации производства. И многие партнёры готовы к этому, наши давние, надёжные партнёры из Европы – из Финляндии, Франции, Федеративной Республики Германия. И возможность локализации – до 70–80%. В других отраслях то же самое: в фармацевтике, в том же самом судостроении, в авиации и так далее.

И конечно, наш несомненный приоритет – продолжение активной политики социального развития, инвестиций в качество жизни людей, обновление образования, здравоохранения, поддержку российской культуры.

Ещё раз подчеркну: нам нужна такая модель, которая гарантирует конкурентоспособность России в современном мире, устойчивость её экономики, финансовой системы к разного рода шокам и при этом позволит последовательно повышать благосостояние граждан Российской Федерации. Безусловно, большая доля ответственности за практическую реализацию всех этих задач лежит на финансово-экономическом блоке Правительства, на Министерстве финансов и Министерстве экономического развития, поэтому я жду от вас, уважаемые коллеги, содержательной, выверенной и при этом творческой работы, лишённой каких бы то ни было шаблонов. Особенно это касается формирования наших долгосрочных, стратегических планов, призванных задавать тренд в развитии экономики, бизнеса и социальной сферы.

Вы знаете, мы специально привлекли к обсуждению данных вопросов широкий круг экспертов, представляющих и региональные, и федеральные органы власти, научное, бизнес-сообщество, ведущие университеты и объединения предпринимателей.

Обращаю внимание: необходимо учитывать все конструктивные, обоснованные предложения, которые рождаются сегодня в рабочих группах. Я хочу подчеркнуть: именно все, мы ничего не отметаем. Если мы создадим творческую атмосферу работ этих рабочих групп, то есть шанс получить хороший интеллектуальный продукт. Кстати, и мои личные встречи с экспертами показывают, что многие идеи надо уже сейчас, не откладывая, брать на вооружение. Например, ряд интересных предложений прозвучал по поводу развития профессионального образования, интеграции вузов и технических училищ – колледжей, лицеев и так далее.

Сегодня хотел бы остановиться на вопросах, которые, на мой взгляд, имеют принципиальное значение для нашего дальнейшего движения вперёд, для того, насколько качественно и эффективно сработают те значительные ресурсы развития, которыми располагает сегодня наша страна.

Я начну с основы – с вопросов макроэкономики. Разумеется, нужно всем отдавать себе отчёт в том, что нормально развиваться мы сможем только в условиях баланса всех ключевых макроэкономических показателей. Россия сохранила макроэкономическую стабильность, финансовую независимость в условиях кризиса – это реально большое достижение и, не побоюсь громких слов, это ваша победа! Я хочу вас за это поблагодарить. Это конкурентное преимущество, и мы, конечно, этим дорожим и должны этим дорожить в будущем. Нам нужен предсказуемый, обоснованный курс национальной валюты, а также следует последовательно выдерживать безопасный уровень совокупного государственного долга. Он у нас сейчас среди развитых экономик – самый низкий!

Нам необходима низкая инфляция, а это значит, и доступный банковский кредит для реального сектора, и более дешевая ипотека, и – ещё раз вернусь к встрече со строителями, с которыми я только что встречался, об этом там тоже говорили очень подробно, – это возможности для долгосрочного планирования инвестиционных программ, что очень важно для всех секторов российской экономики. Главное – защита реальных доходов и накоплений граждан от инфляционных потерь. Безусловно, в конечном итоге на каждом гражданине страны это отражается, все эти инфляционные процессы. И наоборот, способствуют стабильности в экономике, социальной сфере, если мы с вами обеспечим низкую инфляцию, к которой мы стремимся и которой мы должны добиться. Мы должны ставить задачу – добиться нового исторического минимума инфляции. Центральный банк предполагает удержать инфляцию в пределах 7,5% – непростая задача, имея в виду темпы начала этого года, но в целом (вот недавно мы только разговаривали на этот счёт) достижимая. В таком случае это будет самый низкий показатель начиная с 1991 года, а к 2014 году следует постараться выйти на уровень инфляции 4–5%.

Теперь что касается бюджета. Выступая в Думе, уже называл цифры предполагаемых дополнительных доходов в текущем году: они составят порядка 1,5 трлн рублей – это приличные деньги, очень приличные. То, что заработал ненефтяной сектор, мы используем на расходы – на индексацию зарплат, пенсий, стипендий, программы поддержки российской школы, предприятий АПК и в целом промышленности. И наоборот, практически все нефтегазовые доходы предполагаем направить на пополнение наших резервов. Сделано лишь, пожалуй, одно существенное исключение – часть нефтегазовых доходов пойдёт на формирование фонда прямых инвестиций, то есть на генеральное направление, на создание дополнительных инструментов инновационного развития и модернизацию промышленности.

Считаю столь осторожную, сдержанную линию в отношении доходов и расходов абсолютно правильной. Такая политика позволит нам чувствовать себя уверенно в условиях колебания цен на наши основные экспортные товары.

И в этой связи – о проблеме дефицита бюджета несколько слов. Уже не раз повторял: надо исходить из того, что для России нормой, правилом является низкий, а лучше, конечно, и нулевой дефицит. Во всяком случае, нам обязательно нужно стремиться к этому. Россия всё-таки особая страна, и экономика у нас находится пока в переходной стадии. В этом году дефицит благодаря допдоходам снизится до 1–1,5%, в дальнейшем нам нужно стремиться вновь выйти на бездефицитный бюджет, продолжить накапливать резервы. Мы должны быть реалистами, а реальность заключается в том, что наши возможности по наращиванию расходов в ближайшие годы будут существенно ограничены.

Нельзя полагаться только на внешнюю конъюнктуру: мы можем позволить себе тратить ровно столько, сколько зарабатываем, сколько генерирует российская экономика. И очень осторожно подходить, ещё раз говорю, к тому, что падает с неба: сегодня падает, завтра – нет. А если мы сегодня расходы разводим, завтра их будет не сократить. И что делать? Нужно действовать очень аккуратно, хотя, конечно, всегда соблазн существует, всегда кажется, что лучше вот сюда дать побольше, сюда, сюда – и завтра всё будет нормально. А если нет? Поэтому, конечно, тихонечко, как я говорил по поводу инструментов развития, связанных с модернизацией, мы пошли на это: потратим дополнительные деньги из нефтегазовых доходов, но делать это нужно крайне аккуратно. Наращивать расходы за счёт повышения налогового бремени тоже плохое решение – наоборот, надо думать, как максимально оптимизировать, грамотно распределить налоговую и фискальную нагрузку, чтобы не лишить бизнес стимулов к развитию, не загонять его в тень. Особенно это касается, конечно, малого и среднего бизнеса. И вы знаете, мы сейчас рассматриваем варианты, которые позволят снизить фискальное давление, но при этом обеспечат безусловное выполнение всех обязательств и программ.

Теперь, возвращаясь к теме бюджета, хочу отметить, что сейчас главное требование здесь – это, конечно же, эффективность бюджетных расходов. В своё время бурный, опережающий рост госрасходов вполне был оправдан: нам нужно было компенсировать прежнее хроническое недофинансирование многих важнейших и очень чувствительных для граждан страны сфер.

Однако мы подошли к тому очевидному моменту и к тому очевидному пределу, когда существующие проблемы нельзя гасить лишь потоками бюджетных ассигнований: этого нельзя будет сделать без серьёзных структурных преобразований. Не будет расти качество ни образования, ни здравоохранения, ни эффективность бюджетной сферы и отраслей реальной экономики. И без структурных преобразований ничего изменяться к лучшему не будет и роста реального быть не может – это абсолютно понятно.

Вот почему необходимо уделить особое внимание завершению реформы бюджетной сферы, которая предполагает бóльшую самостоятельность, но и бóльшую ответственность бюджетных учреждений. Эти реформы создадут, (должны во всяком случае – мы на это очень рассчитываем), должны создать стимулы в каждом учреждении работать лучше и, соответственно, больше получать и в свою очередь, повысят требования к качеству предоставляемых услуг. Бюджетные инвестиции не должны уходить по смете, как это было в прежние десятилетия, по простой, незамысловатой логике и формуле, что каждый год нужно тратить как можно больше – больше, чем в предыдущем году. Средства бюджета должны подкрепляться реальными изменениями к лучшему. Граждане должны чувствовать это на себе каждый день, имея контакты с государственными учреждениями. Во всех сферах деятельности государства, повторю, на 1-е место должен выходить критерий эффективного, результативного использования каждого бюджетного рубля.

Сейчас мы работаем над переходом к государственным программам, которые будут иметь долгосрочный характер. Хочу пояснить: речь – не о простой бюджетной реформе, не о формальном перераспределении средств, не о смене каких-то вывесок или изменении названий и формулировок. Должны измениться сами принципы работы государственных ведомств, повыситься их ответственность, в том числе на уровне конкретных авторов и исполнителей этих государственных программ.

Над качеством планирования и использования федеральными ведомствами бюджетных ассигнований необходимо ещё раз серьёзно поработать. Это касается как федеральных целевых программ, так и текущих расходов. Мы с вами ежегодно выявляем немалые объёмы, к сожалению, неэффективных расходов и программ. Однако после этого, после того как выявлены эти неэффективные расходы, они зачастую практически никак не корректируются. То есть даже официальное признание неэффективности расходов, отсутствие результатов в достижении поставленных целей не ведут к каким-либо последствиям для ответственных лиц. Более того, финансирование мероприятий, как правило, продолжается.

Сметы строительства объектов неоднократно пересматриваются в сторону повышения, а сроки работ, строек, наоборот, растягиваются. Конечно, всегда можно сослаться на инфляцию и так далее, но когда мы формируем программу, мы инфляционные ожидания закладываем. В позапрошлом и прошлом годах мы по инфляции находились на историческом минимуме – 8,8%. И далеко не всегда цены растут в соответствии с инфляционными ожиданиями, они быстрее скачут, но финансирование продолжается тем не менее.

Отсутствует система чётко выстроенных приоритетов и персональной ответственности, поэтому ресурсы распыляются, используются без внятной, ощутимой отдачи. На этапе формирования бюджета все ведомства представляют, казалось бы, обоснованные, хорошо просчитанные от и до заявки.

Эти документы, хочу это подчеркнуть, подписаны руководителями и ответственными лицами ведомств, однако практически сразу после принятия бюджета начинают вноситься многочисленные предложения по внесению изменений в утверждённые ассигнования и различные корректировки, растут финансовые аппетиты, запрашиваются бóльшие объёмы финансирования, причём вне зависимости от фактических результатов деятельности по реализации заявленных целей. Бывает, что бюджетные ассигнования утверждаются без необходимых правовых актов и решений, что очень плохо: зачастую не даёт возможности своевременно открыть финансирование и начать реальную работу. В результате многие федеральные целевые программы исполняются неритмично. Это проблема, с которой пока, к сожалению, должен сказать с этой трибуны, справиться не удалось.

В 2011 году, например, в федеральную адресную инвестиционную программу включено 2500 объектов, мероприятий, и при этом по более чем 400 из них отсутствуют необходимые нормативные правовые акты и решения. Ну а потом, естественно, начинается чехарда по изменению параметров.

Я прошу Минэкономики и Минфин проработать конкретные предложения по критериям формирования государственных программ, причём акцент надо сделать на повышение персональной ответственности их разработчиков и исполнителей, надо усовершенствовать систему государственного финансового контроля. Добавлю, что отчётность по программам должна быть максимально открытой и максимально публичной. Считаю, что общественный контроль здесь важен и вполне востребован.

Кстати, Министерство экономического развития уже начало размещать в сети Интернет актуальную информацию о ходе реализации федеральной адресной инвестиционной программы, так называемый ФАИП. Перечень такой доступной информации, безусловно, должен расширяться.

Считаю важнейшей задачей построение электронного бюджета. Вот мы говорим об электронном правительстве. И электронный бюджет нужно выстраивать с использованием информационных технологий для управления государственными финансами, а также формирование федеральной контрактной системы, которая обеспечит эффективные механизмы госзакупок, прозрачный порядок размещения заказов, формирование начальных цен, контроль исполнения контрактов.

Вот таких программ, о которых я говорил, госпрограмм должно быть более 40. Перечень этих программ Правительством утверждён, но масштаб работы, конечно, глубина – она, конечно, очень большая. И поэтому мы сдвинули переход на долгосрочные государственные программы и новые принципы построения бюджета на год – с 2012 года на 2013 год, сочли это возможным, имея в виду, конечно, объём работ.

Нам нужно отладить целостную систему стратегического управления, увязать отраслевые и региональные стратегии с приоритетами развития российской экономики и с возможностями бюджетной и финансовой системы страны. Надо создать эффективную систему мониторинга и корректировки принятых государственных программ – это одна из основных задач для Министерства экономического развития.

Обращаю внимание: будущие долгосрочные госпрограммы должны стать основой для партнёрства бизнеса и государства, совместных усилий по созданию новых рынков и продуктов, а также развития необходимой инфраструктуры для реализации этих программ.

В этой связи надо провести серьёзную ревизию эффективности существующих институтов развития. Недавно занимались этим, я просил Эльвиру Сахипзадовну (Э.С.Набиуллина – министр экономического развития Российской Федерации) сделать такой анализ, выезжали в одну из этих зон. Речь идёт об особых экономических зонах, технопарках, различных фондах поддержки инновационной деятельности и предпринимательства, причём Минэкономразвития должно выступать в роли действенного координатора институтов развития.

Необходимо создать инструменты поощрения тех субъектов Российской Федерации, которые содействуют развитию предпринимательства и конкуренции на региональных рынках, укрепляют региональный инновационный, экономический, налоговый потенциал. При этом важно усилить стимулирующую роль поддержки из федерального бюджета: успешные регионы должны получить дополнительные средства на инновационную деятельность – например, на погашение кредитов, взятых на обустройство инфраструктуры, реализацию высокотехнологичных проектов и других программ развития. Такие примеры есть, они уже не носят единичный характер.

Особое внимание прошу уделить запуску полноценной работы в рамках технологических платформ. Недавно тоже об этом говорили. Этот инструмент государственно-частного партнёрства должен дать нам конкурентоспособные прорывные продукты и технологии.

Наша задача – отстроить эффективные инновационные цепочки, инновационные лифты, от перспективной идеи и просто знания до выхода на внутренний и мировой рынки с высокотехнологичной конкурентоспособной продукцией.

Прошу Министерство экономики ускорить внесение в Правительство проекта Стратегии инновационного развития. Также напомню, что в текущем году должны быть утверждены программы инновационного развития естественных монополий и компаний с госучастием, причём что касается компаний в газовой и нефтяной отрасли, на транспорте, в энергетике в целом, то акцент должен быть сделан на внедрении энергосберегающих и ресурсосберегающих технологий.

Важнейшая задача – формирование полноценной системы поддержки экспорта российской продукции, прежде всего высокотехнологичной, разумеется. И здесь мы многого ждём от работы создаваемого Агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций.

Наряду с этим важно своевременно выявлять и устранять барьеры, препятствующие успешному освоению внешних рынков нашими компаниями. Здесь необходимо учитывать, разумеется, все факторы – от недобросовестной конкуренции до отладки наших таможенных процедур и системы экспортного контроля – очень важно, особенно в сфере высоких технологий. Иногда даже обидно: разговариваю с инвесторами и с нашими, и зарубежными – вот есть производство, работает. Они говорят: вложили бы сейчас ещё столько же – не вывезти продукцию! Как это ни покажется странным, реально возникают сложности.

До 1 июля 2011 года надо будет обеспечить ратификацию соглашений, формирующих правовую базу единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана, подготовить более 70 документов, обеспечивающих практическую реализацию этих важнейших соглашений. Всю эту масштабную работу необходимо провести без сбоев, чтобы с 1 января 2012 года заработал единый рынок трёх государств.

Перед нами стоит и такая сложная, деликатная задача, как формирование наднациональных органов единого экономического пространства. К этому вопросу нужно подойти со всей ответственностью – очень важная задача! Впервые на постсоветском пространстве, после крушения Советского Союза, мы переходим к реальной интеграции – на современной базе, на современных условиях, с учётом интересов всех наших партнёров. Здесь нужно очень тщательно следить за соблюдением баланса интересов. Кроме того, предстоит создать единую систему технического регулирования в рамках Таможенного союза. Тоже очень тонкая сфера.

К работе над проектами технических регламентов надо активно привлекать и бизнес, а также использовать такое полномочие Минэкономики, как оценка регулирующего воздействия. Сам институт оценки регулирующего воздействия существует у нас недавно – практически год. Он рассматривался как своеобразный фильтр против появления в правовых и ведомственных актах разного рода барьеров и ограничений, которые сковывают (или могут сковывать) работу бизнеса, влекут для него дополнительные издержки. Такой механизм получил высокую оценку, в том числе и со стороны бизнеса.

Считаю, что подобную практику, безусловно, нужно расширять. У Минэкономики должны появиться эффективные инструменты для аудита и тщательной экспертизы всего массива правовых актов, оказывающих влияние на деловую жизнь в стране.

В этой связи хотел бы сказать следующее. Мы в последние годы проводим ревизию административных барьеров, контрольных и надзорных функций, но недопустима ситуация, когда мы убираем одни препоны, а различные ведомства или региональные власти тут же генерируют десяток новых. Опять сошлюсь на пример строительства, сейчас мы обсуждали это. У нас есть там 6 регламентов, а в регионах до 30 применяется! Но что на регионы кивать всё время, у нас и наши федеральные ведомства такое творчество проявляют! Стоит только общее решение принять – сразу десяток новых появляется.

За этим надо очень тщательно следить. Мы должны поставить задачу в течение ближайших нескольких лет приблизиться к лучшим мировым стандартам, которые определяют комфорт ведения бизнеса, – от получения, скажем, тех же самых строительных разрешений и подключения к энергосетям до регламентации экспортных и импортных операций. И здесь, кстати, нужно изучить опыт наших соседей, наших партнёров по тому же Таможенному союзу – скажем, Казахстана.

Кстати говоря, вы это очень хорошо знаете: бизнес очень гибко реагирует на все эти изменения. Если сидящим в этом зале не удастся создать должные условия для развития бизнеса, мы скоро многих бизнесов на территории России не увидим: они все перерегистрируются в Белоруссии или Казахстане – это серьёзный вызов и вызов, между прочим, прежде всего для вас.

Считаю, что заместители Председателя Правительства должны взять на себя персональную ответственность за состояние дел с надзором, контролем и так называемыми административными барьерами в курируемых сферах и регулярно отчитываться о достигнутых результатах, о том, какая наблюдается динамика – позитивная или отрицательная, если отрицательная, то почему, с предложением мер по устранению тех недостатков, которые мешают развитию.

В свою очередь намерен продолжить практику консультаций с бизнес-сообществом, чтобы напрямую, из первых рук получать их реакцию. Наша цель сегодня – заложить базу для устойчивого экономического роста. Мы должны отладить все ключевые механизмы развития, повысить их эффективность, настроить бюджетную политику, государственные институты на решение масштабных задач развития. Словом, создать все условия для уверенного движения вперёд. Именно на этом мы должны сосредоточить все усилия.

Коллективы Министерства финансов и Министерства экономического развития, ваши коллеги в регионах выполнили колоссальный объём работы в трудный период кризиса – за что ещё раз хочу выразить им свою благодарность. Рассчитываю и впредь на ваш профессионализм, высокую отдачу и преданность делу.

Спасибо вам большое за внимание.

Э.С.Набиуллина: Спасибо большое, Владимир Владимирович! Слово для доклада предоставляется Кудрину Алексею Леонидовичу, заместителю Председателя Правительства Российской Федерации – Министру финансов Российской Федерации.

А.Л.Кудрин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемая Эльвира Сахипзадовна, уважаемые коллеги! Я ещё раз хочу обратиться к своим коллегам, вице-премьерам, министрам, которые здесь присутствуют, и поблагодарить за то, что вы принимаете участие в нашей коллегии. Также хочу обратиться и к тем, кто сегодня не работает в государственных органах, – это представители крупных компаний, банков, финансовых институтов, научно-исследовательских институтов, с которыми мы непрерывно работаем в последнее время по выработке новых предложений по реформе, модернизации страны.

Сегодня, по сути, у нас время стратегического выбора долгосрочной модели развития, и это не только потому, что мы об этом часто говорили или считаем, что это нужно. Так получилось, что мы сегодня подводим итоги уходящего года, который стал годом и уходящего кризиса. Поскольку в прошлом году мы получили экономический рост и смогли воочию, статистически увидеть, насколько глубоко мы зависели от внешних шоков в момент кризиса, от мировой волатильности, ключевых макроэкономических параметров, цены на нефть, спроса на наши товары и как нам удаётся выходить из этого кризиса, за счёт каких факторов и мер, я сегодня должен остановиться, конечно, на некоторых моментах отчёта за прошлый год и на основе этих данных определить, что же нам нужно ещё поправить в нашей политике. Но в целом всё-таки хотелось бы сегодня говорить о стратегическом выборе.

Так вот, в прошлом году мы ещё исполняли антикризисную программу. У Правительства ещё были полномочия по использованию специального фонда средств, поддержка целого ряда отраслей. На эти цели в прошлом году было запланировано 325 млрд рублей. Я также хочу напомнить, что у нас было использовано 994 млрд резервного фонда для покрытия нашего дефицита. В конечном счёте это казалось меньше, чем мы планировали. Мы даже первоначально планировали 1,860 трлн рублей из резервного фонда взять, чтобы закрывать все наши проблемы, и ещё дополнительно больше 300 млрд рублей также потратить на поддержку пенсионной системы. Но нам в большей степени это не потребовалось. Тем не менее резервный фонд ещё использовался.

Мы в прошлом году в полной мере, несмотря на начало роста, жили ещё даже с высокими ценами на нефть в условиях антикризисных мер. Цена на нефть первоначально планировалась 58 долларов за баррель, по факту была 78 долларов, то есть на 20 долларов больше. И это позволило нам сократить дефицит бюджета с планируемых 6,8% до 4,1% (сейчас идёт уточнение – может быть, будет 4%). Тем не менее это пока ещё при достаточно высоких ценах на нефть, повторяю: 78 долларов за баррель, это 4% дефицита.

Мы, конечно, в полной мере испытывали сложности. Тем не менее мы смогли пройти этот сложный год, обеспечить начало роста: финансовая система показала начало и достаточно активное кредитование экономики, оправдались все наши решения и надежды на то, что финансовая система дальше потащит и даст необходимый ресурс развитию. Но также мы должны были уже рассчитывать и на рыночные заимствования, на покрытие части вот этого достаточно большого дефицита за счёт рыночных ресурсов. И мы, по сути, впервые вышли на мировые рынки. Мы разместили, соответственно, около 5,5 млрд долларов, а одно размещение было на пять лет под 3,62%, то есть даже в момент, когда возникала ситуация с Грецией, мы буквально за два дня до ухудшения из-за Греции ситуации на мировых рынках выходили, даже в этот момент мы улучшали параметры внешних заимствований Российской Федерацией в истории, начиная с 1991 года. Предыдущее размещение 1998 года тоже мне приходилось проводить как первому заместителю министра финансов, но мы улучшили параметры: на 10 лет доходность размещений составила 5%. Это было сделано благодаря тому, что общий долг к ВВП у нас был не ниже 10%, что, конечно, является лучшим показателем в странах «Большой двадцатки».

Это дополнительный момент, фактор прочности нашей системы, но на внутреннем рынке мы тоже в 1,5 раза увеличили заимствования, 622 млрд чистых заимствований, то есть взяли разницу между привлечением и погашением для покрытия наших задач.

В.В.Путин: В структуре долга внешний долг – сколько там?

А.Л.Кудрин: В структуре долга сейчас, по памяти, около 15–20% осталось, потому что в начале 2000-х было 80% внешнего долга. Я напомню, что после кризиса 1998 года общий государственный долг России составлял 149% ВВП и в нём 80% составлял внешний долг. Собственно, такой скачок долга после кризиса был связан с девальвацией и переоценкой внешнего долга в рублёвом выражении, что составило значительную величину.

И эти уроки мы, конечно, использовали для повышения прочности нашей страны. В результате в прошлом году общая величина долга увеличилась на 1% ВВП. Это умеренно, это неплохо для этих рыночных условий, но пока мы использовали Резервный фонд.

Конечно, в этом году, в 2011-м, мы не планируем использовать резервный фонд, и наши первоначальные планы ориентировались, может быть, на более пессимистические прогнозы: и по ценам, и по ценам на нефть, и по динамике некоторых доходов бюджета. Сейчас мы оцениваем, что нам не потребуется ни воспользоваться резервным фондом, ни использовать фонд национального благосостояния, и мы в значительной степени закроем наш дефицит рыночными средствами, частично используя доходы от нефти и газа. Например, доходы от нефти и газа заместят Резервный фонд в размере 280 млрд, которые мы планировали потратить.

На начало года наши активы Резервного фонда и Фонда национального благосостояния составили 114 млрд долларов, или 7,7% ВВП, что опять же говорит о том, что даже в условиях этой непростой волатильности мировых показателей (на финансовых рынках, цены на нефть, экономического роста, который в этом году в мире будет ниже, чем в прошлом году в среднем) мы сохраняем необходимый запас прочности, что позволяет рассчитывать на приток инвестиций. Думаю, что мы в этом году эту тенденцию переломим, скорее всего, ко второму полугодию и всё-таки прервём отток инвестиций, который есть.

Всё-таки эти ключевые макроэкономические показатели, наша прочность перед внешними шоками, являются очень важными для сохранения социальной стабильности и стабильности для инвестиций в Российскую Федерацию. Я думаю, что в условиях, когда долговые риски многих стран, прежде всего развитых стран, будут только увеличиваться в связи с тем, что идёт отклонение от графиков снижения дефицитов, наш долг и работа с российскими активами – как государственными в части займов, так и частными – будут привлекательны. Поэтому у меня такой абсолютно стратегический, позитивный прогноз на то, что к нам снова обратятся в полной мере и к нам пойдут инвестиции. Безусловно, с нашей стороны нужно сделать всё возможное, чтобы этот интерес был в полной мере удовлетворён.

Я, конечно, очень кратко скажу, что сегодняшние цены на нефть, я повторюсь в какой-то степени, не являются реальными, они достаточно виртуальны, и об этом сегодня говорят ключевые институты. Но я также, например, скажу, что в марте 2011 года, то есть в прошлом месяце, на бирже «Имекс» ежедневно продавалось в 7 раз больше фьючерсных и других контрактов, чем объём мирового производства в годовом выражении. То есть у нас сейчас уже говорится о том, что у нас есть бумажные баррели, что торговля этими активами – это финансовый инструмент. Поэтому ведущие мировые международные регуляторы – Совет по международным стандартам финансовой отчётности (IOSCO), Совет по финансовой стабильности, «большая двадцатка» – поставили в свою повестку вопрос снижения волатильности цен на нефть по причине спекулятивных операций, то есть необходимо ограничить спекулятивные операции. Разрабатываются эти методы по ограничению таких операций. А Россию попросили в «большой финансовой двадцатке» курировать вопрос, стать координатором рабочей группы, включающей сейчас экспертов мирового уровня из разных стран и институтов по снижению волатильности цен на сырьевых рынках и рынках продовольствия. Соответствующее письмо на имя Президента прислали французы, которые в этом году возглавляют «двадцатку».

Мы теперь тоже участвуем в уменьшении волатильности мировых цен, поскольку, когда цена вырастает больше 110 долларов, это является угрозой и для мирового роста. Я также хочу сказать, что за последние годы, используя эти преимущества, мы нарастили расходы и с 2008 по 2010 год мы увеличили пенсии (я сегодня такую цифру назову), существенно подняли коэффициент замещения почти до 36%, по сравнению с 25% до кризиса. Но уровень всех расходов бюджетной системы, включая Пенсионного фонда, бюджетной системы, вышел на уровень 8,8% ВВП. Это больше, чем в среднем по развитым странам. То есть мы по этому показателю, по нагрузке пенсионной системы на бюджетную систему, вышли на очень серьёзный уровень. Нужно теперь задействовать и другие подходы к балансировке пенсионной системы. Финансовые возможности бюджетной системы, в том числе налоговых возможностей или страховых взносов, сегодня исчерпаны. Мы видим по поручению Президента, - что здесь предлагается не искать решения. Но, конечно, мы вынуждены и на эти решения опираться, обеспечивая хотя бы минимально достойный уровень пенсий. А если говорить о других социальных расходах, то вся бюджетная система, включая пенсионную систему, государственные внебюджетные фонды, увеличила социальные расходы с 9,8% (до кризиса) до 13,9%. Я могу привести такой сопоставимый показатель в других странах: США – 12,9% (то есть мы по социальной нагрузке на бюджетную систему уже выше, чем в США) и примерно 15% по развитым странам ОЭСР. Мы подступили, по сути, к развитым странам по уровню социальной нагрузки на бюджетную систему. В это время мы в рамках антикризисных мер наращивали и поддержку экономики. Если до кризиса, точнее, в середине 2000-х, это было около 2,2% ВВП, то бюджетная система в целом вышла в период кризиса на 3,8% государственных инвестиций, что тоже больше. В данном случае в США государственных инвестиций в целом в бюджетной системе правительства меньше 1,5%, там упор делается на другие цели. В сопоставимых показателях мы уже максимально задействовали бюджетную систему, тем не менее получается, что мы хотим иметь невысокий уровень налогов и мы удерживаем уровень налоговой нагрузки на минимальном, по сравнению с ведущими развитыми странами, уровне. Мы имеем, как вы знаете, 34–37%, а без нефти и газа, без НДПИ, экспортной пошлины это всего лишь 27–28% налоговой системы в процентах к ВВП. Это примерно как в США, а во Франции и других странах это около 40% и выше. Поэтому мы, с одной стороны, хотим иметь низкие налоги, но вышли на уровень развитых стран по расходам как на социальные нужды, так и на нужды поддержки экономики. Сегодня это ещё и увеличение оборонных расходов и расходов на безопасность. Поэтому, когда я называю цифры прошлого года (при 78 долларах 4% дефицита), это и есть непростой и достаточно высокий уровень зависимости нашей страны, бюджетной системы от будто высоких цен или возможностей заимствовать на рынках.

Мы в этой связи должны будем переориентировать нашу систему и проводить структурные реформы. Как Вы сказали, Владимир Владимирович, в своём докладе, структурные реформы ориентируют в большей степени структуру бюджета на модернизацию. Конечно, это потребует определённых усилий и мер во всех отраслях, и прежде всего в повышении бюджетных расходов. Соответственно, мы должны видеть как укрепление макроэкономической стабильности для улучшения условий для бизнеса (чтобы бизнес не дергали цены, инфляция, была низкой ставка процента, были благоприятными курсовые условия и другие, связанные с постоянными стабильными условиями, в том числе и для внешней торговой деятельности), так и, конечно, использование всех инструментов государства - от налоговой политики до регулирования отдельных вопросов, развития правового регулирования и судебной системы, обеспечения роста инвестиций – за счёт прежде всего частных инвестиций. Здесь прежде всего нужно искать новые возможности для масштабного увеличения как инвестиций для модернизации, так и инноваций.

Среди важных мер, которые были названы, – снижение инфляции. И я поддерживаю Центральный банк, его жёсткую политику. Несмотря на то, что мы в условиях высоких цен стоим перед выбором: или инфляция, или укрепление, – всё-таки снижение инфляции я считаю более важным показателем, обеспечивающим низкую ставку кредита. Это базовый, фундаментальный фактор для роста кредитов и инвестиций, улучшения сбережений населения. И я уже говорил, что сбережения населения в России не самые плохие – доходят до 30%, а инвестиции в нашей экономике – около 20% от ВВП, то есть часть этих российских сбережений мы не инвестируем, а предоставляем или в виде ресурса внутри страны, или инвестируем в другие страны, таким образом, не используем даже тот потенциал сбережений, который сегодня создаётся у нас в России.

Среди важнейших решений в ближайшее время – это решение по налоговой политике и целый ряд мер, которые связаны с уменьшением или оптимизацией налоговой нагрузки на сектора высоких технологий, информационных технологий, освобождаем технопарки от ряда налогов в зоне Сколково по ряду проектов. Но мы вынуждены двигаться (вот снижение нашего дефицита) по линии снижения налогов, то есть повышения акцизных налогов, и примерно на 25–30% в ближайшие годы будут постепенно расти акцизы на водку, акцизы на табак, и даже при этом в ближайшие годы они будут ниже, чем в сравнимых странах наших соседей с Запада. Мы чуть-чуть продвинемся и по повышению НДПИ на газ: надеюсь, завершим эту подготовку, эти предложения летом, в июне. Тем не менее мы не будем трогать базовые ставки налогов – НДС, налог на прибыль, подоходный налог, несмотря на пока жёсткую ситуацию. Это означает, что часть работы по консолидации нашей бюджетной системы и снижения в ближайшие годы дефицита бюджета мы должны будем пройти за счёт оптимизации расходов, которые пока остаются очень высокими. И здесь, если говорить в условиях разных цен на нефть (например, в этом году – 105 долларов, а дефицит будет около 1% или 1,5%), в следующем году мы планируем 93 доллара за баррель, а пока вот у нас дефицит вырисовывает даже 2–2,5%. Это означает, что при снижении цен на нефть у нас сразу снова вылезает дефицит. Нам правильнее говорить о дефиците при каких-то постоянных ценах на нефть, например, при 90 долларах можно ещё раз себя сверить. При 90 долларах взятые уже обязательства на ближайшие три года приводят к дефициту 2–2,5%. Мы как бы зависаем на этом уровне, если не будем проводить структурные меры и реформы во всех наших отраслях и повышать бюджетную эффективность.

Поэтому я несколько слов скажу всё-таки о бюджетной эффективности. Владимир Владимирович в своем докладе ярко показал некоторые элементы: о том, как мы планируем, но потом меняем свои планы, не всегда обоснованно они осуществляются. Даже тогда, когда мы принимаем решения, в течение года, не обеспечиваем их исполнения ни по документации, ни в объёме выполненных работ и мероприятий.

Честно скажу (я в 1990-е годы жил и в регионе работал, в конце 1990-х – начале 2000-х работал в Министерстве финансов), так чтобы выдали деньги, и они не были освоены – это для меня до сих пор является вещью непонятной, но непонятной скорее эмоционально. Я знаю, я понимаю причины, почему это происходит, и если даже в этом году (в 2011 году) взять – сейчас больше чем на 80 млрд ещё стоит наших программ и ФЦП, под которые нет принятых Правительством актов, уточнённых подпрограмм, программ… Больше чем на 80 млрд! И это – ответственность министерств и ведомств.

В течение этих лет очень много заявлялось средств, которые затем не вполне осваивались: будь то по Минпрому, по субсидированию процентных ставок на промышленность. В прошлом году не было освоено по целому ряду субсидий больше 50%, хотя они заявлялись. Мы так бурно обсуждали каждый миллиард, затем это не реализуется. Уже говорилось, что (точнее, это в материалах Минэкономразвития) по рыбохозяйственному комплексу у нас целый ряд субсидий даже не был открыт в прошлом году, а запланированные инвестиции исполнили меньше чем на 20%. Могу привести примеры, что в прошлом году, в 2010-м, больше 700 вводных объектов должно было быть осуществлено. А осуществлено чуть больше 400 объектов, причём до конца года ряд министерств говорили: «Нет, у нас всё будет хорошо». Не введено. Но никаких санкций не возникает. Вы, Владимир Владимирович, в своём выступлении частично сказали об этом, я уверен, что эту ситуацию, когда мы планируем, но не выполняем, когда выходят с предложениями по повышению стоимости объектов… У меня эти примеры есть, потому что я их взял из отчёта и из мониторинга, который Олег Генрихович Савельев (заместитель главы Минэкономразвития) проводит, и мы все благодарны: это публично стало (здесь сегодня уже говорилось об этом), это всем видно. В общем, нам за это как-то нужно отвечать. Я уверен, что мы можем с этими проблемами покончить или их минимизировать за год заметно, а за полтора–два года просто их ликвидировать. Если не готовы документы к середине июня – началу июля для формирования бюджетного года, просто они не должны дальше рассматриваться. Ничего, что какой-то объект получит своё финансирование на год позже. Как только мы это правило введём, все будут знать, что вот это правило – обязательное условие, не будет таких случаев, чтобы без документов попадали в бюджет. Если получили деньги, защитили, но не ввели объект, соответственно, все заявки на очередной год должны быть тоже, скажем так, умерены и дополнительные не рассматриваются, потому что не можешь исполнить те задачи, которые перед тобой стоят. Если ввести две-три нормы обязательных для исполнения, и исполнить их нам самим, Правительству, я думаю, что за 1,5 года перестроится работа. Это то, что Вы в своём выступлении попросили сделать наше министерство в части критериев такой оценки ответственности. Я полностью с этим согласен и думаю, что мы с Минэкономразвития это в ближайшее время сделаем.

Я в завершение всё-таки хочу сказать о нескольких моментах, которые связаны, конечно, с открытостью и повышением эффективности. Мой пафос сейчас заключался в том, что эффективность достигается не в момент, когда деньги выделены, и мы должны считать каждый построенный кв. км дороги или кв. м жилья, за сколько это. Эффективность начинается с планирования, выявления целей распределения ресурсов, адекватных по этим задачам, и балансировки (или баланса) и новой структуры бюджета между социальными расходами, инвестициями в инфраструктуру, военными и безопасностью, расходами образования и здравоохранения – все эти меры нам предстоит ещё раз выверить. Это будут такие, я бы сказал, стратегические решения. После этого можно двигаться к методам выполнения тех целей и задач, и уже на конечной стадии возникает эффективность использования выделенных средств. Поэтому в своё время Правительством была принята программа эффективности бюджетных расходов. Там это всё достаточно хорошо, на мой взгляд, прописано.

Я бы сказал, что в повышении эффективности бюджетных расходов существенную роль сыграет и общероссийский официальный сайт по закупкам, который мы вместе с Минэкономразвития ведём, но в данном случае ведёт Казначейство при мониторинге и регулировании вопроса Минэкономразвития. Теперь у нас на сайте вывешиваются не только все федеральные закупки, но и все муниципальные и, по сути, теперь в стране каждый участник рынка может знать все закупки такого рода, которые в стране осуществляются за счёт бюджетных средств, вплоть до муниципального уровня.

Сейчас идут совершенствование и работа этого сайта, но это новые возможности, которые открылись 1 января текущего года. Только что на комиссии по бюджетной эффективности одобрена концепция создания развития интегрированной системы управления общественными финансами «Электронный бюджет», где мы сможем сопоставлять доходы и расходы и дать дополнительную информацию министерствам, ведомствам, публике, внешним наблюдателям и рынку о расходах нашего бюджета и сопоставлении с показателями. Конечно, это выставит и нам более жёсткие ограничения.

Я бы ещё отметил, что в 2010 году в международном рейтинге Россия заняла 21-е место из 94 обследованных стран по открытости бюджета. Знаю, что нас всех иногда не удовлетворяет открытость нашего бюджета, но это 21-е место по уровню в мире! Я считаю, что Россия может быть и в первой тройке. Мы просто эти предложения внесём, которые, конечно, позволяют работать с бюджетом и повысить эффективность.

А уже в этом году, Владимир Владимирович, сайт Министерства финансов, который, конечно, серьёзно дополнен аналитическими данными и анализом, занял в конкурсе «Золотой сайт» (этот конкурс идёт уже больше 10 лет, 200 тыс. пользователей интернета отвечают на вопросы, 85 экспертов) 1-е место среди сайтов всех министерств и ведомств. Это произошло в этом году. Мы стараемся быть открытыми и прозрачными.

Мы можем настроить работу всего Правительства, министерств так же открыто. То, что зачастую предполагается ввести в рамках «Электронной России», у нас, в Федеральном казначействе со всеми отделениями (больше двух десятков тысяч отделений Федерального казначейства, которые исполняют расходы на всей территории Российской Федерации: работает электронный документооборот и электронная подпись), – это не будущее, это уже исполнено. Мы иногда между нашими министерствами ещё налаживаем эту работу, а Федеральное казначейство в этом режиме работает уже несколько лет. Когда были введены муниципальные образования и бюджеты муниципалитетов, мы подключились и помогли им обеспечить такой же документооборот с теми казначействами, которые сегодня обслуживают их бюджеты.

Я всё-таки буду завершать. Единственное, хочу отметить и поблагодарить за те решения, которые я, может быть, в полной мере не осветил, и хочу сказать о большой работе, которая была проделана по созданию, регулированию финансовых рынков – не только по продвижению международного финансового центра, созданию нового органа ФСФМ (Федеральная служба по финансовым рынкам), в который мы включили страховой надзор. По сути, возник мини-мегарегулятор, который охватывает ещё не весь финансовый рынок. Тем не менее принята банковская стратегия, принят закон об МСФО (Международные стандарты финансовой отчётности), который уже обязывает в обязательном порядке все публичные консолидированные группы предоставить за 2012 год отчётность по МСФО. Это будет новый шаг в этом направлении.

Я очень высоко ценю роль Минэкономразвития по многим направлениям, но по одному – ещё больше, чем по всем, – по завершению работы вступления в ВТО. Потому что, как только это произойдёт, Владимир Владимирович, страна сразу попадает в новое измерение, потому что заработают все ранее разработанные протоколы – сотни протоколов с разными странами и международный доклад о вступлении России в ВТО, который выставляет новое правило работы России со своими внешнеторговыми партнёрами, которые выставят долгосрочные ориентиры с учётом переходного периода, на долгий срок. И мы в какой-то степени компенсируем недостаток определённых мер, реформ, развитие конкуренции за последние годы, потому что это немножко затянулось.

Работа проделана колоссальная. Прежде всего я хочу поблагодарить все министерства, потому что от Министерства сельского хозяйства до Минэкономразвития все работали, но та работа, которую сделало Минэкономразвития, – она колоссальная. Я по многим показателям сегодня мог бы поблагодарить Минэкономразвития, но в этой части – прежде всего.

Завершаю. К сожалению, мне не удалось быть очень кратким. Спасибо за внимание. Мы с благодарностью принимаем те поручения, которые связаны с дальнейшим реформированием нашей экономики, созданием нового климата в целях модернизации. Спасибо!

В.В.Путин: Мы все гордимся тем, что Министерство финансов Российской Федерации возглавляет лучший министр финансов в мире, что признано международным экспертным сообществом. И это не шутки, это действительно серьёзная оценка скромного труда Алексея Леонидовича.

Вместе с тем я, пользуясь тем, что мы знакомы очень давно, в течение многих лет, позволю себе некоторую дерзость и прокомментирую отдельные положения доклада. Какие это комментарии? Они не носят существенного характера, потому что, по сути, я согласен с тем, что было сказано и сформулировано Алексеем Леонидовичем, просто несколько замечаний по хронологии того, как он выступал.

Действительно, рисков в сфере углеводородов очень много. Алексей сказал, что в 7 раз больше продавалось в марте фьючерсов, чем произведено мировой нефтянкой. Вообще, в принципе примерно, по экспертным данным, от всего того, что торгуется на площадках, только 12% товаров двигается в среднем. 12% товарной массы передвигается, всё остальное – это просто бумаги.

По поводу того, что мы подошли к уровню социальной нагрузки, как в странах ОЭСР. Где-то да, но послушайте: у нас на здравоохранение 3,5% от ВВП, а в странах ОЭСР – 7% с лишним, в ФРГ, по-моему, 8–9% – сейчас не помню, боюсь ошибиться. Но разница – в разы. В разы! И при всех наших бюджетных, экономических и прочих ограничениях мы никогда не должны про это забывать. Это серьёзный фактор нашего развития. Конечно, решения должны быть сбалансированы в этой сфере, безусловно! Я много раз об этом говорил, но баланс должен быть.

Теперь по поводу нагрузки. У нас споры идут, когда мы собираемся узким кругом, по поводу того, какая же у нас нагрузка. Но я считаю, что Алексей Леонидович в целом прав. Если вычистить оттуда нефтегазовую нагрузку, то тогда у нас и получается где-то 26–28% – это немного. Но с чем можно поспорить, так это с тем, что эта нагрузка приближается к ведущим странам ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития). Да во Франции к 40% этот параметр, так что у нас далеко не самая большая.

Теперь по поводу открытия финансирования программ, только если они будут готовы. Я полностью согласен: вы подготовьте эти предложения, давайте их внедрять прямо в самое ближайшее время – жёстко внедрять, иначе мы не добьёмся финансовой дисциплины.

И последнее замечание по поводу того, что коэффициент замещения в пенсионной системе у нас резко повысился с 25 до 36%. Это так и не совсем так. Да, мы повысили с вами в прошлом году пенсии: провели валоризацию. Общий объём, рост – примерно 45%. Но коэффициент замещения (присутствующие в зале знают, что это такое, а для тех, кто будет смотреть по телевизору, скажу: коэффициент замещения – это соотношение пенсии к среднему заработку работника) у нас повысился не только потому, что мы пенсии повысили, а потому, что средняя заработная плата в стране упала в период кризиса. Зарплата снизилась, а пенсии чуть-чуть повысились – и коэффициент замещения стал благообразно выглядеть. Но если мы ничего не будем предпринимать в этой сфере, он опять пойдёт вниз, и это надо иметь в виду: вы же это знаете, что это так и не совсем так.

Мы должны исходить из реалий. Я не говорю, что мы сейчас должны в один удар что-то такое предпринять. Мы и так в один удар в 2010 году кое-что сделали, но нам нужны системные изменения в пенсионной системе. Здесь простых решений нет, я сейчас не буду дискутировать по этому вопросу. Естественно, есть о чём подумать, есть о чём поговорить. У нас есть то, чем мы можем гордиться и что мы можем предъявить людям. Но этого пока мало.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Владимир Владимирович. Я хочу предоставить слово для доклада Набиуллиной Эльвире Сахипзадовне – министру экономического развития Российской Федерации.

Э.С.Набиуллина: Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович! Уважаемые коллеги! Я в своём выступлении хочу коснуться оценки развития мировой экономики, российской экономики и нашей деятельности в рамках приоритетов экономической политики. Начну с оценки изменений в мировой динамике, потому что они влияют на ситуацию в России, и об этом неоднократно говорилось.

Мир, мы видим, выходит из кризиса, многие дисбалансы, которые привели к кризису, частично сглажены, часть из них, надо признать, осталась, появились новые дисбалансы, и во многом они были связаны с вмешательством государств многих стран в управление кризисом и компенсацией его последствий для населения, крупных компаний, банковской сферы. Это, наверное, было оправданным, но за преодоление кризиса развитые страны платят высокую цену: резко возросшие государственные долги, дефициты бюджетов. Мы всё это прекрасно знаем. Но что оказалось вопреки многим прогнозам устойчивым, и я бы хотела на это обратить внимание – так это тенденция к глобализации, нравится она кому-то или не нравится. Да, были определённый рост протекционизма, нарастание валютных, торговых войн между странами, но долгосрочная тенденция – тенденция, когда мировая торговля растёт быстрее мирового ВВП, – сохранилась. И в прошедшее десятилетие мировой ВВП рос среднегодовым темпом 3,8%, а мировая торговля – 5,8%. Это означает, что взаимозависимость развития стран мира продолжает расти, а с ней и мировая конкуренция.

При этом мы видим, что ведущие страны даже на фоне кризиса занимались наращиванием вложений в технологическое обновление, и тем самым они чётко обозначили, где будет проходить основная линия конкурентной борьбы в будущем мировой конкуренции и что это даёт нам в виде перспективы. Неопределённость мировой динамики ещё велика, и мы не можем пока сказать, что мир уверенно, окончательно вышел из кризиса. Рост экономики во многих странах идёт без роста занятости. Это сохраняет высокий уровень безработицы. В ближайшие годы суверенные долги в большинстве стран могут и далее увеличиваться, потому что сокращение дефицитов бюджетов достаточно болезненно и социально, и необходимы вложения в экономическое развитие, которые многие страны делают.

Новое реально и состоит в том, что и развивающиеся страны становятся научными державами. В частности, Китай может обогнать Соединённые Штаны по числу издаваемых научных исследований уже в 2013 году и стать мировым лидером по этому показателю. Динамично развивающаяся Бразилия догнала Россию по номинальному ВВП на душу населения и по средней заработной плате. Глобальная рецессия усилила роль стран Азии как лидеров экономического подъёма. Высокие темпы роста характерны не только для Китая и Индии, о которых мы постоянно говорим, но и для всей группы новых индустриальных азиатских стран, и эта группа выросла в 2010 году на 8,4%. По нашим оценкам, экономика Азии, включая Новую Зеландию и Австралию, через пять лет будет производить свыше трети выпускаемой в мире продукции и по своему размеру будет сопоставима с совокупной долей США и Евросоюза.

К 2020 году ВВП стран Азии превысит объём группы семи ведущих, промышленно развитых государств. И конечно, это новая реальность. Мы считаем, что у России вместе с партнёрами по Таможенному союзу есть также шанс стать значимым экономическим игроком на глобальном пространстве.

Объединение рынков в рамках ЕЭП позволит нам упрочить наше позиционирование в мире. Доля России в мировой экономике составила в 2010 году 3,7%, а если мы посмотрим единое экономическое пространство, то это уже 4,3%. Это пусть не самое большое, но тем не менее приращение. Напомню, что в прошлом году созданы все необходимые правовые условия для единой таможенной территории, где уже сегодня применяются нормы единого таможенного кодекса и на практике отрабатываются механизмы его функционирования. Конечно, максимальный эффект и для себя, и для партнёров мы видим от формирования на практике единого экономического пространства, гармонизации условий ведения бизнеса, согласованной макроэкономической политики, которая позволит снизить риски финансовой дестабилизации.

Важнейшим фактором нашего экономического развития, конечно, является членство в ВТО, о чём говорил Алексей Леонидович. В прошлом году нам удалось добиться значительного продвижения на этом пути, и действительно это очень важный процесс. Но и двусторонние отношения, и организация работы всех межправкомиссий в рамках Правительства также выстроены под решение задач расширения возможностей нашего экспорта и привлечение прямых инвестиций. Достаточно сказать, что в этом году мы начали реализацию 11 партнёрств по модернизации.

Но, как бы ни были важны внешнеэкономические факторы нашего развития, конечно, основные движущие силы и барьеры для развития, для роста мы видим внутри российской экономики. И мы говорим о переходе к новой модели устойчивого роста, которая отличалась бы от кризисного роста, который происходил на базе высоких цен на нефть и относительно дешёвых внешних заимствований компаний. Мы помним, какими проблемами для компаний это обернулось в кризис.

Наша главная несбалансированность, несбалансированность нашей экономики, состоит в том, что большие нефтегазовые, металлургические компании, которые сегодня и модернизированы, и конкурентоспособны, продают значительную часть продукции на внешнем рынке. При этом внутренний рынок (а это без малого 143 млн человек, которые постоянно что-то потребляют, тратят деньги) в значительной степени продолжает питаться импортом. Таким образом, конкурентная часть, конкурентоспособная часть нашей экономики зависит от капризного внешнего рынка, а внутренний рынок импортозависим. Это, конечно, та главная несбалансированность, которую мы должны преодолеть. Это в общем всем известно, но я хотела бы подчеркнуть, что новая модель, в которую мы переходим, должна дать минимальную самодостаточность и внутреннюю устойчивость нашей экономике.

Второе. Новая модель роста должна обеспечивать достаточно высокие темпы роста. Идут споры, достаточно ли нам 3–4% или мы должны иметь гораздо более высокие темпы роста. Я считаю, что темпы роста нам, конечно, нужно иметь больше 4%, потому что это задача не просто соревновательная – амбиции, кто сильнее и выше, выше ли мы растём, чем другие страны или развитые страны, – а это как раз императив, связанный с тем, что только при таких темпах мы сможем одновременно исполнять наши социальные обязательства, которые выше, чем, например, у быстрорастущих азиатских стран. Для того чтобы иметь такую долю, например вкладов в здравоохранение, нам нужно увеличивать и ВВП, поэтому темпы роста для нас очень важны.

Также нам важно увеличивать инвестиции в будущее развитие. Доля инвестиций в ВВП должна быть как минимум в 1,5 раза выше, чем сейчас. Это, по-моему, консенсус, что 20% нам недостаточно, чтобы развиваться, модернизироваться: нужно больше. Безусловно, это не только и не столько бюджетные инвестиции, это и частные инвестиции, но эта инвестиционная ориентация модели обязательна. Поэтому эта модель ещё в КДР (Концепция долгосрочного развития России до 2020 года), которую мы обсуждали, была названа и новационной, и социально ориентированной.

В КДР также были обоснованы основные направления необходимых действий – как нам переходить к этой модели. Конечно, во многом помешал кризис. Пока этот переход в полной мере не удалось осуществить, хотя мы не рассчитывали на то, что это можно сделать за один-два года. До сих пор основной вклад в рост экономики давало повышение цен на нефть и металлы. Надо сказать, что нефть сейчас в 3 раза дороже кризисного минимума. И конечно, мы не можем ориентироваться в будущем на такие высокие цены на нефть. Прирост инвестиций пока не набрал устойчивости и остаётся очень хрупким. Мы пока в основном действительно остаёмся где-то в докризисной модели роста, которая базируется на экспорте сырья, топлива и низкой норме инвестиций, но в худших условиях, чем были до кризиса. Особенно это касается доступа к заёмным ресурсам на мировых рынках. И приток прямых инвестиций у нас сейчас не такой, как нужен был бы, в том числе приток внешних заимствований. При этом нам, безусловно, необходимо решать совершенно обоснованную задачу сокращения бюджетного дефицита. Это оказывает сдерживающее воздействие на экономический рост.

