Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Статья Чрезвычайного и Полномочного Посла России в Алжире И.А.Беляева «Начало второй мировой войны: уроки, которые нельзя забывать», опубликованная 31 августа 2019 г. в алжирском издании «Экспрессьон»
1 сентября 2019 г. мир с горечью и скорбью отметит 80-ую годовщину начала Второй мировой войны, которая стала одной из самый страшных трагедий не только европейской, но всей человеческой цивилизации, катастрофой, разделившей ХХ век на «до» и «после».
Для России нападение гитлеровской Германии на Польшу стало прологом к Великой Отечественной войне, 75-летие победы в которой мы будем отмечать в мае следующего года. Для советского народа эта война стала страшным ударом. Немецкая агрессия против нашей страны была наиболее жестокой и беспощадной. Гитлер стремился не только сломить нашу волю, не только поработить Россию и другие входившие в состав СССР союзные республики, но и физически истребить почти все их население. Нашим дедам и отцам выпало на долю не только защищать свою собственную страну, но и внести решающий вклад в разгром нацизма, освобождение всего мира от фашистского порабощения.
27 миллионов погибших – такую цену за победу никогда не платило ни одно государство за всю историю человечества. Пожелтевшие похоронки приходили в каждую – без преувеличения! – русскую семью. Из жизни было выбито целое поколение. Даже сегодняшние демографические провалы во многом связаны с военным наследием. Россию и ее проблем никогда не понять, если не знать, что пережил наш народ во время той войны, какой трагический опыт он приобрел на фронте и в тылу. Не понять наше особое отношение к армии и защитникам Отечества. Не осознать, откуда у нас неприятие войны в любой ее форме.
Живая память о грозном военном лихолетье, благодарное почтение ветеранам, неутихающая народная скорбь – навечно переплелись в сердцах наших людей. Сполна нахлебавшись горя, герои той войны не просто выжили, но выстояли и победили. Поэтому неслучайно, что в наши дни миллионы благодарных потомков каждое 9 мая выходят на улицы городов в нашей стране и за рубежом в величественном шествии «Бессмертного полка».
Историю Второй мировой войны переписывали не раз. К сожалению, и сегодня вокруг этого события слишком много откровенной лжи. Движимые корыстными интересами, одни приписывают себе чужие заслуги, другие пытаются снять с себя свою долю ответственности за совершенные преступления, третьи продолжают спекулировать на памяти жертв и павших героев.
Еще несколько десятилетий назад никому не пришло бы в голову сравнивать нацистскую агрессию, означавшую порабощение и уничтожение целых народов, с оборонительными действиями Советского Союза, оказавшегося единственной в мире силой, способной разгромить преступное нацистское государство. Но уже сегодня мы видим откровенные попытки сделать это. Ведь подлинных свидетелей той трагедии, для которых скорость наступления Красной Армии была вопросом жизни и смерти, с каждым годом остается все меньше.
Не вызывает большого удивления, что подобные попытки предпринимаются в основном теми странами, которые накануне Второй мировой войны демонстрировали непревзойденные до сих пор образцы исторического лицемерия. В частности, оставляя за скобками Мюнхенский сговор 1938 года (его участники – Германия, Франция, Англия и Италия), приведший к оккупации Чехословакии, а также подписание вслед за этим англо-германской и франко-германской деклараций о взаимном ненападении, западные партнеры не перестают заострять внимание на пакте Молотова-Риббентропа 1939 года, который был для нашей страны вынужденной оборонительной мерой в условиях перенаправления усилиями известных государств германской агрессии на Восток.
Политизация истории превратилась в государственное дело в целом ряде стран. Правда, фальсификаторы часто забывают, что они приобрели в результате освободительного похода Красной Армии, в том числе в территориальном плане. Победа над фашизмом и предшествовавшие войне события, как бы к ним ни относиться, дали всем странам Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, а также на пространстве бывшего Советского Союза современные границы, против которых не возражает подавляющее большинство стран мира.
Вдвойне нелепо и даже абсурдно выглядит отрицание ключевой роли Советского Союза в обеспечении общей победы над фашизмом, служившей мощным объединительным стимулом для всех членов Антигитлеровской коалиции. При этом немногие задаются вопросом, кто именно подпитывал и провоцировал гитлеровскую агрессию против СССР? Кто срывал все попытки нашей страны обеспечить мир в Европе? И кто в конечном итоге принял на себя и отразил основной удар нацистского нашествия? Напомню, что три четверти вооруженных сил нацисткой Германии – а именно ее наиболее опытные и боеспособные части – были разгромлены одной только нашей страной, и лишь одна четверть – всеми остальными союзниками вместе взятыми. А ведь это все те государства, которые тогда проводили политику умиротворения фашистской Германии.
Война выявила несостоятельность европейской политики независимо от формы правления в различных странах. Фашизм – во всей его отвратительной сущности – стал ответом на противоречия европейского общества, которые не смогла разрешить Первая мировая война. Порочная Версальская система, к которой Россия не имела никакого отношения, по всеобщему признанию историков, делала неизбежной милитаризацию международных отношений – и как следствие, приближало новую войну в Европе.
Возможно, не случайно, что все трагедии последних веков, включая преступления колониализма, возникновение экстремистских социально-политических теорий вроде нацизма или фашизма, произошли именно в период доминирования западной цивилизации в мировой политике, науке и экономике.
Победа над нацизмом далась нашей Родине слишком дорогой ценой, чтобы мы позволили исказить священную память о ней. Если кому-то хочется осложнения международной обстановки, то попытки превратить историю в инструмент современной политики – прямой путь к этому. Такие действия будут отравлять общую атмосферу наших отношений с соответствующими странами, мешать решению совместными усилиями глобальных проблем и усугублять накапливающиеся противоречия. Мы не хотим этого.
Давайте вместе сохраним чистую правду о том, что больше никогда не должно повториться, и о тех, благодаря кому мы имеем мирное небо над головой.

Александр Кузьмин: Российские АЗС — между кофе и «сопуткой»
О перспективах развития нетопливного ретейла в России «НиК» рассказал эксперт Комитета по энергетике Государственной Думы РФ, генеральный директор компании Русхолтс/Retail& Horeca Александр Кузьмин
На фоне сегодняшней ситуации на российском топливном рынке, характеризующемся снижением доходности от реализации топлива в розничном сегменте, премиальностью экспортных цен в сравнении с внутрироссийскими и ростом затрат на обслуживание и развитие розничных сетей АЗС, совет президента «Роснефти» Игоря Сечина развивать нетопливный бизнес укладывается в российский тренд на увеличение доли сопутствующих товаров в совокупной выручке. Эта мысль не нова, но если раньше высокая доходность сопутствующих товаров и услуг была неочевидна, то сегодня реализация 10 литров бензина сопоставима по доходности с продажей чашки кофе. О перспективах развития нетопливного ретейла в России «НиК» рассказал эксперт Комитета по энергетике Государственной Думы РФ, генеральный директор компании Русхолтс/Retail& Horeca Александр Кузьмин.
«НиК»: Что выгоднее продавать на АЗС: топливо или кофе и продукты? Почему современным заправкам нужно развивать торговлю, меняя отношение к магазинам как к чему-то второстепенному?
— Если посмотреть на прибыль АЗС глобально, в разрезе общих объемов реализации и выручки, то продажа топлива, конечно же, является более прибыльным бизнесом, чем продажа сопутствующих товаров. Но если рассматривать ситуацию с точки зрения маржинальности, то продажа сопутствующих товаров, конечно же, более прибыльна. Это подтверждается практикой российских нефтяных компаний: например, «Роснефть» по итогам 2018 г. заработала 4 млрд руб. на продаже кофе на АЗС — почти 1% от выручки розничной реализации топлива; «Газпром нефть», у которой сеть АЗС в 2,5 раза меньше, — около 3 млрд руб.
В целом по России продажи сопутствующих товаров и услуг (СТУ) на АЗС растут в 2–3 раза быстрее продаж топлива.
Но разделять эти бизнесы некорректно: если на АЗС отказаться от «сопутки», сильно упадут продажи топлива. Если отказаться от топлива, практически исчезнут продажи «сопутки».
«НиК»: Каковы объемы, по вашим оценкам, рынка сопутствующих товаров на АЗС? Это растущий рынок, и если да, то каковы перспективы роста?
— По моим оценкам, объем реализации сопутствующих товаров и услуг на российских АЗС составляет 80–120 млрд руб. в год. Рынок, безусловно, растущий, и при должном развитии нетопливного сегмента в ближайшие годы он может вырасти на 50–100%. Это видно и по данным, предоставляемым нефтяными компаниями: так, «Роснефть» в 2018 г. увеличила выручку от продажи нетопливных товаров и услуг более чем на 6%, причем выручка от продажи кофе возросла на 14%; «Газпром нефть» смогла достичь показателя роста в 10% в 2018 г. и увеличить выручку от реализации нетопливных товаров и услуг почти на 10%. Рост выручки от реализации СТУ демонстрируют и крупные независимые сети АЗС, такие как Shell, Neste, а также крупные российские сетевые топливные ретейлеры.
«НиК»: Какие направления в сопутствующем бизнесе наиболее привлекательны?
— В России, как и в любой другой стране мира, на АЗС главным локомотивом сопутствующего бизнеса являются услуги общественного питания. На этом рынке мы ожидаем большое количество прорывов — от кооперации российских компаний с международными брендами до создания локальных брендов.
Главный тормоз для развития — традиционная модель принятия решений в крупных вертикально интегрированных нефтяных компаниях: любой инвестпроект (а развитие общепита на АЗС требует инвестиций) проходит целый ряд стандартных процедур рассмотрения, согласования и утверждения.
Поскольку розничный нетопливный бизнес в целом и бизнес общественного питания в частности для нефтяных компаний является делом относительно новым и в целом непрофильным, порой крайне непросто обосновать выделение инвестиций на то, в чем нефтяные компании ранее не разбирались; сложно предсказать, какой будет эффект от инвестиций. Лишь твердая воля высшего руководства способна столкнуть с места этот камень и освободить дорогу для инновационного развития направления общественного питания при АЗС.
Пока нефтяные компании достаточно консервативны в развитии направления СТУ, хотя положительные результаты последних двух лет и темпы роста как самого рынка СТУ, так и выручки от сопутствующего бизнеса позволяют надеяться, что этот бизнес займет в структуре ВИНК самостоятельное и достойное место.
«НиК»: Казалось бы, продажа еды и кофе на АЗС — несложный бизнес, здесь трудно придумать что-то новое. Так ли это?
— Напротив, продажа кофе на АЗС — непростой бизнес со множеством технологических особенностей. В 1990–2000-х гг. с точки зрения технологий мало что менялось, а вот за последние 10 лет произошел целый ряд технологических сдвигов.
Мало кто знает, что Starbucks использует полностью автоматические кофемашины, аналог WMF Espresso, очень похожие на традиционные рожковые. Приготовление кофе в них происходит без магических манипуляций бариста, достаточно нажать кнопку. Лет через 5 кофейные бизнесы будут соревноваться уже не кофейным зерном, которое у всех будет близко к усредненно-идеальному, а степенью инновационности бизнес-моделей.
Победит тот, кто автоматизирует цепочку создания ценности «от плантации до чашки» и сможет создать высочайший уровень доверия клиентов к своему кофейному бренду. Как этого достичь? Открытостью информации в режиме онлайн. Можно дать клиенту возможность видеть дату, место и даже видео сбора кофейного зерна на плантациях. Видеть дату обжарки зерна, фамилию и имя приемщика-тестировщика. В режиме онлайн видеть температуру бойлера кофемашины, граммовку кофе, дату последнего сервисного обслуживания и профиль в социальных сетях мастера, который ее калибровал. Видеть периодичность регламентных операций по уходу за оборудованием и даже видео с дегустации нового кофейного купажа.
Этот бизнес становится все более технологичным и стремительно превращается из банальной кофеварки на АЗС в сложный, инновационный и маржинальный сегмент нефтяного бизнеса.
В бизнесе современной АЗС кофе — продукт № 2 после топлива, и отношение к этому продукту должно соответствовать его статусу.
Но многие руководители в ранге вице-президентов нефтяных компаний называют проекты развития продаж кофе «данью моде» и «баловством линейных менеджеров».
Давайте посчитаем потенциал этого «баловства».
Средний объем заправки на одной АЗС ВИНК составляет 20 литров топлива, что позволяет станции получать с каждого среднего покупателя 40–80 руб. прибыли в качестве наценки на реализуемые нефтепродукты. Среднее число посетителей АЗС ВИНК — 1000 человек в сутки, т. е. общая суточная прибыль заправочной станции составит 40–80 тыс. руб. (в зависимости от ценовой ситуации на оптовом топливном рынке).
На этой же станции при правильном построении кофейного бизнеса охват (конверсия) топливных покупателей составляет 10–25%, т. е. станция в день может продавать 100–250 чашек. Доходность по наценке с продажи одной чашки составляет 70–80 руб., т. е. АЗС получает доход около 20 тыс. руб.
Таким образом, при высоких оптовых ценах на нефтепродукты доход от продажи кофе может достигнуть 50% всего дохода АЗС.
Поскольку продажи кофе всегда сопровождаются покупками товаров в кафе и магазине, показатель доли нетопливного бизнеса в общем доходе заправочной станции может составлять и 60–70%. В любом случае доход существенен и пренебрегать им не стоит.
«НиК»: Насколько затратен этот бизнес? По карману ли будет развитие «сопутки» небольшим сетям АЗС?
— Организация современной технологичной зоны продажи кофе на АЗС обойдется в 1–1,5 млн руб. Небольшие сети сейчас в очень сложной ситуации, и без соинвестиций со стороны поставщиков вариантов прорывного развития для них я не вижу. Конечно, у крупных сетей АЗС ВИНК больше возможностей в плане развития сопутствующего бизнеса: на их стороне возможность крупных инвестиций, доступ к современным технологиям и поставщикам оборудования и товаров, более высокая устойчивость бизнеса, позволяющая экспериментировать без риска нанести непоправимый ущерб компании.
При этом развитие сегмента СТУ оборачивается для крупных компаний существенным положительным эффектом, заключающимся в возможности покрытия затрат на обслуживание АЗС за счет выручки от СТУ. Уже сегодня выручка от реализации нетопливных товаров в России покрывает операционные расходы АЗС «ЛУКОЙЛа» на 33%; в планах компании достичь доли покрытия в 50%. Еще дальше идет «Роснефть», планируя выручкой от СТУ покрывать до 100% операционных затрат на АЗС, и этот план не несбыточен — за рубежом покрытие OPEX на АЗС за счет «сопутки» уже давно норма.
«НиК»: Как этот бизнес развивается в других странах? Какие тенденции характерны для всех и есть ли у российских предпринимателей «свой путь»?
— Объем реализации нетопливных товаров и услуг на АЗС в России составляет около 5–10%, что значительно ниже уровня западных аналогов (до 70% в Нидерландах, до 90% в Великобритании). Лучше меня скажет результат исследования глобальной компании Accenture от 2018 г. Согласно опросу крупнейших сетей АЗС мира, 81% из них значительно увеличит инвестиции в цифровизацию розничного бизнеса в ближайшие 3–5 лет. Наибольшее число опрошенных (66%) считает, что именно автоматизация может повлиять на рост продаж.
Что же касается структуры зарубежного рынка и тенденций его развития, то, прежде всего, хочу отметить, что все большее число как отдельных АЗС, так и крупных сетей переходит под управление, а иногда и во владение независимых ретейлеров, причем ряд из них не имеет никакого отношения к нефтяному бизнесу и продажам топлива.
Фактически многие объекты топливной розницы из АЗС с магазином или кафе превращаются в магазин формата МШД (магазин шаговой доступности), который, помимо прочего, торгует и топливом!
В США из 181 тыс. магазинов формата МШД 69% торгуют топливом, причем преимущественно под нетопливным брендом. Стоит вспомнить компанию Alimentation Couche-Tard Inc. — одного из крупнейших ретейлеров и владельцев супермаркетов, которому принадлежат такие топливные бренды, как Circle K, Mac’s, Statoil Fuel& Retail, Kangaroo Express. Французский Carrefour открыл 49 мини-супермаркетов под брендом Proxi на бензозаправках BP. Британская Marks& Spencer тестирует новый розничный формат: продовольственная сеть M& S Simply Food открывает свои магазины на автозаправках BP Connect в Великобритании.
Супермаркеты на бензозаправочных станциях привлекают даже не имеющих автомобилей покупателей — значительная их часть работает в круглосуточном режиме и бывает открыта по воскресеньям, в отличие от остальных магазинов в Европе. Супермаркеты превращаются в операторов АЗС — под своими брендами открывают АЗС Carrefour, E.Leclerc и другие сети гипермаркетов. Первую собственную сеть создал E.Leclerc в 1990 г. Carrefour уже владеет 24 АЗС под собственным брендом во Франции. В Великобритании стремительно расширяют присутствие на рынке горючего розничные сети Tesco и Asda. Сеть из 1383 собственных и дилерских АЗС имеет Wallmart (США).
«НиК»: Есть ли положительные примеры и перспективы сотрудничества топливных компаний и нетопливных ретейлеров в России?
— Любой пример сотрудничества я считаю положительным, поскольку это идет на пользу развитию рынка АЗС в целом. Пока что я не знаю успешных примеров с точки зрения бизнес-результата, но нужно понимать, что эти компании меняют устои и предубеждения потребителей. А чтобы произвести такие изменения в умах автомобилистов, нужно время и определенная критическая масса удачных с точки зрения потребительского опыта примеров сотрудничества.
Попытки такого сотрудничества были (стоит вспомнить проекты «Ленты» и ПТК, а также «Роснефти» с итальянской Autogrill и попытки Х5 Retail Group и «Магнита» договориться с несколькими нефтяными компаниями), но их сдерживает консерватизм и осторожность и топливных, и нетопливных компаний, зачастую несочетаемость требований и условий бизнеса одних и других… Но я уверен, что рынок все равно будет и дальше идти по этому пути, так как за рубежом это направление успешно работает, а наш рынок развивается по этому же сценарию.
«НиК»: Нетопливные ретейлеры имеют существенное конкурентное преимущество за счет низких цен. За счет чего могут конкурировать с ними сети АЗС?
— Какой человеческий ресурс не является возобновляемым? Конечно же, время. Если человек осознает ценность своего времени, он готов пожертвовать 100 руб., которые он переплатит в магазине на АЗС, ради экономии 30 минут своего времени. Это математика, которую нужно доносить до потребителя. Удобство и скорость — вот то, ради чего мы жертвуем даже конфиденциальностью. Когда только появилась функция разблокирования телефона по отпечатку пальца, многие говорили, что человек будет ее саботировать, чтобы избежать, по сути, тотальной слежки. Время показало, что ради удобства и скорости мы готовы на очень многое.
Если АЗС станет неким one-stop-hub, где ты одновременно можешь сдать/получить вещи из химчистки, забрать покупки из онлайн-магазина, пообедать вкусной и здоровой пищей и, главное, сделать все это с потрясающим клиентским опытом, АЗС станет принципиально новым форматом «удобного магазина» (convenience store).
Удобство должно быть возведено в квадрат для того, чтобы разница в цене с дискаунтерами стала второстепенной.
«НиК»: Сопутствующий бизнес — это только продукты и кофе или, может быть, что-то еще? Замороженные продукты или собственная пекарня? Только снеки или полноценный набор продуктов? Аптека? Промтовары?
— Сопутствующий бизнес — все, кроме продажи топлива. Не важно, что является сопутствующим бизнесом на АЗС. Важно, чтобы удобство клиента было в центре бизнес-модели и стратегии сети АЗС. Если думать о клиенте, а не о товарах, то наполнение ассортиментом магазина и кафе произойдет гармонично и естественно. Тестирование гипотез и пилотные проекты позволят отделить зерна от плевел.
«НиК»: Продукция собственных торговых марок — что это за товары, какая доля продаж на них приходится?
— СТМ (собственная торговая марка) — любой товар, продающийся под торговой маркой, принадлежащей сети АЗС. Это могут быть и кофе, и фаст-фуд, и лампочки накаливания, и даже презервативы. Но, создавая СТМ, нужно разделять товары на две категории: где критически важно доверие к бренду и где это доверие можно «заслужить в бою». Например, выпуск презервативов под брендом «ГазНефтьУгольПром» не позволит быстро сформировать доверие к этому товару без неадекватных маркетинговых вложений. А вот жидкость для розжига под этим брендом вполне можно выпустить и начать успешно продавать без особых затрат на маркетинг. СТМ — это не только незамерзайка и брендированные автомелочи, это может быть и бренд для кафе — например, собственный кофейный бренд сети «Газпром нефть» Drive Cafe. Компания не просто наклеивает свой логотип на чей-то кофе: специально для сети АЗС создан оригинальный кофейный купаж, который обжаривается на специализированном предприятии в Подмосковье. «Газпром нефть» планирует вывести Drive Cafe за стены АЗС — 3 кафе уже работают в Санкт-Петербурге. В ближайшее время запускаются пилотные проекты кофеен трассового питания на АЗС вдоль федеральных автодорог Московской и Владимирской областей.
«НиК»: Есть ли перспективы прихода в этот сегмент зарубежных компаний? Возможен ли выход российских нетопливных ретейлеров за рубеж? Российскому бизнесу есть что предложить зарубежным компаниям?
— «Роснефть» и ЛУКОЙЛ уже давно и широко присутствуют в других странах и при наличии воли могут расширять это направление. Такие же возможности есть и у других сетей, но сдерживающими факторами будут являться в первую очередь бюрократия и политика.
Что касается прихода иностранных игроков в Россию, не могу выразить большого оптимизма. Все же надеюсь, что какие-то игроки, например Socar, рискнут и помогут усилить конкуренцию в борьбе за сердца российских автомобилистов. Любая естественная рыночная конкуренция идет на пользу развитию отрасли.
Если ЕС предпримет шаги по выполнению своих обещаний, Иран пересмотрит решение о сокращении обязательств по СВПД
Министр иностранных дел Мухаммед Джавад Зариф заявил, что Иран может пересмотреть решение о дальнейшем сокращении обязательств по СВПД, если европейские страны предпримут действия, чтобы выполнить свои обязательства.
Выступая перед журналистами после участия в заседании Комитета по национальной безопасности и внешней политике в иранском парламенте в воскресенье днем, высокопоставленный иранский дипломат заявил, что "Иран продолжит переговоры с европейцами, в то время как были высказаны предложения относительно третьего шага Ирана по сокращению обязательств по СВПД, и мы находимся на завершающей стадии принятия решений".
Зариф добавил, что "если европейцы не примут меры к четвергу, согласно решению, объявленному 8 мая 2019 года, мы напишем им письмо и объявим о реализации третьего шага для них".
Относительно действий, которые Иран может предпринять на третьем этапе сокращения обязательств СВПД, Зариф сказал, что предложения правительства относительно третьего шага ясны, и как только будет принято окончательное решение, оно будет объявлено.
Отвечая на вопрос об инициативе Франции и его недавних встречах с президентом Франции, телефонных разговорах между президентом Роухани и президентом Франции Макроном, министр иностранных дел заявил, что Иран продолжит переговоры для обеспечения полной реализации СВПД, и если европейские страны предпримут действия, чтобы выполнить свои обязательства, Иран вернется к своим обязательствам, которые были отменены в ходе первого и второго шагов в соответствии со статьей 36 СВПД, и продолжит переговоры.
Он добавил, что иранский дипломат Аракчи и представители Центрального банка Ирана обсудят действия ЕС во время завтрашней поездки во Францию.
Высокопоставленный иранский дипломат подчеркнул, что все еще существует возможность отменить решение Ирана сделать третий шаг, если европейцы примут меры.
Он описал запуск торгового механизма ЕС для законной торговли с Ираном, известного как INSTEX, в качестве первого шага, который европейцы могли бы предпринять, чтобы выполнить свои обязательства по СВПД.
"Мы слышали разные вещи об INSTEX от европейцев, но мы смотрим на их реальные обязательства", - заключил Зариф.
8 мая, в годовщину выхода США из ядерного соглашения (СВПД), Иран объявил, что частично прекращает свои обязательства по СВПД, и призвал оставшихся подписавших ядерное соглашение - Китай, Францию, Германию, Россию и Великобританию - защитить Тегеран от санкций Вашингтона.
Тегеран говорит, что его контрмеры соответствуют его правам в соответствии с пунктами 26 и 36 ядерной сделки, и что он отменит меры, как только его требования будут выполнены.
В качестве первого шага Иран увеличил свои запасы обогащенного урана до уровня выше 300 килограммов, установленных СВПД.
На втором этапе Тегеран начал обогащать уран до степени чистоты сверх предела СВПД, равного 3,76 процента, и объявил, что он может повысить уровень обогащения урана до эпохи, предшествовавшей СВПД, до 20%, что является третьим шагом для снижения его обязательств по СВПД.
Нечасто академическое исследование вызывает широкий общественный интерес и искренний живой отклик. Международному коллективу ученых, опубликовавшему на днях в журнале Science результаты исследования, посвященного взаимосвязи гомосексуальности и генома человека, это удалось.
На основе изучения биологических данных почти полумиллиона (477 552, если быть точным) граждан США и Великобритании в возрасте от 40 до 69 лет ученые пришли к следующим выводам:
— Не существует одного конкретного гена, определяющего сексуальную ориентацию человека;
— В человеческой хромосоме есть пять участков, комбинации которых "ассоциируются с однополым поведением", причем для мужчин и женщин они различаются;
— Но даже в таком виде генетическая предрасположенность объясняет гомосексуализм в абсолютном меньшинстве случаев (восемь-двадцать пять процентов). В остальном половая ориентация, по мнению исследователей, определяется сложносоставным сочетанием очень разных факторов, включая экологический и социальный.
Неравнодушную общественную реакцию вызвали даже не выводы, к которым пришли ученые. На профанном уровне среди людей, не связанных с наукой, доминируют схожие (хотя, конечно, и значительно упрощенные) представления о природе гомосексуализма. В этом смысле итоги проекта просто подтвердили бытовые стереотипы из серии "трава — зеленая, вода — мокрая, геями становятся по-разному".
Удивление вызвал сам факт публикации подобного исследования, да еще в самом популярном и престижном научном журнале планеты.
Мир уже привык, что наука зачастую тесно связана с политической и общественной сферами, подчинена им. И ладно еще, когда речь идет о решении реальных масштабных задач, например в области космоса или обороны. Последние десятилетия ознаменовались куда более неприятным феноменом: науку массово превращают в обслуживающий инструмент для идейных концепций, которые в соответствующий момент объявляются единственно верными.
ЛГБТ-тема служит тому нагляднейшим примером. Прогрессивный глобальный мейнстрим активно навязывает отсталому человечеству представления о любых сексуальных отклонениях как варианте нормы. Причем процесс развивается по нарастающей.
В 1990-х годах имело место аккуратное сглаживание часто встречающейся в традиционных взглядах неприязни к гомосексуалистам. Славный и забавный гей как лучший друг главной героини стал тогда расхожим голливудским штампом. Ныне же происходит явное форсирование процесса, и дело дошло до гормональной терапии несовершеннолетним даже вопреки мнению родителей.
Базовой установкой продвижения данной идеологии последние десятилетия была ссылка на чисто генетическую природу сексуальных предпочтений. За безапелляционным утверждением, что гомосексуалистами рождаются, следовала нехитрая уловка: раз их такими создала природа (а она не ошибается!), значит, это вариант нормы.
Разумеется, ни малейшей проверки здравым смыслом и формальной логикой подобный передерг выдержать не способен. Если природа не ошибается, то откуда тогда рождение детей с патологиями, вплоть до нежизнеспособности?
Массовое закошмаривание людей всяческими бойкотами – никоим образом не внутреннее американское дело. Это их экспортный продукт, замечает Дмитрий Косырев.
Но это не было проблемой, поскольку очевидную бредовость идеи успешно замещала громкоголосость и агрессивность ее сторонников. На любой публично заметный комментарий о том, что на сексуальную ориентацию влияют и внешние факторы, в том числе социальный, следовала истерическая атака ЛГБТ-активистов. Это коснулось, в том числе, и представителей секс-меньшинств, которые позволяли себе заявить, что предпочтение партнеров своего пола было для них осознанным выбором, а не судьбой, предуготованной генами.
В нулевые годы неоднократно возникали скандалы и в науке, когда ученые, чьи исследования шли вразрез с "генеральной линией партии" политкорректности, подвергались очень жесткому давлению, вплоть до разрушения карьеры.
Именно поэтому свежая публикация вызвала такое изумление. Она утверждает то, с чем на протяжении многих лет яростно боролся либерально-политкорректный мейнстрим. А поскольку журнал Science, по существу, сам является его частью, недоумение многих по поводу происходящего вполне закономерно.
Шум после решения Верховного суда США, который сделал обязательной регистрацию однополых браков во всех штатах страны, немного улегся. Теперь можно взглянуть на все спокойно и попытаться понять, не содержится ли в самом институте легализации однополых союзов некое рациональное зерно. Такую попытку предпринял Владимир Ардаев.
Однако не стоит питать иллюзий.
Дело вовсе не в том, что здравый смысл и объективность пробили себе дорогу в агрессивной среде тотальной пропаганды. Причина в прямо обратном: в том, что прежний идеологический подход к природе сексуальных меньшинств исчерпал себя и, более того, стал неудобен.
Значит, пришло время его сменить на нечто более подходящее. А то, что это "подходящее" куда ближе к объективной реальности, нежели предыдущая выдумка, так тем лучше.
Объяснение сексуальной ориентации исключительно врожденными особенностями в сочетании с мантрой "что от природы — то норма" действительно позволило снизить уровень неприятия гомосексуализма на Западе и при этом внедрить в массовое сознание неприемлемость попыток переделать или лечить геев.
Вот только в последние годы "прогресс" двинулся в сторону интенсивного вмешательства людей в данную сферу, правда, с целями прямо противоположными традиционным. Установка "не трогайте геев, поскольку их такими создала природа" сменилась на "а давайте-ка медикаментозно затормозим гормональное развитие детей, чтобы они попозже сами могли выбрать себе пол". Плюс масса иных явлений: от десятков официально одобренных гендеров до трансгендеров — бывших мужчин, внезапно становящихся звездами в женском спорте.
Ничего удивительного, что идея, которую еще совсем недавно ЛГБТ-активисты так горячо отстаивали, ныне отодвигается на задний план, чтобы вскоре быть окончательно забытой.
А на повестке дня, похоже, действительно соответствующая реальности концепция о смешанной природе сексуальности. В ней социальный фактор, включая влияние на половую ориентацию окружающих людей (друзей, старших товарищей, учителей, врачей и т. д.), является естественной частью процесса. А поскольку в предыдущий период идею о нормальности — и позитивности — любой сексуальной ориентации удалось прочно внедрить в голову западной общественности, совершенно логично, если многим людям, включая детей, помогут выявить в себе и развить (вплоть до хирургического вмешательства) их "истинную природу".
Так что обнародованное исследование и статья Science просто открывают новые возможности для дальнейшего движения западного общества по намеченному пути.
Во всем этом утешает только одно: реакционность российского общества, уперто держащегося за устаревшие традиционные догмы, и наличие у нас в стране статьи о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних.
Ирина Алкснис
Президент США решил лично и, надо признать, довольно откровенно объяснить избирателям ситуацию вокруг американской валюты и усилий самого президента по снижению курса доллара и долларовых процентных ставок. Дискуссии о высоких монетарных материях — не самый сильный элемент репертуара политической коммуникации Трампа, но тут особого выбора у него не было. Даже в американских СМИ уже активно обсуждаются предложения по демонтажу международной финансовой системы, основанной на доминировании доллара, а сам Трамп подвергается жестокой критике за то, что он ухудшает положение национальной экономики своими торговыми войнами и давлением на Федрезерв. И это значит, что президент США должен был объяснить свои действия и предложить некую привлекательную картину будущего.
Примечательно, что из-за сильной ненависти значительной части медийщиков к Трампу в американском инфополе было снято существовавшее ранее фактическое табу на обсуждение в информационном мейнстриме двух болезненных для США экономических тем, а именно структурных проблем американской экономики, связанных с ростом госдолга, и тех негативных последствий, которые испытывает на себе весь мир из-за того, что доллар остается главной валютой международной торговли и финансов.
Например, журналисты Bloomberg провели интересное исследование того, что произойдет с американской экономикой, если ей в какой-то момент отключат "мотор роста в долг", то есть, грубо говоря, что случится с США, если нельзя будет дальше наращивать долги и придется жить по средствам.
Результат оказался удручающим: "Экономика США неизменно входит в число самых сильных в мире. Но отрежьте ее зависимость от долга и исчерпайте ее золотовалютные резервы — и увидите совсем другую картину. Согласно данным, собранным Bloomberg, без зависимости от заемных средств, (оценка. — Прим. ред.) здоровья страны, измеряемая валовым внутренним продуктом в пересчете на душу населения, погрузится в отрицательную территорию. Фактически США упали бы почти до дна рейтинга 114 стран по ВВП на душу населения. Только Италия, Греция и Япония жили бы хуже. <…> Чтобы получить этот несколько антиутопический результат, Bloomberg взял ВВП каждой экономики в 2020 году, согласно прогнозу Международного валютного фонда, в качестве отправной точки. Затем мы скорректировали число, исключив возможность заимствования, добавив при этом (золотовалютные. — Прим. ред.) резервы для создания альтернативной меры благосостояния. С учетом этой меры доход на душу населения в США в размере 66 900 долларов США будет сокращен до отрицательных 4857 долларов США. Это общий убыток в почти 72 000 долларов США для каждого мужчины, женщины и ребенка."
Понятно, что ВВП страны (как и ВВП в пересчете на душу населения) не может быть отрицательным. По крайней мере если использовать конвенциональные определения этих терминов. Но именно в этом суть расчета, проведенного Bloomberg. Если сравнить долговую нагрузку на экономику и те деформации, к которым она приводит в структуре экономики, с человеческим ожирением и теми хроническими проблемами со здоровьем, которые оно вызывает, то подсчет Bloomberg можно сравнить с диагнозом врача, который сообщает пациенту: его привычка к гамбургерам и газировке привела к тому, что его невозможно даже взвесить, ибо его вес ломает весы, которые вместо килограммов начинают показывать температуру на Марсе.
Впрочем, и сугубо экономический смысл в расчете Bloomberg найти можно: США однозначно живут в долг, причем до такой степени неэффективно, что долговое финансирование уже стало незаменимым элементом экономической устойчивости. Эта возможность обусловлена особым положением доллара в мировой экономике.
Мы уже писали о предложениях "банкира Елизаветы II", главы Банка Англии Майкла Карни о необходимости замены доллара на некую альтернативную "цифровую валюту" консорциума центральных банков, что неизбежно приведет к демонтажу существующей долларовой системы. И надо признать, что тема пересмотра долларовой системы захватила умы на Западе — например, журнал Businessweek пишет о необходимости "найти конкурента для доллара", что позволит избавить мировую экономику от структурных проблем, связанных с зависимостью от американской валюты.
Нужно еще раз подчеркнуть: ничего из того, о чем говорят и пишут западные банкиры, финансисты и журналисты, не новость. Новизна ситуации именно в том, что открыто и беззастенчиво продвигаются такие "антидолларовые решения", за озвучивание которых еще лет десять назад даже лидеры целых стран могли заплатить жизнью (что хорошо видно на примере полковника Каддафи). Дональд Трамп, который прекрасно знаком со структурными проблемами американской экономики (ее он еще во время избирательной кампании назвал "финансовым пузырем"), не может себе позволить согласиться с такими предложениями, а молчать уже тоже нельзя, и вот в твиттере президента появляется его собственный рецепт, на примере актуальных событий на валютном рынке: "Евро падает против доллара, "как сумасшедший", что дает им (Евросоюзу. — Прим. ред.) большое преимущество в экспорте и производстве, <...> а ФРС НИЧЕГО не делает! Наш доллар сейчас самый сильный в истории. Звучит хорошо, не правда ли? За исключением тех (производителей. — Прим. ред.), продукция которых предназначена для продажи за пределами США. <...> У нас нет проблемы с тарифами (мы сейчас ограничиваем плохих и/или недобросовестных игроков), у нас есть проблема с ФРС. Они тупят!"
Это заявление хорошо стыкуется с информацией американских СМИ о том, что администрация Трампа рассматривала (и только временно от этого отказалась) возможности проведения валютных интервенций с целью опустить курс доллара после того, как Китай снизил курс юаня, уменьшив эффективность антикитайских тарифов.
Трамп, как и его сторонники и спонсоры из сферы промышленного (а не финансового) капитала, делает ставку на реиндустриализацию Америки, на то, чтобы вернуть все вывезенные за 30 лет из США производства назад, дать продуктивную работу "глубинному народу" (то есть базовому избирателю Трампа) и вернуть жизнь в американский "ржавый пояс".
Для этого нужно сделать так, чтобы импорт из Китая и Европы был дорогим, американский экспорт — дешевым, а еще откуда-то нужно взять деньги на релокацию производств и на восстановление инфраструктуры, которая, по признанию самих американских властей, находится в плачевном состоянии.
Для реализации этой схемы нужно, чтобы доллар, с одной стороны, постоянно дешевел по отношению к остальным валютам (это поддерживает экспорт, купирует импорт, способствует возвращению производств в США). А с другой стороны — чтобы доллар же оставался базой мировой финансовой системы, иначе США просто перестанут давать в долг, а что произойдет в этом случае, как раз описано в исследовании Bloomberg про "отрицательный американский ВВП".
Легко заметить, что выполнить эти два условия одновременно — очень сложная задача. Но даже если предположить, что Трамп с ней справится, то на пути реиндустриализации Америки станет еще одна, еще большая сложность. Трамп фактически предлагает рядовому американцу лозунг "хватит сидеть на пособии и играть на купленном в кредит китайском смартфоне, иди на завод и заработай денег!". Причем президент действительно прилагает серьезнейшие усилия к тому, чтобы условный завод (принадлежащий американской компании) все-таки вернулся из Китая в условный Канзас. Однако есть обоснованные сомнения в том, что американскому обществу понравится такое предложение и что лозунг "иди на завод работать!" будет пользоваться популярностью, несмотря на всю его экономическую целесообразность.
Иван Данилов
Премьер-министр Великобритании Борис Джонсон призвал коллег по парламенту проголосовать против "бессмысленного", по его словам, откладывания Brexit.
На данный момент ситуация вокруг Brexit зашла в тупик: парламент страны выступает против соглашения с ЕС в его нынешнем виде, но и настроен категорически против Brexit без соглашения. Евросоюз отказывается возобновлять переговоры и пересматривать соглашение. Джонсон настаивает, что Британия покинет ЕС в срок - 31 октября - с соглашением или без. Ранее в понедельник группа парламентариев, выступающая против "жесткого" Brexit, опубликовали законопроект, требующий от премьера продления срока Brexit в случае, если соглашения с ЕС к 31 октября не будет.
"Я вдохновлен прогрессом, которого нам удалось достичь за последние недели, шансы соглашения повысились. ЕС видит, что мы усилили нашу позицию, будучи готовыми выйти 31 октября в любом случае - с соглашением или без", - заявил Джонсон, выступая в понедельник вечером со специальным заявлением.
Но, по словам премьера, в Брюсселе чувствуют, что британские депутаты пытаются продлить Brexit и что "завтра депутаты будут вместе с Джереми Корбиным (лидером оппозиции - ред.) голосовать за бессмысленное промедление", - продолжил Джонсон.
"Я не верю в это, но если это случится, они буквально выбьют ножки из-под стула переговоров", - сказал премьер, отметив, что это может даже сделать невозможными дальнейшие переговоры.
"Продемонстрируйте единство целей. Парламентарии должны проголосовать с правительством против бессмысленной задержки… Нет обстоятельств, при которых я попрошу ЕС продлить срок Brexit… Я верю, что мы добьемся соглашения на встрече Европейского совета в октябре. Дайте переговорщикам возможность сделать свою работу", - призвал премьер.
Мария Табак.
Уходя, уходи: чем Brexit грозит Евросоюзу и его гражданам?
Евросоюз отказался пойти на уступки по Brexit
Выход Великобритании из Евросоюза, намеченный на 31 октября, несет в себе риски не только для Соединенного Королевства и его подданных, но и для ЕС и граждан его стран. Brexit чреват и экономическими последствиями, и трудностями с точки зрения передвижения и миграционных вопросов. И отразится это, в первую очередь, на обычных людях.
Переговорщик по Brexit от Евросоюза Мишель Барнье отверг ранее поступившее от премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона предложение убрать из соглашения по выходу из ЕС «запасной механизм» о границе с Северной Ирландией, сообщает «Би-би-си».
По словам Барнье, план с «бэкстопом», который означает режим пребывания Северной Ирландии в составе таможенного союза ЕС и единого европейского рынка после наступления переходного периода Brexit, — «максимальная уступка», которую может предложить Евросоюз.
Джонсон ранее призвал ЕС найти иное решение для Северной Ирландии, отметив, что важным является факт отсутствия жестких границ между территориями. При этом Джонсон подчеркнул, что правительство страны не будет вводить проверки, контроль, а также устанавливать инфраструктуру на границе с Ирландией.
Brexit, который должен произойти 31 октября — со сделкой с Евросоюзом или без нее, как отмечал глава правительства, — не так однозначен и для граждан самого ЕС.
Кто есть кто?
В последние три года — с тех пор, как британцы на референдуме проголосовали за выход из Евросоюза — около 3,5 млн граждан Европейского союза, проживающие в Великобритании, находились в состоянии абсолютной неопределенности.
Сначала было неясно, смогут ли они и их семьи после выхода страны из союза продолжать жить и работать там с такими же правами, которые они имеют сейчас. Даже после того, как британское правительство в прошлом году обнародовало планы ввести новый правовой статус для граждан ЕС, чтобы они могли подать заявку на пребывание в стране после Brexit, многие опасались, что их положение в Британии станет более размытым.
На первый взгляд, изменения кажутся вполне закономерными. Свобода передвижения для граждан стран ЕС, желающих жить и работать в государствах — членах блока, является одним из краеугольных камней гражданства страны, входящий в Евросоюз.
Но Великобритания, которая проголосовала за выход из ЕС по иммиграционным и другим вопросам, обязана изменить правила после Brexit. Но этот резкий сдвиг в иммиграционной политике Великобритании не ожидался в одночасье: в соответствии с планами, изложенными правительством бывшего премьер-министра Терезы Мэй, свобода передвижения будет сохранена по крайней мере до конца декабря 2020 года — это будет крайний срок, к которому граждане ЕС, проживающие в стране, должны будут подать заявку на свой новый правовой статус, чтобы остаться в стране после ее выхода из ЕС без сделки. Если «жесткого Brexit» удастся избежать, а Лондон сможет закончить переговоры с Евросоюзом сделкой, этот срок может быть продлен до июня 2021 года.
На практике сейчас от граждан ЕС, которые живут и работают в Великобритании, не требуют никаких документов, кроме действительного паспорта. В результате не существует официального государственного реестра тех, кто живет и работает в стране благодаря гражданству ЕС. Предполагаемые 3,5 млн граждан ЕС в Великобритании — это всего лишь цифра, отмечает журналистка Ясмин Серхан в своей статье в The Atlantic.
Выходит, если свобода передвижения закончится завтра или через два месяца, британское правительство не сможет провести различие между гражданами ЕС, которые имеют право оставаться в стране, и теми, кто недавно прибыл.
Единственные, о ком данные будут точны, — это 1 миллион граждан ЕС, которые уже подали заявки на получение статуса оседлости в рамках вышеобозначенной правительственной программы.
Сложившаяся ситуация чревата огромными проблемами для граждан ЕС, проживающих в Великобритании, где практически каждый аспект жизни, включая занятость, аренду дома, посещение врача и открытие банковского счета, — требует подтверждения правового статуса в стране.
Премьер-министр Борис Джонсон ранее обещал защищать граждан ЕС, утверждая, что «это неправильно, что люди, которые провели годы своей жизни в Великобритании... должны беспокоиться о продолжении присутствия в Великобритании в результате решения [страны] выйти [из ЕС]».
Не стоит забывать, что Brexit, особенно, если он будет осуществлен без сделки, грозит и самому Евросоюзу, а не только его гражданам в Великобритании.
Выход Великобритании из состава блока — первый подобный случай за время существования ЕС. Лондон может послужить примером для других государств, которые недовольны общеевропейской политикой, продиктованной решениями Брюсселя, в частности, относительно беженцев и мигрантов, а также в экономике.
Американский финансист, инвестор и миллиардер Джордж Сорос еще в 2016 году заявил, что Brexit — катастрофа для ЕС. «Теперь катастрофический сценарий, которого боялись многие, материализовался, делая распад ЕС практически необратимым», — написал он в своем комментарии на сайте газетного синдиката Project Syndicate.
Будущее Лондона он при этом обрисовал весьма туманно. «Покинув ЕС, Британия в конечном счете может стать более процветающей, чем другие страны, а, может, и нет, но ее экономика и жители понесут потери в средней или краткосрочной перспективе», — добавил Сорос.
Brexit может вызвать замедление экономического роста и в Евросоюзе. Также не исключены падение курса евро и снижение кредитных рейтингов стран-участниц.
За безмолвие заплачены миллиарды
пенсионерке денег не давать, а Совету Европы выдать 55 миллионов евро
Анна Серафимова
«Денег нет, но вы держитесь» - бессмертный лозунг нынешнего руководства, озвученный Дмитрием Анатольевичем! Потому что денег с каждым днём всё меньше! И день нынешний принёс ещё один минус: 55 миллионов евро или почти четыре миллиарда рублей. «Россия заплатит в бюджет Совета Европы оставшийся долг по членским взносам за 2017 и 2018 годы, говорится в распоряжении правительства». А распоряжается правительством тот самый лихой парень, что пенсионерке на её фактическое «подайте» пожелал счастья и здоровья. Вот он-то и распорядился: пенсионерке денег не давать, а Совету Европы выдать 55 миллионов евро. Так что денег для пенсионерки, которая и без того из последних сил держалась, и не будет никогда, пока у власти такие широкие люди. Правда, вся широта душевная - из нашего кармана..
Итак, 54,7 миллионов евро возьмут из федерального бюджета, что уже согласовано с Минфином, МЧС, Минкультуры и Минтранспорта. А им-то что? Платят не они, а мы. Они только решают, сколько из нашего кармана ещё вытащить и кому подарить. Москва уже заплатила взнос за 2019 год в размере 33 миллионов евро: это сумма нашего годового взноса в эту структуру. На очереди - следующие десятки миллионов. Помните, Россию лишили права голоса в этой организации ещё в апреле 2014-го из-за возвращения Крыма? А мы, безмолвствуя, тем не менее платили взносы, воплощая девиз Бориса Грызлова «парламент- не место для дискуссий», для России ПАСЕ– это точно было не то место: мы сидели, заткнувшись (какая уж тут дискуссия!), и только слушали, как нас чихвостят на наши деньги.
Лишь в июне 2017 года Россия приостановила часть выплат в бюджет СЕ, оговорив, что не будет платить до тех пор, пока наши права не будут восстановлены. Надо сказать, что в этой организации состоит 47 стран, а взносы России составляли 7% её бюджета. Это называется «ключевой спонсор». С какой стати? Тайна сия велика есть. Если принцип- «одна страна - один голос», то давайте все поровну платить. Если зависит от численности населения страны, тоже не сходится: Украина с 40 миллионами населения платит 400 тысяч, то есть в 50 раз меньше, а орёт там на нас на сто миллионов! Если исходить из ВВП, то сравним наш с ведущими европейскими странами. Тоже не то. Одним словом, если логически рассуждать - ничего не поймёшь А если исходить из интересов, то вот они в чём. Во-первых, надеюсь, ни у кого нет сомнений, что о наших с вами интересах те, кто всё в нашей стране всё решает, не думают вообще? Так вот, наша элита, все эти принимающие решения в минтрансе, минкульте, МЧС пристроили свои семьи в основном в странах Европы, и сейчас сидят на крючке этих стран как особы шантажируемые: не дадим визу, не продлим ПМЖ, лишим гражданства, арестуем счета... А чего им упираться? Платят не свои, а наши. Второй аспект. Какие вузы заканчивают сынки- дочки доморощенной элиты? Причём отпрыски многочисленные, поскольку у всех - жён не по одной, любовницы - тоже тётки плодовитые. И идут отпрыски не в мединститут, чтобы по окончании поехать в сельскую больницу или в Нижний Тагил хирургами. А идут в МГИМО, хотят иметь дипломатический статус. А если и заканчивают престижные Кембриджи, тоже нигде не пригодимы, шансов с хорошим трудоустройством никаких, кроме как радениями папули тёплое место в российском бюджете нарыть. И вот в дополнение к посольствам по всему миру появляются такие прекрасные органы ничегонеделанья, как СЕ, ПАСЕ, где сидящие на нашей шее дармоеды получают дипломатические паспорта, мы им оплачиваем аренду служебных квартир, транспорта. Зарплата в 5-10 тысяч евро (370-720 тысяч рублей). Потом они на пенсию пойдут, и она будет не 11200 рублей, какую они, эта элита, установила нашим пенсионерам: пенсия-убийца, на которую только сдохнуть можно.
К тому же надо постоянно подавать всему миру убедительные сигналы, что мы по-прежнему - в положении «чего изволите?» Козаревщина жива! И на все плевки утираемся. Надо, чтобы нищее население ещё было и унижено, чтобы национальная гордость великороссов не дала себя знать.
И вот столкнувшаяся с финансовыми проблемами ПАСЕ, возжелав наших денег, «подготовила резолюцию, приглашающую нашу страну вернуться к работе в ПАСЕ. Украина, Грузия и Великобритания высказали протест на решение парламентариев Совета Европы вернуть России право активной работы в организации. Представители этих стран подготовили более 200 поправок к документу, за несоблюдение которых Россию снова пригрозили отстранить от работы ассамблеи. Среди требований - выплата долгов по взносам, освобождение 24 украинских моряков, прекращение преследования ЛГБТ-активистов и многое другое». Если 200 поправок, то воистину «много другого».
Вообще, с конца 1990-х годов, когда алчущая общеевропейских ценностей обновлённая Россия прибежала в Совет Европы, орган, прямо скажем, абсолютно никому не нужный, кроме еврочиновников, «ПАСЕ практически ничего не решает и существует, главным образом, для удовлетворения амбиций парламентариев, специализирующихся на международной политике», ПАСЕ неустанно штамповала резолюции, осуждавшие Россию за - Чечню, Грузию, Молдавию, Украину, за Pussy Riot. И некоторые наши политики говорили, что это орган бесполезный, надо вообще его покинуть. И там сильно обеспокоились: на что будем шиковать в Страсбурге, за счёт чего щёки дуть без 33 миллионов евро от России?
А тут- нечаянная радость: «МИД РФ устами директора департамента общеевропейского сотрудничества Андрея Келина заявляет: Мы будем готовы погасить нашу задолженность перед Советом Европы за два предыдущих года и текущую задолженность при условии, если полностью будут восстановлены права наших парламентариев и они смогут вернуться и принять участие в ближайших сессиях Совета Европы, в первую очередь в июньской сессии, которая для нас очень важна, где будет проходить голосование за нового генерального секретаря».
Мало того, что нам этот орган ни к чему. Так с какой стати оплачивать лишение нас права голоса? Мы- лишенцы. Это нам должны заплатить! Мы не ели, не пили, на лавочке сидели и слушали насмешки и оскорбления жирующей публики, но именно мы расплачиваемся за банкет? Воистину молчание - золото. Вот что двигает этим Келиным? Где в его действиях интересы государства? Нашего. Интересы чужих государств (может быть, ему не совсем чужих), ясно просматриваются. Что нам до того, кто будет там генсекретарём, если этот Совет Европы - просто площадка для говорильни, ток-шоу. Они языками чешут, а нищая пенсионерка - плати? 18 миллионов нищих в стране. А мы - ключевой спонсор евродармоедов!
Пусть хоть один положительный момент назовут для нашей страны от пребывания нас в этом совете. Жить мы лучше стали? Авторитет наш укрепился? Перспективы радужные открылись?
Какие цели у этой организации? Коротко сказать - за всё хорошее против всего плохого. Вот устав: «а) Целью Совета Европы является осуществление более тесного союза между его членами для защиты и продвижения идеалов и принципов, являющихся их общим наследием, и содействие их экономическому и социальному прогрессу.
b) Эта цель будет преследоваться через посредство органов Совета путём рассмотрения вопросов, представляющих общий интерес, заключением соглашений, проведением совместных действий в экономической, социальной, культурной, научной, юридической и административной областях, равно как и путём защиты и развития прав человека и основных свобод».
Ключевой спонсор - это кто? Кажется, тот, кто заказывает музыку. В случае с таким премьер-министром, как наш, это тот, кто пляшет под чужую дудку.
С упорством, достойным лучшего применения, наши рулевые выискивают всё новые и новые «площадки», где нам по мордасам выдают, да ещё за наш счёт.
Думается, глава любого из перечисленных ведомств, расщедрившихся за наш счёт, в том числе из мидовского департамента, достань он этот «долг» Совету Европы из своего кармана, даже и не заметил бы, что у него что-то убыло: любой мало-мальский чиновник у нас уже и не оперирует миллионами ни в зарплатах, ни во взятках. Миллиард как минимум!
Вам надо, вам выгодно, вы и платите.
В Токио появится самое высокое здание Японии
Компания Mori Building начала работу над масштабным проектом недвижимости стоимостью $5,5 миллиардов. Задумки амбициозные, в том числе – создать самое высокое здание в Японии, сделав упор на зарубежных инвесторов.
Здание будет возвышаться недалеко от района Роппонги в центре Токио. Проект планируется завершить в марте 2023 года. Официального названия он ещё не получил, но известно, что это будет город в городе. Здесь расположатся сады, музеи, галереи и три высотные башни для 20 000 офисных работников и 3500 жителей, сообщает Reuters.
Также на территории будет находиться Британская школа Токио с 700 студентами из более чем 50 стран. Это – своего рода «фишка», которая поможет привлечь глобальные компании и работников из-за рубежа, сказал журналистам исполнительный директор компании Шинго Тсуджи. Особенно в условиях конкуренции с другими крупными городами – Гонконгом и Шанхаем.
Тсуджи отметил, что около половины арендаторов офисов будут иностранными компаниями. И в самом центре Токио важно создать такую среду, чтобы приезжим было комфортно работать, жить и учиться.
64-этажная главная башня будет иметь высоту 330 метров и станет самым высоким зданием страны. По крайней мере, к 2027 году, когда Mitsubishi Estate завершит 390-метровую высотку недалеко от станции Токио.
Подвержённая землетрясениям Япония заметно отстала от других стран по высоте зданий. Но её горизонты ползут всё выше, поскольку передовые сейсмические конструкции минимизируют колебания, вызванные землетрясениями и ветром. 634-метровая Tokyo Sky Tree, самая высокая в мире телебашня, открылась в 2012 году.
Mori Building заявила, что комплекс площадью 8,1 гектаров будет сосредоточен вокруг парка площадью 6 000 квадратных метров. Общая площадь зданий составит 860 400 квадратных метров и станет самым крупным проектом девелопера. Комплекс также будет содержать еще не объявленный роскошный гостиничный бренд, дебютирующий в Японии, а также крупномасштабный рынок продуктов питания и современную клинику.
Кстати, в Ванкувере появится самое высокое деревянное здание в мире. А самый высокий небоскрёб Кипра скоро достроят.
Автор: Виктория Закирова
Специалисты из The Global Diabetes Community рассказали о симптомах диабета, которые люди могут спутать с признаками менее опасных заболеваний. Об этом пишет британская газета Daily Express.
Так, по заявлению медиков, один из таких симптомов — постоянная усталость, которую часто принято связывать со стрессами, тяжелой работой и нарушениями ночного сна.
По их словам, это состояние возникает также из-за того, что в организме человека возникает дисбаланс между уровнем глюкозы в крови и количеством циркулирующего инсулина.
Они добавили, что инсулина может быть недостаточно, либо, наоборот, его концентрация может быть слишком высокой, однако человеческие клетки оказываются нечувствительны к нему.
"Сахар из крови не попадает в клетки, из-за чего они не получают необходимой энергии. В результате мы чувствуем усталость", — приводит газета слова специалистов.
Медики также отмечают, что, помимо хронической усталости, к признаками диабета относятся сухость во рту, неутолимая жажда, потеря веса, плохо заживающие раны, слишком частое мочевыделение, особенно ночью, зуд вокруг половых органов, размытое зрение.
По текущим данным ВОЗ, в мире, начиная с 80-х годов прошлого века, сегодня наблюдается глобальная эпидемия ожирения. Каждый третий житель земного шара страдает от лишних килограммов, и еще примерно 15 процентов — от тяжелых форм ожирения. Около 47 процентов болезней, например атеросклероз, инсульт, инфаркт, диабет и рак, связаны с подобными нарушениями метаболизма.
Памятные мероприятия в 80-ю годовщину начала Второй мировой войны проходят в Польше в присутствии лидеров ряда стран, в том числе Германии и Украины, но без России, передает корреспондент РИА Новости.
В воскресенье на площади Пилсудского в центре Варшавы начались кульминационные мероприятия по случаю 80-й годовщины начала войны.
Сюда съехались приглашенные польским руководством руководители стран НАТО, ЕС, "Восточного партнерства".
Среди гостей - вице-президент США Майк Пенс, президент Германии Франк Вальтер Штайнмайер, канцлер этой страны Ангела Меркель. Также присутствуют президент Украины Владимир Зеленский, грузинский лидер Саломе Зурабишвили, главы Литвы, Латвии, Мальты, Словаки, Черногории, Эстонии, Исландии, Хорватии, Болгарии, Словении, Албании и Венгрии.
В мероприятиях принимают участие и премьеры Франции, Бельгии и Люксембурга Эдуард Филипп, Шарль Мишель и Ксавье Беттель, а также генерал-губернатор Канады Жюли Пейетт.
Восемьдесят лет назад 1 сентября Германия напала на Польшу – так началась Вторая мировая. Третьего сентября Великобритания и Франция объявили Германии войну. В апреле – июне 1940 года немцами были оккупированы Дания и Норвегия, 10 мая 1940 года силы вермахта вторглись в Бельгию, Нидерланды, Люксембург, а через их территории – во Францию.
Ряд государств представлены главами парламента. Некоторые из приглашенных стран решили не присылать в Польшу руководителей высшего ранга. Среди них Белоруссия, Молдавия, Нидерланды, Азербайджан. Британия, Ирландия, Дания, Норвегия делегировали представителей на уровне министров обороны или иностранных дел.
По официальной версии, Россию не пригласили так, как она не входит ни в одну из этих организаций. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что любые мемориальные мероприятия в любой стране мира, которые посвящены годовщине Великой Отечественной и Второй мировой войн, без участия РФ не могут считаться полноценными.
Члены делегаций возложили общий венок на Могилу Неизвестного Солдата, на ленте которого написано: "Память и предостережение". Эти слова написаны на специальном колоколе, который изготовлен по случаю данных мероприятий и установлен на площади Пилсудского. Затем он будет подарен городу Велюнь, который первый подвергся бомбардировке фашистов 1 сентября 1939 года.
СТАНЕМ ЛИ МЫ ПОЛУСВИНЬЯМИ?
Пересадка органов от человека к человеку стала реальностью. Но есть проблема.
Органов для пересадки катастрофически не хватает. По мнению ученых, выход - в пересадке органов от животных к человеку. Такой опыт пересадки должен произойти уже в этом году.
Есть такой термин «ксенотрансплантация». По сути это пересадка органов, тканей или клеточных структур от организма одного биологического вида в организм другого. И подобные опыты были весьма успешными. Как оказалось, животные могут быть использованы в качестве доноров крови, стволовых клеток, кожи и нервной ткани. Но не все так просто. Нельзя взять любое животное и пересадить орган от него к человеку. Орган просто не будет работать правильно. Именно поэтому для подобных экспериментов используются генетически модифицированные виды животных, чтобы внутри них выросли пригодные для пересадки органы.
По сообщению издания Тhe Guardian, донорами в данном случае выступят генетически модифицированные свиньи, а человеку будет пересажена почка.
Почему свиньи? Их геном довольно легко модифицировать, самих животных несложно выращивать и содержать, да и их органы сходны с человеческими по размерам и физиологии.
Британские хирурги верят в себя и заявляют: если операция по пересадке почки станет успешной, то через три года ученые намерены осуществить пересадку сердца.
Валерий Мальчев
В США с аншлагом идут показы документального фильма «Планета людей». Зрителя убеждают в том, что так называемые возобновляемые источники энергии губительны для человечества.
В фильме, сеансы которого заканчиваются под овацию зрителей, раскрывается, как убивает нашу Землю увлечение возобновляемой энергией. Так, солнечные батареи, которые навязываются во всех странах, делаются из металлургического угля и кварца, добываемых варварским способом, когда взрываются целые горы. А главную выгоду от их продажи в США извлекают миллиардеры братья Кох.
Ни одна технология не может существовать без больших затрат энергии. То же самое с ветряными электрогенераторами и даже с гидроэлектростанциями. Требуются запасные поддерживающие мощности, которые включаются, когда ветряки замедляют свою работу из-за отсутствия ветра.
В Техасе, понадеявшемся на ненадежную энергию ветра, цена на электричество подскочила до 9 тысяч долларов за мегаватт. В период нынешней жары там наступил штиль, ветряки остановились, и пришлось включить дорогие поддерживающие генераторы.
Ряд экспертов считают, что недавнее отключение электричества на большой территории Великобритании тоже было связано с зависимостью от источников «чистой» энергии. Такие отключения могут стать постоянными.
В Австралии компания по выработке электричества из ветряных двигателей попала под правительственное расследование, там тоже не сбылись обещания, что она бесперебойно будет снабжать страну электричеством.
В последнее время возник удивительный союз зеленых и капиталистов: одни строят на возобновляемой энергии свою политику, чтобы прийти к власти, другие зарабатывают на этом деньги, из которых оплачивают акции экологов.
Раскрывается обман с энергетикой в Германии - правительство рапортует, что уже 60 процентов электричества страна извлекает из возобновляемых источников энергии.
В реальности Германия получает лишь 3,5 процента потребляемого электричества от солнечных батарей и ветряных турбин, изуродовавших сельские пейзажи. 70 процентов возобновляемой энергии немцы получают от биомассы, которая в основном состоит из древесины, поставляемой в Европу с юго-востока США.
Берлин лжет, когда заявляет, что Германия избавилась от сжигания угля. На деле она все еще получает 37 процентов своей энергии от работающих на угле электростанций.
От биомассы основную прибыль получают те же братья Кох, владеющие одной из крупнейших в мире компаний по лесозаготовке и переработке древесины, которые гонят древесную крошку, перемалывая сырье на мощных дробилках.
Возникла внушительная группировка ведущих американских предпринимателей, зарабатывающих на борьбе с изменением климата. Индустрия, построенная на климатической кампании, вкладывает десятки миллионов долларов в продвижение своих «чистых» технологий, оплачивая соответствующие научные исследования и покупая политиков.
Николай Иванов
Когда Олег Владимирович и Владимир Олегович в очередной раз поссорятся из-за дивидендов «Норникеля»?
У «Норникеля» исторический рекорд: компания подорожала из-за роста цен на металлы. Как это отражается на взаимоотношениях Владимира Потанина и Олега Дерипаски?
Такого не было восемь лет. «Норникель» стоит более 2,5 трлн рублей, как в далеком 2011 году, сообщают «Ведомости». Причина проста: Индонезия уже со следующего года может прекратить экспорт никелевой руды. Страна сама хочет производить и продавать металл. И из-за этого мировые цены на никель растут.
Кроме того, развивается рынок электромобилей, а никель необходим для аккумуляторов. И из-за всего этого акционеры «Норникеля» Владимир Потанин и Олег Дерипаска больше не ссорятся. Причина главной и даже легендарной российской корпоративной войны — спор о размере дивидендов.
Олег Владимирович всегда хотел, чтобы они были больше. Владимир Олегович всегда был против. Но теперь у компании из-за высоких цен на металлы все хорошо, и поэтому текущая дивидендная политика всех устраивает. Переговоры по этому поводу акционеры не ведут, сообщили недавно в «Норникеле». Долго ли будет продолжаться перемирие? Ситуацию комментирует генеральный директор инвестпартнерства «Ван Дер Блэк» Станислав Машагин.
«Любые проблемы, снижение прибыли в компании будут вынуждать акционеров опять выяснять отношения и каким-то образом конфликтовать или договариваться с целью того, чтобы решить эти проблемы. Когда все хорошо, нет поводов для беспокойства, акционерам проще живется вместе. Любые проблемы, снижение доходности будут заставлять их сталкиваться между собой».
Потанин воюет с Дерипаской практически с того самого момента, как последний купил долю в компании, то есть больше десяти лет. Время от времени они мирятся. Так было во время мирового кризиса. Потом небольшой пакет в «Норникеле» получил Роман Абрамович, став гарантом мира, или, как это называется, «белым рыцарем».
А между этими событиями корпоративная война снова обострялась. В последний раз это случилось в конце 2017 года. Конфликт чуть не дошел до русской рулетки, когда партнеры предлагают друг другу свои доли и одновременно повышают цены пакетов.
Возможно, корпоративная дуэль и состоялась бы. Но враждующих бизнесменов помирили американцы. Они ввели санкции против Дерипаски. И, как потом говорил Потанин «Коммерсанту», «надо подождать, пока все успокоится». Объяснить это благородством или другими причинами — пусть каждый решает для себя сам. Но, пока действуют санкции, вероятно, будет перемирие, предполагает директор группы корпоративных рейтингов агентства «АКРА» Максим Худалов.
«Трудно сказать, какие факторы действительно влияют на взаимоотношения столь уважаемых людей, но пока санкционная история все-таки свежа в памяти, и, наверное, на этом фоне какого-то дальнейшего развития конфликта со стороны господина Дерипаски можно не ожидать. Когда эта история уйдет в прошлое, довольно трудно сказать, зная американский Минфин и его нежелание быстро снимать санкции. Но мне кажется, что этот шлейф в некотором роде защищает компанию от дальнейших диспутов главных акционеров».
Правда, с «Русала» и En+ США в итоге сняли санкции. Но лично с Олега Дерипаски не сняли, а также с его группы «ГАЗ». Кстати, бизнесмен на днях побывал на Горьковском заводе, сообщил РБК. Встретился с рабочими и рассказал им, что санкции — это надолго.
В общем, Дерипаске сейчас явно не до войны. Потанину, кстати, тоже. Его бывшая жена снова подала иск. Как сообщили британские СМИ, в Лондонском суде она потребовала с экс-супруга почти 6 млрд фунтов. Это примерно треть состояния бизнесмена по версии Forbes.
Но долго ли будет длиться очередное перемирие совладельцев «Норникеля»? Вот еще важная деталь: Дерипаска на встрече с рабочими предсказал надвигающийся мировой кризис из-за торговой войны между США и Китаем.
Известно, что это глобальное противостояние может ударить по мировому потреблению металлов, а значит, и привести к падению цен, в том числе и на никель. И возможно, тогда бизнесмены решат, что хватит жить дружно, пора снова повоевать.
Михаил Сафонов

Каких роботов производят в России для медицины, промышленности, грузоперевозок и образования
Обзор рынка робототехники: кто занимается производством роботов и какие есть перспективы у отрасли
На рынке робототехники выделяют два основных направления — промышленное и сервисное. В России обе отрасли только формируются, но больший потенциал есть у производства сервисных роботов, считаютаналитики «Сбербанка» и Национальной ассоциации участников рынка робототехники (НАУРР).
Промышленная робототехника
«Заходить на рынок промышленной робототехники надо с продуктом, который сможет существовать в условиях серьезных требований, — говорит генеральный директор компании „Битроботикс“ Святослав Стесин, создатель первого в России промышленного дельта-робота. — Речь не столько о программном обеспечении, сколько об инженерных решениях».
В 2018 году в России было продано 860 промышленных роботов (на 147 больше, чем в 2017 году), только 5% из них — отечественного производства. На 10 тысяч работников в России приходится всего четыре робота (в Европе — 106, в США — 91, в Азии — 75).
По информации НАУРР, разработка промышленных роботов, как правило, — дополнительный бизнес российских компаний. Роботов редко производят серийно — в основном это изготовление штучных экземпляров под заказ.
«Аркодим»
С 2016 года казанская компания «Аркодим» поставляет промышленных роботов-манипуляторов на производства в Москве, Ростове-на-Дону, Рязани, Новосибирске. Популярные модели — робот-сварщик, упаковщик, работник конвейера.
Роботов производят в Казани и Новосибирске. Стоимость базовой комплектации — от 900 тысяч рублей.
В 2018 году «Аркодим» вместе с университетом «Иннополис» создалпервого в России коллаборативного робота (кобота). В отличие от обычного промышленного робота, он не может травмировать людей, которые работают на производстве. Сейчас компания ищет заказчиков на новый продукт.
«Битроботикс»
Московская компания «Битроботикс» в 2014 году создала первого российского промышленного дельта-робота. Его используют в отраслях FMСG (fast moving consumer goods — «товары повседневного спроса»).
Сейчас четыре таких робота работают на хлебозаводах «Простор» и «Черемушки» в Москве. В проработке у компании ряд проектов на рынках кондитерской, молочной и мясоперерабатывающей промышленности, бытовой химии, парфюмерии и косметики.
Святослав Стесин, генеральный директор «Битроботикс»: «Мы пока пионеры на российском рынке производства решений по автоматизации технологических процессов FMCG. Это процессинг, укладка и упаковка товаров при строгих требованиях к гигиеническому дизайну, непрерывной эксплуатации и высокой производительности. Мы сами пишем софт, проектируем и производим роботов, конвейерные системы, рамы. То есть внедряем уже готовое инженерное решение. Закупаем только общепромышленную автоматику: тачпады, пневматику, двигатели и периферию. Стартапов в нашем сегменте пока нет. Если они будут появляться, мы готовы их поддерживать и вкладывать в них — соответствующие ресурсы имеются. На рынке товаров повседневного спроса большие предпосылки для замены человека роботами. Стоимость человеческого труда и затраты на его привлечение растут, а в регионах есть проблемы с кадрами».
В июле 2019 года компания получила статус резидента особой экономической зоны «Технополис Москва» и раунд в $2 млн. По словам Стесина, серийное производство на территории технопарка планируют запустить в марте 2020 года.
Aripix Robotics
Стартап Aripix Robotics — молодой игрок на рынке промышленной робототехники. С 2017 года компания выпускает шестиосевого робота-манипулятора Aripix A1.
В ноябре 2018 года стартап привлек $500 тысяч инвестиций и стал резидентом технопарка «Мосгормаш». На эти деньги Aripix Robotics планирует организовать серийное производство.
Компания получила больше 40 предзаказов от заводов Ahmad Tea, «Москабель», «Иннотех», Волжского шинного завода. Стоимость Aripix A1 — 2 млн рублей.
Сейчас компания производит трех роботов в месяц, а к началу 2020 года планирует увеличить этот показатель до 15 роботов. Запланированная выручка к концу 2019 года — 15–20 млн рублей в месяц.
Сервисная робототехника
Рынок мировой сервисной робототехники еще формируется и растет быстрее промышленной. По прогнозам экспертов, с 2019 по 2021 год продажи профессиональных сервисных роботов в мире ежегодно будут увеличиваться в среднем на 21%, и у России есть потенциал, чтобы занять долю рынка.
В России нет единой системы учета компаний сервисной робототехники. По оценкам НАУРР, на этом рынке работают около сотни предприятий, но данные экспертам предоставляют только десять из них.
За 2017 год продажи этих десяти компаний выросли на 50% и составили 340 млн рублей. Самые прибыльные отрасли — роботы для общественных пространств (144 млн рублей), обучение (108 млн рублей), медицина (49 млн рублей). Дальше идут логистика (19 млн рублей) и сельское хозяйство (12 млн рублей).
Около 20% (303 робота) российских сервисных роботов в 2017 году ушли на экспорт. Доходы от продажи за рубеж профессиональных роботов составили 45 млн рублей, персональных — 6 млн рублей.
По данным лаборатории робототехники «Сбербанка», наиболее перспективные направления в сервисной робототехнике — логистические роботы, беспилотники, промышленные экзоскелеты и персональные ассистенты.
Медицина: «Экзоатлет»
Стартап «Экзоатлет» с 2016 года серийно производит и продает медицинские экзоскелеты для реабилитации людей, которые не могут ходить после травм или инсульта.
Компания выпустила больше 100 экзоскелетов. Их купили 26 российских клиник. В 2018 году экзоскелет сертифицировали в Южной Корее. Тогда же «Экзоатлет» привлек $5 млн инвестиций от южнокорейской компании Cosmo and Company Co. До конца 2019 года компания планирует выйти на рынки Европы, США и Японии.
Новая разработка «Экзоатлета» — Exoatlet Bambini для реабилитации детей и подростков, которые не могут ходить. На этот проект компания получила 116,8 млн рублей из федерального бюджета. В 2020 году «Экзоатлет» планирует завершить испытания продукта, а в 2021 году — начать продажи.
Ассистенты: Promobot и «Вера»
За шесть лет Promobot превратился из студенческого стартапа в компанию, которая поставляет человекоподобных роботов в 35 стран. Роботы Promobot умеют общаться, отвечать на вопросы, распознавать лица и эмоции.
Они работают администраторами, хостес, музейными гидами, консультантами, консьержами в банках, бизнес-центрах, жилых комплексах, торговых центрах.
Розничная цена Promobot в России — около 1,2 млн рублей. Компания производит 18 роботов в месяц, ежемесячный оборот превысил 26 млн рублей.
В 2018 году Promobot подписала контракт на пять лет с американской компанией Intellitronix о продаже 2800 роботов. Эта сделка может принести компании до $56,7 млн.
Олег Кивокурцев, со-основатель Promobot: «Promobot входит в тройку ведущих мировых компаний-производителей роботов, которые используются в индустрии сервиса. Мировой рынок делят три компании: французско-японская Aldebaran Robotics, китайская Quihan и российская Promobot. В отличие от нас, конкуренты неприбыльны и более пяти лет пытаются выйти на окупаемость. С 2015 года мы выпустили четыре версии робота, а наши коллеги — по одной. С точки зрения продукта в сервисной робототехнике — Россия на пять лет впереди остального мира. Но с точки зрения сбыта — пока отстает. У России есть все, чтобы стать лидером в робототехнике, в том числе талантливые программисты, которые успели стать международным брендом. Тормозит развитие то, что робототехника, как любой инновационный бизнес, на первых этапах требует навыков продаж, маркетинга, продвижения, чем российские робототехники похвастаться не могут».
Робота-рекрутера «Веру» в 2016 году вывел на рынок стартап Stafory. «Вера» умеет отбирать резюме кандидатов на сайтах, звонить им, анализировать ответы, распознавать эмоции и проводить видеособеседования.
Услугами «Веры» воспользовались около 200 компаний, в том числе МТС, PepsiCo, «Альфа-банк», «Ростелеком» и IKEA. Цена на пакет услуг стартует от 500 тысяч рублей.
За время существования проект привлек 300 млн рублей инвестиций. Из них 226 млн рублей компания получила в 2018 году для выхода на зарубежные рынки. У стартапа есть клиенты в Объединенных Арабских Эмиратах, Сербии и Индии. В планах — выход на рынок США.
Логистика: Ronavi
Ronavi Robotics (входит в группу компаний «ТехноСпарк») — первая российская компания, которая разработала логистического робота и в 2019 году начала его серийное производство. Робот может перемещать большие грузы на складах без участия человека.
Иван Бородин, генеральный директор Ronavi Robotics: «Рынок логистической робототехники в России пока отсутствует. Но это означает, что есть огромный потенциал для роста этого сегмента. Чтобы предложить рынку качественный продукт по правильной цене, производителю складских роботов необходимо пройти три глобальных стадии: разработать прототипы, запустить серийное производство, снизить производственную себестоимость. Ronavi Robotics — единственная в России компания, которая запустила серийное производство в России и Нидерландах, то есть прошла вторую стадию, — и вывела на российский рынок серийный продукт по конкурентной цене. Из мировых компаний в Россию зашел только один китайский стартап год назад, но коммерческих поставок пока не было. Существуют также три-четыре российских стартапа, которые иногда показывают прототипы роботов на выставках. Первую партию роботов для европейского рынка мы произведем до конца 2019 года. Для нас это один из целевых рынков сбыта».
Одно из конкурентных преимуществ Ronavi — цена. Российский робот стоит $30 тысяч, а его аналоги на мировом рынке — от $30 тысяч до $70 тысяч. Компания собирается снизить цену до $10 тысяч, когда выйдет на производство в тысячу роботов в год.
Беспилотники: Skyf
Созданный казанской компанией ARDN Technology беспилотник Skyf — первый в мире промышленный дрон, который поднимает грузы до 250 кг. Беспилотники могут выполнять разные задачи — от сельскохозяйственных работ до тушения пожаров.
Тестовые полеты грузовых дронов прошли в конце 2018 года. Компания уже заключила соглашения с партнерами из Саудовской Аравии (доставка запчастей для нефтегазового гиганта Saudi Aramco), Вьетнама (перевозка грузов в порту), Японии (тушение пожаров в небоскребах и дроны-строители вместо подъемных кранов).
В создание дронов инвестировали более 640 млн рублей. Серийное производство дронов запланировано на 2020 год. В приоритете у Skyf бизнес-модель оплаты летных часов. Но возможна и продажа аппаратов, стоимость которых составляет около 15 млн рублей за штуку.
Компания запустила собственную блокчейн-платформу Skyfchain и провела ICO на $5 млн. Проект поддержали почти 8000 инвесторов из 56 стран.
Образование: «Трик» и «Роббо»
Олег Кивокурцев, со-основатель Promobot: «Мировой лидер на рынке образовательной робототехники — датская компания Lego. Но она делает роботов только для детей младших классов. А для старших — когда нужно изучать сенсоры, языки программирования — есть российские компании „Роббо“ и „Кибертех“, обе находятся в Петербурге. С точки зрения качества продукции они — самые успешные компании. С точки зрения объема производства — входят в топ-100».
Кибернетический конструктор «Трик» разработала петербургская компания «Кибертех» в 2014 году. В наборе есть все для сборки робота, который «слышит», «видит» и разговаривает.
В 2015 году «Кибертех» наладила серийное производство конструкторов и вышла на оборот в несколько миллионов рублей за три месяца. Тогда же начались зарубежные продажи во Францию, Сингапур, Китай, Германию.
Сегодня роботы «Трик» используют более 500 учебных заведений в России и за границей. Их стоимость колеблется от 41 тысячи до 122 тысяч рублей.
Компания «Роббо» создает конструкторы, которые учат робототехнике и программированию, и продает франшизы «Роббо Клуб». Общий объем вложений в оба проекта в компании оценивают примерно в $2 млн.
Наборы «Роббо», которые позволяют собрать робота и написать для него программу, купили около 50 школ в России и около 70 за рубежом: в Финляндии, Англии, США и Таиланде. Средний чек такой покупки — 400–500 тысяч рублей. Также «Роббо» продала более 90 франшиз.
Автор: Мария Цыплёнкова
Источник: VC.RU
Швейцария впервые передаст ФНС информацию о счетах россиян
Раскрытие данных произойдет в рамках автоматического обмена финансовой информацией. Кого коснется мера и чем это грозит россиянам, чьи счета открыты в Швейцарии?
Уже этой осенью Швейцария впервые передаст России данные в рамках автоматического обмена финансовой информацией. Это следует из доклада, одобренного в конце мая Федеральным советом Швейцарии.
Швейцария — одна из самых популярных иностранных юрисдикций у россиян. К двустороннему соглашению все готовились заранее. Например, многие российские владельцы швейцарских счетов получали дополнительный паспорт другой страны — Грузии, Латвии, Эстонии, чтобы предоставить его в банк и числиться в базе, например, как гражданин Грузии. Дальше банк может принять решение и по тем клиентам, которые вызывают сомнения, запросить дополнительную информацию, является ли он, допустим, налоговым резидентом России или нет. Но все-таки это автоматическая система, и данные передаются по тем, кто числится таким налоговым резидентом.
Что будет, если граждане о своих зарубежных счетах не заявляли и ФНС увидит эти счета? Комментирует управляющий партнер юридической фирмы Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP Андрей Гольцблат.
«ФНС в первую очередь обратится к гражданам с просьбой дать информацию по этим счетам. Дальше их вызовут, скорее всего, на административное рассмотрение, составят протокол, вынесут штраф. Могут потребовать предоставить движение средств по этим счетам, если клиент не будет предоставлять. Они могут начать штрафовать по две тысячи рублей за каждое непредоставление до истечения срока давности по административному валютному нарушению до двух лет».
Впрочем, шанс реабилитироваться, у тех, кто не отчитывался перед налоговой, еще есть, говорит партнер Paragon Advice Group Александр Захаров.
«В настоящий момент существует возможность участия в третьей программе добровольного декларирования своих иностранных активов, так называемая амнистия капитала. В этой связи те заинтересованные лица, которые хотели бы избежать возможных негативных последствий, способны участвовать и подать соответствующую добровольную декларацию».
Согласно одному из пунктов, по которым стал возможен такой обмен, Россия должна обеспечить конфиденциальность и безопасность полученной в ходе автообмена информации. Зная, насколько доступны в России персональные данные клиентов банков, может случиться и так, что эти сведения где-то всплывут: например, появится база в даркнете. Тогда, как утверждают эксперты, Швейцария может прекратить такой обмен. В отчете Федерального департамента финансов Швейцарии указано, что Великобритания отказалась в этом году от автоматического обмена, однако не уточняется, по каким основаниям. Так что Швейцария оставляет за собой право прекратить подобный обмен в любое время.
Надежда Грошева
Немцы не спешат переходить на четырехдневку
Сергей Панкратов, Берлин
Участники дискуссии о введении в России четырехдневной рабочей недели очень часто ссылаются на опыт развитых государств
Дискуссия о введении четырехдневной рабочей недели набирает все новые обороты в российской прессе. При этом ее участники очень часто ссылаются на опыт развитых государств. Наш корреспондент рассказывает о том, каковы перспективы введения четырехдневной рабочей недели в одной из наиболее благополучных стран европейского континента — Германии.
Разговоры о четырехдневной рабочей неделе идут в Германии давно, но в основном в рамках научных дискуссий. Попытка перевести дело из теории в практику имела место лишь в июле прошлого года, когда крупнейший немецкий профсоюз IG Metall объявил предупредительную забастовку. Среди привычных требований о повышении заработной платы, увеличении суммы разовых выплат и компенсаций был пункт, который привлек пристальное внимание как немецкой, так и зарубежной прессы. Речь шла о предоставлении права любому члену профсоюза в течение двух лет перейти на 28-часовую рабочую неделю (что по российской классификации означает четырехдневную рабочую неделю и три выходных дня) без потери в заработной плате и с возможностью вернуться к полноценному рабочему графику по истечении этого двухлетнего срока.
Первоначально работодатели, согласившись с финансовыми требованиями, категорически отвергли все предложения по сокращению рабочих часов, назвав их невыполнимыми и подрывающими конкурентоспособность германского экспорта. Однако IG Metall не зря считается самым мощным и авторитетным профсоюзом Германии, объединяющим 2,5 млн человек. Только первая предупредительная забастовка затронула 240 немецких предприятий.
В результате после длительных переговоров, в которых именно пункт о сокращении рабочих часов стал камнем преткновения, компромисс был найден. Четырехдневная рабочая неделя стала в Германии реальностью. Любопытно, что немецкая пресса отнеслась к этому известию достаточно спокойно. В то время как французские, итальянские, испанские СМИ писали о победе профсоюзного объединения IG Metall с ликованием, воспринимая ее как первый шаг к введению четырехдневной рабочей недели на европейском континенте.
Не обошлось без упоминания известного британского экономиста Джона Мейнарда Кейнса, который еще в 1930 году предсказывал, что через 100 лет люди будут в основном отдыхать и совсем чуть-чуть работать. Вот, мол, еще 10 лет — и предсказание Кейнса сбудется с невероятной точностью по времени. Однако если пристально, без лишних эмоций посмотреть на пункты тарифного соглашения между IG Metall и работодателями, то лишь с большой натяжкой его можно назвать предтечей того самого будущего, которое предсказывал Кейнс.
Во-первых, по условиям соглашения возможность перехода на четырехдневную рабочую неделю прежде всего должны получить те сотрудники, которым необходимо обеспечить дома уход за детьми, престарелыми или больными родственниками. Во-вторых, согласившись на 28-часовую рабочую неделю, работодатели, в свою очередь, получили право нанимать новых рабочих на условиях 40-часовой рабочей недели, что на пять часов больше принятой в Германии (но не всегда соблюдаемой) нормы в 35 часов.
При этом важно учитывать, что на время двухлетнего эксперимента всем перешедшим на 28-часовую рабочую неделю компенсировать зарплату до полного объема будут поровну работодатели и сами профсоюзы. То есть получается, что осуществление этого эксперимента возможно только при финансовой поддержке профсоюзного объединения IG Metall.
Важно учитывать и то обстоятельство, что экспериментальное тарифное соглашение было подписано на пике экономической конъюнктуры, когда промышленный рост в Германии продолжался шесть лет, а безработица была минимальной. А вот заканчиваться этот эксперимент будет в рецессию, на пороге которой стоит мировая экономика.
Сегодня двухлетний эксперимент находится на полпути. О его результатах мы узнаем ровно через год. Пока же и профсоюз IG Metall, и объединение работодателей хранят молчание. Но уже сейчас можно со всей определенностью сказать, что даже при мощной немецкой экономике, имеющей высочайшие темпы инноваций, робкие попытки перейти на четырехдневную рабочую неделю идут со скрипом. Это подтверждает и тот факт, что за минувший год ни одно немецкое профсоюзное объединение, кроме IG Metall, не выступило с требованием о переходе на 28-часовую рабочую неделю.
Если судить по немецкой прессе, то можно сделать вывод, что в ближайшей перспективе введение четырехдневной рабочей недели, даже в такой высокотехнологичной стране, как Германия, вряд ли возможно. Эту привилегию на сегодняшний день могут позволить себе только небольшие немецкие IT-компании, где распространена удаленная работа. Работа на удалении размывает само понятие офиса и рабочих часов, что значительно облегчает процесс перехода сотрудников IT-компаний на четырехдневную рабочую неделю. Что мы и будем наблюдать в ближайшие годы.
А в это время
Немецкие аналитики предсказывают, что ввиду надвигающейся рецессии часть работников определенных отраслей, прежде всего автомобилестроения (по ряду причин немецкий автопром переживает особенно сильное торможение), могут вскоре перевести на четырехдневную рабочую неделю с потерей в зарплате.

А сколько это будет в хирургах?
Гузель Агишева, редактор отдела «Общество»
Доход депутата Алексея Балыбердина, заклеймившего нижнетагильских хирургов за увольнение – больше 400 тысяч рублей в месяц. Кто-то остроумный спросил: а сколько это в хирургах?
В Нижнем Тагиле из-за высокой нагрузки и маленьких зарплат массово уволились хирурги городской больницы № 1. Нагрузка на них, и до того немалая, выросла еще больше, после того как из Демидовской больницы того же Нижнего Тагила ушли в начале августа четыре хирурга и в больницу № 1 перевели оттуда часть пациентов.
Как водится, Минздрав Свердловской области создал по такому поводу специальную комиссию — для проверки. А представитель ведомства попутно озвучил народу зарплаты хирургов, по местным реалиям астрономические: от 70 до 130 тысяч рублей в зависимости от квалификации. С подтекстом: ну и какого рожна им еще нужно? Однако председатель нелюбимого чиновниками профсоюза «Альянс врачей» Анастасия Васильева называет совсем иные цифры: средняя зарплата врача на ставку составляет в Свердловской области 22-25 тысяч рублей. Всего-то. А чтобы чиновники могли отчитаться о повышении зарплат, врачи должны работать на полторы-две ставки.
Такая ложь — дело привычное, ею никого не удивишь. Но вот уволиться-то эти хирурги уволились, а куда пойдут? Да есть куда. Врачи-то, как ни крути, нужны везде и всегда. Да хоть в самом Екатеринбурге, до которого 166 км. К слову, увидела бегущую строку на уральском телеканале: нужны токари в Челябинск, оклад — 75 тысяч, при средней зарплате по городу в 35?510 рублей.
Нужны врачи, нужны токари, нужны инженеры... И деньги обещают приличные. Но черт кроется в деталях. Возьмем науку. Я имею в виду не ту, что на бумаге и в громких реляциях, а ту, что на самом деле. По майским указам президента еще 2012 года средняя зарплата научного сотрудника должна быть у нас вдвое выше средней по региону. Средняя в Москве — 60 тысяч. Значит, научный сотрудник должен получать уж никак не меньше 120 тысяч рублей. Однако указ этот практически нигде не выполнен. А где выполнен, схема такая: часть научных сотрудников переводятся в лаборанты или в другой обслуживающий персонал, хотя все они по-прежнему продолжают заниматься тем же, чем и раньше — научной работой. А счастливчикам, под эту гребенку не попавшим, зарплату действительно увеличили.
Но это ведь уловки, жульничество — и не более того. Значит, либо деньги, для того чтобы осчастливить всех «научников», просто не выделяются, либо дирекция их каким-то образом присваивает. Саботаж или вредительство — выбирайте. Тогда вопрос: куда смотрят правоохранители? И почему никто не сел за ограбление такой чувствительной для страны сферы, как научно-техническая? И почему уворованные деньги не возвращены тем, кто их заработал? И почему депутаты молчат?
