Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Махар Вазиев: «Урин был со мной абсолютно честен»

Елена ФЕДОРЕНКО

Махар Вазиев возглавил балет ГАБТа семь месяцев назад. Его приход прогнозировали, но все равно он казался невероятным.

В театральных кругах Вазиев известен своим благородным танцем и актерской страстью к перевоплощениям. Завершив сценическую карьеру, танцовщик-премьер повел родной Мариинский балет в 13-летнее плавание как руководитель. При нем труппа расширила афишу историческими реставрациями и проложила мостки к современной хореографии. На берегах Невы, по инициативе Вазиева, первыми затанцевали реформаторские опусы Уильяма Форсайта, зажглись звезды молодого поколения: Ульяны Лопаткиной, Дианы Вишнёвой, Светланы Захаровой. Потом возник «итальянский период» — в «Ла Скала» осетин-петербуржец попал, когда там царила балетная анархия и ранее известная труппа безропотно мирилась с унизительным положением довеска к опере. Миланские джунгли новый хозяин заметно облагородил, по сути, возродив хореографическое искусство. Теперь он в Большом. Вазиев встретил корреспондента «Культуры» словами: «Не люблю я интервью, мне больше нравится заниматься делом».

культура: Вы долго служили в Мариинке, да и по воспитанию — петербуржец. Вопрос неизбежный: чувствуете ли противостояние двух столиц в области балета? Не миф ли это — разница в стиле и эстетике?

Вазиев: Отчасти миф, но все равно среда формирует, а города — разные. Что касается школы классического танца, то его основа — первая выворотная позиция — едина. Иначе не сможете стать классическим танцовщиком. Такое уж правило. Мы говорим о системе Вагановой, о влиянии петербургской школы, но не надо это воспринимать однобоко. Посетил я экзамены в Московской академии хореографии у Марины Леоновой и приятно удивился выучке и стилю, кардинальной разницы не увидел. Но миф живуч — людям свойственно придумывать легенды, на то у нас и воображение.

культура: Начиная с 30-х годов в Большой переводили ленинградцев…

Вазиев: В Москву переехали Елизавета Гердт, Семенова, Уланова, да и Юрий Григорович, не забывайте, тоже из Петербурга. Московское исполнение отличалось желанием выразить индивидуальность, иногда в ущерб канону: «Неправильно, зато удобно, и я прыгаю…» В Петербурге более консервативно относились к чистоте танца. Наибольшие расхождения — в репертуаре, но связаны они с советским периодом. В царские времена и Мариинским, и Большим руководила единая Дирекция Императорских театров.

культура: В чем сейчас разница?

Вазиев: Мариинка — театр Петипа, его балеты — основа репертуара. Большой — спектакли Юрия Григоровича, в афише и его оригинальные постановки, и редакции классики. «Ковент-гарден» — наследие Аштона и Макмиллана. «Гранд-опера» опирается на Нуреева. Мы как-то говорили об этом с Брижит Лефевр и обнаружили, что русские отстаивают свой «золотой фонд» французом Петипа, а французы сразу называют имя Нуреева. Так парадоксально сложилось.

культура: Сезон 2017–2018 заблаговременно объявлен годом Петипа. Наверное, Большой возобновит что-то из его наследия, Мариинка Ваших лет руководства славилась историческими реконструкциями балетов по старинным записям.

Вазиев: Конечно, мы будем отмечать важную дату, примем активное участие в юбилейных торжествах.

культура: Значит, на вопрос, ждать ли нам реставрации спектакля Петипа, Вы не ответите?

Вазиев: Мы могли бы огласить планы на 2–3 года вперед, они сверстаны, но в мире такой практики нет. Может, покажем какой-либо из балетов Петипа или фрагменты его работ — я сейчас стараюсь вас запутать, чтобы не сказать ничего конкретного. Объявим весной.

культура: Как будут сочетаться привычная классика в постановке Григоровича с аутентичной (насколько это возможно) хореографией Петипа?

Вазиев: Ни противоречить, ни мешать друг другу они не станут. В Мариинке идут две «Спящие красавицы». Когда Сергей Вихарев реставрировал этот шедевр, у нас мысль о снятии с репертуара версии Константина Сергеева даже не мелькала. В Большом театре есть же две «Жизели».

культура: Редакция Владимира Васильева исполняется гораздо реже, по случаю. В нынешнем сезоне ее и вовсе нет на афишах. Так что пример не типичный.

Вазиев: Не соглашусь. Я приступил к работе 18 марта, и до отпуска шли обе редакции на разных сценах. Огромная роскошь, что Большой имеет две площадки, но они неравнозначны по размеру и техническому оснащению, в чем заключаются сложности. «Гарнье» и «Бастий» в Париже, две сцены Мариинки — соизмеримы, они легко принимают один и тот же спектакль. Мы же при планировании репертуара не можем руководствоваться только одним желанием показать тот или иной опус.

культура: Балетоманы удивляются, если не сказать возмущаются, как мало в этом сезоне предполагается показов «Лебединого озера»: по два — в ноябре и в самом начале календарного года. Связано со сложностями планирования?

Вазиев: Конечно. «Лебединое» станцуем дважды в январе на фестивале Юрия Григоровича, когда в течение двух месяцев пройдут практически все спектакли выдающегося хореографа. Сложностей и впрямь много. Весной прошлого сезона мы показывали «Баядерку», она не шла до этого два года, чего не должно быть в Большом театре. И «Лебединое озеро», и «Баядерка», и другие классические шедевры следует включать в афишу ежесезонно. Сколько раз? Как можно больше.

культура: В Большом театре сегодня огромнейший репертуар, и многие балеты, дорогостоящие и любимые публикой, томятся на «скамейке запасных». Нужны ли в такой ситуации новые спектакли?

Вазиев: Хороший вопрос. Да, есть балеты, которые выпали из репертуара, показывать их регулярно не получается. Имеет ли смысл тогда ставить новые? Даже мой отрицательный ответ не сыграет никакой роли. Жизнь устроена так, что сколько бы ни было спектаклей в багаже, театр всегда стремится вперед. Неизбежный творческий процесс. Не может такой коллектив, как Большой театр, ограничиваться сохранением базового наследия и хорошим исполнением текущего репертуара. Хотя фактор — важный. Большой балет славится именно классикой, а она капризна. Например, если не исполнять ее часто, то едва ли возможно хорошо танцевать. Но нужна ли нам сегодня компания, которая танцует классические спектакли замечательно и только? Нет, конечно. Это убийственно. Мы не можем довольствоваться тем, чего добились. Любое завоевание мгновенно становится вчерашним днем — так устроен театр. Надо идти вперед. Как? Создавать новые проекты, способствующие росту, причем — безостановочному. Значение имеет и система проката балетных спектаклей, и то, как они собираются в афишу.

культура: И все-таки, сколько должно быть современных постановок в соотношении с классическими и какой смысл Вы вкладываете в само определение «современный»?

Вазиев: Общепринято называть таковыми спектакли, создаваемые в наше время. Я вижу чуть иначе. Для меня это работы в неклассическом направлении, где ведется поиск нового стиля и пластического языка. Очевидно, что 72–73 процента репертуара должна составлять классика, остальное — постановки экспериментальные.

культура: В ГАБТе налицо несколько болевых точек. Одной — балетов, что пылятся на полке, — мы коснулись. Другая — теряет традиции характерный танец, важный для Москвы.

Вазиев: Согласен. Большой всегда отличался яркими характерными танцами. Этим вопросом я начал заниматься еще до отпуска: пригласил Аллу Богуславскую, и она подготовила с артистами некоторые танцы, хотел понять, чего мы лишились и в какой степени.

культура: Скажите о впечатлениях, поразивших Вас в непростом и многолюдном коллективе Большого — со знаком «плюс» и «минус».

Вазиев: Неожиданную радость, даже открытие, принесли гастроли в Лондоне. Смешно утверждать, что компания чувствовала прилив свежести и бодрости в конце сезона, непростого по количеству спектаклей, разнообразию репертуара, еще и как-то отреагировав на смену руководства. По собственному опыту знал, что после успешного начала длительных гастролей происходит естественный спад. Ждал этого, но напрасно: актеры и педагоги продемонстрировали редкий энтузиазм и эмоционально мобилизовались. Все 22 спектакля, плюс пять генеральных репетиций провели на мощном подъеме. Такое редкое и поразительное качество свидетельствует о единстве ансамбля. Ведь ансамбль — не просто ровные линии, надобные для чистоты текста танца, но высшее проявление единения, когда актер танцует не только за себя, а еще и за того, кто рядом. Самое ценное и самое восхитительное впечатление.

Особо негативных моментов не назову, за что благодарен Владимиру Урину, убедившему меня прийти в Большой. Когда мы вели переговоры и обсуждали всевозможные вопросы, ни в чем он не слукавил и ничего не преувеличил — все соответствует реальности. Поэтому неожиданностей не было. Единственно, что меня поразило, в кавычках, — количество солистов. Никак не ожидал, что их в театре — 63. Система балетного труда такова, что заработная плата зависит от занятости. Если солист редко выходит на сцену, он получает только базовую ставку. А как всех занять? Как продвигаться молодым талантам?

культура: Вы не возглавили балет Большого в 2011-м, потому что не было Владимира Урина, который умеет убеждать?

Вазиев: Меня не раз приглашали в Большой. Сомнения брали верх. Да, мне удалось чего-то добиться с единомышленниками в Мариинском, что-то наладилось в «Ла Скала», но это не значит, что могло получиться в Большом. Каждый раз я спрашивал себя: буду ли полезен? Нет, я не играю словами, а совершенно искренне признаюсь в том, что меня заботило. Почему Урину удалось? Он был абсолютно честен и на первой же встрече сказал: «Ну, хотя бы ты можешь начать думать об этом?» Его «хотя бы» и сыграло решающую роль. Мало кто понимает, что такое балет Большого театра. Имею в виду объем и масштаб вопросов, подлежащих решению. Давайте честно и без уничижительных амбиций: что такое руководить балетом Большого? Помогать расти. Если вы не создадите здесь атмосферу, когда артист из самого дальнего ряда кордебалета будет чувствовать, что в нем заинтересованы, никогда ничего не измените. Я понимал, что работать придется почти круглосуточно, и это тоже рождало сомнения.

культура: Не жалеете, что получили столь хлопотное хозяйство и покинули теплый Милан, где все наладили?

Вазиев: Уже могу сказать, мне безумно нравится здесь работать. В Большом замечательные педагоги, и они, невзирая на богатейший опыт, хотят учиться, развиваться, продвигаться вперед. Как интересно работать с Мариной Кондратьевой, Светланой Адырхаевой, Региной Никифоровой, Владимиром Никоновым, Татьяной Красиной, да со всеми. Действуем вместе: общаемся и находим решение. Тут колоссальная надежда, сила и вера. Практически каждый день я хожу на уроки — не для того, чтобы контролировать и проверять, в чем многие уверены. Смотрю с иной позиции: соотношу свое видение артиста и задач, выполняемых труппой, с тем, как то же самое видят наставники — педагоги и репетиторы. Проверяю не их, а себя.

культура: Думаю, что педагоги, а каждый в ГАБТе — личность незаурядная, благодаря Вашему авторитету идут на контакт. Рада: ожидая нашего интервью, видела, как артисты стремятся попасть к Вам на разговор. Вспомнила, как сокрушались в Мариинке по поводу Вашего жесткого и бескомпромиссного руководства. С возрастом стали толерантнее или подключили восточную мудрость?

Вазиев: Самому себя оценивать — забавно, но, кажется, я был очень дерзким в начале. Какой сейчас? Ваше слово «толерантность», по-моему, подходит. В репетиционном зале я, наверное, и теперь не самый приятный человек, но там главное — требования к определенным танцам, па, движениям, которые надо строго исполнять.

Глубоко убежден: чтобы понять друг друга и прийти к качественному результату, надо разговаривать. Метод мой достаточно прост: хочу услышать каждого артиста и каждого педагога, а потом вместе с ними репетировать. В разговоре я понимаю их, в работе — чувствую. Артисты же люди беззащитные, их нельзя отфутболивать. Подумайте: мама с папой воспитывали ребенка, педагоги в течение восьми лет вкладывались в него, раскрывали его способности, и мне теперь надо определить то, в чем они могут ярче проявиться. Когда ко мне подходит девочка из кордебалета с просьбой подготовить какую-нибудь партию, всегда отвечаю согласием. Почему я должен говорить «нет»? Это же фантастика, что у нее есть желание расти. С годами приходит безумное желание помочь. Я счастлив, что могу дать артисту шанс. Интересно следить за его движением вперед. Остальное — сплетни, интриги, пресловутая атрибутика театральная — положа руку на сердце, совсем не трогает. До меня в Большом было замечательно, и после меня будет так же. Сегодня есть возможности и силы помочь тем, кто здесь работает, что для меня — важно. Иначе не стоит этим заниматься.

культура: Вы говорите, что хотите поднять труппу на другой качественный уровень. Как?

Вазиев: Заинтересовать каждого. За редким исключением для всех артистов кордебалета можно найти какие-то сольные фрагменты, где они будут замечательны — кто-то в характерном, кто-то в актерском плане, кто-то сможет неплохо станцевать «четверку». Тогда актер всегда будет в форме, будет знать, что он нужен. Надо провоцировать на творческий рост. Есть три исполнительских уровня — верхний, средний и нижний. В больших театрах все определяется прежде всего средним уровнем.

культура: Теми самыми 63 солистами?

Вазиев: Да, это самое мощное звено. Но надо-то поднять нижний уровень, кордебалет. Он «вытолкнет» и другие. Мне уже говорили о том, что вы, мол, сидите с актерами с утра до вечера. Это — моя работа.

культура: Нечасто встречается подобная практика руководства.

Вазиев: Есть и другая форма правления. Мы можем пойти побеседовать в кафе, а я по телефону стану решать неотложные проблемы. Будет результат? Будет, но иной. Вот и все.

культура: Есть в Большом премьер — американец Дэвид Холберг. На часть сезона он улетает в родной Нью-Йорк, беднягу преследуют травмы. Опыт приглашения талантливого иностранца в штат оправдан?

Вазиев: Я бы свою точку зрения высказал, если б не работал в Большом. Сейчас уже не могу, хотя приглашали Холберга задолго до моего прихода. Дэвид получил жуткую травму, шаг за шагом лечился, из его письма знаю, что он восстановился и очень хочет танцевать у нас. Не буду скрывать — для меня вопрос, в качестве кого он должен быть здесь? Как приглашенная звезда, гость, штатный премьер? Ответ — неоднозначен. Дэвиду я ответил, что нам необходимо встретиться и все обсудить.

культура: Вы говорите «компания», «актер», «проект», для российского уха привычнее «труппа», «артист балета», «спектакль». Так европеизировались?

Вазиев: Не думаю, что моя лексика связана с работой за границей. Для меня нет труппы, а есть единая компания. И танцовщики — прежде всего актеры балета, хотя и пишется их специализация даже в законодательных документах как «артист балета».

культура: У Вас немало талантливых соотечественников, среди них — Евгений Вахтангов, «майор Вихрь» Вадим Бероев. Сегодня три ключевые позиции в главных оперно-балетных домах России занимают осетины: Валерий Гергиев, Туган Сохиев и Вы. Остались ли связи с малой родиной? Как относитесь к бурной полемике о переименовании осетин в алан?

Вазиев: Благодарен Осетии за все, что она мне дала. Я рос абсолютно счастливым мальчиком, окруженным нежностью, лаской, любовью, и не только со стороны мамы и бабушки (отец умер, когда мне было полтора года). Земля, где ты родился, остается самой дорогой. Во Владикавказе живут мама, брат, сестра, их дети и огромное количество друзей детства. В отличие от Гергиева и Сохиева, я уехал из Осетии очень рано и воспитывался в Ленинграде. Что касается переименования осетин в алан, не хочу показаться нейтральным человеком, но меня куда больше интересует суть вопроса, чем форма. Я — осетин и не думаю, что, если назовут аланом, в чем-то изменюсь.

Готов удивить Вас: для меня Петербург — это Ленинград, куда я отправился учиться еще ребенком. Владикавказ вспоминаю как Орджоникидзе, куда мы ездили к родным. Когда приезжаю в Осетию, я уже не Махар Хасанович, а тот маленький мальчик, который там рос. Становишься тем, каким был когда-то, без надуманных иллюзий. Возникает потрясающее ощущение, ведь чего бы мы ни добивались, как бы наши жизнь и карьера ни складывались, человеку свойственно тянуться к чистоте.

культура: Помню, какую сенсацию произвели две одноклассницы из Пермского хореографического училища на Международном конкурсе 1973 года. Надя Павлова и Оля Ченчикова одержали тогда блестящие победы. Сейчас Ваша жена Ольга Ченчикова работает в Большом, и это — отличное приобретение Москвы. С Надеждой Павловой они общаются?

Вазиев: По-разному сложилась их личная и творческая жизнь, тем более что последние годы мы работали в Италии. Они не виделись долго, теперь обе преподают в Большом.

культура: Руководить супругой — комфортно?

Вазиев: Когда жена в подчинении, есть и большой минус, и колоссальный плюс. Минус, потому что рабочие моменты переходят в дом. Плюс — я требую от Ольги того, чего никогда не смогу спросить с других. Например, занимать репетициями выходные. Педагоги перегружены и имеют право на отдых. Для Ольги Ивановны исключено: надо — значит надо. Не спущу ей того, что прощу остальным коллегам. Временами даже укоряю себя за чрезмерную жесткость. Но у нас давно сложилось, как во всякой нормальной семье: она — хозяйка дома, на работе хозяин я.

культура: Артисты, наверное, думают, что если будут репетировать с Ченчиковой, то их карьера пойдет в гору.

Вазиев: Да полная чушь! Главным критерием является талант, и никакие «междусобойчики» на работу не влияют.

Перед каждым педагогом ставлю конкретные задачи. Руководитель должен приходить, контролировать, участвовать — это нормальный процесс. Если его не будет, то результат окажется усредненным. Педагог подчас становится заложником своего успеха, потому что каждое следующее мое требование — сложнее. Иногда он устало парирует: «Я же человек…» Тогда отвечаю: «Нет, Вы творческий человек, а не простой и обыкновенный. Значит — творите!»

Раз в три месяца я собираю всех педагогов и говорю, чего мне не хватает и над чем мы вместе должны думать. Вчера на таком совещании зашел разговор о том, кого надо было везти на лондонские гастроли, а кого не стоило. Мне же дела нет до Лондона, Парижа, Милана. Я люблю эти города, но наши две сцены в Москве — куда важнее. Пора ценить свое и себя. Самое лучшее должно показываться здесь. Уверяю Вас, любая, даже самая статусная западная компания не устраивает из гастролей чего-то особенного. Они привозят то, что делают дома. А мы…

культура: …всегда хотим удивить.

Вазиев: Большой балет — бренд мирового уровня. Мы удивляли, удивляем и будем удивлять при одном условии — если научимся оставаться разумными, здравыми, понимающими и умеющими ценить свое настоящее. К нам будут тянуться, невзирая на санкции. Санкции приходят и уходят, мы же должны делом доказывать, и себе — прежде всего, что способны создавать продукт самый востребованный.

Бравируем тем, что нас пригласили выступать за границей. Поверьте, я бы куда более желал гастролировать в маленьких и средних городах российской провинции, нежели в мировых культурных столицах. Чтобы наши зрители видели все лучшее, что есть в стране. В регионах столько талантливых людей, но, к сожалению, далеко не все города располагают театральными зданиями, где мы можем показать «Спящую красавицу» или «Спартака». Стоит искать формы — например, гала-концерты, но мы должны обязательно помогать провинции. Я чувствую серьезную потребность ездить как можно больше по России.

культура: Замечено, что Вы протежируете Ольге Смирновой, и, на мой взгляд, она того заслуживает. А недавно провели в высший статус балерины солистку Юлию Степанову, дав ей возможность перешагнуть через ступеньку в иерархии рангов. Они обе петербурженки. Совпадение?

Вазиев: Ольга Смирнова — отдельный случай, тут вы правы. Юля Степанова замечательно станцевала в Лондоне, она для меня явно балерина. И Петербург здесь ни при чем. Мы начинали разговор с разницы менталитетов школ. Посмотрите на Катю Крысанову — она как будто училась в петербургской школе, но она наша, московская выпускница. Теперь нашей я называю московскую академию.

культура: Во многих западных странах за мнением критика идет публика, у нас этого нет и в помине. Отдельные статьи о спектаклях Юрия Николаевича Григоровича чудовищны и несправедливы, но зрителям нет до них дела, балеты мэтра они принимают на ура. Высказывают рецензенты претензии к неяркому по эмоциям танцу прекрасной Светланы Захаровой, балерина перестает давать им интервью, отказывает в аккредитации на творческие вечера, но армия ее поклонников от того не редеет. Может, и не нужен наш труд?

Вазиев: Ошибаетесь, роль критики важна. Во всем мире, действительно, мнения ведущих специалистов могут сильно повлиять на продажу билетов и на отношение публики. Я бывал в «Ковент-гарден» на прекрасных проектах, а зрительный зал — неполный. Потому что до этого всеми уважаемый Клемент Крипс в Financial Times дал отрицательный отзыв. Здесь же авторитет Григоровича доминирует над оценкой критиков. Придет время, сложится и у нас институт критики. Наша страна — новая Россия — молодая, она развивается мощными шагами. Когда-то Анна Кисельгофф рассказывала, как спросила Баланчина о том, хотел бы он, чтобы его балеты шли через сто лет? Он ответил: «Не хотел бы, чтобы надо мной смеялись». С возрастом понимаешь, что для многих оценок должно пройти время, и его невозможно ускорить. Зрители, покупающие с рук билеты на «Щелкунчика» на 31 декабря за огромные деньги, статьи не читают. Для нас же, профессионалов, критика необходима, и мы всегда обращаем внимание на написанное — любой творец ждет признания и понимания.

культура: Не опасается ли Большой театр второй раз ступать в одну и ту же реку? Имею в виду биографический балет «Нуреев», заказанный команде, что осуществила «Героя нашего времени»: композитор Демуцкий, хореограф Посохов и во главе этого союза — Кирилл Серебренников, режиссер-провокатор.

Вазиев: Кирилл — человек талантливый, неординарный, креативный. Помню, как в Мариинке он ставил оперу Верди. Успевает многое: балет, опера, драма, кино. В «Герое нашего времени» я вижу отчасти новую форму для балетного спектакля. Показалось рациональным сделать еще один проект в том же соавторстве. Могу ли гарантировать качество? Никто не может. Но, очевидно, будет интересно. Часто отвечаю на вопрос: почему «Нуреев» в Большом, ведь он начинал в Мариинском театре, тогда Кировском, а потом связал жизнь с зарубежьем? Рудольф Нуреев — личность, не привязанная к месту. Буквально три дня назад мы обсуждали макет, Серебренников представлял концепцию. Но я не столько люблю слушать, сколько смотреть. Куда более меня интересует практический результат. Ценю хореографа Юрия Посохова и дорожу его дружбой с Большим. Он замечательный художник и вышел из недр этого театра. Хорошо, что он возвращается сюда, обогащенный опытом работы на Западе. Вернулся и Слава Самодуров, воспитанник Мариинки, трудившийся в Амстердаме и Лондоне. Как он поднял балет в Екатеринбурге, честь и хвала.

Я за то, чтобы люди ездили, набирались знаний и возвращались. Ужасно, когда таланты покидают страну навсегда. Во времена «железного занавеса» встречался на гастролях с бывшими коллегами, закрывшимися от мира, они не шли за кулисы, объясняя это тем, что уже никого не знают. Сегодня, к счастью, не то время — мы общаемся. Надо уметь ценить свое настоящее и критиковать то, что не устраивает. Только не говорите, что демократия — не у нас, а где-то там, в Европе. Я работал в Италии, когда самолет президента Боливии Эво Моралеса посадили в Вене, а Франция, Италия и Португалия не пустили борт в свои воздушные пространства. Лайнер досмотрели, искали Эдварда Сноудена. Это что — демократия? Нарушаются законы, международное право, и такой поступок по отношению к первому лицу государства — унижение всего народа.

Не нравится в России? Садись — улетай, но состояться там — ох, как непросто. На мой-то взгляд, жить в Москве и работать в Большом театре или жить в Петербурге и работать в Мариинке — здорово.

Россия > СМИ, ИТ > portal-kultura.ru, 27 октября 2016 > № 1959380 Махар Вазиев

Боливийский плацдарм.

Южная Америка – континент, где энергодефицитные, но экономически развитые страны соседствуют с сырьевыми энергоизбыточными. Как, например, более благополучные и индустриальные Аргентина и Бразилия с бедной, но богатой газом Боливией. Для инвесторов добычные проекты в стране-поставщике становятся своеобразным «ключом» к более доходным рынкам государств-покупателей топлива. Так, «Газпром», уже несколько лет обсуждающий проекты добычи и продажи углеводородов в Аргентине и Бразилии, в этом году начнет поставки туда из Боливии. Скорее всего, эта страна будет использована нашей госкомпанией как база для экспансии в различных секторах газовой отрасли и других стран континента.

В начале осени международный консорциум в составе французской Total E&P Bolivie, российского Gazprom International, и еще двух акционеров начал промышленную добычу на крупнейшем в Боливии газоконденсатном месторождении «Инкауаси». Его запасы с учетом площади-сателлита «Акио» оцениваются в 70,8 млрд куб. м газа и 4,8 млн тонн конденсата. До конца года мощность промысла должна выйти на уровень 6,5 млн куб. м газа и 5 тыс. баррелей конденсата в сутки. В нынешнем десятилетии эти показатели будут увеличены в 2 раза, благодаря чему совокупная добыча газа в Боливии возрастет на 12%. Добытый на «Инкауаси» газ пойдет на внутренний рынок, а также в Аргентину и Бразилию.

По запасам природного газа Боливия занимает третье место в Латинской Америке (после Венесуэлы и Тринидада и Тобаго). Доказанные запасы газа составляют 296 млрд куб. м; запасы по категории 3Р превышают 1,75 трлн куб. м.

Территориальное распределение ресурсов газа Боливии, млрд кубометров

 В целом к 2020 году Боливия планирует увеличить производство «голубого топлива» более чем на 30%, что повлечет за собой и наращивание экспорта, при этом страна уже сейчас является крупнейшим экспортером природного газа в Южной Америке. «Газпром» намерен занять сильные позиции в боливийской газодобыче благодаря участию в нескольких проектах разведки и разработки, а также в смежных бизнесах, которые российская компания старательно продвигает.

Стоит отметить, что работать в Боливии «Газпром» начал ненамного раньше подготовки вхождения на топливный рынок более крупных и богатых Аргентины и Бразилии. Однако разнообразные планы сотрудничества, которые предлагал российский инвестор местным властям и компаниям, пока остаются нереализованными. Теперь же «Газпром» получил гарантированную долю в экспортных поставках в эти страны, и, соответственно, рыночную нишу на их рынках.

Параметры рынков стран-потребителей боливийского газа, млрд куб. м в год

*Импорт природного газа из Боливии составляет 6 млрд куб. м в год. Кроме того, закупаются еще 4 млрд куб. м СПГ в Тринидад и Тобаго и 1 млрд куб. м в Нигерии.

«Инкауаси» – самый крупный, продвинутый и наименее рискованный проект освоения новых газовых запасов в Боливии. Территориально он расположен в пределах наиболее перспективного на углеводороды района Боливии – Центральнопредандийского нефтегазоносного бассейна («Субандино»), в предгорьях Анд на юге страны. Месторождение располагается в южной части лицензионного блока «Акио» площадью 254 квадратных километров и в северной части блока «Ипати» площадью 237,5 квадратных километров. Первопроходцем в этих местах стала Total, которая сначала выявила перспективную структуру, а затем и месторождение «Инкауаси» в 2004 году.

На блоках были выполнены сейсморазведочные работы 3D на площади около 300 квадратных километров и намечены места для строительства дополнительных поисковых скважин. В 2011 году очередная разведочная скважина – Акио-Х1001 – установила распространение газоносной территории в северном направлении в пределах одноименного лицензионного блока. А в 2013 г. площадь месторождения была расширена на юг, благодаря результативной оценочной скважине «Инкауаси-2». Доразведка с целью прироста дополнительных ресурсов продолжается; сейчас испытывается вторая оценочная скважина «Инкауаси-3».

Полученные благодаря бурению данные позволили установить, что средняя глубина залегания продуктивных горизонтов составляет 5000-5500 метров. Для организации опытно-промышленной разработки на месторождении запущены 3 эксплуатационные скважины, построена установка комплексной подготовки газа мощностью 6,9 млн куб. м в сутки, создана система внутрипромысловых трубопроводов, а также построен 100-километровый газопровод, соединивший месторождение с сетью магистральных газопроводов Боливии и экспортных маршрутов в соседние страны.

Стоимость запуска месторождения «Инкауаси» уже составила порядка 1,5 млрд долл., объем инвестиций в Стадию 2 – полномасштабную разработку месторождения – оценивается в 750 млн долл. Очевидно, это связано с тем, что во время опытной эксплуатации была построена основная часть инфраструктуры, а капвложения на Стадии 2 пойдут преимущественно в расширение скважинного фонда и увеличение мощности установки комплексной подготовки газа до 19,5 млн куб. м в сутки. В 2017 году, по текущим прогнозам, на «Инкауаси» будет добыто около 2,4 млрд куб. м газа, в 2020 году – 4,7-4,8 млрд куб. м газа.

Вхождение «Газпрома» в этот проект не было стремительным. В сентябре 2010 года Total переуступила ему 20% из своей 80-процентной доли в проекте. Можно предположить, что сотрудничество двух компаний в Боливии было своеобразным продолжением их партнерства в Штокмановском проекте. В тот период высокие цены на углеводороды еще позволяли «Газпрому» в обмен на допуск арктическим запасам добиваться доступа к активам компаньона в других частях света.

Формальная процедура вхождения «Газпрома» в проект «Инкасауси» растянулась на несколько лет. Соглашение о переуступке части французских акций россиянам было ратифицировано боливийским парламентом только в 2013-м, а окончательно власти одобрили сделку еще через год. Возможно, причина была в местной системе регулирования контрактов недропользования. Но, скорее всего, власти Боливии стремятся расширять партнерство с «Газпромом» и России в целом путем политического увязывания сделок в самых различных областях в единый комплекс договоренностей (подробнее об этом мы расскажем ниже).

Акционеры «Инкауаси», %

Помимо контрактов на разведку и разработку, «Газпром», по договоренности с YPFB, планирует участвовать в проектах по сооружению и модернизации объектов нефтегазовой инфраструктуры, созданию энергогенерирующих мощностей, мощностей по производству и распределению сжиженного природного газа (СПГ) и по производству двигателей, работающих на СПГ, а также по созданию научно-технического центра газовой отрасли Боливии.

Начало газовому российско-боливийскому сотрудничеству положило подписание в 2007 году Меморандума о взаимопонимании между «Газпромом» и нефтегазовой госкомпанией Yacimientos Petroliferos Fiscales Bolivianos (YPFB). Документ, в частности, предусматривает сотрудничество в области разведки и разработки углеводородов, а также возможности участия в инфраструктурных проектах.

В 2008 году «Газпром» и YPFB подписали соглашения об изучении потенциала блоков «Асеро», «Сунчал» и «Кароуаичо», перспективные ресурсы газа которых оценивались в 300 млрд кубических метров. А через несколько месяцев – уже трехсторонний меморандум с участием Total E&P Bolivie о проведении совместной оценки только одного наиболее интересного участка – «Асеро». У россиян и французов равные доли участия на период разведки, которые в случае успеха и перехода к добыче сократятся с 50% до 22,5%, а мажоритарный 55-процентный пакет акций получит YPFB. «Асеро» – крупнейший лицензионный участок недропользования в Боливии площадью 7856 тыс. квадратных километров, с севера и запада он примыкает или близок к блокам «Акио» и «Ипати».

Контракт по освоению «Асеро» был заключен этими тремя участниками в 2013 г., а в 2014 г. утвержден специальным законом. Срок действия контракта – 40 лет, 5 из которых отводится на разведочный период с минимальным объемом инвестиций в $130 млн. Программа геологоразведки предусматривает выполнение магнитотеллурической съемки и гравиметрических исследований в объеме 200 погонных километров и строительство 2 поисковых скважин. С высокой долей вероятности можно предположить, что скважины будут пробурены на уже выявленных перспективных структурах «Северный Инкауаси» и «Ильинчупа». Строительство первой скважины запланировано на начало 2017 года. И хотя делать производственные прогнозы еще рано, геологи Total полагают, что на пике разработки добыча составит почти 10 млрд кубических метров в год, что сделает «Асеро» крупнейшим источником поставок природного газа в Боливии. Но, для реализации проекта требуется не менее $4,5 млрд, что вдвое выше стоимости разработки «Инкасауси». Поэтому по соотношению затрат и доходов проекты «Инкасауси» и «Асеро» примерно равнозначны для «Газпрома», с той разницей, что во втором геологические риски пока выше.

Риски еще выше в таком проекте российского гиганта, как самостоятельное геологическое изучение блоков «Ла Сейба» и «Витиакуа», а также участка «Мадиди». Два первых расположены в южной части Боливии в департаментах Тариха и Чукисака в нефтегазовом бассейне Чако – это неподалеку от районов разворачивающейся деятельности «Газпрома». А вот блок «Мадиди» находится в северо-западной части страны в пределах Бенийского («Эль Бени») нефтегазового бассейна. С начала 2016 года «Газпром» получил геофизические материалы по этим трем участкам для изучения в течение 12 месяцев с правом заключения без тендера операторского контракта в случае интереса к сделке. В феврале «Газпром» согласился изучить на аналогичных условиях информацию еще по шести блокам. Но, на сегодня новостей о данных проектах нет. Российские геологи, не связанные с «Газпромом», в беседе с «НиК» высказали мнение, что, скорее всего, компания, во-первых, сочла чрезмерными риски разведки этих участков, а, во-вторых, что исчерпала «внутрикорпоративную квоту» на высокорисковые проекты как способ расширить присутствие в нефтегазовой отрасли Боливии.

Представляется, что увеличение геологических рисков – это характерная черта всех новых проектов разведки и разработки в газовой отрасли Боливии. Дело в том, что в настоящее время отрасль переживает переходный период. За последние 10 лет в проекты разведки и разработки было инвестировано $7 млрд, и без такого масштабного расширения поисковых работ текущие газовые ресурсы составили бы 4 трлн кубических футов вместо имеющихся сегодня 11 трлн кубических футов, указывают представители YPFB. Прежде открытые месторождения исчерпали потенциал роста, и если в 2014 г. среднесуточная добыча газа составляла в стране 64 млн куб. м в сутки, то в 2016 – уже порядка 60 млн куб. м в сутки. Новые запасы только начинают разрабатываться, тогда как спрос на голубое топливо увеличивается и внутри Боливии, и в Южной Америке в целом. Поэтому к концу 2010-х годов производство товарного газа в республике необходимо довести до 80 млн куб. м в сутки.