По нашим расчётам только повышение фискальной нагрузки – пусть она в сравнении с другими странами, может быть, не такая высокая, – но повышение фискальной нагрузки в 2011 году на 2 процентных пункта ВВП, по нашей оценке, привело к тому, что темпы роста ВВП ниже на 0,5–0,7%. И конечно, я не говорю о том нереализованном потенциале роста, который связан с необходимостью более активного финансирования инфраструктуры.

Конечно, эти ограничения есть, но их можно преодолевать сбалансированно, у нас есть все предпосылки – абсолютно все предпосылки – для роста. Если на минуту абстрагироваться от этих ограничений и от проблем, от внутренней неэффективности, то экономика страны выглядит достаточно привлекательно, потому что у нас очень ёмкий рынок, большое потребление и пусть население у нас меньше, чем в Китае и Индии, но среднедушевой доход у нас выше и стандарты потребления у нас выше, и это привлекательно для бизнеса с точки зрения масштаба доходов.

Далее. У нас, конечно, абсолютно уникальное сочетание разнообразных природных ресурсов, за которые идёт борьба в мире, и трудовых ресурсов – трудовых ресурсов, тоже уникальных по соотношению «цена/качество». Потому что у нас очень высококвалифицированные ресурсы, относительно недорогая рабочая сила, огромная территория, то есть с точки зрения основных факторов производства и ёмкого рынка Россия обладает потрясающим потенциалом. И, наверное, 100 лет назад этого было бы достаточно для привлечения капиталов и бизнеса. Современный же бизнес абсолютно требователен к тому, что называется институтами предсказуемости и соблюдения правил, развитости финансовых рынков, судебной системе, личной безопасности. Поэтому мы считаем, что деловой, предпринимательский климат – это в целом очень-очень важно. И если его улучшить, то остальные факторы, условия, что называется, придут в движение.

В то же время надо отметить, что в экономике уже наметились тенденции к приобретению нового качества роста. Владимир Владимирович в своём вступительном слове говорил о том, как растут обрабатывающие отрасли, машиностроение. Производительность труда в инновационной экономике хотя и отличается и отстаёт пока от нефтегазовой, но растёт быстрее, как и вклад инновационного сектора в рост ВВП.

Мы прогнозируем в 2012–2014 годах рост экономики в среднем более 4% в год, но этот рост пока подвержен рискам, и в случае падения нефтяных цен на 25–30% темпы роста могут упасть вдвое, а дефицит бюджета вырасти в 1,5–2 раза, по нашим оценкам. Если эти проблемы будут носить длительный характер, то могут очень быстро исчерпаться и наши фонды. Я напомню, что к началу кризиса фонды (Резервный фонд, Фонд национального благосостояния) достигали 16% ВВП, но уже через полтора года сократились почти вдвое.

Финансовая подушка безопасности нужна, но она имеет свои пределы. Реальная подушка безопасности, конечно, в конкурентоспособности собственной экономики. Только создав современную транспортную инфраструктуру, мощные обрабатывающие производства и сектор наукоёмких услуг, можно добиться экономической устойчивости. И это главная задача для экономической политики, как мы её видим.

В условиях, когда стимулировать рост за счёт увеличения государственных расходов невозможно, особое значение приобретает эффективность как частных, так и государственных расходов и проектов. Сегодня об этом говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович. Но эффективность зависит не только от мер экономии, бережливости (это очень важно), но и от содержания, инновационности самих проектов и правильной приоритезации усилий.

Инструментом обоснованного выбора приоритетов и должны стать государственные программы. Для нас с Минфином этот год решающий в части запуска госпрограмм вместе с другими ведомствами. Необходимо подготовить 41 программу. На данный момент в Минэкономразвития на рассмотрении находится 31 программа: 14 – уже в формате программ, а 17 – пока в формате концепций. Но, по сути, мы находимся сейчас на первом этапе подготовки программ, когда структурируются подпрограммные цели, расходы бюджета. Это очень важный этап, который позволит увидеть, сколько и как результативно мы тратим деньги по конкретным направлениям политики. Но этого, конечно, недостаточно. На следующем этапе мы должны подготовить полноценные программы, которые помимо бюджетного разреза будут включать обоснование приоритетов действий и весь набор инструментов, применяемых для достижения цели.

Госпрограммы, на наш взгляд, должны стать своеобразным ядром всей системы управления, увязки стратегического планирования, бюджетного планирования, прогнозирования, законотворческой деятельности и организационных мероприятий. Программирование предполагает и новое качество экономического прогнозирования. Прогноз нужен не только для подготовки бюджета, но он имеет и самостоятельное значение, является в какой-то мере оцифрованной системой мер экономической политики. Он даёт ориентиры не только госведомствам, но и регионам, компаниям, показывает сбалансированность отраслевых, региональных и общероссийских параметров развития.

Несмотря на всю неопределённость мировой экономики, которая сохраняется, мы сейчас развернули работу по подготовке долгосрочного прогноза до 2030 года, без которого невозможна ни долгосрочная бюджетная стратегия, ни сбалансированная стратегия развития секторов экономики. Нам, конечно, нужно увеличивать горизонт планирования, потому что задача такого масштаба работает только на другом – ни на двухлетнем, ни на трёхлетнем – режиме прогнозирования и планирования действий.

Остановлюсь ещё на одном вопросе, являющемся основой и прогноза, и всей аналитики в стране: это работа Росстата. В прошедшем году сотрудники Росстата вместе с региональными властями, другими ведомствами провели перепись населения. Это большая работа: опубликованы предварительные итоги, ещё предстоит очень кропотливая работа по окончательной обработке данных. В результате мы будем иметь более полные данные об основных процессах в нашей стране.

В то же время, конечно, качество статистики нуждается в серьёзном улучшении, особенно в оценке инвестиций, реальных доходов населения. При пересмотре динамических рядов на сложность интерпретации таких пересчётов обращают внимание эксперты. Мы рассчитываем, что повышение качества даст и развернутая в этом году масштабная работа по подготовке нового межотраслевого баланса, так называемых таблиц «затраты–выпуск». Предыдущие таблицы были сделаны аж в 1995 году! Это очень важная работа, для того чтобы мы представляли взаимоувязку секторов экономики.

Уважаемые коллеги! Я вернусь к вопросу делового предпринимательского климата, инвестиций. Темпы роста инвестиций остаются меньше, чем мы ожидали, и это при том, что практически восстановились цифры по прибыли предприятий. Прибыль в кризис упала, но сейчас идёт восстановление.

Цены на нефть уже опять близки к историческому максимуму, и в экономику поступают в общем существенные ресурсы. Но нам уже не удаётся компенсировать недостатки делового климата высокой доходностью вложений в отдельные секторы экономики. Это показал и наш последний прогноз, когда, несмотря на дооценку цен на нефть на 24 доллара за баррель, мы не изменили оценку темпов роста ВВП.

И конечно, деловой климат – это очень сложное многофакторное понятие. Он, наверное, не сводится к административным барьерам, а зависит в целом от диалога бизнеса и власти, доверия к нашей политике. Любые (даже 10 самых важнейших) меры по улучшению ситуации могут быть нивелированы громкими случаями рейдерства или действиями правоохранительных органов. Кстати, мы договорились с министром внутренних дел, который здесь есть, что мы проведём специальную работу о том, как можно будет согласовывать действия и принимать совместные усилия по инвестиционному климату. Конечно, всё это не умоляет значения тех мер, которые мы должны последовательно реализовывать как в части приватизации, так и в снижении административных барьеров, формировании институтов и механизмов защиты прав инвесторов с демонстрацией конкретных кейсов решения проблем бизнеса.

Напомню, что заработал так называемый офис омбудсмена. У нас омбудсмен – Игорь Иванович Шувалов. В министерстве рассматриваются и по возможности решаются конкретные проблемы иностранных инвесторов. В прошлом году поступило 59 обращений, и в 38 случаях мы смогли решить поставленные вопросы. В качестве примера могу привести случай IKEA: в прошлом году компания заявляла о своём намерении вообще уйти с российского рынка в связи с чрезмерными административными барьерами, но в этом году после вот такого обсуждения конкретных случаев мы уже обсуждаем с компанией открытие новых магазинов, и не только магазинов, а главное, увеличение уровня локализации производства в России товаров, продаваемых в IKEA.

Подготовлен план самой масштабной в денежном выражении приватизации: до 2015 года ожидаемые доходы казны должны превысить 30 млрд долларов США, причём будут приватизироваться не только компании второго эшелона, но и доля государства в крупнейших компаниях и банках.

Заметным шагом стало в прошлом году и упрощение миграционного режима для высококвалифицированных специалистов. Мы работали над этим законом вместе с Федеральной миграционной службой. Я хочу поблагодарить сотрудников службы, так как уже по новому порядку выдано 6 тыс. разрешений. И инвесторы отмечают, что действительно это шаг вперёд в упрощении привлечения в страну высококвалифицированных специалистов.

С отраслевыми ведомствами мы совместно разработали конкретные планы по снятию избыточных административных барьеров в ключевых для бизнеса сферах – в строительстве (включая выделение земельных участков и подключение инфраструктуры), сельском хозяйстве, образовании. Конечно, они требуют ускорения в применении на практике, так как уже прошёл почти год с принятия планов, но многие документы пока остаются на уровне проектов. Помимо координирующей функции в решении этой задачи у нас есть свой отраслевой блок, и я бы на него хотела обратить внимание. Он связан с деятельностью по выделению земельных участков, оформлению прав собственности, которые мы с Росреестром в этом году должны в полном объёме выполнить.

Здесь очень много нареканий и критики. Мы подготовили поправки в законодательство, которые в ближайшее время будут рассмотрены во втором чтении. Подведомственный нам Росреестр ведёт активную работу по переводу своих услуг в электронный вид, но, конечно, о реальных успехах можно будет говорить тогда, когда справки БТИ, кадастр, регистрация собственности перестанут быть в глазах граждан синонимом бюрократической волокиты. Мы вынуждены признать, что пока перелома не произошло, и это задача – на этот и ближайший год, чтобы мы эту работу системно завершили.

Несколько слов о ещё одной составляющей делового климата – о таможенном администрировании. В прошлом году министерство вместе с Федеральной таможенной службой подготовило закон о таможенном регулировании, в который был заложен ряд мер, направленных на то, чтобы упростить многие процедуры. Закон начал действовать с конца декабря 2010 года, и уже можно сделать некоторые комментарии.

Мы проводим мониторинг правоприменения, потому что действительно у нас законы могут быть хорошие, а правоприменение отстаёт. Пока, по первым данным, удалось упростить экспорт высокотехнологичной продукции, прежде всего за счёт отмены подтверждения таможенной стоимости. Отпала необходимость в огромном числе бумаг, определён также перечень бизнес-объединений, с которыми таможенная служба будет проводить обязательные консультации при подготовке своих документов, – это очень важный шаг.

Но проблем ещё много. Не работают упрощения для уполномоченных операторов, и по одному из ключевых нововведений – электронному декларированию, которое как раз позволит бороться и с коррупцией, когда вместо человека будет автоматизирован процесс, – ситуация сегодня развивается не по лучшему бюрократическому сценарию Мы сделали выборочные проверки. На практике вместе с компаниями прошли процедуры оформления в нескольких регионах, и пока электронная декларация остаётся лишь дополнительной надстройкой над традиционной бумажной процедурой. Нам надо подумать над тем, как эту процедуру сделать реально работающей.

Я не буду останавливаться на той деятельности и тех результатах работы, которые важны для министерства по совершенствованию системы госуправления, и на наших задачах в этой области: мы недавно обсуждали это на заседании Правительства. Остановлюсь лишь на одном направлении – на повышении прозрачности и публичности. Это важный шаг в обеспечении эффективности всего госуправления. Можно пытаться что-то совершенствовать в закрытом режиме, но непрозрачность даже при самых благих преследуемых целях может привести к непродуманным решениям и неэффективному расходованию бюджетных средств (о чём говорил Алексей Леонидович), ограничению конкуренции и всем негативным факторам. Мы обычно привыкли понимать под прозрачностью публикацию на сайте информации о работе конкретных органов власти. Такой важный шаг был сделан в связи с принятием закона «О доступе к информации о деятельности госорганов», так называемый 8-й Федеральный закон, который в своё время разрабатывало наше министерство. Мониторинг, который мы ежегодно проводим по всем органам власти, показал в этом году значительное улучшение ситуации – органы власти действительно публикуют проекты документов.

Но, на наш взгляд, прозрачность нужна, конечно, в большем числе случаев – и в системе государственных финансов, и в работе внебюджетных фондов. Именно в целях обеспечения такой прозрачности мы разработали концепцию федеральной контрактной системы и будем в этом году вносить изменения в законодательство.

Вся система госзакупок, на наш взгляд, нуждается в серьёзном реформировании. Сегодня обществу, по сути, доступен лишь этап размещения госзаказа, то есть та часть работы, когда основные параметры заказа, будь то объёмы, начальная цена, требования к поставке, техническое задание, уже определены, и определены зачастую непублично, что часто ведёт и к повышению цен, и к излишним закупкам. Мы каждый день читаем ехидные замечания блогеров о дорогих автомобилях, мебели, закупаемой для госнужд. Конечно, общество и бизнес предъявляют требования совершенно другого уровня к публичности и прозрачности всего цикла закупок.

Мы считаем, что нам нужно регулирование в этом отношении всего цикла госзаказа – от обоснования необходимости той или иной закупки, обоснования цены до приёмки работ. Эти процедуры должны быть с возможностью публичного обсуждения, потому что сейчас контроль только за соблюдением формальных процедур размещения зачастую становится индульгенцией для недобросовестных заказчиков часто в сговоре с недобросовестными поставщиками. При этом достаточно примитивные процедуры становятся тормозом для качественной закупки НИОКР, инновационной продукции, в сфере культуры.

Мы начали развивать электронные торги (этому была посвящена значительная часть работы нашего министерства в прошлом году), но и они, по сути, пока не являются панацеей. Во-первых, не подходят для многих видов закупок, а во-вторых, и там есть риски манипулирования, и информационными технологиями тоже. Статистика пока за I квартал говорит о том, что около половины объявленных электронных аукционов не состоялось. Нам нужно будет эту систему также отлаживать, смотреть, что идёт и должно идти на электронные торги, как эта система должна работать.

У нового законодательства по госзакупкам мы видим три задачи. Это, как я уже сказала, прозрачность от начала до конца. Вторая – повысить ответственность заказчиков за проведение качественной обоснованной закупки, вооружив их новыми современными инструментами. Третья – методологически поддержать заказчиков, разработать систему управления контрактными рисками, библиотеку типовых контрактов, методологию ценообразования. Сам закон будет обсуждаться публично, он уже сейчас обсуждается и в острой форме. Это нормально, потому что в спорах рождается истина.

Кроме того, я хотела сказать, что мы с рядом регионов, представители которых находятся здесь, подписали соглашения об отработке некоторых новых механизмов в пилотном режиме, чтобы на практике вместе с бизнесом посмотреть, что будет эффективным. На мой взгляд, эта работа также поможет повысить эффективность и всей системы закупок, и эффективность бюджетных расходов.

Далее. Мы создаём все больше инструментов, которые позволяют вовлечь ассоциации бизнеса в принятие решений. В первую очередь это оценка регулирующего воздействия. Для нас очень важно, что бизнес положительно воспринимает этот инструмент. Надо сказать, что сейчас около половины решений (а мы рассматривали более 90 документов) не были приняты или приостановлены как создающие неоправданные барьеры для бизнеса. Отмечу, что речь идёт именно об излишних барьерах, когда вводимое регулирование не приводит к решению поставленных государством задач, но накладывает на бизнес существенные издержки. Иногда эти издержки выражаются в десятках миллионов рублей. Это, может быть, не столь существенно в рамках всей страны, но для конкретного бизнеса это очень важно. Были и решения, где издержки шли на миллиарды рублей. Такие случаи были выявлены. Этот институт должен получить и дальнейшее развитие, прежде всего выработка механизма отмены ведомственных актов, препятствующих ведению предпринимательский деятельности.

Если говорить о качестве экономического регулирования, это совершенствование корпоративного законодательства. В этой части для нас важнейшей будет отработка с юридическим сообществом, в первую очередь советом по кодификации, новой редакции Гражданского кодекса, которая сейчас готовится. На наш взгляд, принятие новой редакции нужно максимально использовать для повышения конкурентоспособности именно российской юрисдикции, чтобы и сделки, и компании оформлялись в Российской Федерации. Это особенно важно в связи с задачей формирования Международного финансового центра в Москве.

Особая роль в повышении инвестиционной активности принадлежит регионам. И мы сейчас создаём вместе с бизнесом систему оценки мониторинга конкурентной среды, инвестиционной и предпринимательской привлекательности в субъектах Российской Федерации. И эта система оценки должна быть международно сопоставима, чтобы регионы могли сравнивать себя не только друг с другом, но и с тем, что происходит в других странах, потому что конкуренция действительно глобальная.

Одно из ведущих направлений деятельности министерства – это работа по поддержке малого и среднего предпринимательства. И в прошлом, и в этом году мы делаем упор на поддержку малого инновационного бизнеса. В прошлом году в 53 регионах была оказана поддержка более 1500 малых инновационных компаний, работающих в сфере промышленных технологий. Мы считаем необходимым увеличить, и будет увеличен объём поддержки компаниям, которые заключили договор лизинга оборудования, которые осуществляют поставки продукции на экспорт.

Если говорить в целом об инновациях, конечно, наша экономика пока существенно отстаёт от основных конкурентов. Об этом неоднократно приводились все цифры, и мы сделали такой анализ, готовя стратегию инновационного развития. Но в прошлом и в этом году начата важная работа по тому, чтобы крупные компании, госкомпании, корпорации подготовили средне- и долгосрочные программы инновационного развития. Многие это делают, к сожалению, впервые. Наше министерство оказывало методическую поддержку, координировало эту работу, и к настоящему времени первые девять программ уже утверждены, в том числе по таким компаниям, как «Росатом», «Ростехнологии», «Роснефть», «Транснефть».

В прошлом году мы также реализовывали задачу, которую обсуждали на прошлой коллегии, – это координация деятельности институтов развития, которые оказывают поддержку предприятиям на разных стадиях инновационного цикла. Надо сказать, что инновационный «лифт» заработал (во многом благодаря тому, что между институтами развития было заключено соглашение), и, как только он заработал, стали видны узкие места, например, недофинансированность стадии стартапов. И здесь у нас с Минфином, с Алексеем Леонидовичем, уже есть понимание, что в 2012 году эта проблема будет решаться. Вместо предполагаемого существенного снижения финансирования поддержки стартапов мы постараемся сохранить эту долю.

В этом году мы должны добиться принятия законопроекта, который мы также разработали совместно с институтами развития, который бы позволил в нашем законодательстве иметь организационно-правовые формы, приспособленные для ведения инновационной деятельности.

У нас зачастую, к сожалению, многие проекты с использованием интеллектуальной собственности оформляются за рубежом, в том числе из-за того, что в нашем законодательстве нет соответствующей, сопоставимой с другими юрисдикциями организационно-правовой формы. Мы себе ставим задачу, с тем чтобы в этом году обеспечить принятие такого закона.

Значительным стимулом к внедрению инновационных технологий должны стать и принятые решения по энергоэффективности. Нами были подготовлены закон об энергоэффективности и значительная часть нормативных актов вместе с Минэнерго, другими ведомствами. Реализуются пилотные проекты в регионах и они уже дают эффект, доказывают, что если этим заниматься системно, в том числе в бюджетной сфере, образовании, здравоохранении, то можно добиться эффекта по снижению потребления электроэнергии до 22% , тепловой энергии – около 25%. И это можно сделать с привлечением частных инвесторов и при кредитном финансировании по доступной ставке 12%, то есть эти проекты уже начинают работать.

И в заключение я бы хотела сказать о важнейшем институте управления эффективности управления государства своими активами. В 2011 году будет продолжена работа по повышению эффективности управления госимуществом, включая и повышение корпоративного управления в компаниях с госучастием. Это подразумевает, в частности, создание при советах директоров специализированных комитетов, таких, какие обычно есть и в частных компаниях, – по кадрам и вознаграждениям, по аудиту, по стратегическому планированию, установлению требований к годовому отчёту акционерного общества. Так, уже по итогам 2010 года в 244 акционерных обществах при советах директоров сформированы все три специализированных комитета. Но ещё не во всех, потому что объём государственной собственности у нас и акционерных обществ достаточно большой: больше 1700 акционерных обществ.

Значимая задача – реализация программы приватизации. Программа приватизации кроме крупных пакетов предполагает и достаточно большую продажу средних компаний, акций более 1300 акционерных обществ. В этой связи одним из важных результатов деятельности министерства в прошлом году я считаю формирование условий для проведения нового типа приватизаций. Законодательно была введена возможность привлечения инвестиционных консультантов, обеспечены повышение информационного сопровождения приватизаций, а также переход на среднесрочное планирование приватизаций. Уже по новым правилам была осуществлена продажа 10% акций ВТБ, и в федеральный бюджет поступило свыше 95 млрд рублей. Конечно, приватизация важна не столько с точки зрения доходов бюджета, но и с точки зрения повышения эффективности и развития рынка капитала.

Но, говоря об эффективности государственного управления, я бы хотела остановиться на проблемах проектного управления. Это одна из проблем, связанная с той недостаточной эффективностью, надо прямо сказать – с неэффективностью реализации многих ФЦП и ФАИП (Федеральная адресная инвестиционная программа), о которых говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович.

В течение более 15 лет инструменты ФЦП и ФАИП обеспечивают решение стоящих перед страной задач, и действительно они помогают решать такие задачи. У нас были ФЦП по реформированию налоговой службы и казначейства, созданию системы ГЛОНАСС, созданию первого в новейшей истории российского гражданского авиалайнера «Суперджет Сухой», вводу в эксплуатацию дороги Чита–Хабаровск. По сути дела, все эти проекты реализовывались в рамках программного подхода. Это позволило сконцентрировать ресурсы, а не размазывать их только для текущей деятельности. За это время ФЦП превратились из способа выбивания ведомствами дополнительных средств на свою текущую деятельность (это было раньше), в такой инструмент по решению приоритетных задач, который основан на принципах проектного управления.

Мы в прошлом году два года вместе с Минфином проводили работу по дебюрократизации ФЦП. У нас было очень много нареканий, что подолгу нужно вносить каждое изменение, вот эти вот изменения. Гибкость была обеспечена и поднялась серьёзно, были серьёзно сокращены сроки внесения текущих изменений в ФАИП, но дебюрократизация (и мы всегда так считали) должна означать и увеличение ответственности заказчиков. Мы работаем над тем, чтобы обеспечить максимальную открытость. И действительно, в онлайне сейчас можно увидеть уже актуальные изменения в ФЦП и ФАИП. Но эффективность остаётся достаточно низкой. Действительно, срываются сроки ввода объектов, увеличивается первоначальная стоимость, находится масса причин, из-за которых решения Правительства (это, по сути, решения Правительства), зафиксированные в показателях ФЦП, не выполняются.

Мы ежеквартально проводим мониторинг и всё больше убеждаемся, что низкая эффективность связана не с недостаточным финансированием, а именно с проблемами проектного управления. Для выполнения некоторых важнейших задач приходится применять действительно, по сути, ручное управление на самом высоком уровне, как, например, работа Игоря Ивановича Шувалова по программе подготовки к саммиту АТЭС в 2012 году. Это очень серьёзный вопрос, и, на наш взгляд, помимо введения критериев, о которых мы говорили, может быть, каких-то санкций, нам нужно дать руки госзаказчика и более современный инструментарий. На наш взгляд, всё-таки стоит рассмотреть возможность передачи функций, большинства функций заказчика, кроме подписания контракта, в приёмке контракта, профессиональным управляющим компаниям. У нас такого ни одного случая нет, хотя правовая база позволяет это делать, и мы такую возможность всячески пропагандируем перед госзаказчиками. Нам говорят, что на рынке нет профессиональных управляющих. Действительно, даже в частном секторе пока опыт управления крупными комплексными проектами очень небольшой. Но, как известно, спрос рождает предложение. И, на наш взгляд, надо всё-таки развивать именно проектное управление, потому что формализованный, пошаговый контроль за процедурами не всегда способен привести к значимым результатам.

Мы создали систему индикативного планирования. По каждой программе у нас есть показатели, целевые индикаторы, но, конечно, без чёткой ответственности за их невыполнение эти индикаторы и их анализ становятся бессмысленным занятием. При том масштабе задач, который у нас стоит по диверсификации экономики, развитию инфраструктуры, архаичная во многом система управления становится существенным сдерживающим фактором. Исходя их этого, мы видим в качестве задач в 2011 году проработку возможных механизмов проектного управления и, может быть, даже предложения по ведению внешнего управления неэффективно реализуемыми программами, а такие у нас есть.

Мы начали применять этот механизм в особых экономических зонах, и по новым зонам мы поставили в качестве условия наличие профессионального проектного управления. Ведём активные переговоры по привлечению ведущих компаний из Сингапура, Испании, Франции, Швейцарии к управлению действующими перспективными площадками, смотрим на опыт, в том числе частный опыт, управления частными промышленными парками, которые есть у нас в стране.

Уважаемые коллеги! В докладе, конечно, нет возможности отметить все направления нашей деятельности – и отчётной, и задачи (они есть в розданных материалах). И конечно, для решения всех задач нам придётся серьёзно повысить качество, гибкость, эффективность и открытость собственной работы.

И в заключение я бы хотела поблагодарить всех сотрудников Министерства экономического развития, Министерства финансов, которое нам как родное, и других министерств и ведомств регионов, организаций бизнеса за совместную работу, потому что такие задачи, которые мы решаем, возможно решать только вместе, и рассчитываем на вашу поддержку в будущем. Спасибо за внимание!

А.Л.Кудрин: Спасибо, Эльвира Сахипзадовна! Можете рассчитывать на нашу поддержку. У нас ещё есть выступающие. Я прошу вас набраться терпения. Слово предоставляется Гуриеву Сергею Маратовичу – ректору Российской экономической школы, главному исполнительному директору Центра экономических и финансовых исследований.

С.М.Гуриев: Да, спасибо большое. Алексей Леонидович, для меня большая честь – выступать здесь перед столь представительной аудиторией. Уважаемые коллеги! Практически всё, что я хотел сказать, уже Владимир Владимирович, Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна сказали. И тем не менее я думаю, что некоторые вещи полезно повторить, поэтому я сконцентрируюсь на тех вещах, которые, с моей точки зрения, являются самыми важными сегодня.

Мне кажется, что сегодня действительно очень хороший момент для обсуждения долгосрочных планов экономического развития, потому что Россия преодолевает последствия кризиса, Россия действительно выйдет на уровень ВВП на душу населения докризисного пика уже в этом году.

Рост в прошлом году составил 4%, а в этом году, по нашим прогнозам, на самом деле рост будет ещё выше, чем то, что содержится в официальном прогнозе – те цифры, которые называла Эльвира Сахипзадовна. Наш прогноз подсказывает, что рост будет выше 5%. Тем не менее успокаиваться, конечно, рано, потому что при таких высоких ценах на нефть и 4%, и 5% – это не очень высокий темп роста. А если бы цены на нефть остались на том уровне, на каком они были год назад, то, наверное, речь бы шла и не о 4%, и не о 5%, а скорее о 3%, а это недопустимо низкий уровень роста.

В этом смысле, когда мы думаем о том, какого уровня ВВП и какого уровня роста экономики мы хотим добиться в ближайшие 10 лет, то мы можем посмотреть и назад. Докризисное десятилетие отличалось очень высокими темпами роста – 7% роста ВВП в год в течение 10 лет. Для такой экономики, как Россия, это выдающееся достижение. Тем не менее мы должны честно отдавать себе отчёт в том, что докризисные источники роста исчерпаны. Вряд ли цены на сырьё, цены на нефть будут расти в этом десятилетии такими темпами, как они росли в прошлом десятилетии. Вряд ли мы можем рассчитывать на недорогую рабочую силу, незагруженные мощности. Эти источники роста уже исчерпаны, у нас уже нет незагруженных трудовых ресурсов и оставшихся в наследство от прошлых лет промышленных мощностей. Поэтому речь идёт, конечно, о том, что нам нужно создать стимулы для новых инвестиций. Тут я бы хотел согласиться с предыдущими докладчиками в том, что инвестиционный климат пока у нас имеет огромный потенциал для улучшения. Мы можем говорить о том, что субъективные рейтинги, индексы и опросы не дают полной и честной картины того, что в России есть проблемы с инвестиционным климатом, поэтому мы можем посмотреть на то, как инвесторы голосуют ногами. За последние полгода, несмотря на то что российская экономика растёт, несмотря на то что цены на нефть находятся на очень высоком уровне, капитал бежит из России. Мы на самом деле видим, что в отличие от 2007 года, когда цены на нефть были ниже, чем сейчас, мы наблюдаем отток капитала, а не приток капитала. В этом смысле, конечно, нам предстоит работать дальше.

Что можно сделать? То, о чём говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, уже делается, но очевидно, что нам нужно работать и дальше по снижению административных барьеров и по борьбе с коррупцией.

Не секрет, что сравнивать налоговую нагрузку на российский бизнес с налоговой нагрузкой в других странах не совсем честно, потому что у наших конкурентов в странах «восьмёрки» или «двадцатки» бизнес платит гораздо меньший коррупционный налог. И в этом смысле, когда мы говорим об официальных налогах, не стоит забывать, что бизнесу в России приходится платить ещё больше денег не просто за то, чтобы развиваться, но и за то, чтобы существовать.

Многие из тех мер, о которых говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, помогут справиться с этой проблемой. Но пока мы этого не сделали, наверное, рано говорить о том, что нам удастся резко улучшить инвестиционный климат.

Вторая проблема – это доминирование государственных компаний, госкорпораций и госинвестиций в российской экономике. Не надо забывать о том, что Фридрих Хайек назвал пагубной самонадеянностью: никакие государственные инвестиции не заменят частных инвестиций. Почему? Потому что до тех пор пока цены в экономике определяются в двух десятках кабинетах, пока инвестиционные приоритеты определяются министерствами и госкомпаниями, конечно, мы не можем рассчитывать на то, что инвестиции пойдут туда, куда нужно экономике. Нельзя думать, что мы, собравшиеся в этом зале, можем точно определить, что именно нужно развивать, куда именно нужно инвестировать. В этом смысле приватизация важна не только как источник денег для бюджета, не только для повышения эффективности самих приватизированных компаний, но и для того, чтобы на самом деле создавать спрос на новые институты, на самом деле определять приоритеты развития не в государственных кабинетах, а в частных компаниях и на рынках.

Ещё одна проблема – это проблема доверия к словам Правительства. Мы много раз говорили о тех вещах, о которых мы говорим сегодня. Многие из них до сих пор не сделаны. Вступление в ВТО, о котором уже шла речь сегодня, – это один из таких примеров. Я очень хорошо помню, что начиная с 2000 года мы всегда вступаем в ВТО через полтора года. Мне кажется, что тот оптимизм, с которым мы говорим о вступлении в ВТО в этом или начале следующего года (я надеюсь, что это действительно произойдёт, как я надеялся и десять лет назад, и пять лет назад), – это важный сигнал того, что Правительство действительно отвечает за свои слова, действительно стремится к тому, чтобы создать правильные и честные правила игры.

Ещё одна вещь, о которой я хотел сказать, также имеет отношение к доверию к словам Правительства – это проблема инфляции. Сейчас есть исторический шанс выполнить обязательства по инфляции. За последние 10 лет был один год, когда прогнозируемая инфляция действительно оказалось реальной, была выполнена цель по инфляции. Во все остальные годы, как мы знаем, эти цели нам выполнить не удалось. В прошлом году мы были близки к этому, у Центрального банка были все инструменты в руках, но помешали природные катаклизмы. В этом году, я надеюсь, нам удастся выполнить цель в 7,5%. Это будет исторический минимум, но не надо забывать, что это всё равно будет более высокая цифра, чем в других странах, во всех странах «восьмерки» или «двадцатки». Это очень важный показатель.

Инфляция – это не фетиш, это индикатор макроэкономической стабильности. Трудно говорить о долгосрочных инвестициях и долгосрочных финансовых инструментах в странах, где инфляция является двухзначной или превышает 5%. И без этого нам не удастся построить мировой финансовый центр, не удастся решить проблемы пенсионной системы. Поэтому то, о чём говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович, что нам удастся снизить инфляцию до 5% в 2014 году, на самом деле будет самым существенным шагом в сторону развития российской финансовой системы.

С другой стороны, можно ли всё это сделать? Можно ли обеспечить более высокие темпы роста? Другие страны, находясь на таком же уровне развития, как Россия, справились с этими проблемами, в том числе страны, у которых не было нефти, страны, которые не обладали такими природными и интеллектуальными ресурсами. И в этом смысле мне кажется, что если действительно все те планы, о которых сегодня говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович, и Эльвира Сахипзадовна реализуются, то, наверное, мы можем рассчитывать и на 6% роста ВВП в год в течение ближайших 10 лет, что на самом деле создаст уровень жизни, сопоставимый с сегодняшним уровнем

А.Л.Кудрин: Спасибо Сергей Маратович! Слово предоставляется Аганбегяну Рубену Абеловичу – президенту Московской межбанковской валютной биржи.

Р.А.Аганбегян: Добрый день. Огромное спасибо за возможность выступить. Я хотел бы остановиться на некоторых аспектах близкой мне по работе темы – это финансовый рынок. Сегодня достаточно много об этом говорилось, но я бы хотел ещё пару моментов отметить.

Финансовый рынок в России, и прежде всего тот, который торгуется на организованных площадках, уже сегодня представляет собой достаточно большое явление. В прошлом году обороты на организованных площадках превысили 200 трлн рублей – это достаточно крупная сумма. В районе 1 трлн – сумма средств, привлечённых у нас в виде долговых займов, это не считая кредитов и всего прочего. Мы уже сегодня являемся достаточно мощным экономическим подспорьем.

Но тем не менее финансовый рынок многие из нас считают внутренне неэффективным, и здесь у нас есть огромные перспективы развития. Финансовая индустрия сегодня является достаточно мощной индустрией, где задействовано достаточно много работников, которая очень мощно черпает интеллектуальный потенциал и является крупным заказчиком информационных технологий, мощным драйвером роста всей экономики. Также с точки зрения экономической безопасности страны у нас есть прямая выгода от развития собственного финансового рынка.

И в этой связи я считаю, что ту работу, которая проводится, нужно продолжать, её нужно усиливать. Так, мне кажется, очень важным является связь между теми государственными программами, которые у нас происходят, как, например, связь Международного финансового центра с программой приватизации. И в этой связи мы в отношении нашего собственного финансового рынка попали в определённую ловушку. Мы очень часто хотим, и наши эмитенты идут на международные площадки, чтобы там разместиться, в связи с претензиями, предъявляемыми нашим финансовым рынком в неэффективности. Но в то же время без этих размещений будет тяжело сделать свой собственный рынок эффективным. Выходом из этой ловушки я вижу работу по приватизации, и здесь государство может подать очень мощный пример.

Также я считаю, что таким примером является программа госзаимствований, просто заимствований. Вы видите, какие крупные средства уже можно здесь поднимать, в нашей России. В то же время мне хочется отметить, что очень важно не забывать о населении и очень важно, чтобы население почувствовало плоды модернизации, плоды успехов нашей экономики. В этом смысле финансовый рынок тоже является очень мощным подспорьем. Через финансовый рынок мы можем дать населению возможность почувствовать на себе результаты. Во многих странах, вы знаете, доля населения, инвестируемая в крупные публичные компании, огромна, и нам здесь тоже есть к чему стремиться.

Но здесь очень важно в то же время защитить людей от каких-то потерь, которые финансовый рынок может нести. И здесь особую роль, как мне кажется, играют программа финансовой грамотности и прочая деятельность, которая сегодня уже ведётся. Но её, мне кажется, надо усиливать. Это можно начинать делать со школы, и тогда мы получим достаточно неплохой результат.

Также мне кажется важным развитие системы коллективных инвестиций как механизма связи между неквалифицированным инвестором и сложным финансовым рынком. Ещё бы я отметил защиту миноритарных акционеров, защиту неквалифицированных инвесторов на законодательном уровне. Я знаю, что эта работа ведётся, но здесь есть достаточно большие перспективы.

В заключение я бы отметил ещё один вопрос – тематику продвижения нашего финансового и вообще рынка и экономики страны в целом.

На сегодняшний день очень большое количество информации инвесторы как стратегические, так и финансовые черпают из газет, из общения с большим кругом финансовых посредников, которые в том или ином виде продают услуги по работе с рисками, которые несёт для себя наш рынок. В то же время мы, мне кажется, недосказываем достаточно много плюсов, которые несёт наш рынок – не только риски, но и плюсы. Мне кажется, здесь работу можно активизировать и эта работа может проводиться в рамках некоего государственно-частного партнёрства на примерах успешных работ, на примерах каких-то успешных проектов. Мне кажется, что можно такую информацию доносить. Спасибо Вам большое за внимание.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Рубен Абелович. Уважаемые коллеги, у нас, несмотря на то что сдвинулся график, и Владимир Владимирович имеет свой график (у него ещё есть встречи), тем не менее, если мы в 20 минут уложимся по остальным четырём выступающим, то Владимир Владимирович с нами задержится. Поэтому я предлагаю так и сделать и предоставляю….

В.В.Путин: Чтобы не забыть, а то знаете, много всего будет, и я боюсь чего-то упустить. Я бы прокомментировал некоторые вещи, о которых здесь уже было сказано. И начну я даже с выступления Алексея Леонидовича (кое-что забыл), потом последующих выступающих, и затем коллеги выскажутся.

Во-первых, что касается акцизов. Это конкретный практический вопрос. Мы договорились о том, что акцизы будем повышать не спеша, постепенно, в плановом порядке – в плановом порядке, не делая повышение акцизов основным инструментом, который покрывал бы выпадающие доходы в связи с возможным понижением социальных выплат. Вот это такая серьёзная вещь, я просто обращаю на это внимание.

Кстати говоря, по качеству планирования. Мы понимаем, что с учётом волатильности рынков очень трудно это делать, но и не будем себе присваивать результатов, это в значительной степени связано с конъюнктурой рынка, тем не менее мы планировали дефицит бюджета 3,6%, вы планировали, а он у нас будет реально 1–1,5%.

Теперь по поводу темпов роста. Эльвира Сахипзадовна вот выступала, я полностью согласен. Мы отдаём себе все в этом отчёт: 4% – маловато, нам нужно добиваться большего, больших темпов роста, Потенциал у нас, конечно, есть, и очень серьёзный.

По поводу вечных споров между развитием, вложением денег в институты развития и макроэкономическими параметрами, сохранением стабильности и так далее. Вот Эльвира Сахипзадовна сказала, что (я просто обратил внимание) главным инструментом нашей безопасности – экономической и финансовой – является развитая экономика. Безусловно, правильный тезис, спора нет. И тем не менее вот Ирландия. Развитая экономика или нет? Это же, как называли, «европейский тигр», а вот в результате кризиса грохнулось всё, а резервов нет. Поэтому кроме развития экономики, диверсификации экономики, инновационного развития, модернизации и так далее, и тому подобное нам, конечно, нужны и традиционные подушки безопасности в виде резервных фондов.

Теперь по поводу госзакупок. Абсолютно правильно! Мы всегда об этом говорим, поэтому я прошу ускорить эту работу, связанную с совершенствованием 94-го закона, и так далее. Куда ни придешь – везде одни и те же проблемы.

Я посмотрел, Эльвира Сахипзадовна, у вас в одной из таблиц речь шла о реализации эффективной дивидендной политики. А что это такое, я не понял. Это мы что, будем командовать, как им дивиденды… и сколько?

Э.С.Набиуллина: Нет, речь идёт о компаниях с госучастием. Мы каждый раз рассчитываем получать определённые дивиденды в бюджет. На самом деле получение дивидендов – это нормально для акционера, но вот принимаем решения… и они иногда вынуждены оставить некоторым компаниям на развитие и так далее. Это можно сделать, нам, наверное, нужно сделать дивидендную политику более диверсифицированной. Она должна быть, поэтому мы ставим себе эту задачу, планку мы ставили 25%. Вы помните, и у Вас обсуждали, чтобы мы из чистой прибыли…

В.В.Путин: Но если у вас не будет возможности давать использовать как-то дивиденды, то… Мы говорим о компаниях с госучастием, тогда частный инвестор туда просто никогда не придёт.

Э.С.Набиуллина: Именно! Поэтому она должна быть сбалансированной. Здесь нам нужно совершенствовать, должна быть эффективная политика. На наш взгляд, она пока неэффективна, она такая избирательная у нас получается. Где-то мы получаем много, где-то не получаем.

В.В.Путин: Понятно. Теперь по поводу управляющих компаний. Компании, которые должны управлять определёнными проектами, – это, безусловно, правильно, мы тоже об этом говорили, и в целом я с этим согласен. Мы только должны учесть все минусы, которые мы имеем от работы внешних управляющих, которые трудятся у нас в процессе реализации процедур по банкротству. А здесь очень много нареканий. Как бы у нас вот это всё, весь негатив не переехал в эти управляющие компании. Здесь нужны какие-то серьёзные критерии. Безусловно, правильно, только нужно, чтобы практика у нас соответствующая…

Э.С.Набиуллина: Может быть, пилотно двигаться? Иногда такие вещи двигаются пилотно.

В.В.Путин: Да. Теперь по поводу выступления наших коллег, которых здесь только двое: Сергей Маратович и последний выступающий… Было сказано, что у нас больше нет резервов, которые раньше использовались: это и неиспользуемые производственные мощности, и дешёвая рабочая сила. Я думаю, мы с вами понимаем, что тенденция к сокращению этого резерва очевидная, совершенно правильная. Но, конечно, там ещё есть определённый зазор. Достаточно посмотреть, что у нас в реальном секторе делается. Есть-есть, зазор есть, просто ориентироваться на это нельзя – здесь я с Сергеем Маратовичем полностью соглашаюсь. И если у нас есть отток, то, конечно, это говорит о том, что есть проблемы с инвестиционным климатом – это тоже очевидный факт, хотя факторов здесь оттока капитала, в том числе спекулятивного капитала, много.

Что меня так квази-порадовало? Сергей Маратович (он же за границей, как мне сказали, работал тоже) сказал очень грамотно. Он сказал, что коррупционный налог у нас выше, чем в других странах. Это значит, что там тоже есть коррупционный налог! Но у нас больше. Будем стремиться, должны стремиться к тому, чтобы у нас вообще его не было, абсолютно точно. Абсолютно точно!

Теперь по поводу доминирования госкомпаний. Мы уже многократно говорили, что не от хорошей жизни мы создавали эти компании, а особенно в секторах, связанных с оборонкой, делали это для того, чтобы собрать жизнеспособные части наших предприятий, ещё доставшихся от советских времён, структурировать их и выводить на рынок. И Дмитрий Анатольевич говорил, и я уже многократно повторял: у нас нет цели создавать государственный капитализм. Нет такой цели! Мы вынуждены были делать это в некоторых отраслях. Без прямого участия государства, скажем в авиационной отрасли, структурировать, привести в должное состояние эти предприятия невозможно. Масштаб колоссальный, и наш частный бизнес, конечно же – все вы понимаете, сидящие в зале, – не готов взять на себя такую финансовую, экономическую и административную ответственность. Невозможно просто!

То же самое, кстати говоря, с судостроением. Там попроще, но тем не менее производственный цикл – большой, деньги нужно вкладывать очень большие, отдача не завтра будет: это небыстрые деньги. А пока у нас в экономике ещё можно делать быстрые деньги, то прежде всего, конечно, туда перетекают они. Чего там, жизнь есть жизнь! Вот у вас есть деньги – миллиард, два. Вы куда их вложите – в нефтянку, в газ, чтобы завтра получить вот такую прибыль с учётом роста рынка, в металлургическую промышленность, в химию? Или пойдёте в авиацию, где через 15 лет отдача будет или нет? Риски большие, конкуренция колоссальная – очень сложная сфера, без участия государства, к сожалению, пока невозможно.

Кстати говоря, и наши конкуренты на международном авиационном рынке, посмотрите: две-три компании по производству авиационной техники и всё, больше нет ничего. С серьёзной, мощной поддержкой государства по разным каналам – и через инфраструктуру, и прямая финансовая поддержка, и по закупкам, и через оборонный сектор. Там многовекторная система поддержки создана. И это реалии. Но повторяю ещё раз: госкапитализм – это, конечно, не наш выбор. Здесь, я полностью согласен, нужно постепенно, но максимально двигаться в сторону создания рыночных условий.

И вытекающий из этого вопрос. Кстати, на правительственной площадке мы очень часто это обсуждаем, дискутируем откровенно. Конечно, когда в десяти кабинетах определяются тарифы и цены, ничего хорошего нет. Но я думаю, что вы со мной согласитесь, и думаю, Сергей Маратович в душе тоже согласится: ну вот скажем, электроэнергетика. Мы последовательно шли по пути реформирования, но вынуждены, просто вынуждены, регулировать это для населения и для отдельных отраслей промышленности. Мы всё делаем для того, чтобы исполнить свои обещания, чтобы либерализовать рынок электроэнергетики. Но мы видим что происходит: они как скакнут – у нас реальный сектор просто ляжет. Понимаете? Хотя мы прекрасно отдаём себе отчёт в том, что и наши компании, отечественные, и зарубежные пришли и вкладывают средства в модернизацию. На первом этапе были проблемы, сейчас они пошли, исполняют свои обязательства, и они должны получить отдачу на вложенный капитал. Мы понимаем это и будем всячески к этому стремиться. Но, понимаете, к сожалению, вот жизнь такая, что не можем мы резко взять и отпустить совсем, ну просто невозможно: у нас завтра люди выйдут на улицу, невозможно будет жить, платить нечем. Да и предприятия многие лягут, поэтому нужно аккуратненько это делать. Но стремиться к этому, конечно, нужно. Вы посмотрите, в той же Европе электроэнергетика, во Франции – насколько она там монополизирована? Они только сейчас постепенно начинают двигаться в сторону рынка, и то делают это маленькими шагами, аккуратно-аккуратно, а нам-то – сам Бог велел. Но то, что мы должны идти в этом направлении, без всяких сомнений, это правильно. Я полностью разделяю эту позицию.

По поводу инфляции и слов нет, и никаких возражений. Здесь, чего там говорить, я сам говорил это в своём вступительном слове, один из важнейших наших приоритетов, так же как для всех стран. Это факт. Когда мы говорим: между развитием и инфляцией есть ли какие-то противоречия? Да нет, конечно. Просто, что первично, что вторично? где телега, где лошадь? Лошадь, то, что нас вывезет, – это борьба с инфляцией, конечно, а потом всё остальное. Тоже очень аккуратненько надо действовать. Я это прекрасно понимаю, но мы будем идти в этом направлении.

Да, конечно, некоторые страны, особенно в Европе, ну скажем, Прибалтика, резкие очень движения сделали по многим направлениям: и в борьбе с инфляцией, и с дефицитом, и так далее. Но для них, во-первых, это была национальная идея, которая объединяла всё население, вы понимаете, не забывайте про это, уважаемые коллеги. Это была национальная идея, они как бы заплатили за это, и население это проглотило. А у нас что будут проглатывать? У нас будут проглатывать это как неэффективную политику государства, вот это как будет подаваться в обществе. Разница есть. И потом там за спиной у них ЕС с развитыми странами Евросоюза, с такими локомотивами, как ФРГ, которая за всех платит. А у нас некому платить за нас. Поэтому и в этой сфере, безусловно, нужно таргетировать, идти и бить, и бить, и бить, и добиваться вот этого. Так же как и другие макроэкономические параметры нужно выдавливать во что бы то ни стало, но тем не менее чувствовать грань какую-то. Так?

И система коллективных инвестиций. Вы знаете, конечно, и Алексей Леонидович приводил этот пример, накопление (сколько у нас там?) – 30%, а инвестиции – 20%. Явно дисбаланс там 10%. С чем это связано? С недоверием к государственным и прочим квази-государственным и другим финансовым институтам! Это требует времени и успешной системной работы с нашей с вами стороны.

А.Л.Кудрин: Спасибо. Продолжаем. Слово предоставляется Горегляду Валерию Павловичу – заместителю председателя Счётной палаты Российской Федерации. Но мы просим в 5 минут укладываться.

В.П.Горегляд: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Сегодня действительно в зале присутствует значительно больше положительных эмоций, нежели при рассмотрении год назад. И это очевидно: экономика демонстрирует устойчивые темпы роста, государство проводит последовательную социальную политику, берёт на себя основную часть ноши и основные заботы и расходы по обеспечению социального положения граждан. Но при этом отрадно слышать то, что Правительство всецело понимает, в том числе, и опасность такого курса именно на безусловную социальную поддержку в первую очередь со стороны государства в долгосрочной перспективе.

Действительно, в последнее время наметился довольно негативный тренд, когда наши социальные обязательства, необходимые и важные социальные обязательства, начинают расти быстрее, чем финансовые возможности государства. Конечно, особенно в период кризиса, когда - надо честно признаться - Правительство достаточно эффективно прошло эту стадию благодаря принятию целого ряда мер, в том числе и социальной поддержки, этот тренд обусловлен и оправдан. Но с точки зрения долгосрочной перспективы я думаю, что у всех сидящих в этом зале он должен вызывать серьёзную обеспокоенность. В основе лежит то, что нынешняя модель, когда действительно именно государство несёт основную нагрузку по содержанию социальной сферы, не может быть долгосрочной и не может быть устойчивой.

Довольно много, с моей точки зрения, правильных и интересных идей прозвучало в выступлениях наших докладчиков. Я бы хотел обратить внимание на один не самый, может быть, приятный вопрос. С моей точки зрения, этот вопрос, эта проблема является серьёзным сдерживающим фактором экономического развития. О ней мы говорим достаточно мало и, соответственно, неполные меры в этом плане принимаем.

Этот вопрос связан с крайне деформированной системой распределения добавленного продукта в стране. Заметьте, невзирая на всю активность государства в социальной поддержке населения, в первую очередь за счёт всевозможного рода бюджетных выплат, социальных выплат, тем не менее так называемый коэффициент фондов из года в год растёт.

Мы сегодня перешли все пороги национальной безопасности, которая в соотношении (высокооплачиваемых/низкооплачиваемых) 10 децильных групп находится где-то на уровне 7/9, у нас сегодня 17/8, при всём при том, что государство последовательно поднимало пенсии и зарплаты. И здесь кроется достаточно фундаментальная проблема, связанная с компенсацией распределения этого добавленного продукта. Безусловно, ни в коей мере нельзя необоснованно повышать зарплаты значительно быстрее, чем растёт производительность труда. Это факт!

Но тем не менее наш анализ позволяет задавать огромное количество вопросов. Почему, по оценкам многих экспертов, средняя заработная плата у нас составляет от европейской 40–60%, а оплата топ-менеджеров, особенно, так скажем, менеджеров, которые занимаются финансовой деятельностью, составляет 1,7–1,9. На самом же деле производительность этих предприятий с такой скоростью не росла. Кроме этого, давайте признаем то, что где-то 0,2% семей сегодня контролируют порядка 70% национального богатства.

Безусловно, подобного рода диспропорции никак не могут стимулировать экономический рост. Я на эту проблему опять-таки смотрю не с точки зрения социальной справедливости, не с идеологической точки зрения, а именно с точки зрения эффективности экономики. Есть самые разные оценки и расчёты, проводимые уважаемыми международными организациями. Можно не соглашаться с ними в количественном отношении, но с точки зрения качественных оценок они не вызывают вопросов.

Если мы снижаем хотя бы на 1% так называемое избыточное неравенство (а это 7/9, как я сказал, у нас по официальной статистике 18), то темпы роста экономики повышаются на 5%, но на 5% не в абсолютной величине, а в относительной, конечно. Темпы роста инвестиций растут где-то на 6%. Опять-таки можно подвергать сомнению те или иные цифры применительно к той или иной экономике, потому что они носят эмпирический характер, но тем не менее закономерность достаточно очевидна.

Опросы, которые проводили среди различных групп предпринимателей, говорят о том, что в секторе обрабатывающей промышленности большинство наших российских предпринимателей говорит, что основную проблему своего развития они видят в недостаточно устойчивом внутреннем потребительском спросе. И так высказалось 70% населения. Поэтому Эльвира Сахипзадовна сказала совершенно справедливо, что у нас большой потребительский рынок, но реальные возможности, для того чтобы он стал больше, значительно больше. Ведь мы понимаем, что богатая часть населения редко пользуется продуктами отечественного производства и неслучайно, что достаточно большая утечка капитала связана с тем, что в основном свои нужды они удовлетворяют за рубежом. Я думаю, что это вопрос, на который надо обратить серьёзное внимание.

Вторая проблема, мне кажется, связана с тем, что в нашем сознании опять срабатывает синдром высоких цен. Сколько бы ни говорили о том, что мы понимаем пагубность этой проблемы, тем не менее, судя по работе органов исполнительной власти (а мы эту работу оцениваем как на уровне субъектов Федерации, так и на федеральном уровне), можно сказать, что у большинства появилась некая удовлетворённость на фоне того, что в экономике всё достаточно благополучно. Неслучайно, что та весьма активная работа, которая была начата в прошлом году, связанная с программой повышения эффективности бюджетных расходов, сегодня, с нашей точки зрения, существенно затухает. Мы можем сказать, что большинство министерств и ведомств, за исключением Министерства экономического развития и Министерства финансов, которые активно в этой работе участвуют, не приняли так необходимые нормативные акты, связанные с реализацией этой программы. Конечно, сегодня более важно рассматривать, скажем, новые бюджетные поступления для реализации тех или иных программ.

