Всего новостей: 4228427, выбрано 5592 за 0.036 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Правительство Турции готово рассмотреть возможность открытия прямого морского сообщения между Турцией и Абхазией, заявил в Сухуми посол Турции в Грузии Эртан Тезгер на встрече с премьер-министром Абхазии Александром Анквабом. По словам Тезгера, для реализации этого предложения турецкая сторона готова организовать встречу экспертов в Стамбуле. «В Турции живут 7 млн. выходцев с Кавказа. Мы хотим, чтобы контакты между вами и вашими братьями в Турции развивались тесно. Мы заинтересованы в том, чтобы абхазская диаспора в Турции могла свободно инвестировать в Абхазию», – привели слова посла в пресс-службе правительства непризнанной республики. Анкваб выразил интерес к турецкому предложению, отметив, что его «можно рассматривать без предварительных условий». «Я не думаю, что грузинское руководство обрадуется возможности свободного морского сообщения между Турцией и Абхазией», – отметил он. В то же время Анкваб подтвердил, что Абхазия готова налаживать добрососедские отношения с Грузией. «Главное достижение – это мир. Мы понимаем, что провозглашенный Абхазией курс неприемлем для руководства Грузии. Но наше сегодняшнее существование – это реальность, которую можно попытаться изменить, лишь вновь нарушив мир на Кавказе», – подчеркнул он. «Мы сделали свой выбор и хотим, чтобы мировое сообщество помогло Грузии и ее руководству осознать этот факт», – заключил абхазский премьер.
Электрораспределяющая компания «Теласи» отключила дома беженцев в Тбилиси от электричества из-за долга в 430 тыс. лари (240 тыс.долл.), своевременно не заплаченного министерством по делам беженцев Грузии. Об этом РИА Новости сообщил официальный представитель компании Валерий Панцулая. Более чем 40 объектов в местах компактного проживания беженцев в Тбилиси были отключены от электричества нукануне.«Срок выплаты был определен до 25 мая. Мы подождали еще пять дней, но деньги так и не поступили на наш счет. В итоге было принято такое решение. Министерство обещало перечислить транш сегодня, но пока результатов нет. Единственное здание, которое мы подключили, это гостиница «Абхазия». Это было сделано по просьбе беженцев, т.к. один из проживавших там умер и в здании сейчас проходит панихида», – пояснил он.
По словам Панцулая, компания, понимая всю сложность социальной ситуации, итак идет на встречу и самим беженцам, и министерству. «Но между нами и министерством подписан меморандум, в соответствии с которым, министерство обязуется выплачивать установленные 430 тыс. лари ежемесячно и в срок», – сказал он.
Вместе с тем, как отметил собеседник агентства, реально беженцы, находящиеся в местах компактного проживания, используют в среднем в месяц электроэнергии на сумму до 1 миллиона лари. По существующему соглашению, министерство покрывает оплату в рамках 430 тыс. лари, а перерасход беженцы должны оплачивать самостоятельно.
Вместе с тем с 1 июня в Грузии поднимаются цены на электроэнергию. Для Тбилиси рост тарифов составит в среднем 13%, для регионов – 45%. Оппозиция уже заявила о готовности вывести людей на улицы против такого решения.
Делегация группы стран-друзей генсек ООН по Грузии прибыла в Тбилиси. Как сообщили агентству «Новости-Грузия» в миссии ООН по наблюдению в Грузии, основная цель визита – ознакомление с процессом урегулирования конфликта в Абхазии.Делегация проведет встречи с президентом Грузии Михаилом Саакашвили, председателем парламента Нино Бурджанадзе, главой МВД Гелой Бежуашвили, госминистром по урегулированию конфликтов Георгием Хаиндравой, а также личным представителем президента Грузии в грузино-абхазских переговорах Ираклием Аласания.
Делегация также посетит Сухуми и встретится с руководством непризнанной республики.
В составе делегации – специальный посланник по Восточной Европе, Центральной Азии и Кавказу МИД Германии Норберт Баас, заместитель генерального директора по политическим вопросам и вопросам безопасности МИД Франции Фредерик Балейн дю Лоранс, посол по особым поручениям МИД России Михаил Бочарников, спецпредставитель правительства Великобритании по Южному Кавказу Брайан Фолл и помощник заместителя госсекретаря США по европейским и евразийским делам Мэтью Брайза.
Премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели встретился с генеральным секретарем ОБСЕ Марком Перреном де Бришамбо, находящимся с визитом в Тбилиси. Как сообщает агентство «Новости-Грузия» со ссылкой на пресс-центр канцелярии правительства Грузии, на встрече, состоявшейся вечером 15 мая, обсуждались проводящиеся в Грузии реформы и вопросы, связанные с урегулированием конфликтов в Абхазии и Южной Осетии, а также в Нагорном Карабахе и Приднестровье.Стороны отметили значение конференции доноров, запланированной на 14 июня в Брюсселе, на которой должен быть решен вопрос финансирования проектов в Южной Осетии, определенных комиссией ОБСЕ.
Премьер-министр Грузии положительно оценил итоги заседания Смешанной контрольной комиссии (СКК) по урегулированию грузино-осетинского конфликта 11-12 мая в Цхинвали, на котором были согласованы вопросы, связанные с конференцией доноров.
На конференции будут обсуждаться приоритетные экономические проекты реабилитации зоны грузино-осетинского конфликта на общую сумму до 10 млн. евро. Ногаидели подтвердил готовность руководства Грузии выделить на реабилитацию Южной Осетии сумму, равную той, которая будет выделена странами-донорами.
Стороны выразили сожаление в связи с тем, что «из-за неконструктивной позиции оппонентов в процессе переговоров, не удается принять конкретное решение в направлении демилитаризации».
Премьер-министр также положительно оценил грузино-абхазские переговоры в рамках Координационного совета под эгидой ООН, прошедшие 15 мая в Тбилиси. По его словам, несмотря на то, что на них не удалось достичь конкретных решений, переговорный процесс необходимо продолжать. Ногаидели приветствовал подключение к этому процессу ОБСЕ и выразил надежду, что это будет способствовать мирному урегулированию конфликта.
Президент Эстонии Арнольд Рюйтель считает, что Грузия готова для вступления в НАТО. Об этом он заявил в четверг в ходе официального визита в Грузию, сообщает агентство «Новости-Грузия». «Грузия готова для вступления в НАТО и мы поддержим вас с тем, чтобы этот путь вы прошли быстро», – сказал Рюйтель, отметив, что «Грузии необходимы интенсивные переговоры со структурами альянса». Рюйтель также указал на необходимость мирного урегулирования конфликтов в Абхазии и Южной Осетии.«Считаем, что конфликты в Абхазии и Южной Осетии должны быть мирно урегулированы. Для этого необходимо сотрудничество с международными организациями и в этом Грузия может надеяться на Эстонию», – сказал Арнольд Рюйтель.
Среда стала в Грузии днем борьбы за чистоту помыслов. Войну контрафактной продукции объявил лично президент страны Михаил Саакашвили: придя на заседание правительства, грузинский лидер достал из портфеля три бутылки привезенного из-за границы вина. Однако «дружеской посиделки» из этого не вышло. Этикетки на английском и грузинском языках гласили: «Киндмареули», «Сванчкара» и «Хванджара».«Этими «шедеврами» полна наша ниша в супермаркетах стран Европы», – начал гневную тираду президент. «Это я видел своими глазами. Там с азартом покупают грузинские вина, но только такого рода», – при этом президент угрожающе указал на представленные образцы. Затем Саакашвили попросил открыть одну из бутылок и пригласил министров к дегустации. Совершить «акт самопожертвования» отважились лишь министр сельского хозяйства Михаил Свиминошивили и премьер-министр Грузии Зураб Ногаидели. Остальные члены кабинета министров от дегустации предпочли воздержаться.
Президент Грузии обрушился с жесткой критикой и на министерство сельского хозяйства. Пока грузины спят, «умные чехи, болгары, испанцы успешно осваивают наши рынки», негодовал Саакашвили. Под конец грузинский лидер перешел на русский: «Мы слышали, что в России призывают не пить грузинское вино. Грузинское вино не надо пить, его надо дегустировать. Пить надо водку, самогон, а грузинское вино смакуют и получают удовольствие», – заявил президент.
Тем временем главный санитарный врач России Геннадий Онищенко продолжал «выводить» отечественных граждан на чистую воду. Усилиями Роспотребнадзора вслед за минеральной водой «Боржоми» с прилавков российских магазинов исчезнет и другая вода – «Набеглави». Причина все в том же несоответствии нормативным требованиям, на этот раз требованиям минерализации – «содержанию кальция, хлоридов, магния и перманганатной окисляемости».
Как отмечает интернет-портал «Полит.ру», глаз на указанную грузинскую минералку Роспотребнадзор положил еще в конце прошлого месяца. Тогда в следственные органы были переданы дела по большой партии воды, предназначавшейся для реализации в Подмосковье. Партия эта была проверена санитарной службой и задержана. «Боржоми» под запретом в России с 7 мая.
Напомним, запрет на ввоз в Россию минеральной воды «Боржоми» президент Грузии расценил как давление на республику, призвав соотечественников «не показывать России наши испуганные лица». «Как только они увидят кровь, то полностью съедят», – поделился своим догадками грузинский лидер.
Воодушевить грузин, по мнению Саакашвили, должен пример стран восточной Европы. «Всякое давление и угрозы только укрепляют консолидацию самолюбивого народа. Уверен, никто в России не сомневается в том, что грузины самолюбивый народ. С самолюбивым народом гораздо проще мирно, спокойно и в уважительных тонах решать проблемы», – заявил президент Грузии.
Президент Саакашвили уверен, решение о запрете ввоза грузинских минеральных вод на российский рынок, приведет к недовольству, в первую очередь, самих россиян. По его словам, «Россия должна помнить, что власть меняется, а народы остаются, и нельзя внедрять между народами вражду и фобию». «Народы не должны враждовать, и мы за то, чтобы решать полюбовно все вопросы, которые есть между нашими государствами», – сказал он.
Саакашвили подчеркнул, «как бы не давили на Грузию, уважающий себя народ выстоит и сможет дать отпор». «У россиян есть стереотип грузина – усатый и ограниченный торговец шашлыками. Но это не так. И мы сможем сломать этот стереотип и доказать, что мы думающая и свободная нация», – выразил уверенность грузинский лидер.
Вопрос что пить в отсутствие грузинской минералки волнует сегодня многих россиян. Ответ дал гастроэнтеролог, профессор московского НИИ педиатрии и детской хирургии Анатолий Хавкин. «Боржоми», по его мнению, могут заменить минеральные воды «Московская», «Славянская», «Смирновская», «Дороховская», а также кавказские минеральные воды – «Ессентуки-4» и «Ессентуки-17».
Еженедельник «Коммерсант. Власть» предполагает, что изгнание грузинских вин с российского рынка носит политический характер. «Отношения между Москвой и Тбилиси серьезно испорчены осетинской и абхазской проблемой. Грузия пытается помешать вступлению России в ВТО. А 2 мая Михаил Саакашвили объявил, что поручает правительству Грузии рассмотреть вопрос о целесообразности членства в СНГ», – сообщает издание.
Однако уже через неделю президент Саакашвили заявил, что Россия и Грузия «обречены жить вместе в добрососедских отношениях». «Мы со всеми народами можем найти общий язык, тем более с русским народом», уверенно заявил президент. Как будет развиваться ситуация, покажет время.
По данным опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), подавляющее большинство россиян (71%) поддерживают решение о запрете на ввоз грузинских и молдавских вин и готовы отказаться от их употребления. Против такого запрета так или иначе высказались 17% респондентов.
Говоря о причинах введения запретительных мер, 26% опрошенных предположили, что это было сделано из-за большого количества поддельной продукции, 24% – из-за «наличия в этих винах опасных для здоровья граждан примесей и химикатов». 22% считают, что поводом послужило низкое качество вин из этих республик. И только 18% склонны видеть за происходящим политическую подоплеку и утверждают, что это «форма демонстрации властями своего недовольства проводимой Грузией и Молдавией политикой в отношении России», говорится в сообщении.
Точная сумма, необходимая для восстановления Абхазского участка Транскавказской железной дороги, будет определена после того, как выявится победитель международного тендера, который будет объявлен Международным консорциумом железных дорог Кавказа, заявил гендиректор ЗАО «Армянская железная дорога» Арарат Хримян. Он отметил, что приблизительная сумма, необходимая для проведения работ по восстановлению движения участка Веселое-Ингири, колеблется в пределах 300 млн.долл.Отметим, что 3-4 мая в Москве состоялось заседание Рабочей группы по вопросу создания Международного консорциума по восстановлению сквозного движения поездов по маршруту Веселое-Ингири, в котором приняли участие представители России, Грузии, Абхазии и Армении. В ходе заседания стороны обсудили принципы создания и сферу компетенции сторон в деятельности Международного четырехстороннего консорциума, организационно-правовую форму и разработку бизнес-плана, долгосрочные перспективы развития железнодорожных связей в регионе Закавказья. Основной задачей Международного консорциума является организация восстановления инфраструктуры на участке Веселое-Ингири и дальнейшая эксплуатация.
По словам Арарата Хримяна, размер долевого участия каждой из четырех сторон в восстановлении железнодорожного сообщения будет определен в ходе следующего заседания Рабочей группы, которое, по предложению грузинской стороны, состоится в Тбилиси. С российской стороны на заседании участвовали вице-президент ОАО «Российские железные дороги» Михаил Акулов, заместитель начальника департамента международных связей Сергей Молгин, советник президента ОАО «РЖД» Леонид Еремин. С грузинской стороны – делегация, возглавляемая генеральным директором ООО «Грузинские железные дороги» Ираклием Эзугбая, армянскую делегацию возглавлял заместитель министра транспорта и связи, гендиректор ЗАО «Армянская железная дорога» Арарат Хримян, абхазскую – представитель правительства Абхазии в России по вопросам железнодорожного транспорта Андрей Турукин, начальник Управления ГП «Абхазская железная дорога» Гурам Губаз.
Прекращение членства Грузии в СНГ для большинства населения этой страны будет означать разрыв или значительное осложнение традиционных хозяйственных и гуманитарных связей с Россией и другими странами Содружества, считают эксперты. Наибольшие потери Грузия может понести прежде всего в экономической сфере и, в частности, в таком чувствительном для нее секторе, как сельское хозяйство, прогнозируют эксперты. Именно в сельском хозяйстве занята половина трудоспособного населения Грузии, отмечают они.«Продукция, производимая в этом секторе экономики, реализуется в основном в странах СНГ, и выход Грузии из существующей в рамках данной организации системы преференций в торговле сельхозтоварами неизбежно вызовет сокращение возможностей Грузии на этих рынках», – подчеркивают эксперты. По их мнению, очевидные в силу зачастую низкого качества грузинской продукции (яркий пример тому – запрет на ввоз на территорию России грузинских вин и минеральной воды «Боржоми») трудности с поиском альтернативных рынков сбыта вызовут падение доходов от экспорта, затоваривание нереализованной сельхозпродукции, банкротство производителей и переработчиков. Как следствие, это приведет к росту безработицы. По официальным данным на середину 2005г., в Грузии было до 370 тыс. безработных, или 18% трудоспособного населения, а по неофициальным – и все 40%, отмечают эксперты.
По их мнению, в случае выхода Грузии из СНГ неизбежно будет подвергнуто ревизии с точки зрения экономической целесообразности и другое принципиально важное для грузинских властей направление взаимодействия – энергетическое сотрудничество.
«С учетом того факта, что собственные генерирующие мощности Грузии покрывают лишь 40% энергопотребления республики, а недостающие 60% добираются в основном за счет поставок из стран СНГ и, прежде всего, России, и без того непростая ситуация в обеспечении страны энергоресурсами может значительно ухудшиться вследствие их прогнозируемого удорожания. Это, в свою очередь, может стать причиной очередного обострения социально-экономической обстановки в стране», – говорят эксперты, напоминая, что ежегодные зимние энергокризисы стали уже традиционными.
Может измениться не в пользу Грузии и товарооборот с Россией, полагают специалисты. Россия является основным торговым партнером Грузии на пространстве СНГ – товарооборот в 2005г. составил 505,8 млн. долл. (в 2004г. –336,7 млн.долл.). При этом удельный вес Грузии в товарообороте России в 2005г. составил примерно 0,1%, в то время как доля России во внешнеторговом обороте Грузии – 16% (Азербайджан – 7%, Украина и Туркмении – 6%).
«Выход Грузии из торговых преференций в рамках СНГ и, как следствие, отказ от статуса наибольшего благоприятствования, может негативно сказаться на объемах взаимной торговли», – прогнозируют эксперты. По их мнению, еще одним немаловажным последствием выхода Грузии из СНГ может стать и возможное осложнение связи с родиной грузинской диаспоры, проживающей в странах СНГ.
«Только по официальным данным, в России трудится около 800 тыс. граждан Грузии. По ориентировочным оценкам грузинских экспертов, размер ежегодных валютных поступлений по различным каналам из России в Грузию колеблется в пределах 1,25-2 млрд.долл., что составляет около 20% ВВП Грузии и намного превышает общий объем предоставляемой ей иностранной помощи», – подчеркивают эксперты.
С точки зрения возможного ущерба военно-политической составляющей сотрудничества, эксперты отмечают прекращение действия принятых в рамках Содружества решений Совета глав государств СНГ о пребывании Коллективных сил СНГ по поддержанию мира в зоне грузино-абхазского конфликта.
«В этой связи наиболее чувствительным для грузинской стороны может стать постановка в рамках СНГ вопроса об отмене решения СГГ СНГ от 19 янв. 1996г. «О мерах по урегулированию конфликта в Абхазии, Грузия», которое ограничивает связи стран СНГ с Абхазией по государственной линии», – подчеркивают эксперты.
Помимо этого, по их словам, Грузия может лишиться возможности взаимодействовать и координировать свою деятельность в формате силовых и специальных подразделений на постсоветском пространстве, потерять свое представительство в Антитеррористическом центре СНГ, Совете министров внутренних дел, Совете руководителей органов безопасности и специальных служб, в Координационном совете генеральных прокуроров, Совете руководителей органов налоговых (финансовых) расследований государств-участников СНГ и других структурах.
Абхазская часть Ингури-ГЭС работает в стабильном режиме. Об этом сообщили РИА Новости в госкомпании «Черномрэнерго». «Сегодня бастуют наемные рабочие, задействованные в ремонте деривационного тоннеля, который находится на территории Грузии», – уточнили в Госкомпании. По информации администрации ГЭС, забастовку рабочие объявили из-за низкой оплаты труда.С 15 марта до конца июля на гидроэлектростанции ведутся реабилитационные работы, которые в последствии позволят экономить до 500 млн. квт/ч в год.
Тоннель будет отремонтирован в рамках проекта реабилитации Ингури-ГЭС, на которую уйдет до 15 млн.долл. Европейский банк реконструкции и развития выделил Грузии кредит на сумму 38,5 млн.долл. Этот кредит предназначен как для реабилитации агрегатов станции, так и ремонта деривационного тоннеля.
Ингурский гидроэнергетический комплекс находится в центре зоны грузино-абхазского конфликта, имеет огромное экономическое значение, поскольку является единственным источником электроэнергии для Абхазии. Большая часть вырабатываемой ГЭС электороэнергии поставляется в Грузию. Плотина находится на грузинской стороне границы, а электростанции – на абхазской.
Восстановление абхазского участка Транскавказской железной дороги обойдется в 150-200 млн.долл., сообщил депутат национального собрания Армении Володя Бадалян, представляющий Армению в четырехстороннем (Армения, Грузия, Россия, Абхазия) консорциуме по восстановлению железнодорожного сообщения через Абхазию. «По разным оценкам, на восстановление железной дороги уйдет 150-200 млн.долл., но это очень приблизительные цифры», – заявил Бадалян. По словам депутата, такая внушительная сумма связана с необходимостью разминирования территорий, восстановления трех разрушенных мостов, а также около 150 км. железнодорожного полотна. Бадалян считает, что 50% затрат может взять на себя российская сторона, 30% – грузинская, и по 10% – армянская и абхазская стороны.
«В любом случае, инвестиции в восстановление Абхазского участка железной дороги с экономической точки зрения будут оправданы. Для иллюстрации: перевозка одного вагона по паромной переправе Поти-Ильичевск обходится примерно в 2 тыс.долл. 500. Перевозка же одного вагона груза по Абхазской железной дороге будет стоить 700 долл.», – отметил Бадалян.
Депутат подчеркнул, что реализация проекта позволит Армении стать полноценным участником региональных процессов и транзитной страной. 2-6 мая в планируется заседание консорциума по вопросам абхазского участка Транскавказской железной дороги.
Железнодорожное сообщение через Абхазию было прервано в результате грузино-абхазского вооруженного конфликта 1992-1993г.в. Предполагается, что на восстановление железнодорожного движения Сочи-Тбилиси потребуется полтора-два года и оно будет осуществляться в два этапа. На первом этапе будет введено движение на тепловозной тяге, на втором – произведена электрификация магистрали. В настоящее время налажено железнодорожное сообщение от Сочи до Сухуми.
Президент самопровозглашенной республики Абхазия Сергей Багапш считает, что у республики есть все шансы стать независимым государством. «Внешнеполитический курс Абхазии остается прежним. Мы сохраняем преемственность в этом вопросе. У нас есть реальная возможность состояться как независимое государство», – заявил он в субботу на встрече с депутатами парламента. Об этом сообщает агентство «Апсныпресс».По мнению Багапша, признание международным сообществом независимости Косово «может ускорить признание независимости Абхазии». Однако, по его словам, не следует напрямую связывать эти вопросы. Он отметил, что Абхазия, Южная Осетия и Приднестровская Молдавская Республика «выйдут из переговорного процесса в случае применения силы против одной из них», о чем они неоднократно заявляли.
Багапш ответил на ряд вопросов, касающихся внешней политики, государственной безопасности, перспектив развития экономики, курортов, возобновления сквозного железнодорожного сообщения, выдачи паспортов гражданина Абхазии. Кроме того, он рассказал о работе конституционной комиссии, восстановлении дорог, поддержке сел, развитии транспортной инфраструктуры, реформировании вооруженных сил и системы образования, передает агентство Новости-Грузия.
В беседе с депутатами президент самопровозглашенной республики отметил, что власти уделяют большое внимание вопросам обороноспособности республики, ее Вооруженным Силам. «Мы оказываем большую помощь министерству обороны. Выделены средства на строительство новой военной казармы в Очамчира», – сказал он.
Багапш сообщил, что он дал поручение подготовить проект реформирования армии. «Для того, чтобы иметь боеспособную, мобильную армию, нам потребуются дополнительные средства», – сказал Багапш. Президент самопровозглашенной республики особо подчеркнул важность дисциплины в вооруженных силах, предотвращения дезертирства молодых солдат.
«Ни Грузия, никакие другие силы нам не страшны, если мы сами не взорвем ситуацию изнутри», – сказал он. Багапш призвал депутатов парламента, представителей различных политических сил, граждан республики к консолидации. Президент самопровозглашенной республики сообщил, что на днях он подпишет указ о создании Общественной палаты.
«Очень важно иметь объективную информацию о процессах, происходящих в стране, о настроениях и заботах граждан. Общественная палата также будет способствовать диалогу общества и власти», – сказал Багапш.
В числе важных проектов президент назвал возобновление сквозного железнодорожного сообщения через Абхазию. «Мы работаем над тем, чтобы Абхазия стала полноправным членом четырехстороннего консорциума. Если железная дорога начнет функционировать, это даст Абхазии еще два годовых бюджета», – сказал он. По словам президента, к проекту возобновления сквозного железнодорожного сообщения в последнее время проявляют интерес Азербайджан, Турция, Иран. «Мы согласны работать как полноправные члены Консорциума. Если же в качестве предварительного условия осуществления этого проекта от нас будут требовать политических уступок, мы не согласимся», – сказал президент.
Сергей Багапш отметил необходимость внесения изменений в конституцию республики Абхазия. Вместе с тем он подчеркнул, что это не должно затрагивать основ конституционного строя. «При Конституционной комиссии создается рабочая группа, которая будет работать над предложениями», – сообщил президент. Багапш подчеркнул, что он всегда выступал и выступает за укрепление отношений с Россией, братскими республиками Северного Кавказа. На встрече присутствовали премьер-министр самопровозглашенной республики Александр Анкваб, вице-премьеры – Леонид Лакербая, Беслан Кубрава, Александр Страничкин.
НАТО обнародовало Целевой план действий НАТО-Украина на 2006г. Этот документ ежегодно утверждается в рамках принятого сторонами в 2002г. совместного Плана действий, сообщили в пресс-службе НАТО. В плане прописаны цели в различных сферах, включая внешнюю и внутреннюю политику, политику обороны и безопасности, а также другие направления, выполнение которых позволяет обеспечить процесс поэтапной интеграции Украины в НАТО. В плане на 2006г. отмечается, что Украина продолжит «полномасштабную интеграцию» в НАТО посредством использования потенциала существующих механизмов в рамках Особого партнерства и Интенсифицированного диалога. В Целевом плане действий НАТО-Украина сообщается, что Украине предстоит оказать усиленную поддержку международным силам содействия безопасности в Афганистане (ISAF) и быть готовой содействовать технической поддержке со стороны альянса миротворческой операции, проводимой Африканским союзом в суданской провинции Дарфур. Украине предстоит продолжить переговоры с Россией по делимитации морских пространств в Азовском море и Керченском проливе, а также по делимитации сухопутной части российско-украинской границы. Киеву предписано обеспечить начало процесса по делимитации границы с Белоруссией. Еще одной задачей в перечне целей значится интенсификация Украиной усилий по разрешению так называемых «замороженных конфликтов», посредством реализации плана урегулирования приднестровского конфликта и содействия мирному разрешению грузино-абхазского конфликта.
С 10 апр. сняты ограничения на пересечение абхазского участка российско-грузинской границы, сообщили в пресс-службе регионального погрануправления ФСБ РФ по ЮФО. Ранее границу на этом участке могли пересекать только граждане стран СНГ. «Новым постановлением правительства России эти ограничения сняты», – сообщили в пресс-службе. Теперь пересекать границу, как по железной дороге, так и в пункте пропуска «Адлер – автомобильный» разрешено гражданам как ближнего, так и дальнего зарубежья. «Пункты пропуска будут функционировать в полном объеме, как международные, без каких-либо ограничений», – сообщили в пресс-службе регионального погрануправления. Ограничения на пересечение границы с Абхазией были установлены правительством России в нояб. 1999г. «в целях обеспечения общей безопасности, предотвращения проникновения на территорию РФ членов зарубежных террористических организаций, незаконной миграции иностранных граждан, ввоза (транспортировки) оружия, боеприпасов, средств диверсий, валюты и валютных ценностей».
Грузия приступает к реализации президентской программы «Мой дом», которая предусматривает опись недвижимого имущества беженцев из Абхазии и Цхинвальского региона. Опись недвижимости будет осуществлена на основе фотоснимков, сделанных с космического спутника. «Завершился процесс создания трехмерной цифровой геоинформационной системы Грузии. При помощи этой системы можно делать фотоснимки с космического спутника», – сообщил директор Космического центра Грузии Элгуджа Медзмариашвили. Координатором президентской программы «Мой дом» является министерство по вопросам вынужденных переселенцев совместно с Космическим центром Грузии. Реализация программы начнется 9 апр. 2006г. На основе полученных данных правительство Грузии планирует юридически закрепить за беженцами из Абхазии и Цхинвальского региона их законное имущество, которое они потеряли во время вооруженного конфликта 1991-93гг., вынужденно покинув свои дома.
Грузия и Турция договорились до конца года ввести упрощенный режим торговли для определенных категорий товаров, а в перспективе выйти на совместный договор о свободной торговле. Об этом по окончании переговоров заявили президент Грузии Михаил Саакашвили и прибывший с официальным визитом в Грузию президент Турции Ахмет Меджет Сезер. Также стороны подписали соглашение об экономическом сотрудничестве, о совместной реконструкции Батумского аэропорта. По словам Саакашвили, это совместное соглашение позволит из Батумского аэропорта сделать такой же современный международный аэропорт, как в Женеве. «В конце лета будет закончен аэропорт в Батуми, а к 3-летию революции роз (нояб. 2006г.) – аэропорт в Тбилиси. И у нас, благодаря нашему соседу – Турции – будет два аэропорта международного значения», – сказал Саакашвили.
Президент Турции отметил, «что Турция всегда поможет Грузии в вопросах стабильности и экономики». «Мы поддерживаем стремление Грузии вступить в НАТО. А выступаем за территориальную целостность Грузии. Очень важно урегулировать вопрос Южной Осетии и Абхазии. Нам бы хотелось, чтобы эти проблемы были завершены мирным путем, чтобы Грузия все свои ресурсы тратила на реформу внутри страны, а не на другие цели», – заявил он. Президент Турции высказал свою поддержку Грузии в вопросе возвращения турок-месхетинцев в Грузию. «Мы поможем в этом вопросе Грузии и в дальнейшем многие проблемы будем решать вместе, в т.ч. и экономические», – заявил он.
Президенты двух стран отметили, что официальный визит турецкого президента в Грузию помог сблизить отношения двух стран. «Никогда в истории Турции и Грузии не были такими тесными, как сейчас. Это говорит об экономической интеграции между Грузией и Турцией. Это государство – пример для Грузии, и каждый грузин должен стать таким же трудолюбивым, как и турок», – заявил Саакашвили.
Президент Грузии поблагодарил Турцию за ее поддержку в вопросе вступления Грузии в НАТО и напомнил собравшимся , что «в то время, как один сосед Грузии ограничил выдачу виз грузинам, другой сосед – вообще снял визовый режим». «Во время энергоблокады Турция помогла нам, а все подписанные соглашения и достигнутые договоренности свидетельствует о все большей экономической интеграцией между Грузией и Турцией», – считает грузинский президент. Представители правительств Грузии и Турции договорились о скорейшем подписании закона об избежании двойного налогообложения.
Косово: точка или многоточие?
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2006
П.Е. Кандель – к. и. н., ведущий научный сотрудник Института Европы РАН.
Резюме Большинство поборников косовской независимости упорно не желают признавать, что создаваемый прецедент будет иметь широкие международно-правовые и политические последствия. Он не может не послужить стимулом и предлогом для всех непризнанных государств добиваться аналогичного решения.
2006 год международное сообщество (говоря точнее, США и Европейский союз) решило сделать датой окончательного определения статуса края Косово, поставив точку в последней главе «югославского кризиса». Поспешность трудно объяснимая, если на минуту принять всерьез декларированную цель – создать в Косово демократическое мультиэтническое общество.
Конечно, реальные мотивы и задачи тех, кто извне определял развитие событий в косовском конфликте, имели мало общего с декларациями. Руководители Миссии Организации Объединенных Наций в Косово (МООНК) – высшей власти в этом международном протекторате – с самого начала последовательно проводили курс на его максимальное обособление от Союзной Республики Югославия (Сербии и Черногории) и строительство самостоятельной государственности. Но в ООН, несмотря на постоянные требования косовских албанцев как можно скорее предоставить им независимость, долго придерживались формулы «сначала стандарты, потом статус»: определению статуса Косово должно предшествовать достижение европейских стандартов демократии и соблюдение прав меньшинств.
В 2005-м формула изменилась на противоположную: «стандарты в процессе и после определения статуса». При этом смена позиции обосновывалась не успехами в осуществлении поставленных задач, а, напротив, их отсутствием. Это наглядно продемонстрировал доклад Кая Эйде – специального посланника генерального секретаря ООН. Дипломат подготовил документ под названием «Всеобъемлющий обзор положения в Косово», на основании которого и должно было приниматься решение.
КОСОВО КАК ОНО ЕСТЬ
«Обзор» производит странное впечатление. Типичная для подобных документов попытка соблюсти баланс позитива и негатива сама по себе неудивительна. Но об успехах говорится в нем преимущественно в сфере институционально-организационного строительства, и притом в самых общих выражениях. В оценке же реального положения дел доклад настолько критичен, что фактически равнозначен приговору пятилетней деятельности международных миротворцев. Подобной оценке в свою очередь прямо противоречат выводы, сделанные в полном соответствии с задачей, заранее поставленной перед автором: обосновать необходимость безотлагательно начать процесс определения статуса края.
Основные тезисы обзора почти исчерпывающе описывают ситуацию в Косово. «Особого прогресса удалось добиться в деле закрепления новых институциональных рамок… К настоящему времени в крае сформирован весь комплекс институтов, включающий исполнительные, законодательные и судебные органы, действующие на центральном и местном уровнях. Существенный прогресс достигнут также в деле создания устойчивой правовой основы».
Однако приводимые далее факты полностью опровергают оптимистические реляции. Косовские албанцы и их политические лидеры рассматривают установление европейских стандартов как навязанное извне требование, продвинуться вперед удается зачастую лишь благодаря международному давлению. «Созданию новых институтов препятствует весьма распространенная среди политических деятелей тенденция считать себя ответственными перед своими политическими партиями, а не перед народом… Назначения на должности, как правило, осуществляются на основе политической и клановой принадлежности без учета компетентности». Утверждению правопорядка «препятствует отсутствие возможностей и готовности обеспечивать соблюдение законности на всех уровнях… Система правосудия Косово считается самым слабым его институтом… объем нерассмотренных дел постоянно увеличивается, и на сегодняшний день он уже составляет несколько десятков тысяч…» Косовской полицейской службе не под силу бороться с особо опасными правонарушениями, связанными с организованной и межэтнической преступностью, коррупцией, да и правительство не принимает необходимых законодательных и административных мер для их пресечения. «Борьбу… затрудняют семейная или клановая солидарность, практика запугивания свидетелей, а также сотрудников правоохранительных и судебных органов».
Не внушает оптимизма и положение дел в экономике: сохраняется предельно высокий уровень безработицы, нищета – повсеместное явление, недостаточные поступления в бюджет приводят к серьезному дефициту, потребители практически не оплачивают электроэнергию, превышает разумные нормы импорт сельскохозяйственных продуктов.
Безотрадная картина складывается в сфере межнациональных отношений. Несмотря на низкий показатель зарегистрированных преступлений, совершенных на этнической почве, часты нефиксируемые случаи преследований, грабежей, похищения скота. Широко распространен незаконный захват собственности, особенно сельскохозяйственных угодий и жилых построек. Имущественные права косовских сербов не соблюдаются, они находятся в фактической изоляции и не рискуют проверять, «является ли свобода передвижения и безопасность иллюзией или реальностью». Подавляющее большинство тех, кто покинул Косово после июня 1999 года, не вернулись, а после антисербских погромов 17–19 марта 2004-го процесс возвращения беженцев обратился вспять. Многие из сербских церквей и монастырей, составляющих часть всемирного культурного наследия, серьезно повреждены или разрушены. Сейчас должно начаться их восстановление, но они и впредь будут нуждаться в международной защите.
Вопреки обещаниям, до недавнего времени не отмечалось реальных попыток и не было проявлено политической воли по децентрализации управления. Параллельные структуры косовских сербов в здравоохранении и образовании – единственное, на что они могут рассчитывать при осуществлении своего права в этих областях. Представители меньшинств привлекаются в органы власти и управления главным образом для заполнения предписанных квот, а не для действительного участия. Опасаясь быть использованными лишь в качестве ширмы, косовские сербы предпочитают бойкотировать центральные органы. Косовские албанцы со своей стороны практически ничего не предприняли, чтобы развеять эти опасения.
Доклад завершается примечательной рекомендацией: оказав активное содействие албанскому населению Македонии и Южной Сербии, отстаивающему свои интересы и самобытность, международное сообщество «теперь должно проявить готовность действовать с той же решимостью для защиты интересов косовских сербов и других общин меньшинств». Не ясно, что мешало это делать в течение пяти прошедших лет и какие мотивы побудят ныне к такой активности?
В полном соответствии с общим содержанием доклада столь же двусмыслен и противоречив вывод, к которому приходит его автор: «Для определения будущего статуса Косово не предвидится какого-либо подходящего момента. Урегулирование статуса по-прежнему будет оставаться крайне чувствительным политическим вопросом. Тем не менее общая оценка ситуации позволяет сделать вывод о том, что пришло время начать этот процесс».
Но если хотя бы декларировавшие свое стремление к нормализации положения и реализации демократических стандартов международные протекторы (впрочем, для этого мало сделавшие) не смогли за пять лет добиться прогресса, то наивно ожидать усердия от будущих албанских властей Косово (уже показавших свою полную незаинтересованность). Вместе с тем некоторые «проговорки» автора обзора свидетельствуют, что он не страдает наивностью. Например, предлагается способствовать возвращению беженцев как на прежние места жительства, в частности в столицу края Приштину, так и туда, где они реально могут жить. Тем самым фактически признается, что добрососедское сосуществование косовских албанцев и сербов – задача не только нерешенная, но и нерешаемая.
Каким быть окончательному статусу края Косово, ни в данном докладе, ни в других документах ООН прямо не говорится – он должен стать итогом переговорного процесса между Белградом и Приштиной при международном посредничестве. Но и в Вашингтоне, и в Брюсселе, откуда ведет свое происхождение данная инициатива, не скрывают, что речь идет об «условной независимости». Косово получит независимость от Сербии, под суверенитетом которой этот край формально еще числится. Однако «международное присутствие» сохранится при большей роли Европейского союза, нежели ООН. «Полную независимость» Косово должно обрести при вступлении в ЕС, в рамках которого это понятие в принципе неприменимо. Остается необъяснимым, зачем спешить с предоставлением независимости, тем более «условной» и промежуточной, требующей продолжения «международного присутствия»?
Реальная причина в том, что западные покровители попросту опасаются своих албанских подопечных, которые погромами 2004 года показали, что для достижения своих целей готовы применить силу (и не только против сербов). Это могло бы вынудить США и ЕС на активные действия против албанцев, что означало бы крах всей западной политики в косовском конфликте, а заодно послужило бы дурным примером для Ирака и Афганистана.
КОСОВСКИЙ ТЕСТ ДЛЯ СЕРБИИ
Перспектива независимости Косово, пусть и «условной», неприемлема для Белграда, но с ним, похоже, решили не слишком церемониться. Об этом говорят принятые в ноябре 2005-го Контактной группой по Косово (Великобритания, Италия, Россия, США, Франция и ФРГ) Руководящие принципы по выработке решения о будущем статусе Косово. Документ, воспроизведя положенные «мантры» о том, что решение косовской проблемы должно соответствовать международным стандартам прав человека, нормам демократии и международного права, включил и положения, во многом предрешающие ход и исход переговорного процесса.
Так, не допускаются раздел Косово и его объединение с какой-либо страной или частью страны, как и возвращение к ситуации до марта 1999 года. Утверждается необходимость соблюдать территориальную целостность и стабильность соседей по региону (хотя предполагаемая независимость Косово прямо нарушает территориальную целостность Сербии). Раз начавшийся, переговорный процесс не может быть блокирован и должен быть доведен до конца, а специальный посланник генерального секретаря ООН по статусному процессу в Косово, бывший президент Финляндии Мартти Ахтисаари имеет право на приостановку полномочий и отстранение от переговоров любого лица или группы, которые, по его мнению, не способствуют прогрессу. Запрещается создание «Великой Албании», но не исключается существование двух албанских государств. Белград же заранее лишается наиболее выигрышных запросных позиций и свободы маневра (предложение раздела Косово, потенциальное требование аналогичных решений для Косово и Республики Сербской в Боснии и Герцеговине, затягивание переговоров или непризнание навязываемых решений). Сторонам конфликта как бы предложено сыграть шахматную партию, но арбитр заранее лишил одного из игроков наиболее значимых фигур. По сути, сербским властям оставлен лишь выбор способа капитуляции.
В долговременной перспективе сохранение «бумажного» сербского суверенитета над Косово после фактического отторжения края от СРЮ в 1999-м и не нужно, и убыточно для Сербии. Остающийся крайне высоким уровень рождаемости среди косовских албанцев, намного превышающий аналогичные показатели у сербов, аграрная перенаселенность и избыток рабочей силы в крае превращают Косово в пределах сербского государства в постоянный очаг демографической экспансии, грозящей серьезно изменить его национальный состав. Еще в бытность СФРЮ край считался наименее экономически развитым и пользовался значительными дотациями федерации. Возобновление дотирования даже на прежнем уровне при нынешнем состоянии сербской экономики является непосильной ношей. Наконец, трудно вообразить край (для которого албанцы еще в социалистической Югославии добивались статуса субъекта федерации de jure, хотя в 1974–1990 годах он стал таковым de facto) в качестве третьего члена государственного сообщества Сербии и Черногории, если само оно сохранится. Трехчленная политическая конструкция этого сообщества придаст ему крайне невыгодную для Белграда конфигурацию, где Косово будет постоянным дополнительным источником политической конфронтации и непременным участником антисербской коалиции.
Но край этот некогда был колыбелью сербской государственности и является святыней национальной истории, религии и культуры (старинные православные церкви и монастыри, легендарное Косово поле). Отречься от такого наследия не может позволить и влиятельная Сербская православная церковь. Поэтому отказ от Косово, который воспринимается как покушение на национальную идентичность, для любого сербского политика равносилен политическому самоубийству. Не случайно сербский премьер Воислав Коштуница до начала переговоров счел нужным поделиться ответственностью за их исход, заручившись резолюцией парламента и включив в делегацию переговорщиков представителей всех ведущих политических сил.
Косовские албанцы в ультимативной форме настаивают на независимости, тогда как предложения сербской стороны выглядят скорее компромиссными. Они сводятся к тому, чтобы избежать формального провозглашения независимости Косово, примирившись с ней фактически и обеспечив дальнейшее существование косовских сербов путем предоставления им автономии на территории Косово. Сербское общество, как свидетельствуют опросы, сегодня более склонно считаться с нежелательной реальностью. Так, доля согласившихся с тем, что Косово потеряно для Сербии, выросла с 39 % в 2000-м до 48 % в декабре 2004 года. При этом раздел края – вариант, отвергнутый международным сообществом, – большинство находит оптимальным (57 %) и наиболее реальным (35 %). Вместе с тем 64 % опрошенных далеки от того, чтобы принять любое решение, предложенное ООН.
Быть может, сербы и примирились бы с независимостью Косово, если бы святые для них места остались за Сербией, а ей были предоставлены ощутимые компенсации. Но, похоже, Сербию решили «дожать», предложив в качестве единственного вознаграждения «за кооперативность» перспективу заключения Соглашения о стабилизации и ассоциации с Евросоюзом. Вряд ли случайно начало переговоров о его подписании совмещено с первыми шагами в процессе урегулирования статуса Косово.
Слабость нынешних белградских властей порождает надежды на то, что их удастся принудить к подобной сделке. Ведь премьер-министр Сербии Воислав Коштуница (Демократическая партия Сербии) и президент Сербии Борис Тадич (Демократическая партия) представляют политические силы, почти постоянно находящиеся в состоянии жесткой конфронтации с того времени, как был свергнут режим Слободана Милошевича. И сегодня первая находится у власти, а вторая – в оппозиции. Нынешний коалиционный кабинет меньшинства, возглавляемый Коштуницей, удерживается лишь благодаря содействию в парламенте со стороны малочисленной фракции Социалистической партии Сербии – партии Милошевича. Любое серьезное потрясение (а независимость Косово, безусловно, будет таковым) способно свалить его и лишить правительственные партии, и без того постоянно теряющие популярность, каких-либо политических перспектив.
Ситуацию осложняет и предстоящий (предположительно в апреле с. г.) референдум о независимости Черногории. Вопреки своим заявлениям о предпочтительности сохранения сообщества Сербии и Черногории, представители ЕС воздержались от шагов, которые сделали бы такой исход более вероятным. Черногорцы, как показывают результаты многочисленных выборов и опросов, делятся на сторонников и противников независимости примерно поровну. Хотя эта пропорция временами меняется в зависимости от политической конъюнктуры, число противников отделения растет. Так, в декабре 2004-го в Черногории за сохранение общего государства высказывалось 49 % опрошенных, а за независимость – 30 % (в Сербии: 50 % и 29 % соответственно). Поэтому результат волеизъявления предрешается тем или иным определением круга голосующих и способом подведения его итогов. Вокруг этих, казалось бы, процедурных вопросов и развернулась острая борьба между сепаратистскими властями республики и оппозиционными федералистскими партиями.
Согласно принятому властями закону о референдуме, участвовать в нем могут только проживающие на территории Черногории (около 460 тыс. человек). В планы же оппозиции входило распространение этого права на всех ее граждан, что увеличивало бы число голосующих примерно на 260 тыс. человек, для которых местом жительства является Сербия. Власти Черногории заинтересованы в том, чтобы референдум можно было признать состоявшимся при минимальной явке его участников, а решение принималось бы большинством от числа проголосовавших. Это позволит провозгласить независимость на основе вердикта менее четверти граждан. Оппозиция, наоборот, стремится к тому, чтобы необходимая явка составляла более 50 % избирателей, а решение о независимости требовало бы более половины от списочного состава голосующих. Она настаивала также на предусмотренном черногорской Конституцией утверждении итогов референдума в парламенте большинством в две трети голосов.
Венецианская комиссия Совета Европы, на суд которой были вынесены эти спорные вопросы, заняла двусмысленную позицию. Она поддержала власти, сочтя неприемлемым участие в референдуме граждан Черногории, проживающих в Сербии. Но частично удовлетворены были и требования оппозиции: явка для признания референдума состоявшимся рекомендована на уровне не менее 50 %, а утверждение его итогов в парламенте должно соответствовать конституционным нормам. Правда, в окончательной редакции документа формулировки смягчены и лишены обязательной силы, а властям и оппозиции предложено самим договориться, какое большинство будет решающим. Это они заведомо не могут сделать без нового посредничества ЕС, каковое и было предложено. Таким образом, исход политических баталий в Черногории и результат референдума как бы повисают в воздухе, что дает Брюсселю дополнительное средство воздействия на Белград. Последний рискует оказаться и без Косово, и без Черногории, если не пойдет навстречу тому решению косовской проблемы, которое сочтут оптимальным в Европейском союзе.
ЦЕНА ВОПРОСА
Не нужно быть провидцем, чтобы предсказать наиболее вероятные последствия признания любой формы независимости Косово. Первым результатом станет окончательный исход сербов из края. Руководители Сербии и основные политические партии откажутся признавать навязываемое решение, но это не спасет от политического кризиса в стране, досрочных выборов и прихода к власти националистической Сербской радикальной партии, чей лидер Воислав Шешель вместе со Слободаном Милошевичем коротает время в камерах Гаагского трибунала.
Еще более возрастет вероятность (едва ли «бархатного») распада сообщества Сербии и Черногории. Не исключено резкое обострение межнациональных отношений в Воеводине со значительным венгерским меньшинством и в трех южных общинах Сербии, где проживает достаточно многочисленное албанское меньшинство, что способно вызвать новые потоки беженцев и вынужденных переселенцев.
Пришедшие к власти радикалы, возможно, и не решатся на силовое противоборство с Евросоюзом и США. Пример их идейных собратьев в Боснии и Герцеговине (три националистические партии босняков-мусульман, сербов и хорватов, в свое время развязавшие войну и поныне доминирующие на политической сцене) и в Хорватии (националистическая партия Хорватское демократическое содружество покойного президента Франьо Туджмана, в настоящее время находящаяся у власти и проводящая проевропейский курс) показывает: даже подобные силы достаточно податливы «кнуту и прянику» и управляемы извне. Но в ситуации новой нестабильности многое будет зависеть даже не от лидеров националистов, а от степени народного возмущения. В любом случае демократия в «веймарской» Сербии будет отброшена далеко назад, а ее европейские перспективы окажутся еще более туманными.
Нет оснований полагать, что в «условно независимом» Косово начнут реализовываться европейские стандарты демократии и прав меньшинств. Ведь, как следует из просочившихся в швейцарскую прессу секретных документов германской разведки и полиции ООН, там и сегодня под сенью созданных государственных институтов реально заправляют структуры организованной преступности и наркомафии, сросшиеся с традиционными кланами и группировками бывших боевиков Освободительной армии Косово (ОАК). Они находятся под покровительством ведущих политических деятелей (бывшего политического руководителя ОАК, а ныне лидера второй по влиятельности Демократической партии Косово Хашима Тачи, его заместителя по партии и члена Президиума парламента Ксавита Халити, главы Альянса за будущее Косово и экс-премьера Рамуша Харадиная). Этим поборникам независимости она нужна не для строительства правового демократического государства: в условиях независимости они надеются создать максимально благоприятный климат для криминальной деятельности.
Конечно, с уходом сербов проблема межнациональных отношений утратит остроту сама собой. Но, показав свою податливость силовому шантажу косовско-албанских националистов и наркодельцов, западные покровители сами провоцируют и поощряют их на продолжение подобной тактики. Почувствовав свою мощь, они будут теми же методами вымогать новые уступки. И основным объектом их давления, за отсутствием сербов, окажутся представители международного сообщества, мешающие в осуществлении идеала «пиратской республики». Конечно, «входной билет» в Европейский союз остается большим соблазном для политической элиты Косово, а потому перспектива членства в ЕС представляется относительно эффективным средством управления ею из Брюсселя. Но, привыкнув навязывать собственные условия в диалоге с западными попечителями, косовары вряд ли легко откажутся от этой наклонности. К тому же косовские криминальные структуры без всякого пропуска уже вполне освоились в Европе, контролируя значительный сегмент рынка незаконного оборота наркотиков, оружия и торговли «живым товаром».
Может статься, что понятие «условный» больше подойдет не для характеристики суверенитета Косово, а для международного запрета на объединение с Албанией и присоединения населенных албанцами сопредельных территорий Македонии, Черногории и Южной Сербии. В сегодняшней ситуации независимость Косово будет не средством его «европеизации», а очередным шагом по пути архаизации края и окончательного превращения его в общеевропейский центр международной оргпреступности.
Большинство поборников косовской независимости упорно не желают признавать, что создаваемый прецедент будет иметь широкие международно-правовые и политические последствия. Между тем уже первые разговоры о возможном предоставлении краю независимости вызвали живейший отклик в непризнанных постсоветских образованиях – Приднестровье и Нагорном Карабахе. За ними неизбежно последуют Абхазия и Южная Осетия. И если независимость Косово станет правовой реальностью, это, безусловно, не может не послужить стимулом и предлогом для всех непризнанных, чтобы добиваться аналогичного решения. Легко предположить, что эхо прокатится от Басконии до Курдистана.
Вызывает сожаление, что Россия стала соучастником процесса движения Косово к независимости, поддержав его начало в Совете Безопасности ООН и поставив свою подпись под двусмысленным документом Контактной группы по Косово. Не соглашусь с мнением многих, будто апелляция к истории, религии и культуре является достаточным основанием причислять Балканы к зоне приоритетов Российской Федерации. Учитывая крайне малый удельный вес стран Юго-Восточной Европы в структуре внешнеэкономических и внешнеполитических связей России и присущее им стремление к вступлению в ЕС и НАТО, российские интересы здесь в основном сводятся к тому, чтобы заблаговременно занять выгодные экономические позиции в регионе, который рано или поздно станет частью Евросоюза. Едва ли поэтому стоит тратить значительные политические ресурсы на ссору с Вашингтоном и Брюсселем по косовскому вопросу – делу тем более уже фактически проигранному ранее. Но и ассистировать антисербскому курсу западных партнеров, обесценивая свой авторитет среди сербов, нет резона.
Выразив свое неодобрение и отказавшись участвовать в подобной политике, Россия могла бы выиграть больше не только в сербском общественном мнении. Впрочем, слова президента РФ Владимира. Путина о значимости косовского прецендента для постсоветского пространства на недавней пресс-конференции указывают, где Москва собирается искать свою выгоду.
Косово. Сербия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 марта 2006 > № 2911912
Павел Кандель
Развитие торговли между регионами России и Армении сдерживается транспортными проблемами, считает председатель Совета Федерации Сергей Миронов. «Ограниченность экспортного потенциала армянских областей также препятствует налаживанию долгосрочных поставок армянских товаров в регионы России», – сказал Миронов, выступая на открывшейся в Ереване конференции «Межрегиональное российско-армянское сотрудничество: состояние и перспективы». Миронов также призвал более оперативно решать вопросы, связанные с передачей России предприятий, переданных Арменией в счет погашения государственного долга.Соглашение о передаче в собственность РФ акций армянских предприятий в счет погашения госдолга Армении перед Россией в 93 млн.долл. было подписано в 2002г. Документы предусматривают передачу России пяти армянских предприятий – завода «Марс», трех ереванских НИИ – математических машин, автоматизированных систем управления и материаловедения, а также имущественного комплекса Разданской ТЭЦ. По словам Миронова, объем российских инвестиций в экономику Армении составляет 240 млн.долл. В частности, усиливается присутствие российского капитала в банковском секторе армянской экономики – на долю России приходится четверть общего уставного капитала зарегистрированных в Армении банков.
Как отметил Миронов, положительным фактором развития двусторонних отношений следует считать активизацию межправительственных и межпарламентских связей. «Прошли заседания российско-армянской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, успешно работает межпарламентская комиссия», – сказал Миронов, добавив, что результатом этой деятельности стало принятие на правительственном уровне ряда важных решений. «Это, прежде всего, открытие Торгового представительства РФ в Армении, корректировка плана мероприятий по реализации Программы долгосрочного экономического сотрудничества на период до 2010г.», – отметил Миронов. По его словам, до недавнего времени уровень экономического сотрудничества отставал от уровня политического и военного взаимодействия.
«Однако в последние годы мы с удовлетворением можем отметить, что заметно оживилась торговля, активно восстанавливается производственная кооперация в экономике. А общий товарооборот между Россией и Арменией достиг более 120 млн.долл.», – отметил Миронов. Он проинформировал, что с Арменией торгуют свыше 70 субъектов РФ, расширяется сотрудничество по линии городов, а торговый оборот между Москвой и Ереваном составляет 30% всего годового торгового оборота. В свою очередь, спикер парламента Армении Артур Багдасарян также указал на важность транспортной проблемы. «Нельзя в связи с экономическим сотрудничеством наших стран не сказать об очень больной и сложной проблеме, какой является отсутствие транспортного сообщения», – отметил Багдасарян, выступая на конференции.
У Армении и России нет общей границы, железная дорога, ранее связывавшая Ереван с Москвой не действует, поскольку заблокирован абхазский участок Транскавказской железной дороги. Поэтому товары приходится ввозить воздушным или автомобильным транспортом. Тем не менее, спикер парламента Армении отметил, что несмотря на все трудности, сотрудничество между регионами двух стран медленно, но поступательно развивается. «Это сотрудничество, несомненно, будет набирать обороты, потому что главное в этом деле – политическая воля. А она у нас есть, и к ней нужно лишь подключить огромный потенциал и возможности наших стран», – сказал Багдасарян.
Тбилисская электрораспределительная компания «Тэласи» (75% акций принадлежит РАО «ЕЭС России») прекратила подачу электричества в места компактного проживания беженцев из Абхазии. Об этом сообщили в департаменте информации компании «Тэласи». «Речь идет о задолженности в 450 тыс. лари (230 тыс.долл.). Минфин Грузии перечислил на счет нашей компании 600 тыс. лари, которые были предусмотрены в качестве государственной программы оплаты потребленной беженцами электроэнергии», – сказал официальный представитель «Тэласи» Валерий Панцулая. Этой суммы было недостаточно, поскольку, по его словам, компания «Тэласи» совместно с министерством по делам беженцев не раз предупреждала вынужденных переселенцев из Абхазии о том, что расходы сверх предусмотренных бюджетом платежей за потребленную энергию беженцам придется покрывать самостоятельно. «Но беженцы отказываются платить. Поэтому мы были вынуждены прибегнуть к такой мере», – добавил Панцулая. Без электричества остались беженцы, размещенные в десятках небольших гостиниц, общежитиях, медицинских учреждениях столицы. «Подача электричества возобновится только после того, как будет покрыта существующая задолженность», – сказал Панцулая.
Перспективы развития торгово-экономического сотрудничества между Россией и Арменией будут в центре обсуждения на переговорах, которые проведет премьер-министр РФ Михаил Фрадков в рамках визита в Ереван 2-3 дек. Об этом сообщил источник в правительстве РФ. При этом он подчеркнул, что Армения является стратегическим партнером и союзником России в Закавказье, и «острых проблем в отношениях двух стран нет». В ходе визита планируются встречи Фрадкова с его армянским коллегой Андраником Маркаряном и президентом Армении Робертом Кочаряном. По словам источника, в ходе обеих встреч будет, в частности, затронута транспортная проблема. Учитывая, что участок железной дороги через Абхазию не работает, Россия по просьбе Армении наладила паромную переправу от порта «Кавказ», паром пока не загружен, и армянская сторона должна представить свои предложения по его заполняемости. Проблема восстановления железной дороги через Абхазию важна для Армении, отметил источник. «Мы ведем эту работу в контексте наших отношений с Грузией, и здесь есть некоторые обнадеживающие подвижки», – сказал он.
Кроме того, как ожидается, на переговорах будет затронута тема присоединения Армении к соглашению о транспортном коридоре «Север-Юг». Россия поддерживает просьбу Армении о присоединении к этому соглашению, и принципиально этот вопрос решен, отметил источник. Планируется обсудить в рамках переговоров и сотрудничество двух стран в топливно-энергетическом комплексе. В частности, сказал источник, будет обсуждаться проблема достройки пятого блока Разданской ТЭЦ.
Он напомнил, что четыре блока Разданской ТЭЦ были переданы России в зачет армянского долга, и сейчас они находятся в управлении у РАО «ЕЭС России». Пятый блок ТЭЦ принадлежит Армении. ТЭЦ должна эксплуатироваться как единый комплекс, и Россия передала армянской стороне свои предложения на этот счет.
По словам источника, возможным решением вопроса может стать создание совместного российско-армянского предприятия и совместная эксплуатация Разданской ТЭЦ после достройки пятого блока с привлечением российских инвестиций. Источник не исключил возможности заключения двустороннего межправительственного соглашения для решения этой проблемы. По его словам, будет также затронута тема строительства газопровода из Ирана в Армению. «Этот вопрос четко проработан, экономически просчитан, есть конкретная заинтересованность у наших структур – «Газпрома» и РАО ЕЭС, и мы ждем ответа от армянской стороны», – сказал источник.
Кроме того, по его словам, на переговорах будет затронута тема загрузки четырех предприятий (кроме блоков Разданской ТЭЦ), переданных Арменией России за долги. По словам источника, с ними ситуация сложнее, чем с ТЭЦ, поскольку «для их загрузки требуется достаточно сложная кооперация с российскими предприятиями». Примерный план действий в этом направлении обсуждался в окт. на заседании российско-армянской межправительственной комиссии, и таким образом, «у нас есть «дорожная карта», по которой мы должны двигаться», сказал источник. Он отметил, что товарооборот между Россией и Арменией стабилен и имеет четкую тенденцию к увеличению. Так, за девять месяцев 2005г. товарооборот вырос на 35% по сравнению с аналогичным периодом пред.г. и составил 206 млн.долл.
Россия занимает одно из ведущих мест по объему инвестиций в экономику Армении, основные сферы – металлургия, строительство, энергетика и информационные технологии. Объем российских инвестиций в Армению сейчас составляет 250 млн.долл. В Армении работают 600 совместных предприятий с участием российского капитала. С учетом больших объемов торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества Россия до конца года планирует открыть в Армении свое торговое представительство, сообщил источник.
Российские военные базы и миротворческие силы, расположенные в зонах грузино-осетинского и грузино-абхазского конфликтов, рассматриваются в Национальной военной стратегии Грузии как угрозы национальной безопасности страны. Документ, созданный по рекомендации НАТО, вынесен на публичное обсуждение. «Одной из главных угроз являются сепаратистские режимы, существующие на территории Грузии. Российские военные базы и миротворческие силы, расположенные в зонах конфликта также представляют угрозу для национальной безопасности», – говорится в Национальной военной стратегии Грузии. Стратегия определяет оборонную политику страны до 2010г. Документ подробно описывает существующие резервы оборонной системы Грузии, определяет приоритетные направления развития и структуру вооруженных сил страны. «Это адекватный документ, который откровенно говорит о существующих угрозах. Речь идет об ассиметричных угрозах, хотя, мы не исключаем также опасности широкомасштабного конфликта. Но эта опасность незначительна», – сказал госминистр Грузии по вопросам евроатлантической интеграции Георгий Барамидзе. «Российские военные базы до их окончательного вывода будут представлять угрозу безопасности Грузии», – заявил председатель парламентского комитета по обороне и безопасности Гиви Таргамадзе. Полный текст Национальной военной стратегии размещен на официальном сайте министерства обороны Грузии.
Сквозное железнодорожное движение через страны Закавказья может быть открыто через год, сообщил руководитель Федерального агентства железнодорожного транспорта Михаил Акулов. «Реальный срок (для начала сквозного движения через Тбилиси на Ереван с выходом на Азербайджан) – это год», – сказал глава агентства. По его словам, политические вопросы по открытию сквозного движения были сняты во время визита министра транспорта РФ Игоря Левитина в закавказские республики в конце окт. Основные технические проблемы открытия движения сконцентрированы на грузинской территории, отметил Акулов. По его словам, в неудовлетворительном состоянии находится участок железной дороги от Сухуми до Самтредиа. Руководитель агентства сообщил, что грузинская сторона провела оценку технического состояния этого участка. По оценке грузинской стороны, восстановление инфраструктуры 187-километрового участка железной дороги обойдется в 40 млн.долл.Для решения задачи по восстановлению железной дороги создается трехсторонняя рабочая группа по восстановлению железнодорожного сообщения между Россией и Грузией через территорию Абхазии. Сопредседателем группы с российской стороны назначен Михаил Акулов. «Первое заседание российской части группы состоится на следующей неделе», – сообщил руководитель агентства. Он добавил, что уже направлены запросы в соответствующие ведомства Грузии для определения партнеров с грузинской стороны.
В Абхазию приезжает все больше туристов. В 2003г. на абхазских курортах побывало 300 тыс. туристов из России и стран СНГ, в 2004г. их было уже 400 тыс. На курортный сезон 2005г. проданы практически все путевки вплоть до середины авг. В качестве альтернативы для тех, кому не хватило путевок, предлагается комбинированный вариант: проживание в одном из частных мини-отелей Адлера с небольшой экскурсионной поездкой в Абхазию – к Новоафонскому монастырю, озеру Рица и Новоафонской пещере. В санаториях Московского военного округа и Ракетных войск стратегического назначения в Сухуми отдыхают 1190 чел. «Санатории перегружены, а в МВО даже вынуждены переоборудовать административные кабинеты в гостиничные номера, поскольку люди заезжают каждый день», – уточнили администраторы здравниц.
Накануне, 3 июля, когда в Гали проходили грузино-абхазские переговоры, грузинские катера в нейтральных водах захватили одно турецкое судно, которое везло из Абхазии в Турцию груз металлолома. Сегодня же около 7 часов утра по местному времени, в нейтральных водах было захвачено еще одно турецкое судно, которое везло из Турции в Абхазию груз пшеничной муки.Вице-премьер Абхазии Леонид Лакербая расценил этот факт, как неуважение к словам посла Турции в Грузии Эртона Тезгора, произнесенных им 31 мая в ходе встречи с представителями руководства Абхазии. По словам Лакербая, это своеобразный ответ на готовность абахазской стороны налаживать мирные взаимоотношения с Грузией.
В свою очередь, министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба расценил этот инцидент, как «явную попытку создать препятствия в процессе восстановления абхазской части железнодорожного пути». Отметим, что накануне грузинская и абхазская стороны достигли договоренности о создании мобильных групп специалистов, которые изучат состояние и перспективы задействования железнодорожной магистрали Сочи-Тбилиси.
В Тбилиси открылось официальное представительство российского газового гиганта – Газпрома. Данный факт, а также заявления, озвученные на специальной конференции по инвестиционным планам Газпрома в Грузии, дают основания полагать, что российская компания преследует весьма серьезные намерения на грузинском рынке. Причем, речь, по всей видимости, идет уже не только о готовности приватизировать грузинский магистральный газопровод, что, по мнению грузинских экспертов, означало бы создание серьезных проблем для проекта «Шах Дениз», но и усилило бы присутствие России в Грузии.Высокопоставленный источник в компании Газпром, пожелавший остаться неизвестным, выразил явное неудовлетворение по поводу самого процесса приватизации грузинского магистрального газопровода, на приобретение которого так рассчитывал Газпром. На вопрос, собирается ли российская компания стать владельцем этой магистрали, последовал следующий ответ: «А нам не дали этого сделать. Как известно, на протяжении нескольких месяцев, проводилась экспертная оценка условий приобретения магистрального газопровода, была проделана очень конструктивная работа с обеих сторон. А потом сказали, что приватизации не будет», – отметил источник. Он не стал распространяться относительно дальнейших инвестиционных планов Газпрома в Грузии, назвав это коммерческой тайной.
Похоже, российский гигант не сможет в ближайшее время осуществить строительство газопровода «Новороссийск-Супса-Джейхан». «У нас уже есть идентичный газопровод, «Голубой поток», который идет в Турцию. И Вы сейчас говорите о трубопроводе, который так же должен идти в Турцию. Получается, что российский газ будет конкурировать с российским газом. Мы сами себе создадим конкуренцию, собьем цены. Никто из здравомыслящих людей не пойдет на это», – отметил представитель «Газпрома». Кроме того, осуществлению этого плана препятствует и ситуация в Абхазии. «Понятно, что до урегулирования ситуации в Абхазии говорить о строительстве сквозного трубопровода по этой территории бессмысленно», – подчеркнул источник. И даже при успешном разрешении всех абхазских и грузинских проблем представитель компании назвал возможность прокладки второго газопровода в Турцию – неактуальным вопросом.
Собеседник назвал возможным «при наличии соответствующего межправительственного соглашения» прямую поставку российского газа в Южную Осетию, которая, по его словам, рассматривает возможность выхода из зависимости в процессе газоснабжения из Грузии. По его словам, «Газпром является открытым акционерным обществом, правда, теперь 50% акций принадлежат государству, что не умаляет коммерческий характер нашей деятельности. Поэтому все межгосударственные поставки осуществляются на основе межправительственных соглашений, и если эти соглашения будут достигнуты, то, соответственно, будут осуществляться и поставки».
Помимо всего прочего, российский гигант собирается применить на грузинском газовом рынке новейшие технологии, что не может не радовать. «У нас есть серьезные возможности использования специальных установок с высоким КПД, снижающих технические потери и позволяющих повысить экономию», – сообщил источник в Газпроме.
В свою очередь, директор компании «Газинвест» (структура «Газэкспорта») Владимир Волокитин отметил, что компания может провести реконструкцию газопроводов и газового хозяйства Грузии. «Есть соглашения между Международной грузинской газовой корпорацией и Газпромом, где этот вопрос затронут. Там предусмотрено, что при наличии заинтересованных сторон может быть создана совместная компания, которая займется реконструкцией газопроводов и газового хозяйства», – проинформировал Волокитин.
Между тем тот факт, что вот уже как месяц компания «Тбилгази» не приобрела нового руководителя, вызывает озабоченность у «родного детища» бывшего директора Давида Морчиладзе, который, согласно официальному контракту, в течение двух лет будет возглавлять представительство Газпрома в Грузии. По поводу нынешнего состояния «Тбилгази» Морчиладзе отметил, что по его опыту, «Тбилгази» может быть вполне жизнеспособной организацией – «единственное, что меня волнует, так это то, что в течение месяца нет кандидатуры директора. Предприятие теряет драгоценное время для подготовки к зиме. А вообще-то на сегодняшний день все схемы для дальнейшей работы и задействования предприятия разработаны», – отметил он.
Одной из схем, которая может «реанимировать» слабое грузинское предприятие, является, по словам Морчиладзе, разделение «Тбилгази» на 50 участков с ответственным сотрудником в каждом из них. «Думаю, такая схема позволит существенно повысить собираемость оплаты за газ», – считает он.
Кроме того, головной болью грузинского правительства остается и пяти миллионная задолженность перед российской стороной за поставленный газ. Но, судя по всему, российская компания прекращать подачу газа в Грузию в качестве санкций за неуплату, не собирается. Единственное, что не может порадовать грузинских потребителей, так это неизбежное подорожание газа. Поскольку цены на газ очень тонко реагируют на повышение цен на нефть и нефтепродукты, то к зиме нынешнего года грузинскому народу придется платить за голубое топливо на 50% больше. Такое значительное подорожание цен на газ директор фирмы «Газинвест» Владимир Волокитин назвал «неизбежным». Кроме того, по словам Волокитина, такая тенденция сохранится в ближайшем будущем.
Несомненно, Газпром продолжит оставаться единоличным лидером в поставках газа на ближнее зарубежье. В 2005г. Газпром добудет 545 млрд.куб.м. газа, а к 2020-2030гг. эта цифра возрастет до 590-600 млрд.куб.м. Займет Грузия позицию партнера или останется подопечной – покажет время.