YPFB запланировала привлечение около $5 млрд в геологоразведку в 2015-2019 годах для открытия почти 200 млрд куб. м новых запасов газа. Правительство, в свою очередь, подготовило 63 лицензионных участков, уверяя, что в их недрах залегает порядка 850 млрд куб. м газа. Оборотной стороной такого гостеприимства является то, что инвесторам предлагаются практически неразведанные блоки..

Возможно, именно по этой причине «Газпром» начинает вносить коррективы в свою боливийскую стратегию.

Во время промышленного запуска «Инкауаси» Алексей Миллер подарил президенту Боливии Эво Моралесу «КАМАЗ», двигатель которого работает на газомоторном топливе. Этот грузовик можно считать символом новой политики «Газпрома», которую оформило заключенное в феврале 2016 года Соглашение о стратегическом сотрудничестве с государственной YPFB. Помимо взаимодействия в области разведки, добычи и транспортировки углеводородов, документ обозначил партнерство компаний в секторе глубокого газового downstream. Кроме того, Соглашение предполагает совместное развитие рынка газомоторного топлива в республике, для напоминания о котором Миллер и привез этот «КАМАЗ».

Данный бизнес настолько важен для «Газпрома», что компания, помимо пункта в Соглашении, закрепила и расширила вопрос отдельным документом. В Меморандуме о взаимопонимании в сфере развития применения СПГ стороны договорились реализовывать проекты по использованию газа в качестве топлива для грузового, пассажирского и речного транспорта в Боливии, а также для автономной газификации обособленных районов. Эти подходы к развитию рынка «Газпром» намерен применить в ходе «актуализации Генеральной схемы развития газовой отрасли Боливии до 2040 года», соглашение по которой подписано тогда же в феврале.

Через несколько месяцев – в июне – февральские соглашения были еще раз закреплены подписанием Дорожной карты реализации достигнутых договоренностей.

Курс на газовый downstream представляется наиболее выигрышной стратегией в Боливии, где открытия новых запасов газа делают и готовят не только консорциумы с участием «Газпрома». Например, тандем YPFB и испанской Repsol объявил минувшей зимой об обнаружении трех новых месторождений в департаменте Санта-Крус с совокупными запасами 115 млрд кубических метров. А в октябре сообщил о том, что благодаря открытым новым запасам увеличит почти вдвое добычу газа в южном департаменте Чукисака – с 6,6 млн куб. м до 9,6 млн куб. м в сутки. То есть, хотя проекты разведки и разработки реализуются в Боливии в условиях высоких геологических рисков, после открытия перед инвесторами возникает задача обеспечения выгодного сбыта, и уже с 2017 года новые запасы начнут конкурировать между собой.

Поэтому игроки боливийского газового рынка ищут и создают новые ниши потребления. В конце зимы государственная YPFB запустила в департаменте Санта-Крус первый в стране минизавод по сжижению природного газа мощностью 76 тыс. тонн СПГ в год. Боливийский СПГ планируется продавать не только внутри страны, но и в Парагвае, Перу, а главное – на гигантском бразильском рынке. YPFB уже выиграла тендер на поставку малотоннажной партии СПГ в соседний Парагвай, что свидетельствует о спросе на переработанный боливийский газ, а не только доставляемый по трубопроводам. Но, повторимся, на сегодня в стране только один, да и то небольшой завод СПГ. Поэтому спрос на СПГ-проекты в Боливии определенно будет.

Шансы «Газпрома» занять достойную нишу в производстве и продаже СПГ, и, в частности, газомоторного топлива скорее всего связаны не только с профессиональной репутацией, технологическими компетенциями и инвестиционными возможностями. Они зависят от российско-боливийских отношений в целом.

Почти одновременно с промышленным запуском «Инкауаси», министры обороны России и Боливии подписали соглашение о военном сотрудничестве. Для начала южноамериканская страна хочет получить кредит на покупку десяти вертолетов российского производства. О желании получить и другие займы президент Моралес говорил Владимиру Путину, когда тот в прошлом ноябре рассказывал о желании российских компаний работать во многих отраслях боливийской экономики. «Клиентский» характер российско-боливийских отношений очевиден.

Пока что у «Газпрома» хватает своих ресурсов и поддержки Кремля для продвижения бизнеса в Боливии. Возможно, строительство мощностей по производству СПГ, организация контрактов по его экспорту, а на следующем этапе – создание совместных бизнесов с российскими машиностроителями для поставки их газомоторной техники и локализации «отверточных» производств в южноамериканской республике ускорится благодаря появлению собственного газа из «Инкауаси» и «Асеро». «Газпром» уже пробовал организовать поставки СПГ в Аргентину из-за океана, но планы продаж из соседней Боливии выглядят гораздо реалистичнее. Однако, высокая значимость политической составляющей не только в межгосударственном российско-боливийском, но и в отраслевом партнерстве «Газпрома» существенно увеличивает риски инвестирования в эту далекую страну.

Первую попытку организовать партнерство с Бразилией, «Газпром» предпринял в 2007 году, подписав с бразильской госкомпанией Petrobras Меморандум о взаимопонимании, который предусматривает взаимодействие в области разведки, добычи, транспортировки и реализации углеводородов (кстати, почти одновременно с аналогичным меморандумом с боливийской YPFB). Российская компания хотела участвовать в строительстве трансконтинентального газопровода из Венесуэлы в Бразилию протяженностью около 10 тыс. км и стоимостью более $23 млрд. Но бразильцы отказались от этого проекта, предпочтя для организации дополнительных поставок газа создание новых мощностей по приему и регазификации СПГ.

В 2011 году «Газпром» вновь попробовал войти на бразильский газовый рынок, открыв для этого представительство в Рио-де-Жанейро. В течение нескольких лет компания вела переговоры с Petrobras о вхождении в действующие проекты по разведке и разработке, и в контракты с Gaspetro, занятой торговлей местным и иностранным газом. По словам представителей российского экономического сообщества в Бразилии, переговоры осложнялись взаимной деловой необязательностью сторон. Кроме того, «Газпром» вел переговоры с Shell о совместном строительстве двух центров регазификации СПГ на северо-востоке Бразилии. Но к концу 2014 г. падение мировых цен на углеводороды, и развернувшееся политическое противостояние между Западом и Россией «похоронило» идеи сотрудничества этого этапа. В 2015 году представители «Газпрома» заговорили о возможной покупке долей Petrobras в ее местных upsteam-проектах, а также об участии российской компании в геологических тендерах. Однако и эти планы пока остаются без движения.

Сотрудничество «Газпрома» с Аргентиной началось с устных переговоров в 2013 г. между Алексеем Миллером и главным управляющим директором аргентинской национальной нефтегазовой компании Yacimientos Petroliferos Fiscales (YPF) Мигелем Галуччио. Российскую компанию в первую очередь интересовал выход на аргентинский газовый рынок, и в конце 2013 «дочка» Gazprom Marketing & Trading (GM&T) выиграла тендер на поставку десяти партий СПГ аргентинским компаниям YPF и Enarsa.

В апреле 2015 года «Газпром» и YPF подписали Меморандум о сотрудничестве относительно разведки месторождений и прокладки трубопроводов на территории Аргентины. Партнеры также договорились создать рабочую группу для анализа возможностей добычи не только традиционных углеводородов, но и сланцевых. Осенью того же года компании подписали соглашение о сотрудничестве в области добычи углеводородов, выделив месторождение Vaca Muerta – третье в мире по запасам сланцевых углеводородов (927 млн барр. нефтяного эквивалента).

Почти 40 человек были задержаны в среду в разных штатах Венесуэлы в ходе массовых акций протеста оппозиции, сообщил директор неправительственной правозащитной организации Foro Penal Альфредо Ромеро.

"Foro Penal информирует о задержаниях на манифестациях: Миранда — шесть человек, Сукре — 21, Гуарико — пять, Нуэва-Эспарта — четыре, Тачира — три", — написал Ромеро в своем микроблоге в Twitter.

Информации о серьезных столкновениях манифестантов с силами правопорядка пока нет, однако в нескольких местах полиция применила слезоточивый газ против участников антиправительственных демонстраций.

Акция оппозиции под названием "Штурм Венесуэлы" была начата после решения судов о приостановке процедуры сбора подписей за проведение референдума о прекращении полномочий президента Николаса Мадуро.

Оппозиционный парламент заявил о нарушении конституции со стороны президента и начал рассмотрение вопроса о его импичменте (хотя Основной закон страны не предусматривает такого варианта действий).

В среду глава оппозиционного парламента Венесуэлы Энри Рамос заявил, что депутаты утвердят декларацию, согласно которой президент Мадуро будет объявлен покинувшим свой пост.

Также генеральный секретарь венесуэльского оппозиционного блока "Круглый стол демократического единства" Хесус Торреальба заявил о планах провести в пятницу, 28 октября 12-часовую всеобщую забастовку.

Дженнифер Ганди

Диктатуры и их институты: особый мир

Дженнифер Ганди – политолог, доцент факультета политических наук Университета Эмори (Атланта, США).

[1]

1.1. Введение

Контраст между демократией и диктатурой – в структуре, политике, социальной активности – уже давно привлекает пристальное внимание ученых. Несмотря на это, до согласия по поводу того, как определять режимы этих типов, еще очень далеко. Какие случаи можно квалифицировать как «демократии»? Какие варианты стоит записывать в «диктатуры»? Когда мы сталкиваемся с жестокостью Иосифа Сталина или Пол Пота, на второй вопрос, как представляется, можно ответить с легкостью: ведь никто не станет оспаривать отнесение их режимов к диктатурам. Но вот с другими случаями все гораздо сложнее. Скажем, на протяжении семидесяти лет Мексика каждые шесть лет избирала нового президента. Тем не менее все это время на выборах побеждал кандидат от одной и той же партии. Или вспомним Сингапур, где Ли Куан Ю на три десятилетия пресек любую политическую конкуренцию. Несмотря на это, на шкале политических режимов его правление размещают в широком диапазоне, простирающемся от «максимально деспотичного» до «максимально демократичного».

Отчасти проблема обусловлена тем, что диктаторы весьма изобретательны в вопросе о том, как организовать собственное правление. Принятие решений может сосредотачиваться в самых разных институтах, включая среди прочего хунты, политбюро, семейные советы. И все же в наибольшей мере склонность диктаторов к инновациям проявляется в тех ситуациях, когда они используют номинально демократические институты, такие, как законодательные органы или политические партии. Диктаторы нередко управляют при наличии парламентов, часть которых обладает даже формальным правом принимать законы, в то время как прерогативы других ограничены «советом и обсуждением». Комплектоваться такие ассамблеи могут либо по назначению, либо посредством выборов. Если речь о выборах, то кандидаты могут использовать партийные флаги, а могут баллотироваться в качестве независимых. Если политическое пространство монополизировано единственной партией, то партийная идентификация может оказаться не слишком существенной. Впрочем, многие диктатуры допускают многопартийность, произвольно производя селекцию партий и запрещая некоторые из них. Конечно, кто-то из диктаторов вообще обходится без подобных институтов. Эта институциональная пестрота, однако, еще более затрудняет выделение набора критериев, по которому определяются и классифицируются диктатуры.

Другим основанием для концептуальной неразберихи служит историческое использование термина «диктатура», возникшего в Древнем Риме, где его наделяли четкими и специфическими институциональными особенностями, причем резко контрастирующими с современным его употреблением. С течением времени понимание того, что представляет собой диктатура, менялось, а сам термин многократно подвергался политическим манипуляциям. В итоге тип режима, который первоначально отличался строгим следованием определенным правилам, превратился в свою противоположность, характеризующуюся отсутствием всяких правил.

Так что же такое диктатуры? И кто такие диктаторы? Каким образом они организуют свое правление, используя номинально демократические институты? Ответы на эти вопросы тонут в современных противоречиях. Для того, чтобы выявить источник разногласий, необходимо проследить историческую эволюцию интересующего нас концепта. Данная статья начнется с краткого обзора, который поможет нам понять суть нынешних дебатов о природе диктатуры. Занимаясь типологией диктатур, существовавших после Второй мировой войны, я пользуюсь минималистским определением данного явления. Соответственно, чтобы привести «диктаторский зоопарк» хотя бы в какой-то порядок, я подразделяю диктаторов на три типа, среди которых диктаторы-монархи, диктаторы-военные и диктаторы-гражданские. В этом тексте я показываю также институциональное многообразие диктатур, проявляющееся в различных вариантах использования ими номинально демократических законодательных органов и политических партий.

1.2. Что такое диктатура?

Самое простое определение диктатуры предполагает, что это противоположность демократии. По крайней мере в этом нас убеждают такие названия научных трудов, как «О социальных корнях диктатуры и демократии» или «Экономические истоки диктатуры и демократии»[2]. И все же определение диктатуры не такое непростое дело. Если первоначально этим понятием обозначали институциональный механизм, используемый в Древнем Риме, то теперь под ним подразумевается современная управленческая система, зачастую ассоциируемая с отсутствием институтов и ограничений. Трансформация смысла происходила на нескольких временных отрезках, когда первоначальное понятие искажалось ради политических целей. К середине XX века результатом этого стало негативное определение диктатуры, под которой понималась форма правления, лишенная любых атрибутов, ассоциирующихся с демократией. Но, по-видимому, у нас нет оснований приписывать недемократическим режимам полное пренебрежение институциональными формами; опыт послевоенных диктатур сполна убеждает в этом. В своих институциональных установлениях авторитарные режимы очень разнообразны, и очень важно выяснить причины и следствия этого разнообразия.

1.2.1. Историческое использование термина

В современном использовании термины «тирания» и «диктатура» находятся в тесной связи. Но так было далеко не всегда. Хотя тирания как тип политического режима была описана еще во времена Аристотеля, первоначально ее не связывали с понятием диктатуры. Во-первых, термин «диктатура» впервые появился лишь в Древнем Риме, то есть уже после Аристотеля. Во-вторых, в своем первоначальном значении у диктатуры было очень четкое и специфическое значение: так называли правление лидера, которого римский консул наделял чрезвычайными полномочиями в особо сложные периоды, когда внешние войны или внутренние распри угрожали самому существованию государства[3]. Срок правления диктатора не должен был превышать шести месяцев, и он не мог оставаться у власти после того, как назначивший его консул уходил в отставку[4]. Во время своего срока диктатор имел право использовать любые полномочия, необходимые для преодоления кризиса и восстановления прежнего конституционного порядка.

В этом кратком описании института несколько аспектов заслуживают уточнения. Во-первых, решение о том, требует ли наличная ситуация назначения диктатора, принималось регулярными государственными институтами государства – такими, как магистраты или сенат. Причем те, кто занимался этим вопросом, не могли рассматривать себя в качестве претендентов на эту должность. Во-вторых, пост диктатора был явно предназначен для одного человека; коллективное руководство могло бы помешать попыткам разрешить кризис. В-третьих, диктатура опиралась на широкий круг полномочий, но при этом не могла упразднять иные государственные институты. В-четвертых, диктатор никогда не избирался народом[5]. Наконец, в-пятых, окончательной целью диктаторского правления была реставрация прежнего политического порядка.

В этих институциональных рамках в Риме в 501–200 годах до нашей эры существовали 76 диктатур. Большинство из них занимались либо военными кампаниями против других держав, либо умиротворением внутренней смуты. У диктатора не было права осуществлять акции возмездия; как следствие, диктатура не ассоциировалась с жестоким или репрессивным правлением.

Римский военачальник Сулла, отказавшийся принять свою отставку, двинулся на Рим и в 82 году до нашей эры возродил институт диктатуры в попытке узаконить свое правление. Режим Суллы, однако, заметно отличался от традиционных диктатур. Во-первых, поскольку Сулла обрел власть только после того, как верные ему легионы завоевали Рим и расправились с его врагами, его режим стал первой диктатурой, установленной военной силой. Чрезмерная жестокость, которую Сулла проявлял в нейтрализации своих оппонентов, привела к тому, что диктатуру стали связывать с террором. Более того, в отличие от прежних диктаторов, чьи сроки пребывания в должности зависели от глубины стоявших перед ними проблем, диктатура Суллы предполагала полное сосредоточение всей власти – военной, административной, законодательной, судебной – в руках одного человека, радикально переустраивающего политическую жизнь. Понятие диктатуры, восстанавливающей прежний порядок, утратило актуальность.

Странным, однако, представляется то, что Сулла еще придерживался временных ограничений, налагаемых на диктатора. После весьма короткого правления он отошел от власти и вернулся к частной жизни. Лишь в январе 44 года до нашей эры, когда Юлий Цезарь принял титул «пожизненного диктатора», с временностью диктаторской власти было покончено[6].

Более поздние апологеты диктатуры зачастую забывали о том, что ее первоначальный смысл уже был искажен Суллой и Цезарем. В «Размышлениях о первой декаде Тита Ливия» Никколо Макиавелли восхваляет это римское изобретение, замечая при этом:

«Действительно, среди прочих римских учреждений диктатура заслуживает того, чтобы ее рассмотрели и причислили к тем из них, которые были причиной величия столь огромной державы»[7].

Объяснялись эти славословия довольно просто: поскольку, полагал их автор, коллективное законотворчество часто оказывалось недостаточно гибким, оно не очень подходило для разрешения кризиса. Размышляя в том же русле, Жан-Жак Руссо с одобрением отмечает:

«Если же опасность такова, что соблюдение закона становится препятствием к ее предупреждению, то назначают высшего правителя, который заставляет умолкнуть все законы и на некоторое время прекращает действие верховной власти суверена. В подобном случае то, в чем заключается общая воля, не вызывает сомнений, и очевидно, что первое желание народа состоит в том, чтобы Государство не погибло».

Таким образом, и для абсолютистов, и для либералов диктатура оказывается полезной в силу своей способности к решительным действиям. Но ее временнáя ограниченность тоже очень важна, поскольку иначе, «раз настоятельная необходимость миновала, диктатура делается тиранической или бесполезной»[8].

Впрочем, помимо некоторых видных авторов, о диктатуре вспоминали не слишком часто. В XIX веке, например, этот термин был использован применительно лишь к двум периодам французской истории: первым были 1789–1815 годы, а вторым – 1852-й и несколько последующих лет. Интересно, что в первом из этих случаев под диктатурой имелось в виду правление не одного человека, а нескольких лиц. В октябре 1793 года Национальный конвент приостановил действие Конституции того же года и учредил временное правительство, которое служило диктатурой революционной группы. В этой ситуации исходный римский концепт лишился еще одной составляющей: единоличного характера власти.

После такого поворота потребовалось лишь время для того, чтобы термин «диктатура» начали использовать в отношении не только группы, но и целого класса. Понятие снова всплыло на поверхность после 1917 года, когда Владимир Ленин и его товарищи начали в позитивном ключе говорить о «диктатуре пролетариата». Тем не менее уже через несколько лет негативные коннотации возобладали: либеральные оппоненты итальянских фашистов и немецких нацистов отмечали этим ярлыком все, что вызывало у них ненависть: диктатурой, по их мнению, следовало именовать «угнетающую и деспотичную форму правления, установленную силой или запугиванием, позволяющую одному человеку или группе монополизировать политическую власть без конституционных ограничений, уничтожая тем самым представительное правление, политические права граждан и любую организованную оппозицию»[9]. Действуя в том же духе, Социалистический Интернационал в 1933 году в негативном ключе применил понятие диктатуры и для описания советского режима. Так или иначе, но приложение термина и к самопровозглашенной «диктатуре пролетариата» в России, и к фашистской диктатуре в Италии не имело ничего общего с первоначальной римской концепцией. Фашисты никогда не пытались вписать власть в какие-то временные рамки; а «диктатура пролетариата», хотя и была по природе своей не вечной, явно не стремилась реставрировать старые порядки.

Но события межвоенного периода никак не способствовали попыткам сохранить изначальное понимание диктатуры[10]. Желая обосновать исключительную власть и дезавуировать большевистское использование термина, Карл Шмитт отличал «комиссарскую диктатуру» от «диктатуры суверена». Первая из них во многом соответствует оригинальной концепции диктатуры, зародившейся в Древнем Риме. Что же касается «диктатуры суверена», то в отношении ее Шмитт разрушает границу между нормальным и чрезвычайным временем, заявляя, что диктатор обладает полномочием восстанавливать доконституционную волю людей, даже если она подразумевает изменение самой конституции. Разрабатывая свою теорию, Шмитт стремился обосновать предоставление немецкому рейхспрезиденту диктаторских полномочий для борьбы с экономическим и социальным кризисом. Выдвинутая им идея «диктатуры суверена» важна потому, что она, трактуя интересующий нас термин, увязывает воедино теорию и практику. Рисуемый Шмиттом тип диктатуры не может быть ни временным, ни реставрационным.

Однако позитивные коннотации, связанные с термином «диктатура», так и не смогли возобладать. Как отмечают Питер Баер и Мелвин Рихтер, «в 1940-е годы в обширной научной литературе и в политическом дискурсе либеральных и конституционных государств под диктатурой по-прежнему понимали полярную противоположность демократии»[11]. Поскольку в годы войны и сразу после нее демократия олицетворяла только хорошее, ее антитеза, по определению, являлась чем-то плохим.

Противопоставление демократии и диктатуры является феноменом XX века. Со времен Аристотеля, классифицировавшего политические режимы по числу правящих, политическая наука пользовалась трехчленным делением на монархию, аристократию и демократию. Но потом принятая схема начала разрушаться, причем происходило это по двум направлениям. Макиавелли первым противопоставил власть одного человека власти ассамблеи (немногочисленной или, напротив, многочисленной), тем самым обособив монархию от иных политических режимов. Другой удар по трехчленной градации, по мнению Норберто Боббио, нанес Ганс Кельзен, объявивший о том, что делить режимы исходя из числа людей, принимающих управленческие решения, вообще нельзя[12]. Вместо этого, Кельзен предложил различать их в зависимости от наличия или отсутствия политической свободы: «Политически свободен тот, кто подчиняется легальному порядку, в создании которого он сам принимает участие»[13]. Ключевым отличием, следовательно, выступает отличие между автономией и гетерономией: к демократическим формам правления относятся те, в которых законы создаются теми же людьми, в отношении которых их потом и применяют, – нормы здесь автономны. В автократических государствах, напротив, круг законодателей не совпадает с кругом тех, кому закон адресован, – иначе говоря, тут преобладает гетерономная норма. Таким образом, по мнению Кельзена, «более целесообразно выделять не три, а только два типа конституций: демократическую и автократическую»[14].

Под давлением этой дихотомии современные исследователи сосредоточились на определении демократии, пренебрегая диктатурой как остаточной категорией, определяемой только в терминах того, чем она не является. Воспринимаемые в подобном свете диктатуры оказываются режимами, где нет конкурентных выборов, нет верховенства права, нет политических и гражданских прав, нет регулярного обновления власти. Возможно, относительно демократии все перечисленные атрибуты характеризуют диктатуры довольно ярко, но в определениях, строящихся на отсутствии тех или иных особенностей, ускользает из вида заметное разнообразие в организации диктаторских режимов.

1.2.2. Современные противоречия

Диктатуры определяются здесь как режимы, в которых правители получают власть не в ходе конкурентных выборов, а иными способами[15]. Такие лидеры могут приходить к власти в результате государственного переворота, дворцового путча, революции. Они могут брать власть сами, с помощью армии или посредством иностранного вмешательства. Принципиальный момент состоит в том, что они обретают власть, минуя «конкурентную борьбу за народные голоса»[16]. Такое понимание диктатуры, хотя и не приближающее нас к ее позитивному определению, полезно по основаниям как практического, так и теоретического характера. Рассмотрим эти основания.

Вышеупомянутое определение диктатуры следует считать минималистским, поскольку оно фокусируется скорее на процедурных, а не на сущностных аспектах режима. Минималистская дефиниция вводится ради аналитической ясности. А вот те определения, в которых перечисляются конкретные характеристики режима, всегда проблематичны. Первое и наиболее значительное затруднение состоит в том, что многочисленность атрибутов сильно затрудняет проверку причинно-следственных связей. Рассмотрим, например, четыре ключевых элемента авторитаризма, предложенные Хуаном Линцем: ограниченный политический плюрализм, приоритет менталитета над идеологией, слабость политической мобилизации; наличие лидера, осуществляющего власть, даже если ее границы не определены[17]. Если определить авторитаризм на основе этих четырех измерений, а затем задуматься о взаимосвязи между ним и экономическим развитием, то какие выводы можно сделать о причинно-следственной стороне этих отношений? Что больше будет влиять на наблюдаемые нами тенденции: ограниченность политического участия, стиль руководства, какая-то комбинация этих и других факторов? В отношении диктатур, выделяемых таким образом, мы едва ли сможем сказать многое.

Во-вторых, широкие определения могут повлечь за собой оформление субстантивных понятий, или генерирующих тавтологии, или же ограничивающих практическую применимость произведенного концепта. Так, предлагаемое Питером Эвансом разграничение государства «развивающегося» и государства «хищнического» уже намекает на то, какие результаты каждое из них будет производить[18]. Не приходится удивляться и тому, что бюрократически-авторитарные режимы будут ориентироваться на политику, исключающую широкое участие, поскольку само их наименование построено на том, что они именно так и поступают[19]. Но, даже вдруг обнаружив, что эти режимы иногда проявляют открытость, мы не сможем предложить ничего иного, кроме как усомниться в ценности обозначенного критерия.

В-третьих, хотя напрямую связывать эту проблему с широкими дефинициями и не стоит, тем не менее нельзя не отметить прочной корреляции между количеством атрибутов и аморфностью описываемых с их помощью понятий: например, «особенности менталитета» трудно измерить или даже идентифицировать.

Наконец, в-четвертых, добавляя к определению диктатуры все новые характеристики, мы рискуем упустить из виду самые важные отличия политических режимов. Так, Мексика, несмотря на почти вековое доминирование Институционно-революционной партии, рассматривалась в качестве диктатуры лишь со значительными оговорками, касающимися прав человека, контроля гражданской администрации над военными и так далее. И все же разнообразие диктатур, базирующееся на сторонних характеристиках, не должно затемнять главного отличия, присущего всем диктатурам и обособляющего их от демократий – отсутствия конкурентных выборов.

Причины, подталкивающие к использованию минималистского критерия, никак не оправдывают самого выбора сущностных критериев. Фактически подчеркивание роли выборов как главной отличительной особенности, отделяющей демократию от диктатуры, не является бесспорным[20]. Почему же тогда исходя из минималистского подхода нужно фокусировать внимание именно на выборах?

Во-первых, такая фокусировка соответствует тем теоретическим вопросам, которые чаще всего возникают в связи с эмпирическим исследованием политических режимов. Перспектива обрести власть, участвуя в регулярных и состязательных выборах, формирует для политических акторов самобытный набор стимулов, отличающийся от мотивов, производимых нерегулярными и невыборными методами отбора. Соответственно, различие в стимулах влечет за собой разное поведение и разные результаты. Рассмотрим, например, воздействие, оказываемое типом политического режима на экономическое развитие. Согласно Джону Локку и позднее отцам-основателям США, демократия способна вредить политическому порядку и экономическому прогрессу, поскольку выборы без имущественного ценза позволяют неимущим избирать демагогов, готовых присвоить и перераспределить собственность богатых классов[21]. Более свежие теории, напротив, утверждают, что для развития плохи именно диктаторские режимы, так как диктаторы, не связанные электоральными сдержками, вольны извлекать ренту и подменять общественное благо частными интересами. В любом случае выборы выступают причиной, по которой политические акторы вынуждены вести себя по-разному при демократии и при диктатуре.

Во-вторых, классификация режимов по электоральным основаниям напоминает нам о том, что, даже если диктаторы пользуются какими-то иными, номинально демократическими, институтами, скажем, парламентами или партиями, они не перестают быть диктаторами. В системах, где, с одной стороны, лидеры избираются на конкурентных выборах, а с другой стороны, они не избираются вовсе, политическая жизнь организована в корне по-разному. Как объясняет Адам Пшеворский, демократия, в отличие от диктатуры, является такой политической системой, в которой ни один актор не может быть уверен в исходе предстоящего голосования[22]. Наиболее зримым проявлением этой неуверенности и выступают, собственно, конкурентные выборы; их результат оказывается своеобразной инструкцией, причем как для победителей, так и для проигравших – «победителям предстоит въехать в Белый дом, Розовый дом или какой-нибудь иной palacio, […] – а проигравшие никуда въезжать не будут и примут то, что останется на их долю»[23].

В настоящей работе я пользуюсь предложенной Пшеворским и его соавторами дихотомической классификацией, различающей политические режимы по электоральным критериям[24]. Моя выборка охватывает 140 стран, которые в период с 1946-го по 2002 год жили под властью диктатур (в совокупном распределении по странам этот массив составляет 4607 страно-лет). В послевоенный период диктаторские режимы составляли в мире подавляющее большинство. В 1970-е годы 75% всех стран были диктатурами, а к середине 1990-х их доля снизилась примерно до 50%. В большинстве случаев отнесение того или иного режима к разряду диктатур не вызывает полемики, поскольку с ним соглашается большинство известных классификаций политических режимов. Совпадение в оценках «Freedom House», «Polity» и соавторов Пшеворского варьирует от 88% до 95%[25]. Но если исключить простые случаи, находящиеся по краям выборки (например, Северную Корею и Иран, а также Швецию и Великобританию), то «зона совпадений» заметно сокращается: например, для данных «Freedom House» и «Polity» она составит лишь 75%. Затруднения возникают с Мексикой, Ботсваной, Малайзией, другими государствами, находящимися в середине спектра. Группа Пшеворского, однако, определяет тип режима на основе четких и поддающихся фиксации критериев, вытекающих из его минималистского и процедурного определения. По их мнению, режим является диктатурой, если он не соблюдает по крайней мере одного из четырех правил: 1) глава исполнительной власти должен избираться; 2) легислатура должна избираться; 3) в выборах не может участвовать только одна партия; 4) власть должна быть сменяемой[26].

C 1946-го по 2002 год бóльшую часть нашей выборки составили страны тропической Африки: на них приходятся 1800 условных страно-лет. 87% этого массива страно-лет они управлялись диктаторскими режимами. Точно такие же показатели недемократического правления наблюдались на Ближнем Востоке и в Северной Африке. В отношении Восточной Европы и бывшего Советского Союза соответствующие цифры составили 74%, а Азии 68%. На Латинскую Америку приходится меньшая доля диктаторских страно-лет, всего 38%, что объясняется многочисленными переходами от автократии к демократии и обратно. Наконец, диктатуры Южной Европы, существовавшие большую часть этого полувекового периода, обеспечили западноевропейским странам в целом 7% страно-лет, проведенных под властью диктаторов.

В рамках отдельных регионов частота и длительность диктаторского правления также заметно варьировала. Некоторые страны, например, Иордания или Китайская Народная Республика, управляются диктатурами с самого своего основания. В других странах такие периоды были короче, но зато встречались чаще: так, Аргентина за это время пережила четыре диктатуры, а Гана – три. Наконец, в некоторых местах диктаторское правление было лишь мимолетным эпизодом. В послевоенный период Коста-Рика, например, была диктатурой лишь 18 месяцев – после того, как в мае 1948 года власть в стране захватил Хосе Фигерес Феррер. Средняя протяженность диктаторского цикла в мире, однако, оставалась весьма длительной и составляла 40 лет.

1.3. Кто такие диктаторы?

Определившись с выборкой диктаторских режимов, можно переходить к следующему шагу: идентификации лидеров, управляющих диктатурами. Решение этой задачи важно постольку, поскольку нас интересует воздействие институциональных особенностей диктаторских режимов на политику, а решения о том, как выстраивать диктаторские институты и какую линию им проводить, принимают только те, кто реально имеет власть. При демократиях идентификация эффективных лидеров обычно не составляет проблемы: премьер-министры руководят парламентскими режимами, а президенты управляют в президентских системах. Но при диктатуре такая задача оказывается более сложной. Почему?

Одна из причин состоит в том, что при диктатуре глава государства может иметь самые разные титулы. В «обычных» диктатурах он зачастую называется «президентом», а в монархиях диктатора именуют «королем» или «эмиром». Но иногда диктаторы обладают более креативными титулами: это может быть «председатель государственного совета по восстановлению законности и порядка» (официальный титул главы бирманской военной хунты с 1981 года), «лидер революции» (официальный титул Каддафи с 1979 года) или просто «духовный лидер» (титул rahbar был принят Хомейни в 1980 году).

Помимо семантических затруднений, идентификация подлинного главы диктаторского государства сложна и потому, что в нем порой имеется множество руководящих фигур, как номинальных, так и реальных. При коммунистических режимах, например, премьер-министр, председатель государственного совета (то есть президент), генеральный секретарь коммунистической партии формально составляли руководство, однако первые два, как правило, на деле ни за что не отвечали. Показателен в данном отношении крайний случай: Лю Шаоци оставался президентом коммунистического Китая даже после того, как хунвейбины во время культурной революции выгнали его из собственного дома и вынудили заняться «самокритикой». (Перед тем, как убить его в 1969 году, Мао Цзэдун лишил Лю Шаоци президентских полномочий[27].) В коммунистических странах реальным главой государства оказывается генеральный секретарь партии.

Еще более трудны случаи некоммунистических режимов, в которых номинального лидера зачастую трудно отличить от «серого кардинала», скрывающегося за сценой. Иногда государством управляют военные, но делать этого явно они не хотят. В таких ситуациях президентские обязанности исполняют гражданские лица (Абдель Азиз Бутефлика в Алжире, Хуан Бордаберри в Уругвае, Рату Сир Камисесе Мара на Фиджи). Кроме того, в редких случаях долгосрочный диктатор время от времени меняет номинальных глав правительства, сохраняя за собой реальную власть. Рафаэль Трухильо продолжал быть подлинным главой диктатуры даже после того, как он в 1952 году сделал своего сына Гектора президентом Доминиканской Республики. Аналогичным образом Анастасио Сомоса Гарсия правил Никарагуа на протяжении 19 лет даже тогда, когда в 1940-е годы на трехлетний период передал пост президента другому человеку.

В некоторых странах борьба за реальное политическое лидерство была главным элементом их политической истории. С самого обретения независимости, состоявшегося в 1970 году, в центре политической жизни Камбоджи оставалась борьба за власть между монархом и главой кабинета министров. В Пакистане аналогичное противостояние разворачивалось между президентом и премьер-министром. В подобных случаях номинальный глава правительства отнюдь не всегда оказывается его реальным руководителем.

Учитывая разнообразие в организации политического руководства, очень важно сформулировать правила, в соответствии с которыми можно выявить реального руководителя, избегая нередко ошибочных суждений ad hoc. В настоящей работе под реальным лидером понимаются: 1) генеральный секретарь коммунистической партии при коммунистической диктатуре (за исключением случая Дэн Сяопина в Китае, который никогда не был генсеком); 2) король или президент в некоммунистических диктатурах – за исключением случаев Сингапура, Малайзии, Камбоджи, Лаоса и Мьянмы, в которых подлинный глава иногда носит титул «премьер-министра»; 3) другие индивиды или военные институты – в тех случаях, когда источники единодушны в том, что номинальный глава государства не обладает реальной властью[28].

Первые два правила относительно бесспорны; они позволяют успешно классифицировать большинство случаев в нашей послевоенной выборке. На протяжении приблизительно 270 страно-лет подлинный глава государства отличается от номинального руководителя по причинам, упомянутым ранее. Классификация подобных случаев зависит от относительной субъективности используемых источников, но я привлекаю достаточно широкий массив материала, позволяющий справляться и с «тяжелыми» случаями.

Диктаторы не появляются с интенсивностью «по диктатору на каждый год», и поэтому в качестве единицы, позволяющей фиксировать их правление, я использую «страно-год». Диктатуры часто переживают политическую нестабильность: подлинные руководители диктаторских режимов могут меняться несколько раз в год[29]. На протяжении 100 наблюдаемых страно-лет лидер диктатуры менялся более одного раза. «Сменщики» могли приходить на очень короткий период: так, Леон Кантав на Гаити утвердился у власти лишь на пять дней. Независимо от краткости сроков мы должны фиксировать появление и таких лидеров, поскольку не можем знать, насколько они готовы были бы задержаться у власти.

Из моего анализа исключены диктатуры, которые управлялись коллективно: Югославия после смерти маршала Тито в 1980 году и до распада государства в 1990-м, Босния-Герцеговина с 1998-го по 2002 год, Сомали при пяти председателях Совета национального спасения с 1997-го по 1999 год. При коллективном руководстве невозможно возложить ответственность за принятые решения на отдельного лидера – именно из-за этого указанные примеры не были приняты во внимание.

Таким образом, моя выборка включает 558 диктаторов из 140 стран, находившихся у власти с 1946-го по 2002 год. Некоторые страны, как, например, Экваториальная Гвинея и Оман, пережили за этот период лишь одну смену власти, тогда как в других перемены были скорее нормой. Так, Республика Гаити с 1946 года до перехода к демократии в 1994-м управлялась 19 руководителями, некоторые из них находились у власти лишь считанные дни.

Мир диктаторов очень разнообразен не только по длительности пребывания у власти, но и по их происхождению. Эрнесто Седильо, изучавший экономику на Западе и ставший последним в длинной веренице мексиканских лидеров, приходивших к власти при упорядоченных правилах преемственности, установленных Институционно-революционной партией, внешне не имеет ничего общего с иранским аятоллой Хомейни, возглавившим революцию, свергшую шаха. Точно так же и Фердинанд Маркос, который, выиграв сначала выборы, задержался у власти на Филиппинах на двадцать лет, кажется не слишком сопоставимым с Пол Потом, на протяжении трех лет возглавлявшим убийственную диктатуру «красных кхмеров» в Камбодже. Все эти примеры, иллюстрирующие предельное разнообразие диктаторов, ставят перед нами вопрос: можно ли вообще систематизировать столь разношерстную группу правителей?

Я группирую руководителей диктаторских режимов по трем типам: это монархи, военные правители и гражданские диктаторы. Почему выделены именно эти типы? Во-первых, монархия исторически рассматривалась как отдельный тип политического режима. Во-вторых, недемократических правителей из военной среды столь же привычно принято отделять от гражданских деспотов. Но традиция не единственное основание; имеются и другие принципиальные причины, заставляющие выделять упомянутые типы.

Такое разграничение позволяет обозначить уникальные разновидности угроз, с которыми сталкиваются диктаторы, и выделить институциональные методы, посредством которых они с этими угрозами справляются. Хотя недовольство диктатурой может исходить из любого сегмента общества, первейшую опасность для диктатора обычно представляют члены правящей элиты. Диктаторов очень часто смещают их собственные сподвижники. Принадлежащий к правящей элите потенциальный узурпатор находится в выгодном положении, позволяющем ему подготовиться к успешному отстранению действующего лидера.

Желая устранить угрозу, которую несут в себе элиты, диктаторы поддерживают такой порядок, в рамках которого они самолично принимают все важные решения и держат потенциальных соперников под неусыпным контролем. Особенности этого порядка зависят от типа диктатора, поскольку именно им предопределяется и возможный круг угроз, и средства их преодоления. В итоги монархи полагаются на семейные и родственные связи, а также на консультативные советы; военные руководители сдерживают ключевых конкурентов из рядов вооруженных сил в рамках военных хунт; а гражданские диктаторы обычно создают внутри правящей партии маленький орган, что-то вроде политбюро, куда кооптируют потенциальных конкурентов. Поскольку процесс принятия решений протекает внутри этих миниатюрных институтов, именно в их рамках и устанавливается, перед кем диктаторы будут подотчетны и как внутри режима будет распределяться власть. В итоге эти институты накладывают на диктаторов всевозможные ограничения, в свою очередь влияющие на решения правителей и их действия.

1.3.1. Монархи

Монархия всегда рассматривалась как такой тип правления, который стоит особняком от других форм недемократического руководства. Одной из причин такого обособленного рассмотрения было, вероятно, то, что ранние классификации политических режимов основывались на количестве людей, обладающих властью. Аристотель, например, выделял монархию как «правление одного», противопоставляя ее правлению нескольких или многих.

Исторические описания монархического абсолютизма лишь закрепляли это обособление, хотя уже в них отмечались присущие единоличному правлению внутренние недостатки. Свобода от любых ограничений позволяла монархам быть неосмотрительными, непредсказуемыми, нестабильными, а это вредило не только их собственным интересам, но и интересам их подданных. Когда французские короли, например, обращались к различным формам экспроприации, позволявшим финансировать войны и расточительный образ жизни, французы страдали. В конечном счете хищничество государства заставляло население менять свое социальное поведение.

В итоге необходимость как-то связывать или ограничивать собственных властителей становилась для их подданных все более очевидной. Жан Боден, убежденный роялист XVI века, советовал своему королю ради большего послушания подданных разделить власть с другими и добровольно ограничить себя. По словам Бодена, «чем меньше власть суверена, тем более она прочна»[30]. Следовательно, самоограничение самых различных видов – в интересах короля; в ряду сдерживающих факторов могли выступать естественные законы, принципы престолонаследия, древние обычаи, запрет на налогообложение без согласия подданных, наличие независимых магистратов, парламентские прерогативы.

Приняли ли европейские монархи близко к сердцу уроки Бодена и других политических теоретиков? Это сомнительно. Хотя они охотно учреждали конституции, парламенты, суды, желание сковывать свою королевскую власть посредством этих институтов не слишком просматривается. У этой неоднозначности были свои причины. Хотя британские и французские короли на собственном горьком опыте (через свержение и казнь) узнали, что властью надо делиться, большинство монархов всеми силами стремились защитить свое самодержавие от посягательств парламента[31]. Принципы подотчетности короны парламенту внедрялись лишь после многолетних споров между монархами и ассамблеями, а кодифицировались еще позже[32]. Как свидетельствует европейская история, на протяжении довольно долгого времени наличие конституций отнюдь не означало ограничения власти суверенов.

Современные ближневосточные монархи столь же рьяно сопротивляются попыткам ограничить их власть. После обретения политической независимости правители региона пытались рационализировать собственные управленческие системы, санкционируя конституции, парламенты и политические партии. Конституция Ирака 1925 года, например, позволяла королю назначать премьер-министра, но при этом делала кабинет ответственным перед парламентом. Аналогичные нормы были включены в Конституцию Кувейта и Конституцию Египта 1923 года; в период действия последней оппозиционная партия «Вафд» не раз располагала парламентским большинством. И все же, подобно своим европейским визави, эти монархи не имели желания поступаться властью в пользу своих институциональных творений. Причем, в отличие от европейцев, они могли настаивать на своем, применяя жесткую силу. В Египте монарх трижды грубо нарушил Конституцию 1923 года за первые семь лет ее действия[33]. Аналогичным образом «на бумаге парламент Ирака был весьма влиятельным, но при этом не было ни одного случая, чтобы правительство или хотя бы отдельный министр ушли в отставку из-за парламентского вотума недоверия»[34].

Взамен, однако, ближневосточным монархам приходилось принимать ограничения иного рода. Их связывают не столько конституции и ассамблеи, сколько династические семьи. Они вынуждены доверять ответственные государственные посты кровным родственникам, делая их законными получателями государственных доходов и привлекая к принятию решений на всех уровнях. В 1992 году эмир Катара, например, реорганизовал кабинет таким образом, что ближайшие члены его семьи оказались министрами: сыновьям достались посты министров нефти и газа, внутренних дел, экономики и торговли, внук стал министром обороны, а племянники отвечали за общественное здравоохранение и дела ислама[35]. Точно так же саудовский король Фахд доверил ключевые посты в правительстве шестерым своим братьям, которые вместе с монархом составили так называемую «семерку Судаири», управляющую страной.

Члены семей играют ключевую роль в принятии важнейших решений; это особенно хорошо видно в вопросах преемственности власти. В Кувейте, в частности, у власти менялись представители двух ветвей клана Сабах, но при этом всегда соблюдалось главное правило: «семья “избирает” правителя на основе консенсуса»[36]. В Омане следующий по мужской линии наследник из семьи аль-Саид тоже должен утверждаться семейным советом. В Саудовской Аравии престолонаследие стало более упорядоченным после того, как король Фейсал учредил Королевский семейный совет, консультирующий монарха по вопросам преемственности. Этот орган получал право контролировать передачу власти в случае кончины действующего монарха[37].

Конечно, передача престола на Ближнем Востоке не всегда происходит по утвержденным правилам. После Второй мировой войны монархи оставляли трон не только из-за естественной кончины, но и в результате убийства или свержения другими родственниками. Тем не менее, даже когда нарушение правил наследования имело место, оно обычно происходило с одобрения ключевых членов семьи. Фейсал не свергал официального (и считавшегося некомпетентным) наследника, определенного его отцом, пока не заручился поддержкой других саудовских принцев. Эмир Катара, находившийся на отдыхе в Швейцарии, в 1995 году был низложен собственным сыном, который тоже опирался на поддержку родственников. Таким образом, главной угрозой для монархов выступают члены их собственных семей, имеющие законное право приходить им на смену.

Иначе говоря, монархи далеко не всегда игнорируют тезис Бодена о том, что самоограничение способно повышать их шансы на политическое выживание. Как убедительно демонстрируется в научной литературе, на Ближнем Востоке смогли устоять только те властители, которые успешно перешли от традиционных самодержавных монархий к династическим монархиям, где средоточием власти выступает семья как целое[38]. Переход к такой династической структуре уберег монархии в Бахрейне, Кувейте, Катаре и Саудовской Аравии от угрозы революции и сделал смену режима маловероятной, несмотря даже на конъюнктуру нефтяных цен. Напротив, монархии, которые придерживались принципов абсолютного самодержавия, не признающего семейных сдержек, как, например, в Египте, Ираке и Ливии, бесславно пали, уступив место революционным диктатурам. Становление династических монархий означает, что короли больше не пользуются приоритетом в отношении других членов своих семей. Учитывая альтернативу, которую влек за собой отказ реформироваться – полный крах монархического правления, – то была цена, которую большинству монархов пришлось заплатить. Нынешних королей ограничивают не парламенты или суды, а семейные и родовые кланы. Следовательно, единоличное правление превратилось в правление семейное.

1.3.2. Военные диктаторы

Как показывает марш Суллы на Рим, использование армии для захвата власти имеет долгую историю. Но фактически применения силы требует любой неправовой захват власти; гражданские лидеры, решившие узурпировать власть, могут применять насилие в тех же объемах, что и военные. Следовательно, использование силы или организация военного переворота не являются признаками, отличающими военную диктатуру от других форм недемократического правления.

Сущностью военного правления выступает то, что именно вооруженные силы оказываются институтом, посредством которого правители руководят обществом. Подобно тому, как современные монархи вынуждены кооптировать в управленческую систему членов своих семей, используя их для консолидации правления, военные диктаторы должны нейтрализовать угрозы, исходящие от ближайших сподвижников, привлекая их к сотрудничеству в деле реализации власти.

Центром принятия властных решений внутри военного режима выступает хунта. С точки зрения генералитета, который берет власть от лица институционализированных вооруженных сил, типичная хунта должна быть небольшой; обычно ее составляют командующие различных родов войск. Если переворот осуществляется не всей армией, а какой-то группой низших и средних чинов, то хунта более многочисленна, поскольку мятежникам надо привлекать на свою сторону как можно больше сторонников из числа военных. Например, после переворота 1966 года в Гане состав военной хунты поэтапно увеличивался по мере того, как мятежники ощущали все новую нужду в более основательной поддержке внутри вооруженных сил. Сразу же после переворота в Совете национального освобождения Ганы были шесть членов; на следующий день их число возросло до девяти, а через четыре дня добавились еще двое. Наконец, спустя две недели в состав хунты были введены очередные шесть офицеров[39]. По наблюдению Сэмюеля Файнера, в отличие от большинства хунт Латинской Америки, которые состоят из трех или четырех глав родов войск, хунты в иных регионах мира, создаваемые в 1980-е годы младшими и средними офицерами, в среднем состояли из одиннадцати членов[40].

В целях реализации власти может быть использована уже сложившаяся организационная структура вооруженных сил. В Индонезии, например, за осуществившей государственный переворот армией была зарезервирована пятая часть всех мест в парламенте, а в каждой из десятков тысяч индонезийских деревень размещался военнослужащий, представлявший на месте вооруженные силы[41]. Наиболее ярким примером использования военной иерархии в качестве управленческой структуры стал, вероятно, так называемый «процесс национальной реорганизации» (Processo) в Аргентине. Накануне переворота 1976 года четыре рода войск согласовали детальный раздел власти, целью которого было недопущение доминирования сухопутных сил. В соответствии с этим соглашением все законодательные инициативы будущего военного режима подвергались проверке специальными комитетами внутри родов войск; только после этой процедуры их выносили на рассмотрение хунты. Иначе говоря, внутри вооруженных сил был запущен процесс согласования интересов, к которому привлекались все заинтересованные группы[42].

Таким образом, военная диктатура как тип режима не могла возникнуть до тех пор, пока вооруженные силы не достигали должного уровня специализации и профессионализации. Скажем, в отношении Латинской Америки после получения независимости от Испании более уместно говорить о вооруженных группировках, руководимых местными caudillos, а не о современных военных структурах. Становление армий современного типа на континенте началось лишь в XIX веке с учреждения военных академий, где готовились будущие офицеры. Внедрение воинских уставов европейского типа и переход ко всеобщей воинской повинности привели к началу 1900-х годов к созданию «новых» армий.

Профессионализация военных создала институт, обособленный от остального общества. В эпоху caudillos в Латинской Америке офицерская карьера считалась непривлекательной. В результате подбор кадров осуществлялся все более закрытым образом, что в свою очередь углубляло отгораживание военных от гражданских элит и внутренне сплачивало армию.

«Сочетание изоляции от общества как единого целого с групповой сплоченностью делало воинскую жизнь абсолютно закрытой: это было горделивое слияние с институтом, который ограничивал социальный горизонт, но в то же время формировал сознание того, что он играет важнейшую роль в жизни государства»[43].

Профессионализация военных соответствовала планам гражданских элит, которые хотели ограничить власть caudillos и рационализировать монополию государства на применение силы. В то же время гражданские элиты желали обращаться к военным как арбитрам, способным решать проблемы в период кризисов.

«Военных постоянно призывали на роль модераторов политической деятельности, но при этом отрицали за ними право менять политическое устройство. Их задачи сводили к консервативному поддержанию функционирования системы»[44].

Конкретно это означало, что всякий раз, когда военные вмешивались, от них ожидались только смещение главы государства с его поста и передача власти альтернативным гражданским силам. Поскольку временная форма правления была нацелена на восстановление прежнего политического порядка, вооруженные силы выполняли функции диктатуры в первоначальном, древнеримском, ее понимании. Гражданские элиты, защищавшие профессионализацию армии, не предусмотрели, однако, того, что укрепление военной автономии, не связанной никакими гражданскими партиями, создавало предпосылки для инициативного и самостоятельного вмешательства армии в политику. Именно поэтому военное вмешательство, которое не ограничивало армию ролью модератора, скоро стало на континенте общим явлением.

Однако латиноамериканский опыт обособления солдата от гражданина не был универсальным. Во многих развивающихся странах профессионализация военных начиналась еще в колониальный период, когда европейские державы пытались укреплять свой контроль над отдаленными землями. После установления независимости военные силы, уже сложившиеся в профессиональном плане, превратились в «образец развития, посредством обязательной воинской повинности распространявший свое влияние на все группы общества»[45]. В этом процессе социализации подчеркивалась скорее интеграция военных в социум, а не сепарация их в качестве особого института. Если члены вооруженных сил рассматриваются не только как солдаты, но и как граждане, то им и надлежит возглавить работу по модернизации обществ, которую они делят с соотечественниками. Причем, как считалось, военные прекрасно приспособлены для такой руководящей миссии, поскольку вооруженные силы развивающихся стран были лидером в использовании импортных технологий – новинки приходили в армию раньше, чем в промышленность или сельское хозяйство. Кроме того, они, в отличие от других структур, применяли меритократические стандарты в расстановке и продвижении кадров, регулярно обеспечивали базовые потребности своих членов (например, обучали их грамотности, предоставляли пищу и кров), предлагали программы, ассоциируемые с современным «социальным» государством (страховали, обеспечивали пенсии и семейные выплаты). В итоге вооруженные силы во многих странах стали рассматриваться в качестве флагмана модернизации, способного преобразовать традиционные уклады жизни в современные и дать всем гражданам то же, что они предлагали военнослужащим.

Независимо от того, считались ли они обособленным или интегрированным институтом, временным инструментом разрешения кризиса или орудием долгосрочных социальных перемен, военные повсюду начали претендовать на специальную роль в отстаивании «национальных интересов». Обосновывая захват власти, аргентинская военная хунта, организовавшая путч 1976 года, заявляла:

«В связи с тем, что все конституционные механизмы были исчерпаны, а выход из кризиса путем естественных процессов оказался невозможным, вооруженные силы были вынуждены положить конец ситуации, унижающей нацию и подвергающей риску ее будущее»[46].

Подобные слова люди в униформе после очередного военного переворота не раз повторяли и в других развивающихся странах.

Претензии военных на эксклюзивное отстаивание «национальных интересов» вполне правомерно воспринимались с изрядной долей скептицизма. Дело в том, что к решительным действиям вооруженные силы могут подталкивать самые разные мотивы. Как и любая другая корпорация, военные имеют собственные институциональные интересы, которые предполагают отстаивание собственной автономии и наращивание ресурсов. Кроме того, в рядах вооруженных сил могут доминировать отдельные социальные группы, на которые правители делают особую ставку. Колониальные администрации, например, укомплектовывали свои армии представителями этнических и расовых меньшинств, предполагая, что эти группы, опасающиеся неизбежной гегемонии большинства после достижения независимости, будут лояльно защищать интересы колонизаторов. Нынешние лидеры развивающихся стран продолжают использовать ту же тактику «разделяй и властвуй». Итогом ее оказывается то, что персонал вооруженных сил молодых государств, состоящий из представителей специфичных социальных групп, нередко отождествляет себя только с этими группами и ведет себя соответственно. И, разумеется, в некоторых случаях военные руководители действуют исходя из сугубо личной корысти. В целом же военные правители, как представляется, очень часто ведут себя так же, как и гражданские диктаторы; и этот факт ставит под сомнение наличие у них каких-то уникальных и специфических интересов[47].

1.3.3. Гражданские диктаторы

Помимо монархов и военных правителей, существуют еще и гражданские диктаторы. Их положение оказывается наиболее сложным, поскольку, в отличие от представителей первых двух групп, они не располагают готовой организационной структурой, на которую можно опереться. Некоторые диктаторы привлекают к управлению родственников и даже передают власть своим детям: так, сыновья наследовали гражданским диктаторам в Северной Корее, Сирии, Никарагуа, на Гаити. И все же отцы-диктаторы были не в состоянии обеспечить династическую преемственность сверх одного поколения[48]. Одной из причин этого выступало, вероятно, отсутствие у них обширных родственных кланов, посредством которых они могли бы эффективно контролировать противников внутри правящей элиты и народа в целом.

Гражданские диктаторы не могут обращаться к вооруженным силам с такой же легкостью, с какой это делают военные правители, которые, будучи действующими офицерами, способны опираться на институциональную иерархию и воинское нормы товарищества. Гражданские лидеры зачастую презираемы военными, особенно в тех ситуациях, где армия ощущает себя носительницей какой-то особой и уникальной миссии. В подобном контексте встает вопрос о том, что же заставляет людей с оружием подчиняться людям без оружия. Согласно одному из возможных ответов, военные стараются избегать власти, чтобы не нарушать корпоративной сплоченности[49].

Преодолевая все эти затруднения, гражданские диктаторы стараются обзавестись собственной организацией. Именно о ней говорит Владимир Ленин в следующем заявлении 1921 года:

«Только политическая партия рабочего класса, т.е. коммунистическая партия, в состоянии объединить, воспитать, организовать такой авангард пролетариата и всей трудящейся массы, который один в состоянии… руководить всей объединенной деятельностью всего пролетариата, т.е. руководить им политически, а через него руководить всеми трудящимися массами. Без этого диктатура пролетариата неосуществима»[50].

Ленинское новаторство предполагало соединение харизматической и рациональной власти, сочетавшее «полнейшую личную преданность партийцев своей партии с беспристрастным групповым контролем над сохранением этой преданности и подчинением иерархии»[51].

Использование единственной партии для управления государством широко применялось гражданскими диктаторами во всем развивающемся мире. После получения независимости однопартийные системы возникли в 60% государств тропической Африки. В некоторых странах, таких, как Ангола и Берег Слоновой Кости, партии правящего режима появлялись на следующий день после провозглашения независимости. В других государствах, таких, как Габон и Заир, консолидация занимала несколько лет. Два аргумента, отчасти противоречащих друг другу, обычно выдвигаются для обоснования однопартийной системы в развивающихся странах. В некоторых из них, с одной стороны, повторяются старые ленинские идеи, согласно которым единственная партия была нужна для того, чтобы преодолеть традиционные общественные расколы и размежевания, а также «помочь лидерам передовых социальных сил победить в конфронтации с силами отсталости»[52]. С другой стороны, европейский опыт не раз демонстрировал, что формирование политических партий выступает отражением социально-классовых расколов. Поскольку в африканском обществе классов не было, говорят сторонники этой точки зрения, то отсутствовала и надобность иметь более одной партии. Как пояснял Модибо Кейта, диктатор Мали, «никакой фундаментальной оппозиции в наших рядах не наблюдалось», а потому не существовало никаких причин «быть разделенными и разобщенными в партиях, которые сражались бы друг с другом»[53].

1.4. Номинально демократические институты

Как следует из всего вышесказанного, диктаторы никогда не управляют в одиночестве. Они руководят своими обществами, используя институты, которые соответствуют типу их диктатуры. Они могут даже учреждать или поддерживать номинально демократические институты – такие, как парламенты и политические партии. В данном отношении среди диктатур наблюдаются заметные институциональные вариации.

1.4.1. Легислатуры

Под легислатурами мы понимаем органы, для которых принятие законодательства является исключительной формальной функцией. Исходя из этого определения из числа законодательных органов, действующих при диктатуре, мы должны исключить (1) хунты, так как они смешивают исполнительные и законодательные полномочия, и (2) консультативные советы, поскольку они, не обладая формальной законодательной властью, лишь консультируют правителей и дают им советы.

Способы комплектования и организации легислатур разнообразны. Иногда законодателей назначает режим; именно так было в Эфиопии в ранние годы царствования императора Хайле Селассие или в различные периоды правления президента Ахмеда Сукарно в Индонезии. Они могут также напрямую избраться гражданами. Кроме того, диктаторы порой заполняют часть депутатских вакансий в ходе выборов, а на остальные места депутаты назначаются. Даже когда диктатура допускает проведение выборов, кандидаты должны заручиться одобрением со стороны правительственных органов. В Иране, например, Совет стражей конституции, состоящий из консервативного духовенства, утверждает кандидатуры на замещение выборных должностей. В большинстве диктаторских режимов, допускающих наличие особых законодательных органов, приоритетным методом комплектования легислатур остаются выборы. На такой вариант приходятся 69% всех случаев. В странах бывшего коммунистического лагеря законодателей избирают практически везде, в то время как на Ближнем Востоке и в Северной Африке в механизмах комплектования законодательных органов наблюдается значительная гетерогенность.

Даже когда кандидатам разрешается выступать под партийными флагами, диктатура старается гарантировать их лояльность, вынуждая имеющиеся партии присоединиться к «общенациональному фронту», поддерживающему режим. Такой фронт обычно идет на выборы единым списком, хотя после избрания партиям позволяют сохранять собственную идентичность. В нашей выборке наличие подобных фронтов при диктатурах фиксируется на протяжении 636 страно-лет. Такие фронты были прежде почти во всех коммунистических странах, а также за их пределами – например, на Мадагаскаре и в Сирии.

Доля диктатур, имеющих парламенты и регулярно проводящих выборы, в разные периоды времени довольно стабильна. Выборные парламенты неизменно пользуются у диктаторов популярностью; доля назначаемых законодательных органов невелика. Небольшое отступление от этого правила фиксировалось в середине 1970-х годов, когда почти 40% всех диктатур распустили свои парламенты. Это был пик деинституциализации.

1.4.2. Политические партии

В данном контексте мы говорим только о тех политических партиях, которые существуют de jure. Иначе говоря, если режим формально запрещает политические партии, то они, даже продолжая действовать в подполье, оказываются формально не существующими. Диктаторы иногда приходят к власти, унаследовав систему, в которой все партии запрещены. Тем не менее более типичным для них является запрещение партий на короткий период – сразу же после прихода к власти или в каких-то критических ситуациях на протяжении правления. Гораздо реже встречается полный запрет партийной деятельности на весь период диктатуры; в свое время так поступил Бокасса в Центрально-Африканской Республике и военные власти Аргентины во времяProcesso, полностью прекратившие деятельность партий.

В порядке альтернативы режим может также создавать собственную и единственную партию. Изобретение Ленина предоставило гражданским диктаторам средство для контроля над армией и соперниками внутри правящей элиты. При этом единственная партия служит также для мобилизации масс и управления ими. Неудивительно, что к подобному институциональному дизайну часто обращаются авторитарные правители в развивающемся мире. Режимная партия может содержать внутри себя «группы» или «фракции», но они слишком малы и слабы, чтобы поддержать многопартийную систему. Кроме того, когда партий много, но при этом все они загоняются в ряды единого «фронта», такое политическое устройство тоже можно считать однопартийным. Помимо главной партии, могут существовать и иные, но они не в состоянии сопротивляться требованиям режима, настаивающего на формировании единого избирательного списка – с партией власти во главе. Следовательно, у граждан в подобных ситуациях выбора вообще нет.

В некоторые случаях автономные партии в состоянии существовать и за рамками проправительственного «фронта». Список диктатур, при которых действовали многочисленные политические партии, варьирует от Бразилии, где режим создал официальную «правительственную» и столь же официальную «оппозиционную» партии, до Алжира, где Исламский фронт спасения столь энергично отстаивал свою самостоятельность, что избиратели были готовы отдать ему победу на выборах 1991 года. Эти примеры внешне настолько непохожи, что их объединение в одну группу может показаться сомнительным: ведь партии, создаваемые самим режимом, – это не партии, бросающие ему вызов со стороны. Но дело в том, что определить предельную степень автономии таких партий при диктатурах весьма нелегко; хотя Исламский фронт спасения и возник сам по себе, в конечном счете его упразднили военные власти. А обе узаконенные бразильские партии были учреждены военным режимом, но потом каждая из них выступила против диктатуры.

Поскольку нет никаких четких правил или норм, в соответствии с которыми диктаторы должны устраивать политическую жизнь, авторитарные режимы демонстрируют богатейшее разнообразие институционального устройства. Так, если режим допускает наличие легислатуры, но не разрешает деятельность политических партий, то кандидатов в депутаты парламента могут заставить баллотироваться в качестве беспартийных. Или, если разрешена только правящая партия, им порекомендуют записаться в нее. Иногда, впрочем, диктаторы допускают существование автономных от режима организаций в виде официальной «оппозиционной» партии или нескольких «оппозиционных» групп.

Партийные системы при диктатурах более разнообразны, нежели их законодательное устройство. Единственная партия доминировала не только в коммунистической Восточной Европе, но и в тропической Африке. Диктаторские режимы Латинской Америки, напротив, были склонны допускать наличие многих партий; в некоторых случаях такие партии формировались ими специально, но в других ситуациях речь шла о партиях, которые начали работать еще при демократии. В Азии среди диктатур в равных долях представлены и однопартийные, и многопартийные режимы. Наконец, Ближний Восток и Северную Африку можно считать единственным регионом, где диктатуры чаще всего запрещают партии полностью. После Второй мировой войны доля диктатур без партий росла за счет сокращающегося числа многопартийных режимов. Но после краха коммунизма, с начала 1990-х годов, наличие при диктатурах автономных политических групп стало более частым явлением. Доля диктатур, опирающихся на единственную партию, стремительно снизилась, тогда как многопартийные режимы возобладали.

1.5. Заключение

Исторический путь диктатур долог. Институт, зародившийся в Древнем Риме, первоначально нес в себе позитивные коннотации: под ним понимался набор эффективных средств, с помощью которых политическая система справлялась с внутренними и внешними угрозами. В трудные времена элиты выдвигали человека, способного предпринять решительные действия по восстановлению политического status quo. После разрешения наличных проблем диктатор, выполнив свою миссию, уходил со сцены.

С течением времени, однако, термин «диктатура» стали использовать для описания институциональных механизмов, которые не вмещались в рамки первоначальной концепции. Признаки коррозии института впервые стали появляться еще в Риме. Сначала диктаторы начали апеллировать к массам. Потом диктатура трансформировалась из правления одного человека в правление директории, группы, класса. Пренебрегая традиционным политическим порядком, диктатуры начали ставить перед собой революционные задачи. Самым главным было то, что диктатура перестала считаться временным правлением. И, хотя данное изменение проявило себя еще у римлян, именно оно остается фундаментальной чертой диктаторских режимов современного мира. Диктаторы игнорируют конкурентные выборы исходя из того, что сроки их правления могут быть неопределенными, а власть неограниченной. И в этом все они похожи друг на друга.

И все же в плане организации институционального аппарата диктатуры проявляют большое разнообразие. Обеспечивая себе «первую линию обороны», диктаторы должны выстроить собственную управленческую систему и кооптировать наиболее вероятных соперников. Конкретная форма принимаемой ими линии зависит от типа диктатора. Монархи полагаются на обширные родственные связи, тогда как военные правители опираются на преимущества армейской иерархии. Гражданские диктаторы, не имея столь же эффективных подручных средств, создают всевозможные режимные партии. Выбирая для себя номинально демократические институты в лице легислатур и политических партий, диктаторы столь же креативны. Тем не менее, несмотря на все это разнообразие, и парламенты, и партии при диктатурах служат единой цели: они являются инструментами кооптации, посредством которых недемократические правители справляются со значимыми вызовами своему правлению.

Перевод с английского Андрея Захарова

[1] Перевод осуществлен по изданию: Gandhi J. Political Institutions under Dictatorship. New York: Cambridge University Press, 2008. Ch. 1. Печатается с небольшими сокращениями.

[2] См.: Moore B. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Boston, MA: Beacon Press, 1966; Acemoglu D., Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. New York: Cambridge University Press, 2006.

[3] Предложенное здесь описание древнеримской диктатуры основывается на следующем источнике: Nicolet C. Dictatorship in Rome // Baehr P., Richter M. (Eds.).Dictatorship in History and Theory: Bonapartism, Сaesarism, and Totalitarianism. New York: Cambridge University Press, 2004. P. 263–278.

[4] Первоначально срок полномочий диктатора не определялся; он должен был сложить полномочия после выполнения поставленных перед ним задач.

[5] Единственное исключение имело место в 211 году до нашей эры. Подробнее см.: Nicolet C. Op. cit.

[6] Первоначально Юлий Цезарь принимал титул диктатора на год, а потом на десять лет (Ibid).

[7] Макиавелли Н. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия. Книга I. ГлаваXXXIV (фрагмент дается в переводе Р. Хлодовского. – Примеч. перев.).

[8] Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, Принципы политического права // Он же. Об Общественном договоре. Трактаты. М., 1998. Кн. IV. Гл. VI (фрагменты даются в переводе А.Д. Хаютина и В.С. Алексеева-Попова. –Примеч. перев.).

[9] Baehr P., Richter M. Introduction // Idem (Eds.). Dictatorship in History andTheory… P. 25.

[10] Обсуждение этой темы см. в статье: McCormick J. From Constitutional Technique to Caesarist Ploy: Carl Schmitt on Dictatorship, Liberalism, and Emergency Power // Baehr P., Richter M. (Eds.). Dictatorship in History and Theory… P. 197–220.

[11] Baehr P., Richter M. Introduction. P. 26.

[12] См.: Bobbio N. Democracy and Dictatorship: The Nature and Limits of State Power. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1989.

[13] Kelsen H. General Theory of Law and State. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1945. P. 284.

[14] См.: Bobbio N. Op. cit. P. 137.

[15] Исключения составляют ситуации, когда правитель впервые получает власть посредством выборов, а затем консолидирует ее за счет отказа от демократии. В подобных случаях (Фердинанд Маркос на Филиппинах, Пак Чон Хи в Южной Корее, Альберто Фухимори в Перу) правление лидера следует рассматривать в качестве диктатуры с самого начала его избирательного срока.

[16] См.: Schumpeter J. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Allen & Unwin, 1976.

[17] См.: Linz J. An Authoritarian Regime: Spain // Allardt E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics. New York: The Free Press, 1970.

[18] Evans P. Predatory, Development, and Other Apparatuses: A Comparative Analysis of the Third World State // Sociological Forum. 1989. Vol. 4. № 4. P. 561–582.

[19] O’Donnell G. Modernization and Bureaucratic-Authoritarianism: Studies in South American Politics. Berkeley: Institute of International Studies, 1979.

[20] Дискуссию на эту тему см. в работах: Cheibub J.A., Gandhi J. ClassifyingPolitical Regimes: An Update and an Extension. American Political Science Association Annual Meeting. Chicago, September 5, 2004; Collier D., Adcock R.Democracy and Dichotomies: A Pragmatic Approach to Choices about Concepts // Annual Review of Political Science. 1999. P. 537–565; Diamond L. Thinking about Hybrid Regimes // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13. № 2. P. 21–35; Munck G.L., Verkuilen J. Conceptualizing and Measuring Democracy: Evaluating Alternative Indices // Comparative Political Studies. 2002. Vol. 35. № 1. P. 5–34.

[21] Этот аргумент был переосмыслен в ХХ веке: его сторонники опасались, что демократические правительства будут уступать требованиям рабочего электората, нацеленным на расширение потребления в ущерб расширению инвестиций. См.: De Schweinitz K. Industrialization and Democracy: Economic Necessities and Political Possibilities. Glencoe: The Free Press, 1964; O’Donnell G.Op. cit.

[22] Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. New York: Cambridge University Press, 1991.

[23] Idem. Minimalist Conception of Democracy: A Defense // Shapiro I., Hacker-Cordón C. (Eds.). Democracy’s Value. New York: Cambridge University Press, 1999. P. 45.

[24] Przeworski A., Alvarez M., Cheibub J.A., Limongi F. Democracy and Development: Institution and Well-Being in the World, 1950–1990. New York: Cambridge University Press, 2000.

[25] Ibid.

[26] Ibid.

[27] См.: Short P. Mao: A Life. New York: Henry Holt, 2000; Salisbury H. The New Emperors: China in the Era of Mao and Deng. Boston: Little, Brown, 1992.

[28] Под этими источниками я имею в виду прежде всего справочные работы Артура Бэнкса и Харриса Ленца. См.: Banks A., Day A., Muller T. Political Handbook of the World. Binghamton, NY: Center for Social Analysis, State University of New York at Binghamton, [various years]; Lentz H. Heads of States and Governments: A Worldwide Encyclopedia of over 2300 Leaders, 1945–1992.Jefferson, NC: McFarland and Company, 1994.

[29] За пределами моего рассмотрения остается интересный вопрос о том, можно ли вообще говорить о «режиме» в тех ситуациях, когда главы страны меняются так часто. Особенно примечательны в данном смысле случаи Коморских островов (четырехкратная смена руководителя на протяжении 1995 года) или Боливии (трехкратная смена на протяжении 1979 года). Такая нестабильность, впрочем, встречается редко.

[30] Боден Ж. Шесть книг о государстве. Кн. IV. Гл. 6; цит. по: Holmes S.Passions and Constraint: On the Theory of Liberal Democracy. Chicago: University of Chicago Press, 1995. P. 517.

[31] Многие авторы переоценивают то влияние, которое английский и французский случаи оказали на другие монархии. См., например: North D., Thomas R. The Rise of the Western World. New York: Cambridge University Press, 1973.

[32] Beyme K. von. Parliamentary Democracy: Democratization, Destabilization, Reconsolidation, 1789–1999. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[33] Brown N. Constitutions in a Nonconstitutional World: Arab Basic Laws and the Prospects for Accountable Government. Albany: State University of New York Press, 2002. P. 39.

[34] Ibid. Р. 45.

[35] Herb M. All in the Family: Absolutism, Revolution, and Democracy in the Middle Eastern Monarchies. Albany: State University of New York Press, 1999. P. 123.

[36] Ibid. P. 80.

[37] Bligh A. From Prince to King: Royal Succession in the House of Saud in the Twentieth Century. New York: New York University Press, 1984. P. 88.

[38] Herb M. Op. cit.

[39] Welch C. Personalism and Corporatism in African Armies // McArdle Kelleher C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. London: Sage, 1974. P. 136–138.

[40] Finer S. The Man of Horseback: The Role of the Military in Politics. Boulder, CO: Westview Press, 1988. P. 260.

[41] Brooker P. Twentieth-Century Dictatorships: The Ideological One Party States. New York: New York University Press, 1995.

[42] Fontana A.M. Political Decision-Making by a Military Corporation: Argentina 1976–1983. Ph.D. dissertation. Department of Political Science, University of Texas. Austin, 1987.

[43] Ibid. P. 104.

[44] Stepan A. The Military in Politics: Changing Patterns in Brazil. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971. P. 63.

[45] Khuri F., Obermeyer G. The Social Bases for Military Intervention in the Middle East // McArdle Kelleher C. (Ed.). Op. cit. P. 62.

[46] Loveman B., Davies T. The Politics of Antipolitics: The Military in Latin America. Lincoln: University of Nebraska Press, 1989. P. 196.

[47] Remmer K. Evaluating the Policy Impact of Military Regimes in Latin America // Latin American Research Review. 1978. Vol. 13. № 2. P. 39–54.

[48] И все же Северная Корея стала в этом исключением. – Примеч. ред.

[49] Brooker P. Non-Democratic Regimes: Theory, Government, and Politics. New York: St. Martin’s Press, 2000.

[50] Ленин В.И. Первоначальный проект резолюции Х съезда РКП о синдикалистском и анархистском уклоне в нашей партии // Он же. Полноесобрание сочинений. М.: Издательство политической литературы, 1970. Т. 43. С. 94.

[51] Kamiński A. An Institutional Theory of Communist Regimes: Design, Function, and Breakdown. San Francisco, CA: ICS Press, 1992. P. 143.

[52] Huntington S. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S., Moore C. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society: The Dynamics of Established One-Party Systems. New York: Basic Books, 1970. P. 12.

[53] Ibid. P. 10.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2016, 4(108)

Колумбия: мёртвая хватка наркокартелей

Нил НИКАНДРОВ

Около четырёх лет шли переговоры между правительством Колумбии и руководством FARC (Революционными вооружёнными силами Колумбии) по сложнейшей проблеме прекращения военного противоборства. В результате полувекового конфликта погибли 260 тысяч человек, 45 тысяч пропали без вести, и около 7 миллионов человек перешли на положение беженцев. Почти 300-страничный документ о мире был подписан 26 сентября. На торжественной церемонии в Картахене присутствовали главы латиноамериканских государств, представители ООН и дипломатического корпуса.

В документе о мире были обозначены график и условия разоружения отрядов FARC, порядок создания специальных органов правосудия для партизан, их реинтеграции в общество и т.д. Соглашение предусматривало решение таких важных вопросов, как проведение правительством земельной реформы, перекрытие наркотрафика.

Сторонники жёсткой линии в отношении FARC, возглавляемые бывшим президентом Колумбии Альваро Урибе, настояли на том, чтобы Договор о мире был вынесен на общенародное голосование. Референдум состоялся 2 октября, и его результат оказался неожиданным. На участки для голосования пришло всего 37 % колумбийцев, имеющих право голоса. Из них 50,23 % поставили «галочки» в графе «NO», и 49,76 % в графе «SI». Президент страны Хуан Мануэль Сантос, много сделавший для запуска мирного диалога в стране, признался, что предварительные опросы стабильно указывали на победу варианта «ДА». По словам Хуана Фернандо Кристо, министра внутренних дел, Колумбия может потратить ещё лет десять на переговоры по мирному соглашению. Боевые возможности FARC значительны: в рядах организации числится от 8 до 10 тысяч партизан.

Президент Сантос стойко перенёс поражение, объявив о начале «нового диалога о мире» с «урибистами» и представителями FARC. Для этого создана комиссия высокого уровня. В документ о мире предстоит внести немало поправок. Партизанское руководство готово к возобновлению дискуссий по внесению в документ дополнений, обусловленных требованиями колумбийцев. Нынешняя позиция FARC сформулирована чётко – «отстаивать свои политические взгляды без применения оружия». Глава партизан Родриго Лондоньо Эчеверри (боевой псевдоним «Тимошенко») уже произнёс слова, подводящие итог более чем 50-ти годам борьбы: «От имени FARC я приношу свои искренние извинения всем жертвам конфликта за всё то зло, которое принесла вам эта война».

По мнению колумбийских правых, в мирном соглашении было сделано слишком много уступок «террористам», и колумбийцы своим голосованием показали, что они недовольны. «Урибисты» настаивают на детальном пересмотре мирного договора и ужесточении мер наказания для тех членов FARC, которые совершили военные преступления. При этом напоминают, что бывшие участники полувоенных антипартизанских группировок (к примеру, Сил обороны Колумбии) были подвергнуты судебному преследованию, и некоторые из них до сих пор находятся в тюрьмах. «Урибисты» категоричны: «чистка» FARC необходима, всеобщая амнистия для боевиков неприемлема. Только после этого организация может быть преобразована в легальную политическую структуру, чтобы на законных основаниях участвовать в политической жизни страны.

То, что колумбийцы «недовольны», опровергается массовыми выступлениями в поддержку «ДА», начавшимися в стране после референдума. Венесуэльский политолог Карлос Ривас Перес считает, что за «победой «NO» в Колумбии стоят олигархические круги страны и США. В статье «С семью военными базами потерпит поражение любая миротворческая попытка?» он назвал ошибочным решение президента Сантоса провести референдум: «Всем известно, что выборные процессы в Колумбии не дают никакой гарантии выяснения подлинной позиции колумбийского народа, и в ещё меньшей степени они являются демократической альтернативой принятия народом своих собственных решений».

По оценке Риваса Переса, «самым серьёзным врагом мирного процесса в Колумбии является Пентагон. Наивно думать, что такая страна как США, заинтересованная в войне и в процветании наркотрафика, безропотно примет установление мира в Колумбии и во всей Латинской Америке. Только задумайтесь на мгновение: если конкретизируется мирный процесс, что будут делать США со своими семью базами в Колумбии, которые могут быть использованы для вторжения в любую страну Южной Америки и Карибского бассейна?»

Задал политолог ещё один вопрос: «Сколько стоит для США содержать эти военные базы, и откуда поступает финансирование на них?» Тут ясный намёк на финансовые средства, которые идут из «неофициальных источников», а точнее - от наркоорганизаций, взятых под контроль силовыми структурами США. Такая практика существует давно.

В методичной работе по срыву мирного процесса в Колумбии, которую ведёт экс-президент Альваро Урибе, отчётливо просматривается направляющая рука Вашингтона. Урибе был завербован ЦРУ в середине 80-х годов на компромате. По учётам DEA (Управления по борьбе с наркотиками) проходил как наркотрафикант под номером 82. Все годы своего пребывания на президентском посту Урибе вёл подрывную работу против Уго Чавеса, провоцируя вооружённый конфликт, в который могли бы вмешаться США, окружившие Венесуэлу военными базами. По прогнозам, Урибе вновь намерен бороться за президентский пост, и в случае его победы бесконфликтное будущее колумбийско-венесуэльских отношений невозможно. Президент Николас Мадуро не раз называл Урибе послушной марионеткой Вашингтона, заявляя о его действиях по дестабилизации боливарианского режима и связях с paramilitares, которых направляют в Венесуэлу для акций саботажа и террора.

В не меньшей мере к советам Вашингтона FARC прислушивается и президент Сантос. Консультации осуществляются по всем мало-мальски существенным вопросам. В частности, США заинтересованы в доступе к тем территориям Амазонии, которые контролируются партизанами. Транснациональные компании нацелены на освоение природных ресурсов этого обширного региона. Не напрасно Сантос в мае прошлого года назначил Хуана Карлоса Пинсона, бывшего министром обороны, послом в США, а на его пост в оборонном ведомстве поставил Луиса Карлоса Вильегаса, который возглавлял посольство Колумбии в Вашингтоне. И тот и другой пользуются полным доверием администрации Обамы.

Вопрос о будущем военных баз США в Колумбии правительством Сантоса не поднимается. Объяснение этому традиционное: базы не представляют угрозу для латиноамериканских стран, а используются для борьбы с международными наркокартелями и терроризмом, то есть с группировками FARC и ELN – Армии национального освобождения. Руководство ELN тоже приступило к мирному диалогу с колумбийскими властями, намерено сложить оружие, и, следовательно, за базами США сохраняется одна задача – борьба с наркотрафиком. Конечно, возникает вопрос: не многовато ли баз США в Колумбии для решения этой застаревшей проблемы?

Сомнения справедливые. За время действия «Плана Колумбия», на финансирование которого были затрачены миллиарды долларов, существенных результатов по нейтрализации наркоторговли достигнуто не было. Президент Венесуэлы Мадуро не раз высказывал мнение, что американские базы в Колумбии используются для оказания давления на боливарианский и дружественные ему режимы. Стоить напомнить, что Фидель Кастро назвал американские базы в Колумбии «семью ударами кинжала по Латинской Америке». Учитывая возросшую агрессивность США за последние десятилетия, нет сомнений, что рано или поздно эти удары будут нанесены, чтобы навести порядок на «заднем дворе» империи.

Что касается борьбы с наркотрафиком, то колумбийские картели остаются главными поставщиками кокаина в США. Именно из Колумбии поступает на американский рынок до 90 % этого наркотика. По данным ООН, в 2015 году производство коки в Колумбии выросло на 39%. То есть, всеохватывающий контроль DEA и других спецслужб США - это фикция. DEA и наркотики прекрасно уживаются друг с другом. Колумбийские наркотики сбываются по всему миру, и тут просматривается рука мощного, влиятельного оператора, обладающего отличными средствами доставки и гарантированной безопасностью при переброске наркоты через границы.

Журналистка из Аргентины Стелла Кальони (Stella Calloni) на примере Боливии рассказала об использовании наркодоходов сотрудниками DEA на подрывные операции. Так, по её данным, в Боливии представительство DEA (до высылки его сотрудников из страны) контролировало одну из нарколабораторий. Кокаин переправлялся силами Южного командования США в Майами, продавался, затем наркодоллары шли на закупки оружия для никарагуанских «контрас», боровшихся против сандинистов.

Кальони, написавшая книгу «Эво в прицеле: ЦРУ и DEA в Боливии», утверждает, что DEA имела укрытия для проведения в них пыток подозреваемых в наркотрафике «и всегда добивалась присвоения наркобизнеса. Они явно не стремились к борьбе с наркотрафиком, они просто хотели контролировать его. Мы все знаем, что речь идёт о торговле на миллионы и миллионы долларов… Эво выслал DEA, и в Боливии производство наркотиков сократилось. На другом фланге [континента] находится Колумбия, в которой расположено семь военных баз США, где DEA действует без ограничений, и потому производство наркотиков в этой стране растёт с каждым годом».

Между тем, пропаганда США приписывает наркопоставки группировкам FARC и ELN, теперь обвинения всё чаще звучат по адресу «недружественных» режимов Венесуэлы, Эквадора, Боливии, Никарагуа.

В апреле, выступая на Генеральной Ассамблее ООН, президент Боливии Эво Моралес, так охарактеризовал диктат DEA в странах Латинской Америки и Карибского бассейна: «Империя использовала эту лицемерную войну, чтобы внедрить военную стратегию и интервенционистскую геополитику в районы, богатые натуральными ресурсами, для установления над ними контроля и их разграбления. Там, где действуют DEA и военные базы США, растутт наркотрафик, преступность, появляются приватизированные правительства, судебные и полицейские системы наркокоррупции, незаконно нажитые богатства, коррумпированные лакейские элиты, обслуживающие [интересы] империи».

Призыв президента Моралеса прозвучал очень актуально: «Прошу эту Ассамблею объединить конкретные акции, чтобы мы освободились от проблемы наркотиков как предлога к доминированию. Надо распустить DEA, закрыть североамериканские военные базы, покончить с интервенционизмом, с односторонней сертификацией [американцами успешности борьбы с наркотрафиком»].

Колумбии предстоит проделать очень большой путь, чтобы освободиться от мёртвой хватки наркокартелей, которым покровительствуют Пентагон и американские спецслужбы.

Парагвайская компания Perfecta Automotores (дистрибьютор автомобилей) и Ульяновский автомобильный завод (УАЗ) заключили контракт на поставку в Парагвай партии машин четырех моделей марки УАЗ: «Патриот», «Пикап», «Хантер» и «Карго», сообщил портал «Колеса.ру» со ссылкой на младшего директора Perfecta Automotores Келвина Бенвина.

По его словам, машины российского бренда УАЗ более пригодны и востребованы в сельском хозяйстве по сравнению с автомобильной продукцией японских или китайских производителей.

«Мы видим огромный потенциал дальнейшего успешного развития компании УАЗ, именно поэтому решили заключить договор с Ульяновским автозаводом, — заявил Келвин Бенвин. — Также мы убедились, что предприятие выпускает конкурентоспособный продукт и в силах обойти по всем показателям автопроизводителей Японии и Китая. Я уверен в качестве автомобилей, которые заказаны нашей компанией».

Как сообщают «Колеса.ру», ранее заместитель гендиректора, директор по производству УАЗ Алексей Матасов заявлял о том, что за последние месяцы на предприятии побывали представители более чем 15 государств, в их числе Боливия, Гана, Вьетнам, Китай и Иран.

Согласно данным аналитического агентства «Автостат», по итогам 9 месяцев 2016 года продажи УАЗ на российском рынке выросли на 1% до 32 тыс. 981 единицы. Бестселлером марки остается флагманский внедорожник УАЗ «Патриот», продажи которого за отчетный период составили 13 тыс. 553 машины (минус 1,2%).

Как пресечь незаконную лесную торговлю?

5-7 октября в Санкт-Петербурге состоялось заседание круглого стола «Совершенствование контроля над оборотом лесопродукции в России: российский и международный опыт обеспечения легальности». Встреча была посвящена обзору мирового и российского законодательства в области противодействия незаконным лесозаготовкам и торговле нелегальной древесной продукцией, опыту разработки систем подтверждения легальности происхождения древесины, а также проблемам разработки и внедрения отечественной Единой государственной автоматизированной информационной системы «Учет древесины и сделок с ней» (http://www.lesegais.ru/).

В работе круглого стола приняли участие представители WWF России (г. Москва, Краснодар, Владивосток), WWF Int., WWF США и Боливии, представители крупнейших предприятий лесного комплекса страны (в частности, Группа «Илим», АО «Монди Сыктывкарский лесопромышленный комплекс», АО «Интернешнл Пейпер» и др.), представители органов управления лесами Северо-запада России, эксперты лесного комплекса, правоохранительных органов и др. специалисты. Из Республики Карелия на круглом столе участвовал член природоохранной организации «СПОК» Андрей Родионов.

Участники круглого стола обсудили проблемы нелегальных лесозаготовок в России и мире, в частности опыт Китая и Боливии по подтверждению легальности происхождения древесины, международные и отечественные нормативные акты по противодействию нелегальным лесозаготовкам (международная Конвенция СИТЕС, закон Лейси (США), Регламент ЕС 995/2010, отечественный закон № 415-ФЗ и др.). Консультант WWF США Джон Симеони представил доклад о нашумевшем в мире случае судебного преследования по Закону Лейси американской компании «Lumber Liquidators» за нарушения американского и российского законодательства.

Участники встречи познакомились с мировым и отечественным опытом разработки и внедрения информационных систем и механизмов для контроля оборота древесины, которые используются в т. ч. для борьбы с нелегальными лесозаготовками, торговлей нелегальной древесной продукцией и древесиной ценных пород деревьев. Представители компаний «ИКЕА», «Stora Enso», АО «Монди СЛПК» рассказали собравшимся о разработках своих компаний для мониторинга легальности покупаемой древесины, в т. ч. применяемым в рамках процедур добровольной лесной сертификации по схеме FSC.

Основное внимание участники круглого стола уделили вопросам функционирования и возможностям дальнейшего совершенствования российской государственной системы ЕГАИС УД, запущенной в эксплуатацию 31 декабря 2014 г. Цель создания ЕГАИС УД – повышение прозрачности хозяйственной деятельности в лесном комплексе, выявление древесины неизвестного происхождения и, как следствие, незаконных рубок, обеспечение декриминализации отрасли.

Как отметил Директор лесной программы WWF России Николай Шматков, он считает проблему незаконной заготовки древесины одной из наиболее острых в современном лесном хозяйстве и заинтересован в наличии действенного механизма выявления незаконных рубок. Таким механизмом может стать отечественная разработка ЕГАИС УД, созданная в соответствии с федеральным законом № 415-ФЗ. Тем не менее, одним из наиболее очевидных недостатков является отсутствие в действующей системе аналитических инструментов, которые позволяли бы сравнивать объемы заготовленной древесины с объемами древесины, находящейся в обороте. Вся информация, занесенная в ЕГАИС УД и не составляющая коммерческую тайну должна быть открыта для всех. Без этого система рискует быстро выродится в дорогостоящий коррупционный механизм, при этом только обременяющий ответственных лесопользователей.

«Состоявшийся круглый стол был организован в рамках работ WWF России по оценке эффективности ЕГАИС УД и выявлению возможных перспектив для ее совершенствования. Результаты работы круглого стола буду переданы в министерство природных ресурсов и экологии России и Рослесхоз» - заявил «Лесному порталу Карелии» Николай Шматков.

 Михаил Дмитриев Специфика конкурентной борьбы за сферы влияния в современной Африке

Начиная с XVI–XVII веков, Африка является традиционной зоной, где сталкиваются геополитические и экономические интересы ведущих мировых держав

Дмитрий Перетолчин

Специфика экспансии Китая в Африку

Китай начал резко усиливать свои позиции в Африке почти сразу после распада СССР. Определенную роль в этом процессе сыграл тот факт, что в начале 1990-х годов США основное внимание уделяли событиям на постсоветском пространстве, в Восточной Европе и на Балканском полуострове.

Другой важный момент, предопределивший успех Китая на африканском направлении, начиная с середины 1990-х годов, — продуманная политика Пекина, который решительно сместил акцент в отношениях с африканскими странами с идеологии на экономическое сотрудничество.

В 2000 году Пекин предложил Африке новую модель взаимодействия в формате «Форума Китай — Африка» (FOCAC), на котором обсуждаются практические направления и параметры финансовой помощи Китая странам Африки, разрабатываются программы сотрудничества и определяются сроки их реализации.

В 2006 году, в Пекине по инициативе Председателя КНР Ху Цзиньтао прошла историческая акция — Форум по китайско-африканскому сотрудничеству, в котором приняли участие главы и министры более пятидесяти африканских государств, то есть практически вся Африка. Именно это событие открыло процесс наращивания экономического присутствия Китая на африканском континенте в невероятном темпе и в поистине грандиозных масштабах. И именно эти африканские успехи Пекина впервые заставили совокупный Запад признать КНР не только важнейшей региональной державой в Азиатско-Тихоокеанском регионе, но и растущим глобальным игроком.

Одним из главных мотивов экономической экспансии Китая на африканский континент, безусловно, является стремление получить доступ к природным ресурсам для обеспечения своей быстрорастущей экономики.

Еще один важный фактор, определяющий стремление Пекина в Африку, — значительное повышение затрат на китайскую рабочую силу в самом Китае. По данным экспертов, заработная плата китайских рабочих ежегодно растет в среднем на 12 %, а это означает, что эпоха сверхдешевой китайской рабочей силы завершается. И Китаю теперь выгоднее переносить свое производство в другие регионы планеты с дешевой рабочей силой, в первую очередь в Африку.

Если говорить об особенностях китайской экспансии в Африку то она состоит в том, что в отличие от Запада, который в основном интересуют нефть и другие минеральные ресурсы, Китай наращивает свое участие практически в каждом секторе местной экономики и, в том числе, в инфраструктурном развитии отдельных стран и континента в целом.

Китай строит железные и шоссейные дороги, дамбы, реконструирует речные и морские порты. Особое внимание при этом уделяется сооружению объектов гражданской инфраструктуры — возводятся стадионы, школы, правительственные здания, больницы.

В результате Китай не только становится крупнейшим торговым партнером и одним из основных инвесторов на африканском континенте, но и всё более прочно привязывает экономику многих стран Африки к своим стратегическим интересам. При этом, еще раз подчеркнем, Китай действует гораздо более гибко, чем его западные конкуренты:

предоставляет кредиты без политических требований;

в отличие от США и стран Западной Европы, делится с африканскими странами своими новыми технологиями;

направляет инвестиции не через коррумпированных местных чиновников (как это делают западные корпорации), а выделяет их китайским компаниям, которые «десантируются» в соответствующие страны для реализации проектов;

в широких масштабах списывает долги «слабых» стран, активно развивает в них сельское хозяйство, готовит африканских специалистов в самых разных областях деятельности;

в рамках новой китайской стратегии «выхода за рубеж» («идти вовне») развивает торгово-инвестиционное сотрудничество со странами африканского континента. И, тем самым, включает в прибыльный коммерческий оборот те огромные деньги государственных резервов и коммерческих корпораций, которые уже не находят эффективного применения в самом Китае;

расширяет использование юаня в торговых сделках, что по мнению экспертов, является важным шагом в укреплении юаня в качестве мировой резервной валюты.

В декабре 2015 года в Йоханнесбурге прошел очередной саммит в рамках «Форума Китай-Африка» (FOCAC). Одно из главных событий — решение Китая предоставить странам Африки финансирование на сумму 60 млрд долл. Отметим, что это в 4 раза больше, чем обещал для Африки в 2014 году президент США Б. Обама.

Далее, Китай всё более активно развивает сотрудничество с африканскими странами в области науки и культуры. Пропагандирует китайский язык и национальную культуру, создает подконтрольные китайскому правительству СМИ, открывает Институты Конфуция. Обучая в своих университетах растущее число студентов из Африки, Китай всё более очевидным образом готовит значительный корпус африканских политических, инженерных и деловых элит, дружественно ориентированных на Пекин.

Китай также обеспечивает множество программ гуманитарной и миротворческой помощи в конфликтных регионах континента. Отметим, что большинство этих программ Китай координирует как с миротворчеством ООН, так и со странами-членами БРИКС.

Следует подчеркнуть, что благодаря своей «идейно нейтральной» позиции Китай усиливается на африканском континенте еще и политически. Китай успешно сотрудничает в нестабильных африканских государствах практически с любыми политическими режимами и даже иногда готов поступиться своими политическими принципами. Так, недавно Китай начал оказывать помощь Буркина-Фасо, несмотря на то, что эта страна признает суверенитет Тайваня.

Очевидно, что расширяя свое присутствие на континенте и получая доступ к сырьевым ресурсам Африки, Пекин одновременно укрепляет свою экономическую и военную безопасность и, что не менее важно, расширяет пространство своих экономических и политических связей. Причем всё более откровенно демонстрирует, что готов это пространство защищать.

Пока эта защита находится в основном в рамках программ миротворчества. Так, китайские «голубые каски» уже участвуют в миротворческих операциях ООН в Западной Сахаре, Сьерра-Леоне, Кот-д’Ивуаре и Конго. А в октябре 2015 года на Генеральной ассамблее ООН Председатель КНР Си Цзиньпин объявил о развертывании в Африке миротворческого контингента численностью до 8000 миротворцев. Причем после событий в Мали в ноябре 2015 года, когда в Бамако были убиты представители китайских корпораций, миротворческий контингент Китая фактически получил статус антитеррористического контингента.

Но Китай уже готов выходить за рамки миротворчества. В декабре 2015 года Си Цзиньпин заявил о намерении Китая создать к 2020 году, в рамках масштабного реформирования вооруженных сил страны, структуру объединенного оперативного командования, нацеленную на повышение боеспособности войск и их готовности проводить операции за рубежом. Важнейшим событием с этой точки зрения является начало строительства весной 2016 года первой китайской военно-морской базы в Джибути на побережье Баб-эль-Мандебского пролива.

«США развивали свой бизнес по всему миру и посылали своих военных защищать его интересы на протяжении 150 лет», — так прокомментировал это событие профессор из Университета Фудань в Шанхае Шэнь Динли, — «Китай будет делать теперь то, что США делали в прошлом».

База в Джибути позволит Китаю вступить в конкуренцию с США, Японией, Францией, Италией, Пакистаном (которые уже имеют здесь военные базы) в вопросе контроля за водами Баб-эль-Мандебского пролива, соединяющего Красное море с Аденским заливом и Суэцким каналом. По данным министерства энергетики США, на этот путь приходится почти 15 % мирового транзита нефти.

Одновременно Китай наращивает поставку вооружений в страны Африки, вытесняя с африканского рынка оружия западных конкурентов. В недавнем докладе лондонского Международного института стратегических исследований говорится, что уже около 70 % африканских стран закупают китайское оружие. В ряде африканских стран Китай занял доминирующие позиции в этом секторе. В Замбии, например, — 80 %, в Намибии — более 70 %, в Нигерии — почти 30 %. При этом эксперты отмечают, что Китай, как правило, предлагает свою военную продукцию по заниженным ценам, «отыгрываясь» на поставках запчастей и услугах по высоким ценам.

Но специфика китайской политики оружейного экспорта состоит еще и в том, что этот экспорт поддерживают работающие в Африке более 2,5 тыс. китайских компаний. При этом китайское правительство комбинирует и координирует различные направления делового сотрудничества, поощряя взаимодействие китайских бизнес-структур, действующих в Африке, с интересами экспортеров продукции военного назначения. В результате Китай получает возможность практиковать разнообразные схемы взаиморасчетов, разного рода пакетные сделки и, одновременно, соглашения по промышленным и инфраструктурным проектам.

Так, например, в обмен на разрешение на строительство военной базы в Джибути Китай предложил вложить 3 млрд долл. в строительство железной дороги от Джибути до столицы Эфиопии Аддис-Абебы и еще 400 млн долл. в развитие портовой инфраструктуры Джибути. Соответственно, в этой стране появятся китайские банки, а китайские компании получат ряд торговых привилегий.

Некоторые аспекты конкурентной борьбы США. Противостояние с Китаем

Геополитические и экономические интересы США в Африке оформлены в принятом в 2000 г. в США законе «Об экономическом росте и торговых возможностях в странах Африки» (AGOA). Данный закон, срок действия которого в июне 2015 г. был продлен еще на 10 лет, является одним из ключевых торгово-экономических инструментов США в регионе.

В рамках реализации AGOA США создали в Африке три центра поддержки конкурентоспособности американских товаров. Учрежден специальный «Форум торгово-экономического сотрудничества США со странами Африки южнее Сахары». Расположенный в Вашингтоне Корпоративный совет по Африке координирует деятельность частного американского бизнеса на континенте.

Одно из центральных событий в контексте китайско-американской конкуренции в Африке — учреждение в 2008 году африканского командования США, сокращенно — АФРИКОМ. Отметим, что АФРИКОМ — единственное региональное командование минобороны США, сформированное после окончания холодной войны. Оформление этой структуры началось фактически сразу же после упомянутого саммита «Китай — Африка» 2006 года. Среди задач АФРИКОМ — охрана месторождений полезных ископаемых, их добычи и транспортировки.

В 2007 году Питер Фам, советник Госдепа и минобороны США, а также директор Африканского центра им. Майкла Ансари в Атлантическом совете в Вашингтоне, выступая перед конгрессом с защитой проекта создания АФРИКОМа, так аргументировал важность этого проекта: «...Многие аналитики ожидают, что Африка, особенно государства, расположенные вдоль богатой нефтью западной береговой линии, всё больше будет становиться театром стратегического соперничества между Соединенными Штатами и их единственным реальным, почти равным конкурентом на мировой арене — Китаем...».

В 2011 году АФРИКОМ контролировал международную военную кампанию в Ливии получившую название «Одиссея. Рассвет». «Война с Каддафи — это фактически война с Китаем и его экспансией в Африке», — так прокомментировал эту ситуацию республиканец Пол Крэйг Робертс.

Отметим, что война в Ливии, посредством которой страны западной коалиции решали свои задачи, нанесла, в том числе, серьезный удар и по интересам Китая в этой стране. Так, к 2011 году Пекин вложил в экономику Ливии более 18,8 млрд долларов. На территории Ливии реализовывали проекты 75 крупных китайских компаний. С началом войны большая часть китайско-ливийских проектов была остановлена, из страны были эвакуированы 35 тыс. китайских рабочих и персонал компаний.

Среди последних событий, отражающих специфику конкурентной борьбы за африканский континент, — рост напряженности в Южно-Африканской республике. Важно здесь то, что ЮАР, являясь членом БРИКС, является и важнейшим проводником политики Китая на африканском континенте.

В сентябре–октябре 2015 года ЮАР столкнулась с попыткой организации «цветной революции» против президента Джейкоба Зумы. Эксперты тогда отмечали, что к организации самых массовых с момента окончания режима апартеида протестов были причастны структуры проекта Democracy Works, который финансировался американским фондом NED. Интеллектуальным обеспечением протестных движений занимается леволиберальный институт SWOP Witwatersrand в Йоханнесбурге, тесно взаимодействующий с американским Институтом Альберта Эйнштейна Джина Шарпа, главного разработчика технологии «цветных революций».

Еще один примечательный эпизод 2015 года произошел в Джибути. После того как в декабре 2015 года Китай объявил о планах по строительству здесь военной базы, в столице страны произошли столкновения между сторонниками и противниками действующего президента страны Исмаила Омара Гюллеха. Оппозиционный Союз национального спасения и США использовали этот инцидент для того, чтобы обвинить власти страны в нарушении прав оппозиции на мирные собрания и свободу слова.

Евросоюз в конкурентной борьбе за Африку

Европейский Союз (ЕС) рассматривает африканскую нефть как альтернативу нефти российской и ближневосточной. Также в ЕС всерьез надеются на быстро развивающийся африканский рынок, поставки товаров на который должны способствовать улучшению экономической ситуации в Европе.

В Африке страны ЕС ведут переговоры о снижении тарифов на импорт африканских сельскохозяйственных продуктов в Европу, а также стремятся расширить доступ европейских транснациональных компаний к африканским источникам сырья (нефть, алмазы, медная руда и др.). Наряду с развитием отношений в сфере экономики, торговли и энергетики, сотрудничество ЕС и стран Африки включает политические, культурные и научные связи.

Кроме того, в последнее время одна из главных целей политики Евросоюза в Африке — через стабилизацию экономической и социально-политической ситуации в Африке снизить миграционное давление на Европу.

При этом усиление влияния Китая и Индии в Африке в Западной Европе считают серьезным вызовом европейским интересам на континенте. В том числе, по той причине, что действия ряда стран Евросоюза (прежде всего Франции) в ходе событий 2011 года в Ливии и Египте многие страны Африки восприняли как проявление новой неоколониальной политики Запада. В связи с этим в ЕС сочли достаточно тревожным сигналом для Европы тот факт, что в июне 2015 года сообщество CARICOM (объединяет страны Карибского сообщества) при поддержке Венесуэлы, Перу, Боливии и ряда стран Африки потребовало от Евросоюза выплаты компенсаций за годы, когда карибские страны были европейскими колониями.

Еще одна сфера потенциальной конфликтности в отношениях ЕС со странами Африки связана с обвинениями Международного уголовного суда в отношении ряда африканских политиков.

Далее, острую реакцию в Африке вызывает критика Запада в адрес африканских стран по вопросам, связанным с правами человека. Так, 2014 год был отмечен скандалом в связи с тем, что Европарламент проголосовал в поддержку введения санкций в отношении Нигерии и Уганды после того, как эти страны приняли законы, запрещающие однополые браки.

Наконец, всё более серьезную конкуренцию Евросоюзу как структуре в Африке начинает представлять объединение БРИКС. Эксперты отмечают, что согласованные действия государств-членов БРИКС в рамках этого объединения уже сейчас заметно снижают способность ЕС отстаивать свои интересы на африканском континенте.

Конкурентная борьба Китая и Японии за влияние в Африке

Япония — конкурент Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе — сегодня всё активнее стремится составить конкуренцию китайскому влиянию в Африке. Накал взаимных обвинений Японии и Китая в адрес друг друга возрастает, в том числе по той причине, что зоны интересов Японии и Китая в Африке в значительной мере географически совпадают.

Основное соперничество идет в сфере инвестиционных предложений африканским странам, которые очень внимательно анализируют пресса и эксперты Китая и Японии. В частности, Китай особенно ревностно отслеживает поездки премьер-министра Японии Синдзо Абэ в Африку в рамках программ саммита «Япония — Африканский союз».

Помимо инвестиционного соперничества, Китай и Япония всё более откровенно соревнуются в гуманитарной помощи на африканском континенте. В частности, в 2013 году Япония объявила о предоставлении инвестиций на сумму 32 млрд долларов всему африканскому континенту сроком на пять лет, гуманитарной помощи Судану на сумму в 25 млн долларов и 3 млн долларов Центральноафриканской Республике.

Китай, в том же 2013 году инвестировавший в Африку около 26 млрд долларов, в декабре 2015 года объявил, кроме упомянутых выше инвестиционных планов на 60 млрд долларов, о предоставлении 60 млн долларов безвозмездной помощи Африканскому союзу «на поддержание мира и безопасности» и 156 млн долларов экстренной помощи африканским странам, пострадавшим от урагана Эль-Ниньо.

Китай и Индия — партнеры-конкуренты в Африке

БРИКС как объединение стран-партнеров (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР) явным образом быстро (и во многом согласованно) расширяет свое присутствие на африканском континенте. Однако это партнерство не исключает взаимных противоречий и столкновений интересов.

Так, Индия и Китай, являясь партнерами по БРИКС, имеют большое количество неразрешенных проблем в двусторонних отношениях. Кроме того, Китай и Индия — две крупнейшие быстроразвивающиеся региональные державы — ведут острую борьбу за лидерство на азиатском континенте. Сегодня можно с уверенностью говорить о том, что это соперничество за лидерство распространяется и на Африку. Причем с этой точки зрения, у Индии есть определенный «позиционный приоритет»: в 1961 году именно Индия стала одним из инициаторов Движения неприсоединения (Non-Alignment Movement), в котором на данный момент состоят 53 африканских государства.

Интерес Индии к Африке заключается в природных ресурсах континента, особенно топливных. Главными объектами индийского инвестирования являются Египет, ЮАР, Нигерия, Кения, Мозамбик, Либерия, Гана.

Центрами индийско-китайского противостояния являются Кения и Мозамбик. Индия и Китай «наперегонки» стремятся укрепить свои позиции в этих странах, которые не только богаты природными ресурсами, но и имеют важное значение с точки зрения транспортировки грузов из центральных регионов Африки к океану, а также контроля главных транзитных морских путей в Индийском океане.

Еще один потенциально важный узел индийско-китайского соперничества на континенте — Южно-Африканская Республика, где промышленные и технологические компании двух стран не первый год достаточно ожесточенно борются в тендерах на проекты в различных отраслях.

Однако связи с ЮАР имеют для Индии и Китая и дополнительное стратегическое значение. Так, ЮАР представляет собой потенциально важный компонент системы безопасности Индии в зоне Индийского океана. У берегов ЮАР проходят пути транзита грузов стратегического значения (в первую очередь, нефти и газа) из Западной Африки в Индию. Индию, кроме того, беспокоит растущая активность Пекина в развитии «военных» отношений Китая со странами бассейна Индийского океана.

Пока Индия в основном проигрывает Китаю в инвестициях в ЮАР. Но заметно выигрывает у Китая в инвестициях и политическом влиянии в Нигерии. В частности, в Нигерии, по данным экспертов, проживает до 1 млн индийцев и лишь около 50 тыс. китайцев-хуасяо, причем индийские эмигранты владеют в этой стране крупными торговыми компаниями.

Столкновение российско-китайских интересов в Африке

Россия как правопреемница СССР медленно, но настойчиво восстанавливает свое присутствие в Африке, прерванное, по понятным причинам, в 1990-е годы XX века.

Сейчас России предстоит решить задачу по разработке своей новой стратегии в отношениях с африканским континентом. Причем, как считают некоторые эксперты, нынешняя конфронтационная политика Запада по отношению к Москве создает для России определенные новые возможности. Причина в том, что немало руководителей африканских государств видят в России перспективного партнера, своеобразный буфер, смягчающий натиск американской, западноевропейской и китайской дипломатии.

Вместе с тем нельзя не признать, что Россия возвращается в Африку с «низкого старта». Советское влияние, основанное на льготных кредитах или безвозмездной помощи (вроде строительства плотин) российскому бюджету и бизнесу пока не по силам. Эту нишу давно и успешно осваивает Китай.

Одна из сфер, где Россия успешно борется за сферу влияния в Африке, — ядерная энергетика. Наиболее агрессивными конкурентами России в этом сегменте выступают Франция и Китай. Нельзя полностью сбрасывать со счетов и японо-американских и южно-корейских игроков, которые, по мнению экспертов, свое последнее слово в Африке еще не сказали.

Сильные позиции Россия занимает и на африканском рынке вооружений и военной техники — несмотря на то, что мощными нашими конкурентами здесь являются Китай, США, Франция, Германия.

Вместе с тем, Россия, в том числе благодаря памяти о советской помощи во многих странах континента, а также активной политике в Африке в рамках БРИКС и других международных организаций, имеет для укрепления своих позиций хорошие перспективы. В частности, в Африке ценят участие России в миротворческих операциях и программах гуманитарной помощи странам африканского континента, а также большой вклад российских ученых и врачей в борьбу с распространением ВИЧ-инфекции, лихорадки Эбола и других особо опасных заболеваний.

Заключение

Роль Африки как гигантского малоосвоенного ресурсного резервуара мира возрастает. Соответственно, не может не возрастать и конкуренция за Африку ведущих мировых держав. Причем в эту сферу конкуренции будут попадать не только природные ресурсы континента, но и растущая роль голосов африканских стран в международных организациях, включая ООН.

В этих условиях «азиатская Soft Power» и условный потенциал условного Востока (Китая и Индии) по отношению к Африке вполне имеет шансы переиграть традиционно жесткий диктат (под маркой либерализации и демократизации), который навязывает условный Запад.

При этом весьма вероятно, что в ситуации обострения конкурентной борьбы за влияние в Африке будет повышаться роль так называемых системных войн с использованием нетрадиционных механизмов войны — от «цветных революций» и поддержки государственных переворотов до попыток прямых вооруженных интервенций под флагом ООН или, как это было в Ливии и Сирии, от имени неофициальных и нелегитимных «групп стран-друзей» или «стран-союзников».

Боливия планирует использовать сжиженный газ для автономной газификации и в качестве моторного топлива для транспорта

В настоящее время идет подготовка к тестовым испытаниям в условиях боливийского высокогорья автомобильной техники российского производства, использующей природный газ в качестве моторного топлива.

В рамках VI Международного газового форума в Санкт-Петербурге прошёл круглый стол по совместным проектам в области газомоторного топлива между ПАО «Газпром» и Боливией.

В заседании приняли участие представители газового концерна, Gazprom International, ООО «Газпром газомоторное топливо» и боливийской делегации во главе с заместителем министра углеводородов и энергетики этой страны Фернандо Дарио Салинасом Фернандесом.

По словам Салинаса, на форуме делегация встретилась с представителями российских автопроизводителей (группа ГАЗ, Кировский тракторный завод) с целью их привлечения к этому пилотном проекту. Ранее российская сторона при поддержке «Газпрома» передала Боливии газомоторный седельный тягач КАМАЗ, который сейчас проходит испытания.

Второй важной темой заседания стало обсуждение возможности создания совместного предприятия, которое, как ожидается, будет вести деятельность по производству и реализации газа в качестве моторного топлива на территории Боливии.

Gazprom International – специализированная компания ПАО «Газпром» по реализации проектов в области поиска, разведки и разработки месторождений углеводородов за пределами Российской Федерации. В настоящее время компания участвует в реализации около 40 проектов в двух десятках стран на четырех континентах.

Взаимодействие с Боливией строится на основе подписанного 21 февраля 2007 года меморандума о взаимопонимании между «Газпромом» и боливийской YPFB в сферах добычи, транспортировки и переработки природного газа, научно-технического сотрудничества. В этой стране Gazprom International в составе международного консорциума участвует в разработке месторождения Инкауаси (Incahuasi), расположенного в пределах участков Ипати (Ipati) и Акио (Aquio). 16 сентября месторождение ввели в промышленную эксплуатацию. До конца текущего года добыча газа здесь будет доведена до 6,5 млн кубометров в сутки.

Также совместно с Total E&P Bolivie Gazprom International ведет геологоразведочные работы на участке Асеро (Azero) в Центральнопредандийском нефтегазоносном бассейне страны.

В июне текущего года между Gazprom International и YPFB подписано соглашение об изучении новых перспективных блоков Ла Сейба (La Ceiba), Витиакуа (Vitiaqua) и Мадиди (Madidi).

Ранее «Газпром» и Министерство углеводородов и энергетики Боливии подписали ряд соглашений, в которых среди прочего, отражено намерение реализовывать проекты по использованию сжиженного газа в качестве топлива для грузового, пассажирского и речного транспорта, а также в целях автономной газификации ряда населенных районов Боливии.

«Группа ГАЗ» по итогам 2016 года планирует поставить на экспорт более 16 тыс. единиц автомобильной техники, тогда как в прошлом году за рубеж было отправлено 14,5 тыс. машин, таким образом рост может составить 10%, сообщил «Финмаркет» со ссылкой на заявление директора «Группы ГАЗ» по развитию международного бизнеса Леонида Долгова.

«Мы методично реализуем ту стратегию, которую себе наметили. В этом году будет чуть выше 20% доля экспорта в продажах, несмотря на проседание рынков СНГ — в первую очередь, Казахстана. Мы понимаем это, и наши возможности роста лежат за пределами традиционных рынков СНГ. В этом году мы по плану должны реализовать свыше 16 тыс. единиц автомобильной техники на экспорт», — сказал Долгов, подчеркнув, что речь идет о легких коммерческих автомобилях, автобусах и автомобилях марки «Урал».

«Отдельным направлением являются двигатели ЯМЗ (Ярославский моторный завод, входит в «Группу ГАЗ»), которые также поставляются нашим партнером в СНГ, но мы их здесь не учитываем», — добавил директор «Группа ГАЗ» по развитию международного бизнеса.

В свою очередь, по словам гендиректора корпорации «Русские машины» (основной владелец «Группы ГАЗ») Манфреда Айбека, в настоящее время группа присутствует на 40 рынках.

«В этом году мы ведем переговоры с Ираном, Вьетнамом, Египтом и Кубой, чтобы понять, как лучше обеспечить там свое присутствие», — сказал он, отметив, что в 2016 году «Группа ГАЗ» вышла на рынки Мадагаскара, Боливии, Кубы, Туниса, Ганы, Монголии.

Леонид Долгов добавил, что приоритетными рынками для расширения для группы являются Эфиопия, Нигерия, Алжир, Марокко. «В Латинской Америке мы будем двигаться в Перу, Чили, Сальвадор, Эквадор. И в Азии мы собираемся решить проблему присутствия в таких странах как Камбоджа, Филиппины», — заявил он, подчеркнув, что отдельным вызовом для компании является вопрос создания праворульных версий всей линейки автомобилей группы.

Согласно данным аналитического агентства «Автостат», по итогам 8 месяцев 2016 года «Группа ГАЗ» реализовала в России 32 тыс. 633 легких коммерческих автомобилей, что на 2% больше, чем за аналогичный период 2015 года.

Требования МВФ ведут к удушению народа

Автор: Олег СТЕПАНЕНКО. (Соб. корр. «Правды»). г. Минск.

Президент Белоруссии Александр Лукашенко разъяснил, что скрывается за «благотворительностью» Международного валютного фонда

Почти две недели, с 19 сентября по 1 октября, в Минске работала миссия МВФ. Её руководитель Питер Долман обсуждал с представителями госорганов республики вопрос об условиях предоставления Белоруссии кредита на сумму три миллиарда долларов. Ознакомившись с результатами переговоров, Александр Лукашенко провёл совещание о перспективах взаимодействия с МВФ. В совещании приняли участие руководители ведомств, отвечающих за финансово-банковский сектор.

— ПРИ ОБСУЖДЕНИИ новой кредитной программы с Международным валютным фондом, — отметил Лукашенко, — необходимо, безусловно, учитывать интересы белорусского народа.

Однако результаты переговоров показали: МВФ их не учитывает. Фонд выставляет, по словам президента Белоруссии, суперлиберальные требования:

«Когда их прочитаешь, всё сводится к одному (если говорить о социальных направлениях): никакого повышения зарплаты, немедленное повышение тарифов и прочего. Коммунисты сказали бы: удушение народа… Нас никто не понукает, но, увы, формула такова».

Под эту формулу — удушения — Международный валютный фонд стремится подвести и государственные предприятия. «Я всегда говорил, — напомнил президент Белоруссии, — что мы никогда не будем отказываться от государственной собственности, если она нормально функционирует. Более того, мы будем опираться на неё. Нам же предлагается через какой-то промежуток времени не то что приватизировать всё и вся, а вообще после этого отойти от проведённой приватизации. Принять закон и не касаться того, что сделано. И даже если получится бандитская приватизация, то через десять лет к этому вопросу вернуться нельзя. По истечении трёх лет всё, кранты — какой была приватизация, такой и останется».

Неприемлемо, считает Лукашенко, и требование МВФ кардинально повысить тарифы на жилищно-коммунальные услуги:

«Кто сможет заплатить по тем тарифам, которые нам сегодня навязываются (с предупреждением не повышать зарплату)? Рабочий — нет, крестьянин — нет, учитель — нет, врач — нет, госслужащий — нет, офицер — нет. А кто? Пусть 100—200 тысяч бизнесменов, а у нас почти пять миллионов работающих».

То, что МВФ навязывает Белоруссии формулу удушения народа, конечно же, не случайно. Александр Лукашенко назвал причину: форма взаимодействия этого крупнейшего финансового фонда с любым государством стандартна, как и его «хотения и предложения», потому что МВФ выполняет рекомендации доминирующих акционеров — США и ЕС. Требования фонда, подчеркнул он, не имеют ничего общего с той политикой, которая проводится в республике при поддержке и в интересах народа.

«Прочитав то, о чём вы (участники обсуждения «рекомендаций» МВФ. — О. С.) договорились, я вижу, что будет в конечном счёте, не сегодня-завтра, а через три-четыре года» — в этих словах белорусского президента звучит предупреждение о последствиях такой «благотворительности» заокеанских финансистов.

Предупреждение закономерное и обоснованное. Ведь жизнь уже показала, что своими «рекомендациями» (читай: требованиями) они разрушили экономику многих стран. Реформы по лекалам МВФ в Боливии (приватизация и переход к либерально-рыночным отношениям) привели к тому, что она лишилась за десять лет 32 миллиардов долларов от нефтяных доходов и оказалась в числе беднейших государств Южной Америки. «МВФ государствам помогать никогда не будет, это инструмент доминирования и интервенции», — заявил президент Боливии Эво Моралес. Сотворённое в начале 90-х годов прошлого века «аргентинское экономическое чудо» через десять лет обернулось стомиллиардным долларовым долгом и дефолтом. Даже хитроумный Израиль, принявший было по рецептам МВФ либеральный рынок, чуть не сгубил свою экономику и вынужден был отказаться от пагубного курса.

Но всё это, как говорится, ещё цветочки. В 1989 году МВФ предоставил Руанде заём при условии, что правительство перестанет оказывать поддержку фермерским хозяйствам и проведёт девальвацию местной валюты. Это спровоцировало крах доходов населения и как следствие — кровавую гражданскую войну, в которой погибли более полутора миллионов человек. Спонсируемые МВФ программы уничтожили индустриальный сектор, увеличили внешний долг Югославии, ввергли её экономику в кому. Фонд заставил Югославию прекратить экономическое выравнивание регионов, что привело к росту сепаратизма и гражданской войне, унёсшей 600 тысяч жизней. Политика МВФ, вызвавшая обнищание народа, способствовала серии «цветных» революций на постсоветском пространстве. Последний горький пример — крах Украины, который ускорили посулы, требования фонда и финансовая поддержка профашистских сил, совершивших государственный переворот и добивающих экономику некогда процветавшей советской республики.

От трагедии, к которой в конечном счёте приведут Белоруссию, если не будут отвергнуты, суперлиберальные требования МВФ, и предостерёг Александр Лукашенко. Ломки уклада и смены социально-экономического курса, подчеркнул он, допустить нельзя:

«Я уже тысячу раз говорил: все реформы мы провели. Мы совершенствуем то, что сегодня у нас есть. Да, хочется получить три миллиарда дешёвого кредита. Но цена совершенно несправедливая по отношению к народу, перечёркивает всю политику, которую мы проводили до сих пор».

Президент Белоруссии отверг предложение подписать письмо на имя главы МВФ Кристин Лагард, подготовленное теми, кто вёл переговоры с миссией фонда:

«Это унизительно не только для меня. Это унизительно в отношении нашего народа».

Горное партнерство ФАО и Slow Food объявили о начале осуществления добровольной маркировки для горных продуктов, предназначенной для улучшения доступа на рынки мелких горных производителей из развивающихся стран с целью подчеркнуть, что их продукция была произведена устойчивым способом.

Новая этикетка позволяет делать ценовую надбавку на товары, которые поддерживают местное биоразнообразие и производство которых связано с культурными традициями горных общин. Продукты с горными этикетками будут доступны на национальных рынках, в магазинах органических продуктов и специализированных магазинах.

Среди главных продуктов, которые являются частью первого этапа программы Горного партнерства, можно выделить абрикосы, выращенные в отдаленной горной Баткенской области в Кыргызстане, и редкие семена черного амаранта, произведенного в боливийских Андах. Множество других товаров, начиная от кофе и чая и заканчивая специями из различных горных районов развивающихся стран также будут продаваться под новой этикеткой, которая будет бесплатно выдаваться горным производителям после изучения методов производства их продукции.

Создание узнаваемого брэнда для горной продукции поможет местным производителям завоевать признание на рынке, гарантируя, что продукты преимущественно производятся в горных районах мелкими производителями, заботящимися о защите местных экосистем. Схема, согласно которой производители добровольно подают свою продукцию на сертификацию, также будет способствовать более справедливому распределению прибыли по всей цепочке создания добавленной стоимости.

«Мы считаем, что маркировка горной продукции привлечет потребителей, которые заинтересованы в высококачественной и экологически чистой продукции, и предоставит им необходимую информацию, чтобы сделать осознанный выбор о ценностях, методах и общинах, которые они хотят поддержать своими покупками», - сказала Розалаура Ромео, программный координатор секретариата Горного партнерства ФАО, которое руководит программой при финансовой поддержке Итальянского агентства по сотрудничеству в целях развития.

«Содействие развитию биоразнообразия и поддержка мелких производителей являются важными мерами по улучшению развития сельских районов и обеспечению будущего горных районов», - сказал Генеральный секретарь Slow Food Паоло Ди Кроче. Несмотря на свою богатую культуру и природное наследие, горные общины остаются экономически маргинальной группой, добавил он.

Одной из причин этого является удаленность и изоляция горных районов, что зачастую мешает производителям, ограничивает их доступ к рынкам, консультативным услугам, кредитам и информации. Кроме того, большое количество посредников в цепочке создания добавленной стоимости многих горных продуктов означает, что производители не всегда получают справедливую компенсацию.

Маркировка позволяет потребителям внести вклад в охрану окружающей среды и одновременно с этим снизить давление, которое толкает производителей на использование вредных для окружающей среды методов производства. Таким образом, маркировка одновременно позволяет бороться с бедностью и нерациональным использованием природных ресурсов в горных районах и вносит вклад в реализацию Повестки дня в области устойчивого развития, в особенности в достижение ЦУР1 по искоренению бедности во всех ее формах и ЦУР15 по устойчивому управлению экосистемами и биоразнообразием.

Принцип работы

Маркировка горной продукции не является обязательной для горных производителей и не заменяет другие виды маркировки, которые наносятся в соответствии с национальным законодательством. Те, кто желает подать заявку на маркировку могут связаться с секретариатом Горного партнерства напрямую или через местные координационные центры партнерства. Заявки будут оцениваться на основании ряда критериев, в том числе таких факторов, как размер производства, воздействие на окружающую среду и высота, на которой возделываются продукты.

Партнерство также будет контролировать систему проверки, с помощью которой назначенный эксперт или уполномоченный орган будет периодически проверять случайную выборку продуктов с маркировкой Горного партнерства, чтобы удостовериться, что товары по-прежнему отвечают всем необходимым критериям.

Производству отдельных продуктов, в том числе в Кыргызстане и Боливии, ФАО оказывает дополнительную поддержку. Она включает, например, обучение производителей новым способам производства, расширение масштаба производства и повышение ценности продукции.

Партнерство

Эта инициатива объединяет сильные стороны Горного партнерства в решении конкретных проблем на высокогорье через свою глобальную сеть с опытом Slow Food по поддержке традиционных культур и продуктов, которые находятся на грани исчезновения, защищая при этом уникальные экосистемы и восстанавливая традиционные методы обработки.

Сотрудничество является частью трехлетнего соглашения между ФАО и Slow Food, направленного на содействие в построении более инклюзивных продовольственных систем на местном, национальном и международном уровнях. Slow Food присоединился к Горному партнерству - альянс ООН, направленный на улучшение жизни и окружающей среды в горных районах - в марте 2016 года.

Война на уничтожение в масштабах континента

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН.

Возвращение к власти в Латинской Америке правых сил приобретает характер масштабной спецоперации. Против правительств Венесуэлы, Боливии, Эквадора и Никарагуа начата необъявленная война. Попытки дестабилизировать ситуацию в этих странах происходят при поддержке США, вдохновлённых своим успехом в Аргентине и Бразилии.

«Мозговой центр» реакции

Далеко не все события большой политической важности являются публичными. То, что мы видим в выпусках новостей, — скорее, вершина айсберга, видимое следствие решений, принимаемых за закрытыми дверями. Одним из таких событий стало создание Международного форума «Демократическая инициатива Испании и Америки» (IDEA). Год назад 36 бывших президентов и премьер-министров государств Северной и Южной Америки, а также Испании без лишнего шума подписали в Колумбии «Декларацию Боготы», оформившую появление очередной неправительственной организации.

Учреждение клуба отставных политиков так и осталось бы незамеченным, если бы не бурная деятельность, развёрнутая его членами в последующие месяцы. Как оказалось, организация имеет вполне ясную цель — стать «мозговым центром» по борьбе с левыми правительствами Латинской Америки. Дипломаты и спецслужбы Вашингтона взяли под своё крыло (штаб-квартира IDEA находится в Майами) наиболее одиозные фигуры, известные своим угодничеством перед США и борьбой с прогрессивными движениями. Среди них — экс-президент Колумбии Альваро Урибе, бывшие главы Мексики и Эквадора — Фелипе Кальдерон и Лусио Гутьеррес, экс-премьер-министр Испании Хосе Мария Аснар и другие. В недавно опубликованном манифесте содержится откровенное признание в том, что главной задачей организации является «установление демократии там, где её нет, восстановление там, где она попрана, и защита тех правительств, которые придерживаются демократических принципов».

Что именно подразумевается в данном случае под словом «демократия», объяснять, наверное, излишне. За последние двадцать лет эту «демократию» с лихвой испробовали на себе народы Югославии и Ирака, Афганистана и Ливии, Сирии и Йемена. Сегодня лицемерное прикрытие «прав человека» и «свободы» используется для давления на Латинскую Америку.

Механизмы свержения левых режимов не отличаются разнообразием. Во-первых, ставка делается на антиправительственные силы — начиная с внешне благообразных представителей элиты и заканчивая откровенно криминальными группировками. Большой щепетильности в выборе союзников Вашингтон не испытывает. Макиавелиевская максима «Цель оправдывает средства» давно стала плотью и кровью американской политики.

Во-вторых, США подключают широкий спектр реакционных внешних сил, чьи нападки на прогрессивные правительства выдаются за принципиальную позицию «мирового сообщества». Такую роль исполняет упомянутая выше IDEA. Её заявления являются не чем иным, как грубым вмешательством в дела суверенных государств. Например, от Венесуэлы организация требует немедленного проведения референдума об отзыве президента страны Николаса Мадуро и призывает «правителей региона и мира к активной солидарности с венесуэльским народом», который якобы ведёт справедливую борьбу с «преступным режимом».

«Мягкий» переворот с оружием в руках

Но это только часть инструментов, задействованных в наступлении на Каракас. «Чёрной меткой», объявившей властям страны войну на уничтожение, стал декрет Барака Обамы. В нём ситуация в Венесуэле называется «угрозой национальной безопасности Соединённых Штатов». После этого Вашингтон стал открыто требовать смены власти в Каракасе и спустил с цепи свору подконтрольных СМИ и организаций. В августе было обнародовано коммюнике Организации американских государств (правда, поддержанное всего 15 из 34 членов организации), в котором Венесуэле выдвинули ультиматум. ОАГ потребовала провести референдум об отзыве президента и откровенно намекнула, что только после этого произойдёт «быстрое и эффективное разрешение испытываемых страной трудностей».

Противники Каракаса признали, таким образом, что обладают рычагами влияния на ситуацию в Венесуэле. Для властей страны это давно уже «секрет полишинеля». Решающую роль в дестабилизации играют колумбийские «парамилитарес» — карательные отряды, созданные при поддержке США для борьбы с тамошними левыми повстанцами. В Венесуэле боевики из Колумбии развернули террор против сторонников правительства. В начале сентября, когда оппозиция проводила серию манифестаций под говорящим названием «Взятие Каракаса», МВД объявило о перехвате нескольких партий оружия и об обнаружении тайных лагерей «парамилитарес». Один из них находился в непосредственной близости от президентского дворца. По словам министра внутренних дел Нестора Реверола, боевики в союзе с оппозицией пытались спровоцировать столкновения и последующее внешнее вмешательство. Для этого в Каракасе появились снайперы, готовые открыть стрельбу по демонстрантам. Только своевременные действия правоохранительных органов помогли сорвать этот дьявольский план.

В ближайшее время следует ожидать нового витка насилия. Провести референдум о досрочном прекращении полномочий президента в нынешнем году оппозиция не успевает. Соответствующее заявление 22 сентября сделал Национальный избирательный совет. Это означает фактический провал стратегии «мягкого переворота»: даже если в следующем году большинство граждан поддержат отставку Мадуро, высший пост перейдёт к вице-президенту — давнему соратнику Уго Чавеса Аристобуло Истурису.

Неудача заставляет США прибегать ко всё более жёстким мерам. 17 сентября, накануне открытия саммита Движения неприсоединения, воздушное пространство Боливарианской республики нарушили американские самолёты-разведчики. Восвояси они убрались лишь после приближения венесуэльских истребителей.

В Каракасе давно поняли, что спасти страну от правого переворота способны только жёсткие ответные меры. В середине сентября власти продлили режим чрезвычайного экономического положения, наделяющий правительство дополнительными полномочиями. К борьбе с саботажем привлечены силовые структуры. За распределением продуктов питания и лекарств теперь следит армия. Помимо этого, усилен надзор над фирмами и неправительственными организациями, имеющими связи за рубежом. В случае выявления враждебной деятельности их счета подлежат заморозке, а имущество — конфискации.

Но ограничительными мерами шаги правительства не исчерпываются. Николас Мадуро сообщил о привлечении инвестиций на сумму свыше 5 миллиардов долларов в горнодобывающую отрасль. Успешными стали недавние переговоры с Тегераном, готовым вкладывать деньги в промышленность и сельское хозяйство Венесуэлы.

Подобные новости вызывают у американских властей зубовный скрежет. Неудивительно, что западные СМИ мгновенно наполнились бредовыми измышлениями о тайном сотрудничестве ливанского движения «Хезболла» с венесуэльскими наркобаронами при участии правительства Мадуро. Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно… Небылицы о Венесуэле с завидным постоянством повторяют российские СМИ. Среди последних «уток» — «новости» о том, что миллионы жителей питаются на помойках, а также о популярности в Венесуэле… картонных гробов. Деревянные, дескать, гражданам не по карману. Свои плоды даёт крушение корреспондентской сети после развала СССР: информацию о событиях в Латинской Америке (да и в других регионах планеты) российский читатель и зритель получают из третьих рук. Причём рук, чистота которых вызывает большие сомнения.

Борьба не закончена

Смертельно опасную прививку «демократии» хотят сделать не только Венесуэле. В прицеле Вашингтона находятся все прогрессивные режимы Латинской Америки. В Боливии ставка делается на протесты горняков. Западные СМИ публикуют душещипательные репортажи о шахтёрах, которым правительство не даёт свободно работать и разгоняет их протесты пулями. Истинная картина, разумеется, скрывается. Действительно, Боливию последние месяцы сотрясают протесты. Их участники принадлежат к кооперативам, созданным ещё в 1980-е годы под влиянием всплеска безработицы. С приходом к власти Эво Моралеса государство объявило о национализации природных ресурсов. Добычей олова, цинка и других полезных ископаемых в основном занимается государственная горнорудная компания, однако кооперативы противятся госконтролю. Связано это с тем, что первоначально создаваемые как товарищества, они фактически превратились в частные компании. Более того, эти фальшивые «кооперативы» предпринимали неоднократные попытки захвата национализированных рудников и нападали на рабочих госкомпании.

Недовольство частников вызвано их нежеланием исполнять требования трудового кодекса — создавать профсоюзные организации, отчитываться о доходах и соблюдать природоохранное законодательство. Попытки ограничить всевластие владельцев шахт вызвали акты насилия и саботажа. Нанятые люди перекрывали автомагистрали и вступали в столкновения с органами правопорядка. Дело дошло до того, что эти «мирные», по версии западных СМИ, протестующие похитили и после долгих истязаний убили заместителя министра внутренних дел Родольфо Ильянеса.

Активная подрывная работа ведётся в Никарагуа, где 6 ноября пройдут президентские и парламентские выборы. С целью дискредитации президента-социалиста Даниэля Ортеги одна за другой выпускаются фальшивки о его многомиллиардных счетах в швейцарских банках и т.д. Место, где сочиняются подобные «подмётные письма», хорошо известно. Это посольство США. Его глава Лаура Догу в течение нескольких лет пытается консолидировать оппозицию. Пока безуспешно. Судя по опросам, Ортега и Сандинистский фронт национального освобождения не имеют реальных конкурентов.

Использовать выборы для реванша правых сил США хотят и в Эквадоре. Президент Рафаэль Корреа заявил, что не собирается выдвигать свою кандидатуру в следующем году. «Главное, чтобы была переизбрана революция, — подчеркнул он. — Я верю в свой народ и знаю, что так и произойдёт». Правая оппозиция, однако, уже сейчас заявляет, что не допустит этого. Западные СМИ развернули злобную кампанию против властей страны, утверждая, что при них Эквадор стал «худшей экономикой мира». Видимо, в глазах владельцев западных изданий нет худшего преступления, чем сокращение вдвое бедности и безработицы, а также достижение энергетической независимости — то, чего страна добилась при Рафаэле Корреа.

Чем может закончиться отказ от социалистического курса, хорошо видно на примерах других латиноамериканских государств. Сразу после объявления импичмента Дилме Руссефф новый глава Бразилии Мишел Темер распорядился начать масштабную приватизацию. В частные руки будут переданы аэропорты, железные дороги, автотрассы и гидроэлектростанции. Корпорации США уже потирают руки в предвкушении лёгкой наживы. Аналогичные процессы проходят в Аргентине, где приход к власти президента Маурисио Макри и ультралиберального правительства привёл к сворачиванию социальных программ. Кроме того, правые режимы послушно выполняют задания Вашингтона по травле левых правительств. Так, новые власти Аргентины и Бразилии пытаются выдавить Венесуэлу из экономического союза МЕРКОСУР.

Горький опыт поражений заставляет прогрессивные силы региона делать необходимые выводы. В Боливии создана «Антиимпериалистическая военная академия», обучение в которой пройдут все офицеры. Слушатели будут изучать историю колонизации Америки и антиколониальной борьбы, механизмы противостояния подрывным действиям глобального капитала и т.д. Всё больше внимания уделяется информационной стратегии. Реваншу неолиберальных сил в Аргентине и Бразилии способствовал контроль крупной буржуазии над крупнейшими СМИ. В ответ власти Эквадора пошли на создание мощного государственного медиахолдинга. Схожие шаги сделаны в Никарагуа.

Борьба с наступлением правой реакции продолжается, и сдаваться левые силы не намерены. Президент Эквадора Рафаэль Корреа опроверг в связи с этим поражение революционных правительств. «Истинный провал потерпела неолиберальная экономическая модель, — заявил он. — В то же время успехи социализма XXI века в сокращении неравенства и бедности очевидны». Это действительно так, и альтернативы социалистическому переустройству Латинской Америки не существует.

Индия — миллиард цифровых личностей

Александр Шерман

Различные системы цифровой идентификации все глубже проникают в повседневную жизнь. Крис Скиннер рассказывает об индийской государственной системе цифровой идентификации Aadhaar.

Эта программа идентификации уже сейчас крупнейшая в мире. Ее старт состоялся в 2009 году, когда было создано Индийское ведомство уникальной идентификации (Unique Identification Authority of India, UIDAU). По состоянию на апрель 2016 года было выпущено уже более миллиарда двенадцатизначных уникальных идентификаторов Aadhaar.