Хотя нет, не молчат. Депутат Алексей Балыбердин, представляющий в Госдуме интересы жителей Нижнего Тагила, прокомментировал ситуацию с увольнением хирургов с философской глубиной: «Каждому человеку хочется большего, чем у него есть. У нас у каждого есть свое призвание. Врачи, когда идут учиться в медицинские вузы, понимают, что в первую очередь они учатся для того, чтобы оказывать нуждающимся медицинскую помощь. Все остальное должно быть на втором месте, но там некоторые специалисты поставили второе на первое место».
Стесняюсь спросить: а зачем так стремятся в Думу слуги народа? Чтобы нам, избирателям, сделать жизнь лучше и справедливее? Разве не об этом все их предвыборные речи, рассылаемые в СМИ кондовые релизы, хвастливые посты в «ФБ»? Кто-то осведомленный уже уточнил: доход самого депутата Балыбердина — больше 400 тысяч рублей в месяц. На что кто-то остроумный уже спрашивает: а сколько это в хирургах?
По уровню зарплаты чиновники и депутаты развитых стран Европы близки к среднему классу. Из 28 стран Европы отношение зарплаты депутата к средней по стране самое большое в Греции — 4,7. В Италии — 4, в Великобритании — 2,96, а в Германии, Швеции и Финляндии — и того меньше: соответственно, 2,45, 1,97 и 1,9. А в России эта цифра космическая — 9,98!
Нам не раз объясняли: чиновникам и парламентариям нужно платить много, чтобы они были неподкупными. Ну, про неподкупность их мы уже знаем. И про эффективность тоже. Скажите, какой из принятых ими законов сделал нашу жизнь лучше — может, пенсионная реформа или медицинская? Или я тоже слишком многого хочу...
Поколение «Х»
Сергей Беднов
Что покажут российские телеканалы на День знаний? Да ничего особенного. Дети на экране появились - галочка поставлена
Послезавтра страна отметит День знаний. Миллионы российских школьников в восторге: он выпал на выходной, и каникулы автоматически продлили на сутки. Ничего специально приуроченного к празднику ТВ не покажет. Ну если не считать гала-концерта «Ледниковый период. Дети» на «Первом» и фестиваля юных гимнастов «Алина» на «России». Правда, последний выйдет в повторе, поскольку был приурочен ко Дню защиты детей. На телевидении такой ерундой обычно не заморачиваются. Дети на экране появились — галочка поставлена.
«Труд» неоднократно писал, как федеральные вещатели игнорируют детскую аудиторию, аргументируя свою программную политику тем, что для малышни существует множество тематических каналов, в том числе и общедоступная «Карусель». Но коль скоро уж разговор начался со Дня знаний, нелишне вспомнить, что касается он не только сопливых первоклашек, но и вполне солидных подростков. А вот тут настоящая засада. Специализированного канала, предназначенного для аудитории 13-16 лет, нет. Зато его отсутствие легко компенсируется «Домом-2» и незамысловатыми сериалами вроде «Молодежки». Оно, может, и ничего, но в такой ситуации бесконечные стенания о необходимости патриотического воспитания подрастающего поколения теряют смысл. Кто должен им заниматься? Учителя? Проходили — плохо получается. Старшие товарищи с правильными взглядами? Но те оказались плохими наставниками.
Разные важные дяди и тети с высоких трибун не раз заявляли о необходимости создания молодежного патриотического ТВ. И даже попытки предпринимались, но неизменно терпели фиаско. Что могли предложить господа с благими намерениями юному зрителю? Сериалы про войну? Документалку про Гагарина? Фильмы о победах советских спортсменов? Ну да, лучшие образцы цепляют и даже вызывают чувство гордости. Но лишь иногда и ненадолго. А ничего нового, того, что могло бы реально воздействовать на неокрепшие умы, так и не придумали. Это Соловьеву со Скабеевой хорошо объяснять своим зрителям 50+, что Украина, Америка и Англия — отстой, а Асад с Мадурой — клевые ребята. А эти восьмиклассники? Что и как сказать им, что показать, чтобы они, начитавшись черт знает чего в интернете, не отправились на несанкционированные «гулянья»?
Разговаривать с этим поколением очень трудно. Когда-то на уроках на вопрос учителя «Кем вы хотите быть» — в ответ звучало: космонавтом, врачом, инженером, военным. В 80-90-х перешли на бизнесменов и журналистов. В нулевых стали грезить чиновничьими креслами и депутатскими мандатами. Интересно, какую роль сыграло наше ТВ в смене приоритетов — с героического, общественно полезного на меркантильный? А какую роль сыграло оно в пропаганде хайпа как верного средства достижения успеха? Перечислять в очередной раз нынешних звезд эфира, ставших таковыми именно благодаря устроенной вокруг них шумихи, не будем. Они и так у всех на слуху. Сегодня ты брошенная мужем героиня ток-шоу, а завтра — королева Instagram. Чем не образец для подражания? Тут самое время уточнить: в заголовке имелся в виду не латинский икс, а русская буква «Х». Поколение хайпа, в смысле.
Кстати, о профессиях. Все чаще мальчики и уж тем более девочки мечтают о профессии блогера. И в самом деле, чем не работа? Выкладываешь на YouTube разные фотки, мыслями своими какими-нибудь делишься, оплачиваешь раскрутку... И глядишь — у тебя уже тьма подписчиков и миллионные доходы! Да, конечно, лотерея. На одного выигравшего — тысячи и тысячи неудачников. Но почему бы и не попробовать, коль скоро труд это небольшой? Вот у Бузовой же получилось, а ты чем хуже?
Справедливости ради уточним: телевизионные боссы много и усердно думают, как и чем привлечь к своим каналам молодое поколение. Вот «Первый» только что завершил показ сериала «Волшебник». Смешную историю придумали авторы. Трое друзей дурят голову обывателям, жаждущим чуда. Один из них изображает из себя экстрасенса. К нему на сеанс приходят люди, оставляют сумки в стенном шкафу, садятся в кресло и рассказывают о своей беде. Пока прорицатель задает наводящие вопросы, его приятели, находящиеся в соседней комнате, извлекают через заднюю стенку вещи клиента. Изучают его документы, эсэмэски в телефоне, заходят в соцсети, и вся добытая информация звучит в замаскированном под париком наушнике «волшебника», ошеломляющего визитера своей осведомленностью. Забавно. Ну а поскольку герои молоды, не обходится и без любовных историй. В комментариях кто-то из зрителей написал: «Не стыдно было бы и на СТС показать!» В смысле на канале, ориентированном не на возрастных домохозяек, а на молодежную аудиторию. На следующей неделе «Первый» покажет «Дипломата» — тоже легкую комедию.
Пытается ли этот федеральный вещатель и некоторые другие таким образом изменить структуру своей аудитории в сторону омоложения? Не факт, но возможно. Но делается это исключительно ради привлечения дорогой рекламы, а вовсе не для просветления чьих-то умов. Что же касается хайпа, то он продолжает культивироваться со все нарастающей широтой размаха.
МАКС №14: проекты и прожекты
Галина Пономарева
В подмосковном Жуковском в выходные завершается 14-й по счету авиасалон. В эти дни МАКС открыт для всех
На летном поле ЛИИ имени Громова — километры боевой техники и гражданских самолетов. В этом году организаторы авиасалона насчитали 800 участников из 33 стран мира.
Бесплатные автобусы от платформы Отдых отправляются каждые пять минут. Перед посадкой всех успевают досмотреть и провести через рамки металлоискателей. Очереди минимальны, если не считать легкой суеты на Казанском вокзале, где нет ни одного указателя «МАКС — там», хотя в прошлые годы волонтеры дежурили чуть ли не у каждой электрички. Поездка на автомобиле по загруженной трассе — отдельное приключение, и если ВИП-пропуска нет, то это не для слабонервных. Стоимость билета на выставку в будни была 3 тысячи рублей, в выходные — 1 тысяча.
Диктор, комментирующий показательные полеты, отмечает «легкое, ласковое небо» — с погодой МАКСу повезло, видимость, как говорят пилоты, «миллион на миллион». На голубом фоне пируэты боевых истребителей выглядят еще эффектнее. Амфибия Бе-200 летит со шлейфом дыма в цветах российского флага. Пассажирские SSJ 100 и МС-21 закладывают над летным полем виражи, которые категорически противопоказаны гражданским самолетам в их обычной жизни...
Долгожданный МС-21-300, дитя корпорации «Иркут», дебютировал на МАКСе, ежедневно участвуя в показательных полетах. Четыре борта проходят летные испытания, пятый — на этапе сборки. Его первые заказчики — российские авиакомпании «Аэрофлот», Red Wings и «ИрАэро». Серийное производство должно начаться в 2020 году, обещают авиастроители. Впрочем, не очень уверенно, поскольку в судьбу этого самолета не раз вмешивались экономические санкции. Кстати, именно поэтому организационные сложности сопровождали иностранных экспонентов МАКСа. Изготовителям авионики из Великобритании пришлось доказывать исключительно гражданское применение их продукции, были сложности с оплатой участия в российской выставке, говорит представитель YED Avionics Limited из Бристоля. Хотя гигантов мирового авиационного бизнеса эти проблемы, похоже, не коснулись.
Французский концерн Airbus представил А350-900 с «умным салоном». Самолет участвовал в показательных полетах. На стоянке лайнер окружала очередь желающих увидеть его изнутри. Будьте готовы к тому, что интерактивное кресло следит за каждым вашим движением: сообщает стюардессам даже угол наклона спинки, не говоря уже о том, пристегнут ли ремень.
Заказать еду можно через персональное устройство: напичканная электроникой кухня найдет индивидуальный заказ и подготовит его к подаче в соответствии с пожеланиями клиента. Световые панели вдоль борта показывают все — от фотографии командира экипажа и средств спасения до температуры за бортом и видов городов на маршруте. Хотя больше всего удивили и порадовали экскурсантов прекрасно оборудованные «капсулы» для отдыха экипажа. Полноценные спальные места полностью изолированы и находятся под потолком пассажирского салона. Дальнемагистральный А350 способен находиться в воздухе до 17 часов. Более 200 самолетов уже поставлены мировым авиакомпаниям. Первым российским заказчиком стал «Аэрофлот», который получит новейшие воздушные суда уже в конце этого года.
Пассажирский Embraer в необычной «военной» ливрее с эффектной надписью на борту Profit Hunter («охотник за прибылью») — прямой конкурент будущему МС-21, с такой же примерно вместимостью, дальностью полета и прочими характеристиками. Представитель канадской фирмы-производителя дипломатично уходит от темы конкуренции, сводя разговор к тому, что последнее слово всегда остается за потребителем.
И это чистая правда. Рассматривая ряд легкомоторных самолетов Pilatus, рассчитанных на 8-10 пассажиров и способных садиться на неприхотливые аэродромы, невольно вспоминаешь проект реновации старого доброго Ан-2. Эффектный был проект. О нем много говорили на всяких совещаниях и, наконец, разработали в новосибирском СибНИА. Легкий многоцелевой самолет назвали «Байкал», привезли опытный образец на МАКС-2017. Он должен был работать на местных воздушных линиях, в том числе и в труднодоступных районах. Планировалось серийное производство на авиазаводе в Улан-Удэ, первые образцы ждали к 2021 году...
Увы, на нынешний МАКС самолет не прилетел. Эксперты говорят, что проект «завис» из-за высокой стоимости. Вдобавок закончилась программа госфинансирования разработок. К проекту теперь подключился Уральский завод гражданской авиации (УЗГА). Анонсированный вариант замены Ан-2 будет одномоторным 9-местным легким самолетом с высоко расположенным крылом. Основное отличие от «сибирской» версии — взлетный вес 4800 кг, почти в 1,5 раза меньше, чем у «Байкала». Ностальгирующие посетители пока что довольствуются моделями легендарной «Аннушки», выпущенными и в пластике, и в металле, и даже в гжельской керамике.
Авиасалон — райское местечко для любителей авиации. Можно полюбоваться летательными аппаратами всех мыслимых и немыслимых конфигураций, особенно в павильоне «юных конструкторов». Можно вживую поговорить с их разработчиками или пообщаться с роботом на стенде МАИ. Можно поуправлять беспилотником или накупить сувениров в многочисленных киосках. Можно задорого купить бутерброд и газировку, расположиться с пледом чуть ли не у кромки летного поля и наблюдать за полетами... Пытливые обыватели допрашивают продавцов мороженого, где «та самая» девушка в голубой кепке, которая уже дважды продавала вологодский пломбир президенту Путину. Юмористы покупают футболки с надписью «Идем правее на солнце вдоль рядов кукурузы». Эта же фраза красуется на лотках с вареной кукурузой и кепках улыбающихся продавцов ходового товара — по 150 рублей за початок, между прочим.
Как никогда много в толпе посетителей людей в инвалидных колясках. Во-первых, это благотворительная акция для воспитанников специнтернатов. Во-вторых, мониторинг волонтеров на предмет «доступной среды». Доступность МАКСа весьма высока, судя по числу людей с ограниченными физическими возможностями. И это радует.
Мощным завершением экскурсионной программы должен стать осмотр одного из самых эффектных экспонатов выставки — макета будущего широкофюзеляжного самолета CR929, совместного проекта России и Китая. Китай, к слову, является одним из основных экспонентов выставки, а представляют его министры промышленности обеих стран. Пропустить это чудо техники сложно: у павильона с логотипами COMAC (китайский авиастроительный концерн) и ОАК (российская Объединенная авиастроительная корпорация) — очередь. Макет широкофюзеляжного, дальнемагистрального CR929 выполнен в натуральную величину, на борт ведет трап с красной ковровой дорожкой, внутри — всамделишный салон с просторными каютами первого класса, с креслами чуть попроще — в бизнесе и стандартной компоновкой экономического класса. Шторки иллюминаторов не опускаются, как принято нынче, а становятся матовыми простым нажатием клавиши. Пилотская кабина — последнее слово техники... Экскурсоводами на стенде работают сотрудники конструкторского бюро с российской стороны, которая в этом проекте отвечает за разработку крыла из композитных материалов, планера, пилонов двигателей и шасси. Китайские партнеры создают фюзеляж, детали оперения и дизайн. Поставщик авионики пока в процессе выбора. Работа началась в 2012 году. Планируется, что первый летный экземпляр появится в 2023 году. Конечно, для успеха проекта обеим странам нужно догнать и перегнать ушедших далеко вперед западных авиастроителей. Конечно, это всего лишь макет. Но масштаб впечатляет.
Статья Временного поверенного в делах России на Украине А.П.Лукашика, опубликованная в украинском еженедельнике "2000" №35 (919), август 2019г.
О правде и вымыслах предвоенного периода истории
Несмотря на многочисленные публикации, наглядно и в деталях освещающие события накануне Второй мировой войны, которая стала возможной в результате преступной политики умиротворения агрессора и нежелания ряда ключевых игроков международных отношений создать эффективную систему коллективной безопасности, вновь и вновь приходится сталкиваться с различного рода фальсифицированными интерпретациями предвоенного периода.
Направлены они на создание ложного восприятия того, что на самом деле происходило в 30-х и начале 40-х гг. прошлого века и что было сделано или не сделано, чтобы предотвратить самую кровавую в истории человечества бойню.
Типичным не соответствующим действительности и намеренно продвигаемым недобросовестными историками для дискредитации внешней политики СССР в преддверии Второй мировой войны стал тезис о том, что Москва, подписав в 1939 г. с Германией договор о ненападении, будто бы заключила с Гитлером сделку и должна нести за это ответственность.
Такая трактовка явно не стыкуется с исторической фактологией и не отражает истинных намерений тогдашнего советского руководства, которое во главу угла ставило прежде всего предотвращение войны в условиях, когда т. н. западные демократии делали все возможное, чтобы направить агрессивные замыслы Гитлера в восточном от Германии направлении.
Нельзя не согласиться с мнением авторитетных и незаангажированных исследователей в том, что Вторая мировая война была логическим продолжением созданной по результатам Первой мировой войны Версальской системы. Последняя в своей основе была ущербной и несла в себе полный набор предпосылок для нового широкомасштабного конфликта. К тому же сконструировавшие ее победители не слишком пеклись о том, чтобы обеспечивать выполнение условий ими же навязанных мирных договоренностей.
Уже в октябре 1933 г. Германия вышла из Лиги наций и из Женевской конференции по разоружению и вслед за этим увеличила свои военные расходы на 90%. После серии подписанных в 1933—1934 гг. двусторонних документов с Великобританией, Францией, Италией и Польшей в 1935 г. Берлин на основе всеобщей воинской обязанности приступил к формированию без каких-либо ограничений сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил. Не встретив по сути никакого сопротивления со стороны Великобритании и Франции, Гитлер начал ремилитаризацию Рейнской области, чему западные страны также не противодействовали, хотя и имели вполне достаточный военный потенциал, чтобы не допустить эту идущую вразрез с положениями Версаля дерзкую акцию. Затем последовал аншлюс Австрии и «мюнхенский сговор» 1938 г., которые окончательно убедили Гитлера в безнаказанности. А далее — агрессия против Чехословакии. Это все были звенья одной цепи. Стало очевидным: западные государства твердо встали на путь «умиротворения агрессора».
В этих условиях СССР делал все возможное, чтобы воспрепятствовать экспансионистской политике германских фашистов. В частности, в целях оказания военной помощи Чехословакии к Варшаве был обращен призыв пропустить советские вооруженные формирования через территорию Польши. Однако польское руководство, вынашивающее тайные планы сговора с Берлином против Советского Союза и де-факто само вступившее на путь территориальных захватов, демонстративно ответило отказом.
В Союзе резко осудили и не признали захват Чехословакии и поставили во главу угла достижение договоренности с Лондоном и Парижем. При этом исходили из того, что она имела бы смысл только при условии подключения к ней Варшавы. Нельзя сказать, что в Польше не осознавали угрозу нападения Германии. Однако, несмотря на убедительные доводы СССР относительно участия Польши в обеспечении системы коллективных гарантий, там все же предпочли уклониться от предложений советской стороны, надеясь на поддержку Англии и Франции. Такая близорукая позиция польских руководителей стала одной из главных причин провала трехсторонних англо-французско-советских переговоров.
Впрочем, как показал ход дальнейших событий, Лондон и Париж и сами не горели желанием договариваться с СССР. Они то и дело искали всевозможные предлоги, чтобы уйти от каких-либо конкретных обязательств по отражению надвигавшейся гитлеровской агрессии, надеясь на то, что она их не коснется и им не придется вступать в лобовое столкновение с германской военной машиной.
Отсутствие необходимых полномочий у французских и британских представителей на переговорах, их бесконечные затяжки, дискуссии по второстепенным вопросам сделали бессмысленными дальнейшие контакты. Окончательным аккордом, который поставил крест на переговорном процессе, стали тайные англо-германские договоренности, на которых Гитлеру предлагалось соглашение за счет Польши (на 22—23 августа 1939 г. был намечен визит в Лондон Геринга).
Таким образом, к началу августа 1939 г. у советского руководства не оставалось иного выбора, кроме как пойти на переговоры с Германией. Разумеется, Гитлер преследовал свои интересы, пытаясь перестраховаться перед нападением на Польшу и избежать одновременного начала военных действий на двух фронтах. В то же время СССР, оказавшись в безвыходном положении и перед лицом реальной угрозы столкновения с Германией, пытавшейся обезопасить свои тылы путем договоренностей с Англией и Францией на антисоветской основе, был вынужден прибегнуть к сложному маневрированию. Не следует в этой связи забывать и о складывающейся на тот момент весьма острой ситуации на Дальнем Востоке, о продолжавшихся боях на Халхин-Голе и о напряженных отношениях с Токио.
Советское руководство прекрасно понимало, что Гитлер ведет дело к войне, и стремилось всеми силами оттянуть ее начало, с тем чтобы завершить модернизацию своего военного потенциала, оснастить армию новыми современными вооружениями. В конечном итоге дальнейшие события показали, что расчет оказался правильным. По крайней мере удалось выиграть несколько месяцев накануне великой катастрофы для подготовки к сопротивлению грозному врагу. Между тем на оснащение последнего была поставлена практически вся военная и гражданская промышленность оккупированных европейских стран, а большое число их граждан призваны в ряды вермахта. Кроме того, агрессия против СССР началась с ее более западных рубежей, и в результате ожесточенного отпора гитлеровским полчищам воинов Красной армии, проявляющих чудеса героизма, появились дополнительные возможности для эвакуации оборонных предприятий на восток, передислокации имеющихся резервов частей и соединений, организации защиты Москвы и Ленинграда.
Добавим к этому, что подписание договора с Германией оказало сдерживающее влияние на японских милитаристов, которые не решились на разворачивание военной кампании против СССР на Дальнем Востоке. 15 сентября 1939 г. Япония пошла на заключение перемирия с Россией, а в апреле 1941 г. был подписан советско-японский пакт о нейтралитете.
О дальновидности советского руководства говорит и тот факт, что после вторжения Германии в Польшу Великобритания и Франция бросили ее на произвол судьбы, сделав выбор в пользу т. н. странной войны, — в ожидании, что Германия обрушит всю свою военную мощь на Советский Союз.
Что касается часто воспроизводимых рядом исследователей упреков в адрес Москвы по части вхождения советских войск в Польшу 17 сентября 1939 г., то им следовало бы принять во внимание, что к тому времени польское руководство покинуло страну, а ее вооруженные силы прекратили свое существование. Ввиду этого обстоятельства остро встал вопрос о защите проживавших на востоке тогдашней Польши украинского, белорусского, русского и еврейского народов. При этом были заняты только области, оккупированные Польшей в 1920—1921 гг. Практически повсеместно советские войска вышли на «линию Керзона», которую в 1919-м Верховный совет Антанты предложил считать восточной границей Польши.
Вопреки распространяемым в настоящее время отдельными политиками и публицистами утверждениям, что якобы СССР совершил такую же агрессию против Польши, как и Германия, остается непреложным тот факт, что официальные Лондон и Париж никогда не ставили вопрос подобным образом. Более того, они не видели оснований для того, чтобы рассматривать включение территорий Польши, населенных непольскими этносами, в состав СССР как «казус белли». Другими словами, ими, как и пребывающим в эмиграции польским правительством, признавалось, что Советский Союз не находился с Польшей в состоянии войны.
Не менее сложным образом решались вопросы, связанные с геополитическим положением прибалтийских государств. Выйдя на новые стратегические рубежи в 1939 г., советское руководство утратило отделяющий СССР от Германии и в этом смысле имеющий важное для Союза значение «польский буфер». Однако его роль продолжали в известной степени играть страны Прибалтики. В принципиальном плане Советский Союз был жизненно заинтересован в сохранении независимости Латвии, Литвы и Эстонии. И с самого начала речь шла о заключении с ними пактов о взаимной помощи с вводом на их территорию советских подразделений для защиты государственных границ.
Однако ситуация коренным образом изменилась к лету 1940 г., когда после захвата гитлеровцами почти всей Западной Европы Прибалтика оказалась в ожидании такой же участи. Вопрос был поставлен ребром: либо прибалтийские государства присоединяются к СССР, либо будут оккупированы нацистской Германией.
Разумеется, можно оспаривать безупречность заключенного в 1939 г. российско-германского договора, особенно его секретного протокола «О разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе», согласно которому Советский Союз в случае войны получал свободу действий в Финляндии, Латвии, Эстонии, Восточной Польше (Западной Белоруссии и Украине) и Бессарабии.
Но в то же время было бы верхом несправедливости вырывать его из общего исторического контекста, использовать этот документ как пропагандистский жупел, усматривать в нем доказательство некоей равной ответственности СССР и фашистской Германии за развязывание Второй мировой войны. Такой подход не имеет ничего общего с беспристрастной оценкой исторических фактов и анализом умонастроений главных участников событий той поры.
Предвзятость и идеологическая заряженность не имеют ничего общего с научным методом объективного исследования исторических материалов и документов. В подобном подходе явно просматриваются политический заказ и стремление экстраполировать сфальсифицированную картину прошлого в современность — чтобы путем надуманных исторических параллелей обвинить Россию в неких тайных замыслах.
Также лишено всякого смысла ставить на одну доску сталинизм и гитлеризм с его человеконенавистнической идеологией, которая легла в основу германского государственного курса. Массовое уничтожение нацистами евреев, цыган, славян и всех «недочеловеков» стало величайшим преступлением в истории цивилизации, за которые главари Третьего рейха понесли заслуженное наказание. В заключение хотелось бы также рекомендовать тем, кто намеренно фальсифицирует историческую правду в угоду конъюнктурным целям, не забывать о той роли, которую сыграли народы СССР в разгроме гитлеровской Германии. Десятками миллионов человеческих жизней они заплатили за Великую Победу, за освобождение европейских государств от нацистской чумы.
Главный вывод, который следует сделать по итогам беспристрастного анализа событий предвоенного периода, заключается в необходимости создания равной и неделимой безопасности для всех без исключения государств, выстраивания эффективных механизмов предотвращения возникновения военных конфликтов и обеспечения твердых гарантий соблюдения принципов и норм международного права, выработки солидарных коллективных ответов на возникающие угрозы и вызовы.

Апология Евровидения-2019
Опыт статистического анализа голосования стран Европы
Л.М. Григорьев – ординарный профессор, заведующий кафедрой мировой экономики факультета мировой экономики и политики Высшей школы экономики; главный советник руководителя Аналитического центра при правительстве РФ.
Резюме Зрители не свободны от политики, но все же голосуют за песню, которая им нравится. «Коллективное жюри» живет в своем эстетическом мире и выглядит снобистски.
Итоги голосования по ведущим трем певцам-победителям Евровидения-2019 вызвали достаточно бурную реакцию СМИ. В комментариях к новостям по теме искали роль имиджа певцов, качества песен и возможные заговоры. Главная драма разворачивалась при объявлении результатов голосования. Организаторы (на наш взгляд, неудачно) растягивали интригу того, как голосовали жюри стран-участников, а не зрители шоу. Долго лидировали не те исполнители, которые в конечном итоге победили. Фокус организаторов на жюри стран-участниц не совсем понятен: когда эмоции зрителей были почти исчерпаны, к сумме баллов по голосованию жюри были добавлены баллы телезрителей, которые изменили всю картину. Российские комментарии – журналистов и не только – о политизации Евровидения как явления были, по всей видимости, во многом справедливы. Но нам хочется показать, что не слишком сложный социологический анализ выступает в защиту голосовавшего населения Европы и Австралии: люди, как оказалось, в основном ценят качество и стиль исполнения. Это заставляет нас применить простые методы статистического анализа, чтобы проверить, как же выглядит структура голосования на Евровидении. Мы проследили также структуру предпочтений при выборе песен по уровню развития и региональной принадлежности стран: жюри и зрителей отдельно. Заметим, что специфика года состояла в том, что не было бесспорного хита, песни были неплохие, но перепады качества песен и исполнения были не столь велики, что способствует корректности статистического анализа.
Можно сказать, что, по всей видимости, «народное голосование» за итальянского участника Алессандро Махмуда было наиболее беспристрастным, то есть в наименьшей степени привязано к Средиземноморскому региону (Югу). Голландский певец Дункан Лоуренс имел некоторую фору любимца Центра и Севера Европы, так что Гугл легко и правильно предсказал его победу[1]. Представителю России – Сергею Лазареву или любому другому можно и нужно хорошо петь и выигрывать симпатии зрителей сразу по двум параметрам: собственно пение и стойкость духа. Напомним также, что победителем по сумме зрительских симпатий оказалась группа Кейно из Норвегии. Мы сосредоточимся на конкуренции трех победителей и двух соперников из Швеции и Северной Македонии – Джона Ландвика и Тамары Тодевской.
Средний балл «коллективного жюри» (средняя баллов жюри всех стран) по итальянскому участнику составил 5,48. Слушатели оценили Махмуда, выигравшего в песенном конкурсе Сан-Ремо, победители которого обычно представляют Италию на Евровидении, на 6,33 – разрыв существенный (выше на 16%). У голландского участника средний балл всех жюри 5,93, а от зрителей – 6,53, что выше на 10 процентов. Но неравенство в оценивании особенно заметно по выступлению Сергея Лазарева: «коллективное жюри» дало в среднем 3,15, а зрители 6,1 балла из 12: разрыв почти вдвое. Уже этого достаточно, чтобы заметить: «коллективное жюри» вообще имеет иные вкусы по сравнению с телезрителями.
Государства, участвующие в Евровидении, мы распределили на три региона: Север (Скандинавия, Австралия, Великобритания, Германия и Бенилюкс); Юг (Средиземноморье с Турцией и Израилем); и Восток (бывшие соцстраны, Восточная Европа и постсоветское пространство без бывшей Югославии). Средний ВВП (ППС) на душу в Северном регионе – 51 тыс. долл., в Южном – 28,6 тыс. долл., а в Восточном – 21,75 тыс.
Теперь обратимся к корреляционному анализу. Нам интересно, связано ли голосование населения с некоторыми социально-экономическими факторами: ВВП (ППС) по странам на душу населения, индексом «счастья» (некий расчетный индекс, существенно коррелирует с ВВП – но все-таки интересно) и регионами стран Евровидения. ВВП на душу населения и индекс «счастья» коррелируют по нашему набору стран на 0,85, что вполне очевидно: индекс создан из 12 субиндексов («за все хорошее»), но вокруг ВВП на душу населения. Так что является не опросным индексом счастья, выраженного гражданами стран. Это скорее нормативное представление, от чего жители всех стран должны быть счастливы. Так что: выше ВВП – выше «счастье».
Итак, наша стартовая гипотеза проста: за Лоуренса должны голосовать чуть больше на Севере, более богатые и «счастливые» страны. У победителя из Голландии с композицией «Arcade» все корреляционные связи незначительные – вот он победил по широкой популярности – и корреляция (по странам) между голосами от телезрителей и жюри отрицательная, хотя за него действительно больше голосовали жюри из экономически благополучных и «счастливых» стран (график 1).
За сладкую итальянскую песню «Soldi» Махмуда, теоретически, должны были голосовать на Юге, где доход скромнее. Действительно, он получил больше голосов слушателей из южных стран, но немногим больше, чем на Севере (график 2). Кстати, только в его случае среди трех победителей существует положительная корреляция между голосами жюри и слушателей.
Для России гипотеза полностью оправдалась: за песню Лазарева «Scream» голосовали жюри менее богатых стран и с более низким уровнем «счастья», а по «географии» (график 3). Как мы и полагали - российского певца поддержали страны Восточной Европы и постсоветского пространства.
Любимцами «суммарного жюри» до конца конкурса оставались двое: Джон Ландвик из Швеции и Тамара Тодевска из Северной Македонии. Преимущества этих двух песен и исполнителей в глазах жюри – когнитивная проблема для музыкальных критиков. Здесь социология теряет свой голос в недоумении – социологическая наука пока «не в курсе дела». Но заметно сильное расхождение голосов жюри с подведомственным населением стран Европы – это когнитивный диссонанс.
С точки зрения технологии телевещания, не требует, наверное, обсуждения то обстоятельство, что не надо два часа с помпой объявлять результаты работы малых групп в жюри, а потом разом «мешком» вываливать голосование слушателей. Принимая во внимание, что координация работы страновых жюри практически невозможна, остается предположить, что в большинство жюри входили люди одного круга: консервативные и политически корректные. По части консервативности их выдает голосование за единственную исполнительницу не в сапогах из латекса, а по корректности – голосование за представителя национального меньшинства из Швеции.
Баллы жюри за выступления ведущих участников
Север |
Юг |
Восток |
Жюри, |
|
Лазарев С. (Россия) |
25 |
61 |
40 |
126 |
Махмуд А. (Италия) |
71 |
108 |
40 |
219 |
Лоуренс Д. (Нидерланды) |
105 |
66 |
66 |
237 |
Ханни Л. (Швейцария) |
80 |
41 |
31 |
152 |
Ландвик Дж. (Швеция) |
116 |
60 |
65 |
241 |
Кейно (Норвегия) |
28 |
4 |
8 |
40 |
Тодевска Т. (С.Македония) |
100 |
63 |
82 |
245 |
Баллы телезрителей за выступления ведущих участников
Север |
Юг |
Восток |
Жюри, |
|
Лазарев С. (Россия) |
27 |
96 |
121 |
244 |
Махмуд А. (Италия) |
88 |
108 |
57 |
253 |
Лоуренс Д. (Нидерланды) |
86 |
78 |
97 |
261 |
Ханни Л. (Швейцария) |
78 |
76 |
58 |
212 |
Ландвик Дж. (Швеция) |
67 |
12 |
14 |
93 |
Кейно (Норвегия) |
137 |
69 |
85 |
291 |
Тодевска Т. (С.Македония) |
5 |
48 |
5 |
58 |
Не преминем прокомментировать накоротке поведение жюри в региональной разбивке. Жюри южных стран выдвинули вперед итальянца – это очень естественно, но Лазареву дали на уровне шведа и македонской певицы и немного меньше победителя Лоуренса. Жюри стран Восточной Европы выровняли позиции Махмуда и Лазарева, хотя двое больше дали певице из Северной Македонии и шведу (то есть вместе с северными жюри, но в контрасте с собственным населением). Наиболее яркие контрасты – у северных жюри (бескровная «игра тронов»): они дали Лазареву в три-четыре раза меньше, чем целой группе «избранных». Из всех шести групп (жюри и населения) Сергей Лазарев все-таки одно выиграл – население Востока – причем с разгромным отрывом именно против любимцев «восточных жюри».
Заметим, что жители трех стран – победительниц вели себя взаимно довольно дружественно, особенно итальянцы, которые высокие баллы и Лазареву, и Лоуренсу, хотя характер соперничества был всем понятен. Россия немного присудила итальянцу, что можно списать на сюрприз его появления, а нам голландцы не дали ничего, но это дело художественного вкуса. В совокупности (голосование жюри и зрителей) Россия присудила итальянскому участнику 1 балл (0 – жюри, 1 – зрители), голландскому – 5 баллов (0 – жюри, 5 - зрители). Равно как и Италия дала 5 баллов голландскому (0 от жюри) и российскому 8 баллов (0 – жюри). Нидерланды подарили 0 баллов российскому исполнителю и 16 итальянскому (10 – зрители, 6 – жюри). Зрители были добрее всех жюри.
Наши выводы просты: зрители не свободны от политики, но все же голосуют за песню, которая им нравится. «Коллективное жюри» живет в своем эстетическом мире и выглядит снобистски. Оно не дало шансов не только Сергею Лазареву, но и норвежской группе Кейно. Особенно заметны пристрастия «северных» и «восточных» жюри, которые могли стать решающими для победы в конкурсе, если бы не население Юга и Востока. Российский певец, несмотря на все внешние (не песенные) факторы, может рассчитывать на справедливую оценку населения Европы и может выйти на высокое место. Простые телезрители все-таки обращают внимание на трек и его исполнение, хотя их несколько испортил «региональный вопрос».
[1] Google reveals Eurovision 2019 winner predictions – Malta, the Netherlands tipped to win // Independent. URL: https://www.independent.com.mt/articles/2019-05-17/local-news/Google-reveals-Eurovision-2019-winner-predictions-Malta-the-Netherlands-tipped-to-win-6736208258
График 1. ВВП(ППС) на душу и голосование жюри, Нидерланды
График 2. ВВП(ППС) на душу и голосование жюри, Италия
График 3. ВВП(ППС) на душу и голосование жюри, Россия
Британские эксперты размышляют о будущем Гербового сбора
В последние несколько дней Гербовый сбор активно обсуждают в британских газетах, опасаясь того, что обязанность переложат с покупателей на продавцов. Но канцлер эти идеи опровергает.
В последнее время наблюдается рост порога освобождения от Гербового сбора. Особенно полезно это для тех, кто предлагает доступную по цене недвижимость, а также для первых покупателей жилья. Нулевая ставка применяется при сумме €138 080, 2% - до €276 150, 5% - до €1,02 млн, 10% - до €1,7 млн, 12% - более €1,7 млн, сообщает Property Forum.
Некоторые эксперты считают, что настало время увеличить порог нулевого Гербового сбора до €552 300. Если учесть, что в среднем недвижимость в Великобритании стоит около €251 850, а в Лондоне - €504 800, нетрудно предсказать положительное влияние на активность и ликвидность. Тем не менее, для правительства такой ход не очень выгоден, так как государственный доход от налога станет намного ниже.
Кстати, новый премьер-министр Великобритании готов менять рынок жилья. И прежде всего, обязуется пересмотреть ставки Гербового сбора.
Автор: Виктория Закирова
Беседка размером с район
Британские архитекторы разработали для Токио необычный проект городской застройки
В Токио началось строительство общественного центра одного из новых районов города — Торамон-Азабудай (Toramon-Azabudai). Здесь на участке площадью 8 гектаров будут построены три небоскреба, спроектированные американским бюро Pelli Clarke Pelli Architects. Высота одного из них составит 330 метров, это будет самое высокое здание в Японии. Ожидается, что центр станет точкой притяжения и достопримечательностью района, который ежегодно будет посещать около 30 млн человек.
Завершение проекта намечено на март 2023 года.
Общий проект застройки территории разработан британским архитектурным бюро Heatherwick Studio. Помимо уже упомянутых высоток, планируется построить еще несколько зданий, объединенных единым дизайн-кодом. Все постройки будут напоминать увитые зелеными растениями беседки или перголы. Единое фасадное решение позволит визуально объединить разноэтажные здания, которые будут соединены зелеными пространствами на поверхности и закрытым переходом длиной 700 метров под землей.
«Для того чтобы «помирить» город с природой, мы придумали идею садовой беседки, увеличенной до размеров целого района», — объясняет основатель Heatherwick Studio Томас Хезервик. Природа, по мысли архитекторов, должна играть здесь первостепенную роль, только главная зеленая площадь займет 6 тысяч квадратных метров. Зелень будет буквально везде: на земле будут высажены деревья, вьющиеся растения поднимутся по изогнутым фасадам и захватят кровли. Такой плавный переход будет выглядеть очень естественно, считают архитекторы.
Здания, которыми планируется застроить центр района, будут иметь разную высотность и разные функции. Рядом с самым высоким небоскребом запроектировано семиэтажное здание Британской школы в Токио, где будут обучаться 700 студентов. В небольших по высоте зданиях разместятся магазины, офисы, жилые помещения, музей и галерея, отели, спа-центры, храм и даже электростанция. Под землей расположится гастрономическое пространство. По мнению авторов проекта, множество небольших домов создает интригу, делает человека исследователем. Архитекторам же это дает возможность создавать разнообразные ландшафтные решения, включая «тайные сады» и «спрятанные» дворы.
«Работать над проектом было очень интересно, — признается Томас Хезервик. — Мы вышли за привычные рамки проектирования больших общественных пространств, которые во всем мире скучны и одинаковы, и постарались сделать пространство, более ориентированное на человека, озеленив его, добавив цветущих деревьев и других растений, что соответствует и месту — мы строим в долине и решили подчеркнуть это, сделав ее цветущей».
Справочно:
Архитектурное бюро Heatherwick Studio основано Томасом Хезервиком. Миссию студии он сформулировал так: «Мы хотим сделать физический мир вокруг нас лучше. Наша цель — проектировать душевные и интересные места — исходит из человеческого опыта, а не из какой-либо догмы дизайна».
№34 от 30.08.2019
Автор: Оксана САМБОРСКАЯ
Компания Haier открыла индустриальный парк в Набережных Челнах
28 августа состоялась церемония открытия индустриального парка компании Haier и его первого объекта — завода по производству стиральных машин. Открывая церемонию, полномочный представитель президента РФ в ПФО Игорь Комаров назвал событие «успешным примером российско-китайского сотрудничества».
Общая площадь индустриального парка Haier составляет 127,73 га. Территория поделена на четыре зоны: производственную, транспортно-логистическую, исследовательскую и вспомогательную, где будут сосредоточены банки, супермаркеты и другие объекты.
Первым объектом индустриального парка стал завод по производству стиральных машин Haier, который будет выпускать 500 тыс. машин 13 различных моделей в год. Это уникальные аппараты, оснащенные обеззараживающими устройствами УФ-обработки. После модернизации мощность завода вырастет до 1 млн машин в год.
Уже с сентября в парке Haier будет запущено производство телевизоров, а с января 2020 года — холодильников и морозильных камер.
В ближайшем будущем на территории парка также откроются «умный» завод, металлообрабатывающее производство, фабрика по созданию изделий из пенопласта, центр исследований, склады и т.п.
Инвестиции в парк составят более $ 50 млн. Здесь будут работать порядка 5 тыс. человек. Haier уже открыл учебный центр в Набережных Челнах. Также предусмотрены стажировки персонала в Китае. Средняя заработная плата на челнинских предприятиях Haier составит 42 тыс. рублей.
Haier еще три года назад открыла первый монобрендовый магазин в России. К 2020 году она планирует нарастить сеть российских магазинов Haier до 50.
Подчеркивая важность открытия индустриального парка Haier в Татарстане, Игорь Комаров отметил, что для республики экономическое и торговое сотрудничество с Китаем является важным приоритетом. Благодаря открытию парка в Татарстане будут производить бытовую электронику высочайших стандартов. Полпред также выразил надежду, что партнерство Татарстана с Китаем будет развиваться и углубляться. И индустриальный парк Haier в Челнах станет идеальной матрицей такого сотрудничества.
Компания Haier — один из крупнейших производителей бытовой техники в Китае и в мире. Ее зарубежные доходы составили в 2019 году $6,47 млрд, что на 23,6% больше, чем за аналогичный период 2018 года. Это связано с тем, что недавно Haier за $525 млн приобрела итальянский бренд бытовой техники Candy, увеличив свою долю на рынках Франции, Италии, Великобритании, Ирландии и Испании до 6,5% в первом полугодии 2019 года.
Почти в каждом регионе мира наблюдается резкий рост числа случаев инфицирования корью, подсчитали в ВОЗ. Более того, уже 4 европейские страны в 2018 году перестали считаться «свободными от кори», это Албания, Чехия, Греция и Великобритания, сообщает Reuters.
С января по июль этого года частота заражения корью выросла примерно в три раза по сравнению с аналогичным периодом 2018 года. В целом в этом году было подтверждено около 365 тыс. случаев заболевания, всего симптомы кори были выявлены у 6,7 млн человек. Самые крупные вспышки инфекционного заболевания регистрируются в Конго (более 155 тыс. случаев заражения), на Мадагаскаре (более 127 тыс.) и на Украине (более 54 тыс.).
Международные эксперты уверены, что всплеск заболеваемости связан со слабостью систем здравоохранения и распространением антипрививочных настроений — наиболее подвержены инфекции дети школьного возраста, чьи родители отказываются от вакцинации.

Александр Иванов: "Время не сеять, а пахать…"
глава издательства Ad Marginem о нигилизме, литературном процессе и способности жить "для трепета"
Владимир Винников Александр Иванов
"ЗАВТРА". Александр Терентьевич, вы больше четверти века занимаетесь изданием книг. И не просто книг как товара, хотя тоже достаточно успешно это делаете, а книг как факта культуры, культурных артефактов, если можно так выразиться. Даже ваше издательство называется Ad Marginem, латинским словосочетанием, которое в европейской и мировой культуре традиционно означает "заметки на полях", на полях или, если дословно, на краях книжной страницы, где текст граничит и соприкасается с бесконечностью, расширяет себя в неё и вбирает её в себя благодаря тем читателям, которые эту коммуникацию осуществляют. В более широком смысле — на полях культуры, хотя само слово "культура" означает, помимо прочего, "возделывание земли". Это своего рода символ прогресса всей человеческой цивилизации, того непрерывного "фронтира", который расширяет её в пространстве и времени. Нет ли у вас ощущения, что этот прогресс, этот "фронтир" за последние годы останавливается, разрывается, теряется из-за каких-то изменений внутри самого человечества или даже самого человека?
Александр ИВАНОВ. Знаете, последние десять лет я уже не издаю литературу, не участвую в литературном процессе как таковом, но, разумеется, продолжаю за ним наблюдать — он для меня небезразличен. Причём как отечественный, российский, так и международный.
"ЗАВТРА". Но ведь ваше издательство, насколько мне известно, продолжает работать, оно не закрылось?
Александр ИВАНОВ. Да, мы продолжаем работать, но это уже совсем другая история. Здесь огромную роль сыграл кризис 2008-2009 годов и ряд сопутствующих обстоятельств, из-за которых пришлось изменить весь наш, так сказать, функционал.
"ЗАВТРА". Если не секрет, чем эти изменения были вызваны и в чём они заключались? Как это видится вам, можно сказать, "от сохи" — только на культурной и книгоздательской ниве?
Александр ИВАНОВ. Кризис в 2008 году был для книгоиздателей очень тяжёлым, и его последствия в России длятся до сих пор. Общая цена книжного рынка, которая была до 2008 года, равнялась примерно 2 млрд. евро в год. Теперь она сократилась примерно в полтора раза. Для сравнения, немецкий рынок сегодня — это 8 млрд., американский — 20 млрд.