Российские миротворческие силы должны находиться в Абхазии до полного урегулирования грузино-абхазского конфликта, считает президент самопровозглашенной республики Сергей Багапш. «Несмотря на то, что формально миротворцы называются коллективными силами СНГ по поддержанию мира, все эти 11 лет бремя миротворческой операции несет на себе только Россия», – заявил Багапш на состоявшейся 22 июня пресс-конференции в Сухуми, передает агентство Новости-Грузия». При этом Багапш высказался против замены российских миротворческих сил на какие-либо другие силы. Говоря о возможности восстановления сквозного железнодорожного сообщения через Абхазию, Багапш отметил, что он приветствует это, поскольку «восстановление железнодорожного сообщения осуществляется в рамках Сочинских договоренностей марта 2003г.».Однако Багапш против увязывания вопроса восстановления железнодорожного сообщения с политическими вопросами. Багапш считает, что «это сугубо экономическая проблема, и Абхазия в этом смысле не приемлет никакие политические условия». Сергей Багапш выразил обеспокоенность наращиванием военного потенциала Грузии. «Заявляя о приверженности мирному урегулированию грузино-абхазского конфликта, и учитывая, что в Грузии много социальных проблем, она тем не менее, наращивает свой военный потенциал и увеличивает военный бюджет до 300 млн.долл. Понятно, против кого это делается, и поэтому мы укрепляем и будем укреплять обороноспособность нашей армии», – заявил Багапш. Лидер Абхазии еще раз подчеркнул неизменность курса «на повышение благосостояния общества и построение независимого, демократического государства, ориентированного на Россию». По словам Багапша, «идет процесс приведения законодательства Абхазии в соответствие с российским, поскольку Россия – главный партнер Абхазии».
11 лет со дня ввода на территорию Абхазии Коллективных миротворческих сил по поддержанию мира (КСПМ). Как сообщили в пресс-службе Северо-Кавказского военного округа, в ходе миротворческой операции на территории Абхазии двум российским военнослужащим присвоено звание Героя России, 27 награждены орденами Мужества. За 11 лет российские миротворцы изъяли в зоне конфликта более 250 ед. стрелкового оружия и более трех т. взрывчатых веществ, обезвредили более 2500 взрывоопасных предметов. Миротворческие силы были введены в Абхазию на основании решения Совета глав государств СНГ, принятого в июне 1994г. «Данное решение предусматривает выполнение миротворческими силами следующих задач: строгое соблюдение режима прекращения огня противоборствующими сторонами, установление мира и предотвращение военных действий в зоне конфликта, разъединение конфликтующих сторон, создание условий для безопасного возвращения беженцев», - сказал собеседник агентства.
Представитель Белого дома Стивен Манн призывает власть Грузии сохранить энергетическую независимость и воздержаться от продажи магистрального газопровода, пишет 13-14 апр. газета «Версиа». США давно говорят о защите энергетической независимости, исходя из стратегических интересов Грузии. Этой темы посол США в Грузии Ричард Майлс касался и ранее. Хотя, представители власти Грузии, как видно, не спешат следовать этим советам. После посещения Абхазии Стивен Манн встретился с председателем парламентского комитета по обороне и безопасности Гиви Таргамадзе. В ходе встречи он отметил, что для Грузии особое значение имеет то, кто будет владеть магистральным газопроводом. В случае если им станет российский «Газпром», создается опасность абсолютной монополии в газовой сфере, что сделает Грузию полностью зависимой от российской энергосистемы. Никто не может исключить возможный в случае чего шантажа со стороны России. Схема ясна. «Газпром» поставляет газ, он будет управлять газопроводом и дистрибьюцией, а это чисто монопольная схема, которая уже есть в России и которая противоречит процессам, проходящим в Европе и вообще на международном энергетическом рынке. По словам эксперта в вопросах энергетических исследований Каспийского региона Лианы Джервалидзе, приход в Грузию «Газпрома» противоречит интересам США. Но это для Грузии второстепенно, главное – интересы страны, но вхождение «Газпрома» не в интересах и Грузии. «Если мы хотим вступить в Евросоюз и НАТО, если придерживаемся прозападной ориентации, то мы должны учитывать западные либеральные тенденции, которые входят в противоречие с правилами игры на энергетическом рынке России», – считает эксперт. Когда Грузия подписала энергетическую хартию, страна взяла обязательство не допускать монополизации своего энергетического рынка ни с чьей стороны, и создать либеральный, конкурентный рынок, что исключается в случае вхождения «Газпрома», говорит Лиана Джервалидзе. Одна из групп экспертов говорит о далеких стратегических политических интересах Америки, в которые по нескольким причинам не садится вхождение «Газпрома» в Кавказский регион (перспективы поступления российского и иранского газа в Европу.). Поэтому США пытается лоббировать собственные проекты. Хотя, нельзя сказать, что в Грузии в этом плане существует однозначная политика.
Недавно госминистр по вопросам экономического развития Каха Бендукидзе заявил в телеинтервью, что для него не имеет значения, к чему призывают западные дипломаты. С целью энергетической независимости Грузии американский проект должен быть завершен. Это трубопровод Баку-Тбилиси-Эрзрум. Не исключено, что наряду с добрыми намерениями представители Белого дома проводят и собственные политические интересы. Что ждет Грузию в случае осуществления этого проекта? По словам Лианы Джервалидзе, «мы ожидаем, что часть газа (стоимостью в 300 млн.долл.) Грузия получит бесплатно, и часть (1 куб.м. за 55 долл.), что позволит российскому «Газпрому»не поставлять газ дороже 60 долл. и не поднимать цену до 80-85 долл., как это происходит в странах Балтии». «Если «Газпром» завладеет магистральным газопроводом, то мы потеряем этот рычаг, и будем вынуждены отдать газ Эрзрума «Газпрому», который затем установит выгодную ему цену», – отметила она. В то же время эксперты вовсе не призывают власть Грузии блокировать вхождение в страну российского газа. Как и в странах Евросоюза, у энергосистемы Грузии минимум должны быть три альтернативных источника, среди которых рассматривается и российский газ.
О мировом порядке XXI века
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2005
В.Л. Иноземцев – д. э. н., научный руководитель Центра исследований постиндустриального общества, главный редактор журнала «Свободная мысль-XXI».
С.А. Караганов – д. и. н., председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике».
Параллельно англоязычная версия этой статьи публикуется в журнале The National Interest (США). Статья обсуждалась на рабочей группе СВОПа, взгляды участников дискуссии учтены и обогатили материал. Авторы выражают особую благодарность А.Г. Арбатову, Ю.М. Батурину, А.Г. Вишневскому, В.З. Дворкину, А.И. Колосовскому, другим коллегам.
Резюме Система мирового управления переживает кризис: институты и принципы, оставшиеся в наследство от прежней исторической эпохи, не соответствуют новым реалиям. Проблемы человечества невозможно решить в рамках существующих подходов.
ПРИРОДА СОВРЕМЕННОГО КРИЗИСА
Во второй половине ХХ века радикально изменились как сама система международных отношений, так и традиционные представления о базовых принципах ее организации. Итогом Второй мировой войны, самого масштабного вооруженного конфликта в истории человечества, стало противостояние коммунизма и капиталистического мира, основанное на принципе баланса сил. Сложившаяся биполярная система породила и своеобразный баланс слабости: стремясь заручиться как можно большей поддержкой, каждая из сторон закрывала глаза на недостатки и даже пороки своих союзников.
Соперничая не только друг с другом, но и с традиционными колониальными державами, Соединенные Штаты и Советский Союз содействовали деколонизации и, не останавливаясь перед выхолащиванием смысла понятия «суверенитет», способствовали распространению принципа суверенитета на мировую периферию. В период становления биполярного мира (1947–1962) к пятидесяти независимым странам, существовавшим к концу Второй мировой войны, присоединились еще сто «суверенных» государств, большинство из которых вряд ли имели право и основания считать себя таковыми. Однако реалистично оценить Третий мир, стремительно образовавшийся рядом с Первым миром и Вторым, не позволяли принципы «политической корректности» послевоенной эпохи. Среди них выделялись постулаты, провозглашавшие «право наций на самоопределение вплоть до отделения и создания национального государства», а также «незыблемость государственного суверенитета».
Принцип суверенитета, использовавшийся в качестве оружия в противоборстве сверхдержав, не был отброшен и после победы одной из них. За время распада биполярной системы (1989–1998) мировое сообщество пополнилось еще несколькими десятками «суверенных» субъектов, степень жизнеспособности многих из которых еще предстоит определить. При этом выигравшие холодную войну Соединенные Штаты, как адепт свободы, демократии и прав человека, привнесли в мировую политику новые «политкорректные» постулаты, провозглашавшие демократию панацеей при решении всех социальных и экономических проблем и ставившие во главу угла «демократизацию мирового порядка».
Однако на рубеже ХХ и XXI столетий становится очевидным: суверенитет отдельных государств несовместим с международной демократией, предполагающей подчинение в той или иной форме меньшинства большинству. Доктрина соблюдения прав человека отказывает попирающим их правительствам во внутренней и внешней легитимности. Отсутствие демократических порядков внутри отдельных стран, их неспособность к социальному и экономическому развитию заставляют усомниться в способности таких наций реализовывать свои суверенные права.
В последнее время многие ученые и политики приходят к выводу о том, что «падающие» (failing) или «несостоявшиеся» (failed) государства составляют бОльшую часть Третьего мира и значительную часть бывшего Второго мира, что эти страны не способны к самостоятельному развитию и представляют собой серьезную угрозу международной стабильности. Драматизм ситуации осложняется двумя немаловажными обстоятельствами.
С одной стороны, прежняя «интегральная» концепция суверенитета постепенно начинает уступать место принципу «ограниченного» суверенитета, основанному на делегировании ряда полномочий и функций наднациональным органам (например, взаимоотношения в рамках Европейского союза). С другой стороны, Организация Объединенных Наций, оставаясь самым авторитетным и представительным международным институтом, испытывает серьезное влияние со стороны падающих и несостоявшихся государств, которые составляют большинство ее членов. Таким образом, модификация вестфальской системы в XXI веке практически неизбежна. Этому процессу будут способствовать как добровольный отказ от суверенитета в части развитого мира, так и неготовность последнего признать суверенитет падающих или несостоявшихся государств, а также необходимость обеспечивать минимальные условия жизни людей на этих территориях, предотвращать распространение многих глобальных бед, в том числе терроризма. Прежде чем представить себе контуры мироустройства грядущих десятилетий, проанализируем основные черты современной реальности.
«РАСКОЛОТАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ»
Рубеж между той частью мира, в которой всё чаще задумываются о возможном отказе от суверенитета, и той, где особое внимание уделяется его восстановлению и укреплению, одновременно во все большей мере превращается в границу между сообществами государств состоявшихся и несостоявшихся. Для многих квазигосударств и территорий она становится все более непреодолимой, превращаясь в водораздел между «центром» и «периферией», Севером и Югом, миром порядка и миром хаоса, постсовременным и современным (мы бы сказали, даже пресовременным) миром. Раскол существующей цивилизации становится одной из определяющих черт нашего времени.
Демографический взрыв в Третьем мире увеличил численность населения несостоявшихся государств и усугубил их положение. Правда, отдельные страны, такие, например, как Китай и Индия, сумели, проводя разумную политику, воспользоваться преимуществами глобализации и стать на путь устойчивого развития. Однако значительная часть государств, находящихся вне пределов территории, обозначаемой как «расширенный Запад» (extended West), являются источниками большинства нынешних глобальных проблем – политических, социальных, экономических и даже экологических.
Это обстоятельство ставит в тупик многих наших современников. Те, чье мировоззрение сложилось в 1960-е и 1970-е годы, кто был воспитан на идеях равенства и прогресса, не могут смириться с провалом концепции «развития», однозначно рисовавшей перед новыми независимыми странами перспективу экономического роста и политической стабильности. Неудачи развивающихся стран подпитывают всевозможные теории «вины» бывших метрополий за нынешнее положение периферии, концепции «долга за политику колониализма», сторонники которых считают, что отсталость может и должна преодолеваться путем предоставления разного рода помощи.
Настало время отказаться от подобных подходов. Конечно, проводя колониальную политику, ведущие державы преследовали прежде всего собственные эгоистические интересы. Но во многих случаях (хотя, разумеется, имелись и исключения) европейская колонизация явилась фактором экономического и социального прогресса, что не принято признавать в рамках новой «политкорректности». При всей своей противоречивости европейское колониальное присутствие в Азии, Африке и Латинской Америке способствовало ознакомлению местного населения с новыми технологиями, освоению более совершенных методов организации труда, повышению образовательного уровня, приобщению к элементам европейских ценностей. Там, где период колонизации был достаточно длительным, а уровень цивилизационного развития до прихода европейцев – относительно высоким, последствия оказались скорее положительными (например, Индия или Малайзия). Там же, где колонизация была слишком кратковременной, чтобы ее позитивные стороны могли породить устойчивый эффект, европейская цивилизация не прижилась, а примитивные культуры в значительной степени подверглись разрушению (так произошло в большинстве стран тропической Африки). В подобной ситуации на первый план вышли негативные стороны колониального присутствия. Враждебность к колонизаторам и бедность местных культурных традиций воплотились в усилиях по созданию так называемой «новой идентичности» – деградирующей, показной и в большинстве случаев основанной на диктатуре.
Последние десятилетия богаты примерами неприятия западных ценностей и образа жизни в развивающихся странах, стремящихся замкнуться в своей отсталости. Подобные примеры особенно многочисленны в Африке и Азии, но весьма заметны и на территории бывшего Советского Союза: среднеазиатские (ныне центральноазиатские) республики, жившие на протяжении десятилетий за счет ресурсов, технологий и интеллектуального капитала России, сегодня представляют собой сырьевые экономики с полуфеодальной политической системой. Губительные попытки отвергнуть ценности современной цивилизации, стремление к самоизоляции характерны и для части российского политического класса.
Низкий человеческий потенциал падающих или несостоявшихся государств, авторитаризм их правителей, а также и порожденное глобализацией серьезное обесценение ресурсов при одновременном возрастании значения технологий и знаний сводят к нулю шансы самостоятельного развития этих стран. Более того, гуманитарная помощь, оказываемая западными странами, как правило, развращает население и власти падающих или несостоявшихся государств, не способствуя модернизации их экономик и общественных структур, порождая иждивенчество и коррупцию. Похожий эффект вероятен и в случае предоставления этим странам каких-то специальных торговых преференций. Все дело в том, что основу их экспорта составляют сырьевые товары, а история не знает примеров успешной структурной перестройки сырьевых экономик в условиях высоких мировых цен на ресурсы (на примере собственной страны мы видим, насколько опасен комплекс «получателя гуманитарной помощи», не говоря уже о нефтяной зависимости, схожей с наркотической).
Опыт небольшого числа «новых промышленных стран», вырвавшихся из западни экономической деградации, также свидетельствует о том, что в современном мире единственный способ достичь хозяйственного успеха – это принять порожденные глобальной экономикой правила игры и взять курс на интеграцию в сообщество государств, разделяющих идеалы и ценности западной цивилизации. Между этими новыми промышленными странами и западными державами устанавливаются отношения партнерства, и сегодня от «центра» требуется всестороннее содействие успешному росту этой части «периферии» – не посредством все более интенсивной деморализующей «помощи», а путем открытия перед ней своих рынков, поддержки развития ее человеческого капитала, интеграции ее в свои политические и экономические структуры.
Однако постепенное приобщение части «периферии» к «центру» не меняет общей картины, особенно в тех регионах, где почти отсутствуют прецеденты успешного «догоняющего» развития, – в Африке и на «расширенном» Ближнем Востоке. Бросаются в глаза непреодолимая отсталость этих регионов, стагнация и даже деградация человеческого капитала, безрассудство и безответственность властных элит, готовых винить в своих бедах кого угодно, но только не собственные некомпетентность, корыстолюбие и коррумпированность. Эта часть «периферии» выступает в качестве источника основных экологических проблем; здешний регресс обостряет проблему мирового неравенства; творимое здесь насилие оборачивается миллионными толпами беженцев и переселенцев; дезориентированные молодые поколения становятся благодатной питательной средой для распространения экстремистских и террористических идей.
Управление протекающими в этой части мира процессами, установление над ними минимального контроля – залог укрепления столь необходимой для мирового развития политической стабильности. Это позволит модернизировать сами отстающие страны и регионы, снизить глобальную напряженность, заполнить «вакуум безопасности», а также осуществить давно назревшее реформирование унаследованной от холодной войны системы международных отношений.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ СИСТЕМНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ МИРОВОГО ПОРЯДКА
Сложные исторические перипетии послевоенной эпохи обусловили высокую степень неструктурированности современной системы международных отношений. В наибольшей мере эта неструктурированность была порождена тремя обстоятельствами. Во-первых, продолжительной подчиненностью всех политических процессов задачам холодной войны. Во-вторых, резким ростом влияния экономических факторов в глобальной политике. И, в-третьих, сокращением возможности использования традиционной военной силы в конфликтных ситуациях. Все эти обстоятельства не были адекватно оценены и не получили отражение в сложившейся ныне системе международных институтов.
Существенная сторона процессов, связанных с первым обстоятельством, нашла наиболее полное выражение в эволюции роли и значения Организации Объединенных Наций, созданной вскоре после окончания Второй мировой войны и насчитывавшей 50 государств-членов. Структура ООН изначально не предусматривала широкого демократического участия множества новых стран, обретших независимость в последующие десятилетия. Совет Безопасности «разлива 1945 года», в котором обе сверхдержавы – СССР и США, две колониальные метрополии – Великобритания и Франция, а также Китай (до 1971-го его представляло бежавшее на Тайвань правительство Гоминьдана) имели право вето, выступал, по сути, инструментом легитимации биполярной системы. Будучи ее своеобразным дополнением, ООН не смогла добиться создания системы коллективной безопасности, сформировать эффективные международные вооруженные силы, способные не только поддерживать, но и навязывать мир, предотвращать конфликты, противодействовать распространению оружия массового уничтожения (ОМУ). За всю историю ООН решения Совета Безопасности лишь трижды (в Корее в 1953 году, в Конго в начале 1960-х и в Кувейте в 1990-м) воплотились в конкретные действия по наказанию агрессора.
За прошедшие годы ООН обросла массой организаций и агентств. Некоторые из них, такие, как Всемирная организация здравоохранения, Международное агентство по атомной энергии, Всемирный банк и ряд других, весьма полезны, тогда как большинство их бюрократизировались или же, как, например, регулярная Специальная сессия Генеральной Ассамблеи, работающая над совместным решением проблемы наркотиков, занимаются бесполезными дискуссиями. Те же структуры ООН, которые сформировались в 1945 году, но, как позднее выяснилось, «не принимали во внимание» право народов на суверенитет, оказались недейственными (например, Военно-штабной комитет) или были фактически распущены (в том числе Комитет по опеке, упраздненный в 1994-м). В ее нынешнем виде Организация Объединенных Наций сохраняет свое значение как уникальный и универсальный инструмент диалога, однако на практике она не только лишена возможности вмешиваться в международные конфликты, но и зачастую препятствует формированию институтов, способных эффективно решать возникающие проблемы. ООН подошла к рубежу, на котором необходим «ремонт» ее структуры, причем отнюдь не косметический. Попытки реформировать организацию пока не очень успешны. В этом убеждает анализ доклада Группы высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам, представленного в конце 2004 года. (См. также заслуживающую внимания статью российского члена этой группы академика Евгения Примакова «ООН: вызовы времени» в журнале «Россия в глобальной политике». Т. 2, № 5, сентябрь – октябрь 2004 г., с. 68–76.)
Доклад, безусловно, заслуживает отдельного глубокого обсуждения, однако он не уменьшил ощущение того, что и в экспертной среде наблюдается острый дефицит новых идей.
Второе обстоятельство, обусловившее высокую степень неструктурированности современной системы международных отношений, связано с нарастающей глобализацией мировой экономики, которая придает политическое измерение, казалось бы, сугубо хозяйственным проблемам. В новых условиях выявилась неспособность к эффективному функционированию политических институтов, сформированных еще в то время, когда никто не мог даже помыслить ни о диктате цен на сырье со стороны международных картелей, ни о возможности банкротства суверенных заемщиков, ни об образовании регионов свободной торговли, ни тем более о единых валютных зонах, охватывающих несколько национальных экономик. Преодоление экономических кризисов и финансовых катаклизмов напрямую связано с теми или иными формами краткосрочного (а возможно, и продолжительного) ограничения столь важного фактора в системе международных институтов, как национальный суверенитет. Однако правомерность подобного ограничения нынешней теорией международных отношений практически не признается.
Наиболее очевидным примером того, как экономическая глобализация трансформируется в политическую интеграцию, выступает Европейский союз. Успех относительно скромного проекта объединения угольной и сталелитейной индустрии Франции и Германии привел в свое время к созданию Европейского экономического сообщества, превратившегося спустя несколько десятилетий в сегодняшний ЕС, самый сложный политический организм в человеческой истории. Это уникальное политико-хозяйственное образование доказывает не только экономическую эффективность, но и социальную благотворность интеграции, порождающей относительно справедливое и вполне конкурентоспособное общество. Одновременно мы становимся свидетелями того, как процесс абсолютно добровольного ограничения суверенитета включает в себя все большее число участников. При этом объединенная Европа демонстрирует новый вариант экспансионистской политики – пожалуй, наиболее эффективный и социально приемлемый из всех, какие только знала история.
Наконец, третье обстоятельство, обусловившее неструктурированность современной системы международных отношений, – сокращение возможности использования традиционной военной силы в конфликтных ситуациях. В условиях нарастания глобальной нестабильности, весьма заметной после завершения холодной войны, дезориентирован и наиболее мощный международный военно-политический альянс – НАТО. Выполняя на протяжении сорока лет задачи стратегического сдерживания в Европе, НАТО продемонстрировала свою неспособность наказать агрессоров, нанесших 11 сентября 2001 года удар по Соединенным Штатам, а два с половиной года спустя – по Европе (взрывы поездов в Испании). За последнее десятилетие альянс включил в себя более десятка новых членов, но так и не переосмыслил основные элементы своей стратегии, de facto раскололся в связи с военной операцией в Ираке и более чем осторожно рассматривает возможное расширение своей зоны ответственности.
Подытоживая, можно без преувеличения сказать, что в политическом и военном отношении современный мир разделен на «центр» и «периферию» – точно так же, как в экономическом и социальном плане. Важная отличительная особенность заключается в том, что Соединенные Штаты (представляющие развитой мир), а также Россия и Китай (со стороны развивающихся стран) сохраняют верность традиционной политике баланса сил, тогда как европейские государства привержены методам экономического влияния, военного невмешательства и политического нейтралитета. Различия между тем, что всё чаще называют соответственно современной и постсовременной политикой, становятся все разительнее. Но ни та, ни другая модель пока не способны предложить рецепты преодоления глобального беспредела.
ЧТО НАС ОЖИДАЕТ?
В условиях все большей непредсказуемости глобальных процессов, усугубления уже стоящих перед человечеством и появления новых проблем ни одно из национальных государств не способно в одиночку гарантировать собственную безопасность. Если тот или иной регион окажется втянутым в серию разрушительных конфликтов, их негативное влияние неизбежно распространится и на остальные, в том числе и более благополучные, страны и регионы. Именно поэтому сегодня важно оценить возможные варианты развития мировой политической архитектуры и определить наиболее приемлемые (или, по меньшей мере, наименее катастрофичные) из них.
Все ныне имеющиеся концепции относительно того, как в дальнейшем будет или должен эволюционировать мировой порядок, можно разделить на три большие группы.
Первую группу составляют сценарии, в основе которых – осмысление мира в сравнительно привычных категориях центров силы, или «полюсов», хотя содержания этих концепций весьма (а порой и радикально) отличаются друг от друга.