В то же время эффективность наших государственных средств, об этом все наши проверки говорят, на самом деле достаточно низка. Мы сегодня имеем достаточно эффективно функционирующую систему Федерального казначейства, благодаря этому, конечно, объём нецелевых расходов резко падает. Если раньше это были миллиарды рублей, то сегодня это суммы очень незначительные, потому что напрямую своровать очень трудно. Но объёмы неэффективных расходов колоссальны. Примеров приводить можно много: это пресловутая проверка транспортного комплекса города Москвы, это недавно проведённая проверка, связанная с размещением Росрыболовством судостроительных заказов, когда перечисляются большие суммы денег, они замораживаются, а потом возвращаются. Эффективность довольно низка. Я думаю, что с точки зрения долгосрочной перспективы, основной резерв для удовлетворения растущих социальных потребностей – это, конечно, повышение эффективности бюджетных расходов.

Заканчивая, должен сказать, что Счётная палата, как необходимый элемент обратной связи от управляющего объекта к управляемому, всегда готова давать Министерству экономического развития и Министерству финансов адекватную и полноценную информацию по этим проблемам.

Спасибо.

А.Л.Кудрин: Слово предоставляется Бетину Олегу Ивановичу, губернатору Тамбовской области.

О.И.Бетин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемый Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна, участники заседания! Я хотел бы поблагодарить за возможность выступить на этой коллегии от имени регионов.

Конечно, мы пережили очень сложный год. Если бы не были вместе, если бы не было поддержки региональных бюджетов из федерального центра, я не знаю, что бы сегодня было. Пессимистичных прогнозов было много, но сегодня можно сказать, что бюджеты регионов имеют тенденцию к развитию. И скажу, за два последних кризисных года, 2009-й и 2010 год, не самая сильная экономика в Тамбовской области, но консолидированный бюджет области вырос более чем на 25%. Не были приостановлены преобразования в межбюджетных отношениях, схемах управления, изменения в социальной сфере. Но сегодня лейтмотивом всех докладов были инвестиции, экономическое развитие, и опорой для экономического развития у нас в последнее время было, конечно, бюджетное финансирование. Но на сегодня, я считаю, здесь есть много проблем, и, может, инвестиции активно не идут прежде всего и потому, что сегодня у нас бюджеты перегружены различными расходными полномочиями. Новые правильные решения, которые принимаются, детерминируют подчас невыполнимые бюджетные расходы.

Что имею в виду? Программа модернизации образования, хорошая программа, мы её поддерживаем и будем отстаивать, но если посчитать по тому механизму, который сегодня предложен и нам поступил, на 1,2 млрд федеральных средств мы должны 2,4 млрд своих средств направить в течение двух лет. Программа здравоохранения очень хорошая, там тоже софинансирование. Дорожный фонд, источники – акцизы на нефтепродукты, транспортный налог. Мы выводим эти доходные источники из других сфер применения. Пригородное железнодорожное сообщение. Здесь сейчас предусматривается, насколько я знаю, Минфин – ответственность за федеральный бюджет, равные полномочия – РЖД и региональных бюджетов. Ну и так можно считать, что и летний отдых, и ЖКХ, и так далее.

Что я предлагаю? Может получиться как со страховыми взносами, когда на неработающее население Фондом обязательного медицинского страхования были подушевые нормативы подняты сразу, а мы до сих пор, Владимир Владимирович, не в состоянии их профинансировать. Стыдно, но - бюджет когда смотрим, -полномочий не хватает. Давайте вместе посчитаем. В условиях кризиса мы с Антоном Германовичем (А.Г.Силуанов – заместитель Министра финансов Российской Федерации) считали доходы и расходы. Но ведь получилось, вышли из этого кризиса, бюджеты сохранились. Давайте мы сейчас возьмём средний регион как модель и посмотрим, что из этого у нас выйдет. Я не предлагаю всеми этими обязательствами перегрузить федеральный бюджет, здесь их и так уже сверхдостаточно, мы это все и так прекрасно видим. Но давайте мы специально посмотрим эмиссии ценных бумаг, может рассрочить эти обязательства по времени, кредиты коммерческих банков. Это было бы целевое кредитование с определёнными обязательствами регионов – направить эти средства по целевому назначению и использовать очень эффективно. Мы полностью за такой поход.

Ну и, конечно, доходы – доходы бюджетов, о которых здесь сегодня говорилось. Владимир Владимирович в своём выступлении сказал, что бизнес взял свою собственность, заложил и получил кредиты. Владимир Владимирович, мы уже всё заложили, всё, что только можно было. Я вам честно скажу, в прошлом году мы 4,5 млрд заложили, всю недвижимость заложили, которая есть в областной собственности, под то, чтобы дать гарантии для кредитов. И до этого было 6 млрд. 10,5 млрд мы уже заложили. Дальше нужно развиваться, а закладывать, по сути дела, уже и нечего. Поэтому что бы я попросил… Вот был хороший фонд по поддержке инвестиционного развития регионов, но сегодня он не функционирует. В прошлом году были моногорода и так далее… Но если мы хотим, чтобы у нас было активное инвестиционное развитие, нам нужно создавать вот эти инструменты. Я с оптимизмом воспринял постановление Правительства о создании фонда гарантий федерального бюджета по инвестпроектам в регионах. Там, если от 5 до 10 млрд, Минэкономики рассматривает, если свыше 10 млрд, то правительственная комиссия. Положение вышло, бумаги направили, но не работает фонд до сих пор. Поэтому инвестиции у нас, наверное, так плохо идут. Я бы просил обратить на это внимание и найти соответствующее решение.

Я хочу сказать, что важная задача – привлекать иностранные инвестиции. У нас примерно на рубль инвестиций добавленная стоимость по тем годам получилась 70 копеек, то есть это прямые инвестиции, это увеличение валового регионального продукта. На этот год мы хотим увеличить инвестиции на 30%. У нас уже сегодня реализуются объекты, прежде всего по линии продовольственной безопасности – по этим направлениям у нас уже строится сегодня 50 объектов. Мы хотим сделать так, чтобы в области была развитая современная экономика.

По нашим расчётам, если сегодня добавленная стоимость за счёт новых производств составляет 29%, то, реализуя только вот эти объекты, которых около 50 мы строим, будет 88% прироста, дадут новые мощности. Я хотел бы сказать, если это получится, то к 2015 году мы готовы отказаться от дотаций, которые сегодня получаем из федерального бюджета и сделать наш бюджет бездотационным.

Реплика: Интересное предложение!

О.И.Бетин: Но я что попросил бы. Надо помочь сегодня с формированием инфраструктуры. Можно взять и скоординировать, допустим, работу многих федеральных структур: «РЖД», Минтранс, «Газпром», допустим, сетевые компании, но их возможностей сегодня в регионе недостаточно для того, чтобы мы динамично развивались. Поэтому я просил бы, если мы найдём это решение, в 2015 году, Алексей Леонидович, федеральные деньги на дотацию нам не потребуются! Спасибо.

А.Л.Кудрин: Спасибо, Олег Иванович. Слово предоставляется Улюкаеву Алексею Валентиновичу, первому заместителю председателя Центрального банка Российской Федерации.

Пока Алексей Валентинович идёт, мне показалось интересным выступление, но я также хотел бы обратиться, что нам сегодня недостаточно удалось поговорить по межбюджетным отношениям. Мы тогда в июне в Министерстве финансов соберём все регионы и ещё раз поговорим в преддверии Нового года. Ещё раз отдельно только об этом. Потому что сегодня мне так же не удалось затронуть достаточно эту тему. Спасибо.

А.В.Улюкаев: Добрый день, уважаемые коллеги! Я признателен за возможность здесь выступить. Поскольку мои 15 минут секвестрировали до пяти, мне придётся…

В.В.Путин: В какое время живём – мы всё секвестрируем…

Реплика: Надо ещё инфляцию секвестрировать.

А.В.Улюкаев: Дадите две минуты дополнительных, и расскажу как.

В.В.Путин: Молодец!

А.В.Улюкаев: Меня прервали как раз в тот момент, когда я хотел сказать, что сведу своё выступление в основном, к словам благодарности и восхищения работой двух ведомств, тем более что я член коллегии и Министерства финансов, и Министерства экономики и немножко погреюсь в этих лучах.

Если серьёзно, у меня три коротких пункта. Первое. Мы недавно вместе с Алексеем Леонидовичем были в Вашингтоне, и там, в докладах глобальных экспертов, звучали позиции о вызовах для развитых экономик и вызовах для развивающихся экономик. Очень укрупнено: для развитых экономик проблема – отрицательный производственный разрыв, то есть реальное производство меньше, чем мощности рабочей силы и так далее. И неполное фискальное урегулирование – большой дефицит и нарастающие долги. Для развивающихся экономик основной вызов – это высокая и, возможно, растущая инфляция. Россия, как всегда, удачно сочетает проблемы тех и других. То есть у нас и проблема отрицательного производственного разрыва (вот международные эксперты считают, что 1–1,2%, может быть, больше, тут говорили о большей величине, но то, что он существует, – это очевидный факт), и фискальная неурегулированость существует, и высокая инфляция – одна из самых высоких даже среди развивающихся экономик. Наши конкуренты – Индия, Аргентина, из «двадцатки» больше никого нет.

По этим двум позициям, невзирая на независимость Центрального банка, у нас понимание соотношения телеги и лошади точно такое же, как у Председателя Правительства, то есть лошадью, а именно инфляцией, нужно заниматься в первую очередь. В этой связи хочу сказать, что мы используем весь тот набор инструментов, который нам отведён законодательством. Начиная с декабря мы в разной последовательности, в разных объёмах достаточно аккуратно используем политику и процентной ставки, и ставки рефинансирования из всей совокупности кредитных депозитных ставок, и политику резервных требований – имею в виду как их общее увеличение, так и дифференциацию, хотя должен сказать, что по сравнению с нашими коллегами из БРИКС мы – только в начале пути. Скажем, у Китая 21% обязательно составляют резервные требования по обязательствам коммерческих банков, мы – в четверть ниже этого. Это не значит, что мы должны выйти на этот уровень, это значит, что это очень серьёзный инструмент, который наши коллеги активно используют. Мы тоже вот уже три тура таких изменений сделали и будем готовы делать это и дальше. И, безусловно, мы должны использовать гибкую курсовую политику, для того чтобы гибкая курсовая политика предохраняла нас от скоротечных колебаний ликвидности. В этой связи короткий комментарий к тому, что здесь прозвучало: сравнение 2007 и 2011 годов.

Ну действительно, тогда был чистый приток частного иностранного капитала. Сейчас за три месяца у нас минус 21 млрд долларов чистого оттока. Но надо понимать, что это чистый отток, то есть одновременно могут двигаться обе половинки баланса, то есть увеличивается приток и увеличивается отток. Если увеличивается валовой отток, это однозначно плохо, это значит, что нет спроса на эти деньги внутри страны, экспортёры оставляют часть валютной выручки за границей, потому что не могут вложить в эффективно работающие инструменты в стране. Но вот если не такими же темпами растёт приток, это вовсе не обязательно плохо. И я рискну утверждать, что в нашей ситуации это, может быть, скорее хорошо. 2007 год – это время ретрейд, горячие и короткие деньги шли сюда, зная, что будет такая разница дифференциала процентных ставок и что Центральный банк будет стоять на границе валютного коридора и покупать столько валюты, сколько нам не привезут. Сейчас ситуация прямо противоположная. Центральный банк больше не ставит этой границы и не покупает столько валюты, сколько нам привезут. Мы принимаем политику гибкого валютного реагирования. Мы на самом деле очень близки к плавающему валютному курсу. И это нас освобождает от того, что статистически мы бы учли как приток капитала, а содержательно бы означало риски его бесконтрольного прилива и отлива и колебаний больших ликвидностей.

Последнее, что хотел сказать, – по поводу долгого соотношения с ВВП. Мне кажется, не стоит себя сильно успокаивать тем, что у нас будет долг 10% от ВВП (даже в близкой перспективе мы видим, что не больше 15%). Во-первых, мы видим совершенно разное страновое поведение. Есть страны, которые имеют более 200% долга по ВВП (как Япония) и по-прежнему триповый рейтинг АА. А есть страны, которые при 15% испытывали суверенный дефолт, и здесь принципиально важно сравнение не с величиной ВВП, а сравнение с инвестиционной составляющей бюджета. То есть если вы занимаете на то, чтобы вложить в какие-то проекты, которые принесут потом отдачу на капитал, то инвесторы понимают, как они получат свои деньги с прибыли. А если вы занимаете исключительно на зарплатные проекты, то инвесторы относятся к этому уже с некоторой настороженностью и требуют дополнительных премий, дополнительных спрэдов при приобретении наших обязательств.

Это может произойти скачкообразно. Вот пример – Греция. Греки ещё совсем недавно занимали почти так же, как немцы, у них был спрэд 100%. Теперь они занимают под 13,5%, у них спрэд к германскому долгу – более 1000%. Это скакнуло за два года. Я хочу сказать, что здесь мы должны быть максимально осторожными, несильно радоваться тому, что у нас маленький долг, и не допускать его повышения в дальнейшем. Спасибо.

А.С.Галушко (президент общероссийской общественной организации «Деловая Россия»): Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна! Уважаемые коллеги!

Действительно, очень многие вопросы уже были освещены в предыдущих докладах. Я позволю себе, существенно сократив предполагаемые предложения, ограничиться исключительно взглядом бизнеса на тему модернизации и улучшения инвестиционного климата и сформулировать её в конкретных предложениях по наиболее волнующим нас вопросам.

Потребность в модернизации действительно стоит остро: российская экономика кратно отстаёт по производительности труда от развитых экономик, и именно модернизация призвана это отставание сократить. Когда модернизационные проекты реализуются, что мы видим практически? Ответ очень прост: когда это выгодно. В этом случае можно даже обойтись без призывов к модернизации: она будет осуществляться. Это первый эффект, который мы наблюдаем: когда выгодно, когда условия созданы – модернизация происходит.

Второе. Эффект, который мы наблюдаем в результате модернизации, – это кратное сокращение персонала. Почему? Потому что вырастает производительность на предприятиях. По той выборке, которую мы составили, сокращение – от 3 до 10 раз. В целом, если оценить этот потенциал высвобождения рабочей силы на старых производствах по оценкам Института Гайдара, если взять несырьевой сектор и предположить, что мы для начала повысим его производительность до восточноевропейской, то это порядка 20 млн человек.

Кстати, тезисы о том, что у нас впереди нехватка рабочей силы в связи с демографической ситуацией, верен только при одном условии – при условии, что мы не увеличиваем свою производительность труда. Если мы её увеличиваем, то, наоборот, мы имеем высвобождение рабочей силы, причём весьма значительное.

Естественно, людей нужно занять. Как нам кажется, нам нужно произвести социально-безопасную и социально-выгодную модернизацию. Как показывает анализ, стоимость создания одного качественного, современного высокопроизводительного рабочего места находится в пределах от 200 до 250 тысяч долларов на одно рабочее место. Естественно, создание новых рабочих мест, которые создаются инвестициями, капиталом, также требует улучшения инвестиционного климата.

Последнее, на что мы обращаем внимание, – это уже наступившая реальность конкуренции юрисдикции в рамках единого таможенного пространства. Обращают на себя внимание усилия Казахстана, которые он последовательно прикладывает в этом направлении. Интересно, что первыми нам стали об этом говорить иностранные инвесторы – о том, что они больше начинают ориентироваться на Казахстан. После этого российские инвесторы об этом заговорили. Сейчас об этом говорят губернаторы приграничных территорий – говорят не только о том, что новые инвестиции уходят в Казахстан, а о том, что идёт миграция старых, ранее сложившихся производств, миграция налоговой базы под казахстанскую юрисдикцию. По итогам 2010 года, если взять данные Росстата – я подчеркну: не ЦБ, а Росстата, – объём прямых иностранных инвестиций в Россию составил на душу населения 90 долларов, в Казахстане – 890 долларов. Поэтому все эти вызовы, необходимость подлинной модернизации, её социальная не просто приемлемость, а выгодность, конкуренция с Казахстаном требуют очень значительного улучшения инвестиционного климата.

Что мы наблюдаем в России? В России мы наблюдаем очень дифференцированную картину в регионах. Нас очень радует факт того, что действительно есть регионы-лидеры, которые последние шесть-семь лет последовательно прилагали усилия к улучшению инвестиционного климата, и эти усилия конвертируются сегодня в прямые измеримые результаты этого инвестиционного климата.

Много говорится о Калужской области. Это абсолютно справедливо. Не только по объёму прямых иностранных инвестиций на душу населения (она держит первое-второе место, разделяя с Сахалинской областью), но по итогам 2010 года объём промышленного производства в этой области вырос на 142%, уровень заработной платы вышел на третье место в Центральном федеральном округе, и с 2011 года эта область становится бездотационной. Это яркий пример, который показывает, что кроме двух традиционных альтернатив (либо мы должны повысить налоги, либо сократить расходы) есть третья, которая может быть реализована. Это увеличение налоговой базы, которое происходит в результате создания благоприятного инвестиционного климата, и это растёт на нашей земле. Пример – не только Калужская область. Пример – Ульяновская область, которая вышла на первое место по объёму прямых инвестиций на душу населения в Приволжском федеральном округе, при том что это всё – несырьевые, дотационные регионы.

Со своей стороны мы систематизировали все те лучшие практики, конкретные меры, которые работают в регионах. У нас это заняло восемь страниц текста и называется это «Модельная программа улучшения инвестклимата в регионах». Фактически это запрос потребителя инвестиционного климата на этот климат. Отрадна для нас поддержка Минэкономразвития. Можно сказать, эта программа родилась в совместном диалоге с этим министерством, и важно, конечно, приступить к её практической реализации.

Здесь очень важно отметить следующие обстоятельства. Если говорить по сути дела, то все в этих регионах держится на губернаторе. Если по-честному назвать главную причину, то, конечно, это личная позиция губернатора, его желание вот таким образом самореализоваться. Это, безусловно, неплохо. Об этом еще Карамзин писал в XIX веке, что для России помимо хороших законов важно наличие 50 эффективных губернаторов.

Наверное, в современных условиях помимо внутреннего мотива важны и внешние системы стимулов. А сегодня в рамках межбюджетных отношений, к сожалению, такая система стимулов очень редко возникает. Регион, который улучшает инвестиционный климат, создаёт новую налоговую базу, фактически на сумму новых налогов лишается федеральных дотаций. Эту ситуацию, конечно, было бы очень правильным изменить, и мы со многими регионами обсуждали такую меру: 10% от федеральных налогов, которые создают новые производства, новые инвестиции, в течение какого-то разумного периода времени (от 3 до 5 лет) в виде трансфера направлять из федерального бюджета в региональный. Эта мера действительно бы стимулировала многие регионы, как показывает наше с ними общение.

Поэтому на региональном уровне для нас отрадно, что 2010 год стал годом плодотворной совместной работы с Минэкономразвития по формированию ясной, чёткой повестки по конкретным мерам улучшения инвестклимата в регионах.

Безусловно, важна и федеральная составляющая улучшения инвестиционного климата. Остановлюсь на главном: это налоги, финансирование, тарифы и судебная система. Очень кратко, та дискуссия по налогам, которая сейчас идёт, связана с возможностью снижения страховых взносов. На наш взгляд, принципиальная, ключевая область решений лежит в плоскости понимания того, что большая часть из 34-процентных пунктов страховых взносов, не является по своей сути, по своей природе страховой, не формирует индивидуальных прав и, следовательно, в качестве налоговой базы может иметь не только заработную плату, а любую другую налоговую базу. На наш взгляд, принципиальная область решений находится в этой плоскости, хотя это, конечно, отдельный разговор вне рамок сегодняшнего регламента.

По финансированию две ключевые меры. Лучшая практика: если посмотреть на мировой опыт, то наименее болезненно мировой кризис пережила Канада, в этой стране наименьший объём плохих долгов. Почему? Общепризнанно сегодня, что благодаря двум мерам. Первое – это предоставление финансовых услуг в форме публичной оферты. Второе – это создание агентства по защите прав потребителей на рынке финансовых услуг. Достаточно сказать, что в Соединённых Штатах Америки этот опыт подробно изучался, и всего несколько месяцев назад в США принято решение о создании такого же агентства.

За годы его работы в Канаде с 2001 года объём финансирования малого и среднего бизнеса увеличился в 4 раза, а стоимость финансирования сократилась на 5–6 процентных пунктов –прежде всего за счёт ликвидации скрытых долгов. В целом в финансовой системе объём плохих долгов был наименьший из стран «большой восьмерки».

Тарифы. Мы наблюдали очень острую ситуацию с ростом цен на электроэнергию. Что обращает на себя внимание? Три ключевые позиции. Мы провели совместно с институтом группы «Атон» анализ того, как используют, насколько рационально финансирование компаний естественных монополий и энергетических компаний. И анализ показывает, что объём привлечения дополнительного финансирования для удовлетворения инвестиционных потребностей этих компаний составляет до 2 трлн рублей. Это способ удовлетворения инвестиционных потребностей без роста тарифов, без повышения цен.

Электроэнергетика. За последние 100 лет принципиально не изменились технологии в этой сфере. В Канаде, например, отнормировали эти расходы и есть специальный справочник, который чётко показывает по видам расходов, какие нормативы этих расходов. Было бы правильно у нас это сделать – создать специализированный единый сайт и на этом сайте выкладывать всю информацию соответствующих компаний в соответствии с современными стандартами раскрытия информации о расходах (как текущих, так и инвестиционных) и сделать её публичной, открытой для всех.

Третье – ввести позицию контролирующего офицера в этих компаниях, имеющего право на доступ к любой информации и ежеквартально отчитывающегося о том, что происходит в этой компании, в том числе о её инвестиционных и текущих расходах.

Последнее – по судебной системе. Очень острая тема. Буквально три главные меры. Первое – наделить объединение предпринимателей правом подавать иски в защиту интересов своих членов, фактически предоставив право предпринимателям и инвесторам не только напрямую спорить, а спорить через такого общественного адвоката. Естественно, в этом случае субъектность инвесторов, субъектность предпринимателей фактически становится более высокой.

Второе. Может быть, стоило всё-таки вернуться к идее административных судов как судов, которые концентрируют, имеют: а) специализацию, б) если посмотреть опыты функционирования за рубежом, то они по духу и смыслу исходят из того, что заявитель, который вступает в спор с государством, – более слабый участник этого спора, и это пронизывает весь дух работы этих органов.

Третье, последнее. Было бы целесообразным наделить третейские суды правом рассматривать споры между представителями органов власти и предпринимателями.

Спасибо большое. В завершение отмечу. Если спросить предпринимательское сообщество: что нужно, чтобы модернизация в нашей стране (то, что все мы хотим) состоялась? Ответ будет очень простой: сделать её выгодной бизнесу, создать благоприятный инвестиционный климат. Спасибо!

В.В.Путин: Спасибо большое.

Если позволите, тоже прокомментирую, так же как делал до сих пор, наших коллег, которые выступали. Начну с самых последних слов по поводу возможности создания третейских судов, которые разрешали бы споры между органами власти и бизнесом. Подумать можно, но я только не очень понимаю, почему не хватает сегодняшних возможностей обращаться в суды общей инстанции, арбитражные суды? Такая же возможность есть! Давайте посмотрим, чего там недостаточно, каких инструментов недостает, чтобы защищать права. Мы готовы это рассмотреть, пойти навстречу – там надо просто продумать это, так же как и возможность объединениям предпринимателей обращаться в суд за защитой интересов членов своих организаций. В принципе инструментов сегодня достаточно: можно в суд обратиться, и общественная организация в виде объединения предпринимателей может выступить в качестве общественного защитника и так далее. Это всё возможно в рамках действующего законодательства. Тем не менее повторяю, если чего-то не хватает, то вполне можно это попробовать рассмотреть и добавить.

Считаю очень важным моментом (и полностью с ним согласен) – раскрытие информации о структуре расходов наших крупнейших компаний, в том числе и энергетических. Но не только энергетических, но и транспортных, и других. Это абсолютно правильно. В целом я уже упоминал об этом даже во вступительном слове, а если не сегодня, то неоднократно уже об этом говорил: полностью с этим согласен. Нужно стремиться к тому, чтобы реализовать эту позицию.

Теперь по поводу межбюджетных отношений. Я сейчас об этом скажу – что касается того, что дестимулируются успешные регионы. Да, такая проблема есть, однако острота её благодаря принимаемым мерам и решениям, которые вы предлагаете, уже снижается. Напомню, что снижение поддержки региона со стороны Министерства финансов не может быть больше 10% в случае успешной работы региона. Есть и другие меры, их всего, по-моему, три, в том числе это касается неучёта в общих доходах региона неналоговых поступлений. Это серьёзная скидка на деятельность региона в положительном плане, когда рассматривается вопрос о его поддержке из федерального бюджета.

А.Л.Кудрин: И сразу назову ещё одну: налоговый потенциал мы считаем за два последних года. Даже сейчас мы сократили. Сколько сейчас? 2,5. Было 3, а стало 2,5. Таким образом, у нас не по последнему успешному году считается, а по среднему – за 2,5. Плюс ещё те меры ограничения. Таким образом, на три-четыре года сохраняется трансферт в условиях успешной работы по доходам.

И последняя, Владимир Владимирович, ещё одна – четвёртая – мера (Вы в Думе назвали её). Это создание фонда по премированию регионов, которые достигли наибольших успехов в развитии налогового потенциала. Сейчас он пока оценивается в 10 млрд рублей.

В.В.Путин: Теперь что касается социально-безопасной модернизации – полностью с этим согласен. Конечно, такой настрой отечественного бизнеса можно только приветствовать. Всячески будем этому способствовать и вместе работать по этому направлению.

О конкуренции юрисдикции в связи с созданием Таможенного союза и единого экономического пространства я сам говорил. Коллега сейчас воспроизвёл эту угрозу. Но мы пошли на это сознательно, имея в виду создать такие условия, которые подталкивали бы все страны Таможенного союза и будущего единого экономического пространства к формированию конкурентоспособных инструментов для привлечения инвестиций. И это нормально, это заставляет нас с вами работать эффективнее.

По поводу того, что излишний приток капитала нам не нужен. Как сказал Алексей Валентинович (Улюкаев), для нас это хорошо. Для Центрального банка это хорошо, потому что это главный институт, который должен бороться с инфляцией. А вот для экономики в целом это не совсем хорошо. Вопрос, конечно, в том, чтобы нам привлекать прямые инвестиции, – это правда. Но даже так называемый спекулятивный (приток капитала) тоже не всегда вредный. Здесь много факторов в общем и целом тоже работает.

По поводу того, что у некоторых наших соседей жёсткие меры вырабатываются и реализуются. Скажем, в Китайской Народной Республике. Алексей Леонидович привёл пример с ограничением объёмов фондов резервирования банков. Ну да, там это проводится жёстче – там многие вещи проводятся жёстче, чем у нас. Там такие решения многие принимаются на политбюро ЦК КПК. Да-да-да! В банковской сфере! И строго реализуются. Это связано с жёсткостью политической системы страны – я говорю без всякой иронии! – и с возможностью реализовать эти правила. Но это не значит, что нам не нужно стремиться к такой же жёсткости в условиях нашей политической системы.

Теперь межбюджетные отношения. Безусловно, здесь есть много проблем. Я очень рассчитываю на то, что Министерство финансов будет и дальше совершенствовать эту систему.

Вместе с тем по поводу того, что выступал коллега из региона и сказал, что «мы все уже заложили и больше нечего закладывать», возникает вопрос: а нужно было всё закладывать или нет? Это большой вопрос. Почему этот вопрос возникает? Я сейчас скажу: потому что, если мы хотим добиться благополучия за счёт государственных инвестиций (в данном случае региональных), я вообще не уверен, что мы добьёмся нужного результата. Конечно, и государственные в целом, и региональные государственные инвестиции тоже важны и нужны, но это не главный инструмент в достижения прогресса в сфере создания благоприятного инвестиционного климата. Нужно создавать благоприятный инвестиционный климат и привлекать частные инвестиции – вот это самое главное. Нет, вы говорите про государственные региональные инвестиции, и все хотят наращивать эти инвестиции. В целом, я повторяю, я тоже не против этого. Но тем не менее… Всё-таки главное – это создание условий для привлечения частных инвестиций. Представитель бизнеса говорил, как в Калуге, например, или в некоторых других областях…Повторяю, при этом я не считаю, что у нас идеальные межбюджетные отношения. И они, конечно, нуждаются в совершенствовании.

Теперь вот Валерий Павлович Горегляд выступал, говорил, что нужно преодолеть негативный тренд опережающего роста социальных расходов над ростом самой экономики. Ничего хорошего в опережающем росте социальных расходов по сравнению с ростом экономики, конечно, нет. Сначала рост экономики, а потом рост социальных расходов. У нас это – не негативный тренд, а вынужденные меры, в том числе связанные с мировым финансовым и экономическим кризисом. Мы были вынуждены в этих условиях выполнять обещания по пенсиям, вынуждены были выполнять обещания по индексированию социальных пособий и так далее и так далее, потому что уровень доходов наших граждан очень низкий и в отличие от других стран, в том числе стран с так называемой развитой экономикой, у нашего населения нет запаса прочности и «подкожного жирка». Вот в чём всё дело. Живут от песни до пенсии, от зарплаты до зарплаты. Мы не можем строить благополучие страны на костях российского народа. Это вынужденные меры. И, кстати сказать, мы всех проблем там далеко и не решили. Но повторяю: прекрасно понимаем, что сначала экономика, её рост, а потом рост социальных расходов. Да, на этом этапе мы вынуждены были действовать немножко по-другому. Вынужденная ситуация!

Теперь по поводу диспропорции в доходах населения. Это правильно. И Валерий Павлович, безусловно, прав: это одна из наших проблем. И мы должны сделать всё, чтобы её решать. Диспропорция в доходах населения – это очевидная проблема. Я сейчас не буду в детали погружаться, об этом много нужно и можно говорить: это и борьба с бедностью, и там много других всяких направлений работы. Но делать это нужно.

Но вот с чем трудно согласиться – с тем, что утечка капитала связана с тем, что люди с высокими доходами удовлетворяют свои запросы за рубежом. Я почти дословно записал: отток капитала, конечно, не связан с необходимостью и желанием людей с высокими доходами удовлетворять свои запросы за рубежом. Вывоз капитала с этим не связан! Это копейки, которые утекают туда для этих целей. Остальное связано с экономическими факторами, и о них сегодня здесь было сказано и представителями науки, и представителями бизнеса. Об этом говорили, и достаточно убедительно, с этим не поспоришь.

И по поводу большого размера неэффективных расходов. Валерий Павлович работает в контрольном органе – это Счётная палата. Мы с ним, по-моему, вместе трудились в контрольном управлении Президента в своё время. Всё-таки есть разница между расходами, которые называются нецелевыми, и расходами, которые нужно считать неэффективными. Это существенная разница. Это разные расходы, и это не одно и то же. То, что не должно быть нецелевых, – это правда. Но надо признаться, что далеко не всегда нецелевые являются неэффективными, и, к сожалению, это тоже факт нашей жизни.

В заключение я бы хотел сказать следующее: судя по дискуссии, по интересу, с которым мы все обсуждаем темы, являющиеся предметом, которым подавляющее большинство сидящих в зале занимается всю жизнь, и по заинтересованности, с которой это обсуждается, я делаю вывод, который только и можно было сделать: здесь находятся люди очень заинтересованные, работоголики (я знаю, сколько вы работаете), отдающие значительную часть своей жизни тому делу, которому служат. Спасибо вам большое. Успехов!

А.Л.Кудрин: Владимир Владимирович, можно посоветоваться с Вами?

В.В.Путин: Легко!

А.Л.Кудрин: Нам нужно принять протокольное решение. Есть два варианта: заслушать доклады и принять к сведению доклады двух министров или одобрить работу двух министерств?

В.В.Путин: Одобрить!

А.Л.Кудрин: Спасибо.

Венесуэла в пятницу официально заявила о выходе из Андского сообщества наций, говорится в сообщении МИД этой южноамериканской страны.

"22 апреля Венесуэла официально вышла из Андского сообщества наций, вместе с тем мы продолжим торговые отношений с Колумбией, Перу, Боливией и Эквадором на основе других правил и принципов", - отмечается в официальном заявлении внешнеполитического ведомства.

Андское сообщество наций (Comunidad Andina de Naciones) было создано в 1965 году на основе Картахенского соглашения в составе Боливии, Колумбии, Перу, Чили (вышла из группы в 1976 году) и Эквадора. С 1973 года членом этой организации стала Венесуэла.

Целью создания организации было содействие интеграции и социально-экономическому сотрудничеству стран-участниц, а также создание латиноамериканского общего рынка.

После подписания в 2006 году Колумбией и Перу соглашения о свободной торговле (НАФТА) с Соединенными Штатами президент Венесуэлы Уго Чавес заявил, что Венесуэла выйдет из состава Андского сообщества наций.

"Венесуэльское правительство, после того как в 2006 году было объявлено о нашем намерении выйти из Андского сообщества наций, планомерно работало над созданием новых схем торговой интеграции с Колумбией, Боливией, Перу и Эквадором", - отмечается в заявлении.

За последнее время Венесуэла заключала целый ряд новых торгово-экономических соглашений с Боливией и Эквадором, направленных, по мнению венесуэльского руководства, на установление "справедливой торговли".

С Перу и Колумбией, после выхода Каракаса из Адского сообщества, венесуэльская сторона договорилась оставить в силе на 90 дней ранее действующие торговые соглашения, пока не буду выработаны новые правила торговли.

Как отмечают наблюдатели, Уго Чавес намерен теперь строить торгово-экономические отношения со странами Южной Америки в рамках Южноамериканского общего рынка (МЕРКОСУР).

МЕРКОСУР возник на базе экономического союза Аргентины и Бразилии, существовавшего с 1979 года. Как полноправная организация он был образован в 1991 году, когда в парагвайском городе Асунсьон между Уругваем, Аргентиной, Бразилией и Парагваем был подписан договор о создании таможенного союза и общего рынка. Статус ассоциированных членов имеют Боливия, Чили, Колумбия, Эквадор и Перу. Венесуэла ожидает вступления в блок в качестве полноправного члена (ей необходимо лишь одобрение парагвайского парламента).

Согласно официальным данным венесуэльских властей, начиная с 2006 года, торговый оборот со странами Южноамериканского общего рынка вырос на 8,5%.

Вместе с тем, это не покрывает падение объемов торговли Венесуэлы со странами Андского сообщества, которое за аналогичный период составило 23%. Юрий Николаев

Пятнадцатилетняя рыночная история компании ISS полна событий, динамики, изобилует прорывами и уникальными решениями. Этот "тайм-лайн" накладывается на драматичные взлёты и падения отраслевого рынка, образуя замысловатую траекторию поступательного движения вперёд. Сейчас ISS вплотную подходит к "точке перегиба". Свернув несколько лет назад до минимума операции на родине, компания бросила все силы на международную экспансию. Сегодня, находясь в жёстком рыночном тонусе и состоянии конкуренции с ведущими мировыми поставщиками систем VMS, ISS становится действительно глобальным игроком. Решение вновь активизироваться в России - не только способ применить накопленный опыт, но и попытка стимулировать развитие российской отрасли безопасности. Отечественный рынок может стать куда более прибыльным, если продолжит развитие в цивилизованном русле. На вопросы редакции газеты отвечает Роман Жаркой, генеральный директор компании ISS.

В "международных" проектах ISS постоянно присутствуют имена компаний-лидеров глобального рынка. Понятно, что это весьма выгодно для ISS в плане "повышения квалификации". Вот, к примеру, IBM - в чём заключается ваше сотрудничество?

IBM - наш "локомотив", у нас с ними максимальное количество крупных проектов. Прежде всего это касается европейского отделения корпорации, отчасти - бразильского. Европейское отделение IBM в проектах выступает в качестве системного интегратора. В основном это проекты с крупными заказчиками - так называемыми "голубыми фишками". Проекты, в которых, помимо систем безопасности, фигурируют и IT-системы.

Можно ли пример такого рода проекта - хотя бы в обезличенном виде?

Ну, скажем, банк Икс, являющийся клиентом IBM свыше 10 лет, заинтересовало предложение установить новую систему безопасности. Со стороны банка это вполне естественное расширение зоны сотрудничества с уже проверенным поставщиком. Мы входим в этот процесс на правах технологического партнёра - поставляем решение, а системный интегратор его нужным образом модифицирует, инсталлирует и берёт на обслуживание. У банка - многочисленные филиалы в других странах, а поскольку у IBM также имеется довольно обширная сеть дилеров и сервис-центров, через которую поставляются все стандартные компоненты, то внедрение систем на местах производится достаточно просто. В нужном филиале банка Икс в нужное время появляется компьютер нужной конфигурации. И подключается к сети, по которой централизованно производится установка программного обеспечения. Мы сами разработали средства централизованного распространения своего ПО. Отпадает необходимость объезжать филиалы с установочным компакт-диском. Скорость инсталляции системы и, соответственно, её стоимость заметно сокращаются.

Удивительно, что в банковской сфере клиенты оказываются настолько открытыми к инновациям. А как их удаётся убедить, какими аргументами?

Самый серьезный аргумент, которым оперируют IT-поставщики, - замена аппаратных "чёрных ящиков" на стандартное компьютерное оборудование плюс стандартные сервисы. Под "чёрным ящиком" понимается традиционный для CCTV цифровой видеорегистратор. На нём может стоять красивое лого уважаемой компании, однако никому, кроме производителя, не известно, что находится под крышкой. Ремонтопригодность проприетарной техники не идёт ни в какое сравнение со стандартной, которая может обслуживаться в круглосуточном режиме без территориальных ограничений. Для крупных структур стандартные сервисы - нечто хорошо знакомое и желанное: здесь привыкли оперировать не первоначальными затратами, а TCO - общей стоимостью владения на 10 лет. В таких случаях мы подписываем сервисный контракт на 10 лет и, соответственно, IBM имеет аналогичный контракт с заказчиком. Ни одна компания, производящая аппаратные DVR, не будет поддерживать изделие в течение десяти лет: каждые 3 года происходит почти полная смена комплектующих. А здесь мы имеем программы, выполняемые на стандартном "железе", с которыми проблем не предвидится: все сервисы и уровни ответственности прописаны, цены определены и т.д.

То есть ISS оперирует уже не "железом" и даже не совсем "софтом", а "сервисами"?

Наше программное обеспечение органично стыкуется с сервисами, принятыми в IT-индустрии. "Железо" здесь уже на второстепенных ролях, а проприетарное нестандартное аппаратное обеспечение - и вовсе непригодно.

Дошло ли дело до массового внедрения видеоаналитики в крупных проектах, или это остаётся лишь "рекламной сказкой"?

Аналитика в подавляющем большинстве систем есть. Однако сугубо функциональная: в основном распознавание лиц и номерных знаков. Более сложные вещи - такие, как подсчёт посетителей - используются в меньшей степени. Мы делали большой проект по оборудованию казино в Европе, там подсчёт оказался важным элементом.

А как насчёт более сложной аналитики - анализа поведения и т.п.?

А вот здесь картина совсем иная. Поведенческая аналитика требует достаточно серьёзных настроек системы, массы усилий квалифицированных специалистов. Мы недавно общались с руководством управляющей компании, которая администрирует сеть безопасности в одном очень крупном российском проекте на много тысяч камер. Они прямо говорят: для больших систем, где ситуация динамически меняется, в каждом видеоканале должны быть свои уникальные настройки. Настроить множество каналов для выявления заданных типов поведения - это огромный объём НИОКР. С учётом смены времени суток и времён года, а также режимов эксплуатации объекта, задача становится крайне сложной. Подобные системы эксплуатируются - в основном на военных объектах, где требуется охрана периметра. Пример: израильско-палестинская граница. Забор, территория справа, территория слева - решения можно относительно просто настроить и тиражировать. Однако, скажем, в условиях наблюдения за городским пространством на настройку поведенческой аналитики будут уходить огромные средства. Возможно, с появлением интеллектуальных самонастраивающихся систем ситуация изменится. Как только с аналитикой сможет продуктивно работать системный интегратор средней квалификации, анализ поведения получит более массовое распространение.

Назовите, пожалуйста, крупнейшие по масштабу проекты, осуществлённые на базе продуктов ISS за рубежом.

По географическому размаху чемпион - канадская торговая сеть Couche-Tard. Это относительно небольшие универсамы категории convenience stores (размером с "Пятёрочку"), обычно располагаемые у бензоколонок. Система, поставленная нами, охватывает более полутора тысяч магазинов, мониторинг которых ведётся централизованно. Пример крупного проекта "Безопасный город" (комплексной системы муниципального видеонаблюдения) - город Ресифи, важнейший бразильский порт на атлантическом побережье и пятый по величине город страны. Город сложный по конфигурации, состоит из материковой части и нескольких островов, соединённых мостами.

Компания оказалась особенно востребованной на рынках Латинской Америки - есть ли показатели успеха в каких-то конкретных цифрах?

В последнем отчёте исследовательской компании IMS Research мы занимаем второе место в Латинской Америке в категории VMS (Video Management Software, софт для управления системами видеонаблюдения - прим. Ред.). Мы представлены в Чили, Колумбии, Аргентине, Бразилии. В настоящий момент входим на мексиканский рынок - по объёму он сопоставим с российским (по ощущениям, может оказаться и более крупным). Здесь много инвестиций в инфраструктуру, рынок устойчиво растёт и потому представляет несомненный интерес.

А остались ли ещё за рубежом "закрытые" рынки, с явными проявлениями протекционизма и т.п.?

Самый, по моему мнению, вопиющий пример - китайский рынок. Во-первых, там серьёзные проблемы с соблюдением авторских прав. Десять лет назад мы предприняли попытку цивилизованного входа в Китай. Итог оказался печален: практически немедленно наше программное обеспечение было взломано и "срисовано". Причём с подачи местной компании, которая прикидывалась нашим партнёром. Единственная возможность продавать в Китае - работать в альянсе с государственной компанией. Тогда можно надеяться на хоть какую-то защиту прав и открытие хоть каких-то возможностей. Что же касается Латинской Америки, то здесь дают о себе знать последние двести лет развития капитализма: единственной относительно закрытой страной осталась, пожалуй, Венесуэла. Больше на американских континентах "закрытых зон" не наблюдается. Там спокойно и без ограничений присутствуют все вендоры, кому это необходимо.

О вендорах-конкурентах: удавалось ли обойти на открытых тендерах какую-нибудь из "громких" компаний?

Такие ситуации возникают постоянно. Например, с тем же Milestone. По версии IMS Research, в Латинской Америке мы пока ещё уступаем первенство только одной из локальных компаний. Она довольно активна и даже агрессивна на рынке, но мы уже вовсю наступаем ей на пятки. На рынках большинства латиноамериканских стран сильные позиции всегда занимали именно местные вендоры, а также испанские компании.

Перенос маркетинговых акцентов на быстро развивающиеся рынки, где происходят значительные изменения в инфраструктурах - мера вынужденная?

Это наш стратегический принцип распределения маркетинговых усилий. Мы понимаем, что в Великобритании продавать крайне сложно, поскольку мы не можем там претендовать на сколь-нибудь существенную долю рынка. Потому практически не вкладываем средств в продвижение на этом рынке. В США - работаем активно и с устойчивыми показателями. А пока в Латинской Америке идут макроэкономические процессы, открывающие нам возможности продвижения своих решений, мы будем считать этот рынок приоритетным и инвестировать в продвижение существенные средства.

То есть компания "прицельно" инвестирует в те рынки, где есть шанс попасть в лидеры?

Мы же держим руку на пульсе, знаем, где и какие инфраструктурные проекты осуществляются, где и на что объявлены тендеры. Самые серьёзные проекты - это Южная Африка, Саудовская Аравия и ряд стран Латинской Америки. Известно же, на что тратятся бюджеты, а где идет строительство аэропортов, застройка городов и т.п., там возникает необходимость в продвинутых системах безопасности.

Не секрет, что Вы не очень верите в результативность рекламы. Каким образом за рубежом распространяется информация о компании, обо всяких интересных кейсах?

У нас в США есть PR-агентство, которое занимается подготовкой пресс-релизов - согласовывает информацию с вендором-союзником, после чего всё выкладывается на наш вебсайт и на сайты партнёров. Некоторые компании, к примеру, Pelco, печатают "истории успеха" в своих изданиях. Пресс-релизы публикуются в том числе и системными интеграторами, которые задействованы в проектах. По муниципальным внедрениям у нас в основном идут телевизионные материалы: по городским бюджетам принято отчитываться в общедоступных СМИ.

На кого обычно возлагается задача убедить клиента, что ему необходимо именно решение от ISS?

У нас достаточно много разного рода союзников. Есть интеграторы, с которыми мы работаем по взаимному соглашению: львиная доля информации поступает к клиентам через них. Есть у нас и технологические партнеры - те же производители IP-камер - которые видят существенно большие возможности продать своё "железо" совместно с нашим софтом, чем отдельно от него. Наш зарубежный опыт - по большей части поддержка партнёров в проекте, а не коробочная дистрибьюция. А вот в России до сих пор мы продаём по большей части "коробки".

Вернёмся в Россию. Прошёл ли кризис?

Скажем так: почти. Нам пока достаточно сложно судить о глобальном самочувствии отрасли. В России мы сейчас лишь набираем силу, много делаем для того, чтобы через определённое время почувствовать себя лидерами отрасли. Одна из задач - побороть дефицит информации об ISS. Зачастую клиенты думают, что мы - компания, работающая и успешная исключительно на Западе.

Помогает ли "домашним" продажам ссылка на международный опыт?

Лет пять назад это кого-то, возможно, могло даже отпугнуть - в силу закрытости отечественной экономики. Сегодня же, видимо, глобализация добралась и до России - например, даже оборонные предприятия стали использовать технику и компоненты зарубежного производства. Для нас такая тенденция - большой плюс. Очень сложно предоставить ссылки на проекты по системам видеонаблюдения с применением аналитики, опираясь только на российские инсталляции.

То есть в Россию технологии всё ещё приходят с опозданием?

Да, это запаздывание по-прежнему измеряется несколькими годами. Возьмём хотя бы IP-камеры: в Соединённых Штатах ещё года четыре назад вовсю начался массовый отказ от аналоговой техники. А у нас в стране это лишь в прошлом году стало заметным.

Планируется ли на родине уделять большее внимание продаже проектов?

Да, уровень активности в проектных продажах был в последнее время недостаточным. К настоящему моменту мы взяли в разработку целый пакет проектов, и их число продолжает расти.

С какого рода компаниями ISS работает в настоящее время по проектам?

Если речь идет о проектах с применением технологий видеоаналитики - в основном с IT-интеграторами, которые "рулят" большими бюджетами. В малобюджетных проектах на аналитику попросту нет средств. Пример: нашими решениями было оборудовано 70 таможенных терминалов по периметру российской границы - от Мурманска до Владивостока. Интегратором проекта была IT-компания "Оптима". В отечественной индустрии безопасности пока ещё сложно представить себе компанию, которая смогла бы "потянуть" столь масштабный проект. Здесь уже не шла речь о простом распознавании номеров и регистрации видеоматериалов: требовалась полноценная интеграция системы безопасности в рабочие процессы таможенного ведомства.

Изменилось ли что-нибудь к лучшему на нашем рынке за время "почти отсутствия" ISS на нём?

Прежде всего, это интерес клиентов к тем продуктам, которые в прежние времена оставались невостребованными. Пример: технология распознавания контейнеров. Собственникам стали реально нужны (инструментально объективные) средства учёта движения материальных потоков. Этого раньше не было: мы уже успели почти все порты Латинской Америки оснастить этими системами, в то время как в России были лишь единичные внедрения.

Стали ли другими клиенты?

Да, определённо. Перестали бояться видеоаналитики, начали требовать серьёзных проработанных сетевых решений. В целом это означает переход на другой уровень игры. Система видеоконтроля, какой её видели клиенты пять лет назад - изолированная система в ведении службы охраны - уходит в прошлое. Видео вовсю интегрируется в бизнес, в экономическую безопасность, в системы управления предприятиями. Это радует, поскольку совпадает с нашими устремлениями. Когда мы в далёком 1996-м году затевали компанию под громким названием "Интеллектуальные системы безопасности", все понимали, что имя взято "на вырост". А сегодня рынок уже дорастает до умных систем.

То есть, по сути, клиент "догнал" вендора?

Клиенты стали более серьёзно относиться к бизнесу, поэтому сегодня многие стремятся вписать системы безопасности в общую канву бизнес-процессов. Секьюрити - уже не "ручная работа", основанная на авторитете суровых дядек из бывших силовиков. Это часть общего контроля над бизнесом, интегрированная на уровне технологий управления.

Какими качествами, с Вашей точки зрения, должен обладать идеальный клиент?

Наиболее продуктивно мы работаем с высококвалифицированными потребителями, как правило, пользующимися услугами сильной консалтинговой компании в области IT. Если клиент приходит с высокими требованиями и хорошо знает последние достижения, с ним работать комфортнее и проще. Не приходится доказывать очевидные истины и использовать в убеждении ценовой фактор: разговор идёт о функциональных возможностях, а в этой области у нас значительные конкурентные преимущества. У нас в компании есть и своя группа аналитиков-консультантов, что помогает ISS в поиске и удержании выгодных проектов.

Откуда берутся аналитики - выращиваете сами?

Аналитики к нам приходят, как правило, из IT-отрасли, а охранную специфику осваивают достаточно быстро: с точки зрения проблематики она мало отличается от других направлений IT. За 3-4 месяца человек адекватно входит в курс дела, понимая, что требуется клиенту и на что способна наша технология. Но вопрос "скорости вхождения" не главный. Воспринимая запросы клиента, мы "оттачиваем" и наши разработки. Аналитики нужны для того, чтобы это делалось квалифицированно и прицельно. Работая непосредственно с заказчиками, они фактически формируют техзадания разработчикам на внесение изменений в софт.

Не "разошлись" ли продуктные предложения ISS на внешнем и внутреннем рынках?

Да, у нас было определённое расслоение продуктов. Сегодня мы активно занимаемся унификацией бренда и продуктного ряда. Так как мы стали глобальной компанией, присутствующей на многих рынках, наступила пора всё разложить по полочкам.

Удивительно: говоря о продуктах, Вы пока ещё ни разу не упомянули "железо".

У нас никогда не было особенного желания самим производить железки. Мы всегда понимали, что в России производство электроники - это большое испытание, почти подвиг. Однако аппаратного обеспечения, которое требовалось для наших систем по характеристикам, 15 лет назад никто не умел делать. Поэтому нам пришлось заняться hardware. И занимаемся до сих пор: в России большинство потребителей привыкли работать с аналоговыми устройствами. Более того - в этом году мы выпустили новую линейку плат видеозахвата намного большей производительности, поддерживающую новые серверные программно-аппаратные платформы. Но мы понимаем, что аналоговой технике осталось жить на рынке всего лишь 2-3 года. Проводив её в последний путь, мы останемся чисто софтверной компанией.

Есть ли принципиальная разница в маркетинговых процессах между Россией и другими странами?

В США и странах Латинской Америки рынок достаточно хорошо структурирован. Дистрибьюторы давно уже поделили страну на зоны влияния, и клиенты успели привыкнуть обращаться именно к этим дистрибьюторам. Там никто и никогда не работает с вендором напрямую - все связи упорядочены. Соответственно, дистрибьютор предлагает сервис, обучение, на его совести квалификация продавцов.

На Западе есть глобальные игроки, с которыми есть возможность комфортно проникать в регионы. Достаточно один раз договориться с таким провайдером, и он станет вашим каналом-проводником технологий. У нас же в каждую точку страны нужно заходить самому - и каждый раз вступать в альянсы с совершенно другим набором партнёров, квалификация которых порой непредсказуема. Но сейчас ситуация определенно меняется к лучшему.

Как это отражается на стратегии развития компании?

В отличие от рынка, например, Латинской Америки, где практически не нужно строить распределённую филиальную сеть внутри стран, в России необходимо обеспечивать непосредственное присутствие во всех крупных центрах. Иначе технологии не дойдут по назначению. Собственно, сегодня мы такую сеть и строим, чтобы продвигать наши проекты. А будь это за рубежом - сидели бы спокойно в столице, не высовываясь в регионы вообще.

Да, но стратегия, которую Вы обрисовали, очевидно, потребует серьезных инвестиций. Уверены ли Вы, что сейчас для этого подходящий момент?

Мы видим происходящие в стране позитивные изменения и считаем, что у российского рынка очень большой потенциал.

Россия - наше стратегическое направление.

Особенности применения западных технологий работы с клиентами в российских условиях комментирует технический директор ISS Торговый Дом Александр Косовский.

CRM - "модная штучка". В буквальном переводе на русский Customer Relationship Management означает "управление взаимоотношениями компании с клиентами". Не секрет, что в большинстве российских компаний такого рода системы не применяются вовсе, однако разговоров о них более чем достаточно. Можете вкратце объяснить, что даёт применение CRM на практике?

CRM - совершенно необходимый элемент цивилизованного бизнеса. У нас он используется прежде всего для контроля службы обеспечения качества (QA, quality assurance) и сервиса техподдержки (technical support). Все клиентские обращения и запросы попадают в единую централизованно управляемую систему, которая обеспечивает удобную визуализацию, возможности анализа и контроля.

Какого рода анализ? Статистический?

Анализ - это не только статистика, но и оценка качественных характеристик. Например, "самочувствия" клиентов - как часто обращаются и с чем, удовлетворены ли общением с нашими службами. Поскольку мы используем партнёрскую бизнес-модель, то есть, как правило, поставляем продукты конечному потребителю через сеть своих партнёров, анализ материалов CRM используется для совершенствования процессов взаимодействия с сетью.

А кто в компании имеет доступ к CRM - руководство или кто-то ещё?

Всё, что связано с обслуживанием запросов клиентов, доступно и верхнему, и среднему звену управления.

Ещё одно не менее "модное", но более специфическое сокращение. SLA - Service Level Agreement, соглашение об уровнях обслуживания - используется в основном в области IT, не так ли?

Это так, но и ISS себя позиционирует на рынке как IT-компанию, поскольку мы являемся в первую очередь разработчиками программного обеспечения.

SLA - это нормирование времени на принятие мер поддержки, контроль отчетности, чёткое разграничение зон ответственности и т.п. Зачем прописывать такие вещи, если у вас уже используется CRM?

Ряд проектов, в которых задействованы наши партнёры, требует от них оказания определённых услуг конечным пользователям. Часть этих сервисов перекладывается на нас - в частности, ряд видов технической поддержки, поскольку у нас имеются специалисты соответствующей квалификации. Например, если системным интегратором выступает IT-компания, для которой подсистема безопасности - всего лишь часть более крупной системы. Для системного интегратора такая схема отношений является стандартной: все поставщики софта, баз данных и оборудования работают по соглашениям SLA.

А будет ли подобное востребовано в России?

Мы достаточно долго в этом сомневались, пока не решили попробовать. И немало удивились тому, что у российских компаний возник достаточно устойчивый спрос на SLA. За границей это уже давно стало нормой.

В курсе ли отечественные клиенты, что такое SLA, или приходится кому-то что-то терпеливо объяснять?

Иногда приходится и объяснять. Когда наши партнёры подписывают контракты на сопровождение объектов, зарабатывая на этом деньги - и вообще, если участвуют в относительно серьёзных проектах - им приходится оценивать свои риски. Держать специалистов узкого профиля именно по нашему ПО весьма накладно, поэтому куда проще отдать нам по SLA-контракту определённые уровни технической поддержки.

Этим занимается головная организация?

Мы недавно структурировались, отдали продукты и услуги разным подразделениям - поэтому расширенной техподдержкой занимается ISS-Торговый дом.

Intelligent Security Systems (ISS)

Компания ISS является лидером в области программного обеспечения по управлению системами видеонаблюдения и видеоаналитики, обеспечивая полную линейку решений цифровых систем безопасности и видеонаблюдения. Работая в 53-х странах мира, компания ISS поставляет решения охранных видеосистем и видеонаблюдения, построенные на базе обширного набора распределённых модулей - как собственного производства, так и сторонних. Ключевыми компонентами технологии ISS являются системы сбора видеодоказательств и подсистемы интеллектуального видеонаблюдения, системы корпоративного класса с возможностью объединения в сети, обладающие возможностью наращивания и масштабирования, практически неограниченными возможностями конфигурирования и управления при помощи скриптов. Эти компоненты определяют философию обеспечения безопасности - опережающего, работающего по запросу и обеспечивающего централизованное управление и контроль сколь угодно сложной корпоративной системы безопасности.

В число интеллектуальных подсистем входят захват и распознавание лиц, мониторинг дорожного движения, распознавание вагонов и грузовых контейнеров, распознавание номеров автотранспорта и слежение за объектами, а также специализированные решения для кассовых узлов (обнаружение торговых потерь) и банкоматов. ISS имеет опыт успешного внедрения более 80 тысяч систем, управляющих более чем миллионом камер по всему миру. Компания работает на таких вертикальных рынках, как полностью автоматизированное производство, транспорт (аэропорты, железные и автомобильные дороги), обеспечение видеоконтроля городских пространств, розничная торговля, банки и финансовые учреждения, критически важные объекты инфраструктуры, нефтеперерабатывающие заводы и электростанции, включая атомные. Команда разработчиков обладает более чем 20-летним опытом создания высокоинтеллектуальных решений систем безопасности.

Первая партия аргентинских лимонов так и не прибыла в Россию

Груз с первой партией лимонов этого сезона, предназначенных для России и Украины, по-прежнему ожидает отправки в порту Буэнос-Айреса. Частые дожди и забастовка Uatre (Union Argentina de Trabajadores Rurales y Estibadores) ухудшили ситуацию. Все дело в том, что корабль загружен не полностью, проблему планируется решить в течение этой и следующей недель, - передает Freshplaza.com со ссылкой на Lagaceta.

По предварительным оценкам, производство лимонов в Аргентине в этом сезоне составит 1,2 млн. тонн, что примерно на 250 тыс. тонн больше предыдущего года.

Вслед за Великобританией отправить своих военных советников на помощь ливийским повстанцам решили и США. Все чаще звучит мнение, что союзникам все же не обойтись без наземной операции в Ливии. О ее перспективах «МН» рассказал генерал Ален Пеллегрини. В 2001–2004 годах он был советником Генштаба французских армий по Африке и Ближнему Востоку, а с 2004-го по 2007-й командовал Временными силами ООН в Ливане (ЮНИФИЛ).

— Насколько реальна наземная операция в Ливии?

— Размещение наземных сил запрещено резолюцией Совета Безопасности ООН, но, я думаю, эту формулировку можно обыгрывать по-разному. Из резолюции следует, что на земле не должно быть оккупационных сил. Но если речь идет об относительно малочисленных подразделениях, которые остаются лишь несколько дней, будет ли это оккупацией? В крайнем случае, если действительно будет принято решение о дальнейших действиях, в этом вопросе возможна некоторая гибкость. Если речь идет о войсках, которые высадятся в Ливии, проведут краткосрочную операцию в Триполи и быстро уедут, это уже не оккупационные войска.

— Предположим, будет принято решение о краткосрочной операции или новая резолюция Совбеза. Легко ли будет победить армию Каддафи?

— Это проблема. Силы Каддафи, очевидно, все еще располагают значительным числом солдат и вооружением. Разрешить проблему при помощи небольшой операции сейчас было бы трудно. Каддафи есть, чем защищаться — он наглядно это демонстрирует.

Кроме того, существует политический аспект в том смысле, что в этой стране необходимо оставлять «свободный выход» для низвергнутых политиков. Каддафи не должен потерять лицо, он является частью арабского мира, Ливия — это все-таки Лига арабских государств (ЛАГ). Какие-то вещи нельзя себе позволять перед лицом арабских государств, он должен уйти с честью.

Нужно заставить его уйти в отставку путем переговоров, контактов. НАТО должно учитывать солидарность арабских стран, ведь Альянс и члены коалиции, кроме нескольких государств Аравийского полуострова, — это представители Западного мира, который не всегда на хорошем счету у ЛАГ. Нельзя заходить слишком далеко, в этом трудность решения проблемы. Если в Триполи начнется наземная операция, то члены ЛАГ однозначно будут говорить об агрессии со стороны коалиции или стран НАТО.

— Но ведь в коалиции участвуют ОАЭ и Катар?

— Они оказывают почти символическую поддержку. Их самолеты участвуют в обеспечении бесполетной зоны, но они не стреляют по наземным объектам. Если будет наземная операция, они однозначно не будут участвовать — я в этом искренне убежден.

— Краткосрочной операции будет недостаточно, чтобы сместить Каддафи?

— Я не могу точно сказать, потому что у меня недостаточно конкретных данных о силах Каддафи. Но, по моему мнению, это однозначно будет тяжело. Кроме того, речь идет не только о верных Каддафи войсках. Речь идет и о гражданском населении, которое поддерживает Каддафи больше, чем людей из Бенгази. Он не один. У него есть союзники среди племен — это нужно учитывать.

— Предположим, коалиция все же решит отправить солдат на ливийскую землю. Какими должны быть основные цели операции и сколько времени она может продлиться?

— В этом-то и вопрос. Когда приступаешь к подобной операции, редко можешь сказать, сколько времени она продлится. Посмотрите, что происходит в Ираке, в Афганистане и в других странах — когда входишь в страну, никогда не знаешь, когда уйдешь. Этого и боятся страны коалиции. Мы имеем дело со страной, которая состоит из множества племен. Ее восточная часть видит ситуацию далеко не так, как западная. Люди из Триполи сильно отличаются от населения Бенгази, они противники.

В регионе Триполи есть племена, которые останутся верными Каддафи. Есть и южные племена, у которых другой взгляд на вещи.

Предположим, будет принято решение о начале наземной операции. Такую операцию будет очень трудно подготовить — на это потребуется много времени, и она будет очень тяжелой. Нельзя так просто высадиться в стране на другом берегу Средиземного моря.

Учитывая, что сейчас происходит в Триполи, можно сказать, что эта операция потребует значительных сил — несколько тысяч человек, я не могу сказать, сколько точно. Нужно будет задействовать огромное количество техники — бронетехнику, артиллерию. Это не будет небольшая операция, похожая на миссию в Кот-д’Ивуаре.

— Значит, надо больше 10 тыс. солдат? Столько человек насчитывает миссия ООН в Кот-д’Ивуаре.

— Необязательно. Речь идет не только о личном составе, но и о технике — нужны будут артиллерия, танки, самолеты, корабли — все сопутствующие средства, в Кот-д’Ивуаре этого нет.

— Можно ли вместо солдат использовать наемников из местных племен?

— Можно в крайнем случае. Но и для этого тоже придется отправлять своих людей на место.

Проникнуть в Ливию будет гораздо сложнее, чем в Кот-д’Ивуар. Ливию мы плохо знаем. Войти незамеченными в Кот-д’Ивуар гораздо легче, мы там давно работаем.

Если в Ливии будет наземная операция, то ее будут готовить те страны коалиции, которые захотят участвовать. Это тоже проблема — я не думаю, что многие решат отправлять наземные силы, их ничто к этому не обязывает.

— Сможет ли Франция это потянуть, учитывая ее участие в операциях в Африке, в Афганистане?

— Все зависит от типа операции. Но французские военные средства небезграничны.

— Может, Великобритания располагает такими средствами? Она активно участвует в операции, направляет консультантов к повстанцам?

— Но они тоже задействованы в Афганистане, у них проблемы на Фолклендских островах, у них есть свои миссии. Это непросто, по моему мнению.

— А если Каддафи все-таки удастся отправить в отставку военными средствами?

— И что, думаете, сместить Каддафи достаточно для того, чтобы жители Триполи перестали сопротивляться? Если просто отделаться от Каддафи, ситуация не разрешится. В том-то и вопрос: что делать? Останется ли страна такой, какая она есть, будет ли она разделена?

— То есть людей из Национального переходного совета непросто будет привести к власти?

— Да, это не так просто. Люди из Бенгази не представляют весь ливийский народ, их не примут с распростертыми объятиями в Триполи. Чтобы начать операцию, нужно знать, куда идти. Начинаем ли мы ее ради людей, которые представляют лишь часть населения, или ради всей страны. Если страну возглавит Национальный совет, есть опасность, что тампридется разместить миротворцев. Владимир Добровольский.

Россию ждет место среди мировых аутсайдеров по темпам экономического роста. А вот улучшение качества российских институтов хотя бы до китайского уровня могло бы ускорить среднегодовые темпы роста экономики на 0,5–0,7% ВВП в год. Такой расчет сделал Центр развития Высшей школы экономики.

Центр развития представил прогноз развития российской экономики, весьма пессимистичный. В данные Росстата, отчитавшегося о 4% роста ВВП в 2010 году, экономисты не слишком верят. Такой результат получился из-за резкого ускорения в IV квартале прошлого года — до максимального уровня за последние три года.

Один из авторов прогноза, директор по макроэкономическим исследованиям ВШЭ Сергей Алексашенко, назвал статистические данные «загадкой». Внутренний спрос в 2010 году так и не восстановился, откуда же ускорение? Пока рост, если он и есть, объясняется восстановлением запасов до прежнего, докризисного уровня. Запасы нужны, чтобы без проблем обслуживать заказчиков, поэтому какое-то время предприятия могут работать «на склад».

Но в ближайшие год-два экономике нужно найти фактор долгосрочного роста. Уже понятно, что дорогая нефть им не станет. Экспортная выручка не превращается в инвестиции. Рост инвестиций (замедлившийся, кстати, в начале 2011 года) обеспечивают госкомпании, а частные предпочитают уводить капитал за рубеж. В I квартале отток капитала достиг $21 млрд. Косвенным подтверждением того, что тенденция сохраняется, служит медленный рост резервов ЦБ. Хотя за последний месяц они увеличились более чем на $10 млрд, Алексашенко подчеркнул, что это «значительно меньше наших ожиданий». Главная причина — плохой инвестиционный климат. Вчера, выступая в Думе, об этом же говорил и глава ЦБ Сергей Игнатьев. Алексашенко указывает на еще одну из причин ухудшения — политическую неопределенность. Он считает неслучайным, что отток капитала усилился в августе, когда наметились разногласия внутри правящего тандема.

Если заглянуть в будущее чуть дальше выборов, то Россия, по словам руководителя группы прогнозирования Центра развития Максима Петроневича, рискует оказаться среди аутсайдеров мирового экономического роста. Во всяком случае, до 2015 года темпы выше 2,5–3% ВВП не поднимутся. Эксперты предложили два сценария ускорения. Первый основан на реальных планах президента и правительства — перераспределить налоговую нагрузку по страховым платежам в пользу секторов с высокой зарплатой. Это даст лишь очень скромный эффект. Если ничего не делать, к 2015 году ВВП по сравнению с 2010 годом вырастет на 12,7%. Налоговый маневр позволит добавить всего 1,3 процентных пункта.

Есть и другой путь. В международных рейтингах, характеризующих деловой климат и конкурентоспособность, Россия занимает относительно высокие места по качеству макроэкономической политики и последние — по качеству институтов. В независимый российский суд и честных чиновников не верит никто. В Центре развития подсчитали цену институциональной отсталости России. Как рассказала директор центра Наталья Акиндинова, были проанализированы рейтинги Всемирного банка, Международного института менеджеров в Лозанне (IMD) и Организации ООН по торговле и развитию (UNCTAD) за 2000–2009 годы. Результаты России сравнивались с данными других развивающихся стран. Была составлена усредненная 10-балльная шкала качества институтов. Оказалось, что улучшение качества на один балл дает дополнительный прирост ВВП в 0,31% в год. Если Россия по этому показателю догонит Китай, среднегодовые темпы роста повысятся на 0,5–0,7 процентных пункта в год

В перспективе до 2015 года это означает дополнительное увеличение ВВП на 7,3%, а это уже заметное ускорение. Это произойдет при условии, что работа над улучшением институтов начнется буквально завтра. Позитивный сценарий предполагает, что уже в 2011–2013 годах норма целевого использования средств бюджета будет доведена до 90%. Сейчас, по оценкам Центра развития, она не превышает 50%. Проще говоря, надо резко уменьшить распилы и откаты.

Но политической воли для таких радикальных шагов не видно, признает Алексашенко. Уровень недовольства ситуацией низок, граждане скорее выбирают стабильность, а значит — инерцию. Экономисты уже не раз сравнивали Россию с Аргентиной, которая вступала в XX век пятой по ВВП на душу населения экономикой мира, а закончила на несколько десятков позиций ниже. «Но все-таки в конце столетия аргентинцы жили чуть лучше, чем в начале», — утешает Алексашенко. Андрей Литвинов.

Аргентина сдает позиции на рынке яблок и груш

Между тем, как Аргентина продолжает занимать лидирующие позиции на мировом экспортном рынке груш и яблок, специалисты организации SENASA прогнозируют спад. В период с 1996 по 2010 производство яблок и груш в стране, в частности, в регионе Патагония, немного упало, - пишет Fructidor.com.

Кроме того, нарастает конкуренция со стороны таких поставщиков, как Южная Африка, Новая Зеландия и Чили. Экспортные поставки в последнее время упали практически по всем традиционным направлениям, кроме Бразилии. На новых же рынках позиции перетаскивают более сильные игроки, как, например, произошло в России, где благодаря более высокому качеству и низким ценам Чили составила серьезную конкуренцию Аргентине.

Мексиканец Карлос Слим, являющийся самым богатым человеком в мире по версии журнала Forbes, намерен инвестировать в ближайшие два года в телекоммуникационный сектор Аргентины около 1,5 миллиарда долларов, сообщил в пятницу журналистам аргентинский министр федерального планировании Хулио де Видо (Julio de Vido).

"Слима интересуют в Аргентине в первую очередь интернет и мобильная телефонная связь. В телекоммуникации он намерен инвестировать за два года около 1,5 миллиарда долларов. Проект он согласует во время личной встречи с президентом Аргентины Кристиной Фернадес де Киршнер, посетив Буэнос-Айрес в середине мая", - заявил де Видо журналистам после окончания в Мехико бизнес-семинара представителей двух стран.

Встреча, на которой присутствовало нескольких сотен предпринимателей, состоялась в рамках запланированного ранее на эти дни визита президента Аргентины в Мексику. Но по настоянию врачей Кристина Фернадес де Киршнер в последний момент перенесла поездку на 30 мая из-за приступа гипотонии.

Президент группы Carso Карлос Слим (Carlos Slim) уже присутствует на аргентинском рынке посредством своих компаний Telmex и Amеrica Mоvil. Состояние титана телекоммуникационного рынка оценивается в 74 миллиарда долларов, за минувший год он сумел стать самым "прибыльным" из мировых богачей, приумножив своей капитал более чем на 20 миллиардов долларов. Это абсолютный рекорд богатства с тех пор, как его стали подсчитывать в современном мире. Александр Соловский

Наступление неплатежеспособности Греции - вопрос времени, считает экономический советник президента США Нуриэль Рубини. "Наступление кризиса неплатежеспособности в Греции является вопросом времени", - заявил Рубини, выступая в пятницу на международной конференции по риск-менеджменту в Алма-Ате (Казахстан).

По его оценке, некоторые из европейских стран в настоящее время не просто неликвидны, но их финансовые системы и правительства фактически являются неплатежеспособными.

"Например, даже если Греция сделает все, что рекомендуется в программе МВФ, и на 10% ВВП они сделают структурные преобразования, через два года госдолг Греции все равно официально будет превышать 150% ВВП. Это не уровень ликвидности, это уровень неплатежеспособности", - пояснил Рубини.

Греция получает 110-миллиардные кредиты ЕС и МВФ, которые помогли стране избежать банкротства в мае 2010 года. Кредиторы уже продлили выплату по долгам Греции с трех до семи лет и снизили процент на 100 базисных пунктов - с 5,2% до 4,2%. При этом остаются страхи относительно возможной реструктуризации греческого долга, который достигает примерно 150% ВВП.

Рубини напомнил, что Россия и Аргентина объявляли дефолт по госдолгу, когда их госдолг составлял 50% ВВП.

"В случае с Грецией вопрос даже не в том, будет ли там реструктуризация этого долга, а, скорее всего, в том, когда долг будет реструктурирован - раньше или позже", - заявил советник президента США.

Кроме того, по его мнению, крайне важным является то, каким образом будет осуществляться эта реструктуризация - упорядоченно, через какие-то рыночные механизмы, например, биржу, или же этот процесс пойдет беспорядочно, поскольку этот вопрос уже слишком много лет откладывается.

Если события будут развиваться по второму сценарию, то, по оценке Рубини, в Греции произойдет "беспорядочный дефолт, как в Аргентине или Эквадоре".

Согласно проведенному агентством Рейтер опросу 21 аналитика долгового рынка, вероятность дефолта Греции оценивается в 60%, при этом отдельные оценки экспертов разнятся от 30% до 90%.

Авиакомпания Iberia и испанский Институт туризма (Turespaсa) подписали соглашение о продвижении Испании как туристического направления. Свои подписи под документом поставили президент Iberia Антонио Васкес и генеральный секретарь Turespaсa Жоан Мескида Феррандо, отмечается в пресс-релизе перевозчика.

Соглашение предусматривает рекламные акции и другие маркетинговых мероприятий, которые будут проводиться силами Turespaсa. Кампания рассчитана на год, а ее целевыми рынками станут Россия, Мексика, Колумбия, Аргентина, США, Перу и Бразилия. Iberia, в свою очередь, берет на себя организацию поездок журналистов, туроператоров и сотрудников турагентств в Испанию.

Российский турпоток в Испанию в 2010 году составил 605 тысяч человек, за первые два месяца 2011 года он увеличился по сравнению с январем-февралем прошлого года на 24%. Испанские власти ставят перед собой цель принять у себя в текущем году до 1 миллиона туристов из РФ.

Первая партия аргентинских лимонов прибудет в Россию в середине апреля

Сбор урожая лимонов в аргентинской провинции Тукуман уже начался, первая партия фруктов будет отправлены в середине апреля в Россию, - передает Freshfruitportal.com.

Специалисты Ассоциации производителей цитрусовых провинции Тукуман (Tucumán Citrus Association/ATC) ожидают 26%-го роста производства лимонов до 1,2 млн. тонн. Из-за невысокого качества фруктов и перепроизводства прогнозируется снижение цен.

Напомним, в 2010 году крупнейшими поставщиками лимонов и лаймов в Россию стали Турция (55%), Аргентина (20%), ЮАР (10%) и Испания (8%). Общий объем импорта достиг 214,9 тыс. тонн на сумму $168,9 млн.

Григорий Марченко: «В 2020 году у нас будет единый финансовый рынок». Интервью. Григория Марченко называют «казахским Чубайсом» и лучшим руководителем ЦБ в СНГ. Обычно его зовут возглавить Нацбанк, когда приходит время разгребать кризисные завалы. В последний раз это случилось два года назад.

Григорий Александрович, ругают вас дома. Говорят, что опять девальвацию готовите.

– А мы привыкли, что нас всегда ругают, что бы мы ни делали. Думаю, что это связано с тем, что уровень финансовой грамотности у нас все-таки ниже, чем в Москве, а хороших деловых изданий нет в принципе. Потому и возникает недопонимание. Кроме того, как мне кажется, мне до сих пор не могут простить предыдущую девальвацию, которую пришлось проводить в 2009 году, через неделю после моего назначения в Нацбанк. Считают, что можно было девальвацию не делать. Но это была объективная необходимость. Девальвация в России была 50%, в Украине – 60%. Мы в Казахстане девальвировали тенге на 25%.

Правильно я понял, что новые риски ваши критики увидели в запланированном переходе Нацбанка на плавающий режим курсообразования?

– Мы на самом деле к нему возвращаемся – он у нас был много лет. То есть, то, чем мы занимались с 1999-го по 2009 год – это называется управляемым плавающим курсом. Потому что есть же две крайности – свободно плавающий курс и жестко фиксированный курс. А между ними есть куча вариантов. И документы МВФ это признают. 4 февраля 2009 года мы одновременно с девальвацией ввели валютный коридор, который в феврале 2010 года сильно расширили. А в связи с тем, что тенге активно укрепляется в последнее время, потому что на рынке избыточный объем долларов, никакой необходимости в коридоре как в якоре экономической стабилизации уже нет. Поэтому мы его с 20 марта и отменяем. Но это привело к тому, что у нас постоянно шли разговоры о второй волне девальвации – либо после завершения действия коридора с 20 марта, либо после проведения досрочных президентских выборов 3 апреля (интервью взято до выборов – «Ф.»). Но при текущих объемах экспорта сырья из страны и при растущих ценах на металлы, нефть и зерно такие разговоры никакому рациональному объяснению не поддаются. При этом за первые два с половиной месяца года мы купили $6 млрд, чтобы предотвратить слишком быстрое укрепление тенге.

В этих условиях вас как председателя Национального банка, наверное, больше волнует аналогичная российской проблема инфляции? Как вы с ней собираетесь бороться?

– Она чуть-чуть ниже, чем в России, но тоже высокая – 3,7% в первом квартале (в России – 3,9% по состоянию на 4 апреля – «Ф.»). В основном подорожали продукты питания. Кроме того, растут цены на нефть и нефтепродукты. Это та же самая тема, с которой мы сталкивались в 2008 году. Конечно, с одной стороны, экспортеры этому рады. Но эти цены, поскольку мы живем в условиях открытой экономики, неминуемо приводят к тому, что растут цены на продукты питания, на коммунальные тарифы, а по цепочке они сказываются на других секторах. Пик годовой инфляции в Казахстане пришелся на 2008 год, когда было около 20%. При этом почти 70% этого повышения явилось результатом роста цен на мировых рынках на продукты питания и на энергоносители.

За какую долю инфляции ответственны цены на мировом рынке?

– Больше половины. Мы подождем, конечно, итогов первого квартала, а потом уже сделаем более подробный анализ. Но очевидно, что при тех ценах, которые сейчас установились на пшеницу и нефть, ситуация еще более-менее предсказуемая. Но если цены вырастут еще на 20%, то тогда сложнее будет удерживать инфляцию в запланированном коридоре 6–8%. Если эта тенденция будет усиливаться, тогда прогноз нужно будет пересмотреть.

Как влияет на ситуацию с ценами то, что вы экспортируете зерно?

– Мы экспортируем сравнительно небольшие объемы – 5–6 млн тонн зерна. Даже при цене $300 за тонну это $1,5 млрд, что от общего объема экспорта составляет менее 3%. Попытка же удержать цены на зерно, муку и хлеб, притом что у нас 7 тыс. километров границы с РФ и мы члены Таможенного союза, обречена на провал, так как у нас все скупят. Поэтому мы должны или принимать какие-то совместные с Россией меры, или стараться, чтобы уровень цен по каким-то позициям не сильно разнился с российским уровнем цен. Я сам жил в Германии на границе с Австрией и видел, как народ ездит в соседнюю страну покупать обувь. То есть это во всем мире так. Поэтому от факта, что рано или поздно мировые цены придут на территорию России и Казахстана, никуда не денешься. Вопрос только в лаге. Иногда этот лаг составляет 3 месяца, иногда – 6, иногда – год. Но рано или поздно это произойдет.

Вы упомянули о совместных мерах, которые нужно будет принимать. У вас есть какие-то конкретные предложения к России?

– В соответствии с подписанными документами по единому экономическому пространству мы определили, что центральные банки должны заключить между собой порядка шести соглашений. Из них соглашения в области валютного регулирования, репатриации валютной выручки и координации валютной политики очень важны. Мы опять можем в силу тех или обстоятельств выйти на траекторию растущих цен на сырье, которая может продолжаться несколько лет. Но если произойдет резкое падение, то в России вновь случится девальвация и мы тоже вынуждены будем ее проводить. Замечу, что по внутренним причинам за последние 16 лет в Казахстане ни разу девальвацию не проводили. Каждый раз нам помогали извне. Поэтому координация валютной политики, если мы действительно строим единое экономическое пространство, – это важная задача на будущее, чтобы нам от этих ситуаций уходить. Потому что как получается: Россия начала девальвацию, потом мы сделали компенсацию, а после этого были большие проблемы в Таджикистане и Киргизии, потому что они наши соседи и для них это тоже было достаточно большим шоком. Поэтому с теми странами, с которыми мы строим единое экономическое пространство, должны быть какие-то механизмы координации или согласования. Какие именно – это вопрос для обсуждения. Сейчас же нет никаких проектов документов, которые можно было бы обсуждать. Есть пока только понимание, что это нужно делать с российским Центральным банком и Национальным банком Белоруссии. А как этот документ может выглядеть – это предмет для переговоров. Но двигаться в эту сторону необходимо. Ведь если мы понимаем, что у нас работает схема, когда курс несколько лет укрепляется, то, может быть, и не нужно его сильно укреплять, чтобы потом не делать резкой девальвации? Понятно, что это более управляемая модель, больше будут интервенции, но, с точки зрения общей экономики, я на самом деле не считаю, что девальвация раз в 10 лет на 56% – это хорошо.

Как можно бороться с инфляцией и одновременно скупать валюту?

– Если основная цель – таргетирование инфляции, тогда объем интервенции должен быть минимальным, это так. Хотя есть исключения. Классический пример – Банк Израиля, который в течение десятилетий следил и за инфляцией, и за курсом. Мы, в силу того что имеем хороший спрос на наши инструменты, всю теньговую ликвидность, которую выпускаем на рынок, проводя валютную интервенцию, стерилизуем путем выпуска нот. Мы пока себе можем это позволить, потому что доходность очень низкая – по трехмесячным нотам около 1% годовых, по шестимесячным нотам – 1,45% (у ЦБР доходность по двухлетним облигациям с погашением в 2013 году составляет около 6,5% – «Ф.»). При уровне инфляции в 7–8% в реальном выражении мы можем себе это позволить очень долго. То есть мы забираем с рынка больше ликвидности, чем потом в реальном выражении возвращаем. Но если эта свободная ликвидность у банков начнет уходить на кредитование реального сектора, на что мы все надеемся, и ставки придется поднять, для нас это будет очень дорого. Тогда придется идти на большее укрепление курса либо нужно будет, чтобы с нами кто-то эти расходы делил.

Получается, что на благо финансового рынка Таможенный союз работать пока не начал?

– Это долгосрочный проект, поэтому и отдачи следует ждать долго. Де-факто он начал работать только с 1 июля – то есть не прошло даже года. Таможенники уйдут 1 июля этого года. Целый ряд соглашений, которые были подписаны в рамках Таможенного союза, начнут действовать с 1 января 2012 года, а еще часть – с 1 января 2013-го. Поэтому не нужно ждать отдачи прямо сейчас – так не бывает. Я как экономист, с учетом опыта других региональных объединений, считаю, что Таможенный союз – это все равно благо. Более 7 тыс. километров границы, которая проходит по ровной территории, невозможно администрировать. Для этого понадобится поставить на ней 10% населения Казахстана. И потом, мы же знаем, на вашей и на нашей таможне не все Верещагины, и насчет того, что «я мзду не беру» и «мне за державу обидно», – это очень красивые фразы, но не все работники таможенных органов наших стран руководствуются этими принципами в своей повседневной деятельности.

Введение Таможенного союза уже сказывается на экономике Казахстана?

– У нас есть очень интересная статистика, что резко сократился официальный импорт автомобилей. По нашим данным, народ с наличными деньгами выезжает в Российскую Федерацию и покупает себе там машины.

В России дешевле?

– Дешевле, потому что рынок больше. Думаю, что по многим другим позициям это тоже будет происходить. Это нормально, мы много лет находились в состоянии таможенной разделенности, а сейчас рынки все больше и больше будут интегрироваться. Если кто-то понял, как можно эту ситуацию использовать в своих интересах, он на этом и заработает, как это было в Европе. В некоторых странах целые отрасли промышленности резко сократились или даже исчезли. Но в целом потребители и граждане выиграли очень сильно. Потому что общий уровень цен сократился вследствие усиления конкуренции, и я считаю, что и у нас то же самое постепенно произойдет.

Можно ли что-то в Казахстане купить дешевле, чем в России, по примеру автомобилей?

– Теоретически очень большие опасения в России должна вызывать возможность нерегулируемого импорта товаров из Китая через Казахстан. То есть когда китайские компании будут открывать сборочные предприятия на нашей территории и результаты этой сборки будут импортироваться в Россию. Думаю, что интерес могли бы вызвать пищевая промышленность и ее продукция – не только в плане зернового сектора и продуктов переработки зерна, но и производства мяса. Россия, особенно Москва, импортирует огромный объем мяса из-за границы. Если удастся решить вопросы, которые касаются переработки, хранения и санитарии, выиграют все. У вас будет хорошего качества мясо, которое не нужно будет импортировать из Австралии или Аргентины. То же самое касается фруктов и овощей, хотя тут более южные страны – Узбекистан и Таджикистан – имеют конкурентные преимущества. Я все время привожу пример с цветами. Вот вы меня извините, но мы же все понимаем, что существенная часть цветов, которые мы покупаем в Москве или Алма-Ате, произведена или в Колумбии, или в Кении. И в Азербайджане, понятно. Их возят самолетами. И это притом, что тюльпаны вообще-то происходят из Северного Узбекистана и Южного Казахстана. Поэтому есть смысл восстановить историческую справедливость и вернуть казахские тюльпаны на московские рынки. У нас есть люди, которые, например, скрещивают голландские тюльпаны с теми, что называются автохтонными тюльпанами, которые растут только в Казахстане. Это позволяет, с одной стороны, получить резистентные сорта, с другой стороны, они по красоте ничуть не уступают голландским.

Национальный банк Казахстана сейчас не является надзорным органом для банковской системы – его функции отошли Агентству по финансовому надзору (АФН). Тем не менее вы как председатель Нацбанка являетесь членом правления АФН и председателем Совета по финансовой стабильности. 2 года назад Банк «ТуранАлем» не смог расплатиться по обязательствам, и государство фактически его национализировало. Сейчас банк как себя чувствует?

– Нормально. Главное, что к 1 сентября прошлого года была решена задача по реструктуризации внешнего долга. Решения судов Великобритании, США и России поддержали эту реструктуризацию, и банк сейчас работает в обычном режиме. Главный вопрос, который все продолжают задавать, – что будет с планами Сбербанка, но мы в этих переговорах не участвуем, они ведутся между фондом «Самрук-Казына» и Сбербанком. Последнее, что мы слышали, – что по итогам года, когда появится аудированная отчетность, переговоры будут возобновлены. Но деталей мы не знаем: это уже просто переговоры между владельцами контрольного пакета и потенциальным стратегическим инвестором.

Если банк чувствует себя нормально, есть ли смысл в его продаже?

– Есть заявления и правительства, и руководства фонда «Самрук-Казына», что они хотели бы из тех банков, в которые зашли в период кризиса, выйти в течение 2 лет. Если я правильно понимаю, то как раз с 1 сентября 2010 года, с момента окончания реструктуризации, можно считать эти 2 года. То есть к 1 сентября 2012 года они оттуда должны выйти. У нас тоже очень много было разговоров о том, почему один из крупных банков нужно продавать российским инвесторам. Я на эту тему тоже много раз высказывался. Но $6 млрд активов БТА находятся в России – в основном в Москве и Подмосковье. Споры по ним с прежним владельцем контрольного пакета еще не закончены. Поэтому если покупателем будет не Сбербанк, то это должны быть «Газпром» или ВТБ – то есть организации, которые смогут вести кропотливую работу по возвращению российских активов банку. Эту работу в любом случае нужно делать: по условиям реструктуризации 50% возвращенных активов должны отойти кредиторам. Но для того, чтобы эти активы не потерять, нужен сильный российский партнер. Вот и все. То есть, если бы активы были на территории Китая, был бы нужен хороший китайский партнер. И так далее. Это просто объективная ситуация. Но когда я это говорю, некоторые меня обвиняют в том, что я агент Москвы.

Просто господин Аблязов (бывший бенефициар БТА – «Ф.») в свое время покупал из средств банка активы именно в Москве и Московской области, и поэтому я говорю, что банку нужен российский партнер. А сотрудничество со Сбербанком выгодно еще и тем, что по некоторым активам кредиты давали и БТА, и Сбербанк. Но еще раз повторю: переговоры ведет фонд «Самрук-Казына», мы в это никак не вмешиваемся. Если они договорятся – хорошо, если не договорятся, то надо будет вести переговоры с какими-то другими российскими или нероссийскими партнерами.

После довольно неприятной ситуации, которая сложилась вокруг БТА и, в частности, его российских активов, выгодно ли Казахстану выпускать своих инвесторов на российский рынок? Нет ли желания ограничить их активность?

– Моя позиция скорее противоположна – я за покупку зарубежных активов в странах Таможенного союза. Ведь при нормальном стечении обстоятельств в 2020 году у нас будет единый финансовый рынок. То есть мы исходим из того, чтобы те ограничения на вывод средств, которые были введены во время кризиса, были отменены: с точки зрения казахстанских инвесторов, не должно быть принципиальной разницы при покупке казахстанских активов или российских. Мы должны к этому двигаться, потому что 2020 год совсем не далеко и надо начинать уже сейчас. Ведь что такое единый финансовый рынок? Банки Казахстана, страховые компании России, пенсионный фонд из Белоруссии смогут действовать на территории всего нашего единого экономического пространства на основании своей национальной лицензии. То есть у нас будет единый рынок товаров, рабочей силы и услуг, в том числе финансовых. И если мы начинаем двигаться в этом направлении, каких-то тут дополнительных ограничений в любом случае не нужно, а действующие сейчас должны постепенно убираться на основе принципов взаимности.

Может ли кто-то из частных казахстанских инвесторов вернуться на российский рынок в ближайшее время?

– До кризиса основной объем российских приобретений делали два крупных банка – БТА и Казкоммерцбанк. До августа 2007 года это были близнецы-братья, которые вели очень агрессивную политику, выдавали много кредитов и инвестировали в недвижимость и в России, и в Казахстане. Но когда в августе 2007 года началась первая фаза кризиса (для Казахстана раньше, чем для России, потому что наши банки были больше завязаны на внешнее кредитование), акционеры и менеджеры Казкоммерцбанка продали или рефинансировали более 20 объектов в Москве, включая «Ритц Карлтон», и в Казахстане и этими деньгами выплачивали внешний долг. А БТА в лице Аблязова продолжал делать ставку на сектор недвижимости, потому что искренне верил, что он вот-вот «отскочит», и продолжал вкладывать деньги в недвижимость и в 2007-м, и в начале 2008 года. То есть Аблязов, физик по образованию, оказался очень плохим банкиром, используя банк как инструмент финансирования своих проектов в области недвижимости. С упорством, достойным лучшего применения, он считал, что цены на недвижимость все время будут расти. Когда они обвалились в Алма-Ате и ему говорили, и я в том числе, что нужно продавать российскую недвижимость и закрывать долги, он этого не делал, а, наоборот, откуда только мог, вытаскивал деньги. И когда, уже в ноябре 2008 года, понял, что и в России рынок недвижимости начал валиться, тогда он начал вытаскивать деньги из банка и выводить через офшоры. Тем временем Казкоммерцбанк погасил все свои внешние долги, причем на 1 июля 2007 года у «ТуранАлема» доля внешних обязательств была около 64%, а у «Казкома» – около 62%. То есть, будь Аблязов ответственным и честным человеком, он бы до сих пор оставался председателем совета директоров и никакого дефолта и реструктуризации не было.

Эти два банка на 3 года с российского рынка практически ушли. В какой степени и какими темпами они будут возвращаться – это большой вопрос, потому что до сих пор ничего на внешних рынках они не привлекали. Единственный банк из Казахстана, который недавно разместил еврооблигации, – это Народный банк. Он смог привлечь в Лондоне $500 млн.

Почему Лондон? Пару лет назад вы говорили, что выгоднее выходить на ближневосточные рынки…

– Дальневосточные и ближневосточные, да. Но поскольку я уже к этому банку не имею отношения (Григорий Марченко до своего возвращения в Нацбанк был председателем правления Народного банка – «Ф.»), они сами решают, что и как им делать. И вообще у них там достаточно большой объем свободной ликвидности. То есть это было, с моей точки зрения, просто демонстрацией силы или флага. И они показали, что даже с учетом сложной истории могут выйти и взять деньги на хороших условиях – 7,5%.

Москва пытается стать одним из международных финансовых центров. Может ли она рассчитывать на эмитентов из Казахстана?

– Почему нет? Мы об этом, на самом деле, говорим давно. У Лужкова были такие идеи еще в 1996-м году. Но если мы двигаемся в сторону единого экономического пространства и в перспективе – объединенного финансового рынка, должны быть казахстанские эмитенты на российских рынках и могут быть российские эмитенты на казахстанских рынках. Потому что у нас все равно есть одно большое отличие – это накопительные пенсионные фонды, у которых накоплено уже более 11% ВВП. Поскольку в России они только добровольные, здесь они меньше 1,5%. Эти деньги, по крайней мере, часть, на самом деле могли бы пойти и на российский рынок. Но, опять же, это должен быть процесс в обе стороны. К тому же есть еще один момент, который отличает Казахстан от России, – у нас, единственной стране в регионе, был принят закон об исламском финансировании. Это такая достаточно интересная альтернатива классическим финансовым продуктам – облигации «сукук». Один арабский банк уже открыл дочерний банк – «Аль-Хиляль». Думаю, что до конца этого года появятся второй и, возможно, третий исламские банки. То есть это хорошая альтернатива для тех же самых российских эмитентов, которые выходили на ближневосточные рынки с подобными инструментами.

Реформы финансовой системы Казахстана, которые вы проводили, часто ставились в пример странам СНГ. Поэтому интересно, как вы оцениваете предложения по реформированию банковского надзора, которые были сделаны в ходе кризиса и частично оформлены в рекомендации Базельского комитета?

– Что касается крупных банков, я считаю, что проблема too big to faie не решена в принципе. Здесь самое главное – что делать с крупными банками, которые оперируют в десятках стран. Тут должен быть международный подход, которого нет, а национальный подход проблему не решает. «Базель-3», с моей точки зрения, был сильно ослаблен благодаря лоббированию. В июне, когда я был в Базеле, у них были более жесткие и, с моей точки зрения, более правильные подходы. Но впоследствии они ослабли. Мы в Казахстане планируем полностью перейти на требования «Базеля-3» – к 1 января 2013 года. И то это компромисс, потому что могли бы это сделать раньше. Почему на Западе собираются растягивать этот процесс до 2018 года – непонятно. Кроме того, по-прежнему нет единого определения капитала (в разных странах они немного разные), как и единого набора стандартов бухучета. Совет по МСФО (IASB) и американский Совет по стандартам финансовой отчетности (FASB) уже 12 лет друг с другом разговаривают, но единого набора стандартов нет. Да, правительства и центральные банки действительно приложили очень большие усилия в борьбе с кризисом, что помогло избежать худшего. Но структурные и системные вопросы в основном остались нерешенными. Поэтому и вероятность повторения такого же крупного кризиса достаточно большая. Так, в США с лета прошло года уже можно получить ипотеку без первоначального взноса. Рано или поздно у них накопится объем плохой ипотеки, для которой будут выдуманы очередные сложноструктурированные бумаги. Потом они начнут впаивать эти сложные инструменты каким-нибудь японским или европейским структурам, которые слабо будут в этом разбираться. В итоге все опять лопнет.

Но чего следует опасаться сейчас в первую очередь? Наиболее актуальные риски ближайшего года?

– Я думаю, в 2011 году больше всего стоит опасаться нестабильности на Ближнем Востоке и в Северной Африке – то есть того, чего три месяца назад никто не ожидал. В этом и заключается проблема – в непредсказуемости. Получается, что все попытки некоторых товарищей сказать, что они предвидели кризис 2008 года, не совсем правда. Все знали, что, да, рынки переоценены, перекуплены, должна быть какая-то коррекция, но того, что произошло после падения Lehman Brothers, не ожидал реально никто. Способность человека к предсказанию, развитию ситуаций, какой бы умный он ни был, очень ограниченна. Просто нужно диверсифицировать портфель и инвестировать деньги не в предсказания, а в готовность институтов и экономик целых стран реагировать на изменение ситуации, откуда бы она ни происходила. Беседовал Игорь Моисеев

Гватемальский суд по делам семьи разрешил супруге президента страны Альваро Колома начать бракоразводный процесс, что открывает для нее возможность баллотироваться на пост главы государства на предстоящих выборах, сообщает телерадиокомпания Би-би-си.

В Гватемале существует закон, который запрещает родственникам президента баллотироваться на пост главы государства и становиться его преемниками.

Чтобы обойти эту юридическую препону, Сандра Торрес де Колом (Sandra Torres de Colom) подала необходимые документы в семейный суд еще 11 марта, однако процесс никак не мог начаться из-за многочисленных жалоб от оппонентов семейной пары.

Кандидат от Патриотической партии - главной оппозиционной партии Гватемалы - Отто Перес Молина (Otto Perez Molina) ранее назвал развод первой леди "аферой". В интервью Би-би-си он также выразил мнение, что выдвижение Торрес на запланированных в сентябре выборах все равно будет незаконным, поскольку она сохранит с Коломом "вторую степень родства".

В своем выступлении в марте перед публикой Сандра сказала, что она готова развестись с супругом, с которым состояла в браке восемь лет. Кроме того, первая леди заявила, что и она, и ее муж ставят свою любовь к Гватемале выше любви друг к другу.

Согласно опросам общественного мнения, наибольшие шансы победить на выборах имеет отставной генерал Отто Перес Молина. Главный лозунг его предвыборной кампании - активная борьба с организованной преступностью. На прошлых выборах, состоявшихся в 2007 году, Молина был главным соперником Колома и проиграл ему во втором туре с незначительным отставанием.

Случаи, когда супруги президентов баллотировались на пост главы государства и побеждали на выборах, в Латинской Америке уже были. Так, в Аргентине в 2007 году Кристина Киршнер переняла пост президента у своего супруга Нестора Киршнера.

По результатам января-февраля 2011 г. экспорт овощей из Чили в денежном выражении вырос на 29% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составил $26 млн., сообщает Агентство сельскохозяйственных исследований и политики Чили (ODEPA). В то же время, рост экспорта овощей из Чили в натуральном выражении вырос на 10% и составил более чем 19 тыс. тонн.

Густаво Рохас, директор ODEPA, заявил, что Чили сумела нарастить общий объем экспорта преимущественно благодаря увеличению поставок в Испанию, куда было направлено 5 тыс. тонн овощей общей стоимостью почти $9 млн., что соответственно на 79% и 139% больше, чем в январе-феврале 2010 г.

Наиболее экспортируемыми товарами стали чеснок и репчатый лук, доля которых составила 98% от общего объема экспорта из страны. Мексика заняла второе место после Испании по потреблению чилийских овощей с долей 33% от общего объема поставок. Далее расположились США (22%), Нидерланды (5%), Австралия (1%) и Аргентина (1%).

Верховный суд Гватемалы в субботу приостановил бракоразводный процесс президента страны Альваро Колома с супругой Сандрой Торрес, сообщила пресс-служба высшего судебного органа страны.

"Решение о приостановке бракоразводного процесса было принято на основе жалобы, поданной в Верховный суд группой студентов столичного университета", - говорится в сообщении.

В начале марта президент Гватемалы заявил, что подает в суд на развод со своей супругой Сандрой Торрес.

На такой шаг глава государства пошел ради того, чтобы дать возможность первой леди баллотироваться на высший государственной пост на предстоящих в сентябре президентских выборах.

Гватемальское законодательство запрещает родственникам президента страны баллотироваться на пост главы государства и становиться его преемниками на этом посту.

Сандра Торрес заявила журналистам, что на такое трудное решение супруги пошли, чтобы устранить имеющиеся юридические препятствия.

Во время президентства своего супруга первая леди играла заметную общественную роль, в частности она осуществляла общее руководство деятельностью государственных программ, направленных на борьбу с нищетой.

Оппозиция рассматривает решение супружеской пары как аферу. Однако оппоненты политика заявляют, что Торрес все равно не сможет участвовать в президентской гонке, поскольку, согласно конституции, сохранит с Коломом "вторую степень родства".

Окончательное решение относительно того, сможет ли Торрес баллотироваться на предстоящих выборах, предстоит вынести конституционному суду.

Согласно опросам общественного мнения, наибольшие шансы победить на выборах имеет отставной генерал Отто Перес Молина. Главный лозунг его предвыборной кампании - активная борьба с организованной преступностью. На прошлых выборах, состоявшихся в 2007 году, Молина был главным соперником Колома и проиграл ему во втором туре с незначительным отставанием.

Случаи, когда супруги президентов баллотировались на пост главы государства и побеждали на выборах, в Латинской Америке уже были. Так, в Аргентине в 2007 году Кристина Киршнер переняла пост президента у своего супруга Нестора Киршнера. Юрий Николаев

Соединенные Штаты Америки в 2010 году уступили Германии второе место по объему инвестиций в низкоуглеродную энергетику, лидерство по-прежнему сохраняет Китай, а инвестиции в России "несущественны", следует из отчета американской экологической организации Pew Environment Group.

"Наше исследование показывает, что сектор альтернативной и возобновляемой энергетики в мире оттолкнулся от "провала" кризисного года и вырос на 30% до рекордных 243 миллиардов долларов в 2010 году... Если исключить финансирование R&D-проектов, на страны G20 пришлось 198 миллиардов долларов инвестиций в сектор, что на 33% больше, чем в 2009 году", - отмечают авторы отчета, подготовленного по данным Bloomberg New Energy Finance.

Согласно отчету, в котором не учитываются данные по атомной энергетике, в 2010 году Китай инвестировал в новые энерготехнологии 54,4 миллиарда долларов, что на 39% больше, чем годом ранее. "Зеленые" инвестиции в США выросли почти на 51%, достигнув 39 миллиардов, однако этого оказалось недостаточно для сохранения второго места в общемировом рейтинге: "серебро" с 41,2 миллиарда долларов досталось Германии.

Объем инвестиций Европейского союза составил 94,4 миллиарда долларов, из которых 55,1 миллиарда пришлось на две страны - Германию и Италию. По азиатскому региону в целом наблюдался рост на 33%, объем инвестиций увеличился до 82,8 миллиарда. Быстрее всего среди стран G20 объемы инвестиций росли в Аргентине и Мексике, где годовой прирост составил 568% и 273% (743 миллиона и 2,3 миллиарда долларов соответственно).

При этом данные для России и Саудовской Аравии в отчете не приводятся, "поскольку инвестиции в сектор "чистой" энергетики в этих странах были пренебрежимо малыми".

С точки зрения технологий наибольший рост в 2010 году продемонстрировал сектор солнечной энергетики, где на страны G20 пришлось 79 миллиардов долларов частных инвестиций, что на 54% больше показателя предыдущего года. Всего, по данным отчета, в этом секторе за год было установлено более 17 гигаватт новых генерирующих мощностей.

Инвестиции в ветроэнергетику увеличились на 34%. При этом ветроэнергетика остается основным направлением частных инвестиций: в странах G20 на этот сектор пришлось 48% их общего объема, или почти 95 миллиардов долларов. В эксплуатацию было введено 40 гигаватт мощности, что увеличило установленную мощность сектора в мире до 388 гигаватт.

На правительственные меры по стимулированию роста в 2010 году пришлось 75 миллиардов долларов против 20 миллиардов годом ранее. Частное и государственное финансирование R&D-программ в энергетике увеличилось на 24% - до 35 миллиардов. Инвестиции венчурных фондов и фондов прямых инвестиций в G20 также восстановились, увеличившись на 26% - до 8,1 миллиарда долларов.

Как отмечается в отчете, за период с 2010 по 2020 годы объем инвестиций в активы в "чистой" энергетике может достичь 2,3 триллиона долларов.

"Страны, которым удастся привлечь инвестиции (в сектор), смогут воспользоваться экономическими и экологическими преимуществами всемирной гонки за чистыми возобновляемыми источниками энергии", - сообщают авторы отчета.

25 марта в Московской области состоялось открытие первого в России склада запасных частей компании Iveco. Новый склад позволит существенно сократить сроки доставки необходимых запасных частей на сервисные станции Iveco. На складе будет представлено более 15000 наименований запасных частей.

Склад расположен в Мытищинском районе Московской области, в 1 км от Дмитровского шоссе. Для удобства предусмотрен отдельный съезд с автомагистрали. Площадь, которую занимает компания Iveco, на данный момент составляет 2000 кв.м. Обслуживание склада осуществляется компанией Кюне-Нагель.

Количество ежедневных отгрузок составляет сейчас от 50 до 100, а, начиная с 4 апреля, их число возрастет, так как все заказы в России будут осуществляться непосредственно через этот склад. Срок поставки стоковых заказов из Турина в Москву - 21 день, срочных заказов - 1 неделя (авиа-доставка). Упаковка стоковых заказов с момента их размещения составляет 0 - 2 дня, срочных заказов - 3 часа.

"Открытие склада запасных частей в России - это большой шаг для Iveco. Российский рынок - один из ключевых для нас. Продажи наших автомобилей увеличиваются, вместе с тем растет потребность в более быстром и качественном сервисном обслуживании. Начиная с 4 апреля все запчасти для России будут отгружаться с этого склада. Теперь мы можем быть уверены в своевременной доставке запасных частей на любую из наших сервисных станций. Мы будем следить за тем, чтобы все операции на складе выполнялись по высшим европейским стандартам", - отметил Альфредо Дэррико, генеральный директор "Ивеко Руссия".

Компания Iveco разрабатывает, производит и реализует широкую гамму легких, средних и тяжелых коммерческих автомобилей, внедорожных грузовиков, городских и междугородных автобусов, а также специальных автомобилей - пожарных, внедорожных, автотехники для нужд вооруженных сил и гражданской обороны.

В компании работают более 25 000 человек. Iveco владеет 23 заводами в 10 странах мира, на которых использует передовые технологии, разрабатываемые в шести научно-исследовательских центрах. За пределами Европы компания ведет активную деятельность в Китае, России, Австралии, Аргентине, Бразилии и Южной Африке. Наличие более 5000 сервисных центров более чем в 160 странах мира позволяет обеспечить техническое обслуживание и поддержку в любой точке, где эксплуатируется техника Iveco. Адрес сайта компании в сети Интернет: www.iveco.com

ООО "Ивеко Руссия" - дочерняя компания Iveco S.p.A., производителя широкой гаммы легких, средних и тяжелых коммерческих автомобилей. В России Iveco работает с 1975 года. Партнерская сеть компании насчитывает 32 центра продаж и 27 сервисных станций. С 1994 года в г. Миасс ведется сборка внедорожных тяжелых грузовиков. Адрес сайта компании в сети Интернет: www.iveco.ru