И я бы не сказал, что сегодня есть какие-то существенные различия между странами по этому параметру. По многим позициям цены сравнялись, а если они где-то и отличаются, то ненамного, от 10% до 15% максимум. Тиражи тоже сопоставимы. Я, конечно, не имею в виду рынок бестселлеров, который есть везде, и американский рынок — самый большой в мире, поэтому и бестселлеры там продаются миллионными тиражами.
"ЗАВТРА". Какие издания становятся сегодня бестселлерами?
Александр ИВАНОВ. В художественной литературе, всех жанров, бестселлерами сейчас становятся единицы, никаких закономерностей тут не просматривается, а исключения лишь подтверждают общее правило. А в non-fiction последние лет 15-20 бестселлерами чаще всего являются мемуары "звёзд": Мишель Обамы, например, или Илона Маска. За такие книги идёт издательская борьба, за них платятся многомиллионные авансы. Бестселлерами могут быть книги известного политика, бизнесмена, спортсмена, музыканта или модели, — в общем, "звезды". То есть мемуары сегодня — безусловные лидеры и фавориты рынка. Это даже не "success story", не "история успеха", рассказанная от первого лица, а "star story". "Звезда" — не просто человек, добившийся успеха и популярности, даже в мировом масштабе; сегодня это не просто знаменитость, а человек, участвующий в формировании актуальной, глобальной "повестки дня".
Например, в мире сегодня есть довольно много отличных виолончелистов, но лишь 5-10 из них являются "звёздами", у которых множество концертов на самых престижных площадках мира, с которыми подписываются самые дорогие контракты, мнение которых о музыке и информация о которых транслируется на весь мир в режиме "нон-стоп", — и так далее, и тому подобное: всё, что формирует востребованный и продаваемый медиа-образ "звезды". То же самое касается и литературы. Можно сказать, что сегодня в культур-индустрии есть "экономика звёзд" и вся остальная экономика. Есть, например, "звёздные" галереи типа галереи Gagosyan, галереи Barbara Gladstone или галереи Pace — у них обычно имеются филиалы в Лондоне, Нью-Йорке, Гонконге.
Вот эта "звёздная экономика" сегодня и доминирует, а те, кто сотрудничают со "звёздами", получают максимум, но это очень затратное сотрудничество, поскольку всю эту "звёздную систему" нужно кормить, содержать менеджеров и продюсеров. Эта система разрушает саму грибницу культуры, искусственно "провинциализируя" целые страны и жанры. В музыке это началось раньше всего, и о кризисе там заговорили ещё в начале 90-х годов прошлого века. Но в других сферах культуры идут те же процессы. Литературная сфера — не исключение.
"ЗАВТРА". И вы, так сказать, сменили позиционирование?
Александр ИВАНОВ. Если говорить в самых общих чертах, то издательство "Ad Marginem" специализируется сегодня на литературе non-fiction. Издательство, например, активно занимается со-изданиями. Мы в этом случае не покупаем права, а как бы оплачиваем тираж русского издания как составной части международного проекта, печатающегося, например, в Гонконге. Скажем, британское издательство Thames&Hudson (одно из самых престижных в мире в жанре иллюстрированных книг), с которым мы сотрудничаем, приглашает к со-изданию партнёров из разных стран. Если в книге много цветных иллюстраций, то со-издателям не нужно тратить огромные средства на оплату прав за воспроизводство изображений. Дизайн издания будет единым, и в вёрстку остаётся только "залить" переведенный текст. Такие со-издания даже печатаются в одной типографии, на одной и той же бумаге: идёт общая цветная печать, а чёрно-белая меняется в каждом из национальных тиражей. Себестоимость таких со-изданий примерно одинакова для всех участников проекта — и, соответственно, российская розничная цена на такие книги не сильно отличается от британской или немецкой.
"ЗАВТРА". Очень интересно. Но из ваших слов следует, что сегодня в индустрии книгоиздания налицо феномен, который экономисты называют "глокализмом": глобализмом, применённым к местным, локальным условиям, а политики — "имплементацией" международных соглашений? И не получается ли, что вы, Александр Терентьевич, объективно выступаете в качестве действующего агента этого глокализма в России? Не испытываете никакого внутреннего дискомфорта по этому поводу?
Александр ИВАНОВ. В любой ситуации можно быть чем-то или кем-то недовольным, в том числе — самим собой. Но нельзя не признать того факта, что современная российская культура в планетарном масштабе выглядит ещё меньшей величиной, чем современная российская экономика, которая, кажется, даёт в районе 2% мирового ВВП. И нам сначала нужно создать ту, условно говоря, пашню, в которую можно будет бросать нужные зёрна. Чем мы, собственно, и занимаемся. То есть это во многом культуртрегерская работа.
"ЗАВТРА". То есть вы сейчас — даже не сеятели "разумного, доброго, вечного", но пахари?
Александр ИВАНОВ. Скорее, агрономы, которые признали, что нынче — время не сеять, а пахать.
"ЗАВТРА". Хорошо. Что касается вашего примера из сферы экономики, то здесь, наверное, сначала надо определиться, что и как мы считаем. Например, по паритету покупательной способности доля российской экономики в мировой составит почти 3,5%, это пятое-шестое место в мире, на уровне Германии, но после Китая, США, Индии и Японии. Если же проводить исторические параллели и аналогии, то что-то новое и значимое в сфере отечественной культуры появилось у нас только лет через пятьдесят после того, как Пётр Великий "прорубил окно в Европу". С поправкой на разную скорость изменений: триста лет назад и сегодня, — первые "всходы озимых после холодной войны" уже вот-вот должны проклюнуться, а лет через двадцать, если мы с вами доживём, может состояться и явление "нового Пушкина".
Кстати, Александр Терентьевич, вообще-то, я и хотел начать эту нашу беседу с вопроса о литературе. В 1834 году, при живом Пушкине, В.Г.Белинский в самой первой своей статье заявил, что у нас, в России, "нет литературы". Писатели, мол, есть, а литературы — нет. Ещё нет. Минуло почти два века. Русская литература XIX-ХХ веков признана одним из величайших достояний мировой культуры. Но сегодня у нас, по-вашему, есть литература или её — уже нет?
Александр ИВАНОВ. Мне кажется, главная проблема здесь состоит в том, что всё понимание нашей литературы, — оно из Белинского и вышло. Поэтому "неистовый Виссарион" и сегодня актуален, и завтра будет актуален, и послезавтра тоже. Не знаю, хорошо это или плохо, но это так. Дело в том, что для Белинского литература являлась неким автономным видом деятельности, такой филогенетической линией, в которой один феномен был порождением предшествующих и сам, в свою очередь, порождал последующие. Как в Евангелии от Матфея: "Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова…" И в этом смысле для него существовала отдельная от всего остального культурного пространства история литературы, территория литературы, теория литературы. Это была яркая попытка институционализации литературы как отдельного вида культурной практики.
"ЗАВТРА". А разве это не так? Разве Пушкин — не наше всё? Разве все мы не вышли из гоголевской "Шинели"?
Александр ИВАНОВ. Пушкин окончательно стал общенациональным русским поэтом только в Советском Союзе после 1937 года, в результате мощного влияния системы государственного управления литпроцессом, государственного менеджмента культуры. Это привело к тому, что в нашем обществе не просто возникло, а глубоко укоренилось представление об автономии литературы. Есть академические исследовательские институты литературы, кафедры литературы в вузах, существует даже литературный институт — чисто советское изобретение, которое решились повторить, кажется, только во Вьетнаме… Так что многие элементы нынешнего российского литературного пространства зачастую являются производными от культурной политики советского периода.
"ЗАВТРА". Говорят, что мы вышли не из гоголевской, а из сталинской шинели, так что Иосиф Виссарионович является воплощённым призраком Акакия Акакиевича Башмачкина из гоголевской повести… Но с философской точки зрения, вы же — профессиональный философ, это, по-вашему, восходит к марксистской интерпретации гегельянства? Я понимаю, что Маркс — не марксист, а Гегель — не гегельянец, но всё-таки?
Александр ИВАНОВ. Нет, это не гегельянство. Это, скорее, логика радикальной автономизации, когда весь мир видится состоящим из разных монад: политической, экономической, финансовой, культурной, литературной в том числе… Это как если бы в вашей семье отдельно была ваша история, история вашей жены, история каждого ребёнка, история кошки или собаки, — и они никак не пересекались бы друг с другом. Или если бы вы в своей жизни имели отдельную историю своего чтения книг… Это довольно странная картина мира, согласитесь. Но именно она лежит в основе современной постсоветской культуры и образования…
"ЗАВТРА". А вам не кажется, что здесь очень многое зависит от фокусировки нашего восприятия? И если мы отменим, скажем, автономию литературы, литературного процесса, то просто окажемся внутри другой автономии, "в соседней камере"? И нам тогда придётся говорить уже не об автономии литературы, например, а об автономии книги или текста, как делают те же герменевтики?
Александр ИВАНОВ. Нет, речь здесь идёт об автономии как особом пространстве, в котором действуют свои собственные законы. Как писал Пушкин, нужно оценивать художника по законам, им самим над собой установленным. Это чистой воды манифестация автономии творчества.
"ЗАВТРА". Доведённая до предела и даже до явного абсурда в современном акционизме, например?
Александр ИВАНОВ. Пусть так. Но это очень сильная концепция, связанная с тезисом об изначальной свободе человеческой личности, о свободе человеческой воли. Я хотел бы подчеркнуть, что автономия строится на валоризации, то есть на придании максимальной ценности той субъективности, которая создаёт из себя и вокруг себя некое смысловое пространство.
"ЗАВТРА". То есть литература — это писатели, музыка — музыканты, и так далее?
Александр ИВАНОВ. Если включать в понятие "писатели" или "музыканты" объективированную ими в своих произведениях собственную субъективность, то — да, конечно. Автономия — это очень позитивная, в сущности, вещь. И Кант в своей третьей "Критике…" говорит, что значение гениальных творцов для человечества заключается, прежде всего, в том, что они дают остальным пример того, как следует быть самими собой, как творить по своим собственным законам. Этому, полагал Кант, нужно следовать, именно к этому нужно стремиться, а не к формальному подражанию их произведениям.
Матрица же автономии литературного процесса, искусственно удержанная здесь благодаря государственной идеологии и политике советского периода, конечно, делает современную Россию особенным местом на культурной карте мира. Потому что в институциональном смысле — пусть даже сегодня эти институции очень слабы, разрушены и едва дышат — мы всё равно остаёмся уникальной страной. Нигде в мире нет, например, "толстых журналов" или "союзов писателей" — в том виде, в каком они существуют у нас.
"ЗАВТРА". Причём если при Сталине "мастерам культуры" отводили роль "инженеров человеческих душ", то сейчас культуру считают, похоже, наоборот — таким заповедником или даже зоопарком свободы, где все нуждающиеся граждане могут, что называется, "отвести душу" и "выпустить пар". Правда, и здесь постепенно "наводят порядок".
Александр ИВАНОВ. "Инженерами человеческих душ", насколько я помню, Сталин вслед за Юрием Олешей называл не всех "мастеров культуры", а конкретно писателей. И здесь важна ключевая роль литературы. В анамнезе у нас остаётся память о центральной роли литературы. И, конечно, это резко контрастирует с тем, что происходит сейчас в среде отечественной молодёжи, у "миллениалов", для которых уже не то что литература, а любой текст, чтение как таковое — лишь один из видов коммуникативной практики, и далеко не самый важный.
"ЗАВТРА". То есть ведущим уровнем коммуникации становятся картинки и лайки-смайлики? Стимул-реакция, первая сигнальная система, по Павлову? Связано ли это со сменой физического носителя информации? Из глубины веков до нас дошло множество свидетельств о том, какую роль играла книга в жизни человеческих сообществ. Например, "книги суть реки, напояющие Вселенную" или "книги — зерцало мира" и так далее. Да что там далёкая древность? Совсем недавно, лет сорок назад, при нашей с вами жизни, книги были, если можно так выразиться, статусным активом, в советском обществе царил настоящий культ книги. Все эти собрания сочинений, букинистические отделы книжных магазинов, где "жучки" втридорога продавали "дефицит", отечественный и зарубежный, "самиздат" и "тамиздат", "а ты кафку читал?" и так далее… Это был целый мир, океан книг, в котором стотысячные тиражи были нормой. Мы были "самой читающей" страной мира. Не самой думающей, не самой работящей, но самой читающей. Потом рыночный бум 90-х, в котором детектив явно побеждал классику… Сейчас и те, и другие активно сдаются в макулатуру или лежат аккуратными пачками, перевязанными шпагатом, у мусорных баков, в лучшем случае — в гаражах и подвалах. Такое впечатление, что все библиотеки: и личные, и общественные, — заменил интернет, а наши дети книг вообще не читают, предпочитая "чатиться" в социальных сетях…
Александр ИВАНОВ. Опасения насчёт того, что интернет вытеснит традиционную книгу, были достаточно широко распространены и даже популярны лет 10-15 назад. Тогда ожидался мощный дрейф в сторону электронных и аудио-книг — и Америка была во главе этого процесса. Спрос на эти носители в те годы напоминал геометрическую прогрессию, а потом всё это не то, чтобы остановилось, но замедлилось. Вот прошло столько лет — и что? Даже в США рынок электронных "читалок", на любых носителях, составляет 15-20% общего объёма, а остальное — это по-прежнему, как там говорят, "physical books", то есть обыкновенные бумажные книги. В Европе тот же показатель составляет 5-7%, у нас — в лучшем случае 3-4%. И эти цифры держатся уже несколько лет, без явных признаков роста. Так что бумажные книги более-менее нормально себя чувствуют, и интерес к ним достаточно стабилен. Более того, есть растущие рынки книжной продукции: Китай, Индия, Юго-Восточная Азия, Латинская Америка…
Другой вопрос — что люди вообще стали читать меньше "длинных текстов". Интернет и визуализация — это особый мир, который создаёт совершенно новое пространство коммуникаций и способы извлечения смыслов. Это следствие того, что наша жизнь переполнена информацией, и мы оказываемся в том же положении, что лесковский Гуго Карлович Пекторалис с русскими блинами. Мы её "жустерим", не можем втиснуть в нашу систему координат, да, наверное, и не стоит этого делать, чтобы не отдать концы вследствие неудачной попытки "перевода". Чтение даже одного романа, не говоря уже о его написании, предполагает длительное "ничегонеделание", а для этого нужен определённый образ жизни, со своими скоростями и "замедлениями", которые сейчас редко кто практикует. Наше воображение задавлено потоком визуальных образов, которые удовлетворяют любое наше желание, даже ещё не возникшее. Это другой мир, он не хуже и не лучше — он просто другой…
"ЗАВТРА". Я даже начинаю подозревать, что на известный вопрос: "Почему человечество до сих пор не столкнулось с инопланетянами?" — помимо религиозного ответа, может существовать и другой, состоящий в том, что все цивилизации на определённой фазе развития просто уходят в свой "виртуал", и уже не возвращаются оттуда.
Александр ИВАНОВ. Возможно. Но для своего времени русская литература, особенно русский роман — в том виде, в котором он был изобретён в XIX веке, — был продуктом очень высоких гуманитарных технологий. Там в каком-то смысле произошло то, что, например, у немцев примерно тогда же произошло в философии, а у французов — в искусстве. Очень сложный комплекс приёмов, связанных с отношением между внутренним миром человека и различными феноменами мира внешнего. Любой из этих феноменов обязательно отыгрывается через внутреннее состояние героя, через его внутреннюю речь, как эта практика была позже названа в системе Станиславского. Классический пример — князь Андрей Болконский и старый дуб в "Войне и мире". Или когда у Достоевского в "Идиоте" князь Мышкин спрашивает у другого героя, в каком настроении застал тот Настасью Филипповну, то получает ответ: "В искательном". То есть она мыслями была не здесь, искала что-то иное, более важное для себя. В этом состоит великая загадка, даже тайна… Этого не было нигде в литературе того времени. Даже во Франции, где были такие литературные гиганты, как Бальзак и Стендаль… Хотя Лев Толстой — прямой ученик Стендаля. Но психологическая драма, которая была придумана и технически воплощена русскими писателями XIX века, носила прорывный, оригинальный, инновационный характер и, несомненно, стала важнейшим вкладом в мировую культуру. Потом это, с необходимыми ноу-хау, ушло в театр, в музыку, кинематограф и другие сферы искусства.
Что с этим делать сегодня, когда вся эта топология внутреннего и внешнего радикально изменилась? Вот название издательства Ad marginem — когда оно создавалось, было понятно, что есть центр и есть периферия, мы себя позиционировали как часть периферии и одновременно — "фронтира", о котором вы сказали. Но сейчас эта топология уже нерелевантна, она не работает. Нет ни центра, ни периферии. Культурное поле: хоть национальное, хоть мировое, — сегодня не организуется из какого-то единого центра.
Вся топология внутреннего переживания, внутренней речи вывернута вовне, и наоборот — внутри современного человека всё больше внешнего, границы стёрты… И можно сказать, что в каком-то смысле, а именно — в смысле технологии психологической драмы характеров — "русских романов" сегодня на русском языке почти никто не пишет, просто нет писателей, которые вообще могут выйти на этот уровень психологического письма.
"ЗАВТРА". Для технологий нужны соответствующие материалы. Как для огранки бриллиантов — алмазы…
Александр ИВАНОВ. Сейчас гораздо большее влияние, чем отечественная классика, на современную русскую прозу оказывает, скажем, англо-американский жанровый роман. В то же время технологии классического русского романа широко используются за рубежом, на других языках — по художественной технологии "русского романа" пишут свои книги турок Орхан Памук и американец Джонатан Франзен… Между современной нашей литературой и русской литературой XIX века — даже не пропасть, а целая Вселенная. Русские писатели сегодня — это по характеру своего творческого воображения, скорее, люди бизнеса, люди политики, люди идеологии в большей степени, чем люди слова. Но, как бы то ни было, я верю, что технологии русского романа XIX века и впредь будут актуализироваться — не обязательно на русском языке, но и на нём тоже…
"ЗАВТРА". Вот эти вопросы "критической массы" и стирания границ между "Я" и "не-Я" — они ведь как-то связаны с уже очевидным кризисом современной цивилизации, которая уже не на словах, а на деле столкнулась с "пределами роста"; с заявлениями Путина об исчерпании потенциала либеральной идеологии, которую его собеседники из Financial Times истолковали как "смерть либерализма"; с недавними высказываниями президента Франции Эммануэля Макрона о "смерти капитализма" или главы Банка Англии Марка Карни о "смерти доллара" в качестве глобальной валюты?
Александр ИВАНОВ. Понимаете, иногда по-настоящему наследовать традиции можно, только разрывая с ней, отвергая её. Истинный либерализм, как я его понимаю, исходящий из высшей ценности свободы для человека и человеческого общества, принципиально не отвергает свободы класть предел свободе, и так далее. Он в этом отношении достаточно рекурсивен. И полностью соответствует пониманию мира как процесса, действия, события, а не как ряда стабильных состояний и качеств. Литература, как и мир, — это глаголы и наречия, а не существительные и прилагательные. Любой герой важен нам не своими неизменными качествами, а тем, что с ним происходит, его действиями и состояниями, событиями его жизни.
Россия продуктивного либерализма, позитивного либерализма знала мало. Здесь он зачастую оборачивался нигилизмом…
"ЗАВТРА". Есть даже легенда про Отто фон Бисмарка и русское "ничего", якобы поразившее "железного канцлера" Второго рейха, с которым, на пике его успехов и славы, Лесков, кажется, ассоциировал упомянутого вами Гуго Пекторалиса из "Железной воли"…
Александр ИВАНОВ. Путинское высказывание об исчерпанности либеральной идеи, на мой взгляд, носит нигилистический характер. В этом отношении он — один из тех "русских мальчиков" Достоевского, которые нигилизм вроде бы преодолели, но на самом деле нет.
"ЗАВТРА". Получается, что Чубайс, который в своё время заявил, что Достоевский — конечно, гений, но лично ему хочется разорвать писателя на куски из-за представления о русских как избранном, святом народе и предложенного им "ложного выбора", — тоже из "русских мальчиков"-нигилистов?
Александр ИВАНОВ. Скорее всего, да. У каждого есть своё понимание какого-то идеального состояния мира, и часто оно дополняется отрицанием существующего мира как "испорченного", а эта установка не позволяет усмотреть позитивную, продуктивную сторону свободы действий. Вспомним, что у Ницше воля к могуществу — это высший позитив. Представьте себе, что желания возникают не от того, что у вас чего-то не хватает, а наоборот — потому, что у вас всё есть, вы абсолютно счастливы и именно поэтому желаете максимального расширения своего счастья, соединяете всё и вся собственной позитивной энергией, зовёте всех, весь мир присоединиться к вам, разделить с вами это чувство полноты и радости…
"ЗАВТРА". "Комплекс Бога": чего Ему не хватало, если Он мир сотворил?
Александр ИВАНОВ. Свобода: не от чего-то, а для чего-то, — несомненно, позитивная ценность. Кто хочет делать — находит возможности для этого. Но в России существует своя традиция понимания свободы, и об этом нельзя забывать. Она восходит к "Слову о Законе и Благодати", митрополита Илариона, одному из первых русских философских текстов, написанному почти тысячу лет назад. Это совершенно потрясающее произведение, в котором вроде бы повторяется идея апостольских посланий Павла о том, что Закон — это необходимость, и в этом своем модусе он — несвобода, а свобода — это Благодать, незаслуженная милость, дар Божий. Такая свобода не имеет ничего общего с политической или экономической свободой, это свобода внутреннего просветления, близкая к практике исихазма и к мистической традиции в целом.
"ЗАВТРА". Кстати, "Слово о Законе и Благодати" появилось практически в те же годы, когда князь Ярослав Владимирович Мудрый из рода Рюриковичей кодифицировал законодательство для подвластных ему земель в "Русской правде". Это был спор митрополита Илариона с государственной властью или попытка дополнить её, гармонизировать путём "симфонии"?
Александр ИВАНОВ. Почему "или"? Видимо, и то, и другое. Но если свобода — незаслуженная милость, то она может принадлежать кому угодно. Это — не твоё, это подарено тебе свыше. И как ты этот дар воспринял — так, исходя из этого дара, ты себя и ведёшь. То есть свобода — это мистическая, метафизическая сила…
"ЗАВТРА". Которую "Бог дал, Бог взял"?
Александр ИВАНОВ. Эту концепцию можно обсуждать дальше, но главное для меня заключается в том, что она принципиально отличается от концепции свободы, которую мы называем западной и которая присутствует, например, у Канта. Западный либерал — это Кант, который говорит, что если в обществе действуют хорошие законы, то в нём не может быть плохих людей. Зло в этом случае переносится из общественной, публичной территории на территорию частной жизни. Вот понятие либерализма, выраженное Кантом. Путин, мне кажется, не верит в "хорошие законы" и в их позитивную, жизнетворящую силу. По-видимому, закон для него — это форма чистой негативности, которая действует через применение силы или угрозу такого применения. А ведь закон может действовать и без этого — как то, что нас связывает и объединяет. Как в дантовском "Рае", где закон — это "любовь, что движет солнце и светила".
"ЗАВТРА". Есть рассказ о том, как китайские мудрецы отреагировали на сообщение европейцев о существовании законов природы: они якобы "нашли саму идею науки абсурдной, поскольку, хотя повелителю Поднебесной и дано устанавливать законы и требовать их исполнения под угрозой наказания, исполнять законы и подчиняться им дано лишь тем, кто способен эти законы понять, а дерево, вода и камни, очевидно, этим свойством "понятливости" не обладают: им нельзя предписывать законы и от них нельзя требовать их исполнения…"
Александр ИВАНОВ. Но, как бы то ни было, мы можем жить или поэтически (и политически, что близко друг к другу), или технически (и экономически). Исходя или из идеалов, стремясь к ним и в этом стремлении создавая нечто ранее небывалое, или из тяги к техническому совершенству, исполнительскому мастерству. Для многих сегодняшних людей бизнеса и политики главное — это "решать вопросы", добиваться результата, а не открывать новые горизонты возможностей, создавать новые смыслы. В этом отношении русский (по происхождению) нигилизм является духом времени, трендом. Поэтому возвращение в Россию политики вместо "искусства решать вопросы" будет означать и возвращение в нее поэтики (и поэзии) как способности жить "для трепета", если воспользоваться словами поэта-обэриута Леонида Липавского.
"ЗАВТРА". Что ж, от изобретения колеса до изобретения велосипеда прошло несколько тысяч лет. Благодарю вас, Александр Терентьевич, за столь содержательную и во многом неожиданную беседу. Многие "делянки" здесь обозначены, будем теперь их "пахать"…
Главный санитарный врач Великобритании профессор Салли Дэвис заявила, что массовое применение антибиотиков в кормах животных представляет гораздо большую угрозу для людей, чем глобальное потепление, пишет Daily Mail.
Организм человека вырабатывает устойчивость к антибиотикам через супербаги, которые могут производить фермент, ослабляющий антибиотики и создающий заслон, не дающий им попасть в организм и начать действовать.
По словам Дэвис, антибиотики составляют основу современной медицины, без них нельзя провести любую хирургическую операцию. А из-за устойчивости к ним только в Британии ежегодно могут умирать по несколько миллионов человек, уверена профессор. Она отметила, что некоторые инфекции, включая туберкулез, обзавелись иммунитетом к антибиотикам, которые раньше были эффективны против них.
Причиной выработки устойчивости организма к антибиотикам Дэвис назвала применение гармонов роста в животноводстве. Она предостерегла от импорта мяса и рыбы из стран, в которых "злоупотребляют" антибиотиками в сельском хозяйстве, прежде всего, из США. По данным экспертов, до 70% мяса там производится с применением антибиотиков.
Выборов не будет: как Конте переиграл Сальвини
Президент Италии поручит Конте сформировать новое правительство
Александр Братерский
Президент Италии Серджио Маттарелла дал стране шанс избежать новых выборов, поручив подавшему в отставку премьер-министру Джузеппе Конте сформировать новое правительство. В его составе уже не будет главного возмутителя спокойствия — лидера националистической партии «Лига» Маттео Сальвини. Кабмин будет сформирован бывшим партнером политсилы — леворадикальной партией «Пять звезд», а также центристской Демократической партией.
Президент Италии Серджио Маттарелла поручил подавшему в отставку премьер-министру Джузеппе Конте сформировать новый кабмин. О том, что президент «передал мандат» на формирование кабинета Конте, в четверг заявил пресс-секретарь президентской администрации Уго Дзампетти, сообщает ТАСС.
Правительство ранее состояло из коалиции диаметрально противоположных политических сил: националистов из партии «Лига» и леворадикального движения «Пять звезд».
Новый мандат, полученный Конте от президента, позволяет ему сформировать новую коалицию, которая объединить все те же «Пять звезд» с оппозиционной центристской «Демократической партией». Обе политические силы являются антагонистами, однако недавно решили объединить силы.
«Мы любим Италию, и мы считаем не бесполезным попробовать», — заявил глава Демпартии Никола Дзингаретти во время встречи с руководителем «Пяти звезд» Луиджи ди Майо.
Однако старший научный сотрудник Института Европы РАН, эксперт «Валдайского клуба» Елена Алексеенкова считает, что стремление идеологических противников работать вместе может обернуться против них.
«Готовность партий поступиться идеологическими принципами и желание избежать голосования не добавляют этой коалиции легитимности и доверия в глазах граждан», — считает эксперт.
Маттео Сальвини — человек за бортом
Подобный расклад сил оставляет за бортом «Лигу» Сальвини, который занимал в правительстве Конте должности вице-премьера и главы МВД. В досрочных выборах был заинтересован именно он, для чего инициировал вотум недоверия Конте.
Популярный политик предполагал, что досрочные выборы помогут избавиться от надоевших «Звезд» и сформировать правительство с близкими идеологически группами.
При этом его противники были не слишком заинтересованы в досрочных выборах, особенно учитывая тяжелое экономическое положение Италии. ВВП страны растет медленно и, по прогнозам Еврокомиссии, увеличится лишь на 0,1% в этом году. Растет и число бедняков, которые сегодня составляют 8,4% населения. В условиях относительной бедности находятся еще более 3 млн человек. У Италии также второй по доле после Греции объем госдолга — 132% ВВП.
В случае, если «Пяти звездам» и Демпартии удастся сформировать дееспособное правительство, это подарит Италии возможность найти общий язык с ЕС. Известно, что Демократическая партия поддерживает курс Европейского союза, а «Пять звезд», хотя и является более радикальной политической силой, также настроена на взаимодействие с Брюсселем. Обе партии хотят добиться от ЕС больших уступок в экономической сфере, несмотря на сложное положение страны.
«Перспектива формирования новой администрации во главе с Конте была поддержана рынками, которые делают ставку на то, что Италия получит стабильное правительство, которое избежит конфронтации с Европой», — пишет британская The Guardian.
Для Конте — уважаемого в Италии интеллектуала, который не входит ни в одну из партий — ситуация выглядит выигрышной и демонстрирует победу над Сальвини. Со своим замом Конте уже давно находился в конфронтационных отношения и даже обвинил последнего в пренебрежении интересами Италии. Во время выступления перед парламентом Конте заявил, что решения Сальвини «несут серьезные риски для страны».
В ответ на эти слова вице-премьер отметил, что не боится суда итальянцев и повторил бы все, что сделал.
«Тот, кто боится суда итальянского народа, не является свободным человеком», — подчеркнул Сальвини.
Сложившаяся ситуация бьет по интересам Сальвини, который надеялся на победу на выборах. И не безосновательно. На прошедших недавно выборах в Европарламент его партия получила в два раза больше голосов, чем «Пять звезд». По данным опроса института Noto Sondaggi, движение Сальвини в Италии поддерживают 38% избирателей, на втором месте разместилась Демократическая партия (23%), и лишь затем следует «Движение пяти звезд» (16,5%).
Как отмечает итальянский политолог Марк Бернардини, сегодняшний расклад сил в парламенте страны не отвечает чаяниям итальянцев.
«Если народ пошел вправо, значит, правительство должно быть правым. Объективно, нынешний парламент более не соответствует настроениям электората», — говорит Бернандини.
По мнению эксперта, «еще не факт, что не устраивающее народ правительство сформируется, а если сформируется — не факт, что оно доживет до конца созыва — 2022 года».
Возможное правительство Демократической партии и «Пяти звезд» не будет стабильным, так как в самой Демпартии существуют разногласия, указывает Бернандини. В то время как партийное руководство поддерживает нынешнего главу партии Никола Дзингаретти, большинство депутатов являются сторонниками другого видного партийца — экс-премьера Маттео Ренци.
Старший научный сотрудник Института Европы РАН Елена Алексеенкова считает, что сделке между партиями помогла популярность премьера и президента: Джузеппе Конте обладает высоким рейтингом в 52%, Серджо Матарелла — 57%.
По мнению Алексеенковой, устойчивость коалиции будет зависеть от многих факторов. Один из них — способность найти компромисс при дележе портфелей в новом кабинете, что будет непросто: Демократическая партия претендует на такие направления, как экономика и миграция, лидер партии «Пять Звезд» Ди Майо — на пост вице-премьера, а его коллега, основатель «Звезд» Беппе Грилло, призывает к созданию технического кабинета.
Программы партий тоже сильно различаются. «Ди Майо подчеркивает преемственность курса, а Демпартия — поворот политики как в сфере экономики, так и в сфере миграции. Очевидно, что Демпартия, которая рассчитывает получить пост в ЕС, будет настаивать на свертывании миграционной политики Сальвини и приостановке ряда экономических реформ», — отметила Алексеенкова.
Не исключено, что с учетом все этих противоречий у Сальвини еще появятся шансы сформировать собственное правительство. Алексеенкова полагает, что в этой связи важно понять, «выйдет ли народ на улицу в поддержку Сальвини или примет новую коалицию».
Brexit по-своему: как Джонсон использовал королеву
В Британии оппозиция договорилась не допустить Brexit без сделки
Андрей Чистов
Лидеры оппозиционных партий Великобритании договорились совместными усилиями противостоять выходу Великобритании из ЕС без сделки. При этом после возвращения с каникул парламентарии проработают лишь несколько дней: с 9 сентября их работа будет приостановлена, причем с одобрения королевы Великобритании Елизаветы II.
Лидер Лейбористской партии Великобритании Джереми Корбин заявил в пятницу, что политсила на следующей неделе начнет новую борьбу против планов премьера Бориса Джонсона выйти из ЕС без сделки. У оппозиции будет несколько дней, чтобы попытаться помешать главе правительства, но сделать это будет трудно: королева Великобритании Елизавета II поддерживает идею премьера о приостановке работы парламента до 14 октября.
Корбин рассказал журналистам, что во вторник, 3 сентября, когда парламентарии вернутся с каникул, лейбористы попытаются «политически остановить» Джонсона.
На стороне Корбина не только лейбористы, но и депутаты от Шотландской национальной партии «Зеленые», Партия Уэльса и Либеральные демократы. Цель политика — заставить премьера добиться приостановления действия статьи 50 договора о Европейском союзе.
Действия Корбина и его сторонников поддерживает и общественность: уже более 1 млн человек подписали петицию против планов премьера приостановить работу парламента.
Шанс сделать то, что они задумали, у Корбина и его союзников есть, однако после возвращения с каникул парламентарии проработают всего лишь несколько дней. С 9 сентября работа парламента будет прекращена, причем с одобрения Елизаветы II.
Фактически это означает, что у противников планов Джонсона почти не остается времени, чтобы отменить Brexit без сделки, который должен произойти 31 октября. Но Джонсон опровергает предположение о том, что приостановка работы парламента продиктована его желанием форсировать выход из ЕС. По его словам, это «совершенно не соответствует действительности».
Джонсона сохранит королева
Королева — глава государства, и вопреки устоявшемуся мнению, ее власть достаточно велика. Как отмечает Foreign Policy, в реальности у нее «тонны» власти.
«Она может отказаться дать свое согласие на принятие любого закона, блокируя его, как президентское вето в Соединенных Штатах. Она назначает премьер-министра. Она может сделать любого гражданина пожизненным пэром, предоставив ему постоянное место в палате лордов», — пишет издание.
Юридически король или королева действительно могут отвергнуть любой закон, который прошел через палаты лордов и общин. Правда, последний раз такое случалось еще в 1707 году. Тогда королева Анна отказалась подписывать билль о шотландской милиции. Ее министры посоветовали ей отклонить закон, так как боялись, что формируемые подразделения не будут лояльны Англии.
Королева обычно утверждает премьер-министра, выбранного партией-победительницей. Но теоретически она, опять же, может выбрать для этой роли любого человека. Однако и такого уже давно не случалось.
В условиях грядущего Brexit ее поддержка курса Джонсона стоит немало. Правда, бывший юридический советник правительства Карл Гарднер рассказал Newsweek, что сам факт действий королевы говорит о том, что правительство «пытается приспособить королеву к своей партийной политике».
Теоретически она имеет право уволить Джонсона с поста, в случае если последнему будет вынесен вотум недоверия в парламенте. Как отмечал в беседе с изданием Huffington Post профессор государственного управления Роберт Хазелл, если в течение двух недель британские парламентарии заявят, что поддержат альтернативного премьера, королева будет иметь право назначить другого кандидата на его место.
Как отмечают британские обозреватели, Джонсон выглядит для королевы предпочтительнее Корбина. Лидер лейбористов называет себя республиканцем и открыто демонстрирует свою оппозицию британской монархии. Во время одного из торжественных мероприятий в сентябре 2015 года он отказался петь гимн страны. Многие были возмущены, увидев, что Корбин демонстративно молчал во время исполнения гимна. На другом приеме политик отказался целовать руку Елизавете II.
О том, что в реальности королева думает о Джонсоне, неизвестно, однако во время первой встречи с премьером она дала понять, что понимает его положение.
«Я не знаю, почему кто-то хочет эту работу», — эти слова она, по утверждению приближенных, произнесла после встречи с ним.
Королева пользуется авторитетом в обществе, и к ее словам прислушиваются представители политических элит. При этом она сама не скрывает своего негативного отношения к сегодняшней британской политической элите.
На такие мысли ее подвигла как раз ситуация с Brexit, писала ранее газета The Sunday Times со ссылкой на источник в королевском дворце. «Мне кажется, что она испытывает неподдельное беспокойство. Я слышал, как она говорила о том, что разочарована тем, что нынешние политики не способны правильно управлять страной», — заявил изданию источник во дворце.
По словам собеседника СМИ, о своем разочаровании королева говорила еще летом 2016 года на закрытом мероприятии, которое прошло вскоре после того, как премьер-министр Дэвид Кэмерон подал в отставку после неудачного для него референдума по Brexit.
«Она выразила свое недовольство и разочарование качеством политического руководства, и за прошедшее время это разочарование только усилилось», — добавил собеседник издания. Как констатирует The Sunday Times, это было одно из самых резких политических заявлений, которые королева сделала за весь период своего 67-летнего правления.
Правда, это не первый случай, когда королева беспокоится за политическое будущее страны в момент серьезных вызовов для Британии. В 2000 году в своей книге «Королева и Ди: Нерассказанная история» эксперт по британскому Королевскому двору Ингрид Сьюард писала, что при правлении Маргарет Тэтчер королева выражала опасения за будущее Британского содружества. Причина лежала в разнице политических подходов.
Британский музей вернул Ираку крупнейшую коллекцию артефактов, ранее похищенных из страны и обнаруженных на территории Великобритании, пишет газета Times.
Как сообщает издание, церемония передачи экспонатов состоялась в четверг в резиденции иракского посла в Лондоне. Переданная коллекция включает в себя 156 глиняных табличек с клинописью (некоторые были созданы более 4 тысяч лет назад), представляющие собой административные документы, письма, школьные тексты и математические исчисления. Большинство экспонатов датируются 2100 и 1800 годами до н.э. и происходят от 3-ей династии Ура или старовавилонской династии.
Как пишет издание, в 2011 году таможенные службы конфисковали груз, ввезенный в Великобританию из ОАЭ. В документах данный груз проходил как "миниатюрная глиняная плитка ручной работы" с заявленной стоимостью в несколько сотен фунтов стерлингов. Обнаруженные экспонаты были переданы в Британский музей для определения их ценности. Считается, что артефакты были разграблены местными жителями в 2003 году и вывезены из Ирака в ОАЭ.
"Мы очень благодарны за сотрудничество Королевской налоговой и таможенной службе Великобритании (HMRC), Британскому музею и министерству иностранных дел Великобритании. Возвращение разграбленных иракских сокровищ является приоритетом для правительства и населения Ирака", - заявил посол Ирака в Великобритании Салих ат-Тамими (Salih al-Tamimi).
Следствие предъявило обвинение в окончательной редакции Полу Уилану, которому вменяется шпионаж, рассказал РИА Новости его адвокат Владимир Жеребенков.
"Следствие сегодня предъявило Уилану обвинение в окончательной редакции, на следующей неделе должно начаться ознакомление с материалами уголовного дела", - заявил Жеребенков, подчеркнув, что вину Уилан не признает.
По словам адвоката, скорость ознакомления с делом будет зависеть от работы переводчика.
О задержании Уилана в Москве ФСБ сообщила в конце прошлого года. По заявлению спецслужбы, уроженца Канады схватили во время шпионской акции, Уилану грозит от 10 до 20 лет колонии. У задержанного есть гражданства США, Канады и Ирландии, также он является подданным Великобритании. По словам брата Уилана, Пол - бывший морской пехотинец и приехал в Москву на свадьбу к другу.
Из озвученных в суде данных известно, что Уилан регулярно приезжает в Россию с 2007 года. Мужчина работает старшим менеджером в сфере корпоративной безопасности в компании BorgWarner, которая занимается производством автомобильных компонентов. Фабула дела официально не раскрывается из-за секретности.
Тем не менее, адвокат мужчины Владимир Жеребенков сообщал журналистам, что сотрудники ФСБ задержали Уилана из-за флешки, которую ему передал товарищ в отеле "Метрополь". Как полагал обвиняемый, на накопителе должны были содержаться фотографии из поездки в Сергиев Посад, в ходе которой они вместе с другом посетили лавру. Защитник считает, что из соображений продвижения по службе товарищ подставил Уилана, поскольку он имеет отношение к силовым структурам и "может получить за это звезды".
Евростат: больше всего мест для размещения туристов предлагает Франция
Всего в Евросоюзе 31,7 млн точек для краткосрочного проживания.
Аналитики Евростата подсчитали, что уже в 2017 году во Франции было наибольшее количество гостиниц, отелей, кемпингов и других мест, где могут переночевать гости страны. Общее количество таких заведений здесь — около 5,1 млн (16,1% во всём ЕС).
На втором месте с небольшим отрывом расположилась Италия, предложив туристам 5 млн мест (15,9%). Тройку лидеров замыкает Великобритания — там по состоянию на 2017 год было 3,9 млн мест для размещения (12,4%).
Испания в этот же период была готова предложить 3,6 млн вариантов (11,2%), а Германия — 3,4 млн (10,6%). Итого на эти пять стран приходится 66,4% всех вариантов размещения в Евросоюзе.
Также эксперты подсчитали, что в 2017 году продолжало расти количество ночей, которые туристы проводили в гостиницах — на 4,5%. А за время с 2005 по 2017 года этот показатель увеличился на 35%.
Автор: Вероника Галачиева
Производство СУ-35 в Иране сделает Россию глобальным игроком
В Жуковском, в Московской области, сейчас проходит крупнейший авиасалон МАКС 2019. Триста сорок компаний из многих стран мира демонстрируют на этой выставке авиационных вооружений свою продукцию. Одним из активных участников этого мероприятия является Иран, предоставивший свои передовые боевые системы, включающие разные версии БПЛА собственного производства, в том числе модели беспилотников большой и малой дальности, образец учебного самолета, а также разные виды авиационных двигателей. На выставке впервые представлена новая крылатая ракета «Мобин». Она имеет низкое радиолокационное сечение (RCS), обладает высокой радиолокационной способностью и может быть оснащена боеголовками весом до 120 кг. «Мобин» может летать на высоте 13 700 м с дальностью 450 км. Она весит 670 кг и летит со скоростью 900 км / ч.
Иранскую делегацию на авиасалоне в Жуковском возглавляет заместитель министра обороны Ирана и руководитель организации авиакосмической промышленности страны Абдолкарим Банитарафи. В интервью каналу «Россия 24» он намекнул, что после октября 2020 года, когда истечет срок действия санкций против Ирана в вопросах поставок ему вооружений, Исламская Республика намерена провести важные переговоры с российской стороной в области поставок различных видов военной техники.
Очевидно, что американцы и вслед за ними европейцы никогда не снимут санкции с России. Наоборот, они будут расти вширь и вглубь, и скоро станут тотальными. Санкции — это сдерживающий фактор, а сдерживать Россию — это стратегическая задача для США и Запада в целом. Чтобы нивелировать действия санкций, России необходимо создавать свои альянсы, типа свою команду. И первым таким реальным альянсом может стать Россия – Иран – Турция. Между этими странами на сегодня существуют глубокие непреодолимые противоречия, но есть и общность интересов перед лицом современных вызовов. Похоже, эти страны научились сосредотачиваться на общих интересах — борьбе с международным терроризмом, исламским фундаментализмом и экстремизмом, обеспечении собственной и региональной безопасности, отстаивании своих интересов перед давлением США и стран Запада. Ярким примером такого эффективного сотрудничества стала Сирия. Хотя координация действий в альянсе далека от совершенства, тем не менее, даже в ныне существующем виде он стал весомым фактором, реально влияющим на ситуацию в этой стране.
Любой альянс имеет своего лидера, который является центром силы и притяжения. В альянсе Россия – Иран – Турция безусловным лидером является Россия. Чтобы альянс имел притягательную силу, Россия, как лидер призвана усилить позиции других членов альянса, ибо сила и эффективность этого союза в силе каждого из его членов. Кроме того, в любом блоке тончайшей работой является соблюдение баланса отношений между лидером и другими его членами.
Если Россия согласиться с производством СУ-57 в Турции и не даст Ирану СУ-35, то можно будет распрощаться с новоиспеченным альянсом, т.к. в чистом виде Турция является геополитическим оппонентом и экономическим конкурентом Ирана. Одностороннее усиление позиции Турции вызовет отторжения у Ирана. В этой стране итак с большой завистью следят за готовностью России предоставить Турции С-400 по первой ее просьбе, тогда как иранцам в свое время было отказано в этой системе.
Турция, по своей сути, является прозападным государством, членом НАТО, не совсем искренним и непредсказуемым партнером. Что стоит, например, заявление Реджепа Эрдогана о том, что «Турция никогда не признает аннексию Крыма», более того если вспомнить недавнее прошлое, то за первые пять войны в Сирии, Турция напрямую поддерживала террористов всех мастей. И лишь после того, как в бой вступила Россия, произошел перелом, тогда она поменяла свою позицию.
Турция приближается к России по трем основным причинам, во-первых, в пику США т.к. американцы ратуют за создание в Сирии основы будущего Курдского государства (этот фактор смертельно угрожает суверенитету и целостности Турции), поддерживают антиэрдогановскую оппозицию во главе с Фетхулаххом Гюленом и не без их вмешательства Турция десятилетиями сидит в предбаннике ЕС. Во-вторых, союз с Россией и Ираном защищает ее интересы в Сирии и, в-третьих, членство в этой тройке позволит ей следить на расстоянии вытянутой руки за состоянием прямых российско-иранских двухсторонних отношений.
С Ираном совершенно другая картина. Политическая и экономическая система Ирана адаптировались к условиям санкций. США и Запад также никогда не снимут санкции с Ирана. Влияние санкций, по большому счету, достигло дна, и экономика Ирана начинает подниматься. Заработали внутренние ресурсы, в некоторых направлениях есть прорывные достижения. Политическая система и безопасность страны незыблемы. Нет сейчас в мире силы, которая могла бы реально угрожать суверенитету и целостности страны. Но этого недостаточно. Страна все-таки находится в изоляции, жизненный уровень населения продолжает падать и надо как-то выйти из этого положения. Реальным и весьма эффективным выходом из этой ситуации может стать новый уровень отношений с Россией. Если Россия предложит Ирану совместное производства СУ-35, то это в корне поменяет обстановку в самом Иране, в регионе и в мире в целом.
У России свои интересы, и она в первую очередь будет думать о них. И если она предложила бы Ирану углублённые военно-политические отношения, то это отвечало бы ее интересам. Например, взамен передачи технологии жемчужины российского самолетостроения, Россия могла бы претендовать на создание своей базы на юго-востоке страны в провинции Систан и Белуджистан в Оманском заливе на стыке Индийского океана с двумя точками базирования, в случае необходимости, на юго-западе Ирана в провинции Бушер и на западе Ирана в провинции Восточный Азербайджан.
В этом случае, база России в Систане и Белуджистане могла бы контролировать все процессы, происходящие на востоке Индийского океана и в Оманском заливе, на юге Пакистана и Индии, а там и до южных рубежей Афганистана рукой падать. Точка базирования в провинции Бушер позволила бы реально контролировать стратегический Ормузский пролив и весь Персидский залив, а точка базирования в провинции Восточный Азербайджан позволит России мониторить ситуацию на Кавказе, в самой Турции, в Ираке и через небольшую территорию этой страны или еще меньшую — Турции, иметь доступ к востоку Сирии и защищать свою базу в Хмеймиме и центр поддержки ВМС России в Тартусе с востока этого государства. Практически все страны этого ключевого региона от черного моря до индийского океана могут оказаться в шаговой доступности для российской авиации. Это серьезный фактор влияния на мировую политику. Россия станет глобальным игроком, центром притяжения многих государств.
Правда, получить согласие Ирана на этот проект будет нелегко, т.к. по Конституции Исламской Республики запрещено на территории страны размещение военных баз и группировок иностранных государств. С другой стороны, Иран будет иметь доступ к самой передовой военной технологии, которая даст мощный толчок военной промышленности Ирана, а безопасность страны будет самым серьезным образом защищена, и, в-третьих, присутствие России на территории Ирана наверняка будет обусловлено определёнными взаимными обязательствами в случае нештатных ситуации.
Есть еще одно обстоятельство, фактор недоверия иранцев к России. На протяжении десятилетий Запад во главе с США и Великобританией вели ежедневную информационную войну против России в Иране, делая из нее чуть ли не монстра. К тому же в новейшей российской истории были шаги, которые в Иране воспринимаются, как минимум, не дружественными.
Если Тегеран и Москва начнут сборку самолетов СУ-35 в Иране, и эти передовые истребители заступят на дежурство для защиты иранского воздушного пространства, вполне может измениться геополитический баланс сил. Наличие такого летательного аппарата, показавшего свою эффективность и надежность в борьбе с ИГИЛ (группировка запрещена на территории России) в Сирии, наверняка остудит горячие головы врагов Ирана и во враждебных Ирану странах ближневосточного региона. Уязвимость их авиации с учетом наличия у Ирана глубокоэшелонированной обороны ПВО, способной работать, как на малых, средних, так и на больших высотах, в районе Персидского залива и Оманского залива повысится многократно.
Все в движении, все меняется. Ничего незыблемого и вечного нет, тем более в политике. Иранцы прагматичные люди и в первую очередь исходят из своих собственных интересов. И если есть что-то, что отвечает их интересам, то они вполне готовы начать с чистого листа.
Раджаб Сафаров. Гендиректор Центра изучения современного Ирана.
Источник "Эх Москвы": https://echo.msk.ru/blog/r_safarov/2491547-echo/
Brexit сожрал уже двух премьер-министров Великобритании — Дэвида Кэмерона и Терезу Мэй. Сейчас велики шансы на то, что его очередной жертвой станет Борис Джонсон, совсем недавно занявший этот пост. Во всяком случае, заговор против нового главы правительства набирает силу, чего никто особо и не скрывает. Правда, и сам Джонсон готовит собственный заговор. По примеру Оливера Кромвеля, разогнавшего Долгий парламент, новый премьер вынашивает план нейтрализации законодательного органа хотя бы на период выхода страны из Евросоюза. В условиях жесточайшего сопротивления этой затее (в том числе внутри Консервативной партии) он может пойти на досрочные выборы. В общем, в Британии складывается уникальная для мирного времени ситуация.
Политики и СМИ все чаще проводят аналогии между Brexit и войной. К примеру, во вторник лидеры оппозиции организовали экстренную встречу в Черч-хаусе, символическом здании в Вестминстере, где парламентарии собирались в годы Второй мировой. И речь там шла — ни много ни мало — о возможности создания временного правительства. Совсем как в России вековой давности.
Многие расценивают саму эту идею как попытку государственного переворота. Хотя лидеры оппозиционных групп, собравшиеся в Черч-хаусе, подчеркивают, что их встреча — это как раз попытка предотвращения переворота, который планирует Джонсон. Тот же, судя по ряду признаков, нашел единственный способ избежать вмешательства депутатов в Brexit — временное закрытие парламента. Новый премьер отвергает идею роспуска законодательного органа и досрочных выборов. Однако на саммите "Большой семерки" во Франции он дал понять, что не исключает возможности так называемой пророгации (prorogation), временной приостановки работы парламентариев сроком на пять недель. Мера исключительная, к которой монархи и премьеры прибегали только в годы серьезнейших кризисов и катаклизмов.
"Грубейшим на нашей памяти злоупотреблением власти и посягательством на конституционные принципы Великобритании" назвала этот план ведущий юрист лейбористов баронесса Шами Чакрабарти. Она подготовила для лидера своей партии документ на шести страницах о том, как в судебном порядке обуздать Джонсона.
А у того, по большому счету, до политического Хэллоуина (31 октября — дата выхода Британии из Евросоюза) пространства для маневра особо и не осталось. Парламент заранее позаботился о том, чтобы обязать правительство вынести на голосование депутатов конечный вариант плана по Brexit. И ни у кого нет сомнений в том, что любой план (хоть при сделке с ЕС, хоть без) будет провален, поскольку значительная часть депутатов от тори также проголосует против. Именно на них, консервативных противников выхода из ЕС, и рассчитывают "заговорщики Черч-хауса", разрабатывающие план свержения Бориса и формирования временного правительства.
В начале августа, после победы представительницы либерал-демократов в одном из избирательных округов, большинство коалиции консерваторов и североирландских юнионистов сократилось всего до одного голоса. Некоторые соратники Джонсона прямо угрожают ему, что в случае решительных действий по выходу из Евросоюза без сделки они не колеблясь покинут правящую партию. Именно поэтому лидер ЛДП Джо Суинсон сейчас активно работает с некоторыми ветеранами тори, убеждая возглавить межпартийное правительство. Опять-таки напрашивается аналогия с чрезвычайным временем — последний раз консерваторы и лейбористы находились в одном правительстве в годы Второй мировой, в так называемом военном кабинете Уинстона Черчилля.
Перспектива новых досрочных выборов все явственнее. Судя по тому, что в окружении Джонсона опять появился стратег его предвыборных кампаний сэр Линтон Кросби, премьер уже начал закулисную подготовку к перевыборам.
Марк Карни, который считался одним из претендентов на пост главы МВФ, заявил, что зависимость мира от доллара США как резервной валюты слишком рискованна. И предложил заменить его новой цифровой валютой. А почему, например, не обычным фунтом стерлингов?
С одной стороны, сейчас для лидера консерваторов не самый худший момент для политического перезапуска страны. Если до недавнего времени рейтинги тори и лейбористов шли, что называется, ноздря в ноздрю, то с начала лета консерваторы все больше уступали оппонентам в связи с резким ростом популярности партии Найджела Фараджа "Brexit". После прихода к рулю Джонсона с его четким курсом на выход из ЕС консерваторы заметно укрепили положение. Судя по последним опросам, тори оторвались от лейбористов на 12-14 процентов.
С другой стороны, это происходит на фоне усиления либерал-демократов с "еврофильской" позицией. Они уверенно вышли на третье место, подтягиваясь к лидерам. Таким образом, пойдя на досрочные выборы, Джонсон рискует потерять большинство — даже в коалиции с североирландскими союзниками. Ни у кого нет сомнений в том, что ради противостояния с "Brexit" лейбористы сблокируются с ЛДП.
Параллельно активизировались шотландские националисты. По мере развития темы выхода из ЕС (крайне непопулярного в Шотландии) те вновь раскручивают вариант повторного референдума о независимости от Соединенного Королевства. После провала сепаратистов в 2014-м, казалось, этот сценарий ушел в небытие. Перевес противников шотландской независимости над сторонниками порой достигал 20 процентов. Однако с неумолимым приближением 31 октября идея отделения региона опять набирает силу. И впервые за последние годы опрос выявил преимущество сепаратистов над юнионистами — 52 на 48 процентов.
О том, готова ли Северная Ирландия к независимости, в эфире радио Sputnik рассказали старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Елена Полякова и первый заместитель декана факультета мировой политики и мировой экономики ВШЭ Игорь Ковалев.
Это вызвало невероятный ажиотаж среди лидеров правящей в регионе Шотландской национальной партии, фактически запустившей подготовку к новому референдуму. И если Джонсон пойдет на досрочные выборы парламента, не исключено, что националисты проведут собственное голосование, имеющее теперь вполне реальные шансы на успех.
Исходя из этих раскладов, можно констатировать, что Британия находится в полном политическом хаосе. Страна дошла до такого состояния, когда любой сценарий развития событий является кризисным, сравнимым с ситуацией военного времени. Пока нынешний премьер-министр примеривает на себя одежды Кромвеля, оппозиция ищет своего Керенского, чтобы тот возглавил временное правительство. По законам жанра вслед за керенскими приходят большевики.
Владимир Корнилов
ФГБУ ЦНМВЛ приняло участие в XIII международной конференции-встрече Epizone в Германии
В период с 26 по 28 августа 2019 года в г. Берлин (Германия) состоялась ежегодная научная конференция-встреча «13th EPIZONE Annual Meeting», посвященная вопросам диагностики, профилактики и контроля за распространением различных инфекционных заболеваний.
В этом году на мероприятии присутствовали биотехнологи, ветеринарные специалисты, вирусологи, эпидемиологи и другие представители отрасли более чем из 30 стран мира (Великобритании, Нидерландов, Швейцарии, Испании, Германии, Франции, Польши, России, Соединенных Штатов Америки и других стран).
Масштабное мероприятие также посетили сотрудники подведомственного Россельхознадзору ФГБУ «Центральная научно-методическая ветеринарная лаборатория» (ФГБУ ЦНМВЛ). Делегацию возглавила начальник отдела координации научно-исследовательских работ Алиса Варенцова.
В ходе конференции представители ФГБУ ЦНМВЛ стали участниками ряда лекций и тематических сессий. Всемирно известные ученые из ведущих научных центров выступили с докладами по основным направлениям исследований в области ветеринарной вирусологии. В своих выступлениях они представили актуальные данные об эпизоотической ситуации по таким заболеваниям, как африканская чума свиней, классическая чума свиней, блютанг, нодулярный дерматит и другим не менее опасным болезням. Особый интерес у участников съезда вызвали индивидуальные разработки ученых и результаты проведенных ими экспериментов. Специалисты ФГБУ ЦНМВЛ, в свою очередь, поделились достижениями учреждения и опытом работы, подробно осветив деятельность одной из ведущих лабораторий России.
В завершение мероприятия состоялось награждение участников сертификатами.
В ночь на четверг Пакистан испытал баллистическую ракету малой дальности "Газнави", написал глава пресс-службы Вооруженных сил Исламской Республики генерал-майор Асиф Гафур в Twitter.
Эта ракета класса "земля — земля" может нести как обычную, так и ядерную боеголовку и способна поражать цели на расстоянии до 290 километров, добавил он.
По его словам, президент и премьер-министр Пакистана высоко оценили это событие и выразили свои поздравления народу страны.
Правительства Индии и Пакистана обменялись резкими обвинениями по поводу ситуации в Джамму и Кашмире. Эксперт Наталья Замараева в эфире радио Sputnikотметила, что обострение ситуации в регионе идет сразу по нескольким направлениям.
Испытания на фоне обострения ситуации в Кашмире
Разработка серии ракет "Хатф", к числу которых относится "Газнави" (другое название — "Хатф-3"), продолжается с середины 1980-х.
Очередное успешное испытание ракеты прошло на фоне обострения отношений между Пакистаном и Индией из-за Кашмира.
После того как мусульманские регионы Британской Индии образовали отдельное государство Пакистан, Джамму и Кашмир оставался единственным индийским штатом, где большинство населения составляют мусульмане.
Там активно действуют сепаратисты, в поддержке которых Нью-Дели обвиняет пакистанские власти. После введения индийским руководством прямого федерального управления Джамму и Кашмир перестал быть штатом и стал "союзной территорией".
В начале августа этого года Нью-Дели ввел в штате Джамму и Кашмир прямое федеральное управление, отменив особый статус региона. Сообщалось, что стороны начали стягивать к границе войска, а накануне Пакистан пригрозил вновь закрыть свое воздушное пространство для Индии.
В прошлом эти две соседние страны уже трижды воевали из-за Кашмира. Сейчас они обе обладают ядерным оружием.
Тень над Победой
Мало лишь «держать оборону» против лжи
Лупашко Михаил
В канун 75-летия Победы в Великой Отечественной войне и в связи с недавно отмечавшимся 75-летием освобождения Молдавии от гитлеровцев и союзнических войск «румынского фюрера» Антонеску меня особо волнует тема исторической памяти, и не только у нас в Молдавии.
Что тревожит? Встречаю всё больше людей, которые относят себя не к победителям, а к наследникам побеждённых во Второй мировой войне.
Ситуация у нас после конфликта в Приднестровье такова, что там приход советских войск весной–летом 1944 года твёрдо считают «освобождением от ненавистного врага». А в Кишинёве спорят между собой несколько трактовок: от освобождения молдавской земли Красной армией до «оккупации части территории королевской Румынии советскими войсками». И часто на инициативы президента И. Додона о праздновании 75-летия освобождения Молдовы от гитлеровцев и румын появлялись ответы в виде встречных проектов вроде учреждения «дней скорби».
Поныне выход книг и фильмов о подвигах советских солдат перекрывается в Молдавии изданием произведений, появлением на телеканалах фальшивок о безжалостном «советском оккупанте», о том, «как благороден и красив был в профиль великий полководец – маршал Антонеску». Информационное противостояние не стихает и, думаю, будет лишь усиливаться в преддверии 75-летия Великой Победы.
Можем ли мы сказать, что наши действия по отстаиванию исторической правды профессиональны и дают нужный результат? Вопрос не только к тем, кто 9 мая в Кишинёве выходит на акцию «Бессмертного полка». А к очень многим, в том числе к россиянам.
Увы, следует признать: мы держим фронт «в обороне». А оборона, даже активная, не может быть залогом победы в противостоянии. И так ли уж многочисленны наши ряды? Чем убеждаем 20-летних любителей пивка и кальяна, которые на призывы чтить память солдат-победителей хихикают: «А и не надо было побеждать. Проиграли бы немцам, всё было бы как в Европе»?
К сожалению, формирование представлений о событиях военных лет проходит подчас в соответствии с законом: «Бытие определяет сознание». Осознанного понимания истории и смысла Победы многим явно не хватает. В ряде постсоветских стран, как, например, на Украине, оно почти исчезло.
Можно возразить – миллионы людей во всём мире, в том числе молодых, выходят на акции «Бессмертного полка». Да. Но миллионы на постсоветском пространстве игнорируют марш или равнодушны к нему. А кто-то нагло говорит о принадлежности к стану побеждённых. Они есть и у нас, и на Украине, и в странах Балтии, и, надо признать, в самой России. Иначе чем объяснить попытки героизировать РОА генерала-предателя Власова?
Конечно, свобода слова нужна. Но не вперемежку с ложью. Ведь оппоненты из стана приверженцев проигравших формируют представления о пагубной роли Верховного командования СССР, жестокости советских маршалов и генералов, якобы заведомо бросавших солдат в пекло, как будто речь не о смертельной схватке с нацистами.
Таким подходом отмечена, в частности, работа некоторых российских публицистов по теме Ржевско-Вяземской наступательной операции. Живописуя поля, заваленные трупами пехотинцев, рассказывая о «тупости» советских генералов, они лукаво умалчивают, как действовали тогда генералы вермахта. Ржев переходил из рук в руки более двадцати раз. Это была бойня! Но без успеха в ней – как говорится, любой ценой! – не случилось бы наступление советских войск под Сталинградом. Также часто «забывают», что, выиграй Гитлер войну, это сразу лишило бы будущего сотни миллионов людей, целые народы, как «низшую расу».
Сталкиваешься и с тем, что противостояние гитлеровской Германии и СССР подаётся как череда нелепостей, допущенных советским руководством. Если бы-де не помощь США и Великобритании, не было бы у СССР победы. И как тут молодым осознать громадность коллективного подвига и коллективного бедствия, подобного тому, что пережил блокадный Ленинград?! Некоторые, как одна небезызвестная «звезда» ТВ (внучка блокадницы!), даже пытаются делать себе на этом пиар!..
Вместо глубоких размышлений о войне и Победе, о послевоенном времени в России ощутимо обмельчание художественного поиска – будь то литература, кино, театр или песня. Если что-то новое о войне, то всё больше лживые сериалы про «Смерш», жестокости заградотрядов и особистов-карателей, некие фэнтези о молодых людях, которые вдруг, будто с бодуна, оказались на той войне. А некоторые фильмы о советских партизанах можно воспринять как некие ремейки геббельсовской пропаганды об «угрюмых недочеловеках – бандитах и мародёрах в тылу славных немецких войск».
Постепенно сходит на нет, и не только у нас в Молдавии, правда об исторической борьбе советского народа, о логике и смысле формирования антигитлеровской коалиции, её роли в жестокой схватке. А ведь очевидно, что гитлеровский фашизм и его сателлиты были побеждены прежде всего Советским Союзом – и сущностно, а не только физически и материально. Поэтому правомерно звучат слова «советский солдат-победитель». Это русский, украинец, белорус, грузин, казах, молдаванин, еврей, эстонец… Чтобы постичь это, нужно или родиться в семье, где из пяти родственников, ушедших на фронт, не вернулся ни один, как было у меня. Или воспринять великую цену мира, в котором мы живём 75 лет, через умные и честные уроки истории, правдивые и увлекательные книги, фильмы и песни.
Чтобы побеждать в бою за память, нужно вдохновляться такими фильмами, как героическая драма «Они сражались за Родину». Если же судить о Победе по картине «Сталинград», снятой сыном создателя выдающейся экранизации Шолохова, то кому-то, возможно, захочется даже сдаться в плен. Середины нет…
Нынешняя эпоха породила идеологию и индустрию установления «нового мирового порядка». Теперь уже и не надо создавать «фабрики смерти». Лучше заниматься оболваниванием людей. Главный объект – страны бывшего СССР, их природные ресурсы. Но прежде чем осуществить экспансию по захвату ресурсной базы, нужно лишить людей чувства достоинства, стереть историческую память.
За неделю до Второй мировой
23 августа исполнилось 80 лет со дня подписания Договора о ненападении между Германией и СССР
Спицын Евгений
Споры вокруг этого документа (известного как «Пакт Молотова–Риббентропа») не утихают. Можно ли считать соглашение дипломатической победой СССР? Каковы были бы военно-политические последствия для Советского Союза, если бы Сталин не стал заключать с Гитлером договор? Не поторопился ли Съезд народных депутатов СССР, осудив пакт в 1989 году?.. На эти вопросы отвечают историки, продолжая дискуссию, которая длится уже несколько десятилетий.
Это не победа, а ошибка Сталина
Николай Сванидзе, журналист, историк:
– Тогда, в 1939 году, заключение договора с Германией считалось важным тактическим достижением, иначе Сталин и не пошёл бы на эту сделку с Гитлером. Но это была ошибка Сталина, и «тактическая победа» обернулась стратегической катастрофой.
До сих пор многие историки и политики, следуя канонам советской историографии, утверждают, что Пакт о ненападении был «вынужденным шагом», поскольку Москве стало очевидным нежелание Англии и Франции заключать договор о противодействии агрессии нацистской Германии, и Сталин, таким образом, не только обеспечил Советскому Союзу передышку, но и сумел «отодвинуть» советскую границу на запад.
Однако, вопреки ожиданиям Сталина, и сам договор, и секретное приложение к нему не стали сдерживающим фактором для Гитлера. Они были нужны ему лишь для того, чтобы выиграть время и лучше подготовиться к войне. Пойдя на сговор с фюрером Третьего рейха, Сталин фактически дал Гитлеру передышку. Как только Гитлер был готов к войне, он просто выбросил этот документ в мусорную корзину, и 1 сентября 1939 года вермахт вторгся в Польшу. А вот Советский Союз в результате сговора с Германией не добился ни одной из своих целей, и никаких реальных гарантий мира Сталин от Гитлера не получил. Скормив ему некоторые территориальные приобретения, например, в Прибалтике, Гитлер обманул своего советского визави, и начал войну тогда, когда ему это было выгодно.
Уверен – если бы Сталин не пошёл на сделку с Гитлером в 1939 году, не было бы и Второй мировой войны. Гитлер просто не решился бы начать войну с Англией и Францией, не обеспечив хотя бы временного нейтралитета Советского Союза, в противном случае Германии пришлось бы воевать на два фронта. Вот почему Берлин так торопился заключить этот договор, и буквально забрасывал Москву телеграммами о готовности Риббентропа к немедленной встрече с Молотовым.
Некоторые историки и политики и сегодня утверждают, что Сталин, подписав договор с Гитлером и заняв часть Польши и страны Балтии, «отодвинул войну от советских границ». Но «отодвинув» границу на запад, Сталин лишил Советский Союз укреплённых границ, и после 22 июня 1941 года вермахт буквально «проскочил» эти западные территории. К тому же начавшиеся в Прибалтике в 1940 году репрессии, депортации и «коллективизация» быстро настроили население Литвы, Латвии и Эстонии против Москвы. Мы получили там «пятую колонну», считавшую Советский Союз агрессором и оккупантом и ждавшую прихода вермахта.
Ещё один трагический результат сговора с Гитлером – при всей предсказуемости неизбежной войны с Германией у Сталина появилась иллюзия, что верный договорённостям фюрер не нападёт на СССР. Советский вождь не верил донесениям разведки о скором начале войны, и для него нападение Гитлера действительно оказалось внезапным.
Сговор с Германией был постыдным, неэтичным решением. Сегодня нередко сравнивают Пакт Молотова–Риббентропа с Мюнхенским соглашением 1938 года. Но Мюнхенский сговор Англии и Франции с Гитлером при всей его трагической ошибочности был хотя бы открытым, его никто не скрывал, а Пакт Молотова–Риббентропа сразу строго засекретили, и только победа Советского Союза в войне не позволила Нюрнбергскому трибуналу осудить этот документ.
Безусловно, осуждение Пакта Молотова–Риббентропа в 1989 году Съездом народных депутатов было политически и исторически верным решением, и я не понимаю позиции некоторых нынешних наших политиков, упорно повторяющих зады советской историографии то о «вынужденности», а то и о сугубой «пользе и необходимости» сговора Сталина с Гитлером. Не было никакой пользы, а вот позор – был.
Не думаю, что сейчас возможно повторение подобного секретного сговора между какими-то диктаторскими режимами. Конечно, диктаторы могут тайно о чём-то договориться, но сегодня всё тайное быстро становится явным.
Нам нечего стыдиться
Юрий Никифоров, кандидат исторических наук, доцент МПГУ:
– Советско-германский договор о ненападении – это отправная точка, из которой исходят все антисоветские, антироссийские пропагандистские вымыслы и домыслы о Второй мировой войне: о «союзе Сталина с Гитлером», о «равной ответственности СССР и нацистской Германии», и т.п. Историкам, конечно, столь примитивные и поверхностные трактовки претят, но кто ж их слушает? Людям втемяшивают не знание, а идеологические штампы. Это не поиск истины – это информационная война.
Если же основывать своё мнение на фактах, то ни обстоятельства заключения договора, ни его содержание и последствия не должны сегодня быть для России ни политической, ни этической проблемой.
В пользу этого говорит, например, то, что к настоящему времени практически все документы о советско-германских отношениях, хранящиеся в Архиве Президента РФ и Архиве внешней политики РФ, рассекречены, причём наиболее значимые из них – опубликованы. То есть никаких секретов в наших архивах не осталось. Мы знаем достаточно, чтобы делать выводы.
Прежде всего мы знаем, что договор был заключён по инициативе немецкой стороны. Причём Сталин решил принять предложение Гитлера только тогда, когда в ходе московских переговоров с британской и французской военными миссиями окончательно выяснилась бесперспективность расчётов Кремля на создание антигитлеровской коалиции летом 1939 года.
Во-вторых, (это особенно важно!) документы Третьего рейха о подготовке к войне свидетельствуют: планируя военный разгром и уничтожение Польши, нацисты совершенно не связывали реализацию этого замысла с наличием или отсутствием каких-либо договорённостей с СССР. Удастся заключить договор со Сталиным или нет, для Гитлера это не играло решающей роли. Единственное, что могло его остановить, это создание новой Антанты, англо-франко-советского союза, причём с участием Польши. Но этот вариант был заблокирован не по вине СССР. Камнем преткновения стало нежелание Англии, а также Польши вступить в договорные отношения с Советским Союзом (и вообще рассматривать нашу страну как равноправного партнёра на международной арене).
В одном из выступлений Владимира Путина была сформулирована важная мысль – мировая архитектура безопасности должна гарантировать равноправный характер взаимодействия, подлинный баланс сил и гармонию интересов (принцип неделимости безопасности). Разве не из этого принципа (артикулированного в середине 30-х гг. наркомом иностранных дел СССР М.М. Литвиновым как «неделимость мира») исходила советская дипломатия, пытаясь уговорить Великобританию и Францию поставить барьер на пути реваншистских устремлений Германии, осудить агрессию Италии против Эфиопии, не допустить падения Испанской республики под ударами армий испанских и итальянских фашистов?
А Мюнхенский сговор? «Наверное, можно будет найти приемлемое решение для всех, кроме России», – эта фраза министра иностранных дел Великобритании Галифакса, по поручению Чемберлена вылетавшего на переговоры с Гитлером по вопросу о судьбе Чехословакии, хорошо перекликается с известным высказыванием З. Бжезинского о новом мировом порядке «без России и за счёт России».
Говоря о решении Сталина пойти на заключение договора с Германией, нельзя также упускать из виду глобальный международный контекст: мировая война летом-осенью 1939-го уже не была для СССР абстракцией. Вооружённый конфликт на Халхин-Голе с Японией был в самом разгаре, угрожая перерасти в полномасштабную войну. Так что в Кремле должны были думать не просто о том, как избежать столкновения с Германией здесь и сейчас, но – опасаться перспективы войны на два фронта. Заключение советско-германского договора сильно пошатнуло позиции той части японской элиты, что делала ставку на агрессию против СССР в союзе с Германией. Японцы сочли себя обманутыми, и в конечном счёте заключили с СССР пакт о нейтралитете, предпочтя выступить против Англии и США.
Кажется, с договором всё ясно, но есть же ещё «ужасный» секретный протокол, с этим как быть?
Продолжать спекулировать на теме секретного протокола могут только те, кто до сих пор не удосужился ознакомиться с его содержанием. Не случайно несколько месяцев назад Министерство иностранных дел РФ опубликовало его фотокопии. Каким бы «ужасным» ни казались кому-то формулировки о разграничении сфер интересов, совершенно неоспоримо, – протокол не налагал на Советский Союз обязательств предпринять что-то против Польши или Прибалтики. И тем более не предполагал действовать согласованно с Гитлером. Всё, что произошло позднее – освободительный поход Красной армии в Западную Украину и Западную Белоруссию, заключение договоров с правительствами прибалтийских государств и др. – было вызвано новыми обстоятельствами, сложившимися в результате военного разгрома Польши, и неспособностью (нежеланием) Франции и Англии оказать ей необходимую помощь. При этом мотивы действий СССР после пакта были исключительно рациональны: отодвинуть государственную границу, то есть будущую линию фронта, как можно дальше на запад, от жизненно важных центров страны, выстроить наиболее удачную для обороны конфигурацию этой границы.
Очевидно, что СССР в своей внешней политике руководствовался своими суверенными интересами. А чем ещё должно руководствоваться независимое государство?
Весьма показательно, что антисоветчики разных мастей, десятилетиями проклиная Сталина за решение пойти на «сговор» с Гитлером, крайне неохотно отвечают на вопрос об альтернативах: а ЧТО надо было делать?
Гордо отвергнуть немецкое предложение, храня верность идеологическим миражам вроде «ленинских норм внешней политики»? (Так, например, пытались рассуждать члены «комиссии Яковлева» на Съезде народных депутатов СССР в 1989 году, которым была поставлена задача во что бы то ни стало убедить делегатов осудить договор). В этом случае Германия оккупировала бы всю Польшу, затем ничто не препятствовало ей «взять под защиту» Прибалтику… При этом, отвергнув предложение Гитлера о ненападении, Сталин продемонстрировал бы свою враждебность – можно ли рискнуть повернуться к нему спиной и перебросить войска против Франции? «Странная война» на западе может длиться сколько угодно, поэтому танковые группы вермахта начинают наступление на Москву и Ленинград уже весной 1940 года – начинают от Минска и Пскова! С востока наступает Япония, где жаждут реванша за Халхин-Гол. Хороша альтернатива?
Подписать договор о ненападении, но без договорённости о «сферах интересов», т.е. без секретного протокола? Последствия те же самые. Разве что Гитлер, полагаясь на договор, может сначала всё-таки разгромить Францию. Но вторжение в СССР всё равно начнётся с рубежа старой границы. Успеют ли сибирские дивизии прийти на помощь осаждённой Москве?
Ещё вариант – проявить инициативу и объявить войну Германии после начала вторжения в Польшу. Ну и что, что польское правительство отвергает даже разговоры на эту тему, – вперёд, на Берлин! Пусть во всех мировых столицах вопят о «большевистской угрозе», почему бы не пожертвовать жизнями миллионов русских мужиков ради спасения «цивилизованного человечества»?
Если бы Сталин действительно был таким, каким его рисуют всевозможные ненавистники, и мечтал бросить Россию в костёр «мировой революции», он, наверное, так бы и поступил. Слава богу, что «такой» Сталин существовал только на страницах геббельсовских газет и листовок. Ну, может быть, ещё у Радзинского с Млечиным.
А если говорить об исторической реальности, то безмозглых и безответственных политиков в Кремле в те годы не держали.
Запад готовил Гитлера к войне с СССР
Евгений Спицын, историк, советник ректора МПГУ:
– Восьмидесятилетие заключения советско-германского пакта «О ненападении» стало поводом для разного рода пропагандистов вспомнить штампы времён перестройки. Тогда её главный идеолог Александр Яковлев на II Съезде народных депутатов СССР вынес расстрельный приговор «Пакту Молотова–Риббентропа». С помощью этой темы расшатывали ситуацию в Прибалтике, по сути, возня вокруг «Пакта Молотова–Риббентропа» стала одним из идеологических инструментов разрушения страны. Именно поэтому сегодня необходимо убедительно и аргументированно разоблачать манипуляции, отстаивать историческую правду.
Можно ли этот договор считать дипломатической победой СССР? Безусловно. Он стал крупнейшей дипломатической викторией советского политического руководства и лично Сталина. Западные «демократии», прежде всего Лондон, вели Гитлера к власти и «умиротворяли» его за счёт съедения «мелких европейских зверушек» только для того, чтобы, напившись крови, это чудовище бросилось на Советский Союз. Поэтому все попытки Москвы создать систему «коллективной безопасности» в Европе неизбежно терпели крах. Сталин, конечно, сознавал всю гнусность лондонских политиков и их парижских и варшавских агентов, но до последнего водил их за нос. Кстати, московские переговоры августа 39-го (после того как поляки окончательно решили не пропускать войска РККА по своей территории) преследовали ту же цель, поэтому заключение пакта с Германией стало «громом среди ясного неба» для всей британской политической тусовки. Хотя точно такие же пакты с Берлином ещё раньше – в 1934-м и в 1938-м – подписали те же Юзеф Пилсудский и Невилл Чемберлен. В результате после разгрома Польши Гитлер не пошёл на восток, о чём буквально бредили в правящих кругах западных «демократий», а Лондон и Париж были вынуждены объявить Берлину войну. Таким образом, самим фактом подписания этого пакта Сталин одним махом разрушил очень реальную возможность создания единого антисоветского блока западных держав.
Мы отодвинули границу, а значит, и будущую линию фронта и получили столь важные 22 месяца для подготовки к будущей войне. Правда, как установил Вилнис Янович Сиполс – один из самых авторитетных спецов по этой теме, – в сентябре 1939 года в планы Гитлера вообще не входило развязывание общеевропейской войны, на которую у него ещё не хватало силёнок. Так что англичане и Кє крепко «сели в лужу», поспешно объявив войну Берлину 3 сентября 1939 года…
Какие были бы военно-стратегические последствия для СССР в случае неподписания этого акта? Принято считать, что в истории нет сослагательного наклонения, и это действительно так. Однако в истории всегда есть альтернативы, которые историки обязаны изучать. Хорошо известно, и об этом многократно писали разные авторы, что отсутствие советско-германского пакта «О ненападении» было чревато многими проблемами для СССР. Однако об одной, ныне крайне актуальной проблеме до недавнего времени практически не знал никто. Как установили ряд историков, в частности Александр Дюков и Егор Яковлев, первоначально после разгрома Польши в планы гитлеровских стратегов входило создание на территории её восточных поветов, прежде всего в Галиции и на Волыни, марионеточной Украинской державы во главе с лидерами оуновского подполья, которые, без всякого сомнения, сразу же заключили бы нужный союзный договор со своими берлинскими кукловодами. Тем более Берлин, прежде всего абвер, уже давно опекали, обучали, тренировали и спонсировали украинских националистов, в частности специальный диверсионный «Украинский легион» Романа Сушко. В результате Гитлер получил бы шикарный плацдарм не только для начала будущей неизбежной войны с СССР, но и для оправдания своей очередной агрессии в глазах всего мирового сообщества. Ведь надо чётко сознавать, что создание альтернативной «нэзалежной державы» неминуемо вызвало бы острый конфликт с «оккупированной жидо-большевиками» Советской Украиной, а значит, и с Советским Союзом. Конечно, Сталин и другие члены Политбюро были в курсе этих планов гитлеровских стратегов и ни при каких условиях не могли допустить создания такого квазигосударства. Во многом именно поэтому сразу после краха польской государственности и был отдан приказ не мешкая начать Освободительный поход РККА в земли Западной Украины и Западной Белоруссии. В результате оуновские главари так и не успели даже огласить давно состряпанный акт о создании своей марионеточной державы, а Советский Союз, восстановив историческую справедливость, вернул себе земли, которые ещё в декабре 1919 года страны Антанты («Нота Керзона») признали за Советской Россией. Москве пришлось без малого двадцать лет ждать этого исторического дня, с тех самых пор, когда по Рижскому договору 18 марта 1921 года панская Польша оккупировала эти земли, установив по отношению к местному населению полуфашистский тиранический режим. Теперь то, наконец, эта тирания пала и единокровные народы соединились в рамках общей советской государственности.
Хорошо, что не позвали
Неменский Олег
Отказ Польши от приглашения Владимира Путина в Варшаву на встречу глав государств в связи с 80-летием начала Второй мировой войны был у нас воспринят с удивлением и раздражением. Однако спросим себя, в каком качестве и для чего могли позвать Президента России? Ответ известен: как лидера одной из двух стран, обвиняемых Польшей в развязывании войны, для их совместного покаяния.
Негативный опыт с участием в таком мероприятии в 2009 году уже есть. Так что даже если бы пригласили, лучше было бы не ехать.
Сама безропотно принятая у нас западная датировка начала войны – 1 сентября – имеет не столько фактическое, сколько идеологическое обоснование и связана с антироссийским подходом к истории. С несравненно большим основанием можно считать началом войны 15 марта 1939-го, когда осуществили оккупацию Чехии. Чем Прага хуже Варшавы?
Этого действия не одобряли на Мюнхенской конференции, но оно стало прямым следствием её решений о праве Германии нарушить территориальную целостность Чехословакии. Поэтому признавать эти события датой начала войны Западу неудобно. Ведь и вторжение в Польшу было следствием тех же решений, а указ о подготовке к нему Гитлер подписал 3 апреля – сразу после Праги.
То, что Чехия почти не сопротивлялась, а Польша противоборство оказала, ещё не повод так определять дату. Как и то, что на этот раз Франция и Великобритания не стали потакать Берлину – они объявили ему войну, но так её и не начали. Всего через несколько дней было признано, что «события в Польше не оправдывают дальнейших военных действий». Большая европейская война развернулась только после 9 апреля 1940 года с началом немецкого наступления на северных и западных соседей.
Если определять точку перерастания отдельных конфликтов в мировую войну, то это скорее 7 декабря 1941 года – вступление в войну США, что «объединило» войны в разных частях мира. Но если искать начало тех военных действий, которые привели к перерастанию стычек во всемирный пожар, – это всё же 15 марта 1939-го, когда Берлин перешёл от политики объединения немецкоязычных территорий к покорению стран с иноэтничным населением.
1 сентября было выбрано только из-за того, что было легче обвинять в начале войны СССР – из-за его решения не пустить Гитлера на западнорусские территории, оккупированные Варшавой в 1920-м. На этом фоне участие Польши с Венгрией на стороне Германии в разделе Чехословакии, взятие немцами Праги и согласие с этим основных стран Запада оказывается невинным мероприятием, никакой увязки с началом мировой войны якобы не имевшим.
Теперь в Польше версия развязывания войны Третьим рейхом совместно с СССР признана единственно верной, и их вина считается равнозначной. В учебниках содержится даже столь откровенная ложь, как наличие между ними союзных отношений. Эти события воспринимаются польским обществом как очень актуальные, поскольку война до сих пор вроде как не закончена – Германия была побеждена и раскаялась, а вот Россия всё ещё нет. Польша видит своей священной миссией «привести русских к правде» – заставить признать равную с Германией вину и понести международную ответственность.
Именно для обоснования такой версии истории Варшава готовит встречу 1 сентября. Наше участие в ней выглядело бы нелепо. Польские власти задумали устроить суд над Россией, но из-за ложности обвинений решили обойтись без обвиняемого.
Вот и хорошо, а то пришлось бы отказываться, давая новые поводы для русофобской истерики. Им ведь только этого и надо.
BP хочет получить $5,6 млрд за все свои активы на Аляске
BP намерена продать все свои активы на Аляске компании Hilcorp Alaska за $5,6 млрд, сообщила британская компания. Из релиза следует, что Hilcorp Alaska получит долю BP в Трансаляскинском нефтепроводе, а также ее геологоразведочное подразделение, работающее на территории этого штата.
Глава ВР Боб Дадли констатировал, что в последние десятилетия активы на Аляске имели большое значение для компании. «Однако мы осуществляем быструю трансформацию BP, сейчас у нас есть другие возможности в США и по всему миру, которые в большей степени соответствуют нашей долгосрочной стратегии и более выгодны с точки зрения наших капиталовложений», — отметил он.
Как планируется, сделка будет закрыта в 2020 году. Одобрение регуляторов на нее пока не было получено.
У BP около 1,6 тыс. сотрудников на Аляске. Активы компании в этом американском штате в текущем году, как ожидается, обеспечат нефтедобычу на уровне 74 тыс. б/с нефтяного эквивалента. По данным ВР, компания вложила в свой бизнес в США около $115 млрд с 2005 по 2018 годы, уточняет ТАСС.

Великобритания предоставит Афганистану помощь в размере 250 тысяч фунтов на поддержку средств массовой информации и свободы слова, сообщила в среду посол Соединённого Королевства в Кабуле Элисон Блейк.
В своём выступлении женщина-дипломат высоко оценила усилия по развитию афганских СМИ на протяжении последних 18 лет, однако признала, что вооружённый конфликт по-прежнему представляет серьёзную угрозу для журналистской деятельности в стране.
«Поддержка свободы прессы – глобальная цель для правительства Великобритании, и в Афганистане мы работаем над этим, отстаивая безопасность журналистов, поддерживая женщин-журналисток и содействуя продвижению доступа к информации», – отметила Блейк.
Посол поприветствовала усилия афганского правительства по обеспечению безопасности журналистов, от лица своей страны пообещав продолжить содействие деятельности на данном направлении.
Выделенные средства будут предоставлены профильным организациям на осуществление проектов по расширению возможностей и повышения квалификации афганских журналисток за пределами Кабула, обеспечению безопасности для работников СМИ, а также разработки платформы для получения и обмена информацией.
Как ранее отмечал «Афганистан.Ру», в настоящее время работа средств массовой информации на территории страны по-прежнему сопряжена с серьёзной опасностью. В ходе различных атак в текущем году погибли по меньшей мере семь журналистов.
Кроме того, два месяца тому назад запрещённое в России движение «Талибан» в очередной раз опубликовало угрозы в адрес местных СМИ, угрожая атаками в ответ на правительственную социальную рекламу.

Всесильно, потому что верно?
Истоки политического мессианства и судьба либерализма
И.А. Истомин – кандидат политических наук, доцент кафедры прикладного анализа международных проблем МГИМО МИД России.
Резюме Универсалистские идеологии неизбежно вызывают противодействие правительств, ощущающих угрозу своей легитимности. Стремление построить идейную гегемонию может оказаться очень затратной для лидеров либерализма и контрпродуктивной – для достижения поставленной цели.
Последние годы отмечены дискуссиями о кризисе либерализма как доминирующей идейной доктрины современности и либерального мирового порядка как институциональной рамки международной системы. Изначальный изъян таких дебатов – дефицит понятийной точности и размытость предмета обсуждения. Нередко игнорируется, что современный либерализм – это сложная система представлений, охватывающая различные сферы общественной жизни. Следовательно, не все аспекты либерального учения оспариваются в равной мере и не всегда одними и теми же игроками.
Немало копий уже сломано вокруг экономического либерализма и принципа свободной торговли. Не отрицая глубину возможных последствий торговых войн между США и Китаем, стоит отметить, что в данном случае противоречия относительно правил функционирования мирового хозяйства выступают инструментальной производной от статусной борьбы на международной арене. В содержательном плане гораздо более серьезную концептуальную оппозицию вызывают политические аспекты либеральной доктрины. Попытки универсализировать западную форму организации власти создают очаги напряженности и побуждают к выстраиванию новых коалиций.
Последующие рассуждения будут посвящены как раз эволюции либеральной модели политической организации, а также попыткам Соединенных Штатов и других стран Запада добиться их признания в качестве единственного приемлемого варианта правления.
Пути политизации либеральной идеи
Парадоксальным образом поначалу либеральные идеи были лишены мессианской ориентации и имели сугубо оборонительное значение. Как отмечает в недавней книге американский теоретик Джон Миршаймер, появление либерализма – реакция на неспособность представителей различных ветвей западного христианства договориться о фундаментальных основаниях не только веры, но и общественной жизни. После религиозных войн XVI–XVII веков это идейное течение противопоставило католическому, лютеранскому, кальвинистскому универсализму радикальный индивидуализм.
Чтобы остановить безрезультатную борьбу за установление правильной веры, либерализм предложил право каждому выбирать близкую ему концепцию добра и зла. Подобное решение при всей простоте порождало новую проблему: как в условиях сосуществования различных ценностных представлений и образов жизни обеспечить взаимодействие в рамках общества? Ответ был найден в утверждении примата толерантности – готовности признать право другого на собственные суждения и образ жизни. Сочетание свободы выбора и терпимости к чужим взглядам и составило ядро либерального учения. Следствием новой доктрины стало не только утверждение веротерпимости, но и расширение пространства свободы человека, опиравшегося на возможности личностного выбора. При этом либерализм оставался социальным учением, а не политической идеологией в полном смысле, так как не предписывал никакой конкретной модели организации власти. Государственный Левиафан мог принимать любую форму до тех пор, пока не пытался заполонить собой все общественное пространство и оставлял место для реализации индивидуальных целей и представлений.
Миршаймер объясняет трансформацию изначального, ограниченного либерализма в более наступательную идеологию дополнением негативных свобод от внешнего принуждения концепцией позитивных прав. Последняя выражала признание за человеком набора неотъемлемых возможностей и благ, выходящих за рамки свободы индивидуального выбора. Одновременно она закрепляла за государством обязанность их обеспечить. Американский специалист видит в этом изменении истоки западного либерального интервенционизма, стремящегося распространить реализацию естественных прав на весь мир.
Такое объяснение не кажется вполне убедительным. Оно игнорирует внутреннюю противоречивость самой либеральной идеологии в том виде, какой она приняла на Западе в XX веке, а также значимость ее собственно политического измерения. Более того, представления Миршаймера о распространении либерально-демократической модели как отражении благодушного стремления западных государств спроецировать собственные убеждения на иные общества не соответствуют степени ее фиксации на исключительно эгоистических интересах того же Запада.
Либерализм приобрел нынешние черты не в результате внедрения позитивных прав, а благодаря слиянию идей республиканизма и выборной демократии. Это привело к его преобразованию из социально-философского учения, обосновывающего свободу личных убеждений, частную собственность и толерантность, в полноценную политическую идеологию, предписывающую конкретную систему организации власти. Речь пошла уже не только о резервировании пространства для индивидов, огражденного от государственного или иного вмешательства, но и о том, кто и как должен править.
Соединение в единой идеологической системе личных свобод и демократического правления не было естественным или априори заданным. Более того, они во многом противоречат друг другу – либерализм провозглашает неотчуждаемость прав человека; народовластие, напротив, предполагает абсолютизацию власти большинства. Англия, в которой идея личной свободы находила наиболее последовательное воплощение на протяжении XVII–XIX веков, в политическом смысле сохраняла приверженность династическому монархизму и легализованной олигархии, демонстрируя искреннее презрение к демократическому правлению. Допуск широких масс к управлению страной воспринимался как угроза индивидуальным правам, которые могли бы пасть жертвой толпы.
История предлагает множество примеров республиканских институтов, существовавших задолго до утверждения примата либеральных свобод. Политические режимы в этих случаях строились на подчинении личности воле сообщества. Иллюстрацией антилиберального характера традиционных демократий был остракизм, практиковавшийся в Древних Афинах. Народное собрание имело право изгнать любого гражданина на десятилетний срок за пределы города (не говоря уже о фактическом бесправии неграждан и тем более рабов, которые составляли реальное большинство населения полиса).
Нынешняя западная политическая форма не представляется логичной, внутренне непротиворечивой системой взаимодополняющих институтов. Она отражает опыт взаимной подгонки и балансирования двух принципов: индивидуальной свободы и правления большинства. Их соединение стало результатом болезненного поиска и неочевидных компромиссов, а вовсе не исторической предопределенности и естественной необходимости. Итог эволюционного процесса – модель политического порядка, декларирующая превосходство над любыми другими системами правления. Вместе с тем либерализм – далеко не первое учение, претендующее на такого рода уникальное положение. Рассмотрение его положений в более широком историческом контексте позволяет вскрыть логику развития мессианских политических идеологий и международные последствия их появления.
Методологическая интерлюдия: значение идейного универсализма
Как и большинство категорий, характеризующих общественные явления, понятие «политическая идеология» допускает множество интерпретаций. В практическом смысле оно может описывать систему коллективных убеждений по поводу принципов организации власти в стране. В самом общем виде политическая идеология отвечает на вопросы: где проходят границы политического сообщества; кто должен в нем править; каким образом обретается и теряется власть.
Функциональная роль политической идеологии заключается в легитимации государства как такового, а также правящих в нем элит. Устойчивая власть не может основываться исключительно на грубом насилии. Любой режим стремится обосновать свою нужность населению. Идеология формирует ценностную опору существующей системы правления, убеждая, что она лучше доступных альтернатив. Но делать это можно по-разному.
Ряд идейных учений утверждает, что предлагаемая ими модель политической организации является объективно лучшей, применимой к любому социуму, а потому универсальной. В частности, теократические представления, основанные на мировых религиях, нередко стремятся представить земную государственность пусть и несовершенным, но отражением божественного порядка. Для такого рода ойкуменистических воззрений местная специфика не имеет существенного значения, так как они обращены ко всему человечеству.
Другие концепции акцентируют не универсальную природу власти, а уникальность конкретного сообщества, обосновывая свое локальное превосходство апелляцией к историческому опыту отдельной страны. Нередко они оперируют представлениями об особом пути развития, географической или социальной специфике, требующих индивидуальных решений и в политической сфере. В этой связи рост национализма в XIX–XX веках способствовал распространению убеждений, что каждый народ имеет не только право на собственную государственность, но и возможность самостоятельно определять ее форму.
Универсалистские и партикуляристские идейные представления порой причудливо сочетаются в отдельных странах, порождая странные гибриды. Так, концепция «социализма с китайской спецификой» выражает стремление, с одной стороны, присвоить мобилизационный потенциал марксистской модели, пользовавшейся глобальным признанием, а с другой – обосновать отклонение от нее ссылкой на национальную уникальность. Вместе с тем в каждом конкретном случае один из двух элементов оказывается преобладающим. Например, в Китае по мере ослабления классовой основы организации политической системы происходил неуклонный сдвиг в сторону партикулярности.
Из положений универсалистской идеологии вытекает нетерпимость к любым альтернативным системам правления – только одна модель организации власти является лучшей для всех, только она может быть легитимной. Наличие иных версий политического порядка, а тем более успешность их функционирования при решении социальных, экономических, военных задач подрывает аргументацию универсализма. Если другие общества не выбирают модель, претендующую на превосходство, собственное население может засомневаться в ней.
Таким образом, правящие элиты, опирающиеся в обосновании своей власти на универсалистскую идеологию, заинтересованы в ее распространении за рубежом. Идеологический прозелитизм необязательно становится их единственной внешнеполитической целью (как правило, они решают также множество других задач – например, защита от территориальной агрессии или повышение материального благосостояния), но способен занять высокое место в списке приоритетов. От широты международного признания политической модели начинает зависеть (по крайней мере отчасти) стабильность внутри страны. В случае преобладания партикулярных представлений аналогичных стимулов к идейному экспансионизму не возникает – как чужие успехи, так и собственное отставание обосновываются культурной, цивилизационной или иной национальной спецификой.
Хотя системы политических убеждений – это мыслительные конструкты, их последователи используют не только силу слова. Контроль над государственными институтами открывает возможности мобилизации всех инструментов национальной мощи в целях распространения исповедуемой политической модели. Упоминавшиеся межконфессиональные войны начала Нового времени были борьбой не только за правильную веру, но и за соответствующую ей форму властвования. Протестантизм, отвергавший иерархическую логику католической церкви, подрывал и принципы построения Священной Римской Империи, а некоторые направления религиозной Реформации ставили под сомнение сам институт династической монархии.
Экспансионизм универсалистской идеологии заставляет государства, сталкивающиеся с давлением ее приверженцев, выбирать между тремя стратегиями. Они могут принять стандарты данной идеологии, согласившись на преобразование своей политической системы (или по крайней мере убедительно имитируя реформы). Они также могут попытаться доказать стране, стремящейся навязать собственную модель правления, что принесут больше пользы, например, с экономической или военной точки зрения, сохранив прежний режим. Следуя такой стратегии «выкупа», они получают шанс хотя бы на время вывести себя из-под идеологической угрозы. Наконец, они могут постараться остановить волну идейно-политического прессинга по аналогии с тем, как они сдерживают территориальную агрессию. Такой курс во многих случаях требует не только убедительной пропагандистской реакции на утверждения адептов универсалистской идеологии, но и готовности ответить на широкий спектр мер дипломатического, экономического и военного давления. Идейные расхождения относительно предпочтительных моделей политической организации могут вести к значительным материальным издержкам.
На практике первые две линии поведения возможны не всегда.
Во-первых, принятие навязываемых стандартов и проведение реформ способно угрожать интересам местных элит или повышать риск общей дестабилизации в стране. Во-вторых, у государства не всегда наличествуют достаточные ресурсы для торга и даже тактического умиротворения идеологического оппонента. В этих условиях значительная часть стран идет по третьему пути и вынуждена мобилизовать доступный потенциал, чтобы сбалансировать оказываемое давление.
Одним из элементов ответа на вызов универсалистской модели становится кооперация с другими игроками, которые также не готовы менять форму правления. Это сотрудничество порождает международные коалиции, которые можно обозначить как контридеологические. Их участники стремятся ответить на общий идейно-политический вызов, но не нуждаются в сходстве убеждений и политических режимов для сотрудничества. Перефразируя утверждение Джорджа Лиски, они создаются прежде всего против кого-то или чего-то и лишь во вторую очередь – за что-то. Подобная негативная повестка характерна для большинства межгосударственных объединений.
Такие союзы могут быть достаточно прочными и сохраняться сравнительно долго, по крайней мере до тех пор, пока не исчезнет породивший их вызов. Универсалистские идеологии сами способствуют формированию таких балансирующих коалиций, изображая все альтернативы как различные градации политического заблуждения. Подобное упрощение во многом неизбежно, ведь признание многообразия «зла» потребовало бы допущения множественности «добра», а значит – ослабило бы утверждения об исключительности предлагаемой модели.
В XVI–XVII веках объединению остро конкурировавших между собой реформистских движений способствовала католическая неразборчивость, которая привела к тому, что они начали игнорировать несовместимость их религиозных догматов, социальных доктрин, политических установок. Схожим образом на протяжении XX века советские сторонники мировой революции раз за разом отталкивали от себя умеренные социал-реформистские движения в Европе, отклонявшиеся от ортодоксального марксизма. Отсутствие гибкости в этом вопросе способствовало консолидации Запада в противодействии коммунистическому экспансионизму.
Утверждение универсалистских идеологий в качестве источника легитимации политических элит (особенно в крупных государствах) ведет к наступательности внешнеполитического курса, росту напряженности на международной арене и возникновению новых линий раздела. Оно нередко стимулирует появление балансирующих коалиций, объединяющих игроков, неготовых принять навязываемую им модель политического устройства. Способность универсалистских идеологий сближать своих противников не раз приводила к ослаблению государств, которые их проповедовали. История либерального учения не является исключением в этом отношении.
Предыстория современного либерального экспансионизма
Возникновение нынешней западной формы политической организации связано с наследием американской и французской революций конца XVIII века. Порожденные ими режимы впервые постарались воплотить или хотя бы декларировать то сочетание политических и гражданских идеалов, которые определяют основы современной западной модели. Во многих отношениях они были далеки от представлений нынешнего либерализма, отражая продолжавшийся эксперимент с формами республиканской государственности. Тем не менее эти прецеденты показательны для осмысления международного значения внутриполитических изменений.
В частности, падение ancien régime во Франции немедленно сказалось на европейской политике. Новая власть, не успев утвердиться внутри страны, приступила к активному и даже насильственному распространению своих идеалов за рубежом. Результатом стал продолжительный период революционных и наполеоновских войн, в ходе которого сменяющие друг друга монархические коалиции пытались справиться с мобилизационным потенциалом французского радикализма. Мир в Европе был восстановлен спустя четверть столетия, после реставрации династического правления в Париже.
Возникшие несколько ранее Соединенные Штаты несколько отличались от революционной Франции.
Во-первых, американская республика в первые годы существования выдвигала куда менее радикальную программу социальных и политических изменений. Сохранение рабства в Новом свете контрастировало с отменой феодальной зависимости и привилегий в Европе. Что еще важнее с точки зрения политической организации, американская система правления оставалась в значительной мере патрицианской. Она включала ряд механизмов, обособлявших политику от влияния народных масс (включая сохраняющийся доныне институт непрямых выборов президента).
Во-вторых, хотя американские колонии провозгласили, что все индивиды имеют неотчуждаемые свободы и «для обеспечения этих прав людьми учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых», для них было характерно ощущение собственной исключительности. Оно логично вытекало из истории заселения континента. Выходцы из Европы самим фактом переезда свидетельствовали о невозможности реализовать свои устремления в тех странах, которые они покинули.
США с момента появления были экспансионистским государством в территориальном смысле, ориентированным на освоение западного фронтира. Они также рано заявили претензии на доминирование в Западном полушарии, выдвинув доктрину Монро. Более того, в ценностном отношении Соединенные Штаты хотели выступать «сияющим градом на холме», образцом для остального человечества. Тем не менее изначально они не стремились к непосредственному экспорту своей политической системы за рубеж. Легитимность американской государственности определялась ее контрастом с другими, а не наличием последователей.
Подобное положение позволило новой республике сравнительно быстро интегрироваться в международную систему в отличие от революционного Парижа. Идеологическая угроза, которую США создавали для европейских монархий, была несравнима с опасениями, которые Франция, Испания, Голландия или даже Россия испытывали в отношении британского могущества. В результате большинство европейских держав или напрямую поддержали восставшие американские колонии, или сохраняли дружественный нейтралитет в период их борьбы за независимость.
Поскольку французский эксперимент потерпел поражение, а американская республика дистанцировалась от европейской политики, либеральная демократия лишалась субъекта, на который могла бы опереться, – государства, готового предоставить собственный потенциал для ее распространения. Революционная угроза монархиям сохранялась на протяжении всего XIX века, свидетельством чего стали сменявшие друг друга сдерживающие коалиции консервативных держав (в первую очередь Австрии, России и Пруссии). Однако эта угроза была отчасти остановлена, отчасти канализирована осторожными реформами. В результате единственной державой на континенте, которая пережила возврат к республиканской форме правления, оставалась Франция. Объединение Италии и Германии, а также трансформация Японии проходили на монархической основе.
Первая мировая война, казалось бы, создала благоприятные условия для популяризации либерально-демократической модели – раз уж последняя была характерна для держав-победительниц. Но Британия и Франция оказались слишком заняты попытками обратить вспять закат собственного могущества, а Соединенные Штаты оставались в политической самоизоляции. Желание президента Вудро Вильсона мобилизовать США на проведение активного международного курса под лозунгами либеральной идеологии не нашло понимания в стране, по-прежнему испытывавшей скепсис в отношении внешнего мира.
В период Второй мировой войны противостояние с «державами оси» побудило США сменить курс. При этом их транзит к глобальной роли проходил под лозунгами защиты «свободного мира». По окончании войны уже на фоне обострения отношений с СССР Вашингтон занялся конструированием либерально-демократических режимов в Западной Европе и Японии. Однако эта политика осуществлялась непоследовательно и недолго. Еще в годы Второй мировой, несмотря на идеологизированную риторику, Соединенные Штаты проявили готовность вступать в союзы не только с британской демократией, но и с советскими коммунистами. После рьяно поддерживали лояльных монархов и полезных диктаторов – всех, кто представлялся полезным в борьбе с недавними союзниками по антигитлеровской коалиции. При этом практически за каждым народно-демократическим или антиколониальным движением США видели руку Москвы.
В первые десятилетия холодной войны идеология, безусловно, оказывала влияние на американскую стратегию, но это была зависимость «от противного». Соединенные Штаты не столько стремились распространить собственный вариант политической организации, сколько испытывали опасения по поводу популярности социалистической модели.
Американское лицо либерального мессианства
В конце 1970-х гг. ситуация стала меняться. Ключевую роль в идеологизации внешней политики сыграл наметившийся кризис доверия американского общества к национальной политической системе. Разоблачения, вызванные войной во Вьетнаме и Уотергейтом, дискредитировали правящую элиту. Вера в американскую исключительность не исчезла, но в глазах населения власти все больше представали коррумпированными и некомпетентными. Общественное недоверие затрагивало представителей обеих ведущих партий, так как и демократы, и республиканцы несли ответственность за внешнеполитические провалы и вскрывшиеся обманы.
Осознание уязвимости заставило американские элиты перейти к либеральному мессианству на мировой арене. Первые шаги предпринял президент-демократ Джимми Картер, акцентировавший борьбу за права человека. Эта линия быстро получила развитие и поддержку обеих партий. Символичным стало создание в 1983 г. Национального фонда демократии – спонсируемой из бюджета организации, занимающейся распространением западной политической модели. Впоследствии представления о ее работе по смещению «неблагонадежных» режимов приобрели поистине конспирологический ореол, но даже официальные сведения свидетельствуют об идеологической ориентации фонда.
Распад Советского Союза в начале 1990-х гг. дискредитировал главную универсалистскую альтернативу либеральной демократии, породив чувство идеологического триумфа в Соединенных Штатах. На этой волне президент Билл Клинтон объявил основанием стратегии национальной безопасности США расширение сообщества, базирующегося на западных ценностях. Следующий американский лидер Джордж Буш-младший схожим образом провозгласил приоритетом внешней политики «повестку поддержки свободы» (freedom agenda).
Стратегия демократизации предполагала не только убеждение пламенной риторикой, но и практические шаги. Последние включали как помощь странам, принявшим западную модель, так и давление на сомневающихся. Вашингтон стремился политически и экономически изолировать режимы, определяемые как недемократические. Присваивая им ярлыки «государств-изгоев», он старался обосновать связь между авторитаризмом и угрозами международной безопасности – разработкой оружия массового уничтожения, локальными конфликтами, поддержкой терроризма.
После распада биполярной системы в США и других западных странах сформировалось убеждение, что в долгосрочной перспективе альтернативы либерально-демократической модели не существует. Рано или поздно все общества должны были усвоить преимущества выборности властей, политического плюрализма и индивидуальных свобод. Отсутствие признаков демократизации в отдельных странах (например, в Китае) представлялось временным явлением. Трудности в проведении реформ (в том числе в России) не принимались всерьез.
Такой фатализм пресловутого «конца истории» может рассматриваться как проявление высокомерия Запада. Вместе с тем он лишал Вашингтон стимулов усердствовать в реализации идеологической программы, позволяя закрывать глаза на отклонения от либерально-демократического строительства. Принуждение как экономическое, так и силовое применялось избирательно, в качестве показательной меры и исключительно в отношении слабых стран, ставших париями международного сообщества (Ирак, Иран, КНДР, Куба, Ливия). Остальных стремились вовлечь в сеть американоцентричных институтов и хозяйственных связей, ожидая, что рост зависимости будет способствовать их политической трансформации.
С середины 2000-х гг. стало проявляться растущее нетерпение США в связи с затуханием постбиполярной либерально-демократической волны. Метрики, призванные фиксировать ее продвижение (например, индекс свободы Freedom House), указывали на разворот в обратном направлении. Неблагонадежные режимы не только не торопились следовать логике политического транзита, но и демонстрировали жизнеспособность и даже успехи в социально-экономическом развитии. Прежнее благодушие и внутреннее спокойствие сходили на нет.
Идеологической мобилизации, правда, препятствовало ощущение перенапряжения в ходе неудачных кампаний в Афганистане и Ираке, а также финансово-экономического кризиса 2007–2009 годов. Однако даже запрос на сокращение внешнеполитических обязательств оказал лишь краткосрочное воздействие на американскую стратегию. Уже на рубеже 2010-х гг. волнения на Ближнем Востоке и в Северной Африке («арабская весна») стимулировали возврат Вашингтона к политике демократизации. Симптоматичным стало принятие Агентством США по международному развитию (United States Agency for International Development, USAID) в 2013 г. стратегии поддержки демократии, прав человека и надлежащего управления, ставившей задачу «формирования и консолидации инклюзивных и ответственных демократий для продвижения свободы, достоинства и развития».
Победа Дональда Трампа на президентских выборах в 2016 г. ожидаемо породила панику в рядах сторонников демократизации. И в ходе избирательной кампании, и потом новый лидер демонстрировал отсутствие интереса к пропаганде западной модели. Напротив, он указывал на ее изъяны. Апеллируя непосредственно к массам, противопоставляя себя истеблишменту, он вновь вскрыл противоречия между либерализмом и народовластием, за что был назван популистом. Тем не менее практики ведомств, вовлеченных в реализацию внешней политики, изменились мало. Так, объем федеральных средств, выделенных на поддержку демократий в 2018 г., сопоставим с показателями президентства Барака Обамы. Более того, избрание Трампа породило алармистский дискурс, обосновывавший новую мобилизацию общества на защиту американской демократии и борьбу с нелиберальными режимами.
За последние десятилетия универсалистские амбиции либеральной идеологии глубоко укоренились в американском сознании и внешнеполитической практике. В основе стратегии США сохраняется представление, что мир может стать действительно безопасным для демократий только в том случае, если будет состоять лишь из них. Кроме того, политическая поляризация и социальное недовольство, усугубившиеся в 2010-е гг., угрожают основам сложившегося в Соединенных Штатах порядка. В этих условиях поиск внешних источников его легитимации не просто остается востребован, его значение может возрастать.
Придется ли США пожинать бурю?
Американский курс на распространение западной политической модели провоцирует рост напряженности в отношениях с широким кругом стран. В то же время его конфликтогенная роль разнится от случая к случаю. Во взаимодействии с рядом контрагентов идеологические разногласия накладываются на противоречия по другим вопросам. К примеру, Китай не только не соответствует западным стандартам либеральной демократии, но и угрожает превратиться в главного конкурента США на мировой арене. В этих условиях порицание его политической системы резонирует с попытками остановить подъем соперника.
В других ситуациях идеологические противоречия приобретают центральное значение. Например, такие страны, как Египет, Саудовская Аравия и Турция, традиционно выступали в качестве близких региональных союзников и партнеров Соединенных Штатов, создавая каркас их политического и военного присутствия на Ближнем Востоке. Однако на протяжении последнего десятилетия разногласия по поводу природы их политических режимов становятся источником растущих противоречий. Особенно показателен опыт турецкого правительства, которое открыто обвиняет своего союзника по НАТО в поддержке, если не организации попытки государственного переворота.
Россия занимает, по-видимому, промежуточное положение между двумя рассмотренными вариантами. Недовольство монополизацией мирополитической повестки, построением натоцентричного порядка в Европе, расширением американского присутствия в бывших союзных республиках накапливалось у Москвы еще с 1990-х годов. Однако курс на разобщение стал более четким с середины 2000-х гг. Россия подозревала США в поддержке «цветных революций» на постсоветском пространстве, а Запад все острее критиковал российскую политическую систему. Провокационным стал и опубликованный в 2006 г. доклад американского Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations, CFR) о движении Москвы в «неправильном направлении». В результате в Кремле начали зреть опасения относительно западного вмешательства во внутренние дела.
Недовольство политикой демократизации по-разному соотносится с другими проблемами в отношениях с Соединенными Штатами. Но во всех упомянутых случаях ощущение идеологической угрозы порождает поиск способов балансирования. Его следствием становится рост числа объединений незападных стран, подвергающихся критике и давлению по идеологическим мотивам. Пока они чаще проявляются в мягком сближении, а не в официально закрепленных блоках. Объединения такого рода включают полноценные межправительственные организации (Шанхайская организация сотрудничества), менее институционализированные клубы (БРИКС) или даже совсем неформальные коалиции. Обычно они предполагают комбинацию политической координации и практической кооперации. Пример тому дает наметившееся сближение России и Турции, включающее взаимодействие в такой чувствительной области, как военно-техническое сотрудничество. Другая иллюстрация – Россия и Китай, которые укрепляют многомерное партнерство, но не торопятся закреплять взаимные обязательства на бумаге.
Показательно, что формирующиеся коалиции включают страны, существенно различающиеся по характеру внутриполитических систем и источникам легитимации моделей государственности. Как уже отмечалось, они носят контридеологический характер, а потому остаются инклюзивными, гибкими и позволяют подключать к сотрудничеству любого партнера, который не замечен в приверженности либеральному экспансионизму.
Слабость такого сотрудничества часто связывают с отсутствием позитивной повестки взаимодействия. Но это не всегда так. Упомянутое выше сближение России и Турции демонстрирует, что два государства нашли множество сфер для практической кооперации, как только геополитические противоречия ушли в тень на фоне общей идеологической угрозы. Кооперативная повестка создает дополнительные опоры сближения, даже если не становится его ключевым драйвером.
Сегодня не видно особых предпосылок для исчезновения универсалистских претензий западного либерализма, а значит – уровень идеологизации международной политики в обозримой перспективе останется высоким. Несмотря на разговоры об упадке США, они остаются наиболее влиятельным игроком на мировой арене, и американскую политическую повестку игнорировать невозможно. В этой связи идеологическая угроза продолжит играть заметную (если не ведущую) роль в расчетах политических элит и порождать объединение государств, стремящихся ее сбалансировать.
Причиной распада контридеологических объединений мог бы стать транзит их участников в сторону либерализма западного типа. Однако тенденции последнего десятилетия не указывают на реалистичность подобного. Напротив – международная среда определяется расширением плюрализма моделей государственного устройства. Во многих странах с 2000-х гг. растут националистические настроения, предполагающие создание собственных политических институтов независимо от внешнего влияния. Эта тенденция в сочетании с агрессивным либеральным универсализмом создает почву для дальнейшей консолидации контридеологических объединений вплоть до их трансформации в жесткие блоки.
* * *
Сторонники либерализма настаивают на его принципиальном отличии от прежних политических учений, поскольку он строится на преобладании личных свобод, а не на подчинении индивида различным формам коллективной идентичности. Справедливость такого рода утверждений оценить невозможно, так как они постулируют радикальный разрыв с предыдущим опытом. Либеральная демократия получила широкое, но не универсальное признание в качестве предпочтительной модели политической организации. А сам либерализм порой далек от толерантности в отношении альтернативных идейных представлений.
История показывает, что универсалистские идеологии неизбежно вызывают противодействие правительств, ощущающих угрозу своей легитимности. Государства, руководствующиеся ими в своей политике, постоянно сталкиваются с контридеологическими объединениями. Империю Габсбургов, революционную Францию и Советский Союз, пропагандировавших католический универсализм, республиканизм и марксизм соответственно, можно отнести к числу жертв попыток политического прозелитизма. В каждом из этих случаев стремление построить идейную гегемонию повышало уровень напряженности на международной арене. С этой точки зрения политика США представляет очередной пример в длинном ряду. Она может оказаться очень затратной для лидеров либерализма и контрпродуктивной – для достижения поставленной цели.

Неверный поворот глобализации
Как он сказался на Америке
Дани Родрик – профессор международной политэкономии в Школе государственного управления имени Кеннеди в Гарвардском университете, президент Международной экономической ассоциации.
Резюме Нынешние проблемы зародились в 1990-е гг., когда политики направили мир по пути гиперглобализма, требовавшего подчинения национальных экономик интересам мировой экономики. Но гиперглобализация была скорее образом мышления, а не реальным непреодолимым ограничителем для национальной политики.
Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 4, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.
Глобализация переживает трудные времена. Набрал мощь популизм, ярким представителем которого является президент США Дональд Трамп. Тлеющая торговая война между Китаем и Соединенными Штатами рискует перерасти в горячий конфликт. Европейские страны закрывают границы для иммигрантов. Даже самые активные сторонники глобализации признают перекосы и говорят о необходимости изменений.
Нынешние проблемы зародились в 1990-е гг., когда политики направили мир по пути гиперглобализма, требовавшего подчинения национальных экономик интересам мировой экономики. В торговле символом трансформации стало учреждение в 1995 г. Всемирной торговой организации (ВТО). ВТО не только затруднила защиту стран от международной конкуренции, но и стала вмешиваться в вопросы, которые правила международной торговли прежде не затрагивали: сельское хозяйство, сфера услуг, интеллектуальная собственность, индустриальная политика, здравоохранение и санитарные нормы. Одновременно возникли амбициозные региональные торговые соглашения, например, НАФТА.
В финансах происходил фундаментальный сдвиг: государства отказались от регулирования движения капитала, перейдя к либерализации. Под давлением США и глобальных организаций – Международного валютного фонда (МВФ) и Организации экономического сотрудничества и развития – страны разрешили огромным потокам средств свободно преодолевать границы в поисках краткосрочной прибыли.
Тогда казалось, что эти изменения опираются на прочный экономический фундамент. Открытость в торговле позволит экономикам перераспределить ресурсы в наиболее продуктивные сферы. Капитал будет перемещаться из стран, где он в избытке, туда, где он необходим. Рост торговли и свобода капитала стимулируют частные инвестиции и способствуют глобальному экономическому подъему. Но вместе с новыми правилами появились риски, которых гиперглобалисты не ожидали, хотя экономическая теория позволяла прогнозировать не только преимущества, но и недостатки глобализации.
Увеличение торговли с Китаем и другими странами с низким уровнем зарплат ускорило падение занятости в производственном секторе развитых стран. В результате обанкротились целые районы и города. Финансизация глобальной экономики вызвала самый тяжелый финансовый кризис со времен Великой депрессии. А после этого международные институты стали продвигать меры жесткой экономии, которые нанесли еще больший ущерб. Простым людям происходящее казалось результатом действия анонимных рыночных сил или следствием решений, принятых в далеких странах.
Политики пытались преуменьшить остроту проблем, отрицая, что в новых условиях глобальной экономики приходится жертвовать суверенитетом. Казалось, они сами парализованы этими силами. Право- и левоцентристы спорили не о правилах нового мирового хозяйства, а о том, как приспособить к ним свои национальные экономики. Правые хотели снизить налоги и ослабить регулирование, левые – увеличить расходы на образование и инфраструктуру. И те и другие соглашались, что экономику нужно реформировать во имя глобальной конкурентоспособности. Глобализация – «экономический эквивалент природных сил, таких как ветер или вода», говорил президент США Билл Клинтон. Британский премьер Тони Блэр высмеивал тех, кто предлагал дискутировать о глобализации: «С тем же успехом можно обсуждать, должна ли осень следовать за летом».
Однако путь, который мир выбрал в 1990-е гг., не был неизбежным. Международные институты сыграли свою роль, но гиперглобализация была скорее образом мышления, а не реальным непреодолимым ограничителем для национальной политики. До этого страны экспериментировали с двумя совершенно разными моделями глобализации: золотым стандартом и Бреттон-Вудской системой. Гиперглобализация по духу ближе к золотому стандарту, исторически более далекому и агрессивному. В этом кроется источник многих нынешних проблем. Политикам стоит обратиться к Бреттон-Вудской системе, основанной на более гибких принципах, если они хотят построить справедливую и устойчивую глобальную экономику.
Золотые оковы
Почти 50 лет до Первой мировой войны и короткий межвоенный период золотой стандарт устанавливал правила управления экономикой. Принимая золотой стандарт, государство должно было привязать национальную валюту к стоимости золота, обеспечить открытость границ для капитала и выплачивать внешний долг при любых обстоятельствах. Если эти правила требовали от государства мер жесткой экономии (в современной терминологии), так и делали, независимо от ущерба для национальных доходов и занятости.
Не случайно первое осознанное популистское движение возникло именно в период действия золотого стандарта – из-за готовности принять болезненные экономические меры. В самом конце XIX века Народная партия стала голосом американских фермеров, которые страдали из-за высоких ставок по долгам и падения цен на их продукцию. Решение было простым: облегчить кредитование, разрешив погашать долги не только в золоте, но и в серебре. Позволь государство конвертировать серебро в национальную валюту по установленному курсу, денежная масса увеличилась бы, цены пошли вверх и положение фермеров улучшилось. Но преобразованиям противился истеблишмент Северо-Востока, поддерживавший золотой стандарт. Недовольство росло, и в 1896 г. на съезде Демократической партии Уильям Дженнингс Брайан, кандидат на выдвижение в президенты, произнес знаменитую фразу: «Вам не удастся распять человечество на золотом кресте». Золотой стандарт выдержал популистские нападки в США отчасти благодаря открытию месторождений золота, что облегчило условия кредитования в конце 1890-х годов.
Спустя почти 40 лет золотой стандарт был снижен, на этот раз Великобританией, оказавшейся под давлением схожего недовольства. Во время Первой мировой действие золотого стандарта приостановили, но в 1925 г. Великобритания вернулась к его довоенному уровню. Однако британская экономика представляла собой лишь тень довоенной, и спустя четыре года, в 1929 г., страна оказалась на грани катастрофы. Предприниматели и рабочий класс требовали снижения ставок, что в условиях золотого стандарта вызвало бы отток капитала за границу. Но в тот раз британское правительство сделало выбор в пользу национальной экономики, а не глобальных правил, и в 1931 г. отказалось от золотого стандарта. Спустя два года примеру британцев последовал Франклин Рузвельт, избранный президентом США. Сегодня экономисты знают: чем быстрее страна отказывалась от золотого стандарта, тем быстрее выходила из Великой депрессии.
Опыт золотого стандарта научил архитекторов послевоенной международной экономической системы, прежде всего Джона Мейнарда Кейнса, что удержание национальных экономик на коротком поводке ради продвижения международной торговли и инвестиций делает систему уязвимой. Поэтому международный режим, выработанный союзниками на Бреттон-Вудской конференции в 1944 г., давал правительствам пространство для собственной денежно-кредитной политики. Основой этой системы был контроль за движением капиталов. Как отмечал Кейнс, контроль капиталов – не просто временная мера, пока финансовые рынки стабилизируются после войны, это – «постоянное условие». Каждое государство устанавливало фиксированный курс своей валюты, но могло корректировать его, если экономика оказывалась под давлением международных финансов. Бреттон-Вудская система строилась на идее о том, что лучший способ стимулировать международную торговлю и инвестиции – позволить национальным правительствам управлять своей экономикой.
Бреттон-Вудская система касалась только международных финансов и валютной политики. Правила торговли разрабатывались, исходя из ситуации, в рамках Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ). Но философия оставалась той же. Страны должны были открывать свои экономики настолько, чтобы не нарушать общественно-политический договор. Либерализация торговли сводилась к снижению пограничных ограничений – квот на импорт и пошлины – для промышленной продукции и касалась только развитых стран. Развивающиеся страны вправе действовать по своему усмотрению. И даже у развитых стран сохранялись возможности защищать ключевые сектора. Когда в начале 1970-х гг. резкий рост импорта одежды из развивающихся стран поставил под угрозу уровень занятости в развитых странах, стороны сели за стол переговоров и выработали специальный режим, позволяющий регулировать квоты на импорт.
По сравнению с золотым стандартом и гиперглобализацией правила Бреттон-Вудской системы и ГАТТ оставляли государствам свободу выбора условий, на которых они будут участвовать в мировой экономике. Развитые страны использовали эту свободу, чтобы регулировать экономику, получать налоги и строить социальное государство, не опасаясь глобальной конкуренции и оттока капитала. Развивающиеся государства диверсифицировали экономику с помощью торговых ограничений и индустриальной политики.
Казалось бы, независимость от мировой экономики звучит как рецепт меньшей глобализации. Но в эпоху Бреттон-Вудской системы глобальная экономика находилась на подъеме. Развитые и развивающиеся экономики росли беспрецедентными темпами. Торговля и прямые иностранные инвестиции увеличивались еще быстрее, опережая показатели мирового ВВП. Доля экспорта в глобальном производстве утроилась – с 5% в 1945-м до 16% в 1981-м. Эти успехи подтверждали идею Кейнса о том, что глобальная экономика функционирует лучше, когда каждое государство заботится о собственной экономике и обществе.
Возвращение к духу золотого стандарта
По иронии судьбы гиперглобалисты использовали успехи Бреттон-Вудской системы, чтобы легитимировать собственный проект по ее замене. Если поверхностные Бреттон-Вудские нормы настолько увеличили мировую торговлю, инвестиции и повысили уровень жизни, представьте, какие результаты даст глубокая интеграция, утверждали они.
Но в процессе строительства нового режима они не вспомнили о главных уроках прошлого. Глобализация стала целью, а национальные экономики – средством ее достижения. Всякую особенность национальной экономики экономисты и политики рассматривали сквозь призму глобальных рынков. В национальном регулировании они усматривали скрытые торговые барьеры, которые необходимо снять, или потенциальный источник конкурентности торговли. Доверие финансовых рынков стало главным мерилом успеха или провала денежно-кредитной политики.
Бреттон-Вудский режим предполагал, что ГАТТ и другие международные соглашения станут противовесом влиянию протекционистов – профсоюзов и компаний, обслуживающих в основном внутренние рынки. Однако к 1990 г. баланс политической власти в богатых странах сместился от протекционистов к лобби экспортеров и инвесторов.
Торговые соглашения, заключенные в 1990-е гг., отражали силу этого лобби. Яркой иллюстрацией можно считать включение в международные соглашения национальных норм защиты интеллектуальной собственности – результат агрессивного лоббирования фармацевтических компаний, которые хотели получать прибыль, расширяя свою монополию на иностранные рынки. До сих пор Big Pharma – крупнейшее лобби, стоящее за торговыми соглашениями. Международные инвесторы тоже получили особые привилегии, например, возможность напрямую подавать иски против правительств в международные инстанции в случае нарушения их прав собственности. Крупные банки при поддержке американского Минфина подталкивали страны к открытию рынков для международных финансовых потоков.
Те, кто проиграли от гиперглобализации, не получали особой поддержки. После ухода рабочих мест в Китай и Мексику многие промышленные районы США столкнулись с серьезными экономическими и социальными проблемами – от безработицы до эпидемии наркомании. Теоретически пострадавшие работники имели право на компенсацию по федеральной программе отраслевой адаптации, но политикам не очень хотелось выделять на нее средства и следить за ее реализацией.
Экономисты в начале 1990-х уверенно называли глобализацию двигателем роста. Если стимулировать экспорт и привлекать иностранные инвестиции, выгода будет настолько огромной, что в конечном итоге выиграют все. Такой технократический консенсус легитимировал и усугублял влияние глобалистов – корпоративных и финансовых лоббистов.
Важным элементом гиперглобалистского триумфализма служила уверенность в том, что страны с разными социально-экономическими моделями в конце концов перейдут если не на одну, то по крайней мере на схожую форму рыночной экономики. В частности, принятие Китая в ВТО основывалось на ожиданиях Запада, что государство там откажется от управления экономикой. Однако у китайского руководства были другие планы. У него не было оснований менять методы управления, которые дали такие потрясающие результаты за 40 лет. Жалобы западных инвесторов, что Китай нарушает обязательства перед ВТО и проводит несправедливую экономическую политику, никто не слушал. Независимо от мастерства юристов с обеих сторон проблема лежала гораздо глубже: новый торговый режим не может охватить все институциональное разнообразие крупнейших экономик мира.
Более разумная глобализация
Политикам не удастся воскресить Бреттон-Вудскую систему во всех деталях, мир не может (и не должен) возвращаться к фиксированному курсу валют, жесткому контролю капитала и высокому уровню протекционизма в торговле. Но можно использовать ее уроки при создании новой, более здоровой глобализации.
Вызывающий унилатерализм Трампа – неверный путь. Политикам следует возрождать легитимность многостороннего режима в торговле, а не разрушать его. Но для этого не нужно еще больше открывать рынки и ужесточать международные правила торговли и инвестиций. Барьеры для торговли товарами и многими услугами и так достаточно низки.
Необходимо добиться общественной поддержки мировой экономики, которая открыта во многих аспектах, хотя и не достигает гиперглобалистского идеала. Для этого потребуются новые международные нормы, расширяющие национальным правительствам пространство для реализации их внутренних целей. Богатым странам нужна система, позволяющая пересмотреть общественный договор. Обязательно реформировать правила, чтобы страны имели возможность временно защитить уязвимые сектора от конкуренции. Например, ВТО позволяет странам вводить временные сборы, так называемые антидемпинговые пошлины, на импорт, продающийся по цене ниже себестоимости, что угрожает собственной промышленности.
ВТО также должна разрешить государствам отвечать на социальный демпинг – практику нарушения прав работников для удержания зарплат на низком уровне и привлечения производства. Меры против социального демпинга помогут защитить не только доходы отрасли, но и стандарты труда. Для развивающихся стран международные правила должны подразумевать возможность реструктурировать экономику в целях ускорения роста. ВТО следует смягчить правила по субсидиям, инвестициям и правам интеллектуальной собственности, которые мешают развивающимся странам стимулировать определенные отрасли.
Если Китай и США хотят урегулировать торговый конфликт, им придется признать, что различия между их экономиками не исчезнут. Китайское экономическое чудо базируется на промышленной и финансовой политике, которая нарушает ключевые принципы нового гиперглобалистского режима: субсидии отдельным отраслям, требование к иностранным компаниям передавать технологии местным фирмам, если они хотят работать в КНР, государственная собственность и контроль курса национальной валюты. Китайские власти не откажутся сейчас от этой политики. То, что американские компании называют кражей интеллектуальной собственности, – проверенная временем практика, к которой прибегали и сами Соединенные Штаты, пытаясь догнать индустриально развитую Англию в XIX веке. Китай, в свою очередь, должен понять, что США и Европа имеют легитимные основания защищать общественный договор и свои разработки. Вспомнив отношения Соединенных Штатов и СССР в период холодной войны, Америка и Китай должны стремиться к мирному сосуществованию, а не к конвергенции.
В международных финансах необходимо вернуть норму о том, что национальные правительства должны контролировать трансграничные потоки капитала, прежде всего краткосрочного. Приоритетом должна быть интегрированность национальной макроэкономической политики и налоговой системы, а также финансовое регулирование потоков капитала. МВФ уже пересмотрел свою категоричную позицию по контролю над капиталом, но правительствам и международным институтам нужно приложить больше усилий для легитимации применения таких мер. Например, правительства могут укрепить стабильность национальной экономики с помощью «контрциклического регулирования капитала», то есть ограничивая приток капитала, если экономика перегрета, и облагая налогом отток капитала в случае спада. Правительства также должны бороться с уклонением от уплаты налогов, создав глобальный финансовый регистр, в котором будет фиксироваться местожительство и гражданство акционеров и фактических владельцев финансовых активов.
Бесконтрольная глобализация всегда создает победителей и проигравших. Ключевым принципом новой глобализации должны стать правила, которые пойдут на пользу всем, а не избранным. И здесь экономическая теория предлагает важную идею – возможности для компенсаций проигравшим гораздо больше, если барьеры, требующие устранения, изначально высоки. С этой точки зрения уничтожение оставшихся незначительных барьеров в торговле товарами и финансовыми активами не имеет смысла. Вместо этого стоит сосредоточиться на мобильности трудовых ресурсов, где барьеры гораздо выше. Рынки труда обладают мощным потенциалом для углубления глобализации. Расширение программ предоставления временных рабочих виз, особенно для неквалифицированных работников, – один из вариантов для развитых экономик.
Может показаться, будто предложения по глобализации рынков труда не учитывают традиционных опасений, что повышение конкуренции с иностранцами навредит низкоквалифицированным работникам в развитых странах. Прямо сейчас эта идея обречена на политический провал в США и странах Западной Европы. Если правительства не предлагают компенсацию потерявшим работу, опасность следует воспринимать всерьез. Но потенциальные экономические выгоды огромны: небольшой рост трансграничной мобильности трудовых ресурсов даст мировой экономике больше, чем завершение нынешнего, давно зашедшего в тупик раунда многосторонних торговых переговоров. Значит, есть пространство для компенсаций проигравшим – например, налоги на увеличившийся трансграничный поток трудовых ресурсов и возможность напрямую вкладывать средства в программы помощи рынку труда.
В целом глобальное управление должно быть легким и гибким, позволяющим правительствам выбирать свои методы регулирования. Страны торгуют не для того, чтобы приносить выгоду другим, торговля выгодна им самим. Если выгоды распределяются справедливо в рамках национальной экономики, государствам не нужны внешние правила для поддержания открытости, они сами будут делать выбор в ее пользу.
Мягкое управление поможет глобализации. В первые 35 лет существования Бреттон-Вудской системы торговля росла быстрее по сравнению с глобальным производством, чем с 1990-х гг., даже без учета спада после глобального финансового кризиса 2008 года. Международные соглашения, предусматривающие противодействие национальной политике, нужны, только если речь идет о мерах в духе «разори соседа» – налоговых гаванях, экономических картелях и искусственном занижении курса национальной валюты.
Нынешняя система международных правил пытается блокировать экономические меры, которые не связаны с политикой «разори соседа». В частности, это запреты генетически модифицированных организмов, сельхозсубсидии, индустриальная политика, слабое финансовое регулирование. Такие меры не могут навредить другим странам, издержки лягут на национальную экономику. Правительства применяют подобные меры, полагая, что социальные и политические выгоды оправдают потери. В каждом конкретном случае правительство способно ошибаться. Но международные институты – не лучшие судьи, и даже если они правы, их решениям недостает демократической легитимности.
Движение к гиперглобализации привело к повышению уровня международной экономической интеграции. Но на национальном уровне произошла дезинтеграция. Профессиональные, корпоративные и финансовые элиты объединились с коллегами со всего мира, однако при этом отдалились от соотечественников. Нынешняя волна популизма – симптом этой фрагментации.
Основную работу по исправлению экономических и политических систем придется делать дома. Преодоление социально-экономических разрывов, расширившихся из-за гиперглобализации, потребует восстановления приоритетности национальной сферы в политической иерархии и понижения значения международной сферы. Наилучший вклад мировой экономики в этот проект – способствовать корректировкам, а не препятствовать им.

Имитация и недовольство
Почему отступил либерализм
Иван Крастев – председатель Центра либеральных стратегий (г. София), ведущий научный сотрудник Института наук о человеке (г. Вена).
Стивен Холмс – профессор права Нью-Йоркского университета.
Резюме Отсутствие адекватных альтернатив либеральной демократии стало стимулом для недовольства, потому что людям нужен выбор или хотя бы его иллюзия. Популисты выступают против замены коммунистического догматизма либеральным. Посыл левых и правых протестных движений заключается в неприятии ультимативного подхода, требовании признать различия и самобытные особенности.
Данная статья основана на вступлении к книге авторов The Light That Failed. A Reckoning. («Свет погас. Расплата»), которая выходит в издательстве Penguin Random House. Выражаем глубокую благодарность авторам за любезное разрешение опубликовать этот отрывок.
«Мы все рождаемся оригиналами,
почему же многие умирают копиями?»
Эдвард Янг
Еще вчера будущее казалось лучше. Как отмечал Роберт Купер в статье для Prospect Magazine, мы верили, что 1989 г. разделил прошлое и будущее так же четко, как Берлинская стена Восток и Запад. В свою очередь, Фрэнсис Фукуяма в книге «Конец истории и последний человек» писал о том, что мы не могли «представить мир, который лучше нашего, или будущее, не являющееся по сути демократическим и капиталистическим». Сегодня мы мыслим совершенно иначе. Большинство, даже на Западе, не видит будущего, которое останется стабильно демократическим и либеральным.
Когда закончилась холодная война, надежды на глобальное распространение либеральной капиталистической демократии были огромны. Геополитическая сцена, казалось, предназначена для постановок наподобие «Пигмалиона» Бернарда Шоу – оптимистической поучительной пьесы о том, как профессор фонетики за короткий срок научил цветочницу говорить по-королевски и комфортно чувствовать себя в высшем обществе.
Преждевременно отпраздновав интеграцию Востока в Запад, зрители в конце концов осознали, что разыгрывающийся перед ними спектакль пошел не по запланированному сценарию. Вместо «Пигмалиона» мир увидел театральную версию «Франкенштейна» Мэри Шелли – мрачного поучительного романа об ученом, решившем поиграть в бога и создавшем гуманоидное существо из расчлененных мертвецов. Ущербный монстр чувствовал себя обреченным на одиночество, неприятие и отторжение. Завидуя недостижимому счастью своего творца, он принялся мстить его друзьям и семье, разрушая их мир. Результатом неудачного эксперимента по копированию человека стали муки совести и разочарование.
Либерализм оказался жертвой своей громко объявленной победы в холодной войне. На первый взгляд, причина обусловлена чередой дестабилизирующих политических событий, таких, как атаки на Всемирный торговый центр в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г., вторая война в Ираке, финансовый кризис 2008 г., аннексия Крыма Россией и ее вторжение на восток Украины, миграционный кризис в Европе в 2015 г., Брекзит и избрание Дональда Трампа президентом США. Китайское экономическое чудо, совершенное политическим руководством, которое, к сожалению, не было ни либеральным, ни демократическим, омрачило победное сияние либеральной демократии после холодной войны. Попытки спасти доброе имя либеральной демократии, выставляя ее в выгодном свете в сравнении с незападными автократиями, перечеркнуло безответственное нарушение либеральных норм, как, например, пытки заключенных, а также очевидные сбои в работе демократических институтов. Показательно, что сегодня либеральных исследователей больше всего занимает вопрос, как происходит атрофия и угасание демократий.
Да и сам идеал «открытого общества» утратил притягательный лоск. У многих разочарованных граждан открытость вызывает сегодня больше тревог, чем надежд. Когда рухнула Берлинская стена, в мире осталось всего 16 подобных сооружений. Сегодня завершены или строятся 65 укрепленных пограничных периметров. Как отмечает эксперт из Квебекского университета Элизабет Валле в своём исследовании «Границы, заборы и стены» (“Borders, Fences and Walls. State of Insecurity?”), почти треть государств воздвигает барьеры вдоль своих границ. Три десятилетия после 1989 г. оказались «межстенным периодом», кратким интервалом от драматичного разрушения Берлинской стены, утопических фантазий о безграничном мире до глобального помешательства на возведении заграждений из бетона и колючей проволоки, воплощающих экзистенциальные (правда, зачастую воображаемые) страхи.
Большинство европейцев и американцев теперь считают, что их детям предстоит прожить менее благополучную жизнь, чем прожили они сами. Резко падает вера в демократию, старые политические партии дезинтегрированы или вытеснены аморфными движениями и популистскими лидерами, что ставит под вопрос готовность организованных политических сил бороться за выживание демократии в момент кризиса. Напуганных призраком масштабной миграции избирателей в Европе и Америке все чаще привлекает ксенофобская риторика, авторитарные лидеры и хорошо защищенные границы. Им кажется, что будущее определят не либеральные идеи, исходящие от Запада, а миллионы людей, стремящихся на Запад. Права человека, некогда превозносившиеся как заслон против тирании, ныне видятся помехой в борьбе демократий с терроризмом. Кризис либерализма настолько глубок, что стихотворение Уильяма Батлера Йейтса «Второе пришествие», написанное в 1919 г., после одного из самых кровопролитных конфликтов в истории человечества, стало практически обязательным рефреном у политических обозревателей в 2016 году. Спустя 100 лет строки Йейтса: «Всё рушится, основа расшаталась, / Мир захлестнули волны беззаконья» [перевод на русский Григория Кружкова – прим. ред.] – отражают опасения защитников либеральной демократии по всему миру.
В мемуарах «Мир как он есть» (“The World as It Is: A Memoir of the Obama White House”) Бен Родс, помощник и близкий друг Барака Обамы, отмечал, что покидающего Белый дом президента больше всего волновал вопрос: «Что, если мы ошиблись?». Не «Что пошло не так?» или «Кто действовал неверно?». Вопрос Хиллари Клинтон: «Что случилось?» – тоже не нуждался в срочном ответе. Обаму тревожило другое: «Что, если мы ошиблись?». Что, если либералы неверно интерпретировали суть периода после холодной войны?
«Что, если мы ошиблись?» – правильный вопрос, а для авторов еще и личный. Старший из нас, американец, родился через год после начала холодной войны и в средней школе узнал, что только что построенная Берлинская стена является воплощением нетерпимости и тирании. Второй, болгарин, родился на другой стороне линии раздела Востока и Запада через четыре года после возведения стены и рос в убеждении, что ее разрушение – путь к политической и личной свободе.
Мы происходим из разных миров, тем не менее годами жили в тени Берлинской стены, и ее драматичное уничтожение, транслируемое по телевидению, стало определяющим моментом нашей политической и интеллектуальной биографии. Сначала стена, а затем ее отсутствие сформировали наше политическое мышление. И мы тоже верили, что окончание холодной войны станет началом эпохи либерализма и демократии.
Эти размышления – попытка понять, почему когда-то мы с радостью ухватились за эту иллюзию и, самое главное, как воспринимать мир, который захлестнули волны нелиберального и антидемократического «беззакония».
Ощущение конца
30 лет назад, в 1989 г., сотрудник Госдепартамента США Фрэнсис Фукуяма точно уловил атмосферу того времени. За несколько месяцев до того, как немцы начали весело плясать на развалинах Берлинской стены, он написал, что холодная война, по сути, закончилась. Всеобъемлющую победу либерализма над коммунизмом закрепило десятилетие экономических и политических реформ, инициированных Дэн Сяопином в Китае и Михаилом Горбачёвым в Советском Союзе. Уничтожение марксистско-ленинской альтернативы либеральной демократии, как утверждал Фукуяма в своей статье, а затем и в книге о конце истории, говорит о полном исчезновении жизнеспособных системных альтернатив западному либерализму. Коммунизм, который марксисты считали кульминацией истории «в гегелевском смысле», в истории в «американском смысле» был сведен до пренебрежимо малого значения. В этих условиях западную либеральную демократию можно назвать конечным пунктом идеологической эволюции человечества. После краха фашистских и коммунистических диктатур в XX веке единственной формой государственного устройства, оставшейся нетронутой до конца столетия, была либеральная демократия. Поскольку основные принципы либерально-демократического государства абсолютны и не могут быть улучшены, перед либеральными реформаторами стояла только одна задача – распространить эти принципы, чтобы все территории человеческой цивилизации были выведены на уровень самых продвинутых форпостов.
Фукуяма утверждал, что либерализм в конечном итоге одержит победу во всем мире. Но главная его идея заключалась в том, что невозможно появление идеологии, более продвинутой, чем либерализм. Значило ли это, что на практике капиталистическую демократию следует признать завершающим этапом политического развития человечества? Фукуяма отвечал уклончиво. Но его доводы предполагали, что западная либеральная демократия – единственный жизнеспособный идеал, к которому должны стремиться все приверженцы преобразований. Он писал, что последний маяк нелиберальных сил погасили китайские и советские реформаторы, а значит, отныне путь человечества в будущее освещает только либеральный маяк Америки.
Отрицание какой-либо привлекательной альтернативы западной модели объясняет, почему тезис Фукуямы казался тогда очевидным даже диссидентам и реформаторам по ту сторону «железного занавеса». За год до этого, в 1988-м, один из самых яростных сторонников демократического плюрализма в СССР [Юрий Афанасьев – прим. ред.] опубликовал сборник статей под заголовком «Иного не дано». В настольной книге советских прогрессистов также утверждалось, что альтернативы западной капиталистической демократии не существует.
Если формулировать нашими терминами, то 1989 г. ознаменовал начало 30-летнего периода имитации. Мы хотим показать, что после первоначальной эйфории от перспектив копирования Запада, в мире возникло недовольство политикой имитации, обусловленное отсутствием политических и идеологических альтернатив. Именно исчезновение альтернатив, а не тяга к авторитарному прошлому или историческая враждебность к либерализму лучше всего объясняет нынешние антизападные настроения в посткоммунистических обществах. Само по себе представление о том, что «иного не дано», подняло в Центральной и Восточной Европе волну популистской ксенофобии и реакционного нативизма, захлестнувшую сегодня и большую часть мира. Отсутствие адекватных альтернатив либеральной демократии стало стимулом для недовольства, потому что людям нужен выбор или хотя бы его иллюзия.
Популисты выступают не против конкретного (либерального) типа политики, а против замены коммунистического догматизма либеральным. Посыл левых и правых протестных движений заключается в неприятии ультимативного подхода, требовании признать различия и самобытные особенности.
Очевидно, нельзя объяснить одним фактором одновременное появление авторитарного антилиберализма в разных странах в 2010-е годы. Однако недовольство каноническим статусом либеральной демократии и политикой имитации в целом, как мы полагаем, сыграло решающую роль не только в Центральной Европе, но и в России, и в Соединенных Штатах. Для начала призовем в свидетели двух самых яростных критиков либерализма в Центральной Европе. Польский философ, консерватор, член Европарламента Рышард Легутко в книге «Демон в демократии» (“The Demon in Democracy: Totalitarian Temptations in Free Societies”) выражает недовольство тем, что либеральная демократия не имеет альтернатив, стала единственным признанным путем и методом организации коллективной жизни, а либералы и либеральные демократы заставили замолчать и маргинализировали практически любые альтернативы и все нелиберальные взгляды. Ему на страницах газеты The Guardian вторит известный венгерский историк Мария Шмидт, идеолог курса Виктора Орбана: «Мы не хотим копировать то, что делают немцы или французы. Мы хотим жить своей жизнью». Оба заявления демонстрируют, что упрямое нежелание принимать полное исчезновение жизнеспособных системных альтернатив западному либерализму помогло превратить мягкую силу Запада в слабость и уязвимость.
Отказ преклоняться перед либеральным Западом стал основой антилиберальной контрреволюции в посткоммунистическом мире и за его пределами. Такую реакцию нельзя просто игнорировать, повторяя, что винить во всем Запад – дешевый трюк незападных лидеров, пытающихся уклониться от ответственности за собственные ошибки. История гораздо сложнее. Помимо всего прочего, это история того, как ради гегемонии либерализм отказался от плюрализма.
Названия и необходимость
В годы холодной войны самый значимый политический раскол проходил между коммунистами и демократами. Мир делился на тоталитарный Восток и свободный Запад, и общества, находившиеся на периферии основного конфликта, имели право выбирать ту или иную сторону – по крайней мере так они считали. После падения Берлинской стены расклад изменился. С этого момента самая значимая граница на геополитическом пространстве отделяла имитаторов от имитируемых, признанные демократии от стран, пытающихся завершить переходный процесс. Отношения Востока и Запада из противостояния двух враждебных систем в годы холодной войны трансформировались в натянутое взаимодействие модели и имитатора в рамках единой однополярной системы.
После 1989 г. стремление бывших коммунистических стран походить на Запад получало разные названия – «американизация», «европеизация», «демократизация», «либерализация», «расширение», «интеграция», «гармонизация», «глобализация» и так далее, но речь в любом случае шла о модернизации через имитацию и интеграцию через ассимиляцию. По мнению популистов из Центральной Европы, после краха коммунистических режимов либеральная демократия стала новой неизбежной догмой. Они постоянно жалуются, что подражание ценностям, подходам, институтам и практикам Запада превратилось в императив и обязанность. Упомянутый выше польский философ высмеивал образ мыслей своих соотечественников после 1989 г.: «Глубокая мудрость заключалась в том, чтобы копировать и имитировать. Чем больше мы копировали и имитировали, тем больше были довольны собой. Институты, образование, налоги, право, СМИ, язык – практически все вдруг оказалось несовершенной копией оригиналов, которые опережали нас на пути к прогрессу».
После 1989 г. асимметрия между морально передовыми и морально отстающими стала определяющим и болезненным аспектом отношений Востока и Запада.
После падения Берлинской стены повсеместная имитация Запада воспринималась как наиболее эффективный способ демократизации общества. Отчасти из-за моральной асимметрии эта самоуверенность сегодня стала предметом агрессивной критики со стороны популистов.
Сложности имитации
То, что имитация пронизывает все сферы общественной жизни, не подлежит сомнению. Известный социолог XIX века Габриель Тард в книге «Законы подражания» (“The Laws of Imitation”) даже утверждал, что общество – есть имитация». Он писал о «заразной имитации» как разновидности сомнамбулизма, когда люди повторяют действия друг друга спонтанно, без какой-либо стратегической цели или плана, как при копировании преступлений. В любом случае это происходит без давления или принуждения.
Критикуя имитационный императив как самую невыносимую черту либеральной гегемонии после 1989 г., популисты Центральной Европы имеют в виду нечто более провокационное с политической точки зрения. Всеобъемлющая имитация институтов предполагает, во-первых, признание морального превосходства имитируемых над имитаторами; во-вторых, политическую модель, победившую все жизнеспособные альтернативы; в-третьих, ожидание, что имитация будет безусловной, без адаптации к местным традициям, и в-четвертых, готовность к тому, что представители имитируемых (и поэтому обладающих превосходством) стран будут осуществлять надзор и на постоянной основе оценивать прогресс стран-имитаторов. Не погружаясь слишком глубоко в аналогии, можно сказать, что стиль имитации режима, возобладавший после 1989 г., напоминает советские выборы, когда избиратели под контролем партийных чиновников притворялись, что «выбирают» единственного кандидата.
Чтобы лучше понять, что оказалось на кону, стоит остановиться на нескольких различиях.
Например, есть полномасштабная имитация единственной ортодоксальной модели под надзором экспертов-иностранцев, а есть процесс обучения, когда страны извлекают пользу, перенимая опыт друг у друга. Первый вариант предполагает высокомерие и обиды, в то время как второй строится на эффекте демонстрации – увиденных успехах и провалах.
Кроме того, есть большая разница между имитацией средств и имитацией целей. Первое мы называем заимствованием, а не имитацией. Классическую формулировку этого различия предложил экономист и социолог Торстейн Веблен, который в статье для Journal of Race Development в 1915 г. писал, что японцы позаимствовали у Запада «промышленное искусство», но не его «духовные подходы, принципы поведения и нравственные ценности». Заимствование технических средств не влияет на идентичность, по крайней мере, на начальном этапе, в то время как имитация нравственных целей проникает глубже и может привести к более радикальным процессам трансформации, напоминающим «обращение». Строя общество после 1989 г., жители Центральной Европы стремились копировать образ жизни и нравственные подходы, которые видели на Западе. Китайцы, напротив, избрали путь, похожий на определение Веблена, – применение западных технологий для стимулирования экономического роста и повышения престижа Коммунистической партии, чтобы противостоять солированию Запада.
Имитация нравственных идеалов (в отличие от заимствования технологий) заставляет подражать тем, кем вы восхищаетесь, и одновременно перестать походить на себя, в то время как собственная уникальность и вера в свою группу лежат в основе борьбы за достоинство и признание. Господствующий культ инновации, креативности и оригинальности – фундамент либерального мира – означает, что даже для таких экономически успешных стран, как Польша, проект адаптации западной модели под надзором Запада воспринимается в качестве признания невозможности избавиться от вассального положения Центральной Европы перед иностранными инструкторами и инквизиторами.
Противоречивый запрос – быть одновременно и оригиналом, и копией – создает психологическое напряжение. Ощущение неуважения усугублялось иронией посткоммунистического продвижения демократии в контексте европейской интеграции. Чтобы соответствовать условиям членства в ЕС, якобы демократизируемые страны Центральной и Восточной Европы должны были проводить политику, предложенную невыборными чиновниками из Брюсселя и международными кредитными организациями. Полякам и венграм говорили, какие законы принимать и какую политику проводить, одновременно они должны были притворяться, что управляют страной сами. Выборы стали походить на «ловушку для дураков», как выразился бы Редьярд Киплинг. Избиратели регулярно голосовали против действующих лидеров, но политика, сформулированная в Брюсселе, существенно не менялась.
Крах коммунизма обусловил психологически проблематичную и даже травматичную трансформацию отношений Востока и Запада, потому что по разным причинам возникло ожидание, что страны, ушедшие от коммунизма, должны имитировать не средства, а цели. Политические лидеры Востока, начавшие импорт западных моделей, по сути, хотели, чтобы их соотечественники воспринимали цели и адаптировали модели целиком, а не частично. Главная жалоба, подпитывающая антилиберальную политику в регионе, заключается в том, что демократизация коммунистических государств была направлена на культурное преобразование вместо переноса нескольких иностранных элементов на традиционную почву, а это ставило под угрозу национальную идентичность.
Следует отметить, что попытки слабых имитировать сильных и успешных – отнюдь не новость в истории наций и государств. Но такая имитация обычно походила на простое попугайничанье, а не истинное преобразование. Франция Людовика XIV как доминирующая европейская держава XVII века вдохновляла многих имитаторов. Политолог Кеннет Джоуитт в своей статье «Коммунизм, демократия и гольф» (“Communism, Democracy, and Golf”) для Hoover Digest отмечал: копии Версаля были построены в Германии, Польше и России. Французским манерам подражали, а французский стал языком элиты. В XIX веке объектом поверхностного копирования оказался британский парламент, а после Второй мировой войны целый ряд сталинистских режимов был создан в Восточной Европе, от Албании до Литвы, с одинаково уродливой сталинской архитектурой – политической и физической. Одна из причин, почему косметическая имитация получила широкое распространение в политической жизни, – она позволяет слабым казаться сильнее, чем те есть на самом деле, а это полезная форма мимикрии во враждебной среде. Кроме того, имитаторы становятся безопасными для тех, кто в ином случае стал бы вредить им или пытаться маргинализировать. В мире после холодной войны изучение английского, чтение «Записок Федералиста» костюмы от Армани, выборы и любимый пример Джоуитта – гольф – позволили незападным элитам не только создать комфортную атмосферу для влиятельных западных партнеров, но и предлагать им экономическое, политическое и военное сотрудничество. Мимикрия под сильного позволяет слабому государству воспользоваться огромным весом и престижем настоящего «Версаля», но для этого необязательно становиться источником национального унижения или серьезной угрозой идентичности.
Говоря о непредвиденных последствиях однополярной эпохи имитации и называя имитационный императив после 1989 г. основной причиной превращения либеральной мечты в либеральный кошмар, мы имеем в виду схемы поведения и имитационную интоксикацию, которые социально и психологически более сложны и опасны, чем простое эпигонство. Речь идет о комплексном политическом поведении, которое – отчасти потому, что это происходило по команде Запада и под его надзором – вызывает чувство стыда и обиды, а также страх культурного стирания.
В Центральной и Восточной Европе многие влиятельные политические лидеры сразу после 1989 г. приветствовали копирование Запада как кратчайший путь реформ. Имитация обосновывалась «возвращением в Европу», что означало обретение своего места в естественном ареале обитания. В Москве ситуация была иной. Коммунизм никогда не воспринимался там как продукт иностранного доминирования, поэтому имитация Запада не могла считаться воссозданием национальной идентичности.
Как бы их ни воспринимали изначально, в итоге западные модели утратили привлекательность в глазах даже самых перспективных имитаторов. Либерально-демократические реформы стали казаться все менее приемлемыми по разным причинам. Западные советники, пусть и с самыми благими намерениями, не могли скрыть превосходства модели над копией. Более того, иностранные промоутеры политических реформ на Востоке продолжали продвигать идеальный имидж «реальной» либеральной демократии, хотя признаки ее внутренней дисфункции уже невозможно было игнорировать. В этом контексте глобальный финансовый кризис 2008 г. нанес завершающий удар по доброму имени либерализма.
Французский философ Рене Жирар в трудах разных лет многословно доказывал, что историки и социологи игнорируют центральную роль имитации в жизни человека, что ошибочно и даже опасно. Он посвятил свою карьеру исследованию того, как подражание вызывает психологические травмы и социальные конфликты. В сочинении «Ложь романтизма и правда романа» (“Deceit, Desire and the Novel: Self and Other in Literary Structure”) Жирар писал, что обычно это происходит, когда модель становится препятствием для самооценки и самореализации имитатора. Чаще всего недовольство и конфликт вызывает имитация желаний. Мы делаем вид, что заимствуем не только средства, но и цели, не только технические инструменты, но и задачи, ориентиры и образ жизни. С нашей точки зрения, это самая стрессоопасная и вредная форма имитации, которая в значительной степени способствовала нынешней волне антилиберальных протестов.
По мнению Жирара, люди хотят чего-то не потому, что это само по себе привлекательно, а потому, что этого хочет кто-то другой. Гипотезу можно проверить, понаблюдав за двумя маленькими детьми в комнате с игрушками: более всего желанна игрушка в руках другого ребенка. Копирование целей других, полагает Жирар, естественным образом связано с соперничеством, тщеславием и угрозой личной идентичности. Чем больше имитаторы верят в то, что имитируют, тем меньше они верят в себя. Искомая модель неизбежно становится соперником и угрозой самоуважению. Это особенно справедливо, если вы собираетесь брать за образец не Иисуса Христа, а своего соседа с Запада.
Но стоит напомнить, что подражание нередко происходит не от восхищения, а от безжалостного соперничества. Сын хочет быть похожим на отца, но тот подсознательно внушает ребенку, что его амбиции недостижимы, и последний начинает ненавидеть родителя, отмечает Жирар в книге «Насилие и священное» (“Violence and the Sacred”). Эта схема не так уж далека от того, что мы наблюдаем в Центральной и Восточной Европе, где, как говорят популисты, из-за навязанного Западом имитационного императива стало казаться, что страны обречены отбросить священное прошлое и перенять новую либерально-демократическую идентичность, которая, если говорить честно, никогда не станет полностью своей. Стыд за переформатирование своих преференций, чтобы встроиться в чужую иерархию ценностей, делать это ради свободы и чувствовать презрительные взгляды из-за неадекватности попыток – именно эти эмоции спровоцировали антилиберальные протесты, начавшиеся в посткоммунистической Европе, прежде всего в Венгрии, и теперь распространившиеся по всему миру.
Взгляды Жирара на причинно-следственные связи между имитацией и недовольством, хотя и основанные исключительно на анализе литературных текстов, помогают понять антилиберальные протесты в посткоммунистическом мире. Обратив внимание на конфликтную природу имитации, он позволяет нам увидеть демократизацию после коммунизма в новом свете. Его теория предполагает, что проблемы, с которыми столкнулись сегодня, связаны не с естественным возвратом к плохим привычкам, а с отторжением имитационного императива, навязанного после падения Берлинской стены. Фукуяма был уверен, что наступившая эпоха будет бесконечно скучной, Жирар оказался более прозорлив, отметив ее потенциал для взрывоопасного переворота.
Цветы недовольства
Истоки нынешнего антилиберального мятежа лежат в трех параллельных, взаимосвязанных и подпитываемых недовольством реакциях на канонический статус западных политических моделей после 1989 года. Этот тезис мы хотели бы всесторонне изучить и защитить, осознавая его однобокость, незавершенность и эмпирическую уязвимость. Наша цель не в том, чтобы представить полномасштабный анализ причин и следствий современного антилиберализма. Мы хотим подчеркнуть и проиллюстрировать тот аспект истории, который ранее не привлекал должного внимания. Чтобы провести сравнительный анализ непредвиденного глобального появления реакционного национализма и авторитаризма, мы опирались на гибко сформулированную и отчасти спекулятивную, но, надеемся, понятную и показательную концепцию политической имитации.
Мы начнем с исследования нетолерантного коммунитаризма популистов Центральной Европы, прежде всего Виктора Орбана и Ярослава Качиньского, чтобы попытаться объяснить, как значительная часть электората в странах, где либеральная элита еще недавно приветствовала заимствование западных моделей в качестве кратчайшего пути к процветанию и свободе, вдруг стала считать копирование дорогой к гибели. Мы рассмотрим, как антизападная контрэлита, преимущественно провинциального происхождения, начала формироваться в регионе и завоевывать поддержку общества, особенно за пределами мегаполисов, монополизируя символы национальной идентичности, которые игнорировались или обесценивались в период «гармонизации» со стандартами и нормами ЕС. Мы хотим показать, как процесс депопуляции в Центральной и Восточной Европе, последовавший за падением Берлинской стены, помог популистской контрэлите захватить воображение граждан, критикуя универсализм прав человека и либерализм с открытыми границами, выражающие, по её версии, безразличие Запада к национальным традициям и наследию их стран.
Мы не собираемся доказывать, что популисты Центральной Европы – безвинные жертвы Запада или что в противодействии имитационному императиву и заключается их повестка, а антилиберализм – единственная возможная реакция на кризис 2008-го и другие кризисы на Западе. И мы не забываем о героической борьбе против нелиберального популизма, которая идет в регионе. Мы утверждаем, что политический подъем популизма нельзя объяснить, не принимая во внимание широко распространившееся недовольство тем, что безальтернативный советский коммунизм сменился безальтернативным западным либерализмом.
Затем мы рассмотрим чувство обиды, испытываемое Россией на фоне очередного раунда императивной вестернизации. Для Кремля распад СССР означал, что Москва утратила статус сверхдержавы, а следовательно, и глобальный паритет с Америкой. Россия практически в один день превратилась из равного соперника в государство на грани краха, была вынуждена просить помощи и демонстрировать благодарность за советы доброжелательным, но плохо подготовленным американским консультантам. Для России имитация никогда не была синонимом интеграции. В отличие от Центральной и Восточной Европы, она не рассматривалась всерьез как кандидат в НАТО или Евросоюз. Это слишком крупная страна, обладающая чрезмерно большим ядерным арсеналом и чувством собственного «исторического величия», чтобы стать младшим партнером в альянсе с Западом.
Первой реакцией Кремля на доминирование либерализма была некая форма притворства, которую слабая жертва обычно использует, чтобы избежать атаки опасных хищников. Российская политическая элита сразу после распада СССР отнюдь не была единой. Но большинство считало естественным изображать демократию, потому что почти два десятилетия до 1991 г. они так же естественно изображали коммунизм. Российские либеральные реформаторы, в том числе Егор Гайдар, искренне восхищались демократией, но были убеждены, что, учитывая масштабы страны и авторитарные традиции, формировавшие общество на протяжении столетий, создать рыночную экономику и правительство, подчиняющееся воле народа, невозможно. Имитация демократии в России в 1990-е гг. не предполагала реальных, трудных преобразований. Это был только фасад, потемкинская деревня, с виду напоминающая демократию. Маскарад оказался эффективен: в переходный период он позволил ослабить давление Запада, который требовал утопических политических реформ, способных поставить под угрозу травматичный процесс экономической приватизации.
К 2011–2012 гг. демократический фарс себя изжил. Российское руководство переключилось на подпитываемую чувством обиды политику агрессивной пародии – стиль имитации, который открыто враждебен и намеренно провокационен. Термин «обучение посредством наблюдения» не совсем подходит для анализа внешней политики с целью ее последующей имитации. Мы бы назвали это зеркальным отражением. Устав от жестких, но бессмысленных требований подражать идеализированному образу Запада, Кремль решил имитировать наиболее одиозные варианты поведения американского гегемона, чтобы, будто в зеркале, показать западным «миссионерам», как они на самом деле выглядят, если убрать самовлюбленность и претенциозность. С помощью зеркального отражения бывшие имитаторы берут реванш над моделями, демонстрируя их неприглядные изъяны и раздражающее лицемерие. Следует отметить, что стремление сбросить маски часто становится самоцелью, которая достигается огромной ценой и без расчета на дополнительные выгоды.
Российское вмешательство в американские президентские выборы в 2016 г., если брать самый яркий пример подобного намеренно ироничного зеркального отражения, его организаторы и исполнители воспринимали как попытку копировать недозволенное вторжение Запада во внутреннюю жизнь России. Цель избрать дружественного России кандидата не ставилась, главное – показать американцам, как выглядит иностранное вмешательство во внутреннюю политику. Помимо педагогической зеркальное отражение должно было выполнить еще одну задачу: показать хрупкость и уязвимость надменных демократических режимов.
Иными словами, в 1990-е гг. Кремль изображал ответственность политиков перед гражданами. Сегодня он потерял интерес к демократическим спектаклям. Вместо того, чтобы копировать внутреннюю политическую систему США, Владимир Путин и его окружение решили воспроизвести незаконное вторжение американцев во внутренние дела других стран. Можно сказать, что Кремль держит в руках зеркало, в котором Америка может увидеть собственную склонность нарушать международные правила, хотя притворяется, что уважает их. Это делается снисходительно, чтобы высмеять американцев и поставить их на место.
Недовольство американизацией – мощное (хотя и не единственное) объяснение антилиберализма в Центральной Европе и агрессивной внешней политики России. А как насчет Соединенных Штатов? Почему так много американцев поддерживают президента, который открыто возмущается американизацией мира? Почему Трамп хочет, чтобы США не только перестали быть моделью для других стран, но и сами имитировали бы Венгрию Орбана и Россию Путина?
Трамп получил поддержку населения и бизнеса, заявив, что США больше всех проиграли от американизации мира. Признание обществом этого отклонения от хвастливого мейнстрима американской политической культуры требует объяснения. Граждане России и стран Центральной Европы отвергают имитацию, потому что это плохо для имитаторов и хорошо только для имитируемых. Поэтому, на первый взгляд, странно, что некоторые американцы готовы отказаться от имитации, так как она плоха для имитируемых и хороша только для имитаторов. Недовольство Трампа миром, где множество стран стремятся подражать Америке, кажется ненормальным, пока мы не поймем, что для его американских сторонников имитаторы – угроза, потому что они пытаются заменить имитируемую модель. Страх быть вытесненным и обойденным в итоге сфокусировался на иммигрантах и Китае.
Имидж Америки как жертвы своих поклонников и имитаторов не воспринимался всерьез бизнесом и обществом, когда Трамп впервые заговорил об этом в 1980-е годы. Почему же и те, и другие прислушались к нему в 2010-е? Ответ обусловлен проблемами белых американцев среднего и рабочего класса, а также превращением Китая в более опасного экономического конкурента, чем Германия и Япония. Белые избиратели считают, что Китай уже лишает американцев работы, а бизнес – что Китай крадет американские технологии. В результате эксцентричный посыл Трампа об Америке как жертве стал казаться правдоподобным, хотя он радикально отличается от традиционного самовосприятия страны.
Этот пример показывает, что не только подражатели, но и сама модель может оказаться недовольна политикой эпигонства, а лидер державы, построившей либеральный миропорядок, может приложить максимум усилий, чтобы все это прекратить.
Китай – естественный финал нашей аргументации, потому что появление на международной арене напористого Пекина, готового бросить вызов гегемонии Вашингтона, сигнализирует завершение эпохи имитации, как мы ее понимаем. В своем прошении об отставке в декабре 2018 г. министр обороны Джеймс Мэттис написал, что китайские руководители хотят сформировать мир в соответствии со своей авторитарной моделью. Он не имел в виду, что они собираются убеждать или принуждать другие страны перенимать азиатские ценности или привносить китайские черты в политическую или экономическую систему. Китай стремится к влиянию и уважению, но не к обращению мира в веру Си Цзиньпина. Он хочет «получить право вето в решениях, касающихся экономики, внешней политики и безопасности других стран, чтобы продвигать собственные интересы за счет соседей, Америки и наших союзников».
Грядущее противостояние Америки и Китая изменит мир, но оно будет касаться торговли, ресурсов, технологии, сфер влияния и способности формировать благоприятную атмосферу в соответствии с очень разными национальными интересами и идеалами двух стран. Речь не идет о конфликте соперничающих универсалистских представлений о будущем человечества, когда каждый старается привлечь союзников на свою сторону с помощью идеологического обращения или революционной смены режима. В современной международной системе голая асимметрия силы уже начала вытеснять предполагаемую моральную асимметрию. Поэтому соперничество Китая и Соединенных Штатов нельзя назвать новой холодной войной. Альянсы распадаются и вновь создаются, как в калейдоскопе, вместо длительного идеологического партнерства страны предпочитают краткие союзы по расчету. Последствия невозможно предсказать, но 40-летний конфликт между США и СССР точно не повторится.
Впечатляющий подъем Китая позволяет предположить, что крах коммунистической идеи в 1989 г. не был односторонней победой либерализма. Напротив – однополярный порядок стал миром, менее дружественным для либерализма, чем можно было предположить тогда. Возможно, 1989 г., уничтожив противостояние времен холодной войны между двумя универсалистскими идеологиями, нанес фатальный ущерб проекту Просвещения в его либеральной и коммунистической инкарнациях. Венгерский философ Гашпар Миклош Тамаш в своей работе «Ясность, в которую вмешались» (“A Clarity Interfered With”) пошел еще дальше, утверждая, что и либеральная, и социалистическая утопии потерпели поражение в 1989 г., ознаменовавшем конец проекта Просвещения. Мы не такие пессимисты. В конце концов еще могут появиться американские и европейские лидеры, способные преодолеть упадок Запада. Можно найти путь либерального восстановления как на знакомых, так и на совершенно новых основах и следовать по нему. Сейчас вероятность подобного восстановления очень мала. Тем не менее антилиберальные режимы и движения, которые мы здесь обсуждаем, ввиду отсутствия широкого идеологического видения, могут оказаться эфемерными и исторически малозначимыми. История, как известно, это вторжение неизведанного. Но что бы ни готовило нам будущее, для начала нужно постараться понять, к чему мы пришли сегодня.

Политика достоинства и судьба либерального порядка
Феномен ресентимента после «конца истории»
Фрэнсис Фукуяма – профессор Стэнфордского университета.
Резюме Если мы хотим верно интерпретировать действия реальных людей в современном мире, то должны расширить понимание человеческой мотивации за пределы простой экономической модели, доминирующей в нынешнем дискурсе. Человеческая психология сложнее, чем предполагает эта бесхитростная экономическая модель.
Эта статья представляет собой отрывок из книги «Идентичность. Стремление к признанию и политика неприятия», русский перевод которой только что вышел в издательстве «Альпина Паблишер». Журнал искренне благодарит издателя за право опубликовать данный материал.
В середине второго десятилетия XXI века мировая политика изменилась коренным образом. С начала 1970-х до середины 2000-х гг. в результате процессов, названных Сэмюэлом Хантингтоном «третьей волной» демократизации, число стран, которые можно отнести к электоральным демократиям, увеличилось приблизительно с 35 до 110. В этот период либеральная демократия стала для большей части мира стандартной формой правления – если не на практике, то по крайней мере потенциально.
Параллельно с кардинальным изменением политических институтов росла экономическая взаимозависимость между странами – то, что мы называем глобализацией. Основу ее составили такие либеральные экономические структуры, как Генеральное соглашение по тарифам и торговле и пришедшая ему на смену Всемирная торговая организация. Их дополнили региональные торговые институции, такие как Европейский союз и Североамериканское соглашение о свободной торговле. В тот период темпы роста международной торговли и инвестиций опережали темпы роста мирового ВВП и считались основной движущей силой процветания. С 1970 по 2008 гг. мировое производство товаров и услуг увеличилось в четыре раза, рост шел практически во всех регионах мира, а число людей, живущих в условиях крайней нищеты в развивающихся странах, сократилось с 42% от общей численности населения в 1993 г. до 17% в 2011 году. Доля детей, не доживавших до пяти лет, упала с 22% в 1960 г. до менее 5% к 2016 году.
Однако либеральный мировой порядок не стал благом для всех. Во многих странах мира и особенно в государствах с развитой демократией резко выросло неравенство. Преимущества, которые обеспечивал экономический рост, главным образом доставались элите, принадлежность к которой определял прежде всего уровень образования. Увеличение объема товаров и денег, а также массовые переезды, связанные с экономическим ростом, вызвали деструктивные социальные изменения. Деревенские жители развивающихся стран, ранее не имевшие доступа к электричеству, вдруг оказались в крупных городах, перед экранами телевизоров или в интернете, подключаясь к Всемирной сети через вездесущие мобильные телефоны. Рынки труда адаптировались к новым условиям – десятки миллионов людей пересекали границы в поисках лучшей доли для себя и своих семей или просто из-за невыносимых условий жизни в собственной стране. Огромный средний класс, сформировавшийся в Китае, Индии и других странах, вытеснял с привычных рабочих мест представителей среднего класса развитых государств. Производства неуклонно перемещались из Европы и Соединенных Штатов в Восточную Азию и другие регионы с низкими трудозатратами. Женщины выдавливали мужчин из экономики, где сфера услуг уверенно доминировала над остальными отраслями, а низкоквалифицированных работников заменяли «умные» машины.
Начиная с середины 2000-х гг. движение ко все более открытому и либеральному миропорядку замедлилось, а затем обратилось вспять. Эта смена курса совпала с двумя финансовыми кризисами, первый из которых начался на американском рынке субстандартных ипотечных кредитов в 2008 г. и привел к Великой рецессии, а второй – угрожавший евро и всему Европейскому союзу – был спровоцирован банкротством Греции. В обоих случаях политика элит привела к резким спадам, высокому уровню безработицы и снижению доходов миллионов обычных людей во всем мире. Поскольку Соединенные Штаты и ЕС были лидерами и образцами для либерального мира, эти кризисы нанесли ущерб репутации либеральной демократии в целом.
Исследователь демократии Ларри Даймонд назвал посткризисные годы, когда практически во всех регионах мира общее число демократий уменьшилось по сравнению с пиковыми значениями, периодом «демократической рецессии». Ряд авторитарных стран – прежде всего Китай и Россия – стали гораздо более уверенными и напористыми. Китай начал пропагандировать «китайскую модель» – откровенно недемократический путь к развитию и благосостоянию. Россия же открыто противопоставила себя «либеральному декадансу» Европейского союза и Соединенных Штатов. Некоторые государства – Венгрия, Турция, Таиланд и Польша, – казавшиеся успешными либеральными демократиями в 1990-е гг., откатились назад, к более авторитарному правлению. «Арабская весна» 2011 г., разрушив диктатуры на Ближнем Востоке, вдребезги разбила надежды на торжество демократии в этом регионе, когда Ливия, Йемен, Ирак и Сирия погрязли в гражданских войнах. Американское вторжение в Афганистан и Ирак не остановило волну терроризма, воплотившуюся в терактах 11 сентября. Скорее, она мутировала в «Исламское государство» (запрещено в России. – Ред.), ставшее путеводной звездой для непримиримых антилиберальных воинствующих исламистов во всем мире. Живучесть ИГИЛ – столь же примечательная примета времени, как и готовность многих молодых мусульман оставить сравнительно безопасную жизнь в других регионах Ближнего Востока и Европы ради того, чтобы отправиться в Сирию и сражаться в рядах исламских фундаменталистов.
Еще более удивительными и, возможно, более значимыми были два неожиданных исхода общенациональных голосований в 2016 г.: на референдуме в Великобритании за выход из Европейского союза и избрание Дональда Трампа президентом Соединенных Штатов. В обоих случаях сказалась тревога избирателей, вызванная экономическими проблемами, затронувшими в основном рабочий класс, который столкнулся с потерей рабочих мест и последствиями деиндустриализации. Не менее важными оказались антииммигрантские настроения, подпитываемые непрекращающимся притоком иммигрантов: сложилось устойчивое представление о том, что пришельцы лишают местное население работы и разрушают устои национальной культуры. Антииммигрантские партии и партии евроскептиков набирают силу во многих развитых странах: в первых рядах – «Национальный фронт – Национальное объединение» во Франции, Партия свободы в Нидерландах, «Альтернатива для Германии» и Австрийская партия свободы. Вся Европа охвачена страхом перед исламистским терроризмом и сварами по поводу запретов на выражение мусульманской идентичности – ношения паранджи, никаба или буркини.
Основой политики ХХ века было противостояние левых и правых, разворачивавшееся вокруг экономических вопросов: левые выступали за большее равенство, а правые требовали большей свободы. Прогрессистские политические силы отстаивали интересы трудящихся, защищали профсоюзы, формируя социал-демократические партии, требовавшие более качественной социальной защиты и более справедливого – с их точки зрения – распределения экономических благ. Правые, наоборот, выступали за снижение участия правительства в экономике и за права частного сектора. Во втором десятилетии XXI в. на место этого противостояния, как представляется, выходит конфликт, связанный с определением идентичности. Левых гораздо меньше занимают вопросы общего экономического неравенства – теперь они, скорее, заняты защитой прав широкого круга групп, считающихся маргинализованными: чернокожих, иммигрантов, женщин, латиноамериканцев, ЛГБТ-сообществ, беженцев и тому подобных. А правые между тем переосмысливают себя как патриотов, которые стремятся защитить традиционную национальную идентичность, зачастую прямо связанную с расовой, этнической или религиозной принадлежностью.
Традиционно, по крайней мере начиная с Маркса, политическая мысль определяла политическую борьбу как воплощение экономических противоречий – по сути, конфликт за кусок пирога. Этот конфликт и вправду стал частью истории 2010-х гг., когда глобализация обделила множество людей плодами общемирового экономического роста. С 2000 по 2016 гг. реальные доходы выросли лишь у половины американцев; часть совокупного национального производства, приходившаяся на долю 1% населения США, выросла с 9% от ВВП в 1974 г. до 24% в 2008 году.
Но какими бы важными ни были материальные интересы, люди руководствуются и другими мотивами. И эти мотивы лучше объясняют нынешний хаос. То, с чем мы столкнулись сегодня, можно назвать политикой ресентимента. Известно множество примеров, когда тот или иной политический лидер мобилизовал последователей, эксплуатируя их групповые обиды, чувство унижения или подозрение, что ими пренебрегают или недооценивают. Комплекс этих ощущений, называемый ресентиментом, требует публичного восстановления попранного достоинства такой группы. Эмоциональное воздействие, которое способна оказать на общество униженная группа, добивающаяся восстановления чести и достоинства, может быть гораздо сильнее влияния людей, просто преследующих экономическую выгоду.
На этом играет президент России Владимир Путин, говоря о трагедии распада Советского Союза и о том, как Европа и Соединенные Штаты воспользовались слабостью России в 1990-е гг., чтобы расширить НАТО на Восток, до ее границ. Ему претит чувство морального превосходства, которое демонстрируют западные политики. Он хочет, чтобы к России относились не как к слабому региональному игроку (как некогда обронил президент Обама), а как к великой державе. В 2017 г. венгерский премьер Виктор Орбан заявил, что его возвращение во власть в 2010 г. ознаменовало момент, когда «мы, венгры, тоже решили, что хотим вернуть нашу страну, хотим вернуть себе самоуважение и вернуть свое будущее». Правительство Си Цзиньпина пространно описывает «сто лет унижения» Китая и то, как Соединенные Штаты, Япония и другие страны пытались помешать Китаю обрести статус великой державы, который принадлежал ему тысячелетиями. По воспоминаниям матери основателя «Аль-Каиды» (запрещена в России. – Ред.) Усамы бен Ладена, в четырнадцать лет тот зациклился на событиях в Палестине, «в слезах смотрел телевизор в родительском доме в Саудовской Аравии». Позже гнев Усамы за унижение мусульман эхом отозвался в стремлении его молодых единоверцев сражаться в Сирии во имя ислама, который, по их мнению, подвергался поруганию и угнетению во всем мире. Они надеялись воссоздать в «Исламском государстве» славу ранней исламской цивилизации.
Ресентимент в демократических странах оказался не менее мощной силой. После громких историй об убийствах полицией афроамериканцев в Фергюсоне (штат Миссури), Балтиморе, Нью-Йорке и других городах в США возникло движение «Жизни чернокожих тоже важны» («Black Lives Matter»). Его активисты стремились заставить окружающий мир обратить внимание на страдания жертв полицейского насилия, представлявшегося уже обыденным. Сексуальное насилие и сексуальные домогательства в университетских кампусах и офисах по всей стране стали доказательством того, что мужчины не готовы всерьез воспринимать женщин как равных. В центр общественного внимания внезапно попали трансгендеры, отношение к которым прежде не считалось особым видом дискриминации. И многие из тех, кто голосовал за Дональда Трампа, надеясь «вернуть Америке былое величие», помнили прежние – лучшие – времена, когда их положение в собственных сообществах было более надежным. Настроения путинских сторонников в чем-то схожи с раздражением избирателей из сельских районов США. Негодование первых по поводу высокомерия и презрения западных элит по отношению к России тождественно возмущению вторых безразличием городских элит обоих побережий США и их медиасоюзников к проблемам американской глубинки.
Адепты политики ресентимента признаю´т друг друга. Взаимная приязнь Владимира Путина и Дональда Трампа основана не только на сходстве характеров, она коренится в общем для них национализме. Виктор Орбан объяснил: «Некоторые теории описывают происходящие нынче в западном мире изменения и появление на сцене американского президента [Трампа] как борьбу на мировой политической арене между транснациональной, так называемой “глобальной”, элитой и патриотической национальной элитой», одним из ярких представителей которой он и является.
Во всех случаях группа – будь то великая держава, такая как Россия или Китай, или избиратели в США или Великобритании – считает, что обладает идентичностью, которая не получает адекватного признания со стороны внешнего мира, когда речь идет о нации, или со стороны других членов своего общества. Такие идентичности могут быть – и остаются – невероятно разнообразными в зависимости от принадлежности к той или иной нации или государству, тем или иным религиозным убеждениям, в зависимости от этнической принадлежности, сексуальной ориентации или пола. Все они являются проявлениями общего феномена – политики идентичности.
Термины идентичность и политика идентичности имеют сравнительно недавнее происхождение. Первый из них популяризовал психолог Эрик Эриксон в 1950-е гг., а второй получил распространение в культурной политике 1980-х и 1990-х годов. Понятие «идентичность» сегодня трактуется очень широко и разнообразно: в одних случаях она имеет отношение только к социальным категориям или ролям, в других – к фундаментальной личной информации (как в ситуации «кражи личности/идентичности»). В таком контексте идентичности существовали всегда.
Я использую термин «идентичность» в том смысле, который поможет понять, почему она так важна для современной политики. Идентичность вырастает прежде всего из различия между истинным внутренним «я» и внешним миром социальных правил и норм, которые не признают и не уважают ценность или достоинство этого внутреннего «я». На протяжении всей истории человечества личности вступали в противоречие со своими обществами. Но только ныне сложилось мнение, что истинное внутреннее «я» имеет естественную, природную ценность, а внешнее общество систематически ошибается и несправедливо его оценивает. Менять необходимо не внутреннее «я», подчиняя его правилам общества, но само общество.
Внутреннее «я» является основой человеческого достоинства, но природа этого достоинства непостоянна, с течением времени она менялась. Во многих ранних культурах достоинством наделялись лишь немногие, часто – воины, готовые рисковать жизнью в бою. В других обществах достоинство является универсальным атрибутом, основанным на внутренней ценности людей, обладающих «агентивностью» – свободой воли и самостоятельностью. В иных случаях достоинство человека обусловлено его принадлежностью к большой группе людей, объединенных общей памятью и опытом.
Внутреннее чувство собственного достоинства требует признания. Осознания собственной ценности недостаточно, если окружающие не признают ее публично или, что еще хуже, если они унижают «меня» или игнорируют «мое» существование. Самоуважение возникает в результате уважения других. Поскольку стремление к признанию заложено в природе человека, сегодня чувство идентичности быстро превращается в политику идентичности, в рамках которой люди требуют общественного признания своей ценности. Таким образом, существенную часть политических конфликтов современного мира – от демократических революций до новых социальных движений, от национализма и исламизма до политических столкновений в университетских кампусах современной Америки – можно свести к проявлениям политики идентичности. Гегель, заметим, утверждал, что борьба за признание является главной движущей силой человеческой истории, ключом для понимания зарождения современного мира.
И если экономическое неравенство, возникшее в последние пятьдесят с лишним лет глобализации, является главным фактором, объясняющим современную политику, то экономические претензии становятся гораздо более острыми, когда связаны с чувством унижения и неуважения. Действительно, многое из того, что мы понимаем под экономической мотивацией, фактически отражает не просто желание обладать богатствами и ресурсами, а отношение к деньгам как к признаку статуса и престижа; считается, что за деньги можно купить уважение. Современная экономическая теория строится на предположениях о том, что люди являются рациональными индивидами, что все они хотят извлечь наивысшую для себя «пользу», то есть повысить материальное благополучие, и что политика – просто продолжение этого поведения, направленного на получение наибольшей выгоды.
Однако, если мы хотим верно интерпретировать действия реальных людей в современном мире, мы должны расширить понимание человеческой мотивации за пределы этой простой экономической модели, доминирующей в нынешнем дискурсе. Никто не оспаривает, что люди способны к рациональному поведению или что они движимы своекорыстными устремлениями к обладанию все бóльшими богатствами и ресурсами. Но человеческая психология гораздо сложнее, чем предполагает эта бесхитростная экономическая модель. Прежде чем мы сможем анализировать современную политику идентичности, нам необходимо сделать шаг назад и выработать более глубокое и совершенное понимание мотивации и поведения человека. Иными словами, нам нужна более качественная теория человеческой души.

Возвращение Судного дня
Новая гонка ядерных вооружений: как Вашингтон и Москва могут ее остановить
Эрнест Мониц – сопредседатель и исполнительный директор Инициативы по сокращению ядерной угрозы, профессор физики и инженерных систем в Массачусетском технологическом институте, министр энергетики США с 2013 по 2017 год.
Сэм Нанн – сопредседатель Инициативы по сокращению ядерной угрозы, экс-сенатор от штата Джорджия, председатель сенатского комитета по вооруженным силам с 1987 по 1995 год.
Резюме Перефразируя Джона Кеннеди, надо сказать: человечество не для того тысячелетиями преодолевало тяготы и испытания, чтобы попросту капитулировать, отказавшись от всего, даже собственного существования. Наблюдая, как рассыпается здание стратегической стабильности, Вашингтон и Москва ошибочно считают, будто время на их стороне.
Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.
2020 год. Российские военные проводят масштабные учения в Калининграде, своем эксклаве на Балтике, граничащем с Литвой и Польшей – членами НАТО. Самолет-разведчик альянса случайно вторгается в воздушное пространство России, и его сбивают ракетой «земля – воздух». НАТО направляет в регион ВВС и военные корабли. Стороны предупреждают, что рассматривают применение ядерного оружия, если под угрозой окажутся их жизненно важные интересы.
После вторжения в Крым, роста напряженности на Ближнем Востоке, краха режима контроля над вооружениями и размещения новых видов ядерного оружия НАТО и Россия готовы к конфликту. В Вашингтоне, где в разгаре президентская кампания, кандидаты соревнуются в демонстрации жесткой позиции в отношении России. В Москве знают, что антиамериканизм себя оправдывает, поэтому российское руководство ужесточает риторику против Вашингтона.
Когда стороны находятся в боевой готовности, на российскую систему раннего оповещения предпринимается кибератака неизвестного происхождения, имитирующая авиаудар НАТО по базам в Калининграде. На подтверждение атаки дается несколько минут, при этом между НАТО и Россией нет диалога по разрешению кризиса, потому Москва решает, что должна ответить сразу, и запускает обычные крылатые ракеты с калининградских баз по аэродромам НАТО. Альянс отвечает немедленно – авиаударами по Калининграду. Видя приближение сил НАТО и опасаясь наземного вторжения, Москва приходит к выводу: для деэскалации нужна эскалация. Надеясь добиться паузы в конфликте и начать переговоры на своих условиях, она наносит ядерный удар малой мощности по ядерным бункерам на аэродроме НАТО. Но расчет на деэскалацию оказывается ошибочным, и происходит обмен ядерными ударами.
Такое гипотетическое развитие событий похоже на сценарии катастроф, которые, казалось, ушли в прошлое вместе с холодной войной. Но сегодня они вновь актуальны. Все ключевые элементы уже на местах, не хватает только искры, чтобы поджечь фитиль.
Несмотря на десятилетия сокращения арсеналов, у Соединенных Штатов и России по-прежнему более чем 90% мирового ядерного оружия – свыше восьми тысяч боеголовок. Этого достаточно, чтобы уничтожить друг друга и весь мир, и не один раз. Долгое время стороны старались управлять угрозой, которую представляют эти арсеналы. Но в последние годы геополитическая напряженность подорвала «стратегическую стабильность» – процессы, механизмы и соглашения, облегчающие стратегические отношения в мирное время и позволяющие избежать ядерного конфликта, а также размещать войска так, чтобы минимизировать вероятность нанесения первого удара. Контроль над вооружениями умирает, каналы связи закрыты, в то время как ядерные арсеналы времен холодной войны сохранились и к ним добавились новые угрозы в киберпространстве и опасные новшества в военных технологиях (например, гиперзвуковое оружие, скорость которого в пять раз превышает скорость звука).
США и Россия пребывают в состоянии стратегической нестабильности: случайность или сбой могут привести к катаклизму. Со времен Карибского кризиса 1962 г. риск конфронтации с применением ядерного оружия не был так высок, как сегодня. Но в отличие от времен холодной войны обе стороны намеренно закрывают глаза на опасность.
Вашингтон и Москва вместе несут ответственность за предотвращение ядерной катастрофы, даже в периоды взаимного недоверия и внутренних разногласий в Соединенных Штатах. Президенты США и России должны начать с создания условий для диалога между своими правительствами, преодоления разногласий и сотрудничества – особенно сейчас, когда дело касается общей экзистенциальной угрозы ядерной войны. Возродить и заново выстроить стратегическую стабильность не так просто, это длительный процесс, но американским лидерам с разных сторон политического спектра следует включить этот пункт в список приоритетов и приняться за работу – снять непосредственную угрозу конфронтации. Риск ядерной эскалации слишком высок, чтобы ждать.
Ракеты и недоверие
Последние двадцать лет столкновение национальных интересов, политика безопасности с нулевой суммой в Европе и вокруг нее провоцировали напряженность и недоверие между Россией и Западом. Трения из-за Балкан и война в Косово в 1990-е гг. стали первым сигналом конфликтных отношений в постсоветскую эпоху. Процесс расширения НАТО, начавшийся в 1997 г., усугубил напряжение. После того как Владимир Путин и Джордж Буш – младший пришли к власти (в 2000 и 2001 гг. соответственно), разногласия из-за противоракетной обороны и войны в Ираке стали поводом для знаменитого выступления Путина на Мюнхенской конференции по безопасности в 2007 г., когда он раскритиковал США за «почти ничем не сдерживаемое, гипертрофированное применение силы» и предупредил о новой гонке вооружений. Затем последовало российское вторжение в Грузию в 2008-м, углубившее недоверие между Москвой и Западом, которое продолжалось и в период президентства Барака Обамы, несмотря на попытки «перезагрузить» отношения. Вторжение НАТО и смена режима в Ливии в 2011 г. вызвали у Кремля подозрения, граничащие с паранойей.
Ситуация постепенно ухудшалась до 2014 г., когда аннексия Россией Крыма, ее военная интервенция на восток Украины и крушение лайнера Malaysia Airlines, якобы сбитого ракетой российского производства с территории, подконтрольной сепаратистам, подорвали отношения России и Запада. Соединенные Штаты и Европа ответили экономическими санкциями, направленными на изоляцию России и побуждающие ее к дипломатическому урегулированию кризиса на Украине. Несмотря на два соглашения – «Минск-1» и «Минск-2», заключенные в 2014 и 2015 гг., – конфликт продолжается. НАТО и Россия наращивают свой военный потенциал в регионе. На Балтике и в Черном море силы НАТО и России действуют в опасной близости друг от друга, в результате увеличивается риск катастрофы из-за случайности или ошибки.
Усугубляет эту опасность намеренный, ускоренный подрыв архитектуры контроля над вооружениями, которая на протяжении десятилетий обеспечивала сдерживание, прозрачность и предсказуемость обычных и ядерных сил сторон. В ее отсутствие Россия и Запад рассматривают худшие сценарии. Первая трещина появилась в 2002 г., когда Соединенные Штаты вышли из Договора по противоракетной обороне (ПРО), подписанный тридцатью годами ранее, чтобы не позволить Вашингтону и Москве развернуть общенациональную систему защиты от баллистических ракет большой дальности. Спустя пять лет Россия приостановила действие еще одного соглашения – Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) 1990 г., то же самое сделал Североатлантический альянс.
Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) 1987 г., запрещавший целый класс дестабилизирующего ядерного оружия в Европе, получил смертельный удар, когда Вашингтон заявил о решении выйти из него, а Москва приостановила его исполнение. США опасались, что Россия разместит запрещенные ракеты, что, в свою очередь, спровоцировало ответные обвинения Москвы. Судьба Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) тоже под вопросом. Четыре сенатора-республиканца поинтересовались у президента Трампа этой весной, не рассматривает ли он возможность отказа от этого соглашения. Неясна и судьба нового договора по СНВ (СНВ-3) 2010 г. Если стороны не договорятся о его продлении, – а Трамп и его администрация раз за разом отказываются рассматривать эту перспективу, – срок действия документа истечет в 2021 году. Иными словами, через два года может исчезнуть последнее соглашение по ограничению и мониторингу стратегических ядерных сил Соединенных Штатов и России. А вместе с ним пропадет и прозрачность ядерных арсеналов двух стран, которая обеспечивалась в том числе взаимными инспекциями.
Помимо разрушения механизмов контроля над существующими вооружениями военный баланс еще больше нарушают новые технологии. Кибератаки могут привести к сбоям в системе раннего оповещения или структурах командования и управления ядерными силами, что увеличивает риск ложной тревоги. Силы мгновенного удара располагают системами доставки с обычными и ядерными боеголовками, включая гиперзвуковые планирующие блоки и крылатые ракеты, способные лететь с большей скоростью, на малой высоте и маневрировать, чтобы избежать перехвата. В случае развертывания эти системы уменьшат время предупреждения и принятия решений страной, оказавшейся под ударом. Военные стратеги с обеих сторон все больше опасаются, что потенциальный первый удар обеспечит атакующему решающее преимущество.
Есть еще милитаризация дальнего космоса – сфера, нерегулируемая соглашениями. Китай, Россия, а в последнее время и Индия, наращивают противоспутниковые возможности, Вашингтон обдумывает создание специального космического подразделения.
Грозная смесь рушащегося контроля над вооружениями и передовых военных технологий становится опаснее из-за отсутствия диалога между Россией и Западом, в частности между гражданскими и военными специалистами министерств обороны и иностранных дел. Нынешний разрыв контактов можно назвать беспрецедентным даже по сравнению с периодом холодной войны. Несмотря на остроту конфликта, демократы и республиканцы в Белом доме и Конгрессе понимали, что взаимодействие с Советским Союзом необходимо для обеспечения безопасности американцев. Переговорщики США и СССР регулярно встречались в Женеве, Нью-Йорке и Вене. Американские командующие постоянно общались со своими советскими коллегами на различных форумах, включая переговоры по контролю над вооружениями, потому что их объединяла общая ответственность – не допустить ядерной катастрофы.
Осмотрительный образ мыслей исчез после российской агрессии против Украины и вмешательства в американские и европейские выборы. Соединенные Штаты и их союзники по НАТО вступили в конфронтацию с Россией. В последние годы Запад считал диалог вознаграждением за хорошее поведение, а не дипломатическим инструментом, используемым в силу необходимости. Недостаточная коммуникация только усугубляет раздражение и напряженность и повышает барьеры для диалога. Например, Совет Россия – НАТО, площадка, созданная в 2002 г. для регулярных консультаций, перестал функционировать, хотя мог бы использоваться в моменты кризисов, как в случае с Украиной. Североатлантический альянс полностью приостановил взаимодействие в рамках Совета на два года в апреле 2014 года. С тех пор прошло всего 11 заседаний на уровне ниже послов. Регулярные контакты военных специалистов по-прежнему заблокированы.
Отчасти разрыв коммуникации связан с политическими разногласиями внутри США. В Конгрессе широко распространено неверие в способность Трампа выстроить правильные отношения с Москвой, а также негодование из-за вмешательства России в выборы и ее действий на Украине. В результате члены обеих партий считают любые контакты с Россией подозрительными. Конгресс подавляющим большинством голосов принял законы, закрепляющие существующие антироссийские санкции, и разрабатывает новые, президенту чрезвычайно сложно изменить или снять их своим решением. Кроме того, принят закон, запрещающий американским военным сотрудничать с российскими коллегами. (Диалог по ограниченным целям разрешен, но не приветствуется.) Эти рестрикции практически заморозили столь необходимую коммуникацию военных.
Раскол внутри НАТО также мешает взаимодействию с Россией. Администрация Трампа подрывает отношения с европейскими союзниками, публично критикуя их за нежелание увеличивать расходы на оборону и при этом ставя под вопрос дальнейшее выполнение Соединенными Штатами своих обязательств. Несмотря на возражения членов НАТО и ЕС, США разорвали ядерную сделку с Ираном и вышли из Парижского соглашения по климату. Все эти трансатлантические дрязги мешают воспринимать НАТО как сильный альянс. Кроме того, в НАТО нет единого мнения о том, каким должен быть баланс между взаимодействием и конфронтацией с Россией. Эта неопределенность и непредсказуемость руководства ослабляет позиции Вашингтона, и он не может направить дебаты в нужное русло и убедить западные страны придерживаться общей, последовательной линии в отношениях с Россией. В случае кризиса разногласия в НАТО могут подорвать авторитет США и увеличить риск военной конфронтации с Москвой.
Россия как она есть
Несмотря на свои внутренние проблемы (экономическая и политическая структура опирается на один товар – энергия – и одного человека – Путин – и поэтому уязвима), Россия еще долгое время будет оставаться силой, с которой следует считаться. Благодаря географическому размеру, постоянному членству в Совете Безопасности ООН, модернизированным вооруженным силам и ядерному арсеналу Россия способна нарушить геополитические ситуацию в жизненно важных для США регионах, включая Европу, Ближний Восток, Азию и Арктику. Дальнейшие столкновения и кризисы не просто возможны, а даже вероятны. Стороны должны уже сегодня задуматься о том, как не позволить конфронтации выйти из-под контроля, а лучше вообще ее избегать.
Стратегическое взаимодействие с Москвой не означает игнорирования российской агрессии, будь то вторжение на Украину, вмешательство в выборы на Западе, отравление бывшего агента в Великобритании или нарушение ДРСМД. Пытаясь сотрудничать с Россией в сфере сокращения ядерной угрозы, Запад по-прежнему должен сдерживать неприемлемое поведение. Соединенным Штатам и Евросоюзу, к примеру, не следует снимать с России санкции, связанные с Украиной, не добившись существенного прогресса в урегулировании кризиса. Также Вашингтон не должен отменять санкции, введенные в ответ на российское вмешательство в выборы, пока такая деятельность не будет гарантированно прекращена. В то же время Конгресс должен дать Трампу или его преемнику возможность гибко или избирательно снимать санкции в случае достижения их цели: если русские придут к выводу, что никогда не покинут скамейку штрафников, у них не будет стимула отказываться от агрессивного поведения.
НАТО следует поддерживать усиленное военное присутствие в Европе, включая ротацию временных контингентов в странах Балтии. В то же время нужно выполнять обязательства, закрепленные в Основополагающем акте Россия – НАТО от 1997 г. – дорожной карты по нормализации отношений после холодной войны. А это значит не хранить и не размещать ядерное оружие на территории новых стран-членов альянса в Восточной Европе.
Проще говоря, лидеры в Вашингтоне и других столицах НАТО должны взаимодействовать с Россией, четко осознавая наши различия. Диалог нужно строить на признании общей заинтересованности в предотвращении использования ядерного оружия.
Назад к длительным переговорам
Для Вашингтона первый шаг к восстановлению продуктивного диалога с Москвой – это налаживание рабочего взаимодействия относительно России между администрацией Трампа и Конгрессом. Даже при отсутствии доверия между президентом и демократами, особенно в преддверии выборов 2020 г., достичь согласия по российскому вопросу две партии должны прямо сейчас. Учитывая серьезность рисков, конгрессмены просто не могут позволить себе ждать смены руководства в Белом доме или в Кремле.
Новая межпартийная группа в составе лидеров обеих партий в Палате представителей и Сенате, председателей комитетов, а также высокопоставленных сотрудников администрации Белого дома, сфокусированная на политике в отношении России, ядерном диалоге и НАТО, могла бы дать толчок и способствовать такому процессу. Спикеру Палаты представителей Нэнси Пелоси, демократу из Калифорнии, и лидеру большинства в Сенате Митчу Макконнеллу, республиканцу из Кентукки, не обязательно дожидаться звонка из Белого дома, чтобы создать такую группу и начать работать. Они должны высказать напрямую президенту и госсекретарю предложение по координации усилий исполнительной и законодательной власти. Такая площадка подкрепит позицию США в переговорах с Россией, продемонстрировав, что обе партии, а также исполнительная и законодательная власть выступают единым фронтом. Если администрация Трампа станет возражать или колебаться, Конгресс должен использовать свои полномочия для создания подобной рабочей группы и вызывать представителей администрации на слушания в рамках комитетов. (При содействии Пелоси и Макконнелла рабочая группа способна стать фундаментом для диалога с российскими парламентариями и руководством.)
Договоренность Трампа и Путина о новом диалоге по стратегической стабильности и ядерным угрозам на встрече в Хельсинки в июле 2018 г. была шагом в правильном направлении. Но их неспособность реализовать договоренность, в том числе на уровне гражданских и военных специалистов, которым нужен «зеленый свет» от руководства, демонстрирует масштабы дисфункции в отношениях двух стран. Переговоры о «стратегической безопасности», начатые американскими и российскими дипломатами после июньской встречи Трампа и Путина на саммите G20 в японской Осаке, должны быть продолжены с привлечением ведущих военных и гражданских специалистов. Повестку нужно расширить, а встречи – проводить чаще. Лидерам Конгресса следует обеспечить двухпартийную – вернее, непартийную – поддержку инициативы.
Чтобы повысить прозрачность и доверие между военными двух стран и Европы в целом, США, НАТО и Россия должны возобновить антикризисный диалог с участием командующих ядерными силами. Ранее площадкой для обсуждения являлся Совет Россия – НАТО (при поддержке комиссий по контролю над вооружениями), в идеале диалог можно возродить в рамках Совета или отдельной рабочей группы. Соединенные Штаты, НАТО и Россия должны вновь открыть каналы взаимодействия между экспертным сообществом по таким актуальным темам, как предотвращение ядерного и радиологического терроризма, повышение безопасности ядерных реакторов, решение проблемы ядерных отходов, содействие инновациям в сфере мирного атома и укрепление МАГАТЭ.
Если сотрудничество удастся восстановить хотя бы отчасти, США и Россия смогут перейти к более конкретным шагам по уменьшению вероятности новой ядерной гонки вооружений, что имеет жизненно важное значение для международного сообщества, особенно в свете краха ДРСМД. Все страны заинтересованы в реализации и продлении СНВ-3 до 2026 г. (в документе предусмотрена пролонгация максимум на пять лет). Здесь Конгресс тоже в состоянии оказать поддержку и дать понять, как и в 1980-е гг., что финансирование ядерной модернизации осуществляется при условии сотрудничества Вашингтона и Москвы по сокращению ядерных рисков и введению проверяемых лимитов для арсеналов двух стран.
Прервать цикл эскалации
Еще один приоритет – поиск возможностей, дающих лидерам ядерных держав больше времени на принятие решения о применении ядерного оружия в случае кризиса, особенно если они опасаются, что могут подвергнуться ядерной атаке. Сегодня у руководителей в Вашингтоне и Москве есть всего несколько бесценных минут, чтобы решить, является ли предупреждение о ядерном ударе реальным и следует ли в ответ применять собственное ядерное оружие. Новые технологии, прежде всего, гиперзвуковое оружие и кибератаки, угрожают сократить время принятия решений еще больше. Тот факт, что российские войска дислоцированы и регулярно проводят учения в западных областях страны у границ НАТО, а Североатлантический альянс в последнее время тоже стал проводить маневры вблизи границ России, увеличивает риск удара с кратковременным предупреждением и связанные с этим опасения. В условиях сокращения времени принятия решения риск ошибки становится реальным. Лидеры в Вашингтоне и в Москве должны нацелить своих военных на взаимодействие, чтобы минимизировать опасения и увеличить время принятия решения.
Хотя, учитывая нынешний политический расклад и акцент на сдерживании, это и кажется парадоксальным, США, НАТО и Россия должны задуматься о том, что американское и российское ядерное оружия передового развертывания в Европе является фактором риска, а не активом. Это оружие – потенциальная цель на ранней стадии конфликта, оно может спровоцировать упреждающий ядерный удар, чего обе стороны должны стремиться избежать. Есть мнение, что Россия заинтересована в эскалации ради деэскалации – то есть, согласно этой логике, Москва в определенных обстоятельствах может намеренно пойти на обострение конфликта посредством ограниченного ядерного удара, чтобы добиться урегулирования на выгодных для себя условиях (это неоднозначное утверждение, которое опровергают российские официальные представители и эксперты). Однако любое применение ядерного оружия, скорее всего, вызовет дальнейшую эскалацию.
Кроме того, американские объекты передового базирования – привлекательная цель для террористов, они уязвимы, поскольку расположены в районах с высокой террористической угрозой и политической нестабильностью (то же самое можно сказать и о российских объектах). Вашингтон и Москва также должны найти способы не допустить размещения ракет средней дальности в евроатлантическом регионе, учитывая, что ограничения ДРСМД уже не имеют обязательной силы. Иначе в Москве, Лондоне и в Париже вновь начнут опасаться ядерного удара с кратковременным предупреждением, который может лишить страну руководства и командования, а это увеличит риск ложной тревоги.
После выхода США из Договора по ПРО в 2002 г. системы защиты от ракет большой дальности оказались вне механизмов контроля, и в Москве испытывают беспокойство относительно того, что американская программа противоракетной обороны в какой-то момент может подорвать российское ядерное сдерживание. Заключение нового соглашения, аналогичного Договору по ПРО, маловероятно, учитывая активное противодействие любым ограничениям в этой сфере в Сенате, который должен одобрить новый договор двумя третями голосов. Тем не менее можно согласовать более мягкие рамки противоракетной обороны, включая взаимные меры прозрачности – посещение объектов для мониторинга возможностей ПРО и договоренности не размещать системы ПРО так, чтобы они подрывали возможности ядерного сдерживания другой стороны и не вызывали опасения по поводу первого удара.
Обмен информацией об операциях и возможностях сторон позволит добиться того, чтобы системы мгновенного удара, включая современное гиперзвуковое оружие, не подрывали стратегическую стабильность. Это, в первую очередь, касается США и России, но, учитывая сведения о разработке гиперзвуковых ракет Китаем, возможно, потребуется привлечение других стран. Также стоит обеспечить большую прозрачность неядерных систем мгновенного удара и отделить эту категорию обычных вооружений от разработок и размещения ядерного оружия. Таким образом можно избежать ошибок системы раннего предупреждения, которая не примет обычный удар за ядерный. Новый договор по СНВ или его преемник также может ввести ограничения для систем мгновенного удара большой дальности, способных нести обычные и ядерные боеголовки. В противном случае их неограниченное развертывание будет провоцировать страх первого удара.
Вашингтон и Москва должны четко определить «красные линии» в киберпространстве и дальнем космосе. Обе сферы практически не регулируются международным правом, поэтому другие страны или акторы могут угрожать интересам США и России или даже попытаться спровоцировать войну между ними. Кибератаки на ядерные объекты, пункты командования ядерными силами или системы раннего предупреждения могут привести к неверным расчетам или ошибкам, например, ложному оповещению о ракетном ударе или к неспособности предотвратить кражу ядерных материалов. Страны продолжат разрабатывать и совершенствовать возможности атаковать спутники, поэтому Соединенные Штаты и Россия могут лишиться их на ранней стадии конфликта. Для решения этой проблемы стоит создать совместный пилотный проект по обмену информацией о деятельности в дальнем космосе, что позволит избежать столкновений и конфликтов там. Пилотный проект посодействует определению информации, необходимой для обмена, или созданию механизмов взаимодействия, что в конечном итоге позволит США и России создать рамки гражданской и военной деятельности в космосе. «Красные линии» и пилотные проекты помогут сторонам доверять друг другу и подготовят почву для дальнейшего сотрудничества и даже заключения соглашений о деятельности в киберпространстве и дальнем космосе.
Наконец, самый важный пункт: стороны должны разработать набор основных принципов, касающихся ядерного оружия. Один из таких основополагающих принципов был сформулирован президентом США Рональдом Рейганом и советским лидером Михаилом Горбачёвым в 1985 году. Он гласит, что в ядерной войне нельзя победить, и поэтому её нельзя начинать. Это заявление стало важным шагом к завершению холодной войны. Сегодня оно может стать основой практических шагов, например, возобновления усилий пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН и одновременно ядерных держав по укреплению Договора о нераспространении ядерного оружия и активизации сотрудничества с целью не допустить попадания ядерных материалов в руки террористов.
Пока не стало слишком поздно
На протяжении десятилетий стратегическая стабильность между Соединенными Штатами и Россией включала взаимное признание жизненно важных интересов, «красных линий» и средств уменьшения рисков случайностей и ошибок, способных привести к конфликту и особенно к применению ядерного оружия. Однако сегодня столкновение национальных интересов, отсутствие диалога, разрушение механизмов контроля над вооружениями, совершенствование систем вооружения и новые киберугрозы дестабилизировали старое равновесие. Политическая поляризация в Вашингтоне только усугубила ситуацию, уничтожив остатки консенсуса по внешней политике США и в отношениях с Россией. Если Вашингтон и Москва не решат эти проблемы сегодня, крупный международный конфликт и ядерная эскалация станут пугающе вероятными. Вместо этого Трамп и Путин шутят о российском вмешательстве в американские выборы, обсуждают идею «избавления от прессы» и проблему фейковых новостей, хотя на самом деле свобода прессы находится под угрозой во всем мире, а авторитаризм набирает силу. В этих мрачных обстоятельствах некоторые предлагают отказаться от российско-американских переговоров и ждать прихода новых лидеров в обеих странах. Это было бы ошибкой. Диалог между двумя президентами по-прежнему необходим – только он может создать политическое пространство для взаимодействия гражданских и военных специалистов двух стран и дискуссий, которые помогут предотвратить катастрофу. Конгресс должен задавать тон в поддержке коммуникации и сотрудничества с Россией ради снижения военных рисков, особенно связанных с ядерным оружием. Иначе жизнь американцев окажется в опасности.
Перефразируя Джона Кеннеди (который во время Карибского кризиса был ближе к Армагеддону, чем любой другой американский лидер), человечество не для того тысячелетиями преодолевало тяготы и испытания, чтобы попросту капитулировать, отказавшись от всего, даже собственного существования. Сегодня, наблюдая как медленно, но верно рушится конструкция стратегической стабильности, Вашингтон и Москва ведут себя так, будто время работает на них. Но они заблуждаются.
В Москве в Национальном медицинском исследовательском центре онкологии имени Н. Н. Блохина успешно испытывают новейшую методику лечения рака прямой кишки. Раньше практически любой пациент с таким диагнозом лишался органа и всю оставшуюся жизнь проводил с колостомой — искусственным отверстием в брюшной стенке, куда выводится толстая кишка, — и мешочком для сбора каловых масс. Теперь даже в очень сложных случаях орган удается сохранить, и болезнь отступает на многие годы.
"Без пожизненной стомы"
"Мне в областном центре в Белгороде сказали: вам только операция и пожизненная стома, других вариантов нет. Я так испугалась, взяла выписку из истории болезни и без всякого направления поехала в Москву. Записалась на прием в центр Блохина, меня там сразу взяли в исследование, провели полностью все лечение, и я выздоровела. Мне на следующий год уже группу (инвалидности. — Прим. ред.) снимут. И в этом бы сняли, но боятся — у меня же все медицинские документы из Москвы", — 57-летняя Юлия Сазонова из небольшого городка Губкин Белгородской области едва сдерживает слезы.
Она с благодарностью перечисляет имена врачей, которые ей помогли, рассказывает, как продолжала работать даже во время лечения и только в этом году вышла на пенсию. Но не от того, что сил уже нет, просто хочется больше времени уделять семье, а так бы еще работала и работала. И шепотом, будто бы боясь сглазить, добавляет: "Все, я здоровый человек, без всякой пожизненной стомы. Представляете?"
Юлии Сазоновой повезло, она оказалась одной из первых пациенток, включенных в масштабное международное исследование, которое уже седьмой год идет в 40 крупнейших онкоклиниках мира. Россия в этом эксперименте представлена командой Национального медицинского исследовательского центра онкологии имени Н. Н. Блохина.
"Сначала мы облучаем опухоль и окружающие зоны. Но затрагиваем только то, что надо, — скажем, кости и мочевой пузырь сюда не попадают, а значит, и каких-то связанных с этим болезней в будущем не возникнет. Затем несколько курсов химиотерапии. Мы наблюдаем за опухолью и ждем, не оперируем. Даже если через 12 недель опухоль значительно уменьшилась, но не исчезла, мы не станем оперировать. Дадим пациенту еще два курса химиотерапии. В результате клетки опухоли перерождаются в фиброзную ткань, которую мы удаляем посредством трансанальной (через задний проход) эндомикрохирургии. Орган сохранен, никакой колостомы", — рассказывает заведующий проктологическим отделением НИИ клинической онкологии имени Н. Н. Трапезникова НМИЦ онкологии имени Н. Н. Блохина Заман Мамедли, возглавивший эксперимент с российской стороны.
После такой операции не остается даже шрамов. В брюшную полость пациента через особые аппараты вводятся специальные инструменты-манипуляторы. Ими управляет хирург, наблюдающий за своей работой на мониторе. Риск осложнений минимален, восстановление происходит быстро.
"Тогда это вызвало шок"
В 2010 году Заман Мамедли на международной конференции по онкологии услышал доклад бразильских ученых, предлагавших больных с диагнозом "рак прямой кишки" не оперировать сразу, а немного подождать — если опухоль хорошо отвечала на химиолучевую терапию. В этом случае при правильно подобранном лечении злокачественное новообразование может просто исчезнут, утверждали исследователи.
"Тогда это вызвало шок. Все посмеялись, поскольку представить, что больного с аденокарциномой прямой кишки можно не оперировать, было невозможно. Но некоторых специалистов данные бразильцев заинтересовали. И уже через год на другом международном конгрессе мы с коллегами из двух десятков стран решили объединить усилия и совместно вести больных. Мы рассчитывали за короткий срок набрать достаточно пациентов, чтобы на основании результатов их лечения сделать обоснованный вывод, эффективна новая методика или нет", — продолжает Мамедли.
За короткий срок не получилось — промежуточные результаты многолетней совместной работы опубликовали лишь в прошлом году. Но зато сразу в самом авторитетном медицинском научном журнале мира — The Lancet.
"Это большая статья, и на нее огромное количество ссылок. Там всего набрано около 1,6 тысячи пациентов, а анализ проведен по тысяче из них за первые пять лет программы. И сделан вывод, что в крупных центрах, где есть весь спектр исследований, подобная практика оправданна и безопасна", — заключает исследователь.
"Даже удалять ничего не пришлось"
В той статье использовались данные 60 российских пациентов. Более чем у 80 процентов из них хороший ответ на лечение. То есть раковые клетки полностью исчезли, а сама болезнь вот уже несколько лет не дает о себе знать.
Среди выздоровевших — 41-летняя Римма Меркулова из Новомосковска Тульской области.
"Жизнь-то в 40 лет только начинается. У меня двое детей — старшей 14, младшему четыре. Ну и, как у всех, — ипотеки, планы. А тут диагноз неутешительный. Помню, уже не холодно было, все в куртках ходили, когда мне сказали, что у меня рак. Весна на улице, а мне страшно. В апреле я попала на прием в центр Блохина, и практически сразу меня в исследование взяли. В общей сложности у меня было шесть химиотерапий и полтора месяца — облучение. Физически это очень трудно, даже вспоминать не хочется. Но оно того стоило, у меня очень хороший ответ. Опухоль просто исчезла, даже удалять ничего не пришлось", — вспоминает женщина.
Она все же счастливое исключение из правила. У нее не обнаружили даже фиброзного рубца — соответственно, вырезать нечего.
"Без доказательств не бывает настоящей науки"
Лечение одного пациента занимает примерно полгода, точнее — 24 недели. За это время больной успевает пройти один длительный курс лучевой терапии и несколько сеансов химиотерапии. Все зависит от того, как злокачественная опухоль реагирует на лечение. Если раковые клетки трансформируются в фиброзную ткань достаточно интенсивно, пациента на операционный стол не отправляют. А образовавшиеся на органе рубцы, теперь уже доброкачественные, впоследствии удаляют. Врач-патоморфолог Николай Козлов выносит заключение, насколько эффективно лечение и какова вероятность возвращения болезни.
"На МРТ рубцовая ткань без остаточной опухоли и такая же ткань с микроскопическими комплексами опухолевых клеток выглядят одинаково. Когда ко мне попадают уже удаленные ткани пациентов, перенесших химиолучевое лечение, только после микроскопического исследования я могу уверенно сказать, насколько был выражен лечебный эффект, является ли он полным или частичным. Плюс бывает так, что крупная злокачественная опухоль после химиолучевого лечения резко уменьшилась и превратилась в маленькую язвочку на слизистой оболочке — это значит, что усилия лучевых терапевтов и химиотерапевтов произвели максимальный эффект. Однако когда берешь тотально на исследование удаленную ткань с остаточной язвой, то между полей рубцовой ткани порой обнаруживаются комплексы остаточной злокачественной опухоли. То есть лечебный эффект неполный, и, следовательно, заболевание не может считаться полностью излеченным", — объясняет Козлов.
По его оценкам, примерно в четверти случаев клетки опухоли полностью гибнут в результате лечения и замещаются рубцовой тканью, которую тоже необходимо удалить.
"К сожалению, не все пациенты одинаково отвечают на нашу методику. Сейчас мы не можем сказать, почему у одних больных опухоль исчезает, а у других вообще не реагирует на лучевую терапию. Предугадать, какой будет ответ в каждом конкретном случае, нельзя. Но чтобы понять все это, мы и формируем сейчас огромную международную базу", — добавляет Заман Мамедли.
Речь идет о International Watch & Wait Database (IWWD) — базе данных, куда со всего мира стекаются сведения о пациентах, чье лечение проходит по новой методике. Российские онкологи отправляют туда свои результаты раз в полгода. Исследование идет седьмой год, чтобы оценить эффективность методики, нужно собирать данные как минимум десять лет.
"Вот посмотрите, я тут специально для ребят из нашей команды написал "26 сентября" и восклицательный знак поставил. Это дата, когда мы вносим наши результаты в IWWB. Зарубежные коллеги вводят свои данные. В итоге мы надеемся получить огромную выборку пациентов со всего мира, чтобы не осталось сомнений в эффективности методики. Мы, конечно, уже сейчас видим, что она работает, но доказательная база необходима. Без этого не бывает настоящей науки", — Мамедли показывает на белую маркерную доску с пометкой: 26.09.
Доска висит на стене довольно узкого коридора, по которому без конца носятся врачи и медсестры. К Мамедли несколько раз обращаются, он извиняется и говорит, что ему уже пора на операцию. Ее результаты тоже попадут в ту самую международную базу, а история болезни пациента, возможно, послужит еще одним аргументов в пользу новой методики.
Альфия Еникеева.
27 августа в Уфе завершилась VI Спартакиада пенсионеров России – самое массовое в мире соревнование среди спортсменов-любителей старшего возраста.
Организаторами мероприятия выступили Министерство спорта Российской Федерации, Правительство Республики Башкортостан и Союз пенсионеров России при поддержке Пенсионного фонда Российской Федерации.
В соревнованиях приняли участие команды из 76 регионов России, а также из Армении, Великобритании, Германии, Литвы, Финляндии, Франции и Чехии.
В этом году Спартакиада была приурочена к 25-летию Союза пенсионеров России и стала рекордной по числу участников. Право попасть на финал в отборочных турах в 1220 муниципальных образованиях страны оспаривали более 90 тысяч энтузиастов – мужчин старше 60 лет и женщин старше 55 лет.
Были разыграны медали в шести видах спорта: лёгкая атлетика (кросс 1000 м и комбинированная эстафета), плавание (50 м), настольный теннис, пулевая стрельба, шахматы и дартс. Традиционно в рамках Спартакиады в тестовом режиме прошла сдача нормативов Всероссийского физкультурно-спортивного комплекса «Готов к труду и обороне». Кроме того, был проведён матч по волейболу среди команд регионов России и Республики Башкортостан.
По итогам соревнований в общекомандном первенстве победу одержали спортсмены Республики Башкортостан. Второе место заняла команда Самарской области, третье – команда Иркутской области.
Спартакиада пенсионеров России проводится ежегодно с 2014 года с целью привлечения людей старшего возраста к систематическим занятиям физической культурой и спортом и укрепления их здоровья.
Лидер набирающей популярность Либерально-демократической партии Великобритании Джо Суинсон попросила аудиенции у королевы Великобритании Елизаветы II для того, чтобы заявить о недопустимости приостановки работы парламента и выхода из ЕС без сделки.
Ранее в среду премьер Борис Джонсон объявил, что обратился к королеве с просьбой о приостановке работы парламента до 14 октября, что существенно снижает шансы на то, что депутаты успеют помешать выходу страны из ЕС без соглашения. Brexit должен произойти 31 октября, королева выступит с тронной речью, в которой изложит приоритеты правительства, 14 октября. Джонсон объяснил свое решение закончить нынешнюю сессию парламента и начать новую стремлением представить и начать реализовывать новую внутриполитическую повестку, однако многие его коллеги усматривают в его поступке намерение лишить парламент права голоса в преддверии Brexit и вывести страну из ЕС без соглашения. Сам Джонсон уверяет, что депутатам хватит времени на то, чтобы обсудить ситуацию вокруг Brexit и, если будет достигнуто новое соглашение с ЕС, проанализировать его и принять.
"Я написала королеве, запросила аудиенцию и выразила мое беспокойство антидемократическим планом Бориса Джонсона приостановить работу парламента. В это решающее для истории страны время наш премьер-министр высокомерно, силой и против демократической воли пытается осуществить Brexit без сделки. Он (Джонсон) душит голос народа и его представителей. Ужасно, что премьер-министр вынудил оппозиционных лидеров пойти на такие шаги, но мы должны сделать все возможное, чтобы предотвратить катастрофу выхода из ЕС без соглашения", - сказала Суинсон журналистам.
Поддержка либдемов в стране в последние годы значительно выросла, они набирают все больше голосов на довыборах и региональных выборах благодаря проевропейской позиции и заявлениям о необходимости предотвратить Brexit в том виде, в каком его готовит правительство. В случае проведения выборов этой осенью либдемы с большой долей вероятности смогут создать фракцию в палате общин.
К Суинсон присоединилась глава проевропейской партии Change UK Анна Собри, выступавшая за проведение повторного референдума о выходе из ЕС.
"Я написала королеве и попросила аудиенции у нее и других членов Тайного совета после антидемократического предложения премьера приостановить работу парламента", - написала Собри в Twitter.
Ранее в среду лидер Лейбористской партии Джереми Корбин также обратился к королеве Елизавете II с письмом, в которой жестко раскритиковал решение премьера приостановить работу парламента. Лидер лейбористов попросил королеву об аудиенции в ее шотландском поместье Балморал, где Елизавета II традиционно проводит лето.
Денис Ворошилов.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter