Всего новостей: 4298560, выбрано 28440 за 0.267 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
После вступления Польши в Европейский Союз открылся новый железнодорожный маршрут Варшава-Брюссель, по которому проехал первый европоезд Jan Kiepura. Как сообщили в пресс-службе Польских железных дорог (ПЖД), новый поезд имеет 84 спальных места, 150 плацкартных и 45 сидячих мест. Евроэкспресс делает одну только одну остановку в Польше - в Познани. На территории Германии Jan Kiepura останавливается в Дортмунде, Дюссельдорфе и Кельне. Аналогичный поезд Варшава-Брюссель курсировал когда-то перед Второй мировой войной. Руководство ПЖД рассчитывает, что новым железнодорожным маршрутом воспользуются в первую очередь бизнесмены. Время в пути - 16 часов, поезд выезжает из Варшавы в 18 часов, прибывает в Брюссель в 10 часов утра. На территории Польши Jan Kiepura идет со скоростью 160 км. в час, в Германии и далее в Бельгии - 200 км. в час. Стоимость самого дешевого сидячего билета - 29 евро. В составе есть и спальные вагоны класса «люкс» с одно - и двухместными купе. В таких вагонах пассажиры могут смотреть телевизор, в каждом купе свой туалет и душ. В стоимость билета включены напитки и завтрак.
Из Брюсселя до Москвы и обратно вновь можно будет добраться поездом без пересадок. Как сообщили в администрации Южного вокзала бельгийской столицы, с воскресенья между Брюсселем и Варшавой начнут ежедневно курсировать ночные поезда, зафрахтованные немецкой и польской железнодорожными компаниями. По прибытии в Варшаву часть вагонов состава будет присоединена к поезду, следующему до Москвы. Тем же маршрутом можно будет добраться из Москвы до Брюсселя. Национальное общество железных дорог Бельгии несколько месяцев назад в силу экономических причин отказалось от эксплуатации ночных поездов.
70 млн. датских крон ( 10 млн.долл.) выделяет правительство Дании на развитие Калининградской обл. Об этом сообщил генеральный консул Дании в Санкт-Петербурге Йорген Питер Вайс сегодня, 8 июня, в Калининграде на встрече с губернатором Калининградской обл. Владимиром Егоровым. «Мы прекращаем финансовую помощь другим регионам Российской Федерации и намерены сосредоточиться только на Калининградской обл. – регионе, у которого самая большая протяженность с границами Евросоюза», – сказал Й. Вайс, добавив, что 70 млн. крон будут выделяться в течение 3 лет. В. Егоров, поблагодарив инициативу датского правительства, попросил сделать «финансовый акцент» на вложение средств в строительство таможенного пограперехода на российско-польском участке границы «Мамоново-2 – Гжехотка». «Если мы общими усилиями сумеем построит переход к 2006г., то пропускная способность увеличится в 3 раза и проблема грузового транзита из Польши в России будет снята», – сказал губернатор Калининградской обл.
Президент России Владимир Путин пригласил президента Польши Александра Квасьневского посетить Россию с визитом в сент. этого года. Об этом на встрече лидеров двух стран сообщил сам президент Польши, отметив, что с радостью примет это предложение. «У меня есть достаточно времени, чтобы подготовиться к этому визиту и наполнить его хорошим содержанием», - сказал Квасьневский. Путин в свою очередь отметил необходимость сделать все, «чтобы сохранить наше взаимодействие в связи с вступлением Польши в ЕС» и назвал это одной из ключевых задач. «Было бы ошибкой, если бы мы растеряли то, что у нас есть», - сказал Путин. Президент РФ также поблагодарил Квасьневского за возможность переговорить. «У нас много вопросов, хотя сотрудничество развивается поступательно, нельзя не использовать возможность, чтобы переговорить по ним». Александр Квасьневский со своей стороны отметил, что отношения между двумя странами развиваются хорошо. Он рассказал Владимиру Путину о своей встрече с российскими писателями, которые принимали участие в варшавской книжной ярмарке. «Я с ними встретился и был под большим впечатлением», - сказал Квасьневский. Говоря о двустороннем сотрудничестве, президент Польши выделил проблему, которая его беспокоит - большой дисбаланс, отрицательное сальдо для Польши в российско-польских торговых отношениях. «Задача для наших правительств - сделать так, чтобы больше польских товаров поступало на российский рынок», - сказал Квасьневский. Владимир Путин со своей стороны отметил, что в прошлом году рост товарооборота составил 23% или 6,3 млрд.долл. «Дисбаланс есть, но он связан прежде всего с ростом цен на энергоносители и сейчас нам нужно не препятствовать поставкам товаров, а наоборот увеличивать их», - сказал Владимир Пути
Объем прямых иностранных инвестиций в экономику Чехии в I кв. 2004г. составил 31,5 млрд. крон (1 млрд. евро). Информацию об этом опубликовал в пятницу Чешский национальный банк. В сообщении, распространенном пресс-службой банка, говорится, что по сравнению с аналогичным периодом 2003г. объем прямых инвестиций увеличился на 4,2 млрд. крон. Больше всего инвестиций сделали предприниматели из Японии и Канады, а также Германии, Нидерландов, Франции и Бельгии. Средства вкдадывались главным образом в автомобилестроение и деревообрабатывающую промышленность. По данным опубликованного в четверг анализа привлекательности различных стран для инвесторов, проведенного американской компанией Ernst & Young, Чехия занимает шестое место в мире по инвестиционной привлекательности, уступая лишь Китаю, США, Великобритании, Германии и Польше. В Европе Чехия стоит на четвертом месте (после Франции, Испании и России) по числу инвестиционных проектов, реализованных за последние 5 лет. В 2003г. общий объем прямых иностранных инвестиций в чешскую экономику составил 72,9 млрд. крон.
Люксембуржцы и ирландцы являются наиболее состоятельными, а латыши и поляки самыми бедными среди граждан 25 стран-членов Евросоюза. Эти данные обнародовало европейское статистическое бюро Евростат. Согласно расчетам экспертов, в Люксембурге ВВП на душу населения, рассчитанный через покупательную способность, в два раза превышает показатель в среднем по ЕС и в пять раз выше, чем в Латвии. В Ирландии ВВП на душу населения на треть выше, чем в среднем по ЕС. В списке состоятельных граждан за люксембуржцами и ирландцами следуют датчане, австрийцы, голландцы, британцы, бельгийцы, шведы, французы, финны, немцы и итальянцы. В Испании ВВП на душу населения на 5% ниже, чем в среднем по ЕС.Среди десяти новых стран-членов этой региональной организации самыми состоятельными Евростат называет граждан Кипра, где показатель ВВП на душу населения в среднем равен 17%. При этом у Кипра он выше, чем у стран-«ветеранов» ЕС-Греции и Португалии. Население этих государств, а также Словении и Мальты на 20-30% менее обеспечено по показателю ВВП, чем в среднем по ЕС. В Чехии это процентное соотношение составляет 31%, Венгрии – 39%, в Словакии – 49%, Эстонии, Литве и Польше – в пределах 52-54%. Наконец, в Латвии ВВП на душу населения на 58% ниже, чем в среднем по ЕС. В Турции, которая является кандидатом на вступление в Евросоюз, он ниже среднего показателя почти в четыре раза, в двух других странах-кандидатах – Болгарии и Румынии – более чем в три раза.
Уровень безработицы в Литве, согласно только что опубликованным данным статистического агенства ЕС «Eurostat», составил в апр. 11,5% и был одним из самых высоких среди стран Европейского Союза. Средний уровень безработицы в 25 странах ЕС в апр. составлял 9,1%. Официально здесь было зарегистрировано 19,3 млн. безработных. (Для сравнения: в США уровень безработицы в апр. текущего года составил 5,6%, а в Японии - 4,7%). Среди стран ЕС в апр. больше, чем в Литве безработных было только в Польше (18,9%) и Словакии (16,6%). В Латвии этот показатель составил 10,7%, в Эстонии - 9,2%. Самый низкий уровень безработицы в этом периоде зафиксирован в Люксембурге (4,2%) и на Кипре (4,4%). Опубликованные данные подтверждают прогнозы как отдельных экономистов, так и Европейской Комиссии в целом, что в первые месяцы 2004г. региональный рынок труда вряд ли продемонстрирует признаки оживления.
На российско-финской границе стартует проект «Зеленый коридор». Об этом говорится в сообщении пресс-службы российского таможенного ведомства. Проект, в котором участвуют таможенные службы России, Финляндии и Швеции, вводится в штатную эксплуатацию 1 июня 2004г. Широкое внедрение системы электронного декларирования имеет особое значение для дальнейшего совершенствования работы по ускорению прохождения грузов через границу, говорится в документе. «В дальнейшем планируется распространить данный проект на товары, перемещаемые другими видами транспорта - морским и железнодорожным, – а также привлечь к участию в нем другие страны, выразившие свою заинтересованность – Норвегию, Польшу, Германию, Китай», - отмечается в сообщении. Для обеспечения информационной поддержки таможенных технологий проведена модернизация всех автоматизированных систем. «Всего доработано 103 комплекса программных средств, обеспечивающих таможенный контроль и таможенное оформление на всех уровнях инфраструктуры. При этом в часть программ уже заложены элементы новой философии таможенного администрирования, основанной на анализе и управления рисками», - указывается в документе.
Поездка в Миколайки стоит сегодня 55 евро, в Гданьск-Сопот-49. На втором месте по популярности среди жителей Калининграда – автобусные туры по Европе. Турпутевка по маршруту «Париж – Амстердам» вместе с визой обходится в 310 евро, столько же в среднем стоит поездка в Турцию. Часто калининградцы ездят в Тунис и Египет, кстати, сегодня тур в столицу фараонов стоит 700 долл. на двоих. «В принципе жители области сегодня могут отправиться в любую точку планеты, – сказали в одной из турфирм города. Главное, чтобы у путешественника были время и деньги. Но, к сожалению, не у многих присутствует и то, и другое, поэтому калининградцев, желающих съездить в Бразилию или в Антарктику, пока в офисах турфирм не наблюдалось.Причин для этого две, – сказали в калининградских турфирмах. Во-первых, в Польше начался летний туристический сезон. Во-вторых, вступление соседней республики в Евросоюз повлекло за собой 7-процентное подорожание номеров в отелях. Пока еще некоторые турфирмы работают по старым договорам, что позволяет держать стоимость путевок в Польшу в разумных пределах. На майские праздники поездка в Миколайки обойдется в среднем в 57 евро, что на 10 евро дороже, чем месяц назад. Однако уже осенью ожидается скачок цен на турпоездки в соседнюю страну. Турфирмы еще раз напоминают своим будущим клиентам, что с 1 мая для въезда в Польшу необходимо иметь при себе определенную сумму денег. Подробнее обо всех изменениях в правилах пересечения российско-польской границы можно узнать в офисах туристических компаний.
Тем временем польские турфирмы предпринимают меры, чтобы не потерять своих клиентов. 1 мая в Польше увидел свет закон о налоге на добавленную стоимость на туристические услуги, – сказал генкоснул республики Польша в Калининграде Ярослав Чубиньски. Именно в связи с этим нововведением, по его словам, и поднялись цены на услуги туристических компаний. К тому же стоимость своих услуг повышают и посредники. Для того чтобы не потерять клиентов перед летним туристическим сезоном, турфирмы и отели пришли к соглашению снизить цены до апр.ского уровня. Так, на этой неделе крупнейшая компания ОРБИС уже снизила цены на свои услуги. В скором времени цены снизятся и у остальных турфирм, – заверил Ярослав Чубиньски. По его словам, все страны Евросоюза вводят на своих территориях НДС в размере 21%, Польше удалось добиться снижения этого налога до 7%. В то же время, по словам Чубиньски, никакой связи между ростом цен на туристические услуги и вступлением Польши в Евросоюз нет.
После вступления Литвы и Польши в Европейский Союз с 1 мая 2004г. на их территориях будет действовать союзное право по железнодорожному транспорту. Как сообщается в пресс-релизе ОАО «РЖД», поступившем в среду, границы с Германией, Чехией, Словакией и Литвой станут внутренними границами ЕС, в то время как границы с Россией, Белоруссией и Украиной будут составлять внешнюю границу ЕС. Железные дороги Литовской Республики и Республики Польша, присоединившись к Конвенции о международном железнодорожном сообщении (КОТИФ), являются одновременно участницами Соглашения о международном железнодорожном грузовом сообщении (СМГС), и имеют право на переоформление перевозочных документов с одного транспортного права на другое (ЦИМ/СМГС). Порядок оформления перевозочных документов с 1 мая 2004г. останется без изменений - перевозки грузов из стран-участниц СМГС в Литву и Польшу и в обратном направлении будут оформляться накладной СМГС на весь путь следования.Перевозки грузов из стран-участниц СМГС в страны-участницы ЦИМ транзитом по железным дорогам Литвы и Польши будут осуществляться, как и ранее с переоформлением перевозочных документов с одного транспортного права на другое на пограничных станциях. Железные дороги Литвы, являясь участником СМГС и ЦИМ, имеют право на переоформление накладных одного международного транспортного права на накладные другого международного транспортного права. На внутренней границе ЕС в соответствии с принципом свободного перемещения грузов таможенный досмотр производиться не будет. Однако, грузы, ввезенные на территорию Польши, выборочно будут подвергаться таможенному досмотру государственными службами, сотрудничающими с органами таможенной администрации. На пограничных станциях Польши, расположенных на внешней границе ЕС, таможенный контроль будет осуществляться в соответствии с решениями Совета (ЕС), устанавливающего Союзный таможенный кодекс, а также в соответствии с внутренними таможенными правилами Республики Польша.
В соответствии с вышеуказанными правилами грузы, поступившие на территорию Польши железнодорожным транспортом из стран, не являющихся членами Европейского Союза, при перемещении по территории ЕС по накладной ЦИМ подвергаются упрощенным процедурам таможенного транзита, а контроль на внешних границах ЕС будет осуществляться таможенными органами, сотрудничающими с органами Инспекции по охране растений и семеноводства, Ветеринарной инспекции, Инспектората защиты среды, Санитарной инспекции, а также Инспекции по качеству сельхозпродуктов.
В Лотарингии, на востоке Франции, начинаются трехдневные мероприятия, посвященные закрытию последней угольной шахты. Таким образом, Франция переворачивает последнюю страницу во многовековой истории угольной отрасли, отмечают местные СМИ. Ла-Ув - так называется эта шахта - находится в окрестностях городка Крецвальд, расположенного на границе с Германией. Угледобыча началась здесь еще в 1895г., и с тех пор лотарингские шахтеры добыли 100 млн.т. угля. Согласно историческим документам, уголь во Франции начали понемногу добывать и использовать еще в XIII веке. Но угледобыча как самостоятельная отрасль промышленности начала формироваться лишь в XVIII веке. Расцвет угледобычи пришелся на середину ХХ века, когда в национализированной после Второй мировой войны угольной отрасли трудились 300 тыс. человек. Более 40 тыс. из них работали на шахтах Лотарингии. Это были не только французы, но и работавшие по найму итальянцы, поляки, жители Северной Африки.Однако вскоре процветающая и прибыльная отрасль стала постепенно приходить в упадок. Этому способствовал не только переход электроэнергетики на нефть и газ, а также массовое строительство АЭС, но и постоянный рост себестоимости: штреки на километровой глубине, штольни, проложенные под углом от 60 до 90 градусов - добыча угля в таких условиях превращалась в слишком дорогое удовольствие. Уже с начала 1980гг. угольная отрасль стала полностью дотационной. А в последние годы уголь из Лотарингии при себестоимости в 150 евро за т.у.т. обходился втрое, а то и впятеро дороже по сравнению с импортным сырьем. В 1984г. во Франции была принята государственная программа постепенного свертывания угольного производства. С тех пор госкомпания «Шарбоннаж де Франс» прекратила прием новых рабочих и приступила к постепенному закрытию шахт. На Ла-Ув, продержавшейся дольше всех остальных, в 1985 работало 2 тыс. человек, а 20 лет спустя здесь осталось всего 325 шахтеров.
Более половины выделенных на программу многомиллиардных дотаций было направлено на социальную поддержку шахтеров, их профессиональную переподготовку и создание новых рабочих мест. В одной только Лотарингии, по данным местного управления угледобычи, было создано 550 новых предприятий, где получили работу 16 тыс. вчерашних горняков. Кроме того, в 1994г. была принята программа, позволяющая шахтерам выходить на пенсию в 45 лет с сохранением 80% заработка вплоть до достижения 60-летнего возраста, когда пенсия начинает выплачиваться в полном объеме. При этом за ними сохранялись и такие социальные льготы, как бесплатное медицинское обслуживание и пожизненное бесплатное жилье для них самих и их семей. Помимо социальной стороны, значительной статьей расходов стали затраты на консервацию подземных выработок, откачку из них воды и газа, контроль за состоянием шахт и благоустройство окружающей территории.
Что касается Ла-Ув, то здесь, с учетом особенностей шахты, было принято самое простое и дешевое решение: не извлекая на поверхность машины и оборудование, закачать в подземные выработки специальный связующий состав, который заполнит штреки и штольни и предохранит шахту от возможных обвалов. Эта операция начнется после того, как будет добыта последняя символическая та угля. Вскоре после Ла-Ув прекратит свое существование и государственная компания «Шарбоннаж де Франс»: ее ликвидация намечена на 2007г. И тогда о славном прошлом угольной отрасли Франции будет напоминать лишь музей, созданный на шахте Петит-Росель в Лотарингии, да обширные кино- и фотоархивы.
Уровень безработицы в Польше в марте 2004г. составил 20,5%. Об этом свидетельствуют опубликованные официальные данные Главного статистического управления Польши. В абсолютных цифрах - в Польше сейчас зарегистрировано более 3 млн. 265 тыс. безработных. Уровень безработицы в Польше значительно выше, чем в соседних странах, вместе с ней вступающих в Европейский Союз 1 мая 2004г. По данным экспертов, ежегодно на польский рынок труда вливается около 600 тыс. молодых поляков.
В столице Польши торжественно открыт регулярный автобусный маршрут Варшава-Москва. «Сейчас это единственный прямой автобусный маршрут из Варшавы в Москву», – отметил торгпред РФ в Польше Николай Захматов. «Открытие прямой автобусной линии между столицами России и Польши – новое направление двустороннего сотрудничества», – сказал он. По его словам, это наглядный пример российско-польского сотрудничества, которое будет приносить реальную пользу людям. По словам Анджея Старкевича – руководителя польского холдинга STAR-turist, который занимается пассажирскими перевозками, – международный автобус выезжает из польского города Ольштын (200 км. севернее Варшавы), делает остановку в Варшаве, технические остановки в Бресте и Смоленске. В пути автобус находится 22 часа. «Пока автобус будет ходить раз в неделю. Во вторник – из Варшавы, обратно из Москвы – в четверг», – сказал Старкевич.В ближайшее время на маршруте появится еще один автобус, а лицензия получена для ежедневного курсирования. Стоимость билета в одну сторону составляет 40 долл. Если же пассажир покупает билет туда и обратно, то его стоимость составит 70 долл. «Это – дешевое, конкурентоспособное и добротное сообщение», – пояснил Старкевич. Отвечая на вопрос, почему именно сейчас открылась новая автобусная линия, руководитель польского предприятия пояснил: «Россия – это огромный рынок. С 1 мая этого года наш автобусный маршрут соединит Россию и ЕС».
Основные японские автопроизводители планируют начать с мая распространение своей деятельности на страны центральной и восточной Европы. Из-за относительно устойчивого экономического роста в этом регионе, который Европейская комиссия по развитию определяет в среднем в 4,1% на 2004г. и в 4,4% на 2005г. год, «Тойота», «Хонда», «Ниссан» и «Мазда» собираются значительно увеличить продажи своей продукции, сообщает агентство Киодо цусин. Выход с 1 мая этих компаний на рынки Венгрии, Кипра, Латвии, Литвы, Мальты, Польши, Словакии, Словении, Чехии и Эстонии увеличит рынок с 378 до 450 млн. потенциальных потребителей. Автопроизводители рассматривают возможности производства новых моделей легковых машин, рассчитанных исключительно для восточноевропейского рынка. С 2005г. «Тойота» начнет сборку в Чехии модели «Б-Зеро», «Мазда» делает ставку на «3-седан» («Аксела»), «Ниссан» надеется на увеличение продаж своей «Микра».
Торговый оборот между Белоруссией и Польшей в текущем году может достичь не менее 1 млрд. евро, убеждены в правительствах двух стран. Об этом заявил первый замминистра экономики, труда и социальной политики Польши Яцек Пехота по окончании заседания белорусско-польской комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. По его словам, этому должно способствовать соглашение о сотрудничестве в торгово-экономической сфере, которое Белоруссия и Польша в ближайшее время намерены подписать. Пехота подчеркнул, что проект нового документа должен соответствовать стандартам ЕС и будет подготовлен в самое ближайшее время. Как сообщили в белорусском МИД, действие прежнего двустороннего договора между Белоруссией и Польшей прекращается в связи с предстоящим вступления Польши в Евросоюз 1 мая т.г. По информации Пехоты, польская сторона заинтересована в реализации проекта по строительству в Бресте новой ТЭЦ, которая могла бы работать на поставляемом из приграничных районов Польши угле. Данный проект оценивается в 100 млн. евро. Как сообщил представитель польского правительства, стороны уже оговорили принципы финансирования данного проекта, являяющегося, по его признанию, самым капиталоемким в белорусско-польском экономическом сотрудничестве. Белорусские инвесторы должны внести 20% стоимости будущей ТЭЦ, 40% выделит польское правительство под гарантии Белоруссии и еще 40% - коммерческие кредиты, которые будут застрахованы польской компанией.
Рождение новой Европы
© "Россия в глобальной политике". № 2, Март - Апрель 2004
Альгирдас Бразаускас – премьер-министр Литовской Республики.
Резюме Литва вступает в Европейский союз с уникальным багажом. Этот багаж – богатый и многообразный опыт добрососедских отношений с Россией. Руководствуясь прагматическими соображениями, Вильнюс, Москва и Брюссель способны вместе найти ответы на все вопросы, которые ставит быстро меняющаяся ситуация.
Европейский союз, раскрывающий двери для десяти новых государств-членов, вступает в новую эпоху своей истории. И хотя к расширению Евросоюза мы готовились давно и тщательно, это событие все равно станет серьезным вызовом для всей Европы – не только для нынешних и будущих членов ЕС, но и для его соседей, в том числе и для России. Изменения, происходящие в Старом Свете, – это своего рода тест на гибкость для всех государств, проверка того, способны ли они воспользоваться возможностями, которые предоставляет расширение зоны европейской интеграции. Мы не сомневаемся: Литва способна внести свой, по-настоящему творческий вклад в строительство единой Европы. Со времен позднего Средневековья наша страна не могла похвастаться таким уровнем участия в европейских делах, какой ожидает нас после 1 мая 2004 года.
Литва вступает в Европейский союз с собственным уникальным багажом. Этот багаж – богатый и многообразный опыт добрососедских отношений с Россией, сотрудничества с российскими регионами. Поэтому мы намерены активно использовать наши знания и опыт, помогая партнерам по ЕС планировать и осуществлять инициативы в отношении восточных соседей, прежде всего России.
Мы знаем на собственном опыте: проявив уважение к интересам и позициям друг друга, Литва, Россия и Евросоюз способны найти взаимоприемлемые ответы на вопросы, которые ставит перед ними быстро меняющаяся ситуация. Наглядное доказательство этого – переговоры о поездках российских граждан в Калининградскую область и обратно. Мы убедились: если участники дискуссий настроены конструктивно и исходят из прагматических соображений, цель обязательно будет достигнута. После того как все полностью выполнили обязательства, взятые в ходе переговоров, проблема была решена.
Этот позитивный опыт необходимо развить, решая другие не менее, а может быть, и более важные вопросы. Очень существенно, что переговоры о калининградском транзите привлекли всеобщее, в том числе и международное, внимание к проблемам Калининградской области. Сегодня все заинтересованные стороны – Литва, ЕС, Россия – демонстрируют понимание того, что будущее этой области в первую очередь зависит от темпов ее социально-экономического развития. России и Европейскому союзу пора еще раз сесть за стол переговоров, чтобы договориться об общей долговременной стратегии развития Калининградской области. Эта стратегия должна включать в себя осуществление экологических, инфраструктурных, экономических и социальных проектов, способствующих преодолению разрыва в экономическом развитии между этой российской территорией и окружающими ее странами – членами Евросоюза.
Литва готова активно участвовать в разработке и реализации такой стратегии. Мы уже создали структуры взаимодействия на всех уровнях – литовско-российский Совет по долгосрочному сотрудничеству между региональными и местными властями Литовской Республики и Калининградской области Российской Федерации, парламентский форум. Эти институты играют важную роль в решении практических вопросов сотрудничества и укрепления взаимопонимания. Главное, что инициатива исходит от самих граждан и неправительственных организаций обеих стран. Литва готова распространять опыт, накопленный на калининградском направлении, на весь Северо-Западный регион России. Мы декларировали это на самом высоком уровне и надеемся, что стремление Вильнюса найдет должный отклик и поддержку со стороны Москвы. Ведь ценность сотрудничества и взаимопонимания многократно возрастет после того, как Литва, став полноправным членом Европейского союза, сможет участвовать в формировании общей позиции стран – членов ЕС и принятии решений о его отношениях с Россией.
Расширение Евросоюза открывает новые возможности для экономического развития. Литве есть что предложить иностранным инвесторам. Географическое положение позволяет сделать ставку на сферу транзитных услуг: через литовскую территорию проходят два международных транспортных коридора, страна располагает хорошо развитой сетью автомобильных дорог и незамерзающим портом Клайпеда. В республике создана стабильная макроэкономическая среда, значительный промышленный потенциал дополняется высококвалифицированными и относительно недорогими человеческими ресурсами. В последнее время быстро развивается сектор информационных технологий.
Еще до вступления в Европейский союз прямые инвестиции участников этого объединения в литовскую экономику достигли 60 % всех прямых иностранных инвестиций. По мере интеграции Литвы в ЕС растет интерес и инвесторов из России. Предпринимателей обеих стран связывают особые личные контакты, понимание менталитета друг друга и хорошее знание ситуации в интересующих отраслях экономики двух государств. Пока на долю российских бизнесменов приходится только 6 % прямых иностранных инвестиций, но тенденция к росту налицо. Это совершенно объяснимо – ведь, вкладывая в Литву, российские предприниматели вместе со своей продукцией и услугами, по сути, вливаются в единый внутренний рынок Евросоюза, объединяющий 450 млн потребителей.
В Литве зарегистрировано уже около тысячи совместных с россиянами предприятий. Нефтяная компания «ЮКОС» инвестирует в нефтеперерабатывающее предприятие «Мажейкю нафта» и предприятие «Мажейкю электрине», «Газпром» – в предприятия «Летувос дуйос» и «Кауно электрине», российская минерально-химическая компания «ЕвроХим» – в предприятие минеральных удобрений «Лифоса» (г. Кедайняй), российский коммерческий банк «Конверсбанк» – в литовский коммерческий банк «Снорас». Все это – примеры успешного экономического сотрудничества.
Литва в свою очередь осуществляет различные инвестиционные проекты в Калининградской области. Так, 9 марта 2004 года начал работу завод по выпуску литовских холодильников, мощность которого – 350 тысяч штук в год. В области создано и действует свыше 500 предприятий с литовским капиталом. Данные факты свидетельствуют о том, что Калининградская область, как особая экономическая зона, является привлекательной для иностранных инвесторов. Соседство Европейского союза должно еще более стимулировать эти процессы. Конечно, решение о будущем особой экономической зоны должна, проанализировав все обстоятельства, принять сама Россия, но стоит иметь в виду, что значительное изменение условий предпринимательства в области может отрицательно сказаться на объемах иностранных инвестиций.
Торговый оборот между Россией и Литвой постоянно возрастает и в последнее время превысил 2 млрд евро в год. Но потенциал экономических отношений не удастся использовать полностью, если в действие не будут введены важные документы – договоры об избежании двойного налогообложения и о стимулировании и защите инвестиций, которые Россией еще не ратифицированы. Мы надеемся, что эти вопросы будут решены в ближайшем будущем.
После расширения Евросоюза режим торговли между Литвой и Россией существенно не изменится. Импорт российских товаров в Литву подорожает в среднем только на 1,7 %. С другой стороны, общий импорт российских товаров в страны – новые члены ЕС подешевеет в среднем на 4 %, поскольку такие государства, как Польша, Чехия, Венгрия, применяют сегодня более высокие импортные пошлины, чем Европейский союз. По расчетам Европейской комиссии, общее сокращение составит около 300 млн евро. Расширение Евросоюза сделает единый европейский рынок более доступным для российских экспортеров и инвесторов. Общие правила торговли, единый таможенный тариф и унифицированные таможенные процедуры будут применяться к российскому экспорту во все 25 стран ЕС.
Могу заверить, что Литва станет одним из самых активных сторонников и инициаторов развития торгово-экономических отношений между Европейским союзом и Россией. Так, еще до своего окончательного вступления Литва, участвуя в деятельности европейских институтов на правах наблюдателя, высказывалась за начало переговоров о свободной торговле между ЕС и Россией сразу же после вступления России в ВТО. Думаю, аналогичную позицию займут и другие новые члены Евросоюза.
Отдельно хочу высказать несколько мыслей о перспективах Литвы в расширенном Европейском союзе. Нет сомнений, членство в ЕС выявит и неконкурентоспособные отрасли нашего хозяйства. Кто-то будет разочарован. Как и в любом другом бизнесе, больше выиграет тот, кто сумеет быстрее и лучше приспособиться к новым условиям, воспользоваться новыми возможностями для конкуренции на большом и свободном рынке. И мы готовы к вызовам, связанным с членством в Евросоюзе.
Европейский союз – организация обширная, многоуровневая и сложная по своей конструкции. Поэтому резонным является вопрос о том, будет ли на этом весьма представительном форуме услышан голос такого небольшого государства, как Литва? Дискуссии о различиях интересов больших и малых стран – членов ЕС приобретают особую остроту при решении вопросов будущей институциональной структуры Евросоюза. Участвуя в межправительственной конференции, мы пытаемся найти компромисс относительно будущей модели Европейского союза. Оглядываясь назад, можно утверждать, что опасения малых государств лишены оснований. Сама идея ЕС предусматривает отказ от чьего бы то ни было доминирования и формирование атмосферы непременного взаимного согласия. Дух компромисса, которым пропитан весь механизм принятия решений внутри Евросоюза, в сочетании с высокой степенью независимости Европейской комиссии создает предпосылки для успешного отстаивания интересов малых стран – членов Европейского союза и их отражения на общеевропейском уровне. Кроме того, экономическая и политическая жизнь Евросоюза настолько многообразна, что постоянно возникают различные коалиции интересов. Никого не удивляет, когда по тем или иным вопросам страны Юга вступают в «блок» со странами Севера, а доноры договариваются с получателями помощи. Классическая модель «большие против малых» в ЕС не работает. И именно благодаря тесной интеграции в рамках Европейского союза малые государства – члены ЕС смогли повысить уровень своего влияния, компенсировать политико-экономическую мощь великих держав Европы.
Ближайшая задача для Литвы – перенять успешный опыт других и научиться «навигационному искусству ЕС». Процесс подготовки к членству в нем не был легким, но нам все же удалось согласовать с Европейской комиссией, что и как нам следует сделать, чтобы соответствовать критериям Евросоюза. У меня нет сомнений в том, что впредь мы сможем еще более эффективно отстаивать свои интересы.
Евроскептики, которые есть и в Литве, часто выражают опасения, что членство в Европейском союзе разрушит национальную идентичность страны и она превратится в безликую восточную провинцию ЕС. Внимательный анализ опыта других государств приводит к противоположному выводу: членство предоставит нам новые возможности для сохранения самобытности своего народа, его культуры и языка. Кстати, литовский язык станет с 1 мая одним из официальных языков Евросоюза. Ни одной из нынешних стран – членов этой организации не грозит утрата национального самосознания. А бурное экономическое развитие и рост благосостояния во всех государствах создает благоприятные условия для укрепления национальной культуры.
Принимая десять новых членов, Европейский союз открывает новую политическую эру. Жизнь Европы станет более разнообразной. Нам придется согласовывать интересы государств, находящихся на различных стадиях экономического развития, и достигать договоренности относительно направлений развития ЕС. Серьезными вызовами для новых членов будут проблемы интеграции в единый внутренний рынок и эффективного использования структурной помощи ЕС, рост конкуренции. Важно определить приоритетные области финансирования в рамках нового многолетнего бюджета Европейского союза на 2007–2013 годы. Если мы не окажем финансовой поддержки таким амбициозным проектам повышения конкурентоспособности Евросоюза, как Лисабонская стратегия, или не инвестируем в соединение энергетической, транспортной и коммуникационной сетей Востока и Западной Европы, то не сможем полностью воспользоваться возможностями, которые предоставляет европейская интеграция.
Мой большой опыт политика однозначно свидетельствует о том, что успешная экономическая жизнь является залогом позитивных политических процессов. Европа – не исключение. И я абсолютно уверен: сегодняшние усилия государств – членов ЕС по стимулированию экономического развития с неизбежностью принесут в будущем политические дивиденды. И роль Европейского союза на международной арене будет возрастать пропорционально росту его экономической мощи.
Литва > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 7 апреля 2004 > № 2909742
Альгирдас Бразаускас
ОАО «Российские железные дороги» и Немецкий транспортный форум, объединяющий компании железнодорожной промышленности ФРГ, подписали «Меморандум о сотрудничестве». Об этом сообщил на пресс-конференции в Берлине президент компании «Российские железные дороги» (РЖД) Геннадий Фадеев, находящийся с рабочим визитом в Германии. По словам Фадеева, документ предусматривает, в частности, создание рабочих групп по направлениям сотрудничества: тяговый подвижной состав, пассажирские вопросы, инфраструктура российских железных дорог, информационные технологии железных дорог, перспективные научные разработки. Целью сотрудничества провозглашено создание благоприятных условий для российских и немецких компаний, работающих в сфере железнодорожного транспорта, «на основе общепринятых принципов равноправия и кооперации». Сотрудничество между российскими и немецкими железными дорогами «переходит из плоскости прямых закупок подвижного состава к совместной разработке железнодорожной техники и организации производственной кооперации», подчеркнул президент РЖД. В частности, речь идет о тяговом асинхронном двигателе, преобразователе высокой стороны и программном управлении тяговым двигателем. В начале августа будет открыт третий международный транспортный коридор из Центральной и Северной Европы на Иран, и, согласно договоренности с Немецкими железными дорогами, первый демонстрационный поезд с контейнерами пойдет на Иран из Берлина, сказал Фадеев. Он отметил также, что руководители железнодорожных отраслей России, Германии и Польши должны договориться об ускорении ранее принятых решений. В сфере грузовых перевозок, по мнению Фадеева, речь, прежде всего, идет о гармонизации транспортного права, введении единой «электронной накладной» для ускорения растаможивания грузов и других вопросах. «С германской стороной мы здесь идем рука об руку. Хотелось бы найти поддержку и третьей стороны», - заявил президент РЖД.
По сообщению ЧСУ, вопреки прогнозам аналитиков, внешняя торговля ЧР в фев. с.г. завершилась с положительным балансом в 3,6 млрд. крон (130 млн.долл.). Объем чешского экспорта в фев. 2004г., по сравнению с аналогичным периодом пред.г., увеличился на 18,4% и составил 125,1 млрд. крон (4,66 млрд.долл.), а объем импорта – на 12,8% и составил 121,5 млрд. крон (4,53 млрд.долл.). Росту объемов экспорта способствовало ослабление курса чешской кроны по отношению к евро и доллару США, а также значительный рост (138%) объемов экспорта телекоммуникационного оборудования и обрабатывающих станков (32%). По информации ЧСУ, это самые высокие показатели внешней торговли ЧР за последние 10 лет.По прогнозам госагентства «ЧехТрейд», дефицит внешней торговли ЧР в 2004г., по сравнению с пред.г., снизится на 9,4 млрд. крон (357 млн.долл.) и составит 60 млрд. крон (2,3 млрд.долл.). По словам гендиректора «ЧехТрейд» М.Тлапы, этому будет способствовать рост объемов экспорта и повышение положительного баланса в торговле со странами ЕС. После вступления Чехии в ЕС доля внешнеторгового оборота с этими странами достигнет 85%. Положительный баланс внешней торговли ЧР со странами ЕС в 2003г. составил 103 млрд. крон (3,9 млрд.долл.). После вступления Чехии в ЕС значительных изменений таможенных пошлин не ожидается. Уже в наст. вр. поставка большинства чешских товаров на экспорт в страны ЕС осуществляется беспошлинно, а с 1 мая 2004г. закончится действие отдельных антидемпинговых мер со стороны стран ЕС и ее новых членов. Будет отменена 30% пошлина на поставку чешского пива в Польшу. Отпадет необходимость в ряде административных мер, такие как таможенное делопроизводство, оформление документов страны происхождения товаров, создание таможенных складов, оплата лицензионных и сертификационных платежей.
По сообщению ЧСУ, в 2003г. спрос на стальной прокат для строительной отрасли превысил предложение производителей, что привело к двукратному повышению цен, по сравнению с пред.г., на строительную арматурную сталь и на 15-20% на профилированную сталь. В 2003г. в Чехии было произведено стального проката для строительной отрасли 559 141т., из которых на экспорт было поставлено 390 910т., а на отечественный рынок – 168 231т. Собственная потребность Чехии в этом материале составила 306 419т., в результате 138 188т. в 2003г. было импортировано из Польши, Украины и России. По прогнозам аналитиков строительной отрасли, в 2004г. на чешском рынке будет ощущаться нехватка стального проката в 50 тыс.т.
1180 км. высокопрочных водопроводных труб из чугуна с шаровидным графитом будет отправлено в Саудовскую Аравию липецким металлургическим заводом «Свободный сокол», сообщила пресс-службе предприятия. Это уже четвертый и самый крупный контракт с Саудовской Аравией за последние три года, добавили в пресс-службе. Также в 2004г. завод «Свободный сокол» будет отгружать трубы в Ирак, Польшу, Украину, Белоруссию.
Руководство немецкого концерна Вауег приняло решение о переводе производства пенополиуретана из Германии в ЧР, в связи с чем, создало новую фирму Brahe в г.Градец Кралове, которая начнет выпуск продукции еще до конца 2004г. Продукция новой фирмы будет предназначена не только для нужд чешских предприятий, но и для поставок в Польшу и Словакию. Годовой объем продаж запланирован в 90 млн. крон (2,8 млн. евро). Доля продукции фирмы Brahe на чешском рынке – 20%.
Советник по торговым и экономическим вопросам экономической миссии посольства Франции в России Жорж Ренье встретился накануне замполпреда в УрФО Виктор Басаргин. Француз прибыл в Екатеринбург для проведения ряда деловых встреч. Как сообщили в окружном информационном центре, за последнее время прошло несколько встреч с представителями деловых кругов Франции. Предстоит еще одна – с представителями одного из французских банков, готовых принять участие в сотрудничестве в рамках реализации совместных инвестиционных проектов. Кроме того, на конец янв. запланирована встреча полпреда Петра Латышева и посла Франции в России. Реализация ряда проектов совместно с французской стороной, в т.ч., тех, которые были согласованы и подписаны в ходе визита официальной делегации УрФО во Францию, уже началось.Жорж Ренье подчеркнул, что его поездка в Екатеринбург не является случайной, поскольку подготовка к ней началась во время визита Петра Латышева во Францию, в ходе которого Ренье представлял французские предприятия. Ренье также подчеркнул, что целью его визита является изучение возможностей сотрудничества между российскими и французскими предприятиями. Между тем, в десятке основных партнеров во внешнеэкономической деятельности предприятий юга Тюменской обл. Франции пока нет. Как сообщает пресс-служба Тюменской таможни, первую строку заняла Украина с объемом экспорта 452 млн. 991,6 тыс.долл., импорта – 848,8 тыс.долл. На втором месте находится Кипр (экспорт 398 млн. 231,3 тыс.долл., импорт – 15 тыс.долл.), на третьем – Польша (экспорт 320 млн. 774,1 тыс.долл., импорт 78,4 тыс.долл.). Далее следуют Казахстан, Швейцария, Венгрия, Панама, Германия, Финляндия и Литва.
Стратегическая стабильность в эпоху глобализации
© "Россия в глобальной политике". № 4, Октябрь - Декабрь 2003
Ю.Н. Балуевский – первый заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ, генерал-полковник.
Резюме Международная стабильность времен холодной войны, в основе которой лежал принцип гарантированного взаимного уничтожения СССР и США в случае ядерного конфликта, ушла в прошлое. Как теперь обеспечить стратегическую стабильность? И насколько вообще устойчиво мироустройство, в котором больше нет соперничества двух сверхдержав?
Каким будет мир в XXI веке? Как в условиях глобализации обеспечить безопасность и стратегическую стабильность? Эти вопросы, давно превратившиеся из теоретических рассуждений в проблемы самого что ни на есть практического свойства, с предельной остротой встают сегодня перед мировым сообществом.
Сегодня мир сталкивается со следующими глобальными вызовами безопасности:
• глобальные и региональные военные угрозы в зонах нестабильности, таких, как Ближний и Средний Восток, в первую очередь – в Ираке и Афганистане;
• международный терроризм, экстремизм;
• распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) и ракетных технологий;
• неравномерность развития, бедность, отсталость.
В современном мире практически не осталось непреодолимых экономических, культурных и информационных границ, и решить каждую из этих проблем в отдельности невозможно. Да и не связанными друг с другом они могут показаться разве что на первый взгляд. Масштаб и характер современных военных угроз требуют поиска новых, зачастую нетрадиционных форм и способов защиты национальных интересов. Возрастает роль экономики, научного и культурного потенциала, информационных возможностей государств. Если страны действительно заинтересованы друг в друге, они найдут такие механизмы разрешения конфликтов и защиты национальных интересов, которые сначала отодвинут силовые методы на второй план, а затем сделают их и вовсе ненужными. Но одно условие является обязательным: прежде всего необходима работающая международная система безопасности, базирующаяся на добровольно принятых всеми правилах и механизмах.
Между тем в условиях роста взаимозависимости государств у наиболее сильных может появиться желание воздействовать на другие страны для обеспечения собственной безопасности и решения тех или иных вопросов межгосударственных отношений. При этом военные способы поддержания безопасности начинают приобретать все большее значение, в том числе и в свете борьбы с международным терроризмом.
СТАРАЯ И НОВАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ
Политические перемены последних двух десятилетий, стимулировавшие процесс глобализации, приводят к быстрым геополитическим изменениям. Новое наполнение получил и термин «стратегическая стабильность» – понятие, появившееся в эпоху холодной войны. Изначально оно затрагивало только отношения двух ядерных сверхдержав – Советского Союза и Соединенных Штатов Америки. Стратегическая стабильность означала такое состояние советско-американских отношений, при котором обе стороны имели возможность в случае глобальной ядерной войны многократно уничтожить друг друга, а заодно и весь остальной мир. Итогом гонки ядерных вооружений стал паритет стратегических наступательных арсеналов СССР и США, иными словами – «ядерный пат». Стремясь превзойти оппонента в количестве и качестве ракетно-ядерного оружия, каждая сторона одновременно боялась неосторожными шагами спровоцировать противника на опережающие действия.
«Стабильность глобального страха» поддерживалась идеологическим противостоянием, глубоким взаимным недоверием, нежеланием военно-политического руководства обоих государств идти на какие-либо компромиссы, тем более на договоренности по снижению угрозы. Отвлечение огромных ресурсов на смертоносные вооружения, способные в один миг уничтожить планету, препятствовало решению жизненно важных проблем каждой из стран. Начавшееся в период разрядки движение навстречу друг другу имело целью снизить уровень противостояния, уменьшить затраты на ядерные вооружения, то есть добиться стратегической стабильности не прибегая к использованию силовых механизмов. Система двусторонних и многосторонних договоров определила параметры сначала ограничения стратегических вооружений, а затем и их постепенного сокращения. Критерий «достаточности для обороны» стал ключевым при определении требований к системам стратегических вооружений.
Сегодня мы являемся свидетелями и участниками перехода от старого типа стратегической стабильности времен холодной войны и двухполюсного мира к новому типу стабильности. На чем может быть основана стабильность в мире, который, по мнению многих, будет однополюсным? Реален ли вообще сегодня однополюсный мир? И устойчив ли он?
ЛИДЕРСТВО ЕДИНОЛИЧНОЕ И КОЛЛЕКТИВНОЕ
Прежние механизмы обеспечения международной безопасности, основанные на сложной системе договоров по ограничению и сокращению ядерных и обычных вооружений, фактически прекратили существование после выхода США из Договора по ПРО 1972 года и принятия ими концепции превентивных силовых действий. Вот что предлагается нам взамен:
• однополюсный мир;
• ничем не ограничиваемое наращивание военной мощи единственной сверхдержавы;
• «право силы, а не сила права»: односторонние превентивные силовые действия без оглядки на международные нормы;
• снижение роли международных институтов и договоренностей.
Стоит добавить, что в этой новой модели Россия все чаще сталкивается с политикой двойных стандартов (отношение к чеченскому терроризму, нежелание списывать советские долги, хотя ряду бывших социалистических стран, например, Польше, долги списывались и т. п.), заметна тенденция к ее изоляции. Особенно в этом усердствуют «молодые» члены НАТО.
Неудивительно, что модель, предлагаемую фактически одним, пусть даже самым мощным в политическом, экономическом и военном отношении государством, Россия оценивает как потенциально опасную, способную нести угрозу ее безопасности.
Между тем Россию и Америку связывает долгий путь взаимодействия, который пролегает от эпохи разрядки через разрушение Берлинской стены к построению новой системы коллективной безопасности, призванной уберечь человечество от угроз XXI века. Не случайно именно руководители России и США проявили политическую волю и возглавили борьбу с международным терроризмом.
Сама жизнь сняла вопрос о том, в каком мире нам предстоит жить – многополюсном или однополюсном? Мир может быть только многополюсным, иначе он неустойчив. С уверенностью могу утверждать, что Вашингтон как единственный полюс силы просуществовал всего полтора года – с 11 сентября 2001 года, когда произошли террористические акты в Нью-Йорке и Вашингтоне, до 20 марта 2003 года, начала войны в Ираке. Лишь в этот период США обладали не только самой большой военной мощью, но и легитимностью безусловного лидера, несомненным моральным правом возглавлять мировое сообщество в борьбе с международным терроризмом. Однако подчеркнутое стремление к игнорированию мнения других стран и откровенное нежелание хоть в чем-то поступиться собственными интересами не способствует укреплению морального авторитета. К тому же дальнейший ход событий показал, что в одиночку с ролью всемирного лидера не могут справиться даже США.
Россия, как и Соединенные Штаты, в силу своего военного, научно-технического, ресурсного и человеческого потенциала просто обречена на то, чтобы занимать лидирующие позиции в грядущем многополюсном мире. И вместе с США Россия может сыграть ключевую роль в решении многих глобальных проблем.
РОССИЯ ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА
Как отметил бывший глава Европейской Комиссии Жак Сантер, Россия слишком велика, чтобы стать полноправным членом Европейского союза. И если она велика даже для столь крупной организации, то едва ли «уместится» в рамках других. Так что, с одной стороны, России предначертано самостоятельное плавание по волнам истории, с другой – ей никуда не деться от участия в решении важнейших проблем современного мира. Это очевидный факт, с которым, нравиться это или нет, придется считаться всем.
Как государственное образование Россия существует более тысячи лет. Каков же ее вклад в решение проблем человечества за этот период?
История
Россия защитила европейскую цивилизацию от монголотатарского нашествия в XIII–XIV веках, тем самым фактически обеспечив возможность европейского Возрождения;
• освободила Европу от Наполеона;
• сыграла важнейшую роль в Первой мировой войне (многократно выручала союзников в безвыходных ситуациях);
• внесла решающий вклад в победу над фашизмом во Второй мировой войне;
• установила ядерный паритет с США, благодаря чему стратегическая стабильность была обеспечена на протяжении более полувека.
Современность
• инициировала разрядку и перестройку;
• способствовала разрушению Берлинской стены;
• проводит политику партнерства, равноправного сотрудничества и интеграции в европейские структуры;
• сохраняет твердый курс на ограничение и сокращение вооружений;
• стремится к сохранению правовых основ стратегической стабильности и международной безопасности.
Цели и задачи России в будущем
• стать своего рода мостом между Европой и Азией, а в каком-то смысле и между Старым и Новым светом (учитывая наметившиеся трения в трансатлантических отношениях);
• добиться полноправного членства в европейских и мировых структурах;
• явиться одним из полюсов будущего многополярного мира, который при этом не противостоит остальным полюсам, а взаимодействует с ними.
ОРУЖИЕ БЕДНЫХ
На России и США, какие бы трения и разногласия ни возникали между двумя государствами, лежит особая совместная ответственность за укрепление режима нераспространения ОМУ, предотвращение утечек «чувствительных технологий» в ядерной и ракетной области. Эволюция системы международных отношений в последнее десятилетие привела к заметному ослаблению режима нераспространения, стабильность которого обеспечивалась ранее двумя сверхдержавами. После разрушения биполярной системы во многих государствах появились или усилились стимулы к приобретению ОМУ, одновременно снизилась способность мирового сообщества этому противодействовать. Во времена холодной войны биполярная система обеспечивала странам Третьего мира определенные гарантии от нападения. Сверхдержавы ревниво следили за действиями друг друга, препятствуя применению силы против «нейтралов», которое могло привести к усилению противостоящего блока. Сегодня, когда роль международных организаций в вопросах контроля за применением силы резко снизилась, появляются объективные стимулы для создания или приобретения ОМУ государствами, не вошедшими в «зону американского влияния».
Ядерное оружие, возникшее в середине прошлого века, как оружие богатых государств, превращается в оружие бедных, которое обеспечивает им возможность парировать военные угрозы со стороны более развитых стран. Быстрая эволюция обычных вооружений, отрыв по качеству ведет к тому, что страны, опасающиеся силового вмешательства, ищут возможности приобретения ОМУ. Технический прогресс делает более доступными ядерные технологии, не говоря уже о химических и бактериологических. Новые угрозы и вызовы безопасности заставляют многие страны больше полагаться на ядерные арсеналы, что увеличивает вероятность ядерного распространения.
С этой точки зрения нас не может не беспокоить стремление США и Великобритании приписать ядерному оружию роль сдерживания других видов ОМУ, что противоречило бы принципу «негативных гарантий» для неядерных государств. В ряду таких же тревожных сигналов и намерение США создать в соответствии с их новой ядерной доктриной ядерные боезаряды малой и сверхмалой мощности для нанесения точечных, в том числе превентивных, ударов в борьбе с терроризмом.
Напомню, что согласно нашей Военной доктрине Россия рассматривает свое ядерное оружие как средство ответа на ядерную агрессию или агрессию с применением других видов ОМУ, а также на крупномасштабную агрессию в критических для ее национальной безопасности ситуациях. При этом Россия гарантирует неприменение ядерного оружия против государств – участников Договора о нераспространении ядерного оружия (это не касается случаев прямого нападения на нее).
Таким образом, нераспространение ядерного оружия и других видов ОМУ должно стать одним из приоритетных направлений политики национальной безопасности ядерных государств. При этом наше несогласие с тем или иным решением администрации США вовсе не означает, что мы отказываемся от стратегического партнерства или недооцениваем его важность.
НАШИ ПРИОРИТЕТЫ
Как писал еще в 20-х годах XX века выдающийся русский военный теоретик Александр Свечин, в военной сфере «стратегическая линия поведения должна являться проекцией на вооруженный фронт общей политической линии поведения». Долгосрочные политические и экономические приоритеты России определяют ее стратегические приоритеты в военной сфере.
Российская Федерация проводит твердый курс на интеграцию в мировое сообщество, на поиск взаимоприемлемых и взаимовыгодных форм сотрудничества со всеми, кто в нем заинтересован.
В прошлогоднем послании президента Российской Федерации Федеральному Собранию говорится: «Наши цели неизменны – демократическое развитие России, становление цивилизованного рынка и правового государства. И самое главное – повышение уровня жизни нашего народа. ... Мы должны сделать Россию процветающей и зажиточной страной. Чтобы жить в ней было комфортно и безопасно. Чтобы люди могли свободно трудиться, без ограничений и страха зарабатывать для себя и своих детей». В послании-2003 сказано еще более конкретно: «Все наши решения, все наши действия необходимо подчинить тому, чтобы уже в обозримом будущем Россия прочно заняла место среди действительно сильных, экономически передовых и влиятельных государств мира».
Главный национальный интерес России – это развитие экономически мощного, пользующегося уважением в мире государства, ориентированного на удовлетворение потребностей и чаяний всех социальных групп, всех народов и народностей Российской Федерации. Это невозможно без обеспечения оборонной мощи страны, поддержания ее военного потенциала на уровне, адекватном существующим и возможным угрозам.
В целом политическое и военное руководство страны исходит из того, что у России нет прямых врагов, но сохраняются потенциальные угрозы, которые должны учитываться во всех расчетах и планах развития государства и его армии.
К таким угрозам относятся, в частности:
• развертывание группировок сил и средств, имеющих целью военное нападение на Российскую Федерацию или ее союзников;
• территориальные претензии к России, угроза политического или силового отторжения от РФ отдельных территорий;
• осуществление государствами, организациями и движениями программ по созданию оружия массового уничтожения;
• наращивание группировок войск, ведущее к нарушению сложившегося баланса сил вблизи границ Российской Федерации или границ ее союзников и прилегающих к их территории морских водах;
• расширение военных блоков и союзов в ущерб военной безопасности Российской Федерации или ее союзников.
Недооценка военных угроз очень опасна, но не менее опасна и переоценка их. Она неизбежно приведет к ошибкам и во внешней, и в оборонной политике. В последней сфере это означает попытки создания таких Вооруженных сил, которые не могут быть обеспечены экономическими возможностями государства.
Национальные интересы Российской Федерации были обозначены в докладе министра обороны Сергея Иванова об актуальных задачах развития Вооруженных сил Российской Федерации, сделанном в октябре 2003 года, а также в документах, принятых на российско-американском саммите в Москве 24 мая 2002-го. Это «Совместная декларация Президента В.В. Путина и Президента Дж. Буша о новых стратегических отношениях между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки» и «Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о сокращении стратегических наступательных потенциалов».
Признав, что нынешняя ситуация в области безопасности коренным образом отличается от эпохи холодной войны, Россия и США предпринимают шаги, чтобы отразить в военной области изменившийся характер стратегических отношений между ними, сформировать новую систему обеспечения стратегической стабильности и международной безопасности.
Данная система должна основываться на общепризнанных нормах международного права и использовать существующие международные институты, в первую очередь ООН. Вполне реально взаимодействие при ликвидации очагов нестабильности и проведении миротворческих операций, основанное на мандате Совета Безопасности ООН.
Ближайшие два года являются решающими на этом пути. Президенты России и США завершают первые сроки своего пребывания у власти и должны определить свои позиции на будущее. Вполне естественно, что каждый из них хочет победить на предстоящих выборах, чтобы продолжить начатые преобразования. Второй срок для президентов – это традиционно этап решительных действий, когда можно работать без оглядки на следующие выборы. Лидерам необходимо оставить достойный след в истории, обеспечить преемственность курса.
Стратегические национальные приоритеты России включают в себя следующее:
Внутри страны
• создание демократического правового общества, в котором будут обеспечены политические, экономические, социальные и гуманитарные потребности общества целом и каждого члена общества в отдельности;
• экономическое процветание и гражданское согласие всех слоев общества, всех движений, организаций и политических партий;
• обеспечение суверенитета и территориальной целостности, безопасности и обороноспособности Российской Федерации;
• продолжение военной реформы и переход преимущественно к профессиональной армии по контракту при сокращении службы по призыву.
На мировой арене
• обеспечение стратегической стабильности в мире, предотвращение кризисов и вооруженных конфликтов, сохранение позиций России как одного из самых надежных гарантов международной стабильности;
• расширение стратегического партнерства с США в политической, военно-политической и экономической сферах, продолжение сотрудничества по обеспечению стратегической стабильности и демонтажу наследия холодной войны;
• сугубо прагматичная внешняя политика, исходящая из наших возможностей и национальных интересов – военно-стратегических, экономических, политических. (Особо следует выделить развитие отношений со странами СНГ как главный внешнеполитический приоритет России, а также активную работу с Евросоюзом, направленную на формирование единого экономического пространства.);
• завоевание сильных позиций в условиях суровой мировой конкуренции – за рынки, за инвестиции, за политическое и экономическое влияние; ориентация на жесткие требования мирового рынка, на завоевание собственных новых ниш;
• поиск надежных союзников и укрепление репутации России как надежного союзника.
У Соединенных Штатов Америки, безусловно, свои приоритеты. Однако очевидно, что обеспечение безопасности в мире останется одним из важнейших приоритетов американского военно-политического руководства. Россия готова пройти свою часть пути, внести свой вклад в построение новой системы международной безопасности. Главное в такой работе, на наш взгляд, это наличие общего понимания проблемы и стремления разных стран к выработке единых подходов к парированию угроз и предотвращению конфликтов.
Не следует разрушать единство Европы от Атлантики до Урала, и вместо того, чтобы стараться исключить Россию из мирового сообщества, надо строить единую систему безопасности с участием всех стран. Тем более что основа для этого имеется. Она заложена год назад в Римской декларации.
Военный аспект такой работы должен обеспечить:
• укрепление взаимодействия между, прежде всего, постоянными членами Совета Безопасности ООН, на которых возложена особая ответственность за судьбу мира, странами – членами НАТО и Европейского союза, всеми другими государствами и международными организациями на основе принципов сотрудничества, взаимного учета позиций и взаимной выгоды, отказа от попыток получить односторонние преимущества;
• продолжение процесса радикальных, контролируемых, необратимых сокращений стратегических наступательных вооружений во взаимосвязи с ограничениями на стратегические оборонительные системы;
• укрепление режима нераспространения ОМУ;
• выработку и согласование мер, направленных на повышение предсказуемости и доверия в военно-стратегической деятельности, в том числе путем установления постоянного диалога в военной области.
Все это потребует серьезной работы и ответственного отношения со стороны каждого из государств мирового сообщества. Безопасность стоит недешево, однако обеспечивать ее необходимо. Эту задачу мы сможем решить тем успешнее, чем глубже будет наше взаимопонимание и теснее наше сотрудничество. Сложение научно-технических, финансовых и организационных возможностей России, США и всех других государств облегчит достижение поставленной цели.
Россия > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 28 ноября 2003 > № 2907521
Юрий Балуевский
Разговор о будущем
© "Россия в глобальной политике". № 2, Апрель - Июнь 2003
Материал подготовлен Л.М. Григорьевым и А.В. Чаплыгиной по итогам закрытой дискуссии, организованной журналом «Россия в глобальной политике». В ней принимали участие ведущие отечественные специалисты в энергетической области.
Резюме К началу XXI века Россия и Европа экономически больше привязаны друг к другу, чем когда-либо в истории. Энергетический экспорт впервые приобрел для континента столь серьезную роль, и в перспективе она будет возрастать. Россия при этом не меньше зависит от своего главного клиента, чем ЕС – от своего основного поставщика.
Рубеж тысячелетий ознаменовался ростом политических рисков в мировом энергоснабжении. Связаны они и с последствиями событий 11 сентября 2001 года, и с иракской кампанией. Эти факторы, наряду со структурными сдвигами в энергопотреблении (особенно от угля к газу), интеграционными процессами в Европе и на постсоветском пространстве, обусловили повышение интереса к России как крупнейшему в мире экспортеру углеводородов. Основные мировые потребители энергоресурсов (Европейский союз, США, Япония, Китай) потенциально могут даже оказаться конкурентами за право обеспечить будущие поставки газа и нефти из России, а также участвовать в развитии экспортной инфраструктуры страны.
Первым углубленный энергодиалог с Москвой начал Евросоюз. Диалог стартовал на фоне замедления экономического роста в развитых странах и обострения конкуренции на мировых рынках. Россия же после десятилетия упадка обрела к осени 2000-го политическую стабильность и продемонстрировала высокие темпы роста. Признание России страной с рыночной экономикой, хотя и затянувшееся до осени 2002 года, стало частью возврата нашей страны в мировое сообщество на новой пореформенной основе.
Конъюнктура на энергетическом рынке складывается в результате взаимодействия различных, часто противоречащих друг другу интересов стран, энергокомпаний и производителей энергоемкой продукции. Сложность ситуации требует от российских политиков поиска сбалансированного и ответственного решения в пользу долгосрочных национальных интересов. При этом в отношениях с ЕС Москва лишена возможности маневрировать между позициями различных стран: единственным партнером по переговорам выступает Еврокомиссия (исполнительный орган ЕС) выражающая консолидированную волю 15, а в скором будущем и 30 государств. Сама эта позиция – результат сложного согласования интересов правительств (бюджеты), различных директоратов Еврокомиссии (по энергетике и по конкуренции), потребителей, крупных компаний по торговле энергоносителями; и наконец, собственных производителей. Иллюзий быть не должно: партнер станет проявлять максимальное упорство и неуступчивость, отстаивая интересы европейцев в понимании Еврокомиссии. Вести успешный диалог с единой Европой Россия сможет только в том случае, если внутри страны, где тоже есть различные интересы (бюджет, экспортеры энергоносителей, экспортеры энергонасыщенных товаров, экономика в целом как область реинвестирования экспортных доходов), будет достигнут устойчивый консенсус относительно существа национальных интересов в области энергетики.
Европа и Россия – взаимозависимость
Диалог России и ЕС по энергетическим проблемам начался на саммите в Париже в октябре 2000-го, хотя сама идея интеграции нашей страны в европейское экономическое и социальное пространство была включена в Общую стратегию ЕС в отношении России от 4 июня 1999 года. Эти шаги последовали за Соглашением о партнерстве и сотрудничестве, которое вступило в силу в декабре 1997-го, однако не принесло значительных результатов. В мае 2001 и мае 2002 годов вице-премьером правительства России Виктором Христенко и главой генерального директората Еврокомиссии по энергетике и транспорту Франсуа Ламуре были подготовлены два «Обобщающих доклада». Основными целями ЕС в энергодиалоге являются устойчивость энергоснабжения в условиях жестких требований к экологии и повышение конкурентоспособности европейской промышленности.
В ближайшие годы в непосредственной близости от России образуется единый рынок, потенциально включающий в себя 30 стран. (Здесь и далее данные приведены в расчете на 30 стран будущего ЕС: нынешние 15 членов, 12 кандидатов от Центральной и Восточной Европы, Прибалтики и Средиземноморья, а также Турция, Норвегия, Швейцария, поскольку наша политика должна строиться с перспективой на поколения.) Этот массив с 450 миллионами жителей (около 8 % от мирового населения в 2001-м) и 22-процентной долей в мировом ВВП (по паритетам покупательной способности в 2001-м) ввозит преобладающую часть российского энергетического экспорта. Сложилась ситуация, когда столь важные поставки энергии идут из европейской страны, но не регулируются по европейским правилам. И если, например, нефть и газ из Африки, c Ближнего Востока Евросоюз может воспринимать как импорт из отдаленных источников, то близость России позволяет ЕС взглянуть на проблему под углом потенциальной интеграции.
В последние 12 лет реинтеграция России в глобальную экономику при распаде «социалистического лагеря» сопровождалась шоковой ликвидацией значительной части рынков для нашей обрабатывающей промышленности. На мировых рынках машиностроения страна сохранила конкурентные позиции лишь в сфере вооружений и в некоторых отдельных нишах.
Преодоление переходного кризиса, финансирование развития и достижение положительного торгового баланса обеспечиваются сегодня в России за счет небольшого набора энергоемких и энергетических товаров. Интеграция в Европейское экономическое пространство (ЕЭП) через энергетику важна для России как способ ускорения развития, модернизации и – в конечном итоге – относительного сокращения роли энергетического экспорта в национальной экономике.
В 1990-е годы сформировалась устойчивая модель торговых отношений России с Европой. В экспорте доминируют две группы товаров: энергоносители (преимущественно нефть и газ), а также такие энергоемкие товары, как металлы и химическая продукция.
Российский импорт из Европы включает товары потребления, машиностроительную продукцию, а также такую массовую и дорогостоящую услугу, как туризм. Миграция рабочей силы из России в Европу не столь существенна. Движение капиталов характеризуется вывозом его из России в различных формах и ввозом в форме кредитов и облигационных займов (частично собственно российских средств).
К началу XXI века Россия и Европа оказались более привязаны друг к другу экономически, чем когда-либо в истории. Энергетический экспорт впервые приобрел столь серьезную роль в экономике континента, и в перспективе она будет, скорее всего, возрастать. Одновременно ввиду чрезвычайно высокой доли энергоносителей в экспорте (65 %) возникает новый вид зависимости нашей страны. Посол ЕС в Москве Ричард Райт в целом прав, когда подчеркивает, что у России нет иного выбора, кроме постепенного сближения ее нормативной базы с ЕС. В то же время сближение с Европой не снимает вопроса о приспособлении российского бизнеса к реалиям рынков в Азии и других регионах мира, где роль экспорта продукции обрабатывающей промышленности России заметно выше, чем в Европе.
С российской стороны движение в сторону европейского законодательства во многом объективно задано как собственно рыночными реформами, так и ожидаемым вступлением во Всемирную торговую организацию. Правда, вряд ли стоит рассчитывать на возможность селективно брать от соседей те или иные положения вне системы. Но именно энергетические рынки в наименьшей степени подвержены регулированию в ВТО, что делает сферу энергодиалога более инновационной и двусторонней по своей природе. Ожидаемый рост спроса на энергоносители в Европе в последующие 20 лет предполагает капиталовложения со стороны компаний, которые (независимо от страны принадлежности) должны будут продавать энергоносители внутри ЕС, а добывать их вне его. Чем больше схожи условия инвестиционного климата, тем меньше издержки развития бизнеса, о чем заранее печется Еврокомиссия. Специфика многомиллиардных инвестиций в добычу и доставку больших масс энергоносителей на расстояния, исчисляемые в тысячах километров, требует учета политических факторов, коммерческих рисков, длительности строительства, конкуренции не только между компаниями, но и между странами, чье благосостояние зависит от экспорта энергоресурсов.
Существо диалога с Европой невозможно понять без учета объективных тенденций спроса на различные виды энергоносителей в «тридцатке» будущей большой Европы. Последние четверть века Европа быстро смещается от потребления традиционных видов топлива, прежде всего угля и нефти, к газу и отчасти атомной энергии. Если сравнить с 1973-м, последним годом дешевой нефти, то к 2000-му доля угля упала с 25 % до 14 %, нефти – с 60 % до 42 %, доля природного газа выросла с 10,5 % до 23 %; а атомной энергии – с полутора до 15 % с лишним. (Остальное приходится на гидроэлектроэнергию и прочее.) В 1990-х годах по экологическим причинам, а также в связи с требованиями эффективности резко усиливается тенденция к более интенсивному выводу угля и переходу на газ.
Внутри расширенной Европы только Великобритания, Голландия и Норвегия представляют собой величины сколько-нибудь значимые в энергетике. В Голландии пик добычи газа уже пройден. Великобритания, оставаясь экспортером нефти, станет к 2005 году или чуть позже нетто-потребителем газа. В Норвегии добыча нефти стабилизируется, хотя есть перспективы роста добычи газа.
Прогноз спроса на газ в Европе, млрд м3
| 2000 г. | 2010 г. | 2020 г. | |
| ЕС-15 | 400 | 470–550 | 540–660 |
| Новые страны-члены | 100 | 130–170 | 170–240 |
| ЕС-30 | 500 | 600–720 | 700–900 |
| Добыча в ЕС-30 | 310 | 300 | 250–310 |
| Импорт в ЕС-30 | 190 | 300–420 | 450–590 |
Экспертная оценка – международные источники дают разброс показателей в пределах 10–15 %. Под новыми странами-членами подразумеваются Болгария, Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Норвегия, Польша, Румыния, Словакия, Словения, Турция, Чехия, Швейцария, Эстония.
Если в мире потребление газа за последнее десятилетие выросло на 20 %, то в Европе – почти на 40 %. Правда, европейские страны прилагают усилия по развитию собственных возобновляемых ресурсов (энергия ветра, биомасса, солнечная энергия). Однако в обозримой перспективе использование возобновляемых видов энергоносителей не решит энергетические проблемы. Появились теории роста при стабильных, не увеличивающихся объемах энергии. Франция и Германия добились в этом направлении успехов, но темпы их роста оставались низкими, к тому же одновременно приходилось увеличивать долю газа. Так что повышения спроса на российский газ можно ожидать и в условиях стабильного общего потребления энергии.
Решение основных проблем своего энергетического сектора – повышение конкурентоспособности продукции ЕС и минимизация негативного влияния на окружающую среду – Европа видит в увеличении доли газа в энергобалансе. Это подразумевает переход на импортный ресурс: к 2020 году от 60 % до 70 % газоснабжения Европы будет обеспечиваться за счет импорта. И один из его главных источников – импорт из России и СНГ.
Реформы энергетических рынков Eвропы
Европейские рынки электроэнергии и газа переживают реформы, которые сначала назывались дерегулированием, а теперь – либерализацией. До недавнего времени в таких странах, как Франция и Италия, доминировали национальные монополии, защищенные государством. В Германии, где действует строгое антимонопольное законодательство, ключевые позиции занимали несколько крупнейших компаний. Подобная структура газовой отрасли была связана с тем, что ее развитие на протяжении последних 30 лет (активное использование газа в Европе началось в 70-е) происходило при непосредственном участии государства. Газ поступал преимущественно из внешних источников на основании межправительственных соглашений. Мощная инфраструктура доставки и потребления газа создавалась с помощью всевозможных преференций, в результате в данной сфере действовали экономические механизмы, от которых давно отказались в других отраслях.
Дорогие энергоресурсы – один из серьезнейших минусов для конкурентоспособности Европы. Решение этой проблемы пытаются найти на путях сокращения доли посредников, либерализации рынка и пр. Успешная либерализация газового рынка была проведена в Великобритании, но там этот процесс облегчало наличие собственных месторождений и отсутствие столь сложной налоговой системы, как на континенте.
Другой пример – либерализация электроэнергетики ЕС. Ранее каждая страна полагалась на самодостаточность: для Германии основой ее был уголь, для Италии – мазут и так далее. Это противоречило основополагающим принципам Европейского союза (единство рынков, конкуренция в масштабах ЕС и т.п.), и реформы в электроэнергетике в последние годы развивались стремительно. Там, где физически возможны перетоки, страны с избыточным внутренним производством электроэнергии стали экспортировать ее за границу, что привело к падению цен до 50 %. Избыток мощностей электроэнергетики существует сейчас во всей Центральной и Северной Европе. Сложившиеся в результате этого низкие цены (например, в Германии – 2,5 цента за кВт) отражают, видимо, только переменную часть затрат и не способствуют окупаемости новых мощностей. По оценкам, потребность в новых инвестициях в электроэнергетику ЕС может появиться не ранее 2010 года, тогда и цены могут вырасти. Именно поэтому в Европе пока не наблюдается серьезной активности в связи с вопросом о выходе на единый рынок РАО «ЕЭС России». Этот пункт энергодиалога пока в тени, но интерес к нему может повыситься, когда при нынешнем низком уровне инвестиций возникнет угроза нехватки мощностей. Важно, что либерализация электроэнергетического рынка ЕС произошла в условиях избытка мощностей и на базе собственного производства внутри ЕС – в этом существенное отличие от ситуации с газом.
Директивы ЕС, направленные одновременно на либерализацию и создание единого общеевропейского рынка (1996 год – электроэнергетика, 1998-й – газ), запустили процессы, которые на десятилетия вперед будут влиять на условия поставок энергоносителей. В 2002 году было принято решение, что процесс либерализации завершится в 2005-м (а не в 2008-м, как планировалось изначально). За разделением счетов по видам деятельности следует организационное разделение компаний, являющихся одновременно крупными газотранспортными и газосбытовыми, на два самостоятельных типа компаний.
Решение ЕС носило политический характер и предусматривало запуск процесса либерализации, не слишком вдаваясь в такие вопросы, как налоги, поведение поставщиков и др. Логика процесса предусматривала право потребителя на доступ к транспортным мощностям, на заключение и перезаключение любых контрактов. Но, как оказалось, газовый рынок нелегко вписать в подобные схемы. Он никогда не базировался на биржевой торговле, его основу составляют устойчивые долгосрочные связи. Торговля газом (кроме сжиженного природного газа) невозможна без системы крайне дорогостоящих трубопроводов, требует долгосрочных вложений как в трубы, так и в добычу. Переходя от рынка поставщиков к созданию рынка покупателей, Еврокомиссия рассчитывает одновременно решить две проблемы: добиться надежности долгосрочных поставок (с вероятным значительным ростом объемов импорта) и снижения цен на газ для крупных потребителей (химия и энергетика) и населения.
Либерализация газового рынка идет не слишком быстро и с трудом. Если в электроэнергетике производителями являются местные и довольно мощные компании, обладающие реальной конкурентоспособностью на общеевропейском рынке, то в газовой отрасли местные компании не склонны разрушать сложившиеся связи, а поставщики представляют собой внешний по отношению к ЕС фактор. Крупные покупатели и транспортировщики газа поняли, что им больше не гарантирована комфортная ситуация в рамках национальных границ, и стараются закрепиться на новом рынке. Но даже крупнейшие из этих компаний, такие, как Ruhrgas, недостаточно велики, чтобы легко стать общеевропейским игроком. Идет крупная реструктуризация, происходит покупка компаний, имеют место попытки создания альянсов. Рынок реагирует на либерализацию не лобовой конкуренцией и снижением цен, как это бывает в других случаях, а реорганизацией и укрупнением компаний. Для нас важно, что речь идет о начальной стадии длительного динамического процесса, а не о сложившейся системе, к которой можно было бы приспосабливаться. Внешним поставщикам трудно рассчитать саму эффективность крупных долгосрочных вложений в добычу и транспортировку газа, поскольку условия на европейском рынке постоянно меняются.
Готовится вторая газовая директива ЕС. Первая директива была нелегким компромиссом между отдельными странами, что нашло отражение в положении о взаимности (синхронизация степени открытости энергетических рынков страны А и страны Б друг другу). Сейчас это положение является частью внутреннего регулирования ЕС, затем может стать элементом единого экономического пространства (например, для Норвегии), а впоследствии важным элементом энергодиалога между ЕС и Россией.
Примером изменений в позиции ЕС в процессе внутренней трансформации может служить история с Транзитным протоколом к Энергетической хартии, подписанной Россией в 1994 году, но еще не ратифицированной. Комплекс вопросов регулирования транзита сам по себе сложен: положения о наличных мощностях, о тарифах за транзит, о «праве первого отказа» в отношении сторон действующего транзита и т. д. По существу, обсуждалась прозрачность для российского поставщика процедур доставки газа в страны ЕС в рамках долгосрочных контрактов, то есть де-факто «дедушкина оговорка».
Совсем иная ситуация сложилась в отношении вопроса о применимости Транзитного протокола к странам – членам ЕС. Вопрос этот возник достаточно неожиданно осенью 2001-го, когда делегация Евросоюза предложила внести в текст этого протокола конкретное указание о применении его к ЕС как единому образованию. Согласно этой поправке о «региональных экономических объединениях», под определение понятия транзита подпадают только такие случаи перемещения энергоносителей, когда они пересекают территорию ЕС как целое. Тем самым ЕС снимает с себя связанные с транзитом обязательства в отношении внешних поставщиков, поскольку движение газа должно будет регулироваться внутренними законами ЕС, а не международным договором. Такое понимание транзита означает, что в отношении экспорта газа из России оно будет применяться в считанном числе случаев – например, транзит через страны ЕС в Швейцарию. С учетом расширения ЕС в 2004 году в данном случае для экспортируемых российских энергоносителей сфера применимости положений Транзитного протокола практически сводится к транзиту через Белоруссию, Молдавию и Украину, а эти вопросы могут решаться и на двусторонней основе. В то же время вопросы транзита энергоносителей через Россию из третьих стран стали бы покрываться этим протоколом в полной мере, что сделало бы его международным договором о транзите через территорию России.
Попытки поставщиков сохранить долгосрочные газовые контракты и ясность своих перспектив вполне сродни желаниям западных инвесторов найти в России устойчивый инвестиционный климат, получить «дедушкину оговорку» по крупным контрактам или заключить контракт на условиях раздела продукции. Трудные переговоры о содержании будущего режима торговли газом в ЕС шли несколько лет. За это время со скрипом, но все-таки во «Втором обобщающем докладе» Христенко и Ламуре была подтверждена важность долгосрочности контрактов: «Комиссия ясно понимает незаменимость долгосрочных контрактов на условии “бери или плати”». (Неясно, является ли это окончательной позицией Еврокомиссии, – антимонопольный директорат имеет особое мнение.)
Важное отличие газового рынка от нефтяного – это очень высокая доля транспортных издержек. Прежний баланс интересов между поставщиками и потребителями базировался на том, что производитель газа имел гарантированный многолетний сбыт и мог рассчитывать на окупаемость инвестиций. Ценовой риск у поставщика оставался, поскольку газовые цены привязаны к нефтяной корзине, что не позволяет давать четких прогнозов. Но зато поставщику не приходилось думать о розничном сбыте. Теперь газотранспортные компании ожидает трудный период адаптации, сократится число посредников.
В будущем российские поставщики смогут вести конкурентную борьбу за конечного потребителя, но риск увеличивается. Это потребует высокой эффективности управления и проработки нового подхода, доступа к местной инфраструктуре. В принципе поставщики могут и остаться в выигрыше, но твердо предсказать это невозможно. Уход от долгосрочных контрактов, переход на биржевую торговлю, на краткосрочные сделки являются одной из основных целей либерализации. И хотя политически существование долгосрочных контрактов пока подтверждено в ходе энергодиалога, в будущем определение цены на основе краткосрочных сделок – как спотовый рынок на нефтяном рынке – может переложить риски на производителя. В этом случае газотранспортная компания берет свой тариф, а разница между спотовой ценой и тарифом окажется выручкой производителя газа. Последняя может колебаться столь же заметно, как и цена нефти. Если это цель либерализации ЕС, то для обеспечения такого рынка желателен избыток газа на основных региональных рынках. Цена поставки газа в Германию (115 дол.) при высокой цене на нефть (23 дол. за баррель) гарантирует достаточно высокую прибыль. Но в случае 16 дол. за баррель нефти цена газа опускается до 80 дол., что за вычетом стоимости доставки дает 10—15 долларов. На месторождении многие новые проекты этой цены уже не выдержат. Высокие риски поставщиков с учетом коммерческого риска неизбежно отражаются на желании инвестировать.
В настоящий момент определяется будущее инвестиций в снабжение развитых или быстро развивающихся стран с большой потребностью не столько в нефти, сколько именно в природном газе. Европейское пространство – попытка объединения ради повышения конкурентоспособности континента в соперничестве с Юго-Восточной Азией (включая Китай) и НАФТА. Либеральный рынок, конкуренция среди его участников – это принятые в Европе принципы. Однако высокая цена газа для конечных потребителей в Европе – результат не столько дорогого импорта, сколько внутриевропейской системы перераспределения и высокого налогообложения.
Газ, поставляемый в центр Европы примерно по 100 дол. за тысячу кубометров, доходит по цепочке до конечного потребителя по цене 120–150 для крупных и 300–350 дол. для отдаленных и мелких потребителей. Разница между ценой поставки энергетического сырья и конечными ценами для потребителей обусловлена налоговой и социальной политикой. За счет налогов на энергоносители частично решаются социальные задачи или поддерживаются капиталовложения в энергетику следующего поколения, хотя несбалансированность налоговых систем разных стран ЕС является очевидным препятствием для торговли энергоресурсами. В каком-то смысле за счет полученных прибылей и налогов осуществляется модернизация Европы. Этому надо учиться, и это надо использовать в целях собственного развития, сделать предметом энергодиалога.
Защита экономических интересов Европы должна превратиться во взвешенную и надежную защиту интересов всех участников единого экономического пространства, если уж Россия решает к нему присоединиться. Скорость внутренних изменений в ЕС растет, и требуется все более глубокий анализ ожидаемых последствий этих изменений для России и ее компаний, чтобы четко представлять себе состояние нашего основного рынка сбыта на следующее поколение.
Российские интересы и перспективы
Формулирование целей российской энергетической политики в Европе, масштабы нашего участия в снабжении ЕС, ограничения и риски в этом процессе, использование доходов от экспорта для развития страны – на все эти принципиальные вопросы четкие ответы еще не получены. Вряд ли кто-то в России сомневается в том, что цель торговли энергоресурсами – не максимизация объема экспорта того или иного отдельного энергоносителя, а получение и реинвестирование стабильных доходов в долгосрочном плане (на 20–30 лет). Изначально позиция России была проста: как часть Европы, Российская Федерация несет определенную долю ответственности за энергетическую безопасность континента. Поэтому она вступила в энергодиалог с ЕС и готова рассматривать возможности увеличения поставок энергии при определенных условиях:
* дополнительные поставки электроэнергии сопровождаются инвестициями и передачей России технологий;
* особое внимание уделяется технологиям сбережения энергии, которое рассматривается как самостоятельный источник расширения поставок;
* свобода транзита всех наших энергоносителей в ЕС-15 через Восточную Европу (которая сейчас растворяется в ЕС);
* расширение поставок энергии охватывает не только первичные энергоносители, но и электроэнергию (в том числе с АЭС), ядерное топливо, энергоемкие товары (удобрения, металлы), нефтепродукты и так далее.
В области нефти и угля значительное число частных российских компаний конкурируют на европейском рынке, стремясь закрепиться в Восточной Европе перед ее вхождением в ЕС. Доля бывшего СССР в европейском импорте нефти составляет примерно 37 %. С учетом проектов по выходу российской нефти на рынки США и Китая эта доля будет расти, скорее всего, за счет экспорта казахстанского сырья. Российские компании, видимо, будут увеличивать поставки нефтепродуктов, хотя не обязательно с российских НПЗ. В этом смысле врастание российского бизнеса в ЕЭП идет полным ходом.
В области электроэнергии Россия заинтересована в создании мостов в Европу для повышения устойчивости систем энергоснабжения, возможности маневрировать ресурсами в течение дня, обеспечивать выход вероятного (вследствие реформы электроэнергетики) избытка мощностей на рынки Европы. Программа строительства АЭС в России может иметь и экспортную составляющую. Ситуация по ядерному топливу – отдельная проблема, потому что в данном случае все соответствующие закупки лицензируются и тем самым искусственно сдерживается доля российского экспорта, хотя это и нарушает статью 22-ю СПС. Рано или поздно российская сторона должна будет сформулировать свои приоритеты в отношении всех видов и форм поставок на экспорт.
Внутренние интересы России по тарифам на электроэнергию и газ состоят в том, чтобы избежать серьезного конфликта между экспортерами металлов и удобрений, с одной стороны, экспортерами чистой энергии – с другой, и бюджетом – с третьей. Современная система ценообразования в газовой отрасли построена на том, что вся наша газовая инфраструктура была создана в 1970–80-е годы за счет государства и в ущерб другим социальным факторам. Чтобы создать экспортную отрасль, деньги «изымались» из других отраслей и из сферы потребления населения. Советский Союз ежегодно вкладывал в газовую промышленность порядка 10–12 млрд дол. Кажущаяся дешевизна тарифов сегодня – это игнорирование стоимости строительства тогдашней инфраструктуры. Условно можно сказать, что дешевый газ внутри страны есть не только результат наших естественных преимуществ (богатые ресурсы), но и «подарок» от жителей СССР: все построено на их скрытые сбережения.
Недавно Еврокомиссия выдвинула определенные требования именно в этой области по переговорам о вступлении в ВТО. Позиция ЕС выражена комиссаром по торговле Паскалем Лами: «Ключевым вопросом для ЕС является вопрос двойного ценообразования на энергопродукты. Стоимость энергии в России искусственно занижена. Стоимость природного газа составляет лишь одну шестую мировой цены. В результате низкие цены приводят к ежегодному субсидированию российской промышленности в размере около $5 млрд. Производители могут экспортировать свои товары по неоправданно низким ценам. Этот вопрос слишком важен для ЕС, чтобы игнорировать его» (цитируется по газете «Коммерсант»).
В Евросоюзе, судя по всему, хотят, чтобы российские энергонасыщенные товары стоили дороже. В печать просачивались неофициальные сведения, что целью переговоров со стороны ЕС является цена 45–60 дол. за тысячу кубометров для российской промышленности. В результате наши энергетики получили бы больше доходов для вложения в экспортные проекты, а конкуренция для европейской металлургической и химической промышленности снизилась бы.
Резкое повышение тарифов на газ стало бы в России, во-первых, разовым ценовым шоком внутри экономики, для которой крайне важно в ближайшие годы сократить уровень инфляции. Во-вторых, здесь не учитывается эффект кросс-субсидирования промышленностью российского частного потребителя в условиях колоссального социального неравенства. Заметим, что различие между уровнем ВВП на душу населения в ЕС и России (21 тысяча дол. к 2,5 тысячи по текущим курсам) слишком велико, чтобы его можно было бы игнорировать в контексте европейского экономического пространства. Наконец, для России важны процессы либерализации внутреннего рынка газа и электроэнергии, которые приведут к естественному росту тарифов, возможно, до уровня в 40 дол. против сегодняшней цифры в 21 дол., названной в неопубликованном докладе Всемирного банка по этому вопросу (приводится по The Financial Times).
Российская позиция состоит в том, что низкие внутренние цены на энергию – естественное преимущество богатой ресурсами страны. Иными словами, население, которое десятилетиями инвестировало (через плановую систему) в развитие энергетики, имеет право на более низкие энергетические цены. Россия сегодня в основном добывает еще «старый советский» газ, но замещает его частично «новым российским». Растет потребность в ремонте трубопроводов, а с 2010 года нужно будет осуществлять масштабные проекты – освоение новых регионов и строительство транспортных систем. Повторить вложения в советских масштабах при нынешних ценах (не только низких внутренних, но и экспортных, скажем, 100 дол.) сложно, поскольку значительная часть новых ресурсов газа пойдет на замещения выбытия, а не на прирост объемов.
Для долгосрочного планирования нужны ответы на целый ряд политических вопросов. Важно знать: как будет работать консорциум на Украине и сможет ли он обновить трубы в разумные сроки? Тянуть ли балтийскую трубу в обход всех стран, что приведет к росту начальной стоимости проекта, но позволит сократить территориальные тарифы? Получат ли в процессе реформы газовой отрасли нефтяные и другие компании приемлемые финансовые условия для добычи газа внутри России? Опыт США, например, подсказывает, что для рационального долгосрочного использования энергоресурсов целесообразно осваивать малые и средние месторождения. Новый газ нефтяных компаний или небольших месторождений, разрабатываемых независимыми компаниями, в будущем мог бы помочь упорядочить газовый баланс страны и разгрузить экспортные направления. Этой же цели объективно служит и программа строительства АЭС, которая снижает будущий спрос на газ в европейской части России.
Отдельной проблемой является вопрос о том, какую долю внутреннего потребления газа ЕС готов допустить из одного источника. Официально ограничений нет, но на уровне рекомендаций говорится о 30 %, особенно в связи с большой зависимостью от российского газа будущих членов ЕС. В Большую Европу Россия поставляет сейчас 36 % газа (31 % приходится на Великобританию, 16 % на Норвегию, далее по убывающей идут Алжир, Нидерланды, Нигерия), причем внутренняя добыча ЕС, скорее всего, не превысит в обозримом будущем 300 млрд кубометров. В целях сохранения своей доли (порядка 30 %) на расширяющемся европейском рынке требуется увеличение поставок с 130 млрд куб. м до 200–210 в 2010 году. Это означает необходимость строительства примерно трех ниток трубопроводов (по 30 млрд куб. м в год каждая) и расширение добычи до уровня обеспечения таких поставок плюс учет постепенного оживления спроса в России и СНГ. В этом случае остается неясной возможность одновременного выхода на другие экспортные рынки.
Трудным вопросом остается и соотношение между поставками собственных энергоресурсов и транзитом «чужих» в Европу. Россия, конечно, будет обеспечивать пропуск энергоресурсов через свою территорию. С точки зрения обслуживания старого «советского» капитала, вложенного в трубопроводный транспорт, при различных моделях ценообразования тарифы должны бы включать стоимость его обновления.
Учитывая будущую ситуацию в ЕС-30, Еврокомиссия пытается создать в перспективе «рынок покупателя» (то есть избыток предложения) газа в ЕС путем вывода на рынок максимальных объемов сырья из отдаленных регионов: Ирана, Катара, Нигерии, Центральной Азии. При этом создать избыток могут только сами страны или компании-поставщики, если они пойдут на «опережающие» долгосрочные инвестиции в расчете на быстро растущий европейский рынок. Альтернативой для поставщиков является переход на производство сжиженного газа, что позволит экспортировать его на весь мировой рынок, как это сложилось постепенно в нефтяной промышленности. Правда, стоимость доставки пока высока, а первоначальные вложения в строительство заводов и причалов сравнимы по стоимости с новыми газопроводами. Поскольку речь идет об огромных затратах, цена ошибки в прогнозе для инвесторов здесь поистине колоссальна.
Российский энергетический экспорт в Европу пока не имеет альтернативы для обеих сторон. Необходимо определиться с экспортными приоритетами, маршрутами, стоимостью и источниками финансирования проектов. До сих пор публично не проводилось сколько-нибудь детальной проработки схем и источников крупных европейских инвестиций в экономику России. При этом нужно четко понимать, что ответственные решения по стратегии сотрудничества придется принимать, не дожидаясь, пока российская правовая среда «дорастет» до европейских стандартов. Либо поставщики, желающие расширять экспорт, инвестируют сами и несут все риски, выбирая, на какой рынок им ориентироваться. Либо европейцы инвестируют свои средства, получив гарантии того, что добываемое сырье будет поступать именно в ЕС. Чем выше неопределенность с будущими условиями продаж в Европе, тем сложнее мобилизовать для таких проектов финансовые ресурсы.
Обязанности, которые накладывает на Россию участие в общем экономическом пространстве, должны дополняться правами. Например, инфраструктурные гранты ЕС на развитие бедных районов могли бы быть частью совместного финансирования в развитие России там, где вложения в добычу энергоресурсов затрагивают экологию и условия жизни местного населения.
Мы исходим из того, что в ближайшее десятилетие ЕС и Россия будут двигаться к формированию общего экономического пространства, предусматривающего более глубокую интеграцию. Но они сохранят различия, взаимно дополняя друг друга именно на энергетическом рынке. Россия имеет полное моральное право больше знать о будущем газового рынка в Европе, поскольку всегда, даже в условиях тяжелого кризиса 1990-х годов, оставалась абсолютно надежным партнером по устойчивому снабжению континента энергией.
Решение вопроса об инвестициях в добычу и экспорт энергоресурсов возвращает нас к целям Энергетической стратегии России в целом. В большинстве стран при выработке долгосрочной стратегии необходимо учитывать меньшее количество факторов. Это одна, максимум две энергетические отрасли, обрабатывающая промышленность (цена на энергоносители), интересы населения (тарифы) и государства (налоги). В России же полноценных энергетических отраслей сразу четыре (электричество, нефть, газ, уголь), их интересы где-то совпадают, а где-то конфликтуют, причем формы собственности на компании разных секторов различны.
Речь идет о существенных для населения вопросах, поэтому России жизненно необходима долгосрочная энергетическая политика, стратегия собственного развития, увязанная с ее внешнеэкономическими аспектами, а значит, и с энергодиалогом Россия – ЕС. В конечном итоге государство, озабоченное модернизацией экономики России в целом, будет интересовать не физический объем экспорта и даже не его стоимостной объем, а реинвестируемые в развитие российской экономики доходы от экспорта.
Россия. Евросоюз > Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика > globalaffairs.ru, 16 июня 2003 > № 2908009
Леонид Григорьев, Анна Чаплыгина
Согласно сообщению минтруда и соцвопросов ЧР в марте с.г. уровень безработицы в Чехии составил 10%, что меньше, чем в фев. – 10,2%. Наибольшее количество безработных отмечено в Устецком крае (17,4%) и Моравско-Силезском крае (16,4%), а наименьшее – в г. Праге и пригородах – 3,8%. На снижение уровня безработицы повлияло расширение спроса на сезонные работы. В конце т.г., однако, прогнозируется дальнейший рост безработицы.По информации чешского МИДа иностранные рабочие (в т.ч. из Украины) и в дальнейшем должны будут получать разрешение на работу в ЧР, хотя с момента присоединения Чехии к ЕС для граждан стран Евросоюза такое разрешение не понадобится. Чехия проводит переговоры с Польшей с целью снижения количества польских шахтеров, работающих по найму в Остравском крае.
По данным минтруда ЧР количество безработных на 1.04.2003г. составляло 538 тыс.чел., в то время как ЧСУ сообщило о 390 тыс.чел.
Чешский нацбанк изменил макроэкономический прогноз, объявленный в янв. с.г. Согласно последнему прогнозу рост ВВП ЧР в 2003г. составит 2,3-2,9% (ранее 2,2-3,5%), а в 2004г. – 1,7-3,3% (ранее 2,5-4,5%).ЧНБ ожидает, что к апр. 2004г. инфляция составит 2,9-4,3%, а к окт. 2004г. достигнет 3,9-5,3%. Прогноз по инфляции строится на предположении, что будет прекращено падение цен на продукцию сельского хозяйства, подорожает импортная продукция, а также произойдет повышение ставок акцизов и НДС на ряд товаров и услуг в связи со вступлением Чехии в Евросоюз.
По данным минфина Чехии рост экономики в 2003г. составит 2,3% (ранее 3,3%). ОЭСР и МВФ прогнозируют рост чешского ВВП в т.г. в 3% и 2,7%.
Чешский союз производителей пива и солода подтвердил предварительные данные об увеличении в 2002г. производства пива на 1,5% (18,178 млн. гектолитров) и солода на 4% (452 тыс.т.).Основной объем производства сосредоточен на заводах «Плзеньского Праздроя» – 5,2 млн.гл., «Радегаст» – 2,1 млн.гл., «Старопрамен» – 1,2 млн.гл., и «Будейовицкий Будвар» – 1,2 млн.гл. Доля этих же заводов в экспорте составляет 83%. Экспорт чешского пива в пред.г. составил 2 млн.гл., увеличившись на 6% за счет роста поставок в Германию, Великобританию и Словакию. Перспективными рынками сбыта считаются Россия и Польша. Количество действующих пивных заводов в ЧР за последний год снизилось с 56 до 49.
Рост производства солода связан с увеличением экспортных поставок крупнейшим в ЧР производителем – французской компанией Sladovny Soufflet, которая реализует продукцию на рынках Польши, России, Таиланда, Германии и Кубы.
В Венгрии насчитывается 1289 термальных источников, температура воды в которых превышает 30С°. Вода 270 источников поступает в плавательные бассейны. 139 минеральных источников имеют официально подтвержденные лечебные свойства, на их базе работает 39 водолечебниц. Среднегодовой коэффициент их загруженности составляет 41%.Среди традиционных курортно-бальнеологических центров страны выделяется Будапешт, на территории которого построено 50 купален, в т.ч. более 10 водолечебниц. Бальнеологический курорт Хевиз, находящийся в 160 км. к юго-западу от Будапешта, работает на базе крупнейшего термального озера Европы. В последние годы здесь были построены отели – водолечебницы, где лечатся главным образом больные с заболеваниями суставов и опорно-двигательного аппарата. Термальные источники курортного центра Хайдусобосло (180 км. от Будапешта) дают положительные результаты при лечении больных с заболеванием опорно-двигательного аппарата и нервной системы.
За последние два года государство выделило на развитие курортного туризма 29,3 млрд.фор. (120 млн. евро). На основании тендеров, объявленных на строительство термалышх водолечебниц и оздоровительных центров, субсидии получили 48 фирм, которые, прибавив к субсидиям свои собственные средства в количестве 39,7 млрд. фор., вложили 89 млрд.фор. в строительство 11 новых отелей и модернизацию 13 гостиниц.
С помощью государства расширяется водолечебный комплекс в г.Шарвар (160 км. к западу от Будапешта), где лечатся в основном гинекологические заболевания. Продолжается реконструкция бальнеологического центра в г.Бюккфюрде, специализирующегося на лечении остеопороза. Были выделены средства для реконструкции водолечебницы в г.Тапольце, специализирующейся на заболеваниях нервной системы и лечения переутомления. Продолжается модернизация водолечебницы г. Дюла, где лечат гинеколопгческие заболевания. Реконструируется бальнеологический центр Орошхаза-Дьопарош, специализирующийся на лечении суставов. Ведется работа по расширению и реконструкции и в целом ряде менее крупных водолечебниц.
Развитие уникальных запасов термальных вод Венгрии важно как для отечественного здравоохранения, так и для развития лечебного туризма, После вступления Венгрии в ЕС доходы от лечебного и оздоровительного туризма должны существенно возрасти. Авторы концепции считают, что венгерские бальнеологические центры могли бы принимать больше туристов из Австрии, Германии и Италии за счет сотрудничества с зарубежными страховыми компаниями.
Водолечебница в Хевизе уже заключила соглашение с немецкой фирмой соцстрахования. Потенциальными клиентами являются граждане Франции и Швейцарии, где оздоровительный туризм пользуется растущей популярностью. Авторы концепции указывают, что, благодаря активному строительству новых автомагистралей, в лечебный туризм могут включиться и восточные области страны. Наибольшую конкуренцию венгерским бальнеологическим курортам могут оказать Россия и Польша.
Согласно последней информации ЧСУ, экономический рост в ЧР по итогам 2002г. составил 2%, а не 3,1%, как сообщалось ранее. В III и IV кв. пред.г. рост ВВП составил 1,7% и 1,5% соответственно.Основными причинами снижения роста ВВП называются рецессия мировой экономики, высокие мировые цены нефти, отложенная реформа государственной финансовой системы и последствия наводнения в авг. 2002г. Также подчеркивается, что столь низкий уровень роста ВВП последний раз был отмечен в 1999г. В 2002г.Чехия по этому показателю обогнала только Польшу (1,3%), и оказалась позади Венгрии (3,3%) и Словакии (4,4%).
На 2003г. минфин Чехии прогнозирует рост ВВП в 3,3%, а прогноз ЧНБ еще более осторожен: от 2,2% до 3,5%. Ожидаемый экономический рост в ЧР в I кв. с.г. – 1,8%. ОЭСР предсказывает рост экономики ЧР в т.г. – 3,3%, а в следующем году – 3,5% (минфин ЧР – 3,4%).
Чешские производители свинины опасаются резкого роста импорта аналогичной продукции из Польши, где властями принято решение о предоставлении экспортных дотаций в 1,75 млрд. крон (в чешском эквиваленте) для вывоза 41 тыс.т. свинины. В Чехию уже начаты поставки польской свинины по цене 26,7 крон/кг., что дешевле чешской продукции на 20%.Чешские экспортеры свинины имеют дотацию от государства на 2003г. в 72 млн. крон. При этом, на внутреннем рынке отмечается переизбыток предложения из-за регулярного перепроизводства свинины, а низкий уровень закупочных цен не позволяет многим производителям достигнуть необходимой рентабельности.
Под давлением Союза производителей свинины и Аграрной палаты минсельхозом дано поручение ветеринарной службе усилить контроль качества импортируемой в ЧР свинины. Также рассматривается возможность выделения дополнительной финансовой поддержки экспортерам. Со ссылкой на источники в правительстве ЧР сообщается, что пошлина на импорт свинины из Польши будет повышена на 50% и составит 88,5%.
По информации Чешской обувной ассоциации производство обуви в ЧР в 2002г. снизилось на 12% и составило 11 млн. пар. Наибольшие убытки понесла обувная фирма Cebo Zlin, ориентированная на американский «фермерский рынок» (на 1 млн. пар меньше), а также фирма Novesta Zlin, экспорт которой упал на 1,5 млн. пар.Согласно таможенной статистики в 2002г. чешский экспорт обуви составил 10,5 млн. пар, а импорт – 46,1 млн. пар, в т.ч. из Китая – 29,4; Италии – 2,9; Вьетнама – 2,5; Польши – 2,2; Словакии – 2,1;Турции – 1,2 млн. пар. Средняя экспортная цена 1 пары китайской обуви составляет 93,3 кроны, турецкой обуви – 31 кроны, а итальянской – 441,4 кроны.
Монопольный производитель тракторов – завод «Зетор» г.Брно вновь оказался под угрозой банкротства, т.к. в Краевой Суд г.Брно 17.02.03г. был подан соответствующий иск, инициированный частью трудового коллектива из-за задержек зарплаты. Суд 24.02.03г. признал иск необоснованным.98% акций завода принадлежат словацкой фирме НТС Holding, выкупивший их за 310 млн. крон в пред.г. у Чешского консолидационного агентства. Новым владельцем была проведена реструктуризация и уволена почти половина рабочих (из 1278 осталось 720 чел.). В пред.г. увеличились объемы продаж с 3.500 до 4.229 тракторов, которые преимущественно поставлены Польше. План производства на текущий год увеличен до 5.300 тракторов.
Согласно данным ЧСУ рост промышленного производства в ЧР в 2002г. составил 4,8% (в 2001г. – 6,8%). Наибольший рост отмечен в производстве электроники, оптики и резино-технической продукции. Снижение производства отмечено в кожевенной и текстильной отраслях.Снижению темпов роста по сравнению с пред.г. способствовало усиление кроны, наводнение и спад в экономиках стран ЕС.
В 2002г. в промышленности Чехии продолжилось снижение уровня занятости на 2,9% или на 34,3 тыс.чел. Средняя зарплата в промышленности за год выросла на 6% и составила 15.401 крону в месяц (или 529 долл. по текущему обменному курсу). Производительность труда возросла на 6,4%.
Чешскими экспертами на 2003г. прогнозируется дальнейший рост промпроизводства в 5%. Для сравнения сообщается, что рост промпроизводства в соседних с ЧР странах в 2002г. составил: в Словакии – 6,6%, в Венгрии – 2,7%, в Польше – 1,5%.
Минфин Чехии также прогнозирует, что к концу 2003г. госдолг увеличится до 24,1% от ВВП, а уровень безработицы вырастет до 10,3%.Сравнительный анализ покупательной способности населения по отношению к ВВП, проведенный чешским минфином, свидетельствует о тенденции дальнейшего отставания Чехии от «беднейших» стран ЕС. В частности, этот показатель ниже, чем в Греции на 20%. В то же время, по сравнению с другими восточно-европейскими кандидатами в Евросоюз, этот же показатель для Чехии составляет 59% (ЕС-100%), что ниже, чем в Словении (73%), но выше, чем в остальных странах: Венгрия (55%), Словакия (51%), Польша (40%).
По данным Союза чешских производителей пива в 2002г. производство пива в ЧР увеличилось на 2,2% и составило 18,273 млн. гектолитров. Исходя из предварительных подсчетов, экспорт пива впервые в истории превысил 2 млн.гкл. Производство пива увеличилось после 4 летней стагнации.Официальная статистика, как ожидается, будет объявлена после 28.02.2003г., однако, крупнейшее в ЧР объединение «Плзеньский Праздрой», контролируемое южноафриканским концерном SAB Miller, уже информировало, что в 2002г. было реализовано свыше 9 млн.гкл. (рост на 13%), в т.ч. на внутреннем рынке рост продаж составил 6,4%, а на внешнем рынке – превысил 30% (1,26 млн.гкл., включая 500 тыс.гкл., произведенных по лицензии в Польше, России и Словакии).
Пивоваренное объединение «Будейовицкий Будвар», наоборот, объявило о снижении производства на 104 тыс.гкл. (произведено 1.213 тыс.гкл.), экспорт упал на 2,5%, составив 514 тыс.гкл.
По требованию чешского производителя нитрата аммония комбината Lovochemie-Lovosice правительством рассматривается вопрос о применении антидемпинговых пошлин против импорта в ЧР аналогичной продукции из России, Украины и Польши на срок 200 дней.Размер пошлины будет составлять 35% для экспортеров из России, 16% для Украины и 5% для Польши в случае, если цены на ввозимый нитрат аммония будут на уровне 4.200 крон/т.
За первые 9 мес. с.г. объем иноинвестиций в Словакии составил 2,9 млрд. долл., Польше – 2,6 млрд. долл., Венгрии – 0,948 млрд.долл. Объем прямых иноинвестиций в экономику ЧР в 2001г. составлял 4,9 млрд.долл. Согласно прогнозу чешских экспертов приток инвестиций в ЧР будет снижаться, и в последующие 2г. составит 5 и 4,5 млрд.долл. соответственно.
Согласно данным ЧСУ рост ВВП Чехии в III кв. 2002г. составил 1,5%, т.е. упал до самой низкой отметки за последние 3 года. В I и II кв. был отмечен рост ВВП 2,8% и 1,9%.Снижение темпов роста экономики Чехии объясняется экономической ситуацией крупнейшего чешского торгового партнера – Германии (уменьшение объемов чешского экспорта), усилением курса кроны (снижение прибыли экспортеров) и наводнением в авг. 2002г. (остановка производства на 20 и сокращение объемов производства еще на 25 крупных предприятиях).
По прогнозу ЧСУ рост ВВП Чехии в IV кв. 2002г. составит 2%. ЧНБ по-прежнему прогнозирует рост экономики за год на уровне 1,8-2,3%. Прогноз ОЭСР для Чехии на 2002г.– 2,5%.
Большинство работающих на чешском рынке банков, ОЭСР и британский институт EIU придерживаются общего мнения, что экономический рост Чехии в 2003г. достигнет 3% и более.
По данным ЧСУ в нояб. с.г. в ЧР рост потребительских цен составил 0,5% (в окт. – 0,6%; в сент. – 0,8%). С начала т.г. отмечено снижение цен на продукты питания, бытовую электротехнику, одежду и обувь, туристические услуги.Эксперты ЧНБ прогнозируют дальнейшее снижение уровня инфляции в Чехии в течение 2-3 мес., после чего последует ее рост, который может к окт. следующего года достичь 1,5-2,9%. Экспертами ОЭСР предсказывается инфляция в ЧР в 2003г. на уровне 2,5%. Уровень инфляции в странах ЕС в окт. с.г. в среднем составлял 2,1%.
XXI век: расходящиеся дороги развития
© "Россия в глобальной политике". № 1, Ноябрь - Декабрь 2002
Л.М. Григорьев — к.э.н., ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, член Научно-консультативного совета журнала "Россия в глобальной политике".
Резюме Развивающийся мир, к которому сегодня относится и Россия, не догонит мир развитой. На рубеже тысячелетий темпы роста основных групп государств выровнялись. Это означает, что разрыв между ними не преодолевается, а консервируется, сближение уровней развития практически невозможно. Шанс совершить прорыв, направив на цели развития средства, освободившиеся после окончания холодной войны, был упущен.
Насколько устойчива экономическая ситуация в мире? Отвечая на этот вопрос в середине 1990-х годов, большинство политиков и аналитиков были настроены оптимистически: развитые и развивающиеся страны демонстрировали высокие темпы роста, к тому же большая группа государств перешла от планового хозяйства к рыночному. Сегодня процессы, происходящие в мировой экономике, дают серьезные основания для тревоги. На рубеже тысячелетий темпы роста основных групп стран (развитые, развивающиеся и переходные) сблизились и стабилизировались (см. график 1). Это означает, что разрыв между ними не преодолевается, а консервируется, сближение уровней развития практически невозможно. Напротив, эти группы будут следовать по расходящимся дорогам, постепенно отдаляясь друг от друга.
График 1. Динамика реального ВВП развитых, развивающихся и переходных стран за 1990–2003 гг. (в процентах)
Источник: МВФ (сентябрь 2002 г.), МБРР.
Развитые страны — нервный рост
Что происходит в развитом мире и есть ли основания для панических предсказаний, которыми обывателя исправно пугают газеты? В целом можно констатировать, что группа развитых стран находится в “хорошей форме”. К концу 2002-го стало ясно, что США преодолели прошлогоднюю рецессию. Американский подъем 1991–2000 годов был одним из самых мощных и самым продолжительным в истории — без обычного спада посредине десятилетия. В основе его лежали огромные капиталовложения и “дивиденд от мира” (результат окончания холодной войны), который наряду с другими факторами позволил в течение трех лет сводить бюджет с профицитом. Биржевой крах “проколол” спекулятивный “шарик”, но вложенные ресурсы никуда не исчезли и будут давать растущий эффект. Промышленное производство выросло в полтора раза. Несмотря на экономические проблемы 2001-го, США ощутимо увеличили военные расходы и расходы на безопасность. (Причем эти траты являются не столько финансовыми потерями бюджета, сколько стимулом роста спроса.) Теперь же, когда кризис в основном миновал, США получат новые материальные возможности для укрепления своей роли в мире.
В принципе, весь развитой мир начинает выходить из застоя прошедших двух лет (хронические проблемы испытывает только Япония). В 2002–2003 годах впереди, видимо, останутся США, зона евро будет двигаться медленнее. Согласно прогнозу МВФ на 2002–2003 годы, реальный ВВП в развитом мире вырастет на 2,7–2,8 %. Реальные цены на импортируемые развитыми странами первичные товары из развивающихся стран ниже уровня 1990-го. Бюджеты развитого мира сбалансированы лучше, чем когда-либо. Так что 29 стран, представляющих примерно 56 % мирового ВВП по оценкам МВФ [1], могут ожидать возврата к циклическому росту.
Конечно, темпы роста ниже, чем предполагалось, но какой-либо непосредственной угрозы развитию нет. Как и всегда на выходе из кризиса, нет полной ясности, какая отрасль возьмет на себя функцию очередного локомотива роста и что станет основой подъема. Важно, однако, что постиндустриальное общество уже не зависит от ограниченного набора отраслей.
При этом в развитом мире ощущается нервозность, которой не было в 1990-е годы. Обусловлена она главным образом внешними, а не внутренними факторами. В экономике это вопрос устойчивости поставок нефти, цены на нефть и газ, а также корпоративные скандалы и затянувшиеся биржевые потрясения, которые, как правило, предшествуют кризису, а не происходят на стадии перехода к росту. Инстинктивное желание инвесторов уйти в безопасные регионы, по сути дела домой, подкрепляется ощущением конфликтности в политической сфере (Ближний Восток, Ирак, Балканы, общая угроза терроризма). Дискомфорт создают также нерешенные глобальные проблемы: загрязнение окружающей среды, изменения климата, бедность, рост наркотрафика.
Среди внутренних проблем развитого мира отметим главную — ослабление позиций среднего класса. В Европе это подогрело правые, расистские и антииммигрантские настроения, особенно ярко проявившиеся во время недавних парламентских выборов во Франции и Нидерландах. Нервозность усугубляется сложными процессами интеграции, которые заставляют европейцев интенсивно искать способы адаптации к новым условиям существования. Совокупность всех этих факторов вынуждает ведущие державы в большей степени концентрироваться на собственных проблемах, тогда как их интерес к общемировому развитию снижается. Попытки совместить жесткую бюджетную дисциплину (особенно в ЕС) с социальной поддержкой собственных “бедных и обиженных”, растущая вовлеченность европейцев в операции США и НАТО по поддержанию стабильности (Балканы, Азия и пр.) также не стимулируют притока ресурсов в развивающийся мир. После 11 сентября 2001-го все отчетливее проявляется “синдром осторожности” в отношении других стран, особенно в том, что касается долгосрочных инвестиций в зоны военного риска. В нынешней ситуации Запад, похоже, больше озабочен защитой собственного образа жизни и развивается сам по себе, продолжая отдаляться от остального мира.
Нефть — дело деликатное
Особняком стоят страны-экспортеры нефти, особенно члены ОПЕК, сочетающие ряд признаков развитых и множество признаков развивающихся стран. Их отличают относительно высокий уровень дохода на душу населения (в арабском мире) и вообще наличие собственных стабильных источников дохода. В то же время для них характерны монокультура производства и экспорта, низкий уровень развития обрабатывающей промышленности и услуг, часто архаичные политические системы, большие госрасходы, экспорт (в ряде случаев бегство) капитала и ограниченные возможности развития. Колебания доходов настолько велики, что условия роста весьма своеобразны и отличаются как от развитых, так и развивающихся стран [2]. Эти страны, как правило, почти не заимствуют у международных финансовых организаций, но обременены частными долгами.
Развитым странам на фазе выхода из кризиса нужна стабильность нефтяных цен, при этом чем они ниже, тем лучше. В 1990-е годы доходы стран ОПЕК составляли примерно 120–160 млрд долларов в год. За падением до 104 млрд в 1998-м последовал взлет до 250 млрд в 2000 году с постепенным снижением до 175 млрд в 2002-м [3].
Колебания цен и доходов приводят к серьезной неравномерности в торговых и платежных балансах не только стран-экспортеров нефти в том числе например России, но и импортеров. Они затрагивают циклические процессы в развитых странах, но одновременно могут усугубить кризисы, например, в Аргентине и Бразилии, которые испытывают трудности с платежным балансом и выплатами по долгам. Каждый взлет нефтяных цен отражается и на беднейших странах. Это лишний раз указывает на недостатки спотового рынка нефти с точки зрения развития. Очевидно также, что внутренняя стабильность (через бюджеты и внешнеторговые балансы и т. п.) в ряде больших групп важнейших стран мира зиждется на хрупком равновесии между интересами экспортеров, основных импортеров (и их компаний), а также трейдеров. В процесс глобального роста как бы встроен сложный раскачивающий механизм со случайной функцией — ценой на нефть.
Периоды высоких цен на нефть непродолжительны, роль нефти как фактора развития (раньше эту функцию выполняли каучук, медь и т. п.) не вечна. В 1991–2000 годах, когда среднеарифметическая цена барреля нефти “Брент” составляла примерно 19 долларов, экономический рост в мире достигал порядка 3 % от реального объема ВВП. В этот же период рост потребления нефти увеличивался примерно на 1 % в год и составил в общей сложности 12 %. Прогнозируя будущее, следует исходить из того, что цены на нефть более 25 долларов за баррель будут стимулировать процессы энергосбережения. Уменьшения роста добычи и потребления нефти в мире можно ожидать как на основании естественных ценовых факторов, так и в силу специальных мероприятий в странах ОЭСР, цель которых — снизить зависимость от импорта нефти. Таким образом, прогноз роста на 1,5–2 % мирового спроса на нефть, скорее всего, чересчур оптимистичен [4]. Шанс стран-экспортеров на развитие и модернизацию будет упущен, если высокие доходы уйдут не на накопление, а на потребление, вывоз капитала и тому подобные цели.
Устойчивое развитие — ускользающая цель
За сорок лет, прошедших с момента массового обретения независимости бывшими колониями, эксперименты по развитию беднейших стран принесли весьма ограниченные результаты. Каждые десять лет мировое сообщество вынуждено списывать долги и изобретать новые формы помощи. В 90-е также не удалось достичь устойчивости развития бедных и беднейших стран [5].
В Декларации Тысячелетия 2000 года содержалось обещание к 2015-му снизить вдвое число абсолютно бедных, но не были указаны средства решения этой задачи. Усилия по восстановлению объема и уровня помощи, предпринятые со стороны ООН и развивающихся стран на конференциях 2002 года, привели к неоднозначным результатам. Международная конференция по финансированию развития, проходившая под эгидой ООН с 18 по 22 марта 2002-го в Монтеррее (Мексика), завершилась обещанием США и ЕС увеличить официальную помощь развивающимся странам в предстоящее десятилетие еще на 50 млрд долларов. Это важный результат, но тем самым фактическая помощь всего лишь восстанавливается до уровня предыдущих лет. Пока недостижимой целью ООН остается предоставление развитыми странами помощи в размере 0,7 % от их ВВП.
Саммит в Йоханнесбурге (ЮАР) в августе — сентябре 2002 года можно считать успешным, особенно в том, что касается ряда намерений, связанных с экологией. Но в организационном и финансовом отношении его результаты не меняют ситуацию в мире, новой модели развития пока не просматривается [6]. Декларация конференции в Йоханнесбурге констатировала: “Постоянно возрастающий разрыв между развитым и развивающимся миром представляет главную угрозу глобальному процветанию, безопасности и стабильности” [7].
В 1990-е была упущена уникальная возможность обратить средства, сэкономленные от противостояния двух идеологических лагерей, на цели развития. Эти деньги способствовали дальнейшему прогрессу развитых рыночных демократий, как таковых. Целый ряд стран (прежде всего Африки и Азии), которые переживали периоды роста, в минувшее десятилетие понесли огромные потери накопленного человеческого и управленческого капитала в локальных вооруженных конфликтах. Вопиющим примером того, как нация своими руками разрушает предпосылки собственного развития, стала политически мотивированная ликвидация белого фермерства в Зимбабве. “Черный передел”, затеянный Робертом Мугабе, отбросил на десятилетия назад не только страну, но и весь регион (Зимбабве была главным производителем продовольствия для всех соседей). К тому же и без того ограниченные ресурсы международного сообщества отвлекаются от целей развития на постконфликтное восстановление (Босния, Руанда).
Районы “бедствий” оказывают депрессивное воздействие на соседей: неурегулированность многих конфликтов препятствует долгосрочному деловому планированию. Крупные инфраструктурные проекты практически неосуществимы в условиях угрозы терроризма, наличия территориальных споров или неопределенности с правами собственности.
В 1990-е официальная помощь развитию (ОПР) со стороны развитых стран заметно сокращалась. Наблюдается “усталость” от предыдущих попыток содействовать развитию. Они не приводили к успеху в силу коррупции на местах и неспособности ряда стран должным образом использовать помощь (самый яркий пример — масштабные выплаты Палестине, которые попросту оказались пущены на ветер, поскольку там возобновился разрушительный конфликт). Если в 1990–1998 годах (за исключением 1996-го — см. график 2) официальная помощь развитию (практически это гранты) составляла 45–60 млрд долларов, то в 2000–2001 годах она упала ниже уровня 1985-го — порядка 35 млрд долларов. (В отношении к ВВП стран-доноров ОПР сократилась с 0,35 % до 0,22 %.)
Поиск моделей участия иностранной помощи и капитала в экономическом развитии стран с нарождающимися рынками продолжается. Упор делался на снижение долгов, развитие рыночной экономики, призывы увеличить помощь. Однако любая помощь окажется бессмысленной, если не будут отлажены эффективные механизмы ее использования.
График 2. Динамика официальной помощи развитию, прямых и портфельных инвестиций в развивающиеся страны, млрд долларов в ценах 2001 г. (млрд дол., 1985–2002 гг.).
Источник: Всемирный банк.
Частный капитал и рост в 90-х
В середине минувшего десятилетия на какой-то период создалось впечатление, что увеличившийся приток частного капитала из стран ОЭСР в развивающиеся страны поможет им совершить качественный скачок. По темпам роста в 1991–1997 годах развивающиеся страны заметно опережали развитые. На этих данных основывались оптимистические оценки положительного влияния глобализации, в частности либерализации финансовой деятельности, информационной революции и т. д., на динамику развития.
На самом деле общий экономический подъем опирался на быстрый рост ограниченного числа ведущих развивающихся стран, в которые шел основной поток прямых инвестиций и которые в период до 1997-го сумели использовать их для развития и ускорения. Это латиноамериканские (Аргентина, Бразилия, Мексика, Чили), центрально- и восточноевропейские (Польша, Венгрия, Чехия) и азиатские (Корея, Малайзия, Таиланд, Сингапур) страны, а также Китай и Гонконг [8].
Некоторые компоненты этих потоков отличались неустойчивостью. Например, частные займы колебались от 90 млрд долларов до –0,7 млрд в год (см. график 3). Общий валовой приток частных ресурсов увеличился с уровня 30–45 млрд долларов в год в конце 1980-х до почти 290 млрд в 1997–1998 годах. Правда рост частных вложений в 1990-х отражал три важных дополнительных фактора по сравнению с 1980-ми годами: резкий рост инвестиций в Китай, приватизацию в Бразилии и Аргентине, появление как объекта инвестирования большой группы государств с переходной экономикой Центральной и Восточной Европы и СНГ (27 стран).
График 3. Динамика притока валового и чистого (валовой минус проценты по кредитам и прибыль по иностранным инвестициям) частного капитала в развивающиеся страны (млрд. дол., 1985–2002 гг.).
Источник: Всемирный банк, 2002 г.
Графики 2 и 3 показывают, что приток чистых ресурсов в развивающиеся страны резко сократился одновременно с официальной помощью в разгар азиатского кризиса конца 1990-х [9]. В то же время наблюдается большой параллельный “увод” сбережений из развивающихся стран, причем не столько международными компаниями, сколько в большой степени местными политическими и деловыми элитами. Наиболее подвижный портфельный и банковский капитал на время создает возможность серьезного роста финансирования, но при оттоке может стать инструментом эскалации кризисов, что и наблюдалось в прошлое десятилетие. Всем стало ясно, насколько опасна опора на портфельные инвестиции, и прямые инвестиции превратились наконец в основной инструмент переноса развития в развивающиеся страны. Следует, однако, учитывать, что частный капитал крайне чувствителен к реальным или потенциальным рискам и не может компенсировать нехватку собственных усилий правительств и бизнеса развивающихся стран.
Исследования показывают, что укрепление прав собственности, ограничение черного рынка, расширение политических свобод и борьба с коррупцией способствуют экономическому развитию. Мир бедности по-прежнему характеризуется ограниченным притоком внешних ресурсов, не слишком эффективным использованием ресурсов собственных, а также непрекращающимися конфликтами, которые подрывают успехи, достигнутые в периоды стабильности. Согласно данным ЮНКТАД, обнародованным в конце октября 2002-го, объем прямых инвестиций в мире снизился в текущем году на 27 %. В частности, инвестиции в Африку снизились с 17 млрд долларов до 6 миллиардов.
Ведущие лидеры регионов — насколько они устойчивы?
Опыт последнего десятилетия показал, что мало добиться роста на какое-то время, гораздо важнее поддерживать его в длительной перспективе. Развитые страны тем и отличаются, что способны удерживать высокий уровень развития, несмотря на войны и кризисы. В этой связи необходимо проанализировать группу ведущих стран — развивающихся, переходных и даже развитых, лидирующих в своих регионах. Как локомотивы роста, они устанавливают де-факто стандарты стабильности, их банки выступают в роли надежного “ближнего зарубежья” для соседей и т. п. Если прогресс и рост тормозятся в странах-лидерах регионов, это ведет к общему замедлению, потере момента движения в направлении реформ и социально-политической устойчивости.
Например, экономический крах и трудноразрешимые политические проблемы в Индонезии серьезно повлияли на развитие Юго-Восточной Азии, кризис затронул “тигров”, рост которых был столь впечатляющим в прошлом: Таиланд, Малайзию, Южную Корею, Сингапур. Тяжелейшие кризисы поразили Аргентину, Бразилию и Турцию — государства-лидеры роста в 1990-х годах. Драма конца 1990-х заключается в том, что жертвами кризисов и конфликтов стали страны, обладавшие солидным потенциалом роста, включая накопленный управленческий и человеческий капитал (например, балканские государства).
Для этих среднеразвитых стран — соседей России по рейтингам — характерен размер ВВП на душу населения в пределах 4–12 тысяч долларов. Создается новая угроза мировому экономическому прогрессу — потеря надежды догнать первый эшелон. При анализе 15 государств, играющих важную роль в регионах (помимо Северной Америки, Западной Европы и Японии) становится очевидно, что если нет роста даже в таких странах, на которые приходится около 33 % мирового ВВП, то вряд ли стоит говорить об общем масштабном прогрессе в мире. Среднегодовые темпы прироста ВВП в этих странах сократились в 1998–2001 годах по сравнению с 1994–1997 годами с 6,3 до 4,6 %. Но отчасти речь идет о лукавстве статистики: за вычетом России, Индии и Китая в 12 оставшихся ведущих государствах разных континентов темпы прироста ВВП снизились гораздо резче — с 4,8 до 1,85 %. С 1998 по 2001 год лишь Россия ускорила свое развитие (даже включая год дефолта). В Китае и некоторых других странах наблюдается замедление роста. Индия и Египет сохранили темпы. Сочетая концентрацию ресурсов с постепенной либерализацией коммерческой деятельности, Китай, вес которого в экономике развивающегося мира огромен, укрепляет иллюзию общего значительного прогресса.
Многие ключевые страны, прежде всего Аргентина, Турция и, возможно, Бразилия, испытали или испытывают острейший кризис. В Израиле и Мексике наблюдается спад.
Именно у среднеразвитых стран имелась возможность масштабного внешнего заимствования, теперь же они испытывают все трудности долговых потрясений. Как недавно отметил нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц, “мы до сих пор не умеем управлять кризисами” [10]. От позитивной динамики этих стран зависят среди прочего также региональная торговля, миграция рабочей силы, уверенность инвесторов. Региональные и гражданские конфликты, перемежаемые экономическими потрясениями, создают пеструю картину, отчасти напоминающую ситуацию столетней давности.
Модернизация по жестким правилам
Постепенная стабилизация в странах с переходной экономикой (28 стран Европы и Азии без Китая и Вьетнама, по критериям МВФ), особенно четырехлетний подъем в России, отодвинула их проблемы на второй план. Анализ, специально проведенный Международным валютным фондом в 2000 году, показал, что в течение XX века не произошло радикального изменения в соотношении государств на международной арене [11]. В частности, социалистическая индустриализация в бывшем СССР не повлияла на положение России относительно большинства развитых стран мира в 2000-м по сравнению с 1900 годом. Правда, увеличилось отставание от ведущих стран по размерам реального ВВП на душу населения.
Страны Восточной и Центральной Европы реинтегрируются с Западом примерно с тех же относительных стартовых позиций (40–45 % ВВП на душу населения по сравнению с Западной Европой), которые они занимали в первой половине XX века [12]. По итогам прошлого столетия развитые страны росли в целом быстрее и все больше отрывались не только от беднейших стран, но и от “второго эшелона”. Чемпионами в классе перемещений вверх по относительной шкале оказались Китай и Тайвань, заметно продвинулись вверх Япония и Корея. Все эти государства отличались на этапе ускорения концентрацией ресурсов, высокой (30 % и более) нормой накопления в ВВП, экспортной ориентацией и “реформами сверху”.
В России вопросы модернизации стали обсуждаться все более активно по мере преодоления затяжного кризиса переходного периода и ликвидации прямых последствий финансового краха 1998 года. Пожалуй, впервые в истории страна и на востоке, и на западе граничит с государствами, которые демонстрируют ощутимо более высокие темпы роста и для которых характерны устойчивое управление и осознанные экономические стратегии (вроде интеграции в ЕС). Список негативных последствий краха 1998-го возглавляют огромный внешний долг, дефицит доверия населения и предприятий к финансовым институтам, низкая норма накопления (18 % при среднемировых 23 %), низкая капитализация даже ведущих российских компаний. А главное — низкий уровень формирования среднего класса, доступ к ресурсам и рентоориентированное поведение участников процесса накопления. В этом контексте возникли дискуссии вокруг проблем догоняющего развития, вреда или пользы промышленной политики и т. п.
1990-е годы определили характер экономических и политических систем, возникших в переходных странах. Переходные государства можно разделить на несколько групп, находящихся на разных стадиях развития. Европейскими лидерами по формированию рыночных институтов и темпам экономического роста являются Словения, Польша, Чехия и Венгрия, ближе к ним — страны Балтии. Но целая группа стран в результате внешних и гражданских конфликтов, неудачной экономической политики и т. п. оказывается во все более трудном положении. По одному из критериев ООН (ВВП меньше 800 долларов на душу населения и др.), многие постсоциалистические страны попали в группу наименее развитых: Албания, Босния, Молдавия, Азербайджан, Армения, Грузия, Таджикистан и Киргизия; к этой группе примыкает даже Украина.
Россия, Казахстан и некоторые другие страны выделяются тем, что, несмотря на наличие огромных проблем, неравномерность предшествующего развития и неадекватность институционального базиса, они все же перешли к росту. Теперь перед Россией и более продвинутой группой стран стоят сходные проблемы: рост наметился, рынок есть и признан ЕС, установилась социально-политическая стабильность — осталось обзавестись эффективным рыночным хозяйством и модернизировать экономику, приблизив ее к уровню стран Западной Европы (от 5–10 тыс. долларов ВВП на душу населения до 15–20 в обозримом будущем). Вступление центрально- и восточноевропейских стран в Европейский союз даст им пространство для сбыта, жесткие правила финансового поведения (по бюджетным дефицитам и т. п.) и гранты на региональное развитие.
Фактически помощь международных финансовых организаций (МФО) постепенно становится для России скорее страховкой, нежели опорой. Упор на роль частного капитала в программах МФО и (несколько запоздалое) институциональное развитие как раз показывают, что с точки зрения развитого мира переход к рынку на востоке Европы, в сущности, завершен. Это означает, что переходные страны будут все больше рассматриваться как обычные среднеразвитые (или развивающиеся). Обедневшие государства также постепенно растворяются в обычных международных категориях. Специальный “переходный” статус все более утрачивает общее для этих стран содержание. Что же касается конкуренции на товарных рынках, то новые переходные экономики и в 1990-х не имели особых поблажек в качестве “награды” за отказ от планового хозяйства.
Нет ничего предосудительного в “догоняющей” экономике или в использовании естественных или накопленных страной преимуществ в целях ускорения своего развития. К тому же страна сама определяет способ развития исходя из характера ресурсов, интересов держателей основных активов и политической и финансовой элиты. И если страна развивается в направлении интеграции на базе иностранного капитала (венгерский вариант), то это в конечном итоге тоже выбор. Если окажется, что в России победил вариант развития на базе интегрированных бизнес-групп, то это будет наш выбор. Правда, этот вариант также не гарантирует быстрой и масштабной модернизации, поскольку любые инвестиции в нем должны в первую очередь отвечать корпоративным интересам. Заметим, что роль новых международных требований по финансовой отчетности, правил ВТО по конкуренции, в частности возможное появление экологических и трудовых стандартов, могут вести к закреплению фактического разделения труда в мире. Ведь разрушение окружающей среды и сверхэксплуатация труда — это “марксистское” прошлое промышленно развитых стран, которого они не стесняются, но не рекомендуют другим, прежде всего по этическим соображениям. Но тем самым ужесточение правил конкуренции в мире ведет к новой ситуации, в которой экономический рост и развитие, в отличие от времен “дикого” капитализма, будут осуществляться в рамках сложной (и недешевой) системы правил. Понятно, насколько это ужесточит требования к ведению бизнеса по сравнению с нынешней ситуацией.
Модернизация по новым правилам для стран переходного периода возможна, но это — нелегкое дело. Рассчитывать на иностранную помощь или капиталовложения как на основной фактор роста не приходится. Модернизация всегда была результатом огромной внутренней активности, использования внутренних ресурсов и удачных внешних обстоятельств.
Экономическое развитие мира в начале XXI века осложняется в условиях общей политической нестабильности, локальных и гражданских конфликтов, разрушающих плоды предшествующего развития. Многие ключевые страны регионов охвачены кризисами, и соответственно осложнились процессы выравнивания. Способность стран к опережающему развитию, которую в недавнем прошлом демонстрировали, например, Тайвань и Южная Корея, сегодня значительно ограничены. Сложившаяся парадигма развития не решает важнейших проблем мирового развития, но пока у нее нет альтернативы. Перед различными по уровню и типу развития группами стран стоят свои проблемы, они решают их собственными методами, идут во многом своими дорогами. Конвергенция мира в процессах глобализации была, пожалуй, переоценена в период подъема 90-х годов и информационной революции. Гармоничное устойчивое развитие пока ускользает. Миру не грозит катастрофа, но нет твердой надежды на то, что серьезные проблемы удастся решить в короткие сроки. Решение этих проблем придет с осознанием глобальной взаимозависимости и ответственности. Общие правила игры в мире установлены на ближайший период, и возможность модернизации реализуется у той страны, которая найдет нетривиальные пути использования собственных национальных ресурсов.
1. См .: World Economic Outlook, IMF, April 2002, Washington.
2. Л.М. Григорьев, А.В. Чаплыгина. Саудовская Аравия — нефть и развитие // Международная энергетическая политика, 2002 (сент.). № 7.
3. См. расчеты: Global Oil Market Analysis, A.G. Edwards, August 19, 2002, p. 15.
4. См.: В. Алекперов. Нефтяной потенциал // Нефть России. 2002. № 9. С . 12.
5. William Easterly. The Elusive Quest for Growth: Economists’ Adventures and Misadventures in the Tropics. MIT Press, 2001.
6. Highlights of commitments and implementation initiatives. UN Johannesburg Summit, September 12, 2002.
7. The Johannesburg Declaration on Sustainable Development, September 4, 2002.
8. Л. М. Григорьев.Трансформация без иностранного капитала: десять лет спустя // Вопросы экономики. 2001. № 6.
9. Отток ресурсов рассчитан условно: прибыли и проценты могли быть реинвестированы.
10. Дж. Стиглиц. Преодоление нестабильности // Ведомости. 2002. 25 сент.
11. The World Economy in the Twentieth Century: Striking Developments and Policy Lessons. Сh. 5. In: World Economic Outlook, IMF, April 2000, Washington.
12. I. Berend. From Regime Change to Sustained Growth in Central and Eastern Europe // Economic Survey of Europe, 2000, № 2/3, p. 49.
Россия. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 16 ноября 2002 > № 2907537
Леонид Григорьев
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter