Машинный перевод:  ruru enen kzkk cnzh-CN    ky uz az de fr es cs sk he ar tr sr hy et tk ?
Всего новостей: 4282551, выбрано 58069 за 1.180 с.

Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

?
?
?
?    
Главное  ВажноеУпоминания ?    даты  № 

Добавлено за Сортировать по дате публикацииисточникуномеру


отмечено 0 новостей:
Избранное ?
Личные списки ?
Списков нет
Россия. Сирия. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 16 октября 2015 > № 2906784 Алексей Арбатов

"Расслабляться не стоит"

Академик РАН Алексей Арбатов — о возможных сценариях развития ситуации вокруг Сирии.

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Светлана Сухова - журналист «Коммерсантъ»

Резюме Академик РАН Алексей Арбатов о новых шансах, которые привнесла в российско-американскую напряженность недавняя встреча президентов двух стран и "параллельная операция" в Сирии

Академик РАН Алексей Арбатов о новых шансах, которые привнесла в российско-американскую напряженность недавняя встреча президентов двух стран и "параллельная операция" в Сирии

— Алексей Георгиевич, похоже, президенты Путин и Обама договорились. О чем?

— Доподлинно сказать сложно, но, судя по развитию событий, США не стали возражать против участия России в боевых действиях в Сирии. Эти действия, конечно, должны координироваться: важно не попасть друг по другу. Сирия — настоящая чересполосица: позиции правительственных войск Асада, вооруженной оппозиции, боевиков ИГ ("Исламского государства"), курдов чередуются друг с другом. Важно, чтобы не вышло накладок. Для этого возобновлена прямая связь между Минобороны России и Пентагоном.

— А что с судьбой Асада?

— Вообще-то я, в отличие от многих наших политиков и телеперсон, не мастер на все руки и тем более не специалист по Ближнему Востоку, но могу скромно высказать некоторые соображения. Очевидно, что американцы смягчили позицию, перестав требовать его немедленной отставки. И очень правильно: настаивая на этом, Вашингтон ни разу не указал, кто же будет преемником до выборов. Кажется, там осознали, что альтернатива Асаду — это не умеренный оппозиционер, а радикальный исламист, если не террорист. Сейчас позиция такая: как только удастся прекратить стрельбу между правительственными войсками и оппозицией, можно будет провести выборы (конечно, под международным контролем), которые и решат судьбу Асада. Может, он уйдет, а может, и победит на выборах, кто знает? В истории такие прецеденты есть, но мало. Другое дело, что организовать переговоры будет непросто: за 4 года убили около 250 тысяч человек — это сильно мешает диалогу. Но и в этом прецеденты есть. Вспомните Таджикистан! В начале 1990-х там шла гражданская война, в которой незаметно для остального мира погибли более 120 тысяч человек. Вроде о соглашении можно было и не мечтать, но помогли два фактора: наличие общего врага — талибов, устроивших резню таджиков и узбеков в Афганистане и вышедших к берегу реки Пяндж, а также дипломатическое давление со стороны России, Ирана и США. Таджики создали правительство национального единства, которое существует до сих пор, а коалиции Северного Альянса в 2001 году с воздушной поддержкой внешних союзников удалось разбить талибов. Если бы не американская авантюра в Ираке в 2003-м, разрушившая антитеррористическую коалицию, мы бы сейчас наблюдали в Афганистане совсем иную картину, а не реванш талибов после ухода США и их союзников.

— Выходит, в Белом доме согласились с Путиным, что ИГ — самое страшное зло?

— Похоже на то. ИГ ведь наступает и захватило уже большую часть Сирии. Если будет свергнут режим Асада, то что тогда остановит террористов? А если их не остановить, то последовательность событий ясна: уничтожение курдов, полный захват Сирии... По сценарию, что был опробован талибами в Афганистане в конце 1990-х. Лучше прислушаться к России, согласовать с ней действия, чем устраивать в Сирии еще один район конфронтации с ней.

— Значит, есть правда в том, что Обама "разменял" Сирию на Украину?

— Эта макиавеллевская схема слишком заумна, чтобы быть правдой.

Не надо забывать, что Украина, Сирия и ЕС — не пешки в игре двух сверхдержав, которые можно переставлять на доске или обменивать, а активные субъекты мировой политики.

И во всех демократических странах есть оппозиция, СМИ, общественное мнение... Да и без всяких "разменов" дела на Украине могут пойти на лад, если в ходе сотрудничества в Сирии снизится накал страстей. Обратите внимание: с 1 сентября в Донбассе и Луганске не ведется стрельба. Думаю, что исключительно благодаря Путину. Он готовился выступить в ООН в качестве миротворца. Конечно, не "белого и пушистого" — это вообще не его стиль, а напористого и критикующего США, но все же лидера — миротворца с проектом сотрудничества. Выстрелы стихли, а помимо тишины удалось договориться по сложнейшей теме, которую явно недооценивают,— об отводе вооружений калибра меньше 100 мм. Думаю, стимул переговорщикам, чтобы найти компромисс, тоже придала позиция Путина. Теперь дело за нормандской "четверкой" — согласовать сроки проведения выборов и другие политические параметры минского соглашения.

— И что будет?

— Что будет — знает гадалка, а я могу сказать — что нужно. Прежде всего надо, чтобы хрупкое перемирие было закреплено не просто подписью на бумаге, а материально. Моя позиция в том, что для этого необходим миротворческий контингент ООН. Я знаю, что наш МИД против, но все-таки надеюсь на такое решение. При этом, конечно, не по плану Порошенко с его полицейскими силами Евросоюза. Он напрасно приводит в пример Косово — не тот случай: на востоке Украины требуется не поддержание порядка, а разведение враждующих сторон. Например, как это было сделано на Кипре, где миротворцы уже 40 лет обеспечивают мир, причем прежнюю боевую границу теперь все запросто переходят. В составе "голубых касок" ООН должен быть и российский контингент. Последнее обязательное условие — гарантия Донбассу и Луганску, что их не сдадут. Иначе действительно будет, как в Косово, когда после отвода российских миротворцев начались погромы оставшихся сербов, погромы войска из стран НАТО и Евросоюза не остановили. Сейчас все ученые и одним законом об амнистии не удовлетворятся. Кстати, "голубые каски" можно разместить на пространстве, образовавшемся между двумя рубежами по соглашениям "Минск-1" и "Минск-2", а по внешней границе ДНР и ЛНР поставить наблюдателей ОБСЕ. Тогда и у Запада появится гарантия, что через нее будут идти только грузы и персонал для миротворческого контингента России. Но сегодня, как ни парадоксально, это правильное решение во исполнение минского соглашения стало политически менее вероятным. Как обычно, все успокоились, раз уже месяц не стреляют, да и внимание мирового сообщества переключилось на Сирию и не ясно, когда оно вернется на восток Украины. Дай бог, чтобы не из-за возобновления боевых там действий. Но я бы подкрепил это миротворческой миссией, хотя в России по вполне понятным причинам многие против этого.

— Есть ощущение, что США с Россией договорились по Сирии еще летом и для этого "реабилитировали" иранский режим...

— Договориться с Ираном по его ядерной программе было необходимо вне зависимости от чего бы то ни было. Потому что само наличие такой программы было потенциальным поводом для новой "войны в Заливе", которая только усилила бы хаос и соответственно исламистов и террористов. Теперь, если Иран будет соблюдать Совместный план радикального изменения его "мирной" ядерной программы (она сокращается втрое, а по многим параметрам вообще свертывается), то он вернется в мировую экономику и региональную политику, включая сирийский вопрос. Кстати, опасения многих в России, что она может потерять влияние на самого крупного и сильного партнера в этом регионе, пока не оправдались. И если в секторе нефтегазового экспорта Иран развернется рано или поздно лицом к Западу, то в политической сфере в ходе последних событий тренд очевиден. Борьба с ИГ создает новые условия для сотрудничества России и Ирана. Кстати, "реабилитация" Ирана в какой-то степени действительно сыграла в пользу Сирии и Асада. Ведь после того, как в Вашингтоне и, что не менее важно, в Тель-Авиве убедились, что новое руководство Ирана в лице президента Роухани на деле хочет улучшить отношения с Западом, поменялось многое. Ведь раньше главная претензия к Асаду была в том, что он и действующая в Сирии "Хезболла" — ставленники Ирана в его борьбе с Израилем. Сейчас, когда Иран меняет антиизраильскую и антиамериканскую политику, корректируется отношение США и к Асаду, если пока не на словах, то на деле.

— Раздела Сирии удастся избежать? Путин говорил о курдах как о борцах с ИГ...

— Одна из заявленных всеми странами ООН целей — избежать расчленения Сирии. Если удастся стабилизировать ситуацию, нанести удары по ИГ и базам других террористов, в него не входящих, не исключаю, что какая-то форма федерации на этих территориях, может, со временем и появится. Например, в отношении курдов, но пока говорить об этом рано.

— С ИГ так неспешно боролись из-за желания получать нефть по демпинговым ценам?

— Если речь идет о нелегальных поставках с захваченных террористами территорий, то Западу эта нефть не нужна, да и Китаю не особо. Единственный интересант — Турция. С Анкарой и надо разговаривать! Путин на это, видимо, намекал, хотя и не назвал прямо страну. Что ж, придется туркам обойтись без этой нефти, благо от предложения отбоя нет: нефтяной рынок сегодня — это рынок покупателя, а не продавца.

— Теперь, когда Россия бомбит ИГ, что будет с потоком беженцев в Европу?

— Притормозить его может только прекращение войны в целом. Если удастся разгромить ИГ и прекратить войну между Асадом и оппозицией, в любом случае поток уменьшится, но не иссякнет. Не секрет, что сирийцев в нем только примерно 20 процентов, остальные — представители других территорий войны, это Ирак, Афганистан, Йемен, Южный Судан, а еще больше — выходцев из стран Ближнего Востока и Африки, мечтающих "на плечах" беженцев просочиться в ЕС в расчете на пособия и сладкую в их представлении жизнь. Таких остановить сложно. Российские базы в Латакии и в Тартусе с контингентом в тысячу-полторы военнослужащих уж точно не способны поставить заслон на их пути. Ведь Россия не вводит в Сирию погранвойска, какие имела некогда в Таджикистане. Вот там благодаря директору ФПС Андрею Ивановичу Николаеву удалось в 1990-е закрыть границу от наркотиков и террористов.

— Говорят, Асаду поток беженцев выгоден экономически, поскольку они посылают деньги домой.

— Я не уверен в справедливости таких слухов, но если в них есть доля правды, я не вижу причин, зачем тогда ему их останавливать.

— Если России и США удалось договориться, то что будет с теми "дровами", которые они успели наломать в последние годы? Начнем с санкций...

— Если обе страны не столкнутся лбами в Сирии, не исключено, что санкции будут сворачивать. "Столкнуться лбами" — это про взаимные упреки, что каждая из сторон, вместо того чтобы бороться с террористами, решает свои проблемы: за Асада или против него. Чтобы до такого не дошло, операция должна стать хотя бы параллельной: не объединенной, но скоординированной обеими сторонами. И если в такой ситуации еще и закрепится затишье на востоке Украины, то до конца года часть санкций может быть снята, прежде всего в части финансовых кредитов. Они не решат проблему нашего кризиса, но помогут замедлить падение экономики или даже его остановить за счет оживления деловой активности, создания рабочих мест, пополнения бюджета.

— А как быть с заявлениями о размещении новых ядерных бомб в Германии и, как ответ, о российских "Искандерах" в Белоруссии?

— В Германии ничего нового и не предполагается размещать, драмы тут нет. На пяти базах в шести странах ЕС давно находится около 200 единиц американского тактического ядерного оружия (авиабомб), а в годы холодной войны было 7 тысяч. У России, по подсчетам независимых экспертов, аналогичных вооружений раз в 10 больше, но все — на ее территории. Про Белоруссию не слышал, там будет наша база ВВС, а про ядерные авиабомбы и авиаракеты мы вряд ли узнаем. Были какие-то заявления по "Искандерам" в Калининграде и средним бомбардировщикам в Крыму. Но так до сих пор и не ясно, будут ли там ядерные вооружения — Москва об этом никогда не сообщает. Да и вообще: то ли их уже разместили, то ли только хотят, то ли просто отвечают Западу в духе: "Хотим и разместим — наша территория!" В любом случае радоваться тут нечего, но и драматизировать тоже.

Для безопасности России вредно само по себе наличие ядерного оружия США в Европе, а не переброска очередной модификации авиабомб в количестве 20 единиц взамен старых средств, что составляет около 10 процентов от уже имеющегося арсенала.

Для решения проблемы надо вести отдельные переговоры. Мы ставим предварительное условие: вывод ядерных бомб США из Европы. Они говорят, что это подорвет безопасность стран НАТО, которым угрожает российское тактическое ядерное оружие, достающее союзников с территории России. Раньше США вывели такое оружие из Британии и Греции, но в связи с украинским кризисом движение в Европе за вывод авиабомб затихло. В принципе, пока есть ядерное оружие, его модернизацию остановить невозможно. Россия в последние годы интенсивно обновляет свои ядерные силы, о чем часто с удовлетворением говорит президент.

— Тогда можно выдохнуть?

— Как раз расслабляться не стоит: в выступлениях Обамы и Путина на Генассамблее ООН, кроме упоминания об иранском соглашении, я не услышал ничего об их отношении к ядерному оружию и сокращению вооружений. Ни слова! Как будто и нет проблемы. Между тем Договор по ракетам средней дальности подвергается жестким нападкам как со стороны России, так и в США, он буквально висит на волоске, стороны обвиняют друг друга в нарушениях. Полный тупик в диалоге по ПРО и по следующему соглашению о стратегическом оружии, не говоря уже о тактическом. Прекращено взаимодействие по целому ряду важных направлений, например по обеспечению сохранности ядерных материалов. Хорошо, что найдено решение с иранской ядерной программой, но много других очень серьезных проблем. Главная из них — отсутствие вот уже лет двадцать подтверждения на высоком уровне приверженности подписанному и заявленному еще во времена холодной войны. Я о "прописных истинах": о том, что в ядерной войне не может быть победителя, что такая война никогда не должна быть развязана. Казалось бы, банальность, и так понятно? Но сегодня стало модно поговорить о том, что можно нанести ядерный удар первыми и выиграть или, во всяком случае, выжить, о возможности ограниченной ядерной войны. А молчание властей в ответ на эти реплики заставляет задуматься: признают ли нынешние властители мира те важные договоренности времен холодной войны? Хорошо бы лидерам США и России выступить с заявлением на сей счет, успокоить общественность. Понятно, что от этих слов ядерный арсенал не исчезнет, он все так же будет способен стереть с лица земли все и вся, но пусть люди слышат: отношение к нему не изменилось со времен Брежнева и Никсона или Горбачева и Рейгана. Предположим совсем уж фантастическую вероятность — что к моим рекомендациям в "Огоньке" кто-то прислушивается, пусть и через полгода (это я о высказанном в последней беседе с вами предложении проведения личной встречи Путина и Обамы и подключения США к украинскому урегулированию, см. "Огонек" от 16 февраля — "О"). Тогда вот мое новое пожелание.

— А еще рецепты есть?

— Позаботиться о нашей безопасности. Путин с трибуны ООН сказал Западу, что они имеют дело с очень жестокими, но далеко не глупыми людьми. России тоже следовало бы об этом помнить. Террористы будут отвечать. Они не станут ждать, пока их разбомбят. Надо быть готовыми и к нападениям на наши базы в Сирии, и к попыткам переноса терактов на территорию России. Известно, что в ИГ немало выходцев из России и СНГ. Они могут теперь в ответ на акции Москвы не ждать своей победы в Сирии, а начать уже сейчас возвращаться домой и вовсе не с целью начать мирную жизнь. Я это допускаю как исследователь и аналитик, а как показывает опыт, нередко мнение ученых рано или поздно становится понятным и очевидным для политиков. Проблема в том, что временной люфт составляет полгода-год, а то и больше. Не было бы поздно...

Беседовала Светлана Сухова

Огонёк

Россия. Сирия. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 16 октября 2015 > № 2906784 Алексей Арбатов


Россия. СЗФО > Армия, полиция > mil.ru, 16 октября 2015 > № 1692113

Экипаж океанографического исследовательского судна (ОИС) Балтийского флота «Адмирал Владимирский» завершает подготовку к предстоящему походу к берегам Антарктиды.

Выход из Кронштадта запланирован на начало ноября. После кругосветного плавания в 2014-2015 годах для восстановления технической готовности и проведения работ, связанных с новой экспедицией, судно в течение трех месяцев находилось на Канонерском судоремонтном заводе в Санкт-Петербурге.

Специалисты проверили и отремонтировали узлы, агрегаты и оборудование судна, включая главный двигатель, а также дополнительно установили предназначенный для промерных работ в морях и океанах эхолот НЭЛ-1000М.

В настоящее время на судне проходит завершающий этап подготовки к предстоящему длительному походу к берегам Антарктики.

Маршрут его пройдет сначала по Балтийскому, Северному морям. Далее через пролив Ла-Манш «Адмирал Владимирский» выйдет в Атлантический океан. Затем балтийцы возьмут курс на Гибралтар, Средиземное море, Суэцкий канал и Индийский океан. Далее их ждут Сейшельские острова, Мадагаскар. Обогнув южную оконечность африканского материка, «Адмирал Владимирский» войдет в окраинные моря Антарктиды.

За время похода судном будет пройдено более 34000 морских миль и совершены заходы в ряд иностранных портов.

По маршруту перехода запланировано проведение комплексных океанографических исследований, сбор сведений для корректуры морских навигационных карт, руководств и пособий для плавания, проверка работы радионавигационных систем.

В состав экспедиции помимо военных гидрографов войдут гражданские специалисты. На борту ОИС «Адмирал Владимирский» будут также работать представители Российского государственного гидрометеорологического университета, Института Арктики и Антарктики, гидрометеорологической службы Вооруженных Сил РФ.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

Россия. СЗФО > Армия, полиция > mil.ru, 16 октября 2015 > № 1692113


Великобритания > Финансы, банки > nexus.ua, 16 октября 2015 > № 1602540

Власти Великобритании планируют в скором времени одобрить новые правила приёма на работу банковских служащих и работников страховых компаний. Основная идея - существенное ужесточение проверки соискателей при приёме на работу, особенно на предмет совершённых ранее правонарушений.

Стоит отметить, что неофициальные «чёрные списки» недобросовестных работников уже давно существуют и циркулируют между британскими банками и страховыми компаниями. В скором времени эта практика должна получить законодательное закрепление.

Новые правила должны вступить в силу с марта 2016 года. При приёме на работу кандидаты должны будут заполнять новую расширенную анкету, а у прежних работодателей будет запрашиваться детальный отчёт о работе сотрудника за последние 6 лет.

Великобритания > Финансы, банки > nexus.ua, 16 октября 2015 > № 1602540


США. ПФО > Авиапром, автопром > minpromtorg.gov.ru, 16 октября 2015 > № 1535075

Первый Ford с российским двигателем выпущен в Татарстане.

Компания Ford Sollers сообщила о том, что с конвейера завода компании в Набережных Челнах сошел первый автомобиль, оснащенный двигателем российского производства, выпущенным на новом двигателестроительном заводе в Елабуге. Первым автомобилем Ford с российским двигателем 1,6 л Duratec стал новый Ford Fiesta.

Три модели Ford российского производства – Ford Fiesta в версиях седан и хетчбэк, новый Ford Focus и субкомпактный кроссовер Ford EcoSport – будут оснащаться атмосферными бензиновыми двигателями 1,6 л Duratec в трех вариантах силового исполнения – 85, 105 и 120 л. с. Автомобили Ford с российскими двигателями поступят в официальные дилерские центры бренда в конце 2015 и начале 2016 года.

Двигатели российского производства 1,6 л Duratec – надежны и экономичны, с низким уровнем шума и выбросов. Они отвечают самым высоким стандартам качества Ford и последним экологическим требованиям. Двигатели успешно прошли множество тестов, подтверждающих их качество и надежность. В частности:

– сотни часов тестирования на динамометрических стендах завода двигателей в Бридженде, Великобритания, включая высокоскоростные тесты, а также тесты на надежность на протяжении 600 часов, что эквивалентно пробегу в 160 000 км;

– тестирование локального коленчатого вала, которое включало 21 различный тест на надежность;

– тесты на шум и вибрации на заводе в Елабуге, которые проводились европейской командой соответствующих специалистов;

– функциональный «горячий» тест перед отправкой двигателей на завод в Набережных Челнах.

Кроме того, оснащенные новыми двигателями автомобили прошли десятки тысяч километров тестов на дорогах общего пользования, а также тесты на испытательном треке завода в Набережных Челнах.

Завод двигателей в Елабуге занимает площадь 42 600 кв. м, что эквивалентно шести футбольным полям. Предприятие расположено на территории свободной экономической зоны «Алабуга», в непосредственной близости к одному из трех автомобильных заводов Ford Sollers в России. Общий объем инвестиций в проект составил 275 млн долларов.

Годовая мощность завода на первом этапе составляет 105 000 двигателей, с возможным дальнейшим увеличением до 200 000 двигателей в год. Не менее 30% производимых в России автомобилей Ford будут оснащаться локальными двигателями.

В рамках долгосрочной стратегии по локализации Ford Sollers с момента старта производства выпускаемые двигатели имеют существенный уровень локализации, получая основные компоненты от российских поставщиков, и произведены из локального сырья.

Новый завод оснащен передовым, высокотехнологичным оборудованием, что позволило автоматизировать производственные процессы на 95%. Производство двигателя включает механическую обработку коленчатого вала, головки блока и блока цилиндров, линию сборки, а также линию контроля качества. Оборудование всех цехов отвечает всем требованиям производительности, экологичности и безопасности в соответствии с мировыми стандартами компании Ford.

В этом году компания Ford Sollers представила на рынке четыре новые модели, включая новый Mondeo, новый Focus, новый Fiesta и новый Transit. В данный момент Ford Sollers выпускает в России семь моделей автомобилей во всех популярных сегментах и представляет одну из самых новых продуктовых линеек на рынке.

СП Ford Sollers отвечает за российское производство автомобилей Ford, импорт и продажу всех продуктов Ford, включая автомобили, запчасти и аксессуары, на российском рынке. В СП Ford Sollers входят производственные площадки во Всеволожске (Ленинградская область), в Набережных Челнах и на территории особой экономической зоны «Алабуга» (Республика Татарстан).

США. ПФО > Авиапром, автопром > minpromtorg.gov.ru, 16 октября 2015 > № 1535075


Китай. Великобритания > Внешэкономсвязи, политика > chinapro.ru, 16 октября 2015 > № 1523473

По итогам последних трех лет, среднегодовой объем инвестиций КНР в Великобританию вырос на 85%. Это в четыре раза больше, чем все китайские капиталовложения в британскую экономику за предыдущие 30 лет.

В частности, британские власти планируют привлечь Китай к строительству скоростных железных дорог общей стоимостью в 11,8 млрд фунтов стерлингов, а также атомной электростанции «Хинкли-Поинт С» (25 млрд фунтов стерлингов).

Ранее сообщалось, что по итогам января-августа 2015 г., объем прямых инвестиций, направленных из Китая в нефинансовые секторы зарубежных экономик, составил 473,43 млрд юаней ($74 млрд). Это на 18,2% больше, чем за январь-август2014 г.

За январь-август 2015 г. китайские компании выполнили за границей строительные подряды на сумму 545,37 млрд юаней. Это на 9,3% больше аналогичного прошлогоднего показателя. Были подписаны новые договоры на сумму 768,81 млрд юаней с приростом на 27,6% в годовом сопоставлении.

Китай. Великобритания > Внешэкономсвязи, политика > chinapro.ru, 16 октября 2015 > № 1523473


Россия. СЗФО > Нефть, газ, уголь > wood.ru, 16 октября 2015 > № 1523392

В Онеге открылся новый пеллетный завод мощностью 150 тысяч тонн в год

Завод в Онеге построили за два с половиной года. Объём инвестиций - почти два миллиарда рублей. Предприятие "Бионет" станет крупнейшим заводом по переработке отходов лесопиления не только в России, но и в Европе.

- Мощность завода составит 150 тысяч тонн продукции в год, - рассказал генеральный директор ОАО "Бионет" Игорь Черемнов. - Для производства мы намерены использовать отходы местного гидролизного завода, которых хватит на 12 лет, а в будущем - отходы лесопиления.

Реализация проекта "Бионет" улучшит социально-экономическое положение в Онеге, уверен Игорь Черемнов. Только на заводе создаётся более 200 рабочих мест, новые вакансии для онежан появятся и в сопутствующих отраслях: строительстве, ЖКХ, энергетике, транспорте.

После торжественного открытия для гостей провели небольшую экскурсию по предприятию. Специалистами компании разработана новая технология производства промышленных пеллет из отходов лесопереработки. Топливные гранулы, сделанные в Онеге, имеют отличные показатели теплотворности, оптимальные показатели по содержанию примесей и влажности, могут храниться на открытом воздухе.

С открытием завода в Онеге региональные проекты по производству альтернативного топлива из отходов ЛПК выйдут на объёмы 300 тысяч тонн в год. По прогнозам, к 2020 году ежегодный объём производства пеллет в Архангельской области достигнет 400 тысяч тонн в год, что сделает наш регион одним из лидеров по производству топливных гранул в России.

Поставлять продукцию "Бионет" намерен, в первую очередь, на экспорт: пеллетная теплоэнергетика сегодня востребована в Германии, Франции, Испании, Англии, странах Бенилюкса. Первая партия будет готова уже через месяц. Министр ТЭК и ЖКХ региона Игорь Годзиш уверен: инновационное топливо может найти применение и на территории нашей области: сегодня в Поморье активно развивается именно это направление "малой" теплоэнергетики.

Местные котельные переводятся с угля и мазута на древесное топливо: щепу, опилки и, в том числе, топливные гранулы и брикеты. За последние три года на биотопливо было переведено 49 теплоцентралей в различных районах области, построено 13 новых. Небольшие автоматизированные теплоцентрали на пеллетах могут заменить угольные и дровяные котельные в десятках поселений региона. Сейчас же внутренний рынок топливных гранул в Архангельской области только формируется.

Россия. СЗФО > Нефть, газ, уголь > wood.ru, 16 октября 2015 > № 1523392


Великобритания. Азия > Легпром > bfm.ru, 16 октября 2015 > № 1523249

Модный приговор: Burberry несет убытки из-за китайцев

Спад китайской экономики ударил по продажам люксового бренда. Как против Burberry сыграла ситуация на валютном рынке, и какие меры компания намерена принять?

Акции Burberry на открытии торгов накануне упали на 12%. Прибыль компании в первом полугодии 2015 года оказалась ниже ожиданий из-за слабого спроса в Азии. Продажи падают второй год подряд.

Китайский покупатель потянулся за дешевыми евро и иеной и тем самым изменил карту продаж люксовых брендов. По отчетности Burberry видно, что компания не рассчитывала на такое изменение в поведении. Дело в том, что производитель культовых плащей, которые стоят по 2 тысячи фунтов стерлингов, больше 30% дохода получает от китайских покупателей, а они в своей стране покупают все меньше из-за ухудшения экономической ситуации.

На территории Китая и Гонконга продажи Burberry и других люксовых брендов снизились, но состоятельные китайцы отправляются на шопинг в Европу и Японию из-за того, что валюты этих стран подешевели. При этом укрепление фунта стерлингов стало препятствием для туристических покупок на родине Burberry — в Великобритании, где бренд широко представлен.

Из-за такого поведения китайских покупателей магазины Burberry работают против самой компании. В странах, которые эта группа потребителей избегают, то есть в Китае, Гонконге и Великобритании, магазинов Burberry больше, чем у его конкурентов — Prada и Louis Vuitton. И наоборот, в местах, куда китайские туристы отправляются за покупками, таких магазинов меньше.

Если во Франции, Италии и Испании компания не сильно проигрывает по количеству магазинов, то в Японии разрыв существенный. Финансовый директор Burberry назвал японский рынок «совершенно не освоенным», но компания работает над увеличением присутствия в стране. Пока же в Японии компания зарабатывает лишь 2% от всей выручки, а сюда обеспеченные китайские покупатели стали активно ездить из-за дешевой иены. Среди люксовых брендов лидирует в Японии Louis Vuitton: таких магазинов в этой стране больше, чем у Prada и Burberry вместе взятых.

Чтобы снизить издержки, Burberry объявила о сокращении зарплаты генерального директора и других сотрудников. Такая мера позволит сократить расходы на 46,5 млн долларов. Придется Кристоферу Бэйли отказаться от бонусов, пока акционеры не получают никакой прибыли из-за падения котировок. Некоторые наши компании, например, получившие помощь от государства, могли бы взять такие методы на заметку.

Надежда Грошева

Великобритания. Азия > Легпром > bfm.ru, 16 октября 2015 > № 1523249


Иран. Сирия. Россия > Армия, полиция > iran.ru, 16 октября 2015 > № 1521983

Франция призвала Иран, Россию и США объединить усилия против ИГ

Французский президент Франсуа Олланд подчеркнул необходимость сотрудничество Ирана, России, стран Персидского залива и Соединенных Штатов Америки для политического урегулирования ситуации в Сирии.

После саммита ЕС, Олланд сообщил журналистам, что перед общим заседанием Франция, Германия и Великобритания провели совещание по ряду вопросов, включая сирийский кризис. Результаты данyой встречи были закреплены в совместном заявлении.

«При урегулировании ситуации в Сирии три страны Евросоюза будут действовать в одном направлении. Несомненно, также необходимы контакты с государствами, которых это касается в большей степени, странами Персидского залива и Ираном, а также Россией и США. Нельзя пренебрегать ни кем» — заявил французский президент.

По информации Iran.ru , Олланд также отметил необходимость начала политического процесса, в котором будут задействованы все группы сирийского общества. При этом он вновь повторил свою позицию о том, что президент Асад не может быть будущим страны.

Иран. Сирия. Россия > Армия, полиция > iran.ru, 16 октября 2015 > № 1521983


Саудовская Аравия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ru.journal-neo.org, 16 октября 2015 > № 1520967

Новые саудовские игры против России

Петр Львов

Недавний приезд заместителя наследного принца Саудовской Аравии, министра обороны и сына короля Мухаммеда бин Сальмана в Россию и его переговоры в Сочи с президентом В. Путиным 11 октября многими были истолкованы как хороший признак, означающий сближение между Москвой и Эр-Риядом. Ряд аналитиков даже предположил, что новое саудовское руководство, которым не совсем довольны в Вашингтоне, ищет в Москве поддержку против «цветной революции» (или «феррари-революции» в условиях богатых монархий Аравии), признаки которой усмотрели в опубликованных на днях в британских СМИ письмах анонимного саудовского принца королевской семьи Аль Сауд с призывом свергнуть короля Сальмана. «Мы не сможем остановить отток капитала, политическую нестабильность и военные угрозы, если не изменим методы принятия решений, даже если для этого понадобится сменить короля», − говорится в них.

Но лишь наивные люди могут допустить такое российско-саудовское сближение. Ведь Саудовская Аравия – де-факто полуколония США. Ее финансовая система жестко привязана к ФРС, а национальная валюта к доллару. На территории КСА и вокруг нее находятся американские военные базы. Вашингтону достаточно несколько часов, чтобы сменить один правящий клан королевства на другой. Тем не менее в Эр-Рияде упорно считают, что обещания дать России 10-15 млрд. долл. в виде инвестиций или сделок на закупку оружия, способны поменять позицию РФ по ключевым проблемам на Ближнем Востоке, будь то Сирия или Ирак, Иран или Йемен. До принца Мухаммеда эту тактику в отношении России применял руководитель спецслужб КСА принц Бандар, который затем был снят.

Доказательство тому, что Саудия играет против Москвы и лишь дурит голову тем, кто хочет верить в многомиллиардные инвестиции, последовало почти сразу после визита принца Мухаммеда. Так, 14 октября с.г. министр энергетики РФ Александр Новак заявил журналистам, что Россия считает «жесточайшей конкуренцией» выход Саудовской Аравии на европейский рынок, который традиционно считался основным потребителем российской нефти. Накануне стало известно, что крупнейший в мире производитель нефти Саудовская Аравия приступила в конце сентября к поставкам «черного золота» в Польшу, вытесняя Россию с ее рынка емкостью около 20 миллионов тонн в год. «У нас нефтяные рынки глобальные. Это конкуренция, сейчас идет жесточайшая конкуренция… Мы видим, что Саудовская Аравия реализует свою стратегию участия в конкуренции на нефтяном рынке, все должны быть готовы», — сказал Новак. Около 40 процентов российского нефтяного экспорта — примерно 100 миллионов тонн в год — идет на север Европы, делая этот регион важнейшим потребителем сорта Urals. Российская нефть уже начала терять позиции на европейском нефтяном рынке из-за притока более дешевых сортов с Ближнего Востока, а появление здесь Саудовской Аравии грозит обострением конкуренции и дальнейшим падением цен.

Характерно, что нефть из Саудовской Аравии появилась в ЕС на фоне усиливающихся разногласий Москвы и Эр-Рияда по Сирии, где Россия наносит воздушные удары по поддерживаемым США и саудитами «повстанцам». Саудовская Аравия явно пытается добиться от России прекращения ударов по Сирии с помощью снижения цен на рынке нефти. Как сообщает издание Bloomberg, на днях Саудовская Аравия увеличила скидки на свою нефть для потребителей в Азии и США. Официальная цена продажи сорта Medium снижена на 1,9$ доллара. Дисконт для покупателей в ноябре увеличен с 1,3$ до 3,2$ − максимального значения с 2012-го года, когда Saudi Aramco ввела практику скидок для отдельных групп потребителей. Официальная цена сорта Arab Light для азиатских потребителей снижена на 1,7$. Снижение цены стало максимальным с января. Специально для покупателей из США стоимость барреля на все основные сорта нефти были снижены еще на 30 центов.

Таким образом, цены на саудовскую нефть теперь гораздо ниже наиболее распространенных региональных марок нефти, как в Азии, так в США и Европе. Фактически власти Саудовской Аравии вновь решили использовать стратегию демпинга, даже несмотря на свои стремительно исчезающие валютные резервы.

Но лишь 13 октября стало известно, что Саудовская Аравия еще в сентябре приступила к поставкам сырья в Польшу и продает свою нефть дешевле российской. Источник Reuters пояснил, что Польша получила уже как минимум три партии нефти (по 100 тыс. т.) с «просто волшебной» скидкой.

Глава «Роснефти» Игорь Сечин также заявил, что, пытаясь закрепиться в Польше, Саудовская Аравия «активно демпингует». «Безусловно, борьба за рынки является на этом этапе одним из ключевых факторов», — добавил он (цитата по Reuters). Пока поставки Саудовской Аравии незначительны, но если они станут регулярными, то это скажется на рынке — Urals подешевеет относительно международного маркера Brent.

Европа — важнейший регион для российского нефтяного экспорта, однако, по данным Reuters, в последнее время российская нефть начала сдавать здесь свои позиции из-за притока более дешевых сортов с Ближнего Востока. Urals остается главным сырьем для многих европейских НПЗ ввиду географической близости и технологической совместимости, заявила РБК редактор Platts по рынкам нефти в Европе, на Ближнем Востоке и Африке Паула Ван Ланингам. Но в этом году российские компании действительно почувствовали серьезную конкуренцию со стороны производителей из Персидского залива, отмечает она. Эта тенденция усугубилась в последние месяцы из-за падения спроса в Азии, которое вынуждает производителей перенаправлять потоки в Европу.

Пока заложенные графики поставки российской нефти в Европу выполняются. Трубопроводная нефть более востребована на рынке, ее поставки стабильны. Появление новых поставщиков может влиять скорей на цену нефти, чем на объемы поставок. Но если Москва в Сирии проиграет, то за год КСА проложит нефтяную трубу в Европу через Средиземноморское побережье САР. А параллельно газовую трубу в этом направлении проложит Катар. И тогда экономику РФ ждут совсем трудные времена. Последствия этого в Москве еще явно не просчитаны.

А ведь для Саудовской Аравии Европа еще несколько десятков лет назад была основным рынком сбыта. В 1970-х годах на страны нынешнего Евросоюза приходилось около половины всего саудовского нефтяного экспорта, но объемы поставок постепенно снижались. Если в 1986 году в Западную Европу было отправлено около 34% всей поставленной на экспорт саудовской нефти, то к 1990-му году ее доля упала до 18%, а к 2010 году — примерно до 10%. По данным ЕС, в 2012 году поставки из Саудовской Аравии обеспечивали около 8% потребности Евросоюза в сырой нефти. Но в течение первой половины 2015 года Саудовская Аравия резко увеличила поставки нефти в Европу. В среднем в это время только в европейские государства ОЭСР ежедневно доставлялось по 1,01 млн барр., что является максимальным показателем с 2006 года. Россия в первом полугодии поставила в Европу 89 млн тонн или около 1,7 млн барр. ежедневно.

Так что в Москве есть над чем подумать. Как в плане противодействия нефтяному демпингу Саудии, так и более активной помощи Сирии в подавлении просаудовско-американо-турецкого мятежа исламистов. Это – вопрос выживания российской экономики.

Саудовская Аравия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ru.journal-neo.org, 16 октября 2015 > № 1520967


Великобритания > Экология > ecoindustry.ru, 16 октября 2015 > № 1520182

Лидс, город в Йоркшире, на реке Эйр; третий по величине город Великобритании, скоро станет центром по превращению отходов в энергию благодаря новой электростанции по переработке и энергетической утилизации отходов, строительством которой занимается компания Veolia.

Новая электростанция будет генерировать энергию из 214,000 тонн отходов – годовой объем, ежедневно собираемый из мусорных урн в Лидсе. Здание, проектируемое Жан-Робертом Мазаудом (Jean-Robert Mazaud) из компании Space Architects, как ожидается, откроется через шесть месяцев.

11 МВт биоэнергетическая электростанция будет сортировать 214 000 тонн отходов ежегодно в Великобритании

Окончательный дизайн здания был одобрен местными жителями и другими заинтересованными сторонами, в том числе агентством по защите окружающей среды.

Ключевые особенности дизайна объекта будут включать в себя:

•Основное здание, высота которого будет примерно 42 м, с компактной дымовой трубой;

•Инновационную конструкцию, которая основана на использовании стекла и деревянного каркаса;

•Зеленую «живую» стену на южной стороне фасада, обеспечивающую биоразнообразие, одну из крупнейших в своем роде в стране;

•Гостевой центр, где посетители смогут узнать больше об электростанции и о способах переработки отходов.

Электростанция будет иметь несколько энерго- и водосберегающих функций, систему сбора дождевой воды и устойчивую дренажную систему. Она будет производить 11 МВт электроэнергии, которые заменят вырабатываемую ядерными или угольными электростанциями энергию.

11 МВт биоэнергетическая электростанция будет сортировать 214 000 тонн отходов ежегодно в Великобритании

Компания Veolia, мировой лидер в сфере управления отходами, может похвастаться значительными успехами в вопросах переработки.

«Мы утилизируем много вещей, которые не могли прежде», говорит Эстель Брахлианофф (Estelle Brachlianoff), исполнительный директор компании, демонстрируя небольшую емкость. «Одна маленькая баночка содержит крошечные гранулы палладия, которые Veolia получает из уличной пыли, газов выхлопных труб автомобилей».

11 МВт биоэнергетическая электростанция будет сортировать 214 000 тонн отходов ежегодно в Великобритании

Компания перерабатывает жирные рыбные отходы и бумагу из-под чипсов в картонные держатели для стаканов.

«Мы также изготавливаем пластиковые мешки из старых пакетов. Их не просто утилизировать, но мы сделали это. Мы получаем отходы и извлекаем из них все».

«Наши ученые генерируют эти идеи и передают их в так называемую «инновационную корзину». Лучшие идеи получают добро. В нашем научно-техническом отделе в Великобритании работает 90 человек».

На сегодняшний день компания по энергетической утилизации отходов создает достаточно электроэнергии для питания 550 000 домов, когда новые электростанции в Лидсе и Шропшире начнут свою работу, обеспечены энергией будут же порядка 620,000 домов. Общими усилиями электростанции производят достаточно тепла для обогрева 65 000 домов.

Великобритания > Экология > ecoindustry.ru, 16 октября 2015 > № 1520182


Канада. США. Азия > Леспром > lesprom.com, 16 октября 2015 > № 1519622

Wood Resources International: в январе-июле 2015 г. Канада сократила экспорт хвойного пиловочника в Азию на 17%

В 2014 г. объем заготовки древесины в Канаде достиг 137 млн м3, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении Wood Resources International.

Это на 1,3% больше, чем в 2013 г. и на 14% превышает значения 2010-го. Подавляющее большинство древесины — почти три четверти — составил хвойный пиловочник, заготовленный преимущественно в пр. Британская Колумбия, Альберта и Квебек. Основная доля лиственной древесины — бревна малого диаметра — направлялась на целлюлозные комбинаты, а также производителям OSB-плит в пр. Альберта и на востоке страны.

Ежегодный объем заготовки лиственной древесины в Канаде остается на уровне 20 млн м3 на протяжении ряда лет, в то же время заготовка хвойного пиловочника постоянно росла, увеличившись в 2008-2014 гг. на 24%.

В 2014 г. 72% от общего объема заготовленной в Канаде древесины было использовано для производства хвойных пиломатериалов, 17% — целлюлозы, 11% — для выпуска древесных плит и экспортных поставок.

За последние пять лет более 90% экспортируемого пиловочника направлялось с запада Канады в азиатские страны, причем объемы выросли с 2 млн м3 в 2010 г. до 5,8 млн м3 в 2014 г. Поставки из пр. Британская Колумбия в Китай увеличились более значительно — со 100 тыс. м3 в 2007 г. до 3,4 млн м3 в 2014-м.

Впрочем, за семь первых месяцев 2015 г. экспорт хвойного пиловочника в Азию снизился в годовом исчислении на 17%, а общий объем поставок по итогам 2015 г., вероятно, упадет до двухлетнего минимума и не превысит 5 млн м3. Кроме того, экспортные цены на хвойный пиловочник при поставках в азиатские страны в 2015 г. снизились, по сравнению со значениями 2013 г., примерно на 20%.

Канада. США. Азия > Леспром > lesprom.com, 16 октября 2015 > № 1519622


Евросоюз > Леспром > lesprom.com, 16 октября 2015 > № 1519603

По данным Евростата, производство деревянных дверей в странах Европейского союза в 2014 г. выросло по сравнению с показателем 2013 г. на 1,6%, составив в стоимостном выражении 6,18 млрд евро.

В Германии выпуск упомянутой продукции увеличился на 2,6% до 1,37 млрд евро, во Франции — на 9,2% до 698 млн евро, в Польше — на 5,4% до 398 млн евро, в Испании — на 6,7% до 349 млн евро. В то же время Италия сократила производство деревянных дверей на 4,3% до 750 млн евро, Швеция — на 2,8% до 267 млн евро.

Производство деревянных окон в странах ЕС в 2014 г. увеличилось на 0,5%, достигнув 6,03 млрд евро. Основной производитель этого сегмента продукции — Италия (1,32 млрд евро).

Выпуск деревянных окон в 2014 г. сократили Германии (на 3,1% до 840 млн евро), Франция (на 10,7% до 546 млн евро) и Великобритания (на 6,1% до 425 млн евро), что было компенсировано ростом производства в Польше (на 4,9% до 574 млн евро), Дании (на 14,1% до 505 млн евро), Австрии (на 4,2% до 469 млн евро), Швеции (на 13,1% до 437 млн евро) и Нидерландах (на 10,7% до 206 млн евро).

Евросоюз > Леспром > lesprom.com, 16 октября 2015 > № 1519603


США. Великобритания. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 16 октября 2015 > № 1519544

Москва опередила Нью-Йорк по многим показателям, согласно исследованию консалтинговой компании PricewaterhouseCoopers (PwC), заявил заместитель мэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Марат Хуснуллин.

Он отметил, что в преддверии V Московского урбанистического форума, который открылся сегодня, 16 октября, крупные международные аналитические агентства провели ряд исследований. Одним из наиболее авторитетных является PricewaterhouseCoopers (PwC).

«Мы каждый год заказываем международные исследования, которые сравнивают Москву по градостроительным показателям с 12 крупнейшими мировыми мегаполисами. Мы себя сравнили с Нью-Йорком и Лондоном по всем показателям - это то, к чему мы должны стремиться. Могу сказать, что мы лидируем в мире по среднегодовым темпам роста качественной офисной недвижимости, а по среднегодовым темпам торговой недвижимости уступаем только Пекину», - сказал М. Хуснуллин.

По его словам, по плотности сетей рельсового транспорта российская столица уступает только Берлину, а по темпам роста строительства улично-дорожной сети - Берлину и Сингапуру. «Это результат тех преобразований, которые проведены за последние пять лет», - пояснил заммэра.

Глава Стройкомплекса подчеркнул, что Москва опережает Лондон и Нью-Йорк по объему вводимого жилья. По данным агентства, в пересчете на одного жителя в Москве за 5 лет построено 1,74 кв. м жилья, что вдвое больше относительно двух других городов.

Российская столица в лидерах и по общей площади введенных жилых площадей в абсолютных цифрах: 4790 млн кв. м построено в Москве, 2577 млн «квадратов» - в Нью-Йорке и 1204 млн «квадратов» - в Лондоне.

«Москва улучшила свои показатели не только по обеспеченности жильем, но и по количеству мест в детских садах, по посещаемости парков и по развитию спортивной инфраструктуры», - добавил М. Хуснуллин.

Аналитики PriceWaterhouseCoopers (PWC) отметили, что c 2010 года Москва стабильно демонстрирует высокие темпы развития и улучшения показателей качества жизни населения и городской среды. В столице России ведется масштабное строительство транспортной инфраструктуры. В 2010-2015 годах здесь открылось 17 новых станций метро. Для сравнения: в Нью-Йорке построена одна станция, в Лондоне - ни одной.

Москва среди трех столиц признана самым «зеленым» городом. Площадь ее озеленения вдвое больше, чем в Нью-Йорке и на 2 % больше, чем в Лондоне.

Напомним, в 2014 году Москва заняла второе место по динамике развития среди мегаполисов мира в рейтинге, составленном специалистами PwC. Тогда российская столица уступила только Пекину.

Как подчеркнул руководитель международной сети специалистов PwC по взаимоотношениям с органами городского и местного самоуправления Хазем Галяль, главным принципом рейтинга Е7, где оцениваются различные города, является правильный выбор городов для сравнения.

«Специалисты PwC рассматривают инструменты для изменения ситуации в мире, качество жизни и положение города относительно его международных связей, то есть наличия необходимой инфраструктуры: гостиниц, аэропортов. Кроме того, оценивается экономическое положения и экономического влияния города, а также вопросы здравоохранения, качества жизни, безопасность, удобство проживания, экологическая обстановка», - пояснил Х. Галяль.

США. Великобритания. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 16 октября 2015 > № 1519544


Казахстан. Франция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > panoramakz.com, 16 октября 2015 > № 1519416

В БТА считают, что экстрадиция “ограничит возможности Аблязова по сокрытию и растрате активов”

Николай Дрозд

В понедельник БТА Банк, отказавшийся от банковской лицензии в результате интеграции с Казкоммерцбанком, прокомментировал решение об экстрадиции своего экс-председателя совета директоров Мухтара Аблязова в Россию. В сообщении отмечается, что БТА приветствует решение Премьер-Министра Мануэля Вальса, которое было принято в результате последовательных судебных разбирательств на территории Франции. Указ Премьер-Министра является важным этапом в усилиях банка по взысканию миллиардов долларов, которые были присвоены Аблязовым в период его пребывания в должности председателя совета директоров Банка. Ранее сообщалось о том, что Банк выиграл судебный процесс против Аблязова в Высоком суде Англии на сумму свыше $4 млрд в рамках процесса возврата незаконно выведенных активов.

Согласно приводимым словам неназванного представителя банка, “мы приветствуем недавнее решение Премьер-Министра Франции, ставшее важнейшим шагом по присуждению справедливого наказания Мухтару Аблязову за похищение миллиардов долларов у БТА Банка. Мы высоко оцениваем успех французского правосудия, которое тщательно изучило все доводы и неоднократно подтверждало, что Аблязов подлежит экстрадиции. Его задержание и экстрадиция будут способствовать усилиям Банка по обеспечению дальнейших судебных разбирательств, а также по ограничению возможностей Аблязова по сокрытию и растрате активов, на которые Банк имеет право на возмещение.

Решения Апелляционного суда в Лионе, Верховного суда Франции, а теперь и французского Премьер-Министра еще раз подчеркивают законность судебного разбирательства, инициированного БТА Банком. Господин Аблязов похитил более 6 млрд. долларов США в БТА Банке, и теперь у него остаётся меньше шансов избежать привлечения к ответственности”.

В решении главы французского правительства оговаривается невозможность выдачи г-на Аблязова третьим странам, под которыми, конечно, прежде всего подразумевается Казахстан, а также необходимость обеспечения фигуранту многомиллиардных дел “физической и психологической безопасности”. Защита г-на Аблязова заявила о намерении оспорить решение об экстрадиции в Европейском суде по правам человека, а также Госсовете Франции. Большинство комментариев по этому поводу сводятся к тому, что это скорей может привести к затяжке времени, поскольку российское требование о выдаче прошло все французские судебные инстанции. По данным российского “Коммерсанта”, банкир уже содержится в крупной тюрьме “Флери-Мерожи”, откуда обычно осуществляется экстрадиция.

Полной уверенности в том, что судебное разбирательство в России будет не политизированным и эффективным в плане возврата активов, нет. Возможно, оно существовало бы при продолжении судебных разбирательств в западных юрисдикциях, где г-н Аблязов до сих пор проигрывал суды представителям БТА. Сам бывший председатель совета директоров, однако, был разочарован судебным процессом в Лондоне, где судья, не понимающий постсоветской специфики, не воспринимал его аргументацию, не подтвержденную документально. В результате г-н Аблязов вторично проявил неуважение к британскому суду и не явился для исполнения судебного решения о заключении сроком на 22 месяца за неисполнение предыдущего решения об аресте спорных активов. Результатом бегства из Британии, где у банкира, несмотря на проигрываемые процессы с выводом активов из банка, был все же и статус политического беженца, стало задержание в Италии с фальшивым паспортом гражданина ЦАР. В итоге существует очень высокая вероятность экстрадиции из Франции в Россию. Аргументы о том, что она стала результатом какого-то закулисного торга, вероятно, не столь сильны, поскольку французская судебная система никогда бы не приняла решения, не приводись в пользу выдачи аргументы большой доказательной силы. Состоявшиеся решения в западных юрисдикциях доказывают, что главным фактором такого развития событий с БТА стали действия бывшего руководства Банка по выводу активов накануне вхождения в БТА “Самрук-Казыны”.

Казахстан. Франция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > panoramakz.com, 16 октября 2015 > № 1519416


Евросоюз. Ближний Восток > Миграция, виза, туризм > ru.journal-neo.org, 16 октября 2015 > № 1519406

Что будет с беженцами в ЕС?

Владимир Одинцов

Ситуация с беженцами из региона Ближнего Востока и Северной Африки в ЕС в последние недели продолжалась ухудшаться и стала доминирующим фактором в выработке политики «единой Европы». Именно поэтому миграционный кризис и ситуация в Сирии стали центральными темами встречи глав МИД 28 стран Евросоюза, которая прошла на днях в Люксембурге, до конца года председательствующем в Совете ЕС.

Министры обсудили миграцию в свете прошедшей 8 октября Международной конференции по маршруту Западных Балкан, а также в целях подготовки к евроафриканскому саммиту по миграции в Валетте 11-12 ноября, договорились, что миграционный кризис будет включен в повестку дня всех ближайших заседаний на самых разных уровнях. «Это только начало процесса. Диалог будет продолжаться в ближайшие месяцы и годы», – подчеркнул глава МИД Люксембурга Жан Ассельборн.

По данным Еврокомиссии, только с начала года официальные прошения о предоставлении убежища в 28 странах ЕС подали свыше 600 тыс. мигрантов. Более того, как заявил глава Евросовета Дональд Туск, Евросоюз ожидает, что в Европу попытаются в ближайшее время попасть миллионы мигрантов из различных государств, в том числе не затронутых войнами или последними кризисами. «В Сирии сейчас находятся 8 млн внутренне перемещенных лиц, еще 4 млн – в соседних с ней странах. Мы должны ожидать миллионы беженцев из одной только Сирии», – сказал он, подчеркнув, что есть еще мигранты из Ирака, Афганистана и других регионов, которые тоже стремятся попасть в Европу.

В этих условиях в ЕС в течение последних месяцев активно пытаются найти ответ на вопрос – что делать с непрекращающимся потоком мигрантов и беженцев из Африки и с Ближнего Востока.

Согласно выступлениям ряда глав внешнеполитических ведомств стран ЕС на встрече в Люксембурге, Евросоюз намерен развернуть миграционный поток вспять. В этих целях ЕС будет депортировать определенную часть беженцев на родину, для чего Брюссель пообещал выделить дополнительные средства, а Еврокомиссия готовит необходимые поправки в законодательство. Как заявила министр внутренних дел Великобритании Тереза Мэй: «Великобритания всегда настаивала на том, что мы должны отправлять экономических мигрантов обратно в страны их происхождения. Мы должны расправиться с теми, кто злоупотребляет правом на убежище».

Министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер, вторя словам своей британской коллеги, добавил: «Возвращаться всегда тяжело, это так. Но сейчас, когда мы достигаем соглашения, мы четко разделяем тех, кто правда нуждается в защите, а кто нет. И как бы трудно ни было, вторым придется покинуть Европу». «Лишними» среди мигрантов в Европе считают граждан Буркина-Фасо, Конго, Нигера, Зимбабве, Эритреи и ряда других африканских государств, где не ведется открытых боевых действий.

Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини на пресс-конференции по итогам встречи о плане депортации лишь указала: «Мы решили совместно работать со странами происхождения нелегальных мигрантов, обсуждая возвращение и реинтеграцию граждан, не имеющих право на международную защиту».

В дополнение к этому следует напомнить, что накануне люксембургской конференции в британской Times появилась информация о «секретном плане Евросоюза». Якобы, согласно этому плану, агентство ЕС по безопасности внешних границ Frontex в ближайшие недели депортирует 400 тысяч нелегалов – тех, кто не получил статуса беженца. Прямого или косвенного подтверждения этой информации ни до, ни после встречи в Люксембурге не было, однако, даже если такого плана пока нет, вполне вероятно, что он появится и весьма скоро.

«В ближайшие месяцы надо, прежде всего, создать правовые рамки. И затем проработать все вопросы, которые позволят конкретизировать процедуру возвращения на родину тех мигрантов, которым отказано в убежище в ЕС», – предложил министр иностранных дел Люксембурга Жан Ассельборн.

Среди конкретных шагов, предложенных участниками люксембургской встречи по преодолению сегодняшних трудностей с непомерным наплывом мигрантов в Европу, особо выделяется намерение отдельных стран активнее использовать сегодня в этом вопросе Турцию. В частности, с таким предложением выступил министр иностранных дел ФРГ Ф.-В. Штанмайер, который пытался особо подчеркнуть важность Анкары как ключевого партнера ЕС и ведущего игрока в регионе, руками которого можно снизить миграционное давление на Европу. В этой связи им лоббировалось поддержание активности Брюсселя по «экстренному развороту в сторону Турции» и способствование открытию на территории Турции дополнительных лагерей для беженцев численностью 2-2,5 млн человек.

При этом в германском внешнеполитическом ведомстве прекрасно понимают, что, в том числе и в вопросе о мигрантах, президент Турции Эрдоган ведет свою игру с целью получения от ЕС дополнительных преференций. Речь идет не только о получении доступа к европейским финансовым программам, но и о лоббировании вопроса об облегчении визового режима для граждан Турции. Однако, с учетом необходимости формирования жесткого пояса безопасности и контроля на внешних границах ЕС, Берлин готов временно пойти на активизацию диалога с Анкарой по финансовым вопросам. При этом не вызывает сомнения, что поддержка подобной позиции ФРГ обусловлена желанием обеспечить лояльность мусульманского электората в ФРГ канцлеру Меркель, а также закрепить надежды Анкары (скорее всего, несбыточные) на ближайшее вступление в «объединенную Европу» и по преимущественной дальнейшей ориентации на ЕС.

Такая позиция Штанмайера обращает на себя особое внимание, в том числе и на фоне недавнего выступления канцлера Германии Ангелы Меркель в эфире немецкого телеканала ARD, где она подчеркнула: «Я всегда была против членства Турции в ЕС» и напомнила, что была противником интеграции Турции в ЕС еще до вступления в должность канцлера в 2005 году.

В целом же, в рядах политиков Германии, Великобритании и даже Франции происходит понимание, что в условиях надвигающейся зимы произойдет переориентация миграционных потоков. В отсутствие предпосылок к снижению количества беженцев, в том числе из-за военной операции России в Сирии, ожидается рост соответствующей нагрузки конфликтного потенциала из-за мигрантов в странах юго-восточной Европы, в частности, Греции, Болгарии, на Балканах, и, соответственно, его снижение в государствах Северной и Западной Европы. Указанное обстоятельство политический истеблишмент ЕС намеревается использовать не только для развертывания миграционного потока вспять, но и для более активного подключения государств Ближнего Востока и отдельных африканских стран для более активного участия в приеме у себя беженцев и переносе, таким образом, основных миграционных проблем на их плечи (прежде всего связанных с проблемами безопасности и выявления возможного присутствия в потоках беженцев джихадистов и эмиссаров ИГИЛ), в определенной степени компенсируя это финансовыми дотациями.

Евросоюз. Ближний Восток > Миграция, виза, туризм > ru.journal-neo.org, 16 октября 2015 > № 1519406


Казахстан. Великобритания > Финансы, банки > panoramakz.com, 16 октября 2015 > № 1519397

EY: “Многие казахстанские компании, индексируя зарплаты, одновременно сокращают другие расходы на персонал”

Николай Дрозд

Компания “ Эрнст энд Янг” опубликовала на этой неделе краткий обзор результатов своего исследования, посвященного влиянию девальвации на казахстанский рынок труда. EY” отмечает, что более детальные данные содержатся в полной версии отчета.

По данным исследования, резкое снижение курса тенге вызвало необходимость пересмотра затрат на персонал со стороны большинства компаний-респондентов. Так, 28% опрошенных компаний уже приняли меры в ответ на изменение курса нац-валюты, а 31% планируют сделать это. Наиболее распространенными мерами являются внеочередной пересмотр затрат на персонал, индексация (внеочередной пересмотр) зарплат и изменение условий премирования. В ходе исследования внеочередной пересмотр затрат на персонал в качестве меры выбрало 39% компаний, при этом выбор в сторону сокращения или увеличения затрат на персонал среди них распределился примерно поровну (53% и 47% соответственно). Наиболее распространенными статьями сокращения затрат на персонал стали корпоративные мероприятия, командировки и представительские расходы, а также обучение и повышение квалификации сотрудников.

Около 5% от общего числа респондентов осуществили индексацию (внеочередной пересмотр) заработных плат, при этом возможность проведения индексации до конца 2015 года или в 2016 году отметили 28% респондентов. В компаниях, которые осуществили или только планируют индексацию, размер увеличения лишь частично компенсирует средний размер изменения курса тенге. Примечательно, что большинство респондентов (58%) из числа осуществивших или планирующих индексацию зарплаты, имеют численность до 500 человек, при этом 63% из числа осуществивших или планирующих индексацию совершили или планируют сокращение затрат на персонал. То есть многие компании, проводя индексацию, одновременно сокращают другие статьи расходов на персонал. Также важно отметить, что 28% респондентов, отметивших индексацию в качестве меры, лишь рассматривают такую возможность, при этом ее реализация будет в существенной степени зависеть от дальнейшего развития ситуации в экономике.

Около четверти компаний решили прибегнуть к изменению условий премирования, при этом наиболее частым видом изменений является комплексный пересмотр системы премирования. В качестве других возможных изменений компании рассматривают изменение параметров премирования (например, критериев периодичности), отмену или невыплату премий, выплату не в полном размере и другие.

Сокращение численности персонала наряду с прекращением найма новых сотрудников являются не самыми популярными мерами, применяемыми в связи с изменением курса тенге. Тем не менее, 19% респондентов отметили, что уже сократили или планируют сократить персонал до конца текущего года или в следующем году, если продолжатся негативные тенденции для развития бизнеса. Примечательно, что большинство компаний из числа осуществивших или планирующих сокращение численности персонала, относятся к сектору потребительских товаров (36% респондентов), недвижимости и строительства (29%) и имеют численность до 1000 человек (64%).

Дамир Деминов, менеджер отдела консультационных услуг по управлению персоналом компании EY, отмечает: “В этом году, как и в 2014, после резкого изменения курса тенге большинство компаний в Казахстане заняли выжидательную позицию по применению мер в отношении персонала и следят за действиями других участников рынка. Реакцию рынка в целом можно назвать “осторожной”, мы отмечаем снижение доли компаний, осуществивших или рассматривающих возможность индексации заработных плат с 48% респондентов в 2014 году до 33% в 2015 году. Эта ситуация обусловлена тем, что под влиянием плавающего курса тенге и нестабильных цен на нефть компании не имеют четкого представления о развитии ситуации в будущем. Как следствие, компании вынуждены соблюдать баланс, с одной стороны, сокращая затраты на персонал, а с другой - удерживая квалифицированных сотрудников и поддерживая эффективность работы на должном уровне. В этих условиях все больше компаний испытывают потребность в сравнении с рыночными показателями, поэтому полученные в результате исследования по-настоящему уникальные данные являются незаменимым ориентиром, который может быть использован компаниями для достижения необходимого баланса”.

Казахстан. Великобритания > Финансы, банки > panoramakz.com, 16 октября 2015 > № 1519397


США. Великобритания > Армия, полиция > militaryparitet.com, 15 октября 2015 > № 1604026

Армия США оснащается APKWS.

Армия США закупила начальную партию ракет с лазерным наведением APKWS (Advanced Precision Kill Weapon System) производства компании BAE Systems для использования в текущих операциях в Ираке и Афганистане, сообщает asdnews.com 13 октября со сылкой на веб-сайт компании.

Ракета состоит на вооружении ВМС и Корпуса морской пехоты США, где показала себя с наилучшей стороны, характеризуется высокой точностью попадания и низкой стоимостью. Система наведения превращает неуправляемую ракету (Hydra 70 калибра 70 мм — прим. Военный Паритет) в высокоточный боеприпас, чем значительно увеличит боевой потенциал ударных вертолетов АН-64 Apache. В настоящее время вооруженные силы США имеют более 10 типов самолетов и вертолетов, которые имеют оружие этого образца в своем арсенале.

США. Великобритания > Армия, полиция > militaryparitet.com, 15 октября 2015 > № 1604026


Германия. Россия > Транспорт > bfm.ru, 15 октября 2015 > № 1523244

Общая тенденция. Air Berlin отказывается от полетов в Россию

С 18 января авиакомпания отменяет рейсы между Москвой и Берлином. Весной будут закрыты перелеты Москва-Дюссельдорф и Берлин-Калининград

Air Berlin больше не будет летать в Россию. Как объяснил перевозчик, отмена рейсов связана с низким спросом на услуги компании. Комментирует независимый эксперт по рынку авиаперевозок и государственно-частному партнерству Андрей Крамаренко.

Андрей Крамаренко

независимый эксперт по рынку авиаперевозок и государственно-частному партнерству

«Что касается приживаемости, то проблема не столько в лоукостерах, сколько в особенности российского рынка. С очередной волной девальвации рубля в августе-сентябре, он стал еще менее привлекателен для иностранных авиакомпаний, которым, в общем-то, есть куда направить свою мощность провозную. Если у российских авиакомпаний выбора нет, они в любом случае вынуждены летать из России, по России, иностранные авиакомпании просто сокращают провозную емкость, избавляясь от убыточных направлений. Как только рынок стабилизируется, начнет расти, начнет приносить прибыль, иностранные авиакомпании тут же вернутся».

Отметим, что Air Berlin считается германским дискаунтером. И это уже далеко не первый лоукостер, который прекращает полеты в России. В сентябре о приостановке на неопределенный срок рейсов Лондон-Москва сообщил британский лоукостер EasyJet. Комментирует исполнительный директор журнала «Авиатранспортное обозрение» Максим Пядушкин.

Максим Пядушкин

исполнительный директор журнала «Авиатранспортное обозрение»

«Международные перевозки падают довольно сильно, начиная с конца прошлого года. И поэтому многие иностранные авиакомпании, вне зависимости, лоукостер это или не лоукостер, просто уходят из России, либо сильно сокращают свою маршрутную сеть здесь. Это просто некий ответ вот на такое сокращение спроса. Помимо Air Berlin, EasyJet многие не лоукосты сокращают свои частоты, сокращают количество пунктов, в которые они летают в Россию. То есть, это некая общая тенденция».

Сообщение об остановке полетов в Россию Air Berlin отправила уже всем агентствам по продаже билетов. В документе говорится, что забронированные билеты на отмененные рейсы будут перебронированы на альтернативные рейсы Air Berlin, а также авиакомпаний партнеров.

Германия. Россия > Транспорт > bfm.ru, 15 октября 2015 > № 1523244


Бельгия. Великобритания. Россия > Алкоголь > bfm.ru, 15 октября 2015 > № 1523235

Кто составит конкуренцию теневому алкогольному рынку?

Председатель Союза производителей ячменя, солода и хмеля Александр Мордовин рассказывает, почему так важно, в чем хранится алкоголь, а также комментирует последствия введения 18-рублевого акциза на пиво

Многие обращали внимание на парадокс: пиво с одним и тем же названием, произведенное в России и в Европе, имеет принципиально разные вкусы. Почему? Неужели при покупке прав на производство того или иного бренда российские компании не приобретают и обязанность варить пиво такого же качества? Нет, говорит председатель Союза производителей ячменя, солода и хмеля Александр Мордовин.

«Конечно, есть прекрасные европейские сорта пива, которые сварены с использованием натурального сырья, натуральных фруктов. К сожалению, когда эти технологии попадают в Россию, это все замещается непонятными аромосодержащими компонентами. Не нужен солод, высококачественный хмель, достаточно всего лишь, чтобы в растворе получить сбраживаемые сахара, которые потом дают спиртовую основу. Все это дело, поскольку оно высокоплотное, разбавляется водой, карбонизируется и разливается в бутылки. Конечно, немного утрирую, профессионалы улыбнутся, но именно так выглядит, к сожалению, процесс производства пива».

Владельцы известнейших брендов не против — они получают роялти. На глобальном пивном рынке ожидается сделка века. Компания АВ InBev хочет купить SABMiller, сумма сделки — 104 млрд долларов. По словам экспертов, если это произойдет, для России это будет означать, что примерно по 40% получат всего две компании — АВ InBev-SABMiller и «Балтика». Это значит, что крупным игрокам будет проще диктовать свои условия.

Благодаря усилиям лоббистов второе чтение законопроекта о запрете на розлив пива в пластиковые бутылки уже несколько раз переносилось. Но почему так важно, в какой именно таре хранится пиво? На этот вопрос Александр Мордовин отвечает уже как представитель научно-исследовательского центра Вайенштефан по вопросам пищевой и пивоваренной продукции Технического университета города Мюнхена.

«Что такое ПЭТ? ПЭТ — это полиэтилентерефталат, то есть термопластик. Но на пути изготовления из него бутылки, в которую разливается даже не важно что — пиво или молоко, он проходит процесс превращения в преформу, из которой уже потом выдувается ПЭТ-тара. И вот на пути превращения из ПЭТ-гранул в преформу происходит самое страшное — туда добавляются мономеры, причем добавляются сотнями. Список, который есть в Европейском сообществе разрешенных и запрещенных мономеров, включает 2 тысячи позиций, из них одна тысяча запрещена строго-настрого. А в России, к сожалению, вообще нет никаких ограничений по использованию этих мономеров, добавок, которые можно добавить в пластик».

Другими словами, никто в России не знает, мономеры из какой тысячи — разрешенной или запрещенной — попали в состав пластиковой бутылки. РАНХ в феврале 2015 года представила результаты исследования про выделение из ПЭТ-тары в пиво дибутилфталата — яда, вызывающего токсический гепатит и нарушения иммунной и половой систем человека. Но даже если тара сделана из безопасных материалов, в вопросах качества продукта, хранящегося в пластике, физика и химия не дают возможности для компромисса.

«ПЭТ-тара прозрачна для газов, которые выходят из бутылки и которые могут также проникать в бутылку. А пиво — это тот продукт, который подвержен процессу старения, и кислород, который поступает внутрь бутылки, заставляет пиво банально скисать. Немецкие ученые неоднократно проводили исследования, которые показывают, что через две недели процессы окисления пива в бутылке уже видно невооруженным глазом: оно мутнеет и образуется осадок. Как минимум, оно будет уже не пивом».

Поскольку стенки пластиковой бутылки прозрачны, имеет место и обратный процесс.

«Углекислый газ из пива выходит сквозь бутылку, а потери за 6 месяцев хранения — именно столько примерно хранится пиво в ПЭТ — составляют 50%, поэтому его накачивают. Есть уже такое выражение на российских пивзаводах: участок дополнительной карбонизации, то есть в пиво «впихивают» углекислоту, чтобы компенсировать потерю той углекислоты, которая выходит наружу. Возьмите свежепроизведенное пиво в ПЭТ: бутылка — как снаряд, как перекаченный мяч».

В Европе пиво разливают в основном в стекло или в банки. Используют ли там пластик? Да, но в минимальным объемах, что часто обусловлено требованиями законодательства, и ПЭТ-тара там совсем другая.

«Бутылка состоит из нескольких слоев, которые препятствуют выходу углекислоты. Если заглянуть под пробку, там есть специальная прокладочка, которая улавливает весь негатив, который может попадать в бутылку».

По словам экспертов, затраты на создание такой пластиковой бутылки равны стоимости производства многоразовой стеклянной. Соответственно, в России ПЭТ-тары такого качества просто нет. Если говорить о возможном вреде для здоровья и о качестве пива из пластика, не стоит забывать и об экономике вопроса в масштабах страны, добавляет председатель Союза производителей ячменя, солода и хмеля.

«Мы все прекрасно знаем теневой водочный рынок, а сейчас у нас появился акциз на пиво — 18 рублей на литр. Появился очень серьезный «конкурент» алкогольному теневому рынку — пивной рынок. Сумма недоплаченных акцизов составляет уже десятки миллиардов и продолжает расти. Ответственности нет, лицензирования пивоваров нет, поэтому производить и не платить акцизы сейчас становится чуть ли не нормой».

Впрочем, эксперт допускает возможность использования пластика для розлива пива — в случае, если в магазине или в пабе человек покупает модное сегодня крафтовое пиво и в ПЭТ-бутылке просто доносит напиток до дома.

Иван Медведев

Бельгия. Великобритания. Россия > Алкоголь > bfm.ru, 15 октября 2015 > № 1523235


Ирландия. ДФО > Авиапром, автопром > bfm.ru, 15 октября 2015 > № 1523233

Звездный час Superjet. Ирландская авиакомпания берет большую партию лайнеров

Ирландская авиакомпания CityJet купит 15 самолетов Sukhoi Superjet 100, с опционом еще на 10 штук. Сумма контракта превышает миллиард долларов. Почему ирландцы выбрали именно наши машины, и насколько контракт выгоден концерну «Гражданские самолеты Сухого»?

CityJet — региональная авиакомпания Ирландии, выполняющая регулярные и чартерные перевозки как внутри страны, так и за ее пределами. Место базирования — международный аэропорт Дублина. Выполняет рейсы в Лондон, Париж, Амстердам, Антверпен, Роттердам, Нант, Флоренцию. Авиапарк состоит из британских среднеразмерных реактивных самолетов Avro RJ85 и голландских ближнемагистральных «Фоккер-50». И те, и другие давно не выпускаются. Почему ирландцы решили купить именно наши Sukhoi Superjet 100? Гендиректор Ассоциации «Аэропорт» Виктор Горбачев предполагает, что, скорее всего из-за того, что они дешевле европейских аналогов. К тому же, мы не знаем условий контракта.

Виктор Горбачев

гендиректор Ассоциации «Аэропорт»

«75-80% комплектующих, он состоит из европейской и американской авионики, наш только фюзеляж. Может быть, им легче в дальнейшем эксплуатировать и ремонтировать эти воздушные суда. Для нас это дорогая машина, для них это может дешевая. Мы можем просто продавать для того, чтобы как-то закрепить за собой рынок. Это же коммерческие тайны. Кто знает, может быть за 70-80% стоимости продают эти машины. В коммерции такое бывает».

Как бы там ни было, данный контракт очень важен для компании «Гражданские самолеты Сухого». Как минимум он повышает престиж и дает возможность продвигать свою продукцию на экспорт, говорит гендиректор консалтинговой компании ИНФОМОСТ Борис Рыбак.

Борис Рыбак

гендиректор консалтинговой компании ИНФОМОСТ

«Чем больше международных продаж, тем живее программа. Пока международные продажи умеренно идут. Я думаю, что это связано с тем, что глобальный прогноз продаж неделю-две назад был снижен с 800 до 580 самолетов. Очевидно, это очень положительная вещь. Надо больше продавать».

Это второй крупный зарубежный контракт «Гражданских самолетов Сухого». Первый был заключен в январе 2011 года с мексиканской авиакомпанией Interjet также на 15 самолетов. И мексиканцы планируют увеличить свой заказ. Всего же на сегодняшний день осуществлено 197 заказов на Superjet, 49 машин переданы заказчикам.

Sukhoi Superjet 100 — региональный самолет нового поколения, разработанный и произведенный компанией «Гражданские самолеты Сухого» при участии Alenia Aermacchi. Лайнер способен перевозить от 75 до 95 пассажиров на расстояние до 4550 километров.

Сергей Ткачук

Ирландия. ДФО > Авиапром, автопром > bfm.ru, 15 октября 2015 > № 1523233


Великобритания. Норвегия. Россия > Рыба > fishnews.ru, 15 октября 2015 > № 1521318

Россия озабочена регулированием добычи окуня-клювача

Участники консультаций прибрежных государств отметили важность принятия в рамках НЕАФК мер регулирования промысла окуня-клювача в открытой части Норвежского моря на 2016 г. Очередная сессия Комиссии по рыболовству в Северо-Восточной Атлантике пройдет в ноябре.

Консультации прибрежных государств по управлению запасами окуня-клювача моря Ирмингера и окуня-клювача пелагиали открытой части Норвежского моря проходили с 8 по 9 октября в Лондоне, в штаб-квартире Комиссии по рыболовству в Северо-Восточной Атлантике (НЕАФК). В консультациях участвовали делегации России, Норвегии, ЕС, Исландии, Фарерских островов и Гренландии.

На встрече обсуждались меры управления запасами окуня-клювача моря Ирмингера и смежных вод, принятые на 33-й сессии НЕАФК на 2015 г., а также возможные меры регулирования на будущий год.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе Полярного НИИ морского рыбного хозяйства и океанографии, делегация РФ, основываясь на результатах собственных работ, выразила несогласие с рекомендациями Международного совета по исследованию моря (ИКЕС) и мерами регулирования пелагического промысла окуня-клювача в море Ирмингера, установленными НЕАФК.

При обсуждении вопросов управления запасом окуня в международных водах Норвежского моря Норвегия и Россия еще раз подтвердили, что они являются двумя основными прибрежными государствами по отношению к этому запасу, и выразили озабоченность тем, что на 33-й сессии НЕАФК не принято мер регулирования на 2015 г. Участники встречи отметили важность принятия в рамках НЕАФК мер регулирования промысла в открытой части Норвежского моря на будущий год.

Окончательные решения по мерам управления промыслом окуня-клювача моря Ирмингера и открытой части Норвежского моря будут приняты на 34-й сессии НЕАФК в ноябре 2015 г.

Великобритания. Норвегия. Россия > Рыба > fishnews.ru, 15 октября 2015 > № 1521318


Россия. СФО > Металлургия, горнодобыча > ecoindustry.ru, 15 октября 2015 > № 1520189

В Бурятии к административной ответственности по пяти составам административных правонарушений привлечено к ответственности ЗАО «Закаменск» на общую сумму штрафов свыше 3 млн руб. Таков результат проверки выполнения ликвидации последствий деятельности Джидинского вольфрамо-молибденового комбината в рамках целевой программы охраны озера Байкал

- Восточно-Байкальская межрайонная природоохранная прокуратура оценила то, как выполняется проектная документация, которая предполагает очистку от техногенных отходов города Закаменск и его окрестностей, рекультивацию нарушенных земель и озеленение тротуаров и парковых зон города. ЗАО «Закаменск» является исполнителем этих работ на основании госконтрактов, заключенных с министерством природных ресурсов республики по итогам конкурсов с 2013 года до настоящего времени, - сообщили сегодня в прокуратуре Бурятии.

- Вывоз техногенных отходов ведётся в 1,5 км от города Закаменска на Барун-Нарынское хвостохранилище. Маркшейдерские измерения показали, что техногенные отходы размещены в границах лицензионного участка Барун-Нарынского месторождения на запасах (прогнозных ресурсах) на площади 8,5 гектара, на землях населенных пунктов без правоустанавливающих документов на право использования земельного участка площадью 8,6 гектара и в границах земельного участка, не предназначенного для размещения отходов производства по цели использования. Размещённые техногенные отходы относятся к IV классу опасности для окружающей среды. Вопреки требованиям федерального закона «Об экологической экспертизе» проектная документация на объект размещения отходов – Барун-Нарынское хвостохранилище - не разработана, положительное заключение государственной экологической экспертизы не получено. Также нарушается федеральный закон «Об отходах производства и потребления», так как хвостохранилище в поселке Барун-Нарын не внесено в государственный реестр объектов размещения отходов, - рассказали в надзорном органе.

Прокуратурой предотвращён вывоз отходов по улицам Закаменска без проведения государственной экологической экспертизы. Для этого объявлено предостережение министру природных ресурсов республики Юрию Сафьянову. Лишь проведение экологической экспертизы позволит оценить негативное воздействие вывоза отходов на окружающую среду и жителей Закаменска.

Кроме того, прокурорская проверка коснулась исполнения законодательства в сфере недропользования при использовании участков недр Барун-Нарынского и Инкурского месторождений. Выявлены нарушения требований закона «О недрах».

Проверка условий пользования участком недр по лицензии, выданной с целью добычи вольфрама и золота Барун-Нарынского месторождения, показала, что предприятие не соблюдает условия пользования данным участком недр: не соблюден уровень добычи песков; допущено представление недостоверной геологической информации. По лицензии на добычу вольфрама и золота из россыпи ручья Инкур установлено, что предприятие не достигло ежегодного уровня добычи промытых песков, не достигнут уровень добычи триоксида вольфрама, не согласован в установленном порядке проект ликвидации (консервации) предприятия.

- На имя директора предприятия Владимира Замбалаева внесено представление об устранении выявленных нарушений закона, которое находится на рассмотрении, - отметили в прокуратуре.

Обогатительная фабрика ЗАО «Закаменск» извлекает вольфрам из техногенных отходов Барун-Нарынского месторождения, сформировавшихся в течение 40 лет работы Джидинского вольфрамо-молибденового комбината. Также ЗАО «Закаменск» ведет работы на Инкурской вольфрамовой россыпи, которая располагается в непосредственной близости от Закаменска в районе Инкурского и Холтосонского рудных месторождений. Кроме вольфрама компонентом, представляющим промышленный интерес на месторождении, является золото.

Учредителем ЗАО «Закаменск» является компания Adelite Holdings Limited (Виргинские Британские острова (62,5%). Остальные доли распределены между двумя физическими лицами. Согласно информации, публиковавшейся в СМИ Бурятии, ЗАО «Закаменск» является дочерним предприятием московской группы «Акрополь», в которую входит ряд золотодобывающих и горных предприятий и одноименный коммерческий банк. Президентом группы «Акрополь» и его ключевым бенефициаром является московский бизнесмен, член Совета Федерации от Ингушетии Ахмет Паланкоев. Работа ЗАО «Закаменск» неоднократно вызывала нарекания экологов Бурятии и населения Закаменского района, сообщает «Байкал Финанс».

Россия. СФО > Металлургия, горнодобыча > ecoindustry.ru, 15 октября 2015 > № 1520189


Канада > Леспром > lesprom.com, 15 октября 2015 > № 1518620

West Fraser (г. Ванкувер, пр. Британская Колумбия, Канада) достигла договоренности о приобретении компании-производителя пиломатериалов Manning Diversified Forest Products, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Завершение сделки ожидается до конца октября 2015 г.

Лесопильный завод Manning Diversified Forest Products расположен в канадском Маннинге (пр. Альберта). Предприятие было открыто в 1993 г., в настоящий момент его производственные мощности позволяют выпускать 100 млн бордфутов пиломатериалов в год. West Fraser в дальнейшем планирует увеличить объемы производства до 130 млн бордфутов. Кроме того, Manning Diversified Forest Products имеет лицензию на право заготовки 440 тыс м3 хвойной древесины в год.

Как сообщал Lesprom Network ранее, в 1 полугодии 2015 г. продажи West Fraser Timber выросли в годовом исчислении на 9,7%, превысив $2 млрд.

Канада > Леспром > lesprom.com, 15 октября 2015 > № 1518620


Германия. Великобритания > Авиапром, автопром. Армия, полиция > militaryparitet.com, 14 октября 2015 > № 1604024

Хвост у «Тайфуна» в порядке.

Компания Eurofighter уведомила операторов производимого ею истребителя Typhoon о том, что проблема с некоторыми отверстиями на задней части фюзеляжа определена, сообщает janes.com 13 октября.

Сообщается, что четыре болта, которые вызывали подозрение, не влияют на безопасность полетов самолета и, таким образом, никаких ограничений по боевому применению и эксплуатации не предусматривается (ранее СМИ писали о наличии заводского брака «при сверлении многих отверстий» - прим. Военный Паритет).

На сегодняшний день компания поставила ВВС Австрии, Германии, Италии, Кувейта, Омана, Саудовской Аравии, Испании и Великобритании 444 истребителя этого типа из 599 заказанных.

Германия. Великобритания > Авиапром, автопром. Армия, полиция > militaryparitet.com, 14 октября 2015 > № 1604024


Норвегия > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 14 октября 2015 > № 1603939

Объемы добычи нефти на континентальном шельфе Норвегии в сентябре 2015 года оказались на 12% выше прогнозов, составляя в среднем 1,54 млн баррелей в день.

Это на 5% больше, чем в сентябре 2014, однако на 3% меньше по сравнению с августом 2015 года, говорится в распространенном сегодня сообщении Норвежского нефтяного директората.

В сентябре объемы экспорта газа /Норвегия продает в страны Европы почти весь газ, который добывает - прим. ред/ составили 9,3 млрд куб. м, что на 18% больше, чем в прошлом сентябре, однако на 3,5% меньше, чем в августе этого года, впрочем, также выше прогнозов директората.

Общие объемы добычи углеводородов на норвежском шельфе за первые 9 месяцев 2015 года составили 168,1 млн куб. м нефтяного эквивалента. Из них 67,2 млн куб. м /423 млн баррелей/ приходится на нефть, 16,3 млн куб. м - на СПГ и газовый конденсат и 84,6 млн куб. м - на газ /1 куб м. нефтяного эквивалента равен 1 тыс. куб м. газа/. По сравнению с 2014 г.ом общий прирост добычи составляет 10 млн куб м. нефтяного эквивалента или 6%.

В то же время аналитики отмечают, что действующие на шельфе Норвегии нефтегазовые компании имеют возможность наращивать добычу благодаря внедрявшимся в последние годы программам по сокращению расходов и повышению эффективности бизнес-процессов. Это также позволяет им компенсировать часть потерь в связи с падением мировых цен на углеводороды.

За последний год доходы Норвегии от экспорта газа впервые превысили нефтяные. С августа 2014 г. по август 2015 года доходы норвежских компаний от продажи газа за рубеж составили 232 млрд крон /28,7 млрд долларов по текущему курсу/, в то время как за счет экспорта нефти они получили лишь 216 млрд крон /26,7 млрд долларов/. Крупнейшими покупателями норвежского газа являются Великобритания, Нидерланды и ФРГ.

Норвежский нефтяной директорат является государственным специализированным управлением и распорядительным органом, составляющим отчеты Министерства нефтяной промышленности и энергетики Норвегии.

Норвегия > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 14 октября 2015 > № 1603939


Туркмения. Великобритания > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 14 октября 2015 > № 1603938

Ведущие мировые компании выразили стремление участвовать в проектах освоения туркменского шельфа Каспия.

Вопросы сотрудничества обсуждались в рамках состоявшегося недавно в Лондоне (Великобритания) форума «Нефтегазовая отрасль Туркменистана – возможности для инвестиций», в котором приняли участие представители 78 компаний.

"Потенциальным партнерам были предоставлены геолого-геофизические данные по вышеуказанным лицензированным блокам, а также экономические и правовые условия их освоения, предусмотренные законодательством Туркменистана".

Об эффективности проводимой совместной работе с туркменскими специалистами проинформировали участников форума руководители компаний Dragon Oil, Petronas, CNPC, являющихся давними партнерами Туркменистана. В выступлении руководителя компании Gaffney, Cline & Associates (Великобритания) прозвучала информация о широких перспективах дальнейшего освоения нефтегазовых ресурсов Туркменистана. Об этом сообщает Нефть и Газ.

В мае сообщалось, что в 2015 году общие инвестиции подрядчиков, работающих на основании Соглашений о разделе продукции (СРП) в туркменском секторе Каспийского моря ожидаются на уровне более 3 миллиардов долларов США по сравнению с более чем 2,5 миллиардами долларами которые были вложены в прошлом году. Об этом выступая на газовом конгрессе в Авазе сказал Сулейманмурад Гуладов, заместитель председателя Госагенства по углевородным ресурсам при президенте Туркменистана.

Туркмения. Великобритания > Нефть, газ, уголь > oilcapital.ru, 14 октября 2015 > № 1603938


Швеция. Великобритания > Образование, наука > sverigesradio.se, 14 октября 2015 > № 1566748

8 миллионов крон за анализ бедности и благосостояния

Лауреат премии памяти Альфреда Нобеля 2015 года - британский экономист Энгус Дитон/Angus Deaton.

Мотивировка Нобелевского комитета: "За анализ потребления, бедности и благосостояния".

Постоянный секретарь Шведской королевской академии наук Йоран Ханссон объявил в Стокгольме имя лауреата Премии памяти Альфреда Нобеля, учрежденной Центральным банком Швеции в 1968 году.

Денежное выражение премии, как и Нобелевских премий по медицине, физике, химии, литературе и премии мира - 8 миллионов шведских крон.

"Экономическая премия" или точнее, премия в области экономических наук памяти Альфреда Нобеля, присуждается с 1969 года.

Лауреату года 69 лет, у него двойное гражданство: Великобритании и США.

Швеция. Великобритания > Образование, наука > sverigesradio.se, 14 октября 2015 > № 1566748


Россия. Германия > СМИ, ИТ > fapmc.gov.ru, 14 октября 2015 > № 1560637

Крупнейшая в мире книжная ярмарка открылась во Франкфурте-на-Майне

На национальном стенде "Читай Россию - READ RUSSIA" будут представлены издания русской классики и произведения современных российских авторов, произведения для детей и юношества. Специальный раздел посвящен книгам, выпущенным к 70-летию Победы во Второй мировой войне.

Крупнейшая в мире 67-я книжная ярмарка открылась в среду во Франкфурте-на-Майне. По словам организаторов, в ней принимают участие более 7000 тысяч крупных и малых издателей из почти 100 стран мира.

Мероприятие открылось с пресс-конференции, в которой участвовал почетный гость ярмарки — британский писатель и лауреат Букеровской премии Салман Рушди. Из-за участия Рушди иранская делегация в этом году приняла решение отказаться от размещения стенда на ярмарке. Роман Рушди "Сатанинские стихи", изданный в 1988 году, вызвал яростный протест мусульман, иранский аятолла Хомейни проклял писателя в своей фетве и приговорил его, а также всех лиц, причастных к изданию книги, к смертной казни, призвав мусульман всего мира исполнить приговор.

В течение первых трех дней ярмарка будет открыта для профессионального посещения, в выходные доступ будет свободен для всех. Организаторы рассчитывают, что мероприятие посетят до трехсот тысяч человек. Почетным участником нынешней ярмарка стала Индонезия, представители которой проведут собственную презентацию. Другими темами форума станут книги, написанные детьми, новые тренды кулинарной литературы и книги для соцсети Twitter. В рамках мероприятия пройдут встречи с писателями, книгоиздателями, библиотекарями, продавцами книг, продюсерами фильмов, переводчиками, литераторами, иллюстраторами и другими специалистами в данной и смежных областях; презентации и мастер-классы.

Россия представит на ярмарке обширную программу. На российском национальном стенде "Читай Россию — READ RUSSIA", на площади 200 кв. метров разместятся новинки отечественного книгоиздания. Среди них — издания русской классики и произведения современных российских авторов, произведения для детей и юношества, филология и русский язык, история и география России, биографии замечательных людей, культура, философия, политика.

Специальный раздел посвящен книгам, выпущенным к 70-летию Победы во Второй мировой войне. Всего на стенде разместятся около 800 наименований от более чем 50 отечественных издательств. Институт перевода представит произведения российских авторов в переводе на иностранные языки. На российском стенде также предусмотрена авторская площадка для семинаров, круглых столов, встреч с писателями и презентаций, которая все дни ярмарки будет работать в режиме нон-стоп.

Информационные материалы, в том числе на иностранных языках, будут представлены как в печатном, так и в электронном виде. Стенд традиционно расположен в пятом павильоне, в окружении стран Восточной и Центральной Европы.

Россия. Германия > СМИ, ИТ > fapmc.gov.ru, 14 октября 2015 > № 1560637


США > СМИ, ИТ > secnews.ru, 14 октября 2015 > № 1559720

Систему для борьбы с беспилотными летательными аппаратами (БПЛА), или дронами, создали совместно три британские компании. Она обнаруживает летящий беспилотник и глушит его связь с центром. Название новинки — AUDS (Anti-UAV Defense System — «Система защиты от БПЛА»).

Компания Blighter Surveillance Systems поставила для общей разработки радар A400. Компания Chess Dynamics — систему, включающую в себя электрооптический детектор, камеру и тепловизор. Вкладом компании Enterprise Control Systems стал интеллектуальный радиочастотный «ингибитор» или «джаммер» — устройство для глушения радиоизлучения.

Свою работу система выполняет в три стадии. Сначала всепогодный радар ищет в небе беспилотники. После того, как летящий аппарат обнаружен, система с помощью электрооптического детектора, камеры и тепловизора отслеживает и идентифицирует его. Затем «ингибитор» расстраивает программу полёта дрона — он посылает на него сигнал, более мощный, чем тот сигнал, с помощью которого дроном управляют его владельцы.

Вся процедура, как уверяют разработчики, может занимать несколько секунд. Ещё одно их утверждение состоит в том, что система не имеет аналогов. Прототип разработки был представлен в мае, а её более доведённая до законченного состояния версия — в прошлом месяце.

Дальность действия системы зависит от типа беспилотника. Максимум это 8 км. Размещаться система AUDS может и на стационарных пунктах, и на мобильных платформах.

«Борьба с дронами становится глобальной проблемой, — говорит Грэхэм Билл, управляющий директор компании Chess Dynamics. — Ожидается, что беспилотные летательные аппараты будут всё шире использоваться злоумышленниками, поскольку они могут нести на борту камеры, оружие, токсические и взрывчатые вещества. Целями их применения могут быть терроризм, шпионаж и контрабанда».

«Наша система предназначена для того, чтобы дать быстрый ответ на эти угрозы, — поясняет Грэхэм Билл. — Она успешно прошла профинансированные правительством испытания, обнаруживая и подавляя каждый дрон не более, чем за 15 секунд. Причём это были дроны разных типов, и с фиксированными, и с вращающимися крыльями».

США > СМИ, ИТ > secnews.ru, 14 октября 2015 > № 1559720


Великобритания > Агропром > zol.ru, 14 октября 2015 > № 1529096

Шотландские фермеры собрали самый большой урожай зерна за последние 20 лет.

Оценка валового сбора зерна в Шотландии в текущем году повышена с 3,2 млн. т до 3,3 млн. т, пишет The Scotsman. Урожай стал самым большим за последние 20 лет. Производство ячменя, основной зерновой культуры, составило 2 млн. т, пшеницы – 1 млн. т.

Высокого результата удалось достичь, главным образом, за счет увеличения урожайности. Средняя урожайность зерновых равна 7,3 ц/га, урожайность ярового ячменя – 6,2 т/га, пшеницы – 9,7 т/га.

Великобритания > Агропром > zol.ru, 14 октября 2015 > № 1529096


Китай > Финансы, банки > chinalogist.ru, 14 октября 2015 > № 1523445

ЮАНЬ ВПЕРВЫЕ В ИСТОРИИ ОБОГНАЛ ЯПОНСКУЮ ИЕНУ

По данным межбанковской системы передачи информации SWIFT в августе доля юаня в международных платежах по стоимости транзакций составила 2,79% и впервые в истории обошла по этому показателю японскую иену и таким образом заняла 4-е место в рейтинге мировых валют вслед, в компании с американским долларом, евро и британским фунтом стерлингов. Чаще других юань в международных расчетах использует Гонконг, его доля в оперировании юанем в офшорных и международных платежах составляет 70,4%. В обороте юаня активно участвуют Сингапур и Лондон, их доля 24,5% и 21,6% соответственно. По итогам первого полугодия 2015 года объем платежей в юанях составил 5,7 трлн. юаней, что составляет больше 25% объема товарной торговли КНР.

На днях, в рамках 32-го заседания Международного валютно-финансового комитета МВФ замдиректора Народного банка Китая И Ган заявил о том, что юань в настоящее время является единственной валютой, которая не включена в корзину Специальных прав заимствования (СПЗ), хотя соответствует критериям экспорта. Ранее в Китае официально введена в эксплуатацию первая очередь Китайской международной платежной системы (КМПС) для ведения расчётов при трансграничных и оффшорных операциях юаня для отечественных и зарубежных финансовых организаций.

Китай > Финансы, банки > chinalogist.ru, 14 октября 2015 > № 1523445


США. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 14 октября 2015 > № 1522497 Радхика Десаи

Другой взгляд на экономику

Радхика Десаи

Геополитическая экономия – курс для нового мира

Радхика Десаи – профессор департамента политических исследований, директор исследовательской группы по геополитической экономии Университета Манитоба (Виннипег, Канада).

Резюме Геополитическая экономия есть наука о многополярности, в наибольшей степени пригодная для объяснения заката гегемонии Запада и США. Годится она и как научная основа институтов и практик, направленных на раскрытие потенциала многополярности.

Подготовлено по заказу Валдайского клуба и опубликовано в серии Валдайских записок в июле 2015 года. Полный текст с научным аппаратом можно прочитать здесь: http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/valdai_paper_24_geopolitical_economy_the_discipline_of_multipolarity/?sphrase_id=293

Подъем Китая и других стран с быстрорастущей экономикой привел к появлению новых центров силы за пределами западных государств и Японии. В этом контексте идея, согласно которой мир становится многополярным (если уже не стал таковым), представляется бесспорной. Однако две научные дисциплины, исследующие международные проблемы – теория и практика международных отношений (МО), исключительным предметом которой является политика, и международная политэкономия (МПЭ), появившаяся в 70-е гг. прошлого века для анализа экономического развития, – не смогли предсказать становления многополярности и объяснить это явление. Столкнувшись с ним после кризиса 2008 г., когда Запад погрузился в стагнацию, а страны с быстрорастущей экономикой продолжали развиваться, исследователи, относящиеся к двум этим сферам научного знания, встретили многополярность скорее неприязненно, нежели беспристрастно или с интересом. Вопреки нарастающему валу критики, они настаивали на реальности и/или желательности глобального лидерства Соединенных Штатов и Запада и не воспринимали прогрессивного характера многополярности. А это верный признак морального износа самих дисциплин.

В этой статье приведены доводы в пользу создания новой научной дисциплины – геополитической экономии, с помощью которой гораздо легче понять многополярный мир, реконструировать его историческую эволюцию и оценить его прогрессивный характер. В ней дается обоснование этой концепции, а также ее составляющие: центральная роль государства в экономике современного мира или, как я это называю, «материальность стран» и диалектика их «смешанного неравномерного развития» (СНР).

Иными словами, речь идет о том, каким образом это развитие привело к многополярности и какими прогрессивными переменами оно может обернуться.

Доводы в пользу геополитической экономии

В своей книге The Discipline of Western Supremacy Кес ван дер Пейл доказывает, что академическая дисциплина «международные отношения» прочно встроена в систему институтов и практик, обеспечивающих лидерство Запада и США. В рамках ее идеалистического подхода и школы «реализма» разработана и успешно воплощается в жизнь либеральная модель глобального управления, уходящая корнями в англо-американскую интеллектуальную традицию, в основе которой – идеи Джона Локка. Подчеркивая двойственность термина «дисциплина» в применении к МО – «область научных исследований» и «набор политических мер, практик, дискурсов и институтов, используемых для обеспечения определенного порядка», – ван дер Пейл доказывает, что МО является методом утверждения западного господства в обоих смыслах.

В моей книге «Геополитическая экономия: после американской гегемонии, глобализации и империи» (Geopolitical Economy: After US Hegemony, Globalization and Empire) доказано, что МПЭ как дисциплина, основанная на идее гегемонии Соединенных Штатов и глобализации, представляет мировую экономику как единое целое. В свою очередь, эти концепции уходят корнями в учение о «свободной торговле» (фритрейдерстве) XIX века. В соответствии с ними, в мире правит либо рынок (свободная торговля, глобализация), либо государство-лидер (к примеру, США). В первом случае отдельные страны не имеют значения вовсе. Во втором – значение имеет только одно государство. Разделение мира на множество национальных государств воспринимается как нечто приходящее. В лучшем случае внимания достойно лишь культурное многообразие.

Эти идеи выполняли идеологическую функцию, когда над миром царила одна-единственная держава. В XIX веке эту роль играло Соединенное Королевство. В ХХ столетии ее пытались играть Соединенные Штаты. Рассматривая мировую экономику как продолжение экономики господствующей державы, сторонники упомянутых концепций не признавали существования самого важного процесса, лежащего в основе многополярности. Смысл его в том, что склонные к экономической экспансии государства создают тепличные условия для внутреннего промышленного развития с тем, чтобы не только не стать сельскохозяйственными и прочими придатками развитых капиталистических стран (либо перестать быть таковыми), но и бросить вызов их господству.

Из этих критических замечаний видно, что и МО, и МПЭ свойственно одно и то же заблуждение: их адепты верят в саморегулирующийся рынок. Таково непременное условие капитализма. Здесь политика искусственно отделяется от экономики, которую трактуют как сферу свободы. При этом ничего не говорится о царящей в ней несправедливости и анархии. Признать последнее означало бы согласиться с тем, что общественные силы, главным образом государство, обязаны вмешаться и ограничить свободу капиталистов. Маркс высмеял эту мысль, назвав ее образчиком «вульгарной политической экономии». Впрочем, это никогда не мешало капиталистическим государствам спасаться от ударов вполне реальных кризисов, как на наших глазах это произошло в 2008 году. Более того, идея вполне оправдала себя в качестве орудия борьбы против требований трудящихся о государственном вмешательстве в их пользу.

Саморегулируемый рынок – не архаический пережиток XIX столетия. Мы узнаем о нем из трудов по неоклассической экономической теории. Она возникла в 1880-х гг., придя на смену классической политэкономии после того, как Маркс и Энгельс «разрулили» имеющиеся в ней проблемы в коммунистическом духе, сделав теорию непригодной для легитимации капиталистического общества.

Неоклассическая экономическая теория перенеслась в эпоху, предшествовавшую времени Маркса и Энгельса, и зацепилась за две «рикардианские фикции»: закон Сэя, отрицавший возможность перенасыщения рынка и кризисы капитализма, и теорию сравнительных преимуществ, по которой свободная торговля в одинаковой степени выгодна всем нациям. И это несмотря на то, что могущественные капиталистические страны избавляются от излишков продукции, вывозя их за рубеж и навязывая обществам, не находящим возможности этому противостоять.

Неоклассическая экономическая теория – источник концепции социально-научного разделения труда, вокруг которой вращается западная интеллектуальная жизнь. Когда Макс Вебер обосновывал разграничение научных дисциплин, утверждая, что этого требует разделение современной жизни на автономные сферы со своей собственной логикой, он прежде всего имел в виду автономность экономики. Возникнув в рамках неоклассической экономической теории, идеология саморегулируемого рынка заразила собой все прочие дисциплины, включая МО и МПЭ. Ее влияния не избежали даже ученые левого толка и критики капитализма.

То, насколько сильно эта идеология искажает понимание ситуации в мире, осознано далеко не полностью. Неолиберальную политику справедливо критикуют за то, что она подрывает экономический рост развивающихся стран и стран с переходной экономикой. Один ученый даже заметил, что, проводя такую политику, они по существу «выбивают лестницу из-под ног» Запада. Впрочем, подобная критика не дает всестороннего понимания истинной динамики международных отношений в капиталистическую эпоху.

Геополитическая экономия стремится реабилитировать классическую политэкономию, в том числе Маркса и Энгельса, а также задействовать пришедших вслед за ними критиков неоклассической экономической теории, включая Джона Мейнарда Кейнса, Майкла Калецки, Карла Поланьи и современных теоретиков «развивающегося государства». Объединяя эти школы, геополитическая экономия вытесняет неоклассическую экономическую теорию с ее рикардианскими фикциями саморегулируемого рынка и преодолевает свойственное ей разделение экономики и политики. Она далека от представления, будто в мире существует некая самостоятельная область «международных дел», обладающая собственной внутренней динамикой.

Эту концепцию я, отталкиваясь от колкого замечания Ван дер Пейла о том, что МО – наука о господстве Запада, дополняю следующим новым элементом. Геополитическая экономия есть наука о многополярности, наука, в наибольшей степени пригодная для объяснения заката гегемонии Запада и США и становления многополярного мира. Пригодна она и для разработки научной основы деятельности институтов и создания практик, направленных на использование потенциала многополярности в целях равноправного и справедливого мира.

Материализм и капитализм

Капитализм подвержен многим видам кризисов, хотя наиболее проницательные исследователи обращают внимание прежде всего на тенденцию к перепроизводству товаров. Маркс и Кейнс подвергли критике закон Сэя, отрицающий перенасыщение рынка, а венгерский экономист Янош Корнаи противопоставлял капитализм как систему ограниченного спроса – социализму, системе ограниченного предложения. У Маркса мысль о переизбытке капитала сформулирована в виде тезиса о «тенденции нормы прибыли к понижению», а Кейнс характеризует этот феномен как тенденцию падения предельной эффективности капитала.

Поскольку капитализм есть нечто большее, чем просто система эксплуатации (помимо прочего он задает основы общественного производства), капиталистические страны пытаются разрешить присущие их экономикам противоречия, что приводит к значительному видоизменению самой системы. Карл Поланьи дает следующее разъяснение: при капитализме к труду, земле и деньгам относятся как к товару, хотя они и не предназначены для продажи. Между тем это воздействует на общество столь разрушительно, что государствам приходится реагировать введением множества трудовых, экологических и социальных нормативно-правовых требований. Таким образом, капитализм – всегда система, в которой функционирование рынков связано с применением регламентов, их видоизменяющих. Преодолевая присущие капитализму противоречия и дефицит легитимности, государства – в зависимости от масштаба издержек, который определяется балансом сил в мире и в социальной сфере – действуют таким образом как на международной арене, так и у себя дома.

На внутриполитической арене государства могут управлять ситуацией, чтобы спасти свой бизнес от разорительной конкуренции. Правительства также могут регулировать отношения между капиталистами и другими классами, например, устанавливая фиксированные цены на сельскохозяйственную продукцию или регулируя размер заработной платы и условия трудоустройства в пользу трудящихся, с тем чтобы обеспечивать наличие достаточных в количественном и качественном отношении запасов сырья и рабочей силы. На действиях властей отражается соотношение общественных сил: помогая капиталистам бороться с падением прибыли путем ограничения роста заработной платы, они исторически были вынуждены под давлением рабочего класса становиться более демократичными и строить государство всеобщего благоденствия.

На международной арене, прежде всего в классических марксистских теориях империализма, систематическое перепроизводство и избыток капитала приводили к зарождению формального и неформального империализма. Слабые государства и лишенные государственности территории, которые могли быть легко колонизированы могущественными державами, превращались в рынки сбыта. То же самое происходило и со многими неформальными колониями. В такие страны сбывались излишки товаров из метрополий. Пусть и на короткий срок, это давало позитивный эффект. Но наплыв товаров разрушал местное производство и в итоге лишал колонии возможности потреблять те самые товары, которые им навязывали. В свою очередь, поступающие инвестиции способствовали переходу контроля над местными производственными мощностями в руки иностранных держав.

Многие страны не сумели противостоять колонизации, но некоторым это все-таки удалось. Впоследствии независимости добились и сами колонии. И вот, в силу исторической диалектики, а также вопреки рассуждениям о едином и гармонично развивающемся мировом капитализме, в динамике капиталистических отношений проявилась государственноцентричная логика СНР – логика смешанного неравномерного развития.

Смешанное неравномерное развитие

Хотя наиболее полно идея СНР изложена Львом Троцким в его «Истории русской революции», корнями она уходит в труды Маркса и Энгельса, классическую политэкономию и общий понятийный аппарат, с помощью которого русские революционеры обосновывали причины того, что первая в мире социалистическая революция произошла в отсталой стране. В среду послевоенной американской научной элиты вариант доктрины был занесен российским эмигрантом Александром Гершенкроном, преподававшим в Гарварде экономическую историю СССР.

В соответствии с этой доктриной, развитие капитализма является неравномерным по своей сути и сосредоточено в отдельных странах и регионах. Как капитализм создает классовое неравенство внутри обществ, так и СНР создает неравенство между обществами, и, таким образом, наряду с классовой борьбой на внутриполитической сцене происходит борьба между государствами. В отличие от банальных формулировок теории реализма МО относительно вечного характера межгосударственной борьбы, теория СНР трактует международную борьбу как сугубо капиталистическое явление. Развитые капиталистические государства стремятся сохранять тенденцию к неравномерности развития тех или иных стран, расширяя, таким образом, возможность проецировать вовне издержки и противоречия капитализма. По сути, это и есть империализм. Тем не менее в силу своего смешанного развития капитализм не остается постоянной и неизменной системой.

Дело в том, что другие народы вовсе не в восторге от чужеземного владычества. Те, кто способен сопротивляться, бросают ему вызов, вставая на путь комбинированного или конкурирующего развития: развивают промышленность, оберегают и планируют экономику. Это движение может принимать капиталистические формы, как в конце XIX века при индустриализации США, Германии и Японии, или некапиталистические – как в СССР и Китае. Хотя такой вариант не всегда успешен, без него невозможно никакое догоняющее развитие, будь то на Западе или где-либо еще.

В то время как государства-лидеры стремятся обеспечить взаимодополняемость своей экономики и экономик стран, над которыми они господствуют, например, навязывая им роль рынка сбыта промышленной продукции и поставщика дешевого сырья или рабочей силы, страны-претенденты стремятся к достижению схожего уровня промышленного и технологического развития.

Как и классовая борьба, СНР оборачивается повышением уровня государственного регулирования. Поддержка неравномерности развития требует таких же значительных усилий со стороны государства, как и политика развития комбинированного. К тому же и то и другое видоизменяет способ функционирования капитализма. Разница главным образом состоит в том, что в первом случае, как правило, происходит распространение капиталистических свобод как внутри стран, так и в международном масштабе, а во втором – свободы либо урезаются, а экономика находится под жестким контролем (капиталистическое смешанное развитие), либо упраздняются вовсе (коммунизм).

Неудивительно, что капиталистические страны не в восторге, когда речь заходит о смешанном развитии: большинство из них являются его порождением, но оно же способно их погубить, ибо, как указывал Фред Блок, «вполне возможно, что национальный капитализм [т.е. смешанное развитие] станет всего лишь этапом на пути к определенной форме социализма».

Как известно, Первая мировая война стала столкновением держав, стоявших за сохранение статус-кво, со странами-претендентами. Холодная война была не просто противоборством капитализма и коммунизма. Она велась и против смешанного развития в целом – капиталистического или коммунистического. Многополярность есть следствие того, что диалектика смешанного и неравномерного развития выявила преимущество первого над вторым. Благодаря смешанному развитию по миру распространялись волны промышленного роста: индустриализация в США, Германии и Японии; индустриализация в СССР в 1930-е годы. Подъем в колониальных странах стал возможным, поскольку во время Великой депрессии оборвались торговые связи между Западом и его колониями. Вспомним и послевоенное восстановление Западной Европы и Японии при руководящей роли государства; появление в 1970-е гг. новых индустриальных стран первой волны (Южная Корея и Тайвань), за которыми последовали другие; возникновение объединения БРИК и союзов других стран с быстрорастущей экономикой. Поскольку каждая волна оставляла после себя все более многочисленные группы успешно развивающихся государств, конкурировавших за новые рынки, у менее развитых стран появился более широкий выбор, что способствовало их дальнейшему смешанному развитию.

В соответствии с теорией СНР, классовая борьба и международная конкуренция рассматриваются в одном ключе, и мы видим, что они часто дополняют друг друга. Рассмотрим один пример. Империализм пошел на пользу рабочему классу, так как капиталисты вкладывали непропорционально большие объемы прибыли, полученной по всему миру, в свои страны и тем самым способствовали росту занятости. Однако они оказались в еще большем выигрыше во время деколонизации и проведения в послевоенный период политики смешанного развития вновь освободившимися странами.

По мере того как империалистические державы теряли колониальные рынки, они уделяли все больше внимания рынку внутреннему и стимулировали рост потребления. В итоге требованиям рабочих об увеличении заработной платы сопутствовал все больший успех. Соотношение потребления и общего национального дохода выросло сразу после Второй мировой войны и с тех пор остается более или менее на том же уровне. Между тем темпы роста доходов на душу населения, находившиеся при колониализме в состоянии, близком к стагнации, вырастали кратно даже при умеренно успешных попытках комбинированного развития. Именно этот поощряемый государством рост в капиталистических странах (как развитых, так и развивающихся) заложил в послевоенный период основу того легендарного роста, который известен нам как «золотой век».

Гегемония США?

СНР опровергает много мифов о капиталистическом миропорядке, появившихся после того, как «золотой век» завершился неолиберальным возрождением идей свободного рынка. Главная среди них гласит, что США пришли на смену Соединенному Королевству в качестве «гегемона» мировой экономики.

В условиях неравномерного развития Великобритания действительно какое-то время главенствовала в мировой экономике, но индустриализация в странах-претендентах, то есть в Соединенных Штатах, Германии и Японии, не только покончила с этим лидерством к началу 1870-х гг., но и сделала мир многополярным. Безальтернативному господству, которым некогда обладала Великобритания, уже не суждено было повториться. Впрочем, попытки США занять доминирующее положение, несмотря на теоретическое обоснование таких претензий, сводятся к приданию доллару статуса международной валюты и обречены на провал в силу невозможности создания реальной империи. От их усилий не останется ничего, кроме разрушений.

Мир, вступивший в тридцатилетний кризис (1914–1945), возможно, и сделался многополярным, но оставался имперским. Кризис изменил структуру и динамику национальных экономик и мировой экономики в целом, а миру, вышедшему из сей купели, было суждено стать интернациональным, состоящим не из империй, а из национальных экономик. Чаши исторических весов еще более накренились в сторону смешанного развития, удаляясь от модели неравномерности, на которой зиждились надежды Соединенных Штатов.

А на международной арене происходило следующее. В разгар Великой депрессии, охватившей капиталистические страны, СССР осуществил индустриализацию и обеспечил победу союзников в войне. Коммунизм, восторжествовавший в Восточной Европе и Китае, вывел еще более значительные территории и многочисленное население за пределы досягаемости капитализма, а блок коммунистических стран поддержал деколонизацию и расширил возможности смешанного развития. Хотя экономикам, отброшенным назад колониализмом, это давалось гораздо труднее, чем другим странам, развивающийся мир достиг значительных успехов, которые и стали основой более быстрого роста в 1980-е, 1990-е и 2000-е годы.

Угроза коммунизма, кроме того, заставила США дать добро на комбинированное развитие в Западной Европе и Японии, а в последующие десятилетия и в «новых индустриальных странах», таких как Южная Корея и Тайвань, стоявших на передовой борьбы с коммунизмом.

Экономики стали еще более подконтрольными государству. То обстоятельство, что внутренний спрос начал играть центральную роль, имело решающее значение: и в мире в целом, и внутри стран были разорваны связи господства и подчинения, что заложило основу «золотого века». В погоне за ростом, принципиально важным для поддержания международного престижа страны (не следует забывать о праве голоса в ключевых международных институтах вроде МВФ и Всемирного банка), а также для сохранения и расширения позиций капиталистического класса внутри государства требовалось прежде всего увеличить внутренний спрос. Начали вырабатываться планы экономического восстановления и развития. Для поддержания уровней занятости и спроса, для развития государства всеобщего благоденствия и увеличения объема социальных услуг применялось макроэкономическое управление. Все это сочеталось с защитой отечественных производителей и рынков. Усилия США по обеспечению «открытости» других экономик американскому экспорту регламентировали в жестких торговых переговорах, а попытки самим подать пример открытости приводили только к увеличению импорта и потере конкурентоспособности. Международная торговля, хотя и оправилась от коллапса, постигшего ее в межвоенный период, росла все же медленнее, чем ВВП, что, опять же, указывало на исключительное значение внутреннего спроса.

Обретшие независимость страны поднимались достаточно быстрыми темпами и более решительно вели себя на мировой арене, требуя установления «нового международного экономического порядка» (НМЭП), который способствовал бы их развитию. Благодаря экономическому росту между развивающимся и развитым миром стал сокращаться разрыв в уровне доходов. По иронии судьбы, сокращение это замедлилось именно потому, что увеличение спроса подстегнуло столь быстрый рост в вышеназванных странах, что наибольший объем его пришелся на Западную Европу и Японию. «Золотой век» стал возможен именно в силу того, что благодаря смешанному развитию капитализм видоизменился и был вынужден служить интересам более широких слоев общества.

В мире развеялись мечты, связанные с американским долларом. Впрочем, несмотря на то что в «золотой век» относительный вес США в мировой экономике сократился примерно наполовину, американская экономика остается крупнейшей в мире. Но это всего лишь одна из многих национальных экономик.

То, что во времена Британской империи фунт стерлингов имел статус международной валюты, было результатом стечения обстоятельств: из английских колоний поступали излишки финансовых средств, которые Британия экспортировала, чтобы обеспечить ликвидность мирового рынка. Не обладая колониями, Соединенные Штаты не могли экспортировать капитал в необходимом объеме даже тогда, когда для предотвращения более быстрого сокращения относительного размера этого экспорта требовались инвестиции. К тому же организованный рабочий класс обрел такую силу, что вопрос об уровне занятости стал политическим.

Кейнс предвидел новые обстоятельства. На Бреттон-Вудской конференции 1944 г. он предложил свой план регулирования международной валютной системы, призванный наделить национальные экономики возможностью добиваться процветания коллективными усилиями: ввести многостороннюю мировую валюту для урегулирования торговых дисбалансов, учредить международный клиринговый союз для устранения даже этих дисбалансов, а также установить контроль за движением капиталов, дабы предотвращать финансовые спекуляции.

США хватило влияния, чтобы эти предложения были отвергнуты, но не для того, чтобы обеспечить успех доллара. Непрерывное лидерство доллара в послевоенную эпоху было видимостью. Его преследовала череда проб и ошибок.

Будучи не в состоянии экспортировать капитал в необходимом объеме – план Маршалла для Западной Европы был слишком невелик, да и нехватка долларовой наличности в 1950-е гг. тоже ощущалась – Соединенные Штаты для обеспечения ликвидности международного рынка стали сводить счета текущих операций с дефицитом. Однако эта уловка поставила их перед парадоксом Триффина: дефицит подрывает доверие к доллару и снижает его ценность в качестве резервного актива. С переходом на конвертируемость национальных валют в 1958 г. нехватка долларов обернулась их переизбытком. Из США рекой хлынуло золото. Не помогли ни создание «золотого пула» в 1961 г., ни целый ряд других мер. В 1971 г. привязка доллара к золоту была отменена.

Конец «золотого бума»

Главный мотор «золотого века» – смешанное развитие – стал одновременно и причиной его завершения примерно в 1970 году. Таков вывод Роберта Бреннера о «долгом буме» (как он называет «золотой век») и «долгом спаде». «Долгий спад», продолжающийся в промышленно развитых странах по сей день, стал следствием проседания обрабатывающей промышленности и наличия избыточных производственных мощностей, несоизмеримых с существующим уровнем спроса. Мощности же эти были созданы после войны, когда Западная Европа и Япония восстанавливали экономики.

«Долгий спад» затянулся, по мнению Бреннера, потому что в условиях продолжающегося комбинированного развития появляются все новые производители (теперь в их числе и Китай), тогда как ни компании, ни правительства ни за что не допустят «расправы с основными фондами» (девальвации амортизированного капитала в ценовом, а то и в натуральном, выражении) в масштабе, необходимом для возобновления инвестиций в производство. С их стороны это было бы извращением: ведь они проиграют, а выиграют конкуренты.

В соответствии с рекомендациями комиссии Брандта, один из способов борьбы с кризисом мог бы заключаться в расширении спроса путем повышения производительности труда и потребления рабочего класса и стран третьего мира. Однако это подразумевало бы наделение названных сообществ новыми возможностями за счет западного капиталистического класса. Поэтому предпочтение отдано неолиберальной альтернативе. Теперь, после того как в 1980-е гг. правительства «новых правых» начали применять этот подход, создается впечатление, что он не только не способствовал восстановлению эффективности, но и усугубил лежащую в основе кризиса проблему, ограничив рост спроса.

В XXI веке Запад везет на себе обессиленный, держащийся на финансовой игле капитализм. Экономика Японии уже много лет находится в стагнации. В 2008 и 2010 г., соответственно, США и Европа пережили удары финансового кризиса. Рост во время «долгого спада» по сравнению с периодом «долгого бума» происходил не только медленнее, но был и ростом с «нулевой суммой», ростом «финансиализированным». Во времена «долгого бума» практически все страны росли одновременно, теперь же, с началом стагнации на внутренних рынках, рост в одних промышленно развитых странах возможен только за счет падения в других.

Развивающийся мир потратил два десятилетия в 1980-е и 1990-е гг. на осуществление «программ структурной перестройки» МВФ и Всемирного банка. В 1990-е гг. под воздействием «шоковой терапии» откатились назад страны с переходной экономикой. Наконец, рост во время «долгого спада» стал «финансиализироваться», попадая в зависимость от пузырей на фондовом рынке, которые лопались все с более разрушительными последствиями и в итоге завершились кризисами 2008 и 2010 годов. В этом контексте решающую роль сыграли непрекращающиеся попытки Соединенных Штатов закрепить за долларом положение главной валюты мира.

Замедляющиеся капиталистические экономики склонны к «финансиализации». Прибыль вкладывается не в производство, а в спекуляции. Однако все это осталось бы на национальном уровне, если бы не появление финансовых инструментов, которые привели к возникновению пузырей на международных фондовых рынках, от которых после 1971 г. зависит международное положение доллара. Последствия были крайне негативными. США оказывали давление на все страны с тем, чтобы те отменили контроль над движением капитала. Использование производных финансовых инструментов привело к росту спекулятивного спроса на доллар и свело на нет понижающее давление, которое на него оказывалось присущими экономике Соединенных Штатов дефицитами.

«Финансиализация» оставила после себя полосу разрушений; по всему миру кризисы обрушили некогда сильные экономики. Нарастала критика международной роли доллара. И не только. Частные и государственные держатели долларов стали уходить в другие валюты. В первых рядах борьбы за вытеснение доллара из взаиморасчетов шли ближайшие союзники США – европейцы. В начале 1970-х гг. была запущена «европейская валютная змея». В 2000-х гг. это движение завершилось введением евро. Невзирая на свои нынешние проблемы, евро проложил дорогу появившимся впоследствии схемам, которые создавали страны новой волны конкурентного развития, в частности Китай и участники объединения БРИКС. От относительно мелких двусторонних договоренностей – до торговых взаиморасчетов в национальных валютах и создания гигантского Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.

Эти инициативы предусматривают предоставление долгосрочного инвестиционного капитала и не требуют потенциально опасной либерализации счета движения капитала платежного баланса, тогда как даже при краткосрочных западных инвестициях такая либерализация требуется. Кроме того, краткосрочный западный капитал никогда не инвестируется в производство, способствует появлению опасных пузырей на фондовом рынке и нуждается в дорогостоящем страховании накопленных резервов. Многополярность делает возможным расширение конкурентного развития и позволяет все большему числу стран отказаться от доллара. Осознание того, что всемирное господство доллара подходит к концу, становится настолько повсеместным, что даже правительство Соединенного Королевства, главной опоры долларовой системы, осознало, что, если оно хочет, чтобы лондонский Сити оставался крупнейшим финансовым центром мира, ему следует примкнуть к Китаю и к новой финансовой системе, которую тот представляет.

Прогрессивный характер многополярности

Случайностью, которая, тем не менее, глубоко укоренена в СНР, является контраст между ростом в Китае и других странах с быстро развивающейся экономикой и стагнацией в развитых промышленных странах. Противостоять неолиберальной напасти во время «долгого спада» не удалось многим развивающимся странам и странам с переходной экономикой, однако встать на путь смешанного развития сумели многие. Они либо изначально не подчинялись западному диктату (Китай), либо сохранили некоторую независимость от международной неолиберальной системы (Индия), либо вновь обрели независимость, испытав на себе катастрофу неолиберализма (Россия и Латинская Америка в 2000-х гг.).

Развитие стран с быстрорастущей экономикой является источником более широкого, чем прежде, распространения материального благосостояния и по большей части остается устойчивым. Эти экономики гораздо менее «финансиализированы» и ставят во главу угла рост производства. Вызов, который они бросают Западу, проявляется на крупнейших мировых экономических форумах, например, в требованиях реформы МВФ и Всемирного банка, в тупиковых ситуациях внутри ВТО и на саммитах по проблеме изменения климата, а также в создании упомянутых параллельных финансовых организаций. Проявляется он и в растущей военной напряженности, особенно в связи с событиями на Ближнем Востоке, на Украине и в Южно-Китайском море.

Власти западных государств, в особенности США, не желают смириться ни с продолжающимся подъемом стран с быстрорастущей экономикой, ни с изменениями в системе глобального управления. Между тем эти изменения реально гарантировали бы развитие, ограничивая возможность извлечения прибыли за счет спекуляций. Впрочем, и Запад, и Соединенные Штаты вряд ли способны чему-либо помешать.

Хотя такие противостояния разрушили немало человеческих судеб и лишили многих средств к существованию, их логика открывает гораздо более оптимистические перспективы.

Ускорение смешанного развития привело к тому, что рост, даже там, где он принимает капиталистические формы, возможен только в виде социально-контролируемого и национально ориентированного, а потому и (по крайней мере потенциально) более демократичного развития. Трудящиеся на Западе, развивающиеся страны и страны с переходной экономикой в целом от этого только выигрывают.

«Финансиализированный» капитализм Запада и Японии более не в состоянии обеспечивать значительный рост. Правительства западных стран вынуждены проводить монетарную политику, единственная цель которой – обеспечивать поступление ликвидных средств в те самые финансовые институты, что спровоцировали кризис, с тем, чтобы они и впредь могли извлекать прибыль единственным доступным им ныне методом спекуляции. Между тем реальная экономика в застое, уровни занятости стремительно снижаются, а бедность и неравенство вырастают до небес.

Обывателей пытаются убедить в том, что монетарная политика благоприятно влияет на уровень экономической активности и что новый экономический подъем уже не за горами. Эта болтовня застит единственную альтернативу, с помощью которой можно было бы снова запустить всеобъемлющий рост производства. Речь о массированной государственной программе бюджетных расходов и капиталовложений. Но столь широкомасштабное вмешательство государства в экономику неизбежно вытеснит капиталистов с командных высот. Осознание этой истины едва ли останется достоянием одних лишь правящих классов: под давлением обстоятельств оно выплеснется на улицы не только Афин и Мадрида, но и пришедших в упадок постиндустриальных промышленных городов США. Многие интеллектуалы и организации уже призывают к осуществлению таких инвестиций в защиту окружающей среды, креативный и культурный секторы.

Для продолжения роста в странах с быстрорастущей экономикой необходимо расширять внутренний спрос, поскольку западные рынки усыхают, а рынки других стран надежно защищены.

Китайское руководство, похоже, это хорошо понимает: выдвинут ряд идей по расширению внутреннего спроса. В 2008 г. начался инвестиционный бум, не так давно поднята оплата труда, а недавно в рамках инициативы создания «нового Шелкового пути» запущена программа освоения западных областей страны. Китайский пример оказал влияние на многие государства с быстрорастущей экономикой; в силу обстоятельств их элиты вынуждены следовать в том же направлении. Но от этого значительная часть человечества только выиграет. Может, на этот раз действительно повезет, и борьба за улучшение материальных и культурных условий существования увенчается успехом.

США. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 14 октября 2015 > № 1522497 Радхика Десаи


Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 14 октября 2015 > № 1522495 Антон Гуменский

Шествие троллей

Антон Гуменский

Как коммуникации разрушают дипломатию

А.В. Гуменский – преподаватель кафедры связей с общественностью факультета международной журналистики МГИМО.

Резюме Дипломатический этикет написан кровью. Цель – так увеличить дистанцию между личностью собеседника и остротой обсуждаемой проблемы, чтобы вести диалог, даже когда слова кончились, а остались только ядра и порох. Интернет уничтожил дистанции и ограничения.

Пропаганда имеет побочные эффекты, негативные последствия которых перевешивают предполагаемую выгоду. В международных отношениях она ведет к росту враждебности, прекращению диалога и непредсказуемости поведения участников.

Как любой инструмент, пропаганда влияет на того, кто ее использует – форматирует не только аудиторию, но и автора. Особенно когда автор не просто отказывается критически оценивать применяемые им средства достижения целей, но и не признает саму возможность такого влияния.

Мечты сбываются

Общим местом в разговорах отечественных интеллектуалов о международных отношениях в конце прошлого века было сетование на отсутствие у России информационной политики, отставание в технологиях массовой коммуникации, непонимание государственными чиновниками важности имиджа и в целом устаревшие подходы к работе. России нужен свой международный маркетинг и брендинг, – говорили эксперты, – свой пиар, свои Би-Би-Си и Си-Эн-Эн, привлекательный образ и громкий голос на мировой арене.

К 2015 г. Россия обзавелась всеми современными атрибутами внешней информационной политики – круглосуточным спутниковым телеканалом на нескольких языках, интернет-сайтами госучреждений и зарубежных представительств, личными страницами чиновников в социальных сетях. Претворяя теории в практику – спустя всего три года после публикации Джозефом Найем книги «Мягкая сила: средства достижения успеха в мировой политике» (Nye, Joseph. Soft Power: The Means to Success in World Politics. New York: Public Affairs, 2004) – государство создало фонд «Русский мир» и затем еще ряд организаций в сфере публичной дипломатии. Новые технологии осваивались с некоторым опозданием: первый сайт президента России появился только через шесть лет после сайта американского президента, а в твиттере российский МИД зарегистрировался только в 2011 г. – после Госдепа США (2007) и британского Форин-офиса (2008).

Первые интернет-службы в рамках внешнеполитических ведомств создаются еще в начале 2000-х гг. преимущественно для решения технологических вопросов, как, например, американская eDiplomacy в составе Бюро по управлению информационными ресурсами. Но уже в 2006 г. в структуре заместителя госсекретаря по вопросам публичной дипломатии и общественным связям организуется группа Digital Outreach Team, в задачи которой входит пропаганда и контрпропаганда среди пользователей социальных сетей, говорящих на арабском, фарси, панджаби, урду, сомалийском языках, а с 2008 г. и на русском. Не позднее 2010 г. подразделение с аналогичными задачами появилось и в системе британских внешнеполитических служб – Объединенная разведывательная группа по изучению угроз (Joint Threat Research Intelligence Group, JTRIG) в составе Центра правительственной связи (Government Communications Headquarters, GCHQ).

К началу второго десятилетия внешнеполитические ведомства США и затем Западной Европы запускают полноценные программы кибердипломатии: например, американская стратегия 21st Century Statecraft, британская Digital Strategy, программа Европейского союза Digital Diplomacy.

В России тем временем вопросы имиджа становятся одним из внешнеполитических приоритетов, о чем свидетельствуют как выступления, так и решения первых лиц государства, – о контракте с американским PR-агентством Ketchum перед подготовкой петербургского саммита G8 в 2006 г., о создании комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России и комиссии по формированию международного имиджа России или о проведении в России зимней олимпиады и чемпионата мира по футболу.

Одновременно с этим российская власть развивала и свои навыки взаимодействия со СМИ, делала работу над ошибками, и если в освещении грузино-осетинского конфликта в августе 2008 г. еще случались накладки, – по распространенному мнению, Россия тогда информационную войну проиграла, – то к началу украинского кризиса государство собрало свои информационные ресурсы в настоящую боевую машину. Частью ее стал и российский МИД, перешедший с дипломатического языка на язык резкой политической публицистики – как в общении с широкими массами, так и в официальных заявлениях в адрес зарубежных коллег. Своеобразным признанием – и закономерным результатом – достижений России на информационном фронте служат ближайшие планы американских и европейских политиков «усилить противодействие российской пропаганде», а также увеличить военные расходы.

И здесь уместно задать вопрос о причинно-следственных связях: действительно ли пропагандистское обострение было обусловлено обострением политическим? Или, напротив, именно наращивание пропаганды создало условия для развития «самого серьезного кризиса в отношениях России и Запада со времен холодной войны»? Иными словами, возможно ли, что пропаганда, которая используется как инструмент решения политической проблемы, сама является частью этой проблемы?

На грани Макфола

Чтобы понять, какую роль играет пропаганда в международных отношениях, нужно разобраться с тем, как она устроена. Главным пропагандистским медиа сегодня является Интернет. Телевидение и его старший брат кинематограф по-прежнему самые впечатляющие, радио – самое дешевое и вездесущее, но все они теперь завязаны на Интернет и зависят от него. В 2015 г. Интернетом пользуются более 40% людей во всем мире, а самая популярная социальная сеть Facebook, будь она страной, заняла бы по числу жителей первое место, обогнав Китай и Индию. Интернет стал инфраструктурой коммуникации, все СМИ – от районной газеты до спутникового телевидения – используют его каналы, аудиторию, пересказывают его истории и живут по его законам. Именно эти законы – неписаные и большей частью не до конца еще понятые – и делают всемирную сеть особой, отнюдь не нейтральной средой обитания.

Любая технология не хороша и не плоха, но и не нейтральна (Kranzberg, Melvin (1986). Technology and History: «Kranzberg’s Laws». Technology and Culture, Vol. 27, No. 3, pp. 544–560). Каждая технология предполагает определенное использование и способствует одним действиям больше, чем другим (McLuhan, Marshall (1964). Understanding Media: The Extensions of Man. McGraw-Hill). Ярким примером не нейтральности Интернета и того, что он располагает к броским спецэффектам, является троллинг – характерная манера общения, которая зародилась в сетевых субкультурах и сегодня стала де-факто одним из конвенциональных языков политической коммуникации.

Российская публика узнала, что «в МИДе работают живые люди, у которых есть нормальная реакция и чувство юмора», в 2013 г., когда на своей странице в Facebook строчкой из песни группы «Мумий Тролль»: «Я к тебе прорвусь, мон ами. Рациями, факсами, телефонами…» министерство обратилось лично к блогеру Антону Носику. И затем еще раз, когда в феврале 2014 г. в ответ на сообщение посла США Майкла Макфола о скором завершении работы на своем посту в твиттере @MID_RF появилась запись: «Прощайте, Михаил!».

Читатели этой публичной переписки разделились на два лагеря: одним ответ российских дипломатов показался остроумным, метким, оригинальным, другим – неадекватным, фамильярным, неуместным. Первые расценили такое прощание как вполне заслуженное, указывая на противоречивость отношений, сложившихся между Макфолом и принимающей стороной. Вторые – как вынос сора из избы и нарушение правил хорошего тона. Однако содержание этого общения было все же не настолько важным, насколько его форма: сам способ коммуникации и статус собеседников говорили о том, что если еще столетие назад языком дипломатов был французский, то теперь им стал троллинг.

Определение троллинга в официальные словари прочно пока не вошло. Поиск в Google ведет прежде всего на ресурсы с коллективным авторством – Википедию, Urban Dictionary, Lurkmore. Словарь Merriam-Webster отсылает к понятию, которое дало название искомому явлению – «ловля рыбы на приманку», и только сайт Oxford Dictionaries понимает, что именно ищут пользователи по слову “trolling”: «публикация намеренно оскорбительного или провокационного сообщения в Интернете с целью расстроить адресата или вызвать его гневную реакцию». Одним из наиболее лаконичных является вариант Urban Dictionary: «быть занозой, потому что ты можешь». Сходятся же авторы всех определений в том, что главная цель троллинга – это «баттхёрт», т.е. стресс, фрустрация, гнев, ярость оппонента. К троллингу прибегают, чтобы уязвить, «достать» собеседника, в идеале – вывести его из себя, спровоцировать на агрессию, выставить неуравновешенным грубияном. В статье The New York Times 2008 г. «Тролли среди нас» это объясняется так: «Удовольствие наблюдать за тем, как кто-то сходит с ума перед своим компьютером за 2 тыс. миль от тебя, пока ты болтаешь с друзьями».

Стена плача

Главное, что делают тролли – расшатывают границы допустимого. Специально, конечно, ни российские дипломаты, ни какие другие троллингом не занимаются – «просто отвечают в той же стилистике, в которой к ним обращаются». Однако в этом и проявляется специфика Интернета как особой среды, которая задает формат коммуникации, стандарты взаимодействия, диктует свои правила, поэтому и не нужно ничего делать «специально» – достаточно просто адаптироваться к предлагаемым условиям.

Троллинг может выражаться не только в словах, но и в символических поступках, как это случилось в ходе заочного общения между представителями США и России в ООН в начале 2014 г.: 6 февраля в твиттере Саманты Пауэр появилось сообщение о встрече с участницами группы Pussy Riot; когда журналисты попросили Виталия Чуркина прокомментировать это событие, тот предложил Пауэр присоединиться к группе и отправиться в мировое турне, начав с национального кафедрального собора в Вашингтоне и закончив гала-концертом у Стены плача в Иерусалиме; в ответ Саманта Пауэр – снова в твиттере – пообещала своему визави посвятить первый концерт российским политзаключенным.

Благодаря СМИ и социальным сетям данная дипломатическая перепалка получила большую международную аудиторию, автоматически разделив ее на два противоборствующих лагеря – даже те, кому раньше было все равно, были вынуждены выбрать свою сторону. Начавшаяся дискуссия о допустимости неформальной манеры общения между дипломатами в публичном пространстве вновь подняла известный вопрос: все ли средства хороши для достижения цели? Является ли некорректное поведение нашего оппонента достаточным основанием демонстрировать не только ему, но и всем окружающим наше к нему снисходительное отношение, а то и явное пренебрежение? Но что действительно важно в контексте эволюции политической риторики – это то, что данный и подобные ему инциденты создают новую норму, сдвигают границы допустимого, служат примером для подражания. Публичные фигуры, политики, высокопоставленные чиновники – всегда законодатели мод, а дипломаты – еще и законодатели этикета. Конец общих правил, о котором сегодня говорят политологи, начался с концом этикета, с разрушением общего языка.

Словно правила дорожного движения, дипломатический этикет написан кровью. Высокий штиль и жесткие формальности нужны для того, чтобы договаривающиеся стороны могли обсуждать самые сложные и болезненные государственные вопросы без ущерба для собственных чести и достоинства. И чем этикет строже, тем меньше свободы – и больше безопасность движения по дорогам общего пользования. Постоянное подчеркивание своего уважительного отношения к собеседнику, нарочитость, старомодность, избыточность формулировок – все это служит лишь одной цели: максимально увеличить дистанцию между личностью собеседника и остротой обсуждаемой проблемы, чтобы иметь возможность вести диалог даже тогда, когда слова уже кончились, и остались только ядра и порох. Интернет же, социальные сети, цифровые технологии уничтожили любые – прежде всего символические, затем и все остальные – дистанции и ограничения. Поэтому, когда наступило время ядер и пороха, поверх рухнувших этических барьеров идеологизированная пропагандистская мораль смогла так быстро и в таких масштабах охватить очень многих профессионалов – от журналистов и общественных деятелей до чиновников и дипломатов.

С одной стороны, речь идет как будто о естественных процессах: новые технологии, новые возможности, необходимость работать в изменившихся условиях и противостоять новой угрозе имеющимися средствами; с другой же – данная ситуация показала неспособность всех этих многочисленных профессионалов критически оценить средства, которыми они пользуются для достижения целей, допустить, что неизбежные побочные эффекты использования этих средств делают бессмысленными сами цели.

Товар для постоянных клиентов

Маркетинг, выросший из узкой профессии в массовый дискурс, познакомил политику с таким понятием, как целевая аудитория, объяснил, как доносить ключевое сообщение до потребителя, как вызывать его интерес. Политики и чиновники не смогли устоять перед новыми возможностями и, открыв для себя социальные сети, не стали изобретать велосипед – они решили делать все «по книжке». Однако результат получился обратным обещанному: «продать» идею удается только «постоянным клиентам», а новых пропаганда только отпугивает. Опыт политических дискуссий в Интернете показал, что каждый остается при своем убеждении, только еще больше в нем утверждаясь. Напористая информационная работа в социальных сетях приводит к поляризации мнений, четкому разделению аудитории на своих и чужих. Сомневающиеся и колеблющиеся изгоняются – Интернет не место для сомнений и полутонов, – а противники занимают радикальные позиции.

Сравнение степени агрессивности дискуссий в твиттере и Википедии обнаруживает, что в твиттере, основным содержанием которого является высказывание длиной 140 символов, а основным интерфейсом – стена из собственных сообщений, агрессия зашкаливает, в то время как в Википедии специально разработан целый ряд подробных процедур урегулирования конфликтов, поскольку основным содержанием Википедии является коллективный труд – энциклопедическая статья, которую пишут всем миром.

В конечном итоге пропаганда воспринимается и принимается только своими, становясь, таким образом, разговором с самим собой. Чем выше пропагандистский накал, тем меньше желания у оппонентов слушать друг друга – они ведь и так знают, что каждый из них скажет.

Но какой во всем этом смысл? Разве дипломаты – по долгу службы – не должны прислушиваться к оппоненту, стараться с ним договориться? Проблема в том, что средства и методы, которые дипломаты сегодня используют, исключают саму такую возможность.

Пропаганда присутствует не только в публичных выступлениях или заявлениях для СМИ, но и в рабочих контактах: по свидетельству источника из НАТО, с российскими коллегами сегодня общаться труднее, чем когда-либо прежде – в личных беседах с глазу на глаз они говорят то же самое и с тем же накалом, что и журналистам на пресс-конференции. Это лишь означает, что расхожее даже в профессиональной среде представление о том, что существует публичная политика – показная, с громкими заявлениями – и «настоящая», на уровне экспертов, которые всегда находят общий язык, не вполне соответствует действительности. Эксперты не находят.

Нынешнее влияние пропаганды на международную политику таково, что есть лишь одна повестка дня – публичная, второй – для кулуаров – не остается. Это не вполне типично: можно быть искренним приверженцем определенной идеологии и тем не менее переключаться между регистрами коммуникации, в зависимости от социального контекста. Но сегодня привычных границ между общественным и личным больше нет – социальные сети моделируют единое пространство, в котором публичное и частное существуют одновременно и нераздельно.

Проявлением такой «цифровой прозрачности» современного мира являются и многочисленные утечки конфиденциальных бесед политиков в СМИ, как, например, якобы слова Меркель в разговоре с Обамой о неадекватности Путина в марте 2014 г., якобы слова Путина о захвате Киева за две недели в разговоре с Баррозу в августе или выступление министра Лаврова перед российскими парламентариями в ноябре, в котором он процитировал высказывание Керри в отношении своего президента, сделанное, естественно, в личной беседе – характерно при этом то, что каждый подобный случай влечет за собой взаимные обвинения в нарушении норм дипломатического этикета.

Парадоксальная ситуация: стороны сами ломают правила игры, расширяют пространство маневра за счет соседа, пренебрегают границами приличий, но каждый раз обвиняют друг друга именно в этом – в нарушении моральных и этических норм. Дело не в примитивной тактике двойных стандартов, а в попытке перед лицом нарастающего хаоса найти последнюю опору своему существованию в тех базовых принципах и ценностях человеческого общежития, которые представляются незыблемыми, даже если никаких принципов уже не осталось – одни воспоминания.

В погоне за аудиторией, в стремлении донести свои идеи до как можно большего числа людей, собрать больше «лайков», удивить, убедить, понравиться, покорить умы и души, политики и дипломаты, использующие для этого все возможности Интернета, не учитывают еще одной важной детали: многие из тех, к кому они обращаются – и не люди вовсе.

Зомби-апокалипсис

Примечательно, что об использовании в политических целях так называемых интернет-ботов или профессиональных троллей широкая общественность узнавала только благодаря информаторам. Подозрения и ощущения возникали давно, но утверждать что-либо наверняка было нельзя по элементарной причине – в Интернете не видно, кто или что находится по ту сторону экрана. О собеседнике в сети можно судить лишь по его публикациям – текстам, фото, видео и т.д., – и оказывается, сегодня этого уже недостаточно, чтобы отличить человека от робота, и тем более обывателя от правительственного агента. О российских троллях, действующих на внешнеполитическом направлении, стали говорить в 2014 г., но работу они начали, по сведениям «Новой газеты» и согласно утечкам от «Анонимного интернационала», не позднее 2013 года. Их американские коллеги из Digital Outreach Team и британские из JTRIG, о которых здесь уже упоминалось, появились на свет раньше, но усилиями Сноудена прославились одновременно с нашими.

С организационной точки зрения сравнивать три эти службы сложно: американское подразделение входит в структуру Государственного департамента, британская группа является частью разведывательного сообщества, а российские «фабрики троллей», судя по тому, что стало о них известно в ходе журналистских расследований, работают под вывеской информационных агентств и коммерческих предприятий, набирают студентов по объявлениям и финансируются частными лицами, близкими к Кремлю. Впрочем, то, что российскому наблюдателю кажется обычным распилом бюджета на волне патриотизма, зарубежной аудиторией воспринимается как настоящее нашествие варваров и элемент гибридной войны. Специальные репортажи, наподобие «The Agency», подготовленного The New York Times, только укрепляют это впечатление. The Guardian, The Washington Post и другие СМИ уже начали охоту на российских троллей на своих сайтах, американские и европейские политики призвали свои правительства выделить больше ресурсов на борьбу с российским влиянием, так что результаты – хоть и не окончательные – информационной работы России с западными аудиториями налицо.

Впрочем, возможно, опасность преувеличена, и эффективность интернет-пропаганды совсем не так высока, как кажется. Исследование деятельности американской Digital Outreach Team, проведенное в 2012 г. Институтом Ближнего Востока Стэнфордского университета, показало, что участники форумов и социальных сетей, с которыми группа вступала во взаимодействие, в большинстве своем отказывались от продолжения общения, негативно оценивали и высмеивали действия группы и американскую внешнюю политику в целом. Более того, оценка влияния группы на изменение отношения интернет-аудитории к американской политике показала, что до вмешательства цифровых дипломатов 42,3% участников дискуссий имели негативное отношение и 7,7% позитивное; после вмешательства негативно к политике США стали относиться 73,4%, а продолжали симпатизировать 3,6%.

Методы интернет-троллей, как следует из опубликованных должностных инструкций и интервью с информаторами, не зависят от их гражданства – используются любые средства, представляющиеся эффективными: сфабрикованные свидетельства очевидцев, фото- и видеомонтаж, провокации, операции «под чужим флагом», когда заведомо вредоносные действия совершаются от имени оппонента и т.д.

Особняком стоят комплексные мероприятия вроде теракта на химическом заводе компании Columbian Chemicals Company, Inc. в американском штате Луизиана 11 сентября 2014 г., о котором написали все социальные сети, но которого в действительности никогда не было, кибератаки на эстонские информационные ресурсы 26 апреля 2007 г. или знаменитых вирусов Stuxnet и Flame. Главной же характерной чертой, общей для всех ботов любых национальностей, является то, что они не люди в привычном нам смысле этого слова.

Интернет-бот – это функция. Это не человек, не индивид – это алгоритм, набор команд, электрический сигнал. И совершенно неважно, передается ли этот сигнал между живыми нейронами или металлическими контактами – главное, что он передается. От бота из плоти и крови требуется не больше, чем от бота из программного кода – выполнение конкретного действия, поэтому какая разница, кто или что напишет комментарий, опубликует фотографию или нажмет «лайк». Боты сродни киношным зомби – они выглядят как люди, но это пустые оболочки, внутри никого нет. Тем не менее, в Интернете с первого взгляда отличить зомби от человека непросто. И с развитием технологий делать это будет все сложнее. Таким образом, боты способны формировать картину реальности – симулировать определенные виды социальной активности, поддерживать одни темы, игнорировать другие и т.д. Однако основным потребителем этой реальности выступает заказчик.

В условиях агрессивной пропаганды отличить навязанные индивиду убеждения от его собственных невозможно. Любое изучение общественного мнения фиксирует искомые одобрение и поддержку, полученные результаты выступают оправданием принимаемых решений. Респонденты легко воспроизводят противоположные по смыслу установки – не потому что одновременно верят в них, а потому что усвоили доминирующие дискурсы. Как рассказывает бывшая сотрудница одной из российских фабрик троллей, «идеологической промывки мозгов или регулярного инструктажа не было, все очень просто и понятно практически всем, устроившимся на работу: про Путина плохо нельзя, ополченцы не террористы, “ну ты ведь понимаешь…”. Такое ощущение, что все вновь пришедшие сами понимают, куда попали и как нужно писать».

Заказчик пропаганды оказывается в эхо-камере: со всех сторон он слышит лишь многократно и на разные лады усиленные повторения собственных слов. Окружающая реальность отражает его самого, воображаемая аудитория разделяет его ценности, а каждое следующее событие подтверждает его ожидания. При этом ощущение широкой поддержки населением создает иллюзию разделения между властью и обществом ответственности за проводимый курс, что ведет к его дальнейшему укреплению.

Оценка со стороны оппонентов окончательно потеряла ценность. Теперь важна лишь оценка своих, своей группы, своих единомышленников. Места для сомнений в собственной правоте не осталось. Не важно, что о нас подумает собеседник, не имеет вообще никакого значения, какого о нас мнения тот, кто по другую сторону – важно лишь мнение тех, кто стоит рядом, за нашей спиной.

Не помогают ни формальный анализ информации, ни агенты на местах. Так, по словам источника, близкого к российскому МИДу, сегодня в служебных бумагах, описывающих отношение западных коллег к России, всю критику принято списывать на счет антироссийской пропаганды и стереотипов, а отсутствие положительных оценок истолковывать как говорящую громче любых слов неспособность Запада признать очевидные успехи российской политики.

Итак, пропаганда приближает друзей, отвращает сомневающихся и ожесточает противников. В подобных условиях основной профессиональный навык дипломатов – умение договариваться – за ненадобностью теряется. Затянувшаяся аутокоммуникация, бесконечная самопрезентация и нагнетание страстей, коими является пропаганда, разговор с самим собой – вместо разговора с другим – ведут к взаимной изоляции и разрушению системы международных отношений, а традиционный для дипломатии принцип взаимности оказывается идеальным механизмом эскалации противоречий. Все эти побочные эффекты ставят под сомнение эффективность текущей тактики для решения внешнеполитических задач. Изменить ситуацию к лучшему можно, лишь совершив произвольный, неспровоцированный, не продиктованный сиюминутной логикой шаг навстречу.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 14 октября 2015 > № 1522495 Антон Гуменский


Великобритания. Греция > Леспром > lesprom.com, 14 октября 2015 > № 1518027

Британская DS Smith приобретет греческое подразделение турецкой Cukurova Group, специализирующееся на производстве гофрированной упаковочной продукции, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Сумма сделки не разглашается.

Кроме того, представители DS Smith достигли договоренности о продаже Cukurova Group своей доли в турецких подразделениях Группы, производящих гофрированную бумагу и картон. Сделке предстоит пройти одобрение со стороны регулирующих органов.

Великобритания. Греция > Леспром > lesprom.com, 14 октября 2015 > № 1518027


Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 14 октября 2015 > № 1517777

Сохранение культурного наследия - одно из приоритетных направлений работы столичных властей. Около 600 исторических зданий было отреставрировано в Москве за пять лет, сообщил мэр города Сергей Собянин.

«Москва за последние годы стала безусловным лидером по восстановлению памятников архитектуры. С 2011 по 2015 годы объемы реставрации выросли в десятки раз», - заявил С. Собянин на церемонии открытия 3-й Международной выставки по сохранению, реставрации, использованию и популяризации объектов культурного наследия «Denkmal, Москва».

По его словам, таких темпов восстановления объектов истории и культуры нет ни в одном городе мира. «Сегодня я говорю огромное спасибо нашим коллегам, которые активно участвуют в этой работе», - отметил С. Собянин.

Выставка «Denkmal, Москва» пройдет на территории ВДНХ с 14 по 16 октября. На ней представлена единая экспозиция правительства Москвы - с проектами реновации бывших промзон и приспособления памятников промышленной архитектуры («Трехгорная мануфактура», фабрика «Большевик» и др.) для современного использования.

На выставке представлено более 80 участников из девяти стран мира - России, Германии, Бельгии, Великобритании, Голландии, Италии, Китая, Франции, Хорватии.

Экспозиции демонстрируют лучшие примеры восстановления и использования памятников истории и культуры России и мира, а также специальные выставочные проекты министерства культуры РФ, правительства Москвы, коллективный стенд Германии, который знакомит с ведущими немецкими производителями, специализирующимися в реставрации и эксплуатации объектов культурного наследия.

Впервые на выставке пройдет «Биржа Реставрации», на которой будут представлены объекты культурного наследия Москвы и других регионов нашей страны, подлежащие реставрации.

Напомним, Denkmal - одна из крупнейших европейских выставок по реставрации, сохранению памятников и санации исторических строений, которая с 1994 г. проходит в Лейпциге.

Учредители и организаторы выставки «Denkmal, Москва» - АНО «Национальная Гильдия Хранителей Наследия» и Leipziger Messe International GmbH.

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 14 октября 2015 > № 1517777


Россия. Весь мир > Экология > mchs.gov.ru, 13 октября 2015 > № 1658403

Во второй день работы Международного конгресса «Глобальная и национальная стратегии управления рисками катастроф и стихийных бедствий», который сегодня проходит на базе Академии Государственной противопожарной службы МЧС России, были представлены наработки специалистов в области создания Общемировой компьютерной модели статистики и прогноза рисков землетрясений. Ее создание планируется завершить к 2017 году. Модель будет доступна любым пользователям через интернет-сервисы. Об этом на Международном конгрессе сообщил генеральный секретарь организации «Глобальная модель землетрясений» Ансельм Смолка. На сегодняшний день в открытом доступе уже находится результат пяти лет исследовательской и аналитической работы с данными о землетрясениях по всему миру — первая версия модели Open Quake.

«Работа ведется в мировом масштабе. Начались конкретные разработки в 2009 году. На сегодняшний день у нас есть подробная карта Европы и Ближнего Востока, разрабатывается карта Южной Америки и Африки, они появятся в следующем году. Мы хотим создать действительно глобальную модель к 2017-2018 году», — сообщил Ансельм Смолка.

По его словам, текущая версия, уже доступная в интернете, включает в себя глобальные наборы данных по опасностям и рискам, информацию по региональным землетрясениям, инструменты для прогона различных сценариев подземных толчков разных масштабов, вплоть до целой страны. В планах разработчиков — внедрить свою модель в практику специалистов по работе с землетрясениями и ликвидации ЧС во всем мире.

«Наш продукт уже используется для оценки опасности, модели рисков были построены для нескольких стран, в том числе в районе атомных электростанций в ЮАР и Великобритании. Мы хотели бы пригласить российских специалистов к участию в этой инициативе и создать общую карту землетрясений», — заявил Ансельм Смолка.

Он отметил, что в конечном виде это будет уже не только модель опасности землетрясений, но и модель прогнозирования рисков, учитывающая наиболее значимые индикаторы: смертность, перемещение граждан, потоки миграции, экономические убытки, ущерб инфраструктуре.

«В нашей модели заложены разные сценарии и вероятностные риски, которые можно использовать, например, при планировании городов. Параллельно с этим мы ведем работу с партнерами над тем, чтобы интегрировать в нашу программу другие платформы, которые бы рассчитывали прочие типы бедствий, поскольку землетрясениям часто сопутствуют другие негативные явления», — сказал Ансельм Смолка.

Россия. Весь мир > Экология > mchs.gov.ru, 13 октября 2015 > № 1658403


Россия > Миграция, виза, туризм > tourinfo.ru, 13 октября 2015 > № 1551583

Покупка перелета онлайн. Мифы и реальность

Главным образом людей сейчас волнуют даже не столько вопросы стоимости билетов, сколько безопасность покупки

Поиск и бронирование авиабилетов через интернет освобождает от разъездов по городу и стояния в очередях и позволяет подыскать удобный рейс в спокойной домашней обстановке. Тем не менее сегодня только у 14% россиян, по данным опроса[1] туристического метапоиска momondo, такие онлайн-покупки не вызывают никаких опасений. И 45% россиян хоть раз приобретали перелёт через сеть, тогда как за рубежом новыми технологиями пользуются свыше 50% жителей, а в некоторых странах эта цифра доходит до 70%. Какие мифы мешают россиянам прийти в онлайн, и как легко победить эти страхи? Главным образом людей сейчас волнуют даже не столько вопросы стоимости билетов, сколько безопасность покупки.

«Я неправильно оформлю заказ» – боятся 35% россиян

При покупке билетов через интернет пользователей обычно ждёт подробная инструкция, которая поможет не запутаться в системе. Большинство крупных и надёжных сайтов интуитивно понятно устроены. Главное – перед тем, как нажать на кнопку «купить», всегда проверять даты, аэропорты, число пассажиров, их имена и адрес электронной почты. Лучше держать перед собой документы — неважно, сколько раз вы уже проделывали эту процедуру. Если вы все-таки ошиблись, следует сразу обратиться в агентство или авиакомпанию и исправить ситуацию. Плюс некоторые сайты предоставляют услугу «отложенной оплаты», то есть сначала можно забронировать билет, а уже потом оплатить – чаще всего не позднее, чем за 48 часов до рейса. Так что у вас будет время на проверку и изменение информации.

«Я не смогу получить билет» – волнуются 34%

Следует избегать ресурсов, состоящих из одной страницы – за ними могут стоять мошенники, а также не «вестись» на чрезмерно низкие цены и не приобретать билеты у «частников». Авиаперелёты стоит покупать на сайтах, проверенных и временем, и другими путешественниками, тогда подобных проблем не возникнет. Убедиться в надёжности продавца можно, проверив наличие контактов и информации о юридическом лице, дату регистрации домена (он не должен быть зарегистрирован недавно) и связавшись с техподдержкой. Кроме того, помогут отзывы о компании.

«Сайт сработает некорректно» – опасаются 32%

Обычно при проблемах на сайте покупку просто не удастся совершить, и транзакция по вашей карте не пройдет. При любых трудностях стоит связаться с агентством или авиакомпанией напрямую. Также рекомендуем делать скриншоты на основных этапах бронирования, чтобы впоследствии иметь подтверждение своих слов.

«Добавятся дополнительные платежи» – беспокоятся 24%

Перед оплатой авиабилета высвечивается точная сумма заказа, так что можно точно узнать, сколько стоит перелёт, а также отказаться от необязательных доплат. Кроме того, с тем, чтобы не заплатить лишнего, заранее позволит разобраться опция momondo «Детектор дополнительных сборов». Сервис предупредит о том, какие услуги авиаперевозчик или онлайн-агентство могут попросить оплатить дополнительно, и подскажет, на каких рейсах таких доплат не предусмотрено. Обычно среди таких сборов комиссия за использование той или иной карты, плата за багаж или выбора места. Также доплатой может стать конвертация, что особенно важно, когда курс нестабилен. Следует следить за тем, чтобы стоимость билета показывалась и предъявлялась к списанию в рублях.

«Я оплачу услуги, которые мне не нужны» – переживают 20%

Если внимательно прочитать информацию на сайте авиакомпании или билетного агентства и снять галочки с ненужных услуг, то платить за них не придётся. Главное – на каждом этапе бронирования проверять сумму покупки.

«Провайдер использует данные моей карты» – ужасаются 18%

На крупных сайтах платежи и передача данных идут в зашифрованном виде по закрытым банковским каналам. Для защиты соединения между клиентом и сервером могут применяться SSL-сертификаты. На это может указывать закрытый замочек в строке «Состояние браузера», подсветка адресной строки зелёным цветом и протокол https вместо http. Чтобы дополнительно себя обезопасить от мошенников, перед отправкой заказа лучше проверить, работает ли антивирус и просканировать компьютер на вирусы. Если же в итоге не удалось избежать обмана, то транзакцию можно отметить через банк. Тем, кто все равно боится использовать для онлайн-покупки банковскую карту, можно посоветовать выбирать компании, которые предоставляют разные варианты оплаты: электронными деньгами, наличными в точках продаж или через платежные терминалы. Кроме этого, многие банки сейчас предлагают такую услугу, как оформление виртуальной карты, которая будет привязана к вашей основной. Это помогает дополнительно обезопасить себя от раскрытия информации при онлайн-покупках.

«Компания обанкротится» – страшатся 17%

Этот страх сейчас особенно актуален, однако подобные ситуации происходят не так часто. При покупке билетов через агентство, пассажир во время сделки автоматически заключает договор с авиакомпанией и в дальнейшем по любым вопросам может обращаться к ней. Если же с рынка ушёл сам перевозчик, то по крайней мере частично его обязательства могут взять на себя другие игроки рынка, как произошло, к примеру, с «Трансаэро». Кроме того, деньги покупателям постараются вернуть.

«Рынок онлайн-туризма пока молод. Ещё 5 лет назад россиян, покупающих билеты в интернете, было 5% от числа всех путешествующих. Сегодня — уже 45%. Чем больше растёт отрасль, тем больше вопросов возникает. Но постепенно выстраиваются способы законодательного регулирования, и всё нормализуется», – комментирует представитель туристического метапоиска momondo в России Ирина Рябовол.

[1] Данное исследование было проведено по заказу momondo в 2015 году среди потребителей 15 стран: Россия, США, Англия, Франция, Германия, Испания, Италия, Голландия, Дания, Швеция, Норвегия, Финляндия, Турция, Португалия и Китай. В опросе приняли участие более 15 000 человек, в том числе порядка 1000 респондентов из России в возрасте от 18 до 65 лет, как мужчины, так и женщины.

Россия > Миграция, виза, туризм > tourinfo.ru, 13 октября 2015 > № 1551583


Великобритания. Индия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 13 октября 2015 > № 1548843

Британский премьер-министр Дэвид Кэмерон, предваряя речь своего индийского коллеги Нарендры Моди на лондонском стадионе Уэмбли, заявил, что в Великобритании скоро появится премьер-министр индийского происхождения.

"Премьер-министр Моди, сейчас вы видите то, что я вижу ежедневно — британские индийцы играют огромную роль в Великобритании. Пройдет немного времени до тех пор, когда британский премьер индийского происхождения появится на Даунинг-стрит", — сказал Кэмерон, обращаясь к 60 тысячам людей, пришедшим послушать Моди.

Британский премьер назвал речь Моди "истинно историческим моментом".

"Я бы хотел заверить вас: то, о чем вы мечтали и о чем мечтает каждый индиец, Индия может реализовать. У Индии нет никаких оснований для того, чтобы оставаться бедной страной", — сказал Моди, выступление которого было встречено овациями.

Мария Табак.

Великобритания. Индия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 13 октября 2015 > № 1548843


Индия. Великобритания > Армия, полиция > ria.ru, 13 октября 2015 > № 1548841

Великобритания поможет Индии в создании центра по борьбе с киберпреступностью, говорится в сообщении канцелярии британского премьера по итогам переговоров Дэвида Кэмерона с индийским коллегой Нарендрой Моди.

"Что касается кибербезопасности, премьер-министры обсудили, как Великобритания и Индия могут вместе работать над защитой людей и организаций от кибератак. Великобритания поможет создать новый центр по подготовке специалистов в сфере кибербезопасности и создании нового индийского подразделения по борьбе с киберпреступностью", — говорится в сообщении.

Переговоры, посвященные вопросам безопасности, премьеры провели в загородной резиденции Кэмерона Чекерс. Моди находится в Великобритании с трехдневным визитом.

Лидеры договорились укрепить сотрудничество между странами в борьбе с терроризмом, в частности, с ИГИЛ, а также в обеспечении безопасности Афганистана.

Мария Табак.

Индия. Великобритания > Армия, полиция > ria.ru, 13 октября 2015 > № 1548841


Великобритания. Индия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 13 октября 2015 > № 1548834

Премьер-министр Индии Нарендра Моди преподнес своему британскому коллеге Дэвиду Кэмерону книгодержатели ручной работы, а его супруге Саманте — зеркало и две шали, говорится в сообщении, опубликованном в пятницу в микроблоге индийского премьера в Twitter.

Моди находится в Великобритании с трехдневным визитом. В пятницу его приняла королева Елизавета Вторая.

Как сообщают местные СМИ, книгодержатели, подаренные Кэмерону, сделаны из дерева, мрамора и серебра и имеют кубическую форму. В центре них находятся символизирующие мудрость серебряные колокола, украшенные словами из "Бхагавад-гиты" на санскрите. На внутренней поверхности колоколов выгравирован английский перевод стихов. Саманта Кэмерон получила в дар от индийского гостя металлическое зеркало из штата Керала и палантины из знаменитой индийской пашмины.

Также индийский премьер преподнес чете Кэмерон книгу под названием "Индийские голоса великой войны" Дэвида Омисси.

Мария Табак.

Великобритания. Индия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 13 октября 2015 > № 1548834


Россия. СЗФО > Нефть, газ, уголь > wood.ru, 13 октября 2015 > № 1523740

В Онеге откроется новый завод по производству пеллет

14 октября в Онеге состоится торжественная церемония ввода в строй нового производства по глубокой переработке древесины. С вводом в строй онежского предприятия объёмы производства инновационного биотоплива в Поморье достигнут 300 тысяч тонн в год.

Завод ОАО "Бионет" по производству пеллет с планируемой мощностью 150 тысяч тонн в год построили за два с половиной года, объём инвестиций в проект составил почти два миллиарда рублей.

Предприятие в Онеге станет крупнейшим заводом по переработке отходов лесопереработки не только в России, но и в Европе. С вводом его в эксплуатацию создается более 200 высокопроизводительных рабочих мест.

По информации компании-инвестора, сотни новых вакансий появятся в сопутствующих отраслях промышленности и инфраструктуры города и региона: строительстве, коммунальном хозяйстве, транспорте, топливно-энергетическом комплексе.

Онежские пеллеты планируется поставлять в Германию, Францию, Испанию, Англию, Бельгию, Нидерланды и Люксембург.

В рамках реализации стратегии развития местной энергетики в Архангельской области ведётся поэтапная реконструкция котельных с переводом их на газ или биотопливо. В 2012-15 годах в Архангельской области по программе замещения привозного угля и мазута на древесное топливо уже переведено 49 котельных, а также построено 13 новых.

Развивается в Поморье и производство пеллет: в марте этого года запущен завод по изготовлению топливных гранул в Цигломени мощностью 60 тысяч тонн в год, планы по строительству подобных производств существуют в Плесецком и Устьянском районах.

Торжественная церемония запуска завода ОАО "Бионет" в Онеге состоится 14 октября в 13:00.

Россия. СЗФО > Нефть, газ, уголь > wood.ru, 13 октября 2015 > № 1523740


Россия > Металлургия, горнодобыча > rusmet.ru, 13 октября 2015 > № 1522534

Инициативы по устойчивому развитию рынка лома

/Rusmet и Ruslom/ В настоящее время национальное объединение ломопереработчиков и утилизаторов транспортных средств реализует девять отраслевых инициатив. По итогам 9 месяцев 2015 года поддержка получена более чем от 1785 коммерческих и государственных организаций и граждан. Присоединяйтесь!

Уважаемые партнеры! Благодарим за Вашу активную позицию и внимание к деятельности профессионального объединения предприятий рынка лома черных и цветных металлов и утилизаторов транспортных средств России.

Партнерство является единственным в стране официальным отраслевым объединением переработчиков лома, имеющим статус национальной саморегулируемой организации. Участники Партнерства- металлургические комбинаты и независимые компании – лидеры рынка и государственных программ. Члены НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ» обладают 100% шредерных мощностей России (13 шредеров) и 65% рынка по объему потребления стального лома в России.

Данный статус дает полномочия и возможности по формированию, продвижению и реализации отраслевых инициатив бизнес-сообщества.

Предлагаем всем участникам рынка поддержать инициативы профессионального объединения ломопереработчиков, направленные на стимулирование роста легального рынка лома черных и цветных металлов, повышение технического и инвестиционного потенциала отрасли в регионах, развитие честной конкуренции и систематизацию данных об отраслевых компаниях России и СНГ.

Текущие проекты и инициативы НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ»

Отмена НДФЛ с доходов физических лиц- ломосдатчиков , полученных от сдачи вторичного сырья и лома черных и цветных металлов. Данная мера поможет снять административные и налоговые барьеры и будет стимулировать граждан сдавать металлолом в легальные пункты приема, а не взаимодействовать с теневым сектором рынка. Тем самым будет увеличен ломосбор, обеспечена честная конкуренция, ФНС не будет штрафовать предприятия при проверках работы с физлицами. А также решается проблема самозанятости населения и улучшения экологической обстановки во всех регионах России. Петиция Председателю правительства Д.А. Медведеву подписана 632 представителями отрасли.

Отмена лицензирования при введении обязательного саморегулирования в сфере деятельности по обращению с ломом черных и цветных металлов в России. Инициатива направлена на формирование эффективной системы регулирования и контроля деятельности предприятий на рынке лома. В настоящее время выдача лицензий превратилась в отдельный нелегальный бизнес, когда лицензию может купить любой недобросовестный предприниматель, не обладающий производственными мощностями по переработке лома. А лицензионные требования, предъявляемые государственными органами легальным компаниям, не отвечают реальным потребностям рынка и необъективны. Только бизнес может формировать стандарты для эффективной работы отрасли, зная экономические механизмы и технологические производственные процессы.

Формирование инвестиционной площадки на базе интернет-ресурса НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ»для предприятий ломоперерабатывающей отрасли, где компании смогут представлять свои инвестпроекты и получать информацию о мерах государственной поддержки и улучшения инвестиционного климата в каждом из регионов России. В настоящее время согласие на взаимодействие и данные о господдержке металлургов и ломовиков предоставлены администрациями и министерствами 20 регионов.

Создание комплексной программы утилизации в машиностроении и ВПК России. По результатам государственной программы утилизации колесных автотранспортных средств более 40% машин пошло на нелегальный авторазбор и на вторичный черный рынок. Причина- отсутствие контроля и четких регламентов реализации. Сама программа была призвана стимулировать автопром. Аналогичные меры Минпромторг планирует ввести в вагоностроении, судостроении, вертолетостроении, авиапроме и ВПК, так как износ парков составляет до 70%, а производственные предприятия испытывают структурный кризис. В госпрограммы по перевооружению, развитию транспорта и сельского хозяйства заложены триллионы рублей на обновление и восстановление фондов. Однако ни одна из программ не принимает во внимание, что часть средств должна быть направлена не на закупку машин в других странах, а на программу утилизации и вторичной переработки этого огромного количества вышедшей из эксплуатации техники. Однако эффект без комплексного подхода к утилизации будет обратным, как и в автопроме.

В настоящее время в России уже существует необходимая база и ресурсы для эффективной переработки вторичного металла, аккумуляторов, резины и др. и, соответственно, потенциальная сырьевая и техническая база для собственного производства. Необходимость наращивания тех же шредерных мощностей при возросших в результате действия программы объемов, ломопереработчики готовы взять на себя и привлечь частные инвестиции. Нужна система мер государственной поддержки и контроля за проведением утилизации, которая закреплена программой и долгосрочной Стратегией развития утилизационной отрасли до 2020-2030 гг.

Проведение мониторинга и создание НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ» общероссийского справочника предприятий, работающих в сфере обращения с ломом черных и цветных металлов и утилизации транспортных средств.

В справочник войдут предприятия, обладающие лицензиями на ведение данных видов деятельности и обладающие положительной деловой репутацией. Мониторинг будет проведен совместно с администрациями регионов России, при участии компаний - игроков рынка и при поддержке общественных организаций. Одним из инструментов будет являться электронная база утилизаторов транспортных средств, которую ведет НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ» с целью постоянного мониторинга и содействия проведения государственной программы утилизации колесных транспортных средств, утвержденной Минпроторгом России. Данные базы используются для создания отчетов в Минпромторг России. Также при разработке справочника мы будем использовать официальные базы данных Интерфакса и ИА ТАСС, реестры лицензиатов, проводить опросы и анкетирование участников рынка и др. достоверные источники.

Справочник планируется выпустить в двух версиях, бумажной и электронной. Бумажная версия будет издаваться дважды в год, актуализация электронной версии происходит в режиме реального времени, ежедневно на базе интернет-ресурса.

Создание отраслевого общероссийского рейтинга предприятий ломоперерабатывающей отрасли с целью выявления лидеров и надежных компаний среди игроков рынка. А также лидеров среди субъектов Российской Федерации по предоставлению государственной поддержки и формированию благоприятного инвестиционного климата для развития предпринимательства в сфере обращения с ломом черных и цветных металлов. Если Ваша компания входит в ТОП-пять лидеров региона в сфере обращения с ломом черных и цветных металлов, направьте нам заявку и участвуйте в формировании рейтинга.

Создание программы по мониторингу и расчету индексов устойчивого развития отрасли ломопереработки в России на основании применения методики, созданной экспертами НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ». Программа дает возможность оценки состояния отрасли в текущем экономическом периоде, сравнивать показатели с предыдущими годами и прогнозировать развитие отрасли как в краткосрочной перспективе, так и долгосрочном периоде, не менее чем 30 лет.

Проведение отчетного делового мероприятия на базе 12 Международного форум а и выставки «Лом черных и цветных металлов 2016» для подведения итогов работы по реализации инициатив, официального торжественного награждения лидеров ломоперерабатывающей отрасли, постановки дальнейших задач по содействию развитию отрасли. Форум состоится 29 февраля- 1 марта в Здании Правительства Москвы (ул.Новый Арбат, д.36) при участии компаний 30 стран мира и более 600 делегатов . Это крупнейшее в Европе отраслевое мероприятие и признанная экспертная площадка. Участие уже подтвердили США, Германия, Италия, Испания, Франция, Великобритания, Нидерланды, Дания, Турция, Литва, Китай, Казахстан, Украина, Беларусь и др.

Создание отраслевой электронной торговой площадки для проведения торгов по продаже и закупке лома черных и цветных металлов. Цель- стимулирование развития легального рынка лома, обеспечение прозрачности операций, снижение риска заключения сделок с недобросовестными поставщиками и покупателями, создание единого интернет-ресурса для размещения заказа государственными и коммерческими предприятиями - владельцами металлофонда и получения заказов надежными легальными предприятиями -ломопереработчиками.

Деятельность профессиональных общественных организаций имеет большое значение во всем мире. На рынке лома в большинстве стран отраслевую политику и стандарты формируют именно ассоциации и союзы предприятий. Особенно актуально это для отрасли вторичных металлов. Например, в Европе такой признанной организацией считается BIR, членов которой является и НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ». Металлолом - стратегическое сырье для металлургии и важнейший товар внутреннего рынка страны. Возврат лома во вторичный хозяйственный оборот имеет огромное значение для промышленности, позволяет экономить природные, производственные, трудовые, энергетические и экономические ресурсы России, содействует реализации государственных программ по развитию конкурентоспособности отечественных производств и импортозамещению.

Мы открыты для Ваших предложений и инициатив!

Контакты

НП НСРО «РУСЛОМ.КОМ» http://ruslom.com

+7 (495) 782-44-84

ruslom@ruslom.com

Россия > Металлургия, горнодобыча > rusmet.ru, 13 октября 2015 > № 1522534


Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522507 Марк Экер

Интернет для джихадистов

Марк Экер

Oт органа пропаганды к центру оперативного управления

Марк Экер – доктор политических наук Университета Пантеон-Сорбонна, сотрудник Центра исследований безопасности во Французском институте международных отношений (IFRI). Автор книги «War 2.0. Irregular warfare in the information age» (совместно с Томасом Ридом). Помимо исследовательской деятельности выполняет функции руководителя отдела публикаций в ИФРИ и главного редактора журнала Politique étrangère.

Резюме Международный джихад использует Интернет не только для пропаганды, но и для выработки общей тактики и стратегии, вербовки новых сторонников и сбора средств. Запоздалый ответ западных государств несоразмерен угрозе.

Международное джихадистское движение очень рано начало использовать Интернет в своих целях. В 1991 г. был создан сайт «Исламского медиацентра» (IMC), который, не ограничиваясь пропагандой, давал начинающим боевикам практические советы и рекомендации. Хотя «Исламский медиацентр» поддерживал джихадистов, он не являлся органом «Аль-Каиды». Только в феврале 2000 г. эта организация обзавелась собственным веб-сайтом (сначала maalemaljihad.com, затем, с марта 2001 г., – alneada.com). Несколько недель спустя «Аль-Каида» основала свое информационное агентство «Ас-Сахаб», выпускающее различные аудио- и видеоматериалы. Число видеозаписей, произведенных агентством, быстро росло: в 2002 г. – 6, в 2003-м – 11, в 2004-м – 6, в 2005-м – 16, в 2006-м – 58, в 2007-м – 97.

После теракта 11 сентября 2001 г. Соединенные Штаты и их союзники начинают операцию «Несокрушимая свобода» (Enduring Freedom). Через несколько недель режим талибов был свергнут, а «Аль-Каида» лишилась базы в Афганистане. Тренировочные лагеря уничтожены, многие боевики захвачены или убиты. Усама бен Ладен и Айман аз-Завахири спасаются бегством. Ради выживания «Аль-Каида» была вынуждена менять структуру: на месте централизованной организации с иерархическим устройством возникает множество разрозненных группировок. В 2004 г. в Ираке открывается первый филиал «Аль-Каиды», подчиненный Абу Мусабу аз-Заркави. Децентрализация затрагивает и Интернет: в октябре 2006 г., вскоре после образования в Ираке организации «Исламское государство», создается «фонд медиапродукции Аль-Фуркан». По той же модели события развиваются и в других филиалах: например, отделение «Аль-Каиды» в странах Магриба (AQMI) обзаводится собственным медиацентром под названием «Институт медиапродукции Аль-Андалуз».

Децентрализации ресурсов джихадистов в сети способствуют и два других фактора. Во-первых, у крупных сайтов, связанных с «Аль-Каидой», шаткое положение. Они постоянно становятся объектами контртеррористических действий и судебных преследований со стороны правительственных служб или общественных активистов. Так, в 2002 г. сайт alneada.com прекратил деятельность, чтобы позднее открыться под другим именем. Дублирование контента с помощью создания «зеркальных» ресурсов и частичной передачи данных на сайты сторонников джихадистов рассматривается ими как один из способов укрепить присутствие в Интернете. Во-вторых, децентрализации способствует эволюция интернет-технологий. Переход от модели Интернета web 1.0 к модели web 2.0 во многом обусловлен развитием технологий, сделавших возможным публикацию контента в режиме онлайн. Ряд пользователей цифровых ресурсов, которые ранее довольствовались лишь чтением веб-сайтов, созданных другими, сами превращаются в создателей веб-контента. Радикальные организации тоже не остались в стороне: джихадизм в его новой версии 2.0 распространяется главным образом через постоянно множащиеся исламистские форумы и социальные сети, где все более заметно присутствие групп, объединенных идеями джихада. К началу 2015 г. около 46 тыс. аккаунтов в твиттере принадлежало членам «Исламского государства» (ИГИЛ) или их сторонникам.

Цель данной статьи – проанализировать способы использования всемирной сети джихадистскими группировками, в особенности «Исламским государством». Интернет используется ими не только как основное средство пропаганды идей, но и как настоящий центр оперативного управления.

Интернет как средство пропаганды

Для джихадистов социальные сети выполняют несколько функций. Прежде всего пропагандистскую, о чем Айман аз-Завахири писал еще десять лет назад, утверждая, что «больше половины битв в нашей войне разворачивается на информационном фронте». Даже те, кто не интересуется событиями в Сирии и Ираке, могут невольно услышать обращения исламистских группировок или увидеть кадры с их участием. Особенно эффективна пропаганда ИГИЛ. Эта организация умеет продвигать свой контент в социальных сетях, а традиционные средства массовой информации обильно комментируют видеозаписи, которые игиловцы выкладывают в сеть. Всякий раз, когда в Интернете появляются особенно шокирующие сцены, журналисты готовят специальные выпуски и репортажи. Чтобы привлечь к себе внимание в социальных сетях, ИГИЛ придумало несколько трюков. Среди них можно назвать эксплуатацию популярных хэштегов, никак не связанных с исламистскими идеями, и применение приложений, позволяющих делать массовые рассылки. Так, например, хэштеги #WC2014 и #Brazil2014, ставшие очень популярными во время Чемпионата мира по футболу (2014), использовались сторонниками ИГИЛ для распространения видеороликов среди новой аудитории. Позднее джихадисты стали помечать свои материалы двумя новыми хэштегами, совершенно не соответствующими их содержанию. (Первый, #stopdjihadisme, появился по инициативе французского правительства после январских терактов в Париже, второй, #IwillcometoTunisia, был создан в знак солидарности с тунисским народом после нападения на музей Бардо.) Что касается программ, позволяющих делать массовые рассылки, упомянем приложение «Аль Фажр аль-башаир» в твиттере, которое было удалено только в июне 2014 г. после нескольких месяцев работы; оно давало возможность размещать в актуальных темах твиттера информацию, избегая предварительного прохождения через спам-фильтры. Накануне падения Мосула ИГИЛ сумело за один день распространить 40 тыс. твитов. Позднее появилось еще несколько приложений того же типа (например, в марте 2015 г. – Cheap Juice 3), но они просуществовали недолго.

Наиболее острую реакцию на Западе вызывает стратегия устрашения, практикуемая ИГИЛ, и, в частности, казни граждан западных стран. Запись казней осуществляется профессионально. Члены ИГИЛ взяли на вооружение некоторые приемы из «исламистских снафф-фильмов» (термин snuff movies, появившийся в 1970-е гг. в США, обозначает фильмы, в которых показаны реальные пытки или убийства) Абу Мусаба аль-Заркави более чем десятилетней давности. Например, во многих сценах заложники одеты в оранжевую робу, что должно напоминать об узниках американской базы Гуантанамо. Впрочем, между прежними фильмами и материалами ИГИЛ есть существенные отличия. Прежде всего в видеороликах ИГИЛ больше режиссуры: часто применяются спецэффекты, крупные планы и замедленная съемка. Кроме того, видеозаписей казней теперь больше, чем когда-либо раньше. «Исламское государство» разделило свою территорию на несколько административных единиц (вилайетов), каждая из которых распространяет собственные записи с казнями. В результате каждый месяц появляется несколько новых видео с экзекуциями. Среди них сравнительно редко можно видеть казни граждан западных стран, потому что у ИГИЛ не так много заложников с Запада. Зато очень часто показывают расправы над сирийскими солдатами, над «предателями», «коллаборационистами», «шпионами» и «неверными». И наконец, применяемые ИГИЛ методы устрашения отличаются неслыханной жестокостью. Наряду с обезглавливанием практикуется сжигание заживо, сбрасывание с крыш домов, забивание камнями, утопление, а также использование в качестве палачей несовершеннолетних. Некоторые видеозаписи подобного рода предназначены для западной аудитории, другие – для региональной, третьи – для локальной (сирийских и иракских солдат; преследуемых меньшинств; суннитского населения, вынужденного подчиняться ИГИЛ). В зависимости от обстоятельств видеозаписи призваны либо внушать людям мысль о необходимости военного вмешательства, либо добиваться подчинения.

Однако ИГИЛ позиционирует себя не только как террористическую организацию, но и как партизанское движение, действующее в соответствии с классическими принципами ведения революционной войны (как их в свое время определял Мао Цзэдун). ИГИЛ не пренебрегает идеологической (вернее, политико-религиозной) работой с населением. Ряд пропагандистских видео посвящен открытию религиозных центров, распространяющих исламское учение (дават), или деятельности проповедников, объезжающих подотчетные им округа. Мы видим, как отряды «религиозной полиции» объясняют населению, что дозволено исламскими нормами (в трактовке ИГИЛ), а что запрещено. Некоторые социальные действия, направленные на то, чтобы «завоевать сердца и умы» людей, также снимаются на камеру и выкладываются в сеть. На других роликах показаны действия ИГИЛ по подрыву враждебных политико-административных структур, такие, например, как убийство политиков или представителей сил правопорядка. Кроме того, ИГИЛ стремится продемонстрировать свою боеспособность и умение вести партизанскую войну. Такие видеоролики зачастую бывают очень короткими и нечеткими: обычно вылазки боевиков снимают на камеру GoPro. Однако иногда используется гораздо более сложная аппаратура. Некоторые кадры сняты с помощью беспилотников. Часто применяются спецэффекты. Сошлемся, например, на серию видеоматериалов центра «Аль-Фуркан медиа», известную как Clanging of swords, а также на шестидесятиминутный «документальный» фильм Flames of war, выпущенный медиацентром «Аль-Хаят» в сентябре 2014 года. Сцены боев, сделанные как будто по образцу компьютерных игр типа Call of duty, пользуются особой популярностью и входят в число материалов, которыми наиболее интенсивно обмениваются в твиттере джихадисты. На некоторых видеороликах запечатлены действия террористов-смертников – таким образом воздается дань уважения «мученикам веры».

Кроме того, пропаганда ИГИЛ направлена на то, чтобы предстать в глазах мировой общественности полноправным государством. Особенно подчеркиваются суверенные права ИГИЛ. Например, право иметь собственную армию: ИГИЛ демонстрирует наличие таких видов оружия, которые может себе позволить только независимое государство. Речь идет об истребителях-бомбардировщиках, ракетных установках, танках и прочих видах военной техники, захваченной в ходе набегов на базы сирийской и иракской армии. Возможно, ИГИЛ и не умеет обращаться с высокотехнологичным оружием. Однако его наличие должно внушить зрителю образ мощной организации и представление о ее скорой победе в борьбе с правительственными силами. Другой функцией суверенного государства, которую хочет присвоить себе ИГИЛ, является правосудие. Джихадисты утверждают, что, требуя строгого соблюдения законов шариата, они по сути создают «государство исламского права». Сцены с казнями, с распятием людей, с отрезанием голов воспринимаются на Западе как настоящее варварство. Однако для части местного населения казни символизируют определенную форму правосудия. Хотя такое правосудие далеко от западных норм, оно позволяет членам ИГИЛ претендовать на роль восстановителя закона и порядка посреди царящего вокруг хаоса. Известно, например, что когда иорданский пилот, принимавший участие в бомбардировке Сирии в составе сил международной коалиции, был взят в плен и сожжен заживо, прежде чем расправиться с пленным, представители ИГИЛ консультировались с местным населением относительно методов казни, а в твиттере шло активное обсуждение данного вопроса. Стремясь казаться настоящим государством, ИГИЛ объявило о намерении чеканить собственную монету. В пятом номере англоязычного журнала «Дабик» и первом номере франкоязычного «Дар аль-Салам» представлены изображения новых золотых динаров, прообразом которых послужили монеты, имевшие хождение в VII веке, во времена халифа Абд аль-Малика. Кроме того, ИГИЛ стремится выполнять административные функции. В социальных сетях регулярно появляются фотоснимки официальных документов, которые выпускает «Исламское государство» (удостоверения личности, свидетельства о рождении, дипломы и т.д.). Некоторые видеоролики призваны продемонстрировать заботу «Исламского государства» о населении подконтрольных ему территорий: ИГИЛ строит новые дороги, восстанавливает электроснабжение и т.д. Именно этой стороне деятельности ИГИЛ посвящен «документальный фильм», снятый британским журналистом Джоном Кэнтли (который находится у исламистов в заложниках) в Алеппо и распространенный «Аль-Хаятом» в феврале 2015 года. Зрители видят мукомольный завод, узнают о системе исламского образования, внедренной ИГИЛ.

В основе подобной пропаганды лежит особая идеология, «джихадистский салафизм». Он представляет собой политико-религиозное учение, которое призывает к неукоснительному следованию шариатским нормам на территориях с мусульманским населением и стиранию установленных западными державами государственных границ ради возрождения исламского халифата. Адепты такой революционной идеологии (конечной целью объявляется свержение существующего порядка и замена его новым, пусть даже новый «порядок» обернется хаосом) считают идеалом ислам VII века, а всю последующую его эволюцию рассматривают как отклонение от истинного пути. С точки зрения идеологии «Аль-Каида» и ИГИЛ близки друг другу, несмотря на конфликт между их лидерами, Айманом аз-Завахири и Абу Бакром аль-Багдади, и кровопролитные столкновения отрядов «Исламского государства» с «Фронтом ан-Нусра». Игиловцы постоянно ссылаются на Усаму бен Ладена как на высший авторитет; обе организации ставят целью установление исламского халифата и объединение уммы. Однако их представления о том, когда эти цели могут быть достигнуты, разнятся. Для «Аль-Каиды» провозглашение исламского халифата остается отдаленной перспективой, о которой можно думать только по окончании борьбы, в то время как «Исламское государство» создавало исламский халифат летом 2014 г., стремясь придать джихадистскому движению новое дыхание. Это событие сопровождалось мощной пропагандистской кампанией по отмене границ, доставшихся в наследство от соглашений Сайкса-Пико, и по объединению уммы. Отголоски кампании можно увидеть в видеозаписях казней сирийских солдат, выложенных в сеть в ноябре 2014 г., где показано, как два десятка игиловцев перерезают жертвам горло. Палачами, совершившими это жуткое деяние, были представители разных стран (в казни участвовали гражданин Франции Максим Ошар и британский подданный «Джихади Джон»). Нет сомнений, что целью было продемонстрировать миру, какое влияние имеет ИГИЛ на представителей разных государств.

Но джихадистские группировки используют социальные сети не только в пропагандистских целях. По существу они превратили Интернет в центр оперативного управления, который позволяет задавать общее, стратегическое направление, оттачивать тактику, собирать деньги на нужды организации и рекрутировать добровольцев.

Интернет как центр оперативного управления

Под стратегическим направлением деятельности понимается публичное объявление в сети целей ИГИЛ, а в некоторых случаях – распространение среди членов и сторонников организации конкретных инструкций. В эту категорию входят, например, несколько записей с Усамой бен Ладеном, которые распространялись в Интернете в первое десятилетие XXI века. В частности, можно вспомнить послание главы «Аль-Каиды», выложенное в сеть 20 сентября 2007 г., где бен Ладен осуждает штурм Красной мечети в Исламабаде пакистанскими силами правопорядка и призывает пакистанцев свергнуть президента Мушаррафа. Указания могут поступать и от менее важных персон. Так, в одном видеоролике, появившемся в октябре 2010 г., джихадист американского происхождения Адам Гадан – известный под псевдонимом Азам аль-Амрики – призывает мусульман «из жалких трущоб» Парижа, Лондона и Детройта совершать теракты в Европе и Соединенных Штатах. ИГИЛ также использует Интернет для информирования о стратегических задачах организации. 4 июля 2014 г. «халиф» Абу Бакр аль-Багдади, выступая в Мосуле с проповедью, которая была снята на камеру и выложена в сеть, обратился к мусульманам с требованием подчиниться его власти и встать под знамена джихада. Также как и в случае с «Аль-Каидой», обращения могут исходить от фигур второго плана, даже от рядовых бойцов. Например, после терактов в Париже в начале 2015 г. в иракской провинции Салах-эд-Дин было записано видео под названием «Послание Франции». Два франкоязычных боевика ИГИЛ призывали французских мусульман приехать в их «халифат», чтобы вести там войну, или начать ее на территории Франции и Бельгии («Защитите честь нашего Пророка, бейтесь с ними, убивайте их <…>. Плюйте в них, поджигайте их машины, поджигайте полицейские участки, не знайте к ним пощады»). Через несколько дней в Алеппо появилось другое видео, где еще один боевик ИГИЛ примерно в тех же выражениях обращается к французским мусульманам: «Убивайте их, режьте, плюйте в них! <…> Или приезжайте сражаться к нам, или защитите нашу веру у себя дома. <…> Будь одиноким волком! Ты один стоишь целой армии!».

К такого рода призывам нужно относиться со всей серьезностью, учитывая, что Интернет, помимо прочего, служит средством распространения практических советов и рекомендаций по использованию всевозможного оружия. Уже не первый год существуют сайты, где можно найти подробные инструкции по различным формам ведения вооруженной борьбы. Некоторые составляют из таких материалов настоящие «энциклопедии» войны, насчитывающие порой по несколько сотен страниц: таковы, например, «Энциклопедия джихада» (mawsu’at al-jihad), «Большая энциклопедия оружия» (mawsu’at al-asliha al-kubra), «Энциклопедия военной подготовки» (mawsu’at al-i’dad) и т.д. Не остались в стороне и сетевые журналы. В 2003–2004 гг. приверженцы «Аль-Каиды» из Саудовской Аравии запустили интернет-журнал под названием «Лагерь Аль-Баттар» (mu’askar al-battar) с целью создать нечто вроде виртуального тренировочного лагеря для джихадистов. В тот период тренировочные лагеря «Аль-Каиды» в Афганистане были уничтожены, и перед членами организации из Саудовской Аравии маячила перспектива ареста, а потому об открытии реальных лагерей подготовки боевиков нельзя было и думать. Спустя несколько лет аравийское отделение «Аль-Каиды» (AQPA) инициировало выпуск англоязычного веб-журнала Inspire, где в некоторых статьях давались конкретные советы по организации терактов. Так, во втором номере журнала, вышедшем в свет осенью 2010 г., некто Яхья Ибрахим советует будущим джихадистам из западных стран начинать с простого, ибо попытки осуществить какую-нибудь сложную операцию имеют мало шансов на успех. Он рассматривает несколько возможных вариантов вроде использования в качестве орудия смерти обыкновенного автомобиля, на котором начинающему джихадисту предлагается въехать в толпу людей. Иногда, ради большей наглядности, подобные инструкции представлены в форме видеороликов. Так, в 2005 г. «Глобальный исламский медиафронт» выпустил видео, показывающее, как собирать и разбирать АК-47.

Также мировая сеть выполняет функцию сбора средств на нужды организации. Об этом свидетельствуют несколько судебных процессов над французскими террористами в последние годы. Материалы одного из таких процессов (2011 г.) позволяют заключить, что ряд джихадистских форумов не был просто площадкой для дискуссий. Некоторые участники установили контакты и собрали несколько тысяч евро на поездку группы активистов из Европы (Франция и Бельгия) в Вазиристан. Вот отрывок из приговора: «На всех указанных ранее форумах, особенно на Minbar.com, X поддерживал постоянные связи с Y и Z, причем ему были известны их прошлое и их репутация. <…> После того как X сослался на отсутствие денег, необходимых для поездки за границу и участия там в джихаде (если верить X, это был лишь предлог, чтобы избежать участия в подобном мероприятии), Y предложила ему 3 тыс. евро, полученные, по ее словам, от продажи земельного участка в Марокко». В другом случае тридцатилетний француз был приговорен к пяти годам заключения за участие в преступной организации, готовившей террористический акт. Среди прочих обвинений в приговоре фигурирует активное посещение сайта Rafidayin Center и участие в форуме Al Falouja, установление контактов с членами организации AQMI («Аль-Каида в странах исламского Магриба») и попытках перевести им несколько тысяч евро через PayPal. Совсем недавно несколько молодых французов воспользовались Интернетом, чтобы оплатить поездку в Сирию. Они продали через Интернет вещи, которые не хотели брать с собой, и купили авиабилеты. Впрочем, некоторые другие джихадисты, отправляющиеся в Сирию, размещали на своих страницах в фейсбуке обращались к другим пользователям за финансовой помощью.

Наконец, последняя функция социальных сетей, которую нужно упомянуть, – вербовка новых сторонников. Некоторые форумы, по крайней мере в первые годы существования, служили средством вербовки джихадистов, хотя с течением времени эта функция пошла на убыль, вероятно, из-за опасений вмешательства служб разведки и безопасности. Выше мы упомянули судебный процесс, когда одно из отделений «Аль-Каиды» (AQMI) пыталось с помощью Интернета создать в Европе боевую ячейку. Впрочем, обсуждение наиболее серьезных вопросов происходит не на форумах, а в частной переписке, причем текст посланий шифруется, а почтовые адреса выбираются такие, которые не вызывают подозрений. Однако спецслужбам удалось расшифровать ряд таких писем, текст которых частично воспроизведен в приговорах судов. В одном из посланий, датированных 1 июня 2009 г., представитель AQMI пишет французскому подданному: «Дорогой брат, давай не будем ходить вокруг да около: ты готов вступить в боевой отряд у себя во Франции?». Француз дает положительный ответ, и через неделю агент AQMI уточняет: «Нам остается создать в Европе действующий боевой отряд на постоянной основе, главная цель которого – уничтожить врага в его логове». Позднее, в связи с распространением джихадистского движения в Сирии, вербовка сторонников приобрела совсем другую форму: она стала открыто вестись в социальных сетях, особенно в фейсбуке. Эта социальная сеть устроена так, что если кто-то из пользователей начинает проявлять интерес к войне в Сирии и к исламу, то тут же получает ссылки и рекомендации, связанные с объектом его интереса, и объем подобной информации со временем увеличивается. Уже через несколько дней новостная лента будет заполнена пропагандистскими лозунгами ИГИЛ и на него выйдут посредники, которые дадут точные инструкции относительно отправки в Сирию. Человек, подпавший под влияние радикальных идей, может еще больше в них утвердиться благодаря контактам в социальных сетях, и в конце концов даже принять решение уехать в Сирию. Французский антрополог Дуня Бузар опросила 160 семей, в которых кто-то из их близких увлекся экстремистскими идеями. По ее оценкам, в более 90% случаев пропагандистская обработка проходила через Интернет. Большую роль в процессе радикализации сознания может сыграть просмотр на YouTube видеороликов Омара Омсена, в прошлом грабителя, промышлявшего на Лазурном берегу, а ныне члена «Фронта ан-Нусра». Общение в фейсбуке может окончательно убедить увлекшихся радикализмом людей, что Франция – страна неверных и что жить в ней более невозможно. Некоторые молодые француженки, по свидетельству Дуни Бузар, бросали все, что у них было на родине, и уезжали в Сирию, чтобы выйти замуж за джихадистов. Дэвид Томсон, автор книги «Французские джихадисты», имел случай побеседовать с французским добровольцем, обосновавшимся в Сирии, – двадцатитрехлетним Абу Наимом. Его свидетельство весьма показательно: «По правде говоря, людей я обычно нахожу в фейсбуке. Я слышу, как во Франции кафиры говорят: мол, Интернет опасен, в Интернете джихадисты и т.д. У вас и вправду есть причины бояться! Эти кафиры правы, что надо бояться! Я уже многих вывез в Сирию, я вывез их в Сирию оттуда. <…> Фейсбук помогает найти нужных людей. Благодаря ему только за две последних недели к нам приехали двенадцать новых братьев, не говоря уже про женщин и детей». Это свидетельство относится к 2013 году. За прошедшее время французские власти приняли меры по сдерживанию потока джихадистов, направляющихся в Сирию: в апреле 2014 г. был представлен план борьбы с радикализацией граждан, открыта горячая линия, по которой можно сообщить о подозрительных случаях, принят новый антитеррористический закон и т.д. Тем не менее отъезды остаются частым явлением. По данным на июнь 2015 г., в деятельность джихадистских организаций вовлечено около 1,7 тыс. французов, что позволяет назвать Францию главным европейским «поставщиком» боевиков в Сирию и Ирак.

* * *

Международное джихадистское движение широко использует Интернет не только в целях пропаганды, но и для выработки общей стратегии и обсуждения вопросов тактики, для вербовки новых сторонников и сбора средств. Запоздалый ответ западных государств, являющихся главной мишенью джихадистов, несоразмерен угрозе. Реакция Запада по существу свелась к трем формам действия. Первая состоит в удалении или блокировании запрещенного контента. В этом направлении пошла Франция: антитеррористический закон ноября 2014 г. позволяет блокировать радикальные веб-сайты. Впрочем, по отношению к социальным сетям этот закон фактически не действует. Крупные интернет-площадки не решаются подвергать контент цензуре. В «пост-сноуденовскую» эпоху отношения между органами безопасности и компаниями из Силиконовой долины не всегда безоблачны.

Вторая форма ответных мер – выработка собственного дискурса, способного опровергнуть пропаганду джихадистов. Особенно важно предотвратить радикализацию молодежи, а в некоторых случаях вернуть к нормальной жизни людей, вступивших на путь насилия. В последние годы в США, Великобритании и во Франции выдвинуто несколько таких проектов со стороны и государства, и частных лиц. Результаты пока не очень обнадеживают. Несколько антиджихадистских видео практически незаметны на фоне сотен пропагандистских роликов джихадистов.

И наконец, третья форма контрмер – привлечение спецслужб, которые осуществляют в сети секретные операции для внедрения в джихадистские группировки. Задача не только в том, чтобы получить информацию об этих группировках, но и в том, чтобы посеять недоверие среди их членов. Когда джихадисты почувствуют, что в их ряды просочились чужаки, узы доверия между ними ослабевают и их преступная сеть в Интернете оказывается подорвана.

Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522507 Марк Экер


Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522505 Василий Кузнецов

ИГ – альтернативная государственность?

Василий Кузнецов

Чем объясняется притягательность радикалов для жителей арабского Востока

В.А. Кузнецов – кандидат исторических наук, руководитель Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН.

Резюме Несмотря на очевидную слабость Исламского государства как проекта государственного строительства, для части жителей стран региона идея привлекательна. Не из-за конфессионального характера или жестокости, а благодаря кажущейся аутентичности ИГ.

Данная статья представляет собой краткие выдержки из работы «Национальная государственность в арабском мире: безальтернативная хрупкость?». Она подготовлена по заказу клуба «Валдай» в соавторстве с палестинским исследователем Валидом Салемом. Полная версия выходит в серии Валдайских записок.

В последний год тема альтернативной модели государственности для ближневосточного региона стала чрезвычайно популярной. Идеи разнообразных проектов на протяжении ХХ века появлялись довольно часто (в связи с созданием Палестинского государства, курдским вопросом, Третьей мировой теорией Муаммара Каддафи и др.), но занимали обычно маргинальное положение и почти никогда не доходили до воплощения в жизнь (вспомним демократический конфедерализм Абдуллы Оджалана). Однако стремительный подъем «Исламского государства» создает впечатление внезапного появления реальной альтернативы.

До 2013 г. ИГ, образовавшееся в 2006 г. в результате слияния одиннадцати отпочковавшихся от иракской «Аль-Каиды» группировок, было малоизвестно – численность организации в первые годы не превышала нескольких тысяч человек, в основном бывших солдат и офицеров из армии Саддама Хусейна. Ее деятельность в то время была направлена против американцев и нового руководства Ирака, проведшего жесткую люстрацию и вытеснившего из политического пространства баасистов и старую элиту.

Радикальная трансформация ординарной джихадистской группировки была связана, во-первых, с разгоранием сирийского конфликта, который, «перелившись» через границу, дестабилизировал обстановку в Ираке, а во-вторых, с приходом к власти в ИГ весной 2011 г. Абу Бакра аль-Багдади, взявшего курс на самофинансирование организации посредством грабежей, экспроприации имущества «неверных», рэкета, контрабанды и т.д. Широкую известность ИГ приобрело летом 2014 г., когда боевики захватили Мосул и начали активное наступление в Ираке и Сирии. Сегодня оно контролирует территорию в Сирии и Ираке, сравнимую по площади с Великобританией и с населением до 8 млн человек. В его рядах сражаются несколько десятков тысяч человек (по некоторым источникам – 80–100 тыс.) из разных стран, в том числе более 1,7 тыс. человек из России (по неофициальным данным – значительно больше).

Понятно, что вопрос о характере ИГ до сих пор открыт, хотя и существуют некоторые предпосылки для того, чтобы рассмотреть его именно в качестве государства, а не просто как новое издание джихадистских организаций. Однако наиболее важными остаются два вопроса: 1) что представляет собой проект, предлагаемый ИГ (если он есть), и 2) может ли ИГ эффективно разрешить ключевые проблемы государственности в арабских странах, то есть проблемы нациестроительства, преодолеть фрагментированность социумов и гармонизировать институциональное развитие?

Впрочем, даже если оно не решит этих проблем, но окажется успешным хотя бы в преодолении видимых проявлений очевидного сегодня в регионе кризиса государственности, его можно будет определить как временно успешный, несмотря на все варварство и жестокость.

Проект ИГ

Выдвигая собственный проект государствостроительства, ИГ продолжает салафитскую традицию призыва мусульманской общины вернуться к временам праведных халифов и пророка Мухаммада; притом что эта общая идея салафитов всегда пользовалась определенной популярностью в арабо-мусульманском мире, различные мыслители и религиозно-политические деятели интерпретировали ее по-разному.

В отличие от «Братьев-мусульман», тунисской «ан-Нахды», ХАМАСа и других исламистских организаций, пытающихся совместить исламские ценности с идеями национализма и демократии (напомним, что ХАМАС в свое время пришел к власти в ходе демократических выборов), ИГ, как и породившая его «Аль-Каида», занимает принципиально антимодернистские и антизападные позиции. Соответственно, анализ проекта ИГ предполагает обращение к модели раннемусульманской государственности как таковой.

Проблема в том, что государственность в арабо-мусульманской политической истории и культуре понимается двояко. С одной стороны, речь может идти о реальной государственности, существовавшей в регионе в доколониальный период. Она была порождена религиозным призывом пророка Мухаммада, арабо-мусульманскими завоеваниями VII–VIII веков и необходимостью контроля над завоеванными территориями. Амбивалентность происхождения сказывалась и на структуре, и на источниках легитимности, и на политической идентичности. Это было исламское государство для мусульман, основные институты которого установили пророк Мухаммад и праведные халифы, власть халифа имела религиозное обоснование, а немусульманское население (в основном иудеи и христиане), считаясь «покровительствуемым» (зимми), обладало собственной юрисдикцией и облагалось особыми налогами. В то же время государство являлось этнократическим: при Омейядах – арабским, при Аббасидах – арабо-персидским и арабо-тюркским и т.д. Его правители активно использовали исторические мифы для обоснования права на престол, опирались на трайбалистские и этнические группы. Помимо сочетания религиозно-идеологических и этно-племенных элементов реальную арабо-мусульманскую государственность отличало активное заимствование и преобразование управленческих практик покоренных и соседних народов (прежде всего Византии и Ирана). Наконец, институты (насколько о них можно говорить) имели, в общем-то, светский характер и использовали светские методы управления.

Последний тезис, конечно, означает не секулярность государства, а эмансипацию реальной политической власти от ее религиозных истоков. Примерно с X века (со времен Бувайхидов) аббасидский халиф сохранил за собой исключительную функцию легитимизации власти реальных правителей – сначала бувайхидских умара’ ал-умара’ (главнокомандующих), а затем сельджукских султанов.

Вместе с тем речь может идти и о той концепции исламской государственности, к которой собственно и обращается ИГ. Эта концепция, развивавшаяся в трудах мусульманских правоведов, не описывала политическую реальность и из нее не проистекала. Задача создававших ее мыслителей состояла не в том, чтобы научить правителя править лучше (для того существовал жанр «княжеских зерцал») либо объяснить философский феномен власти, а в том, чтобы описать, каким должно быть праведное государство, исходя из священных текстов ислама. Не случайно ключевой труд, посвященный исламской государственности – «Ал-ахкам ас-султанийа» («Властные установления») ал-Маварди – был написан только в XI веке, когда никакого единого халифата уже не существовало.

Сегодня можно выделить несколько основных элементов концепции исламской государственности, оказывающих наибольшее влияние на проект ИГ и объясняющих его отличия от идеи национального государства – умма [umma], имам [imam], даула [dawla], а также бай‘а [bay‘a] и джихад [jihad].

Прежде всего ИГ – не национальное государство, потому что умма в ее средневековом понимании – не нация. Как отмечает палестино-египетский мыслитель Тамим ал-Баргути, «физическое бытие индивидуумов называется уммой, если они представляют себя коллективом и если представление это ведет к тому, что они делают что-то иначе, чем все остальные». Таким образом, в отличие от нации в ее «биологическом» понимании умма не является природным феноменом. Однако она также не является и воображаемым сообществом, появившимся в результате социально-экономического развития общества – в отличие от «социального» понимания нации. Умма, предполагающая духовное или идейное родство, не может быть определена ни территорией расселения, ни многочисленностью (пророк Ибрахим изначально сам по себе составлял умму), ни своей политической организацией. Если национальное чувство требует обретения государственности, то умма нуждается в политическом оформлении исключительно из практической надобности, однако отсутствие государства не ведет к ее деградации или исчезновению.

Кроме того, умма – это община, следующая за имамом, функция которого принципиальным образом отличается от функции руководителя национального государства: «Имамат существует как замещение (ли-хилафат) пророчества для охранения религии и управления миром (ад-дунйа)», писал в XI веке ал-Маварди.

Имам (теоретически, в суннизме) не является ни сувереном, ни законодателем, ни исполнителем, ни судьей. Он, скорее, координатор, призванный следить за выполнением признанных сообществом богословов и правоведов интерпретаций священных текстов, администратор, а также учитель и пример для мусульман, следующих за ним по пути веры и таким образом и формирующих умму. Отсутствие имама ведет к ослаблению и неполноте уммы.

В политическом отношении ал-Маварди выделяет десять основных обязанностей имама, и так или иначе перечень соответствует всей суннитской традиции. Большинство из них, хотя и требуют политических действий, имеют религиозное обоснование или назначение: обеспечение религиозной законности, применение установленных Аллахом наказаний для защиты прав верующих, защита Обители ислама (Дар ал-ислам), борьба с отказавшимися принять ислам, взимание налогов (по установленным шариатом нормам), назначение на посты верующих и законопослушных людей, собственноручное управление уммой и защита веры. Помимо них есть две чисто административные обязанности – обеспечение приграничных областей и благоразумное определение доходов и расходов казны; и одна – чисто религиозная: поддержание религии.

В суннитской традиции имам не может быть избран, он получает власть либо по прямому указанию предшественника, либо по согласованному решению сообщества религиозных экспертов, а может захватить ее силой.

Хотя имам и является руководителем не государства – даула, а уммы, действует он все же в рамках первого. Впрочем, даула в его средневековом понимании – все же не совсем государство. Даула есть мирская организация уммы, получающая от нее легитимность. В классический период истории ислама, к которому и обращен творческий дух ИГ, даула означало прежде всего династию, но никогда территорию. Даула – образование изначально временное и довольно гибкое, оно нетерриториально, а суверенитет не является его характеристикой, потому что, принадлежа Аллаху, он делегируется Аллахом умме, и только от уммы передается имаму, а от него – правителям более низкого ранга. В результате даула представляет собой некую политию, или потестарную систему, в принципе многоуровневую и способную организовываться по сетевому принципу. Так, например, халифат Аббасидов представлял собой даула (он, кстати, и назывался не халифатом, а аббасидским даула или Обителью ислама), но точно так же даула были и входившие в него царства Тулунидов, Тахиридов и др., а Волжская Булгария, не имевшая с ним практически никаких реальных связей, рассматривалась Багдадом как часть этого даула, поскольку именно аббасидский халиф был источником ее легитимности.

В современном мире даула не узурпировано ИГ – в определенном смысле и подконтрольные сегодня «Хезболле» южные районы Ливана, и управляемые ХАМАС территории Палестины, и контролируемые кочевыми племенами внутренние пространства «большой» Сахары также представляют собой даула в средневековом понимании. Обладая значительной политической самостоятельностью, они, разумеется, ослабляют национальную государственность в регионе.

Чрезвычайно важным элементом государственности ИГ является бай‘а – клятва на верность, которую дают имаму отдельные социальные группы и индивидуумы. Именно посредством бай‘а обеспечивается связь между уммой и имамом и его реальный суверенитет. Институт бай‘а, кроме того, существует и в современных арабских монархиях, обеспечивая традиционную легитимность правителей.

Наконец, что касается джихада, то согласно унаследованным от «Аль-Каиды Двуречья» представлениям, описанным в их известном документе «Наше кредо и наша программа» и выдержанным в радикальной салафитской традиции, он понимается как вооруженная борьба с людьми, отказавшимися принять ислам, является личной обязанностью каждого мусульманина и одним из столпов веры (усул ад-дин), и соответственно отказ от него ведет к такфиру – обвинению в неверии.

Таким образом, предлагаемое ИГ политическое устройство a priori должно быть лишено некоторых слабостей существующей модели государственности. Так, теоретически (но не практически) у «Исламского государства» не может быть проблем с незавершенностью проекта нациестроительства, потому что оно отрицает саму идею нации. Не может у него быть и дефицита легитимности и суверенитета, потому что легитимность – от Аллаха, а суверенитет распространяется на всю мусульманскую умму. Что же касается институционального развития, фрагментированности общества и других проблем современных государств региона, то это уже вопросы не религиозной теории, а политической практики.

Реализация модели

Стремясь установить контроль над территориями, ИГ вынуждено обеспечивать лояльность местного населения и соответственно вести активную социальную политику (выплата зарплат, благотворительные акции, строительство объектов инфраструктуры, обеспечение правопорядка и т.д.). Тот факт, что ИГ приносит с собой пусть и очень жестокий, совершенно извращенный, но тем не менее порядок, обеспечивает ему поддержку населения, уставшего от безвластия и хаоса войны.

Социальная активность заставляет ИГ совершенствовать структуру и методы управления. Так, аль-Багдади был провозглашен халифом, у него есть два заместителя, ему подчиняется кабинет министров и правители двенадцати вилайетов. Руководство организации активно использует опыт выходцев из саддамовской элиты.

Вместе с тем в управленческой структуре значительное место занимают религиозные элементы: Консультативный совет (шура), проверяющий решения руководства на соответствие нормам шариата, а также шариатский суд и совет муфтиев. Многие вполне современные институты власти в ИГ получают религиозную интерпретацию – так, например, социальные службы управляются Департаментом мусульманских услуг и т.д. В конечном счете можно констатировать, что в процессе институционального оформления ИГ синтезирует элементы национального государства и исламской архаики, что придает ему неомодернистский характер.

Если в институциональном отношении такой синтез и позволяет выстроить некое подобие реальной государственности, то в других сферах он создает новые противоречия. Так, идея территориальной государственности (в Сирии и Ираке) естественным образом сочетается с детерриториальностью даула, ведь многие джихадистские группировки по всему миру объявили себя подданными халифа аль-Багдади и филиалами ИГ. Характер отношений между сирийско-иракским ИГ и его ответвлениями по всему миру не вполне ясен. Лни могут быть описаны и в парадигме отношений умма-даула, и совершенно по-западному – как франчайзинг.

Двойственность территориальной идентичности ИГ ведет в итоге к расколу организации на прагматиков, ориентированных на укрепление политического образования на ограниченной территории, и романтиков, стремящихся к бесконечной экспансии. Впрочем, раскол вряд ли может рассматриваться как фактор ослабления ИГ, потому что у него есть очевидная возможность экспорта романтиков по всему миру.

Столь же причудливо сочетается архаика и модерн в вопросах нациестроительства. С одной стороны, исламский эгалитаризм, идея единства уммы заставляет ИГ способствовать преодолению этно-племенной гетерогенности общества на контролируемых им территориях (разумеется, после уничтожения всех неверных). С другой стороны, решение проблемы через конфессионализм создает новые линии раскола. Все эти причудливые переплетения на вполне постмодернистский манер дополняются активной информационной деятельностью, направленной на распространение влияния ИГ в мире.

Таким образом, «Исламскому государству» сегодня удается решать проблему с внешними проявлениями кризиса государственности – восстановить институты и обновить социально-экономический контракт между обществом и государством, утвердить свой суверенитет на ограниченной территории и решить проблему границ. Вместе с тем очевидно, что ни одна из этих проблем не решена полностью, и не факт, что может быть решена в рамках выстраиваемой модели.

Так, созданные институты и экономический базис социального контракта при всей экзотичности могут быть выходом на время «джихада» и постоянной экспансии, однако для поддержания жизнедеятельности нормального государства их придется пересматривать. И здесь, конечно, есть определенная ирония истории, потому что в этом отношении игиловцам придется повторить путь Омейядов и вообще раннеисламской государственности, создание которой именно как государственности, а не как завоевательной политии было связано с прекращением экспансии во времена халифа Абд ал-Малика. В тот раз, как известно, неспособность перестроиться привела в конечном счете к Аббасидской революции и затем к дроблению Халифата.

Точно так же не вполне ясно сегодня практическое решение вопроса о суверенитете – бай‘а все же является довольно слабым инструментом его укрепления для частично модернизированных обществ. Понятно, что на первый взгляд ИГ сегодня удается контролировать определенную (и довольно большую) территорию, однако насколько глубоко и прочно оно ее контролирует, неизвестно. Тем более сомнительно утверждение о суверенитете, учитывая непризнанность государства мировым сообществом.

Наконец, что касается границ и территориально-административного устройства, то, конечно, сетевые структуры, франчайзинговые системы, внетерриториальность – все это звучит очень романтично. Однако на практике говорить об «Исламском государстве» в собственном смысле слова можно только на сирийско-иракской территории, что же до остальных, то там речь идет только об определенном брендировании, под которым каждый раз скрывается уникальная ситуация. Так, например, в Ливии «Исламское государство» в сущности представляет удобную форму самопрезентации и консолидации ряда малых племен. Да и единство основной зоны тоже вызывает множество сомнений, в том числе из-за иракского доминирования в руководстве ИГ.

Еще хуже дело обстоит с решением глубинных проблем государственности. Идея единой исламской нации может быть привлекательна лишь для некоторого количества пассионариев, в основном из западной исламской псевдоуммы, но она совершенно не учитывает существующие региональные идентичности, которые в реальных социальных практиках обычно оказываются важнее конфессиональных. Кроме того, собственно сирийско-иракское население вынуждено присоединиться к ИГ в силу ужасающих условий военного существования и просто отсутствия выбора. Точно так же и молодежь из многих арабских стран вступает в ИГ, руководствуясь не религиозными идеями, а из-за разочарованности в собственных государствах. «Здесь нет справедливости, нет свободы, нет будущего» – такие слова можно услышать от молодых людей бедняцких районов Туниса, решивших присоединиться к ИГ, где все это, с их точки зрения, есть. Свобода и справедливость в этом дискурсе понимаются специфически – как отсутствие унижений со стороны государства, неотчужденность от него.

Этим молодым людям представляется, что ИГ дает возможность преодоления общественно-политической фрагментированности – его элиты не узурпируют власть, они аутентичны. Однако на практике такая возможность достигается исключительно репрессиями и геноцидом социальных групп, а потребность в развитии, в укреплении суверенитета (если ИГ сохранится и при других «если») и институтов будет диктовать и укрепление репрессивного аппарата, оторванного от общества в еще большей мере, чем в других арабских странах. Так что и с преодолением фрагментированности очевидно возникнут проблемы.

Наконец, что касается институтов, то пока на территории ИГ наблюдается создание структур власти при полном вакууме институтов гражданских. Такая ситуация возможна исключительно на время войны.

И тем не менее, несмотря на очевидную слабость ИГ как проекта государственного строительства, для части жителей стран региона идея имеет особую привлекательность. По всей видимости, связана она прежде всего не с конфессиональным характером государства и, конечно, не с его жестокостью, а именно с упомянутой выше кажущейся аутентичностью ИГ.

Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522505 Василий Кузнецов


Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522504

Санкции и мироустройство

Алексей Иванов, Кирилл Молодыко

Односторонние ограничительные меры как новый регулятор мировой экономики

Алексей Иванов – LLM (Harvard), директор Института права и развития ВШЭ-Сколково.

К.Ю. Молодыко – MPA (Harvard), кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник Института права и развития ВШЭ-Сколково.

Резюме Применение экономических санкций со стороны «либерального Левиафана» – не наказание или попытка ответа на угрозы национальной безопасности. Это первый шаг западной стратегии управления анархическим миром по новым правилам.

Право в отличие от ряда иных механизмов регулирования общественных отношений, включая и международные, подчиняется законам формальной логики, поскольку выросло из рациональной античной традиции и укрепилось расчетливым протестантским духом Нового времени. Если уж слово «санкции» родом из правовой сферы, то должно соответствовать ее законам, в том числе и формально-логическим.

Теория права традиционно выделяет в норме три элемента – гипотезу (определение обстоятельств, к которым норма применяется), диспозицию (собственно правило или запрет) и санкцию (наказание). Наказание может быть применено только к субъекту, осознававшему (желавшему или допускавшему) наступление негативных последствий, которых законодатель (в широком смысле этого слова) как раз хотел избежать, устанавливая определенные правила.

Созданная в рамках ООН система применения санкций старалась вписаться в эту логику, хотя сам Устав ООН термин «санкции» или его синонимы, обозначающие меры ответственности, не использует, предпочитая говорить о мерах по поддержанию международного мира и безопасности. Но в целом Глава VII Устава, описывающая возможные действия в отношении угрозы миру, нарушения мира и актов агрессии, исходит из правовой логики применения мер ответственности за противоправные деяния и находится в причинно-следственной связи с ними. В частности, эта глава уполномочивает Совет Безопасности ООН, во-первых, определить «существование угрозы миру, нарушения мира или акта агрессии», т.е. объективную сторону содеянного, общественно-опасные последствия и субъектов возможной ответственности, а, во-вторых, решить, что следует предпринять для поддержания или восстановления международного мира и безопасности, т.е. определить меру ответственности, которая может включать различные экономические формы воздействия на виновных лиц и государства.

Была сформирована рабочая группа Совбеза, которой предложили разработать «общие рекомендации по повышению эффективности санкций ООН». Примечательно, что, по мнению группы, «основными элементами эффективной разработки санкций, включая обеспечение их строго целенаправленного характера, являются предварительная оценка, оценка на ранних этапах введения санкций, а также употребление стандартных формулировок и терминов», т.е. максимальная юридизация процесса, включающая надлежащие процедуры (оценка) и использование предсказуемых (стандартных) мер ответственности. Совету Безопасности, помимо прочего, рекомендовано должным образом учитывать при составлении текстов резолюций практическую осуществимость целенаправленных санкций и последствия их введения. А в докладах по результатам предварительной оценки или оценки на ранних этапах введения санкций, по мнению группы, «должны содержаться четкие ответы на вопросы о том, какое поведение Совет Безопасности стремится изменить; какие субъекты/организации несут ответственность; какими средствами располагает объект санкции для уклонения от них; и каковы возможные гуманитарные, политические и экономические последствия».

Право или политика?

Мы обобщили статистику экономических санкций за 1987–2006 гг., опубликованную в последнем издании чрезвычайно популярной в профессиональных кругах книги вашингтонского Петерсоновского института международной экономики «Переосмысление экономических санкций» (Economic Sanctions Reconsidered). Пожалуй, это наиболее полный комплексный обзор экономических мер воздействия за весь XX век. Мы взяли сведения только с 1987 г. как наиболее близкие по времени. Подсчеты показали, что за 20 лет Соединенные Штаты вводили экономические санкции против других государств 49 раз (из них в рамках соответствующей резолюции Совбеза ООН – 8), ЕС – 20 (из них в рамках резолюции СБ – 2).

После 2006 г. США применяли экономические меры в отношении восьми стран в рамках резолюций СБ ООН (Иран, Северная Корея, Ливия, Гвинея-Бисау, Центрально-Африканская Республика, Йемен, Южный Судан, Зимбабве), и в отношении трех стран – без таких резолюций (Венесуэла, Россия, Сирия).

Таким образом, с 1987 г. Соединенные Штаты применяли экономические санкции к отдельным государствам 60 раз, из них с санкции СБ ООН – 16, без санкции – 44. И это консервативная оценка, в которой количество санкций с согласия Совбеза, вероятно, занижено, так как мы считаем санкции принятыми не в одностороннем порядке, если СБ одобрял хоть какие-то экономические действия в отношении данной страны и хотя бы постфактум. Возможно, в будущем нам или другим исследователям удастся провести чрезвычайно трудоемкую работу по сравнению реальных объемов каждой санкции с пределами, установленными резолюциями СБ ООН. По всей видимости, в отдельных случаях реальные санкции были шире, чем предусматривалось Совбезом, и/или вводились хронологически до соответствующей резолюции.

После 2006 г., по подсчетам авторов, Евросоюз вводил экономические санкции семь раз в рамках резолюций СБ ООН (список государств, аналогичный США) и пять раз – без резолюции Сов-беза (Египет, Ливия, Россия, Сирия, Тунис). Таким образом можно сказать, что с 1987 г. ЕС применял экономические санкции к отдельным государствам 32 раза, из них по решению СБ ООН – 9, без него – 23.

При этом значимым является не только число самостоятельных решений государств, которые мы называем санкциями, принятыми за рамками ООН, но и иная по сути природа таких решений. Под санкциями традиционно понимают наказание. Как говорил Барак Обама в конце февраля 2014 г., «придется заплатить» (there will be costs). Но многие юристы не зря любят присказку капитана Жеглова, что наказания без вины не бывает. Санкция без предъявленного обвинения – это не наказание, а необоснованное насилие. В этом смысле есть существенная разница между санкциями против некрымской части России, обвинения властям которой предъявлены, и намного более жесткими санкциями против Крыма и Севастополя, на жителей которых возложена ответственность вообще не ясно за что. При этом одновременно не признаются результаты крымских и севастопольских референдумов о переходе в состав России. Но если местное население даже не голосовало за переход в Россию, за что же на него вообще наложены ограничения? Если же оно голосовало за присоединение к России, то тогда почему санкции в отношении данных территорий существенно жестче общих санкций против России, какова реальная цель неодинаковости мер?

Если считать, что экономические санкции, применяемые в международных отношениях, являются формой юридической ответственности, то возникает целый ряд вопросов.

Во-первых, проблемой является определение субъекта такой ответственности. Виновность предполагает, что отвечает лицо, совершившее деяние. В то же время большинство экономических санкций последнего времени применялось не к тем, кто непосредственно обвинялся в соответствующем правонарушении. Как правило, наказание направлено против иных субъектов. Например, в указе президента США № 13 685 от 19 декабря 2014 г., которым устанавливается полный экономический бойкот Крыма, в том числе запрет любым лицам, попадающим под американскую юрисдикцию, осуществлять какую-либо хозяйственную деятельность в Крыму или с крымскими предприятиями, основанием указана «российская оккупация украинского Крыма». С точки зрения логики правового регулирования меры ответственности за «оккупацию», предположительно совершенную государством как самостоятельным субъектом международных отношений, нелогично применяются к жителям и предприятиям «оккупированной территории», а также к предпринимателям из других стран, которые хотели бы работать с этой территорией. На основании данного указа американские компании, работающие в сфере информационных технологий (Apple, Microsoft, CISCO, IBM и т.д.), отказались, например, от предоставления сервисов жителям полуострова, при этом продолжая работать с предполагаемым государством-нарушителем, продавая свои услуги в том числе в рамках государственного заказа Российской Федерации.

Во-вторых, обычно возникает проблема с определением того, какое собственно правило (запрет) нарушено, а также с установлением причинно-следственной связи между деянием, за которым следует наказание, и наступившими негативными последствиями. Так, например, в первом, касающемся крымских событий, указе президента Соединенных Штатов № 13 660 от 6 марта 2014 г. сказано, что события февраля-марта в Крыму «представляют собой необычайную и экстраординарную угрозу национальной безопасности и международной политике США». Формулировка «угроза национальной безопасности» проходит и сквозь последующие указы, накладывающие новые и новые санкции в отношении разных коммерческих и государственных предприятий, физических лиц, секторов российской экономики. Формально-юридически – если некое действие, представляющее «угрозу национальной безопасности и международной политике Соединенных Штатов», и может быть основанием для применения мер юридической ответственности, то должен быть международно-правовой запрет на представление такой угрозы. Кроме того, события, произошедшие в Крыму в феврале-марте прошлого года, должны были напрямую привести к возникновению этой угрозы. Ни наличие международно-правового запрета, ни причинно-следственная связь между указанными событиями и возникновением угрозы для национальной безопасности не мотивировано в указанных актах американского президента о введении санкций.

В США вообще сложилась привычка легко и быстро ссылаться на угрозу «национальной безопасности», когда политика каких-либо иностранных государств не нравится американским властям. Многочисленные ссылки на «национальную безопасность» в американских правовых актах, не присущие в таких масштабах больше никому в мире, не новы – довольно обширный исторический материал о них обобщен в книге профессора Джорджтаунского университета Бэрри Картера «Международные экономические санкции: усовершенствуя бессистемный американский правовой режим» (International Economic Sanctions: Improving the Haphazard U.S. Legal Regime).

Характерно, что Генеральная ассамблея ООН в своих резолюциях несколько раз обращала внимание на противоправный характер применяемых государствами экономических санкций за рамками процедуры, предусмотренной Уставом ООН. Так, в резолюции от 19 декабря 2011 г. Генассамблея «настоятельно призывает все государства прекратить принятие или осуществление любых не соответствующих международному праву, международному гуманитарному праву, Уставу Организации Объединенных Наций и нормам и принципам, регулирующим мирные отношения между государствами, односторонних мер, в частности мер принудительного характера со всеми их экстерриториальными последствиями, которые создают препятствия для торговых отношений между государствами, мешая тем самым полной реализации прав, изложенных во Всеобщей декларации прав человека и других международных документах по правам человека, в частности права людей и народов на развитие».

В указанной резолюции отмечается «озабоченность по поводу негативного воздействия односторонних принудительных мер на международные отношения, торговлю, инвестиции и сотрудничество», а также подчеркивается, что «односторонние принудительные меры являются одним из главных препятствий для осуществления Декларации о праве на развитие». Таким образом, рассматривая санкции, применяемые странами за пределами правовых ограничений, установленных Уставом ООН, мы говорим не о форме ответственности или наказании за правонарушение, а скорее об акте экономического насилия, которое само образует состав правонарушения.

Характерно, что, например, японское национальное законодательство исключало до 2004 г. введение Японией односторонних санкций вне рамок ООН. В феврале 2004 г. ограничение было отменено, по всей видимости, на фоне общей деградации ооновского режима регулирования международных отношений.

Санкции в системе политического устройства мира

Правильное понимание природы рассматриваемых явлений имеет большое значение, поскольку в конечном итоге определяет поведение в международных отношениях. Один из крупнейших теоретиков в этой сфере Хедли Булл в классической уже работе «Анархическое общество: исследование порядка в мировой политике» (The Anarchical Society: A Study of Order in World Politics) обозначил три типа восприятия миропорядка, которые определяют образ поведения и стратегию субъектов этих отношений: «Гоббсовская или реалистическая традиция, которая видит международные отношения как состояние войны; кантианская или универсалистская традиция, которая предполагает в международной политике потенциал построения общечеловеческого общества; и гроцианская или интернационалистская традиция, которая рассматривает международную политику как область жизни особого сообщества наций (international society)».

По мнению Булла, гоббсовская традиция исходит из того, что государства совершенно свободны в выборе средств достижения своих целей, либо действуя в правовом и этическом вакууме (как у Макиавелли), либо самостоятельно давая этическую оценку своим действиям (по Гегелю и его последователям). Единственными ограничителями в этой модели являются удобство и выгода, в связи с чем достигнутые договоренности соблюдаются до тех пор, пока они удобны и выгодны. Кантианская традиция ведет к обществу, в котором поведение государств подчинено интересам и потребностям развития людей, постепенно формирующих общечеловеческое пространство взаимодействия и регулирования, в конечном итоге лишающее смысла существование государств. В этой логике взаимоотношения между государствами рассматриваются исключительно через призму общечеловеческих ценностей и интересов формирования такого единого глобального правового пространства. Гроцианскую традицию Булл вводит как некий компромисс между первым и вторым подходом, предполагающий, что государства, сохраняя субъектность в мировой политике, вступают в более широкое взаимодействие друг с другом, формируя некое самостоятельное сообщество, не полностью подчиненное логике человеческих интересов, прав и свобод, но и действующее не только по законам войны между суверенами. Такое общество Булл называет анархическим, т.е. не имеющим единой системы регулирования и управления, однако он приписывает такому обществу ряд свойств, отличающих его от гоббсовского состояния войны всех против всех. Прежде всего международное сообщество (international society) по Буллу все же регулируется и подчиняется действию определенных правил и институтов, но лишь постольку, поскольку сохраняется «чувство общего интереса» и разделяемых ценностей между государствами, которое транслируется в эту систему норм и институтов. Таким образом, политическое мироустройство в этой модели задано рамками «общего интереса», внутри которых действуют определенные нормы, правила и институты, а за их пределами гоббсовский мир не ограниченных в выборе средств суверенов.

Система управляемого либерализма

В отличие от кантианского по духу проекта ООН, основанного на Универсальной декларации прав и свобод человека, Всемирная торговая организация (ВТО) исторически развивалась именно как клубный проект государств, разделяющих «чувство общего интереса». Нарушение правил одним членом дает формальное право пострадавшему применить собственные односторонние действия против виновника, что не является в классическом смысле мерой ответственности, а скорее авторизованным правом дать сдачи (если сможешь, конечно).

Примечательно в этом смысле отношение ВТО к торговым санкциям, т.е. к тому, что Генеральная ассамблея ООН называет «односторонние принудительные меры» и признает нарушением Устава ООН и других норм и принципов международного права.

Статья XXI Генерального соглашения по тарифам и торговле (GATT) и аналогичное положение статьи XIV bis GATS (по торговле услугами) позволяют ограничивать торговлю «во время войны или других чрезвычайных обстоятельств в международных отношениях (emergency in international relations)».

В 1985 г. Соединенные Штаты ввели санкции против Никарагуа со ссылкой на данную статью ГАТТ. Никарагуа попробовала оспорить американские санкции по процедурам, принятым в то время в ГАТТ (еще до создания ВТО), но получила в 1986 г. достаточно туманное и противоречивое заключение (даже не одобренное до конца по процедурам ГАТТ), суть которого в том, что мол, хотя указанные санкции вряд ли совместимы с общими принципами международной торговли, и США рекомендовано их отменить, ГАТТ не готово рассматривать вопрос о том, нарушило введение санкций положение статьи XXI или нет.

Соединенные Штаты также были ответчиком по спору, инициированному в рамках ВТО, в связи с применением ими односторонних экономических санкций против Кубы, затронувших интересы также европейского бизнеса. Евросоюз добивался в ВТО защиты интересов европейского производителя алкоголя Pernod-Ricard, который приобрел у кубинского правительства права на товарную марку рома Havana Club, поскольку США, опираясь на положения своего закона о торговом эмбарго Кубы, фактически лишили регистрации товарный знак, приобретенный европейской компанией. В 2002 г. в числе прочего Апелляционная палата ВТО отметила, что для всех граждан государства–члена ВТО, в частности Кубы, не может автоматически, только на основании их гражданства, быть установлен общий менее благоприятный режим, чем для граждан другого государства–члена ВТО – Соединенных Штатов. По сути, США проиграли этот спор, поскольку Вашингтон сделал всех граждан Кубы, в том числе даже не проживающих на Кубе и не имеющих никакого отношения к режиму Фиделя Кастро, коллективно ответственными за вменяемые Кастро действия.

Но даже в той части спора, в которой ВТО поддержала Соединенные Штаты (непризнание прав интеллектуальной собственности на американские активы, ранее конфискованные на Кубе), США на самом деле смогли урегулировать указанный вопрос не на равной для всех основе (пусть даже запретительной), а путем предоставления персональных исключений из правил. Поэтому, чтобы Евросоюз не настаивал на исполнении решения ВТО в той части, в которой оно было в его пользу, и чтобы не вносить никаких существенных изменений в свои законы в соответствии с этим решением, США урегулировали спор путем выдачи индивидуальной лицензии на импорт рома под маркой Havana Club соответствующей люксембургско-французско-кубинской группе компаний по производству алкоголя. Фактически вместо исполнения решения ВТО и исправления своих законов в соответствии с формальными нормами и правилами организации США сохранили все как есть, удовлетворив конкретное имущественное притязание своего партнера – Европейского союза, с которым разделяет «чувство общих интересов». Все же остальные члены ВТО, включая Кубу, не получили никакой компенсации за нарушение правил ВТО со стороны США.

Впрочем, даже если небольшая страна выигрывает спор у Соединенных Штатов в ВТО, перспективы реальной защиты ее торговых интересов сомнительны, как это случилось с Антигуа и Барбуда, которые в 2003 г. выиграли в ВТО иск против США, но так и не смогли получить возмещение. В прошлом году карибское государство выступило от отчаяния с официальным заявлением о том, что система разрешения споров в ВТО – институт, «который сильные страны используют для наказания слабых, но при этом эффективно предохраняющий сильных от любых попыток слабых стран получить возмещение за совершенные правонарушения».

Очевидно, что в случае, когда правила ВТО не соблюдают за рамками действия клуба «общих интересов», такая система регулирования мировой торговли не может называться нормативной. Она поскольку обеспечивает соблюдение правил и договоренностей только между дружественными странами внутри организации, оставляя остальных с разбитыми надеждами перед лицом недобросовестной конкуренции со стороны клуба стран «общего интереса». Взаимная торговля по предсказуемым и стабильным правилам между государствами с разными политическими режимами, с нейтральными или даже плохими отношениями в рамках ВТО невозможна. И тем не менее мы далеки от мнения, что ВТО – это просто эффектный симулякр, завлекающий слабые страны, чтобы они играли по правилам, продиктованным сильными. Все же в гроцианской традиции ВТО играет роль неформального организатора отношений внутри анархического по своей природе международного общества. Просто действие правил в этой системе обусловлено наличием разделяемых ценностей и интересов, которые задают границы работы этого института.

Интересно, что Куба могла дать толчок к формированию совсем иного режима мировой торговли. В конце 1947 г. конференция ООН в Гаване подготовила проект соглашения о создании Международной торговой организации. Данное соглашение в духе кантианской традиции универсального правопорядка предусматривало подробное регулирование отношений в мировой экономике, включая вопросы недобросовестной конкуренции и иных форм антиконкурентного поведения на глобальном рынке. Такие механизмы могли бы существенно изменить модель регулирования мировой экономики – от пространства клубных договоренностей до цельной нормативной и правоприменительной системы. В литературе отмечается, что «Международная торговая организация могла бы стать международным регулятором для ограничительных и антиконкурентных бизнес-практик, каким ГАТТ стало для субсидий и иных форм государственной поддержки» (См. John Braithwaite and Peter Drahos, Global Business Regulation. Cambridge University Press, 2000). Гаванское соглашение 1947 г. так и не было ратифицировано странами-подписантами – идеалистические настроения первых послевоенных лет быстро сменились реальностью новой конфронтации.

Хотя в 1990-е гг. и была предпринята новая попытка принять в рамках ВТО правила антимонопольной политики и защиты добросовестной конкуренции, она, по сути, провалилась – в 2004 г. переговоры по этому вопросу приостановлены. Регулирование мировой экономики, очевидно, пошло по другому пути, отличающемуся от кантианской модели единого правового пространства.

В то же время важно иметь в виду, что либерализация мировой торговли сама по себе не является следствием наличия универсального мирового правопорядка, как то часто пытаются представить сторонники усиления ВТО и других глобальных правовых режимов. Например, по оценке профессора Колумбийского университета Рональда Финланда и профессора Оксфорда Кевина О’Рурке, высказанной в их известной книге «Власть и богатство: торговля, война и мировая экономика во втором тысячелетии» (Princeton University Press, 2007), уровень глобализации рынков, а также реальной свободы движения товаров, услуг и капиталов по целому ряду показателей был выше в начале XX века в период по-настоящему гоббсовского противостояния ведущих держав, чем в 2000 г. на пике популярности неолиберального Вашингтонского консенсуса.

Сложившийся во второй половине XX столетия режим регулирования мировой экономики имеет много противоречивых характеристик – от восторженных оценок в кантианском духе о наступающем «плоском» мире, управляемом универсальной системой норм и ценностей по всему глобальному пространству, за исключением случайно и временно выпавших некоторых уголков, до провозглашения нового Средневековья с возрождением сословного и кастового деления. Как обычно в таких случаях, истина лежит, видимо, где-то посередине.

В описании политического устройства сегодняшнего мира нам импонирует реалистический взгляд профессора Принстонского университета Джона Айкенберри в его недавней книге «Либеральный Левиафан». По его мнению, после Второй мировой войны в Америке была предпринята попытка создания мирового экономического режима, соединяющего элементы универсального правового регулирования и диктата. Вашингтон после войны был убежден, что «Соединенные Штаты смогут существовать и процветать как глобальная держава, только имея доступ к ресурсам и рынкам других регионов мира». Сложившийся режим, по мнению Айкенберри, «стал иерархичным – США как самое сильное государство отвечало за порядок», но «правила и институты, которые Соединенные Штаты продвигали в мире, придали этому порядку его либеральный характер». Он называет такую систему «американской либеральной гегемонией» и описывает ее во вполне гроцианской логике – с одной стороны, она «обладает открытым и преимущественно правовым характером». Но с другой, границы этого правового пространства очерчены кругом государств, принявших руководящую и направляющую роль США, причем, как правило, в силу не прямого принуждения, а разделяемого чувства общих интересов. Соединенные Штаты в такой конфигурации Айкенберри называет Левиафаном поневоле, или либеральным Левиафаном, чья власть основана не столько на прямом насилии, сколько на установлении и контроле входа в клуб успешных государств.

Нет ничего удивительного, что ВТО как публично воспринимаемый клуб успешных стран, на пространстве которого должны работать осеняемые либеральным Левиафаном общие нормы и правила, казался столь привлекательным для многих государств, спешивших в него вступить. Однако, как мы показали ранее, довольно быстро выяснилось, что границы либерального режима мировой торговли проходят не по формальным признакам принадлежности к ВТО, а по неформальным отношениям между теми членами клуба, которые объединены с Левиафаном значимыми общими интересами. Нечего и говорить, что в силу особенностей архитектуры управляемого либерализма система ВТО не предназначена для ограничения злоупотреблений самим Левиафаном.

Мир после ВТО

Эта система управляемого либерализма хорошо, на наш взгляд, описывает логику экономических санкций, применяемых США и их союзниками в наши дни. Санкции стали одним из элементов управления «либеральным» режимом мировой экономики в его клубном (гроцианском) формате функционирования. Если в 1990-е гг. происходила экспансия ВТО и других глобальных систем организации мировой экономики, направленная на расширение границ пространства «управляемого либерализма», то сейчас при лидерстве Америки происходит процесс переформатирования единого режима регулирования мировой торговли в рамках ВТО путем выделения пространства Трансатлантического (но без России) и Транстихоокеанского (но без Китая) торговых союзов.

Применение масштабных экономических санкций со стороны либерального Левиафана используется в том числе для размежевания этого пространства как индикатор определения «чувства общих интересов», необходимого, по словам Булла, для установления правил в анархическом международном обществе. Таким образом, санкции являются не реакцией – наказанием или попыткой ответа на некие угрозы национальной безопасности, а, наоборот, прологом – первым шагом в рациональной стратегии управления анархическим международным обществом по новым правилам. Впрочем, как писал еще в 1985 г. классик американской науки международных отношений Дэвид Болдуин, нельзя недооценивать санкции как инструмент чисто экономической политики (без всякой привязки к вопросам национальной безопасности).

Если наше понимание верно, то так же, как конец XX века прошел под знаком попыток включения в пространство пусть управляемого, но либерального режима регулирования мировой экономики большого числа государств, середина XXI столетия может быть ознаменована экономическими санкциями как новой нормой в управлении международным сообществом в целях большей сегментации, но и укрепления доверия в границах новых выделенных клубов. Правильной стратегией для России в таких условиях будет рациональное и прагматичное отношение к положениям соглашений, заключенных в рамках ВТО, которые в условиях описанного режима «управляемого либерализма» являются скорее клубными правилами, нежели нормами права. Нужно трезво оценивать, в какой клуб Россия входит и с кем разделяет «чувство общих интересов», а не пытаться соответствовать требованиям того объединения, в котором мы на самом деле (а не формально) не состоим, т.е. члены которого не разделяют с нами это самое «чувство». Примером такого непонимания, за которое России приходится платить большую цену, является, например, упорство в воспроизводстве стандартов и подходов к охране прав интеллектуальной собственности, предусмотренное правилами ВТО (ТРИПС). Оно соответствует прежде всего интересам США и других участников клуба ведущих экономик Запада и при этом тормозит экономическое развитие России. Но об этом мы хотим поговорить более подробно отдельно.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522504


Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522502 Иван Курилла

Перед судом - история

Иван Курилла

Вторая мировая война в европейской памяти XXI века

Иван Курилла - доктор исторических наук, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге

Резюме Память о Второй мировой войне обеспечивала общность европейской истории. С ее затуханием стоит создавать другие «места памяти». Необходимо формулировать политические цели более безопасного будущего, не оглядываясь на прошлое.

Изменения в оценках Второй мировой войны в европейском дискурсе последнего десятилетия создают впечатление скоординированной атаки с целью не то унизить россиян, не то обосновать лишение России места в круге ведущих держав современности. Однако более пристальный взгляд показывает, что в основе лежат прежде всего внутриполитические процессы построения новой идентичности, обострившиеся после распада мировой социалистической системы и СССР. Понимание закономерностей этих процессов позволит выработать адекватную политику по отношению к вызывающему озабоченность феномену.

Послевоенный порядок и нарратив Второй мировой

Мировой порядок, сложившийся после Второй мировой войны, был скроен по лекалам держав-победительниц. Пять держав стали постоянными членами Совета Безопасности ООН, они же играли первую скрипку в региональных организациях безопасности и двух противостоявших друг другу блоках времен холодной войны – НАТО и ОВД. История и смысл Второй мировой войны также были описаны победителями. Уинстон Черчилль получил Нобелевскую премию за многотомную «Историю Второй мировой войны», а в школах всего мира эта история преподносилась как борьба добра со злом – нацизмом. Акценты и фокус борьбы различались в советских и американских учебниках, но основная идея совпадала – именно военный союз держав-победительниц стал основой для единого взгляда. Эта версия событий преподавалась и в школах побежденных стран, а также в малых странах Европы, шедших в исторической политике вслед за крупными державами. Не случайно апелляция к «встрече на Эльбе» и боевому братству Второй мировой оставались важными аргументами в поисках общего языка через «железный занавес».

Такой взгляд характеризовался двумя важными презумпциями. Во-первых, война имела выраженную моральную окраску. Уничтожение агрессивного режима, практиковавшего массовое истребление людей по национальному (расовому) признаку силами коалиции западных демократий и Советского Союза, который в этой картине мира относился к «силам добра». Во-вторых, в Европе сложился консенсус в том, что страница прошлого, чреватого мировыми войнами, перевернута, и в новом мире нет места апелляциям к историческим несправедливостям сверх тех, что названы в Нюрнберге и подтверждены обязательствами Германии. Спустя 30 лет после войны границы, какими несправедливыми они бы ни казались потомкам части европейцев, переживших этнические чистки и переселения середины века, признали нерушимыми, а Западная Европа перешла к строительству новой европейской идентичности, в рамках которой снизилась острота вопроса о государственной принадлежности когда-то спорных пограничных регионов. Прошлое перестало быть аргументом в международной политике.

Казалось, Вторая мировая война заложила основы и общего представления о границах европейской цивилизации. Хотя европейский континент в послевоенный период и делился надвое «железным занавесом», Советский Союз не только контролировал политические процессы в Восточной Европе, но и сам был ее частью; вопроса о его «цивилизационной» принадлежности не возникало. Совершенно естественно в устах одного из победителей – генерала де Голля – звучала мысль о «Европе от Атлантики до Урала».

Кризис послевоенного нарратива

Этот порядок начал рушиться уже к концу прошлого века. Дети и внуки поколения победителей поставили под сомнение черно-белую картину Второй мировой, указывая на соучастие многих сограждан в Холокосте и военных преступлениях. В самой Германии, крепче всего держащейся за послевоенную картину мира, возник (и был подавлен общественным возмущением) «спор историков», пытавшихся переосмыслить первую половину ХХ века как общеевропейскую «гражданскую войну». А после распада мировой коммунистической системы, а затем и самого Советского Союза пересмотр представлений о прошлом получил мощный стимул со стороны стран бывшей Восточной (переименованной собственными элитами в Центральную) Европы.

Перестав испытывать идеологическое давление и контроль со стороны Москвы, интеллектуалы и политики центральноевропейских и близких к ним в этом отношении стран Балтии приступили к реконструкции собственной национальной идентичности, а многие постсоветские страны встали перед проблемой национального строительства «с нуля».

В этой работе центральное место занял процесс выработки собственного отношения ко Второй мировой. В самом деле, нарратив войны как борьбы добра со злом плохо ложился на национальную память жителей этих стран: во многих случаях население раскололось, значительная его часть сотрудничала с немецкими властями, а в послевоенные годы – с просоветскими лидерами государств. Народы оказались разделенными между двумя враждебными лагерями, и многие были вовлечены в военные преступления – и в качестве жертв, и в качестве палачей. Эта эпоха оставила по себе болезненные следы, и до сих пор очень сложно примирить национальную память с трагическим прошлым. В некоторых странах Вторая мировая выглядела как «навязанная гражданская война»: так, например, большие группы эстонцев служили в Красной Армии, в германских и финских частях и воевали друг против друга. Задача национального строительства требовала примирить память об этих группах, и ее решение нашли в объявлении своих стран жертвами двух внешних сил, двух тоталитарных режимов, равно чуждых местным традициям и интересам. Такая трактовка позволяла вынести за рамки национального сообщества вопрос об ответственности за деяния режимов, даже совершавшихся на территории этих стран и при участии местного населения.

В странах Балтии реабилитированы ветераны «Ваффен-СС», в Западной Европе не случалось парадов ветеранов прогерманских подразделений, зато они проходили в восточной ее части. На рассказ о войне наложился опыт послевоенных десятилетий, и во многих государствах Центральной Европы и Балтии в 1990-е – 2000-е гг. открыты музеи «двух оккупаций» или тоталитаризма, также приравнивающие немецкое правление в 1940-е гг. к периоду социализма конца 1940-х – конца 1980-х годов.

Именно программа национального строительства требовала признания СССР и гитлеровской Германии «двумя тоталитарными режимами», в равной степени ответственными за Вторую мировую войну.

Очевидно, что такая трактовка ставила под сомнение моральные основания послевоенного порядка, делая его лишь результатом временного соотношения сил великих держав. Именно поэтому к такому пересмотру истории очень осторожно относится и Германия, и страны-победительницы. По понятным причинам не может согласиться с такой интерпретацией и Россия: 27 млн советских людей погибли в войне с нацистской Германией, эти жертвы могут быть оправданы только победой над абсолютным злом, и другое представление о Второй мировой не будет принято в России в обозримом будущем.

Даже в тех странах постсоветского пространства, где учебники описывают войну как борьбу за правое дело, например, Армении или Украине, есть точка зрения, что сотрудничество некоторых национальных лидеров с нацистами может быть оправдано. Россия, напротив, меньше других готова рассматривать Вторую мировую войну как даже частично гражданский конфликт, и ее нарратив не предлагает варианта интеграции русских коллаборационистов в общую историю. Такие попытки имели место, но им очень далеко до включения в учебники или в официальные нарративы. Разница в исторической «оптике» делает маловероятным соединение несовместимых версий Второй мировой войны.

Таким образом, отношение к прошлому вытекает из текущих задач политики каждого европейского государства. Современная наука считает нормой различие исторических нарративов разных субъектов истории; однако вопрос об их сосуществовании оставляет политикам. Вопрос в том, какое прошлое необходимо сегодня европейскому обществу.

Российская борьба за европейскую идентичность

В первые постсоветские годы российские политические лидеры исходили из того, что теперь они участвуют в строительстве нового общеевропейского дома. Вступление России в Совет Европы в 1996 г. было шагом в этом направлении. Российские лидеры не раз в 1990-е – начале 2000-х гг. поднимали вопрос о присоединении к различным интеграционным проектам в Европе, отмене виз и даже вступлении в НАТО. Однако первыми в европейские организации вступили страны Центральной и Восточной Европы, для которых собственная европейская идентичность во многом определялась через отталкивание от восточного соседа. Известно, что одним из наиболее распространенных способов формирования идентичности является определение «конституирующего Другого», – страны и народа, сравнение и отталкивание от которого помогает определить себя. Россия, долгое время являвшаяся гегемоном на этом пространстве, естественным образом играла такую роль для большинства стран региона. На протяжении нескольких столетий Россия была идеальным Другим для соседей: большая, непредсказуемая, имеющая сложную историю отношений с народами, когда-то входившими в империю или граничившими с ней. Национальная идентичность молодежи в этих странах частично определяется сегодня в терминах отчуждения и исторической вражды. Важнейшим аргументом в переопределении России как «внешнего» по отношению к Европе Другого стало переосмысление Второй мировой войны и ее итогов.

В Польше в 1998 г. учрежден государственный Институт национальной памяти, ведущее учреждение региона по политической работе с прошлым. Этот момент знаменовал собой начало «исторической политики» (выражение введено в этом значении российским историком Алексеем Миллером). В последующее десятилетие подходы Института национальной памяти распространились во многих странах Центральной Европы. В 2008–2009 гг. Европейский парламент (по предложению Чехии), а затем Парламентская ассамблея ОБСЕ (по предложению Словении и Литвы) приняли резолюции, устанавливающие Европейский день памяти жертв сталинизма и нацизма 23 августа. Показательно, что резолюция Парламентской ассамблеи называлась «О воссоединении разделенной Европы: поощрение прав человека и гражданских свобод в регионе ОБСЕ в XXI веке». Решение приняли, несмотря на возражения России, представители которой указывали не только на неправомерность приравнивания сталинизма к нацизму, но и на неприемлемое для страны возложение фактически равной ответственности за начало Второй мировой на гитлеровскую Германию и сталинский Советский Союз, выразившуюся в установлении дня памяти на дату подписания пакта Молотова–Риббентропа.

Интересно отметить, что сам тезис о близости «двух тоталитарных режимов» не выводит Россию из круга европейских держав. Если Германия – это Европа, то почему Европой не считать Россию? Однако в сочетании с переопределением собственной идентичности странами Центральной Европы путем отталкивания от России этот тезис проводит границу между ней и «европейскими» государствами.

Россия позднее соседей вступила на поле «исторической политики», но за несколько лет проделала большой путь. Центром внимания российских властей является история Великой Отечественной войны, к потенциально «опасным» исследованиям которой прилагались эпитеты «фальсификация истории в ущерб интересам России», «отрицание победы СССР во Второй мировой войне», а с 2014 г. и формулировка из Уголовного кодекса «реабилитация нацизма». Ученые воспринимают попытки государства навязать «правильные» трактовки Второй мировой войны как вмешательство в их профессиональную сферу, но государство преследует скорее внешнеполитические цели, борясь с «пересмотром истории» и защищая свое место в Европе.

Утратив контроль над Центральной Европой, Москва оказалась под угрозой выпадения из европейского пространства. Теперь на ее западных границах вырастает единая Европа, в которой России места нет. Граница проводится по рубежу России и ее соседей. Символические жесты в виде поворота к Китаю не решают проблемы вытеснения России из Европы.

Западная Европа перед вызовом переосмысления истории

Неверно считать, будто измененное прочтение истории Второй мировой войны тревожит исключительно россиян. Новый взгляд подрывал также представление о борьбе мирового сообщества с абсолютным злом, на котором строился послевоенный консенсус. Так, Израиль озабочен возможностью релятивизации Холокоста, превращением его из уникального злодеяния в лишь одно из преступлений XX века. Переосмысление войны ставит перед опасной дилеммой западные общества: Великобритания и Франция, не говоря о Соединенных Штатах, хотели бы сохранить образ победителей абсолютного зла; но переоценка роли Советского Союза делает само зло не таким «абсолютным», а альянс с СССР менее оправданным. Более того, перенос акцента ведет к утрате морального содержания войны. Если в ее основе лежало столкновение двух диктатур, то роль демократий сводится к выбору более опасной для них стороны в качестве противника, но вовсе не к стремлению покончить со злом.

Кроме того, эта трактовка означает перекладывание ответственности за войну на «два тоталитарных режима», в то время как на Западе, казалось, уже формировался консенсус по поводу общей ответственности европейских политиков, допустивших развязывание Второй мировой войны. Мюнхенская сделка остается темным пятном на репутации западноевропейской дипломатии, но предложение забыть о ней, сосредоточившись на пакте Молотова–Риббентропа, не устраивает многих европейцев, щепетильно относящихся к взвешиванию собственной исторической вины. Тем не менее, первую скрипку в определении позиции Европы в этом вопросе играют страны бывшего социалистического лагеря, что не может не сказаться на международной атмосфере.

Тени Второй мировой войны тревожат не только бывший соцлагерь. Приведу лишь один пример. В новой Европе выросла экономическая и политическая роль Германии, что дало противникам евроинтеграции повод использовать историю Второй мировой войны как символический аргумент, ставя знак равенства между агрессией Третьего рейха и современным расширением Евросоюза, как это было, в частности, в ходе недавних греческих протестов против требований ЕС.

Ответы России

Возникло несколько вариантов «ответа» российского общества на историческую политику центральноевропейских государств.

Первый представлен, хотя и не всегда последовательно, официальной позицией МИДа, настаивающего на разведении вопроса о характере сталинского СССР (включая его ответственность за международные преступления, такие как Катынь) и проблемы ответственности за начало Второй мировой войны, а также роли Красной Армии в освобождении Европы от нацизма. Эта позиция, однако, упрощает проблему, видя в ней «искажение истории».

Вильнюсская декларация ПА ОБСЕ (2009) воспринята в России не просто как попытка приравнять Гитлера к Сталину, но и уравнять освобождение Европы Советской Армией с оккупацией Европы нацистами. Обе палаты российского парламента выпустили декларацию, в которой назвали документ оскорблением памяти миллионов, павших за освобождение Европы, а также напомнили, что кроме 23 августа 1939 г. (дня подписания советско-германского пакта) были еще мюнхенские соглашения 1938 г. об «умиротворении Германии», которыми западные державы фактически подарили Гитлеру Чехословакию. В резолюции также говорилось о попытке подменить итоги Второй мировой войны результатами холодной войны и пересмотреть решения Международного военного трибунала в Нюрнберге.

Общество «Мемориал», в свою очередь, выступило с критикой парламентского документа, считая, что депутаты неверно прочли резолюцию. В ней, по мнению этой организации, не было ничего оскорбительного для памяти павших, поскольку они не были частью или собственностью сталинского режима. Именно «Мемориал» еще в марте 2008 г. обратился к странам постсоветской Евразии по поводу соперничающих «национальных образов прошлого» и «войн памяти». «Мемориал» предложил организовать Международный исторический форум для обмена мнениями о трактовках истории XX века в Восточной и Центральной Европе. К сожалению, инициатива не имела продолжения.

Видеть в пересмотре исторического нарратива «искажение истории» значит занимать заведомо проигрышную позицию, подразумевающую наличие «канонического» понимания событий прошлого. Если речь идет не о фальсификации исторических источников, то множественность взглядов на историю неизбежна. Установление «канона» в понимании Второй мировой, к которому склоняется Российское государство, невозможно «сверху», решением власти: в современном информационном пространстве единое отношение к войне может сложиться лишь в результате общественного диалога, а в международных отношениях сегодня он представляется невозможным. Видимо, на время жизни нынешнего поколения европейцев надо ожидать сосуществования несовпадающих рассказов о Второй мировой войне, бытующих в разных странах. В связи с этим политики не должны настаивать на «своей» трактовке; целесообразнее вывести спор о войне из области актуальной политики. Сегодняшние немцы, сегодняшние россияне, поляки, итальянцы – не те люди, кто совершал подвиги или преступления 70 лет назад. Мы можем и должны гордиться подвигами и скорбеть о преступлениях – но строить новую Европу надо исходя из того, что нас объединяет.

Два других варианта реакции на давление меняющегося нарратива исходят из признания близости режимов СССР и нацистской Германии; различны лишь знаки этой оценки. В одном случае Германия и Гитлер оправдываются в своих действиях до нападения на Советский Союз (или по меньшей мере до начала Второй мировой войны). Так, в 2008 г. «Военно-исторический журнал» опубликовал статью военного историка полковника Сергея Ковалева, в которой Польша фактически обвинялась в начале Второй мировой войны за отказ принять «справедливые» требования Германии в 1939 году. После разразившегося скандала материал был удален с сайта журнала, но само его появление показало, как далеко может увести логика спора с «новым нарративом». В апреле 2014 г. известный политолог Андраник Мигранян в газете «Известия» попытался обелить «Гитлера до 1939 года», который был в тот период «собирателем земель» и не заслуживает осуждения, вызванного его более поздней политикой. В этом случае также широкое возмущение заставило автора объяснять свои слова и частично дезавуировать их.

Другой тип признания равенства двух тоталитарных режимов исходит от либеральной общественности. Она видит в такой постановке вопроса аргумент в своей борьбе за очищение российского общества от последствий сталинизма, включая низкий уровень защищенности гражданина от произвола государства, широкие полномочия спецслужб и ограничение прав и свобод.

Здесь мы подошли к важной проблеме. Внутри России спор о Второй мировой войне приобрел особый характер: старый раскол между сталинистами и антисталинистами оказался спроецирован на международную проблематику. Сталинисты выступили союзниками государства в борьбе против приравнивания Сталина к Гитлеру. Их противники настаивали, что такое приравнивание обоснованно, но предлагали разделить сталинизм и подвиг советского народа в войне.

Верно и обратное: если во внутренней политике антисталинисты стремятся «развести» подвиг народа в войне и сталинский режим, а сталинисты, напротив, утверждают, что без Сталина победа была невозможна, то политики соседних с Россией стран, использующие тезис о двух тоталитаризмах, по сути, солидаризуются с российскими сталинистами. В самом деле, отказываясь видеть в победе Красной Армии освобождение от фашизма, описывая Вторую мировую войну как схватку «двух тоталитаризмов», они способствуют отождествлению героизма советского народа с политикой репрессивного режима.

Обострение ситуации

В ответ на «пересмотр истории Второй мировой войны» в российской пропаганде – и достаточно широко в обществе – проявились конфронтационные мотивы. С одной стороны, в ходе празднования Дня Победы последних лет россияне все чаще говорят о победе над Германией как об исключительно российском прошлом. «Приватизация» победы, ее переформулировка как «победы над Европой» в трудах некоторых активистов российской исторической политики фактически возрождает в зеркальном отражении нацистский миф о «цивилизаторской миссии» Германии, которая якобы несла завоеванным народам Восточной Европы «европейские ценности».

С другой стороны, в таком контексте обострение международной ситуации, на которое пошел Кремль в 2014 г., может объясняться попыткой «остаться Европой» хотя бы в статусе источника европейской головной боли. Вместе с тем, именно это обострение ускорило процессы символического объединения европейцев перед «угрозой с востока». Россия сыграла в ту игру, которую центральноевропейцы приписывали ей на протяжении предыдущих десятилетий. Со своей стороны, российская пропаганда 2014 г. бездумно использовала словарный запас времен Великой Отечественной войны, рассуждая о «нацистах» и «карателях» на Украине, описывая войну как победу не над нацистской Германией, а над Европой с ее «чуждыми россиянам» ценностями. Современный раскол, таким образом, опрокидывается в прошлое, оценки действий СССР в 1930-е – 1940-е гг. и России в 2010-е гг. влияют друг на друга.

Надо понимать, что проблема европейской идентичности и памяти о войне никуда не денется даже в случае изменения внешней и внутренней политики России. Сегодняшний конфликт подпитывает раскол, но не является его причиной.

Память о Второй мировой войне обеспечивала общность европейской истории. С ее затуханием стоит создавать другие «места памяти». Сегодняшнюю политику не надо выводить из истории, необходимо формулировать политические цели более безопасного будущего, не оглядываясь на прошлое. Только тогда в истории можно найти основания для строительства общего европейского дома, где найдется достойное место для России.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522502 Иван Курилла


США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522501 Джозеф Дрезен

Наступление и наказание

Джозеф Дрезен

Санкции как необходимый инструмент американского государственного влияния

Джозеф Дрезен – научный сотрудник Института Кеннана в Центре им. Вудро Вильсона.

Резюме Если применять санкции стратегически правильно, с должной решительностью и при достаточной международной поддержке, то в сравнении с другими политическими инструментами их эффективность крайне высока.

Статья основана на результатах конференции, проведенной в апреле 2015 г. Институтом Кеннана при содействии и финансовой поддержке Фонда Генри Джексона и посвященной исследованию истории, эффективности и эволюции санкций как инструмента американской внешней политики. Опубликовано Kennan Cable № 9, июнь 2015 года.

Нарушение Россией украинского суверенитета, начатое аннексией Крыма и продолженное поддержкой сепаратистов на востоке Украины, представляет собой беспрецедентное со времен Второй мировой и холодной войны разрушение международной системы отношений в Европе. Пока США и их европейские союзники действуют по уже знакомому сценарию – усиливают дипломатическое давление через адресные санкции против российских граждан и предпринимателей (а также сепаратистов). Окончательный результат этих мер еще предстоит оценить. Но уже очевидно, что санкции являются необходимым оружием в арсенале американской государственности.

Санкции как политический инструмент прошли эволюцию от торговых ограничений, предназначавшихся для нанесения достаточного экономического ущерба, чтобы принудить к соглашению, до «адресных санкций» – сложной системы, направленной против отдельных личностей и предприятий. Задачей последних является оказание давления на определенное правительство или неправительственного актора при минимальном вреде гражданам или экономическим интересам государства, налагающего санкции. Критики зачастую рассматривают санкции как неэффективный или символический шаг политиков, не желающих брать на себя большую ответственность за принуждение иностранного государства к соблюдению международных прав или норм. В действительности, если применять санкции стратегически правильно, с должной решительностью и при достаточной международной поддержке, то в сравнении с другими политическими инструментами их эффективность может оказаться крайне высокой.

«Бессмысленные санкции»

Применение целенаправленных адресных санкций является относительно новым изобретением. Еще двадцать лет назад торговые ограничения в различных областях экономики были самым распространенным методом давления. Наиболее наглядными примерами служат обширные санкции, наложенные на Кубу и на Ирак после операции «Буря в пустыне». Правда, структура санкций и схема их применения отличались. Меры против Кубы, введенные в 1960-е гг. и усиленные в 1990-е гг. в рамках Акта Хелмса–Бертона, использовались исключительно Соединенными Штатами, в то время как санкции, наложенные на послевоенный Ирак резолюцией Совета Безопасности ООН номер 687, получили поддержку на международном уровне.

Несмотря на различия в происхождении, целях и областях применения, торговые санкции против Кубы и Ирака привели к схожим результатам. В обеих странах груз санкций лег на рядовых граждан, а режимы, против которых эти меры вводились, лишь укрепились. Джордж Лопез из Американского института мира назвал последствия таких санкций «эффектом сплочения», поскольку они дают правителям возможность возлагать ответственность за экономические трудности на иностранных агрессоров. Торговое эмбарго, в свою очередь, приводит к укреплению и обогащению криминальных слоев и коррумпированию властей (как внутри страны, так и за рубежом), которые обходят санкции. В итоге власти используют «эффект сплочения» для ограничения гражданских свобод и деятельности независимых акторов. Тэд Хенкен из Колледжа им. Баруха (Городской университет Нью-Йорка) отмечал, что напротив дома известного диссидента на Кубе годами висела табличка «В осаде, инакомыслие – измена». Расширенные экономические санкции, односторонние или многосторонние, оказывают непредсказуемое влияние на обычных граждан, в то время как режим, против которого они направлены, только крепнет.

Санкции, введенные против режима апартеида в Южной Африке в 1980-е гг., а также против Советского Союза в виде поправки Джексона–Веника, представляют собой менее агрессивный и более целенаправленный подход. В Южной Африке санкции были связаны с ограничениями инвестирования и призваны привлечь международное внимание к проблемам с правами человека при апартеиде, в то время как в Советском Союзе торговые ограничения увязывались с правом на эмиграцию. Эти санкции подвергались критике как символические действия, демонстрирующие активность политиков, но абсолютно бесполезные и неуместные. Такая критика приводит нас к главному вопросу – эффективны ли санкции как политический инструмент?

Эффективный инструмент или символический жест?

Эффективность должна определяться ответом на несколько вопросов, первый из которых: «В сравнении c чем?». Если применение военной силы неприемлемо или незаконно, а дипломатического давления недостаточно, санкции остаются единственным выходом для политиков.

Второй вопрос: «Чего вы ожидаете?». Действующие санкции против России, Ирана и Венесуэлы направлены на принуждение правительств этих стран отказаться от занятой территории (Россия), от ядерной программы, на которую потрачены миллиарды долларов и десятки лет работы (Иран), реформировать политическую систему, что противоречит интересам правящих элит (Венесуэла). В случае с Ираном санкции оказались достаточно жесткими и действовали достаточно долго, чтобы вынудить правительство сесть за стол переговоров.

Это подводит нас к третьему вопросу: «Как долго ждать эффекта?». Некоторые могут напомнить, что в Южной Африке санкции не дали результата за 14 лет (1977–1990). Тем не менее, когда в 1991–1992 гг. режим апартеида начал распадаться, стало ясно, что санкции сыграли важную роль. Точно так же советские евреи получили больше возможностей эмигрировать благодаря поправке Джексона–Веника, притом что американо-советские отношения то улучшались, то снова ухудшались.

Четвертый вопрос: «Какой ценой достигается результат?». Как, действуя в собственных экономических интересах и в интересах союзников, снизить влияние санкций на рядовых граждан стран, против которых вводятся санкции? Как уменьшить побочные эффекты от санкций, такие как рост могущества криминалитета и коррумпирование власти внутри страны и за рубежом? И избежать «эффекта сплочения», позволяющего правительству, против которого введены санкции, консолидировать режим и клеймить диссидентов предателями. Цена достижения поставленных целей должна быть заранее просчитана и, по общему мнению, приемлема.

Появление «адресных санкций»

Десятки лет экспериментов с санкциями, научных исследований ожидаемых и непредвиденных их результатов со временем привели к эволюции санкционной политики. Начиная с середины 1990-х гг. США в основном полагались на адресные санкции, направленные против отдельных граждан или предприятий, а не против целых экономических секторов. Адресные санкции различаются по жесткости, начиная с «блокирующих», при которых физические лица или предприятия вносятся в список нежелательных лиц (Specially Designated Nationals, SDNs), которым не выдаются визы и/или замораживаются активы. Контроль экспортных поставок может использоваться для ограничения доступа к определенным технологиям или товарам. Ограничения могут касаться военной продукции или передовых энергетических разработок. Наконец, секторальные санкции иногда применяются против целых отраслей, таких как энергетика, оборонная промышленность, финансовый сектор, посредством занесения их представителей в список «юридических и физических лиц, в отношении которых введены секторальные санкции» (Sectoral Sanctions Identifcations List, SSIL). Секторальные санкции блокируют доступ определенных отраслей экономики к продукции или международным финансам.

Эта новая стратегия имеет ряд преимуществ по сравнению с торговыми санкциями. Там, где торговые ограничения приводят к росту влияния и прибыли криминалитета и коррумпированных госслужащих, финансовые санкции оказывают обратное воздействие: банки и другие коммерческие структуры не любят риск, поэтому, когда им приходится выбирать, вести дела с человеком или организацией, против которых введены санкции, или продолжать работать с финансовой системой США и западных стран, то последние, как правило, выигрывают.

Адресные санкции привели к нескольким неожиданным результатам. Частный бизнес не только избегает вести дела с лицами или организациями, находящимися под санкциями, но уменьшает свое присутствие или совсем уходит с рынка. Такие термины, как «ущерб репутации», «отказ от исполнения операции» и «снижение рисков», стали частью повседневного корпоративного сленга, что говорит о нежелании компаний нарушать санкции. Еще одним результатом санкций является ответный российский запрет на импорт продовольствия из Евросоюза. Это усугубляет влияние западных санкций, поскольку повышает цены на товары для рядовых граждан, но таково было решение правительства Путина.

Сохранение эффективности санкций

Переход от торговых к адресным санкциям, а также совершенствование способов их применения превратило эту меру в гораздо более популярный политический инструмент, чем раньше. В связи с этим введение санкций требует большей осторожности. Адресные санкции основаны на доминировании Соединенных Штатов на мировых финансовых рынках, а также на прочной позиции доллара как самой популярной в мире валюты для ведения расчетов и хранения государственных резервов. Злоупотребление санкциями при условии нарастающей неприязни к такого рода принуждению со временем может поставить такие преимущества под угрозу. Многосторонние санкции, более эффективные по сравнению с односторонними, требуют значительных дипломатических усилий для их координации.

Но не только злоупотребление санкциями снижает их эффективность как политического инструмента. Плохо проработанные санкции, даже если цель их благородна, подрывают доверие к политике США на мировой арене. Одним из примеров является многолетнее одностороннее эмбарго в отношении Кубы. Экономические последствия для Кубы оказались достаточно серьезными, чтобы обвинять американцев, но недостаточными для падения режима. Без поддержки международных партнеров вместо изоляции Кубы Соединенные Штаты сами оказались в изоляции и предстали на международной арене как обидчики.

Еще одним примером, по мнению Мэг Лундсагер, бывшего Исполнительного директора от США при комитете Международного валютного фонда, является попытка Конгресса наказать государства, не отвечающие «минимальным стандартам борьбы против торговли людьми», прописанным в Разделе 108 Акта по защите жертв работорговли и насилия от 2000 года. Соединенные Штаты уведомили МВФ, что будут выступать против предоставления кредитов таким странам. Но, к сожалению, Америка не может наложить вето на кредитование и не может остановить выплаты. В итоге США не только не удалось помешать одобрению займов, но они сами подорвали свои же усилия по совершенствованию и ужесточению условий кредитования. Ни руководство МВФ, ни власти соответствующей страны попросту не желали видеть Америку среди доноров.

Чтобы санкции оставались эффективным политическим инструментом, они должны завершаться, как только достигнуты все (или почти все) поставленные цели. Если страны, против которых вводятся санкции, будут наблюдать изменение «правил игры» и требований, связанных с санкциями, со стороны Соединенных Штатов, это вряд ли сделает их более сговорчивыми, к тому же осложнит координацию действий международных партнеров, которые сами несут издержки, поддерживая санкции. Так как резервы государственного аппарата ограниченны, невозможность снять старые санкции перед вводом новых приводит к увеличению нагрузки на собственное правительство, которое должно будет справляться с нарастающим списком санкций.

Возможно, самой важной причиной, по которой обязательно должна присутствовать стратегия завершения санкций, является возможность достижения их цели. Ричард Вуд, эксперт по санкциям посольства Великобритании в Вашингтоне, отмечает: «Санкции наиболее эффективны в двух случаях: непосредственно перед введением и перед снятием». В эти моменты страны, против которых вводятся меры, более всего заинтересованы в переговорах. Если США и их партнеры сохраняют объективность, вводя, ужесточая или снимая санкции, они тем самым придают этому инструменту большую устрашающую силу даже до его применения.

При этом снять санкции иной раз сложнее, чем ввести. Законодательно оформленные американские санкции крайне сложно отменить, даже когда их действенность минимальна или цель уже достигнута. Как отмечалось ранее, в отношении Кубы они были неэффективными на протяжении десятилетий, тем не менее из-за внутренней политики избавиться от них не удавалось. Закон Джексона–Веника сохранял действие в отношении России и других стран – наследниц Советского Союза многие годы, даже после того как его основная цель была достигнута – Россия и постсоветские государства перешли к рыночной экономике и разрешили свободную эмиграцию. В самом законе, отменяющем поправку Джексона–Веника в отношении России, было предусмотрено введение новых санкций – «закона Магнитского», направленного против российских официальных лиц, уличенных в нарушении прав человека, особенно подозреваемых в причастности к смерти в тюрьме российского адвоката Сергея Магнитского. До тех пор пока Конгресс предпочитает вводить новые санкции вместо отмены старых, эффективность таких мер в достижении поставленных целей будет ограниченна.

Это не значит, что американские политики должны постоянно искать способ досрочно завершить действие санкций. Для государств и негосударственных акторов, продолжающих нарушать международное право, поддерживать терроризм или разрабатывать ядерное оружие, роль санкций может заключаться скорее в ограничении действий, нежели в изменении поведения. Ключевым примером являются санкции ООН в отношении Северной Кореи.

Необходимый инструмент

Санкции как инструмент американского государственного влияния подверглись серьезным изменениям. Их действенность значительно повысилась за двадцать лет. Как и любой другой инструмент для достижения реальных целей, санкции следует применять правильно. Эффективность требует создания подходящей среды – международных коалиций, развитого государственного аппарата, способного разрабатывать сложные схемы, а также продуманной линии по поддержке санкций. Наконец, должна существовать стратегия завершения санкций, когда переговоры признаются более предпочтительными, чем ожидание полной капитуляции.

Каким образом санкции как инструмент государственного влияния помогут нам изменить поведение России в отношении Украины?

Пока рано говорить о результатах. Существует множество доказательств того, что даже узконаправленные санкции позволили правительству Путина получить «эффект сплочения». У Владимира Путина никогда раньше не было такой поддержки внутри страны. Влияние санкций на российскую экономику уже заметно, особенно в совокупности с падением цен на нефть – основной доходной статьи российского бюджета. С другой стороны, поддерживать американо-европейскую коалицию все сложнее. Евросоюз готовится продлить действие антироссийских санкций еще на полгода, но всего одна страна может наложить вето на это или последующее продление. Если ЕС не поддержит санкции, Соединенным Штатам будет сложно продолжать в одиночку.

Действия американского правительства по введению санкций против России отражают десятилетиями накопленный опыт. Координация с европейскими партнерами осуществляется постоянно. Санкции ориентированы на то, чтобы максимально повысить затраты Путина и его правящей элиты, как можно меньше затрагивая экономические интересы рядовых россиян, наши собственные и наших партнеров. Наконец, администрация реалистично оценивает, что санкции могут сделать и делают. Как сказал посол Дэниэл Фрид, координатор санкций в Государственном департаменте США, «мы не можем ждать, что санкции приведут к полной капитуляции. Вопрос в другом, меняют ли санкции условия, в которых Россия принимает решения? Пришли бы мы к Минским соглашениям, даже в самом слабом их выражении, если бы не санкции? Представьте, что было бы, не будь Трансатлантического союза и санкций. Что бы президент Путин подумал тогда о характере и силе Запада? Мог ли он оккупировать больше территорий, чем Крым и часть Донбасса? Могла ли Россия открыто заявить о создании полноценного марионеточного государства “Новороссия”?»

Несмотря на то что политика санкций против России проводится по уже знакомому сценарию, в некотором смысле она беспрецедентна. Экономика России в два раза больше экономик стран Европейского союза вместе взятых. По всей видимости, Путин рассчитывал на размеры своей страны и ее важность для европейской экономики, он хотел показать, что Россия «слишком большая для санкций», когда впервые выступил против Украины и аннексировал Крым. Однако ЕС безотлагательно ввел и ужесточил некоторые меры, как это сделали Соединенные Штаты.

Очевидно, что санкции приносят результат. До сих пор США и Евросоюз сохраняли решимость и координировали свои действия. Но для достижения желаемого результата американо-европейские партнеры должны быть готовы к ужесточению санкций в качестве козыря за столом переговоров с российским правительством.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522501 Джозеф Дрезен


США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522498 Найалл Фергюсон

Значение Киссинджера

Найалл Фергюсон

Переосмысленный реализм

Найалл Фергюсон – профессор истории Гарвардского университета, старший научный сотрудник Института Гувера и автор книги «Киссинджер, 1923–1968: идеалист» (Kissinger, 1923–1968: The Idealist).

Резюме Уроки Киссинджера актуальны. История – ключ к пониманию противников и союзников. Необходимо избегать домыслов из-за их асимметричных последствий. Внешнеполитические решения – выбор меньшего из зол. Осторожно с реализмом, не содержащим морали.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2015 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Есть причины, помимо его долголетия, объясняющие, почему многие мировые лидеры – в том числе председатель КНР Си Цзиньпин – по-прежнему стремятся получить совет Генри Киссинджера, который покинул пост госсекретаря США почти 40 лет назад. В этом отношении Барак Обама ведет себя нетипично. Он первый американский президент после Дуайта Эйзенхауэра, который не обращается за советом к Киссинджеру. Периодически эксперты призывают Обаму действовать более «по-киссинджеровски». Другие утверждают, что он придерживается «киссинджеровского стиля» на практике, если не в риторике. Но что на самом деле означает этот термин?

Традиционно Киссинджера принято отождествлять с реализмом – философией, которая характеризуется хладнокровной оценкой внешней политики в суровом свете национальных интересов или, по выражению журналиста Энтони Льюиса, «одержимостью порядком и властью за счет гуманности». В 1983 г. бывший коллега Киссинджера по Гарварду Стэнли Хоффман описывал его как макиавеллиста, «который считает, что сохранение государства… требует безжалостности и обмана внешних и внутренних врагов». Многие авторы просто пишут, что Киссинджер слепил себя по образу и подобию основоположников классической европейской Realpolitik – австрийского государственного деятеля Клеменса фон Меттерниха и прусского лидера Отто фон Бисмарка, которые, как предполагается, были его героями.

Однако специалист по международным отношениям, истинный реалист Ганс Моргентау когда-то назвал Киссинджера «многогранным, как Одиссей». Например, в начале 1960-х гг., когда возник мучительный вопрос, насколько США должны поддерживать правительство Южного Вьетнама, Киссинджер первоначально считал, что его право на самоопределение стоит жизней американцев. Моргентау, истинный реалист, был абсолютно не согласен.

В 1950-е – 1960-е гг. Киссинджер действительно писал о Меттернихе и Бисмарке. Но только не читавший (или намеренно неверно истолковавший) написанное мог всерьез утверждать, что в 1970-е гг. Киссинджер стремился копировать их подходы к внешней политике. Отнюдь не будучи макиавеллистом, он с самого начала своей карьеры являлся идеалистом по крайней мере в трех смыслах этого слова.

Во-первых, даже если Киссинджер никогда не был идеалистом в традициях американского президента Вудро Вильсона, стремившегося к всеобщему миру посредством международного права и коллективной безопасности, не был он и реалистом. Киссинджер отвергал вильсоновский идеализм, поскольку полагал, что его высоконравственные побуждения – рецепт политического паралича. Как он говорил своему другу, историку Стивену Граубарду в 1956 г., «требование чистой морали само по себе является самой аморальной позицией», хотя бы потому, что часто ведет к бездействию. Но Киссинджер знал, что реализм также может оказывать парализующее воздействие. Как беженец из гитлеровской Германии, вернувшийся в 1944 г. в американской военной форме, чтобы сыграть свою роль в окончательном разгроме нацизма, Киссинджер заплатил личную цену за дипломатические ошибки 1930-х годов. Тем не менее, как он отмечал в интервью 1957 г., британские архитекторы умиротворения, Стэнли Болдуин и Невилл Чемберлен, «считали себя жесткими реалистами».

Во-вторых, погрузившись на последних курсах Гарварда в работы Иммануила Канта, Киссинджер был идеалистом в философском смысле слова. Его неопубликованная дипломная работа «Значение истории» – восхищенная критика кантовской философии истории. Главный аргумент Киссинджера заключается в том, что «свобода… – это внутренний опыт жизни как процесса принятия решений по значимым альтернативам». «Вечный мир» действительно может быть конечной, неизбежной целью истории, как утверждал Кант, но с точки зрения индивидуума такая неизбежность не может ограничивать свободу. В своей работе Киссинджер писал: «Каким бы ни было представление индивидуума о необходимости событий, в тот момент, когда они происходят, их неизбежность не дает ориентиров для действия… Однако мы можем объяснить действия в ретроспективе, связав их с внутренними убеждениями, обусловившими выбор».

В-третьих, с самого начала карьеры Киссинджер был убежденным антиматериалистом, одинаково враждебно относившимся и к капиталистическим формам экономического детерминизма, и к марксизму-ленинизму. Как он отмечает в своей дипломной работе, опасно допустить «превращение доводов в пользу демократии в дискуссию об эффективности экономических систем, которая находится в плоскости объективной необходимости и потому может оспариваться». В то же время «внутренняя интуиция свободы… отвергнет тоталитаризм, даже если экономически он будет более эффективным». Такой подход кардинально отличается от взглядов его современников, например, экономиста и политолога Уолта Ростоу, который считал, что холодную войну можно выиграть, только если уровень роста в капиталистических странах будет выше, чем в коммунистических. «Если мы не сможем сделать концепции свободы и уважения человеческого достоинства значимыми для новых наций, – писал Киссинджер в книге “Необходимость выбора”, – хваленое экономическое соперничество между нами и коммунизмом не будет иметь никакого смысла». Иными словами, либеральные демократические идеалы ценны сами по себе и не нуждаются в аргументах в свою защиту в виде материальных успехов капитализма. К этой теме Киссинджер неоднократно возвращался в 1960-х как советник и спичрайтер Нельсона Рокфеллера, которого поддерживал в ходе трех неудачных попыток добиться выдвижения на пост президента от Республиканской партии.

Как отмечал Киссинджер в первом томе своих мемуаров, «высокий пост учит принятию решений, а не сути… В целом пребывание на высоком посту потребляет интеллектуальный капитал, а не создает его». Поскольку внимание практически всех специалистов сосредоточено на периоде пребывания Киссинджера в должности госсекретаря, его личный интеллектуальный капитал – идеи, над которыми он работал с начала 1950-х по конец 1960-х гг. в Гарварде, в Совете по международным отношениям и у Рокфеллера – изучен недостаточно. Его идеи, если их правильно трактовать как новаторскую критику Realpolitik, предлагают по меньшей мере четыре важных урока во внешней политике, которые стоит изучить Обаме и его преемнику: история – ключ к пониманию противников и союзников; необходимо избегать предположений и домыслов, а также их асимметричных последствий; многие внешнеполитические решения – выбор меньшего из зол; лидерам следует с осторожностью относиться к реализму, не содержащему морали.

История – это память государств

После философии идеализма самой важной вещью, которую Киссинджер усвоил в Гарварде, была центральная роль истории в понимании проблем национальной безопасности. «Никакие серьезные выводы в изучении международных отношений – в изучении государств, действующих как единицы, – невозможны без понимания исторического контекста», – писал он в докторской диссертации, опубликованной в 1957 г. под названием «Восстановленный мир». «Память государств – это проверка истинности их политики. Чем проще опыт, тем глубже его воздействие на интерпретацию государством настоящего в свете прошлого». В конце концов Киссинджер задает вопрос: «Кто будет спорить с интерпретацией людьми их прошлого? Ведь это единственный способ смотреть в будущее, а то, что “реально” произошло, часто становится менее важным, чем восприятие произошедшего». С точки зрения политолога, государства «кажутся … факторами в системе безопасности». С точки зрения юриста, государства – постоянно меняющиеся стороны в бесконечных международных судебных процессах. На самом деле, пишет Киссинджер, все государства «считают себя выражением исторических сил. Равновесие занимает их не как конечная цель, …а как средство реализации их исторических устремлений».

В ранних работах Киссинджера неоднократно возникает тема исторического невежества американских политиков. Юристы, отмечал он в 1968 г., являются «единственной и самой главной группой в правительстве, но у них есть один недостаток – отсутствие знаний истории». С точки зрения Киссинджера, история важна дважды: как источник света, позволяющий выявить аналогии, и как определяющий фактор национального самосознания. Американцы могут сомневаться в важности истории, но, писал Киссинджер, «европейцы, живущие на континенте, который покрыт руинами как доказательством ошибочности людских ожиданий, инстинктивно чувствуют, что история сложнее системного анализа».

Неизвестное неизвестное

В отличие от многих специалистов, Киссинджер уже в начале карьеры понимал, что важные политические решения часто приходится принимать до того, как собраны все факты. «Выбор между политическими шагами основывался не на “фактах”, а на их интерпретации, – отмечал он в диссертации “Восстановленный мир”. – Это предполагало скорее моральный акт: обоснованность оценки зависела от концепции целей, а также от понимания имеющегося в наличии материала».

Позже Киссинджер сформулировал подобную идею как «проблему гипотез во внешней политике». Принятие решений, утверждал он в лекции 1963 г., «требует способности мыслить выходя за рамки известного. Оказавшись в совершенно новых реалиях, политик сталкивается с дилеммой: мало что может помочь ему принять решение, кроме его личных убеждений… Каждый государственный деятель в определенный момент вынужден делать выбор: хочет ли он ясности или готов полагаться на собственную оценку ситуации… Если политику нужны четкие доказательства, он в каком-то смысле становится заложником событий».

Если бы демократии выступили против нацистов в 1936 г., отмечал Киссинджер, «мы бы не знали сегодня, был ли Гитлер неправильно понятым националистом, были ли у него ограниченные цели или он на самом деле был маньяком. Демократии выяснили, что он на самом деле был маньяком. Они получили ясность, но за это пришлось заплатить несколькими миллионами жизней».

Такая идея приобрела особое значение в ядерный век, когда потенциальные жертвы мировой войны могли исчисляться сотнями миллионов. В том же 1963 г. в неопубликованной работе «Принятие решений в ядерном мире» Киссинджер суммировал «ужасную дилемму», стоящую перед политиком холодной войны: «Каждый политический лидер выбирает между оценкой ситуации, требующей минимума усилий, или оценкой ситуации, требующей максимума усилий. Если он оценил ситуацию, затратив минимум усилий, со временем может выясниться, что он был не прав, и ему придется заплатить за это очень высокую цену. Если он будет действовать по наитию, то никогда не сможет доказать, что его усилия были необходимы, но, возможно, это спасет его от больших бед… Если он ударит первым, то не узнает, было ли это необходимо. Если будет ждать – возможно, ему повезет, а может быть, и нет».

Ключевым аспектом проблемы гипотез является асимметричность последствий. Успешный превентивный удар не вознаграждается соразмерно полученным преимуществам, потому что, как писал Киссинджер, «в природе успешной политики заложено, что последующие поколения забывают, как легко ситуация могла сложиться совсем по-другому». Государственного деятеля, который пошел на превентивный удар, скорее будут осуждать за прямые потери, а не восхвалять за предотвращение катастрофы. Напротив, попытки выиграть время – суть политики умиротворения 1930-х гг. – совсем не обязательно приведут к катастрофе. Таким образом, затрачивание минимума усилий обычно вызывает меньшее внутреннее сопротивление.

Меньшее из зол

«Нет только хорошего и плохого, между ними еще множество оттенков», – писал молодой Киссинджер в откровенном письме родителям в 1948 году. «Реальные трагедии в жизни связаны не с выбором между хорошим и плохим», писал он, потому что «только самые бесчувственные люди выбирают заведомо плохое… Реальная дилемма – душевные муки, вызывающие агонию». Проще говоря, самый трудный выбор во внешней политике происходит меж зол, и поэтому настоящий моральный акт – выбрать меньшее зло (даже если политически это более сложно).

В 1957 г. в книге «Ядерное оружие и внешняя политика» Киссинджер, например, утверждал, что для поддержания баланса сил в холодной войне потребуется подобный сложный выбор: «Мы определенно столкнемся с ситуациями экстраординарной двойственности, такими как гражданские войны и внутренние перевороты… Безусловно, следует стремиться к предотвращению подобных событий. Но если они произойдут, мы должны найти в себе волю, чтобы действовать и брать на себя риски в ситуации, когда возможен только выбор между большим и меньшим злом. Конечно, мы не должны отступать от наших принципов, но нужно осознавать, что мы не сможем сохранить наши принципы, если погибнем».

Философская подоплека книги заключается в том, что такая отвратительная вещь, как ограниченная ядерная война, может оказаться меньшим злом, если альтернативами являются капитуляция или полное уничтожение. В последней главе Киссинджер формулирует общую теорию меньших зол, которую можно считать своего рода кредо: «Было бы удобно ограничить наши действия ситуациями, в которых наши моральные, правовые и военные позиции находятся в полной гармонии, а легитимность максимально совпадает с требованиями выживания. Но как самой сильной державе мира нам, вероятно, никогда больше не позволят простого морального выбора, на котором мы могли настаивать в более спокойном прошлом… Решение проблем подобной двойственности предполагает прежде всего моральный акт: готовность взять на себя риски за обладание неполными знаниями и за несовершенное следование собственным принципам. Настаивание на абсолютах… – рецепт бездействия».

Позже, в 1966 г., Киссинджер приводил похожие аргументы по поводу Вьетнама: «У нас нет привилегии отвечать только на те вызовы, которые льстят нашим представлениям о морали». Но к тому времени он уже понимал, что войну с Северным Вьетнамом можно завершить только путем переговоров. Соединенным Штатам, считал он, «не хватает общей концепции проведения военных операций против боевиков и в целях строительства нового государства». Готовность направить огромные ресурсы и сложная бюрократия были нецелесообразны. Мирные переговоры выглядели меньшим злом по сравнению с поспешным уходом из Южного Вьетнама или дальнейшей эскалацией военных действий США против Севера.

Иллюзия реализма

В своих работах о Меттернихе и Бисмарке – в особенности в незаконченной книге о последнем – Киссинджер явно дает понять, что считает чистый реализм во внешней политике губительным. «Общества не способны на мужество цинизма», – писал он в неопубликованной главе о Бисмарке. «Приверженность идеям о людях как атомах, об обществах как силах всегда вела к проявлению силы, разрушающей самоконтроль. Поскольку общества оперируют приблизительными величинами и не способны проводить тонкие различия, доктрина силы как средства в конечном итоге может превратить силу в конечную цель».

Разумеется, многое в стратегии Бисмарка восхищало Киссинджера. Именно изучая Бисмарка, он оценил важность умения сталкивать своих противников. По мнению Киссинджера, после объединения Германии новый европейский порядок Бисмарка держался на его способности «манипулировать обязательствами других держав так, чтобы Пруссия всегда была ближе к одной из конкурирующих сторон, чем они были между собой». В частности, Киссинджер восхищался элегантной двусмысленностью бисмарковского договора перестраховки 1887 г. – тайного соглашения, по которому Германия и Россия должны были соблюдать нейтралитет, если одна из них оказывалась втянутой в войну с третьей страной, кроме случаев нападения Германии на Францию или России на Австро-Венгрию, германского союзника, – отступление потомков Бисмарка от этого принципа привело к фатальной закостенелости европейской дипломатии. Тем не менее в эссе «Белый революционер» Киссинджер утверждал, что Бисмарк со своим дарвинистским взглядом на международные отношения как на аморальную борьбу за выживание должен был потерпеть неудачу в институционализации своих геополитических достижений.

Главная проблема демократической эпохи, по мнению Киссинджера, заключается в том, что люди склонны предпочитать харизматичных лидеров искусным государственным деятелям. «Обещания пророка, – писал Киссинджер в диссертации “Восстановленный мир”, – это невыполнимые советы… [Но] утопии могут быть реализованы только в процессе уравнивания и дезорганизации, который размывает любые системы обязательств, … [при этом] полностью полагаться на моральную чистоту индивидуума значит отказаться от возможности устанавливать ограничения». В борьбе с пророком Киссинджер становится на сторону государственного деятеля, который «всегда должен оставаться подозрительным к таким усилиям не потому, что он владеет навыками манипулирования, а потому, что должен быть готов к наихудшим обстоятельствам». Отчасти трагедия государственного деятеля заключается в том, что ему всегда приходится быть в меньшинстве, потому что «людей вдохновляет не равновесие, а универсальность, не безопасность, а бессмертие».

Что показали семидесятые

Во многих отношениях опыт Киссинджера в правительстве слишком точно иллюстрирует последний пункт. Сначала пресса превозносила его как «Супер К», позже он стал объектом едких нападок левых и правых: первые обвиняли его в военных преступлениях в странах третьего мира, вторые считали, что он идет на уступки Кремлю. Возможно, из-за этого почти нет свидетельств того, что внешнеполитические идеи Киссинджера институционализировали или хотя бы запомнили.

«Нет такой вещи, как американская внешняя политика», – писал Киссинджер в эссе, опубликованном в 1968 году. Есть только «серия шагов, давших определенный результат», который, возможно, и не планировался, но «исследовательские и разведывательные организации, как иностранные, так и национальные, пытаются придать им рациональность и последовательность, … которых там просто не было». То же самое вполне можно сказать и сегодня, спустя более чем 40 лет. Данное Киссинджером объяснение отсутствия стратегической последовательности базируется на патологиях современной демократии. В отличие от лидеров XIX века, объясняет он, «типичный политический лидер современного управленческого общества – человек с сильной волей, обладающий незаурядными способностями добиться своего избрания, но не имеющий представления о том, что будет делать, когда займет пост». То же самое, опять же, можно сказать и сегодня.

Обама и его советники не имеют склонности к истории. Одна из самых запомнившихся острот президентской кампании 2012 г. – замечание Обамы, высмеивавшего своего оппонента-республиканца Митта Ромни: «Это звонок из 1980-х – просят вернуть их внешнюю политику, но холодная война закончилась 20 лет назад». Это был ответ на заявление Ромни о том, что Россия – «наш геополитический противник номер один». Однако спустя всего 17 месяцев Россия аннексировала Крым, нарушив международное право. Заявление Обамы в январе 2014 г. о том, что ему «не нужен Джордж Кеннан прямо сейчас», вскоре стало звучать фальшиво.

Однако, возможно, это был звонок не из 1980-х, а из 1970-х. Тогда, как и сейчас, американская экономика пережила серьезное потрясение, имевшее длительные последствия. Можно провести аналогию между нефтяным шоком 1973 г. и банковским кризисом 2008 года. Как и Ричард Никсон, Обама получил в наследство от предшественника войну, которая не была проиграна в военном смысле, но стала в высшей степени непопулярной в стране. Ирак стал Вьетнамом нынешнего поколения с той разницей, что благодаря таким командующим, как Дэвид Петрэус и Стэнли Маккристал, Обама унаследовал войну, которая выигрывалась.

Опять же, как Никсон, Обама столкнулся с Россией, которая заинтересована в теплых отношениях значительно меньше, чем иногда притворяется: легко забыть, что советский лидер Леонид Брежнев в расцвете своих сил был фигурой, аналогичной Путину, и стремился обладать властью не только вокруг России, но и во всем мире. И как Никсон, Обама столкнулся с тем, что европейскими и азиатскими союзниками чрезвычайно трудно управлять. Сегодня западные европейцы тратят на оборону даже меньшую долю национального дохода, чем в 1970-е годы. Они забыли старое высказывание Киссинджера: «Всякий раз, когда мир – понимаемый как избегание войны – становился главной целью одной державы или целой группы, он оказывался во власти самого безжалостного члена международного сообщества». Азиаты, в свою очередь, движутся в противоположном направлении, разрабатывая собственные военные стратегии, чтобы противодействовать подъему Китая, так как полагают, что объявленный Обамой поворот к Азии – обман. А Ближний Восток остается такой же пороховой бочкой, как и во времена Киссинджера-госсекретаря.

Что бы ни говорили о внешней политике администраций Никсона и Форда, нельзя отрицать, что с самого начала своей карьеры как советника по национальной безопасности Киссинджер по крайней мере разработал стратегические рамки, в которых США могли реагировать на возникавшие вызовы, и каждый компонент этой стратегии базировался на четырех принципах, перечисленных выше.

Стратегия, которую Киссинджер начал формулировать в середине 1960-х гг., имела три ключевых компонента. Во-первых, он стремился возродить трансатлантический альянс с Западной Европой. Чтобы противодействовать мощным, но интроспективным силам западноевропейской интеграции и западногерманской «Восточной политики», он пытался оживить двусторонние отношения между США и тремя основными европейскими державами: Францией, Германией и Великобританией. Во-вторых, он стремился наполнить содержанием концепцию разрядки, находя возможности сотрудничества между Соединенными Штатами и Советским Союзом, не в последнюю очередь в сфере контроля над стратегическими вооружениями, но при этом не отступая от фундаментального принципа, что советской экспансии нужно сопротивляться, а советскую мощь – сдерживать. Наконец, и это главное, он начал понимать, что, несмотря на очевидный революционный характер, Китайскую Народную Республику можно вовлечь в баланс сил, а советско-китайский антагонизм использовать, чтобы США оказались ближе к каждой из соперничающих сторон, чем они были между собой. Критики Киссинджера долгое время придирались к тактике, которую он использовал для реализации этой стратегии, особенно в странах, которые он считал второстепенными. Но они не могли отрицать, что стратегическая концепция существовала. Сегодня мы видим плоды почти семилетнего отсутствия стратегии.

Американские политики (и не только в нынешней администрации) слишком долго недооценивали значение истории в самосознании наций. Одно за другим они принимали решения, не понимая значения проблемы гипотез, иногда недооценивая выгоды превентивного шага, а иногда недооценивая последствия бездействия. Они уклонялись от трудного выбора между несоразмерными видами зла и, прикрываясь высокопарными речами, на практике использовали циничный реализм, которому всегда будет недоставать легитимности как в стране, так и за границей. По всем этим причинам Соединенные Штаты оказались практически в такой же стратегической неразберихе, как и в конце 1968 года. Киссинджеровский подход очень нужен. Но сначала политики – и общество – должны понять значение Киссинджера.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522498 Найалл Фергюсон


США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522496 Ричард Саква

Новый атлантизм

Ричард Саква

Куда привел НАТО «кризис жанра»

Ричард Саква – профессор российской и европейской политики в Университете Кента, научный сотрудник российской и евроазиатской программы в Королевском институте международных отношений (Чатэм хаус).

Резюме С появлением нового атлантизма меняется понятие «Запад». На участников новой атлантической системы распространяются меры дисциплинарной ответственности и кураторская опека, а аутсайдеры имеют дело с гегемонистской силой, представленной альянсом.

Подготовлено по заказу Валдайского клуба и опубликовано в серии Валдайских записок в июле 2015 года. Полный текст с научным аппаратом можно прочитать http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/valdai_paper_17_the_new_atlanticism/?sphrase_id=294

По окончании холодной войны казалось, что Организация Североатлантического договора (НАТО), успешно осуществив свою миссию – прежде всего по сдерживанию СССР, – может спокойно отправиться на свалку истории. Но вместо этого следующую четверть века альянс посвятил поискам новых задач. И столкнулся с тем, что можно назвать экзистенциальным кризисом жанра.

В середине 1990-х гг. Кристофер Коукер предупреждал о «закате Запада», имея в виду не западную цивилизацию как таковую, упадок которой задолго до того предвещали Освальд Шпенглер и Арнольд Тойнби, а атлантическое сообщество как политическую и культурную основу НАТО. Коукер детально описывает, с каким трудом в послевоенные годы утверждалась идея атлантического сообщества, далеко не сразу воспринятая его членами, особенно европейскими. По большому счету, альянс объединяла советская угроза, хотя имелись и альтернативные проекты – прежде всего голлистское видение независимой Европы, самостоятельно отвечающей за свою безопасность, что в широком смысле предполагало участие и Советского Союза, а в самом исключительном случае – решение европейских проблем без Соединенных Штатов. Более того, к окончанию холодной войны в странах альянса произошли важные демографические изменения, они превращались в мультикультурные общества с конфликтующими идентичностями, и это ослабляло традиционно ведущую роль атлантической безопасности. Именно поэтому Коукер пессимистически смотрел на будущее атлантического сообщества. Оно, однако, не только выжило, но и преуспело, и сегодня обретает новые черты в форме того, что я называю новым атлантизмом.

Путь к Атлантиде

На востоке институты холодной войны – прежде всего Организация Варшавского договора – были распущены, но в западной части Европы они укреплялись. НАТО обрела новую роль, преодолев территориальные рамки (наиболее яркие примеры – Косово и Афганистан) и приняв в свой состав ряд бывших стран советского блока. Польша, Венгрия и Чехия вступили в организацию в марте 1999 года. В марте 2004 г. к альянсу присоединились балтийские республики, Болгария, Румыния, Словакия и Словения, в апреле 2009 г. – Албания и Хорватия. На этом процесс не остановился, несмотря на неоднократные предупреждения России о том, что приближение НАТО к ее границам будет восприниматься как стратегическая угроза первого уровня. На Бухарестском саммите альянса в апреле 2008 г. была обозначена перспектива членства Грузии и Украины. Из-за озабоченности Германии и Франции тем, что такое «окружение» России может иметь ненужный провокационный эффект, осуществление Плана действий по членству в НАТО было отложено. Тем не менее расширению задали стратегическое направление. В Декларации говорилось о «неделимости» безопасности, под которой подразумевалась безопасность атлантического сообщества. Результатом экспансии стало именно узаконивание «делимости» и, тем самым, нового передела Европы.

О том, что именно обещали когда-то советскому руководству относительно расширения НАТО, до сих пор идут споры. В момент воссоединения Германии западные лидеры дали обязательство не милитаризовать восточную часть объединенной страны. На встрече в Москве 9 февраля 1990 г. госсекретарь Джеймс Бейкер пообещал Горбачёву, что если Германия вступит в альянс, а Россия выведет оттуда свои 24 дивизии, «юрисдикция НАТО не распространится на Восток ни на дюйм». Но это касалось только бывшей ГДР. Вопрос о расширении НАТО в отношении других стран советского блока просто не приходил никому в голову и не обсуждался. В тот день министр иностранных дел Германии Ганс-Дитрих Геншер заявил советскому коллеге Эдуарду Шеварднадзе: «Одно можно сказать определенно: НАТО не будет расширяться на восток». Хотя речь вновь шла о Восточной Германии, это обязательство служило признанием того факта, что движение альянса в этом направлении было для Советского Союза болевой точкой. Обещание не зафиксировали письменно, но все участники понимали, что расширение на территорию бывшего советского блока немыслимо. С моральной точки зрения намерение было очевидным, и, таким образом, Запад нарушил если не букву, то дух договоренностей, которые, как считалось, положили конец холодной войне.

Как отмечает Сэротт, «после окончания холодной войны Россию преднамеренно оставили на периферии Европы». Возникла негативная динамика, которая в конечном итоге ускорила крушение складывавшегося миропорядка.

В декабре 1991 г. Россия как страна-правопреемница унаследовала договорные обязательства и привилегии СССР, в том числе членство в Совете Безопасности ООН. Но вскоре в России вновь началось «смутное время», и ее озабоченности можно было легко игнорировать. В 1994 г. президент Билл Клинтон дал старт расширению НАТО на восток и юг от российских границ. Учитывая непростую ситуацию, в которой находилась Россия в 1990-е гг., Борису Ельцину оставалось лишь молчаливо соглашаться.

Придя к власти в 2000 г., Владимир Путин «разыгрывал» идею присоединения России не только к ЕС, но и к НАТО. Во время визита в Великобританию в 2000 г. на вопрос Дэвида Фроста о возможности вступления России в альянс российский президент ответил: «Почему нет?». Ответ был не столько серьезной заявкой на членство, сколько сигналом (как Путин отметил в том же самом интервью), что «Россия – это часть европейской культуры, и я не представляю себе своей собственной страны в отрыве от Европы и от так называемого, как мы часто говорим, цивилизованного мира. Поэтому с трудом представляю себе и НАТО в качестве врага». В начале 2000-х гг. Путин серьезно взаимодействовал с Североатлантическим блоком в плане возможного членства. Вероятно, в Брюсселе даже проходили неофициальные переговоры, пока США не наложили на них вето.

Риски, связанные с расширением НАТО, были очевидны с самого начала, и не в последнюю очередь Джорджу Кеннану, старейшине мировой дипломатии и архитектору политики сдерживания Советского Союза в послевоенные годы. Да, западные державы пытались подсластить пилюлю. В 1994 г. Россию включили в натовскую программу «Партнерство во имя мира», а Основополагающий акт Россия–НАТО о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности, подписанный в мае 1997 г., торжественно провозглашал начало новой эпохи: «Россия и НАТО не рассматривают друг друга как противников… Настоящим Актом подтверждается их решимость наполнить конкретным содержанием общее обязательство России и НАТО по созданию стабильной, мирной и неразделенной Европы, единой и свободной, на благо всех ее народов».

28 мая 2002 г. на Римском саммите был создан Совет Россия–НАТО (СРН), призванный стать «механизмом для консультаций, выработки консенсуса, сотрудничества, совместных решений и совместных действий, в рамках которого Россия и государства – члены НАТО будут работать как равные партнеры в областях, представляющих общий интерес». Россия уже не находилась в положении «одна против всех», и это изменение статуса было призвано вывести на новый уровень партнерство в рамках широкого сообщества во имя безопасности. Хотя в тексте нет ни малейшего намека на то, что Россия могла бы обладать каким-либо «правом вето» по вопросам безопасности, находящимся в исключительном ведении альянса.

В качестве площадки для разрешения конфликтов СРН оказался бесполезным, он способствовал, скорее, не взаимодействию с Россией, а ее изоляции. Так, Америка наложила вето на созыв СРН для обсуждения грузинского кризиса в 2008 году. Позднее она признала, что это было ошибкой. Но история повторилась в 2014 г., когда разворачивался кризис на Украине. 1 апреля альянс приостановил «все практическое гражданское и военное сотрудничество с Россией», не запрещая, однако, контакты на уровне послов. Очевидно, что институциональная архитектура сотрудничества, несмотря на стремления обеих сторон, была безнадежно неадекватна реальным вызовам европейской безопасности XXI века.

Во внешнеполитическом дискурсе стабильно побеждал либеральный универсализм президентства Клинтона, отвергавший любые прагматические возражения. Он основывался на идее, что бывшие коммунистические государства, если ввести их в мир благосостояния и западных цивилизационных институтов, трансформируются подобно Германии после войны, и рано или поздно это же будет применимо к России. Здесь крылось глубокое внутреннее противоречие. Расширение НАТО как раз и не давало России возможности получить опыт трансформации, который могло бы предложить ей реформированное атлантическое сообщество. Фундаментальная же проблема состояла в том, что Россия не проиграла войну и считала себя полноправной великой державой, что качественно отличало ее от послевоенной Германии. Оказавшись в Североатлантическом блоке, она стремилась бы там к лидерству, что в планы других государств не входило. Безусловно, США не были готовы делиться своим гегемонистским положением. Идея, что расширение НАТО положит конец разделению Европы, никак не соотносилась с тем фактом, что крупнейшая европейская страна оставалась за бортом, и ее недовольство только нарастало. Таким образом, создание новых разделительных линий в Европе вело к снижению общего уровня безопасности. А когда Россия наконец отреагировала – именно так, как и ожидали Кеннан и прочие критики – в НАТО это было воспринято как оправдание необходимости консолидации. В этом и есть сущность нового атлантизма.

Старый и новый атлантизм

Новый атлантизм бросает вызов альтернативным моделям европейской безопасности. Герметичный и всеобъемлющий характер атлантического сообщества вступает в противоречие с представлениями о плюралистической и открытой Европе и призывами к чему-то вроде европейского панконтинентализма. Критики России обвиняют ее в попытках определять стратегический выбор соседей, прежде всего Грузии и Украины, навязывая им решения в духе необрежневской доктрины ограниченного суверенитета. Те, кто рассуждает реалистично, наверняка сказали бы, что всякая держава будет обеспокоена стратегическим выбором соседей, если он угрожает ее безопасности. Между тем Москва стремилась в конечном итоге подняться над этими дилеммами и создать панъевропейские структуры для преодоления традиционных разделительных тенденций.

Увы, даже намерение начать дискуссию о том, какую форму могли бы принять такие структуры, рассматривалось как попытка расколоть атлантическую систему безопасности. Так было положено начало порочному циклу, который в конечном итоге усугубил консолидацию западной блоковой системы.

Новый атлантизм – идеологическое проявление этой консолидации. Он стал вооруженным крылом евроатлантического сообщества и все более отождествляется с ним. Это не означает, что решены проблемы внутреннего единства, разнонаправленных амбиций и представлений о конечных целях и задачах НАТО, нежелания выполнять обязательства по расходам на оборону и многие другие дисбалансы институционального развития. Но как раз в рамках нового атлантизма все это сегодня обсуждается.

Новое издание атлантического союза повлекло за собой не только сохранение натоцентричной системы безопасности и ее распространение на территории, находившиеся в сфере влияния бывшего противника, но и качественное изменение самой системы безопасности. Ужесточилась «демократическая нормативность» – обязательные для всех правила и стандарты, установленные Атлантической хартией, которую в августе 1941 г. разработали Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт. Атлантическая система стала все менее способна критически оценивать последствия своих действий с точки зрения силы и геополитики. Именно такой геополитический нигилизм спровоцировал украинский кризис.

Направленный изначально на оборону и созданный для противостояния Советскому Союзу, атлантизм в его новой инкарнации стал более воинственным в продвижении своих интересов и более агрессивным в культурном плане, позиционируя себя как модель цивилизационного прогресса. Он не способен принять геополитический плюрализм в Европе и тем самым становится все более монистским организмом. Будучи «империей по приглашению» (хотя приглашение не распространялось на Россию) и сохраняя внутренние расхождения, атлантическое сообщество не сумело избежать метастазов Второй мировой и холодной войны и поступательно утверждает логику прежних эпох.

Герметичный и всеобъемлющий

С распадом того, что было принято считать «системой европейской безопасности после окончания холодной войны», атлантическое сообщество превращается в нечто иное. Утратив первоначальный смысл, оно пустилось на поиски новых задач, которые в конечном итоге и обрело, несколько переформулировав задачу изначальную: сдерживание России.

25 лет после окончания холодной войны стали переходным периодом, когда НАТО вела войны на юго-востоке Европы и в Афганистане, но главное – стремилась достичь недостижимого: сохранить изначальный характер, обеспечивая господство США в расширяющемся альянсе, и при этом налаживать отношения с Россией как партнером в сфере безопасности. Усилия, потраченные на достижение последней цели, были искренними и напряженными, но оказались сведены на нет продвижением НАТО к российским границам и сохраняющимся доминированием Вашингтона в альянсе. Без институциональной трансформации НАТО провозглашенное партнерство с Россией не могло решить нарастающих проблем в сфере безопасности. Печальные последствия стали очевидны в ходе борьбы за Украину.

Меняющийся функционал атлантизма – отражение его внутренней эволюции в сторону герметичного и всеобъемлющего характера. Под герметичностью я понимаю то, что система безопасности, созданная после Второй мировой войны и вовлеченная затем в холодную войну, после 1989 г. значительно расширилась за счет большей части бывших государств советского блока и даже части бывшего Советского Союза. Но его внутренняя логика и структуры оставались на удивление невосприимчивы к переменам, даже несмотря на падение «железного занавеса» и осторожное движение России к капиталистической демократии и международной интеграции. Способа сделать Россию полноценным членом нового сообщества безопасности не нашлось, а ее фактическое исключение из самой важной структуры безопасности породило напряженность и потенциальные споры, которые явственно дали о себе знать во время конфликта из-за Украины.

Альянс стал идеологическим проектом, вследствие чего он по определению теряет гибкость и прагматизм, становясь все более жестким и избирательным в восприятии широкого спектра информационных потоков.

Напоминания об обязательствах США оборонять Европу все больше похожи на мантры, маскирующие то, как эти обязательства подрывают панъевропейскую безопасность. Любая уступка Москве и даже намерение понять ее позицию считается проявлением слабости, что в реальности лишь усиливает конфронтацию.

Для новых атлантистов идея многополюсного миропорядка, активно продвигаемая Россией и более спокойно – Китаем, категорически неприемлема. Это распространяется на решение как нормативных вопросов, так и силовых. Легкость, с которой НАТО вернулась на позиции конфронтации с Россией в духе холодной войны, свидетельствует о герметичном характере организации. Жизнь изменилась, но ментальность холодной войны сохранилась и играет ведущую роль в новой стратегии сдерживания.

Если же говорить о всеобъемлющем характере, то он набирал обороты в последние годы, когда внешнеполитическое и военно-политическое измерение Евросоюза фактически слились с атлантическим сообществом безопасности. После подписания 13 декабря 2007 г. Лиссабонского договора («Договора о реформе»), вступившего в силу в 2009 г., Общая внешняя политика и политика безопасности ЕС (ОВПБ) по сути является частью атлантической системы. Государства, присоединяющиеся к ЕС, обязаны приводить свою оборонную политику в соответствие с курсом НАТО, что ведет к милитаризации Евросоюза. Ряд положений Договора об ассоциации между ЕС и Украиной, подписание которого должно было произойти в Вильнюсе в ноябре 2013 г., но в конечном итоге случилось лишь в мае 2014 г. после свержения администрации Виктора Януковича, свидетельствовал об укреплении «трансдемократической смычки» между политикой и безопасностью.

Расширение ЕС стало частью процесса распространения евроатлантического сообщества, предполагающего, что безопасность, качество государственного управления и экономические реформы идут здесь рука об руку. Иными словами, вступление в Евросоюз дополняется членством в НАТО. В 1991 г. это удивило бы большинство комментаторов. По историческим причинам ряд стран ЕС – Австрия, Кипр, Ирландия, Финляндия, Мальта и Швеция – не состоят в НАТО, но начиная с 1989 г. большинство новых членов вступали также и в альянс. Под вопрос ставится даже нейтралитет: атлантисты Швеции и Финляндии используют кризис вокруг Украины для сближения своих стран с НАТО.

Новый атлантизм отражает постепенное превращение атлантической системы безопасности в сообщество, задача которого не просто поддержание безопасности, но сохранение некой специфической формы евроатлантической цивилизации. По определению это означает отказ от того, что в послевоенную эпоху стало восприниматься как базовые европейские ценности, такие как социальная справедливость и равенство – в пользу новых гибридных форм.

Новый атлантизм: перспектива

Несмотря на разговоры о скором распаде НАТО, продолжавшиеся на протяжении двух десятилетий после холодной войны, а также признание стратегической неудачи миссии ISAF в Афганистане, кризис вокруг Украины вновь придал смысл существованию блока. Однако НАТО – лишь один из элементов обретающей все большую силу в глобальном масштабе атлантической системы, в центре которой – мощь Америки. Нынешнее возрождение НАТО – только одна из граней более широкого укрепления атлантизма.

После 1991 г. большинство европейских партнеров пользовались «дивидендами мира» и сокращали расходы на оборону, в то время как Соединенные Штаты сохраняли, а после 11 сентября даже значительно увеличили долю ВВП в оборонном бюджете. В настоящее время лишь три европейских государства – члена НАТО – Великобритания, Греция и Эстония – тратят на эти цели рекомендованные 2% ВВП. Саммит НАТО в уэльском Ньюпорте (4–5 сентября 2014 г.) был попыткой «встряхнуть» союзников и сопровождался обязательствами увеличить оборонные расходы. В итоговом заявлении НАТО снимала с себя всякую ответственность за кризис на Украине, провозглашая: «Агрессивные действия России против Украины поставили под вопрос фундаментальным образом наше видение целой, свободной и мирной Европы» (п. 1). На саммите был принят План действий альянса по обеспечению готовности к ротации сил в Центральной и Восточной Европе.

В соответствии с Договором о партнерстве между НАТО и Россией (1997 г.), в регионе не предполагалось размещения сил НАТО на постоянной основе. Украина не получила статуса особого партнера НАТО, к которому стремилась, однако «трансдемократическая» риторика итогового заявления саммита лишь обострила процессы, которые и спровоцировали кризис. Саммит положил конец надеждам на единую Европу, возникшим после окончания холодной войны.

Новое атлантическое сообщество питает надежды на укрепление экономических связей и придание им более значимой институциональной формы. В последнее время новый импульс получила идея Трансатлантического торгово-инвестиционного партнерства (ТТИП) – прежде всего благодаря Великобритании и ее давней стратегической идее ослабить интеграционную составляющую в Евросоюзе и не до конца изжитые континентальные (евро-голлистские) устремления. ТТИП – своего рода наследник Многостороннего соглашения по инвестициям (МСИ), раскритикованного и брошенного на полпути в 1998 году. На первый взгляд, потребители только выиграли бы от создания зоны свободной торговли и устранения сложных регуляторных и прочих ограничений на движение товаров и услуг. Это позволило бы европейским компаниям войти на американский рынок, отличающийся неприступностью. Однако ТТИП планирует идти дальше и закрепить приоритет рынка перед государствами. США и 14 стран ЕС намерены создать отдельную судебную систему исключительно для корпораций, тем самым предоставив им привилегированный правовой статус. В этих судах компании смогут подавать иски против правительств. Если будет сочтено, что законы угрожают их «будущим ожидаемым прибылям», корпорации смогут оспаривать национальные законы и требовать компенсаций. Система «урегулирования споров между инвестором и государством» (ISDS) способна ослабить полномочия государства по защите от колебаний рынка системы здравоохранения и социальной защиты, окружающей среды, трудовых прав.

Верный своему герметичному и всеобъемлющему характеру, новый атлантизм фактически сделал безопасность исключительным общественным благом. Если в прошлом безопасность была результатом равновесия сил, устоявшегося уклада, в рамках которого государства дипломатическим путем разрешают противоречия, то новая система гарантирует безопасность собственным членам и союзникам (последним, разумеется, в иной степени), но все более утрачивает механизмы выстраивания подлинно равноправных отношений с другими государствами. Это позиция одностороннего геополитического нигилизма, когда сам принцип наличия у других государств геополитических интересов, не совпадающих с интересами атлантического сообщества, не только делегитимирует тех, кто отстаивает иные точки зрения, но и ведет к демонизации лидеров и элит, противящихся атлантистской гегемонии. Санкции, кампании в СМИ и тайные операции – части масштабного наступления на аутсайдеров и антагонистов. В совокупности все это представляет собой грозную силу.

С появлением нового атлантизма меняется понятие «Запад», и под вопрос даже ставится правомерность его использования. Традиционный плюрализм и широта понятия сводятся теперь к трансдемократическому сочетанию безопасности и нормативных вопросов. На участников новой атлантической системы распространяются меры дисциплинарной ответственности и кураторская опека, а аутсайдеры имеют дело с гегемонистской силой, представленной альянсом.

Однако, как всегда бывает в международных делах, возникновение силы, претендующей на гегемонию, порождает сопротивление. В настоящее время это принимает форму контргегемонистской системы союзов, прежде всего через развитие группы БРИКС, Шанхайской организации сотрудничества и активизацию евразийской интеграции. Начинает складываться новая модель глобальной политики. Реальную форму обретает многополярность. Как бы то ни было, анализируя вызовы в сфере безопасности, с которыми сталкиваются Европа и весь мир, необходимо принимать во внимание феномен нового атлантизма.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522496 Ричард Саква


Саудовская Аравия > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 13 октября 2015 > № 1522146

Саудовская Аравия в шаге от дворцового переворота

Владимир Алексеев

Один из влиятельнейших принцев Саудовской Аравии, внук покойного короля Абдельазиза, имя которого не раскрывается, распространил в ряде британских изданий, включая газету The Guardian, два письма старшим членам королевской семьи, которые являются призывом к дворцовому перевороту в Эр-Рияде. «Мы не сможем остановить отток капитала, политическую нестабильность и военные угрозы, если не изменим методы принятия решений, даже если для этого понадобится сменить короля», − говорится в послании. Учитывая репутацию этого издания, в подлинности писем сомнений нет. Совершенно очевидно, что ситуация в правящей семье Аль Сауд достигла такого напряжения, что заговор против нынешнего короля Сальмана и его приближенных скорее всего перешел в стадию практической подготовки.

Острые разногласия внутри королевской семьи

Корни недовольства в королевской семье проросли сразу же после смены монарха в январе с.г., когда уже на следующий день после смерти короля Абдаллы развернулась острая борьба между двумя кланами Аль Саудов за порядок престолонаследия. Победил клан Сальмана, которому в последний момент удалось предотвратить изменение завещания умирающего монарха и самому занять его место. Для консолидации собственной власти он нарушил сложившуюся систему наследования власти, согласно которой следующим королем становится не сын, а брат предыдущего монарха. Наследным принцем Сальман сделал не брата Мукрина, а своего племянника 56-летнего Мухаммеда ибн Наифа. При этом заместителем «наследника» (вторым кандидатом на получение престола) – своего сына Мухаммеда ибн Сальмана, которому по документам 35 лет, а в реальности – не более 30. Обоим принцам король отдал гигантские даже по саудовским меркам полномочия.

Таким образом в Эр-Рияде сложилась очень узкая, но крайне могущественная группка управления: всеми внутренними делами занимается племянник короля, внешней и оборонной политикой руководит его сын, а во главе «пирамиды» стоит сам монарх – старый, немощный и страдающий деменцией. Его последние выступления все больше свидетельствуют о крепнущем маразме короля. Все остальные принцы семьи Аль Сауд, имевшие власть при прежнем главе государства, оказались отстранены от управления страной. Ключевые посты сейчас занимают только приближенные к правящей «тройке», а все силовые и экономические министерства находятся под их полным контролем. Это и привело к внутрисемейному кризису, поскольку многочисленные принцы из других кланов Аль Сауд оказались не у дел. А набивать карманы нефтедолларами в абсолютной нефтяной монархии могут только те, кто «сидит» на денежных потоках или обладает «доступом к телу». То есть титул принца королевской крови перестал приносить доходы. Хотя, конечно, не только внутриклановая борьба привела к подобной ситуации.

Тяжелая экономическая ситуация

Во многом кризис вызван непростой и становящейся все более тяжелой экономической ситуацией в КСА. Во-первых, вступление в должность нового короля в январе с.г. было отмечено огромными тратами: деньги из госбюджета на «верноподданнические настроения» получили госслужащие, военные, чиновники, полицейские, студенты и даже работники муниципальных служб. Это обошлось казне в десятки миллиардов долларов. Во-вторых, саудовская армия более полугода ведет широкомасштабную войну в соседнем Йемене, а также поддерживает трещащий по швам египетский режим Ас-Сиси, помогает сирийским повстанцам, ливийским исламистам и фактически постоянно ведет тайную, дорогостоящую войну против Ирана. Все это требует огромных финансовых затрат. Чем дольше затягивается саудовская интервенция в Йемене и в Сирии, тем больше риск того, что она может стать серьезной причиной внутренних распрей. Особые претензии могут быть предъявлены к заместителю наследного принца и министру обороны Мухаммаду ибн Сальману, который является лидером «партии войны», куда входит также министр иностранных дел КСА.

Кроме того, бюджет королевства на 2015 год верстался исходя из цены 90 долларов за баррель нефти. Однако Эр-Рияд решил овладеть новыми нефтяными рынками, подорвать экономику России в месть за Сирию путем резкого сброса мировых цен на нефть, да еще вытеснить с рынка американские сланцевые компании. В результате, цена за баррель упала до 45-50 долларов. Из-за этого Саудовской Аравии приходится ускоренными темпами расходовать собственные валютные резервы. А предел прочности Саудовской Аравии довольно ограничен. Если в августе 2014 года золотовалютные резервы составляли $737 млрд. долл., то сейчас они едва превышают 500 млрд. По оценкам МВФ, дефицит бюджета в 2015 году составит 107 млрд.

Да и население Саудовской Аравии стремительно растет. Если в 2010 году оно составляло примерно 29 миллионов человек, то сейчас – 37 миллионов. Поскольку экономическая модель страны остается в значительной степени патерналистской, большинство из жителей королевства так или иначе зависят от государственных выплат. А денег в бюджете становится все меньше.

Трагедии с паломниками в Мекке

А тут еще недавно паломничество в Мекку омрачили сразу две трагедии. Падение крана на мечеть Аль-Харам привело к гибели более 100 человек, а затем в давке во время шествия в долине Мина в рамках ритуала побивания сатаны камнями погибло по меньшей мере 769 верующих. По неофициальным данным, число жертв может достигать тысячи. В результате, саудовский режим подвергся беспрецедентной волне критики. Автор письма с призывами к свержению короля обращает внимание на то, что сама структура государства полностью прогнила и не отвечает современным требованиям. В качестве примера он приводит в том числе массовую гибель паломников во время последнего хаджа. Причем здесь очень важен чисто саудовский специфический момент: король Саудовской Аравии носит титул «Хранителя двух святынь Мекки и Медины». Этот титул дает ему легитимность в глазах собственного населения, поскольку в Коране, являющемся конституцией страны, ничего не сказано ни про Саудовскую Аравию, ни про монархию как таковую (кроме существовавшего более тысячи четыреста лет тому назад Халифата). Получается, если «Хранитель» не может исполнять свою первую и главную миссию – хранить святыни и обеспечивать безопасность хаджа к ним, то его легитимность теряется. В Саудовской Аравии это очень серьезный фактор. Недавние трагедии в Мекке и Мине нанесли серьезный удар по легитимности короля. С новой силой начались призывы о том, что ради сохранения единства исламской уммы (семьи) и восстановления исторической и социальной справедливости необходимо «изъять» две основные святыни ислама в Мекке и Медине из ведения саудовского короля и передать их в управление всех мусульман мира.

Авантюрная внешняя политика

Много вопросов и к тому, как строится внешняя политика королевства при нынешних руководителях. Мухаммед – молодой сын короля, ведет себя совершенно неадекватно. Он никогда не жил за границей, не имеет военного образования, но определяет внешнюю и оборонную политику. Зато он слывет ярым религиозным фанатиком, чем объясняются его действия в Йемене. Он начал ожесточенно бомбить эту страну с воздуха, вызвав гибель уже тысяч мирных жителей. Официальная цель – наказать «еретиков»: шиитов-хуситов, которые взяли власть в Йемене еще в прошлом году. Проблема только в том, что ясной цели у войны нет, как нет и стратегии выхода Саудовской Аравии из нее. Война, поначалу бывшая очень популярной у подданных Сальмана, сейчас вызывает у них же все больше вопросов.

А тут еще нарастание враждебности к Ирану. Отношения Эр-Рияда и Тегерана и так были обострены на фоне переговоров по ограничению ядерной программы Тегерана. Факт гибели во время Хаджа большого числа иранцев (464 чел.), послужил дополнительным раздражителем. Аятолла Хаменеи, заявил, что саудовские власти могут столкнуться с «жесткой и бурной реакцией», если они «не проявляют ни малейшего уважения к иранским паломникам». Президент Ирана Хасан Роухани во время погребения жертв давки в долине Мина заявил, что Иран не простит Саудовской Аравии кровь своих граждан. По словам секретаря Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани, после «Исламского государства» наибольший вред исламу нанесла именно Саудовская Аравия. Отношения между Саудовской Аравией и Ираном настолько обострились, что недавно просаудовские власти Бахрейна, чтобы угодить боссам из Саудовской Аравии, публично отозвали своего посла из Тегерана, а иранский поверенный в Бахрейне был объявлен персоной нон-грата.

И конечно Сирия. Последние несколько недель продемонстрировали всему миру всю силу российско-иранской военной коалиции, призванной сохранить правительство Башара Асада. Иран, якобы, направил сотни военных в Сирию, чтобы помочь в проведении наземной операции и вернуть сирийские территории, находящиеся под контролем вооруженных формирований, поддерживаемых Саудовской Аравией. Москва же направила мощную группировку ВВС. Вмешательство России в сирийский конфликт несет угрозу стабильности режима саудитов, поскольку США отказываются от своей традиционной роли гаранта стабильности на Ближнем Востоке. Ведь быстрое снижение американского влияния в регионе неизбежно увеличит уязвимость королевства. Вот и примчался Мухаммад бин Сальман в Сочи к В.Путину 11 октября с.г. : как и до этого практиковал принц Бандар, министр обороны КСА пытался «купить» российское руководство обещаниями закупить оружие и вложить миллиарды в ослабевающую российскую экономику. Можно подумать, что 10-15 млрд. долл. могут компенсировать России падение цен на нефть со 105 до 45 долл. за баррель, которую сами же саудовцы и устроили?

Тем более что Саудовская Аравия пытается добиться от России прекращения ударов по Сирии с помощью снижения цен на рынке нефти. Как сообщает издание Bloomberg, на днях Саудовская Аравия увеличила скидки на свою нефть для потребителей в Азии и США. Официальная цена продажи сорта Medium снижена на $1,9 доллара. Дисконт для покупателей в ноябре увеличен с $1,3 до $3,2 − максимального значения с 2012-го года, когда Saudi Aramco ввела практику скидок для отдельных групп потребителей. Официальная цена сорта Arab Light для азиатских потребителей снижена на $1,7. Снижение цены стало максимальным с января. Специально для покупателей из США стоимость барреля на все основные сорта нефти были снижены еще на 30 центов.

Таким образом, цены на саудовскую нефть теперь гораздо ниже наиболее распространенных региональных марок нефти, как в Азии, так в США и Европе. Фактически, власти Саудовской Аравии вновь решили использовать стратегию демпинга, даже несмотря на стремительно исчезающие валютные резервы. Эксперты считают, что на столь жесткие меры саудитов вынудили действия России в ближневосточном регионе.

Причем накануне Сочи, 9 октября, Саудовская Аравия потребовала от России прекратить авиаудары по территории Сирии, которые, как считают в Эр-Рияде, направлены против сирийской оппозиции − суннитских боевиков, которых поддерживает королевство. Саудовская Аравия пребывает во враждебном окружении. Ближний Восток рушится, «арабская весна» давно перешла в «исламистскую зиму». А альянс России – Ирана – Сирии − Ирака набирает силы у границ королевства, через которые вот-вот могут побежать потоки боевиков ИГИЛ.

Что же даст переворот?

Автор распространенного в Великобритании письма утверждает, что все эти проблемы в комплексе вызывают не просто озабоченность, а настоящий ропот и среди принцев, и среди племенных вождей, и даже среди обычных людей. При этом никаких методов воздействия на нынешнюю власть нет – она живет и действует в непроницаемом «коконе». Несколько ранее влиятельных принцев, полностью отстраненных от дел Сальманом и его близкой родней, в ближайшее время собираются провести консультации о путях решения проблемы, на которых будет обсуждаться и переворот. В Эр-Рияде этот скандал не комментируют. Сейчас все силы спецслужб брошены на поиски недовольных внутри страны. Заговорщикам будет крайне непросто осуществить задуманное.

*******

Чем бы ни закончилась эта история, фундаментальных проблем королевства дворцовый переворот не решит. Демократизация, либерализация и отход от тотального контроля в общественной, политической и повседневной жизни в КСА − вот что нужно Ближнему Востоку. А это случится не в результате замены одних дряхлых старичков семьи Аль Саудов на других, а полной смены режима или распада королевства. Видимо, письмо принца в британской прессе – это отражение того, что именно хотят на Западе, а не в самом регионе.

Саудовская Аравия > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 13 октября 2015 > № 1522146


Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter