Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

ROLLS-ROYCE И "РОСАТОМ" ЗАЙМУТСЯ АТОМНОЙ ЭНЕРГЕТИКОЙ БРИТАНИИ

Результатом сотрудничества должна стать атомная электростанция с водо-водяными энергетическими реакторами

Российская государственная корпорация "Росатом" подписала соглашение с компаниями Rolls-Royce и "Фортум" о совместном изучении возможностей по сооружению и эксплуатации атомной электростанции с водо-водяными энергетическими реакторами на территории Великобритании, сообщает пресс-служба "Росатома".

Соглашение было заключено в рамках встречи генерального директора "Росатома" Сергея Кириенко и министра энергетики Великобритании Майкла Фэллона. Также между сторонами был подписан меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в атомной энергетике.

Рынок энергетики Великобритании особенно благоприятен для международных проектов тем, что в среднесрочной перспективе существующий парк британских АЭС планируется вывести из эксплуатации. Необходимость в новых энергетических сооружениях, а также нынешняя государственная политика Британии в сфере экологии способствуют спросу именно на атомные электростанции.

В рамках своего сотрудничества с "Росатомом" компания Rolls-Royce поможет российскому партнеру и поделится своим опытом в подготовке необходимых лицензий и соблюдении всех законных требований регулирующих органов Великобритании. Отмечается, что атомные электростанции с водо-водяными энергетическими реакторами поколения III+ (именно такие планируется построить в рамках сотрудничества) относятся к самым передовым энергетическим сооружениям в мире. В настоящее время они эксплуатируются в Армении, Болгарии, Венгрии, Индии, Иране, Китае, Словакии, Финляндии, Чехии, Украине и России.

Весной 2013 года финская компания Fennovoima предложила "Росатому" начать прямые переговоры о строительстве в Финляндии АЭС с водо-водяным энергетическим реактором мощностью 1200 МВт.

Россия. Великобритания > Электроэнергетика > bfm.ru, 5 сентября 2013 > № 889727

Украина планирует решить проблему реверсных поставок газа из Словакии за счет подписания изменений к техническому соглашению со словацкой Eustream, которые позволят запустить так называемый виртуальный реверс газа, пишет в четверг "Коммерсантъ-Украина".

Источник газеты в правительстве рассказал, что Украина добивается от Еврокомиссии поддержки относительно подписания нового технического соглашения между "Укртрансгазом" и словацкой Eustream.

"Мы хотим запустить виртуальный реверс - своповое замещение газа, когда часть российского топлива остается в Украине, а в Словакии этот объем "Газпрому" GAZP компенсирует наш партнер - RWE. Однако в техническом соглашении между компаниями-операторами газотранспортных систем Украины и Словакии сейчас нет пункта об учете таких операций", - заявил источник, знакомый с переговорами.

Такую возможность намерены предусмотреть в новом техсоглашении между сторонами. В этом случае, как утверждает источник, "Газпром" будет вынужден учитывать такую схему поставок в балансе газа, поставляемого на Украину. "И Украина, и Словакия являются членами Европейского энергосообщества. Внесение изменений об учете встречных поставок как раз соответствует нормам третьего энергопакета, который обязателен для членов этой организации", - объясняет он.

НАК "Нафтогаз Украины", не договорившись с "Газпромом" о снижении цены на газ, еще в ноябре 2012 года начала реверсные поставки сырья из Европы по контракту с немецкой RWE. С 15 мая в тестовом режиме были запущены поставки газа на Украину через Словакию. Однако договориться о постоянных поставках не удается, потому что "Газпром" отказывается отгружать газ RWE даже на территории Словакии, не говоря уже об Украине.

Ранее официальный представитель "Газпрома" Сергей Куприянов заявлял, что "Газпром" решил начать проверку законности реэкспорта российского газа на Украину RWE, назвав их сомнительными, а газ, используемый в них - принадлежащим России. Алена Мейта.

ОАО "Трансконтейнер" согласовало концепцию своего развития в части танк-контейнерных перевозок и намерено выйти на этот рынок в конце 2013 - начале 2014 года. Об этом сообщил сайту АТН коммерческий директор по внутрироссийским перевозкам компании Станислав Станкевич.

"В настоящее время мы находимся в высокой стадии готовности: ведем переговоры с потенциальными клиентами и поставщиками танк-контейнеров, решаем технические аспекты", - подчеркнул Станислав Станкевич.

Он отметил, что "компания планирует работать с теми клиентами, которые будут контейнеризировать свои грузопотоки в связи с выбытием химических цистерн, а не выходить на действующие объемы".

ОАО "ТрансКонтейнер" (рейтинги: Moody's Ва3, Fitch BB+) - российский оператором контейнерных интермодальных перевозок. Владея примерно 60% общего российского парка фитинговых платформ, компания осуществляет 50% железнодорожных контейнерных перевозок и 30% переработки контейнеров на железнодорожных терминалах России.

Располагает 46 собственными терминалами во всех грузообразующих центрах России. Также компания управляет контейнерным терминалом "Добра" на границе Словакии и Украины, и контролирует 67% АО "КеденТрансСервис", оператора 18 железнодорожных терминалов в Республике Казахстан. Кроме того, ОАО "ТрансКонтейнер" является крупнейшим в России, странах СНГ и Балтии владельцем парка специализированного подвижного состава: в его собственности находится свыше 25 тыс фитинговых платформ и около 60 тыс крупнотоннажных контейнеров.

На сегодняшний день ОАО "РЖД" принадлежит 50% + 2 акции ОАО "ТрансКонтейнер", Транспортной группе FESCO - 23,7%, Европейскому банку реконструкции и развития - 9,25%, ЗАО "Управляющая компания "Трансфингрупп" - доверительное управление пенсионными резервами НПФ "Благосостояние" - 8,6%.

ОАО "ТрансКонтейнер" планирует включить в постоянную логистику перевозку автомобилей в двухуровневых хай-кьюбах.

Об этом сайту АТН сообщил коммерческий директор по внутрироссийским перевозкам компании Станислав Станкевич.

"Один из активно растущих сегодня сегментов в контейнерах - это спецконтейнеры под те грузы, которые до этого в контейнерах не возились. В первую очередь, для нас интересен рынок опен-топов и хард-топов. Эти перевозки не массовые, узкоспециализированные, но они более дорогие, довольно высокодоходные. Их внедрение проходит достаточно легко, - отметил Станислав Станкевич.

Он добавил, что "в настоящее время мы пытаемся опробовать двухуровневые хай-кьюбы для перевозки автомобилей: уже протестировали и хотим включить их в постоянную логистику".

ОАО "ТрансК­онтейнер" (рейтинги: Moody's Ва3, Fitch BB+) российский оператор контейнерных интермодальных перевозок. Владея примерно 60% общего российского парка фитинговых платформ, компания осуществляет 50% железнодорожных контейнерных перевозок и 30% переработки контейнеров на железнодорожных терминалах России.

Располагает 46 собственными терминалами во всех грузообразующих центрах России. Также компания управляет контейнерным терминалом "Добра" на границе Словакии и Украины, и контролирует 67% АО "КеденТрансСервис", оператора 18 железнодорожных терминалов в Республике Казахстан. Кроме того, ОАО "ТрансКон­тейнер" является крупнейшим в России, странах СНГ и Балтии владельцем парка специализированного подвижного состава: в его собственности находится свыше 25 тыс. фитинговых платформ и около 60 тыс. крупнотоннажных контейнеров.

На сегодняшний день ОАО "РЖД" принадлежит 50% + 2 акции ОАО "ТрансКонтейнер", Транспортной группе FESCO - 23,7%, Европейскому банку реконструкции и развития - 9,25%, ЗАО "Управляющая компания "Трансфингрупп" - доверительное управление пенсионными резервами НПФ "Благосостояние" - 8,6%.

Акции ОАО "ТрансКонтейнер" торгуются на Московской Бирже (ММВБ-РТС). Депозитарные расписки на акции компании торгуются на Лондонской фондовой бирже.

Объем контейнерных перевозок подвижным составом ОАО "ТрансКо­нтейнер" за 2012 год вырос на 8,9% по сравнению с предыдущим годом и составил 1, 48 млн ДФЭ. Объем переработки контейнеров на терминалах компании, расположенных на сети РЖД, составил 1, 42 млн ДФЭ.

Выручка ОАО "ТрансКо­нтейнер" по МСФО в 2012 году составила 36,39 млрд рублей, что на 17,9% выше уровня 2011 года. Чистая прибыль компании выросла на 34% по сравнению с уровнем 2011 года и составила 5, 15 млрд рублей.

В конце 2014 года в Украине начнется строительство первой концессионной (платной) дороги - "Ровно - Краковец - Львов". Всего же программой активизации экономики на 2013-2014 год предусмотрено строительство шести таких дорог. Предварительно, для легковушки 1 км пути будет стоить 30 коп., а для грузовика - 1 грн. Как сообщил нам глава "Укравтодора" Евгений Прусенко, первый концессионный конкурс пройдет в начале 2014-го: "Планируем рассмотреть разные проекты. Если на дороге будет достаточная интенсивность движения, а значит, и высокая окупаемость, то ее сделают платной для водителей. Если же трафик будет низким, то после начала эксплуатации платить определенную сумму инвесторам будет государство, а не водители", - говорит Прусенко. Кстати, достаточно четкое определение состояния наших дорог дал сам президент, поблагодарив украинцев за критику дорог. "Я говорю вам спасибо, что вы критикуете и хотя бы не бьете", - сказал в интервью телеканалам Виктор Янукович, добавив, что "эти дороги разрушались в течение 20 лет".

КТО БУДЕТ ПЛАТИТЬПо словам экс-главы "Укравтодора", депутата Владимира Демешкана, скорее всего, платить за проезд по дорогам будут не все: "Думаю, что за счет того, что для грузовиков проезд будет стоить дороже, пассажирских перевозчиков от платы освободят. И спецтранспорт (скорая, милиция) будет ездить бесплатно", - говорит Демешкан. Сопредседатель Совета автомобилистов Кабмина Виталий Павлов говорит, что с потенциальными инвесторами уже ведутся переговоры, но точных договоренностей пока нет. "Кардинально ничего не изменится - деньги брать будут, а следить за инфраструктурой - нет. Что касается пассажирских перевозок, то все будет зависеть от того, как договорятся собственник дороги и компании. Но скорее всего, эти траты лягут на плечи пассажиров - цена проезда по автобану войдет в стоимость билета в виде каких-то налогов", - считает Павлов.

Сами водители платить не против: "Я только за! Даже если часть денег придется отдавать из своего кармана. Качество покрытия будет другое, а это - экономия на амортизации машины, не говоря уже о своих нервах", - говорит водитель автобуса "Киев - Черкассы" Вячеслав Фроляк.

К слову, система оплаты проезда в странах Европы разная. Так, в Австрии нужно покупать 10-дневное разрешение на пользование платными автобанами - за 8,3 евро, в Словакии - за 10 евро. В России оплата проезда на платной автомагистрали - нефиксированная (от нескольких копеек и выше за километр) и зависит от времени суток и массы авто.

• «Перед Польшей целая серия проблем, чреватых продолжительным снижением темпов экономического роста. И первая — демографическая. Мы всё быстрее стареем. (...) Во-вторых, у нас очень низок уровень частных инвестиций. (...) На это накладывается еще один беспокоящий фактор. После 1989 г. мы весьма энергично повышали эффективность экономики, но в последнее время теряем достигнутые позиции. (...) Беспокоит и то, что почти все политические силы в ходе внутренней борьбы пытаются разыграть антироссийскую карту, забывая, как важен для Польши российский рынок. В экономическом, рыночном смысле Россия для нас куда важнее, чем мы для нее», — Лешек Бальцерович. («Польска», 20 мая).

• «Первое место на рынке сбыта неизменно занимает немецкий рынок, получающий 25,2% наших поставок. Это в десять раз больше, чем поставляется на украинский рынок (2,5%) и в пять раз больше, чем на российский (5,1%). Так было в первом квартале. (...) В первую десятку входят Великобритания, Чехия, Франция, Италия, Голландия, Швеция и Словакия. (...) Объем польского экспорта за квартал составил 36,2 млрд. евро (48,3 млрд. долл.) и вырос по сравнению с предыдущими годами на 5,6% и 7,5% соответственно. (...) Что же касается импорта, то здесь, кроме доминирующей Германии, поставки которой составляют 21%, в десятку крупнейших экспортеров на польский рынок входят (...) Россия, Китай и США. Участие России в польском импорте составляет 13,7%, Китая — 9,4%, США — 2,6%. К крупнейшим экспортерам также относятся Италия, Франция, Чехия, Голландия, Великобритания и Норвегия. (...) Весь польский импорт за первый квартал составил 36,7 млрд. евро и оказался на 2,1% ниже, чем за тот же самый период прошлого года. (...) Сальдо внешней торговли у Польши отрицательное. В первом квартале оно составило 522,9 млн. евро (699,1 млн. долл.). (...) Что касается торгового оборота с Россией и Китаем, то здесь отрицательное сальдо по-прежнему очень высокое. (...) В наших торговых отношениях с Германией и Украиной экспорт превышает импорт». (Миколай Онижчик, «Пшеглёнд», 27 мая — 2 июня)

• «Министр финансов актуализировал список стран, выполняющих стандарты финансовой безопасности. В соответствии с нормами о противодействии отмыванию денег, эта обязанность накладывается на финансовые институты, сотрудничающие с клиентами из государств, не входящих в Евросоюз. (...) В субботу вступает в силу новый список, в котором на этот раз не оказалось России». («Жечпосполита», 31 мая)

Революция: отлив

Куда движется «арабское пробуждение»?

Резюме: После революционного свержения старых режимов в арабском мире возврат к авторитаризму исключен. Будь то под эгидой исламистов или «восточного бонапартизма». Маловероятно и движение по пути западного парламентаризма.

Отстранение от власти президента Египта Мухаммеда Мурси, избранного в июне 2012 г. на волне массовых народных выступлений на площади Тахрир, повсеместно вызвало крайне противоречивую реакцию. Разброс оценок необычайно широк: «военный переворот», «удар по конституционной законности», «корректировка революции», «революция против тех, кто украл революцию», «свержение исламской диктатуры», «возврат к демократическому процессу» и т.д.

Взлет протестной активности под демократическими лозунгами и социально-политические потрясения, охватившие в 2011 г. весь Ближний Восток, носили противоречивый и неопределенный характер. Не оправдавшиеся надежды на скорое улучшение материальной жизни создали возможность приливов и отливов, резких колебаний в общественных настроениях. Революции начинать гораздо легче, чем заканчивать. Их, как правило, сопровождает хаос, ожесточенная борьба за власть между победителями, экономическая деградация, распад сложившихся государств. Оборотной стороной обвальных перемен, в очередной раз подтвердивших эту историческую закономерность, и явились события под идеалистическим названием «арабская весна».

Эксперимент с демократией

«Тахрир-2», сместивший первого президента-исламиста, по сути, завершает «весенний» политический сезон в первоначальном смысле, который в него вкладывался, и потому заслуживает особого внимания. Во-первых, появляется повод оценить демократический потенциал политического ислама и, во-вторых, в очередной раз поразмышлять о путях трансформации в арабском мире, в том числе об их восприятии Россией и Западом, о применимости западных стандартов к государствостроительству в регионе. Этот круг по-прежнему далеко не решенных вопросов приобрел новые нюансы еще и в связи с тем, что «исламская демократия» по-турецки теряет привлекательность. В то же время саудовская и иранская формы правления, возникшие на гребне исторического становления ислама как мировой религии, в условиях противоборства его различных «мазхабов» вряд ли могут претендовать на универсальный охват.

Демократически избранный президент Египта смещен в результате прямого вмешательства армии, и в этом смысле произошедшее трудно рассматривать иначе как военный переворот. Президент Мурси, духовный лидер «братьев-мусульман» Мохаммед Бадиа и многие другие видные деятели движения подверглись аресту, закрыты отделения политического крыла Партии свободы и справедливости, а ее средства массовой информации конфискованы. Действие Конституции, принятой на референдуме в короткий период нахождения исламистов у власти, приостановлено.

Невольно напрашивается параллель с событиями 1991–1992 гг. в Алжире. Тогда армия, напуганная победой «Исламского фронта спасения» на парламентских выборах, ради защиты демократии прервала избирательный процесс между первым и вторым турами. Президент Алжира Шадли бен Джедид, выступивший за гибкую линию в рамках конституционного поля, был отстранен от власти в результате тихого «дворцового переворота». На этом параллели, собственно, исчерпываются. В отличие от Алжира и классических военных переворотов, сотрясавших арабский мир в 50–60-е гг. прошлого столетия, вторая попытка армии в Египте возглавить переходный период имеет существенные особенности. Действия военных не вписываются в черно-белую парадигму: переворот против демократии или движение в защиту демократии. Просто потому, что демократии как таковой в Египте не было. Вмешательство военных диктовалось логикой той стадии развития, на которой находится египетское общество, расколотое на два полярных лагеря.

Разлом между исламизированной его частью, находящейся под влиянием «братьев-мусульман», и остальным населением из мусульман и христиан, не принимающим исламизацию общественно-политической жизни, вылился в «противостояние площадей». И те и другие признавали за армией роль арбитра, полагаясь на ее поддержку. В результате генералитет счел «своим моральным и патриотическим долгом» вернуться на авансцену политики, чтобы «предотвратить сползание к гражданской войне» и «конфессиональной розни», не допустить «крушения государственных институтов». По мере эскалации внутреннего противостояния армия прилагала максимум усилий к тому, чтобы навести мосты взаимопонимания, но поиск диалога о компромиссной формуле национального примирения не увенчался успехом. Создав совместно с молодежными активистами «Фронт национального спасения», светская оппозиция либеральных и левых сил провела массовые народные акции и выдвинула требование об отставке исламистского президента. Он, в свою очередь, не пошел на уступки и проигнорировал обращенный вначале к обеим сторонам ультиматум военных, опираясь на свой статус демократически избранного главы государства. 1 июля армия объявила о поддержке протестующих и потребовала от президента в трехдневный срок начать политический диалог. С окончанием ультиматума военные пошли на решительные действия.

Особенность драматического развития событий заключалась в том, что отстранение египетского президента состоялось, как считают «секуляристы», по призыву народа и под сильнейшим давлением снизу, сопоставимым по своей критической массе с «революцией 23 января» 2011 г., которая, собственно, и привела исламистов к власти. На этот раз армия постаралась закамуфлировать военный характер режима синхронным переходом к временному гражданскому правлению. Буквально в тот же день и.о. главы государства был объявлен бывший председатель Конституционного суда Адли Мансур, который, проконсультировавшись с представителями партий и общественных движений, предложил «дорожную карту» восстановления демократических институтов с указанием сроков каждого этапа. В ускоренном порядке сформировано переходное технократическое правительство, в котором в качестве жеста к национальному примирению были предложены места нескольким министрам из прежнего состава.

Оценивая итоги короткого полновластного правления Мухаммеда Мурси (с января по июнь 2012 г. сохранялось что-то вроде двоевластия между победившими на парламентских и президентских выборах исламистами и Высшим военным советом) нельзя не отметить его противоречивость. Дистанция огромного размера пролегает между его первоначальными декларациями, благодаря которым новый режим быстро снискал международную легитимацию, и последующей политикой, направленной на форсированное изменение природы общества и его социального уклада. В этом одна из главных причин, почему исламистское политическое течение не удержалось у власти и не смогло реализовать провозглашенные революцией демократические цели и идеалы.

Победив на выборах в стране с устоявшимися светскими традициями в условиях экономического хаоса, политической конфронтации и завышенных ожиданий «египетской улицы», исламистское движение недооценило степень стоящих перед ним вызовов и больших рисков. Причина неудачи не только в объективном противоречии между желанием большинства египтян получить быстрые дивиденды от смены власти и отсутствием возможности для этого в реальной жизни. Руководство «Братьев-мусульман» совершило крупный просчет, не модернизировав консервативную концепцию ислама по вопросам государственной власти, над которой много веков довлеет груз средневековых трактовок Корана и жестких шариатских канонов. Сосредоточившись на укреплении политических позиций и не располагая кадрами профессиональных экономистов, исламисты не сумели быстро включиться в решение насущных экономических проблем. На пост министра финансов в январе с.г. был назначен университетский профессор, специалист в области исламских финансов, не имеющий опыта работы в правительстве.

Эксперимент в Египте показал, что победа на избирательных участках еще не означает торжества демократии и конституционной законности. В обществах с вековыми демократическими традициями смена власти, не оправдавшей доверия избирателей, происходит путем досрочных выборов, но на Востоке, особенно в мусульманских странах, находящихся на историческом перепутье, вступает в действие уличная стихия – та самая «охлократия». Вот тут-то и сказалась неспособность исламистов продвинуться сколько-нибудь вперед по пути решения реальных проблем, вызванных послереволюционным хаосом: экономическая разруха, взлет преступности, обострение межконфессиональных конфликтов в традиционно толерантном обществе, и многие другие.

Вопреки предвыборным обещаниям сотрудничать со всеми «национальными силами», «уважать мнение меньшинства» и построить «современное демократическое конституционное государство» новый президент, уверявший, что будет представлять «всех египтян», взял курс на монополизацию властных полномочий. Начались попытки исламизации законодательства, чистки госаппарата, местных органов власти, судебных инстанций. Указом от 23 декабря 2012 г. Мурси наделил себя практически неограниченными полномочиями исполнительной и (в отсутствии распущенного парламента) законодательной власти. Президент поставил себя над судебной властью, что в условиях Египта, где исторически укоренилось англо-саксонское право, беспрецедентно. Светские политические силы и образованная молодежь расценили данный акт как присвоение президентом «диктаторских полномочий в интересах одной политической силы».

Насаждаемую исламистами политическую систему оппозиция окрестила «хукм уль-муршид», то есть правление духовного лидера «братьев-мусульман». В восприятии все большего числа египтян государство начинало ассоциироваться не с особым египетским национализмом, а скорее с исламской идеологией, зачастую радикального толка. Президент как выдвиженец «братьев-мусульман» и подотчетный перед ними уже не воспринимался как символ национального суверенитета и единства. Такая конструкция власти мешала ему «подняться над схваткой» в интересах всей нации.

Особенно решительное отторжение вызвало принятие новой конституции на референдуме при крайне низкой явке избирателей. По сути заложенных в ее тексте формулировок в стране вводился приоритет шариатских норм, ограничивались права женщин. Именно этот вопрос и стал камнем преткновения, что усугубило политический кризис и поляризацию общества, практически преградило путь к достижению компромисса. Поляризация общества происходила не в зависимости от социальной принадлежности – и это одна из особенностей внутреннего противостояния, – а исходя из отношения к мировоззренческим вопросам: общепринятые человеческие ценности, роль религии в современном мире, понимание национально-культурной идентичности в условиях глобализации, которая в массовом сознании мусульман часто ассоциируется с вестернизацией. При этом на президентских выборах 2012 г. Мухаммед Мурси победил с минимальным перевесом голосов, чуть более трех процентов, лишившись тем самым мандата на решение ключевых проблем национального развития без участия других политических сил. Форсированная исламизация государства, армии и общества вызвала отторжение во многих сегментах государственного аппарата, в судейском корпусе, в армейских кругах и полиции, среди журналистов и студенчества, а также в профессиональных организациях, где раньше исламисты имели большинство. Все это толкнуло в стан противников президента пассивные группы населения, которые предпочитали занимать выжидательную позицию – так называемую «партию дивана». В итоге перегруппировки сил сложилась незримая коалиция между левыми, умеренными националистами, либералами, революционной молодежью, улемами из исламского университета «Аль-Азхар» и сторонниками прежнего режима, теми, которых в Египте называют «глубоким государством». По данным американской социологической службы Zogby Reseach Services, в течение года поддержка исламистского президента упала с 57% до 28%.

Все кувырком

От умеренного течения в исламистском движении Египта требовалось примирить современные демократические нормы и прагматизм в политике с консервативной идеологией его салафитского течения. Сделать это оказалось не просто, поскольку речь в конечном счете шла об обновлении «святая святых» – самого ислама. В последние месяцы появились даже признаки того, что именно салафиты начали одерживать верх в борьбе за влияние на президента, оказавшегося перед дилеммой – либо пойти на риск и сузить электоральную базу среди исламистов, либо поставить под угрозу отношения с Западом. Чаша весов окончательно склонилась в пользу оппозиции, когда на пост губернатора провинции Луксор был назначен радикальный исламист, бывший член террористической организации «Аль-Гамаа Аль-Ислямия». Кроме того, резко изменились позиции, с которых рассматривался внутренний конфликт в Сирии. Речь идет о смене умеренной поддержки сирийской оппозиции и попыток сыграть примиряющую роль на агрессивно-фанатичные призывы к «священной войне» против «безбожного» режима Асада.

Столь решительное выступление армии на стороне «секуляристов», судя по первой растерянной реакции руководства «братьев-мусульман», оказалось для них полной неожиданностью. Тем более что в августе прошлого года военные как бы «по воле народа» отдали власть исламистскому президенту под определенные компромиссные условия. В исламистском движении даже наметился раскол, когда салафитская партия «Ан-Нур», вторая по итогам парламентских выборов, отказалась присоединиться к протестам и при формировании правительства пошла на сотрудничество с новой властью. Однако по мере того как обстановка накалялась и появились первые жертвы, исламисты сумели консолидироваться, мобилизовав внушительную энергию протестных выступлений. Сам Мурси отказался отречься добровольно, что придало дополнительный импульс к продолжению уличных акций и массовой сидячей забастовки на площади «Рабиа аль-Адавия». Активисты «братьев-мусульман» заявляли о решимости продолжать борьбу вплоть до восстановления конституционной законности. По призыву коалиции исламистских организаций (от умеренных до ультраэкстремистских) повсюду начались бессрочные акции протеста. Чем больше накалялась обстановка, тем становилось понятней, что «вторая революция» не разрешила политический кризис.

Затянувшаяся проба сил поставила переходное правительство перед судьбоносным выбором: либо идти на риск силовых действий, либо искать компромисс, сопряженный с уступками, которые не обязательно гарантируют удержание власти. Поражение в этих условиях, как показывает турецкий прецедент, могло быть чревато уголовными преследованиями. Полтора месяца после военного переворота Египет балансировал между этими двумя опциями. С одной стороны, многомиллионные выступления противников исламистов предоставили министру обороны Абдель Фатаху ас-Сиси народный мандат на борьбу с терроризмом (именно так был поставлен вопрос), после чего правительство поручило МВД восстановить порядок. С другой – военные открылись для внешнего посредничества.

Лишь после того как египетские власти официально объявили о провале международного посредничества, возложив всю ответственность на «братьев», в развитии египетского кризиса наступил критический момент. Настойчивые требования исламистов вернуть своего президента и восстановить действие конституции 2012 г. не оставили военным пространства для маневра, хотя Запад не давал «зеленый свет» на разгон протестующих исламистов, призывая обе стороны воздерживаться от насилия.

14 августа эскалация внутриполитического кризиса вступила в «горячую» фазу. Силы правопорядка в течение двух дней жестко зачистили два района Каира, служившие местом массового сосредоточения сторонников Мухаммеда Мурси и очагом распространения опасных поджигательских призывов. В стране введено чрезвычайное положение сроком на один месяц, среди исламистов проводились повальные аресты. Применение силы встретило ожесточенное сопротивление, в том числе с применением оружия, что вынудило полицию перейти от использования слезоточивого газа и водометов к боевым патронам. Количество жертв и пострадавших катастрофически росло. Только за 15 августа число убитых увеличилось, по официальным данным, с 343 до 526 человек. В последующие дни столкновения охватили большинство крупных городов Египта и сопровождались новыми жертвами и разрушениями, поджогами коптских храмов и другими уголовными преступлениями. С отстранением Мурси резко обострилась обстановка также в северной и центральной части Синайского полуострова. Армейские блокпосты и полицейские участки регулярно подвергались вооруженным нападениям боевиков, поддерживающих «братьев-мусульман» и салафитские организации.

Следует признать, что в той конкретно сложившейся ситуации силовой сценарий оказался, к сожалению, неизбежным. Среди военных и в руководстве гражданского «Фронта спасения» взяли верх сторонники жесткой линии. Другая сторона сознательно шла на обострение, выдвигая заранее неприемлемые требования – освобождение свергнутого президента и восстановление исламистской Конституции 2012 года. Помимо расчетов привлечь симпатии Запада ставка делалась на общечеловеческую психологию и особенно распространенный в мусульманском мире «ореол мученичества». Такая позиция не оставляла шансов сторонникам терпеливых поисков компромисса в египетском руководстве.

На фоне общей дестабилизации обстановки в регионе возвращение военных к власти в ключевой арабской стране и прокатившаяся вслед за этим волна насилия вызвали особую озабоченность мирового сообщества. После того как политический ислам получил международную легитимацию, исход гражданского противостояния в Египте в значительной степени предопределял расстановку сил в процессах переформатирования всего регионального ландшафта. Отсюда та беспрецедентная дипломатическая активность, которая сразу же развернулась вокруг египетского кризиса. Главными действующими лицами выступили официальные представители США, Евросоюза, Организации африканского единства, а также арабских государств Персидского залива – Катара и ОАЭ при закулисной роли Саудовской Аравии. На карту «арабской весны» было поставлено слишком много интересов, но, как выяснилось, не всегда и не во всем совпадающих. В особо затруднительном положении оказались американская администрация и руководство Евросоюза. Новый зигзаг египетской революции в очередной раз обнажил горькую реальность, которую многие на Западе долгое время старались не замечать. Революционное переустройство региона, с самого начала сильно идеологизированное, окончательно перестало вписываться в демократический контекст. Признание смещения президента Мурси военным переворотом предполагало сворачивание военной помощи Каиру в размере 1,3 млрд долл. ежегодно, что ослабило бы традиционное влияние Соединенных Штатов. Официальное же одобрение действий военных, свергнувших демократически избранного главу государства, отразилось бы на отношениях с исламистским движением, поддержка умеренного крыла которого во многом являлась основой стратегической линии США на Ближнем Востоке.

С учетом деликатности взрывоопасной обстановки в Египте и разноречивости реакции в самом американском истеблишменте Вашингтон удовлетворился тем, что на передний план выдвинулась европейская дипломатия. Сам Вашингтон на официальном уровне занял позицию невмешательства, тщательно избегая называть происшедшее военным переворотом. Заместитель госсекретаря Уильям Бёрнс вначале ограничился высказываниями в том смысле, что определять свое будущее должны сами египтяне, и американцы не собираются «читать кому-то лекции» и пытаться навязать свою «модель поведения». Только после того, как компромиссная формула верховного представителя ЕС Кэтрин Эштон была отклонена противоборствующими сторонами, Вашингтон стал наращивать обороты по оказанию давления на оба лагеря, побуждая их к диалогу на базе взаимных уступок. Госсекретарь Джон Керри вынужден был даже заявить, что военного переворота в Египте не было, а военные лишь «восстановили демократию». Это было признанием свершившегося факта. Принять новые реалии потребовали и от «братьев-мусульман» в обмен на освобождение Мурси и лидеров движения, снятие ареста с их банковских счетов, а главное – на предоставление исламистским партиям возможности вернуться в переходный политический процесс. В посредничество были вовлечены также министры иностранных дел ОАЭ и Катара.

Однако трагические последствия развития событий по силовому сценарию поставили Соединенные Штаты и Евросоюз перед еще более сложной дилеммой: чему отдать предпочтение – идеологическим принципам или прагматическим интересам. Вашингтон и Брюссель осудили жесткое подавление протестов и кровопролитие, призвав военных придерживаться демократических норм и соблюдать право граждан на мирные демонстрации. Вместе с тем США ограничились символическими мерами, аннулировав поставки нескольких истребителей-бомбардировщиков и отменив ранее запланированные совместные военные учения. Мягким предупреждением военным прозвучало заявление Барака Обамы о намерении провести переоценку отношений с Египтом в зависимости от дальнейшего развития внутренней обстановки. Европейцы, со своей стороны, пригрозили отменой обещанной Египту финансовой помощи в размере 5 млрд евро на 2012–2014 годы.

Отдав дань идеологии через критику действий египетских властей, Запад одновременно посылал сигналы политической поддержки исламистам: неуместно в этой ситуации прозвучали призывы к освобождению Мухаммеда Мурси и отмене чрезвычайного положения. При этом не были сколько-нибудь внятно осуждены противозаконные силовые действия «братьев-мусульман». Все эти попытки пройти по тонкой грани между идеологией и интересами да еще с оглядкой на происходящее в Сирии, Ираке и других частях арабского мира возымели обратный эффект. Исламисты обвинили Америку и Израиль в подстрекательстве военных к захвату власти, а временное правительство Египта и светская общественность расценили позицию Вашингтона как поощрение террористических актов.

На фоне бессилия влиятельных внешних акторов оказать какое-то воздействие на ситуацию особое значение приобрели действия региональных игроков. Конфликт в Египте расколол мусульманский мир теперь уже не по линии конфессиональной борьбы – шииты-сунниты, а в зависимости от расчетов и интересов. Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт открыто поддержали военных и их «войну с терроризмом». Демократический, по их мнению, эксперимент в Египте и Тунисе рассматривается ими как вызов монархическим устоям в своих странах со стороны общеарабского движения «братьев-мусульман». Король Саудовской Аравии Абдалла заявил, что террористы извращают учение ислама и потому «более опасны для правоверных, чем оружие видимых врагов». Катар и Турция, исходя из собственного видения политического ислама, решительно выступили на стороне Мурси, назвав происходящее в Египте государственным переворотом. Турция подвергла резкой критике «молчание» Запада. Как заявил министр иностранных дел Турции, «те, кто не займет нужной позиции сегодня, не смогут учить демократии кого бы то ни было в будущем».

Без консенсуса не получится

Даже если эскалацию напряженности удастся остановить, политическая судьба Египта все более неопределенна. Можно только предположить, что дальнейшее развитие не пойдет по пути развязывания гражданской войны, пока армия сохраняет свою монолитность. Несмотря на обстановку уличного хаоса, государственные структуры, их силовой блок продолжали функционировать в рабочем режиме. Исламистское движение способно и дальше противостоять новой власти, но вряд ли сумеет вернуться насильственным путем. Руководство египетских «братьев-мусульман» начало извлекать уроки из своего кратковременного пребывания у штурвала. Слухи о том, что в рядах «братьев-мусульман» наметился раскол, появились сразу после свержения Мурси. Молодые активисты движения предъявили верховному наставнику обвинения в излишне жесткой линии. Наряду с критической оценкой допущенных ошибок наметилась другая тенденция – представить Мухаммеда Мурси жертвой заговора внешних сил – США, Саудовской Аравии и Израиля, что вполне вписывается в пропагандистские клише «джихадизма». Если возобладает экстремистское течение, переходный режим столкнется с различными формами сопротивления – от кампаний гражданского неповиновения до уличного терроризма. Правда, их мобилизационный ресурс, по последним опросам, значительно сократился по сравнению с периодом пика в 2012 году.

Чтобы вернуться в политический процесс, умеренное крыло исламистов должно осмыслить прежде всего свои собственные просчеты в период с 1952 по 1954 годы. После «революции 23 июля» 1952 г. исламистское движение действовало вполне легально. В первое время военные стремились привлечь «братьев-мусульман» к сотрудничеству как самую организованную и массовую силу в Египте. Однако руководство «братьев» повело себя высокомерно в отношении молодых «свободных офицеров», недооценив их властные амбиции. После того как член «братьев-мусульман» совершил в Александрии покушение на Гамаля Абдель Насера, по этой организации был нанесен сокрушительный удар, от которого она не могла оправиться долгие годы. Предстоит также осмыслить алжирский опыт: тогда жестокое насилие со стороны военных властей встретило столь же жестокий ответ алжирских исламистов. В итоге страна пережила длительную гражданскую войну, унесшую более 200 тыс. человеческих жизней. Между тем демократический эксперимент за 20 лет так и остался незавершенным. Алжир, где военные не отказались от правления из-за кулис, по-прежнему находится в поисках модели национальной идентификации.

При всех различиях между двумя странами главный урок для Египта состоит в том, чтобы понять, каких действий следует избегать, чтобы конфронтация не пошла по алжирскому пути. Поражение исламского «Фронта спасения» в Алжире служит предостережением египетским «братьям-мусульманам» от сползания к методам террора с выпадением из политического процесса и возвращением к подпольной деятельности. Египетским военным, в свою очередь, необходимо проявлять сдержанность, не допускать репрессий. Это относится в равной степени к гражданским политикам, которые сначала требовали возвращения армии в казармы, а затем призывали ее вернуться на авансцену политики, чтобы перезапустить переход к гражданскому правлению. В этот критический момент противники исламизации Египта – военные и светские политики – ведут себя не лучше, чем «братья-мусульмане», которые разработали и протащили на референдум Конституцию без участия своих светских политических оппонентов. После отказа «братьев» подключиться к политическому процессу комиссия экспертов приступила к пересмотру конституции также в одностороннем порядке. Если вначале «братьев-мусульман» призывали к сотрудничеству в «перезапуске революции» и предложили войти в правительство, то после того как расчеты на быстрое преодоление кризиса не оправдались, на первое место вышло силовое подавление с угрозами наложить запрет на движение «братьев-мусульман». Пока не ясно, какой из двух подходов одержит верх. Видимо, военные, как это было в Алжире, намерены сочетать их в расчете углубить наметившийся раскол и со временем привлечь умеренные группировки к диалогу о примирении на основе новой «дорожной карты».

Исламисты и секуляристы глубоко ошибаются, если они допускают возможность построить новый Египет без достижения национального консенсуса. Политическое фиаско Мухаммеда Мурси, избранного народом и отстраненного им же, тому весомое доказательство.

Новый поворот в Египте ставит в региональную и международную повестку дня целый ряд головоломных вопросов. Способен ли военный переворот стать катализатором демократических преобразований? Насколько жизнеспособна модель «исламской демократии» и готов ли арабо-мусульманский мир к демократии вообще, значит ли это, что «братья-мусульмане» потерпели поражение или движение в русле политического ислама продолжится и дальше?

При всей непредсказуемости обстановки в ведущей стране арабского мира жаркое египетское лето подводит по крайней мере к двум выводам. Специфика арабского мира и господствующие общественные настроения после революционного свержения старых режимов практически исключают возврат к авторитаризму. Будь то под эгидой исламистов или «восточного бонапартизма». Маловероятно и дальнейшее продвижение по пути западного парламентаризма. Демократические ценности в их либеральном понимании плохо ложатся на арабо-мусульманскую многоконфессиональную и полиэтническую действительность. Провал политической системы Ирака, скроенной по западным лекалам – наглядное тому свидетельство. Но и развитие в сторону теократического государства иранского образца также вряд ли возможно. В специфических условиях Ирана это был чисто шиитский феномен, уходящий своими корнями в историю становления и развития ислама.

«Вторая революция» в Египте дала новый импульс дискуссиям о дееспособности исламского демократического проекта. Высказывались даже мнения о том, что свержение власти египетских «ихванов» ставит крест на этом феномене в региональном масштабе. Президент Сирии Башар Асад поспешил заявить, что «в Египте произошло крушение того, что называется политическим исламом». Первая реакция на египетские события, может быть, и дает повод для такой оценки. Но не более того. О дальнейшей эволюции политического ислама трудно судить только по его первому, пусть и неудавшемуся, опыту в Египте, где сильны светские устои и армия исторически занимает особое место в обществе. В Тунисе, например, исламистская партия «Ан-Нахда», победившая на парламентских выборах, пошла по пути создания коалиции с двумя левоцентристскими светскими партиями, сумела избежать монополизации власти и сохранить национальный диалог, несмотря на провокационные действия ультраконсерваторов из числа салафитов. В этом смысле Тунис, откуда началась «арабская весна», может дать исламистскому движению пример прагматичного подхода к реформированию государства и общества.

Каков бы ни был финал гражданского противоборства в Египте, широко разветвленное движение «братьев-мусульман» получило международное признание и остается влиятельной силой. Другое дело, что его умеренное крыло, опасаясь сузить свою социальную базу и утратить образ религиозной политической силы, не может открыто противопоставить себя радикальным исламистам. Показательно, что последователи «джихада» моментально воспользовались новой ситуацией в Египте. Глава Международного союза мусульманских богословов Юсуф аль-Кардави призвал мусульман всего мира в Египет, чтобы объявить войну военным, приняв «мученическую смерть». Лидер «Аль-Каиды» Айман аз-Завахири посоветовал египтянам «забыть о демократии и жить по законам шариата». Сирийские исламисты предупредили Запад, что события в Египте ведут к «борьбе за власть не на избирательных участках, а с оружием в руках».

Политический ислам умеренного толка находится на перепутье. Каким образом будет складываться соотношение сил, во многом будет зависеть от того, как будет разрешен политический кризис в Египте – путем компромисса или продолжения насилия. В первом случае у «братьев-мусульман» останется возможность участвовать в переходном политическом процессе и готовиться к новым парламентским и президентским выборам. Развитие событий по второму сценарию будет означать «замыкание в себе» и уход в подполье. Такой оборот не отвечает интересам стабилизации на долговременной основе и значительно затормозит становление в Египте демократических институтов власти.

Если международные посредники исходили из того, что Египет, как это не раз бывало в истории арабов, послужит притягательным примером в региональном масштабе, то здесь существует и обратная связь. Чем закончится анализ причин, приведших к провалу исламского «демократического проекта», зависит в немалой степени от развития обстановки вокруг Египта. В начале «арабской весны» могло показаться, что «террористический интернационал» терпит стратегическое поражение. Однако по мере эскалации гражданской войны в Сирии и после ухода американцев из Ирака организации, аффилированные с «Аль-Каидой», обрели второе дыхание, создав новую опорную базу уже не на окраинах, а в самом центре арабского мира. Они сделали заявку на образование исламского государства, охватывающего территории Сирии, Ирака, Ливана и Иордании.

В свете египетских событий международное сообщество должно дать согласованный ответ на вызов международного терроризма с учетом взаимосвязанности происходящих процессов, в которых исламисты будут и дальше играть определяющую роль. Россия призвала все политические силы Египта в высших общенациональных интересах проявлять выдержку и решать назревшие политические и социально-экономические проблемы в рамках демократии, не прибегая к насилию и с учетом интересов всех без исключения слоев и конфессий. Если по Египту позиции России и Запада практически полностью совпали, то по Сирии по-прежнему сохраняются расхождения, несмотря на то что именно сирийский кризис служит в настоящий момент главным очагом распространения террористической опасности. Совместный отпор исламскому джихаду в Сирии, на чем настаивает Россия, окажет морально-политическую поддержку и тем умеренным силам среди египетских «братьев-мусульман», которые готовы стать частью демократического обновления Ближнего Востока.

А.Г. Аксенёнок – кандидат юридических наук, Чрезвычайный и Полномочный Посол, опытный дипломат, арабист, долго работавший во многих арабских странах, в том числе в качестве посла России в Алжире, а также спецпредставителем на Балканах и послом Российской Федерации в Словакии.

Египет > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 31 августа 2013 > № 885386 Александр Аксененок

Почему мы разъединяемся?

Диалектика интеграции и дезинтеграции

Резюме: Между бывшими союзными республиками невозможно ничего «восстановить». Сотрудничество постсоветских стран друг с другом строится на совершенно новой основе, почти ничего общего не имеющей с былым пребыванием в одной стране.

Парадигма модерна, подразумевающая существование государств-наций как основы политического мироустройства, ныне зачастую видится методологически устаревшей или как минимум устаревающей, несмотря на этимологию («модерн» и означает «современность»). Не спасла ее и изначально вроде бы успешная попытка влить молодое вино в старые мехи: с некоторых пор в Европе и Америке основами государств-наций принято считать уже не этнические нации, но способы самоорганизации граждан вне зависимости от их этнокультурной, расовой или религиозной принадлежности. Однако даже по итогам этой весьма непростой трансформации модерный взгляд на политику все равно кажется отсталым. Ему противопоставляется представление о том, что современный мир движется в сторону глобализации, интернационализации и космополитизации всего – от процесса принятия политических и экономических решений до механизмов культурного взаимодействия.

Тезис о постепенном снижении роли национальных государств и передаче ряда полномочий с национального на наднациональный уровень (ЕС или Совет Европы) становится почти общепринятым и давным-давно перешел с сугубо научного, академического уровня на уровень массовых, газетных дискурсов. «Весь мир объединяется» – этот рефрен звучит на многих языках в разных частях мира. В частности, он очень популярен на бывшем советском пространстве. Однако это только первая часть формулы, вторая часть которой не всегда произносится вслух и не всегда осознается, но всегда предполагается и звучит так: «а мы разъединяемся» или «а вы разъединяетесь».

Однако первая часть формулы неверна, поскольку противоречит фактам. Глобализация не столь глобальна, как кажется на первый взгляд. За пределами «золотого миллиарда» государства-нации продолжают образовываться взрывным образом – Бангладеш, Южный Судан, Эритрея, Восточный Тимор, Босния и Герцеговина, Словакия. На планете продолжаются те же самые явления, через которые проходила Западная Европа с ХVII по начало ХХ века. Сейчас, как и тогда, в мире создаются новые нации со своими эльзасами и лотарингиями, судетами и силезиями, триестами и данцигскими коридорами. Множество процессов такого рода далеко не завершены, так что будет ли, и в какой конфигурации, в ХХII веке существовать, скажем, Курдистан или Турецкая Республика Северного Кипра, нелегко предвидеть, не говоря уже о таких проблемных случаях, как, допустим, Сомали или Афганистан. Брюссельскому горожанину XV века трудно, наверное, было предсказать, в каком государстве через пятьсот лет будет находиться город, в котором он живет: в Бургундии или, например, в Бельгии. Строго говоря, история могла разрешиться по-разному.

На сегодняшний день этнические чистки, обмены населениями и даже геноциды остаются частью гигантского процесса нациестроительства, идущего повсеместно и при этом протекающего схожим образом, как будто все эти «националисты, создающие нации» начитались Эрнеста Геллнера. Разумеется, речь не идет лишь о разъединении – случается и обратное или его попытки. Только содержание у таких объединений, как правило, то же, что и у разъединений. Присоединение Гонконга и Макао к материковому Китаю, воссоединение Южного и Северного Вьетнама, возникновение одного Йемена – проявления процесса создания наций-государств. Точно так же, как отнюдь не признаком постмодернизма или космополитизма было объединение Германии Бисмарком. Почти никто в мире не сомневается, что когда и если в Северной Корее наступит коллапс, она сольется с южной частью полуострова, а не, предположим, с Японией или Китаем – как и ГДР объединилась с ФРГ, а не с Польшей.

Весь ли мир?

Утверждение «весь мир объединяется» неверно не только на уровне фактов. Действительно, ведь на деле имеется в виду не математическое большинство стран или народов, а та часть мира, которую говорящие считают модельной (она и сама предлагает себя остальному человечеству в качестве образца для подражания). Соответственно, утверждение «весь мир объединяется, а мы…» означает примерно следующее: «Наиболее успешная часть человечества преодолевает модель наций-государств и переходит к более передовым видам сотрудничества, а у нас это не получается, потому что мы хуже». Тут одновременно с представлением об отсталости государств-наций и желательности глобализации заложена и парадигма политического транзита, в соответствии с которой все народы мира поступательно проходят через примерно одни и те же этапы развития, а страны за пределами Европы и Северной Америки просто отстали.

При всей ее умозрительности парадигма транзита хорошо усвоена представителями и «отсталого», и «передового» мира. Беда в том, что строится она как раз на представлениях о модерном нациестроительстве. Особенно это заметно в контексте практических последствий ее применения. Постулат «весь мир объединяется» на практике трактуется так: «нам, отсталым, надо стать передовыми, и тогда мы сможем объединиться». То есть в смысле общественных институтов и форм государственного устройства нам надо стать такими, какими были западные страны, прежде чем объединились – а именно успешными государствами-нациями. Которые, впрочем, устарели – весь мир-то объединяется! Но можно ли построить успешное государство-нацию, заведомо зная, что оно является устаревшей формой государственности, не соответствующей требованиям времени? А если нельзя, то как нам стать передовыми?

Правда, в научном сообществе представление о транзите и тем более «отсталости» уже не вполне политкорректно, и для многих ученых очевидна поверхностность такого рода универсалистских моделей в принципе. Как отмечает, например, Ульрих Бек, универсализм «провинциален, потому что абсолютизирует (исходя из ложных предпосылок) опыт западноевропейской и американской модернизации, искажая тем самым социологический взгляд на ее специфику».

Более того, неясно, воспринимать ли евроинтеграцию как закономерное следствие модерна или же как тренд, противостоящий модерну. Иными словами, можно ли считать появление инструментов типа Шенгенского соглашения или Европейского суда результатом успешно пройденного этапа национального строительства, или, наоборот, лишь острая необходимость наднациональных институтов и форм взаимодействия после ужасов двух мировых войн сделали возможным примирение различных национальных проектов.

Ведь у Евросоюза имелся исторический аналог, причем в том же регионе, вполне возможно, ставший его предтечей. Это Австро-Венгерская империя в самых поздних формах ее существования, которые не смогли развиться дальше ввиду ее краха. Правда, тогда мало кто видел в Австро-Венгрии модель для развития всего человечества. В глазах современников это был самобытный путь одной конкретной империи. Так или иначе, вопрос о том, можно ли миновать стадию модерна и прийти к тому же результату, остается открытым.

Кроме того, целеполагание тут тоже неочевидное. Невозможно судить о процессе, находясь внутри него. Евросоюз – пока эксперимент, причем никогда и нигде больше не проводившийся. Еще рано судить, будет он успешен или нет, не говоря уже о том, можно ли – и нужно ли – повторить его в других местах. Но стоит задать вопрос – почему любые попытки интеграции до сих пор не приводили ни к чему подобному ни в Латинской Америке, ни в Азии, ни в Африке? По причине ли «отсталости» или недостаточной модернизации? И вообще, какие именно исходные условия нужно воспроизвести, чтобы повторить опыт? Попытки стать «такими, как» могут приводить к разным результатам. Процессы, осознаваемые как «вестернизация», длятся столетиями. Как показывает опыт России или Турции, они меняют общества, но к желаемому результату не приводят. Получается другая Россия и другая Турция, но все равно не Голландия и не Франция.

Даже присоединение к Европе новых стран – причем не Сомали или Афганистана, а Болгарии с Румынией – вызывает напряжение внутри европейского проекта. Если ценой гигантских финансовых вливаний и политических усилий эти государства и удастся «европеизировать», на это при самых благоприятных обстоятельствах уйдут десятилетия. И наоборот, успешный пример быстрой интеграции – Восточная Германия – иллюстрирует как раз торжество идеи модерна «одна нация – одно государство». «Wir sind das Volk» («Мы – один народ») гласил слоган той революции, а ее символом стало разрушение Берлинской стены. По крайней мере, для немцев это была стена в первую очередь между двумя Германиями, а не двумя Европами.

Предположим, несмотря на все противоречия и сомнения, мы все же верим в модель единой Европы, в возможность и необходимость догоняющего развития остальных. Тут возникают новые вопросы. Можно ли стать «передовыми» благодаря каким-то сознательным усилиям? Кому уже удалось пройти этот путь или хотя бы продвинуться по нему, и почему? Сколько на это уйдет времени? А что между тем случится с теми, кого мы догоняем – будут ли они нас ждать, застыв на месте, или это вечный бег Ахиллеса за черепахой?

Советский интернационализм как колыбель наций

Для того чтобы поговорить на эту тему, удобно взять какой-нибудь конкретный пример. Бывший Советский Союз для этой цели почти идеален. Во-первых, потому, что народы, его населяющие, сравнительно долго прожили в едином политическом пространстве: от примерно 130 до примерно 500 лет. Во-вторых, потому, что это объединение было чрезвычайно жестким. Существовало единое государство, причем в последние 70 лет тоталитарное, то есть создававшее железной рукой по всему своему пространству единые механизмы управления и матрицы культурно-социальной реальности. В-третьих, потому, что оно развалилось сравнительно недавно, так что живы и вполне еще бодры люди, которые в нем выросли и состоялись. Ну и наконец, в-четвертых, потому, что на постсоветском пространстве, по крайней мере на дискурсивном уровне, в данный момент довольно сильна объединительная парадигма. Даже среди тех, кто не желает сближения, хорошим тоном считается тосковать по тому, что развалилось.

Создание СССР – хрестоматийный пример того, как политические проекты могут воплощаться с точностью до наоборот, вопреки желаниям их создателей и адептов. Российская империя развалилась в одночасье. За пару лет возникли некие первичные конфигурации различных протогосударственных проектов, от экзотического ЛитБела и Объединенного монгольского государства до воюющих по всем своим периметрам Армении или Украины. Война, именуемая Гражданской, трактовалась в советской традиции – да часто и сейчас по инерции – как война между различными социальными группами. Между тем реально она также, если не в первую очередь, была войной между нациями, прото-нациями, этническими группами и религиозно-культурными конгломератами.

При этом политический проект белых – «единая и неделимая Россия» – в реальности работал на распад России, уже одним этим лозунгом восстановив против себя практически все нерусские элиты, да и рядовых представителей нерусских национальностей. И наоборот, большевики, на словах провозглашавшие право на любые виды этнокультурных и каких угодно свобод и «самоопределения вплоть до отделения», реально стремились, по крайней мере в первые годы после прихода к власти, к мировой революции, выходящей за пределы «одной отдельно взятой страны», и тем самым на практике способствовали сохранению империи. Из СССР получилась, пусть и оригинальная и специфическая, но форма Российской империи, подкрепленная затем уже Сталиным всякого рода символикой, от погон до почитания героев русской истории как общенациональных.

Смогли «сбежать» только поляки и финны, которые в Российской империи были аналогами австро-венгерских наций и обладали наиболее развитыми национальными движениями и мифологиями, не говоря уже о формальных автономиях. Другой империи, распавшейся в то же время, – Османской – не удалось воссоздать себя. Вместо большевиков с их «вплоть до отделения» там были кемалисты, фундамент проекта у которых был не социальный, а националистический. Кемалисты очень напоминали большевиков социально и даже культурно, но национализм лишил их возможности сохранить Османскую империю. Османизм младотурок оказался ими самими же и повержен, и логичным исходом было сохранение исключительно тюрконаселенных земель с этническим нивелированием населения. Кого-то убили, кого-то изгнали, кого-то ассимилировали. Можно было идти дальше по пути создания государства-нации, каковым Турция сейчас и является, если пренебречь курдской проблемой.

В России было бы так же, если бы государство осуществилось только на руссконаселенных землях, то есть сработал не большевистский, а черносотенный проект. Но проект большевиков предполагал большее – и удалось воплотить его в жизнь. Никакого аналога кемализму тут быть не могло, и никакого распада, как в Австро-Венгрии, тоже. Большевики стремились воссоздать единое пространство и даже поначалу надеялись его расширить, а нерусские национальные элиты были слишком слабы, чтобы суметь этому противостоять. В итоге и образовалось то, что образовалось: империя «позитивной дискриминации» на первые примерно 15 лет существования СССР и кузница модерна, т.е. создания политических прото-наций – в последующие годы вплоть до сегодняшнего дня, когда этот процесс еще продолжается, но уже в новых независимых государствах.

В Российской империи процессы нациестроительства хотя и шли, но чрезвычайно неравномерно. Волей истории и географии в составе России объединились совсем разные сообщества, возможно, она была наиболее разнообразной с этой точки зрения континентальной империей. И Австро-Венгрия, и Османская империя принципиально более однородны. Морские же империи типа Британской или Французской могли позволить себе роскошь не создавать на всей своей территории единой политической сущности. Именно поэтому они вводили в метрополиях элементы демократии, не распространяя их на колонии, и именно поэтому сравнительно легко ушли из колоний, не потеряв себя. В России же в одной стране уживались охотники и собиратели, степные и пустынные кочевники, старые земледельческие культуры и бурно развивавшиеся городские сообщества.

Во время и после Гражданской войны способом сохранения всего этого пространства под единым управлением была федерализация, по крайней мере формальная и как минимум поначалу, до затвердевания новых форм имперского государства. Процесс образования Советского Союза – с чрезвычайно интересной динамикой поиска оптимальных внутренних и внешних границ, выстраивания сложных асимметричных иерархий территорий и этносов, «резания по живому» одних территорий и культур и объединения других – довольно хорошо описан, но, конечно, требует дальнейшего изучения. Каждый отдельный случай создания (или не-создания) национально-территориальных единиц, делимитации границ и определения административных уровней безумно занимателен, часто сюрреалистичен (как, например, в случае с Карело-Финской или Еврейской автономиями), но всегда обладает неким общим качеством, которое нас и интересует: советские территориальные единицы образовывались и строились по этнокультурному принципу.

В зачатке этот принцип существовал и в Российской империи, в виде формальных и неформальных исключений, от Великого княжества Финляндского и Остзейского генерал-губернаторства до Северного Кавказа или Бухарского эмирата. Однако в СССР он формализован и стал универсальным, вся страна была нарезана на квазиэтнические домены. «Квази» потому, что реальное управление при этом оставалось чрезвычайно централизованным и осуществлялось через структуры, мало общего имевшие с этим делением. Тем не менее у населения оформлялись ментальные карты, этнические идентичности укреплялись, а часто и создавались, языки кодифицировались, на них создавались литературные тексты, для культур задавалась некая система стандартов. Скажем, титульному народу автономной республики полагался педагогический институт и драматический театр, а союзной – еще и академия наук, университет и опера. Примечателен сам термин «титульный народ»: не народ, составляющий большинство в союзном или автономном образовании, но тот, именем которого названо это образование. То есть «владелец домена» с соответствующими привилегиями.

Это было классическое нациестроительство. Там, где наций не было, их создавали и даже придумывали им подходящее название из подручного материала. Вполне закономерным результатом стало появление национальных элит и генерирование идеологий национальных самоопределений. К 60-м гг., после смерти Сталина и с общим ослаблением режима, в разных республиках начали формироваться политические институты национализма, как в подпольно-диссидентском виде, так и в ослабленном, интеллигентском. Кроме того (что, может быть, важнее), национализмы – именно в политическом смысле – начали проявляться и в среде официальной «привилигенции», т.е. признанной властями художественной и научной интеллигенции, и отчасти даже среди собственно коммунистических элит.

Политическая элита советских наций, обретя после смерти Сталина некую стабильность, двигалась дальше к идее как можно более реальной автономии от московской элиты. Возможно, начало распада СССР точнее всего датировать именно 60–70-ми гг. ХХ века. Недаром именно в это время начинается слом миграционной парадигмы славянских народов с «центр-периферия» на «периферия-центр». Вместо того чтобы в соответствии с моделью колонизации, преобладавшей на протяжении 500 лет российской истории, двигаться из центра империи на ее окраины, русские, украинцы и белорусы поехали обратно. Возвращение русских в Россию – явление, принявшее форс-мажорные формы в период распада СССР, – возникло гораздо раньше. Очевидно, славянское – да и вообще нетитульное – население почувствовало себя неуютно в местах, куда когда-то приехали их отцы и деды. Начался процесс гомогенизации этнических доменов. Нации, уже привыкшие быть титульными, превратились в государственные. Вся логика предыдущего процесса вела к тому, чтобы рано или поздно он перешел некую черту и пошел дальше – к строительству политических идентичностей.

Крайне странно было бы ожидать в таких условиях строительства надэтнических или просто неэтнических сообществ, скажем, таких, как дальневосточные или уральские республики. Такого рода экзотические проекты, естественно, были, но остались маргинальными. Нации создавались именно в тех границах, которые были этнизированы семьюдесятью годами раньше. Даже этнические конфликты (с единственным исключением в виде Приднестровья) развивались именно по логике этих ментальных карт. И Карабах, и Южная Осетия, и Абхазия – это все автономные единицы матрешечной структуры союзных республик бывшего СССР. В советской Грузии армян и азербайджанцев по отдельности больше, чем абхазов в Абхазии и осетин в Южной Осетии вместе взятых. Причем и армяне, и азербайджанцы живут и жили в Грузии компактно. Опять же нельзя сказать, что там не было и нет противоречий и проблем, но ничего похожего на кровавые конфликты в Южной Осетии и Абхазии не произошло. Даже и приднестровское исключение вполне ложится в парадигму «автономии». Тирасполь был неформальной столицей региона, принципиально отличавшегося от остальных регионов Молдавии не только в культурно-языковом, но и в социально-историческом смысле. Неформальный аналог автономии.

В таком контексте естественно, что как только, неважно по каким причинам, центр ослаб, процесс продолжился с резким ускорением, изменив форму, но не изменив направления. «Коренизация» теперь уже не элит, но всего населения всех без исключения новых независимых государств радикально продолжилась в очень разных формах, от прямого юридического давления на этнокультурные меньшинства, как в Латвии и Эстонии, до погромов и депортаций, как в Киргизии или Азербайджане. Кое-где нетитульные народы пытаются ассимилировать, кое-где – выдавить. Но смысл процесса везде един. Тот самый, геллнеровский: «Националисты создают нации».

Интеграция хлодвигов с гарибальди

Еще одна популярная ныне формула – «Мы же в двадцать первом веке живем!» – тоже далеко не всегда работает. Мы живем в разных веках. В терминах европейской истории есть места на Земле, где люди живут в XIII веке, где-то в XVII, кое-где в деспотиях типа ранних ближневосточных, вроде Шумера или Ассирии, кое-где даже и в каменном веке. Большая часть постсоветского пространства живет в XVIII – начале XIX столетия в категориях западноевропейской истории или в начале XX века – в терминах истории восточно- и центральноевропейской. Это эпоха становления наций-государств, с наложениями друг на друга многочисленных этнических проектов, которые и создают конфликты – открытые, кровавые или холодные.

Более того, страны и народы находятся в разных веках одновременно. Религиозные войны образца XIV столетия могут соседствовать с созданиями гражданских религий в духе века XIX, и даже накладываться друг на друга или выступать как конкурирующие проекты. Архаизации общественных механизмов соседствуют с гомогенизацией населений, создание политических идентичностей – с отторжением всего того, что не подходит. Пространство становится все неоднороднее. Говорить о постсоветском пространстве как о неком единстве сейчас уже не очень разумно. Эстония гораздо ближе к Финляндии, а Таджикистан – к Афганистану, чем Эстония – к Таджикистану. Узбекистан гораздо больше похож на Иорданию, чем на Украину, и так далее. Сохраняется инерция, воплощенная, например, в знании русского языка в старших поколениях или в архитектуре зданий советской постройки, но это натура явно уходящая. В процессе нациестроительства страны все больше отдаляются друг от друга. Их взаимодействие и тем более интеграция могут быть только ситуативными, как могла бы быть ситуативной интеграция хлодвигов с гарибальди.

По иронии истории, государства, которые еще 20 лет назад были принципиально более унифицированы, чем европейские страны сейчас, находятся в данный момент в противофазе к объединяющейся Европе (даже учитывая все кризисные явления в еврозоне). Это не означает, что никакие объединительные тенденции невозможны. Группы стран внутри бывшего СССР имеют общие черты. Кроме того, есть жесткие политико-экономические интересы, которые способствуют поиску взаимовыгодных способов решения проблем – от транспортировки энергоносителей до сотрудничества в области обороны. Но сотрудничество ни в коей мере не следует понимать как движение в направлении интеграции и тем более объединения. Наоборот, постсоветские республики используют любые возможности взаимодействия с другими странами для упрочения своей независимости, строительства собственных «отдельностей». Тем более невозможно ничего «восстановить». Сотрудничество бывших советских республик друг с другом строится на совершенно новой основе, почти ничего общего не имеющей с пребыванием в одной стране в прошлом.

Эти процессы будут только углубляться. Лет через 10–15 начнет физически уходить поколение элит, выросших в Советском Союзе и обладающих общими культурными кодами, то есть умеющих общаться как свои, а не как иностранцы. Процесс моноэтнизации продолжится. В Центральной Азии, кроме Казахстана, и на Южном Кавказе славян уже практически не осталось. В Казахстане еще высок процент этнических русских, но община уменьшается и стареет. В Молдавии полным ходом идет процесс культурной молдовенизации и даже румынизации. Конечно, славянские страны бывшего СССР в этом смысле отличаются, однако процесс строительства политических наций там идет довольно интенсивно, в нем совершенно нет места интеграционным тенденциям, наоборот. Экономикам и политиям бывают нужны союзники, они их и находят в различного типа объединениях, но ожидать, что они будут существовать в рамках общих правил, как страны, которые шли к этому (а не от этого) как минимум десятилетиями, вряд ли стоит.

Может показаться, что из действующей на этом пространстве классической модерной парадигмы следует невозможность конструктивного взаимодействия. Это не так. Как показывает практика, эта парадигма допускает вполне успешную кооперацию на утилитарной основе. Тезису о том, что государства-нации отмирают, можно соположить наблюдение, что государства-нации строятся и поэтому нужны друг другу. Как, скажем, Саудовская Аравия нужна США или Германия – Италии. Такие типы взаимодействия, типологически очень похожие на союзы, существовавшие в Европе XIX – начала ХХ века, могут и будут выражать нужды формирующихся государств, постепенно отсекая менее важное и укрепляя то, без чего неудобно идти дальше.

А так как географическая и коммуникационная взаимодополняемость постсоветского пространства сохранится надолго, если не навечно, то будут и взаимные интересы и сотрудничество. Возможно даже, что дойдет и до глубоких форм, таких как унификация законодательных норм и передача части полномочий на наднациональный уровень. Вероятно, часть такого рода процессов будет проходить внутри именно того пространства, которое мы еще называем постсоветским. Тогда теоретически возможна и интеграция. И мы можем гадать, насколько она окажется успешной, как мы пытаемся судить сейчас о будущем европейского проекта. Очень многое зависит от того, насколько успешно будет развиваться уже начавшийся процесс разъединения и становления политических наций, чему, вероятно, могло бы способствовать осознание этого процесса как важного и закономерного в первую очередь самими его субъектами.

А.М. Искандарян – директор Института Кавказа (г. Ереван).

Россия. Армения > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 31 августа 2013 > № 885363 Александр Искандарян

Общий объем инвестиций в элитную коммерческую недвижимость Румынии в первом полугодии 2013-го увеличился на 32% по сравнению с этим же периодом прошлого года. Местные и иностранные инвесторы вложили в румынские "квадраты" €79 млн.

Как пишет Property magazine, наиболее востребованными у инвесторов являются офисные здания. С первого полугодия 2010-го по первое полугодие 2013 года на них пришлось 42% сделок. Около 40% продаж прошли в сегменте торговой недвижимости, 10% покупателей вложили средства в складские помещения.

Румыния является одной из самых привлекательных стран в Центральной и Восточной Европе, вместе с Болгарией, с точки зрения цен на недвижимость. Доходность инвестиций в элитные коммерческие площади здесь выше, чем в Венгрии или Словакии.

Так, за первые шесть месяцев 2013 года, доходность инвестиций в элитные торговые площади составила 8,5% годовых, в промышленные - около 10,5%, в офисные - 8,25% годовых.

Объем капиталовложений в коммерческую недвижимость Центральной и Восточной Европы достиг €4,5 млрд в первом полугодии 2013 года, что на 61% больше показателей аналогичного периода 2012 года.

Напомним, что жилая недвижимость в Румынии тоже немного «окрепла» после длительного спада.

Мировой опыт свидетельствует о важности водного трансграничного сотрудничества на различных уровнях: международном, национальном, межотраслевом, а также на уровне пользователей для достижения Целей Устойчивого Развития. Об этом 28 августа во время брифинга, который состоялся в Доме Правительства, отметил Министр экологии и природных ресурсов Украины Олег Проскуряков.

Правительством Украины заключено 7 межправительственных соглашений о сотрудничестве на трансграничных водах со всеми соседними странами (Польша, Россия, Беларусь, Венгрия, Словакия, Румыния и Молдова) и 6 межведомственных соглашений о сотрудничестве в области водного хозяйства (Египет, Китай, Иордания, Тунис, Марокко и Сирия).

"Главной целью сотрудничества является развитие взаимовыгодного сотрудничества для решения приоритетных задач, таких как рациональное использование трансграничных водных ресурсов, предотвращение загрязнения водных объектов, развитие сети мониторинга, системы обмена информацией, контроль за прохождением половодья и паводков, совершенствование системы аварийного оповещения о чрезвычайных ситуациях, связанных с водным фактором, а также обмен опытом по внедрению новейших технологий в решении водохозяйственных проблем", - сказал глава Минприроды.

Примером плодотворного сотрудничества по противопаводковой защите трансграничных территорий, страдающих от негативных последствий вредного воздействия вод может служить двустороннее сотрудничество на украинско-венгерской границе в бассейне г. Тиса, постоянно развивается. "В рамках реализации различных проектов количество автоматических станций доведено до 48 единиц, что позволяет оперативно получать информацию для принятия управленческих решений. В странах СНГ аналогов такой системы на сегодняшний день нет", - заявил Олег Проскуряков.

Кроме того, Министр сообщил, что 20-21 августа украинская делегация находилась в г. Душанбе на Международной Конференции высокого уровня по водному сотрудничеству. "Участие в Международной конференции высокого уровня позволила ознакомиться с мировым опытом по вопросам управления водными ресурсами, способствовала улучшению водного сотрудничества в трансграничном аспекте из-за распространения лучших практик, участия сторон в процессе согласования на международном уровне целей, касающихся воды", - отметил Министр Олег Проскуряков.

"Дружба" - крупнейшая в мире система магистральных нефтепроводов. Северный участок нефтепровода проходит по территории Беларуси, Польши и Германии, а южный - Украины, Чехии, Словакии и Венгрии.

"Дружба" - крупнейшая в мире система магистральных нефтепроводов. Построена в 1960 е предприятием "Ленгазспецстрой" для транспортировки нефти из Волгоуральской нефтегазоносной провинции в страны Восточной Европы.

Соглашение о строительстве трубопровода было подписано 18 декабря 1959 года руководителями СССР, Венгрии, Чехословакии, Польши и ГДР. Строительство началось 10 декабря I960 года.

На строительство системы нефтепроводов потребовалось четыре года, хотя отдельные участки начали работать раньше и первые тонны нефти в резервуары "Будковце" в Чехословакии поступили в феврале 1962 года. Примерно через полгода нефть "Дружбы" получила Венгрия. В течение 1963 года строители закончили участки "Мозырь Броды" и "Мозырь Брест". Это дало возможность начать поставки нефти в Польшу и ГДР. К середине 1964 года основные объекты системы "Дружба 1" были сданы в эксплуатацию, а 15 октября 1964 года состоялось официальная церемония ввода магистрали в строй.

Через пять лет возник вопрос об увеличении экспортных возможностей Советского Союза, а имеющийся нефтепровод такого увеличения обеспечить не мог. Мощностей "Дружбы 1" стало недостаточно, и в 1974 году по тем же трассам была проложена трубопроводная система "Дружба 2" диаметром до 1220 мм. "Дружбу 2" начали строить весной 1969 года и закончили в 1974 году, увеличив экспортные возможности страны более чем в два раза.

После распада социалистического лагеря и СССР центр управления российской частью нефтепровода переместился из Львова в Брянск.

Трубопровод берет начало от берегов Волги от Альметьевска (Татарстан) и пролегает через 9 областей и 32 района России. Затем он разветвляется на 2 участка: северный (по территории Белоруссии, Польши, Германии, Латвии и Литвы) и южный (по территории Украины, Чехии, Словакии и Венгрии). На своем пути "Дружба" пересекает Волгу, Оку, Днепр, Днестр, Вислу и Дунай.

По нефтепроводу в страны дальнего зарубежья ежегодно экспортируется 66,5 миллиона тонн нефти, в том числе по северной ветке - 49,8 миллиона тонн.

В систему магистральных нефтепроводов "Дружба", оперативно управляемых с территориального диспетчерского пункта города Брянска, входит 8,9 тысячи километров трубопроводов (из них 3,9 тысячи километров на территории страны), 46 насосных станций, резервуарный парк на 1,5 миллиона тонн нефти. На эксплуатации и обслуживании этих уникальных и сложных технических сооружений занято более четырех тысяч человек.

Нефтепровод "Дружба" обслуживает ОАО "Магистральные нефтепроводы "Дружба" дочернее предприятие российской компании по транспорту нефти ОАО "АК "Транснефть".

Цены на жилье в Словакии упали на 0,8% с апреля по июнь 2013 года. Причиной стала растущая безработица в стране, которая уменьшает спрос на недвижимость.

Такие данные предоставил Центральный банк страны. Об этом сообщает Bloomberg.

Средняя стоимость жилья с апреля по июнь 2013 года снизилась до €1 230 за кв.м по сравнению с €1 240 в первом квартале 2013 года.

Экономика ориентированного на экспорт государства замедляется из-за долгового кризиса, который привел к самому большому уровню безработицы за последние девять лет. Средняя стоимость жилья снизилась на 21% по сравнению с пиком во втором квартале 2008 года.

Украина в сентябре начнет реверсные поставки газа из Европы через территорию Словакии в промышленных объемах, сообщил РИА Новости во вторник украинский министр энергетики и угольной промышленности Эдуард Ставицкий.

"В сентябре начнутся поставки. Объемы могут составить минимум 10 миллиардов кубометров в год", - сказал Ставицкий.

Украина несколько лет пытается пересмотреть газовые соглашения с Россией, считая цену завышенной, а сами контракты кабальными. В этих условиях страна ищет альтернативные источники поставок. В мае 2012 года "Нафтогаз Украины" и немецкая RWE заключили рамочное соглашение по купле-продаже газа. Поставки в рамках соглашения стартовали в ноябре 2012 года и осуществляются через Польшу, а 28 марта этого года Украина получила первые объемы газа и через Венгрию. Украина также договорилась о реверсе со Словакией, но поставки в промышленных объемах пока не начались. Александр Савоченко.

В первом полугодии 2013 года турпоток в Москву вырос еще на 10% и составил 2, 7 млн. человек

Согласно данным Пограничной службы ФСБ России, полученным Комитетом по туризму и гостиничному хозяйству города Москвы, количество международных прибытий в российскую столицу в 1 полугодии 2013г. составило 2,7 млн. человек, что на 10,4% больше, чем за аналогичный период в 2012 г. (2,5 млн. чел.).

Кроме того, впервые наметилась тенденция опережающей динамики роста числа международных прибытий из стран дальнего зарубежья по сравнению с данными по прибытиям из стран СНГ: 13,1% против 8,2% соответственно.

Больше всего иностранных граждан из стран дальнего зарубежья приехало из Германии – 152,1 тыс. чел. и Китая – 147,7 тыс. чел. В пятерку лидеров по прибытиям в Москву также вошли Франция – 75,7 тыс. чел., США – 70,6 тыс. чел. и Турция – 68,0 тыс. чел.

Самый высокий прирост числа туристов в группе стран – лидеров по поездкам в Москву, как и в прошлом году, продемонстрировал Китай, увеличив въездной поток на 37,8% по сравнению с 1 полугодием 2012 г. Рост числа туристов из КНР полностью соответствует конъюнктуре мирового туристского рынка. Китай в настоящее время является одним из основных доноров выездного турпотока и перспективным направлением для увеличения международного туристского обмена.

Хорошую динамику продемонстрировали и другие страны, входящие в первую десятку по числу прибытий в столицу. Так, прирост въездного потока из Японии составил 15,3%, из Турции,- 15,8%, из Великобритании – 12,0%, из Италии – 11,4%, из США – 7,9%.

Положительно сказывается на росте турпотока и установленный безвизовый режим с рядом стран: Израиль добавил 7,0%, а Бразилия 10,6%.

Среди стран, показавших высокую динамику роста прибытий в Москву при пока незначительных значениях туристского потока, можно отметить Грецию (30,3%), Чешскую Республику (30,1%), Словакию (25,4), Бельгию (22,5%), Финляндию (12,5%), а также Аргентину и Мексику (по 21,0%).

В структуре въездного потока из стран дальнего зарубежья доля иностранных граждан, указавших «туризм» в качестве цели своей поездки в Москву, составила 34,2%., на долю бизнес-туристов пришлось 39,2%. Доля частных визитов, увеличившись почти на 5%, составила 19,4%. С учетом сезонных колебаний спроса на туристские поездки в Москву есть основания полагать, что, как и в прошлом году, число международных прибытий из стран дальнего зарубежья с культурно-познавательными целями по итогам года превысит количество деловых поездок.

При сохранении существующей динамики роста въездных туристских потоков можно с большой долей уверенности говорить о достижении по итогам 2013 г. заявленного значения данного показателя на уровне 5,5 млн. прибытий.

Москомтуризм

Украина в четверг после двухнедельного перерыва возобновила поставки природного газа из Венгрии, пишет украинское агентство УНИАН со ссылкой на оператора венгерской ГСТ FGSZ Ltd.

По данным компании, оператор украинской газотранспортной системы (ГТС) "Укртрансгаз" заявила на 15 августа импорт газа с территории Венгрии в объеме 9,027 миллиона кубометров, что на 60% больше по сравнению с среднесуточным объемом в июле текущего года, когда этот объем составлял 5,416 миллиона кубометров.

Оператор газотранспортной системы Венгрии компания FGSZ Ltd. 16 июля сообщила, что "Укртрансгаз" намерен провести работы по расширению системы на украинской стороне. По этой причине поставки в Украину были приостановлены с 1 по 15 августа 2013 года.

Украина несколько лет пытается пересмотреть газовые соглашения с Россией, считая цену завышенной, а сами контракты кабальными. В этих условиях страна ищет альтернативные источники поставок. В мае 2012 года "Нафтогаз Украины" и немецкая RWE заключили рамочное соглашение по купле-продаже газа. Поставки в рамках соглашения стартовали в ноябре 2012 года и осуществляются через Польшу, а 28 марта этого года Украина получила первые объемы газа и через Венгрию. Украина также договорилась о реверсе со Словакией, тестовые поставки начались 15 мая. Людмила Лысенко.

Президент Чехии Милош Земан назначит новых послов, в том числе послов Чехии в РФ и Словакии, заявил в четверг в интервью Чешскому телевидению канцлер (глава администрации) президента Вратислав Мынарж.

Конфликт между Земаном и бывшим министром иностранных дел Чехии Карелом Шварценбергом возник при обсуждении кандидатуры посла Чехии в Словакии. Президент предложил назначить послом в Братиславе супругу экс-президента страны Ливию Клаусову, которая родилась в Братиславе и в ходе президентской избирательной кампании поддержала Земана, когда во втором туре его соперником в борьбе за пост главы государства был Шварценберг. Земан также настаивал на том, чтобы новым послом в РФ стал чехословацкий космонавт, Герой Советского Союза, евродепутат от Коммунистической партии Чехии и Моравии Владимир Ремек.

Новое правительство Чехии премьера Иржи Руснока еще до голосования о вотуме доверия в парламенте утвердило кандидатуры послов, которые были предложены главе государства.

"В списке будут фамилии госпожи Клаусовой и господина Ремека", - сказал Мынарж Чешскому телевидению. При этом глава администрации президента Чехии не стал уточнять, когда могут быть подписаны президентские указы.

Новые послы Чехии будут назначены более чем в 20 странах мира. Послом Чехии в Словакии станет Ливия Клаусова, а главой чешской дипломатической миссии в РФ будет назначен Владимир Ремек.

Владимир Ремек родился 26 сентября 1948 года в городе Ческе-Будеевице. Первый летчик-космонавт Чехословакии, первый человек в космосе, не являющийся гражданином СССР или США; майор Чехословацкой народной армии. В 1979-1985 годах Ремек работал замначальника одного из пражских НИИ, позже - в Главном политуправлении Чехословацкой народной армии и преподавал в Военной академии Генштаба СССР. С 1990 по 1995 годы был директором музея авиации и космонавтики в Праге, затем работал на совместных российско-чешских предприятиях в Нижнем Новгороде и Москве. В 2002-2004 годах был торговым представителем Чехии в Москве. В Европейском парламенте Ремек участвует в работе комиссии по вопросам промышленности и энергетики, а также комитета по сотрудничеству ЕС с РФ. Леонид Свиридов.

«ПИК-ФАРМА» изменила торговое название препарата Коронель на Кординик

Компания ООО «ПИК-ФАРМА» информирует об изменении торгового названия Коронель (прежнее название) производимого антиангинального препарата (активное вещество никорандил, таблетка 10 мг), международное непатентованное название «Никорандил», регистрационный №: ЛСР-006552/09, на новое торговое название Кординик с 01.11.2012.

По сообщению пресс-службы компании, указанное изменение торгового названия препарата Коронель на Кординик обосновано тем, что исключительное право на использование товарного знака Коронель® с 07 ноября 2012 г. перешло к компании Zentiva (Нитрианска 100, 920 27 Глоговец, Словацкая Республика).

ПАО "Мотор Сич" (Запорожье) в 2013 году продолжит реализацию долгосрочной программы технического перевооружении производства, направив на эти цели более $80 млн, сообщили агентству "Интерфакс-Украина" в руководстве компании."Мы продолжаем долгосрочную программу технического перевооружения производства: в этом году на эти цели, как планируется, будет направлено около 650 млн грн ($82 млн)", - сообщил представитель топ-менеджмента, уточнив, что ежегодный объем инвестиций "Мотор Сичи" в перевооружение и развитие производства составляет около 700 млн грн.

"Очередной кредитный ресурс привлечен на днях при поддержке ПриватБанка: это новое зарубежное металлорежущее оборудование, предназначенное как для вертолетного, так и для основного производства авиатехники", - сказал собеседник агентства.

ПриватБанк в четверг сообщил о привлечении международного финансирования для ПАО "Мотор Сич" в размере EUR8 млн на закупку оборудования.

По информации финучереждения, кредитные средства, привлеченные предприятием в рамках программ международного финансирования польского Bank Krajowego и немецкого Commerzbank Aktiengesellschaft, будут направлены на закупку нового современного оборудования у польских и словацких партнеров предприятия.

Запланированный на 2013 год объем инвестиций компании "Мотор Сич" практически соответствует прогнозу в размере 700 млн гривен.

Об этом заявил управляющий директор, глава аналитического департамента Dragon Capital Андрей Беспятов, комментируя новость о том, что ведущий производитель авиадвигателей в СНГ объявил плановый объем капинвестиций на 2013 год в сумме около 650 млн гривен.

"В соответствии со сделанными ранее заявлениями руководства компании, предусмотренные на 2013 год капитальные инвестиции будут распределены следующим образом: 400 млн гривен будут направлены на приобретение нового оборудования, 190 млн гривен - на модернизацию и реконструкцию существующих производственных мощностей и 54 млн грн - на модернизацию дочерних предприятий ", - заявил Беспятов.

По его мнению, данная новость является в общем-то нейтральной для акций компании.

Согласно информации Eavex Capital, модернизация производства на предприятии частично с вязана с планами компании по организации производства легких вертолетов. Ранее сообщалось, что компания намерена запустить производство вертолетов МСБ-2 (модернизированные МИ-2, взлетная масса - 4 тонны) и вертолетов взлетной массой 5-6 тонн. По предварительным прогнозам, выпуск МСБ-2 позволит заместить импорт 50 подобных легких вертолетов на сумму минимум $100 млн и организовать экспорт 50 этих вертолетов. Еще больший эффект ожидается от производства вертолетов взлетной массой 5-6 тонн: замещение импорта 150 машин на сумму около $1,5 млрд и экспорт 250 таких машин а сумму около $2,5 млрд.

Справочно:

Чистая прибыль ПАО "Мотор Сич" за январь-июнь 2013 г. составила 825 млн 577 грн. Об этом сообщает госучреждение "Агентство по развитию инфраструктуры фондового рынка Украины" при Национальной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку (НКЦБФР).

При этом за 6 месяцев 2012 г. этот показатель составил 874 млн 233 тыс. грн. Таким, образом, за отчетный период этот показатель снизился на 5,6% в годовом исчислении.

Чистый доход компании от реализации продукции вырос на 17,1% - до 3,88 млрд грн против 3,22 млрд грн, валовая прибыль - остался почти на прошлогоднем уровне, составив 1,54 млрд грн.

Выручка компании выросла на 25,4% - до 1,9 млрд грн, валовая прибыль - снизилась на 4,5%, до 726,8 млн грн.

ПриватБанк обеспечил ПАО "Мотор Сич" (оба - Запорожье) привлечение международного финансирования в размере EUR8 млн на закупку оборудования, сообщает пресс-служба финансового учреждения.."Кредитные средства в суммарном объеме около EUR 8 млн, привлеченные предприятием в рамках программ международного финансирования польского Bank Krajowego и немецкого Commerzbank Aktiengesellschaft, будут направлены на закупку нового современного оборудования у польских и словацких партнеров предприятия", - отмечается в сообщении.

"Речь идет о долгосрочных ресурсах, привлеченных в рамках предэкспортного финансирования, организованного при поддержке ПриватБанка", - уточнили агентству "Интерфакс-Украина" в пресс-службе банка.

"Поддержка банками реального сектора экономики, особенно такого высокотехнологичного направления, как авиационная техника, это хорошие инвестиции в будущее страны. Мы рады, что сотрудничество с банком позволяет нам расширять свое участие в ведущих международных проектах", - цитирует пресс-служба банка почетного президента "Мотор Сич" Вячеслава Богуслаева.

ПАО "Мотор Сич" - один из крупнейших мировых производителей двигателей для авиационной техники, а также промышленных газотурбинных установок. Поставляет продукцию в 106 стран мира.

В январе-июне 2013 года компания сократила чистую прибыль по международным стандартам финансовой отчетности (МСФО) в сравнении с аналогичным периодом прошлого года на 5,57% - до 825,58 млн грн, ее чистый доход вырос на 20,6% - до 3 млрд 883,27 млн грн.

ПриватБанк - крупнейший украинский банк и лидер розничного банковского рынка.

По данным финучереждения, на сегодня банк обслуживает 18,6 млн счетов индивидуальных клиентов, 240 тыс. корпоративных клиентов, 619 тыс. частных предпринимателей. По состоянию на 1 июля 2013 года, активы банка оценивались в 190,9 млрд грн, капитал - в 19,7 млрд грн, чистая прибыль банка за первое полугодие составила 1,382 млрд грн. В региональной сети банка работает 3,376 тыс. филиалов и отделений, более 8,200 тыс. банкоматов, 8,648 тыс. терминалов самообслуживания.

Укрзализныцей разработан ряд действенных мер для максимально эффективного отправления зерновых грузов. В частности, для обеспечения более гибкой логистики железнодорожники организуют перевозки зерновых грузов по прямому варианту (вагон - судно).

Также для уменьшения стоимости транспортировки по обращениям грузовладельцев железной дороги на сезон открыли 25 станций для выполнения коммерческих операций: прием и отправление груза (для вагонных и контейнерных отправок).

Также, для обеспечения перевозок зерновых в полном объеме максимально увеличены объемы ремонтов вагонов-зерновозов. Так, в 1 полугодии отремонтировано 880 вагонов, что превышает запланированный показатель - 388 вагонов-зерновозов.

Для транспортировки зерновых грузов железнодорожным транспортом сформирована благоприятная тарифная политика. На сегодня уровень украинских тарифов на перевозку зерновых грузов значительно ниже, чем на железных дорогах других стран в 1,03 - 4,9 раза.

В частности, тариф на перевозку 1 тонны зерна железными дорогами Украины на расстояние 500 км составляет 12,77 долл. США, Белоруссии -13,1 долл. США, России - 17,03 долл. США, Венгрии - 28,02 долл. США, Румынии - 50,56 долл. США, Словакии - 53 долл. США, Польше - 62,52 долл. США.

На сегодня тарифы на перевозки железнодорожным транспортом 1 тонны зерновых грузов на экспорт в долларовом эквиваленте ниже уровня 2008 года. За 6 лет грузовые железнодорожные тарифы на перевозку 1 тонны экспортных зерновых грузов выросли на 2,5 долл. США, при этом цена пшеницы II класса увеличилась на 130 долл. США за 1 тонну, или на 84,7%. Транспортная составляющая при перевозке пшеницы II класса на экспорт является незначительной и составляет 5,07%.

В общем, Укрзализныця имеет достаточно грузовых ресурсов для обеспечения перевозок урожая зерновых 2013 года. Железные дороги Украины имеют 12213 вагонов-зерновозов, из них 84% парка - в рабочем состоянии. Погрузка зерна осуществляется на 668 станциях.

С начала 2013 года грузоотправителями нагружено 137 тыс. 331 зерновоз - 8 млн 736,8 тыс. тонн. Среднесуточная нагрузка составило 653 вагона - 41,8 тыс. тонн зерна. В частности, с начала июля текущего года погружено 16,8 тыс. зерновозов, что составляет 1 млн 69,6 тыс. тонн зерна.

Результаты работы железнодорожников и экспортеров зерна в 2012 году свидетельствуют, что при условии стабильной работы зернотрейдеров в течение года, своевременного выгрузки зерновозов и эффективного их использования, существующий парк вагонов " Укрзализныци позволяет ежесуточно нагружать 1200-1300 зерновозов - это 78-85 тыс. тонн. При рациональном использовании грузовых ресурсов, организации отправок груза маршрутами и достаточных объемах зерновых железнодорожники способны обеспечить нагрузка 2,5 млн. тонн зерна в месяц и свыше 30 млн. тонн в год. В 2012 году железнодорожным транспортом Украины было перевезено почти 22,9 млн. тонн зерна.

Ужасы наших городков

Сколько Болотных и Манежек вместит в себя русская провинция

Пик протестной активности миновал, но социологи призывают не расслабляться. Следующим полем битвы станет не Болотная и не Манежка, а российская провинция, предсказывает в своем докладе Центр стратегических разработок. «Итоги» решили проверить, насколько этот тезис соотносится с данными социально-экономической статистики. Вывод неутешителен: у населения «глубинной» России и впрямь куда больше причин для бунта, чем у рассерженных горожан. Различия между процветающими и депрессивными регионами столь велики, что с трудом верится, будто речь идет об одной и той же стране.

Блеск и нищета Федерации

Возьмем такой важнейший показатель, как среднедушевой денежный доход. Сюда входят всевозможные виды денежных «осадков», проливающихся на одного условного среднестатистического гражданина — зарплаты, пенсии, социальные выплаты, доходы от предпринимательской деятельности, сдачи в аренду жилья и прочее, и прочее. Лидирует по денежному довольствию, как нетрудно догадаться, столица — 62 679 рублей в месяц (данные Росстата на апрель 2013 года). Вполне приличный европейский уровень. Но уже за МКАД, в Подмосковье, средний доход сразу падает вдвое — до 31 505 рублей. Жители окрестных губерний довольствуются и того меньшим.

В Центральном округе самыми бедными являются жители Костромской области: на среднестатистического костромича приходится 16 тысяч 231 рубль. Почти вчетверо меньше, чем на жителя Москвы! Причем доходы 40 процентов населения области не превышают 10 тысяч, а 20 процентов — семи тысяч рублей. Для сравнения: в Москве 10 тысяч и меньше получают лишь 11,5 процента жителей, до семи тысяч — 5,2 процента.

Однако в России Костромская область занимает далеко не последнее место. Позади нее — Мордовия, Республика Алтай, Алтайский край, Карачаево-Черкесия, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Тыва. Абсолютный аутсайдер — Калмыкия с ее 11 894 рублями на душу населения. За чертой бедности проживают 36 процентов жителей республики (худший показатель по стране!). Но по большому счету к этой категории можно отнести большинство жителей региона: более половины получают до семи тысяч рублей в месяц.

Информация к размышлению: в среднем по стране доходы наиболее обеспеченных 20 процентов населения превышают уровень достатка 20 процентов с наименьшими доходами в 16,2 раза. Это так называемый коэффициент фондов. По степени социального расслоения мы опережаем все страны Европы, включая наших бывших собратьев по соцлагерю. Для сравнения: в Германии самые богатые богаче самых бедных в 6,9 раза, в Финляндии — в 5,6, в Словакии — в 5,1, в соседней Украине — в 4,9. Да и большую часть Азии мы затыкаем за пояс. Скажем, в Индии коэффициент фондов составляет лишь 7,5, в Турции — 14. Вот тебе и «Стамбул — город контрастов». Но самое главное: пожалуй, по пальцам можно пересчитать страны, где социальная контрастность носит столь же ярко выраженный, как в России, региональный оттенок.

Есть и другие критерии для сравнения. Наиболее значимым статистическим показателем считается объем ВВП на душу населения. В нашем случае — валового регионального продукта. Соответствующий рейтинг выстраивает субъекты Федерации в порядке, очень похожем на «доходный». Хотя есть и отличия. Москва здесь тоже в лидерах, но не на первом, а лишь на четвертом месте. Впереди России всей — Сахалинская область, чей подушевой ВРП составляет 987 417,7 рубля (данные за 2010 год). Переводим в доллары США (по курсу на 1 января 2011 года), получаем 32 534 доллара. Это практически равно среднему показателю по ЕС (32 518). Чуть меньше Италии (33 115), но существенно выше Испании (29 289). На втором месте — Тюменская область (включая данные по Ханты-Мансийскому и Ямало-Ненецкому округам), на третьем — Чукотский автономный округ.

Впрочем, и Москва с ее 733 042 рублями, эквивалентными 24 153 долларам, смотрится вполне прилично. Это выше, скажем, чем подушевой ВВП Южной Кореи (23 113 долларов).

А теперь о грустном. Объем ВРП на душу населения в Ивановской области — худший результат в Центральном округе и 75-й по стране — составляет 92 306 рублей, или 3041 доллар. Для сравнения: в Египте — 3112 долларов.

Статистический грех

Замыкает российский ВРП-рейтинг Ингушетия — 52 130 рублей, или 1718 долларов. Республика уже оторвалась от уровня Нигерии (1631 доллар), но сильно отстает от Папуа — Новой Гвинеи (2313). Вполне логично, что Ингушетия занимает последнее место и по уровню потребления. Среднестатистический житель республики тратит 4792,6 рубля. Это более чем в восемь раз ниже, чем в Москве (38 754). Да и в остальных северокавказских республиках ситуация не многим лучше. Этот регион показывает худшие в стране результаты по уровню зарплат, безработицы, обеспеченности жильем, числу автомобилей на 1000 жителей... Короче говоря, почти по всем параметрам, характеризующим уровень жизни.

Однако эксперты призывают осторожно относиться к статистике, касающейся Северного Кавказа. «Российская региональная статистика несовершенна, но для республик Северного Кавказа это справедливо вдвойне, — считает директор региональной программы Независимого института социальной политики профессор МГУ Наталья Зубаревич. — Главная причина — широкое распространение неформальной экономики, которая включает теневое производство товаров и услуг в общественном секторе и большую часть малого предпринимательства. Низкое качество статистики усугубляется масштабными приписками и некорректными дооценками».

Особенно скептически относится эксперт к данным об уровне доходов («в значительной степени это нарисованные цифры») и к цифрам, характеризующим безработицу («на основе этих индикаторов выделяются федеральные трансферты на выплату пособий»). Есть также серьезные основания сомневаться в достоверности данных об объемах жилищного строительства: следует учитывать нежелание собственников оформлять ввод жилья в эксплуатацию, чтобы избежать выплаты налогов, а также высокие коррупционные барьеры самой процедуры ввода. Что же касается обеспеченности легковыми автомобилями, то значительная их часть используется по доверенности и может быть зарегистрирована в других регионах.

То, что утверждение о «нищете Северного Кавказа» является в значительной мере мифом, подтверждает и социологическое исследование, проведенное шесть лет назад по заказу одной из госструктур. Опрос проводился в 7 южных национальных республиках, а также во Владимирской и Пермской областях. «Результаты были для меня неожиданными, — вспоминает директор по социальным и экономическим исследованиям Центра стратегических разработок Сергей Белановский. — Они опровергают тезис о том, что кавказские регионы беднее, чем российские».

Вот некоторые характерные итоги этого сопоставления. Обеспеченность автомобилями: Северный Кавказ — 31 процент опрошенных, русские регионы –19. Наличие в доме второго этажа — 12 и 3 процента. Наличие гаража: 44 и 17. Дом построен из импортного кирпича: 22 и 4. Наличие бассейна — 2 и 0 процентов. Наличие кондиционера: 9 и 5 процентов... По абсолютному большинству позиций северокавказские регионы продемонстрировали тогда значительно более высокий, нежели в русской глубинке, уровень жизни. И вряд ли за шесть лет этот разрыв сократился. Скорее наоборот, учитывая объемы финансовой помощи, выделяемой Центром на поправку дел в регионе.

Впрочем, официальная статистика тоже порой рождает сомнения в версии о беспросветной северокавказской нужде. Как вам, например, такой факт: в бедной Ингушетии с огромной долей сельского населения ванной или душем оборудовано 80 процентов жилых помещений — больше, чем в любом из субъектов куда более урбанизированного Центрального округа, за исключением Москвы. А по доле жилья, снабженного водопроводом (96,8 процента), республика и вовсе занимает четвертое место в стране, отставая лишь от Москвы, Питера и делящих третье место Мурманской области и Северной Осетии.

Однако все эти статистические погрешности и парадоксы не только не снижают, но, пожалуй, еще более усиливают контрастность картинки. К сугубо экономическим факторам добавляются национальная специфика, выражающаяся в числе прочего в отсутствии надежных статданных. С точки зрения Центра, это еще «более другая», еще менее понятная, менее предсказуемая, следовательно — еще более опасная Россия. Ощущение этой опасности и заставляет федеральную власть бросать в северокавказскую топку все новые и новые миллиарды рублей и долларов. Но результат по-прежнему «оставляет желать». Мало того — линии цивилизационного разлома появились и в глубоком тылу «кавказского фронта».

Россия четвертованная

Конечно, такая большая страна, как Россия, не может быть однородной. Но в последние годы процесс дифференциации регионов зашел настолько далеко, что некоторые исследователи говорят о расслоении страны на несколько «параллельных миров». Так, например, Зубаревич выдвигает концепцию «четырех Россий».

«Россию-1» составляют жители крупных городов (более полумиллиона человек). Их объединяет относительно высокий уровень жизни и образования, массовое использование Интернета. Именно здесь сосредоточены белые воротнички, средний класс, формирующий запрос на модернизацию. «Доля «России-1» в населении страны будет неизбежно расти, так как миграционные потоки направлены в крупнейшие города», — предсказывает эксперт. И это «приговор вертикали власти»: электоральная статистика показывает, что результаты выборов в крупных городах более протестные, чем в среднем по региону.

«Россия-2» — жители городов с населением от 50 до 250 тысяч человек, к которым исследователь считает нужным добавить 12 более крупных промышленных городов. Это царство синих воротничков — работников, занятых на промышленных предприятиях и бюджетников. И царство довольно-таки сонное. Протестная активность либо отсутствует, либо имеет сугубо экономическую природу. Эта часть страны, в особенности моногорода, в наибольшей степени подвержена рискам развития. Однако социальное напряжение вряд ли выльется в политический протест. В случае новых экономических кризисов «Россия-2» будет бороться за занятость и зарплату, но останется равнодушной к проблемам плохих институтов, которые волнуют средний класс», — полагает Зубаревич.

«Россия-3» включает жителей огромной по территории периферии — деревень и сел, поселков городского типа, малых городов. Население «России-3» имеет еще более низкие доходы и уровень образования, еще менее мобильно. При этом оно наиболее дистанцировано от государства, поскольку живет, а точнее, выживает «на земле» — за счет приусадебного хозяйства и даров дикой природы. В результате протестный потенциал «России-3» стремится к нулю, уверен эксперт. Глубинка не преподнесет власти никаких неприятных сюрпризов, даже если начнутся кризисные задержки пенсий и зарплат в бюджетной сфере.

И наконец, «Россия-4», к которой эксперт относит «слаборазвитые республики Северного Кавказа и юга Сибири (Тыва и Алтай)». Первые три России примерно равны по численности: на каждую приходится около трети населения страны. Доля четвертой самая маленькая — менее 6 процентов. Но по количеству социально-экономических проблем «четверка», пожалуй, даст фору всем остальным: тут все возможные «ужасы наших городков» в одном отдельно взятом региональном флаконе, напоминающем подчас коктейль Молотова. «Россия-4» может надолго остаться горячей точкой, а при худшем сценарии спровоцирует рост социально-политической нестабильности во всей стране», — прогнозирует эксперт.

Концепция вполне логична, но, как и всякая социальная теория, не бесспорна. В первую очередь в части прогнозов. За примерами далеко ходить не надо: эксперты ЦСР приходят в своем докладе к совершенно иным выводам относительно протестного потенциала территорий, соответствующих «первой, второй и третьей Россиям». «Впервые за все время нашей работы над политическими докладами мы столкнулись с таким количеством данных, которые не соответствуют нашим прежним представлениям, — отмечает президент ЦСР Михаил Дмитриев. — Многие противоречия исходного материала так и не удалось до конца примирить».

Судите сами. Доля респондентов, готовых протестовать, если следующие выборы будут нечестными, достигает максимального значения в областном центре (30 процентов). На втором месте — райцентр (26 процентов), на третьем — село (25 процентов). И лишь на четвертом — Москва (21 процент). Замыкает рейтинг политической зрелости «колыбель революции» — в Санкт-Петербурге готовы выйти на площадь лишь 12 процентов опрошенных. Политический строй в форме свободной или управляемой демократии выбрали 53 процента москвичей и 62 процента сельчан. 29 процентов москвичей предпочитают единоличную форму правления (диктатуру, монархию либо олигархию), в остальной России к такой экзотике склонны не более 9 процентов респондентов.

Короче, где по экономической части тонко — там и рвется. Попрание в том или ином виде политических свобод — лишь дополнительный повод для бунта. К исторически проверенной формуле стабильности — «хлеба и зрелищ!» — в современной России по большому счету не добавилось ничего.

Андрей Владимиров

Euroconstruct пересмотрел свои ожидания для строительного рынка в 19 странах, входящих в состав организации (Австрия, Бельгия, Чехия, Дания, Финляндия, Франция, Германия, Венгрия, Ирландия, Италия, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Словакия, Испания, Швеция, Швейцария , Великобритания). Эксперты полагают, что в 2013 г. снижение рынка составит 3% вместо прогнозируемых в конце 2012 г. 2,5%.

Перспективы строительной индустрии в Европе в 2014 году также изменились, вместо ожидаемого ранее роста на 1% этот сегмент продемонстрирует всего 0,5%. Впрочем, к 2015 г. рост запланирован уже на уровне 1,7%.

Самое сильное снижение объемов жилищного строительства в 2014 г. ожидается в Испании (-7,7%) и Португалии (-3,5%), а наибольший рост прогнозируется в Норвегии (4,6%) и Швеции (3,5%).

Производство строительных материалов в 2013 г. снизится на 2,2% , затем, в 2014 г. подрастет на 1,1% роста, а в 2015 г. увеличится до 2,3%.

Показатели рынка нежилого строительства выглядят еще слабее. В 2013 г. снижение в этом сегменте составит 3,3%, в 2014 г. - 3,6%, а незначительное восстановление в 1% начнется лишь в 2015 г.

Возведение инженерных сетей в 2013 г. снизится на 3,5%, в 2014 г. этот сегмент продемонстрирует рост в 0,4%, в 2015 г. прибавит еще 1,4%.

Euroconstruct был создан в 1974 году. Организация объединяет ряд специализированных научно-исследовательских институтов и консалтинговых организаций, занимающихся анализом и прогнозированием состояния европейской строительной отрасли.

IKEA ВЕРНУЛА ХОТ-ДОГИ В РЕСТОРАНЫ ПОСЛЕ СКАНДАЛА С КОНИНОЙ

Ритейлер сделал этот шаг после того, как компания-подрядчик внедрила в процесс производства сосисок усовершенствованную систему проверки

Компания ИКЕА (российское дочернее предприятие шведского мебельного ритейлера IKEA) с 1 августа возобновляет продажи хот-догов в ресторанах своих магазинов, приостановленных этой весной из-за наличия в этих продуктах конины. Об этом говорится в сообщении пресс-службы компании ИКЕА.

О том, что сосиски (и, соответственно хот-доги), исчезнут из меню семейных ресторанов IKEA в России, компания объявила в начале марта 2013 года. Руководство ритейлера отреагировало на скандал, разгоревшийся в конце февраля 2013 года из-за того, что в знаменитых фрикадельках IKEA в качестве ингредиентов оказалась не только положенная по традиционной рецептуре говядина и свинина, но и конина. Фрикадельки были изъяты из продажи в Чехии, Словакии, Франции, Греции, Великобритании и других странах. В России IKEA отправила образцы фрикаделек и сосисок на ДНК-анализ, который должен был подтвердить или опровергнуть наличие конины. Анализ показал полное отсутствие признаков содержания конины во фрикадельках, однако следы присутствия конины были обнаружены в пробах сосисок, которые производятся компанией ООО ТФ "РЕМИТ", сообщили в марте в российской "дочке" IKEA. Шведский ритейлер использует определенную рецептуру изготовления сосисок, которые продаются во всех магазинах IKEA в мире. В России сосиски для IKEA производила подольская компания ТФ "РЕМИТ" - причем именно по фирменной рецептуре ритейлера, объясняли в шведской компании.

Решение о возобновлении использования сосисок и хот-догов в семейных ресторанах IKEA в России, согласно сообщению компании, принято после того, как производитель сосисок внедрил в технологический процесс производства усовершенствованную систему проверки каждой партии сырья, а также каждой партии готовой продукции. "Теперь ИКЕА сотрудничает только с теми производителям мясной продукции, которые могут обеспечить возможность проследить весь путь закупаемого ими сырья на протяжении всех производственных процессов", - говорится в сообщении. Кроме того, производители обязаны проводить ДНК-анализ каждой партии сырья, а также каждой партии готовой продукции, поставляемой ИКЕА.

Цены на хот-доги в ресторанах IKEA в России остаются неизменными и после возобновления продаж, подчеркивают в компании.

Украина получила статус страны-координатора Рабочей группы по туризму на период до 30 июня 2015 года. Такое решение было принято в ходе 28-го заседания Совета министров иностранных дел стран-членов Организации Черноморского Экономического Сотрудничества (ОЧЭС), которое состоялось в Одессе.

"Назначение Украины страной-координатором Рабочей группы по туризму ОЧЭС открывает широкие возможности для внедрения ряда инициатив нашего государства, направленных на развитие сферы туризма в Черноморском регионе", - сказал Вице-премьер-министр Украины Александр Вилкул.

Он отметил, что основными задачами сотрудничества являются, в частности, создание регионального международного турпродукта, а также формирование основных направлений маркетинговой стратегии в сфере туризма стран региона.

"Одним из приоритетов развития туризма в странах Черноморского региона является развитие круизного туризма. Ведь этот вид туризма является перспективным направлением социально-экономическому развитию приморских территорий всех государств ОЧЭС", - отметил Александр Вилкул.

Для надлежащего формирования и реализации всех необходимых задач, Украиной уже предложено странам региона разработать единую стратегию развития круизного туризма в Черноморском регионе на период до 2025 года.

Такое сотрудничество в рамках ОЧЭС способна значительно усилить инвестиционную привлекательность государств региона, что обеспечит более рациональное использование всех имеющихся ресурсов и будет способствовать конкурентоспособности всех стран Черноморского региона на глобальном туристическом рынке.

Для реализации инициатив, Государственным агентством Украины по туризму и курортам будет разработан План действий Рабочей группы на два года, который будет обсужден осенью 2013 года на заседании Министров туризма стран-участниц ОЧЭС, которое состоится в Киеве в рамках Второго Киевского международного туристического форума с участием Генерального секретаря Всемирной туристской организации ЮНВТО Талеба Рифаи.Справка

Члены ОЧЭС:

Азербайджан, Албания, Болгария, Армения, Греция, Грузия, Молдова, Россия, Румыния, Сербия, Турция, Украина.

Наблюдатели и отраслевые партнеры ОЧЭС:

Австрия, Беларусь, Великобритания, Египет, Иордания, Израиль, Иран, Италия, Германия, Польша, Словакия, США, Тунис, Венгрия, Франция, Хорватия, Чехия, Черногория, Европейская Комиссия, Секретариат Энергетической Хартии, Комиссия по защите Черного моря, Дунайская Комиссия, Ассоциация портов Черного и Азовского морей, Ассоциация судостроителей и судоремонтников Черноморского региона, Союз ассоциаций международных автомобильных перевозчиков региона ЧЭС.

Международные организации, с которыми ОЧЭС развивает отношения с соответствующими соглашениями

Европейская Экономическая Комиссия ООН, Постоянный секретариат Межправительственной комиссии ТРАСЕКА, Всемирная организация торговли, Секретариат евразийского экономического сообщества Евразэс, Международный союз автомобильного транспорта, Международная федерация дорог.

В 2008 году на базе вагоноремонтного депо ТОО "Таман" в Экибастузе было создано современное предприятие вагоностроения - ТОО "Казахстанская вагоностроительная компания" (КВК). За эти годы предприятие постоянно наращивает темпы производства.С мая 2010-го по июнь 2011 года в рамках Государственной программы по форсированному индустриально-инновационному развитию на предприятии проведены строительно-монтажные работы, поставка и монтаж технологического оборудования. В июне 2011 года состоялся ввод в эксплуатацию производственного комплекса.

Спустя год предприятие поставило АО "НК "Казахстан темір жолы"1700 единиц подвижного состава. В этом году вагонный парк КТЖ пополнят еще 1750 полувагонов с маркировкой завода, а в 2014-м - уже 2000 полувагонов и 500 крытых вагонов. Таким образом, предприятие выйдет на запланированную проектную мощность.

Возможность наладить выпуск вагонов в столь сжатые сроки стала возможной благодаря автоматизации технологии производства, основанной на применении роботов и микропроцессорной техники, стендов-трансформеров. В перспективе здесь можно организовать выпуск различных видов и моделей грузовых вагонов в зависимости от конъюнктуры рынка.

Ранее с целью развития отечественного вагоностроения рассматривались различные варианты сотрудничества, в том числе с российским предприятием - ОАО НПК "Уралвагонзавод", с которым АО "НК "КТЖ" в 2011 году подписало Меморандум намерений о создании совместного предприятия на базе Казахстанской вагоностроительной компании. Однако время внесло свои коррективы, и необходимость в данной форме сотрудничества стала нецелесообразной. Сегодня КВК успешно осваивает выпуск вагонов, используя собственные возможности, и стоит отметить, делает это вполне успешно.

Конкурентоспособность вагоностроительного производства основывается на технических ресурсах предприятия. Производственные площади завода размещены на территории площадью более 17 гектаров, участки вагоностроительного производства оснащены по последнему слову техники оборудованием ведущих мировых производителей Германии, Италии, Австрии, Швеции, Швейцарии, Словакии, России и Украины.

На данном этапе ТОО "Казахстанская вагоностроительная компания" специализируется на выпуске универсальных грузовых полувагонов. Однако до 2017 года в рамках диверсификации производства запланированы мероприятия по расширению модельного ряда вагонов. Связано это и с тем, что сегодня прежняя нехватка полувагонов в Казахстане уже не ощущается так остро, и предприятие постепенно осваивает выпуск дополнительной и пока новой для завода продукции - крытых вагонов, платформ и цистерн.

Согласно программе развития в 2013-2014 годах пройдут сертификационные испытания крытых вагонов, в 2014 году на заводе начнется освоение выпуска и производство фитинговых платформ, а на 2015 год запланировано освоение технологии и производство не менее востребованного на рынке типа вагонов -цистерн.

В своей работе предприятие использует прогрессивные методы и технологии. Безусловно, такой подход способствует успешной реализации планов компании. Свидетельством тому является сертификация КВК по Системе менеджмента качества ISO 9001:2009, соответствующей международным стандартам, а также наличие сертификатов соответствия на полувагоны, тележки двухосные и колесные пары.

Развитие отечественного железнодорожного машиностроения - одно из приоритетных направлений Карты индустриализации Казахстана. В партнерстве с КВК "Қазақстан темір жолы" без привлечения дополнительных средств и инвестиций наращивает объемы производства и другого своего дочернего предприятия - АО "Востокмашзавод".

Завод реализует проект по производству крупного вагонного литья в рамках локализации производства грузовых вагонов в Республике Казахстан. В настоящее время проект находится на завершающей стадии пуско-наладочных работ второго пускового комплекса, с параллельной отработкой технологии литья и процедуры сертификации будущей продукции. Наряду с этим АО "Востокмашзавод" внедряет производство и других запасных частей для железнодорожного подвижного состава, обеспечивая тем самым планомерную и бесперебойную работу железнодорожной отрасли.

Владимир Путин встретился с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом и представителями поместных православных церквей, прибывшими в Москву для участия в праздновании 1025-летия Крещения Руси.

Во встрече приняли участие главы и высшее духовенство всех существующих ныне 15 православных церквей, которые объединяют более 227 миллионов верующих: Константинопольской, Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской, Русской, Грузинской, Сербской, Албанской, Румынской, Болгарской, Кипрской, Польской, Чешских земель и Словакии, Элладской, а также Православной церкви в Америке.

* * *

В.ПУТИН: Ваше Святейшество!

Глубокоуважаемые предстоятели и высокие представители поместных православных церквей! Добро пожаловать в Москву.

Очень рад приветствовать всех вас в Кремле – иерархов пятнадцати православных поместных церквей. Такая встреча у нас проходит впервые. Мы этому очень рады.

В эти дни Русская православная церковь, весь православный мир отмечают 1025-летие Крещения Руси. Позвольте мне в начале нашей встречи сердечно поздравить вас с этим общим для нас праздником.

Принятие христианства предопределило судьбу и цивилизационный выбор России, стало решающим, поворотным моментом в церковной и светской истории Российского государства. Именно нравственные основы православной веры во многом сформировали наш национальный характер и менталитет народов России, раскрыли лучшие созидательные качества нашего народа, помогли России занять достойное место в общеевропейской и мировой цивилизациях.

Для российской государственности, для нашего национального самосознания православие стало духовной опорой, связало крепкими родственными узами Россию, Украину и Беларусь. Символично, что для совместного празднования 1025-летия Крещения Руси в трёх наших странах был создан объединённый организационный комитет во главе с Патриархом Московским и всея Руси Кириллом.

Торжества по случаю крещения Руси сопровождаются многочисленными светскими и церковными акциями. Одним из таких событий, знаком духовного единства православных народов стало принесение в Россию, на Украину и в Белоруссию христианской святыни – Креста апостола Андрея Первозванного.

Искренняя, твёрдая вера помогала нашим предкам вместе проходить через труднейшие испытания, преодолевать невзгоды и побеждать. Такой опыт нравственного совершенствования, культурного, общественно-политического развития стал неотъемлемой частью наследия восточного христианства, соединил прочными узами целые народы, принадлежащие к православной религиозной традиции. Россия заняла в их ряду достойное место, отстаивая справедливость, заботясь о духовной целостности нашего православного мира, выступая за развитие сотрудничества и укрепление живого диалога православных церквей. Уверен, что наша встреча, ваш приезд в столицу нашего государства всемерно будут служить этим целям.

Сегодня, когда люди вновь находятся в поисках нравственных опор, миллионы наших сограждан видят их в религии, доверяют мудрому пастырскому слову Русской православной церкви. Её подвижническое, просветительское, социальное служение в высшей степени востребовано, а общественный авторитет и миротворческие усилия направлены на укрепление согласия и стабильности, на восстановление исторических связей между народами, с нашими соотечественниками за рубежом. Также важно, что на новом уровне развиваются государственно-церковные отношения. Мы выступаем как подлинные партнёры и как соработники в решении самых актуальных внутренних и международных задач, в развитии совместных начинаний на благо нашего Отечества и нашего народа.

Россия столетиями строилась, крепла как многонациональное и многоконфессиональное государство, черпала силу и уверенность в таком многообразии, всегда открыто и уважительно относилась к другим этносам и их культурным традициям, отстаивала принципы солидарности, свободы и ответственности, соблюдение норм права и морали, защищала традиционные устои. Это необходимые условия, основы устойчивого поступательного развития, залог справедливого мироустройства в XXI веке, и позиция православия в их продвижении неизменно тверда.

Сегодня особо востребованы усилия, направленные на недопущение межцивилизационных конфликтов, чреватых самыми серьёзными последствиями. Россия с её огромным опытом налаживания и поддержания многоконфессионального мира и согласия готова поделиться своим опытом.

С тревогой и болью отмечу, что во многих регионах мира, особенно на Ближнем Востоке и в Северной Африке, множатся межконфессиональные трения, ущемляются права религиозных меньшинств, в том числе и христиан, включая православных христиан. Считаю, что эта острая проблема должна быть предметом пристального внимания всего международного сообщества.

Наша страна и впредь будет проводить активную, созидательную линию, направленную на скорейшее политическое решение конфликтных ситуаций. Большое значение в этих усилиях отводим налаживанию продуктивного межрелигиозного и межкультурного сотрудничества. И конечно, здесь для нас очень важна деятельная позиция, деятельное участие и поддержка поместных православных церквей и её предстоятелей.

Позвольте ещё раз поздравить всех присутствующих с праздником Крещения Руси. Пожелать вам мира, благоденствия, долголетия, новых свершений в благом подвижническом служении во имя утверждения высоких христианских идеалов добра, милосердия, справедливости, во имя укрепления взаимопонимания и доверия между народами.

Благодарю вас за внимание.

Ваше Святейшество, пожалуйста.

ПАТРИАРХ КИРИЛЛ: Ваше Превосходительство, глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Позвольте мне поблагодарить Вас за возможность этой встречи.

Празднование 1025-летия Крещения Руси является очень важным событием в новейшей истории России, и не только потому, что 1025 лет прошло с факта Крещения Руси, но потому что 25 лет прошло с начала возрождения, духовного возрождения нашего народа и Русской православной церкви.

Многие из тех, кто здесь присутствует, помнят это событие. И тогда, когда мы в пасмурную, но не дождливую погоду, при сильном ветре совершали богослужение на площади в Даниловом монастыре, то также присутствовали главы и представители православных церквей. И кто-то посетовал, что, вот, погода-то не очень хорошая. Но один мудрый человек сказал: «Погода точно отражает трагическую историю русского православия в XX веке». Но не было дождя, который мог бы разогнать людей. И это был тоже хороший знак, что, несмотря на ветер, и непогоду, и тёмные облака, дождя нет, нет того, что могло бы разрушить это празднование.

Вот в то время мы думали о будущем, конечно. Никто не знал, как повернётся история, никто не знал, что произойдёт с нашей страной. Но было ясное предчувствие того, что наступил исторический поворот в жизни нашего народа и в жизни Русской православной церкви. И мы знаем, что произошло после этого, знаем, как в 90-е годы и в начале 2000-х мы вырабатывали постепенно модель церковно-государственных отношений. Эта модель не была спущена сверху, она не была инициативой только государства или только Церкви, а в диалоге, на практике, через прохождение через трудности, через диалог по конкретным проблемам формировались контуры, очертания этой модели церковно-государственных отношений, которые характеризуются взаимным уважением, невмешательством в дела друг друга и одновременно готовностью сотрудничать, как Вы об этом сейчас, только что сказали, в жизненно важных вопросах для народа нашего и для страны.

Мы торжественно совершили вчера богослужение в храме Христа Спасителя, которое было, конечно, очень духовно напряжённым и сильным событием. Это чувствовали все: и те, кто совершал службу, и те, кто молился, и даже те, кто по телевизору смотрели. Мы просили Бога за то, чтобы он помог нам идти дальше по пути укрепления нашей духовной жизни. И одновременно мы благодарили его за эти 25 лет, которые не были простыми годами, которые тоже сопровождались многими трудностями для Церкви и для народа нашего. Но эти 25 лет принесли обильный плод. И сегодня мы можем сказать, что возрождение духовной жизни на исторических просторах Руси, включая Российскую Федерацию, Украину, Беларусь и все страны, в которых присутствует Русская православная церковь, не имеет прецедента в мировой истории.

За 25 лет была возрождена жизнь многомиллионного народа, духовная жизнь. Были построены и отремонтированы храмы, открыты монастыри, духовные школы, средства массовой информации, развиваются социальные проекты, образовательные. Невозможно обо всём даже сказать, насколько обширна повестка дня сегодня Русской православной церкви, в том числе во взаимодействии с государством.

Хотел бы в Вашем лице поблагодарить всё российское руководство за то, что сегодня в нашей стране осуществляется этот разумный, взаимоуважительный, открытый и направленный на решение конкретных задач диалог. Мы надеемся на то, что Господь приклонит к нам милость свою, как он приклонил за эти 25 лет.

Встретившись с нашими дорогими собратьями – предстоятелями поместных православных церквей, мы, конечно, говорили о проблемах. Каждый говорил о своём, у каждого есть свои проблемы. Но для общего заявления, которое мы сделали, мы избрали ту проблему, которая сегодня волнует всех, – это проблема христианского и православного присутствия на Ближнем Востоке.

Мы знаем, что в истории всякое происходило. И мы знаем, как изгонялись православные христиане со своих исторических земель. И вот сегодня в результате тех конфликтов, которые имеют место, особенно в результате трагедии, происходящей в Сирии, есть страшная перспектива: потерять христианское присутствие в этой стране. А если это произойдёт, то и близлежащие страны не останутся в стороне. Нельзя допустить опустошения Ближнего Востока с точки зрения присутствия христианства. Это будет цивилизационная катастрофа. Наши истоки все там, оттуда вера наша. Там древние патриархаты, представители которых здесь.

И если в результате военных действий, конфликтов христиане будут физически уничтожаться, как это имеет место сейчас в Сирии, или выдавливаться из страны, то это действительно явится трагедией и для православных церквей, и для мировой культуры, и для простых людей, которые страдают сегодня от этой военной ситуации.

Мы приняли заявление, которое было подписано главами церквей, которые здесь присутствуют, и некоторыми представителями, с выражением нашей глубочайшей озабоченности. Думаю, что ещё братья скажут что-то на эту тему, но я хотел бы выделить тему присутствия христиан на Ближнем Востоке как главную тему, которую мы обсуждали в наших двусторонних переговорах, а также на общих встречах.

В заключение, Владимир Владимирович, я хотел бы пожелать Вам помощи Божьей, в Вашем лице всему нашему Отечеству, чтобы и в предстоящие годы мы все восходили от силы к силе, чтобы экономически укреплялось Российское государство, чтобы политическая стабильность и мир присутствовали в нашем обществе, чтобы духовно укреплялся наш народ, ибо без духовной основы, без сильной духовной основы даже очень сильный в материальном отношении человек, по сути дела, слаб. История показывает: основные битвы выигрывали не только те, у кого самые сильные мышцы, или не только те, у кого самое сильное вооружение, но те, кто был способен духовно выдержать испытания. Мы молимся за наше Отечество и радуемся тому, что празднование 1025-летия Крещения Руси стало важным событием, общим праздником для нашей страны, в котором такое достойное и яркое участие приняли главы и представители поместных православных церквей. Благодарю вас сердечно.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

ПАТРИАРХ ФЕОДОР (как переведено):Ваше Превосходительство Президент Российской Федерации, господин Владимир Путин!

Славу и честь мы воссылаем поклоняемому в Троице Богу, дающему нам, предстоятелям и представителям всех поместных и православных автокефальных церквей, благословение и особую радость официальной встречи с политическим лидером, лицо которого для нас почтенно и любезно.

Этот визит не носит формального характера, но является важнейшим, искренним во Христе любви и взаимопонимания, в атмосфере духовной радости, царящей на торжествах, посвящённых 1025-летию Крещения Руси. Это событие определило направление исторического развития нации. Принятие русским народом веры и богатства отечественного придания, осуществившегося в Крещении ещё в 988 году во главе со святым равноапостольным князем Владимиром, стало твёрдой основой, на которой укрепилась русская душа. Проходя сквозь горнила испытаний, русский человек никогда не опасался жертвовать своим интеллектуальным «я» во имя коллективного «мы», вписывая в книгу истории золотые страницы героизма и самопожертвования.

Желая почтить многовековую историю присутствия христианства на Руси, мы с радостью взираем на Ваше Превосходительство, наша душа наполнена внутренним ликованием и благодарностью, рождающими в нас молитвенное настроение. Мы горячо молимся, искренне желая, чтобы Господь даровал Вам крепкое здоровье и полноту сил на благо и преуспеяние благочестивого русского народа.

Я, многоуважаемый господин Президент, являюсь Патриархом Александрии и всей Африки и представляю тот православный народ, который живёт в Африке, в 54 странах, в 42 из которых у нас есть наши представительства.

Мы работаем в Александрии, в Каире, который сейчас переживает такие трудные моменты. Поэтому я прошу Вас – как духовный отец – не забывать наши места.

Спасибо Вам большое ещё раз.

В.ПУТИН: Спасибо большое.

Украина активизирует сотрудничество со странами-партнерами по вопросам международных автомобильных перевозок. Об этом 23 июля во время Коллегии Министерства инфраструктуры Украины сообщил директор Департамента автомобильного транспорта Министерства Дмитрий Петухов.

По его словам, в текущем году в рамках двустороннего сотрудничества проведено 6 заседаний Смешанных Комиссий по вопросам международных автомобильных перевозок.

"По результатам проведенных переговоров увеличены квоты разрешений и решен ряд важных вопросов в части выполнения перевозок пассажиров и грузов в международном автомобильном сообщении с Грецией, Чехией, Болгарией, Литвой, Азербайджаном, Узбекистаном, - сообщил Дмитрий Петухов. - На постоянной основе специалистами Департамента совместно с МИД Украины и дипломатическими представительствами Украины за рубежом проводится работа по вопросам международных автомобильных перевозок - сегодня особое внимание уделено сотрудничеству с Узбекистаном, Норвегией, Турцией, Россией, Румынией, Беларусью".

В течение месяца состоятся заседания Смешанных Комиссий с Эстонией, Беларусью и Грузией.

Директор Департамента автомобильного транспорта отметил, что Министерство инфраструктуры Украины инициировало перед компетентными органами Венгрии, Словакии, Финляндии, Польши, Румынии, Армении, Грузии, Греции и Болгарии рассмотрение вопроса либерализации международных автомобильных перевозок грузов. Решение этого вопроса будет существенным шагом для интеграции национальной транспортной системы в общеевропейскую и мировую транспортные системы на основе гармонизации действующей законодательной и нормативно-правовой базы и, соответственно, создание условий для эффективного и скоординированного функционирования отечественных перевозчиков в международном автосполученні.

Дмитрий Петухов также сообщил, что во исполнение требований Закона Украины "Об автомобильном транспорте" и Закона Украины "О присоединении Украины к Соглашению о международных нерегулярных перевозках пассажиров автобусами (Соглашение INTERBUS)" с целью улучшения организации международных автомобильных перевозок, а также приведение нормативно-правовых актов в соответствие с действующим законодательством, разработан проект приказа Министерства "О внесении изменений в Порядок организации регулярных, нерегулярных и маятниковых перевозок пассажиров автомобильным транспортом в международном сообщении".

От социалистического модерна к сверх-естественному органицизму: Политический аффект и материальность домашнего устройства в Венгрии

(пер. с англ. Николая Поселягина)

Кристина Фехервари

ОТ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО МОДЕРНА К СВЕРХ-ЕСТЕСТВЕННОМУ ОРГАНИЦИЗМУ

После краха государственного социализма в Венгрии акцент на естествен­ности, экологичности и надежности потребительских товаров стал общим местом коммерческой рекламы. Типичным примером этой тенденции может служить билборд, рекламирующий черепицу «Bramac» на въезде в бывший «новый социалистический город», где я проводила свои полевые исследования. На фоне дымящих труб городского сталелитейного завода билборд демонстрирует старинные домики с красной черепицей крыш, разбросанные среди убегающих зеленых холмов. Рекламный слоган, располо­женный над этими холмами, сообщает: «В дружбе с природой». В нижней части плаката находится изображение черепицы, перевязанной подарочной лентой, которое сопровождается недосказанной фразой: «Если строишь раз...» За скобками осталось продолжение этого хорошо известного изречения: «Если строишь раз, то строй на века».

Поскольку венгерских застройщиков провинция не привлекает, многие семьи продолжают строить себе собственные дома, часто своими силами. Многие считают, что благодаря этому геркулесову труду со временем они станут собственниками дома, который простоит несколько поколений. Черепица с рекламной картинки, разумеется, сделана не из глины, добытой из земли и обработанной солнцем; она произведена на фабрике из бетона, смешанного с красителями и нефтепродуктами, и обожжена при температуре свыше 2000° по Фаренгейту. Но, несмотря на свое искусственное происхождение, эта сверх-естественная и дорогостоящая черепица способна надежно защи­тить от капризов природы строения, которые служат приютом хрупкой че­ловеческой жизни.

Однако в Дунауйвароше («новом городе на Дунае»), городе с 59-тысячным населением, большинство жителей живет в многоквартирных домах. Значительная часть этих зданий была возведена в период между началом 1960-х и серединой 1980-х годов и спроектирована в довольно однообразном модернистском стиле. В регионе за этим жильем укрепилось устойчивое имя «панель», отсылающее к железобетонным панелям, из которых и возводились эти дома1. В последние десятилетия социализма многие семьи из рабочего и среднего класса в дополнение к «панельной» квартире приобретали также дачу с садом. В итоге в течение рабочей недели они могли воплощать социалистический образ жизни в модернистской городской квартире, а на выходные — уединяться в деревне2. Это идеальный баланс стал терять устойчивость задолго до падения социализма в 1989 году, и в девяностые годы его быстро потеснила альтернатива, предложенная средним классом, — в виде отдель­ного дома для семьи, расположенного на окраине ближайшей деревни. Не­смотря на удивительное стилевое разнообразие, эти новые дома объединяет одно общее качество: новое жилье по своей эстетике не совпадает ни со ста­рыми сельскими домами, ни — что еще важнее — с бетонными «панелями» времен социализма. Со вкусом или при его полном отсутствии, новые дома отличаются своими органическими, округлыми и нередко шутливыми фа­садами.

Эти дома строились из «натуральных» материалов типа леса и камня; были выкрашены в тон земли или другие естественные цвета. Большинство людей описывали такие тона как цвета мороженого, но один инженер — вла­делец темно-розового дома настаивал на том, что это цвет мяса. Тем самым подчеркивалась важность органики, исследованию которой и посвящена моя статья. Многие крыши таких домов покрыты красной черепицей, знакомой по рекламе «Bramac»; однако у некоторых зданий кровля сделана из престижного растительного материала, используемого при подгонке старых крестьянских домов к требованиям современного жилого пространства.

Это постсоциалистическое проявление органицистской эстетики стало воз­можным благодаря доступности новых красок, материалов и технологий, одна­ко оно отнюдь не было новинкой. Эстетика, так стремительно набирающая популярность, изначально сформировалась в Венгрии еще в 1960—1980-е годы в противовес стилю социалистический модерн и породившей его «неестествен­ной» социалистической системе. Ориентируясь на новый, более «естествен­ный» порядок, венгры разного возраста и достатка стремились модифицировать свое жилье — включая и панельные строения.

Сама по себе негативная эмоциональная реакция на кубическую матери­альность бетонных структур социалистического модерна вряд ли удиви­тельна, однако важно при этом помнить, что такое отношение к этому стилю существовало не всегда. Изначально модернистские формы и материалы обе­щали возможность процветающего эгалитарного общественного порядка. Многие восприняли с воодушевлением переезд в модернистские панельные дома с водопроводом и центральным отоплением. Основным предметом ана­лиза в этой статье является как раз постепенный уход от модернистской уто­пии, воплощенной в таких «рукотворных» (и потому лучших, чем природ­ные) материалах, как пластик и бетон, к неолиберальному общественному порядку, нашедшему воплощение в «естественных» (точнее, сверх- естествен­ных) материалах типа черепицы «Bramac». Моя статья — это исследование взаимодействий между идеологией (государства, рынка или отдельных со­циальных групп), вещами (жилищным строительством, меблировкой, эсте­тическими стилями) и людьми (в особенности их телесным опытом).

Долгое время мы считали, что идеологии идеальной социальной органи­зации находят воплощение в повседневности, которая, в свою очередь, вос­производит эти идеологические установки на уровне практик тела3. В статье я попытаюсь представить, как телесный опыт материальности может всту­пать в противоречие с идеологическими установками, трансформируя их изнутри. Социалистические государства крайне привлекательны с точки зре­ния анализа того, как материальность может выражаться средствами по­литических идеологий. Идеология в данном случае не просто «впечатана» в инфраструктуру4: социалистические режимы оказались тесно вовлечены в процесс укрощения сил материального мира во имя политического проекта трансформации общества. Планировщики социалистических городов — как и модернистские архитекторы-проектировщики или мебельные дизайнеры авангарда — увидели в самих материальных формах мощные трансфор­мирующие силы, независимые от идеологических установок5. Однако архитектурные планы не способны предопределять общественную жизнь. Мате­риальные формы не только полисемантичны сами по себе; их восприятие меняется в зависимости от человека, эпохи или экономических условий. Иными словами, моя основная мысль сводится к тому, что аффективный опыт материальных миров всегда выходит за рамки дискурсивных структур, зачастую самым непредсказуемым образом. Понятно, что дискурсивная или идеологическая структура может стимулировать появление установок на тот или иной опыт, но она также может повлиять и на наши аффективные реакции на вещи и пространства (например, на рекламу). И тем не менее те материальные свойства, которые стали частью повседневного опыта, могут не совпадать с материальными свойствами, которые виделись в качестве пер­востепенных с точки зрения идеологических установок, или даже противо­речить им. Этот конфликт между повседневным опытом материальности и ее нормативным назначением может привести к существенной трансформа­ции дискурсов и идеологий.

Таким образом, не только идеологические установки по поводу человече­ской природы и политической организации воплощаются в предметах оби­хода, но и сами предметы способны стать катализаторами изменений в идео­логиях и связанных с ними космологиях. На примере материальностей государственного социализма я покажу, как разрыв между идеологией и опы­том привел к переоценке не только самих материалов, но и аффективной цен­ности связанных с ними идеологий. Новые материальные идеалы возникли рука об руку с новыми идеологическими ориентациями; при этом примеча­тельно, что эти идеалы и установки оказались одновременно и порождением, и противовесом тем материальным идеалам и идеологическим установкам, которые так активно продвигались социалистическим государством.

Я выделяю четыре идеологически-материальные трансформации, опираясь на данные полевых этнографических исследований, а также на разнообраз­ные печатные и визуальные медиаисточники6. В 1960-х годах дискурсы, касающиеся эстетики социалистического модерна, успешно девальвировали такую некогда излюбленную обстановку, как тяжелые и богато украшенные кресла, предложив альтернативу в легкой и многофункциональной мебели. Эти модернистские предметы были связаны с западным дизайном, но одно­временно выражали социалистические космологии эгалитарного общества. Массовое переселение в современные здания и опыт жизни среди непрочных и недолговечных предметов обихода подорвали ценность такой материаль­ной среды (и встроенных в нее идеологий). Материальный мир социалисти­ческого модерна оказался эмоционально увязанным с безликим бюрократи­ческим государством. Это восприятие становилось все сильнее по мере рас­пространения эстетики соцмодерна. Повседневный опыт жизни превратил социалистический модерн в социалистический типаж (Socialist Generic). Поскольку для большей части населения вопрос о выборе, выходящем за пре­делы такого типового социализма, не стоял, то новая эстетика, возникшая снизу, — то, что я называю органицистским модерном, — была призвана приспособить и «гуманизировать» «типовые» проекты, например, покрывая толстой овчиной модернистские легковесные диваны. В 1990-е годы с исчезновением социального государства эта высоко ценившаяся органицистская эстетика домашнего пространства благодаря новым товарам превратилась в сверх-естественный органицизм, доступный любому, кто сможет его купить. Трансформация эстетизированных предметов материальной среды переплелась с трансформациями социальных и политических космологий.

История этих трансформаций — это не только венгерская история. По схожей траектории дизайн интерьеров изменялся по всему миру: конец холодной войны и отказ от идеи модернистского социального государства сделал привлекательными попытки привнести «природу» вовнутрь. В Венгрии этот общий процесс прошел нагляднее, чем где бы то ни было. В данном случае мы можем ясно видеть, как преимущества, приписываемые «естественным» мате­риалам — гранитным столешницам, красному дереву, каменной облицовке и кожаным обивкам, — способствовали и дискредитации модернистских проек­тов, и появлению альтернативных космологий. Эти новые космологии отда­ли предпочтение моральному проекту жизни в гармонии с природой, одновре­менно считая «естественной» роль свободного рынка как основного мерила человеческих ценностей. Разумное стремление к «качеству» материальных благ, которые были бы более долговечными и полезными для здоровья, в итоге оказалось неотделимо от производства неравенства.

КВАЛИСИГНУМЫ, ЭСТЕТИЧЕСКАЯ КОГЕРЕНТНОСТЬ И СМЫСЛ

Подход, при котором космологии уравниваются с аффективной силой материальной эстетики, практикуется учеными, опирающимися на семиотику Пирса, для того чтобы понять, как наши телесные практики быта вносят свой вклад в процессы означивания7. В отличие от соссюровской семиотики, где связь между означающим и означаемым отделена от материальности, теория Пирса позволяет нам осмыслить суггестивную или резонирующую природу наших чувственных переживаний материального мира и то, как эти эмоцио­нальные переживания могут быть использованы системами репрезентации, чтобы создавать или индексировать ценности, эмоции и идеологии.

Пирс называет качества или свойства вещей, доступные чувственному вос­приятию, квалисигнумами (qualisigns)8. Примерами квалисигнума могут слу­жить красный цвет, или определенная текстура (мягкость), или то или иное свойство (например, светимость). Чтобы выступать в качестве квалисигнумов, эти свойства должны восприниматься в самых различных сферах (будь то предметы, субстанции или тела). Свойство красного цвета в лепестке тюльпана сходно, допустим, со свойством красного цвета в логотипе кока- колы или в пролитой крови. Эта способность свойств проявляться во мно­жестве объектов, материалов и субстанций дает возможность гомологически уравнивать все эти сферы, связывая между собой разные аспекты восприни­маемого мира. В то же время квалиа (свойства) не существуют сами по себе: они должны вступить в связь с другими материальными свойствами9. Краснота может быть воспринята только как ощущаемое чувствами свойство чего-то еще, например лепестков тюльпана, где оно сочетается с хрупкостью, восковой текстурой, запахом и т.д.

Это внимание к свойствам, а не к объектам позволяет нам увидеть, как связность, предполагаемая «эстетикой», может возникнуть из набора, каза­лось бы, не связанных между собой вещей. Такие качества, как цветовая гамма, способны объединять объекты, в других отношениях несопоставимые. Связи этих квалиа с другими вещами в нашем опыте влияют на значимость, которую мы приписываем этим вещам. Эта значимость не случайна, а про­исходит из сходства — иконичности — между квалиа и значениями, которые они вызывают10. Например, Энн Менли продемонстрировала, как признак «светимость», присущий оливковому маслу (как топливо для лампы или как признак пропитывания и свечения в других материалах), благодаря иконическому расширению сочетается с категориями духовности, мощи или жиз­ненной силы11. Юлия Чадага в статье «Объятия звезд: О телесных свойствах стекла в России», опубликованной в 120-м номере «НЛО»12, предлагает нам еще один пример, демонстрируя, как советский авангард нашел в стекле иде­альную материализацию таких качеств, как искренность и ясность. Таким образом, иконичность характеризует отношение между сенсорными качествами вещей, аффективными реакциями и языком, используемым для описания понятий, ценностей или эмоциональных состояний.

Иконичность не случайна, но в то же самое время она лишена детермини­рующей силы. Не всякая культура предполагает связь между «легкостью» и пером. Важнее, однако, то, что не во всякой культуре «легкость» становится квалисигнумом процветания, как это происходит на меланезийском острове Гава13. Такая разновидность гомологического уравнивания различных сфер при помощи определенных квалиа (перья = легкость = процветание) неста­бильна и получает силу через повторяющиеся социальные практики. В этом смысле квалисигнумы могут формировать эстетику, которая, в свою очередь, может распространяться на сферу социополитических космологий.

Важно отметить, что только некоторые из материальных свойств вещей можно использовать для означивания всегда, потому что качеств у объекта всегда больше, чем культура заимствует для осмысления. Наша восприим­чивость отдельных квалиа вещи зависит от условий, натренированности и контекста — но эта восприимчивость может изменяться в зависимости от обстоятельств. Например, окаменевшая смола деревьев, которую мы зовем янтарем, обладает широким кругом потенциальных квалиа: она прозрачная, золотого цвета, может гореть, а также легко электризуется. Но только первые два значимы для янтаря при изготовлении ювелирных изделий. Этот избы­ток материальных качеств объектов, по словам Уэбба Кина, может работать как «средство трансформирующего давления на <...> системы смысла и праг­матического действия»; он также может стать основой для возникновения смыслов и действий14. Другими словами: неожиданные трансформации ма­териалов (как деформация кабинетной двери или потускнение цветов) пере­носят наше внимание на другие квалиа и заставляют переоценить объект, а возможно, деформировать и сами системы ценностей, связанные с ним. Не­предсказуемость материала может служить источником перемен15.

В исследованиях на Гаве, проведенных Нэнси Манн, изменения материального мира, ведущие к появлению новых ценностей, остаются исторически стабильными: вещи и люди — взаимные источники ценности друг друга, но сам по себе материал не служит катализатором разрушительных трансформаций. Тяжелые деревья с глубокими корнями регулярно превращаются в легкие каноэ, которые быстро перевозят людей по стремительным рекам. Кроме того, «легкие» тела, полные жизни, быстрые и не обремененные лиш­ним весом, — идеал, роднящийся с каноэ и контрастирующий с пассивными и тяжелыми состояниями сна, болезни и смерти. Любые отклонения от этих траекторий считаются происками магов, которые пытаются тормозить и ис­кажать эти позитивные изменения16. Чтобы понять менее стабильные ситуа­ции, нам нужно обратиться к ситуациям, в которых радикальные изменения материальной среды и опыт проживания этих изменений оказался увязан с трансформацией или давлением на социополитические идеологии, давшие жизнь этой материальной среде.

СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЙ МОДЕРН

Как и в других социалистических государствах региона, спланированный город Дунауйварош должен был создать формы общества и личности, отлич­ные от капиталистических. Построенная окружающая среда должна была сыграть свою роль в превращении в основном сельского населения в городской пролетариат. И хотя строительство нового города в начале 1950-х годов было сталинистским проектом (его первым названием было Сталинварош — «город Сталина») и первые здания были возведены в соответствии с дикта­том монументальных форм соцреализма, в целом он был спланирован со­гласно принципам модернистского градостроительства.

После 1960 года государство ввело новую технологию полносборного строительства из бетонных панелей и для жилых, и для административных зданий. Чтобы обставить новые модернистские квартиры и офисы, госу­дарство поддержало «современный» (mai) стиль. Он был популярен в кон­тинентальной Европе и Великобритании и состоял из массово произведен­ной утилитарной мебели, которая могла бы быть расставлена в свободной планировке17. Росту цен на продукцию препятствовало использование недорогих материалов и простых, прямоугольных форм без декоративных элементов18. Современный стиль беспрестанно пропагандировался в журнальных статьях, газетных передовицах и на мебельных выставках как единственный, который бы подходил для современной жизни в квартирах, а вкусы кресть­янства и буржуазии высмеивались. В одной из сатирических сценок, пока­занных по телевидению, полная женщина в халате неистово руководила потными мужчинами, которые тщетно пытались вдвинуть гигантский шкаф в ее модернизированную квартиру19. Местная дунауйварошская журналистка утверждала, что «в моде простые линии, небольшие размеры, желательно легких цветов и форм», и обрушивала гнев на «бесполезные элементы декора, резных ангелов и колонны с завитками»20. Особенно резко она отзывалась о том, чего не должно быть в модерной квартире: монофункциональных про­странств, таких как постоянная столовая или спальня. В кухоньке должен был оставаться обеденный уголок с пластиковым или другим легко мою­щимся покрытием. Свободная планировка помещала мебель «возле стены, так чтобы центр был свободным <...>, оставляя место для движения, работы, комфорта и уюта»21.

Осуждение культурной элитой материальных миров буржуазии и кресть­янства выражалось на соматизированном языке загрязнения. Модернизм по­зиционировался как очищающая сила, способная победить формалистские, темные и тяжелые качества буржуазной обстановки, столь полюбившиеся как настоящему крестьянству, так и городскому среднему классу. Квалисигнумы «легкости» и «чистоты» воплощались в легких по весу предметах мебели, светлых цветах и ярком солнечном свете, который льется в окна, освобожденные от громоздких штор. Сверкающие белые столовые приборы, гладкие поверхности покрытых линолеумом столешниц и полов, простые и упорядоченные прямые линии меблировки позволяли людям вымести долой пыль и грязь вещей, связывавших их с прошлым. Невесомая мебель конт­растировала с тяжелой обстановкой, доставшейся по наследству или приобретенной за годы супружества и хранимой всю жизнь, — «неотчуждаемая собственность», которая теперь превратилась в бремя. Эти предметы быта оказывались даже не патиной, а застоем и гниением. Новая обстановка тео­ретически могла быть легко заменена еще более новой, «освобождая» тем са­мым людей от пут традиционных обязательств. Квалисигнумы легкости сочетались с «мобильностью», распространяя физический опыт движения и на изменяющийся социальный порядок. Неукрашенные окна и открытые пространства должны были освободить людей от клаустрофобных интерьеров и дать им возможность «дышать».

Имеет смысл на минуту задуматься над чудесными материалами, создан­ными руками человека, — пластиком и бетоном, которые превозносились за их «пластичность» и долговечность. Эти удивительные качества соответст­вовали духу времени и человеческой способности переступать ограничения и разрушительные силы природы, чтобы вступить в новый, смелый мир. На Западе послевоенный бум процветания позволил квалифицированному ра­бочему классу принять участие в новом, универсальном «цивилизованном» обществе, отмеченном не столько классовыми иерархиями, сколько своей модерностью.

Джейн Шнайдер обсуждает этот период в своем замечательном анализе взлета и падения полиэстера в США и Англии, напоминая нам, что эта ткань не всегда считалась предметом умолчания. Было время, когда полиэстер пользовался популярностью благодаря своим сочным расцветкам, отсут­ствию необходимости в глажке после стирки и ценам, при которых эту ткань мог позволить себе почти каждый. Положительные качества этого синтетического материала затмевали те ощущения (или квалиа), которые позже вышли на первый план и были представлены как невыносимые: «липкость» и удушье, из-за чего полиэстер стал описываться как ткань, которая не «дышит». В сравнении с историей хлопка — с каторжным трудом и разрушением окружающей среды во время его производства — история полиэстера пред­ставляла собой что-то вроде рассказа о ткани всеобщего равенства (качест­венный товар для масс), выбранной послевоенным поколением с его приверженностью ценностям нового, бесклассового общества22.

В социалистической Восточной Европе силы индустриализации использовались, чтобы убедить сельское население, глубоко верившее в «ограниченность благ»23, что в новом обществе благ хватит на всех. Так технологии и искусственные материалы оказались тесно связаны с утопическими обе­щаниями. Вышедшая в 1967 году цветная реклама пластиковых подносов иллюстрирует эту тенденцию, подчеркивая ценность пластика: его смелые, модерные тона, его функциональную прочность по сравнению с де­ревом или фарфором: «ПЛАСТИК! Даже если вы будете прыгать по нему, он НЕ БЬЕТСЯ!» («Lakaskultura», 1967).

К 1970-м годам иконография и риторика, клеймящие буржуазную домашнюю обстановку, успешно трансформировали эстетические склонности, перевер­нув прежние квалисигнумы ценности24. Прежде всего это касалось молодого поколения, которое жило в новом городе и стремилось «принести модерность домой»25. Новая, современная мебель дискурсивно пропиталась прогрессивными идеалами и воплотила ощущения легкости, чистоты, мобильности, открытости и неформальности. Кроме того, эта эстетика оказалась ближе к современным тенденциям западного, а не советского дизайна26. Правительства в Лондоне, Стокгольме и Нью-Йорке, как и в Москве, в 1960-е годы видели в новой технологии готовых панелей решение жилищных проблем и строили эти дома в большом количестве. Венгрию накрыла волна медиаобразов рабочих, собирающих массивные блоки бетонных панельных квартир.

СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЙ ТИПАЖ

Когда последствия нефтяного кризиса 1973 года затронули экономику стран соцлагеря, доверие к социалистическому модерну уже шло на спад. Реальный опыт материальности этого стиля редко соответствовал его дискурсивным эквивалентам; этот разрыв проявился достаточно четко в письмах редактору местной газеты Дунауйвароша — уже вскоре после того, как первые жильцы въехали в свои новые панельные квартиры. Неприятным сюрпризом стали panel bogar («панельные жуки»), то есть тараканы («Dunaujvaros Hirlap», 1969, 12 сентября). Голый бетон оказался отвратительным изолятором, пропуская жару летом и холод зимой. Звукопроницаемость стен создала особый жанр жалоб, в которых жильцы рассказывали о мучениях, причиняемых храпящими соседями27. Утилитарная мебель оказалась действительно «легковесной», но в то же время ее было трудно достать, она была сделана из некачественных материалов по убогим моделям и отличалась высокой ценой.

Свободная планировка квартир рекламировалась как метафора и в то же время физическое воплощение социального равенства и мобильности, избав­ляющее от традиционных разделений комнат и пространств. Но на всем со­ветском пространстве свободная планировка на практике использовалась не для того, чтобы снести стены между комнатами, а для того, чтобы собрать всех членов семьи в рамках одной небольшой «многофункциональной» ком­наты и атомизировать их деятельность. И хотя социалистические многоквартирные дома были похожи по дизайну на свои западные аналоги, полезная площадь квартир в соцгородах была значительно меньше, а материалы, использованные при строительстве, оказались более низкого качества28. И даже в 1970-е, когда на Западе здания такого типа стали методично сносить, в странах соцблока их производство повсеместно росло, создавая в итоге огромные районы с плотной застройкой, полностью состоящие из однообразных бетонных жилых домов, ставших символом государственного социализма.

Эти дешевые материальные блага и окружающая среда, некогда предлагав­шиеся государством как дар, стали восприниматься как проявление презрения этого государства по отношению к своим жителям. Радикальный разрыв между феноменологическим опытом социалистического модерна и его риторикой открытости и свободы стал толчком к изменению аффективных цен­ностей. Социалистический модерн трансформировался в социалистический типаж. Материальные свойства массово произведенных низкокачественных товаров и жилья все чаще стали ассоциироваться с эмоциональным опытом отчуждения, вызванного соприкосновением с безликим и деспотическим государством29. Искусственные материалы, когда-то иллюстрировавшие обещание изобилия для всех, теперь служили примерами самонадеянных попыток режима подчинить себе природу. Разница между социалистическим модерном и социалистическим типажом, надо заметить, лежит не в дизайне или форме, а в том, как жизненный опыт этих материальных миров способствовал переносу внимания с одних качеств на другие, изменяя ценность материальных предметов, а вместе с ними — и государственной идеологии. Эгалитаризм был дискредитирован отчасти потому, что оказался связан в повседневной практике со стандартизацией и однообразием. Сходным образом все рациональное и эффективное стало синонимичным дешевому и неудобному.

К 1980-м годам панельные дома стали парадигматическими пространст­вами «прошедшего будущего», то есть ассоциировались с мечтами о будущем того поколения, которое уже состарилось или умерло30. И все же «ненор­мальность» предметов социалистического быта отчасти заключается в от­рицании ими воздействий времени. Модернизм отвергал понятие патины или идею роста материальной ценности со временем и употреблением, предлагая взамен вневременной и неклассифицируемый стиль. Технологическое разви­тие делало возможной постоянную замену вещей предметами более продви­нутой технологии — предметами, которые тем не менее все так же оставались в пределах бесстильного стиля модернизма. Панельные дома, как мне часто говорили информанты, строились на срок от 30 до 50 лет. Но экономика со­циализма испытывала постоянные трудности в удовлетворении спроса на жилье и предметы потребления; замена быстро устаревающих вещей и зданий была нереальной. В то же время благодаря своим свойствам пластик и бетон быстро теряли в качестве. Дизайн, чья откровенная утилитарность должна была бы поставить точку в истории моды, сам вышел из моды.

ОРГАНИЦИСТСКИЙ МОДЕРН

Социалистический типаж подвергся значительным трансформациям «снизу» в период между 1960-ми и 1980-ми: семьи, вселившиеся в панельные квар­тиры, пытались превратить свои интерьеры в гетеротопные пространства, максимально удаляющие жильцов от среды внутри бетонных стен31. Среди популярных декоративных трендов особое место заняли органические формы, так называемые природные цвета и материалы (кожа, лен, хлопок) и тради­ционные предметы венгерского народного искусства, с помощью которых жильцы пытались придать «холодным», «серым» и «однообразным» материа­лам жизнь, цвет и характер.

В конце 1960-х годов интеллектуалы возродили интерес к «аутентичной» венгерской материальной культуре. На выходных они прочесывали деревни в поисках крестьянских артефактов типа декоративных кувшинов и распи­санных вручную тарелок, которые можно было выставить на обозрение в го­родских квартирах. Самодельные объекты из глины, естественных тканей, кожи и кованого железа резко контрастировали с обезличенными товарами массового производства. В 1970-е годы эта тенденция охватила все социальные слои; женщины стали украшать традиционными венгерскими вышивками наволочки, салфетки и тканые подставки для столовых приборов. Когда я в детстве впервые приехала в Венгрию, я тоже испытала это воздействие на себе: моя двоюродная сестра, практикующий адвокат, научила меня вышивать цветными нитками. Крестьянство издавна романтизировалось как кладезь аутентичной венгерской kultur32, однако в 1970— 1980-е годы эта практика возрождения традиционной материальной культуры стала особо политически значимой на фоне присутствия в стране советских войск. К 1980-м значимость этого тренда выросла на волне народного недовольства государственной политикой, которая игнорировала и тяжелое положение венгерских этнических меньшинств в соседних странах вообще, и судьбу около двух миллионов венгров в румынской Трансильвании в частности, подвергнутых гонениям при Николае Чаушеску. Стиль стал настолько популярен, что государство начало массовый выпуск народных тканей и керамики, и эти изделия, превращенные в товар, в свою очередь, покупались деревенскими жителями, переселившимися в большие города вслед за детьми33. Одежда с национальными мотивами в 1980-е стала особенно популярной среди студенчества; студенчество же способствовало и широкому распространению сети домов народного танца34.

В то время как город все сильнее насыщался бетоном, люди обклеивали стены своих квартир фотообоями с горными вершинами или лесными поля­нами, чтобы превратить четвертую стену в иллюзорное окно, распахнутое в мир дикой природы (мода, распространившаяся и в деревнях). Также по­пулярными были деревянные оконные рамы, дополненные белыми штора­ми и горшками с геранями на стенах. Дерево стало центральным элементом попыток гуманизировать и утеплить холодную стерильность панельных бе­тонных стен. Оно также стало и знаком возвращения маскулинного присутствия в феминизированном пространстве городских квартир35. Дерево индексировало маскулинную природу разнообразных самодеятельных проектов и, как следствие, — возрождение «естественных» гендерных иерархий, подвергшихся искажению за годы социализма, когда женщины значительно снизили свою зависимость от мужчин благодаря участию в публичной сфере наемного труда.

Естественные материалы также внесли в квартиру ощущения внешнего мира, ассоциирующегося со «свежим воздухом» и полезной для здоровья де­ревенской почвой, — ощущения, которыми семьи часто наслаждались в вы­ходные на дачах. Это обращение к естественным материалам возникло в то время, когда люди начали все больше заботиться о последствиях промыш­ленного загрязнения, губительных для здоровья. Процент больных раком и распространение среди детей астмы в Дунауйвароше были непропорцио­нально высокими, и жители обвиняли государство в соучастии в этом про­цессе: штрафы за загрязнение окружающей среды, установленные государством, были столь низкими, что завод предпочитал выплачивать их, а не устанавливать на трубах дорогие фильтры. Хотя для многих ученых Чернобыль оказался событием, которое впервые заставило западный мир признать тот факт, что эксперты далеко не всегда могут удержать под своим контролем социальные «риски»36, для венгров Чернобыль стал лишь крайней степенью проявления того, что они и так давно знали: Советскому Союзу и экспертам в социалистических правительствах доверять в вопросах общественного благоденствия нельзя37. Попытки внести природу в дом воспринимались как способ сделать окружающую среду более здоровой. Например, домашние растения должны были улучшить ужасное качество воздуха в зданиях, стены которых «не дышат».

Замещение и маскировка «искусственных» материалов с помощью, условно говоря, их естественных аналогов происходили рука об руку с усиливающимися проклятиями в адрес модернистского «эксперимента», устроенного социалистическим государством с богоподобными амбициями. Эти амбиции проявлялись в виде попыток тотально контролировать будущее с помощью централизованного планирования, а также в уверенности в превосходстве человека над природой и желании искоренить веру в любые силы, кроме принципов научного марксизма-ленинизма. Социалистический проект ставил материальный мир в привилегированное положение, одновременно подавляя присутствие духовного своей верой в безграничную силу промышленности и научного знания. Искусственные материалы и промышленные технологии из агентов освобождения превратились в агентов угнетения, став его своеобразной материальной основой, придав ему опыт материальности (например, в виде бетона или пластика), не встречающийся «в природе». Бетон и пластик часто представлялись «холодными» материалами, поглощаю­щими тепло и препятствующими временны м процессам трансформации (готовка, закваска, гниение и удобрение ростков нового38). Такие вещества, сделанные руками человека, во многих смыслах отражали теорию и практику государственного социализма.

Сохраняя торжество вневременного будущего со всей его безжалостностью, социалистическое государство было способно заменить светскими ритуалами традиционные ритуалы крещения, взросления, венчания. Но социалистическое государство так и не могло решить, что делать с главным триумфом природы — смертью39. В итоге общее внимание с долговечности, которая изна­чально считалась ключевым свойством таких синтетических материалов, как ПВХ, стало смещаться в сторону проблем, связанных с «неестественной» сопротивляемостью этих материалов законам разложения и умирания.

Мы можем проследить взаимосвязи материальных свойств (или квалисигнумов) в повествованиях о семейных парах, вселившихся в бетонные много­этажные дома, — в нарративах, которые приобрели поразительно формульный характер в таких популярных изданиях, как государственный журнал о домаш­нем декоре «Lakaskultura». Например, статья 1983 года о крошечной (24 м2) «малосемейной» квартире хвалила молодоженов за то, что они нашли место и для выделения «интимного» уголка для постели, и для своей «страсти» — кол­лекционирования предметов старины. В этой квартире жизненные силы порождались деревянными полами, стеллажами из темного дерева (сделанными мужем), оленьими рогами и кожами животных, а также «льняной тканью, ко­торая излучает тепло», разложенной в обеденном уголке40. В этом описании не может быть проигнорировано то обстоятельство, что уровень рождаемости в Венгрии долгое время был слишком низким для поддержания численности населения: настолько активно здесь подчеркивается, как материалы рождают и тепло (и жизнь), и интимные пространства для половых отношений.

Мое знакомство с сотнями фотографий интерьеров показывает, что средний класс венгерского общества тянулся к «естественным» прочным субстанциям (дерево, камень) и к новшествам, которые служили по крайней мере индексами — пусть лишь иллюзорными — свежего воздуха и неограниченных пространств мира природы. Эти фотографии также наводят на мысль о стремлении к неформальности и открытости, обещанных, но не реализованных со­циалистическим модерном. Такая привязанность к более уютной окружаю­щей обстановке неотделима от аффективного отчуждения от существующего политического порядка. Как я покажу в следующем разделе, эта привязанность породила особое влечение к противоположному социальному устройству — демократической системе свободного рынка41.

Более формальные выражения этого же движения возникли еще в 1960-х годах среди профессиональных архитекторов. Одна группа, например, по­пыталась дополнить социалистический модерн такими противоречивыми новшествами, как раскрашивание панельных домов гигантскими красными тюльпанами — фольклорным мотивом42. Другие категорически отрицали то, что называли дегуманизирующей архитектурой, связанной с «доминирова­нием бюрократии и строительной промышленности над архитектурным творчеством»43. Вынужденная занять позицию диссидентов, эта неформальная группа архитекторов-органицистов защищала местные формы зодчества, ко­торые «выросли из венгерских традиций и искусных навыков таких деревен­ских ремесленников, как резчики по дереву, и заново связали людей с при­родной духовностью»44. К концу 1970-х два ведущих представителя этой группы, Дьердь Чете и Имре Маковец, стали приобретать все большее влия­ние как внутри, так и вне официального сообщества профессиональных ар­хитекторов. Чете понимал органику как «нечто глубоко укорененное в душе родной традиции» и отрицал какие бы то ни было резкие углы при строительстве зданий, видя в них прежде всего убежища и святилища45. Маковец заимствовал народные формы и фольклорное искусство (вдохновляясь при этом Рудольфом Штейнером), но расширил их лексикон, включив в него ана­томию человеческого тела и кельтские и дальневосточные мотивы как «па­мять о сходном коллективном бессознательном»46. Он представлял свою ар­хитектуру как «защитную магию, противостоящую всем безликим силам» — коммунизму, а после 1990 года и корпоративному капитализму47.

До 1980-х годов, когда режим начал испытывать финансовые трудности с проведением дальнейших реформ в направлении экономической либера­лизации, взгляды этих архитекторов и их проекты были известны в Венгрии довольно мало48. И их растущую популярность нужно рассматривать скорее как часть более широкой народной эстетики этого периода, чем как стиль, изобретенный профессионалами и усвоенный простыми людьми.

Несмотря на то что органицистские перемены задумывались в первую оче­редь как противоположность социалистической типовой эстетике, они не были возвращением к миру буржуазной материальности. Не были они и возвратом к домодернистскому традиционализму. Скорее, они являлись согласованной попыткой произвести на свет более «гармоничный» модернистский стиль, который смог бы на практике реализовать некоторые мечты социалистической модерности и в то же время избавиться от других элементов соцмодерна как еретических и противоестественных. Природные материалы, ор­ганические формы и фольклорные мотивы оказались эмоционально увязаны с такими понятиями, как духовность, автономия, индивидуальность, творче­ское выражение и национальная гордость. И хотя эта эстетика была схожа со скандинавскими модификациями западного модернистского дизайна (вспомним IKEA), в Венгрии она выросла из опыта повседневности, специфически связанного с материальным миром государственного социализма.

СВЕРХ-ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОРГАНИЦИЗМ

После коллапса социализма в 1989—1990 годах в новом, независимом Венгерском государстве органицистская эстетика переместилась с маргинальных позиций на место официальной идеологии в сфере дизайна. В 1992 году Имре Маковец был избран представлять страну на Всемирной выставке в Севилье, и его павильон уже больше не мог считаться оппозицией социалистическому модерну. Вывернув наизнанку модернистскую парадигму куба с плоской крышей, Маковец спроектировал здание, которое почти полностью скрыла крыша из шифера. Она была сделана из натуральных материалов, ни один стык деревянных балок не был похож на другой, а собиравшие его умельцы не пользовались электрическими инструментами. В противовес модернистскому акценту на будущем, начинающемся с чистого листа, центром этого здания стало дерево с видимыми сквозь стеклянный пол корнями — символ укорененности нации в прошлом, растущем в будущее49.

По всей стране местные городские советы, ставшие независимыми, стали активно использовать органицизм, чтобы изменить или замаскировать типо­вой социализм публичных городских мест. К горсоветам присоединялись частные коммерческие организации, заинтересовавшиеся новой задачей «привлечения» людей, торговли и денег. Витрины и интерьеры новых приватизированных пространств — бары, кафе и театральные фойе — стали своеобразными холстами для реализации самых разных фантазий — от навороченного индустриального шика до стильного постмодерна. Расширяя свои границы, органицизм стал стилем, подходящим даже для магазинов бытовой и компьютерной техники. И, как мы уже это видели в начале статьи, итогом этого развития стало доминирование органических мотивов в экстерьерах новых частных жилищ.

Вряд ли можно видеть в этих эстетических трансформациях материаль­ного окружения лишь пассивное отражение политических изменений. На­оборот, они внесли ощутимый вклад в становление новых политических идеологий. В Венгрии «смена режима» в 1989 году прошла спокойно, в сотрудничестве между оппозиционными партиями и бывшей номенклатурой Венгерской коммунистической партии. Но, хотя чистки среди лидеров компартии не произошло, политический курс и реформы нового государства начали осуществляться в виде оппозиции коммунизму. Ни одна политическая партия не попыталась стать партией рабочего класса, а Партия социалисти­ческих рабочих Венгрии избавилась от «рабочих» в своем названии. Вслед за выводом советских войск на волне торжествующего венгерского национа­лизма к власти пришло первое демократически избранное правительство, ко­торое подняло вопрос о венгерских меньшинствах в сопредельных странах. Сравнительно быстро националистические чувства стали вызывать рознь. Вспышка гражданской войны в 1990 году в соседней Югославии быстро лишила романтического ореола доктрину национального самоопределения. Внутри страны многие граждане низшего и среднего класса, испытывая экономические трудности, стали выражать недовольство экономическими льготами, которые правительство Венгрии предоставило венгерским иммигрантам из Румынии. Расписанные вручную народные кувшины и вышитые наволочки начали незаметно исчезать из венгерских домохозяйств.

После четырех горьких лет жизни при «становящейся демократии» в 1994 году венгерские избиратели отказали в доверии националистическим партиям и вновь выбрали реформированную Венгерскую социалистическую партию, построившую свою предвыборную кампанию на образе опытного лидерства и обещаниях защитить социальные льготы. Однако вместо того, чтобы снизить темп неолиберальных реформ, социалисты объединились с прорыночным Альянсом свободных демократов и ввели суровые меры, продикто­ванные Всемирным банком и МВФ. Спустя четыре года социалисты были смещены Венгерской гражданской партией (Альянсом молодых демократов), опиравшейся в своей национальной и гражданской риторике на избирателей среднего класса. В венгерской политике в итоге утвердилась жесткая поля­ризация между Венгерской социалистической партией, либеральной в соци­альном плане и неолиберальной в финансовом, и консервативно-протекцио­нистской националистической партией. Хотя оба полюса претендовали на защиту интересов нации и благосостояния своих избирателей, никто не мог бы обратить вспять волну приватизации и реформ социальной политики. Это исходило, с одной стороны, от международных финансовых институтов и предпосылок членства в Европейском союзе, а с другой стороны, от условий участия в глобальном капитализме.

Несмотря на широко распространенное разочарование в капитализме и де­мократии, материальный мир социалистического модерна продолжал форми­ровать политических субъектов. Панельные многоэтажки все еще возвышались над горизонтом, давая кров четверти с лишним населения страны. Эстетика органицистского модерна структурировала постсоциалистические мечты о специфических формах зданий, мебели и дизайне, которые должны были бы прийти на смену типовому социализму. Это стремление было характерно для обеих сторон политического водораздела: и защитники неолиберальной экономики, и энвайронменталисты, и националисты брали курс на отрицание государственного социализма с его потрескавшимся бетоном50. Эта эстетиче­ская чувствительность способствовала принятию неолиберальных идеологий даже тогда, когда они входили в противоречие с опытом выживания в усло­виях экономического кризиса, безработицы, радикального неравенства дохо­дов и развала в медицинской, образовательной и транспортной сферах.

В медиа и в публичном дискурсе изменившийся домашний декор часто описывался с помощью тех же идиом, что и «освобождение» Венгрии от советского диктата и ее политическое и экономическое «превращение» из социалистического государства в «открытое общество» и «свободный рынок». В опре­деленном отношении эти совпадения не были новыми. Прямолинейные формы и безликость типового бетонного жилья в течение многих лет прирав­нивались к закрытым границам, недостаткам плановой экономики и ограни­ченному репертуару выразительных средств, связанным с авторитарностью государства. Когда горожане расширяли окна, сносили межкомнатные стены или строили «американскую кухню», не отделенную от общего пространства квартиры, они, конечно, исходили из своих реальных возможностей по расши­рению и раскрытию жилой зоны. Но наряду с этим в постсоциалистические 1990-е люди нередко объясняли мотивы изменения жилых пространств в та­ких выражениях, как «Бежать от прямых углов!» и «На свободу из стандарт­ных кубометров!», как бы направляя в определенное русло освобождение Венгрии от ограничивающей власти коммунизма. В контексте регулярных раз­говоров о «жизни за стеной» и «жизни, отгороженной от остального мира»51, эти выражения тесно переплетали повседневный опыт материальной среды с собственным опытом политической жизни в закрытой стране. Мои собеседники в Дунауйвароше разделяли риторику журналов, посвященных дизайну интерьеров, в которых прямые линии и углы жилищ сопоставлялись с метафорическим заключением в тюрьму и на страницах которых постоянно публи­ковались статьи с названиями типа «Вырваться из нормализованного поряд­ка». Попытки вырваться из душных квартир на «свободу» и «свежий воздух» переводились на язык соматики при помощи постоянных ссылок на «дыхание»52. Карой, одинокий тридцатилетний менеджер, с гордостью показал мне свою обновленную квартиру в Дунауйвароше, где были снесены стены, отделяющие прихожую от остальной квартиры, постелен пробковый пол, а на месте балкона выстроена «американская кухня». Стоя в центре этого свободного пространства, он воскликнул, широко раскинув руки: «Здесь я могу дышать!»

Осуждение «неестественных» прямых углов сочеталось с торжеством округлых форм, асимметрией и эклектикой в форме и цвете. Все эти качества считались залогами процветания, творчества, воображения, способствующими «свободе импровизации» (название одной особенности дизайна интерьера)53. Бывшая школьная учительница, пытающаяся прожить на свою маленькую пенсию, в то время как государство последовательно ликвидировало социальные льготы, тем не менее восхищалась разноцветными новыми домами, мимо которых проезжал наш автобус. Она с гордостью вспоминала, как тоже вводила элементы игры в обстановку своей маленькой квартиры и какое удовольствие испытала, когда заменила мощную стену, отделявшую ее спальный уголок от гостиной, на стену из стеклянных блоков, пропускающую солнечный свет вовнутрь.

«Сказочный» (mese), «волшебный» (varazslatos) и «очаровательный» (elbuvolo) — эти прилагательные постоянно использовались для описания домов и интерьеров. В отличие от новых зданий с башенками и большими подъездами, часто критикуемыми за претенциозность нуворишей, хоббитовская приземленность и по-детски радостные свойства этих проектов в основном вызывали удовольствие. Статья 1998 года, озаглавленная «Сказочный домик в Дабаше»54, описывает, как гостя приветствует очаровательный внутренний вид с невероятно богатой игрой красок, форм и идей. Интервьюер превозносит его «экстравагантность, влияние Хундертвассера (австрийский художник-архитектор. — К.Ф.); это курьез, арлекинаж, пощечина буржуазному вкусу». В то же время владелец объяснил, что при проектировании дома он настаивал на том, чтобы «построить дом, который бы отличался от обычных образцов, но при этом оставался бы функциональным». Он подчеркнул, что «дом дарит своим жильцам душевный комфорт» — качество «более важное, чем функция»55. Вызывая в памяти чувство близости, связанное с семейным покоем и веселой беззаботностью детства, эти интерьеры откровенно противостоят пуб­личности архитектуры государственного социализма с ее аскетическим функ­ционализмом и недостатком пространства для интимных отношений или ду­ховного роста. Игра, фантазия и цвет выступают здесь открытым отрицанием таких ценностей социалистического модерна, как эффективная функциональность, производительность, ответственность и жертвенность56.

Постсоциалистические перестройки нашли выражение и в языке индивидуализма и автономии. Сожалея о росте социального неравенства, люди, однако, настаивали на индивидуальных потребностях в выражении творческих различий и на необходимости давать выход здоровому, «естественному» чув­ству соперничества. Журналистка местной сталелитейной газеты выразила общий настрой, описывая феномен квартирных обновлений:

Я хочу чего-то другого, уникального, чтобы мое не было похоже на соседское <...>, чтобы оно выделялось на фоне серости, обыденности и панельных толп. Пусть я ничего не могу сделать с наружными стенами, но по крайней мере я могу волшебным образом изменить все внутри, дав выход моей индивидуальности. Я не хочу жить в массовой застройке. Я хочу дом, настоящий, где могло бы отдохнуть не только мое тело, но и мой дух57.

КАЧЕСТВА МАТЕРИАЛОВ, КАЧЕСТВА ЛЮДЕЙ

Высокая степень морализаторства, сопровождавшая процесс «материализа­ции» «венгерских» ценностей, помогла легитимировать появление и станов­ление среднего и зажиточного класса. Аффективная привлекательность ор- ганицистской эстетики новых жилых пространств сделала их неуязвимыми для критики. Действительно, моральное превосходство, связанное с приви­легированным положением природных материалов, отразило непрекращаю­щуюся критику модернистского проекта, включая и его «искусственные» попытки искоренить социальную стратификацию.

Социалистическое государство установило твердое соответствие между качествами материалов и качествами людей — соответствие, которое было безоговорочно воспринято и новой коммерческой риторикой. Фундаменталь­ное отличие заключается в том, что при новом порядке государство больше не несет ответственность за предоставление рабочему классу «пригодного для жизни» пространства. Рыночная экономика может обеспечить «каче­ственными» материалами только тех, кто в состоянии за это заплатить, тем самым объединяя множество полезных свойств качественных материалов с престижем, имеющим вполне определенную цену.

По контрасту, городской пролетариат и те, кто не имеет возможности при­нять участие в обживании этих материальных миров, однозначно восприни­маются как исчезающие остатки типового социализма. Телесный рефлекс от­вращения, вызванный изношенностью дешевых материалов и безличной стерильностью среды, увязан теперь и с социальными группами, когда-то олицетворявшими социализм. Это уравнивание делает очевидным знаковая статья во все еще популярном национальном журнале о домашнем декоре, в которой чета молодых профессионалов расхваливается за то, что они смогли «создать относительно приятный, годный для жизни и даже симпатичный дом из печально известного мира» панельного жилья. Чтобы добиться такого ре­зультата, пара была вынуждена «избавиться от всего того, что можно обычно увидеть в панельной квартире: двери из деревоплиты, унылый ковер и обои в гостиной — все, что характерно для вкуса нетребовательных людей»58.

Дафна Бердаль проследила формирование сходной системы оценок в том, как весси (Wessi, жители бывшей Западной Германии) в начале 1990-х годов описывали осси (Ossi, жителей ГДР):

Осси можно узнать по бледным лицам, жирным волосам, плохой стоматологии, застиранным бесформенным джинсам, скучной серой обуви и акриловым пакетам. Они пахнут потом, дешевыми духами или (как один весси сказал ей. — К.Ф.) «каким-то странным дезинфицирующим средством»59.

Человеческие тела здесь прописываются с помощью материальных свойств неестественного модернизма: безликих тел с плохими зубами, ставшими наи­более очевидными свидетельствами бедности и распада. Их ценность — как работников и как телесных субстанций — приравнивается к инертным, типо­вым товарам, произведенным в массовом количестве из искусственных, а не аутентичных, живых, «природных» материалов. В итоге низкопробное каче­ство социалистических товаров из жупела репрессивного государства, подав­ляющего рабочих, превращается в качество самих рабочих. Осуждение низ­копробной продукции переносится с социалистической системы как формы производства на самоочевидное низкопробное качество труда и на неотъем­лемую черту социалистического рабочего класса — его «нетребовательную» (igenytelen) природу.

Появляющийся средний класс также постарался дистанцировать себя от еще одной маргинализированной группы — крестьянства, долгое время ассо­циировавшегося как с добром, природностью и здоровой почвой, так и с им- бецильной отсталостью. Как мы видели в начале статьи, органицизм новых пригородных домов подавался не как «возврат к природе», но как переход к сверх-естественному состоянию. Хотя эти материалы указывали на отличие от необработанной «природы» у крестьянства, они и сами трансформирова­лись с помощью могущественных технологий в высококачественные товары для взыскательных потребителей. Например, соломенные крыши новобуржуазных домов покрывались негорючими водонепроницаемыми материа­лами. Итальянская черепица, похожая на грубо обтесанные камни полов в средневековых замках или терракоту римских бань, произведена с исполь­зованием новейшей технологии, стойкой к давлению. По сравнению с пла­стиком, не имеющим природных аналогов, материалы, которые выглядят и ощущаются как натуральный камень, — другими словами, имеют квалиа камня, — индексируют природное происхождение, несмотря на то что мы легко можем заметить искусственность подобной категоризации.

Эта черепица и другие высококачественные строительные материалы вы­ражали моральное превосходство жизни в гармонии с природой по сравнению с доминированием над ней. Кроме того, как показывают покупательские отзывы на черепицу «Bramac», немалую роль в ее популярности сыграла увязка темы высокого качества и долговечности материала с моральным проектом по обеспечению условий жизни для будущих поколений и по созданию в доме материальной стабильности. Высокая цена этих товаров свидетельствует об их собственном качестве, а также о качестве тех, кто может себе позволить по­купку этих товаров. Высококачественные материалы в пригородных частных домах легитимируют людей, укрывшихся в них, как членов респектабельного среднего класса Венгрии. Их существование как людей с моральными прин­ципами стало возможным благодаря особому энтузиазму, с которым они вос­приняли власть естественного порядка вещей, включившего в себя как свободный рынок, так и естественный жизненный цикл. По существу, они заслу­жили такой материальный мир, где природа улучшена и управляема, — мир, который поможет им прожить долгую и здоровую жизнь.

КАЧЕСТВО И НЕРАВЕНСТВО

Связи между эстетическими идеологиями домашнего декора и политическими космологиями не оборвались. В 2010 году венгерский народ проголосовал за правые и ультраправые партии, программа которых провозглашала возвращение к протекционистскому регулированию рынка и национальную независимость перед лицом бюрократического контроля Европейского союза (не говоря уже о том, что эти партии обещали решить «цыганский вопрос», немало беспокоящий нацию). Как отмечает Ким Лейн Шеппели в статье «Конституционный трепет»60, правящая партия «Фидес» попыталась оправдать переписывание конституции Венгрии, назвав его проектом по очищению нации от наследия коммунизма. Растущей популярности ультраправых во многом спо­собствовало творческое использование ими Интернета и социальных сетей. Однако свою роль сыграла и привязка к антисоциалистическим, органицистским материям. В 1990-е годы присутствие некоторых аспектов этих материй можно было заметить при попытках венгров идентифицировать себя в каче­стве морального и цивилизованного европейского среднего класса. Однако к 2004 году, когда Венгрия получила право войти в Европейский союз (но не в еврозону), энтузиазм по поводу «вхождения в Европу» уже значительно уменьшился. Последующий опыт жизни в рамках ЕС почти свел на нет стрем­ление «в Европу». В 2008 году Венгрия сильно пострадала от финансового кризиса. Членство в Евросоюзе начало сравниваться с членством в социалистическом блоке под руководством СССР61. Эти ассоциации стали возможными отчасти благодаря аффективным реакциям на безликие и нивелирую­щие попытки бюрократии господствовать издалека.

Внимание к свойствам вещей заставляет нас помнить, что мы больше не мо­жем видеть в различных качествах товаров, заполнивших материальные миры, лишь свидетельство «социальной сконструированности» или пример «товар­ного фетишизма». Поступая так, мы игнорируем радикальные различия между тем, как люди воспринимают «качество» материального мира, и тем, как этот мир на них воздействует. Как нам относиться к тому, что некоторые мате­риалы — скажем, черепица «Bramac» — действительно лучше, особенно когда речь идет о защите семьи от разрушительных действий природы (огонь, град, ветер) и времени? Есть немало оснований для того, чтобы испытывать страх по поводу монструозных продуктов, созданных по современным технологиям, и начинать поиск сверх-естественных решений в материалах, которые и сами не опасны, и способны защитить нас от опасностей. Нередко можно услышать, что платить дополнительную цену за органическое молоко для наших детей или за «природные» материалы для наших домов — это абсолютно разумно и этично. Трагическим следствием такого морально оправданного стремления к качеству является производство и легитимация неравенства. Моральные дилеммы, рожденные сверх-естественными вещами, и их мощное влияние дают пищу для размышлений о том, как эти материи касаются нас.

Пер. с англ. Николая Поселягина

ПРИМЕЧАНИЯ

1) Panelhaz в венгерском языке, panelak в чешском и словацком, панелки по-болгарски.

2) Callmeyer F, Rojko E. Hetvegi hazak-nyaralok. Budapest: Muszaki Konyvkiado, 1972. 5. oldal.

3) Bourdieu P. Outline of a Theory of Practice. Cambridge: Cambridge University Press, 1977; Idem. Distinction: A Social Critique of the Judgement of Taste / Transl. by R. Nice. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1984.

4) Humphrey C. Ideology in Infrastructure: Architecture and Soviet Imagination // Jo­urnal of the Royal Anthropological Institute. 2005. № 11. P. 39—58.

5) Holston J. The Modernist City: An Anthropological Critique of Brasilia. Chicago: Uni­versity of Chicago Press, 1989.

6) Эта статья представляет собой краткую версию выводов, сделанных в моей книге: Fehervary K. Politics in Color and Concrete: Socialist Materialities and the Middle-class in Hungary, 1950—2000. Bloomington: Indiana University Press, in press. Полевые ис­следования проводились в Дунауйвароше в 1996—1997 годах и во время коротких поездок в 2000, 2004 и 2008 годах, а также в течение моих более ранних визитов в новый соцгород в 1970—1980-е годы. Наиболее важными из печатных и визуаль­ных медиаресурсов стали городская газета (1951 — 1958) и статьи в национальном журнале «Lakaskultura», посвященном домашнему интерьеру. Это популярное и влиятельное издание представило на своих страницах сотни образцов жилых ин­терьеров, принадлежащих гражданам среднего достатка. Наши связи с материаль­ным миром остаются по большей части непроговоренными (Miller D. Appropriating the State on the Council Estate // Man. 1988. Vol. 23. № 2. P. 253—272), и эстетичес­кий выбор зачастую происходит неосознанно, даже если он и сформирован обществом (ср.: Bourdieu P. Distinction: A Social Critique of the Judgement of Taste). Таким образом, материальные объекты и конфигурации являются семиотической невер­бальной формой выражения (Auslander L. Beyond Words // American Historical Re­view. 2005. October. P. 1015—1045). Фотографии интерьеров вместе со знанием об их материальных квалиа — это документальные свидетельства тех способов, при помощи которых люди пытались «создать» свое домашнее пространство.

7) См., например: Mum N. The Fame of Gawa: A Symbolic Study of Value Transformation in a Massim (Papua New Guinea) Society. Durham, N.C.: Duke University Press, 1986.

8) Qualisign образовано от qualia — свойство и sign — знак. — Примеч. ред.

9) Keane W. Subjects and Objects // Handbook of Material Culture / Ed. by C. Tilley, W. Keane, S. Kuchler, M. Rowlands, P. Spyer. London: SAGE Publications, 2006. P. 188—189.

10) См.: Irvine J., Gal S. Language Ideology and Linguistic Differentiation // Regimes of Language: Ideologies, Polities, and Identities / Ed. by P.V. Kroskrity. Santa Fe: School of American Research Press, 2000. P. 35—84; Manning P., Meneley A. Material Objects in Cosmological Worlds: An Introduction // Ethnos. 2008. Vol. 73. № 3. P. 285—302.

11) Meneley A. Oleo-Signs and Quali-Signs: The Qualities of Olive Oil // Ethnos. 2008. Vol. 73. № 3. P. 303—326.

12) Чадага Ю. Объятия звезд: О телесных свойствах стекла в России // НЛО. 2013. № 120. С. 54—74.

13) Munn N. Op. cit.

14) Keane W. Op. cit. P. 200.

15) Примеры, которые я здесь использую для иллюстрации того, как сильно материал влияет и контролирует человеческую деятельность, довольно невинны. Более драматический пример — доклад Диего Кагуеньяса «Бесстрастие камней в центре ка­тастрофы» («The Impassivity of Stones and the Heart of Disaster») о результатах стихийных бедствий, представленный на конференции «Objects of Affection: To­wards a Materiology of Emotions» (Принстонский университет, 4—6 мая 2012 года).

16) Munn N. Op. cit.

17) См. обсуждение советских примеров: Buchli V. Khrushchev, Modernism, and the Fight against Petit-bourgeois Consciousness in the Soviet Home // Journal of Design History. 1997. Vol. 10. № 2. P. 161 — 176; Gerchuk I. The Aesthetics of Everyday Life in the Khrushchev Thaw in the USSR (1954—64) // Style and Socialism: Modernity and Material Culture in Post-War Eastern Europe / Ed. by S. Reid, D. Crowley. Oxford: Berg, 2000. P. 81—99; Reid S.E. Destalinization and Taste, 1953—1963 // Journal of Design History. 1997. Vol. 10. № 2. P. 177—201. О восточногерманской версии см.: Stade R. Designs of Identity: Politics of Aesthetics in the GDR // Ethnos. 1993. Vol. 3—4 P. 241—258. О шведском воплощении того же принципа см.: Ldfgren O. Consu­ming Interests // Consumption and Identity / Ed. by J. Friedman. Chur, Switzerland: Harwood Academic Press, 1994. P. 47—70.

18) Vadas J. A magyar butor szaz eve: Tipus es modernizacio. Budapest: Fortuna, 1992.

19) Papp G.Zs. Budapest Retro: Eletkepek a 60-as, 70-es evekbol. Budapest: Art Editor Studio, 1998.

20) Bars S. Modern lakas — modern butor. A lakasberendezes uj muveszete // Dunaujvarosi Hirlap. 1963. December 6.

21) Ibid.

22) Schneider J. In and Out of Polyester: Desire, Disdain and Global Fibre Competitions // Anthropology Today. 1994. Vol. 10. № 4. P. 2—10.

23) Foster G. Peasant Society and the Image of Limited Good // American Ethnologist. 1965. Vol. 67. № 2. P. 293—315.

24) Munn N. Op. cit.

25) Attfield J. Bringing Modernity Home: Writings on Popular Design and Material Cul­ture. Manchester: Manchester University Press, 2007.

26) См., например: A Lakas / Szerkesztette G. Bankuti. Budapest: Kozgazdasagi es Jogi Konyvkiado, 1958.

27) Berenyi J. Szekrenyfalak: Uniformizalt vagy oltoztet? // Lakaskultura. 1976. № 3. 3—5 oldal.

28) Средняя квартира в Швеции, построенная в рамках «Программы миллиона», со­стояла из трех комнат и была площадью около 75 м2. В Венгрии большинство квар­тир были одно- или двухкомнатными и только 30—50 м2 площадью, сильно влияя на организацию семейной жизни.

29) Fehervary K. Goods and States: The Political Logic of State-socialist Material Cul­ture // Comparative Studies in Society and History. 2009. Vol. 51. № 2. P. 426—459.

30) Koselleck R. Futures Past: On the Semantics of Historical Time / Transl. by K. Tribe. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1985.

31) См. также: Miller D. Op. cit.

32) Hofer T. Construction of the «Folk Cultural Heritage» in Hungary and Rival Versions of National Identity // Ethnologia Europaea. 1991. № 21. P. 145—170.

33) Nagy K.S. Lakberendezesi Szokasok. Budapest: Magveto Kiado, 1987.

34) Taylor M. The Politics of Culture: Folk Critique and Transformation of the State in Hungary. Ph.D. dissertation. New York: Department of Anthropology, City University of New York, 2008.

35) См. также: Drazin A. A Man Will Get Furnished: Wood and Domesticity in Urban Ro­mania // Home Possessions / Ed. by D. Miller. Oxford: Berg, 2001. P. 173—199.

36) Beck U. The Anthropological Shock: Chernobyl and the Contours of the Risk Society // Berkeley Journal of Sociology. 1987. Vol. 32. P. 153—165.

37) Harper K. Wild Capitalism: Environmental Activists and Post-Socialist Ecology in Hungary. Boulder, C.O.: East European Monographs, Columbia University Press, 2006.

38) Ср.: Weiss B. The Making and Unmaking of the Haya Lived World. Durham, N.C.: Duke University Press, 1996. P. 76.

39) Black M. Death in Berlin: From Weimar to Divided Germany. Cambridge: Cambridge University Press, 2010.

40) VargaJ. Minilakasok: Szoba-konyha VOLT // Lakaskultura. 1983. № 2. 22—23. oldal.

41) Марта Ламплэнд демонстрирует, как колхозники переживали социалистическую технократическую организацию, которая противостояла их работе в собственном втором хозяйстве. Это было еще одной сферой, в которой свободный рынок счи­тался вознаграждением за тяжелый труд и делал ценностью автономию: Lampland M. The Object of Labor: Commodification in Socialist Hungary. Chicago: Uni­versity of Chicago Press, 1995.

42) Uj epiteszet, uj tarsadalom 1945—1978: Valogatas az elmult evtizedek epiteszeti vitaibol, dokumentumaibol / Szerkesztette M. Major, J. Ossko. Budapest: Corvina Kiado, 1981; Molnar V. Cultural Politics and Modernist Architecture: The Tulip Debate in Postwar Hungary // American Sociological Review. 2005. Vol. 70. P. 111 — 135.

43) Ferkai A. Hungarian Architecture in the Postwar Years // The Architecture of Historic Hungary / Ed. by D. Wiebenson, J. Sisa. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1998. P. 290.

44) Heathcote E. Hungary: The Organic and the Rational Traditions // Architectural De­sign. 2006. Vol. 76. № 3. P. 34—39.

45) Ferkai A. Op. cit. P. 290.

46) Ibid. P. 291.

47) Ibid. См. также: Heathcote E. Imre Makovecz: The Wings of the Soul. London: Wiley Europe, 1997.

48) Crowley D. Organic Architecture // Design and Culture in Poland and Hungary: 1890— 1990. A Tempus «Design for Industry: East / West Europe» Reader Produced by the University of Brighton / Ed. by D. Crowley. Brighton: University of Brighton, 1993. P. 88—89.

49) Eke Zs. Gems of Timber Architecture — Pavilions of Expos: Hungarian pavilion in Se- villa and Swiss pavilion in Hannover // hej.sze.hu/ARC/ARC-060517-A/arc060517a. pdf (дата обращения: 27.02.2013).

50) В городской части Венгрии в 1990-е годы «ностальгия» по социализму была ограничена известными культурными отсылками, отмечающими знание об эпохе изнутри, или туристическими местами встречи (Nadkarni M. «But It's Ours»: Nostalgia and the Politics of Authenticity in Post-Socialist Hungary // Post-Communist Nos­talgia / Ed. by M. Todorova, Z. Gille. Oxford: Berghahn Books, 2010. P. 190—214).

51) Hixson W.L. Parting the Curtain: Propaganda, Culture and the Cold War, 1945—1961. New York: St. Martin's Press, 1997. P. 231.

52) Быстрое возрождение маскулинности в домашних интерьерах и экстерьерах про­явилось, например, в покраске стен в кроваво-красный цвет. См. также работу Джеральда Крида о гипертрофированном использовании «маскулинных» элемен­тов в болгарских шутовских костюмах в ответ на маргинализацию, спровоциро­ванную постсоциалистической безработицей (Creed G.W. Masquerade and Postso- cialism: Ritual and Cultural Dispossession in Bulgaria. Bloomington: Indiana University Press, 2011).

53) Ср. с описанием у супругов Комарофф того, как миссионеры в Ботсване пропаган­дировали прямолинейные формы домов в противовес круглым хижинам народа тсвана, чтобы привить правильные представления о частной собственности и гендерных отношениях (Comaroff J.L., Comaroff J. Homemade Hegemony // Ethnography and the Historical Imagination. Boulder, CO: Westview Press, 1992. P. 265—295).

54) Czegledi C. Mesehaz Dabasban: A rogtonzes szabadsaga // Lakaskultura. 1998. № 33. 38—44. oldal.

55) Ibid. 40. oldal.

56) В работе о моде среднего класса в Китае в 1990-е годы Сяобин Тан показывает, как овеществление внутреннего мира и различий контрастирует с морализаторскими дискурсами социалистического государства. Тяга к материальным благам дала вы­ход энергии, сплавившей воедино «объекты, желания, деньги и поступки», осо­бенно ярко заметные на фоне униженного состояния духа и «незамутненности», которые были вызваны к жизни идеологическим принуждением (Tang X. Decorating Culture: Notes on Interior Design, Interiority, and Interiorization // Public Cul­ture. 1998. Vol. 10. № 3 P. 532, 535).

57) Kozma E. «Az en hazam, az en varam» // Dunaferr Hetilap. 1995. Junius 29. 8. oldal.

58) Ruboczki E. Sablonok nelkul, szinesen // Lakaskultura. 1993. № 28. 5. oldal.

59) Berdahl D. Where the World Ended: Re-Unification and Identity in the German Bor­derland. Berkeley: University of California Press, 1999. В качестве неслыханного при­мера того, как продолжается клеймение социалистической Восточной Европы, упомяну одного норвежского художника, который недавно «(вос)создал» «запах коммунизма» для Выставки вымерших и экзотических запахов. Этот запах опи­сывается как состоящий из «запаха серости, изношенного бетона, легкого дунове­ния гнетущей промышленной вони, капельки дыма и чуть-чуть спертого воздуха» (Burr Ch. Whole Lot of Non-Scents: What do the Sun, An Atomic Blast and Commu­nism Smell Like? // New York Times Style Magazine. 2009. Spring. P. 110).

60) Шеппели К.Л. Конституционный трепет // НЛО. 2013. № 120. С. 75—93.

61) См.: Там же. С. 75—77, 89—93.

[1] Эта статья возникла во многом благодаря Мэттью Халлу, Зейнеп Гюрсель, Дейл Песмен, Джейсону Пайну, Полу Мэннингу, Сьюзен Гел, Брэду Вайсу, Деборе Корнелиус, Мойре Киллоран и Лиз Робертс, великодушно прочитав­шим ее и предложившим свою критику и советы. Также я благодарна участникам конференций, где я представляла разные версии этой работы: в Обществе культурной ант­ропологии, Санта-Фе (Нью-Мексико); на конференции «Itineraries of the Material» во Франкфуртском универси­тете имени Иоганна Вольфганга Гёте; на ежегодной кон­ференции в рамках программы по антропологии и исто­рии (Program in Anthropology and History) Мичиганского университета и на конференции «Objects of Affection», ор­ганизованной Сергеем Ушакиным по программе русских и евразийских исследований (Program in Russian and Eu­rasian Studies) Принстонского университета. Эта статья улучшилась благодаря внимательному чтению на семи­наре по материальной культуре (Material Culture Work­shop) в Чикагском университете. Я бы хотела особенно по­благодарить Леору Ауслендер за ее поддержку с самого начала и длительную вовлеченность в этот проект. Иссле­дование и работа выполнены на средства комиссии «Фулбрайт», Исследовательского совета по социальным наукам (Social Science Research Council) и Американского совета научных обществ (American Council of Learned So­cieties). Вариант этой статьи опубликован в журнале «Cul­tural Anthropology» (2012. № 27 (4). P. 615—640).

Опубликовано в журнале:

«НЛО» 2013, №121

Еврокомиссия выделила Чехии более 400 миллионов евро для модернизации Чешской железной дороги (ЧЖД), сообщает во вторник информагентство ЧТК.

Среди утвержденных проектов - модернизация 30-километрового участка железной дороги между чешско-словацкой границей и городом Чешски-Тешин, на что будет израсходовано 262 миллиона евро. Данный участок входит в так называемый третий чешский железнодорожный коридор, соединяющий Германию, Чехию и Словакию.

Кроме того, Еврокомиссия выделила 149,97 миллионов евро на реконструкцию 24-километрового железнодорожного участка между Бероуном и Збирогем в Центральной Чехии. После завершения всех работ поезда между Прагой и городом Пльзень смогут развивать скорость до 155 километров в час. Этот участок железной дороги является фрагментом трансевропейской железнодорожной сети Нюрнберг-Прага-Вена-Будапешт-София-Афины. Леонид Свиридов.

Строительство широкой железнодорожной колеи (по стандарту стран СНГ - 1520 мм, в Европе стандарт - 1435 мм) от станции Чоп (Украина) в Вену (Австрия) сократит время доставки грузов из Европы в Азию на 50% по сравнению с морскими перевозками.

Об этом сообщили в пресс-службе Госадминистрации железнодорожного транспорта Украины ("Укрзализныця").

Как передает пресс-служба, данный проект значительно стимулирует рост экономики Украины.

"Этот проект имеет важное значение для транспортной системы Украины и экономики страны в целом. Он идеально решает сразу несколько задач: стимулирует рост экономики, занятости и предоставляет оптимальную железнодорожную альтернативу", - цитируют в пресс-службе выступление гендиректора "Укрзализныци" Сергея Болоболина в ходе встречи участников проекта (железные дороги России, Словакии, Австрии и Украины) строительства широкой колеи до Вены.

Согласно сообщению, в ходе встречи участники четырехстороннего партнерства сообщили, что в ближайшее время будет объявлен тендер на проведение детальной оценки технических и экологических аспектов проекта.

На тендер будут выставлены проектно-изыскательские работы для определения технических возможностей и ключевых проектных решений, оценки социальных и экологических аспектов, а также определения границ и маршрута коридора.

Отдельно должны начаться дополнительные исследования по подготовке финансового и бизнес-плана проекта.

В пресс-службе сообщают, что проект станет источником дохода для стран-участниц благодаря привлечению инфраструктурных инвестиций.

Общий объем инвестиций прогнозируется до 6,36 млрд евро.

Проект грузового коридора был представлен национальными железнодорожными компаниями Австрии, России, Словакии и Украины в 2008 году, а 19 мая 2009 создано совместное логистическо-провайдерское предприятие Breitspur Planungsgesellschaft mbH.

Целью проекта является создание прямого железнодорожного сообщения между Европой и Азией путем продления существующей линии с колеей 1520 мм от Кошице (Словакия) до Вены. Длинна магистрали составит 430 км.

Сейчас широкая колея заканчивается на границе Украины на станции Чоп, где вагоны переставляют на европейскую узкоколейку.

Реализация проекта широкой колеи до Вены приведет к созданию сухопутного моста между Европой и Азией общей протяженностью почти 11 тыс. км, который обеспечит стабильную доставку грузов между континентами за 15 суток и менее, тогда как доставка грузов морем занимает примерно 35 суток.

Годовой объем грузоперевозок между Европой и Азией оценивается более чем в 458 млрд евро.

Согласно статистическим данным, представленным Европейским Центробанком (ЕЦБ), с 2008 г. по 2012 г. расходы испанских банков возросли на 14,9%. В рейтинге ЕЦБ Испания занимает седьмое место по величине расходов банков после Чехии, Эстонии, Словакии, Польши, Великобритании и Болгарии. Банки других, сильно пострадавших от финансового кризиса европейских стран, за указанный период сократили свои расходы. В связи с этим, в своем последнем отчете Банк Испании указывает, что необходимо вести политику сдерживания расходов.

газета «Экспансьон»

Согласно данным европейского статистического бюро Евростат, при общеевропейском сокращении производства в мае 2013 г. в строительном секторе на 0,3% по сравнению с предыдущим месяцем, испанский строительный сектор за указанный период продемонстрировал рост на 4,4%. По сравнению с маем 2012 г., по данным Евростата, наибольшее сокращение производства в этом секторе наблюдается в Польше (-28,6%), Чехии (-15,5%), Португалии (-12,9%) и Словакии (-12,1%). Подъем производства зафиксирован в Венгрии (11,1%), Испании (8,2%) и Швеции (7,9%).

газета «Экспансьон»

В то время как объемы строительства еврозоны в мае 2013 года сократились на 0,3% по сравнению с предыдущим месяцем, данный показатель в Испании вырос на 4,4%. Это самый заметный уровень роста по всему Евросоюзу.

По сравнению с маем 2012 года, объем производства строительного сектора понизился на 5,1% по Евросоюзу. Об этом сообщает портал Noticia.ru.

Объем строительства вырос в четырех странах (Испания, 4,4%, Румыния, 3,1%, Швеция, 1,7% и Нидерланды, 1,1%), понизился в девяти (самый значительный спад произошел в Болгарии – на 4,2%, Польше и Словении – 2,8%) и остался неизменным в Великобритании.

По сравнению с маем 2012 года наиболее резко сократились показатели в Польше (28,6%), Чехии (15,5%), Португалии (12,9%) и Словакии (12,1%), в то время как их рост произошел только в Венгрии (11,1%), Испании (8,2%) и Швеции (7,9%).

В 2012 году в Болгарии было 815 тыс. молодых людей в возрасте от 15 до 24-х лет, из которых 178 тыс. имели работу, 70 тыс. не могли найти работу, а 567 тыс. являлись экономически неактивными.

В относительном выражении безработица среди молодёжи Болгарии составила 28,1%, публикует свои данные Eurostat.

Показатель не самый худший в Евросоюзе, но далеко и не самый позитивный.

Для сравнения, безработица среди молодёжи в Греции – 55,3%, Испании – 53,2%, Хорватии – 43%, Португалии – 37.7%, Словакии – 34%. Самые низкая безработица в Германии, Норвегии и Австрии – 8,1%, 8,6% и 8,7% соответственно. Не достигли десятипроцентной отметки и Нидерланды, здесь безработица среди молодежи 9,5%.

По данным того же Eurostat, экономика Болгарии сможет выйти из кризиса только через два года.

Украина приостановит поставки природного газа по контракту с немецким газовым трейдером RWE через территорию Венгрии в период с 1 по 15 августа 2013 года, сообщает во вторник украинское агентство УНИАН со ссылкой на оператора газотранспортной системы Венгрии компанию FGSZ Ltd.

"Наш украинский партнер "Укртрансгаз" намерен произвести работы по расширению системы на украинской стороне. По этой причине поставки по отношению к Украине приостановятся с 01.08.2013 до 15.08.2013", - говорится в сообщении.

Украина несколько лет пытается пересмотреть газовые соглашения с Россией, считая цену завышенной, а сами контракты кабальными.

В этих условиях страна ищет альтернативные источники поставок.

В мае 2012 года "Нафтогаз Украины" и немецкая RWE заключили рамочное соглашение по купле-продаже газа. Поставки в рамках соглашения стартовали в ноябре 2012 года и осуществляются через Польшу, а 28 марта этого года Украина получила первые объемы газа и через Венгрию. Украина также договорилась о реверсе со Словакией, тестовые поставки начались 15 мая. Виктор Авдеенко.

По данным Евростата, в 2012 году ВВП Болгарии был на 2,6% меньше, чем в 2008-ом. Аналитики считают, что стране потребуется не менее двух лет, чтобы достигнуть предкризисных показателей.

В 2009 году экономика Болгарии резко сократилась на 5,5%, а после этого началось медленное восстановление. По прогнозам минфина страны, в 2013 году ожидается рост экономики на 1%, передает NewsBg.

Аналогичная ситуация наблюдается и в других странах Евросоюза. Лечше всех себя чувствует экономика Польши, ВВП которой на 12,3% превысил уровень 2008 года. Стабильно развиваются также Швеция (+5,2% к ВВП по сравнению с 2008 годом), Словакия (+4,5%) и Мальта (+2,7%).

Самое сложное положение зарегистрировано в Греции, ВВП которой снизился на 20% с 2008 года. Серьезный спад экономики наблюдается также в Латвии (-12,2%), Словении (-8,3%) и Италии (-6,9%).

В докладе министерства финансов говорится, что сокращение экономики Болгарии стало возможным из-за снижения внутреннего потребления и инвестиций, которые в 2012 году были на 14% меньше уровня 2008 года.

Отметим, что на рынке недвижимости Болгарии уже наметились первые признаки восстановления – количество сделок растет.

В среду 10 июля Милош Земан объявил о назначении нового правительства, главой которого стал Йиржи Руснок. Ожидается, что технический кабинет Руснока будет править до следующих парламентских выборов. О том, кому Земан доверил руководить страной читайте в материале «Пражского Телеграфа».

Министр иностранных дел – Ян Кохоут

Родился 29 марта 1961 года. Выпускник факультета философии Карлова университета. В 90-х гг. занимал должности заместителя постоянного представителя ЧР в ООН и ОБСЕ, а также посла Чехии в Европейском Союзе. В 2002 году назначен заместителем министра иностранных дел, год спустя – государственным секретарём по европейским вопросам.

В апреле 2005 года был одним из кандидатов от социал-демократов на пост премьер-министра Чехии.

С мая 2009 по июнь 2010 года занимал должность министра иностранных дел и вице-премьера в правительстве чиновников Яна Фишера.

Министр финансов – Ян Фишер

Родился в 1951 году. С отличием окончил Высшую школу экономики в Праге по специальности статистика и эконометрия. С 1975 года работал в Федеральном статистическом управлении ЧССР, а затем в Чешском статистическом управлении, которое возглавлял с 2003 по 2009 гг.

В 2009-м был назначен Вацлавом Клаусом председателем правительства. В июне 2010 года подал в отставку в связи с завершением мандата. В 2010-12 гг. – вице-президент Европейского банка реконструкции и развития.

Фишер – бывший член Компартии ЧССР, член Международного института статистики и научного совета ВШЭ в Праге. На последних выборах претендовал на роль президента страны.

Министр внутренних дел – Мартин Пецина

Родился в 1968 году. Выпускник Остравского технического университета. В 1999-2003 гг. – генеральный директор предприятия Hutní projekt Frýdek-Místek, с 2003 по 2005 гг. – заместитель министра промышленности и торговли по вопросам энергетики, металлургии и полезных ископаемых. В 1993-1997 гг. – член Гражданско-демократической партии, с 2001 по 2005 гг., а также с 2010 по 2011 гг. – член Социал-демократической партии. В настоящее время – генеральный директор компании Vítkovice Power Engineering.

Министр обороны – Властимил Пицек

Родился в 1956 году в Турнове. Выпускник Военной академии в городе Брно, член Коммунистической партии ЧССР. В 90-е гг. занимал должность начальника группы командования ВВС и Противовоздушной обороны ЧССР.

С 2001 по 2003 гг. – директор отдела безопасности Министерства обороны ЧР, с 2003 по 2007 гг. – глава Военной канцелярии Президента ЧР, в 2007-12 гг. – начальник Генштаба армии ЧР. 19 марта назначен министром обороны ЧР.

После консультаций с президентом Земаном и Йиржи Русноком принял решение остаться на посту министра обороны в связи с «необходимостью завершения ключевых реформ в сфере обороны».

Министр образования – Далибор Штыс

Родился в 1962 году. Окончил Карлов университет по специальности биохимия. В конце 80-х гг. работал в Академии наук ЧР, после чего уехал в Швецию. После возвращения в Чехию преподавал в Юго-чешском университете в Ческе-Будеёвице, где в 2002 году основал Институт физической биологии, директором которого оставался на протяжении почти 10 лет.

В 2011 году был назначен заместителем декана Факультета рыболовства и охраны водоёмов Юго-чешского университета, а в ноябре 2012 года – директором отдела научных исследований Министерства по делам молодёжи, образования и физической культуры ЧР. Штыс – один из ведущих биологов Чехии.

Министр транспорта – Зденек Жак

Родился в 1952 году. Выпускник факультета электротехники и информатики работал генеральным инспектором в государственном предприятии Чешские железные дороги (2001-2003), генеральным инспектором Железнодорожной инспекции ЧР (2003-2006). Заместитель министра транспорта ЧР Петра Бендла (2009). В 2000 году был советником премьер-министра Милоша Земана по вопросам транспорта. Один из самых жёстких критиков экс-министра Бендла и нынешнего главы Чешских железных дорог Петра Жалуды.

Министр промышленности и торговли – Йиржи Чинчала

Родился в 1950 году. Окончил остравский Технический университет. До 2012 года работал на предприятии Třinecké železárny, в котором с 1997 по 2011 гг. занимал должность генерального директора. С февраля прошлого года – ректор Высшей школы предпринимательства в Остраве. Циенциала – член Совета Правительства ЧР по вопросам науки, исследований и инноваций ЧР, вице-президент Союза промышленности и транспорта, член научных советов Технического университета города Остравы и Остравского университета.

Министр окружающей среды – Томаш Подивински

Родился в 1969 году. Выпускник Карлова Университета по специальности журналистика и Дипломатической академии ЧР. Карьеру начинал в качестве журналиста в газете Rovnost, затем был менеджером в компании Janka Radotín. В 1996 году перешёл на работу в Министерство иностранных дел ЧР. Занимал должность пресс-секретаря чешского посольства в Вене и генерального консула ЧР в Дрездене.

С 2010 по 2012 гг. преподавал в Дипломатической академии, в октябре 2012-го назначен заместителем министра окружающей среды ЧР.

Министр труда и социальных дел – Франтишек Коничек

Родился в 1953 году в Влчнове. В 1977 году окончил ВШЭ в Праге. Работал в компаниях Intersigma, I.B.C. Praha. В 2002 году безуспешно баллотировался в депутаты Палаты депутатов ЧР от Социал-демократической партии. В 2005 году получил депутатский мандат после смерти коллеги Ярмилы Богачковой. В 2006-07 гг. – занимал должность руководителя государственного предприятия Лесы Чешской Республики и заместителя министра труда и социальных дел Зденека Шкромаха. До назначения в правительство Йиржи Руснока работал в частной компании.

Министр юстиции – Мария Бенешова

Родилась 17 апреля 1948 года. Выпускник юрфака Карлова университета. В 70-х и 80-х гг. работала в государственной прокуратуре города Кладно. В 90-е гг. основала собственную адвокатскую контору. В 1999 году назначена Верховным государственным прокурором Чешской Республики (до 2005 года). С 2006 по 2010 гг. – депутат, теневой министр юстиции от Социал-демократической партии. С 2010 по 2013 гг. – заместитель председателя ЧСДП.

В настоящее время является советником Президента ЧР Милоша Земана по юридическим вопросам.

Министр здравоохранения – Мартин Холцат

Родился 23 апреля 1954 года в Праге. Окончил Карлов Университет. С 1997 по 2003 гг. – директор Всеобщей факультетной больницы в Праге, с 2003 по 2006 гг. – руководитель Координационного трансплантационного центра Министерства здравоохранения ЧР, с 2006 года – заместитель Факультетной больницы в пражском Мотоле. В конце 90-х гг. занимал должность заместителя министра здравоохранения ЧР.

В 2011 году возглавлял консилиум врачей, лечивших экс-президента Вацлава Гавела. Ведущий чешский врач – отоларинголог. Автор десятков книг и сотен публикаций.

Министр культуры – Йиржи Балвин

Родился в 1953 году. Выпускник пражского факультета кинематографии и телевидения. На протяжении 25 лет работал в Чехословацком (Чешском) телевидении, где с 2001 по 2002 гг. занимал должность генерального директора.

После освобождения от обязанностей гендиректора ЧТ стал директором музыкального канала Óčko, в прошлом году перешёл на должность менеджера специальных проектов канала Óčko. Во время президентской кампании был советником Милоша Земана по вопросам общения со СМИ.

После его избрания был одним из кандидатов на должность канцлера администрации президента ЧР.

Министр сельского хозяйства – Мирослав Томан

Родился в 1960 году. Окончил Чешский агротехнический университет, где позже защитил диссертацию. Работал на руководящих постах в компаниях Agrotec Hustopeče и Agrotrade. С 1996 по 2001 гг. – торговый представитель посольств ЧР в Вашингтоне и Братиславе.

С 2002 по 2006 гг. – заместитель министра сельского хозяйства Чешской Республики, с 2007 года – президент Пищевой палаты ЧР, член правления Экономической палаты ЧР и Аграрной палаты ЧР.

Отец Мирослава Томана – экс-министр сельского хозяйства ЧССР, его брат – один из самых состоятельных предпринимателей в пищевой отрасли Чехии, выступил спонсором президентской кампании Милоша Земана.

Министр регионального развития – Франтишек Лукл

Родился 30 октября 1977 года. Юрист, выпускник юридического факультета Масарикова университета в городе Брно. В 2001-2002 гг. – глава правого отдела руководителя районной администрации города Ходонин, с 2003 по 2005 гг. – руководитель администрации мэра города Киёв, с февраля 2005 года – мэр Киёва (самый молодой мэр в истории города). Лукл – беспартийный.

Принял предложение стать министром регионального развития с условием сохранения за собой должности градоначальника.

Тимур Кашапов

Автомобиль подорвался на фугасе на западе Афганистана, погибли 17 мирных жителей, сообщает во вторник агентство Ассошиэйтед пресс.

Боевики движения "Талибан" установили на проселочной дороге фугас, чтобы остановить преследовавших их полицейских и солдат, сказал агентству представитель местной полиции. Однако в итоге бомба взорвалась рядом с автомобилем, перевозившим 17 мирных жителей, большинство из которых составляли женщины и дети. Все находившиеся в автомобиле люди погибли.

В свою очередь, агентство Франс Пресс, также со ссылкой на местную полицию, сообщает об 11 погибших и шести раненых.

Ранее сообщалось, что во вторник произошло нападение талибов на служащих базы НАТО в провинции Кандагар. Боевик открыл огонь из автоматического оружия во время учений в районе базы, убив военнослужащего из Словакии и ранив еще пять человек.

Следует шить

Владелец компании TK-Group Александр Соколовский откровенно рассказал «Эксперту» о дорогой и дешевой контрабанде, традициях швейных цехов и экономической безграмотности единого налога

Тенизация внутреннего рынка и засилье контрабанды — давние проблемы отечественной легкой промышленности. По оценкам ассоциации предприятий легкой промышленности «Укрлегпром», в прошлом году реальный объем этого рынка в Украине составил 70–80 млрд гривен. Это почти в три раза превышает официальные данные — 27,5 млрд гривен. Контрабанда и нелегальное производство растут — особенно после того как государство отменило уголовную ответственность за нелегальный ввоз, и теперь предприниматели отделываются штрафами в размере 200% от стоимости товара (см. «Через кассу в обход тюрьмы»).

Одежда и обувь — товары небиржевые, фиксированной стоимости за штуку не имеют. Правда, как говорят знающие люди, на таможне тарифы вполне устоявшиеся — полтора доллара за кило контрабандной ткани, 3,7 долл./кг — за детские вещи, 4,2 долл./кг — за вещи для взрослых. Средний размер мзды чиновникам составляет 20% от стоимости товара.

О том, почему на государственном уровне с этим никто реально не борется и что позволяет отрасли выживать, «Эксперт» беседовал с владельцем компании TK-Group, соучредителем Ukrainian Fashion Week, президентом Всеукраинского объединения областных организаций работодателей предприятий легкой промышленности «Укрлегпром» Александром Соколовским. Толк в легкой промышленности он знает, поскольку за последние 17 лет превратил собственное небольшое предприятие в бизнес-империю, куда входят торговец тканями, крупнейший их производитель, фабрики по выпуску одежды, фурнитуры, домашнего текстиля, а также сеть розничных магазинов «Ткани» и супермаркетов домашнего текстиля DOMOTEX Cash & Carry.

— Принадлежащее вам производственное объединение «ТК-Донбасс» — крупнейший производитель ткани в Украине. Благодаря чему компании удается держаться на рынке? Ведь другие производители чувствуют себя не слишком хорошо. В частности, самый мощный во времена УССР Херсонский хлопчатобумажный комбинат сейчас проходит процедуру банкротства.

— В Херсонском хлопчатобумажном комбинате (ХБК) есть доля государства (25% + 1 акция. — «Эксперт»), которое оказалось не слишком эффективным собственником. Кроме того, при процедуре санации был назначен неэффективный руководитель. Теперь это предприятие может быть интересно только как объект недвижимости.

Работать с Херсонским ХБК мы перестали больше десяти лет назад. Ранее мы выкупили во время процедуры банкротства часть оборудования и цехов бывшего Донецкого ХБК, который к тому моменту простаивал четыре года. Сейчас его доля составляет 60–65 процентов выпущенных в стране хлопчатобумажных тканей. Всего в Украине осталось два крупных их производителя. Второй — «Текстерно».

— Сколько вы инвестировали в восстановление Донецкого ХБК?

— Чуть меньше десяти миллионов долларов.

— Почему «ТК-Донбасс» является успешным, несмотря на то что часть вашего оборудования явно устарела?

— Потому что у нас своя разветвленная сеть продаж. На этом комбинате осуществлена мечта любого производителя — выпускать то, что ему заказывают, не занимаясь реализацией. У нас появился «Текстиль-Контакт», была организована сеть продаж — и только тогда мы занялись производством, а не наоборот. Сейчас «ТК-Донбасс» ежемесячно выпускает миллион-полтора погонных метров ткани. К сожалению, за десять лет пришлось сократить почти половину сотрудников.

— Почему работаете вполсилы? Не хватает сырья или спрос невысокий?

— Мы в основном ориентированы на внутренний рынок, который из-за снижения покупательной способности потихоньку сворачивается. У нас нет экспорта в Европу. Мы только начали налаживать экспорт в Россию. Там нас воспринимают хорошо, ведь ткань, которая поступает из Юго-Восточной Азии, не всегда качественна. Благодаря потенциалу российского рынка будем наращивать производство в Донецке.

— Вам удается удерживать высокую долю на рынке только благодаря тому, что, кроме вас и «Текстерно», других крупных производителей в Украине нет?

— Наши основные конкуренты — Китай и другие страны Юго-Восточной Азии, Турция, Пакистан, Индия.

— И как с ними конкурируете?

— Мы предлагаем хороший дизайн, а также оперативность, удобную логистику и разветвленную сеть филиалов. Мы можем предоставить любое количество ткани — от рулона до фуры, продаем ткани в нарезку. Раньше в Киеве компания развивала розничные магазины площадью 200–250 квадратных метров, сейчас мы перешли на формат склад-магазин. Площадь таких торговых точек — 1200 квадратов.

Вообще, розница по тканям — это нонсенс. Я удивляюсь, как наши магазины выживают, и до сих пор не понимаю, откуда у нас такое количество людей, которые что-то шьют. И это несмотря на обилие одежных, текстильных, гардинных сетевых брендов.

Хлоп-похлоп

— После развала СССР сырьевые республики стали развивать свою переработку. Где вы берете сырье?

— Мировая цена на хлопок формируется на бирже. Есть крупные компании, которые закупают его в странах-производителях. Мы берем узбекский хлопок у трейдеров. Если покупать напрямую в Узбекистане, то, по местным законам, необходимо внести предоплату. Посредники же предлагают более интересные условия. В последнее время наше предприятие вообще перешло на покупку пряжи, потому что самим заниматься прядением стало невыгодно.

Все страны-производители хлопка начинают создавать свои прядильные, прядильно-ткацкие, а порой и отделочные производства. Любая ткань проходит три стадии при создании — прядение, ткачество, заключительная отделка. Сейчас страны-производители хлопка стараются продавать пряжу, некоторые занимаются ткачеством, но продают суровые ткани (без заключительной отделки).

— Когда-то у Украины были прекрасные перспективы стать крупнейшим производителем льна. Почему ничего не получилось?

— Это вопрос инвестиционного климата в государстве. Должны быть госпрограммы, направленные на поддержку отечественных производителей. Видимо, операторы данного рынка не смогли достучаться до государства, возможно, оно не сумело создать им каких-то льгот, преференций. Хотя как сырье в мире лен всегда будет востребован, поскольку необходим для смеси с другими волокнами.

— Что сейчас происходит в Украине с производством шерстяных тканей? Почему всё так плохо — проблема в сырье или в невостребованности этих тканей?

— В стране фактически осталось одно предприятие, которое выпускает камвольно-суконную группу тканей, — «Чексил» в Чернигове. Есть еще небольшое производство в Сумах. Такие ткани востребованы не только на украинском, но и на европейском рынке. Например, часть своей продукции «Чексил» экспортирует в Евросоюз и Америку.

У камвольно-суконной группы тканей другая проблема — всё более мягкие зимы. Пальто уже меньше востребованы. Да и мода берет свое: люди переходят на плащевые и другие синтетические ткани. В Украине их выпускает Черкасский шелковый комбинат.

Массовый импорт под видом мелкого бизнеса

— Какие составляющие для швейной промышленности (фурнитуру, нитки, флизелин, корсажные ленты, брючную тесьму) Украина могла бы производить самостоятельно?

— Создайте хороший инвестиционный климат, и это всё будет производиться тут. Зачастую украинские производители находятся в неравных условиях по сравнению с производителями из Юго-Восточной Азии. Несмотря на то что нашу легкую промышленность на десять лет освободили от налога на прибыль, она продолжает сдавать позиции.

— Так в чём тогда заключаются неравные условия?

— В нашей стране действуют две системы налогообложения. Общая, на которой работают все крупные производители, и упрощенная. Основные продавцы одежды и прочей продукции легпрома работают по упрощенной системе. Это позволяет продавать контрабанду вчерную. Другими словами, внутри страны находится офшор. Надо всю легкую промышленность переводить на «упрощенку» вне зависимости от оборота или количества работающих либо освобождать от уплаты ряда налогов, как в свое время сделала Турция, в результате чего ее легкая промышленность стала стремительно развиваться.

У всех производителей есть официальная документация. Как минимум нужно платить НДС, земельный налог. При минимальной зарплате 2000 гривен в легкой промышленности надо на одного человека заплатить не менее 1100 гривен налогов и сборов. При этом предприниматель-единоналожник платит 400 гривен в месяц и у него по-тихому могут работать 10–15 человек. Как можно с этим конкурировать?

Единый налог — идея хорошая, но это должно касаться людей, которые сами что-то производят, открывают рестораны, химчистки, прачечные, небольшие швейные цеха и т. д. А если ты торгуешь импортом, о каком едином налоге может идти речь? Это работа без кассового аппарата, на честность.

— В Украине засилье контрабандной одежды. Почему вы до сих пор не можете победить это явление, ведь у вас есть ассоциация, лобби в правительстве?

— Мы в политику не вмешиваемся. А контрабанда — это не экономика, а политика. Мы уже не пытаемся с контрабандой бороться, мы ратуем за то, что она должна быть дорогой. Кому-то удобнее завозить вчерную — ну, не хочет человек вести бухгалтерию, делать отчетность, ему проще дать мзду. В последние годы радовало, что цена контрабанды стала высокой, а с этой весны вдруг опять пошла дешевая.

— В Китае (основном поставщике контрабанды) рабочая сила дорожает. Возможно, настанет время, когда завозить китайский ширпотреб станет дорого?

— В последние годы рабочая сила действительно дорожает. Китай берет другим, например, не только возмещает НДС, но и дотирует своих экспортеров. У них ведь не только относительно низкая зарплата, но и дешевые энергоносители.

Наше правительство могло бы для промышленных предприятий хотя бы снизить арендную плату за землю, которая два года назад выросла в пять-шесть раз. Сейчас у многих предприятий всю прибыль съедает земельный налог.

— На съезде производителей легкой промышленности вы сказали, что в нашей стране 70 контролирующих органов, четыре десятка из которых могут остановить работу предприятия. Это касается только швейной и текстильной промышленности или вообще любого бизнеса в Украине?

— Это касается всех видов бизнеса. Ежегодно легпром теряет от остановки фабрик контролирующими органами миллионы гривен. Например, в Грузии всего четыре органа имеют право контролировать работу предприятия, и там не десятки, а всего лишь два налога. Словакия, где никогда не было традиции выпуска автомобилей, вдруг стала крупнейшим в Европе производителем авто на душу населения. Несмотря на все рекомендации ЕС, словаки просто взяли и ввели самое низкое налогообложение среди стран еврозоны. Что мешает пойти по такому же пути Украине?

Россияне проводят более взвешенную политику. Контрабанда у них стоит дорого. Кроме того, сейчас российское правительство компенсирует предприятиям легпрома около двух третей процентных ставок по рублевым кредитам. Так, кредиты для промышленности стоят 18 процентов, но в итоге производители платят шесть-семь процентов годовых. Российскому легпрому тоже тяжело — давит Китай. Но в РФ делаются реальные шаги по защите внутреннего производителя. Например, в тендерах на поставку тканей для ведомственных госструктур и школьной формы могут участвовать только национальные производители.

Многие страны, если ты создаешь рабочие места, привозишь оборудование, не облагают такие предприятия налогом. Мы понимаем, что, если сейчас освободить швейные или текстильные агрегаты от НДС, то завтра холодильники, телевизоры, микроволновки поедут в Украину как оборудование для легпрома. Мы предлагали платить НДС на ввезенное оборудование, но чтобы в течение месяца после его ввода в эксплуатацию государство вернуло деньги. Наши инициативы отклика не нашли.

Миграция иголки с ниткой

— Сколько стоит открыть швейную фабрику и как долго она будет окупаться?

— Подавляющее большинство швейных фабрик осталось еще с советских времен. Зачастую новое оборудование приходит по лизинговым условиям, потом фабрика несколько лет вынуждена работать по давальческим схемам, чтобы отбить его стоимость. Таким образом, она попадает в кабалу, и к моменту, когда наконец выплачивает стоимость этого оборудования, оно изнашивается.

В легкой промышленности самые высокие вложения в оборудование одного рабочего места на текстильных предприятиях — они могут составлять десятки тысяч долларов. В швейной отрасли — от нескольких сотен до нескольких тысяч долларов.

Если у фабрики есть заказчик, она может окупиться за четыре-семь лет. Например, российский бренд «Монолит» купил швейную фабрику в Сумской области. Компания заранее знала, что у нее будут заказы на производство постельного белья для российского рынка.

— Как часто приходится менять оборудование по причине морального и физического износа?

— Иногда оборудование работает десятки лет, а порой и больше. Например, на одном российском текстильном комбинате в Ивановской области я видел еще дореволюционные станки, которые прекрасно работают.

— Почему 90 процентов наших швейников до сих пор работают по давальческим схемам? Это вынужденная мера или просто их всё устраивает?

— Давальческая схема дает возможность зарабатывать, не особо думая и не рискуя. Она позволила большинству наших швейных производств сохраниться. Исключения — площадки, которые находились в очень выгодных местах с точки зрения недвижимости. Так закрылись и были проданы киевские фабрики «Юность», имени Смирнова-Ласточкина. А на месте Дарницкого шелкового комбината теперь «Дарынок».

В Украине существует мощная культура швейного производства. Есть хорошие технологии, конструкторы, квалифицированные швеи. Но с советских времен нет культуры раскрутки бренда, маркетинга. Мы умеем производить грамотно и качественно, но раскрутить торговую марку, сделать ее сетевой, глобальной, как сделали испанцы со своими брендами Zara, Mango, не можем. Успешных украинских сетей женской одежды нет вообще. Есть несколько известных мужских сетевых марок — «Воронин», «ВиДиВан», «Арбер».

Вот предприятия, чтобы удержаться на плаву, и отшивают продукцию по давальческим схемам для Европы. При этом они конкурируют по цене со странами из Юго-Восточной Азии, причем речь идет о нескольких центах на изделии. В европейских магазинах продукция наших фабрик может стоить сотни долларов, но за пошив никто много не заплатит.

— Почему обувщикам удалось уйти от этого? Ведь в этой отрасли по давальческим схемам работает не более десяти процентов предприятий.

— Обувь — специфический товар. Если швейный контейнер довольно тяжелый, то обувной — легкий. Поэтому транспортные расходы на одну пару обуви гораздо выше, чем одежды.

Деньги с красоты

— Вы — один из основателей Ukrainian Fashion Week. Что можете сказать об украинских дизайнерах одежды? Способны ли они работать в fashion-индустрии и конкурировать с коллегами из Европы и могут ли они создавать модели для масс-маркета?

— Конечно, могут. Украинская неделя моды — это серьезная площадка для многих украинских модных домов заявить о себе. Есть ли в этом бизнес? Как правило, для большинства это промо.

Во всём мире работает пирамида. Наверху есть дизайнер модного дома. Первая линия — индивидуальный пошив, далее идет брендовая розница, потом масс-маркет. Такая пирамида работает не только на одежду, но и на обувь, парфюмерию, аксессуары. В мире индивидуальный пошив для VIP-клиентов, которые платят сумасшедшие деньги, занимает в выручке очень небольшую часть. У нас же он приносит модному дому наибольший доход. Все наши дизайнеры хотят выйти на вторую и третью линии. Удается лишь единицам.

Называться индустрией это не может. Пока мы не увидим хоть один наш монобрендовый магазин в парижском, нью-йоркском или сингапурском аэропорту, мы не можем говорить, что Украина появилась на модной карте мира.

— Какую долю товары украинского производства занимают на внутреннем рынке — в частности, в сегменте спецодежды, luxury, среднем, масс-маркет?

— Во всех сегментах — 10–15 процентов.

— Что выиграют и от чего проиграют наши швейники, если Украина вступит в Таможенный союз или создаст зону свободной торговли с ЕС?

— Ничего не изменится. Что касается Евросоюза, то легкая промышленность с 2002 года работает по правилам ВТО. Тогда же ЕС убрал квоты на украинскую продукцию. Швейная и текстильная отрасли работают в соответствии с «Соглашением о текстиле и одежде», по которому средневзвешенные ставки ввозных пошлин из ЕС для швейной продукции были снижены с 19,5 до 5,5 процента. А текстиль и швейные изделия при экспорте в страны ЕС у нас облагаются по ставке от семи до 13 процентов.

В странах Таможенного союза (ТС) с 1 января 2015-го будет действовать новый технический регламент на товары легкой промышленности (в том числе «О безопасности продукции», предназначенной для детей и подростков, и безопасности игрушек). Его вступление в силу несет угрозу закрытия рынков стран ТС для украинской продукции, поскольку сертификаты наших лабораторий больше признаваться не будут. Нам придется искать пути, каким образом сертифицировать нашу продукцию. При Федерации работодателей Украины создан Комитет технического регулирования, который будет заниматься данным вопросом. Решить проблему можно только на государственном уровне. Уже возник вопрос: кто будет покупать такую лабораторию — государство или бизнес?

— Как необходимо изменить режим ввоза секонд-хенда в страну, чтобы он не мешал развиваться нашим швейникам?

— Ввести лицензии и штрафные санкции за несоблюдение санитарно-эпидемиологических норм. Такая лицензия должна стоить дорого, чтобы ее было страшно потерять. У нас же секонд-хенд везут все, кому не лень. Даже если кого-то «прихлопнут» на санитарно-эпидемиологических нормах, он просто потеряет небольшое количество денег в виде конфискованного товара. Бюджет России получает с одного килограмма секонд-хенда намного больше денег, чем в Украине. У нас тоже получает, но не бюджет.

Автор: Ирина Чухлеб

5 июля 2013 года в Вене (Австрия) участники четырехстороннего партнерства Breitspur Planungsgesellschaft mbH (железные дороги России, Словакии, Австрии и Украины) объявили о следующем шаге по реализации грузового железнодорожного коридора через Словакию до Вены, который свяжет Центральную Европу с российским тихоокеанским побережьем и интенсивно растущими азиатскими рынками. Сообщается, что тендер на проведение детальной оценки технических и экологических аспектов проекта будет объявлен в ближайшее время.

Объявление тендера поможет подготовить почву для будущего строительства выделенной грузовой магистрали длиной 430 км от словацкого Кошице до Вены. По завершении строительства будет образован прямой маршрут от Вены до российского побережья Тихого океана - новый евразийский коридор, повышающий конкурентоспособность железнодорожного транспорта и дающий импульс экономическому росту и сотрудничеству.

В ходе встречи президент ОАО "РЖД" Владимир Якунин отметил:

"Мы продолжаем вместе работать, чтобы связать рынки Европы и Азии, и система железных дорог России служит ключевым элементом евразийского транспортного моста. Многие европейские страны испытывают существенный дефицит грузов для перевозки по железным дорогам, и появление новых грузопотоков в их сетях имеет грандиозное значение. Главным образом реализация этого проекта направлена на то, чтобы сократить время доставки грузов на 50% по сравнению с морскими перевозками и увеличить пропускную способность железнодорожной инфраструктуры".

"В ближайшие годы ожидается существенный рост трансъевразийского грузового потока, а выделенный грузовой коридор даст возможность напрямую соединить Европу и Азию и создать конкурентный мультимодальный маршрут по отношению к морскому транспорту", - подчеркнул Стефан Глинка, генеральный директор компании "Железные Дороги Словацкой Республики" (Zeleznice Slovenskej republiky, ZSR), участницы четырехстороннего партнерства Breitspur Planungsgesellschaft mbH, поддерживающего проект.

На тендер будут выставлены проектно-изыскательские работы для определения технических возможностей и ключевых проектных решений, оценки социальных и экологических аспектов, а также определение границ и маршрута коридора. Отдельно должны начаться дополнительные исследования по подготовке финансового и бизнес-плана проекта, включая более детальную оценку объема перевозок и интеграцию соответствующих вспомогательных проектов.

Новый транспортный коридор напрямую свяжет центр Европы с быстро растущими рынками Азии, обеспечив стабильно развивающийся, конкурентоспособный и эффективный путь доставки товаров. Он станет серьезным источником дохода благодаря привлечению инфраструктурных инвестиций в страны-участницы. Общий объем инвестиций составит до 6,36 млрд евро. Уже проведенные предварительные исследования показали, что в ходе строительства и эксплуатации ширококолейного пути будет создано 642 000 (в эквиваленте полной занятости) рабочих мест.

Кристиан Керн, генеральный директор Австрийских Железных Дорог (Цsterreichische Bundesbahnen, OBB)сообщил:

"Участие ЦBB в проекте подтверждает центральную роль Австрии в соединении Востока и Запада. Этот инфраструктурный проект с экономической точки зрения очень выгоден для региона; именно поэтому мы с радостью отмечаем начало нового этапа. Важно отметить: абсолютно логично и полностью соответствует всем требованиям Евросоюза то, что воздействие проекта на окружающую среду уже с самого его первого этапа было также включено в список приоритетных пунктов".

Новые исследования принимают эстафету предпроектных изысканий 2011 года, которые показали, что проект даст многомиллиардную отдачу в 33 странах Европы, СНГ и Азии.

Руководители железнодорожных компаний-участниц уверены, что новые изыскания станут важным шагом на пути создания нового евразийского грузового коридора. В частности, генеральный директор Украинских Железных Дорог (Укрзализница, УЗ) Сергей Петрович Болоболин отметил:

"Тендер - ключевой момент успеха проекта, превращения его в реальность. Этот проект имеет важнейшее значение для транспортной системы Украины и экономики страны в целом. Он идеально решает сразу несколько задач: стимулирует рост экономики и занятости и предоставляет оптимальную железнодорожную альтернативу. Мы очень довольны этой новостью, и уверены в том, что наше великолепное сотрудничество с партнерами по проекту продолжится".

Согласно данным, опубликованным ОЭСР, уровень безработицы в странах ЕС в марте с.г. составил 10,9%, сохранившись без изменений с февраля с.г. В США этот показатель составляет 7,6%. В число стран с наиболее высоким уровнем безработицы входят: Испания – 26,7%, Португалия – 17,5%, Словакия – 14,5%, Ирландия – 14,1%, Италия – 11,5%, Франция – 11%. Данные по Греции по состоянию на март с.г. не приведены. По последним опубликованным данным уровень безработицы в указанной стране в январе с.г. составлял 23,9%. Самый низкий уровень безработицы в странах ОЭСР – в Южной Корее (3,2%) Согласно данным, опубликованным Министерством занятости Испании, количество безработных в июне с.г. сократилось на 127 248 чел. по сравнению с маем 2013 г. Таким образом, в государственной службе занятости безработных на июнь 2013 г. было зарегистрировано 4,76 млн. чел., что является самым низким уровнем с сентября 2012 г. В относительном выражении сокращение количества безработных составило 2,6%. Снижение числа зарегистрированных безработных было зафиксировано во всех отраслях, но наиболее заметным стало в сфере услуг (особенно в гостиничном и ресторанном бизнесе – в связи с началом туристического сезона), а также в строительстве и промышленности. Единственным сектором, продемонстрировавшим в июне с.г. увеличение числа безработных (+0,75%), было сельское хозяйство.

газета «Синко Диас»

ЕК ПРОВЕРИТ ЛЕГАЛЬНОСТЬ ПОСТАВОК ЕВРОПЕЙСКОГО ГАЗА НА УКРАИНУ

Проверка продлится до сентября 2013 года

Еврокомиссия заинтересовались легальностью реверсных поставок газа из Словакии на Украину. Как заявил глава украинского Минэнерго Эдуард Ставицкий, до сентября 2013 год специалисты ЕС дадут юридическую оценку газового сотрудничества Киева и Братиславы. Об этом сообщает УНИАН.

Накануне Ставицкий встречался с еврокомиссаром по энергетике Гюнтером Эттингером и представителями словацкого министерства экономики. "Мы рассмотрели два варианта, которые наработали наши специалисты. Эти варианты должны пройти экспертизу", - пояснил министр. Необходимость в проверке, по его словам, возникла из-за того, что "естественные монополии" упрекают Киев и Братиславу в "каких-то махинациях".

Ранее российская компания "Газпром" заявляла, что в действительности реверс газа из Европы на Украину через Словакию не физический, а виртуальный. В связи с этим в Москве полагают, что используемая Киевом схема незаконна. Комментируя отношения с "Газпромом", Ставицкий не стал отвечать на вопрос, предусматривают ли соглашения между Киевом и Братиславой вариант замещения газа, когда часть российского "голубого топлива" может остаться на Украине вместо физических поставок в Словакию. "Давайте подождем выводов Еврокомиссии", - посоветовал министр.

Газовые отношения со Словакией - важный для Украины вопрос, поскольку через Братиславу она может ежегодно получать от 10 млрд кубометров газа. Для сравнения, в 2012 году украинская сторона получила из России, которая считается основным поставщиком Киева, 37 млрд кубометров топлива. С европейскими газовиками украинцы начали сотрудничать с ноября 2012 года. В марте этого года премьер-министр Украины Николай Азаров заявил, что Киев начал импорт европейского газа через Венгрию.

Литовская фирма "Аутобаги", по контракту с российскими автомобилестроителями собирающая на предприятии в городе Рокишкис российские КАМАЗы, реализовала первую партию из восьми грузовиков. "Машины ушли в Польшу. Покупатели довольны приобретением и планируют сделать новый заказ", - сообщил журналистам директор "Аутобаги" Гедрюс Диктанас.

По его словам, к концу года литовскими автомобилестроителями на рынок будет поставлено 80 КАМАЗов, которые собираются из присылаемых из России комплектующих и оснащаются изготовленным в Великобритании двигателем, отвечающим экологическим требованиям по стандарту "Евро-5". "Благодаря этому машине открыт путь на дороги стран-членов ЕС", - пояснил директор.

В 2014 году намечено увеличить производство до 490 грузовиков, а в перспективе - до 1,5 тыс ежегодно. "К собранным нами российским машинам проявляют интерес партнеры из Словакии. Они планируют покупать до 40 КАМАЗов в год", - рассказал Диктанас. Зондируют почву предприниматели Бельгии, Латвии, Чехии, Эстонии.

• «Правительство доложило об обстоятельствах подписания без ведома премьера апрельского польско-российского меморандума относительно строительства газопровода, идущего с территории Белоруссии через Польшу в Словакию. Премьер освободил министра госказны Миколая Будзановского от занимаемой должности». («Газета выборча», 20-21 апр.)

• «Александр Квасневский и его люди лоббировали интересы российского производителя удобрений, компании «Акрон», пытающейся взять под контроль азотные комбинаты в Тарнове-Мостицах. (...) Во время вчерашней пресс-конференции премьер-министр Туск заявил: “Я объяснил, что стратегия нашего правительства абсолютно иная, а позиция российских инвесторов противоречит нашим национальным интересам. (...) Один лишь азот используется для производства около 20% газа, потребляемого в Польше. А польские власти хотят, чтобы поставки газа происходили исключительно через польские фирмы, занимающиеся дистрибьюцией этого сырья”». (Доминика Велёвейская, «Газета выборча», 20-21 апр.)

Подъем и падение демократии? Меритократия?

Как глобализация меняет общества

Резюме: Парадокс современного мира в том, что демократизация общества, по иронии судьбы, приводит к утрате избирателями влияния и возникновению социального неравенства. В то же время глобализация освободила элиты, но лишила их легитимности и способности управлять.

Сегодня во главе большинства стран мира стоят выборные правительства. Генеральные директора крупнейших банков и международных корпораций, как правило, – лучшие, умнейшие и талантливейшие люди, окончившие с отличием один из ведущих университетов мира. У граждан выше уровень образования, они лучше информированы, их права надежнее защищены, и они способы сопротивляться авторитаризму государства больше, чем когда-либо прежде. Политические и деловые элиты разношерстнее, нежели прежде, с точки зрения этнического, гендерного, расового и классового состава, но теснее связаны между собой и гораздо однороднее в том, что касается культурных вкусов и представлений о способах управления государством. Но ни развитие демократии, ни успех меритократов не снижают растущего беспокойства широкой общественности по поводу того, что функционирование рыночной экономики не соответствует ожиданиям, она не отличается эффективностью и стабильностью, политическая система не корректирует огрехи рынков, а экономические и политические модели несправедливы в своей основе.

Что привело к нынешнему кризису: недееспособность демократических режимов или провал меритократических элит?

РАЗВЕ ЭТО ДЕМОКРАТИЯ, ГЛУПЫШ?

То, что более века тому назад было справедливо в отношении монархии, – «это очевидная форма правления, [потому что] в отличие от чего-либо другого она понятна большинству человечества», – ныне в полной же мере можно отнести к демократии. Демократический идеал царствует безраздельно, и воля народа, выраженная в свободных и справедливых выборах, считается единственным реальным источником легитимной, законной власти. В XXI веке демократия практически избавилась от своих критиков, но, к сожалению, не от внутренних противоречий.

В июне 2006 г., когда Роберт Фицо триумфально победил на честных выборах и сформировал правительство Словакии в коалиции с экстремальными националистами Яна Слоты, Конституционный суд объявил, что некий гражданин подал иск об отмене итогов всеобщего голосования. Он заявил, что республика не смогла создать «нормальной» избирательной системы, а потому нарушила конституционное право граждан на мудрое государственное управление. В глазах истца избирательную систему, которая привела к власти столь разношерстную коалицию, нельзя признать «нормальной».

В аргументе есть доля истины. Право на разумное управление может вступать в противоречие с правом голоса и свободным волеизъявлением. Эта нестыковка в демократической системе всегда нервировала либералов. Суеверные люди, знакомые с трудами влиятельного либерального мыслителя XIX века Франсуа Гизо (1787–1874), могли бы заподозрить, что словацкий гражданин, обратившийся в Конституционный суд, – его реинкарнация.

Именно Гизо со своими коллегами был «доктринером», который не жалел красноречия, чтобы доказать, что демократия и хорошее государственное управление могут сосуществовать только в режиме ограниченного избирательного права. С его точки зрения настоящий сюзерен – это не народ, а человеческий разум. Поэтому голосование следует обсуждать с точки зрения правоспособности, а не прав. В XIX веке правоспособность определялась наличием недвижимости, имущества или образования. Только людям, имевшим необходимое образование или достаточно недвижимости, можно было доверить право выбора. Современным преемникам Франсуа Гизо труднее определить критерии правоспособности – почти у всех имеется какое-то образование, в то же время многие неохотно раскрывают информацию о своем имуществе и недвижимости. Получается, единственная гарантия того, что разум будет править бал – это введение всеобщего избирательного права. Но универсальное голосование не обязательно влияет на все сферы правления. Подобное мы все чаще наблюдаем в Евросоюзе.

Хотя мы все согласны с тем, что демократия означает способность граждан влиять на решения, затрагивающие их интересы, на деле этого не происходит. Им часто навязывают волю правительств, которые они не выбирали. В глобализированном мире мы все больше зависим от решений, принимаемых другими – теми, кто никогда не был и никогда не будет частью нашего общества. Поэтому появляется вполне естественное желание позаботиться о том, чтобы те самые «другие» не сделали неверный выбор от нашего имени.

По правде говоря, демократия никогда не была надежной гарантией против человеческих ошибок. По своей сути демократическое общество – общество, способное на самокоррекцию. Оно позволяет гражданам действовать на основе коллективного опыта, извлекая из него какой-то смысл и пользу. Поэтому неслучайно демократические конституции фактически представляют путеводители или инструкции по недопущению катастрофического сценария. Например, при чтении Основного закона Германии становится понятно, что это руководство по предотвращению прихода к власти демократическим путем второго Адольфа Гитлера. Таким образом, легитимность и преуспевание демократий не зависят от их способности обеспечивать всеобщее процветание и благоденствие (автократические режимы иногда вполне справляются с этой задачей). Успех не зависит и от того, насколько система делает людей счастливыми (нам хорошо известны многие демократические общества, в которых люди несчастны). Однако он определяется умением демократии корректировать политику и формулировать общие цели. Но именно это важное преимущество демократии подвергается сегодня сомнению.

Главный вопрос в том, смогут ли национальные демократии оставаться самокорректирующимися обществами, будучи зажаты в тисках между властью рыночной стихии и разочарованием избирателей. В книге «Парадокс глобализации» гарвардский экономист Дэни Родрик доказывает, что есть три способа преодоления коллизии между национальной демократией и мировым рынком. Можно ограничить демократию, чтобы обеспечить конкурентоспособность на мировых рынках, или сократить участие в глобализации в надежде на построение демократической законности на родине. Или глобализировать демократию за счет национального суверенитета. Однако нельзя одновременно жить в условиях гиперглобализации, демократии и самоопределения, хотя именно к этому стремится большинство правительств. Они хотят, чтобы у людей было право голоса, но не готовы позволить им выбирать «популистскую политику». Стремятся снижать расходы на рабочую силу и игнорировать социальный протест, но не могут публично согласиться с необходимостью «сильной руки». Одобряют свободную торговлю и независимость, но хотят быть уверены, что при необходимости (в момент кризиса, подобного нынешнему) вернутся к госуправлению экономикой. Так что вместо того чтобы выбирать между суверенной демократией, глобализированной демократией и авторитаризмом, дружественным по отношению к глобализации, политические элиты пытаются переосмыслить суть демократии и суверенитета, чтобы сделать невозможное возможным. В итоге мы получаем демократию без права выбора, суверенитет, лишенный всякого смысла, и глобализацию, не опирающуюся на легитимность.

То, что до недавнего времени было конкуренцией между государственной демократией и авторитаризмом, сегодня превратилось в спор между двумя видами утверждения об «отсутствии альтернативной политики». Главный лозунг демократической Европы гласит, что «не существует политической альтернативы» жесткой экономии, и избиратели, меняя правительства, бессильны изменить экономическую политику. Брюссель конституировал многие макроэкономические решения, такие как уровень бюджетного дефицита и государственного долга, фактически выведя их за рамки электоральной политики.

В России и Китае, в свою очередь, твердят, что «нет политической альтернативы» нынешним лидерам. Правящая элита проявляет больше гибкости, когда дело доходит до экспериментов с разными экономическими курсами, но выводит за рамки уравнения саму возможность бросить вызов тем, кто у власти. Людям не позволяют избирать «не тех», поэтому выборы либо контролируются, либо их итоги фальсифицируются, либо они вовсе отменяются под предлогом «хорошего управления страной». В последние годы мы видим в этих странах усиливающуюся нетерпимость к политической оппозиции и диссидентству.

Поэтому нелегко понять, становятся ли наши демократии неуправляемыми из-за усиления влияния общества на процесс принятия решений или же голос граждан утратил силу из-за растущего воздействия мировых финансовых рынков и расширения демократического принципа самоуправления, который выходит за рамки политики.

ДИАЛЕКТИКА РЫНОК–ГОСУДАРСТВО / ХОЗЯИН–РАБ

Хотя история – лучший аргумент в пользу неразрывного единства демократии и рынка (в конце концов, большинство процветающих обществ являются рыночными демократиями), противоречия между этими двумя понятиями также хорошо известны любому исследователю. Хотя в демократиях все люди считаются равными (голос каждого взрослого гражданина имеет одинаковую силу), принцип свободного предпринимательства приводит к тому, что полномочия отдельных людей во многом зависят от того, какую экономическую стоимость они создают и каким недвижимым и движимым имуществом владеют.

Таким образом, справедливо ожидать, что среднестатистический избиратель в демократии будет защищать имущество богатых только в надежде, что это повысит и его шансы разбогатеть. Если капиталистическая система не имеет народной поддержки, то демократия не потерпит неравенства, воспроизводимого рынком. Опасения, что демократия уничтожит рыночные механизмы, широко распространены на правом фланге политического спектра. В то же время левые боятся, что материальное неравенство, постоянно воспроизводимое рынком, превратит демократический процесс в дешевую подделку. Джон Дюнн убедительно доказывает, что расхождение между идеалами эгалитарного общества и демократии объясняет всемирную привлекательность демократии в наше время. Именно радостное открытие, что современные выборы таят в себе опасности для богачей и сулят по крайней мере какие-то выгоды практически всем, способствует триумфу демократии в современном мире. Исторически противоречия между демократией и рынком разыгрывались на национальной почве. В последние три десятилетия рамки и фокус дискуссии резко сдвинулись.

Последним действием Сильвио Берлускони в ранге премьер-министра Италии осенью 2011 г. был проезд через толпы протестующих, которые выкрикивали: «Шут!» и «Позор!». Улицы за президентским дворцом заполнили демонстранты, скандировавшие лозунги, размахивавшие итальянскими флагами и стрелявшие в воздух пробками от шампанского, пока 75-летний медиамагнат подавал прошение об отставке президенту Италии. В одном углу хор пел «Аллилуйя» под аккомпанемент импровизированного оркестра. В другом ликующая толпа била в барабаны. Автомобили сигналили, пешеходы пели. Все походило на начало революции, но в действительности ничего подобного не произошло. Падение Берлускони едва ли можно назвать победой «власти народа». На самом деле триумф переживала власть финансов. Не воля избирателей сокрушила коррумпированную и неэффективную клику. Сигнал о том, что кавалер должен уйти, поступил от могущественного альянса финансовых рынков, брюссельской бюрократии и руководства Европейского центробанка во Франкфурте. Тот же альянс назначил преемника Берлускони на посту премьер-министра Италии – бывшего европейского комиссара и технократа Марио Монти. У людей на улицах Рима были веские основания, чтобы одновременно торжествовать и ощущать бессилие. Одиозный премьер ушел, но избиратель перестал быть самой влиятельной фигурой в раздираемой кризисом Италии. Празднование конца режима Берлускони напоминало воодушевление итальянцев, которые приветствовали победоносную армию Наполеона в 1796 году. Народ на улицах был не действующим лицом истории, а всего лишь зрителем.

В капиталистических демократиях правительства по-прежнему зависят от доверия избирателей, но характер зависимости изменился. В посткризисной Европе мы наблюдаем странное разделение труда между избирателями и рынками, когда дело доходит до работы правительств. Избиратели вправе решать, кто сформирует кабинет, – от их голосов все еще зависит «выбор» правящей партии, но рынки решают, какую экономическую политику будет это правительство проводить, независимо от того кто победил на выборах. Из жарких дебатов о будущем институциональной архитектуры еврозоны становится понятно, что новые правила еще больше ограничат способность избирателей влиять на принятие решений в сфере экономики. Но по логике гегелевской диалектики взаимоотношений между господином и рабом слабые национальные демократии все время «подкладывают свинью» всемогущим финансовым рынкам, как это случилось в Италии. Через год после того как по требованию рынков к власти пришел Монти, избиратели проголосовали за протестующего комедианта Беппе Грилло и за... Сильвио Берлускони, потому что чем больше политики пытаются лишить избирателей самой возможности ошибаться, тем больше у избирателей стимулов голосовать за скандальных личностей. «Феномен Грилло» в том, что комедиант-революционер ухитрился прельстить каждого четвертого итальянского избирателя, не пообещав, что будет лучше управлять, а заверив, что вообще не собирается входить в правительство со своей партией.

КОГДА ЛЮДИ ГОЛОСУЮТ ЗА ВСЕ

В 1972 г. социальный психолог Вальтер Мишель решил провести необычный эксперимент, чтобы понять, чем объяснить жизненный успех. Эксперимент был обезоруживающе прост. Каждому ребенку в детском саду «Бинг», расположенному на территории Стэнфордского университета, дали кусочек пастилы. Если ребенок не съедал его сразу, ему обещали два кусочка вместо одного. Цель заключалась в том, чтобы установить, как долго каждый ребенок сможет сопротивляться искушению и как это связано с его будущим. Вопреки господствующей точке зрения, утверждающей, что успех в жизни зависит исключительно от умственных способностей, эксперимент Мишеля указывал на то, что разум во многом находится во власти самоконтроля (результаты подтвердили его правоту). Способность сопротивляться искушению проглотить пастилу оказалась важнее для будущего успеха, чем высокие показатели IQ. В конечном итоге самоконтроль и сила воли оказались существеннее интеллекта.

Открытия Мишеля едва ли удивили протестантских теологов, которые давно уже учат, что жизнь на земле – не более чем сопротивление искушению съесть сладенькое. Ирония в том, что как раз в то время, когда Мишель опытным путем доказывал, что успех в основном зависит от того, что «вы не позволяете себе что-то сделать», западный мир двигался в противоположном направлении.

Социолог Даниэл Белл задался вопросом, не будет ли тотальная победа рынка в конечном итоге опаснее, чем распространение социалистической идеологии. Он беспокоился, что когда логика рынка будет принята в других сферах человеческой деятельности, таких как политика или культура, капитализм может стать собственным могильщиком. Разве эта логика не дает о себе знать в наш век, когда мы переживаем кризис управляемости? «Рынки – это машины для голосования, – сказал однажды Вальтер Ристон из “Ситибанка”. – Они функционируют посредством референдумов». Разве неверно то, что расширение демократического принципа самоуправления путем внедрения всенародного голосования по любому вопросу, не связанному напрямую с политикой, на практике способствует делегитимации институтов представительной демократии и снижению качества государственного управления?

Сегодня мы голосуем за все – за лучшую песню, за самый безвкусный фильм, за мастера-стоматолога. Младшее поколение не обязательно обретает опыт поведения в демократическом обществе на политическом поле. Можно сказать, что демократия стала вездесущей. Например, футбол все больше демократизируется. В 2008 г. команда третьего английского дивизиона «Эббсфлит» сделала большой шаг в направлении футбольной демократии – за скромный взнос в 35 фунтов стерлингов болельщики получили право управлять командой. С помощью интернета они в режиме реального времени голосовали по всем важным вопросам – от трансфера игроков и распоряжения бюджетом до дизайна сувениров и клубной символики, продаваемой в специализированных магазинах. 32 тыс. болельщиков из 122 стран присоединились к тому, что можно назвать «предельной футбольной фантазией». Люди получили возможность напрямую руководить футбольными командами в момент, когда стали утрачивать возможность влиять на государственную политику. Однако безудержное распространение демократии стерло границы между разными сферами человеческой деятельности – теми, где решения должны приниматься путем всенародного голосования или референдума и теми, которые должны зависеть от профессионализма и компетентности, – и одновременно делегитимировали выборные органы демократии.

Десять лет назад британское агентство YouGov провело сравнительное исследование группы политически активных молодых людей и заядлых участников реалити-шоу «Большой брат». Результаты разочаровали: британские граждане полагали, что их интересы лучше представлены в «Большом брате». Им было легче отождествлять себя с обсуждаемыми там героями и идеями. Шоу сочли более открытым, прозрачным и лучше представляющим их интересы. Формат реалити-шоу давал возможность почувствовать себя значимыми людьми в обществе. На самом деле именно демократические выборы должны были пробуждать подобные чувства, но не смогли этого обеспечить. Логические последствия подобного настроя налицо – снижение избирательной явки в большинстве западных демократий. С другой стороны, менее всего склонны приходить на избирательные участки бедные, безработные и молодежь – все те, кто теоретически должны были бы проявлять больший интерес к использованию политической системы для изменения своей участи.

Поэтому парадоксальный итог расширения демократического принципа самоуправления и выведения его за рамки политического процесса состоит в том, что теперь, когда мы голосуем за все, собственно политические полномочия избирателя резко сократились.

В эпоху устойчивых национальных демократий простой избиратель и гражданин обладал полномочиями, потому что был одновременно солдатом, работником и потребителем. Имущество богатых зависело от готовности работников защищать капиталистический порядок. Избиратель-гражданин имел большое значение, потому что защита страны зависела от его мужества в противостоянии с врагами. Он был важен, потому что его труд делал страну богатой, а потребление было двигателем экономики.

Чтобы понять, почему сегодня граждане на Западе не могут легко контролировать политиков демократическими способами, стоит взглянуть на размывание невыборных форм зависимости политиков от граждан. Когда гражданин-солдат заменяется профессиональной армией и беспилотниками, один из главных мотивов, по которым элита может быть заинтересована в общественном благополучии, существенно ослабевает. Заполнение рынка труда низкооплачиваемыми иммигрантами и перемещение производства товаров в страны с дешевой рабочей силой также уменьшают готовность элит к сотрудничеству. В течение нынешнего экономического кризиса стало очевидно, что показатели американского фондового рынка больше не зависят от потребительского спроса жителей США – и это еще одна причина, по которой граждане теряют рычаги воздействия на правящие группы. Именно уменьшение влияния гражданина – солдата, потребителя и работника – объясняет утрату избирателями полномочий и реальных прав, а также растущую неуправляемость современных демократий.

ЭТО ЭЛИТЫ, ГЛУПЫШ?

Еще один ключевой вопрос, на который надо найти ответ – почему меритократические элиты вызывают у людей такое негодование и неприятие. «Меритократия, – писал Ральф Дарендорф, – довольно неблагозвучное слово. Оно означает власть тех, кто имеет заслуги, то есть власть наиболее одаренных и образованных. Кто не желал бы жить при меритократии? Она, конечно, предпочтительнее плутократии, где богатство и состояние определяют статус человека в обществе, или геронтократии, в которой возраст выводит человека на вершину социальной лестницы, или даже аристократии, в которой главное значение имеют унаследованные титулы и состояния». Философы Платона, наверно, были одними из первых известных нам меритократов, которые претендовали на власть по причине собственных познаний и компетентности. Сложность окружающего мира объясняет, почему естественно ожидать от людей, что они хотят видеть на руководящих должностях наиболее образованных и компетентных людей. Складывается впечатление, будто сложность мира естественным образом должна сделать меритократию востребованной. Но на практике все гораздо сложнее.

Легитимность экспертов и профессионалов стала одной из первых жертв усложнения окружающего мира. Хотя наука и технология играют в нашей жизни все более заметную роль, исчезли «консенсус экспертов» и ссылки на науку как авторитетный источник. Нынешние дебаты об изменении климата – хрестоматийный пример дискуссий, в которых у обеих сторон имеются свои ученые, приводящие научные доказательства для обоснования двух противоположных точек зрения. Оказалось, что социальные издержки меритократии не так уж малы. Как ни странно, сам термин «меритократия» впервые появился не в древнем трактате о хорошем правлении, а в названии антиутопического сочинения британского социолога Майкла Янга, опубликованного в середине прошлого века. По мнению Янга, меритократическое общество – не мечта, а кошмарный сон. Это общество, для которого характерно вопиющее неравенство доходов; его граждане утрачивают чувство политической общности, демократия становится надувательством, перспективная социальная мобильность заменяется элитами, стоящими на страже своих интересов и не пускающими других в свой узкий круг. Вознаграждение людей в соответствии с их способностями и уровнем образования означает, что немногие получают много, а многие не получают почти ничего. Многие апокалиптические предсказания Янга сегодня стали действительностью.

Укоренение меритократического принципа означает, что мы стали богаче, но неравенство проявляется острее, чем 30–40 лет назад. В 2007-м предкризисном году доходы 0,1% американских домохозяйств в 220 раз превышали средние доходы 90% семей, находящихся на дне общественной иерархии. В 2011 г. 20% населения США владели 84% совокупного национального богатства, и подобное положение характерно не только для Соединенных Штатов. Глобализация привела к уменьшению неравенства между государствами, но почти повсеместно усугубила неравенство внутри стран. В эгалитарной Германии неравенство в последнее десятилетие нарастало быстрее, чем в большинстве развитых капиталистических государств. И этот рост сопровождается снижением социальной мобильности. Данные показывают, что бедные дети, лучше богатых учившиеся в школе, реже заканчивают колледж, но даже если заканчивают, их доходы все равно ниже, чем у плохо учившихся детей богачей. Короче, расходы на образование действительно окупаются, но образование – скорее привилегия, чем социальный лифт.

В течение многих лет Франция и Япония были олицетворением меритократии, то есть демократиями, которые управляются меритократическими элитами. Но неспособность именно этих двух наций справиться с вызовом глобальной конкуренции – еще один повод усомниться в преимуществах общества, управляемого лучшими и наиболее высокообразованными его членами. Очень часто компетентность меритократов в отрыве от реального жизненного опыта приводит к выбору неверного политического курса. Хотя меритократическое правление выигрывает от общих ценностей, опыта и кодекса чести людей, находящихся у власти, оно также сопряжено с рисками группового мышления и политического высокомерия. Многие спешат приписать успехи коммунистического Китая его меритократической философии государственного управления, но истина в том, что меритократия в Китае зачастую используется лишь для обоснования принимаемых решений, но отнюдь не всегда служит критерием для их принятия. Человек «ниоткуда» скорее может случайно стать президентом США, чем лидером Китая, поскольку КПК разработала сложную стратегию рекрутинга и продвижения своих кадров. Но также очевидно, что ни в России, ни в Китае карьерный рост губернаторов никак не связан с экономическими показателями их регионов. Это не значит, что образование и опыт в КНР не имеют значения, но покровительство важнее. Интересно отметить, что из 250 членов провинциальных комитетов Компартии Китая – элитарной группы, включающей партийных руководителей и губернаторов, – 60 имеют докторские степени (впечатляюще высокий процент), но 50 из 60 получили их, уже находясь на высоких государственных постах. Это означает, что, хотя докторская степень повышает карьерные возможности в Китае, гораздо важнее нахождение в высших эшелонах власти.

В случае с Россией опрос, проведенный журналом «Русский репортер» в конце 2011 г., выявил, что в отличие от китайского режима и своего советского предшественника система управления, построенная Владимиром Путиным, не заботится в социальном, профессиональном или географическом представительстве, когда речь заходит о формировании национальной элиты. Оказалось, что люди, занимающие 300 ведущих постов в правительстве и крупных государственных компаниях, – выходцы из очень узкого сферы. Наиважнейший фактор, влияющий на членство в элитарном кружке, – личное знакомство с Путиным до того, как он стал президентом. Короче, Россия управляется группой старых товарищей, и тот факт, что среди друзей президента оказалось несколько талантливых и образованных управленцев, можно считать большой удачей.

Джон Роулз высказал точку зрения многих либералов, попытавшись доказать, что быть неудачником в меритократическом обществе не столь болезненно, как в обществе неприкрыто несправедливом. В его понимании справедливость правил игры примиряет людей с отсутствием успеха. Но либералы не всегда лучшие психологи и специалисты по внутреннему миру «лузеров». На самом деле гораздо болезненнее скатиться на дно в обществе, которое все время вынуждает человека брать на себя вину за провалы, чем там, где все понимают, что неудачу можно списать на неадекватную общественно-политическую систему.

Короче, в нашем взаимозависимом мире элиты гораздо меньше зависят от сограждан. Традиционно аристократы имели круг обязанностей, которые их с детства приучали выполнять. Тот факт, что целые поколения предшественников, смотревших на них с портретов, развешанных по стенам замков, несли бремя происхождения, заставлял каждую новую генерацию относиться к своим привилегиям со всей серьезностью. Например, в Великобритании процент парней из высшего класса, погибших в Первой мировой войне, был выше соответствующего процента из низших классов. Но новая элита не знает, что такое жертва. Ее сыновья не гибли на полях сражений. Сама природа новой элиты делает этих людей практически неуязвимыми для власти государства. Дети не зависят от всеобщей системы образования (они обучаются в частных учебных заведениях) или от институтов государственного здравоохранения (могут позволить себе лучшие частные клиники). Они утратили способность разделять проблемы и страдания простых людей, для которых обособленность элит оборачивается утратой гражданских полномочий и рычагов воздействия на высшие эшелоны.

Что делает нынешние элиты недоступными, так это их «конвертируемость» и сознание того, что они «правильно» делают деньги, никому ничем не обязаны и не принадлежат ни к какому сообществу. Свобода от всяких обязательств – одновременно благословение и проклятие. Она избавляет элиту от давления со стороны электората, но обрекает ее на нелегитимность. Наиболее наглядный пример – особое отвращение, которое народ питает к финансовой братии. Землевладелец не может увезти с собой земельные угодья, промышленник не заберет завод, а финансист легко перемещает свои активы. Эти элиты самонадеянны в силу своей мобильности и потому что не считают себя частью общества.

Взаимодействие между народом и меритократическими элитами стало напоминать отношения современных футбольных клубов с их болельщиками. Ведущие клубы тратят невероятные суммы, чтобы заполучить лучших игроков и доставить радость фанатам. Зато теперь только неизменные победы могут гарантировать лояльность фанатов, потому что футболистов и их болельщиков ничто больше не связывает. Они не живут в одном дворе или районе, у них нет общих друзей. Большинство тех, кто защищает цвета именитых клубов, съезжаются со всего мира. Фанаты боготворят свои команды, когда те побеждают, но не желают о них ничего знать, когда они начинают проигрывать.

Меритократическая элита меркантильна по своей природе. Ее представители не принадлежат к обществу, но хотят, чтобы ими восхищались, их уважали и даже любили. Новая мировая элита видит себя примерно так же, как Маркс описывал пролетариат в «Коммунистическом манифесте», – как производительную силу общества: их отчизна – весь мир, и им принадлежит будущее. Так что президент Владимир Путин отнюдь не одинок в желании национализировать элиты, на его стороне протестные движения, возникшие в Европе в последние годы. Именно отсутствие общности и родства с народом делает элиты столь глубоко презираемыми и ненавидимыми. Парадокс современной демократии лучше всего сформулировал Стивен Холмс, профессор права в Нью-Йоркском университете. Важнейший вопрос сегодня – где взять элиты, которые одновременно были бы легитимны на местном и международном уровне?

Парадокс нелегитимности меритократических элит свидетельствует о том, что истинная сила и влияние проистекают не из независимости элит от общества, а скорее наоборот, из их зависимости. Люди доверяют лидерам не только по причине их компетентности, но также благодаря убежденности, что они останутся с ними в одной лодке во время кризиса, а не бросятся со всех ног к аварийному выходу. «Конвертируемая» компетентность нынешних элит – тот факт, что они одинаково хорошо могут управлять банком в Болгарии и в Бангладеш, – вызывает подозрительное отношение простых людей, поскольку те совершенно справедливо опасаются, что в случае бедствия меритократы попросту соберут вещи и отчалят, вместо того чтобы разделять с ними бремя кризиса. Тот факт, что элиты приватизировали «аварийный выход», не только делает эти социальные слои менее легитимными, но значительно уменьшает их влияние и могущество.

В фильме «Елена» российского режиссера Андрея Звягинцева прекрасно отражена динамика отношений между элитами и массами в раздробленном и разобщенном обществе. Это история супружеской пары. Елена – женщина на седьмом десятке, замужем за богатым бизнесменом, который сделал себя сам и уже вышел на пенсию. Постепенно становится понятно, что муж принадлежит к группе преуспевших мужчин, которых сегодня называют «однопроцентниками». Он знакомится со своей женой, представительницей «99 процентов», медсестрой, в больнице, где лечится после сердечного приступа. Они спят в разных комнатах, завтракают отдельно и смотрят любимые телепрограммы по разным телевизорам. Она ухаживает за ним, а в свободное время присматривает за семьей своего сына – разгильдяя и гуляки, живущего в старом многоквартирном доме на окраине. Когда муж-однопроцентник отказывается оплачивать обучение внука Елены (потому что тот не заслужил) и тем самым помочь ему избежать службы в армии, Елена добавляет таблетку виагры к лекарствам, которые принимает муж, зная, что его сердце не выдержит этой смеси. Семья сына переезжает к ней в роскошную квартиру теперь уже покойного мужа. Это своего рода аллегория классовой войны в меритократическом XXI веке: ни забастовок, ни революций. Только разгневанная медсестра и смерть от виагры.

ВЫХОД

«Если мы действительно желаем понять, куда движется мир, – писал философ и мистик Гилберт Кит Честертон, – неплохо было бы взять какой-нибудь заезженный речевой штамп из прессы и изменить его значение на противоположное: может быть, тогда он покажется более осмысленным?». В нашем случае стоит задаться вопросом: будет ли общество в случае дальнейшего развития демократии и меритократии более управлямым или менее? Размышляя над странными взаимоотношениями между демократией и меритократией в эпоху глобального политического пробуждения и усугубляющейся взаимозависимости между странами, можно прийти к некоторым предварительным заключениям.

Во-первых, мы наблюдаем не переход власти от элит к народу или от государственных институтов и учреждений к негосударственным организациям, а процесс ее распыления. Какой бы ни была ваша роль в политическом процессе, у вас есть ощущение, что власть находится где-то еще. В наши дни граждане, несмотря на расширяющиеся права и возможности влиять на события, чувствуют, что утрачивают влияние. С их точки зрения, не только деньги, но и власть сосредоточилась в руках немногих людей на самом верху. Но бизнес и политические элиты также понимают, что все меньше способны воздействовать на события. Как точно подметил Мозес Наим, «власть утратила былую покупательную способность... ее легче получить, труднее использовать и легче потерять». У распыления власти есть побочное следствие – рост популярности теорий заговора.

Во-вторых, из нынешнего кризиса управляемости нельзя было бы выйти только за счет стимулирования более деятельного участия масс в политическом процессе. Свободные и справедливые выборы все еще важны для обеспечения более эффективной управляемости нашего общества, но в силу слабости политических партий и истончения идеологической составляющей, быстро снижается значение легитимности «на входе». Граждане все меньше готовы доверять руководителям просто потому, что проголосовали за них на честных выборах. Недоверие политическим лидерам стало самой сутью сегодняшней демократии. Как верно пишет французский политолог Пьер Розанваллон, «народный суверенитет все чаще проявляется в демонстративном отказе и отмежевании граждан и в процессе выборов, и в качестве реакции на действия правительства. Таким образом, новая «демократия отвержения» накладывается на изначальную «демократию конструктивных предложений». Народное участие сегодня все чаще означает тысячи демонстрантов на улицах, которые договариваются о встрече с помощью социальных медиа с единственной целью – заявить не о поддержке определенного политического курса, а о неприятии государственных решений. Еще одним проявлением новой «демократии отвержения» стала готовность людей голосовать за любого новичка на политическом поприще. Например, в Болгарии за 12 лет на выборах дважды побеждала непарламентская партия.

В-третьих, «меритократический стимул» также не исправит систему, потому что компетентность элит во многом оспаривается, как уже было показано, и для любой политической системы рискованно полагаться на легитимность «на выходе». В эпоху, когда власть гражданского общества носит преимущественно негативный характер, воспринимается как право «отвергать и протестовать», одно из важных преимуществ меритократии и сплоченности элиты превращается в фактор ее уязвимости.

Качество управления в посткризисном мире, где можно ожидать низкие темпы экономического роста и высокую политическую турбулентность, скорее всего, будет определяться двумя важными факторами.

Для повышения управляемости демократиями в Европейском союзе чрезвычайно важна способность конвертировать «гражданский шум» в «политический голос». Другими словами, превращать «негативный суверенитет» гражданского общества в более или менее связные позитивные требования и обращать протестные движения в структурированную политическую силу. В случае с Россией и Китаем, где кризис приводит к обострению нетерпимости к любой политической оппозиции, повышение управляемости общества будет зависить от готовности режима терпеть разногласия в правящей элите.

Настала пора «реформатору» уступить место «реформисту» в качестве главной фигуры мировой политики. Несмотря на внешние сходства, реформист во многом отличен от реформатора, канонизированного в последние три десятилетия. Реформатор знает одну важную истину и представляет себе развитие в виде достижения одной цели путем устранения препятствий и проведения правильного политического курса. Реформатор – твердокаменный идеолог, подчас невосприимчивый к местной специфике. Но именно твердостью и непреклонностью объясняется его успех в преобразовании общества. В эпоху растущей неопределенности у него всегда есть ясные и неизменные рецепты.

Реформист, напротив, – хитрый лис, который видит возможности там, где другие видят только проблемы. Он знает, куда хочет прийти, но позволяет дороге вести его к этой цели. Реформист – это прогрессивный оппортунист, никогда не теряющий оптимизма и готовый формировать немыслимые коалиции для достижения нужного политического результата. Он гений не последовательности, а приспособления. И мир сегодня нуждается как раз в реформистской элите.

«Когда я начинаю размышлять над главной причиной краха правящих классов, – писал Алексис де Токвилль в “Воспоминаниях”, – перед глазами мелькают разные события и люди, случайные или поверхностные причины. Но поверьте, что главная причина, по которой люди теряют власть, в том, что они недостойны ее иметь и ею пользоваться».

Иван Крастев – председатель Центра либеральных стратегий в Софии и постоянный научный сотрудник Института гуманитарных наук в Вене.

Евросоюз. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885383 Иван Крастев

О том, как монополию «Газпрома» пробуют обходить немцы и украинцы рассказывают СМИ Польши. Схема проста, как самые элементарные компрессоры. Парадоксальность ситуации состоит в том, что Украине Германия сбывает газ, который перед этим приобретается в России. Компании ФРГ реализуют его дешевле, ведь могут пользоваться российскими скидками своему «стратегическому партнеру» взамен на кредиты, предоставленные Германией на постройку «Северного потока», а также политическую поддержку. Последнее утверждение, как и все последующие, мы подсмотрели на Newsweek.pl.

Так, президент «Газпрома», по информации данного ресурса, называл действия Украины мошенничеством. Однако комментарии поляков данные претензии считают оправданными лишь в том случае, если бы жители Украины забирали бы газ, который проходил транзитом по украинской территории на Запад. Поляки говорят о том, что сырье превращается в собственность концерна RWE после того, как пересекает границы Украины и ЕС. Таким образом, на территории Венгрии, Польши и Словакии - это уже немецкий газ. Общеизвестно, что Евросоюз вовсе не вводил запрет на торговлю уже приобретенным газом, по этой причине ничего предосудительного в действиях RWE польские СМИ и не находят. Банально совершаются сделки между двумя компаниями RWE и НАК «Нафтогаз Украины». Незамысловатая, в общем, схема позволила Украине приобрести независимость в энергетическом плане от России. Отметим, что украинцы в то же время продолжают приобретать и газ с Урала, и из Сибири. При этом польские аналитики отмечают, что в проигрыше в данной ситуации оказалась Россия и не только по той причине, что Газпром свои гарантированные доходы отдает немецким операторам. Московские стратеги, по сути, разбиты газовой трубой, наблюдая, как потуги превратить в политическое оружие газ, бьют бумерангом по их собственным интересам.

Украина не имеет права распоряжаться российским газом в трубе, организуя виртуальный реверс, заявил глава ОАО "Газпром" Алексей Миллер.

"Что касается реверса, есть договор на транзит. Украина не имеет права распоряжаться российским газом в трубе на территории Украины как своим, поэтому любой виртуальный реверс является противозаконным. И именно исходя из этого мы анализируем, складываем ситуацию и по результатам этой работы будем соответствующим образом дальше действовать и предпринимать соответствующие меры, если шаги Украины будут противозаконными и противоречить тем договорам, которые у нас с ними заключены", - сказал Миллер на пресс-конференции в пятницу.

По мнению главы "Газпрома", Украина и в отношении сокращения объемов закупки газа, и в отношении реверсных схем во главу угла должна ставить соблюдение своих договорных обязательств, которые отражены в контрактах. Что касается закупки российского газа, то в контракте есть условие "бери или плати", это обязательство распространяется на "Нафтогаз Украины", и в дальнейшем "Газпром" будем взаимодействовать с этой компанией исходя, в частности, из этого положения контракта.

Ранее официальный представитель "Газпрома" Сергей Куприянов пояснял, что физический реверс из Европы на Украину невозможен, поэтому можно вести речь только о каких-то "бумажных" непрозрачных операциях, с законностью которых необходимо разбираться. По его словам, если для виртуального реверса используется транзитный газ "Газпрома" - это прямое нарушение, за которое придется ответить. Украина настаивает на законности реверса.

Украина несколько лет пытается пересмотреть газовые соглашения с Россией, считая цену завышенной, а сами контракты - кабальными. В этих условиях страна ищет альтернативные источники поставок.

В мае 2012 года "Нафтогаз" и немецкая RWE заключили рамочное соглашение о купле-продаже газа. Поставки стартовали в ноябре 2012 года и осуществлялись через Польшу, а 28 марта этого года Украина получила первые объемы газа и через Венгрию. Украина также договорилась о реверсе со Словакией, тестовые поставки начались 15 мая. Однако затем оказалось, что "Газпром" блокирует поставки газа на Украину по реверсу через Словакию.

Бизнесмены из Словакии откроют в Астраханской области ряд совместных животноводческих предприятий, в ответ астраханский бизнес на аналогичных условиях создаст за границей рыборазводные предприятия, сообщил глава региона Александр Жилкин.

Для обсуждения ряда совместных проектов, подходящих для размещения инвестиций в регион прибыла делегация словацкого агентства по развитию инвестиций и торговли SARIO.

"Мы начинали с поиска высокопродуктивного племенного скота, закупали там большое количество животных. Теперь предложили словацкой стороне снизить транспортные и таможенные расходы: создать СП по получению племенного материала здесь, в Астрахани, на основе их разработок и технологий и потом продавать по всей России. Это востребованно. А им предлагаем то, что умеем и можем развернуть на территории Словакии. Это аквакультура. Технологии и племенной материал у нас есть, их бизнес это тоже интересует", - сообщил губернатор.

Он также отметил, что словацкая сторона станет выгодным партнером региона в деле наполнения новыми предприятиями создаваемой в Астраханской области свободной экономической промышленной зоны. "Они делали несколько таких зон на территории Словакии. И знают партнеров, которые нам нужны", - сказал губернатор.

Исполнительный директор SARIO Мариан Моравчек, в свою очередь, пояснил, что Астраханская область интересует Словакию как один из крупнейших центров деловой активности на Каспии, имеющий, на его взгляд, больший потенциал к развитию, чем большинство стран Европы.

"Здесь развивающийся рынок. Астраханская область имеет хорошие для нас условия и имеет большой потенциал не только у себя, но и вокруг, на всей территории. Мы теперь конкретно разговариваем о проектах, будем как создавать совместные предприятия, так и инвестировать", - сказал он, отметив, что до окончания переговоров не может раскрыть названия компаний и суммы потенциальных вложений.

В начале II квартала с.г. Система TRANS.eu подготовила отчет, касающийся состояния украинского транспорта в 2013 году. Доклад в виде инфографики касается оценки ситуации украинских перевозчиков после I квартала и ее сравнение с ситуацией перевозчиков из других европейских государств.

Опрос был проведен среди 800 фирм по транспортной отрасли Польши, Германии, Чехии, Словакии, Украины и Литвы, а их результаты представлены ниже в виде инфографики.

В ходе опроса, фирмы ответили на ряд вопросов, а ответы мы сравнили с зарубежными фирмами. Сравнение было сопоставлено по каждой рассматриваемой сферы в виде стрелок и флажков. Направление стрелок означает ситуацию в этом году: справа (ситуация в I квартале 2012 и 2013 похожа), вниз (ситуация в т.г. ухудшилась) и вверх (ситуация улучшилась). Числа у стрелок означают количество фирм, которые отметили данный ответ. Флажки указывают, как выглядит ситуация данной сферы в отдельных государствах.

Исследования охватывали следующие области:

Транспортные доверенности

На убыль доверенностей сетует 35% опрошенных предприятий.

Финансовое состояние

40 из 100 украинских фирм не замечают ни ухудшения, ни улучшения своей ситуации в этом году.

Оплаты и опоздание

Среднее число задержек с оплатой за услуги в Украине составляет 31-60 дней

Инвестиции перевозчиков

Средний уровень инвестиций в транспортных фирмах составляет 50 000 евро.

Также, в TRANS.eu изучили проблему развития транспортных фирм . Украинские перевозчики шансы развития предприятия видят в сотрудничестве с непосредственными заказчиками, минимизации пустых перевозок / порожняков и инвестировании в автопарк. Зато барьеры развития для фирм, согласно анкетированию, возникают прежде всего по поводу опозданий платежей, низких цен за услуги и высоких затрат на деятельность.

Из числа зарубежных коллег украинских перевозчиков наихудшая ситуация сложилась у словацких перевозчиков, зато лучшая - в литовских.

Дело - труба

Игорь Огнев

Об авторе | Игорь Анатольевич Огнев родился в Башкирии в 1941 году, в 70-х был спецкорреспондентом журнала «Экономика и организация промышленного производства» («ЭКО») Сибирского отделения Академии наук, затем работал в газетах «Советская Россия», «Известия», занимаясь социально-экономической аналитикой. В «Знамени» дебютировал статьей «Верхом на палочке» (2012, № 4).

Каждый выпуск информационных программ три ведущих телеканала открывают патриотическим предисловием про «наше все» — запасы природного газа и незыблемый бастион страны — «Газпром». Россиянам несколько раз на дню вдалб­ливают, что наша родина обладает самой большой долей запасов газа на планете — 18%. И это чистая правда. Казалось бы, имея такое богатство (а ведь есть еще и моря нефти!), россияне как сыр в масле должны кататься. Однако, видя, как растут платежи за коммунальные расходы, в том числе и потому, что газ ежегодно дорожает на 15%, люди понимают: им лапшу вешают на уши. Вот в Америке, которая газ до сих пор импортировала, он, тем не менее, вдвое дешевле, чем в России, а электроэнергия дешевле аж вчетверо! Как такое получается?

Реклама еще утверждает, будто «Газпром» — и самая эффективная компания. Вот это — чистая ложь. Но поскольку концерн — государственный, а наш обыватель — за стабильность, то, проглотив вместе с ужином оптимистическую порцию полувранья, он может спать спокойно. И если завтра война (простите, выборы), он проголосует «правильно». Потому что тот, кто рулит газовыми потоками, рулит и сознанием большинства.

Первый звонок

Но вот неожиданно в конце октября президент Владимир Путин почти официально признает, что «сланцевая революция, о которой давно говорили многие эксперты, свершилась. Все больше государств внедряют новые технологии добычи и переработки газа… В 2011 году, по имеющимся данным, объемы добычи сланцевого газа в США выросли до 214 млрд куб. м (чуть меньше половины годовой добычи «Газпрома»).

Между прочим, эту тираду президент произнес на кремлевском совещании по топливно-энергетическому комплексу. А пунктом повестки значилось обсуждение проекта доктрины энергетической безопасности России. В связи с этим Владимир Путин и попросил «Газпром» «провести необходимый анализ и доложить комиссии основные принципы экспортной политики». Совет директоров концерна обсудил поручение президента и решил, что добыча сланцевого газа в России «неактуальна».

Думаю, главу «Газпрома» Алексея Миллера и его коллег подвела мания величия. Брезговать сланцевым газом вряд ли стоит, если его месторождения рядом с территориями, потребляющими газ. Поскольку в стоимости северного природного сырья где-нибудь в европейской части России около 70% — транспортная составляющая. Но самое пикантное заключается в том, что экспортную политику «Газпрома» определяет, конечно же, не господин Миллер.

Я не раз еще буду возвращаться к советам президента, поскольку они в тугой клубок сплетают массу противоречий.

Справедливости ради скажу, что до сих пор руководители страны смотрели на «Газпром» как на палочку-выручалочку. По крайней мере еще в апреле, выступая в Госдуме, г-н Путин сказал, что добыча сланцевого газа в мире «может серьезно перекроить структуру рынка углеводородов и что отечественные энергетические компании должны уже сейчас ответить на этот вызов», но принципы работы «Газпрома» тогда сомнению не подвергались. Со своей стороны, «Газпром» старался изо всех сил не замечать сланцевой угрозы. Более того, комментируя планы США отправлять этот газ в Европу танкерами, топ-менеджеры «Газпрома» утверждали, что его невозможно сжижать!

И вот — первый звонок! Впрочем, он прозвенел еще прошлой зимой, неприятно резанув слух: «Газпром» провалил поставки в Западную Европу. Назревал крупный скандал. Ведь, согласно формуле контрактов, потребитель за все уплатил заранее. Командиры нашего могущественного бастиона привычно свалили грех на Украину: дескать, соседи подсасывают из трубы. И тут же получили жесткую отповедь. В конце концов аноним из команды Алексея Миллера сквозь зубы процедил, что концерн «вышел на предел своих технических возможностей» по добыче. Что скрывается за этим более чем странным явлением, аноним не пояснил. Диагноз на фоне хвастливой рекламы забавный: выходит, у самой прибыльной и эффективной компании мощностей не хватает?!

Мифы об этих эпитетах опровергли многие эксперты. «Объемы добычи газа не выше советского уровня, — сказал газете «КоммерсантЪ» Иван Грачев, председатель Комитета Госудумы по энергетике, — а число занятых явно больше». Зимой 2011—2012 годов концерн, из годового расчета, добыл на 4% меньше рекордного 2006 года (более 700 млрд куб. м). При этом г-н Миллер не постеснялся преподнести президенту искаженную информацию: дескать, в 2011 году добудем около 520 млрд куб. м. На самом деле, хоть из кожи лезь, добыча не перевалила за 512 млрд.

Труба, ребята

В конце концов «Газпром» вынужден был объявить, что чистая прибыль в 2012 году по одной методике исследования сократилась на 10,2, а по другой — даже на 37%. Вслед за прибылью рухнули дивиденды. Что самое печальное — капитализация скатилась ниже ста миллиардов долларов, хотя несколько лет назад Миллер предвещал, что компания будет стоить триллион. Куда девалась прибыль? Прежде всего деньги улетели в трубу. И не в переносном, а в прямом смысле слова. Это безудержное строительство экспортных магистралей, и строительство весьма легкомысленное. Будем разбираться по очереди.

В октябре Алексей Миллер торжественно запустил вторую ветку газопровода Nord Stream («Северный поток») из России в Германию по дну Балтийского моря в присутствии важных акционеров проекта из разных стран, а также Сергея Иванова, главы президентской администрации, и Александра Новака, министра энергетики РФ. Г-н Миллер посвятил мероприятие 60-летию президента Путина, которое ну совершенно случайно пришлось на этот день, и подчеркнул, что «запуск газопровода имеет символическое значение для Президента России ... это своего рода подарок автору идеи». Идея, напомню, заключалась в том, чтобы, под влиянием очередного газового конфликта с Украиной, проложить газопровод в обход соседки.

В этот раз на церемонии Владимир Путин присутствовал виртуально: по видео он заверил собравшихся, что не ослабит внимания к проекту и газ по Nord Stream будет подаваться стабильно. Пышность церемонии подмочил казус: юбилейный подарок президенту и впрямь оказался символическим. Немощный «Газпром» и первую-то нитку заполнял едва наполовину, а на вторую газа не хватило вовсе. Чтобы церемония все-таки состоялась, наши чиновники, словно плохие жонглеры, перекинули во вторую нитку часть газа из первой. Мало того, ничуть не смущенный этим цирковым трюком, г-н Миллер объявил, что комитет акционеров Nord Stream признал целесообразным и технически, и экономически проложить еще третью и четвертую нитки. Одна может дойти до Великобритании, предназначение другой не уточнялось.

Но этими нитками наши амбиции не насытились. Седьмого декабря под Анапой, уже в присутствии Владимира Путина, сварили первый символический стык на газопроводе «Южный поток». Труба по дну Черного моря дойдет до болгарской Варны, дальше одна ветвь пойдет в Италию, а вторая — в Австрию и страны Южной Европы. Всего же планируется проложить тоже четыре нитки пропускной способностью 63 млрд куб. м в год. Только на строительство газопроводов потребуется 16 млрд евро, а с учетом создания инфраструктуры на территории России общий объем инвестиций эксперты оценивают в 27 млрд евро.

Здесь, как и с Nord Stream, маячат призраки неизвестности. Один — позиция Украины: ведь 63 млрд куб. м — это как раз транзит, который в «Южный поток» намереваются перебросить из украинской системы. Увеличение поставок не грозит: новые контракты в Европе не заключались, дай бог прежние сохранить. Ходили слухи, что Украина получит скидку к цене газа, если допустит «Газпром» до участия в управлении своей государственной системой газопроводов (ГТС) до 2017 года. И тогда третью и четвертую ветки «Южного потока» строить не будут. Однако Украина договаривается с Европой о добыче на своей территории газа из сланцев и ведет переговоры с Туркменией о поставках газа. На этом фоне договоренности с Москвой зависли.

Теоретически газа должно хватить, чтобы заполнять нитки и северного, и южного потоков. Хоть и с солидным отставанием от прежних сроков, но все же началась эксплуатация крупнейшего Бованенковского месторождения на полуострове Ямал. По словам Владимира Путина, здесь «ежегодно будут добывать 115 млрд куб. м газа, а в ближайшем будущем уже 140 млрд. Это чуть меньше всего нашего экспорта в Европу». На ямальском морозе почетные гости чуть ли не чепчики в воздух бросали. А между тем есть серьезный повод для беспокойства. Может получиться так, что, когда газ с Бованенкова пойдет бурным потоком, спрос упадет не только в Европе. Почти на треть уже снизились наши поставки в СНГ, и эксперты говорят, что бывшие республики и дальше будут сокращать закупки российского газа. Основной потребитель — «Нафтогаз» Украины — уже объявил о снижении закупок с 52 млрд куб. м до 27 млрд. Причина — высокие цены. Соседи намерены замещать наш газ углем и жестко экономить энергию.

Кроме того, в стоимости трубопроводов сидят и огромные коррупционные надбавки. По оценкам экспертов, километр строительства обходится налогоплательщикам и государству минимум в полтора раза дороже по сравнению с зарубежными аналогами. Великий экономист Адам Смит писал, что размер желудка человека сдерживает желание поглощать еду без меры. Но стремление обладать мебелью, украшениями и предметами роскоши не знает предела.

Жадный платит трижды

Для России замаячил новый призрак: так называемый третий энергопакет законов, которые ЕС утвердил в 2009 году. Они требуют разделить бизнес по продаже и транспорту газа. Причем — задним числом. На переговорах с канцлером Германии Ангелой Меркель президент Путин назвал это положение «вредным», поскольку новые правила подрывают уверенность в прибыльности старых инвестиций. И не только России, но и немецких партнеров. Г-жа Меркель парировала: она не возражает относительно загрузки трубопроводов одним российским газом, но если нет конкурентов. «Я рекомендую принимать вещи такими, какие они есть, — философски заключила г-жа Меркель, — и использовать ту свободу действий, которую они предоставляют». Границы предстоящей свободы России кажутся тесноватыми. Спешку со строительством «Южного потока» эксперты связывают еще и с попыткой вывести проект из-под удара третьего энергопакета. Однако знаток всех тайн газовой отрасли Михаил Крутихин, партнер консалтинговой компании Rus Energy, называет попытки Москвы тщетными. И предсказывает, что «Европа получит для себя газопровод, построенный за русские деньги, а пользоваться им будут независимые операторы, против участия которых и возражает сегодня Москва». С Крутихиным согласны и другие аналитики.

Что же получается? Здесь я вернусь к тому, с чего начал, — к кремлевскому совещанию. Я утаил один совет президента Путина главе «Газпрома» Миллеру: «Мы… должны действовать предельно расчетливо и гибко». Расчетливо и гибко! Но в том-то и беда, что этих качеств не хватает, кажется, самому президенту Путину! Аналитики посчитали, что пропускная способность наших газопроводов в Европу, которые, напомню, строятся с подачи самого Владимира Путина, к 2020 году со 160 млрд куб. м увеличится до 290—340 млрд (в зависимости от числа ниток). А поставки в Европу вряд ли превысят 170 млрд куб. м. Так что излишек наших транспортных мощностей гарантирован. Ну и где здесь пахнет предельной расчетливостью?

Одно тянет за собой другое. Как я уже упоминал, «Газпром» объявил о снижении прибыли. И нет никаких надежд наверстать упущенное: спрос на россий­ский газ падает. Виной тому не только силовая экспансия «Газпрома» в Европу, пугающая партнеров, но и США, где собственный сланцевый газ, который упорно игнорировала наша монополия, полностью заместил импорт в Америку из Египта и Катара. А топливо этих стран устремилось на рынки Европы. Более того, еще в 2010 году Америка впервые за шесть лет обогнала Россию по объемам добычи газа и готовится начать его экспорт. На сей счет уже подписаны соглашения с двадцатью странами. Если Конгресс одобрит, экспорт к 2020 году может составить 200 млрд кубометров. Для сравнения, «Газпром» продает странам ЕС 150 млрд кубометров в год. И уж совсем невероятный шаг: Европа, презрев свои «зеленые» принципы, почти на четверть увеличила использование угля. Даже из Венесуэлы! Везет его за тридевять земель, только бы обуздать непомерную жадность и амбиции «Газпрома». Конечно, цена газа в Европе сильно упала.

Здесь я скажу о главной занозе, торчащей из третьего энергопакета: распространение его требований на прежние контракты «Газпрома». Разумеется, это юридический нонсенс, которым, кстати, для внутреннего употребления пользуются российские власти. А зачем это понадобилось ЕС? Думаю, что и здесь сработал страх перед аппетитами вельможных бенефициаров «Газпрома», владеющих пакетами его акций. Если «Газпром» до последнего настаивал на цене в 400 евро за 1000 куб. м, то европейский рынок опустился до 200 евро! Но еще больше ЕС возмутила дискриминация Москвой восточных стран Европы, чего не могла игнорировать Ангела Меркель. Например, Польша платит 500 евро за 1000 куб. м российского газа. Это дало повод подозревать нашего монополиста в ограничении конкуренции и несправедливом ценообразовании. Изучаются контракты «Газпрома» в Польше, Чехии, Словакии, Венгрии, Болгарии, Эстонии, Литве и Латвии. Одно арбитражное разбирательство закончилось в пользу чешской PWE Transgas, которая обжаловала козырный принцип «Газпрома»: либо бери товар по навязанным ценам в рамках долгосрочных контрактов, либо плати штрафы за то, что не выкупил весь газ, объемы которого в этих контрактах прописаны. Если расследование Еврокомиссии подтвердит подозрения в двойной игре, «Газпрому» светят многомиллиардные штрафы. По правилам ЕС — 10% выручки.

Похоже, вначале судебные преследования не очень пугали тех, кто на самом деле управляет «Газпромом». Ведь они привыкли безнаказанно исповедовать принцип Джона Моргана, который в начале прошлого века прославился не только своим богатством, но и отношением к праву. Морган говорил: «Мне не нужен юрист, который рассказывает, чего я не могу сделать. Я нанимаю его затем, чтобы он объяснил, как делать то, что я хочу». Это отношение к праву покоилось на более широком кредо Моргана: «Я не должен обществу ничего!».

Эта свобода «Газпрома» «по Моргану» от общественных обязательств видна не только в том, что цена газа для россиян ежегодно растет на 15%, но и в легкости, с которой монополия отмахнулась от намерений Минфина поднять монополии налоги. Они много лет значительно меньше, чем у нефтяников. Однако «Газпром» наговорил таких страстей, поднял такую бурю в СМИ, что Минфин отступил. А может, ему настоятельно посоветовали. И хотя налоги все-таки увеличились, однако не столь высоко, как намеревался сделать Минфин. А между прочим, эти налоги пришлись бы весьма кстати для выполнения предвыборных обещаний президента…

Словом, хоть тресни — а не получается у «Газпрома» работать гибко! Ведь что такое наша газовая монополия? Это, один к одному, советское наследие, Мингаз­пром, сконструированный по рутинной модели. Независимые эксперты давно говорят, что такой монстр напрочь лишен гибкости и его нужно разбить на современные рыночные компании. Выделить добычу и транспорт газа, на чем настаивает и ЕС. Однако президент Путин, требуя работать гибко, и в этом случае категоричен. Он заявил, что транспорт газа субсидируется добычей и не представляет интереса как самостоятельный бизнес («Ведомости» за 3.10.12.). Однако в России безбедно существует «Транснефть», и этот факт игнорировать как-то странно.

— Если «Газпром» хочет работать на европейском рынке, — говорит авторитетный эксперт Михаил Корчемкин, — оспаривать это требование ЕС бессмысленно. К тому же аргумент о неэффективности неубедителен. Трубопроводный бизнес рентабелен во всем мире. А убытки приносит строительство ненужных газопроводов. Если выделить транспорт газа, высокая коррупционная составляющая станет очевидной.

Вот уж поистине: если скупой платит дважды, то жадный — трижды! Я говорю не только о колоссальном снижении прибыли. Кстати, потеряв треть ее, «Газпром» все еще остается по этому показателю на первом месте в мире. Не в меру разбухшая подушка лишний раз подчеркивает тот факт, что прибыль наша монополия зарабатывала отнюдь не в честной конкурентной борьбе. Что подтверждает и катастрофическая убыль капитализации газовой монополии. «Хуже “Газпрома” в мире никого нет, — считает экономист Сергей Алексашенко. — Потерять с 2008 года более половины своей стоимости — такого никому не удавалось!» А ведь за этим фактом — и удешевление акций, принадлежащих тем самым вельможным бенефициарам, которые заставляли «Газпром» удерживать в Европе дикие цены, без оглядки на последствия сланцевой революции и прочие реалии рынка.

Тем не менее эти люди продолжают гордиться тем, что «Газпром» остается самой прибыльной компанией мира. А надо бы насторожиться: ведь ей и дальше грозит потеря прибыли, если ничего не делать со структурой и управлением. Даже в вузовских учебниках сказано про элементарный экономический закон: прибыли уравновешиваются при конкуренции. А она в Европе обострилась. И монополия в силу этого не может быть эффективной и современной, потому что, по своей природе, она неповоротлива. Но простота экономических законов кажется некоторым людям обманчивой: ведь коли законы так просты — значит, можно их игнорировать. Правда, тем, кто на них взирает свысока, эти законы начинают мстить. Как-то Макс Планк, гениальный математик, автор выдающейся теории квантовой механики, признался не менее гениальному экономисту Джону Кейнсу, что подумывал заняться экономикой. Но решил, что она слишком сложна.

Способность работать гибко, что рекомендовал «Газпрому» президент Путин, прямо связана с избавлением от пороков дикого капитализма на стадии его становления, которые видны в России на каждом шагу. Здесь власти, как нельзя кстати, и показать бы пример, возвыситься над интересами отдельных ее представителей, какую бы должность они ни занимали, освободиться от эгоизма, высокомерия и стяжательства. Однако вероятность такого развития событий, как мы видим на примере тех, кто на самом деле управляет «Газпромом», невелика. Еще один великий экономист Джон Милль писал: «Если умы недостаточно изящны, им не нужны изящные побуждения к действию».

Сланцы — не пляжные тапочки

Снова возвращаюсь к заявлению президента Путина на кремлевском совещании. Легкомысленно отмахнувшись от его совета относительно добычи сланцевого газа, председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер все-таки признал, что «сланцевая нефть представляет заметный интерес». Вскоре появились сообщения, что «Газпром нефть» (бывший «Юкос»), входящая в состав монополии, собирается активно осваивать баженовскую свиту в Ханты-Мансийском округе. В 2013 году начнут бурение, развернут разведку.

Если читатель подумает, что о сланцевой нефти в баженовке узнали недавно, он сильно ошибется.

— Фонтан из этой свиты в Салыме мы получили летом 1968 года, — рассказал мне крупный геолог академик Иван Нестеров, всю жизнь занимающийся Западной Сибирью. — Фонтан был аварийный, около 700 кубов в сутки. Давление аномальное, на глубине 2900 метров примерно 412—415 атмосфер. Я считал, что нефть идет из ачимовской свиты, а Фарман Салманов, экспедиция которого там и действовала, думал, что тюменская свита работает. На баженовку никто не грешил: глина — самая лучшая покрышка! Какая в глинах нефть? Все-таки пожертвовали мы планом и ради науки пошли на эксперимент: через каждые 10 метров — каротаж, испытание. Вскрыли ачимовскую свиту — получили дебит около 2 т. Пошли дальше, только пробурили кровлю баженовки — бабахнул фонтан в 700 кубов! Все! Я тут же опубликовал заметку, что впервые в истории человечества открыта нефть в глинистых отложениях.

Сейчас есть 92 месторождения в баженовке, в том числе — на юге Тюменской области, в Ханты-Мансийском, Ямало-Ненецком округах и в Томской области. Они «сидят» в госбалансе страны.

— В Западной Сибири, — утверждает Нестеров, — по работающим технологиям можно извлекать 127 млрд куб. м нефти. Эти запасы больше, чем во всем мире! А геологические запасы и вовсе около 500 млрд.

То есть десятки лет на территории с готовой инфраструктурой под носом крупных компаний лежат сверхгигантские нефтяные месторождения, а политики трастят об освоении Арктики и морского шельфа, к чему наши нефтяники и машиностроители не готовы технически.

— Чтобы президент произнес «баженовская свита», мне понадобилось сорок три года убеждать руководителей страны, — сказал Иван Нестеров.

Может, причина глухоты — в себестоимости сланцевой нефти? Некоторые эксперты утверждают, будто баженовская обойдется дороже обычной, что данные по США сильно пляшут. Не стоит, конечно, забывать и про то, что в 90-х баррель черного золота стоил меньше 10 долларов. А от добра, как известно, добра не ищут. Но даже если эксперты, говоря о себестоимости, правы вообще, то затраты на баженовскую нефть можно кардинально уменьшить.

— В этой свите, — говорит Нестеров, — кроме нефти огромные промышленные запасы урана. Ресурсы извлекаемые — 2—3 млрд т, а мировые (без Казахстана) всего 600 тыс. т. Я считаю, 20 тыс. т мы можем получить стоимостью на порядок меньше, чем сегодня: до 5 руб. за килограмм, а в мире этот килограмм продают за 150 долл. Цена, говорят, до 2015 года такой и останется.

Мизерные затраты, по словам Нестерова, связаны с тем, что уран хотя и залегает на глубине 4 тыс. метров, что сильно пугает атомщиков, но добывать его можно с помощью уже пробуренных и брошенных нефтяных скважин. Так что, извлеченный попутно уран сделает баженовскую нефть почти бесплатной.

Может, информацию про уран, который страшно дефицитен, академик Нестеров извлек из своих тайников только сейчас? Увы, он все уши прожужжал якобы заинтересованным лицам, но те отмахивались, словно от назойливой мухи.

Наконец, есть еще одно обстоятельство, которое разводит по разные стороны ученых-геологов. Это модель сланцевых месторождений. Правда, американцев это не смущает: они разрабатывают их, не дожидаясь конца ученых споров, а вот наши споткнулись.

Я расскажу о концепции группы тюменских ученых, которой руководит Роберт Бембель, профессор, доктор геолого-минералогических и кандидат физматнаук, за работами которого внимательно слежу более четверти века. Концепция интересна тем, что представляет собой новую парадигму, которая включает и модель сланцевых месторождений. В 1979 году Бембель, вернувшись из многолетней командировки в Болгарию, получил лабораторию в тюменском филиале ВНИИГеофизика и, будучи наслышан о баженовской свите, стал интересоваться деталями. Однако коллеги мало что рассказали: мол, какое-то чудо-юдо. Тогда и родилась идея вплотную заняться баженовкой с помощью высокоразрешающей объемной сейсмики (ВОС). Эту технологию создавали в СССР с 50-х годов, а в 70-е французы изобрели 3D сейсмику. Ее Бембель опробовал в Болгарии, а вернувшись на родину, с учениками создал программы обработки данных полевых измерений на высокопроизводительном американском компьютере. С помощью ВОС, в отличие от 2D сейсмики, появилась возможность получать не плоскую, а объемную, как бы голографиче­скую картинку недр. Но главное — высокое разрешение импульсов позволяло выделять не ловушки размером в километр, из десятка которых девять, по статистике, оказывались пустыми, а мелкие геологические объекты до 50 метров. Они-то, как выяснилось, оказались залежами нефти и газа, большим перспективным ресурсом Западной Сибири.

Словом, ВОС стала для геологов таким же техническим прорывом, как в средние века телескоп для астрономов.

— В 1982 году, — рассказывает Бембель, — мы готовились к геологической конференции. Что к тому моменту заметили? ВОС дает очень чистый материал, и мы смогли увидеть рельеф месторождений: элементы антиклиналей и синклиналей. Это легкие выпуклости и вогнутости рельефа баженовки. Как правило, на антиклиналях шириной 100—300 метров и высотой около метра получают повышенные дебиты нефти. Но почему? Вот это никак не могли понять.

В то время плоттеры были черно-белые, а Бембель прочитал, что глаз человека на один—два порядка лучше различает цветную информацию. Попросили студентов раскрасить карандашами разрезы баженовки, нарисованные компьютером по контурам ВОС.

— Это сильно впечатляло, — вспоминает Бембель. — Я повесил раскрашенный разрез возле узкой двери выхода из зала, где шла конференция. Эта дверь сыграла гигантскую роль! Я докладывал одним из последних перед перерывом. И обратился к аудитории: мы специально раскрасили разрез, видим, что какая-то тайна есть, но понять не можем. Давайте всем залом устроим мозговую атаку!

Объявили перерыв, продолжает Бембель, и вот 700 человек протискиваются из зала через узкую дверь, а слева от нее висит карта. Каждый поневоле останавливается и смотрит. После перерыва начинается обсуждение. Чуть не первым идет выступать крупный человек с огромными черными глазами. Это был Виктор Исаевич Белкин, крупный геолог и большой умница. Спрашивает меня: а вы сами-то разве ничего не заметили? Там ведь какие-то столбы выделяются под скважинами, где нефть. Я помню, как по залу словно волна пробежала: да, да, мы тоже заметили столбы — говорили коллеги!

С этого все началось. Во-первых, на этих столбах сидят маленькие антиклинали. Во-вторых, большая нефть — главная зацепка. Оставалось выяснить, что за столбы и каково их происхождение.

Позднее Бембель назовет эти столбы геосолитонными трубками. По ним из плазменного ядра Земли под огромным давлением и поднимаются мощные вихри геосолитонов. Прежде всего водорода и гелия. Встречаясь на своем пути к поверхности с химическими веществами, они вступают с ними в реакции и образуют разные месторождения полезных ископаемых: алмазов, нефти, газа, железа и многие другие. Теперь это уже не догадки, не фантазии. ВОС позволяет точно определять координаты этих трубок, и геологи бурят не наугад, плодя сухие скважины и вколачивая в них миллионы долларов, а прицельно попадают в месторождения углеводородов. Правда, таких геологов очень мало…

Открытие процессов, идущих в геосолитонных трубках, позволило сделать Бембелю и другой важнейший вывод: запасы углеводородов вовсе не конечны, как об этом упорно продолжают твердить и нефтяники, и политики. Месторождения образуются и пополняются постоянно! Сегодня с этим согласны и многие другие геологи и химики.

Однако вернемся к тайнам баженовки. Главная из них — как в непроница­емых глинах, из которых сложена эта свита, оказалась нефть?

— В глины накачать что-либо может вещество, которое пролезет сквозь них как через игольное ушко, — утверждает Бембель. — На это способен только водород и протонный газ из плазменного ядра Земли, которое ученые почему-то считают твердым. Атомы протонного газа в 100 000 раз меньше, чем водорода. И большая нефть получается лишь в тех местах, куда закачаны эти газы. Если это ионный водород — он очень активный. А сама баженовка пропитана органикой. Что это значит? А то, что практически за недели, ну — за месяцы у нас на глазах идет химическая реакция образования нефти!

В периоды геосолитонной активности водород в импульсном режиме всегда стремится в верхние горизонты. Дело в том, что микротрещины в слоистых отложениях баженовки в десятки, если не в сотни раз шире атомов водорода, не говоря уже о протонном газе. Более того, при геосолитонной дегазации водород ионизируется. В результате образуются протоны и электроны, диаметр которых гораздо меньше атомов водорода. И если уж последние свободно проходят в трещины баженовки, то протоны и электроны — тем более.

— Надо прямо сказать, — заключает Бембель, — есть геосолитонный столб в баженовке — будет и нефть, потому что в столбе работает водород. А почему в нескольких ста метрах ничего нет? Да потому, что баженовка — глина, и даже самые высокие давления не позволяют нефти продвигаться в стороны. Она сохраняется только в зоне столба. Но я так и не сказал, почему образуются антиклинали. Да потому, что вся энергетика, сконцентрированная в осевой части, долбит центральное место, а по краям все ровно. Антиклинали поэтому и лежат на столбах-трубках. А повышенное содержание водорода создает аномально высокое пластовое давление, и оно обеспечивает химическую реакцию с органикой. Вот и вся моя модель.

— Но в глинах-то, наверное, иная картина, нежели в песках или других породах…

— Ты прав, — откликнулся Бембель, — в глинах диаметр столбов много меньше. Впервые мы увидели это на Приобском месторождении. В глинах проходят тонкие, как струны, каналы-вихри. В глинистой толще они оставляют полости и линзочки, в которых, словно в капсулах, образуются нефть или газ.

— А что происходит с вихриками дальше?

— В глинах они сжимаются. Надо учесть, что сила удара вихря в глинах и обычных породах одинакова, а результаты разные. Породы — песчаники и граниты — разлетаются, разбиваются, и канальцы, по выходе вихриков из глин, увеличиваются до диаметра нормальных геосолитонных трубок.

— Но если модель, в том числе — и баженовки, такая, как ты говоришь, то нет необходимости использовать при добыче сланцевой нефти гидроразрыв пласта, как это делают американцы. Не лучше ли по результатам высокоразреша­ющей объемной сейсмики, зная координаты геосолитонной трубки, с одной попытки попадать прямо в месторождение?

— Ну конечно! — завершил Бембель. — Так и делало много лет Ханты-Мансийское геофизическое объединение, которое я консультировал: в трубки попадали с одного выстрела, без лишних сухих скважин.

Лучше поздно, чем никогда?

Хотя «Газпром нефть» и обещала «активно» осваивать баженовку, однако боюсь, что народная мудрость про «лучше поздно…» в данном случае вряд ли сработает. Вот что стоит за обещанной «активностью». Только к 2021 году «Газпром нефть» планирует извлекать по миллиону тонн в год, а уже через пять лет и этот объем начнет падать. Такая капля ни на йоту не повлияет на общую ситуацию в отрасли.

Правда, еще и у «Роснефти», помимо Западной Сибири, есть договоренности с норвежской Statoil исследовать отложения сланцевой нефти в Ставропольском крае. Компании намерены совместно разрабатывать залежи. Правда, если обнаружат коммерческие запасы.

Еще год назад эксперты прогнозировали, что к 2020 году США догонят Саудовскую Аравию, которая сегодня добывает 11,6 млн баррелей в сутки. Похоже, эксперты ошиблись, и здорово. Министерство энергетики США прогнозирует, что страна уже в 2013 году выйдет на производство 11,4 млн баррелей в сутки. Правда, с учетом всех жидких углеводородов, полученных с помощью разных технологий. В том числе — «зеленых».

Это чревато для России новыми сюрпризами. По итогам первого полугодия 2012 года она еще лидирует в мире. Однако, вопреки благостным заявлениям наших руководителей, добыча растет черепашьими темпами: по версии ОПЕК, за первые шесть месяцев 2012 года она увеличилась всего на 1,6%. За этот же период в Саудовской Аравии показатель вырос на 11,3%, в США — на 11%. Если ситуация сохранится, то Россия скатится на третье место.

Вероятность таких событий подтвердил и Алексей Варламов, генеральный директор ФГУП «Всероссийский научно-исследовательский геологический нефтяной институт». Он заявил, что к 2020 году добыча в России упадет на 19%, до 415 млн т. И другие эксперты считают, что в ближайшие годы разработка месторождений в Восточной Сибири и на шельфе не компенсирует падения на старых месторождениях.

Глядя на США, говорят о том, что мир ждет вовсе не дефицит, а изобилие нефти. Так, например, в обстоятельном июньском докладе «Oil: The Next Revolution», подготовленном под руководством авторитетного экс-главы итальянского нефтяного гиганта Eni Леонардо Мауджери, утверждается, что к 2020 году мировое производство нефти может вырасти аж на 20% (с 93 млн до 110 млн баррелей в день). Основными драйверами станут США, Канада, Ирак и Бразилия. Сокращение ожидается в Иране, Мексике, Великобритании и Норвегии.

Опять про Америку. До 2008 года добыча там заметно снижалась, но за послед­ние четыре года заговорили о явном буме. Аналитики американской энергоконсалтинговой компании Bentek Energy даже более оптимистичны, чем Мауджери: они прогнозируют пик добычи североамериканской нефти всего к 2016 году.

Например, сланцевое месторождение Баккен в Северной Дакоте с 2006 года прошло путь от добычи нескольких баррелей в день до 530 тыс. баррелей к декабрю 2011 года. А сланцевых месторождений, сравнимых по запасам с Баккеном, в США еще минимум двадцать. Америке вполне по силам стать вторым после Саудовской Аравии производителем чистой нефти уже к 2020 году. Аналитики Goldman Sachs разделяют оптимизм своих коллег и считают, что США могут стать первым в мире производителем нефти даже к 2017 году. Сitigroup отмечает, что экспорт нефтепродуктов из Америки уже сегодня увеличился почти на четверть по сравнению с 2010 годом. Но это «семечки». Ожидается, что к 2020 году США смогут поднять добычу собственной сланцевой нефти с 15 млн баррелей в сутки до 27 млн. Это равносильно появлению на мировом рынке еще одной России либо Саудовской Аравии. При этом цена сырья упадет до 85 долл. Напомню, что Россия сводит в бюджете концы с концами при цене 100, а план ближайших трех лет базируется на цене 110 долл. Правда, минфиновские чиновники хорохорятся, обещают сбалансировать бюджет и выполнить социальные программы при цене нефти и в 80 долл., но, как говорится, свежо предание… В последний бюджет не попало финансирование предвыборных социальных обещаний президента, что вызвало скандал.

Хуже всего, что разворачивается и другой сценарий, как всегда для России не­ожиданный. Дело в том, что оканчивается сырьевой суперцикл в мире. Прежде всего это видно по потреблению металлов Китаем. Цены достигли потолка, а темпы спроса, выросшие за последние десять лет в пять раз, падают. Сейчас Китай, в расчете на одного жителя, потребляет вдвое больше стали, чем европеец или американец. Других стран, способных компенсировать падение темпов китайского спроса, в мире нет. А металлы не только занимают существенную долю нашего экспорта — чтобы их выплавить, требуется энергия, все те же углеводороды. Таким образом, падение спроса на металлы потянет за собой и снижение спроса на разные виды энергии. Кроме того, появляются куда как более энергоэкономные новые технологии.

Похоже, эти прогнозы начинают сбываться. По данным EIA, в трех из четырех крупнейших экономиках мира — США, ЕС и Японии — дневной спрос на нефть в последние годы устойчиво сокращается. Ну а сочетание двух факторов — роста собственной добычи и все более скромного потребления резко снижает импорт нефти. Если в той же Америке с 2004 по 2008 год импорт зашкаливал за 12 млн баррелей в день, то сейчас он снизился до 8 млн. До предкризисных показателей далеко и остальной развитой части мира: с 2007 по 2011 год европейские страны сократили потребление с 16,2 млн баррелей в день до 15 млн, Япония — с 5 млн до 4,5 млн. Эта тенденция в текущем году лишь усиливается на фоне рецессии в еврозоне и общей слабости мировой экономики. Конечный потребительский спрос стагнирует, а вслед за ним и спрос на нефть.

Правда, у экспертов есть существенные разногласия относительно себесто­имости сланцевой нефти. Один известный тюменский ученый-геолог уверял меня, что себестоимость барреля сланцевой нефти США зашкаливает за 300 долл. Однако, например, главадепартамента Citi по исследованию энергетических и сырьевых рынков Европы Сет Кляйнман недавно заявил, что в США эта цифра уже сейчас составляет всего 70 долларов, и она может упасть еще на 20—25%, поскольку технологии непрерывно совершенствуются.

А вот содиректор аналитического отдела агентства «Инвесткафе» Григорий Бирг считает: пока себестоимость барреля сланцевой нефти подпирает под 90 долларов, это существенно выше затрат при традиционной добыче. Да, разрабатываются экспериментальные технологии, которые могут снизить себестоимость и до 30 долларов, однако они еще далеки от широкого применения. Поэтому вряд ли цена нефти опустится существенно ниже 100 долл. в ближайшем будущем.

Можно по-разному относиться к этим дискуссиям, но ведь кроме них есть реальные события. Например, вывоз нефтепродуктов из Америки увеличился почти на треть по сравнению с 2010 годом, и по этой статье страна теперь — чистый экспортер. А вот Россия и здесь не радует. Вопреки ожиданиям правительства, нефтяники не успели модернизировать заводы в согласованные сроки. Например, «Татнефть» откладывает удвоение мощности своего НПЗ «Танеко» с 7 млн т в год до 14 млн т из-за налогового режима. Гендиректор компании г-н Тахаутдинов объяснил, что нужна стабильная финансовая политика. «Мы вошли в проект “Танеко”, — рассказал он, — при одних финансовых условиях, сейчас их уже один раз изменили, и говорят, что еще будут менять. На такие крупные инвестиции нужна стабильность…».

Сейчас, когда конец углеводородной лафы для России не за горами, возможны, как мне кажется, два пути.

Первый: по-прежнему сидеть на сырьевой игле, пытаясь увеличивать добычу нефти, а также всеми правдами-неправдами заставляя мир до поры до времени покупать наш газ по компромиссным ценам. Но и здесь требуются крутые перемены. Старые нефтяные месторождения севера Западной Сибири обводнены более чем на 90 процентов, из них, сколько ни старайся, больше не вы­жмешь. Тем более — по сносной себестоимости.

Наконец, есть геосолитонная концепция профессора Роберта Бембеля. Однако ее официальная наука и чиновники не признают. Но даже если случится чудо и эти открытия широко пойдут в практику — миру уже не понадобится столько нефти. Мы прозевали свой звездный час.

Второй путь для России известен: переходя на новую парадигму образования и добычи углеводородов, которые еще долго будут необходимы, параллельно и очень интенсивно развивать инновации, современные отрасли экономики. Но об этом пока только говорят, и, по моим наблюдениям, не так предметно, как еще год назад. Похоже, стабильность для моей страны с имперскими замашками на каждом историческом этапе оборачивается классическим застоем. А империи существуют до тех пор, пока они в состоянии себя прокормить, сказал как-то английский экономист Джон Гобсон. Да, прилавки наших магазинов ломятся от еды, но вот денег у многих маловато, чтобы покупать разные товары. И реальных доходов не станет больше, пока нефть и газ служат квазиденьгами для избранных, пока все проблемы будут решаться по запоздалым и нелепым приказам сверху, а не по инициативе предпринимателей, слышащих сигналы рынка и общества.

Опубликовано в журнале:

«Знамя» 2013, №7

публицистика

Россия > Нефть, газ, уголь > magazines.gorky.media, 26 июня 2013 > № 860265 Игорь Огнев