Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности, Мюнхен, 17 февраля 2018 года

Уважаемые дамы и господа,

Коллеги,

Сегодня, когда международные отношения переживают эпоху кардинальных перемен, окончательно ниспровергая тезис о «конце истории», нам надо помнить о том, что происходило в не столь далеком прошлом. Как говорил великий русский историк В.О.Ключевский, история «наказывает за незнание уроков».

80 лет назад, в 1938 г., здесь, в Мюнхене, была заключена договоренность о разделе Чехословакии, которая стала прелюдией ко Второй мировой войне. Позднее, на Нюрнбергском процессе, обвиняемые руководители Третьего рейха в попытках оправдать Мюнхенский сговор заявляли, что его целью было «вытеснить Россию из Европы», как, в частности, говорил генерал-фельдмаршал В.Кейтель.

В трагедии Мюнхена отразились все болевые точки той эпохи. В их числе – вера в собственную исключительность, разобщенность и взаимная подозрительность, ставка на построение «санитарных кордонов» и буферных зон, неприкрытое вмешательство во внутренние дела других стран. Эти воспоминания особенно тревожны, если наложить их на реалии сегодняшнего дня, на попытки нечистоплотного искажения исторической правды о Второй мировой войне и предшествовавших ей событиях, реабилитации нацистов и их пособников. В некоторых странах Евросоюза законодательно ставят знак равенства между ними и освободителями Европы, сносят памятники победителям фашизма.

Казалось бы, опыт Второй мировой войны и последующего раскола континента в эпоху биполярного противостояния должен был навсегда привить народам Европы убеждение в безальтернативности построения «общеевропейского дома», без деления его жителей на «своих» и «чужих». Да и сам интеграционный проект Евросоюза уходит корнями в стремление отцов-основателей избежать рецидивов конфронтационной логики, не раз ввергавшей континент в катастрофы.

На протяжении многих лет после падения Берлинской стены и объединения Германии, в котором Россия сыграла решающую роль, мы стремились сделать максимум возможного для выстраивания в евроатлантическом регионе архитектуры равной и неделимой безопасности. Пошли на существенное сокращение своего военного потенциала на западных рубежах. Неизменно выступали за укрепление общеевропейских институтов, прежде всего ОБСЕ, за согласование договорно-правовых режимов в сфере европейской безопасности.

К сожалению, наши призывы к равноправному диалогу, реализации на практике принципа неделимости безопасности не хотели слышать.

Вопреки дававшимся нам в 1990-е гг. прошлого века заверениям, а этот факт был недавно в очередной раз подтвержден с опубликованием документов Национального архива США, НАТО продвигается на Восток. На наших границах наращиваются боевые группировки и развертывается военная инфраструктура альянса. Планомерно осваивается европейский театр военных действий. В Европе реализуются планы создания системы ПРО США, подрывающей стратегическую стабильность. Ведется целенаправленная пропаганда, воспитывающая у западной общественности враждебное отношение к России. В истеблишменте многих стран чуть ли не новым правилом политкорректности стало говорить о нашей стране «либо плохо, либо ничего».

Когда на Западе рассуждают о растущем влиянии России, подается это, по большей части, в отрицательном ключе. Не избежали такого подхода и авторы доклада, который был подготовлен к сегодняшней конференции. Хотел бы напомнить, когда наша страна была ослаблена и проходила период исторических испытаний, мы отовсюду слышали о заинтересованности в «сильной России», о том, что те или иные действия внерегиональных стран в российском соседстве и не только не направлены против наших интересов. Соответствующие обещания давались нам в отношении проекта ЕС «Восточное партнерство». Рассчитываем, что они будут выполнены и что попытки направить этот проект в русофобское русло будут пресекаться Брюсселем. Рассматривать ситуацию в Европе через призму «игры с нулевой суммой» крайне опасно.

Перед нашими глазами – один из результатов: пораженная внутренним конфликтом Украина, которую в свое время, кстати, в контексте подготовки соглашения об ассоциации с Евросоюзом ультимативно поставили перед фальшивым выбором - или с Западом, или с Россией. Печально, что Евросоюз, выступив впоследствии гарантом соглашения между Правительством Украины и оппозицией 21 февраля 2014 г., оказался бессилен настоять на его выполнении, фактически поддержав антиконституционный государственный переворот. Сегодня страна с огромным жизненным потенциалом и талантливым народом низведена до состояния неспособности самостоятельно управляться. Россия как никто другой заинтересована в разрешении внутриукраинского кризиса. Правовые рамки готовы – это Минский «Комплекс мер», разработанный Россией, Германией, Украиной, Францией с участием Донецка и Луганска и утвержденный СБ ООН. Надо его неукоснительно выполнять. Однако пока соответствующие усилия в Контактной группе и «нормандском формате» откровенно саботируются Киевом, где на официальном уровне заговорили о военном сценарии. Уверен, в ЕС понимают всю опасность такого разворота.

К сожалению, продолжаются попытки заставить страны общего соседства России и ЕС, будь то на пространстве СНГ или на Балканах, сделать выбор - на Запад или на Восток. В германской «Ди Вельт» на днях появилась статья под заголовком «ЕС или Путин – кому достанутся Западные Балканы». И это далеко не единичный случай обработки общественного мнения в духе философии «свой-чужой».

Отказ от коллективных механизмов сотрудничества Россия-ЕС, таких, как саммиты, постоянный совет партнерства, отраслевые диалоги, ставка на инструменты давления не сделали наш континент более безопасным. Напротив, в Европе зримо увеличивается конфликтный потенциал, множится число проблем и кризисов внутри и по периметру.

События на Ближнем Востоке и Севере Африки показали, что навязанный из-за океана курс на смену неугодных режимов и насаждение извне моделей развития не только ведет к хаосу в обширных регионах, но и бумерангом оборачивается импортом в Европу реальных угроз, в числе которых, прежде всего, всплеск международного терроризма, огромные волны нелегальной миграции и все что с этим связано.

Всё сказанное выше необходимо учитывать для понимания генезиса нынешнего состояния отношений России и Европейского союза. В их развитие на взаимовыгодной основе руководством нашей страны вложено немало сил и политического капитала. Однако задача выстраивания подлинно стратегического партнерства, надежной и устойчивой системы связей, гарантирующей повышение совместной конкурентоспособности России и ЕС, остается нереализованной. Не по нашей вине.

На мой взгляд, за минувшие десятилетия ЕС так и не смог найти «золотую середину» в отношениях с нашей страной. В 1990-е гг. прошлого века доминировало представление о России как о «подмастерье», которого надо методично, невзирая на возражения, обучать по западным стандартам. Ныне в ходу иррациональный миф о «всемогущей российской угрозе», следы которой пытаются найти повсюду – от «брекзита» до каталонского референдума. Оба стереотипа глубоко ошибочны и говорят лишь о нехватке здравомыслия и понимания нашей страны. Отмечаем, что в ЕС растет число тех, кто испытывает дискомфорт в связи с аномальной ситуацией, сложившейся в наших отношениях. Авторитетные эксперты открыто признают, что за демонстрацию видимости единства на российском треке Евросоюз вынужден расплачиваться «дипломатическим параличом».

Россия своих подходов к сотрудничеству с ЕС не меняла. Хотели бы видеть его сплоченным, опирающимся на коренные интересы стран-членов. Они сами должны определять, как развивать свои экономики и внешнеэкономические связи. Например, как обеспечивать свои потребности в энергоносителях – с прагматичных, коммерческих позиций или под влиянием политико-идеологических соображений.

Исходим из того, что Евросоюз способен играть деятельную, ответственную и, подчеркну, самостоятельную роль в международных делах. Обратил внимание на интервью В.Ишингера газете «Бильд», в котором наш уважаемый председатель говорит о необходимости повышения внешнеполитического профиля ЕС. Считаем, в частности, востребованной его идею о необходимости взаимодействия России, ЕС, США и Китая в поддержку создания на Ближнем Востоке архитектуры безопасности. Аналогичный подход вполне применим и к Персидскому заливу.

В интересах России – иметь своим соседом крепкий, предсказуемый Европейский союз, способный выступать ответственным участником международной жизни в полицентричном мире, который на наших глазах становится реальностью.

Пора перестать пытаться плыть против течения истории и начать всем вместе работать над обновлением системы международных отношений на справедливых началах с опорой на центральную координирующую роль ООН, закрепленную в ее Уставе. Россия открыта равноправному, взаимоуважительному, основанному на балансе интересов партнерству с ЕС в целях поиска эффективных ответов на вызовы сегодняшнего дня. На таких же принципах готовы выстраивать наши отношения с США и всеми другими странами.

Важно правильно распорядиться потенциалом сотрудничества России и ЕС во имя формирования от Атлантики до Тихого океана общего пространства мира, равной и неделимой безопасности, взаимовыгодного экономического развития. В стратегическом плане хотел бы также привлечь внимание к инициативе Президента России В.В.Путина о продвижении большого евразийского проекта, в рамках которого сопрягались бы усилия участников интеграционных структур на пространстве СНГ, ШОС, АСЕАН. Не вижу причин, по которым Евросоюз не мог бы подключиться к этой работе, начав, например, с установления профессиональных контактов с ЕАЭС. Надеюсь, это время не за горами.

Вопрос (перевод с английского): Хотел бы узнать, какова Ваша реакция на опубликованную вчера в США информацию относительно того, что ежемесячно из денег российских налогоплательщиков 1,25 миллионов долларов тратились на попытки повлиять на американские выборы. Как Вы считаете, окупились ли вложения?

С.В.Лавров: У меня нет никакой реакции, потому что публиковать можно, что угодно. Мы видим, как множатся обвинения, утверждения, заявления. Но я также читал заявления Д.Манфры, помощника руководителя Министерства внутренней безопасности США (Homeland security), которая опровергла сообщения о том, что будто бы какая-либо страна оказала влияние на результаты выборов. То же самое совсем недавно либо здесь, либо в одной из соседних столиц сказал, как я понимаю, Вице-президент США М.Пенс. Поэтому пока мы не увидим фактов, все остальное будет трепотней. Извините за не очень дипломатичное выражение.

Вопрос (перевод с английского): Вы утверждаете, что ЕС ставит страны, участвующие в «Восточном партнёрстве», перед выбором- либо быть с Россией, либо с ЕС. Согласны ли Вы, если посмотреть на факты, что у нас разный уровень отношений с этими шестью странами? Азербайджан и Белоруссия не хотят подписывать с нами всеобъемлющее соглашение. Армения под вашим давлением приносит в жертву членство в «Восточном партнерстве» в пользу Таможенного союза, и нам приходится соглашаться на более низкий по уровню договор. Три другие страны решили также отказаться от всеобъемлющего подхода. Согласны ли Вы, что мы всего лишь идем навстречу их пожеланиям и ничего не навязываем? В конце концов, если кто-то не подписывает с нами соглашение, мы не отправляем к ним танки.

С.В.Лавров: Примерно так придумывается российская «угроза». Вы начали свой вопрос с утверждения о том, будто бы я сказал, что «Восточное партнёрство» используется для того, чтобы «оторвать» эти страны от России. Я сказал, что когда формировалось «Восточное партнерство», нас заверяли, что оно не будет направлено против России. Я выразил надежду, что эти заявления будут выполнены, так как некоторые из стран, о которых Вы упомянули, хотели бы, чтобы именно таким образом «Восточное партнерство» использовалось. Вот и все.

Вопрос (перевод с английского): Вы упомянули о моей статье в газете «Бильд» о сотрудничестве России, США и других стран на Ближнем Востоке. С российской точки зрения, что нужно для того, чтобы более систематизированно организовать своего рода архитектуру безопасности в регионе, где такое большое количество кризисов? Что для этого потребуется?

С.В.Лавров: Признать, что у всех стран региона есть там легитимные интересы - у Ирака, Египта, Алжира, Саудовской Аравии, других стран Персидского залива, включая Иран, и не подходить к этим проблемам исключительно с точки зрения геополитических игр – либо Запад против России, либо Запад против Ирана, либо все хотят быть вместе с Турцией, но при том, чтобы она вела себя иначе.

Конечно, к этим проблемам нельзя подходить с другой, еще более опасной «развилкой» (имею в виду противоречия внутри исламского мира) и пытаться решать проблемы региона через нагнетание противоречий между суннитами и шиитами. Я считаю это смертельно опасным.

Группа людей, о которых упомянул Вольфганг в своем интервью, представляющих США, Россию, ЕС, Китай - это, наверное, комбинация внешних игроков, которые в той или иной степени имеют влияние на все стороны. Кто-то говорит с одной группой протагонистов, кто-то - с другими участниками этой драмы. Если еще добавить руководство ЛАГ, то все вместе они действительно представляют внешний механизм, способный повлиять на ситуацию «на земле». Если бы удалось к этому прийти, то, я думаю, могли бы быть выработаны предложения, которые в значительной степени опирались бы на опыт Совещаний по безопасности и сотрудничеству в Европе, на опыт Хельсинкского процесса. Тут ничего не надо выдумывать - это меры доверия, военная транспарентность, приглашение на учения, брифинги и многое другое. Начинать с этого, по-моему, не очень сложно. Но главное сейчас убедить антагонистов в том, что внешние игроки не будут поддерживать конфликты по линии этнического или конфессионального разлома. Мы будем готовы к такого рода контактам в любое время.

Вопрос (перевод с английского): В своем выступлении Вы упомянули о тенденциях в Европе, связанных со своего рода ревизией нацизма. Могли бы пояснить, что Вы имели в виду? О ком Вы говорили?

С.В.Лавров: Я имею в виду то, что пособники нацистских преступников, которые были осуждены Нюренбергским трибуналом, продолжают чествоваться в целом ряде стран, в том числе в ЕС. Мы знаем о том, что в некоторых странах на севере Евросоюза проходят марши в честь неонацистов. Мы знаем о том, что даже неонацистская символика активно используется, в частности, на Украине - эмблема батальона «Азов» однозначно совпадает с символами СС. Дело не только в эмблемах и символах, хотя факельные шествия – это во многом символично, и, я думаю, что многие в Европе еще помнят, с чем это сопряжено. Но сама манера поведения - изничтожение всего нерадикального, требования украинизации всех сфер жизни, требования в отношении национальных меньшинств запретить по сути дела обучать детей на своем языке, запрет неугодных СМИ, нападения на православные храмы Русской православной церкви и многое другое – это, в общем-то, отличительные черты радикал-националистов во многом с неонацистским оттенком. Вот, собственно и все. Я думаю, что все присутствующие здесь следят за развитием событий в Европе и прекрасно знают, о чем идет речь.

?

Россия. Германия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > mid.ru, 18 февраля 2018 > № 2500244 Сергей Лавров

Ученый Юрий Стебунов — о биосенсорах, лекарствах от рака и уникальности графена

Молодой ученый Юрий Стебунов — о безопасном тестировании лекарств, биомаркерах настроения и мечте о Нобелевской премии.

Каждый год молодые ученые получают премии Правительства Москвы за выдающиеся исследования и разработки в области физики, медицины, биотехнологий, инженерных наук, приборостроения, энергоэффективности и других сферах. Они исследуют космические лучи в эксперименте «ПАМЕЛА», создают кристаллы для биометрических паспортов и микросхемы для проездных, изучают беспроводные сети пятого поколения 5G, разрабатывают отечественную силовую оптику для лазерного оборудования.

Лауреатами премий в 2017 году стали 48 человек. Среди них и Юрий Стебунов — научный сотрудник Московского физико-технического института. Он получил премию за разработку графеновых биосенсоров для медицинской диагностики и фармацевтики. Молодой ученый рассказал mos.ru, как новая технология поможет победить неизлечимые болезни, может ли она стать такой же доступной, как глюкометр, и как биосенсоры выведут электронику на новый уровень.

— Что такое биосенсор?

— Это аналитическое устройство, в составе которого есть какой-то биокомпонент. Чаще всего это поверхность, покрытая слоями различных биологических объектов. Она может взаимодействовать с окружающей средой, улавливать из нее какие-то вещества. Аналогом в природе можно назвать обоняние: у каждого человека есть такой химический сенсор, который позволяет определять, что содержится в атмосфере. Он очень чувствительный: если испарится совсем немного какого-то вещества, можно услышать запах. Например, собаки, которые ищут взрывчатку, используя нюх, делают это точнее, чем аналитические приборы. А раньше в шахтах использовали сенсоры метана — живых канареек (канарейки чувствительны к повышению метана, угарного и углекислого газа: они почти сразу погибают. Для шахтеров прошлого это было сигналом тревоги. — Прим. mos. ru.).

Ключевой элемент биосенсора — поверхность, которая с чем-то взаимодействует. Для плазмонных биосенсоров она включает стеклянную подложку, на которую нанесена тонкая металлическая пленка. Обычно это пленка из золота толщиной 50 нанометров.

— Почему именно золото?

— Нужен инертный металл, а золото ни с чем не взаимодействует и обладает хорошими оптическими свойствами. В таких пленках можно возбуждать электромагнитные волны — именно они будут чувствительны к тому, что происходит на поверхности. Это видно по отражению лазерного луча от пленки. Так мы можем измерять массу молекул, которые на нее прикрепляются.

Как объекты прикрепляются на металлическую пленку? Сейчас чаще всего используют слои гидрогелей. Эти гидрофильные полимеры — один из партнеров в биохимической реакции. Второй находится в растворе рядом с пленкой. Когда они начинают взаимодействовать, мы можем с помощью прибора определить скорость этого взаимодействия.

— Из чего состоит биологический компонент такого сенсора?

— Можно разобрать это на примере. Самый популярный биосенсор — глюкометр, который измеряет количество сахара в крови. Как это происходит? Делается маленький прокол на коже, капля крови наносится на электрод. Он покрыт специальным ферментом, который взаимодействует с глюкозой в крови, и из-за этого в цепи возникает электрический ток. По величине тока можно определить концентрацию глюкозы.

— Значит, выбор биокомпонента зависит от того, что мы хотим найти?

— Да, причем у биосенсора есть две важные характеристики. Первая — это чувствительность, то есть способность обнаружить даже маленькую концентрацию вещества. Вторая — специфичность: поверхность сенсора должна взаимодействовать только с интересующим нас объектом. Если это сенсор метана, то он должен взаимодействовать с метаном, если глюкозы — с глюкозой.

— В чем преимущества вашей разработки?

— В чувствительности биосенсора. Многие лекарства — это низкомолекулярные соединения, и для большинства из них чувствительности существующих приборов недостаточно. Перед нами стояла задача ее повысить. Было два варианта, как это сделать. Первый — изменить конструкцию оптической системы: элементы, лазер, принцип детектирования излучения. Но там все оптимизировано еще лет 30 назад. Вторая стратегия повышения чувствительности — изменить биосенсорную поверхность. Если мы сможем прикреплять на нее больше молекул, то чувствительность повысится.

— Почему вы выбрали именно графен?

— Графен — уникальный материал: его толщина — всего один атом. Из слоев графена, скрепленных достаточно слабой химической связью, состоит пишущий элемент карандашей — графит. Слабость этой связи приводит к тому, что при письме графит расслаивается, оставляя след. Постепенным расслаиванием графита можно получить и графен. Так, с помощью обычного скотча были изготовлены образцы графена, за исследование которых в 2010 году выпускникам МФТИ Андрею Гейму и Константину Новоселову присудили Нобелевскую премию.

Мы подумали: нужно использовать этот материал, потому что его толщина самая маленькая. Это значит, что у него большая площадь поверхности, на которую можно прикрепить очень много объектов. А еще графен хорошо взаимодействует с разными биологическими объектами благодаря своим необычным биохимическим свойствам. Мы заменили гидрогели на графен, протестировали и выяснили, что чувствительность прибора возрастает в десятки раз, ведь на поверхность прикрепляется больше объектов. Потом вместо графена мы попробовали его оксид, и это оказалось еще более эффективно, потому что у него лучше оптические свойства.

Когда мы начали тестировать разработку вместе с научными центрами и биотехнологическими компаниями, оказалось, что практически во всех лабораториях, использующих биосенсоры, есть объекты, которые они не могут исследовать просто потому, что чувствительность приборов очень маленькая.

Графеновый биосенсор достаточно универсальный, он может взаимодействовать со всем. Он создан на основе уже существовавшей технологии — поверхностного плазмонного резонанса. Такие плазмонные биосенсоры позволяют не только обнаруживать что-то, что содержится в воздухе или жидкости, но и определять константы химических реакций, которые происходят на поверхности этого сенсора, то есть насколько быстро взаимодействуют молекулы.

— Такие биосенсоры будут дешевле?

— В принципе, цена примерно одинакова. Но если выпускать их большими партиями, то, скорее всего, графеновые будут дешевле гидрогелевых, потому что гидрогели прикрепляют к поверхности золота практически вручную. Что касается графена, сейчас развивается много методов, как его промышленно синтезировать и изготавливать на его основе различные устройства. Это позволит снизить себестоимость. Для научных исследований, и особенно для фармакологических, это не играет большой роли. Но если получится сделать прибор, который можно поставлять в поликлиники и, возможно, даже продавать в аптеках, чтобы люди могли самостоятельно проводить тесты на наличие каких-то заболеваний, то цена будет важнее. Тогда биосенсоры придется изготавливать большими партиями, и то, что для графена можно автоматизировать производство, будет плюсом и снизит себестоимость.

— То есть можно сделать так, чтобы графеновые биосенсоры стали доступны, как глюкометры?

— Теоретически это возможно. Даже есть прототипы. Самый простой и интересный — биосенсор, который работает по такому же принципу, на плазмонном резонансе, и подключается к телефону.

— Где сейчас используются биосенсоры?

— Это очень интересно для биохимии, и такими приборами сейчас оснащены практически все ведущие биохимические лаборатории. А еще это важно для разработки лекарств. Они всегда содержат какой-то активный компонент — химическое соединение. И когда заболевший человек принимает лекарство, это соединение начинает действовать на мишень в его организме. Биосенсоры могут измерить силу взаимодействия лекарства с мишенью, и по этим данным можно определить, насколько лекарство эффективно.

Помимо этого, можно посмотреть, как оно взаимодействует со здоровыми тканями. Например, если мы принимаем лекарство от простуды, оно не должно влиять на печень. А если оно сильно взаимодействует с клетками печени, то может их разрушать, а следовательно, будет для печени токсично. Таким образом, биосенсоры можно использовать и для исследования токсичности лекарств.

— И все это — без тестирования лекарств на людях?

— Да, такие сенсоры используются в лабораториях. Этот метод для разработки лекарств дает принципиально новые возможности. Раньше определяли мишени, с которыми должен взаимодействовать препарат, а эффективность и токсичность изучали во время доклинических тестов на животных и клинических испытаний. Биосенсоры гораздо безопаснее. Если с их помощью правильно сделать анализ, то побочные эффекты можно предсказать еще в лаборатории. Это будет совершенно безопасно и к тому же гораздо быстрее.

— Для диагностики каких болезней можно использовать биосенсоры?

— Это определяется свойствами поверхности биосенсора: все вирусные болезни, например СПИД, герпес. В принципе, можно придумать и для рака, но там сложнее: нужно понять, какой биомаркер в организме искать. Если это выяснить, то можно сделать биосенсор для определения этого биомаркера и определять наличие рака у человека. Уже проводят исследования, когда биомаркеры, говорящие о наличии рака, содержатся в выдыхаемом воздухе.

Но наша технология прежде всего для разработки лекарств. Возможно, биосенсоры помогут создать лекарства от неизлечимых болезней.

— Сферы использования биосенсоров будут расширяться?

— Их можно использовать в близких к фармацевтике и диагностике сферах — ветеринарии, контроле качества продуктов питания и окружающей среды. Можно будет определять, есть ли в воздухе загрязняющие вещества. По-моему, во Франции уже использовали биосенсоры, чтобы определять наличие аллергенов в том или ином районе. Для аллергиков, мне кажется, это очень хорошее решение. Если бы у них была карта аллергенов, они бы понимали, что, например, в тот или иной район сегодня ехать не стоит.

Мы проводим исследования, чтобы сделать такие биосенсоры более компактными. Сейчас это достаточно большое устройство, предназначенное для лаборатории. Самое маленькое — 50 на 50 на 50 сантиметров. И цены на них очень высокие. Но если мы придумаем конструкцию, чтобы биосенсоры умещались на чипы, тогда сфера их применения кардинально расширится. Их можно будет встраивать в бытовую технику, в смартфоны, компьютеры, в электронику и одежду.

Они смогут, например, сообщать, когда загрязнился фильтр в кондиционере, или сигнализировать, что какие-то продукты в холодильнике испортились. Их можно будет вставить в часы и, анализируя определенные биомаркеры в организме, говорить уже не только о болезнях, но и о настроении человека. Это выведет электронику на новый уровень. Что тогда будет, трудно предсказать, можно только немного пофантазировать на эту тему.

— Графеновые биосенсоры уже есть на рынке?

— Это наша запатентованная разработка. Мы создали компанию, чтобы ее коммерциализировать. Такие сенсоры используют наши коллеги из многих стран, но пока мы их не продаем. Думаю, что в ближайшее время начнем предлагать их как коммерческий продукт, и тогда они появятся на рынке.

— Как думаете, выиграете конкуренцию?

— Пока мы не видели аналогов, предлагающих более высокую чувствительность. Для конкуренции на рынке это неоспоримое преимущество. Но победить в этой борьбе — не самое важное, нам нравится то, что мы в этом участвуем. И если это активизирует работу конкурентов, они смогут предложить продукт лучше и это действительно поможет найти лекарство от рака — мы этому будем рады.

— Чем вы хотели бы заняться в будущем?

— Я планирую продолжать научное исследование, которым занимаюсь сейчас. Оно еще очень далеко от идеала, я вижу очень большие перспективы — можно изменить, улучшить жизнь людей. И мне хочется работать дальше в этом направлении. Можно заниматься не только самим исследованием, но и его коммерциализацией, потому что так, мне кажется, будет меньше вероятность, что научные исследования останутся незамеченными. И если они превратятся в коммерческий продукт, то работа не пройдет даром.

— Выпускники МФТИ в 2010 году за тот самый графен получили Нобелевскую премию. Вы о ней мечтаете?

— Получить, конечно, мечтаю, но, мне кажется, вероятность этого мала. Это очень значимая награда, и нужно сделать что-то крутое и иметь большую удачу, чтобы ее получить.

— Почему вы решили участвовать в конкурсе на соискание премии Правительства Москвы?

— На премию меня номинировал институт. Естественно, это очень интересно — посоревноваться с другими молодыми учеными, понять, насколько хорошо ты делаешь то, что могут оценить эксперты — серьезные ученые.

Очень приятно ее получить. Это и признание моей работы, и стимул идти дальше. Это значит, что ты занимаешься чем-то нужным и хорошим. И естественно, после получения премии мотивации работать в этом направлении стало больше.

Россия. ЦФО > Образование, наука. Медицина > mos.ru, 17 февраля 2018 > № 2506777 Юрий Стебунов

Порошенко в Мюнхене: «факиру фокус не удался»

Порошенко призвал запретить флаг России во всем мире

Игорь Ветров

Выступление Петра Порошенко на Мюнхенской конференции по безопасности не стало триумфом, которого он так ожидал. Организаторы мероприятия не захотели слушать президента Украины больше 15 минут. Дежурные заявления о кознях России Порошенко вынужден был произносить перед полупустым залом.

«Сегодня мы должны признать, что гибридная война, развязанная Россией, постепенно становится полноценной, глобальной гибридной войной», — провозгласил Порошенко на старте Мюнхенской конференции по безопасности.

Эта война уже подчинила себе многих акторов, которые, может быть, даже не осознают своей деструктивной роли, продолжил украинский лидер.

Тем не менее, зло, которое стоит за этим, одно и то же, и оно, по словам Порошенко, находится в Кремле. «Мы должны признать, что здесь в 2007 году президент России объявил войну», — сказал он, имея в виду «мюнхенскую речь» Владимира Путина, где была подвергнута критике претензия США на мировую гегемонию. Кроме того, Порошенко призвал запретить российский флаг во всем мире.

Выступление президента Украины особого интереса у собравшейся в Мюнхене публики не вызвало.

«Порошенко дали 15 минут в Мюнхене под самый вечер. Выступление перед полупустым залом не вызвало интереса. Всем и так известно, что он скажет», — так прокомментировал оказанный Порошенко в Германии прием председатель Комиссии Совета Федерации по информационной политике Алексей Пушков.

«Факиру фокус не удался», — подчеркнул сенатор.

Наблюдатели отмечают, что энтузиазм в отношении фигуры Порошенко в Германии заметно спал, особенно после того, как в немецкой прессе появились сообщения о том, что президент Украины нарушил закон ФРГ о борьбе с отмыванием денег. Напомним, что Порошенко, будучи бенефициаром немецкой компании Interstarch GmbH, не был внесён в реестр прозрачности и таким образом нарушил действующее в Германии законодательство.

Порошенко вечером в пятницу произносил свою речь на фоне нового скандала. Так, молдавские СМИ сообщили, что кондитерская компания Порошенко, заявляющего официальному Кишиневу о своей поддержке, как оказалось, торгует с Приднестровьем.

Подобное поведение украинского президента — когда публично заявляется одно, а на самом деле происходит ровно противоположное — также поубавило у Порошенко сторонников на Западе, уставших ждать, когда он, например, в реальности откажется от управления своими активами.

Помимо брани в адрес России украинский лидер затронул и тему «Северного потока-2».

По словам Порошенко, в связи с этим проектом «речь вообще не идет об экономических интересах, а исключительно об о российской политической и энерго-политической экспансии России».

Кстати, слова президента Украины прозвучали диссонансом на фоне заявления канцлера Германии Ангелы Меркель, которая в пятницу на встрече с премьером Польши подчеркнула, что Берлин рассматривает «Северный поток-2» как экономический, а не политический проект. «Мы также выступаем за диверсификацию источников энергии. Мы также хотим, чтоб транзит газа по-прежнему шел через Украину. Но мы считаем, что «Северный поток-2» не представляет опасности для диверсификации поставок», — подчеркнула Меркель.

Неприятный сюрприз преподнесла Порошенко перед его выступлением в Мюнхене и Венгрия.

Будапешт обвинил Киев ни много ни мало в начале «международной кампании лжи» в связи с принятием на Украине закона об образовании. «Киев, который так рассчитывает на интеграцию в Европу, недавно грубо нарушил норму международного права по защите этнических меньшинств, соблюдение которой строго необходимо при вступлении в Европейский союз», — заявил глава МИД Венгрии Петер Сиярто.

Кажется, что от Порошенко и не решающихся уже который год киевских проблем в ЕС устали уже почти все. И из-за этого новый фокус президента Украины доставшего во время своей речь «спасенный из Авдеевки» флаг Евросоюза (который, по мнению Порошенко, должен свидетельствовать о том, что граница Европы проходит в Донбассе), не произвел в Мюнхене особого впечатления.

Успел Порошенко сделать заявление и возможности размещения «голубых касок» ООН в Донбассе.

«Россия хочет ограничить миротворцев ООН линией разграничения и поручить им только функции сопровождения», — заявил президент Украины.

Позицию Москвы по этому поводу разъяснил министр иностранных дел Сергей Лавров. По его словам, вопрос о размещении на Украине миротворцев ООН должен решаться в увязке с реализацией Минских соглашений. «Резолюция Совбеза ООН, которая одобрила Минские договоренности, обязательна к исполнению», - подчеркнул Лавров в интервью Euronews.

«Наши партнеры сказали, что это очень правильный шаг и захотели расширить концепцию - предложили не следовать задаче реализации Минских договоренностей, а подменить все, что там написано, созданием крупной, мощной, силовой структуры под видом ООНовской операции, - продолжил он. - Называются цифры до 40 тыс. вооруженных миротворцев, вооруженных не только стрелковым личным оружием, но и тяжелым вооружением, оснащенных по последнему слову военной техники для того, чтобы взять под контроль всю территорию Донецкой и Луганской республик, создать там дополнительно в составе 5 тыс. человек временную администрацию ООН и решать все вопросы проведения выборов, предоставления особого статуса Донбассу не в прямом диалоге между Киевом, Донецком и Луганском, как того требует резолюция СБ ООН, утвердившая Минские договоренности, а как заблагорассудится этой международной администрации».

«Такие идеи сейчас пытаются распространять», — посетовал Лавров.

«Россия не может быть «за» идеи, которые противоречат решениям высшего органа ООН, отвечающего за мир и безопасность, - подчеркнул глава МИД РФ. - Саботаж со стороны киевских властей наблюдается давно. Если, в частности, американские коллеги будут поддерживать эту линию и подрывать возможности создания миссии ООН, которая охраняла бы тех, кто выполняет минские договоренности, наверное, это будет очень печально для международных отношений, для Украины.

Кстати, запланированная на вечер 16 февраля встреча в Мюнхене с участием представителей ФРГ, Франции, России и Украины по конфликту в Донбассе была отменена. МИД ФРГ заявил, что министр иностранных дел Зигмар Габриэль) находился на пути в баварскую столицу из Берлина, где он участвовал в пресс-конференции по случаю освобождения из турецкой тюрьмы корреспондента газеты Die Welt Дениза Юджела, передает Deutsche Welle.

Пока не ясно, будет ли встреча по Донбассу перенесена на ближайшие дни. Информагентства сообщают о возможности ее проведения в субботу, 17 февраля.

Глава МИД Украины Павел Климкин обсудил со спецпредставителем США Куртом Волкером в Мюнхене ситуацию в Донбассе и вопрос размещения миротворцев, сообщила пресс-секретарь украинского внешнеполитического ведомства Марьяна Беца.

"Важная и позитивная встреча с Куртом Волкером на Мюнхенской конференции по безопасности об ухудшении ситуации в Донбассе, размещении миротворческий миссии", — написала Беца в субботу в своем аккаунте в Twitter.

Киев добивается введения в Донбасс миротворцев ООН. Ранее президент России Владимир Путин заявлял, что поддерживает идею отправки миротворцев ООН на Украину, но речь может идти только о функции обеспечения безопасности сотрудников ОБСЕ. Глава МИД Украины Павел Климкин заявлял, что Украина, США, ФРГ и Франция практически разработали совместный проект резолюции ООН по миротворцам в Донбассе. В Москве эти инициативы сравнили с введением в Донбасс "оккупационной администрации".

Мюнхенская конференция по безопасности ненадолго сблизила Россию и США, правда, только в программе мероприятий: Сергей Лавров и Герберт Макмастер выступали в субботу один за другим. Но, несмотря на такое соседство, представители двух стран резко разошлись по сути выступлений: если в речи главы МИД РФ звучали призывы к сотрудничеству и партнерству, то помощник Дональда Трампа по госбезопасности предложил сражаться и жестко наказывать "нарушителей мирового порядка", к которым он традиционно отнес КНДР, Иран и президента Сирии Башара Асада.

Миф о российской угрозе

Сергей Лавров назвал заявления о российской угрозе странам Европы иррациональным мифом, по его словам, подобные страхи свидетельствуют о нехватке здравого смысла и понимания России.

"За минувшие десятилетия Евросоюз так и не смог найти золотую середину в отношениях с нашей страной. В 1990-е годы доминировало представление о России как о подмастерье, которого надо методично, невзирая на возражения, обучать по западным стандартам. Ныне в ходу иррациональный миф о всемогущей российской угрозе, следы которой пытаются найти повсюду: от Brexit до каталонского референдума", — заявил Лавров, выступая на Мюнхенской конференции по безопасности.

"Оба стереотипа глубоко ошибочны и свидетельствуют лишь о нехватке здравомыслия и понимания нашей страны", — подчеркнул глава МИД РФ.

Он в очередной раз отверг все обвинения РФ во вмешательстве в выборы президента США, назвав их "трепотней".

"Публиковать можно все что угодно. Мы видим, как множатся обвинения, утверждения, заявления… Поэтому пока мы не увидим фактов, все остальное будет трепотней, извините за не очень дипломатичное выражение", — заявил Лавров.

В конгрессе США идут независимые расследования по поводу "российского вмешательства" в выборы президента США, на которых победил Дональд Трамп. Аналогичное расследование также ведет ФБР. В американских СМИ регулярно появляются сообщения со ссылкой на неназванные источники о контактах членов предвыборного штаба Трампа с российскими чиновниками и бизнесменами.

Россия неоднократно опровергала обвинения во вмешательстве в выборы США, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков называл их "абсолютно голословными".

Россия призывает к сплоченности

Страны Европы, по словам российского министра, должны самостоятельно определять, как развивать свои экономики и внешнеэкономические связи, "например, как обеспечивать свои потребности в энергоносителях — с прагматичных, коммерческих позиций или под влиянием политико-идеологических соображений".

"Россия своих подходов к сотрудничеству с Европейским союзом не меняла. Хотели бы видеть его сплоченным, опирающимся на коренные интересы стран-членов", — подчеркнул Лавров.

Он добавил, что "в интересах России иметь своим соседом крепкий, предсказуемый Европейский союз, способный выступать ответственным участником международной жизни в полицентричном мире, который на наших глазах становится реальностью".

Работать на условиях партнерства

Лавров также подчеркнул, что Россия призывает ЕС "не плыть против течения истории" и начать сотрудничество по обновлению системы международных отношений.

"Пора перестать пытаться плыть против течения истории и начать всем вместе работать над обновлением системы международных отношений на справедливых началах с опорой на центральную координирующую роль ООН", — сказал он, добавив, что условием такой работы должно стать "равноправное, взаимоуважительное, основанное на балансе интересов партнерство с ЕС в целях поиска эффективных ответов на вызовы сегодняшнего дня".

Аналогичные принципы, по словам российского министра, действуют и в вопросе о выстраивании отношений с США и всеми другими странами. В частности, Лавров напомнил, что председатель Мюнхенской конференции по безопасности Вольфганг Ишингер ранее высказался в пользу повышения внешнеполитического профиля ЕС.

"Считаем, в частности, востребованной его идею о взаимодействии ЕС, России, США и Китая в поддержку создания на Ближнем Востоке архитектуры безопасности. Аналогичный подход вполне применим и к Персидскому заливу", — сказал Лавров.

Кто саботирует Минские соглашения?

Глава МИД РФ считает, что ЕС понимает опасность линии Киева, который саботирует выполнение минских соглашений и говорит о возможности военного сценария в Донбассе.

"Россия как никто другой заинтересована в разрешении внутриукраинского кризиса. Правовые рамки готовы — это минский комплекс мер, разработанный Германией, Россией, Украиной, Францией с участием Донецка и Луганска и утвержденный СБ ООН. Надо его неукоснительно выполнять", — сказал глава российского МИД.

"Однако пока соответствующие усилия в контактной группе и в "нормандском формате" откровенно саботируются Киевом, где на официальном уровне заговорили о военном сценарии. Уверен, в ЕС понимают всю опасность такого разворота", — отметил Лавров.

Приоритеты для США: Сирия, КНДР

В своей речи помощник президента США Герберт Макмастер указал на три приоритетных направления для его страны. Речь шла об обеспечении нераспространения оружия массового поражения, "реализации мер устрашения в случае его использования", а также о победе над терроризмом и укреплении "основ мира и безопасности".

Рассуждая на тему нераспространения, он привел в пример ситуацию в Сирии, в отношении которой доклады и фотографии… четко указывают, что использование химического оружия режимом Башара Асада продолжает осуществляться". Также он упомянул о КНДР, где "нужно оказать давление на режим (лидера КНДР) Ким Чен Ына всеми возможными средствами", чтобы "эта жестокая диктатура не смогла бы угрожать миру самым разрушительным оружием".

Замглавы МИД Сирии Фейсал Микдад ранее категорически отверг наличие у правительственных сил какого-либо оружия массового поражения, в том числе химического. Он отметил, что Дамаск считает применение химоружия при любых обстоятельствах и в любом месте неприемлемым.

Макмастер заявил, что США хотели бы запустить диалог по кибербезопасности с РФ.

"Мы бы хотели иметь кибердиалог, если Россия искренне настроена на прекращение сложной формы шпионажа, которую можно назвать современной формой маскировки, использующей современные технологии", — сказал Макмастер, добавив, что думает, что "этот день придет".

Также в Вашингтоне указывают на "возможность действительно серьезного обсуждения последствий нарушений договора РСМД и нестабильности, которая создается не только в Европе, но и во всем мире". Макмастер подчеркнул, что США "не допустят, чтобы Россия держала в заложниках целые страны".

Ранее в МИД РФ заявили, что Россия строго соблюдает свои обязательства по всем международным договоренностям, в частности по ДРСМД.

Немецкая позиция отличается

Практически все темы, поднятые в речах Лаврова и Макмастера, были подняты в рамках мероприятия, организованного немецким бизнесом. Восточный комитет немецкой экономики организовал традиционный завтрак для российских и германских предпринимателей с участием глав МИД обеих стран — Сергея Лаврова и Зигмара Габриэля, который является исполняющим обязанности министра иностранных дел вплоть до создания нового кабмина ФРГ.

"Несмотря на разницу во мнениях, на разницу в трактовках, Россия остается большим европейским соседом", — заявил Габриэль, выступая на мероприятии. Он подчеркнул, что "только сообща с Россией можно обеспечить мир и стабильность на континенте".

По словам главы германского МИД, в Европе воспринимают новые американские санкции "более чем неоднозначно", так как они имеют экстерриториальное применение. Он подчеркнул, что решить такие глобальные вопросы, как нераспространение и корейский кризис, "невозможно без сотрудничества с РФ".

Комментируя украинское урегулирование, Габриэль повторил свое предложение о поэтапном снятии санкций с России по мере выполнения минских соглашений. Кроме того, он заявил, что Германия могла бы оказать инвестиционную поддержку Донбассу в том случае, если будет установлено устойчивое перемирие и произведен отвод тяжелого вооружения.

Касаясь темы строительства газопровода "Северный поток"-2, Габриэль подчеркнул, что Россия "соблюдает правила игра", выполняя все требования, предъявляемые к проекту и в офшорной зоне, и германским регулятором. Он назвал "подрывающим доверие к Европе" стремление распространить дополнительные требования со стороны ЕС к данному проекту. Габриэль подчеркнул, что "не дело политиков говорить бизнесменам, где им покупать газ", добавив, что в Берлине стремятся к диверсификации источников энергоресурсов и хотели бы гарантировать транзит газа через Украину.

Евросоюз может начать постепенную отмену антироссийских санкций после ввода в Донбасс миротворческой миссии ООН. Об этом глава МИД Германии Зигмар Габриэль заявил во время делового завтрака, организованного немецкими бизнесменами на полях Мюнхенской конференции по безопасности.

"Считаю правильной идею российского президента о вводе "голубых касок". Если он будет осуществлен, то можно будет начать поэтапное снятие санкций", — сказал министр.

Он добавил, что при условии установления перемирия в зоне конфликта и отвода тяжелого вооружения Германия может предложить инвестиции для Донбасса.

Габриэль также подчеркнул важность взаимодействия с Россией. "Несмотря на разницу во мнениях, на разницу в трактовках, Россия остается большим европейским соседом", — сказал он, отметив, что "только сообща с Россией можно обеспечить мир и стабильность на континенте".

Страны Запада в 2014 году ввели санкции против России из-за ситуации на Украине, а затем несколько раз расширяли и продлевали их. Москва приняла ответные меры и взяла курс на импортозамещение. В последнее время в ЕС все отчетливее звучат мнения о необходимости отмены санкций, однако обычно европейские политики увязывают этот процесс с выполнением Минских соглашений. Россия не раз заявляла, что не является ни стороной этих договоренностей, ни участницей конфликта на востоке Украины.

"Неоднозначные санкции"

Глава МИД Германии коснулся и вопроса об ограничительных мерах, которые ввели против России США. По его словам, в Евросоюзе считают их "более чем неоднозначными", так как они имеют экстерриториальное значение.

Лавров в ответ отметил, что американцы даже не скрывают, что хотят продвигать в Европе свои интересы под видом сдерживания России.

"Мы понимаем, что основной помехой для наращивания делового сотрудничества является та самая санкционная спираль, застрельщиком которой являются США", — сказал он.

В августе прошлого года президент США Дональд Трамп подписал закон "О противодействии противникам Америки через санкции", в котором идет речь о России, Иране и КНДР. Согласно этому документу, американская администрация может применять экстерриториальные санкции к компаниям из третьих стран, которые сотрудничают с российскими организациями, включенными в санкционные списки. Прежде всего речь идет об участии европейских компаний в российских газовых проектах.

В Брюсселе высказывали обеспокоенность по этому поводу, заявляя, что такие меры ставят под угрозу энергобезопасность Евросоюза.

При этом многие европейцы считают санкции, которые могут коснуться компаний из Европы, неприемлемыми. Как показали результаты опроса "Sputnik.Мнения", более половины жителей Франции и Германии (65 и 61 процент соответственно) признали эти меры негодным инструментом. В Великобритании такой точки зрения придерживаются чуть меньше половины опрошенных (47 процентов). И только в Польше, где сильны антироссийские настроения, число сторонников американских санкцией ненамного превысило число их противников (39 против 37 процентов).

"Северный поток — 2"

Главы МИД России и Германии также обсудили один из наиболее значительных российских проектов в области энергетики, в котором принимают участие европейские компании, — строительство газопровода "Северный поток — 2".

Габриэль отметил, что Россия "придерживается правил игры" и выполняет все требования немецких регуляторов. Про этом он считает, что распространение правил третьего энергопакета проект во время работы над ним "подрывает доверие к Европе".

При этом министр добавил, что Германия считает необходимым сохранить транзит газа через Украину, поскольку не имеет права поставить себя в зависимость от одного поставщика.

Лавров в связи с этим упомянул, какие выгоды принесет Европе "Северный поток — 2".

"Для тех, кто пытается его торпедировать, немаловажно напомнить — протяженность маршрута от Ямала до Германии на две тысячи километров короче, нежели нынешняя труба, которая до Германии идет через Украину. А стоимость транзита тоже почти в два раза будет меньше, нежели нынешняя стоимость. Поэтому коммерческая выгода, экономическая выгода абсолютно очевидная", — сказал он.

По словам российского министра, он уверен, что именно эти соображения будут лежать в основе окончательных решений соседних с Германией стран.

О проекте

Проект "Северный поток — 2" стоимостью 9,5 миллиарда евро предполагает строительство двух ниток трубопровода рядом с "Северным потоком" — от побережья России через Балтийское море до Германии. Общая мощность составит 55 миллиардов кубометров газа в год.

Против строительства выступает ряд государств, в числе которых — Украина и США. Киев опасается потерять доходы от транзита российского газа, а у Вашингтона амбициозные планы по экспорту в Европу СПГ.

Европейские компании — Shell, OMV, Engie, Uniper и Wintershall — обязались вложить в "Северный поток — 2" по 950 миллионов евро. "Газпром" — единственный акционер Nord Stream 2 AG — предоставит еще 4,75 миллиарда евро.

Управление наукой

Александр Иванов - кандидат технических наук.

Резюме Прикладная авиационная наука отвечает за воспроизводство научно-технического задела, на который опирается уже непосредственно конструкторская деятельность и проектирование новых самолетов. В свое время прикладная советская авиационная наука могла задавать мировой уровень авиастроения благодаря стройной системе организации...

Управление научно-техническим прогрессом в аэрокосмическоий отрасли: иностранный опыт для России / М.С. Барабанов, Т.И. Борисов, С.А. Денисенцев, Н.А. Ломов, М.Ю. Шеповаленко; под ред. Б.С. Алешина, А.В. Дутова, С.Л. Чернышева. — М.: Центр анализа стратегии и технологии, 2017. — 216 с. ISBN 978-5-9909882-1-7 Тираж 1000 экз.

Из печати вышла новая книга Центра анализа стратегий и технологий – «Управление научно-техническим прогрессом в аэрокосмической отрасли: иностранный опыт для России». Формат необычен – авторы взялись за чрезвычайно сложную тему организации авиационной науки в западных странах, но постарались изложить предмет максимально доступным широкому кругу читателей языком в небольшой по объему книге. Этот стиль уже был опробован в предыдущих изданиях Центра АСТ: «Радиоэлектронная борьба. От экспериментов прошлого до решающего фронта будущего», «Танки августа», посвященной конфликту в Южной Осетии (вышла в 2010 г.), изданной в 2015 г. в США книге «Brothers Armed: Military Aspects of the Crisis in Ukraine» и недавней «Сирийский рубеж» (рецензия Дмитрия Тренина на это исследование опубликована в №3, 2017 г.). Выбранный формат позволяет сделать вроде бы узкоспециальную тему интересной и доступной даже неспециалистам, а относительно небольшой объем книги – сэкономить время читателя.

Почему выбранная тема актуальна в современных российских условиях? Прикладная авиационная наука отвечает за воспроизводство научно-технического задела, на который опирается уже непосредственно конструкторская деятельность и проектирование новых самолетов. В свое время прикладная советская авиационная наука могла задавать мировой уровень авиастроения благодаря стройной системе организации: под крылом Министерства авиационной промышленности была создана система мощных институтов, таких как Центральный аэрогидродинамический институт имени Н.Е. Жуковского (ЦАГИ), Всесоюзный научно-исследовательским институт авиационных материалов (ВИАМ), Центральный институт авиационного моторостроения (ЦИАМ). Однако в постсоветские годы после ликвидации Минавиапрома СССР исчез управляющий центр, и институты остались предоставлены сами себе. В условиях резкого сокращения оборонных расходов и финансирования прикладных авиационных исследований и разработок все НИИ были вынуждены выживать не только без единого координационного центра, но и в отсутствие системной политики развития авиапрома, платежеспособных заказчиков. Сходные проблемы возникали и у авиационной науки многих европейских стран. Скажем, после Второй мировой войны Франция и ФРГ также остались с несколькими разрозненными (а в немецком случае – разоренными) исследовательскими центрами и институтами. Старейшие авиационные школы двух стран оказались в роли догоняющих, столкнулись с необходимостью ликвидировать технологический разрыв перед мощнейшей американской и набравшей силы советской авиационной промышленностью и наукой. Европейцы нашли выход в виде консолидации усилий и создании национальных исследовательских центров. Такой же рецепт – объединение усилий и создание национального исследовательского центра по образу и подобию аналогичных авиационных научно-исследовательских центров крупных европейских стран – мог помочь и постсоветской России сохранить кадры и компетенции в условиях крайне ограниченного финансирования. Однако при общности концепции у каждой западной авиационной державы был собственный путь.

Книга состоит из нескольких глав, каждая из которых посвящена соответствующей авиационной державе, точнее – ее национальному опыту организации научно-исследовательской работы в авиации и управлению созданными институтами. Это США, Великобритания, Франция, Германия, Италия, Испания, Нидерланды и Швеция. Соединенные Штаты, родоначальники самолетостроения, несомненно, остаются ведущей авиационной державой мира. Американская система прикладной науки включает государственные институты, такие как НАСА и Национальный научный фонд, исследовательские лаборатории ВВС США, исследовательские центры крупных частных корпораций аэрокосмической промышленности, так и университеты. Последние, например Университет Пердью, Массачусетский или Калифорнийский технологический университеты, зачастую располагают сопоставимым с правительственными лабораториями и центрами оснащением и научным потенциалом. Близка к американской концепции британская модель – с поправкой на существенно меньшие объемы финансирования и масштабы деятельности.

Однако авторы книги отмечают, что англосаксонские модели с большой ролью университетской науки, частного финансирования и меценатства в научной деятельности не вполне подходят России с ее госкапитализмом и патерналистским мышлением граждан. Чтобы американская модель заработала в нашей стране, необходимы не только огромные инвестиции (по сути, создание университетской науки, широкая приватизация компаний авиапрома с непредсказуемым результатом), но и слом этатистского менталитета, что уж точно далеко выходит за рамки задачи модернизации системы авиационной науки.

Поэтому намного больший интерес представляет опыт континентальной Европы, прежде всего Франции и Германии. До середины ХХ века авиационная наука там задавала мировой уровень. Совсем не случайно многие ставшие интернациональными авиационные термины – фюзеляж, лонжерон, элерон, шасси – имеют французское происхождение. Не случайно германская авиация первой шагнула в реактивную эру. Однако после войны обе отрасли столкнулись с одинаковыми проблемами: безденежье, отсутствие госзаказов и даже внятной государственной политики развития авиационной отрасли, годы деградации институтов, отъезд специалистов за рубеж (главным образом, в Америку) – совсем как в постсоветской России. А ведь для сохранения конкурентоспособности европейской авиационной науке необходимо было успешно конкурировать с американскими визави, не пострадавшими от войны, а, наоборот, выросшими на военных заказах. В таких условиях немцы и французы (а также итальянцы и испанцы) пошли по пути консолидации и создания государственных авиационных исследовательских центров. Во Франции – Национальное бюро аэрокосмических исследований ONERA, в Германии – Немецкий центр авиации и космонавтики DLR, в Италии – Итальянский центр аэрокосмических исследований, в Испании – Национальный институт аэрокосмической техники Испании «Эстебан Террадас». Примеры подробно рассмотрены в книге – логика принятия решения о создании центра, его правовой статус, структура, система финансирования, кем и как принимается решение о направлении исследований, как контролируются их результаты. А также, разумеется, история функционирования и достижений – реактивный «Конкорд», лайнеры Airbus, вертолеты Eurocopter (ныне Airbus Helicopters), существенное повышение безопасности полетов, системы управления воздушным движением и огромное количество спин-оффов, побочных прикладных решений, вроде тефлонового покрытия сковородок. Эти достижения были бы невозможны без государственного участия и консолидации авиационной науки. Без этих усилий потрепанная Второй мировой войной европейская авиационная наука и промышленность неизбежно проиграли бы американцам конкурентную борьбу.

Большой интерес представляет приведенный в соответствующих главах краткий обзор основных направлений исследований, которыми в настоящий момент заняты национальные центры. Разработка нового поколения материалов для аэрокосмической отрасли, умных дронов с системами адаптивного управления, передовой фотоники и оптоэлектроники для авиации, освоение турбулентности, применение распределенных баз данных в управлении авиатранспортными потоками и многое другое – в книге обозначен передний край современной авиационной науки, будущее самолето- и вертолетостроения, воздушного транспорта.

В заключительной части говорится о практическом воплощении изучения западного опыта – создании российского национального авиационного исследовательского центра. Как известно, в ноябре 2014 г. президент России подписал федеральный закон «О Национальном исследовательском центре Институт имени Н.Е. Жуковского». Авторы отмечают, что при создании НИЦ «Институт имени Н.Е. Жуковского» российское руководство опиралось на зарубежный опыт: прежде всего французский и германский. Так же, как и НИЦ «Институт имени Н.Е. Жуковского» ONERA и DLR являются головными национальными организациями, ведающими вопросами фундаментальных и прикладных научных исследований в области авиации и космонавтики. Во Франции и Германии создание этих структур позволило не только сохранить национальную авиационную науку, но и вывести ее на новый уровень за счет консолидации, оптимизации управления при относительно небольших государственных инвестициях. Авторы выражают надежду, что создание отечественного аналога позволит и российской авиационной науке восстановить свои позиции и стать прочной научной опорой российского авиастроения.

Россия > Авиапром, автопром. Образование, наука. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 16 февраля 2018 > № 2911802 Александр Иванов

Зачем Европе собственная армия

В Старом Свете всё отчётливее проявляется тенденция к созданию единых вооружённых сил

Европейцам нужны собственные объединённые вооружённые силы. В последнее время в Евросоюзе число заявлений на сей счёт заметно возросло. Чем это вызвано и насколько реально появление европейских вооружённых сил? На эту тему наш обозреватель беседует с одним из ведущих российских экспертов-германистов доктором политических наук Виктором ВАСИЛЬЕВЫМ.

– Виктор Иванович, в Евросоюзе вновь пошли разговоры о необходимости единого европейского военного командования, евроармии. Что их спровоцировало, неужели европейцы намерены взвалить на себя, помимо расходов на натовскую военную машину, ещё и бремя содержания евроармии?

– Следует отметить, что идея об европейских объединённых вооружённых силах появилась в Старом Свете без малого 70 лет назад – с момента создания в 1948 году Западноевропейского союза. Именно он должен был заняться вопросами организации европейской коллективной обороны. Однако эта идея не была реализована, так как Соединённые Штаты, которые никогда не хотели объединения Европы, и уж тем более в военном отношении, навязали ей Североатлантический альянс, позволявший им доминировать на континенте. Да и Великобритания всегда была против появления евроармии, которая, по мнению Лондона, негативно скажется на боевой мощи НАТО.

Дискуссии о единой европейской политике в сфере безопасности и обороны были реанимированы после распада СССР. Как посчитали в европейских столицах, с уходом Советского Союза в небытие исчезла и опасность военного столкновения на континенте. А с другой стороны, сам Евросоюз к тому времени окреп и политически, и экономически, а посему при наличии собственной военной силы мог бы наряду с Америкой взять на себя ответственность за состояние дел в мире.

Ещё больше к этой мысли европейских политиков подтолкнул брекзит. Понятно, что уход Британии из объединённой Европы, с одной стороны, ослабит военную мощь Евросоюза. Тем более что пока нет ясности, на каких условиях произойдёт этот развод. А с другой – не стало одного из основных препятствий для европейских стран на их пути к расширению и углублению сотрудничества в военной сфере.

Страны – члены Евросоюза договорились создать систему оборонного сотрудничества в целях повышения эффективности разработок и покупки военной техники

И всё же нынешнюю дискуссию о необходимости евроармии главным образом спровоцировала позиция Вашингтона. С избранием Дональда Трампа американским президентом, пожалуй, впервые у многих европейцев появилось понимание, что США защищают прежде всего собственные интересы. Особенно в этом показательны новые антироссийские санкции, которые негативно сказываются и на европейской экономике.

Недовольство Европы вызывают и другие действия Трампа, которые так или иначе негативно воспринимаются в Старом Свете. Например, введение таможенных пошлин на солнечные батареи и стиральные машины, выход из международных торговых и климатических соглашений, начало в США налоговой реформы. Все это существенно затрагивает и европейские интересы.

Однако Трампу не до них. В очередной раз он это подтвердил, выступая в январе на форуме в Давосе. «Как президент США, я всегда буду ставить Америку на первое место! Точно так же, как поступили бы главы других стран. Но «сначала Америка» не значит «только Америка». Когда есть рост в США, весь остальной мир тоже «растёт». Процветание Америки помогает создать капиталы и рабочие места по всему миру», – подчеркнул Трамп, намекая тем самым, «кому тут все обязаны».

Естественно, речь в данном случае идёт о политике Вашингтона в экономической области. Но в Старом Свете уже нет уверенности в том, что США не поступят аналогичным же образом и в вопросах безопасности Евросоюза, особенно перед лицом нарастающей угрозы международного терроризма. Тем более что новая стратегия национальной обороны США на первое место в обеспечении американской безопасности поставила соревнование с Россией и Китаем, а не международный терроризм.

Да и НАТО под давлением США уже практически устранилась от решения проблем миграции и борьбы с терроризмом в Европе. А у национальных европейских армий связаны руки, поскольку они подчинены совету НАТО и военному комитету этой организации. Более того, через эти структуры американцы втягивают европейцев в разного рода военные авантюры и фактически не несут за это ответственности. При этом требуют увеличения расходов на содержание альянса.

– Нельзя не заметить, что инициатором актуализации этого процесса выступает Германия…

– Если говорить о нынешнем дне, то нельзя не отметить, что именно Германия в первую очередь испытала на себе давление США. Достаточно вспомнить встречи Дональда Трампа с Ангелой Меркель, которые проходили в Брюсселе и на Сицилии. После них обычно выдержанная канцлер ФРГ заявила, что Европа должна теперь больше полагаться на собственные силы, а не на давнего союзника и партнёра – США. Да и американские санкции, о которых шла речь выше, больнее всего ударят по германским компаниям. Сейчас из-за санкций Германия теряет 727 млн долларов ежемесячно, а перспективы ослабления санкционной нагрузки пока не просматриваются.

В этой связи нельзя не отметить, что на том же форуме в Давосе Ангела Меркель подвергла острой критике действия США в отношении Европы и призвала Евросоюз взять судьбу в свои руки, «пока США поглощены сами собой». При этом она подчеркнула важность формирования Европейского оборонного фонда, поскольку у Европы вошло в привычку «полагаться на США».

Что же касается более раннего периода, то ФРГ, как истинный европейский лидер, давно уже говорит о необходимости создания европейской армии. Например, установки социал-демократов по данному вопросу в 2007 году включены в основополагающую программу партии и в 2013 году нашли своё выражение в договоре между СДПГ и ХДС/ХСС о создании коалиционного правительства. Они состоят, напомню, в том, что с учётом ограниченных бюджетных ресурсов и обострившейся международной обстановки усиление европейской интеграции в сферах безопасности и обороны даст шанс прекратить дублирование дорогостоящих программ по выпуску бронемашин, подводных лодок, производству ракет «земля–воздух», боевых самолётов.

Примечательны в этом плане позиции политических наследников крупного германского политика Ганса-Дитриха Геншера. Его партия – СвДП выступает за создание евроармии под единым командованием и парламентским контролем, что может быть реализовано в рамках оборонного союза ЕС.

– Кстати, сейчас много говорится о германо-французском тандеме как некоем структурном ядре военного объединения Европы. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Взгляды Берлина и Парижа на перспективу оборонного союза нашли своё отражение в принятом в июне 2016 года совместном документе министров иностранных дел двух стран – Франца Штайнмайера и Жан-Марка Эро, а затем в заявлении министров обороны Германии и Франции. Обсуждение ими возможного формирования единой командной структуры в рамках ЕС, включающей объединённые правоохранительные структуры, объединённый военно-морской флот, свидетельствует о немалых претензиях германо-французского дуэта. Стороны обсудили также возможности использования европейских разведывательных спутников.

Вместе с тем ни в «Глобальной стратегии ЕС», ни в других документах термин «европейская армия» не употребляется. «Временно» изымая из публичного пространства термин «евроармия», германский истеблишмент отдаёт предпочтение терминам «стратегическая автономия», «общеевропейский оборонный потенциал ЕС». При этом учитываются опросы – более 50 процентов немцев выступают за создание европейской армии.

Незавершённость совместных германо-французских документов проявляется ещё и в том, что в них за скобку выносится роль Европарламента. Притом что именно Европарламент придал импульс обсуждению реформ в этой чувствительной сфере. Без законодательного же сопровождения интеграционные процессы лишены демократической легитимности.

– Известно, что в Евросоюзе сейчас нет единого мнения по многим вопросам. А каково отношение остальных его членов, кроме ФРГ и Франции, к идее создания единой европейской армии?

– Естественно, что концепция формируется ведущими европейскими странами, прежде всего Германией и Францией. Малые страны, конечно, имеют на это свои взгляды, но пока они больше присматриваются, что выйдет из движения лидеров. Хотя есть и те, кто не одобряет эту идею. Во всяком случае об этом недавно заявил министр иностранных дел Финляндии Тимо Сойни.

По его словам, Суоми в общеевропейской обороне не будет посторонней, однако он не видит необходимости в европейской армии. Сойни считает, что такая армия дублировала бы полномочия НАТО.

Программа PESCO – «дорожная карта» для достижения относительно самостоятельного военно-политического курса Европы от США

– Тем не менее первые шаги на пути создания такой армии уже сделаны…

– По большому счёту вопросами военной политики Евросоюз начал заниматься с момента своего создания. Для этого были сформированы военный комитет и военный штаб Евросоюза. Первый призван заниматься вопросами общей безопасности европейских стран. В него входят начальники генеральных штабов вооружённых сил 27 европейских стран, у которых есть постоянные представители в Брюсселе. В задачи комитета входит выработка рекомендаций по военным вопросам для комитета ЕС по внешней политике и безопасности. Второй является подразделением генерального секретариата Совета ЕС. На него возложены задачи по стратегическому планированию и оценке ситуации, а также консультированию руководства ЕС. В составе штаба – 140 офицеров.

Формально были созданы и вооружённые силы Европейского союза (European Union Force или EUFOR). Их основу составляет германо-французская бригада. Её штаб и батальон обеспечения развёрнуты в городе Мюльхайм (ФРГ), вблизи французской границы. Кроме того, ЕС в 2004 году обеспечил себя силами быстрого реагирования – так называемыми боевыми группами, войсковыми единицами батальонного уровня численностью около 1500 военно­служащих. Группы должны обладать способностью за 5 – 15 суток перебрасываться в район кризиса, находящийся за пределами ЕС, и автономно действовать там месяц. Каждая группа может включать одну танковую и четыре (мото)пехотные роты, батарею полевой артиллерии, подразделения боевого и тылового обеспечения.

В мае прошлого года Совет Евросоюза принял документ об усилении «инструментов быстрого реагирования, включая боевые подразделения ЕС». «Они существуют у нас 10 лет. Они никогда не развёртывались, и это вызвано главным образом трудностями, связанными с финансовым механизмом. Совет принял решение преодолеть эти трудности», – сказала в этой связи глава дипломатии ЕС Федерика Могерини.

А на прошедшем в конце июня прошлого года саммите ЕС в Брюсселе его участники договорились создать систему оборонного сотрудничества в целях повышения эффективности разработок и покупки военной техники. На её подготовку, по словам председателя Европейского совета Дональда Туска, было отведено три месяца, но основные контуры программы определились буквально сразу. Это сокращение числа моделей однотипной техники в целях унификации и сотрудничество в разработке новых видов оружия и военной техники. По сути речь идёт о начале фактического создания единого европейского оборонно-промышленного комплекса, единого оборонного заказа, рынка вооружений.

Ещё более важным в этом плане стало решение о создании нового оборонного фонда. В результате в европейском бюджете впервые появится статья «Оборонные расходы». Она будет включать средства, выделяемые на исследования и разработку военных технологий, и расходы, связанные с закупкой новой военной техники и вооружений. Кроме того, в практическую плоскость выведен и вопрос о финансировании уже существующих боевых групп численностью полторы тысячи человек, которые должны стать основой сил быстрого реагирования Евросоюза.

Эти решения президент Франции Эмманюэль Макрон назвал историческим шагом в направлении развития европейской обороны. По его словам, впервые за много лет Евросоюз принял реальные меры в сфере оборонного сотрудничества.

Комментируя это решение, глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер со своей стороны указывает, что сегодня в Европейском союзе используется 174 различных видов оружия. Это является негативным фактором для безопасности сообщества и расходов на оборону. По мнению главы Еврокомиссии, ЕС просто не нужно такое разно­образие вооружений и военной техники, поэтому необходимо стремиться к оптимизации закупок в оборонной отрасли и унификации вооружений. Для этого следует максимально сократить число и разнообразие приобретаемых видов оружия и военной техники. В частности, Юнкер утверждает, что Европе хватит одного вида танков и одного вида вертолётов. Это значительно облегчит жизнь службам материально-технического обеспечения. В плане ремонта гораздо проще иметь дело с одной моделью – меньше деталей, дешевле обслуживание.

Конечно, реализовать эти планы будет не так просто. Ведь если, например, Германия постарается навязать Евросоюзу свой «Леопард», то совершенно очевидно, что против этого станут возражать французы и итальянцы. Это касается и других видов вооружений и военной техники. Тем не менее идеологи евроармии уверены, что им удастся справиться с этими проблемами.

– Очевидно, на это направлена и программа Постоянного структурированного сотрудничества (Permanent Structured Cooperation, PESCO), которая была принята в декабре 2017 года в Брюсселе на заседании Совета ЕС?

– Программа PESCO – «дорожная карта» для достижения относительно самостоятельного в отношении США во главе с Трампом военно-политического курса. У Трампа, как считают политики и эксперты ФРГ, нет ни продуманного государственного компаса, ни внятной внешней политики. PESCO не предполагает увеличения расходов на оборону и тем более создания общеевропейских вооружённых сил. Но эта инициатива позволяет Евросоюзу сделать первый шаг в сторону снижения оборонной зависимости от НАТО и США. И прежде всего в области разработки вооружений и реализации других военных проектов, ради которых подписавшие PESCO страны обязались объединить свои усилия.

Так, в рамках новой программы планируется координировать оборонные закупки стран-участниц, отдавая предпочтение европейской оборонной промышленности (сейчас для вооружённых сил стран – членов НАТО основные поставки боеприпасов и техники обеспечивают американские предприятия).

PESCO предусматривает 17 направлений для различных проектов. Вклад стран в их реализацию будет разновеликим. Например, Германия взяла на себя функции по руководству четырьмя проектами: создание европейского медицинского командования; создание Центра логистики в Европе для поддержки операций; создание Центра передового опыта для учебных миссий ЕС и проведение оперативно развёртываемой операции по реагированию на кризисные ситуации в рамках осуществления операций реагирования на кризисные ситуации типа EUFOR. В то же время Литва ответственна лишь за оказание взаимопомощи для обеспечения кибернетической безопасности и создание кибергруппы быстрого реагирования.

Идеологи PESCO исходят из того, что успешная реализация проектов позволяет создать оборонный союз ЕС ориентировочно к 2025 году. Примечательно, что инициатор создания «Соединённых Штатов Европы» германский социал-демократ Мартин Шульц исходит из возможной трансформации ЕС в эту конфигурацию также к 2025 году. Думаю, совпадения не случайны. Они свидетельствуют о намерениях Берлина и Парижа углубить евроинтеграцию, укрепить его военную составляющую.

Следует также отметить, что к соглашению присоединились 25 государств, за его пределами остались Дания, Мальта и Великобритания. Но и в некоторых странах, подписавших соглашение, оно вызвало негативную реакцию. Так, часть общественно-политических сил Альпийской республики, например партия «зелёных», выступили с резкой критикой относительно участия Вены в этой программе. Они возмущены тем, что документ подписан на правительственном уровне без его обсуждения в обществе, без парламентских дебатов, полагают, что такой шаг противоречит нейтральному статусу страны. Настроения «зелёных», других оппонентов проектам PESCO свидетельствуют о приверженности австрийцев политике нейтралитета в обеспечении безопасности страны (80 процентов). За вступление в НАТО выступают лишь 20 процентов респондентов, а подключение Вены к будущей евроармии – 29 процентов. Австрия примет участие в отдельных проектах PESCO, в их числе оказание помощи во время природных катастроф, эпидемий; обеспечение оперативного передвижения военного транспорта и вооружённых сил внутри ЕС и так далее.

Замечу также, что PESCO как военно-политический инструмент может оказать практическое содействие созданию оборонного союза. Военная вертикаль управления ЕС может оказаться более эффективной на фоне внутренних разломов в ЕС и внешних угроз. Спорным представляется вопрос о сроках реализации идеи о евроармии – одни эксперты отводят на это 10 лет, другие исходят из нескольких десятилетий. Короче говоря, пока идея не овладеет массами. Вспомним, как долго и мучительно шла Европа к единой валюте – евро.

– Допустим, есть евроармия, есть и ОВС НАТО. Как между ними предполагается провести функциональную разграничительную линию?

– Отдельные предположения на этот счёт уже появляются. Среди германских социал-демократов разделение функций видится примерно так: блок НАТО – наиболее компетентная структура в вопросах решения конфликтов высокой интенсивности, военные структуры ЕС больше подойдут для регулирования конфликтов средней и малой интенсивности. Таким образом, они будут дополнять друг друга, а не конкурировать между собой.

Однако всё это ещё в далёкой перспективе. Тем более что каждый шаг на пути объединения военных усилий Евросоюза будет наталкиваться на самое активное противодействие Соединённых Штатов. Ведь попытки европейцев хотя бы уменьшить свою зависимость в военно-политической области от США предпринимались неоднократно, но всякий раз оказывались безуспешными.

Например, в 2009–2010 годах Германия, Италия, Бельгия и Нидерланды попытались добиться вывода с их территории американского ядерного оружия. Однако Вашингтону с помощью Польши, стран Балтии удалось на саммите НАТО в Лиссабоне принять новую стратегическую концепцию альянса, в которой подчёркивается необходимость нахождения ядерного оружия США на европейском континенте.

Поэтому можно быть абсолютно уверенным в том, что как только США хотя бы на мгновение почувствуют, что от объединения Европы в военном плане исходит угроза их позициям в Старом Свете, они сделают всё, чтобы не допустить такого развития ситуации.

Александр ФРОЛОВ

Сугроб на взлетной полосе

Догнать и перегнать хотя бы Аляску...

На прошлой неделе наша гражданская авиация отмечала 95-летие. Министр транспорта Максим Соколов по такому поводу доложил: 2017 год оказался рекордным в истории РФ, российские авиакомпании перевезли свыше 105 млн пассажиров. Правда, подавляющее число перелетов совершается на международных маршрутах, а также между Москвой, Питером и областными центрами. В глубинке не осталось ни аэропортов, ни специалистов, ни маленьких крылатых машин, способных связать страну в единое пространство.

Сегодня в России действуют 220 аэропортов федерального и регионального назначения. Для сравнения: в Германии — 540 воздушных гаваней, в Великобритании — 460, во Франции — около 500, в Мексике — 2 тысячи, а в Бразилии — более 4 тысяч. В США один только штат Аляска располагает 280 аэропортами, потому что, объясняют нам эксперты, там суровые северные края, нет другого надежного способа добираться до дальних приисков и рыбацких поселков.

А у нас в подобных условиях живет полстраны, если не больше. Тундра и болота, где добываются нефть и газ, просторы Сибири и Дальнего Востока, огромное количество населенных пунктов, куда «только самолетом можно долететь»... Во времена СССР все это было надежно сшито, скреплено авиамаршрутами. А теперь россияне порой живут, будто Робинзон на затерянном острове.

— В 1991 году на территории России было 1450 воздушных гаваней, — утверждает гендиректор Ассоциации «Аэропорт» ГА Виктор ГОРБАЧЕВ. — Да, не все они могли принимать солидные лайнеры, но малая авиация тогда добиралась до каждого райцентра. А теперь? За четверть века открыто всего два аэропорта — Платов в Ростове и Сабетта в Ямало-Ненецком округе. Наберется еще дюжина тех, что прошли реконструкцию — в основном благодаря подготовке к чемпионату мира по футболу.

Сегодня прилагаются титанические усилия, чтобы сохранить оставшееся аэродромное хозяйство. Можно сказать, повезло тем 80 аэропортам, что получили статус федеральных казенных предприятий, аэропортам местных воздушных линий, включая сибирские и дальневосточные. Но как, за чей счет спасать региональные аэропорты?

Вот, к примеру, «Аэропорты Севера», где более 30 аэродромов находятся в районах вечной мерзлоты. В подавляющем большинстве взлетные полосы там грунтовые, каждую весну и осень размываются паводками. Спасти их можно, только заменив покрытие на ВПП на искусственное, но средств нет. Местные власти в один голос кричат: содержать эти аэродромы невыгодно. А превращать население целых регионов в отшельников — выгодно?

Как и во многих других сферах российской жизни, берет за горло так называемая оптимизация. Вот старый ростовский аэропорт, который Минтранс планирует закрыть. Но тогда будет безвозвратно потеряна аэродромная инфраструктура, в том числе ВПП длиной 2500 метров для приема всех типов лайнеров. Пострадает и находящийся на той же территории завод гражданской авиации № 412. В конце прошлого года его руководство едва умолило местные власти продлить эксплуатацию аэродрома, поскольку предприятие выполняет контракты по ремонту авиационной техники Минобороны, МЧС и других важных ведомств. Но на сколько снизошла на завод такая милость?

Кстати, мы это уже проходили в Москве, где в 90-х был закрыт аэропорт Быково, откуда вылетали самолеты по 80 маршрутам. А вместе с гаванью приказал долго жить и крупный авиаремонтный завод № 402, обладавший отличной базой и технологиями для ремонта самолетов, вертолетов, двигателей.

Аэропорт обслуживали 5 тысяч специалистов, еще столько же трудились в цехах и ангарах завода. Иных уж нет, а те далече — переквалифицировались в таксисты, охранники и сторожа.

Еще пример. В Карелии вообще ликвидировали местные воздушные линии вместе с шестью аэропортами. Можно себе представить, какая беда свалилась на жителей районов, где нет ни железных дорог, ни автомобильных, ни речного транспорта. При этом в Петрозаводске не посчитались с федеральным законом, запрещающим местным властям «осуществлять перепрофилирование и (или) прекращать эксплуатацию аэропортов и (или) аэродромов, переданных в собственность субъекта РФ». Какой закон, если нет денег...

Впрочем, дело не только в деньгах. К примеру, Ассоциация «Аэропорт» девять (!) раз обращалась в Минтранс, в правительство, к премьеру лично с просьбой ускорить сертификацию современного отечественного светосигнального оборудования аэродромов. Пошел уже третий год после передачи этих функций от МАКа в Росавиацию, а воз и ныне там — ни ответа, ни привета, ни сертификации. Приходится ставить импортное оборудование даже на новые объекты — на тот же Платов или на третью шереметьевскую полосу. А как же широко разрекламированная со всех трибун идея импортозамещения? Оставшиеся не у дел отечественные заводы «Прожектор» и «Аэросвет» вынуждены вместо высокотехнологичной техники выпускать сковородки.

Председатель комиссии по гражданской авиации Общественного совета Ространснадзора Олег СМИРНОВ уверен: поворот лицом к своему производителю аэродромного оборудования мог бы существенно увеличить число давно обещанных высокотехнологичных рабочих мест. Но дальше лозунга дело не пошло. В условиях ужесточающихся антироссийских экономических санкций невыгодно и недальновидно продолжать как ни в чем не бывало закупать по импорту всю технику, включая спецавтотранспорт, заправщики, осветительное и прочее оборудование.

Развитие воздушных маршрутов провозглашено одним из приоритетов в экономической политике. В Минтрансе в качестве вдохновляющего примера называют субсидирование из казны региональных перевозок на общую сумму около 7 млрд рублей, которыми воспользовались 1,4 млн пассажиров. Но самолеты могут взлетать и садиться только там, где есть аэропорты. А реализацию этой программы вице-премьер, полпред президента на Дальнем Востоке Юрий Трутнев в конце минувшего года оценивал так: «Из выделенных в 2013 году на развитие аэропортового хозяйства Дальнего Востока 106,1 млрд рублей более 64 млрд пропали в силу того, что были плохо подготовлены проекты, несвоевременно проведена госэкспертиза. В результате деньги перераспределились, а аэропорты не были построены или реконструированы. И у многих жителей региона по-прежнему нет возможности доехать до больницы, до роддома. Около 70% территорий не обладает достаточной авиационной доступностью».

P.S. На встрече с профсоюзными лидерами министр транспорта Максим Соколов заявил, что средняя зарплата в отрасли достигла 112 тысяч рублей. На что живо отреагировал председатель Общероссийского профсоюза авиаработников Валерий Селитринников: «Я только что вернулся из Ингушетии. Если бы я назвал такую цифру в Магасе, то, пожалуй, вряд ли бы вернулся в Москву. Там в аэропорту зарплата персонала составляет от 15 до 20 тысяч рублей».

Слово эксперту

Какая авиакатастрофа без плюшевых мишек

Читаю публикации — отклики на трагедию в небе Подмосковья с Ан-148 и натыкаюсь в одном вполне авторитетном издании на заголовок-вопрос: «Почему любая авиакатастрофа становится из ряда вон выходящим событием». Действительно, чего шуметь: ну упал самолет — только и всего...

Не хочется анализировать благоглупости. Хотя, уверена, они появляются не только из-за безграмотности пишущих, но и благодаря устоявшейся тональности разговора в таких печальных случаях. Вот выступает представитель МЧС. Ни слова соболезнования семьям погибших, зато с каким нажимом выговаривает он цифры: 29 психологов работают с семьями погибших, прибывающих родственников размещают в гостиницах бесплатно (!), им выплатят компенсацию в таком-то размере: С души воротит слушать бодрые доклады о несказанной щедрости — особенно если не забывать, что каждый из нас мог вот так, в один миг превратиться в «биоматериал».

Дальше — больше: всюду молебны, образуются стихийные островки мемориалов, куда люди несут цветы и плюшевых мишек. Ну как же без мишек-то? Без них никак нельзя. Да, сопереживание, выброс горестных эмоций. Но мне еще кажется, что таким образом нас как-то вкрадчиво научили разговор от материй вполне конкретных, например технических, переводить к материям возвышенным. Конечно же, с целью благородной: погасить страхи, переживания. И вообще «почему любая авиакатастрофа становится из ряда вон выходящим событием»? А можно ведь не мишек плюшевых нести, а просто спросить: почему самолеты наши так часто бьются? Скажете, что самолеты бьются у всех, даже у тех благополучных держав, которые мы не любим. Так вот: в США на 1 млн вылетов происходит в среднем 0,25% катастроф, в Европе — 0,15%, тогда как у нас — 1,5%. Разница с европейцами — десятикратная. Сколько еще самолетов должно разбиться, чтобы те, кто за это отвечает, поговорили по существу?

Анатолий Журин, Гузель Агишева

Россия > Транспорт > trud.ru, 16 февраля 2018 > № 2559091

Юрий Башмет: Перстень - это для веса!

Как признался Юрий Абрамович, купил он эту вещь от вынужденной праздности – когда ожидал рейса в аэропорту Эйлата

Все знают, что Юрий Башмет играет на альте. Многие читали знаменитый в 1980-х роман Владимира Орлова «Альтист Данилов». Но не очень многие помнят, как писатель Орлов пришел на телепрограмму Башмета «Вокзал мечты» и принес в студию свой роман, изданный на японском языке. И на обложке этого издания, представьте, был портрет... Башмета. Потому что в представлении миллионов людей по всему миру два этих понятия — альт и Башмет — стали неразрывно связанными.

Впрочем, в привычных рамках Юрию Абрамовичу давно тесно, сейчас он возглавляет несколько оркестров, в том числе и созданный им Всероссийский юношеский. Возникло уже и такое явление, как театр Юрия Башмета. Очередная премьера — на Зимнем фестивале искусств, который тоже придумал Башмет. Сегодня этот смотр откроется в Сочи уже в 11-й раз...

— Юрий Абрамович, такое ощущение, что вам постоянно хочется расширить рамки музыкальных программ, в вашем кругу то и дело возникают совсем, казалось бы, неожиданные люди. Например, Константин Хабенский...

— Как возник союз с Костей, сейчас уже трудно вспомнить. По-моему, это была импровизационная идея — читать текст «Калигулы» Камю, наложенный на музыку Шуберта «Девушка и смерть». А самая знаменитая из наших совместных работ — спектакль «Не покидай свою планету» по «Маленькому принцу» Сент-Экзюпери. Это с успехом показывалось в разных городах и даже шло два года в репертуаре театра «Современник». Сейчас повторим это в Сочи. А нашу «Фантастическую Кармен» вы видели?

— Даже дважды.

— Этот спектакль по опере, балету и драме, впервые представленный три года назад, сейчас еще вырос. Вообще считаю, мы открыли новый жанр — не знаю, как его назвать, но эти постановки на основе великих оперных шедевров, по-моему, отвечают на важный запрос времени. Сегодняшний мир — мир скоростей. Знаю примеры, когда люди, не слишком искушенные в оперном искусстве, тратили огромные деньги на билет, допустим, в театр «Ла Скала» — летели в Милан сломя голову и, попав на Вагнера, потом с тоской следили за ползущими на часах стрелками. А на наши постановки — например, «Фортунатиссимо, или Безнадежно счастливый человек» (это фантазия на тему музыки и жизни Россини) — приходят семьями, стар и млад.

В Сочи мы собираемся представить премьеру нашей версии «Пиковой дамы». Подробности пока не выдам, но скажу, что меня там хотят задействовать помимо дирижерской и в драматической роли: Вообще же, думаю, пора искать свою постоянную площадку. Почему не быть на свете Театру Юрия Башмета?

— Про ваш Юношеский симфонический оркестр говорят: Россия ищет национальную идею — так вот же она!

— Да, это сказал Никита Михалков. А его папа говорил так: сегодня дети — завтра народ... Меня беспокоило, что наши великие традиции стали размываться. Помню консерваторию моей юности, где Ойстрах и Коган передавали свои заветы новым поколениям. Но пришла перестройка — и те, кто принял эти заветы, стали разъезжаться. Это неплохо, в мире еще лучше узнали и оценили русскую школу. Сегодня молодые ребята востребованны, вижу это по программам международных фестивалей: Юрий Ревич, Марк Бушков: О Максиме Венгерове уже и не говорю. Но школа должна воспроизводиться! Одаренные российские мальчишки и девчонки должны знать, что их талант будет востребован в собственной стране. Так возникла идея юношеского оркестра.

А параллельно — системы образовательных центров: сейчас их шесть, скоро будет 12. Проехав с прослушиваниями четыре десятка городов, вижу, что возникло целое движение. Одна девочка из Екатеринбурга с первого нашего призыва подросла, и сейчас она — студентка Московской консерватории...

— Постойте, не та ли, о которой вы с восхищением и печалью говорили несколько лет назад, что-де есть чудесная девочка на Урале, но она собирается строить жизнь в Германии?

— Та самая, Саша Зверева. Она поездила с нашим оркестром, повидала Женеву, Милан, Вену, получила там мастер-классы. И остановила выбор на Москве, чему я несказанно рад. На днях Саша выиграла международный конкурс флейтистов. А совсем недавно мы услышали потрясающую девочку из Барнаула, Валерию Афанасьеву. Ей 14 лет, а она так сыграла труднейший каприс Паганини, что можно записывать и на «Грэмми» претендовать.

— И тоже в Москву рвется? А регионам не обидно?

— Это тонкий вопрос. Помню, как мама впервые привезла меня из Львова, где мы тогда жили, в Москву на консультацию к знаменитому альтисту и педагогу Федору Дружинину. Он меня послушал и сказал: вы, наверное, хотите, чтобы его взяли сейчас в Центральную музыкальную школу? Но тогда ему придется жить в интернате. А во Львове он дома, и я вижу, что его прекрасно учат. Пусть заканчивает школу там, и я его с удовольствием приму в консерваторию.

В стране до сих пор остается множество замечательных музыкальных школ. Но Москва и ее консерватория — нечто особое. Поступление сюда — огромный рывок. Никогда не забуду концерты Ойстраха, Ростроповича, Гилельса, Рихтера, на которые мы прорывались: Потрясающий звук Владимира Спивакова, уникальная свобода игры Гидона Кремера, и в центре этой плеяды звезд — победительный Виктор Третьяков: Такой концентрации музыки не было больше нигде. Это стимулирует невероятно. В программе первого курса не было квартета, но мы с друзьями очень хотели играть, репетировали ночами. Квартет распался, но его дух, уверен, живет в каждом из нас.

— В какие из моментов прожитой жизни вам хотелось бы вернуться?

— Наверное, в те, когда я совершил что-то, что сегодня желал бы исправить. Меня, бывает, спрашивают: отчего вы не сыграли, допустим, Альтовый концерт Хиндемита? Отвечаю: прекрасный концерт, но Хиндемит писал его для других исполнителей. А у меня обязательства перед теми, кто писал в расчете на мое исполнение. Полсотни таких сочинений уже сыграл, но есть до сих пор не сыгранные. К сожалению, иные долги уже не отдашь. Например, перед Олегом Каганом. Он очень хотел сыграть со мной Концертную симфонию Моцарта, но мы ее уже играли со Спиваковым. На Западе такое не было бы проблемой, в России по-другому, Олег это знал: «Я обожаю эту музыку, но подожду, когда вы наиграетесь и сделаете запись, тогда настанет мой черед». Но тут он заболел. Я, насколько мог, изменил планы, и мы с ним все-таки пять раз сыграли «Кончертанте» в разных городах, последний — в баварском Кройте за два дня до его смерти. Но главной его мечтой было выступить с Концертной симфонией в Большом зале Московской консерватории. Уже и день был назначен, но Олега не стало. Тогда мы достали огромный экран, повесили его на сцене и дали нашу зальцбургскую запись: Это, кстати, была идея моей жены.

— У вас в кабинете чудесные семейно-музыкальные фотографии. Вот на этой вы с Натальей на сцене Малого зала консерватории. Дуэт!

— Это студенческие годы. Не помню, что мы играли, но точно, что уже был роман. Наташа победила всех моих тогдашних знакомых девушек чувством юмора. У нее прекрасный вкус, в том числе музыкальный. Не могу назвать ее религиозным человеком, но живет она по заповедям.

— А эта ваша фотография — что, где, когда?

— Судя по положению моей левой руки, это Концерт Шнитке. Где еще такие высокие ноты? По-моему, это во Франции, в Туре, Валера Гергиев дирижировал — 1987 год, еще до Мариинского театра, но публика его уже очень полюбила.

— Вы упомянули Львов — один из главных городов в вашей жизни. Но не так давно Львовская музыкальная академия вычеркнула вас из списка почетных профессоров как одного из подписавших письмо в поддержку политики России в Крыму.

— Ну, они заложники ситуации, прогнулись под нее. Что анекдотично, я сам только тогда узнал, что был почетным профессором. Но ведь там уже давно не осталось людей, которые меня учили и кому я благодарен. Скорее, эту акцию можно рассматривать как еще одну попытку пиара на моем имени: А город потрясающий. Он всегда был в оппозиции, прежде всего по отношению к Киеву, который воспринимался как брат Москвы. Львовяне тяготели к Западу, Польше. Синагоги, в других местах закрытые, там действовали, в одну из них ходил мой дедушка — фронтовик, армейский запевала, дошедший до Берлина. Во Львове я прожил с 5-летнего возраста до 18-летнего. При мне не стоит секретничать по-польски. А по-украински заговорю на второй же день пребывания в стране. Львов для меня — это потрясающая архитектура, песни «Битлз», первое вино, первая сигарета, первая влюбленность: Он со мной до конца, включают ли меня в какие-то списки или не включают.

— Расскажите о перстне и медальоне, которые вы, по-моему, никогда не снимаете.

— Перстень — это для веса! Хотя купил я вещь от вынужденной праздности. Был в аэропорту Эйлата, пять часов задержки рейса, надо чем-то себя занять. Несколько киосков, в том числе ювелирный. Никогда не покупал себе колец, считая, что плохо, когда у исполнителя что-то блестит на руке и отвлекает внимание. Но это кольцо было матовое, плоской формы, темно-зеленое, украшенное звездочками — будто из наших старых киносказок. Взял! Через несколько лет меня увидел с ним Айзек Стерн. И, как мне потом доложил один из его учеников, страшно ругался — он подобных «украшательств» не выносил. И все музыканты свои кольца перед игрой снимали. Но мне как-то сошло с рук.

А потом я это кольцо потерял. И обнаружил, что мне без привычной тяжести играть некомфортно. Опять-таки в аэропорту, на этот раз в Хельсинки, присмотрел два перстня, и они вместе как раз заменили по весу тот один, прежний. С тех пор их и ношу. Недавно на концерте рука вспотела, и одно кольцо слетело. Концертмейстер оркестра его поймал. Пока я доигрывал, понял, что дополнительный вес мне уже не нужен. Так что сейчас я их ношу уже как талисман.

А медальон мне подарили четыре года назад в Тбилиси. Я туда поехал впервые после августовской войны выступить в благотворительном концерте в поддержку местной музыкальной школы. Ее директриса — родная сестра режиссера Резо Гигинеишвили, мужа Нади Михалковой, а мы с Михалковыми дружим — соседи по Николиной Горе. Я, честно, волновался — как примут. Но Гия Канчели успокоил: не волнуйся, тебя встретят с любовью. Три дня прошли потрясающе, а во время концерта явились какие-то демонстранты, стали шуметь, требовать, чтобы меня посадили в тюрьму. А я как раз музыку Гии Канчели играл, и эти крикуны испортили исполнение пьесы выдающегося грузинского композитора.

Я расстроился, но тут вдруг звонок — зовут в резиденцию патриарха Илии. Я поехал. За полтора часа, что мы с ним были, патриарх ставил мне свою любимую музыку, попросил сыграть Баха, мы пили чудесное красное вино. Когда прощались, он мне вручил этот медальон с Георгием Победоносцем — хранителем Грузии. И, получается, и моим хранителем — я же Юрий, Георгий, это одно имя. С тех пор снимаю его только на ночь. С кольцами история, может быть, скоро закончится. А вот с Георгием не расстанусь никогда.

Сергей Бирюков

Все врут не только календари

Литературный обзор

Можно ли верить биографиям? Особенно таким, где Тишайший не гарантирует покоя в царстве-государстве, а писатель-харизматик, не жалея красок, изображает собственные подвиги. Пожалуй, лишь дневники и свидетельства тех, кто сам прошел блокаду и лагеря, не вызывают сомнений в достоверности.

Эдуард Лимонов «Монголия»

Книжка написана одним махом, но к стране Монголии не имеет отношения. Это погружение в себя через скупые по-этичные зарисовки на разные темы — от еды (с аскетичными рецептами типа куриного бульона с чесноком в кожуре) до размышлений о хрупкости древних «глиняных» цивилизаций вроде Месопотамии. Есть и мотивы сугубо ностальгические, навеянные харьковской юностью и советскими песнями («В парке Чаир» или «Одинокая бродит гармонь»), и мини-очерки городов — от Парижа до Степанакерта: «Даже глубокой осенью в Кронштадте так студено, как, предполагаю, было мамонтам умирать...»

В преддверии собственного 75-летия, почти совпадающего с мужским праздником 23 Февраля, Лимонов привычно подчеркивает неслучайность такого совпадения. Усталый мачо, он переживает, что кому-то недодал, не сделал, чего-то не замечал, не ценил: «Металлического хочется, хоть оцинкованный лист в эту книгу вставляй», — но при всем этом в книге есть лирика и трепет. Пишет Лимонов, какой неважнецкий он отец, вспоминает и про покойную мать, с которой разговаривает, ложась под материнское верблюжье одеяло с аистами... Стареем, Эдуард Вениаминович?

Вячеслав Козляков «Царь Алексей Тишайший. Летопись власти»

На фоне Петра Великого, одного из своих 16 отпрысков, Алексей Михайлович Романов несколько потерялся. Но Алексея I прозвали Тишайшим вовсе не потому, что в течение 30 лет его царствования в XVII веке было тихо и мирно в русском государстве. Второй царь из Романовых просто делал все, как сказали бы сегодня, без лишнего пиара. Но именно он начал все то, что Петр развил в бурной, часто неуемной степени, с полным пренебрежением к жизни подданных. А Тишайший был первым западником: завел моду на европейскую одежду, построил первый корабль, организовал армию с иностранными советниками, изменил церковный устав (боярыня Морозова с воздетой к небу рукой — это при нем). А еще принял Украину, воевал с Польшей, подавлял бунты, среди которых был и знаменитый Медный, казнил Степана Разина и приращивал территории. Он же первый приказал «войну готовить на Крым».

«Белый гром зимы»

Ученик Малевича и друг обэриутов, ленинградский художник-поэт Владимир Стерлигов (1904-1973) создавал прекрасные чашно-купольные пространства, возвращая русский авангард к православным истокам и продвигая его к кибернетике. Говорил: «Земная ось скрипнула и повернулась, и все стало новым — земля и небо». Для не-официальной питерской культуры он — святой. Биография его подробно изучена, но вот письма к дочери генерала царской армии красавице филологу Ирине Потаповой публикуются впервые. Влюбился Стерлигов в нее в 1939-м, вернувшись из лагеря, где сидел по доносу после убийства Кирова. Их роман с мимолетными встречами длился меньше четырех лет. Началась война, Стерлигов ушел на фронт, был контужен, эвакуирован в Казахстан. Она осталась в Ленинграде, и ее блокадный дневник полон ужасов. В письмах же никаких зловещих примет времени нет — наоборот, слова нежности, забавные рисунки, шутливые стихи: «Целый день мы пляшем, пляшем / И букетиками машем, / Все роскошно, все чудесно, / Жить без танца очень пресно». Она пережила его на 30 лет и сохранила эту переписку. А название — из его стихо-творения «Художник»: «И летит дубовый листик в белый гром зимы навеки».

Незаурядные люди с заурядной судьбой.

Татьяна Ковалева, Петр Образцов, Александр Панов

Эмиль ПАИН

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2018, 2

Управление культурным разнообразием

Исторические модели и современная практика в регулировании этнополитических отношений

Паин Эмиль Абрамович — российский политолог и этнограф, доктор политических наук, профессор Научно-исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Эволюция политики культурного разнообразия

Трудно сказать, когда впервые появилось в литературе словосочетание «управление многообразием» («diversity management»). Даже если согласиться с теми, кто полагает, что оно было введено еще в первой половине XX века для описания стратегий использования в фабричном производстве труда эмигрантов, нельзя не признать, что в XXI веке, в условиях глобализации, оно приобретает новый смысл, быстро расширяя свою предметную область. Ныне управление культурным разнообразием (УКР) не ограничивается рамками отдельных предприятий, а становится частью государственного управления.

При этом наименьшая определенность в использовании этого термина характерна для государственного и муниципального управления. В этих сферах концептуализация предмета управления культурным разнообразием произошла лишь на рубеже ХХ и XXI веков, а в российской практике появляется буквально на наших глазах. Что касается регулирования межэтнических отношений, то наш проект1 едва ли не первым использует данное понятие.

Предложение использовать в российской практике даже саму терминологию УКР может наткнуться на серьезные возражения в среде экспертов сферы этнической политики, поскольку эта концепция и терминология прочно ассоциируются в сознании многих только с политикой «мультикультурализма», подвергшейся серьезной критике. Между тем критиковали эту политику, вполне справедливо, вовсе не за поддержку культурного разнообразия. Признаки управления культурным разнообразием известны со времен древнейших государств, которые были вынуждены совмещать разнообразие племен, языков и религий с универсальностью распоряжений правителя. В новое время эта концепция также изменялась, пройдя несколько стадий эволюции.

«Плавильный котел»

Этот термин появился в XX в., но отразил двухвековую политику США, направленную на гражданское смешение, «переплавку» разных народов в единую американскую нацию. Такую политику в одни времена превозносили как главный символ американского образа жизни, а в другие демонизировали в публикациях противников идеи «мультикультурализма», определяя ее как ассимиляционную и даже расистскую.

Лишь в последние годы стали появляться взвешенные исследования и публикации на эту тему. На наш взгляд, политика «плавильного котла» была скорее интеграционной, чем ассимиляционной. Она никогда не приводила не только к полному подавлению, но даже и к уменьшению культурного разнообразия в стране, в том числе этнического. Достаточно сказать, что, по данным Бюро переписей США, в этой стране к ноябрю 2015 г. бытовало более 350 языков народов мира, в том числе и русский, на котором постоянно общаются в Америке около 880 тыс. человек. Некоторые языки и культуры, например, культура европейских евреев ашкенази и их язык идиш, из всех стран мира лучше всего сохранились именно в США. Проблема политики «плавильного котла» состояла в том, что в США она долгое время уживалась с расовой дискриминацией, которая все же не была ее следствием. Во всяком случае, менее известный вариант этой политики, проводимой в странах Латинской Америки (например, в Бразилии), связью с расизмом не отмечен, и ныне характеризуется наименьшим по мировым меркам уровнем межэтнической и межрасовой конфликтности.

Какие бы дискуссии ни велись относительно оценки последствий концепции «плавильного котла», общепризнано, что она завершала собой эпоху становления государств-наций и предшествовала новому циклу в перманентном чередовании объединительных и разделительных процессов в эволюции человеческой культуры.

Зарождение «мультикультрализма» как политического проекта

В 1950-е — 1970-е гг. стали появляться ранние формы политической реализации этой модели. Пожалуй, первым политическим документом, представляющим эту идею в XX в., стала Конституция Индии (1950). Чуть позже были проведены политические дебаты относительно сущности и статуса культурного разнообразия в Швейцарской конфедерации, где (1957) и появился термин «мульткультурализм».

И все же всемирную известность этот термин получил спустя 15–20 лет на основе политической практики Канады. В октябре 1971 г. мультикультурализм стал одним из опознавательных знаков политики правительства, возглавлявшегося Пьером Трюдо, и проводившейся под лозунгом «Одна нация, два языка, много народов и культур».

Канаду считают истинной родиной политики «мульткультурализма» не без основания, поскольку здесь сформировались ее важнейшие принципы:

— признание государством культурного плюрализма в качестве нормы современного демократического общества;

— гарантии для индивидов и групп сохранения своей культурной идентичности и специфичности;

— гарантии недопущения дискриминации по культурным различиям;

— государственное и общественное противодействие ксенофобии.

Эта часть мультикультурализма и ныне преимущественно позитивно оценивается экспертами, хотя со временем стало ясно, что декларируемое равенство прав не в полной мере соблюдается, — эта политика отражает интересы скорее меньшинств, нежели этнического большинства. У Канады идеи мультикультурализма были заимствованы Австралией и стали элементом государственной политики этой страны. В 1973 г. правительством лейбористов была создана государственная организация (Australian Institute of Multicultural Affairs), которой было поручено проведение курса на формирование в Австралии «мультикультурного общества». В 1975 г. в Швеции был принят закон о поддержке меньшинств, положивший начало политике мультикультурализма в этой стране. Затем Великобританией была воспринята антидискриминационная составляющая этой политики, и в 1976 г. создана специальная правительственная организация «Комиссия по расовому равенству» (Commission on Race Equality). В 1983 г. Нидерланды приняли базовые идеи мультикультурализма, выразив их в государственной программе: «Политика в отношении этнических меньшинств».

Смещение проблематики УКР в сторону регулирования миграции

и интеграции мигрантов

Если пионеры мультикультурализма (Индия, Швейцария и Канада) применяли эту концепцию для регулирования взаимоотношений автохтонных народов своих стран, имеющих в некоторых случаях многовековой опыт совместного проживания на одной территории, то в 1980—1990-е гг. внимание как исследователей, так и политиков, занимавшихся проблемами межэтнических отношений, перемещается в сферу миграционных проблем и вопросов интеграции мигрантов различных национальностей и конфессий в принимающие сообщества.

Новые времена и новые условия требовали пересмотра трактовок многих понятий, и прежде всего ключевого для мультикультурализма понятия — «этническое меньшинство». Вместо акцента на особый статус меньшинств правовые нормы стали подчеркивать их юридическую полноправность, равенство их статуса с представителями большинства. Этничность, языковая и религиозная принадлежности больше не воспринимались экспертами в качестве неотъемлемых свойств индивида или группы, а определялись как идентичности, свободно выбираемые гражданами. Права меньшинств перестали рассматриваться только как «добрая воля» государства, а закреплялись международными хартиями: Рамочной конвенцией о защите национальных меньшинств (1995), а затем Лундскими рекомендациями Совета Европы (1999) на ту же тему и рядом других международных документов.

Уже сам факт присоединения к ним стран ЕС привел к тому, что те или иные черты мультикультурализма стали для этих стран общими. Автор по собственному опыту работы в Администрации Президента РФ (1993–1999 гг.) знает, что в этот период модель мультикультурализма обсуждалась в России, и даже предпринимались попытки внедрения ряда ее принципов в практику федеральных и региональных органов власти. К этому обязывала Россию и ратификация ею в 1998 г. Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств.

В 1990-е годы ученые и юристы-практики существенно пересматривают и дополняют основные признаки государственной и муниципальной политики управления культурным разнообразием, включая в них, в частности, расширение сферы гражданской самоорганизации.

Критика мультикультурализма и новые концепции в сфере УКР

В начале 2000-х годов происходят перемены в рамках парадигмы УКР. В это время начинает нарастать критика мультикультурализма. В немалой степени этому способствовало то, что само понятие «мультикультурализм» до сих пор является одним из наиболее расплывчатых в политическом лексиконе — каждый его использующий вкладывает в него свой смысл. Мультикультурализм больше не представляется единственной моделью, способной в полной мере отвечать потребностям управления культурным разнообразием.

Критика концепции мультикультурализма велась с различных позиций. С одной стороны, ее решительно отвергали национал-популисты, вроде лепеновского Национального фронта во Франции, защищающие утопию культурного единообразия современных государств. С другой — академические ученые, а также политики респектабельных направлений. Они не оспаривают идею защиты культурного разнообразия, но выступают против побочных политических следствий мультикультурализма, и прежде всего коммунитаризма — государственной политики, которая де-факто не столько поддерживает самобытные культуры, сколько спонсирует деятельность разрозненных общин, поощряет параллельное существование этнических или конфессиональных сообществ и усиливает замкнутость культурных групп. Первым из влиятельных политиков это отметил испанский премьер-министр Х.-М. Аснар, заявив, что «мультикультурализм раскалывает общество». Однако всемирный отклик вызвало не его выступление, а заявление канцлера Германии А. Меркель (16 октября 2010 г.): «Национальные общины живут бок о бок в одной стране, но не взаимодействуют». Именно это она назвала провалом, абсолютным крахом политики мультикультурализма. Эту же идею подхватил президент Франции Н. Саркози: «Общество, в котором общины просто существуют рядом друг с другом, нам не нужны. Если кто-то приезжает во Францию, то он должен влиться в единое сообщество, являющееся национальным» (2011). И наиболее рельефно, на наш взгляд, охарактеризовал либеральную критику мультикультурализма премьер-министр Великобритании Д. Кэмерон. 5 февраля 2011 г., выступая в Мюнхене на международной конференции по безопасности, он детально объяснил претензии европейских политиков к мультикультурализму, отметив, что их вовсе не беспокоит наличие разных культур в едином государстве — это неизбежное явление эпохи глобализации. Реальную проблему представляет лишь отсутствие у части «новых британцев» единой гражданской, британской идентичности вследствие влияния мультикультурализма. «Великобритания, — заявил Д.Кэмерон, — поощряет параллельную, не связанную друг с другом жизнь различных культур», что приводит к «ослаблению коллективной идентичности». Такая ситуация способствует дезориентации части мусульман, делая их восприимчивыми к воздействию экстремистских проповедников. Кэмерон ссылался на исследования, которые показали, что до трети молодых британских мусульман не причисляют себя к британскому сообществу, а идентифицируют себя со всемирной исламской умой. Из этого лишенного гражданской идентичности сообщества, не заинтересованного в гражданском сотрудничестве, как раз и формируется слой тех радикальных групп, которые участвуют в террористических актах или в коллективных погромах на территории Британии.

Несколько позже с подобными критическими заявлениями в адрес мультикультурализма выступили лидеры ряда других стран Европы, при этом в числе критиков были представители как праволиберальных, так и леволиберальных, социалистических партий.

В начале второй декады 2000-х проблемы коммунитаризма существенно обострились в связи с произошедшим изменением структуры экономики развитых стран мира: радикальным сокращением трудоемких и экологически вредных производств, где был спрос на труд низкоквалифицированных и неквалифицированных мигрантов, и увеличением спроса на квалифицированный труд в наукоемком производстве и сфере услуг. Эти изменения привели к тому, что декларируемое «открытое общество» в развитых демократиях зачастую оказывалось закрытым для значительной части мигрантов, которые на протяжении жизни нескольких поколений не могут подняться с низших ступеней социально-имущественной лестницы. В таких странах как Франция и Великобритания (к Германии это относится в несколько меньшей мере) мигранты концентрируются в беднейших кварталах, с наихудшим медицинским обслуживанием и, что страшнее всего, наихудшим образованием, надолго закрепляющим их социальное отставание. Одновременно в этих же странах возникают и «золотые гетто» богатых кварталов, в которых элитарные слои населения отгораживаются от проблем «простонародья», получающего презрительные клички наподобие «реднеков»2 и др.

Миграционный кризис 2015 г. лишь усилил эти проблемы. В результате миграций значительно возросли как доля незанятого населения, так и расходы государств на его социальное обеспечение. Все это резко увеличило налоговую нагрузку на занятое население и привело к усилению социального недовольства разных групп общества. Подъем национал-популизма в странах ЕС и в США (2016–2017 гг.) в немалой степени стал следствием этих процессов, указывающих на несостоятельность мифа о переходе мира к «постнациональной» эпохе, развиваемой рядом теоретиков мультикультурализма (см., например: Терборн, 2001). Напротив, ныне необычайно возросла общественная потребность в преодолении социальной сегрегации и в общенациональной гражданской солидарности, в том числе и в странах, где она была, но подверглась эрозии под воздействием коммунитаризма.

Итак, 30–40 лет попыток реализации модели мульткультурализма почти повсеместно показали, что вместо интеграции мигрантов в принимающее сообщество (заявляемой как цель этой политики) под ее влиянием зачастую нарастают этноцентризм, этническая и религиозная дифференциация обществ; проявляется сегрегация меньшинств как добровольная, так и вынужденная. Мультикультурализм, а точнее одно из его проявлений — коммунитаризм, на уровне страны может оборачиваться жесткой сегрегацией на уровне локальных общин.

Альтернативные модели

И вот в экспертной среде стали формироваться и обосновываться альтернативные модели УКР. Их суть и назначение сводятся к тому, чтобы при сохранении основных достоинств мультикультурализма (в защите прав меньшинств, в сохранении разнообразия и в гарантиях свободы культурного выбора) направить усилия государства на развитие доверия, диалога и взаимодействия между разными социальными и этнокультурными группами населения. Гражданское единство вместо сегрегации — эта идея лежит в основе концепции интеркультурализма, зародившейся в Канаде, где в 1970-е годы впервые начала осуществляться политика мультикультурализма, и где так же раньше, чем в других странах, обнаружились ее недостатки.

Критика мультикультурализма нисколько не подорвала интерес к идее управления культурным разнообразием, напротив, именно с 2000-х годов становится все яснее, что и признание культурных различий, и обеспечение равных возможностей для всех групп в социально-политической жизни — это задачи, от решения которых зависит успешное функционирование общества. В таком понимании концепция УКР позволяет по-новому взглянуть на суть политического и экономического управления, устанавливая связи между разными сюжетами и проблемами, свойственными современным сложным обществам, и проявляющимися как на национальном, так и на локальном городском уровне.

К концу первой декады 2000-х годов тематика УКР не только входит в повестку политических дебатов большинства развитых стран мира, но и становится предметом действий различных государственных и общественных структур. В это время в странах ЕС и в Канаде создаются специальные министерства, правительственные ведомства и комиссии по решению вопросов, связанных с УКР. Для прояснения концептов и детального анализа актуальных проблем государством и муниципалитетами стали привлекаться академические эксперты, регулярно готовившие доклады по указанным вопросам.

В основу новой версии УКР положены идеи «интеркультурализма» — общественной интеграции, межкультурного взаимодействия, развития горизонтальных связей и гражданской активности. Все они, на наш взгляд, чрезвычайно важны для совершенствования российских подходов к регулированию межэтнических отношений.

Управление культурным разнообразием

в «Cтратегии государственной национальной политики России»

В современной России проявляется необходимость обновления теоретических парадигм в разных сферах государственного управления, в том числе и в сфере регулирования этнополитических отношений (этнических, религиозных, федеративных и пр.). Парадигма «национальной политики», которая в СССР и в постсоветской России долгое время была единственным теоретическим основанием для такого управления, сегодня требует корректив и дополнений, исходя из новых политических реалий и современных теоретических воззрений.

Возьмем в качестве примера основополагающий документ в области российской национальной политики — Стратегию государственной национальной политики РФ на период до 2025 г. В этом документе впервые в практике российского государственного управления появилось понятие «российская нация» как политическая категория, однако значительно чаще слова, содержащие корень «нация» («многонациональность» и «межнациональные отношения»), употребляются в качестве синонимов «полиэтничности» и «межэтнических отношений». Из контекста видно, что термины «нация» и «этнос», «национальность» и «народ» означают для авторов документа примерно одно и то же. Весь документ сосредоточен на решении сугубо этнических проблем, хотя на практике их чаще всего нельзя отделить от проблем другого рода — религиозных и миграционных, политических и социально-экономических. В этом отношении концепция УКР могла бы расширить возможности национальной политики, придав ей комплексный характер, поскольку УКР предполагает рассмотрение разных форм культурных различий — социальных, религиозных, этнических, демографических и др. Это особенно важно в современных условиях, когда возникают новые формы идентичности, весьма неустойчивые в быстро изменяющемся мире.

Еще в начале 2000-х годов, за несколько лет до известных конфликтов с этнической окраской в российских городах, социологи Левада-центра обратили внимание на взаимосвязь между социальным недовольством и этническими фобиями россиян. Лев Гудков тогда писал, что в современной России «комплекс социальных обид растет очень сильно, но, что характерно: он не становится социально окрашенным, а принимает форму национальных обид, чувства притеснения со стороны других, этнически чужих, национальных противников и врагов».

Исследования, проведенные в ходе нашего проекта, указали на развитие этой тенденции в 2006–2013 гг. Анализ городских волнений (Кондопога, Карелия, 2006 г.; Москва, Манежная площадь, 2010 г; г. Пугачев, Саратовская область; Москва, район Бирюлево и Санкт-Петербург, «Апраксин двор», 2013 г.) показал, что возникающие в условиях социальной турбулентности вспышки ксенофобии и негативной консолидации городского населения приводят к быстрым изменениям образа врага, который может выступать то как этнический, то как религиозный или политически «чужой».

Отметим, что размытый образ врага и быстрая смена ракурсов его восприятия вовсе не являются особенностью массового сознания жителей России. Такое же сложное сочетание гражданского протеста с антиэмигрантскими, этническими, религиозными или расовыми фобиями были отмечены нами в ходе сравнительного анализа российских городских конфликтов с аналогичным конфликтами, случившимися за рубежом: в Париже (2005 г.) и в американских городах Фергюсон, штат Миссури (2014–2015 гг.) и Балтимор, штат Мэрилэнд (2015 г.). Несмотря на то, что городские столкновения в России и в западных странах вызваны разными структурными причинами (экономическими, историческими, политическими), их непосредственным триггером во всех случаях выступали однотипные факторы, прежде всего недовольство местного населения условиями жизни и «оторванность» институтов власти в городах от потребностей и интересов местных жителей. Сравнительный анализ городских волнений позволил выявить и такие общие для разных стран негативные действия властей как попытки возложить ответственность за «разжигание конфликтов» на «диаспоры» и попытка найти «простые решения» на местах, ничего не меняя в системе управления городом.

Вместе с тем в исследовании отчетливо проявились и различия между странами в характере городских конфликтов. Так, участники столкновений в России, в отличие от активистов относительно похожих городских конфликтов во Франции или США, не обращались напрямую к государственным органам (полиции, судам) с требованиями, чтобы те добросовестно исполняли предписанные законом функции. Напротив, толпа требовала вершить «правосудие» самостоятельно и наказать на месте виновников того или иного конкретного происшествия, послужившего катализатором волнений. Российские горожане не верили в саму возможность повлиять на ситуацию на местном уровне.

Сравнительный анализ конфликтов в разных странах укрепил нас во мнении, что современная этнополитическая конфликтность, особенно та, которая проявляется в городах, не может быть однозначно определена как межэтническая, межконфессиональная, межрасовая или как столкновение мигрантов и принимающего их населения. Перечисленные признаки конфликтов — это лишь внешние проявления совокупности неких латентных процессов. Формы проявления таких конфликтов и их последствия существенно зависят от сложившейся политической и гражданской культуры данного общества.

В этой связи хотелось бы отметить одно из важных достоинств методологии управления культурным многообразием — она всегда направлена на выявление культурной специфики объекта исследования и управления. Прояснения такой специфики в Стратегии национальной политики 2012 недостаточны. В ней ставится задача развития российской нации, но не определяется, какой тип политической нации будет формироваться на перспективу до 2025 г.

Еще в 2004 г. один из классиков современной политологии Хуан Линц и его сотрудники предложили выделять две политических нации: для унитарных государств — «национальное государство» (nation state), а для составных — «государство-нация» (state nation). Мы не настаиваем на использовании именно этой классификации, но подчеркиваем настоятельную необходимость отразить в Стратегии национальной политики специфику формируемой политической нации, с учетом особенностей нашего государства и общества.

Составное государство

Эта российская особенность проявляется не только в ином, нежели в унитарных странах, сочетании проблем интеграции мигрантов и гармонизации отношений между автохтонными народами Российской Федерации. Еще важнее то обстоятельство, что для составных, многонациональных государств возможна иная траектория развития политической нации, отличная от той, которая чаще всего наблюдалась в истории сравнительно однородных в этнокультурном отношении государств Европы, где политические нации исторически складывались вокруг одной этнической общности. В составных же государствах неизбежна селективная, очаговая и поэтапная последовательность развития. В этом случае в рамках формируемой политической нации долго будут сохраняться не только разнообразные этнические и религиозные идентичности, но и разный уровень развития гражданской культуры, а также не одинаковый уровень сохранности и влиятельности традиционных отношений. При этом граждане, безусловно, должны признавать единство базовых общеполитических норм в государстве.

Этатизм и особая роль государства в политической системе

В социологической и политологической литературе все чаще подчеркивается более значительная, чем в странах Запада, роль государственной власти в жизни российского социума. В частности, в последние годы эту идею обосновывает в своей теории «неоэтакратизма» О. Шкаратан. По его мнению, «внутри евразийской цивилизации и на ее основе на территории бывшего СССР сформировалась и развивалась этакратическая социетальная система <…> с ее собственными законами функционирования и развития». Бывший директор института социологии РАН Леокадия Дробижева отмечает, что для россиян «самым значимым фактором для консолидации является государство: оно набирает вдвое большее число голосов, чем любое другое значимое представление, объединяющее россиян — 60–75%».

Этатизм имеет свои негативные последствия для формирования политической нации, поскольку затрудняет развитие горизонтальных связей между людьми и ослабляет общественное доверие в стране. Как показывают сравнительные международные исследования, наша страна характеризуется одним из самых низких по мировым меркам, и даже слабеющим доверием к общественным институтам и к другим членам сообщества. Однако последствия низкого уровня доверия в разных социально-политических условиях оказываются неодинаковыми.

Эксперт Бершидский, обобщая для корпорации «Bloomberg L.P.» материалы сравнительных исследований, выделил два типа стран с пониженным по сравнению со средним для Европы уровнем доверия. В одном случае, в странах, где исторически господствовал этатизм (Россия, Венгрия и Польша), властям удается компенсировать низкое межличностное и институциональное доверие за счет негативной консолидации перед лицом внешних врагов. Такой компенсации нет в другом типе стран — с преобладанием исторически низкой ценности государства как института (Греция, Италия, Румыния, Украина). Здесь общество характеризуется не только низким уровнем горизонтального и вертикального доверия, но и слабой общественной консолидацией. Если же население таких стран сталкивается с серьезными трудностями в процессе реформ, то доверие к государству и уровень общественной консолидации падают еще сильнее. В таких условиях чрезвычайно велика вероятность частой политической и экономической нестабильности.

Особая роль неформальных норм и межгрупповых социальных отношений

Общепризнано, что в государствах, где преобладают этатизм в массовом сознании и вертикально-административные подходы в государственном управлении, неформальные правила, в том числе патрон-клиентские отношения, значительно превалируют над формальными. Не вступая в дискуссию о масштабах и месте патрон-клиентских отношений в России и в других постсоветских странах, мы не можем согласиться с утвердившейся в литературе односторонней и крайне негативной оценкой неформальных отношений только как условием коррупции. Наши исследования показывают, что традиционные отношения могут играть важную позитивную роль в переходный период жизни нового государства. В ряде стран СНГ они не только компенсируют недостатки в социальном обеспечении населения (особенно в сфере ухода за стариками и детьми), но и используются в программах экономического развития территорий. Свежие исследования 2016 года в Уфе и Ростове-на-Дону также показывают, что традиционные межгрупповые отношения во многих случаях выступают факторами предотвращения межэтнических конфликтов. Например, на основе таких отношений (в некоторых случаях в результате прямых договоренностей) между лидерами неформальных коалиций, включающих в себя как представителей бизнес-структур, так и общественных деятелей разных национальностей и конфессий, не раз удавалось не допустить перерастания конкуренции за экономические или административные ресурсы в этнополитические конфликты.

В Стратегии государственной национальной политики одной из важнейших задач поставлено развитие общегражданского самосознания. Однако эта задача трактуется весьма узко как государственными служащими, так и значительной частью экспертов, которые зачастую сводят ее к социальному конструированию почти исключительно с помощью усилий государственной власти и с использованием контролируемых государством информационно-культурных средств, включая просвещение, искусство и массовую информацию. На наш взгляд, для утверждения общегражданской идентичности и гражданской активности необходимо не только включение этой тематики в образование и в трансляцию системой массовых коммуникаций, крайне важно содействие со стороны государства и муниципалитетов реальным практикам общественной саморегуляции. Активизация участия людей в общественной жизни невозможна без создания для этого институциональных предпосылок, а они, в свою очередь, зависят от изменения законодательных основ общежития и культурного взаимодействия граждан России.

Позитивные стороны международного опыта освоения концепции УКР связаны прежде всего с внедрением в практику стран ЕС, Канады и США антидискриминационного законодательства, в наибольшей мере обеспечивающего укрепление доверия между людьми. В России антидискриминационной системы пока нет, более того, даже само понятие «дискриминация», по мнению экспертов, относительно редко и крайне фрагментарно применяется в законодательстве.

Этнополитическая ситуация в России начала XXI в. существенно изменилась по сравнению с 1990-ми годами, в то время как методология «национальной политики» осталась прежней. В 1990-егоды основные проблемы межнациональных отношений в России были связаны с этнической мобилизацией групп населения (так называемых «титульных национальностей» в республиках Российской Федерации), протекавшей в рамках процесса, получившего название «парад суверенитетов».

В первой декаде XXI века острота «вертикальных» конфликтов по поводу суверенитета между республиками и федеральным центром ослабла, а «горизонтальные», межгрупповые конфликты в городах стали проявляться заметнее, и прежде всего в связи с беспрецедентным притоком мигрантов. Города стали не только местом концентрации населения, но и основными двигателями развития современного государства и общества практически во всех сферах их жизни.

Изменились географические и содержательные характеристики этнополитических проблем: на первый план вышли те противоречия, которые чаще всего обозначают как межэтнические или межконфессиональные столкновения интересов мигрантов и принимающего сообщества на территории крупнейших городов и агломераций страны. В то же время выработка стратегии национальной политики пока осуществляется только в рамках всей страны и регионов, тогда как города по-прежнему остаются вне поля зрения стратегических разработок в национальной политике (за исключением городов — субъектов Федерации: Москвы, Санкт-Петербурга и Севастополя).

Город как субъект управления культурным разнообразием

Именно города являются основным местом проявления современного культурного разнообразия, в них же проявляются и наиболее острый рост разнообразия, связанный прежде всего с размыванием городской идентичности, снижением уровня доверия между разными группами населения и ослаблением общегородской солидарности. Эти факторы сокращают ресурсы городского управления и развития. Вместе с тем крупнейшие города накапливают и такие социальные ресурсы, при которых культурное разнообразие из проблемы может превратиться в действенный инструмент поддержания стабильности.

Блер Рубл, известный американский политолог-урбанист, выдвинул концепцию «прагматического плюрализма», суть которой сводится к тому, что само многообразие культурных сообществ (этнических, религиозных, расовых, сословных и др.) приводит к прагматической толерантности в силу необходимости взаимодействия с группами и лицами, в отношении которых долго могли складываться негативные стереотипы. Его исследования показали, что лучшие руководители городского управления в трех городах (Чикаго, Москва и Осака) на рубеже XIX — XX вв. умело преодолевали эти стереотипы, создавали коалиции разнородных группировок, используя их для общего блага горожан и города. Одна из базовых гипотез нашего исследования состоит в том, что и ныне, спустя более чем столетие после времен, описываемых Б. Рублом, какие-то формы внутригрупповой сплоченности проявляются и оказывают стабилизирующее воздействие на межэтнические отношения в городах.

Вероятно, в разных культурах степень внутригрупповой сплоченности неодинакова. В качестве объектов исследования нами были выбраны: Уфа, Ростов-на-Дону и Пермь. Уфа — столица Башкирии, крупнейшей по численности населения из республик России, интересна она и тем, что в городе совместно проживают три крупных российских этноса: русские (48,9% населения), татары (28,3%) и башкиры (17,1%), но при этом ни одна из групп не обладает возможностью доминировать. Ростов-на-Дону — «ворота Кавказа», «столица юга России», город, возникший в XVIII веке как агломерация русской крепости и армянского города (Нахичевань), до сих пор сохраняющий особые традиции межэтнического взаимодействия, несмотря на свое местоположение на границе с зонами повышенной нестабильности, — как в регионе Северного Кавказа, так и на границе с Донбассом. Пермь — один из крупнейших центров Урала, город, долгое время считавшийся «столицей» российского гражданского общества. Мы предполагали, что этот фактор может оказать стабилизирующее воздействие на межэтнические отношения в городе и в зоне его притяжения.

Факторы стабильности

Поскольку Москва является одним из субъектов Федерации, мы здесь ее не затронем (хотя она представлена в исследовательском проекте) и сосредоточимся только на городах, являющихся муниципальными образованиями, «городскими округами», которые фактически лишены функции управления культурным разнообразием и поддерживают стабильность межэтнических отношений лишь за счет исторически сложившихся механизмов саморегуляции, впрочем, действующих весьма успешно.

Как показали наши исследования, все три выбранных нами центра агломераций отличаются высоким уровнем социальной стабильности и имеют преимущества в обеспечении более низкого уровня межэтнической напряженности в сравнении с сопоставимыми по численности населения и социально-экономическому потенциалу городами соответствующего федерального округа. Так, в Поволжском округе Уфа имеет в обсуждаемом отношении преимущества в сравнении с Казанью; в Уральском — Пермь в сравнении с Екатеринбургом; на юге — Ростов-на-Дону в сравнении с Волгоградом, Воронежем и Краснодаром (если судить по количеству зафиксированных МВД проявлений межгрупповых столкновений и актов терроризма на этнической и религиозной основе). Отобранные нами города отличаются высокой долей «коренных жителей», живущих в городе с рождения: в Ростове-на-Дону они составляют 76% населения, в Уфе — 60%, а в Перми — 53%. Обычно уроженцы городов, продолжающие постоянно проживать в них, формируют ту социально-культурную определенность, которая помогает мигрантам понять стандарты поведения и приоритетные ценности жителей города. Это, в свою очередь, облегчает процесс интеграции мигрантов.

Исследования Фонда «Общественное мнение» по городам России показали, что выбранные нами города характеризуются одним из самых высоких в стране уровнем приверженности горожан к своему городу. Доля респондентов, не желающих переезжать из своего города в другое место, составила в Ростове-на-Дону 88%, в Перми — 82%, а это существенно выше среднего по России показателя (76%) для городов с населением от 500 тыс. до 1 млн чел. Только в Уфе этот показатель близок к среднему по России и составляет 74%.

Уже первые результаты исследований в фокус-группах, проведенных в городах — объектах нашего исследования, показали, что существуют пока малоизученные механизмы саморегуляции, которые фактически и предотвращают значительную часть межэтнических конфликтов, но пока совершенно не учитываются в документах, посвященных национальной политике. Так, выяснилось, что изучаемые города типичны для страны в целом с точки зрения преимущественно пассивного отношения жителей к участию в политических партиях, профсоюзных организациях, органах местного самоуправления или в таких организациях как товарищества собственников жилья (ТСЖ), зато здесь весьма эффективно действуют неформальные организации разного типа. В Ростове-на-Дону это прежде всего соседские и дружеские связи. В социологическом исследовании ФОМ этот город характеризуется рекордно высокой долей респондентов, которые указывают ценность «дружбы, общения с близкими, друзьями, знакомыми» — 73% (при среднем по стране показателе в 48%). Наши опросы в фокус-группах, а также интервью с экспертами и антропологические наблюдения показали, что и в русской среде города сложился особый тип социальных связей, который можно назвать «куначеством», как у народов Северного Кавказа. Это дружба, связанная с обязательствами взаимной защиты, обеспечения безопасности и экономической взаимопомощи. В Уфе взаимоотношения трех этнических сообществ формируют систему сдержек и противовесов, обеспечивающих поддержание этнополитической стабильности, а в Перми сильна общегородская солидарность и гражданская культура, подтверждаемая рейтингами демократичности регионов России, в которых Пермь неизменно входит в первую десятку.

Самоорганизации населения позитивно воздействуют на межэтнические отношения в изучаемых нами городах, однако этот социальный ресурс не используется и не поддерживается городскими администрациями. Идея опоры на социальный капитал саморегулирования межэтнических отношений не проявился в каких-либо документах городской этнической политики, да и сами эти документы оказались крайне редкими и разрозненными. Из трех городов лишь в Перми была принята муниципальная программа «Укрепление межнационального и межконфессионального согласия в городе», в которой специальный блок мероприятий посвящен социальной и культурной адаптации мигрантов. Однако выявить какие-либо следы реализации этого блока нам не удалось ввиду отсутствия последующих распоряжений о выделении ресурсов на эти цели. Данная программа не корреспондирует и со стратегией социальноэкономического развития Перми, принятой в том же 2014 г. Устав городского округа Уфы относит к вопросам местного значения «разработку и осуществление мер, направленных на укрепление межнационального и межконфессионального согласия», но эта запись остается лишь декларацией, благим намерением, не опираясь на соответствующие программы и планы, не говоря уже об их социально-экономическом подкреплении.

В Ростове-на-Дону в документах городской администрации нет даже и документов, касающихся каких-либо планов или программ по межнациональным отношениям. И это несмотря на то, что в Уфе, Перми, Ростове-на-Дону и в сформировавшихся вокруг них агломерациях проживает свыше половины населения республики или области. Здесь же сосредоточена львиная доля ВВП соответствующего региона, и эти города являются центрами притяжения почти всей массы мигрантов, пребывающих в регион.

Опрошенные нами эксперты считают такую ситуацию типичной для России и связывают ее с проявлением фундаментального несовершенства системы муниципального управления. Н.В Зубаревич3 в ходе интервью отметила, что российский муниципалитет практически любого типа — это усеченная и крайне скованная управленческая структура, у которой отобраны и перенесены на уровень регионов все базовые полномочия, в первую очередь социальные. Даже у столиц регионов отобрано право сбора налогов, и крупнейшие города живут в основном за счет трансфертов, а уровень их дотационности обычно составляет около 58%, поэтому они ничего не решают и не определяют ни в одной из сфер внутренней политики страны. К тому же интересы администраций подобных муниципальных образований весьма ограничены. Они обычно проявляют заинтересованность в регулировании сфер дорожно-транспортного и коммунального хозяйства, социальной защиты населения. В меньшей степени их заботит образование и здравоохранение, а уж решение межэтнических проблем и вовсе аутсайдер в ряду интересов городских властей. У муниципалитетов ныне нет: а) полномочий, б) возможностей и в) интереса для регулирования межэтнических отношений.

Локальные механизмы предотвращения конфликтов

Сравнительные исследования в России, США и Франции показали, что возможности предотвращения конфликтов, как правило, связаны со следующими действиями городских властей:

а) политической интеграцией жителей — включением представителей меньшинств в системы управления городом;

б) укреплением гражданских связей в форме поддержки общественных ассоциаций и участия населения в разработке общегородских проектов;

в) созданием физических и виртуальных «зон контакта» в городском пространстве;

г) политикой компромиссов и приемлемых уступок.

Важнейшим фактором является включение механизмов локальной емократии. К последним относятся публичные обсуждения сложных городских проблем с участием независимых экспертов, государственных служащих и представителей местного сообщества, а также другие публичные слушания. Ничего похожего мы не обнаружили в исследованных нами городах России. Практически единственной формой воздействия администраций крупнейших городов на межэтнические отношения являются их периодические контакты в разной форме с лидерами этнических диаспор. Этот механизм обладает ограниченными возможностями: во-первых, взаимодействие с лидерами вовсе не означает связи с самой диаспорой, многие из которых представлены несколькими разными и конкурирующими организациями; во-вторых, взаимодействие властей со «старейшинами» общин в лучшем случае обеспечивает некоторый уровень контроля администрации над ситуацией в разных общинах, но никогда не помогает процессу интеграции мигрантов, этнических и религиозных меньшинств в городское сообщество; в-третьих, такое взаимодействие акцентирует внимание общества на этнической и религиозной идентичности, ущемляя гражданскую идентичность, поэтому возвышение роли общин зачастую приводит к эффекту коммунитаризма, т.е. к расколу городского сообщества на параллельно существующие общины.

К счастью, в России пока не возникло такое следствие коммунитаризма, как замкнутые этнические или религиозные кварталы, население которых становится невольником общин с их архаическими нормами жизни. Вместе с тем этнополитические процессы в России во многом повторяют многие тенденции, характерные в недавнем прошлом для этнополитической ситуации стран Запада, опиравшихся на политику коммунитаризма, и нельзя исключить появления в российских городах ряда его дефектов в условиях преобладающих сегодня нерегулируемых, стихийных процессов.

Стоит иметь в виду, что даже в странах с либерально-демократическими режимами, таких как государства ЕС и Канада, общественность которых традиционно с большой опаской относится к росту государственного регулирования, в последнее десятилетие проявилась тенденция отказа от сугубо стихийного развития и роста различных форм целенаправленного управляющего воздействия государства и муниципалитетов на процессы культурного разнообразия. На основе анализа этого опыта в нашем исследовании были сформулированы некоторые общие подходы к управлению культурным разнообразием в масштабах крупнейших городов — центров агломераций. Такие подходы не являются альтернативными, напротив, чаще всего они используются в определенной комбинации. Наиболее общие типы таких подходов могут быть сформулированы, следующим образом:

— политика косвенного ограничения культурного разнообразия, прежде всего за счет использования селективных подходов по отношению к миграционным процессам, например, в сфере селекции трудовых мигрантов по квалификационным признакам, уровню образования, знанию русского языка и ряда других социально-культурных признаков;

— политика форсирования культурного разнообразия на локальном уровне с целью недопущения формирования в городах замкнутых моноэтнических или моноконфессиональных кварталов приезжего населения;

— политика ограничения культурной неопределенности за счет комплекса мер по ориентированию мигрантов относительно культурного своеобразия города, базовых культурных ценностей его жителей, их представлений об «общем благе».

Разумеется, культурные нормы и ценности подвижны, и их идентификация это всегда процесс отбора и проверки, которые можно назвать, используя знаменитую формулу Эрнеста Ренана, «повседневным плебисцитом».

Заключение

Со второй половины XX в. концепция управления культурным разнообразием, развиваясь и отбрасывая менее совершенные модели в пользу версий, более адекватных современным условиям, становилась все более влиятельной парадигмой государственного и муниципального управления в разных странах мира. Ее особое значение проявляется в тех областях жизни, которые и возникли как ответ на вызовы культурного разнообразия. Прежде всего это сферы регулирования межэтнических, межрелигиозных отношений и миграции.

Российская практика регулирования межэтнических отношений также отражает рост внимания властей к культурному разнообразию, свидетельством чему является выработка государственных концепций и стратегий в сфере межэтнических отношений и создание специальных ведомств (последнее из которых — Федеральное агентство по делам национальностей — создано весной 2015 г.). Вместе с тем, как уже отмечалось, сохраняются и устаревшие методологические подходы в национальной политике.

Важнейшей целью нашего исследования стало заполнение отмеченных научных лакун в совершенствовании методологии национальной политики. В результате проведенного анализа нами был сформулирован широкий спектр предложений по дополнению традиционной, принятой в России модели «национальной политики» новой парадигмой «управления культурным многообразием» и включения в нее проблематики городских агломераций.

Кратко охарактеризуем пять важнейших предложений методологического характера.

1. Необходимо раскрытие в российской практике государственного и муниципального управления позитивных возможностей парадигмы УКР, которая не ограничивается этническими (национальными) отношениями, а предусматривает рассмотрение совокупности этнических, религиозных, локально-культурных и социально-культурных явлений и поэтому может выступать как единая основа для совокупности взаимосвязанных «отраслевых» политик — этнической, конфессиональной, миграционной, культурно-образовательной и ряда других.

2. Концепция УКР должна облегчить переход от государство-центричной к общество-центричной парадигме управления. Данный процесс связан с целым рядом тенденций, носящих, по всей видимости, универсальный характер; главные из них — постепенная десакрализация публичной власти и рост роли общества в политической системе. В отличие от прежних эпох, современные концепции государственного управления подразумевают не столько контроль над населением, сколько ориентацию на предоставление ему услуг и взаимодействие власти и общества. Это верно и в отношении культурного разнообразия, воспроизводство которого связано с деятельностью не только государства, но и многочисленных социальных субъектов.

3. Государственное управление должно позволить по крайней мере крупнейшим городам — центрам агломераций стать не только объектом, но и субъектом регулирования этнополитических отношений, что напрямую связано с расширением полномочий и ресурсных возможностей крупнейших городов, а также с изменением требований, предъявляемых к городским властям, которые должны осознавать, что они несут ответственность не только за «коммуналку» и состояние дорог.

Повышение субъектной роли городов в УКР напрямую связано с решением важнейшей задачи государственной национальной политики — развитием гражданского самосознания, поскольку города, прежде всего крупнейшие, являются основной средой развития гражданского общества и гражданской культуры.

4. Требуется уточнение целевых установок национальной политики в отношении городов, поскольку идея развития гражданской нации применима в целом для страны, но нуждается в конкретизации на уровне отдельных городов. Кроме того, города, и особенно центры крупнейших агломераций, всегда отличались более высоким уровнем территориальной концентрации социального, культурного, идейного разнообразия, чем страна в целом. Возможность мирного общежития столь разнородных сообществ всегда определялась не столько единством ценностных характеристик, сколько системой сдержек и противовесов. Это предложение подразумевает необходимость исследования социальных механизмов, уравновешивающих и компенсирующих межкультурные противоречия, а также изучение факторов превращения культурного разнообразия из источника конфликтов в систему поддержания стабильности.

5. Целесообразно пересмотреть базовый теоретический постулат национальной политики, который в неявном виде повторяет принятую в СССР идею «догоняющей модернизации» («догоним и перегоним») и ранжирует культуры по степени достижения ими некой нормы (гражданской солидарности). В качестве замены мы предлагаем ориентироваться на концепцию «множественной современности» (multiple modernities), допускающую значительно большую гибкость в оценке эффективности управления культурными процессами и ориентирующую исследователей на поиск местного, специфического капитала модернизации. Ориентацию на формирование гражданской нации, принятую в Стратегии национальной политики, стоит дополнить задачами более полного использования сложившихся форм самоорганизации и взаимодействия разных групп населения в городах.

___________

1 Статья написана в рамках проекта, руководителем которого является Э.А.Паин, «Новые подходы и методы регулирования этнополитических (межэтнических и межрелигиозных) отношений на территории крупнейших городских агломераций России» (2015—2017), в котором понятию УКР дается следующее рабочее определение: «Управление культурным разнообразием (УКР) является функцией публичной власти, имеющей целью координацию социокультурных отношений, а также практическую разработку мер по обеспечению мирного и взаимоприемлемого общежития людей с разной культурной (этнической, религиозной, расовой и др.) идентичностью в границах единого политического пространства (государства, региона или города)».

2 От английских слов red (красный) и neck (шея). Реднеки — те, кто в основном работают не в офисе, а на улице (фермы, стройки).

3 Наталья Васильевна Зубаревич — российский учёный-исследователь, специалист в области социально-экономического развития регионов, социальной и политической географии.

16 февраля 2018 года специалисты предприятий РОСКОСМОСА в Гвианском космическом центре (Куру, Французская Гвиана) приступили к автономным испытаниям системы управления ракеты-носителя «Союз-СТ-Б» в рамках пусковой кампании по выводу на орбиту Земли четырех европейских телекоммуникационных космических аппаратов O3b. Днем ранее были проведены автономные испытания систем измерений ракеты-носителя и установлена на борт аппаратура европейского комплекта обеспечения безопасности в полете. Также продолжается заправка разгонного блока «Фрегат-МТ» компонентами ракетного топлива и подготовка стартового комплекса к приему ракеты-носителя и космической головной части. Пуск ракеты-носителя «Союз-СТ-Б» с космодрома Куру по согласованию с заказчиком запланирован на март 2018 года.

Спутники O3b предназначены для создания новой европейской среднеорбитальной космической системы связи. Аппараты призваны обеспечить связью и высокоскоростным доступом в интернет жителей удаленных и развивающихся регионов, где нельзя проложить оптоволоконные кабели, — в общей сложности аудиторию около 3 миллиардов человек.

Ракеты-носители «Союз-СТ-Б» участвовали уже в трех пусковых кампаниях с Гвианского космического центра с полезной нагрузкой в виде спутников O3b – в июне 2013 года, в июле и декабре 2014 года. Российские средства выведения доставляли на расчетные орбиты по четыре космических аппаратов за каждую пусковую кампанию.

Гвианский космический центр - европейский космодром, расположенный вблизи города Куру во Французской Гвиане (департамент Франции в Южной Америки). Его расположение около экватора обеспечивает 15% преимущество по полезной нагрузке по сравнению с запусками в восточном направлении с американского космодрома на мысе Канаверал и 40% - при запусках с космодрома БАЙКОНУР. С начала 70-х годов прошлого века ГКЦ используется для запусков КА ракетами-носителями семейства «Ариан». Космодром используется в интересах совместных европейских космических программ.

Российско-европейский проект «Союз» в Гвианском космическом центре» начался в 2003 году, когда на правительственном уровне было принято решение о запусках ракет-носителей «Союз» с европейского космодрома во Французской Гвиане. В рамках принятых решений был подписан целый ряд межправительственных соглашений, которые заложили правовую основу для подписания контрактов на создание наземной инфраструктуры стартового комплекса «Союз», изготовление и отгрузку ракет-носителей «Союз-СТ» и разгонных блоков «Фрегат» в Гвианский космический центр. В 2005 году началось строительство стартового комплекса для «Союз-СТ», в мае 2011 года состоялась официальная церемония передачи стартового комплекса Европейскому космическому агентству и эксплуатанту космодрома – компании Arianespace. Первый пуск ракеты-носителя «Союз-СТ» состоялся в октябре 2011 года. Ежегодно осуществляется 2-3 пуска как в интересах ESA, так и в интересах коммерческих компаний.

Головным контрактным интегратором предприятий российской кооперации в проекте «Союз» в Гвианском космическом центре выступает АО «Главкосмос», обеспечивая взаимодействие с Arianespace.

Сдерживание кибератак

Как снизить уязвимость

Сюзан Хеннесси - сотрудник Брукингского института

The Cybersecurity Dilemma: Hacking, Trust, and Fear Between Nations. By Ben Buchanan. Oxford University Press, 2017, 304 стр.

Cyberspace in Peace and War. By Martin C. Libicki. Naval Institute Press, 2016, 496 стр.

Во время подготовки к президентским выборам в США 2016 г. хакеры атаковали ряд видных политических организаций обеих партий, включая Национальный комитет Демократической партии (НКД); хакерам также удалось украсть целую пачку документов, связанных с президентской кампанией Хилари Клинтон. В их руки попала частная переписка, включая переписку Дебби Вассерман Шульц, председателя НКД, а также Джона Подесты, руководителя кампании Клинтон. В некоторых письмах обсуждались щекотливые вопросы, такие как сбор средств для Фонда Клинтон, или высказывалась мысль, что высокопоставленные функционеры НКД стремятся помочь Клинтон в ее внутрипартийной кампании против сенатора Берни Сандерса от штата Вермонт.

Когда приблизилась президентская кампания, ряд сайтов, в том числе WikiLeaks, начали публикацию украденной почты, что подлило масло в огонь теорий заговоров с участием Клинтон на правом фланге и вызвало гнев среди сторонников Сандерса. Дональд Трамп, кандидат-республиканец, ухватился за утечки, чтобы нападать на соперницу: «Обожаю WikiLeaks!» – заявил он на митинге в октябре. Тем временем в лагере демократов все дошло до точки кипения, поскольку стали поступать сообщения, что хакеры связаны с российским военным и разведывательным ведомствами.

Эти слухи были официально подтверждены в начале октября, когда Управление директора национальной разведки (УДНР) и Департамент внутренней безопасности издали совместное заявление, утверждавшее, что за хакерской атакой стояло правительство России, целью которого было вмешательство в выборы. В январе УДНР выпустило рассекреченный доклад, в котором еще более определенно говорилось, что взлом был частью попыток России «подорвать либеральный демократический порядок во главе с США», посеять хаос и разрушить веру в демократический процесс. «Не следует поднимать шум по этому поводу: русские вмешивались в наши выборы», – заявил Джеймс Коми, бывший директор ФБР, выступая перед Конгрессом в июне. До этого Коми выступил с предупреждением в отношении русских: «Они вернутся в 2020 году. Они могут вернуться в 2018 г., и один из уроков, извлеченных ими, состоит в том, что они добились успеха, потому что посеяли хаос, раскол и разногласия в нашем обществе».

Одна из причин успеха Москвы в том, что Вашингтон не сумел разработать стратегию сдерживания кибератак или дать достаточно решительный ответ после их выявления. Перед лицом искусных и согласованных действий по подрыву интересов США Вашингтон не придумал ничего лучше, как ввести дополнительные и преимущественно символические санкции, а также ударить противника по руке в дипломатическом смысле. Ничего не изменилось и после беспрецедентного вмешательства в президентские выборы. Попросту говоря, США не сумели сдержать Россию; вместо этого Россия удержала США от серьезных мер возмездия.

В двух недавно изданных книгах объясняется переплетение чрезвычайно сложных вопросов и интересов. В книге «Дилемма кибербезопасности» Бена Бьюкенана – специалиста по кибербезопасности из Белферовского центра факультета госуправления имени Кеннеди в Гарварде – описываются структурные вызовы, уникальные для взаимодействия между государствами в киберпространстве. В книге «Киберпространство в мирное и военное время» экономист и специалист по безопасности Мартин Либики авторитетно и детально описывает операционные и стратегические соображения стран в киберпространстве. Эти две книги вносят дополнительные нюансы в дебаты о цифровых конфликтах и одновременно противостоят искушению расценивать их как действия, аналогичные ядерным конфликтам или войнам с применением обычных вооружений. Вместе они помогают объяснить, почему США не смогли надлежащим образом защитить себя от киберугроз.

Хотя эти авторы не разбирают подробно хакерские атаки, нацеленные на избирательную кампанию 2016 г., они трезво анализируют реакцию США на спонсируемые государствами хакерские атаки, имевшие место до этого, и предлагают аналитические схемы, помогающие политикам продумать задачу недопущения цифровых атак в будущем. С прицелом на будущее Соединенным Штатам необходимо четко определить, что является неприемлемым поведением в киберпространстве и утвердить более широкий спектр мер возмездия, чтобы сдерживать атаки, которые, конечно же, будут становиться более жесткими и быстрыми, чем когда-либо раньше.

Условия взаимодействия

Бьюкенан и Либики согласны с тем, что сдерживание, в основном, сводится к доведению до сведения другой стороны четкого сигнала или способности провести четкую границу и описать последствия ее нарушения. Либики формулирует суть сдерживания следующим образом: «если вы сделаете это, будет сделано то-то и то-то». Способность отправить четкий сигнал требует четырех вещей: атрибуция события (государство должно уметь определить мишень ответных действий), пороги (государство должно последовательно отличать действия, заслуживающие возмездия, от тех, которые не требуют отмщения), правдоподобие (другие страны должны верить в волю и желание страны осуществить акт возмездия) и возможности (государство должно быть способно резко отреагировать на акт агрессии).

Каждый из этих компонентов на порядок сложнее в киберпространстве, нежели в обычной обстановке. Прежде всего, кибератаки трудно обнаружить. Как отмечает Бьюкенан, хакеры могут легко вторгаться в сеть, не привлекая внимания. Даже когда атака выявляется, трудно с уверенностью приписать ее какому-либо одному конкретному игроку. Хакер может быть государственным агентом или сотрудником, членом преступной организации, либо даже, как Трамп однажды грубовато выразился – «толстяк, не встающий с кровати и весящий 160-170 кг». И даже если власти выявят преступника, им необходимо определить, перешла ли данная кибератака порог возмездия и заслуживает ли она ответных действий. В обычных условиях подобные решения могут быть приняты в случае физического перемещения войск, прогресса на пути приобретения ядерного оружия или наращивания военной группировки. Но странам еще только предстоит договориться о цифровых эквивалентах подобных недружественных действий.

Государство также должно просигнализировать о своей воле и способности ответить на агрессивные действия, не выдавая слишком много информации о том, как оно это сделает, чтобы агрессор не смог заранее подготовиться. Кибервозможности зависят от сохранения информационной асимметрии. Сохранение тайны и эффект неожиданности имеют большое значение, потому что киберзащита может полностью блокировать конкретные методы вторжения, в отличие от обычных оборонительных средств, которые не всегда могут предотвратить действия более могущественного государства.

Когда сдерживание не дает результата

За прошедшее десятилетие Вашингтон обрел достаточный опыт в решении этих стратегических дилемм, поскольку сталкивался с эскалацией киберугроз со стороны самых разных противников. Соединенные Штаты вполне могли бы сдерживать наиболее опасные атаки; в конце концов, они еще не сталкивались с кибератаками, представляющими прямую угрозу для жизни людей. Как это часто происходит в случае сдерживания, успех невидим, а провал становится достоянием гласности. Однако две громкие неудачи – хакерская атака на компанию Sony Pictures в 2014 г., приписанная Северной Корее, а также кибератака 2015 г. против Управления кадровой службы США (УКС), приписываемая Китаю, – вскрыли существенные слабости и недостатки в политике сдерживания.

В 2009 года президент Барак Обама объявил о новой стратегии по отведению угроз со стороны все более агрессивных игроков в киберпространстве. «Теперь понятно, что эта киберугроза – один из самых серьезных экономических вызовов и проблем в области национальной безопасности, с которыми мы сталкиваемся как нация, – заявил он. – Понятно также, что мы не подготовлены должным образом». Администрация Обамы предприняла ряд шагов по укреплению кибербезопасности, таких как оптимизация каналов реагирования и обмен разведданными, повышение уровня безопасности государственных сетей и формулировка более явных порогов для нанесения ударов возмездия. Однако непрекращающиеся цифровые атаки протестировали новую политику на предмет ее комплексности и выявили существенные стратегические изъяны. В ноябре 2014 г. группа, спонсируемая Северной Кореей и называющая себя «Стражи мира», взломала компьютерные сети компании Sony Pictures, украв щекотливую личную информацию и копии невыпущенных фильмов. Хакеры попытались шантажировать Sony, требуя, чтобы студия отказалась от своих планов выпустить комедию с критикой верховного лидера Северной Кореи Ким Чен Ына. Раскрытие личных почтовых адресов руководителей студии дорого обошлось им и поставило их в неловкое положение. По оценке одного из руководителей Sony, урон составил 35 миллионов долларов. Однако правительство публично не обвинило Северную Корею, пока «Стражи мира» не начали угрожать реальными терактами против кинотеатров, если фильм выйдет на экраны. Поначалу Sony капитулировала, но после широкой общественной критики, в том числе со стороны Обамы, компания изменила решение и выпустила фильм в ограниченный прокат. Департамент внутренней безопасности настаивал на том, что реальной угрозы кинотеатрам не существует, и показ фильма прошел без инцидентов. В январе 2015 г. правительство США объявило о новых санкциях против государственных ведомств и официальных лиц Северной Кореи в ответ на хакерскую атаку. Однако эта спонтанная реакция продемонстрировала, что Вашингтону трудно определить порог нанесенного ущерба для акции возмездия.

Эпизод с компанией Sony выявил три явных недостатка политики киберсдерживания, проводимой США. Во-первых, все время существовала некоторая двусмысленность во вмешательстве государственной власти, совершающей возмездие за атаки на частную информационную инфраструктуру. Во-вторых, государство и частная индустрия не могли согласовать единый ответ на угрозы. Наконец, пресса жаждала сообщить о содержании похищенных почтовых сообщений, хотя они увидели свет в результате агрессивных действий иностранного игрока, и гораздо больше внимания уделяли часто легкомысленному или непристойному содержанию почтовых сообщений, нежели мотивам хакерской атаки.

Поскольку киностудия не подпадала под определение критически важной инфраструктуры, Вашингтон не сразу признал более широкие последствия атаки и необходимость государственной реакции. Проведение «красной черты», указавшей на недопустимость взлома государственных сетей, не смогло сдержать последующие нападения на частные сети. Похоже, что официальные лица не предвидели атаки на ключевые ценности страны – в данном случае, на свободу речи и самовыражения – в качестве потенциального спускового крючка для возмездия. И тот факт, что государство прибегло к каким-то действиям лишь после того, как до сведения Северной Кореи и других противников были доведены физические угрозы, показал, что Вашингтон не считал саму кибератаку достаточным основанием для возмездия.

Но даже атаки на государственные сети не повлекли за собой решительного ответа, и это еще больше подорвало доверие к США. В июне 2015 г. администрация Обамы сообщила, что хакеры украли целый блок данных с серверов УКС, где хранится огромный объем личной информации деликатного свойства о сотрудниках государственного ведомства. Директор национальной разведки Джеймс Клэппер сказал, что главным подозреваемым в совершении этой атаки является Китай. Но, несмотря на явное указание виновного и тот факт, что кража этой информации перешла одну из линий, проведенных администрацией Обамы, за этим не последовало никакой видимой реакции (хотя Китай арестовал нескольких человек, которых считал виновными). Клэппер, пусть и неохотно, даже выразил свое восхищение хакерами: «Приходится отдать должное китайцам, которые блестяще провели эту операцию», – сказал он, признав, что подобные атаки будут продолжаться до тех пор, пока Соединенные Штаты не укрепят безопасность сетей и не начнут проводить более основательную политику сдерживания противников. Однако обновленная политика киберсдерживания администрации Обамы, утвержденная в виде закона в декабре 2015 г., не устранила те слабости, которые были вскрыты в ходе атак против Sony и УКС.

Даже после таких видимых неудач в области сдерживания администрация Обамы продолжала узко определять пороги для операций возмездия в киберпространстве, сосредоточив внимание на угрозах человеческой жизни, критически важной инфраструктуре, экономической безопасности, а также военному командованию. И это явно не осталось без внимания России.

Из России с любовью

Русские давно занимаются провокациями в киберпространстве: их мишенью нередко становятся выборы в стратегически важных соседних странах. Например, в 2014 г. группа, известная как «КиберБеркут», пользующаяся поддержкой России, вмешалась в президентские выборы на Украине. Группа временно вывела из строя украинскую систему подсчета голосов, запустила вредоносную программу, сообщившую о победе кандидата от ультранационалистов на государственных сайтах, а также предприняла кибератаку, из которой окончательный подсчет голосов задержался на несколько часов. В конечном итоге попытки срыва выборов были своевременно обнаружены и не повлияли на их исход.

С учетом такого послужного списка, нет ничего удивительного в попытках России вмешаться в выборы 2016 г. в США. Мишенью русских, как и чуть раньше северокорейцев, стали негосударственные сети. Похоже, что Кремль отметил, что утечка почты руководителей Sony была воспринята как неловкая ситуация, но не как разновидность информационной войны. И в самом деле, поскольку сети Национального комитета Демократической партии (НКД) и Комитета по выборам в Конгресс Демократической партии США, взломанные русскими, не считались государственными системами или частью избирательной инфраструктуры, их взлом иностранной державой не вызвал достаточной тревоги в правительстве. Клэппер указал в мае 2016 г., что разведывательному сообществу известно о том, что мишенью хакера были президентские кампании, но оно исходило из того, что эти действия были частью обычного пассивного сбора разведывательной информации.

Летом 2016 г. уже имелись убедительные доказательства участия России во взломе серверов и опубликовании переписки, украденной у НКД; однако правительство публично не обвиняло Россию в этих атаках вплоть до октября. В период вмешательства пресса считала обвинения в адрес России спекулятивными и не имеющими отношения к сути вопроса: как и в случае с утечкой почты руководителей Sony, СМИ сосредоточились преимущественно на содержании сообщений, не уделив должного внимания тому, что эта почта, возможно, была украдена и опубликована недружественной иностранной державой – в данном случае пытавшейся повлиять на выборы в Соединенных Штатах. Тот факт, что переписка была украдена втайне, создал впечатление, будто Клинтон было что скрывать по ходу предвыборной кампании. Информация, которой в противном случае никто не придал бы большого значения, стала главной новостью многих информационных изданий. Если бы правительство с самого начала решительно и конкретно указало на виновника, это переместило бы акценты на мотивы России.

Когда администрация Обамы, в конце концов, отреагировала на хакерскую атаку русских, спусковым крючком стал не сам факт кражи или опубликования украденной переписки, а подозрение, что мишенью атаки стала инфраструктура выборов – опасность фактического искажения подсчета голосов – что было вскрыто выборными комиссиями штатов. Но даже публично обвинив Россию в атаке, Вашингтон продолжал уклончиво высказываться о возможных последствиях. К подобной риторике он прибегал и после хакерских атак на Sony и НКД: США ответят пропорционально; возможно, это будет невидимый ответ «в то время и в таком месте, которые они сами выберут».

Дилемма кибербезопасности

Хотя книга Бьюкенана увидела свет до выборов 2016 г., автор предлагает убедительное и прозорливое объяснение причин, по которым США не были готовы дать более решительный отпор: версию того, что политолог Джон Херц впервые обозначил в 1950-е гг. как «дилемма безопасности», применительно к киберпространству. Херц постулировал, что действия, предпринимаемые государствами по соображениям самообороны – например, увеличение расходов на оборону или концентрация войск на границе – часто воспринимаются другими государствами как угроза. В ответ они укрепляют собственную безопасность, что, в свою очередь, воспринимается как угроза третьими странами. Таким образом действия, нацеленные на оборону, непреднамеренно создают и подпитывают цикл эскалации. Но эти процедуры пока еще не распространились на киберпространство, где тесно переплетаются гражданские и государственные сети, и где часто трудно разграничить оборонительные и наступательные действия. Как объясняет Бьюкенан, государства иногда вторгаются в сети других стран в чисто оборонительных целях, но оценить намерения в киберпространстве зачастую намного труднее, чем судить об обычных военных маневрах. Когда государство не может распознать намерения, оно предполагает агрессию. Кроме того, Бьюкенан доказывает, что даже оборонительное вторжение в киберпространство может ослабить безопасность государства, становящегося мишенью, потому что создаются плацдармы или опорные пункты, которые впоследствии можно будет эксплуатировать для наступательных операций. Поэтому любое подобное действие несет в себе явную угрозу.

При обычных вооруженных конфликтах, объясняет Бьюкенан, государства частично решают эту дилемму, пытаясь позаботиться о том, чтобы другие ошибочно не приняли их оборонительные действия за подготовку к наступательной операции. В результате государства научились точнее оценивать действия другой стороны и разработали ряд стандартов для понимания того, что считать стандартными мерами укрепления обороны.

Острое осознание рисков эскалации удержало Вашингтон от ответа на кибератаки, равно как и то, что США больше зависят от информационных систем, чем их противники. Этим объясняется осторожность, граничащая с параличом. Но неспособность разработать действенную политику киберсдерживания повышает уязвимость США для противников, готовых пойти на риск.

Неудача и последствия

Обеспокоенность администрации Обамы относительно рисков возмездия в конечном итоге вылилась в ее полную беспомощность перед лицом вмешательства России в ход выборов. Согласно глубокому анализу, проведенному газетой The Washington Post, Белый дом рассматривал ответные меры, включая кибератаки на российскую инфраструктуру, экономические санкции, способные нанести реальный урон, а также опубликование информации, которая поставит российского президента Владимира Путина в неловкое положение. Некоторые официальные лица даже предлагали направить авианосцы к берегам Балтийского моря. Но администрация, в конечном итоге, избрала крайне умеренный вариант: введение экономических санкций против нескольких лиц, связанных с российской военной разведкой, изгнание 35 российских дипломатов из США, а также конфискацию двух российских объектов недвижимости в США, которые, как считал Вашингтон, Москва использовала для шпионажа. Согласно газете, администрация также одобрила тайную операцию по проникновению в российскую киберинфраструктуру, чтобы разместить в ней «кибероружие», которое можно будет использовать в будущем. Трамп, который, заняв президентский пост, не раз бросал тень сомнения на вмешательство русских в ход выборов, похоже, не склонен использовать эти инструменты.

Более того, доклад правительства о российском вмешательстве не оправдал ожиданий: в нем лишь сообщалось о выводах разведывательного сообщества, но не приводилось убедительных доказательств, подкрепляющих эти выводы. Хотя защита источников и методов важна, документ не убедил скептиков, и публикация доклада дала обратный эффект. Последовавшая серия весьма конкретных утечек засекреченных сведений привела к раскрытию куда больших подробностей, но это не было официально подтвержденной информацией, а потому она была не столь убедительна.

Внутриполитические факторы также способствовали немногословной реакции. Администрации Обамы крайне не хотелось, чтобы ее обвинили в неподобающем влиянии на выборы. Согласно The Washington Post, лидер республиканского большинства в Сенате Митч Макконнел, сенатор от штата Кентукки, сказал, обращаясь к администрации Обамы, что будет рассматривать любую попытку публично бросить вызов русским по поводу их вмешательства в ход выборов политически мотивированным шагом, тем самым исключив любую возможность единой двухпартийной позиции и реакции. Однако тонкости электоральной политики служат еще одной убедительной причиной установить более четкие дорожные правила, когда речь идет о кибератаках. Обнародовав нейтральные стандарты, будущие администрации смогут оградить себя от обвинений в защите узкопартийных интересов, если решат резко и решительно отреагировать на попытки иностранных игроков вмешиваться в американский политический процесс.

Вне всякого сомнения, более резкая реакция сопряжена с большими рисками. Как пишет Либики, «вариант ничегонеделания не совсем уж сумасшедший». Иногда противник хочет добиться резкой реакции, поэтому отказ признавать атаку – тоже своеобразная реакция. Но Либики также отмечает, что, какой бы путь реагирования на кибератаку государство ни избрало, оно должно «быть убеждено в том, что своими действиями срывает стратегию нападающего, а также меняет его расчеты». В этом смысле американская стратегия киберсдерживания была провальной как в прошлом, так и в настоящем.

Эта неудача уже повлияла на союзников США. В мае кандидат в президенты Франции Эммануэль Макрон стал очередной мишенью: его сервер был взломан, и его личная почта выложена в открытом доступе накануне выборов (он все равно победил). Хотя доказательства менее очевидны, чем в случае с Америкой, имеется широкий консенсус по поводу того, что это дело рук российских хакеров, поскольку Россия поддерживала соперницу Макрона – крайне правого кандидата-популиста Марин Ле Пен.

Следующие шаги

Чтобы избежать повторения фиаско 2016 г., США должны взять на вооружение новый курс, для которого характерна более высокая терпимость к стратегическим рискам. Для начала Вашингтону необходимо сформулировать более четкие линии. Киберстратегия администрации Обамы была двусмысленной в качестве тактики сдерживания. Она исходила из того, что отсутствие конкретики остановит другие страны, которые побоятся развертывать враждебные действия в киберпространстве, чтобы не перейти роковую черту. Однако опыт показал, что агрессивные недружественные страны считают эту зону двусмысленности зоной безнаказанности. Хотя проведение более четких линий сопряжено с риском активизации враждебных действий, не выходящих за «красную черту», сдерживание недружественных действий в этом пространстве – лучший исход, чем допущение безнаказанности более серьезных нарушений.

Точно так же Соединенным Штатам нужно быть более последовательными и действовать на опережение, публично объявляя об инициаторах кибератак. Когда официальные лица не указывают пальцем на виновного, чтобы не раскрывать источники и методы, они тем самым позволяют врагам США все отрицать, сохраняя видимость правдоподобия. Разоблачение виновных и заявления, в которых возмездие недвусмысленно увязывается с соответствующими преступлениями – важные шаги к формированию и принятию норм поведения государств в киберпространстве.

Наконец, Соединенным Штатам необходимо избавиться от страха стать инициаторами циклов эскалации. Более резкая реакция на хакерские атаки – ответные атаки и агрессивные санкции – несут в себе существенные риски, но Вашингтон больше не может полагаться на принцип ничегонеделания или делать очень мало. Политика киберсдерживания должна отражать реальность, согласно которой отсутствие реакции на атаку – это уже выбор с соответствующими неприятными последствиями.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 16 февраля 2018 > № 2513572 Сюзан Хеннесси

Перспективы рынка льна в России обсудили на сессии в рамках РИФ-2018.

Мировой рынок продукции из льна (волокно, пряжа и ткань) оценивается на уровне 2,2 млрд долларов США, доля Российской Федерации на этом рынке – всего 0,5%, Республики Беларусь - 3,5%. Об этом заявил заместитель министра промышленности и торговли Российской Федерации Виктор Евтухов, выступая на сессии «Реновация льняного комплекса России», которая прошла в рамках Российского инвестиционного форума в Сочи.

«Сегодня лен – это биржевой товар, где в зависимости от качества льноволокна формируется соответствующее ценообразование, - сказал он. - Зарабатывать можно начинать на экспорте льноволокна – это хорошее подспорье для регионов нечерноземья, а каждый последующий передел позволит не только поднять уровень доходности, но и создать дополнительные рабочие места».

Виктор Евтухов подчеркнул необходимость не «просто владеть сырьем», а получать от него доход, повышая степень его переработки, расширяя ассортиментную линейку и развивая безотходное производство.

«Лен в этом отношении культура очень подходящая. Это реальный пример практически безотходной технологии – когда отходы могут быть использованы для производства брикетов для топлива, или так называемых костроплит, а лен достаточно низкого качества может быть и уже успешно используется для изготовления строительных утеплителей», - отметил замминистра.

Помимо этого, по его словам, со стороны Минпромторга России поддержана инициатива бизнеса по созданию межрегионального кластера по выращиванию и глубокой переработке лубяных волокон.

«Уже с этого года планируются к заключению долгосрочные контракты между сельхозпроизводителями и текстильными предприятиями кластера на поставку льноволокна, - рассказал замглавы Минпомторга России. - Ведутся переговоры с лидерами льняной индустрии Франции в части локализации в Российской Федерации производства льноуборочной техники. И мы уверены, что наши сельхозмашиностроители поддержат нас в этом вопросе».

Справочно:

На текущий момент Минсельхозом России проведена работа по увеличению погектарной субсидии для льносеющих хозяйств с 7,5 до 10 тыс. рублей на га; оборудование по выращиванию и переработке льна внесено в перечень для льготного кредитования АО «Россельхозбанк».

Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций (ФАО) сегодня запустили пилотный проект в Париже с целью начала осуществления практического применения Руководства ОЭСР-ФАО по созданию ответственных сельскохозяйственных производственно-сбытовых цепей с 30 ведущими предприятиями.

Целью проекта является улучшение реализации Руководства и согласованных на международном уровне стандартов в области ответственного производства и управления производственно-сбытовыми цепями в сельскохозяйственном секторе.

Предприятия, занятые в сельскохозяйственном секторе, имеют решающее значение для достижения целей устойчивого развития, играют ключевую роль в создании столь необходимых инвестиций, достойной занятости, производственно-сбытовых сетей, которые выгодны как производителям, так и потребителям. В то же время деловая активность в этом секторе может подорвать этот потенциал, если эти операции или производственно-сбытовые цепи негативно влияют на работников, права человека, окружающую среду, продовольственную безопасность, питание и права собственности.

Руководящие Принципы ОЭСР для многонациональных субъектов предпринимательской деятельности, впервые принятые в 1976 году, и Принципы ответственных инвестиций в сельское хозяйство и продовольственные системы Комитета по всемирной продовольственной безопасности, одобренные правительствами, представителями частного сектора и гражданского общества в 2014 году, являются основными международными документами в сфере ответственного ведения бизнеса.

Основываясь на этих инструментах, Руководство ОЭСР-ФАО было разработано при поддержке большого круга заинтересованных сторон, включая государственный сектор, частный бизнес, наемных работников и гражданское общество. Руководство представляет собой практический инструмент, помогающий предприятиям соблюдать эти и другие стандарты ответственного ведения бизнеса.

Руководство нацелено на национальные и международные, малые, средние и крупные предприятия вдоль всей цепочки поставок сельскохозяйственной продукции, от фермы до потребителя. С момента своего принятия в 2016 году оно был одобрено многими правительствами, включая министров сельского хозяйства стран «Группы семи».

Эта работа осуществляется в рамках отраслевой работы ОЭСР по вопросам обеспечения ответственного ведения бизнеса и Зонтичной программы ФАО, которая поддерживает устойчивые и ответственные инвестиции в сельское хозяйство и продовольственные системы по всему миру.

Balenciaga перенес производство кроссовок в Китай

По информации китайского портала Jingdaily, представители популярного в Китае французского бренда кроссовок Balenciaga подтвердили, что с недавних пора кроссовки Triple S производятся на китайской фабрике. Покупатели Balenciaga из Китая расстроены тем, что перенос производства из Европы в Китай держался в секрете, тем более, что Triple S производятся в городском округе Путянь в провинции Фуцзянь, где производят также подделки знаменитых брендов.

В прошлом году в Китае начали борьбу с поддельными торговыми марками, маскирующимися под известные бренды, такими, как широко известные в России «абибас» или «рума». В частности, Верховный суд Китая уже запретил регистрацию торговых марок, в названии которых используются имена знаменитостей.

Программа защиты прав интеллектуальной собственности иностранных компаний стартовала в Китае. В рамках программы планируется бороться с посягательством на чужие права, предумышленной регистрацией товарных знаков, имитирующих существующие иностранные бренды, пиратским копированием интернет-файлов иностранных компаний, нарушениями патентного права и промышленным шпионажем.

Академик Валерий Козлов: великая магия формул и цифр

Мы беседовали за тем самым овальным столом, за которым работали легендарные ученые страны — в течение многих десятилетий это кабинет президента Академии наук СССР, а потом и России. Мне довелось встречаться здесь и с А.Н. Несмеяновым, и с М.В. Келдышем, и с А.П. Александровым, и с Г.И. Марчуком, и, конечно же, с Ю.С. Осиповым и В.Е. Фортовым.

Поэтому вполне понятно волнение, с которым я шел на встречу с Валерием Васильевичем Козловым, которому судьбой выпало исполнять обязанности президента РАН после "неудачных" (мягко говоря) выборов в марте 2017-го. Тогда все кандидаты сняли свои кандидатуры, и место президента РАН осталось свободным.

Не скрою, мне хотелось спросить Валерия Васильевича, который отказался баллотироваться на этот пост, не изменил ли он свое решение, но я сдержался — уж слишком категоричен был академик Козлов тогда. И все-таки: а вдруг?! Подумал, спрошу в конце беседы... А пока о выборах — ни слова!

Мы договорились заранее с академиком Козловым, что будем говорить о математике, о Математическом институте имени В.А. Стеклова, с которым связана вся его жизнь и который он возглавлял более десяти лет. Тема для популяризации сложнейшая, но все-таки почему не попытаться?!

С портретов по стенам кабинета за нами приглядывали президенты, и мне иногда казалось, что они прислушиваются к нашему разговору.

Я начал издалека:

— Один из создателей ядерного оружия — академик Забабахин — славился не только своими "изделиями", но и тем, что у него была логарифмическая линейка двухметровой длины, и он всегда ею пользовался. Однажды его спросили: "Почему?" Он ответил: "Знайте, что математика — это царица всех наук!" С тех пор прошло больше полвека, она по-прежнему царствует или уже нет?

— Безусловно, пройдет еще столько же лет, и еще столько, все равно математика останется в своем статусе, не потому, что так хочется некоторым из нас, кто имеет отношение к Математическому институту имени Стеклова, но это объективная реальность, которая от нас не зависит. Как сказал, по-моему, Кант: "Каждая наука настолько наука, насколько она математика". Кроме всего прочего, математика дает образец, недостижимый для других наук, как надо говорить и выражать свои мысли. Однажды Спиноза свои сочинения по философии, по этическим проблемам пытался представить в форме "Начал" Евклида, то есть определить как аксиомы, теоремы и следствия.

— То есть философию представить в виде формул?

— Да, изложить свои взгляды буквально в математическом стиле, но, мне кажется, к этому стремиться не стоит, поскольку это будет какое-то подражание, я имею в виду суть этой науки. Вообще математике присуща универсальность, это язык, на котором можно излагать почти все, что касается, так называемых, точных наук. Впрочем, возможно, общественных и гуманитарных наук тоже. Но это дело будущего.

Все мы знаем наших выдающихся предшественников, кто был удостоен Нобелевских премий. Но когда говорится "Нобелевская премия" по отношению к ученым из России, а в основном из Советского Союза, то имеется в виду физика и химия. А ведь Леонид Витальевич Канторович — это математик, который получил Нобелевскую премию по экономике, а точнее за линейное программирование, которое является до сих пор основой многих экономических расчетов в экономических конкретных моделях.

— Другой нобелевский лауреат — Виталий Лазаревич Гинзбург — сетовал, что плохо владеет математическим аппаратом...

— В этом случае я бы это отнес к неудовлетворенности каждого настоящего выдающегося ученого тем, что он может сделать, ему хочется сделать еще больше, еще более значимое. Я думаю, Виталий Лазаревич, как выдающийся физик-теоретик был прекрасным математиком, что тут говорить? Я еще раз говорю, что здесь скорее вопрос в неудовлетворенности собой... Безусловно, математикам полезно быть в курсе соседних и близких наук, по крайней мере, в теоретической физике. Раньше теоретическая физика часто называлась "математической физикой", хотя сейчас математическая физика в точном смысле этого слова — это одна из областей математики, которая тесно примыкает к дифференциальным уравнениям, к уравнениям частных производных.

— Почему крупные математики, оказавшие влияние на развитие науки и цивилизации, в основном из России? Я невольно вспоминаю Тютчева: "Умом Россию не понять"? Это он о математиках?

— Наука сама по себе космополитична, и это в существенной степени относится и к математике. Если вспомнить историю математики в России, то она началась с того момента, когда в Академию наук были приглашены совсем молодые (по современным меркам вообще мальчишки!)ученые из Швейцарии. Я имею в виду Даниила Бернулли и его брата Николая Бернулли.

Даниил Бернулли - безусловно, один из самых выдающихся ученых своего времени и одна из самых романтических личностей. Мне кажется, он был очень хорошим человеком, доброжелательным. Вся его жизнь была в науке и научных исследованиях. Он в Петербурге пробыл больше, чем планировал, — продлил свой контракт. Написал первый трактат, первую книгу, первую монографию — мы бы сейчас сказали, по гидродинамике. Поэтому можно сказать, что гидродинамика — это русская наука. Среди его научно-организационных деяний надо вспомнить приглашение девятнадцатилетнего Леонардо Эйлера в Петербург на работу.

При этом Эйлер думал, что его приглашают для того, чтоб здесь заниматься математикой, но когда он приехал, выяснилось, что места по математике и по физике все заняты, но есть место по физиологии. И он как настоящий немец по совету своего друга Даниила Бернулли не стушевался, сказал: "Да, я готов заниматься физиологией". Он штудировал честно эту науку, даже написал несколько статей. Потом освободилась кафедра физики, он ее занял, а после того, как уехал его друг Даниил Бернулли обратно в Базель, то занял место математика. Тогда должность академика по математике в Санкт-Петербургской академии наук ценилась особо, больше всех.

— Сейчас то же самое?

— Насчет того, что сейчас ценится, я согласен, но хорошо бы это еще подкрепить заработной платой... В связи с этим я вспоминаю одну историю. Даниил Бернулли поехал работать в Россию по совету своего отца Иоганна Бернулли — знаменитого математика, ученика Лейбница, который консультировал Петра Первого при создании Петербургской академии наук.

Сохранилась переписка отца и сына. Даниил Бернулли описывает свою жизнь в Петербурге, и жалуется на понятные вещи: тогда Санкт-Петербургу было примерно столько же по возрасту, сколько и ему самому. Он жалуется: "Отец, ты мне порекомендовал ехать работать в Санкт-Петербург, но здесь холодно, сыро и скучно". Отец ему пишет: "Да, сын, наверное, в Санкт-Петербурге и холодно, и сыро, и скучно, но запомни, мой сын, в Европе больше нет такого места, где так любят науку, и так хорошо за нее платят".

Да, я подтверждаю: и сейчас науку в России любят, но (я выражаю мнение многих моих совсем молодых коллег) надо бы еще немножко побольше платить.

— Не кажется ли вам, что математика всегда была в России так популярна, потому что не хватало экспериментальных установок, приборов? А математику ничего не надо — ручка и голова и так при себе...

— Хотя это парадоксальное суждение, но в нем действительно много правды. Если же говорить серьезно, то математика по восходящей начала развиваться, начиная с Пафнутия Львовича Чебышева, и благодаря его усилиям.

— Он же был вообще очень нестандартным человеком?

— Да, безусловно, и очень широким. Во-первых, он занимался с одной стороны совершенно абстрактными математическими вопросами, такими, как теория чисел, а с другой — понимал, что математика сильна своими приложениями. У него есть работы по геометрии — это оптимальная кройка платья, то есть как раскроить материал с наименьшими остатками. В связи с этим он ввел "семейство кривых" на поверхностях, которое сейчас называется "Чебышевские семейства кривых". Еще он сам мастерил модели того, что мы сейчас назвали бы "роботами".

— Шагающими роботами...

— Да, именно так! Многие его изделия до сих пор целы и находятся в рабочем состоянии. В нашем Математическом институте в лаборатории популяризации пропаганды математики, которой руководит совсем молодой наш ученый-математик — Николай Николаевич Андреев, есть очень хорошая копия "стоп-шагающей машины". Она демонстрировалось на первой Всемирной выставке в Париже, и имела очень большой успех. Пафнутий Львович Чебышев был очень бережлив, он не без успеха занимался операциями по купле-продаже земельных участков и все свои деньги инвестировал в свое любимое дело, занимаясь конструированием новых машин и механизмов.

— Вы, математики, любите изобретать... Есть еще "странная математика" — шахматы. Достаточно Михаила Ботвинника вспомнить — великого шахматиста и прекрасного математика. После войны именно он начал прививать любовь детей к шахматам, и увлечение ими стало массовым. Да, шахматы было легко делать на токарных станках, но главное в другом: они стали государственной политикой, благодаря чему выросло огромное количество математиков.

— И благодаря этому у страны выдающиеся успехи в шахматах. Мы имеем до сих пор блестящую шахматную школу. Я должен сказать, что научные школы играют огромную роль в жизни науки и общества. Пафнутий Львович Чебышев имел двух выдающихся учеников. Это — Александр Михайлович Ляпунов и Андрей Андреевич Марков. В свою очередь у Ляпунова был всего один ученик — Владимир Андреевич Стеклов, студент в Харьковском университете. Ляпунов работал доцентом, у них и разница в возрасте была небольшая. Они потом подружились, и были близки в чисто человеческом плане.

Стеклов, понимая, что на новых условиях надо науку, в том числе и математику, как-то организовывать по-другому, создавая школы. Он сначала создал в Академии наук математическую лабораторию, которую назвал именами Чебышева и Ляпунова. Потом из этой лаборатории и вырос знаменитый физико-математический институт, где физики и математики были вместе. Туда вошла еще и лаборатория, которой руководил академик Лазарев, и небольшое подразделение по геофизике.

Логика развития науки всегда дифференцирует науки, и физико-математический институт разделился на два — знаменитые ФИАН и МИАН. Так что мы, можно сказать, братья. Исторически сложилось, что ФИАН и МИАН являются одними из системообразующих институтов в области физических наук и в области математики.

Физический институт потом разросся и превратился в огромный по академическим масштабам многопрофильный институт, а Математический институт остался небольшим — как было в советское время около ста человек научных сотрудников, так и сейчас примерно столько же. При этом в разное время от него отпочковались несколько наших выдающихся институтов — это Вычислительный центр Академии наук, который сейчас носит имя Дородницына, это Институт прикладной математики имени Келдыша, и Институт проблем механики — в итоге он тоже был связан с Математическим институтом.

С самого своего основания в МИАН всегда был отдел механики, просто по-разному назывался. Первым заведующим этого отдела был академик Кочин Николай Евграфович, выдающийся ученый, который много сделал для развития теории движения сжимаемой жидкости, сжимаемых сред и, в частности, динамики атмосферы. Те, кто сейчас занимаются этой наукой, почитают его как классика.

— Хорошо известен Ленинградский физико-технический институт. Главное здание увешано почетными досками Героев Социалистического труда. Известен и ФИАН — благодаря своим нобелевским лауреатам. А ведь многое начиналось именно с Математического института, верно? Разве есть направления в науке, в котором не участвовали сотрудники МИАН?

— Вы совершенно правы. Действительно, у нас работали такие выдающиеся физики, как академики Фок и Зельдович. У нас была создана лаборатория, в которой были сосредоточены на первых порах теоретики, которые занимались проблемами создания ядерного оружия, сейчас об этом вполне можно говорить. Яков Борисович Зельдович — трижды Герой Социалистического Труда.

Мстислав Всеволодович Келдыш тоже трижды Герой Соцтруда. Келдыш, можно сказать, родился и вырос в Институте Стеклова. Он здесь закончил аспирантуру, работал в отделе теории функций, комплексным анализом занимался, теорией приближения. Потом Иван Матвеевич Виноградов рекомендовал его вначале на работу в ЦАГИ для того, чтобы разобраться с проблемами флаттера и шимми. Там работы Келдыша являются классическими, он очень многое сделал для авиации. У Келдыша были способности разобраться не только в абстрактных математических проблемах, но и в трудных практических задачах.

Я помню Леонида Ивановича Седова, академика, который возглавлял в Математическом институте отдел механики.Он нам в Московском университете читал лекции по механике сплошных сред. Леонид Иванович Седов и Мстислав Всеволодович Келдыш были друзьями по жизни, они вместе работали в ЦАГИ, правда, немножко над разными вопросами. Леонид Иванович Седов больше занимался гидродинамикой и вопросами глиссирования — суда и изделия на подводных крыльях. Леонид Иванович Седов решил задачу о точечном взрыве, модельная задача о взрыве заряда в атмосфере, там все было рассчитано, как пойдет ударная волна, каковы будут перепады давлений, температуры. Так получилось, что в конце его жизни у нас было много бесед, он рассказывал о своей жизни, рассказывал о том, что военные поначалу с большим недоверием отнеслись к его формулам. Во время одного из натурных экспериментов (мы знаем, были взрывы в атмосфере) на определенных расстояниях были расставлены датчики, различные другие изделия, и предсказанные Седовым результаты полностью совпали с реальными. С тех пор военные поверили в силу математики.

Это было то поколение ученых, которое занималось очень многими сложнейшими вопросами. Возьмем, Ивана Матвеевича Виноградова — это чистый математик. У него одна была страсть — теория чисел, аналитическая теория чисел, где он достиг очень многого в развитии некоторых идей, которые восходят еще к Эйлеру.

У нас одно время директором института был Николай Николаевич Боголюбов, совсем другой по своим увлечениям человек. Он начинал как чистый математик вместе со своим учителем Николаем Митрофановичем Крыловым. Они написали сначала несколько работ по (как бы сейчас сказали) абстрактной теории динамических систем, потом перешли в теорию колебаний, к методам усреднения — это уже ближе к практике. Потом Николай Николаевич переключился на вопросы теоретической физики, и его блестящие работы по сверхпроводимости и другие снискали ему и нашей науке мировую известность и славу. Жаль, что мировое научное сообщество не вполне адекватно оценило его достижения. Его и некоторых других наших коллег. За свои работы по сверхпроводимости он вполне заслуживал Нобелевскую премию.

— К счастью, мы ценим ученых вовсе не потому, дали им премию или нет... Слишком многие получали ту же нобелевку незаслуженно, особенно по литературе...

— Согласен, что это мало бы прибавило к его репутации, к его славе. Может быть, интересно будет узнать, что в разное время у нас в Математическом институте работало в общей сложности тридцать Героев Социалистического Труда, при этом ровно половина — пятнадцать были удостоены этого звания, когда они непосредственно работали в нашем институте.

— Я не удивлен, потому что развитие космонавтики, ракетной техники, ядерной физики во второй половине ХХ века связано именно с МИАН.

— Все правильно, я могу еще одно имя назвать, которое как раз в связи с тем, что вы сказали, очень уместно вспомнить — это Лев Семенович Понтрягин, который начинал как чистый математик, геометр, тополог, занимался алгебраической топологией, прославился в этой сфере. Он в своих воспоминаниях пишет немножко наивно, по-простому, объясняя, что он много думал над тем, какую пользу он может принести стране, более полезно заниматься некоторыми прикладными вопросами? Он увлекся этими мыслями, и вначале переключился на теорию колебаний, написав несколько классических работ по решениям дифференциальных уравнений с малым параметром при старших производных, там предельные циклы, асимптотики и так далее, в радиотехнике это важные моменты. Потом он занялся проблемами управления, сначала сформулировал, и вместе со своими учениками, которые впоследствии стали академиками, Мищенко, Гамкрелидзе и другими, создал современную математическую теорию оптимальных процессов, в основе которой лежит то, что принято во всем мире называть "принцип максимума Понтрягина". Это рабочий инструмент в очень многих практических делах, и в космонавтике играет колоссальную роль, поскольку там постоянно решают оптимизационные задачи.

— Скажите, а почему так мало сейчас вмешиваются математики в современную экономику в России?

— Хороший вопрос. У нас есть сотрудники, мои коллеги, которые занимаются близкими вопросами, я имею в виду — финансовую математику, математические вопросы теории страхования и так далее. В первую очередь, надо назвать академика Альберта Николаевича Ширяева, он ученик Андрея Николаевича Колмогорова, и всю жизнь занимался вероятностными задачами, математической статистикой. И как развитие применения этих идей к динамике финансовых рынков возникло то, что сейчас принято называть финансовой математикой. Это действительно одна из ветвей современной математики, и в ней возникли свои задачи, свои методы, свои подходы, свои приложения. У нас в Математическом институте в 90-х годах был создан ситуационный центр, и он работал в то время, когда в современном понимании страхового дела у нас России не было. Мои коллеги, в первую очередь, я опять же назову Альберта Николаевича Ширяева, который был первым президентом Российского общества страховщиков. Сейчас этими же вопросами академик Борис Сергеевич Кашин. Он известен своими яркими выступлениями, когда был депутатом в Государственной думе. Известен и его устойчивый интерес к экономическим вопросам. Поэтому какое-то отношение к экономике в МИАН есть до сих пор.

— У вас есть различные теории, различные модели, они создаются в Академии, в Институте, вы их рекомендуете, почему же они не используется? В то же время ваши сотрудники, и те, которых вы готовите, уходят в бизнес и там процветают, и тут греха таить, я знаю парочку олигархов, которые вышли из математической среды. Получается парадоксальная вещь: вы — как Академия наук, как мозги нации — рекомендуете, а государству ваши идеи не нужны, и они не используется?

— Вы правильно, конечно, ставите этот вопрос. Вся проблема заключается в не востребованности науки и современных технологических решений, которые имеют только перспективное значение для современной экономики, в том числе для управления валютными и финансовыми рынками. Объяснение, видимо, такое — на этом этапе развития нашей экономики с практической точки зрения проще приобрести это все быстро, за рубежом. Да, так проще и быстрее, но если есть большие деньги. Потом начинается зависимость от технологических решений на Западе, и ни к чему хорошему это в итоге не приводит. Сейчас обострившаяся ситуация в связи с санкционный ограничениями дает нам наглядный пример. Я говорю не только о математике и ее приложениях, я говорю в целом, это — физика, химия, биология. То есть любая область, которая граничит и сопряжена с генерацией новых технологий.

— Я давно знаю ваш институт еще с времен Виноградова, знаю, что вы всю жизнь там работаете, и двенадцать лет были директором, насколько мне известно, вы регулярно получали заказы от государства на те или иные крупные глобальные работы. Сейчас вы получаете такие заказы?

— Могу сказать так, некоторые работы, связанные с теорией информации, с информационными технологиями, мы продолжаем, но, правда, эти работы уже не имеют того масштаба, как раньше. Но все же наш институт теоретический, а потому в первую очередь наша задача состоит в том, чтобы обеспечить по возможности высокий уровень исследований по всему спектру в современной математике. Имея в своем распоряжении чуть больше ста человек, эту задачу в полной мере решить, может быть, не представляется возможным, но и задача немножко другая, а именно — иметь компетенции и понимание всей современной математики в целом. Эту основную задачу наш институт вполне достойно выполняет. При этом жизнь и развитие науки и технологий рождает новые проблемы, новые вызовы. Если брать те же самые информационные технологии, то как раз математики придумали (к сожалению, это за рубежом) квантовые вычисления, квантовую теорию информации, высказали идею квантовых компьютеров. Это направление, которое сулит революционным изменениям в этой сфере.

— Как это было в квантовой физике?

— Да, как это было в квантовой физике. Что касается квантовой теории информации, то здесь математический институт является одним из лидеров, как это ни удивительно на первый взгляд прозвучит. У нас в отделе теории вероятности и математической статистики работает пусть небольшая, но очень продвинутая группа исследователей во главе с членом-корреспондентом Александром Семеновичем Холево, который является одним из мировых лидеров в этом направлении. Кстати, недавно за выдающиеся результаты по квантовой теории информации ему была присуждена очень престижная международная премия Клода Шеннона.

Понимая, как бывший директор, что здесь надо делать следующие шаги, мы создали небольшую лабораторию, там всего четыре человека, по математическим проблемам квантовых технологий. Куда мы включаем то, о чем я сказал — квантовую теорию информации, но больше это круг вопросов, связанных и сгруппированных вокруг проблем создания квантового компьютера. Эту лабораторию возглавляет Александр Николаевич Печень, который закончил физический факультет Московского университета, потом работал в Принстоне в Соединенных Штатах. Вернулся в Россию, к нам в институт, очень талантливый молодой человек. Он какое-то время был ученым секретарем нашего Института, защитил докторскую диссертацию, что говорит о его организованности и о его возможностях. Эти ребята активно работают, во взаимодействии с Российским квантовым центром. То есть мы стремимся отслеживать состояние не только чисто математических абстрактных теорий, но и по возможности иметь широкие компетенции.

— Один из физиков, демонстрируя аудитории мобильный телефон, сказал: "Трудно даже представить, как сюда все помещается!?" До каких размеров вы хотите подобные бытовые вещи довести с новыми квантовыми технологиями? Есть ли предел?

— Это интересный и очень важный вопрос вы задали для нашего научного сообщества и технологического сообщества, может быть, в большей степени, это состояние дела с российской микроэлектроникой. Сейчас вопросы, связанные с созданием мобильных телефонов, не могут быть решены только в одной стране, есть разделение труда и это нормально. Но есть совершенно необходимые вещи, без которых мы просто обойтись не можем. Вопрос миниатюризации является чрезвычайно важным, так как идет гонка за то, чтобы делать все мельче, с большими возможностями. Здесь я уже говорю не столько про наш институт, сколько про его "окрестности". Есть интересные разработки, которые пока на определенном теоретическом уровне показывают принципиальную возможность использования голографии для создания уменьшения размеров масок, с помощью которых делаются элементы микроэлектроники.

— Это состояние искусственного мира, параллельного мира, так же ведь?

— Верно. Правда, это уводит нас от темы Математического института как такового, скорее, это область наших коллег, которые работают в Институте прикладной математики имени Келдыша и подобных институтов, которые отпочковались от нас. Наша же основная задача и сфера ответственности — это математика, ее современное состояние, и чтобы мы могли все это понимать и творчески развивать. Кстати сказать, здесь мы себя не отделяем от Санкт-Петербургского отделения Математического института, который когда-то был нашим филиалом. Там работал Конторович Леонид Витальевич, потом этот филиал получил самостоятельность, но мы всегда вместе.

— Там ведь работал Перельман?

- Но прежде всего тем, что там работал Людвиг Дмитриевич Фадеев, наш великий математик и теоретический физик. Чтобы было понятно в деталях, как взаимодействуем, мы каждый год в декабре под Новый год проводим совместную научную сессию то в Москве, то в Петербурге. Всегда приятно, когда на этих конференциях выступают молодые люди, как с нашей стороны, так и со стороны наших коллег.

— Можно несколько странных вопросов?

— Конечно.

— Математика — это игра ума?

-Хороший вопрос. С одной стороны, мы можем, если следовать аксиоматическому подходу в изложении, в обосновании математики, придумывать любые системы аксиом, и развивать их в теории, и смотреть, что из этого получится.

— Это абстрактные вещи.

— Да, абстрактные вещи. Этот путь возможен, но по нему никто не идет. Как-то жизнью уже отфильтровались основные математические структуры, которые каким-то генетическим образом связаны с внешним окружающим нас миром и отражают его основные закономерности. Можно пытаться рассуждать о том, что математика — это игра ума, а с другой стороны, многие наши выдающиеся математики, наши предшественники всерьез настаивали на другой точки зрения, что математические истины не плод нашего воображения и ума, они существуют и всегда существовали, и будут существовать независимо от человека. Мы их открываем, так же как физики свои элементарные частицы или как биологи редкие виды бабочек.

— То есть существует нечто великое под названием "математика", мы просто вникаем в это?

— Да, и у нас есть возможность познавать этот мир, совершенствуя наши познания, и расширяя их.

-Но вы говорите о бесконечной сфере, о бесконечности. Мне сказали, что вы единственный человек, который знает, что такое бесконечность.

— Можно говорить о том, что это игра ума, и, наверное, в таком утверждении много правды. Но можно придерживаться и другой точки зрения — она мне больше нравится. Однажды Леопольд Кронекер, знаменитый немецкий математик, современник Вейерштрасса, сказал, что "Господь Бог создал натуральные числа, а остальное дело рук человеческих". В том смысле, что последовательность натуральных чисел — это индукция: 1, 2, 3, 4... А индукция означает: к тому, что у нас есть, мы можем сделать еще один такой же шаг, и так до бесконечности. Потом мы говорим, что хорошо бы ноль иметь, затем отрицательные числа, целые числа, рациональные числа, потом говорим, что еще есть комплексные числа и так далее — это и есть логика развития нашей науки. Тут возникают все математические структуры. Дальше строится здание той самой конкретной математики, которая всем нужна. Это совершенно замечательное и удивительное понимание нашей науки.

— Теперь я понял, почему математика красивая — потому что она позволяет представить бесконечность, точнее — все многообразие бесконечности. У меня создается впечатление, что есть две науки, и вы яркий представитель этих двух наук. Первая наука — это институт Стеклова, но вторая в Сколково.

— Да, я в научно-консультационном совете Сколково. Это интересный проект, и меня Жорес Иванович Алферов пригласил с самого начала участвовать в нем. Самая идея Сколково, конкретного проекта, связана с развитием пяти важнейших направлений технологии — энергетика, медицина, ядерная энергетика, моделирование, суперкомпьютеры. Медицина, в первую очередь, — создание новых лекарственных препаратов. Космос, дальняя связь. Я почти все перечислил.

Математикам там остаются информационные технологии, и я как раз состою в этой секции. Я бы сказал так: если говорим о математике так, как ее понимают в Математическом институте имени Стеклова, то это не совсем то, что нужно Сколково как проекту. Там нужно генерировать новые компании, которые будут развиваться, давать некий продукт, потом будут смотреть сколько вложено, какова отдача, сколько создано высокотехнологичных рабочих мест. Все это хорошие и правильные идеи, но только они относятся к той сфере, которая касается некоторых приложений математики.

Рядом со Сколково есть еще так называемый Сколтех — это для нас ближе, это высшее учебное заведение, где подготовка нацелена в первую очередь на будущих менеджеров. Там математика преподается, но творчески не развивается так, как нам хотелось бы.

— Может быть, Сколтех поможет ребятам из глубинки, и они пойдут по той же дорожке к вершинам науки. Вы же из глухой деревни на Рязанщине, как вы влюбились в математику?

— Уже теперь я и сам невольно вспоминаю свою жизнь фрагментами, и удивляюсь, как вот так сложились обстоятельства, что я стал заниматься научными исследованиями, причем абстрактными? Я до восьмого класса особо этим не интересовался — скажу откровенно. Меня больше спорт привлекал, а потом как-то выяснилось в конце восьмого класса, когда начали решать более сложные задачи, у меня они получаются, а у моих сверстников не очень. Тут я подумал: "Может быть, что-то в этом есть?"

Я считаю, мне в жизни повезло, что увидел объявление о том, что "Московское высшее техническое училище имени Баумана объявляет набор в свою физико-математическую школу", как раз после 8-го класса. Там надо было учиться по вечерам. Я со своими приятелями туда поехал на собеседование. Я даже не получил пятерку, а четверку, но этого достаточно было, чтоб туда поступить.

Вначале было тяжело, мне казалось, что это выше моих возможностей, что я мало чего понимаю, потому что преподавание шло в другом уровне. Там читали лекции, семинары были, а не уроки. Никто никого не спрашивал так, как в школе. Я забросил бы это дело, как ребята, с которыми я поступил — они быстро сошли с дистанции. Потом я подружился теми, кто остался. Выяснилось, что они тоже ничего не понимают так же, как и я. И сразу же стало намного легче, что ты такой же как все.

Постепенно втянулся в учебу, мне все стало нравиться. Думал, физикой буду заниматься, поскольку это более практичная и понятная вещь. Потом так получилось, что во время выпускных экзаменов — два экзамена было по физике, письменный и устный, и по математике письменный и устный — я один из всего четырех выпускников все пятерки получил. Я мечтал поступить учиться в МГТУ имени Баумана, поскольку все было мне понятно, я знал, где это находится, как туда ехать, кто там преподает — там молодые преподаватели и аспиранты вели у нас занятия. Я знал, потом пойду на кафедру К-5 (там все зашифровано), потому что там работали мои любимые преподаватели...

Экзамены были в августе, а в Московском университете, физтехе — в июле. Мне ребята сказали, что в МГУ есть мехмат, и там тоже есть кафедра теории упругости. Мы с моим приятелем решили попробовать поступить в МГУ. Руководство школы поставило вопрос перед директором МГТУ: "Давайте этих четверых примем без экзаменов". Он говорит: "Нет, это не положено, ребята способные, они и так поступят". Кстати сказать, никто в МГТУ из нас и не поступал — трое поступили в МГУ, один в физтех. И вот я оказался на мехмате...

— По стране был разбросана своеобразная сеть, которая "вылавливала" таланты, и эта система работала весьма эффективно...

— Наука тогда стояла в нашем обществе высоко, ее уважали, и в частности, благодаря выдающимся успехам в космонавтике, в атомной энергетике. Реализация этих двух масштабнейших проектов производила на всех колоссальное впечатление. Ученых уважали...

— Вы знаете, у кого была самая высокая зарплата в Советском Союзе?

— Мне говорили, что у президента Академии наук СССР.

— Я спрашивал об этом Мстислава Всеволодовича Келдыша. Оказывается, он получал в два раза больше, чем председатель Совета министров.

— Давайте трезво посмотрим на то время: закончилась война, тяжелейшие времена, железный занавес, купить на Западе ничего нельзя, да никто и не продаст что-либо стоящее.

— Можно только украсть...

— Это если повезет... На кого и на что надеяться? Только на себя и на тех ученых, которые есть. Вот они решили все эти задачи в труднейших условиях.

— Даже то, что казалось невозможным!

— Это удивительно и поразительно! И мало того что они решили насущные задачи, они вырвались вперед по многим очень чувствительным направлениям. Вспомним лазеры, другие вещи, нобелевские премии по физике, химии, были получены в те великие времена.

— Была еще одна прекрасная фраза, и я слышал ее в этом кабинете. Мстислав Всеволодович Келдыш сказал: "Мы работали от гимна до гимна".

— Это очень верно: ученому свойственно работать постоянно, когда есть тема, есть одержимость, и хочется понять пределы своих возможностей, а если это еще подкреплено тем, что проблема очень важна для страны, то энергия многократно усиливается.

— Я знаю, если ученый говорит: "это нужно не мне, это нужно народу, стране", — вопрос будет решен.

— Согласен. Действительно, не хватает нам таких ощущений и такого положения дела. Когда мы выброшены в рыночную стихию, то ученым самим очень трудно адаптироваться в новых условиях. Только единицы могут создать свой бизнес. Но настоящему ученому это неинтересно, ему хочется решить задачу, которую до него никто не решал и которая связана с прогрессом, с чем-то принципиально новым для человечества, для страны. Такие слова надо говорить и не стесняться их, тогда, может быть, лучше люди смогут понять психологию ученого...

Возвращаясь к нашему институту, хочу подчеркнуть, что мы свою ответственность понимаем, и как мне представляется, вполне соответствуем нынешнему времени. Самое трудное сейчас — найти молодых людей, которые мотивированы и хотят заниматься наукой. Но есть проблема достойной заработной платы, жилья. Это зачастую подвигает многих пробовать себя за границей, где все эти бытовые вопросы решаются существенно проще. К счастью, нам удается сохранять коллектив, подтягивать прекрасную молодежь. По-моему, достаточно сказать, что у нас, несмотря на то, что институт небольшой, три лауреата президентской премии для молодых ученых.

— Можно последний вопрос?

— Давайте.

— Если перед институтом, перед вашим коллективом поставить неразрешимую задачу, вы ее разрешите?

— Я думаю, да.

Я так и не спросил Валерия Васильевича о его нежелании участвовать в выборах нового президента РАН. Мне кажется, он их выиграл бы, и беседа с ним еще раз убедила меня в этом. Все-таки математики удивительные люди, так как не только способны представить бесконечность, но и искать и находить в ней верные пути. Эх, был бы я академиком, то постарался бы переубедить моего собеседника... Впрочем, жизнь спрогнозировать невозможно, тем более, в нашей действительности...

-

Дешевые и сердитые: сколько россиян будут работать за $200

Госдума приняла законопроект о повышении и МРОТ с 1 мая

Евгения Петрова

Минимальный размер оплаты труда (МРОТ) в стране будет увеличен во второй раз в этом году уже с первого мая. На этот раз сумма должна быть приравнена к прожиточному минимуму. Правда, пока МРОТ все равно будет меньше этого показателя, поскольку еще удерживается подоходный налог.

Депутаты Госдумы за пару недель в спешке приняли законопроект о повышении минимального размера оплаты труда в России до прожиточного минимума. С 1 мая «минималка» составит 11 163 рубля, что равнозначно 100% прожиточного минимума населения трудоспособного возраста на второй квартал 2017 года.

Надо сказать, что власти поднимут размер МРОТ уже второй раз с начала года. «С 1 января 2018 года минимальная заработная плата установлена в сумме 9489 рублей в месяц, что составляет 85% от величины прожиточного минимума трудоспособного населения в целом по Российской Федерации за II квартал 2017 года», — говорится в материалах Минтруда России.

При этом ранее планировалось, что повышение может состояться с 1 января 2019 года. Но уже в первую рабочую неделю после новогодних каникул президент России Владимир Путин пообещал это сделать быстрее. О намерении довести МРОТ до минимального прожиточного уровня он сообщил на встрече с сотрудниками Вагоностроительного завода в Твери. Уже к концу января глава государства внес проект закона на рассмотрение депутатов Госдумы.

По словам главы Минтруда Максима Топилина, минимальный размер оплаты труда будет зависеть от динамики прожиточного минимума населения в трудоспособном возрасте за второй квартал предыдущего года. При этом ранее он отмечал, что в случае снижения размера прожиточного минимума, минимальная оплата труда не упадет вслед.

По словам министра, для реализации инициативы потребуется выделение 7,5 млрд рублей для федеральных бюджетников и примерно 32 млрд рублей для региональных сотрудников бюджетных учреждений.

Изменения коснутся 3 млн человек, из которых 1,6 млн занято в государственных и муниципальных учреждениях.

По словам Топилина, примерно столько людей на сегодня могут получать зарплату ниже прожиточного минимума. Ранее глава государства заявлял о порядка 4 млн человек.

При этом остался открытым вопрос уравнения суммы после вычета НДФЛ. Дело в том, что после налога на руках у людей останется меньше прописанных 11 тыс. руб. Вопрос активно обсуждался во время чтений, но каких-то дополнительных поправок внесено так и не было.

«Каким образом правительство намерено решить это проблему, чтобы фактические доходы после уплаты налога были не ниже прожиточного минимума?», — спрашивал депутат Валерий Гартунг. Топилин тогда признался, что такая проблема существует, и в ведомстве решается вопрос, чтобы уравнять оба показателя.

«Во всем мире есть понимание, что прожиточный минимум это такой набор товаров и услуг, редуцирование которого невозможно, иначе он перестает быть таковым», — комментирует директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева.

«С этой точки зрения, на прожиточный минимум надо было накручивать НДФЛ. Или же второй вариант – вводить на заработную плату налоговую ставку ноль. Мне больше импонирует второй вариант, что доход в размере прожиточного минимума облагается налогом с нулевой ставкой», — поделилась мнением эксперт.

Малева заметила, что считается так, что там уже присутствует часть налогов. «Для трудоспособного человека там есть 50% продовольственной корзины, 25% непродовольственных товаров, и еще 25% это услуги и налоги. Получается, что налог уже заложен, а услуги отражены неправильно, услуги «слопали» НДФЛ», — сказала эксперт.

В целом эксперты поддерживают повышение МРОТ до прожиточного минимума. Хотя мнения по поводу суммы необходимых выплат разнятся. Например, депутат Николай Коломойцев ранее отмечал, что МРОТ должен составлять не менее 25 тысяч рублей.

По данным Всемирного банка, российский МРОТ (на данный момент он составляет 7,8 тыс. руб. или около $130 — «Газета.Ru») действительно меньше всех без исключения стран Евросоюза.

Даже в тех странах ЕС, у которых ВВП на душу населения ниже, чем в России, минимальный размер оплаты труда все равно больше. Так, в Румынии он составляет около $280, в Болгарии — примерно $240. Самый высокий МРОТ — в Люксембурге, свыше $3 тыс. В Бельгии и Финляндии — около $2,5 тыс. В Италии, Франции, Германии — около $2 тыс.

На это чиновники отвечают, что в этих странах, как правило, выше коммунальные услуги и налоговые платежи.

«Мы не сможем каждый раз говорить, на какие деньги можно прожить, а на какие нельзя. Но нужно разобраться с налогами, с различными группами, как они реально потребляют», — говорит Малева. По ее словам, сегодняшние меры являются инструментом политических решений.

Жена президента Франции Эммануэля Макрона Брижит собирается разбить у Елисейского дворца огород, сообщает газета Figaro.

По информации издания, первая леди Франции хотела бы, чтобы повара Елисейского дворца готовили только из свежих продуктов. Поэтому Брижит Макрон собирается разбить у президентской резиденции огород и таким образом "сократить путь свежих овощей до дворцового стола".

Газета отмечает, что Брижит позаимствовала идею огорода у резиденции президента у бывшей первой леди США Мишель Обамы.

Ранее Брижит Макрон рассказала, как изменился Елисейский дворец с ее переездом. Так, например, она освободила окна "от избытка плотных портьер, которые затемняли залы", и теперь во дворец проникает больше света, а также "вид на сады стал более открытым".

Запад раздражен аррогантными действиями Киева и тем, что "балом на Украине правит не президент, а влияющая на него радикальная "партия войны", заявил глава МИД РФ Сергей Лавров в интервью телеканалу "Евроньюс".

"То, что сейчас Запад раздражен совершенно аррогантными действиями киевского руководства, раздражен разгулом преступности, коррупцией, тем, что балом на Украине правит совсем не президент, а влияющая на него радикальная "партия войны", включая откровенных неонацистов, для меня абсолютно ясно. Я это слышу в доверительных беседах от своих западных коллег", — сказал Лавров в интервью телеканалу "Евроньюс".

Он выразил надежду, что "к Западу, который этот сценарий на Украине разыграл, все-таки пришло отрезвление".

Вместе с тем министр напомнил, что на Западе поддержали антиконституционный переворот и оказались в абсолютно позорной ситуации, когда европейские страны засвидетельствовали договоренность, достигнутую в феврале 2014 года между тогдашним президентом и оппозицией, и не смогли предотвратить слом этой договоренности буквально на утро.

"Я уверен, что они все это прекрасно понимают. Но, задрав ставки в пользу нынешней украинской власти, видя все ее недостатки, все ее пороки, уже не могут без потери политического лица об этом говорить публично. В принципе, мы говорим о том, что требование выбора — или с Россией, или с Западом – это "средние века". Это не то, о чем мы сейчас упомянули, что в Германии, в других странах Европы, в том числе во Франции, возрождается понимание необходимости возвращения к тому, чтобы строить единое экономическое пространство", — отметил глава МИД РФ.

По его словам, Москва многократно предлагала Еврокомиссии начать диалог с Евразийской экономической комиссией. "Такой диалог, как я понимаю, начинает сейчас признаваться в качестве необходимого, по крайней мере, на уровне технических консультаций. Мы это будем приветствовать", — сказал Лавров.

Глава Российского центра науки и культуры в Париже, бывшая супруга пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова — Екатерина Солоцинская сообщила, что покидает свой пост. В своём аккаунте в Instagram она опубликовала фотографию заявления об увольнении на имя главы Россотрудничества Элеоноры Митрофановой.

"Элеонора Валентиновна! Прошу вас уволить меня с должности директора Российского центра науки и культуры в Париже по собственному желанию с 28 февраля 2018 года", — написано в заявлении за подписью Солоцинской, датированным 15 февраля.

В свою очередь, источник в Россотрудничестве также сообщил, что Солоцинская написала заявление об уходе.

"Она написала заявление по собственному желанию", — сказал собеседник агентства, добавив, что Солоцинская будет продолжать работать до 28 февраля.

Причины такого решения главы РЦНК в Париже источник в Россотрудничестве пояснять не стал.

Виктория Иванова.

Новое высокотехнологичное оборудование в окружной клинике позволит расширить спектр хирургических вмешательств

С учётом развития технологий и высокотехнологичного оборудования, Департаментом здравоохранения Югры было принято решение о приобретении в отделение рентгенохирургических методов диагностики и лечения БУ «Окружная клиническая больница» современного ангиографического комплекса с модулем для определения внутрисосудистого ультразвука и фракционного резерва кровотока; системы ультразвукового сканирования, с возможностью проводить исследования экспертного уровня. Данное оборудование будет установлено в текущем году взамен устаревшего. Модернизация отделения, с установкой нового ангиографа, позволит расширить спектр хирургических вмешательств и оказания высокотехнологической помощи населению Югры с заболеваниями сердечно-сосудистой системы, онкологическими заболеваниями, выполнения сложных вмешательств у пациентов с острым инфарктом миокарда и острым ишемическим инсультом. И самое важное, в работе этого оборудования будет использоваться рентгеновская трубка нового поколения, что позволит сделать исследования для пациентов и работу для врачей отделения максимально безопасной.

Заведующий отделением рентгенэндоваскулярных методов диагностики и лечения Окружной клинической больницы Прохор Павлов считает, что в последние годы многое изменилось в здравоохранении Югры: «Начнем с того, что в окружной клинической больнице была создана кардиохирургическая служба, появилось много новых технологий лечения основных заболеваний, от которых преобладает смертность нашего населения. В первую очередь, мы говорим о сердечно-сосудистых заболеваниях».

В Югре действует программа оказания помощи пациентам с острым коронарным синдромом. Это когда 24 часа в сутки 7 дней в неделю круглый год любой пациент с острым коронарным синдромом инфаркта миокарда доставляется в 4 Центра, которые сегодня оказывают эту помощь в Югре. Эти Центры покрывают всю территорию. В течение 2-х часов больному выполняется неотложная операция.

- Таким образом, мы спасаем пациентов, и смертность от острого инфаркта миокарда в целом за последние годы снизилась с 30% до 4%. Это прорывные технологии, - подчеркивает доктор Павлов.

В отделении рентгенэндоваскулярных методов диагностики и лечения выполняются оперативные вмешательства пациентам с артериальной гипертензией, проводятся специальные интервенции пациентам с пороками сердца. Реализуется программа лечения пациентов с диабетической стопой.

- Если не проводить специального лечения больным, им просто ампутируют нижние конечности. Это большая программа в клинической больнице, мы сегодня выполняем порядка 200 операций в год. Практически 200 конечностей в год мы спасаем, продолжает рассказывать специалист.

Кроме того, не так давно больница, в числе первых в стране, включились в программу лечения острого ишемического инсульта. Это достаточно серьезная проблема и до недавнего времени, очень много таких пациентов погибало, становилось инвалидами. Сегодня такой метод, как удаление тромба из мозговой артерии, специалистами ОКБ поставлен на поток.

- Мы готовы принимать таких пациентов круглосуточно, соответственно в первые 6 часов от развития инсульта этот пациент поступает в нашу операционную, и мы сразу же предпринимаем попытку достать тромб. Есть много положительных результатов, и клинические исследования показали преимущества этих технологий. За все это время мы добились хороших результатов, добились снижения количества осложнений, смертельных исходов при плановых процедурах, у нас сегодня процент осложнений не превышает показателей ведущих европейских и американских клиник, - говорит Прохор Павлов.

Сегодня Окружная клиническая больница располагает современным оборудованием, которое позволяет выполнять самые сложные операции, при этом, считает кандидат медицинских наук Прохор Павлов, выполняются они на уровне европейских клиник. И это не удивительно. В последние годы в здравоохранении Югры существует система подготовки кадров.

-Начинается обучение врачей в ведущих российских центрах: Санкт-Петербурге, Москве, Новосибирске. Затем наши специалисты проходят стажировки в европейских, американских университетах, где нам позволяют брать те технологии, которые применяются в этих клиниках. И мы практически сразу эти технологии внедряем. Наша больница находится на уровне ведущих университетских клиник Европы. Все технологии, которые мы здесь сегодня применяем, используются нашими коллегами в Германии, во Франции и в США, - резюмирует врач.

Отделение рентгенхирургических методов диагностики и лечения клинической больницы Ханты-Мансийска с момента его основания было и остается одним из лидеров высокотехнологичной медицины в Югре. Отделение формировалось на основе модели университетской клиники, с самыми прогрессивными методами диагностики и лечения, укомплектовано самым современным оборудованием.

СИРИЙСКАЯ АРМИЯ ЖДЕТ ПОМОЩИ ОТ РОССИЙСКИХ ВКС

Американская авиация блокирует наступательные операции сирийской армии.

В восточной части провинции Дейр-Эззур назревает серьезное столкновение cирийцев с проамериканскими курдскими формированиями, обе стороны ведут наращивание сил. При этом курды не позволяют правительственным силам пробиться к нефтеприискам и в районы, все еще контролируемые ИГИЛ (группировка запрещена в РФ).

По данным сирийских источников, курды под давлением США готовятся к войне с Дамаском и укрепляют свои позиции. Арабский новостной портал аль-Масдар аль-Араби сообщает, что сирийские правительственные войска ведут подготовку к наступлению на курдских боевиков в Дейр-Эззуре. Сюда прибывают боевая техника и живая сила.

Однако за последние дни сирийцы были уже дважды атакованы американской авиацией. Командование США заявило, что не подпускает армию Сирии к курдским позициям и продемонстрировало, как американский ударный беспилотник уничтожил ракетой сирийский танк Т-72.

Перед российским командованием встает вопрос, будет ли оно прикрывать наступление сирийской армии. Кроме того Дамаск уже давно запрашивает у Москвы современные средства ПВО, чтобы отбивать авиационные налеты противника и сбивать ударные беспилотники.

В нынешней ситуации нарастающего противостояния возникает опасность, что по сирийским войскам начнет наносить удары еще и авиация Франции, об этой возможности на днях заявил французский президент.

Чтобы сделать Россию сговорчивее, США усилили шантаж Москвы введением новых санкций. Война в Сирии вновь набирает обороты, протурецкие боевики попытались наступать в северной Латтакии, и создать угрозу для российской базы, но были отброшены.

Николай Иванов

15 февраля 2018 г. Минюст России направил в Европейский Суд замечания по приемлемости и существу группы жалоб «ООО «Флавус» против России и 4 другие жалобы» на предполагаемое нарушение права на свободу выражения мнения из-за ограничения доступа к веб-сайтам заявителей вследствие признания размещенной на них информации запрещенной к распространению на территории Российской Федерации.

Власти Российской Федерации проинформировали ЕСПЧ, что ограничение доступа к соответствующим веб-сайтам было произведено уполномоченными субъектами – Роскомнадзором и операторами связи в целях пресечения распространения размещенных на них материалов, включенных в опубликованный федеральный список экстремистских материалов, а также информации, содержащей призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением действующего законодательства.

До сведения ЕСПЧ доведено, что Роскомнадзор как уполномоченный государственный орган принимает решение о включении доменных имен, указателей страниц сайтов, а также сетевых адресов, позволяющих идентифицировать сайты в сети «Интернет», в соответствующий реестр лишь в случае непринятия провайдером хостинга и (или) владельцем сайта мер, направленных на удаление запрещенной информации или ограничение доступа к такой информации. При этом ограничение доступа к информации, распространяемой посредством сети «Интернет» на территории Российской Федерации, также как и выбор способа ограничения такого доступа, осуществляется самостоятельно оператором связи, не являющимся государственным органом, в зависимости от имеющихся технических возможностей.

В свою очередь, действия Роскомнадзора были произведены в полном соответствии с национальным законодательством с целью пресечения нарушений обязательных требований в сфере средств массовой информации.

Со ссылкой на постановление Европейского Суда по делу «Perrin v. the United Kingdom» российской стороной было отмечено, что действующее национальное законодательство в области регулирования Интернет-контента было в полной мере понятно и доступно заявителям. Более того, они, как владельцы Интернет-ресурсов, чья деятельность непосредственно связана с веб-сайтами, должны были проявить необходимую осторожность в работе с информацией различного характера.

Иранская компания SAIPA планирует выпуск новых автомобилей в сотрудничестве с "Renault"

Новый ассортимент автомобилей с высоким качеством и дешевой ценой будет производиться в сотрудничестве с "Renault" в течение следующего 1397 иранского финансового года (начиная с 21 марта 2018 года) для удовлетворения потребностей общества, заявил генеральный директор группы автопроизводителей SAIPA.

"SAIPA известна своими доступными продуктами, и если мы это упустим, мы проиграем", - заявил во вторник на 5-й Международной конференции иранской автомобильной промышленности генеральный директор группы автопроизводителей SAIPA Мохсен Касем Джахруди, сообщает ISNA.

"Мы фокусируемся на производстве автомобилей с низкой ценой", - добавил он, сославшись на то, что в последние месяцы компания провела переговоры с 11 международными автопроизводителями, чтобы расширить ассортимент своей продукции.

Джахруди рассказал: "Сейчас мы являемся 15-ым автопроизводителем в мире, и мы надеемся достичь 14-го ранга в следующем году".

"Иранские производители автозапчастей теперь входят в число международных поставщиков автозапчастей, и они экспортируют свою продукцию в другие страны и компаниям, таким, как "Renault2, - отметил он.

$1 млрд составят инвестиции в проект по каучуку Total/СИБУРа/Saudi Aramco в Саудовской Аравии.

Это одна из первых очень масштабных инвестиций российских компаний на территории Саудовской Аравии.

Инвестиции в новый нефтехимический проект Total, «СИБУРа» и Saudi Aramco по производству каучука в Саудовской Аравии составят $1 млрд, из которых часть будет предоставлена саудовской стороной, сообщил глава Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ) Кирилл Дмитриев в эфире телеканала «Россия24».

«Это одна из первых очень масштабных инвестиций российских компаний на территории Саудовской Аравии. Партнерами проекта будут выступать Saudi Aramco в рамках нашего совместного энергетического фонда. Также Total играет значимую роль. Мы видим, что российские инвестиции приходят и Саудовская Аравия открыта к российским инвестициям, всячески их приветствует», – добавил глава РФПИ.

Заместитель руководителя Россотрудничества принял участие в Информационном брифинге для послов стран ЧМ-2018

В мероприятии приняли участие дипломаты 31 страны-участницы, чьи сборные выступят на Чемпионате мира по футболу FIFA 2018 в России™, а также Катара, который проведет ЧМ-2022.

Заместитель руководителя Россотрудничества Александр Радьков представил дипломатам информацию о работе «Домов болельщика RUSSIA 2018», уже открытых или только готовящихся принять гостей на базе представительств Агентства – российских центров науки и культуры за рубежом. «Прежде всего, это информационные центры, где болельщики могут получить всю исчерпывающую информацию о правилах въезда в Россию, правилах пребывания в нашей стране, о возможностях, в том числе туристических, российских городов, принимающих Чемпионат», – отметил А.В.Радьков.

По словам представителя ведомства, в первую очередь такие центры открываются в тех странах, в которых наблюдается наибольший туристический интерес к России. Очень важным для удобства иностранных болельщиков является тот факт, что уже в пяти странах (Италии, Германии, Сербии, Испании, Финляндии) в "Домах болельщика" можно получить FAN ID.

Еще одним новшеством, которое предложили РЦНК для иностранных любителей футбола, собирающихся поехать в Россию, стали краткосрочные курсы русского языка для болельщиков, открытые в некоторых представительствах Россотрудничества (Германия, Польша, Чехия, Сербия, Египет, Аргентина и др). Обучение на этих курсах позволит получить навыки ориентирования по приезду в Россию без углубленного знания языка.

«Активно площадки используются российскими городами–организаторами Чемпионата для презентации своих возможностей туристических маршрутов», – подчеркнул Александр Радьков в завершении своего выступления.

В ходе брифинга на вопросы дипломатов также ответили представители Минспорта, МИД России, ФСБ, МВД, ФСО, Минкомсвязи, Ростуризма и других ведомств, задействованных в организации турнира.

В Чемпионате мира примут участие Россия, Саудовская Аравия, Египет, Уругвай, Англия, Бельгия, Панама, Тунис, Германия, Швеция, Испания, Франция, Исландия, Сенегал, Австралия, Перу, Бразилия, Мексика, Коста-Рика, Аргентина, Колумбия, Польша, Швейцария, Япония, Южная Корея, Дания, Португалия, Сербия, Хорватия, Иран, Марокко и Нигерия.

Турнир пройдет с 14 июня по 15 июля 2018 года в 11 городах: Москве, Калининграде, Санкт-Петербурге, Волгограде, Казани, Нижнем Новгороде, Самаре, Саранске, Ростове-на-Дону, Сочи и Екатеринбурге.

Стройкомплекс Москвы примет участие в международной выставке недвижимости MIPIM 2018

В рамках выставки пройдет конкурс MIPIM Awards 2018, в шорт-лист которого вошли парк «Зарядье» и Большая спортивная арена «Лужников».

Главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов представит столичный Стройкомплекс на международной выставке недвижимости MIPIM 2018 в Каннах.

13 и 14 марта у стенда Правительства Москвы пройдут мероприятия с участием представителей городской администрации и ведущих бизнесменов в сфере недвижимости. Главные темы — реновация, создание комфортной среды в рамках мегаполиса и подготовка к чемпионату мира по футболу 2018 года.

«Особенно важно в этом ключе то, что в текущем году деловая программа выставки посвящена масштабным инфраструктурным, градостроительным проектам, и на меня, как на главного архитектора Москвы, возложена ответственная задача донести свою позицию и позицию своих коллег, рассказать о проделанной работе и поделиться планами, ведь эти проекты касаются и бизнеса, и жителей не только Москвы, но и всей России», — отметил Сергей Кузнецов.

Кроме того, в рамках выставки пройдет конкурс лучших проектов недвижимости MIPIM Awards 2018, в шорт-лист которого вошли «Зарядье» и Большая спортивная арена «Лужников». Парк представлен в номинации «Лучший проект урбанистической регенерации», а стадион — в номинации «Лучший восстановленный объект».

«Я три года участвовал в конкурсе в качестве члена жюри, и знаю, о каком высоком уровне конкурсантов идет речь. Поэтому я считаю, что включение в шорт-лист — это уже высокая оценка. И в принципе то, что общественные проекты Москвы выходят на международный уровень, дает нам дополнительный стимул для дальнейшей работы», — заявил главный архитектор столицы.

Международная выставка недвижимости MIPIM проходит в Каннах с 1989 года. В этот раз она начнется 13 марта и закончится 16 марта. В мероприятиях примут участие более 20 тысяч человек из ста стран.

Обзор мирового рынка лука

Торговые компании всего мира отмечают нехватку лука крупных калибров. При этом на каждом рынке собственные стандарты сортировки средних и крупных луковиц. Торговцы Испании предпочитают лук калибра 90 мм и более. То же самое касается других европейских рынков.

Нидерланды

За последний год трейдеры Нидерландов экспортировали не менее 680 тыс. тонн лука. В некоторые недели объемы экспортных поставок достигали 35 тыс. тонн. Основными пунктами назначения были страны Африки. Доля голландского лука на мировом рынке составляет 20%. Однако эксперты задаются вопросом куда экспортеры отправят 500 тыс. тонн лука после потери африканского рынка во второй половине сезона. Еще один рынок, куда Нидерланды планируют экспортировать большой объем лука - Бразилия. Но на этом рынке отмечается небольшой спрос. Повышаются различия в качестве товара. Стоимость лука среднего качества составляет 8-9 центов за 1 кг.

Франция

Рынок лука Франции находится в состоянии стагнации. Спросом пользуется лук больших калибров (60-80), которые недоступны в данный момент. Остается большое количество лука малых калибров, но подобная продукция почти не продается. Цена на экспортный лук малых калибров составляет 8-9 центов, в то время как на луковицы больших калибров цена установилась на уровне 22-23 центов за 1 кг.

Германия

Рынок лука в Германии в настоящее время относительно стабилен. Поставки в этом году большие, поэтому цены достаточно низкие. По словам трейдеров, то же самое относится к импорту из Нидерландов. С другой стороны, продукция из южной Европы и Австрии был слишком дорогой в течение нескольких месяцев. Что касается спроса, то наиболее популярным в супермаркетах остается желтый репчатый лук. В основном калибр таких луковиц равен 40 - 70 мм. Большие калибры (80 мм и крупнее) востребованы перерабатывающей промышленностью и крупными покупателями. Также популярен лук-шалот и красный лук. В супермаркетах продаются упаковки с желтым, красным и белым луком. Белый лук при этом остается нишевым продуктом. Трейдеры отмечают, что спросом пользуются пакеты по 1, 3 и 5 кг.

Испания

В хранилищах осталось на 15% меньше лука, чем к аналогичному моменту прошлого года. Трейдеры отмечают хорошее качество лука и дефицит больших калибров (90 мм и более). Цены на оптовом рынке высокие, но затраты розничных компаний покрываются за счет специальных программ. Средним размером считаются калибры 85-90 мм, в других частях Европы лук такого размера считается крупным. Стоимость лука при этом выше, чем в прошлом году из-за небольшого объема урожая, около 30% объема которого фермеры потеряли из-за жары.

Испанские торговые компании отмечают, что в Нидерландах в этом сезоне были проблемы с качеством из-за обильных осадков в сентябре, это привело к ускорению продаж. Теперь в связи с недостаточными объемами лука в Голландии, Франции и Германии испанские трейдеры готовятся к дефициту в апреле. Среди потенциальных экспортных рынков рассматриваются страны Латинской Америки.

Италия

Предложение лука в Италии небольшое, и все же оно гораздо более оживленное, чем торговля на испанском рынке. До начала ноября цены были слишком невыгодными для производителей и торговых компаний - около 30 центов за 10 кг. С декабря стоимость того же объема выросла до 50 центов. Существенное влияние оказывает жара, из-за которой часть луковиц оказалась обесцвеченной. Интерес к итальянской продукции на экспортном рынке проявляют Испания, северная Европа и арабские страны.

Израиль

Цены на лук в настоящее время составляют 1,14 евро за 1 кг красного лука и 0,70 евро за 1 кг белого. В целом, для зимних месяцев это нормальная стоимость. На стабильность также влияет круглогодичное выращивание и хранение. Основная часть поставок - это лук из хранилищ. В дождливые месяцы лук обычно не собирают и не высаживают. Импортируются небольшие объемы. Производители сосредоточили внимание на улучшении качества лука в межсезонье.

Китай

В середине 2017 года из-за засухи резко упали поставки из Южной Кореи. Этим пробелом воспользовались китайские экспортеры. С одной стороны, экспорт из Китая увеличился. С другой стороны, промышленность отреагировала на рост спроса. Помимо исполнения экспортных контрактов, поставщики считают необходимым обеспечить сохранение части продукции в хранилищах для более поздних продаж.

Экспорт на южнокорейский рынок снизился во второй половине 2017 года из-за ослабления корейской экономики и падения спроса на импортную продукцию в этой стране. Китай является крупнейшим производителем лука. Наиболее важные производственные площади расположены в Шаньдуне, Внутренней Монголии и Ганьсу. Около 40-50% китайских экспортных поставок китайского лука поставляется в регионы юго-восточной Азии.

Марк АМУСИН

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2018, 2

Гроссмейстер Маканин

Ушел из жизни еще один из литературных мастеров ХХ века, Владимир Маканин — вслед за многими характерными фигурами той эпохи, разного масштаба и разного склада дарования (от Бориса Стругацкого до Даниила Гранина). Но про Маканина, помимо прочих комплиментарных определений, нужно сказать, что он в пространстве российской словесности был «беззаконной кометой в кругу расчисленном светил», пользуясь образом Пушкина. Поэтому, возможно, его произведения читали и понимали меньше, чем этого заслуживал его литературный талант. Поэтому сейчас стоит еще раз внимательно всмотреться в особый путь, в поиски и находки этого большого и оригинального автора.

В конце 60-х годов на поле советской литературы, основательно расчищенном культурными и политическими потрясениями предыдущего десятилетия, выбирали направление движения «три богатыря»: Юрий Трифонов, Андрей Битов и Владимир Маканин (по крайней мере, ретроспективно их богатырство не подлежит сомнению). Нет, конечно, они не пребывали в полном одиночестве: вокруг виднелись такие фигуры, как Нагибин и Казаков, Конецкий и Фазиль Искандер, Аксенов и братья Стругацкие, да и Белов, Абрамов, Распутин уже начали создавать свои эпические песни о порушенной русской деревне… Еще не утихли отзвуки молодежной прозы. Еще в силе был более или менее шаблонный «производственный роман». Но три этих автора наметили самые перспективные пути постижения меняющейся на глазах жизненной реальности.

…Трифонов в своих произведениях 70-х годов, то есть в самых зрелых и удачных, изображал — дотошно и проникновенно — разные стороны повседневного существования и поведения российско-советского интеллигента. Одновременно он показывал, как в жизни обычных людей наряду с конформизмом, покорностью обстоятельствам, заботой о преуспеянии, о своих близких (в ущерб «дальним»), с тиранией мелочей («быта») — возникают и присутствуют такие моральные категории, как мужество, стойкость, ответственность, верность, альтруизм. С этим сочетался острый интерес писателя к истории, прежде всего к революционной российской истории. Именно в среде бойцов-идеалистов разных эпох он видел множество примеров самопожертвования, заботы об общем благе, героизма. Правда, Трифонов не идеализировал революционеров и их нарратив. Он довольно рано пришел к трезвой и аналитичной рефлексии о влиянии «освободительной борьбы» на судьбы страны, сохранив при этом острое чувство историзма, взаимосвязи и взаимовлияния времен. Но тени и зарницы великих потрясений всегда присутствовали на горизонте его произведений.

Андрей Битов занимался изощренной каллиграфической записью мироощущения, чувства жизни «молодого человека середины века» (продолжая линию рассказов и повестей-путешествий начала десятилетия) с одновременным выявлением общественного конформизма своего героя, его личностной зыбкости, податливости, несамостоятельности («Пушкинский дом», «Улетающий Монахов»). Позже, в 70-е годы, Битов начнет распространять свои «инсайты» и постижения на сферы экологии, культуры и «экологии культуры» («Птицы», «Путешествие в Армению», «Человек в пейзаже»).

При этом оба, и Трифонов, и Битов, каждый по-своему, вступали в конфликт с канонами соцреализма, с тем, что официально приветствовалось, пусть и не предписывалось в однозначной форме. Своими опубликованными и неопубликованными вещами («Дом на набережной», «Пушкинский дом») они занимали определенную позицию в негласном критическом диалоге общественности и власти, предъявляли последней счет от имени интеллигенции.

Маканин в ту пору — конца 60-х — начала 70-х годов — чурался историзма и каких-либо прикосновений к актуальной общественной проблематике. Правда, действие его первого романа, «Прямая линия», хронологически помечено моментом Карибского кризиса. То есть — история при дверях. И ситуация эта отрефлексирована — но в ключе сугубо житейско-психологическом. К тому же «Прямая линия» была не совсем еще «маканинским» произведением. В следующие же лет десять сюжеты его повестей и рассказов развертываются исключительно на почве частной, до боли всем знакомой жизни. Он фокусировал свой взгляд на «наличном», лежащем на уровне глаз читателя. И персонажи его глубоко, по уши и выше, погружены в обыденные дела и заботы. Что же, писатель — чистый бытовик, хроникер повседневности? Так, да не совсем.

Вот повесть «Безотцовщина», написанная около 1970 года. Главный герой — следователь Юра Лапин, бывший детдомовец, и его главная жизненная установка — помогать таким же, как он. Он превращает свое жилище в перевалочный пункт, где его друзья и питомцы, «безотцовщина», набираются сил перед окончательным выходом в самостоятельную жизнь. Это не следование принципам, сознательно взятому на себя долгу или нормам «социалистической морали». По Маканину, его герой просто не может по-другому, он несет свое прошлое на спине, как привычную тяжесть-торбу, как горб. Он запрограммирован, «обречен» на альтруизм, на то, чтобы расходовать свою жизненную энергию на благо другим. Так он и живет, беспокойно, безбытно, но в полном мире с самим собой — и постепенно саморастрачивается, истаивает, сходит на нет.

А Валечка Чекина, героиня одноименной повести, воплощает другую природную «интенцию», скорее все же присущую женщинам: дарить другим любовь, нехитрое счастье, даже если в обиходе такое свойство натуры принято считать «половой распущенностью»…

Повесть «На первом дыхании» формально продолжает линию прозы журнала «Юность» 60-х годов: приключения и похождения молодого инженера, чуть ли не ударника соцтруда, сорвавшегося со своей степной стройки в Москву, чтобы вернуть, отбить любимую девушку Галю, собравшуюся, не дождавшись его, замуж.

Романтика, лирика, драма юной души? Кое-что от этого в повести есть. Но главное там — попытка передать конкистадорский дух молодости, «первое дыхание» как особый способ жить и действовать, «брать свое — и не украдкой», идти к цели, сметая все и вся на своем пути. Это авантюрная поэма в прозе — лихая, нагловатая, с налетом веселого цинизма…

Постепенно выяснялось, что Маканин сочиняет не столько жизнеподобные истории, «физиологические очерки», сколько сказания, «саги» о свойствах и наклонениях человеческой природы, о фазах жизненного цикла, о состояниях души и тела, сменяющих друг друга… Таким образом Маканин по-своему отвечал на вызовы Трифонова и Битова, так уклонялся от хоженых путей и шаблонных коллизий. Так он исподволь выстраивал собственную версию экзистенциальной литературы.

Писатель словно говорит: люди во все века, при разных строях и режимах рождаются, растут, взрослеют, строят семьи, обзаводятся потомством, потом старятся, болеют и умирают. Все движется по предустановленным колеям, подчиняется универсальным закономерностям. В основе всего лежит органическое начало — субстанция жизни, которую моралисты и идеологи безуспешно стараются загнать в сконструированные формы-ячейки. Так разве не заманчивая задача для художника — показать, как сокровенная эта вековая цикличность, законосообразность проступает в сиюминутной действительности, с виду такой взбаламученной, лишенной устоев и корней? Продемонстрировать, как действуют бытийные константы, залегающие глубже моральных регуляторов и идеологических установлений?

Маканин в своих поисках той поры опирался на энергетические представления, на «законы сохранения». Главная идея такая: жизнь — игра с нулевой суммой. Запас «жизненного блага» в мире постоянен и ограничен, на всех его не хватает, и люди обречены на постоянную конкуренцию, борьбу за «ресурсы». Если у одного человека вдруг прибывает успеха, достатка, счастья, то у кого-то этого добра непременно убавится. С притчевой ясностью этот принцип воплощен в ставшей очень известной новелле Маканина «Ключарёв и Алимушкин». Судьбы заглавных героев там соотносятся, как сообщающиеся сосуды: чем больше удач выпадает везунчику Ключарёву, тем хуже идут дела у бедолаги Алимушкина, которого ожидает в финале «полная гибель всерьез» — пусть и в рамках сюжетной условности.

Нужно по достоинству оценить негромкое новаторство такой позиции. Писатели периода «зрелого социализма», хоть консервативного толка, хоть продвинутые и прогрессивные, были в основном поглощены спорами, пусть зашифрованными, об идейной правоте, об историческом первородстве, о том, на какой почве — революционной или традиционной, коммунистической или христианской — выстраивать человеку свою жизненную позицию. Попытки Маканина «зрить в корень», искать инварианты судеб, не зависящие от общественной или идеологической «погоды», вызывали прохладное недоумение. Потому-то в 70-е годы его книги, хоть и выходили довольно регулярно в разных издательствах, на страницы журналов — а именно там вершился настоящий, горячий литературный процесс — попадали редко.

Тут, конечно, встает вопрос: а человек? Занимает ли он центральное место в художественном мире писателя — или служит в основном для иллюстрации тезисов и выкладок автора относительно жизненного устройства? Насколько живыми, достоверными предстают перед читателем персонажи маканинской прозы — и как автор к ним относится?

В русской литературе с самого начала, с Пушкина и Гоголя, сложилась традиция проникновенно-сочувственного отношения к «маленькому человеку»: к станционному смотрителю Вырину, к «бедному Евгению», к Акакию Акакиевичу и Поприщину. Так оно и шло на протяжении ХIХ и (с поправками на особенности «социалистического гуманизма») ХХ веков. Маканин в своем творчестве эту традицию корректирует.

В первых своих вещах он еще сочувственно анализирует мысли и внутренние состояния своих героев, солидаризируется с ними. Он приглашает и читателя покручиниться над нелегкой, несложившейся судьбой Володи Белова («Прямая линия») или Юры Лапина. Но уже здесь к этому «гуманному подходу» примешивается скептическая умудренность: вот так оно и бывает под луной, где все не ново и, по существу, безотрадно. От желаний, надежд, достоинств и недостатков человека мало что зависит, и поправить ничего нельзя.

Несколько позже Маканин переходит к еще более отстраненному, ироничному и «охлажденному» взгляду на проблемы и невзгоды своих персонажей. Он в своих опусах демонстрирует «онтологический приоритет» природного, родового, обусловленного биологией и опытом поколений — перед индивидуальным, определяемым волей, сознательными намерениями и амбициями. В этом ключе решаются образы героев в романе «Портрет и вокруг», в серии повестей-«рентгенограмм» конца 70-х годов: «Отдушина», «Гражданин убегающий», «Антилидер».

Это вовсе не значит, что его персонажи в ту пору выходили сухими и безжизненными, не вызывали эмоций. Но определенная их одномерность входила в художественную задачу. За беспафосность, суховатую аналитичность, иронию по отношению к человеку критики многократно уличали писателя в холодности. Основания для этого есть. Вспомним, однако, что в знаменитом «Откровении Иоанна Богослова» сурово осуждается не холодность, а качество «теплости». Теплым Маканин никогда не был.

Здесь нужно заметить, что он с младых ногтей стремился к овладению техникой письма, был озабочен проблемой «как», способами повествования, ходами и приемами. И он очень многое умел — в плане создания эффектов, подчиняющих себе читательское восприятие. Самое, вроде бы, простое — заставить читателя сопереживать и ужасаться, почувствовать боль других. Это, однако, тоже вопрос не только таланта, но и техники. В «Безотцовщине» эпизод убийства женщины, увиденный глазами ее сына, выписан лаконично и страшно, с точно рассчитанным контрастом между сдержанностью тона и взрывной экспрессией деталей: «Мать попыталась протиснуться ближе, но кусты не дали ей, и мать вдруг забилась там, била ладонями по веткам, и те двое держали ее. Мать рычала, он видел ее оскаленные зубы и ладони белые, которыми она била теперь по их лицам… И только тут мать поняла, что умрет, что не отпустят они ее и что смысла им нет в этом никакого. И она в последний раз закричала, и после заплакала… И тут же были их негромкие выкрики, шевелились верхушки деревьев, и голос матери больше не слышался, будто ей удалось очень хорошо и покойно спрятаться и теперь ее больше не мучили».

А в более поздней повести «Голоса», составленной из ассоциативно связанных сюжетных фрагментов, выделяется пронзительная история Кольки Мистера, тяжело больного подростка, живущего в барачном поселке на Урале, вблизи Желтых гор (тут — автобиографический эмоциональный фон, реминисценции детства). К тринадцати годам Колька, как бы в масштабе отведенного ему недолгого жизненного срока, стал лишенным иллюзий, прагматичным старичком, отрешенно поглядывающим на других с высоты своего уже пограничного опыта. Уход Кольки Мистера изображен скупыми, жесткими штрихами, и самый запоминающийся из них — длящийся часами, непрерывный предсмертный крик мальчика.

Маканин вообще отличался в 70-е годы тем, что, поперек правил «хорошего литературного тона», без смущения заглядывал — и вел за собой читателя — в самые потаенные, часто стыдные уголки и складки человеческого существования, туда, где страх, боль, слабость к себе любимому с едким запахом пота от «своей рубашки». И здесь, следуя отчасти за Чеховым, демонстрировал почти медицинское бесстрастие и спокойствие духа. Тем самым он предлагал снижающие, «остужающие» коррективы к российско-советской литературной традиции, привыкшей иметь дело с общественной активностью, с моральным выбором, с «нас возвышающими обманами».

При этом писатель использует самые разнообразные ракурсы для показа жизненных ситуаций и людей, действующих в них: «съемка» ведется изнутри и снаружи, сверху и сбоку, крупным планом и дистанционно, в документалистской манере или с добавлениями гипербол и гротеска. Он часто прибегает к «спиральному» методу изображения, неоднократно возвращаясь к одной и той же ситуации, чуть сдвигая угол зрения, меняя смысловые или оценочные нюансы. В этом Маканин отличался от большинства своих — даже самых одаренных — коллег-сверстников, предпочитавших вести повествование в одной излюбленной тональности, в одном изобразительном ключе.

…С годами Маканин стал насыщать свои «саги» более конкретными приметами, знаками текущей жизни. В произведениях конца 70-х — начала 80-х годов он воплотил разлитое в воздухе умонастроение апатии, утраты общих ориентиров и поглощенности своим, сугубо частным, овладевшее обществом. «Мебельное время» — припечатал он (устами одного из персонажей) в «Портрете и вокруг» этот период отечественной истории.

В этом, казалось бы, Маканин идет след в след за Трифоновым с его московскими повестями: «Обменом», «Предварительными итогами», «Другой жизнью», написанными лет на десять раньше. И у Трифонова героев со всех сторон плотно охватывает трясина житейских мелочей, сковывающая движения, склоняющая их — с мягкой неуклонностью — к шаблонным, компромиссным поступкам и решениям. Мелочи эти описываются обоими авторами со сходной степенью зоркости, детализированности.

Однако подобная параллель выявляет скорее скрытую полемику, чем подражание. В повестях Трифонова ровное, убаюкивающее течение жизненного потока рано или поздно сменяется турбулентностью: намечается конфликт, царапающий сознание и совесть персонажей, цепляющий и читателя. И в этом конфликте, пусть опосредованно, проявляются «вечные темы»: проклятые вопросы личной и общественной морали, исторических судеб России. В «Обмене» герой, Дмитриев, постепенно «олукьянивается», усваивая нормы и повадки семьи своей жены — и это означает капитуляцию перед эгоизмом, душевной леностью, отказ от идеалов и принципов поколений интеллигенции. В «Долгом прощании» честный, увлеченный народовольческим мифом Гриша Ребров должен защищать свои взгляды, да и семейную жизнь, от напористого демагога и конъюнктурщика Смолянова…

В текстах Маканина того времени конфликтность существенно ослаблена. В них происходят события, порой весьма драматичные, но нет моральных коллизий, нет решительной сшибки характеров, утверждающих каждый свою правоту. И нет в них «исторической перспективы». События случаются здесь и сейчас, но помещаются в перспективу «всегда». Они — элементы неизменного жизненного уклада, который воспроизводится при всех социальных катаклизмах и сменах нравственных вех.

У Маканина есть рассказ «Полоса обменов», даже названием перекликающийся с повестью Трифонова. И в этом по-своему очень тонком житейско-психологическом опусе та же самая ситуация жилищного обмена предстает не символом культурных и социальных перемен в советском обществе, крушения принципов и идеалов, а знаком вечного круговорота жизни. Отдавать что-то и получать что-то взамен, желательно с «прибылью», наращивать жизненное благо, даже для этого приходится немножко ловчить, немножко предавать — это, по Маканину, коренное свойство человеческой природы.

Тут, однако, получался парадокс. Негласно провозглашаемая Маканиным внеисторичность очень точно характеризовала тот самый исторический промежуток, который автор так пристально анализировал. Бесконфликтность, бескачественность, якобы универсальная, была конкретным и определяющим качеством тогдашней жизни.

Писатель, однако, никогда не оставался прикованным к раз найденной и отработанной манере, к одному углу зрения. В 80-е годы он снова начинает усложнять психологический рисунок повествования, расширять его перспективу. Его притчи-модели, представляющие версии и варианты человеческого удела, становятся разнообразнее, богаче оттенками. В «Отдушине», «Гражданине убегающем», «Человеке свиты» речь шла о тех или иных склонностях, доминантах человеческой натуры: о стремлении к покою и комфорту или, напротив, о неукорененности, бегстве от оседлости и обязательств, или о соблазне любой ценой оставаться вблизи центров власти, принятия решений. Но в большой повести «Предтеча» (1982 год) Маканин прикасается к намного более тонким струнам индивидуального и коллективного сознания/бессознательного. Здесь в фокусе — фигура «народного целителя» Якушкина, сопровождающего свое врачевание моральной проповедью о вреде суеты и стяжательства, о возврате к простой, честной жизни, к любви и совести.

Якушкин — натура, как сказали бы сейчас, пассионарная, обладающая мощной «энергетикой». Он использует в своем лечении и гипноз, и мануальную терапию, и введение пациентов в пограничные состояния. Он самоучка, человек не слишком грамотный, в его словесных импровизациях много нелепостей и псевдонаучного вздора. Но они оказывают свое действие на «паству», на его приверженцев и почитателей. Сам же целитель обретает в повествовании статус чуть ли не современного мессии — евангельские реминисценции, пусть тронутые иронией, здесь вполне различимы.

В итоге повесть оборачивается горьким упреком, обращенным к обществу и жизненному укладу — упреком в алчности, бездуховности, эгоизме. Маканин вдруг ввел в свое повествование прежде отсутствовавший «моральный дискурс», хоть и со снижающими оговорками. Но одновременно это и разговор о потребности людей в духовном водительстве, о механизмах сотворения легенды в коллективном сознании, о том, что у такой легенды есть свой жизненный цикл: созревание, апогей, упадок. Для советской прозы того периода и герой, и тема, и ее неявные смысловые «расширения» были непривычны, вызывали удивление, смешанное с раздражением. Критические отклики на «Предтечу» были какими-то запинающимися, озадаченными.

В повести «Где сходилось небо с холмами» писатель снова резко меняет тему и курс. Это рассказ о талантливом композиторе, Георгии Башилове, пришедшем к высотам культуры из захолустного приуральского поселка. Однако история его жизни скоро оборачивается рассуждением о парадоксальном соотношении индивидуального творчества — и питающей его фольклорной почвы. Маканин, в подтверждение своего излюбленного тезиса о сохранении энергии и сообщающихся сосудах, показывает: чем богаче и изощреннее становятся опусы Башилова, тем заметнее оскудевает искусство хорового пения в поселке, мелеет мелодический поток, в котором когда-то формировалось дарование маленького Жоры, сироты, поддержанного родными и соседями, «народом». А Жоре, чтобы обрести свободу, необходимо было вырваться из этих дружеских объятий коллектива, «преодолеть» его.

На основной сюжет накладывается картина рутинно-экстремальной жизни поселка, жители которого сплошь заняты на нефтехимическом производстве, периодически сотрясаемом взрывами, пожарами… В тональности повествования искусно сочетались трезвое приятие реальности — и жалость к людям, скорбь по исчезающим жизненным формам. Это было неожиданно, странно, будоражило публику и критиков.

Словом, Маканин в своей прозе 80-х искал некое новое равновесие между психологическими проникновениями, расшифровкой бытийных иероглифов, постижением связей человека не только с его «здесь и сейчас», но и с пластами времени и культуры. Он предлагал публике нестандартный формат повествования: задумчивое, неторопливое вглядывание в рельеф окружающей реальности, расставляющее экзистенциальные вехи и ориентиры вдоль маршрута безостановочного жизненного бега.

Проникает в прозу Маканина и историзм, пусть и очень своеобразный. Общественные процессы, судьбоносные события рассматриваются в «экклезиастовой» перспективе, показывающей, что подобные потрясения не столько меняют константы человеческого существования, сколько приспосабливаются к ним. В новелле «Голубое и красное», основанной как бы на воспоминаниях детства («как бы», потому что Маканин всегда очень искусно переплетал автобиографические волокна с тканью чистого художественного вымысла, так что граница оказывалась неразличимой) идет острая конкуренция за душу маленького Ключарёва, приехавшего на лето из родного барачного поселка в деревню, между двумя бабушками: «бабкой Матрёной» и «бабкой Натальей». Матрёна — потомственная крестьянка, Наталья — дворянского происхождения. В послевоенные годы, когда пути этих женщин по сюжету пересекаются, реальное социальное или имущественное неравенство между ними, естественно, обнулилось — но в их характерах, в поведении и способах самовыражения отложились сгустки непримиримого исторического опыта.

Их вражда выписана Маканиным как всегда подробно, с обилием неброских, но значимых деталей. Автор вполне ясно показывает курьезность этого запоздалого соперничества за любовь маленького Ключарёва, развернувшегося примерно за год до смерти обеих бабушек. А с другой стороны, в этом-то и раскрывается смысл борьбы, залегающий намного глубже социального антагонизма: речь ведь о том, чтобы монопольно завладеть сознанием мальчика, занять место в его памяти — и посмертно сохраниться в ней.

Когда наступила пора перестройки, Маканин не присоединился к модным публицистическим трендам — он, по его собственному выражению, любил играть «против рынка». В 1987 появились две его повести, «Один и одна» и «Отставший» — и обе шли поперек общественного течения. В первой из них Маканин язвительно, под сурдинку, сводил счеты с генерацией «шестидесятников», которая, в общем, его отторгла (впрочем, отторжение было, скорее, обоюдным). Это снова повесть-портрет, но портрет двойной. Геннадий Павлович и Нинель Николаевна — яркие представители «поколения оттепели». Герой в шестидесятые был ярким оратором, генератором идей, зачинщиком дискуссий на самые разные темы, даже сделался на короткий срок заметным экономистом. Героиня в ту незабвенную пору воплощала собой бунтарско-динамическое начало: она постоянно кипела негодованием против начальства, мещанства, конформизма, погруженности в свой личный мирок. Нынче, в середине 80-х, Геннадий Голощеков — законченный аутсайдер, апатичный, робкий, банальный в мыслях и поведении. А Нинель Николаевна превратилась в сухую и сварливую полустарушку, принципиальную по мелочам, придирчивую к окружающим, часто несправедливую и даже смешную. И Маканин стремится доказать, что такая эволюция неслучайна, что она выражает легковесность и ущербность, присущие поколению «шестидесятников», всему тому человеческому типу.

Похоже, что в этом произведении автор предвзят, в свою очередь несправедлив не только к своим героям, но и к самому духу шестидесятых. И верно, между Маканиным и тем временем имелась тканевая несовместимость. Энтузиазм, расхожая вера в человека, который «звучит гордо», упоение довольно эфемерной свободой слова и самовыражения — все это должно быть органически чуждо усмешливому и трезвому скептику, верящему в законы сохранения и массу как меру инерции, привыкшему заглядывать глубоко под поверхность явлений.

Нужно сказать, что и в этом пристрастном тексте Маканин остается прежде всего художником. По ходу сюжета общественно-идеологическая «чешуя» героев отслаивается, обнажая их уязвимую человеческую суть — и повесть постепенно оборачивается печальной энциклопедией старения, прогрессирующего одиночества, личностного оскудения. А герои начинают вызывать неподдельную жалость и даже симпатию. Здесь общечеловеческое одолевает «частное» авторское раздражение и предвзятость.

«Отставший» тоже имеет дело с историческими реалиями, с атмосферой времени на переломе. Но это произведение намного более сложное, насыщенное разнородными смыслами, «скомпактированное». Здесь переплетаются, накладываются друг на друга рассказ о неудавшейся любви и трудном вхождении в литературу главного героя, сюжет повести — на материале старой уральской легенды, — которой он когда-то дебютировал, история его отца, состарившегося строителя, которого мучает неотступный сон: об отставании, утрате, выпадении из потока и темпа жизни.

Образ «отставания», давший название повести, оборачивается под пером Маканина широкой, многозначной метафорой, работающей в разных сферах жизни. Прямой ее смысл, связанный с фигурой отца, — неизбежное биологическое старение, ослабление деятельного начала, острое переживание человеком этой перемены. Во «встроенном» тексте мотив отставания совмещает буквальный и символический смыслы. Там речь идет о подростке Лёше, прибившемся к артели золотоискателей. Он, слабосильный, полублаженный, в пеших переходах все время отстает от товарищей, иногда заночевывает в одиночку — а на обратном пути на месте его ночевок артель неизменно находит золотой песок, а то и слитки. Нечаянный этот дар приносит подростку одни несчастья.

Сам же герой-рассказчик был в начале 60-х вдохновлен, как и многие, атмосферой разоблачения сталинских репрессий, на этой эмоциональной волне он влюбился в однокурсницу Леру, дочь «жертвы культа», уехал вместе с ней в зауральскую глушь, где был похоронен ее отец, — и там потерял свою любовь. Экзальтированная Лера обречена увлечься ссыльнопоселенцем Васей, шоферюгой, недавним зэком — правда, не жертвой культа, а банальным хулиганом.

Тут вводится мотив «оборачивания», переходящего в подмену. Риторические формулы, фигуры речи, витающие в «пространстве дискурса», не столько совпадают с реальностью, сколько деформируют, подчиняют ее себе. Здесь феномен этот трактуется намного более тонко и проникновенно, чем в «Один и одна». А метафора отставания обретает еще одну грань в рассказе о том, как Гена, страдая от неразделенной любви, сочиняет повесть об «отставшем» Лёше, а потом, вернувшись в Москву, долго кружит вокруг редакции «Нового мира», не решаясь представить свой опус на суд Твардовскому. А когда решается — Твардовский уже отставлен и «того» журнала не существует.

В «Отставшем», как и в вышедшей почти одновременно повести «Утрата», царит представление о многослойности, многомерности и сущностном единстве бытия: на разных его уровнях глубинные константы проявляются по-разному.

…В то время, когда общественные процессы в стране понеслись в карьер, то есть на рубеже 80-х — 90-х годов, Маканин взял длинную творческую паузу. Он — в письме к автору этих строк — так объяснял ситуацию: «В 87 — 91 годах меня охватила мания "просто жить". Я много ездил, много "жил". По нескольку месяцев в год рыбачил на Волге и на Дону… И в окружающей среде, и всюду в СМИ все и вся в то время кричало и как бы требовало: "Личность! Личность!.. Даешь личность!", а народ все больше становился "населением", а то и "толпой"».

Но нужно признать и вот что: литературная стратегия, выстраивавшаяся Маканиным на предпосылке стабильности, неизменности жизненного уклада, дала сбой. На сей раз перемены в стране оказались отнюдь не косметическими, как в период оттепели. Вся советская цивилизация — нескладная, порой уродливая и жестокая, а все же реальная — стала трещать, разваливаться, а потом и вовсе рухнула. «Мы проснулись в незнакомой стране» — так лаконично обозначил самоощущение интеллигенции в те дни Андрей Битов. Наряду с эйфорией, с падением барьеров и ограничений, с новыми возможностями для творческих людей обнаружились и убытки, потери: материального достатка, общественного престижа, внятных ориентиров.

Для Маканина этот опыт тоже оказался травматическим, но в меньшей степени, чем для многих других. Его выручали давно выработанный навык отстраненного анализа, а также богатый арсенал изобразительных средств, способов моделирования и метафорического претворения реальности.

И вот в 90-е появляются одно за другим его новые произведения, в которых автор запечатлевает российскую действительность в прихотливых, гротескных и в то же время проясняющих ракурсах. Вот фантастическая притча «Лаз» — с миром, раздвоившимся на «верх» и «низ» (причем нормальная жизнь парадоксально соотнесена именно с «низом»), с образом человека, разрывающегося между этими сферами. Вот небольшой цикл «Сюр в Пролетарском районе», где в повседневность вторгаются макабрические миражи и кошмары, где показаны пропасти жестокости и абсурда, в которые так легко может сорваться еще только складывающийся новый жизненный порядок.

Повесть «Стол, покрытый сукном и с графином посередине» — опыт развертки человеческой судьбы и чуть ли не всей российской истории в формате допроса, перетекающего в суд (допрос как атрибут жизни). Опыт, на мой взгляд, не во всем удачный, хотя за это произведение Маканин получил в 1993 году премию «Русский Букер».

Главное — писатель в этот период, как и в советское время, умудрялся сохранять душевное равновесие и столь плодотворное творческое хладнокровие. Он, как и раньше, ускользал из сетей конъюнктуры, уходил от соблазна угадать и угодить ожиданиям публики. Маканин продолжал писать то, что хотел, и, немаловажно, так, как хотел.

И вот в 1998 году появился центральный его опус того десятилетия — роман «Андеграунд, или Герой нашего времени». И снова он оказался неожиданным, озадачивающим — и повествовательной манерой, и проблемным своим полем. Герой романа (он же «герой нашего времени») — Петрович, по социальному статусу бомж, присматривающий за временно пустующими квартирами, а по характеру и судьбе — человек культурного андеграунда (сокращенно «агэшник»), много лет отдавший литературе, но ни разу в советское время не напечатавшийся. Бескомпромиссная преданность слову, отказ вступать в сделки идеологического или эстетического порядка — это стало стержнем его натуры.

Такая, весьма эксцентричная, позиция героя позволяет автору с должной дистанции наблюдать, осмыслять и комментировать процессы, происходящие в обществе при его переходе в новую, постсоветскую ипостась.

Нет возможности пересказывать здесь все повороты сюжета и виражи авторской мысли. Смысловой центр тяжести приходится тут на соотношение литературы и действительной жизни в российском культурном, экзистенциальном опыте. Русская литература образует значимый фон и перспективу повествования — текст романа проникнут реминисценциями, скрытыми цитатами, отсылками к архетипическим образам и ситуациям.

Герой — стоик, отказавшийся от «писания», своего призвания и проклятия, не только из нонконформизма, но и из стремления сохранить в неприкосновенности собственное «я», уберечь свою духовную независимость — в том числе и от литературного контекста. Но он вовсе не резонер, не бесстрастный и пассивный наблюдатель. По ходу сюжета Петрович дважды, в силу разных и отчасти оправдывающих его обстоятельств, совершает убийство. После этого он ощущает себя в ситуации Раскольникова, но превозмогает искушение покаяния, по его мнению — бесплодное и разрушительное.

Петрович — личность в высшей степени неоднозначная и неординарная. Он нарушает чуть ли не все заповеди, он сам себе задает модели поведения, не слишком заботясь о том, как они соотносятся с нормами общепринятой морали. Не слишком-то хороший пример для подражания. Но, во-первых, в этом протагонист вполне схож со своим литературным предком, Печориным. А во-вторых, моральный релятивизм — характерное явление общественного сознания на переломе эпох, яркий симптом всеобщего духовного кризиса. Петрович нравственно шаток — но ведь и век расшатался.

Один из важнейших тезисов романа — конец эпохи «литературоцентризма» в российской цивилизации, которая сама переходит в андеграундное состояние. Жизнь, ставшая самодостаточной, равной себе, не просветленная высокой мыслью, отточенным словом, Логосом, грубеет и деградирует, опускается в сумрак, в подземелье. Маканин подтверждает эту мысль безжалостно точными социально-психологическими зарисовками.

Говоря об «Андеграунде», необходимо еще отметить чрезвычайно густую, насыщенную ткань текста, передающую и даже приумножающую действительную рельефность, «шершавость» жизни. По собственному читательскому опыту могу сказать, что после «Андеграунда» многие вполне добротные литературные опусы ощущаются как слишком описательные, гладкие, глянцевитые.

После этого своего рубежного сочинения Маканин продолжал работать в штатном режиме, публикуя почти каждый год новые рассказы и повести (некоторые из них были объединены им в эпатажный роман «Испуг», активно использующий эротические мотивы и для анализа феномена старения, и для остраняющего изображения периода 90-х). Последним его по-настоящему существенным высказыванием стал роман «Асан».

Это снова горькое, будоражащее размышление о «нашем времени» и его герое — правда, очень не похожем на центральную фигуру «Андеграунда». Да и обстоятельства времени изменились — действие романа развертывается на Кавказе во время чеченской войны. Но майор Жилин — однофамилец героя толстовского рассказа «Кавказский пленник» — не боевой офицер, а хозяйственник, складской начальник. При этом занимающийся подпольным бизнесом. Он, «сидя» на доставке горючего, получает в собственность каждую десятую бочку бензина, от своих, чужих и нейтральных, конвертируя этот откат в доллары. Доллары посылаются жене, строящей добротный дом на берегу большой спокойной русской реки…

Маканин далек от моралистической критики. Жилин — человек не патологически жадный, не жестокий. Он даже использует свой авторитет в благих целях — разруливает конфликтные ситуации, препятствует кровопролитию, где это возможно. Его уважают и русские, и чеченцы. Двусмысленная личная ситуация Жилина помогает автору создать впечатляющую общую картину войны, а главное — того мира, частью которого она была (в своем изображении Маканин ориентируется, конечно, на толстовскую парадигму).

Это мир, в котором много грязи, неразберихи, маленьких, повседневных предательств и подлостей, мир, где личный интерес является неоспоримо высшей ценностью. И война соответствует такому порядку вещей. Здесь стреляют и убивают, но еще больше договариваются, торгуются, обмениваются, блефуют. Война как громадный кровавый рынок.

«Асан» вызвал бурный общественный отклик. Многие участники чеченских кампаний — некоторые из них сами писали военную прозу — упрекали Маканина в фактических ошибках и искажениях, не говоря уже об «очернительстве». Надо сказать прямо: «Асан» не батальное полотно, хотя боевые эпизоды занимают там немалое место, и выписаны они весьма умело. Льющейся крови и исковерканной человеческой плоти в тексте вполне хватает. Это рассуждение о современной жизни, где рухнула шкала ценностей, где Бог и дьявол — вспомним Достоевского — устроились по-соседски, уже не соперничая, а сотрудничая, сменяя друг друга на вахте.

А еще это роман о конкретном человеке, грешном, но не пропащем, ставшем жертвой обстоятельств, но иногда и возвышающемся над ними. В этом смысле «Асан» продолжает скептическую линию ранних произведений Маканина, но во многом и отклоняется от нее. Жилин, деляга и посредник, гибнет в тот момент, когда успешно завершает одну из самых «гуманных», альтруистических своих операций. Его смерть случайна. Но можно разглядеть в этой случайности и скрытые знаки предопределенности, воздаяния.

«Асан» оказался, пожалуй, завершением главного корпуса сочинений Владимира Маканина. Его последний драматизированный роман «Две сестры и Кандинский», как и короткую повесть «Ночь… Запятая… Ночь», вряд ли можно отнести к удачам. Но и без учета этих вещей список литературных побед писателя весьма внушителен. Актуальность прозы Маканина — сегодня, как и тридцать, сорок лет назад, — в том, что она заставляет работать читательское сознание, не дает ему расслабленно заглатывать порции печатных знаков. Эта проза будоражит, колет, катализирует встречную или идущую поперек мысль. К тому же мало кто из российских писателей новейшего времени достиг такой изощренности, как Маканин, в искусстве повествования/изображения. Работа писателя с материалом текста чаще всего незаметна «невооруженному глазу», но она проявляется в удивительной фактурности, стилевой гибкости, смысловой и эстетической активности его прозы.

Было ли его творчество оценено по заслугам? Что ж, и в советское, и в постсоветское время его книги выходили часто и немалыми тиражами, хотя он не был и, вероятно, не будет в числе самых популярных авторов. Получил Маканин и ряд отечественных, да и международных премий: Русский Букер, Большая книга, Премия Тепфера. Последней из них стала Премия Европы по литературе, присужденная ему в 2012 году. И вот вопрос, выходящий за рамки «феномена Маканина»: почему ни он, ни его современники Трифонов и Битов, так и не приблизились к Нобелевской премии по литературе (и никого это особенно не удивляет)?

Ну, применительно к Трифонову это еще можно понять. При его жизни присуждение такой премии писателю, работающему в СССР (или уже за его пределами), было вопросом литературной политики, и в большой игре, развертывавшейся вокруг Пастернака и Шолохова, Солженицына и Бродского, фигура «просто» талантливого писателя Трифонова не котировалась.

Но Битов и Маканин застали более счастливое время, когда, казалось, политико-идеологические моменты можно было вынести за скобки и оценивать кандидатов по их творческому достоинству. Нельзя сказать, что эти авторы были неизвестны на Западе. Книги Маканина, например, активно издавались в Германии, Франции, Голландии, да и на английский ряд его произведений были переведены.

И все же — мимо. А ведь ни Битов, ни Маканин не погружены полностью в глубины русской почвы, русской души, которые мало сообщаются с плоскостями европейско-американского бытия, залитыми ровным светом рациональности. Речь ведь идет не о Платонове, даже не о Валентине Распутине. Проза Маканина, как уже сказано, скорее тяготеет к притчеобразной символике экзистенциалистского толка. И она, положа руку на сердце, ничуть не уступает (и это по меньшей мере) произведениям Кутзее или Модиано, Памука или Исигуро ни масштабностью проблематики, ни оригинальностью ракурсов, ни глубиной виденья.

Значит, и впрямь культурные разрывы непоправимо широки, и читающая публика на Западе (включая сюда, конечно, и литературно-критический истеблишмент) честно не способна адекватно воспринимать органику российской современной словесности, реалии, из которой она растет, ее темы, интонации, модусы.

Что ж, с этим ничего не поделаешь. Но в истории русской литературы последней трети ХХ — начала XXI веков Маканину обеспечено достойное, а главное — очень свое, хорошо обозримое место.

14 февраля 2018 г. Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека – заместитель Министра юстиции Российской Федерации М.Л. Гальперин выступил в Большой Палате Европейского Суда в ходе устных слушаний по жалобе «Муртазалиева против России».

Заявительница обжаловала ранее вынесенное ЕСПЧ постановление об отсутствии нарушений со стороны властей Российской Федерации при расследовании уголовного дела и проведении судебного процесса, по итогам которого в 2005 году она была признана виновной в подготовке теракта в Торговом центре «Охотный ряд» в г. Москве.

Первая инстанции ЕСПЧ в своем судебном акте выразила доверие к процессуальным действиям национальных судов и подтвердила соответствие требованиям ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод проведенных в отношении заявительницы процедур уголовного судопроизводства.

В своем выступлении М.Л. Гальперин с учетом подробного анализа сложившейся прецедентной практики предоставил судьям Большой Палаты исчерпывающие аргументы в поддержку выводов суда первой инстанции.

Позиция Российской Федерации сформирована исходя из подходов ЕСПЧ к рассмотрению дел со схожей проблематикой, а также с учетом мотивированных заключений и объективных доказательств, представленных компетентными государственными органами.

Оглашение итогового постановления Большой Палаты ЕСПЧ ожидается в течение 2018 года.

"Renault" намерена расширить деятельность в Иране, увеличив объем инвестиций до 800 млн. евро

Французский автопроизводитель "Renault" намерен расширить деятельность в Иране, увеличив общий объем инвестиций в страну до 800 миллионов евро, сообщает IRNA со ссылкой на директора компании по региону Ближнего Востока и Северной Африки.

Выступая на 5-ой Международной конференции иранской автомобильной промышленности в Тегеране во вторник, Паскаль Фельтен отметил, что с началом нового раунда сотрудничества между Ираном и "Renault", французская компания создаст в 10 раз больше рабочих мест в стране.

Директор отметил, что совместные продукты будут иметь меньшее загрязнение, больше качества и безопасности и будут представлены с более конкурентоспособными ценами.

Ранее, в августе 2017 года, "Renault" подписала сделку в размере 660 млн. евро в Тегеране с целью создания совместного предприятия для строительства завода с начальной производственной мощностью 150 000 автомобилей в год.

По данным отчета департамента по связям "Renault Pars" (совместного предприятия, созданного в 2004 году между французскими "Renault" и иранскими автопроизводителями "Iran Khodro" и "Saipa"), благодаря производству более 160 000 автомобилей в Иране, "Renault" достигла рекордного уровня в 2017 году.

В докладе говорится, что производство "Renault" в Иране показало рост на 48 % в 2017 году и заняло 11 процентов иранского рынка. Французская компания провела свой самый успешный год работы в ближневосточной стране.

5-ая Международная конференция по автомобильной промышленности Ирана (IAIIC 2018), посвященной вопросам конкурентоспособности цепочки поставок (сырье, производство деталей и логистика) началась 13 февраля и закончится 14 февраля в конференц-зале башни Милад в Тегеране.

Управление наукой

Александр Иванов - кандидат технических наук.

Управление научно-техническим прогрессом в аэрокосмическоий отрасли: иностранный опыт для России / М.С. Барабанов, Т.И. Борисов, С.А. Денисенцев, Н.А. Ломов, М.Ю. Шеповаленко; под ред. Б.С. Алешина, А.В. Дутова, С.Л. Чернышева. — М.: Центр анализа стратегии и технологии, 2017. — 216 с. ISBN 978-5-9909882-1-7 Тираж 1000 экз.

Из печати вышла новая книга Центра анализа стратегий и технологий – «Управление научно-техническим прогрессом в аэрокосмической отрасли: иностранный опыт для России». Формат необычен – авторы взялись за чрезвычайно сложную тему организации авиационной науки в западных странах, но постарались изложить предмет максимально доступным широкому кругу читателей языком в небольшой по объему книге. Этот стиль уже был опробован в предыдущих изданиях Центра АСТ: «Радиоэлектронная борьба. От экспериментов прошлого до решающего фронта будущего», «Танки августа», посвященной конфликту в Южной Осетии (вышла в 2010 г.), изданной в 2015 г. в США книге «Brothers Armed: Military Aspects of the Crisis in Ukraine» и недавней «Сирийский рубеж» (рецензия Дмитрия Тренина на это исследование опубликована в №3, 2017 г.). Выбранный формат позволяет сделать вроде бы узкоспециальную тему интересной и доступной даже неспециалистам, а относительно небольшой объем книги – сэкономить время читателя.

Почему выбранная тема актуальна в современных российских условиях? Прикладная авиационная наука отвечает за воспроизводство научно-технического задела, на который опирается уже непосредственно конструкторская деятельность и проектирование новых самолетов. В свое время прикладная советская авиационная наука могла задавать мировой уровень авиастроения благодаря стройной системе организации: под крылом Министерства авиационной промышленности была создана система мощных институтов, таких как Центральный аэрогидродинамический институт имени Н.Е. Жуковского (ЦАГИ), Всесоюзный научно-исследовательским институт авиационных материалов (ВИАМ), Центральный институт авиационного моторостроения (ЦИАМ). Однако в постсоветские годы после ликвидации Минавиапрома СССР исчез управляющий центр, и институты остались предоставлены сами себе. В условиях резкого сокращения оборонных расходов и финансирования прикладных авиационных исследований и разработок все НИИ были вынуждены выживать не только без единого координационного центра, но и в отсутствие системной политики развития авиапрома, платежеспособных заказчиков. Сходные проблемы возникали и у авиационной науки многих европейских стран. Скажем, после Второй мировой войны Франция и ФРГ также остались с несколькими разрозненными (а в немецком случае – разоренными) исследовательскими центрами и институтами. Старейшие авиационные школы двух стран оказались в роли догоняющих, столкнулись с необходимостью ликвидировать технологический разрыв перед мощнейшей американской и набравшей силы советской авиационной промышленностью и наукой. Европейцы нашли выход в виде консолидации усилий и создании национальных исследовательских центров. Такой же рецепт – объединение усилий и создание национального исследовательского центра по образу и подобию аналогичных авиационных научно-исследовательских центров крупных европейских стран – мог помочь и постсоветской России сохранить кадры и компетенции в условиях крайне ограниченного финансирования. Однако при общности концепции у каждой западной авиационной державы был собственный путь.

Книга состоит из нескольких глав, каждая из которых посвящена соответствующей авиационной державе, точнее – ее национальному опыту организации научно-исследовательской работы в авиации и управлению созданными институтами. Это США, Великобритания, Франция, Германия, Италия, Испания, Нидерланды и Швеция. Соединенные Штаты, родоначальники самолетостроения, несомненно, остаются ведущей авиационной державой мира. Американская система прикладной науки включает государственные институты, такие как НАСА и Национальный научный фонд, исследовательские лаборатории ВВС США, исследовательские центры крупных частных корпораций аэрокосмической промышленности, так и университеты. Последние, например Университет Пердью, Массачусетский или Калифорнийский технологический университеты, зачастую располагают сопоставимым с правительственными лабораториями и центрами оснащением и научным потенциалом. Близка к американской концепции британская модель – с поправкой на существенно меньшие объемы финансирования и масштабы деятельности.

Однако авторы книги отмечают, что англосаксонские модели с большой ролью университетской науки, частного финансирования и меценатства в научной деятельности не вполне подходят России с ее госкапитализмом и патерналистским мышлением граждан. Чтобы американская модель заработала в нашей стране, необходимы не только огромные инвестиции (по сути, создание университетской науки, широкая приватизация компаний авиапрома с непредсказуемым результатом), но и слом этатистского менталитета, что уж точно далеко выходит за рамки задачи модернизации системы авиационной науки.

Поэтому намного больший интерес представляет опыт континентальной Европы, прежде всего Франции и Германии. До середины ХХ века авиационная наука там задавала мировой уровень. Совсем не случайно многие ставшие интернациональными авиационные термины – фюзеляж, лонжерон, элерон, шасси – имеют французское происхождение. Не случайно германская авиация первой шагнула в реактивную эру. Однако после войны обе отрасли столкнулись с одинаковыми проблемами: безденежье, отсутствие госзаказов и даже внятной государственной политики развития авиационной отрасли, годы деградации институтов, отъезд специалистов за рубеж (главным образом, в Америку) – совсем как в постсоветской России. А ведь для сохранения конкурентоспособности европейской авиационной науке необходимо было успешно конкурировать с американскими визави, не пострадавшими от войны, а, наоборот, выросшими на военных заказах. В таких условиях немцы и французы (а также итальянцы и испанцы) пошли по пути консолидации и создания государственных авиационных исследовательских центров. Во Франции – Национальное бюро аэрокосмических исследований ONERA, в Германии – Немецкий центр авиации и космонавтики DLR, в Италии – Итальянский центр аэрокосмических исследований, в Испании – Национальный институт аэрокосмической техники Испании «Эстебан Террадас». Примеры подробно рассмотрены в книге – логика принятия решения о создании центра, его правовой статус, структура, система финансирования, кем и как принимается решение о направлении исследований, как контролируются их результаты. А также, разумеется, история функционирования и достижений – реактивный «Конкорд», лайнеры Airbus, вертолеты Eurocopter (ныне Airbus Helicopters), существенное повышение безопасности полетов, системы управления воздушным движением и огромное количество спин-оффов, побочных прикладных решений, вроде тефлонового покрытия сковородок. Эти достижения были бы невозможны без государственного участия и консолидации авиационной науки. Без этих усилий потрепанная Второй мировой войной европейская авиационная наука и промышленность неизбежно проиграли бы американцам конкурентную борьбу.

Большой интерес представляет приведенный в соответствующих главах краткий обзор основных направлений исследований, которыми в настоящий момент заняты национальные центры. Разработка нового поколения материалов для аэрокосмической отрасли, умных дронов с системами адаптивного управления, передовой фотоники и оптоэлектроники для авиации, освоение турбулентности, применение распределенных баз данных в управлении авиатранспортными потоками и многое другое – в книге обозначен передний край современной авиационной науки, будущее самолето- и вертолетостроения, воздушного транспорта.

В заключительной части говорится о практическом воплощении изучения западного опыта – создании российского национального авиационного исследовательского центра. Как известно, в ноябре 2014 г. президент России подписал федеральный закон «О Национальном исследовательском центре Институт имени Н.Е. Жуковского». Авторы отмечают, что при создании НИЦ «Институт имени Н.Е. Жуковского» российское руководство опиралось на зарубежный опыт: прежде всего французский и германский. Так же, как и НИЦ «Институт имени Н.Е. Жуковского» ONERA и DLR являются головными национальными организациями, ведающими вопросами фундаментальных и прикладных научных исследований в области авиации и космонавтики. Во Франции и Германии создание этих структур позволило не только сохранить национальную авиационную науку, но и вывести ее на новый уровень за счет консолидации, оптимизации управления при относительно небольших государственных инвестициях. Авторы выражают надежду, что создание отечественного аналога позволит и российской авиационной науке восстановить свои позиции и стать прочной научной опорой российского авиастроения.

Россия. Евросоюз > СМИ, ИТ. Образование, наука. Авиапром, автопром > globalaffairs.ru, 14 февраля 2018 > № 2513569

Развитие диалога с Францией в области охраны окружающей среды и рационального природопользования – одно из приоритетных направлений взаимодействия Минприроды России с зарубежными партнерами

Об этом заявил Министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской в ходе рабочей встречи с Чрезвычайным и Полномочным Послом Франции в России Сильви Берман.

Министр проинформировал о том, что сотрудничество России и Франции в области охраны окружающей среды осуществляется как в рамках международных организаций, так и в двустороннем формате.

Основу двустороннего взаимодействия в области охраны окружающей среды составляет межправительственное Соглашение о сотрудничестве в области охраны окружающей среды 1996 г. Оно включает ряд направлений сотрудничества, в том числе регулирование в области охраны окружающей среды, предотвращение загрязнения водных ресурсов, обращение с отходами, управление ООПТ.

«Минприроды России заинтересовано в дальнейшем развитии российско-французского сотрудничества по данным направлениям», - подчеркнул Министр.

С.Донской проинформировал о проводимой Минприроды России работе по совершенствованию российского природоохранного законодательства, касающегося внедрения наилучших доступных технологий и обращения с отходами. Он также сообщил о деятельности ведомства в области развития особо охраняемых природных территорий и сохранения биоразнообразия. В качестве успешных примеров российско-французского взаимодействия были названы программы по реинтродукции лошади Пржевальского и переднеазиатского леопарда.

Министр проинформировал, что Правительством РФ утвержден национальный план реализации комплекса мер по совершенствованию государственного регулирования выбросов парниковых газов в рамках подготовки к ратификации Парижского соглашения. «Сегодня в России создана обширная правовая база для осуществления климатической политики Российской Федерации. В 2018 году мы ожидаем, что будет принято решение о ратификации Парижского соглашения, которое будет основано », - подчеркнул глава Минприроды России.

Кроме того, по словам Министра, планируется корректировка действующих и разработка ряда новых стратегических документов, определяющих государственную политику в области низкоуглеродного развития и адаптации к изменениям климата. Минприроды России проведен ряд консультаций с европейскими партнерами, достигнуты договоренности о получении информации, раскрывающей практику правоприменения в этой области.

С.Донской напомнил, что в октябре 2017 г. в рамках Всероссийского форума по ООПТ в Сочи был поднят вопрос подписания Меморандума о взаимопонимании между Минприроды России и Министерством солидарной и экологической трансформации Франции о сотрудничестве в области лесного хозяйства. Он нацелен на двустороннее взаимодействие по таким направлениям как: устойчивое управление лесом и вопросы лесопользования, лесовосстановления; инвентаризация и мониторинг состояния леса; охрана леса от пожаров. В настоящее время документ передан на согласование в МИД России для последующего направления французским партнерам.

«Рассчитываем, что данный Меморандум придаст импульс развитию сотрудничества наших стран в области лесного хозяйства», - отметил Министр.

В свою очередь С.Берман проинформировала о готовности Франции поделиться опытом «зеленого финансирования», а также в вопросах сотрудничества по реализации Парижского соглашения. Кроме того, по ее словам, перспективными сферами сотрудничества двух стран могли бы стать вопросы утилизации отходов и защита водных ресурсов.

Стороны договорились об обмене опытом и проведении совместных мероприятий с участием экспертов и представителей бизнес-сообщества в области «зеленого финансирования» и утилизации отходов.

Подводя итог встрече, С.Донской подчеркнул: «Убежден, что у нас имеется значительный потенциал развивать плодотворный диалог между нашими странами и в дальнейшем говорить об углублении и расширении областей взаимодействия».

Александр Новак: «Требуются новые подходы к повышению устойчивости и предсказуемости энергетических рынков».

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак выступил со вступительным словом на открытии 8-го Симпозиума МЭА-МЭФ-ОПЕК по перспективам энергетики. В церемонии также приняли участие Министр энергетики, промышленности и минеральных ресурсов Королевства Саудовская Аравия Халид Аль-Фалих, Министр энергетики, горнодобывающей промышленности и устойчивого развития Марокко Азиз Рабах, Генеральный секретарь МЭФ Сунь Сяньшэн, Генеральный секретарь ОПЕК Мохаммад Баркиндо и Директор по энергетическим рынкам и безопасности МЭА Кейсуке Садамори.

«Всех нас, представителей энергетической отрасли, не покидает ощущение историчности текущего момента, осознание того, что мы наблюдаем не просто сиюминутные явления», - сказал Александр Новак, подчеркнув, что мир находится на пороге фундаментального преобразования мировой энергетики.

В качестве примера Министр привел процесс трансформация добычи: «Появились новые, более дешевые и быстрые способы разработки месторождений, в том числе сланцевой нефти. Себестоимость добычи существенно снизилась». По мнению Александра Новака, сланцевая нефть стала еще одним балансирующим фактором на рынке, так как этот источник энергии может реагировать на изменение конъюнктуры в течение 3-9 месяцев, а не 3-5 лет как раньше.

Еще одним важным фактором стала скорость внедрения возобновляемых источников энергии. «Еще 15 лет назад невозможно было предположить столь быстрый рост мощностей на возобновляемых источниках энергии и то, что объем ежегодных инвестиций в альтернативную энергетику превысит инвестиции в генерацию на традиционных источниках», - отметил Министр.

Александр Новак поделился своим видением будущего углеводородной энергетики: «Она обладает огромным потенциалом цифровизации своих процессов, гибкой подстройки под нужды потребителей. Доля углеводородов, безусловно, будет снижаться, но с учетом роста населения, автопарка, спроса на энергию, абсолютное потребление продолжит расти. Если мы хотим надежно обеспечить мир энергией, нам придется найти разумный баланс между традиционной и новой энергетикой».

Глава российского энергетического ведомства назвал свершившимся фактом отвязку роста мирового ВВП от потребления энергии. «По прогнозам, экономика мира вырастет к 2040 году примерно в два раза по отношению к сегодняшнему уровню, при этом потребление энергии вырастет всего на 30%. Вместе с тем, спрос на электроэнергию будет быстро расти», - сказал Александр Новак.

Глава российского энергетического ведомства подчеркнул, что наиболее радикальные изменения, способные перекроить весь глобальный энергетический ландшафт, сулит информатизация всех процессов в энергетике. «Цифровизация, роботизация, появление искусственного интеллекта, развитие новых технологий умных городов, умных сетей – это одно из основных направлений развития сегодняшней энергетики», - пояснил Александр Новак.

По словам Министра, не следует сбрасывать со счетов и фактор глобализации, взаимосвязанность рынков энергоресурсов. «С начала XXI века число стран — крупных производителей нефти удвоилось, а число крупных производителей газа утроилось. Ярким примером становится индустрия СПГ, которая постепенно превращает региональные рынки газа в единый мировой рынок», - добавил Министр.

Министр энергетики выразил уверенность, что требуются новые подходы к повышению устойчивости и предсказуемости энергетических рынков. «Эти новые подходы заключаются в усилении международной кооперации в области экспертного обмена», - сказал Александр Новак.

Нефть: растет угроза обвала.

Цены на нефть могут повторить обвал 2014 г. К такому мнению пришли эксперты Международного энергетического агентства. Основная угроза - бурный рост добычи в США, а также в других странах, не входящих в соглашение по ограничению добычи.

В МЭА отмечают, что Штаты уже сейчас обошли по объему добычи Саудовскую Аравию, а к концу этого года могут догнать Россию. Таким образом, прирост окажется больше, чем рост потребления.

Тем временем запасы нефти в США продолжают расти. По данным Американского института нефти, за неделю они выросли почти на 4 млн баррелей, а бензина - более чем на 4,5 млн баррелей.

Это уже третья неделя подряд, когда наблюдается рост запасов нефти и нефтепродуктов. Неделей ранее Минэнерго США сообщило о рекордном с сентября росте суммарных запасов.

Все это уже сейчас сказывается на котировках. Баррель смеси Brent опустился ниже $63, хотя еще буквально две недели назад стоил более $70.

Безусловно, свою роль сыграл обвал на фондовых рынках, однако стоимость "черного золота", в отличие от других активов, пока не восстановилась.

Несмотря на довольно сильное падение цен на энергоносители, рубль и российские гособлигации чувствуют себя достаточно стабильно, особенно это касается ОФЗ. Доходности десятилетних бумаг находятся вблизи рекордных минимумов, при этом спрос очень высок.

Последние два аукциона Минфин провел с большой переподпиской. Сегодня состоится очередное размещение ОФЗ, на этот раз ведомство решило увеличить предложение: инвесторам предложат два выпуска на общую сумму почти 45 млрд руб.

Добавлю, что, по мнению экспертов банка Societe Generale, спрос на российские бумаги может вырасти еще сильнее, если будет повышен рейтинг.

Это, правда, в первую очередь касается еврооблигаций. Аналитики подсчитали, что если рейтинг страны будет повышен до инвестиционного, это спровоцирует приток средств объемом $2 млрд.

Напомню, агентство Standard & Poor's 23 февраля пересмотрит оценку надежности России. Учитывая, что другое агентство - Fitch - и так держит рейтинг нашей страны на инвестиционном уровне, достаточно повышения оценки со стороны еще одного агентства.

Франция снижает оценки производства мягкой пшеницы и ячменя в текущем сезоне

Государственное агентство FranceAgrimer понизило оценку производства мягкой пшеницы в стране по сравнению с расчетами января на 421 тыс. тонн до 36,589 млн. тонн. Но это все равно на 32,8% больше, чем было собрано в прошлом сезоне. Снижение показателя производства было связано с пересмотром в сторону понижения оценки площадей сева на 1,3%. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

Оценка производства твердой пшеницы снижена лишь на 7 тыс. тонн до 2,127 млн. тонн, что на 25,1% больше сбора сезона 2016/17.

Оценка производства ячменя снижена на 101 тыс. тонн до 12,085 млн. тонн, что на 15,8% больше, чем в прошлом сезоне. Основной причиной стало снижение оценки площадей сева на 0,7%

США могут стать лидерами по добыче нефти к концу 2018 года – МЭА.

Поэтому говорить о результатах сделки ОПЕК+ еще рано.

США за счет роста сланцевой добычи могут обогнать ближайших конкурентов – Россию и Саудовскую Аравию – и к концу 2018 года стать лидером среди производителей, считает Международное энергетическое агентство. В февральском отчета МЭА отмечается влияние сделки ОПЕК+ на снижение коммерческих запасов нефти в мире: за год излишки запасов стран ОЭСР снизились в пять раз – с 264 млн баррелей до 52 млн баррелей по состоянию на декабрь.

Однако, по мнению экспертов МЭА, говорить о результатах сделки еще рано, поскольку всего за три месяца – с ноября по январь – добыча нефти в США выросла на «колоссальные 846 тыс. баррелей и может в скором будущем превзойти Саудовскую Аравию».

«А к концу этого года США могут обогнать Россию и таким образом стать глобальным лидером в производстве нефти», – считают аналитики МЭА.

МЭА: спрос на нефть в мире вырастет в 2018 году до 99,2 млн б/с.

Этот темп роста меньше, чем в 2017 году, из-за высоких цен на нефть.

Мировой спрос на нефть в 2018 году вырастет на 1,4 млн б/с – до 99,2 млн б/с, подсчитало Международное энергетическое агентство. Эксперты МЭА отмечают, что этот темп роста меньше, чем в 2017 году, когда потребление выросло на 1,6 млн б/с. Это объясняется более высокими ценами на нефть. Агентство на этот раз не пересматривало прогноз спроса в 2017 году, а оценка на 2018 год была повышена на 100 тыс. б/с благодаря более позитивным прогнозам роста экономики, опубликованным Международным валютным фондом.

Запасы нефти в странах ОЭСР в декабре упали на 55,6 млн баррелей, что стало самым высоким падением с февраля 2011 года и составили 2 млрд 851 млн баррелей. За 2017 год запасы снизились на 154 млн баррелей и на конец года превышали средний пятилетний уровень на 52 млн баррелей, пишет МЭА.

Значительный рост спроса в 2017 году, незначительное увеличение добычи нефти со стороны стран, не входящих в картель, и усилия участников сделки ОПЕК+ по ограничению нефтедобычи привели к существенному падению запасов нефти в странах ОЭСР. Год назад они превышали средний пятилетний уровень на 264 млн баррелей, а сейчас – на 52 млн баррелей. МЭА отмечает, что такое падение запасов может на первый взгляд указывать на то, что соглашение близко к завершению, однако это не обязательно произойдет, поскольку рост цен остановился, и они развернулись в обратную сторону.

Франция продолжает снижать сезонные прогнозы экспорта пшеницы

Государственное агентство FranceAgrimer в своем февральском отчете снизило прогноз экспорта мягкой пшеницы в сезоне 2017/18 на 455 тыс. тонн по сравнению с прогнозом января до 17,562 млн. тонн. Это на 54,9% больше, чем в сезоне 2016/17. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

Прогноз экспорта в страны ЕС снижен на 155 тыс. тонн до 8,452 млн. тонн, что на 35% больше, чем в прошлом сезоне.

Прогноз экспорта мягкой пшеницы в третьи страны снижен на 300 тыс. тонн до 9 млн. тонн, что, правда, на 81,1% больше, чем в прошлом сезоне.

Прогноз экспорта французской твердой пшеницы снижен на 50 тыс. тонн до 1,25 млн. тонн, что на 20% больше, чем было экспортировано в прошлом сезоне.

При этом прогноз экспорта в страны ЕС оставлен на уровне января – 900 тыс. тонн (на 8% больше, чем в прошлом сезоне), а прогноз экспорта в третьи страны снижен на 50 тыс. тонн до 350 тыс. тонн (на 67,8% больше).

Франция немного снизила прогноз экспорта фуражного ячменя

Государственное агентство FranceAgrimer в своем февральском отчете впервые снизило прогноз экспорта фуражного ячменя в сезоне 2017/18 на 130 тыс. тонн по сравнению с прогнозом января до 6,695 млн. тонн. Это на 26,8% больше, чем в сезоне 2016/17. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

В страны ЕС может быть экспортировано 3,28 млн. тонн ячменя, что на 130 тыс. тонн меньше, чем по прогнозу января, но на 12,8% больше, чем в прошлом сезоне.

Прогноз экспорта ячменя в третьи страны оставлен на уровне января – 3,4 млн. тонн, что на 44,2% больше, чем было поставлено в прошлом сезоне.

Стартовал прием заявок на участие в конкурсе «Московская весна a cappella»

Конкурс пройдет с 27 апреля по 9 мая. В программе можно представить композиции разных стилей и направлений.

В столице стартовал прием заявок на международный конкурс «Московская весна a cappella», который пройдет с 27 апреля по 9 мая в рамках одноименного фестиваля. В нем могут принять участие достигшие 18-летнего возраста исполнители с певческим опытом не менее года.

Участников разделят на три категории в зависимости от численности коллектива: от одного человека, от пяти человек и от девяти человек. В конкурсной программе можно представить композиции разных музыкальных стилей и направлений, включая джаз, соул, рок, поп, блюз, этно-фолк-композиции, народные песни в оригинальных обработках, популярные песни российских и зарубежных композиторов XX века, акапельные аранжировки классических инструментальных произведений.

Заявки принимаются на сайте конкурса. Анкету можно заполнить как на русском, так и на английском языке. В ней нужно указать название коллектива, количество участников, основные направления творчества и приложить ссылки на видеоролик с выступлением и фото. Прием завершится 15 марта в 18:00 по московскому времени.

Впервые конкурс «Московская весна a cappella» состоялся весной 2017 года. На участие в нем поступило 250 заявок из 12 стран.168 сольных вокалистов и коллективов из России, Великобритании, США, Испании, Италии, Франции, Польши, Венгрии исполнили для москвичей около восьми тысяч композиций. Музыкантов оценивали российские и зарубежные исполнители и продюсеры. Кроме того, за понравившегося конкурсанта можно было проголосовать в интернете.

«Концерты шли не только на привычных фестивальных площадках, но и в зданиях вокзалов, торговых центров, даже на балконах домов. Надеемся, что в этом году интерес к конкурсу — и со стороны исполнителей, и со стороны москвичей и туристов — будет еще больше», — сообщила Наталья Сергунина, заместитель Мэра Москвы по вопросам экономической политики и имущественно-земельных отношений.

Экс-президент Грузии, бывший губернатор Одесской области Михаил Саакашвили приехал в Нидерланды, сообщают нидерландская телерадиовещательная корпорация RTL и местное агентство APN News.

Саакашвили 12 февраля был выслан украинской госпогранслужбой в Польшу, с территории которой он прошлой осенью незаконно попал на Украину, прорвав кордоны пограничников и правоохранителей. Погранслужба Польши подтвердила его прибытие в Варшаву. После выдворения Саакашвили заявлял о намерениях посетить Нидерланды, где проживает его семья, а затем провести встречи в других европейских странах, в том числе в Бельгии, в Германии и во Франции.

Как отметил в эфире радио Sputnik лидер "Партии Великое Отечество" Николай Стариков, европейские политики встретятся с Саакашвили, если так решит Вашингтон.

"По сути, высокопоставленные чиновники не должны встречаться с Саакашвили. Он бывший президент, на него заведено уголовное дело в его стране. Но европейские политики напоминают братьев наших меньших – все понимают, но сказать не могут. Скажет им Вашингтон встречаться с Саакашвили, встретятся. Скажет не замечать, что Саакашвили прямо на этой встрече ест свой галстук, они не будут обращать внимания. Нет суверенитета, нет никакой европейской политики. И это самое печальное", – сказал Николай Стариков.

По его мнению, Вашингтон сейчас разыгрывает спектакль с участием украинского лидера Петра Порошенко и беглого грузинского политика Михаила Саакашвили.

"Если любой другой человек начнет без документов проходить границу, призывать к массовым беспорядкам, то его схватят, и он получит наказание. Почему иностранец без гражданства ведет себя так нагло? Потому что есть автор сценария, который "крышует" его, гарантирует ему безнаказанность, и который настолько влияет на Порошенко, что может гарантировать его бездействие. Перед нами разыгрывают спектакль "Борьба нанайских мальчиков" – Порошенко и Саакашвили. Есть режиссер, он сидит в американском посольстве и в Госдепе, разыгрывает политиков между собой. Когда они в ходе борьбы теряют лицо и электоральную привлекательность, то борьба резким движением руки разводится. Сейчас Саакашвили и Порошенко просто развели в стороны до активизации нового акта этой пьесы. Так что перед нами политический балаган. Когда нужно будет добавить очередную порцию нестабильности для ситуации на Украине, будет продолжение", – считает Николай Стариков.

Иск в злоупотреблении уязвимостью положения подали в отношении министра госслужбы и госбюджета Франции Жеральда Дарманена, сообщает в среду газета Point.

Новый иск связан с якобы имевшими место "просьбами сексуального характера" в обмен на новое жилье. Непристойное предложение истице поступило, по ее словам, в период между 2015 и 2016 годом в городе Туркуэн, мэром которого Дарманен был в 2014-2017 годах.

Ранее сообщалось, что в отношении министра подан иск об изнасиловании. Инцидент с участием будущего министра произошел еще в 2009 году. Бывшая "девушка по вызову" обвиняет Дарманена в изнасиловании, которое якобы произошло, когда она обратилась к молодому функционеру партии "Союз за народное движение" (бывшее название "Республиканцев") за юридической помощью. Расследование по этой жалобе было возобновлено в конце января.

Крупнейшая оппозиционная партия Франции "Республиканцы" потребовала отставки министра. Он сам подал ответный иск по статье о клевете.

Виктория Иванова.

Продажи жилья во Франции достигли рекордного показателя в 2017 году

Прошлый год стал рекордным для страны по количеству сделок купли-продажи недвижимости - 950 000. Предыдущий максимум был зафиксирован в 2011 году, когда этот показатель составил 850 000. По данным FNAIM, продажи выросли на 42% за последние три года и на 22% за 10 лет.

Тем не менее, по данным FNAIM, существуют значительные географические различия: рост продаж в прошлом году варьировался от 23% в департаменте Эндр и Луара до 8% в Арденнах, сообщает French-Property.com.

По данным обсерватории по недвижимости Meilleursagents.com, около трети продаж приходилось на покупателей первого жилья. Это свидетельствует о том, что, за исключением некоторых областей, собственность остается доступной для большинства семей. Около 40% продаж приходилось на существующих владельцев, 16% - на частных арендаторов и 12% - на покупателей вторых домов.

Агенты связывают развитие рынка с низкими процентными ставками и доступностью беспроцентных кредитов для покупателей первого жилья. Процентные ставки в среднем 1,6% в год и регулируемые беспроцентные кредиты (prêt à taux zéro) были широко доступны как для нового, так и для старого жилого фонда.

Однако во второй половине 2017 года наблюдались признаки замедления. Бернард Кадо из ORPI отметил, что общее среднее значение за прошедший год стирает сильные различия двух семестров. В особенности с сентября на рынке ощущалось замедление спроса на ипотечные кредиты и интереса к жилью.

Частично это объясняется президентскими выборами в апреле/мае, когда многие семьи решили поторопиться с покупкой перед потенциальным увеличением налогов. Некоторые агенты указывают на рост цен, который просто не позволяет отдельным покупателям выйти на рынок.

Агенты также были обеспокоены влиянием политических изменений на инвесторов, которые пострадали от принятия регулирующих мер, изменения налога на имущество, направленные исключительно на собственность, и увеличения расходов на арендную плату. В Париже и Лилле были введены новые меры контроля над арендой, хотя впоследствии суд признал их незаконными.

Цены в ряде крупных городов в 2017 году росли, в то время как в небольших городах и в сельской местности либо застаивались, либо уменьшались. В целом по стране стоимость жилья в среднем увеличилась на 4,2%, по данным FNAIM. Нотариусы, которые еще не опубликовали свой ежегодный обзор, заявляют, что за год до 30 сентября 2017 года цены выросли в среднем на 2,8%.

В трех регионах - Бретани, О-де-Франс и Прованс-Альпы-Лазурный берег - цены фактически упали, в то время как они оставались неизменными в Окситании.

В городах картина контрастирует: больше всего выделяется рост цен в Бордо - от 7,7% до 16% в течение года. В Париже цены выросли в среднем примерно на 7%, достигнув средней стоимости сделки свыше €450 000, что примерно на €200 000 больше, чем 10 лет назад. Аналогичная картина - в Тулузе, Нанте, Ницце и Лионе, хотя цены в Монпелье и Лилле упали.

Европейский Суд по правам человека опубликовал решения о неприемлемости ряда жалоб на предполагаемое нарушение права на справедливое судебное разбирательство, ненадлежащие условии содержания под стражей и этапирования, недостаточное медицинское обеспечение.

Так, в делах по объединенной жалобе «Панов и 6 других против России» ЕСПЧ согласился с позицией Минюста России о необоснованности жалоб заявителей на действия сотрудников правоохранительных органов, якобы спровоцировавших их на совершение преступлений в рамках проведения оперативно-розыскных мероприятий «проверочная закупка». В частности, ЕСПЧ отметил, что отдельные заявители не представили достаточных доказательств того, что они когда-либо ставили перед национальными судами вопрос о том, что вмененные им преступления были совершены под влиянием сотрудников полиции.

Европейский Суд также поддержал позицию Минюста России по жалобам «Уланов против России» и «Ли против России», не установив нарушений прав заявителей на справедливое судебное разбирательство в связи с чрезмерной длительностью уголовного судопроизводства. ЕСПЧ согласился с мнением властей Российской Федерации об утрате заявителями статуса «жертвы», поскольку они были реабилитированы на национальном уровне с соответствующим возмещением имущественного и морального вреда.

Заявители по объединенным жалобам «Белых и другие против России» и «Грошев и 3 других против России» жаловались на ненадлежащие условия содержания в следственных изоляторах и исправительных колониях различных регионов Российской Федерации. ЕСПЧ поддержал позицию Минюста России, признав поданные жалобы неприемлемыми в связи с недостаточным аргументированием заявителями своих требований, а также неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.

В делах «Парягина и Булин против России» Европейский Суд, приняв во внимание информацию Минюста России, отметил фактическое предоставление заявителям медицинской помощи. Одновременно ЕСПЧ констатировал непредставление заявителями достаточно убедительных доказательств в поддержку их доводов, которые, в основном, сводились к выражению несогласия заявителей с назначенным им лечением.

Европейский Суд признал неприемлемой жалобу «Рудов против России» на предполагаемое нарушение права на справедливое судебное разбирательство и, согласившись с позицией Минюста России, указал, что рассматривавшие дело заявителя национальные суды действовали в полном соответствии с требованиями процессуального законодательства, а отказ в удовлетворении исковых требований был обусловлен процессуальными нарушениями со стороны самого заявителя.

В решениях по жалобам «Шалыев против России» и «Иванова против России» ЕСПЧ расценил игнорирование заявителями требований о предоставлении информации как нежелание добиваться дальнейшего производства и исключил жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел.

Жалоба «Кочнева и 6 других против России» была исключена Европейским Судом из списка подлежащих рассмотрению дел в связи с нарушением заявителями требований Конвенции о защите прав человека и основных свобод о соблюдении шестимесячного срока на подачу жалобы в ЕСПЧ.

Умные санкции

Как вести борьбу в эпоху экономических войн

Эдвард Фишман – сотрудник Atlantic Council. С 2015 по 2017 г. – советник по Европе и Евразии, ведущий эксперт по санкциям в отделе политического прогнозирования Госдепартамента США.

Резюме Экономические войны – реальность современной международной обстановки, и Соединенным Штатам необходимо совершенствовать искусство их ведения, чтобы эффективно сдерживать оппонентов.

Экономические санкции являются неотъемлемой частью американской внешней политики на протяжении десятилетий, но никогда прежде они не пользовались такой популярностью, как сегодня. Практически по всем крупным внешнеполитическим проблемам – будь то воинственность Северной Кореи, ядерные амбиции Ирана, российская агрессия или жестокость ИГИЛ – Соединенные Штаты прибегали к той или иной форме санкций. Важность санкций – один из немногих вопросов, по которым и бывший, и нынешний президенты США придерживаются сходного мнения. Барак Обама использовал санкции чаще, чем его предшественники, а Дональд Трамп за первые восемь месяцев в Белом доме поддержал расширение американских санкций против КНДР, Венесуэлы и, несмотря на сомнения, против России.

Одни американские санкции направлены против одиозных иностранных лидеров, нарушающих права человека, – Ким Чен Ына в КНДР, Роберта Мугабе в Зимбабве и тех, кто причастен к смерти юриста Сергея Магнитского в России. Другие призваны лишить террористов, наркомафию и тех, кто занимается распространением ядерного оружия, денег и других инструментов, необходимых для нанесения ущерба.

Однако в последнее время американские власти все чаще прибегают к третьему виду – принуждающим экономическим санкциям. Их суть – использовать экономическое давление, чтобы заставить иностранное правительство делать то, что оно не хочет (или заставить его воздержаться от каких-то действий). Ярким примером можно считать санкции, вынудившие Иран пойти на жесткое ограничение ядерной программы и подписать в 2015 г. Совместный всеобъемлющий план действий.

Несмотря на популярность санкций, система их применения не проработана до конца. Американская администрация практически никогда не обговаривает санкции с союзниками, пока не наступит кризис, поэтому принимаемые меры выглядят поспешными, плохо продуманными и слишком медленными для сдерживания оппонента. Эти недостатки делают санкции неэффективными сегодня, а в будущем нанесут еще больший вред. Поскольку правительства разных стран стремятся расширить собственные возможности ведения экономических войн и одновременно ищут умные способы защиты от воздействия американских мер, Вашингтон рискует оказаться среди отстающих в сфере, где долгое время лидировал. Поэтому американским властям давно пора модернизировать свой любимый внешнеполитический инструмент.

Всё умнее и умнее

Вашингтон предпочитал санкции другим инструментам внешней политики на протяжении всего периода после холодной войны. Призрак противостояния великих держав постепенно исчез, и политики стали считать санкции эффективным средством продвижения американских интересов без применения военной силы. Однако взрыв санкционных программ при Клинтоне заставил экспертов кардинально изменить взгляды. В конце 1990-х гг. и в начале нынешнего столетия репутация санкций была существенно испорчена.

В частности, считалось, что жесткое эмбарго Совета Безопасности ООН на торговлю с режимом Саддама Хусейна в Ираке обездолило простых граждан, но не оказало воздействия на руководство страны. Падение международной поддержки подобных мер заставило госсекретаря Колина Пауэлла предложить новый подход – так называемые умные санкции, которые выходили за рамки эмбарго и были нацелены непосредственно на лидеров и влиятельных персон.

Но начиная с 2006 г., когда Вашингтон сосредоточился на санкциях против Ирана, стало ясно, что такой подход не решит проблему обуздания ядерной программы Тегерана. Необходимо давление на иранскую экономику, прежде всего на финансовый и энергетический сектор. Поэтому эксперты по санкциям в Госдепартаменте и Министерстве финансов целились выше, разрабатывая меры, которые нанесут ущерб иранской экономике, но не станут дополнительным бременем для обычных граждан и не приведут к дестабилизации мировых рынков. В результате ужесточения санкций крупные банки Ирана лишились доступа к глобальной финансовой системе, торговый флот потерял возможность страховаться и проходить ремонт, а нефтяные доходы режима постепенно начали падать. Стратегия сработала: с 2012 по 2013 гг. ВВП Ирана сократился почти на 9%, а продажи нефти упали с 2,5 млн баррелей в сутки до 1,1 миллиона. В то же время расширенный список исключений из санкций обеспечил простым иранцам доступ к импортным продуктам питания, лекарствам и мобильным телефонам.

Санкции стали умнее, но их точное воздействие по-прежнему чрезвычайно сложно прогнозировать. Дело в том, что реализацией санкций занимаются банки и компании, невозможно предсказать, как они справятся с этой задачей. Иногда они просто прекращают совместный бизнес с целой страной, опасаясь нарушить запреты, и тогда принятые меры становятся драконовскими, даже если изначально подобного не предполагалось. Так было с Сомали, где произошла блокировка перевода средств, после того как американские банки прекратили контакты с компаниями, отправлявшими в страну деньги. В других случаях санкции оказываются слабее, чем планировалось, потому что частный сектор привыкает работать на грани законности, а нелегальные акторы находят обходные пути.

Соединенные Штаты обладают двумя главными активами, чтобы справиться с этой неопределенностью. Во-первых, масштабы и охват экономики (а также глобальное доминирование доллара), что обеспечивает широкие пределы погрешности. Во-вторых, гибкость правовых институтов позволяет Министерству финансов выдавать лицензии, обновлять санкционные списки и вносить другие коррективы.

Два этих фактора объясняют успех американских санкций против России – крупнейшей экономической державы, против которой Вашингтон когда-либо вводил санкции. Но, вероятно, главный элемент данной программы заключается в том, что с самого начала Соединенные Штаты сотрудничали с Европой (санкционный режим против Ирана стал по-настоящему многосторонним проектом после многолетнего давления со стороны Вашингтона). Учитывая тесные связи между Россией и европейскими экономиками, было чрезвычайно важно привлечь на свою сторону ЕС. Если бы Россия смогла компенсировать потери от прерванного сотрудничества с американским бизнесом, обратившись к Европе, санкции не дали бы результата, а единственной проигравшей стороной оказались бы компании из Соединенных Штатов.

Отличительной чертой антироссийских санкций является их точность. Обычно перед объектами санкций целиком закрываются двери в американскую экономику, в данном случае меры в первую очередь были сфокусированы на том, чтобы блокировать российским госкомпаниям доступ к капиталу на западных финансовых рынках и препятствовать арктическим, глубоководным и сланцевым нефтяным проектам российских энергетических компаний. Таким образом США и Евросоюз постарались оказать давление на Россию, ограничив риски для рынков, которые неизбежно влекут за собой санкции против крупного игрока глобальной экономики.

На бумаге антироссийские санкции далеко не такие жесткие, как меры, принятые против Ирана до соглашения 2015 года. Однако благодаря огромной роли западных банков и нефтяных компаний в мировых финансах и энергетике санкциям удалось задавить экономику России, не нанося существенного финансового ущерба США и Европе. За шесть месяцев после введения первого пакета санкций против ключевых секторов российской экономики в июле 2014 г. рубль обесценился более чем наполовину. По оценкам МВФ, санкции изначально привели к падению ВВП России на 1,0–1,5%, а за пять лет они обойдутся стране в 9% ВВП. Падение мировых цен на нефть, начавшееся в 2014 г., безусловно, является ключевым фактором спада в российской экономике, однако санкции замедлили восстановление страны, ограничив инвестиции, блокировав доступ к кредитам и затруднив разработку энергетических проектов.

Санкции не заставили Россию уйти из Украины. Но они не позволили Москве пойти на более радикальные меры – например, захват большей территории на востоке Украины, применение военной силы для получения сухопутного коридора в Крым или свержение демократически избранного правительства в Киеве. Сложно говорить в сослагательном наклонении, однако Москва вряд ли воздержалась бы от таких шагов, будучи уверена, что ее действия останутся безнаказанными. Хронология событий является доказательством сдерживания. Москва приостановила две крупномасштабные военные операции в сентябре 2014 г. и феврале 2015 г., когда Вашингтон и Брюссель готовили ужесточение санкций. А весной 2015 г., после нескольких пакетов санкций и ясных сигналов Запада о готовности к их дальнейшему ужесточению, Москва отказалась от проекта Новороссии, который предполагал поглощение почти половины украинской территории. Опыт России позволяет сделать следующий вывод: сутью санкций может быть не нанесение ответного удара, а сдерживание.

Когда вводить санкции

Несмотря на последние успехи, санкции нельзя считать панацеей. В некоторых случаях они могут выполнять вспомогательную роль – как средство, удерживающее оппонента от радикальных поступков, но не способное разрешить проблему. В каких-то случаях санкции вообще непригодны. Соединенным Штатам стоит воздерживаться от применения санкций по собственной прихоти, поскольку это позволит оппонентам приспособиться к их тактике, ослабит стремление союзников к сотрудничеству, а международные корпорации постараются снизить зависимость от американской экономики. Прежде чем прибегать к санкциям для решения той или иной проблемы, политики должны задать себе четыре вопроса.

Во-первых, стоят ли на кону деньги? Санкции повлияют на политическое руководство страны, только если ее экономика в значительной степени зависит от внешней торговли и доступа к международным финансовым рынкам. Поэтому санкционные программы, стагнирующие на протяжении нескольких лет, наименее эффективны: их объекты уже давно сократили зависимость от американской экономики. Яркий пример – санкции против Кубы, которые действовали с 1960-х гг., но не дали ощутимых результатов. Аналогичную динамику можно проследить и с эмбарго против Ирана, которое первоначально было введено администрацией Рейгана в 1987 году. Учитывая минимальную торговлю между Соединенными Штатами и Ираном, санкции оставались безрезультатными до 2010 г., когда администрация Обамы начала угрожать введением мер против компаний из Азии, Европы и с Ближнего Востока, ведущих бизнес с Ираном, – давление на иранскую экономику значительно превысило воздействие многолетнего эмбарго.

Второй вопрос касается убедительной теории успеха, которую необходимо проработать: сможет ли экономическое давление реально изменить политику страны? Все правительства, даже автократические, в определенной степени заботятся о положении своих граждан, поскольку падение уровня жизни может привести к политическим беспорядкам. В целом, чем выше политическая активность населения, тем больше вероятность, что санкции сработают.

Возьмем Иран. Это далеко не демократия, тем не менее в стране избирается президент (из числа одобренных кандидатов, разумеется). После того как манипуляции на выборах 2009 г. вызвали массовые протесты, а ужесточение санкций Запада привело к резкому экономическому спаду, аятолла Али Хаменеи, верховный лидер Ирана, одобрил избрание Хасана Роухани в 2013 году. Роухани построил свою избирательную кампанию на обещании освободить Иран от санкций, и без его избрания вряд ли бы удалось прийти к ядерному соглашению.

Аналогичным образом санкции могут сработать в случае с Россией, еще одной страной, где проводятся управляемые выборы. На протяжении более 15 лет Владимир Путин обещал россиянам политическую стабильность и повышение уровня жизни в обмен на поддержку его личной власти. Но западные санкции в сочетании с экономическими ошибками Кремля сделали этот общественный договор недействительным и заставили Путина искать новый, основанный на его роли защитника России от захватнических устремлений Запада. Популярность Путина достигла пика после аннексии Крыма в 2014 г., но поскольку до полного восстановления экономики еще очень далеко, недовольство уже зреет и может начать расти.

Третий вопрос, который должны задать себе политики, касается диспозиции в коалиции, вводящей санкции: обладают ли США и их союзники достаточной решимостью, чтобы реализовывать эти меры длительный период? Если нет, то страна – объект санкций постарается их переждать, надеясь, что лоббисты и оппозиционные партии на Западе ухватятся за внутренний ущерб от санкций и вынудят Вашингтон или Брюссель поднять белый флаг.

Ситуация с Россией показывает, как санкции могут превратиться в гонку на время. Последние несколько лет Россия пыталась освободиться от санкций, не давая Западу то, что он требует, – т.е. восстановление признанных границ Украины, и стараясь подорвать его решимость. Запустив процесс, когда все страны-члены каждые полгода должны единогласно одобрять продление санкций против России, Евросоюз сделал себя удобной мишенью: Москва пытается влиять на действующих лидеров, например Виктора Орбана в Венгрии, и поддерживает оппозицию, например Марин Ле Пен во Франции. Однако провал российского вмешательства на недавних президентских выборах во Франции и принятие Конгрессом закона, ограничивающего возможности Дональда Трампа снять санкции против России, ясно дали понять, что Запад не намерен отступать. Тем не менее санкции Евросоюза были бы более эффективными, если бы не требовали регулярного подтверждения.

Четвертый вопрос касается политической цели санкций: есть ли у страны, против которой они введены, возможность для маневра? Даже самые жесткие санкции не могут привести к полной капитуляции, и глупо ожидать, что лидер страны совершит политическое самоубийство ради их снятия. Этим фактором обусловлен провал санкций против КНДР: ядерная программа стала основой легитимности Ким Чен Ына внутри страны, поэтому политические потери от соглашения о денуклеаризации перевешивают экономические плюсы от снятия санкций. Чтобы санкции действительно могли изменить поведение страны, у ее руководства должна быть возможность согласиться на требования США и при этом сохранить лицо.

Хотите мира – готовьтесь к экономической войне

В марте 2016 г. министр финансов США Джейкоб Лью сделал важное предостережение: «Мы должны осознавать риск чрезмерного использования санкций, которое может подорвать наши лидирующие позиции в глобальной экономике и эффективность самих санкций». Чем больше Соединенные Штаты полагаются на санкции, отметил Лью, тем активнее другие страны пытаются избавиться от зависимости от американской финансовой системы и таким образом уменьшить свою уязвимость в случае введения санкций США.

Замечания Лью логичны, однако он игнорирует ключевой факт: мы уже живем в эпоху интенсивных экономических войн. За последние два года Китай угрожал санкциями против американских компаний, которые продают оружие Тайваню. После того как Турция сбила российский военный самолет, Москва ограничила туризм и импорт продуктов питания. Саудовская Аравия и другие арабские страны приняли меры против Катара. В период, когда государства стараются бросить вызов либеральному мировому порядку, но так, чтобы это не привело к войне великих держав, активизация экономической борьбы неизбежна. Не говоря уже о политических стимулах для введения новых и новых санкций, которые ощущают в Вашингтоне: следование этим импульсам – самый простой путь, когда разыгрывается карта национальной безопасности. Сокращая применение санкций, вы рискуете повторить ошибку луддитов, которые крушили ткацкие станки, протестуя против промышленной революции: человек может отказываться от инструмента, но его применение все равно продолжит распространяться.

Соединенным Штатам нужно готовиться к грядущим экономическим баталиям, реформируя свой санкционный аппарат. С помощью санкций удалось заставить некоторых оппонентов отказаться от уже предпринятых шагов – как в случае с ядерной программой Ирана, однако всегда легче предотвращать еще не совершенные действия. Поэтому главная цель – разработка санкций как самого мощного инструмента США в серой зоне между войной и миром, где сегодня в основном и происходит борьба на международной арене.

В первую очередь нужно на постоянной основе наладить процесс проработки санкций на экстренный случай. Так же как военные прорабатывают детальные планы войн, которые когда-нибудь могут понадобиться, сотрудники Госдепартамента, Минфина и других ведомств должны создать и постоянно обновлять типовые планы быстрого введения санкций в случае необходимости. Чтобы отработать эти планы на практике и продемонстрировать готовность властей США их применить, нужно регулярно проводить что-то вроде военных учений с симуляцией кризисов, в разрешении которых санкции способны сыграть существенную роль.

Соединенным Штатам также следует укрепить защиту от возможных ответных действий. В приоритете должен быть сбор разведданных о разработках противника в сфере экономических войн в дополнение к их военным планам. Необходимо также определить уязвимые точки американской экономики и спокойно работать над их устранением совместно с частными компаниями. Некоторые важнейшие американские продукты, в том числе самолеты и лекарства, зависят от поставок компонентов из других стран, которые могут ввести санкции против США, поэтому федеральному правительству вместе с производителями следует заблаговременно найти альтернативных поставщиков.

Эффективное наступательное и оборонительное планирование потребует регулярных консультаций политиков с экспертами по санкциям и ведущими представителями частного сектора. В Соединенных Штатах традиционно остерегаются многих видов тесных контактов бизнеса и власти, которые широко распространены в других странах, однако в данном случае стоит сделать исключение в интересах национальной безопасности. В команды по разработке санкций Госдеп и Минфин должны привлекать не только дипломатов и юристов, но и опытных профессионалов из финансового, энергетического и технологического секторов. Экспертное мнение необходимо, чтобы санкции сохраняли эффективность и в то же время не ударили по США и их союзникам. Это особенно важно в случае применения мер против крупных экономик, когда возрастает риск финансовых потерь.

Последний ингредиент сдерживания, основанного на санкциях, – регулярное обсуждение способов ведения экономической войны с союзниками. Несмотря на манящие перспективы широкой международной поддержки, Совет Безопасности ООН – неподходящая площадка для дискуссий в силу разногласий между его постоянными членами, что часто приводит к выхолащиванию смысла санкций. Слабость попыток Соединенных Штатов оказать давление на КНДР связана именно с Советом Безопасности ООН и наследием санкционной программы, которая строилась не на экономическом принуждении, а на противодействии получению Пхеньяном компонентов для ядерных ракет. Поскольку Россия и Китай обладают правом вето в решениях по санкциям и сами следят за нарушениями санкционного режима на своей территории, у Соединенных Штатов осталось гораздо меньше возможностей воздействовать на КНДР, чем в случае с Ираном и Россией. Кроме того, Пекин и Москва вполне могут согласиться на резолюции Совбеза и при этом тайно продолжат помогать Пхеньяну.

Интересам США в большей степени отвечает обсуждение принуждающих экономических санкций с союзниками-единомышленниками в ЕС и «Большой семерке», в то время как в рамках ООН можно сосредоточиться на мерах, не вызывающих особых разногласий, – касающихся плохих акторов, распространения оружия и отмывания денег. Соединенным Штатам также следует привлекать союзников к разработке планов санкций и учениям, большое значение имеет совместная работа по использованию санкций в интересах коллективной безопасности. Разумной стратегией по сдерживанию новых попыток России вмешиваться в выборы, например, могла бы стать совместная декларация ЕС и НАТО, предупреждающая, что подобные действия будут рассматриваться как атака на весь блок и приведут к жестким многосторонним санкциям.

Экономические войны – реальность современной международной обстановки, и Соединенным Штатам необходимо совершенствовать искусство их ведения, чтобы эффективно сдерживать оппонентов. Конечно, кризисы не прекратятся: США всегда будет трудно нивелировать агрессивные действия и защищать свои интересы в таких горячих точках, как Южно-Китайское море, Персидский залив и постсоветское пространство. Если Вашингтон ужесточит свою санкционную политику так, что его возможности не будут ставиться под сомнение, а намерения будут безошибочными, это поспособствует длительному миру между великими державами: кризисы удастся предотвращать до того, как они выйдут из-под контроля.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6, 2017 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513573 Эдвард Фишман

Велаяте-факих по-американски

Почему Конституция США не в ладах с демократией

Анатоль Ливен – профессор Джорджтаунского университета в Катаре; старший научный сотрудник фонда «Новая Америка» (New America), Вашингтон.

Резюме Отцы-основатели Соединенных Штатов не предвидели ни грядущих расовых столкновений, ни тем более конфликтов на почве принадлежности к тому или иному полу. И никто из них и вообразить не мог, как увеличится размер и объём обязанностей современного государства.

Конституция Соединенных Штатов, величайшего демократического государства мира, похоже, не в ладах с демократией, а местами противоречит принципам эффективного государственного управления.

Дебаты в американском сенате зашли в тупик, и в работе значительной части правительства снова ожидаются сбои. Подобного рода происшествия не случаются ни в одной другой стране развитого мира. Так как же дошла до жизни такой страна, столь долго служившая для всего мира образцом демократии, хорошо отлаженного государственного управления и всего самого передового?

Неповторимая старушка

Ответ кроется в сочетании шести различных факторов, как очень старых, так и новых. В американском обществе на глубинном уровне существует межрасовая напряженность, возникшая в тот момент, когда первый англичанин высадил на берег раба либо вступил в схватку с коренным обитателем этих мест. Эта напряженность возрастала по мере того, как относительная численность белого населения сокращалась и оно превращалось в меньшинство. В 1960-е гг. проявились резкие религиозно-культурные противоречия; социально-экономический упадок значительных слоев белого среднего класса породил враждебные чувства в среде консервативно настроенных белых американцев; двухпартийная система способствовала усилению радикалов с обеих сторон; и, наконец, сама Конституция послужила своеобразным котлом, где смешались все эти ингредиенты, образуя варево, парализующее власть.

Большинство прочих проблем и противоречий (за исключением консервативной религии) теперь уже свойственно и остальным западным демократиям. Благодаря миграции расовая проблема, долгое время составлявшая исключительно американскую специфику, стала актуальной и для европейского континента. Но роль, которую играет американская Конституция, уникальна. Ни у одной другой демократии нет такой старинной и почитаемой конституции, и, как все прочие «старики», 229-летняя конституция начинает вести себя довольно странным образом, изъясняясь словами, совершенно не похожими на те, что произносились в момент ее появления на свет.

Более всего сторонних наблюдателей озадачивает то, что в некоторых отношениях основной закон величайшего демократического государства мира, похоже, в некотором смысле не в ладах с демократией, а местами противоречит принципам эффективного государственного управления. В ответ на это можно сказать только одно: да, именно такой она и задумана отцами-основателями Америки. Они все до единого были богатыми патрициями и рабовладельцами, и менее всего им хотелось «демократии».

Погруженные в историю античной Греции и Рима (и, по-видимому, получившие подтверждение своим страхам в горьком опыте революционной Франции), они полагали, что демократия неизбежно приводит к охлократии (власти толпы), а затем и к тирании. Глубокий страх перед тиранией в свою очередь побудил их воздвигнуть на пути эффективного государственного управления значительные препятствия, воплощенные в знаменитой системе «сдержек и противовесов». Все тот же страх перед толпой и тираном заставил их ввести конституционные правила, чрезвычайно затрудняющие изменение основного закона и делающие полностью невозможным его фундаментальный пересмотр. Таким образом, американская Конституция является документом в высшей степени несуразным, ибо не обеспечивает ни защиты демократии (чего можно было бы ожидать от конституций, основанных на демократических традициях), ни автономности и эффективности управления (чего следовало бы ожидать от конституций, основанных на авторитарных традициях).

Кроме того, – и это еще одна важнейшая причина – Конституцию США не принимали, как в наши дни, на всенародном референдуме. Ее окончательный вариант выработан в процессе трудных переговоров тринадцати полунезависимых государств и ратифицирован ими. «Основатели» опасались, что, заложив в Конституцию положение о возможности ее пересмотра, они откроют путь к развалу Соединенных Штатов, которые вновь распадутся на независимые государства или группы государств. Кстати, именно это и случилось в 1850-х – 1860-х гг., когда возникли разногласия по поводу рабства. На многое проливает свет и следующая подробность. До Гражданской войны использовалась официальная (и, разумеется, грамматически правильная) формула «the United States are» (множественное число). После 1865 г. и поныне говорят и пишут «the United States is» (единственное число). Грамматический пустяк, но за него поплатились жизнью 620 тыс. американцев.

Отцы-основатели не предвидели ни грядущих расовых столкновений, ни тем более конфликтов на почве принадлежности к тому или иному полу (чтобы понять абсурдность попыток обосновывать суждения сегодняшнего дня на толковании намерений отцов-основателей, представьте себе, что вы спрашиваете у Джорджа Вашингтона, какого он мнения о браках гомосексуалистов и правах трансгендеров). И, конечно же, никто из них и вообразить не мог, как увеличится размер и объем обязанностей современного государства.

Проблемы Конституции США берут начало – но, безусловно, на том не кончаются – в факте существования коллегии выборщиков. Три раза за 57 лет (1960, 2000, 2016) президентом становился кандидат, за которого не проголосовало большинство, что вызывало недоумение во всем мире. В прошлом проигравшие признавали поражение в силу внушенного им с детства уважения к священности конституционного процесса и потому еще, что в следующий раз надеялись на аналогичное везение. Выиграли же демократы в 1960-м, а республиканцы в 2000-м! Однако в наши дни коллегия выборщиков получила небольшое, но важное преимущество в штатах с малочисленным населением, что создает перевес в пользу республиканцев, за которых постоянно голосует большинство выборщиков в малонаселенных западных штатах, где преобладает белое консервативно настроенное население. Учитывая небольшую разницу в количестве голосов, поданных на общенациональных выборах за кандидатов от обеих партий в последние годы, такое незначительное преимущество становится решающим. Если голосование коллегии выборщиков будет и дальше противоречить результатам общенациональных выборов, рано или поздно вся система утратит легитимность.

Неувязки в организации коллегии выборщиков воспроизводятся в неизмеримо большем масштабе при распределении мест в сенате. Правило, по которому каждый штат представляют два сенатора, ставит в неравное положение демократов, чей электорат сосредоточен в густонаселенных урбанизированных штатах восточного и западного побережья.

Изменить такое положение невозможно, так как этому препятствует Конституция. Однако, по-видимому, существует определенная возможность исправить еще более скандальную черту системы – право администраций штатов устанавливать границы избирательных округов на выборах в палату представителей, что позволяет осуществлять грубейшие подтасовки в пользу той или иной правящей партии. В прошлом этим грешили как демократы, так и республиканцы, однако при жизни нынешнего поколения система неизменно работает в пользу республиканцев. Так что от выборов к выборам демократы получают большинство в национальном масштабе, а республиканцы – большинство мест в палате представителей, либо республиканцы выигрывают общенациональные выборы с небольшим преимуществом, но опять же обретают значительное большинство мест. Но такое откровенно скандальное положение дел нельзя исправить – не предусмотрено Конституцией, тогда как в остальном демократическом мире уже создано соответствующее учреждение – национальная избирательная комиссия, которая и регулирует распределение мест в парламенте. Впрочем, кое-какие шаги по ограничению наиболее одиозных форм избирательного «блата» предпринимают американские суды: дело должно решиться в течение нынешнего года.

Диковинный суд

Все это подводит к рассмотрению самого диковинного учреждения, предусмотренного американской Конституцией. Я имею в виду Верховный суд. В Конституции записано, что основополагающим принципом государственного устройства и демократии является разделение власти на исполнительную, законодательную и судебную и что государственная система функционирует в соответствии именно с этим принципом. Однако на деле из высших государственных учреждений у США имеется лишь одна исполнительная ветвь – администрация президента – и две законодательные: Конгресс и Верховный суд. Ведь Верховный суд имеет право выносить постановления на основании не закона, а собственного толкования Конституции и в силу этого является не исполнителем законов, а их создателем. Об этом свидетельствует целый ряд его постановлений (сначала в пользу либералов, а затем – консерваторов), отменяющих существующие нормы в отношении расовой дискриминации, абортов, прав гомосексуалистов, торговли оружием и финансирования избирательных кампаний.

В наше время это тем более актуально, что в Конституции нет ни слова о многих современных проблемах (например, однополых браках или финансировании избирательных кампаний). Поэтому по таким вопросам решения Верховного суда основываются на том, что, по мнению большинства судей, имеется в виду в Конституции. Или, иначе говоря, это упражнение (весьма распространенное в массовой литературе и кино) на угадывание того, что люди, жившие 230 лет тому назад, подумали бы или сделали, будучи, как по волшебству, перенесены в наше время. Еще более странно то, что судьи Верховного суда не избираются коллегами-судьями, а назначаются президентом, что в прошедшие десятилетия предопределило раскол Верховного суда на враждующие партийные клики. В политическом отношении суд качало то в одну, то в другую сторону в зависимости от того, настигала ли кого-то из судей скоропостижная смерть или, наоборот, они отличались завидным долголетием.

Подобным образом не функционирует ни один верховный суд в мире. В сущности, здесь можно провести лишь одну параллель – иранский «Велаяте-факих» и Совет стражей конституции. Велаяте-факих означает «власть правоведа», главным же толкователем права является рахбар, верховный руководитель, то есть «верховный правовед». Задачей верховного правоведа и стражей конституции является вынесение решений о соответствии законов и политики правительства священным текстам шиитского богословия. Поскольку верховный законовед – это не только старшее духовное лицо, но также политик и иранский националист, некоторые из решений, выносимых данным учреждением, отличаются значительной гибкостью, вполне сравнимой с гибкостью, которую в толковании скрытого смысла их собственного священного документа – Конституции США – проявляют судьи Верховного суда.

Учитывая, что американская Конституция считается чуть ли не священным документом (некоторые консервативные ученые даже высказываются в том смысле, что в ней отражается естественный закон, а это, в сущности, то же самое, что и термин «богоданный», использовавшийся деятелями Просвещения в XVIII веке), изменить ее чрезвычайно трудно. Этому препятствуют и положения, прописанные в самом документе, где говорится, что для принятия любой поправки требуется одобрение двух третей членов Сената, а затем ратификация тремя четвертями членов законодательных собраний штатов, чего в нынешние времена жесткой межпартийной борьбы невозможно представить, даже предавшись вольному полету фантазии.

Существующие правила просто-напросто дают слишком много преимуществ республиканцам. Но время от времени они работают и на демократов: ведь смогло же демократическое меньшинство в Конгрессе и американские суды заблокировать исполнение административных распоряжений Трампа.

Поскольку любая попытка реформировать Конституцию поневоле должна опереться не на (безнадежный) конституционный процесс, а на массовые уличные протесты, а капиталистическая элита Демократической партии в глубине души таких протестов боится, шансов на коррекцию сейчас просто нет.

Долгое время перед Гражданской войной и в период, отмеченный завоеваниями Движения за гражданские права чернокожих, мы наблюдали схему, в соответствии с которой теснимые противником консервативные белые американцы, ожесточенные экономическими утратами среднего класса, используют положения Конституции, ведя долгие и жестокие арьергардные бои с силами, выступающими за расовые и культурные перемены. Демократы же при любой возможности будут отбиваться тем же оружием. Как можно изменить эту неприглядную схему, пока непонятно. Разве что какие-нибудь американцы (американцы в военной форме?) смогут создать новую, третью, политическую партию, которая сплотит население в поддержке политики, угодной большинству, и оттеснит на обочину и радикалов-демократов, и радикалов-республиканцев. Но сейчас нет абсолютно никаких признаков того, что это может произойти.

Античные греки придумали политический термин «стазис» (stasis), означающий сочетание безысходного противостояния между противоположными силами, политического кризиса и паралича государства. Сегодня мы живем в разгар эпохи американского «стазиса», исход которого невозможно предугадать.

Написано по заказу сайта Международного дискуссионного клуба «Валдай» http://ru.valdaiclub.com, где можно ознакомиться с другими материалами автора.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513568 Анатоль Ливен

Эпоха застоя в мировой науке

И что это значит для человечества

Александр Лосев – член президиума Совета по внешней и оборонной политике, генеральный директор АО «УК "Спутник – Управление капиталом"».

Резюме Массированной рекламой нам пытаются доказать, что цифровизация станет основой «Индустрии 4.0». Умалчивается, что «цифру» нельзя надеть, «цифрой» нельзя согреть дома, больницы и школы, «цифра» не заменит транспорт и дороги, «цифрой» не утолить голод и не вылечить заболевания.

Двадцатый век называют великой эпохой научно-технической революции, когда на основе научных знаний и открытий происходил стремительный прогресс техники и технологий, невероятными темпами шло развитие промышленности и производительных сил, менялись общественно-политические отношения, повышался уровень и качество жизни людей. Научные знания стали факторами производства в большинстве стран мира, а в СССР и США фундаментальная и прикладная наука обеспечивали обороноспособность и стратегический паритет с «вероятным противником».

Нынешнее состояние российской науки иначе как кризисным не называют, особенно в сравнении с ее заметной ролью и мировым влиянием в ХХ веке. Много сказано про разрушение научно-технического потенциала в постсоветское время, «утечку мозгов» и потерю интеллектуального капитала, многолетний дефицит финансирования, деградацию институтов и академий, нехватку лабораторий и оборудования для исследований, про падение престижа науки и сокращение общего числа ученых на фоне стремительного роста социального неравенства. Огромной проблемой является невостребованность результатов научных исследований российской экономикой и обществом. Реформирование науки и создание ФАНО пока не только не помогает решить накопившиеся проблемы, но напротив, приводит к еще большей деградации научной деятельности при усилении роли «наукометрии» и чиновников в работе Российской Академии наук.

Другой аспект той же проблемы – слабая защита нашей интеллектуальной собственности. Чиновники вынуждают ученых публиковать результаты своих исследований в иностранных научных журналах, что позволяет транснациональным корпорациям практически бесплатно получать плоды интеллектуального труда российской науки, а при внедрении разработок нашим исследователям очень мало что достается. Это не добавляет мотивации делать свои научные работы публичными.

Не способствует развитию науки и недостаточная известность современных российских ученых в мире, и периферийный статус русского языка в научной литературе. Языком мировой науки после Второй мировой войны стал английский. На этом языке в основном осуществляется исследовательская деятельность и научные коммуникации, также как и оценка значимости результатов исследований и открытий. Соединенные Штаты лидируют по количеству Нобелевских премий, превосходя следующую за ними в нобелевской статистике Великобританию более чем в три раза, а замыкают четверку лидеров Германия и Франция. Почти половина университетов, давших миру нобелевских лауреатов, находится в США.

Правда, за четверть века человечество очень незначительно продвинулось в познании законов природы. Большинство достижений, включая открытие бозона Хиггса или расшифровку генома человека – это либо завершение начатых десятилетия назад исследований, либо практическое подтверждение гипотез полувековой давности. Мировая наука не демонстрирует в XXI веке таких же значительных открытий, как это было в прошлом столетии.

Приходится говорить не только о кризисе российской науки, но и о застое мировой фундаментальной науки в целом, хотя научное сообщество в ведущих экономиках мира финансируется лучше, чем в России и вряд ли может жаловаться на отсутствие интереса со стороны корпораций и государственных органов.

Построение фрактала, или что пошло не так?

Создание научной картины мира можно образно сравнить с построением фракталов динамических систем, например, с вычерчиванием множества Мандельброта или Жюлиа. Начальная точка такого фрактала соответствует нулю – то есть Незнанию. Затем год за годом, век за веком из научных открытий начинает формироваться огромное тело фундаментальных знаний и прикладных навыков, и возникает основная кардиоида мировой науки, вокруг которой выделяются специализированные области, меньшие по размеру, но связанные с ней. На этих узких областях выстраиваются свои очень сложные взаимосвязанные конструкции, повторяющие в меньших масштабах строение основного тела науки и детализирующие наши знания. Фрактал науки постоянно разветвляется, при этом каждый его следующий фрагмент в несколько раз меньше предыдущего, но для того чтобы его построить, требуется столько же ученых и специалистов и столько же усилий и средств, сколько было задействовано за все предыдущее время существования этой науки. Видимо, таково свойство Природы, которая любит фракталы, или замысел Творца (для тех, кому ближе эта гипотеза).

«Наука всегда неправа. Она не в состоянии решить ни одного вопроса, не поставив при этом с десяток новых», – говорил Бернард Шоу. Проверка всех высказанных гипотез и построение нового «фрактала» научной картины мира требует таких энергетических и финансовых ресурсов, которыми человечество просто пока не располагает. Получение новых знаний с каждым годом становится дороже и дороже, ученых нужно все больше и больше, а стоимость экспериментов и оборудования может исчисляться миллионами или даже миллиардами долларов, как, например, Большой адронный коллайдер в ЦЕРНе. Для дальнейшего прорыва в естественных науках требуются колоссальные средства на новые исследования и подтверждения научных идей, включая эксперименты за пределами Земли, а самое главное, необходимо время (несколько поколений ученых), но экономические реалии требуют прибыли «здесь и сейчас».

Это ограничивает общее развитие науки в основном теми областями, в которых открытия становятся прибыльными бизнес-идеями. У экономики свои законы, поэтому сейчас средний срок финансирования исследований составляет всего три года, хотя историческая практика показывает, что для научного открытия зачастую требуются десятилетия.

К тому же западная демократия поставила все дорогостоящие государственные программы в зависимость от электоральных циклов. Поддержка избирателей, необходимая для получения или сохранения власти, заставляет политиков, парламенты и правительства склоняться к популизму и решать тактические задачи, поэтому траты на фундаментальную науку в развитых странах сокращаются в относительном (к величине ВВП), а иногда и в номинальном выражении. В государственных бюджетах нет «лишних» денег на науку, да и тратить огромные средства с непредсказуемым результатом, рискуя экономическим ростом или социальной стабильностью при отсутствии экзистенциальных внешних угроз, никто из политиков не хочет.

Неправильная наука и «библиометрика» по Хиршу

В идеале любое научное исследование состоит из трех компонентов: 1) постановка задачи, 2) объективный эксперимент с получением результатов, и 3) неоднократное повторение испытаний для подтверждения, то есть воспроизводимость опыта. Но современная наука отходит от этого идеала.

Проектный подход, используемый при субсидировании науки, например, в США и в Великобритании, мотивирует в основном те исследования, которые могут принести экономическую выгоду компаниям либо выполнить идеологический заказ власти. При таком подходе фундаментальная наука даже в развитых странах оказывается в общем-то бесполезной, хотя все еще остается «статусной» для ведущих университетов и крупных исследовательских центров. Но даже им приходится объединять финансовые ресурсы и участвовать в совместных программах, чтобы проводить исследования на необходимом для современной науки уровне. У небольших университетов и институтов такой возможности практически нет. Удорожание экспериментов привело к тому, что во многих областях науки ученые занимаются математическим моделированием и последующей корректировкой компьютерных моделей для того, чтобы результат вычислений соответствовал полученным в ходе эксперимента данным.

Поскольку денежные ресурсы ограничены, научная деятельность все больше зависит от грантов, выделяемых государственными агентствами или частными корпорациями. Исследования коммерциализируются, а значит грантодателям необходимы критерии оценки самих ученых и эффективности их работы. Так появились рейтинги университетов и индексы, например, индекс Хирша (h-index), основанные на количестве публикаций ученых или групп исследователей и объеме цитирования этих публикаций. Индекс Хирша и цитируемость необходимы для привлечения финансирования. Чем выше рейтинг и индекс цитирования, тем больше шансов у конкретного ученого или университета получить грант. Особенно актуально это стало, когда регуляторы ужесточили требования к банкам в отношении кредитных рисков, что отразилось в правилах Базель III и в американском законе Додда-Франка. Достаточно много работ стало невозможно финансировать, привлекая банковские кредиты, поэтому главную роль в распределении грантов получили крупные межправительственные организации или федеральные агентства, такие как National Science Foundation в Соединенных Штатах или European Research Council и European Research Coordination Agency в Евросоюзе.

С одной стороны, такой «индексный» подход решает проблему временного интервала между совершением открытия и началом его использования в экономике (не все ученые доживают до реализации своих идей), а с другой – заменяет реальную результативность исследований упрощенной наукометрикой.

Количество публикаций становится основным критерием значимости научных работ и мотивирует ученых больше заниматься «раскрученными» темами и отказываться от важных для развития науки, но малоизвестных широкому научному сообществу направлений, где количество цитирований будет минимальным. Успех современного ученого на Западе измеряется в полученных им суммах грантов, в количестве статей, опубликованных в статусных научных журналах, и в цитируемости этих работ.

Конкуренция за гранты принимает гипертрофированные формы и отражается на качестве исследований. Больше ценятся статьи с данными об успехах, поскольку неудачные эксперименты могут поставить крест на научной карьере, хотя отрицательный результат – тоже результат, значимый для науки. Наукометрика приводит к увеличению числа весьма заурядных публикаций, где мало новизны, зато нет риска неудачи, а ученые иногда вынуждены подгонять результаты под ожидания тех, кто их исследования финансирует, чтобы написать о достижениях и получить средства на продолжение работ. Такая «формула успеха» позволяет ученым встраиваться в систему, но на пользу науке явно не идет.

Чтобы избежать закрытия лабораторий, руководители исследовательских групп вынуждены с каждым годом направлять все больше заявок на гранты, перегружая этим систему распределения денег. Доля поддерживаемых грантодателями прошений составляет в разных областях от 10 до 20%, остальные отклоняются. Многие профессора жалуются, что тратят до половины рабочего времени на составление заявок на гранты. Человеко-часы на подготовку документации для федеральных агентств складываются в столетия. Так, австралийские ученые недавно подсчитали, что на составление грантовых заявок они потратили в общей сложности 500 лет. Руководители научных групп в США, многие из которых являются авторитетами в своих областях, тратят на грантовую документацию до 42% рабочего времени, которое просто потеряно для науки. Согласно данным European Research Council четверть средств, выделяемых на исследования, «съедается» бюрократическими процедурами.

В отличие от России, число научных работников на Западе с каждым годом увеличивается, но молодые ученые и аспиранты часто сетуют на форумах и в соцсетях, что их материальное положение ухудшается. Конкуренция очень высока, и это влечет за собой появление дисбалансов, научные результаты подтягиваются под обещания, а сомнения в обоснованности и справедливости выдачи грантов становятся поводом для постоянных конфликтов.

Проведенный не так давно метаанализ эффективности научных исследований показал, что 85% мировых затрат на науку приходится на бесполезные и плохо спланированные исследования. Про критерий воспроизводимости результатов вспоминают нечасто, поскольку на рутинное повторение экспериментов просто нет денег. В современной науке возникло даже такое негативное явление, как «кризис воспроизводимости». Небрежно сделанные работы объявляются «революционными», а качество методов редко проверяется. Так, например, статистика показывает, что до 30% влиятельных исследовательских работ в области медицины впоследствии оказываются ошибочными или малозначимыми.

Вывод из всего этого неутешителен: в то время как российская наука старела и сжималась в анабиозе, западная наука под руку с бизнесом водила хоровод вокруг достижений прошлых поколений ученых.

Парадоксы Черной Королевы

«Нужно бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте, а чтобы попасть в другое место, нужно бежать вдвое быстрее». Эти слова, сказанные Алисе Черной Королевой, очень точно указывают, что именно нужно делать, чтобы научные знания вновь стали факторами производства и перевели мировую экономику на новый технологический уровень.

Пока же мир пытается совершить технологическую революцию, не создав современную научную основу для этого, а лишь стараясь коммерциализировать и социализировать научно-технические достижения прошлого. Даже «великий инноватор» Илон Маск использует ракетные двигатели и носители, созданные по технологиям полувековой давности. В 1899 г. именно электромобиль впервые в истории автомобильного транспорта достиг скорости 100 км/ч, а электромобили XXI века отличаются от прототипов XIX века лишь дизайном и некоторыми дополнительными функциями.

Бизнес и государство как главные грантодатели оказывают заметное влияние на развитие современной науки и в чем-то ограничивают свободу деятельности ученых. Происходит концентрация прикладных научных исследований в информационных технологиях, в топливно-энергетической сфере, биомедицине, в телекоммуникациях, то есть там, где есть перспективы получить прибыль, в десятки раз превышающую общие затраты на НИОКР. И делается это, к сожалению, в ущерб естественным наукам, вплоть до полного прекращения работ в ряде областей. В гуманитарной сфере дела обстоят еще хуже, поскольку коммерциализировать идеологию лучше всего умеют государства, поэтому гранты в основном идут на исследования, либо не противоречащие позициям властей, либо подтверждающие правильность их политики в глазах социума и избирателей. И только конкуренция политических течений вносит разнообразие в гуманитарную сферу.

Роль людей науки в обществе снижается, у молодежи нет мотивации становиться учеными, получающими такую же зарплату, как работники торговли или рабочие на предприятиях, при перспективе постоянно клянчить гранты. Кумиры молодежи создаются в спорте и шоу-бизнесе.

Но рост мировой экономики не должен остановиться из-за такой пустяковой причины, как застой в фундаментальной науке. Постиндустриальная эпоха – это ничто иное как финансиализация рынков, увеличение доли услуг (и развлечений) в структуре ВВП при бурном развитии информационных технологий и массовом выводе промпроизводства в развивающиеся страны. Когда в политике и экономике начинают доминировать социальные и коммерческие технологии, правительства и транснациональные корпорации стараются повсеместно навязать новую мифологию, уводя прогресс в сторону и призывая население отказываться от собственности в пользу удобств, тем самым превращая граждан в люмпен-потребителей. Современное школьное образование настроено на производство «грамотных потребителей», а Болонская система в вузах выравнивает стандарты под единую планку и одновременно разрушает их в угоду рынку, делая знания фрагментарными и снижая общий уровень высшего образования.

Средневековая формула «Наука – служанка богословия» трансформируется в ангажированность ученых, получающих гранты за «подтверждение» мифов и доказывающих, например, теорию глобального потепления из-за выбросов диоксида углерода, хотя планета пережила много циклов потепления и похолодания, роста и снижения концентрации СО2 в отсутствие человечества или при крайне незначительном объеме производства в доиндустриальные эпохи. Разрушение озонового слоя атмосферы «неправильными» фреонами объявлялось в конце ХХ века катастрофой мирового масштаба, но вот и фреоны давно уже заменили на «правильные», а озоновые дыры почему-то не исчезают. Ошибочные и, возможно, намеренно искаженные научные заключения, положенные в основу Киотского протокола, а затем и Парижского соглашения по климату, сдерживают глобальное экономическое развитие и становятся инструментами политического давления.

Еще больше мифов создается в области «зеленой» энергетики. Хотя у всех возобновляемых источников (ВИЭ) низкая плотность потока энергии, что означает крайне малую эффективность солнечной и ветровой энергетики в сравнении даже с обычной тепловой, в Европе ВИЭ позиционируется как альтернатива атомной энергетике. При этом умалчивается, что производство солнечных панелей и аккумуляторов для электромобилей наносит непоправимый экологический ущерб, а эксплуатация электромобилей требует дополнительной генерации электричества, две трети которого вырабатывается в Европе на тепловых электростанциях путем сжигания миллионов тонн каменного угля и природного газа. Парадокс, но электромобили сейчас в два раза грязнее и опаснее для экологии Земли, чем обычные автомобили с бензиновыми двигателями. И так будет до тех пор, пока доля атомной энергетики не достигнет хотя бы 50% всей энергогенерации планеты. Но сегодня ядерная энергия составляет в ней лишь 9%, а доля электростанций на угле, мазуте и газе – 70%.

«Слыхала я такую чепуху, рядом с которой это разумно, как толковый словарь!» – говорила Черная Королева. Главным фетишем мировой экономики становится «цифровизация» и ее «хайп» – малоэффективная и энергозатратная технология «блокчейн».

Хотя прошло достаточно много времени с момента внедрения информационных технологий в промышленное производство, миру так и не представлено веских доказательств того, что цифровизация способна резко поднять производительность труда в промышленности и ускорить темпы экономического роста. Зато массированной рекламой нам пытаются доказать, что цифровизация станет основой «Индустрии 4.0», то есть запустит «четвертую промышленную революцию». При этом умалчивается, что «цифру» нельзя надеть, «цифрой» нельзя согреть дома, больницы и школы, «цифра» не заменит транспорт и дороги, «цифрой» не утолить голод и не вылечить заболевания.

Блокчейн объявлен светлым будущим торгово-финансовой сферы, но его адепты забывают рассказать, что это регресс самой философии Интернета и в сравнении с платежной системой Visa чудовищная по своей неэффективности технология, когда миллионы компьютеров во всем мире загружены решением одной и той же задачи получения кода верификации и постоянной проверкой единой цепочки одних и тех же транзакций, которую все эти миллионы компьютеров копируют и обновляют на своих дисках, быстро заполняя машинную память терабайтами одинаковой на всех информации. Каждому участвующему в расчетах криптовалютами необходимо хранить у себя дома гигантские массивы данных обо всех транзакциях, совершенных в прошлом и реализованных в будущем всеми участниками системы, поскольку передача данных на облачные сервера и внешние дата-центры означает конец децентрализации.

«Зеленые», критикуя заявления президента Трампа по поводу Парижского соглашения о климате, упускают из вида, что на майнинг биткоинов уже тратится 37 тераВт/ч электроэнергии, что соответствует выбросу 22 млн тонн углекислого газа в атмосферу и около 3 млн тонн оксидов серы и азота. Таков «вклад» майнеров в экологию нашей планеты. К тому же криптовалюты, позволяющие проводить анонимные расчеты – настоящая находка для преступных группировок, занимающихся продажей наркотиков, вымогательством, торговлей человеческими органами и другими незаконными операциями. А блокчейн можно отнести к технологиям «цветных революций», потому что именно он позволяет определенным группам в ситуации хаоса, падения государственной власти и гражданской войны осуществлять расчеты и гарантировать доказательства своих прав на собственность до момента победы новой власти или установления контроля со стороны иностранной державы.

Повсеместное внедрение «цифры» способно принести колоссальную прибыль корпорациям, поскольку появление возможности анализировать гигантские массивы неупорядоченных данных – Big Data – помогает принятию стратегических бизнес-решений, открывает перспективы для «Интернета вещей» и повышает эффективность продаж продуктов и услуг, а Data Mining (глубинный анализ данных) становится источником дохода, сопоставимым с разработкой реальных горнорудных месторождений.

Людям внушают, что им не нужна собственность на вещи и даже вещи как таковые, а нужны лишь функции этих вещей. Зачем, например, иметь собственную машину, которая большую часть дня стоит на стоянке (часто платной) и которую нужно обслуживать и страховать, если есть Uber и прочие агрегаторы таксомоторных услуг? Или зачем покупать в собственность квартиру или дом, выплачивая за него всю жизнь ипотеку, если можно взять жильё в аренду? По сути, это новое переосмысление идеи Эриха Фромма «Haben oder Sein» – «Иметь или быть?».

«Сначала раздай пирог, а потом режь его», – говорила Алисе Черная Королева. Потребности людей станут удовлетворяться системой, знающей о человеке, его привычках и даже мыслях абсолютно всё. Как раз для выявления потребности людей в этих функциях вещей и для продвижения и навязывания товаров и услуг и получает коммерческое развитие «цифровизация», распространение гаджетов и соцсетей. Интернет вещей – «умные» холодильники и телевизоры – становятся домашними шпионами. «Скажи ему что-нибудь! – воскликнула Черная Королева. – Ведь это смешно: пудинг говорит, а ты молчишь!»

Нас убеждают, что успех бизнеса – это следование стилю FAANG (Facebook, Apple, Amazon, Netflix, Google), на базе которого будет создан «великий дирижер» системы. Той системы, что станет главным бенефициаром цифровизации. Классическая формула Маркса: «деньги – товар – деньги штрих» превращается в формулу джентльменов удачи: «деньги ваши – будут наши».

Денег в финансовом мире сейчас намного больше, чем свежих научных идей, но бизнесу интереснее играть в «казино» и поддерживать мифы, а не развивать фундаментальную науку, потому что современная мифология и модели потребления приносят прибыль и формируют денежные потоки в «правильном» направлении, а провалы «эффективного менеджмента» и коллапс пузырей легко списать на очередной кризис. Инвестиционному бизнесу (а не ученым) удается привлекать средства под какие угодно обещания без должного научного обоснования. В случае удачи прибыль делится между предпринимателями и инвесторами, а убытки в случае неудачи несут вкладчики и собственники капитала, купившие паи фондов. Так, например, распиаренная Tesla Motors генерирует миллиардные убытки своим акционерам, но ее капитализация от этого не страдает. Ученым в этом плоском мире только и остается, что биться за гранты и уповать на индекс Хирша.

Выйти за горизонты познания

Исследователи длинных экономических циклов (волн Кондратьева) отмечают неравномерность совершения и внедрения научных открытий, а процесс появления инноваций является дискретным во времени. Предыдущий длинный цикл завершается, и человечество уже живет в ожидании нового технологического устройства, но остается вопрос, запустит ли цифровизация очередную промышленную революцию и сменится ли постиндустриальная эпоха в развитых странах на неоиндустриальную, если научная основа для этого так и не получит развития. Еще меньше перспектив будет у человечества создать что-то принципиально новое, если глобализированная мировая экономика распадется на противоборствующие кластеры и погрязнет в конфликтах и протекционизме. Сверхзадачи, стоящие перед современной наукой, столь масштабны, а технические проблемы настолько сложны, что решить их можно, лишь объединив усилия большинства государств, корпораций и всего научного сообщества. Иначе реального прорыва не будет, сколько ни произноси слово «блокчейн».

Прогресс человечества теперь зависит не только от деятельности ученого сообщества, но и от внешнеполитических усилий ведущих держав. Доступный наблюдению барионный мир составляет лишь 4% Вселенной, остальное – это темная материя (22%) и темная энергия – 74% объема Вселенной. Современные знания о мире пока не позволяют понять природу темной материи и темной энергии и использовать на практике эти знания. Конечно, «нельзя объять необъятное», но чтобы заново понять, что такое вещество, энергия, пространство и масса, государствам следует концентрироваться на приоритетных для себя направлениях, а затем делиться полученными знаниями. А главным помощником ученых станет искусственный интеллект, который как раз и сможет выявить невидимые закономерности и объединить междисциплинарные знания и опыт миллионов исследователей.

Но мечты о человечестве, отбросившем меркантилизм, политические интересы стран и финансовые интересы элит и объединившемся для продвижения науки – это утопия и ненаучная фантастика. Человеческую природу быстро не изменить. Мир обречен на конкурентную борьбу с малопредсказуемыми последствиями. Поэтому главным драйвером науки и в России, и в Китае, и на Западе будет оборонно-промышленный комплекс. Именно ОПК, который в нашей стране финансируется государством на приоритетной основе, может стать главным заказчиком исследований в естественно-научных сферах и в области искусственного интеллекта. С таким «дирижером» и у российской науки есть перспективы стать частью глобального процесса получения новых знаний в физике, химии, математике и пр. и всерьез заняться работами над созданием искусственного интеллекта. А то, что российская наука отстала в последнюю четверть века от мировой, это не страшно, поскольку и мировая наука пока далеко не продвинулась.

Россия. Весь мир > Образование, наука. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 13 февраля 2018 > № 2513559 Александр Лосев