Задачей UIDAU было обеспечение цифровой идентификации всех граждан страны. Для этого в Aadhaar используются отпечатки пальцев и сетчатки глаза, и уже сейчас платформа применяется для получения социальных платежей. Процесс получения идентификатора Aadhaar довольно прост, а сам он может быть использован онлайн при взаимодействии с государственными агентствами и банками, к примеру, для открытия счета.

Первый идентификатор был выпущен в 2010 году и уже сейчас эти коды есть у 93% взрослых, 67% детей в возрасте от пяти до 18 лет и 20% детей в возрасте от нуля до пяти лет. Иными словами, за шесть лет индийское правительство максимально приблизилось к своей цели — почти у каждого гражданина есть биометрический идентификатор.

Использование карты Aadhaar пока не является полностью обязательным, однако без нее жить в Индии все труднее и труднее. Так, в марте этого года вышел так называемый The Aadhaar Act, делающий обязательным применение Aadhaar для получения правительственных субсидий; все больше банков и корпораций требуют использования этого идентификатора для работы с частными лицами, а крупнейшие мобильные операторы применяют Aadhaar как замену бумажным документам при KYC-процедурах.

Индийское правительство утверждает, что использование Aadhaar для перечисления социальных выплат уже позволило сэкономить около $400 млн за последние два года, а удаление из базы 16 млн поддельных идентификаторов дало экономический эффект еще в $150 млн. Общая стоимость программы —$2,8 млрд, а годовой бюджет UIDAI составляет около $500 млн.

The Aadhaar Act также вводит в оборот Единый платежный интерфейс (Unified Payment Interface, UPI), предназначенный для упрощения переводов p2p и электронной коммерции. Интерфейс разработан Национальной платежной корпорацией Индии (National Payments Corporation of India, NPCI) — правительственным агентством, регулирующим все розничные платежи в стране. Цель внедрения UPI — сделать p2p-переводы такими же простыми, как и отправку SMS. В NPCI также надеются, что это поможет вывести часть денежного оборота из «серой» экономики в налогооблагаемую «белую», ведь среднее количество безналичных платежей, которые можно подвергнуть мониторингу и анализу, на гражданина Индии до сих пор составляло… всего шесть в год.

Одним из свойств UPI Скиннер называет простоту проведения межбанковских транзакций, так как в качестве единственного идентификатора UPI использует Aadhaar. Большинство индийских банков уже выпустили приложения, поддерживающие UPI, и некоторые из них (например, мобильный банкинг ICICI Bank) позволяют совершать переводы лицам, не имеющим счета в банке.

UPI позволяет провести за одну транзакцию от $0,75 до $1500 и призван заменить интерфейсы для оплаты онлайн-шопинга, счетов ЖКХ и прочих текущих расходов.

В настоящее время вся информация хранится в Центральном репозитории идентификационных данных (Central Identities Data Repository CIDR) и, как единая точка отказа, этот репозиторий может стать мишенью для хакерских атак.

Из всех идентификационных инициатив, которые реализуются в других странах, Скиннер также рекомендует обратить внимание на схемы, реализуемые в Аргентине и Эстонии.

Аргентина

Национальный идентифицирующий документ (Documento Nacional de Identidad, DNI) — это основной идентификатор гражданина (и временно или постоянно проживающих неграждан) в Аргентине. Он выдается при рождении и обновляется в возрасте 8 и 14 лет.

Документ представляет собой карточку, на которой размещены данные человека — ФИО, пол, национальность, дата рождения, уникальный идентификационный номер, адрес, отпечаток правого большого пальца, а также штрих-код для считывания этих данных. По этой карте можно въезжать в Аргентину, Боливию, Бразилию, Чили, Колумбию, Эквадор, Парагвай, Перу, Уругвай и Венесуэлу.

Эстония

Эстонская идентификационная карта выдается Департаментом полиции и пограничной службы, она обязательна к получению всеми гражданами и проживающими на территории страны иностранцами начиная с возраста 15 лет. Карта содержит имя и пол владельца, национальный идентификационный номер, а также криптографические ключи и публичный сертификат. С 2000 года операции, заверенные картой, считаются эквивалентными операциям с личной подписью человека. В Эстонии идентификационная карта используется в следующих отраслях:

национальный идентификатор для путешествий по странам Европейского Содружества;

идентификатор в национальной системе страхования пдоровья;

Подтверждение идентификации при входе в банковские системы с домашнего компьютера;

цифровая подпись документов;

цифровое голосование;

доступ к правительственным базам данных для получения информации о медицинских записях, налогах и т.д.;

доступ к медицинским рецептам в электронном виде.

В сезоне 2016/17 мировое производство сои достигнет рекордного значения

Такая информация содержится в докладе Антонио Альберто Роча Оливейры, атташе по сельскому хозяйству при Посольстве Бразилии в России, представленном в рамках форума "ПротеинТек", прошедшего на минувшей неделе в Москве. Итак, согласно прогнозам, мировое производство сои в сезоне 2015/16 немного просядет по сравнению с предыдущим сезоном - на 1,25%, но уже в сезоне 2016/17 достигнет рекордного значения в 324 млн тонн.

83% мирового объёма производства сои приходится приходится всего на три страны: США (33,44%), Бразилию (31,25%) и Аргентину (18,44%).

Надо сказать, что Бразилия является вторым по величине производителем соевых бобов и четвёртым производителем соевого масла и шрота. При этом страна - второй по величине мировой экспортёр всех трёх указанных позиций.

В число крупнейших стран-производителей сои в мире входят также Китай, Парагвай, Индия, Канада, Украина, Уругвай, Боливия и Россия.

Доля России в мировом объёме производства сои составляет всего 0,89%, уточняет SoyaNews.

"Газпром" потратился в Боливии: Нефтегазовая промышленность.

"Газпром" потратил на освоение одного из крупнейших нефтегазоконденсатных месторождений в Боливии Инкауаси $350 млн, с августа добывая в составе консорциума во главе с Total всего 6,5 млн кубометров в сутки. Предполагается, что в 2019 году добыча будет увеличена вдвое.

Инвестиции "Газпрома" в первую фазу освоения нефтегазоконденсатного месторождения Инкауаси, которое было запущено этим летом, составили $350 млн, сообщил глава компании Алексей Миллер. "Вторая фаза будет значительно дешевле. То есть если суммарные инвестиции в первую очередь составили в районе $1,5 млрд, то вторая очередь -- около $740 млн",-- добавил господин Миллер. Разработкой этого месторождения занимается консорциум "Газпрома" (20%), французской Total (50%, оператор) и аргентинских Tecpetrol S.A. (20%) и YPFB (10%). Пока добыча на нем составляет 6,5 млн кубометров в сутки (около 2,4 млрд кубометров в год), но к середине 2019 года она может вырасти вдвое, заявил господин Миллер.

Извлекаемые запасы Инкауаси оцениваются в 70,8 млрд куб. м газа и 4,8 млн тонн газового конденсата. Поставки с него осуществляются в Аргентину, Бразилию и на внутренний рынок.

Сотрудничество "Газпрома" с Боливией началось в 2007 году. Помимо Инкауаси, у "Газпрома" с Total в Боливии есть еще один проект по геологоразведке блока Асеро, который компании реализуют на паритетных началах. Разведочное бурение на нем планируется начать в 2018 году. Также "Газпром" и боливийская YPFB готовят технико-экономическое обоснование проектов в рамках заключенных в этом году эксклюзивных соглашений на изучение блоков Ла Сейба, Витикуа и Мадиди. Предполагается, что в случае нахождения коммерческих запасов российская компания может получить операторство в этих проектах.

Впрочем, пока "Газпром" не может похвастаться крупными открытиями за рубежом, отмечает Виталий Крюков из Small Letters. Если на новых блоках они и будут сделаны, то все зависит от условий, которые предложат боливийцы, хотя, учитывая дружбу между странами, наверняка они устроят газовую компанию, полагает эксперт.

Третья сила. Саммит Движения неприсоединения в Венесуэле

Нил НИКАНДРОВ

Движение неприсоединения возникло в годы холодной войны как третья сила в международных отношениях и заявило о себе в полный голос на Бандунгской конференции стран Азии и Африки в 1955 году. У истоков Движения стояли Индия и КНР. Как международная организация Движение неприсоединения было оформлено в сентябре 1961 года, когда в Белграде по инициативе Неру, Насера, Нкрумы, Сухарто и Тито состоялась Первая конференция глав государств и правительств 25 развивающихся стран.

Первые 30 лет своего существования Движение неприсоединения боролось за освобождение от колониальной зависимости, становление новых независимых государств, демократизацию международных отношений. В 1990-е годы громко зазвучали лозунги «сотрудничества ради развития», ликвидации неэквивалентного обмена в мировой торговле, усиления борьбы с голодом. Настойчивые требования неприсоединившихся стран привели к созданию программы ООН «Цели развития тысячелетия».

Движение неприсоединения без особых потерь пережило распад социалистического содружества, период агрессивных претензий США на глобальное доминирование. Сейчас к Движению примыкают более ста стран, которые представляют 56 % населения планеты. Эти страны обладают 76 % мировых запасов нефти и 54 % запасов газа.

Для руководства Венесуэлы успешное проведение в сентябре 2016 года XVII саммита Движения неприсоединения было принципиально важной задачей. Подготовка к форуму проходила в сложных условиях информационной войны, которую Вашингтон ведёт против боливарианского правительства. Были предприняты попытки через воздействие на руководителей неприсоединившихся стран ограничить их присутствие на саммите, пугая тем, что на этом форуме соберутся представители государств, «тяготеющих к диктатуре». Один из лидеров проамериканской оппозиции в Венесуэле, губернатор штата Миранда Энрике Каприлес заявил в интервью агентству Reuters: «Миллионы долларов, заработанных венесуэльцами, были потрачены на укрепление эгоизма правительства. А многие государства просто не явились на это шоу».

На самом деле саммит, работавший 17-18 сентября на венесуэльском острове Маргарита в Карибском море, собрался представительным: в нём приняли участие 138 делегаций (это две трети стран – членов ООН).

Характерным примером нападок на блок неприсоединившихся стали тезисы чилийского политолога Фернандо Миреса (Fernando Mires), не скрывающего своей враждебности к социализму, «популизму», к тем государственным деятелям, которые придерживаются некапиталистической ориентации. Саммит в Венесуэле предстал в изображении Миреса «самым настоящим интернационалом диктатур». Он высчитал, что на форум съехались представители 48 диктатур, не считая посланцев авторитарных режимов, «замаскированных под демократов». Под подозрение у Миреса попали, конечно, представители «социализма XXI века» и «периферийные страны», которыми, по его словам, руководит «чавистская Венесуэла», - Боливия, Эквадор и Никарагуа.

На таком информационном фоне опасения властей Венесуэлы по поводу возможных террористических акций были небеспочвенны. За последние месяцы в стране были раскрыты несколько подпольных ячеек paramilitares из Колумбии, выявлены и арестованы «гости» из США, хорошо владеющие стрелковым оружием. Безопасность саммита венесуэльские власти обеспечивали с помощью армейских подразделений и полиции, доступ в воздушное пространство над островом был ограничен, а для беспилотников полностью закрыт. Меры оказались не лишними. Как заявил министр обороны Венесуэлы Владимир Падрино, силами ПВО страны 16-17 сентября были зафиксированы полёты самолёта США Dash 8 вблизи Маргариты и аэропорта Майкетия, предпринятые, как сказал министр, «чтобы шпионить за саммитом».

При обсуждении ситуации в Латинской Америке чётко обозначилась группа критиков Вашингтона. Президент Боливии Эво Моралес осудил США за политику блокады Кубы. Моралес подчеркнул, что борьба с капитализмом и империализмом является долгосрочной задачей Движения неприсоединения. Президент Эквадора Рафаэль Корреа заявил, что США готовят второе издание плана «Кондор» в Латинской Америке, направленного на свержение левых правительств. В противовес этому, подчеркнул Корреа, Эквадор будет продолжать вести работу по созданию справедливого и многополярного мира. Президент Николас Мадуро отметил, что в настоящее время Венесуэла противостоит «нестандартной войне», развязанной Соединёнными Штатами. Мадуро призвал страны Движения неприсоединения добиться снятия с Кубы американской экономической блокады.

Заключительная декларация саммита состоит из 10 компактных, но ёмких по содержанию пунктов. Подчёркнута необходимость консолидации, укрепления и обновления Движения неприсоединившихся стран как гарантии сохранения его наследия и исторической актуальности. Консолидация мирового порядка на основе уважения к суверенитету, национальному единству и территориальной целостности государств - другая важнейшая задача Движения. Важны невмешательство во внутренние дела других государств, мирное разрешение межгосударственных противоречий, отказ от угроз применения силы. Особо отмечена в декларации недопустимость свержения законно избранных правительств. Ключевой задачей названа борьба за разоружение, отказ государств-членов Движения неприсоединения от атомного оружия во имя международной безопасности при сохранении суверенного права государств на использование атомной энергии в мирных целях.

Саммит осудил объявление и применение односторонних репрессивных санкций против стран-членов Движения, напомнив, что такие меры противоречат Уставу ООН и международному праву. Санкции несовместимы с правами человека, препятствуют свободному экономическому и социальному развитию народов.

Нашла отражение в заключительном документе и тематика борьбы с терроризмом; были перечислены наиболее опасные группировки - «Аль-Каида», «Талибан», ДАИШ («Исламское государство») с его филиалами Jabhat Al Nusra, Boko Haram, Al Shabab и другими. Выражена поддержка подготовке в рамках ООН Интегрального соглашения по борьбе с международным терроризмом. Права человека, диалог цивилизаций, ситуация на Ближнем Востоке, Палестина, реформирование ООН - эти вопросы переходят на форумах неприсоединившихся из декларации в декларацию, и сама настойчивость в их постановке говорит об их важности.

Заключительная декларация венесуэльского саммита была принята на основе консенсуса, это общая позиция более сотни неприсоединившихся стран.

Президент Венесуэлы Николас Мадуро, беседуя с журналистами по итогам встреч и дискуссий на острове Маргарита, сказал, что «саммит увенчался полным успехом». Пытались, отметил Мадуро, «саботировать этот форум, но не смогли; хотели поджечь Венесуэлу, чтобы форум отменили, но не добились этого; сейчас стараются измазать саммит грязью, но бесполезно».

Следующий XVIII саммит Движения неприсоединения пройдёт в 2019 году в Азербайджане.

Миллер: "Газпром" увеличит добычу газа в Боливии.

Добычу газа на месторождении "Инкауаси" (Incahuasi) в Боливии, которое разрабатывает консорциум в составе французской Total (50%), "Газпрома" (20%), аргентинской Tecpetrol (20%) и боливийской YPFB Chaco (10%), могут удвоить до 13 млн куб. м в сутки, заявил глава "Газпрома" Алексей Миллер.

"Газпром" уже вложил в освоения месторождения, запущенного в августе, "чуть более $350 млн", отметил Миллер. "Вторая фаза будет значительно дешевле. То есть, если суммарные инвестиции в первую очередь составили в районе $1,5 млрд, то вторая очередь - около $740 млн. Развитие нашей деятельности в Боливии представляет для нас интерес", - подчеркнул Миллер.

Incahuasi - одно из крупнейших газоконденсатных месторождений, разрабатываемых в Боливии. Газ пойдет на внутренний рынок, а также в Аргентину и Бразилию.

На первом этапе разработки месторождения построены три скважины, установка по подготовке газа и 100 км газопроводов. Второй этап предусматривает строительство трех скважин.

"Газпром" намерен на первом этапе выйти на добычу газа в объеме 6,5 млн куб. м в сутки (около 2,4 млрд куб. м в год). Содержание конденсата составляет порядка 10-12%.

Инвестиции "Газпрома" в разработку месторождения Инкауаси в Боливии составили $350 млн.

"Газпром" инвестировал в разработку месторождения Инкауаси в Боливии 350 млн долларов, сообщил в интервью "Россия 24" глава газового холдинга Алексей Миллер.

"У "Газпрома" в рамках консорциума по первой очереди 20%, мы инвестировали чуть больше 350 млн долларов, вторая фаза будет значительно дешевле. Если суммарные инвестиции в первую очередь - около 1,5 млрд, то вторая очередь - 740 млн долларов", - сказал он.

Миллер подчеркнул, что "Газпром" заинтересован в развитии своей деятельности в Боливии.

На прошлой неделе "Газпром" в составе консорциума ввел в промышленную эксплуатацию это месторождение. Инкауаси - одно из крупнейших действующих газоконденсатных месторождений Боливии. Извлекаемые запасы месторождения оцениваются в 70,8 млрд куб. м газа и 4,8 млн т газового конденсата. В рамках первой очереди на месторождении построены три скважины, установка комплексной подготовки газа мощностью 6,9 млн куб. м в сутки, система внутрипромысловых трубопроводов, создана комплексная система управления добычей. От Инкауаси проложен и подключен к системе магистральных трубопроводов страны 100-километровый газопровод.

Добыча газа на месторождении уже ведется и до конца года будет выведена на уровень 6,5 млн куб. м в сутки. Газ поставляется на внутренний рынок, а также будет экспортироваться в Аргентину и Бразилию.

Месторождение Инкауаси расположено в пределах лицензионных участков Ипати и Акио. Его разработкой занимается консорциум в составе: Total S.A. (50%, оператор проекта), ПАО "Газпром" (20%), Tecpetrol S.A. (20%) и YPFB (10%).

"Газпром" совместно с Total также реализует проект по геологоразведке месторождений углеводородов на участке "Асеро". Долевое участие партнеров в проекте на этапе геологоразведки: "Газпром" - 50%, Total - 50%.

"Газпром" и YPFB (Yacimientos Petroliferos Fiscales Bolivianos) в 2016 г. заключили соглашение о стратегическом сотрудничестве, которое предусматривает взаимодействие в области разведки, добычи и транспортировки углеводородов в Боливии, сооружения и модернизации объектов нефтегазовой инфраструктуры страны, а также создания энергогенерирующих мощностей.

Gazprom International и YPFB в 2016 г. подписали соглашение об изучении перспективных блоков Ла Сейба, Витиакуа и Мадиди на территории Боливии.

Saipem заключила буровые контракты на $430 млн в Саудовской Аравии и Южной Америке.

Итальянская Saipem ("дочка" энергетической группы Eni) получила новые контракты, а также продлила соглашения по уже существующим, на общую сумму 430 миллионов долларов на проведение наземных буровых работ в Южной Америке и на Ближнем Востоке, говорится в сообщении компании.

В частности, в Саудовской Аравии Saipem заключила контракт продлевающий на три года проведение работ в сегменте бурения. "Это позволяет Saipem закрепить свое присутствие в стратегически важном районе... в котором у нее в настоящее время действует 20 наземных буровых установок и три морские буровые установки", - отмечается в релизе.

В Южной Америке Saipem также продлила ряд существующих контрактов в сегменте бурения на срок от двух месяцев до двух лет в Перу, Колумбии, Боливии и Чили. Кроме того, компания выиграла новый контракт на проведение в течение приблизительно 18 месяцев работ в Аргентине, которые будут осуществляться с помощью гидравлических буровых установок.

Saipem S.p.A. - дочерняя структура итальянского нефтегазового концерна Eni. Основными направлениями деятельности являются прокладка и ремонт морских и сухопутных трубопроводов, строительство заводов по переработке углеводородов, бурение на суше и в море, обустройство глубоководных морских месторождений.

Встреча с командой «КамАЗ-мастер».

Владимир Путин принял в Кремле представителей команды «КамАЗ-мастер» и организаторов ралли «Шёлковый путь».

Команда «КамАЗ-мастер» в этом году одержала победу в гонке «Шёлковый путь», заняв первое и второе места в зачёте грузовиков. Лучшими стали экипажи Айрата Мардеева и Дмитрия Сотникова.

«КамАЗ-мастер» – российская автогоночная команда из города Набережные Челны, выступающая на автомобилях марки «КамАЗ». Команда была образована в 1988 году. Гонщики «КамАЗ-мастер» становились победителями ралли «Шёлковый путь» в 2009, 2010 и 2012 годах. Кроме того, команда 13 раз выигрывала «Ралли Дакар» («Ралли Париж – Дакар»).

* * *

В.Путин: Дорогие друзья!

С удовольствием вас приветствую в Москве, в Кремле и поздравляю с убедительной победой на таком сложном соревновании, как «Шёлковый путь». Первые два места заняли?

Реплика: Да.

В.Путин: Любопытно, что вы впервые использовали такую форму сотрудничества и соревнований, как смешанный экипаж. Одна из машин была составлена из российских и китайских спортсменов. Это, конечно, тоже очень хороший знак.

Судя по тому, что я видел, судя по тому, что читал, «Шёлковый путь» получился даже сложнее, чем «Париж – Дакар». Техника вела себя безупречно, насколько это возможно. Видел, там были достаточно сложные картинки, которые складывались на трассах.

Я вас искренне, от души поздравляю и хочу пожелать новых успехов.

Расскажите, как соревнования проходили? Как вы трассу оцениваете, как технику оцениваете?

В.Чагин: Если позволите, несколько слов скажу.

Владимир Владимирович, во–первых, мы очень благодарны, что Вы в своём супернапряжённом рабочем графике нашли возможность с нами встретиться. Для нас очень важна оценка нашей работы, нашего труда, наших спортивных результатов.

Очень рады, что в этом году команда «КамАЗ-мастер» не огорчила своих болельщиков и партнёров: первое и второе места. Ну и плюс, конечно, для нас особое значение имеет, что мы смогли впервые гонку сделать по такому большому маршруту: два континента, три страны.

Вы помните, предыдущие пять проектов «Шёлковый путь» проходили по территории России – с 2009-го по 2013-й, а в этом году очень благодарны Вам за поддержку, за одобрение маршрута, который Алексей Борисович [Миллер] направил на восток: давайте больше, давайте масштабнее.

Конечно, для ралли очень подходит территория Казахстана, Китая. И конечно, эта гонка не только спортивная, но и геополитическое значение. Была везде оказана хорошая административная поддержка – как в Казахстане, так и в Китае. Правительства трёх стран оказали всё необходимое содействие, и за несколько месяцев проведена была ультраогромная работа по организации проекта, и всё получилось.

Очень довольны участники, принимавшие участие в гонке. Больше 40 стран, 125 экипажей вышло на старт на Красной площади, ведущие команды ралли-рейдов мира принимали участие в грузовиках, автомобилях. У всех осталось очень хорошее, позитивное впечатление, все готовятся к следующему году.

Россия всегда привлекала путешественников, туристов, и, конечно же, такие соревнования, как ралли-рейды, совмещают и спорт, и туризм, и путешествия. И люди были очень впечатлены разнообразию трасс, потому что вначале это была Россия, наши лесостепные просторы, потом степи Казахстана, дюны Китая, то есть такого разнообразия, которого, как Вы сказали, нет на «Дакаре».

В.Путин: А сколько километров была гонка?

В.Чагин: 10700километров, две недели. Старт на Красной площади.

В.Путин: А «Париж-Дакар» – сколько там километров?

В.Чагин: 8–9 тысяч.

В.Путин: То есть там поменьше, чем здесь?

В.Чагин: Да, проходит по территории Южной Америки, четыре страны: Аргентина, Чили, Боливия, в этом году будет Парагвай. У нас маршрут получился даже более насыщенный, сложный, непростой. Конечно, есть те, которые не доехали до финиша. Но те, кто добрался до финиша, еще долго будут в своей жизни рассказывать, что смогли сделать «Шёлковый путь».

В.Путин: Как вам–то, ребята, понравилось? Как техника себя вела, расскажите.

А.Мардеев: Да, гонка действительно очень интересная получилась. «Шелковый путь» – настоящий ралли-рейд. Если «Дакар» больше все–таки сейчас походит на классическое ралли, очень много извилистых и быстрых трасс, то «Шелковый путь» в себе смог собрать всё, чего не хватало «Дакару»: здесь и песок, и бездорожье, и извилистые тоже трассы. Все трассы интересные, очень длинные спецучастки. И холодно было, и жарко было – все было в этой гонке.

Техника показала себя очень хорошо, мы практически не имели никаких технических проблем, что, в принципе, и сказалось на результате: у нас получилось занять первые две позиции. Техника очень хорошо себя показала.

В.Путин: Предприятие–то анализирует, как себя техника ведет в таких экстремальных условиях?

С.Когогин: Конечно.

После определённого цикла, когда машина на соревнованиях проходит, это применяем в серийных автомобилях. Конечно, в основном это элементы специального применения: элементы подвески, форсировка двигателя. Всё это ведем, потому что там нужна и мощность, и надежность одновременно.

В.Путин: Такого полигона специально не придумаешь, да?

С.Когогин: Лучше не придумаешь. Сейчас задачки непростые перед нами стоят. Новый двигатель нужно сделать, новый автомобиль. Это тоже технический вызов для конструкторов, как команд, так и «КамАЗа».

С.Савостин: Да, и гонка – это все–таки финишный результат, это две недели, которые завершают огромную работу, в которой участвует весь «КамАЗ». Завод тоже ведет большую работу, что позволяет команде добиваться этих результатов.

В.Чагин: Не только на заводе «КамАЗ». Мы по всей стране размещаем заказы.

В настоящее время корпорация Росатом готовит проект по индустриализации лития Боливии, которая имеет одни из самых больших запасов этого металла, используемого в производстве аккумуляторных батарей.

Делегация Росатома во главе с вице-президентом Олегом Федяшиным встретилась в этой столице с министром горного дела и металлургии Боливии Сесаром Наварро, чтобы выразить свою заинтересованность в эксплуатации месторождений лития.

«У нас есть технологии, которые могут быть использованы в индустриализации лития», сказал Федяшин.

Наварро выразил удовлетворение тем, что российская компания проявляет интерес к инвестированию в горнодобывающие проекты страны.

Росатом является одной из наиболее важных компаний атомной энергетики в мире, с почти 70-летним опытом работы.

Корпорация строит в Боливии Центр исследований и разработок в области ядерных технологий, в городе Эль-Альто.

Объект использования мирного атома будет иметь циклотрон для производства радиоизотопов для диагностики рака; а также реактор малой мощности и оборудование для гамма-облучения, использующегося для уменьшения микробной нагрузки в пищевых продуктах.

В сентябре текущего года запущено в эксплуатацию боливийское месторождение Инкауаси, оператором которого является французский концерн Total. Total разрабатывает указанное месторождение совместно с Газпромом (принадлежит 20%), Tecpetrol (20%) и YPFB Chaco (10%). Указанное месторождение рассоложено в 250 км от Санта Круз де ла Сиерра. Инвестиции в проект составили 1,2 млрд.долл.США, добыча газа из первых трех скважин началась в августе 2016 г. 90% газа с данного участка пойдет на экспорт в Аргентину и Бразилию по 100 километровому газопроводу. Мощность составляет 5,2 млн.куб.м в сутки, к концу сентября должна составить 7 млн.куб.м в сутки после запуска ГПА.

По словам президента по добыче и производству группы Total Арнода Брёйяка месторождение Инкауаси – одно из важнейших, пущенных в эксплуатацию в последнее время в Боливии.

На втором этапе разработки в 2017 году, при условии наличия благоприятной обстановки на рынке, Total может проинвестировать еще 800 млн.долл.США, как заявил президент Боливии Ево Моралес.

При этом директор американского направления компании Total Мишель Гоуркард сообщает, что несмотря на обширные запасы, в особенности на месторождении Бака Муэрта, Аргентина заинтересована в стабильном источнике импортного газа, что однако не должно мешать развитию собственных проектов внутри страны.

В Боливии Total является оператором только одного месторождения, однако, принимает участие еще в нескольких совместных проектах. При этом, М. Гоуркард сообщил, что условия взаимодействия с правительством Боливии в целом такие же, как и с правительствами других стран, в том числе, с Аргентиной.

«Эль Крониста»

Месторождение "Инкауаси" в Боливии введено в промышленную эксплуатацию.

Сегодня в Боливии, в районе населенного пункта Камири, состоялись торжественные мероприятия, посвященные вводу в промышленную эксплуатацию месторождения "Инкауаси". Об этом сообщило управление информации ОАО "Газпром".

В мероприятиях приняли участие Президент Многонационального государства Боливия Эво Моралес, Министр углеводородов и энергетики страны Луис Альберто Санчес, Председатель Правления ПАО "Газпром" Алексей Миллер, и.о. Исполнительного Президента Yacimientos Petroliferos Fiscales Bolivianos (YPFB) Гильермо Ача, Старший Вице-президент Total S.A. Мишель Уркар, региональный директор Tecpetrol S.A. по Перу, Боливии и Венесуэле Гильермо Миранде, руководители ряда регионов и муниципальных образований Боливии.

"Инкауаси" — одно из крупнейших действующих газоконденсатных месторождений Боливии. Извлекаемые запасы месторождения оцениваются сегодня в 70,8 млрд куб. м газа и 4,8 млн тонн газового конденсата. В рамках первой очереди на месторождении построены три скважины, установка комплексной подготовки газа мощностью 6,9 млн куб. м в сутки, система внутрипромысловых трубопроводов, создана комплексная система управления добычей. От "Инкауаси" проложен и подключен к системе магистральных трубопроводов страны 100-километровый газопровод.

Добыча газа на месторождении уже ведется и до конца года будет выведена на уровень 6,5 млн куб. м в сутки. Газ поставляется на внутренний рынок, а также будет экспортироваться в Аргентину и Бразилию.

"Запуск месторождения „Инкауаси“ — значимая веха для топливно-энергетического комплекса не только Боливии, но и всей Южной Америки. Совместно с нашими боливийскими партнерами мы успешно развиваем самую современную и передовую отрасль на континенте, которая, в свою очередь, является мощной движущей силой для экономики страны", — сказал Алексей Миллер.

В четверг состоялись рабочие встречи Алексея Миллера с Эво Моралесом и Луисом Альберто Санчесом. Стороны дали высокую оценку реализации совместных проектов по освоению запасов углеводородов на территории Боливии, а также выразили уверенность в дальнейшем успешном развитии стратегического партнерства в газовой сфере.

В ходе встречи с Эво Моралесом Алексей Миллер провел презентацию газомоторного тягача КАМАЗ, подаренного российской стороной при поддержке "Газпрома" Министерству углеводородов и энергетики Боливии в рамках Международного делового конгресса в мае 2016 года в Санкт-Петербурге.

Председатель Правления "Газпрома" отметил хорошие перспективы сотрудничества России и Боливии в области использования газомоторного топлива. "Надеюсь, что наше сотрудничество уже в обозримом будущем позитивно скажется на социально-экономической ситуации и экологии в Боливии", — сказал Алексей Миллер.

Со своей стороны Эво Моралес отметил, что в Боливии хорошо знают КАМАЗы по многочисленным победам на ралли "Дакар" и выразил надежду, что автомобилей этой марки, в том числе газомоторных, будет становиться больше на дорогах страны.

Интересы "Газпрома" в боливийских проектах представляет Gazprom International — специализированная компания по реализации зарубежных проектов в области поиска, разведки и разработки месторождений углеводородов.

Месторождение "Инкауаси" расположено в пределах лицензионных участков "Ипати" и "Акио". Разработкой "Инкауаси" занимается консорциум в составе: Total S.A. (50%, оператор проекта), ПАО "Газпром" (20%), Tecpetrol S.A. (20%) и YPFB (10%).

"Газпром" совместно с Total также реализует проект по геологоразведке месторождений углеводородов на участке "Асеро". Долевое участие партнеров в проекте на этапе геологоразведки: "Газпром" — 50%, Total — 50%.

В 2016 году "Газпром", YPFB и Министерство углеводородов и энергетики Боливии подписали Дорожную карту по реализации проектов в стране.

Gazprom International и Министерство углеводородов и энергетики Боливии в 2016 году подписали Соглашение об актуализации Генеральной схемы развития газовой отрасли страны до 2040 года. Генсхема определяет направления развития топливно-энергетического сектора Боливии в области разведки, добычи и переработки углеводородного сырья, его транспортировки и реализации.

"Газпром" и YPFB в 2016 году заключили Соглашение о стратегическом сотрудничестве, которое предусматривает взаимодействие в области разведки, добычи и транспортировки углеводородов в Боливии, сооружения и модернизации объектов нефтегазовой инфраструктуры страны, а также создания энергогенерирующих мощностей.

В 2016 году "Газпром" и Министерство углеводородов и энергетики Боливии подписали Меморандум о взаимопонимании в области развития сферы применения сжиженного природного газа. Документ отражает намерение сторон реализовывать проекты по использованию газа в качестве топлива для грузового, пассажирского и речного транспорта в Боливии, а также для автономной газификации.

Gazprom International и YPFB в 2016 году подписали Соглашение об изучении перспективных блоков "Ла Сейба", "Витиакуа" и "Мадиди" на территории Боливии.

В Боливии введено в промышленную эксплуатацию газоконденсатное месторождение «Инкауаси»

«Запуск месторождения „Инкауаси“ — значимая веха для топливно-энергетического комплекса не только Боливии, но и всей Южной Америки», — отметил глава «Газпрома» Алексей Миллер.

В Боливии, в районе населенного пункта Камири, состоялись торжественные мероприятия, посвященные вводу в промышленную эксплуатацию месторождения «Инкауаси».

В мероприятиях приняли участие Президент Многонационального государства Боливия Эво Моралес, Министр углеводородов и энергетики страны Луис Альберто Санчес, Председатель правления ПАО «Газпром» Алексей Миллер, и.о. Исполнительного Президента Yacimientos Petroliferos Fiscales Bolivianos (YPFB) Гильермо Ача, Старший Вице-президент Total S.A. Мишель Уркар, региональный директор Tecpetrol S.A. по Перу, Боливии и Венесуэле Гильермо Миранде, руководители ряда регионов и муниципальных образований Боливии.

«Инкауаси» — одно из крупнейших действующих газоконденсатных месторождений Боливии. Извлекаемые запасы месторождения оцениваются сегодня в 70,8 млрд куб. м газа и 4,8 млн тонн газового конденсата. В рамках первой очереди на месторождении построены три скважины, установка комплексной подготовки газа мощностью 6,9 млн куб. м в сутки, система внутрипромысловых трубопроводов, создана комплексная система управления добычей. От «Инкауаси» проложен и подключен к системе магистральных трубопроводов страны 100-километровый газопровод.

Добыча газа на месторождении уже ведется и до конца года будет выведена на уровень 6,5 млн куб. м в сутки. Газ поставляется на внутренний рынок, а также будет экспортироваться в Аргентину и Бразилию.

«Совместно с нашими боливийскими партнерами мы успешно развиваем самую современную и передовую отрасль на континенте, которая, в свою очередь, является мощной движущей силой для экономики страны», — сказал Алексей Миллер.

Состоялись рабочие встречи Алексея Миллера с Эво Моралесом и Луисом Альберто Санчесом. Стороны дали высокую оценку реализации совместных проектов по освоению запасов углеводородов на территории Боливии, а также выразили уверенность в дальнейшем успешном развитии стратегического партнерства в газовой сфере.

В ходе встречи с Эво Моралесом Алексей Миллер провел презентацию газомоторного тягача КАМАЗ, подаренного российской стороной при поддержке «Газпрома» Министерству углеводородов и энергетики Боливии в рамках Международного делового конгресса в мае 2016 года в Санкт-Петербурге.

Председатель правления «Газпрома» отметил хорошие перспективы сотрудничества России и Боливии в области использования газомоторного топлива. «Надеюсь, что наше сотрудничество уже в обозримом будущем позитивно скажется на социально-экономической ситуации и экологии в Боливии», — сказал Алексей Миллер.

Со своей стороны Эво Моралес отметил, что в Боливии хорошо знают КАМАЗы по многочисленным победам на ралли «Дакар» и выразил надежду, что автомобилей этой марки, в том числе газомоторных, будет становиться больше на дорогах страны.

Интересы «Газпрома» в боливийских проектах представляет Gazprom International — специализированная компания по реализации зарубежных проектов в области поиска, разведки и разработки месторождений углеводородов.

Месторождение «Инкауаси» расположено в пределах лицензионных участков «Ипати» и «Акио». Разработкой «Инкауаси» занимается консорциум в составе: Total S.A. (50%, оператор проекта), ПАО «Газпром» (20%), Tecpetrol S.A. (20%) и YPFB (10%).

«Газпром» совместно с Total также реализует проект по геологоразведке месторождений углеводородов на участке «Асеро». Долевое участие партнеров в проекте на этапе геологоразведки: «Газпром» — 50%, Total — 50%.

В 2016 году «Газпром», YPFB и Министерство углеводородов и энергетики Боливии подписали дорожную карту по реализации проектов в стране.

Gazprom International и Министерство углеводородов и энергетики Боливии в 2016 году подписали соглашение об актуализации генеральной схемы развития газовой отрасли страны до 2040 года. Генсхема определяет направления развития топливно-энергетического сектора Боливии в области разведки, добычи и переработки углеводородного сырья, его транспортировки и реализации.

«Газпром» и YPFB в 2016 году заключили соглашение о стратегическом сотрудничестве, которое предусматривает взаимодействие в области разведки, добычи и транспортировки углеводородов в Боливии, сооружения и модернизации объектов нефтегазовой инфраструктуры страны, а также создания энергогенерирующих мощностей.

В 2016 году «Газпром» и Министерство углеводородов и энергетики Боливии подписали меморандум о взаимопонимании в области развития сферы применения сжиженного природного газа. Документ отражает намерение сторон реализовывать проекты по использованию газа в качестве топлива для грузового, пассажирского и речного транспорта в Боливии, а также для автономной газификации.

Gazprom International и YPFB в 2016 году подписали соглашение об изучении перспективных блоков «Ла Сейба», «Витиакуа» и «Мадиди» на территории Боливии.

"Газпром" ввел в эксплуатацию месторождение Инкауаси в Боливии.

"Газпром" в составе консорциума ввел в промышленную эксплуатацию месторождение Инкауаси в Боливии, говорится в сообщении российского газового холдинга.

Инкауаси - одно из крупнейших действующих газоконденсатных месторождений Боливии. Извлекаемые запасы месторождения оцениваются в 70,8 млрд куб. м газа и 4,8 млн тонн газового конденсата. В рамках первой очереди на месторождении построены три скважины, установка комплексной подготовки газа мощностью 6,9 млн куб. м в сутки, система внутрипромысловых трубопроводов, создана комплексная система управления добычей. От Инкауаси проложен и подключен к системе магистральных трубопроводов страны 100-километровый газопровод.

Добыча газа на месторождении уже ведется и до конца года будет выведена на уровень 6,5 млн куб. м в сутки. Газ поставляется на внутренний рынок, а также будет экспортироваться в Аргентину и Бразилию.

Также в четверг состоялись рабочие встречи главы "Газпрома" Алексея Миллера с президентом Боливии Эво Моралесом и министром углеводородов и энергетики страны Луисом Альберто Санчесом. Стороны дали высокую оценку реализации совместных проектов по освоению запасов углеводородов на территории Боливии, а также выразили уверенность в дальнейшем успешном развитии стратегического партнерства в газовой сфере.

Интересы "Газпрома" в боливийских проектах представляет Gazprom International - специализированная компания по реализации зарубежных проектов в области поиска, разведки и разработки месторождений углеводородов.

Месторождение Инкауаси расположено в пределах лицензионных участков Ипати и Акио. Разработкой Инкауаси занимается консорциум в составе: Total S.A. (50%, оператор проекта), ПАО "Газпром" (20%), Tecpetrol S.A. (20%) и YPFB (10%).

"Газпром" совместно с Total также реализует проект по геологоразведке месторождений углеводородов на участке "Асеро". Долевое участие партнеров в проекте на этапе геологоразведки: "Газпром" - 50%, Total - 50%.

В 2016 году "Газпром", YPFB и Министерство углеводородов и энергетики Боливии подписали дорожную карту по реализации проектов в стране.

Gazprom International и министерство углеводородов и энергетики Боливии в 2016 году подписали соглашение об актуализации генеральной схемы развития газовой отрасли страны до 2040 года. Генсхема определяет направления развития топливно - энергетического сектора Боливии в области разведки, добычи и переработки углеводородного сырья, его транспортировки и реализации.

"Газпром" и YPFB в 2016 году заключили соглашение о стратегическом сотрудничестве, которое предусматривает взаимодействие в области разведки, добычи и транспортировки углеводородов в Боливии, сооружения и модернизации объектов нефтегазовой инфраструктуры страны, а также создания энергогенерирующих мощностей.

Gazprom International и YPFB в 2016 году подписали соглашение об изучении перспективных блоков Ла Сейба, Витиакуа и Мадиди на территории Боливии.

Глава "Газпрома" Миллер встретился с президентом Боливии Эво Моралесом.

Председатель правления "Газпрома" Алексей Миллер в четверг встретился с президентом Боливии Эво Моралесом, сообщает агентство Sputnik.

В ходе визита Миллер подписал документы по разработке месторождения Инкахуази (Incahuasi), сообщает агентство. В ходе визита в Боливию Миллер также провел переговоры с руководством французской Total и боливийской государственной компанией YPFB.

"Газпром", французская Total и аргентинская Tecpetrol совместно разрабатывают нефтегазовые месторождения в Боливии — на блоках Ипати и Акио. В 2010 году "Газпром" и Total заключили соглашение о переуступке долей в проекте "Ипати-Акио", благодаря чему участие Gazprom International в нем составило 20%, французской компании — 60%, аргентинской Tecpetrol — 20%.

Холодный ветер новой диктатуры

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН.

Импичмент, объявленный президенту Бразилии Дилме Руссефф, стал началом нового этапа в борьбе США за гегемонию в Латинской Америке. Внешне мирный «мягкий переворот» преследует ту же цель, что и прежде — перевороты военные. Вашингтону и североамериканским корпорациям нужен полный контроль над страной, которая последние годы вела самостоятельную политику.

Переворот нового поколения

Последний день лета имеет в истории Бразилии особое — драматичное — значение. 31 августа 1969 года в стране произошёл очередной военный переворот. У власти оказалась хунта генералов Соза и Мелу, Грюневальда и Тавариса. Спустя два месяца они формально передали власть президенту Эмилиу Медиси, но военная диктатура в Бразилии не пала. Именно на пятилетнее правление Медиси приходятся её самые тёмные страницы. Любые проявления несогласия жестоко подавлялись. Всем заподозренным в антиправительственной деятельности грозила смертная казнь. В стране зверствовали так называемые эскадроны смерти, расправлявшиеся с активистами левых движений, профсоюзными вожаками, журналистами. Всё это происходило при полной поддержке Соединённых Штатов.

Именно тогда, в 1970 году, в числе арестованных оказалась 22-летняя Дилма Руссефф. Дочь болгарского коммуниста Петра Русева, покинувшего родину ещё в 1920-е годы, она наследовала убеждения отца и вступила в Социалистическую партию, а затем присоединилась к её радикальному марксистскому крылу — «Команде национального освобождения», которая вела городскую партизанскую борьбу. За два года тюремного заключения будущему президенту Бразилии пришлось пережить издевательства и пытки. Впоследствии Руссефф крайне неохотно вспоминала об этом времени, но недавно изменила своему правилу. «За свою жизнь я уже испытала и неописуемую боль пытки, и пугающую боль недуга, теперь же я ощущаю не менее чудовищную боль несправедливости», — сказала она в мае, когда сенат — верхняя палата бразильского парламента — временно отстранил её от исполнения полномочий.

Происходящее действительно напоминает миллионам жителей страны об эпохе военной диктатуры. По странному совпадению именно 31 августа состоялась процедура импичмента Дилмы Руссефф — событие, которое сторонники президента в парламенте и на улицах бразильских городов назвали переворотом. На первый взгляд, с военными путчами пятидесятилетней давности нынешняя смена власти имеет мало общего: армия не выходит из казарм, нет массовых расправ над активистами оппозиции. Но эти внешние признаки не должны вводить в заблуждение. Времена изменились — претерпели изменения и методы работы с неугодными режимами. Родившийся в Бразилии и проживающий в Великобритании журналист Виктор Фрага назвал импичмент высокотехнологичным переворотом XXI века, разновидностью гибридной войны. Цели же остались прежними: переход власти в руки компрадорской буржуазии, которая откроет двери североамериканским корпорациям и превратит страну в верного сателлита Вашингтона.

Однозначно трактует происшедшие события и Коммунистическая партия Бразилии. В заявлении, сделанном её руководителем Лучианой Сантос 31 августа, импичмент называется «переворотом, направленным против народа и демократии». «Это тяжёлое поражение бразильского народа, имеющее негативные последствия для патриотической и прогрессивной борьбы во всей Латинской Америке», — подчеркнула она. При этом Сантос в очередной раз отметила, что Дилма Руссефф не совершала никаких преступлений, а отрешение её от должности произошло в результате мошеннических процедур.

Кто кричит «держи вора!»?

Это действительно так. За два года не было доказано ни одного более или менее серьёзного обвинения в отношении президента. Причастность к коррупции в государственной нефтегазовой компании «Петробрас», на которой изначально строилась кампания против Руссефф, так и не подтвердилась. В результате её противники не нашли ничего лучшего, как вменить в вину президенту займы у государственных компаний с целью покрытия текущего дефицита бюджета. Подобная практика существует в Бразилии много лет и никогда не становилась объектом разоблачений. Теперь же оппозиция вдруг заявила, что не одобренные парламентом кредиты являются финансовым преступлением, и добилась принятия соответствующего закона. А добившись, задним числом пристегнула к нему Руссефф. Эти манипуляции полностью противоречат законодательству, по которому импичмент может быть объявлен лишь за тяжкие уголовные преступления.

Лицемерными являются и упрёки в социально-экономическом кризисе. С 2011 года, когда Руссефф пришла к власти, доля граждан, живущих в состоянии крайней бедности, сократилась с 8,5 до 2,8 процента, а в абсолютных цифрах — с 16 до 6 миллионов человек. В рамках программы «Мой дом, моя жизнь» было построено 3,5 миллиона единиц жилья для малоимущих, а другая программа — «Больше врачей» — обеспечила квалифицированным медицинским обслуживанием 50 миллионов человек в отдалённых районах страны. Даже экономические трудности, вызванные резким падением цен на основные экспортные товары, не привели к отказу от социальных обязательств.

Неуёмность инициаторов антипрезидентской кампании становится понятной, если поменять местами обвиняемых и обвинителей. Наступление на Руссефф и Партию трудящихся осуществлялось не борцами за справедливость, а людьми, опасающимися разоблачения. Ни Лула да Силва, ни пришедшая ему на смену Дилма Руссефф не смогли сокрушить складывавшуюся десятилетиями политическую систему, состоящую из множества партий и характеризующуюся большим влиянием крупного капитала. Несмотря на занимаемые первые места на выборах, Партия трудящихся имеет сегодня 11 процентов в нижней и 13 процентов мест — в верхней палате парламента. Для формирования правительства левые силы были вынуждены заключать коалиционные соглашения с другими партиями, что значительно ограничивало пространство действий. К примеру, руководству Бразилии так и не удалось установить эффективный контроль над компанией «Петробрас», которая за шестьдесят лет своего существования обросла коррупционными и околокоррупционными схемами.

Экономические трудности потребовали от власти более жёсткого подхода. Согласно планам Руссефф, «Петробрас» должна была стать двигателем социального прогресса и направлять прибыль в образование и здравоохранение. Но для этого необходимо было очистить компанию от коррупции. Процесс натолкнулся на ожесточённое сопротивление союзников Партии трудящихся по правящей коалиции. Дальнейшие события отлично характеризует запись телефонного разговора экс-президента компании «Транспетро» (дочерний филиал «Петробрас») Серхио Мачадо и сенатора Ромеро Жука, обнародованная одним из изданий. В нём политики сходятся во мнении, что единственная возможность остановить антикоррупционные расследования — это свергнуть Дилму Руссефф.

Оба фигуранта скандала — члены Партии бразильского демократического движения (ПБДД). Будучи одной из самых влиятельных политических сил страны, она до недавнего времени являлась главным партнёром Партии трудящихся. Её лидер — Мишел Темер — занимал пост вице-президента, а Эдуардо Кунья — спикера нижней палаты парламента. Сами находясь под следствием (как и большинство других членов комиссии по импичменту), руководители ПБДД всадили нож в спину союзникам и стали главными инициаторами свержения президента.

У марионеток Вашингтона мало шансов

Эпилогом спектакля лжи и предательства стало голосование 31 августа. 61 сенатор высказался за импичмент, 20 — против. В тот же день прошла инаугурация нового главы государства. Им стал Мишел Темер, который будет исполнять обязанности до конца 2018 года.

Эти события вызвали разную реакцию за рубежом. Венесуэла, Боливия и Эквадор отозвали своих послов из Бразилии. «Это переворот не только против Дилмы. Это переворот против Латинской Америки и Карибского бассейна. Это атака на прогрессивные, народные, левые движения», — заявил президент Венесуэлы Николас Мадуро. А вот в Соединённых Штатах известия из Бразилии встретили с плохо скрываемой радостью. Пресс-секретарь госдепартамента Джон Кирби заявил, что «сенат проголосовал в соответствии с конституцией», что импичмент «был решением народа Бразилии» и что в Вашингтоне уважают этот выбор.

Удивляться здесь нечему. Ещё будучи депутатом, Мишел Темер являлся активным информатором американского посольства. Благодаря сайту «Викиликс» мир узнал о том, что он передавал США сведения о работе различных партий, давал оценки их шансам на выборах и яростно критиковал власти за «чрезмерное внимание к социальным программам».

Едва получив президентские полномочия, Темер принялся воплощать свои кляузы в жизнь. Первыми его шагами стало расформирование министерств культуры, женщин, расового равенства и прав человека. В новом составе правительства нет ни одного представителя небелого большинства населения и ни одной женщины. В ближайших планах Темера — урезать финансирование госпрограмм по борьбе с бедностью, упростить правила продажи земель индейских племён корпорациям, смягчить определение принудительного труда и начать приватизацию нефтегазового сектора. Тем самым, заявляют в новом кабинете, будут созданы благоприятные условия для иностранных инвесторов. В первую очередь, для северо-американских. Об этом говорит хотя бы тот факт, что главным спонсором протестов против Руссефф являлся миллиардер Хорхе Пауло Леманн, тесно связанный с Уолл-стрит.

Церемониться с оппозицией, как это делала прежняя власть, Темер и его команда не намерены. Первые же марши протеста в поддержку Руссефф, состоявшиеся в Сан-Паулу и других городах после импичмента (на снимках), были жестоко разогнаны военизированной полицией, использовавшей слезоточивый газ, водяные пушки и электрошок. Кроме того, руководство страны заявило о намерении закупить почти полторы тысячи бронированных автомобилей итальянской фирмы «Ивеко», которые будут использоваться для полицейских операций.

Добиться капитуляции от Дилмы Руссефф правые реакционные силы не смогли за месяцы нападок и вряд ли смогут сделать это теперь. «Не отказывайтесь от борьбы!» — призвала своих сторонников экс-президент и процитировала стихотворение В.В. Маяковского «Ну, что ж!»:

Нам не с чего

радоваться,

но нечего

грустить.

Бурна вода истории.

Эта «бурная вода истории» не оставляет марионеткам Вашингтона шансов на продолжительный триумф. Согласно опросам, рейтинг Темера не превышает 5 процентов. Наибольшей популярностью среди избирателей пользуется Лула да Силва. Этот «крёстный отец» Дилмы Руссефф, как называют его в Бразилии, уже заявил о возможном участии в президентских выборах. Неудивительно, что против да Силвы выдвигаются не менее абсурдные обвинения, а новый режим пытается изолировать его от участия в политической жизни.

Не собирается уходить на покой и сама Руссефф. Объявляя импичмент, депутаты не запретили ей занимать государственные должности. Это взбесило Темера, который публично заявил о недопустимости подобных ошибок. Адвокаты экс-президента уже подали апелляции на решение парламента в Федеральный верховный суд и Межамериканскую комиссию по правам человека при Организации американских государств. Вероятность положительного решения очень мала, но главное здесь — информационная кампания. Сторонникам Руссефф она нужна в условиях намеченных на октябрь муниципальных выборов. В Партии трудящихся заявили, что используют их для создания единого фронта сопротивления нелегитимной власти.

В этом её полностью поддерживает Коммунистическая партия Бразилии. «Для прогрессивных левых сил нет иного пути, кроме как сохранить единство, расширить влияние в массах и вести неустанную борьбу против незаконного правительства и его репрессивной политики», — говорится в заявлении КПБ. Многотысячные митинги, не прекращающиеся в Бразилии, подтверждают, что народная поддержка у левых партий есть и возвращаться к тёмным временам диктатуры и неолиберализма жители страны не хотят.

США не довольны активностью Ирана в Латинской Америке

Американское издание Foreign Affairs считает присутствие Ирана к югу от границ США опасным и рекомендует Белому дому уделять больше внимания действиям Тегерана в Западном полушарии.

В США недельное турне министра иностранных дел Ирана Мохаммада Джавада Зарифа на Кубу, в Никарагуа, Эквадор, Чили, Боливию и Венесуэлу вызвало раздражение. Американцам не понравилось, что Исламская Республика приступила к налаживанию торгово-экономических отношений со странами региона, демонстрируя приверженность к сотрудничеству с антиамериканскими режимами в Латинской Америке.

Визит Зарифа был призван исправить недостаток присутствия Тегерана у границ США и поднять экономическое сотрудничество Ирана с регионом на "совершенно новый уровень", отмечается в Foreign Affairs.

Выбор Ираном латиноамериканских стран для посещения Зарифом свидетельствует о том, что эта поездка имеет намного больше значения для геополитики, чем для торговли, подчеркивается в статье.

Со стороны Тегерана латиноамериканское турне главы внешнеполитического ведомства страны было проявлением растущей силы Ирана, сделан вывод.

Финальная авантюра Обамы в Венесуэле

Нил НИКАНДРОВ

Две манифестации, два многолюдных марша, которые прошли в Каракасе 1 сентября, отразили всю напряжённость сложившейся в Венесуэле ситуации. На улицы вышли, с одной стороны, сторонники боливарианского правительства и «социализма с венесуэльским лицом», с другой - оппозиция, предводительствуемая Блоком демократического единства (MUD). Манифестации должны были показать, кто «контролирует улицу», за кем идёт народ. И выяснилось: в богатых кварталах столицы больше сторонников MUD, у Единой социалистической партии Венесуэлы (PSUV) прочные позиции в районах, где живёт простонародье.

Оппозиции, по утверждениям лидеров MUD, удалось собрать под свои знамёна около миллиона человек, но политики и журналисты, известные своей объективностью, опровергают эти данные. Так, Хосе Висенте Ранхель заявил, что в рядах оппозиции маршировали не более 30 тысяч. Западные агентства приводили совершенно другие сведения. Так, Deutsche Welle сообщила, что численность чавистов была на порядок меньше, чем протестующих оппозиционеров, мол, «сам Мадуро заявил о 30 тысячах своих приверженцев». Однако венесуэльский президент ничего подобного не говорил. Он привёл иные цифры: на боливарианской манифестации было около 300 тысяч, с оппозицией – 30-35 тысяч человек. «Я их уважаю, - сказал Мадуро о своих политических оппонентах. - И хотел бы, чтобы они ответили на мою протянутую руку, чтобы прекратилась экономическая война, саботаж, угрозы насилия». Ответа на его призыв не было.

После манифестаций 1 сентября министр иностранных дел Делси Родригес и министр внутренних дел Нестор Реверол провели пресс-конференцию, пригласив на неё дипломатов, аккредитованных в Венесуэле.

Родригес и Реверол представили неопровержимые доказательства того, что лидеры оппозиции пыталась использовать манифестацию 1 сентября для дестабилизации положения в стране. Имела место очередная попытка спровоцировать столкновения, довести противостояние участников двух маршей до кровопролития (чем больше жертв, тем лучше), обвинив власти в пролитой крови.

Манифестация оппозиции готовилась под лозунгом «Взятие Каракаса». Как заявила Делси Родригес, превентивные действия правительства позволили избежать резни, действия заговорщиков «были сорваны спецслужбами и сотрудниками полиции». Родригес рассказала о появлении в Каракасе снайперов, уже готовивших позиции для стрельбы по демонстрантам. «Верхушка венесуэльских правоконсервативных кругов», заявила Делси Родригес, пытается предъявить международному общественному мнению «фальшивые представления о нашей стране», создать «сценарий, который будет способствовать вмешательству внешних сил».

Министр внутренних дел Нестор Реверол подробно рассказал о работе венесуэльских спецслужб в последние месяцы. Пресечены десятки акций саботажа на транспорте, в нефтяном секторе, на линиях энергообеспечения. Вскрыты тайные склады продовольствия и товаров первой необходимости. Перехвачены партии оружия, которое заговорщики пытались контрабандой ввезти в страну. Выявлены лагеря paramilitares, переброшенных в Венесуэлу из Колумбии. Один из таких лагерей обнаружен в нескольких километрах от президентского дворца Мирафлорес в заросшей лесом гористой зоне. Из схронов изъято стрелковое оружие, в том числе снайперская винтовка с дальностью стрельбы 1800 метров.

Венесуэльские спецслужбы нейтрализовали ряд радикально настроенных руководителей оппозиции. Проведены аресты, предъявлены доказательства антигосударственной деятельности арестованных. Заключен в тюрьму бывший мэр города Сан-Кристобаль (в пограничном с Колумбией штате Тачира) Даниэль Себальос (Ceballos). По данным МВД Венесуэлы, Себальос планировал возглавить 1 сентября антиправительственные выступления радикальных групп. Фигура опасная: в 2014 году он участвовал в организации массовых беспорядков, жертвами которых стали с обеих сторон 43 человека.

Среди арестованных – Карлос Мело, деятель группировки Avanzada Progresista, Йон Гойкоэчеа (Yon Goicoechea) из партии Voluntad Popular, обеспечивавший один из каналов связи оппозиционеров с посольством США. Гойкоэчеа доказал свою лояльность звёздно-полосатому флагу ещё выступлениями против Уго Чавеса и был поощрён в 2008 году премией Милтона Фридмана (полмиллиона долларов) «за борьбу по продвижению свободы». В 2013-2016 гг. этот борец за свободу учился в Колумбийском университете и вернулся в Венесуэлу накануне событий в Каракасе, объявив, что теперь он «готов к управлению страной».

В эти же дни был объявлен в розыск Лестер Толедо - политический координатор партии Voluntad Popular, вербовавший и оплачивавший уличных боевиков.

Посольство США в Каракасе пока воздерживается от публичных заявлений по поводу «Взятия Каракаса» и жёсткой реакции властей на очевидную попытку переворота. Как бы там ни было, администрация Обамы противодействует правительству Николаса Мадуро по всем направлениям, используя свои «оперативные возможности» в Латинской Америке. Характерный пример – «Совместное коммюнике государств – членов ОАГ по поводу недавних событий в Венесуэле» от 11 августа. Правда, коммюнике является не таким уж «совместным» – из 34 членов ОАГ его подписали 15 государств, включая США, Канаду, Мексику, Колумбию, Гондурас, а отвергли надёжные венесуэльские союзники - Эквадор, Никарагуа, Боливия, Сальвадор и другие. В коммюнике венесуэльские власти призываются к «ясному, чёткому и неотложному проведению оставшихся этапов по реализации отзывного президентского референдума, и таким образом способствовать быстрому и эффективному разрешению нынешних политических, социальных и экономических трудностей» в стране.

Сейчас политическая борьба в Венесуэле сосредоточена вокруг этого вопроса – сбора подписей в поддержку референдума о досрочном прекращении полномочий президента Мадуро. Проверка собранных на первом этапе подписных листов Национальным избирательным советом Венесуэлы (CNE) близка к завершению. На втором этапе оппозиции необходимы подписи 20% избирателей, то есть не менее 4 млн. человек. Руководство CNE заявило, что второй этап пройдёт в октябре. Отсюда и спешка ОАГ, то есть администрации Обамы. По Конституции Венесуэлы, если отзывной референдум в 2016 году приведёт к поражению Николаса Мадуро, будут назначены очередные президентские выборы. Если референдум с таким же результатом пройдёт после января 2017 года, то место Мадуро займёт вице-президент Аристобуло Истурис (Aristóbulo Istúriz), сподвижник и единомышленник Чавеса. Для оппозиции это равнозначно её поражению.

Заговор против боливарианской власти возглавляет Луис Альмагро, в прошлом министр иностранных дел Уругвая, а ныне генеральный секретарь Организации американских государств. Будучи проводником политики Госдепартамента США, Альмагро клеймит Мадуро как «диктатора».

Руководство Венесуэлы даёт отпор генсеку ОАГ на всех международных форумах. В июне с. г. Делси Родригес выступила на 46-й сессии Генассамблеи ОАГ с разоблачениями Альмагро: «Ежедневно мы получаем доказательство того, что генеральный секретарь этой организации занимает сторону венесуэльской оппозиции, которая собирается свергнуть законное правительство президента Николаса Мадуро, неопровержимые подтверждения того, что генеральный секретарь ориентируется на внешнее вмешательство во внутренние дела Венесуэлы, выступая агентом Вашингтона».

Посольство США в Венесуэле в круглосуточном режиме осуществляет сбор оперативной информации, направляя свои оценки и рекомендации в Вашингтон. Несколько лет назад численность персонала посольства по настоянию Каракаса была значительно сокращена, но подрывная работа посольских сотрудников от этого не прекратилась. В страну направлены опытные кадры Госдепартамента, ЦРУ, военной разведки США, команда специалистов АНБ.

Возглавляющий посольство США в Венесуэле поверенный в делах Ли МакКленни (Lee McClenny) выступает за «мягкий вариант» отстранения Мадуро, ориентируясь на «бразильский опыт» по смещению Дилмы Руссефф. Поэтому посольство уделяет повышенное внимание критике «боливарианского доминирования» в структурах власти. Второе лицо в посольстве Брайан Наранхо (Brian Naranjo) является ведущим специалистом по Венесуэле; он впервые приехал в страну ещё в январе 1996 года. Начинал карьеру вторым секретарём политического отдела - с должности, которая является традиционным прикрытием для сотрудника ЦРУ. Брайан был свидетелем восхождения Уго Чавеса к власти, он обладает разветвлёнными связями не только в оппозиционных кругах.

Судя по всему, Ли МакКленни и Брайан Наранхо будут и дальше работать над организацией «отзывного референдума». С точки зрения американских мастеров подготовки государственных переворотов, на сегодняшний день такой вариант смены режима наиболее перспективен. Проблема этих «мастеров» состоит только в том, что боливарианское руководство, включая военных, никогда не капитулирует перед своими противниками.

С 5 по 16 сентября в Санкт-Петербурге пройдет школа по менеджменту в области атомной энергии, организованная совместно Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ) и госкорпорацией «Росатом».

Основная цель – передать странам, планирующим развивать атомную энергетику, уникальный образовательный опыт в области управления ядерными программами. Первый раз МАГАТЭ приняло решение провести международную школу в России.

Для участия в образовательной программе в Санкт-Петербург приедут представители более двадцати стран. В их числе: Алжир, Бангладеш, Беларусь, Боливия, Бразилия, Гана, Египет, Замбия, Индонезия, Иордания, Камбоджа, Кения, Конго, Кувейт, Малайзия, Нигерия, Польша, , Словакия, Тунис, Турция, Эфиопия.

В качестве преподавателей выступят ведущие мировые эксперты – сотрудники Международного агентства по атомной энергии (International Atomic Energy Agency, сокр. IAEA), Венского международного центра ядерных компетенций (Vienna International Nuclear Competence Centre, сокр. VINCC), Государственной корпорации по атомной энергии «Росатом».

«Сегодня всё большее количество новых стран принимает решение о необходимости развития атомной энергетики, как надёжного, безопасного источника энергии, гарантирующего устойчивое развитие национальной экономики, - рассказал генеральный директор госкорпорации «Росатом» Сергей Кириенко в рамках пленарной сессии «Атомэкспо 2016». - Это задаёт очень важные требования и к самим странам, которые вступают на путь развития атомной энергетики, и к поставщикам атомной технологии, которые обладают всем технологическим циклом и несут особую ответственность за то, чтобы обеспечить безопасный доступ к благам атомной энергетики. Поэтому требуется комплексный подход и комплексное обеспечение потребностей стран-новичков на пути развития атомной энергетики. Эта работа должна начинаться с ранней стадии, включающей оценку готовности ядерной инфраструктуры и подготовку кадров. Подготовка квалифицированных специалистов – это, конечно, важнейшая вещь, так как занимает достаточное количество времени и её надо начинать заблаговременно».

Совместная школа будет проходить в течение двух недель, и состоять из серии лекций и практических сессий по теме управления ядерно-энергетическими программами. Также для всех участников организованы технические туры на строящуюся ЛАЭС-2, Аварийно-технический центр Минатома России, полномасштабный тренажёр ПАТЭС и Информационный центр по атомной энергии Санкт-Петербурга.

Боливия присоединилась к странам, отозвавшим в среду своих послов из Бразилии после импичмента Дилмы Роуссефф.

Ранее об отзыве своих дипредставителей из Бразилии сообщили власти Эквадора и Венесуэлы. Каракас при этом замораживает все политические и дипломатические отношения с южноамериканской страной.

"Сейчас мы отзываем нашего посла из Бразилии, чтобы принять меры, которые сейчас необходимы", — написал в своем микроблоге в Twitter президент Боливии Эво Моралес.

Он осудил происшедшее в Бразилии. "Мы осуждаем парламентский переворот против бразильской демократии, мы вместе с Дилмой, Лулой (да Силва) и народом в этот трудный час", — отметил Моралес.

Президент Боливии Эво Моралес сообщил во вторник о готовности его страны отозвать своего посла из Бразилии, если сенат проголосует за импичмент президента Дилмы Роуссефф.

"Если будет иметь успех парламентский переворот против демократического правительства Дилмы Роуссефф, Боливия отзовет своего посла, защитим демократию и мир", — написал Моралес в своем Twitter.

В настоящее время сенат Бразилии приступил к финальной стадии рассмотрения вопроса об импичменте Роуссефф. Как ожидается, голосование может состояться в ночь на среду или чуть позже. В случае одобрения импичмента двумя третями голосов Роуссефф лишится поста, а должность президента до выборов 2018 года займет вице-президент Мишел Темер.

Иран и Венесуэла ищут консенсус относительно укрепления ОПЕК

Президент Венесуэлы Николас Мадуро и министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф в субботу обсудили на встрече в Каракасе ситуацию на нефтяном рынке.

Венесуэла и Иран продолжают поиски консенсуса относительно путей стабилизации нефтяных рынков и укрепления ОПЕК, заявил президент Венесуэлы Николас Мадуро после встречи с министром иностранных дел Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом,

Ранее сообщалось, что Иран может поддержать действия стран ОПЕК по заморозке добычи нефти, направленные на стабилизацию рынка. В июне на саммите в Вене членам ОПЕК не удалось достичь соглашения по новому потолку добычи.

ОПЕК требуется время для того, чтобы прийти к решению, объявил исполняющий обязанности генсека организации Абдалла аль-Бадри, сославшись на рост добычи в Иране и нестабильность поставок из Ливии и Нигерии. Генеральный секретарь Организации стран — экспортеров нефти (ОПЕК) Мохаммед Баркиндо планирует в сентябре посетить Иран и Катар.

Ранее Зариф посетил другие латиноамериканские страны, в том числе Кубу, Боливию и Эквадор.

Венесуэла и Иран подписали меморандум о взаимопонимании

Тегеран и Каракас подписали меморандум о взаимопонимании (МОВ) для расширения банковского сотрудничества.

Меморандум о взаимопонимании был подписан между центральными банками Ирана и Венесуэлы в Каракасе, в воскресенье. В церемонии приняли участие министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф и президент Венесуэлы Николас Мадуро.

Соглашение было подписано генеральным директором департамента по международным делам Центрального банка Ирана (CBI) Хосейном Йагхуби Миабом и членом Совета Центрального банка Венесуэлы Хосе Саламат-Ханом.

Иранская делегация во время турне по Латинской Америке, посетила Кубу, Никарагуа, Эквадор, Чили и Боливию перед посещением Венесуэлы - последнего этапа поездки.

В Латинской Америке глава МИД Ирана решал задачи «экономической дипломатии»

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф закончил свое турне по шести странам Латинской Америки и отправился домой в воскресенье.

Во время своего недельного визита на Кубу, Никарагуа, Эквадор, Чили, Боливии и Венесуэлы, Зариф встретился с президентами, министрами иностранных дел и старшими должностными лицами этих стран и принял участие на конференциях по рассмотрению иранских экономических возможностей.

ИРНА сообщает, что Зариф назвал свое турне конструктивным и успешным, отметив, что отношения Ирана со странами Латинской Америки государств будут расширяться.

Как сообщало РИА Иран.ру, это была первая поездка Зарифа в страны Латинской Америке в качестве министра иностранных дел, он стал первым министром иностранных дел Ирана, который посетил Чили. Во время турне на первом месте оказались вопросы налаживания торгового сотрудничества, Зариф в основном решал задачи «экономической дипломатии».

В ходе поездки был подписан меморандум о взаимопонимании по вопросам коммерческого сотрудничества между торгово-промышленной палаты Ирана и Кубы.

С Эквадором - два соглашения и меморандум о взаимопонимании по банковскому сотрудничеству, меморандум о взаимопонимании по сотрудничеству в области карантина и защиты растений. С Боливией - меморандум о мирном сотрудничестве в области науки и аэрокосмической техники.

Сразу пятерых человек убила одна молния в Боливии, сообщает в понедельник агентство ЭФЭ.

Трагедия произошла в городе Сан-Лоренсо департамента Бени. Группа людей пыталась спрятаться от непогоды в сарае, и именно в него ударила молния.

Среди погибших – двое несовершеннолетних. Еще один пожилой человек был ранен, его доставили в госпиталь.

О политике Ирана в Латинской Америке

Нил НИКАНДРОВ

Визит министра иностранных дел Ирана Мохамеда Джавада Зарифа в Латинскую Америку многие назвали «началом новой главы» в отношениях между Ираном и странами этого континента.

За шесть дней (21-27 августа) глава иранской дипломатии посетил Кубу, Никарагуа, Эквадор, Чили, Боливию и Венесуэлу. Министра сопровождала представительная делегация из 120 крупных бизнесменов и высокопоставленных чиновников.

В Гаване был подписан первый в истории отношений Ирана и Кубы меморандум о взаимопонимании. Документ явился итогом работы первого экономического форума, в котором приняли участие представители горнорудного сектора, фармацевтики, энергетики, биотехнологии, медицины, пищевой индустрии, предприятий, работающих в области нанотехнологий. На встрече с кубинскими деловыми кругами Джавад Зариф подчеркнул, что Иран может быть для Кубы и других латиноамериканских стран «торговым мостом на Ближний Восток», и выразил надежду, что Остров окажет содействие Тегерану в расширении связей с Латинской Америкой. Министр отметил также совпадение позиций Гаваны и Тегерана по ключевым вопросам международной политики.

Никарагуа принадлежит к числу главных союзников Ирана в регионе. В Манагуа Джавада Зарифа принял президент Даниэль Ортега. Иранцы намерены вкладывать средства в строительство, возобновляемые источники энергии, модернизацию сельского хозяйства. Зариф выразил заинтересованность Тегерана в участии в строительстве канала, который, будучи проложенным по территории Никарагуа, соединит Атлантический и Тихий океаны. Стороны сверили позиции в преддверии предстоящего в Венесуэле саммита Движения неприсоединения.

В Эквадоре Джавад Зариф встретился с президентом Рафаэлем Корреа. Эквадорец поздравил иранского министра с успешным преодолением санкций, отметив, что в период их действий «Кито был вынужден выходить на Тегеран через третьи страны, и то на ограниченном уровне». Корреа подчеркнул, что в новых условиях «образовалась возможность непосредственной связи с Ираном», чем и воспользуется Кито с учётом природных ресурсов Эквадора и иранских технологий. Зариф принял участие в двустороннем экономическом форуме, а на пресс-конференции в Кито особо выделил энергетическую проблематику: «Мы провели переговоры об укреплении наших позиций на нефтяных рынках». Обсуждались меры по укреплению цен на нефть, включая некоторые иранские инициативы в этом направлении. По словам Зарифа, переговоры будут продолжены в рамках ОПЕК.

Чили всего несколько месяцев назад, впервые со времени победы в 1979 году исламской революции, открыла свое посольство в Тегеране. Встречаясь с президентом Чили Мишель Бачелет, Зариф сказал, что Тегеран заинтересован в расширении связей с этой страной. В беседе были затронуты события на Ближнем Востоке и проблемы, с которыми сталкивается Латинская Америка. По итогам переговоров Зарифа с главой МИД Чили Эральдо Муньосом был подписан меморандум о создании органа политических консультаций между двумя странами. Муньос отметил, что, «несмотря на некоторые разногласия, которые могут существовать в воззрениях Ирана и Чили, в политической и экономической сферах есть очень много точек соприкосновения, и Сантьяго заинтересован в расширении отношений с Тегераном во всех сферах». Первые позитивные сдвиги налицо: после устранения санкций в отношении Ирана объём торговли между Чили и Ираном вырос на 200 %.

На встрече главы МИД Ирана с президентом Боливии Эво Моралесом обсуждались вопросы расширения двустороннего сотрудничества. Моралес положительно отозвался о позиции правительства Ирана в отношении Боливии. Как и планировалось, был проведён экономический форум Боливия – Иран по торговле и инвестициям.

Прочные отношения дружбы и сотрудничества связывают Иран и Венесуэлу. У истоков укрепления взаимодействия этих государств стоял Уго Чавес. Контакты на высшем уровне, обмен представительными делегациями, сотни взаимовыгодных соглашений. Всего две недели назад министр иностранных дел Венесуэлы Делси Родригес посетила Тегеран. Помимо финансово-экономических проблем и сотрудничества в области нефтяной энергетики на встречах обсуждались задачи Движения неприсоединения, в котором сейчас председательствует Венесуэла.

Иран подтвердил свой интерес к участию в Экономической боливарианской повестке дня и готовность инвестировать в три её направления – агропродовольственное, фармацевтическое и промышленное. По итогам встречи Джавада Зарифа с президентом Николасом Мадуро было объявлено о создании Технической комиссии высокого уровня, которая будет курировать развитие и выполнение двусторонних соглашений между Венесуэлой и Ираном. Стороны подписали также соглашение между центральными банками.

Важной задачей поездки иранского гостя было разъяснение латиноамериканским партнёрам направленности внешней политики Ирана. Турне Джавада Зарифа по Латинской Америке состоялось через год после заключения соглашения по иранской ядерной программе. Иран свои обязательства по Совместному всеобъемлющему плану действий (СВПД) выполнил, но США, вопреки данным обещаниям, не спешат с отменой антииранских санкций. Как говорит духовный лидер аятолла Али Хаменеи, «врагам нельзя доверять ни при каких условиях…».

Всё это время не стихает антииранская пропаганда. В самом начале поездки Джавада Зарифа появилась статья бывшего сотрудника Госдепартамента США, специалиста по Латинской Америке Роджера Норьеги, которому не нравится снятие санкций с Ирана: Тегеран, говорит он, вырвался из изоляции, и теперь у него развязаны руки для действий в «подбрюшье» Соединённых Штатов. Норьега убеждает своих читателей, что с помощью венесуэльского финансового сектора отмывались и отмываются миллионы долларов. «Агенты Хезболлы, - пишет Норьтега, - по-прежнему действуют на территории Венесуэлы и вовлечены в наркотрафик… В Венесуэле, находящейся в экономическом и политическом смятении, Иран ищет возможность сохранить своё влияние…» По мнению Норьеги, «визит Зарифа в регион является свежим напоминанием о том, что государства, спонсирующие терроризм, будут и далее обхаживать страны, которые кажутся благоприятными для создания асимметричной угрозы у входной двери США».

Одновременно с этой статьёй Еврейский канал новостей (AJN) распространил интервью с Рикардо Удлером, президентом израильской общины в Боливии, напомнившим о террористических акциях в Буэнос-Айресе в 1992-м и 1994 году против посольства Израиля и еврейской благотворительной общины AMIA. В этих преступлениях на Западе традиционно обвиняют иранцев, хотя многолетнее расследование так и не установило заказчика. Удлер признался, что его беспокоит присутствие иранцев в Венесуэле, в Никарагуа «с её диктатурой», в Боливии и вообще появление иранского министра в Латинской Америке. «Иранское проникновение означает занятие позиций на этом континенте не только для того, чтобы добиться успеха в двухсторонней торговле, но и для того, как я представляю, чтобы продавать оружие, поддерживать террористические и всяческие другие группы, - заявил Удлер. - Мы достоверно знаем, что как в эпоху Чавеса, так и в эпоху Мадуро иранское проникновение осуществлялось без какого-либо миграционного контроля, без контроля документов о въезде людей, которые прибывали на самолётах прямо из Сирии в Каракас».

…Выпадов по адресу США Джавад Зариф во время поездки старался избегать, но в целом иранская дипломатия следует установке аятоллы Али Хаменеи: «Было бы неправильно считать, что мы можем достичь компромисса с Соединёнными Штатами, поскольку главный предмет нашего спора – само существование Исламской Республики Иран, а этот вопрос не может быть решён за столом переговоров».

Приказано: не умирать!

Автор: Мария ПАНОВА.

Из проекта программы госгарантий бесплатной медицинской помощи на 2017—2019 годы исключён показатель смертности от болезней системы кровообращения, туберкулёза и злокачественных образований.

В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ министерство здравоохранения РФ беспрестанно фонтанирует идеями. Чиновничий мозговой штурм, к сожалению, направлен не на реальное улучшение ситуации в здравоохранении, а на то, как бы так придумать, чтобы при ускоряющейся деградации российской медицины показатели её, тем не менее, всё хорошели бы.

Ещё один блестящий камень в стены потёмкинской деревни, любовно отстраиваемой минздравом, был представлен пред очи общественности в середине августа в виде проекта программы госгарантий бесплатной медицинской помощи на 2017—2019 годы.

Несмотря на отвлекающую цветистую риторику об «усилении пациентоориентированной направленности» данного документа, провести за нос уже мало кого удаётся. И главное, что беспокоит медиков, — изменение критериев качества и доступности медицинской помощи, из которых был исключён такой показатель, как смертность от болезней системы кровообращения, туберкулёза и злокачественных образований.

Впрочем, подобный оборот событий был ожидаем. Минздрав уже убрал из критериев качества и доступности медицинской помощи показатель общей смертности. И это вопреки всем рекомендациям Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), по которым одним из критериев качества работы системы здравоохранения считается именно общая смертность населения.

Чиновники минздрава имели наглость объяснить этот свой статистический финт «демографическими процессами», намекая на массовое постарение населения. И это при том, что Россия по продолжительности жизни занимает, по данным ВОЗ, 110-е место, где-то между Боливией и Белизом. Гораздо дольше россиян живут не только японцы, австралийцы, израильтяне и европейцы, но даже жители Чили, Коста-Рики, Брунея, Уругвая, Антигуа и Барбуда, Вьетнама, Барбадоса, Самоа, Тонга, Сейшельских островов, Тринидада и Тобаго и многих других далеко не самых развитых стран. Причём по продолжительности жизни мужчин (64,7 года) мы падаем в рейтинге вообще практически в конец списка и соседствуем с Мьянмой и Йеменом.

Обеспокоенность чиновников понятна. Цифры упрямо не хотят «правильно» отражать реальность и постоянно портят отчётность о крепости здоровья российских граждан. Вот, казалось бы, писчебумажными усилиями клерков побеждены в стране сердечно-сосудистые болезни, так словно чёрт из табакерки «почему-то» растут показатели смертности «от прочих причин». И специалистов трудно убедить, что, если копнуть поглубже, под этими «прочими» прячутся как раз те диагнозы, которые должны быть побеждены. Пиррова победа достигается не повышением доступности медицины, не укреплением её материальной базы и повышением профессионализма медиков, но исключительно игрой цифири на бумаге.

Вот и за первое полугодие 2016 года смертность россиян «от прочих причин» выросла на 10%. Очень раздражены по этому поводу чиновники: так они всё хорошо придумали, а эти «неблагодарные людишки» всё норовят испортить им статистику. В одном из регионов местный минздрав даже разослал в больницы требование, согласно которому на одном участке не должно фиксироваться более одной смерти в неделю. И это не шутка!

Поэтому было принято «мудрое» решение: просто избавиться от такого показателя критериев качества и доступности медицинской помощи, как смертность. И первым делом — от самых распространённых причин: болезней системы кровообращения, туберкулёза и злокачественных образований.

Подумайте сами: сегодня, по данным Фонда профилактики рака, смертность от злокачественных опухолей в России — одна из самых высоких в мире, в стране рак ежегодно диагностируется не менее чем у 550 тысяч человек, и каждый год от онкологических заболеваний умирают более 280 тысяч. По мнению специалистов, россияне могли бы реже умирать от рака, будь современная медицина более доступна и реально бесплатна, а система диагностики — более совершенна, будь ЛПУ оборудованы современной техникой, медработники более профессионально подготовлены, а население лучше осведомлено.

Но зачем напрягаться, если можно просто не учитывать количество смертей, а саму заболеваемость — победить на бумаге? А пока идёт игра цифрами, страшные человеческие трагедии становятся нашей повседневностью. Вслед за громким самоубийством два года назад больного раком контр-адмирала Апанасенко последовала целая серия самоубийств онкобольных. Последний случай: в ночь на 16 августа этого года, по сообщению ТАСС, в подмосковном Домодедове пожилой мужчина с онкологическим заболеванием подорвал себя на самодельной бомбе и погиб на месте. Каждого нормального человека подобные новости приводят в шок. Только не наших чиновников. С лёгким сердцем они вписывают человеческую трагедию единичкой в колонку «от прочих причин».

Такая вот статистика…

Укрепление сотрудничества между Эквадором и Ираном

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф и президент Эквадора Рафаэль Корреа на встрече в Кито обсудили пути для стимулирования регионального и международного сотрудничества между двумя странами.

В ходе встречи, Зариф и Корреа также обсудили пути укрепления тотальных связей между Тегераном и Кито, в частности, в области нефти и энергетики, банковского дела, судоходства и сельского хозяйства.

Эквадорский президент подчеркнул необходимость расширения связей с Ираном во всех областях, и призвал к балансу в мировом энергетическом рынке.

Джавад Зариф возглавляет делегацию из 120 человек в турне по шести странам Латинской Америки, с целью расширения экономического сотрудничества между Исламской Республикой и странами в регионе. После посещения Эквадора Зариф посетит Чили, Боливию и Венесуэлу.

Иран, в последние годы, расширил дружественные связи со странами Латинской Америки, особенно, в торгово-экономической и промышленной областях.

Иран расширяет окно в Латинскую Америку

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф встретился со спикером парламента Чили Освальдо Андраде Лара.

Как сообщает ИРНА, встреча между Зарифом и Андраде Лара проходила в здании бывшего конгресса в Сантьяго, где министр иностранных дел Ирана передал теплые слова приветствия, а также письмо-приглашение от спикера парламента Ирана Али Лариджани своему чилийскому коллеге.

"Расширение отношений с Чили, в частности парламентских связей, имеет важное значение для нас, и мы готовы к обмену парламентских делегаций, особенно депутатских групп дружбы", сказал Зариф.

Спикер чилийского парламента, в свою очередь, сказал, что визит Зарифа откроет новую главу в отношениях между двумя странами.

"Чили – это страна, в которой есть политический плюрализм, но его внешняя политика и дипломатия поддерживаются всеми частями власти; Чили будет надежным партнером для Ирана", добавил Освальдо Андраде.

Он сказал, что его страна готова расширить связи с Ираном, и что чилийский парламент приветствует улучшение отношений с Ираном.

Как сообщало РИА Иран.ру, Зариф во главе иранской делегации из 120 человек совершает латиноамериканское турне, с посещением шести стран: Кубы, Никарагуа, Эквадора, Чили, Боливии и Венесуэлы.

Поездка Зарифа направлена на укрепление политических и экономических отношений Ирана со странами Латинской Америки после реализации Совместного Всеобъемлющего плана действий и снятия санкций против Исламской Республики Иран.

Иран выдаст кредит Эквадору

Иран расширит 100 миллионную кредитную линию Эквадору, сообщил министр иностранных дел Эквадора Гийом Лонг.

Выступая перед журналистами после встречи со своим иранским коллегой Мохаммадом Джавадом Зарифом, он сказал, что Исламская Республика расширит кредитную линию в размере 100 миллионов долларов Эквадору, чтобы облегчить финансовые проблемы иранским компаниям, которые предоставляют технические и инженерные услуги в стране.

Джавад Зариф проводит турне по шести странам Латинской Америки, возглавляя делегацию из 120 членов. Министр иностранных дел Ирана побывал на Кубе в понедельник, в Никарагуа во вторник. После Эквадора, на этой неделе, Зариф посетит Чили, Боливию и Венесуэлу.

Иран и Куба подписали меморандум о сотрудничестве

Иран и Куба подписали меморандум о взаимопонимании по укреплению двустороннего экономического сотрудничества.

По сообщению ИРНА из Гаваны, документ о сотрудничестве был подписан в ходе первого совместного экономического форума Ирана и Кубы в присутствии министра иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зарифа и кубинского министра внешней торговли и инвестиций Родриго Мальмьерка Диаса.

Подписи под Меморандумом поставили заместитель по международным делам торговой палаты Ирана Фархад Шариф и его кубинский коллега Одалис Сейхо Гарсия.

Как сообщало РИА Иран.ру, Зариф прибыл на Кубу во главе иранской делегации из 120 человек в ночь на воскресенье на первом этапе своего латиноамериканского турне. После визита на Кубу Зариф также отправится в Никарагуа, Эквадор, Чили, Боливию и Венесуэлу.

Латиноамериканское турне Зарифа направлено на укрепление политических и экономических отношений Ирана со странами Латинской Америки после реализации Совместного Всеобъемлющего плана действий и снятия санкций против Исламской Республики Иран.

Иран укрепляет связи с латиноамериканскими странами

Иранский министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф заявил, что Исламская Республика Иран будет прилагать все усилия для расширения сотрудничества со странами Латинской Америки.

Как сообщает ИРНА, Зариф, который находится с визитом на Кубе во главе делегации из 120 человек, сделал эти замечания на банкете в Национальном отеле в Гаване.

«МИД Ирана и политические представительства ИРИ проложат путь для государственного и частного сектора страны в целях развития сотрудничества со странами Латинской Америки», сказал Зариф.

Он вновь подтвердил, что расширение сотрудничества со странами Латинской Америки направлено на развитие экономики сопротивления в Иране.

Благодаря реализации Совместного Комплексного плана действий (СКПД) и снятию санкций против Исламской Республики Иран, как подчеркнул Зариф, была подготовлена почва для расширения сотрудничества между Ираном и странами Латинской Америки.

После визита на Кубу во время своего латиноамериканского турне Зариф также отправится в Никарагуа, Эквадор, Чили, Боливию и Венесуэлу. Глава МИД Ирана остановится в каждой из этих стран на один день и проведёт переговоры с высокопоставленными чиновниками этих стран.

Латиноамериканское турне Зарифа направлено на укрепление политических и экономических отношений Ирана со странами Латинской Америки после реализации Совместного Комплексного плана действий и снятия санкций против Исламской Республики Иран.

Экономическая делегация, состоящая из 60 бизнесменов и директоров компаний, работающих в различных сферах, в частности, технической и инженерной служб, сопровождают Зарифа во время его визита.

Турне министра иностранных дел Ирана по странам Латинской Америки продолжается

"Иран стремится расширять сотрудничество со странами Латинской Америки", заявил Джавад Зариф в Гаване.

Мохаммад Джавад Зариф в воскресенье вечером по прибытии в столицу Кубы, Гавану в кругу журналистов подчеркнул, что его визит в Латинскую Америку в сопровождении высокопоставленной политико-экономической делегации демонстрирует важность государств данного региона для Ирана.

Глава МИД ИРИ со ссылкой на реализацию многочисленных промышленных проектов иранскими компаниями с латиноамериканских странах добавил: "Иран имеет дипломатические отношения с большинством стран Латинской Америки, и количество иранских представительств в этом регионе даже больше, чем в Азии".

Зариф также со ссылкой на 50-летние и 30-летние санкции США против Кубы и Ирана сказал: "Исламская Республика Иран всегда была рядом с правительством и народом Кубы".

Глава иранского внешнеполитического ведомства в рамках семидневного турне посещает 6 латиноамериканских государств, включая Кубу, Никарагуа, Боливию, Чили, Эквадор и Венесуэлу.

С начала этого года в Боливии было конфисковано 114 тонн наркотических средств и уничтожено 4,2 тысячи гектаров незаконных посадок коки, сообщил в воскресенье заместитель министра социальной защиты и контролируемых веществ Фелипе Касерес.

"Эти результаты стали плодом обмена информацией с разведкой, которая действует по всей территории страны, концентрации работы с полицией и вооруженными силами", — приводит агентство ABI заявление Касереса.

По данным замминистра, из общего объема конфискованных веществ 97 тонн приходятся на марихуану и 17 тонн – на кокаин.

В начале августа боливийские спецслужбы провели успешную операцию, в результате которой были изъяты сразу 7,5 тонны кокаина, что стало одним из самых сильных ударов по торговцам наркотиками в этой южноамериканской стране. Общая стоимость изъятого кокаина на "черном рынке" США составила бы 379 миллионов долларов.

Перу, Колумбия и Боливия считаются одними из основных поставщиков кокаина на мировой черный рынок. Летом 2013 года Перу приняла пальму первенства по площади посадок коки у Колумбии, в которой тогда плантации сократились на 25%, однако теперь ситуация может поменяться, так как в 2015 году площадь незаконных посадок коки в Колумбии опять увеличилась на 39%.

Эксперты кабмина усомнились в целесообразности организации в РФ производства полного цикла некоторых вакцин

Экспертный совет при правительстве РФ выступил за пересмотр перечня вакцин, которые должны производиться в России по полному циклу и исключить из него некоторые вакцины от кори и краснухи, а также вакцины от экзотических заболеваний. Об этом сообщили во вторник ТАСС в пресс-службе Открытого правительства.

Эксперты отметили, что невозможно оценить уровень рентабельности производства в России вакцин, не включенных в календарь профилактических прививок, так как объем потребности в этих препаратах пока не определен. Также это касается вакцин от редких и экзотических для России заболеваний. «Для того, чтобы принять решение о дорогостоящей организации производства таких препаратов на территории страны, по их мнению, необходимо более серьезное обоснование социально-экономических последствий соответствующих инвестиций, а также эпидемиологическое обоснование выбора вакцин от тех или иных болезней», - отметили в Открытом правительстве.

Дополнительно экспертный совет рекомендует оценить целесообразность и финансово-экономическую эффективность производства в РФ препаратов, не предназначенных для массового применения, если есть возможность поставки малых партий из-за рубежа.

Минздрав совместно с другими ведомствами ранее подготовил список иммунобиологических лекарственных препаратов полный цикл производства которых целесообразно осуществлять на территории РФ. В частности предполагается необходимым организация выпуска вакцин против гепатита В, туберкулеза, пневмококковой инфекции, дифтерии, коклюша, столбняка, полиомиелита, шести вакцин от кори, краснухи, паротита, ветряной оспы, гриппа, гемофильной инфекции, а также чумы, туляремии, бруцеллеза, сибирской язвы, бешенства, лептоспироза, клещевого энцефалита, Ку-лихорадки, желтой лихорадки, холеры, брюшного тифа, вирусного гепатита А, дизентерии, менингококковой и ротавирусной инфекции.

Также Минздрав предлагает осуществлять производство по полному циклу на территории РФ других вакцин, например, для профилактики эшерихиоза, оспы, геморрагической лихорадки с почечным синдромом, гепатита Е, некоторых бактериальных инфекций, газовой гангрены и столбняка, малярии, японского энцефалита, лихорадок Эбола, Марбург, Ласса, Боливийской и Аргентинской геморрагических лихорадок, лихорадки Западного Нила.

Никарагуа перед испытанием выборами

Нил НИКАНДРОВ

После высылки из Никарагуа за шпионаж трёх американцев посольство США в Манагуа выразило протест по поводу «необоснованного» решения и предупредило никарагуанские власти о неизбежных негативных последствиях для двусторонних отношений – для туристического обмена, торговли и инвестиций из США. Госдепартамент распространил извещение об угрозах, с которыми могут столкнуться американцы в Никарагуа. Пропагандистская война, развязанная против режима Даниэля Ортеги, приобрела такой ожесточённый характер, что политологи делают выводы о планах Вашингтона навсегда «покончить с диктатурой» в Никарагуа.

Для атак на Ортегу и других латиноамериканских «популистских» лидеров в апреле 2015 года был создан Международный форум «Демократическая инициатива Испании и Америк» (IDEA), подбором членов которого занимались в Вашингтоне: среди подобранных кадров – колумбиец Альваро Урибе, перуанец Алехандро Толедо, эквадорец Лусио Гутьеррес, мексиканец Фелипе Кальдерон, костариканец Оскар Ариас, испанец Хосе Мариа Аснар и другие. Эти политики теснейшим образом сотрудничали с Соединёнными Штатами и продолжают подыгрывать Вашингтону, даже находясь на пенсии.

Опубликованное в августе антиникарагуанское заявление IDEA составлено в традициях холодной войны: «Нарушение демократической системы в Никарагуа является настолько тревожным для международного сообщества, что бывшие ибероамериканские руководители государств и правительств решили просить ОАГ и ЕС сохранять критический надзор за этими серьёзными нарушениями демократического и конституционного порядка». И далее говорится о том, что заявления членов IDEA «могут предшествовать определённым политическим и дипломатическим акциям, которые предусматриваются нормами международного права… чтобы защитить демократию и восстановить её там, где она была нарушена, как в нынешнем случае с Никарагуа».

Агентство национальной безопасности США для атак на никарагуанские власти использует материалы, добытые за годы электронной прослушки Ортеги, членов его семьи и ближайшего окружения. Умелое использование подобных материалов позволяет смонтировать любую фальшивку, очерняющую политика, который намечен для публичной расправы. Сейчас в Латинской Америке этим грязным приёмам противостоят практически все деятели «популистского блока» - Инасио Лула да Силва, Дилма Руссефф, Кристина Фернандес де Киршнер, Рафаэль Корреа, Николас Мадуро, Эво Моралес и другие.

Даниэль Ортега руководит страной 13 лет. Он трижды избирался президентом: в 1985-м, 2006-м и 2012 году. По всем прогнозам, на следующих выборах, предстоящих 6 ноября 2016 года, соперников у него не будет. Политические оппоненты Ортеги враждуют друг с другом. Несмотря на закулисные усилия посольства США, консолидировать оппозицию перед выборами не удаётся. По этой причине пропагандистские атаки США бьют по Даниэлю Ортеге, его жене Росарио Мурильо и их взрослым детям. Лейтмотив «разоблачений» обычный – фальшивки о злоупотреблении властью, коррупции, наличии многомиллионных счетов в иностранных банках и недвижимости за рубежом. Назойливо внедряются параллели с семьёй диктатора Сомосы: «Сомоса Гарсия накопил огромное состояние, которое превратило его и его семью в одну из самых богатых во всей Латинской Америке. Ко времени своей смерти в 1956 году он завещал своим детям 200 миллионов долларов, которые были утроены ими за несколько лет. Сомоса Дебайле владел 130 объектами недвижимости, имениями, резиденциями и земельными участками. Он был владельцем авиакомпании (Líneas Aéreas de Nicaragua), телеканала (Televisora de Nicaragua), золотых приисков Сан Урибия и Сан Альбино, и т.д.».

Спрашивается, какое отношение сокровища Сомосы и его потомков имеют к Ортеге и его семье? Тем не менее автор статьи пишет: «Как бывает в тоталитарных режимах последнего периода, нет достоверных сведений о финансах президентской пары в Никарагуа. Этот сложный вопрос является top secret». «Достоверных сведений» нет, но тут же сообщается: семья владеет (автозаправками) Distribuidora Nicaragüense de petróleos, средствами коммуникации, включающими четыре телеканала, радиостанции, газеты, интернет-сайты и т.д. Кроме того Ортега контролирует строительство проекта межокеанского канала, который должен соединить Тихий и Атлантический океаны и стоимость которого оценивается в 50 млрд. долларов. Мегапроект поддерживается китайским предпринимателем Ван Цзином (Wang Jing).

С каналом всё ясно: китайско-никарагуанский мегапроект был встречен Вашингтоном в штыки. Модернизированному Панамскому каналу конкурент не нужен. Что касается компании Distribuidora Nicaragüense de petróleos, то это модель энергетического сотрудничества между Венесуэлой и Никарагуа, а не частная лавочка, которая якобы используется друзьями Ортеги для личного обогащения.

В годы, когда сандинисты были в оппозиции, Ортега постоянно сталкивался с проблемой доступа к СМИ. Его попытки донести до народа свою точку зрения неизменно наталкивались на информационный бойкот. Сейчас ситуация изменилась кардинальным образом. Ортега переломил её в свою пользу. В Интернете правительство контролирует сотни веб-сайтов и новостные службы Nicaragua Triunfa и Nicaragua Comovamos. На правительство работают десятки провинциальных радиостанций и такие влиятельные общенациональные радиостанции, как Radio Sandino, La Nueva Radio Ya, Radio Nicaragua, Radio Primerísima. В положительном ключе освещают деятельность правительства и президента телеканалы, в руководство которых входят члены семьи Ортеги – Canal 13, Multinoticias Canal 4, Canal 8, Telenica Canal 10. К проправительственным каналам относятся также Canal 23, Canal Extra Plus, 100% Noticias и другие. Ни один из «левых» латиноамериканских президентов не имеет такой эффективной информационно-пропагандистской поддержки, как Ортега.

При этом, несмотря на обвинения в диктатуре, цензурных ограничений в стране нет. Оппозиция и, следовательно, посольство США имеют все возможности для ведения в Никарагуа пропагандистской работы. Особенно активно в этом плане используются многотиражные газеты La Prensa и El Nuevo Diario, еженедельник Confidencial. Ортега незамедлительно отвечает, используя жёсткие антиимпериалистические и антиамериканские формулировки. Он не отмалчивается, когда Вашингтон обрушивается с нападками на союзников Никарагуа. Выступления Ортеги в поддержку России, Кубы, дружественных правительств в Эквадоре, Боливии и других стран всегда имеют резонанс.

Идеологическая основа международной политики Ортеги все последние годы сохраняется без изменений: это принципиальное неприятие гегемонии США; патриотизм, национализм и «социализм с никарагуанским лицом»; поддержка латиноамериканского пути, подлинной народной демократии. 70-летний политик никогда не изменял революционным убеждениям. При этом он гибкий стратег, понимающий, что сверхдержава может нанести удар в любой момент, что США были и остаются непредсказуемо опасными. Лидер небольшой страны вынужден маневрировать, и ему удаётся делать это, не поступаясь принципами.

В декабре 2015 года ЦРУ начало очередную провокацию против Никарагуа. Под воздействием подстрекательских сообщений в СМИ о возможной отмене администрацией Обамы льготных условий для въезда в США сотни кубинцев ринулись в эмиграцию. Маршрут предложили «доброхоты» из Майами: вначале воздушным путём из Гаваны до Эквадора (безвизовый), затем автобусами через несколько границ в Мексику и оттуда в США. Казалось бы, ничего настораживающего. Однако никарагуанская контрразведка получила данные о планах ЦРУ использовать мигрантов в провокационных целях. После прибытия из Коста-Рики в Никарагуа их дальнейшее продвижение - через Гондурас, Гватемалу и Мексику - будет перекрыто, и кубинские мигранты, «хлебнувшие социализма», надолго застрянут в Никарагуа. Именно они, по замыслу ЦРУ, должны были сыграть роль бикфордова шнура в дестабилизации страны. Поэтому решение Даниэля Ортеги было категорическим: никаких зелёных коридоров, затею с мигрантами должны расхлёбывать те, кто её затеял! В адрес «антигуманного режима» со стороны всевозможных правозащитных организаций, патронируемых американскими фондами, посыпались призывы принять мигрантов. С критикой решения Ортеги выступили члены Центральноамериканской интеграционной системы (SICA). Сами мигранты, как по команде, пошли на прорыв никарагуанской границы, выставив в первые ряды детей и беременных женщин. Властям Никарагуа потребовалось время, чтобы вытеснить нарушителей на территорию Коста-Рики. Напряжённость удалось разрядить к февралю-марту 2016 года. Правительство Ортеги не поддалось на шантаж и Вашингтону пришлось без лишнего шума оказать своему союзнику Коста-Рике финансовую помощь на содержание мигрантов и их эвакуацию воздушным путём…

По мере приближения даты президентских выборов в Никарагуа со стороны спецслужб США и американского посольства следует ожидать новых провокаций. Команда посла Лауры Догу тщательно работает с никарагуанскими предпринимателями, убеждая их, что продолжение правления сандинистов и их политика «социализма с никарагуанским лицом» могут только повредить бизнес-интересам.

Посольство США заметно активизировало работу со СМИ, активистами НПО и индейских организаций, с молодёжью. Именно на молодёжь делают прежде всего ставку американские спецслужбы, дипломаты, сотрудники USAID (фактического филиала ЦРУ), добровольцы «Корпуса мира», считая этот контингент наиболее перспективным в борьбе с никарагуанским режимом.

Конституция позволяет Ортеге переизбираться президентом без каких-либо ограничений. Его обвиняют в том, что он поставил под контроль исполнительную, законодательную и судебную власть, но главным фактором, обеспечивающим его переизбрание, является широкая народная поддержка, которую Ортега получает благодаря разработанным в годы его правления социальным программам. У президента, несмотря на его социалистические, антиимпериалистические взгляды, много сторонников и в деловых кругах страны.

Прогноз результатов ноябрьских выборов остаётся неутешительным для заговорщиков из посольства США: Даниэль Ортега будет вновь избран президентом.

Общее число пострадавших в ходе протестов шахтеров в Боливии составляет не менее 318 человек, сообщает в пятницу боливийский портал BoliviaYa.

Шахтеры со среды перекрывают дороги, в том числе между городами Ла-Пас и Оруро, в знак протеста против готовящихся изменений в закон о кооперативах. Именно кооперативы шахтеров являются одной из основных форм работы угольных шахт в южноамериканской стране.

По словам главы МВД Боливии Карлоса Ромеро, порядка сотни раненых являются полицейскими. "Около ста полицейских получили ранения и были задержаны (шахтерами)", — сказал Ромеро журналистам.

Ранее число пострадавших полицейских оценивалось в 40 человек. Они были освобождены в пятницу шахтерами и доставлены в госпиталь.

Около 40 полицейских пострадали в результате столкновений с шахтерами в Боливии, они доставлены в госпиталь.

По словам начальника полиции департамента Ла-Пас — Хосе Луиса Аранибара, шахтеры захватили и удерживали долгое время десятки стражей порядка. "Рано утром они были освобождены, мы надеемся, что им будет оказана медицинская помощь, ситуация с этими воинственными шахтерам сложная", — приводит агентство ABI заявление Аранибара журналистам.

Местные шахтеры перекрыли дороги, в том числе между городами Ла-Пас и Оруро, в знак протеста против готовящихся изменений в закон о кооперативах. Именно кооперативы шахтеров являются одной из основных форм работы угольных шахт в южноамериканской стране.

В пятницу протестующие шахтеры приняли решение временно разблокировать дороги в департаменте Ла-Пас, отмечает канал Telesur.