Так, после окончания холодной войны широкое распространение (особенно в США) получила идея о том, что на планете надолго установился однополярный мир, de facto управляемый Америкой. Сторонники данной идеи исходят из того, что Соединенные Штаты, находящиеся в расцвете своего могущества, во все большей степени реализуют стратегию односторонних действий, а немалая часть американских политиков и экспертов уже вовсю воспевают мощь и величие новой Империи. Их оппоненты, правда, указывают на то, что перенапряжение сил единственной сверхдержавы неизбежно. Кроме того, с подобным развитием событий никогда не согласятся большинство членов мирового сообщества, которые непременно начнут стремиться к совместному противостоянию глобальному гегемону.
Более существенным, однако, нам представляется не то, к каким последствиям может привести воплощение в жизнь такого сценария, а то, что сам он основан на сомнительных предпосылках и самообмане. Да, сегодня Америка – мощнейшая экономическая держава. Но ее относительная мощь серьезно уступает уровню конца 1940-х – начала 1950-х или начала 1920-х годов. Беспрецедентный на первый взгляд военный потенциал США на поверку оказывается крайне ограниченным, о чем свидетельствуют попытки стабилизировать ситуацию в ряде регионов планеты. Политического влияния Вашингтона также недостаточно для того, чтобы эффективно купировать самые опасные процессы в современном мире. Чего, например, стоит неспособность США не только предотвратить обретение ядерного оружия Индией и Пакистаном, но и воспрепятствовать развернутой Исламабадом активной торговле компонентами ОМУ и технологиями его производства! При всем своем могуществе Америка бессильна и в том, что касается разрешения одного из ключевых конфликтов современности – арабо-израильского.
Противники американской гегемонии стремятся к созданию альтернативной модели и выступают за многополярный мир. Но такая точка зрения нереалистична и старомодна, так как современный мир невозможно свести к совокупности уравновешивающих друг друга центров силы. Как и концепция восстановления противовеса Соединенным Штатам, эта идея не направлена на решение новых глобальных проблем, и даже семантика самого термина «многополярность» подразумевает нацеленность не на сотрудничество, а на соперничество в международных делах. Наиболее последовательными приверженцами этой концепции являются ныне Китай и Франция. Россия подвержена их влиянию и колеблется в определении собственного курса, что иногда сказывается в ее раздражении высокомерием Вашингтона. Однако в последнее время российские руководители предпочитают использовать термин «многовекторность», не имеющий четкой политической (и тем более антиамериканской) окраски. Такой подход отражает приверженность прагматической политике перманентного лавирования. Оно неизбежно в быстро меняющемся мире, где постоянные союзы и ориентации невозможны да и нежелательны. Это особенно существенно для такой страны, как Россия, позиции которой временно ослаблены и которая к тому же оказалась на линиях разлома между богатыми и бедными странами, между переживающей упадок великой исламской цивилизацией и цивилизациями пока что более успешными. Однако многовекторность остается не столько концепцией миропорядка, сколько способом до поры до времени воздержаться от выбора.
Сколь различными ни казались бы идеи однополярного и многополярного мира, обе они базируются на общей предпосылке: каждая страна или группа стран проводит ту или иную политику, исходя из своего отношения к другим странам. Подобная идеология кажется нам отжившей и малоперспективной.
Сторонники концепций, которые условно можно объединить во вторую группу, призывают отказаться от стремления к балансу сил в пользу создания некой парадигмы управляемости мира. Наиболее последовательные из них отстаивают идею мирового правительства. Однако эта идея теряет свою популярность по мере того, как увеличивается число падающих государств, снижается роль ООН, усугубляется неспособность сторонников «вашингтонского консенсуса» построить систему эффективного наднационального управления хотя бы в сфере международных экономических процессов, а также повсеместно нарастают националистические и сепаратистские тенденции. Единственным, но крайне важным исключением на этом фоне выступает Европейский союз. При всех очевидных проблемах (неповоротливость европейской бюрократии, несопоставимость внешнего влияния ЕС и его экономического и социального потенциала и пр.) объединенная Европа – успешный «пилотный проект» мирового правительства. Хочется верить, что этот проект выживет, не утонув в историческом водовороте.
Успех европейского эксперимента подпитывает еще одну концепцию, адепты которой выступают за «усеченный» вариант мирового правительства, но, по сути, призывают к «отгораживанию» «центра» от «периферии». Исходя из соображений политической корректности, мало кто решается открыто сформулировать эту идею. Однако элементы такого подхода просматриваются в политике развитых стран, которые, провозглашая необходимость содействовать развитию, на деле сокращают помощь, по сути, уходят из нищающей и деградирующей Африки, преуменьшают опасности распространения ОМУ. Даже Европа, остающаяся крупнейшим источником гуманитарной помощи, все больше концентрируется на собственных проблемах и на ситуации в сопредельных государствах в ущерб своей международной политической активности. Эскапизм развитых стран еще более явно проявляется в курсе, проводившемся по отношению к «расширенному» Ближнему Востоку. Проблемы, которые накапливались там десятилетиями, предпочитали не замечать, как игнорировали и чудовищные войны в Африке.
Политика, основанная на подобном подходе, вряд ли может лечь в основу эффективного управления миром. Практика показывает, что отстающие страны, как правило, не способны самостоятельно выйти из пике и в них рано или поздно вызревают проблемы, выплескивающиеся во все остальные регионы, – от терроризма и распространения оружия массового уничтожения до разрушения локальных экосистем и возникновения масштабных эпидемий.
Неэффективность обеих рассмотренных концепций управляемости мира – формирования мирового правительства и «отгораживания» – подталкивает к разработке третьей парадигмы глобального управления. Суть ее состоит в следующем: передовые и наиболее мощные нации должны навязать неблагополучным государствам элементарный порядок. Такое управление может иметь два уровня – спорадический и коллективный.
Спорадическое управление. Неспособность какого-либо из государств или квазигосударств обеспечить на своей территории соблюдение минимальных прав граждан дает основание навязать ему «внешнее управление». Оно осуществляется посредством «гуманитарной интервенции» с последующим отторжением части территории или полной оккупацией миротворческими силами (в качестве примера могут служить опыт НАТО в бывшей Югославии, действия России в Приднестровье, Южной Осетии и Абхазии, а также силовое вмешательство ряда европейских стран в дела их бывших колоний в Африке). События последних десятилетий свидетельствуют о том, что странам «центра» придется все чаще использовать этот крайне неоднозначно воспринимаемый инструмент управления. Препятствием на пути его применения является отсутствие механизма его легитимации, что порой превращает такое управление в очередной источник хаоса, соперничества и взаимных подозрений. Вот почему подобная политика, на наш взгляд, должна проводиться от имени международного сообщества – возможно, через воссоздание института подопечных Организации Объединенных Наций территорий, управляемых по мандату великими державами или их группами. (Правда, доклад Группы высокого уровня ООН предлагает окончательно похоронить идею ооновского Комитета по опеке; при этом не совсем ясно, чем руководствуются авторы доклада.) Неизвестно также, хватит ли у ведущих и наиболее продвинутых демократических государств воли для воплощения в жизнь такой политики. Весьма вероятно, что нет, особенно в уставшей от войн и колониальных коллизий Европе.
Коллективный вариант предполагает создание нового «концерта наций», преследующего вышеописанные цели, но действующего более масштабно – путем открытого доминирования в мировом сообществе группы ведущих, наиболее мощных государств. Совместно они способны диктовать мировому сообществу свою волю и противодействовать нарастанию хаоса как напрямую, так и через международные организации. Эта концепция представляется нам наиболее адекватной и последовательной, хотя и труднореализуемой. Ее главное преимущество заключается в том, что она подразумевает сотрудничество ведущих государств, которые контролируют большую часть мирового валового продукта, производят основные новые технологии и располагают рычагами, несоизмеримыми с потенциалом любой из возможных коалиций. Выработка этими странами стратегии коллективных действий стала бы впечатляющим прорывом в сфере международных отношений. Однако институциональная основа подобной парадигмы (контуры которой неявно просматриваются в идее «большой восьмерки» и которая угадывается в отдельных действиях Совета Безопасности ООН) выглядит пока крайне неопределенной.
Наконец, существует третья группа концепций, которые мы охарактеризовали бы как маргинальные по причине обреченного пессимизма одной их части и ни на чем не основанного оптимизма другой.
Пессимисты констатируют: мир сползает к пропасти глобального хаоса, противостоять которому невозможно. Хаотизация пугает многих, опасения особенно возросли после того, как лидер современного мира – Соединенные Штаты – серьезно подорвал свою мощь вторжением в Ирак. В результате неразумного применения военной силы Вашингтон вместо продвижения к однополярному миру поставил под вопрос свое влияние, сделав огромный шаг в сторону мира «бесполярного» – хаотичного и неуправляемого.
Примером противоположной, преувеличенно оптимистической, точки зрения на развитие ситуации в будущем является сценарий, который весьма популярен среди американских экспертов. По их мнению, залогом мира и стабильности станет демократизация все новых и новых стран, поскольку демократии, мол, не проводят агрессивной, воинственной политики. Однако данный постулат применим лишь к либеральным демократиям и не имеет никакого отношения к демократиям нелиберальным, а только они и могут возникнуть в результате искусственной (насильственной) демократизации. Принцип народовластия не приживается в бедных традиционалистских обществах. Ускоренное навязывание формально демократического способа правления, скажем, в Китае, Саудовской Аравии да и в том же Ираке может серьезно подорвать международную стабильность. И уж совсем безответственной глупостью выглядит идея дальнейшей «демократизации» международных отношений, способной лишь усилить влияние несостоявшихся государств.
ЧТО ДЕЛАТЬ?
Из вышеперечисленных концепций будущего миропорядка самой перспективной нам представляется та, что основана на идее коллективного управления, осуществляемого группой ведущих демократических государств. Будучи сторонниками этой идеи, авторы, тем не менее, не стремятся отринуть все прочие доктрины мироустройства, выступая за создание синтетической концепции, которая учитывала бы недостатки каждого из изложенных подходов и оказалась бы приемлемой для большинства субъектов мировой политики. Подобная концепция должна быть направлена на достижение ряда важный целей. Это – повышение степени управляемости международной системы, предотвращение распространения ОМУ и снижение риска его применения, борьба с терроризмом, создание условий для экономической и социальной модернизации, а на ее основе и демократизации развивающихся стран, а также расширение пространства стабильности и развития, ограниченного ныне странами «центра». Формирование на этой основе более стабильной и управляемой международной системы откроет перспективы и перед отстающими государствами, создаст хотя бы теоретические предпосылки для их поступательного движения. Если же продолжится нынешнее сползание к хаосу, таких шансов у них просто не будет.
Реформирование системы глобальных институтов должно, на наш взгляд, начаться с создания новых международных структур, координирующих взаимодействие между странами «центра». Следующий этап – это их сосуществование и конкуренция с уже имеющимися институтами, в процессе которой круг участников новых структур постепенно расширяется. Наконец, формируются институты, оптимально отвечающие стоящим в повестке дня задачам.
На первом этапе возможности и ресурсы, находящиеся в распоряжении развитых стран, должны использоваться в целях выстраивания «центра» как союза, эффективно влияющего на «периферию», делающего ее более управляемой и распространяющего на нее принципы, принятые во взаимоотношениях между самими странами «центра». Сегодня отсутствует четкое ядро, вокруг которого мог бы начаться процесс консолидации, – то ли это «пятерка» постоянных членов Совета Безопасности ООН (возможно, расширенная), то ли «восьмерка» (возможно, также расширенная). Наиболее реалистичен компромиссный вариант: «центр», скорее всего, составят Соединенные Штаты, Европейский союз, Япония, Россия и, может быть, Китай и Индия, как страны, уверенно продвигающиеся по пути развития, заинтересованные в стабилизации международной ситуации и обладающие значительными ресурсами.
Первоначально всем этим странам предстоит заключить между собой ряд соглашений, определяющих их общую позицию в отношении глобальных социальных проблем и вопросов международной безопасности, и декларировать решимость бороться с опасными тенденциями мирового развития. Новая коалиция, или альянс, провозгласит свою верность идеалам, воплощенным в Уставе ООН, и приложит усилия к тому, чтобы действия Организации Объединенных Наций стали более эффективными и решительными.
Второй этап, наиболее сложный, будет включать в себя совокупность мер по реформе ООН, которую следует наделить адекватными властными полномочиями и силовыми структурами. Видимо, придется вернуться к исходному варианту Устава ООН, в котором не предусматривалось право наций на самоопределение, четко конкретизировать требования к государствам – членам Организации Объединенных Наций, а также прописать процедуру исключения или временной приостановки членства той или иной страны. В случае успеха такой реформы странам «центра» следовало бы создать объединенные вооруженные силы, действующие под эгидой ООН, но управляемые представителями великих держав. (В принципе такая возможность была заложена в Военно-штабном комитете ООН, но его тоже предлагают аннулировать.) В случае же провала реформы, представляющегося весьма вероятным, государства «центра» окажутся свободными от обязательств выполнять ряд решений, принимаемых в рамках Организации Объединенных Наций (что имеет место и сегодня, реализуясь через право вето), и смогут приступить к созданию коллективных военных структур и структур безопасности вне рамок ООН. В последнем случае логично предположить, что фундаментом таковых станут структуры НАТО, хотя это и потребует роспуска альянса и формирования на его основе новой военно-политической организации, не ограниченной пресловутой зоной ответственности (чему давно пришло время).
По завершении второго этапа возникнет серьезная политическая и военная коалиция развитых стран. Для нее будут характерны ясные и открыто декларируемые принципы отношений с остальным миром. Применение силы станет возможным лишь в случаях, заранее оговоренных со всеми остальными субъектами международных отношений (например, покровительство террористическим организациям, массовые нарушения прав человека, геноцид, религиозные преследования, явная неспособность правительств контролировать ситуацию в пределах собственной страны). Это, с одной стороны, внесет в систему международных отношений больше определенности, сократив влияние на нее падающих и несостоявшихся стран, и, с другой стороны, укажет не входящим в коалицию государствам на четкие рамки свободы их действий по отношению к собственным народам, сопредельным странам и международным нормам.
На третьем этапе институционализация новых международных структур вступит в завершающую стадию. Страны «центра» получат реальную возможность формулировать свои требования (обусловленные не произвольной заинтересованностью, а задачами борьбы с теми или иными опасными глобальными тенденциями) к остальным государствам. Выполнения этих требований не следует добиваться силой оружия: главный инструмент давления на «периферию» – это условия экономического, технологического и информационного партнерства с «центром», которые могут быть более или менее благоприятными. Только в исключительных ситуациях, таких, как предотвращение гуманитарной катастрофы или помощь в отражении агрессии одного из «периферийных» государств против другого, развитые страны могут прибегать к использованию военной силы. Основная задача их союза – не покорить, а цивилизовать «периферийные» территории, помочь их народам достигнуть уровня развития, позволяющего им реализоваться в качестве полноправных суверенных государств. Лишь для некоторых падающих и несостоявшихся государств придется восстановить статус подмандатных территорий с внешним управлением, используя для этого нормы, подобные тем, что были прописаны в Уставе ООН.
Формирование стабильного союза развитых стран способно сыграть определяющую роль и в разрешении целого ряда застарелых конфликтов, в первую очередь арабо-израильского противостояния. Его затяжной характер и серьезность накопленных за десятилетия взаимных претензий не дает надежд на его преодоление без вмешательства сторонней силы, а возможно, и без возвращения части ближневосточных территорий под опеку великих держав. Необходимо и создание коллективных структур безопасности «расширенного» Ближнего Востока, где они могли бы сыграть положительную роль, подобную той, какую сыграла Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе в разрешении противоречий между странами западной и восточной частей континента.
Разумеется, обозначенные этапы – сначала «отгораживание» «центра» от «периферии», затем его самоорганизация и лишь после этого активное воздействие – весьма условны. Некоторыми проблемами падающих и несостоявшихся государств придется заниматься уже сегодня. Мы лишь попытались выделить приоритеты, важнейшим из которых является самоидентификация и самоорганизация «центра».
* * *
Мировой порядок XXI века не будет походить на прежний, столь привычный для политиков прошлого столетия. Основное его отличие станет заключаться в том, что незыблемый на протяжении последних трехсот лет принцип баланса сил утратит свое былое значение. Снижение вероятности конфликта между великими державами и сближение их позиций по большинству спорных международных проблем приведут к формированию альянса развитых стран, мощь которого не может быть уравновешена никаким объединением сил «периферийных» государств.
Важным следствием подобной трансформации станет отказ от «демократизации» международных отношений, от учета мнения и позиций падающих и несостоявшихся государств и их поддержки и, наконец, от соглашательской политики, намеренно игнорирующей нарушения общепринятых норм и прав человека в странах «периферии», от курса на распространение оружия массового уничтожения и спонсирование террористической активности. Коалиция развитых стран сможет устанавливать нормы поведения на международной арене, а также правила, ограничивающие степень свободы правительств в отношении собственных граждан.
Очевидным отличием новой системы международных отношений от нынешней станет и восстановление системы управления падающими и несостоявшимися государствами усилиями отдельных великих держав или их коалиции. Но не с целью эксплуатации природных богатств или людских ресурсов этих стран, а ради защиты элементарных прав их граждан и предоставления им гарантий соблюдения, как таковых. Вестфальская система не уйдет в прошлое, но будет модифицироваться по мере установления приоритета прав человека над правами народов, наций и государств.
Насколько все эти прогнозы окажутся реальными, зависит от способности развитых стран координировать свою политику, подчинять свои текущие конъюнктурные цели задачам построения предсказуемого и безопасного мира. Мы не можем с уверенностью сказать сейчас, сколь сильной окажется решимость правительств этих стран двигаться по избранному пути. Но надеемся на то, что перспективное видение все же возьмет верх над сиюминутными интересами.
Россия. США. Евросоюз. ООН > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 17 февраля 2005 > № 2911856
Владислав Иноземцев, Сергей Караганов
Оранжевый цвет буржуазии
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2005
В.П. Дубнов – первый заместитель главного редактора журнала «Новое время».
Резюме Постсоветские бюрократические революции начала XXI века – не народные восстания, сметающие общественный строй. Это новые версии буржуазных революций XVII—XVIII веков, когда наиболее активной части правящего класса становится тесно в рамках существующей системы.
«Оранжевая революция» в Киеве почти день в день совпала с первой годовщиной «революции роз» в Тбилиси, а за минувший год случились мини-революции в Аджарии и Абхазии. Волна перемен набирает ход и, похоже, имеет шансы приобрести в СНГ и России почти такое же значение, какое в конце 1980-х годов придавалось в Восточной Европе и СССР череде «бархатных революций». Тогда уходила целая эпоха, исчерпавшая свой исторический потенциал. Ее вождей, не способных к переменам, не захотели защищать даже самые преданные сподвижники. В ноябре 2003-го перед митингующей толпой точно так же расступились тбилисская милиция и охрана Эдуарда Шеварднадзе.
Однако, как ни соблазнительно увидеть в киевском «оранжевом» и тбилисском «розовом» продолжение восточноевропейского «бархатного», ничего не получается. В отличие от Праги пятнадцатилетней давности нынешний постсоветский бунт зреет на самом деле не в кружках диссидентов-интеллектуалов и не в студенческих аудиториях. Конечно, без широкого массового недовольства политикой действующего руководства невозможны никакие перемены. Но подлинные тектонические сдвиги происходят внутри правящей элиты. Смена власти в условиях более или менее свободной конкуренции – это шанс для всех группировок и политических сил реализовать свои амбиции. Нежелание уходить или же намерение режима любой ценой продолжить себя в преемнике ставят крест на этих надеждах. Осознание отсутствия перспектив порождает сопротивление, козырным аргументом в котором становится поддержка улицы. Бюрократические революции начала XXI века – не народные восстания, сметающие общественный строй. Это в каком-то смысле новые версии буржуазных революций XVII—XVIII веков, когда наиболее активной части правящего класса становится тесно в рамках существующей политико-экономической системы.
УГРОЗА ИЗНУТРИ
Основой власти постсоветского образца является регулируемая передача полномочий – в этом, собственно говоря, и заключается суть «управляемой демократии». Такая система по-своему очень устойчива, номенклатурные механизмы легко перетирают в своих жерновах любого харизматического дилетанта. Это, кстати, одна из причин того, почему постсоветская оппозиция в массе своей весьма невыразительна. Публичная оппозиционная деятельность выглядит столь бесперспективной для успешного самовыражения, что те, кто мог бы стать Валенсой или Гавелом, уходят в иные сферы – бизнес, науку, публицистику, а то и предпочитают эмиграцию.
Однако угроза чиновно-бюрократической стабильности кроется в недрах самого режима. Удел подобной власти, даже преуспевшей в деле «строительства вертикалей», – необходимость постоянно устанавливать внутренние балансы. До поры до времени это возможно, но критическим моментом становится операция «Преемник». И нет ничего более мучительного, чем отбор претендентов на эту роль. Все это оттого, что внутри системы вызревает новая элита, которая не хочет продолжать игру по старым правилам.
У одних ее представителей, наподобие Михаила Саакашвили, воспитанника и верного ученика Шеварднадзе, просто не хватает терпения дождаться своей официальной «номинации». Другие по каким-то причинам были отторгнуты властью, как когда-то Борис Ельцин, а впоследствии экс-премьер Казахстана Акежан Кажегельдин или тот же Виктор Ющенко. Наконец, третьи, например мэр Кишинёва Серафим Урекян, ощущая неустойчивость режима, переходят в оппозицию, оставаясь на высоких должностях.
Вызов, брошенный власти, может выглядеть вполне умеренным, но он становится ясным сигналом для номенклатуры, а она ждет этого сигнала тем более напряженно, чем жестче пресс и соответственно выше риск выдать свои ожидания. Экс-министра внешнеэкономических связей Белоруссии, бывшего посла в Латвии и Финляндии Михаила Маринича не допустили до президентских выборов 2001 года, а в дальнейшем и отправили за решетку не потому, что у него были шансы на победу. Просто белорусской элите дали ясно понять: даже и не думайте! Там, где нелояльность не пресекается столь жестким образом, все рушится в одночасье, как это случилось в Аджарии. Никакие внешние признаки безраздельного господства Аслана Абашидзе не уберегли его от массового бегства номенклатуры. Что и решило исход дела.
По сути, плавная передача власти удалась пока лишь в России и Азербайджане. В Центральной Азии и Белоруссии, то есть там, где вертикаль выстроена до конца, лидеры предпочли обеспечить себе практически пожизненное право на переизбрание. Что, впрочем, не гарантирует вечного пребывания у власти – ведь внутри зажатой в тиски бюрократии идут те же процессы, что и в странах с более свободной системой.
Шеварднадзе поплатился за то, что непростительно затянул с кастингом на роль преемника. Это должно было послужить уроком для Леонида Кучмы, но украинский президент не успел сделать должные выводы. Хотя о том, что с преемственностью возникнут проблемы, в Киеве получили сигнал еще почти три года назад, когда ни административный ресурс, ни лукавый подсчет голосов не помешали «Нашей Украине» Виктора Ющенко победить на парламентских выборах. Уже тогда стало понятно, что за оставшееся время вылепить из имеющегося материала серьезного соперника Ющенко почти невозможно. Хотя варианты обсуждались. Так, Кучме предлагалось пойти по российскому пути – назначить преемника в лице Владимира Радченко, тогдашнего руководителя Службы безопасности Украины. Но президента его кандидатура не устроила – ведь неизбежными составляющими подобной комбинации являются два фактора. Во-первых, уходящий лидер полон сомнений относительно лояльности преемника. Во-вторых, уходящему совершенно не хочется оставлять свой пост, и до последнего момента нет уверенности в том, что он не передумает.
