Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Президенты Туркменистана и Турции подписали совместное заявление

По итогам туркмено-турецких переговоров на высшем уровне в Анкаре, Президент Туркменистана Г.Бердымухамедов и Президент Турецкой Республики Р.Т.Эрдоган подписали совместное заявление. Как отмечается в документе, главы государств обсудили состояние туркмено-турецких отношений в различных сферах и возможности их интенсификации, обменялись мнениями по актуальным вопросам регионального и международного характера, подтвердили стремление и впредь укреплять долгосрочное и взаимовыгодное сотрудничество между двумя государствами. Стороны выразили свою приверженность мнению о необходимости усиления роли ООН в контексте решения всех вопросов в соответствии с общепризнанными нормами международного права, целями и принципами устава Организации Объединенных Наций, а также во имя защиты и обеспечения мира и безопасности во всем мире. Стороны подтвердили общность взглядов на продолжение традиции взаимной поддержки инициатив и кандидатур двух стран в рамках международных организаций, а также и в сфере обеспечения прав человека в международных отношениях. Стороны, подчеркнув значение механизма взаимодействия между Туркменистаном, Азербайджанской Республикой и Турецкой Республикой, выразили удовлетворение относительно проведения в 2015 году в Туркменистане встречи высокого уровня президентов трех государств. В целях дальнейшей активизации и развития торгово-экономических отношений стороны акцентировали внимание на предстоящей работе в области транспортной инфраструктуры, грузоперевозок и связанных с этим других направлений, и в рамках общих взглядов пришли к решению о партнерстве для достижения прогресса в данной сфере.

Стороны, заявив о необходимости увеличения объемов грузоперевозок не только по автомобильным и железным дорогам, но и по морю, договорились о продолжении двусторонних и многосторонних работ и активизации сотрудничества в целях полномасштабного расширения портов на Каспии, наращивания их инфраструктуры и логистического потенциала, чтобы таким образом наладить грузоперевозки через Каспийское море. В целях расширения взаимодействия в транспортной сфере и наиболее полного задействования потенциала двух стран стороны рассмотрели вопрос создания транспортного коридора Афганистан – Туркменистан - Азербайджанская Республика – Грузия – Турецкая Республика. Стороны заявили о решении продолжать совместную работу по вопросу транспортировки туркменского природного газа на мировые рынки по различным маршрутам и претворять в жизнь конкретные энергетические проекты в рамках взаимного соглашения, которое будет достигнуто в данной области. Стороны также выразили свое намерение относительно начала совместной деятельности по инвестированию в энергетическую отрасль. Стороны подчеркнули необходимость дальнейшей координации усилий в борьбе с терроризмом, организованной преступностью, незаконным оборотом наркотиков и психотропных веществ, а также трансграничными вызовами и угрозами, отметив важность развития взаимодействия в рамках региональных, международных организаций и двусторонних отношений. Стороны отметили, что продолжат скоординированную работу, проводимую в целях укрепления взаимопонимания в сфере культуры и создания атмосферы взаимного уважения в рамках инициативы, выдвинутой Альянсом цивилизаций ООН, и будут осуществлять сотрудничество для успешного проведения в 2016 году в городе Баку 7-го глобального форума данного альянса.

«Нейтральный Туркменистан», 04.03.2015 г.

Студенческая акция в Ивангороде была посвящена Году нейтралитета и мира

В Ивангородском филиале Государственного университета аэрокосмического приборостроения, где обучаются туркменские студенты, прошла праздничная акция, посвященная Году нейтралитета и мира. Организатором мероприятия выступила национально-культурная автономия "Ватан" (г. Санкт-Петербург) при поддержке Посольства Туркменистана в Российской Федерации и администрация вуза. Почетными гостями студенческого торжества стали глава администрации Кингисеппского района Ленинградской области А.Сергеев, директор Ивангородского филиала государственного университета аэрокосмического приборостроения А.Евшин и председатель национально-культурной автономии "Ватан" И.Оразов.

«Нейтральный Туркменистан», 05.03.2015 г.

МИД Армении ведет работы по подписанию политического компонента соглашения об Ассоциации с ЕС - эксперт

Министерство иностранных дел Армении ведет работы по подписанию политического компонента соглашения об Ассоциации с ЕС, считает политолог Грант Мелик-Шахназарян.

Выступая в эфире радио «Sputnik-Армения», эксперт отметил, что членство Армении в ЕАЭС никак не сказалось на взаимоотношениях с Евросоюзом, наоборот МИД Армении на данный момент ведет работы по подписанию соглашения об Ассоциации с ЕС.

"Пока только по политической части, но с точки зрения внедрения политических механизмов и системы ценностей это очень важно для обеих сторон и думаю, что процесс достаточно успешно развивается", - сказал Мелик-Шахназарян.

При этом он отметил, что как ЕАЭС, так и ЕС преследуют на Южном Кавказе политические и экономические интересы и в данном контексте готовы сотрудничать со всеми странами региона, причем зачастую это сотрудничество они готовы поднять на достаточно высокий уровень.

По словам Мелик-Шахназаряна, в экономическом плане энергетические ресурсы Азербайджана представляют интерес для ЕС, а с учетом транзитных возможностей Армении они открывают большой потенциал для сотрудничества.

"Без стабильности и транзитных возможностей в регионе азербайджанские нефтяные ресурсы не представляют интереса, поскольку ведется поиск возможных транзитных путей в обход России, что для ЕС важнее, чем сами нефтяные и газовые ресурсы. Но если присоединить ресурсы Казахстана и Туркменистана, а также возможность транзита через Армению, то возможности региона значительно возрастают", - сказал Мелик-Шахназарян.

Как считает политолог, Армения является главным гарантом безопасности и стабильности на Южном Кавказе, без чего ни один экономический проект, и особенно энергетический остался бы только на бумаге.

Он также отметил, что Армения также имеет серьезный потенциал сдерживания активности других государств в регионе.

При этом в контексте ЕАЭС, по словам Мелик-Шахназаряна, роль Армении значительно возрастает, поскольку Ереван является точкой опоры на южном направлении, позволяя России иметь более высокие амбиции в отношениях с Ираном, Турцией и странами Ближнего Востока.

По итогам переговоров президентов Сержа Саргсяна и Владимира Путина 3 сентября 2013 года было заявлено о намерении Армении вступить в Таможенный союз и в последующем участвовать в формировании Евразийского экономического союза. Ранее планировалось, что в ходе ноябрьского саммита «Восточного партнерства» в Вильнюсе Армения парафирует с Евросоюзом Соглашение об ассоциации, чего не произошло.

В ходе визита в Ереван 12-13 мая 2014 года президент Франции Франсуа Олланд предложил подумать над тем, как совместить Ассоциацию Армении с ЕС с ее членством в Таможенном и Евразийском экономическом союзах. Он отметил, что необходимо дать возможность Армении организовать ассоциацию с Европой, чтобы она не мешала интеграции в ТС и ЕЭС.

АРКА, 27.02.2015

Вопросы модернизации производства на Туркменбашинском комплексе нефтеперерабатывающих заводов (ТКНПЗ) были обсуждены на заседании правительства Туркменистана. По сообщению вице-премьера Б.Ходжамухаммедова, курирующего нефтегазовый комплекс, в настоящее время на ТКНПЗ ведется строительство установки первичной переработки нефти мощностью 3 миллиона тонн в год и завода по производству полипропиленовой пленки, рассчитанного на выпуск 21 тысячи тонн продукции в год. Кроме того, сооружается комплекс объектов, предназначенных для изготовления высокооктановых марок автомобильного бензина. В его состав входят установки для получения высокооктановых компонентов автомобильного топлива из 250 тысяч тонн сжиженного газа и 230 тысяч тонн низкооктанового бензина А-80, а также установка смешивания бензина мощностью 2,3 миллиона тонн. На ТКНПЗ проведен международный тендер на строительство установки по производству 300 тысяч тонн дорожного битума и 50 тысяч тонн строительного битума. Таким образом, с учетом действующих мощностей, выпуск дорожного битума на заводах комплекса будет доведен до 600 тысяч тонн, а строительного битума – до 56 тысяч тонн. В целом же объемы переработки нефти на ТКНПЗ возрастут до 10,5 миллионов тонн в год. Глубина переработки сырья здесь составит 95 процентов. В общей сложности в стране будет производиться 1,632 миллиона тонн очищенного от серы автомобильного бензина и 3,775 миллиона тонн гидроочищенного дизельного топлива, отвечающих требованиям международных стандартов качества Евро-5. Также конкретные меры намечены по налаживанию на ТКНПЗ производства новых видов синтетических технических масел, в том числе соответствующих стандартам качества API (США).

ИП "ТУРКМЕНинформ"

В Ашхабаде прошел туркмено-иранский деловой форум

В Ашхабаде состоялся туркмено-иранский бизнес-форум. Во встрече приняли участие руководители и представители ряда министерств и ведомств двух стран, а также представители фирм и компаний Туркменистана и Ирана. В ходе бизнес-форума отдельные презентации были посвящены перспективным для совместной работы проектам в сфере дорожного строительства и автотранспорта, городского благоустройства, нефтегазовой и химической отраслях. В ряду приоритетных направлений сотрудничества были также названы торгово-экономическая сфера, текстильная отрасль, сельское хозяйство, производство продуктов питания и др. Среди рассмотренных вопросов особое внимание было уделено возможностям активизации деловых отношений на уровне малого и среднего бизнеса. В рамках форума также прошли встречи между представителями различных ведомств и деловых кругов двух соседних стран, обсуждены актуальные темы для разработки новых совместных проектов, способных послужить развитию двусторонних экономических связей.

www.turkmenistan.ru

Президент Туркменистана принял Министра дорожного и городского строительства Ирана Ахмада Ахунди

В ходе состоявшегося заинтересованного обмена мнениями о перспективах двустороннего взаимодействия, Президент и Министр отметили позитивную роль межправительственной туркмено-иранской комиссии по экономическому сотрудничеству, а также регулярно проводимых выставок и бизнес-форумов в стимулировании деловых контактов и увеличении объемов товарооборота между Туркменистаном и Ираном. Наглядным примером тому является открывшаяся в туркменской столице специализированная выставка Исламской Республики Иран, где свою продукцию и технологии демонстрируют ее ведущие компании и промышленные центры. А.А.Ахунди особо отметил, что в Иране придают большое значение предстоящему визиту в Туркменистан Президента Х.Рухани и ашхабадским переговорам на высшем уровне, на повестку дня которых будет вынесен широкий спектр вопросов двусторонних отношений. Одним из актуальных направлений партнерства была названа сфера транспорта, где примером успешного сложения общих усилий является транснациональная стальная магистраль Север – Юг. В данном аспекте были также озвучены предложения иранской стороны по сотрудничеству в этой приоритетной сфере.

ИП "ТУРКМЕНинформ"

В Ашхабаде прошел туркмено-австрийский бизнес-форум

В Ашхабаде состоялся туркмено-австрийский бизнес-форум с участием представителей государственных и предпринимательских структур двух стран. В составе австрийской делегации в Туркменистан прибыли представители более 30 компаний. Основными темами встречи стали перспективы развития двустороннего сотрудничества, налаживание новых контактов, обсуждение планов дальнейшего взаимодействия. Участники форума отметили наличие благоприятных условий для интенсификации двусторонних отношений как в экономической, так и в культурно-гуманитарной и научно-образовательной сферах. В рамках бизнес-форума состоялись двусторонние встречи между представителями министерств, ведомств, Союза промышленников и предпринимателей Туркменистана и членами делегации Австрийской Республики.

ИП "ТУРКМЕНинформ"

В туркменской столице прошли туркмено-киргизские политические консультации

В МИД Туркменистана состоялись политические консультации между министерствами иностранных дел Туркменистана и Кыргызской Республики. Кыргызскую делегацию возглавил Министр иностранных дел республики Э.Абдылдаев. В ходе консультаций были обсуждены вопросы сотрудничества в политической, экономической, энергетической и культурно-гуманитарной областях. Были рассмотрены состояние и перспективы двустороннего сотрудничества, определены конкретные направления дальнейшего взаимодействия. Стороны также отметили перспективы в развитии и укреплении парламентских связей. Отдельной темой переговоров стали вопросы, связанные с организацией официального визита Президента Туркменистана в Кыргызскую Республику в нынешнем году.

«Нейтральный Туркменистан»

Президент Туркменистана принял Министра экономики, торговли и туризма Румынии

Президент Туркменистана Г.Бердымухамедов принял Министра экономики, торговли и туризма Румынии М.Тудосе, прибывшего в туркменскую столицу во главе делегации своей страны. В ходе встречи Президент Туркменистана и Министр обменялись мнениями по приоритетным вопросам туркмено-румынского сотрудничества в торгово-экономической сфере, отметив наличие потенциала для диверсификации взаимного товарооборота. М.Тудосе подтвердил высокую заинтересованность Румынии в полномасштабном сотрудничестве с Туркменистаном на долгосрочной взаимовыгодной основе. По его словам, для Румынии Туркменистан является важным стратегическим партнером в Центральной Азии. В ряду перспективных направлений партнерства были обозначены промышленный сектор, наукоемкие технологии, а также энергетика и транспорт. Собеседники подчеркнули, что хорошие возможности для взаимодействия имеются и по линии туристической индустрии. Стороны отметили роль совместной межправительственной туркмено-румынской комиссии по экономическому и научно-техническому сотрудничеству в развитии партнерства между двумя дружественными государствами.

«Нейтральный Туркменистан»

Опыт туркменского нейтралитета изучили в Астрахани

Международная научная студенческая конференция «Статус постоянного нейтралитета Туркменистана – содействие укреплению мира и безопасности в регионе», посвященная 20-летию Нейтралитета Туркменистана, прошла в стенах Астраханского государственного технического университета. В конференции приняли участие руководители представительства МИД России в Астрахани, работники аппарата Министерства международных и внешнеэкономических связей Астраханской области, научные работники и преподаватели высших учебных заведений, журналисты СМИ Астраханской области, представители местной туркменской диаспоры. На конференции с научными докладами выступили студенты из Туркменистана и ряда других стран, которые обучаются в Астрахани. Они представили работы, в которых были рассмотрены основные направления внешней политики Туркменистана за последние 20 лет. В рамках конференции была развернута выставка, посвященная 20-летию нейтрального статуса Туркменистана.

«Нейтральный Туркменистан»

Указом Президента Республики Беларусь от 26 января 2015 года № 25 «О внесении изменений и дополнения в Указ Президента Республики Беларусь» продлены до 31 марта 2020 года льготы для ОАО «Белгорхимпром», предоставленные этому предприятию для строительства Гарлыкского горно-обогатительного комбината (ГОК, Туркменистан).

Ранее срок действия льгот был установлен с 18 января 2010 года по 31 января 2018 года. ОАО «Белгорхимпром» освобождается от уплаты налога на добавленную стоимость на работы и услуги, связанные со строительством ГОКа в Туркменистане, а также может продавать иностранную валюту, поступающую от заказчика строительства.

В соответствии с указом, остатки курсовых разниц, возникшие от переоценки кредиторской задолженности ОАО «Белгорхомпром» перед заказчиком строительства и числящиеся на 31 декабря 2014 года в составе расходов будущих периодов ОАО «Белгорхимпром», относятся на расходы по финансовой деятельности и включаются в состав внереализационных расходов этого предприятия, учитываемых при налогообложении прибыли в порядки и сроки, установленные гендиректором ОАО «Белгорхимпрома», но не позднее 31 декабря 2015 года.

О возможном слиянии нефтяного подразделения ”DONG Energy” и ”Maersk Oil”

Многие отраслевые аналитики высказываются о большой вероятности слияния в ближайшем будущем нефтяного подразделения концерна ”DONG Energy” и компании ”Maersk Oil”, входящей в крупнейший датский многоотраслевой концерн ”A.P. Møller-Mærsk”.

В пользу этих предположений говорят следующие факты.

Оборот концерна ”DONG Energy” в 2014 году составил 67 млрд. крон (11,9 млрд. долл.), а его нефтегазового подразделения ”DONG Energy E & P” (Exploration & Production) – 14 млрд. крон (2,5 млрд. долл.).

Добыча нефти и газа компанией ”DONG Energy E & P” в 2014 году возросла почти на 32% до 41,8 млн. баррелей нефтяного эквивалента (MMboe), однако только за счет увеличения добычи газа. Из-за резко снизившихся мировых цен на нефть, нефтяное подразделение ”DONG Energy E & P” принесло концерну убытки в размере 8,1 млрд. крон (1,4 млрд. долл.).

Кроме того, председатель правления концерна ”DONG Energy” в конце 2014 года заявил, что в связи с запланированным в 2018 году первичным размещением акций концерна на фондовой бирже, он готов рассмотреть вопрос дробления концерна и избавления от малоприбыльных активов. Не секрет, что вместо инвестиций в разведку и добычу нефти, контролируемый государством ”DONG Energy” предпочитает вкладывать средства в ускоренное развитие ветровой энергетики, поддерживаемое Правительством Дании.

С другой стороны, нефтяная компания ”Maersk Oil” завершила 2014 год с убытками в 4,5 млрд. крон (800 млн. долл.), в то время как в 2013 году прибыль составила более 6 млрд. крон (1,1 млрд. долл.). Из-за неудач с проектом на бразильском шельфе компании пришлось списать более 10 млрд. крон (1,8 млрд. долл.).

Справочно: В 1962 году концерн ”A.P. Møller-Mærsk” получил эксклюзивную концессию на разведку и добычу нефти и газа в датском секторе Северного моря сроком действия до 2042 года.

Добычу углеводородного сырья “A.P. Møller-Mærsk” осуществляет через свою дочернюю компанию “Maersk Oil” в составе консорциума “DUC” совместно с англо-голландским концерном “Royal Dutch Shell” и американской корпорацией “Texaco/Chevron”. Добыча нефти консорциумом составляет 82% от общего объема добычи нефти в стране, газа – 92%.

В настоящее время “Maersk Oil” активно участвует в проектах в Алжире, Катаре, Казахстане, Великобритании, Омане и Туркменистане.

В 2000 году компания “Maersk Oil” получила право на разработку месторождения в Казахстане, на котором в настоящее время добывает 7,5 тыс. баррелей нефти в сутки, в 2003 году заключила с правительством Туркмении соглашение о разделе продукции по освоению туркменского шельфа на Каспии.

Руководство компании “Maersk Oil” хотело бы довести к 2020 году суточную добычу нефти до 400 тыс. баррелей против 242 тыс. баррелей в настоящее время. Компания эксплуатирует хорошо изученные и разработанные месторождения в Северном море и в Катаре, благодаря которым, даже при цене 50 долл./баррель, 70% добычи нефти остается рентабельной (breakeven).

На гигантском месторождении ”Al Shaheen” в Катаре, на которое приходится 34% всей добываемой компанией “Maersk Oil” нефти, себестоимость нефти составляет 25 долл.

“Maersk Oil” получила концессию на добычу нефти на весьма перспективном месторождении ”Chissonga” на шельфе у берегов Анголы. Для этих целей необходимы инвестиции до 3 млрд. долл. По мнению аналитиков, крайне сомнительно, что при нынешнем уровне цен на нефть, компания пойдет на такие расходы – дешевле и эффективнее будет приобрести концессии на изученных и разработанных месторождениях в Северном море. Для этих целей лучше всего подошли бы месторождения ”DONG Energy”.

Источник: годовые отчеты “Maersk Oil” и ”DONG Energy” за 2014 год

Министерство финансов Таджикистана объявило тендер на выбор консультанта по проекту таджикского участка регионального газомагистрального проекта Туркменистан-Китай. В тендере могут участвовать все отечественные и зарубежные компании, имеющие опыт в реализации подобных проектов. По данным Минфина страны, прием заявок для участия в тендере продлится до 12 марта текущего года. Задача консультанта заключается в оказании услуг по финансовым, правовым, экономическим и техническим вопросам в реализации указанного проекта. Напомним, что в первой декаде декабря 2014 года нижняя палата парламента Таджикистана ратифицировал соглашения об основных принципах сотрудничества между Правительством РТ и СП Trans-Tajik Gas Pipeline Company Ltd. В рамках проекта создана таджикско-китайская совместная компания Trans-Tajik Gas Pipeline Company Ltd с долевым участием сторон по 300 млн. долл. США. Таджикская сторона взяла кредит в размере 300 млн. долл. США в Гонконге сроком на 26 лет по 2,7% годовых. Интерес Правительства Таджикистана в проекте заключается в получении налогов и создании рабочих мест. По прогнозам, доход совместной компании в течение 32 лет составит 15 млрд. долл. США. Стоимость таджикского участка указанного проекта составить 3,2 млрд. долл. США. В настоящее время все вопросы финансирования проекта решены, идет его практическая реализация, транзит газа по газопроводу начнется с 2017 года.

Avesta.T, 23.02.2015 г.

«Эра Эрдогана» привела к радикальной переориентации внешней и внутренней политики Анкары. Как справедливо заметил один исследователь, для США «старой доброй Турции больше нет. Американскому госсекретарю или помощнику президента по национальной безопасности уже недостаточно, как бывало, слетать на денек в Анкару, встретиться с начальником турецкого Генштаба и решить все вопросы». Но справедливы ли утверждения о том, что дистанцируясь от Запада Турция становится ближе Ирану?

На первый взгляд, небосклон двусторонних отношений выглядит достаточно безоблачно. А набегающие порою «тучи» в виде разногласий по тем или иным региональным проблемам, не заслоняют главного – динамично развивающихся экономических связей. Когда в начале 2014 года, во время визита тогда еще премьер-министра Эрдогана в Тегеран, было объявлено о создании «Верховного совета по сотрудничеству», многим и в Анкаре, и в Тегеране, и в других столицах казалось, что наступил кульминационный момент экономической кооперации региональных держав.

«В этом Верховном совете министры наших стран будут работать так, как если бы они были членами одного кабинета», − заявлял тогда турецкий премьер. «Основные политические препятствия в турецко-иранских отношениях удалены, и есть все основания для расширения всеобъемлющих связей между двумя нашими странами», − в унисон ему заявляли в Тегеране. Откровенно раздражающим Вашингтон фактором было то, что укрепление отношений с Ираном турецкой стороной проводилось с регулярно подчеркиваемым антиамериканским и антиизраильским акцентом, что, само собой, только приветствовалось руководством Исламской республики. Оставаясь членом НАТО, Анкара демонстративно игнорировала односторонние санкции в отношении импорта иранских энергоресурсов. Но, мало того, она еще и вела расчеты за этот импорт преимущественно золотом, через турецкий «Халкбанк», руководство которого тесно связано с правящей партией Эрдогана.

Со своей стороны, и Тегеран активно стремился к укреплению тесных и, зачастую, неформальных связях с близкой к Эрдогану турецкой бизнес-элитой. Поскольку эта элита не только весьма благожелательно смотрела на деятельность местных «черных рыцарей», бизнес-партнёров, которые помогали Исламской республике «обходить» введенные против нее «калечащие санкции», но и сама участвовала в подобных проектах. Но уже тогда − на фоне такой «безоблачности» в экономических отношениях − непредвзятому наблюдателю было ясно, что сближение Анкары и Тегерана – это союз поневоле, вынужденная необходимость, на которую этим странам приходится идти, закрывая глаза в отношении существующих противоречий. Которые, как совершенно очевидно сейчас, изо дня в день только нарастают.

Как выглядит турецкий «ноль проблем» в отношениях с Тегераном?

17 мая 2010 года Анкара, а точнее Эрдоган и нынешний премьер Ахмет Давутоглу, который и является «архитектором» новой внешней политики Турции, сделали шаг, который, как тогда казалось, способен серьезно перекроить геополитический ландшафт в регионе. Вместе с Бразилией, откровенно «в пику» не только Вашингтону, но остальным членам «шестерки» государств, занятых урегулированием вопросов по ядерному досье Ирана, турецкое руководство подписало так называемую «Тегеранскую декларацию», которая вполне могла, в случае ее реализации, поставить точку в вопросе об «иранском атоме». Анкара и Бразилиа брали на себя обязанности гарантов мирного характера ядерной программы Тегерана, а тот, в свою очередь, готов был передать им на хранение все запасы обогащенного урана, получая их, затем, что называется «по потребности», которые определялись международной экспертизой.

Кроме того, пользуясь своим положением временного члена Совета Безопасности ООН, Турция проголосовала против введения международных санкций в отношении Ирана, которые уже были согласованы со всеми членами Совбеза, включая Россию и КНР. Поданный «против» голос Турции, по большому счету, ничего не решал и решить на уровне мировых «тяжеловесов» не мог. Но для укрепления отношений с Тегераном и для роста рейтинга Анкары в Движении неприсоединения – этот шаг сыграл огромную роль.

Впрочем, как и многие другие действия Турции на внешнеполитической арене, этот шаг был откровенно с двойным дном. Разногласия по ядерной программе Ирана с Вашингтоном у Анкары носят не принципиальный, а тактический характер. Турция полностью разделяет позицию США, Израиля и саудитов о том, что Тегеран не должен стать ядерной державой. Но в отличие от американской дипломатии, предпочитает делать это не путем давления, а уговорами и интригами. Не забывая, разумеется, и о собственных интересах: если и не получить роль «медиатора» Запада в отношениях с исламским миром, то хотя бы добиться в нем такого влияния, чтобы на порядок повысить свой статус на международной арене.

Все – в полном соответствии с лозунгами, которые провозглашал Эрдоган на принесших ему победу президентских выборах: и о величии страны и лидерстве Турции не только в регионе, но и в «тюркском мире», на пространстве от Ближнего Востока до Центральной Азии. И о том, что к 2023 году − столетию Турецкой республики − страна под его руководством будет иметь одну из сильнейших в мире экономик.

Вполне очевидно, что столь амбициозные задачи имеют и обратную сторону. На пути к росту влияния Анкары в регионе и в мире необходимо устранять конкурентов. В числе которых одним из главных является именно Тегеран, и здесь никого не должно вводить в заблуждение то обстоятельство, что уже пятый год Иран не упоминается в публичной версии «Красной книги» турецкого Генштаба как «конкретная угроза».

Соперничество на перекрестках Центральной Азии и Кавказа

Проект «Турецкого потока», так пока и не вышедший на конкретные договоренности, как нельзя лучше ложится в никогда не озвученную, но тем не менее существующую турецкую стратегию ослабления Ирана как регионального конкурента. Уязвимое место Анкары – зависимость от поставок газа из Тегерана. В 2014 году суточный объём поставок природного топлива из Ирана в Турцию составлял около 28 млн. куб. м или около 10 млрд. куб. м в год по цене 490 долларов за тысячу кубов. Кроме того, что иранская сторона отказывалась обсуждать вопрос снижения цен, она еще и достаточно эффективно отражала попытки Анкары навязать высокие транзитные тарифы за использование турецких газопроводов. Сегодня же Тегеран практически лишен сколько-нибудь серьезных экономический козырей в отстаивании своей позиции – Турция уже ждет дополнительные объемы российского газа, да еще и со скидкой на цену, которая изначально была ниже иранской − 425 долларов за 1000 кубометров. Что называется, «на подходе» и расширение действующего газопровода Баку – Тбилиси – Эрзурум, Трансанатолийский газопровод (TANAP).

И как только идея «Турецкого потока» была озвучена в публичном пространстве, так тут же между Тегераном и Анкарой с новой силой вспыхнула «война грузовиков» − малоизвестный, но от того не становящийся менее драматичным один из эпизодов борьбы Турции и Ирана за влияние на Кавказе и в Центральной Азии.

В конце декабря 2014 года тысячи турецких грузовиков скопились на пограничном с Ираном пункте Гурбулак. Аналогичная ситуация – многокилометровые очереди дальнобойщиков из Турции − возникла и на границе Ирана с Туркменистаном. Около 45 тысяч большегрузных автомобилей – настоящая река турецкого экспорта – используют именно иранский маршрут для доставки грузов в Центральную Азию. 9,3 миллиарда долларов товарооборота со странами региона, 3,5 миллиарда долларов инвестиций, более двух тысяч компаний, реализующих в Центральной Азии и на Кавказе проектов стоимостью в 62 миллиарда все тех же долларов – все эти огромные объемы турецкой экономической экспансии держатся на транзите через Иран. В 1994 году между Анкарой и Тегераном было подписано соглашение, согласно которому турецкие перевозчики платят за транзит и за разницу в стоимости топлива для автомобилей. Причем, иранской стороне при подписании этого документа удалось добиться того, чтобы подобный порядок не распространялся и в обратную сторону – в отношении грузовиков из Ирана¸ следующих через турецкую территорию. Платежи бизнес-сообщества Турции в бюджет Исламской республики за двадцать лет действия соглашения составили более миллиарда долларов.

В связи с тем, что Тегеран с декабря объявил о том, что повышает плату за транзит, а кроме того, прекращает продажу топлива для грузовиков по местным ценам (около $ 2 за литр в Турции и 18 центов за литр в Иране), турецкий бизнес потребовал от Эрдогана и Давутоглу «положить конец диктату иранских властей». По сути, найти способ, чтобы обойти Тегеран в расширении экономической экспансии на Кавказ и в Центральную Азию – хотя бы путем договоренностей с Азербайджаном, Грузией и Туркменистаном о том, что грузопоток пойдет через Каспийское море.

Турция и «сирийский аспект» устранения иранского конкурента

Разумеется, в любом разговоре о региональной конкуренции между Тегераном и Анкарой не удастся обойти «сирийский вопрос». Иран и Турция могут сколько угодно создавать совместные «Верховные советы», говорить о перспективах наращивания двустороннего товарооборота – главный вопрос о том, у кого будут ключи от Дамаска, был и остается основным и принципиальным противоречием в отношениях между двумя странами. Без всякого преувеличения можно сказать, что «Анкара бросила на сирийский алтарь свои отношения с Тегераном». И сделали это Эрдоган и Давутоглу совершенно не случайно. У каждого из псевдо-друзей Сирии, сплотившихся в коалицию против законного правительства Башара Асада, своя игра, своя цель и свое понимание того, какой именно трофей они хотели бы получить после взятия Дамаска. Но в любом случае, выгоды Турции вполне могут оказаться больше, чем у остальных.

Экономический протекторат над «независимым Курдистаном», который, как теперь выясняется, по мнению ряда турецких политиков должен включать в себя и часть сирийской территории. Монопольное положение в транзите иранского газа на «западном направлении». Десятки миллионов тонн иракской нефти и газового конденсата, идущие на экспорт через порты Турции. И это только некоторые штрихи, внешняя сторона турецкой победы. Главное останется в тени, но от этого не потеряет свое значение – после падения Башара Асада в Сирии Тегеран стремительно теряет шансы на возможность быть полноценным соперником Анкары в региональной конкуренции. И когда Эрдоган обещал своим избирателям лидерство Турции, основанное на мощной экономике, то в том числе подразумевалось, что одной из причин этого станет победа в Сирии и полученные от этой победы геополитические и геоэкономические «трофеи».

*******

Через месяц, в марте нынешнего года, Эрдоган вновь посетит Тегеран. Средства массовой информации опять расскажут нам о вечной дружбе, планах по достижению новых высот в сотрудничестве и изо дня в день крепнущем партнерстве. Но все это − «фиговый листок», который не в состоянии уже скрывать нарастающие противоречия. Турции и Ирану не удалось, как они ни пытались, удержать свои отношения исключительно в экономической плоскости. И когда отзвучат официальные здравицы, конкурентная борьба между Тегераном и Анкарой на огромном пространстве от Ближнего Востока до Центральной Азии и Кавказа продолжится с новой силой.

Заместитель министра промышленности, рудников и торговли Ирана Моджтаба Хосроутадж на церемонии открытия 10-ой торгово-промышленной выставки Ирана в Туркменистане указал на то, что иранские компании располагают широкими возможностями для оказания помощи Туркменистану в деле его развития и готовы реализовывать на практике эти возможности.

По словам М.Хосроутаджа, Иран готов оказывать содействие Туркменистану в деле развития промышленного потенциала морских портов этой страны, строительства нефтехимических предприятий, завода по производству бесшовных труб, цементных заводов, заводов по производству битума, газовых электростанций, проектирования и строительства оросительных и дренажных систем, прокладки линий электропередачи.

М.Хосроутадж напомнил, что Иран считается одним из важных торговых партнеров Туркменистана. Объем товарооборота между двумя странами без учета нефти и газа достигает 1 млрд. долларов в год, причем только за последние два года этот показатель увеличился на 15-20%, и есть все основания надеяться на то, что в ближайшие три года Туркменистан станет одним из главных экономических партнеров Ирана.

Следует отметить, что церемония открытия 10-ой торгово-промышленной выставки Ирана в Ашхабаде приняли участие вице-президент Туркменистана, министры этой страны, спикер парламента, а также аккредитованные в Ашхабаде послы ряда азиатских и европейских стран. Работа выставки, в которой принимают участие около 120 иранских компаний, продолжится до 27 февраля.

Глава таможенной администрации энергетической особой экономической зоны (ОЭЗ) «Парс» Ходадад Рахими сообщил, что в условиях сокращения нефтяных доходов экспорт продукции, производимой на газовом месторождении «Южный Парс», которая представлена, в основном, газовым конденсатом и нефтехимической продукцией, вырос примерно на 20%.

По словам Х.Рахими, названная продукция поставляется в такие страны, как Китай, Япония, ОАЭ, Индия, Турция, Ирак, Тайвань, Таиланд, Малайзия, Вьетнам, Афганистан, Пакистан, Армения, Россия, Мозамбик, Египет, Сирия, Туркменистан, Таджикистан, Украина, Катар, Танзания, Филиппины, Гана, Азербайджан, Грузия, Южная Корея и Мексика.

При этом через таможню ОЭЗ «Парс» импортируется различное оборудование для газоперерабатывающих предприятий и химические материалы, применяемые в нефтехимическом производстве.

Как уточнил Х.Рахими, с начала текущего года по иранскому календарю (с 21.03.14 г.) из энергетической ОЭЗ «Парс» на экспорт поставлено 10 млн. 609 тыс. 276 т газового конденсата общей стоимостью 9 млрд. 589 млн. 359 тыс. долларов, и экспорт названной продукции по сравнению с аналогичным периодом прошлого года вырос на 38% в весовом и на 43% в стоимостном выражении. При этом различной ненефтяной продукции из зоны за указанный период экспортировано 9 млн. 224 тыс. 680 т общей стоимостью 8 млрд. 136 млн. 223 тыс. долларов, что на 15% больше в весовом и на 13% в стоимостном выражении по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Следует напомнить, что СЭЗ «Парс» находится на юго-востоке провинции Бушер на побережье Персидского залива примерно в 300 км к юго-востоку от порта Бушер на территории шахрестана Кенган. От газового месторождения «Южный Парс» в водах Персидского залива зону отделяет около 105 км.

Международный авиационный комитет выдал сертификат типа для вертолета Airbus Helicopters EC175, сообщила во вторник пресс-служба компании Airbus Helicopters Vostok.

"Получение сертификата МАК позволяет начать коммерческую эксплуатацию вертолетов EC175 в Азербайджане, Армении, Белоруссии, Казахстане, Киргизии, Молдавии, России, Таджикистане, Туркмении и Узбекистане", — отмечается в сообщении.

"Первые вертолеты поставляются в пассажирском варианте для коммерческих перевозок на морские буровые платформы в интересах нефтегазовой отрасли, а в 2016 году начнутся поставки вертолета с VIP салоном", — говорит генеральный директор Airbus Helicopters Vostok Эмерик Ломм, слова которого передает пресс-служба.

Изначально сертификация EC175 была намечена на конец 2012 года, но была перенесена на более поздний срок из-за проблем с авионикой. Одним из стартовых заказчиков машины этого типа является авиакомпания "ЮТэйр", переживающая трудности. Авиаперевозчик в 2011 году разместил заказ на 15 вертолетов EC175 с опционом еще на 15. Все вертолеты должны были быть в пассажирском варианте, их поставки должны были начаться в конце 2014 года. До сих пор ни один вертолет не попал в распоряжение перевозчика.

EC175 — средний двухдвигательный вертолет с максимальной взлетной массой 7500 килограммов. В его создании участвовали потенциальные покупатели — были сформированы рабочие группы из представителей авиакомпаний, нефтегазовой отрасли и специалистов по поисково-спасательным работам. Вертолет имеет ряд конфигураций: пассажирскую для перевозок в нефтегазовой отрасли, поисково-спасательную, медицинскую, корпоративную и VIP. В настоящий момент портфель заказов Airbus Helicopters на EC175 составляет 64 машины.

Обитателей Каспия защитили российско-иранским протоколом

Глава Минприроды Сергей Донской подписал в Иране протокол о сохранении биологического разнообразия к Рамочной конвенции по защите морской среды Каспийского моря. Министр указал на особую значимость этого документа.

Как стало известно Fishnews, подписание состоялось в ходе рабочего визита Сергея Донского в Тегеран с 20 по 22 февраля. «Третий подписанный РФ тематический протокол к Тегеранской конвенции призван играть решающую роль в деле защиты морской среды Каспия и охраны его биоразнообразия, решения экологических задач и обеспечения региональной экологической безопасности», – приводит слова министра РИА «Новости».

Сергей Донской отметил, что Россия заинтересована в развитии Тегеранской конвенции, которая играет ключевую роль в укреплении регионального природоохранного сотрудничества.

«Представляется крайне важным сохранять и закреплять за Тегеранской конвенцией ее роль «первопроходца» и лидера регионального сотрудничества, основанную на глубоком понимании всеми государствами региона необходимости сохранения уникальной экосистемы и основных качеств морской среды Каспийского моря», – добавил руководитель Министерства природных ресурсов и экологии.

Напомним, что Рамочная конвенция по защите морской среды Каспийского моря от 4 ноября 2003 г. (Тегеранская конвенция) вступила в силу 12 августа 2006 г. Этот документ является международно-правовой базой регионального сотрудничества на Каспии в сфере охраны окружающей среды и рационального природопользования. Сторонами конвенции выступают Россия, Азербайджан, Казахстан, Иран и Туркменистан.

В 2011 и 2012 гг. были приняты протоколы о региональной готовности, реагировании и сотрудничестве в случае инцидентов, вызывающих загрязнение нефтью; по оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте и по защите Каспийского моря от загрязнения из наземных источников и в результате осуществляемой на суше деятельности.

В Ашхабаде прошла встреча руководителей министерств и ведомств Туркменистана с руководителями и программными сотрудниками организаций и агентств ООН с целью обсуждения «Рамочной программы партнерства в целях развития (РППР) между Туркменистаном и ООН на период 2016-2020 годов». В начале встречи была сделана краткая презентация, связанная с основными направлениями предстоящей работы над этим важным документом, являющимся перспективным планом деятельности ООН в Туркменистане, базирующимся на национальных приоритетах и нацеленных на поддержку программ и реформ, осуществляемых в стране. Были также обсуждены содержание РППР, сформулированы ожидаемые результаты и согласованы следующие совместные шаги. Ожидается, что в ближайшее время Рамочная программа будет согласована и утверждена правительством Туркменистана.

«Нейтральный Туркменистан»

В Министерстве иностранных дел Туркменистана состоялась встреча с советником министра иностранных дел Украины В.Майко. В ходе встречи стороны высоко оценили уровень сотрудничества между Туркменистаном и Украиной и обсудили вопросы двустороннего взаимодействия в рамках международных организаций, а также в политической, гуманитарной и аграрной сферах. Также были обсуждена деятельность украинских компаний в Туркменистане и возможные новые совместные проекты. В ходе переговоров были обсуждены вопросы, связанные с предстоящим визитом президента Украины в Туркменистан в первой половине нынешнего года. Туркменская сторона пригласила украинскую сторону для участия в предстоящих мероприятиях, приуроченных к «Году Нейтралитета и Мира», а также 20-летнему юбилею Постоянного Нейтралитета Туркменистана в 2015 году. В ответ В.Майко поблагодарил туркменскую сторону за приглашение и выразил готовность оказать содействие при подготовке мероприятий на территории Украины и заинтересованность в углублении сотрудничества с Туркменистаном.

«Нейтральный Туркменистан»

Стремясь диверсифицировать импорт природного газа, Еврокомиссия намерена в 2015 году начать переговоры о поставках с Азербайджаном и Туркменией, сообщает Der Spiegel со ссылкой на проект по созданию энергетического союза в ЕС.

"ЕС будет использовать все внешнеполитические инструменты, чтобы укрепить стратегическое энергетическое партнерство со странами-производителями и транзитерами", — цитирует издание проект энергосоюза. К этим странам, по данным Der Spiegel, относятся Алжир, Турция, Азербайджан, Туркмения, ряд государств Ближнего Востока и Африки. Кроме того, предполагается активизировать сотрудничество с Норвегией, США и Канадой.

Согласно документам, оказавшимся в распоряжении издания, ЕС собирается в 2015 году подписать с Азербайджаном и Туркменией так называемый меморандум о взаимопонимании, который должен стать частью пакета мер по обеспечению стабильности газовых поставок в Европу.

Эксперты, опрошенные Der Spiegel, критикуют планы Брюсселя. "С точки зрения энергополитики нет смысла в том, чтобы инвестировать десятки миллиардов в дорогой, геополитически сложный и ненадежный маршрут", — считает эксперт по вопросам энергетического рынка Штеффен Букольд. По его мнению, Евросоюзу следовало бы обратить внимание на импорт сжиженного газа. С критикой выступили также представители немецкой партии "Зеленых", считающие, что ЕС должен сосредоточиться на возобновляемых источниках энергии.

Ранее лидеры стран Евросоюза призвали Еврокомиссию представить законопроект по созданию энергетического союза в ЕС до марта 2015 года. Энергосоюз пока не существует, о его формировании в ЕС активно заговорили весной прошлого года на фоне кризиса на Украине, которая обеспечивает транзит российского газа в Европу. В проекте союз, по сути, должен противостоять позиции России как главного экспортера энергоресурсов в Европу и сделать ЕС более энергонезависимым.

Россия передаст Ирану амурских тигров для восстановления популяции в обмен на переднеазиатских леопардов, питомник для разведения которых находится в Сочи, договорённость об этом достигнута в ходе визита в Иран главы Минприроды РФ Сергея Донского, сообщает министерство.

В Сочинском нацпарке проводится уникальная программа по возвращению в природу переднеазиатских леопардов, инициированная в 2009 году Владимиром Путиным. В 2010 году в рамках программы восстановления леопарда на Западном Кавказе из Ирана в Сочи привезли самок Чери и Мино.

"В ходе встречи стороны обсудили перспективы двустороннего сотрудничества в области охраны окружающей среды и сохранения биоразнообразия. Достигнута договоренность о продолжении сотрудничества по обмену амурских тигров на переднеазиатских леопардов", — говорится в сообщении.

Как уточняет министерство, соответствующая договорённость была достигнута после встречи Донского с вице-президентом Ирана, руководителем организации по охране окружающей среды Масуме Эбтекар.

"Министр Донской проинформировал иранских коллег о том, что котята первого и второго приплодов от пары Алоус (Туркмения) и Чери (Иран) чествуют себя хорошо", — отмечают в Минприроды.

Амурский тигр, обитающий в России, генетически близок к туранскому тигру, который был окончательно истреблен в середине ХХ века в каспийском регионе. Вице-президент Ирана Мохаммад Джавад Мохаммадизаде попросил Россию о помощи в воссоздании популяции туранского тигра на Тигрином саммите в Петербурге в 2010 году. Являвшийся тогда премьер-министром РФ Владимир Путин заявил, что Россия готова поделиться с Казахстаном и Ираном тигриными семьями.

Возрождение леопардов

Переднеазиатский подвид леопарда ранее обитал на территории от Северного Кавказа до Красного моря и от Босфора до Пакистана. Однако в XX веке область его распространения значительно сократилась. В настоящее время на территории Кавказа этот вид леопардов практически не встречается.

В Сочинском нацпарке проводится уникальная программа по возвращению в природу переднеазиатского леопарда, инициированная в 2009 году Владимиром Путиным. Для этого в Сочинском национальном парке был построен первый в России центр разведения и реабилитации переднеазиатского леопарда. Центр расположен на территории площадью 12 гектаров и включает в себя вольеры реабилитации, разведения, передержки копытных животных, карантинный вольер, административно-бытовой блок, ветеринарно-складской блок, ясли.

Редкие хищники дали потомство в питомнике уже три раза. В 2013 году было получено первое потомство: самец Фишт и самка Виктория от пары леопардов из Португалии Андреи и Задига, а также два самца — Ахун и Гром — от пары леопардов Алоус (Туркмения) и Чери (Иран). При этом котенок Гром был выкормлен специалистами Центра искусственно, так как от него отказалась мать. В 2014 году в центре был получен второй помет от Алоуса и Чери — самец по кличке Килли. В 2014 году была сформирована новая пара — самка Андреа и самец Алоус, в результате чего в ноябре родилось ещё трое котят.

Программа восстановления переднеазиатского леопарда реализуется министерством природных ресурсов и экологии РФ при участии Сочинского национального парка, Кавказского заповедника, ИПЭЭ РАН, Всемирного фонда дикой природы (WWF) и Московского зоопарка.

Глава Минприроды России Сергей Донской подписал в Иране протокол о сохранении биологического разнообразия к Тегеранской конвенции по защите морской среды Каспийского моря, сообщает министерство.

"Третий подписанный РФ тематический протокол к Тегеранской конвенции призван играть решающую роль в деле защиты морской среды Каспия и охраны его биоразнообразия, решения экологических задач и обеспечения региональной экологической безопасности", — заявил Донской, чьи слова приводятся в сообщении.

Россия в 2012 и 2013 годах подписала протоколы об оценке воздействия на окружающую среду и по защите Каспийского моря от загрязнения из наземных источников и в результате осуществляемой на суше деятельности.

Как отметил Донской, Россия заинтересована в развитии Тегеранской конвенции, которая с подписания в 2003 году играет ключевую роль в укреплении регионального природоохранного сотрудничества.

"Представляется крайне важным сохранять и закреплять за Тегеранской конвенцией её роль "первопроходца" и лидера регионального сотрудничества, основанную на глубоком понимании всеми государствами региона необходимости сохранения уникальной экосистемы и основных качеств морской среды Каспийского моря", — добавил министр.

Тегеранская конвенция по защите морской среды Каспийского моря, разработанная при содействии Программы ООН по окружающей среде, была подписана 4 ноября 2003 года представителями правительств пяти прикаспийских стран: Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркмении. На ратификацию конвенции всем государствам понадобилось почти три года, и она вступила в силу лишь 12 августа 2006 года.

Минприроды подпишет еще один протокол к Тегеранской конвенции

Рамочная конвенция по защите морской среды Каспийского моря обеспечивает сотрудничество прибрежных государств в области рационального природопользования. 21 февраля министр природных ресурсов и экологии Сергей Донской подпишет от имени РФ протокол к международному договору, направленный на сохранение биоразнообразия.

Глава Минприроды Сергей Донской с 20 по 22 февраля пробудет с рабочим визитом в Тегеране (Иран). Как сообщили Fishnews в пресс-службе министерства, на 21-е число запланировано посещение Музея естественной истории, где состоится встреча с вице-президентом Ирана, руководителем Организации по охране окружающей среды Масуме Эбтекар, а также подписание Протокола о сохранении биологического разнообразия к Рамочной конвенции по защите среды Каспийского моря. Одной из главных тем переговоров станет развитие сотрудничества по охране окружающей среды и биоразнообразия. В частности, стороны обсудят перспективы развития международной нормативно-правовой базы для взаимодействия прикаспийских государств в природоохранной сфере.

Напомним, что Рамочная конвенция по защите морской среды Каспийского моря от 4 ноября 2003 г. (Тегеранская конвенция) вступила в силу 12 августа 2006 г. Этот документ является международно-правовой базой регионального сотрудничества на Каспии в сфере охраны окружающей среды и рационального природопользования. Стороны конвенции – Россия, Азербайджан, Казахстан, Иран и Туркменистан.

В 2011-2012 гг. в пятистороннем формате были подписаны Протокол о региональной готовности, реагировании и сотрудничестве в случае инцидентов, вызывающих загрязнение нефтью (Актаусский протокол) и Протокол по защите Каспийского моря от загрязнения из наземных источников и в результате осуществляемой на суше деятельности (Московский протокол).

Обязательства сторон, предлагаемые проектом протокола о сохранении биоразнообразия, включают создание охраняемых районов, острожное использование природных ресурсов Каспия, мониторинг биологического разнообразия, контроль источников загрязнения и другие природоохранные меры.

Приручить дракона

Александр Габуев

Как использовать финансовые амбиции Китая в ШОС

Александр Габуев - руководитель программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского центра Карнеги.

Резюме На саммите ШОС в Уфе следует согласиться на создание Банка развития с доминированием КНР в уставном капитале и органах управления, но согласовать принципы инвестирования на наиболее выгодных для себя и партнеров условиях.

Россия уже несколько лет блокирует создание Банка развития Шанхайской организации сотрудничества. В Москве полагают, что тем самым мягко сдерживают финансовую экспансию Китая в Центральной Азии. Однако китайское финансовое присутствие в регионе растет в силу естественных причин, а из-за политики Кремля этот процесс протекает в самой неприятной для России форме. Страны региона напрямую занимают деньги у Пекина на его условиях, в результате кредитная экспансия КНР становится не только неподконтрольной, но и полностью непрозрачной. Растет и недовольство партнеров, которые из-за действий Москвы лишаются возможности брать взаймы на более выгодных условиях при меньших рисках.

Россия может использовать председательство в ШОС в 2015 г., чтобы изменить эту ситуацию. На саммите в Уфе следует согласиться на создание Банка развития ШОС с доминированием КНР в уставном капитале и даже органах управления, но оговорить принципы инвестирования на наиболее выгодных для себя и партнеров условиях. Тем самым Банк можно превратить в успешную модель «обуздания» финансовых амбиций восходящей сверхдержавы, используя китайскую же концепцию «гармоничного мира» и заверения Пекина не копировать в международных финансовых институтах поведение США.

Шанхайская организация соперничества

С момента создания ШОС в июне 2001 г. российские и китайские чиновники неустанно твердят, что никакой конкуренции за влияние в организации между Пекином и Москвой нет и быть не может. В публичных выступлениях лидеры двух крупнейших стран – членов ШОС вообще не затрагивают тему возможного соперничества в организации или в Центральной Азии. А в официальных документах (например, в обновленной в феврале 2013 г. «Концепции внешней политики РФ») ШОС всегда приводится как пример региональной организации, учитывающей интересы всех участников. Дипломаты среднего ранга на публике всегда опровергают даже саму мысль, что Китай и Россия могут быть конкурентами в этом регионе. Характерный пример – выступление и.о. директора департамента Европы и Центральной Азии МИД КНР Гуй Цунюя перед российскими журналистами 21 ноября 2014 года. «Россия и Китай не являются конкурентами в Центральной Азии и ШОС. У нас широкие общие интересы в Центральной Азии, нашей целью является укрепление стабильности в этом регионе и помощь региональным государствам в развитии их национальных экономик, – заявил китайский дипломат. – Мнения о конкуренции в ШОС – результат работы западных СМИ, злонамеренно желающих вбить клин в отношения между странами».

Впрочем, в неформальных беседах и российские, и китайские чиновники признают, что в Центральной Азии интересы двух крупнейших соседей далеко не всегда совпадают. Это неизбежно отражается на работе ШОС. Разногласия между Москвой и Пекином отмечают и представители других участников организации: эти противоречия нередко называют главным тормозом для ее развития. Учитывая, что решения принимаются консенсусом, негласные споры Москвы и Пекина могут парализовать работу на целом ряде направлений.

Лучше всего удается сотрудничество в сфере безопасности. После того как пограничные вопросы между КНР и республиками бывшего Советского Союза были успешно решены, именно эта сфера открывала наиболее широкое пространство для совместных усилий. Интересы всех стран здесь либо совпадают, либо очень близки. Москва заинтересована в сохранении военного присутствия в Центральной Азии как инструмента воздействия на дела региона и сдерживания влияния Соединенных Штатов на южных рубежах России, а также из-за угрозы проникновения исламского радикализма из Центральной Азии. Для Китая основные вызовы безопасности связаны с неспокойным Синьцзян-Уйгурским автономным районом (СУАР), поэтому Пекин заинтересован в стабильности внешней периферии и борьбе с исламистами в Центральной Азии. Кроме того, регион становится важным источником природных ресурсов для экономики КНР, здесь проходят важные пути коммуникации (нефтепроводы из Казахстана, газовая труба из Туркмении, железные и автомобильные дороги), и Китаю важна безопасность этих объектов. Авторитарные правители Центральной Азии видят в исламистских организациях угрозу внутренней стабильности и собственной власти. Для противодействия им нужна поддержка мощных внешних союзников, не имеющих «демократической повестки».

В этой конструкции ведущую роль удается играть России с ее региональными военными базами. И это не вызывает возражений других игроков. Ведь у стран Центральной Азии просто нет ресурсов, чтобы эффективно поддерживать безопасность самостоятельно (кроме Казахстана, и то лишь на своей территории). Китай с радостью готов переложить финансовое бремя защиты своих интересов на российский бюджет. Кроме того, Пекин пока без энтузиазма относится к перспективе создания баз за рубежом, особенно в Центральной Азии, не желая усугублять и без того сильные антикитайские настроения. ШОС же с ее Региональной антитеррористической структурой и концепцией борьбы против «трех зол» (терроризм, экстремизм, сепаратизм) служит площадкой согласования интересов между Китаем и Организацией договора о коллективной безопасности, где доминирует Москва. Не случайно военные учения под эгидой ШОС – всегда маневры российских и китайских частей при символическом участии военных из других стран.

Зато в тех областях, где интересы Москвы и Пекина не совпадают, сотрудничество идет гораздо медленнее или не идет вообще. Так, попытки оживить «экономическое измерение» ШОС за последние годы успехом не увенчались. Россия, опасающаяся масштабной экономической экспансии Китая, всегда стремилась отложить в долгий ящик идеи создания зоны свободной торговли (ЗСТ) ШОС, выдвигаемые Пекином с начала 2000-х годов. Например, указывая на то, что обсуждение преждевременно, пока все члены ШОС не вступят во Всемирную торговую организацию (Казахстан, Таджикистан и Узбекистан в нее не входят). В качестве противовеса китайскому проекту ЗСТ Москва укрепляла сначала ЕврАзЭС, потом Таможенный союз, а теперь – Евразийский экономический союз. Но, пожалуй, ничто так не иллюстрирует противоречия, как дискуссия вокруг Банка развития ШОС.

Банк преткновения

Предложение создать Банк развития выдвинул в ноябре 2010 г. на встрече глав правительств ШОС в Душанбе тогдашний премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао. Идея обсуждалась и прежде. В середине 2000-х гг. стороны пытались наполнить организацию экономическим содержанием, чтобы уйти от позиционирования ее как исключительно политической структуры. Не продвинувшись по вопросу ЗСТ, перешли к поиску совместных проектов. К 2009 г. отобраны около 100 проектов, поступившие через Деловой совет ШОС и Торгово-промышленные палаты стран-членов. Однако затем встал вопрос о финансировании. Именно тогда в Пекине и возникла концепция Банка развития ШОС.

Вдохновителем проекта с китайской стороны стал тогдашний глава Банка развития Китая (БРК) Чэнь Юань, который руководил БРК беспрецедентные для китайских госкомпаний 15 лет (1998–2013). Крепкие позиции Чэнь Юаня во главе главного политического банка КНР с активами около 8,2 трлн юаней (свыше 1,3 трлн долларов) во многом объяснялись тем, что его отец Чэнь Юнь (1905–1995) был одним из ключевых лидеров КНР в 1980-е гг., по сути вторым в партии и государстве человеком после Дэн Сяопина. По словам китайских финансистов и дипломатов, Чэнь Юань во многом готовил проект Банка развития ШОС под себя, рассчитывая возглавить международную структуру после ухода с поста главы БРК. Учитывая формальный и еще больший неформальный вес Чэня в китайской иерархии, лидеры КНР начали активно продвигать его инициативу.

В посткризисном 2009 г. председатель КНР Ху Цзиньтао на саммите ШОС в Екатеринбурге пообещал выделить странам организации льготные кредиты на 10 млрд долларов. Оператором должен был как раз стать Банк развития ШОС. Помимо возможности кредитовать конкретные проекты, китайцы предлагали создать под управлением банка и антикризисный фонд для покрытия дефицита бюджета или платежного баланса любого государства ШОС, если такая помощь понадобится. По сути, речь шла о миниатюрной копии Всемирного банка и Международного валютного фонда (МВФ). Формировать уставной капитал Банка развития китайские переговорщики предлагали за счет пропорциональных взносов участников. Размер взноса должен отражать размер экономики (по номинальному ВВП или с учетом паритета покупательной способности). В соответствии с взносом будут определяться и доли сторон в капитале банка, и число голосов при принятии решений (похожим образом выстроена система управления в МВФ). Принятие подобных правил обеспечивало бы Китаю полное доминирование в новом институте. По данным Всемирного банка за 2013 г., номинальный ВВП КНР составил около 9,24 трлн долларов, в то время как совокупный номинальный ВВП России, Казахстана, Узбекистана, Таджикистана и Киргизии едва достигает 2,4 трлн долларов (из них у России – около 2 трлн). Пекин при таком раскладе получил бы около 80% голосов. Расчет по паритету покупательной способности незначительно меняет картину, а учитывая, что экономика КНР продолжает расти, пусть и медленнее, чем раньше (7,4% по итогам 2014 г. против 10,5% в среднем в 2000-е), тенденция явно не в пользу постсоветских стран.

Россию предложения КНР в таком виде не устраивали с самого начала – их реализация полностью отдавала бы контроль над новым банком в руки Китая (тем более что штаб-квартиру предлагалось разместить в Пекине или Шанхае). В качестве альтернативы Москва предлагает использовать как площадку для создания новой финансовой структуры уже существующий Евразийский банк развития (ЕАБР), созданный в 2006 г. с уставным капиталом в 7 млрд долларов (из них оплачены 1,5 млрд долларов). В ЕАБР доминируют Москва и Астана – на долю России сейчас приходится 65,97%, Казахстана – 32,99%. Штаб-квартира в Алма-Ате, а председатель правления – россиянин. Москва предлагает Пекину войти в капитал банка, о размере доли стороны договорятся (но при сохранении Россией хотя бы блокирующего пакета). Именно таково официальное предложение на сегодняшний день. «Наши финансисты считают наиболее эффективной схему учреждения Банка развития ШОС на базе успешно действующего в регионе Евразийского банка развития», – заявил Сергей Лавров по итогам заседания глав МИД стран ШОС в Душанбе 31 июля 2014 года. Однако Китай такой вариант отвергает. Формальный повод – членами ЕАБР являются Армения и Белоруссия, не входящие в ШОС (Белоруссия имеет лишь статус партнера по диалогу).

Вопрос о создании Банка развития ШОС не решается уже пять лет, а пункт о необходимости запустить такой институт кочует из одного документа в другой без каких-либо последствий. У российской бюрократии есть два объяснения подобной линии. МИД, администрация президента и правительство полагают, что эффективно сдерживают кредитную экспансию Китая в Центральной Азии, которая может подорвать позиции России. Не менее важный игрок – Минфин, не желающий резервировать средства под проект, который ведомство Антона Силуанова считает политическим. В любом случае, статус-кво Москву удовлетворяет.

Долгое время устраивал он и партнеров в Центральной Азии. В июне 2011 г. глава Банка развития Казахстана Нурлан Кусаинов говорил газете «Коммерсантъ», что Астана не будет занимать какой-либо позиции, а предпочтет дождаться договоренностей между двумя крупнейшими экономиками ШОС. Подобной точки зрения придерживались и представители других стран. Однако начиная с 2012 г. недовольство позицией России нарастает, периодически прорываясь в публичное пространство – чаще всех вопрос поднимает президент Киргизии Алмазбек Атамбаев. В неформальных же разговорах раздражение «неконструктивной позицией» Москвы выражают многие чиновники и банкиры других стран Центральной Азии, в особенности – Казахстана.

Причина понятна. Торпедирование Москвой идеи Банка развития ШОС не только не тормозит кредитную экспансию Пекина в Центральной Азии, но и переводит ее в самую неприятную форму. В условиях отсутствия многостороннего института с четкими правилами, каким мог бы быть Банк развития ШОС, страны региона вынуждены напрямую обращаться к КНР и вести переговоры с Пекином один на один. Китай не связан никакими рамками и может жестко продавливать свои условия. Особенно активизировался этот процесс после глобального кризиса 2008–2009 годов. При этом начинающийся экономический кризис в России и влияющее на всех падение цен на нефть и сырьевые товары делает вопрос об условиях доступа к китайским кредитам все более важным для региона.

Юань на марше

После распада СССР на протяжении многих лет Москва была главным экономическим игроком в Центральной Азии. Сказывались инфраструктурная привязка региона к России, сложившиеся в советские годы производственные цепочки, схожие бизнес-практики и накопленная экспертиза, а также низкие мировые цены на сырьевые товары, что делало регион не самым привлекательным для иностранных инвесторов. К 2001 г., когда была создана ШОС, Россия для всех стран региона оставалась крупнейшим кредитором и торговым партнером.

Однако в 2000-е гг. ситуация начала меняться. Мировые цены на сырье, в том числе на углеводороды, пошли в рост, обеспечив устойчивый интерес к региону со стороны крупных потребителей, прежде всего Китая. Если раньше единственным выходом на глобальный рынок для центральноазиатских энергоносителей были трубопроводы через Россию, то с начала 2000-х гг. Пекин приступил к прокладке своих труб. В 2006 г. запущен нефтепровод из Казахстана, в 2009 г. сдана первая нитка газопровода Туркмения – Китай. Россия наблюдала за этим спокойно. Стремясь сохранить свою долю на энергетическом рынке ЕС, Москва была заинтересована в том, чтобы потенциальные конкуренты не имели стимулов тянуть трубы в Европу в обход России. Появление у стран Центральной Азии альтернативного китайского рынка тогда казалось выгодным. В результате товарооборот региона с Китаем начал расти.

Настоящий перелом произошел в 2009 г. в разгар мирового финансового кризиса, вызвавшего временное падение цен на нефть. Россия, пережившая спад ВВП в 7,9% и острый кризис ликвидности, была не в состоянии кредитовать партнеров в Центральной Азии. На выручку пришел Китай, с тех пор постоянно увеличивающий свою долю в торговом балансе центральноазиатских государств, а также наращивающий кредитование экономик региона. Самый характерный пример – Казахстан, крупнейшая экономика Центральной Азии и третья в ШОС после Китая и России. Доля Китая в товарообороте Казахстана растет. По данным Минэкономики Казахстана, последние пять лет КНР стабильно остается вторым торговым партнером страны после России (если не считать Евросоюз единой экономикой). Так, в 2013 г. доля России составила 17,9%, а Китая (с учетом Гонконга и Тайваня) – 17,2% (данные китайской статистики дают большие объемы торговли, согласно которым в 2012 г. КНР была для Казахстана партнером номер один).

При этом в кредитной сфере Пекин уже заметно опережает Москву. «В Казахстане была не столь критичная ситуация, как в некоторых странах постсоветского пространства, но нам было тяжело. И резервный фонд был использован. Мы пришли к российским и китайским институтам развития. До этого у нас с китайцами почти не было общения в кредитной сфере. До 2009 г. с китайскими банками был один маленький проект на 100 млн долларов. А сейчас это 13–15 млрд долларов», – так описывал в августе 2011 г. ситуацию министр экономики Казахстана Кайрат Келимбетов (сейчас – глава Нацбанка) в интервью «Коммерсанту». По данным Нацбанка Казахстана на 30 сентября 2014 г., казахстанский государственный и корпоративный долг перед КНР составлял 15,75 млрд долларов, а перед Россией – 4,98 млрд (общий объем внешнего долга – 155,16 млрд долларов). В основном сумма сложилась благодаря нескольким крупным нефтегазовым проектам с участием китайской госкомпании CNPC. Хотя официальная статистика может недостаточно точно отражать реальность (по расчетам Евразийского банка развития, настоящий объем российских кредитов достигает 7 млрд долларов), увеличение китайского присутствия в казахстанской экономике, в том числе в кредитной сфере, прослеживается четко, тем более учитывая перспективы развития экономик России (прогнозируется спад на 4–5% ВВП) и КНР (рост свыше 7%). Более того, уже есть примеры, когда китайские кредиты в Казахстане вытесняют российские. Так, кредиты на строительство третьего блока Экибастузской ГРЭС-2 должен был выдавать российский ВЭБ, однако в 2013 г. он договорился о привлечении в этот проект средств Банка развития Китая – собственных ресурсов у ВЭБа уже не было (во многом в результате кредитования строек в Сочи).

Национальные банки Киргизии, Таджикистана и Узбекистана не приводят статистику по объемам долга перед конкретными иностранными партнерами. Однако взаимодействие с Китаем в кредитной сфере в целом может развиваться по казахстанскому сценарию, учитывая растущий объем торговли с КНР, заявленные инвестпроекты с китайским участием и ухудшающееся состояние экономики нынешнего крупнейшего партнера – Российской Федерации.

Китайские кредиты становятся все более важным фактором и для российской экономики. Банк России не публикует статистику по задолженности китайским финансовым организациям и компаниям, однако, судя по публичным объявлениям о сделках, объем долгов российских компаний исчисляется десятками миллиардов долларов. Причем, как и в случае со странами Центральной Азии, катализатором был финансовый кризис 2008–2009 годов. Знаковой стала нефтяная сделка 2009 г., по условиям которой Банк развития Китая предоставил «Роснефти» и «Транснефти» кредит в 25 млрд долларов под залог поставок 15 млн тонн нефти в год в течение 20 лет. С тех пор кредитная зависимость от Китая росла, причем еще до начала кризиса на Украине и введения санкций, фактически закрывших для российских компаний привычные рынки капитала в ЕС и США. Так, в 2013 г. та же «Роснефть» договорилась с CNPC о предоплате в 60 млрд долларов за будущие поставки нефти. Кредитные линии с госбанками КНР увеличивали и крупнейшие российские банки, в особенности ВЭБ и ВТБ. Теперь же санкции сделали Китай едва ли не единственным источником внешних средств, причем, учитывая крайнюю настороженность китайских и гонконгских частных инвесторов в отношении России, речь идет прежде всего о госбанках КНР.

Опыт общения с китайскими кредитными организациями нельзя назвать простым. Российские чиновники и менеджеры госкомпаний в частных разговорах отмечают крайнюю жесткость китайских переговорщиков. А в условиях санкций, увеличивших потенциальные риски для кредиторов и уменьшивших пространство для маневра российских заемщиков, Пекин может диктовать практически любые условия. Получается, что в нынешних обстоятельствах Москва должна быть больше других заинтересована в формировании прозрачного механизма доступа к китайским кредитам при понятных правилах игры. Именно таким механизмом мог бы стать Банк развития ШОС.

Такой банк нужен самому

Негативных эффектов от дальнейшего блокирования Россией создания Банка развития ШОС заметно больше, чем мнимых выгод. Кредитная экспансия Пекина в Центральной Азии нарастает. В условиях отсутствия общего для стран ШОС Банка развития многие проекты в Центральной Азии финансируются Китаем напрямую – Москва не может не только проконтролировать этот процесс, но даже узнать о деталях соглашений.

При этом стоит трезво понимать, что КНР не согласится войти в Евразийский банк развития в статусе младшего или даже равного России партнера. Так что при создании Банка развития ШОС придется согласиться на ключевые условия – китайское доминирование в капитале, размещение органов управления в Пекине или Шанхае, а соответственно большое число граждан КНР среди сотрудников банка. Дипломатические усилия следует направить не на изменение этих базовых для Китая параметров (все равно не удастся), а на написание нормативных документов, максимально соответствующих интересам России и ее партнеров в Центральной Азии. Этого можно добиться, если настаивать на включение в Положение о банке и Руководство по инвестированию лучших практик Всемирного банка, Азиатского банка развития, ЕБРР и других подобных институтов, которые позволяют максимально учитывать интересы страны – реципиента кредита. В документах прописать порядок формирования льготных ставок, обязательное наличие местных подрядчиков при реализации проектов (и установление минимального объема работ, выполняемых местными компаниями), жесткое соблюдение экологического законодательства, уровень передачи технологий и многие другие детали, которые позволят России и странам Центральной Азии извлечь из китайских кредитов максимальную выгоду.

Вероятность того, что Пекин согласится на совместную выработку правил игры, учитывающих интересы партнеров, достаточно высока. Сейчас Китай создает многочисленные платформы доступа к своим кредитным ресурсам для зарубежных стран: это и Банк развития БРИКС, и Азиатский банк развития инфраструктуры, и Фонд финансирования проектов в рамках создания Экономического пояса Шелкового пути. Пекин пока не позиционирует эти платформы как альтернативу Бреттон-Вудским институтам, однако китайские чиновники и эксперты часто говорят о том, что в этих создаваемых с нуля структурах Китай не будет диктовать свои условия, как делают это США в МВФ и Всемирном банке. Таким образом власти КНР пытаются продемонстрировать преимущества «пекинского консенсуса» по сравнению с «вашингтонским консенсусом», доказав партнерам действенность выдвинутой еще предыдущим председателем КНР Ху Цзиньтао формулы «гармоничного развития».

Россия может и должна использовать подобный настрой Китая при создании Банка развития ШОС. Позиция Пекина как «старшего брата» в рамках такого многостороннего клуба будет даже выгодна остальным участникам. Жесткое и агрессивное продавливание китайцами своих условий, заметное всем в рамках многосторонней структуры, будет означать «потерю лица» и поставит под вопрос привлекательность других создаваемых КНР многосторонних институтов. Можно ожидать, что Китай заинтересован играть по созданным общими усилиями правилам, выступая в роли «мудрого старшего». Россия же займет в Банке развития ШОС комфортную позицию выразителя коллективных интересов всех младших партнеров, к которым старший по конфуцианским понятиям обязан прислушиваться.

Россия. Китай. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363821 Александр Габуев

Евразия справа налево

Александр Воронцов

Взгляд с Корейского полуострова

А.В. Воронцов – заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН

Резюме В понимании Сеула Южная Корея с ее развитыми портами становится естественными тихоокеанскими воротами, открывающими доступ на весь Евразийский материк до Атлантики.

Евразийская инициатива президента Республики Корея Пак Кын Хе, озвученная осенью 2013 г., – заявка на новый мегапроект не только в Восточной Азии, но и на значительно более широком пространстве. Официальное название: «Открытие и отказ от ядерного оружия Северной Кореи через мирное процветание Евразии». «Евразийская инициатива» – амбициозный план, предусматривающий изменение основ глобальной экономики, дипломатии и географии национальной безопасности, воссоздание истории «одного континента» и продвижение мира во всем мире с помощью одного экономического блока и рынка. Это «креативная организация» глобальной деревни, планы создания которой ни один мировой лидер прежде никогда не рассматривал. Президент Пак назвала свой план мирного процветания Евразии «Воскрешение Шелкового пути».

Чей путь более великий

Вполне возможно, что одна из функций такой подчеркнуто броской инициативы состояла в том, чтобы переключить на себя внимание международной общественности, заинтригованной аналогичной идеей председателя КНР Си Цзиньпина.

Китайский лидер обрисовал контуры глобальной стратегии – выстраивание сухопутного, а затем и морского «Великого Шелкового пути» с Востока на Запад. Россия, которая представляет собой естественный и наиболее территориально протяженный евразийский коридор, продвигает собственную концепцию евразийской интеграции. Неудивительно, что в Москве возникли вопросы относительно того, насколько стыкуются элементы национальных стратегий трех стран.

Сейчас параметры стали проясняться. Пекин, начиная грандиозные дела, не любит спешки и слишком подробных деталей. Проработкой конкретных вопросов занимается специальный экономический комитет, который скоро представит миру результаты наработок. Пока ясно одно – при любых вариантах развития ориентирами мегапроекта станет комплекс приоритетных задач, решение которых нацелено на скорейшее реформирование и подъем западных провинций КНР. Этот регион, с одной стороны, является аутсайдером в хозяйственной сфере, а с другой – на протяжении многовековой истории (по мнению некоторых китайских ученых, отсюда следует исключить короткий период советской власти в Средней Азии) служил естественным мостом, связующим китайскую цивилизацию не только с Центральной Азией, но и с исламским Востоком в целом. Видимо, в таких расчетах всерьез делается попытка учесть и тот факт, что в последние годы сопредельные центральноазиатские районы напоминают ворота, широко раскрытые перед экономической экспансией КНР в западном направлении. Но одновременно они превратились в один из постоянных источников исламской, в том числе вооруженной, экспансии в Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая.

Вполне понятны и геополитические императивы китайского разворота на Запад – обезопасить себя от морской блокады со стороны США в случае возможного обострения отношений. Данная вероятность влияет на стремление Китая ускорить и разнообразить свою активность, а также сформировать средства ее обеспечения в различных направлениях. Во всяком случае китайские стратеги не скрывают, что хорошо помнят уроки Тихоокеанской войны и осознают возможности современных американских ВМС по «закрытию» КНР.

Россия уже долгие годы не только углубленно разрабатывает, но и претворяет в жизнь собственную евразийскую стратегию. Пройдя ряд последовательных этапов, она достигла в настоящее время уровня Евразийского экономического союза. Насколько известно, китайские представители убеждают Кремль, что не стремятся приобрести односторонние выгоды на данном стратегическом направлении, приоритет сотрудничества для них очевиден. История рассудит, но позитивный опыт взаимодействия в рамках ШОС и БРИКС дает надежду, что геополитический разворот Пекина на запад с неизбежной активизацией экономической и политической экспансии будет сбалансирован не только декларациями, но и адекватной конструктивной деятельностью, подкрепленной практическими позитивными шагами Китая в отношении соседей, в том числе и в сфере взаимовыгодной инвестиционной, логистической и иной активности.

«Третья стрела» стратегического вторжения на евразийский материк направлена из наиболее неожиданного угла, казалось бы, самым географически удаленным игроком. Поражает масштаб задумки. По замыслам южнокорейских разработчиков, предстоит объединить и осуществить то, что пока никому и не снилось.

«Экономические блоки Евразии – ЕС и Россия на Западе и Северо-Восточная Азия, включая Китай, на Востоке – будут охвачены интеграцией Северной экономики, исключая Америку. Евразийское общество может быть объединено с Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии (AСЕАН) на юге, что будет способствовать соединению Южной и Северной экономики. Кроме того, через Тихий океан оно может включать НАФТА (Североамериканское соглашение о свободной торговле). В результате возникнет гигантский рынок, объединяющий более 90% мировой экономики». Логично, что при таком подходе Корейский полуостров из «медвежьего угла» Евразии превращается в ее «ворота».

Президент Пак подчеркнула, что энергетическая инфраструктура, в которую войдут электрические магистрали и нефтегазовые трубопроводы, должна быть объединена, исходя из географических характеристик, присущих наиболее крупным странам – производителям и потребителям. Кроме того, сланцевый газ Китая, а также нефть и газ Восточной Сибири будут разрабатываться совместно с целью обеспечения Евразии успешной стратегией энергетического сотрудничества.

Однако главная несущая опора всей грандиозной программы – это «Экспресс Шелкового пути (SRX)», курсирующий между Южной Кореей (г. Пусан), Северной Кореей, Россией, Китаем, Центральной Азией и Европой. Как только запустят SRX, время, которое доставки грузов сократится до 14 дней в отличие от сегодняшних 45 через Суэцкий канал. Кроме экономической выгоды, решаются проблемы, возникающие в связи с частыми морскими грабежами и политической нестабильностью в Египте, Сирии и других районах. В ходе российско-южнокорейского саммита осенью 2013 г. «президент Пак рассказала президенту Путину о том, что она мечтает об экспрессе, курсирующем из Пусана в Европу через Россию – об “Экспрессе Шелкового пути”. Маршрут Северного полюса, о котором она говорила на Евразийской конференции, дополняет проект в качестве “морского Шелкового пути”... Путин предложил проект прокладки газовых трубопроводов по Восточному морю вместо Северной Кореи. Президент Путин также ответил на предложение Пак по поводу Евразийской инициативы, а именно построения “энергетических и логистических магистралей”», отметил Хен Кюн-дэ (исполнительный вице-председатель Консультативного совета по мирному и демократическому объединению. – Ред.).

На что опирается Южная Корея

Есть ли у Сеула потенциал для таких глобальных устремлений? Да, есть. Экономическое чудо, которое зародилось на берегах реки Ханган, уже оказывает существенное влияние на региональную и отчасти мировую экономику. Амбиции растущей державы, превращающей в том числе крупнейшие порты своей страны в международные суперцентры, – тоже реальность. Отрезанность Южной Кореи от евразийского материка (в силу военно-политических обстоятельств), за 70 лет превратившая ее в остров, – гримаса истории.

Многие россияне в последние 20 с лишним лет прилагали политические, научно-теоретические, административные и практические усилия к разработке и реализации «большого» проекта. Речь о воссоединении железных дорог Севера и Юга Кореи с Транссибом и дальше в любую точку Европы. Первым шагом явился пилотный проект в виде успешно завершенного в 2013 г. и запущенного в эксплуатацию 35-километрового отрезка железнодорожного пути от города Хасан на российско-северокорейской границе до порта Раджин в КНДР. Так что идеи главы южнокорейского государства найдут отклик в сердцах многих в России.

В понимании Сеула Южная Корея с ее развитыми портами становится естественными тихоокеанскими воротами, открывающими доступ на весь евразийский материк до Атлантики. Реалистичны ли подобные амбиции? Объективности ради, нужно учитывать долгую и в целом успешную историю экономического, культурного сотрудничества Республики Корея со странами Центральной Азии. Вот и минувшим летом президент РК, возможно, опережая пекинского коллегу, совершила визит в три государства Центральной Азии (Узбекистан, Казахстан, Туркмению), в каждом из которых подписаны контракты на миллиарды долларов.

Среди наиболее важных – газовый проект и решение построить в Узбекистане трубопровод в области Сургиль вблизи Аральского моря, а также возвести тепловой завод в Талимарджане в 440 км к юго-западу от Ташкента. LS Group подписала соглашение о стратегическом альянсе на сумму около 500 млн долларов с целью продажи Узбекистану тракторов, электро- и телекоммуникационной инфраструктуры, а также автозапчастей и промышленных материалов. Korea Hydro & Nuclear Power подтвердила планы увеличения закупок урана на Навоийском горно-металлургическом комбинате. Южная Корея также подписала контракт на 300 млн долларов по строительству 100-мегаваттной солнечной электростанции в Самарканде. Корейское агентство международного сотрудничества выделит 250 млн долларов для инвестиций в проекты, связанные с развитием данного завода. Корейцы надеются, что успех проекта облегчит Сеулу задачу приобретения ведущей роли в создании солнечной электростанции (мощностью 4 гигаватта) в Узбекистане до 2030 года. Одной из главных задач визита Пак Кын Хе было обеспечить участие Южной Кореи в строительстве газоперерабатывающего завода и развитии газодобывающих проектов стоимостью 4 млрд долларов в Бухарской области Узбекистана, где консорциум узбекских и российских фирм уже разрабатывает месторождение газа Кандым. Общие запасы оцениваются в 150–180 млрд кубометров, из которых 8 млрд кубометров, как ожидается, будет ежегодно разрабатываться в рамках этого проекта. Безусловно, насыщенность турне подтверждает серьезность намерений Сеула.

Нельзя не учитывать фактор многочисленной (особенно в Узбекистане) корейской диаспоры Центральной Азии, с представителями которой президент РК встречалась. Часть соотечественников успешно помогают южнокорейскому бизнесу.

И о самом насущном

Насколько встреча на евразийском пространстве трех (российского, китайского, южнокорейского) проектов, ориентированных на широкие интеграционные задачи, может быть бесконфликтной? Россия и Китай сотрудничают в Центральной Азии уже достаточно давно и, как представляется, сумели выработать «модус вивенди». Дальнейшие процессы пойдут, скорее всего, постепенно и прогнозируемо. Естественно, немаловажную роль будет играть и близость политико-стратегических оценок происходящего в мире.

Столь стремительное проявление на евразийском поле южнокорейского фактора (не будем при этом забывать, что РК – военно-политический союзник Вашингтона), с одной стороны, ожидаемо, с другой – несет больше позитивных, чем потенциально беспокоящих моментов.

Конечно, не наше дело, сколько миллиардов южнокорейских инвестиций в 2014 г. ушли (точнее, были обещаны) в Центральную Азию. Главное в другом: «железнодорожный Шелковый путь», другие традиционно важные маршруты, проекты развития инфраструктурной, энергетической логистики и индустрии перекликаются с планами развития российских Восточной Сибири и Дальнего Востока. Это, а также готовность президента РК поддержать намерения России по созданию инновационной экономики, объективно способны создать эффект синергии.

В названии концепции, которое использовал официальный представитель правительства РК Хен Кюн-дэ, вторая основная задача была сформулирована так: «Добьемся мирного процветания Евразии через открытие и денуклеаризацию Северной Кореи». В последние годы скорейшее объединение Корейского полуострова (естественно, на «демократических», то есть южнокорейских, условиях) стало сверхзадачей правящих кругов РК. Сеул считает необходимой максимально возможную мобилизацию поддержки международного сообщества. В том числе и в контексте евразийской инициативы. Собственно, данная цель формулируется в ней откровенно. «Идея “континента мира” включает все ценности экономики, дипломатии и национальной безопасности, которые могут изменить будущее Корейского полуострова. Главной целью является создание гигантской волны мира и процветания в евразийских обществах, которая прокатится из Европы, Юго-Западной Азии и Среднего Востока – как лейтмотив для перестройки, открытия и отказа от ядерного оружия Северной Кореи и улучшения человеческих прав на Севере. Чтобы оказать влияние на Северную Корею, мы можем использовать евразийские страны в качестве рычага. Однако если Пхеньян откажется, мы увеличим на него давление, чтобы принудительно соединить евразийскую линию с Северной Кореей, на которой прерывается линия евразийского процветания. Может ли Пхеньян остановить локомотив евразийского сообщества, кардинально продвигающий революцию мировой истории?» – заявил Хен Кюн-дэ.

Справедливости ради подчеркнем, что в версии выступления президента Пак, распространенной пресс-службой Голубого дома – официальной резиденции главы РК, – эта мысль изложена в более мягкой, дипломатичной форме, где средства воздействия на КНДР ограничиваются методами убеждения.

Москве в любом случае хотелось бы избежать излишней политизации фактора Северной Кореи и не оказаться в ситуации, когда нас в очередной раз пытаются вовлечь в исключительно двустороннюю и чрезвычайно деликатную внутрикорейскую тему. Что касается ядерной проблемы, Москва по-прежнему уверена, что лучше шестистороннего переговорного механизма пока ничего не изобретено.

Можно сделать вывод, что главному российскому проекту – Евразийскому экономическому союзу – со стороны южнокорейского начинания ничего не угрожает, но нет и особых перспектив. Разве что в регионе Центральной Азии возможны точки соприкосновения интересов.

Однако в перспективе не исключено насыщение двух грандиозных программ новым содержанием и возникновение между ними взаимного притяжения. Так, возможны трехсторонние (Россия – Северная Корея – Южная Корея) проекты как в КНДР, так и на территории Российской Федерации. Ну и конечно, евразийская инициатива президента Пак Кын Хе вполне совпадает с решением долгосрочных задач реконструкции и подъема Восточной Сибири и Дальнего Востока, их интеграции в экономику Северо-Восточной Азии.

Россия. Корея > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363819 Александр Воронцов

Вдвоем на «хартленде»

Петр Стегний

Россия и Турция углубляют стратегическую глубину

П.В. Стегний – доктор исторических наук, чрезвычайный и полномочный посол, член Российского совета по международным делам.

Резюме Не окажется ли Турция для России второй Украиной? Спекуляции преждевременны. Сегодня выбор новой страны-транзитера для энергоносителей в Европу выглядит стратегически обоснованным.

Визит Владимира Путина в Турцию в декабре 2014 г. едва ли не день в день совпал с первым в истории визитом президента России в Анкару в декабре 2004-го и увенчал десятилетний цикл беспрецедентно активного периода в российско-турецких отношениях «эпохи Путина–Эрдогана». Итоги показывают, что достигнутый уровень многопланового партнерства не предел, в нем заложен запас прочности, позволяющий говорить о появлении элементов стратегического взаимодействия.

Это, разумеется, не означает, что в отношениях царит тишь да благодать. Проблем – и старых, и новых, связанных с возрастанием объемов сотрудничества, – хватает. Две страны занимают контрастные позиции по таким вопросам, как размещение на турецкой территории элементов американской ПРО, сирийский кризис, воссоединение Крыма с Россией. Список можно продолжать – было бы странно, если бы Турция, член НАТО, действовала, игнорируя фактор блоковой солидарности.

Важнее, однако, другое. Москва и Анкара научились уважать интересы друг друга, даже если они расходятся. Это, собственно, и показала итоговая пресс-конференция Владимира Путина и Реджепа Эрдогана, в ходе которой президенты не стремились публично демонстрировать разногласия по Сирии или Украине. Более того, выразив заинтересованность в расширении объемов поставок сельскохозяйственных и потребительских товаров в Россию, Турция подчеркнуто дистанцировалась от санкционного давления Евросоюза и США. С учетом этого решение о переориентации газопровода «Южный поток» с Болгарии на Турцию воспринято в мире как стратегический ход, который может иметь важные последствия не только для энергетики, но и для архитектуры безопасности в обширном регионе Евразии.

«Стратегическая глубина» российско-турецких отношений

После 1991 г. российско-турецкие отношения прошли большой и сложный путь, в котором четко выделяются два этапа – до и после прихода к власти в Турции Партии справедливости и развития (ноябрь 2002 г.). Качественные позитивные сдвиги наметились после распада Советского Союза и коренного перелома геополитической ситуации в мире. Возникли (и были частично реализованы) предпосылки для перехода от многовекового политического соперничества к добрососедству и взаимовыгодному сотрудничеству. Встречное движение сдерживалось рядом факторов, прежде всего дефицитом взаимного доверия, обусловленного инерцией подозрительности холодной войны. В Москве нервно реагировали на попытки Анкары в 1990-е гг. заполнить вакуум власти на постсоветском пространстве (активность в Средней Азии, Пакт стабильности на Кавказе Сулеймана Демиреля, деятельность «гюленовских школ» в Поволжье). В Турции опасались возрождения российских имперских рефлексов, что выразилось, в частности, в фактической поддержке сепаратистов во время первой чеченской войны. Стабилизирующую роль сыграли два обстоятельства: стратегическая договоренность 1997 г. о строительстве газопровода «Голубой поток» и нараставшая активность турецкого и российского бизнес-сообществ, сыгравших ведущую роль в создании прочного фундамента межгосударственного сотрудничества.

Характер второго этапа отношений Москвы и Анкары определила прежде всего схожесть подходов как к двусторонним отношениям, так и к базовым параметрам миропорядка, основанного на поиске самостоятельных путей в быстро меняющемся многополярном мире. Активно развивается политический диалог, в т.ч. в формате Совета сотрудничества высшего уровня, Совместной группы стратегического планирования во главе с министрами иностранных дел, сформирован Форум общественности, регулярно проводятся заседания Межправительственной комиссии по торгово-экономическому и культурно-гуманитарному сотрудничеству. С 2002 г. в пять раз (с 6,8 до 34 млрд долларов) вырос объем товарооборота, развивается сотрудничество в ключевых отраслях экономики, включая энергетику, растет объем взаимных инвестиций.

Ключевое значение имеет достигнутый уровень координации на постсоветском пространстве, в Черноморском регионе, на Ближнем и Среднем Востоке. Пожалуй, главное достижение – устойчивость связей, выдержавших ряд непростых проверок на прочность: от реакции на американское вторжение в Ирак в 2003 г. и грузино-осетинский конфликт 2008 г. до воссоединения Крыма с Россией.

Главной особенностью современной системы глобальной безопасности турки считают отсутствие согласованного международного понимания ее базовых аспектов. Противодействие новым вызовам и угрозам происходит прагматически, в рамках тактических договоренностей ведущих держав. Перспективу выхода на уровень глобального взаимодействия Анкара связывает со становлением многополярного мира, обновлением концепции евроатлантической солидарности в сторону большей самостоятельности стран-членов. Турция не считает себя фланговой страной НАТО и исходит из того, что ее стратегический союз с Западом совместим с самостоятельной ролью в вопросах обеспечения безопасности в Черноморском регионе, в отношениях с Ираком, Ираном, Афганистаном, процессе ближневосточного урегулирования. По той же логике выстраиваются отношения с Россией, в т.ч. в вопросах поддержания стабильности в Причерноморье, на Южном Кавказе и в Центральной Азии, которые турки считают сферой исторически сложившихся общих интересов.

В ноябре 2013 г. после трехлетнего перерыва возобновились переговоры о членстве Турции в Евросоюзе, начатые в 2005 году. До настоящего момента завершены консультации только по одной из 14 обсуждавшихся глав («Наука и исследования»). Формальные камни преткновения – проблема Кипра, геноцид армян и курдский вопрос. На деле Турция воспринимает «Восточное партнерство» как проект, перечеркивающий ее европейскую перспективу.

Турецкая внешнеполитическая концепция «стратегической глубины» соединяет элементы умеренно-исламистских и современных западных подходов. Поставлена задача: к 2023 г., столетию кемалистской революции, Турция должна войти в десятку наиболее развитых экономик мира, стать лидером технологической модернизации в регионе. Анкара говорит о предпочтительности системного подхода перед кризисным реагированием, призывает выработать единые критерии урегулирования региональных конфликтов, приоритета использования «мягкой силы» при сохранении потенциала экономического и военного воздействия – реальная площадка для взаимодействия, в т.ч. в сфере превентивного миротворчества.

Вместе с тем турецкая внешнеполитическая практика далеко не всегда соотносится с объявленной стратегией. Если в теории турки, скорее, доктринеры, то на практике – жесткие прагматики, готовые отстаивать свои интересы и на противоходе с союзниками как на Востоке, так и на Западе.

Евразия с турецкой точки зрения

Для Турции, как и для России, характерно выраженное понимание своего уникального стратегического положения на стыке двух континентов и цивилизаций (своего рода евразийском «хартленде») как фактора, в значительной мере определяющего их роль в глобальной политике. Турки, однако, несколько иначе, чем мы, определяют границы евразийского пространства, входящего в сферу их непосредственных интересов. Наряду с традиционно важным для них Южным Кавказом и Центральной Азией сферой своих жизненных интересов они считают Ближний и Средний Восток. Китай и Восточная Азия, являющиеся для России перспективными евразийскими партнерами как в сфере безопасности, так и в экономике, имеют для Турции меньшее значение.

В отношении Кавказа и Центральной Азии правительство Эрдогана отошло от жестких националистических схем предшественников. Российские попытки стимулировать интеграционные процессы на постсоветском пространстве в Анкаре рассматривают под углом взаимодополняющих интересов двух стран. Вместе с тем сохраняются и элементы конкуренции, связанные с усилиями турок по развитию интеграционных структур, основанных на идее тюркского единства. В 2008 г. создана Парламентская ассамблея тюркоязычных стран, в 2009 г. – Совет сотрудничества тюркоязычных государств (Тюркский совет), объединивший под своей крышей все ранее имевшиеся тюркские организации. Одновременно Турция внимательно наблюдает за практическими шагами по созданию Евразийского экономического союза, деятельностью Шанхайской организации сотрудничества, в которой получила статус партнера по диалогу.

В Центральной Азии наиболее динамично развиваются отношения Турции с Казахстаном, который (наряду с Киргизией и Азербайджаном) является участником всех международных тюркских объединений. Отношения с Туркменистаном и Узбекистаном осложнены закрытостью этих государств, с Таджикистаном – этническими различиями. Турецкие интересы в Центральной Азии пересекаются с интересами Китая, хотя различные весовые категории позволяют избегать прямого соперничества. Примером могут служить китайская и турецкая концепции Шелкового пути. В качестве потенциального конкурента в ЦА турки рассматривают и Иран, предлагающий исламскую альтернативу влиянию Турции.

Специфика турецкого подхода не мешает Москве и Анкаре договариваться о решении общих задач в сфере безопасности, в частности, в связи с выводом из Афганистана американских войск.

Турция исторически глубоко вовлечена в ситуацию на Кавказе, имеет особые отношения с Азербайджаном («два государства – один народ»), болезненно воспринимающим любые попытки Анкары сблизиться с Арменией или Ираном. Нормализации турецко-армянских отношений препятствует вопрос о геноциде армян, по которому Ереван занимает непримиримую позицию, несмотря на компромиссные шаги турецкой стороны, а также проблема Нагорного Карабаха, в отношении которой Анкара испытывает сильное давление Азербайджана. Турция поддерживает тесные связи с Грузией в рамках инфраструктурных проектов, таких как нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан (2006), газопровод Баку – Тбилиси – Эрзурум (2007), строящаяся железная дорога Баку – Тбилиси – Карс. Турция опасается втягивания в региональные конфликты, а в случае с Грузией чувствует себя зажатой между Россией и западными союзниками. В ходе российско-грузинского конфликта 2008 г. Анкара воздержалась от антироссийских заявлений, не позволила военным кораблям США войти в Черное море.

Потенциал российско-турецкого взаимодействия велик в вопросах поддержания стабильности в Черноморском регионе. Успешно развивается сотрудничество в сфере безопасности в рамках БЛЭКСИФОР и операции «Черноморская гармония», в основе которой единство подходов России и Турции к необходимости сохранения конвенции Монтрё. Принципиально важно, что подходы Анкары к обеспечению безопасности в Черноморском регионе силами прибрежных государств без внешнего вмешательства сохранились и после воссоединения Крыма с Россией, существенно изменившего стратегическую ситуацию в Черном море.

Турция категорически не приемлет американскую концепцию «Большого Ближнего Востока», усматривая в ней опасную угрозу передела региональных границ. Вместе с тем после начала «арабской весны» Анкара солидаризировалась с Западом в поддержке демократической трансформации Ближнего и Среднего Востока. На начальном этапе массовых народных выступлений в арабских странах правительство Эрдогана поддержало смену авторитарных режимов в Ливии, Йемене, Египте, Сирии, создало базы оппозиции на своей территории. Однако, когда «весна» начала трансформироваться в шиитско-суннитский конфликт, противостояние Ирана и Саудовской Аравии, обернувшись притоком боевиков-джихадистов в соседние с Турцией районы, Анкара предпочла вернуться к традиционному амплуа посредницы. Свою роль сыграли и не оправдавшиеся ожидания продвижения «турецкой модели» в качестве образца для стран победившей «весны».

Поддержка усилий Запада и регионалов по смене режима в Сирии связана, как представляется, со стремлением турок удержать контроль над курдской проблемой, для них прежде всего внутриполитической. Продолжая считать приоритетом устранение от власти Башара Асада, Анкара осторожно ведет себя в отношении сколачиваемой американцами коалиции по борьбе с «Исламским государством». После переворота в Египте в 2013 г. и провала «Братьев-мусульман» серьезно обострились отношения Анкары с Каиром.

Турция, в которой проживает почти 15 млн алевитов, против разрастания суннитско-шиитских противоречий, хотя реальное развитие ситуации вовлекает ее в обостряющееся противоборство между лидерами суннитского и шиитского мира – Саудовской Аравией и Ираном. На критическом этапе развития обстановки вокруг Ирана в 2013 г. Анкара демонстративно дистанцировалась от возможного израильского удара. Это еще более осложнило затянувшийся конфликт Анкары с Тель-Авивом.

В целом конфликта стратегических интересов России и Турции на Южном Кавказе, в Центральной Азии, да и на Ближнем и Среднем Востоке, нет. Более того, российско-турецкие интересы совпадают в главном – поддержании политической стабильности в Евразии при недопущении или хотя бы ограничении проникновения в эти регионы внерегиональных сил.

Вызов «Южного потока»

Главный сюрприз декабрьского визита Путина – заявление о переориентации газопровода «Южный поток» с Болгарии на Турцию – особой неожиданностью для специалистов не стал. Решение, принятое президентами России и Турции, логично вытекает из острых перипетий многолетней войны за пути доставки энергоносителей из Прикаспийского региона, Ближнего и Среднего Востока в Европу. Масштаб и остроту борьбы, от исхода которой во многом зависит геополитический облик Евразии, определили стратегические интересы ведущих глобальных игроков – России, Евросоюза и США, в меньшей степени – Китая. Смысл ее состоял в том, что контроль над газопроводами Восток – Запад стремились монополизировать Соединенные Штаты, со временем поддержанные ЕС. Задача формулировалась просто: энергоносители из Прикаспия и региона Ближнего и Среднего Востока должны проходить в обход территории России, которой оставлялась возможность прокладки новых трубопроводов по линии Север – Юг. Сложившуюся еще в советские времена систему доставки российского природного газа в Европу, которая шла в основном через Украину, ни Вашингтону, ни Брюсселю из прагматических соображений трогать до поры до времени было невыгодно. Отсюда, конспективно говоря, и возникла геоэнергетическая подоплека кризиса вокруг Украины.

Существенно, что первые крупные сбои в поставках российского газа в Европу через Украину совпали с первым киевским Майданом 2004 года. Среди стран, пострадавших от несанкционированного использования Киевом российского газа, проходящего через Украину, стала и Турция, часть поставок в которую шли через систему Трансбалканского газопровода. Следствием ряда кризисов и стала идея прокладки газопроводов в обход Украины. Строительство «Северного потока», в котором была заинтересована такая мощная страна, как Германия, прошло не без трудностей, но завершилось успешно, обезопасив cевер Европы от капризов Киева. С «Южным потоком», решение о строительстве которого принято в 2007 г., параллельно с северной веткой, дело обстояло значительно сложнее. Его мощность должна была составить 63 млрд кубометров в год (примерно столько требовалось, чтобы избавиться от необходимости использовать украинский транзит). Имелось в виду, что трубопровод позволит диверсифицировать маршруты доставки российского газа в Европу, снизить зависимость поставщиков и покупателей от стран-транзитеров, в первую очередь от Украины.

ЕС, ссылаясь на принятый им Третий энергопакет, с самого начала создавал искусственные сложности для строительства «Южного потока». Их подоплеку раскрыл в январе 2011 г. еврокомиссар по энергополитике Гюнтер Эттингер, прямо заявивший, что суммарная пропускная способность газопроводов «Северный поток» и «Южный поток» составит 118 млрд кубометров, что позволит России поставлять газ в Европу без помощи Украины. Таким образом, образовался еще один узелок в цепи, плотно привязавшей украинский кризис к западным интересам в сфере энергетики.

Между тем еще на этапе принятия решения в России обсуждались два основных варианта маршрута «Южного потока», один из которых мог пройти через территорию Турции. Но в то время, в 2006 г., на пике наших отношений с Евросоюзом, подошедших к стадии создания четырех «общих пространств», приняли «проевропейское» решение, продиктованное в первую очередь попыткой застраховать сотрудничество с Европой от колебаний политической конъюнктуры на Украине. Полемизируя с евроскептиками, российские руководители в тот период говорили, что поставки энергоносителей не могут рассматриваться в качестве средства политического давления хотя бы потому, что в случае прямых поставок поставщик газа в той же мере зависит от потребителя, что и потребитель от поставщика.

Однако после того как в ноябре 2013 г. Виктор Янукович отложил подписание соглашения об интеграции Украины с ЕС, Европа и стоящие за ней американцы перестали воспринимать рациональные аргументы. В апреле 2014 г. Европарламент высказался против строительства «Южного потока», а в сентябре принял резолюцию «Положение на Украине и состояние отношений между Европейским союзом и Россией», в которой призвал переосмыслить отношения с Россией, отказаться от концепции стратегического партнерства и отменить запланированные соглашения в энергетической отрасли, в т.ч. по «Южному потоку». За три месяца до этого премьер-министр Болгарии после встречи с американскими конгрессменами сообщил о приостановке работ по строительству газопровода.

В этих условиях заявление Путина в Анкаре о том, что Россия отказывается от строительства «Южного потока» в связи с неконструктивной позицией Евросоюза, носило вынужденный и, по существу, безальтернативный характер. В тот же день «Газпром» и турецкая корпорация «Боташ» подписали меморандум о взаимопонимании по строительству газопровода через Черное море в направлении Турции. Пропускную способность решено сохранить на прежнем уровне – 63 млрд кубометров в год, из которых 14 млрд получит Турция, а остальной объем будет доставляться на границу Турции и Греции, где предусмотрена «точка сдачи». Предполагается, что продолжение трубопровода построят европейские компании в каждой заинтересованной стране по отдельности. Тем самым соблюдается требование Третьего энергопакета, принятого Еврокомиссией.

Эксперты указывают, что в наибольшей степени от переориентации «Южного потока» выигрывает Анкара. Это верно. Турция, имеющая нефтяной узел в порту Джейхан на побережье Средиземного моря, становится основным транзитером и «голубого топлива». По ее территории пройдет Трансанатолийский газопровод (ТАНАП), по которому в Европу будет поставляться газ с месторождения Шах-Дениз в Азербайджане, а в перспективе, возможно, и из Туркменистана. Уже действуют газопроводы Баку – Тбилиси – Эрзерум и Киркук – Джейхан, по которому газ идет из иракского Курдистана. В перспективе можно будет говорить о транспортировке через Турцию и иранского, и катарского газа. Российский газ, который может начать поступать в Турцию по третьему газопроводу из России (наряду с «Голубым потоком» и Трансбалканским газопроводом), способен превратить Турцию в крупнейшего газового транзитера с соответствующим увеличением ее регионального, да и глобального веса.

Не окажется ли Турция для России второй Украиной? Спекуляции на этот счет преждевременны. Пока принято только политическое решение о прекращении строительства «Южного потока» через Болгарию. Остальное зависит не столько от России, сколько от ее партнеров в Европе. В любом случае, однако, выбор Турции как страны-транзитера для доставки российских энергоносителей в Европу выглядит стратегически обоснованным.

Россия. Турция > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363817 Петр Стегний

Диспетчерская для всей Евразии

Станислав Притчин

Как преодолеть энергетический клинч России и ЕС

Станислав Притчин – кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН.

Резюме С вводом в строй восточных проектов российская газотранспортная система даст возможность направлять газ как в Европу, так и в АТР. Открытость же инфраструктуры превратит Россию в Евразийский распределительный центр.

Украинский кризис до предела обострил российско-европейские отношения, в том числе и в энергетической сфере. Россия в ответ на откровенное противодействие со стороны Евросоюза отказалась от строительства «Южного потока». В свою очередь Еврокомиссия разрабатывает очередной план снижения зависимости от Москвы. В числе прочих рассматривается идея энергетического союза ЕС и единых закупок сырья европейскими компаниями. Выходом из непростой ситуации в отношениях соседей могло бы стать заключение некоего энергетического пакта о ненападении, фиксирующего текущей уровень сотрудничества и предусматривающего начало обсуждения нового формата взаимодействия на будущее.

Увы, два фактора пока не дают повода рассчитывать на нечто подобное: все еще достаточно острая фаза украинского кризиса, а также желание нового состава Еврокомиссии оправдать возложенные на него ожидания. По опыту предыдущих лет, по крайней мере на первом этапе своей работы, еврочиновники предлагают и реализуют самые решительные антироссийские шаги в энергетике. Тем не менее у России есть возможность без потери стратегических позиций сделать шаг навстречу. С одной стороны, Москва решила сменить глобальный подход во взаимоотношениях с Евросоюзом и сосредоточиться в будущем на доставке газа только до границы единой Европы. С другой, еще более усилить позиции России мог бы частичный доступ центральноазиатских и южнокавказских партнеров к российской газотранспортной инфраструктуре. В таком случае Россия, не нарушая требований ЕС, могла бы стать не только главным поставщиком газа для Европы, но и полноценной энергетической диспетчерской для Евразии.

Регулирование и ограничение в свободе поставщиков – инструмент ЕС

Отношения России и Евросоюза в вопросах энергетического сотрудничества всегда были сложными. Каждая из сторон считала, что ее ресурс (у России – газ, у Европы – потребитель) ценнее, чем актив партнера. Украинский кризис перевел относительно конструктивный диалог в формат игры с нулевой суммой, когда обе стороны готовы нести потери и убытки, лишь бы было хуже соседу. Тем не менее взаимозависимость в энергетике остается очень высокой. Так, в энергетическом балансе ЕС 2013 г. доля поставок газа из России составила 30%, максимум за несколько лет. «Газпром» поставил в Европу и Турцию 162,7 млрд куб. м газа. Всего же, по оценкам российской компании, европейский рынок в 2013 г. составил 476 млрд куб. м., вместе с Турцией 541 млрд куб. м, в 2012 г. потребление Европы и Турции достигло 529 млрд куб. метров. Столь высокая зависимость от одного поставщика весьма беспокоит европейских чиновников. В течение многих лет Евросоюз ищет эффективные инструменты снижения зависимости.

Главным юридическим орудием стала Энергетическая хартия, призванная ограничить монополизацию и соответственно рост политического влияния поставщиков. Учитывая, что именно «Газпром» является главным партнером ЕС в энергетике и традиционно проводил довольно активную политику по наращиванию поставок и выходу на конечного европейского потребителя, несложно догадаться, что целью хартии всегда было обуздание амбиций российской компании.

Руководствуясь нормами документа, Брюссель сдерживает всякие попытки Москвы выстроить газотранспортную инфраструктуру в обход транзитных стран. Противодействие «Южному потоку» в конечном итоге привело к отказу России от его строительства, но и с «Северным потоком», несомненно выгодным для Евросоюза, все также неоднозначно. «Газпрому» так и не удается использовать трубопровод на полную мощность из-за юридических препон. Согласно нормам хартии, российская компания может задействовать только 50% мощности специально построенного газопровода OPAL, соединяющего «Северный поток» с внутриевропейской инфраструктурой. А ведь других поставщиков для данного трубопровода физически нет. Европейский союз отказался разрешить продление трубопровода до Великобритании из-за опасений повысить зависимость от «Газпрома». В настоящее время «Северный поток» при проектной мощности 55 млрд куб. м используется лишь наполовину. В 2013 г. объем прокаченного газа составил 23,77 млрд кубометров.

С российской стороны политика Евросоюза выглядит более чем странной. В недавнем интервью «Коммерсанту» министр энергетики Александр Новак заявил: «Мы предложили европейцам свои услуги по строительству газопровода в центр Европы, в том числе за счет средств “Газпрома”. К сожалению, наши европейские коллеги не понимают, что такие крупные проекты нельзя регулировать так же, как строительство своей собственной газораспределительной сети». То есть Россия без финансового участия Евросоюза осуществляет газотранспортные проекты для обеспечения его энергетической безопасности, а Брюссель не только не приветствует такой подход, но и активно противодействует. И главный мотив европейских чиновников – слишком высокая зависимость от России.

Необходимо оговориться, что с точки зрения реального обеспечения независимости от России политика Еврокомиссии, мягко говоря, слишком прагматична. ЕС сам не является инициатором проектов, не выделяет средства на их реализацию, а ограничивается лишь морально-политической поддержкой. Так, заводы по регазификации СПГ строятся европейскими странами самостоятельно. Амбициозный проект «Набукко», несмотря на высокую политическую заинтересованность в его осуществлении, так и остался на бумаге именно из-за отсутствия реальных шагов со стороны исполнительных органов и европейских компаний. А среди новых проектов, которые реализуются или планируются, нет ни одного, который бы строился при прямом участии и по инициативе ЕС. Южный энергетический коридор, фигурирующий в официальных документах и заявлениях Еврокомиссии, базируется на азербайджанских трубопроводах через Грузию, Турцию, Грецию до Италии, которые SOCAR (Государственная нефтяная компания Азербайджана) сооружает с партнерами.

После отказа России от «Южного потока» европейские чиновники в очередной раз вспомнили о Транскаспийском газопроводе, который должен соединить туркменскую газовую систему с инфраструктурой Азербайджана, чтобы обеспечить возможность поставок туркменского газа в ЕС и таким образом снизить зависимость от газа российского. В Еврокомиссии заявили, что Транскаспийский проект должен стать частью Южного энергетического коридора. Но эта идея напрочь лишена экономической целесообразности. Во-первых, строящаяся из Азербайджана до границы между Турцией и Евросоюзом инфраструктура рассчитана только на газ с месторождения «Шах-Дениз-2». Если допустить, что найдутся инвесторы на сам Транскаспийский газопровод, придется значительно увеличивать мощности Трансанатолийского проекта и участка Азербайджан – Грузия – Турция. Во-вторых, переизбыток газа, проходящего через Турцию: азербайджанский газ, российский с перенаправленного «Южного потока», создадут ситуацию, когда появление даже 5 млрд туркменского газа будет не выгодно ни России, ни Азербайджану, так как обострит конкуренцию за потребителя. Более того, даже американские аналитики отмечают экономическую эффективность поставок через Турцию именно российского, а не туркменского газа. Более того, никто из представителей ЕС ни разу не говорил о рентабельности гипотетической поставки туркменского газа в Европу. Себестоимость центральноазиатского сырья будет огромной, учитывая плечо доставки и объем необходимых инвестиций в строительство. Подходы официального Брюсселя к Транскаспийскому проекту лишний раз демонстрируют, что Евросоюз предпочитает любой самый дорогой газ, полученный не из России или в обход ее.

При реализации энергетической политики европейцы в первую очередь делают упор на регулирование, а не на реальное создание независимой инфраструктуры, и для России как ключевого поставщика возникает множество проблем. Каждый новый состав Европейской комиссии начинает работу с откровенно антироссийских шагов, так было и с предыдущим еврокомиссаром по энергетике Гюнтером Этингером, который, впрочем, по мере включения в работу стал вполне конструктивным партнером и переговорщиком. Новая Еврокомиссия формировалась в разгар украинского кризиса, и этот фактор повлиял на выбор кандидатов. В довольно запутанной системе распределения полномочий главным распорядителем энергетической политики стал представитель Словакии Марош Шефчович в статусе вице-председателя Еврокомиссии. Создание специального поста в высшем руководстве ЕС само по себе говорит о важности энергетического вопроса. В новом составе Еврокомиссии еще несколько чиновников, которые в той или иной степени курируют связанные с энергетикой вопросы.

Одной из главных задач Шефчовича станет координация работы коллег, реализация идеи энергетического союза ЕС, проект которого должен быть представлен в феврале 2015 года. Смысл инициативы заключается в создании в Евросоюзе единой, устойчивой, стабильной энергетической системы за счет установления правил и процедур по организации системы взаимопомощи и поддержки на случай проблем с поставщиками энергоресурсов. Предусматривается создание газовых хранилищ и развитие широкой сети внутриевропейских газопроводов, а также стимулирование использования «зеленой» энергетики. Следующим этапом должна стать выработка единой закупочной политики. Инициативы ЕС в первую очередь нацелены на укрепление позиции единой Европы на переговорах с поставщиками энергоресурсов и прежде всего с Россией. Даже частичная реализация мер по созданию энергосоюза серьезно сократит пространство для маневра для всех без исключения поставщиков.

Россия меняет подходы к европейскому рынку

Российское руководство и менеджмент «Газпрома» довольно неожиданно для западных партнеров серьезно изменили подходы к европейскому рынку. Если до нынешнего кризиса российская компания вела политику активной экспансии и выхода на конечного потребителя, добивалась эксклюзивного положения главного поставщика газа в ЕС, то все изменилось 1 декабря 2014 г. во время визита Владимира Путина в Анкару. После переговоров с турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом российский президент объявил об отказе от строительства газопровода «Южный поток» по дну Черного моря через Болгарию и переориентации проекта на Турцию. Главной же сенсацией стало решение строить инфраструктуру лишь до границы с Евросоюзом, оставляя самим европейцам право на дальнейшее развитие газопроводов и доставку сырья конечному потребителю. Несколько позже глава «Газпрома» Алексей Миллер и министр энергетики Александр Новак продемонстрировали, что это был не экспромт, а взвешенный шаг, согласованный российским руководством и менеджментом компании.

Таким образом, Москва пошла навстречу требованиям Третьего энергопакета ЕС. Неприятной стороной российского решения для Еврокомиссии является не столько необходимость самостоятельно вкладывать значительные средства в развитие внутренних газопроводов (хотя и это фактор), а существенное повышение роли Анкары в вопросах энергобезопасности Европы. В случае реализации всех российских и азербайджанских проектов через Турцию может пойти до десятой доли всего газа, потребляемого сегодня Евросоюзом.

Вместе с тем, отказ от такого дорогого проекта, как «Южный поток», с высокими политическими рисками – продуманное решение не только из-за неблагоприятной для России финансовой ситуации. Есть дополнительные мотивы, такие как усиление переговорных позиций с Брюсселем по вопросу расширения «Северного потока» и использования внутреннего европейского газопровода OPAL. Не случайно спустя несколько дней после визита Путина в Анкару официальный представитель «Газпрома» Сергей Куприянов заявил, что компания, несмотря на задержку разрешения Еврокомиссии на освоение 50% мощностей газопровода, все же рассчитывает получить право использовать весь ресурс проекта, чтобы максимально задействовать возможности «Северного потока». Параллельно «Газпром», опять же выполняя требования Энергетической хартии, заявил об отказе от обмена активами со своим немецким партнером холдингом BASF, который предполагал получение российской монополией пакетов акций в компаниях по торговле и хранению газа в Европе.

Вместе с тем итоги первого визита вице-президента Еврокомиссии Мароша Шевчовича в Москву и результаты его переговоров с главой «Газпрома» Алексеем Миллером и членами российского правительства демонстрируют, что большая игра вокруг «Турецкого потока» и будущего энергетического сотрудничества между Евросоюзом и Россией только начинается. Так, глава российской монополии заявил по итогам встречи с Шевчовичем, что турецкое направление экспорта уже к 2020 г. позволит перенаправить все транзитные потоки российского газа, которые сейчас идут в ЕС через Украину, а европейцам нужно будет просто построить инфраструктуру к границе с Турцией, чтобы получать газ из России по текущим контрактам. На что представитель Еврокомиссии с удивлением заявил, что Россия рискует потерять статус надежного поставщика, так как по существующим договорам российское сырье должно поступать в Центральную Европу, а, характеризуя поставку 50 млрд куб. м газа через Турцию, он сказал, что следует найти «экономически более обоснованное решение».

В нынешних условиях обмена резкими заявлениями и демаршами для «Газпрома», несмотря на демонстративную независимую от Европейского союза политическую линию, все-таки крайне важно найти взаимопонимание с партнерами в первую очередь по вопросу расширения «Северного потока». Приняв решение о строительстве газопровода через Турцию, Россия допускает появление дополнительных политических рисков. Российско-турецкое сотрудничество на примере взаимодействия по «Голубому потоку» имеет негативный опыт одностороннего пересмотра Анкарой достигнутых договоренностей. Учитывая амбиции Турции стать масштабным энергетическим хабом, риски политического использования вентиля со временем возрастут. Важно также учитывать, что к 2018–2020 гг., сроку окончания работ по строительству «Турецкого потока», на рынки Южной Европы должен начать поступать азербайджанский газ с месторождения «Шах-Дениз-2» в объеме 10 млрд куб. метров. В среднесрочной перспективе через Турцию в Европейский союз с высокой долей вероятности может прийти иракский и иранский газ. В условиях не очень простых отношений Брюсселя и Анкары газовый транзит в какой-то момент превратится в инструмент турецкого давления.

В этой связи акцент россиян на «Северный поток» понятен. Но следует предпринять еще ряд мер, чтобы снизить риски – транзитные со стороны Турции и ограничительные со стороны Евросоюза.

Учитывая высокий уровень личного доверия между российским и азербайджанским президентами, целесообразна неформальная координация между Москвой и Баку практически одновременного выхода на рынок Южной Европы, а также выработка совместных шагов на случай использования Турцией транзитных возможностей в качестве политического инструмента.

Для серьезного укрепления позиций на европейском и мировом рынке можно использовать активно развивающиеся в России проекты СПГ. Широкая сеть регазификационных терминалов в Европе позволяет без серьезных вложений в трубопроводную инфраструктуру загрузить российские этим мощности, в первую очередь ямальские. Координирующая роль Минэнерго позволит избежать конкуренции между отечественными поставщиками и дополнить существующие трубопроводы поставками СПГ.

Газовый пульт Евразии

Как уже отмечено, перспективы формирования энергосоюза ЕС создают для России совершенно новые условия, и чтобы сохранить сильные переговорные позиции с Брюсселем, понадобятся нестандартные решения. Помимо уже отмеченных возможных мер (развитие СПГ, расширение «Северного потока») предлагается открытие российской газотранспортной инфраструктуры для центральноазиатского и азербайджанского газа. Несколько лет назад, еще до появления газопровода Баку – Тбилиси – Эрзерум, компания SOCAR предложила «Газпрому» прокачивать азербайджанский газ через Россию в Европу в таких объемах и направлениях, чтобы не составлять прямую конкуренцию российской компании.

Естественно, на тот момент предложение было отвергнуто. Сейчас для его реализации есть все предпосылки. С одной стороны, если посмотреть на динамику изменения закупок центральноазиатского газа, который «Газпром» покупает по рыночной цене, можно увидеть постепенное снижение объемов. В 2007 г. Россия приобрела 42,6 млрд кубометров газа в Туркменистане, 9,6 – в Узбекистане, 8,5 – в Казахстане. В 2013 г. туркменского газа в Россию поступило 10,95 млрд куб. м, узбекского – 5,66, казахстанского – 11,87, азербайджанского – 1,38 (поставки из Азербайджана начались в 2010 г. с 0,8 млрд кубометров, пик пришелся на 2012 г., когда закуплено 1,6 млрд кубометров). То есть незначительная положительная динамика наблюдается только в отношении Казахстана. Более того, в российской прессе в октябре 2014 г. появилась информация, официально, правда, не подтвержденная, что «Газпром» в ближайшие годы вовсе откажется от закупок газа в Узбекистане и Туркменистане. Одной из причин резкого снижения поставок, в частности из Туркмении, является отрицательная рентабельность центральноазиатского газа при переходе на рыночные цены. То есть, покупая у центральноазиатских стран газ по рыночной цене, «Газпром» практически за свой счет его перекачивает европейским потребителям. В такой ситуации предоставление Россией части своих мощностей центральноазиатским республикам выглядит экономически выгодным, так как гарантирует стабильные и предсказуемые транзитные сборы за использование газотранспортной системы. Естественно, чтобы избежать конкуренции между российским сырьем и газом из региона, необходимо в рамках долгосрочных контрактов предварительно согласовывать возможные объемы и направления экспорта.

Для ЕС, особенно в условиях создания энергетического союза, возможность заключения прямых контрактов со странами Центральной Азии – момент однозначно позитивный, и с правовой точки зрения он позволит снять существующие претензии к российским проектам, таким как «Северный поток», так как появятся альтернативные поставщики. Предсказуемая транзитная политика России позволит в долгосрочном плане снять с повестки дня строительство дорогостоящих и политизированных обходных газопроводов, таких как Транскаспийский проект из Туркменистана в Азербайджан.

С другой стороны, в стратегии деятельности «Газпрома» в Центральной Азии зафиксировано намерение компании укреплять свои позиции в регионе. На практике мы видим колоссальное усиление Китая за счет активной системной работы в Центральной Азии. Так, летом 2014 г. запущена уже третья ветка газопровода Центральная Азия – Китай с проектной мощностью 25 млрд куб. метров. В настоящее время КНР покупает в регионе бóльшую часть газа. При этом ценовые параметры сделок остаются закрытыми. Но поскольку подписание соглашений о поставках газа в Китай проводилось на фоне выделения Пекином многомиллиардных кредитов странам региона в кризисные годы, можно с высокой долей уверенности предполагать, что цена эта значительно ниже рыночной.

Текущее положение – лишь этап в китайской экспансии. Уже начато строительство новой ветки «D» проектной мощностью 25 млрд кубометров из Туркменистана через Узбекистан, Таджикистан и Киргизию. Этот проект и вовсе грозит перекроить региональный газовый рынок, позволив Китаю стать полноценным координатором энергетических потоков. Так, например, в случае строительства газопровода Киргизия и Таджикистан смогут получать туркменский газ и тем самым лишить Узбекистан серьезного рычага давления. Как отмечают китайские эксперты, на фоне масштабного экономического сотрудничества Ташкент не сможет отказать Пекину, и ему придется согласиться пропустить через свою территорию транзитный газопровод.

Таким образом, складывается ситуация, когда российское северное направление экспорта становится возможностью для стран Центральной Азии диверсифицировать риски, связанные с наличием одного мощного покупателя в лице Китая. Возможность заключить прямые соглашения со странами ЕС и начать поставки позволит Казахстану, Узбекистану и Туркмении, с одной стороны, диверсифицировать экспортные риски, а с другой – наладить прямой экономический диалог с Евросоюзом в газовой сфере.

С вводом в строй восточных проектов российская газотранспортная инфраструктура даст возможность направлять газ как в Европу, так и в Азиатско-Тихоокеанский регион, и реализация идеи открытости инфраструктуры позволит России превратиться в настоящий Евразийский газовый узел.

Россия и Европа: общие интересы

Очевидно, что и Россия, и Евросоюз жизненно заинтересованы в прозрачном и предсказуемом, обоюдно неполитизированном сотрудничестве в энергетической сфере. При этом страны-транзитеры (Украина, Турция) имеют собственные интересы и лишь усложняют и без того непростые отношения между Брюсселем и Москвой.

России и ЕС необходимо в конце концов осознать, что их соседство – данность, которую не изменить, то же самое можно утверждать и про энергетическую взаимозависимость. Естественно, обе стороны заинтересованы в снижении уровня этой зависимости, но в одночасье ситуацию не изменить, и уж тем более невозможно построить новый «железный занавес», отгородиться друг от друга и прекратить сотрудничество. В период холодной войны Россия и Европа успешно взаимодействовали в энергетической сфере, даже вопреки неприятию США. Сегодня России и Европе жизненно необходимо вернуть прагматизм, позволивший начать сотрудничество в энергетике в прошлом веке, и начать поиск оптимального взаимовыгодного и взаимоуважительного формата взаимодействия. Без этого отношения между соседями будут переживать один кризис за другим со все большим возрастанием недоверия и антагонизма.

Россия. Евросоюз. Азия > Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 19 февраля 2015 > № 1363816 Станислав Притчин

Директор департамента торговли и маркетинга компании Иранские железные дороги Мортаза Али Ахмади сообщил, что впервые осуществлена отгрузка и отправка 150 тыс. т транзитного мазута из порта Амирабад на Каспии и с пограничного перехода Серахс на ирано-туркменской границе в порт Бендер-Аббас на побережье Персидского залива.

По словам М.А.Ахмади, с начала года (в Иране новый год наступает 21 марта – п.п.) реализуется целый ряд проектов с целью развития транзита, и, в частности, в рамках одного из этих проектов был подписан контракт на перевозку мазута. В соответствии с этим контрактом в порту Амирабад осуществлена отгрузка 100 тыс. т транзитного мазута, который подлежит отправке в порт Бендер-Аббас. Одновременно с пограничного перехода Серахс в этот же порт отправлено 50 тыс. т мазута, доставленного из Туркменистана.

М.А.Ахмади подчеркнул, что перевозки транзитного мазута по железным дорогам Ирана осуществляются впервые. Предполагается, что таким образом общий объем транзитных перевозок вырастет, и программа развития таких перевозок на текущий год будет полностью выполнена.

Как отметил М.А.Ахмади, на разгрузку доставленного в порт Амирабад транзитного мазута и его погрузку в специальные железнодорожные вагоны уходит около 24 часов. При этом порт Амирабад от порта Бендер-Аббас отделяет около 1,8 тыс. км, а пограничный переход Серахс от порта Бендер-Аббас – 1,2 тыс. км. Осуществление таких транзитных перевозок может приносить хорошую прибыль.

Заместитель министра дорог и городского строительства, директор Организации дорог и автомобильного транспорта Дауд Кешаварзиян на церемонии закрытия первого заседания координационного совета Соглашения о создании Международного транспортного и транзитного коридора между правительствами Ирана, Омана, Катара, Туркменистана и Узбекистана (Ашхабадское Соглашение) отметил, что Казахстан и Кыргызстан изъявили желание присоединиться к Ашхабадскому соглашению и это вселяет надежду на то, что то же самое сделают все страны региона. В этом случае названный транспортный коридор позволит максимально активизировать транспортные перевозки между ними.

Высоко оценив работу всех членов делегаций Туркменистана, Омана и Узбекистана, прибывших в Тегеран для участия в заседании упомянутого координационного совета, Дауд Кешаварзиян выразил надежду на то, что подписание меморандума первого заседания совета существенно облегчит транзитные перевозки грузов и создаст более благоприятные условия для перемещения транспортных средств по коридору.

Дауд Кешаварзиян напомнил, что меморандум первого заседания координационного совета Ашхабадского соглашения подписан для организации комбинированных перевозок различных грузов из Центральной Азии в Оман и другие страны Персидского залива.

Подписи под названным документом поставили заместитель министра дорог и городского строительства Ирана Дауд Кешаварзиян, заместитель министра транспорта и коммуникаций Омана Саид аль-Харти, министр внешних экономических связей, инвестиций и торговли Узбекистана Элер Ганиев и министр железнодорожного транспорта Туркменистана Байрам Аннамередов.

Следует напомнить, что Ашхабадское соглашение было подписано в столице Туркменистана в апреле 2011 года с целью налаживания транспортного сообщения между зоной Персидского залива и Центральной Азией. При этом спустя какое-то время после подписания соглашения Катар отказался от участия в соглашении. Первое заседание координационного совета названного соглашения проводилось в Тегеране 15-16 февраля.

Казахстан присоединился к международному транзитно-транспортному коридору, передает корреспондент Tengrinews.kz со ссылкой на пресс-службу АО "НК "Қазақстан темір жолы". Транспортный коридор проходит через четыре страны - Узбекистан, Туркменистан, Иран и Оман.

В Иране прошло заседание Координационного совета стран-участников "Ашхабадского Соглашения", в котором приняла участие делегация Казахстана во главе с президентом КТЖ Аскаром Маминым. В своем выступлении он отметил, что по территории Казахстана проходят крупнейшие международные транспортные коридоры в направлениях Север - Юг и Восток - Запад.

Отмечается, что развитие экономик Китая, стран Центральной Азии, Ирана и других стран Персидского залива создает возможность для переориентации части грузопотоков с традиционного морского пути на сухопутные трансконтинентальные маршруты. Мамин добавил, что Казахстан видит большой потенциал привлечения дополнительных перевозок грузов по транспортному коридору в регионе стран-участников "Ашхабадского Соглашения".

Объемы перевозок железнодорожным транспортом со странами "Ашхабадского Соглашения" в 2014 году выросли по отношению к 2013 году на 2,3 миллиона тонн, или на 10 процентов, и составили более 25 миллионов тонн грузов. При этом более 41 процента перевозок сложились за счет казахстанских экспортных грузопотоков, следовавших в эти страны и транзитом по их территориям. Ожидается, что к 2020 году объем перевозок по транспортному коридору может достигнуть более 40 миллионов тонн в год.

Глава КТЖ отметил, что в этой связи Казахстан придает особое значение формату сотрудничества по созданию международного транспортного и транзитного коридора между государствами Иран, Оман, Туркменистан и Узбекистан и возлагает большие надежды на объединение совместных усилий в развитии перевозок в регионе. Страны-участники "Ашхабадского Соглашения" одобрили вхождение Казахстана в международный транзитно-транспортный коридор "Узбекистан - Туркменистан - Иран - Оман".

На первом заседании координационного совета Соглашения о создании Международного транспортного и транзитного коридора между правительствами Ирана, Омана, Катара, Туркменистана и Узбекистана (Ашхабадское Соглашение), которое состоялось в Тегеране, представитель Казахстана, являвшегося до сих пор наблюдателем, заявил о желании его страны присоединиться к названному соглашению в качестве полноправного члена.

Как уточнил в этой связи директор Организации дорог и автомобильного транспорта Ирана Дауд Кешаварзиян, Казахстан станет новым полноправным членом Ашхабадского соглашения после выполнения им всех необходимых процедур законодательного характера.

Дауд Кешаварзиян напомнил, что Ашхабадское соглашение было подписано в 2011 году между Узбекистаном, Ираном, Туркменистаном и Оманом с целью создания безопасного транспортного коридора для стран, участвующих в этом соглашении, и оно должно было обеспечить транзитные перевозки грузов из Центральной Азии в морские порты на побережье Персидского и Оманского заливов и в обратном направлении. При этом первое заседание координационного совета Ашхабадского соглашения состоялось в воскресенье, 15 февраля, в Тегеране.

Министр дорог и городского строительства Ирана Аббас Ахунди во время встречи с министром внешних экономических связей, инвестиций и торговли Узбекистана Элером Ганиевым заявил о необходимости ускорения реализации проекта по налаживанию транзитных перевозок между Ираном, Оманом, Туркменистаном и Узбекистаном и высказался за установление конкурентных транспортных тарифов и облегчение процесса транзитных перевозок между четырьмя перечисленными странами.

Как подчеркнул Аббас Ахунди, конкурентоспособность международного транспортного коридора «Север – Юг» должна достигаться с учетом интересов всех сторон, и Иран готов пересмотреть свои подходы к осуществлению четырехсторонних транзитных перевозок между Ираном, Оманом, Туркменистаном и Узбекистаном с целью повышения конкурентоспособности названного коридора.

Иранский министр отметил, что сегодня необходимо уделять внимание организации перевозок по принципу «от двери к двери» и Иран готов пересмотреть ввозные и вывозные таможенные тарифы на автодорожных и железнодорожных маршрутах.

Далее Аббас Ахунди указал на то, что на транспортных маршрутах из Ирана в Таджикистан и из Ирана в Китай у Ирана и Узбекистана есть общие интересы и Иран с целью соблюдения этих интересов готов к продолжению более обстоятельных двусторонних переговоров.

Аббас Ахунди напомнил, что в течение трех последних месяцев через территорию Ирана осуществлялись поставки некоторого количества нефтехимической продукции и химических удобрений из Узбекистана в Индию, и, как отметил министр, взаимная помощь друг другу позволит этим странам существенно увеличить объемы таких поставок.

Первое заседание координационного совета в рамках соглашения о создании транспортного коридора «Центральная Азия-Персидский залив» пройдет в конце февраля, сообщает КазТАГ со ссылкой на посла Ирана в Узбекистане Али Мардони Фарда.

«Идет заключительный этап процедуры начала реализации соглашения. Его участники проведут 26-27 февраля в Тегеране первое заседание координационного совета», - сказал дипломат журналистам на пресс-конференции в Ташкенте. По его словам, «в рамках переговорного процесса по данному соглашению идет активная динамика».

В августе 2014 года в Маскате (Оман) министры иностранных дел Узбекистана, Туркменистана, Ирана и Омана подписали меморандум о взаимопонимании по вступлению в силу соглашения по созданию указанного транспортного коридора. Соглашение о создании этого коридора правительства Узбекистана, Туркменистана, Ирана, Омана и Катара подписали в апреле 2011 года. В 2013 году катарская сторона приняла решение выйти из проекта. Часть транспортно-транзитного коридора будет проходить по железной дороге, связывающей Узбекистан, Туркменистан и Иран, а часть - по морю от иранских портов Бандар-Аббас и Чабахар до портов Омана.

Эксперты сравнили стоимость бензина в Казахстане и странах мира

По данным GlobalPetrolPrices.com, средняя цена бензина в мире на 26 января 2015 года составляла 1,03 доллара США.

Эксперты отмечают, что существует большая разница в этих ценах между разными странами. Как правило, богатые страны имеют более высокие цены, а бедные страны и государства, которые производят и экспортируют нефть, значительно более низкие цены.

По мнению GlobalPetrolPrices.com, единственным исключением из сложившейся зависимости является США. При развитой экономике цены на бензин остаются низкими – 0,6 доллара.

Самый дешевый бензин продают в Венесуэле – 0,02 доллара и Сирии – 0,05 доллара. Дешев бензин и в Туркменистане – 0,21 доллара.

Казахстан занимает 40 строчку рейтинга с ценой в 0,81 доллара. У России – 18 позиция, у Беларуси – 33 строчка.

Самый дорогой бензин в Гонконге, Норвегии и Нидерландах.

Times.kz, 2 февраля 2015

Туркменистан отмечает 20-летие своего нейтралитета

В 2015 году исполняется 20 лет с момента признания мировым сообществом нейтралитета Туркменистана. Программа приуроченных к этому событию мероприятий была обнародована в туркменском посольстве в Пекине 10 февраля.

Чынар Рустемова, посол Туркменистана в Китае, сообщила, что в связи с празднованием 20-летия нейтралитета страны, этот год будет весьма насыщенным в плане проводимых туркменской стороной мероприятий. В числе названных ею были выставка туркменского художника Ишангулы Ишангулыва, книжная выставка Туркменистана в Пекине, круглый стол на тему «Великий Шелковый путь – путь мира и стабильности» в Сиане, туркмено-китайский туристический симпозиум в Хайкоу. Кроме того, с июня по август в летних лагерях Туркменистана отдохнет 20 китайских детей, а 20 туркменских школьников проведут лето в китайской провинции Цинхай. Коснувшись темы реализации совместных проектов, Чынар Рустемова отметила, что сотрудничество двух стран в рамках экономического пояса Великого шелкового пути складывается успешно. «Туркменистан поддерживает идею китайского лидера о воссоздании Пути. Мы готовы участвовать во многих экономических, культурных, гуманитарных проектах Китая…» – резюмировала дипломат.(Журнал «КИТАЙ»)

Статкомитет СНГ подвёл итоги грузоперевозок 2014 года. Объём грузоперевозок увеличился в целом на 2,6% по сравнению с АППГ. При этом перевозки в таких странах, как Туркменистан (+6,4%), Узбекистан (+5%), Таджикистан (+4,3%) увеличились, соответственно, на 6,4%, 5% и 4,3%. В Закавказье показатели Азербайджана выросли на 0,3%, а грузоперевозки в Армении упали на 20,3%. В Беларуси грузоперевозки выросли на 1,3% к АППГ. В Казахстане перевозят больше всего грузов в СНГ, 3,1 млрд. тонн, а Россия по темпам грузоперевозок в числе отстающих (-3,3% к АППГ.)

Напомним, в 2013 году объём грузоперевозок вырос на 2,5% по сравнению с показателями 2012 года, темпы роста грузоперевозок снижались - так в 2011 году темп прироста составил 12%, в 2012 году — 4,7%. В прошлом году объем грузоперевозок всеми видами транспорта в СНГ рос слабо, так в январе-сентябре 2014 года увеличился на 0,8% к отчетному периоду 2013 года.

Попытка Еврокомиссии диктовать Украине свою волю впоследствии сделала невозможным участие представителей ЕК в переговорном процессе по разрешению кризиса в стране, именно поэтому в "нормандском формате" нет никого из структур ЕС, полагает генеральный директор сети образовательных учреждений под эгидой ООН CIFAL Groupe, советник по внешней торговле Франции и президент торговой палаты Франция-Туркменистан Жиль Реми. Интервью с ним публикует RFI.

"Европа, в частности Еврокомиссия и Баррозу, несут львиную долю ответственности за нынешнюю ситуацию. Потому что они диктовали Украине условия, которые противоречат интересам Украины, как, впрочем, и нашим собственным интересам. По большому счету, это было "либо вы с нами, либо — против нас". Но такая страна, как Украина, должна искать равновесия между Европой и Россией, ее интересы — это всеобщие интересы", — сказал Реми.

Представители Еврокомиссии участвовали в протестах на Майдане на стороне манифестантов, напоминает он.

"Они настолько были вовлечены в процесс Майдана, что впоследствии Европа и Еврокомиссия себя дисквалифицировали для исполнения положительной роли в решении этого конфликта. Что очень ощущается сегодня: "нормандский формат" — это европейские представители. <…> Я считаю, что русские глубоко убеждены, что мы к ним применяем двойные стандарты, и доверие ужасно пострадало, многие иллюзии относительно Европы (по поводу Соединенных Штатов их нет уже довольно давно), и очевидно, что за возвращение этого доверия придется побороться", — заявил бизнесмен.

Именно о таком предназначении Украины — в качестве "посредника" между Россией и Европой говорил несколько дней назад и бывший французский президент Николя Саркози, напоминает французское СМИ.

МТС выбрала "Интерспутник"

Андрей Федосеев

Оператор связи МТС посредством Международной организации космической связи (МОКС) "Интерспутник" арендует емкость на спутниках "Ямал-202" и "Ямал-401" для расширения магистральной спутниковой сети связи на Крайнем Севере.

О том, что "Интерспутник" стал победителем конкурса на предоставление спутникового ресурса С-диапазона в количестве 91 МГц на космическом аппарате "Ямал-202" и 152 МГц на "Ямале-401", говорится на сайте ОАО "Мобильные ТелеСистемы" (МТС).

Этот тендер ОАО "МТС" провело в конце январе нынешнего года (см. новость ComNews от 27 января 2015 г.). Пресс-служба МТС вчера отказалась раскрыть информацию об участниках этого конкурса и его условиях. В свою очередь представитель "Интерспутника" не стал уточнять детали контракта с МТС. По словам эксперта, на телеком-рынке стоимость аренды емкостей на спутниках на сегодня находится в пределах от 110 тыс. до 140 тыс. руб. в месяц за 1 МГц в зависимости от диапазона и покрытия космического аппарата.

Тем временем МТС в рамках развития магистральной спутниковой сети связи на Дальнем Востоке объявила еще два тендера. Первый конкурс - на предоставление спутникового ресурса Ku-диапазона в количестве 60 МГц на космическом аппарате "Ямал-401" для обеспечения сети SCPC (Single Channel Per Carrier). Заявки по этому тендеру МТС будет принимать до 16 февраля 2015 г. Что касается второго тендера на предоставление спутникового ресурса Ku-диапазона в количестве 69 МГц на спутнике "Ямал-300К" и 46 МГц на "Ямал-401" для обеспечения сети VSAT, то МТС уже завершила прием заявок и теперь изучает их.

МТС и раньше арендовала емкости на спутниках "Ямал-202" и "Ямал-300К", которые принадлежат ОАО "Газпром космические системы" (ГКС). Также на космическом аппарате Ямал-202" арендуют транспондеры такие компании, как ФГУП "ВГТРК", ФГУП "РТРС", ФГУП "ГПКС", RRSat, GlobeCast.

В свою очередь ГКС планирует в течение месяца переместить всю полезную нагрузку со спутника "Ямал-300К" на "Ямал-401", который был запущен в декабре прошлого года (см. новость ComNews от 26 января 2015 г.). Учитывая этот перенос, на спутнике "Ямал-401" будут арендовать емкости те компании, которые использовали ресурсы "Ямал-300К". Среди них: "РуСат", "Сатис-ТЛ-94", ГК AltegroSky, StarBlazer, СТС, "Дождь", Туркменское телевидение и радио, "Стэк.Ком" и "ВымпелКом".

"На сегодняшний день "ВымпелКом" обладает достаточным ресурсом спутниковой емкости для развития сети и предоставления клиентам тех услуг, в организации которых необходима спутниковая емкость", - в свою очередь отметила пресс-секретарь ОАО "ВымпелКом" Анна Айбашева. Однако она не стала уточнять, планирует ли компания в нынешнем году проводить тендеры для расширения магистральной спутниковой сети связи.

Другой оператор "большой тройки" – ОАО "МегаФон" – не планирует в ближайшее время проводить конкурсы на расширение магистральной спутниковой сети связи. "МегаФон" уже обладает всеми необходимыми возможностями для того, чтобы расширять существующие спутниковые каналы в рамках действующих контрактов", - резюмировала в беседе с ComNews пресс-секретарь оператора Алия Бекетова.

В Туркменистане объявлен конкурс научных работ среди молодежи

В Туркменистане в честь Дня науки (отмечается 12 июня) будет проведен ежегодный конкурс научных работ молодых ученых по всем направлениям науки и в области технологий. Соответствующее постановление подписал Президент Г.Бердымухамедов. Организация и проведение конкурса возложены на Академию наук Туркменистана и Центральный совет Молодежной организации Туркменистана имени Махтумкули. Конкурс молодых ученых призван обеспечить подготовку в Туркменистане интеллектуальной, образованной молодежи, способной внести вклад в развитие науки, а также внедрение научных достижений и разработок в национальную экономику. Подведение итогов конкурса и награждение лауреатов состоится накануне празднования Дня науки.

ИП "ТУРКМЕНинформ", 10.02.2015 г.

Предпринимателям Туркменистана разрешено экспортировать кожу и шерсть

Предпринимателям Туркменистана разрешено экспортировать кожевенное сырье, кожу и шерсть осенней стрижки. Соответствующее постановление подписал Президент Г.Бердымухамедов. Документ разрешает юридическим лицам и частным предпринимателям, являющимся членами Союза промышленников и предпринимателей Туркменистана, в установленном порядке реализовывать в зарубежных странах все виды кожевенного сырья, кожу, полученную после первичной обработки, а также шерсть осенней стрижки. Постановление принято в целях использования в полном объеме производимых в стране шкур, выделываемой из них кожи, а также шерсти осенней стрижки и кардинального увеличения ассортимента и объемов экспортируемой продукции. Министерству экономики и развития, Государственному животноводческому объединению предписано с Министерством юстиции в месячный срок представить на рассмотрение Кабинета министров Туркменистана предложения о внесении изменений и дополнений в законодательство страны, вытекающих из данного постановления.

ИП "ТУРКМЕНинформ", 08.02.2015 г.

В мэрии Ашхабада обсудили концепцию развития туркменской столицы на 2015-2016 годы

Обсуждение концепции развития Ашхабада на 2015-2016 годы стало главной темой совещания в столичной мэрии, с участием Президента Г.Бердымухамедова. Глава государства в ходе совещания отметил важность всесторонней подготовки Ашхабада к V Азиатским играм в закрытых помещениях и по боевым искусствам, которые состоятся в 2017 году, и поручил осуществить комплексный ремонт домов жилищного фонда города, других объектов социального назначения, обеспечить своевременное строительство всех запланированных на эти сроки сооружений. По мнению главы государства, главная цель концепции – разработать научно обоснованные положения и приоритетные направления деятельности по развитию города. Президент отметил, что реализация предусмотренных в ней работ будет способствовать превращению туркменской столицы в один из красивейших городов мира, включению Ашхабада в число международных политических, экономических, культурных и научных центров. Глава государства сказал, что в целом одобряет концепцию развития города Ашхабада в 2015-2016 годах. Согласно поручению Гурбангулы Бердымухамедова, концепция будет опубликована в СМИ для ознакомления жителей столицы, а затем в ближайшее время представлена на рассмотрение в Кабинет министров для утверждения.

«Нейтральный Туркменистан», 05.02.2015 г.

Президент Туркменистана принял Министра иностранных дел Российской Федерации

Президент Туркменистана Г.Бердымухамедов принял Министра иностранных дел Российской Федерации С.Лаврова, прибывшего в Ашхабад с рабочим визитом. Министр передал главе туркменского государства слова приветствия и наилучшие пожелания от Президента Российской Федерации В.Путина и Председателя Правительства Российской Федерации Д.Медведева, подтвердивших приверженность России традиционно дружественным отношениям с Туркменистаном. Как отметил С.Лавров, в Российской Федерации придают важное значение сотрудничеству с Туркменистаном, в основе которого – многолетний опыт успешного взаимодействия в самых разных сферах. В свою очередь Г.Бердымухамедов с удовлетворением отметил высокий уровень туркмено-российских отношений, которые расширяются год от года. «Развитие конструктивного диалога с Россией является одним из приоритетных векторов проводимого нейтральным Туркменистаном внешнеполитического курса», – подчеркнул глава государства. В ходе встречи Г.Бердымухамедов и С.Лавров уделили особое внимание реализации двусторонних договоренностей, в том числе достигнутых во время встречи глав Туркменистана и России в сентябре прошлого года в Астрахани, на полях IV Каспийского саммита. Стороны отметили наличие солидного потенциала для наращивания продуктивного взаимодействия, выстраиваемого на принципах взаимного уважения, имеющего стратегический характер. В ходе обсуждения ключевых направлений туркмено-российского сотрудничества Президент Туркменистана и российский Министр отметили поступательную динамику двусторонних торгово-экономических связей. Россия является одним из крупных внешнеторговых партнеров Туркменистана, и деловые круги России проявляют большой интерес к туркменскому рынку. В Туркменистане активно работают известные российские компании, совместно с которыми реализован ряд важных проектов в различных областях. Отмечалось также, что наглядным примером успешного межгосударственного взаимодействия являются развивающиеся связи между Туркменистаном и субъектами Российской Федерации – Республикой Татарстан, Астраханской областью, Свердловской областью, городом Санкт-Петербургом, другими российскими регионами.

В рамках беседы, касаясь темы предстоящего празднования 70-летия Победы, глава Туркменистана и руководитель МИД России отметили важность этой славной даты, олицетворяющей собой доблестный подвиг братских народов, плечом к плечу сражавшихся с фашизмом за мирное и счастливое будущее грядущих поколений. В ходе встречи президент Туркменистана и руководитель МИД Российской Федерации обменялись мнениями по ряду актуальных вопросов международной политики, касающихся, в первую очередь, обеспечения мира, безопасности и устойчивого развития в региональном и глобальном измерении. В данной связи было подтверждено намерение двух государств и далее укреплять традиционное сотрудничество как в двустороннем, так и многостороннем форматах, в рамках ООН, СНГ и других международных организаций и структур.

Государственное информационное агентство Туркменистана, 04.02.2015 г.

В МИД Туркменистана прошли туркмено-российские переговоры

В Министерстве иностранных дел Туркменистана состоялась встреча с делегацией МИД Российской Федерации во главе с Министром иностранных дел Российской Федерации С.Лавровым. На повестку дня были вынесены ключевые вопросы развития межгосударственного туркмено-российского диалога, перспективы наращивания двустороннего сотрудничества в различных сферах. Предметом заинтересованного обмена мнениями стали также актуальные аспекты региональной и международной проблематики. Участники встречи выразили обоюдное стремление сторон укреплять конструктивные контакты по линии внешнеполитических ведомств, продолжать хорошо зарекомендовавшую себя практику регулярных межмидовских консультаций. По итогам встречи состоялось подписание Программы сотрудничества между Министерством иностранных дел Туркменистана и Министерством иностранных дел Российской Федерации на 2015 год.

«Нейтральный Туркменистан», 04.02.2015 г.

Москву и Ашхабад очень многое связывает. Это и многолетняя общая история, и сегодняшние общие интересы как в политике, так и в экономике и гуманитарной сфере, отметил в интервью радио Sputnik посол России в Туркменистане Александр Блохин.

"У нас с Туркменистаном очень серьезные экономические интересы. Сегодня Россия – на втором месте по объему товарооборота с Туркменистаном. Как вы знаете, довольно давно с Туркменистаном сотрудничает Газпром. Здесь достаточно успешно работает наша сотовая компания МТС. Успешно работает КАМАЗ. В частности, КАМАЗ в этом году реализует крупный проект по поставке в Туркменистан полутора тысяч грузовиков разного назначения", — рассказал Александр Блохин.

На общем фоне устойчивого сотрудничества в различных областях особняком стоит проблема лиц, имеющих и российское, и туркменское гражданство – бипатридов. Но, отметил посол России в Туркменистане, эта проблема также решается.

"Это проблема, которая существует, и переговоры ведутся довольно длительное время. Сегодня, как мне представляется, есть понимание и с российской и с туркменской стороны, что нужно находить какое-то дипломатическое решение этого вопроса. Частично эта проблема решена. Она решена, быть может, для большинства бипатридов", — сказал Александр Блохин.

Посол РФ в Туркменистане в интервью радио Sputnik рассказал также о схожести подходов Москвы и Ашхабада к проблеме обеспечения безопасности в регионе Центральной Азии. В том числе – в свете рисков, исходящих с территории Афганистана.

Заместитель генерального директора Иранской компании по развитию и строительству транспортной инфраструктуры по вопросам строительства железных дорог Сейед Масуд Насразадани в интервью агентству ИСНА сообщил, что планами министерства дорог и городского строительства предусматривается дальнейшее расширение транзитных перевозок по железнодорожным коридорам страны и на сегодня подготовлено к реализации 8 железнодорожных проектов, которые должны быть профинансированы Китаем, Индией и Россией.

С.М.Насразадани напомнил, что активное строительство железных дорог в Иране началось в 1927 году. К тому моменту, конечно, уже существовали отдельные железные дороги в районе Тебриза, на севере и востоке страны, однако именно в 1927 году была начата прокладка магистральной железной дороги, которая должна была связать порт Имам Хомейни на юге с портом Бендер-Торкеман на севере страны. На строительство двух участков этой железной дороги (от Тегерана до Бендер-Торкемана и от Тегерана до порта Имам Хомейни) потребовалось около 10-ти лет. Затем постепенно прокладывались ответвления от этой железной дороги, связывающей север и юг Ирана, и к моменту, когда произошла Исламская революция, общая протяженность иранских железных дорог составляла 4 тыс. 250 км. После революции, за исключением периода ирано-иракской войны, в стране были построены железные дороги общей протяженностью около 7 тыс. км, и на данный момент железнодорожная сеть страны состоит из железных дорог протяженностью примерно 11 тыс. км.

Как уточнил С.М.Насразадани, на сегодня важные морские порты страны имеют выход на железнодорожную сеть, и к их числу относятся порты Имам Хомейни, Бендер-Аббас и Хорремшехр на юге и Бендер-Торкеман и Амирабад на севере. Выход на железнодорожную сеть имеют и административные центры многих провинций. В приложении к соответствующему закону предусматривается строительство новых железных дорог общей протяженностью 10 тыс. км, причем на 1,8 тыс. км железных дорог движение уже открыто, а на 4,7 тыс. км − ведется активное строительство. Что же касается 3,7 тыс. км железных дорог, то на них еще ведутся исследования, по завершению которых начнутся практические работы.

По словам С.М.Насразадани, наиболее важным железнодорожным проектов считается строительство железной дороги Чабахар – Захедан – Мешхед. Она позволит сформировать транзитный коридор «Север – Юг» на востоке Ирана, который свяжет порт Чабахар на побережье Оманского залива с Серахсом и пограничным переходом Инче-Барун на границе с Туркменистаном. На строительство этой железной дороги в случае финансирования проекта зарубежными партнерами потребуется около 4 лет.

Что касается упомянутых 8-ми железнодорожных проектов, которые должны профинансировать Китай, Индия и Россия, то к их числу относятся, в частности, скоростная железная дорога Тегеран – Кум – Исфаган и железные дороги Мийане – Тебриз, Мийане – Ардебиль, Тегеран – Хамадан – Сенендедж, Горган – Боджнурд – Мешхед, Шираз – Бушер – Асалуйе.

Советник президента, секретарь Координационного совета свободных и особых экономических зон Акбар Торкан во время встречи с журналистами в ходе посещения свободной экономической зоны (СЭЗ) «Энзели» сообщил о предварительной договоренности в возглавляемом им совете по поводу создания СЭЗ в портах Джаск и Бушере на юге страны и в районе пограничного перехода Инче-Барун на границе в Туркменистаном. Кроме того, изучается вопрос о создании СЭЗ «Систан» в провинции Систан и Белуджистан и СЭЗ «Бане» в провинции Курдистан.

Как заявил Акбар Торкан, в стратегическом плане СЭЗ рассматриваются как важное связующее звено в международной торговле страны. Так, СЭЗ «Джаск» позволит развивать торговлю на побережье Оманского залива, СЭЗ «Бушер» будет служить тем же целям на побережье Персидского залива, а СЭЗ «Инче-Барун» станет связующим звеном в торговле с Туркменистаном.

Акбар Торкан напомнил, что уже существующая зона «Арванд» используется для торговли с Ираком, зона «Маку» − для торговли с Турцией, зона «Арас» − для торговли со странами Кавказа, зона «Энезели» − со странами Кавказа и прикаспийского региона, зона «Чабахар» − для торговли с Пакистаном и зоны «Кешм» и «Киш» − для торговли в Персидском заливе.

Коснувшись вопроса связей со свободными экономическими зонами прикаспийских стран, Акбар Торкан отметил, укреплению этих связей во многом способствует СЭЗ «Энзели». Именно в ней будет проводиться очередное заседание Международного совета делового сотрудничества торгово-промышленных палат стран Прикаспийского региона «Деловой Каспий» в апреле этого года.

Нейтралитет Туркменистана: исторический выбор

В нынешнем году Туркменистан отмечает 20-ю годовщину международного признания нейтралитета страны. Это значимая дата и хороший повод, чтобы осмыслить пройденный за эти годы путь, подвести итоги, оценить нынешний этап развития Туркменистана как нейтрального государства.

Любая страна, вставшая на путь подлинной независимости, вынуждена в предельно короткие сроки решать огромное множество проблем, искать свое место в новых реалиях. Не избежал этого и Туркменистан, обретший независимость в 1991 году на фоне сложнейших процессов, последовавших после распада Советского Союза, и в условиях фактического слома всей послевоенной системы международных отношений. Вопрос выбора внешнеполитического курса стал тогда для нашей страны одним из самых главных и самых сложных. От правильности выбора во многом зависела судьба туркменской государственности, независимости и суверенитета нашей страны. Здесь нет никакого преувеличения, ибо история знает немало примеров, когда ошибки в выборе внешнеполитической модели приводили к утере реальной самостоятельности государств, их втягиванию в орбиту интересов, очень далеких от истинных целей национального развития.

Туркменистан избрал модель, получившую название позитивный нейтралитет. Были сформулированы ее фундаментальные положения: миролюбие, невмешательство в дела других государств, уважение их суверенитета и территориальной целостности, неучастие в международных военных организациях и договорах. Чем был продиктован именно такой выбор? Конечно, в первую очередь, национальными интересами. Молодое Туркменское государство хотело жить в мире и согласии с соседями, поддерживать дружественные, равноправные взаимовыгодные отношения со всеми странами. У Туркменистана не было претензий – исторических, территориальных или каких-то иных ни к одному государству, и начинать свой самостоятельный путь в международную политику Туркменистан решил с чистого листа, протянув руку дружбы и сотрудничества своим соседям и всему миру. Нейтралитет стал оптимальной моделью реализации этих планов, формой, в которую содержание туркменской внешней политики встраивалось наиболее гармонично и естественно.

Молодое Туркменское государство стало целенаправленно проводить суверенную, нейтральную, но при этом активную и конструктивную внешнюю политику. Неудивительно поэтому, что в мире доброжелательно и с пониманием отнеслись к усилиям страны по закреплению нейтралитета как международно-правового статуса. Была получена поддержка сначала от соседей по региону, потом - в Движении неприсоединения. 12 декабря 1995 года произошло событие, ставшее одним из поворотных пунктов в истории туркменской государственности, и во многом предопределившее вектор развития Туркменистана. В этот день в Нью-Йорке Генеральная Ассамблея ООН в лице 185 государств-членов, входивших на тот момент в ее состав, единогласно приняла Резолюцию «Постоянный нейтралитет Туркменистана».

Этот документ уникален и является до сих пор единственным в истории Сообщества Наций. Если ранее такой статус то или иное государство обретало путем соглашения нескольких государств, то нейтральный статус Туркменистана стал результатом самостоятельного выбора и добровольного волеизъявления государства. В этом смысле нейтралитет Туркменистана не имеет аналогов в мире.

Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов чрезвычайно точно и емко сформулировал значимость данного события не только для нашей страны, но и для всего мира: «Это было мудрое, дальновидное решение. Время показало его соответствие долгосрочным целям Организации Объединенных Наций, интересам развития государств и народов планеты в условиях мира и безопасности. Дальнейшие события подтвердили это со всей очевидностью. Нейтралитет Туркменистана стал весомым фактором международных миротворческих усилий в нашем регионе. Именно в Ашхабаде под эгидой ООН состоялась серия переговоров, сыгравших важную роль в достижении мира и согласия в Таджикистане. Столица нейтрального государства Ашхабад стала местом проведения переговоров по урегулированию внутриафганского конфликта в конце 90-х годов прошлого столетия. Туркменистан превратился в надежного союзника и эффективного партнера ООН в деле сохранения и поддержания политической стабильности в регионе, развития добрососедства, дружбы и сотрудничества».

Это подтвердилось и в решении ООН при поддержке всех государств региона об открытии в 2007 году в Ашхабаде Регионального центра ООН по превентивной дипломатии для Центральной Азии. В Туркменистане это было воспринято как огромная ответственность и свидетельство доверия Туркменистану со стороны международного сообщества.

Осмысление пройденного за эти годы пути приводит к осознанию огромного потенциала нейтралитета, тех широких возможностей, которые он открыл для Туркменистана во внешней политике, экономическом сотрудничестве, налаживании гуманитарных связей с другими странами.

Туркменистан интегрируется в международные связи с целью использования своего геополитического, экономического, ресурсного и человеческого потенциала для ускоренного вхождения в разряд государств с высоким качеством жизни, динамичной экономикой, стабильными и эффективными отношениями с внешним миром.

Сегодня интересы страны обозначены как на региональном, так и на континентальном и глобальном уровнях. Нынешний Туркменистан обладает четко выраженным курсом в международных делах, имеет собственную позицию по таким важнейшим темам глобальной повестки, как поддержание и укрепление всеобщего мира и безопасности, разоружение, противодействие новым вызовам и угрозам, поощрение и защита прав человека, экология, продовольственная проблема, преодоление последствий финансово-экономического кризиса, вопросы развития науки, культуры и образования. Туркменская дипломатия существенно усилила свою работу с международными организациями, ее представители стали регулярными участниками крупных форумов и других форм многостороннего взаимодействия.

Значительно расширились пространство и тематика сотрудничества Туркменистана на двустороннем уровне. В поле зрения туркменской внешней политики - Азиатско-Тихоокеанский регион, Европа, страны Американского континента, Ближний и Средний Восток. Налажен диалог с рядом крупных и экономически мощных государств, представляющих Арабский мир и Латинскую Америку. Туркменская внешняя политика все более явственно приобретает глобальное мышление, основанное на совместимости собственных долгосрочных интересов с современными тенденциями мирового развития.

Творчески переосмыслив значение и потенциал нейтралитета Туркменистана в глобальном масштабе, соотнеся его с объективными реалиями современного развития, Президент Туркменистана делает особый акцент на экономическом аспекте нейтралитета. Наша страна настойчиво продвигает идею совместной выработки моделей политического и экономического сотрудничества в Центральной Азии и Каспийском регионе, предлагая и поддерживая крупные проекты с участием различных государств. Помимо известных проектов по оптимизации и расширению географии трубопроводных маршрутов, это и предложения в сфере энергетики, водопользования, связи и коммуникаций, инициативы по созданию новых маршрутов транспортного сообщения между странами региона с выходом на перспективные рынки Европы, Юго-Восточной Азии, Ближнего и Среднего Востока.

Расширение и многоплановость внешнеполитических связей Туркменистана создает благоприятные условия для диверсификации международного сотрудничества. С учетом объективных геополитических и ресурсных преимуществ, стратегическим приоритетом для Туркменистана выступает диверсификация энергетических потоков, создание многовариантной трубопроводной инфраструктуры. Следуя этому, Туркменистан, наряду с использованием традиционных маршрутов, реализовала за последние годы два новых крупных проекта по выводу своих энергоносителей на мировые рынки: Туркменистан-Китай и новый газопровод Туркменистан-Иран.

Сегодня в стадии практической реализации находится еще один крупный энергетический проект – строительство газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ). Он пользуется поддержкой всех стран-участниц, крупных международных финансовых институтов, в том числе Азиатского банка развития. Проект ТАПИ является логическим продолжением долгосрочной энергетической стратегии, предполагающей строительство новых международных газопроводов в различных направлениях.

Новаторской выступает получившая признание и поддержку ООН инициатива Президента Туркменистана о начале процесса выработки универсального и системного подхода, основанного на учете интересов всех вовлеченных сторон, сочетаемости и совместимости их взглядов и представлений о конфигурации маршрутов поставок энергоресурсов. Сегодня этот процесс обретает предметные очертания. В мае 2013 года Генеральная Ассамблея ООН единогласно приняла туркменский проект Резолюции «Надежный и стабильный транзит энергоносителей и его роль в обеспечении устойчивого развития и международного сотрудничества», соавторами которого стали более 70 государств. В тексте этого документа содержатся практические и предельно конкретные рекомендации и выводы, в частности, касающиеся создания международной экспертной группы по подготовке нового, всеобъемлющего документа ООН по инициированию глобального сотрудничества в энергетической сфере. Тот факт, что именно нейтральный Туркменистан выступил с идеей проведения широкого международного диалога по данной проблематике, инициатором начала скоординированных действий государств, представляется закономерным.

Ресурсные возможности и преимущества географического расположения страны рассматриваются Туркменистаном в качестве факторов позитивного влияния на развитие регионального и межрегионального экономического сотрудничества, важным условием сохранения баланса интересов на Евразийском энергетическом пространстве на основе равноправного доступа партнеров к источникам туркменских углеводородов и средствам их доставки. Это – принципиальная позиция. Она в полной мере относится и к глобальным инициативам Президента Туркменистана в других направлениях международного сотрудничества – в транспортной сфере, в экологии и защите окружающей среды, в гуманитарной и правозащитной тематике, в области разоружения и сокращения арсеналов оружия.

Эти достижения, успешная реализация совместных международных проектов во многом обусловлены именно нейтралитетом Туркменистана, страна, которая никогда не политизировала и не политизирует экономическое сотрудничество. И этот факт находит должное понимание и высоко ценится партнерами, позволяет развивать равноправные, взаимовыгодные связи с различными государствами и компаниями. Как нейтральное государство Туркменистан может уверенно формировать свою долгосрочную внешнеэкономическую стратегию, опираясь на четкие и внятные принципы, вытекающие из его международного статуса.

Провозглашая и реализуя принципы миролюбия, согласия, толерантности и гуманизма в обществе, во внутренней жизни, Туркменское государство проецирует эти понятия и на свои взаимоотношения с внешним миром. Нейтралитет Туркменистана опирается на нравственный каркас внутригосударственного устройства, являясь его логическим продолжением и отражением лучших черт туркменского народа. И потому нейтралитет – уже не просто международно-правовой статус и основа внешней политики нашей страны.

Нейтралитет – олицетворение свободы и независимости Туркменистана, достоинства, чести и национальной гордости туркменского народа, его стремления жить в мире, дружбе и согласии с народами всех стран.

Министерство иностранных дел Туркменистана

Гонконг удерживает пальму первенства в рейтинге свободных экономик

Авторитетный американский исследовательский институт «Фонд Наследие» (Heritage Foundation) опубликовал свой обновленный Индекс экономической свободы, согласно которому первое место и статус самой свободной экономики сохранил за собой Гонконг. При чем первую строчку рейтинга данная юрисдикция занимает вот уже 21 год подряд.

Гонконг подтвердил свои лидирующие позиции в сфере свободы торговли и финансовой свободы. По уровню инвестиционной свободы юрисдикция заняла второе место. Значительные улучшения были отмечены в сфере налоговой свободы и свободы трудовых отношений. Эксперты фонда отдельно отметили эффективную и прозрачную регуляторную политику Гонконга, а также относительно простой налоговый режим. К тому же Гонконг заслуженно обладает статусом наиболее удобной платформы для транснациональных корпораций, ведущих бизнес на территории материкового Китая, экономика которого уверенно приближается к статусу крупнейшей на планете.

Эксперты "Фонда Наследие" под экономической свободой понимают "...отсутствие правительственного вмешательства или воспрепятствования производству, распределению и потреблению товаров и услуг, за исключением необходимой гражданам защиты и поддержки свободы как таковой..."

Общий индекс экономической свободы базируется на 10-ти вспомогательных индексах, которые измеряются по шкале от 0 (минимальная свобода) до 100 (максимальная свобода).

Вспомогательные индексы:

Налоговая свобода.

Свобода от коррупции.

Свобода торговли.

Свобода бизнеса.

Свобода инвестиций.

Свобода от правительства.

Денежная свобода.

Финансовая свобода.

Защита прав собственности.

Свобода трудовых отношений.

Каждый из 10-ти вспомогательных индексов рассчитывается отдельно, а общий индекс экономической свободы страны выводится как среднее арифметическое значений вспомогательных индексов. На основании полученных расчётов все страны, участвующие в данном рейтинге, условно разделены на пять групп:

"Свободные" - (индекс 80-100).

"В основном свободные" - (70-79,9).

"Умеренно свободные" - (60-69,9).

"В основном несвободные" - (50-59,9).

"Деспотичные" - (0-49,9).

Всего в рейтинге экономической свободы участвуют 178 стран. Первая десятка обновленного рейтинга выглядит так:

Гонконг (89,6)

Сингапур (89,4)

Новая Зеландия (82,1)

Австралия (81,4)

Швейцария (80,5)

Канада (79,1)

Чили (78,5)

Эстония (76,8)

Ирландия (76,6)

Маврикий (76,4)

К сожалению Украина в этом рейтинге находится на 162 месте (в стане "деспотичных экономик") с показателем 46,9. При чем по сравнению с предыдущим годом наша страна ухудшила свой индекс экономической свободы на 2,4 пункта. Можно конечно заявлять, что данные цифры мало на что влияют. Однако подобные рейтинги стран имеют важное значение для иностранных инвесторов, которые вряд ли будут всерьёз рассматривать возможность вкладывания средств в "деспотичные" экономики. Остаётся только надеяться, что провозглашенный украинским правительством курс на реформы со временем изменит эту ситуацию к лучшему.

Наши же соседи по постсоветскому пространству расположились в обновленном рейтинге в следующем порядке:

"В основном свободные":

8. Эстония

15. Литва

22. Грузия

"Умеренно свободные":

37. Латвия

52. Армения

69. Казахстан

82. Киргизия

85. Азербайджан

"В основном несвободные":

111. Молдова

143. Россия

"Деспотичные":

153. Беларусь

160. Узбекистан

172. Туркмения

Гонконг. США. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > nexus.ua, 6 февраля 2015 > № 1293656

Первое заседание Евразийского межправительственного совета.

Стенограмма:

Д.Медведев: Уважаемые коллеги! Уважаемый господин Председатель! Это у нас Андрей Владимирович Кобяков, который по регламенту председательствует. Мы ещё раз поздравляем его с назначением на должность Премьер-министра Республики Беларусь.

На правах принимающей стороны я хотел бы поприветствовать всех в Москве. Мы переживаем действительно очень важный, можно сказать, исторический момент. С 1 января заработал наш Союз. Это открывает новые возможности для устойчивого, сбалансированного развития наших экономик. Бизнес, будем надеяться, получит возможность работать по универсальным правилам. Будут созданы условия для увеличения торговых и инвестиционных потоков.

Сегодня мы проводим первое заседание Евразийского межправительственного совета – одного из руководящих органов нашего объединения. В этом формате мы будем принимать основной массив решений, которые будут регулировать экономическую деятельность и сотрудничество в рамках Союза.

Вчера во время нашей неформальной встречи мы договорились о том, что будем встречаться, общаться как минимум один раз в квартал, то есть четыре раза в год. А если потребуется, естественно, можно это делать и чаще.

Наш Союз стартует в непростых условиях. Не успев оправиться от глобального кризиса 2008 года, мы сейчас испытали новые трудности. К имеющимся в нашей экономике структурным проблемам – а они у всех есть – добавилось резкое падение цены на нефть, беспрецедентное внешнее давление. Конечно, это не могло не затронуть и Российскую Федерацию, и наших партнёров.

На национальном уровне наша страна принимает необходимые меры для обеспечения макроэкономической и социальной стабильности. Мы понимаем, насколько эта антикризисная работа важна при той плотной кооперации, которая существует между российскими, белорусскими, казахстанскими, армянскими и киргизскими компаниями и предприятиями.

Проводится объёмная докапитализация банков. На эти цели в Агентство по страхованию вкладов мы направили большие деньги – 1 трлн рублей. Уже принято решение о распределении 830 млрд на поддержку 27 банков. Увеличен объём госгарантий по кредитам для реального сектора. Создаются условия для работы в отдельных отраслях, включая сельское хозяйство, инновации.

Готовы поделиться своим опытом, потому что в той или иной степени эти проблемы испытывают все государства, представленные в этом зале.

Очевидно, что сложившаяся ситуация не имеет совсем быстрых и простых решений. В ближайшие год-два нам придётся адаптироваться к новым реалиям. Но вне зависимости от конъюнктуры Россия остаётся страной, открытой для всех наших партнёров, и намерена исполнять свои международные обязательства. Наши интеграционные ориентиры, хотел бы ещё раз об этом здесь сказать, остаются неизменными, и договор о нашем Союзе предоставляет оптимальный набор инструментов на сегодняшний день для их достижения.

В этом году нам предстоит проделать большую работу: подготовить и принять новый таможенный кодекс, соглашение о порядке заключения международных договоров в Евразийском союзе, концепции формирования общего электроэнергетического рынка, рынка газа, нефти, нефтепродуктов – в общем, более ста документов.

Особое внимание придётся уделить укреплению институциональных основ Союза на принципах доверия, равноправия и взаимного учёта интересов, устранить остающиеся барьеры в торговле, наконец, начать осуществлять планы по переходу к согласованной промышленной политике, запуску совместных проектов, функционированию единых рынков.

Интеграция нам такие возможности даёт, но как мы ими сумеем распорядиться, напрямую зависит от нашей работы в рамках обеспечения четырёх основополагающих свобод – движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы. Решение этих задач есть приоритет текущего белорусского председательства в 2015 году, о чём, кстати, говорили все, и Президент Белоруссии говорил. Мы разделяем и поддерживаем эту позицию.

Сегодня у нас в повестке дня практические вопросы, их шесть, в том числе подходы к развитию торгово-экономического сотрудничества Евразийского экономического союза с основными партнёрами. Вовлечённость в глобальную экономическую повестку дня требует от нас повышения конкурентоспособности, более активного участия в международном разделении труда с учётом объективных потребностей, интересов наших экономик. Важно, чтобы все соглашения, которые будут подписаны, носили прикладной и взаимовыгодный характер, на практике способствовали укреплению, наращиванию торговых связей, создавали дополнительные возможности для бизнеса.

Ещё один из вопросов связан с финансированием пилотного проекта по введению так называемой маркировки товаров. Мы об этом, собственно, договаривались во время последнего нашего общения, которое состоялось в Ашхабаде. Рынок лёгкой промышленности достаточно ёмкий, содержит значительную долю импорта. В силу понятных причин на нём активно используются всякие чёрные и серые схемы, поэтому нам нужно отработать понятный, чёткий порядок администрирования, а затем и оперативно перенести маркировку на иные виды товаров, когда мы почувствуем, что этот механизм заработал.

В ходе предыдущих заседаний мы также говорили о развитии наших научно-технических потенциалов. Сегодня рассмотрим вопрос о разработке концепции Евразийского инжинирингового центра по станкостроению. Дело хорошее, его создание расширит возможности взаимодействия предприятий, позволит эффективно решать задачи по высокотехнологическому перевооружению и модернизации.

В заключение хотел бы пожелать Республике Беларусь успешного председательства. Уверен, что совместными усилиями мы добьёмся хороших результатов.

Благодарю за внимание. Ещё раз хотел бы сказать, что мы рады всех видеть. И передаю слово Премьер-министру Республики Беларусь Андрею Владимировичу Кобякову.

А.Кобяков: Спасибо, Дмитрий Анатольевич. Уважаемые члены Евразийского межправительственного совета! Уважаемые участники заседания! Сегодня мы проводим первое заседание Евразийского межправительственного совета после вступления в силу договора о Евразийском экономическом союзе. В год начала функционирования Союза Республика Беларусь первой приняла на себя ответственную функцию председательства в интеграционном объединении. Как вы знаете, Президент Республики Беларусь направил в адрес глав государств – членов Союза соответствующее обращение, в котором акцентировал внимание на главных аспектах деятельности Союза как минимум в 2015 году.

Среди ключевых вопросов: реализация согласованной промышленной и агропромышленной политики; развитие экспорта и промышленной кооперации; реализация совместных инвестпроектов; разработка концепции формирования общих энергетических рынков; развитие сферы услуг, включая либерализацию каботажных перевозок; открытость в диалоге с ВТО. Важным фактором успеха в решении этих и других вопросов нашего многостороннего сотрудничества является и повышение эффективности работы Евразийской экономической комиссии. В рамках реализации скоординированной промышленной политики отмечаем отсутствие пока реального движения в вопросе согласованных мер по импортозамещению. Настало время определиться с судьбой понятия «товар Евразийского экономического союза». Мы все, и Беларусь здесь не исключение, пока чрезмерно осторожно относимся к этой инициативе. Надо, наверное, уже находить ответ на вопрос: кто же он такой, отечественный производитель Союза, товары которого мы совместными усилиями предполагаем продвигать, в том числе и за пределы Евразийского экономического союза. Считаем, что необходимо вплотную подойти к разработке правил определения происхождения товаров из Евразийского экономического союза.

Накануне подписания договора о ЕАЭС комиссией была развёрнута активная деятельность по выявлению существующих изъятий и ограничений во взаимной торговле товарами и услугами. Сегодня об этой работе от комиссии мы практически ничего не слышим, более того, список изъятий начинает снова увеличиваться. Сейчас нам всем надо решить, как двигаться дальше. Это вопрос и к Евразийской экономической комиссии.

Из поля нашего зрения не должна исчезать и макроэкономика. У белорусской стороны нет готовых рецептов по реализации согласованной макроэкономической политики, но последние события в регионе и мире в целом настоятельно требуют от нас скоординированных действий в данном вопросе. Полагаю, что нашим профильным ведомствам, в том числе министерствам экономики и национальным банкам, необходимо незамедлительно включиться в эту работу.

Уважаемые коллеги! Давайте будем объективными. Сегодня наш евразийский дом – это, конечно, мощное сооружение мирового масштаба. Это признают даже наши оппоненты. Но мы сдали наш дом с целым рядом недоделок. Некоторые из них мы прямо закрепили в нашем акте приёмки, то есть в договоре о Евразийском экономическом союзе, в виде переходных периодов аж до 2025 года. Другие недоработки носят, к сожалению, характер скрытых дефектов, которые, в частности, обнаружились в результате известных запретов на ввоз товаров и транзита в конце прошлого года. Причём они оказались для Евразийской экономической комиссии настолько скрытыми, что потребовалось вмешательство глав государств, для того чтобы разъяснить комиссии её функции и полномочия по обеспечению основополагающих принципов функционирования Евразийского экономического союза.

Даже фундамент нашего здания – устранение изъятий в свободном движении товаров – и то не является монолитным. В этой связи белорусские инициативы предельно понятны и логичны. Мы призываем оглянуться назад и устранить эти самые недоделки, то есть реализовать уже достигнутые договорённости.

С целью реализации белорусских инициатив и продолжения дальнейшей работы по реализации закреплённых в нашем договоре целей и задач евразийской интеграции, предлагаем поручить Евразийской экономической комиссии следующее. Первое. В срочном порядке возобновить активную работу над списком изъятий и ограничений, доложить на очередном заседании межправсовета о динамике отмены изъятий и ограничений, приоритетное внимание уделить вопросам устранения изъятий в движении товаров.

Второе. До конца февраля текущего года направить правительствам сторон анализ реализации договорённостей по вопросам согласованной промышленной и агропромышленной политики с конкретными выводами и предложениями по основным направлениям промышленного сотрудничества в рамках Союза, имеющимся проблемам и путям их системного решения. Отдельное внимание уделить вопросам скоординированной политики в области импортозамещения и продвижению понятия «товар Евразийского экономического союза».

Третье. До 1 апреля направить правительствам сторон концепцию совместных мероприятий по развитию экспорта. Эти мероприятия могут, в частности, включать скоординированные меры поддержки экспорта, развитие совместных товаропроводящих сетей, использование товаров и услуг государств-членов в рамках крупных инвестиционных проектов в третьих странах, совместное участие в выставках и так далее.

Четвёртое. Доложить на очередном заседании межправсовета о ходе работ по выработке концепции формирования общих рынков электроэнергии, газа, нефти и нефтепродуктов и программы поэтапной либерализации каботажных перевозок.

Пятое. До конца февраля текущего года направить правительствам сторон анализ причин, которые привели к введению нашими партнёрами односторонних запретов и ограничений. Практика показывает, что нам необходимо выходить на согласованные механизмы функционирования Союза в условиях применения одним из государств-членов односторонних мер защиты своего рынка в отношении третьих стран. В этой связи мы ждём от Евразийской экономической комиссии конкретных предложений по доработке договорно-правовой базы Союза.

Отдельно нам нужно проанализировать роль и полномочия в данных вопросах Евразийской экономической комиссии. Доклад ЕЭК должен также содержать предложения по механизму мониторинга комиссией выполнения сторонами принятых в Евразийском экономическом союзе решений и возможные меры ответственности государств-членов за их невыполнение. Также следует предусмотреть ответственность комиссии за неэффективное выполнение обязанностей по указанному мониторингу. Предлагаю усилить ответственность членов коллегии по направлениям их работы. Именно члены коллегии должны своевременно фиксировать нарушения права Союза и инициировать соответствующее расследование комиссии.

Шестое. И наконец, белорусская сторона предельно открыто ставит вопрос о выполнении сторонами обязательств по предоставлению информации о переговорах по ВТО, которые заложены в договоре о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы. О скоординированной работе по присоединению к ВТО мы договорились ещё в 2002 году в рамках ЕврАзЭС, причём за основу были взяты тарифные обязательства России, и никаких других договорённостей у нас не было. Поэтому хочу подчеркнуть, что, если сегодня мы не будем понимать, как идут переговоры наших партнёров с ВТО, мы будем считать себя свободными от согласования и принятия дополнительных обязательств, связанных со вступлением в ВТО наших партнёров.

Уважаемые коллеги! Первопроходцу всегда непросто, тем более при формировании новых традиций. В этой связи выражаю надежду на вашу поддержку в реализации инициатив белорусского председательства. При вашем согласии прошу Виктора Борисовича Христенко (Председатель Коллегии Евразийской экономической комиссии) зафиксировать наши предложения и учесть их при планировании дальнейшей работы комиссии. Благодарю за внимание.

<…>

По завершении первого заседания Евразийского межправительственного совета были подписаны, в частности, следующие документы:

Подписание совместных документов по завершении первого заседания Евразийского межправительственного совета

Подписание совместных документов по завершении первого заседания Евразийского межправительственного совета

- распоряжение «О проектах протоколов, предусмотренных Договором о присоединении Киргизской Республики к Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года, подписанным 23 декабря 2014 года»;

- распоряжение «Об обеспечении финансирования пилотного проекта по введению маркировки на территории государств-членов Евразийского экономического союза»;

- распоряжение «О разработке концепции создания Евразийского инжинирингового центра по станкостроению»