Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

ГЕРБИЦИД МАССОВОГО ПОРАЖЕНИЯ

Если верить сертификату, гербицид Раундап относится к малотоксичным препаратам. Производители утверждают, что он безопасен для человека, животных и насекомых. Так ли это на самом деле?

В 1974 году американская компания «Монсанто» начала производство Раундапа с заверений, что он убивает почти все сорняки и при этом не вредит людям и окружающей среде. Увы, теперь уже известно, что активное вещество Раундап – глифосат - поражает почки, печень, вызывает патологии у новорожденных и способствует развитию раковых заболеваний.

Американец Девейн Джонсон сегодня судится с «Монсанто» из-за рака крови, который он заработал, опрыскивая Раундапом школьный двор. Он верил в безопасность «убийцы сорняков», ведь «Монсанто» на протяжении десятилетий скрывала данные о его сильной канцерогенности. В американских судах сейчас рассматриваются более 400 таких исков к химическому гиганту.

В Германии в ближайшее время будет принят закон, запрещающий применение глифосата в частных огородах, садах, парках и на стадионах. В дальнейшем планируется ввести ограничения по применению глифосата в сельском хозяйстве. В прошлом году правительство Бельгии уже запретило его использовать своим садоводам. Два года назад в Португалии было прекращено распыление глифосата в общественных местах. Президент Франции Макрон обещал наложить на него запрет в ближайшие три года.

Но вот в Великобритании, где треть посевов обрабатывается глифосатом, местные фермеры ни за что не желают расставаться с опасным препаратом. Они утверждают, что без него урожайность пшеницы снизится на одну пятую, а рапса - на треть, так как сорняки начнут душить посадки.

Биохимик Майкл Антониу из Лондонского королевского колледжа рассказал, что фермеры применяют глифосат за несколько дней до сбора урожая, чтобы ускорить созревание зерна, поэтому химикат из такой пшеницы прямиком попадает в изделия. В двух третях цельнозернового хлеба был обнаружен глифосат. Оказывается, что именно считающийся полезным цельнозерновой хлеб наиболее опасен, так как глифосат оседает в верхних слоях зерна.

Опыты на животных показывают, что безопасных доз Раундапа не существует, так как он обладает свойством накапливаться в организме. Между тем в продаже можно увидеть множество гербицидов с глифосатом, распылять их рекомендуется в защитных перчатках и противогазе, а при попадании на кожу - немедленно смывать, что явно не соответствует заверениям «Монсанто» в безопасности препарата для человека.

По некоторым данным, 80 процентов полей в России до недавнего времени обрабатывались Раундапом. В отличие от ряда европейских стран, где с трудом, но предпринимаются меры по избавлению от него, у нас иная ситуация.

Гербициды с глифосатом - Раундап и Торнадо - без ограничений продаются в любых объемах, растениеводам предлагают целую линейку этих средств, рекламируемых коммерсантами как «отличное средство для подготовки земли к посевным работам», людей подталкивают заливать свои участки химией, вместо того чтобы применять передовые методы агротехники.

Николай Иванов

Оргкомитет премии «Читай Россию/Read Russia» опубликовал короткий список соискателей премии по итогам 2016–2018 годов. В него вошли 19 переводов произведений русской классической и современной литературы на 12 языков.

Длинный список соискателей был обнародован 2 августа 2018 года, в него вошли 43 книги в переводе на 21 язык. Всего к участию в конкурсе было подано 178 заявок из 33 стран мира.

Короткий список премии «Читай Россию/Read Russia» по итогам 2016–2018 годов

Номинация «Классическая литература XIX века»

1. Настасья Даюрон, Анн Годар и издательство Stoсk за книгу «“Степной король Лир“ и другие повести» Ивана Тургенева (Бельгия–Франция)

2. Жарко Миленич и издательство Connectum за сборник «“Смерть Ивана Ильича“ и другие повести» Льва Толстого (Босния и Герцеговина, боснийский язык)

3. Ганна-Мария Браунгард и издательство DTV за перевод романа Ивана Тургенева «Отцы и дети» (Германия)

4. Марта Санчес и издательство Alba за перевод «Севастопольских рассказов» Льва Толстого (Испания)

Номинация «Литература ХХ века (произведения, созданные до 1990 года)»

1. Борис Дралюк и издательство Pushkin Press за перевод «Одесских рассказов» Исаака Бабеля (США – Великобритания)

2. Абдулла Хаба и Национальный центр перевода Египта за перевод романа «Белая гвардия» Михаила Булгакова (Ирак)

3. Фернандо Отеро Масиас и издательство Automática за перевод цикла новелл «Сандро из Чегема» Фазиля Искандера (Испания)

4. Орнелла Дискаччати и издательство Einaudi за перевод рассказа «Один день Ивана Денисовича» Александра Солженицына (Италия)

5. Ван Цзясин и Издательство Пекинского университета за перевод романа «Пушкинский дом» Андрея Битова (Китай)

6. Анн Кольдефи-Фокар в сотрудничестве с Женевьевой Жоаннэ и издательство Fayard за перевод книги «Апрель Семнадцатого» Александра Солженицына (Франция)

Номинация «Современная русская литература (произведения, созданные после 1990 года)»

1. Оливер Реди и издательство Dedalus Publishers за перевод романа «Репетиции» Владимира Шарова (Великобритания)

2. Ян Чихоцкий и издательство «Адам Маршалек» за перевод романа «Похождения Кукуева» Михаила Кураева (Польша)

3. Любинка Милинчич и издательство «Руссика» за перевод романа Владимира Шарова «Возвращение в Египет» (Сербия)

4. Анн Кольдефи-Фокар и издательство Actes Sud за перевод романа Владимира Сорокина «Теллурия» (Франция)

5. Мод Мабиллар и издательство Noir sur Blanc за перевод романа «Зулейха открывает глаза» Гузели Яхиной (Швейцария, французский язык)

Номинация «Поэзия»

1. Эухенио Лопес Арриасу и издательство Dedalus за перевод сборника стихов «Все дальше в снега» Геннадия Айги (Аргентина)

2. Кирил Кадийски и издательство «Нов Златорог» за книгу «Избранное» Федора Тютчева (Болгария)

3. Сабри Гюрсес и Çeviribilim Publishing House за перевод «Евгения Онегина» Александра Пушкина (Турция)

4. Иван Миньо и издательство Verdier за перевод книги «Произведения: 1919–1922» Велимира Хлебникова (Франция).

Премия «Читай Россию/Read Russia» присуждается переводчику (группе переводчиков) за лучший перевод прозаического или поэтического произведения с русского на иностранный язык, опубликованный одним из зарубежных издательств в течение последних двух лет.

Целями премии являются популяризация произведений русской литературы, поощрение зарубежных переводчиков русской литературы на иностранные языки, поощрение зарубежных издательств, публикующих переводы русской литературы, и укрепление и развитие культурных связей России с зарубежными странами.

Премия присуждается в четырёх номинациях: «Классическая русская литература XIX века», «Литература ХХ века (произведения, созданные до 1990 года)», «Современная русская литература (произведения, созданные после 1990 года)» и «Поэзия».

Победителями в каждой номинации становятся переводчик (переводчики) и издательство, в котором была выпущена книга. Победители получают специальные дипломы и медаль, а также денежное вознаграждение в размере 5 000 евро – переводчик (переводчики) и 3 000 евро – издательство (в виде гранта на покрытие расходов, связанных с переводом другого произведения русской литературы – по согласованию с учредителем премии).

В Попечительский совет премии входят известные российские государственные и общественные деятели: Наталия Солженицына, Владимир Спиваков, Михаил Сеславинский, Вадим Дуда, Пётр Авен, Наина Ельцина, Михаил Пиотровский, Вячеслав Никонов, Кирилл Разлогов и Сергей Филатов.

В 2018 году в работе жюри премии принимают участие известные переводчики, филологи, слависты, преподаватели, редакторы и составители книг, лауреаты переводческих премий:

Тахсин Раззак Азиз, переводчик, главный редактор журнала «Зарубежная культура» (Ирак),

Всеволод Багно, директор Института русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук (Россия),

Вера Бишицки, филолог, славист, редактор и составитель книг, переводчик с русского и английского языков (Германия),

Гжегож Вишневский, писатель, переводчик, заместитель председателя Общества «Польша–Россия» (Польша),

Лю Вэньфэй, профессор, президент Китайской ассоциации по исследованию русской литературы, директор Пекинского центра славистики, переводчик, лауреат премии «Читай Россию/Read Russia» 2014 года (Китай),

Владимир Григорьев, заместитель руководителя Роспечати, лауреат Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства (Россия),

Адриано Дель Аста, профессор, доцент кафедры русской литературы Католического университета Sacro Cuore Брешии и Милана (Италия),

Александр Дроздов, исполнительный директор Фонда «Президентский центр Б.Н. Ельцина» (Россия),

Александр Ливергант, переводчик, главный редактор журнала «Иностранная литература», член Попечительского совета Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы им. М.И. Рудомино, член Наблюдательного совета Института перевода (Россия),

Жорж Нива, историк литературы, профессор Женевского университета (Франция – Швейцария),

Рафаэль Гусман Тирадо, член Президиума Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ), профессор Отделения славянской филологии Гранадского университета, доктор наук, главный редактор журнала Cuadernos de rusistica española,

Роберт Чандлер, переводчик, поэт, лауреат премии Read Russia English Translation Prize 2018 года, научный сотрудник Лондонского университета королевы Марии (Великобритания).

Имена победителей будут названы в Москве, 8 сентября 2018 года, в Доме Пашкова Российской государственной библиотеки, на четвёртой Торжественной церемонии награждения лучших переводчиков русской литературы.

Премия учреждена Автономной некоммерческой организацией «Институт перевода» в 2011 году. Вручается раз в два года при поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям. Официальный организатор – Президентский центр Б.Н. Ельцина.

За дополнительной информацией обращайтесь в оргкомитет премии: тел./факс: +7-495-229-75-89, e-mail: nasha@ycenter.ru

Россия. Весь мир > СМИ, ИТ. Образование, наука > fapmc.gov.ru, 21 августа 2018 > № 2708418

В Евросоюзе строится всё больше жилья

Объём строительства в ЕС вырос на 0,6% в июне в сравнении с маем 2018 года, согласно данным Евростата. Годовой темп роста составил 2,7%.

Увеличение обусловлено двумя секторами – гражданским строительством и возведением зданий: 2,1% и 0,3% соответственно за месяц в сравнении с маем. Наибольший рост наблюдался в Венгрии (+ 7,2%), Словакии (+ 4,5%) и Франции (+ 3,8%). Темпы заметно снизились в Словении (-5,0%) и Германии (-3,2%), согласно отчёту http://ec.europa.eu/eurostat/documents/2995521/9105370/4-20082018-AP-EN.pdf/d5c77160-f686-486c-bc7c-fc3458012f98 l.

Если рассматривать ситуацию за год, то активность в сфере гражданского строительства выросла на 6,2%, а в плане возведения зданий – на 1,8%. Самые высокие темпы роста – в Венгрии (+ 28,3%), Польше (+ 24,2%) и Чехии (+ 8,9%). Годовое снижение наблюдается только в Болгарии (-2,9%), частично потому, что местным производствам не хватает специалистов https://prian.ru/news/37080.html .

Конец демократического века и глобальный подъем авторитаризма

Яша Мунк Роберто Стефан Фоа

Перевод с английского Екатерины Захаровой

Яша Мунк — преподаватель теории и практики управления Гарвардского университета.

Роберто Стефан Фоа — преподаватель политологии Университета Мельбурна.

[стр. 130—139 бумажной версии номера]

В разгар Второй мировой войны основатель журнала «Time» Генри Люс заявил, что колоссальный объем богатства и политического влияния, аккумулированный Соединенными Штатами Америки, сделает ХХ век «американским». Предсказание сбылось: сначала США одержали победу в противостоянии с нацистской Германией, а потом — с Советским Союзом. На рубеже тысячелетий положение США как наиболее могущественного и влиятельного государства планеты оставалось незыблемым. В результате определяющим для ХХ века стало доминирующее положение не только одного государства, но и самого государственного строя, им продвигаемого: а именно, либеральной демократии.

Вывод о том, что победоносное шествие демократии по планете есть лишь проявление притягательной силы, органически присущей демократической идее, напрашивался сам собой. Если граждане Индии, Италии или Венесуэлы лояльны своей политической системе, это сугубо из-за того, что они одинаково искренне верят в ценность индивидуальных свобод и идею коллективного самоопределения. А граждане Польши и Филиппин инициируют процесс перехода от диктатуры к демократии исключительно потому, что они, как и все человечество, разделяют естественное желание жить в либеральном и демократическом обществе.

Однако существует и совершенно иное объяснение событий второй половины ХХ века. Либеральная демократия казалась привлекательной не столько из-за ее норм и ценностей, сколько из-за сопутствующего ей экономического и геополитического преуспевания. Возможно, идеалы гражданственности и сыграли определенную роль в превращении подданных авторитарных режимов в ревностных демократов, но не меньшее значение имели бурный экономический рост Западной Европы в 1950–1960-е, а также победа сторонников демократии и поражение ее авторитарных противников в «холодной войне».

Если принять во внимание материальный аспект демократической гегемонии, история общемировой победы демократии предстанет в несколько ином свете, изменив наше представление о кризисе, который демократия переживает ныне. По мере того, как жизненные стандарты населения в либеральных демократиях совершенствуются все медленнее, повсюду — от Брюсселя до Бразилии и от Варшавы до Вашингтона — наблюдается подъем популизма, всеми силами дискредитирующего либерализм. Все больше граждан начинают с равнодушием относиться к тому, является ли их государство демократическим. В то время как две трети американцев старше 65 лет говорят, что для них факт проживания в демократическом государстве имеет первостепенное значение, в возрастной категории до 35 лет такой позиции не придерживается даже треть респондентов. Увеличивающееся меньшинство, открыто заявляющее о готовности жить в авторитарном государстве, становится все более многочисленным: с 1995-го по 2017 год число французов, немцев и итальянцев, готовых видеть у власти военных, утроилось.

Итоги выборов последних лет, независимо от места их проведения, показывают, что подобные взгляды не являются просто абстрактными предпочтениями — за ними стоит нарастающее недовольство истеблишментом, которое с легкостью может использоваться радикальными партиями и кандидатами. В результате в последние двадцать лет авторитарные популисты, пренебрежительно относящиеся к фундаментальным правилам и основам демократической системы, сумели значительно укрепить свои позиции в Западной Европе и Северной Америке. Параллельно с этим процессом авторитарные лидеры Азии и Восточной Европы сводят на нет успехи демократии в своих регионах. Можно ли объяснить столь непредвиденное положение дел просто изменением мирового баланса экономических и военных сил?

Вопрос становится все более актуальным, поскольку близится конец долгого периода, который отличался преобладанием на мировой арене ряда политически устойчивых и экономически развитых демократий, а также альянсов, которые их объединяли. Демократические государства Северной Америки, Западной Европы, Австралии и послевоенная Япония, выступившие единым фронтом против Советского Союза в «холодной войне», контролировали бóльшую часть мирового дохода. В конце XIX века приверженные демократии Великобритания и США производили основную часть общемирового ВВП. Во второй половине ХХ века границы демократического мира и поддерживающая его структура государственных союзов, возглавляемая США, расширились за счет Японии и Германии, что заметно усилило альянс либеральных демократических государств. Но теперь впервые за столетие на долю этого альянса приходится меньше половины мировой экономики. По прогнозам Международного валютного фонда, через десять лет он будет производить лишь треть мирового ВВП.

В то время, как вес демократий на международной арене снижался, вклад авторитарных стран в мировую экономику стремительно увеличивался. В 1990 году «несвободные» страны (самая низкая категория рейтинга «Freedom House», не включающая «частично свободные» страны, к числу которых принадлежит, в частности, Сингапур) располагали 12% мирового дохода. Сейчас их показатель составляет 33%, что соответствует уровню, который был достигнут ими в начале 1930-х, когда Европа переживала подъем фашизма, и превышает показатели времен «холодной войны», когда могущество Советского Союза находилось в зените.

Таким образом, мир вот-вот пересечет роковой рубеж: в течение ближайших пяти лет наступит день, когда доля глобального дохода, принадлежащая «несвободным» странам — Китаю, России и Саудовской Аравии, — превысит долю демократических государств. Всего за четверть века либеральные демократии перешли из состояния небывалой экономической мощи в состояние небывалой экономической уязвимости.

При этом кажется все менее и менее вероятным, что государства Северной Америки и Западной Европы, традиционно выступавшие оплотом либеральной демократии, смогут вернуть себе былое величие, поскольку их демократические системы подвергаются атакам прямо у себя дома, а их вклад в мировую экономику продолжает сокращаться. Таким образом, будущее открывает перед нами два вполне реалистичных сценария: либо некоторые из наиболее могущественных авторитарных государств начнут переход к либеральной демократии, либо же эра господства демократии, казавшаяся вечной, в итоге окажется лишь прологом к новой эпохе противостояния враждебных друг другу политических систем.

ПРОЦЕНТЫ С КАПИТАЛА

Существуют различные объяснения того, каким образом экономическое процветание связано с властью и влиянием того или иного государства, но наиболее важным соображением все же можно считать, что оно гарантирует стабильность в его внутренних делах. Политологи Адам Пшеворский и Фернандо Лимоньи доказали, что бедные демократии неустойчивы и часто рушатся. По их подсчетам, стабильны только богатые демократии, то есть те, где ВВП на душу населения составляет не меньше 14 тысяч долларов. С момента образования послевоенного союза, связавшего США с их западноевропейскими партнерами, ни в одной из этих экономически преуспевающих стран демократический режим не потерпел поражения.

Помимо обеспечения стабильности у себя дома, сильная экономика представляет также возможности для влияния на развитие других стран — например для культурного воздействия. Пока западная либеральная демократия переживала расцвет, Соединенные Штаты — и в меньшей степени государства Западной Европы — были «домом» для самых знаменитых писателей и музыкантов своего времени, на их земле создавались самые популярные телешоу и кинофильмы, а также находились наиболее технологически развитые предприятия и самые престижные университеты. В сознании многих молодых людей, взрослевших в Африке и Азии в 1990-е, эти факторы сливались воедино: желание получить доступ к неисчерпаемым богатствам Запада сопровождалось готовностью перенять его уклад жизни, а утверждение западного уклада жизни требовало, как тогда считалось, заимствования соответствующей политической системы.

Сочетание экономической мощи и культурного престижа облегчало возможности для политической экспансии. Когда в самом начале 1990-хв СССР начали транслировать американский телесериал «Даллас», советские граждане не могли не заметить, насколько их собственная жизнь беднее жизни американского пригорода, и не задаться вопросом, почему экономика их страны настолько слабее. «Мы прямо или косвенно в ответе за падение [советской] империи», — хвастался годы спустя Ларри Хэгмэн, звезда той «мыльной оперы». По его мнению, отнюдь не идеализм советских людей, но «старая добрая корысть» побуждала их «задавать вопросы своему руководству».

Иногда экономическое могущество западных демократий выглядело более жестким. Запад мог влиять на политические процессы в других странах, обещая включить их в глобальную экономическую систему или, наоборот, изгнать их оттуда. В 1990-е годы и в первом десятилетии нынешнего века перспектива членства в таких структурах, как Европейский союз или Всемирная торговая организация, выступала мощнейшим стимулом для демократических преобразований в Восточной Европе, Турции и некоторых регионах Азии, например в Таиланде и Южной Корее. Одновременно санкции Запада, направленные на исключение определенных государств из мировой экономики, помогали сдерживать амбиции иракского президента Саддама Хусейна после «войны в заливе» и, как полагают многие, способствовали падению сербского президента Слободана Милошевича после войны в Косово.

Наконец, экономическое могущество легко конвертируется в военную мощь. Это обстоятельство также сыграло немалую роль в усилении глобального господства либеральных демократий, поскольку поддерживало гарантии того, что другие страны не смогут свергнуть демократические правительства силой. Кроме того, военная несокрушимость либеральных демократий повышала их престиж в глазах собственных граждан. Одновременно подобное положение дел подталкивало распространение демократии как дипломатическими методами, так и через военное присутствие демократических армий на определенных территориях. Страны, которые, подобно Польше или Украине, были географически зажаты между ведущими демократическими и ведущими авторитарными державами, находились под сильнейшим воздействием от ожидания экономических и военных выгод, какие сулил им союз с Западом. Между тем бывшие колонии перенимали политические системы прежних метрополий, утверждая парламентские республики повсюду — от островов Карибского моря до равнин Восточной Африки. Наконец, такие крупные государства, как Германия и Япония, приняли демократические конституции в результате военной оккупации.

Иначе говоря, демократический век имел под собой прочную экономическую основу: нельзя недооценивать того значения, которое сильная экономика имела для распространения идеалов либеральной демократии по всему миру. Соответственно, всякие прогнозы относительно будущего либеральной демократии должны учитывать последствия экономического спада, который, похоже, предстоит пережить демократическим странам в предстоящие годы и десятилетия.

ОПАСНОСТИ УПАДКА

На первый взгляд может показаться, что финансовое благополучие гарантирует дальнейшее светлое будущее для государств Северной Америки и Западной Европы, где институты либеральной демократии традиционно были наиболее сильны. Ведь даже если их сила постепенно убывает, едва ли уровень богатства Канады или Франции снизится настолько, что демократические режимы в этих государствах окажутся под угрозой. Проблема, однако, в том, что уровень достатка является лишь одним из многих экономических факторов, обеспечивавших стабильность западных демократий после Второй мировой войны. На деле устойчивые демократические системы того периода характеризовались еще тремя особенностями, которые в совокупности могут дать правдоподобное объяснение их процветания: относительным равенством, стремительным ростом доходов большинства граждан и осознанием факта, что авторитарные противники демократий живут гораздо беднее.

В последние годы все три позиции начали разрушаться. Рассмотрим пример США. В 1970-е на 1% самых богатых американцев приходились 8% всех доходов страны до уплаты прямых налогов, а сейчас этот показатель достигает 20%. На протяжении почти всего ХХ века каждое следующее поколение трудящихся получало зарплату, номинально почти вдвое превышавшую зарплату предыдущего поколения, причем с учетом инфляции, а за последние 30 лет зарплаты почти не выросли. В годы «холодной войны» экономика США в виде ВВП, рассчитанного с учетом паритета покупательной способности, была в два или в три раза крупнее экономики главного американского соперника в лице Советского Союза, а сегодня она на одну шестую меньше экономики Китая.

Нынешняя способность авторитарных режимов составить экономическую конкуренцию либеральным демократиям — важнейший новый фактор. В период своего расцвета коммунизм конкурировал с либеральной демократией на идейном фронте во многих развивающихся регионах мира, но даже тогда он едва ли мог предложить реальную альтернативу капитализму. Наивысший показатель доли мирового дохода, приходившийся на СССР и его сателлитов, был достигнут в середине 1950-х: он составлял тогда 13%. В последующие десятилетия этот показатель неуклонно снижался и к 1989 году остановился на отметке в 10%. Уровень жизни в капиталистических странах был несравнимо выше, чем в коммунистических государствах. С 1950-го по 1989 год доход на душу населения в СССР в относительном выражении неуклонно сокращался: если в начале указанного периода он составлял две трети от уровня дохода в Западной Европе, то в его конце уже меньше половины. Обыгрывая знаменитую формулировку Ленина, немецкий писатель Ханс Магнус Энценсбергер говорил, что социализм в СССР стал «наивысшей стадией недоразвитости».

Конечно, новые формы капитализма в авторитарных государствах также могут стагнировать. Однако на данный момент капитализм, сложившийся, скажем, в государствах Персидского залива или в Восточной Азии, для которого характерны ощутимое государственное регулирование рынка при соблюдении прав собственности, находится на подъеме. Из 15 стран мира с наиболее высоким среднедушевым доходом две трети не являются демократиями. Даже относительно неуспешные авторитарные режимы, такие, как Иран, Казахстан и Россия, могут похвастаться среднедушевым доходом на уровне 20 тысяч долларов. Китай, где указанный показатель был значительно ниже всего два десятилетия назад, сейчас начинает стремительно подтягиваться к общему уровню. И хотя доходы населения в сельских районах по-прежнему остаются низкими, способность государства обеспечивать более высокий уровень жизни в городах налицо. На сегодняшний день в прибрежных районах Китая проживают около 420 миллионов человек, средний доход которых составляет 23 тысячи долларов на душу населения и продолжает расти. Иными словами, сотни миллионов людей сейчас живут в условиях «модернизированного авторитаризма». А для менее успешных последователей авторитарной модели их достижения выступают подтверждением того, что либеральная демократия больше не является единственной дорогой к экономическому процветанию.

МЯГКАЯ СИЛА АВТОРИТАРИЗМА

Среди результатов пережитой трансформации оказались возросшая идеологическая самоуверенность авторитарных режимов и, соответственно, их усилившееся желание вмешиваться в дела западных демократий. Наиболее известной иллюстрацией этого в последнее время стала попытка России повлиять на президентские выборы США 2016 года. Этому предшествовало наращивание российского влияния в Западной Европе. Например, Россия десятилетиями оказывала финансовую поддержку радикальным партиям Италии и Франции, причем как левым, так и правым. Она также преуспела в вербовке ушедших на покой европейских политиков: так, лоббистами пророссийского толка стали бывший канцлер Германии Герхард Шрёдер и бывший канцлер Австрии Альфред Гузенбауэр.

Отсюда возникает вопрос: останется ли Россия одинокой в своих попытках влиять на политику либеральных демократий? Скорее всего, нет: кампании России против разрозненных демократий оказались настолько эффективными и малозатратными, что подобный способ ведения дел становится чрезвычайно привлекательным для ее коллег по авторитарному лагерю. В частности, Китай усиленно работает над упрочением своего идеологического влияния на китайцев, проживающих за рубежом, и открывает при крупных зарубежных университетах филиалы Института Конфуция. А Саудовская Аравия в последние два года значительно увеличила объемы выплат своим официальным лоббистам в США: если раньше на нее работали 25 американских фирм, имеющих статус «иностранных агентов», то теперь их стало 145.

Авторитарные государства опережают западные демократии на экономическом и технологическом уровнях — в результате последние становятся более уязвимыми перед попытками вмешательства в их политику, а первые с большей легкостью распространяют по миру свои ценности. Действительно, мягкая сила авторитаризма все более зримо проявляет себя в академической среде, в поп-культуре, иностранных инвестициях, помощи развивающимся странам. Всего несколько лет назад все ведущие мировые университеты находились на Западе, но теперь авторитарные государства пытаются исправить этот недостаток. Согласно результатам последнего исследования компании «Times Higher Education», посвященного состоянию высшего образования в мире, 16 из 250 ведущих университетов теперь расположены в недемократических государствах, включая Китай, Россию, Саудовскую Аравию и Сингапур.

Вероятно, самым ярким проявлением мягкой силы авторитаризма следует считать расширение потенциала недемократических режимов в подготовке и распространении новостей. Газета «Правда», рупор советских коммунистов, никак не могла рассчитывать на широкую аудиторию читателей в США; зато видеосюжеты финансируемых авторитарными государствами каналов — катарской «Аль-Джазиры», китайского CCTV и российской «Russia Today» — ежедневно смотрят миллионы американских телезрителей. Монополии Запада на создание новостных сюжетов больше не существует, как нет и абсолютной гарантии от вмешательства иностранных правительств в его внутренние дела.

НАЧАЛО КОНЦА?

На протяжении долгого периода демократической стабильности США сохраняли положение сверхдержавы как в культурном, так и в экономическом плане. Их авторитарные соперники, например СССР, довольно скоро перешли в состояние экономической стагнации, а их идеология была дискредитирована. Казалось, что демократия не только дает больше свободы индивидам и создает возможности для самоопределения человеческих коллективов, но и открывает прозаическую перспективу повышения материального благосостояния. Пока эти фоновые условия оставались неизменными, были все основания предполагать, что государства, традиционно считавшиеся оплотом демократии, останутся таковыми и впредь. Кроме того, имелись веские основания для надежд на то, что некоторые из авторитарных стран, число которых неизменно увеличивается, перейдут на сторону демократии.

Но теперь, похоже, эра экономического и культурного доминирования западных либеральных демократий подходит к концу. Причем в то время, как их институты переживают упадок, авторитарные популисты разрабатывают идеологическую альтернативу в виде нелиберальной демократии, а авторитарные правители обеспечивают своим гражданам такой же уровень жизни, как и в богатейших странах Запада.

Хочется надеяться, что западные либеральные демократии смогут отвоевать утраченные позиции. Один из путей к восстановлению их былого величия лежит в экономической плоскости. Свежие успехи авторитарных государств могут оказаться эпизодическими и краткосрочными. Россия и Саудовская Аравия полностью зависят от добычи углеводородного сырья. Китай обязан своим экономическим ростом огромному долговому пузырю и благоприятной демографической ситуации. Cо временем, вероятно, Китаю придется уменьшить долю заемного капитала и столкнуться с последствиями старения населения. Наряду с этим экономическая ситуация в западных странах может улучшиться. С завершением недавнего «великого экономического спада» экономическая жизнь государств Европы и Северной Америки стремительно набирает обороты, и со временем бастионы либеральной демократии, в принципе, могут вновь обогнать модернизированные автократии.

Следовательно, любые прогнозы относительно того, с какой скоростью и насколько существенно меняется баланс сил демократических и авторитарных государств, следует воспринимать с осторожностью. Беспокоит, однако, что даже поверхностное изучение динамики ВВП западных стран за последние тридцать—сорок лет позволяет сделать вывод, что из-за демографического спада и замедлившегося роста производительности труда их экономика уже находилась в стагнации задолго до нынешнего финансового кризиса. Между тем, в отличие от западных стран, в Китае и других развивающихся государствах все еще есть обширные и удаленные от промышленных центров районы «догоняющего» экономического развития — эти резервы помогут им поддержать нынешнюю модель экономического роста.

Также есть надежда, что молодые демократии, в частности Бразилия, Индия и Индонезия, со временем начнут играть более активную роль в распространении ценностей либеральной демократии и укрепят союз демократических государств. Но для этого им потребуется радикальная смена курса. Как отмечает политолог Марк Платтнер, для этих государств идея «защиты либеральной демократии» исторически никогда не была «важным компонентом внешней политики». Так, Бразилия, Индия и ЮАР воздержались от голосования по резолюции Генеральной ассамблеи ООН, осуждавшей аннексию Крыма Российской Федерацией. Они также выступают против санкций в отношении России и солидаризируются с авторитарными режимами, когда речь заходит об ужесточении государственного контроля над Интернетом.

Усугубляет ситуацию и то, что «молодые» демократии, как показывает опыт, не так устойчивы, как «старые» демократии Северной Америки, Западной Европы и некоторых регионов Восточной Азии. Недавний рецидив авторитаризма в Турции, как и признаки ослабления демократии в Аргентине, Индонезии, Мексике и на Филиппинах, повышают вероятность того, что некоторые из этих стран в недалеком будущем превратятся в мнимые демократии или вообще вернутся к авторитарному правлению. Вместо того, чтобы поддержать слабеющий лагерь демократии, кто-то из них может вступить в союз с авторитарными странами.

Мы проявим излишнюю самонадеянность, если будем рассчитывать, что демократии обязательно вернут себе мировое лидерство. Более вероятным сегодня представляется тот сценарий, согласно которому демократические системы продолжат терять свою привлекательность, поскольку перестанут ассоциироваться с богатством и властью, погрязнув в неразрешимых внутренних проблемах.

В то же время остается вероятность того, что граждане авторитарных государств, приобщившись к высоким жизненным стандартам либеральных демократий, «заразятся» и их ценностями. Если такие крупные авторитарные государства, как Иран, Россия и Саудовская Аравия, когда-нибудь возьмутся за демократические преобразования, сила демократии возрастет в разы. А если то же самое произойдет и в Китае, на будущем авторитаризма будет поставлен крест.

Впрочем, все вышеизложенное не отменяет главного: долгий век всемирного господства западных либеральных демократий подошел к концу. Осталось лишь найти ответ на вопрос, покинет ли идея демократии традиционные пределы своего обитания на Западе, в результате чего произойдут действительно эпохальные перемены и наступит общемировой демократический триумф, или же демократия превратится в пережиток прошлого, характерный для экономически и демографически деградирующих регионов планеты.

Перевод с английского Екатерины Захаровой

Перевод осуществлен по изданию: Mounk Y., Foa R.S. The End of the Democratic Century: Autocracy’s Global Ascendance // Foreign Affairs. 2018. Vol. 97. № 3 (May-June).

Сергей Кузнецов: город должен нравиться в первую очередь его жителям

В Москве сегодня реализуется масса масштабных проектов, эффект от которых ощутим уже сейчас, но глобально изменения города в лучшую сторону в полной мере будут заметны спустя время. В интервью РИА Новости главный архитектор столицы Сергей Кузнецов рассказал, как меняется город, из-за чего в нем скоро уменьшится число заборов и видеокамер и почему важно примерять результаты своей работы на себя самого.

— Сергей Олегович, какие сегодня можно выделить тренды в развитии мировых мегаполисов?

— В принципе, все большие города мира похожи друг на друга и в последнее время в них происходят примерно одинаковые процессы. И Москва в этом плане не исключение. Например, сейчас большой акцент делается на развитие общественных пространств, увеличение пешеходных территорий, развитие общественного транспорта и сокращение частного, создание знаковых объектов.

— Отличаются ли в этом плане азиатские и европейские города, и чей опыт Москве ближе?

— Развитие азиатских городов в основном отличается тем, что оно происходит в условиях более плотной застройки. Многие города Китая, Японии, Кореи, тот же Сингапур, экономически очень успешны, но представление их жителей о комфорте сильно отличается от нашего представления о том, что такое красивый и удобный город. Поэтому я считаю, что мы всё-таки часть европейской культуры, в том числе и градостроительной.

— Что Москва заимствует у других городов? И перенимает ли кто-то наш опыт?

— Все города индивидуальны, как нет двух одинаковых людей, так и двух одинаковых городов не может быть. У каждого свои географические и геополитические факторы, свои экономические особенности и т.д. Градостроение очень непростой процесс, и он не терпит слепого копирования и прочих упрощений. Поэтому я не стал бы говорить о заимствовании, скорее это обмен опытом. Разумеется, мы смотрим на то, что делают другие, изучаем различные практики, учитываем их в своих кейсах. Немало интересного есть в Берлине, Барселоне, Вене, очень близок нам Лондон. В отдельных моментах довольно близок по характеру Токио, хотя следует учитывать те оговорки, которые я приводил.

Опыт Москвы тоже изучается, и не только другими странами, много обращений поступает от российских городов. Практически все регионы интересуются, как у нас ведется работа с документацией, нормативами, стандартами. Большой интерес к нашим стандартам благоустройства, к работе по модернизации домостроительных комбинатов, к деятельности Архсовета.

Начиная от масштабного строительства парков и заканчивая стандартизацией тех же вывесок. Опыт Москвы крайне интересен, но это не значит, что Москву можно повторить. Хотя бы просто в силу того, что здесь иные бюджеты и многие другие вводные.

— Сегодня становится модно говорить о неких дизайн-кодах городов, а что это вообще такое?

— Я не знаю, что подразумевается под дизайн-кодами, когда речь идет о городах. Мы делали некоторые вещи, которые можно назвать дизайн-кодом улиц, например, набор правил по размещению вывесок, летних веранд кафе. Была проведена большая работа, которая позволила сделать городскую среду более комфортной и приятной для глаз. Только за прошлый год было обновлено более 1800 рекламно-информационных конструкций во всех округах столицы, всего же вывески на зданиях обновили по 7500 адресам. Но в масштабах города сделать дизайн-код и невозможно, и не нужно. Архитектура прекрасна тем, что в ней всегда есть место неожиданности, сюрпризу, и хорошо, что талантливые архитекторы неспособны уложиться в какой-то единый код.

— Что из той работы, которая сегодня ведется для развития города, москвичи в полной мере оценят спустя годы?

— Здесь можно выделить, конечно, программу реновации. Несмотря на то что она стартовала очень активно и первые результаты появятся довольно быстро, в масштабах всего города ее плоды будут заметны спустя годы. Но если заглядывать еще дальше, то когда-то будут сноситься и дома, которые построены в огромном количестве в 70-80-90-х годах и которые во многом ничем не лучше пятиэтажек. Их тоже нужно будет менять на более комфортное жилье, это будет долгий процесс, но и эффект будет соответствующий.

Вообще любой крупный проект дает эффект спустя какое-то время. Это касается и масштабного строительства метро, и модернизации ДСК, и работы с набережными, и стандартов массовой застройки в соответствии с 305-м постановлением.

— Расскажите, что делается с набережными?

— Сейчас ведется работа примерно над 30 километрами набережных Москвы-реки либо на стадии проектирования, либо на стадии строительства. В частности, туда входят участки от «Москва-Сити» на запад и в районе ЗИЛа. Одновременно формируется набор других участков, которые будут включены в эту программу. Все делается в соответствии с концепцией, о которой было объявлено еще в 2014 году. Мы хотим сделать из реки своего рода центральную водную улицу с комфортными берегами, насыщенными различными активностями, с высокой проницаемостью. Люди смогут свободно двигаться вдоль реки и подходить к воде практически в любом месте.

— В освоении набережных есть какие-то сложности?

— Иногда возникают некоторые трудности, связанные с вопросами землепользования, так как многие участки имеют собственников, с которыми нужно вести переговоры, или же там располагаются технические сооружения, доступ к которым ограничен. С технической точки зрения сложностей нет, тем более что у Москвы-реки нормальный рельеф и нет сейсмоопасных зон.

— Вы упомянули 305-е постановление, которое в том числе касается и стандартов дворов. А каким вообще должен быть правильный двор?

— Он должен содержать набор площадок как для детей, так и для взрослых. В нем должны присутствовать зеленые насаждения. Торговля и прочие сервисы должны располагаться с внешней стороны, так как это нехарактерные для внутренней, приватной части, элементы. В идеале в нем не должно быть машин, хотя надо понимать, что не везде возможно создать организованные парковки и где-то придется мириться с тем, что машины все-таки будут.

Изначально сама территория должна быть спланирована таким образом, чтобы членение пространства на общественные и частные зоны, на двор, улицу, парк и так далее читалось без всякой дополнительной навигации. В противном случае возникают всякие рудименты вроде заборов. Любые ограждения, если это не какой-то режимный объект, появляются от недостатка планирования.

Забор — это признак нездоровой среды, и в идеальном дворе его быть не должно. Пока же их количество в Москве просто зашкаливает. Если сравнить километраж заборов в Москве с европейскими городами с квартальной системой, теми же Берлином, Парижем, Барселоной, то у нас он выше в разы.

— Застройщики позиционируют огражденную территорию в своих жилых комплексах как преимущество. И жители, наверно, чувствуют себя в большей безопасности.

— Это недостаток, но он изживет себя, когда стандарты строительства и планирования, которые мы сейчас продвигаем, будут применяться повсеместно. Просто нужно выработать хорошую привычку, а у нас сейчас и жители, и застройщики действуют по инерции, стремясь огородиться. И ощущение безопасности, которое дает забор — оно ложное. Человек злонамеренный без проблем его преодолеет, а если нужно будет помочь, то забор как раз может помешать. То, что забор добавляет безопасности — это гигантская ошибка, он, наоборот, создает предпосылки для негативных ситуаций. Когда забора нет и все видно насквозь — так куда безопаснее.

Следствием плохого планирования являются и видеокамеры, хотя они меньшее зло, чем заборы. Когда новые планировочные стандарты будут внедрены массово, никакие дополнительные элементы контроля будут не нужны, среда сама по себе будет безопасной и дружелюбной.

— Продолжая о безопасности и проницаемости — почему прозрачные двери в подъезд ставят не во всех новых домах, это ведь недорого стоит?

— В соответствие с тем же 305 постановлением с 2015 года прозрачные двери обязательны. Если вы покажете мне новый дом, где двери непрозрачные, я признаю, что мы ошиблись, согласовав этот проект. Но допускаю, что может иметь место человеческий фактор, могли в проекте показать одно, а сделать другое. Или же это связано с разными трактовками стандартов. Если говорится, что дверь должна быть стеклянной — она должна быть такой полностью или только отдельные части? Это хороший вопрос, кстати, возможно стоит в стандартах некоторые моменты прописать более чётко.

— Периодически возникают дискуссии на тему того, «резиновая» ли Москва. Есть ли предел плотности, после которого горожанам будет уже некомфортно?

— Это, опять же смотря кому. Азиатские города, о которых я уже упоминал, имеют сумасшедшую плотность и низкое обеспечение населения квадратными метрами. Для нашего человека это ад на земле, для азиатов же это нормально. Для Москвы, исходя из суммы факторов, Градкодекса, нормативов, привычек горожан, плотность выше, чем 25 тысяч квадратных метров на гектар, уже может вызывать ощущение дискомфорта. С другой стороны, в «Москва-Сити» плотность намного выше средней по городу, но многие хотят там жить и работать. Поэтому однозначно на этот вопрос не ответить — в городе есть разные люди с разными предпочтениями.

— У вас есть свои любимые места в Москве?

— Сложно выделить какие-то конкретные. Сейчас я больше воспринимаю город сквозь призму профессии. Например, до 20 лет я прожил в районе Рязанского проспекта, и он мне нравится, у меня многое с ним связано. Хотя, как специалист, я объективно могу сказать, что там много минусов. При этом там есть очень хорошие предпосылки для развития, в частности, много зеленых территорий, с которыми можно работать. И так можно сказать про многие другие районы, везде есть плюсы и минусы. И та же программа реновации, я уверен, увеличит число плюсов.

Вообще главный показатель проделанной работы — насколько ты сам пользуешься ее плодами. Я сторонник того, что все нужно примерять на себя. К примеру, Триумфальная площадь, где располагается наш комитет, раньше представляла собой огромную парковку. Сегодня это весьма комфортное общественное пространство. Или «Лужники», рядом с которыми я живу. Я провожу там много времени, занимаюсь спортом и могу сказать, что проект благоустройства там удался. То же «Зарядье» — я часто бываю там, не только по работе, и мне очень нравится, что мы там сделали.

На прошедшем Урбанфоруме мы спорили с Михаилом Куснировичем, на чем делать акцент в развитии. Он считает, что Москву важно сделать привлекательной прежде всего для иностранных гостей, и это будет главным показателем ее развития. А моя позиция в том, что город должен нравиться в первую очередь его жителям, и тогда он понравится и другим тоже. Ведь если у вас дома порядок, то и гостям у вас хорошо. Каждый имеет право на свое мнение, но, на мой взгляд, то, что делается только ради какой-то демонстрации, заведомо обречено на провал. При создании любого продукта должен быть пользовательский подход, и градостроительного тоже.

Беседовал Константин Балакин

РИА НОВОСТИ – НЕДВИЖИМОСТЬ

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 20 августа 2018 > № 2725718 Сергей Кузнецов

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с и.о. Министра иностранных дел и по делам эмигрантов Ливана Дж.Бассилем, Москва, 20 августа 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели переговоры с и.о. Министра иностранных дел и по делам эмигрантов Ливанской Республики Дж.Бассилем, которые прошли в традиционно дружественном ключе, были весьма содержательными и охватили сферу наших двусторонних отношений и региональную проблематику.

С учетом специфики многоконфессионального ливанского общества, Россия всегда рассматривала стабильность в этой стране как важнейший элемент региональной архитектуры. Мы последовательно выступаем в поддержку суверенитета и независимости, единства и территориальной целостности Ливана. Исходим из того, что ливанцы должны решать все вопросы национальной повестки дня самостоятельно, через диалог, проявляя взаимоуважение и готовность к компромиссам.

Приветствовали результаты состоявшихся 6 мая этого года парламентских выборов, которые долгое откладывались и стали возможными благодаря нахождению такого внутриполитического баланса, который позволил всем политическим силам страны работать в одной команде. Надеемся, что такой внутриливанский баланс будет сохранен и упрочен при формировании нового правительства страны.

В ходе обсуждения двусторонних отношений мы с обеих сторон подтвердили настрой на дальнейшее углубление взаимодействия в самых разных областях, включая политический диалог, торгово-экономическое, военное и военно-техническое сотрудничество и гуманитарные связи. Во всех этих сферах сформирована или активно формируется договорно-правовая база, согласовываются и реализуются конкретные взаимовыгодные проекты на двусторонней, а часто и на многосторонней основе. Договорились активно работать над закреплением положительной динамики российско-ливанских связей, рассматривать новые перспективные проекты, в том числе и в региональном контексте.

У России и Ливана совпадающие или весьма близкие позиции относительно проблем региональной и глобальной повестки дня. Мы едины в том, что Ливан не должен становиться объектом внешних вмешательств, «разменной монетой» в геополитических играх или заложником кризиса в Сирийской Арабской Республике и его негативных последствий, таких, например, как проблема сирийских беженцев.

Подробно обсудили перспективы укрепления нашего сотрудничества в вопросах содействия безопасному и достойному возвращению на родину граждан Сирии, которые нашли временное убежище на ливанской земле. Условия для этого уже созданы и будут продолжать улучшаться. Имею в виду, те действия, которые были приняты по итогам Конгресса сирийского национального диалога в Сочи, подтолкнувшие процесс выполнения резолюции 2254 СБ ООН.

Созданный российской стороной в Сирии Центр приема и распределения беженцев практически на ежедневной основе распространяет информацию о тех населённых пунктах, которые уже готовы принимать людей, желающих вернуться к своим очагам. Только за прошедший месяц из Ливана в Сирию вернулись около 7 тыс. беженцев. Мы продолжим наращивать совместные усилия на этом направлении.

Мы согласовали наши дальнейшие подходы к сотрудничеству в ООН и в других форматах по иным аспектам проблем, которые сохраняются на Ближнем Востоке и Севере Африки, включая иракское и палестино-израильское урегулирование и, конечно же, необходимость в полной мере сохранить роль ООН в Ливане.

По всем этим вопросам будем продолжать оставаться в тесном доверительном контакте.

Вопрос: Как Вы оцениваете роль Ливана в продвижении усилий по возвращению сирийских беженцев?

С.В.Лавров: Хотел бы подтвердить, что Ливан действительно последовательно и активно прилагает усилия по решению проблемы беженцев и делает это с самого начала сирийского конфликта. Ливан заострял эту серьезнейшую проблему на всех стадиях переговоров, которые начались с 2012 г., когда было согласовано Женевское коммюнике. Эта же тема была приоритетной для Ливана, когда по российско-американской инициативе совместно с ООН была создана международная группа поддержки Сирии. И продвигалась в рамках двух сформированных целевых подгрупп по прекращению огня и решению гуманитарных вопросов.

Ливан – небольшое государство. Как сказал мой друг Дж.Бассиль, присутствие более миллиона беженцев является очень тяжелым бременем для экономики и инфраструктуры страны. Для примера, из полумиллиона школьников, которые в прошлом учебном году посещали ливанские школы, большинство – сирийцы, а ливанских школьников – меньшинство. Очень важно, что Ливан не просто призывает к решению этой проблемы. Как только что подтвердил мой коллега, он готов участвовать в создании условий для ее решения, в том числе, как мы обсуждали в ходе переговоров, путем поощрения ливанского бизнеса и участию в проектах восстановления инфраструктуры, чтобы было больше районов, городов, куда могут возвращаться беженцы. У нас единая с Ливаном позиция, которая заключается в том, что уже созданы условия для того, чтобы беженцы начали возвращаться. Этот процесс уже начался. Мягко говоря, контрпродуктивно выдвигать искусственные требования, затрудняющие возвращение для беженцев уже сегодня к своим очагам и восстановление потенциала государства.

Вопрос: США заявляют, что рано говорить о восстановлении Сирии до того, как будет достигнуто политическое урегулирование в стране. Некоторые считают, что эти заявления отражают лишь попытки Запада препятствовать возвращению Сирии к мирной жизни. Предпринимает ли Россия шаги для принятия общего европейского решения или по линии СБ ООН для привлечения международного сообщества к восстановлению Сирии и возвращению беженцев?

С.В.Лавров: Это как раз подчеркивает то, о чем мы только что говорили: наличие искусственных попыток затормозить процесс возвращения беженцев через отказ участвовать в восстановлении инфраструктуры в Сирии. Несколько дней назад в Вашингтоне был спецпосланник Генсекретаря ООН по Сирии С.де Мистура, где он встречался с Госсекретарем США М.Помпео. По итогам их переговоров Госдепартамент США в комментарии употребил такое выражение, как «даже обсуждать преждевременно вопрос о восстановлении Сирии». Было заявлено, что сначала нужно достичь прогресса в политическом урегулировании, в т.н. «политическом переходе». Отмечу при этом, что такие условия, такие предварительные требования США выдвигают исключительно в отношении контролируемых сирийским Правительством районов, которые были освобождены от «игиловцев», «нусровцев» и прочих террористов.

В том, что касается районов, которые контролируют сотрудничающие с США и получающие от них поддержку силы оппозиции, прежде всего, на восточном берегу Евфрата, то там никаких подобных требований не выдвигается. Напротив, там идут полным ходом процессы восстановления, причем США привлекают к оплате этих восстановительных работ целый ряд своих союзников. В последнее время официальные представители Госдепартамента, сенаторы США открыто рекламировали усилия по разминированию на восточном берегу Евфрата, по восстановлению там дорог, школ, больниц, жилых и коммерческих объектов, подчеркивая тем самым, что США вносят свой вклад в восстановление Сирии, но только той части, которая занята оппозицией, причем не всегда конструктивной. На территориях, подконтрольных США и сотрудничающим с ними оппозиционерам, США создали одностороннюю зону безопасности в районе Ат-Танф, который включает в себя и лагерь беженцев «Рукбан». В этот лагерь до сих пор не пускают ооновцев, препятствуют доставке туда гуманитарной помощи, но из него боевики, включая представителей и «Джабхат ан-Нусры», периодически предпринимают налеты на освобожденные Дамаском районы в этой части Сирии, в том числе с тем, чтобы не дать беженцам из Иордании туда возвращаться. Делайте выводы сами.

Разумеется, мы привлекаем внимание СБ ООН к этой ситуации, которая абсолютно не отвечает задачам выполнения резолюции 2254 СБ ООН. Но, учитывая абсолютно деструктивную позицию США, трудно рассчитывать, что СБ ООН примет какие-то позитивные решения по этой проблеме на данном этапе. Мы будем продолжать работать со странами, которые понимают срочность предлагаемых мер по возвращению беженцев, созданию для этого необходимых условий - это и страны приема беженцев из Сирии (основные — Ливан, Иордания, Турция), и европейские государства, среди которых тоже зреет понимание необходимости конкретных шагов в этом направлении. Это подтвердилось недавней совместной российско-французской гуманитарной акцией по доставке грузов в Восточную Гуту российским самолетом из Франции, а также в ходе позавчерашних переговоров Президента Российской Федерации В.В.Путина и Канцлера ФРГ А.Меркель в Мезеберге, когда они обсудили Сирию и подробно остановились на теме беженцев.

Вопрос: В последнее время участились контакты с турецкой стороной, в частности Вы недавно посетили Анкару, на днях Министр обороны Турции Х.Акар посетил Москву, также не прекращаются телефонные переговоры между Президентом России В.В.Путиным и Президентом Турции Р.Т.Эрдоганом. Достигнут ли прогресс и понимание с турецкой стороной по вопросу разблокировки ситуации в Идлибе и возвращению сирийских беженцев?

С.В.Лавров: Мы с Турцией, как и с Ираном, в качестве стран-гарантов Астанинского процесса работаем, по сути дела, в повседневном режиме, включая телефонные контакты, личные встречи. В ближайшие дни у нас запланированы переговоры с турецкими коллегами. Обсуждается сирийское урегулирование в целом, все его аспекты. Разумеется, особенно по линии военных, на данном этапе внимание уделяется, прежде всего, реализации задач, согласованных при создании зоны деэскалации в Идлибе. Ключевой задачей сейчас является отмежевание оппозиционеров, готовых участвовать в политическом процессе, от «нусровцев», которых много в зоне Идлиба и которые пытаются ей управлять, взять на себя функции обеспечения жизнедеятельности населения. Оппозиционные вооруженные группировки, которые начинают сотрудничать с «Джабхат ан-Нусрой», должны сделать очень серьезные выводы и как можно скорее.

Когда какое-то время назад турецкие коллеги развернули в этой зоне 12 наблюдательных пунктов, ситуация слегка успокоилась, но затем «нусровцы» и иже с ними стали обстреливать из этой зоны деэскалации позиции сирийской армии, запускать беспилотники, пытаясь атаковать нашу авиабазу в Хмеймиме. Этому необходимо положить конец. На днях в Анкаре мы с Министром иностранных дел Турции М.Чавушоглу пришли к согласию, что такое отмежевание боевых отрядов, готовых сотрудничать в урегулировании кризиса, от «Джабхат ан-Нусры», является приоритетом. Надеюсь, что в ближайшие дни мы не только продолжим этот разговор, но и достигнем договорённости.

Вопрос (адресован и.о. Министра иностранных дел и по делам эмигрантов Ливана Дж.Бассилю): Как Вы оцениваете позицию Верховного комиссара ООН по делам беженцев Ф.Гранди, который выступил против содействия возвращению сирийских беженцев, назвав обстановку в Сирии «слишком опасной»?

С.В.Лавров (отвечает после Дж.Бассиля): Я добавлю пару слов, потому что это очень важная тема. Мы тоже обратили внимание на соответствующие высказывания Верховного комиссара ООН по делам беженцев Ф.Гранди. Обратились в штаб-квартиру его управления. Нам сказали, что пресса не совсем правильно интерпретировала то, что было сказано. Объяснили, что на самом деле Комиссар имел в виду следующее: пока не будет т.н. «процесса политического перехода» основные доноры, а это, прежде всего Запад, не дадут денег на восстановление инфраструктуры Сирии и в целом ее экономики. Мы изложили нашу точку зрения, что помимо западных, есть и другие доноры, и Управление Верховного комиссара по делам беженцев не должно выглядеть как «филиал» группы западных стран.

Параллельно и независимо от темы беженцев мы поинтересовались в штаб-квартире ЮНЕСКО, как они планируют реализовать давние договоренности о том, чтобы подключить потенциал этой организации к восстановлению Пальмиры. Из объяснений о том, почему ЮНЕСКО пока не может активно этим заниматься, мы поняли, что существует некое указание из штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке. Оказалось, что Политический департамент Секретариата ООН еще в октябре прошлого года издал и распространил по всей системе ООН секретную директиву, запрещающую организациям, входящим в эту систему, участвовать в каких-либо проектах по восстановлению сирийской экономики - только гуманитарная помощь, больше ничего. Опять же было выдвинуто условие, что только после достижения прогресса в т.н. «политическом переходе» можно будет заниматься восстановлением Сирии. Я поинтересовался у Генерального секретаря ООН А.Гутерреша, почему подобные вопросы становятся предметом каких-то внутренних секретных секретариатских директив, почему о них не информирован Совет Безопасности ООН, напрямую занимающийся сирийским урегулированием, и почему подобного рода решения принимаются без открытого, объективного анализа ситуации «на земле». А.Гутерреш обещал разобраться. Надеюсь, он это сделает.

Я убежден, что все согласятся с недопустимостью попыток одной группы стран манипулировать в своих корыстных геополитических интересах секретариатами международных организаций, чьи сотрудники обязаны быть беспристрастными и независимыми. Мы видим во всех международных организациях наших партнеров. Система ООН создавалась на основе принципов Устава ООН, на основе уважения и равноправия всех государств. Я призываю наших западных партнеров вернуться к этим принципам и не пытаться использовать международные организации, как говорится, «втемную». У нас есть разногласия по Сирии и по целому ряду других вопросов, но давайте их обсуждать честно и открыто, а не пытаться решать вопросы за спиной своих партнеров по той или иной международной структуре путем влияния, уж я не знаю какими методами, на сотрудников секретариатов в соответствующих международных организациях.

Россия. Ливан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 20 августа 2018 > № 2720283 Сергей Лавров

Александр Герасимов: работать с интеллектуальным роком – одно удовольствие

Группы, с которыми мы работали, являются исполнителями интеллектуального рока, сотрудничать с ними — одно удовольствие.

В преддверии Международного военно-музыкального фестиваля "Спасская башня", который в одиннадцатый раз пройдет в Москве с 24 августа по 2 сентября, начальник Московского военно-музыкального училища имени генерал-лейтенанта В.М. Халилова Александр Герасимов рассказал корреспонденту РИА Новости Ирине Альшаевой о программе, которую представят суворовцы на фестивале, и добрых взаимоотношениях училища со швейцарскими коллегами.

— В каких мероприятиях участвуют оркестры суворовцев военно-музыкального училища имени генерал-лейтенанта В.М. Халилова? Они выступают с концертами как в России, так и за рубежом?

— В училище на каждом курсе сформирован оркестр, в котором 50 музыкантов-исполнителей. Еще с 60-х годов XX века оркестры суворовцев выступали на концертных площадках Всесоюзных пионерских лагерей "Артек", "Чайка", совершали регулярные гастроли по стране и за рубежом. И сегодня оркестры училища с успехом выступают на различных концертных площадках Москвы, таких как: Большой зал Московской государственной консерватории, Московский Международный Дом музыки, Государственный Кремлевский Дворец, Концертный зал имени П. И. Чайковского, Центральный академический театр Российской армии, Государственный Кремлевский дворец.

Оркестры училища являются участниками культурно-просветительских мероприятий среди учащейся молодежи в рамках военно-патриотической работы. За последние пять лет суворовцы провели 35 концертов в детских музыкальных школах и школах искусств Москвы и Московской области, что позволило существенно увеличить количество и улучшить качество абитуриентов, поступающих в училище.

Суворовцы участвуют в важнейших государственных мероприятиях и воинских ритуалах, первый из которых — парад Победы 9 мая. С 1940 года рота барабанщиков училища открывает все военные парады на Красной площади.

Творческие коллективы училища принимают участие во всероссийских и международных военно-музыкальных фестивалях, среди которых: Всероссийский фестиваль духовых оркестров им. В. И. Агапкина "Марш столетия", фестиваль духовых оркестров "Золотая валторна", Московский открытый фестиваль студенческих духовых оркестров "Виват, студент!", Международный фестиваль-конкурс "Парад ударных инструментов", Международный военно-музыкальный фестиваль Tattoo on Stage в Швейцарии, "Ода миру", "Амурские волны" и, конечно, особой гордостью для нас является участие суворовцев в Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня".

Музыканты оркестра суворовцев Московского военно-музыкального училища имени генерал-лейтенанта В. М. Халилова на торжественной церемонии закрытия X Международного военно-музыкального фестиваля "Спасская башня" в Москве. 2017 год

Сегодня оркестры суворовцев демонстрируют высокое исполнительское мастерство по всей Европе: в Швейцарии, Германии, Франции, Италии, Англии, Польше, Чехии. Стали традицией ежегодные поездки оркестра суворовцев в Швейцарию, посвященные переходу чудо-богатырей генералиссимуса Суворова через Альпы.

— Какое выступление оркестра вы могли бы выделить особенно, чем оно вам запомнилось?

— Была такая история. В Швейцарии суворовцы были приглашены на совместный концерт, посвященный 70-летнему юбилею самодеятельного оркестра города Фрибург "Конкордия". Концерт предполагал выступление в первом отделении швейцарского духового оркестра "Конкордия", во втором — нашего. Надо сказать, что в Швейцарии популярна творческая самодеятельность духовых оркестров. Они не жалеют средств на роскошную форму и музыкальные инструменты, а для активных участников даже предусмотрены налоговые льготы.

Выступление Центрального военного оркестра МО РФ в парке Зарядье. Архивное фото

© Фото предоставлено Дирекцией фестиваля "Спасская башня"

При подготовке к концерту мы ловили во взглядах швейцарских музыкантов легкое высокомерие, они были весьма скептически настроены на наше выступление. И как же было приятно наблюдать, когда с каждым звуком оркестра суворовцев меняется настроение зала и наших коллег. Их мнение об оркестре менялось на глазах, они были поражены мастерством исполнения сложных музыкальных произведений нашими воспитанниками. После этого концерта мы подружились с музыкантами "Конкордии", и у нас в планах дальнейшее творческое сотрудничество.

Еще одним ярким впечатлением для наших суворовцев стало выступление на рок-фестивале "Нашествие" в 2014-м и в 2015 годах. Мы работали с группами "Би-2", "Ночные снайперы" и "Смысловые галлюцинации". Когда нам предложили выступить на "Нашествии", нас обуревали сомнения в успешности данного проекта. Понятно, что возможности духового оркестра практически не ограничены, но все же это рок-фестиваль. Однако для нас этот опыт стал интересным и полезным — ребята поработали с рок-музыкантами, многие из которых имеют прекрасное академическое образование. Группы, с которыми мы работали, являются исполнителями интеллектуального рока, сотрудничать с ними — одно удовольствие.

— Какая музыка составляет репертуар оркестров, есть ли в их деятельности место творческим экспериментам? Создают ли оркестры музыку самостоятельно?

— Репертуар оркестров широк. Базовый репертуар составляет академическая музыка. Музыкант, который не играет классику, научиться музыке не может, это аксиома, доказанная столетиями.

Безусловно, музыкант должен быть широко эрудированным во всех музыкальных жанрах. Мы исполняем и эстрадные произведения, и джаз. При составлении дефиле оркестров, в создании его сценария участвуют как наши педагоги и дирижеры, так и сами суворовцы — они сами предлагают детали, которые мы в него включаем. Каждый оркестр имеет свое оригинальное дефиле, которое с каждым последующим годом обучения совершенствуется и видоизменяется.

Сам жанр дефиле предполагает исполнение популярной, узнаваемой музыки. В то же время музыкальный ряд должен быть удобен для перестроения исполнителей и одновременно интересен зрителям. Мы стремимся адаптировать музыку под восприятие современного зрителя. Дефиле — не академический концерт, а элемент яркого шоу, где надо показывать современное звучание. Это требует подготовки новых аранжировок, чтобы написанная много лет назад музыка звучала понятно для современного слушателя.

Композиция — удел не многих, писать музыку — редкий дар. Класс композиции в нашем училище не предусмотрен. Но в концертный репертуар мы включаем некоторые работы наших аранжировщиков из числа суворовцев, которые затем становятся золотым фондом наших оркестров.

— Какую программу представит оркестр на Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня" в этом году?

— Мы участвуем в "Спасской башне" с момента рождения этого грандиозного фестиваля и знаем, что в каждом нашем выступлении публикой востребован ансамбль барабанщиков, который будет подготовлен и в этот раз. Общая тема фестиваля — офицерский бал, поэтому в репертуаре оркестра будут "Марш Радецкого" И. Штрауса, вальс из балета П. И. Чайковского "Спящая красавица" и попурри на тему современной эстрадной музыки. В нашем выступлении будет представлена своеобразная ретроспектива танцевальной музыки.

— Чем отличатся процедура приема абитуриентов в училище от гражданских музыкальных учебных заведений, каков срок их обучения, обязательно ли наличие начального музыкального образования?

— Московское военно-музыкальное училище имени генерал-лейтенанта В.М. Халилова — это учебное заведение среднего профессионального образования и процедура приема в него почти ничем не отличается от гражданских вузов. Абитуриенты обязательно должны обладать знаниями в объеме детской музыкальной школы. В наше училище поступают кандидаты, уже владеющие духовыми инструментами и способные убедительно продемонстрировать свою музыкальность. Основное отличие от гражданских вузов заключается в том, что абитуриенты проходят строгий психологический отбор и должны обладать крепким здоровьем, позволяющим выдерживать большие физические и психологические нагрузки. Суворовцы живут по уставу внутренней службы Вооруженных сил и подчиняются строгому распорядку дня, что, в свою очередь, позволяет за четыре года обучения сделать гигантские шаги в подготовке музыкантов.

— Каковы ближайшие творческие планы оркестров училища?

— Успешные выступления творческих коллективов обеспечиваются высокопрофессиональными преподавателями оркестрового класса, среди которых Евгений Васильевич Комиссаров, Расул Рамазанович Ахмедов, Алексей Владимирович Беляев, Юрий Георгиевич Кубышкин, Кирилл Олегович Черчик, Михаил Николаевич Куслин, Игорь Юрьевич Андрюшин, старший преподаватель Михаил Александрович Мельник.

После "Спасской башни" в конце сентября-начале октября суворовцы отправятся в Швейцарию, где будут принимать участие в мероприятиях, посвященных очередной годовщине перехода Александра Васильевича Суворова через Альпы. В Швейцарии очень трепетно относятся к этой дате, на протяжении 20 лет оркестр суворовцев желанный гость в конфедерации. В ноябре оркестр вылетает в Сингапур для участия в праздновании 50-летия установления дипломатических отношений. Надеемся, что эта поездка станет новой яркой страницей в летописи нашего училища.

Отказ от мечты: ВМФ обойдутся без вертолетоносцев

В России отказались от строительства собственных вертолетоносцев

Россия отказывается от идеи строительства собственных вертолетоносцев, сообщили в Минпромторге. ВМФ России ждал этих кораблей с 2011 года, когда был подписан контракт с Парижем на поставку «Мистралей». От попыток импортозамещения в этой сфере, которые должны были принести результаты к середине 2020-х годов, судя по всему, было решено отказаться.

Министр промышленности и торговли Денис Мантуров заявил, что в России не будут строить собственные вертолетоносцы, передает «Интерфакс».

«Вопросы, связанные со строительством авианосца для ВМФ России, в настоящее время находятся в стадии обсуждения, а по вопросу строительства вертолетоносца могу точно сказать, что вертолетоносцев в чистом понимании этого слова строить не будут», — сказал Мантуров.

При этом Мантуров заверил, что корабли, которые способны нести вертолеты, будут присутствовать в Военно-морском флоте страны. Министр уточнил, что авианесущие корабли должны быть оснащены также вертолетным крылом.

Стоит отметить, что до этого вертолетоносцы были одним из приоритетных направлений развития ВМФ России. Первые вертолетоносцы, которые рассчитывала получить Россия — французские корабли класса «Мистраль».

Контракт на строительство двух «Мистралей» для ВМФ России был подписан в июне 2011 года между французской DCNS/STX и российским спецэкспортером вооружений — «Рособоронэкспортом». Стоимость его составила €1,2 млрд. Передача первого УДК «Владивосток» должна была состояться осенью 2014 года, а второго — «Севастополя» — осенью 2015 года. Но президент Франции 25 ноября 2014 года принял решение приостановить поставку кораблей России по геополитическим причинам — из-за событий на юго-востоке Украины.

Занимавший на тот момент должность замминистра обороны России по вооружениям Юрий Борисов тогда заявил, что Россия будет ждать окончательного решения Парижа и не будет выдвигать претензий, а лишь действовать в строгом соответствии с контрактом. Официально контракт был расторгнут 5 августа 2015 года. Выплаты по расторжению договора составили около €950 млн. Как поясняли в Минпромторге и «Рособоронэкспорте», оказалось, что в рублевом эквиваленте Россия получила почти вдвое больше суммы, выплаченной авансом за корабли: на руку сыграло ослабление рубля.

Всего пару месяцев после расторжения контракта с Москвой, Париж подписал договор с Каиром и перепродал Египту созданные изначально для России вертолетоносцы.

Более того, между Парижем и Каиром заключена сделка о создании для Египта четырех корветов Gowind, причем три из них соберут на верфи в Александрии. В общей сложности к 2020 году DCNS поставит Египту до семи кораблей.

Впоследствии Россия даже смогла выиграть от потери «Мистралей». В 2017 году российский производитель вертолетов Ка-52К выиграл тендер на поставку ударных вертолетов для египетских «Мистралей».

Корабли класса «Мистраль» отвечают разным потребностям — как военным, так и гражданским и гуманитарным — благодаря своей многофункциональности.

Длина корабля составляет 199 м. Водоизмещение — более 22 тыс. тонн. Осадка — 6,42 м. Дальность плавания УДК — до 20 тыс. миль. Он способен развивать скорость более 18 узлов. На борту может размещаться до 480 человек, оборудование, бронетехника, до 16 боевых тяжелых вертолетов.

В России же идею получить вертолетоносцы не оставляли. Неоднократно сообщалось, что новые для российского флота корабли будут построены отечественными производителями.

В июле 2016 года сообщалось, что ВМФ России подготовил техническое задание на разработку универсального десантного корабля, аналогичного ранее заказанным во Франции вертолетоносцам типа «Мистраль». В январе 2016-го начальник управления кораблестроения ВМФ Владимир Тряпичников пояснял, что строительство такого корабля может начаться не ранее 2018 года.

Позже эту информацию подтверждал Юрий Борисов, говоря, что ВМФ получат вертолетоносцы к 2022 году. «Цикл строительства вертолетоносца — это минимум четыре года. Да, где-то к 2022 году», — говорил он.

Однако позже стали появляться менее благоприятные прогнозы. Источники различных изданий утверждали, что Россия сможет построить два десантных корабля-вертолетоносца не раньше, чем к концу 2026 года.

Планировалось, что вертолетоносцы будут иметь дизель-газотурбинную установку. Основу их авиагруппы должны были составить вертолеты Ка-52К.

Есть ли жизнь после доллара: удастся ли заменить американскую валюту в международных расчетах

Альберт Кошкаров

Готовы ли вы открыть депозит в алтынах? А сколько биткоинов вы купите для поездки на отдых? И по какому курсу стоит менять рубли на «евразы»? Все эти вопросы, возможно, нам придется задавать себе уже в недалеком будущем. Все большее число стран задумываются о создании собственных валют для транснациональных расчетов и отказа от расчетов в долларах.

Не в золоте счастье

Глава ВТБ Андрей Костин, предложивший президенту план «абсолютной дедолларизации», и первый вице-премьер, министр финансов Антон Силуанов, обнаруживший риски расчетов в долларах, отнюдь не одинокие фантазеры. Похожие высказывания можно найти у финансистов и политиков других стран. Например, тот же Джордж Сорос еще десять лет назад предлагал на роль мировой валюты SDR (специальные права заимствований), которые МВФ использует в своих расчетах. Другая альтернатива — варранты (ордер на покупку актива по фиксированной цене), привязанные к динамике мирового ВВП, или ВВП-облигации.

В 2009 году экономисты ООН открыто заявили, что существующая валютная система неэффективна, тормозит мировую экономику и порождает финансовые кризисы. Они предложили создать новую международную валюту, привязанную к золоту. Иначе говоря, вернуться к Бреттон-Вудской системе, которая действовала с 1957 года. К слову сказать, к тому времени золотой запас США превышал 20 тыс. тонн, что составляло около 70% мировых запасов! Пока с легкой руки президента Франции Шарля де Голля и другие страны, скопившие доллары, не стали требовать продать им золото. В августе 1971 года Ричард Никсон заявил об отмене прямой зависимости между золотом и долларом.

Несмотря на снижение золотого запаса, США и сейчас остаются крупнейшим его держателем: им принадлежит 8,1 тыс. тонн золота. Это в четыре раза больше, чем у России или Китая, и в 14 раз больше, чем у индийского ЦБ. Однако сила доллара не в этом: по большому счету его курс зависит от спроса других стран, а соответственно, и от состояния американской экономики и притока инвестиций в страну. С учетом того, что рост ВВП США в прошлом году составил 2,5%, а в этом году, по прогнозам, может ускориться до 3,1%( во II квартале американский ВВП вырос даже на 4%), неудивительно, что доллар последнее время укрепляется против других валют.

С другой стороны, за этот рост Штатам приходится платить увеличением госдолга. Сейчас он превышает 21,3 трлн долларов. Эта астрономическая цифра продолжает расти, причем опережая темпы экономического роста. «Проблемы в росте государственных расходов, которые покрываются за счет новых заимствований. Плюс свою лепту вносят и процентные расходы по обслуживанию долга», — говорит главный экономист Евразийского банка развития Ярослав Лисоволик. Сейчас объем долга США уже равен годовому ВВП страны, и многие эксперты ожидают, что это соотношение будет только увеличиваться в пользу долга.

Этот прекрасный мультивалютный мир

Наращивание госдолга США — это только один из факторов, который может повлиять на стабильность американской валюты. Гораздо больше другие страны беспокоит зависимость собственных валют (и в целом экономики) от политических решений Вашингтона. «США используют привилегированное положение своей валюты как для собственного национального обогащения, так и для прямого экономического давления на различные государства. Такое устройство финансовой системы порождает риски и недовольства у всех участников», — констатирует инвестиционный стратег «БКС Премьер» Александр Бахтин.

Как пример — недавний обвал турецкой лиры, спровоцированный введением санкций против госчиновников и экспортных пошлин на сырье. Министр финансов Турции Берат Албайрак (зять президента Эрдогана) открыто заявил, что все это «четкая и спланированная атака, проведенная крупнейшим игроком финансовой системы». При этом сами турецкие власти идут на обострение отношений с США — в частности, отказываясь отпустить из турецкой тюрьмы американского пастора Эндрю Брансона. Другой пример — законопроект американских конгрессменов с предложением «отключить» от доллара российские госбанки, что нанесет урон не только нашей финансовой системе, но и экономике в целом. В частности, экспортерам, которые проводят расчеты через те же ВТБ или Сбербанк. По информации агентства ТАСС, две компании, «АЛРОСа» и «Норильский никель», уже начали тестировать расчеты в рублях с покупателями в Китае и Индии.

Неудивительно, что в мире становится все больше проектов по созданию альтернативных средств международных расчетов. Избавиться от «долларовой зависимости» многие страны пытаются с помощью региональных валют.

ЭКЮ (ECU — European Currency Unit ) — с конца 70-х годов прошлого века использовался как средство безналичных расчетов между европейскими странами, а его курс рассчитывался как совокупность валют всех государств-участников. ЭКЮ могли использовать в качестве резервной валюты, а также для выдачи кредитов. В 1999 году на смену этой денежной единице пришел евро.

АКU — расчетная валюта на базе единой валютной корзины стран Азии (AMU). Проект был запущен в 2006 году, его участниками стали 16 государств, включая Индию, Китай и Японию. Курс этой валюты рассчитывается Азиатским банком развития. В перспективе на базе AKU может появиться азиатский аналог евро.

Амеро — единая валюта, которая должна объединить финансовую систему США, Канады и Мексики. Предполагалось, что эта валюта будет служить для расчетов между странами — участниками Североамериканского валютного союза. Любимая тема конспирологов: США заменят доллары на амеро и таким способом решат проблему с госдолгом. Даже есть дата — 2020 год.

Алтын — будущая валюта Евразийского экономического союза. Другое ее название — «евраз». По планам, она должна упростить расчеты между странами, снизив трансакционные издержки, и избавить от привязки к доллару при расчете цен на товары. Решения о том, кто будет ее эмитентом, как будет рассчитываться курс к другим валютам, до сих пор нет. Министр экономического развития России Максим Орешкин говорил, что единая валюта ЕАЭС может быть введена не ранее 2025 года.

Афро — единая африканская валюта, создание которой обсуждают с начала века. Цель — не только упростить межнациональные расчеты, но и «поддержать» наиболее бедные государства, используя единую кредитно-денежную политику на континенте. Предполагается, что для этого будет создан Африканский ЦБ. Правда, недавно глава ЦБ Египта Тарек Амер заявил, что объединенный банк и валюта Африки появятся только к 2043 году.

Почему создание единых валют растягивается на десятилетия? На это есть как политические, так и экономические причины. Например, по словам ведущего аналитика «Открытие Брокер» Андрея Кочеткова, введение единой валюты предполагает соблюдение участниками единых бюджетных параметров как по дефициту, так и по долгу. «Для евро стало большим испытанием пройти долговые кризисы Греции, а затем и периферийной Европы. Единый эмиссионный центр еврозоны принял основную ответственность за спасение, смягчив денежную политику и приняв количественную программу», — говорит он.

По словам известного экономиста, заведующего отделом международных рынков капитала ИМЭМО РАН Якова Миркина, чтобы создать единую валюту, страны должны отказаться от суверенного права эмиссии, от самостоятельной денежно-кредитной и валютной политики центрального банка. «Это очень тяжелое решение», — говорит он.

С политической точки зрения единая валюта — это усечение суверенитета. Это подразумевает политическую интеграцию стран-участниц. «Не только разная скорость экономического развития и вес экономик в будущем валютном союзе определяют скорость внедрения единой валюты, но и степень схожести внутренней и внешней политики неизбежно повлияют на перспективы такого объединения», — говорит Кочетков.

Деньги для миллениалов

Еще одна альтернатива доллару — криптовалюты. Их число уже подбирается к 2 тыс., капитализация рынка — 207,9 млрд. долларов. У виртуальных денег есть масса преимуществ перед традиционными, фиатными. Главное — децентрализованная система обращения: невозможно как-либо контролировать трансакции или выключить платежи. Чтобы расплачиваться криптоденьгами, нужен Интернет, а не центральный банк. Ко всему прочему еще почти нулевая стоимость трансакций, анонимность и невозможность подделать криптовалюту.

В некоторых странах (Великобритания, Швейцария, Эстония, ОАЭ, некоторые штаты в США) уже сейчас за токены можно купить недвижимость. Криптовалютой также можно расплатиться — например, за кофе, книги и даже акции. «Важно, что у миллениалов криптовалюта вызывает больше доверия, чем у старшего поколения. Для них цифровые активы стали нормой: большинство пользователей чаще используют безналичные расчеты и имеют электронные кошельки», — говорит основатель платежной системы PlasmaPay Илья Максименка.

Но, несмотря на все достоинства криптовалют и растущую популярность платежей, сами представители этой индустрии всерьез не рассматривают виртуальные валюты как реальную угрозу для существующей «доллароцентричной» финансовой системы. По крайней мере, в ближайшем будущем. Представитель криптобанка Wirex Роман Забуга уверен, что в среднесрочной перспективе использование криптовалюты для международных расчетов исключено. «У нас есть пример латиноамериканского петро, инициированного венесуэльскими властями, и огромные сомнения в его ликвидности. У нас есть более привычные криптовалюты — биткоин, эфир, риппл и прочие, волатильность которых попросту не предполагает их использование в качестве средства расчетов не то что на международном уровне, но даже и внутри страны на уровне b2b», — рассуждает он.

Криптовалюты сейчас больше используются не как средство расчетов, а как инвестиционный инструмент. Чтобы тот же биткоин или Ethereum стали в один ряд с долларом и евро, необходимо как минимум две вещи. Первое — единая и внятная политика регуляторов. По факту сейчас далеко не во всех странах даже разрешено их использование. В России, например, статус операций с криптовалютами вообще никак не отрегулирован. Хотя майнить и вкладывать деньги в биткоины гражданам никто не запрещает, однако у российских финансовых властей нет никакого желания придавать им легальный статус. «Мнение Банка России — не легализовывать использование криптовалют как законного платежного средства. Мы против частных денег, в какой бы форме они ни были — материальной или виртуальной. Криптовалюты — это частные цифровые деньги, — заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина в октябре прошлого года на сочинском форуме инновационных технологий.

Второе, что мешает криптовалютам стать международным платежным средством, указывает Илья Максименка, — отсутствие платежной инфраструктуры и доверия к ним. «Блокчейны, на базе которых и существуют криптовалюты, до сих пор технически слабы, чтобы говорить о глобальном вытеснении фиата цифровыми валютами. Однако в перспективе пяти лет крипторынок может достаточно развиться с технической точки зрения и получить широкое распространение как платежное средство, составив выгодную альтернативу доллару и евро», — считает он.

А как же рубль?

В мире уже есть вторая резервная валюта — евро, отмечает Яков Миркин. В евро номинированы 20—25% всех финансовых активов. Поэтому, как полагают многие эксперты, у европейской валюты больше всего шансов заменить доллар. Например, чтобы обойти американские санкции. «Если РФ подвергнется блокировке долларовых расчетов со стоны США, не исключены расчеты в евро, например, за поставки газа», — говорит аналитик ИК «Фридом Финанс» Валерий Безуглов.

Правда, евро пока существенно уступает доллару в плане надежности. Долговой кризис в Греции, выход Великобритании из Евросоюза, попытки отделить Каталонию от Испании, шотландский референдум о независимости (пусть пока и неудачный) — все эти события не добавляют стабильности европейской валюте. Плюс ко всему в ряде стран вновь заговорили о возвращении к национальной валюте. С этой точки зрения более перспективным многие эксперты считают юань. По данным Всемирного банка, доля Китая в мировой экономике уже составляет около 15%. Причем последние годы темпы роста ВВП страны превышают 6%.

«Китай уже запустил торги на бирже фьючерсами на нефть с расчетами за поставки исключительно в юанях», — напоминает аналитик «Альпари» Наталья Мильчакова. Если так пойдет и дальше, то через 10—15 лет Китай может стать лидером, вытеснив с этой позиции США, чей вклад в глобальный ВВП сейчас оценивается примерно в 25%. Это приведет к росту доверия и ликвидности юаня: именно этого не хватает китайской валюте, чтобы стать мировой.

А вот перспективы рубля как международной валюты эксперты пока оценивают более чем скромно. Для этого российская экономика слишком слаба, а наша национальная валюта слишком зависима от политики, цен на нефть, поведения инвесторов, колебаний других валют. И еще десятка других причин. Поэтому пока вряд ли кто-то из стран-партнеров готов воспринимать рубль как надежное средство расчетов и сохранения капитала. «Сколько бы ни говорили о нашем желании перейти на рубль, сегодня это возможно только в ограниченном формате», — говорит Александр Бахтин. Мильчакова не исключает, что часть расчетов в рублях можно будет использовать в рамках ЕАЭС, однако этому могут препятствовать валютные риски. В отличие от доллара, который считается самой стабильной валютой в мире, застрахованной от резких обвалов, российский рубль пока явно не может похвастать такой стабильностью.

Чем Владимир Путин может помочь Ангеле Меркель? Комментарий Георгия Бовта

Основными темами переговоров стали Украина, «Северный поток — 2», иранская «ядерная сделка», а также перспективы возвращения в Сирию беженцев. О чем удалось договориться?

В Германии в замке Мезеберг прошли переговоры президента России Владимира Путина и канцлера ФРГ Ангелы Меркель. Встреча длилась три часа. Хотя она носила закрытый характер, известно, что основными темами стали Украина, судьба трубопровода «Северный поток — 2», перспективы сохранения иранской «ядерной сделки» после выхода из нее США, а также перспективы сирийского урегулирования и возвращения в эту страну беженцев. После встречи ни о каких достигнутых договоренностях объявлено не было. И все же о чем, возможно, удалось договориться? Мнение политолога Георгия Бовта.

«Строительство «Северного потока — 2» находится в завершающей стадии. По нему газ из России может поступать в Германию объемом 55 млрд кубометров в год — столько же, сколько способен транспортировать уже построенный «Северный поток — 1». Однако накануне встречи Путина и Меркель газета The Wall Street Journal написала, что США в течение ближайших недель введут санкции против данного проекта.

Вопрос находится на согласовании между Госдепартаментом, министерствами торговли и энергетики.

Якобы спорным вопросом остается лишь то, будут ли санкции введены только против компаний, участвующих в проекте, или еще и против финансовых учреждений, его обслуживающих. В строительстве участвуют крупнейшие европейские корпорации, такие как Shell, Wintershall и другие.

Вместе с «Газпромом» они вложили в него более 6 млрд долларов. Европейские чиновники уже давали понять США, что не остановят проект, несмотря на санкции. Трамп, в свою очередь, не раз высказывался против строительства газопровода, который якобы делает Германию «заложницей России». Судя по всему, согласие ЕС импортировать больше американского СПГ в обмен на сохранение проекта пока не сработало.

Для введения таких санкций не нужен новый закон от конгресса: принятый 2 августа 2017 предусматривает введение таких мер против «Северного потока — 2». Неясно, сколь далеко Берлин готов зайти в противостоянии с Вашингтоном в этом вопросе. Сама Меркель, которая не раз возражала Трампу по этой теме, обуславливает поддержку газопровода сохранением российского газового транзита через Украину, который приносит той в год до 2 млрд евро.

Путин, соглашаясь в принципе, оговаривается, что транзит должен быть экономически целесообразен. Перспективы урегулирования на юго-востоке Украины пока непонятны. Продвижения по вопросу размещения миротворцев ООН в зоне конфликта, судя по всему, нет. Германия на пару с Францией может, конечно, надавить на Порошенко в преддверии президентских выборов на Украине в следующем году, чтобы он выполнил свою часть минских соглашений.

С другой стороны, Киев, глядя на ужесточение давления США на Россию, полагает, что он уже может ничего не выполнять. А вот для самих США «украинский вопрос» в отношениях с Россией уже отнюдь не главный, и от его разрешения ослабление санкций уже зависит гораздо меньше. Вся санкционная месть России со стороны Америки происходит в основном в связи с так называемым «вмешательством России в выборы в США».

Хотя Путин и Меркель заявили о поддержке «ядерной сделки» с Ираном, не очень ясно, как страны — гаранты этого соглашения, из которого США вышли в одностороннем порядке, смогут противостоять давлению Америки.

Пока европейские компании массово покидают Иран в свете угроз Вашингтона ударить санкциями по всем, кто осмелится покупать иранскую нефть и вообще иметь дело с этой страной после ноября, когда антииранские санкции вступят в полную силу.

По крайней мере, в одном вопросе канцлеру нужна поддержка Путина в гораздо большей степени, чем ему — поддержка ФРГ. Это вопрос сирийских беженцев, которых Германия приняла сотни тысяч. У Москвы есть планы возвращения обратно большей части беженцев, с которыми Меркель в начале августа ознакомили глава МИД России Сергей Лавров и начальник Генштаба Валерий Герасимов.

Германия может помочь с восстановлением соответствующей инфраструктуры в Сирии. Уж слишком больно бьет «миграционный кризис» по правящей коалиции Меркель. Популярность блока ХДС — ХСС упала до рекордно низкого за все время правления Меркель уровня — 29%. Зато резко вырос рейтинг правого альянса «Альтернатива для Германии» — до 17%. Меркель нужен немедленный прогресс в решении проблемы беженцев, и именно Путин может в этом помочь.

Кто бы мог подумать три года назад, что Германия и Россия перейдут к гораздо более спокойному обсуждению общих проблем еще до урегулирования украинского кризиса. И что они будут обсуждать тему совместного противодействия по ряду вопросов самой Америке.

США под ударом: чьих вмешательств боится Вашингтон

Болтон заявил, что не только Россия хочет «вмешаться» в американские выборы

Тема вмешательства в американские выборы становится новым политически инструментом США для давления на своих оппонентов. На этот раз советник президента США по нацбезопасности Джон Болтон заявил, что якобы вмешиваться в выборы в ноябре 2018 года, помимо России, могут Китай, Иран и КНДР. Все эти государства имеют разные возможности и уже «отметились» действиями в отношении США.

У США есть «достаточная озабоченность» в отношении «вмешательства» в выборы в США со стороны Китая, Ирана и Северной Кореи, заявил советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон.

«Это те четыре страны (вместе с Россией), по поводу которых мы больше всего озабочены», — сказал он.

Вопрос «российского вмешательства» в президентскую кампанию в США в 2016 году вновь приобрел актуальность в связи с промежуточными выборами в конгресс, которые состоятся в ноябре 2018 года.

Часть американских конгрессменов, а также представителей разведывательного сообщества США ранее заявили, что Россия якобы предпримет попытки повлиять на американские выборы. В то же время доказательств этому так и не было предъявлено.

Пока также не появилось никаких доказательств и о связи кампании кандидата в президенты США Дональда Трампа и российских властей. Не обнаружила доказательств и команда специального прокурора Роберта Мюллера.

В настоящее время под судом находится высокопоставленный советник команды Трампа Пол Манафорт, однако его прегрешения не связаны с президентскими выборами в США в 2016 году.

Все три названные советником Болтона государства — это страны, которые США считают враждебными. Для администрации Трампа первым в списке стоит Иран, с которым Вашингтон недавно разорвал так называемую ядерную сделку. Что касается КНДР, то с ней США в настоящее время пытаются вести переговоры, цель которых — добиться ликвидации ядерного оружия. Что же касается Китая, то эту страну США считают «ревизионистской» державой, которая противостоит американским интересам.

Китай: уже вмешивался

Отношения с Китаем серьезно ухудшились после прихода к власти Дональда Трампа, по сути развязавшего торговую войну против этого государства, что серьезно ухудшило положение китайских компаний. США уже ввели тарифы в 25% на товары из КНР. Вскоре США собираются ввести дополнительные пошлины на $16 млрд.

Этими действиями Вашингтон может если не спровоцировать Пекин на какие то конкретные действия против США, то сыграть против конгрессменов и сенаторов, выступающих за жесткие меры в отношении КНР. На радикальные меры Китай вряд ли пойдет, однако будет использовать лоббистские возможности.

Возможности для ведения пропаганды у КНР есть, поскольку на территории США распространяются китайские англоязычные СМИ, а также производится вещание китайского телевидения. При этом случай вмешательства КНР в американские выборы уже был.

В 1998 году сенат США подготовил доклад, где приводились сведения, что Национальный комитет Демократической партии получил во время президентской кампании большую долю иностранных денег. Речь шла о средствах, полученных представителями кампании Билла Клинтона в 1996 году от представителей китайского бизнеса, связанного с правящей элитой страны.

Один из американских предпринимателей китайского происхождения рассказал на слушаниях, что один из военных чинов КНР, с которым он встречался, заявил ему буквально следующее: «Мне очень нравится ваш президент (Билл Клинтон. — «Газета.Ru»). Мы надеемся, что его переизберут. Я дам тебе $300 тыс., и вы можете отдать их вашему президенту и Демократической партии».

Как писали в те дни американские СМИ, ссылаясь на данные ФБР, план, который обсуждался китайскими властями еще в 1995 году, касался возможности направить более $2 млн на кампанию президента США Билла Клинтона. Позже, сравнивая ситуацию с сегодняшней, издание The Wall Street Journal вышло с заголовком «Китай стал «Россией» Билла Клинтона».

Иран: атаковали Индиану и Гавайи

О попытках вмешательства в американские выборы со стороны Ирана, подобным китайским, ничего неизвестно. Возможностей для этого у Ирана практически нет, так как он не обладает в США влиянием, сопоставимым с китайским. К тому же иранская диаспора, в отличие от китайской, — плохое подспорье для властей. Она состоит из жестких противников теократического режима в Тегеране, и власти Ирана не могут надеяться на ее помощь.

Также в США проживает немало представителей организации «Организация моджахедов иранского народа» — радикальных противников иранского режима. Они внимательно следят за любой подозрительной активностью Тегерана в США и сотрудничают с американскими властями. Стоит отметить, что в организации имеют крепкие связи с нынешним советником Трампа по национальной безопасности Болтоном.

Как писал журнал Foreign Policy, Болтон выступал на съезде организации в Париже в июле 2017 года и назвал моджахедов «эффективной оппозицией режиму аятолл».

Потенциальное вмешательство Ирана в американские выборы может состоять в кибератаках на различные американские объекты в предвыборный период. Подобные возможности у Ирана есть.

В марте 2018 года американские власти предъявили заочные обвинения девяти гражданам Ирана в организации кибернападения на различные американские учреждения, в том числе — Министерство труда, а также компьютерные системы штатов Гавайи и Индиана. Не исключено, что если давление США на Иран будет усиливаться, то иранские хакеры напомнят о себе осенью 2019 года, когда в Тегеране будут отмечать 40-летие захвата заложников в американском посольстве. Эти действия привели к разрыву отношений между Тегераном и Вашингтоном.

КНДР: покажет кино

Потенциал возможного вмешательства в американскую президентскую кампанию со стороны КНДР может также состоять в хакерских атаках. Северокорейские власти уже продемонстрировали свои возможности.

В 2014 году стало известно о причастности Северной Кореи к кибератакам на Sony Pictures Entertainment, которая собиралась выпустить фильм «Интервью» о покушении на Ким Чен Ына. В результате кинокомпании пришлось отказаться от широкого проката ленты из-за страха мести со стороны Пхеньяна.

Осенью 2017 года хакеры, которые работали на северокорейское правительство, похитили свыше 235 Гб секретных военных документов, которые содержали в себе совместные планы США и Южной Кореи по противостоянию режиму Ким Чен Ына. Правда, несмотря на то что возможности осуществлять хакерские атаки у КНДР есть, эксперты сомневаются, что страна может пойти на это.

В настоящее время лидер КНДР пытается налаживать отношения США, а хакерские атаки могут поставить крест на подобной возможности и вызвать жесткий ответ со стороны Вашингтона.

Правительство ФРГ считает преждевременным обсуждать вопрос о помощи в восстановлении Сирии. Сначала в Сирии должно быть достигнуто политическое перемирие, заявил в понедельник, 20 августа, официальный представитель правительства Германии Штеффен Зайберт (Steffen Seibert).

"Для федерального правительства неочевидна необходимость уже сейчас заниматься вопросом последующего необходимого восстановления (Сирии. - Ред.)", - приводит dpa слова Зайберта. Он также добавил, что сирийской провинции Идлиб грозит "гуманитарная катастрофа".

Президент РФ Владимир Путин на встрече с канцлером Германии Ангелой Меркель (Angela Merkel) 18 августа призвал Европу оказать помощь в восстановлении разрушенной инфраструктуры в Сирии, что, по его словам, будет способствовать возвращению беженцев в страну. Немецкие политики резко раскритиковали его призыв.

Зайберт вместе с тем заявил о готовности Германии к четырехсторонней встрече по Сирии с участием представителей России, Франции и Турции. Меркель и Путин договорились о том, чтобы ускорить подготовку такой встречи, добавил Зайберт. Предложение организовать ее ранее поступило от президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана.

Total покинула Иран официально.

Официально прекратила работу в Иране французская нефтегазовая компания Total, сообщил глава иранского Министерства нефти Бижан Зангане агентству ICANA, уточнив, что о приостановке работ по освоению блока 11 Южного Парса в Иране Total объявила 16 мая 2018 года после решения США вернуть санкции против Тегерана.

По словам министра, замена французской компании пока не найдена.

Total вошла в проект месторождения Южный Парс с долей 50,1% в июле 2017 года с китайской CNPC (30%). Со стороны Ирана в проекте участвует структура NIOC (19,9%). Это был первый обязывающий контракт в ТЭКе между западным инвестором и Ираном с момента снятия западных санкций в январе 2016 года. После решения США о возвращении ограничительных мер Total просила Вашингтон исключить ее из режима санкций.

Хотел, как во Франции: парад ушел от Трампа

Военный парад Трампа перенесли на 2019 год

Как утверждают американские СМИ, президент США Дональд Трамп очарован президентом Франции Эммануэлем Макроном и часто звонит последнему без всякого повода. Правда, провести военный парад — «как во Франции» — Трампу в этом году не удастся из-за высоких трат. Пентагон решил перенести его на следующий год. Положение ветеранов войн в США не назовешь блестящим, и ветеранские организации считают, что деньги лучше направить на их нужды.

Недавно президент США Дональд Трамп вновь похвастался в твиттере, что у него был «хороший телефонный разговор» с главой Франции Эммануэлем Макроном. Однако несмотря на приятельские отношения, американскому президенту пока остается лишь завидовать французскому коллеге, которому, как утверждают американские СМИ, он часто звонит без повода. Мечтам главы Белого дома устроить осенью 2018 года военный парад в Вашингтоне, «как во Франции», похоже, не суждено сбыться.

Традиционный военный парад, которым так восхитился Трамп, прошел в Париже 14 июля 2017 года в честь национального праздника Франции — Дня взятия Бастилии. Ежегодно в этот день Франция проводит военный парад. В прошлом году Трамп, чей официальный визит в Париж был приурочен к 100-летию вступления США в Первую мировую войну, стал почетным гостем мероприятия. В параде участвовали французские и американские военные подразделения, звучали гимны Франции и США, а также были растянуты флаги обеих стран.

В Пентагоне, тем не менее, приняли решение перенести военный парад в Вашингтоне, который намеревался организовать американский президент Дональд Трамп по образу и подобию того, что он наблюдал в Париже.

В заявлении военного ведомства говорится, что изначально проведение парада планировалось на 11 ноября нынешнего года, однако теперь рассматривается возможность его переноса на 2019 год.

Комментаторы телеканала ABC предположили, что перенос парада связан с негативной реакцией на удорожание его организации. Изначально предполагалось, что он будет стоить в районе $12 млн, однако впоследствии появилась информация о цене в $92 млн. В частности, об этом писала The New York Times со ссылкой на представителя Белого дома. По его словам, смета расходов была составлена именно на эту сумму и еще не была одобрена министром обороны США Джеймсом Мэттисом.

Провести военный парад на манер такого, который каждый год проходит во Франции, давно стало для Трампа идеей-фикс. Сам президент США никогда не служил в армии, однако учился в кадетском училище и всегда с удовольствием демонстрировал свое фото в форме во многих книгах.

«Люди в погонах — те, к кому Трамп испытывает глубокое уважение», — пишет автор книги о Трампе «Огонь и ярость» Майкл Волф. Автор отмечает, что именно эта привязанность заставила Трампа так долго защищать своего советника по нацбезопасности Майкла Флинна, трехзвездочного генерала и бывшего командующего военной разведкой США, который лишился своей должности из-за расследования российского следа в кампании нынешнего президента.

Парад по-французски

«Распоряжения по параду были такие: я хочу парад, как во Франции», — рассказали журналистам сотрудники Белого дома, знакомые с идеей Трампа. По их словам, работу по выполнению требований американского лидера проводило высшее руководство армии США.

Трамп выдвинул это требование на встрече в Пентагоне 18 января, в которой, в частности, принимали участие министр обороны США Джеймс Мэттис и председатель Объединенного комитета начальников штабов вооруженных сил США Джозеф Данфорд.

Пентагон первоначально планировал провести военный парад в Вашингтоне 11 ноября в День ветеранов, однако без участия танков. Он должен был включать в себя только «колесные транспортные средства».

Танки не пройдут по улицам американской столицы, поскольку могут нанести ущерб инфраструктуре города, говорилось в документе Пентагона. Для подготовки парада изучался опыт различных городов, где проходят парады такого типа — в том числе Парижа, Москвы и Пекина.

В США последний крупный военный парад прошел почти 30 лет назад — в июне 1991 года. Он был приурочен к победе американских сил в войне в Персидском заливе. Распоряжение о проведении парада принял тогдашний президент США Верховный Главнокомандующий Джордж Буш-старший.

Стоит отметить, что, согласно данным социологической службы Pew Research Center, большая часть американских ветеранов — 7,1 млн человек — это ветераны «войны в Заливе», среди них как участники первой кампании против Ирака 1991 года, так и участники войны в Ираке 2003 года. Еще около 6,8 млн ветеранов — те, кто принимал участие в войне во Вьетнаме, среди них, например, бывший госсекретарь США Джон Керри и сенатор Джон Маккейн. Есть и 771 тыс. участников Второй мировой войны.

Несмотря на полученные награды, уважение близких, а также льготы, жизнь американских ветеранов не всегда складывается наилучшим образом. Согласно статистике, в бедности живут 1,5 млн ветеранов. Частой причиной этого являются психологические проблемы и алкоголизм, вызванный депрессией.

Представители влиятельной ветеранской организации США American Legion критически отнеслись к проведению парада, сказав, что «средства будут потрачены гораздо эффективнее, если направить их на поддержку министерства по делам ветеранам, а также обеспечить наших военных и членов их семей».

Недавно президент США подписал оборонный бюджет Соединенных Штатов на 2019 год. Согласно документу, траты на оборону станут рекордными в истории и по сравнению с 2018 годом возрастут на $20 млрд.

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф заявил, что США создали "группу действий" против Тегерана, чтобы свергнуть власть в стране, как это произошло в 1953 году.

При этом дипломат предупредил о бесперспективности такой затеи.

"Ровно 65 лет назад США свергли избранное народом демократическое правительство (Мохаммеда. — Прим. ред.) Мосаддыка, восстановив диктатуру и закрепостив иранцев на следующие 25 лет. Теперь "группа действий" по Ирану мечтает сделать то же самое при помощи давления, дезинформации и демагогии. Больше никогда", — написал министр в своем Twitter-аккаунте.

В четверг госсекретарь США Майк Помпео объявил, что создает в Госдепартаменте "группу действий", которая займется координацией политики в отношении Тегерана. Помпео также назначил Брайана Хука спецпредставителем США по Ирану. Помпео не стал вдаваться в детали работы новой группы.

Претензии к Ирану

В мае Дональд Трамп объявил, что США выходят из соглашения с Ираном по ядерной программе, которого достигла шестерка международных посредников (Россия, США, Британия, Китай, Франция, Германия) в 2015 году.

Кроме того, он сообщил о восстановлении всех санкций против Ирана, в том числе и вторичных. Таким образом, страны, которые ведут с Тегераном бизнес, также оказываются под давлением.

По словам спецпредставителя США по Ирану Брайана Хука, усиление санкций против Ирана нацелено на предотвращение финансирования терроризма.

"Мы получили сделку с Ираном в наследство от предыдущей администрации. Она нас не устраивала, поскольку ограничивала наши дипломатические возможности по предотвращению угроз от этой страны. Поэтому президент принял решение, чтобы выйти из этой сделки <…> Усиление санкционного давления на Иран связано с тем, что мы стремимся предотвратить получение его бюджетом денег для дальнейшего финансирования терроризма", — заявил он.

Сергей Филин: интерес к балету сегодня высок, но в этом нет моды

Во французском Довиле проходит фестиваль русского искусства, посвященный творчеству Сергея Дягилева, более века назад открывшего миру русский балет. В субботу вечером ведущие артисты российских театров представят специальную постановку в честь возвращения более ста лет спустя русского балета в этот город. Программа готовилась под руководством народного артиста России, бывшего художественного руководителя Большого театра Сергея Филина. В интервью корреспонденту РИА Новости Людмиле Орищенко он сравнил балет с космонавтикой, рассказал о работе молодежной мастерской Большого театра и раскрыл детали совместного с олимпийским чемпионом Евгением Плющенко проекта, премьера которого состоится в декабре.

— Сергей Юрьевич, сколько по времени репетировали программу, которую представят в Довиле?

— Готовили фестиваль мы вообще два года, а репетировали на протяжении сезона. Номера второго отделения поставлены специально и впервые будут показаны здесь. То, что вы видите сейчас, — это номер, который поставили ребята в Санкт-Петербурге в Мариинском театре на песню Хворостовского. (Во время интервью на сцене театра "Казино барьер" в Довиле идет репетиция — ред.). Номер, который вы видели первым — "Колыбельная", его ребята специально сделали в новой редакции на народную музыку.

— На пресс-конференции вы сказали, что не популярность, а внимание к балету снижено по сравнению с периодом творчества Дягилева…

— Я сказал, что сейчас очень много людей летают в космос. Вы знаете их имена? Нет. И я не знаю. Но они герои. О них никто не говорит, но они совершают подвиг. Они реально сегодня делают гораздо больше, чем те космонавты, которые когда-то впервые поднимались в космос. То же самое и в балете, в культуре. Когда делались какие-то первые большие шаги, к этому было внимание, был особый интерес. Сегодня возможности человеческого тела, они не имеют границ. Сегодня направления – это и классический танец, неоклассический, контемпорари, современный, модерн. Более двадцати направлений в танце. И сегодня звезды, артисты балета делают гораздо больше от тех возможностей, которые были у именитых звезд, которых мы знали. Просто сегодня нет такого повышенного интереса к этому.

— В будущем, как вы считаете, интерес к балету будет расти?

— Я считаю, что интерес к балету высок. Просто нет такой популяризации, нет такого, как в шоу-бизнесе, когда из человека делают звезду, потому что нужно это сделать. (Артисты балета — ред.) это люди, которые живут этим. Они не кричат о себе, но они есть. И они невероятно талантливые. Они просто спокойно, тихо делают свое дело. Но популярность балета достаточно высокая, просто ее нет в массовой культуре: чтобы это было на телевидении, на радио, в печати. Это не модно, в этом нет моды.

— А это должно быть модно?

— Мне кажется, это не просто должно быть. Это культура каждой страны, которая должна заботиться об этом. Это не искусственно созданные звезды или люди, которые становятся популярными из-за какого-то скандала. Это люди, которые проделывают огромный путь. Как правило, их дорога начинается с трех или четырех лет, когда они начинают заниматься гимнастикой, спортом. А потом в семь-восемь лет начинают заниматься танцами, хореографией. И с 10 до 18 лет люди профессионально учатся этому. Они впитывают невероятные знания, которые потом используют и раскрывают свой потенциал и то, что им удалось накопить, уже в театре, в который они приходят. Это огромная история. То есть эта дорога — на всю жизнь.

— В 2016 году вы возглавили молодежную мастерскую Большого театра. Расскажите, как сейчас в этом направлении идут дела? Что удалось за эти два года?

— Одна из наших удач – Гаррет Смит (американский хореограф – ред.), который сегодня с нами. Несмотря на то, что у нас вообще-то все артисты представляют лучшие театры России, Гаррет Смит с нами, потому что он хореограф, который пытается понять и почувствовать то, что нам интересно, чем бы мы хотели жить и над чем мы бы хотели работать. И вот Гаррет Смит как раз один из участников молодежной программы Большого театра. В декабре прошлого года он делал работу с артистами Большого театра. А так, в принципе, эта работа довольно интересная. Главная задача молодежной программы – (предоставить – ред.) возможность хореографам показать себя. Мы даем возможность хореографу высказаться. Большой театр создает максимум условий для того, чтобы у хореографа были хорошие исполнители, чтобы это было хорошо оформлено – то есть специальный свет, декорации. Мы шьем специально костюмы для исполнителей, которые выходят в той или иной работе. То есть это законченное произведение. Мы делаем это специально, чтобы понять, кто и как сегодня может двигаться вперед, кто может представлять интерес в будущем и какие хореографы были бы интересны Большому театру и артистам Большого театра.

— Много ли приходят заявок для участия в молодежной мастерской? Из каких стран?

— В последней программе у нас был хореограф из Чили, у нас Гаррет Смит. У нас был хореограф из Испании.

— Интерес к этому проекту есть?

— Интерес к этому очень высокий, но мы не можем, к сожалению, удовлетворить все заявки. Я просто отсматриваю и общаюсь с хореографами и с теми людьми, кто особо мог бы быть интересен. В последней программе, которая была в декабре 2017 года, у нас принимало участие 11 хореографов. Это достаточно много. В дальнейшем потихоньку мы сужаем этот круг, мы выбираем самых лучших, самых интересных, самых достойных. И оставляем возможность хореографом делать большие работы. Если прежде мы давали им возможность делать миниатюры от пяти до 12 минут, то сейчас идет разговор о том, что может быть три-четыре, максимум пять хореографов. У них будет возможность сделать работы от 20 минут. То есть речь идет о полнометражных одноактных балетах.

— Когда следующая программа будет представлена?

— Я думаю, что в конце этого года, возможно, мы выйдем на такую программу. Может быть, к середине декабря.

— Есть ли у вас какие-то проекты в зарубежных театрах?

— Проектов очень много. Но сейчас мы готовим очень интересный проект в Москве. Это совместный проект с олимпийским чемпионом по фигурному катанию Евгением Плющенко. Мы готовим большое шоу, это ледовый балет, который называется "Лебединое озеро". Это специально написанная сказка для детей и семейного просмотра. Она не имеет ничего общего с классическим "Лебединым озером". Это где-то 75% музыки Чайковского и 25% музыки, которая будет написана и адаптирована к общей партитуре композитором Владимиром Николаевым. Он сейчас тщательно работает с партитурой, и мы расписываем все это на оркестр, шоу будет с живым оркестром. Такая интересная работа, в которой будут принимать участие не только звезды на коньках, но и фигуристы, артисты балета и цирковые артисты, жонглеры и акробаты.

— На какой площадке это будет происходить?

— Речь идет об огромном стадионе. Возможно, это будет СК "Олимпийский".

— Когда премьера?

— Премьера уже в декабре этого года. И мы планируем, что будет около двадцати шоу. Евгений Плющенко и Яна Рудковская пригласили меня, чтобы сделать такую работу.

— Не могу не спросить, как у вас со зрением сейчас?

— Со зрением так же, как и было. Пока стабильно, дает возможность работать. Никаких суперпрорывов нет, но, слава богу, дает возможность работать. В моей ситуации стабильное состояние для меня хорошее. Иногда бывает чуть лучше, иногда бывает чуть хуже. Но в целом оно дает мне возможность самостоятельно работать, двигаться.

Франция. Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 18 августа 2018 > № 2712065 Сергей Филин

«Вас это не шокирует?»: выпускники разочаровали Климкина

Климкин назвал позорными итоги выпускных экзаменов на Украине

Министр иностранных дел Украины Павел Климкин назвал «позорными» результаты выпускного экзамена школьников по математике. Он заявил, что такие показатели свидетельствуют о «тотальной катастрофе» в системе образования Украины. По словам министра, если не изменить подход к обучению и качество образования, то страна «окажется нигде».

«Позорные» результаты выпускного экзамена школьников по математике шокировали министра иностранных дел Украины Павла Климкина, о чем он написал на своей странице в фейсбуке. По его словам, итоги внешнего независимого оценивания (ВНО) указывают на «тотальную катастрофу» в системе образования Украины. «Откровенно говоря, хочется бить тревогу. <…> 48% абитуриентов не смогли решить задачу уровня восьмого класса. Каждый второй из сегодняшних выпускников не ориентируется в элементарных математических правилах!» — подчеркнул глава внешнеполитического ведомства.

Кстати, в этом году в тестах по математике комиссия установила минимальным порогом 10 баллов. Его перешли 81% абитуриентов.

Как считает Климкин, такие показатели в конечном счете могут довести систему образования до того, что страна «окажется нигде». «Сворачивая с этого пути, мы сознательно обрекаем себя на периферию жизни. И это касается не только близкой мне математики. Английский, история, география и, что поражает, украинский… Вдумайтесь?! И этого никто не замечает! Вас это не шокирует?» — задался вопросом дипломат.

Он уверен, что, если в стране не изменится подход к преподаванию, у молодежи не будет стимула к учебе, а качество образования не улучшится, то страна придет к «остановке в развитии». «Хорошее образование — это жизненная необходимость, а не просто слова», — отметил Климкин.

Он также добавил, что планы по технологическому развитию страны останутся мечтами, пока молодежь будет демонстрировать такие результаты. «Каковы перспективы развития сферы IT, о которых мы говорим? О каких технологиях мы мечтаем?», — вопрошает министр.

Вероятно, Климкина так шокировала информация о том, что почти половина выпускников 2018 года не смогли выполнить задание на сокращение дробей на ВНО по математике.

Об этом 16 августа на пресс-конференции сообщил директор Украинского центра оценивания качества образования (УЦОКО) Вадим Карандий. Он отметил, что больше всего проблем у экзаменуемых вызвал именно тест по математике. «Наверно, больше всего проблем у нас с математикой. Если по другим предметам ситуация более-менее нормальная, то с этим предметом, к сожалению, у нас динамика результатов неутешительная», — подчеркнул он.

Карандий уточнил, что первое задание теста основной части экзамена по математике подготовлено в соответствии с материалом, который школьники осваивают в 7-8 классах. Несмотря на это, почти половина выпускников с заданием не справились. «Это действия с дробями, где нужно было фактически сократить на два числитель и знаменатель и получить результат. Задание не сложное. Но, к сожалению, лишь 52% наших выпускников в 11 классе смогли справиться с заданием, с которым должны были работать в восьмом классе», — посетовал он.

По его словам, данная ситуация стала поводом для того, чтобы задуматься. Он уверен, что при сложившихся обстоятельствах необходимо поднимать вопрос об усилении изучения математики в основной школе.

Впрочем, нужно отметить, что не только дроби являются слабым местом украинских выпускников. 14 июня, после определения экспертной комиссией пороговых баллов для оценки результатов ВНО, на сайте УЦОКО сообщили, что 14% учеников не набрали даже минимальные 23 балла в тестах по украинскому языку и литературе.

Проходным баллом по всем иностранным языкам определили 23. Эти экзамены по отдельным языкам сдали от 82% до 88% абитуриентов, при этом отмечается, что лучше всего выпускники справились с испанским, а хуже — с немецким. Минимальные баллы по ним набрали 88% и 82% соответственно.

Лучшие показатели в этом году у тех, кто сдавал биологию. Проходные 22 балла по ней набрали 92% абитуриентов.

Кстати, знания украинских педагогов также проверялись на ВНО в апреле прошлого года. Экзамены сдали более 360 учителей Черновицкой области, сообщила директор департамента образования и науки Черновицкой ОГА Оксана Палийчук местному информационному агентству АСС. По ее словам, целью такой практики было не оскорбление учителей, а стимулирование их к самообразованию.

Учителя сдавали тесты по украинскому языку и литературе, истории Украины, математике, биологии, физике, химии, географии, английскому и французскому языкам. Как показали результаты тестирования, четыре педагога получили ноль баллов, пять — от одного до трех, и только 56 преподавателей сдали тест на отлично, от 10 до 12 баллов. «Это — недопустимые результаты, ведь учителя выполняли те же задания, что и дети. Худшие результаты по украинскому языку и литературе у учителей, преподающих этот предмет в школах с румынским языком обучения. Низкие результаты и у педагогов сельских школ, преподающих английский язык. Каждый четвертый географ набрал лишь от одного до четырех баллов за свой тест», — подчеркнула Палийчук.

Всем труба: Путин и Меркель давят на газ

Переговоры Путина и Меркель продлились три часа

В Германии в замке Мезеберг прошла трехчасовая встреча президента России Владимира Путина и канцлера ФРГ Ангелы Меркель. Ключевыми проблемами, которые обсудили лидеры, стали Украина и «Северный поток — 2». Путин в очередной раз призвал рассматривать строительство газопровода как экономический проект, а также заверил, что ввод в эксплуатацию нового «потока» не означает, что транзит через Украину будет прекращен. О чем еще говорили Путин и Меркель, — в материале «Газеты.Ru».

Перед переговорами президента России Владимира Путина и канцлера Германии Ангелы Меркель оба лидера обозначили свои позиции по тем вопросам, которые они планировали обсудить, а именно: Украины, Сирии, Ирана, газопровода «Северный поток — 2» и взаимодействия в условиях санкций.

Германии — газ

Проект «Северный поток — 2» президент и канцлер обсуждали в том числе с привязкой к украинской проблеме. Меркель заявила, что даже после ввода газопровода в эксплуатацию транзит российского газа через Украину не должен прекращаться. Глава России и раньше говорил, что сам «поток» является проектом исключительно экономическим, а не политическим, но и в этот раз подтвердил, что планов о прекращении использования украинского маршрута у Москвы нет.

Однако Путин подчеркнул, что рассматривать это направление поставки энергоресурсов следует исключительно в экономической плоскости.

«Хочу отметить, что главное, чтобы украинский транзит — он традиционный для нас — соответствовал экономическим требованиям, был экономическим во всех смыслах этого слова», — отметил президент.

«Северный поток — 2» — это исключительно экономический проект и он не закрывает возможности продолжения транзита российского газа через территорию Украины», — указал Путин.

Он также подчеркнул, что реализация проекта нового магистрального газопровода «Северный поток — 2», работа над которым ведется совместно с партнерами из Германии, даст возможность улучшить газотранспортную систему Европы, разделить маршруты поставок и уменьшить транзитные риски, удовлетворив растущий спрос экономики Европы.

В настоящее время «Северный Поток — 2», по которому будет осуществляться транспортировка газа из России в Германию, находится в фазе строительства. Проектом предполагается прокладка двух нитей газопровода объемом 55 млрд кубов в год. Разрешение на его реализацию уже дали Германия, Финляндия, Швеция, однако на Германию активно воздействуют США с целью не столько отказаться от строительства газопровода, но с требованием начать закупки американского сжиженного газа, который гораздо дороже, чем российский.

Давление на проект осуществляют и американские законодатели. В среду, 15 августа, в конгресс США был внесен законопроект, предлагающий введение санкций в отношении компаний, которые поставляют трубы или оборудование для российских энергетических компаний.

В законопроекте говорится о необходимости давления на страны НАТО, через территорию которых пройдет газопровод «Северный поток — 2».

В то же время Германия также является важным элементом транзита российских энергоресурсов в страны Европы. Путин напомнил, что в июне исполнилось 50 лет с момента старта поставок газа в Германию из СССР.

Стоит отметить, что именно в те годы создалась ситуация, немного напоминающая сегодняшнюю — тогда правительство ФРГ, заключив с Советским Союзом соглашение о поставке труб большого диаметра в обмен на поставки газа, подверглось экономическому прессингу со стороны США. Однако Германия смогла выдержать его, доказав в международных инстанциях, что действия США неправомочны.

Украине — перемирие

Следующим важным вопросом относительно украинской тематики лидеры двух стран — вполне ожидаемо — заявили конфликт в Донбассе. Канцлер Германии Ангела Меркель выразила надежду, что с наступлением нового учебного года здесь удастся добиться устойчивого режима прекращения огня.

При этом важнейшим элементом урегулирования конфликта на востоке Украины остаются минскими соглашениями, гарантом которых — наравне с Россией и Францией — выступает Германия.

«Мы над этим уже довольно долго работаем. Есть и остаются минские договоренности. Хотя надо констатировать, что у нас пока нет стабильного перемирия. Я надеюсь, что удастся сейчас, к началу нового учебного года, сделать новую попытку обеспечивать перемирие», — заявила Меркель.

Заинтересованность Германии в перемирии означает, что ЕС может прибегнуть к определенному давлению на президента Украины Петра Порошенко, который намерен вновь выставить кандидатуру на президентских выборах в 2019 году.

При этом Москва также заинтересована в том, чтобы минские соглашения были реализованы как можно скорее, ведь именно с их имплементацией Евросоюз увязывает дальнейшее ослабление санкционной политики, которую Запад проводит по отношению к Москве.

Об этом же в день переговоров Меркель и Путина заявил министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас. В интервью Welt am Sonntag он сказал, что запуск процесса снятия европейских санкций с России может быть запущен только после реализации договоренностей. Кроме того, он выразил желание придать минскому процессу «новую динамику», однако что это значит на практике, он не пояснил.

В то же время минские соглашения буксуют не из-за позиции России, а из-за действий Киева, отказывающегося следовать документу, который подписал сам Порошенко на встрече «нормандской четверки».

В настоящее время ситуация на востоке Украины находится в полузамороженном состоянии, хотя спорадически там возникают перестрелки между ВСУ и ополченцами самопровзглашенных ДНР и ЛНР.

Новый виток эскалации конфликта может произойти накакнуне выборов президента Украины в 2019 году, многое в этом вопросе будет зависеть от позиции Петра Порошенко.

Сирии — восстановление

Основная часть переговоров Путина и канцлера Германии останется закрытой — итоговой пресс-конференции двух лидеров запланировано не было. Однако и ряд других проблем, а — главное — позиции по ним лидеры России и ФРГ осветили перед переговорами.

Среди них — ситуация в Сирии, если конкретнее, то возвращение беженцев на те территории, которые они были вынуждены покинуть. У Москвы есть планы по возвращению большей части беженцев, с которыми Меркель ранее ознакомили глава МИД РФ Сергей Лавров и глава Генштаба России Сергей Герасимов. В начале августа они были приняты канцлером в Берлине.

По словам Путина, для их возвращения, по сути, нужны довольно простые вещи:

«Помочь восстановить водоснабжение, канализацию, помочь восстановить медицину — самые элементарные вещи. Думаю, что в этом заинтересованы все, в том числе и Европа», — добавил он.

Для Меркель возвращение живущих в Германии беженцев в Сирию — возможность не только улучшить ситуацию в ФРГ, но и снизить давление со стороны коллег по правящей коалиции, которые уже активно оборачивают миграционный кризис против канцлера. Этим летом конфликт внутри правящей коалиции чуть не привел правительство Меркель на грань развала. Пробоины удалось залатать, однако о консолидированной позиции внутри правящих элит ФРГ говорить не приходится.

Путин перед началом встречи также рассказал журналистам, что он и Меркель собираются обсуждать проблему «ядерной сделки» с Ираном. Здесь позиции обоих государств солидарны, — несмотря на выход США из соглашения, Германия и Россия намерены сохранить свою приверженность соглашению с Тегераном.

Между США и их союзником на Ближнем Востоке Ираком нарастают противоречия из-за санкций, введенных администрацией Дональда Трампа в отношении Ирана. Багдад отказывается в полной мере соблюдать санкционный режим в связи с необходимостью поддержания торговли с Ираном, и власти США грозятся ввести санкции против страны, в которой по-прежнему размещены более 5 тысяч американских военнослужащих.

Высокопоставленный иракский дипломат, работающий в Вашингтоне, рассказал РИА Новости, что "США понимают всю сложность взаимоотношений Ирака с Ираном", однако, "продолжают оказывать давление". По его словам, Багдад находится в ситуации, когда ему необходимо поддерживать хорошие отношения как с США, так и с Ираном.

В условиях проводимой администрацией Трампа агрессивной политики по отношению к Ирану этого баланса Багдаду будет добиваться все труднее.

Санкции наступают на союзников

На днях между Ираком и США в публичном пространстве разразилась перепалка: премьер-министр Ирака Хайдер аль-Абади заявил, что Багдад лишь частично соблюдает антииранские санкции. В госдепартаменте своему союзнику в ответ напомнили: "Мы продолжим привлекать к ответственности страны за любые нарушения санкций".

К выходу США из соглашения с Ираном по ядерной программе в Ираке отнеслись негативно. "Для Ирака СВПД (Совместный всеобъемлющий план действий — ред.) является хорошей сделкой. В 2012 году один из раундов переговоров был в Багдаде, Ирак поддерживал данные переговоры. Сделка работала. И если иранцы хотели бы, они бы создали ядерное оружие. СВПД помог иранцам открыться миру, в стране есть огромное количество образованной молодежи", — сообщил дипломат, говоривший на условиях анонимности.

Такие крупнейшие компании как Total, Maersk, Peugeot, General Electric уже заявили о сворачивании своего бизнеса в Иране, и будущее соглашения — под большим вопросом. "В США сейчас находится президент, какого я никогда не видел. И поэтому я просто не могу сказать, что будет со сделкой", — говорит собеседник агентства.

Ираку же свернуть торговые отношения с Ираном практически невозможно. Страна полагается на своего восточного соседа во всем — от поставок газа до электричества, воды и продовольствия. Ирак ежегодно закупает у Ирана товаров на 6,6 миллиарда долларов. Помимо продуктов питания Иран поставляет на иракский рынок автомобили и запчасти к ним, бытовую технику. Ежегодно Ирак посещают 2-3 миллиона иранских паломников, которые являются источником иностранной валюты.

"Главным образом Ирак импортирует из Ирана газ. В Ираке также существуют проблемы с нехваткой воды. Этот вопрос необходимо решать с Ираном", — пояснил иракский дипломат.

Он выразил надежду, что иракским властям удастся добиться исключения из санкционного режима. Тем временем, согласно сообщениям иранских СМИ, представители минфина США посетили в прошлом месяце Центробанк Ирака и заявили, что США будут вводить санкции против любого иракского банка, который будет совершать финансовые сделки с Ираном.

Иракский чиновник полагает, что наиболее подходящая модель для Ирака в сложившейся ситуации — это "проактивная нейтральность". "И пример такой есть — Швейцария", — говорит собеседник агентства.

Впрочем, если страна не будет соблюдать санкции, и против Ирака США введут контрмеры, то Багдад, вероятнее всего, перейдет еще больше в зону влияния Ирана. Это именно то, против чего пытается бороться Трамп.

"Однажды у меня был следующий диалог с одним из западных дипломатов. Я спросил, почему в ситуации, когда у США лучшие эксперты по Ближнему Востоку, они настолько ошибаются в регионе. И ответ был — поскольку они могут себе это позволить", — сказал дипломат.

В целом, говоря об отношениях с Ираном и США, он с улыбкой добавил: "Понимаете, мы должны поддерживать хорошие отношения как с "Осью зла", так и с "Великим сатаной".

США восстанавливают санкции

Президент США Дональд Трамп 8 мая объявил о выходе из иранской сделки. Соглашение между Ираном и "шестеркой" международных посредников (куда входят Россия, США, Великобритания, Китай, Франция и Германия) было заключено в июле 2015 года. Оно накладывает ограничения на развитие ядерной программы Ирана в обмен на снятие экономических и финансовых ограничений.

Хотя согласно сделке механизм возврата санкций предусмотрен только в случае нарушения Ираном договоренностей, чего не произошло, США объявили об этом в одностороннем порядке. Ни одна сторона многостороннего соглашения не поддержала данное решение.

Минфин США пояснил, что санкции будут возвращены в два этапа. После 90-дневного периода, который истек 6 августа, США ввели следующие санкции: на приобретение Ираном американских долларов; на торговлю золотом и другими ценными металлами; на продажу, поставку или торговлю алюминием и сталью, а также графитом и углем; на продажу или покупку иранских риалов в "значительных" объемах, или на поддержание "значительных" средств или счетов вне страны с использованием иранских реалов; на выпуск иранского долга; санкции против иранских автомобилей.

Более болезненные санкции, которые направлены на возможность Ирана экспортировать нефть, вступят в силу 4 ноября.

Татьяна Калмыкова.

А Раменки - против!

Михаил Морозов, заместитель главного редактора

В этом районе Москвы кипят страсти вокруг планируемого строительства, как его называют жители, «дома-монстра» - 20-этажного жилого комплекса

На фоне предстоящих выборов мэра Москвы граждане выступили против пресловутой точечной застройки. В районе Раменки страсти кипят вокруг планируемого строительства, как его называют местные жители, «дома-монстра», 20-этажного многоквартирного жилого комплекса. Адрес: Мичуринский, 30Б. Незапланированное гигантское сооружение закроет тенью все близлежащие дома и само будет находиться в тесном окружении таких же громадин. Ни одного зеленого клочка вокруг...

По данным муниципальных депутатов, на этом месте изначально планировалось построить школу, и с этим жители были согласны. Но вот невесть откуда взявшаяся офшорная компания с капиталом в 10 тысяч рублей вознамерилась возвести здесь огромный высотный жилой дом, никак не вписывающийся в окружающую среду. Между тем по новому законодательству уставный капитал строительной компании должен быть не менее 40 млн. К тому же никаких общественных слушаний по этому вопросу не проводилось.

Против строительства выступили жители близлежащих домов, поддержанные общественностью района. И без того довольно густо расположенные здесь жилые дома ощетинились огромными плакатами: «Нет незаконному строительству!», «Мэр, услышьте нас!», «Хватит высоток! Району нужен сквер!». Жители записали и выложили в открытый доступ видеообращение к градоначальнику. В коллективных письмах в мэрию и в Администрацию Президента содержатся требования отменить стройку. Посты в соцсетях, массовые сходы жителей показали, что люди по-настоящему, всерьез обеспокоены происходящим. Несколько стычек со строителями, которые пытались загнать на площадку тяжелую технику, чуть не обернулись массовыми драками. Народ грозится лечь под бульдозеры...

И это вовсе не эгоизм и не блажь кучки несознательных людей. Это голос того самого активного гражданина, на который часто ссылаются столичные власти. Но в данном случае они его в упор не слышат и слышать не хотят. А, собственно, почему? Жители обращают внимание властей на то, что в Раменках нет ни одного сквера, не хватает школ, детсадов, яслей. Местная школа № 37 в новом учебном году набрала восемь (!) первых классов, и все равно мест не хватает. Дополнительное высотное строительство, по мнению граждан, приведет к катастрофической перегрузке инфраструктуры.

Как рассказали местные депутаты, на комиссии, где рассматривался вопрос об изменении назначения здания по адресу: Мичуринский, 30Б, застройщики и лоббисты убедили руководство столицы в том, что школ в районе хватает, хотя на заседании представитель комитета по образованию отсутствовал. Мэра ввели в заблуждение, считают депутаты.

На встречах с населением глава управы Александр Осипов разводит руками: мы направили письма в правоохранительные органы, мэру, делаем все, что можем, но мы не всесильны: Совет депутатов района Раменки, опираясь на категорическое требование горожан, принял обращение к главе города. В нем описана критическая ситуация в районе в связи с планируемой стройкой, содержится предложение ее немедленно отменить и разбить на этом месте сквер. Как было сказано на заседании совета, «жители теперь категорически против какого-либо строительства (даже школы) на данной территории, потому что оно может опять обернуться возведением «дома-монстра».

«Рекомендуем правительству Москвы уделять больше внимания строительству объектов социального, культурно-досугового назначения, — говорится в документе, — это предотвратит превращение нашего района в гетто, в очередной спальный район, где можно только переночевать». Обращение депутатов об отмене решения о строительстве направлено также в Госкомитет по строительному надзору.

Мэрия не согласовала намеченный на 16 августа массовый митинг против строительства.

Однако жители все равно решили провести встречи с депутатами Госдумы и местного совета, с тем чтобы решить, как поступить дальше в ситуации, когда городские власти не обращают внимания на массовые протесты и хранят гордое молчание. А пока граждане собираются на шумные дворовые сходы, и градус речей там растет.

Мы часто видим и слышим бравые отчеты о том, сколько квадратных метров жилья и торговых площадей будет построено в Москве. Объяснение одно: город должен развиваться. Но есть ли предел этому развитию? И в чем его смысл? В прибылях строительных компаний? В том, чтобы переселить в Москву и в Подмосковье пол-России?

Давно забыты планы разгрузить центр города за счет перевода ведомств и учреждений в Новую Москву, но она бурно застраивается новым жильем.

В тех же Раменках решено на месте больницы МЧС (больницы, как и школы, нам не нужны?) возвести гигантский жилой комплекс «Небо» (три башни в 50 с лишним этажей!), а неподалеку, на месте малоэтажных общежитий МЧС — очередной многоэтажный жилой комплекс. И все это в рамках одного микрорайона на площади в несколько десятков квадратных километров...

Уже сейчас в сросшейся конгломерации Москвы и области проживает около 30 млн человек. Удобной жизнь в таком мегаполисе по определению быть не может, тем более в условиях перманентной стройки, часто с нарушением норм, законов и здравого смысла. И что дает России в целом стратегия «опережающего развития» двух столиц при опустении других территорий?

Московские руководители часто сравнивают город с мировыми мегаполисами, уверяя, что столица России обгоняет их по многим показателям. Но невозможно себе представить, чтобы, например, мэр Лондона, Парижа или Мадрида ставил себе в заслугу строительство в этих столицах «города в городе», как это сейчас происходит в Москве — например, на месте бывшего ЗИЛа. А вы когда-нибудь слышали, чтобы мэр Рима говорил о бурном развитии мегаполиса, реновации Колизея и старых районов Вечного города? Но от этого Рим не перестает быть мировой столицей и центром притяжения для миллионов людей со всей земли. В том числе российских и московских чиновников.

Как я работала на кухне московского кафе

Бермет Борубаева

Корреспондент «Труда» на собственном опыте изучила, что это за работа и с чем ее едят – общепит в больших городах

Нам, вечно спешащим жителям больших городов, редко приходит в голову заглянуть в глаза тем, кто нас кормит в кафе и многочисленных забегаловках. Да и зачем? Съел салат, сэндвич, выпил чашку кофе, расплатился — и снова в бега. Как машину заправил на заправке. А между тем, чтобы накормить нас с вами, ежедневно на работу выходит целая армия представителей так называемого неквалифицированного персонала. Что это за работа и с чем ее едят, я изучала на собственном опыте.

Чтобы увидеть всю кухню в прямом и переносном смысле, я пришла устраиваться в одно заведение в центре Москвы. Оно представляет известную европейскую сеть кафе-пекарен, где средний чек — от тысячи рублей, а посетители — в основном состоятельные горожане и туристы. За час работы повару здесь платят 120 рублей (после вычета 13% «подоходного налога» — почему в кавычках, объясню чуть позже).

Итак, как мне сказали, можно выбрать смену открытия (с 06.30 до 15.30) или закрытия (с 15.30 до 23.30). Трудовой договор на собеседовании меня попросили подписать без даты и тут же забрали, не дав даже сфотографировать этот документ. Сказали, что копию я получу в другой фирме, где буду официально устроена, поскольку в данной сети питания напрямую в штат нанимают только граждан РФ, а я гражданка среднеазиатской республики. Впрочем, такие, как я, тут не редкость: гости столицы готовы работать много, а про свои права вслух говорить не станут.

Две недели стажировки на кухне в одном арбатском кафе не потребовали от меня больших кулинарных навыков. Готовить, кроме яиц и салатов, ничего не нужно — все остальные яства из скромного меню приходили с внешнего производства в готовом виде. Даже овсяная каша доставлялась накануне вечером в пакете с завтрашней датой. Утром ее нужно только разогреть в микроволновке — и завтрак за 200 рублей готов!

А вот за попытки придерживаться стандартов (например, мыть клубнику или зелень) меня на кухне ругали: дескать, это отнимает время, клиенту приходится дольше ждать. Сунула пучок под кран — и готово. Хотя ту же зелень полагается обрабатывать в 10-процентном растворе соли 5-7 минут. Но то теория, а тут практика.

То же самое и с рабочим графиком. На деле он оказался совсем не таким, как в договоре, а гораздо жестче. Приходилось трудиться по схеме 13/1 (один выходной в две недели) по 14-15 часов в день, с 08.00 до 23.30 или с 06.30 до 20.00. Иногда ставили подряд смены открытия и закрытия, и тогда на сон оставалось лишь 3-4 часа. Вынести такой график человеку не под силу, но кого это волнует? А когда я все же настоятельно попросила соблюдать обещанный при трудоустройстве режим — два выходных в неделю и восьмичасовой рабочий день, — меня тут же уволили. И уже на следующий день взяли на мое место такую же девушку восточного облика.

Здесь самое время напомнить, что 15-часовой рабочий день был зафиксирован официальной статистикой во Франции в 1840 году. Но даже тогда рабочим разрешалось тратить на обед час. А в кафе, где я без перерывов должна ишачить те же 15 часов, больше 30 минут на перекус не дозволялось. И ведь мой — поварской — вариант еще не самый худший. Опять же из того, что я видела своими глазами: уборщица, она же посудомойщица, на большом сроке беременности, делает тяжеленную работу, включающую в себя уборку всего кафе несколько раз в день, а санузлов — каждый час, и все это в контакте с бытовой химией. И при этом ее трудовой день продолжался 17 часов!

Нет, в официальных бумагах все правильно, там забота о человеке так и светится между строк. По принятой в России пятиступенчатой квалификации тяжести труда работа поваров отнесена к третьей группе — наряду с водителями и врачами-хирургами. Всю смену на ногах, монотонные операции выполняются при повышенной влажности, температуре и вибрации, сопровождаются переносом тяжестей, работой с химическими составами и тепловым оборудованием, поэтому должна соблюдаться периодичность перерывов на отдых. А на деле всего этого и близко нет.

Когда я выходила после долгой смены на улицу, мои глаза слепли от дневного света (если, конечно, это происходило не поздней ночью), ведь в помещении не было требуемого специального освещения. Добавьте сюда нелегкий моральный климат: начальство постоянно давит и норовит оштрафовать тебя за малейшую провинность, коллеги косятся на «понаехавшую», помогать друг другу не принято, все и так с ног валятся... Кто это там с трибун вещает, что у современной молодежи, начинающей трудовую жизнь, должно хватать времени на спорт, творческую активность? И когда, говорите, в России рабство отменили, в 1861 году?

А чем, скажите, такой труд отличается от рабского? Большинство сотрудников сети — иностранные граждане, которых, как я уже говорила, оформляют через стороннюю фирму. Один из грузчиков на мой вопрос, где его трудовой документ, испуганно оглянулся и ответил: «Мне сказали: он тебе не нужен». А по поводу своего договора я все-таки пошла в миграционную службу (при заключении трудовых отношений с иностранцами сведения об этом вносятся в базу данных службы). Но там такового не оказалось.

То есть тот «договор», который мне показали при устройстве на работу в кафе лишь издали, оказался филькиной грамотой. А, между прочим, 13% заработка, «подоходный налог», с меня и с моих коллег регулярно снимали. Мало того, с работников спрашивали по 4-6 тысяч рублей за регистрацию, притом что это должно делаться бесплатно. Нашему грузчику такое требование предъявляли шесть раз за год, хотя по закону достаточно двух. Вот вам еще до 30 тысяч навара — понятно, в чей карман.

И за все эти художества работодатель никакой ответственности не несет. Как пояснил мне директор нашей точки питания, нас всех обманывают в сторонней структуре, поставляющей кадры столичному общепиту. И вообще с такими разговорами легко нарваться на депортацию. Надо ли говорить, что никакой ответственности у моего работодателя не существует и в случае производственной травмы. А уж за вопрос о выплате социального пособия беременной уборщице меня вообще подняли на смех.

Чтобы вы не думали, что «моя» сеть какая-то особенно людоедская, сообщу, что и в «Крошке Картошке», и в Burger King, и еще в ряде подобных заведений около 40% — иностранные граждане. Этот тренд легко объяснить: люди вынуждены либо соглашаться на такие условия, либо оставаться без работы. И мне почему-то кажется, что подобная картина наблюдается не только в общепите, но и на стройках, и в торговых сетях, и в автосервисе, и много еще где.

Меньше всего я давлю на вашу жалость, читатели. Наверняка многие скажут мне просто: не нравится — ищи работу дома. Но нынешняя система ведения бизнеса во многих странах нацелена на одно: первое, на чем экономят работодатели, — это люди. Фирма снижает расходы на 30-40%, поставив работников в нечеловеческие условия труда. И, по сути, подстегивает незаконную миграцию и криминальные схемы. Замкнутый круг! А как можно законно работать, если ты либо позволяешь обдирать себя как липку, либо вовсе не можешь устроиться?

В общем, когда в следующий раз пойдете завтракать в кафе вчерашней кашей из привезенного пакета, подумайте, есть ли выход из этого круга. Может, что-то вместе и придумаем...

Эфир закончен. Забудьте

Сергей Беднов

Пришла пора подвести итоги минувшего телесезона. Резонный вопрос: не поздновато ли?

Обычно к концу июня ТВ впадает в состояние анабиоза, все ведущие программы отправляются в отпуск. Но в этот год привычную картину нарушил сначала мундиаль, сильно поменявший традиционную картину рейтингов. Потом — ажиотаж вокруг пенсионной реформы, на продвижение идеи которой ТВ бросило лучшие силы. И, наконец, небывалое для лета количество громких сериальных премьер.

Время от времени на телевидении случаются скандалы. Некоторые кажутся резонансными. «Труд» же всегда придерживался той точки зрения, что не надо раздувать из мухи слона, через месяц случившееся все равно будет забыто. Сколько, скажем, велось разговоров вокруг перехода Андрея Малахова с Первого канала на «Россию 1», из «Пусть говорят» в «Прямой эфир». Но вот трансфер состоялся — и что? От перемены ведущих лицо отечественного ТВ не поменялось. Как копались программы в чужом белье, так и продолжают этим заниматься.

Хотя в личной конкуренции между экс-ведущими и нынешними увидеть некие результаты все же можно. Так, если при Малахове средний рейтинг ток-шоу «Пусть говорят» был 5,8%, то теперь при Дмитрии Борисове — 5,4%. Примерно та же картина и с «Прямым эфиром»: во времена Корчевникова проект «зарабатывал» 3,3%, сейчас — 4,1%. А поскольку цифры значат, что такой процент населения старше четырех лет (данные компании Mediascope) смотрел именно эту передачу, то даже десятые их доли подразумевают внушительную аудиторию. Любит народ Андрея, ох любит...

Вспомним другие широко обсуждаемые эксцессы сезона. Например, как Владимир Соловьев обиделся на Урганта, предположившего, что словосочетание «соловьиный помет» как нельзя лучше подходит к одной из программ «России 1». Помнится, Владимир Рудольфович предположил тогда следующее: подобная шутка не могла прозвучать в эфире «Первого» без санкции руководства канала. А значит, объявлена война! Ни больше ни меньше. Ну и где сейчас-то боевые действия? Растворились. Кажется, даже никаких извинений со стороны Ивана Андреевича не последовало.

Помнится, широко обсуждался и поступок ведущего программы «Место встречи» Андрея Норкина, который в прямом эфире НТВ кулаком пытался вразумить своего оппонента, украинского политолога. Либералы пришли в негодование: «Да как такое возможно?! Совсем докатились!» А теперь никто уже не удивляется ни потасовкам, периодически случающимся на политических ток-шоу, ни грязному лексикону пикейных жилетов, где слово «дерьмо» звучит уже вполне респектабельно.

Примеры забытых скандалов можно продолжить. Но вернемся к цифрам. Да, чемпионат мира по футболу изменил привычную картину рейтинговых топов. Раньше в них первое место всегда занимало новогоднее поздравление президента, далее следовал майский парад на Красной площади, потом все остальное. Сейчас же пятерка лидеров выглядит так. Первые четыре позиции занимает футбол: Россия — Хорватия, 1/4 финала — 20,2%; Россия — Испания, 1/8 — 18,6%; Франция — Хорватия, финал — 16,2%, Россия — Египет, групповой этап — 15,8%. И лишь на пятом месте с 15,1% разместилось новогоднее обращение главы государства. Вот так праздник спорта изменил предпочтения россиян.

И так хотелось, чтобы он, праздник, продолжался, но сладкие воспоминания о ЧМ были изрядно подпорчены темой пенсионной реформы, вываленной ТВ топорно и однообразно. Смотреть на активных и веселых пожилых людей, конечно, приятно, но когда они на всех каналах говорят примерно одно и то же... Нет уж, увольте.

Среди выпусков новостей у разных вещателей в лидерах оказались те, что выходили в дни вышеперечисленных матчей. Далее следовала тематика с кемеровской трагедией.

А вот как выглядит топ-10 сериалов: «Склифосовский», «Березка», «Тайны следствия — 17», «Диверсант», «Крепость Бадабер», «Пес-2», «Тайны следствия — 16», «Двойная жизнь», «Секретарша», «Лабиринты».

Тут следует обратить внимание на необычное явление. В, казалось бы, мертвое время «Первый» вдруг взял да и вывалил проекты, изрядное количество времени пролежавшие на полке: «Садовое кольцо», «Sпарта», «Красные браслеты»: К чему бы? Такое ощущение, будто руководство канала поторопилось сделать такой шаг, пока еще можно. Впрочем, это уже из области конспирологии. Дискуссии-то вокруг таких сериалов все равно кончаются уже через неделю после их показа.

Теперь десятка самых рейтинговых фильмов: «Последний богатырь», «Путин» (Оливера Стоуна), «Иван Васильевич меняет профессию», «Тренер», «Кавказская пленница», «Большой», «Москва слезам не верит», «Миропорядок-2018», «В бой идут одни «старики», «Салют-7». На 11-м месте — «Бриллиантовая рука». Нет, все-таки любовь к советской классике в нашем зрителе ничем не перешибить. Это, пожалуй, единственное, что он никогда не забывает. Скрепа, словом.

Район Дубая Dubai Design District, d3, проведет еще одну презентацию «История дизайна ОАЭ» - в этот раз на Лондонской ярмарке дизайна, которая пройдет с 20 по 23 сентября 2018 года в Old Truman Brewery, E1.

Выставка поддерживается Министерством культуры и развития ОАЭ и курируется известным дизайнером Халидом Шафаром.

Ранее d3 уже представлял презентацию в Милане на Salone Del Mobile в апреле 2018 года. В этот раз для участия в мероприятии приглашаются восемь дизайнеров, которые расскажут яркую историю дизайна в ОАЭ, переложив традиционное искусство на современные проекты.

После Лондона выставка отправится в Париж в рамках программы культурного диалога между ОАЭ и Францией, а затем вернется в Дубай на Дубайскую неделю дизайна, которая пройдет с 12 по 17 ноября 2018 года.

Шейх Салем Халид Аль Кассими, помощник заместителя министра развития знаний, сказал: «Министерство культуры и развития знаний стремится поддерживать инициативы, подобные этой, которые подчеркивают богатство культурного и творческого мира ОАЭ».

Среди выбранных дизайнеров для мероприятия - архитектор Абдалла Альмулла; ювелирный дизайнер Алия бин Омэйр; дизайнер интерьера Алия Мазруи; многопрофильные дизайнеры Альджут Лута и Салем Мансури; скульптор и продуктовый дизайнер Азза Аль Кубайси; дизайнер интерьера Руда Аль Шамси; и Ахмад Алариф, бедуинский художник.

Источник: WAM

Юлиана Княжевская: «Мировые эксперты позитивно оценили изменения в Москве»

Участники градостроительной отрасли, эксперты продолжают обсуждать итоги завершившегося недавно Московского урбанистического форума. По общему мнению, он стал беспрецедентным как по количеству и статусу участников, так и по широте охвата задач и вызовов, которые содержит современная урбанистика.

О том, какие проблемы в градостроительной сфере поднимались на форуме, корреспонденту портала Стройкомплекса рассказала председатель Комитета по архитектуре и градостроительству Москвы Юлиана Княжевская.

- Юлиана Владимировна, деловая программа форума была весьма обширна – от перспектив развития мегаполисов будущего до оценки влияния Чемпионата мира по футболу на восприятие Москвы в мировом сообществе. Какие темы интересовали Вас в первую очередь?

- Неинтересных тем на форуме не было. Другое дело, что просто физически невозможно было принять участие во всех дискуссиях. Состоялись очень интересные обсуждения экологических практик в условиях города, инновационных экономик для мегаполисов, редевелопмента промышленных территорий, проектов «Умного города», эволюции архитектуры и многие другие.

Меня, как руководителя Москомархитектуры, в первую очередь интересовали вопросы реновации, поскольку на сегодня это один из главных векторов градостроительного развития столицы. Мне и моим коллегам важно было услышать мнение экспертов, отечественных и зарубежных специалистов о том, в каком направлении мы движемся, насколько эффективно реализуются основные программы.

- Эти оценки оправдали Ваши ожидания?

- Более чем. В первую очередь, вдохновляет высокая оценка, которую дал нашей работе президент. Для нас важны его слова о том, что происходящее сегодня в столичном градостроительстве - это не просто новые объекты, работы по благоустройству, изменения городской среды, которые, по сути, меняют мировоззрение, самочувствие, настроение людей.

Президент Владимир Путин поручил разработать программы пространственного развития, которые должны преобразить и мегаполисы, и небольшие города. При этом он подчеркнул, что города, которые не смогут найти гармоничную модель развития, столкнутся с серьезными социальными проблемами и дисбалансами, проиграют конкуренцию за качество жизни, комфорт и безопасность людей. Опыт Москвы, новые идеи и наработки, которые реализуются здесь, могут существенно помочь в создании таких концептуальных программ и моделей развития.

- Кстати, о новых идеях и ориентирах: выступая на форуме, мэр Москвы Сергей Собянин говорил о том, что устойчивое развитие невозможно без ответов на три главных вызова: повышение связанности агломераций, решение экологических проблем и развитие проектов «Умного города». Что Вы об этом думаете?

- Сергей Семенович четко и емко обозначил вызовы сегодняшнего дня, которые связаны в первую очередь с увеличением Москвы за счет присоединения новых территорий. Если говорить о связанности агломераций, то в последние годы она существенно возросла за счет развития системы общественного транспорта и включения в нее железнодорожных путей.

Кстати, за счет этого улучшается и экологическая обстановка в Москве, поскольку горожане все чаще отказываются от поездок на личных автомобилях, предпочитая более удобное передвижение. Помимо этого, улучшение экологической ситуации напрямую связано с применением новых материалов и технологий в строительной сфере. Новые стандарты строительства подразумевают, что возводимые в городе объекты на 15 - 20% экологичнее, чем здания и сооружения старой постройки.

И, разумеется, строя планы развития Москвы, власти должны исходить из глобальной концепции «Умного города», которая включает в себя массу аспектов – от интеграции информационных систем до возможности управления имуществом и всеми изменениями, которые происходят в городской среде.

Если обобщить впечатления от дискуссий, посвященных устойчивому развитию Москвы, глобальным проектам и изменениям, можно констатировать, что стратегия развития была выбрана правильно. Это подтверждает и статистика: недавние опросы показали, что 60% горожан хотят и дальше жить в Москве. Это больше, чем в Нью-Йорке, Шанхае и Сингапуре. Более довольны своим городом только лондонцы.

- Вы отметили, что для строителей и проектировщиков столицы важны были оценки, в том числе зарубежных коллег. Что именно они говорили?

- На форуме прозвучало множество лестных для нас оценок. Я бы отметила выступление вице-спикера Национального собрания Франции Мориса Леруа, который говорил о схожести проблем, с которыми сталкиваются в своем развитии Большой Париж и Большая Москва.

Леруа признал, что во многих аспектах французская столица уступает российской и прямо сказал, что Москва вырвалась вперед. Видимо, нечто подобное имел в виду и выдающийся голландский архитектор Рем Колхас, который назвал Москву единственным мегаполисом Европы.

Кстати, Колхас на форуме признался, что в архитектуру его привело изучение проектов знаменитых советских конструктивистов 20 - 30-х годов прошлого столетия. Поэтому можно сказать, что Москва давно уже формирует взгляды и стили ведущих архитекторов мира.

Признаки города будущего – инклюзивного, устойчиво развивающегося, комфортного для жителей – отметил в облике современной Москвы и руководитель международной практики Pricewaterhouse Coopers по оказанию консультационных услуг государственным органам и общественному сектору Хазем Галяль.

Я не буду перечислять всех мировых экспертов, которые дали позитивные оценки изменениям, происходящим в Москве, отмечу лишь, что подавляющее большинство их были крайне высокими.

- Вернемся к основным трендам в современном градостроительстве Москвы. Как Вы оцениваете продуктивность дискуссий по поводу программы реновации на форуме?

- Ценность этих дискуссий заключается в том, что удалось довести до участников форума позицию города, как должна проходить реновация. На сессии «Реновация и среда. Как крупные проекты редевелопмента влияют на города?» четко прозвучала мысль о том, что цель программы – не как можно быстрее снести старые пятиэтажки и построить новое современное жилье, но и создать для людей качественную городскую среду, дать горожанам возможность приобретения дополнительных площадей.

Я совершенно согласна с выступившим на сессии ректором Высшей школы экономики Ярославом Кузьминовым в том, что подлинный масштаб и эффект от реновации станет виден спустя несколько лет. Она полностью изменит среду спальных районов Москвы за счет интенсивности использования первых этажей и уличного пространства. «Не быстро, но качественно» – таков, на мой взгляд, идеологический посыл программы реновации.

- Второй из упомянутых вами главных векторов развития градостроительства в Москве – реоорганизация промышленных пространств. Что говорили об этом на форуме?

- Этому вопросу была посвящена специальная сессия: «Редевелопмент промышленных зон. Что нужно городу и чего хочет девелопер?» Участники подробно обсудили мировой опыт – например, успешные проекты реконструкции фабрики в испанском Бильбао, Амстердамского порта, квартала Ле-Аль на месте старого Центрального рынка Парижа.

Москва представила свои проекты редевелопмента, которые сегодня приобретают реальные черты и находят своих инвесторов. Московские застройщики активно возводят жилье и инфраструктуру в бывших промзонах. Мы одобрили целый ряд проектов планировки территории под комплексные застройки, в разработке находится еще несколько объектов.

Объемы и перспективы работы в этом направлении произвели яркое впечатление на экспертов, выступавших на сессиях форума. Я уверена, что после его проведения интерес к московским градостроительным программам со стороны инвесторов и застройщиков возрастет в разы.

- Если суммировать общее мнение участников форума о современной Москве и темпах ее развития, каково резюме?

- Практически все, кто принял участие в дискуссиях, говорили о том, что Москва стала одним из мировых лидеров по динамике развития, объемам строительства и масштабам инфраструктурных преобразований.

Такие проекты, как Московское центральное кольцо и Центральные диаметры, кардинально изменят транспортную ситуацию в Москве, на порядок повысят доступность городских пространств.

Масштабы проектов реновации и редевелопмента не имеют равных в мире, это признают все. Ведущие мировые архитектурные бюро, проектировщики с мировыми именами хотят работать здесь – настолько интересно профессионалам принять участие в бурном развитии мегаполиса.

Я уверена, что в ближайшие годы Москва станет центром притяжения для профессионалов градостроительной сферы, которые захотят участвовать в реализации наших глобальных проектов.

Информационная служба портала Стройкомплекса

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Транспорт. Экология > stroi.mos.ru, 17 августа 2018 > № 2725721 Юлиана Княжевская

Сегодня, 17 августа, Министр спорта Российской Федерации Павел Колобков провёл встречу с президентом Международной федерации волейбола (FIVB) Ари Граса Фильо.

Стороны обсудили вопросы развития волейбола в России и мире, а также проведения на территории нашей страны международных соревнований самого высокого уровня.

Мужская сборная России по волейболу традиционно успешно выступает на крупнейших международных стартах и входит в пятёрку сильнейших команд планеты. В настоящее время российские волейболисты готовятся к участию в Чемпионате мира 2018 года, который пройдёт с 9 по 30 сентября в Болгарии и Италии.

«Надеюсь, наши ребята достойно выступят на сентябрьском Чемпионате мира и подтвердят статус одного из фаворитов турнира, – отметил Павел Колобков. – Что касается возможности проведения в нашей стране международных соревнований по волейболу, то Россия обладает всей необходимой спортивной инфраструктурой для организации турниров самого высокого уровня. У нас огромное число поклонников волейбола, и мы с радостью готовы принять такие соревнования».

Добавим, что в 2018 году в нашей стране успешно прошли такие международные соревнования, как этапы Лиги Наций FIVB в Екатеринбурге и Уфе, финал Лиги чемпионов CEV в Казани, Первенство Европы по пляжному волейболу (до 20 лет), этапы Мирового тура FIVB по пляжному волейболу в Анапе и Москве.

Во встрече также приняли участие президент Европейской конфедерации волейбола Александр Боричич, президент Всероссийской федерации волейбола Станислав Шевченко и другие.

Алексей Карабанов: у музыкантов оркестра ВМФ морская душа

В преддверии Международного военно-музыкального фестиваля "Спасская башня", который в одиннадцатый раз пройдет в Москве с 24 августа по 2 сентября, начальник и художественный руководитель Центрального концертного образцового оркестра им. Н.А. Римского-Корсакова ВМФ России капитан 1 ранга Алексей Карабанов рассказал корреспонденту РИА Новости Ирине Альшаевой о насыщенном гастрольном графике оркестра, программе, с которой музыканты выступят на фестивале, подготовке к главному международному фестивалю военной музыки и об исторических маршах, которые впервые за несколько десятилетий оркестр исполнил на Главном военно-морском параде в честь Дня ВМФ в Санкт-Петербурге.

— В каких мероприятиях участвует Центральный концертный образцовый оркестр им. Н.А. Римского-Корсакова ВМФ России, насколько широка карта его гастролей как по России, так и за рубежом?

— ЦКОО им Н.А.Римского-Корсакова — постоянный участник парадов Победы на Красной площади в Москве начиная с 1945 года. С 2017 года он также участвует и в Главном военно-морском параде в Санкт-Петербурге. Среди важнейших нецеремониальных задач оркестра следует особо выделить ежегодное участие оркестра в Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня".

Как известно, Москва — порт пяти морей. В последние годы коллектив побывал на всех "московских" морях — Белом и Черном, Балтийском, Каспийском и Азовском. Из последних зарубежных гастролей — Киргизия, Германия и Финляндия. В сентябре нас ожидает Бельгия.

Восьмого сентября город Антверпен отмечает годовщину освобождения от фашистской оккупации. По этому поводу там состоится фестиваль военных оркестров, в котором примут участие страны антигитлеровской коалиции – Франция, Великобритания, США и Россия как правопреемница СССР.

После воссоединения Крыма с Россией в 2014 году российские военные оркестры попали под так называемые санкции, что значительно сократило выступления наших коллективов за рубежом.

— Какое выступление оркестра вы могли бы выделить особенно, чем оно вам запомнилось?

— Выступление оркестра в День Военно-морского флота на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге – нечто непередаваемое. Это не просто праздник – это подлинная эйфория тысяч и тысяч слушателей, которые заражают оркестр фонтанирующей энергией и вдохновением. Такого больше нет нигде.

— Какую программу представил оркестр на Главном военно-морском параде в Санкт-Петербурге в честь Дня ВМФ?

— Программа музыкального сопровождения Главного военно-морского парада в Санкт-Петербурге состоит из двух частей. Это церемониальная часть встречи Верховного главнокомандующего ВС РФ, подъем Георгиевского флага фрегата "Азов" на западной башне Главного адмиралтейства, исполнение Государственного гимна Российской Федерации. Эта музыка четко регламентирована традицией и уставом.

Что касается музыкального сопровождения парада кораблей на Неве и Кронштадтском рейде, то в этой части мы более свободны в выборе музыки. Впервые за долгие десятилетия в музыке парада прозвучали исторические марши и гимны России: "Гром победы" Козловского, марш Гвардейского Экипажа, марш "Из Петербурга 1837", "Утвержденный марш всего Флота Русского 1857 г.", остававшийся главным маршем российского флота вплоть до 1917 года. Прозвучали флотские марши XIX, XX, XXI веков, среди которых особенно хочется выделить забытый марш Чернецкого "Гвардейцам-краснофлотцам" 1945 года, замечательный марш Халилова "Рында" и самый новый марш 2017 года, прозвучавший впервые на Главном военно-морском параде в прошлом году — марш "Черноморскому флоту" Велько. Таким образом, музыкально мы показали преемственность русского, советского и российского Военно-морского флота.

— Чем планируете удивить публику на Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня" в этом году?

— Удивлять мы не планируем, никогда такой задачи себе не ставили и не ставим. В этом году для фестиваля "Спасская башня" мы подготовили шоу-программу из советских песен о Военно-морском флоте, в том числе и "Севастопольский вальс". Надеемся, что эта программа понравится зрителям.

— Какая музыка составляет репертуар оркестра, отличается ли он от репертуаров других оркестров силовых ведомств? Есть ли в его деятельности место творческим экспериментам?

— Основу концертного репертуара нашего оркестра составляет русская и зарубежная музыкальная классика, а также современные произведения для больших духовых оркестров. Особое место занимает флотская музыка и золотой фонд советских песен о море и моряках. Думаю, что в других ведомствах воспевают героев своих видов и родов Вооруженных Сил.

Место для творческого эксперимента есть всегда и везде. Другое дело, пользуются ли люди этой возможностью. У нас эксперимент – норма жизни.

— Оркестр исполняет только уже существующие военные и гражданские композиции или создает музыку самостоятельно?

— Самостоятельно оркестр музыку не создает, он ее исполняет. Но каждое исполнение — уникально. В этом прелесть живого звучания.

— Сколько всего музыкантов насчитывает оркестр? Все ли из них военнослужащие?

— По составу наш коллектив — это большой концертный духовой оркестр и группа солистов-вокалистов. Наряду с военнослужащими контрактной службы в нем работают также и гражданские музыканты.

— Чем подготовка музыкантов оркестра Военно-морского флота отличается от подготовки музыкантов оркестров Сухопутных войск?

— Отличий в подготовке музыкантов нет, просто у музыкантов, которые служат и работают в нашем оркестре, морская душа. Это тоже наша традиция. Без нее нет и не может быть морской музыки.

Россия. ЦФО. СЗФО > СМИ, ИТ. Армия, полиция > ria.ru, 17 августа 2018 > № 2712075 Алексей Карабанов

Секретное "доброе оружие" Кремля

Бывают события, которые при формальной обыденности обречены на долгое и внимательное изучение "под лупой", с многочисленными догадками и предположениями по их поводу.

Предстоящий визит Владимира Путина на свадьбу министра иностранных дел Австрии Карин Кнайсль по пути на встречу с Ангелой Меркель относится именно к таким. Никакие официальные заверения из Кремля по поводу частного характера предстоящего мероприятия не способны отменить жгучего любопытства наблюдателей и экспертов о подоплеке происходящего, а также не могут остановить полет их фантазии при анализе события.

А учитывая, что даже самые очевидные вещи, касающиеся России и ее высшего руководства, последнее время приобретают просто кафкианские формы в интерпретации Запада, с большой вероятностью та же судьба ждет и будущую поездку Путина на торжество в Австрии.

Таким образом, действительно имеет смысл взглянуть на анонсированный визит и попытаться понять, какими подводными течениями он вызван и есть ли они, эти подводные течения, в принципе.

Для начала стоит отметить, что уже довольно много лет широкая общественность не слышала о присутствии российского президента на частных мероприятиях за границей. Его ужины с лидерами других стран в неформальных местах, например ресторанах, либо совместное участие в каких-нибудь неофициозных мероприятиях (будь то спортивный матч или концерт) все-таки являются частью программы в рамках визитов.

Но подчеркнуто частные мероприятия за границей с участием Путина бывают настолько редко, что каждое из них становится заметным событием. Пожалуй, едва ли не последним таким случаем стала встреча осенью 2014 года российского президента с Сильвио Берлускони в Италии, который в тот момент находился в глубокой опале и под судом у себя на родине. Несмотря на то что об их дружеских отношениях давно и хорошо известно, столь демонстративный шаг Владимира Путина привлек тогда острое внимание публики.

Однако встреча Путина с Берлускони четырехлетней давности только подчеркивает из ряда вон выходящий характер предстоящего визита российского президента в Австрию. Карин Кнайсль связывает с российским президентом краткое, недавнее и абсолютно официальное знакомство. Судя по комментариям, она просто рискнула пригласить его на свою свадьбу при личном общении и в ответ получила — явно несколько неожиданно для себя — согласие.

Обсуждение причин, подтолкнувших Владимира Путина принять приглашение, наводит большинство наблюдателей на очевидную мысль о том, что дело в желании выделить именно Австрию из ряда других европейских партнеров и выказать этой стране (в лице ее высокопоставленного представителя) особую — и личную — симпатию российского президента.

Как известно, Австрия прямо и категорически отказалась высылать российских дипломатов в ходе масштабной акции, инспирированной Великобританией в рамках дела Скрипаля. Да и в целом в последние годы Вена подчеркнуто дистанцировалась от всех геополитических скандалов и не позволила себя втянуть в антироссийскую истерию, сохранив максимально прагматичный (и, соответственно, дружественный) подход в отношениях с Россией.

В то же время есть подозрение, что на Западе найдутся силы, которые сочтут данное объяснение слишком простым и недостаточно зловещим для Кремля. В результате чего будут порождены глубокомысленные и запутанные теории заговора, которые объяснят замыслы Москвы со всем приписываемым ей коварством.

Что ж. Возможно, стоит помочь в их нелегком деле и предложить более "конспирологическую" версию поездки Владимира Путина на свадьбу австрийского министра.

Для этого имеет смысл вспомнить события месячной давности, когда Россия принимала у себя чемпионат мира по футболу, где среди болельщиков были и главы соответствующих государств. Апофеозом спортивного праздника стал финальный матч, звездами которого — параллельно футболистам — неожиданно стали президенты Франции и Хорватии, бурно болевшие за свои национальные команды.

Россия, Москва и сам Владимир Путин, также присутствовавший на матче, создали настолько прекрасную атмосферу на чемпионате, что мир увидел Эммануэля Макрона и Колинду Грабар-Китарович совершенно новыми глазами. Да и у самих президентов тот вечер наверняка останется в памяти.

Именно тут все желающие русофобы могут поискать новое "тайное оружие Кремля".

В мире безнадежно нарастающей конфронтации, обрыва связей, бесконечных склок и скандалов Москва (и лично Владимир Путин) напоминают сильным мира сего, что все может быть совершенно иначе. Что в мире много радости, добра и дружбы, а любые противоречия можно разрешить в конструктивном и спокойном разговоре.

На общем фоне мировой эскалации, причем в самых грубых и грязных проявлениях, Россия на высшем уровне дает примеры просто нормального человеческого поведения: гостеприимства, теплоты и радости за счастье других людей. Тем самым она открывает дверь для альтернативного развития событий, давая надежду избегнуть худшего сценария, который неуклонно надвигается на мир. А нужно для этого всего лишь последовать предложенным Москвой путем.

Думается, что это в достаточной степени угрожающий для многих на Западе сценарий, чтобы на его основе вышло очередное разоблачающее Кремль расследование в Times, на CNN или в Bloomberg.

Ирина Алкснис

ВТБ по итогам семи месяцев 2018 года выдал более 220 тыс. кредитов наличными на цели рефинансирования. Об этом говорится в сообщении банка.

Общая сумма выдачи за этот период превысила 130 млрд руб. По сравнению с аналогичным периодом прошлого года данные показатели выросли вдвое.

Рефинансирование кредита наличными другого банка для всех заемщиков ВТБ доступно по ставке от 12.5% годовых. При этом не требуются дополнительные справки о погашении кредита из банка, выдавшего рефинансируемый кредит.

В рамках программы клиент может погасить до шести любых кредитов других банков на общую сумму до 5 млн руб. без залога и поручителей. Рефинансирование доступно для заемщиков с положительной кредитной историей, которые на момент обращения в ВТБ своевременно осуществили не менее шести ежемесячных выплат по кредиту в другом банке. Срок кредита - до 5 лет, для зарплатных и корпоративных клиентов банка - до 7 лет.

Основную клиентскую базу составляют заемщики в возрасте от 25 до 50 лет. Как правило, они имеют высшее или среднее специальное образование.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Чистая прибыль ВТБ по МСФО в первом полугодии 2018 года выросла на 70.1% до 98.5 млрд руб., во II квартале - на 41.9% до 43 млрд руб. по сравнению с аналогичным периодом 2017 года. Чистые процентные доходы выросли на 4.8% до 238.1 млрд руб. Чистая процентная маржа по итогам первого полугодия составила 4.1%, повысившись до 4.2% во II квартале 2018 года по сравнению с 4.1% в I квартале 2018 года и 4.1% в 2017 году.

НЕУПРАВЛЯЕМАЯ АФРИКА

Президент Южно-Африканской Республики Джейкоб Зума выступил с инициативой изменить конституцию страны, чтобы разрешить экспроприацию земель у белых владельцев без выплаты компенсации, передав их беднейшему черному большинству.

Если Африканский национальный конгресс поддержит идею национального лидера, это приведет все еще удерживающую хоть какой-то порядок и законность страну к катастрофе.

Белые фермеры продолжают владеть большей частью земель, на которых ведут высокоэффективное сельское хозяйство, позволяющее стране не умереть с голоду. Пока что ЮАР является крупнейшим в Африке производителем кукурузного зерна и занимает второе место в мире по экспорту цитрусовых.

Если этих фермеров, обеспечивающих продовольственную безопасность, изгонят, то ЮАР превратится в еще одно Зимбабве. Воцарится анархия, и без этого в стране происходит около 20 тысяч убийств в год. В ряде районов полиция отказывается вмешиваться в вооруженные схватки.

В соседнем Зимбабве более или менее сносная жизнь закончилась после захвата земель белых фермеров. Местные революционеры привели к власти диктатора Роберта Мугабе, которого измученный народ в прошлом году свергнул.

На днях состоялись выборы президента, но долгожданного спокойствия они не принесли. Их победителем объявил себя Эммерсон Мнангагва, но и другой кандидат Нельсон Чамиза тоже настаивает на своей победе.

По его словам, полиция нагрянула в штаб-квартиру его партии, захватила компьютеры и уничтожила все свидетельства подтасовки голосов в пользу соперника. Страна вновь в состоянии вооруженного противостояния. На улицы вышли несколько тысяч манифестантов, вооружившихся железными прутьями и камнями, войска открыли огонь по людям, застрелив шесть человек.

Африка огромна, численность ее населения приближается к 1,3 млрд человек. Однако краю бескрайних саванн и пустынь выпала самая незавидная судьба. Во второй половине XIX века континент превратился в колониальные владения, поделенные между Великобританией, отхватившей самый большой и лакомый кусок землицы, наиболее богатой полезными ископаемыми, Францией, Германией, Бельгией, Италией, Португалией и Испанией.

Территория Центрально-Африканской Республики, где недавно были убиты российские журналисты, досталась Франции. В 1960 году она ушла из ЦАР, и с тех пор здесь нет мира. В стране находится более 2000 французских солдат, однако они бессильны остановить гражданскую войну.

Сегодня полевой командир группировки «Народный фронт возрождения», закрепившейся в городке Нделе, собирает силы для штурма столицы Банги. Повстанцы захватили золотые и алмазные месторождения. ЦАР поделена между 15 группировками, которые бьются с правительством, миротворцами и друг с другом.

Вместе с Францией вину за африканский ад несет Великобритания, чьи владения протянулись от Египта до ЮАР. Колонизаторы оставили после себя зерна кровавого хаоса, ведь границы между странами были искусственными и обозначены без всякого учета расселения народов и племен. И сегодня в Африке нет ни одного более или менее благополучного государства. Эксперты фиксируют, что уровень стабильности понижается здесь с каждым годом, возникают обширные неуправляемые центральной властью территории.

Самые горячие точки сейчас находятся в Конго, Центрально-Африканской Республике и Нигерии. В настоящее время вооруженные конфликты фиксируются в 15 африканских государствах.

Николай Иванов

Премьер Румынии Виорика Данчилэ направила письмо руководству Европейской комиссии, в котором рассказала, что 10 августа состоялась попытка насильственного отстранения румынского правительства.

"События 10 августа стали темой интенсивных политических споров, большинство партийных лидеров призывали к спокойствию…, но были слышны голоса политических лидеров, которые призывали к продолжению протестов. Я считаю, что эти попытки насильственного отстранения законного правительства могут быть опасным прецедентом среди демократических государств", — сказано в письме Данчилэ, которое опубликовал в пятницу у себя на странице в Facebook европарламентарий Зигфрид Мурешан.

Глава кабмина добавила, что президент Румынии должен был призвать к спокойствию, а он поддержал протесты.

"Конституциональная функция медиатора между обществом, политическими силами и государственными органами, которая принадлежит президенту Румынии, была им проигнорирована, вместо этого он призвал к продолжению протестов", — написала Данчилэ в письме.

В пресс-службе ЕК журналистам подтвердили, что получили письмо от Данчилэ. "Мы можем подтвердить, что письмо было получено и ответ последует в ближайшее время", — цитирует ответ Еврокомиссии агентство Agerpres.

Массовый митинг в Бухаресте в пятницу завершился беспорядками, в результате пострадали 450 человек, 70 из них были госпитализированы, в том числе 11 жандармов.

Требования, с которыми митингующие вышли на протест 10 августа, касались роспуска парламента, досрочных выборов, независимости юстиции, создании однопалатного парламента, в который будут входить 300 сенаторов и 100 из них будут представителями диаспоры (румыны из Франции, Италии, ФРГ, США и др.).

Протестующие выражали недовольство налоговой системой и пенсионной реформой, системой социальной помощи, настаивали на развитии экономики, сельского хозяйства и предпринимательства. При этом выступают за демократию и развитие партнерских отношений с ЕС и НАТО и просят ввести электронное голосование.

Ученые АГТУ представят во Франции результаты исследований в области воспроизводства ценных видов рыб.

Сотрудники Астраханского государственного технического университета примут участие в конференции AquacultureEurope-2018, которая пройдет с 25 по 29 августа 2018 года в г. Монпелье (Франция). Ее организатором выступает Европейское сообщество аквакультуры (European Aquaculture Society – EAS). Мероприятие будет посвящено последним исследованиям и инновациям в области аквакультуры, чтобы поддержать дальнейший рост этого важнейшего сектора экономики.

На конференции с докладами выступят сотрудники научно-исследовательской лаборатории «Биотехнологии сохранения и воспроизводства ценных видов рыб», преподавателии аспиранты кафедры «Аквакультура и рыболовство». В работах отражены совместные разработки с Федеральным исследовательским центром Южным научным центром Российской академии наук.

В ходе конференции ученые АГТУ представят проекты: «Перспективные объекты и новые технические средства для аквакультуры»; «Динамика биохимических процессов у самок гибрида стерлядь-белуга в репродуктивном цикле при выращивании в УЗВ»; «Оценка физиологического состояния русского осетра, полученного с использованием криоконсервированной спермы»; «Влияние микробиологического препарата на выращивание сельскохозяйственных культур совместно с гидробионтами методом аквапоники в установке этажного типа»; «Развитие репродуктивной системы клариевого сома в УЗВ».

Будут проведены научные семинары, выставки, отраслевые форумы, мастер-классы, а также студенческие мероприятия. В конференции примут участие не только учёные, но и производители, инвесторы, поставщики, переработчики, преподаватели и студенты профильных направлений.

Источник: АГТУ

Дубай, ОАЭ. Emirates SkyCargo, грузовое подразделение авиакомпании Emirates Airline, улучшило сервис комфортабельной и удобной перевозки домашних животных Emirates Pets. В числе новых услуг – транспортировка от двери до двери и бронирование обратного рейса для питомцев (для тех, кто берет их с собой на каникулы).

В частности, перевозчик заключил соглашение с компанией Snoopy Pets, которая профессионально занимается международной транспортировкой домашних животных из ОАЭ. Совместная услуга доставки домашних любимцев от двери до двери получила название Emirates Pets Plus. Компания Snoopy Pets оформляет все документы, проводит ветеринарный осмотр и осуществляет доставку животных от аэропорта до аэропорта в 16 странах мира, включая Бахрейн, Бразилию, Кипр, Францию, Германию, Ирландию, Италию, Малайзию, Нидерланды, Португалию, Сингапур, Южную Африку, Испанию, Швейцарию, ОАЭ и Великобританию.

В рамках базовой услуги Emirates Pets перевозка животных осуществляется по более чем 160 направлениям, документы оформляет владелец. За прошедшие два года Emirates SkyCargo перевезла более 11 тысяч животных, в основном кошек и собак. Около 60% из них начинали либо заканчивали свое путешествие в ОАЭ. Более трех тысяч животных были отправлены в Великобританию. Сервисы доступны в международном аэропорту Дубая и авиатерминале Аль Мактум.

Источник: Russian Emirates

Пугающий прогноз: 5 лет аномальной жары

Ученые предрекли планете аномальную жару‍

Пять следующих лет будут аномально жаркими. Такой прогноз дали европейские ученые, создав новую математическую модель краткосрочного предсказания климата.

Ближайшие пять лет на Земле будут наблюдаться аномально высокие температуры. К таким выводам на основе моделирования пришли ученые из Центра научных исследований (Франция) и Саутгемптонского университета (Британия). Согласно их прогнозам, до 2022 года средние температуры на Земле будут превышать существующие температурные тренды, причем большей частью – по причине низкой вероятности наступления чрезвычайных похолоданий.

В условиях потепления климата особо важной задачей является умение аккуратно и надежно предсказывать грядущие температурные изменения, отмечают климатологи. Это связано с тем, что отдельные экстремальные изменения климата зачастую ведут ко вполне осязаемым экономическим и социальным последствиям. Так, волны тепла, наблюдавшиеся в 2003 году, привели к вполне ощутимым людским потерям в течение нескольких недель. Ущерб для урожая пшеницы на территории одной Британии тогда составил 12%.

Холодные зимы, напротив, увеличивают риск респираторных заболеваний, что усиливает нагрузку на системы здравоохранения и фарминдустрию. В той же Британии экстремальные холода зимой 2010 года обернулись убытками почти в миллиард долларов в день, тогда же резко выросло потребление газа.

Однако главная проблема при предсказании климата состоит в хаотическом характере климатических систем, что ограничивает точность на масштабах нескольких лет. Она связана с так называемым эффектом бабочки, при котором минимальные изменения состояния динамической системы приводят к трудно предсказуемым изменениям по прошествии времени.

Чтобы справиться с этой проблемой, авторы исследования, опубликованного в журнале Nature Communications, разработали новый математический метод PROCAST (PRObabilistic foreCAST), позволяющий прогнозировать изменения средней температуры океана и атмосферы.

«Этот метод основан на использовании переводящих операторов, ранее он успешно применялся в широком круге научных задач, от статистической физики до механики жидкостей, — говорится в исследовании, — переводящие операторы собирают данные обо всех известных прошлых изменениях состояния (или траекториях в фазовом пространстве), что позволяет вычислять эволюцию системы от нынешнего состояния к будущим в вероятностном ключе».

По словам разработчиков, эта модель оказалась гораздо эффективнее других и позволяет производить расчеты буквально за сотые доли секунды компьютерного времени, в отличие от недель, которые требуются для расчетов на более сложных моделях.

При этом предсказательная сила модели, утверждают ученые, в плане аккуратности и надежности как минимум не хуже, чем у существующих систем, разработанных крупными исследовательскими центрами и национальными метеорологическими службами.

«Аккуратное и надежное предсказание глобальных температур на следующие пять лет является ключом к определению региональных изменений, которые коррелируют с выпадением экстремальных осадков, наступлением сильных засух, или интенсивной ураганной активностью, — пояснил Флориан Севеллек, соавтор исследования. – Мы показали, что в 2018-2022 годах климат скорее всего будет теплее, чем прогнозировалось только на основе лишь долгосрочного тренда глобального потепления».

Разработанная учеными модель предсказывает, что в последующие два года атмосфера Земли будет «аномально» теплой с вероятностью 64%, а океан – с вероятностью 74%.

Кроме того, модель показывает, что в последующие пять лет должно снизиться число экстремальных похолоданий в атмосфере, и вырасти число экстремально теплых событий на поверхности океана.

В частности, модель прогнозирует, что вероятность наступления чрезвычайно сильных потеплений на поверхности океана в период до 2022 года повысится на 150%. «PROCAST не фокусируется специально на долгосрочных изменениях климата, которые связаны с уровнем углекислого газа в атмосфере. Напротив, помимо этого антропогенного изменения климата существует естественная изменчивость климата, которая может полностью или частично усиливать или компенсировать долгосрочный тренд, — пояснил Севеллек. – Наша работа показывает, что эта теплая фаза усиливает долгосрочное изменение климата, и эта отдельная фаза, ожидается, продлится по меньшей мере пять лет».

Что касается количественных оценок, то по прогнозам средняя температура в 2018 году вырастет (помимо обычного тренда потепления) на 0,02?, в 2018-19 годах более , чем на 0,03?, и в 2018-22 более, чем на 0,01?. «Эти цифры, которые кажется малыми, в действительности сравнимы с темпами глобального потепления, наблюдаемого каждый год на протяжении последнего столетия», — пояснили авторы исследования.

Спекулянт и пророк: как Сорос предсказал дефолт

Как Джордж Сорос предсказал дефолт 1998 года в России

Знаменитый американский финансист, трейдер и инвестор Джордж Сорос предсказал России дефолт в 1998 году. Его опасения не раз оправдывались и в других странах, где он сам зарабатывал на кризисах большие деньги. «Газета.Ru» вспоминает, как финансист стал участником тех событий.

Сущий ад, предсказанный Соросом

13 августа 1998 года в британской газете Financial Times было опубликовано письмо известного американского финансиста Джорджа Сороса, в котором он предрек России дефолт или гиперинфляцию с катастрофическими последствиями. 17 августа правительство России и Центральный банк объявили о дефолте по основным видам государственных ценных бумаг, то есть о невозможности расплатиться по своим долговым обязательствам.

Так начался один из самых тяжелых экономических кризисов в истории страны: курс доллара к рублю резко подскочил, ускорилась инфляция, многие предприятия обанкротились, некоторые банки лопнули, ВВП рухнул, внешний и внутренний долг страны значительно вырос.

В письме Financial Times за несколько дней до дефолта Сорос писал: «Неурядицы на российских финансовых рынках достигли критической стадии. Банкиры и брокеры, которые заимствовали средства под ценные бумаги, неспособны вносить гарантийные депозиты, а вынужденный сброс ценных бумаг охватил как рынок акций, так и рынок облигаций. Фондовый рынок вынуждены были временно закрыть, так как расчеты по сделкам уже не совершались; стоимость государственных облигаций и казначейских обязательств резко упала. Хотя продажи были временно прекращены, существует опасность того, что население снова начнет изымать деньги со сберегательных счетов. Надо действовать немедленно».

Финансист считал, что избежать дефолта можно было с помощью девальвации рубля на 15-25% и управления курсом. На осуществление плана потребовались бы резервы в $50 млрд. В своей книге «Кризис мирового капитализма» 1999 года Сорос приводит заметки, которые он вел за несколько дней до дефолта. В них он отмечает, что писал обращение в Financial Times c целью предупредить правительства стран-членов G7 о том, что России требуется помощь в размере $15 млрд.

«У России имеются резервы в $18 млрд, МВФ обещал $17 млрд, «Большая семерка» (G7) должна предоставить $15 млрд, что позволит ввести управление валютой», — писал Сорос для британской газеты.

По плану Сороса, тогда ЦБ взял бы на себя обязательство неограниченного обмена рубля на иностранную валюту по фиксированному курсу. В таком случае, по мнению финансиста, стоимость государственных облигаций возросла бы немедленно, а наиболее здоровые банки выжили.

Российское правительство и Центробанк отвергли план Сороса. Зампред Банка России Денис Киселев заявил, что «реализация мер, предлагаемых Джорджем Соросом, не позволит решить стоящие перед правительством задачи, но внесет нервозность на финансовые рынки и создаст условия для спекулятивной игры», писал «Коммерсантъ». Кроме того, план Сороса противоречил договоренностям России с МВФ. Удержание курса рубля являлось важнейшим обязательством российского правительства и условием для предоставления МВФ кредитной линии на $17 млрд.

Сорос вспоминал, что его письму «уделили значительное внимание». На рынках обращение Сороса трактовали как избавление от рублей, и через день после публикации доходность государственных краткосрочных облигаций выросла до 165%. Соросу пришлось давать пояснения о том, что «неурядицы на российских финансовых рынках вызваны не тем, что я сказал или сделал» и что его портфель от девальвации рубля только пострадал бы.

«В понедельник начался сущий ад», — написал Сорос в книге, описывая 17 августа 1998 года.

«Предела глубине кризиса нет. Распад российской банковской системы происходит беспорядочным образом. Банки приостановили платежи, и население охватила паника», — говорится в его заметках от 26 августа.

От британского фунта до тайского бата

Сорос предсказывал и азиатский финансовый кризис 1997-1998 годов, который в том числе повлек дефолт в России. В середине 1990-х Таиланд, Филиппины, Малайзия, Индонезия и Южная Корея активно получали иностранные кредиты и переживали чрезвычайно быстрый рост экономик. Массивный приток капитала и рост госдолга привели к перегреву экономик. Международные инвесторы переключились на американский доллар, когда США вышли из рецессии, а спекулянты атаковали местные азиатские валюты.

В том числе Сорос осуществил продажу таиландского бата на более $1 млрд. Бат рухнул, спровоцировав цепную реакцию по всей Восточной Азии. Тогда премьер-министр Малайзии Мохамад Махатир обвинил американского финансиста в инициировании кризиса.

«Если в январе 1997 года нам стало ясно, что ситуация становится тревожной, то это должны были осознать и другие. Однако кризис разразился лишь в июле 1997 года, когда таиландские власти отказались от привязки бата к доллару и установили плавающий валютный курс. Кризис наступил позднее, чем мы ожидали, так как местные органы кредитно-денежного регулирования продолжали поддерживать свои валюты слишком долго, а международные банки по-прежнему предоставляли кредиты, хотя они должны были ясно видеть угрозу», — писал Сорос в своей книге.

Другое серьезное финансовое потрясение, связанное с именем Сороса, произошло еще раньше — в 1992 году. Тогда обменный курс британского фунта укреплялся вслед за немецкой маркой. Несмотря на то, что фунт стерлингов был переоценен, власти Великобритании поддерживали курс и могли рассчитывать на доверие рынка. Но Сорос тогда сыграл против фунта, заработал $1 млрд и получил широкую известность.

Американский финансист и его хедж-фонд Quantum Fund поставили на короткую продажу британского фунта, то есть рассчитывали получить прибыль при обесценивании валюты. Сорос инвестировал $10 млрд в ожидании девальвации фунта. Его примеру последовали и другие хедж-фонды, вскоре Банку Англии пришлось провести девальвацию национальной валюты.

О Соросе стали говорить «человек, который обанкротил Банк Англии».

Новый глобальный кризис

В мае 2018 года Сорос предсказал новый глобальный экономический кризис. По его мнению, рост курса доллара и бегство капитала с развивающихся рынков и девальвация их валют приведет к тому, что Европейский союз столкнется с неизбежной угрозой.

Негативное влияние на европейскую экономику оказывает политика администрации президента США Дональда Трампа, в частности разрушение трансатлантического альянса ЕС и США и срыв ядерной сделки с Ираном.

Первый зампред ЦБ Ксению Юдаева призывала с осторожностью относиться к предсказаниям финансиста. «Сорос заработал на одном кризисе, а проиграл на целом ряде других. Поэтому к такого рода заявлениям всегда нужно относиться с достаточно большой осторожностью», — цитировало ее агентство Reuters.

В 1999 году, после кризисов в Азии и России журнал Forbes оценил личное состояние Сороса в $4 млрд, в 2017 году — $25,2 млрд.

Не только трейдер и инвестор, но и крупный благотворитель Сорос — неоднозначная фигура. Вложивший большие деньги в развитие науки по всему миру, он получил звание спекулянта и человека, «разорившего Банк Англии». Многие говорят о нем, как об инициаторе кризисов, ищущем наживы. Так, нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман называет «соросами» устроителей валютных кризисов, манипулирующих рынками ради собственной выгоды.

О ситуации в России в августе 1998 года Сорос писал так: «Мое письмо в Financial Times также имело непредвиденные негативные последствия. Я не жалею о том, что пытался помочь России двигаться в направлении открытого общества. Мои усилия не увенчались успехом, но я по крайней мере пытался».

За прошлый год, Иран импортировал 875 тонн семенного картофеля

Более 875 тонн семенного картофеля на сумму 1,63 млн. долларов США были импортированы в Иран из пяти стран в течение прошлого 1396 иранского календарного года (март 2017- март 2018).

Об этом свидетельствуют данные, опубликованные Таможенной администрацией Исламской Республики Иран.

Нидерланды были крупнейшим экспортером с объемом более 505 тонн на сумму около 1,03 миллионов долларов.

Другими экспортерами семенного картофеля в Иран за этот период были Германия, Ирландия, Франция и Дания, сообщает Mizan Online.

Клиенты ВТБ, приобретающие квартиры в новостройках, с начала 2018 года оформили с помощью электронной регистрации ипотеки порядка 3 тыс. сделок на общую сумму 11 млрд руб. Об этом говорится в сообщении банка.

При этом срок оформления документов в Росреестре сократился до двух-трёх рабочих дней.

Сервис позволяет клиенту ВТБ при покупке квартиры в строящемся доме зарегистрировать договор участия в долевом строительстве без посещения Росреестра. Все необходимые для этого документы формируются в офисе компании-застройщика и направляются в электронном виде в Федеральную службу государственной регистрации, кадастра и картографии. При этом для подписания документов клиенту предварительно выпускается квалифицированная электронно-цифровая подпись.

ВТБ пилотировал возможность электронной регистрации ипотечных сделок во втором полугодии 2017 года. На данный момент воспользоваться преимуществами цифровой технологии могут клиенты в Москве и МО, Санкт-Петербурге и ЛО, Рязанской, Ростовской, Ярославской, Новосибирской, Ульяновской, Волгоградской областях, Краснодарском и Ставропольском краях, Республиках Башкортостан и Татарстан. До конца текущего года банк планирует тиражирование технологии еще на 28 регионов России.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Чистая прибыль ВТБ по МСФО в первом полугодии 2018 года выросла на 70.1% до 98.5 млрд руб., во II квартале - на 41.9% до 43 млрд руб. по сравнению с аналогичным периодом 2017 года. Чистые процентные доходы выросли на 4.8% до 238.1 млрд руб. Чистая процентная маржа по итогам первого полугодия составила 4.1%, повысившись до 4.2% во II квартале 2018 года по сравнению с 4.1% в I квартале 2018 года и 4.1% в 2017 году.

США заявили о готовности вводить вторичные санкции против стран, которые продолжат сотрудничество с Ираном после полноправного вступления в силу первой волны санкций, заявил на брифинге в Госдепартаменте новый спецпредставитель по Ирану Брайан Хук.

"Мы ожидаем, что торговая активность (в области сотрудничества с Ираном. — Прим. ред.), включая грузоперевозки, будет сведена к ноябрю к нулю. Мы надеемся, что наши партнеры будут соблюдать режим санкций, и, я думаю, не стоит напоминать о готовности США в противном случае вводить вторичные санкции", — сказал он, отвечая на вопрос журналиста, как Госдеп сможет убедить Китай соблюдать санкции.

В мае Дональд Трамп объявил, что США выходят из соглашения с Ираном по ядерной программе, которого достигла шестерка международных посредников (Россия, США, Британия, Китай, Франция, Германия) в 2015 году. Кроме того, он сообщил о восстановлении всех санкций против Ирана, в том числе и вторичных. Таким образом, страны, которые ведут с Тегераном бизнес, также оказываются под давлением.

По словам спецпредставителя США по Ирану Брайана Хука, усиление санкций против Ирана нацелено на предотвращение финансирования терроризма.

"Мы получили сделку с Ираном в наследство от предыдущей администрации. Она нас не устраивала, поскольку ограничивала наши дипломатические возможности по предотвращению угроз от этой страны. Поэтому президент принял решение, чтобы выйти из этой сделки <…> Усиление санкционного давления на Иран связано с тем, что мы стремимся предотвратить получение его бюджетом денег для дальнейшего финансирования терроризма", — заявил он.

Шесть континентов на одной площадке: форум «БалтАртек» объединил молодежь из 72 стран

С 9 по 15 августа на площадке Международного форума «БалтАртек» в Калининградской области собрались молодые люди, говорящие и думающие на русском языке, из 72 стран со всех шести континентов. Они смогли разработать десятки международных проектов, обменяться идеями и, самое главное, – представиь свои предложения по созданию единой международной сети молодых соотечественников.

Форум объединил людей с разными интересами и направлениями деятельности, для которых важно не только получить новые знания, но и наладить реальное сотрудничество между странами. «Я учусь на медицинском факультете, и мне интересно, как развито взаимодействие между Россией и Францией в этой сфере, чтобы открыть эти возможности и другим студентам», – рассказал Адам Шовхалов. Он считает, что русская культура – важная часть не только его жизни, но и всего Парижа, так как там проживает много русских людей.

Для некоторых участников форум стал площадкой, где можно развить свои профессиональные компетенции и задать вопросы непосредственным коллегам. Так, журналист и социолог Илья Беляков ведет радиошоу и снимает видеоблог в Южной Корее, чтобы создаватьобъективный образ России. «Мне интересно узнать, как живут молодые люди в других странах и какие возможности для самореализации соотечественников создает Россия. В силу моей деятельности, для меня важно иметь возможность получать информацию о жизни диаспор зарубежом», – подчеркнул молодой человек.

Многие участники «БалтАртека» принимают активное участие в жизни русских сообществ в своих странах. Например, Мария Тузлукова уже 17 лет живет в Перу, и 9 лет назад она совместно с культурным центром начала принимать участие в формировании православной общины. «Я – хоровой дирижер, окончила консерваторию в Перу. Мы проводим концерты на русском языке на всех праздниках, стараемся сберечь нашу культуру», – добавила девушка.

Некоторые соотечественники уже сейчас выбрали в качестве своего профессионального пути сферу международных отношений, и форум «БалтАртек» стал площадкой для получения нового опыта в этом направлении и формировании сети знакомств, которые помогут в будущем. «Я окончила магистрату по специализации «международные отношения» в СПбГУ, поэтому тема форума для меня актуальна. Я собираюсь и дальше развиваться в этой сфере, у меня уже была практика в ЮНЕСКО в Москве. Я возвращаюсь в Конго, и надеюсь там применить полученный опыт», – отметила Софи Нгебана из Конго. Девушка свободно говорит на французском, но при этом дома – исключительно на русском.

Русские общины есть на всех континентах, включая Австралию. «Я преподаю математику в русской школе в Мельбурне и являюсь активным участником организации «Русский дом». Мы стараемся сохранить нашу историю и культуру и, конечно, передать ее детям», – рассказалаЕкатерина Хомякова из Австралии.

Многие молодые соотечественники продвигают русские традиции и культуру в своих странах, чтобы познакомить с ними представителей других национальностей. «В Ванкувере есть единственный в Канаде русский театр«Палмэ», в котором также есть студия для обучения детей. Я не знала, что в Канаде пригодится мое фольклорное образование, но с 2011 года я являюсь руководителем народного хора «Кисельные берега», играю на балалайке в оркестре русских народных инструментов. Также мы проводим русские балы, елки с Дедом Морозом и Снегурочкой, отмечаем День Победы», – рассказала Екатерина Киселева из Канады.

Иногда группы в социальных сетях превращаются в оффлайн сообщества, как в случае Марии Симинищевой из Канады. Она состоит в некоммерческом сообществе «Друзья», и, как отмечает девушка, вся ее деятельность в нем осуществляется на волонтерской основе, потому что она любит свою культуру и хочет знакомить с ней других людей. «Этим летом в Торонто прошел самый крупный русский фестиваль в Северной Америке. Также уже третий год у нас проводится акция «Бессмертный полк». И это очень эмоционально и атмосферно, когда с портретами своих родных идут 4000 человек, все поют народные и военные песни», – рассказала Мария.

Напомним, форум «БалтАртек» проходит с 9 по 16 августа в городе Светлогорске Калининградской области. Организатор форума – Федеральное агентство по делам молодежи. Партнерами выступают: МИД России, Россотрудничество, Правительство Калининградской области, Балтийский федеральный университет им. И. Канта, Фонд «Future team».

Рабочая встреча с губернатором Владимирской области Светланой Орловой.

Обсуждались различные вопросы социально-экономического развития региона, ход реализации программы развития малых городов.

В.Путин: Вы мне хотели рассказать, как у вас работа идёт в малых городах.

С.Орлова: Да, Владимир Владимирович. Во-первых, все жители Гороховца высказали Вам огромные слова благодарности за указ 2014 года. Это один из красивейших городов России, было 850 лет.

Все объединились. 2 миллиарда 400 – общая сумма денег: федеральных, региональных, муниципальных. Конечно, люди рады, потому что отреставрированы храмы, уникальный храм XVIII века, музеи, музей Сапожникова, это купец, который много вкладывал, когда там жил, работал. Музей был муниципальный. Мы его взяли на региональный уровень, и сейчас там выставка Исторического музея России. Дороги, площади, четыре школы отремонтировали, поликлинику и, конечно, набережную. Это просто сказка будет. 75 миллионов сейчас и потом 350, следующий год.

Конечно, сейчас в этот город очень много поехало туристов. Что такое малый город России? Вот он, пожалуйста: комфортный сегодня для проживания. Все условия есть. И меценаты, даже местные, сделали там светомузыкальный фонтан.

И конечно, качество жизни малых городов – это уникальная программа, потому что их в России тысячи. А наши города – они же ещё исторические, очень глубокая история. Оттуда же, из нашего Гороховца, Пожарский пошёл собирать ополчение. Жители Вас ждут, если, конечно, будет у Вас возможность приехать.

А следующая программа – это Суздаль. Кстати, Гороховец и Суздаль выиграли и Ваши гранты, по 50 миллионов. Два наших города, которые заявились, не выиграли, но мы их поддержали, мы им дали по 40 миллионов, пусть соревнуются теперь дальше. Очень хорошая программа, и мы дальше будем уделять этому большое внимание.

В.Путин: А в целом как социально-экономическая ситуация? Дорогу достроили?

С.Орлова: Дорога М7 – лучше, чем трасса из Франкфурта-на-Майне в Страсбург.

В.Путин: Вам виднее.

С.Орлова: 11 переходов, 14 миллиардов федеральных денег. Тогда хотели забрать, но мы попросили Вас, Вы отстояли. 11 переходов, практически нет теперь там смертей. Очень много гибло людей, детей, школьников. Есть защитные экраны, население тоже довольно, что защитные экраны. Поэтому за это особое спасибо. И за Лыбедскую магистраль во Владимире. Очень красивая получилась. Практически разгрузили центр города.

Если по цифрам, несколько моментов можно?

В.Путин: Да, пожалуйста.

С.Орлова: За четыре года валовый региональный продукт вырос у нас на 30 процентов. Было 306 миллиардов, сейчас – 392 миллиарда. Привлекли 360 миллиардов инвестиций, мы по инвестициям не упали.

62 новых проекта. Какие новые за этот год? Первое – это, конечно, немецкая компания «Кварцверке». Уникальное оборудование, уникальное предприятие. 2 миллиарда 100 миллионов инвестиций. Это обогащение кварцевого песка для стекольной продукции. Они идут на вторую очередь.

«Гусар», я рассказывала Вам об этом предприятии. Они завершили полный цикл, теперь у них литьё, трубопроводная арматура для Арктики. Первый заказ был от «Транснефти». Мы хотим много работать с ними, потому что у нас много оборудования, которое мы можем поставлять «Транснефти». Хороший проект.

Камешково. Во-первых, спасибо большое, это моногород, почти 600 с лишним – федеральные деньги и 280 – наши. 16 лет вода была ржавая. Ни пить её, ни мыться. Очень тяжело. Сделали хороший водозабор, ионизированная вода, очистные сооружения.

Но главное, Владимир Владимирович, мы заключили ТОР, территорию опережающего развития. Первый специнвестконтракт – с Минпромторгом. Это предприятие Чемезова. Они уже делают 50 процентов гражданской продукции. Мы выходим сейчас на серийное производство тракторов. Это очень хороший проект. Это позволяет делать кооперацию, внутри области между предприятиями идёт кооперация. Мы работаем практически со всеми крупными корпорациями. Нарастили в общей сложности за эти годы 16,7 миллиарда.

У нас нет долгов. С 2015 года бюджет бездефицитный.

В.Путин: Это очень хорошо.

А социальная сфера?

С.Орлова: Первое, очень важное и главное, – школы. Восемь школ сдали. 49-ю – помните, я Вам говорила, – сдаём в конце года, 1 сентября открываем 49-ю во Владимире. Во Владимире за это время две школы.

В.Путин: На сколько учеников?

С.Орлова: Тысяча. Хорошая школа, приличная. Мы каждый год из бюджета закладываем 552 миллиона, федеральные деньги и наши. Поэтому за школы огромное спасибо. Но ещё у нас каждая пятая школа имеет вторую смену, поэтому мы к 2025 году планируем 37 школ. Сейчас Собинка, Кольчугино, ремонтируем две школы в Петушках, по 362 миллиона, они в хорошем ещё состоянии, поэтому по школам пойдём дальше.

По спорту, Владимир Владимирович, 16 объектов, из них четыре ледовых дворца: Александров, сейчас сдаём Владимир, сдали Ковров – то, что Вы видели, и Судогда. Там же чемпионат Рагулина, то есть это для Судогды событие, просто огромное событие.

Четыре интерната для престарелых, один назвали в честь Лизы Глинки. 3382 человека переселили из ветхого жилья, но тема эта ещё остаётся, мы свои 180 миллионов заложили сейчас в бюджете и дальше будем закладывать, потому что эта тема для населения больная, будем её потихонечку решать, если, конечно, будет федеральная программа.

Много стали отдавать на восстановление сетей, везде же сети изношены: и Муром, и Гусь-Хрустальный, и многие другие. Спасибо большое Вам за порядок, за то, что у нас декриминализация произошла. Газ, вода, тепло, электричество: мы сдали 102 котельные, 56 нерентабельных закрыли, снижена цена тепловой энергии, и дальше будем двигаться.

В.Путин: К зиме готовитесь?

С.Орлова: Готовимся. По газу, как я Вам и обещала, 40 миллионов мы выделили. Помните, Вы тогда сказали, что 37 – дороговато подключение, мы ещё раз посмотрели, немножечко снизили, но сейчас ещё продолжаем работать с «Газпромом», а тем, кто не может, мы 40 миллионов выделили в бюджете, и эти люди сейчас получают дотации, потому что газификация – номер один. На 600 миллионов снизили долги за газ, у нас идёт реструктуризация с ними до 2023 года, и они нам – даже три спортивных объекта: Гороховец – стадион, Суздаль – стадион и Гусь-Хрустальный – ФОК. Это даёт нам «Газпром».

В.Путин: Это большие программы.

С.Орлова: Большие программы. Просто, знаете, может быть, мы раньше недооценивали. Но сейчас НИРы, НИОКРы…

По РЖД. Мы же сейчас делаем обшивку практически всех вагонов.

В.Путин: А что в здравоохранении?

С.Орлова: В здравоохранении. Первое. Конечно, это первичное звено. По 50–60 лет больницы не ремонтировались. 65 ФАПов было закрыто.

Все больницы ремонтируем. Киржачская, Гусь-Хрустальный, сейчас сдаём новый роддом, Вязниковская больница, в Струнино, Александровская, скорая помощь. 580 врачей привлекли. Не хватало 1500, привлекли ипотекой. И сейчас для селян сделали так, что по 300 тысяч мы ещё выплачиваем. Дооснастили перинатальный центр, он не был дооснащён. «Бережливые» поликлиники. Очень много обучений проводим для врачей с академиками из Москвы, кафедру открыли.

Я не могу сказать, что мы всё разрешили. Проблемы остаются. Мы 17 ФАПов сделали, более 45 отремонтировали. И заложили 200 миллионов, чтобы 100 ФАПов на село вернуть, потому что это первичная помощь на селе, как раз то, о чём Вы говорите. Сейчас ФАП – не хуже поликлиники, там и оборудование, и кардиограмма новая, и дозиметр. И конечно, 20 автомобилей, которые выезжают. Там, где недостаёт, мы отправляем, они выезжают.

Я встретилась с людьми в Струнино, всё мы с ними обсудили, все программы мы наметили. Делаем, как мы и договорились. Мы ещё в ноябре заложили это в бюджет после коллегии. Но 44-й закон, как всегда: выиграл торги тот, кто снизил цену и ничего не делал. Но сейчас там начался уже ремонт. Мы ещё делаем так: мы сейчас стали выделять деньги, чтобы сразу больничную территорию делать. Потому что поликлинику сделаешь, а больничная территория не готова, и она в плохом состоянии. Людей это тоже раздражает.

В.Путин: У Вас были какие-то просьбы по объектам здравоохранения?

С.Орлова: Да, у нас Ковров, там перинатальный центр нужен. Это один из крупнейших городов, 240 лет будет этому городу, и, конечно, перинатальный центр для них – это было бы решение. Хотя мы в роддом 120 миллионов выделили, ремонтируем. А тогда бы мы могли и Судогду, и Ковровский район.

В.Путин: Поддержим.

С.Орлова: Спасибо Вам большое.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 16 августа 2018 > № 2703417 Светлана Орлова

Экспорт деревянных напольных покрытий из Перу по итогам четырех первых месяцев 2018 г. снизился в годовом исчислении на 6% до $23,8 млн, об этом сообщает ITTO.

Поставки на основной зарубежный рынок — в Китай — упали почти на 20%. Среди других импортеров перуанских напольных покрытий стоит выделить Францию ($3,7 млн), США ($1 млн), а также Бельгию, Данию, Германию, Мексику, Австралию, Новую Зеландию и Нидерланды.

Тоталитарные и авторитарные режимы

Хуан Линц

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2018, 4

Перевод с английского Ольги и Петра Серебряных

Хуан Линц (1926—2013) — социолог и политолог, автор трудов по теории тоталитарных и авторитарных политических режимов.

[стр. 16—62 бумажной версии номера]

I. ВВЕДЕНИЕ [1]

Многообразие и широкая распространенность недемократических режимов

Все знают, что формы правления бывают разными и что быть гражданином или подданным одной страны совсем не то же самое, что быть гражданином другой — даже на повседневном уровне. Но известно также и то, что почти все правительства занимаются примерно одним и тем же, так что порой легко уподобиться чистым анархистом, для которых все государства одинаковы, просто потому что они государства. Это противоречие и является отправной точкой в общественно-политической науке.

Понятно, что при Сталине или Гитлере жизнь обычного гражданина — не говоря уже о верхушке общества — сильно отличалась от жизни в Великобритании или Швеции[2]. Даже если не брать крайние случаи, можно смело утверждать, что для многих, пусть даже и не для подавляющего большинства, жить в Испании при Франко совсем не то же самое, что жить в Италии — для глав коммунистических партий этих стран уж точно. Наша задача как ученых описать во всей его сложности отношение людей к правительству и понять, почему это отношение столь сильно меняется от страны к стране. Мы не будем рассматривать личные документы — мемуары политиков, генералов, интеллектуалов, заговорщиков и узников концлагерей, а также литературные произведения, посвященные столкновению человека с властью, зачастую жестокой и непредсказуемой. Мы ограничимся научными исследованиями общества, основанными на наблюдении, анализе законов, судебных и административных решений, бюрократических документов, на интервью с главами стран и опросах населения — то есть будем основываться на трудах, в которых предпринята попытка описать и объяснить функционирование разных политических систем в разных обществах.

Благодаря работам политических философов, у нас уже есть некоторое представление о том, какие вопросы следует задавать. Однако чисто дескриптивных исследований политической жизни в конкретном обществе в конкретное время, пусть даже очень хороших, нам будет мало. Нам, как и Аристотелю, который столкнулся с разнообразием правлений в греческих полисах, будет нужно свести всю эту сложность к ограниченному числу типов — достаточно разных, чтобы охватить весь спектр режимов, присутствующий в реальности, но в то же время позволяющих описать черты, общие для тех или иных сообществ. Классификация политических систем, как и других аспектов реальности — социальных структур, экономических систем, религий, структур родства, — составляет ядро социальных наук с момента их зарождения. Появление новых форм политической организации, учреждения власти и властных компетенций, распоряжения ими, а также изменение точки зрения, связанное с появлением новых ценностей, неизбежно приводит к созданию новых классификаций. Эта интеллектуальная задача не так проста, как может показаться, поскольку мы имеем дело с изменчивой политической реальностью. Старые понятия утрачивают адекватность. Как отмечает Токвиль, говоря об «опасной для демократических государств форме угнетения, не похожей ни на одну из ранее известных в мире форм»: «Это нечто новое, поэтому я попытаюсь описать ее, ибо имени у нее нет». К сожалению, нам всегда приходится как-то именовать реальность, которую мы пытаемся описать. Хуже того — мы в этом не одиноки, поскольку те, кто контролирует политическую жизнь в государствах ХХ века, тоже хотят определять, описывать и именовать свои политические системы, даже если при этом они выдают желаемое за действительное или просто хотят пустить пыль в глаза окружающим. Разумеется, подходы ученых и политических деятелей не всегда совпадают, одни и те же слова часто имеют разный смысл. Соответственно, ясность в понятиях — дело принципиальной важности. Кроме того, общества различаются не только тем, как в них организована политическая жизнь, но и устройством властных отношений в иных сферах. Естественно, те, кто считает, что внегосударственные аспекты общества для жизни людей важнее, будут стремиться к такой концептуализации разновидностей обществ, в которой политика будет лишь одним из аспектов и, наверное, даже не самым важным. Нас, однако, будет занимать именно проблема многообразия политических систем.

Простейший способ определить какое-либо понятие — указать, чем оно не является. Это, очевидно, предполагает, что мы знаем, чем является нечто другое, и, соответственно, можем сказать, что оно не совпадает с нашим понятием. В данном случае мы будем исходить из предположения, что мы знаем, что такое демократия, и сосредоточимся на политических системах, которые не подпадают под наше определение демократии. Джованни Сартори, анализируя примеры использования таких понятий, как тоталитаризм, авторитаризм, диктатура, деспотизм и абсолютизм, которые традиционно противопоставляются демократии, отмечает[3], что сейчас все сложнее понять, чем же не является демократия. Тем не менее присутствует ощущение, что благодаря работам множества ученых у нас все-таки есть описание демократии, соответствующее большому числу политических систем, достаточно схожих между собой по способу организации политической жизни и в отношениях между гражданами и правительством, чтобы подпадать под одно определение. Соответственно, здесь мы будем иметь дело с политическими системами, имеющими как минимум одну общую черту: все они не похожи на общества, к которым приложимо наше определение демократии. То есть мы будем иметь дело с недемократическими политическими системами.

Двойственность политических режимов традиционно описывалась противопоставленными терминами поликратия — монократия, демократия — автократия. С XVIII века дескриптивными и идеологическими понятиями для описания неограниченной власти (legibus solutus) стали абсолютизм и деспотизм, даже если это порождало такие неоднозначные выражения, как «просвещенный деспотизм». В конце XIX — начале ХХ века, когда в большинстве западных стран, по крайней мере на бумаге, установилось конституционное государство, а либерализм и правовое государство (Rechtstaat) стали символом политического прогресса, новые автократические формы правления обычно называли диктатурами. В 1920-е Муссолини заявляет о своей приверженности неоидеалистической концепции Джованни Джентиле об «этическом» и «тоталитарном» государстве: «Вооруженная партия ведет к тоталитарному режиму… Партия, тоталитарно управляющая нацией, — факт, новый в истории»[4]. В Германии это понятие найдет отклик лишь некоторое время спустя, причем не столько среди нацистского руководства, сколько у политических философов вроде Карла Шмитта, писавшего о повороте к тотальному государству в 1931 году[5]. Успех этого слова тесно связан с известной работой генерала Людендорфа «Тотальная война»[6], которая переворачивала старую формулу Клаузевица «война есть продолжение политики иными средствами», чтобы определить мир как подготовку к войне, а политику как продолжение войны иными средствами. Другой влиятельный автор, Эрнст Юнгер, примерно в это же время придумал выражение Totale Mobilmachung[7]. Вскоре эта идея тотальной мобилизации войдет в политический дискурс и даже в юридические документы — например в указы испанской правящей партии, где этот термин имел положительные коннотации. Уже в 1930-е политолог Джордж Сэбин использует это понятие для новых мобилизационных однопартийных режимов — и фашистских, и коммунистических[8]. Роберт Михельс в 1928 году отмечает сходство между фашистскими партиями и большевиками[9]. Троцкий пишет в 1936 году: «Сталинизм и фашизм, несмотря на глубокое различие их общественных основ, представляют собою симметричные явления. Многими чертами своими они убийственно похожи друг на друга»[10]. Многие фашисты, особенно фашисты левые, ощущали близость своих идеалов к сталинскому коммунизму[11]. Так что выявить это сходство и обнаружить, насколько полезно понятие, описывающее сразу оба политических феномена, выпало отнюдь не либеральным критикам фашизма и Советского Союза. Как мы увидим, борьба с излишне широким или неправильным толкованием этого понятия, а также сомнения в его интеллектуальной плодотворности возникли лишь недавно. Тем не менее еще в 1930-е ряд теоретиков, симпатизировавших авторитарным, антидемократическим политическим решениям, но при этом враждебно относившихся к активистским мобилизационным концепциям тоталитарного государства и видевших проблему в автономии государства от общества, ясно указали на разницу между авторитарным государством, тоталитарным государством и тем, что они называли нейтральным либерально-демократическим государством[12]. В послевоенной политологии их идеи отклика не нашли. Когда в ходе «холодной войны» отдельные автократические режимы вроде Турции и Бразилии перешли к демократии, а обретшие независимость страны выбрали демократическую форму правления, считалось, что дихотомия демократии и тоталитаризма может описать все многообразие политических систем или как минимум два полюса, к которым все эти системы тяготеют. Именно тогда режимы, которые нельзя было отнести ни к демократическим, ни к тоталитарным, считались либо покровительствующими демократии (то есть режимами, где демократические нормы формально приняты, а элиты стремятся демократизировать свои общества, даже если они не вполне представляют, что для этого требуется), либо сохранившимися до настоящего времени традиционными олигархиями[13]. Но и в данном случае для режимов, оказавшихся между этими двумя типами и ориентировавшихся либо на демократическое будущее, либо на традиционалистское прошлое, требовалось создать особый тип модернизирующихся олигархий. Примечательно, что описание в этом случае в большей мере сосредоточивалось на целях экономического развития, чем на природе политических институтов, которые нужно было создать и работу которых необходимо было поддерживать.

Всего несколько лет спустя рухнули огромные надежды на демократию в Латинской Америке — в первую очередь в более развитых южноамериканских республиках и странах, созданных путем успешного переноса британских и французских демократических институтов в бывшие колонии. Вместе с тем авторитарные режимы в Испании и Португалии неожиданно для всех пережили разгром стран «оси». Ученым стало ясно, что такие режимы нельзя понимать как безуспешные примеры тоталитаризма, поскольку многие — если не все — их основатели не разделяли тоталитарных взглядов на государство и общество, а сами эти режимы функционировали совсем не так, как нацистский или сталинский; при этом сами правители, особенно в странах «третьего мира», даже не делали вида, что авторитаризм — лишь временный этап подготовки страны к демократии. Они все чаще отвергали либерально-демократическую модель и при строительстве нового государства нередко прибегали к несколько видоизмененной ленинской модели правящей партии как авангарда пролетариата. Вскоре ученые обнаружат, что идеологические выступления и декларируемые схемы управления партий и массовых организаций почти никогда не соответствуют действительности, как в прошлом псевдофашизм балканских, восточноевропейских и балтийских государств не был похож на немецкий национал-социализм или итальянский фашизм. Эти наблюдения неизбежно привели к тому, что был описан — с теми или иными нюансами — третий тип режимов, то есть именно отдельный тип, а не точка на оси между демократией и тоталитаризмом. На основании анализа режима Франко, особенно после 1945 года, мы сформулировали понятие авторитарного режима, который отличается и от демократического правления, и от тоталитарной системы[14].

Наш анализ будет сосредоточен на тоталитарных и авторитарных режимах, имеющих как минимум одну общую черту, — это недемократические режимы. Поэтому мы должны начать с краткого эмпирического определения демократии, чтобы очертить область нашего исследования. Мы обратимся к многочисленным теоретическим и эмпирическим исследованиям тоталитарных политических систем, появившимся в последние десять лет, а также к недавней критике этого понятия, чтобы наметить типы режимов, которые мы от противного считаем тоталитарными. Однако упомянутыми тремя типами режимов многообразие политических систем ХХ века не исчерпывается. До сих пор существует ряд режимов, основанных на традиционной легитимности, и мы неверно поймем их природу, если будем классифицировать их по тем же признакам, что и современные авторитарные режимы, сложившиеся после слома традиционной легитимности или после периода демократического правления. Нам представляется, что отдельные виды тирании и деспотизма, осуществляемые лично правителем и его клиентами — с помощью преторианской гвардии при отсутствии каких-либо форм организованного участия населения в государственных институтах и сколь-нибудь значимых попыток легитимации на фоне преследования режимом своих частных целей, — будет не вполне плодотворно относить к той же категории, что и более институализированные авторитарные режимы, в которых правители считают, что действуют ради общего блага. Поэтому такие режимы — назовем их «султанскими» — мы рассмотрим отдельно, пусть даже у них есть общие черты с авторитарными. Отдельную проблему представляют общества, в которых один слой навязывает свою власть остальным — при необходимости и силой, — но при этом позволяет им участвовать в политической жизни в соответствии с демократическими нормами, исключая лишь возможность дискуссии об отношениях с правящей группировкой, причем по этому вопросу имеется широкий консенсус. Мы называем такой вид режимов «расовой демократией», поскольку они столь же парадоксальны, как и сочетание демократии с расовой дискриминацией. Недавние события в Восточной Европе, связанные с десталинизацией, и даже некоторые тенденции в Советском Союзе поставили отдельный вопрос о природе постсталинистских коммунистических режимов. Мы обнаружили, что режимы, развивающиеся в Восточной Европе, имеют много общего с теми, которые мы определяем как авторитарные, однако их более или менее отдаленное тоталитарное прошлое и приверженность элит отдельным элементам тоталитарной утопии наделяют их известным своеобразием. Мы будем говорить о них как о частном случае авторитаризма — посттоталитаризме.

Два главных измерения в нашем определении авторитарных режимов — степень или вид ограничения политического плюрализма, а также степень, в какой режим основывается на политической апатии и демобилизации, либо ограниченной и контролируемой мобилизации населения. На их основании можно выделить множество подтипов, различающихся тем, кто участвует в ограниченном плюрализме и как эти участники организованы, а также уровнем и типом их участия. Мы будем различать: бюрократическо-милитаристские авторитарные режимы; формы институционализации авторитарных режимов, которые мы называем «органическим этатизмом»; мобилизационные авторитарные режимы в постдемократических обществах, примером которых во многих отношениях является итальянский фашизм; мобилизационные авторитарные режимы в государствах, только что обретших независимость; наконец, посттоталитарные авторитарные режимы. Разумеется, эти идеальные (в веберовском смысле) типы не описывают в полной мере ни одного конкретного режима, поскольку в реальности политические режимы возникают усилиями лидеров и общественных сил, имеющих противоречивые представления о государственном устройстве, причем приоритеты и общие представления о цели у них постоянно меняются. Любой режим — результат явных и скрытых разнонаправленных тенденций, поэтому всегда представляет собой смешанную форму. Тем не менее близость к той или иной форме всегда имеется. В этом смысле в рамки нашей типологии трудно точно поместить даже какую-то одну страну в каждый конкретный момент.

Ученые предпринимали попытки[15] классифицировать независимые государства в соответствии с некоторыми операционными критериями[16]. Из-за политических изменений, особенно в неустойчивых странах «третьего мира», эти классификации быстро устаревают. Кроме того, немногочисленные попытки переработать классификацию политических систем в более сложную типологию не находят широкой поддержки в научном сообществе — главным образом из-за отсутствия систематического сбора материалов, относящихся к параметрам, на которых такие типологии строятся, а также потому, что политическая ситуация в ряде стран вообще не становилась предметом научных исследований. При этом существует довольно широкий консенсус в отношении стран, которые Данкварт Растоу считал демократическими, Роберт Даль — полиархиями, а авторы обзора 1960 года «Политика развивающихся регионов» — конкурентными. Многие из этих исследований показывают, что в любой момент времени не более четверти или даже трети мировых политических систем являются демократическими. Роберт Даль, Ричард Норлинг и Мэри Фрейз Уильямс, взяв за основу данные из «Кросс-политического обзора»[17] и других источников, касающиеся права на занятие государственной должности и допустимости нахождения в оппозиции к власти (всего семь показателей, связанных с выдвигаемыми для этого условиями), разбили 114 стран на 31 вид[18]. На основании этих данных, собранных примерно в 1969 году, 29 государств оказались полиархиями и шесть — близкими к полиархии. В списке Данкварта Растоу (за исключением Мексики, Цейлона, Греции и Колумбии, он совпадает со списком Даля) указана 31 страна[19]. В обоих списках не упоминаются некоторые карликовые государства, которые можно считать полиархиями.

Из 25 государств, население которых превысило к 1965 году 20 миллионов человек, лишь восемь относились на тот момент к полиархиям, при этом Даль считал Турцию близкой к полиархии, а Растоу добавлял к этому списку еще и Мексику[20]. Если принять во внимание, что из этих 25 стран Япония, Италия и Германия не были демократическими на протяжении существенной части первой половины XX столетия, а из пяти крупнейших государств мира только в США и Индии демократическое правление не прерывалось с момента обретения независимости, важность изучения недемократических политических систем станет очевидной. Вообще говоря, в определенных частях земного шара демократии находятся в меньшинстве. Из 38 африканских государств, обретших независимость после 1950 года, лишь в семи сохраняется многопартийная система и проводятся выборы, на которых партии могут конкурировать между собой. В 17 из этих 38 стран по состоянию на 1973 год главой государства был военный; под властью военных живут 64% 266-миллионого населения этих стран[21]. Даже в Европе, за вычетом СССР и Турции, лишь 16 из 28 государств были стабильными демократиям, а будущее еще трех — Португалии, Греции и Кипра — оставалось неопределенным. 61,5% населения Европы, за вычетом СССР, жили при демократии, 4,1% — при неустойчивых режимах, 34,4% — в недемократических политических системах.

Демократии могут существенно отличаться друг от друга: в США всеобщие выборы непрерывно проводятся с 1788 года, а Федеративная Республика Германии была основана лишь в 1949-м, после 12 лет нацистского тоталитаризма и иностранной оккупации; в Великобритании правление большинства, а в Ливане — сложная система договоренностей между этнорелигиозными меньшинствами, сочетающими конкурентную политику и принцип государственного единства; в Скандинавии эгалитарное общество, а в Индии царит неравенство. При всех этих различиях политические институты этих стран похожи в достаточной мере, чтобы мы могли считать их все демократиями. Основное сходство будет особенно хорошо заметно, если посмотреть на неоднородный список 20 крупнейших недемократических стран. Вряд ли кто-то усомнится, что Советский Союз, Испания, Эфиопия и ЮАР отличаются друг от друга больше, чем США и Индия (если брать крайний случай) или Испания и Восточная Германия (если брать только европейские страны). Задача этой главы — попытаться разработать понятийный аппарат, отражающий разнообразие политических систем, которые мы даже в самом широком смысле не можем назвать демократическими и в которых живет как минимум половина человечества.

Конечно, богатейшие страны, а именно 24 страны, где ВВП на душу населения составлял в 1965 году более 1000 долларов [на душу населения], были демократиями — за исключением Чехословакии, Советского Союза, Восточной Германии, Венгрии и Кувейта (представляющего собой особый случай); но уже из 16 стран с подушевым ВВП более 500 долларов демократиями можно было считать только семь. Таким образом, мы имеем дело не только с бедными, неразвитыми странами или странами с остановившимся экономическим ростом, ведь из 36 стран со средним экономическим ростом более 5,1% в 1960—1965 годах лишь 12 входят в составленный Далем список полиархий и близких к ним режимов. А если взять только страны с высоким ростом душевого дохода — то есть более 5%, — то из 12 стран в этот список входят лишь две.

Соответственно, несмотря на существенную связь между стабильностью демократии в экономически развитых странах и более высокой вероятностью, что страны с более высоким уровнем социального и экономического развития станут демократиями, количество отклонений от этой тенденции требует отдельного анализа различных типов политических, общественных и экономических систем. Некоторые формы политической организации и легитимации власти, несомненно, более вероятны в определенных типах общества и при определенных экономических условиях, а какие-то отдельные сочетания практически невозможны. Однако мы считаем крайне важным не смешивать две эти сферы и сформулировать отдельные типологии для общественных, экономических и политических систем. В противном случае мы не сможем поставить целый ряд важных теоретических вопросов: какой вид общественной и экономической структуры с большей вероятностью приведет к появлению режимов определенных типов и обеспечит их стабильность? Как тот или иной режим влияет на конкретную общественно-экономическую структуру и ее развитие? Повышается ли вероятность развития той или иной общественной, а может, и экономической системы при данном политическом режиме?

Разумеется, никаких однозначных соответствий между всеми этими аспектами социальной реальности не существует. Демократическое правление вполне совместимо с целым рядом общественных и экономических систем, и то же самое можно сказать об автократических режимах. Достаточно вспомнить недавнюю немецкую историю: в течение полувека общество находилось последовательно под властью нестабильной веймарской демократии, нацистского тоталитаризма и стабильной боннской республики. Несомненно, все эти режимы оказали глубокое влияние на социально-экономические структуры — хотя были и другие факторы, — однако политические различия между ними были явно сильнее, чем экономически и социальные. Поэтому мы сосредоточимся на всем многообразии политических систем и не будем в нашей классификации учитывать параметры, которые в больше степени относятся к типологии общественных и экономических систем.

Невозможно переоценить важность этих аналитических различий для осмысленного исследования связей между государством, обществом и экономикой (сюда следовало бы добавить и четвертый аспект — культурно-религиозный).

Демократическое правление и недемократические государственные устройства

Дать определение демократии, не пытаясь описывать общественные структуры и отношения в демократическом государстве, относительно просто[22]. Демократической мы будем называть политическую систему, которая позволяет свободно формулировать политические предпочтения посредством права на свободу собраний, информацию и коммуникацию с целью регулярного ненасильственного (пере)избрания лидеров на основании открытой конкуренции. Демократическая система при этом не исключает активных политических организаций из конкурентной борьбы, не запрещает членам политического сообщества выражать свои предпочтения и не вводит ради этого никаких норм, требующих применения силы. Либеральные политические права являются необходимым условием для этой общественной дискуссии и конкуренции в борьбе за власть, а также для расширения права участвовать в выборах для все большего числа граждан как неизбежного следствия. Условие регулярности выборов исключает любые системы, в которых правители в какой-то момент получили легитимность и поддержку избирателей в рамках открытой конкуренции, однако впоследствии воспрепятствовали осуществлению контроля над своими действиями. Это явным образом исключает некоторые основанные на плебисците авторитарные режимы, даже если мы принимаем, что выборы, приведшие их к власти, были честными и открытыми. Требование того, что все действующие политические посты должны прямо или косвенно зависеть от результатов всенародных выборов, исключает системы, в которых правитель получает власть через традиционное наследование и осуществляет ее без контроля или участия выборного органа, либо системы, где имеется пожизненный и несимволический пост, как в случае Франко на посту главы государства или Тито на посту президента республики. Чтобы назвать ту или иную систему более или менее демократической, в ней непременно должен наличествовать целый ряд политических свобод, гарантирующих право меньшинств на создание организаций и мирную, конкурентную борьбу за поддержку населения, даже если при этом действуют какие-то юридические или даже фактические ограничения[23]. Недемократические же режимы не просто de facto ограничивают свободу меньшинств, но и, как правило, четко прописывают юридические ограничения, оставляя простор для интерпретации таких законов не объективным независимым органам, а самим правителям, которые к тому же применяют их крайне избирательно. Требование того, что гражданам не может быть отказано в участии в выборах, если такой отказ сопряжен с применением силы, связано с тем, что расширение гражданских прав было процессом медленным и конфликтным: от имущественного ценза к всеобщему избирательному праву для мужчин до включения женщин и молодежи — по мере того, как эти общественные группы начинали требовать распространения избирательного права, в том числе и на них самих. Таким образом, исключаются системы, которые в какой-то момент допускали более или менее ограниченное участие в выборах, но отказались, прибегнув к силе, расширить это право на другие группы. ЮАР является ярким примером политической системы, которая несколько десятилетий назад могла считаться демократией, однако перестала быть таковой, полностью отказав в избирательном праве темнокожему и цветному населению. Даже если в условиях однопартийной системы в партии происходит некоторая демократизация, эксклюзивное предоставление гражданских прав членам одной партии — а именно тем, кто принимает основные политические ценности, подчиняясь партийному уставу под угрозой исключения из нее, — не позволяет считать такого режима демократическим. Безусловно, система с внутрипартийной демократией более демократична, чем без нее, когда партия управляется по принципам вождизма или «демократического центризма», однако недопуск к выборам тех, кто не хочет вступать в партию, не позволяет нам определить такую политическую систему как демократическую.

В нашем определении отсутствует упоминание политических партий, потому что теоретически можно представить, что борьба за власть осуществляется без них, даже если нам не известны такие системы, подпадающие под определение демократических. Теоретически конкурентная борьба за лидерство может иметь место в рамках мелких избирательных округов при отсутствии организаций, действующих на постоянной основе, приверженных определенным ценностям и объединяющих повестку множества избирательных округов, — а именно такие организации мы называем партиями. Это теория органической, или корпоративной, демократии, и она утверждает, что представителей надо выбирать в первичных социальных группах, в которых люди знают друг друга и объединены общими интересами, что делает политические партии ненужными. Ниже, говоря об органическом этатизме, мы подробно рассмотрим теоретические и эмпирические трудности в организации открытой конкурентной борьбы за власть в так называемых органических демократиях, а также авторитарные черты подобных режимов. Соответственно, право свободно образовывать политические партии и право партий бороться за власть во всей полноте, а не только частично, является первым признаком демократичности политической системы. Зато исключается любая система, в которой партия de jureобладает особым конституционным или юридическим статусом, ее отделения отвечают перед отдельным партийным судом, а закон наделяет их особой защитой так, что другие партии должны признавать за ней лидерство при том, что сами они могут участвовать в управлении, только если не оспаривают ее исключительного положения, либо обязательно поддерживают определенный общественно-политический порядок (помимо конституционного порядка, задающего свободную конкурентную борьбу за власть в рамках регулярных мирных выборов). Крайне важно четко отличать правящие de facto партии, регулярно получающие на выборах подавляющее большинство голосов в равной борьбе с другими партиями, от партий-гегемонов в псевдомногопартийной системе. Именно поэтому различие между демократическими и недемократическими режимами не совпадает с различием между однопартийными и многопартийными системами. Еще один часто выдвигаемый критерий отличия демократических режимов от недемократических — регулярная передача власти, однако это условие не является необходимым[24].

Приведенные выше критерии позволяют практически однозначно определить государство как демократическое, при этом не упуская из виду элементов демократии в государствах других типов или присутствия de facto адемократических либо антидемократических тенденций в демократических государствах. Сомнения возникали лишь в редких случаях, да и то в силу несогласия ученых в оценках фактического положения дел, касающихся свободы политических групп[25]. Дальнейшее свидетельство правильности нашего определения — это сопротивление недемократических режимов, называющих себя демократиями, введению перечисленных нами элементов и те идеологические изощрения, на которые они идут, чтобы это оправдать. Еще одно подтверждение состоит в том, что ни одна демократия не трансформировалась в недемократический режим, не изменив хотя бы одной из указанных нами характеристик. Лишь в редких случаях нетрадиционные режимы преобразовывались в демократические без конституционного переворота и насильственного свержения действующей власти. Таковыми можно считать Турцию после Второй мировой войны[26], Мексику (если принять аргументы тех, кто считает ее демократией) и, возможно, Аргентину после выборов 1973 года. Таким образом, граница между недемократическими и демократическими режимами довольно жесткая, ее нельзя преодолеть посредством медленной и незаметной эволюции; для этого требуется резкий слом, неконституционные действия, военный переворот, революция или иностранная интервенция. При этом черта, отделяющая тоталитарные системы от других недемократических режимов, гораздо менее четкая, известны наглядные примеры, когда система теряла определенные характеристики, позволяющие считать ее тоталитарной, но при этом не становилась демократией, причем процесс этот проходил малозаметно, и точно зафиксировать переход чрезвычайно сложно. Несмотря на всю важность сохранения различия между тоталитарными и недемократическими типами политического устройства, они походят друг на друга больше, чем на демократические формы правления, что позволяет выделить их в отдельную, пусть и обширную, категорию недемократических режимов. Рассмотрению таких режимов и посвящена эта работа.

Примечание о диктатуре

В специальной литературе[27] и повседневной речи для обозначения недемократических режимов и государства с особым типом, нетрадиционным, легитимации часто используется термин «диктатура». Если в Древнем Риме оно возникло в форме dictator rei gerundae causaдля обозначения чрезвычайного правления, предусмотренного конституцией на ограниченный срок в случае экстренной ситуации и ограниченного 6 месяцами без права продления или исполнением конкретной задачи, то теперь слово «диктатор» стало использоваться для осуждения и поругания. Неслучайно Карл Шмитт[28] и Сартори[29]отмечают, что Гарибальди и Маркс все еще употребляли это слово без негативных коннотаций.

Если этот термин и имеет смысл сохранить для современного научного использования, его употребление следует ограничить описанием чрезвычайного правления, приостанавливающего или нарушающего на время конституционные нормы, касающиеся исполнения и передачи власти. Конституционная диктатура как тип правления основывается на статьях конституции, описывающих чрезвычайное положение (например массовые беспорядки или война) и по решению легитимного конституционного органа расширяющих полномочия отдельных органов власти или дающих им право исполнять их, когда их срок уже истек и должны состояться новые выборы. Такая экстраконституционная власть не обязательно становится антиконституционной, навсегда меняя политический строй. Она вполне может служить его защите в кризисной ситуации. Из-за неоднозначности выражения «конституционная диктатура» Сартори и другие ученые предпочитают термин «кризисное управление»[30]. Вообще говоря, революционные комитеты, которые берут на себя власть после падения традиционного строя или авторитарного режима с целью проведения свободных выборов и восстановления демократии, пока они остаются временным правительством, не утвержденным путем выборов, можно считать диктатурой в узком смысле слова. Многие военные перевороты против традиционных правителей, автократических правительств или разваливающихся демократий ради поддержания видимости преемственности власти путем фальсификации или задержки выборов получают широкую поддержку именно на основании этого шага — при том, что изначально отдельные лидеры таких переворотов могли искренне желть восстановить конкурентную демократию. Трудность выхода из режима правления военных, как показывает прекрасный анализ Самюэля Файнера[31] и Самюэля Хантингтона[32], позволяет понять, почему в большинстве случаев военные создают авторитарные режимы, а не обеспечивают возвращения к демократии. Еще один очень особый случай — явное принуждение из-за рубежа с целью установления демократии путем изгнания недемократических правителей. Япония, Австрия и Западная Германия после Второй мировой войны — уникальные тому примеры, поскольку главнокомандующие и администрации союзников не являлись демократическими правителями этих государств[33]. Однако их успех может быть связан с уникальными обстоятельствами, сложившимися в данных обществах, — других подобных примеров скорее всего нет. В этом узком смысле мы говорим только о тех диктатурах, которые Карл Шмитт[34] называл Kommissarische Diktatur, в отличие от «диктатур суверенных».

Однако в реальном политическом мире возвращение к конституционной демократии после разрушения демократической легитимности — даже путем так называемой конституционной диктатуры или вмешательства монархов или армий, действующих в качестве модернизирующего инструмента в чрезвычайной ситуации, — остается весьма сомнительным. Исключением, пожалуй, может считаться правительство национального единства во время войны, когда все основные партии соглашаются перенести выборы или не допустить подлинно конкурентных выборов, чтобы обеспечить почти единодушную поддержку правительству, ведущему общую для всех войну. Диктатуру как чрезвычайную власть, временно ограничивающую гражданские свободы и/или усиливающую власть отдельных органов, трудно отличить от иных типов автократических режимов, когда она выходит за рамки конкретной ситуации. Ученые не могут не принимать во внимание заявлений того, кто принимает на себя такую власть, даже если они сомневаются в его искренности или реалистичности его намерения вернуть власть народу, поскольку эти заявления скорее всего будут иметь необратимые последствия для легитимности устанавливаемого подобным образом недемократического правления. Ученый не a priori, а только ex post factoделает вывод о том, действительно ли правление индивида или группы было диктатурой в узком, римском, смысле. Как правило, подобные диктатуры — лишь переходные этапы к иным формам автократического правления, поэтому неслучайно ситуацию балканских государств, где короли отошли от конституционного правления, следует считать королевскими диктатурами, а не возвращением к абсолютной монархии. Как только от преемственности традиционной легитимации отказываются ради демократических норм, возвращение к ней кажется невозможным. Диктатура как промежуточная, чрезвычайная власть слишком часто переходит в более или менее институализированные формы авторитаризма. Не будем забывать, что уже римское конституционное правление было разрушено и преобразовано в авторитарное, когда Сулла в 82 году до нашей эры стал dictator reipublicae constituendae, а Цезарь в 48 году до нашей эры стал диктатором на ограниченный срок, а в 46-м — на десять лет. С тех пор свержение конституционного правительства выдающимся лидером называют цезаризмом.

Мы закрепим термин «диктатура» за временным кризисным правительством, которое не институализировало себя и представляет собой разрыв с институциональными правилами передачи и отправления власти, принятыми предыдущим режимом, будь он демократическим, традиционным или авторитарным. Временную приостановку этих правил в соответствии с конституцией такого режима мы будем называть кризисным правительством или конституционной диктатурой.

II. ТОТАЛИТАРНЫЕ СИСТЕМЫ

К определению тоталитаризма

В свете того, что тоталитаризм занимает центральное место в изучении современных неконкурентных демократических режимов, полезно будет начать с некоторых уже ставших классическими определений тоталитарных систем, после чего попытаться продвинуться в нашем понимании их, прислушавшись к критике, которой они подвергались[35]. Не так давно Карл Фридрих следующим образом переформулировал описательное определение, к которому они с Бжезинским первоначально пришли в 1965 году:

«Шесть черт отличают этот режим как от других, более старых автократий, так и от гетерократий. На сегодня это в целом общепринятый набор фактов: 1) тоталитарная идеология; 2) единственная партия, приверженная этой идеологии, во главе которой обычно стоит один человек, диктатор; 3) разветвленная секретная полиция и три типа монополии, или, точнее, монопольного контроля, а именно: а) над массовыми коммуникациями, б) над боевым оружием и в) над всеми организациями, в том числе экономическими, что включает в себя всю плановую экономику. [...] Следует добавить, что ради простоты эти шесть черт можно свести к трем: тоталитарная идеология, партия, подкрепленная секретными службами, и монополия на три основные формы межличностного взаимодействия в массовом индустриальном обществе. Эта монополия не обязательно находится в руках партии — это следует подчеркнуть с самого начала, чтобы избежать недоразумений, уже возникших в критических замечаниях к моим предыдущим работам. Здесь важно, что этот монопольный контроль находится в руках элиты (какой бы она ни была), управляющей данным конкретным обществом и, соответственно, олицетворяющей собой режим»[36].

Бжезинский предлагает более сущностное определение, указывающее на конечную цель таких систем:

«Тоталитаризм — это новая форма правления, подпадающая под общее определение диктатуры; система, в которой центральное руководство элитного движения, имеющее в своем полном распоряжении высокотехнологичные инструменты политического влияния, употребляет их ради совершения тотальной социальной революции (затрагивающей базовые условия человеческого существования) на основе некоторых произвольных идеологических принципов, провозглашенных этим самым руководством в атмосфере насажденной силой единодушной поддержки всего населения»[37].

Франц Нейман представил[38] похожий набор определяющих характеристик.

Следует подчеркнуть, что во всех этих определениях элемент террора — роль полиции и принуждения — не является ключевым (каковым он был, например, для Ханны Арендт[39]). В самом деле, можно показать, что до тех пор, пока власть может рассчитывать на лояльность вооруженных сил, тоталитарной системе для существования в относительно закрытом обществе вполне достаточно того, что громадная часть населения идентифицирует себя с властью и принимает активное участие в контролируемых ею и служащих ее целям политических организациях; власть может пользоваться распыленным контролем над обществом, возможным благодаря добровольному манипулируемому участию и тактике кнута и пряника. В некоторых отношениях именно к такому типу тоталитаризма приблизился коммунистический Китай; этой же модели соответствует и хрущевский опыт популистской рационализации партийного контроля, как его описывает Пол Кокс[40].

Явно или неявно эти определения указывают на постепенное стирание границы между государством и обществом, на возникновение «тотальной» политизации общества через политические организации — чаще всего партию и связанные с ней объединения. Тем не менее эта черта, отличающая тоталитарные системы от различных типов авторитаризма и особенно от демократического правления, никогда не проявляется в реальности в чистом виде — соответственно, трения между обществом и политической системой обязательно будут присутствовать, пусть и в усеченной форме, и в тоталитарных системах. Еще менее вероятно в реальности тотальное формирование индивида, полное усвоение идеологии массами и возникновение «нового человека», о котором постоянно вещают идеологи, хотя следует признать, что мало каким общественным системам, если не считать религий, удалось продвинуться в этом направлении так же далеко, как тоталитаризму.

Чертами, без которых политическую систему нельзя назвать тоталитарной, являются идеология, единственная партия с массовым членством вкупе с иными мобилизационными организациями и власть, сосредоточенная в руках одного человека и его сподвижников или небольшой группы, которые неподотчетны никаким сколь-нибудь широким кругам и не могут быть смещены со своих позиций институциализованными, мирными методами. Каждую из этих черт в отдельности можно обнаружить и в других типах недемократических систем, но тоталитарную систему создает лишь их совместное присутствие. Это означает, что не все однопартийные системы являются тоталитарными, что какая бы то ни было система не является тоталитарной, если в ней наличествует честная борьба за власть между свободно создаваемыми партиями, и что нельзя называть тоталитарной недемократическую систему, которая не является однопартийной — точнее, не находится под контролем одной активно действующей партии. Как признает в своем уточненном определении Карл Фридрих, суть не в том, что окончательные решения всегда принимает партийная организация или что у нее достаточно власти, чтобы их предопределить, пусть даже нам трудно поверить, что единственная массовая партия этого типа вместе с контролирующей ее бюрократией не является самой могущественной институцией в обществе — по меньшей мере, когда речь идет об отдельных ее членах и обычных гражданах.

Конечно, бывают диктаторы — цезаристские вожди, мелкие олигархии вроде военных хунт или объединения элит в разных институциональных областях, неподотчетные институциям и собственным членам, — но правление этих диктаторов тоталитаризмом мы называть не будем. Если их власть не реализуется во имя идеологии, так или иначе подчиненной каким-то коренным идеям или Weltanschauung, если они не прибегают к определенным формам массовой организации и вовлечения членов общества, отличным от военной угрозы или полицейского давления, то речь идет вовсе не о тоталитарной системе, а, как мы увидим позже, об авторитарных режимах. Каким бы прочным ни было единство верхушки, между приближенными к правителю и в среде его непосредственных подчиненных вполне может идти борьба за власть — равно как и между организациями, этим самым правителем и созданными. Подобного рода групповая политика не возникает из потребностей общества, в ней не участвуют институции или организации, существовавшие до захвата власти. Власть вовлеченных в эту борьбу людей, фракций или организаций не имеет корней в общественных структурах, не являющихся в строгом смысле политическими, даже когда сами участники этой борьбы за власть оказываются тесно связанными с какими-то определенными слоями общества. В этом смысле, когда речь идет о тоталитаризме, говорить о классовой борьбе в марксистском понимании невозможно. Исходные государственные позиции — заняв которые, конкурирующие за власть лица начинают бороться за расширение своего влияния путем установления связей с разными существующими в обществе запросами, — являются частью политической системы, то есть политических организаций вроде партии или связанных с ней массовых организаций, региональных партийных структур, партийных военизированных ополчений, правительства или полицейского чиновничества. В стабильных тоталитарных системах традиционные институции — например деловые объединения, церковь или даже армия — в борьбе за власть играют лишь вспомогательную роль, и если они вообще в ней участвуют, то лишь в той мере, в какой их привлекают для поддержки того или иного лидера или группы внутри политической элиты. На политическую власть их руководство претендовать не может — в лучшем случае оно может влиять на определенные решения и крайне редко получает даже в этой сфере право вето. В этом отношении одной из черт, отличающих тоталитарные системы от других недемократических систем, является подчиненное положение армии. На сегодняшний день ни одна из тоталитарных систем не пала благодаря военному перевороту, вмешательство военных еще ни разу не привело к фундаментальным переменам в тоталитарных системах, даже когда в момент кризиса одной из враждующих фракций удавалось усилить свое влияние благодаря поддержке армейской верхушки.

Подобную роль могла бы сыграть лишь крайне политизированная Народно-освободительная армия Китая (НОАК)[41] или же армия на Кубе[42]. Говорить, что какие-то отдельные включенные во властные структуры лидеры, фракции или бюрократические группы представляют интересы управленцев, сельхозпроизводителей, отдельных языковых или культурных образований, интеллектуалов и так далее, можно лишь в очень относительном смысле. Даже если каким-то лидерам или группам случается до некой степени представлять интересы отдельных сегментов общества, они остаются этим социальным сегментам неподотчетными, эти общественные слои не становятся фундаментальным источником их власти, сами лидеры чаще всего не являются выходцами из этих слоев и даже во властные элиты попали отнюдь не в силу своего высокого положения внутри одного из таких слоев. Разрушение или как минимум решительное ослабление всех институций, организаций и групп влияния, существовавших до захвата власти новой политической элитой и создания ею собственных политических структур, — одна из важнейших отличительных черт тоталитаризма, если сравнивать его с другими недемократическими системами. В этом смысле можно говорить о монополии на власть, о монизме, однако будет большой ошибкой считать монолитной эту концентрацию власти в политической сфере, в руках людей и организаций, назначенных политическим руководством. Плюрализм тоталитарных систем — это не общественный плюрализм, а плюрализм политический, причем исключительно внутри правящей политической элиты. Один пример: конфликты между SA и SS, DAF (Германским трудовым фронтом) и партией, четырехлетним планом Геринга и Организацией Тодта (впоследствии перешедшей под начало Шпеера) были конфликтами внутри нацистской элиты, столкновениями между разными ее организациями. Разумеется, участники этих конфликтов искали и находили союзников среди военных, бюрократов и бизнесменов, но было бы большой ошибкой считать перечисленных выше людей или организации представителями донацистских структур германского общества. То же самое, вероятно, можно сказать и о борьбе разных фракций Политбюро или ЦК после смерти Сталина.

Тем не менее можно показать, что в полностью установившейся тоталитарной системе, удерживающей власть в течение долгого времени, отдельные члены политических организаций, особенно партии, начинают ассоциироваться — в процессе дифференциации и разделения труда — с особыми участками административной работы и могут все чаще и чаще отождествляться с конкретными экономическими или территориальными интересами, представлять их чаяния и мнения при выработке каких-то административных мер — особенно в мирное время, когда перед всеми без исключения не стоит какой-то одной задачи первостепенной важности, а также в моменты передачи власти или кризиса в руководстве. Как только приняты все базовые решения о природе политической системы, все существовавшие ранее общественные структуры уничтожены или решительно ослаблены, а их наиболее влиятельные лидеры смещены, в тоталитарной системе может произойти трансформация, дающая возможности для возникновения плюрализма, ограниченного в своих пределах и автономности. В этот момент решающее значение в том, останется ли система по сути своей тоталитарной или превратится в нечто другое, будет иметь степень жизнеспособности идеологии, а также партии или других организаций, занимающихся поддержанием ее господства, плюс устойчивость высшего руководства. Разумеется, подобные преобразования внутри тоталитарных систем не происходят без трений и напряженности, поэтому их следует понимать скорее как циклические изменения, а не как гладкую последовательную эволюцию.

Всякой типологии тоталитарных систем придется учитывать относительную важность идеологии, партии и массовых организаций, а также политического правителя или правящих групп, присвоивших себе власть, а также сплоченность или разобщенность руководства. Кроме того, при типологизации необходимо проанализировать, как эти три параметра соотносятся с обществом и его структурой, историей и культурными традициями. Разные тоталитарные системы или одна и та же система в разных своих фазах могут оказаться в большей или меньшей степени идеологизированными, популистскими или бюрократизированными в зависимости от типа единственной партии — или в большей или меньшей степени харизматическими, олигархическими или даже феодальными в зависимости от внутреннего устройства высшей власти. Отсутствие одного из этих трех факторов или их достигшее определенного предела ослабление приводят к коренному изменению самой природы системы. При этом разнообразие самих этих факторов, конечно же, допускает возникновение самых разных типов тоталитарных систем.

Именно сочетание трех этих факторов объясняет многие другие черты, вероятность столкнуться с которыми в тоталитарных системах гораздо выше, чем в иных недемократических системах. Тем не менее какие-то из этих черт не являются ни достаточными, ни необходимыми для того, чтобы признать систему тоталитарной, и могут быть обнаружены также и в других типах политических систем.

Итак, я буду считать систему тоталитарной, если она удовлетворяет следующим условиям:

1. Наличествует единый, однако не монолитный центр власти, и любой плюрализм институций или групп, если он существует, получает свою легитимность именно из этого центра, им опосредуется и возникает в большинстве случаев в силу политической воли центра, а не является результатом развития общества в дототалитарный период.

2. Имеется единственная, автономная и более или менее проработанная в интеллектуальном плане идеология, с которой идентифицирует себя правящая верхушка или вождь, а также обслуживающая высшее руководство партия. Политика, которую проводит правительство, опирается на идеологию, любые проводимые меры оправдываются ссылкой на нее. Идеология имеет определенные границы, и преступить их — значит вступить в сферу инакомыслия, которое не остается безнаказанным. Идеология не сводится к какой-то конкретной программе или определению общего политического курса, но претендует на окончательное осмысление общества, понимание его исторической цели и объяснение всех общественных явлений.

3. Звучат постоянные призывы к активной мобилизации и широкому участию граждан в реализации политических и коллективных общественных задач; это участие реализуется через единственную существующую партию и множество подчиненных ей групп, оно поощряется и награждается. Нежелательными считаются пассивное подчинение и апатия, отход на позиции маленького человека, «хата которого с краю», характерные для авторитарных режимов.

Именно последняя из перечисленных черт сближает тоталитарное общество с идеалом, да в общем, и с реальностью многих демократий и в корне отличает его от большинства «нетоталитарных недемократических систем». Именно это участие и чувство сопричастности обществу так восхищает в тоталитарных системах демократически мыслящих наблюдателей, именно благодаря ему они начинают думать, что имеют дело с демократией — демократией, даже более совершенной, чем та, в условиях которой граждане вспоминают об общественных проблемах только (или главным образом) в преддверии выборов. Однако фундаментальное различие между политическим участием в условиях мобилизационного режима и в условиях демократии состоит в том, что в первом случае для каждой сферы жизни и каждой задачи имеется лишь один возможный канал участия, а общие цель и направление задаются из центра, который определяет и цели, возможные для общественных организаций, и, в конечном счете, их контролирует.

Тоталитарную систему характеризует именно это постоянное взаимодействие между господствующим и более или менее монистическим центром принятия решений, опирающимся в своей работе на идеологические постулаты или ссылающимся на них для оправдания собственных действий, с одной стороны, и гражданами, участвующими в работе контролируемых организаций ради реализации идеологических целей.

Прочие черты, на которые часто указывают при описании тоталитарных систем, можно вывести из указанных нами трех, что мы и сделаем, когда перейдем к подробному обсуждению важнейших научных работ, посвященных анализу отдельных тоталитарных систем. Здесь стоит привести лишь несколько элементарных примеров. Причиной напряженных отношений между интеллектуалами, художниками и политической властью[43] является, очевидно, помимо личных пристрастий и неприязни вождей вроде Гитлера и Сталина, упор на идеологию: требование приверженности этой идеологии исключает все прочие идейные системы, а ставить под вопрос лежащие в основе этой идеологии ценности попросту страшно — в особенности, когда речь идет о противопоставлении коллективных, общественных целей целям, индивидуальным и частным. Частный, замкнутый на себя человек представляется скрытой угрозой, а многие формы эстетического выражения обращены как раз к такому человеку. То же самое можно сказать и об эскалации обычных конфликтов между церковью и государством до конфликта между религией и политикой[44]. Важность идеологии имеет и позитивные стороны: огромной ценностью наделяется образование, возникает большая потребность в определенных культурных инициативах и последующем их массовом распространении. Это резко отличает тоталитарные системы от большинства традиционных автократий, где поддержкой пользуется лишь внушение религиозных идей (в случае религиозных автократий) или естественно-научное и техническое образование (в светских автократиях). Пропаганда, образование, обучение кадров, дальнейшая проработка и развитие идеологии, вдохновленная ею научная деятельность, награды интеллектуалам, идентифицирующим себя с системой, чаще оказываются важными именно в тоталитарных, а не в иных недемократических системах. Если не принимать во внимание ограниченность этих усилий и забыть об ограничении или полном отсутствии свободы, можно обнаружить здесь определенное совпадение с демократическими системами, где массовое участие в политической жизни тоже требует массового образования и массовых коммуникаций и где интеллектуалам предназначается важная роль, которой они не всегда, впрочем, рады.

Сосредоточенность власти в руках вождя и его приближенных или обособленной группы, сформировавшейся благодаря общему участию в борьбе за власть и в создании режима, обязательная социализация в политических организациях или кооптация из других секторов (по критериям лояльности и/или идеологической благонадежности) неизбежно приводят к ограничению автономии других организаций: промышленных предприятий, профессиональных групп, вооруженных сил, интеллектуалов и так далее. Приверженность идеологии, признание ее символов и убежденность, что любые решения должны приниматься с оглядкой на идеологию или ею обосновываться, отделяет эту группу от людей, испытывающих определенный скептицизм или вообще не интересующихся идеологией, а также от тех, кто в силу своего призвания, как например интеллектуалы, склонен ставить под вопрос лежащие в основе идеологии принципы. В то же время властная группа сближается с теми, кто готов развивать идеологию, не претендуя при этом на власть. Элемент элитизма, на который постоянно указывают при анализе тоталитарных систем, есть лишь логическое следствие стремления к монополизации власти. Тем же объясняется и ожесточенность конфликтов внутри элиты, а также чистки и гонения на тех, кто эту битву за власть проиграл. Власть — в большей степени, чем в демократических обществах, — становится здесь игрой на выбывание.

Приверженность идеологии, стремление к монопольному контролю и страх утраты власти, разумеется, объясняют и тенденцию к использованию в таких системах насильственных методов, а также высокую вероятность непрекращающегося террора. Соответственно, именно террор — особенно террор, направленный на саму элиту, а не на противников или потенциальных оппонентов системы, — и отличает тоталитарные системы от других недемократических систем. При объяснении характерной для тоталитарных систем тяги к полной вовлеченности, когда власть не удовлетворяют ни апатичность подданных, ни простое соглашательство бюрократов, идеологическое рвение имеет более важное значение, чем размер общества, который подчеркивает Ханна Арендт, или степень модернизации в смысле технологической развитости, связанной с индустриализацией.

Очевидно, что при анализе влияния (в поведенческих терминах) тоталитарных систем на разные общества важнейшим параметром оказывается природа и роль единственной партии. Важность, которой наделены партийная организация, возникающие из недр партии специализированные политические организации и связанные с партией массовые организации, объясняет многие основные характеристики этих систем. В первую очередь их способность проникать в общество, присутствовать во многих институциональных сферах и оказывать на них влияние, мобилизовывать людей для решения масштабных задач на добровольной или псевдодобровольной основе (а не в ответ на материальные стимулы и поощрения) дает тоталитарным системам возможность осуществлять важные изменения при ограниченных ресурсах, в силу чего они служат инструментом для определенного типа экономического и общественного развития. Кроме того, партийные структуры сообщают тоталитарным системам некоторый демократический характер — в том смысле, что они дают желающим (то есть всем тем, кто разделяет основные цели, сформулированные руководством страны, а не выдвигает собственные) шанс принять активное участие в жизни страны и ощутить сопричастность с ней. Несмотря на бюрократический характер государства, многих организаций и даже самой партии, массовое членство в партии и организациях, которые она поддерживает, может дать смысл, цель и чувство сопричастности многим гражданам. Этим тоталитарные системы разительно отличаются от многих других недемократических систем — авторитарных режимов, где правители полностью полагаются на бюрократов, экспертов и полицию, отделенных от всего остального населения, имеющего мало шансов (или вообще никаких) почувствовать себя активными участниками общественных и политических событий (им остается только работа и личная жизнь).

Партийная организация и масса существующих внутри нее невысоких руководящих должностей дают многим людям шанс причаститься власти — порой даже над людьми, стоящими выше них в других социальных иерархиях[45]. Это очевидным образом привносит элемент равенства, подрывающий другие общественные стратификации, но вводящий при этом новый тип неравенства. Кроме того, активная партийная организация, члены которой искренне вовлечены в ее деятельность, способствует резкому росту возможностей для контроля и неявного принуждения по отношению к тем, кто не желает в нее вступать или оказывается из нее исключенным. Тоталитарные системы ставят себе на службу всю ту массу энергии, которая в демократических обществах направляется не только в политическую жизнь, но и распыляется по множеству добровольных объединений, направленных на достижение общего блага. Едва ли не весь идеализм, связанный с ориентацией на коллектив, а не на себя лично (идеализм, в прошлом находивший свою реализацию в религиозных организациях, а в современных либеральных демократиях реализующийся в добровольных объединениях), в тоталитарных системах уходит в партийную деятельность и работу в связанных с ней организациях — как, очевидно, и оппортунизм тех, кого привлекают щедрые награды, связанные с партийной активностью, или доступ к власти и надежда ее обрести. Этот мобилизационный аспект является важнейшим для тоталитарных систем и отсутствует во многих (если не в большинстве) других недемократических системах. Люди определенного типа, при тоталитаризме с энтузиазмом решающие задачи, поставленные перед ними руководством, в других недемократических системах были бы пассивными подданными, которые интересовались бы лишь реализацией своих узких личных целей или переживали бы отчужденность в виду отсутствия каких-либо возможностей для участия в работе, направленной на перемены в обществе. Соответственно, привлекательность тоталитарной модели во многом объясняется именно этим мобилизационным, поощряющим всеобщее участие характером партии и массовых организаций. В то же время причина отчужденности и чувства неприятия, которые такие системы вызывают, чаще всего состоит в том, что выбор общественных целей обычному гражданину недоступен, свобода в выборе руководства организаций либо ограничена, либо точно так же недоступна в силу бюрократизма, существование которого оправдывается принципами коллективного руководства или демократического централизма.

Другие характеристики, часто встречающиеся в описаниях тоталитарных систем — например их тенденция к экспансии, — вывести из ключевых свойств тоталитаризма не так просто. Некая косвенная связь здесь, очевидно, присутствует, поскольку упор на единственно верную идеологию превращает в скрытую угрозу существование всех прочих идеологий и систем убеждений. Тем не менее здесь многое будет зависеть от конкретного содержания идеологии — как минимум природа и направление экспансии будут определяться этим в большей степени, чем другими структурными характеристиками[46].

В тоталитарных системах практически неизбежны стремление подчинять, запрет едва ли не на любые формы несогласия (особенно на те, что способны захватить сравнительно большие сегменты населения и предполагают какую-либо попытку самоорганизации), сжатие сферы частного и значительный объем полусвободного, если не прямо насильственного, участия в общественной жизни. При этом масштабный и произвольный террор в форме концлагерей, чисток, показательных процессов, коллективного наказания целых социальных групп или сообществ обязательной чертой тоталитаризма вовсе не является. Тем не менее мы можем сказать, что подобные формы при Гитлере и Сталине возникли не случайно, что они были характерны для этих режимов и широко распространены, чего ни в одной демократической системе не случалось никогда, и, наконец, что они наверняка отличались качественно и количественно от форм принуждения, практиковавшихся в других недемократических системах, если не считать периодов консолидации власти, гражданской войны и времени непосредственно после нее. Террор не является ни необходимой, ни достаточной характеристикой тоталитарных систем, однако вероятность его применения в таких системах, судя по всему, выше, чем в любых других, причем определенные формы террора представляются характерными для определенных форм тоталитаризма. Тем не менее целый ряд авторов совершенно верно говорят о тоталитаризме без террора.

В первых исследованиях тоталитаризма, особенно в «Перманентной революции» Зигмунда Ноймана[47], особо подчеркивалась роль лидера. Фашистская приверженность вождизму (Führerprinzip) и возвеличивание Duce, а также культ личности Сталина сделали эту черту очевидным элементом любого определения тоталитаризма. Тем не менее в последние годы мы видим примеры систем, в целом подпадающих под определение тоталитарных, однако не обнаруживающих бесспорного лидера, какого-либо культа или персонификации высшего руководства. И есть масса недемократических систем, не соответствующих описанному нами типу, в которых при этом центральное место занимает вождь со сложившимся вокруг него культом. Соответственно, мы смело можем сказать, что единственный лидер, который сосредотачивает в своих руках огромную власть, вокруг которого складывается культ личности и харизматический авторитет которого так или иначе признается как членами партии, так и населением в целом, появляется в тоталитарных системах с очень высокой вероятностью, однако его появление не является неизбежным или необходимым для сохранения стабильности таких систем. Кризисы передачи власти, которые, по мысли многих исследователей, угрожали стабильности или даже самому существованию таких режимов, на практике не привели к падению или упадку тоталитарных систем, хотя были в этом отношении очень опасными[48]. Можно было бы думать, что упор на вождизм характерен для тоталитарных режимов фашистского типа, что со всей очевидностью верно в случае Италии, Германии и еще некоторых мелких фашистских систем, однако роль Сталина в Советском Союзе показывает, что эта черта характерна не только для них. Понятно, что, если мы станем доказывать на манер некоторых диссидентствующих коммунистов и левых фашистов, что чисто функционально сталинизм был русским эквивалентом фашизма, эта сложность сама собой разрешится. Но такое решение больше похоже на софизм. В настоящий момент можно ответственно утверждать лишь, что в тоталитарных системах такого рода лидерство появляется с большей вероятностью, чем в других недемократических системах. Изменения в отношении между лидерством, идеологией и организованным массовым участием — те переменные, на основании которых следовало бы строить типологию тоталитарных систем и за счет которых можно было бы попытаться понять процессы консолидации, стабилизации, изменения и — возможно, развала — таких систем. Выдвигать какие-либо предположения относительно взаимосвязи этих относительно независимых переменных в любой тоталитарной системе было бы, пожалуй, слишком смело; только теоретико-эмпирический анализ конкретных типов, или даже отдельных случаев, может помочь справиться с этой теоретической проблемой на более высокой ступени абстракции.

[…]

IV. АВТОРИТАРНЫЕ РЕЖИМЫ

К определению авторитарного режима

В одной из предыдущих работ я обозначил все многообразие недемократических и нетоталитарных политических систем как авторитарные при условии, что они являются политическими системами с ограниченным, не подотчетным политическим плюрализмом без выраженной правящей идеологии, но с определенной системой ценностей, без широкой или интенсивной политической мобилизации, за исключением отдельных периодов развития, где лидер или иногда небольшая правящая группировка управляет в рамках формально плохо определенных, но вполне предсказуемых границ[49].

Это определение было сформулировано так, чтобы противопоставить эти системы конкурентным демократиями и типичным тоталитарным системам[50]. Оно четко отделяет авторитаризм от демократий, тогда как разница с тоталитаризмом кажется более размытой, поскольку под это определение вполне подходят до- и посттоталитарные ситуации и режимы. Дальнейшее разграничение требует исключения традиционных законных режимов, отличающихся источником легитимации правителей, и авторитарных олигархий. Режимы, которые мы назвали «султанским авторитаризмом», во многом похожи на те, что подпадают под наше определение авторитарных; их отличие — в произвольном и непредсказуемом применении власти и слабости пусть даже ограниченного политического плюрализма (а это важная черта «султанского авторитаризма»). По ряду причин нам удобнее исключить из определения авторитарных режимов полуконституционные монархии XIX века, сочетающие в себе элементы традиционного легитимного и авторитарного правления, где монархические, сословные и даже феодальные элементы смешиваются с зарождающимися демократическими институтами, и цензовых демократий, в которых ограниченное избирательное право — шаг вперед в сторону современных конкурентных демократий, основанных как минимум на всеобщем избирательном праве для мужчин. Олигархические демократии, сопротивляющиеся — особенно в Латинской Америке — попыткам дальнейшей демократизации, настаивая на ограничении избирательного права из-за неграмотности, контроля или манипуляции выборами через касиков, регулярного обращения за помощью к военным и создания почти идентичных партий, часто оказываются на грани между современными авторитарными режимами и демократией. Они ближе к демократии конституционно и идеологически, однако социологически схожи с авторитарными режимами. Но даже при более жестком определении, исключающем все лишнее, мы обнаруживаем множество современных политических систем, под него подпадающих, — что потребует, как мы увидим, введения нескольких подвидов авторитаризма.

Наше определение авторитаризма сосредоточено на способе употребления и организации власти, на связях с обществом, природе коллективных представлений, на которые опирается власть, а также на роли граждан в политическом процессе; при этом за пределами рассмотрения остается само содержание политики, цели и raison d'êtreподобных режимов. Мы практически ничего не узнаем из него об институтах, группах или социальных слоях, составляющих ограниченный плюрализм этого общества, или о тех, кто из него исключен. Акцент на строго политических аспектах дает почву для обвинений этого определения в формализме, которые уже звучали, когда речь заходила о наших определениях тоталитаризма или даже демократии. Нам, однако, кажется, что характеризуя режимы отдельно от проводимой ими политики, мы более четко видим проблемы, стоящие перед любыми политическими системами, — например отношения между политикой, религией и интеллектуалами. Условия их возникновения, стабильности, трансформации и возможного упадка тоже в таком случае видятся более явственно. Общий и абстрактный характер этого определения заставляет нас спуститься по лестнице абстракций к изучению множественных подвидов, чем мы здесь и займемся.

Мы говорим скорее об авторитарных режимах, а не об авторитарных правительствах, чтобы показать относительно низкую выраженность политических институтов: они проникают в жизнь общества, препятствуя — порой силой — политическому выражению интересов некоторых групп (например духовенства в Турции и Мексике после революции или рабочих в Испании) или формируя их путем политического вмешательства, как это происходит в корпоративистских режимах. В отличие от некоторых исследователей тоталитаризма, мы говорим не об обществах, а о режимах, потому что даже сами правители не хотят полностью отождествлять государство и общество.

Наиболее характерной чертой таких режимов является плюрализм, однако крайне важно подчеркнуть, что, в отличие от демократий с их почти неограниченным и политически институализированным плюрализмом, здесь мы имеем дело с плюрализмом ограниченным. Звучали даже предложения считать такие режимы ограниченным монизмом. На самом деле эти два обозначения задают довольно широкий диапазон, в котором могут действовать такие режимы. Ограничение плюрализма может достигаться за счет соответствующих законов, а может обеспечиваться de facto, оно может быть более или менее строгим, касаться только определенных политических групп или более широких слоев интересантов — главное, чтобы оставались группы, не созданные государством или не зависящие от него, несмотря на явное вмешательство государства в политический процесс. В некоторых режимах допускается институализированное политическое присутствие ограниченного числа независимых групп и даже поощряется создание новых, однако ни у кого не возникает сомнений, что правители сами решают, каким группам позволено существовать и на каких условиях. Кроме того, даже если власти реагируют на деятельность таких объединений граждан, они им de jure и/или de facto не подотчетны. Это отличает их от демократического правления, при котором политические силы формально зависят от поддержки на местах при всех возможных фактических отклонениях, описываемых «железным законом олигархии» Михельса. В авторитарных режимах представители различных групп и институций попадают во власть не просто потому, что они пользуются поддержкой соответствующей группы, а потому что им доверяет правитель или властная группировка, и они, безусловно, учитывают статус и влияние последней. У них может быть поддержка на местах — назовем ее потенциальной избираемостью, — но это не единственный, и даже не главный, источник их власти. Посредством постоянной кооптации лидеров разные секторы или институции становятся элементами системы, и это определяет природу элиты: разнородное происхождение и карьеры, а также меньшая доля профессиональных политиков — тех, кто строил карьеру только в политических организациях, — по сравнению с бывшими бюрократами, технократами, военными, лоббистами и иногда религиозными деятелями.

Как мы увидим, в некоторых из таких режимов одна правящая или привилегированная партия — это единственный более или менее важный компонент ограниченного плюрализма. На бумаге такие партии часто заявляют, что обладают такой же монополией на власть, что и тоталитарные партии, и как будто бы исполняют те же функции, но в реальности их следует четко различать. Отсутствие или слабость политической партии часто делает спонсируемые церковью или связанные с ней светские организации (например «Католическое действие» или «Opus Dei» в Испании) колыбелью лидеров для таких режимов; подобным же образом поставляют кадры для элит христианско-демократические партии[51]. Однопартийная система обычно строится на parti unifié, а не на parti unique, как говорят в Африке, то есть на партии, в которой переплетаются различные элементы и которая не является, таким образом, единым жестко организованным органом[52]. Такие партии часто создаются сверху, а не снизу, причем не в тоталитарном захватническом стиле, а некой находящейся у власти группой.

В определении авторитарных режимов мы используем понятие менталитета, а не понятие идеологии, имея в виду различение, проведенное немецким социологом Теодором Гайгером[53]. Он считал идеологии более или менее проработанными системами мысли, часто изложенными на письме интеллектуалами или псевдоинтеллектуалами (или с их помощью). Менталитет же — это способ мышления и чувствования, скорее эмоциональный, чем рациональный; он лежит в основе непосредственной, некодифицированной реакции на различные ситуации. Гайгер использует яркое немецкое выражение: менталитет он определяет как subjektiver Geist, субъективный дух (даже когда речь идет о коллективе), а идеологию — как objektiver Geist. Менталитет — это интеллектуальная позиция; идеология — интеллектуальное содержание. Менталитет — психическая склонность; идеология — рефлексия, самоинтерпретация. Сначала менталитет, потом идеология. Менталитет бесформен и подвижен — идеология четко оформлена. Идеология — это понятие из социологии культуры; понятием менталитета пользуются при изучении общественного характера. В идеологиях заключен сильный утопический элемент; менталитет ближе к настоящему или прошлому. Для тоталитарных систем характерны идеологические системы, основанные на неизменных элементах, имеющие мощное воздействие и закрытую когнитивную структуру, а также серьезную сдерживающую силу, важную для мобилизации масс и манипуляций ими. Консенсус в демократических режимах, напротив, основан на согласии по поводу процедуры его достижения, приверженность которой имеет некоторые черты идеологической веры.

Боливар Ламунье ставит под сомнение действенность и полезность различения идеологии и менталитета[54]. Он отмечает, что если взять их как реальные политические переменные, как когнитивные формы сознания, действующие в реальной политической жизни, особенно в процессе коммуникации, то обнаружить разницу между ними будет сложно. Ему представляется, что это различие вводится лишь для того, чтобы показать: господствующие в авторитарных режимах идеи не представляют никакого интереса для политической науки. Но это как раз совершенно не входило в наши намерения! Ламунье верно отмечает эффективность символической коммуникации, множественность референциальных связей между символом и общественной реальностью в авторитарных режимах.

Разногласия во многом зависят от философских соображений, касающихся определения идеологии, и этот вопрос мы здесь обсуждать не будем. Как идеологии, так и описанные выше ментальности являются частью более широкого феномена идей: они ведут к идеям, ориентированным на действие, что в свою очередь является аспектом институализации властных отношений, для обозначения которой Ламунье предпочитает пользоваться термином «идеология».

Важный вопрос звучит так: почему идеи принимают разные формы, разную последовательность, артикуляцию, охват, разную степень эксплицитности, интеллектуальной проработанности и нормативности? По всем перечисленным выше параметрам, идеологии и ментальности различаются, и различия эти часто имеют последствия для политического процесса. Ментальности сложнее описать как обязывающие, требующие безоговорочной приверженности и со стороны правителей, и со стороны подданных, даже если их реализация достигается ценой принуждения. Ментальности сложнее распространить в массах, труднее включить в процесс образования, они с меньшей вероятностью вступят в конфликт с религией или наукой, ими сложнее воспользоваться для проверки на лояльность. Сильно различаются спектр вопросов, ответы на которые можно извлечь из идеологий и ментальностей, точность этих ответов, логика процесса их извлечения, а также наглядность противоречий между проводимой политикой, ментальностями и идеологиями. Они, кроме того, в совершенно разной степени способны сдерживать или ограничивать законные или незаконные действия. При исследовании авторитарных режимов нам будет трудно найти ясные отсылки к идеям, ведущим и направляющим режим, в правовых теориях и судебных решениях по неполитическим делам, в художественной критике и научных спорах; свидетельств использования таких идей в образовании будет очень немного. Мы совершенно точно не обнаружим богатого и специфического языка, новой терминологии и эзотерического использования идеологии — трудного для понимания со стороны, но очень важного для участников процесса. Не столкнемся мы и с длинными полками книг и других публикаций идеологического характера, посвященных бесконечному и всестороннему разбору этих идей.

Имеет смысл признать, что идеология и ментальность — вещи разные, но что разницу эту нельзя описать четко и однозначно; скорее это крайние точки, между которыми имеется огромная серая зона. Естественно, военно-бюрократические авторитарные режимы с большей вероятностью будут отражать ментальность своих правителей. В других типах мы скорее всего обнаружим то, что Сьюзен Кауфманн называет программным консенсусом[55], а в третьих — набор идей, взятых из самых разных источников и перемешанных между собой случайным образом ради того, чтобы они создавали впечатление идеологии в том смысле, в каком о ней говорится применительно к тоталитарным системам. Естественно, авторитарные режимы, находящиеся на периферии идеологических центров, часто бывают вынуждены имитировать господствующие идеологические стили, так или иначе их инкорпорировать и приспосабливать к своим нуждам. Часто это приводит к серьезным недоразумениям при изучении таких режимов, когда акценты расставляются совсем не там, где требуется. В действительности вопрос следует ставить так: какие особенности внутреннего устройства власти мешают внедрить четкую идеологию в таких режимах? С моей точки зрения, сложная коалиция сил, интересов, политических традиций и институтов — а все это и составляет ограниченный плюрализм — вынуждает правителей отсылать как к символическому референту к наименьшему общему знаменателю этой коалиции. Таким образом правителям в процессе захвата власти удается нейтрализовать максимальное число потенциальных оппонентов (при отсутствии высокомобилизованной массы сторонников). Размытость ментальности смягчает расколы в коалиции, в силу чего правители получают возможность сохранять лояльность в корне несхожих между собой элементов. Что ментальность не утверждает раз и навсегда каких-то особых, четко сформулированных и однозначных постулатов, облегчает задачу приспособления к меняющимся обстоятельствам в условиях отсутствия поддержки со стороны окружения — особенно это характерно для авторитарных режимов, находящихся в сфере влияния западных демократий. Ссылки на предельно общие ценности вроде патриотизма и национализма, экономического развития, социальной справедливости или порядка, а также прагматичное и незаметное включение идеологических элементов, заимствованных у главных на данный момент политических центров, позволяет правителям, добившимся власти без поддержки мобилизованных масс, нейтрализовать оппонентов, кооптировать самых разных сторонников и принимать административно-политические решения исходя из чисто прагматических соображений. Ментальности, полу- или псевдоидеологии ослабляют утопическую устремленность политики, а вместе с ней и конфликт, который иначе потребовал бы либо институализации, либо более масштабных репрессий, — чего авторитарные лидеры не могут себе позволить. Тогда как некоторая доля утопичности вполне совместима с консервативным уклоном.

За отсутствие идеологии авторитарным режимам приходится расплачиваться тем, что они практически лишают себя возможности мобилизовать массы, чтобы заставить их эмоционально и психологически отождествить себя с режимом. Отсутствие проработанной идеологии, ощущения общей осмысленности общественной жизни, далеко идущих замыслов, априорной модели идеального общества снижает привлекательность таких режимов для людей, ставящих во главу угла идеи, смыслы и ценности. Отчуждение от таких режимов — при всей их успешности и относительном (по сравнению с тоталитарными системами) либерализме — интеллектуалов, студентов, молодежи и глубоко религиозных людей отчасти объясняется как раз отсутствием или слабостью идеологии. Одно из преимуществ авторитарных режимов, имевших серьезный фашистский элемент, состояло в том, что характерная для них вторичная идеология оказывалась привлекательной для каких-то из этих групп. Однако это преимущество превращалось в источник напряженности, как только становилось очевидным, что для определяющих режим элит эти идеологические элементы ничего не значат.

В теории мы должны уметь различать идейное содержание режима, в том числе его стиль, от идей, направляющих или оформляющих политический процесс в качестве реальной политической переменной. Можно было бы показать, что первый аспект, в связи с которым мы будем искать объективизации, в конечном счете не так важен, как субъективно схваченное и усвоенное, то есть многообразие форм сознания, действующих в реальной политике. Нам тем не менее кажется, что разница между ментальностью и идеологией вполне приложима и к тому, как они влияют на действия и процессы коммуникации в политике и обществе. Сложность взаимодействия между этими двумя уровнями анализа не дает возможности априори предсказать направление, в котором будут развиваться эти отношения. Вероятно, в тоталитарных системах содержание идеологии оказывает гораздо более глубокое влияние на реальные политические процессы, тогда как в авторитарных режимах ментальности правителей, которые не обязательно формулируются столь же ясно и четко, вероятно, в большей степени отражаются общественные и политические реалии.

В силу неуловимости ментальностей, из-за подражательности и вторичности так называемых идеологий авторитарных режимов ученые сравнительно мало занимались этой стороной авторитаризма. Придать этой теме важность можно лишь путем интервьюирования элит и проведения опросов среди населения, что сильно затруднено в силу ограниченности свободы выражения и создаваемых при авторитаризме коммуникационных препятствий. Типология авторитарных режимов, которую предлагаем мы, опирается в большей степени не на анализ типов ментальностей, а на характер ограниченного плюрализма и степень апатии или мобилизации масс.

***

В нашем изначальном определении авторитаризма мы подчеркивали фактическое отсутствие широкой и интенсивной мобилизации, однако признавали, что на определенном этапе развития таких режимов подобная мобилизация возможна. Соответственно, низкая и ограниченная мобилизация — общая для всех таких режимов характеристика, и на это есть ряд причин. Когда мы ниже перейдем к обсуждению подтипов, мы увидим, что в некоторых режимах деполитизация масс входит в намерения правителей, совпадает с их ментальностью и отражает содержание ограниченного плюрализма, на который они опираются. В других типах систем правители имеют исходные намерения мобилизовать тех, кто их поддерживает, и население в целом, чтобы добиться активного участия в жизни режима и его организациях. К этому их подталкивают публичные обещания, часто вытекающие из каких-то идеологических предпосылок. Исторический и социальный контекст установления режима благоприятствует такой мобилизации или прямо требует ее через массовые организации в рамках однопартийной системы. Борьба за независимость страны от колониальной державы или за полную самостоятельность, желание включить в политический процесс те слои общества, до которых не дотягивались руки ни у одного из прежних политических лидеров, или победа над сильно мобилизованным оппонентом в обществах, где демократия допускала и поощряла такую мобилизацию, приводит к возникновению мобилизационных авторитарных режимов националистического, популистского или фашистского толка. На практике такие режимы со временем становятся неразличимыми, несмотря на разные стартовые условия и пути развития. Однако это не должно заслонять крайне важных различий в их происхождении с точки зрения типа возникающего плюрализма, выбранной формулы легитимности, реакции на кризисные ситуации, способности к трансформации, источников и типов оппозиции и так далее.

В конечном счете, степень политической мобилизации и, соответственно, возможности участия в режиме для поддерживающих его граждан являются результатом двух других аспектов, которые мы рассматривали при определении авторитарных режимов. Мобилизацию и участие со временем все труднее и труднее поддерживать, если режим не начинает развиваться в сторону большего тоталитаризма или большей демократии. Эффективная мобилизация, особенно посредством массовых организаций в рамках однопартийной системы, будет восприниматься как угроза другими составляющими ограниченного плюрализма — обычно армией, бюрократией, церковью или лоббистскими группами. Для преодоления подобных сдерживающих обстоятельств потребуются шаги в сторону тоталитаризма. Неудачные попытки такого прорыва и способность ограниченного плюрализма препятствовать возникновению тоталитаризма хорошо проанализировал Альберто Аквароне. Он приводит примечательный диалог Муссолини с его старым другом-синдикалистом:

«Если бы вы могли представить, сколько сил у меня ушло на достижение баланса, чтобы не сталкивались соприкасающиеся друг с другом антагонистические ветви власти, ревнивые и не доверяющие друг другу правительство, партия, монархия, Ватикан, армия, милиция, префекты, лидеры партии в регионах, министры, глава Confederazioni [корпоративных структур], крупнейшие монополисты и т.д., вы поняли бы, что они остались не переваренными тоталитаризмом, в них я не смог сплотить то “наследие”, что мне без всяких ограничений досталось в 1922 году. Патологическую ткань, связывающую традиционные и случайные дефекты этих великих маленьких итальянцев, после двадцати лет непрестанной терапии удалось изменить лишь на поверхности»[56].

Мы уже описывали, как поддержание равновесия между ограниченными плюрализмами сдерживает эффективность мобилизации в рамках единой партии и, в конечном счете, приводит к апатии ее членов и активистов, поскольку такая партия дает лишь ограниченный доступ к власти по сравнению с другими каналами. Недоразвитость — особенно большой массы сельского населения, живущего в изолированных частях страны и занятого натуральным сельским хозяйством, что часто связано с традиционными и непотическими властными структурами в рамках единой партии, — несмотря на все идеологические заявления, организационные схемы и механизмы плебисцита, не создает основанной на участии политической культуры, даже если речь идет о контролируемом или фиктивном участии.

Как мы детально покажем далее, авторитарные режимы, возникающие после периода конкурентной демократии, приведшей к появлению неразрешимого конфликта в обществе, порождают деполитизацию и апатию среди населения, которое воспринимает это с облегчением после всех трудностей предыдущего периода. Изначально апатия охватывает проигравших новому режиму, но в отсутствие террора и осуществляющих его дисциплинированной тоталитарной массовой партии и ее организаций никто и не пытается интегрировать их в систему. По мере того, как уменьшаются напряженность и ненависть, изначально способствовавшие мобилизации, сторонники режима тоже впадают в апатию — часто к радости правителей, поскольку в такой ситуации им больше не нужно выполнять обещания, которые они раздавали в ходе мобилизации.

Отсутствие идеологии, неоднородность и компромиссный, а часто и подражательный характер главной идеи и — главным образом — менталитет правителей, особенно военных элит, бюрократов, экспертов и допущенных во власть политиков из прорежимных партий оказываются серьезным препятствием для мобилизации и привлечения к участию в общественной жизни. Без идеологии трудно мобилизовать активистов для добровольных кампаний, регулярного посещения партийных собраний, индивидуальных пропагандистских мероприятий и так далее. Без идеологии с ее утопическими компонентами сложно привлечь тех, для кого политика есть цель сама по себе, а не просто средство для достижения сиюминутных прагматических задач. Без идеологии молодежь, студенты, интеллектуалы с меньшей вероятностью будут заниматься политикой и обеспечивать кадры для дальнейшей политизации населения. Без утопического элемента, без привлечения широких слоев населения, которым требуется реально работающий, а не ограниченный, контролируемый плюрализм допущенных в элиты, призывы, основанные на бесконфликтном обществе консенсуса (за исключением моментов всплеска национализма или ситуаций прямой угрозы режиму), сводят политику к администрированию общественных интересов и фактическому выражению чьих-то частных интересов.

Ограниченный плюрализм авторитарных режимов и разная доля допустимых для них плюралистических компонентов в отправлении власти в разные моменты создают сложные системы полу- и псевдооппозиций в рамках режима[57]. Полуоппозицию составляют группы, не занимающие доминирующего положения и не представленные в правительстве; они критикуют режим, но при этом готовы участвовать во власти, отказавшись от фундаментальной критики режима. Не будучи институализированными, такие группы не являются нелегитимными, даже если для их деятельности нет законных оснований. Они могут выступать с резкой критикой правительства и некоторых институтов, однако проводят четкую разницу между ними и лидером режима и принимают историческую легитимацию или как минимум необходимость авторитарной модели. Есть группы, которые ратуют за иные политические приоритеты и способы их достижения, они поддерживают установление режима, но при этом надеются достичь целей, которых не разделяют их партнеры по коалиции. Бывает несогласие между теми, кто изначально отождествлял себя с системой, но не участвовал в ее становлении (обычно это радикальные активисты, своего рода «младотурки режима»), и теми, кто находится внутри режима и хочет достигнуть целей, не являющихся нелегитимными, — например восстановить прежний режим, возвращение к которому было объявлено, но так и не состоялось. Бывают приверженцы идеологии, на время отказавшиеся от нее ради победы над врагом; встречаются сторонники иностранной модели и/или даже иностранного государства, от которых стараются дистанцироваться правители; на поздних этапах развития такого режима появляются и те, кто противится его трансформации, а точнее, либерализации и отказу от его ограничительного характера. Полуоппозиция обычно возникает среди старшего поколения, участвовавшего в установлении режима ради реализации целей, которые они поставили перед собой еще до всякого переворота. Однако встречается она и среди интеллектуалов и молодежи, особенно студентов, всерьез воспринявших риторику руководства, но не обнаруживших действенных каналов участия во власти. Нередко полуоппозиция внутри режима становится не подпадающей под действие законов, алегальной, оппозицией. Отказавшись от надежды реформировать режим изнутри, она не готова перейти к нелегальной или подрывной деятельности и пребывает в состоянии неустойчивой терпимости, нередко основанной на прежних личных связах. Слабость попыток политической социализации и индоктринации в авторитарных режимах объясняет и тот факт, что, когда третье поколение, у которого не было шанса стать частью режима, открывает для себя политику, оно может обратиться именно к алегальной оппозиции. Автономия, допускаемая режимом для определенных общественных организаций, ограниченные попытки либерализации и повышения участия в институциях режима, а также относительная открытость другим обществам создают условия для появления алегальной оппозиции, которая иногда служит ширмой для нелегальной оппозиции и готова проникать в институты режима, не испытывая, в отличие от других его оппонентов, моральных сомнений по этому поводу. Часто оппозиция действует через формально неполитические организации — культурные, религиозные, профессиональные. В многоязыковых, мультикультурных обществах, где режим отождествляется с одной из национальных групп, выражением оппозиционности становятся такие культурные жесты, как использование неофициального языка. Особое положение католической церкви во многих обществах с авторитарным правлением и легальный статус многих ее организаций на основании соглашений между Ватиканом и правителями дают священникам и некоторым представителям светского общества определенную автономию, позволяя им стать каналом для выражения оппозиционных настроений определенных социальных классов и культурных меньшинств или трансляции поколенческих проблем, что также может способствовать появлению новых лидеров. В случае католической церкви роль религиозных групп в авторитарных режимах определяет ее транснациональный характер, моральную легитимацию относительно широкого диапазона идеологических позиций из-за отказа папы их осудить, легитимацию морально-профетического гнева по поводу несправедливости, особенно после Второго Ватиканского собора, а также озабоченность церковной верхушки гарантиями автономии религиозных организаций и свободы священников. Парадоксальным образом церковь обеспечила авторитарные режимы элитами через светские организации, но в то же время занималась защитой диссидентов и время от времени, как указывает Ги Эрме[58], играла роль трибуна, выступая против коррумпированного режима с позиций носителя моральных ценностей. Являясь организацией, которая переживет любой режим, даже если она отождествляется с ним в какой-то исторический момент, церковь имеет тенденцию дистанцироваться от режима и восстанавливать свою автономию при первых же признаках кризиса. То же самое относится к другим постоянным институтам, способным сохранять существенную автономию при авторитарном режиме — например судейству и даже профессиональным чиновникам.

Здесь следует подчеркнуть, что полуоппозиция — алегальная, но дозволенная оппозиция, относительно автономная роль различных институтов в условиях полусвободы — создает сложный политический процесс, имеющий далеко идущие последствия для общества и его политического развития. Либерализация авторитарных режимов может зайти далеко, но без изменения природы режима, без институционализации политических партий она все равно останется довольно ограниченной. Полусвобода, гарантированная при таких режимах, имеет свои последствия (несравнимые, конечно, с преследованием нелегальной оппозиции), и это объясняет фрустрацию, разобщенность, а иногда и готовность сотрудничать с режимом, что порой способствует устойчивости этих режимов в ничуть не меньшей степени, чем репрессии. Неопределенное положение оппозиции при авторитарных режимах резко отличается от четкого разграничения режима и его врагов в тоталитарных системах. Подчеркнем, однако, что ограниченный плюрализм, процесс либерализации и существование дозволенной властями оппозиции в отсутствие институциональных каналов для участия оппозиции в политике и получения доступа к населению в его массе ярко отличают авторитарные режимы от демократических.

Завершая общее обсуждение авторитарных режимов, обратим внимание на одну трудность их изучения. В мире, где крупными и наиболее успешными державами были либо стабильные демократии, либо коммунистические или фашистские политические системы — с их уникальной идеологической привлекательностью, организационными возможностями, видимой стабильностью, успехами в индустриальном развитии или в преодолении экономической отсталости, а также способностью преодолеть статус страны «второго сорта» на международной арене, — в таком мире авторитарные режимы находятся в неоднозначном положении. Ни один из них не стал утопическим образцом для других — за исключением, пожалуй, насеровского Египта для арабского мира в силу особых исторических обстоятельств. Наверное, таким образцом могла бы оказаться Мексика с ее революционным мифом в сочетании с прагматической стабильностью режима гегемонии одной партии. Ни один авторитарный режим не захватил воображения интеллектуалов и активистов за пределами своей страны. Ни один не вдохновил на создание международных партий в свою поддержку. Лишь оригинальные решения югославов вызывали у интеллектуалов определенный некритический интерес. В таких обстоятельствах авторитарные режимы и их лидеры не впадали в искус и не начинали воспроизводить привлекательные тоталитарные образцы, поскольку не хотели или не могли воспроизвести их ключевые черты. Лишь 1930-е с их идеологией корпоративизма в сочетании с различным идеологическим наследием и связью с консервативной социальной доктриной католицизма предложили действительную нетоталитарную и недемократическую идеологическую альтернативу. Наблюдаемый нами крах таких систем, тот факт, что ни одно крупное государство не пошло по этому пути, размытые границы между консервативным и католическим корпоративизмом и итальянским фашизмом и, наконец, отход церкви от своей приверженности органическим теориям общества свели на нет эту третью политическую модель. Авторитарные режимы, как бы они ни были укоренены в обществе, каких бы успехов они ни добивались, в итоге всегда сталкиваются с двумя привлекательными альтернативами, что ограничивает возможности их полной и уверенной в себе институционализации и дает силу их противникам[59].

Перевод с английского Ольги и Петра Серебряных

[1] Перевод выполнен по изданию: Linz J.J. Totalitarian and Authoritarian Regimes. Boulder; London: Lynne Riener Publisher, 2000. P. 49—63, 65—75, 159—171. Первоначально эти главы были опубликованы в 1975 году.

[2] Превосходное сравнительное исследование двух обществ в условиях разных политических режимов, а также анализ того, как они отражались на жизни отдельных советских и американских граждан, см. в: Hollander G.D. Soviet Political Indoctrination. New York, 1972. Впрочем, в посвященных Америке разделах чувствуется чрезмерное влияние поколенческого либерального радикализма, характерного для интеллектуального протеста 1970-х.

[3] Sartori G. Democratic Theory. Detroit, 1962. P. 135—157.

[4] О Муссолини и значении термина «тоталитаризм» в Италии см. Jänicke M. Totalitäre Herrschaft. Anatomie eines politischen Begriffes. Berlin, 1971. S. 20—36. Эта работа также является лучшим обзором истории употребления термина, его вариантов и связанной с ним полемики и, кроме того, содержит исчерпывающую библиографию. Следует отметить, что для обозначения сразу и фашистских, и коммунистических режимов этот термин использовали не только либералы, католики или консерваторы, но и социалисты вроде Хильфердинга, который писал об этом уже в 1939 году. В 1936-м Хильфердинг отошел от марксистского анализа тоталитарного государства (см.: Ibid. S. 74—75; Hilferding R. StateCapitalism or Totalitarian State Economy // Modern Review. 1947. Vol. 1. Р. 266—271).

[5] Schmitt C. Die Wendung zum totalen Staat // Positionen und Begriffe im Kampf mit Weimar—Genf—Versailles 1923—1939. Hamburg, 1940.

[6] Ludendorff E. Der Totale Krieg. München, 1935. О понятии тотальной войны см.: Speier H. Ludendorff: The German Concept of Total War // Earle E.M. (Ed.). Makers of Modern Strategy. Princeton, 1944.

[7] Jünger E. Die totale Mobilmachung. Berlin, 1934.

[8] Sabine G.H. The State // Seligman R.A., Johnson A. (Eds.). Encyclopedia of the Social Sciences. New York, 1934.

[9] Michels R. Some Reflections on the Sociological Study of the Oligarchical Tendencies of Modern Democracy. New York, 1928. P. 770—772.

[10] Trotsky L. The Revolution Betrayed. New York, 1937. P. 278.

[11] Сходство в восприятии советского и фашистского режимов у итальянских фашистов и Троцкого обсуждается в книге: Gregor A.J. Interpretations of Fascism. Morristown, 1974. P. 181—188. Еще один пример подобного анализа у испанского левого фашиста см.: Ledesma Ramos R. ¿Fascismo in España? Discurso a las juventides de España [1935]. Barcelona, 1968.

[12] Ziegler H.O. Autoritärer oder Totaler Staat. Tübungen, 1932; Vögelin E. Der Autoritäre Staat. Vienna, 1936.

[13] Shils E. Political Development in the New States. The Hague, 1960.

[14] Linz J.J. An Authoritarian Regime: The Case of Spain // Allard E., Littunen Y. (Eds.). Cleavages, Ideologies and Party Systems. Helsinki, 1964.

[15] Shils E. Op. cit.; Almond G., Coleman J.S. (Eds.). The Politics of the Developing Areas. Princeton, 1960; Almond G., Powell G.B. Comparative Politics: A Developmental Approach. Boston, 1966; Hungtinton S.P. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S.P., Moore C.H. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society. New York, 1970; Hungtinton S.P., Moore C.H. Conclusion: Authoritarianism, Democracy, and One-Party Politics // Ibid; Moore C.H. The Single Party as Source of Legitimacy // Ibid; Lanning E. A Typology of Latin American Political Systems // Comparative Politics. 1974. Vol. 6. P. 367—394.

[16] Обзор существующих типологий политических систем см. в: Wiseman H.V. Political Systems: Some Sociological Approaches. London, 1966. Указанная выше работа Габриэла Алмонда и Джеймса Коулмана была первой в своем роде: эти соавторы, а также их коллеги Вайнер, Растоу и Бланкстен занялись изучением политики в Азии, Африке и Латинской Америке. Разработанную Шилсом типологию Алмонд использует в связи с функциональным анализом. В указанной выше работе (главы 9—11) Алмонд и Пауэлл строят свою типологию в зависимости от структурной дифференциации и секуляризации — от примитивных политических систем до современных демократических, авторитарных и тоталитарных. У Файнера можно найти еще одну интересную попытку классификации (Finer S.E. Comparative Government. New York, 1971. P. 44—51). У Блонделя сравнительный анализ построен на различении традиционных консервативных, либерально-демократических, коммунистических, популистских и авторитарных консервативных систем (Blondel J. Comparing Political Systems. New York, 1972). Растоу выделяет системы: 1) традиционные, 2) модернизирующиеся — персонально-харизматические, военные, однопартийные авторитарные, 3) современные демократические, тоталитарные и 4) системы, в которых отсутствует какое-либо управление (Rustow D. A World of Nations: Problems of Political Modernization. Washington, 1967). Предложенная Органским типология режимов (Organski A.F.K. The Stages of Political Development. New York, 1965) берет за основу стадию экономического развития, на которой они находятся, роль политики в этом процессе, а также тип элитных альянсов и классовых конфликтов. Среди прочих у него присутствуют «синкратические» режимы (от древнегреческого σ?ν — вместе, и κρ?τος — власть) в среднеразвитых странах, где промышленные и аграрные элиты достигли компромисса под давлением снизу. Аптер, много изучавший Африку, создал очень интересную и получившую широкое признание типологию политических систем на основе двух основных параметров: типа власти и типа ценностей, к которым конкретная система стремится (Apter D.E. The Politics of Modernization. Chicago, 1965). По первому признаку системы разделяются у него на иерархические (где центр контролирует все) и пирамидальные (системы с конституционным представительством), по второму — на преследующие консумматорные (сакральные) и инструментальные (секулярные) ценности. Соответственно, возникают два типа систем с иерархической властью: 1) мобилизационные системы (как в Китае) и 2) либо модернизирующиеся автократии, либо неомеркантилистские общества (примерами, соответственно, будут Марокко и кемализм в Турции); типы с пирамидальным распространением власти подразделяются на: 3) теократические или феодальные системы и 4) примирительные системы (reconciliation system). Мобилизационные и примирительные системы противопоставляются по степени принуждения/информирования, находящихся в обратных отношениях друг с другом. К сожалению, в силу сложности проблемы здесь не место разбирать, как Аптер применяет эти умозрительные типы при анализе конкретных политических систем и проблем модернизации.

[17] Banks A.S., Textor R.B. A Cross-Polity Survey. Cambridge, 1963.

[18] Dahl R.A. Polyarchy: Participation and Opposition. New Haven, 1971. Р. 331—349.

[19] Rustow D. A World of Nations…

[20] В этом разделе я пользуюсь рейтингом стран по численности населения, валовому национальному продукту и темпам его роста, а также данными о количестве населения, живущего в условиях разных режимов в Европе, представленными в таблицах 5.1, 5.4 и 5.5 в: Taylor C.L., Hudson M.C. World Handbook of Political and Social Indicators. New Haven, 1972.

[21] Young W.B. Military Regimes Shape Africa’s Future. The Military: Key Force [неопубл.].

[22] Наши определения и разграничения, связанные с демократией, опираются на следующие основные источники: Sartori G. DemocraticTheory; Kelsen H. Vom Wesen und Wert der Democratie. Tübingen, 1929; Schumpeter J.A. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York, 1950; Dahl R.A. Op. cit. О вкладе Даля в теорию демократии или, как он сам теперь предпочитает ее называть, полиархии, см. критический обзор: Ware A. Polyarchy // European Journal of Political Research. 1974. Vol. 2. P. 179—199. Там идет речь о критических замечаниях, высказанных в связи с так называемой «элитистской теорией демократии» (cм., например: Bachrach P. The Theory of Democratic Elitism: A Critique. Boston, 1967). Поскольку эта критика касается в основном «демократизации» полиархий, а не их отличий от неполиархических систем, мы не станем углубляться в эти важные дискуссии. Наше понимание демократии мы более подробно изложили в контексте обсуждения пессимистического и в конечном счете неверного анализа Михельса (см.: Linz J.J. Michels e il suocontributo alla sociologia politica // Michels R. La sociologia del partitopolitico nella democrazia moderna. Bologna, 1966).

[23] Dahl R.A. Op. cit.

[24] Sartori G. Democratic Theory. P. 199—201.

[25] Самым спорным случаем является Мексика, где кандидат в президенты лишь в 1952 году получил меньше 75% голосов, а обычно получает свыше 90%. Лидеры оппозиции прекрасно понимают, что они обречены на поражение — будь то в борьбе за одно из 200 губернаторских мест или за одно из 282 сенаторских кресел. Единственная надежда оппозиционной партии (и это относительно новое явление) в том, чтобы добиться, в обмен на депутатское кресло или муниципальные административные позиции, признания их лидеров со стороны правительства — в форме контрактов, займов или услуг. Во многих случаях партии финансируются правительством и поддерживают правительственных кандидатов или заранее вступают с ними в борьбу, чтобы получить преференции для своих сторонников. «Таким образом они принимают участие в политической игре и в ритуале выборов», — как выразился один мексиканский политолог (см.: González Casanova P. Democracy in Mexico. New York, 1970). Другой пример критического анализа: Cosío Villegas D. El Sistema político mexicano: las posibilidades de cambio. Mexico City, 1972. Более ранняя работа, подчеркивающая олигархические характеристики режима: Brandenburg H.-C. HJ-Die Geschichte der HJ. Köln, 1968. Лучшая монография об авторитаристском процессе принятия политических решений в Мексике: Kaufman S.B. Decision-making in an Authoritarian Regime: The Politics of Profit-sharing in Mexico. PhD dissertation. Columbia University, 1970. Выборный процесс анализируется в: Taylor P.B. The Mexican Elections of 1958: Affirmation of Authoritarianism? // Western Political Quarterly. 1960. Vol. 13. P. 722—744. Тем не менее есть и другие интерпретации, указывающие на демократический потенциал — либо внутри партии, либо в долгосрочной перспективе: Scott R.E. Mexican Government in Transition. Urbana, 1964; Scott R.E. Mexico: The Established Revolution // Pye L.W., Verga S. (Eds.). Political Culture and Political Development. Princeton, 1965; Needler M. Politics and Society in Mexico. Albuquerque, 1971; Padgett V. The Mexican Political System. Boston, 1966; Ross S.R. (Ed.). Is the Mexican RevolutionDead? New York, 1966. Тот факт, что выборы не дают доступа к власти и что Partido Revolucionario Institucional занимает привилегированное положение, не означает полного отсутствия свободы выражения и создания ассоциаций. Ведущей оппозиционной партии, ее электорату и препятствиям, с которыми она сталкивается, посвящена работа: Marby D. Mexico's Acción Nacional: A Catholic Alternative to Revolution. Syracuse, 1973. P. 170—182. О разногласиях ученых по поводу природы политической системы в Мексике см.: Needleman C., Needleman M. WhoRules Mexico? A Critique of Some Current Views of the Mexican Political Process // Journal of Politics. 1969. Vol. 81. P. 1011—1084.

[26] Karpat K.H. Turkey's Politics: The Transition to a Multiparty System. Princeton, 1959; Weiker W.F. The Turkish Revolution: 1960—1961.Washington, 1963; Idem. Political Tutelage and Democracy in Turkey: The Free Party and Its Aftermath. Leiden, 1973.

[27] Sartori G. Dittatura // Enciclopedia del Diritto. Vol. 11. Milano, 1962.

[28] Schmitt C. Die Diktatur: Von den Anfängen des modern Souveränitätsgedankens bis zum proletarischen Klassenkampf. München, 1928.

[29] Sartori G. Dittatura. P. 416—419.

[30] Rossiter C. Constitutional Dictatorship: Crisis Government in the Modern Democracies. Princeton, 1948.

[31] Finer S.E. The Man on Horseback: The Role of the Military in Politics.New York, 1962.

[32] Hungtinton S.P. Political Order in Changing Societies. New Haven, 1968. P. 231—237.

[33] Gimbel J.H. The American Occupation of Germany: Politics and the Military, 1945—1949. Stanford, 1968; Montgomery J.D., Hirschman A.O. (Eds.). Public Policy. Vol. 17. 1968 (см. опубликованные в этом сборнике статьи Фридриха, Кригера и Меркля о правлении военных и реконструкции).

[34] Schmitt C. Die Diktatur….

[35] См.: Jänicke M. Op. cit.; Friedrich C.J. (Ed.). Totalitarianism: Proceedings of a Conference Held at the American Academy of Arts and Sciences, March 1953. Cambridge, 1954; Friedrich C.J., Brzezinsky Z.K. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. New York, 1965; Neumann S. Permanent Revolution: Totalitarianism in the Age of International Civil War.New York, 1942; Aron R. Democracy and Totalitarianism. London, 1968; Buchheim H. Totalitarian Rule: Its Nature and Characteristics. Middletown, 1968; Schapiro L. Totalitarianism. New York, 1972; Seidel B., Jenkner S. (Hg.). Wege der Totalitarismus-Forschung. Darmstadt, 1968.

[36] Friedrich C.J. The Evolving Theory and Practice of Totalitarian Regimes// Friedrich C., Curtis M., Barber B. (Eds.). Totalitarianism in Perspective: Three Views. New York, 1969. P. 126.

[37] Brzezinski Z. Ideology and Power in Soviet Politics. New York, 1962.

[38] Neumann F. The Democratic and the Authoritarian State. Glencoe, 1957. P. 233—256.

[39] Arendt H. The Origins of Totalitarianism. New York, 1966.

[40] Cocks P. The Rationalization of Party Control // Johnson C. (Ed.). Change in Communist Systems. Stanford, 1970.

[41] Joffe E. Party and Army-Professionalism and Political Control in the Chinese Officer Corps, 1949—1964. Cambridge, 1965; Idem. The Chinese Army under Lin Piao: Prelude to Political Intervention // Lindbeck J.M.H. (Ed.). China: Management of a Revolutionary Society. Seattle, 1971; Pollack J.D. The Study of Chinese Military Politics: Toward a Framework for Analysis // McArdle C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. Beverly Hills, 1974; Schurmann F. Ideology and Organization in Communist China. Berkley, 1968. P. 12—13; Gittings J. The Role of the Chinese Army.London, 1967.

[42] Domínguez J.I. The Civic Soldier in Cuba // McArdle C. (Ed.). Op. cit.; Dumont R. Cuba est-il socialiste? Paris, 1970.

[43] Об интеллектуальной и культурной жизни в Советском Союзе см.: Pipes R. (Ed.). The Russian Intelligentsia. New York, 1961; Swayze H. Political Control of Literature in the USSR, 1946—1959. Cambridge, 1962; Simmons E. The Writers // Skilling H.G., Griffiths F. (Eds.). Interest Groups in Soviet Politics. Princeton, 1971; Johnson P., Labedz L. (Eds.). Khrushchev and the Arts: The Politics of Soviet Culture, 1962—1964. Cambridge, 1965. Восточной Германии посвящена книга: Lange M.G. Wissenschaft im Totalitären Staat: Die Wissenschaft der Sowjetischen Besatzungszone auf dem Weg zum «Stalinismus». Stuttgart, 1955; коммунистическому Китаю: MacFarquhar R. The Hundred Flowers Campaign and the Chinese Intellectuals. New York, 1960; Chen S.H. Artificial Flowers During a Natural «Thaw» // Treadgold D.W. (Ed.). Soviet and Chinese Communism: Similarities and Differences.Seattle, 1967; случай Лысенко интересно разбирает Жорес Медведев: Medvedev Z. Rise and Fall of T.D. Lysenko. New York, 1969; нацистской Германии посвящены книги: Brenner H. Die Kunstpolitik des Nazionalsozialismus. Reinbek bei Hamburg, 1963; Mosse G.L. Nazi Culture: Intellectual, Cultural and Social Life in the Third Reich. New York, 1966; Wulf J. Literatur und Dichtung im Dritten Reich: Ein Dokumentation. Güterlosh, 1963; Idem. Die Bildenden Künste im Dritten Reich: Ein Dokumentation.Güterlosh, 1963; Idem. Musik im Dritten Reich: Ein Dokumentation.Güterlosh, 1963; Idem. Theater und Film Musik im Dritten Reich: Ein Dokumentation. Güterlosh, 1964; Strothmann D. Nazionalsocialistische Literaturpolitik. Bonn, 1963. Дальнейшая, очень поучительная библиография, касающаяся образования и сферы производства знания, представлена в: Tannenbaum E. The Fascist Experience: Italian Society and Culture, 1922—1945. New York, 1972. Теоретически не очень сильная работа, хотя представленные в ней иллюстрации прекрасно показывают разнородность и эклектичность официального итальянского искусства, что резко отличается от положения дел в Германии и еще раз ставит под вопрос тоталитарный характер итальянского фашизма: Silva U. Ideologia у Arte del Fascismo. Milano, 1973. Разница культурной политики при тоталитаризме и авторитаризме хорошо видна в исследовании интеллектуальной жизни франкистской Испании: Díaz E. Pensamiento español 1939—1973. Madrid, 1974.

[44] Об отношениях религии и государства в Советском Союзе см.: Curtis J.S. Church and State // Black C.E. (Ed.). The Transformation of Russian Society. Cambridge, 1960. Позднейшие изменения анализируются в: Bourdeaux M. Religious Ferment in Russia: Protestant Opposition to Soviet Religious Policy. New York, 1968; Idem. Patriarch and Prophets: Persecution of the Russian Orthodox Church Today. London, 1969. О коммунистическом Китае см.: Busch R.C. Religion in Communist China. Nashville, 1970; MacInnis D.E. Religious Policy and Practice in Communist China. New York, 1972; Welch H. Buddhism under Mao. Cambridge, 1972. Германии посвящены исследования: Conway J.S. The Nazi Persecution of the Churches, 1933—1945. New York, 1968; Zipfel F. Kirchenkampf in Deutschland. Berlin, 1965; Lewy G. The Catholic Church and Nazi Germany.New York, 1965; Buchheim H. Glaubenskrise im Dritten Reich: Drei Kapitel Nationalsozialistischer Religionspolitik. Stuttgart, 1953. Хорошо документированное региональное исследование: Baier H. Die Deutschen Christian Bayerns im Rahmen des bayerischen Kirchenfampfes. Nürenberg, 1968. Сравнить с Италией можно на материале: Webster R.A. The Cross and the Fasces: Christian Democracy and Fascism in Italy. Stanford, 1960.

[45] Уже в SA звания раздавали без учета армейских званий, до которых человек дослужился в военное время, см.: Gordon H.J. Hitler and the BeerHall Putsch. Princeton, 1972. Эта идеология прорыва сквозь все структуры общества нашла свое отражение в клятве SA: «Клянусь, что в каждом члене организации — невзирая на его классовое происхождение, профессию, богатство и собственность — я буду видеть только брата и настоящего товарища, с которым я буду связан и в радости, и в печали». Впоследствии это привело к тому, что высокопоставленный чиновник стал серьезно опасаться собственного дворника, занимающего в партии должность квартального (Blockwart).

[46] Здесь не место обсуждать сложную проблему взаимоотношений между политическими системами и внешней политикой. Разумеется, агрессивные действия, вмешательство во внутренние дела других стран, а также политический или экономический империализм не являются исключительными атрибутами какого-то одного режима. Но в то же время нельзя не согласиться с тем, что национал-социализм, его идеология и внутренняя динамика германского режима вели к агрессивной экспансии, войне и созданию гегемонистской системы эксплуатируемых и угнетенных стран и зависимых стран-сателлитов. В этой политике есть чисто нацистские элементы, особенно в том, что касается расистской концепции — ее не следует путать с идеями, восходящими к немецкому национализму (восстановление полного суверенитета после Версаля, аншлюс, аннексия приграничных территорий соседних государств с преимущественно немецким населением), и к политике обеспечения экономического господства Центральной Европы (Mitteleuropa). См.: Bracher K.D. The GermanDictatorship. New York, 1970. P. 287—329, 400—408 и библиографию на р. 520—523; Jacobsen H.-A. Nationalsozialistische Aussenpolitik 1933—1938. Frankfurt a.M., 1968; Hillgruber A. Kontinuität und Diskontinuität in der deutschen Aussenpolitik von Bismarch bis Hitler. Düsseldorf, 1971; Hildebrand K. The Foreign Policy of the Third Reich. London, 1973. Отношения между Гитлером и Муссолини прекрасно проанализированы в: Deakin F.W. The Brutal Friendship: Mussolini, Hitler and the Fall of Italian Fascism. Garden City, 1966; Wiskemann E. The Rome-Berlin Axis. London, 1966. Несомненно, фашистская Италия тоже проводила политику экспансии в Адриатике и Африке, однако, если абстрагироваться от чисто риторических заявлений, легко показать, что этот экспансионизм лежал целиком в русле еще дофашистского итальянского империализма. Обостренный национализм характерен для всех фашистских движений, но для них столь же характерны интернационализм, антипацифизм, одержимость военным величием, ирредентизм и часто даже паннационализм, которые противопоставляют идеологии левых и центристских демократических партий, даже когда некоторые из этих партий не оказывают никакого сопротивления колониализму, курс на рост национальной мощи и упор на политику престижа.

Вопрос о внешней политике коммунистических государств сталкивается с той же проблемой отделения национальных интересов СССР (унаследованных от Российской империи) от интересов, порожденных динамикой режима (главным образом опытом гражданской войны, иностранной интервенции, изоляции и блокады), и, наконец, от интересов, исходящих из соображений международной революционной солидарности и соответствующих продиктованному идеологией пониманию международного положения. Разные точки зрения на эту проблему см. в: Hoffmann E.P., Fleron F.J. (Eds.). The Conduct of Soviet Foreign Policy. Chicago, 1971. Part 3; а также в: Shulman M.D. Stalin’s Foreign Policy Reappraised. New York, 1969; Ulam A.B. Expansion and Coexistence: The History of Soviet Foreign Policy from 1917—1967. New York, 1968. Литература по советско-китайскому конфликту (Zagoria D.S. The Sino-Soviet Conflict 1956—1961. New York, 1969) демонстрирует сложное переплетение национальных интересов и политических трений. Вполне ожидаемо, работы, касающиеся коммунистических стран Восточной Европы (Seton-Watson H. Eastern Europe between the Wars 1918—1941.New York, 1967; Ionescu G. The Politics of the European Communist States.New York, 1967; Brzezinski Z. The Soviet Block. Cambridge, 1960), демонстрируют неотделимость формирования внешней и внутренней политики от советской гегемонии. В силу связей восточноевропейских коммунистических партий с КПСС, особенно когда Советский Союз был образцом социалистического государства, то есть в сталинскую эпоху, было невозможно отделить политику мирового революционного движения от политической линии единственной страны, где у власти находилась коммунистическая партия. Полицентризм очевидным образом поменял и усложнил эту ситуацию. Фашистские партии при всем их сходстве, взаимном влиянии и подражании друг другу никогда не связывала общая дисциплина, как это было в случае коммунистов. Идеологически связанные партии, не принимающие в расчет инстанции, от которых они зависят более прямым образом, несомненно, являются важным фактором внешней политики для опирающихся на массовые движения режимов. Режимы, обязанные считаться со свободной публичной критикой и открытым несогласием, не могут позволить себе тот же стиль и тот же тип международных политических реакций, что и режимы, подобным ограничением не обремененные. Тем не менее было бы ошибкой выводить внешнюю политику любого режима из идеологических убеждений, как наглядно показал пакт между Сталиным и Гитлером или отношения между США и коммунистическим Китаем, однако принимать их во внимание при анализе долгосрочных внешнеполитических стратегий вполне разумно. Связанная с этим тема, которой почти не уделяется внимания (и, пожалуй, зря), — это связь между внешнеполитическими кризисами и проблемами или полным упадком демократических режимов, особенно в случае подъема фашизма, но так же и при повороте к авторитаризму в странах «третьего мира». Упускается также и связь между готовностью к войне, а именно — тотальной войне, и разворотом к тоталитаризму.

[47] Neuman S. Permanent Revolution: Totalitarianism in the Age of International Civil War. New York, 1942.

[48] Проблема преемственности лидеров в недемократических конституционных режимах всегда рассматривалась как одна из их слабостей по сравнению с наследственными монархиями и парламентскими или президентскими демократиями (Rustow D.A. Succession in the Twentieth Century // Journal of International Affairs. 1964. Vol. 18. P. 104—113). На обсуждение этого вопроса серьезно повлияла последовавшая за смертью Ленина борьба за власть, а также личный характер власти и пожизненное руководство во многих однопартийных режимах. Уже в 1933 году Роберто Фариначчи в письме к Муссолини отмечал, что вопрос передачи власти от единственного в своем роде лидера, в окружении которого никакие другие лидеры возникнуть просто не могли, станет огромной проблемой для такого типа режимов (Aquarone A. L’organizzazione dello Stato totalitario. Torino, 1965. P. 173—175). По сути, считалось, что в отсутствие прямого наследника ожидать мирной передачи власти попросту не приходится и что можно институализировать действенный и законный метод смены пожизненных лидеров или ограничить их срок пребывания у власти. История не дала нам возможности проследить, как передают власть основатели фашистских режимов, а долголетие других основателей тоталитарных государств оставляет нам лишь возможности для спекуляций о будущем их режимов. При всех сопровождавших его конфликтах, приход к власти Хрущева (Swearer H.R., Rush M. The Politics of Succession in the U.S.S.R.: Materials on Khrushchev’s Rise to Leadership. Boston, 1964; Rush M. PoliticalSuccession in the USSR. New York, 1968) показал, что передача власти не обязательно приводит к краху системы и даже не сопровождается дополнительными чистками или новым периодом террора. Проблемы, связанные с передачей власти после смерти Мао, описаны в: Robinson T.W. Political Succession in China // World Politics. 1974. Vol. 27. P. 1—38. Тем не менее относительно институализированная передача власти от Хрущева, Хо Ши Мина, Насера или Салазара показывает, что институции в таких режимах способны справляться с этой проблемой лучше, чем предполагалось в политической науке. Еще более заметной является тенденция новых авторитарных режимов (как например в случае военной диктатуры в Бразилии) предотвращать появление вождей и ограничивать пребывание у власти определенным сроком. Предстоящий в недалеком будущем уход целого ряда основателей авторитарных режимов наверняка даст нам материал для сравнительного анализа в связи с этой проблемой.

[49] Linz J.J. An Authoritarian Regime: The Case of Spain // Allard E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics: Studies in Political Sociology. New York, 1970. P. 255.

[50] Ibid; Linz J.J. From Falange to Movimiento-Organización: The Spanish Single Party and the Franco Regime 1936—1968 // Hungtinton S.P., Moore C.H. (Eds.). Op. cit.; Linz J.J. Opposition In and Under an Authoritarian Regime: The Case of Spain // Dahl R.A. (Ed.). Regimes and Oppositions. New Haven, 1973; Linz J.J. The Future of Authoritarian Situation or the Institutionalization of an Authoritarian Regime: The Case of Brazil // Stepan A. (Ed.). Authoritarian Brazil: Origins, Policies, and Future. New Haven, 1973.

[51] Hermet G. Les fonctions politiques des organisations religieuses dans les régimes à pluralisme limité // Revue Française de Science Politique. 1973. Vol. 23. P. 439—472.

[52] Foltz W.J. From French West Africa to the Mali Federation. New Haven, 1965.

[53] Geiger T. Die soziale Schichtung des deutschen Volkes. Stuttgart, 1932.

[54] Lamounier B. Ideologia ens regimes autoritários: uma crítica a Juan J. Linz // Estudos Cebrap. Vol. 7. Sãn Paulo, 1974. P. 69—92.

[55] Kaufman S.B. Op. cit.

[56] Aquarone A. Op. cit. P. 302.

[57] Linz J.J. Opposition In and Under an Authoritarian Regime: The Case of Spain.

[58] Hermet G. Op. cit.

[59] Linz J.J. The Future of Authoritarian Situation or the Institutionalization of an Authoritarian Regime: The Case of Brazil.

Марат Хуснуллин: Москва является одним из лидеров рейтинга по доле горожан, которые хотели бы оставаться жить в своем городе

Ежегодно Москва участвует в международных исследованиях, которые оценивают наш город по всем ключевым градостроительным показателям в сравнении с крупнейшими мегаполисами мира.

Так, международное агентство Price Waterhouse Coopers (PWC) ежегодно сравнивает градостроительные показатели 14 крупнейших мегаполисов мира, включая Москву, по таким параметрам, как комфортность проживания, экологичность, динамика градостроительной деятельности, развитие транспортной инфраструктуры, отношение жителей к проведенным преобразованиям и другим показателям.

В этом году, согласно результатам исследования, Москва наряду с Нью-Йорком, Лондоном, Парижем и Берлином вошла в первую пятерку городов по комфортности проживания, что является высоким достижением, рассказал в интервью «Вечерней Москве» заместитель мэра столицы по вопросам градостроительной политики и строительства Марат Хуснуллин.

— Марат Шакирзянович, комфортность проживания подразумевает строительство жилья и сопутствующей инфраструктуры?

— Верно, и наш город также вошел в пятерку мегаполисов и по интенсивности строительства недвижимости, характеризующегося сбалансированным вводом жилой и нежилой недвижимости. По уровню прироста недвижимости к уже существующему фонду Москва является лидером среди мегаполисов. Такие результаты, по мнению экспертов, свидетельствуют о грамотном подходе к сбалансированному развитию городского пространства. Именно эту задачу – сбалансированного развития территорий мегаполиса, превращения Москвы в комфортный город для всех – поставил мэр Москвы Сергей Семенович Собянин еще в 2010 году.

— А что подразумевает под собой комфортный город? Какими принципами при его создании руководствуется столичная команда?

— Еще лет восемь назад Москва представляла собой огромное пространство разобщенных территорий, не обеспеченных удобными транспортными коридорами-«связками», с точечной застройкой без необходимой инфраструктуры и рабочих мест в пешей доступности от транспортных артерий, с депрессивными районами, отрезанными от общегородской ткани и не приносившими экономических дивидендов в виде налогов.

По сути, город больше «проедал», чем зарабатывал. Сформировались градостроительные вызовы, требующие решений: угрозы глобальных пробок, несбалансированная застройка, низкое соотношение жилья и инфраструктуры, острый дефицит транспортной сети.

Ситуация требовала незамедлительного принятия мер. И Москва приступила к реализации крупных мегапроектов: строительство метро, создание сети транспортно-пересадочных узлов, развитие социальной и дорожной инфраструктуры, программа благоустройства и строительства парков, реновация промзон, формирование спортивных кластеров.

— Эксперты оценили усилия?

— Как отмечают эксперты PWC, Москва на сегодняшний день является единственным мегаполисом мира, в котором темпы развития дорог превышают темпы застройки территорий. И снижать темпы и объемы строительства Москва не намерена: в течение ближайших пяти лет в столице будет строиться и реконструироваться не менее 90 км дорог ежегодно.

— А жители как относятся к стройкам? Хотят жить там, где проходят новые трассы и строятся станции метро?

— Создание единой масштабной транспортной сети позволило нам сбалансировать развитие всего города в целом. Доступный транспорт способствовал привлечению инвестиций во все без исключения городские районы. Жилая недвижимость вблизи станций и остановок скоростного общественного транспорта пользуется большим спросом – соответственно, выше и дивиденды инвесторов. Вкладывать деньги в комплексное развитие территорий, формировать сбалансированную застройку – выгодно.

— Но есть еще водная артерия, не только путепроводы и магистрали. Что будет с Москвой-рекой и набережными, которые тоже формируют городской облик?

— Еще одним транспортным и общественным мегапроектом на ближайшие пять лет является Москва-река, которая станет полноценной новой артерией города. Наша задача – освободить реку, сняв «замок» с набережных, и дать ей новую жизнь, чтобы зона у воды стала доступной для всех.

Город получит новую визитную карточку – «водный» фасад. Будет обустроено 120 километров набережных, создано 40 новых общественных зон, построено 24 моста, которые соединят районы, расположенные по разным берегам реки. В рамках реализации проекта реновации территорий будут созданы новые общественные центры.

— Можно говорить о первых результатах этой программы?

— Уже сейчас в рамках различных проектов по сбалансированному комплексному развитию территорий – реновации промзон, формирования ландшафтных парков, спортивных и деловых кластеров – обустроены десятки километров набережных. Наиболее знаковые среди них – Москворецкая и Лужнецкая. Активные работы идут по обустройству Симоновской, Краснопресненской и ряда других набережных.

— Все эти титанические, по сути, усилия имеют конечную цель. В чем она заключается?

— Сбалансированная застройка, соответствующая планировка территорий, яркая, радующая глаз архитектура, благоустроенные дворы, первые этажи с общественными функциями, зеленые зоны и парки – это и многое другое позволит людям не просто улучшить условия проживания, а окунуться в совершенно новую городскую среду в условиях плотного мегаполиса, по сути – сформировать новый образ жизни.

Принятая в прошлом году программа реновации создаст абсолютно новые стандарты сбалансированной городской среды, станет базой для дальнейшего развития Москвы как города, комфортного для жизни, работы и отдыха.

— А есть цифры по вводу жилья за прошедшие годы?

— Так, за прошедшие восемь лет в Москве наблюдался настоящий бум строительства недвижимости: построено 13% от существовавшего в городе объема. Введено более 60,5 млн кв. метров недвижимости, в том числе, 23,2 млн «квадратов» жилья. Высокие объемы ввода обеспечивают главное – рост доступности жилья для москвичей. Причем вводимое жилье сразу же, а зачастую и опережающими темпами, обеспечивается социальной инфраструктурой в шаговой доступности.

— Следующий вопрос как раз про социальную инфраструктуру: что уже построено за прошедшие восемь лет?

— За эти годы в Москве построены 303 новых школы и детских сада, 72 больницы и поликлиники, 42 объекта культуры и 98 спортивных объектов. Это современные учреждения, оборудованные по последнему слову техники, предлагающие москвичам качественные услуги. Согласно исследованию PWC, по комфортности досуговой инфраструктуры Москва занимает сегодня третье место среди мегаполисов мира.

— Какие планы на будущее?

— В Москве ведется комплексное освоение территорий, строительство нового жилья, объектов образования, спорта и культуры, а также благоустройство кварталов. В течение ближайших пяти лет будет построен и введен в эксплуатацию 51 млн кв. метров недвижимости различного назначения, включая 20,5 млн «квадратов» жилья.

Ввод жилья сохранит высокий уровень предложения квартир. Комплексная застройка предусматривает обеспеченность жилья необходимой социальной инфраструктурой в пешей доступности. Каждый квартал будет иметь свой детский сад, школу и поликлинику, вырастет и уровень обеспеченности москвичей объектами досуга: до 2023 года в Москве планируется построить и открыть еще 230 школ и детских садов, 90 больниц и поликлиник, 45 объектов культуры и 100 спортивных объектов.

— А как насчет спортивных сооружений? Не остановится ли их стройка после проведенного Чемпионата мира по футболу?

— Нет. Москва на сегодняшний день превратилась в центр развития российского спорта. Каждый новый стадион – это полноценный спортивный кластер. Главная арена мундиаля – «Лужники» – пережила глобальную реконструкцию, став одним из самых современных спортивных объектов в мире, при этом полностью сохранив свою историческую идентичность. Пять матчей принял стадион «Спартак», Москва также завершила реконструкцию стадиона «ЦСКА», который футболисты – члены сборной команды России – уже опробовали. Стадион рассчитан на 30 тысяч мест, работает детско-юношеская спортшкола, медицинский центр, возведен паркинг на 1400 машин. На подходе – ввод спортивного комплекса и стадиона «Динамо» на 27 тысяч зрительских мест, с паркингом на 700 автомобилей, многофункциональной малой ареной на 12 тысяч мест, академией спорта «Динамо» и спортивным парком. Плюс – 11 тренировочных полей для нужд детско-юношеских спортивных школ.

— Каковы итоги исследований PWC? Каков вывод экспертов?

— По оценкам PWC, Москва является одним из лидеров рейтинга по доле горожан, которые хотели бы оставаться жить в своем городе. Подавляющее число жителей Москвы, в отличие от жителей других мегаполисов мира, не хотят никуда пережать! Работа правительства Москвы под руководством мэра Сергея Собянина и дальше будет направлена на то, чтобы горожане смогли сказать: мы живем в комфортном мегаполисе, имеем новое современное жилье с благоустроенными дворами, с поликлиникой в шаговой доступности, с современными медицинскими услугами, с детским садом и школой, построенным по новым образовательным стандартам, рядом с домом, со спортивными площадками, развлекательными центрами и многофункциональными пространствами.

И поэтому мы уверены в своем будущем, будущем наших детей, нам нравится наш город, мы любим его.

ВЕЧЕРНЯЯ МОСКВА

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Транспорт. Госбюджет, налоги, цены > stroi.mos.ru, 15 августа 2018 > № 2725722 Марат Хуснуллин

Лидера феминисток обвинили в домогательствах

…И он подал на нее в суд за сексуальные домогательства. Так закончилась одна душераздирающая история на тему американского феминизма и началась совсем другая: всемирно-эпохального значения, на предмет того, что не надо рыть яму мужчинам в глобальном масштабе, — можно самому в нее попасть, и с тяжелыми последствиями.

Но сначала, конечно, подробности, как же без них. Приличный человек такими деталями увлекаться не будет, но ведь они значатся в толстом иске Нимрода Рейтмана к своему научному руководителю — профессорше Авитал Ронелл из Нью-Йоркского университета.

Судебное дело содержит, к примеру, вот что: весной 2012 года научная руководительница пригласила Нимрода отправиться с ней в поездку в Париж, а там попросила его почитать ей стихи, пока она лежит после обеда в постели. После чего положила его руки себе на организм и прижималась к нему.

И так далее, вплоть до вывода следствия, которое тянулось 11 месяцев: Авитал повинна в сексуальных домогательствах (они же — харассмент), "достаточно серьезных, чтобы изменить условия образовательной среды г-на Рейтмана".

Могли бы сказать, что эти самые домогательства настолько изменили всякую прочую среду г-на Рейтмана, что сегодня он — официальный гей, женатый на мужчине. Но в США это не несчастье, а наоборот. Кстати, Авитал Ронелл как-то всю жизнь считалась лесбиянкой, но это тоже на судебное дело не влияет. Как и возраст его фигурантов: профессорше сегодня 66 лет, бывшему студенту 34, а дело было, повторим, шесть лет назад.

И кого бы волновали милые подробности этой академической истории, если бы не очень забавная реакция на нее американских феминисток. Собственно, благодаря этой реакции дело и попало в ключевые СМИ страны.

Феминистки начали протестовать против самого факта такого процесса. Как это так — мужчина обвинил в домогательствах женщину! Разве можно было использовать знаменитую девятую статью кодекса, если она специально создавалась для того, чтобы защитить женщин от мужчин, ну в крайнем случае мужчин от мужчин. И не более того.

Речь прежде всего о большом коллективном письме светочей международного феминизма во главе с их идейным лидером Джудит Батлер в адрес университета, который осмелился до суда отстранить Авитал от преподавания.

И вот это по-настоящему интересно. Ладно еще, что обвиняемая именуется там "одной из немногих звезд мировой философии", — это, возможно, так и есть. Но в послании еще излагается, по каким причинам вообще нельзя проводить такие процессы.

Например, почему это Рейтману потребовалось несколько лет, чтобы высказать свое недовольство, и почему он так долго казался близким человеком к Ронелл, если ему на самом деле было с ней так неприятно.

Отличный довод! Но как насчет великого голливудского продюсера Харви Вайнштейна, против которого феминистки из движения #MeToo устроили кампанию точно таких же обвинений, — через многие годы после его якобы домогательств, притом что раньше все потерпевшие дамы казались вполне близкими людьми к Вайнштейну. То есть если женщина через несколько лет "вспоминает", что ей на самом деле ничего такого не хотелось, и подает в суд — так это нормально. А если такое делает мужчина, то это неправильно.

Или, как с очаровательной искренностью пишет другая профессор, Диана Дэвис, "она и ее коллеги были особо обеспокоены тем, что г-н Рейтман использовал феминистское орудие для нападения на феминистку".

Интересно, перед нами наглость или тупость? Для феминисток есть презумпция невиновности, для мужчин — нет. О чем открыто и заявляется.

А это они еще не поняли кое-чего. Давайте перейдем к обещанным выводам всемирно-исторического значения насчет того, что за феномен перед нами.

Экстремальная форма феминизма, известная под названием #MeToo ("И меня тоже"), — это не чисто местный, американский феномен. Эту практику — уничтожать мужчин еще до суда, лишая их репутации и будущего самим фактом подачи на них открытого доноса, — американские глобалистские структуры продолжают упорно внедрять как всемирную норму. Да-да, и в вашем городе, на вашей улице тоже. Стартовало с Вайнштейна, потом пошло по англосаксонским странам, с десятками таких громких акций, дальше — по убыванию — везде.

А прочая технология известна и никем даже не скрывается. Надо создать (она уже создается) международную структуру, заключающую всеобщую конвенцию, которую потихоньку принуждают подписать весь мир. И в итоге вам — вот вам — говорят: что делать, это теперь норма. Она на вас заявляет, а вы против нее никто.

И кто бы мог подумать… Хотя вообще-то подумал писатель Майкл Крайтон (в далеких 90-х, когда слово "харассмент" было еще экзотикой), написав роман "Раскрытие" (Disclosure). Где среди прочего рассказывается, что процентов этак 90 дел по харассменту начинается и выигрывается женщинами, но бывают исключения. Ведь мужчина тоже может подать иск.

И герой Крайтона, защищаясь от корпоративного заговора, подал и выиграл. Тут не забудем, что Крайтон — великий фантаст, но даже в его романе выигрыш героя был чудом. А уж в наши дни казалось, что чудес больше не будет.

И опять же — кто бы мог подумать, что бывший студент Рейтман все это время хранил электронную переписку с бывшей научной руководительницей, а когда началось все это #меня тоже, решил, что #и его тоже. Не бесплатно, конечно — только к университету он подал иск на несколько миллионов долларов.

Наши выводы из этой истории с феминизмом просты. Следует внимательно следить за происходящим, а еще изучать технику дела — и поступать ровно наоборот. И благодарить Америку за урок того, как надо беречь наше общество от смелых социальных инноваций.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"

Более 160 000 профессиональных закупщиков из 80 000 китайских и зарубежных компаний уже зарегистрировались на первую Китайскую международную импортную выставку (CIIE). Она пройдет с 5 по 10 ноября 2018 г. в Шанхае.

По данным организаторов ярмарки, свое участие в этом мероприятии подтвердили более 2800 компаний из 130 стран, включая США, Францию, Германию и Японию.

Как сообщалось, по итогам января-июля 2018 г., объем внешней торговли Китая достиг 16,72 трлн юаней ($2,45 трлн). Это на 8,6% больше, чем за январь-июль 2017 г. За семь месяцев текущего года экспорт Поднебесной вырос на 5% в годовом сопоставлении, а импорт – на 12,9%. Положительное сальдо внешнеторгового баланса страны упало на 30,6% – до 1,06 трлн юаней.

Напомним, что по итогам января-июня 2018 г. внешняя торговля Китая увеличилась на 7,9% в годовом сопоставлении. Импорт КНР вырос на 11,5% в годовом сопоставлении, а экспорт – на 4,9%. Активное сальдо торгового баланса Китая составило 901,32 млрд юаней.

За шесть месяцев 2018 г. на долю торговли услугами пришлось 15,2% от общего объема внешней торговли КНР. Это на 0,1 процентного пункта больше, чем годом ранее.

Последние из фермеров. Чем закончился национальный проект "Развитие АПК"

Сергей Таранов

Еще недавно заслуженный работник сельского хозяйства, один из самых известных фермеров Тульской области был "лицом" новой аграрной экономики. Его награждали грамотами, к нему ехали за опытом, ему жали руки губернаторы и министры...

"С ПРАВОМ КОРМЛЕНИЯ И УХОДА"

Начнем историю с 3 августа 2018 года.

К концу этого жаркого дня, в 16.50 в офис фермера Куркова без всякого предупреждения нагрянули 11 (!!!) должностных лиц. Среди незваных гостей были три офицера полиции, работники Россельхозбанка и ряд граждан, почему-то скрывавших свои фамилии и должности. Все они дружно искали "неустановленных лиц, которые преступным путём ведут уборку урожая на участке, не принадлежащем ООО «Никольская слобода».

Увидев эту странную формулировку, Курков спросил гостей: а почему же преступников на комбайнах и грузовиках они ищут в его офисе, а не хватают злодеев на полях? И почему его штатные трактористы, комбайнеры и водители названы "преступниками"?

После долгих объяснений сторон офицеры полиции откланялись и уехали, будучи уверенными, что им в хитроумных разборках банка с фермером делать нечего.

10 августа гости заявились снова, но вместо полиции привели судебного пристава-исполнителя, который по решению арбитражного судьи арестовал движимое имущество фермера - комбайн, пять тракторов, прицеп, ковш, навозные вилы с регулируемым захватом и пр.

Через два дня фермер пишет протест председателю Тульского областного арбитражного суда, в котором сказано:

"Вынесенный запрет на пользование движимой сельскохозяйственной техникой и оборудованием ведет к тому, что ООО «Никольская слобода» не может осуществлять работы по уборке урожая 2018 года, который согласно формы № 1-фермер составляет 740 гектаров. Срыв уборочных работ в свою очередь приведет к невозможности кормления скота. Запрет на пользование движимым имуществом приведет также к невозможности осуществления доения молочных коров и производства молочной продукции и как следствие гибель КРС и урожая 2018 года."

Для справки: в хозяйстве Куркова - 500 коров. Чтобы прокормить и подоить стадо, привезти корма на ферму и вывезти молоко, убрать навоз, нужна техника. Которая арестована и используется как бы незаконно. И хотя в Акте о наложении ареста рукой пристава написано "с правом кормления и ухода" (речь об арестованных коровах), но не сказано, как именно кормить и ухаживать за животными без арестованной техники.

Ситуация, словом, напоминает трагический фарс. И если следующим шагом оппонентов Куркова будет арест счетов, то всё его хозяйство, в котором 2400 гектаров земли, 59 работников, молочный завод и многое другое, накроется, грубо говоря, медным тазом. Вместе с неубранным урожаем...

А если серьезно, то крах Куркова станет финальной точкой в истории нацпроекта "Развитие АПК" - если не во всей стране, то как минимум в Тульской области. Потому что Курков - последний из когорты аграриев, которые 12 лет назад гордо именовались "фермерами" и которые искренне поверили государству, решившему накануне президентских выборов взять курс на возрождение российского села.

"ПРИВЕЛИ ОВЦУ К ВОЛКУ"

Как и во всякой любовной драме, роман фермера с государством начинался самым романтичным образом. В 2006 году Россельхозбанк открыл Куркову кредитную линию и за несколько лет выделил в общей сложности 320 миллионов рублей. Разумеется, не за красивые глаза и не за сладкие обещания,- под залог земель и имущества в размере 130 процентов от стоимости кредитов и 14 процентов годовых. В отличие от разного рода неимущих дилетантов, Курков, который приобрел бывший колхоз еще в 1995 году и вывел его в устойчивое, прибыльное хозяйство, отнюдь не бедствовал. Но хотелось то, что сами власти назвали "модернизацией" - высокоудойных голландских коров, новую технику, оборудование для переработки продукции...

Все это было куплено, освоено и работает по сей день. При этом в первые шесть лет Курков исправно платил по кредитам, вернув банку более 220 миллионов рублей.

Однако беда пришла в 2010 году, - в результате страшной засухи погибла большая часть урожая. И хотя в Тульской области официально вводили режим ЧС, никто убытки фермеру не компенсировал. Экономика хозяйства дала трещину как минимум на 10 миллионов рублей.

Вторая напасть случилась через три года,- в результате проливных дождей горох, ячмень и другие культуры проросли на корню, потери составили 17 миллионов. Возмещения так же не было.

А спустя год, в 2014-ом, КФХ "Свобода" попала под общероссийскую кампанию по убийству лейкозных коров. Обнаружив шесть больных животных, ветслужба района и области уничтожила 200 (!) курковских коров. Как потом выяснилось, сама компания была ошибочной. Но итог - катастрофичен: с учетом недополученного за три года молока и стоимости самих буренок Курков потерял 70 миллионов рублей. При этом чиновники Минсельхоза, ветнадзора умыли ручки, ни копейки не заплатив за собственные ошибки.

Таким образом, всего за четыре года и по независящим от него причинам фермер потерял около 100 миллионов рублей. Почти на такую же сумму - 94 миллиона - у него образовался долг перед Россельхозбанком. Поначалу кредиты пролонгировали. Но сегодня роман государства с Курковым сошел на нет, превратившись в развод нелюбимых супругов с дележом имущества и беготней по судам.

Из "лица" и "витрины" бывшего нацпроекта по развитию АПК Курков превратился в обычного должника, чей правовой и социальный статус в глазах властей и банкиров ничем не отличается от легкомысленного разгильдяя, купившего дорогой айфон на заемные деньги, но не знающего, как отдать кредит.

В кабинете Куркова - пухлые тома переписки с самыми разными инстанциями. Просьбы, челобитные, петиции, проекты, предложения по реструктризации долга и привлечению инвесторов... Всё напрасно! Всё прахом...

Самые душещипательный документ - обращение трудового коллектива ЗАО "Никольское" к президенту Путину по итогам общего собрания, прошедшего ровно год назад - 18 августа 2017 года.

"Руководство хозяйства дважды обращалось к Губернатору Тульской области господину Дюмину А.Г. за финансовой помощью с конкретным планом выхода из кризиса, порядком ресртуктуризации долга и графиком его погашения перед банком. - пишут крестьяне Президенту.- Решение вопроса было поручено министру сельского хозяйства Тульской области Миляеву Д.В. К сожалению, помощь свели к проведению двух встреч с руководством областного филиала банка, который непреклонен и в жесткой форме потребовал возврата денег, а по итогам переговоров активностях воровал распродажу имущества по частям. Иными словами, помогли привести "овцу к волку".

Мы оказались никому не нужны в области, включая даже отделение Общенародного фронта. Никого не беспокоило, где мы будем работать и на что будут жить наши 59 семей. Хозяйство является селообразующим для трех сел района, в котором за последние 17 лет из 22 молочных ферм осталось всего 3. В соседнем Дубенском районе, в Воловском районе их вообще не осталось. Кто же будет производить в стране молоко и заниматься импортозамещением, если не мы?!.. Нас останется без работы 59 человек и у нас 200 душ - детей, студентов, стариков, которые не виноваты в засухе, дождях и человеческом факторе..."

В письме в Кремль деликатно не говорилось о судьбе самого 67-летнего Куркова и его удивительной семьи. У Николая Степановича и Людмилы Михайловны - двое взрослых детей (как и глава семейства, они - выпускники Тимирязевской сельхозакадемии), шестеро внуков. На трех этажах большого дома Курковых - три кухни, поскольку в доме жили три поколения семьи. Приусадебный участок - загляденье! Капитальные птичники, теплицы, огород, яблони, клонящиеся к земле под весом фруктов, а еще - пруд с карпами по десятку килограммов, баня на дровах и пахучими вениками, небольшой сосновый лесок с грибами, башня, на которой живет пара аистов... Надо ли говорить, что Курковы работают, начиная с 5 утра? Что в доме - сухой закон и нет ни одной бутылки?.. Что эта образцовая ячейка общества и есть главный человеческий капитал России?

Кстати, при всем великолепии усадебного хозяйства никакой избыточной роскоши у Курковых нет. Автопарк состоит из пары опелей, Хендай Гетца и старенькой "Оки". Николай Степанович подчеркивает, что строился не после, а ДО получения кредитов. Чему есть подтверждающие документы и фотографии.

Но что будет с Курковыми, когда разорят бизнес, отберут активы, пустят по миру? В какие душные городские офисы переберутся дети и внуки? И как из окон своего дома смотреть на стоящий в 50 метрах молочный завод, где хозяйничать будут чужие дяди и тети или он вовсе закроется?

В ТЕНИ ЧЕРНОГО РЕЙДЕРА

Между тем вопрос о том, можно ли помочь должнику-фермеру, вовсе не риторический. Еще как можно!

Вся мировая ( а в прошлом и советская) экономика сельского хозяйства построена на прямых и косвенных доплатах государства за цикличный характер производства (сезонность в течение года и и регулярные неурожаи и стихийные бедствия в течение нескольких лет). Помогая аграриям дотациями, субвенциями, льготными кредитами и налоговыми льготами, государства тем самым защищают свои граждан от скачков цен на еду. Копеечные цены в СССР на питание обеспечивались тем, что раз в 5-10 лет госбанк попросту списывал все неотданные кредиты, а колхозы с совхозами начинали новый финансовый цикл с нуля. Иначе бы знаменитая колбаса стоила не 2.20 за кило, а раз в пять дороже.

Общая бюджетная поддержка в странах ЕС составляет 405 евро на 1 га угодий, или более 30 процентов бюджета, подсчитал академик Россельхозакадемии Болюс Пошхус. Несложная арифметика показывает: работай Курков с его 2400 гектарами земли в Германии или Франции, то только дотации государства составляли бы 72 миллиона рублей ежегодно!

Но в России тратят на сельское хозяйство в 2018 году 242 млрд рублей при бюджете в 16,5 триллионов, или 1,5 процента.

Это не просто мало. Это - ничтожно мало.

Однако и в условиях вечной финансовой засухи есть те, кто получает сполна и те, кому достаются рожки на ножки.

Если набрать в Яндексе поисковую фразу о помощи предприятиям АПК, то получаешь сотни ссылок на конкретные истории. Вот, например, в сентябре 2010 года, после небывалой засухи долги холдинга "Красный восток" в Татарстане составляли 13 млрд рублей. И что, холдинг потопили? Бросили на произвол судьбы? Нет. В заметке казанской "Бизнес-Газеты" прямым текстом сказано: "агрохолдинг намерен расплатиться за счет средств федерального бюджета, которые надеется получить Татарстан в порядке компенсации ущерба от засухи".

Так почему же "Красный восток" спасали, а хозяйство Куркова - нет?

Потому что основателем КВ был известный депутат, председатель профильного комитета Госдумы. А вот Николай Курков во власть не ходил и крепких связей с ней не имеет.

Правда, государство специально для аграриев, в том числе и Куркова, содержит Россельхозбанк. Который по сути своей является не сколько классическим (ростовщическим) банком, сколько институтом развития села в России. Иначе зачем бы финансовые власти регулярно покрывали убытки РСХБ? Ведь всего с 2010 г. государство предоставило РСХБ около 300 млрд руб.

Очевидно, что эти деньги частично покрывали неудачи клиентов банка - тех же агрохолдингов и фермеров. Но Куркова нет в списке счастливцев. Его, повторяю, на законном основании причислили к покупателям айфончиков за чужой счет. На него, аки чугунная кувалда, свалилось требование банка о безусловном погашении долга. С чего бы вдруг такая непреклонность?

Сам Николай Степанович объясняет ситуацию просто:

"Меня за-ка-за-ли! Идет рейдерский захват хозяйства. Мне прямым текстом говорят: ты тут работать не будешь!"

Более того, Курков знает фамилию заказчика, знает, что именно будет сделано с его хозяйством после захвата. В личных беседах с фермером его гонители ничем себя не сдерживают и не стесняются.

Само собой, что документальных подтверждений этому нет,- разговоры с оппонентами Курков на диктофон не записывал. Повторять их для прессы не считает нужным. Зато готов озвучить все нюансы истории руководству РСХБ, Минсельхоза России, Тульской области... да кому угодно, кто может объективно оценить и поправить ситуацию!

Но таковых ангелов-чиновников пока нет. Есть очевидная тенденция "закрыть" фермера.

Кстати, этот наезд на Куркова - не первый. Еще 10 лет назад на него завели уголовное дело о нецелевом использовании аж 22 тысяч бюджетных рублей. Два года, как говорит Курков, шло заказное следствие. В иные дни приходилось сидеть на допросах по несколько часов, которые вели сразу два следователя. И они не скрывали особо, что заказчик сидит "очень высоко". Когда в 2011-ом арестовали (а потом и осудили за взятку) одного из важных лиц области, дело против Куркова было немедленно закрыто.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

В начале "нулевых" годов в стране насчитывалось 262 тыс. фермеров. Судя по недавней сельскохозяйственной переписи, их осталось 135 тысяч. На всю огромную Россию. При этом многие из тех, кто называет себя "фермерами", обработкой земли не заняты и дальше личного подсобного хозяйства с двумя десятка кур не идут.

На этом фоне потеря реального, крупного фермерского хозяйства кажется каплей в статистическом море.

Однако когда видишь живых, деятельных людей, чъе дело всей их жизни рушится, словно карточный домик, приходит навязчивая мысль: а вдруг это и есть драма общероссийского масштаба?А, может быть, кто-нибудь из больших начальников прочитает и проникнется бедой фермера, его двух детей, шести внуков, его 59 работников с двумя сотнями родни, разбросанной по трем пока еще живым селам Тульской области?

Ведь руководит губернией не абы кто, а Герой России Алексей Геннадьевич Дюмин! Разве не дело офицера защитить своих подопечных?

Да и министром российского Минсельхоза стал недавно молодой и честолюбивый Дмитрий Николаевич Патрушев. Самый раз проявить великодушие к "малым формам хозяйствования" на селе.

Ну и никак не сбросишь со счетов и премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева - инициатора нацпроекта "Развитие АПК". А вдруг и он тоже почувствует, что в ответе за тех, кого "приручил" льготными кредитами и перспективой полной модернизации...

Так что история не закончена. Продолжение следует.

КСТАТИ

16 августа стало известно что вице-премьер Алексей Гордеев выступил с инициативой создания нового национального проекта — «Развитие сельских территорий». Соответствующее предложение уже направлено Владимиру Путину, проработать идею поручено помощнику президента Андрею Белоусову.

Специально для вице-премьера сообщаем:

Уважаемый Алексей Васильевич! У вас есть шанс прямо сейчас спасти если не все российские села, то три из них. Потому что с ликвидацией хозяйства Н.Куркова они захиреют, народ разбежится по городам и весям, и никакой новый нацпроект положение не спасет.

Лидер политической партии "Батькивщина" Юлия Тимошенко на своей странице в Facebook заявила, что Украине нужна новая Конституция.

По ее словам, новый Основной закон позволит украинскому народу диктовать властям, что делать, а не наоборот.

"Все 27 лет независимости кто-то говорит и делает заявления от имени украинского народа, прикрываясь его статусом. Вот почему пришло время для действий", — написала Тимошенко.

Она также считает, что действующая Конституция написана неправильно и не учитывает интересов жителей.

"В Конституции США, принятой в 1787 году, написано: "Мы, народ Соединенных Штатов…" Так же начинается Конституция Франции: "Мы, французский народ…". Но! Только в нашей Конституции 1996 года народу отведены второстепенные роли. "Верховная Рада от имени народа Украины", — говорится там. Чувствуете разницу?" — подчеркивает Тимошенко.

Кроме того, лидер "Батькивщины" отметила, что новую Конституцию нужно принимать не в парламенте, а на всенародном референдуме.

"Тогда чиновники не будут диктовать людям, как жить, а назначаться обществом и отвечать перед ними. Нам нужна Конституция как Библия, которую невозможно не выполнить, и которая реально изменит нашу жизнь", — добавила Тимошенко.

Сто дней исполняется в среду со дня вступления Никола Пашиняна в должность главы правительства Армении. Он стал первым в республике лидером, пришедшим к власти в результате ненасильственных акций протеста, длившихся почти месяц.

Пашинян ворвался в большую политику 13 апреля — в этот день он вывел своих сторонников на центральную площадь Еревана и объявил, что не согласен с намерением властей избрать экс-президента и лидера Республиканской партии Сержа Саргсяна на пост премьер-министра.

И хотя до избрания Пашиняна премьером было еще далеко, он уже тогда не сомневался, что ему удастся занять это кресло. Во всех интервью он заявлял, что путем "бескровной революции" переломит ситуацию в стране — избавится от коррупции в высших эшелонах власти и обеспечит простым гражданам нормальную жизнь.

Вместе с тем эксперты отмечают, что, став премьером, Пашинян проводит довольно осторожную политику — это касается как вопросов повышения благосостояния населения, борьбы с олигархами, так и отношений с Россией и другими странами.

Обещания надо выполнять

Еще в дни массовых акций протеста Пашинян пообещал своим сторонникам, в первую очередь, решить проблему накопившихся огромных долгов по штрафам за нарушения ПДД, пеням за просроченные банковские задолженности в агросекторе, искоренить монополии на ввоз в страну товаров, бороться с коррупцией.

Уже летом парламент Армении одобрил закон об амнистии для 150 тысяч человек, предусматривающей списание штрафов за нарушение правил дорожного движения на сумму 28,4 миллиона долларов. По договоренности с банковским сектором около 100 тысячам заемщиков будут списаны пени за просроченные сельхозкредиты, что позволит крестьянам получить "чистую" кредитную историю.

Кроме того, сразу после своего избрания Пашинян заявил, что все монополии на импорт в Армении ликвидированы и любой желающий может ввозить в страну любую продукцию. Ежедневно полиция, СК, Служба нацбезопасности и прокуратура сообщают о коррупционных разоблачениях на самых разных уровнях.

По мнению армянского политолога Гранта Микаеляна, все обещания выполнить невозможно. "Естественно, нужно сделать то, что встречает наименьшее сопротивление и задевает наименьшее число игроков. Ведь если борьба с олигархами будет очень острой, то это может задеть экономическую стабильность. Поэтому Пашинян старается быть осторожным", — сказал он РИА Новости.

Первые предварительные итоги экономической политики кабмина за прошедшие 100 дней подвел сам премьер во время визита на свою малую родину — в Тавушскую область Армении. Он отметил, что его правительство снизило тарифы на электроэнергию и газ для необеспеченных семей, в результате борьбы с монополиями подешевел ряд товаров, снижены процентные ставки по ипотечным кредитам.

Кроме того, по его словам, в июне рост экономической активности составил 9,6%, а за первую половину 2018 года, согласно данным статистики, этот показатель вырос на 8,9%. Премьер считает эти показатели позитивными, особенно с учетом того, что после политических изменений, как правило, наблюдается спад экономики и экономической активности. Однако, по мнению Пашиняна, люди пока не ощущают влияния экономической активности и главной задачей правительства является создание инклюзивной экономической системы.

Корреспондент РИА Новости поговорил с людьми на улице и узнал, что они думают по поводу политики нового премьера, удалось ли ему выполнить обещания. В частности, как рассказала переводчица Ани, у нее появилась надежда, что "все будет честно". "Самая главная революция произошла в сознании людей, возникла уверенность, что каждый может изменить жизнь страны, что объединившись, мы всегда сможем менять обстоятельства в нашу пользу. Люди верят в свои силы и не позволят повториться беззакониям", — сказала она.

По словам менеджера Вардана, он ожидал "установления законности, создания правового государства, обеспечения прав человека". "Все это воплощается в жизнь. Социальных ожиданий у меня не было", — сказал он.

Работник небольшой компании Саркис считает, что "сейчас нет коррупции, бюрократической волокиты", а в супермаркетах и крупных магазинах "выдают чеки контрольно-кассовых аппаратов".

В то же время пенсионерка Гоар отметила, что пока не заметила каких-либо изменений. "Очень рада всеобщему прогрессу, тому, что люди стали больше улыбаться. Но я как пенсионерка никаких изменений не ощутила", — сказала она.

Бывшие первые лица под следствием

Если об экономических итогах 100 дней в Армении говорят с осторожным оптимизмом, то уголовные дела, фигурантами которых становятся бывшие первые лица государства, вызывают огромный интерес. Пока самым высокопоставленным политиком, находящимся под следствием, является второй президент страны Роберт Кочарян, занимавший пост главы государства в 1998-2008 годах. Специальная следственная служба Армении предъявила ему в конце июля обвинение в свержении конституционного строя в рамках уголовного дела о разгоне акций протеста 1 марта 2008 года.

Кочарян считает обвинения сфабрикованным политическим преследованием. По мнению экс-президента, это может быть связано с желанием нейтрализовать его участие в политических процессах в преддверии внеочередных парламентских выборов.

В рамках того же дела обвинения предъявлены бывшему министру обороны Армении Микаелу Арутюняну и действующему генсеку ОДКБ Юрию Хачатурову, служившему в 2008 году в ВС Армении. И если Хачатуров освобожден под залог, то Арутюнян объявлен в розыск.

По подозрению в незаконном хранении оружия и присвоении чужого имущества арестован экс-глава Минобороны Манвел Григорян. Брат экс-президента Саргсяна – Левон Саргсян и его племянница объявлены в розыск по подозрению в незаконном обогащении. Один из племянников арестован по обвинению в покушении на убийство.

Самого экс-президента Саргсяна правоохранительные органы пока не беспокоят.

По мнению армянского политолога Вигена Акопяна, такая активность нынешней власти "в борьбе за правду" может быть связана с определенными договоренностями, достигнутыми во время транзита власти. Он считает также, что арест Кочаряна может стать катализатором формирования оппозиционного поля в стране, где образовался вакуум.

"Своим телеинтервью (после предъявления обвинения – ред.) Кочарян фактически заявил о возвращении в политику. Республиканская партия Армении и "Дашнакцутюн" поняли этот посыл, отреагировав официальными заявлениями (осуждающими аресты – ред.)", — считает Акопян.

Сам Пашинян ни разу не прокомментировал громкие обвинения. Политолог Грант Микаелян связывает это с тем, что и в этом вопросе премьер проявляет сдержанность и осторожность. "Сейчас сторонники новых элит требуют проводить более радикальную политику в отношении элит старых, что может нести определенные негативные последствия для страны. В этой ситуации премьер проявляет сдержанность, это тоже достаточно позитивно", — отметил эксперт.

Стратегические отношнения с РФ — приоритет

Сразу после своего избрания Пашинян заявил, что резких внешнеполитических реверсов страна делать не будет, Армения останется членом ЕАЭС и ОДКБ, так как "народ, требуя изменений во внутренней жизни, не требовал внешнеполитических изменений". По его словам, союзнические стратегические отношения с Россией останутся приоритетом армянских властей, Армения будет продолжать сотрудничество также с Ираном, странами ЕС и США.

Пашинян заявляет, что никаких политических препятствий для дальнейшего развития армяно-российских отношений нет, остается лишь реализовать имеющийся потенциал. За короткий период состоялись две его встречи с президентом РФ Владимиром Путиным, результаты которых Пашинян оценил очень позитивно. Однако ряд событий стали настоящим испытанием для двусторонних связей. Самой острой проблемой явились обвинения в свержении конституционного строя, предъявленные генсеку ОДКБ Хачатурову.

Глава МИД РФ Сергей Лавров, комментируя дело о разгоне акций протеста 1 марта 2008 года, заявил, что события в Армении идут вразрез с заявлениями нового руководства страны об отказе от преследования политических предшественников. По его словам, Москва как союзник Еревана всегда была заинтересована в стабильности Армении и поэтому происходящее там не может не беспокоить, в том числе и с точки зрения задач нормальной работы тех организаций на пространстве СНГ, в которых участвует Армения. Пашинян заявил, что в стране сложилась новая ситуация, и все, в том числе российские коллеги, должны к ней адаптироваться. Тем не менее, Хачатуров был освобожден под залог и вернулся в Москву.

Познакомился с Алиевым благодаря Путину

Ключевой проблемой Армении почти четверть века является решение карабахской проблемы. Сопредседатели Минской группы ОБСЕ (Россия, Франция США), являющиеся посредниками в урегулировании конфликта работают над возобновлением переговорного процесса после смены власти в Армении. Первая встреча глав МИД двух стран Зограба Мнацаканяна и Эльмара Мамедъярова после длительных переговоров прошла 11 июля в Брюсселе.

Пашинян заявил, что его и президента Азербайджана Ильхама Алиева познакомил на церемонии открытия чемпионата мира по футболу президент РФ Владимир Путин. Однако переговоров между ними пока не было. По словам премьера Армении, для возобновления переговорного процесса необходим определенный подготовительный этап. Он добавил, что армянская сторона выражает готовность продолжить переговоры в конструктивном русле, в рамках взятых политических обязательств и в контексте национальных интересов Армении. Вместе с тем Пашинян считает, что успех в переговорах может обеспечить участие в них Карабаха. "Даже при большом желании я не могу себе приписать мандат на ведение переговоров от имени народа Карабаха", — заявлял Пашинян.

Позиция премьера по другой важной проблеме — нормализации отношений с Турцией — не отличается от подходов прежних властей. По его словам, Ереван готов уладить отношения без предусловий. "Предварительные условия выдвигает Турция и это нелогично, так как они обусловлены отношениями с третьей страной (Азербайджаном — ред.). А Армения готова наладить отношения и установить дипотношения с Турцией без предусловий, придерживаясь политики международного признания геноцида армян", — сказал на одной из пресс-конференций Пашинян.

Сырая конструкция власти

По мнению политолога Гранта Микаеляна, первое, что пока не удалось премьеру — назначить новые парламентские выборы. "На мой взгляд, это нужно и ему, и стране, потому что ситуация неопределенности уже довольно сильно затянулась", — считает эксперт.

По его словам, во внешней политике Пашинян пока не смог найти стабильный модус отношений как с Россией, так и с Западом, так как пока существует определенное недоверие. "С другой стороны, он определил приоритеты в отношении России и Запада и пока что четко придерживается их. Насколько я понимаю, готовится визит премьера в Иран, что, на мой взгляд, очень позитивно. Осталось проявить активность в направлении Индии, Китая, возможно, Японии и Южной Кореи", — сказал Микаелян.

С другой стороны, по мнению политолога, Пашиняну удалось создать хотя и сырую, но некую конструкцию политической власти, а проблема кадрового голода хоть и существует, но так или иначе решается.

"В экономике удалось предотвратить спад. Премьер очень правильно понимает приоритеты в развитии экономики. И, наконец, ему удается оставаться в какой-то степени медиатором политического процесса", — отметил Микаелян.

Компания Google создала специальный сервис для отслеживания информации о политической рекламе, размещенной на ее ресурсах.

Новая информация касается рекламодателей, которые, начиная с 31 мая, потратили на политическую рекламу в Google более 500 долларов.

"В этой базе данных вы найдете сведения о политических объявлениях, которые показывались на Google и на ресурсах наших партнеров для продвижения кандидатов на должность в федеральных органах власти", — говорится в заявлении. Отмечается, что информация будет обновляться раз в месяц.

Аналогичные меры, регулирующие размещение политической рекламы, в июне приняли социальные сети Facebook и Twitter.

Ранее американские СМИ обвинили Россию в поддержке президента США Дональда Трампа на выборах-2016 через соцсети, но не предоставили никаких доказательств этого. Социальные сети, включая Facebook и Twitter, обязались сотрудничать в этом вопросе с комитетами сената и палаты представителей США, которые ведут расследование предполагаемого "российского вмешательства" в выборы и "сговора Трампа с Россией".

Впоследствии показания представителей Twitter, Facebook и Google в конгрессе США подтвердили отсутствие доказательств государственного российского вмешательства выборы в США.

Россия неоднократно опровергала обвинения в попытках повлиять на выборы в разных странах, пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков называл их "абсолютно голословными". Глава МИД Сергей Лавров, говоря о якобы имевшем место российском вмешательстве в выборы в США, Франции, Великобритании и Германии, заявлял, что никаких фактов, подтверждающих это, нет.

Надежда на НАТО: Украина просит защитить свои суда

Украина попросит НАТО конвоировать суда в Азовском море

Украина заявила о намерении обратиться в Совет Безопасности ООН или НАТО с просьбой предоставить конвой для сопровождения судов в Азовском море. В России считают, что западным странам стоит обратить внимание на другие вопросы, касающиеся Украины.

Заместитель министра по вопросам «временно оккупированных территорий» Украины Георгий Тука заявил, что Киев планирует направить обращение в Совбез ООН или НАТО с просьбой о сопровождении судов в Азовском море, передает «112 Украина».

«Теоретически можно рассматривать две вероятные версии. Первая — это обращение в Совбез ООН с просьбой о морском конвое. Вторая версия, она менее вероятная, с моей точки зрения, это применение сил НАТО для сопровождения в Азовском море», — сказал Тука.

При этом он подчеркнул, что «не стал бы прогнозировать» оказание помощи Украине силами НАТО.

Заявление украинского министра прокомментировал зампредседателя комитета Госдумы по обороне Юрий Швыткин. Он напомнил, что со стороны Украины есть нарушения прав российских моряков.

«Это идет в обход всех международных договоров и соглашений. Те страны, которые входят в блок НАТО, то есть Франция, Германия, Соединенные Штаты, должны прежде всего решать не этот вопрос, а вопрос давления на Украину для выполнения ею минских соглашений. Тогда не надо будет бояться кого-то и где-то сопровождать», — приводит его слова ФАН.

Кроме того, по мнению Швыткина, нет никакой необходимости в том, чтобы сопровождать суда в Азовском море.

«Хотя вполне очевидно, что Россия никакой угрозы не представляет. И не собирается нападать на украинские корабли. Мы не поступаем, как Украина. Нужно принудить Киев выполнять «Минск-2». Сегодня именно Украина нарушает международное право и задерживает наши суда. К сожалению, такие случаи есть», — пояснил Юрий Швыткин.

Ситуация на Азовском море обострилась, когда 25 марта украинские пограничники задержали в Азовском море российское рыболовецкое судно «Норд», на котором находились 10 членов экипажа. Судно было зарегистрировано в крымском порту.

Моряков обвинили в «нарушении порядка въезда и выезда» с территории Крыма. Республика Крым и Севастополь вошли в состав России на правах субъектов федерации весной 2014 года по итогам референдума. Киев итоги плебисцита не признал и продолжает считать Крым своей, но «временно оккупированной» территорией. Президент России Владимир Путин неоднократно подчеркивал, что вопрос о территориальной принадлежности Крыма для Москвы «исторически закрыт».

Командование Черноморского флота, в свою очередь, выразило готовность обеспечить безопасность судоходства в северо-восточной части Черного моря и акватории Азовского моря. По данным украинского мининфраструктуры, с 29 апреля по 9 июля Россия без объяснения причин задержала для досмотра 93 судна, направляющихся в порты через Керченский пролив.

В министерстве инфраструктуры Украины также сообщали о готовности ввести санкции против российских портов. Президент Украины Петр Порошенко уже высказывал опасения в связи с участившимися досмотрами украинских судов российскими пограничниками.

Кроме того, украинские власти заявили, что в результате действий российских пограничников суда стали реже заходить в Мариуполь и Бердянск, а украинские судовладельцы терпят убытки в сотни миллионов гривен.

13 августа бывший заместитель начальника Генерального штаба ВСУ генерал-лейтенант Игорь Романенко в эфире ObozTV обвинил Россию в намерении захватить южную и восточную части Украины.

По его словам, за последний год Россия усилила военное присутствие в Азовском море, разместив в регионе «60 боевых кораблей и катеров». Генерал считает, что это позволяет России вести боевые действия с моря и суши. Также с помощью этого вооружения российская армия сможет «перекрыть» ракетами почти всю территорию Украины.

«Они построили этот «русский мир», «Новороссию», но их нацеленность на южные и восточные наши области... Вообще у них в Генштабе есть планы «до Днепра»,— заявил Романенко.