За год до выборов Кучма прозондировал реакцию Кремля на возможность третьего срока его президентства. Москва, изрядно утомленная объяснениями с западными партнерами по поводу другого «братского» президента, Александра Лукашенко, не согласилась с этой идеей. И тогда Украина приступила к реализации собственного сценария: Леонид Кучма пересаживается в кресло премьера, к которому переходят властные полномочия, а функции президента сводятся к репрезентативным. Характерно, что политическая реформа, в соответствии с которой планировалось осуществить описанный сценарий, была провалена в том числе и стараниями Виктора Януковича. Как оказалось, роль дублера его совершенно не устраивала.
Три года назад изучение предвыборных партийных списков Кучмы и Ющенко – двух партий власти, реальной и потенциальной, – было увлекательным занятием. Если у Кучмы значился губернатор, то у Ющенко – вице-губернатор или экс-губернатор. То же с министрами. То же с бизнесом. У Кучмы – олигарх, связывающий свои надежды только с действующей властью, у Ющенко – кандидат в олигархи, путь в которые ему этой самой властью закрыт. Ближайший сподвижник нового президента Петр Порошенко, между прочим, один из создателей Партии регионов, стоявшей за Януковичем. Словом, к власти приходят люди, которые не слишком далеко отстоят от тех, кого меняют. Это не Гавел вместо Гусака. И даже не Бразаускас вместо Гришкявичюса и Сонгайлы.
ДВА ПРОЕКТА
Богатый опыт постсоциалистической трансформации свидетельствует: самым действенным стимулом для либеральных преобразований, носящих весьма болезненный характер, является стремление освободиться от внешней зависимости. «Прочь от империи!» – так звучал главный лозунг, начертанный на бархатных революционных знаменах в Восточной Европе.
Под этим знаком в начале прошлого десятилетия сменилась власть во всех республиках Закавказья, а первый президент Украины Леонид Кравчук победил во многом благодаря поддержке «Руха». «Рух» вовсе не был движением либерального толка, как не были таковыми ни литовский «Саюдис», ни все прочие народные фронты. В отличие от партий они не нуждаются в глубокой программе или внятной идеологии и создаются только с одной целью – победить нынешнюю власть, после чего народному фронту предназначено стать протоплазмой для нормальных политических структур. Как это случилось в Восточной Европе и Балтии. Или не стать – как в Украине, Белоруссии или в Закавказье, где первоначального импульса бегства от империи не хватило для того, чтобы совершить рывок в новую реальность.
События осени 2004 года – иллюстрация того, как сегодня трансформировался этот антиимперский порыв. Украинский политолог и культуролог Олесь Доний полагает, что «оранжевая революция» не является, как принято думать, развязкой политического процесса, начавшегося со студенческих выступлений в 1990-м и продолжавшегося акциями «Украина без Кучмы» в 2000–2001 годах: «Это – продолжение очень давнего конкурса двух украинских проектов: русско-культурного и украино-культурного».
Украинское сознание традиционно раздвоено. С одной стороны, стремление к утраченной некогда независимости, с другой – тяготение к империи, краеугольным камнем и важной составной частью (а отнюдь не колонией) которой Украина была всегда. Соответственно украино-культурный проект разрабатывался до недавнего времени исключительно в пику Москве: украиноязычие как форма самоутверждения, неустанная полемика по поводу языка, Крыма и Черноморского флота… Русско-культурный склонялся к сохранению прежней ориентации на Россию, что отражало привычки постсоветской номенклатуры и особенности ее бизнеса.
При этом оба проекта на самом деле являются украинскими, и их наличие не означает раскола страны, хотя проблема ее политико-географической разнородности действительно существует. Данные проекты имеют также весьма опосредованное отношение к проблеме языка и самоидентификации вообще, которая, в свою очередь, от языка уже не очень зависит. Между переписями населения 1989 и 2001 годов число жителей Украины, считающих себя украинцами, увеличилось на три миллиона, хотя большинство продолжает говорить по-русски.
Противостояние Ющенко – Янукович в 2004-м – это своеобразный «римейк» коллизии Кравчук – Кучма-1994. Тогда соперничество бывшего секретаря компартии Украины по идеологии, который волею случая оказался выразителем интересов более национально ориентированной, антиимперской части элиты, и выходца из советского военно-промышленного комплекса, пробуждавшего надежды на возрождение великой державы, закончилось в пользу последнего. То есть в пользу русско-культурного проекта. Роль Кучмы в этом проекте оказалась весьма негативной – ведь из-за его политики российское влияние в Украине стало прочно ассоциироваться с коррумпированным недемократическим режимом. К тому же те представители бизнеса и бюрократии, которым не находилось места в этом режиме, с неизбежностью приходили в поисках политического самоопределения к единственной имеющейся альтернативе – «украинскому» проекту.
Сегодня конкуренция обоих проектов продолжается, но меняется их содержание. По мере становления государства «украинский» проект постепенно обретает самоценность, и вопрос противостояния с Москвой отходит на второй план. Те, кто голосовал за Ющенко или против Януковича, совсем необязательно исходили из дилеммы «За Москву или против», не она определяла и волеизъявление сторонников Януковича. «Украинский» проект постепенно, с перекосами и отклонениями, но все же трансформируется в проект более или менее гражданского государства. «Русский» проект тоже не выступает против украинского государства, но ему ближе другие, более советские принципы его построения.
Если 10 лет назад выразителем данного проекта выступал Леонид Кучма, для которого Москва была привычным центром управления, то Виктор Янукович и его бизнес-патрон Ринат Ахметов, лидер донецкой группировки, руководствуются другими мотивами. Всех своих успехов они добились исключительно благодаря независимости, вернее, даже двум видам независимости – Донецка от Киева и Киева от Москвы, и они прекрасно понимают, что первым суверенитетом они целиком обязаны второму. Их бизнес основан на дотациях из Киева, на освященной Киевом (понятно, что на взаимовыгодных условиях) монополии и на демпинговом экспорте на Запад. Возможно ли такое в сегодняшней России?
Да и в самом Донецке, вроде бы так охотно откликающемся на идеи державного воссоединения, не все так просто. Большинство донетчан считают себя украинцами. Когда-то именно на шахтах создавались первые восточноукраинские структуры «Руха» и даже Хельсинкской группы. Шахтеры приходили в Киев на помощь бастующим студентам и даже предостерегали Кучму от нападок на Юлию Тимошенко, решившую в ее бытность вице-премьером по ТЭКу навести порядок в угледобывающей отрасли.
Победа Виктора Ющенко лавинообразно усилила процесс бюрократического перекрашивания. Бизнес, выдавленный прежней властью, почувствовал шанс восстановить свои позиции. Едва ли не у каждого регионального лидера, стоявшего на «бело-голубых» позициях Януковича – Ахметова, появляется «оранжевеющий» противник. У того же Януковича – руководитель Индустриального союза Донбасса Виталий Гайдук. У «бело-голубого» главы харьковской администрации Евгения Кушнарева – мэр Харькова Владимир Шумилкин… Новая элита, сформировавшаяся в условиях кучмовской византийской системы, постепенно обнаруживает, что в государстве, где не надо тратить силы на бесконечное лавирование между кланами и интересами, политических возможностей куда больше.
НОВАЯ ЦЕЛЬ НОМЕНКЛАТУРЫ
«Конкурс проектов», подобный украинскому, проходит практически во всех странах – участницах СНГ. И везде преимущество, пусть и разными темпами, постепенно переходит к идеологии, которую еще вчера можно было назвать «национальной», а сегодня, хоть и весьма условно, «гражданско-государственной». Поскольку же выбор альтернатив невелик, то эти проекты объективно тяготеют к тому, чтобы стать европейскими. Точно так же, как в начале 1990-х номенклатура поняла, какие выгоды сулит ей суверенитет (то самое «бегство от империи»), нынешняя бюрократия осознала шансы, которые дает состоявшееся государство, признанное на Западе «своим».
В конце февраля предстоят выборы в Киргизии, где оппозиция одевается в желтое, а процесс «пожелтения» чиновников идет полным ходом. И если здесь исход голосования вовсе не очевиден, то в Молдавии, кажется, только чудо может спасти правящих коммунистов от «желто-оранжевого» наступления, возглавляемого кишинёвским мэром Серафимом Урекяном. Новое поколение управленцев и предпринимателей выросло и в Казахстане, где тоже нет недостатка во вчерашних представителях элиты, готовых поддержать номенклатурный бунт. Ждет сигнала белорусская номенклатура, и, даже выстроив совершенную вертикаль власти, Александр Лукашенко столкнется на предстоящих президентских выборах со значительно бЧльшими трудностями, чем в ходе недавнего референдума. Вопрос в лидере – ведь Михаил Маринич выйдет на свободу только через пять лет, но никто и не ждет, что «белорусский» проект победит так скоро.
Политолог Дмитрий Фурман как-то очень точно назвал СНГ содружеством помогающих друг другу президентов. Они могли ожесточенно спорить по любому поводу, но все разногласия, будь то в связи с Панкисским ущельем или Черноморским флотом, отступали, едва перед кем-нибудь из них начинала маячить тень операции «Преемник». Брешь, пробитая в этом фронте Михаилом Саакашвили, неуклонно расширяется, и не стоит винить за это российских политтехнологов или кремлевских стратегов – процесс совершенно объективен. С внешнеполитической точки зрения драмы особой нет: в конце концов, то, что представляется Москве призраком грядущей изоляции, может при здравом подходе оказаться стимулом, чтобы успеть в медленно отъезжающий поезд. Тем более что в России нет ни других стимулов для перемен, ни «конкурса проектов». Наоборот, все возможные альтернативы отступают куда-то на задний план, а освобождающееся место занимает только один проект – некоего туманного реванша, и лишь пикеты пенсионеров выглядят пародийным намеком на «оранжевое». А такие движения едва ли сгодятся в качестве подходящей политической ниши для равноудаленных продуктов номенклатурного распада. Так что у России есть шанс со временем остаться одной из последних постсоветских стран, которой если и грозит буржуазная революция, то только такая же управляемая, как нынешняя демократия.
Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 16 февраля 2005 > № 2906754
Вадим Дубнов
Истоки американского поведения
© "Россия в глобальной политике". № 6, Ноябрь - Декабрь 2004
А.Д. Богатуров – д. и. н., профессор, заместитель директора Института проблем международной безопасности РАН, главный редактор журнала «Международные процессы».
Резюме Чем руководствуется американская элита, принимая внешнеполитические решения? Не поняв этого, невозможно выстроить адекватные отношения с Соединенными Штатами.
В феврале 1946 года поверенный в делах США в Москве Джордж Кеннан послал в Вашингтон знаменитую «Длинную телеграмму» (The Long Telegram), которая по сей день остается лучшей из предпринятых в Америке попыток проанализировать мотивы внешней политики сталинского руководства. В переработанном виде этот документ был опубликован в июле 1947-го в журнале Foreign Affairs под заголовком «Истоки советского поведения» (The Sources of Soviet Conduct). Кеннан оказал большое влияние на политическую мысль США: он сформулировал ключевые идеи концепции сдерживания Советского Союза, которая на многие десятилетия определила взаимоотношения Соединенных Штатов и СССР.
Почин Кеннана-аналитика интересен прежде всего как одна из первых успешных попыток выявить политико-психологические и идейно-культурные истоки внешней политики государства. Без их понимания сегодня, как и полвека назад, трудно рассчитывать на выработку эффективной внешней политики вообще и курса в отношении ведущих международных партнеров, таких, как США, в частности. Предлагаемая статья – попытка зеркально отразить замысел Кеннана, раскрыть особенности мотивов, которыми руководствуется нынешняя американская элита во взаимодействии с внешним миром.
ДЕМОКРАТИЯ ИЛИ ДЕМОКРАТИЯ ПО-АМЕРИКАНСКИ?
Уверенность в превосходстве – первая и, возможно, главная черта американского мировидения. Она свойственна богатым и бедным, уроженцам страны и недавним переселенцам, образованным и не очень, либералам, консерваторам и политически безразличным. На идее превосходства высится махина американского патриотизма – неистощимо многообразного, сводимого, однако, к общему знаменателю: многое в Америке нужно исправить, но это – лучшая страна в мире. Идея превосходства – такая же въевшаяся черта американского сознания, как чувство уязвленности (обиды на самих себя) – современного русского. В данном смысле американцы – это «русские наоборот».
Два века наши «интеллигентствующие» и «антиинтеллигентствующие» соотечественники сладострастно страдают в метаниях между комплексами несоответствия «стандартам» демократии и ксенофобией. Те и другие твердят об ужасах жизни в России. Подобное самоистязание недоступно уму среднего американца. В США могут, не стесняясь, словесно «отхлестать» любого президента. Но усомниться в Америке? Унизить собственную страну даже словом – значит, по американским понятиям, выйти за рамки морали, поставить себя вне рамок приличия. Граждане США любят свою страну и умеют ее любить. Американцы развили высокую и сложную культуру любви к отечеству, которая допускает его критику, но не позволяет говорить неуважительно даже о его пороках.
Америка достойна уважения по многим показателям. Но простому американцу не до статистики экономических достижений. Подозреваю, что если бы США и не были самым сильным и богатым государством мира, то наивно-восторженная убежденность американских граждан в достоинствах родины осталась бы ключевой чертой их национального характера. Отчего? Да оттого, что приток иммигрантов в США возрастает, а оттока из страны нет. На уровне массового сознания это неопровержимый аргумент. Почему мы стыдимся говорить о том, что и в Россию устремляются сотни тысяч людей, в том числе здоровых, красивых, образованных, из Украины, Молдавии, Казахстана, Китая, Вьетнама, из стран Центральной Азии и Южного Кавказа?
Оборотная сторона американского патриотизма – искренняя, временами слепая и пугающая убежденность в том, что предназначение Соединенных Штатов – не только «служить примером миру», но и действенно «помогать» ему прийти в соответствие с американскими представлениями о добре и зле. Это вторая черта американского характера. Для американца типична незамутненная вера в то, что его представления хороши для всех, поскольку отражают превосходство американского опыта и успех благоденствующего общества США.
Принято считать, будто в основе американских ценностей лежит идея свободы. Но стоит подчеркнуть, что в представлениях американцев абстрактное понятие свободы переплетается с более конкретным понятием демократии, хотя, строго говоря, это разные вещи.
В самом деле, свободу белого человека, пришедшего из Европы, чтобы колонизовать Америку, удалось защитить от посягательств Старого Света при помощи демократии – демократии как формы государственной самоорганизации колоний Северной Америки против Британской империи. Вот почему в глубинах сознания американца идея его личной свободы органично «перетекает» в идею свободы нации. При этом в американском понимании «нация» и «государство» сливаются. Возникает тройной сплав: свобода – нация – государство. А поскольку кроме собственного государства никакого иного американское сознание не знало (и знать никогда не стремилось), то названная триада приобрела несколько специфический вид: свобода – нация – американское государство. Демократия для американцев – не тип общественно-политического устройства вообще, а его конкретное воплощение в США, совокупность американских государственных институтов, режимов и практик. Именно так рассуждают ведущие американские политики: в США – «демократия», а, например, в странах Европейского союза – парламентские или президентские республики. С американской точки зрения, это отнюдь не тождественные понятия.
Происходит парадоксальное, с точки зрения либеральной теории, сращивание идей свободы и государства. Концепция освобождения (эмансипации) человека от государства обосновалась на американской почве не сразу. Это в Европе тираническое государство с VIII века виделось антиподом свободного человека. В США государство казалось инструментом обретения свободы, лишь с его помощью жители североамериканских колоний добились независимости от британской монархии (freedom).
Идея освобождения личности от государства утвердилась в США только ко времени президентства Джона Кеннеди (1960-е годы), косвенно это было связано с началом реальной эмансипации черных американцев. Отчасти поэтому идея «свободы-демократии» (liberty) имеет в массовом американском сознании несколько менее прочные основания, чем идеи патриотизма и предназначения, которые апеллируют к понятию freedom (см.: Н.А. Косолапов. Нелиберальные демократии и либеральная идеология // Международные процессы. 2004. № 2).
Приверженность этой идее – третья черта американского политического мировосприятия. На уровне внешнеполитической практики идея «свободы-демократии» легко трансформируется в идею «свободы Америки», которая подразумевает не только право Америки быть свободной, но и ее право свободно действовать. Внешняя политика администрации Джорджа Буша выстраивается в русле такого понимания свободы. В этом заключается идейный смысл политики односторонних действий.
Уверенность в самоценности «свободы-демократии» позволяет считать ее универсальным высшим благом. Идея «свободы действий» в сочетании с комплексом «исторического предназначения» позволяет формулировать миссию Америки – нести «свет демократии» всему миру. Представление об оправданности американского превосходства дает возможность отбросить сомнения в уместности расширительных толкований прав и глобальной ответственности США. В результате взаимодействия всех трех свойств американского политического характера формируется четвертая присущая ему черта – упоенность идеей демократизации мира по американскому образцу.
При всей иронии, которую вызывает «собственническое» отношение американцев к демократии, его стоит принять во внимание. Например, для того, чтобы отличать «обычное» высокомерие республиканской администрации от характерной черты сознания американской нации. Причудливая на первый взгляд вера американца в почти магическое всесилие демократизации для него самого не более необычна, чем наша почти природная тяга к «сильной, но доброй власти» и «порядку». Американцам трудно понять, почему другие страны не хотят скопировать практики и институты, доказавшие свое преимущество в США. Стремление «обратить в демократию» против воли обращаемых (в Ираке и Афганистане) – болезненная черта американского мировосприятия. Ирония по этому поводу вызывает в Америке недоумение или холодную отстраненность.
В отношении американца к демократизации много от религиозности. Пиетет к ней связан с высоким моральным авторитетом, которым в глазах американца обладает проповедь вообще. Исторически протестантская миссионерская проповедь среди привезенных из Африки черных рабов сыграла колоссальную роль для их интеграции в американское общество через обращение в христианство. Демократизация мира приобретает черты сакральности в глазах американца, потому что по функции она родственна привычным формам «богоугодного» религиозного обращения.
Повод для сарказма есть. Но и американцам кажется «природной тоталитарностью» россиян то, что сами мы предпочитаем считать естественным своеобразием собственного культурно-эмоционального склада. Наш народ сформировался в условиях открытых пространств Евразии, на которых Российское государство не могло бы выстоять, не занимаясь обеспечением повышенной военно-мобилизационной готовности своего населения. Постоянный настрой на нее сформировал у русских канон поведения, в соответствии с которым личная свобода соотносится с подчинением таким образом, что акцент делается на последнем.
Любопытна и другая параллель. Всемирное коммунистическое братство и глобальное демократическое общество – единственные светские утопии, способные по мощи и охвату претензий сравниться с главными религиозными идеологиями (христианство, ислам и буддизм). Но коммунизм оттеснен, а религии могут уповать лишь на частичную реставрацию былых позиций. Только демократизация остается вселенской идеологией, по-прежнему притязающей на победу во всемирно-историческом масштабе.
Мышлению политической элиты США, как и любой другой страны, присущ элемент цинизма. Однако в вере американцев в полезность демократии для других стран много искренности. Поэтому она и не лишена заряда внутренней энергии, неподдельного пафоса, даже романтики подвига, которые помогают американцам убеждать себя в том, что, бомбя Сербию и Ирак, они «на самом деле» несут благо просвещения.
Демократизация фактически представляет собой идеологию американского национализма в его своеобразной, надэтнической, государственнической форме. Подобную «демократизацию» США успешно выдают за идеологию транснациональной солидарности. Это упрек американским политикам и интеллектуалам. Но это и пояснение к характеру рядового американца. Он лишь отчасти несет ответственность за политику той властной группы, которую его голос, преломленный избирательной машиной, приводит к власти, но влиять на которую повседневно ему сложно, хотя и легче, чем россиянину влиять на российскую власть.
Не имея возможности в достаточной степени воздействовать на внешнюю политику, американский избиратель легко освобождает себя от мыслей о «вине» за нее. Проблемы экономической политики и внутренние дела вызывают расхождения, но внешняя политика – предмет консенсуса. При видимости «раскола» в американском обществе из-за войны в Ираке полемика ведется, на самом деле, относительно тактики прорыва к победе: с опорой на собственные силы или в сотрудничестве с союзниками, при игнорировании ООН или при символическом взаимодействии с ней. В главном – необходимости победить – демократы и республиканцы едины.
Такое отношение к войне с заведомо слабым противником не новость в американской истории. Но оно не новость и в истории советской (Афганистан), французской (Алжир), британской (война с бурами) или китайской (война 1979 года с Вьетнамом). В 60-е прошлого века отношение американцев к вьетнамской войне тоже стало всерьез меняться только в канун президентских выборов 1968 года. Лишь тогда Республиканская партия, добиваясь поражения демократов, сделала ставку на антивоенные настроения. За счет вброса денег в СМИ республиканцы инспирировали обнародование сведений о потерях США во вьетнамской войне. Журналисты и владельцы новостных каналов располагали этими сведениями и прежде, но ждали момента для выпуска их в эфир и помещения на страницы печати.
«БЕЗГРАНИЧНАЯ» АМЕРИКА
Пятая черта американского мировидения – американоцентризм. Принято считать, что это китайцы помещают свою страну в центр Вселенной. Возможно, когда-то так и было. Во всяком случае в маленькой, тесной Европе трудно было развить психологию «срединности» какого-то одного государства. Все европейские страны придумывали себе родословную на базе исторической памяти о двух Римских империях, империи Карла Великого и Священной Римской империи германской нации. Европейские государства ощущали себя скорее «частями», чем «центрами». Политический центр в «европейском мире» блуждал из одной страны в другую. Не удалось развить идею «мироцентрия» и России, которая на протяжении истории безотрывно смотрела через свои границы – сначала на Византию, потом на Орду и, наконец, на Западную Европу, отдавая силы преодолению «маргинальности», а не утверждению «мироцентрия».
Долго не было американоцентризма и в США. Присутствовали изоляционизм и идея замкнуть на себя Западное полушарие, сделав его «американским домиком» («доктрина Монро»). Но посягательства на вселенский охват эти концепции не предполагали. Идея Рах Аmеricana стала зреть в умах американских интеллектуалов после Второй мировой войны. Но тогда «мироцентрие» США оставалось мечтой. Ее реализации препятствовал Советский Союз. Американоцентризм начал процветать лишь с распадом последнего.
Все, что из России, Германии, Японии и Китая кажется американской экспансией, расширением сферы контроля США (в 1990-х годах – Босния, Косово, в 2000-х – Ирак, Афганистан), американцам таковым не представляется. Они полагают, что наводят порядок в «американском доме». Драма в том, что дом этот имеет странную конструкцию: у него «пульсируют» стены – то сжимаются, то раздвигаются. Снаружи они служат оградой вокруг территории США, ощетинившись кордонами на границе и жесткими процедурами выдачи виз. Изнутри – наоборот: если речь идет об американских интересах, масштабы которых безгранично разрастаются, до бескрайних пределов раздвигаются и стены «американского дома».
При прочтении любого внешнеполитического документа США очевидно: сферой американских интересов в Вашингтоне считают весь мир. Никакой другой стране, согласно американским воззрениям, не полагается иметь военно-политические интересы в Западном полушарии, Северной Америке и даже на Ближнем и Среднем Востоке. Американцы терпят факт наличия у Китая и России собственных стратегических интересов в непосредственной близости от их границ. Но попытки Москвы и Пекина создать там зоны своего исключительного влияния воспринимаются Вашингтоном как противоречащие его интересам. Принцип «открытых дверей в сфере безопасности» распространяется на весь мир… за исключением тех его частей, которые США считают для этого «неподходящими».
Картина интересов США предстает в виде трех отчасти взаимопересекающихся зон. Первая совпадает с контурами Западного полушария – это «внутренний дворик» США. Вторая охватывает нефтяные регионы – Ближний и Средний Восток и Каспий с выходом в Центральную Азию. Третья с запада охватывает Европу, «подпирая» Европейскую Россию, а с востока – Японию и Корею, «обнимая» Китай и Индию. Первая воплощает интересы безопасности США. Вторая – потребности экономической безопасности. Третья – старые и новые сферы фактической стратегической ответственности Соединенных Штатов.
Международная жизнь – последнее, что интересует американцев. Обычно они поглощены внутренними делами – социально-бытовыми, преступностью, развлечениями, затем – экономикой, наличием рабочих мест, выборами, политическими интригами и скандалами. Внешнеполитические сюжеты для них второстепенны за исключением ситуаций вроде войны в Ираке. Но и такая война – вопрос для американца внутренний. Соль новостей из Ирака – это не страдания иракцев, а влияние войны на жизнь американцев: сколько еще солдат может погибнуть и вырастут ли цены на бензин?
Представления о географии, истории, культурных особенностях внешнего мира не очень занимают американцев. Все, что не является американским, значимо лишь постольку, поскольку способно с ним соперничать. США уделяют больше внимания тем странам, отношения с которыми у них хуже. Опасаются Китая? Госбюджет, частные корпорации, благотворительные организации тратят огромные деньги на изучения КНР. Вспыхнули разногласия с Парижем из-за Ирака? В Америке создаются центры по изучению Франции. Ким Чен Ир стал угрожать ядерной программой? В течение 2003 года американцы издали около 20 плохих и не очень плохих книг по КНДР – больше, чем о России за три года.
Сам факт, что Россия почти не упоминается в американских СМИ, а средства на ее изучение сокращаются, – признак того, что о «российской угрозе» в Вашингтоне не думают. Между тем американские политологические школы изучения России, никогда не отличавшиеся глубиной исследования, находятся в состоянии кризиса, сравнимого лишь с упадком американистики в Российской Федерации.
Мышление аналитиков яснее от этого стать не может. Размываются и прежде неотчетливые географические представления американских коллег, пишущих о евразийских сюжетах (речь не о профессиональных географах). А поскольку на карте все кажется рядом, то в ходе «научной» дискуссии в США можно услышать, что размещение американских баз в Киргизии и Узбекистане будет способствовать повышению надежности транспортировки нефти на Запад. Тот факт, что нефтяные месторождения Казахстана находятся на Каспии, на крайнем западе региона, а американские базы – у границ Китая, на его восточной оконечности, западному человеку кажется далеко не важным. «Центральная Азия» предстает сплошным нефтеносным пластом от Синьцзяна до Абхазии – этакая гигантская «Тибетско-Черноморская нефтяная провинция», замершая в восторге ожидания демократизации.
РОССИЯ – США: «СОЮЗ НЕСОГЛАСНЫХ»
Американское руководство предпочитает вести переговоры с позиции гласного или негласного проецирования силы, считается с силой и всегда использует ее – в той или иной форме – как дипломатический инструмент. Этот набор характеристик распространяется на обе версии американской политики – республиканскую и демократическую.
Между двумя партиями есть разница. Демократы считают применение силы последним резервным средством. Республиканцы готовы применять ее без колебаний, по собственному произволу, если не отдают себе отчета в том, что им может быть оказано противодействие сопоставимой разрушительной силы. Страх перед ядерной войной с СССР умерял пыл республиканцев в 1950-х годах. Отсутствие опасений в отношении России придает смелость администрации Буша.
Как вести себя с таким важным партнером, как США? Ответ замысловат. Если Россия в самом деле намеревается стать партнером/союзницей Америки, она должна стремиться быть как можно сильнее, но при этом не представлять угрозы для Соединенных Штатов. Иначе сотрудничество с ней не будут воспринимать всерьез. Слабая Россия, идеал отечественных «пораженцев» бесславной ельцинской поры, для союза с Вашингтоном бессмысленна, а для роли «сателлита» слишком тяжела.
Необходимо осуществить второй этап реформы экономики, преодолеть ее исключительно нефтегазовый характер, провести модернизацию оборонного потенциала и реформу Вооруженных сил, принять меры по усилению государства на основе рационализации при одновременном укреплении демократических устоев политической системы. Отказ России от мысли построить жизнеспособную демократическую модель – аргумент в пользу оказания давления на нее.
Другое дело – какое место даже для умеренно сильной (и «умеренно демократической») России угадывается в американской картине мира. В истории внешней политики США можно отыскать десятки вариантов партнерств с разными странами – от Великобритании, Франции, Канады или императорской России до Китая (между мировыми войнами), Филиппин, Австралии, Японии или Таиланда. Однако американская традиция знает всего два случая равноправного партнерства – это союз США с Россией в пору «вооруженного нейтралитета» Екатерины II и советско-американское сотрудничество в годы борьбы с нацизмом.
Больше Соединенные Штаты на равных ни с кем не сотрудничали. Американское партнерство – это альянс сильного, ведущего, с менее сильным, ведомым. Но такое понимание дружбы плохо сочетается с российскими представлениями о союзе как о договоре равных или договоре сильного с менее сильным, в котором роль ведущего отводится России. Мы слишком похожи на американцев, чтобы нам было легко дружить. Россия стремится стать сильнее, надеясь с большей уверенностью заговорить с иностранными партнерами. США хотели бы видеть Россию умеренно сильной и ничем не угрожающей, но были бы против уравнивания ее голоса с американским.
Можно представить себе несколько вариантов «особых отношений» между Россией и США. Вариант под условным названием «Большая Франция» отчасти реализуется сегодня. Россия, как и Франция при президенте Шарле де Голле, поддерживает США в принципиальных вопросах: борьбе с терроризмом, нераспространении оружия массового уничтожения и соответствующих технологий, предупреждении ядерного конфликта между Пакистаном и Индией. Одновременно, и тоже как Париж времен де Голля, Москва не разделяет подходов США к региональным конфликтам – на Ближнем Востоке и в Северо-Восточной Азии. В отличие от Франции, однако, Россия не связана с США договором союзного характера и формально строит свою оборонную стратегию на базе концепций, не исключающих конфликта с Соединенными Штатами.
Вариант «либерального Китая» не имеет аналогов в реальности, но может возникнуть, если между Россией и США станет нарастать отчуждение, вызванное, например, односторонними действиями США в Центральной Азии или в Закавказье, которые Москва сочтет враждебными. Это не будет автоматически означать возобновления конфронтации, но повысит вероятность сближения России с Китаем.
Двусмысленность американского военного присутствия у западных границ КНР в сочетании с неясностью ситуации вокруг Тайваня тревожит Пекин. Ни Россия, ни Китай не хотят противостояния с США, но их сближают подозрения, которые вызывает «неопределенность» целей американской стратегии в Центральной Азии. Вариант «либерального Китая» в лице России не напугает США. Он может оказаться для Вашингтона приемлемым (если не привлекательным) при условии уверенности американской стороны в том, что Пекин и Москва не вступят в полномасштабный союз с целью противодействия США.
Возможно, в идеале для американского восприятия подошел бы вариант «Россия в роли более мощной Британии». С одной стороны, дружественная страна, к тому же снабжающая США нефтью. С другой – достаточно сильная держава, способная оказать поддержку американской политике в глубине материковых районов Евразии, там, где Соединенные Штаты настроены расширить свое влияние. Однако нет уверенности, что этот вариант импонирует российскому руководству, если принять во внимание «ведомый» характер британской политики, подрывающий ее авторитет даже в глазах европейских соседей.
Компромиссным вариантом оказалось бы сочетание элементов первого и третьего сценариев. Россия – страна, развивающая, как и Великобритания, отношения с США независимо от отношений с Европейским союзом, но одновременно менее покладистая, чем Великобритания, и более упорная, как Франция, в отстаивании своих позиций.
При данном варианте разумной была бы политика «уклонения от объятий» Евросоюза и НАТО. От форсирования дружбы с первым – ввиду его стремления в последние годы мешать сближению России с Вашингтоном. От сотрудничества со второй – в силу неопределенности перспектив такого сотрудничества. Как инструмент обеспечения безопасности только на евроатлантическом пространстве, НАТО перестала представлять для США ценность. Трансформация альянса – с точки зрения американских интересов – предполагает его отказ от роли исключительно европейской оборонной структуры и приобретение им военно-политических функций в зонах Центрально-Восточной Азии и Большого Ближнего Востока, то есть в бывшем Закавказье и бывшей Средней Азии. Если эта трансформация состоится, Россия, как геополитически ключевая держава региона, окажется в более благоприятных условиях для вступления в НАТО. Если подобной трансформации не последует, роль этой организации будет еще более маргинальной и для России не будет иметь смысла придавать ей слишком большое значение.
Зачем Россия нужна Соединенным Штатам? Мы привыкли думать о своей стране в основном как о ядерной державе. Своей «нефтяной идентичности» мы стесняемся: неловко вписывать себя в один ряд с Саудовской Аравией, Кувейтом, Катаром, Венесуэлой и Нигерией.
Теоретически американцы нашу ядерную сущность признаюЂт и отрицать не собираются. Однако для политиков-практиков, особенно среднего и более молодого поколений, Россия – это прежде всего крупнейший мировой экспортер энергоресурсов, который при всем при том обладает еще и ядерным потенциалом. То есть никакая не «Верхняя Вольта с ракетами», а страна, обладающая сдвоенным потенциалом энергосырьевого и атомного оружия.
Переговоры о контроле над вооружениями вернутся в повестку дня встреч российских и американских лидеров. Но это случится позже, когда к ним присоединятся Китай и, возможно, лидеры других государств, если продолжится пока необратимый распад все еще действующего режима нераспространения ядерного оружия. Тогда откроются новые возможности для российско-американского совместного маневрирования в военно-стратегических вопросах.
Это не значит, что России не надо совершенствовать свой ядерный потенциал. Но это означает, что в обозримой перспективе попытки вернуть Вашингтон к ведению дел с Москвой с упором на переговоры о контроле над вооружениями обрекают российскую дипломатию на застой. Ядерный потенциал России обеспечивает ей пассивную стратегическую оборону. Будущее активной дипломатии – в сочетании энергетического оружия в наступлении и ядерного в самозащите. В мире нет больше ни одной ядерно-нефтяной державы. А потенциально таковой могут стать только Соединенные Штаты.
США изучают нефтегазовые перспективы России с различных точек зрения. Во-первых, с точки зрения ее собственного экспортного потенциала (нефть Коми и газ Сахалина); во-вторых, способности России препятствовать или не препятствовать Америке в налаживании импорта из пояса месторождений поблизости от российских границ – на Каспии прежде всего, в Казахстане и Азербайджане; в-третьих, ввиду возможности влиять на новых импортеров российской нефти – Китай и Японию (нефть и газ из Восточной Сибири). Ядерный фактор работает скорее на воспроизводство подозрений США в отношении России, нефтяной – больше на повышение конструктивного интереса к ней.
Другие факторы проявления Америкой внимания к России тоже делятся на условно негативные и позитивные. К первым относится способность Москвы дестабилизировать обстановку в государствах, важных для производства нефти и ее транспортировки на Запад, – Азербайджане, Казахстане и Грузии, а также способность вернуть себе доминирующие позиции в Украине. Последнюю Вашинигтон рассматривает в качестве новой транзитной территории, которая позволит обеспечить расширение военно-политических функций НАТО на новые фактические зоны ответственности альянса вне Европы. К позитивным факторам относится способность России оказывать поддержку США, например, в борьбе с радикалами-исламистами в Большой Центральной Азии (от Казахстана до Афганистана и Пакистана), а может быть, со временем отчасти служить противовесом Китаю.
ИСКАЖЕННЫЕ ВОСПРИЯТИЯ
В США Россию изображают то страной «неудавшейся демократии» и авторитаризма, то просто отстающим в демократизации государством, способным или быть полезным Соединенным Штатам, или нанести ущерб американским интересам и поэтому тоже достойным внимания. Сохраняется высокомерное отношение к России, как к дежурному мальчику для битья. Призывы «потребовать от Кремля...», «сказать Путину…», «напомнить, что США не потерпят (позволят, допустят)...» – к таким фигурам речи прибегают и демократы, и республиканцы. Поводы одни и те же: ситуация в Чечне и внутриполитические шаги, нежелание Москвы поддерживать авантюру в Ираке или согласиться с попытками Вашингтона повторить ее сценарий в Северной Корее и Иране.
Правда, подобные выходки со стороны США имеют место и по отношению к другим странам – например, в связи со вспышками разногласий с Францией или Японией. Разница в том, что японское лобби в Америке – одно из самых мощных, да и людей, симпатизирующих Франции, достаточно. Напротив, признаков ведения систематической деятельности в пользу России в США почти не наблюдается. Российское государство на эти цели денег тратить не хочет, а крупный российский бизнес, в отличие от японского, тайваньского, корейского и французского, поступает как раз наоборот, лоббируя свои интересы в России при помощи нагнетания за рубежом антироссийских настроений.
Какая из российских нефтяных фирм вложила средства в исследования России, проводимые, например, в Институте Гарримана (Нью-Йорк), в Школе Генри Джексона (Вашингтонский университет в Сиэтле) или в Центре русских исследований Университета Джонса Хопкинса в Вашингтоне? Неудивительно, что на многих конференциях, посвященных России, в США продолжают говорить об «авторитарных и неоимперских тенденциях».
Правда, в последние годы американские политологи-русоведы стали больше читать по-русски (на это справедливо указывал один из них; см.: Рубл Б. Откровенность не всегда плохо // Международные процессы. 2004. № 1). Но контраст очевиден: в России рукопись книги о США с указанием малого количества американских источников просто не будет рекомендована к печати, а диссертацию по американистике, две трети сносок в которой не будут американскими, не пропустят оппоненты. В США – иначе. В советские времена американцы находили извинительным не читать русские книги, говоря, что все, публикуемое в СССР, – пропаганда. Те немногие американские работы о советской общественно-политической мысли, которые выходили тогда, являют собой стандарт аналитической беспомощности. Исследуя состояние умов в Советском Союзе, американские авторы до середины 1980-х годов ссылались лишь на решения съездов КПСС и труды советских официальных идеологов, не улавливая сдвигов, которые проявлялись в советской политической науке в виде массы осторожных, но вполне ревизионистских книг и статей. В результате американская политология проспала и перестройку, и распад СССР.
С тех пор в России изданы десятки новых книг и напечатаны сотни статей, представляющих плюралистичную палитру мнений авторов новой волны. И что? За редким исключением (Роберт Легволд, Брюс Пэррот, Блэр Рубл, Фиона Хилл, Гилберт Розман, отчасти Эндрю Качинс, Клиффорд Гэдди и Майкл Макфол) американские политологи, пишущие о российской политике, читают русские публикации лишь от случая к случаю. Сноски на русскоязычные источники и литературу в американских политологических работах – исключение, а не правило. Они не составляют и трети справочного аппарата.
На что же ссылаются американские политологи? Во-первых, американцы предпочитают цитировать друг друга. Во-вторых, использовать материалы газет, выходящих в Москве на английском языке, будто не зная, что эти тексты рассчитаны на зарубежного читателя, а россиянин их обычно не читает и не испытывает на себе их влияния. В-третьих, они ссылаются на книги на английском языке, написанные русскими авторами по заказам американских организаций. Работы этой категории авторов тоже предназначаются американской аудитории и в минимальной степени характеризуют российскую политико-интеллектуальную ситуацию. За свои деньги американцы получают от русских авторов те выводы, которые хотели бы получить. Каков коэффициент искажения подобного рода «научных» призм?
Читали бы американцы русские работы в оригинале чаще, они бы, может быть, узнали из истории почившего Советского Союза нечто о перспективах собственной страны. Поняли бы – и кое-чего бы остереглись.
***
США – страна, которая, используя исторический шанс, стремится на максимально продолжительный срок закрепить свое первенство в международных отношениях. Это ключ к пониманию американской политики. Опасность заключается в том, что Соединенные Штаты чувствуют себя вправе применять любые инструменты, включая наиболее рискованные. Остановить продвижение США по этому пути вряд ли может внешняя сила, если иметь в виду другие страны и их коалиции. Иное дело, что международная среда, природа которой сильно меняется под влиянием транснационализации, способна еще не раз резко осложнить воплощение в жизнь американской стратегии глобального лидерства.
Смысл идущих в России дебатов вокруг вопроса о перспективах российско-американского сближения состоит в выработке оптимальной позиции в отношении не столько самих Соединенных Штатов, сколько той непосильной, если верить истории, задачи, которую они гордо и, возможно, неосмотрительно на себя возложили.
Глобальную мощь Америки невозможно рассматривать и вне контекста эгоизма ее внешней политики. Но в то же время планета выигрывает от готовности США нести на себе груз таких мировых проблем, как нераспространение ядерного оружия, борьба с наркобизнесом, ограничение транснациональной преступности, упорядочение мировой экономики, решение проблем голода и пандемий и, наконец, ограничение потенциала авторитаризма национальных правительств.
Лучше или хуже станет миру, если вместо «либеральной деспотии» Вашингтона установится иной, не просчитываемый пока вариант борьбы за новую гегемонию? Непохоже, чтобы в случае падения величия США настала мировая гармония. Так что же правильнее: ждать революционного свержения лидера или коллективным ухищрением втискивать его амбиции в рамки придуманного американскими же учеными конституционализма?
Когда полвека назад Джордж Кеннан, «человек, который придумал сдерживание», писал свою статью, он пылко ненавидел советский строй и силился сочувствовать нашему народу. Оттого в его тексте много чеканных приговоров, временами чередуемых с лирическими отступлениями. Мне симпатичны американцы, и мне трудно ненавидеть американский строй по очевидной причине: современный российский строй, казалось бы пропитанный обоснованным раздражением против США, в главных чертах, в сущности, моделируется по американскому образцу. Это не случайно и, думаю, не во всем плохо. Это – важнейшая черта современной российской жизни, пронизывающая политические дебаты, которые в России отнюдь не затихают.
США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 декабря 2004 > № 2851570
Алексей Богатуров
Паромная переправа по маршруту порт Кавказ (Россия) – Поти (Грузия) начнет действовать в янв. 2005г. Об этом сообщил председатель Совета директоров ООО «Грузинская железная дорога» Давид Онопришвили. «Решение об этом было принято в ходе визита грузинской делегации в Москву, где состоялись переговоры с руководителем ОАО «Российские железные дороги» Геннадием Фадеевым», – сообщил он. Онопришвили отметил, что первый рейс будет пробным и от его результатов будет зависеть частота и объем рейсов на указанной переправе в дальнейшем, однако можно твердо сказать, что паромом будут переправляться только грузовые вагоны. Грузинский руководитель отметил, что обе стороны рассма3вают вопрос о предоставлении льгот для перевозчиков по маршруту Казказ-Поти. Онопришвили отметил, что у Грузии уже налажено железнодорожное паромное сообщение с Болгарией, Румынией и Украиной. Новый маршрут в Россию станет альтернативным указанным направлениям и позволит диверсифицировать железнодорожные перевозки. По его мнению, открытие железнодорожного паромного сообщения с Россией не решит всех проблем в сфере грузоперевозок между Россией и Грузией, связанных с закрытием абхазского участка грузинской железной дороги. Вместе с тем открытие нового маршрута позволит увеличить грузооборот между соседними странами.
Грузинская и российская железные дороги согласовали объем долга грузинской стороны российским коллегам и определили график погашения задолженности. Об этом сообщил председатель Совета директоров ООО «Грузинская железная дорога» Давид Онопришвили. По его словам, договоренность об этом была достигнута в ходе недавних переговоров в Москве. Онопришвили отметил, что на начало 2004г. долг Грузинской железной дороги перед Россией составлял 14 млн. швейцарских франков. В ходе прошедших в Москве переговоров была достигнута договоренность, что грузинская сторона не будет платить штрафных санкций. Кроме того, был уточнен общий объем долга, который в итоге составил 10 млн. швейцарских франков. Параллельно Грузинская железная дорога ведет переговоры с другими кредиторами по уточнению объемов долга и графика их погашения, сообщил Онопришвили.
От глобальных противоречий – к региональным конфликтам
© "Россия в глобальной политике". № 5, Сентябрь - Октябрь 2004
М.Г. Делягин – д. э. н., председатель президиума – научный руководитель Института проблем глобализации. При подготовке статьи использованы материалы его книги «Мировой кризис. Общая теория глобализации» (М.: Инфра-М, 2003).
Резюме Задача Российской Федерации на современном этапе – довести до логического конца распад Советского Союза и добиться признания независимости тех самопровозглашенных образований, которые не желают оставаться в составе бывших советских республик.
Исчезновение силового противостояния двух систем перевело глобальную конкуренцию в плоскость цивилизационного конфликта. Но если раньше глобальная конкуренция означала в первую очередь противостояние государственных военных структур, то теперь она принимает вид столкновения сетевых структур, ориентирующихся на ту или иную цивилизацию. (К числу сетевых структур сегодня относятся не только финансовые, общественные, религиозные и преступные организации, но и спецслужбы, действующие всё более самостоятельно под предлогом необходимости борьбы с терроризмом.)
В силу специфики сетевых структур глобальная конкуренция становится неявной, реализуясь в отдельных, ограниченных по масштабам, то есть региональных, формально не связанных друг с другом конфликтах, которые приобретают долгосрочный, тлеющий характер. Их активизация и привлечение к ним внимания мирового общественного мнения создают новые поля на «великой шахматной доске».
В прошлом конкуренция двух систем носила прежде всего не экономический, а идеологический характер. Борьба в первую очередь шла за «души людей», за привлечение на свою сторону большего числа сторонников. Сегодня «силовым полем», направляющим глобальную конкуренцию, является осознание недостаточности природных ресурсов для продолжения развития прежними темпами на базе прежних технологий. Цивилизационная конкуренция, таким образом, превращается в борьбу за ресурсы.
Ресурсный голод (для большинства стран мира еще потенциальный) подстегивает экспансию и направляет ее в регионы с «бесхозными» богатствами, то есть с такими, освоить которые не под силу обладающим ими государствам. В первую очередь это Африка и постсоветское пространство, включая Россию.
ПОЛЗУЧЕЕ МИРОТВОРЧЕСТВО
Открытое оформление и упрощение созданных в России за последние годы механизмов управляемой демократии демонстрируют Западу, что строящуюся российскую государственность принципиально невозможно интегрировать в его систему ценностей вообще и евроатлантическое сообщество в частности. Осознав данный факт, Запад вряд ли попытается наладить с Россией особые механизмы взаимодействия, как в случаях с бывшим СССР и сегодняшним Китаем: Россия для этого слишком слаба. Скорее всего, мы станем свидетелями попыток возвратить наше государство в универсальное, формально-демократическое состояние.
