Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Афганистан живет не только войной

Об авторе: Вячеслав Михайлович Некрасов, и.о. представителя Россотрудничества в Афганистане.

В конце октября в резиденции президента страны, известной как дворец Арг, состоялся торжественный прием в честь афганцев, прославивших страну на международной арене. Среди них были известные писатели, поэты, мастера ковроткачества, живописцы, спортсмены, тренеры, деятели образования и культуры.. Высокой чести присутствовать на приеме были удостоены и представители Российского центра науки и культуры.

Президент Ашраф Гани, обходя гостей, уделил особое внимание представителям России, в краткой беседе он поблагодарил за содействие в развитии образования и культуры, а заключил общение и вовсе по-русски: «Спасибо! Хорошо! Давайте дружить!»

Большим временем на этом приеме располагала первая леди – Рула Гани. Оказалось, что она внимательно относится к деятельности Центра, с большим одобрением отозвалась о проведенном в РЦНК международном кинофестивале, Международном дне учителя, Первой встрече мусульман России и Афганистана, подготовке делегации Афганистана для участия в XIX Всемирном фестивале молодежи и студентов.

Она посетовала, что из-за требований службы безопасности не может лично посещать многие мероприятия, но заверила, что мы всегда можем рассчитывать на ее помощь и поддержку. Ее ближайшие помощницы будут всегда с нами.

Во время этой беседы Ашраф Гани со своей свитой терпеливо дожидался ее окончания. Заметив это, я попытался тут же завершить разговор, но президент остановил: «Мой главный босс здесь – моя супруга, пусть она решает, что и когда здесь должно происходить».

Нужно сказать, что Рула Гани не афганка, она родилась в Ливане в семье христиан-маронитов. В одном из бейрутских университетов изучала политические науки, где и встретила будущего президента Афганистана. Вместе они уже больше сорока лет, но до сих пор испытывают друг к другу трепетные чувства. В своей инаугурационной речи Ашраф Гани высказал большую благодарность своей супруге за поддержку и плодотворную общественную деятельность, назвав ее Биби гюль – «Госпожа-цветок». В консервативном афганском обществе, где о женах не принято даже упоминать, это прозвучало большим откровением и далеко не всем мужчинам-ортодоксам пришлось по нраву. Зато воспрянули афганские женщины. В лице первой леди они увидели поддержку и пример для подражания.

Этому примеру в первую очередь последовала дочь президента – Мариам Гани, художница и кинорежиссер. Именно она в конце прошлого года организовала в Москве творческий вечер под названием «Незавершенное нами», во время которого были продемонстрированы неизвестные афганские художественные фильмы, снятые в период руководства страной Бабраком Кармалем и доктором Наджибуллой.

В связи с этим не могу не упомянуть такой важный факт. Несмотря на все беды и потрясения последних десятков лет, в фондах государственной кинокомпании «Афганфильм» сохранилось 138 тысяч часов отснятых материалов! Все они, естественно, еще на пленке, хотя работа по оцифровке уже началась. Нынешний директор компании Мохаммад Арифи в своей диссертации, которую защищал в знаменитом ВГИКе, доказывал, что продолжительное хранение приводит к порче пленки и, соответственно, к утрате фильмов. Теперь он намерен писать другую диссертацию, в которой докажет, что в условиях Афганистана кинопленка может без потери качества храниться вечно.

Он тут же убедил нас в этом, показав на до боли знакомой широкопленочной киноустановке «Украина-5» 45-летний фильм о визите советской правительственной делегации в Афганистан. Кадры хроники напомнили о поездке членов делегации к «советскому» тоннелю на перевале Саланг и в Наглу, где наши специалисты построили гидроэлектростанцию. Кортеж беспрепятственно проезжал по всему Кабулу, его приветствовали тысячи людей с цветами и дружественными плакатами.

На этот раз пришел черед удивляться молодым афганским коллегам. Они не узнавали свой родной город, спрашивали, где блок-посты, крепостные стены, броневики, колючая проволока, даже вооруженной охраны не видно. Пришлось сказать: смотрите и запоминайте, к такой стране вы должны вернуться и это по силам сделать только вам.

Вообще добрые следы «советского прошлого» встречаешь повсеместно. На днях заехал «на чаек» к президенту Национальной галереи Сабаре Рахмани, она заняла этот пост еще в 1983 году, сразу после окончания строительства. В те годы я работал в далекой провинции Фарьяб и, проезжая по дороге в посольство, всегда хотел зайти в этот привлекающий внимание, живописный особняк. Наконец желание сбылось.

Сейчас галерея на ремонте, но буквально на днях состоится торжественное открытие. Узнав о нашем общем прошлом, Сабара расчувствовалась и провела экскурсию. По пути она с горечью рассказала, что за годы правления моджахедами и талибами было утрачено 400 ценных картин, но афганцы — одаренная, творческая нация, сейчас готовится к экспозиции уже 780 творений молодых художников.

Один из них – Амин Надим – решил бороться за мир в Афганистане великой силой искусства. Он написал две больших одинаковых картины размером 3х4 метра, на них президенты России и США пожимают друг другу руки. Надим хочет преподнести эти картины в дар посольствам России и Соединенных Штатов, чтобы заставить Москву и Вашингтон побыстрее договориться о стабилизации обстановки в Афганистане. Такая вот художественная политика.

Другой молодой талант — Сохайл Ильеси — написал целую серию картин необычными фосфоресцирующими красками. Например, есть портрет одухотворенного молодого человека, задумчиво затягивающегося дымком сигареты. Картина впечатляет, хочется остановиться и вглядеться в глаза юноши-мыслителя. Но стоит выключить свет, и изображение меняется радикально, картина начинает светиться изнутри. Видно, как ядовитый дым поражает мозг курильщика, очерняет легкие, возникает желание тут же и навсегда выбросить сигарету.

Есть в Афганистане и меценаты. Один из них — по имени Султани — подарил галерее целый музей с древними золотыми монетами и украшениями. Другой, пожелавший остаться неизвестным, передал в дар 21 картину российских художников. Теперь предстоит детективная история – отыскать не оставившего следов мецената и попытаться определить авторов картин. Надеюсь, Министерство культуры России окажет в этом помощь.

Уверен, оно не окажется безучастным и в другом деле. Во время названного приема ко мне подошел влиятельный сотрудник Администрации президента и напомнил о моем вопросе по поводу Бактрийского золота.

Большинство читателей знает, что в 1978 году совместной экспедицией под руководством советского археолога В.И. Сарианиди в северной провинции Джаузджан в недрах холма Тилля-Тепе (с перс. «Золотой холм») были найдены семь древних захоронений кушанского периода. В шести из них было найдено 21 618 золотых украшений. Седьмое вскрыть не успели, срок соглашения о работе экспедиции истек. Скорее всего, позднее оно было просто разграблено.

Эта коллекция была целиком передана афганскому правительству. Не буду рассказывать, как ее удалось сохранить в годы лихолетья моджахедов и талибов, это материал для целой книги. В начавшемся веке коллекция экспонировалась во многих странах – Франции, Канаде, Австралии, Японии – всюду, кроме России, что является исторической несправедливостью. В настоящее время выставка завершила свою работу в Корее, самое время пригласить ее к нам, афганская сторона готова оказать в этом содействие.

Свою статью я начал со слов о возрастающей роли женщин в развитии культуры Афганистана, в формировании общественного мнения. На днях был буквально атакован представительницами нескольких общественных ассоциаций. Они в категоричной форме потребовали провести в РЦНК фестиваль женских фитнес-клубов. Пытался шутливо возразить, что мы находимся в сердце Востока, барышни здесь должны быть кротки, пугливы и никто не должен видеть их лица, кроме Господина. Они никак не должны играть в футбол, заниматься боксом или гонять на спортивных велосипедах по горам.

Лучше б я такого никогда не говорил. Ответная словесная обструкция была всесокрушающей. Самое мягкое, что я о себе услышал, это — мракобес. Пришлось прибегнуть к тактическому отступлению, чтобы утихомирить общество восточных гражданок. Но не тут-то было, они еще и потребовали немедленно связать их с российскими женскими организациями, чтобы объединенными усилиями ускорять прогресс.

Наверное, этот процесс уже вряд ли кому-то удастся остановить. В минувшее воскресенье Кабульский университет впервые в многовековой истории страны выпустил первую группу специалистов в области гендерных отношений. 25 молодых людей, в основном девушек, в течение почти трех лет проходили подготовку по многим предметам, включая права женщин в исламе, и заслуженно получили дипломы магистра. Приятно отметить, что среди них преподаватель-русист, успешный участник Международного конкурса русского языка, член делегации Афганистана на XIX Всемирном фестивале молодежи и студентов, можно сказать, воспитанница Российского центра науки и культуры, красавица Наргис Афганъяр. В добрый путь!

Тот, кто думает, что Афганистан это только война, наркотики и терроризм, тот глубоко ошибается. Конечно, не без этого, но, что важнее, здесь очень много культурных, пытливых, хорошо образованных, одаренных молодых людей, сотни университетов, бесчисленное количество художественных студий, спортивных клубов, изысканных ресторанов. Есть Академия искусств и Институт музыки. И это значит, что нация жива, несмотря ни на что, творит и развивается. Поднимается поколение, которое физически не приемлет войну и мы обязаны ему в этом помочь.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с Министром иностранных дел и сотрудничества Мавритании А.Ахмедом Изид Бихом по итогам переговоров, Москва, 7 ноября 2017 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели полезные и обстоятельные переговоры. Конкретно поговорили по целому ряду вопросов двусторонней повестки дня, международной проблематики. У нас очень хороший высокий уровень политического диалога, добрая традиция обмена мнениями по актуальным вопросам международной, в том числе африканской жизни, хорошее взаимодействие по линии министерств иностранных дел на основе соответствующего Плана консультаций. Договорились продолжать это сотрудничество и наращивать его в торгово-экономической и инвестиционной сферах.

У нас хороший опыт взаимодействия в сфере рыболовства. Наши рыболовецкие суда уже 30 лет работают в исключительной экономической зоне Мавритании, действует Межправительственная комиссия по рыболовству. Хотели бы использовать этот опыт и в других сферах экономических отношений с тем, чтобы их диверсифицировать. Предпосылки для этого есть. Решено содействовать с обеих сторон расширению прямых контактов между нашими деловыми кругами, добиваться реализации конкретных проектов с участием российского бизнеса в этой стране.

Упоминались нефтегазовая сфера, добыча фосфатов, железной руды, золота, создание портов, железных и автомобильных дорог, электростанций, туристической инфраструктуры. Есть хорошие перспективы, и важно конкретизировать возможности в каждой из этих областей по линии частных предпринимателей и госструктур, используя в том числе договоренность о сотрудничестве, которая была заключена между Российско-Арабским деловым советом и Торгово-промышленной палатой Мавритании.

Наши мавританские коллеги рассказали о ходе конституционной реформы в стране. Мы приветствуем успех прошедшего в августе с.г. референдума. Рассчитываем, что это позволит мавританскому руководству продолжать движение по пути преобразований, направленных на обеспечение устойчивого развития Мавритании.

При рассмотрении актуальных региональных и международных проблем мы подтвердили совпадение или близость наших подходов, опирающихся на международное право и неукоснительное соблюдение Устава ООН, который требует уважать суверенитет и территориальную целостность всех государств, урегулировать конфликты и споры исключительно мирными средствами и не допускать вмешательство во внутренние дела извне. С этих позиций мы рассматриваем и происходящее в регионе Ближнего Востока и Северной Африки. У нас обоюдный интерес в том, чтобы продолжать тесную координацию на ключевых международных площадках, прежде всего ООН.

Говорили о положении дел в Магрибе, в том числе вокруг западно-сахарского урегулирования. Россия не видит альтернативы продолжению поиска окончательных развязок под эгидой ООН исключительно в переговорном русле с целью обеспечения долгосрочного решения западно-сахарской проблемы.

Наши друзья проинформировали нас о последнем развитии событий в различных кризисах на Африканском континенте. Россия готова поддерживать усилия стран Африканского Союза, различных субрегиональных группировок на Африканском континенте по урегулированию всех этих конфликтов при поддержке ООН и уважении интересов соответствующих государств и народов. Будем и далее поддерживать принцип «африканским проблемам – африканское решение». Международное сообщество должно всячески поощрять такие действия африканцев.

У нас единая позиция о необходимости непримиримой борьбы с международным терроризмом. Мы, как и Мавритания, заинтересованы в том, чтобы в этой сфере не было двойных стандартов, было по-настоящему партнерское объединение усилий, потому что иначе, если пытаться использовать экстремистов в каких-то геополитических целях, до добра это не доведет, как мы уже не раз убеждались в практической деятельности в различных регионах.

Считаю, что переговоры были весьма полезными и наверняка будут способствовать дальнейшему развитию наших отношений.

Вопрос: Правда ли, что проведение Конгресса сирийского национального диалога в Сочи будет отложено? Будет ли фигурировать данный вопрос в ходе возможных переговоров президентов России В.В.Путина и США Д.Трампа и Вашей встречи с Госсекретарем США Р.Тиллерсоном?

С.В.Лавров: Этот Конгресс сейчас готовится. Никто его не откладывал, потому что официально дату его проведения не объявляли. В СМИ упоминались некие сроки, но официально дата объявлена не была.

Сейчас мы согласовываем конкретные вопросы повестки дня, сроки, организационные и другие параметры проведения Конгресса с нашими партнерами по астанинскому процессу, прежде всего, с Турцией и Ираном, которые вместе с Россией являются странами-гарантами процесса, проходящего в Астане. Параллельно идут контакты с правительственными и оппозиционными сирийскими силами как внутри страны, так и за рубежом. Скажу, что отклик весьма позитивный, хотя есть те, кто категорически отказывается разговаривать с Правительством, опять требует смены режима и считает себя единственными представителями сирийского народа. В основном это настроения, бытующие среди зарубежной оппозиции. По понятным причинам они были слишком «обласканы» теми, кто хотел их использовать для разжигания кампании против Б.Асада, и они много о себе возомнили. Но все-таки нужно думать не о себе, а о своем народе. Единственный способ, чтобы урегулировать этот кризис – свести воедино за одним переговорным столом представителей всех этно-конфессиональных групп Сирии, этно-политических сил, как того и требует резолюция 2254 СБ ООН, которая нацеливает всю оппозицию и представителей Правительства Сирии добиваться договоренностей на основе общего согласия. Вот какая задача стоит перед Конгрессом.

Надеемся, что его созыв и начавшаяся работа будут способствовать активизации ООН. Специальный представитель Генерального секретаря ООН по Сирии С. де Мистура находится в тесном контакте с нами. Он посвящен в работу, которую мы проводим по подготовке этого мероприятия, как в это посвящены и наши партнеры в Европе, США и, что немаловажно, в регионе. Всем мы рассказываем о том, какие шаги предпринимаются, какова реакция на наше приглашение, обсуждаем со странами Персидского залива и другими арабскими странами, Турцией и Ираном вопросы, которые необходимо подготовить специально, чтобы Конгресс был результативный и помог продвинуться по пути активизации конституционной реформы и подготовки новых выборов. Разумеется, учитывая, что мы работаем с США в достаточно тесном контакте «на земле», где налажены соответствующие каналы связи между представителями воздушно-космических сил России и возглавляемой США коалицией, мы обсуждаем эти вопросы.

Политический процесс становится все более актуальным в том, что касается сирийского конфликта, потому что борьба с терроризмом на территории Сирии близится к завершению. Нельзя допускать перерывов в усилиях международного сообщества. Мы будем должны резко активизировать наши действия по созданию условий для инклюзивного межсирийского диалога. Это как раз является задачей Конгресса национального диалога, который в ближайшее время будет уже объявлен. Надеюсь, он соберётся в обозримом будущем.

Вопрос: Сегодня украинские власти не пустили в страну корреспондента российского информационного агентства З.Виноградова. Это далеко не первый случай – только в текущем году Киев выдворил из страны корреспондентов испанских СМИ, ведущих сотрудников российских телеканалов. Как Вы оцениваете такую политику украинской власти в отношении иностранных СМИ? Можем ли мы ожидать адекватной реакции международного сообщества?

С.В.Лавров: Можно бесконечно приводить самые негативные примеры на тему отношения нынешней украинской власти к журналистам. Речь не только о допуске журналистов в страну – будь то российские, испанские или представители СМИ другой страны в Европе или иных регионах мира, которые пытаются объективно освещать происходящее на Украине. Когда снимают документальные фильмы (совсем недавно был пример), украинские власти делают все, чтобы факты не попали на экраны, прежде всего, в европейских странах. Однако факты – вещь упрямая и просачиваются даже сквозь стену противодействия, которую в немалой степени пытаются сохранить европейские правительства.

Помимо недопуска журналистов, отключения от эфира, по сути, всех российских СМИ, есть вещи и гораздо более серьезные, включая убийства журналистов, которые до сих пор не расследованы. Мы очень надеемся, что наши настоятельные обращения к соответствующим международным структурам возымеют действие. Это касается ОБСЕ, где есть спецпредставитель по свободе СМИ г-н А.Дезир, который несколько раз пытался освещать положение дел с правами журналистов на Украине более-менее объективно. Надеюсь, здесь не будет полутонов. Правду надо излагать четко и конкретно, без каких-либо изъятий и удержаний.

Вопрос: В СМИ появилась информация, что неизвестные залили цементом мемориал Вечного огня в Парке славы в Киеве. Как бы Вы это прокомментировали?

С.В.Лавров: Это неприемлемое кощунство, которое идет против всех европейских ценностей и принципов, лежащих в основе ООН. К сожалению, подобные вещи, связанные с осквернением памятников Великой Отечественной войны, на Украине не редкость. В этом проявляется неспособность киевского режима урезонить ультрарадикалов, неонацистов, которые очень комфортно себя чувствуют в сегодняшней Украине. Не будем забывать, что именно эта группа радикалов, экстремистов организовала госпереворот в феврале 2014 г., нарушив соглашение, под которым подписались европейские страны – Франция, Германия, Польша. Именно эти радикалы также безнаказанно устроили кровавую резню, погром в Одессе и в целом ряде других городов. Все эти преступления остаются нерасследованными, хотя по линии того же Совета Европы создавалась специальная структура для того, чтобы разобраться в произошедшем на майдане и 2 мая 2014 г. в Одессе. До сих пор мы не видим никаких результатов расследования, которое ведут украинские власти и которое вроде как сопровождается уважаемой европейской организацией.

Помимо обращений в ОБСЕ, СЕ, в соответствующие органы ООН мы должны гораздо более требовательно подходить к тому, какую линию в отношении Украины выстраивает ЕС и НАТО. Эти структуры активно обхаживают нынешний украинский режим. Когда они гордо заявляют из Брюсселя о том, что украинцам должен быть открыт европейский выбор, то должны сначала посмотреть на то, насколько готов к европейским стандартам и ценностям нынешний украинский режим. Для начала пусть потребуют уважения к нормам цивилизованного поведения и пресечения бесчинств неонацистской шпаны, которая пытается «править бал» и диктовать свою волю в этой стране. Ни для кого, наверное, не будет сюрпризом, что особая ответственность за поведение киевских властей лежит на США, которые, по сути, в ручном режиме руководят киевскими властями.

Последний пример. Просочилась информация, что в Верховной Раде готовятся обсуждать пакет законов о военной реформе. Вопрос о том, каким должно быть содержание этих реформ, какие законопроекты этого пакета заслуживают поддержки, а какие нужно отложить в сторону, решаются в личных контактах Посла США с руководством Верховной Рады.

Надеюсь, что помимо попыток через военную реформу затянуть Украину в натовские ряды США обратят внимание и на абсолютно неприемлемое поведение властей, в том числе их стремление закрыть глаза и обеспечить безнаказанность бандитам, которые все больше чувствуют себя вольготно на Украине.

?

Россия. Мавритания > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 7 ноября 2017 > № 2381742 Сергей Лавров

Российский производитель стройматериалов из древесины поставит в Европу 15 тыс. кубометров LVL бруса за 7,5 млн евро.

Российский производитель стройматериалов из древесины – ООО «СТОД» («Ultralam» TM) договорился о поставках в 2018 году LVL-бруса во Францию, Румынию и Данию. Соответствующие соглашения были подписаны 6 ноября на площадке крупнейшей строительной выставки BATIMAT 2017.

Контракты заключены с компаниями: ISB France (Франция, 4 тыс. кубометров в год, 2 млн евро), Laprom Trading (Румыния, 5 тыс. кубометров в год, 2,5 млн евро), Wennerth Wood Trading ApS (Дания, 6 тыс. кубометров в год, 3 млн евро). Общая сумма подписанных контрактов составляет 7,5 млн евро, за 2018 год российская компания поставит партнёрам 15 тыс. кубометров LVL-бруса.

Продукция российского лесопромышленного комплекса отличается высоким качеством, благодаря чему пользуется большим спросом на мировом рынке. Предприятия из России активно осваивают новые технологии и предлагают своим партнёрам современные решения. Подписанные в первый же день работы на выставке крупные контракты говорят об ощутимом расширении взаимовыгодного сотрудничества компаний из России и стран Европейского Союза. Уверен, что подобные соглашения придадут дополнительный импульс к развитию российской лесной промышленности, – отметил статс-секретарь – заместитель Министра промышленности и торговли Российской Федерации Виктор Евтухов.

06 ноября 2017 г. в Париже в выставочном центре Paris Nord Villepinte Exhibition Center начала работу международная строительная выставка BATIMAT 2017. Мероприятие, на котором крупнейшие игроки рынка продемонстрируют инновационные технологии и достижения в строительной индустрии, продлится до 10 ноября.

На выставке запланированы многочисленные специализированные конференции и семинары, а также награждение победителей в номинациях на лучшую инновацию и достижения в сфере дизайна. По оценке экспертов, на мероприятии ожидается более 340 тыс. посетителей-специалистов отрасли.

В рамках реализации комплекса мероприятий, направленных на повышение инвестиционной привлекательности лесопромышленного комплекса России и продвижение строительной индустрии на внутреннем и международном рынках, Министерство промышленности и торговли Российской Федерации организовало участие российских компаний в выставке.

15 российских производителей представлены на BATIMAT в формате коллективного стенда под единым брендом Russian Timber Industry: ООО «СТОД», ООО «УК «Сегежа групп», ГК «Илим Тимбер», ПГ «Союз», ООО «СВЕЗА-Лес», ООО «ДОК «Калевала», ООО «ОлричПродакшн», ЗАО «Свобода», АО «Череповецкий фанерно-мебельный комбинат», ООО МК «Катюша», ОАО «Волгодонский комбинат древесных плит», ООО «Латат», ООО «Группы Компаний «УЛК», ООО «СКМД», АО «Краслесинвест».

За дни работы стенда компании из России продемонстрируют древесные строительные материалы: пиломатериалы, клееный брус и LVL-брус, а также плитную продукцию – фанеру, ОСП, МДФ, ДСП и др.

Франция. Румыния. Дания. Весь мир > Леспром. Недвижимость, строительство > minpromtorg.gov.ru, 7 ноября 2017 > № 2380898

Евросоюз настаивает на полном выполнении ядерной сделки с Ираном, в том числе со стороны США, заявила журналистам в Вашингтоне глава дипломатии ЕС Федерика Могерини по итогам консультаций с американскими партнёрами.

Могерини рассказала, что в ходе своих консультаций в Вашингтоне, в том числе в конгрессе США, она представила американским партнёрам позицию ЕС по Совместному всеобъемлющему плану действий (СВПД) и объяснила, что в действительности эта сделка "жива и работает".

Могерини отметила, что "соглашение с Ираном по ядерной программе должно выполняться всеми сторонами". "Мы доверяем МАГАТЭ и их отчетам о том, что Иран полностью соблюдает ядерные обязательства. И главный стратегический приоритет ЕС — сохранить полное выполнение сделки всеми сторонами. ЕС — един (в этом вопросе), и поддерживает сделку и её реализацию. Мы хотим видеть продолжение выполнения сделки Соединенными Штатами в будущем", — сказала она.

Кроме того, по её словам, "соглашение с Ираном по ядерной программе составляет значительную часть архитектуры безопасности в нашем регионе". "У нас есть интересы в области безопасности, чтобы оно работало", — подчеркнула глава дипломатии ЕС.

Конгресс заверил: США останутся в соглашении

По словам Могерини, она провела переговоры в Вашингтоне в обеих палатах конгресса и "получила заверения", что конгрессмены будут работать в русле сохранения сделки с Ираном.

Отвечая на вопрос о внутреннем законе США по Ирану (INARA), работа над поправками к которому в настоящее время идёт в конгрессе, Могерини сообщила, что "ЕС не вмешивается в процесс принятия решений на национальном уровне".

"Я обсудила (с конгрессменами) необходимость соблюдения сделки, и я получила заверения с разных сторон в конгрессе, что это именно то русло, в котором они работают, чтобы сохранить соблюдение США положений сделки. И в наших интересах сохранить США в соглашении. Мы не хотим вмешиваться в политические процессы в США", — пояснила представитель ЕС.

Она рассказала, что обменялась с конгрессменами мнениями относительно того, чтобы поправки к закону не нарушали соглашение.

"Я получила ясные сигналы, что есть намерения сохранить США в соглашении и найти пути, чтобы это сделать в координации с тремя европейскими странами (Францией, Германией и Великобританией). И это отправная точка для совместной работой", — подчеркнула Могерини.

Она сообщила, что контакты по этому вопросу с конгрессменами продолжатся.

Пересмотр сделки невозможен

"Пересмотр соглашения с Ираном не является вариантом", — сказала Могерини, отвечая на соответствующий вопрос. Она добавила, что это не является опцией ни для ЕС, ни для других сторон соглашения: России и Китая.

В настоящее время в конгрессе США идёт работа над поправками к закону "О рассмотрении ядерного соглашения с Ираном" (INARA).

В середине октября в обращении к американцам Трамп отказался официально подтвердить конгрессу, что Иран соблюдает соглашение по ядерной программе, но при этом не стал на международном уровне оспаривать соблюдение Ираном данных договоренностей. Президент США сообщил, что Белый дом будет работать с конгрессом над "серьезными недостатками" международного соглашения с Ираном. Трамп также пригрозил, что если исправить сделку в диалоге с конгрессом и союзниками окажется невозможно, она будет "отменена".

Иран и "шестерка" международных посредников (РФ, США, Великобритания, КНР, Франция, Германия) 14 июля 2015 года достигли исторического соглашения об урегулировании многолетней проблемы иранского атома: был принят Совместный всеобъемлющий план действий, выполнение которого снимает с Ирана введенные ранее экономические и финансовые санкции со стороны СБ ООН, США и Евросоюза.

Татьяна Калмыкова.

Франция: урожай кукурузы может вырасти на 12%

Урожай кукурузы во Франции в 2017г. может составить 13,9 млн. тонн, что на 12% больше, чем в прошлом году. Сокращение площади сева было компенсировано высокой урожайностью. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на французскую ассоциацию сельхозпроизводителей AGPM.

Средняя урожайность кукурузы увеличилась до 103 ц/га против 89 ц/га в 2016г. Это второй в истории страны рекордный показатель урожайности кукурузы после 104 ц/га в 2014г. Площади сева под кукурузу сократись на 5% до 1,35 млн.га.

Октябрьский прогноз министерства сельского хозяйства Франции – 13 млн. тон при урожайности 93 ц/га.

Руководство Engie: вмешательство США в энергетическую политику Европы – безобразие.

Так заявил представитель компании Филипп Ведренн.

Закон, принятый США в августе 2017 года против строительства мощностей по экспорту газа из России, приведет к росту цен на газ в Европе, уверен директор французской компании Engie по управлению поставками газа Филипп Ведренн. «Разрешите мне сказать, что это – безобразие, – заявил он на European Autumn Gas Conference. – Это безобразие видеть американское вмешательство в европейскую энергетическую политику, это безобразие, что США планируют разделить Европу, безобразие, если США удастся ограничить доступ российского газа в Европу, потому что, очевидно, это приведёт к более низкой конкурентоспособности европейского газового рынка, к более высоким ценам и для европейской промышленности, и для населения».

Engie – одна из европейских компаний, участвующих в строительстве газопровода» Северный поток – 2», против которого США открыто выступают.

В начале августа президент США Дональд Трамп подписал закон, предполагающий возможность введения санкций в отношении любых компаний мира, помогающих России строить экспортные трубопроводы, отдельно упомянув намерение противодействовать проекту «Северный поток – 2».

Казахстан подписал документ о защите медиков в вооруженных конфликтах

По данным ООН, только в 2016 году в зонах конфликтов погибли 372 медицинских и гуманитарных работника

Казахстан стал одним из соавторов политической декларации о защите гуманитарного и гражданского персонала в зонах вооруженных конфликтов. Документ подписан 31 октября в Нью-Йорке в рамках мероприятия министерского уровня на полях Совета Безопасности ООН, передает пресс-служба Министерства иностранных дел РК.

"В современных конфликтах некоторые воюющие стороны, в том числе террористические группы, все чаще используют преднамеренные нападения на гражданское население, гуманитарный и медицинский персонал, разрушают больницы в качестве тактики ведения войны", - отметили участники мероприятия.

От Казахстана в заседании принимал участие постоянный представитель страны при Африканском Союзе Ерлик Али.

"Казахстан в рамках своего членства в главном органе ООН, ответственном за поддержание международного мира и безопасности, уделяет большое внимание и всячески поддерживает международные усилия по защите в зонах военных действий врачей и гуманитарных работников, "рискующих собственными жизнями ради сохранения жизни других", - подчеркнул дипломат.

По завершении встречи 12 государств - Казахстан, Франция, Италия, Швеция, Япония, Сенегал, Уругвай, Нидерланды, Перу, Испания, Канада и Швейцария – подписали политическую декларацию, которая содержит ряд предложений по активизации защиты в зонах конфликтов медицинского и гуманитарного персонала, медицинской инфраструктуры. Также документ призывает к обмену передовым опытом, расследованию и документированию нападений на указанных лиц.

Болтовня о перезахоронении тела Владимира Ленина несет в себе попытки столкнуть поколения на Красной площади и организовать массовые беспорядки, считает лидер КПРФ Геннадий Зюганов.

Вопрос захоронения основателя советского государства обсуждается в российском обществе уже много лет. Очередной виток дискуссии пришелся на 2017 год — столетнюю годовщину Октябрьской революции.

"Всякая болтовня о перезахоронениях, она под собой ничего не имеет кроме попытки столкнуть на Красной площади поколения и организовать, скорее, массовые беспорядки. Мы не дадим этим проискам состояться, мы их просто погоним оттуда", — сказал Зюганов журналистам.

В марте депутат Госдумы от ЛДПР Иван Сухарев направил на имя спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко запрос с призывом рассмотреть вопрос демонтажа мавзолея Владимира Ленина на Красной площади. В конце апреля в Госдуму был внесен законопроект о захоронении тела Ленина. Проект был внесен представителями ЛДПР и "Единой России", однако позднее единороссы отозвали свои подписи.

Ранее за захоронение тела Ленина выступила телеведущая Ксения Собчак, недавно заявившая о своем намерении участвовать в президентских выборах. Позже она скорректировала свою позицию, предложив провести референдум по данному вопросу. В пользу захоронения Ленина высказался глава Чечни Рамзан Кадыров, депутат Госдумы Наталья Поклонская и журналист Екатерина Гордон, также недавно объявившая об участии в выборах. Прозвучало и предложение сделать из мавзолея музей, по аналогии с Дворцом инвалидов в Париже, где находится гробница Наполеона.

Вместе с тем, более 60% россиян, по данным ВЦИОМ, заявили о необходимости захоронить тело Ленина, причем половина из них полагает, что это нужно сделать немедленно, другая половина предлагает подождать какое-то время.

Глава Чечни Рамзан Кадыров заявил, что лидер КПРФ Геннадий Зюганов не слышит доводы молодого поколения в вопросе захоронения тела Владимира Ленина.

Ранее лидер КПРФ заявил, что "болтовня о перезахоронениях под собой ничего не имеет, кроме попытки столкнуть на Красной площади поколения и организовать массовые беспорядки". Он добавил, что не даст "этим проискам состояться".

В ответ Кадыров в своем Telegram-канале сослался на данные опросов Левады-центра и Фонда общественного мнения, согласно которым около 60% россиян выступают за то, чтобы предать тело Ленина земле. Глава Чечни подчеркнул, что этой позиции придерживаются не школьники, а россияне старше 18 лет. Он также привел данные исследовательского центра Superjob, который выяснил, что эту идею поддерживает 81% экономически активного населения страны.

"Позицию большинства россиян, в том числе и части своего электората, лидер КПРФ называет "болтовней". Зюганов считает, что Ленин стал вождем великой революции, которая, "по сути дела, бескровно закончилась". То есть расстрела царской семьи, гражданской войны, репрессий, голода — этого ничего не было, по мнению "историка" Зюганова? Лидер КПРФ живет в каком-то своем, вымышленном мире. Сколько еще поколений тело Ленина должно лежать на Красной площади, чтобы эго Зюганова было усмирено?" — написал глава Чечни.

По его мнению, Зюганов живет искаженным прошлым и не слышит новые поколения.

"За все, что вы сказали, вероятно, сгоряча и не подумав, вам стоило бы извиниться перед теми людьми, чье мнение вы назвали болтовней. И перед теми, чьи семьи пострадали в революцию и в последующий советский период", — заключил Кадыров.

Вопрос захоронения руководителя Октябрьской революции обсуждается в российском обществе уже много лет. Очередной виток дискуссии пришелся на 2017 год — столетнюю годовщину переворота.

В частности, телеведущая Ксения Собчак, которая собирается баллотироваться в президенты, предложила провести по этому вопросу референдум. Также за захоронение Ленина выступили депутат Госдумы Наталья Поклонская и журналист Екатерина Гордон. Прозвучало и предложение сделать из мавзолея музей, по аналогии с Дворцом инвалидов в Париже, где находится гробница Наполеона.

Лидер КПРФ Геннадий Зюганов прокомментировал заявление главы Чечни Рамзана Кадырова о том, что ему следует извиниться за слова в споре о захоронении Ленина.

Он заявил, что много лет работал на Кавказе и очень любит этот регион.

"На Кавказе могилы стариков и предков являются высшей ценностью, и всегда там оберегались лучшие традиции. Наши отцы и деды приняли решение о захоронении Ленина на высшем органе, на съезде. Это воля граждан нашей страны, которая была подтверждена фактически всеми субъектами России. Надо это уважать", — сказал Зюганов РИА Новости.

Парламентарий отметил, что Ленина захоронили по канонам православной культуры, "он лежит на два метра ниже уровня земли, он упокоен и охраняется государством".

Ранее лидер КПРФ заявил, что "болтовня о перезахоронениях под собой ничего не имеет, кроме попытки столкнуть на Красной площади поколения и организовать массовые беспорядки". Зюганов добавил, что не даст "этим проискам состояться". После этого глава Чечни Рамзан Кадыров сказал, что Зюганов не слышит доводы молодого поколения и отметил, что депутату стоит извиниться перед людьми, чье мнение по этому вопросу он назвал "болтовней".

Вопрос захоронения Ленина обсуждается в российском обществе уже много лет. Очередной виток дискуссии пришелся на 2017 год — столетнюю годовщину Октябрьской революции.

В частности, Ксения Собчак, которая собирается баллотироваться в президенты, предложила провести по этому вопросу референдум. За захоронение Ленина выступили депутат Наталья Поклонская и журналист Екатерина Гордон. Прозвучало и предложение сделать из мавзолея музей по аналогии с Дворцом инвалидов в Париже, где находится гробница Наполеона.

Совет Безопасности ООН примет заявление по ситуации в Мьянме и положении представителей народности рохинджа, бежавших из страны за последние два с половиной месяца. Документ был согласован всеми членами СБ, сообщил журналистам в ООН заместитель постоянного представителя Великобритании при ООН Джонатан Аллен.

Документ призывает прекратить насилие в штате Ракхайн, обеспечить доступ гуманитарной помощи, создать условия для добровольного возвращения беженцев.

"Это первое за десять лет заявление председателя по Мьянме. Я думаю, это демонстрирует единство и волю Совета, который хочет увидеть прекращение насилия в Мьянме", — сказал Аллен.

Ранее Великобритания и Франция распространили в СБ ООН проект резолюции с осуждением насилия в стране, однако в итоге было согласовано заявление председателя. Документ будет распространен на вечерней сессии Совбеза в 15.00 (23.00 мск).

Аллен подчеркнул значение содержания одобренного документа. "Мы единогласно выражаем волю Совета Безопасности о необходимости прекратить насилие, обеспечить полный гуманитарный доступ, праве беженцев на возвращение и выполнение рекомендаций комиссии Аннана"— сказал дипломат.

Ситуация на территории мьянманского западного штата Ракхайн, где компактно проживают мусульмане народности рохинджа, резко обострилась 25 августа, когда сотни боевиков движения "Араканская армия спасения рохинджа" совершили нападение на 30 опорных пунктов полиции. Погибли сотни людей, более полумиллиона стали беженцами в Бангладеш.

Геополитика вчерашнего дня

Игорь Смирнов

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2017, 6

[стр. 246 – 260 бумажной версии номера]

Игорь Павлович Смирнов (р. 1941) — автор многочисленных статей и книг гуманитарного профиля, основной научный интерес сосредоточен на теории истории. Живет в Констанце (Германия) и Санкт-Петербурге.

1

Подойти к нашей современности мне придется издалека. По убеждению Блаженного Августина, любая земная политика затягивает государство (его провозвестником был градостроитель Каин) в «дурную бесконечность» войн. Только церковь странствующая, безразличная к территориальным границам, выпадает из этой кровопролитной монотонности и предвещает воздвижение воистину вечного Небесного града, предназначенного для праведников. Пока людское царство осмыслялось в связи с Божьим, политика не могла быть поставлена в зависимость от природных начал. Она натурализовалась после того, как Томас Гоббс приписал в «Левиафане» (1651) государству черты «смертного бога», творимого по подобию Всевышнего человеком, который из внутренней нужды в безопасности преодолевает первобытное состояние, а Спиноза абсолютизировал естественное положение вещей, различая лишь natura naturans и natura naturata и отказываясь в «Богословско-политическом трактате» (1670) верить в чудеса, нарушающие этот порядок (ему соположено народовластие).

Перенося на социальные учреждения свойства нездешнего мира (как у Гоббса) или отнимая у инобытия сверхъестественность (как это сделал Спиноза), эпоха барокко, любившая совмещать несовместимое, заложила предпосылки для того, чтобы последовавшее за ней Просвещение вовсе потеряло из виду потусторонность в суждениях о государственном устройстве. Для Монтескьё («О духе законов», 1748) правосознанием народов управляют климат (жаркий/холодный) и географическое положение их стран (континентальное/островное). Но у Монтескьё еще нет идеи борьбы, которую ведут между собой общества, сложившиеся в неодинаковых географических условиях. Эта идея возникнет в конце XIX — начале ХХ века — тогда же, когда наступит разочарование в позитивизме и насущной станет задача найти обновительную замену пришедшей в упадок религиозности. Десекуляризация мышления протянется от неопределенных декадентско-символистских чаяний проникнуть в «высшую реальность» до вполне определенного освящения вождей и героев, навязанного массам тоталитарными режимами. Неосакральность легитимировала себя в поисках тех сил, которые, побеждая в конкуренции и войнах, доказывают неоспоримое, заслуживающее почитания превосходство одного над другим.

В своем геодетерминизме Монтескьё довольствовался тем, что констатировал результаты, которые давало влияние естественного окружения на социальную жизнь. Геодетерминизм Новейшего времени был куда более амбициозным, покушаясь на то, чтобы объяснить и предсказать историю социокультуры, которая была понята как процесс, без остатка подчиненный физическим особенностям нашей планеты. С такой точки зрения историей движут конфликты, разыгрываемые хозяевами пространств с разными материальными характеристиками. Zoon politikon лишается разумной суверенной воли, превращается в функцию того участка Земного шара, который он занимает. В pendant к богоискательству и богостроительству, увлекшим творческие умы после конца позитивизма, геополитика как учение (в таком значении я буду употреблять этот термин и далее) утверждает другой, чем исчерпавшийся, абсолют, обнаруженный ею в terra mater — в стихии, которая, по Гастону Башляру («Земля и грезы о покое», 1948), символически соотнесена с возвращением в рождающее лоно. Если Гоббс и Спиноза натурализовали политику, освобождая ее от мифических созначений, то на грани XIX и ХХ веков она подчинилась природе, подменившей собой утраченное инобытие, сделавшейся чувственным субститутом сверхчувственного мира, подвергшейся скрытой мифологизации.

Итак, геополитика формируется, компенсируя исчезновение запредельного. C первых же шагов она стремится в возмещение этого отсутствия объять свою предметную область in toto, во всей ee протяженности, настаивая на ee конечности. Прослеживая становление разных обществ вдоль речных путей, один из пионеров геополитики Лев Мечников («Цивилизации и великие исторические реки», 1889) доводит свою концепцию до полноты, более не допускающей дополнений: речные социокультуры сменяются у него морскими, а те — океаническими; этой динамике предстоит увенчаться в освоении человеком Арктики. Аналогично: согласно еще одному зачинателю геополитики Фридриху Ратцелю («Политическая география», 1897), борьба государств за наращивание «жизненного пространства» завершается явлением планетарного человечества, расширившего до максимума свой «географический горизонт». Охватывая своими схемами поверхность Земного шара, геополитики предсказали хозяйственно-финансовый глобализм, вступивший в силу на исходе ХХ века.

Поскольку трансцендентное включается геополитикой в имманентное, в данное нам естественным путем, постольку ее картина мира развертывается во времени, изменяется, оставаясь, однако, раз и навсегда территориальной. Отчетливее других установку геополитики на моделирование истории сформулировал Хэлфорд Джордж Макиндер («Геополитическая ось истории», 1904). Огосударствленное земное пространство в его интерпретации векторно — оно организуется экспансией сухопутных держав (прежде всего Российской империи, наследницы монгольских завоеваний) в сторону океана и столкновением континентального могущества с морским, с sea-power. Направленность придается истории, по выражению Макиндера, «географическим каузированием». Как бы ни было значимо для геополитики время, оно в этом учении топологично, представляя собой одно из измерений пространства. Интеллектуальная история (главное, чем занят homo — как-никак — sapiens) для геополитики, разумеется, иррелевантна.

Что геополитика по своей сущности компенсаторна, становится особенно заметным после Первой мировой войны. Биологизируя и тем самым увековечивая борьбу, происходящую на границе (безразлично, пролегает ли та между лишайниками и мхами или между белой и цветными расами), Карл Хаусхофер («Границы в их политическом и географическом значении», 1927) не скрывал надежды на передел тех, несправедливых для немцев, государственных рубежей, которые установил в Европе Версальский договор. Не удивительно, что и такой противник послевоенного европейского порядка, как Карл Шмитт, заинтересовался, уже сделав себе громкое имя в роли теоретика права, геополитикой («Суша и море», 1942), впрочем, не привнеся в эту дисциплину ничего нового по сравнению с соображениями Макиндера.

Хаусхофер знал и ценил доктрину евразийцев, как о том свидетельствует его книга «Геополитика пан-идей» (1931). Мы имеем дело с родством мыслителей, одинаково преисполненных рессентиментными намерениями. Евразийская «геософия» (словцо Петра Савицкого) была попыткой экспатриантов, потерпевших поражение у себя на родине, превзойти победителей-большевиков. Евразийцы уповали на тот же мобилизационно-тоталитарный строй, который породила большевистская революция. Но «вождистскому» режиму (подобию «халифата», по замечанию Николая Трубецкого («О государственном строе и форме правления», 1927)), надлежало зиждиться не на западническом умозрении, каким был русский марксизм, а на геобиологической основе, на свойственном славяно-турано-монгольской социокультуре пожертвовании индивидным, растворяющимся в «народной воле», в «стабилизированном общественном мнении» (Николай Алексеев, «Евразийцы и государство», 1927). К каноническим геополитическим представлениям евразийцы прибавили этнологическую составляющую: судьба государства определяется в их сочинениях не только его местоположением, но и национальным составом, в случае России — смешанным. Хомяковская церковная «соборность» превращается в ландшафтную, обусловленную открытостью равнинного пространства для проникновения сюда и слияния здесь разных этнических групп.

Компенсаторную функцию геополитика выполняла и тогда, когда находила себе приверженцев в самом Советском Союзе. Умирающий от рака старый большевик Курилов грезит в романе Леонида Леонова «Дорога на Океан» (1935) об апокалиптической битве, которой предстоит довести Русскую революцию до мировых масштабов. Главная арена этих сражений — океанические просторы (весьма вероятно, что Леонов читал Мечникова и Макиндера). Геополитические мотивы романа параллельны сюжету, по ходу которого профессор-хирург Илья Протоклитов доказывает преданность большевизму, разоблачая во время чистки своего брата Глеба, бывшего белого офицера. Текст Леонова был политическим проектом по реабилитации интеллигенции[1], от услуг которой не могла бы отказаться страна, собиравшая все силы на осуществление предназначенной ей историей планетарной миссии. Обращение Леонова к геополитике было аргументом в пользу восстановления в правах традиционной национальной элиты, отодвинутой на задний план революцией. Посланная Сталину, «Дорога на Океан» удостоилась его, в общем, благосклонного отзыва.

Хотя «холодная война» с ее противостоянием континентальной и океанической сверхдержав как никакой иной исторический период, казалось бы, подтверждала правоту геополитических построений[2], они именно в это время были поставлены под сомнение и переосмыслены. Возникший в 1960-е годы постмодернизм вообразил себя очутившимся за чертой истории и тем самым вне такого времени, линейность которого опричинивалась бы каким-либо, в том числе и географическим, образом. Геополитические модели демонтировались постмодернизмом двумя способами. Один из них был сугубо деструктивным. Апологетизируя в «Тысяче плато» (1980) номадизм, Жиль Делёз и Феликс Гваттари изобразили его в виде машины войны против этатизма, взламывающей все границы, прокладывающей непредсказуемо ризоматический путь к детерриториализации и отменяющей разницу между центром и периферией. Движение кочевников не имеет предзаданной направленности, отчего оно, по мнению Делёза и Гваттари, не создает предпосылки для того, чтобы стать историчным. Вместе с тем в постмодернизме постепенно вызрело экологическое мышление. Нацеленное на защиту и бережное расходование природных ресурсов, оно погасило агональность геополитического учения, продолжая вместе с тем быть идеологией, ведущей свое основание от среды нашего обитания. Спланированная геополитикой история, содержанием которой явилось покорение планетарного пространства, была приостановлена и пущена вспять экологическим дискурсом, сделавшим упор на избавлении природы от чинимого над ней человеческого насилия.

Последнее десятилетие прошлого столетия ознаменовалось исследовательскими усилиями воскресить геополитику, приспособив ее к начавшейся тогда глобализации экономики. Общим для этих восстановительных инициатив было старание спасти геополитику в тех обстоятельствах, в которых хозяйствование, поддержанное электронной коммуникацией, перестало считаться с границами национальных государств. Так, по соображению Дэвида Ньюмена, ослабление государственного суверенитета оборачивается ростом областнической активности, жаждой локальной политики (например, на Кипре или в бывшей Югославии) обрести совершенную самостоятельность[3]. Преобразование ситуаций, изучаемых геополитикой, из крупноформатных в малоформатные зарегистрировал и Роберт Каплан («Грядущая анархия», 1994), но объяснил этот процесс иначе, чем Ньюмен, а именно под инвайронментальным углом зрения: нехваткой природных богатств и следующими отсюда локальными войнами за обладание таковыми, за «коммунальное выживание»[4]. Поздний постмодернизм образца 1990-х расстается с обычными для геополитики бинарными схемами, отказывается «перспективировать» ее, как то было раньше, предпочитая вести речь о «множественности» и «текучести» стратегий, с которыми ей приходится иметь дело[5].

Заново родившись на короткий срок на закате постмодернистской эры, геополитика становится теорией, компенсирующей свою собственную недостаточность, — случившийся с ней кризис, который был вызван не столько несоответствием мыслительных конструкций положению вещей, сколько внутренними трансформациями, совершавшимися в логосфере. Такого рода автокомпенсация оторвала геополитику от того материнского тела земли, что было когда-то посюсторонним эрзацем потустороннего мира. Геополитика, вознамерившаяся быть откровением об истории человечества, превратилась в частноопределенную дисциплину, прослеживающую на карте за происхождением и развитием отдельных событий местного значения, которые составили не более чем другую, теневую, сторону главного в конце ХХ века события — электронно-индустриально-банковского совокупления удаленных друг от друга частей планеты, достигшей всеединства, пусть и окарикатуривающего философию Жозефа де Местра, Владимира Соловьева, Карла Ясперса и остальных наследников Плотина.

2

Разным подсистемам геополитики можно предъявить целый ряд конкретных упреков. Евразийцы, к примеру, оставили без внимания, выпячивая русско-татарский симбиоз, прочие симбиотические отношения, в которых восточные славяне находились то со Скандинавией, то с Византией, то (после Петровских реформ) с Западной Европой. Даже тогда, когда геополитика верно предсказывает ход истории (как в случае Макиндера, который смоделировал конфронтацию США и СССР задолго до того, как разразилась «холодная война»), исполнению пророчеств отведен короткий срок: срединная коммунистическая империя развалилась, пробуя перестроиться, в попытке преодолеть свою бесперспективно-инерционную застылость, то есть из-за недостаточной, убывающей эффективности, а не в силу географического положения. Но, по большому (философскому) счету, дело не в том, выдерживают или нет критику какие-либо варианты геополитической парадигмы. Она в целом страдает неснимаемой внутренней противоречивостью. Будучи от начала до конца компенсацией утраченного, геополитика поневоле мыслит историю как повтор с нарастанием (как движение от берегов рек к морям и океанам, как безостановочную государственную экспансию, как неудержимое распространение пограничных конфликтов, влекущее за собой исчезновение какой бы то ни было «ничейной» земли, или как реставрацию татаро-монгольских улусов, которым, наконец-то, вот-вот удастся взять верх над «романо-германской цивилизацией»). Опространствленное время не может быть ничем иным, кроме расширения своего объема, которому придано некое предустановленное константное качество. В качественном отношении геополитические теории бедны до чрезвычайности, довольствуются простейшими различениями (типа суша vs. море). Между тем действительная (а не спекулятивная, как в геополитике) история богата Другим, постоянно обновляемым. Она интенсиональна, а не экстенсиональна. Она демонстрирует великое разнообразие смыслообразующего качествования, к которому предрасположен человек в роли вездесущего, гоняющегося за инаковостью, экстерриториального существа, этим и отличающегося от животного — от организма, полностью зависящего от специфики своей территории. Геополитику подтачивает противоречие между преследуемой ею целью рассекретить загадку истории и употребленными к этому средствами, вовсе не подходящими для того, чтобы объяснить изнутри превращения логосферы, которая выступает всего-навсего составной частью гео- и биореальности. Но не все ли равно, где — в Северной Америке, во Франции или в России — случаются Великие революции, взыскующие правового равенства людей и справедливого распределения доходов между ними? Разве умственному достоянию человечества, в том числе его научным достижениям, поставлены географические пределы? Неужели люди настолько замкнуты по месту рождения, что у них нет никаких общих и обменных ценностей?

Несовместимость геополитики с антропологизмом была без обиняков оглашена Александром Дугиным. Предназначая своей стране сказать «последнее слово в мировой истории», Дугин предлагал согражданам программу, согласно которой им надлежало «осознать, что в первую очередь они являются православными, во вторую — русскими и лишь в третью — людьми»[6] (эта формула перефразирует статью Константина Победоносцева «Болезни нашего времени» из «Московского сборника» (1896): «центр не в человеке»[7]). Опознанные по позиции, занимаемой в географическом пространстве, русские у Дугина вовсе лишены субъектности («Археомодерн», 2011), иначе говоря, воли к самосознанию, нарушающему круговую поруку доксы (принявшей форму ортодоксии). Постмодернистская «смерть субъекта» национализируется Дугиным, низводится им с высот философского обобщения, модного в 1960—1970-х годах, буквально на землю — и при том только на ту ее часть, что принадлежала бывшей Российской империи.

Дугин последовательно и, может статься, принципиально не оригинален. Его убежденность в том, что судьба планеты решится в противоборстве «теллурократии и талассократии», авторитарного континентального сверхгосударства и атлантического торгового либерализма, явным образом восходит к положениям Макиндера и подразумевает, соответственно, возвращение к «холодной войне»[8]. Ставка Дугина на союз России с Востоком и Югом подхватывает мысль Хаусхофера («Геополитика пан-идей») об интегрировании древних культур Юго-Восточной Азии в мировой культуре как о магистральном процессе Новейшего времени. Говоря о том, что у русских не было «государства-нации» («Основы геополитики») и предвещая создание ими сетевого «созвездия империй» («Геополитика постмодерна. Времена новых империй. Очерки геополитики XXI века», 2007), Дугин заявляет себя верным учеником евразийской школы, дававшей будущее «наследию Чингисхана». В духе хорошо известного русского мессианизма, пущенного в долгий оборот посланиями старца Филофея, Дугин отводит своему отечеству ведущую роль в «эсхатологическом таинстве», в «абсолютной революции»[9], равной второму пришествию Спасителя. Я тоже черт-те чего ожидаю от моей (не только ведь Дугина) нации, и все же трудно верится, что «Гаврош с Баскова переулка», регулярно опаздывавший на уроки[10], прошествует, повзрослев, через Золотые ворота на Масличную гору, чтобы сообщить всему сущему хайдеггеровское новое начало. Но более того и помимо шуток: можно ли вообще держать за воплотимую в жизнь умственную работу, замысел которой как раз и состоит в том, чтобы застрять в мире текстов?

Книги и статьи Дугина — сборное место, парадный плац прежних геополитических теорий (а также оккультизма, начиная с гностиков и вплоть до Елены Блаватской). Свой пафос отступления в идейное прошлое он проецирует на нашу современность, требуя, чтобы она соединилась с архаикой и даже подчинилась бы той («Археомодерн»). Традиция, которой предстоит восторжествовать в настоящем, понимается Дугиным по Рене Генону — как сведение множественности к единому, как подавление профанного сплошь сакральным. Тоска Дугина по утраченным высоким ценностям — результат его несогласия с распадом советской колониальной державы, с грянувшим на просторах Евразии переходом от политического моноцентризма к полицентризму. Геополитика, реанимируемая Дугиным, возмещает по своему всегдашнему обыкновению дефицит — на сей раз тот, что последовал за исчезновением с лица земли последней из существовавших на ней империй. Конституирующее геополитику превозмогание истории, упорно насаждающей инаковость, стало у Дугина также отказом признать исторически-преходящий характер самой этой доктрины, восстановленной им вразрез с ранними и поздними постмодернистскими стараниями отменить либо ревизовать ее. (Осведомленность Дугина в постмодернистской литературе, кстати сказать, весьма ограниченного свойства.) Другое либо ускользает от Дугина, либо должно быть побеждено, либо по меньшей мере не наполнено у него признаками, недвусмысленно противоположными показателям Своего. Как иронично заметил когда-то Эдвард Саид в «Ориентализме» (1978), проводимое «имагинативной географией» разделение «цивилизованных» и «варварских» земель отнюдь не означает, что оно найдет сочувственный отклик у самих «варваров». Скраивая в бесконтрольном воображении политическую карту будущего, на которой евразийской России суждено стать командной вершиной в иерархии, так сказать, субимперий, Дугин убежден в том, что разные страны, которым он соблаговолил разрешить участие в своей «игре разума», покорно примут ее условия. Но, право же, они себе на уме, что было продемонстрировано нежеланием Украины (Дугин обрек ее в «Основах геополитики» на «декомпозицию») присоединяться к Евразийскому экономическому союзу и допускать возникновение раскалывающей ее государственную целостность «Новороссии».

Сама русская социокультура, от лица которой вещает Дугин, далеко не исчерпывается продолжаемым им эсхатологическим мессианизмом. Она симфонична, сложна по составу, не вмещается в рамки только одной — в смысле Генона — традиции, как и всякая незастывшая социокультура, втянутая исторической изменчивостью во внутреннюю разноголосицу. Помимо мессианизма, русскому обществу известны и иные линии преемства (longue durée Фернана Броделя): к примеру, протестный, антигосударственный консерватизм славянофилов-романтиков и их многочисленных последователей, в том числе Александра Солженицына; или революционность, рядящаяся в одежды с чужого плеча, будь то самозванцы, будь то (опускаю промежуточные этапы) Ленин, марксист, взбунтовавший аграрную страну[11]. К русской философии, взявшей разгон в эпистолярной прозе западника Петра Чаадаева и в славянофильском выступлении Ивана Киреевского, как раз в тех традициях, которые соперничали с мессианизмом, Дугин относится с агрессивным презрением: «Так философствуют коты»[12].

Евразийский гегемонизм Дугина, рисующего сотворение окончательного планетарного устройства, не просто отдает время в распоряжение пространства, как того ранее добивалась геополитика, но в открытую мифогенен, задуман в запоздалом подражании демиургическому акту (и в своей контрафактичности не гнушается включать в доказательную базу ссылки даже на такого, давно разоблаченного, мистификатора и фальсификатора, как Александр Сулакадзев[13]). Несмотря на всю умозрительную сконструированность, дугинская концепция оказалась востребованной в реальной политике. Кремль претворил в действительность основные стратегемы Дугина. Во внешней политике России сюда относятся: заключение союза с Ираном и Востоком, поддержка североамериканского изоляционизма (то есть доктрины Монро), антиглобализм (вылившийся в поощрение европейских правонационалистических движений), продажа газа в обмен на высокие западные технологии, натиск на «воскрешенный» Север с учреждением военного контроля над океаническим побережьем. Во внутренней политике сбылись рекомендации Дугина сочетать свободу малого предпринимательства с огосударствлением ценных для экономического суверенитета страны хозяйственных отраслей и делать упор в идеологической области на православии, а в организационно-представительной — на вожде-избраннике, которому с турано-монгольской преданностью вручит свою судьбу народ.

Не буду гадать, была ли и впрямь кремлевская администрация вдохновлена чтением Дугина или совпала в своей стратегии с его пожеланиями в общем для обеих сторон стремлении повернуть течение времени вспять, пустить его туда, где советская держава еще вела из последних сил борьбу за мировое господство. Не суть важно, каков ответ на этот вопрос. Много важнее то, что имперско-реставрационная политика несвоевременна и недообоснована. Ось Москва—Тегеран (Дугин писал о ней в «Основах геополитики») неравновесна, прибавляет мощи не столько России, сколько Ирану, находящемуся в слабой позиции по отношению и к мусульманскому (по преимуществу суннитскому), и к западно-христианскому миру. Дональд Трамп крайне непоследователен в реализации своего боевого предвыборного лозунга «America first!» и в своей критике партнеров по атлантическому альянсу. Европейские националисты потерпели поражение на выборах в Австрии, Голландии и Франции, тогда как «Альтернатива для Германии» (AfD), хотя и повышает свой рейтинг, раздирается внутренними склоками. Из попытки сделать Европу заложницей российского газа ничего не вышло, потому что, как выяснилось, газ можно добывать из сланцев, а электричество — из возобновляемых источников энергии. Стоит ли тратить большие деньги на освоение арктического шельфа, если цены на нефть падают, а в уже близкой перспективе — замена автомобилей с дизельными и бензиновыми моторами на электромобили? Госкапитализм, может быть, и уместен в чрезвычайных ситуациях, но, как давно известно, мало эффективен в рутинных обстоятельствах. Вера, православная или иная, не слишком убедительная добавка к этатизму для светского по преимуществу общества. И только преданность евразийских масс стратилату, куда бы он их ни вел, как показывают опросы, не подлежит никакому сомнению.

Средства, с помощью которых Дугин надеялся осуществить свои реваншистские сугубо мифогенные фантазии, став фактическими государственными действиями, ни на йоту не приблизили страну к былому имперскому величию, но, напротив, загнали ее в трудное положение, состоящее в том, что она подверглась экономическим санкциям Запада, приостановила хозяйственный рост, втянулась в две локальные войны с неопределенным исходом, прекратила поставлять миру интеллектуальную продукцию (православие не назовешь ведь сенсационной духовной новинкой) и снизила уровень доходов, получаемых населением. Вместо возведения «империи империй», Москва наращивает свои владения в последние годы за счет присоединения русскоязычных областей (тем же — в применении к территориям, заселенным немцами, — промышляла перед Второй мировой войной Германия). Вообще говоря, Российская империя, вопреки Дугину и евразийцам, была западнической. Она начала складываться при Иване Грозном, в век колонизации Американского континента, как зеркально сопряженная с русско-татарским симбиозом, в процессе борьбы с Востоком (уже ростовский архиеписком Вассиан Рыло писал в Послании на Угру (1480), адресуясь к Ивану III: «…милосердый Господь […] не токмо свободит и избавит […] нас […], христианских людей, oт […] поганого Измаилова сына Ахмета, но нам и их поработит»). Позднее, при Петре и Екатерине, империя расширялась в порыве сблизиться с Западом, чему отвечал перенос столицы в Санкт-Петербург, и была после развала восстановлена большевиками, которые не мыслили мировой революции без объединения Советской России с Германией. Восток входил в их расчеты в той мере, в какой он мог проникнуться идеями марксизма — западной философии. Нынешняя ориентализация российской политики по существу своему постимперское явление, а ее нацеленность на расшатывание европейского сообщества проистекает из неспособности хозяйственно слабой страны превзойти конкурента (обогнавшего США по экономическим показателям) в сфере промышленного производства.

3

Глобализм — реализованная метафора, перевод ранней постмодернистской ментальности, позиционировавшей себя спекулятивным путем по ту сторону всяческих границ, в детерриториализованную на деле хозяйственную практику. Став в 1990-х, как сказал бы Маркс, «материальной силой», постмодернизм завершил свое идейное становление, прекратив двигать вперед историю Духа. Пусть и в сокращенной редакции, пусть привязанная к отдельным, особо манящим бизнес, местам (допустим, к территориям с дешевой рабочей силой или к нефтеносным районам вроде архипелага Спартли), геодетерминированная политика — одна из составляющих глобализма, но вместе с тем упраздняется им, коль скоро он целеположен так, чтобы сделать планетарное пространство однородным, уравнять друг с другом разные ареалы (скажем, разительно повышая народное благосостояние в Китае).

После конца постмодернизма мы попали ныне в эпохальный вакуум, где переживаем коллапс смыслопорождения. В этом безыдейном, исторически бесплодном контексте динамика может быть либо инерционной, продлевающей глобализм, благо у того еще есть неизрасходованные резервы, либо реверсивной, возрождающей забытый было идеал национального государства, теснящей мир в то состояние, в каком он пребывал до перелома сознания, произведенного постмодернистами-шестидесятниками прошлого столетия. Забаррикадировавшиеся страны подхватывают сепаратизм недавних лет, еще дающий себя знать в Каталонии, Фландрии, Шотландии, и преобразуют его из противогосударственной в государственную политику. Столкновение двух названных тенденций как будто отвечает геополитической теории. Так, восточноевропейские страны и островная Великобритания отстаивают свой государственный суверенитет, а Северная Европа (включая Германию и Голландию) и Франция продолжают хозяйственную интеграцию. Изоляционизм берет верх, стало быть, на периферии Европейского союза — там, где он вобрал в себя части раскрошившегося советского блока, и там, где находится главный плацдарм атлантического сотрудничества с США. Хаусхофер увидел бы в возмущениях на границах подтверждение своих идей. Однако геодетерминация в данном случае вторична, первична же темпоральная политика, выбирающая между еще возможным поступательным движением во времени и уже напрашивающейся потребностью взять историю последних десятилетий назад, вернуться в тот пункт, где ее не было. Темпоральная политика разыгрывается в географическом пространстве, но оно в свою очередь тоже историзовано, мемориально, хранит в себе память о минувшем — о вхождении Восточной Европы в сферу советского тоталитаризма, о всегдашней тесной связи Великобритании с ее бывшими колониями в Северной Америке, от которой ждут помощи сторонники «брекзита». Геополитическая история выводима из общей истории. Обратное умозаключение ошибочно, ибо в своей социокультурной деятельности человек озабочен прежде всего тем, чтобы быть не здесь и сейчас, а в иновременности, за порогом или до порога настоящего, принуждающего темпоральность сделаться топологичной, а нас — исчерпываемыми присутствием. В стянутости к данному моменту время перестает быть ориентированным из прошлого в будущее и попадает в один ряд с пространством.

Роль России в коллизии остаточного глобализма и, так сказать, госнарциссизма аномальна. Россия соучаствует, с одной стороны, в дезинтегративном возврате в прошлое, но, с другой, — испытывает не изоляционистскую, а агональную имперскую ностальгию. Притязаниям страны вновь завоевать имперский статус соответствует ее обращение к традиционно-великодержавному поведению, которое не имеет шансов на успех, потому что противоречит и глобалистскому размыканию государственных границ, и их антиглобалистскому укреплению, коротко говоря, не совпадает с мировыми веяниями. Создание буферных зон (на Кавказе, в Восточной Украине), выход к теплым морям (его должны гарантировать военные базы в Сирии), заключение сухопутных союзов с азиатскими странами в пику Северной Америке — все эти акции совершаются Москвой по рецептам геополитики прошлого и позапрошлого веков. Между тем наша современность, лишенная идентичности, исторической определенности, не ведающая собственного, ранее небывалого смысла, стала непредсказуемой, не поддающейся планированию — и уж тем более такому, которое черпает свое содержание из обветшавших догм.

Один из самых ярких фактов энтропии, разъедающей нынешний мир, — метания Трампа, то и дело опровергающего себя (например, усилившего, в отказ от обещаний, американское военное присутствие в Афганистане). В хаосе, угрожающем нам сегодня, тупиковое захолустье планеты, каковым является Северная Корея, выдвигается в самый центр мировой политики, не справляющейся с династическим тоталитаризмом, который обзавелся ракетно-ядерным оружием. Телекоммуникации, бывшие призванными служить инструментом экономического глобализма, используются во вред ему — в целях промышленного шпионажа, расстройства производства (скажем, выведения из строя центрифуг в Иране), шантажа (вымогания хакерами денег у парализованных посредством кибер-атак учреждений и промышленных предприятий), а также для вмешательства в предвыборные кампании, для скандальной слежки за партийными и государственными лидерами и тому подобных операций, сеющих анархию. Она усугубляется исламистским терроризмом, вспышки которого транстерриториальны и зачастую спонтанны и потому с трудом поддаются предупреждению. Сам радикальный исламизм не укладывается, конечно же, ни в какие геополитические модели, будучи отстаиванием религиозными фанатиками права на ретроактивность (на погружение в Средневековье), неважно, где та отыщет себе оплот — точку приложения. Картина некалькулируемой современности осталась бы незавершенной, если не упомянуть о сонмищах мигрантов, наводняющих Европу, США, Ближний Восток. Коренное население стран, куда хлынули беженцы и переселенцы, испытывает не просто приступы ксенофобии, как обычно считается, но страх перед двойничеством: по глубокому соображению Бруно Латура, мигранты потеряли почву под ногами так же, как и прочие жители планеты, оказавшиеся перед лицом климатической катастрофы с непредугадываемыми последствиями[14].

Тревожные климатические изменения касаются всех обитателей Земли, единят их, а не разъединяют, как того хотелось бы геополитике, на коллективы, воюющие друг с другом потому только, что они подвержены давлению со стороны физической среды, в которой неодинаково локализованы. Геополитику упраздняет ее же святая святых — Земля. Стирание потусторонности, приведшее к физикализации и биологизации человека, дополняется теперь ненадежностью посюсторонней реальности — и той, что творится человеком, и той природной, что предсуществует ему, делаясь все менее для него благоприятной.

[1] Но, кроме того, леоновский роман и мифопоэтическое произведение — об этой стороне «Дороги на Океан» см. подробно: Надточий Э. Типологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе // Логос. 1999. № 2(12). С. 24—42.

[2] Ср.: Tuathail G.Ó., Dalby S. Introduction. Rethinking Geopolitics: Towards a Critical Geopolitics // Idem (Eds.). Rethinking Geopolitics. London; New York, 1998. P. 3.

[3] Newman D. Geopolitics Renaissance: Territory, Sovereignty and the World Politic Map // Idem (Ed.). Boundaries, Territory and Postmodernity. London; Portland, 1999. P. 1—16.

[4] Цит. по: Kaplan R.D. The Coming Anarchy // Tuathail G.Ó., Dalby S. (Eds.). Op. cit. P. 188—196.

[5] См. особенно: Tuathail G.Ó. Postmodern Geopolitics? // Ibid. P. 16—38.

[6] Дугин А. Основы геополитики. М., 1997. С. 255.

[7] К.П. Победоносцев: pro et contra / Под ред. С.Л. Фирсова. СПб., 1996. С. 143.

[8] На эту ностальгию в дугинских работах указывает Дирк Уффельманн: Uffelmann D. Eurasia in the Retrofuture: Aleksandr Dugin's «tellurokratija», Vladimir Sorokin's «Tellurija», and the Benefits of Literary Analysis for Political Theory // Die Welt der Slaven. 2017. Vol. 62. № 2. S. 365.

[9] Дугин А. Абсолютная Родина. М., 1999. С. 419—420.

[10] См.: Травин Д. Владимир Путин: Гаврош с Баскова переулка. 2000: Затишье перед бурей // Звезда. 2006. № 9.

[11] Подробно о происхождении разных русских традиций я писал в другом месте: Смирнов И.П. О древнерусской культуре, русской национальной специфике и логике истории // Wiener Slawistischer Almanach. 1991. Sonderband 28. S. 169—192.

[12] Дугин А. Археомодерн. М., 2011. С. 28. Знаменательно, что Филофей был антифилософом: «яз селской челов?къ […], а еллинскых борзостей не текох».

[13] Дугин А. Абсолютная Родина. С. 692.

[14] Latour B. Refugium Europa // Geiselberger H. (Hrsg.). Die große Regression. Eine international Debatte ueber die geistige Situation der Zeit. Berlin, 2017. S. 135—148.

Обзор российских интеллектуальных журналов

Александр Писарев

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2017, 6

[стр. 283 – 294 бумажной версии номера]

Александр Александрович Писарев (р. 1988) — закончил философский факультет МГУ имени М.В. Ломоносова, переводчик, младший научный сотрудник Института философии РАН.

Общей тенденцией интеллектуальной периодики все больше становится артикуляция беспокойства, обусловленного консервативным поворотом в публичном пространстве и неуверенностью по поводу смысла текущего политического процесса. Это беспокойство с новой силой ставит вопросы о свободе и ее ограничениях, о травме как неотъемлемом элементе гуманитарного дискурса и о возможностях художественного осмысления опыта существования в современном мире. Поэтому «Синий диван» обращается к выяснению возможностей искусства как действия, проблематизирующего принятые социальные порядки и неартикулируемые регулятивы свободы, а «Художественный журнал» на фоне морализации публичного дискурса как в официальном, так и в либеральном его вариантах обращается к проблеме связи этики и искусства. «Логос» публикует материалы о травматическом советском опыте и обсуждает теории заговора, видя в них инструмент политического управления и эффект асимметричного распределения знания. «Ab Imperio» в свою очередь открывает новую годовую тему, посвященную связи локального и глобального в контексте столкновения и конкуренции имперской и национальной логик.

Тема «Синего дивана» (2016. № 21) — современное искусство, вернее, то, что сегодня принято обозначать этим понятием. Данная область потеряла свою определенность или специфику, однако продолжает аффицировать чувственность, разум и моральное воображение посетителей выставок, ставить в тупик исследователей, стремящихся подвергнуть ее своему анализу. Поэтому авторы номера ставят перед собой задачу поиска границ, значимых маркеров и форм текущего состояния современных искусств в связи с их вписанностью в социальную ситуацию. Поиск ответов на эти вопросы ведется не в безвоздушном пространстве высокой теории, а в тесной связи с консервативным поворотом в российской публичной среде.

Редактор журнала Елена Петровская замечает:

«Художник сегодня имеет дело с тем, что еще не обрело для себя устойчивых обозначений: это новые отношения человеческого и нечеловеческого (в первую очередь технического), новые конфигурации слов и вещей, права и “неправа”, образов (знаков) и аффектов» (с. 3).

Эта тематика близка замыслу одного из значимых событий в истории современного искусства, выставки «Нематериальное» (1985) в Центре Помпиду, которую курировал Жан-Франсуа Лиотар. Она фиксировала новый предел дематериализации искусства и, шире, человеческих практик. Спустя почти треть века авторы «Синего дивана» так же обсуждают «развоплощение» искусства и его работу в качестве динамической силовой конфигурации, сгустка экспрессивной энергии, преобразующего образы существования, общения, переживания. Отсюда и объединяющий номер вопрос: как действует это нечто, что мы (ностальгически) называем искусством?

Поиски ответа на этот вопрос открываются развернутым комментарием Владимира Вельминского о политическом искусстве акциониста Петра Павленского. Он реконструирует и детально анализирует одну из ключевых акций художника — «Угроза». Ключевой момент акции, по мнению автора, — акт замирания перед горящей дверью: пауза дана, чтобы состоялась реакция органов власти, которая, собственно, и удостоверит происходящее в качестве политического искусства. Текст предваряет публикация переписки между автором и художником об опыте нахождения последнего в тюремном заключении.

Действия Павленского на суде, по мнению Олега Аронсона, даже важнее, чем сама акция, поскольку художнику впервые удалось не только продлить акт современного искусства дальше момента задержания правоохранительными органами, но и превратить происходившее в зале суда из искусства в нечто большее (с. 30). Именно связи современного искусства и суда посвящен текст Аронсона «Право на искусство». После ряда громких процессов над художниками в постсоветской России это тема, требующая глубокого осмысления. Разбирая ситуацию суда над искусством и кратко очерчивая формирование основных компонентов «современного искусства» (прежде всего публики), Аронсон показывает, что оно нуждается в суде не меньше, чем в нем нуждается судящее его общество.

«Общество всегда осуждает современное искусство (и суд в этом смысле — показательная модель их взаимоотношений), а если оно его принимает, то такое искусство уже не современно» (с. 36).

Если высокое искусство получало оценку в эстетическом суждении зрителя, то для современного искусства такую роль играет раздражение, осуждениепублики, перетекающее в обращение в суд. Это смещение — симптом ухода эстетического и смены целей искусства. Осуждение — реакция на проявление свободы, потому искусство продолжает «логику демократических революций». Суд же решает, признавать ли свободу ценностью — в каком-то смысле собственностью художника — или не признавать. Это значит, во-первых, что своего языка у искусства больше нет, теперь его дело — полемика с ценностями общества на языке этого общества, то есть языке права. Во-вторых, областью современного искусства становится область неправа, в которой не действенны моральные и ценностные ограничения.

Елена Петровская рассматривает творчество концептуалиста Дмитрия Александровича Пригова в контексте протестных движений. Его творчество представляется как специфическая антропология народного тела, задаваемая тремя координатами. Во-первых, вторжение как внедрение чужеродного и неассимилируемого, но при этом становящегося неотчуждаемым (Петровская приводит в качестве примеров опыт пересадки сердца, пережитый и осмысленный философом Жан-Люком Нанси, и ситуацию чужестранца.) Персонажи Пригова и есть такие «вторженцы», вросшие в народное тело. Во-вторых, неоформленное сопротивление жизненных сил народного тела, которое в случае Пригова проявилось в его «мусорных стихах». В-третьих, инакомыслие «до политики», совпадающее с акционизмом и кинизмом. Пригов — акционист в той мере, в какой он меняет контур публичного пространства и образ мышления читателя или зрителя на уровне «общего чувства».

Как становится ясно из материалов номера, современное искусство — это прежде всего искусство действия, несводимое к произведению, объекту и, шире, вещи. Произошедшей с последней трансформации посвящены размышления Валерия Подороги («Время “ничейной вещи”»). Вещь всегда была связана с «антропологией ручной активности нашей мозговой деятельности» (с. 71), вещь сделана, и она манипулируема. Рост роли виртуального и нематериального в технологиях и искусстве, особенно в авангарде, предвещает «смерть руки» и продолжение отмирания искусства как ремесла и искусности. Вместо вещей, в отсутствие идеологии произведения искусства и мимесиса, остались только арт-объекты, или ничейные вещи. «Когда-то произведение искусства было вещью Бога, потом стало вещью Другого, потом вещью Идеи (Концепта), но сегодня оно — вещь Ничья, т.е. “ничейная вещь”» (с. 75). Изменилось и время существования вещи: теперь это «время мгновенных вспышек узнавания и отказа, протеста и поражения, мести и провокации» (ср. с идеями Аронсона). Ничейность означает и отсутствие внутреннего основания: вещь вся — в этих вспышках, и ничто за их пределами. Искусство превращается в чисто номинативную стратегию: оно становится собственным именем, и то, что объявлено искусством, то и существует как искусство. Оно говорит только то, что сообщает в момент восприятия, поэтому остро нуждается в концепте для своего обоснования (объект, в отличие от требующего интерпретаций произведения, однозначен и равен себе).

Своеобразной точкой сборки и значительного расширения сюжетов номера служит «круглый стол» с участием молодых ученых из Института философии («Сеятель Арепо управляет колесом, или О социальной функции современного искусства»). Рамку задает предложенная Еленой Петровской формула современного искусства как экспериментирования в сфере социальных отношений. Его участники, охватывая визуальное искусство, литературу и музыку, затрагивают проблемы аутентичности, саморепрезентации художника, запаздывания искусства, нарушения его границ и иерархий. Сюжет с экспериментированием развивает в своей статье и Нина Сосна. Искусство — уже не произведение, а эксперимент, но нечистый, не классический, наподобие естественнонаучных, и не мыслительный, без заданных границ и наблюдателя. Однако если предшествующие авторы размещали эксперимент в горизонте социального, то Сосна рассматривает его в контексте «человеко-материальной сцепленности» (с. 118).

Помимо актуальных размышлений российских философов и интеллектуалов о политическом искусстве, читатель найдет в этом номере «Синего дивана» несколько переводных текстов. В «Двух письмах Фридриха Гёльдерлина Казимиру Бёлендорфу» (1793) Гёльдерлин выстраивает эстетическую программу современной поэзии. Джон Тэгг в свою очередь предлагает обсудить функции фотографии в архиве и ее взаимоотношения с властью на материале ряда кейсов, например, «Первой фотографии» (гелиогравюры Жозефа Ньепса). Его центральный тезис провокационен: такой вещи, как фотография (в качестве медийного средства, в качестве идентичности), не существует (с. 135—136). Дело в том, что фотографии не говорят сами за себя:

«Фотографическое значение — это событие, которое случается или может быть принуждено случиться лишь за счет постановки его в по-разному определенных и институционально сегрегированных пространствах, охватываемых театрами практики и узуса» (с. 139).

Тему взаимоотношений фотографии и документального продолжает статья Эбигейла Соломон-Годо, посвященная вопросам истины, индексальности и реализма документальной фотографии.

Темой «Художественного журнала» (2017. № 102) стало сложное отношение между этикой и искусством. Дискуссия, разворачивающаяся в этом выпуске, отчасти продолжает обсуждение этической стороны искусства, начатое в предыдущем номере журнала (статья Ильи Будрайтскиса, беседа Виктора Мизиано и Александра Бикбова). Сама тема вполне ожидаема и актуальна на фоне морализации художественной среды, обусловленной, с одной стороны, критической подоплекой мирового художественного мейнстрима, с другой, — расколом отечественной общественности в последние годы и консервативным поворотом в публичном пространстве.

Зачином дискуссии служит аналитика фигуры «морального поворота», предлагаемая Ильей Будрайтскисом. Она задает тон обсуждению благодаря обзору некоторых базовых этических учений (кантианство, либерализм и марксизм). Будрайтскис тематизирует дискурсивное оформление углубившегося ныне раскола между либеральной интеллигенцией и властью вкупе с «массами». Первая оценивает ситуацию в терминах «моральной катастрофы», поскольку в условиях разделяемых властью и «массами» «цинизма, интерпретации мира посредством предъявления “голой правды” хаотической борьбы интересов и защиты своего жизненного пространства, апелляции к морали оказываются уделом меньшинства» (с. 15). Каждое становящееся резонансным действие власти дает дополнительный импульс воспроизводству дискурса «моральной катастрофы», сопровождающемуся уточнением границмежду порядочными, достойными, моральными людьми, озабоченными моральностью своего выбора, и всеми остальными. Поэтому «моральная катастрофа» способствует дальнейшему расколу общества и одновременно помогает властным механизмам контроля и манипуляции.

Будрайтскис анализирует три типа «моральной катастрофы». Два из них не требуют выхода за пределы порядка вещей. Во-первых, это квазикантианское понимание «моральной катастрофы» как морального релятивизма и подмены всеобщего частным. В условиях моральной осады моральное меньшинство (люди свободных профессий, интеллигенция) занимает меланхолическую созерцательную позицию. Во-вторых, неолиберальная идея постоянного отставания индивидуального морального осознания от реальности «моральной катастрофы», поясняемого аргументом о «моральной удаче» (в условиях отсутствия знания всех обстоятельств нельзя быть уверенными, что моральное по намерениям действие не окажется в итоге аморальным по своему значению). Это отставание сознания от реальности «катастрофы» зависит от «удачи» и сокращается благодаря усиливающейся синхронизации между техническим прогрессом и процессом рационализации морали. Данная позиция требует постоянной саморевизии, минимизации моральных рисков, но не изменения порядка вещей. Третье, марксистское, понимание «моральной катастрофы» связывает ее с капиталистической ситуацией в целом, а главным проявлением считает раскол политического и морального. Восстановление связи между ними — ведущая политическая задача и действие, требующее смены сложившегося порядка (с. 22).

Композиция номера выстроена так, что дискуссия обращается к вопросу об этике в искусстве одновременно с переходом на территорию философской рефлексии. Связывание этики и эстетики в философии вовсе не ново, оно тематизировалось с античных времен уже в метафизике как связь Добра и Красоты и почти всегда сохраняло противоречивость вплоть до превращения в дизъюнкцию: этическое существование или эстетизация бытия. Эстетика взяла верх над этикой только в Новое время в немецком идеализме. Краткий обзор истории этой связи и ее теоретический анализ в контексте этического поворота в искусстве читатель найдет в реплике Артемия Магуна (в дискуссии «Этика этакого, или Искусство и этика по итогам модернизма» участвуют также Александр Погребняк и Йоэль Регев). Он скептически оценивает стратегии современного искусства в выстраивании этики неэтичного мира (с. 26), предлагая в качестве альтернативы связать эстетическую этику с негативностью.

В пику его кантианскому взгляду на этику Йоэль Регев по-спинозистски утверждает, что единственно возможная этика — это прояснение, то есть существование в горизонте Истины. (И получает от Магуна упрек в конформистском характере такой этики, в том, что ей не хватает негативности.) Он идет дальше и заявляет о необходимости отделения прояснения от производства чего бы то ни было, например, от коллективности, к порождению которой стремится реляционная эстетика (один из вариантов подвязывания эстетики к этике). Одновременно Регев сводит эстетику к эстетическому проекту немецкого идеализма, утверждая, что ее попросту не существует за его пределами. Освободить прояснение в эстетике — значит, утвердить формулу искусства как «попадания, которое попадает в само себя» (с. 29), и безразличность к итоговому продукту. Следующая, по сути, за Хайдеггером переориентация с сущего (произведенного результата) на способ существования — цель современного искусства, по мнению Регева. И ее частное воплощение — проясняющий раскол любой коллективности и общности, в первую очередь своей самости как ложной общности (с. 30).

Александр Погребняк, рассуждая об этике в контексте капиталистического отчуждения, дает пример «моральной удачи»: в современных условиях значение этического действия рискует оказаться обратным по отношению к намерениям из-за капиталистической апроприации. (Это отчасти рифмуется с тезисом Регева об очищении действия от императива производства.) Поэтому целью искусства Погребняк видит поиск спонтанности действия — вполне в духе реляционной эстетики Николя Буррио. Примечательно, что участники обсуждения постоянно возвращаются к двум эстетическим проектам: немецкому идеализму и реляционной эстетике.

Армен Аванесян рассматривает этику в связи с эстетикой существования, действуя в русле Фуко. Передаточным механизмом между ними выступает поэтико-этическая связь между языком и действием — отсюда предлагаемый автором концепт поэтического существования. Речь идет прежде всего о производстве себя в практиках чтения и письма. Такое понимание этики проясняет производительную силу искусства в отношении самости художника и позволяет ставить вопросы о различиях в подобном производстве в разных искусствах.

Субъективность оказывается под вопросом, сталкиваясь с чуждым себе. Наталья Серкова рассматривает этику в связи с растущим интересом ко всему нечеловеческому, движущей эмоцией которого является удивление перед странным, непривычным, чуждым или ужасным. Изменчивость инфраструктуры жизненного мира человека, в частности сферы визуальности, проблематизирует сопряженную с ней этику. Жоан Рибас на серии конкретных примеров ставит вопрос об этике визуального в контексте технологических изменений создания, хранения и распространения изображений.

Иной точкой входа этики в эстетическое производство является этически нагруженная фигура свидетельства, через которую часто (само)определяется искусство. Этой связке посвящен текст Хаима Сокола. В центре его внимания проблема передачи опыта травмы. В данном случае любое эстетическое решение художника неизбежно является и этическим. Например, репрезентация свидетеля грозит превратить его в объект, возможно, вернув его к переживанию травмы. Вместе с тем объекты как свидетельства в силу своей немоты требуют своего рода протезной субъективации через передачу голоса художника. Размышления Сокола открывают связь этики и искусства через этически нагруженную репрезентацию. В данном случае искусство оказывается «экстраполяцией этической позиции», как пишет другой автор номера Илья Фальковский. Эту тему продолжает статья Никиты Дмитриева, вскрывающая этические апории постколониального искусства.

Кроме того, следует выделить статьи занявших противоположные позиции Игоря Чубарова и Сухаила Малика. Если первый выступает за создание альтернативных сетей с горизонтальной коммуникацией в противовес этическому диктату коммерциализированных социальных сетей, то второй считает это неоднозначным благом, поскольку любое усиление гражданского общества означает ослабление государства и укрепление неолиберального рынка (см. для сравнения реплики Александра Бикбова в беседе с Виктором Мизиано в предыдущем номере «Художественного журнала», обзор которого вышел в четвертом (№ 114) выпуске «НЗ» за 2017 год).

Очередной номер «Логоса» (2017. № 4) предлагает читателю необычную для отечественного интеллектуального журнала тему конспирологии, или теории заговора, которая рассматривается прежде всего как эффекты и инструменты нехватки и асимметричного распределения знания или власти. Авторы, дислоцируясь в самых разных дисциплинарных областях и традициях, обсуждают проявления конспирологии как следствие устройства нововременных институтов, как дискурсивный эффект, вызываемый устройством медийного поля, как следствие нарративизации реальности или как инструмент политической борьбы.

Дискуссию открывает интригующая статья Дмитрия Кралечкина «Разведение субстанций». Работая на стыке философии и антропологии знания, он анализирует контроверзу между доказательной медициной и гомеопатией. Эффектность и устойчивость последней — прямое следствие информационной асимметрии между пациентом и специалистом, этим специалистом же и производимой (с. 3—4). Доказательная медицина основана на стандартизации случаев болезни и способов их лечения (различим не конкретный, а типовой пациент, причем различим в соответствии с протоколами), из-за чего каждое исключение требует дополнительных издержек и является постоянной угрозой для пациента. Поэтому он может быть склонен сразу выбирать якобы приспособленное именно для него, кастомизированное лечение. В пределе даже при следовании рекомендациям доказательной медицины пациент оказывается сам себе гомеопатом, близко зная свою болезнь и культивируя предположительно помогающие мелкие действия и жесты. Еще один фактор привлекательности гомеопатии — предлагаемые ею клубность и привилегированность (возможность получить нечто большее, чем усредненное). Кралечкин иллюстрирует эти тезисы на материале советского кинематографа, показывая, что гомеопатия осмыслялась как иной по отношению к власти режим, признающий изначальную аномальность каждого (с. 8).

Ирина Дуденкова рассматривает в качестве конспирологического сам проект философии в его спекулятивном измерении. Ее гипотеза состоит в том, что вплоть до недавнего времени философия строилась как опыт откровения без Откровения, или тайны. Этот ход подкрепляется наблюдениями из истории философии. Например, два ведущих модуса нововременной философии — доверие (тяготеет к полноте картины) и подозрение (провоцируется мельчайшим поводом) — картографируют ее в соответствии с тем или иным отношением к тайне. Дуденкова показывает продуктивность подхода к философии как к криптографии на примере взаимного переопределения позиций Жака Деррида и Квентина Мейясу по поводу тайны.

Илья Яблоков и Тигран Амирян в интервью Полине Колозариди переводят разговор о теориях заговора с асимметрии распределения знания на асимметрию распределения власти. В используемой ими методологии эти теории — популярный инструмент перераспределения власти между социальными и политическими группами посредством компенсации недостатка власти и политической легитимности. Обвинение в заговоре компрометирует обвиняемого актора и подрывает его власть. Интересный сюжет — возможность описания теории заговора: именно потому, что это ситуация переопределения асимметрии знания, это переопределение само подозревается в скрытом воспроизводстве асимметрии, и тогда описание конспирологии само превращается в конспирологию. Кроме того, даже малейшая нарративизация реальности (например, риторика «сценария» как типа развития событий) также соскальзывает в конспирологию. Иными словами, всегда есть хитрость языка, фальсифицируются не отдельные предметы реальности, а сама реальность. В этом смысле конспирологический дискурс нацелен на сбой самой различительной машины, превращая мир в пространство незаметных переходов и «одного и того же», становясь экстерналией производства знания. Участники беседы также затрагивают тему конспирологических детективов и пассивности позиции доверия у теории заговора.

Теории заговора строятся вокруг фигуры условного заговорщика, которым, помимо государства, может выступать конкретная социальная группа, причем даже неважно, существует ли она в реальности. Такая группа становится своего рода конспирологической переменной, «значениями» которой в зависимости от повестки могут становиться практически любые группы, окказионально объявляемые врагами. Примеры таких конспирологических переменных — масоны, евреи и иезуиты, мифы о заговорах которых были особенно распространенными в Европе. Андрей Тесля показывает, как конструировался и функционировал миф о заговоре иезуитов в России во второй половине XIX века при полном отсутствии в стране самих иезуитов. Выстраивались цепочки отождествлений, в которых «иезуитами» могли стать далекие и даже несовместимые с ними группы. Кроме того, гибкость теории позволяла ей стать инструментом в руках и клерикалов, и антиклерикалов. Исследуемый автором случай заговора иезуитов послужит хорошей иллюстрацией к размышлениям Яблокова и Амиряна, хотя их позиции и отличаются друг от друга. Статья Тесли интересна экскурсом в историю теорий заговора, уходящих корнями в Великую французскую революцию (с. 52): когда перемены связываются только с сознательной и правильной волей, то источником неудач становится кто-то непубличный и скрыто противодействующий. Заговорщик рационален, или механистичен, но при этом движим иррациональными мотивами.

Тему теорий заговора в Российской империи в XIX веке продолжает Джованни Савино, перенося разговор на почву формирования русского национализма на окраинах империи. В центре его внимания траектория видного деятеля русского национализма Антона Будиловича, а также создание и работа Окраинного отдела Русского собрания, ориентированного на изучение национальных окраин империи и борьбу с сепаратизмом.

Хорошим дополнением к историческому завершению «конспирологического» блока стала беседа с Мелвином Рихтером, одним из ведущих представителей истории понятий (Begriffsgeschichte). Из этой беседы читатель узнает об интеллектуальной траектории Рихтера, о международном распространении проекта истории понятий, в особенности в англоязычном мире, и о его ближайших соседях и союзниках в теоретическом ландшафте.

Также в этом номере публикуется блок, посвященный обсуждению вышедшей работы Алексея Глухова «Перехлест волны. Политическая логика Платона и постницшеанское преодоление платонизма» (2014). Поводом к созданию этого блока послужила рецензия Дмитрия Кралечкина; кроме нее, сюда входит ответ автора и беседы Глеба Павловского и Андрея Тесли. Общее дискуссионное поле, задаваемое проблематикой разделенных свободы и справедливости, строится вокруг предпринятой в книге попытки сопоставления решений этих проблем Платоном и современной политической теорией в ее континентальном и аналитическом изводах.

Следующий номер «Логоса» (2017. № 5) посвящен темам советского детства и постсоветской травмы. Статьи основаны преимущественно на анализе конкретных материалов — от журналов и радиокружков до литературы и повседневных практик.

Центральный блок номера («Травма») открывается редакционной статьей «Наука травмы / травма науки» и состоит из публикаций на основе материалов междисциплинарной конференции «Гуманитарные науки: советская травма в постсоветскую эпоху», прошедшей в Москве в 2013 году. Травма становится конститутивным элементом оптики оценки состояния и дискурса гуманитарных наук, а также вмешательства в них внешних инстанций. Одна из задач организаторов состояла в том, чтобы выяснить, в какой мере текущее плачевное состояние — «не до конца осмысленные следы советского опыта» или следствие локальной политики, а в какой — часть мирового тренда. Впрочем, в итоговую подборку вошли в основном тексты с историческим анализом и материалы в рамках trauma studies.

Обсуждение открывает статья, посвященная вульгаризации дискуссии в литературоведении 1920-х годов, предположительно симптоматичной для надвигавшихся репрессий. Ян Левченко реконструирует изменение риторики атак литературных критиков на ленинградских формалистов, связывая ее с социально-политическим контекстом и стратегией советской власти в отношении любых форм отклонения. Другой пример травмы, на этот раз «травмы теории», предлагает Виктория Файбышенко: «Травма советской теоретической мысли укоренена в самой невозможности публичного пользования разумом» (с. 48). Файбышенко исследует внутреннюю связь философских решений гегельянца Эвальда Ильенкова и ситуации запрета печататься и огульной критики, которым он подвергся.

Зачастую стратегия господствующей инстанции — это нормализация травмы. В статье Михаила Павловца читатель найдет исследование современного школьного учебника по русской литературе под редакцией Виктора Журавлева и Виктора Чалмаева. В фокусе его внимания фактическая апология Иосифа Сталина как «модератора» литературного процесса: вписывая его в контекст советской литературы через положительные и нейтральные оценки, а также избирательно излагая факты, авторы учебника избегают тематизации сталинизма как феномена. Так, они наследуют идеологический нерв советской школьной литературы и представляют социалистический реализм в качестве естественного продолжения дореволюционного политико-идеологического консерватизма.

Теме культурной травмы посвящено исследование репрезентации Холокоста в крупнейших еврейских музеях мира (Вашингтон, Берлин, Москва). Его автор Елена Рождественская разбирает проблемный узел такой репрезентации, который составляют, с одной стороны, психоаналитическое представление о невыразимости травмы, а с другой, — ее глобализация и конвертация в медиа-образ. Рождественская сравнивает репрезентации Холокоста и показывает, что общей стратегией является воздействие на чувственность, эмоциональное приобщение к коллективному опыту и, по сути, контролируемое переживание травмы, что вовсе не является универсально приемлемым и оправданным опытом.

Второй тематический блок посвящен советскому детству. Его авторы затрагивают широкий спектр тем от государственной идеологии ребенка как «человека будущего», фантастических утопий, адресованных детям и подросткам, до интерпретации школы как воплощения советской технологии управления, растворения репрессивности в позднесоветский период.

Открывает блок исследование Марии Рикитянской о становлении радиокружков в раннем Советском Союзе. Индустрия радиовещания (медиум по модели «один-ко-многим»), выросшая из радиотелеграфии (медиа «один-к-одному»), открывала новые возможности с точки зрения распространения знаний, формирования детей как граждан страны и развития коллективных практик. Радио, новая тогда технология, поражало воображение современников своим беспроводным характером и доступностью, а также было одним из воплощений передового советского строя. Читатель найдет обзор материальной и институциональной реализации государственной политики популяризации радио, в том числе в детском радиовещании, а также анализ решающей роли энтузиастов во внедрении новой тогда технологии в повседневность советских детей.

Другой способ производства мировоззрения советских детей — детская публицистика. Мария Наумова анализирует подшивки журнала «Пионер» за 1932—1941 годы с точки зрения военного воспитания подрастающих поколений. Материалы журнала, перекликаясь с официальным нарративом, очерчивали мир как хрупкое состояние, которому постоянно угрожают капиталистические враги (с. 169). В качестве героев и примеров для подражания выписывались образы решительных и бдительных бойцов, всегда знающих, как найти и обезвредить врага, что надо делать, чтобы защитить Родину. Поочередно привлекались сюжеты, связанные с гражданской войной, войной в Испании, японским милитаризмом, а также внутренними врагами.

Не только неминуемая война с врагом составляла горизонт будущего для ребенка молодой советской страны. Более отдаленный рубеж — мир наступившего коммунизма. Артем Кравченко анализирует несколько примеров книг в жанре утопической фантастики, в которых пионеры попадают в коммунистическое будущее. Он показывает, как изменилось идеологическое наполнение такой литературы, сравнивая книги начала 1920-х годов и времен «оттепели». Общая тенденция при сохранении коллективистских мотивов — рост индивидуалистических устремлений героев, более романтическое и чувственное отношение к друзьям, семье и происходящему вокруг.

Впрочем, ясно, что отнюдь не чтение в первую очередь формировало мир ребенка. Основным местом такого становления были двор и улица с наполнявшими их детским фольклором и практиками (с. 224). Юлия Чернявская исследует их на основе интервью с респондентами разных поколений. Несмотря на удаленность от официального дискурса и официальных учреждений, двор и улица объединяли в едином согласованном пространстве повседневности сказки, шутки, загадки, советскую реальность и пропаганду, позволяя в игровой форме адаптироваться к общественным интересам и социально-политическому контексту. Отметим, что один из выдвигаемых Чернявской тезисов оспаривает главную идею Жюли Реше в открывавшей номер статье: открытость ребенка новому не единственная черта детства. Детство репрезентировалось советским дискурсом как лучшая пора в жизни, а детское мировоззрение, поддерживаемое идеологией, было преимущественно оптимистичным, поэтому советский ребенок — консерватор, заинтересованный в сохранении окружающего его мира (с. 223).

В 2017 году сквозная тема Ab Imperio — «Глобальная ситуация: местные варианты универсальности». Она затрагивает проблематику производства и распространения всеобщего и частного, глобального и локального в контексте имперской ситуации и ее распада. Редакторы журнала обращают внимание на непродуктивность разговора о глобальном и глобализации как самостоятельной реальности. Любой вопрос о глобальном должен ставиться так, чтобы затрагивать конкретный аспект исторического контекста: взаимодействие, контакт или воображаемое, преодолевающие те или иные границы.

«Этот динамический континуум историки расчленяют на “факты”, “процессы” и “структуры”. Любые два историка по-разному “приготовят” (изучат и опишут) из этих ингредиентов “основное блюдо”, даже если дадут ему одинаковое название” (с. 15).

В этой «кухне» важен вопрос границ: какие из них настолько реальны и принципиальны, что их пересечение означает преодоление локальности в сторону глобальности? Какие границы, напротив, неаутентичны и искусственны? Поэтому в рассматриваемом номере (2017. № 1) годовая тема раскрывается как «Глобализация локального: действующие силы и субъекты в имперском контексте». При этом глобальное зачастую служит оптикой взгляда на имперское — вплоть до их отождествления.

Номер открывает интервью Александра Семенова с Себастианом Конрадом, историком, профессором Свободного университета Берлина и автором книги «Что такое глобальная история?» (2016). Выбор собеседника обусловлен совершаемым им когнитивным и конструктивистским поворотом в глобальной истории. Центральный аргумент позиции Конрада созвучен замыслу журнала: развести глобальное с планетарным и всеохватным, не понимать его как автономный уровень и переопределить глобальную историю как реляционный подход по изучению альтернативных пространственностей, рефлексивно относящийся к евроцентризму. Вместо глобализации должна возникнуть контекстуально обусловленная многослойная интеграция локального и глобального.

Центральный раздел номера посвящен теме «Подданство и принадлежность к государству в Российской и Османской империях». На конкретном историческом материале авторы показывают сложные отношения между имперским разнообразием и ситуацией, в которой глобальные (имперские) структуры работали как иррегулярные агломераты местных сообществ (региональных, сословных, конфессиональных, экономических). Еще один ключевой тезис: глобальное необязательно предполагает однородное сообщество с равноправными участниками-индивидами, оно может возникать и в более разнородных и сложных контекстах (например, османская система «аналогичных в своей специфичности» миллетов). Иными словами, само глобальное неизбежно локально, поскольку разные его версии реализуются в разных местах, в разное время и могут быть несовместимы.

Статья Айлин Кочунян посвящена старой организации глобального в Османской империи, реализованной как система миллетов. Эта система интегрировала находящиеся за пределами империи локальные религиозные общины в глобальную имперскую систему. Она была подорвана заимствованием во второй половине XIX века конфессиональных моделей из французского — национального! — контекста при реинституционализации иудейских и армянских общин.

В иных ситуациях имперская логика сохранялась на окраинах благодаря слабости местной власти, неспособной проводить универсалистскую политику выстраивания гражданства. Такой пример столкновения национального и имперского представлен в исследовании Сергея Глебова. Аннексия Российской империей Амурской и Уссурийской областей у Цинской империи поначалу не привела к автоматическому, имперскому по характеру, распространению подданства на новое население. В 1880-е годы китайцы, населявшие эти территории или приезжавшие сюда работать, скорее подвергались вытеснению при помощи статуса иностранцев и физической сегрегации, однако местная администрация в силу слабости была вынуждена использовать старый имперский принцип наделения особым, сословным, статусом. По мнению Глебова, это было обусловлено утерей Российской империей способности имперского инкорпорирования нового населения.

Хорошей иллюстрацией контроверзы разных версий глобального, в которой обнаруживается их стыковка с конкретными и локальными вопросами и реалиями, может быть дилемма Всероссийского съезда мусульман весной 1917 года, изученная Элизабет Боспфлюг. Она касается вопроса о статусе мусульманской автономии: образовать ли единую мусульманскую нацию внутри новообразованной страны (вопреки этническим и языковым границам) или же учредить отдельные этнические республики? Контуры дискуссии «унитаристов» и «федералистов» задавала конкуренция двух глобальных контекстов: универсального гражданства и единого универсалистского мусульманского пространства.

Отдельный интерес представляет исследование Ильи Герасимова: на основе интерпретации биографического нарратива публикуемых в номере воспоминаний Марка Миллера он реконструирует особый тип советской субъектности — «плебейской», возникшей после революции и существовавшей до 1950-х годов. Эта субъектность избегала влияния идеологической (религиозной, политической) индоктринации и сотрудничества с режимом, одновременно удерживая активную позицию. Это было возможно прежде всего благодаря ее недискурсивныму характеру — для данной субъектности характерны мобильность, частая смена места работы и интенсивные межобщинные контакты. Этой группе принадлежала большая часть городского населения, поэтому можно даже говорить о формировании советской «плебейской модерности», причем такая версия глобального становится схожей с имперской благодаря инклюзивности и внутренней разнородности.

Генеральный директор ФАО Жозе Грациану да Силва, обращаясь к министрам здравоохранения стран «Группы семи» (G7), подчеркнул сегодня критическую потребность в преобразовании продовольственных систем для обеспечения здорового и полноценного питания для всех.

Уровень хронического недоедания вырос впервые за последние десять лет, тогда как более 2 миллиардов человек страдают сейчас от недостатка одного или нескольких микронутриентов, а около 1,9 миллиарда взрослых людей имеют избыточный вес, 600 миллионов из которых страдают ожирением, отметил Грациану да Силва.

«Примерно каждый третий страдает, по крайней мере, от одной из форм неполноценного питания, будь то голод, нехватка микронутриентов или избыточный вес и ожирение. Если мы не предпримем срочных и эффективных действий, к 2030 году более половины мирового населения будет страдать, по крайней мере, от одной из форм неполноценного питания, - сказал он. - Наша коллективная ответственность состоит в том, чтобы обеспечить каждого человека на этой планете доступом к достаточному для ведения здорового образа жизни количеству безопасной и богатой питательными веществами пищи».

Встреча в Милане стала первой, на которую пригласили ФАО выступить с обращением к министрам здравоохранения стран G7: Канады, Франции, Италии, Японии, Соединенного Королевства и Соединенных Штатов.

«Преобразование продовольственных систем для продвижения здорового рациона питания означает принятие мер на всех этапах продовольственной цепи - от фермы до конечного потребителя», - сказал Грациану да Силва.

Подчеркивая влияние, которое урбанизация оказывает на производство и потребление продовольствия, Генеральный директор ФАО отметил переход к рациону питания, основу которого составляет обработанная пища. Потребителям следует объяснять, что необходимо покупать больше свежих продуктов, меньше полагаясь на упакованные и замороженные продукты питания. «К счастью, многие города мира все больше осознают важность продвижения местных рынков, а также местных свежих продуктов питания», - добавил он.

Устойчивость к противомикробным препаратам и безопасность продуктов питания

Грациану да Силва также проинформировал министров здравоохранения стран «Группы семи» о совместных усилиях ФАО и ВОЗ в рамках подхода «Единое здоровье» в сфере борьбы с растущей угрозой болезней животных, передаваемых людям, таких как птичий грипп или Эбола, а также с устойчивостью к противомикробным препаратам (УПП).

ФАО разработала пятилетний План действий по борьбе с УПП в области производства продовольствия и сельского хозяйства, который направлен на активизацию процессов выявления, мониторинга, регулирования и контроля за использованием противомикробных препаратов в животноводстве, рыболовстве и сельском хозяйстве.

«Обеспечение безопасности продовольствия является основополагающим в мире, где цепочка поставок продовольствия стала глобальной», - сказал Генеральный директор ФАО. В настоящее время случаи, связанные с безопасностью пищевых продуктов, могут иметь «глобальные негативные последствия не только для общественного здравоохранения, но также для торговли и экономики», - добавил он.

Израильские военные начинают в воскресенье крупнейшие в истории страны авиационные учения с участием семи зарубежных делегаций, передает армейская пресс-служба.

Своих представителей на маневры "Голубой флаг", которые продлятся до 16 ноября, присылают военно-воздушные силы Германии, Греции, Индии, Италии, Польши, США и Франции.

"Это самые крупные международные авиационные учения, которые когда-либо проводились в Израиле. Они имеют большое значение для ВВС Израиля, Армии обороны Израиля и Государства Израиль", — сказано в пресс-релизе.

Сообщается, что иностранные делегации прибывают со своими самолетами и разместятся на авиабазе "Увда", недалеко от южного курортного города Эйлата.

"В учениях принимают участие свыше тысячи летчиков, представителей технического и административного персонала", — сообщила армейская пресс-служба.

Военные добавили, что приняли меры к тому, чтобы минимизировать влияние военных тренировок на гражданское авиасообщение с Эйлатом.

Силы обороны Финляндии начали подготовку к крупным международным учениям, которые пройдут совместно с вооруженными силами Швеции, США и других стран, рассказал министр обороны Финляндии Юсси Ниинистё.

"Данные учения запланированы на 2020 год. Мы ожидаем участия большой группы солдат и резервистов из Финляндии, Швеции, США и других стран-партнёров. Ввиду такого масштаба подготовка к учениям уже началась и будет длиться три года", — отметил министр в интервью телеканалу МТВ.

Подразумевается, что предстоящие учения будут базироваться на практике прошедших в Швеции в сентябре этого года учений Aurora, где принимали участие около 20 тысяч солдат из Швеции, Дании, Эстонии, Финляндии, Франции, Литвы, Норвегии и США.

"Цель предстоящих учений — получение международной поддержки. Целесообразно практиковаться в получении поддержки вместе с партнерами. В случае возникновения кризиса мы будем готовы получить помощь",- сказал Ниинистё.

При этом министр отметил, что Финляндия — независимая страна, внеблоковая, она несет ответственность за свою безопасность, но готова принять помощь от партнеров в случае необходимости.

Приём по случаю Дня народного единства.

В ходе торжественного приёма в Большом Кремлёвском дворце Владимир Путин поздравил россиян с праздником, а также вручил премию Президента за вклад в укрепление единства российской нации и орден Дружбы иностранным гражданам за заслуги в укреплении мира и взаимопонимания между народами.

Премия Президента за вклад в укрепление единства российской нации учреждена в 2016 году и присуждается за деятельность, направленную на сплочение многонационального народа России и гармонизацию межнациональных отношений. Лауреатом премии 2017 года стал заведующий кафедрой национальных и федеративных отношений Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации Вячеслав Михайлов.

Глава государства также вручил орден Дружбы ряду иностранных граждан за особые заслуги в укреплении мира, дружбы и взаимопонимания между народами, сохранение и популяризацию русского языка и культуры за рубежом.

* * *

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги, друзья! Дамы и господа!

Поздравляю вас с Днём народного единства, с праздником, истоки которого уходят далеко в прошлое. Четыре века отделяют нас от тех драматических событий, когда сам народ поднялся против смуты и безвластия, одолел внутренние распри и внешнюю угрозу, отстоял достоинство и независимость страны.

Преданность Отечеству объединила тогда людей разных сословий, национальностей и вероисповеданий. Их мудрость, воля и мощное единство спасли Россию, открыли дорогу к укреплению её могущества.

В нашей истории множество примеров такой непобедимой сплочённости. Единство и патриотизм были для народа самой надёжной опорой и в годы тяжёлых испытаний, и при решении масштабных задач развития.

Бережное отношение к Родине, забота о ней, верность искренней дружбе и неприятие какого-либо давления извне – это несущие конструкции российской государственности, наш генетический и культурный код. И День народного единства знаменует великую правоту – любить своё Отечество, гордиться им и почитать его.

Каждый народ приносит миру свой урок, своё уникальное достояние. У России таким бесценным наследием является многовековой опыт мирного проживания людей разных национальностей. Другой такой большой, многоликой страны, как наша, просто нет. И сохранение разнообразия народов России, их этнической, культурной самобытности имеет для нас ключевое значение, также как традиции взаимного доверия, согласия и родства. Именно эти устои наполняют единство российской нации особой, внутренней силой.

Дорогие друзья, сегодня вручается премия Президента России за вклад в укрепление единства российской нации. Её лауреатом стал Вячеслав Александрович Михайлов. Крупный учёный и практик, он многое сделал для становления и развития российского федерализма, для упрочения суверенитета страны, стал одним из инициаторов и активных разработчиков базовых документов о процессах формирования российской идентичности.

Уважаемый Вячеслав Александрович, я благодарю Вас за Вашу позицию, за отстаивание интересов нашей страны и на научном поприще, и в общественном, государственном служении.

Хотел бы выразить признательность и присутствующим здесь нашим зарубежным друзьям, удостоенным ордена Дружбы. Ваше искреннее, сердечное отношение к России выражается в конкретных действиях, делах и поступках. Понимаем, что порой это непросто, приходится преодолевать разного рода стереотипы и предубеждения. И тем больше ценим вашу без преувеличения подвижническую деятельность, вашу открытость в приверженности правде и справедливости, усилия по сохранению исторической памяти, по укреплению культурных, деловых, дружеских контактов с Россией и её гражданами.

Дорогие друзья! Ещё раз от всей души поздравляю всех с праздником – с Днём народного единства!

В.Михайлов: Уважаемый Владимир Владимирович!

Спасибо за награду. Я благодарен тем, кто выдвинул меня на эту награду и поддержал, а также моим наставникам, учителям, соратникам по Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации.

Признаюсь, мне лестно быть вторым награждённым после мудрого дагестанца Магомедова Магомедали Магомедовича.

Ваша премия, Владимир Владимирович, названная «За вклад в укрепление единства российской нации», особенная. Она уникальна уже тем, что в её наименовании содержится целевая установка, которая по своему значению имеет масштаб общенациональной идеи.

Нам памятно, что в самые первые годы Вашего президентства, выступая в Чувашии, Вы сказали такие слова: мы имеем все основания говорить о российском народе как о единой нации, и мы обязаны сохранить и укрепить наше национальное и историческое единство.

Вы, Владимир Владимирович, может быть, единственное, первое лицо в истории нашей государственности, который не демонизировал ни царский, ни советский периоды. Наоборот, Вы восстановили историческую связь времён, открыли путь примирения участников гражданских войн, бывших классовых противников и политических антиподов, создаёте образ России как гармоничной, сложной, цветущей цивилизации, сочетающей в себе этнокультурное, религиозное, идеологическое многообразие, дали мощный толчок возвращению к истокам русской философии, творческого наследия всего русского зарубежья. Именно поэтому Вас по праву называют единителем поколений.

Поздравляю Вас, уважаемый Владимир Владимирович, с Днём народного единства и желаю Вам крепкого здоровья и новых больших успехов во славу нашей Родины и всего российского народа.

Спасибо. Низко кланяюсь Вам!

Р.Гусман Тирадо: Глубокоуважаемый Владимир Владимирович! Дорогие друзья!

Для меня большая честь получить эту высокую государственную награду сегодня, в День единства народов России.

Должен вам сказать, что я начал свою карьеру как преподаватель английского языка, но, однажды услышав русскую речь, полюбил этот язык и эту культуру. По сей день преподаю русский язык испанцам.

Оцениваю эту высокую награду как признание моего скромного вклада в популяризацию русского языка и русской культуры испанцам.

Я бы хотел сказать словами Анны Ахматовой о своей миссии и о миссии испанских русистов: «И мы сохраним тебя, русская речь, великое русское слово». Мы не одни, имею в виду русистов Испании, нам помогает и фонд «Русский мир», МАПРЯЛ, Институт перевода. Вся наша деятельность направлена на развитие диалога культур между Россией и Испанией, духовную близость которых отмечали лучшие умы наших стран, умы России и Испании: Александр Пушкин, Лев Толстой, Хосе Ортега-и-Гассет, Мигель де Унамуно.

Я за то, чтобы между нашими народами было самое тесное и плодотворное сотрудничество.

Спасибо вам.

А.Копач-Мрак (как переведено): Уважаемый Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин! Высокие гости! Дорогие друзья!

Выражаю Вам благодарность за огромную честь, которой Вы удостоили меня и моё государство, присуждая эту высокую награду – орден Дружбы. Воспринимаю её как проявление уважения, а также дружбы между двумя нашими государствами и народами, дружбы, которая выдержала испытания временем и стала ещё более крепкой. Полагаю, что самым глубоким и искренним проявлением нашей дружбы является сохранение памяти о погибших в годы Первой мировой войны русских воинах, которым мы воздаём дань памяти во время ежегодных мемориальных торжеств у Русской часовни под перевалом Вршич.

Позвольте мне, уважаемый господин Президент, воспользоваться сегодняшней возможностью, чтобы выразить Вам благодарность за Ваше участие в мемориальных торжествах по случаю столетия Русской часовни и за сделанное Вами в Словении важное заявление о необходимости сохранения мира на нашей планете.

В ходе участия в мемориальных торжествах, посвящённых столетию памяти павших русских воинов, мы вместе сделали очередной шаг к укреплению нашей дружбы, шаг, который имеет важное, символическое значение для достижения примирения, – мы открыли общий памятник русским и советским воинам, которые погибли на словенской земле в годы двух мировых войн.

Реализовать идею установки памятника было бы невозможно без активной поддержки со стороны посла Российской Федерации в Словении Доку Завгаева, Министра связи и массовых коммуникаций Российской Федерации Николая Никифорова, мэра города Любляны Зорана Янковича и остальных членов совместного словенско-российского организационного комитета, который утвердил окончательный внешний вид этого памятника. В этой связи, пользуясь возможностью, хочу выразить каждому из них слова искренней благодарности.

Хочу, чтобы и этот памятник стал символом дружбы словенского и российского народов, символом общего стремления к миру и сотрудничеству, чтобы мы не только вспоминали ужасы двух мировых войн, но и совместными усилиями создавали мир, основанный на взаимопонимании, доверии и безопасности.

Упомянутые события свидетельствуют о том, что дружественные отношения между Словенией и Российской Федерацией основываются не на политической выгоде, а на выстроенных людьми связях. Такие связи являются долгосрочными и прочными, создающими основу для весьма успешного двустороннего сотрудничества в сфере экономики, культуры и науки. Я весьма рада, что в скором времени мы обогатим наше успешное взаимодействие подписанием двустороннего соглашения о социальном и пенсионном обеспечении, которое ещё больше свяжет наши государства и народы.

Уважаемый Президент Российской Федерации! Уважаемые дамы и господа!

Позвольте мне ещё раз выразить искреннюю благодарность за оказанную мне честь.

С праздником, с Днём народного единства!

Т.Николич: Уважаемый господин Президент, уважаемый Владимир Владимирович!

Позвольте мне выразить Вам свою самую искреннюю благодарность за предоставленную мне честь в День народного единства получить высокую государственную награду Российской Федерации – орден Дружбы. Этот орден, представляя всех граждан Сербии, получаю от Российской Федерации, от государства, которое для Сербии и сербского народа через историю является ближайшим другом и союзником. Этот орден я получаю от российского народа, близкого нам по происхождению, языку, религии, истории, народа, с которым мы строим общее будущее.

Я рад, господин Президент, что Вы лично оценили по достоинству усилия, которые, несмотря на многие трудности и препятствия, выполняя обязанности Президента Сербии с мая 2012 года по май 2017 года, я прилагал в целях максимального углубления всеобщих отношений между нашими странами и доведения их совместными усилиями до уровня стратегического партнёрства. По-другому и не должно, и не может быть.

Будьте уверены, что, сколько бы я ни жил и что бы ни делал, я продолжу выступать за дальнейшее укрепление отношений между нашими братскими народами и государствами.

Уважаемый господин Президент!

Разрешите поздравить всех граждан России с праздником – Днём народного единства, а также пожелать Вам крепкого здоровья, личного счастья и ещё раз выразить своё самое глубокое к Вам уважение.

Вы нужны миру.

Ж.Реми: Уважаемый господин Президент Российской Федерации, дорогой Владимир Владимирович!

Когда в детстве мои родители повесили плакат Юрия Гагарина в моей комнате, они не могли себе представить, что однажды их сын будет награждён в Москве, в Кремле Президентом России. Я думаю о них сегодня.

Возможно, благодаря им вот уже 30 лет Россия занимает важное место в моей профессиональной и личной жизни. За эти годы, посвящённые международной торговле и промышленному сотрудничеству, я должен был адаптироваться к сильнейшим потрясениям. Я был свидетелем разрушений Второй мировой войны, позже – хаоса 90–х годов. Но также я был свидетелем возрождения Российского государства. Россию снова стали уважать. За это, Владимир Владимирович, История с большой буквы Вам воздаст должное.

На протяжении таких разных эпох мне выпала привилегия работать над престижным и стратегическим проектом с большим успехом, как, например, в нефтегазовой отрасли и атомной энергетике, но и с глубоким разочарованием после блестящего сотрудничества по строительству «Мистралей», испорченного решением бывшего Президента Франции.

Благодаря своей работе я смог посетить почти все регионы бывшего Советского Союза. Моя компания CIFAL установила деловые связи со всеми государствами Центральной Азии и Каспийского региона в период, когда Россия теряла интерес к странам ближнего зарубежья. Сегодня как никогда я ценю человеческое и культурное богатство этих народов, у которых общее славное прошлое; я ценю вклад России в европейскую цивилизацию; я ценю мужество русского народа; я ценю такой народ, который говорит свободно, без оглядки на политкорректность.

Дорогие друзья!

Те проекты, которые мне удалось реализовать, внесли маленький вклад в сближение Франции и России. Я рад этому как бизнесмен и горжусь этим как французский гражданин. Потому что, как говорил генерал де Голль, для Франции и России быть вместе – значит, быть сильными, быть разъединёнными – значит, находиться в опасности. Мы сегодня живём в опасном мире, именно поэтому надо удвоить наши усилия по сближению.

Спасибо, уважаемый Владимир Владимирович, за оказанную мне честь в виде этой высокой награды, которой Вы меня удостоили.

Да здравствует дружба и сотрудничество между Францией и Россией!

Д.Чаглар (как переведено): Ваше Превосходительство уважаемый Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин! Дорогие друзья!

Получая эту высокую награду из рук выдающегося человека, Президента Российской Федерации, я счастлив и горд, что могу вместе со своими друзьями, по крайней мере, отчасти приобщиться к благородной миссии по укреплению доверия и дружбы между Россией и Турцией, между нашими двумя народами, которую взяли на себя наш национальный лидер Президент Турецкой Республики Реджеп Тайип Эрдоган и Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин. Эти два человека – это не только руководители России и Турции. Это ведущие мировые лидеры. Благодаря их решительной позиции удалось не только преодолеть временные трудности, к которым привела провокация наших недругов, повлёкшая за собой уничтожение российского самолёта, но и восстановить дружественные отношения между Россией и Турцией. Эти два лидера играют важную роль в поддержании мира во всём мире.

У нас, в Турции, есть хорошая поговорка: лучше, чтобы всё было новое, а вот дружба должна быть старой. Так и мои старые, давние друзья в России помогли нашим двум лидерам в поисках путей преодоления временных трудностей в отношении между нашими странами. Этому способствовали и те прочные узы дружбы, которые существуют между нашими народами, сохранившиеся, невзирая ни на что, в том числе благодаря той помощи и поддержке, которую Россия оказывала Турции в годы национально-освободительной войны и в последующий период, когда Россия помогала в становлении турецкой промышленности, строила в нашей стране фабрики.

Дорогие друзья!

У нас также говорят, что примирение людей и народов – это лучшая из молитв. Я хотел бы также поблагодарить всех тех, кто помог в возобновлении дружественных отношений между нашими двумя странами, поддержав это наше благородное начинание. Среди них начальник Генштаба Турции, армейский генерал Хулуси Акар, Министр иностранных дел Турецкой Республики Мевлют Чавушоглу, помощник Президента Российской Федерации Юрий Викторович Ушаков, Глава Республики Дагестан в тот период уважаемый Рамазан Гаджимурадович Абдулатипов. Я хочу поблагодарить также заместителя Руководителя Администрации Президента Российской Федерации – пресс-секретаря Президента Российской Федерации Дмитрия Сергеевича Пескова, бывшего первого вице-премьера Азербайджанской Республики Аббаса Айдын-оглы Аббасова, а также бригадного генерала турецких вооружённых сил в отставке Зекерию Озтюрка, который сопровождал меня во многих поездках. Кроме того, я хочу поблагодарить профессора, доктора наук Наиду Джамукову, которая сопровождала нас в ряде поездок, а также пресс-секретаря Турецкой Республики Ибрагима Калына.

Уважаемые дамы и господа!

В такой сложный период в нормализации отношений между Россией и Турцией свои лучшие лидерские качества проявил, а также доверил мне столь важную задачу Президент Турецкой Республики Реджеп Тайип Эрдоган. В этой связи я хочу выразить ему мои искренние и бесконечные слова благодарности.

Наконец, наш самый большой сосед, самая крупная страна – это Российская Федерация, и её одна из высших государственных наград – орден Дружбы. Её вручает мне Президент Российской Федерации Владимир Путин, он счёл меня достойным этой награды. И в его присутствии я хотел поблагодарить его и выразить ему чувство своего уважения и искренней благодарности. Сегодня я очень счастлив, поскольку ухожу отсюда с наградой, которую я могу оставить в наследство своим детям и внукам, ценное наследство – орден Дружбы.

Давайте будем друзьями и останемся друзьями в будущем.

Ж.-П.Шевенман (как переведено): Господин Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин!

Я крайне тронут той наградой, которая является признанием, успехом наших совместных усилий по сближению России и Франции. Наши отношения уходят глубоко в прошлое. Эммануэль Макрон, Президент Франции, принимал Вас в Версале по поводу открытия выставки, которая ознаменовала 300–летие визита Петра Великого во Францию. Эти отношения были основополагающими для наших государств. Это признавали все великие деятели Третьей республики, в частности генерал де Голль.

Президент Макрон, бывший в 2016 году министром экономики, бывал в России, я сопровождал его тогда. Он принял решение, которое, несмотря на сложный контекст, я считаю абсолютно правильным, он попросил меня стать специальным представителем Франции в Российской Федерации. Безусловно, я с большой честью принял это предложение. Сделал я это не только потому, что родился в 1939 году и лично помню, что Россия победила нацизм, французы этого никогда не забудут. Но также потому, что, укрепляя все области сотрудничества между Францией и Россией, мы служим созданию лучшей Европы, балансу и миру в Европе.

Спасибо ещё раз, господин Президент. Для меня огромная честь получить сегодня награду. Эта награда меня вдохновляет работать ещё энергичнее в интересах России, Франции, Европы и всего мира.

Спасибо.

З.Янкович (как переведено): Уважаемый Президент Российской Федерации!

Вам и всему российскому народу – поздравления по случаю национального праздника, Дня народного единства. Для меня большая честь принимать эту высокую награду из рук выдающегося политического деятеля – Президента Российской Федерации.

Я очень горжусь тем, что Москва и Любляна являются городами-побратимами. Как раз в эти дни в Любляне будет проходить Генеральная конференция европейских городов, в ходе которой мы планируем подписать декларацию о необходимости отмены санкций.

Для нас большая честь, что первый в истории России общий памятник русским и советским воинам поставлен на территории Любляны. Большое спасибо, что Вы приняли участие в открытии этого памятника. И огромное спасибо также нашему жителю Любляны, послу Российской Федерации Завгаеву Доку Гапуровичу за его усилия.

На следующей неделе мы также открываем бюст Пушкина. Приглашаю Вас в качестве Президента Российской Федерации в следующем году посетить Словению.

Большое спасибо.

В.Путин: Дорогие друзья! Дорогие лауреаты, сегодняшние награждённые!

Хочу сказать, совершенно очевидно, в этом зале, в Кремле сегодня собрались люди, которые с особым чувством, с любовью относятся к нашей стране, к российской, русской культуре, к языку, к истории. Я всех вас благодарю за такое чуткое отношение к России.

Хочу поздравить всех вас и всех граждан Российской Федерации с праздником. С Днём народного единства!

СМЕРТОНОСНАЯ МАДАГАСКАРСКАЯ ЧУМА РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ ПО МИРУ

Распространяющаяся эпидемия мадагаскарской легочной чумы может затронуть близлежащие страны.

Тревога объявлена в Эфиопии, Кении, Танзании, Мозамбике, Южной Африке, на Маврикии, Реюньоне, Сейшельских и Коморских островах. Эпидемия заболевания поставило под угрозу начавшийся туристический сезон.

Эксперты как никогда озабочены происходящим, так как, судя по всему, штамм чумы мутировал и стал еще смертоноснее. Они говорят, что наблюдаемое заболевание отличается от того, с чем они прежде имели дело. Насторажиает и невиданная скорость, с которой оно распространяется.

Эта легочная форма чумы заражает как простуда, когда инфицированный кашляет и чихает. Если вовремя не применить антибиотики, человек погибает за 24 часа. Медики предупреждают, что мы имеем дело только с началом эпидемии.

Сейчас чума распространилась и в те районы Мадагаскара, где ее не наблюдалось с 1950 года. Впервые она охватила два крупнейших города. Ученые спешно пытаются найти способ остановить эпидемию. На Мадагаскаре зафиксированы 1800 случаев заражения, 127 человек умерли. Чумой заразились более 70 медиков, работавших с больными.

Нынешняя сезонная вспышка чумы на Мадагаскаре может продлиться шесть месяцев, и сейчас соседние страны пытаются оградить себя от исходящей о острова угрозы.

На Мадагаскаре закрылись все школы, а их учителя были мобилизованы на борьбу с чумой. Одним из факторов распространения эпидемии стал ритуал, когда откапываются кости усопших родственников и на улицах устраиваются с ними танцы.

Николай Иванов

Спецпредставитель госдепартамента США по Украине Курт Волкер назвал интересной инициативу России по размещению миротворческой миссии в Донбассе.

"Не доверяете? Заставим". США по-своему поняли Минские соглашения

"Мы пытаемся посмотреть, возможно ли создать условия для (размещения — ред.) миротворческой миссии ООН, чтобы контролировать территории на востоке Украине. Это позволит восстановить доверие с обеих сторон, и это создаст возможность для Украины продвинуться в выполнении минских соглашений, в частности, в проведении выборов, чего сейчас они сделать не могут", — сказал Волкер в пятницу небольшой группе журналистов.

По его словам, США, помимо России и Украины, ведут дипломатические дискуссии и координацию с Францией и Германией, а также Великобританией и Швецией.

"Я посетил пять раз Киев с июля. У меня было две встречи с моим партнером Владиславом Сурковым. Он очень умный, серьезный переговорщик. Мы посмотрим, сможем ли мы достичь прогресса. И у меня будет третья встреча с ним в Белграде 13 ноября. После моей первой встречи с Сурковым, было интересно увидеть, что Россия пошла в ООН и предложила размещаете сил на востоке Украины", — рассказал высокопоставленный американский дипломат.

Он пояснил, что российское предложение касалось только линии конфликта и только для того, чтобы защитить наблюдателей ОБСЕ. "Но конечно, это всегда было российской позицией. Это не сюрприз. Но что интересно — они пошли в ООН и в принципе что-то предложили. Это интересная инициатива от России. И мы проводили дискуссии об этом с Украиной, Францией, Германией, а также с Россией. И мы бы хотели увидеть, можно ли развить дальше эту инициативу", — подчеркнул Волкер.

По его мнению, "чтобы миротворческая миссия была эффективна, необходим контроль над всей спорной областью (в Донбассе)" для "наблюдения над перемещением тяжелых вооружений и для контроля украинской стороны на границе РФ и Украины".

"Если эти вещи произойдут… то не нужно будет беспокоиться о безопасности русскоговорящих людей или о ком бы то ни было — украиноговорящих людей и других с миротворцами там. И это станет путем для продвижения в выполнении минских соглашений. Это то, что мы изучаем. Мы не достигли пока согласия по этому. Нам предстоит еще это выяснить", — резюмировал Волков.

Ранее президент России Владимир Путин заявил, что поддерживает идею отправки миротворцев ООН на Украину, но речь может идти только о функции обеспечения безопасности сотрудников ОБСЕ, миротворцы должны находиться на линии разграничения и ни на каких других территориях. При этом, как отметил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, позиция России по размещению на Украине миротворцев гибкая.

Киев считает, что миссия ООН должна иметь более широкий мандат и разместиться на всей территории Донбасса вплоть до границы с Россией. Генсек ООН Антониу Гутерреш, комментируя в интервью РИА Новости идею ввести миротворцев в Донбасс для охраны миссии ОБСЕ, заявил, что в случае достижения согласия по этому вопросу в организации будут готовы сделать все, чтобы разрешить украинский кризис.

Власти Украины в апреле 2014 года начали военную операцию против самопровозглашенных ЛНР и ДНР, которые заявили о независимости после госпереворота на Украине в феврале 2014 года. По последним данным ООН, жертвами конфликта стали более 10 тысяч человек.

Вопрос урегулирования ситуации в Донбассе обсуждается, в том числе в ходе встреч в Минске контактной группы, которая с сентября 2014 года приняла уже три документа, регламентирующих шаги по деэскалации конфликта. Однако и после соглашений о перемирии между сторонами конфликта продолжаются перестрелки.

Крупнейшие националистические общественные организации Каталонии призывают провести в ближайшую среду, 8 ноября, всеобщую забастовку, "чтобы выразить протест против задержаний" ряда политиков, говорится в заявлении организаций.

"Надо превратить этот день в большую забастовку в стране, как это уже было 3 октября", — заявили заместитель председателя Каталонской национальной ассамблеи Агусти Алькоберро и официальный представитель Omnium Cultural Марсель Маури.

Лидеры этих организаций Жорди Санчес и Жорди Куишар задержаны судебным решением до рассмотрения дела по существу. Их подозревают в мятеже, это преступление карается 15 годами заключения.

Профсоюз Intersindical-CSC, поддерживающий независимость автономного сообщества, также собирается провести забастовку 8 ноября.

Кроме того, 11 ноября сторонники независимости планируют "многочисленный митинг в защиту республики и с требованием освобождения политических заключенных". Свои акции организации назвали "Неделей свободы". Кроме того, они призывают продолжать "кастрюльные протесты" каждый вечер.

Митинги с требованиями освободить задержанных политиков и лидеров общественных организаций проходят с четверга во многих городах Каталонии. Тысячи людей собираются перед мэриями. Студенты Барселоны перекрыли в пятницу на некоторое время несколько дорог в городе, а жители Жироны – железнодорожные пути.

В настоящее время тысячи человек проводят акцию перед зданием женералитета на площади Сан-Жауме, свидетельствуют кадры, которые транслирует телеканал 24 Horas.

В четверг судья Национальной судебной палаты Испании Кармен Ламела распорядилась поместить до рассмотрения дела по существу под стражу без права выхода под залог восемь бывших членов правительства Каталонии, в том числе экс-заместителя главы женералитета Ориола Жункераса.

В пятницу суд отказал двум лидерам националистических каталонских организаций Жорди Куишару и Жорди Санчесу, задержанным 16 октября, в выходе на свободу до рассмотрения их дела по существу, отклонив соответствующую апелляцию адвокатов.

По итогам проведенного в автономии 1 октября референдума каталонский парламент 27 октября принял резолюцию о независимости. Спустя час сенат Испании утвердил введение прямого управления испанских властей в Каталонии. Премьер Испании Мариано Рахой заявил об отстранении от должностей членов правительства автономии, в том числе его главы Карлеса Пучдемона, роспуске парламента автономного сообщества и проведении досрочных выборов в Каталонии 21 декабря.

Объем торговли Ирана с ЕС составил 13,1 млрд. евро за 8 месяцев

В течение восьми месяцев этого года, закончившихся в августе 2017 года, объем торговли Ирана с Европейским союзом составил 13,1 млрд. евро, что почти вдвое больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Экспорт из Ирана в 28 государств ЕС составил 6,5 млрд. евро, что примерно в 2,4 раза больше, чем за тот же период 2016 года, свидетельствуют данные Eurostat, как сообщает Департамент экономических исследований Тегеранской палаты торговли, промышленности, шахт и сельского хозяйства.

Иран импортировал товары из Европейского союза на сумму 6,6 млрд. евро, что на 37,5 % больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Нефть, нефтепродукты и связанные с ними товары составляли большую часть экспорта Ирана в ЕС за этот период (более 88 %) с общей суммой в 5,7 млрд. евро, зарегистрировав более чем трехкратный рост. Экспорт продовольствия составил 224 млн. евро, что свидетельствует о снижении на 13 % по сравнению с тем же периодом прошлого года.

Экспорт химической продукции составил 3,4 % от общего объема экспорта Ирана в ЕС, увеличившись на 60 %. Экспорт всех других товаров, за исключением нефтепродуктов и химических веществ, снизился.

Импорт в основном включал транспортные машины и оборудование, химические продукты и продукты питания, напитки и табачные изделия стоимостью 5 млрд. евро, что составляет около 75 % от общего объема импорта из ЕС.

57-прочентный рост импорта транспортных машин и оборудования, составляющих 25,5 % от общего объема импорта, стал основной причиной увеличения импорта.

Данные Eurostat показывают, что импорт почти всех групп товаров из ЕС вырос, за исключением продуктов питания, напитков и табака. Импорт продовольствия, который составил 4 % от общего объема импорта, составил 283 млн. евро, что на 19 % меньше, чем в соответствующем периоде прошлого года.

Франция, Германия, Италия и Великобритания находятся на переднем крае возобновления бизнеса с Ираном после того, как в январе 2016 года состоялась ядерная сделка, подписанная Тегераном с мировыми державами годом ранее, известная как Совместный всеобъемлющий план действий.

В ЕС построят общую сеть зарядочных станций для электромобилей

Зарядные станции будут строиться по всей Европе

Германские автопроизводители Volkswagen, Daimler, BMW, а также американская Ford начинают строительство сети станций быстрой зарядки электромобилей по всей Европе, сообщает Интерфакс-Украина.

СП четырех компаний, созданное год назад и получившее название Ionity, установит 20 станций вдоль ключевых автомагистралей в Германии, Норвегии и Австрии до конца 2017 года. К 2020 году число таких станций в Европе составит порядка 400.

Компании имеют равные доли в СП и приглашают других производителей автомобилей участвовать в расширении сети зарядочных станций. Финансовые детали этого проекта не раскрываются.

«Первая общеевропейская сеть зарядочных станций с высокой мощностью будет играть ключевую роль в создании рынка электромобилей, – заявил главный исполнительный директор Ionity Майкл Хайеш. – Проект позволит достичь нашей общей цели предоставления пользователям услуг быстрой зарядки с возможностью использования цифровых платежей».

Как сообщал Корреспондент.net, Нидерланды к 2030 году планируют отказаться от машин на бензине или дизельном топливе. При этом электрокары пока занимают 2% рынка страны.

В Великобритании и Франции решили полностью перейти на электромобили к 2040 году.

Россия подала заявку на проведение всемирной выставки ЭКСПО-2025 (World Expo 2025) в Екатеринбурге, сообщили на сайте Международного бюро выставок (BIE), отвечающего за мероприятие. Екатеринбург уже во второй раз претендует на проведение ЭКСПО. Кандидатура Екатеринбурга представлена темой «Преобразуя мир: инновации и лучшая жизнь – для будущих поколений».

Страну для проведения Выставки выберут в ноябре 2018 года на 164-й сессии Генеральной Ассамблеи организации. Всемирные Выставки ЭКСПО проводятся раз в пять лет.

В ходе первого заседания Оргкомитета по поддержке выдвижения Екатеринбурга в качестве города-кандидата, состоявшемся в конце сентября в Москве, Аркадий Дворкович, Председатель Комитета и Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации выразил уверенность, что у Екатеринбурга есть все шансы получить право проведения ЭКСПО-2025.

По данным Международного бюро выставок, помимо России, заявки на проведение Выставки также подали Франция, Азербайджан и Япония, а само мероприятие пройдёт со 2 мая по 2 ноября 2025 года.

Гендиректор ОМЗ Михаил Смирнов рассказал о сотрудничестве «Объединенных машиностроительных заводов» с «Роскосмосом» и РОСНАНО.

Генеральный директор «Объединенных машиностроительных заводов» Михаил Смирнов в интервью «Интерфаксу» рассказал, как проектный институт создает добавленную стоимость для машиностроительного холдинга; как импортируются и адаптируются технологии и бизнес-практики и как создается репутация EPC-подрядчика. Разговор состоялся по дороге на космодром Куру во Французской Гвиане, который является одним из адресов поставки продукции ОМЗ.

…

— «Газпром» уже несколько лет пытается выбрать поставщика технологий и оборудования выделения гелия для Чаянды или Ковыкты. Каковы шансы ОМЗ участвовать в проектах?

— Мы участвуем в данном проекте совместно с компанией РОСНАНО.

Реализовав проект НИОКР, мы разработали свою собственную технологию производства половолоконных мембран: приобрели лабораторную установку, на ее базе получили и волокно и необходимое покрытие с требуемыми параметрами по проницаемости, провели испытания. Вышли на возможность промышленного производства изделий. Но отсутствие референций не дает гарантий того, что ты войдешь в первый тендер, а следующих тендеров никто не обещает.

Анализируя развитие рынка мембранных элементов, мы продолжали смотреть, какие технологии доступны и экономически целесообразны. Вышли на компанию UOP Honeywell. Она обладает технологией рулонных мембран, которые используются как в водоподготовке, так и в газоразделении. Они единственные в мире, кому удалось добиться высочайших результатов при выделении именно гелиевого концентрата. Проверенная технология с многочисленными случаями внедрения, хорошо себя зарекомендовавшая и надежная.

Далее в своем кругу партнеров по интересным НИРам и НИОКРам мы вспомнили, что у РОСНАНО, с которой мы периодически сотрудничаем по научным разработкам, в портфеле был завод во Владимире по производству рулонных мембран для водоподготовки. И за 10 минут родилось предположение, что надо туда съездить посмотреть и решить, а нельзя ли там на готовом производстве из материала, подобного UOP, изготавливать мембраны для газоразделения.

Позвонили в UOP. На 100-летнем юбилее компании пообщались с приехавшим из США руководством, сказали, что они не потеряют ничего либо получат возможность продвинуть свой продукт в России, если согласятся с нами и РОСНАНО пообщаться на тему возможной локализации их технологии на готовом российском производстве.

Они заинтересовались, прислали специалистов, съездили на завод РОСНАНО, подтвердили, что завод укомплектован всем необходимым оборудованием. И через несколько месяцев была технологически подтверждена возможность создания мембранного картриджа, были изготовлены первые образцы, которые успешно прошли испытания, проводимые «Газпромом» на Ковыктинском месторождении: мембранные картриджи UOP, изготовленные на заводе РОСНАНО, установленные на мембранной установке ОМЗ. В итоге сложился документально зафиксированный консорциум UOP как владельца технологий, РОСНАНО как оператора и ОМЗ как изготовителя мембранных установок. И этот консорциум сейчас готов к участию в тендере.

— А «Газпром» готов допустить вас к конкурсу?

— Технические задания на тендер в предыдущей версии исключали использование рулонных мембран. Это, на наш взгляд, абсолютно необоснованно. Позднее были редакции технического задания, которые не фиксировали это требование. К настоящему моменту ситуация находится в неопределенности. В распоряжении нашего консорциума имеются готовые решения, производимые в России. При необходимости в России можно воспроизвести весь цикл производства, в том числе самого материала, из которого изготавливается мембранный картридж.

В принципе мы готовы к участию в тендере. Слово за заказчиком, какое решение он примет относительно формулирования технического задания для конкурса. Если они отойдут от требований исключительного использования только половолокна, то я думаю, у нас очень хорошие шансы, потому что решение по цене и надежности очень конкурентоспособно.

Проблема заказчика в том, что, создав технологический процесс по выделению гелиевого концентрата, ты можешь остаться зависим от конкретного зарубежного производителя. И каковы твои шансы в перспективе от этой зависимости избавиться, пусть даже если тебе потребуется за это платить? Только вариант UOP / РОСНАНО / ОМЗ является немедленно воспроизводимым в России. Запуск ключевой стадии — изготовления полотна — решается в течение нескольких месяцев при необходимости. Остальные варианты такой возможности не предоставляют.

Россия. ЦФО > Химпром. СМИ, ИТ > rusnano.com, 3 ноября 2017 > № 2375779 Михаил Смирнов

Повышена оценка запасов норвежского шельфового месторождения «Кара».

Месторождение «Кара» стало вторым крупнейшим месторождением Норвегии в Северном море.

Извлекаемые запасы месторождения «Кара», открытого компаний Engie E&P Norge на шельфе Северного моря в 2016 году, составляют от 56 до 94 млн баррелей нефтяного эквивалента. Оценки были повышены с первоначальных 20-70 млн баррелей после сбора и изучения новых данных, сообщила компания.

«Кара» стало вторым крупнейшим месторождением, обнаруженным на североморском шельфе Норвегии в 2016 году. Начало добычи запланировано на 2020-2021 годы. По словам представительницы компании Сири Лунде, «новые оценки значительно повышают экономическую привлекательность проекта разработки месторождения».

Engie E&P Norge – норвежская дочка французской Engie (бывшая GDF Suez), которой принадлежит 70-процентная доля в компании. Еще 30% владеет Китайская инвестиционная корпорация. В декабре прошлого года DEA Norge подконтрольная российскому бизнесмену Михаилу Фридману приобрела у Engie E&P Norge доли в пяти североморских месторождениях углеводородов. Сумма сделки, одобренной норвежскими властями, по соглашению сторон не называлась.

Четверть мировых НПЗ могут закрыться к 2035 году.

Четверть мировых нефтеперерабатывающих заводов рискуют закрыться к 2035 г., если правительства достигнут целей по ограничению использования ископаемого топлива в борьбе с глобальным потеплением, говорится в докладе, опубликованном в четверг, пишет Reuters.

Ожидается, что рост продаж электромобилей и повышение эффективности двигателей внутреннего сгорания, а также реактивных двигателей замедлят рост спроса на топливо, такого как бензин, дизельное топливо и авиационное топливо, в ближайшие десятилетия, что потенциально может оказать давление на прибыль.

В то же время правительства во всем мире намерены в ближайшее время представить законодательные меры по ограничению выбросов углекислого газа в атмосферу, чтобы достичь целей, установленных на Парижской конференции под руководством ООН в 2015 г.

В результате такие компании, как Chevron, Royal Dutch Shell, Total и крупнейший в Китае нефтеперерабатывающий завод Sinopec, могут столкнуться со снижением прибыли на 70% и более через некоторое время, согласно докладу исследоваателей из Carbon Tracker, шведского инвестиционного фонда AP7 и датского пенсионного фонда PKA.

Исследование основано на сценарии Международного энергетического агентства (МЭА) для ограничения глобального потепления до 2 градусов по Цельсию, по итогам чего спрос на нефть снизится на 23% в период между 2020 и 2035 гг.

В соответствии с этим сценарием, несмотря на появление новых НПЗ в Азии и на Ближнем Востоке, для удовлетворения мирового спроса потребуется только 62% всего имеющегося в мире потенциала переработки, тогда как сейчас этот уровень оценивается в 80%. Прибыль от конвертации сырой нефти в нефтепродукты также сократится.

Это в свою очередь означает, что примерно четверть мощности по переработке 2016 г., эквивалентной примерно 24,7 млн баррелей в день на спрос на нефть, должна быть свернута, говорится в докладе.

Закрытие, вероятно, будет более ощутимым в развитых странах, где ожидается, что спрос на нефть достигнет пика раньше, чем в развивающихся странах. Кроме того, современные, сложные нефтеперерабатывающие заводы, которые могут производить более качественные и более чистые виды топлива, скорее всего, будут чувствовать себя лучше, чем устаревшие заводы.

"Последствия достижения мира в 2 градуса по Цельсию намного более пагубны для сектора переработки, чем для сектора добычи, поскольку это приводит к структурной избыточной емкости и связанной с этим плохой рентабельностью переработки, что может быть решено только путем устойчивого наращивания мощности", - сказал Алан Гелдер, вице-президент по исследованиям в консалтинговой компании из Эдинбурга Wood Mackenzie, которая принимала участие в составлении отчета.

Однако достижение целевых показателей сокращения выбросов представляется сегодня далеким. В опубликованном во вторник отчете говорится, что объем мировых выбросов к 2030 г. будет на 30% превышать целевой уровень.

США будет признавать результаты инспекционных проверок восьми европейских регуляторов

Администрация по контролю за продуктами и лекарствами США (FDA) заявила о признании с 1 ноября 2017 года результатов инспекций фармацевтических предприятий, проведенных регуляторными органами из восьми европейских стран: Австрии, Хорватии, Франции, Италии, Мальты, Испании, Швеции и Великобритании.

Признание результатов контрольных проверок стало важным шагом в реализации Соглашения о взаимном признании, заключенным между США и ЕС в 1998 году. Поправки, внесенные в Соглашение в начале этого года, сделали возможным взаимное признание результатов инспекций фармацевтических предприятий. Переговоры между FDA и EMA по этому вопросу велись с 2012 года.

По словам руководителя FDA Скотта Готтлиба, партнерство с европейскими регуляторными органами позволит повысить эффективность работы контрольного органа и перенаправить ресурсы на осуществление контрольных мероприятий в странах высокого риска. К июлю 2019 года FDA намерена закончить оценку всех контрольных органов всех 28 европейских стран.

Эпидемия чумы на Мадагаскаре грозит перекинуться на континент

Всемирный банк выделил дополнительные 5 миллионов долларов на чрезвычайные меры по предотвращению распространения чумы с острова на континентальную часть Африки, где эпидемию будет трудно контролировать.

Всемирная организация здравоохранения заявляет, что зафиксировала 1801 случай заболевания чумой на Мадаскаре, которые привели к 127 смертям.

Эксперты предупреждают, что количество смертей будет только расти.

Вспышка, которая уже названа самой крупной за последние 50 лет, достигла «кризисной точки», что побудило представителей Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) внести девять африканских стран в зону риска распространения эпидемии. Южная Африка, Сейшельские Острова, Ла-Реюньон, Мозамбик, Танзания, Кения, Эфиопия, Коморские Острова и Маврикий находятся в зоне потенциального заражения чумой.

Пол Хантер, профессор-эпидемиолог из Университета в Восточной Англии, опасается, что вирус в ближайшее время всё же сможет достичь континентальной Африки. В эксклюзивном интервью DailyMailOnline он сказал: «Самая большая опасность состоит в том, что чума может распространиться на материковую Африку, вот тогда её распространение будет трудно контролировать». «Если мы не будем заниматься этим на Мадагаскаре, то в какой-то момент произойдёт нечто, что выведет чуму из под контроля. А это вызовет огромные потрясение во всем мире».

Анализ случаев и времени заражения чумой показывает, что эпидемия может поразить еще 20 000 человек всего за несколько недель, если текущие тенденции продолжатся.

Сергей Никитин: «Положить на музыку лирику Бродского пока не удается»

Денис БОЧАРОВ

«Александра», «Большой секрет для маленькой компании», «Собака бывает кусачей», «Брич-Мулла», «Диалог у новогодней елки», «Под музыку Вивальди» — все эти композиции давно стали народными. В нынешнем году их автор Сергей Никитин отмечает 55-летие творческой деятельности. Корреспондент «Культуры» пообщался с выдающимся певцом, бардом, композитором и гитаристом.

культура: Ваши классические песни известны практически каждому. А как обстоит дело с новыми произведениями?

Никитин: Слава Богу, мне никогда не приходилось работать по принуждению, условно говоря, садиться перед чистым листом и заставлять себя что-то выуживать из недр души — все происходит по наитию, повинуясь некоему внутреннему движению. Но, несмотря на то, что четкого творческого расписания у меня нет, определенные обязательства все же имеются.

В частности, счастлив, что на протяжении последнего года в соавторстве с Юлием Кимом веду активную работу над музыкальным спектаклем. Пока карт раскрывать не буду, чтобы, как говорится, не сглазить, но горизонт уже показался: репетиции в театре не за горами. Двенадцать из запланированных двадцати номеров готовы.

культура: 55 лет — солидный творческий рубеж. Наверное, за этот отрезок времени Вы, будучи прежде всего композитором, определили для себя некие поэтические критерии. Существует ли такое понятие, как «никитинская лирика»?

Никитин: Еще во времена студенчества понял, что у меня нет ярко выраженных способностей к сочинению стихов. Но, подходя к книжной полке и выбирая те зарифмованные произведения, которые по-настоящему цепляли, в полной мере осознавал: какое это ни с чем не сравнимое таинство — попытаться спеть понравившиеся тексты от своего лица. Тем самым как бы отчасти присваивая созданные поэтами лирические картины. Надеюсь, у меня неплохо получилось. Кстати, возможно, именно поэтому не так много из сочиненных мною песен исполняют другие артисты. Ведь личное отношение скопировать невозможно.

В итоге компания подобралась самая разношерстная: Борис Пастернак, Евгений Евтушенко, Андрей Вознесенский, Дмитрий Сухарев, Юрий Левитанский, Юнна Мориц, Вильям Шекспир, наконец... В произведениях я интуитивно улавливал некое объединяющее начало.

Но бывает и по-другому. Замечательный, хотя еще и наполовину непрочитанный, поэт Борис Слуцкий, которого очень люблю, близок мне своей интонацией и поэтикой, но написать что-нибудь стоящее на его стихи у меня не получается. То же — с Бродским. Он мне бесконечно дорог, однако положить на музыку лирику Иосифа Александровича пока не удается.

Бывает, что с каким-то полюбившимся стихотворением ты не то чтобы даже мучаешься, а просто живешь месяцами, порой годами. В частности, строчка «Переведи меня через майдан» сидела во мне как минимум пару лет. А потом вдруг произошел внутренний толчок: умер Высоцкий, и я понял, что весь этот текст каким-то мистическим образом связан с ним...

культура: Вы были знакомы с Владимиром Семеновичем?

Никитин: Шапочно. У нас даже был один совместный концерт в энергетическом институте. Частенько пересекались в театре «Современник», в каких-то общих тусовках, но не могу сказать, что хорошо знал Высоцкого.

культура: Как бы Вы оценили современное состояние авторской песни? Где, говоря словами Бориса Гребенщикова, «та молодая шпана, что сотрет нас с лица земли»? Или мы просто ее не видим и не слышим?

Никитин: Мне кажется, что обратного пути нет, жанр давно уже образовался и состоялся. Основные признаки, плюсы и минусы авторской песни сегодня налицо — есть свои классики, авангардисты, конъюнктурщики, имеется даже своя попса, если хотите. На самодеятельном уровне тоже все в порядке: достаточно сказать, что ежегодно в России проводится несколько сотен фестивалей.

Более того, уникальный для нашей страны способ общения между людьми через авторскую песню увезли с собой наши соотечественники. Скажем, в Северной Америке проводится более двенадцати ежегодных смотров, люди без этого, видимо, не могут. Появляются свои местные авторы, приезжают гости из России. Аудитория распространена по всему миру — от Германии и Франции до Австралии и Новой Зеландии. Это то, что люди связывают с понятием русской культуры, Родины, в конце концов.

Что же касается состояния авторской песни как таковой... Видите ли, подобный вопрос можно задать и про уровень современной поэзии. Она умерла? Нет, конечно же. Просто стала иной — по-другому, наверное, и быть не может, время ведь неумолимо бежит вперед. Да, громких имен пока не слышно, но, возможно, мы о них еще узнаем. Думаю, задачи привлечения масс «под свои знамена» перед авторской песней сегодня не стоит. Но я наблюдаю такую картину: на фоне «опопсовения» всего и вся возрастает цена высокого поэтического слова; число молодых людей, у которых возникает потребность задуматься о смысле жизни, продолжать искать ответы на извечные вопросы, увеличивается, что, конечно же, не может не радовать. Так что хоронить авторскую песню, думаю, несколько преждевременно.

культура: Отметил любопытную деталь. Представители классической школы жанра — как правило, люди с техническим образованием. Сергей Никитин, Виктор Берковский, Александр Городницкий, Александр Суханов, Дмитрий Богданов, Александр Мирзаян, продолжать можно долго. Все — либо физики, либо математики. Видна определенная закономерность.

Никитин: Видимо, во многом это связано с эпохой. В то время девушки любили героев фильма «Девять дней одного года». Быть умным, заниматься вопросами мироздания, но при этом проявлять творческое начало казалось не только интересным, но и модным. Поэтому для меня вопроса, куда поступать, не существовало: конечно, на физфак. К тому же попасть в подобные учебные заведения было ой как непросто. А раз конкурс большой, очевидно: туда отбирают только талантливых людей, причем во многих отношениях.

Но мне кажется, сейчас все немного изменилось. Гуманитарное образование в последние десятилетия находится на высоком уровне. Со многими студентами и выпускниками я хорошо знаком. Они, кстати, пишут весьма интересные тексты. Песни на такие стихи у меня, правда, не получаются. Видимо, потому что к иным нетрадиционным формам стихосложения я пока не готов. Но, как бы то ни было, все это очень познавательно и любопытно.

культура: К чему только Сергей Никитин не писал музыку: здесь и театральные постановки, и мультфильмы, и кинокартины, не говоря уже о песнях, которые ни к чему конкретному не привязаны. Насколько жанр определяет суть творческого подхода? Допустим, если перед Вами стоит задача написать музыку для художественной ленты, требуется ли определенный настрой? Или это просто вопрос профессионализма?

Никитин: Это все разные формы одного и того же процесса. Я, честно говоря, хитро устроился: если возникает необходимость сочинить что-нибудь для кино, стараюсь использовать готовые наработки. Вот вам самый красноречивый пример: к фильму «Старый Новый год», куда меня пригласил Олег Ефремов, песня «Снег идет» на стихи Пастернака была уже написана. И очень хорошо, что она туда вошла: по-моему, прозвучав в этой ленте впервые, композиция пришлась к месту. Примерно такая же ситуация с картиной сорокалетней давности «Почти смешная история». Наша с Берковским песня «Под музыку Вивальди» просто удачно вписалась в общую канву фильма.

Единственный случай, когда я действительно писал на заказ, связан с «Александрой» из фильма «Москва слезам не верит». Хотя другая вещь, прозвучавшая в этой картине, «Диалог у новогодней елки», на стихи Левитанского, на тот момент уже существовала.

культура: Легко ли рождаются мелодии? Хотя мотив «Александры» и запоминается на раз, все равно возникает ощущение, что над окончательным вариантом композиции пришлось изрядно покорпеть. Ошибаюсь?

Никитин: Нет, вы абсолютно правы. Долго трудился над этой вещью, у меня имелось целых шесть вариантов, не знал, какому отдать предпочтение. Но, как говорится, не было бы счастья: сроки поджимали, фильм был уже практически готов. Так что пришлось, что называется, преодолевать.

культура: В этом году Вы отмечаете еще один юбилей: тридцать пять лет назад, в 1982 году, на фирме «Мелодия» вышла пластинка «Али-Баба и сорок разбойников» — музыкальная версия телеспектакля, музыку для которого Вы написали совместно с Виктором Берковским. Под звуки этого винила выросло не одно поколение детей. Тяжело далось?

Никитин: Напротив, это было огромное удовольствие. Между прочим, в том, что данный проект вообще состоялся, во многом «виноват» Юрий Визбор. У нас ведь уже был опыт совместной работы, несколько песен для фильма «Морские ворота» до сих пор живут: «До свидания, дорогие», «Я когда-то состарюсь» и, собственно, титульная композиция. И вот Юрий Иосифович посоветовал Смехову обратиться к нам с Берковским.

Работали в кайф. Встречались раз-два в неделю, иногда и каждый день (зависело от свободного времени) и сочиняли этого «Али-Бабу». Ставили перед собой какие-то режиссерские задачи, разбредались по комнатам, затем сходились и смотрели, у кого что получилось. И если хотя бы три ноты всем нравились, мы их оставляли, а потом опять — по новой. И уже к вечеру записывали на магнитофон демо. Следом показывали нашим женам. Если они давали добро — можно было считать, что номер готов. Кстати, до сих пор на концертах возвращаемся к этому замечательному материалу.

культура: Расскажите про уникальный альянс с Полем Мориа. Если не ошибаюсь, «Под музыку Вивальди» — единственная отечественная бардовская песня, записанная одним из лучших зарубежных оркестров.

Никитин: До нашего знакомства он несколько раз бывал на гастролях в Советском Союзе. И однажды, по-моему, в 1978 году, мы с Полем встретились в Центральном доме работников искусств. Был какой-то спонтанный, неформальный ужин, в ходе которого молодежные комсомольские активисты стали нас подначивать: мол, спойте что-нибудь. И первое, что мы исполнили, была как раз песня «Под музыку Вивальди». И я тут же увидел, что у Мориа загорелись глаза.

А на следующее утро мне как честному научному работнику предстояло идти на овощную базу, перебирать гнилую капусту (смеется). И вот когда я весь, пропахший, после уборки овощей, зашел на минутку в институт, мне заявляют: «Где ты там шатаешься, тебе Поль Мориа все утро звонит». В общем, он увез с собой запись и ноты, а буквально через несколько месяцев вышла пластинка.

культура: Приходилось ли Вам сталкиваться с проблемами редактуры? Встречались режиссеры, которые просили переделать, исправить, предложить несколько вариантов? Или в Вашу творческую кухню никому доступа нет?

Никитин: Для меня существует самое главное мерило — самоконтроль. Затем слово ближайшему, можно сказать, самому строгому критику — Татьяне Никитиной. И если я прохожу эти два этапа, дальше уже ничто не страшно. А потом, про меня ведь нельзя сказать, что я написал музыку к ста фильмам. Нет, их всего-то по большому счету было четыре. Хотя и прекрасно отдаю себе отчет в том, что главное не количество, а качество. Картины эти широкому зрителю известны: «Москва слезам не верит», «Почти смешная история», «Поездки на старом автомобиле», «Старый Новый год». Что ж, можно сказать, мне в этом смысле опять же повезло.

культура: В «Иронии судьбы» Вы настолько органичны, что, кажется, будто сами принимали композиторское участие...

Никитин: Нет, там я только исполнитель, но, смею надеяться, добросовестный. Всю музыку, от начала и до конца, написал Микаэл Таривердиев. Конечно, мне на основании композиторского клавира пришлось найти партию гитары и вообще постараться сделать все как можно ближе к оригиналу.

Дружба с Таривердиевым — важная страница в моей жизни. Мы были знакомы и до «Иронии судьбы», я пел в других фильмах, где Микаэл Леонович выступал в роли композитора: например, в «Золотой речке» и «Пропавшей экспедиции» исполнял романс на стихи Лермонтова. Мы хорошо друг друга знали, и поэтому на записи не было больших проблем — с четвертого-пятого дубля все было готово.

культура: Какие планы на будущее? Нет ли желания выпустить новый альбом, который бы состоял из неизвестных широкой публике песен?

Никитин: Сегодня большую часть времени занимает работа с детьми. Вот уже двадцать шесть лет веду так называемые «Никитинские встречи». Талантливая молодежь подпитывает и энергетически, и творчески, и чисто по-человечески. Также шефствую над фестивалем авторской песни «Слушай и скажи» для детей школьного и дошкольного возрастов.

Что же до новых дисков... Относительно недавно вышел альбом на стихи Юнны Мориц под названием «На этом береге...», где почти для всех песен мы сделали свежие обработки. Есть и несколько новых композиций. Помимо этого, уже целый год вместе с сыном Александром, гитаристом, режиссером и аранжировщиком, записываем диск на стихи Бориса Рыжего. Рабочий заголовок «Блюз-опера». Пластинка, надеюсь, выйдет к следующей весне. На ней будут только новые песни.

Россия > СМИ, ИТ > portal-kultura.ru, 2 ноября 2017 > № 2556066 Сергей Никитин

Европейский Суд по правам человека опубликовал решения о неприемлемости 7 жалоб на предполагаемое нарушение права на жизнь, запрета на применение пыток, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение, а также нарушение прав на свободу, личную неприкосновенность и справедливое судебное разбирательство.

В деле «Ботяновская против России» ЕСПЧ согласился с позицией Минюста России о неисчерпании заявительницей всех эффективных внутригосударственных средств правовой защиты и признал соответствующую жалобу неприемлемой.

Жалобы граждан Узбекистана «U.A. против России» и «R.S. против России», поданные в связи с их выдворением в Республику Узбекистан, были исключены Европейским Судом из списка подлежащих рассмотрению дел в связи с непредставлением их защитником необходимой информации о ситуации с заявителями и неподтверждением наличия каких-либо препятствий со стороны уполномоченных государственных органов в обеспечении доступа к находящимся под стражей заявителям.

Из списка подлежащих рассмотрению дел также исключена жалоба «С.А. Яшин против России». Основанием соответствующего процессуального решения явилось игнорирование запросов ЕСПЧ заявителем, намеревавшимся оспорить законность и обоснованность его содержания под стражей.

В деле «Баранов против России» заявитель жаловался на незаконное лишение свободы при отсутствии судебного решения после отмены в порядке надзора кассационного определения, которым обвинительный приговор в отношении него был оставлен без изменения. Европейский Суд согласился с доводами Минюста России об отсутствии каких-либо нарушений в связи с тем, что лишение заявителя свободы было основано непосредственно на приговоре, а соответствующее кассационное определение было отменено вследствие нерассмотрения в кассационной инстанции всех доводов стороны защиты. С учетом прецедентной практики ЕСПЧ жалоба «Яшин против России» была признана явно необоснованной и отклонена.

Европейский Суд также поддержал позицию Минюста России по жалобе «А.Е. Пономарев против России» и не установил нарушений права обвиняемого-заявителя на справедливое судебное разбирательство в связи с оглашением в судебном заседании показаний фигурировавшей по уголовному делу потерпевшей. ЕСПЧ согласился с оценкой национальными судами уважительности причин отсутствия потерпевшей и пришел к выводу, что в ходе уголовного судопроизводства были полностью обеспечены гарантии справедливости процесса, необходимые для соблюдения баланса между правом заявителя на допрос показывающего против него свидетеля и правами потерпевшей.

Одновременно ЕСПЧ принял решение об исключении жалобы А. Щекина, участника митинга, состоявшегося 06.05.2012 на Болотной площади, из списка подлежащих рассмотрению дел в связи с игнорированием заявителем требований Европейского Суда о предоставлении информации и отсутствием реакции на уведомления Секретариата ЕСПЧ о последствиях подобного отношения к судебному процессу. Минюст России своевременно проинформировал ЕСПЧ о наличии очевидных причин для принятия решения об отказе заявителю в рассмотрении соответствующей жалобы.

Вторая партия из 13 контейнеров с отработавшим ядерным топливом (ОЯТ) реакторов атомных подводных лодок отправлена из губы Андреева (Мурманская область). Работы выполняются в рамках государственных контрактов, обеспечивая реализацию федеральной целевой программы по утилизации АПЛ.

На сегодняшний день специалисты СЗЦ «СевРАО» - филиала ФГУП «РосРАО» с опережением графика выгрузили из хранилища ядерного топлива более 1300 ОТВС. Первый эшелон с ОЯТ отправлен в июне 2017 года. В 2018 году планируется вывезти еще не менее трех эшелонов.

"На данном этапе мы вывезли порядка 4% от того, что нам необходимо вывезти. Самый главный результат - это то, что есть сооружение, значит, есть оборудование, которое позволяет безопасно, подчеркиваю, в первую очередь, безопасно проводить работы. Второе - эти работы можно проводить круглогодично", - сказал директор отделения губа Андреева ФГУП "РосРАО" Александр Краснощеков.

Депутат Государственной Думы РФ Геннадий Скляр, принимавший участие в мероприятии по отправке ОЯТ подчеркнул значимость проекта и отметил, что Государственная Дума рассмотрела госпрограмму развития атомного энергокомплекса страны, утвердив средства федерального бюджета, в том числе и на объект в губе Андреева, который называют лучшим проектом Года Экологии. "Этот проект - он знаменателен тем, что объединил усилия целого ряда стран. Россия сама вкладывает очень серьезные средства в этот проект и самое главное – он реализуется. На эти проекты, я думаю, деньги урезаться не должны и не будут".

Напомним, что в августе первый из 37 запланированных эшелонов с ОЯТ прибыл на ПО «Маяк» для дальнейшей переработки. В нем находилось около 700 тепловыделяющих сборок реакторов АПЛ.

Создание объектов обращения с ОЯТ и РАО, а также инженерных систем в рамках федеральной целевой программы «Промышленная утилизация вооружения и военной техники на 2011 - 2015 годы и на период до 2020 года» осуществлялось в сотрудничестве с правительствами Великобритании, Норвегии, Швеции, Италии, а также Европейской Комиссией и Фондом поддержки природоохранного партнерства «Северное измерение» (вкладчиками Фонда являются Европейский Союз, Бельгия, Великобритания, Германия, Дания, Канада, Нидерланды, Норвегия, Россия, Финляндия, Франция, Швеция, в качестве распорядителя Фонда выступает Европейский банк реконструкции и развития).

Общая сумма средств, выделенных на строительство инфраструктуры и улучшение радиационной обстановки в Губе Андреева, за период с 1999 года составила более 8 млрд рублей. За время работы демонтировано 20 объектов старой постройки, построено 17 новых объектов общей площадью 18 889 кв. м, приведено в безопасное состояние не менее 12 000 кубометров РАО, спроектировано и изготовлено 11 единиц объектов биологической защиты, транспортировки и обращения с ОЯТ. Для достижения этого результата реализован 121 международный контракт, проведено около 45 научных исследований и разработок для обеспечения безопасных условий. Созданная инфраструктура обращения обеспечит сокращение время вывоза ОЯТ более чем в три раза.

Франция наградила академиков РАН орденами

В Посольстве Франции в Москве 31 октября торжественно вручили государственные награды Франции двум российским ученым.

Директор Объединенного института ядерных исследований академик В. А. Матвеев награжден орденом «За заслуги». Директор Института молекулярной биологии им. В. А. Энгельгардта академик А. А. Макаров удостоен ордена Почетного легиона.

Открыла торжественную церемонию Посол Франции в Москве Сильви Берманн. Она напомнила, что научное сотрудничество Франции и России началось ровно триста лет назад, при правившем тогда в России императоре Петре Первом. Этот факт не дает забыть сотрудникам посольства Франции размещенная здесь копия картины Жан-Марка Наттье, запечатлевшая визит Петра Первого в Королевскую академию наук Франции.

В создании российской Академии наук 300 лет назад участвовали 30 французских ученых. А сегодня французы и русские работают вместе и на Земле, и в космосе. По словам Посла Франции в Москве, Франция является третьим партнером России в области научных исследований, и на следующей неделе в Париж по приглашению Министерства высшего образования, научных исследований и инноваций направится представительная российская делегация во главе с заместителем министра Г. В. Трубниковым для участия в 11-й сессии Совместного комитета по науке и технологиям.

Награды российским академикам вручила постоянный секретарь Академии наук Франции профессор Катрин Брешиньяк. Десять лет назад именно она в ранге президента CNRS (Национального центра научных исследований) торжественно открыла мемориальную аллею имени выдающегося французского ученого и организатора науки Жана Тейяка у стен Лаборатории ядерных реакций имени Г. Н. Флерова. Жан Тейяк был отцом Катрин Брешиньяк.

Професор Брешиньяк отметила выдающиеся достижения директора ОИЯИ академика Матвеева в области физики частиц, его организаторские способности и активную жизненную позицию. «Учитывая проделанную вами колоссальную работу, от имени Президента Республики, мы награждаем вас национальным орденом «За заслуги» в степени офицера», – сказала она, вручая орден Виктору Анатольевичу Матвееву.

«Хочу сказать, что принимаю такую высокую награду как символ того, что международное сотрудничество ученых вносит большой вклад во взаимопонимание людей, дружбу народов. Недаром наш слоган «Science bringing nations together» («Наука сближает народы») стал общим в мире. Мы видим, что научное сотрудничество – высочайшая ценность всего мира и современной цивилизации», – ответил академик Матвеев. Он также выразил надежду, что придет время и будет сделан очередной шаг в направлении формализации отношений между ОИЯИ и Францией.

Справка

Орден Почетного легиона — французский национальный орден, учреждённый Наполеоном Бонапартом 19 мая 1802 года по примеру рыцарских орденов. Принадлежность к ордену является высшим знаком отличия, почёта и официального признания особых заслуг во Франции. Почетный легион состоит из пяти категорий членов: кавалер большого креста (высшая категория), великий офицер, командор, офицер, кавалер.

Национальный орден «За заслуги», также орден Заслуг— национальный орден Франции. Учрежден декретом от 3 декабря 1963 года президентом Франции генералом де Голлем в качестве замены многочисленным ведомственным орденам заслуг. Орденом могут быть награждены французские граждане, за значительные гражданские и военные заслуги, а также иностранцы. Орден Заслуг имеет пять степеней: кавалер большого креста, великий офицер, командор, офицер, кавалер.

Открытая Дубна

Россиянам сократили срок выдачи туристической визы во Францию

Начиная со 2 ноября, российские туристы могут получать визы во Францию в течение 48 часов. Власти Франции, как сообщалось ранее, приняли такое решение в отношении государств, из которых зафиксирован наибольший поток туристов

Об этом сообщает ТАСС со ссылкой на французских дипломатов.

«У нас все готово для выдачи туристических виз гражданам РФ в двухдневный срок начиная со 2 ноября, так как первого числа у нас выходной день»,— пояснил собеседник агентства.

Впрочем, он отметил, что новое правило пока касается только тех туристов, которые подают документы на визу в московском визовом центре. По его словам, для друз регионов это будет возможно позже.

Ранее генеральный консул Франции в России Марк Седий заявлял, что новые правила выдачи французских виз за 48 часов в первую очередь коснутся Москвы, где выдаются 75% виз.

Кроме того, премьер-министр Франции Эдуар Филипп утверждал, что страна обязуется «выдавать визы за 48 часов для 10 новых стран, включая Россию». По его словам, другим приоритетом властей станет сокращение очередей на паспортном контроле в крупнейших аэропортах страны. Для граждан европейских стран это время может быть сокращено до 30 минут, уточнил он.

Президент РФ Владимир Путин и президент Франции Эммануэль Макрон в четверг в ходе телефонного разговора обсудили итоги седьмой встречи по Сирии, прошедшей в Астане, главы государств отметили важность совместных усилий для урегулирования кризиса в САР, сообщила пресс-служба Кремля.

"В ходе обмена мнениями по сирийской проблематике обсуждались, в частности, итоги седьмой Международной встречи по Сирии, проведенной в Астане 30-31 октября. Обе стороны отметили важность совместных усилий в контексте процесса политического урегулирования сирийского кризиса", — говорится в сообщении.

Также президенты затронули различные аспекты двустороннего сотрудничества, включая деятельность форума гражданских сообществ "Трианонский диалог".

Разговор носил деловой, конструктивный характер, отметили в Кремле.

Президент РФ Владимир Путин и глава Франции Эммануэль Макрон в ходе телефонного разговора высказались за реализацию иранской ядерной сделки и подчеркнули недопустимость ее пересмотра, сообщает пресс-служба Кремля.

"По инициативе французской стороны состоялся телефонный разговор президента России Владимира Путина с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Владимир Путин проинформировал об итогах своей поездки в Иран", — говорится в сообщении.

Лидеры "высказались в пользу четкой реализации совместного всеобъемлющего плана действий по урегулированию ситуации вокруг иранской ядерной программы", отмечает пресс-служба.

Путин и Макрон также подчеркнули недопустимость пересмотра этой важнейшей договоренности в одностороннем порядке.

Группа ВТБ выпустила 4.5 млн карт платёжной системы "Мир" на базе Национальной платёжной системы. Об этом говорится в сообщении банка.

Основную часть составляют зарплатные карты, спрос на которые обеспечивается бюджетными организациями.

К выпуску национальных карт розничный бизнес ВТБ приступил в IV квартале 2016 года, "Почта Банк" - в апреле 2017 года. На платёжную систему "Мир" с 1 июля переведена вся эмиссия социальных карт москвича.

ТОП-5 регионов по количеству выпущенных карт на данный момент составляют Московский регион, Санкт-Петербург и Ленинградская область, Иркутская, Ростовская и Кемеровская области.

Владельцам карт "Мир", эмитированных Группой ВТБ, доступно: снятие наличных во всей банкоматной сети Группы ВТБ без комиссии, пополнение карт наличными, оплата товаров и услуг (ЖКХ, телефония, транспорт и т.д.), в том числе бесконтактно, проведение операций в интернете. Кроме того, клиенты могут использовать карту "Мир" для получения зарплаты, пенсии и других социальных выплат.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Основным акционером является Российская Федерация, которой в лице Росимущества и Министерства финансов принадлежит 60.9348% голосующих акций, или 45.01% (с учётом ГК "Агентство по страхованию вкладов" - 92.23%) от уставного капитала банка.

Чистая прибыль ВТБ по МСФО в январе-июле 2017 года выросла в 3.8 раза до 67.7 млрд руб. В июле чистая прибыль составила 9.8 млрд руб., увеличившись в 4 раза в годовом исчислении. Чистые процентные доходы составили 39.8 млрд руб. в июле и 266.9 млрд руб. за 7 месяцев, увеличившись на 12.4% и на 10.1% соответственно по сравнению с аналогичными периодами прошлого года. Чистые комиссионные доходы достигли 7.8 млрд руб. в июле и 50.9 млрд руб. за 7 месяцев, увеличившись на 8.3% и на 16.2%.

Total начнет буровые работы на Апшероне в январе 2018 года.

Окончательное инвестиционное решение по первому этапу разработки месторождения будет принято в марте 2018 года.

Французская Total намерена начать бурение скважины на месторождении Апшерон в январе 2018 года, сообщил журналистам гендиректор и главный представитель Total в Азербайджане Денис Лемаршаль. «В настоящее время мы ведем подготовку к бурению скважины на месторождении Апшерон. Буровые операции планируем начать в январе 2018 года. Бурение будет осуществляться новой полупогружной плавучей буровой установкой им. Г.Алиева», - уточнил Лемаршаль. Ранее компания планировала начать буровые работы на контрактной площади в третьем квартале 2017 года.

Гендиректор Total также сообщил, что окончательное инвестиционное решение (Final Investment Decision, FID) по первому этапу разработки месторождения будет принято в марте 2018 года, а не в четвертом квартале 2017 года, как планировалось. По данным Total, скважина будет пробурена на глубине воды 450 м. Ожидаемый суточный дебит скважины составит 2 тыс. тонн конденсата и 4,3 млн кубометров газа.

Первая фаза разработки месторождения Апшерон предусматривает добычу 1,5 млрд кубометров газа в год. Начало добычи газа с месторождение запланировано на конец 2019 года. Добытый газ будет направляться на внутренний рынок Азербайджана.

Соглашение об определении основных договорных и коммерческих условий первого этапа разработки газоконденсатного месторождения Апшерон Госнефтекомпания Азербайджана и Total подписали 21 ноября 2016 года. В настоящее время участниками проекта являются ГНКАР (40%), Total (40%, оператор) и GDF Suez (20%). Блок Апшерон находится в 100 км от Баку на глубине 500 метров. Контракт подписан сроком на 30 лет. Контрактная площадь составляет 747 кв. км.

Могут ли США перекроить рынок СПГ на $90 млрд?

Мировой рынок сжиженного природного газа (СПГ) объемом в $90 млрд будет перекроен в 2018 г., поскольку истекают сроки ряда крупных долгосрочных контрактов. Рост поставок из США, более высокий спрос в Европе и Азии, а также геополитическая напряженность вокруг России и Катара, двух крупнейших в мире поставщиков газа, могут изменить давно сложившиеся торговые модели, пишет Bloomberg.

На протяжении десятилетий большинство поставок СПГ по всему миру регулировалось долгосрочными контрактами на срок до 20 лет. Пятая часть из них истекает в период с 2018 по 2020 гг. В течение следующего десятилетия контракты, регулирующие 80% мировой торговли СПГ, будут переписаны. В настоящее время на рынке СПГ наблюдается огромный избыток предложения, отчасти из-за появления экспорта из США в последние два года. Этот избыток, вероятно, сохранится до 2020 г., удерживая цены на низком уровне.

Большинство контрактов, истекающих в следующем году, затрагивают покупателей в Европе, где страны пытаются снизить свою зависимость от российского природного газа, который поставляется по трубопроводу без сжижения. Переговоры уже ведутся, поскольку коммунальные предприятия во Франции, Испании и Великобритании ищут новых поставщиков. Литва и Польша недавно построили терминалы для импорта СПГ. Хорватия получила поддержку от Европейского союза, чтобы сделать то же самое.

Между тем, растет конкуренция и на рынке обычного природного газа. Начиная с 2020 г. Азербайджан начнет поставлять газ из своего гигантского месторождения Шах-Дениз в Южную Европу, включая Болгарию и Грецию.

У Европы нет иного выбора, кроме как увеличить импорт газа. Производство на некоторых крупнейших газовых месторождениях в Северном море и Нидерландах снижается. Однако по прогнозам спрос останется сильным.

Россия намерена защитить свою долю рынка. Как сообщали "Вести.Экономика", "Газпром" с 1 января по 15 октября увеличил добычу газа на 18,4%, экспорт - на 10,3%. Наибольший рост спроса на российский газ отмечен в Австрии, Чехии и Словакии.

Потребность Европы в большем объеме СПГ может стать хорошей возможностью для американских экспортеров, отмечает Bloomberg. Однако в нынешних условиях низких цен они не могут получить новые заказы, просто предлагая более дешевую продукцию, чем у конкурентов. Тем временем крупнейший в мире экспортер СПГ, Катар, стремится нарастить свою долю рынка в Европе. Ранее Катар объявил, что планирует увеличить производство СПГ на 30% в течение следующих нескольких лет. Нигерия и другие экспортеры СПГ также конкурируют за новые СПГ-контракты. Алжир заявил, что готовит стратегию по экспорту своего газа на фоне избыточного предложения.

Помимо цен, есть и другие преимущества заключения сделок с поставщиками в США, говорит Мэг Джентл, главный исполнительный директор хьюстонского производителя СПГ Tellurian Inc. "Я думаю, что стабильность и безопасность поставок являются важными факторами, - отметила она. - Цена - не единственный [значимый для потребителей] фактор".

Одним из ключевых преимуществ для США являются обширные запасы сланца в стране, а также сеть трубопроводов, которые позволят экспортерам поставлять газ со всей страны на экспортные объекты, создаваемые вдоль побережья Мексиканского залива. В то время как большинство СПГ-контрактов содержат строгие условия о пунктах доставки, экспортеры США предлагают своим клиентам возможность поставлять сырье в любую точку мира. Это может иметь большое значение для покупателей в Азии, особенно для японских компаний, таких как Tokyo Gas, Osaka Gas и Chubu Electric Power.

Если американские поставщики СПГ заключат крупные сделки в 218 г., это удовлетворит администрацию президента США Дональда Трампа. Продажа большего количества СПГ в Азию может сократить на миллиарды долларов дефицит торгового баланса США с Японией, Южной Кореей и Китаем.

Екатеринбург претендует на проведение ЭКСПО в 2025 году.

Россия официально стала претендентом на проведение всемирной универсальной выставки ЭКСПО 2025. Кандидатом от Российской Федерации был выбран Екатеринбург. В случае победы российской заявки, выставка будет проходить со 2 мая по 2 ноября 2025 года. За право принять у себя одно из самых масштабных международных мероприятий будут также бороться Осака, Париж и Баку.

Тема заявки от Екатеринбурга: «Преобразуя мир: инновации и лучшая жизнь – для будущих поколений».

Решение о том, какая из стран примет ЭКСПО 2025, будет приниматься путем тайного голосования на 164-ой Генеральной Ассамблее Международного бюро выставок в Париже, в ноябре 2018 года.

По распоряжению Правительства РФ созданы Организационный комитет по поддержке выдвижения Екатеринбурга, который возглавил Заместитель Председателя Правительства РФ Аркадий Дворкович, и АНО «Заявочный комитет ЭКСПО 2025» во главе со Светланой Сагайдак.

Россия – постоянный участник и призер всемирных выставок, однако в нашей стране ЭКСПО еще ни разу не проводилось. Российская заявка на участие в ЭКСПО 2025 обладает оптимальным сочетанием высочайшего уровня общественной и государственной поддержки, стабильности и безопасности, исторических, культурных, географических и климатических факторов.

Националистические мифы в коллективной памяти: дореволюционная Россия и «катастрофа 1917 года»

Мэтью Блэкбёрн

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2017, 6

Перевод с английского Андрея Степанова

[стр. 190 – 206 бумажной версии номера]

Мэтью Блэкбёрн (р. 1981) — историк, социальный антрополог, докторант Университета Глазго.

ВВЕДЕНИЕ

В годовщину смерти Ленина в 2016 году президент Путин заметил, что Ленин в 1917-м заложил «атомную бомбу под здание, которое называется Россией», она и «рванула» в 1991-м[1]. Негативное отношение к революции (революциям) 1917 года характерно и для российского общества в целом: социологические опросы показывают, что большинство предпочитает оставить революцию в далеком прошлом. Так, например, не менее 60% россиян поддерживают идею захоронения тела Ленина[2]. Однако, несмотря на эти настроения, реальных действий власти в этом направлении пока не видно. Причины подобной двойственной позиции вполне понятны. С одной стороны, руководство России настолько враждебно настроено по отношению к «цветным революциям» и «пятым колоннам», что трудно ожидать «праздничных торжеств» в годовщину насильственной смены власти[3]. Но, с другой стороны, для Москвы точно так же политически неприемлемо последовать примеру Киева и начать процесс десакрализации памяти Ленина, спешно демонтировав его памятники, как это произошло по всей Украине в течение последних лет. В верхах нет единства по данному вопросу, а между тем, как мы постараемся показать в этой статье, отношение общества к революции 1917 года уже изменилось.

Основываясь на результатах этнографических полевых исследований, проведенных в Санкт-Петербурге, Москве и Нижнем Новгороде, мы можем заключить, что время до и после событий октября 1917 года играет важную роль в понимании многими россиянами своего прошлого. Здесь всплывают два взаимно усиливающих друг друга мифа о 1917 годе. Первый — миф о том, что довоенный период (1900—1914) отличался стабильностью, безопасностью и экономическим ростом: Россия вступила на путь, ведущий к «современности». Второй миф — это широко распространенное понимание революции как гибельного разрыва в развитии страны и катастрофы для всего народа; такая позиция представляет собой обратную проекцию прежнего основополагающего советского мифа об Октябре. Важность изучения этих мифов сегодня обусловлена тем, что они играют существенную роль в поддержании определенных ценностей современной России. Уповая на «нормальность» и «стабильность», общество отдает предпочтение «сильной руке» и враждебно относится к революционным переменам.

Другая важная черта восприятия 1917 года — трактовка революции в рамках мировоззрения, основанного на представлении о России как жертве заговора. Анализ представлений о «Западе» как инстанции, сущностно (и исторически) заинтересованной в ослаблении и даже расчленении России, позволяет понять, каким образом элементы теории заговора используются людьми в качестве «народной теории власти»[4]. Здесь мы обнаруживаем доказательства того, что жизненный опыт людей и «социальная структура» общества выступают в роли фильтров, определяющих, какие мифы об истории окажутся доминирующими. Социальные группы, хранящие память о распаде и дезорганизации государства, проецируют свои страхи и беспокойства на влиятельный миф о том, что Октябрь 1917 года поставил Россию на колени.

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ КОЛЛЕКТИВНОЙ ПАМЯТИ

Ключевая проблема, связанная с термином «историческая память», состоит в том, что это понятие во многих отношениях слишком широко и вбирает в себя самые разные явления, относящиеся к механизмам сохранения памяти о прошлом. Надо с самого начала заметить, что из пяти компонентов «коллективной памяти», предложенных Рафи Нетц-Ценгутом[5], мы в данной работе сосредоточимся на «народном». Под «народной памятью» подразумеваются те репрезентации прошлого, которые успешно воспроизводятся и передаются внутри социальных групп. Идея памяти, «передаваемой» через «социальные структуры», — один из важнейших тезисов Мориса Хальбвакса, чей труд остается непременной отправной точкой для всех, кого интересует феномен коллективной памяти[6].

Многие авторы утверждают, что мифам принадлежит решающая роль в формировании исторической памяти и, следовательно, они служат основанием национальной идентичности[7]. С точки зрения Дункана Белла, «миф» — это история, которая «упрощает, драматизирует и выборочно повествует о национальном прошлом и его месте в мире… через (ре)конструирование прошлого»[8]. Мы не рассматриваем «миф» как синоним «лжи» или «фальсификации»; лучше толковать его как «эмоционально скрепленный» нарратив, способный «придавать значимость миру»[9]. Таким образом, мы можем рассматривать миф как форму «коллективной исторической памяти», успешно передающейся через социальные группы[10].

Важное значение этих мифов обусловлено их ролью в соединении «подходящего прошлого» с «правдоподобным будущим»[11]. Воспоминания о желательном прошлом часто включают представления о «золотом веке» или «героическом прошлом». Точно так же мифологической связности можно достичь и по отношению к отрицательному прошлому — периодам, когда страна переживала трагические этапы своей истории. Как замечает Белл, многие мифы борются между собой за первенство и ведут себя как конкурирующие между собой «дискурсивные практики»[12]. Коллективная народная память текуча и изменчива, так что маргинальные идеи меньшинств («контрпамять») со временем могут вытеснить господствующие взгляды на прошлое.

В данной работе мы продемонстрируем любопытные свидетельства того, как отношение к Октябрю 1917 года как к «золотому веку» или, напротив, «национальной катастрофе» менялось благодаря успешному распространению антиоктябрьского мифа. Как замечает Бэрри Шварц, историческая память — это «культурная программа, которая направляет наши интенции, создает наши настроения и позволяет нам действовать»[13]. Прошлое, с точки зрения ученого, «обрамлено» настоящим, которое приводит память в соответствие с современными культурными ценностями и стандартами и позволяет мифам о прошлом существовать в одном пространстве с современным опытом. Таким образом, исследование мифов народной памяти может многое прояснить в том, как различные версии национального прошлого формируют и усиливают разнообразные представления о современном мире.

Обрисовывая контуры «народной» коллективной памяти, многие исследователи используют данные опросов общественного мнения, в которых диапазон возможных ответов заранее очерчен сформулированными вопросами и респондентам остается только выражать свое восприятие истории, выбирая из предоставленных им вариантов[14]. Количественные исследования — необходимая часть общей картины, однако всегда полезно спросить себя, какое содержание, с точки зрения нарратива, образности и аффективной вовлеченности, лежит за предложенными в таких исследованиях вариантами ответов. При использовании же метода частично структурированных интервью остается место — в рамках того, что Клиффорд Гирц называл «насыщенным описанием»[15], — исследованию «запомнившегося» и «забытого» коллективной памятью. Анализ интервью позволяет нам понять смыслы, которые сами люди придают тем или иным событиям. Кроме того, такой метод дает респондентам возможность самим выбирать, какие периоды заслуживают обсуждения. В условиях, когда разные люди сходным образом воспроизводят один и тот же миф, исследователь может надеяться, что обнаружил в коллективной памяти нечто общезначимое.

Данные для этой работы были собраны в ходе проведения более 80 частично структурированных интервью в трех российских городах — Нижнем Новгороде, Москве и Санкт-Петербурге — с мая 2014-го по сентябрь 2015 года. Опрашиваемые отбирались таким образом, чтобы представить как можно более полный срез всех социальных страт, уровней образования и занятий. Интервью длились от 60 до 90 минут и касались четырех различных аспектов «воображаемой нации»; один из них относился к исторической памяти о событиях в России от 1900 года до настоящего времени. Респонденты могли пропускать вопросы, если не считали их важными. Их просили выбрать периоды, представлявшиеся им наиболее «положительными» и «отрицательными» в истории страны, и объяснить свой выбор. За этим следовало обсуждение перестройки и конца Советского Союза, а в финале задавался вопрос о том, какой главный урок вынесла Россия из XX столетия.

«ЗОЛОТОЙ ВЕК» 1900—1914-ГО И 2000—2014 ГОДОВ, ВЕЛИКИЙ РАЗЛОМ 1917 ГОДА

Изучая результаты выбора респондентами «положительных периодов», можно отметить одну главную черту: явное предпочтение несоветских эпох. Более половины опрошенных выбрали либо период, непосредственно предшествующий Первой мировой войне (1900—1914), либо путинскую эпоху (2000—2014)[16]. Эти два временных отрезка выбирали люди разного возраста, профессий и статусов, что доказывает: данные периоды «передаются» как положительные поверх барьеров между различными социальными группами[17]. Период 1900—1914 годов представлялся опрошенным временем, когда Россия развивалась в правильном направлении, под которым подразумевалось движение в сторону ведущих европейских государств. Тогдашняя Россия описывалась как одна из «Великих Держав» своего времени, игравшая значительную роль в мире. Это была сильная страна, которую уважали, которой восхищались другие европейские страны. Одна из опрошенных подчеркивает отсутствие этих черт в современной России:

«Я считаю, что в России может все получиться, наладиться, потому что Россия до революции, например, была очень даже сильной страной. При всех царях. У нас рубль тогда был конвертируемой валютой. Мы жили тогда лучше, чем в Европе. То есть Европа приезжала к нам: и врачи, и гувернеры — они работали в русских семьях... А сейчас наблюдается обратная картина, когда люди стремятся отсюда уехать туда» (женщина, высшее образование, 50 лет, бухгалтер, Нижний Новгород).

Некоторые из респондентов сосредоточивались на экономическом потенциале России того времени. При этом они указывали на устойчивость российского рубля, потому что «реформа золотого рубля сделала рубль одной из самых значительных валют, одной из самых надежных валют» (мужчина, 22 года, студент, изучающий международные отношения, Нижний Новгород). Другая составляющая экономической динамики связывалась опрошенными со столыпинскими аграрными реформами и ролью России как крупнейшего в мире экспортера зерна, что так же свидетельствовало об экономическом подъеме:

«Россия, хоть и была аграрная, не была дикой или дремучей страной. У нас тогда и с хлебом было все в порядке, люди принимали участие в выставках, Россия развивалась» (женщина, 60 лет, директор государственного спортивного центра, Санкт-Петербург).

Таким образом, налицо общее представление о росте благополучия, о развитии, о том, что страна находилась «на взлете» и «все шло вверх» (мужчина, 29 лет, актер, Москва). Этот нарратив о стабильном движении вверх и «нормальной европейской стране» является центральным для основного мифа о 1900—1914 годах — представления о том, что если бы не обрушившиеся на империю несчастья, все пошло бы совершенно иначе: «Лучше бы была не революция, а эволюция, как на Западе» (женщина, 60 лет, директор спортивного центра, Санкт-Петербург). Ущерб, нанесенный октябрьской революцией, состоял в том, что она подорвала «нормальный» прогресс в плане исторического, социального, политического, культурного и экономического развития. Таким образом, катастрофа Октября 1917 года часто понимается как «резкое отклонение» от «нормального» пути:

«Самый негативный, с моей точки зрения, это, конечно, октябрьская революция. Я считаю ее большим злом потому, что, если бы не было ее, была бы наша нормальная февральская революция. Мы бы развивались, как все нормальные европейские государства. Пошли бы по этому пути, потому что все началось с нее» (женщина, 47 лет, ассистент на киностудии, Санкт-Петербург).

Любопытно, что описания 1900—1914 годов как успешного времени перекликаются с нарративами о путинской эпохе (с 2000 года до наших дней)[18]. Главное сходство этих двух периодов состоит в скромном, но устойчивом экономическом улучшении и в растущем чувстве уверенности в том, что страна развивается. Многие молодые респонденты указывали также на то, что в путинский период вследствие экономического роста увеличивается благосостояние народа, прогресс и безопасность и это повсеместно улучшает жизненные стандарты. В следующих ниже высказываниях ясно просматривается утверждение о росте уровня жизни без каких-либо сильных потрясений, что явно резонирует с приведенными выше описаниями столыпинского времени как эпохи постепенных улучшений:

«Это, собственно, было десятилетие [2000—2010], когда вообще народ России, русские и сопричастные к ним другие народы, никогда не жили настолько хорошо, — это за всю историю, уникальный уровень личной свободы, кто бы там что ни говорил. Это уникальный опыт предпринимательской свободы на территории собственной страны, уникальный уровень потребления» (мужчина, 27 лет, специалист из муниципальной службы, Москва).

Одна из отвечавших прямо связала две эпохи, посчитав их лучшими для России. Причина, по ее мнению, состоит в том, что в это время «Россия в той или иной степени совершала скачок и поднималась на одинаковый уровень, например, с европейскими странами» и что для обоих периодов характерны «скачок, прогресс, сильный правитель» (женщина, 21 год, студентка-экономист, Нижний Новгород). Озабоченность стабильностью, безопасностью и порядком оказывается ключевой темой в представлениях как о 1900—1914-м, так и о 2000—2014 годах. При этом если путинская эпоха осмысляется как стабильная в сопоставлении с предшествовавшей ей разрухой («лихие 1990-е»), то 1900—1914 годы противопоставляются хаосу, последовавшему за ними (октябрьская революция и гражданская война). Приведем пример рассуждения о положительных эпохах, до или после которых в русской истории наблюдались разрушительные периоды:

«Ну как, я вот считаю, что у нас хороших периода было два. Во-первых, перед Первой мировой войной у нас был хороший период в стране, у нас страна была на подъеме, и, если бы не случилась вот эта беда, которая случилась в Европе, не было бы, дай Бог, этой революции на фоне войны, это же все спровоцировало. Возможно, все бы у нас было по-другому. Это первый период и второй — я вот считаю, что у нас сейчас хороший период. Несмотря на то, что у нас чего-то не хватает, что-то у нас развалено, но по крайней мере есть направление, что мы начинаем развиваться» (женщина, 50 лет, комендант университетского общежития, Нижний Новгород).

Образ движения «вверх» и «вниз» отражает обычное понимание русской истории в длительной перспективе. Он представляет историю как сменяющие друг друга фазы стабильности, устойчивости, экономической жизнеспособности и коллапса, хаоса, разрухи. Следующий респондент воспроизводит это представление, ссылаясь на столыпинскую эпоху и разрушительное воздействие событий 1917 года:

«Я считаю, что период реформ Столыпина был хороший, но его реформы не были до конца доделаны, он был убит, и все кончилось. И вслед за этим революция, НЭП и коллективизация. Все стало хуже, и хуже, и хуже. Получается практически провал. История всегда идет по спирали, и в России люди ничему не учатся. Мы должны всегда оказаться в полной жопе и потом только тогда подниматься. Наша страна постепенно развиваться не может» (мужчина, 29 лет, менеджер в экспортной компании, Санкт-Петербург).

РАЗРЫВ 1917 ГОДА

Представление о 1917 годе как о «самой черной странице» русской истории оказалось весьма распространенным: октябрьская революция и последовавшая за ней гражданская война выделялись примерно половиной респондентов как худший период в истории России с 1900 года[19]. Опрошенные описывали это время как «темный век» страны, ссылаясь на бесчисленные человеческие трагедии, на культурные и материальные потери, а также на катастрофические последствия для русского народа в долгосрочной перспективе. Для иллюстрации варварства и жестокости революции часто приводили в пример убийство царской семьи:

«Как гуманный человек просто, потому что то, как поступили с царской семьей, я считаю, это крайне несправедливо и просто бесчеловечно. Это ужасно, и это характеризовало новую власть, и для народа это должно было дать представление о том, что представляют из себя новые правители» (женщина, 25 лет, преподаватель иностранного языка, Нижний Новгород).

1917 год рассматривается респондентами и как время начала необратимого разрушения богатого культурного наследия России. Эта точка зрения поддерживается указаниями на такие действия большевиков, как продажа икон и произведений искусства для финансирования мирового коммунистического движения, деградация русского языка, исчезновение традиционного жизненного уклада. Как следует из приводимых ниже слов респондента, это переформатирование коллективного сознания русского народа рассматривается скорее как невосполнимая потеря, нежели как процесс модернизации:

«Мне кажется, мы, помимо царского строя, который попытались разрушить, потеряли много культурных вещей. Я говорю об укладе жизни, о чувстве языка, об умении петь именно русские песни. У каждого народа есть опыт предыдущих поколений, “коллективное бессознательное”, что накапливается и что, к сожалению, было утеряно. Большевики, партия, коммунисты постарались заменить это похожими вещами. Что-то сохранилось, но в очень извращенной форме» (мужчина, 29 лет, актер, Москва).

В ответах часто встречается мнение о том, что октябрьская революция инициировала процесс, в результате которого были уничтожены или высланы из страны лучшие умы России:

«Уехали многие люди, которые могли внести вклад в развитие страны. Уничтожены люди… появилась система на 70 лет… думающие люди, инженеры, образованные, врачи, писатели… квалифицированные специалисты. После революции большую часть их… либо они уехали, либо их вообще уничтожили… и дальше пошел процесс размножения — это вопрос генетики» (мужчина, 57 лет, программист, Санкт-Петербург).

Как у молодых, так и у пожилых респондентов — особенно у петербуржцев — в ответах часто всплывает характерное выражение: после революции был уничтожен «весь цвет нации», в результате чего на первые роли выдвинулись неучи:

«Весь цвет нации либо перебили, оставшиеся в живых покинули страну. Сейчас они живут в Америке, во Франции или в Германии, а у нас осталось то, что осталось — пьяные матросы, которые устраивали революцию [смеется]» (мужчина, 25 лет, помощник депутата Законодательного собрания, Санкт-Петербург).

Очевидно, что для осмысления 1917 года как катастрофы весьма существенны эмоциональные составляющие. Ниже приводится замечательный пример использования эмотивных выражений, подчеркивающих трагичность случившегося и горечь оттого, что русский народ нанес вред самому себе:

«Самый неудачный [период] — октябрьская революция 1917 года. Мы, русские люди, попрали все святое, что у нас было. Мы расстреляли свою царскую семью, род которой веками служил верой и правдой государству. Это не то что грех — это фатальная ошибка. Мы полностью начали разрушать свою религию, разрушать храмы и убивать священников. Мы убили абсолютно все свои сословия. Весь цвет нации был либо убит, либо переехал за границу. Это нокдаун, с которого не поднимается вообще никто!» (мужчина, 25 лет, менеджер по развитию бизнеса, Санкт-Петербург).

Приведенные высказывания показывают, какой представляется респондентам судьба страны после 1917 года: весь народ был принесен в жертву и понес невосполнимые потери. За этими ярко эмоциональными мифами, связанными с восприятием 1917 года, можно обнаружить привязанность к определенным ценностям. Одна из них состоит в том, что революционная ломка и смута в стране плохи как таковые, по своей природе. Напротив, постепенное, осторожное и управляемое развитие, пусть и медленное, гораздо предпочтительнее. Такая позиция подразумевает среди прочего, что внутренние беспорядки — величайшая угроза для целенаправленного продвижения России к тому, чтобы стать «нормальной» страной. Именно это качество, которое высоко ценят самые разные респонденты, является частью более широкого комплекса консервативных убеждений, поддерживающих политический status quo в современной России, — антипатии по отношению к радикальным переменам и приравнивание революции к безответственным политическим акциям, безумным и ненужным экспериментам, к разрухе и обездоленности. Как показывает следующее высказывание, постепенная эволюция воспринимается как единственно правильный путь, а радикальные изменения открывают путь хаосу и смерти, приводят только к тому, что «горстка людей» захватывает власть, раздавая большие обещания, при этом для большинства жизнь становится только хуже:

«Да, вот что для меня — жизнь путем революции, я категорически против. А другими методами, если общество зрелое, то оно в состоянии найти другие способы выхода из ситуации. Но не путем такого скакания и гибели людей. И самое страшное, знаете, что? Что он смысла не имеет. Люди одурманены, либо недалекие, там есть несколько человек, которые знают, за что идут, а основная масса, которой главное не объяснили, не дали никаких установок, просто тупо люди от безделья, кто не работает и ничем не занят, или что-то им там пообещали, какие-то выгоды, вот как бы болото, которое болтается и ничем не занято» (женщина, 50 лет, комендант университетского общежития, Нижний Новгород).

Эти слова явно перекликаются с описаниями коллапса СССР: внезапные перемены и смелые обещания со стороны реформаторов обернулись тем, что стало только хуже. Возможно, тут сказывается опыт жизни в эпоху перемен, последовавших за 1991 годом. Все молодые и пожилые люди, с которыми я беседовал, пережили 1990-е детьми или взрослыми, и этот опыт, возможно, сыграл решающую роль в создании нарративов о том, что «русские уже достаточно хлебнули». Вот высказывания двух респондентов, воспроизводящие представления о том, что беды, свалившиеся на Россию в XX веке, убеждают в одном — поддерживать стоит только постепенные реформы:

«Нас, русских, обвиняют в некой пассивности, что мы, мол, не способны к решительным действиям, а мы, русские, мы так устали от войн, от революций... Т.е. у нас за последние 100 лет и гражданская война 1914—1917 гг., и революции, потом сталинские репрессии, потом война с фашизмом, где мы много миллионов людей потеряли убитыми — в каждой семье были погибшие, Афганистан еще — где у него одноклассник воевал, где мой одноклассник воевал, т.е. достаточно много призывников отправляли туда. Оттуда еще цинковые гробы приходили. Мы так устали от всего этого, и просто хочется мирной жизни. Не хочется каких-либо активных действий. Пусть там политики договариваются как-то, а мы просто уже не хотим никаких демонстраций, потому что хватит. Не хотим войны» (женщина, 50 лет, бухгалтер, Нижний Новгород).

«Я считаю, что весь XX век был наполнен революциями 17 года, потом война, это пошатнуло всю жизнь, экономику, политическую сферу нашей страны. Я считаю, что нужно все постепенно делать, не разрушать, а потом строить заново, а постепенно, что-то менять, что-то заменять, и тогда, как мне кажется, получится лучше. Мое мнение такое» (женщина, 22 года, студентка-политолог, Нижний Новгород).

Похоже, что в данных случаях работают мифы о желательном для России положительном пути — стабильном и предсказуемом. Приверженность стабильности и росту идет рука об руку с глубоко укоренившимися страхами перед разрушительными внутренними потрясениями. Суть этих чувств кратко сформулировал президент Путин, которому зачастую удается очень емко выразить настроения людей:

«Массовые мероприятия, демонстрации — это вполне легитимный способ выражения своего мнения и борьбы за свои интересы, но все нужно делать в рамках закона. Революция — плохо. Мы наелись этих революций в XX веке по горло. Эволюция — вот что нам нужно. Уверен, что мы сможем двигаться именно по такому пути»[20].

Еще одной важной тенденцией в ответах респондентов о событиях 1917 года был акцент на вредных последствиях революции для России как государства и «мировой державы». Главная мысль заключается в том, что именно события 1917-го свели на нет годы искусного управления государством, экономического, политического и социального развития, имевшего место в период правления Романовых. Отмечалось, что революционеры были предателями России — они заставили страну выйти из войны, и она лишилась заслуженного места за столом победителей:

«Я действительно считаю падение Российской империи предательством. Ну представьте себе: во время войны приезжает человек, Ленин, из Германии, то есть через Германию, в вагоне, в поезде приезжает, разваливает... фактически, социалисты разваливают армию, и в итоге Россия выходит из войны, которую, в принципе, могла бы выиграть, то есть оказаться в числе держав-победительниц» (мужчина, 22 года, студент факультета международных отношений, Нижний Новгород).

Отсюда следует второй «урок» событий 1917 года: в то время России не хватало сильного руководства:

«Вот здесь не хватило государственной мудрости и тех людей… которые бы встали и возглавили эти процессы, применив политическую волю и определенную жесткость, чтобы удержать ситуацию под контролем» (мужчина, 41 год, преподаватель факультета международных отношений, Нижний Новгород).

Таким образом, слабость и нерешительность руководства в сочетании с появлением разного рода предателей и террористов-революционеров положили начало беспорядкам и хаосу, в результате которых были преданы и попраны интересы страны. Последняя интерпретация виктимизирует Россию 1917 года уже в несколько ином смысле: акцент делается на проклятиях в адрес «внутренних предателей» и «внешних врагов». Эта позиция имеет сильный привкус теории заговора, распространенной в мифах о российском прошлом.

СОБЫТИЯ 1917 ГОДА КАК ЗАГОВОР ВНЕШНИХ СИЛ

Еще одним интересным результатом исследования стали ответы респондентов, которые одной из главных причин трагедии 1917 года называли зловредную деятельность иностранных государств. Эта точка зрения представляет собой миф об октябрьской революции как результате преступного заговора. Высказывавшаяся таким образом группа респондентов — в основном мужчины за 40 лет — полагала, что октябрьская революция была не органична для России, что ее не поддерживали массы и что она вовсе не была революцией в точном смысле слова. Это был заговор, спланированный за рубежом, в Западной Европе, и направленный против России в тот момент, когда она оказалась наиболее уязвима. Самое подробное изложение этой конспирологической теории, которую респонденты не склонны детализировать, указывало на то, что иностранные государства желали расчленить Российскую империю и удачно использовали Троцкого и большевиков в качестве своих агентов, чтобы прибрать к рукам российские ресурсы[21]. Хотя идея международного заговора редко воспроизводилась в полном виде, некоторые ее фрагменты упоминались достаточно часто. По сути, «когда свершилась революция, все наши недруги обрадовались: ну, наконец-то, Россия распадается, мы обязательно приложим к этому свою руку!» (мужчина, 49 лет, строительный рабочий и писатель, Санкт-Петербург).

Те, кто разделяет эту точку зрения на 1917 год, как правило, сходным образом относятся и к крушению СССР в 1991-м: они объясняют это событие враждебностью и двуличием Запада, а также предательской деятельностью Горбачева. Очень похоже, что мотив заговора возник из реального жизненного опыта социального коллапса и «лихих 1990-х», когда люди оказались беспомощны и дезориентированы. Сергей Ушакин отмечает в этой связи в своей работе:

«Неспособность убедительно объяснить индивидуальные или коллективные потери привела к интенсивному росту народных преданий о заговоре, целью которых было пролить свет на скрытые силы и планы “злобных чужаков”»[22].

Приводимый ниже фрагмент представляет собой хороший пример того, как приверженцы созданных задним числом теорий объясняют обескураживающие перемены, с которыми они столкнулись:

«Развал Союза был устроен извне. Были определенные силы, которые способствовали этому, даже в той же самой Москве, были представители, которые лоббировали эти интересы, поэтому все понимали, осознавали, что по большому счету это никому не нужно — развал Союза. О развале никто ничего не говорил. Пришло это, приняли как должное. А на тот момент, когда поступил приказ [от путчистов. — М. Б.] выступать в Москву, приказ просто проигнорировали» (мужчина, 42 года, служивший в армии; профессия неизвестна, в 1990-е годы занимался бизнесом, в настоящее время занят неполный рабочий день; Нижний Новгород).

Представление о «коллапсе, спланированном извне», имеет важное значение, и его нельзя просто отбросить. Хотя большинство респондентов, активно поддерживавших теории заговора, — это мужчины старше 40 лет, значительное число молодых людей так же воспроизводили нарратив о том, что конец СССР был бедствием, что демократы довели страну до развала, своим соучастием в заговоре поставив на колени некогда великую сверхдержаву. Приведем симптоматичный образец представлений о том, что подъемы и падения России на протяжении веков были связаны с подрывным вмешательством западных держав:

«Говорят, что развалили СССР намеренно, для того, чтобы какую-то стабильность разрушить в России. Считают, что Россия потенциально сильная держава и если бы все начали работать, то в принципе, она могла бы превратиться в очень сильную, хорошую страну. У нее большой потенциал. То, что периодически ее разрушали то революциями, то кризисами, как только она становилась на ноги, ее опять ставили в неприличную позу, для того, чтобы она сильно не поднималась. Потому что легче на начальном этапе остановить, чем дать дорасти, потому что понятно, что правят миром люди из Европы, в том числе из Англии» (женщина, 28 лет, менеджер по организации мероприятий местной администрации, Санкт-Петербург).

Таким образом, из событий 1917 года извлекается третий «урок»: большое число опрошенных считают Запад враждебной и грозной силой, которая не успокоится, пока не добьется падения России. Такое восприятие Запада далеко не маргинально; респонденты сплошь и рядом воспринимали геополитику как порождение ненасытной алчности Америки (вариант: всемирной капиталистической элиты), задумавшей поделить весь мир и присвоить его ресурсы. Именно здесь представления о заговоре перерастают в основной дискурс о том, как следует понимать место России в мире:

«У нас в России 2% [мирового] населения... Оно контролирует 15% территории и 15% мировых ресурсов. Всего. И считается, что это несправедливо. Считается, что мы не просто должны сидеть на них и торговать ими, а мы должны... Мол, приходите, давайте... Земля, мол, общий дом. На самом деле кто-то хочет поиметь это все дело. Кого-то от этого дела отлучили, и они решили поиметь... Они просто хотят все это контролировать. “Цветные революции” на Востоке — ради чего? Так тоже, чтобы контролировать нефть» (мужчина, 49 лет, программист, Нижний Новгород).

В нижеследующем фрагменте Путин предстает как сила, способная защитить позиции России в несправедливом глобальном миропорядке:

«Существует глобальная система распределения ресурсов. Если говорить об экономике, следующая роль — Россия добывает нефть, из России нефть поступает в Европу. Полученные деньги Россия должна вкладывать в американские ценные бумаги. Дальше Америка будет давать займы и кредиты России. Но таким образом американцы имеют наши деньги и финансируют нас на наши же деньги. А Путин прекращает эту систему. Он, может, стал диктатором, но он прекратил все это» (мужчина, 55 лет, преподаватель истории, Нижний Новгород).

Конспирологические взгляды на устройство мира разделяют не только «низы» общества; даже те, кто принадлежит к самым верхним слоям, похоже, также понимают геополитику как повсеместное вмешательство руки империалистов из Вашингтона. Как явствует из слов министра иностранных дел Сергея Лаврова, политическое руководство ясно дает понять, что, с его точки зрения, цель западных держав — это смена режима в России, и потому, учитывая эту ситуацию, правительство считает необходимым принимать особые меры по противодействию Западу и отстаиванию своего суверенитета:

«Мы видим, как США и ведомый ими западный альянс пытаются любыми средствами сохранить доминирующие позиции или, если использовать американскую лексику, обеспечить свое “глобальное лидерство”. В ход идут самые разные методы давления, экономические санкции, а то и прямая силовая интервенция. Ведутся широкомасштабные информационные войны. Отработаны технологии неконституционной смены режимов путем осуществления “цветных революций”. При этом для народов, являющихся объектами таких действий, демократические революции оказываются разрушительными. И наша страна, прошедшая в своей истории через период поощрения искусственных преобразований за рубежом, твердо исходит из предпочтительности эволюционных перемен, которые должны осуществляться в формах и со скоростью, соответствующих традициям и уровню развития того или иного общества»[23].

В итоге очень трудно определить, что важнее: предзаданное чувство, поднимающееся «снизу» и самовоспроизводящееся в социальной среде, или сознательные усилия видных фигур из числа интеллектуалов, медийных персон и государственных деятелей, направленные на то, чтобы предложить эти нарративные формы «сверху». Можно сказать, что перед нами двусторонний синтез: акторы «сверху» должны работать на одной волне с аффектами, идущими «снизу», чтобы успешно продвигать определенные идеи. Тема враждебного Запада, испытывающего Россию на прочность, поддерживается историческим мифом, вплетающим 1917-й и 1991 годы в единый узор российской истории, который восходит еще к Смутному времени (1598—1613) и явно перекликается с современным контекстом украинского «Майдана» (2013—2014) и «арабской весны» (2011). Страх перед периодически возникающими в русской истории внутренними потрясениями и смутой сочетается с убеждением, что за этими бедами стоит сильный внешний враг. Вот наглядный пример того, как вера в козни внешних врагов как первопричину событий 1917 года увязывается с пониманием современной мировой политики:

«Если взять и посмотреть по истории, Россию можно разрушить только изнутри. Внешние враги, например, Наполеон, Гитлер и поляки, пытались разрушить страну, но ничего из этого не вышло. А когда в стране началась гражданская война, чем все это обернулось, известно. Когда СССР изнутри развалили, чем все это обернулось? Известно. Вот и все. А внешний враг не может справиться с нашей страной, во-первых, даже хотя бы из-за ее размеров» (мужчина, 29 лет, менеджер в экспортной компании, Санкт-Петербург).

Тот же респондент позднее охарактеризовал Америку как жадную сверхдержаву, которая использует революции для контроля над миром. Наиболее явным примером этого он считает события на «полыхающем» Ближнем Востоке. В Америке «сейчас тоже пытаются сделать, чтобы мы не выскочили»; ее главная цель состоит в том, чтобы с помощью войн «раздробить Россию» и прибрать к рукам энергетические ресурсы. Вышесказанное хорошо иллюстрирует положение о том, что теории заговора, которые «якобы разоблачают сложные отношения и обходные пути, по определению, являются упрощающими историями — наложениями линеарности и причинности на сложный социальный мир»[24]. Итак, можно сделать вывод о том, что конспирологические суждения об истории, по-видимому, играют важную роль в осмыслении уроков 1917 года, особенно по отношению к внутренней стабильности и положению страны в мире.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мифы о прошлом связаны с пониманием настоящего, и на это понимание влияет социальная идентичность и задействованные в передаче памяти социальные структуры. Внимание, которое респонденты уделяют событиям 1917 года и предшествовавшему периоду, говорит о том, что эта эпоха играет важную роль в коллективной памяти, хотя не получает отражения в текущей государственной «мемориальной» политике. Успешная передача позитивного мифа об эпохе 1900—1914 (и 2000—2014) годов указывает на совпадение тогдашних явлений с ключевыми ценностями сегодняшней России, такими, как стабильность и нормальность, равно как и неприятие беспорядков и дезинтеграции. Антипатия ко всем формам революции — ценностная особенность, которая сегодня заставляет людей проявлять лояльность к государству ради того, чтобы в «наши дни» не повторилась трагедия 1917 (или 1991) года. Понимание российской истории как ряда многообещающих взлетов, прерванных провалами хаоса и разрушения, связано со стремлением к будущему — стабильному и не подверженному подобным виражам. Три ключевых убеждения, укорененных в представлениях о российском прошлом, судя по всему, остаются привлекательными для людей независимо от их возраста и социального статуса. Эти убеждения состоят в том, что: а) революция и беспорядки — явления отрицательные, они представляют угрозу для достижения Россией желаемого будущего; б) только сильный лидер гарантирует отсутствие хаоса и распада страны; в) внешние силы (как государственные, так и негосударственные) заинтересованы в утрате Россией статуса мировой державы.

Еще один аспект коллективной памяти — виктимизация. Россияне жестоко пострадали от ряда катастроф, и события 1917 года — только одна из них. Поиск ответа на вопрос: «Почему мы так много страдали?» — приводит многих респондентов к ответу: из-за вмешательства зарубежных стран во внутренние дела России. Нам не следует маргинализировать подобные идеи как бредовые теории заговора. Подобный тип мышления — механизм построения социальной идентичности. Актуальный опыт переходного периода постсоветской России (1991—1999), похоже, играет значительную роль именно в таком осмыслении событий 1917 года. Интересно было бы понаблюдать, как политика государства в области исторической памяти будет реагировать на такое положение вещей и каким образом подобные чувства, до определенной степени выгодные сегодняшней власти, будут интегрироваться в другие аспекты коллективной памяти.

Перевод с английского Андрея Степанова

[1] Цит. по: Братерский А. «Атомная бомба под Россию» // Газета.ру. 2016. 21 января (www.gazeta.ru/politics/2016/01/21_a_8034437.shtml).

[2] Опрос на эту тему был проведен в апреле 2016 года ВЦИОМом: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=115661.

[3] См., например: Kalinin I. The Spectre of Revolution: How Putin will be Сommemorating 1917 // Times Literary Supplement. 2017. February 15 (www.the-tls.co.uk/articles/private/spectre-russian-revolution).

[4] Fenster M. Conspiracy Theories: Secrecy and Power in American Culture. Minneapolis; London: University of Minnesota Press, 2008. P. 84—90.

[5] Четырьмя другими компонентами являются «официальный» (создаваемый различными государственными инстанциями, от школьных учебников до музейных выставок), «автобиографический» (события и опыт, запечатленный в мемуарах и устной истории), «исторический» (систематизированный профессиональными учеными-гуманитариями и историками) и «культурный» (проявляющийся в фильмах, на телевидении, в книгах, медиа, документальных фильмах). См.: Nets-Zehngut R. The Passing of Time and the Collective Memory of Conflicts: The Case of Israel and the 1948 Palestinian Exodus // Peace and Change. 2012. Vol. 37. № 2. P. 254—255.

[6] Хальбвакс утверждал, что «никакая память невозможна за пределами структур, которые используют люди для определения и удерживания своих воспоминаний» (Halbwachs M. On Collective Memory. Chicago: University of Chicago Press, 1992. P. 43).

[7] См.: Smith A.D. The «Golden Age» and National Renewal // Hosking G., Schöpflin G. (Eds.). Myths and Nationhood. New York: Routledge, 1997. P. 36—60; Bell D. Mythscapes: Memory, Mythology, and National Identity // British Journal of Sociology. 2003. Vol. 54. № 1. P. 63—81; Jubulis M. The Persistence of the Baltic Nations under Soviet Rule: An Ethno-Symbolist Critique of Modernist Perspectives on the Breakup of the USSR // Young M., Zuelow E., Sturm A. (Eds.). Nationalism in a Global Era: The Persistence of Nations. London; New York: Routledge, 2007. P. 179—197; Della Salla V. Political Myth, Mythology and the European Union // Journal of Common Market Studies. 2010. Vol. 48. № 1. P. 1—19; Bottici C., Challand B. Imagining Europe: Myth, Memory and Identity. Cambridge: Cambridge University Press, 2015.

[8] Bell D. Op. cit. P. 75.

[9] Bottici C., Challand B. Op. cit. P. 90—92.

[10] Assman A. Transformations between History and Memory // Social Research. 2008. Vol. 75. № 1. P. 68.

[11] Misztal B.A. Theories of Social Remembering. Theorizing Society Series.Maidenhead: Open University Press, 2003. P. 17.

[12] Foucault M. Politics and the Study of Discourse // Ideology and Consciousness. 1978. № 3. P. 15.

[13] Schwartz B. Memory as a Cultural System: Abraham Lincoln in World War II // American Sociological Review. 1996. Vol. 61. № 5. P. 921.

[14] См.: Левада Ю.А. Ищем человека. Социологические очерки. 2000—2005. М.: Новое издательство, 2006; Горшков М.К. Российское общество как оно есть. М.: Новый хронограф, 2011; Горшков М., Крумм Р., Петухов В., Бызов Л. Двадцать лет реформ глазами россиян (опыт многолетних социологических замеров) М.: Весь мир, 2011; White S. Soviet Nostalgia and Russian Politics // Journal of Eurasian Studies. 2010. Vol. 1. № 1. P. 1—9; Schuman H., Scott J. Generations and Collective Memories // American Sociological Review. 1989. Vol. 54. № 3. P. 359—381.

[15] Geertz C. Thick Description // Idem. The Interpretation of Cultures. New York: Basic Books, 1973. P. 3—32.

[16] Примерно треть респондентов выбрала эпохи советской истории, причем эти периоды разделились между временем сталинской индустриализации, послевоенным временем (1945—1965) и брежневской эрой (1965—1982). Люди, давшие такие ответы, принадлежали в основном к старшему поколению и низшим социально-экономическим группам. Другой небольшой кластер составили респонденты разного возраста, придерживавшиеся более «либеральных» взглядов; они указали эпоху перестройки и 1990-е годы.

[17] Эта группа оказалась противоположна тем, кто выбрал в качестве «положительного времени» сталинскую индустриализацию. В последнем случае респонденты принадлежали к людям старшего возраста (более 40 лет) и являлись выходцами из советских рабочих семей. Таким образом, распространенность мифа о сталинской индустриализации ограничена определенной социальной и поколенческой группой, в то время как миф о 1900—1914 годах, похоже, легче преодолевает социальные и возрастные границы.

[18] Хотя 2000—2014 годы трудно рассматривать как завершенный «исторический период», тем не менее респондентам была предоставлена свобода выбирать любую эпоху от современности до 1900 года. Выбор именно путинского периода многое говорит о значении, которое люди придают стабильности, экономическому росту и относительному спокойствию.

[19] На втором месте оказался период коллективизации (треть респондентов), а за ним — рыночные реформы во времена Ельцина (пятая часть опрошенных).

[20] Путин В. Дискуссия в «Валдайском клубе»(http://kremlin.ru/events/president/news/46860).

[21] Интервьюируя людей в Москве, я встречался с членами организации «Антимайдан», которые подробно изложили мне эти идеи (см.: https://antimaidan.ru). Один из самых известных лидеров организации — Николай Стариков — написал ряд книг, выражающих эти взгляды на события 1917 года: Стариков Н. Кто убил Российскую империю? Главная тайна XX века. М.: Яуза; Эксмо, 2006; Он же. Мифы и правда о гражданской войне. Кто добил Россию? М.: Яуза; Эксмо, 2006; Он же. 1917. Не революция, а спецоперация! М.: Яуза; Эксмо, 2007.

[22] Oushakine S.A. «Stop the Invasion»: Money, Patriotism and Conspiracy in Russia// Social Research. 2009. Vol. 76. № 1. P. 74.

[23] Лавров С. Размышления на новом этапе международного развития // Россия в глобальной политике. 2016. № 2 (www.globalaffairs.ru/global-processes/Istoricheskaya-perspektiva-vneshne...).

[24] Ortmann S., Heathershaw J. Conspiracy Theories in the Post-Soviet Space // The Russian Review. 2012. Vol. 71. № 4. P. 553.

Роковые причины Октября

От Империи — к Советам

Андрей Фурсов

В начале ХХ века империя находилась в дурном, патовом равновесии сил: дворянство уравновешивалось буржуазией; классы — властью самодержавного центроверха; вместе они уравновешивали население — и это при стремительно нарастающих проблемах социального и экономического характера. Мировая война сломала патовую ситуацию; она не только разбудила “спящих субъектов”, высвободив их силы, но и расчистила для них площадку, пространство. Пружина разжалась, и процессы пошли с нарастающей скоростью — одновременно и к Февралю, и к Октябрю. Что не менее важно, в условиях войны на русской площадке помимо своих субъектов появились чужие — западные. Они вступили в определённые отношения с субъектами внутри страны, в результате чего начали оформляться международные (российско-западные) классовые коалиции, двойные (внутренне-внешние) субъекты (субъекты с двойной массой), нацеленные на свержение самодержавия, а затем — на борьбу за контроль над Россией. Таких тактических коалиций, двойных субъектов со временем возникло аж три.

В дискуссиях о причинах революций можно выделить несколько линий. Ограничусь двумя: противостояние сторонников примата структурных факторов, с одной стороны, и свободного волевого действия — с другой. В англосаксонской литературе эта контроверза звучит как structure versus agency. Другая линия не менее жарких споров — акцентирование либо внутренних, либо внешних факторов. Многие исследователи пытаются найти решение по принципу “золотой середины” — якобы истина лежит посередине. На самом деле, прав был Гёте, считавший, что между двумя противоположными точками зрения лежит не истина, а проблема. Проблема, добавлю я, которую спорящие стороны не могут решить, нередко — потому что не видят саму проблему. В такой ситуации поиски середины превращаются в пошлый многофакторный анализ, подменяющий целое суммой, динамику — статикой, а причинно-следственную связь — перечнем рядоположенных условий (факторов), причём чаще всего без указания на их системные связи и субординацию. Теория при таком подходе умирает, место теоретического обобщения занимает эмпирическое, научные факты подменяются эмпирическими, а само исследование покидает пределы научности.

Если говорить о контроверзе structure versus agency, то здесь такая же ситуация, как с так называемыми объективными противоречиями: если бы структурных обстоятельств было достаточно для того, чтобы вспыхнули революции, последние были бы предсказуемым и довольно частым, если не постоянным, явлением. Это, однако, не так. Есть проблемы и в определении роли низов (“масс”) в “старте” революций. Формально-идеологически марксистская традиция исходила из примата действия масс. Однако учение Ленина о “партии нового типа”, “партии профессиональных революционеров” и его практическая реализация в виде большевистской партии недвусмысленно указывают на элитистско-организационный подход. Тезис Ленина “дайте нам организацию революционеров, и мы перевернём Россию” говорит сам за себя. Большевики обосновывали своё право руководить массами (которые, согласно Ленину, без руководства со стороны партии способны только на борьбу за улучшение экономических условий) тем, что знают законы истории, то есть монопольно владеют истинным знанием, оседлали его — потому-то и могут вести массы. Массы ведомы профессиональными партийными кадрами. Лозунг Сталина “кадры решают всё!” — из той же серии.

Чего по понятным причинам не касались открыто марксисты в своих схемах — это роли в революции части правящей элиты. Без перехода на сторону руководящей массами контрэлиты части правящей элиты ни одна революция не свершалась. Это подтверждает история всех крупных революций, пожалуй, ярче всего — Французской 1789–1799 гг. Как заметил в середине XIX в. И. Тэн — автор одной из лучших историй этой революции — экономическое положение Франции в конце правления Людовика XIV (начало XVII в.) и в середине XVIII в. (правление Людовика XV) было много хуже, чем в 1780-е годы при Людовике XVI. Народ постоянно бунтовал, но никакой революции не произошло.

В конце 1780-х годов значительная часть французской элиты, в том числе правящей, стремилась к ослаблению монархии — и революция произошла. Разумеется, без движения низов, масс, по крайней мере, в столице и/или крупнейших городах революции тоже не происходят — дело ограничивается успешным или неудачным дворцовым (политическим) переворотом. Революция — это соединение воль, целей и интересов “улицы” в лице её вожаков (контрэлита) и части элиты; неважно, что соединение это краткосрочно, что в ходе революции либо одних, либо других устраняют — от того, кто устраняет кого, зависит степень радикальности/умеренности революции, которая довольно часто, как заметил Энгельс, забегает вперёд, чтобы при неизбежном откате последний не оказался слишком большим.

На короткий миг истории вожаки контрэлиты и играющие вместе с ними представители “Старого порядка” как группа, совершающая революцию, выступают — Маркс и Энгельс специально подчёркивали это в “Немецкой идеологии” — не как представители неких классов, не с узкоклассовых позиций, а как представители всего общества. Эта “всеобщность” связана с тем, что интерес совершающего революцию субъекта по логике борьбы до поры более или менее связан с интересами всех остальных негосподствующих классов. “На полях” авторы “Немецкой идеологии” помечают: “Всеобщность (о которой речь шла выше. — А.Ф.) соответствует: 1) классу contra (против) сословие, 2) конкуренции, мировым сношениям и т.д., 3) большой численности господствующего класса (следовательно, большой массы его низов, недовольных своим положением. — А.Ф.), 4) иллюзии общих интересов, вначале эта иллюзия правдива, 5) самообману идеологов и разделению труда.

Самообман (или, как сказал бы вслед за Энгельсом К. Мангейм, “ложное сознание”) в его тотальном, а не частном варианте, таким образом, обусловлен реальностью. Она и порождает “двойного субъекта” (“субъекта двойной массы”), представленного контрэлитой и частью элиты. Двойственность революционного субъекта — это именно то, что превращает, отливает структурные проблемы в субъект волевого (революционного) действия, а этому субъекту придаёт качество персонификатора основных структурных противоречий общества. Революция — это всегда субъектное действие, направленное на преодоление системности (“праздник Истории”). Революция — субъектный акт по определению, она невозможна без революционного субъекта, который ни в коем случае нельзя отождествлять с так называемым “субъективным фактором”.

Само противопоставление неких факторов, будь то революция или вообще история, как “объективных” и “субъективных”, к которым по традиции относят партии или просто организации революционеров, — ошибочно. Неверно противопоставлять “социально-экономические предпосылки” как объективные действиям людей и организаций, особенно целенаправленным и подкреплённым мощным ресурсом, как субъективным. Во-первых, организации и структуры, их интересы, цели и действия столь же объективны, как и так называемые “социально-экономические предпосылки”. Кстати, последние сами по себе не являются силами, они — условия.

Во-вторых, само противопоставление в нашей научной и идеологической “литературе” о революциях неких факторов/сил как “объективных” и “субъективных”, которое закрепилось с лёгкой руки неслучайно имевшего “четвёрку” по логике В.И. Ленина, — ошибочно. Ленин называл субъективным то, что на самом деле является субъектным. “Субъективный” означает нечто обусловленное внутренним переживанием субъектом самого себя, его знанием, соотносящимся с объектом. Соответственно, субъективный фактор — действия в соответствии с этим знанием и переживанием. А как быть с классовым интересом? Это субъективное или объективное? Как быть с организациями, выражающими классовые интересы? Если некая сила воплощает в концентрированном виде долгосрочные и целостные характеристики класса или системы, представляет их, действует на их основе — это не объективный фактор? Что же тогда объективный?

На самом деле речь должна идти не об объективных факторах, а о системных и субъектных — и те, и другие объективны, но при этом один из аспектов субъектного фактора — субъективный. Субъектный фактор представляет собой целенаправленную деятельность субъекта по достижению своих целей, реализации планов и интересов на основе учёта, контроля и управления социально-историческим процессом, а с определённого времени — на основе проектирования и конструирования этого процесса. Последнее невозможно без знания системных законов истории, которые становятся законами действия субъекта.

Новоевропейская наука об обществе была системоцентричной. Попытка Маркса разработать теорию исторического субъекта и превратить её в науку успехом не увенчалась. Впоследствии эта линия теории Маркса продолжения не нашла — субъектное было сведено к субъективному, приобретая характеристики чего-то второстепенного. Из поля зрения исчезли очень важные агенты исторического изменения, а сами эти изменения стали изображаться как филиация одной системы из другой, одного комплекса “объективных факторов” из другого. В результате из истории исчез субъект как её творец. Одна из главных задач нынешнего этапа развития знания об обществе — не просто вернуть субъекта, но разработать субъектоцентричную науку и, синтезировав её с системоцентричной, создать полноценную, многомерную субъектно-системную науку об обществе. Изучение революций — именно та сфера, которая особенно способствует анализу субъектности и в то же время невозможна без такого анализа. Причём речь должна идти именно о двойственном субъекте революции, не только по линии дихотомии structure versus agency, но в не меньшей, а возможно, и в большей степени по линии “внутреннее — внешнее”.

Ясно, что без внутренних причин (условий, предпосылок) ни одна революция не происходит. Однако здесь необходимо обратить внимание на два момента. Во-первых, революции суть явления капиталистической эпохи, а капитализм в экономическом плане — единая мировая система, не признающая границ, товарные цепи их рассекают. Капитализм и возникает как система международного, надгосударственного взаимодействия. Ясно также, что гегемон мировой капсистемы (Нидерланды в XVII в., Великобритания в XIX в., США во второй половине ХХ — начале XXI в.) своей деятельностью существенно ограничивает суверенитет даже независимых государств, не говоря о государствах зависимых. Точнее в этом плане вести речь даже не о гегемоне, а о ядре капсистемы в целом по отношению к периферии и к полупериферии. Я уже не говорю о закрытых наднациональных структурах мирового согласования и управления, существование которых обусловлено тем, что они призваны снять базовое противоречие капсистемы между целостно-мировым характером экономики и суммарно-государственным — политики, и без которых существование капсистемы невозможно (они воплощают и реализуют целостные и долгосрочные интересы её системообразующего элемента — верхушки мирового капиталистического класса). Таким образом, сама природа капитализма делает границу между внутренними и внешними факторами не столь отчётливой, как в иных социальных системах и как это выглядит на поверхности самого капитализма, внешне организованного в виде системы национальных государств. Причём с развитием капитализма, его эволюцией эта граница становится всё более пунктирной и размытой — особенно в ХХ в., по мере формирования североатлантического класса и элитного взаимодействия между Западом и СССР.

Это одна сторона диалектики внутреннего и внешнего в революциях, связанная с капитализмом. Есть и другая, она связана с самой революцией как кризисным, хаотическим процессом развития общества.

Предреволюционная, кризисная ситуация воздействует на систему по двум направлениям. Во-первых, кризис — это разбалансировка системы, а в слабо сбалансированной системе, как правило, нарастают колебательно-хаотические процессы. Во-вторых, хаотизация системы приоткрывает, а иногда просто открывает её для внешнего воздействия. На практике этот эффект усиливается тем, что, как правило, власти пытаются решить проблемы путём реформ с привлечением внешних источников, а следовательно — внешних сил. В этом же направлении действует война. В результате система обретает сверхнормальную, избыточную открытость, которая не контролируется самой системой, вследствие чего она начинает развиваться не только, а порой и не столько по собственным закономерностям, сколько по внешним. Внешняя сила сначала становится “посторонним притягивающим фактором”, а затем, интериоризируясь, перестаёт быть внешним, превращается если и не полностью во внутренний, то, по крайней мере, во внутренне-внешний. И, как замечает О.Маркеев, “происходит мощное вторжение в систему извне, совершенно чуждая системе сила использует её как поле для самореализации”.

Этот “эффект Чужого” очень важен. Под его воздействием в системе начинают происходить события и процессы или возникать явления, вероятность которых для данной системы в её "чистом" виде крайне мала, а потому внутреннему наблюдателю они кажутся случайными, на самом деле таковыми не являясь. Однако даже если бы это было так, то, согласно теории Бромли (Bromley), любое явление, чья вероятность весьма мала, возникнув, порождает цепочку явлений одной с ним природы, расшатывая таким образом систему. Если же вдобавок мы имеем дело с явлениями, наведёнными внутренне-внешними факторами, то мы рискуем столкнуться с нарастающей невероятностью событий, тем более что внешне-внутреннее действие материализуется в виде двойного субъекта — внутренне-внешнего.

ДВОРНЯ

Пресс-секретарь президента не понимает, зачем отмечать столетие Октябрьской революции

Дворня - домашняя прислуга в помещичьем доме при крепостном праве.

Т. Ф. Ефремова. Толковый словарь русского языка.

Кремль отказался от празднования 100-летия революции 1917 года. Накануне об этом сообщил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.

«В Кремле каких-то мероприятий по этому поводу не планируется», — сказал Песков, отвечая на просьбу подтвердить или опровергнуть информацию о том, Кремль отказался от любых празднований годовщины революции 1917 года.

Отвечая на вопрос о том, предполагалось ли так изначально, Песков добавил: «Никто ни от чего не отказывался».

Когда журналисты уточнили, почему было принято такое решение, Песков удивился и спросил в ответ: «А в связи с чем это нужно праздновать, объясните мне. Не совсем понимаю вопроса».

Экспертные оценки

Евгений Спицын

Песков, конечно, слукавил, говоря, что он не понимает, в связи с чем нужно праздновать столетие Великой Октябрьской социалистической революции,. Он всё хорошо понимает. Дело в том, что он по образованию историк — правда, историк-востоковед, но тем не менее историк. Он заканчивал Институт стран Азии и Африки при МГУ. Поэтому, безусловно, изучал и Октябрьскую революцию, и не только её, но и всё, что связано с событиями 1917 года, Гражданской войны и так далее. Я думаю, что в данном случае он просто озвучил отношение верховной власти к событиям Октябрьской революции.

На мой взгляд, всё это странно, потому что, с одной стороны, президент Путин говорит о том, что нам надо в год столетия юбилея революции искать реальные точки примирения и единения нашей нации. А с другой стороны, мы видим такое пренебрежительное отношение к величайшему событию в истории всего человечества за всю его многотысячелетнюю историю. Абсолютно непонятно. Потому что любому здравому человеку совершенно очевидно, что Октябрьская революция 1917 года действительно перевернула мир. Тот мир, который сейчас существует, во многом является прямым следствием тех событий столетней давности. А вы что думаете: капиталисты в Европе или в США пошли на создание, условно говоря, народного капитализма просто так, по доброй воле, что ли? Да нет, конечно. Всё то, что происходило в странах Западной Европы, в США, да и в других уголках мира, стало прямым следствием Октябрьского вооружённого восстания и последующей социальной революции, которая заняла не один год, а в некоторых сферах и не одно десятилетие. Те достижения буржуазного мира, которые демонстрировали как некую витрину в 50-х, 60-х, 70-х, 80-х и даже 90-х годах, рождены панической боязнью буржуазии перед реальной угрозой мощного рабочего коммунистического движения. Ведь хорошо известно, что после разгрома гитлеризма и победоносного завершения Второй мировой войны уровень популярности Советского Союза в мире несоизмеримо возрос. В таких крупнейших европейских странах, как Франция и Италия, многие члены правительств были членами коммунистических партий. Кстати, это уже тогда напугало американских кукловодов и, одним из основных требований присоединения европейских стран к планам Маршалла было исключение представителей компартий из тамошних правительств. Даже после того как Хрущёв произнёс в 1956 году свой предельно лживый доклад, который умело использовали как дубинку в борьбе с Советским Союзом, идеи коммунизма, идеи социализма оставались чрезвычайно популярными в Западном мире. И Советский Союз оставался своеобразной путеводной звездой будущего человечества.

Но у нас в 1991 году произошла в чистом виде буржуазная контрреволюция. К власти прорвалась кучка компрадорской буржуазии и выразителей интересов этой буржуазии, которые, пытаясь встроиться в единую глобалистскую буржуазную модель, низвели нашу страну до уровня сырьевого придатка. В 2000 году этот вектор удалось повернуть. Понятно, что разворот далеко не закончен. Понятно, что Россия продолжает являться придатком Западного мира — прежде всего, в сфере экономики. Но хотя бы в сфере политики мы дистанцировались от позиции «чего изволите?».

Поэтому здесь совершенно очевидно, что для нынешнего правящего класса события Октябрьской революции как нож по сердцу. Поэтому они и не собираются праздновать столетие. Они всё делают для того, чтобы смазать юбилей Революции. Обратите внимание: сейчас на практически всех центральных телеканалах идёт явный перегиб в сторону монархии и особенно последнего российского императора. Я буквально сегодня смотрел одну передачу, где его называют «самым выдающимся государственным деятелем за всю историю России». То есть перехлёсты идут совершенно фантастические. Абсолютно противоположные оценки идут в адрес Ленина, Сталина и других большевиков. Но наш народ, к счастью, уже на мякине его не проведёшь, он уже понимает, что, где и к чему — и отделяет зёрна от плевел. Поэтому популярность Советского Союза, популярность вождей Советского Союза растёт как на дрожжах. Буквально на этих выходных я снимался в одной передаче — это так называемый исторический проект, в котором публику представляли студенты исторический и политологических факультетов разных высших учебных заведений столицы, в том числе МГУ, МПГУ, РГГУ и других. И там в студии ведущими был задан прямой вопрос: кто из присутствующих поддерживает красный проект, а кто поддерживает белый проект? Где-то 85% подняли руки за красный проект. А почему? А потому, что бытие определяет сознание. Многие из них вынуждены платить за свою учёбу неподъёмные деньги. Они понимают, что даже получение диплома не гарантирует им не просто какой-то хорошей высокооплачиваемой работы, а работы вообще как таковой. Они прекрасно видят, что никаких реальных социальных лифтов, которые позволяли бы им делать нормальную карьеру, тоже не существует.

Интернет «краснеет» день ото дня. Некто gbezymyannyy, несмотря на странный ник, опубликовал под новостью о «забывчивом» Пескове трезвый комментарий: «Было бы странно, если «новые дворяне» решили праздновать событие, когда таким же воздалось по заслугам. А то, что благодаря этому страна буквально в десять лет запрыгнула в будущее, расцвела буйным цветом фундаментальная и прикладная наука, получила 8-часовой рабочий день, соц. гарантии и т.д., всеобщее доступное образование (лучшее в мире), благодаря чему и в космос полетели первыми, и атомная и не только энергетика развилась, благодаря чему выиграл народ — это, конечно, не повод отпраздновать. Нет более красноречивого примера для понимания нынешнего отношения к простому народу». Вот голос народа, это не я придумал эту цитату.

Но «элиты» народа не слышат. Вчера у Соловьёва смотрел дискуссию по поводу Октябрьской революции, в которой приняли участие хорошо известные персонажи — подследственный Юрий Пивоваров, директор Института истории Юрий Петров и другие частые гости этой передачи. Меня поразил масштаб того, что в своё время определил Карамзин: «Пигмеи спорили о наследии Петра». То же самое и здесь. Абсолютное непонимание величия советского проекта и тех людей, которые стояли во главе этого проекта. Да, конечно, были ошибки, были заблуждения, были жертвы, но ничто не рождается без сучка и задоринки. Надо понять, что в нашей стране впервые совершкна революция, которая отвечала чаяниям и интересам подавляющего большинство людей. Не кучки какой-то буржуазии или нового правящего класса, как, например, та же Французская революция или Английская революция — революция в интересах большинства людей.

Когда нам говорят, что царская Россия семимильными шагами шла к прогрессу, у нас забывают сказать о том, что практически все передовые отрасли русской промышленности, включая нефтяную промышленность, включая угледобычу, рудодобычу, металлопроизводство, находились в руках иностранного капитала. Нобелей. Французов, бельгийцев, немцев. У нас забывают говорить о том, что среди крупнейших банков Российской империи только один Волго-Вятский банк контролировался русским капиталом. Все остальные банки, включая Русско-Азиатский банк, Азовско-Донской банк, Петербургский международный банк и так далее контролировались иностранным капиталом. То есть Россия по факту была полуколонией ведущих промышленных стран мира. Кстати, именно этим во многом и объясняется активное участие 14-ти государств Европы, Японии и Америки в Гражданской войне на территории нашей страны. Они поддерживали белых просто так, что ли? Нет, они прежде всего стояли на страже интересов своих корпораций. Плюс, конечно, у них была задача расчленить Россию и превратить в аморфный конгломерат колоний или полуколоний. Именно от этого Октябрьская революция и спасла нашу страну, потому что в феврале 1917 года к власти прорвалась не просто буржуазия, а именно компрадорская буржуазия — та самая буржуазия, которая контратаковала 1991 году.

А Песков в данном случае является выразителем интересов именно компрадорской буржуазии.

Несколько дней назад состоялся Валдайский форум, где Путин высказался о Великой Октябрьской социалистической революции. Напомню некоторые его слова: «Обращаясь к урокам столетней давности, к русской революции 1917 года, мы видим, какими неоднозначными были ее результаты, как тесно переплетены ее негативные и, надо признать, позитивные последствия тех событий. Общественная модель, идеология, во многом утопичные, которые на первом этапе после революции 1917 года пыталось реализовать образовавшееся новое государство, дали мощный стимул для преобразования всему миру. Это совершенно очевидные факты, это нужно тоже признать. Вызвали серьезную переоценку модели развития, породили соперничество и конкуренцию». Вот для Путина это совершенно очевидный факт, а для его пресс-секретаря — несовершенно очевидный. И что же, мы видим, что президент сам по себе, а его вербальный рупор сам по себе? Что в таком случае нужно делать верховному правителю, если его подчинённый выступает против руководителя, притом так откровенно и так однозначно?

Я же не президент Путин, поэтому пусть он сам принимает решение в отношении Пескова и других представителей правящей верхушки, которые сейчас окружают его. Но мне происходящее довольно удивительно. Пресс-секретарь президента в принципе не является политической фигурой сам по себе. Он должен прежде всего представлять интересы того человека, у которого является пресс-секретарём. Если несколько дней назад глава государства признал, что Октябрьская революция сыграла выдающуюся роль в позитивных мировых процессах, то мне кажется, что секретарь должен был озвучить именно эти путинские идеи. Но он в данном случае озвучивает идеи той части правящей прослойки, которая всеми фибрами души ненавидит советскую власть.

Многие представители антисоветской правящей прослойки присутствуют во всех пластах общества: и в политике, и в бизнесе, и научной среде, и в журналистской среде. Многие из них стали теми, кем они являются сейчас, именно благодаря советской власти. Они получили прекрасное школьное образование. Многие из них закончили прекрасные высшие учебные заведения самого высокого ранга. Например, МГУ, ЛГУ, МГИМО, Бауманку и так далее. Многие из них именно в годы советской власти начали свою научную карьеру, написали кандидатские, а то и докторские диссертации. И сейчас они по сути дела плюют в свою мать. Если по большому счёту, по-человечески рассуждать — они плюют в сторону того общественного строя, который сделал из них тех, кем они являются сейчас. Я на минуточку представляю, кем бы эти люди стали, если бы в России сохранилась какая-либо форма монархического или либерального правления в виде Временного правительства, которое полностью обанкротилось в 1917 году. Я не думаю, что выбились бы из дворни, лакеев и местечковых сапожников.

Ведь посмотрите, что делают большевики, придя к власти. Первые декреты после Декрета о мире и Декрета о земле направлены прежде всего на ликвидацию безграмотности, на развитие системы образования, на создание научных учреждений, институтов. Можно только удивиться, что в 1918 году, в разгар Гражданской войны в России учреждается 50 научно-исследовательских институтов. С первого дня колоссальное внимание к высокому искусству, к пропаганде его, к внедрению в народ, к постижению высочайшей литературы, классической музыки и так далее. Потому что Ленин прекрасно понимал (он об этом не раз говорил и писал), что строить коммунизм можно только с образованным народом.

И всё-таки главный, самый главный вопрос, наверное, такой. Эта история с историческим взглядом на Великую Октябрьскую социалистическую революцию, который продемонстрировал президент, и антиисторическим взглядом, который продемонстрировал пресс-секретарь этого президента — говорит ли она том, что в элите колоссальный раскол и нас ждёт что-то весьма тревожное, если раскол выплёскивается уже открыто в информационную сферу?

Этот раскол существует не первый год. Понятно, что в переломный момент этот раскол проявляется более ярко и более зримо, чем прежде. Понятно, что сейчас начинается предвыборная кампания, внутри правящего класса формируются группы интересов. И начинается противостояние этих разных групп и разных, соответственно, кланов. Глава государства в данном случае вынужден как бы лавировать между этими кланами. Это очевидно совершенно даже по составу нашего правительства, где «каждой твари по паре». Хотя в целом нельзя представлять дело таким образом, что это какое-то коалиционное правительство. Нет, это правительство, которое выражает интересы правящего буржуазного класса. Другое дело, что там есть, условно говоря, национально ориентированные представители этого класса, а есть откровенная пятая колонна, то есть компрадорская буржуазия. Борьба идёт между этими двумя кланами. А кто победит в этой борьбе? Понятно, что по закону это должны определить выборы. Многие сейчас полагают, что альтернативы Путину нет, поэтому 18 марта можно на выборы не ходить. Опасность этих настроений сейчас широко присутствует, вынуждает в том числе и выдвигать в качестве и участника выборов такие экзотические персонажи из зоопарка, как мадам Собчак. Отплясывающая на совместных тусовках с Навкой, женой пресс-секретаря президента, как известно. Вот вам пожалуйста.

У американцев есть целое направление историографии, у истоков которого стоял Эдвард Кинан, потом Натали Колман и другие. Они очень активно развивали антропологическое направление в истории. Мы в советский период это отвергали, а сейчас и у нас есть сторонники этого антропологического направления. Суть его состоит в том, что средневековая элита, правящая элита и европейских стран, и нашего государства, формировалась главным образом и во многом за счёт брачно-семейных отношений и уз. То есть вот проход в эту элиту во многом определялся тем, кто на ком был женат, кто за кем был замужем, у кого «наверху» сват, брат, сестра, дядя, тётя... В Америке это уже стало нормой. Посмотрите: тот же клан Бушей, тот же клан Клинтонов и так далее. И мы сейчас всё это воспроизводим в чистом виде. Если посмотреть родственно-семейные связи представителей нашей правящей верхушки, вы там увидите — это сплошь и рядом муж, жена, брат, сват, дети, дочери, сыновья и так далее. То есть налицо деградация в сторону феодализма. Сословного строя. И правители пытаются нам этот сословный строй и навязать. Дворня хочет в дворяне. Потому что классическим элементом феодального строя является не просто классовое деление общества, а именно сословное деление общества. Ведь классовое деление общества — это величина объективная. А сословное деление общества — это величина сугубо субъективная, которая регулируется правовыми нормами государства. Они определяют объём и наличие тех прав и привилегий, которыми обладают разные сословия. Причём это навязывается в разных ипостасях, в том числе и через пропаганду восстановления монархии. Потому что вне сословного строя монархия существовать не может. Когда речь идёт о восстановлении монархии, то речь-то идёт о восстановлении не просто какого-то конкретного персонажа, даже с клоунским колпаком, а речь идёт о воссоздании монархической системы. А монархическая система предполагает наличие императорского двора, наличие правящей элиты, наличие сословного строя, наличие вот когорты графой, князей, баронов и так далее. Вот о чём речь-то идёт.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 1 ноября 2017 > № 2480285 Евгений Спицын

Революция и Россия

к 100-летию Великого Октября

Блог Изборского клуба

Александр НАГОРНЫЙ, заместитель председателя Изборского клуба.

Уважаемые коллеги! Накануне столетия Октябрьской революции 1917 года мы являемся свидетелями, во-первых, гигантских усилий, направленных на то, чтобы трансформировать её общественное восприятие как малозначимого и в целом какого-то негативного события в истории нашей страны. При этом используются практически те же самые приемы, которые мы видим на территории бывших союзных республик. Только там, включая необандеровскую Украину, продвигается концепция "русской оккупации", которая "задавила" их национальное развитие, а в нашей стране говорится об оккупации великого русского народа "большевиками", о "России, которую мы потеряли", о катастрофических жертвах, которые и русские, и другие народы России понесли в годы советской власти. С другой стороны, активно проводятся параллели между революционной ситуацией сто лет назад и нынешней ситуацией, российскую власть стращают новой Октябрьской революцией, которая вынесет её из Кремля, как сто лет назад вынесла из Зимнего дворца Временное правительство. Всё это работает на разрыв нашей истории, на разрыв между обществом и властью, на разрыв самого нашего общества, и без того наэлектризованного вопиющим социальным неравенством, отсутствием каких-либо жизненных перспектив, массовой бедностью, межнациональными и прочими проблемами и конфликтами. Поэтому тема нашего "круглого стола" — отношения Революции и России сегодня, а также их сравнение с теми отношениями, которые существовали сто лет назад. Михаил Геннадиевич Делягин подготовил небольшой вступительный доклад, предоставляю ему слово.

Михаил ДЕЛЯГИН, доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации.

Революция — это чудовищная судорога общественного организма, загнанного в невыносимые, убивающие его условия существования. Когда институты общества становятся несовместимы с его жизнью, инстинкт самосохранения может толкнуть его на взрывное, насильственное уничтожение этих институтов в надежде на последующее их переформатирование, соответствующее интересам общества.

Для успеха социалистических революций, осуществляемых в интересах основной массы народа, принципиальна роль интеллигенции — образованной части общества, сочетающей политическую слабость (не позволяющую стать самостоятельной силой) с высокой общественной активностью и не реализованной, вследствие завышенности, самооценкой. Эти особенности имеют свои интересные исторические причины (разные, например, в России и Китае, но приведшие к схожим результатам), однако нам важно следствие.

Сочетание слабости, активности и самомнения позволяет интеллигенции захватывать контроль над другими слабыми (как буржуазия в Февральской и рабочий класс в Великой Октябрьской революциях) или неосознанными (как крестьянство) классами. Пробуждая их самосознание, интеллигенция направляет их активность. Слабость интеллигенции превращает ее в уникального паразита, действующего в интересах объекта паразитирования (строго говоря, до перерождения управляющей элиты речь идет о симбиозе): крестьянство под ее руководством добивается исполнения своей мечты о земле, рабочий класс за счет крестьянства создает индустрию, чтобы стать социальным гегемоном на деле, а не только в теории. Не случайно Октябрьская революция делалась именно интеллигенцией (о чем свидетельствует состав первого правительства Ленина).

Без интеллигенции как социального мозга подавляемые и эксплуатируемые классы не в силах осознать свои интересы. Крестьянство без нее способно лишь на бунт и разные варианты махновщины, а рабочий класс — либо на обреченную пассивным оборончеством на гибель Парижскую коммуну, либо на циничный торг профсоюзов с работодателем, который может быть сколь угодно успешен тактически, но всегда стратегически обречен.

В современной России интеллигенция слишком слаба и стоит вдобавок (в своей организованной и наиболее эффективной части) на принципиально враждебных обществу либеральных позициях (обслуживая интересы глобальных спекулянтов против интересов народа, причем совершенно открыто и демонстративно), что лишает ее революционного потенциала.

Тем не менее, многие проблемы остаются нерешаемыми и способны создать революционную ситуацию (пусть даже, из-за слабости интеллигенции, и лишенную пресловутого "субъективного фактора").

Я попытаюсь перечислить и кратко охарактеризовать эти проблемы.

Во-первых, налицо проблема сословности, которая подавляет движение "социальных лифтов". В Российской империи начала ХХ века продолжала существовать еще петровская Табель о рангах, которая в Советском Союзе получила вид партийной номенклатуры, а в современной России — бюрократической "пирамиды" и финансово-экономической олигархии. Крах СССР во многом был вызван возрождением сословной организации власти, которая еще раз трагически доказала свою несовместимость с индустриальным, а тем более — с "постиндустриальным" обществом. Сегодня в России сословное общество восстанавливается "с разных концов" либералами и консерваторами. Они уповают на то, что информационные технологии сверхпроизводительны и в условиях рынка, в отличие от индустриальных, делают "лишними" огромные массы населения, не имеющие возможности защищать свои интересы. Это создает условия для становления нового Средневековья, — и порождает иллюзии возможности сохранения сословной власти в виде некоего "нового феодализма".

Во-вторых, это проблема внешнего управления. Слабость власти, ее оторванность от общества и стремление жить за счёт этого общества делает власть заложником иностранных капиталов (ибо ей не на кого опереться внутри страны), превращая её в механизм внешнего, заведомо равнодушного к будущему страны и ее народа, управления. Начиная с реформ Витте, Россия была полем битвы английского, французского, американского и немецкого капиталов, и эта зависимость была только до предела ослаблена (только ослаблена, но не до конца преодолена!) Сталиным. Именно за это Сталин так ненавистен Западу, а следом за ним — отечественным "либералам".

Сегодня глобальный капитал через свою "агентуру влияния" практически полностью контролирует социально-экономическую политику нашего государства, во многом его внутреннюю и отчасти даже внешнюю политику. Российская Федерация в её нынешнем виде не способна обеспечить народу ни достойный уровень жизни, ни, тем более, — развитие. А российский политический либерализм является той "иглой", через которую из страны откачиваются на Запад ресурсы: сырьевые, финансовые, человеческие и так далее.

Обслуживание внешних интересов делает власть разрушительной, а сословность — глухой к потребностям общества. В сумме это обеспечивает, как в последний период царизма, невменяемость власти, нерешаемость ключевых проблем, блокирование развития и тупиковую ситуацию, в которой неизбежно возникновение заговоров. Ситуацию для нас пока смягчает глобальный кризис, отвлекающий внимание и силы западных "элит" и оставляющий российским властям определенное пространство для маневра и продвижения своих интересов. Но надо понимать, что кризис не вечен, и Россия выйдет из него, скорее всего, ослабленной и технологически отсталой по сравнению с основными "центрами силы". Современное Российское государство, насколько можно судить, создавалось в рамках СССР для разграбления советского наследства. И, хотя российская внешняя политика стала хотя бы стремиться к защите суверенитета и тем самым интересов народа, — социально-экономическая политика осталась либеральной. Этот гибрид нежизнеспособен: если народ не нормализует социально-экономическую политику, не обеспечит переход от разграбления страны к ее развитию, — она утянет Россию в новую Смуту.

Ситуация усугубляется тем, что грабеж основной части материальных ресурсов, унаследованных от советской цивилизации, сопровождался и грабежом социальных ресурсов общества. Начиная с 1991 года в стране идут мощные социальные реформы, направленные на лишение людей привычных (и, строго говоря, необходимых) условий существования. Внешне это выглядит как уничтожение повседневности, как разрушение самой возможности нормальной жизни. Тот "социальный договор", который худо-бедно обеспечил "путинскую стабильность", легко может быть денонсирован властью, поскольку "пирог", производимый на территории нашей страны, больше не становится, развития нет. Причем даже формальная национализация, на которой настаивают отечественные "левые", здесь совершенно недостаточна: нужен реальный контроль общества за тем, чтобы общественное имущество управлялось в его интересах, а не в частных интересах управляющих. А такой контроль невозможен в условиях глобальной "диктатуры доллара".

Новые технологии, в том числе информационные, "цифровые", объективно создают ранее не существовавшие возможности для решения этих проблем, но в нынешних условиях они, скорее всего, будут использоваться в прямо противоположных целях: не развития демократии, а установления "электронной диктатуры"; причем это касается не только социальной активности людей, но и их экономической, производственной активности. И это, в свою очередь, будет подталкивать Россию к новой революции, причем не "революции сверху", а "революции снизу". Поэтому выходом представляется одновременное действие в двух направлениях:

— вразумление управляющей системы в целях пробуждения в ней инстинкта самосохранения и предупреждения срыва в Смуту (при всей ироничности формулы "просветлится — станет Боддхисатвой", как минимум, одному лидеру управляющей системы за последние две тысячи лет это удалось);

— формирование максимально насыщенного культурно-интеллектуального "раствора", который обеспечит стремительное формирование "субъективного фактора" в случае срыва в Смуту.

Константин СЁМИН, тележурналист, ведущий ВГТРК.

Если сравнить две политические карты мира, 1917 и 2017 годов, то мы увидим как будто две разные планеты. Октябрьская революция стала, прежде всего, мощнейшим детонатором для национально-освободительных движений в бывших колониях и полуколониях империалистических держав, устранила идейное, политическое и экономическое доминирование "западной" цивилизации. Это был такой тектонический толчок, волны от которого ощущаются до сих пор. Не просто главное событие ХХ века — ничего больше и лучше наша страна за всю её историю человечеству не предложила. И, сколько бы ни пытались капиталисты и империалисты всего мира это отрицать, факт остается фактом.

Говорят еще, что Россия из-за революции понесла немыслимый ущерб, что жертвы гражданской войны и Великой Отечественной — на совести "пламенных революционеров". Извините, а Первую мировую войну кто развязал, большевики? На чьей совести её жертвы? А кто развязал гражданскую войну, большевики? Нет, её развязали страны Антанты, которые рассчитывали ослабить Россию и разорвать её на куски. Все эти белочехи, комучи, колчаки, деникины и врангели были на прямом содержании зарубежных держав, которые не гнушались и прямой оккупацией. Если бы не большевики, бывшая Российская империя наверняка была бы разорвана на множество враждующих между собой "новых национальных государств" и прошла не менее, но еще более кровавый путь междоусобиц, причем без всяких надежд на дальнейшее развитие — зачем Западу был еще один конкурент? Глава Временного правительства Александр Керенский этого даже не скрывал — достаточно посмотреть его интервью после Второй мировой войны. Да и наша история последних лет, "перестройки" и "рыночных реформ", наглядно демонстрирует, какие потери нас могли ожидать — да, более "размазанные" во времени и, условно гвооря, путем удушения, а не расстрелов, но в данном случае это не принципиально.

Тем не менее, революция в России не только победила — она еще и сумела себя отстоять. Почему это стало возможным, хотя, казалось бы, силы были категорически неравны? Это стало возможным благодаря массовой поддержке и мобилизации всех слоев тогдашнего российского общества, в первую очередь — крестьянства. В чем тогда была сила большевиков? В том, что у них была точная "дорожная карта" действий на основе научного подхода, на основе теории марксизма. Они действовали в соответствии с этой теорией, которую воспринимали как руководство к действию, — достаточно точно, быстро и эффективно, хотя тот же Ленин всё время ругал своих соратников за расхлябанность и медлительность. Но с другой стороны были только хаос и неопределенность — уже Первая мировая война, как скальпелем, вскрыла брюшную полость России, беременной революцией. А гражданская война завершила эту операцию. В итоге получилось такое политическое кесарево сечение, но младенец, которому предрекали неизбежную и быструю смерть, не только выжил, но и прожил семьдесят с лишним лет, вместивших в себя грандиозные свершения. И все мы — внуки этой состарившейся и, в конце концов, отошедшей в мир иной революции. Логика марксизма-ленинизма продолжает оставаться актуальной и сегодня. Еси мы не сумеем её использовать, она будет использована против нас, и тут никакие иконы с крестами и миром, никакие монаршьи короны никого не спасут, как не спасли они Российскую империю от поражения в русско-японской войне и от удара в спину, нанесенного её вроде бы союзниками в Первую мировую войну.

Капиталистическая система неизбежно генерирует такие противоречия, которые разрешаются только глобальными кризисами и мировыми войнами. Так было и в XVIII веке, и в XIX, и в ХХ, так происходит и сейчас, в XXI веке. Выйти из этих циклов можно только при переходе к новому типу общества, прообраз которого предложила всему миру наша страна в виде советского социализма.

Шамиль СУЛТАНОВ, руководитель Центра стратегических исследований "Россия — Исламский мир".

Как известно, Ленин выделял три важнейших принципа или признака, описывающих системный кризис, который разворачивается в данном социуме накануне революции.

Первое: "Верхи не могут управлять по-старому" — то есть господствующий класс не может сохранять в неизменном виде своё господство. Почему же политико-экономический истеблишмент не может это сделать? Февраль 1917 года предельно ясно ответил на этот вопрос. Тогда господствующий класс Российской империи почти мгновенно раскололся на конкурирующие группировки, причем абсолютное большинство этих группировок понимало, что возврата к старой властной модели уже быть не может. А как в условиях системного кризиса управлять страной и людьми, никто из них не знал.

Что происходит в этом отношении сегодня, когда неокапитализм, сменивший во второй половине ХХ века капитализм классический, при переходе к шестому технологическому укладу, все больше погружается в новый глобальный системный кризис?

Прежде всего, ускоряется раскол глобального господствующего класса: между группами финансового капитала, где выделяются группировки "цифрового" капитала, между сторонниками реального сектора и виртуального капитала, между изоляционистами и глобалистами и т. д. Большинство из этих группировок понимает, что в условиях быстрого инновационного развития во многих сферах жизни возврат к прежним моделям управления невозможен. И в условиях нарастающего системного кризиса мало кто способен смоделировать будущую (даже в среднесрочной перспективе) систему социума и подсистему управления им.

Второе: "Низы не хотят жить по-старому" — это означает резкое обострение нужды и бедствий угнетённых классов, а также их желание изменить свою жизнь к лучшему.

Социально-экономическое положение угнетенных классов в России, начиная с августа 1914 года, быстро ухудшалось. Угроза массового голода становилась всё более реальной — ведь миллионы кормильцев были мобилизованы на фронты Первой мировой. Одновременно массово распространялось и социальное ощущение безнадежности, связанное, прежде всего, с ростом недоверия общества к официальным институтам власти. Все это вместе предопределило глубокий раскол российского общества к октябрю 1917 года.

Что же происходит в условиях начавшегося в 2007-08 гг. глобального системного кризиса? С одной стороны, происходит неуклонное размывание среднего класса, который в течение 70 лет был основой западного общества массового производства и массового потребления. Социально-экономическая ситуация ухудшается, и широкие страты общества, наоборот, хотели бы "жить по-старому". Но, в условиях перехода к цифровому обществу, роботизированной экономике, перманентным инновациям и т.д. "жить по-старому" уже никак не получится. Отсюда появление идеологии трампизма, распространение социальной депрессии, волна алкоголизма и наркомании. С другой стороны, широкие массы населения всех стран мира в условиях перехода к шестому технологическому укладу форсированно маргинализируются. А это означает всё большее распространение массовой нищеты, голода, болезней, ощущения тотальной безнадежности, что ведет к появлению глобальных иммиграционных потоков, росту многообразных форм радикализма, усилению жестких конфронтационных настроений в социумах и подъему экстремистских партий и организаций.

И все это в ближайшие десять лет будет идти только по нарастающей. То есть, революционный кризис потенциально будет усиливаться.

Наконец, третья ленинская характеристика революции — это рост активности масс, привлекаемых как всей обстановкой кризиса, так и самими "верхами", к самостоятельному историческому действию. Революция в России как раз и продемонстрировала способность масс к такому самостоятельному историческому выступлению. Октябрьская революция стала великой, поскольку она была народной.

Нынешняя глобальная ситуация пока далека от того, чтобы в какой-то мере повторить российский революционный опыт. Главная причина заключается в том, что сегодня десятки и сотни миллионов людей настолько социально и политически "отдрессированы", что даже не вполне понимают смысл того, что такое "самостоятельное историческое действие".

Как, когда и каким образом завершится нынешний глобальный системный кризис, сегодня мало кто может адекватно смоделировать. Однако главный парадокс кризисов такого рода заключается в том, что попытки разрешить те или иные его отдельные проблемы, приводят только к их усложнению и нарастанию. Методологический принцип выход из такого системного парадокса сформулировал еще Герберт Парето в 20-е годы прошлого века: "Невозможно решить проблему на том же уровне, на котором она возникла. Нужно стать выше этой проблемы, поднявшись на следующий уровень". В применении к нашей теме, это означает, что необходимость и значимость революционной теории сегодня гораздо выше, чем в 1917 году.

Александр ЛЮБИНИН, экономист.

Соглашусь с тем, что отечественная и мировая история дает множество примеров того, что происходит с общественным строем, когда не решаются насущные задачи развития. Аграрная проблематика в Англии, Франции, Германии во время Первой мировой войны отсутствовала, поэтому ничего похожего на российскую революцию там не произошло, хотя попытки коммунистов в потерпевших поражение центральных державах устроить советскую власть были. Тем не менее, с чисто экономической точки зрения, революция в России решала и решила, в первую очередь, задачи устранения пережитков феодальной системы и выхода на передовые рубежи системы капиталистического типа при помощи государственного капитализма. Называть это социализмом — очень большая ошибка. Сталин пошёл на это сознательно, поскольку рассчитывал на перерастание капиталистических отношений в социалистические при сохранении советской власти. В СССР, можно сказать, был капитализм наоборот, вывернутый наизнанку. Но и говорить, что он ничего общего не имел с социализмом — тоже нельзя. Потому что общественная и коллективная собственность на средства производства при Сталине только укреплялась и развивалась. С этим мы провели коллективизацию и индустриализацию, победили в Великой Отечественной войне, восстановили экономику, вышли в космос, добились военно-стратегического паритета с "коллективным Западом", а дальше что? Мы уперлись не столько в теорию, сколько в объективность производственных отношений, которая всё-таки вывернулась обратно в капитализм. Можно ли было этого избежать? Я сейчас не могу ответить на этот вопрос — в Китае, например, пытаются это сделать на новом технологическом уровне и на гигантской массе реального сектора экономики. Но чем и как закончится этот эксперимент, никто еще не знает. Применительно к России мы даже не вернулись на уровень 1990 года, поэтому всерьёз задумываться о "следующем шаге" нам пока рано. Но понятно, что одной "общегражданской идеей" для этого всё-таки не обойтись, нужна будет и теория, и политическая организация, чего пока не просматрвиается.

Александр ДУГИН, лидер Международного Евразийского движения.

Октябрьская революция — огромная тема и крайне болезненное, патогенное ядро нашего общества. Тогда, в октябре 17-го года мы сделали что-то огромное, масштабное, что-то чудовищное или, наоборот, прекрасное. Но что же это было? Сто лет русской истории не дали нам ни капли осмысленности в понимании сути этого события. Великие страдания, великие достижения, успехи ХХ века, в конечном итоге, породили зияющую семантическую пустоту.

История — совокупность не фактов, а смыслов. Событие само по себе превращается в историческое только после того, как оно подвергается интерпретации. Без интерпретации нет факта. Для человека только то является фактом и событием, что несёт смысл. Поэтому постепенная утрата смысла Великой Октябрьской социалистической революции или Октябрьского переворота (как угодно) — постепенно стирает сам факт. И если мы и дальше не научимся понимать смысл этого события, через какое-то время мы его утратим.

Чтобы обеспечить себе территорию осмысленного отношения к Великой Октябрьской социалистической революции необходимо сделать ряд предварительных отрицаний. Начнём с того, что существует три интерпретации этого события, соответствующие трём основным политическим теориям: либеральной, марксистской и националистической (консервативной). Я полагаю, что все три объяснения Октября абсолютно неверны. С ними надо расстаться для того чтобы подойти к аутентичному смыслу этого события.

Начнём по порядку. Первое объяснение — либеральное, говорит нам о том, что Россия развивалась с опозданием, отставая от Запада. После Февральской революции удалось наконец-то сбросить проклятое самодержавие, построить институты гражданского общества, учредительные собрания и приступить к буржуазным либеральным реформам. К сожалению, безумный русский народ, рабский, тоталитарный, экстремистский и человеконенавистнический, не готовый к демократии, отверг эту попытку начать демократические реформы и тут же создал новую форму тоталитаризма… Как мы видим, либеральная историография игнорирует специфику нашей национальной истории, её логику.

Вторая точка зрения, не менее неправильная, — это марксистская точка зрения, соответствующая второй политической теории. У нас она доминировала в течение семидесяти лет, поэтому даже наше младшее поколение через культуру, фильмы, образование впитало в себя представление о том, что существует смена экономических формаций, что за феодализмом идёт капитализм, за капитализмом — социализм, а за социализмом — коммунизм. Эта точка зрения не учитывала даже с точки зрения марксизма того, в каком положении находилась Россия, какова структура была у российского общества накануне революции в начале ХХ века. Вся история советской власти, всего того, что пришло на её смену, — напрочь перечеркнуло это объяснение.

Третья версия — это консервативная или националистическая миноритарная версия о том, как в запечатанном вагоне приехали "товарищи"-инородцы, поддержанные мировым правительством, мировой закулисой и немецким генштабом. Приехали, захватили здесь незаконно власть, осуществили переворот, устроили геноцид и стали править нашей страной. Если бы не товарищ Сталин, который порешил эту гвардию в 1937 году, то так бы страна и оставалась в руках этой инородческой сволочи… Конечно, и у этой версии есть какие-то основания, однако и она не отражает правды. Данная теория игнорирует народную диалектику, унижает нас как народ и одновременно снимает с нас ответственность за всё то, что происходило в ХХ веке.

Как видим, все три точки зрения никуда не годятся. Октябрьскую революцию необходимо оценивать и понимать исходя из логики нашей русской истории. Это было событие, за которое несём ответственность все мы — вы и я. Как Ницше говорил: "Бог умер. Мы убили Его. Вы и я". Нет, не "они" убили Бога, не "они" построили модерн, не "они" совершили революцию. Нет, это сделали мы. "Мы" в той степени, в которой являемся частью русского народа, в которой мы являемся русскими. Революция — это часть нашей истории. Это события нашего исторического бытия. Поэтому нам надо найти в себе силы, чтобы подойти к Октябрьской революции с четвёртой позиции — с позиции русской истории, с позиции нашей диалектики, с позиции нас, как субъекта истории.

Русский народ — это субъект истории, не объект, мы — не игрушка силы, не смена общественных исторических формаций, не какой-то элемент технического прогресса мирового сообщества в сторону либерализма, эволюции и прав человека, не объект заговоров. Если все эти факторы и присутствуют каким-то образом, то только опосредованно. Они не объясняют главного — почему русский народ совершил революцию?

В событиях Октября скрыта какая-то тайна нашего национального существования. Скорее всего, она связана с тайной беззакония, с мистерией антихриста. Для того чтобы понять Октябрь, нам надо понять и логику русской истории, и идентичность русского народа, и выстроить непротиворечивую, проистекающую из нашего собственного глубинного русского мировоззрения картину мира. То, чем мы категорически не занимаемся сегодня. Наше общество спит. Сквозь этот сон невозможно ничего различить. Я приглашаю всех проснуться

Валерий КОРОВИН, член Общественной палаты при президенте Российской Федерации.

И Февральская, и Октябрьская революции стали неким логическим завершением того процесса модернизации, который был начат Романовыми, и той ситуации, в которую привёл страну царь Николай II, будучи западником, связанным родственными узами с элитами Европы, будучи экономическим либералом. Россия Романовых была либеральной в плане экономики страной, где культ частной собственности был незыблем, где средства производства принадлежали единицам, где рынок был определяющей категорией — то есть это совершенно правая, либеральная экономика. Но, с другой стороны, Россия оставалась правой и политически, то есть консервативной, монархической державой. Россия всё ещё представляла из себя традиционную страну, государство-империю, а не государство-нацию, где вера оставалась главным фактором социального существования, где традиция лежала в основе бытия. Необходимо было либо осуществить возвращение к бытию на основе вечности, то есть отбросить всякие модернизационные допущения философов Запада, или же отрубить эти корни и покончить с Традицией, с традиционализмом как таковым, с религией, с Богом. Вынести всё это вслед за Европой так же за скобки и сделать ставку на материализм, позитивизм и прогрессизм.

Сегодня, по прошествии ста лет с момента русской революции 1917 года, мы вновь оказались в ситуации либерального капитализма: правая экономика, то есть рынок, частная собственность и правая политика, то есть ценность государства, номинальная державность и, в принципе, наличие элементов правой государственности, то есть бытового консерватизма, традиции в её остаточном состоянии. Из этой ситуации точно такого же концептуального тупика, в который пришла Россия начала XX века, есть два революционных выхода.

Первый выход — это повторить тот же процесс, который мы совершили в начале ХХ столетия. То есть вновь обрубить традиционные корни, окончить вслед за либеральным Западом, Америкой и Европой, период восстановления всякой Традиции, консервативных ценностей, возвращения Церкви в жизнь государства, религии, сакральности — всего того, что было восстановлено после советского периода. И если мы обнаружили сегодня правую — либеральную — экономику, и правую — державную — политику, тогда революция вновь, логически, должна быть левой: левой экономически и левой политически. Левая политика — это раскрепощение личности, её окончательная атомизация и, в пределе, — приближение к тому, к чему приближается современный Запад, то есть к превращению человека в мутанта, клона, киборга, к постгуманизму, к созданию такого нового постчеловека, сверхчеловека материального, очищенного от всего духовного и традиционного, что его сдерживает.

Либо обратный процесс, то есть консервативная революция, переход опять в категорию вечности, а именно — обратный от эволюционного движения процесс, который и означает понятие "революция" (ре-волюция — процесс, обратный эволюции). То есть возвращение к истокам, к вечности, к Традиции, отказ от всех модернизационных потуг, которые навязывает нам либеральный глобалистский Запад сегодня, а именно — от дальнейшего раскрепощения человека и введения его в новую онтологическую парадигму постчеловека. Отказываясь от этих модернистских позитивистских теорий, мы осуществляем, таким образом, консервативную революцию.

Это два противоположных выхода из той же ситуации, в которой мы находились в начале прошлого столетия и в которой мы находимся сейчас. Однако идеальным, если мы говорим о России, сочетанием является всё же левая экономика, то есть принципы социальной справедливости, и правая политика, то есть державность, консерватизм, религия и традиция.

Олег БУБНОВ, доктор юридических наук.

По-моему, наш "круглый стол", по большому счёту, ставит под вопрос такую "священную корову" Изборского клуба как союз коммунистической и патриотически-державной идеологии, или "союз красных и белых" против общей либеральной угрозы. Потому что налицо такой же раскол мыслящей части нашего общества, какой существовал и сто лет назад. Где проходит линия этого раскола? Она проходит между концепцией "консервативной революции" и концепцией революции социалистической, которые могут вступить в смертельную борьбу между собой. Эта борьба уже сейчас охватывает все стороны, все сферы общественной жизни, в том числе — и церковь, где часть клира и прихожан склоняется к позиции РПЦЗ, прославляя всех, кто воевал против Советской власти, включая власовцев, пропагандирует "царебожие", идеализирует "Россию, которую мы потеряли", ратует за восстановление монархии — даже с возвращением на престол династии Романовых, а другая часть всему этому говорит: "Нет!"

Что означает этот раскол в условиях, когда весь мир идет к новой "точке бифуркации"? Он означает, что мы эту точку перейдем далеко не первыми и не факт, что перейдем самостоятельно — возможно, нас туда затянут без нашего согласия и без учета наших интересов. Это весьма печальная перспектива, тем более, что все концепции будущего общества, так или иначе, исходят из советского наследия, я имею в виду работы академика Виктора Глушкова, Побиска Кузнецова и ряда других советских систем-футурологов. Этот уровень, к сожалению, сегодня не только недостижим, но даже не вызывает интереса на всех этажах российской "властной вертикали". Поэтому рассчитывать на новое издание цивилизационного прорыва образца 1917-1961 годов нашей стране, увы не приходится. Пока у нас в большей степени востребована Ксения Собчак с её весьм специфическим опытом.

Леонид ИВАШОВ, генерал-полковник, президент Академии геополитических проблем.

Движение исторического времени, на мой взгляд, не линейно, и не циклично — оно даже не спирально, оно развертывается в очень многомерном пространстве — если уж в человеческом мозге ученые обнаружили процессы, протекающие в 11-мерном пространстве, то что говорить про различные общества, цивилизации и человечество в целом?

В Феврале 1917 года никакой революции не было, поэтому Ленин и не мог ее предсказать. Был обычный государственный переворот, инспирированный извне. Реформы Витте и Столыпина стали бикфордовым шнуром революции, поскольку в их результате традиционная крестьянская община была расколота, так что попытка провести в России прусский вариант аграрной реформы привела к тому, что крестьяне стали главной движущей силой Октябрьской революции. И если к 1917 году 70% нашей экономики — не промышленности, а экономики в целом, находилось в руках иностранного капитала, то разве сегодня — не то же самое? И не потому ли любые попытки верховной власти снизить эту зависимость от Запада натыкаются на откровенный саботаж? Взять хотя бы пресловутую "деоффшоризацию" — президент потребовал её провести максимально быстро и полно, и в парвительстве стали доказывать, что это якобы снизит конкурентоспособность наших крупнейших фирм, собственники 190 из 200 которых находятся не под российской юрисдикцией. Дивиденды от российских богатств уходят за рубеж, а народ, как и в 1917 году, уже не может выживать на ту долю национального дохода, которая ему достаётся. Поэтому я считаю новую революцию в России, по большому счёту, неизбежной, но её движущей силой станет интеллигенция — инженерного и гуманитарного (образование, здравоохранение) производящего склада. Более того, это может произойти достаточно быстро.

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ, доктор физико-математических наук. вице-президент Нанотехнологического общества России.

Главное качество Октябрьской революции 1917 года в России — то, что впервые в истории целое общество сделало попытку создать новое жизнеустройство с опорой на свободный творческий труд, сделало ставку не на то, что человек грешен, а на то, что он — образ и подобие Бога-Творца. Октябрьская революция — это Достоевский против Толстого. И главный вопрос в революции — это вопрос о том, что есть человек. На мой взгляд, те достижения, которые были у нас в советскую эпоху, — они совершенно фантастические. Мы решили учить всех членов общества так, как во всем мире учат только элиту. Мы не на словах, а на деле поставили во главу угла жизнь каждого человека, а не "избранных" в результате социального отбора, "борьбы за жизнь". Это была попытка всего общества пойти вверх, а не просто сменить одну элиту другой. Мечта, культура и наука нигде не были так близки друг к другу, как в советском обществе. Даже в США, которые претендовали и претендуют на роль глобального лидера всего человечества. И советский прорыв в космос — вовсе не случайность, а знак будущего.

Кто сказал, что история — не тротуар Невского проспекта? Это сказал Николай Чернышевский. И это значит, что на пути в будущее нас могут ожидать и поражения, и отступления, порой — весьма долгие и болезненные, но важно не постоянное повторение прошлого, не топтание на месте, не утраченный якобы рай или золотой век, а прогресс, устремленность в будущее. Только на этом строилась дружба народов, строился интернационализм, без которого мы не могли бы одержать Победу 1945 года. В результате советского прорыва мы стали одной из главных сил ХХ века. А кто мы сегодня? Только сейчас, когда мы одно за другим теряем завоевания той эпохи, становится понятным, насколько важна была революция. А нынешний строй не может обеспечить даже минимальный экономический рост, даже минимальный уровень социальной справедливости. Сейчас в руках 1% населения России находится 74% национального богатства. Будет и 80%, и 90%. То есть мы реально идем к революции. Конечно, навряд ли она будет повторять или даже внешне быть похожей на образец столетней давности. Но понятно, что если мы не можем договориться о прошлом, в котором ничего уже нельзя изменить, это не значит, будто нам нельзя и не нужно договориться о будущем.

Юрий ТАВРОВСКИЙ, профессор Российского университета дружбы народов.

Я, как востоковед и китаист, не могу не сказать о том, что в октябре 1917 года революция в России открыла новую эпоху в истории человечества. Сегодня красный Китай, этот "внучатый племянник" нашей революции, всерьёз собирается к 2049 году стать глобальным лидером человечества, сменив в этой роли США и "коллективный Запад" в целом. А для этого там намерены к 2020 году устранить бедность, а к 2035 году — закончить социалистическую модернизацию. Концепция "китайской мечты", которую выдвинул Си Цзиньпин и которую поддержал XIX съезд КПК, состоит из трех частей. Первая — это коммунизм, который пришел из ленинского Коминтерна и благодаря Великой Октябрьской социалистической революции. О которой Си Цзиньпин упомянул в своем докладе съезду — впервые за много лет. Второй компонент — это национализм, продолжающий традиции сентябрьской революции 1911 года. И третий компонент — конфуцианство, выступающее в роли маркера китайской идентичности. "Сяо кан", "средняя зажиточность" — это чисто конфуцианский термин. "Да тун", "великое единение" — тоже. То, что сделал Дэн Сяопин — это была реализация идеи конвергенции в чистом виде. К 2010 году эта идея перестала эффективно работать, но ведь проработала целых 30 лет! Реальные располагаемые доходы населения КНР при этом выросли на треть, число бедных сократилось за 2012-2017 годы со 100 до 40 млн. человек, полтора миллиона человек номенклатуры прошли через партийную чистку, тем самым был снят вопрос о том, партия победит коррупцию или коррупция победит партию. Китайцы собираются не просто делить свой пирог "по-честному" — они готовы делать его всё больше и сытнее. Для этого у них есть все предпосылки — особенно в стратегическом союзе с Россией, что предполагает необходимость изменений социально-экономического курса нашей страны.

Максим ШЕВЧЕНКО, журналист, член Общестенной Палаты при президенте РФ.

Сто лет назад русский народ взял власть и ход истории в свои руки.

Это стало возможным благодаря поддержке других народов бывшей Российской империи и при стратегическом планировании и управлении процессом группой интеллектуалов-революционеров, известных как партия большевиков.

Лучшие люди страны, военные и гражданские, — перешли на сторону Революции. Они помогли народу сформулировать смыслы будущего и решить проблемы настоящего: военные, экономические, культурные. Это было невиданное ранее в истории человечества освобождение огромной массы людей из-под гнета ненавистного им государства, из под власти чуждых им культурно и ментально «правящих элит».

Эти элиты и это государство образец для подражания видели кто в Англии, кто в Пруссии, кто во Франции, кто в США — полагая свою страну и ее народы варварскими и недоразвитыми.

«Единственный европеец в России» именно поэтому и был враждебен подавляющей массе населения. Держалось прозападное государство Романовых за счёт армии, жандармов, полицейского аппарата и идеологических конструкций типа «синодальной церкви», а по сути — насилием и террором. Демократические и социальные преобразования в интересах подавляющей части населения властью не предусматривались и осуществлялись накануне Революции, вынужденно, под давлением народного гнева.

Не ограниченную ничем власть над народом правящие элиты получили в ходе почти трёх сотен лет кровопролитных гражданских войн, известных как Разинское, Булавинское, Пугачевское и многие другие менее звучные восстания, в которых народ терпел кровавые и страшные поражения.

Каждое из этих поражений только усиливало ненавистную народу антирусскую власть господ, подражавших всему западному и презиравших всё отечественное.

Все фазы трехсотлетней гражданской войны против народа государство и правящие элиты (говорившие то по-французски, то по-немецки, то по-английски) выигрывали при поддержке и организационном участии иностранных наёмников, относившихся к русскому и другим народам с высокомерием белых господ.

Тотальная несправедливость русской жизни, унижение и даже порабощение народа только усиливали в нем тягу к радикальным переменам, к возможности Царствия Божьего на Земле, к миру без господ и рабов, подогревали его ненависть к правителям и стремление к народной свободе.

Так вызревала русская народная идея социальной справедливости, имевшая, безусловно, религиозные истоки.

Возникшее в XIX веке народно-освободительное революционное движение дворян и интеллигенции, поставившее своей главной задачей достижение социально-справедливого общества в России, встретилось с народными массами и их религиозными исканиями на рубеже веков. Лучшие представители образованных слоёв общества перешли на сторону народа — причём исключительно из морально-этических, почти религиозных соображений.

Эта встреча и этот союз привели к формулированию и организационному оформлению Русской Революции, найдя максимальное воплощение в большевизме.

Несмотря на отчаянное сопротивление врагов, за спиной которых стояли страны Запада, смотревшие на Россию, как на добычу, а на правившие до Революции элиты — как на бизнес-партнёров в деле западного «освоения» России, народ практически с нуля создал новое уникальное государство, могучую армию, сформулировал национально-освободительную доктрину — и сумел победить в Гражданской войне.

Война носила для народа и воевавших за него партий большевиков, анархистов и левых эсеров, безусловно, национально-освободительный и прогрессивный характер — именно поэтому Советская власть и была поддержана подавляющим большинством населения.

Бессмысленно обсуждать антисоветские пропагандистские мифы: о красном терроре, о зверствах ЧК, о принудительной индустриализации, о сотрудничестве большевиков с немцами и прочий белогвардейский и либерал-фашистский агитпроп.

Всё это — беспомощный лепет проигравших на поле боя, действовавших против исторических интересов русского и других народов бывшей Империи.

Любая Революция, любая Гражданская война, любое Рождение политической революционной нации: британской, американской, французской, мексиканской и так далее — сопровождается эксцессами и жестокостями, потрясающими души современников, оставляющими трагический след в культуре, но понимаемыми только с точки зрения большой истории. Молодые политические нации, отвергая в ходе Революции старые элиты, — отвергают и их устоявшиеся ценности, юридические категории и способ мировосприятия.

Жестокость борьбы, помноженная на неопытность новых политических и управленческих кадров, на их энергию революционного радикализма, неизбежно приводят к дегуманизации политического процесса.

По мере развития нации эти тенденции гуманизируются и приобретают вполне приемлемые цивилизованные нормы — как, собственно, и было в случае с СССР.

Свирепость Русской Революции не страшнее свирепости Революции французской или американской, кризисы развития все новые революционные нации переживают примерно с одинаковым драматизмом. Надо понять, почему сегодня для нас так важен опыт Русской Революции и почему именно ее мы считаем важнейшим событием русской истории? Историческая проблема России всегда была в том, что она являлась периферией Запада и рассматривалась правящими элитами как приложение к нему. Семнадцатый год провёл ясную черту среди линии правителей России.

По одну сторону — те, кто выступал в роли «смотрящих от Запада» за Россией: неважно, либеральные или консервативные формулы они использовали для оправдания своей власти. По другую сторону — те, кто выступал за особый путь России и ее народов, самостоятельное развитие оригинальных науки, культуры, образования, армии, опирающиеся на широкую народную поддержку.

Единственным антизападным, национально ориентированным правительством в истории России было советское правительство. Оно воспринимало Запад порой как врага, как партнера, порой как союзника — но точно не как образец для подражания и уж точно не как «старшего брата», определяющего экономический, политический и культурный уклад России.

Сегодня мы стоим перед таким же выбором. Или Россия будет приложением к Западу и правящие элиты — неважно, использующие патриотическую пропаганду или либералистическое развращение, — будут торговать ею на мировом рынке. Или в России будет сформированием национально ориентированное государство, ставящее во главу угла интересы народа и работающее на его развитие.

Если бы в нашей истории не было Русской революции, то эта мысль, возможно, и не приходила бы нам в голову. Но, так как Революция была, и она победила, — нам невозможно от этой мысли избавиться.

Александр НАГОРНЫЙ.

Искренне благодарю всех участников нашего "круглого стола" за тот широкий спектр взглядов на Великий Октябрь и его значение для современной России и всего мира, который был здесь представлен.

Должен сказать, что эти сверхзначимые революционные события столетней давности остаются еще не исследованными в должной степени. Причем это касается как советских трактовок, так и трактовок антисоветских: зарубежных, диссидентских и отечественных после 1991 года. Что само по себе подчеркивает истинный гигантский масштаб эпохи.

Нет никаких сомнений, что геополитически Россия и при царизме, и при социализме, и сегодня является костью в горле для мирового транснационального капитала. По факту, его интересы были и остаются следующими: любой приемлемой ценой, лучше всего — за счёт самой России и её жителей — фрагментировать эту огромную, исторически сложившуюся территорию русской цивилизации, Русского мира. Без такого уничтожения России, без её раздела на несколько формально независимых и враждующих между собой и внутри себя "кусков" полноценной глобализации не получится — Россия всё равно мешает этому, как слон порядку в посудной лавке, самим фактом своего существования.

Конечно, для этого необходимо разорвать само сознание наших соотечественников, разорвать единство нашей истории, чтобы после этого взяться за политическую географию, за геополитику. Изборский клуб всеми силами будет препятствовать подобному развитию событий, сохранять и развивать единство нашей истории и единство нашего государства, восстанавливая истинную картину прошлого, не давая фальсифицировать настоящее и создавая образ будущего.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 1 ноября 2017 > № 2480276

Октябрьская революция и Китай

Андрей Островский

Сто лет назад в России произошла Октябрьская революция. Недавно в Пекине состоялся XIX съезд Коммунистической партии Китая (КПК). Между этими двумя событиями, отдаленными между собой во времени и в пространстве, существует прямая и весьма глубокая связь.

Если бы не Октябрьская революция в России, судьба Китая, да и всего мира, могла пойти совсем по другому пути. Вряд ли раздираемые на части империалистическими хищниками и местными кланами, отталостью, коррупцией и наркоманией остатки империи Цин получили бы шанс подойти к рубежу 2018 года в статусе единого централизованного государства и "мастерской мира", космической и ракетно-ядерной державы с наибольшим населением и непрерывно растущей экономикой.

Еще в августе 1913 года будущий вождь Октябрьской революции публикует статью под названием "Отсталая Европа и передовая Азия", в которой характеризует Китайскую революцию 1912 года как начало пробуждения империалистических колоний: "Кто не знает, что Европа — передовая, Азия же отстала? Но в словах, взятых для заглавия настоящей статьи, есть горькая правда… В Азии везде растет, ширится и крепнет могучее демократическое движение… Просыпаются к жизни, к свету, к свободе сотни миллионов людей. Какой восторг вызывает это мировое движение в сердцах всех сознательных рабочих, знающих, что путь к коллективизму лежит через демократию!.. А "передовая" Европа? Она грабит Китай и помогает врагам демократии, врагам свободы в Китае!.. Новый китайский заем заключен против китайской демократии: "Европа" за Юань Ши-кая, готовящего военную диктатуру. Почему она за него? По случаю выгодного дельца. Заем заключен на сумму около 250 миллионов рублей по курсу 84 за 100. Это значит: буржуа "Европы" платят китайцам 210 млн.; а с публики они берут 225 млн. рублей. Вот вам сразу, в несколько недель, чистая прибыль в 15 миллионов рублей!.. А если китайский народ не признает займа? В Китае ведь республика, и большинство в парламенте против займа? О, тогда "передовая" Европа закричит о "цивилизации", "порядке", "культуре" и "отечестве"! тогда она двинет пушки и задавит республику "отсталой" Азии в союзе с авантюристом, изменником и другом реакции Юань Ши-каем! Вся командующая Европа, вся европейская буржуазия в союзе со всеми силами реакции и средневековья в Китае".

Так оно и было. Китай в начале ХХ века рассматривался империалистами Запада и Востока как законная добыча и жертва. По итогам Версальского договора 1919 года, завершившего Первую мировую войну, Китайская республика во главе с легендарным Сунь Ятсеном так и не получила гарантий своего национального суверенитета (бывшие германские концессии в провинции Шаньдун были переданы Японии). В результате на юге Китая начались студенческие демонстрации, первая из которых прошла 4 мая 1919 год в Пекине, а затем — и забастовки рабочих. В результате власти Китайской республики отказались от подписания Версальского договора.

Почти сразу же после того, как до Китая дошли известия о победе в России Октябрьской революции, от имени парламента Южного Китая в начале 1918 года было направлено поздравление рабоче-крестьянскому Советскому правительству.

Движение “4 мая” создало базу для образования Коммунистической партии Китая, I съезд которой открылся 1 июня 1921 г. в Шанхае. Однако для продолжения работы 13 его делегатам, в числе которых находился Мао Цзэдун, пришлось перебраться в городок Цзясин близ Шанхая, а заключительные заседания проходили в джонке на озере Наньху, где и было провозглашено создание новой партии — КПК, базирующейся на принципах марксизма и поставившей своими целями социалистическую революцию с установлением диктатуры пролетариата и дальнейшим построением социалистического общества. Был избран руководящий орган КПК — Временное Центральное бюро, куда вошли трое — Чэнь Дусю (скеретарь), Чжан Готао (ответственный за оргработу) и Ли Да (ответственный за пропагандистскую работу). К концу того же 1921 года относится встреча Сунь Ятсена с представителем Коминтерна, нидерландским коммунистом и основателем Коммунистической партии Индонезии Хенком Сневлитом, сыгравшим важную роль и в создании КПК.

Через год на II съезде КПК было принято решение о вступлении в Коминтерн, функционирование КПК поддерживалось средствами Коминтерна (фактически — Советским Союзом). Было принято решение об участии КПК в Гоминьдане, согласно которому допускалось параллельное индивидуальное членство коммунистов в Гоминьдане при сохранении идейной, политической и организационной независимости КПК.

В 1923 г. КПК решила создать революционный единый фронт и помочь Сунь Ятсену реорганизовать Гоминьдан. В течение ряда последующих лет Коминтерн делал главную ставку не на КПК, а на Гоминьдан, представитель которого Чан Кайши во время визита с делегацией в Советскую Россию выступил с левых позиций на заседании Президиума Исполкома Коминтерна, что вызвало одобрение и доверие у руководства Коминтерна.

По приглашению Сунь Ятсена и правительства революционного Гоминьдана СССР в апреле 1924 года направил для создания военной школы делегацию под руководством генерала Павла Павлова, куда входили 50 военных советников. Военная школа Вампу Вампу (Хуанпу) сыграла огромную роль в становлении новой китайской армии, поскольку давала не только военные, но и политические знания. КПК для работы в военной школе Хуанпу направила вернувшегося из Франции Чжоу Эньлая, который возглавил её политический отдел.

Однако после смерти Сунь Ятсена противоречия между КПК и Гоминьданом стали обостряться. 30 мая 1925 г. расправа над участниками демонстрации в Шанхае привела к тому, что КПК хотела выйти из Гоминьдана, однако это предложение Генерального секретаря Чэнь Дусю тогда не было поддержано ВКП (б) и Коминтерном.

Дальнейшие действия КПК определялись на основе резолюции Исполнительного Комитета Коминтерна (ИККИ) "По вопросу о положении в Китае" от 1926 года. В ней практически не учитывалась китайская специфика: наличием в стране огромных масс крестьянства и почти полное отсутствие рабочего класса. В этих условиях установки на завоевание гегемонии пролетариата, аграрную революцию и некапиталистическую перспективу развития Китая выглядели утопией.

В апреле 1927 г., после успеха Северного похода, новый глава Гоминьдана Чан Кайши совершил контрреволюционный переворот, организовав расправу над революционерами, в том числе — коммунистами. КПК ушла в подполье, где в апреле-мае 1927 г. состоялся её V съезд. В августе 1927 г. под руководством Чжоу Эньлая, Чжу Дэ, Хэ Луна, Е Тина и Лю Бочэна в Наньчане было организовано вооруженное восстание. КПК взяла курс на аграрную революцию и организацию новых вооруженных восстаний. В сентябре 1927 г. на границе провинций Хунань и Цзянси под руководством Мао Цзэдуна было организовано восстание “осеннего урожая” и сформирована Красная армия, которая создала там революционную базу Цзинганшань. Против этой базы Гоминьдан предпринял три военных похода.

В то время как Гоминьдан боролся против КПК, в 1931 г. Япония захватила Северо-Восточный Китай, создав на оккупированной её войсками территории марионеточное государство Маньчжоу-го, не признанное Лигой Наций. В это время Чан Кайши уже при поддержке советников из Германии предпринял новую кампанию по окружению и подавлению Центральной революционной базы в Цзянси. В октябре 1934 г. Красная армия была вынуждена оставить Цзянси и совершить Великий поход длиной 12500 км по суровым в климатическом отношении районам страны, преследуемая противником по пятам. В результате численность Красной армии сократилась с 300 до 30 тыс., а КПК — с 300 до 40 тыс. человек. В январе 1935 г. КПК провела в Цзуньи (провинция Гуйчжоу) расширенное совещание Политбюро ЦК КПК, на котором Мао Цзэдун впервые возглавил КПК и Красную армию Китая. В октябре 1935 г. Красная армия вышла в Северо-Западный Китай и создала там опорную революционную базу Шэньси-Ганьсу-Нинся со столицей в Яньане.

Поворотным пунктом в войне против Японии стали “сианьские события”. В декабре 1936 г. Северо-Восточная армия под командованием Чжан Сюэляна и 17-я армия под командованием Ян Хучэна были направлены в Северо-Западный Китай, но под влиянием антияпонских настроений масс Чжан Сюэлян и Ян Хучэн приняли предложение КПК о едином антияпонском фронте и арестовали отказавшегося пойти на это Чан Кайши. В это время в Сиань прибыла делегация КПК во главе с Чжоу Эньлаем для проведения переговоров для урегулирования инцидента, в результате чего Чан Кайши был освобожден и вернулся в Нанкин. Так начался второй период сотрудничества между Гоминьданом и КПК, где примиряющим обе стороны фактором стала необходимость противостоять японской агрессии.

Летом 1937 г. японские войска предприняли военное вторжение во внутренние районы Китая. КПК выступила за единый антияпонский фронт, при этом Гоминьдан обеспечивал военные операции на основных фронтах, а КПК организовывала партизанские действия. Национально-освободительная война китайского народа против японского империализм закончилась только в августе 1945 г., когда Советский Союз разгромил вооруженные силы Японии на территории Китая.

Несмотря на подписанное в Чунцине в октябре 1945 г. соглашение между КПК и Гоминьданом о предотвращении гражданской войны, в июле 1946 г. Гоминьдан при поддержке США их союзников начал военные действия против коммунистов, закрепившихся на севере страны и получавших всестороннюю помощь от Советского Союза. КПК удалось привлечь на свою сторону крестьян благодаря лозунгу “каждому пахарю — свое поле”, который неуклонно реализовывался на всех подконтрольных коммунистам территориях. Кроме того, на стороне КПК наряду с рабочими и крестьянами выступили средняя и мелкая буржуазия. Всё это, несмотря на поддержку со стороны США, Великобритании и Франции, ускорило политический и экономический крах Гоминьдана на территории континентального Китая. К концу 1949 г. под контроль правительства провозглашенной 1 октября 1949 г. в Пекине Китайской народной республики и его Народно-освободительной армии (НОАК) перешел весь континентальный Китай за исключением Тибета, а Чан Кайши и его приспешники бежали на Тайвань, куда были перенесены все структуры власти Китайской Республики.

Советский Союз официально признал Китайскую Народную Республику на следующий день после её провозглашения и неизменно оказывал её правительству поддержку и помощь. Социально-экономические преобразования в КНР осуществлялись в основном по советскому образцу. В результате аграрной реформы было распределено более 46 млн. га бывшей помещичьей земли, что привлекло на сторону КПК огромные массы безземельного и малоземельного крестьянства. В первые годы после образования КНР (1949-1952 гг.) основной задачей было восстановление разрушенного многолетними и непрерывными военными действиями народного хозяйства страны. В КНР была проведена национализация основных средств производства путем конфискации всего имущества компрадорской буржуазии (бюрократического капитала) и ликвидации в стране господства иностранного капитала. На базе имущества, конфискованного у бюрократического капитала, а также бывших предприятий японского капитала и предприятий, которыми владели военные преступники, был сформирован государственный сектор экономики.

Для осуществления генеральной линии КПК — опять-таки, по советскому образцу и при помощи советских специалистов — был разработан первый пятилетний план развития народного хозяйства КНР на 1953-1957 гг. При помощи СССР в Китае за эти годы было построено 156 крупных промышленных предприятий и множество других важнейших народнохозяйственных объектов, ставших фундаментом китайской экономики.

После ХХ съезда КПСС с "секретным" докладом Н.С.Хрущева о сталинском "культе личности" дальнейшие исторические пути СССР и КНР на долгие годы разошлись, причем каждая из стран за эти годы испытала на своем пути немалые потрясения, а отношения между ними несколько раз оказывались на грани масштабной войны.

Однако после смерти Мао Цзэдуна Дэн Сяопину и его сторонникам удалось быстро консолидировать политическую власть в стране и завершить период "великих потрясений", отмеченных "большим скачком" и "культурной революцией". Огромную роль сыграли здесь достигнутые в конце 60-х—начале 70-х годов закрытые договоренности между США и КНР, в результате которых с октября 1971 года КНР была принята в ООН и заняла там место Китайской Республики — на правах постоянного члена Совета Безопасности ООН с правом вето. Новая роль КНР как еще одного союзника США в "холодной войне" против Советского Союза способствовала быстрому развитию китайской экономики, в "особые зоны" которой, к дешевой энергии и еще более дешевой рабочей силе, пошли мощные потоки западных инвестиций и технологий, что проходило в рамках принятого XII съездом КПК (сентябрь 1982 г.) курса на "строительство социализма с китайской спецификой".

Сегодня, спустя 35 лет, результаты этого курса можно признать сверхуспешными: Китай вернул себе утерянное им после "опиумных войн" середины XIX века положение "первой экономики мира", добился для своего полуторамиллиардного населения уровня жизни выше среднемирового, продолжает динамичное развитие буквально во всех сферах жизни современного общества, а кое-где становится уже признанным лидером и успешно решает все связанные с этим проблемы.

Завершившийся недавно XIX съезд КПК подтвердил, что китайская компартия продолжает дело, начатое Октябрьской революцией 1917 года в России. Китай усвоил творчески переработал весь опыт Советского Союза, его достижения и неудачи, чтобы строить успешную, современную и эффективную модель социалистического общества.

Россия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 1 ноября 2017 > № 2480275 Андрей Островский

"Игра в Царя"

фокус, незамечаемый парадокс: чем лучше царь — тем хуже народ, его свергший

Игорь Шумейко

Давний участник (книгами, статьями, лекциями, ТВ и радиовыступлениями) борьбы с "фальсификацией истории", в том числе в эпоху одноимённой комиссии (примерно с 2009 г.), к этой колонке я подошёл с глубоким убеждением: "битва за историю" не сводима к борьбе с её фальсификациями. Пусть даже самыми опасными. Вот пример. После нескольких переизданий "Второй мировой перезагрузки" меня довольно часто просили выступить по отдельным пунктам, вдруг попавшим в "топ исторических споров". В 2013-м, к юбилею Курской битвы, солидная газета попросила опровергнуть вброшенный тогда тезис: "никакая это не победа, новые, ранее скрываемые цифры нашей танковой катастрофы…". Написал статью, цитировал немца-историка Шайберта, американца Бевина, Манштейна, Гудериана… но сверх того заострил контрвопрос. Учтя все аргументы наших, немцев, союзников — сколько ещё отвечать на новые версии совершенно посторонних лиц только оттого, что у них есть информационный ресурс их озвучивать?

В прошлых колонках я отвечал по конкретным пунктам: фальшь сравнений "их Мюнхена" и "нашего Пакта". Или, наоборот, НЕсопоставление "упредительных мер" Англии по захвату Исландии (части атакованной Дании), нападению на французский флот — и соответственные меры СССР в 1939-1940 гг.

Я, конечно, и далее буду рад ответить на все обращения в "Завтра" по любым спорам, особо тиражированным фальшивкам, но… важно хранить и сам общий образ нашей Истории. Столетие Революции — как раз пример. Какие там фальшаки? Всё всем давно известно, здесь "битва за историю" должна быть — за Образ, вдохновляющий её Смысл. Была Российская империя — и не стало. Октябрь — перечеркнул, обессмыслил её? А 1991 год, в свою очередь, обнулив, обессмыслил "завоевания Октября"? Увы, такой рваной картиной порой предстаёт История в руках однобоких зашоренных радикалов, говорю это и как бывший университетский препод.

Сложно спорить с советскими историками, включавшими три русские революции — 1905 года, Февральскую и Октябрьскую — в "единый революционный процесс". В каком-то (гегелевском) смысле и вся мировая история — единый процесс. Но своеобразие начала ХХ века в том, что, имея безусловным ориентиром Великую французскую революцию, три русские революции словно "дорастали" по масштабу и формату до "великого образца", сделав "Марсельезу" своим главным гимном. (Русский текст "Отречёмся от старого мира, отряхнём его прах" выбивался из размера французского исходника и, соответственно, знаменитого музыкального сопровождения, но кто б тогда следил!)

Революция 1905 года — ещё во многом русский бунт, бессмысленный и т.д. Сродни Медному, Соляному. "Военное измерение" — восстания на броненосце "Потёмкин", крейсере "Очаков", в Свеаборге — схожи с архетипом русского бунта, Стрелецким. В общем, 1905 год — это ещё XVII век (бунташный).

Вторая, Февральская революция во многих чертах — Заговор. Полагаю, Февраль-1917 весьма похож ещё и на ответ любителям модной ныне "альтернативной истории": "А если б Восстание Декабристов удалось?". Вот вам: удалось.

Только третья, Октябрьская, сквозь родовые черты российских бунтов, заговоров, доросла до образца, Великой французской. Потому и стала фактором всемирной истории в отличие от сугубо внутрироссийских потрясений первых двух.

Самая ненавистная из трёх революций сегодня — Февральская. "Гнусный заговор, государственная измена накануне победы в Первой мировой войне".

Совсем не поклонник Николая II, я неоднократно поддерживал доводы анти-Февралистов. Одно моё развёрнутое интервью подверглось критике именно по пункту "накануне победы в Первой мировой войне": "Как почти выигранная! Столько поражений, немцы в феврале 1917-го стояли под Ригой, взяли Польшу, Литву часть Украины, Белоруссии!"…

Пришлось, отвлекаясь от главной цели (сопоставления Февральской революции с "цветными-болотными"), объяснять: немцы и капитулировали в ноябре 1918, стоя недалеко от Парижа (ближе, чем к Питеру в начале 1917 г.), владея Бельгией, частью Франции… Одна из презираемых вами фактурных подробностей в том и состояла, что Антанта — геополитические стайеры, ресурсная база — весь мир. А "Центральные державы" — спринтеры, ресурсы — пол-Европы. НЕразгром в первый год уже гарантировал победу стайерам. Черчилль не врал, говоря, что Россия-1917 — корабль, прошедший бурный океан и затонувший в бухте назначения.

Сегодня из всех точек зрения на революции самая громкая — монархическая. Дошло до всероссийской акции "Прости нас, государь", постановки вопроса о восстановлении монархии. Идеализация Николая II дошла до "небес" и… полного тупика. Фокус, незамечаемый парадокс: чем лучше царь — тем хуже народ, его свергший. Продолжайте развивать эту линию — и вы из патриотических(!) побуждений сведёте русский народ к… иудеям, распявшим Христа.

Сегодняшняя "Игра в Царя" превращает конкретного Николая Романова, монарха, затем частное лицо, в нечто бесформенное, растяжимое под любые нужды. "Прищёлкнуть" кого-то? Если либералов — достают куклу в короне. "Смотрите! Это его они свергли в феврале 1917!". Если коммунистов: уже без короны, в скромной гимнастёрке. "Это его они расстреляли в 1918-м!".

Эта игра обессмысливает и столетие советской истории, когда всё вплоть до Победы-1945 рассматривают сквозь "очки 17.07.1918": что там ещё эти цареубийцы вытворили? Какую-то войну выиграли? Лишь бы замести следы! Отвлечь внимание от Главного События!

Канонизация мучеников — вне обсуждений, но попытки рисовать на одном челе и мученический венец, и корону подрывают ощущение реальности. Будто можно всем враз зажмуриться (игра), попытаться забыть элементарную хронологию. Из которой следует: царь не был мучеником, мученик не был царём (почти полтора года как)…

Слово о Белове

памяти русского гения

Владимир Бондаренко

Василию Ивановичу Белову 23 октября 2017 года исполнилось бы 85 лет. Мог бы и дожить, но народные русские беды сломили его раньше времени.

Василий Белов — народный русский гений второй половины ХХ века. Самое изначальное понимание крестьянской народной жизни, которая уходила в прошлое на наших глазах, дано им. Белов как бы закрыл глаза древней русской крестьянской цивилизации. Россия будет вечно, русские будут вечно, но такой крестьянской России уже никогда не будет. Так получилось, что Белову и его друзьям-коллегам — Валентину Распутину, Виктору Астафьеву, Фёдору Абрамову, Владимиру Личутину — довелось стать свидетелями великого крестьянского исхода с земли. Они сами и есть последний выдох русской крестьянской цивилизации. Беловский Иван Африканович из "Привычного дела" и есть последний народный традиционный русский герой.

Я хорошо знал Василия Ивановича, часто бывал у него и в Вологде, и в Тимонихе, парился в его деревенской баньке. Думаю написать о нём книгу в серии ЖЗЛ. Василий Иванович Белов и по жизни был очень интересным человеком, крупной личностью. В мировой литературе я бы сравнил его с Фолкнером или с Маркесом, такими же народными гениями. Он до самой старости был резковат, своеобразен, не стеснялся в выражениях. Спорил даже с друзьями. Уж тем более — с начальниками, которых вообще не признавал.

Неслучайно Белов не хотел уезжать из Вологды. Он и из Тимонихи своей бы не уезжал. Но там писателю тяжеловато жить: деревня достаточно далеко от Вологды, нет нужных условий для работы. Покинуть же Вологду и переехать в Москву — особенно в те времена, когда он стал всемирно знаменит, — Белов не захотел. Он и похоронить себя завещал в Тимонихе. На карте появилась ещё одна Ясная Поляна, ещё одна сакральная точка для русской души.

То, что написал Василий Белов, — настоящая русская классика. Он — великий русский писатель, его произведения — продолжение литературы Толстого, Лескова, Пришвина. Перечитывал накануне нынешнего юбилея писателя его "Привычное дело"… И вновь, спустя десятилетия, прочёл ту трагическую правду о русском крестьянине, которую не слышали, не хотели слышать долгие годы. Многое ли сегодня мы способны добавить к привычному уже для всех "Привычному делу"? Не говорю о художественности — любое художественное произведение неповторимо. Говорю о социальной правде, говорю о глубинном понимании нашей истории XX века.

Василий Белов прошёл свой долгий христианский путь к истине. Как мы увёртливо притворялись, чего только не сочиняли о героях Василия Белова, не стремясь понять его главной правды — о расчеловечивании человека в условиях правления безбожной власти! О боязни человека быть человеком. Какие только споры не вели мы о "Привычном деле", одни — идеализируя Ивана Африкановича, другие — обвиняя его в пассивности! Мы не хотели признавать, что жил он, как и вся русская деревня в те годы, — за чертой милосердия. Вспомним и по-человечески поймём, как нарастал, как каменел лютый гнев против каторжного, крепостного порядка у Ивана Африкановича. Какую оборону держал он за своё сено, накошенное по ночам, за свою корову, а глубинно — за народный уклад жизни, который как-то надо, пересилив себя, стишив себя, перенести через всех этих уполномоченных. И вот наш Стенька Разин, наш Африканыч "…сгрёб длинную согнутую из железного прута кочергу: ну!". Такая ненависть сидит изнутри у каждого мужика к несвободным формам правления, что о "рабском существовании" крестьянина говорить может лишь человек, не знающий ни сути крестьянской жизни, ни природной тяги к земле. И нет в нём никакой покорности и смирения. Но — во имя земли и смирялись, во имя земли и терпели. А взрывалось всё — и уходил мужик, уже лишённый всяческих понятий о нравственности, о долге, о работе — в барачное безразличие. И главнейший принцип Ивана Африкановича, принцип нравственный — стремление выжить как народ. Сберечь себя в человечности.

Василий Ивнович в памятной беседе со мной сформулировал: “Что есть главное в русской душе? Совестливость. И религиозность. Христианство — это и есть совестливость… Прежде всего, нам надо жить. Значит, противостоять дурному. Почему не можем мы побороться за семью? Или за русских, нынче разбросанных по всем независимым республикам, лишённых всяческих прав?

Ты должен нести свой крест в жизни, какой бы она ни была. В любых условиях… Сегодня как губили русский народ — так и губят. И проснётся ли русский народ от спячки своей — не знаю. Но мы обязаны будить. Я только этим и занимаюсь все годы. Всей прозой своей.

…Я желаю русскому народу победить. Я не думаю, что возможно какое-то восстание. Если бы было возможно, то уже и случилось бы. Все данные к тому, чтобы восставать народу, есть. Но поскольку мы — христиане, мы соблюдаем христианскую этику. Если придёт война на Россию, я и в свои семьдесят лет пойду на войну. И, как мой отец, погибну, может быть. Я молюсь за Россию каждый вечер и за свой русский народ, за родных и близких. Молюсь за спасение русских людей…

История России продолжается и сегодня. И литература наша русская продолжается. И нам надо делать сообща наше русское дело".

Прозу Василия Белова читают и любят в Японии и во Франции, в Китае и в Израиле, его переводили на все языки мира, ещё при жизни признали классиком. А что сейчас? Прошли годы после его смерти. Жива ещё его вдова Ольга Сергеевна, живы многие друзья, стоит в родном беловском селе Тимониха отстроенная им церковь… Но уже десятки раз местные писатели и поклонники таланта великого писателя ставят перед вологодским начальством вопрос о присвоении его имени одной из центральных улиц города — например, Октябрьской, на которой он жил, о библиотеке, об установке памятника. В Вологде в эти дни прошли всероссийские Беловские чтения — на них снова поднимались эти вопросы. Но в ответ — тишина.

Будто так уж много в Вологде великих писателей проживало!.. Да, характер у Василия Ивановича был не сахар (а у кого из больших писателей был мягкий характер?), с чиновниками он часто ругался, стыдил их. Может, до сих пор помнят и мстят? Тем более на Западе за него никто заступаться не будет, да и министр культуры Владимир Мединский вряд ли вспомнит о нём. Но, может быть, потому и тормозят установку памятника русскому гению, дабы не поддерживать стержневое народное направление в державной русской культуре. Президент что-то там глаголет, снизу что-то требуют, а чиновничья губернаторско-министерская серёдка привычно отмалчивается и гнёт своё. Ей-то Василий Белов не нужен и страшен даже, как символ русского дела. Не нужен им Лад в русской жизни.

Кто как не сам Белов в первую очередь дал суровую оценку всей деревенской жизни, кто ещё дал такой социальный анализ раскрестьянивания крестьянина? Поэтому так жалко. Поэтому мечтается, что было бы, если б по другому, праведному пути развивалась деревня. В любой легенде о Беловодье идеалы высочайшие простого мужика крупно видны. Потому — "сияй, прощальный свет" любви того же Василия Белова, не менее своих героев тоскующего по несбывшемуся.. Его герои не только спасли мир от фашизма, они и нас всех спасали, пока могли, от исчезновения как народа.

Настало время нам полюбить их (а давно бы пора!) и спасти, если ещё можем, русскую деревню. Вспомните, как любовно идеализировали дворяне в конце прошлого века мир исчезающей помещичьей усадьбы, как поэтизировали её быт. С нескрываемой любовью писали о "дворянских гнёздах" и Тургенев, и Бунин, и Гончаров, и Чехов. А ведь там и Салтычихи жили, в тех усадьбах, и крестьян регулярно пороли-продавали — в тех самых красивых-поэтичных. Что же мы для крестьянства нашего никаких уступок делать не хотим, никакой красоты признавать не желаем, от корней своих отворачиваемся?

Не стало Караваек, не модны и поэтические баллады о верности женского сердца, ждущего двадцать пять лет мужа с войны (рассказ "На Росстанном холме"), как-то скудеют люди, богатые сердцем на доброту, столь любимые Беловым. По признанию самого писателя, нет уже и Иванов Африкановичей… Поздно поэтизировать, идеализировать. Поздно анализировать, социологизировать. Поздно любить и прощать. Даже сельскую живность жалеть поздно. Даже драматизировать и очернять действительно — поздно.

Знать — не поздно. Понимать — не поздно. Чтобы то, что будет завтра, отличалось большей человечностью. Чтобы на земле появились, наконец, её настоящие народные хозяева. А земля передаст с неизбежностью людям, полюбившим её, знание о себе. Вот потому всегда необходим родной вологодской земле и всей России писатель Василий Белов.

Россия. СЗФО > СМИ, ИТ. Миграция, виза, туризм > zavtra.ru, 1 ноября 2017 > № 2480190

Революция как закат

переход к созиданию и строительству —это жестокая борьба с теми, кому на руку "перманентная революция"

Татьяна Воеводина

Революция — любая — это не заря новой жизни, как гласит заезженная формула. Революция — не восход, а закат. Революции происходят там и тогда, где и когда руководители государства, выражаясь на автодорожном жаргоне, "не справились с управлением". Да и само общество не сумело найти в себе духовных сил, чтобы превозмочь болезнь и гниль, которые в нём завелись. Гниль разрослась, подточила несущие конструкции здания — оно и рухнуло, наделав шуму и придавив многих жильцов. Об этом писали современники разных революций.

"Пламенный реакционер" граф Жозеф де Местр, переживший и описавший Великую французскую революцию в книге "Рассуждения о Франции", считал революцию наказанием за грехи прошлого. В этом много правды. Ему вторит Николай Бердяев, переживший опыт иной революции — Октябрьской 1917 года: "Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения. И осуждением до революции господствовавших слоёв общества бывает то, что они довели до революции, допустили её возможность. В обществе была болезнь и гниль, которые и сделали неизбежной революцию…".

Памятная всем капиталистическая революция 1991 г. была сломом советской жизни, которую не сумели вовремя и умно починить и перестроить. С 60-х годов стояла грандиозная задача выхода из мобилизационного, военизированного социализма и создания более подходящей новым поколениям системы без разрушения всего строя жизни. Но старые руководители страны предпочли жить по инерции, ничего не меняя. И произошла революция: наша жизнь обвалилась. На этом месте обычно раздаются вопли: она не обвалилась — её обвалили враги! Враги, дорогие товарищи, есть всегда. Вопрос в том, как мы на них реагируем. Когда в 1941-м году нашей жизни угрожала опасность, люди записывались в ополчение, а в 1991-м такие же простые люди ходили на Манежную площадь стоять против советской власти.

Подлинная заря новой жизни занимается не в момент революции, а позднее. Можно сформулировать парадокс: подлинная революция — это контрреволюция. Творчество нового, строительство на расчищенной революцией площадке начинается тогда, когда старая жизнь разрушена. Вот это строительство и создаёт новую жизнь. Разумеется, никакого возврата к дореволюционному порядку никогда не случается, даже если мы видим какие-то стилистические цитаты из прошлого, как это было и во Франции, и в России. Настоящая реставрация в истории невозможна, как нельзя дважды войти в одну реку.

Строительство на расчищенном поле — это преодоление революции, её массового психоза. Революционные эпохи — всегда массовое безумие. Мы это исторически недавно испытали на себе. Как могло случиться, что нормальные с виду граждане массово уверовали, что, отменив 6-ю статью Конституции, устроив такие или сякие выборы, отдав государственные фабрики, которыми так-сяк управляли знающие люди, в руки невесть каких импровизаторов, мы все вдруг заживём богаче и комфортнее прежнего? Откуда возьмётся богатство? Оно что, создаётся на выборах? Но ведь в это верили! Как свято верили в то, что "так жить нельзя", а потому надо сломать, взорвать, пустить по ветру всю старую жизнь. И стояли на площадях, чтобы потребовать: КПСС, уходи! Подлинное затмение разума, как назвал этот процесс С.Г. Кара-Мурза. И это типично для всех революций — такое затмение.

Сейчас у нас, судя по многим признакам, революция-слом заканчивается. Её, конечно, нельзя закончить по сигналу, декрету или иному начальственному предписанию. Её можно только преодолеть, изжить. Сейчас, как мне видится, именно и происходит изживание революции-разрушения. Начало этого процесса раньше всех почуяли наши заклятые геополитические партнёры. И тотчас подняли русофобскую бучу: им нужно, чтобы революция у нас продолжалась, а созидательная фаза так и не наступила.

Переход к созиданию и строительству — это жестокая борьба с теми, кому на руку троцкистская "перманентная революция". Похоже, это общая закономерность: на выходе из революции накал схватки растёт. Именно об этом известный сталинский тезис об усилении классовой борьбы по мере продвижения к социализму.

Сегодня, борьба идёт, но успехи пока скромны: даже деньги из офшоров вернуть не удалось: сильные и властные это просто проигнорировали. Вообще, только интеллигенты, сроду ничем не управлявшие, верят в то, что главное — понять, что делать (а если не понятно — спросить у них, интеллигентов), а дальше довольно приказать — и все возьмут под козырёк и выполнят. На самом деле, даже в маленькой компании сопротивление среды — колоссально и продавить какое-то решение гигантски трудно.

Нынешняя жизнь напоминает мне зарастание леса после пожара. Среди страшных обугленных головёшек поднимается свежая зелень, растёт, тянется к свету. Но каждый лесовод знает: если мы хотим получить лес определённой породы — его нужно сажать. Само собой вырастает вовсе не то, что требуется.

Хочется верить, что те, кто на стороне России, сумеют закончить революцию без особых потрясений, и мы ещё насадим свои леса и построим города-сады.

ФЕСТИВАЛЬ СВЕТА В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ

4 и 5 ноября петербуржцы и туристы насладятся удивительным красочным представлением. На главной площади Северной столицы и на Петроградской набережной пройдет осенний Фестиваль света.

Праздник посвятят 100-летий русской революции. На фасадах Эрмитажа и Главного штаба развернутся мультимедийные 3D-спектакли. В свете прожекторов «оживет» и «Аврора». Знаменитый корабль вспомнит свою историю, проживет ее заново. Световое представление расскажет о строительстве крейсера, о его боевом пути, залпе, перевернувшем мир и революционных событиях.

На Дворцовой площади пройдет состязание художников-мэпперов. Пять команд из России, Италии, Франции, Испании и Польши в своем неповторимом стиле проиллюстрируют одну из пяти известных песен о Петербурге. Победитель определится по итогам интернет-голосования.

Подробнее о событии можно узнать по хештегам #ИдиНаСвет и #АВРОРА17.

Дубай, ОАЭ. 31 октября в Дубае стартовала 4-ая Международная выставка Gulfood Manufacturing 2017, ориентированная на продавцов и покупателей пищевого и упаковочного оборудования, упаковки и ингредиентов. Выставка также включает направления по логистике и хранению. Всего в выставке принимают участие более 1500 компаний, сформированы национальные павильоны многих стран, в том числе Италии, Германии, Турции, Франции, Великобритании, Украины и др.

Впервые на выставке Gulfood Manufacturing представлен коллективный российский павильон, сформированный при поддержке Министерства промышленности и торговли РФ, Российского экспортного центра и ассоциации «Росспецмаш». На стенде в разделе «Производство и упаковка», который расположен в павильоне Za’abeel Hall 3, представлены крупнейшие российские производители пищевого оборудования: «Таурас Феникс», «Тверьторгмаш», «Акмалько Инжиниринг», «Полиэр», «Тайфун Инновация», «Аксоид Сетки» и «Интеграл Плюс». В разделе «Ингредиенты», который находится в павильоне Saeed Hall, российскую экспозицию представляет компания Русские ингредиенты».

Управляющий партнер компании Profex – официльный представитель выставки Gulfood Manufacturing 2017 Кямран Мехтиев отметил: «Ежегодный рост числа участников выставки Gulfood Manufacturing отражает рост производства продуктов питания и напитков в регионе. Организация российского павильона на выставке Gulfood Manufacturing является очень важным событием как для российских экспортеров, так и для местных покупателей, которые проявляют большой интерес к российской продукции».

В ходе конференции, на которой были представлены отраслевые возможности ОАЭ, участников российского стенда поприветствовали Мария Ёлкина, начальник отдела пищевого оборудования Министерства Промышленности и торговли РФ, Алла Елизарова, директор ассоциации Росспецмаш, Павел Бурлаченко, эксперт по развитию экспорта машиностроения Российского Экспортного Центра, Олег Лаврик, вице-председатель Президиума Российского Совета предпринимателей в Дубае и Кямран Мехдиев, управляющий партнер компании Profex.

По данным Дубайской ТПП, к наиболее востребованными товарами на рынке Дубая остаются продукты из мяса и птицы, хлебобулочные и молочные изделия.

1 ноября 2017 года в зале Hatta B&C состоялась встреча российских экспонентов с производителями продуктов питания и напитков из стран Ближнего Востока. На встрече компаниям рассказали о методах поддержки российских экспортеров, а также о процессах производства продуктов питания и напитков в ОАЭ.

Министр внутренних дел Франции Жерар Коллон после теракта в Нью-Йорке, жертвами которого стали восемь человек, заявил, что угроза подобного нападения на французской территории остается высокой.

"К сожалению, текущая ситуация в мире такова, что уровень угрозы остается высоким", — сказал министр в интервью телеканалу BFMTV, отвечая на вопрос о том, возможен ли во Франции теракт, подобный тому, что произошел в Нью-Йорке.

По его словам, в нескольких французских городах приняты дополнительные меры безопасности.

В среду во Франции перестало действовать чрезвычайное положение, введенное на территории страны решением кабинета министров по предложению президента Франсуа Олланда после терактов 13 ноября 2015 года. Одновременно с этим вступил в силу закон о борьбе с терроризмом. Коллон не исключил, что режим ЧП возобновится, если в стране произойдет еще одно "массовое убийство".

Во вторник днем в Нью-Йорке грузовик выехал на велосипедную дорожку в юго-западной части района Манхэттен. Водитель проехал несколько улиц, сбивая на своем пути велосипедистов. Грузовик также врезался в школьный автобус. После этого водитель вышел на улицу с пистолетом для пейнтбола, в него выстрелили сотрудники полиции. Подозреваемый был госпитализирован. Жертвами инцидента стали восемь человек, более десяти ранены. Власти считают произошедшее терактом.