Расширяющиеся цивилизации по-разному осуществляют освоение территории России. Прежде всего экономически – посредством создания, например, транснациональных корпораций с участием российских партнеров, осуществления проектов наподобие Каспийского трубопроводного консорциума или тех, что реализуются на условиях Соглашения о разделе продукции, а также воздействия на такие российские проекты, как экспортный нефтепровод из Восточной Сибири. Далее, используется сетевой способ (особенно через наркомафию, политическое лобби и религиозные структуры, в первую очередь исламистские и католические), а также этнический.
Нередко этому служит и международная миротворческая деятельность, призванная ослаблять межнациональные конфликты, которые сопровождаются террористическими актами. Использование региональных конфликтов как инструмента влияния на управляющую систему нашей страны, как и в случае позднего СССР, – один из самых болезненных способов давления на Россию. Речь идет прежде всего о региональном противостоянии в ближнем зарубежье, центральноазиатская часть которого превращается в часть Большого Ближнего Востока, и в исламских регионах самой России.
Так, нагнетание президентом Грузии Михаилом Саакашвили националистической эйфории вокруг идеи восстановления территориальной целостности страны способно толкнуть Тбилиси к силовому воссоединению с Южной Осетией. Малочисленные южноосетинские силы самостоятельно не смогут дать отпор противнику, авангард которого – спецназ, подготовленный американскими инструкторами. Это поставит президента России Владимира Путина перед крайне неприятной дилеммой: его усилия по защите граждан России (официально они составляют 56 % населения Южной Осетии) неизбежно приведут к ссоре с Западом, который, скорее всего, поддержит Саакашвили.
Выбор между интересами граждан России, с одной стороны, и Запада – с другой, одновременно будет являться и выбором между двумя группировками внутри российской элиты – западниками-либералами и силовиками. Последние могут спровоцировать конфликт в надежде, что президент Путин все же решит помочь соотечественникам, проживающим в Южной Осетии, и отвернется от либерального крыла. Однако велика вероятность и того, что глава Российского государства, твердо, хотя и не всегда осознанно придерживающийся во внешней политике линии Михаила Горбачёва, в критический момент предпочтет дружбу с Западом.
Нет сомнений, что силовое решение южноосетинской проблемы при фактическом бездействии российских миротворцев, от которых потребуют не вмешиваться, приведет к партизанской войне и погружению республики в кровавый хаос, неисчислимым страданиям мирного населения, как осетинского, так и грузинского. Единственным выходом из сложившейся ситуации станет ввод в Южную Осетию международных миротворческих сил (очевидно, под эгидой НАТО). Эта республика настолько мала, что контингент понадобится незначительный. А измученное террором и направляемое эффективной пропагандой население этих регионов, каким бы патриотичным оно ни было, относительно скоро присоединится к требованиям ввести международные подразделения.
После этого любой крупномасштабный теракт на Северном Кавказе поднимет волну требований «прогрессивной мировой общественности» ввести международные миротворческие силы и туда как единственное средство обеспечения мира.
Так «на плечах террористов» натовские войска шагнут на Северный Кавказ, после чего его отделение от России по косовскому сценарию станет вопросом времени. Исходя из логики глобальной конкуренции, следующими территориями, контроль над которыми принципиально важен, оказываются Татария и Башкирия – ключевые технологические зоны, через которые осуществляется транзит сибирских энергоносителей на Запад. Исламский компонент в этих республиках позволяет сделать попытку и там разыграть сценарий дестабилизации. Зависимость Татарии и Башкирии от стратегических конкурентов России сделает юрисдикцию Москвы над Западной Сибирью формальной. В среднесрочной перспективе это способно спровоцировать постановку вопроса о российской принадлежности Сибири и Дальнего Востока.
Итак, отказ (под любым предлогом) от защиты соотечественников, проживающих за пределами России, в пользу отношений с Западом может вызвать «эффект домино» и повлечет за собой внутриполитический кризис, чреватый подрывом легитимности президента, стержневой фигуры всей российской государственности. Чтобы избежать этого, России надо любой ценой не допустить агрессию со стороны Грузии.
Стратегическая задача Москвы на нынешнем этапе должна состоять в том, чтобы довести до логического конца процесс распада СССР и добиться признания права на самоопределение народов постсоветского пространства, в том числе и тех, которые не желают жить вне российской государственности. В состав России могут войти (если народы этих территорий выскажут соответствующее пожелание) не только Южная Осетия, но и Абхазия, а также Приднестровье (при возможном объединении Молдавии с Румынией и предоставлении со стороны Европейского союза, НАТО и США письменных гарантий неприкосновенности Приднестровья как российской территории).
Между тем современное российское государство, органически не способное на последовательное отстаивание своих национальных интересов, не в состоянии реагировать на возможность «миротворческой» агрессии НАТО, в первую очередь США, уже сегодня создающую потенциальную угрозу территориальной целостности и самому существованию России.
Трагическое несоответствие инфраструктуры внешней политики (от программ обучения студентов до организационной структуры МИДа и Совета безопасности РФ) назревшим проблемам становится все более очевидным. Подобно тому как генералы всегда готовятся к прошлой войне, российское стратегическое планирование во внешнеполитической сфере не реагирует на реалии нового времени.
Принципиальный отказ от создания единой системы выработки внешнеполитических приоритетов, оборачивающийся полным отсутствием целостной внешней политики, ведет наше государство к болезненным провалам не только в сферах прямого столкновения интересов, но и даже на его собственном «заднем дворе».
Яркий пример – ситуация в Абхазии. Российское руководство, органически не умеющее анализировать альтернативы и готовить «кадровый резерв», автоматически сделало ставку на правящий клан. Он занимает наиболее жесткую антигрузинскую позицию и не склонен к сотрудничеству с остальными группировками. При этом даже наличие административного ресурса и полной поддержки Москвы не позволило кандидату от «партии власти» победить. Обстановка в республике обострилась, а Россия оказалась дискредитирована. В результате вполне вероятен следующий сценарий: оппозиционные и до сих пор пророссийские кланы начнут наводить мосты в направлении Запада. Там их встретят приветливо, и Абхазия будет потеряна Россией так же, как Аджария, а до того – и весь Советский Союз.
АНТИНАРКОТИЧЕСКАЯ КОАЛИЦИЯ
Распад СССР и образование в Центральной Азии новых государств с различными правовыми системами создали идеальную среду для деятельности наркомафии, получившей возможность оптимизации юридических рисков при помощи страновой диверсификации своей деятельности. Наркомафия уже сыграла и продолжает играть значительную роль в новейшей истории Таджикистана и некоторых других центральноазиатских государств. Приход к власти в Афганистане талибов (с помощью пакистанской армии и на деньги от производства героина) окончательно оформил транзит наркотиков в Европу из Афганистана через Центральную Азию и территорию России, а затем и через выведенное из-под сербской юрисдикции Косово. Россия, как и всякая транзитная страна (к тому же с деградирующим социумом, что многократно повышает восприимчивость к наркотикам), несет исключительно тяжелый урон.
Масштабы распространения наркотиков угрожают самому биологическому существованию российского общества (условный «порог безопасности» – один процент наркозависимого населения – превышен, по неполным данным МВД, как минимум, вдвое), а растущее политическое влияние наркомафии способно уже в обозримом будущем спровоцировать ряд болезненных для Москвы конфликтов в Центральной Азии, да и внутри России.
Однако реальной борьбы с этим злом не ведется. Был, правда, отменен железнодорожный рейс Душанбе – Москва, зато стало более интенсивным автобусное сообщение, а «опиумный поезд» Душанбе – Астрахань курсирует по-прежнему. Снятие российских застав на таджико-афганской границе способствует активной переброске наркотиков как раз в то время, когда либерализация их производства в Афганистане после свержения талибов может привести к массовому сбросу цен, так что уровень доступности героина резко возрастет.
При всем при том смертельно опасная для России и крайне болезненная для Евросоюза наркоэкспансия дает нашей стране уникальный шанс на реальное лидерство в деле объединения усилий, направленных на решение общей задачи. Более того, при желании Россия относительно легко получит от мирового сообщества мандат на своего рода контроль над Центральной Азией и даже на политическое доминирование в ней в целях защиты Европы от потока наркотиков.
Это будет уже не «либеральная империя», занимающаяся насаждением в Центральной Азии чуждой ей (еще в большей степени, чем России) идеологии, которая под видом борьбы за права человека защищала бы интересы самых разных меньшинств в ущерб обществу в целом. Это будет категорический и ясно осознаваемый всеми императив, объективно сплачивающий Европу и Россию под лозунгом борьбы с наркомафией и международным терроризмом. Политкорректность данного лозунга вполне очевидна, и его не сможет оспаривать наш стратегический конкурент – США.
Однако реализация подобной политики предъявляет созданной президентом Путиным «вертикали власти» заведомо непосильные для нее требования. Подрыв эффективности государственного аппарата в результате административной реформы, повлекшей за собой длительный паралич всей системы госуправления, не позволит в ближайшие годы использовать данный исторический шанс.
ЗАГАДКИ КИТАЙСКОЙ ШКАТУЛКИ
Региональные проблемы грозят России и на другом направлении – дальневосточном. Неопределенность с перспективами трубопровода Ангарск – Дацин, на который Китай возлагал большие надежды, отбрасывает тень на все будущее российско-китайских отношений, особенно если учесть предшествовавшее этому скандальное исключение китайцев из процесса приватизации «Славнефти». До сих пор руководство КНР в основном рассматривало нашу страну как партнера, испытывающего внутренние неурядицы и порой ведущего себя странно, но при этом достаточно надежного и договороспособного.
Однако непоследовательное поведение российских властей в последние годы, потакание аппетитам некоторых губернаторов, потворство давлению на Пекин со стороны Токио и, вероятно, действующего его руками Вашингтона, который опасается дальнейшего подъема Китая, могут (несмотря на отданные Пекину полтора острова, а, быть может, и благодаря этому компромиссу) ускорить смену настроений в КНР по отношению к России. Поднебесная начнет воспринимать наше государство как слабого, пассивного и не полностью самостоятельного владельца богатых природных ресурсов. А к чужим и слабым китайцы относятся весьма прагматично – без сантиментов.
Пекин в значительно большей степени, чем Москва, руководствуется при выработке своей политики представлением о глобальной расстановке сил и условиях глобальной конкуренции. Китай серьезно относится к прогнозам, согласно которым мировое потребление нефти в не столь отдаленном будущем превысит объемы ее добычи из относительно легко извлекаемых запасов. Пекин исходит из того, что его стратегические соперники заинтересованы в ограничении доступа КНР к топливным ресурсам и эта заинтересованность будет нарастать по мере сокращения объемов легкодоступных ресурсов. В частных беседах китайские аналитики оценивают провал проекта «Ангарск – Дацин» именно как первый опыт такого насильственного ограничения.
Если руководство Китая будет уверено в надежности России как стратегического поставщика энергоносителей на перспективу 4 – 6 лет, отношения между обеими странами останутся примерно на сегодняшнем уровне. При этом, правда, надо учитывать постепенное закрытие китайского рынка для российских товаров по мере развития замещающих производств и исчерпания военно-технического сотрудничества. Если же Пекин поймет, что не может полагаться на поставки из России, он начнет искать как альтернативные источники (от Казахстана до Западной Африки), так и собственные инструменты воздействия на северного соседа. История вокруг «ЮКОСа», крупного поставщика нефти в Китай, едва ли способствует укреплению репутации России в глазах клиентов.
Определенные надежды в китайцев вселяют новые оценки объемов нефтяных ресурсов Восточной Сибири. Речь идет о запасах, скрываемых нефтяными компаниями, и так называемых «тупиковых нефтепроводах», представляющих собой брошенные старые локальные трубы, которые используются для хранения десятков миллионов тонн левой нефти, утаенной в разные годы и нелегально поступающей на нефтеперерабатывающие заводы. Крах этих надежд, однако, будет означать для России формирование нового очага региональной напряженности.
* * *
Свертывание внешнего влияния России, осуществляемое сначала во имя «общечеловеческих ценностей» (под которыми на практике понимались интересы наших стратегических конкурентов), затем – ради снижения бюджетного дефицита, а в последние годы, по-видимому, из-за лени и некомпетентности правящей бюрократии и корысти силовой олигархии, в конечном итоге принесло свои плоды: Россия утратила значимое влияние за пределами территории бывшего СССР. Даже представители стран, наиболее благожелательно относящихся к России, на деле склонны отрицать ее право защищать всех своих граждан.
Слабость России на международной арене вызвала резкое сужение повестки дня на переговорах с США и Европой, что, в свою очередь, способствует повышению значимости региональных конфликтов. Ведь давление глобальной конкуренции является «великой постоянной» современного исторического развития, и государства, недостаточно сильные, чтобы участвовать в глобальных процессах, сталкиваются с этой конкуренцией на более низком, региональном, уровне. Кто не хочет защищать свои интересы на дальних рубежах, будет вынужден защищать их на ближних подступах.
Россия. СНГ > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 18 ноября 2004 > № 2909719
Михаил Делягин
В Контрольной палате (КП) Грузии прошла презентация рассчитанного на 24 месяца проекта UNDP по поддержке деятельности Палаты «Усиление дееспособности системы государственного контроля». Проект стоимостью 700 тыс.долл. будет финансироваться за счет гранта UNDP и средств грузинского правительства. Непосредственная реализация проекта начнется в янв. 2005г. после получения грузинской стороной первого транша. Основными направлениями проекта являются улучшение управления и администрирования Контрольной палаты Грузии; содействие прозрачности деятельности КП, ее отчетности перед обществом и антикоррупционной активности; формирование современной системы управления персоналом и тренингов; внедрение новейших информационных и коммуникационных технологий. Как было отмечено на презентации, проект, целью которого является содействие эффективному и транспарентному управлению правительством Грузии финансовыми ресурсами страны, намечено реализовать в 2 этапа. На первом этапе продолжительностью около 18 месяцев планируется разработать и внедрить в КП Грузии информационную систему корпоративного управления. Также в рамках первого этапа в КП будет создана локальная компьютерная информационная сеть. На втором этапе проекта планируется связать компьютерную сеть Контрольной палаты с региональным департаментом в Мцхета, Контрольными палатами в Аджарии и Абхазии, министерством финансов, госказначейством, департаментом статистики, а также столичной межведомственной компьютерной сетью.
Госбюджет Грузии в 2005г. составит 1 млрд. 100 млн.долл., – заявил сегодня президент Грузии Михаил Саакашвили на встрече с депутатами функционирующего в Тбилиси Верховного совета Абхазской АР в изгнании. Саакашвили отметил, что бюджет текущего 2004г. в 2 раза превышает бюджет прошлого 2003г., и подчеркнул, что «укрепление бюджета служит усилению нашего государства – нашей экономики, общественной морали и оборонного потенциала для отражения иностранной агрессии».
Все плавсредства, направляющиеся в абхазские порты без согласования с правительством Грузии, а также их экипажи и пассажиры являются нарушителями государственной границы Грузии. Об этом говорится в опубликованном в четверг вечером заявлении департамента охраны государственной границы МВД Грузии. Как отмечается в заявлении, указами президента Грузии от 31 янв. 1996г. и 19 мая 1999г. определены механизмы и режим захода иностранных судов в абхазские порты и временные правила судоходства, согласно которым, до захода в абхазские порты, таможенный и пограничный контроль иностранных судов осуществляется на внешнем рейде Потийского порта. «Заход плавсредств из города Сочи в абхазские порты в территориальных водах Грузии проходит без согласования с государственными органами Грузии, не проходя таможенный и пограничный контроль. Ввиду этого не исключены факты провоза контрабанды, в т.ч. оружия и наркотиков, а также передвижение террористов», – отмечается в заявлении.«Исходя из этого, любое транспортное сообщение с абхазскими портами, в т.ч. осуществление морских туристических рейсов, является провокационными действиями, с игнорированием норм международного морского права, а также грузинского законодательства», – утверждается в документе. Отмечается, что МИД Грузии уже разослал информацию о закрытии абхазских портов и прилегающей акватории аккредитованным в Грузии посольствам и международным организациям. В свою очередь Международная морская организация сообщила, что полученная от Грузии информация распространена в государствах, являющихся членами ММО (в т.ч. и в России), и среди других заинтересованных организаций.
Главы МИД Великобритании и Грузии Джек Стро и Саломе Зурабишвили подписали во вторник в Лондоне соглашение об избежании двойного налогообложения. «Данный документ поможет развивать торговлю между двумя странами без дополнительных барьеров», – сказал британский министр. Соглашение было подписано в рамках первого официального визита президента Грузии Михаила Саакашвили в Великобританию. Джек Стро подчеркнул, что «данному визиту придается особая важность в Соединенном Королевстве». В ходе него состоялись или запланированы встречи Саакашвили с королевой Великобритании Елизаветой Второй, премьер-министром Тони Блэром, министрами обороны и международного развития Джеффри Хуном и Хилари Бенном, а также беседа с президентом ЕБРР Жаном Лемьером. Глава британского внешнеполитического ведомства рассказал, что его страна выделяет Грузии 2,5 млн. фунтов стерлингов в рамках помощи на охрану границ, поддержку экономики и военную реформу. «Президент Саакашвили пользуется нашей полной поддержкой в деле построения безопасной, стабильной и процветающей Грузии», – заверил Джек Стро. Также, по его словам, Лондон «полностью поддерживает усилия ООН и ОБСЕ по содействию урегулированию конфликтов соответственно в Абхазии и Южной Осетии». В свою очередь, грузинский президент подтвердил приверженность курсу реформирования страны, поддержания ее стабильности, борьбы с коррупцией.
«Мы намерены продолжать стратегический курс на сближение отношений с Европейским Союзом и НАТО», – добавил Саакашвили.
Министр внутренних дел Грузии Ираклий Окруашвили представил депутатам парламента страны проект конституционного закона «О статусе Аджарской автономной республики». По его словам, данным законопроектом Аджарии предоставляется в первую очередь финансовая автономия. «В Аджарии экономический потенциал гораздо выше, чем в других регионах Грузии, и жители автономии имеют право жить лучше», – заявил министр. Окруашвили подчеркнул также, что Аджарская автономия создаст своего рода баланс в вопросе урегулирования абхазской проблемы «и будет примером того, какого рода автономию мы можем определить для Абхазии».
Правительство Нидерландов выделило 178 млн.долл. на реализацию проекта «Поддержка Госдепартамента статистики при проведении интегрированного исследования семей». Как сообщили «Новости-Грузия» в тбилисском офисе Программы Развития ООН (UNDP), финансовую помощь получит Отдел исследования семей и уровня жизни при департаменте статистики Грузии. Планируется провести исследование по всей территории Грузии - в Тбилиси и девяти регионах, за исключением Абхазии и Южной Осетии, а также центров компактного проживания беженцев. После анализа результатов будет создана база данных. Реализация проекта в период в 2004-2005гг. поможет департаменту статистики обновить базу данных семилетней давности. Интегрированное исследование семей - это основной инструмент при мониторинге уровня бедности в стране, выявлении прогресса в реализации программы по искоренению бедности и оценке ее воздействия на жизнь бедных слоев населения. В рамках проекта будут изучены семейный бюджет, доступность здравоохранения и образования. Данные исследования станут надежным источником экономической и социальной информации для центральных властей, коммерческих и общественных организаций, а также доноров и исследователей.
В связи с истечением срока действия контракта Грузия прекратила импорт российской электроэнергии. «Объединенная дистрибьюторская компания Грузии» (UDC) в среду, 16 июня прекратила импорт электроэнергии из России в связи с истечением срока действия контракта с российской стороной», - сообщили в компании. С 7 июня по ЛЭП «Салхино», проходящей по территории Абхазии, в Грузию поступало до 60 мегаватт российской электроэнергии. В UDC сообщили, что региональными отделениями компании будет введен график подачи электроэнергии в зависимости от уровня оплаты счетов потребителями. В компании уточнили, что для ряда районов и городов с высокими показателями оплаты, в частности для Кутаиси и Рустави, подача электроэнергии будет осуществляться в максимально возможном объеме. Для остальных потребителей режим подачи электроэнергии ужесточится, подчеркнули в UDC. Как сообщили в компании «Государственная электросистема Грузии», из-за прекращения импорта российской электроэнергии и в связи с тем, что на Ингури ГЭС работают только два агрегата, дефицит мощностей в энергосистеме Грузии составляет около 200 мвт., или 20% от необходимого количества.
Руководство компании уже рекомендовало дистрибьюторским компаниям страны начать осуществлять импорт электроэнергии до окончания ремонта агрегатов на Ингури ГЭС. В Тбилисской электрораспределительной компании «Теласи» (владельцем которой является РАО «ЕЭС России») сообщили, что «Теласи» гарантированно обладает необходимым объемом электроэнергии для полного обеспечения города. Если «Государственная электросистема Грузии» правильно распределит имеющиеся в наличии объемы электроэнергии, проблем в столице Грузии с обеспечением электричеством не возникнет, отметили в «Теласи».
Национальное Собрание Армении ратифицировало Соглашение о мультимодальных перевозках между Арменией, Болгарией и Грузией, сообщили в управлении по связям с общественностью парламента Армении. Соглашение создает благоприятные возможности для увеличения грузопотока по территории трех стран, стимулирует тесное сотрудничество между транспортными компаниями, делая упор на качество перевозок и сокращение сроков доставки. Документ не содержит пунктов, касающихся восстановления сообщения по Абхазскому участку железной дороги, равно как и механизмов установления специальных тарифов. Соглашение, подписанное 10 окт. 2003г. в Ереване, открыто для присоединения любой заинтересованной страны.
«Объединенная дистрибьюторская компания Грузии» (ОДКГ) возобновила импорт электроэнергии из России. По ЛЭП «Салхино», проходящей по территории Абхазии, в Грузию поступает 60 мегаватт российской электроэнергии. Об этом агентству сообщили в ОДКГ. Договор с российской стороной заключен на 11-дневный срок, пока не будут задействованы два гидроагрегата на Ингури ГЭС. Оплата импорта электроэнергии осуществляется из средств, предоставленных Банком кредитования и реконструкциии Германии. Из 7,2 млн. евро, которые были предоставлены «Объединенной дистрибьюторской энергокомпании Грузии» для осуществления импорта электроэнергии в зимний период, в янв.-апр. было израсходовано 5,8 млн. евро. Часть из оставшихся 1,4 млн. будет потрачена на осуществление текущего импорта электроэнергии. Импорт электроэнергии осуществляется ЛЭП «Салхино» из-за проведения ремонтных работ на ЛЭП «Кавкасиони». Два из четырех агрегатов крупнейшей в стране Ингури ГЭС из-за технических проблем не работают. Завершить их ремонт планируется к 16 июня.
Руководство Океанской судоходной компании Грузии OSCO сообщило о том, что спущен на воду новый танкер, построенный по заказу компании на южнокорейской судостроительной верфи «Хюндаи Мипо». Стоимость танкера, который будет перевозить нефтепродукты на международных судоходных маршрутах, составляет 27 млн.долл. Водоизмещение танкера – 35 тыс.т., длина – 176 м., ширина – 31 м., скорость хода – 15 узлов. Танкер будет носить название «Жиули Шартава» в честь грузинского политика, национального героя Грузии, погибшего в Абхазии в 1993г. Второй танкер подобного класса, который достраивается в Южной Корее, будет спущен на воду в начале лета т.г.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter