Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Банк Китая предоставит Государственной нефтегазовой корпорации Венесуэлы кредит в объеме $691 млн. Эти средства планируется потратить на геологическую разведку полезных ископаемых, сообщила венесуэльская корпорация.

В соответствии с соглашением, которое заключили Банк Китая и нефтегазовая корпорация Венесуэлы, разведкой золотых и медных руд займется китайская компания CITIC Group, присоединившаяся к соглашению.

Государственная нефтегазовая корпорация Венесуэлы занимает 41-е место в рейтинге крупнейших компаний мира. В 2013 г. доход корпорации достиг $121 млрд.

Напомним, что за январь-июнь 2014 г. в Китае было выдано 5,74 трлн юаней ($940 млрд) новых кредитов в национальной валюте. Это на 659 млрд юаней больше, чем годом ранее. Из общего объема новых кредитов за первую половину текущего года 1,88 трлн юаней получило население КНР. Еще 3,86 трлн юаней было выдано нефинансовым предприятиям и другим структурам.

В то же время валютные резервы страны достигли $3,99 трлн, а объем юаневых расчетов в рамках трансграничной торговли составил 3,27 трлн юаней.

Как победить в войне

С.Ю. Глазьев – академик РАН, советник Президента России.

Резюме «Если Россия не создаст вокруг себя коалицию, то формируемая США антироссийская коалиция может поглотить или нейтрализовать потенциальных российских союзников»

Наряду с украинским очагом разжигания мировой хаотической войны США продолжают поддерживать вооруженные конфликты в Сирии и Ираке, дестабилизировать ситуацию на Ближнем и Среднем Востоке, готовить вторжение талибов и исламских боевиков в Среднюю Азию, проектировать цветные революции в России и других странах евразийской интеграции, а также организовывать государственные перевороты в вышедших из-под контроля странах Латинской Америки.

«В случае интеллектуальной, экономической и военной мобилизации у России есть шансы не проиграть в конфликтах 2015-2018 гг., так как США и их сателлиты еще не будут готовы к открытой агрессии»

К мировой войне США подталкивают охарактеризованные выше объективные закономерности глобальной экономической и политической динамики. Их понимание позволяет прогнозировать военно-политическую активность на ближайшее десятилетие.

1. Прогноз циклического обострения военной угрозы

Анализ длинных циклов экономической и политической динамики показывает, что наиболее вероятный период крупных региональных военных конфликтов с участием США и их сателлитов против России – 2015–2018 гг. Это период выхода нового технологического уклада из фазы родов в фазу роста, когда завершается становление его технологической траектории и начинается модернизация экономики на его основе. Именно в этот период технологические сдвиги влекут изменения в структуре международных отношений.

Страны, ранее других вставшие на волну роста нового технологического уклада, обретают конкурентные преимущества на мировом рынке и начинают теснить прежних лидеров, которым приходится прилагать большие усилия для выхода из кризиса перенакопления капитала в устаревших производственно-технологических структурах.

Разворачивается охарактеризованная выше борьба между новыми и старыми лидерами технико-экономического развития за доминирование на мировом рынке, которая приводит к росту международной напряженности и провоцирует военно-политические конфликты, которые до сих пор приводили к мировым войнам. Именно такой период начинается в настоящее время, который продлится до 2020–2022 года, когда окончательно сформируется структура нового технологического уклада и мировая экономика войдет в фазу устойчивого роста на его основе.

Украинский кризис начался на год раньше прогнозной оценки времени начала эскалации военно-политической напряженности. Если бы Янукович подписал соглашение о создании ассоциации с ЕС, то он начался бы на полтора года позже – в момент проведения очередных президентских выборов.

К этому времени заработали бы предусмотренные этим соглашением механизмы управления экономической, внешней и оборонной политикой Украины со стороны ЕС. Были бы созданы и развернуты на границах с Россией формируемые сейчас украинско-польско-литовские батальоны. Прошла бы отработка процедур совместных действий европейских и украинских вооруженных сил в урегулировании вооруженных региональных конфликтов.

Хотя в соглашении предусмотрено обязательство Украины действовать в этих конфликтах под руководством ЕС, а также следовать его внешней и оборонной политике, очевидно, что реальной организацией военных действий будет заниматься НАТО под руководством Вашингтона.

Нет сомнений, что в момент президентских выборов весной 2015 года были бы применены те же технологии замены Януковича ставленником США, что и в ходе государственного переворота этой зимой. Только смена власти прошла бы относительно легитимным путем, что исключило бы вмешательство России.

Американцы также сформировали бы правительство и силовые структуры Украины из своей агентуры, которое направили бы на ее присоединение к НАТО и вытеснение Черноморского флота России из Крыма. России противостояли бы не нацистские бандформирования, а вполне легитимные украинско-европейские воинские контингенты, опирающиеся на всю военную мощь НАТО.

Направляемое США легитимное украинское правительство разорвало бы кооперацию с Россией в оборонной промышленности, проводило бы не менее оголтелую антироссийскую кампанию в СМИ и принудительную украинизацию Юго-Востока Украины.

Согласно прогнозам длинных циклов политической активности, пик международных военно-политических конфликтов приходится на 2016–2018 гг.

Если бы не срыв Украины в политический кризис, то к этому времени она находилась целиком под контролем НАТО и проводила бы антироссийскую политику с блокированием работы Черноморского флота и провоцированием межэтнических конфликтов в Крыму с целью уничтожения пророссийских общественных организаций и зачистки юго-восточных областей от российского влияния.

Россия оказалась бы в гораздо худшем положении, чем сейчас, после воссоединения с Крымом и установления нацистского режима в Киеве, нелегитимность и преступные действия которого обрекают Украину на катастрофу и развал.

Конечно, охватившая Украину социально-экономическая катастрофа и нарастание хаоса на этой территории не отвечают целям России, которая жизненно заинтересована в благополучной и успешно развивающейся Украине, которая является частью Русского мира и неразрывно связана с Россией технологически, экономически и духовно.

Катастрофического сценария можно было бы избежать, если бы Янукович не пошел на поводу у американских и европейских эмиссаров, защитил государство от нацистского мятежа и не допустил государственного переворота. Однако для США это было бы равносильно поражению в длительной антироссийской кампании, которую они вели на Украине на протяжении всего постсоветского периода.

Поэтому они сделали все возможное, используя все свои политические, информационные и финансовые ресурсы для организации госпереворота и передачи власти над Украиной своим ставленникам. За эту авантюру США рискуют заплатить своим идеологическим и политическим лидерством, если Россия проведет грамотную и решительную защиту себя и мира от американской политики развязывания мировой хаотической войны.

С 2017 г. в США начнется новый избирательный цикл, который, по всей видимости, будет замешан на русофобии как идейной основе разжигаемой ими мировой войны. Однако к этому времени кризисное состояние американской финансовой системы может проявиться в сокращении бюджетных расходов, обесценивании доллара и ощутимом ухудшении уровня жизни населения.

Внешняя агрессия США может захлебнуться на Ближнем и Среднем Востоке, провалиться в Афганистане и в Ираке. Давление внутренних проблем и кризисов во внешней политике, с одной стороны, будет провоцировать рост агрессивности американского руководства, а, с другой стороны, ослаблять его положение.

Как доказывает Пантин, в случае интеллектуальной, экономической и военной мобилизации у России есть шансы не проиграть в конфликтах 2015–2018 гг., так как США и их сателлиты еще не будут готовы к открытой агрессии.

По тем же прогнозам самый опасный период для России наступит в начале 2020-х гг., когда начнется технологическое перевооружение развитых стран и Китая, а США и другие западные страны выйдут из депрессии 2008–2018 гг. и совершат новый технологический скачок.

Именно в период 2021–2025 гг. Россия снова может резко отстать в технологическом и экономическом отношении, что обесценит ее оборонный потенциал и резко усилит внутренние социальные и межэтнические конфликты, как это произошло с СССР в конце 1980-х гг.

Американские аналитики из ЦРУ и других ведомств прямо делают ставку на развал России изнутри после 2020 г. из-за внутренних социальных и межэтнических конфликтов, инициируемых извне. Об этом же свидетельствует назначение новым послом США в России самого известного организатора «цветных революций» и госпереворотов на постсоветском пространстве Джона Теффта.

Самыми опасными для России являются межэтнические конфликты, которые будут искусственно разжигаться извне и изнутри, используя социальное неравенство, неравенство между регионами и экономические проблемы.

В этих целях США последовательно взращивают среди российской политической, деловой и интеллектуальной элиты свою «пятую колонну», выделяя на эти цели, по некоторым оценкам, до 10 млрд долл. в год.

Чтобы избежать этого самого негативного сценария, ведущего к распаду страны, необходима системная внутренняя и внешняя политика укрепления национальной безопасности, обеспечения экономической самостоятельности, повышения международной конкурентоспособности и опережающего развития национальной экономики, мобилизации общества и модернизации ВПК.

К 2017 г., когда США начнут открыто и по всем фронтам угрожать России, российская армия должна иметь современное и эффективное вооружение, российское общество – быть сплоченным и уверенным в своих силах, российская интеллектуальная элита – владеть достижениями нового технологического уклада, экономика – находиться на волне роста нового технологического уклада, а российская дипломатия – организовать широкую антивоенную коалицию стран, способную согласованными действиями прекратить американскую агрессию.

Выше уже говорилось о необходимости создания широкой международной коалиции стран, не заинтересованных в развязывании новой мировой войны. Такая коалиция нужна не только для ее предотвращения, но и для победы в ней, если война окажется неизбежной.

2. Антивоенная международная коалиция

Антивоенная международная коалиция могла бы включать:

– европейские страны, которые втягиваются в войну против России вопреки их национальным интересам;

– страны БРИКС, экономический подъем которых может быть торпедирован организованной США дестабилизацией;

– Корею, страны Индокитая, которые не заинтересованы в ухудшении отношений с Россией;

– страны Ближнего и Среднего Востока, для которых мировая война будет означать эскалацию собственных региональных конфликтов;

– латиноамериканские страны Боливарианского альянса, для которых раскручивание новой мировой войны несет угрозу прямого вторжения США;

– развивающиеся страны G77 – наследницы Движения неприсоединившихся стран – традиционно выступающие против войн за справедливый миропорядок.

В качестве побудительной причины создания такой коалиции следует выдвинуть общие для всех ее участников угрозы разворачивания США глобальной хаотической войны.

Важным условием успешного создания такой коалиции является лишение США монополии на идеологическое доминирование путем последовательного разоблачения античеловеческих последствий их интервенций, совершаемых их военнослужащими массовых убийств мирных граждан, разрушительных результатов правления американских ставленников в различных странах.

Необходимо разрушить образ американской непогрешимости, демонстрируя цинизм и обман со стороны американских руководителей, катастрофические последствия проводимой ими политики двойных стандартов, некомпетентность и невежество американских чиновников и политиков.

Влиятельными союзниками в создании антивоенной коалиции могли бы стать религиозные организации, выступающие против насаждения культа вседозволенности и разврата, подрыва семейных и других общечеловеческих ценностей.

Они помогли бы участникам коалиции выработать и предложить миру новую объединяющую идеологию, исходящую из восстановления незыблемых моральных ограничений человеческого произвола.

Конструктивную роль могли бы сыграть международные гуманитарные и антифашистские организации. Союзником могло бы стать мировое научное и экспертное сообщество, выступающее с позиций устойчивого развития и генерирующее объединяющие человечество проекты развития.

Действия антивоенной коалиции должны быть направлены не только на разоблачение и разрушение политического доминирования США, но и, прежде всего – на подрыв американской военно-политической мощи, основанной на эмиссии доллара как мировой валюты.

В случае продолжения агрессивных действий США по разжиганию мировой войны они должны включать отказ от использования доллара во взаимной торговле и долларовых инструментов для размещения валютных резервов.

Антивоенная коалиция должна иметь свою позитивную программу устройства мировой финансово-экономической архитектуры на принципах взаимной выгоды, справедливости и уважения национального суверенитета.

Выше уже говорилось о необходимых для этого мерах по финансовой стабилизации, повышению эффективности регулирования финансового рынка, банковских, финансовых и инвестиционных институтов, стимулированию роста нового технологического уклада и прогрессивных структурных изменений, формированию соответствующих новых институтов. Они должны устранить фундаментальные причины глобального кризиса, в числе которых наибольшее значение имеют следующие:

– бесконтрольность эмиссии мировых резервных валют, приводящая к злоупотреблениям эмитентов монопольным положением в собственных интересах ценой нарастания диспропорций и разрушительных тенденций в глобальной финансово-экономической системе;

– неспособность действующих механизмов регулирования операций банковских и финансовых институтов обеспечить защиту от чрезмерных рисков и появления финансовых пузырей;

– исчерпание пределов роста доминирующего технологического уклада и недостаточность условий для становления нового, включая нехватку инвестиций для широкого внедрения кластеров составляющих его базисных технологий.

3. Антикризисная программа антивоенной коалиции

Антивоенная коалиция должна выступить с позитивной программой мер по выходу из глобального кризиса путем устранения его причин и создания стабильных условий для функционирования мирового финансового рынка и международного валютно-финансового обмена на взаимовыгодной основе, развития международной производственной кооперации, мировой торговли товарами и технологиями.

Эти условия должны позволить национальным денежным властям организовать кредитование развития производств нового технологического уклада и модернизации экономики на его основе, стимулирование инновационной и деловой активности в перспективных направлениях экономического роста.

Для этого страны-эмитенты мировых резервных валют должны гарантировать их устойчивость путем соблюдения определенных ограничений по величине государственного долга и дефицита платежного и торгового балансов.

Кроме того, им следует соблюдать установленные соответствующим образом требования по прозрачности используемых ими механизмов обеспечения эмиссии своих валют, предоставлению возможности их беспрепятственного обмена на все торгуемые на их территории активы.

Важным требованием к эмитентам мировых резервных валют должно стать соблюдение правил добросовестной конкуренции и недискриминационного доступа на свои финансовые рынки. При этом остальным странам, соблюдающим аналогичные ограничения, необходимо предоставить возможности применения своих национальных валют в качестве инструмента внешнеторгового и валютно-финансового обмена, в том числе их использования в качестве резервных другими странами-партнерами.

Целесообразно ввести классификацию национальных валют, претендующих на роль мировых или региональных резервных валют, по категориям в зависимости от соблюдения их эмитентами определенных требований.

Одновременно с введением требований к эмитентам мировых резервных валют необходимо ужесточение контроля за движением капитала в целях предотвращения спекулятивных атак, дестабилизирующих мировую и национальные валютно-финансовые системы.

Для этого странам коалиции необходимо ввести запрет на транзакции своих резидентов с офшорными зонами, а также не допускать к схемам рефинансирования банки и корпорации, учрежденные с участием резидентов офшоров. Целесообразно также ввести ограничения на использование в международных расчетах валют, эмитенты которых не соблюдают установленных требований.

Для определения требований к эмитентам мировых резервных валют и мониторинга их соблюдения необходимо провести глубокое реформирование международных финансовых институтов с целью обеспечения справедливого представительства стран-участниц по объективному критерию из набора признаков относительного веса каждой из них в мировом производстве, торговле, финансах, природном потенциале и населении.

По этому же критерию может быть сформирована корзина валют под выпуск новой СДР, по отношению к которой могут определяться курсы всех национальных валют, включая мировые резервные. На начальном этапе в эту корзину могут войти валюты тех стран коалиции, которые согласятся взять на себя обязательства по соблюдению установленных требований.

Осуществление столь масштабных реформ требует соответствующего правового и институционального обеспечения. Это может быть сделано путем придания решениям коалиции статуса международных обязательств заинтересованных в их реализации стран, а также с опорой на институты ООН и уполномоченные международные организации.

Для стимулирования глобального распространения социально значимых достижений нового технологического уклада необходимо развернуть международную систему стратегического планирования глобального социально-экономического развития, включающую разработку долгосрочных прогнозов научно-технического развития, определение перспектив развития экономики мира, региональных объединений и крупных стран, выявление возможностей преодоления существующих диспропорций, включая разрывы в уровне развития передовых и слаборазвитых стран, а также выбор приоритетных направлений развития и индикативных планов деятельности международных организаций.

США и страны G7, скорее всего, отвергнут охарактеризованные выше предложения по реформированию мировой валютно-финансовой системы без обсуждения, так как их реализация подорвет их монопольное право бесконтрольной эмиссии мировых валют. Нынешний режим обмена результатами и факторами экономической деятельности между развивающими и развитыми странами последних вполне устраивает.

Получая огромную выгоду от эмиссии мировых валют, ведущие западные страны сдерживают доступ к собственным рынкам активов, технологий и труда, вводя все новые ограничения.

Как показывает проводимая США политика, реформе мировой финансовой системы на началах справедливости, взаимной выгоды и уважения суверенитета они предпочитают разжигание мировой хаотической войны для защиты своего доминирующего положения. Поэтому, чтобы быть действенной и эффективной, антивоенная коалиция должна обладать достаточной обороноспособностью для отражения американской агрессии и попыток военно-политической дестабилизации в любой точке планеты.

Для этого необходимо расширить формат ОДКБ, привлечь к сотрудничеству Китай, Вьетнам, Сирию, Кубу, Узбекистан, Туркмению, Азербайджан, создать механизмы партнерства во имя мира с Индией, Ираном, Венесуэлой, Бразилией, а также другими странами, которым угрожает американская агрессия.

Имея сравнимую с НАТО военно-политическую и экономическую мощь, антивоенная коалиция могла бы победить в навязываемом США противостоянии и, вне зависимости от их желания, приступить к реформе мировой финансово-валютной системы в интересах устойчивого экономического развития как мировой, так и всех национальных экономик.

В случае отказа стран G7 «подвинуться» в органах управления международных финансовых организаций антивоенная коалиция должна обладать достаточной синергией, чтобы создать альтернативные глобальные регуляторы.

Инициировать создание такой коалиции можно на основе БРИКС, начав с решения вопросов обеспечения их экономической безопасности, включая:

– создание универсальной платежной системы для стран БРИКС и выпуск общей платежной карточки БРИКС, объединяющей китайскую UnionPay, бразильскую ELO, индийскую RuPay, а также российские платежные системы;

– cоздание независимой от США и ЕС системы обмена межбанковской информацией, аналогичной SWIFT;

– переход на использование своих рейтинговых агентств.

Лидирующую роль в создании антивоенной коалиции придется брать на себя России, поскольку именно она находится в наиболее уязвимом положении и без создания такой коалиции не сможет победить в развязываемой против нее мировой войне.

Если Россия не создаст такую коалицию, то формируемая США антироссийская коалиция может поглотить или нейтрализовать потенциальных российских союзников. Так, провоцируемая американцами война в Европе против России может оказаться выгодной Китаю.

Следуя китайской мудрости об умной обезьяне, дожидающейся на дереве завершения схватки двух тигров, чтобы присвоить затем добычу, они могут выбрать стратегию невмешательства.

Взаимное ослабление США, ЕС и России облегчает Китаю достижение глобального лидерства. Бразилия может поддаться давлению США. Индия – замкнуться в решении своих внутренних проблем.

Россия обладает не меньшим, чем США, историческим опытом лидерства в мировой политике, необходимым для этого духовным авторитетом и достаточной военно-технической мощью. Но чтобы претендовать на лидерство, российскому общественному сознанию необходимо избавиться от комплекса неполноценности, привитого прозападными СМИ в период горбачевской перестройки и американского доминирования при ельцинском режиме.

Нужно восстановить историческую гордость русского народа за многовековое упорное создание цивилизации, объединившей множество наций и культур и не раз спасавшей Европу и человечество от самоистребления. Вернуть понимание исторической преемственности роли Русского мира в созидании общечеловеческой культуры, начиная от Киевской Руси, ставшей духовной преемницей Византийской империи, до современной Российской Федерации, являющейся преемницей СССР и Российской империи.

В этом контексте следует преподносить евразийский интеграционный процесс как глобальный проект восстановления общего пространства развития веками живших вместе, сотрудничавших и обогащавших друг друга народов от Лиссабона до Владивостока и от Петербурга до Коломбо.

Необходима также внутренняя гармонизация российского общественного сознания, исключающая его срыв как в нацизм, так и в космополитизм. Прежде всего, речь идет о внедрении в российское общественное сознание укрепляющих Россию ценностных установок, таких, например, как «любой национализм – русский, украинский, чеченский, татарский, еврейский... – есть предварительная форма нацизма», «там, где должностные лица справляются со своими обязанностями, ни у кого – ни у граждан, ни у народов – не возникает причин для протестов», «во всяком причиненном нам вреде, прежде всего, виноваты мы сами – тем, что оказались слабы и уязвимы» и тому подобное.

Кроме гармонизации межнациональных отношений, такие установки позволят разрушить деятельность в России местных агентов иностранного влияния, которые преуспели в передергивании смыслов и подмене понятий.

Россия не сможет организовать отпор американской агрессии, если не восстановит способность к самостоятельному развитию. Несмотря на чудовищные разрушения научно-производственного потенциала и деградацию промышленности, Россия все еще сохраняет достаточный для успешного развития интеллектуальный, природный и экономический потенциал.

Но его полноценное использование невозможно в рамках проводимой сегодня проамериканской экономической политики, провоцирующей вывоз капитала и офшоризацию экономики, ограничивающей внутренний кредит предоставлением займов США и их союзникам по НАТО посредством размещения валютных резервов в их облигациях.

4. Обеспечение экономической безопасности России

Опыт кризиса 2008 года выявил высокую уязвимость российской экономики от мирового финансового рынка, регулирование которого осуществляется дискриминационными для России способами, включая занижение кредитных рейтингов, предъявление неравномерных требований по открытости внутреннего рынка и соблюдению финансовых ограничений, навязывание механизмов неэквивалентного внешнеэкономического обмена, в которых Россия ежегодно теряет около 100 млрд долл.

В том числе около 60 млрд долл. уходит из страны в форме сальдо по доходам от иностранных кредитов и инвестиций и около 50 млрд долл. составляет нелегальная утечка капитала (Рис.9). Накопленный объем последней достиг 0,5 трлн долл., что в сумме с прямыми иностранными инвестициями российских резидентов составляет около 1 трлн долл. вывезенного капитала.

Потери доходов бюджетной системы вследствие утечки капитала составили в 2012 г. 839 млрд руб. (1,3% ВВП). Общий объем потерь бюджетной системы вследствие офшоризации экономики, утечки капитала и других операций по уклонению от налогов оценивается в 2012 г. в 5 трлн руб.

Особую угрозу национальной безопасности в условиях нарастающей глобальной нестабильности создает сложившаяся ситуация с регистрацией прав собственности на большую часть крупных российских негосударственных корпораций и их активов (до 80%) в офшорных зонах, где осуществляется основная часть операций с их оборотом. На них же приходится около 85% накопленных ПИИ, как в Россию, так и из России.

Нарастающая эмиссия необеспеченных мировых валют создает благоприятные условия для поглощения переведенных в офшорную юрисдикцию российских активов иностранным капиталом, что угрожает экономическому суверенитету страны.

Нарастание указанных выше угроз сверх критических параметров требует в кратчайшие сроки реализовать следующий комплекс мер по обеспечению экономической безопасности России в условиях нарастающей глобальной нестабильности. В целях деофшоризации и прекращения незаконного вывоза капитала:

1. Законодательно ввести понятие «национальная компания», удовлетворяющее требованиям: регистрации, налогового резидентства и ведения основной деятельности в России, принадлежности контрольного пакета российским резидентам, не имеющим аффилированности с иностранными лицами и юрисдикциями.

Только национальным компаниям и российским гражданам-резидентам следует предоставлять доступ к недрам и другим природным ресурсам, госзаказам, госпрограммам, госсубсидиям, кредитам, концессиям, к собственности и управлению недвижимостью, к жилищному и инфраструктурному строительству, к операциям со сбережениями населения, а также к другим стратегически важным для государства и чувствительным для общества видам деятельности.

2. Обязать конечных владельцев акций российских системообразующих предприятий зарегистрировать свои права собственности на них в российских регистраторах, выйдя из офшорной тени.

3. Заключить соглашения об обмене налоговой информацией с офшорами, денонсировать имеющиеся соглашения с ними об избежании двойного налогообложения, включая Кипр и Люксембург, являющиеся транзитными офшорами. Определить единый перечень офшоров, в том числе находящихся внутри оншоров.

4. Законодательно запретить перевод активов в офшорные юрисдикции, с которыми не заключены соглашения об обмене налоговой информацией по модели транспарентности, выработанной ОЭСР.

5. Ввести в отношении офшорных компаний, принадлежащих российским резидентам, требования по соблюдению российского законодательства по предоставлению информации об участниках компании (акционеры, вкладчики, выгодоприобретатели), а также по раскрытию налоговой информации для целей налогообложения в России всех доходов, получаемых от российских источников под угрозой установления 30% налога на все операции с «не сотрудничающими» офшорами.

6. Сформировать черный список зарубежных банков, участвующих в сомнительных финансовых схемах с российскими компаниями и банками, отнеся операции с ними к разряду сомнительных.

7. Ввести разрешительный порядок офшорных операций для российских компаний с государственным участием.

8. Принять комплекс мер, снижающих налоговые потери от несанкционированного вывоза капитала:

1) возмещение НДС экспортерам только после поступления экспортной выручки;

2) взимание авансовых платежей по НДС уполномоченными банками при перечислении поставщикам-нерезидентам импортных авансов;

3) введение штрафов за просроченную дебиторскую задолженность по импортным контрактам, непоступление экспортной выручки, а также по другим видам незаконного вывоза капитала в размере его величины.

9. Прекратить включение во внереализационные расходы (уменьшающие налогооблагаемую прибыль) безнадежных долгов нерезидентов российским предприятиям. Предъявление исков к управляющим о возмещении ущерба предприятию и государству в случае выявления таких долгов.

10. Ужесточить административную и уголовную ответственность за незаконный вывоз капитала с территории государств - членов Таможенного союза, в том числе в форме притворных внешнеторговых и кредитных операций, уплаты завышенных процентов по иностранным кредитам.

11. Ввести налоги на спекулятивные финансовые операции и чистый вывоз капитала.

В условиях разворачивания глобальной хаотической войны, которая обещает быть длительной, также должны быть предприняты срочные меры по снижению внешней зависимости и уязвимости российской экономики от экономических санкций со стороны США и их союзников:

– вывод валютных резервов и сбережений госкорпораций из активов в долларах в золото и валюты дружественных стран;

– переход на расчеты за экспорт углеводородов, металлов, леса и военной техники, с одной стороны, и импорт потребительских товаров, с другой стороны, в рублях;

– переход на национальные валюты во взаимной торговле в ЕАЭС, СНГ, БРИКС, ШОС;

– прекращение заимствования контролируемых государством корпораций за рубежом, постепенное замещение их инвалютных займов рублевыми кредитами государственных коммерческих банков за счет их целевого рефинансирования со стороны Центрального Банка под соответствующий процент;

– ограничение предоставления гарантий по вкладам граждан в рамках системы страхования вкладов только рублевыми вкладами с одновременным повышением нормативов обязательных резервов по вкладам в иностранной валюте;

– кардинальное повышение эффективности валютного контроля, введение заблаговременного предварительного уведомления об операциях по вывозу капитала, установление ограничения на увеличение валютной позиции коммерческих банков;

– прекращение дискриминации отечественных заемщиков и эмитентов перед иностранными (при расчете показателей ликвидности, достаточности капитала и др. ЦБ не должен считать обязательства нерезидентов и иностранных государств более надежными и ликвидными, чем аналогичные обязательства резидентов и российского государства);

– введение отечественных стандартов деятельности рейтинговых агентств и использование оценок исключительно российских рейтинговых агентств в государственном регулировании;

– введение ограничений на объемы забалансовых зарубежных активов и обязательств перед нерезидентами по деривативам российских организаций, а также на вложения российских предприятий в иностранные ценные бумаги, включая государственные облигации США и других иностранных государств с высоким дефицитом бюджета или государственного долга;

– обязательное первичное размещение российских эмитентов на отечественных торговых площадках;

– расширение и углубление евразийской экономической интеграции.

Необходимо активизировать работу по вовлечению в евразийский интеграционный процесс наших традиционных партнеров, ускорить подписание соглашения о зоне свободной торговли с Вьетнамом, начать соответствующие переговоры с Индией, Сирией, Венесуэлой, Кубой и другими странами объединения «Боливарианский альянс».

«Если Россия не создаст вокруг себя коалицию, то формируемая США антироссийская коалиция может поглотить или нейтрализовать потенциальных российских союзников»

Чтобы стать центром евразийской экономической интеграции и лидером антивоенной коалиции в условиях конфронтации с США, Россия должна стать привлекательной, демонстрируя социальную стабильность и достойное качество жизни населения, высокий научно-технический и интеллектуальный уровень, что невозможно без модернизации и опережающего развития экономики.

Необходимая для этого экономическая политика должна исходить из понимания структурных изменений и перспектив глобального социально-экономического развития, а также выявления национальных конкурентных преимуществ, активизация которых способна обеспечить устойчивый и быстрый рост производства.

5. Стратегия опережающего развития экономики

Как было показано выше, мировой кризис связан со сменой длинных волн экономической конъюнктуры. Выход из него связан со «штормом» нововведений, прокладывающих дорогу становлению нового технологического уклада.

По мере перетока в наращивание составляющих его производств оставшегося после коллапса финансовых пузырей капитала будет формироваться новая длинная волна подъема экономической конъюнктуры.

Именно в подобные периоды глобальных технологических сдвигов возникает «окно» возможностей для отстающих стран вырваться вперед и совершить «экономическое чудо». Для этого необходим мощный инициирующий импульс, позволяющий сконцентрировать имеющиеся ресурсы на перспективных направлениях становления нового технологического уклада и опередить другие страны в развертывании производства и сбыта хотя бы части его ключевых товаров.

Ключевая идея требуемой стратегии развития заключается в опережающем становлении базисных производств нового технологического уклада и скорейшем выводе российской экономики на связанную с ним новую длинную волну роста. Для этого необходима концентрация ресурсов в развитии составляющих его перспективных производственно-технологических комплексов, что требует целенаправленной работы национальной финансово-инвестиционной системы, включающей механизмы денежно-кредитной, налогово-бюджетной, промышленной и внешнеэкономической политики.

Их необходимо ориентировать на становление ядра нового технологического уклада и достижение синергетического эффекта формирования кластеров новых производств, что предполагает подчиненность макроэкономической политики приоритетам долгосрочного технико-экономического развития.

Последнее десятилетие, несмотря на кризис, расходы на освоение составляющих новый уклад технологий и масштаб их применения растут в передовых странах с темпом около 35% в год. Устойчивый и быстрый рост ядра нового технологического уклада, состоящего из комплекса сопряженных нано-, био- и информационно-коммуникационных технологий, создает материальную основу нового длинноволнового подъема экономики.

Потребуется еще 3-5 лет для формирования технологических траекторий этого подъема, следование которым кардинально изменит структуру современной экономики, состав ведущих отраслей, крупнейших корпораций и лидирующих стран.

Если России за это время не удастся совершить технологический прорыв в освоении базовых производств нового технологического уклада, то технологическое отставание от передовых стран начнет быстро возрастать, а экономика еще на 20-30 лет окажется запертой в ловушке догоняющего развития, сырьевой специализации и неэквивалентного внешнеэкономического обмена.

Нарастающее технологическое отставание подорвет систему национальной безопасности и обороноспособность страны, лишит ее возможности эффективно противостоять угрозам новой мировой войны.

Как показывает опыт совершения технологических прорывов в новых индустриальных странах, послевоенной Японии, современном Китае, да и в нашей стране, требуемое для этого наращивание инвестиционной и инновационной активности предполагает повышение нормы накопления до 35-40% ВВП.

При этом, чтобы «удержаться на гребне» нынешней фазы новой волны экономического роста, инвестиции в развитие производств нового технологического уклада должны удваиваться каждый год.

Вместе с тем необходимо учитывать, что стратегия опережающего развития может быть реализована в освоении только передовых технологий. В отстающих отраслях должна реализовываться стратегия динамического наверстывания, предполагающая широкое заимствование современных технологий за рубежом и их освоение с дальнейшим совершенствованием.

В перерабатывающих отраслях следование этой стратегии может дать многократное увеличение выхода готовой продукции с единицы используемого сырья, которое для лесоперерабатывающей и нефтехимической промышленности составляет десятикратную величину, для металлургической и химической промышленности – пятикратную, для агропромышленного комплекса – трехкратную.

Таким образом, оптимальная стратегия развития должна сочетать: стратегию лидерства в тех направлениях, где российский научно-промышленный комплекс находится на передовом технологическом уровне, и стратегию динамического наверстывания в остальных направлениях.

В отношении сектора НИОКР целесообразна стратегия опережающей коммерциализации результатов фундаментальных и прикладных исследований. Для реализации этого оптимального набора стратегий нужна комплексная государственная политика, включающая:

– создание системы стратегического планирования, способной выявлять перспективные направления экономического роста, а также направлять деятельность государственных институтов развития на их освоение;

– обеспечение необходимых для опережающего роста нового технологического уклада макроэкономических условий;

– формирование механизмов стимулирования инновационной и инвестиционной активности, реализации проектов создания и развития производственно-технологических комплексов нового технологического уклада, модернизации экономики на их основе;

– создание благоприятного инвестиционного климата и деловой среды, поощряющей предпринимательскую активность в освоении новых технологий;

– поддержание необходимых условий расширенного воспроизводства человеческого капитала и развития интеллектуального потенциала.

Наиболее узким местом, затрудняющим реализацию стратегии опережающего развития, является отсутствие механизмов внутреннего долгосрочного дешевого кредита.

Международный и наш собственный исторический опыт осуществления успешной структурной перестройки экономики свидетельствуют о необходимости резкого увеличения объема инвестиций для своевременного становления нового технологического уклада. Главным источником финансирования этого роста инвестиций является соответствующее расширение внутреннего кредита (Табл.3).

6. Переход к суверенной денежно-кредитной политике

В настоящее время вследствие слабости внутренних механизмов кредитования российская экономика не может самостоятельно развиваться, следуя за внешним спросом на сырье и иностранными инвесторами.

Для формирования внутренних источников долгосрочного кредитования модернизации и развития экономики необходим переход к политике денежного предложения, обеспеченной внутренним спросом на деньги со стороны реального сектора экономики и государства, а также национальными сбережениями, как это делается в развитых и успешно развивающихся странах.

Для обеспечения расширенного воспроизводства российская экономика нуждается в существенном повышении уровня монетизации, расширении кредита и мощности банковской системы. Необходимы экстренные меры по ее стабилизации, что требует увеличения предложения ликвидности и активизации роли ЦБ как кредитора последней инстанции.

В отличие от экономик стран-эмитентов резервных валют, основные проблемы в российской экономике вызваны не избытком денежного предложения и связанных с ним финансовых пузырей, а хронической недомонетизацией экономики, которая длительное время работала «на износ» вследствие острого недостатка кредитов и инвестиций.

Необходимый уровень денежного предложения для подъема инвестиционной и инновационной активности должен определяться спросом на деньги со стороны реального сектора экономики и государственных институтов развития при регулирующем значении ставки рефинансирования.

При этом переход к таргетированию инфляции не должен происходить за счет отказа от реализации других целей макроэкономической политики, включая обеспечение стабильного курса рубля, роста инвестиций, производства и занятости. Эти цели могут ранжироваться по приоритетности и задаваться в форме ограничений, достигаясь за счет гибкого использования имеющихся в распоряжении государства инструментов регулирования денежно-кредитной и валютной сферы.

В сложившихся условиях приоритет следует отдавать росту производства и инвестиций в рамках установленных ограничений по инфляции и обменному курсу рубля. Для удержания инфляции в установленных пределах необходима комплексная система мер по ценообразованию и ценовой политике, валютному и банковскому регулированию, развитию конкуренции.

Инструменты денежно-кредитной политики должны обеспечить адекватное денежное предложение для расширенного воспроизводства и устойчивого развития экономики. В цели государственной денежно-кредитной политики и деятельности Банка России должно быть включено поддержание инвестиционной активности на уровне, необходимом для обеспечения устойчивого экономического роста при полной занятости трудоспособного населения.

Необходим комплексный подход к формированию денежной политики в увязке с целями экономического развития и задачами бюджетной, промышленной и структурной политики, с опорой на внутренние источники и механизмы рефинансирования кредитных институтов, замкнутые на кредитование реального сектора экономики и инвестиций в приоритетные направления развития.

Это можно сделать путем использования косвенных (рефинансирование под залог облигаций, векселей и других обязательств платежеспособных предприятий) и прямых (софинансирование государственных программ, предоставление госгарантий, кредитование институтов развития, проектное финансирование) способов организации денежного предложения.

7. Создание институтов и механизмов развития

Охарактеризованные выше меры по созданию институтов долгосрочного кредитования развития производства и освобождения инновационной деятельности от налогообложения должны быть дополнены институтами венчурного финансирования перспективных, но рискованных научно-технических разработок, а также методами льготного кредитования инновационных и инвестиционных проектов освоения перспективных производств нового технологического уклада.

Необходимо повышать эффективность институтов развития, направляя их активность на поддержку проектов, предусматривающих отечественное лидерство в производственно-технологической кооперации.

В условиях острой международной технологической конкуренции важно поддерживать преимущественно те проекты международной кооперации производства, в которых российские участники имеют возможность получать интеллектуальную ренту. Это проекты, реализующие либо отечественные научно-технические разработки, либо дополняющие их приобретением лицензий на использование передовых иностранных технологий.

Промышленная сборка, даже с существенной локализацией производств, этим требованиям не соответствует. И тем более им не соответствует импорт иностранной техники, если она не используется в качестве критически значимых средств производства отечественной продукции. Следует прекратить использование средств институтов развития для импорта иностранной техники конечного потребления, так же как и предоставление для этих целей налоговых и таможенных льгот.

Организация имеющегося научно-производственного потенциала в конкурентоспособные структуры предполагает активную политику государства по выращиванию успешных высокотехнологических хозяйствующих субъектов.

Сами по себе институты рыночной самоорганизации в условиях открытой экономики и неконкурентоспособности большинства российских предприятий не обеспечат подъема российской обрабатывающей промышленности. Необходимо восстановление длинных технологических цепочек разработки и производства наукоемкой продукции.

Для этого следует, с одной стороны, провести воссоединение разорванных приватизацией технологически сопряженных производств, а, с другой стороны, стимулировать развитие новых наукоемких компаний, доказавших свою конкурентоспособность.

Для решения первой задачи государство может использовать дооценку активов, в том числе за счет неучтенных при приватизации имущественных прав на интеллектуальную и земельную собственность. Решение второй задачи достигается путем использования разнообразных инструментов промышленной политики: льготных кредитов, государственных закупок, субсидирования научно-исследовательских работ и т.п.

Особое значение имеет создание сети отечественных инжиниринговых компаний. После ликвидации большей части проектных институтов место промышленных интеграторов заняли иностранные инжиниринговые компании, ориентированные на приобретение иностранного оборудования.

Необходимы срочные меры по стимулированию становления инжиниринговых компаний, владеющих современными технологиями проектирования и комплектования промышленных объектов, а также планирования жизненного цикла сложных видов техники.

Становление нового технологического уклада происходит путем формирования кластеров технологически сопряженных производств, образующихся по направлениям распространения его ключевых технологий.

Ведущую роль в координации инновационных процессов в кластерах технологически сопряженных производств играют крупные компании и бизнес-группы. Они являются системными интеграторами инновационного процесса, который проходит в разных звеньях инновационной системы. Становление достаточно большого для поддержания конкуренции числа таких компаний во всех отраслях экономики является ключевой задачей промышленной политики.

Необходимым условием модернизации и повышения конкурентоспособности крупных предприятий является кардинальное улучшение качества управления ими. В условиях перехода к экономике знаний, где главным фактором производства становится человеческий капитал, целесообразно активизировать творческий потенциал сотрудников, реализуя современные способы вовлечения трудящихся в управление предприятием.

Наряду с владельцами капитала (собственниками) в систему управления предприятием целесообразно включить владельцев и других видов ресурсов: управленческих полномочий (менеджеров), труда (работников) и знаний (специалистов). Для этого необходимо скорейшее принятие соответствующих правовых норм.

Для формирования конкурентоспособных на мировом рынке интегрированных корпоративных структур с сильной исследовательской базой, долгосрочными мотивациями и значительными финансовыми ресурсами необходимо обеспечить многократное повышение концентрации ресурсов, единственным способом которого в нынешних условиях остается участие государства в капитале корпоративного сектора.

Требуемое расширение высокотехнологического ядра отечественной промышленности сегодня возможно только на основе государственных структур, включая государственные корпорации и банки, научно-исследовательские и проектные институты, технопарки и др. элементы инновационной инфраструктуры.

Все эти элементы должны работать как единая научно-производственно-финансовая система в соответствии со стратегическими планами и программами развития соответствующих отраслей и секторов экономики. Это развитие должно поддерживаться долгосрочными кредитами, которые в нынешних условиях в необходимых объемах могут предоставить только государственные банки, опирающиеся на рефинансирование со стороны Центрального банка.

Использование госсектора в качестве основы для реализации целей опережающего развития экономики не означает вытеснения или огосударствления частных структур. Напротив, генерируемая госсектором экономическая активность будет стимулировать рост и частных предприятий. Кооперация с госкорпорациями даст им устойчивые рынки и источники новых технологий, расширит возможности для развития.

Вместе с тем ключевая роль государства в формировании конкурентоспособных структур высокотехнологической промышленности определяет соответствующие требования к управлению государственными активами.

Для обеспечения успешного развития экономики в нынешних условиях крупномасштабных структурных изменений объективно необходимо усиление роли государства, в том числе как собственника стратегических активов. Это необходимо как для концентрации ресурсов в ключевых направлениях нового технологического уклада, так и для ликвидации технологического отставания в уже существующих отраслях.

Именно этот процесс происходит в настоящее время в передовых странах с развитой рыночной экономикой, на фоне которого проводимая российским правительством линия на приватизацию активов выглядит несвоевременной.

Как было показано выше, происходящий в настоящее время переход от американского к азиатскому вековому циклу накопления сопровождается кардинальным пересмотром взаимоотношений государства и бизнеса на началах социального партнерства и гармоничного сочетания интересов, в котором интересы общества имеют доминирующее значение.

При этом ключевую роль играют институты регулирования частной инициативы, а не соотношение государственной и частной собственности в экономике, которое может варьироваться в широких пределах.

Опыт азиатских «тигров» свидетельствует о том, что в рамках хорошо отлаженной системы стратегического управления и частно-государственного партнерства можно добиваться выдающихся результатов при доминировании как частной собственности («Japan Incorporated»), так и государственного сектора (китайский рыночный социализм).

8. Консолидация общества

Реализация охарактеризованных выше мер опережающего развития и модернизации экономики требует высокой согласованности действий и определенной солидарности основных социальных групп для достижения установленных целей. Это предполагает кардинальное снижение социального неравенства, порождающего антагонистические отношения и отчужденное отношение граждан к политике государства. Для этого необходимо:

– повышение прожиточного минимума до уровня реальной стоимости базовой потребительской корзины, а также пересмотр ее содержания с учетом фактической структуры потребления населения, потребностей в здоровье, образовании и т.п.;

– повышение минимального размера оплаты труда до уровня черты бедности;

– стимулирование создания новых рабочих мест, содействие развитию малого и среднего бизнеса;

– введение прогрессивной шкалы налогообложения доходов, наследства и предметов роскоши.

Введение прогрессивной шкалы по налогу на физические лица позволит освободить от налогообложения часть прибыли предприятий, направляемой на инвестиционную деятельность, посредством наращивания амортизации до уровня развитых стран (60-70% в финансировании инвестиций). Одновременно необходимо законодательно установить контроль за расходованием амортизационных отчислений.

Дополнительные резервы роста производства может дать изменение налогообложения добавленной стоимости, которое сегодня стимулирует сырьевую ориентацию экономики и снижает ее конкурентоспособность.

В целях упрощения налоговой системы, уменьшения расходов на ее администрирование, сокращения уклонения от налогов, стимулирования деловой и инновационной активности целесообразно заменить налог на добавленную стоимость более простым в администрировании налогом с продаж (НсП), взимаемым только на стадии конечного потребления.

Отмена НДС освободит для производственной деятельности около миллиона бухгалтеров, высвободит оборотные средства предприятий для наращивания производства и инвестиций.

Гармонизация системы налогообложения должна сопровождаться достижением требуемых для успешного социального развития параметров финансирования социальной сферы. Исходя из пропорций использования ВВП развитых стран, необходимо удвоение расходов на здравоохранение, а также увеличение расходов на образование в ВВП в полтора раза.

С учетом того, что доля государства в расходах на образование не должна опускаться ниже 80%, а в здравоохранении – ниже 65%, общие государственные расходы на воспроизводство и повышение качества человеческого потенциала должны быть последовательно увеличены до 20% ВВП при существенном повышении их эффективности.

Наряду с увеличением объемов государственных ассигнований на эти цели необходимым условием активизации человеческого потенциала должно стать улучшение нравственного климата в обществе на основе возрождения традиционных духовных ценностей.

Это требует восстановления воспитательной традиции в системе образования, нравственного оздоровления СМИ, решительного пресечения пропаганды аморальных норм поведения, распущенности, насилия и содомии.

Необходима активная и системная культурная политика государства по оздоровлению общественного сознания, ориентации граждан на созидательную деятельность, воспитанию творчески активного, патриотично настроенного и добропорядочного подрастающего поколения. При этом в первоочередном нравственном оздоровлении нуждается сама система государственного управления.

Низкие темпы экономического роста, неудовлетворительное качество государственных услуг и условий ведения бизнеса, колоссальный вывоз капитала и деградация научно-производственного потенциала страны являются следствием низкого качества системы госуправления, пораженной коррупцией и некомпетентностью.

Устранение этих пороков требует целенаправленных усилий в кадровой политике и установления норм ответственности как государственных служащих, так и органов государственной власти за должное выполнение своих обязанностей.

В основу системы набора кадров должны быть положены принципы меритократического подхода, критерии рекрутирования должны быть четко установлены, а отношения клиентелизма – минимизированы. Конкурсный порядок замещения должностей должен сопровождаться публичной оценкой деятельности служащих по шкале объективных показателей.

Должна быть установлена прямая связь между карьерным продвижением чиновников и объективными показателями результатов их деятельности. Необходимо обеспечение политической нейтральности государственной службы.

Для очищения государственной службы от коррупции целесообразно создание системы контроля деятельности государственных служащих со стороны институтов гражданского общества, включающей право граждан требовать отставки любого чиновника за ненадлежащее выполнение своих обязанностей.

Следует также ввести порядок автоматического предоставления запрашиваемых физическими или юридическими лицами услуг в случае заявления ими о фактах вымогательства взяток.

Необходимо восстановить институт конфискации имущества как вида уголовного наказания, а также установить для должностных лиц административное наказание в виде дисквалификации в качестве меры ответственности за нарушение законодательства об организации предоставления государственных услуг.

Механизм ответственности за результаты деятельности должен быть установлен и для госорганов, для чего следует принять федеральный закон с установлением системы показателей эффективности их деятельности. Целесообразно также принять федеральный закон, устанавливающий систему показателей уровня и качества жизни населения для оценки деятельности федерального правительства в целом.

Системное внедрение принципа персональной ответственности за объективные результаты деятельности на всех уровнях управления не только в государственных структурах, но и в негосударственном секторе, является необходимым условием успешной реализации предложенной выше системы мер по обеспечению экономической безопасности и устойчивого развития России. Она предусматривает многократное увеличение объема ресурсов, направляемых на цели развития и модернизации экономики под контролем государства.

Введение действенных механизмов ответственности руководителей за достижение поставленных целей является важным условием эффективного распоряжения этими ресурсами и осуществления стратегии опережающего развития экономики, необходимой не только для успешного развития России, но и для победы в разворачивающейся против нее мировой хаотической войне.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 27 июля 2014 > № 2906402 Сергей Глазьев

Премьер-министр Дмитрий Медведев считает, что наметившаяся тенденция к усилению протекционизма в мировой экономике ослабевать не будет, а значит, надо учиться защищать экономические интересы России всеми законными способами.

23 июля глава правительства провел совещание с торговыми представителями России в других странах мира, чтобы вместе обсудить конкретные решения по более эффективному продвижению экономических интересов страны. Задача стоит вполне конкретная - в самое ближайшее время экспорт несырьевых товаров должен превысить динамику увеличения международной торговли и составлять не менее 6 процентов в год.

Во всем мире, заметил Медведев, на несырьевые товары приходится почти 85 процентов мирового экспорта и свыше 15 триллионов долларов. "Наш вклад в мировой оборот несырьевых товаров остается весьма незначительным, около 1,5 процентов, и такое положение нас не устраивает", - заявил премьер. Россия хоть и торгует активно с остальным миром, но около половины экспортных поставок приходится на сырье.

Сейчас, когда мировая экономика пытается выйти из кризиса, все страны ищут любые возможности для восстановления собственных экономик и расширения позиций на глобальном рынке. При этом никто не гнушается защитными мерами. "Мы видим усиление протекционизма, что сказывается на позиции наших производителей, на наших товарах, на наших компаниях, и, по всей видимости, эта тенденция не будет слабеть", - констатировал председатель правительства.

- Такова современная глобальная экономика, и нам всем нужно учиться работать в ее условиях, тем более, что они не являются постоянными, они все равно меняются, - подчеркнул премьер.

Поэтому второй задачей торговых представителей является защита интересов российских компаний в остальном мире. "Любые случаи дискриминации необходимо тщательно отслеживать и по возможности прогнозировать подобные действия, жестко отстаивать наши законные интересы, разъяснять смысл принимаемых нами ответных мер и причины их введения, - напутствовал Дмитрий Медведев. - Мы не можем допустить, чтобы кто-то поддерживал свою экономику за наш счет или нам в ущерб".

Введение санкций в отношении российских компаний в правительстве считают не чем иным, как одной из форм протекционизма. Делается это вопреки всем обязательствам, которые брали на себя западные страны в рамках Всемирной торговой организации. У России как члена ВТО тоже есть право использовать механизмы организации в своих интересах. "Вступление в ВТО далось нам очень и очень непросто, и этим правом мы должны научиться пользоваться в полном объеме", - заявил премьер-министр.

В последнее время значительные риски для российской экономики лежат на европейском направлении. Ассоциация Евросоюза с Грузией, Молдавией и Украиной несет исключительно негативные последствия для нашей страны. "Именно поэтому мы ведем консультации с ЕС, с партнерами по Таможенному союзу и по СНГ и будем вынуждены при определенной ситуации вводить защитные меры", - предупредил глава кабмина.

Далеко не все из перечисленных стран хотят понимать опасения Москвы. На Украине, например, глава МИД Павел Климкин накануне заявил, что вопросы ратификации соглашения с ЕС и сути самого соглашения никак не связаны. "Они, может быть, и не связаны, но если Украина предпримет такие действия, то мы будем считать, что больше не связаны обязательством продолжать консультации, и сможем принимать односторонние действия по защите наших национальных экономических интересов", - заявил вчера журналистам по этому поводу министр экономического развития России Алексей Улюкаев.

Украинский кризис осложнил отношения России с Европой. В Москве по-прежнему нацелены на взаимовыгодное сотрудничество с европейскими странами, понимая, что Евросоюз еще долгое время будет оставаться основным торговым партнером. Однако теперь Россия будет активнее выходить на другие рынки. Ключевым приоритетом является взаимодействие с Азиатско-Тихоокеанским регионом. Наряду с АТР интересным для России становится рынок Латинской Америки и Африки. Для развития сети торговых представительств правительство готово открывать новые или воссоздавать старые, как это сделали в ЮАР и на Кубе. Глава минэкономразвития добавил, что готов поставить вопрос о создании торгпредств в Сингапуре, Венесуэле, Монголии, Нигерии, Объединенных Арабских Эмиратах. Где-то работа уже находится в завершающей стадии.

Что касается работы с компаниями из Европы и США, то отказываться от этих направлений никто не призывает, но правительство предлагает вынести уроки из последних событий. "Надо обратить особое внимание на малый и средний бизнес, который, как правило, менее политизирован и может быть заинтересован в большей степени в сотрудничестве с нами", - считает Медведев.

Торговый представитель России в Германии Андрей Зверев подтвердил, что европейский бизнес выступает за развитие сотрудничества с российскими компаниями, хотя сейчас ему приходится выдерживать серьезное давление со стороны собственных чиновников. "Самым удивительным образом, очень активно звучит крымская тема, - рассказал в свою очередь журналистам замглавы минэкономразвития Алексей Лихачев. - Европейский бизнес разных стран демонстрирует недюжинный интерес к крымской инфраструктуре и крымским проектам".

Такой сценарий вполне возможен в будущем, когда, как считает Лихачев, Европа снимет свои санкции. "Я считаю, что санкции эти временные, по крайней мере на европейском континенте. Это охлаждение все равно конечно и обозримо с точки зрения среднесрочной перспективы", - сказал он.

Владимир Кузьмин

Список познавательных туристических маршрутов Венесуэлы недавно пополнился еще одним — гастрономическим. Существующая с 2008 года масштабная экскурсия Манаус-Маргарита, созданная совместными усилиями правительств Бразилии и Венесуэлы, недавно получила новую концепцию. Теперь путешественники, посещающие такие регионы страны, как Bolívar, Monagas, Sucre, Anzoátegui и Nueva Esparta, смогут познакомиться с местными кулинарными традициями и попробовать необычные национальные блюда.

На протяжении маршрута, длина которого составляет около 6 тысяч километров, организованы рестораны и кафе, в которых подают жареную сапоару, рыбу, обитающую в водах реки Ориноко, с гарниром из риса и жареных бананов. Также в штате Боливар можно попробовать сладости из кешью, сушеное мясо с черными бобами и черепаховый суп.

В штате Монагас гурманы смогут продегустировать густой суп "санкочо", который готовится из нескольких сортов овощей, рыбы и раков, лепешки с домашним сыром, сладости из семян хохото, маниоку и другие оригинальные лакомства.

Совещание с торговыми представителями Российской Федерации в иностранных государствах.

Стенограмма:

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги!

В апреле этого года, на коллегии Министерства экономического развития, мы договорились встретиться в таком расширенном формате – с участием торгпредов, членов Правительства. Приглашены и представители бизнеса, и институтов развития. Цель совещания заключается в том, чтобы найти конкретные решения, которые позволят продвигать экономические интересы нашей страны несколько более эффективно, и, конечно, мы обсудим те проблемы, которые есть в деятельности торгпредств.

Общая ситуация такова, что мировая экономика выходит из кризиса. Все страны, в том числе и наши партнёры, ищут любые возможности для восстановления экономики и расширения своих позиций на глобальном рынке. Мы видим и усиление протекционизма, что сказывается, конечно, и на позициях наших производителей, и на наших товарах, на наших компаниях. По всей видимости, эта тенденция не будет слабеть.

Сотрудники торговых представительств, которые представляют экономические интересы нашей страны, эти сложности чувствуют и понимают, может быть, лучше, чем кто-либо. Но такова современная глобальная экономика, и нам всем нужно учиться работать в её условиях, тем более что они не являются постоянными, они всё равно меняются, работать, естественно, инициативно, быть в курсе действий наших конкурентов, наших потенциальных партнёров, прогнозировать возможное влияние политических факторов, соответствующим образом выстраивать взаимодействие с российским и местным бизнесом, с двусторонними деловыми советами и, естественно, с посольствами. Большу?ю часть этой работы, действительно, способны выполнить торговые представительства.

Каковы основные задачи сегодня? На чём я хотел бы специально остановиться?

Первое – это наращивание экспорта промышленной продукции. Я думаю, всем ясно почему. Во всём мире несырьевой экспорт за счёт своей высокой добавленной стоимости является одним из главных двигателей экономического роста. Не случайно, что это почти 85% всего мирового экспорта и свыше 15 трлн долларов.

Россия по качеству товарной структуры экспорта серьёзно уступает другим развитым странам. Сырьевые товары всё ещё формируют около половины наших экспортных поставок. Последние год-полтора поставки несырьевых товаров растут быстрее, чем экспорт в целом, что, конечно, само по себе неплохо. Однако наш вклад в мировой оборот несырьевых товаров остаётся весьма незначительным – где-то около 1,5%. Такое положение нас, конечно, не устраивает.

Необходимо выстраивать сбалансированную, логичную и эффективную систему поддержки промышленного экспорта, предусмотреть чёткое распределение задач и ответственности и в самое ближайшее время постараться выйти по экспорту несырьевых товаров на темпы, которые опережают динамику международной торговли, то есть не менее 6% в год.

Некоторые элементы этой системы уже созданы. По каким-то направлениям нам нужно принимать дополнительные меры, чтобы убрать дублирующие структуры и организовать поддержку экспорта оптимальным образом.

Главное, что мы все понимаем: нужно обеспечить слаженную и результативную работу всех составляющих. Торговые представительства должны быть плотно интегрированы в эти процессы. Конечно, ваша общая задача – добиваться изменения структуры российского экспорта в те страны, где вы работаете, увеличивать удельный вес машин, оборудования и другой высокотехнологичной и наукоёмкой продукции.

Должно расти и количество экспортёров за счёт привлечения компаний из регионов, а также малых и средних компаний, которыми раньше мы не особенно занимались, да которые и не очень хорошо известны на экспортном рынке. Крупный бизнес так или иначе свои интересы обеспечивает, зачастую даже и без государственного участия, потому что он и есть крупный, а для относительно небольших компаний найти надёжного партнёра или застраховать свои риски на приемлемых условиях – все ещё большая проблема. При необходимости нужно привлекать финансовые институты поддержки, использовать все возможности получения кредитных средств на месте, в стране пребывания, использовать дипломатический и административный ресурсы. Именно так работают наши конкуренты во всём мире.

В этом контексте хотел бы специально упомянуть, что на базе Российского агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций, ЭКСАРа так называемого, и Росэксимбанка мы создаём единый институт кредитно-страховой поддержки экспорта – структуру, которая сможет предложить своим клиентам всё необходимое для эффективной работы и соответствующие страховые и кредитные продукты. Многие из них специально разрабатываются с учётом потребностей малого и среднего бизнеса.

Нам важно не только заниматься продвижением готовой продукции, но и искать перспективных партнёров для отечественных предприятий. Сегодня нельзя всерьёз рассчитывать на успешную работу на внешних рынках без передовых технологий, без качественных и конкурентоспособных по цене комплектующих. Производственный процесс, создание добавленной стоимости, естественно, являются международными, и задача торговых представительств в том, чтобы помочь нашим предприятиям эффективно встроиться в эти глобальные производственные цепочки.

Конечно, здесь нужно смотреть, кто именно владеет технологиями или контролирует те или иные рынки сбыта, анализировать риски, которые связаны с использованием иностранных поставщиков. В общем, это понятно. Часть таких рисков сейчас появилась и у нас, например в оборонно-промышленном комплексе в связи с ухудшением ситуации на Украине.

Второе, о чём мне хотелось бы сказать, – это защита интересов российских компаний.

Любые случаи дискриминации необходимо тщательно отслеживать, по возможности прогнозировать подобные действия и жёстко отстаивать наши законные интересы, разъяснять смысл принимаемых нами ответных мер и причины их введения.

Мы не можем допустить, что кто-то поддерживает свою экономику за наш счёт или нам в ущерб, а также (что сегодня тоже происходит) маскирует протекционистские меры в интересах совершенно определённых компаний под санкции. К тому же делает это в противоречие со своими обязательствами – обязательствами, которые каждая страна принимала на себя при вступлении в ВТО.

Относительно недавно в Санкт-Петербурге (это было в июне на международном юридическом форуме) я уже говорил: у России, как и у любой другой страны – участницы ВТО, есть право использовать механизмы этой организации для защиты своих интересов. Тем более что вступление в ВТО далось нам очень и очень непросто. И этим правом мы должны научиться пользоваться в полном объёме. Пока, надо признаться честно, мы этим инструментом не владеем как следует. Важно, чтобы бизнес на деле почувствовал, что торговые представительства, Министерство экономического развития, Правительство в целом готовы защищать его интересы и использовать для этого все законные инструменты, подчёркиваю: все законные инструменты.

Третье, о чём хотел бы сказать. В серьёзном обновлении нуждается работа с иностранными инвесторами. Россия заинтересована в долгосрочных и качественных инвестициях, в реализации проектов, связанных с трансфертом новых технологий, созданием современных эффективных производств. Для любого инвестора совместный проект с участием государства, институтов развития, крупных российских компаний гораздо привлекательнее, чем просто одностороннее финансирование. Мы это понимаем и готовы такие условия нашим будущим партнёрам предлагать. Нужно, чтобы наши намерения были известны и чтобы они правильно воспринимались в тех странах, где вы работаете.

Бо?льшая часть прямых иностранных инвестиций в нашу экономику по-прежнему сконцентрирована в Москве и Петербурге. Зона внимания инвесторов изначально ограничивается нашими двумя столицами во многом потому, что они мало знают о возможностях других, кстати, не менее перспективных российских регионов, соответственно, не могут правильным образом оценить их потенциал. Нужно показать инвесторам эти возможности и преимущества. Здесь важны и визиты региональных делегаций, и презентации, но оценивать, конечно, эффективность мы будем по объёмам привлечённых инвестиций и количеству подписанных контрактов.

Информации о том, что делается в нашей стране для улучшения предпринимательского климата, должно быть значительно больше. Недавно на заседании Правительства мы обсуждали эту тему применительно к проектам по освоению труднодоступных месторождений углеводородов. Могу сказать, что налоговые и таможенные условия для проектов на российском континентальном шельфе одни из самых комфортных в мире, но мы об этом мало говорим.

Серьёзные налоговые льготы установлены и для приоритетных инвестиционных проектов на Дальнем Востоке. Дальневосточным регионам с участием торгпредств нужно сформировать пакет перспективных региональных проектов для инвесторов из азиатских стран. Хочу подчеркнуть, мы об этом специально говорили на одном из совещаний, которое было в мае: взаимодействие с Азиатско-Тихоокеанским регионом для нас сейчас ключевой приоритет. Сегодня нам буквально необходим прорыв на этом направлении, который позволит преодолеть многие технологические и экономические ограничения для устойчивого роста.

Ещё одна возможность для зарубежных компаний – это объединённый рынок трёх государств, России, Белоруссии и Казахстана. Начиная с 2015 года, с созданием Евразийского экономического союза, будет обеспечена свобода движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы. С точки зрения бизнеса это экономическое пространство, где за счёт единых правил и стандартов можно существенно снизить свои издержки. Запуская свой бизнес в России, инвестор получает право использовать конкурентные преимущества любой из трёх стран. Конечно, предстоит сделать ещё очень многое, и Евразийский экономический союз должен полностью раскрыть заложенный в нём интеграционный потенциал. Это, кстати, одна из задач наших торговых представительств в Минске и Астане. В любом случае эти долгосрочные перспективы нужно продвигать более активно.

Информационная работа должна быть более гибкой и энергичной. Новый облик торговых представительств, о котором много говорится в последнее время, подразумевает совершенно другой уровень открытости и присутствия в информационной составляющей или в информационном пространстве страны пребывания. Больше половины торговых представительств уже работает в социальных сетях, имеет собственные интернет-ресурсы, а должны, конечно, иметь все, и этим нужно заняться.

Такой переход к реальной коммуникации – это самый короткий путь к сердцу клиента. Главное, чтобы реальные коммуникации приносили отдачу, повышали доверие российского и зарубежного бизнеса к услугам торговых представительств. Хочу отдельно отметить: заполнение этого информационного вакуума, который был, стало гораздо активнее идти после нашей беседы в апреле.

Масштабные региональные рынки, совместные инвестиционные фонды, институты развития с самым широким числом участников – это лучшая защита от глобальных экономических потрясений. Все в мире с каждым годом понимают это всё больше. Такой дополнительной страховкой для экономики нам пренебрегать не стоит.

Хороший пример – динамичное развитие сотрудничества в рамках БРИКС. О договорённостях, которые достигнуты в Бразилии, вы, я думаю, знаете, некоторые принимали участие в этих переговорах. Председательство в этой организации переходит к России, также как и председательство в Шанхайской организации сотрудничества. Безусловно, мы должны предложить партнёрам содержательную экономическую повестку. Центральному аппарату министерства вместе с загранпредставительствами, с коллегами из Министерства иностранных дел, других министерств нужно предметно подумать над всем этим, привлечь экспертов, Торгово-промышленную палату, РСПП, другие организации, которые представляют интересы деловых кругов.

Вместе с нашими партнёрами из Белоруссии и Казахстана мы готовы к расширению Таможенного союза, готовы и к созданию зон свободной торговли, в том числе в формате «свободная торговля плюс», как с отдельными государствами, так и с региональными объединениями, в том числе и в Европе.

Нужно прямо сказать, что, действительно, украинский кризис значительно осложнил наши отношения с Евросоюзом. Иногда эти события называют водоразделом между прошлым и будущим Европы. Для нашей страны это не так, мы по-прежнему нацелены на взаимовыгодное сотрудничество. Евросоюз ещё долгое время будет для нас основным торговым партнёром. Существенная часть энергобаланса Европы зависит от поставок энергоресурсов из нашей страны, и мы дорожим репутацией надёжного поставщика, но мы должны быть уверены, что наши экономические интересы будут обеспечены должным образом. Говорю об этом в связи с тем, что были подписаны соглашения об ассоциации с Евросоюзом Молдовой и Украиной – странами, которые одновременно участвуют в договоре о зоне свободной торговли в СНГ.

Мы объективно оцениваем негативные последствия таких решений для нашей экономики. Считаем эти риски достаточно серьёзными, особенно в том, что касается технического регулирования, стандартов, санитарного и фитосанитарного контроля. Именно поэтому мы ведём консультации с Евросоюзом, с партнёрами по Таможенному союзу и по СНГ и будем вынуждены при определённой ситуации вводить защитные меры.

Мы настроены активно работать на разных рынках (хотел бы ещё раз это подчеркнуть) со всеми, кто готов с нами сотрудничать на условиях равноправия и взаимной выгоды. Но по объективным причинам (ещё раз хотел бы об этом сказать) наиболее перспективными для инвестиционного сотрудничества наряду с Азиатско-Тихоокеанским регионом становятся страны Латинской Америки и Африки. Здесь же формируется и целевая аудитория для наращивания поставок российского оборудования, авиатехники, других промышленных товаров.

Конечно, ни на одном рынке нас не ждут с распростёртыми объятиями, такова специфика экономической жизни. Но ждут выгодных коммерческих предложений, и нужно подстраиваться под эти рынки – и организационно, и в плане мер поддержки, быть готовыми при необходимости менять и географическую структуру торговых представительств.

Уважаемые коллеги! У внешнеторговых представительств нашего государства богатая история. Ещё при Петре I предписывалось «содержать прилежную корреспонденцию» при иностранных дворах, следить за изменением пошлин и цен на иностранные товары. В советские времена торговые представительства были инструментом централизованной внешнеэкономической политики в условиях монополии внешней торговли. Но даже в самые сложные времена – в период преодоления блокады России после революции, во время холодной войны – они оставались связующим звеном с зарубежными экономиками. В объёме экономического сотрудничества, который мы имеем сегодня, несмотря на все политические ограничители, вклад торговых представительств вполне значительный, и это тот результат, который мы не должны потерять. Поэтому обращаюсь к вам: нам очень важно сохранить достигнутый уровень торгово-экономических отношений, развивать связи с другими деловыми кругами, которые к этому готовы. У нас есть достаточно ясные сигналы, что европейские и американские компании намерены продолжать работу с российскими партнёрами. Сейчас самое время использовать неполитические форматы, обратить особое внимание, как я уже говорил, на малый и средний бизнес, который, как правило, менее политизирован и может быть заинтересован в большей степени в сотрудничестве с нами по таким направлениям, как, например, технологическая кооперация, поставки в Россию современного оборудования, создание совместных предприятий.

Почти два года назад началась реформа торговых представительств (здесь сидят авторы этой затеи), для того чтобы сделать их работу более чёткой и целенаправленной. Надеюсь, что сейчас это происходит. Как мне показывает мой опыт… Чего я только не слышал в бытность работы на различных должностях о том, что нам делать с торгпредствами. Начиналось всё с того, что приходил министр и говорил: «Давайте их все закроем». Но мы этого не сделали и не сделаем, поэтому нам нужно ориентироваться на будущее. Конечно, страны, в которых вы работаете, очень разные, и не везде все направления одинаково развиваются, поэтому очень важно объективно оценивать перспективы развития на местном рынке, делать это с нашим бизнесом, с учётом всех факторов решать и вопрос о количестве самих торговых представительств. Там, где это нужно объективно, открывать новые или воссоздавать торгпредства, как мы это сделали в ЮАР или на Кубе.

Что касается ресурсного и кадрового укрепления торговых представительств, они должны получить адекватную поддержку и средствами, и людьми. Указ Президента, который подписан совсем недавно, устанавливает новый статус торгового представителя, я вас с этим всех поздравляю. Речь идёт о переводе этой должности в высшую группу должностей государственной гражданской службы и, конечно, о соответствующем повышении должностного оклада.

Недавно мною утверждена новая редакция Положения о торговых представительствах. Готовятся и другие документы, которые посвящены деятельности торгпредств. Мы постарались учесть и ваши пожелания, прислушались к мнению деловых кругов. Все эти новации отражают потребности сегодняшнего дня, и, надеюсь, позволят вам выполнить те задачи, о которых я сейчас говорил.

Задачи эти, ещё раз хотел бы сказать, очень масштабные. Соответственно, спрос тоже должен возрастать. Напомню, решение о назначении торговых представителей принимается лично Председателем Правительства и подразумевает не только новый статус и привилегии, но и значительный объём ответственности. Вот на это я хотел бы вас нацелить.

Я уверен, что все мы хотим, чтобы система торгпредств стала сильным, эффективным и постоянно развивающимся механизмом, который нужен нашей стране для отстаивания своих интересов, для налаживания взаимовыгодного сотрудничества с новыми партнёрами и для стабильного развития и уверенности в будущем. Рассчитываю, что все эти идеи воплотятся в тех решениях, которые будут приняты по итогам нашего совещания.

Теперь передаю слово министру. Алексей Валентинович (обращаясь к А.Улюкаеву), дорожную карту, как вы сказали, я обрисовал. Пожалуйста.

А.Улюкаев: Спасибо большое, Дмитрий Анатольевич. Уважаемые коллеги, друзья! Как сказал во вступительном слове Председатель Правительства, работа по активизации несырьевого экспорта – это мощный драйвер, мощный двигатель экономического роста. Так не только в России, так во всём мире. Несколько дней назад состоялась министерская конференция министров экономики и торговли стран «большой двадцатки». В центре обсуждения была проблема национальной стратегии торговли как средства выхода на дополнительный глобальный рост на уровне 2% ВВП.

Чрезвычайно амбициозная задача, которая занимает людей, политиков, экономистов во всех уголках земного шара. И у нас, мне кажется, есть стержень такой национальной стратегии, это есть наша «дорожная карта» – программа развития несырьевого экспорта. Она, конечно, сочетается, должна сочетаться с нашими стратегиями в ВТО, с нашими отраслевыми стратегиями, но она в центре. Она предполагает рост на 6% объёмов этого экспорта ежегодно. Это довольно амбициозная задача, это означает, что мы собираемся прирастать темпами больше, чем мировая торговля целом, и уж существенно больше, чем мировой экономический рост.

Кстати говоря, в этом году мы пока имеем довольно скромный, но всё-таки положительный результат. У нас за пять месяцев рост примерно 2% несырьевого экспорта, но это весь рост нашего экспорта в целом. Видимо, такая тенденция сохранится и в обозримом будущем. Весь прирост нашего экспорта будет обеспечиваться несырьевым. Это ставит большие задачи в области финансовых инструментов, организационных, и институциональная основа – а это и есть система торгпредств – здесь чрезвычайно важна. Мы должны найти верные ответы на те вызовы, которые сейчас перед нами ставит мировая экономика и мировое развитие, и правильно сконцентрироваться на основных направлениях.

Что это за основные направления? С точки зрения субъекта это прежде всего крупный и среднекрупный бизнес, который больше всего нуждается в информационном, логистическом, правовом информационном сопровождении. С точки зрения стран присутствия я бы выделил три структурных блока.

Во-первых, это развивающиеся страны с растущими рынками. Здесь мы вполне конкурентоспособны по соотношению цена – качество по большинству видов нашей товарной продукции, промышленной продукции, сельскохозяйственной продукции, и мы должны более активно вводить новые компании на этот рынок.

Второе – это развитые экономики. Здесь у нас другая задача – максимально обеспечивать в нынешних очень сложных условиях, условиях риска санкций и даже материализации этого риска, содействие трансферту технологий, привлечению инвестиций и локализации в России современных высокотехнологичных производств.

Третий блок – это работа в странах, где высока степень административного влияния на экономику, где жёсткое регулирование, и там без сопровождения торгпредств в принципе бизнесу работать чрезвычайно трудно, а подчас и невозможно. И здесь мы тоже должны набирать соответствующие очки. А у нас вот уже почти два года как действует концепция нового облика торгпредств. Новый облик – это попросту бизнес-ориентированность, это преобразование торгпредств в сервисные центры, которые оказывают обществу, бизнесу полезную услугу сопровождения, вывода его на новые рынки и поддержки его в тех случаях, когда эта поддержка необходима.

Работа у нас строилась и строится по четырём базовым направлениям.

Во-первых, мы ввели систему планирования (у нас разработаны страновые планы действий – это 51 страна с таким планом действий), куда мы включаем работу по продвижению конкретных компаний на конкретные рынки.

Второе – это проектный подход. У нас разработаны паспорта внешнеэкономических проектов, и такого рода соглашения между торгпредством, министерством и бизнесом и представителем региона заключаются. У нас сейчас 283 такого рода паспорта в работе, которые охватывают 53 страны мира, и портфель этих проектов – примерно 25 млрд долларов. Здесь участвуют наши компании крупного и среднего бизнеса, здесь участвуют наши финансовые институты развития, Внешэкономбанк, ЭКСАР, и мы уже начинаем получать результат этой деятельности.

Третье – это бизнес-миссии, которые мы сейчас направляем в разные регионы в большом объёме. У нас 2013 год – это 33 бизнес-миссии в 20 стран, по результатам которых у нас есть десятки заключённых контрактов, десятки оформленных сделок, соглашений с нашими партнёрами. В этом году мы направляем 42 бизнес-миссии в 28 стран мира и также рассчитываем на то, что объём заключаемых сделок, контрактов будет по крайне мере не меньше, а надеемся, что больше, чем в прошлом году.

Кадровая работа. Мы добиваемся роста качественных характеристик наших торгпредов, это возрастные характеристики, это образовательные характеристики, это профессиональные характеристики и это мотивационный аспект нашей работы.

Мы внедряем систему целей (таргетов) и систему соответствующих коэффициентов оценки деятельности торгпредств, которая является основой для дальнейшей карьеры или для материального стимулирования. Мы сейчас входим во вторую стадию нашего реформирования: переходим от пилотных проектов к более систематической работе по всему качеству работы наших торгпредств. И здесь действительно очень важна нормативная база. Дмитрий Анатольевич упомянул новое положение о торгпредстве, недавно подписанное и принятое, которое даёт нам очень большие возможности, которое материализует наш проектный подход, наши возможности привлечения к работе в торгпредствах представителей бизнеса, представителей институтов развития, представителей федеральных органов исполнительной власти и представителей российских регионов, что означает качественно иную, не бюрократическую, а более бизнес-ориентированную повестку всей этой работы.

Мы нацелены на серьёзное изменение географии присутствия, ориентируя структуру торгпредств в большей степени на те регионы, где выше динамика экономического роста, где больше возможностей для продвижения нашего экспорта, нашего инвестиционного присутствия, воздействия на рост экономики. И в этом смысле важно и создание новых торгпредств, о двух из них Дмитрий Анатольевич упомянул, – это Куба и Южная Африка. Мы ставим вопросы по Сингапуру, Венесуэле, Монголии, Нигерии, Объединённым Арабским Эмиратам. В разной степени продвинутости эта работа есть, по некоторым из них мы уже в скором времени тоже материализуем это в создание организации торгпредств.

Хотели бы пойти также и по такому направлению, как, так сказать, торгрпредство по совместительству, когда торгпред может возглавлять торгпредство в двух или более странах пребывания. Это особенно важно там, где не такой большой торговый оборот и где издержки по поддержанию полноценного торгпредства, наверное, были бы затруднительны, но где присутствие для нашего бизнеса всё-таки очень важно.

Мы должны поработать над улучшением мотивационной основы труда торгпредов и работников торгпредств, имея в виду, что положение закладывает о торгпредстве такие возможности. Но, видимо, нам нужны дополнительные нормативно-правовые изменения, которые увеличили бы долю материального стимулирования, связанного с результатами работы, которые позволяли бы по-иному контрактовать сотрудников торгрпредств, при необходимости, если не показывается качественная работа и выполнение заявленных целей, расторгать эти контракты и обеспечивать более эффективную ротацию кадров.

Конечно, чрезвычайно важен должностной статус торгпреда. И здесь важна и зарплата, и иные материальные обстоятельства, связанные с транспортом, связанные с другими вещами, но важна и самооценка. Это очень сильный мотивирующий механизм, как мне кажется. Мы с вами должны должным образом это оценить, и я хочу от всех нас поблагодарить и Президента Российской Федерации, и Председателя Правительства. Долгий путь этот указ прошёл, непростой, но он подписан. И давайте, получив такую высокую оценку и высокий стимул, соответствующим образом ответим на эту работу.

И последнее, о чём я хотел сейчас сказать. Всё-таки что же мы хотим иметь на выходе этой непростой, этапной работы по преобразованию наших торгпредств? С моей точки зрения, это должна быть достаточно сложная организационная логистическая структура, состоящая из трёх блоков. Центр этого блока – это, собственно говоря, торгпред и работники торгпредств, которые являются государственными служащими, которые реализуют свою карьеру в федеральных органах исполнительной власти и в торгпредствах, которые занимаются анализом, сбором информации, представительством интересов нашего бизнеса в соответствующих властных кругах страны пребывания, обеспечивают разного рода двусторонние форматы, в том числе работу межправкомиссий и так далее.

Рядом с ними, вокруг них работают представители ассоциаций бизнеса или непосредственно компаний, которые заинтересованы в данных рынках в данной стране, в данных инвестициях, представители соответствующих регионов и представители наших органов исполнительной власти. Я хочу сказать, что мы подписали соглашение с Минсельхозом о том, что представители Минсельхоза будут на этом направлении работать, и мы в близкое время уже отберём этих работников для наших торгпредств.

Сейчас ряд регионов уже представлены в наших торгпредствах, скажем, Ульяновская область. У нас представители «Росатома» работают в торгпредстве, ЭКСАРа, других наших институтов развития. Но это должно быть не эпизодическим присутствием, а постоянным, в большом объёме.

И наконец, третье – это создание рядом с торгпредствами, под их эгидой, в тесном контакте с ними специальных центров по развитию отраслевого, инвестиционного сотрудничества, которые бы работали на более бизнесовых началах, которые фондировались бы за счёт соответствующих контрактов и договоров с нашим бизнесом, которые по его заявке, по его требованию обеспечивали бы эти возможности. Я думаю, что у нас непростые, очень серьёзные задачи и с точки зрения институтов, и с точки зрения профессиональных требований, с точки зрения структур, а самое главное – с точки зрения правильного позиционирования всей нашей деятельности, учёта интересов российского бизнеса, учёта тех узких мест, которые есть сейчас у нас с точки зрения нашего экономического развития, для того чтобы достойно на эти вызовы ответить. Спасибо.

Дмитрий Анатольевич, с Вашего позволения мы приступим к дискуссии, к обсуждению. Для начала мы послушаем нескольких наших торгпредов, которые представляют значимые «кусты» стран пребывания. Давайте, если можно, начнём с Артюшина Константина Викторовича, который все эти годы работал в Узбекистане, непростое место работы, но сейчас он завершает свою миссию там и будет переориентирован на тоже важный и существенный участок – на работу в Белоруссии. Пожалуйста.

К.Артюшин (торговый представитель Российской Федерации в Узбекистане): Спасибо большое, Алексей Валентинович! Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Торгпредства в странах СНГ, при всей условности сравнений, работают под воздействием в целом схожих факторов, определяющих, собственно говоря, содержание и основные направления нашей работы по поддержке российских компаний, выходящих на рынок этих стран.

С одной стороны, безусловно, положительным фактором является в целом неутраченная общность технологической базы, единая инженерная школа, русский язык как средство коммуникации – всё это, безусловно, плюсы, и это потенциал нашего экспорта, причём экспорта несырьевого. Так, по Узбекистану доля продукции с высокой и значительной степенью переработки в нашем по году 2 млрд экспорте в эту страну составляет до двух третьих, тогда как сырьевые товары – не более 20%.

С другой стороны, в этих странах, не только в этих странах, но и в целом в Азии во многих странах весьма высока регулятивная функция государства. Государства, особенно там, где существует, сохранён и развивается институт национальных производителей, достаточно жёстко контролируют особенно внешнюю торговлю, применяются достаточно жёсткие и весьма виртуозные, я бы сказал так, меры защиты рынка, и это определяет нашу позицию. Когда точка принятия решения во многих случаях располагается выше возможностей российских компаний, которые выходят на рынок, для нас первичной задачей является проинформировать компании об этой специфике, дать им возможность, что называется, попасть в формат, показать развилки и сделать всё возможное, чтобы они избежали сложностей, потому что те привычные рыночные маркеры, по которым они привыкли работать, работают в специфических условиях весьма специфично и часто дают просто искажённую картину, поэтому мы и пытаемся на стартовом этапе работать на опережение. Мы, к примеру, в Узбекистане приходим на выставки и стараемся все российские компании, которые приехали и пытаются выйти на рынки, каким-то образом сориентировать, провести с ними беседу, показать им эти развилки, грубо говоря, дать возможность более плавного, более безболезненного входа на рынок.

Тут уместно сказать, что, конечно же, большинство российских компаний, вновь приходящих на рынок стран СНГ, – это как раз региональные компании. С Узбекистаном, к примеру, работают компании более чем из 70 регионов Российской Федерации. Особенно много предприятий из Поволжья, Сибири, Урала, это определяется и спецификой логистики, и, собственно говоря, структурой промышленности этих регионов. Это не всегда крупный бизнес. Хотя мы, конечно же, работаем и с такими лидерами отраслей экономики, как АвтоВАЗ, «Интер РАО», «Аэрофлот», «Трансаэро», но чаще всего это компании средние, у которых небольшой рекламный бюджет, у которых в штате нет профессиональных аналитиков, не всегда есть маркетологи и точно не всегда есть финансовые специалисты, которые необходимы для уменьшения финансовых рисков. Так вот, на первом этапе мы, как правило, берём оферты этих компаний, иногда вместе с ними помогаем их создать, для того чтобы они были в приемлемой для местного рынка форме, и эти оферты направляем потенциальным потребителям, используя в том числе рутинные бюрократические механизмы. Как официальный орган мы стараемся получить реакцию на предложение российских компаний, и когда мы видим хотя бы малейшую искорку интереса, мы сразу же начинаем разговор о том, чтобы провести презентацию этой компании, получить для неё приглашение для участия в тендере. Таким образом, буквально в ручном режиме приводим компанию на рынок. Безусловно, роль торгпредства как официального органа, изначально ориентированного на защиту экономических интересов российской компании, существенна. В том случае, когда у нас возникают проблемы в период исполнения контракта, здесь мы тоже сначала стараемся в ручном режиме – на экспертном уровне попробовать эту проблему разрешить. Если не получается, готовим соответствующие материалы для того, чтобы было более высокого уровня обращение – обращение посольства, сопредседателя межправкомиссии и так далее.

Ещё один момент. Как показывает практика нашей работы, только за последние полтора года мы в Узбекистане провели 19 плановых наших бизнес-миссий и достаточно большое количество стихийных бизнес-миссий, связанных с приездом делегаций российских компаний.

Наиболее эффективно работают кластерные делегации, организованные региональными администрациями в тесном взаимодействии с региональными торгово-промышленными палатами и с созданными региональными центрами поддержки экспорта. Когда это сочетание профессионализма – торгово-промышленной палаты, ресурса административного (администраций) и, собственно говоря, ресурсов министерства, получаются достаточно интересные варианты. И ни одна из этих делегаций, сформированных таким образом, не была прогулочной, они закончились конкретными действиями, конкретными предложениями.

Так, в прошлом году мы принимали таким образом делегации из Саратовской области, Татарстана, в этом году – Башкортостана, Пензенской области. И я так понимаю, что до конца года перечень будет продолжен.

И в заключение хотел бы сказать, что по мере развития интеграционных процессов, в том числе в рамках Евразийского экономического союза, полагаю, что вот эти навыки торговых представительств, наработанные прежде всего по поиску вариантов входа на рынок, по поиску вариантов кооперации будут ещё больше востребованы просто за счёт того, что большее количество российских компаний, которые ранее не занимались внешнеэкономической деятельностью, будут искать для себя новые рынки и, конечно же, для них это тоже будет внове. Спасибо.

А.Улюкаев: Спасибо большое. Два месяца назад в Правительстве было совещание, посвящённое обсуждению нашего присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе, активизации его. В центре этой работы – конечно, работа с нашими партнёрами из Китайской Народной Республики, поэтому я хочу предоставить слово нашему торгпреду в Китае Алексею Владимировичу Груздеву. Пожалуйста.

А.Груздев (торговый представитель Российской Федерации в Китае): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники совещания! В 2013 году Китайская Народная Республика, крупнейшая развивающаяся страна мира, стала ведущей торговой державой, опередив по объёму товарооборота традиционного лидера – Соединённые Штаты Америки. Для более чем 120 государств мира Китай является основным торговым партнёром, с 2010 года занимает первую строчку в рейтинге ключевых торговых партнёров Российской Федерации. В 2013 году объём двусторонней торговли приблизился к 90 млрд долларов. В текущем году продолжится уверенный рост российского экспорта в Китай, составив 14,8%. Отмечается позитивная динамика и в нашей торговле с другими странами Азиатского региона, в частности с Малайзией, Вьетнамом, Южной Кореей, Таиландом, Сингапуром.

Наблюдаемое в последнее время проявление жёсткого политического давления на Россию со стороны Запада, всё чаще переходящее в экономическую площадь и сопровождающееся нерыночными методами конкурентной борьбы, как представляется, диктует необходимость более тесного торгово-экономического взаимодействия с развивающимися странами АТР.

На фоне замедления экономического развития в мире, фактической стагнации в Европе развивающиеся страны Азии демонстрируют наиболее позитивные показатели. В 2013 году темпы роста в среднем по региону составили 5% ВВП.

Динамичное развитие региона обеспечивает устойчивый спрос на традиционные статьи нашего экспорта. Вместе с тем формируется потенциальная ниша и для российской высокотехнологичной продукции. Потребность в таких товарах обусловлена самой задачей инновационного развития этих стран, переходом от экстенсивной к интенсивной модели развития. Перспективными направлениями в углублении взаимодействия с азиатскими странами видится сельское хозяйство, химическая промышленность, гражданское авиа- и судостроение, фармацевтика, биотехнологии, связь и телекоммуникации. Заслуживают внимания и проекты по разработке месторождений полезных ископаемых, и создание инфраструктуры с сопутствующими поставками российской техники.

На фоне быстрого экономического роста азиатских экономик не менее актуальной видится и сфера так называемых зелёных технологий. При этом очевидно, что работа на рынках развивающихся стран сопряжена с серьёзной конкуренцией, как внутрирегиональной, так и со стороны США и Евросоюза.

За годы успешных экономических реформ и устойчивого развития азиатские страны превратились в весьма прагматичных партнёров, развивающих многовекторные, многополярные торгово-экономические отношения. В этой связи может быть интересен опыт Китая, активно участвующего в интеграционных процессах в Азии и реализующего практику заключения соглашений о свободной торговле, позволяющих, с одной стороны, расширить доступ китайских товаров на внешние рынки, а с другой стороны, получить более льготные условия для приобретения товаров, в которых заинтересована китайская экономика. Конечно, этот опыт не может быть напрямую заимствован нами в силу различной структуры экспорта и требует тщательного анализа на предмет потенциальных рисков для отраслей российской экономики. Соответствующая работа уже ведётся в рамках специальных исследовательских групп.

Более широкое применение практики использования национальных валют во взаимных расчётах также может содействовать дальнейшему укреплению экономических связей со странами Азии.

Одним из действенных механизмов продвижения товаров и технологий, несомненно, является выставочно-ярмарочная деятельность. Её активизация будет способствовать росту узнаваемости российских брендов, подтверждать серьёзность намерений нашего бизнеса к долгосрочному сотрудничеству со странами региона. В этой связи представляется целесообразным тиражировать позитивный опыт проведения российско-китайского «ЭКСПО» – первого международного выставочного мероприятия, организованного двумя странами в качестве полноправных партнёров в конце июня сего года в Харбине.

Азиатские страны, в частности Китай, Малайзия, Сингапур, Индия, как представляется, могли бы в определённой степени содействовать решению Россией задачи по импортозамещению путём частичной переориентации нашего технологического сотрудничества с Запада на Восток.

Развивающиеся страны за последние годы благодаря тесному взаимодействию с США, Евросоюзом, а также существенному увеличению финансовых вложений в научные исследования создали большой задел для инновационного развития, сформировали достаточно солидный банк современных технологий.

Применительно к взаимодействию с Китаем одной из новых форм сотрудничества могло бы стать создание приграничных промышленных индустриальных парков с последующим механизмом вывоза части производимой продукции в КНР. Активизировавшаяся работа по модернизации погранпереходов, повышению их пропускной способности должна повысить рентабельность такого взаимодействия.

Другим новым направлением сотрудничества могли бы стать совместная переработка и производство на территории России продукции с высокой добавленной стоимостью для последующего экспорта в страны и регионы, где Китай традиционно имеет сильные позиции.

Говоря о месте и роли торгпредств в системе ВЭД (внешнеэкономическая деятельность), хотелось бы отметить, что, находясь в стране пребывания и владея ситуацией изнутри, они призваны стать своеобразным проводником для российского бизнеса на зарубежные рынки, предоставляя комплексные услуги под ключ, начиная с первичного анализа рынка, содействия в разработке тактики выхода на этот рынок и вплоть до сопровождения переговорного процесса и последующего исполнения контракта.

В своей работе мы плотно взаимодействуем с нашими посольствами, благодаря чему формируется взаимодополняющая система поддержки российских экспортёров на политическом, экономическом и оперативном уровнях. При этом возможности торгпредства весьма востребованы малым и средним бизнесом, зачастую не обладающим мощным аппаратом для продвижения своей продукции на рынке.

Страны Азии традиционно отличает сильное взаимопроникновение государства и бизнеса. Оценивая своего потенциального партнёра, азиатские предприниматели внимательно анализируют, кто за ним стоит. В этих условиях, как видится, сопровождение торгпредством деятельности российских компаний может дать контрагентам определённый важный сигнал: поддерживается государством.

Весьма востребована российскими компаниями и юридическая поддержка, оказываемая торгпредствами на всех стадиях построения бизнеса, это и проверка деловой репутации потенциального партнёра, и содействие в составлении контракта, формализация отдельных его статей в соответствии с национальным законодательством, и – к сожалению, иногда это бывает – досудебное урегулирование споров.

Торгпредства выполняют и своего рода просветительскую функцию в стране пребывания, популяризируя идею сотрудничества с Россией, организуют для местных деловых кругов семинары и круглые столы, посвящённые инвестиционным и кооперационным возможностям России, особенностям ведения бизнеса в нашей стране. Недавно одобренные изменения в положение о торговом представительстве, как представляется, позволят дополнительно укрепить кадровый состав и повысить компетенцию торгпредств за счёт представителей других федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, государственных организаций. Спасибо за внимание.

А.Улюкаев: Спасибо. Ведущим торговым инвестиционным партнёром у нас остаётся Европа, Европейский союз, а в нём первое место – это Германия, давний наш партнёр, и даже в нынешние непростые времена активно развивается наше сотрудничество. Хочу предоставить слово торгпреду в Германии Андрею Викторовичу Звереву. Пожалуйста.

А.Зверев (торговый представитель Российской Федерации в Германии): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые Игорь Иванович, Андрей Рэмович, Алексей Валентинович! Уважаемые коллеги! Я хотел бы вначале дать короткую историческую справку. Может быть, многие мои коллеги помнят, что именно в августе 1986 года (это 28 лет назад) было принято постановление правительства ещё СССР о реорганизации деятельности во внешнеэкономическом секторе, когда субъектам хозяйственной деятельности было предоставлено право самостоятельно осуществлять внешнеэкономические связи, иметь валютные счета и осуществлять торговлю.

За эти 28 лет торговые представительства прошли, я бы сказал, нелёгкий путь реформирования, реорганизации, поиска своего места, порой мучительного, и сейчас, по истечении вот этого достаточно длительного периода времени, мы видим, что всё-таки, как я считаю, это место найдено. То, что мы называем работой торговых представительств в новых условиях, когда мы приобретаем сейчас, скажем так, новый облик, – это более близкие контакты с бизнесом, поддержка бизнеса в странах пребывания. Я должен сказать по собственному опыту, что зачастую, если говорить прежде всего о малом и среднем бизнесе, то их квалификация в этой сфере достаточно мала, и поэтому оказание им поддержки, помощи информационной, аналитической – это очень важная функция, это очень важно для российского бизнеса.

То, что характерно для нынешнего состояния внешнеэкономических связей, – это глубокое взаимопроникновение западных фирм в российскую экономику и российских предприятий в западную. Эти связи, эта производственная, технологическая кооперация развиваются очень динамично. Я могу привести несколько примеров. Что касается страны моего пребывания, Германии, то сейчас более 6 тыс., а по некоторым оценкам, даже 6,5 тыс. предприятий в российской экономике работают с участием немецкого капитала. По разным оценкам, несколько сотен, а по нашим оценкам, даже несколько тысяч предприятий в германской экономике работают с российским капиталом. Это предприятия и крупного бизнеса, такие как Gazprom Germania, VTB (Deutschland), Ilim Timber, Nordic Yards и целый ряд других, но преимущественно это предприятия малого и среднего бизнеса, это как раз тот самый сектор немецкой, в частности, экономики, который даёт основной прирост ВВП.

Аналогичная ситуация, например, в Австрии. Более 1,2 тыс. австрийских предприятий ведут дела в нашей стране. С другой стороны, более 500 предприятий в Австрии работают с российским капиталом. Более 1 тыс. предприятий во Франции также работают с участием российских инвесторов. В целом на страны Запада в январе – мае этого года приходилось более 55% российского товарооборота, а на Евросоюз за этот же период – около 50% российского товарооборота, 130 млрд долларов США, на США – около 4,5% и на Канаду – около 0,5%.

Должен сказать, что, несмотря на возникновение политических турбулентностей и различного рода санкционных мер со стороны наших партнёров на политическом уровне в целом, в частности по Германии, это не принесло сейчас каких-то серьёзных изменений. Более того, я даже скажу, что, по данным Федеральной таможенной службы, за пять месяцев этого года товарооборот России и Германии вырос почти на 4%, при этом экспорт показал около 10% роста.

Учитывая то, что Германия (тут я сошлюсь на немецкую статистику) является основным торговым партнёром Российской Федерации, и в прошлом году наш товарооборот превысил 100 млрд долларов, это очень хорошая, я считаю, положительная тенденция, свидетельствующая о том, что немецкий бизнес преимущественно деполитизирован. Он аполитичен и старается не обращать внимание на различного рода политические санкции.

У нас есть множество примеров сотрудничества России и Германии в высокотехнологичных отраслях. Именно при содействии (не постесняюсь это сказать) торгового представительства к нам в Ульяновскую область пришёл немецкий инвестор «Гильдемайстер», и впервые за многие годы у нас в России строится станкостроительный завод. Там же, в Ульяновской области, начинается строительство завода автокомпонентов «Шэффлер». С участием торгпредства в Калужскую область пришла фирма «Берлин-Хеми». Там же сейчас начинается строительство двигателестроительного завода «Фольксваген», работа с которым начиналась в торгпредстве ещё пять лет назад.

Приведу ещё один такой характерный пример. Всего полтора месяца назад с участием торгпредства было подписано агентское соглашение между «Технопромимпортом», нашим объединением, и немецкой компанией «Гол Контрол» о совместном сотрудничестве для чемпионата мира 2018 года. Те, кто смотрел футбол, помнят, что именно эта фирма контролировала пересечение мячом линии ворот.

В странах, где присутствуют торгпредства в Европе и Америке, Северной Америке прежде всего, делается очень много, для того чтобы создать соответствующие современным тенденциям площадки трансфера технологий и технологического сотрудничества. Так, в качестве примера можно сказать, что при торгпредстве в Вене создан центр по поддержке инноваций, и решение о его создании было принято с учётом сформировавшейся за последние годы роли Австрии как одной из важнейших площадок трансфера ноу-хау и обмена высокими технологиями между Россией и ведущими европейскими странами.

Ещё одна особенность, которую я хотел бы отметить, работы торгпредств в развитых странах – это поддержка регионов, сегодня об этом уже говорилось. У нас в торгпредстве в Берлине открыт специальный демонстрационный зал экспортных инвестиционных возможностей российских регионов. Там представлена реклама различного рода, материалы примерно 30 регионов Российской Федерации и госкорпораций, в частности «Росатома» и Внешэкономбанка. Это площадка, на которой мы проводим различные встречи с немецкими партнёрами и показываем преимущества различных регионов Российской Федерации в сфере инвестиционного сотрудничества.

Поскольку мы работаем сейчас в условиях особых, я бы сказал, санкционных экономических и финансовых мер Запада, мы считаем, что торгпредства одновременно должны выступить и в роли проводника, что ли, нашей экономической, внешнеторговой и вообще внешнеэкономической политики, для того чтобы разъяснять западному бизнесу, что же на самом деле они теряют в случае, если они отказываются от сотрудничества в России.

Я могу тоже как пример привести работу моих коллег в связи с недавним визитом Президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина в Австрию, где, несмотря на такую непростую политическую обстановку, было подписано 23 соглашения о сотрудничестве. Мы стараемся создавать легитимные и эффективно действующие, лоббирующие структуры в наших странах, и в этом смысле я тоже хотел бы привести пример Германии.

Три года назад мы по договорённости с немецким бизнесом, прежде всего с тем, который работает с российским капиталом, создали организацию под названием «Совет российской экономики в Германии». Это некоммерческое партнёрство, а культура создания некоммерческих партнёрств по разным направлениям, в частности в Германии, очень высоко развита. Это лоббирующая структура, которая сейчас уже, по истечении трёх лет, объединяет около 100 компаний – компаний немецких прежде всего с российским участием, которые я уже называл. Это и «Газпром», ВТБ, «Почта России», Nordic Yards, Ilim Timber и целый ряд других, но преимущественно это предприятия малого и среднего бизнеса. Это организация, отстаивающая интересы российского бизнеса в Германии, и на протяжении последних трёх лет она приобрела достаточно высокий, как мне кажется, авторитет.

Я считаю, что этот опыт может быть воспринят нашими коллегами, и мы собираемся его развивать и совместно с представительством Торгово-промышленной палаты (мы работаем вместе с представителем ТПП в этом направлении), и с Российским союзом промышленников и предпринимателей, с которым мы тоже очень активно сотрудничаем.

Другое направление нашей работы – это совместные проекты с европейскими, в частности, странами по работе на рынке третьих стран. Как пример можно привести поставку в Мексику самолётов «Сухой-Суперджет-100» (это проект совместный России, Франции и Италии); совместное предприятие Gazprom International и французской компании «Тоталь» и боливийской компании по добыче газа на участке Асеро в Боливии. В рамках строительства энергоблоков словацкой АЭС «Моховец» – наш партнёр чешская компания «Шкода – Ядерное машиностроение». И для развития данных направлений сотрудничества наше торгпредство плотно взаимодействует в связке с «Росатомом», и они, представители «Росатома», кстати говоря, работают в штате торговых представительств Российской Федерации, в частности Германии.

У нас сейчас в Германии на выходе подписание соглашения о поставке товаров по линии «Росатома» в сотрудничестве с Мюнхенским техническим университетом. Активно работает и представительство Курчатовского центра в Германии в сфере вывода из функционирования, из деятельности ядерных установок и утилизации ядерных отходов.

Последнее, о чём хотел бы в заключение сказать, – это ещё несколько направлений. Это работа с малым, средним бизнесом, о котором я уже сейчас говорил. У нас, например, в Италии при содействии торгового представительства создана площадка для установления прямых контактов, подписания двусторонних соглашений для предприятий малого, среднего бизнеса России и Италии. И в заседаниях такой созданной специальной рабочей группы регулярно принимают участие около 500 представителей бизнеса из Италии и из России.

Сейчас, как я уже говорил, чиновники, (я бы их так назвал всё-таки) в западных странах и, в частности, в Германии пытаются давить на бизнес. Примеры этого давления общеизвестны. Можно вспомнить недавний Санкт-Петербургский экономический форум, когда в Германии некоторые чиновники не стеснялись звонить руководителям крупных компаний и банков и настойчиво рекомендовали им не ездить на это мероприятие. В связи с этим мы сейчас пытаемся разъяснить нашу позицию в этом отношении и вот этим самым немецким чиновникам мы говорим прямо: «Перестаньте кошмарить немецкий бизнес. Дайте бизнесу заниматься их делом. Не надо на них давить. Пусть они сотрудничают так, как они считают это нужным».

У нас есть множество примеров того, как немецкий бизнес, повторяю, в целом аполитичный, их объединения, такие как Восточный комитет немецкой экономики, Российско-Германская торговая палата, активно отстаивают необходимость дальнейшего развития нашего сотрудничества, в частности на российско-германском треке. У нас в этом году, вы знаете, были отложены межгосконсультации, была перенесена, отложена работа стратегической рабочей группы межправительственной. При этом мы понимаем отлично, что бизнес заинтересован в проведении этих мероприятий, поэтому мы совсем недавно, в начале июля, с Алексеем Евгеньевичем (А.Лихачёв, заместитель Министра экономического развития) провели такое заседание этой межправительственной стратегической группы, правда, в другом формате. Мы её назвали «бизнес-часть стратегической рабочей группы». В ней участвовали представители бизнеса и России, и Германии, ну и, в частности, пришёл статc-секретарь, замминистра иностранных дел Германии, который тоже принял участие в этом заседании.

В целом я рассчитываю на то, что германская сторона поддержит предложение Российской Федерации, нашего министерства о возобновлении работы нашей межправкомиссии, которая называется «Стратегическая рабочая группа». Завтра у Алексея Евгеньевича Лихачёва состоится телефонная конференция с сопредседателем немецкой части этой комиссии, и, надеюсь, на проведение этой комиссии осенью.

Последнее, что я хотел бы сказать, – это то, что в этих условиях, условиях работы в санкциях, мы бы хотели более активно (и стараемся это делать) развивать технологическое, производственное сотрудничество и трансферты технологий в тех сферах, которые уже сейчас существуют, в рамках тех проектов, которые сейчас функционируют.

У нас очень активно, я считаю, сейчас развивается российско-германское сотрудничество в сфере судостроения. Вы знаете, что российский инвестор Nordic Yards приобрёл целый ряд судостроительных активов в Германии. В частности (это было сделано ещё в 2009 году), первые два судостроительных завода в Висмаре и Варнемюнде, и совсем недавно Nordic Yards приобрёл ещё одно предприятие в Штральзунде. Теперь, таким образом, это крупный судостроительный кластер в федеральной земле Мекленбург – Передняя Померания, принадлежащий российскому инвестору Виталию Юсуфову.

Было заключено соответствующее соглашение с Крыловским центром в Санкт-Петербурге, и мы сейчас рассчитываем на развитие этих связей уже с привлечением других структур, с привлечением Объединённой судостроительной корпорации, Внешэкономбанка и других.

Я предварительно говорил с Денисом Валентиновичем (Мантуровым) на эту тему. Я так понимаю, что он поддерживает эту идею о дальнейшем развитии этого сотрудничества. И вот в этом направлении (это просто как один из примеров) будем развивать производственную и технологическую кооперацию в уже существующих инвестиционных проектах. Я считаю, сейчас это очень важно.

Спасибо за внимание.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 23 июля 2014 > № 1130310 Дмитрий Медведев

БРИКС против санкций

БРИКС оформляется в полноценный политический и экономический союз

Резюме Союз развивающихся стран — БРИКС — готов вырасти из клуба по интересам в жестко организованную глобальную структуру и стать противовесом США и ЕС, свидетельствуют итоги саммита БРИКС в Бразилии.

Союз развивающихся стран — БРИКС — готов вырасти из клуба по интересам в жестко организованную глобальную структуру и стать противовесом США и ЕС, свидетельствуют итоги саммита БРИКС в Бразилии. Но институционализация БРИКС займет годы, и заинтересованность в ней неочевидна для всех его членов.

Финансовая подушка на $200 млрд

Саммит глав государств — ченов БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР), состоявшийся на прошлой неделе в Бразилии, сделал серьезную заявку на рост политического авторитета этой организации на международной арене.

Это оказывается еще важнее в свете резкого усложнения геополитической обстановки и рисков изоляции России после падения малайзийского самолета над Донецкой областью и ужесточения санкций.

Страны БРИКС договорились выступать с единых позиций по вопросам глобального развития, говорил президент Владимир Путин, выступая перед участниками саммита. И единая позиция, в частности, России и Китая в Совете Безопасности ООН способствовала сплочению Евросоюза и США в вопросе о предотвращении иностранного военного вторжения в Сирию, отметил Путин.

Усиливается влияние БРИКС и на формирование мировой финансово-экономической архитектуры, в частности в деле либерализации МВФ. Активная позиция России объясняется необходимостью диверсификации рынков и укреплении отношений с другими странами, отчасти вопреки росту влияния США.

БРИК, обозначенный сотрудником инвестбанка Goldman Sachs Джимом О'Нилом в 2001 году и созданный по инициативе Путина в 2006 году, все отчетливее превращается из клуба по интересам, пусть это даже будет клуб крупнейших развивающихся экономик, в хорошо организованную структуру. В 2010 году к блоку присоединилась ЮАР, добавив в аббревиатуру лишнюю букву. У БРИКС пока нет ни руководящих, ни исполнительных органов, но обязательства, взятые на себя, блок выполняет. За год, прошедший с предыдущего саммита в Дурбане, были реализованы все планы, заявил Путин на саммите. Созданы новый Банк развития и пул условных валютных резервов стран БРИКС. Учредительные документы этих финансовых институтов были утверждены на саммите, но должны еще пройти процедуру ратификации в парламентах пяти стран.

Суммарный ресурс банка и валютного пула БРИКС составит $200 млрд. Банк и Резервный фонд фактически станут первыми исполнительными органами БРИКС. Они закладывают основы для координации макроэкономической политики пяти стран.

Конкуренты МВФ и ЕБРР

Банк БРИКС станет одним из крупнейших финансовых институтов развития в мире и будет конкурировать с ЕБРР. А пул валют (еще его называют резервным фондом) — это прямой аналог МВФ. Причем параллели с МВФ и ЕБРР — это не экспертная оценка, официальные заявления чиновников, участвовавших в подписании документов саммита, в частности главы российского Центробанка Эльвиры Набиуллиной.

Резервный фонд БРИКС уже назван мини-МВФ. До кредитного потенциала МВФ ему еще далеко. И стран-участниц не 188, как у МВФ, а всего 5. Но, кажется, никто не спорит, что первые финансовые структуры БРИКС идут тем же путем, что и те 29 стран, которые в 1944 году на конференции ООН в Бреттон-Вудсе, штат Нью-Хемпшир, США, создали МВФ и Всемирный банк. Для того чтобы способствовать восстановлению международной финансовой системы после Второй мировой войны. Войной сейчас никого не удивишь, и потребность в ресурсах для восстановления экономики имеют многие страны.

В перспективе ресурсами банка и фонда БРИКС смогут воспользоваться не только члены БРИКС, но и другие страны. Потребность в этом, как показал визит Путина в Латинскую Америку, имеется. На помощь рассчитывают Аргентина, Куба, Венесуэла, Уругвай, Боливия, Никарагуа…

Латинский вектор

Путин поехал в Латинскую Америку показать силу Москвы, оценила визит The Guardian. По мнению обозревателя газеты, российский лидер стремился доказать, что Россия является мировой, а не региональной державой, каковой ее назвал президент США Барак Обама. И как мировая держава, Россия готова помогать другим странам. Например, Кубе в преодолении проблемы американского эмбарго или Аргентине по спору о Фолклендских островах с Британией.

The Guardian подметила важную особенность становления БРИКС: очередное охлаждение отношений между Россией и США, нарастающий вал экономических санкций дали импульс для развития внешнеполитических контактов России, в том числе в рамках БРИКС.

Кому-то кажется, что БРИКС развивается слишком вяло. Кремль уверен, что формирование БРИКС идет в четко заданном ритме.

Но сейчас главный вопрос: насколько глубоко страны БРИКС могут продвинуться в координации совместных усилий? Где конечный пункт институционализации БРИКС как глобальной структуры? Сможет ли БРИКС составить конкуренцию, например, «большой двадцатке» и G7, из которой Россию попросили? При том что ни G20, ни G7 не являются, как показал текущий финансовый кризис, идеальными инструментами противодействия кризису. И G20, ни G7 упрекают в аморфности структуры и необязательности исполнения принятых решений.

Больше союзов, хороших и разных

Похоже, БРИКС будет вынуждена пережить те же генетические проблемы, что и «старшие товарищи».

Слишком много внутренних противоречий и разнонаправленных интересов. К ним добавляются доморощенные проблемы: объем взаимной торговли членов БРИКС не превышает 6,5% общего товарооборота. Ни одна страна блока не выступает ведущим торговым или инвестиционным партнером другой. Геополитические интересы также согласуются слабо.

Например, Бразилия, организовавшая у себя саммит в этом году, не склонна переоценивать БРИКС хотя бы по той причине, что для нее важнее членство в МЕРКОСУР — Аргентина, Венесуэла, Уругвай, Парагвай. Бразилия рассматривает МЕРКОСУР как основной плацдарм для укрепления своего влияния в регионе. В процессе вступления в этот таможенный союз находится Боливия. Приглашение вступить в этот союз получил Эквадор, а число ассоциированных участников пополнилось в 2013 году Гайаной и Суринамом.

Бразилия, кроме того, основатель другого интеграционного объединения — УНАСУР (Союз южноамериканских наций), включающего все страны Южной Америки. И наконец, Бразилия инициировала создание организации по экономическому и политическому сотрудничеству СЕЛАК (сообщество всех латиноамериканских и карибских государств).

Сноуден укрепил военное сотрудничество

Серьезным камнем преткновения для БРИКС может стать желание координировать военное сотрудничество. У Москвы и Пекина такое желание есть. «Мы хотели бы действовать более слаженно в вопросах военного сотрудничества и безопасности», — цитировало китайское информационное агентство «Синьхуа» лидера КНР Си Цзиньпина после встречи с Путиным на полях саммита БРИКС. Объявленный Обамой на втором году президентства «поворот в Азию» был воспринят в Пекине как плохо завуалированная попытка укрепить военные союзы с его соседями — Японией, Южной Кореей, Филиппинами и Малайзией. С этими странами у Китая есть нерешенные территориальные споры.

Так что военное сближение России и Китая не противоречило бы взаимным интересам. С Индией у России тоже есть, как выразился Путин на встрече с премьер-министром Индии Нарендрой Моди, «абсолютный консенсус» по военно-техническому сотрудничеству. После того как Эдвард Сноуден разоблачил Агентство национальной безопасности США, которое в числе прочего прослушивало телефоны первых лиц Бразилии, отношения США и Бразилии охладели, что также создает почву для сближения.

А вот для ЮАР ситуация поменялась на противоположную. Когда ЮАР присоединилась к БРИКС, она предполагала использование веса этой организации для того, чтобы добиться перемен в глобальном управлении и изменить тенденции в политике последнего десятилетия. «Однако с момента политической трансформации Южной Африки в 1994 году ее внешняя политика направлена не на усугубление конфликтов, а на пути мягкого их разрешения. По этой причине формализация БРИКС, а уж тем более военный союз в рамках БРИКС вряд ли возможен. Во всяком случае, ЮАР будет обеспокоена его появлением», — говорит Элизабет Сидиропулос, директор Южноафриканского института международных отношений (SAIIA).

Китай — слишком большая проблема

Россия в блоке БРИКС выступает политическим локомотивом, Китай — финансовым. Финансовая мощь Китая, второй экономики мира, как это ни странно, также является проблемой для стран БРИКС. Китай обязался вложить в Банк развития БРИКС $41 млрд из $100 млрд. И был готов вложить больше, но натолкнулся на сопротивление других стран-участниц, в частности Бразилии.

Бразилия сопротивляется наплыву дешевых китайских товаров на свой рынок и ввела торговые барьеры, чтобы предотвратить банкротство предприятий легкой промышленности страны. В России аналогичная проблема. С той лишь разницей, что российские власти, кажется, уже перестали сопротивляться наплыву дешевого китайского ширпотреба и российский легпром давно перестал существовать.

Четыре из пяти стран БРИКС недовольны тем, что Китай поддерживает заниженный курс юаня по отношению к другим валютам. Это делает китайские товары более конкурентоспособными на мировом рынке. Маловероятно, что Россия или Индия смогла повлиять на амбиции Поднебесной и переубедить своего партнера по БРИКС начать процесс либерализации курса национальной валюты. Это не под силу даже США. Это означает, что Китай будет автоматически против формализации работы БРИКС. В противном случае члены БРИКС могут принудить Китай к принятию решений, которые ему невыгодны.

Переход на единую валюту при взаимных расчетах, как в Евросоюзе, также маловероятен в ближайшей перспективе, отмечают эксперты.

«Любая договоренность о валюте, которая заменит доллар, повлияет на власть, которую Соединенные Штаты имеют над мировой экономикой. Но это также потребует высокого уровня экономического взаимодействия, что нереально на текущей стадии существования БРИКС», — говорит Фабиано Мельничук, директор института изучения международных отношений Audiplo.

Бернанке обвалил БРИКС

Придать БРИКС более жесткую структуру мешает экономический спад. Мельничук считает, что экономическую базу усиления БРИКС подорвал Бен Бернанке, объявивший о сворачивании программы количественного смягчения и спровоцировавший отток капитала с развивающихся рынков.

«После отмены политики количественного смягчения развивающиеся рынки начали страдать из-за оттока капитала в развитые страны, что привело к росу ставок. В свою очередь, центральные банки развивающихся стран вынуждены увеличивать ставки, что негативно влияет на их ВВП», — пояснил «Газете.Ru» Мельничук. Сейчаc страны БРИКС действительно озабочены спадом своих экономик, но саммит поможет сплотить ряды, нарастить товарооборот и поднять значимость организации на международной арене», — сказал «Газете.Ru» Джейшри Сенгупта, старший научный сотрудник Observer Research Foundation в Нью-Дели (Индия). Индийский эксперт считает, что БРИКС уже показал миру, что власти Евросоюза, США и G7 есть альтернатива как в сфере финансов, так и в сфере развития международных институтов. «Создание нового Банка развития и пула условных валютных резервов стран БРИКС — это не цель, а видимый результат сотрудничества, которое активно развивается по трем десяткам направлений», — солидарен бразильский шерпа Граса Лима. По его словам, «сейчас было бы, возможно, преувеличением, но отнюдь не абсурдом говорить о рождении новой международной финансовой системы», сравнимой с той, что была создана в Бреттон-Вудсе в 1944 году и в главных чертах действует по сей день.

Неформальные отношения долговечнее

Жесткая структура организации и обязательность решений поставят под угрозу саму инициативу БРИКС, потому что появление обязательства достичь соглашения по конкретным вопросам увеличивает шанс разлада во взаимоотношениях, отмечает Фабиано Мельничук. «Результатом формирования жесткой структуры БРИКС может стать раскол группировки и восстановление структуры IBSA — Индии, Бразилии и ЮАР. Гибкость структуры предпочтительнее для сохранения БРИКС», — говорит Мельничук. Другие формы институционализации, например создание Банка развития, как нельзя лучше подходят для примирения разнонаправленных интересов стран — членов БРИКС.

Не переоценивает значение БРИКС и самый скромный по экономическому потенциалу ее представитель — ЮАР. По словам Элизабет Сидиропулос, БРИКС хорош именно тем, что это неформальное образование, его члены готовы сотрудничать и вырабатывать совместные подходы к любой повестке. Но преобразование БРИКС в формальный союз, в постоянно действующий законодательный и исполнительный орган принципиально изменит природу и динамику развития БРИКС, поскольку жесткая нормативно-правовая база может в будущем подорвать отношения между странами с разными экономическими и политическими позициями, а также взглядами на проблемы безопасности.

Газета.ru

Бразилия. США. Евросоюз. БРИКС > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 21 июля 2014 > № 2913938 Рустем Фаляхов, Иделия Айзятулова

Очередной выпуск Фестиваля Латиноамериканского кино (Festival de Cine Latinoamericano de Sao Paulo) пройдет в Сан-Паулу с 23 по 30 июля 2014 года в нескольких концертно-выставочном комплексах, среди которых Memorial do America Latina, Centro Cultural Penha, Cinesesc и другие. Тематикой фестиваля стала современная латиноамериканская музыка, ее яркие исполнители и последние тенденциию

Киноманов и участников фестиваля ожидают несколько значимых новинок, которые еще до открытия фестиваля многие эксперты называют "открытиями сезона". Это художественно-документальный фильм американского режиссера Грегори Аллена о творческом пути мексиканской музыкальной группы Cafe Tacvba, а также картины из Чили, Венесуэлы, эквадорская лента Хавьера Андраде La casa del ritmo: una película sobre Los Amigos Invisibles, тоже рассказывающая биографию другой латиноамериканской группы. Всего на IX Festival de Cine Latinoamericano de Sao Paulo будет представлено 114 фильмов из 16 различных стран мира.

По традиции, параллельно с кинопоказами для гостей мероприятия в Сан-Паулу будут организованы интересные экскурсии, туристические автобусные маршруты и знакомство с культурой и кухней одного из главных бразильских городов.

Как сообщается в ежегодном статистическом бюллетене ОПЕК, запасы сырой нефти Ирана в 2013 г. увеличились на 0,3% по сравнению с предыдущим годом и достигли 157 млрд. 800 млн. баррелей. В то же время подтвержденные запасы сырой нефти в мире за этот период составили 1 трлн. 489 млрд. 865 млн. баррелей, что на 0,4% больше по сравнению с 2012 г.

В бюллетене сообщается, что общая доля стран ОПЕК в общемировых запасах черного золота в 2013 г. составила 81%, а с географической точки зрения первенство в обладании запасами сырой нефти принадлежит Ближнему Востоку. Объем подтвержденных запасов сырой нефти в этом регионе составляет 803 млрд. 182 млн. баррелей.

Венесуэла все так же занимает первое место среди нефтеносных стран мира. Ее подтвержденные запасы сырой нефти составили 298 млрд. 350 млн. баррелей. Саудовская Аравия с наличием 265 млрд. 789 млн. баррелей запасов черного золота стоит на втором месте, а Иран занимает третье место.

В бюллетене также говорится, что подтвержденные запасы природного газа в Иране в 2013 г. составили 34 трлн. 20 млрд. кубометров, что на 0,7% больше по сравнению с 2012 г.

Согласно данным ежегодного статистического бюллетеня ОПЕК за 2013 г., Иран, имея в своем распоряжении 47 нефтеналивных танкеров, обладает самым крупным флотом среди стран-участниц нефтяного картеля. В общей сложности, число нефтетанкеров, которыми обладают страны-участницы организации, составляет 191 судно.

В 2013 г. увеличить свой нефтеналивной флот удалось лишь Саудовской Аравии, Эквадору и Венесуэле из числа стран-участниц ОПЕК. Число танкеров этих стран достигает соответственно 23, 18 и 22 судна. В то же время общее число существующих в мире нефтеналивных танкеров составляет 912 судна, что на 178 танкеров больше по сравнению с 2012 г. Таким образом, доля нефтетанкеров ОПЕК в мире составляет всего 6%.

По данным организации, ситуация с танкерами для перевозки сжиженного газа в Иране среди других стран-участниц картеля оставляет желать лучшего. В распоряжении Тегерана всего один газовый танкер.

Катар в ОПЕК обладает самым крупным флотом газовых танкеров – 33 судна. В общей сложности доля картеля с его флотом газовых танкеров в 107 судно составляет 17,5% от общего количества газовых танкеров в мире, которых насчитывается 1612 единиц.

Турецкий девелопер построит в Румынии курорт, работающий по схеме таймшер.

Турецкий девелопер построит курорт площадью 35 000 кв.м в поселке под названием «23 августа», неподалеку от города Олимп. Проект включает в себя 900 апартаментов, пятизвездочный отель, бассейны, бары, клубы и спортивные сооружения.

Курорт Blaxy Premium Resort & Hotel одновременно вместит в себя семь жилых зданий и пятизвездочный отель. Работы по строительству комплекса уже начались, передает портал Business Review.

В пятизвездочном отеле на территории курорта будет 400 номеров, бизнес-центр, медицинский центр, спа и крытый бассейн. На курорте также будет располагаться частный пляж площадью 9 000 кв.м и парковка на 13 000 кв.м, для автомобилей как гостей отеля, так и жителей домов.

Жилье на курорте можно будет купить по системе «таймшер» - схеме предоставления права собственности в определенные участки времени. В данном случае будущие владельцы смогут пользоваться своей недвижимостью одну неделю в году. Можно будет также продать объект, сдавать его в аренду или передать в наследство.

Покупатели смогут приобрести два типа объектов – кондоминиум площадью 32 кв.м и двойной кондоминиум площадью 64 кв.м. Цены на них стартуют от €3 750-4 250 за объекты с видом на море или бассейн. За эту цену можно будет пользоваться недвижимостью одну неделю в году.

Проект будет осуществляться в два этапа. К лету 2015 года будут готовы семь зданий с 900 апартаментами, бассейны, клубы, бары, парковка и частный пляж. К июню 2016 года закончится строительство отеля и спа.

Стоимость курорта составит €100 млн. Ожидается, что эти деньги окупятся через семь лет.

Объекты недвижимости, продающиеся по схеме "таймшер", не являются редкостью в современном мире. Они есть во многих странах мира, например, в Венесуэле, Турции и США.

Слабый рубль и снижение числа российских туристов привели к значительному падению доходов Финляндии от консульских сборов. Исходя из показателей начала 2014 года, российским туристам в этом году будет выдано почти на 20% меньше виз, чем в последние годы. В этой связи финский МИД рассматривает возможность сокращения своих дипломатических миссий. Средства, получаемые со сбора консульских пошлин, традиционно покрывают расходы дипломатических представительств: от затрат на недвижимость, до зарплат сотрудников. По информации госсекретаря МИД Финляндии Петера Стенлунда, в случае, если потери от снижения консульских сборов не будут восполнены бюджетным финансированием, Финляндии придётся закрыть двадцать дипломатических миссий. Петер Стенлунд отмечает, что сокращение затронет именно посольства, так как в консульствах сокращать уже фактически некого. Тем не менее, как показывает практика, сокращение количества дипломатических представительств приведёт к незначительной экономии. На протяжении четырёх последних лет Финляндия закрыла десять дипломатических миссий, но работники были перенаправлены в важные с точки зрения экономики страны: Венесуэлу, Никарагуа, Пакистан и на Филиппины. Общая экономия от принятых мер составила менее 4 млн. евро. Председатель партии истинных финнов Тимо Сойни считает, что закрытие посольств может нанести вред международной репутации Финляндии, а также экономике и экспорту страны. По его мнению, недостающие 4-6 млн. евро можно получить путем перераспределения бюджетных средств, в частности, денег, выделяемых правительством развивающимся странам.

«Кауппалехти», 08.07.2014.

Встреча с Президентом Венесуэлы Николасом Мадуро.

В Бразилиа состоялась встреча Владимира Путина с Президентом Венесуэлы Николасом Мадуро.

Ранее в этот день Владимир Путин и Николас Мадуро приняли участие во встрече лидеров БРИКС с главами государств Южной Америки.

* * *

В.ПУТИН: Уважаемый господин Президент, дорогой друг!

Очень рад Вас видеть. И хочу отметить, что всё, что было сформулировано в качестве задач для развития наших отношений ещё Уго Чавесом и потом подхвачено Вами, – всё нами исполняется.

Несмотря на сложности в мировой экономике, у нас растёт товарооборот, и в прошлом году он вырос очень значительно. Мы осуществляем крупные проекты совместные, работаем и в социальной сфере, и в сфере военно-технического взаимодействия, в других областях – естественно, в энергетике, в строительстве.

Я знаю, что в ближайшее время вы будете отмечать 60-летие Уго Чавеса. И, если Вы позволите, мы хотели бы прислать для участия в этих мероприятиях российского представителя на высоком правительственном уровне.

Вы знаете, что именем Уго Чавеса в Москве названа улица, Вы присутствовали при этом торжественном событии, и по поводу его 60-летия у нас будет издана специальная почтовая марка.

Я очень рад Вас видеть.

Н.МАДУРО (как переведено): Я тоже очень рад Вас видеть. Вы очень хороший и великий друг нашего народа. Кроме того, во главе с Вами Россия осуществляет огромные, масштабные работы по укреплению многополярности. Так что развитие нашего сотрудничества идёт хорошими темпами. Это мечта нашего покойного Президента Чавеса, он верил в это.

Сегодняшняя встреча БРИКС была великолепна, и заявление о создании банка – это огромный шаг. Как я сегодня сказал во время встречи, это путь в новый альянс. И так и надо продолжать работу – именно по укреплению нашего сотрудничества.

Я очень рад Вас приветствовать.

На одиннадцатой Китайской международной ярмарке малого и среднего бизнеса будет представлена продукция более чем 150 предприятий из Мексики. Ярмарка пройдет с 11 по 14 октября 2014 г. на территории административного центра южно-китайской провинции Гуандун – в городе Гуанчжоу, сообщило Министерство промышленности и информатизации КНР.

Выставочная площадь составит 100 000 кв. м, на которой разместятся образцы высоко технологичной продукции, представленные более чем 3000 малых и средних предприятий из разных стран. В рамках ярмарки также запланировано проведение конференций и форумов.

Напомним, что в 2011 г. внешнеторговый оборот между Китаем и странами Латинской Америки достиг $241,5 млрд. Это на 31,5% больше, чем годом ранее. Поднебесная вышла на третье место по объему товарооборота с Латинской Америкой, впереди – лишь США и страны Европейского Союза. Среди внешнеторговых партнеров Бразилии и Чили Китай выбился в лидеры. А для Аргентины, Мексики, Перу и Венесуэлы КНР стала вторым по величине торговым партнером. Китайские власти заключили соглашения о свободной торговле с Чили, Перу и Коста-Рикой.

К концу 2011 г. страны Латинской Америки накопили в нефинансовом секторе своей экономики $54 млрд китайских инвестиций. На долю этих стран приходится 16,8% от всех китайских прямых инвестиций в нефинансовые активы за рубежом, сделанных в 2011 г. Латинская Америка заняла второе место среди направлений капиталовложений Китая за границей.

Гражданское общество: что дальше?

Татьяна Ворожейкина

Специальный номер «Отечественных записок», посвященный гражданскому обществу, вышел в начале 2006 года. Его название — «Граждане без общества» — констатировало главный изъян тогдашней ситуации: слабость процессов общественной самоорганизации и их отставание от потребностей тех людей, которые уже ощутили себя гражданами. По иронии судьбы (или истории) примерно с этого времени, с середины 2000 года, как раз и начинается очевидный подъем общественной самоорганизации в России, появляются и выходят в публичное пространство многообразные движения — правозащитные, экологические, городские, независимые профсоюзы, многочисленные благотворительные и волонтерские ассоциации и пр. Эти частичные движения, а также социальные уличные протесты второй половины 2000-х, всероссийские (против монетизации льгот в 2005 г.) и региональные (во Владивостоке и Калининграде в 2009—2010 гг.) создавали и постепенно расширяли ту неполитическую публичную сферу, независимую от государства и часто противостоящую ему, которая и является сферой гражданского общества.

В сочетании с политическими протестами (как, например, марши и митинги «несогласных» в 2005—2008 гг.) это создало тот социально-политический фон, на котором стало возможным массовое протестное движение конца 2011—2012 годов, развернувшееся по чисто политическому поводу — фальсификации результатов парламентских выборов и вокруг политических требований — демократизации авторитарного режима и борьбы с коррупцией. Все это происходило вопреки нараставшему с 2005 года стремлению поставить эти движения и организации под государственный контроль и ограничить пространство их деятельности. После массовых протестных демонстраций 2011—2012 годов власть предприняла попытку тотального сворачивания пространства гражданского общества, законодательного ограничения и криминализации практически всех форм независимой гражданской и политической активности. Пропагандистская кампания российской власти и подконтрольных ей СМИ, направленная на дискредитацию демократического содержания украинской революции 2013—2014 годов, аннексия Крыма и неприкрытое поощрение вооруженного сепаратизма в Восточной Украине, развязывание имперской истерии в российском общественном мнении, а также общий антизападный, антилиберальный разворот власти и значительной части общества в России — все это, несомненно, оказывает мощнейшее демобилизующее воздействие на те элементы и институты гражданского общества, которые удалось создать в 2005—2012 годах.

Что произошло с гражданским обществом в России с середины 2000-х годов? Какие проблемы встали перед ним в период подъема и каковы те изменения, которые произошли в нем по сравнению с предшествующим пятнадцатилетием (1991—2006)? Как сочетается общественная самоорганизация и политическая оппозиция, гражданское общество и политический протест? В чем причины того, что подъем протестного оппозиционного движения оказался столь недолговременным, а его результаты — столь малыми и быстро обратимыми? Какова вероятность того, что российской власти удастся задушить ростки гражданского общества, которые появились в 2005—2012 годах? Чем объяснить, что гражданское общество оказалось практически беззащитным перед волной пропагандистской лжи, направленной на дискредитацию демократической революции в Украине, и не смогло этому ничего противопоставить? Каковы основные вызовы, с которыми сталкивается гражданское общество в России в 2014 году и как можно сформулировать его современную повестку?

Обратимся сначала к тому, как виделась проблематика гражданского общества в конце 2005 — начале 2006 года, что из тогдашних представлений оправдалось, а что нет.

Границы гражданского общества

Тогда, в середине 2000-х годов, дискуссии вызывало само представление о гражданском обществе, о его содержании, границах и местоположении. Йенс Зигерт, в частности, писал о двух трактовках понятия «гражданское общество». «Согласно первой, гражданское общество — это особое, четко очерченное общественное пространство. В России для него существует обозначение "третий сектор" (наряду с "первым сектором" — государством и "вторым сектором" — бизнесом). Это представление восходит к диссидентской среде, возникшей 40—50 лет назад в странах Центральной и Восточной Европы, которые находились тогда под контролем Советского Союза. "Гражданское" в таком понимании вполне оправданно противопоставлялось тоталитарному, насквозь милитаризированному государству»[1]. Второй подход к гражданскому обществу «предполагает особое качество социальных взаимодействий, его наличие означает преобладание гражданского образа действий и демократических убеждений у его членов»[2]. В любом случае гражданское общество отделено от государства, его жизнь регулируется этическими нормами, ценностями и традициями и «не требует никакого законодательного вмешательства со стороны государства»[3].

Другие исследователи указывали на принципиальные отличия гражданского общества в России от «импортированных» западных образцов. По мнению Симона Кордонского, «сильное и совсем не стремящееся организовываться гражданское общество — специфика России. Его существование (как повседневных отношений землячества, соседства, родства, этнической и конфессиональной принадлежности и т. д. и т. п.) столь же несомненно для автохтонов, как существование специфической российской семьи и государства. Его [гражданского общества] феномены иногда демонстративны и грубы, чаще привычны и незаметны»[4]. В рамках такого же предельно расширительного толкования гражданского общества лежит и представление Алексея Левинсона о мафии как специфической форме общественной самоорганизации, которая может перерасти в гражданские струк-туры[5]. Эти высказывания отражали достаточно распространенные в 1990-е годы взгляды, согласно которым любая независимая от государства самоорганизация содержит в себе зачатки гражданского общества.

Гражданское общество — это феномен, исторически возникший на Западе, и теория гражданского общества, от Антонио Грамши до Юргена Хабермаса, построена в первую очередь на обобщении западного опыта. Речь идет именно о теории гражданского общества, исследующей и объясняющей целенаправленные действия его акторов — различных ассоциаций, обладающих собственной логикой развития, отличной как от политической (государственной), так и от экономической (рыночной)[6]. Вместе с тем взрыв теоретического интереса к гражданскому обществу и, по сути дела, появление самой теории, были связаны с необходимостью осмысления опыта противостояния авторитарному государству в Восточной Европе и Латинской Америке в 1970—1980-е годы[7]. Поэтому современная теория гражданского общества включает не только анализ «незападного» опыта, но и переоценку, переосмысление ситуации на самом Западе исходя из нового опыта гражданских движений за его пределами. Ключевым для характеристики гражданского общества в рамках этой теории является наличие публичной сферы, отличной от политической организации этого общества, то есть от государства, и автономной по отношению к государству. Эта неполитическая публичная сфера включает саморегулирующиеся ассоциации, что отличает гражданское общество от массового. Эти ассоциации и публичная сфера в целом носят открытый характер в отличие от закрытых, прескриптивных или корпоративных форм общественного устройства. Кроме того, гражданское общество предполагает разнообразие и множественность действующих в нем ассоциаций, определенную степень их приверженности общим задачам и их свободный доступ в политическую сферу[8]. Это «узкое» определение гражданского общества, исключающее из его сферы политические партии и муниципальные структуры, являющиеся по существу посредниками между политическим и гражданским обществом, позволяет ограничить его теоретические рамки, с тем чтобы его можно было использовать как инструмент анализа социальной действительности и ее изменений.

В современной теории гражданского общества существуют, на мой взгляд, достаточно четкие ограничители, позволяющие разделять гражданские и негражданские формы самоорганизации. Во-первых, гражданские ассоциации по определению открыты, свободны, непринудительны, неадскриптивны. Что очень важно, в гражданской ассоциации свободен не только «вход», но и «выход». Принадлежность к традиционным или традиционалистским сообществам (о которых Симон Кордонский говорит как о специфике гражданского общества в России) обусловлена фактом рождения, этничности, землячества, профессионального, религиозного или иного статуса родителей, эти сообщества не свободны на «входе», принадлежность к ним адскриптивна, то есть предписана до и помимо свободного выбора индивида. Во-вторых, гражданская ассоциация, опять-таки по определению, ориентирована на индивида, на ценность и права отдельного человека, принадлежащего к данному сообществу. Иначе говоря, «гражданское общество» в современной теории — это нормативно нагруженное понятие, включающее толерантность, плюрализм, уважение к личности в качестве фундаментальных этических оснований[9].

Ни по одному из предложенных критериев криминальные, мафиозные структуры не могут рассматриваться как элемент гражданского общества, хотя они зачастую являются продуктом самоорганизации. Будучи относительно свободными на «входе», эти структуры, как правило, жестко закрыты «на выходе». Гражданские организации, отстаивая коллективные права своих членов, создают основу для плюралистического взаимодействия внутри общества и между обществом и государством. В организациях, имеющих криминальные, мафиозные корни, интересы отдельных членов полностью подчинены интересам «общего дела». Даже занимаясь благотворительностью, эти организации жестко обуславливают доступ к распределяемым благам и способствуют становлению принудительных, вертикальных, патерналистских конструкций внутри общества и преференциальных, патрон-клиентских отношений с государством. Поэтому институционализация криминальных сообществ свидетельствует, как правило, не об их гражданской эволюции, а о криминализации и деградации государственных структур.

Думается, что опыт, накопленный в России с середины 2000-х годов, вполне однозначно подтверждает эти выводы. Гражданское общество развивалось в неполитическом публичном пространстве, одновременно создавая это пространство и раздвигая его границы. Выжили и усилились те ассоциации и движения, которые отстаивали непосредственные жизненные интересы их участников—движения в защиту жилищных прав, против уплотнительной застройки и принудительных выселений, за сохранение архитектурного облика городов, экологические инициативы в защиту среды обитания, предотвращение вырубки лесов и парковых зон. Сохранились старые и возникли новые правозащитные организации, отстаивающие права граждан против произвола государственных чиновников, правоохранительных органов и бизнеса. Кроме того, в этот период появились многочисленные ассоциации, направленные на защиту интересов других — благотворительные организации и фонды, волонтерские движения, помогающие жертвам катастроф и природных катаклизмов, поддерживающие стариков, больных детей и детей-сирот, защищающие бездомных животных и т. п.[10] Некоторые из этих движений создавали долговременные ассоциации, как например «Движение в защиту Химкинского леса» или «Лиза Алерт», занимающееся поиском пропавших без вести детей и взрослых, другие же оставались неассоциированными группами, распадавшимися после достижения цели или, чаще, в результате неудачи или поражения.

Так или иначе, процесс низовой самоорганизации развивался в 2006—2012 годах во вполне «традиционном» для гражданского общества русле. Не было, насколько мне известно, случаев того, чтобы организации, эффективно защищающие права и интересы граждан (например, в жилищной сфере), выросли на основе криминальных группировок. Напротив, сращивание до полной неразличимости организованных преступных сообществ с властными структурами всех уровней являлось обычной практикой. Российское авторитарное государство во второй половине 2000-х, все более подчиняясь частным интересам приватизировавших его олигархических групп, фактически перестало быть системой основанных на праве публичных институтов и оказалось вполне совместимым с закрытыми неформальными структурами, в том числе криминального характера. Эта ситуация вызвала к жизни новое направление в гражданском движении, целью которого является разоблачение многообразных проявлений коррупции в государственных органах и среди государственных служащих (Фонд борьбы с коррупцией Алексея Навального, сообщество «Диссернет»). Представляется, что антикоррупционные движения и в будущем сохранятся как один из важнейших конституирующих гражданское общество факторов.

Гражданское общество и власть

Важнейшей проблемой становления гражданского общества в России остаются его отношения с авторитарной властью. Восемь лет назад, в начале 2006 года, уже было очевидно, что российская власть взяла курс на сокращение пространства гражданского общества. Ужесточение контроля над НКО, введенное в законодательство в 2006 году, вполне последовательно продолжало линию на ликвидацию независимых центров активности, сначала в федеративной структуре, законодательной власти и партийной системе, а затем в экономике и средствах массовой информации[11]. Мария Липман подчеркивала тогда, что «пространство автономи-зации и свобода объединения существует в той мере, в какой те, кто в этом участвует, держатся в стороне от политики. Все это существует и, вероятно, сможет существовать дальше, поскольку наше государство тяготеет к авторитаризму, а не к тоталитарности. И крайне маловероятно, чтобы сегодня был воссоздан тоталитарный проект, хотя бы потому, что невозможно себе представить не изоляционистский тоталитарный проект. А «закрыть» страну невозможно, поскольку худо-бедно существуют рыночная экономика и властная установка на энергетическую сверхдержаву и еще по целому ряду причин»[12].

Прошедшие 8 лет внесли в эту картину очень серьезные коррективы, которые, как представляется, не поддаются однозначному суммированию. Ситуация в гражданском обществе и его взаимоотношения с государством оказалась и «лучше», и «хуже», а, главное, гораздо сложнее и противоречивее той, которая виделась в начале 2006 года.

Во-первых, гражданское общество, несмотря на постоянное давление, оказалось способным не только на дальнейшую самоорганизацию, но и на успешное проведение общественных кампаний сопротивления власти там, где она ущемляла интересы различных групп и граждан в целом, а также на то, чтобы взять на себя функции государства в тех случаях, когда оно с ними очевидно не справлялось. Это касалось, коллективного гражданского действия (помощь бездомным, больным, сбор средств, тушение пожаров в 2010 г. и помощь жертвам наводнения в Краснодарском крае в 2012 г.), различных выступлений против властного произвола, борьбы с коррупцией, протестных акций («Марши несогласных», «Стратегия 31»)[13]. Во-вторых, столкновения по частным проблемам с коррумпированными чиновниками государственных органов разного уровня неизбежно приводили к вынужденной политизации общественных движений. «В условиях, когда исполнительная власть подчинила себе законодательную и судебную ветви, устранив тем самым барьеры для коррупционных интересов чиновников федерального и местного уровня, уничтожив легитимный механизм разрешения конфликтов (независимый суд), общественные инициативы, сталкивающиеся с властным произволом, начинают ему сопротивляться. В итоге они либо прекращают свою деятельность, либо (если уровень институционализации позволяет им вести работу в неблагоприятных условиях) политизируются»[14].

Многообразные процессы самоорганизации во второй половине 2000-х годов, наложившись на нараставшее в обществе недовольство произволом властей, невозможностью защитить свои права в суде, невозможностью повлиять на положение дел в стране, несомненно, подготовили почву для появления массового протестного движения в конце 2011—2012 годов. Вместе с тем это протестное движение не стало просто продолжением социальной самоорганизации, результатом горизонтального структурирования общества и формирования на этой основе неполитической альтернативы власти[15]. Напротив, именно политические мотивы — протест против очевидной фальсификации результатов парламентских выборов — вывел зимой 2011 — весной 2012 года десятки тысяч людей на улицы Москвы. Этот протест был подготовлен, с одной стороны, политической активностью граждан и ассоциаций, организовавших массовое наблюдение за выборами (прежде всего «Голос» и «Гражданин Наблюдатель»), а с другой — деятельностью оппозиционных политических партий и организаций («Солидарности», РПР-Парнас, «Яблока», «Левого Фронта»). Но вместе с тем на улицы вышли десятки тысяч людей, которые не были затронуты ни одним из этих видов деятельности, большинство из них никогда прежде не участвовали в политических митингах и демонстрациях. Очевидно, что за политическим протестом и политическими требованиями — пересчета голосов, отставки главы Центральной избирательной комиссии, а затем отставки Путина и политической реформы — стояло моральное возмущение людей, ощутивших себя гражданами. Спусковым механизмом этого движения стала крайне неудачная попытка власти, просмотревшей наличие общества в России, вести себя в новой ситуации по-прежнему. Наглая и тупая власть, не скрывающая, а демонстрирующая произвол, столкнулась с готовностью людей защищать свои права и достоинство.

С моей точки зрения, важнейшее значение тех событий, которые произошли в России, и в особенности в Москве, в декабре 2011 — марте 2012 года, заключается в появлении нравственной альтернативы тому предельно циничному контракту безнравственной власти с деморализованным обществом, который утвердился в России в 2000-е. Суть этого контракта заключалась в том, что общество в целом соглашалось с навязываемым властью консенсусом: нет и не может быть иного способа жизни в России, кроме адаптации к существующей системе и принятия ее правил игры. Только соглашаясь с жизнью «применительно к подлости», встраиваясь в систему, можно достигнуть успеха. Иного способа жизни не может быть не только в России, но и нигде в мире. Те, кто на словах провозглашает иные ценности, на самом деле действуют из корыстных побуждений, то есть получают за это деньги[16]. Тот дискурс, который власть противопоставила протестному движению, вполне укладывался в рамки убогого мироощущения тех, кто в принципе не может себе представить иных, альтруистических и солидарных мотивов человеческих действий[17].

В конце 2011 — начале 2012 года неожиданно выяснилось, что отнюдь не все готовы и дальше вести унылое существование в рамках этого циничного контракта. Потребовав честных выборов, протестующие открыто выступили против системы лжи и коррупции, пронизывающей всю российскую жизнь. Тысячи людей не пожалели своего времени и сил, чтобы быть наблюдателями на выборах в декабре 2011 и марте 2012 года, десятки тысяч выходили в сильный мороз на митинги и шествия. Пространство политической оппозиции режиму выстраивалось как пространство морального противостояния властному произволу, авторитаризму и коррупции. Не случайно на первый план в руководстве этим движением выдвинулись люди творческих профессий — журналисты, писатели, музыканты (Виктор Шендерович, Сергей Пархоменко, Ольга Романова, Леонид Парфенов, Юрий Шевчук, Борис Акунин, Дмитрий Быков, Артемий Троицкий и др.).

Представляется, что в период подъема протестного движения 2011—2012 годов в России (точнее, в Москве и Санкт-Петербурге) впервые произошло расширение пространства гражданского общества за пределы «третьего сектора». В него оказались включенными не только разнообразные ассоциации, но и множество отдельных людей, которые, хотя и в неординарных условиях общественного подъема, были вовлечены — через социальные сети — в горизонтальные структуры гражданского взаимодействия. Московские протесты были частью общемирового феномена, распространившегося в 2011—2014 годах от Рио-де-Жанейро, Сан-Пауло и Каракаса до Мадрида, Туниса, Каира, Стамбула, Киева и Бангкока. Суть этого феномена — в самоорганизации общества, выступающего против политической системы, не выражающей интересов этого общества. Непроницаемость политики для человека, отсутствие его в политической системе повсеместно и, как правило, неожиданно начали приводить к массовому присутствию людей на улицах. Людей, добивающихся признания себя полноправными акторами и протагонистами политики, а своих целей и интересов — общественно значимыми.

Можно ли было трансформировать в 2011—2012 годах потенциал общественного недовольства в политическое действие, направленное на изменение политической системы? Представляется, что это в решающей степени зависело от формирования устойчивых структур общественной самоорганизации, подобных польской «Солидарности» или Партии трудящихся в Бразилии, которые могли бы эффективно трансформировать антиавторитарный общественный протест в политический. Таких устойчивых структур в Москве не возникло, хотя попытки создать их предпринимались как во время протестных выступлений (Оргкомитет митингов, Мастерская протестных действий, Лига избирателей), так и после них (Координационный совет оппозиции). Большинство этих организаций сошло на нет вместе со спадом протестной волны. Опыт практически всех стран, где в последние годы происходили протестные выступления, свидетельствует, что структуры, возникающие в результате общественной мобилизации через социальные сети, как правило, оказываются недолговечными и малоэффективными для достижения тех политических целей, которые они провозглашают. В результате складывается «огромная диспропорция между колоссальной политической энергией этих демонстраций и их крайне незначительными практическими результатами»[18].

Мощный мотор массового действия без организационных приводных ремней в большинстве случаев работает вхолостую. В России, как, впрочем, и в других странах, этот отрицательный эффект был усилен накопившимся в предыдущие годы недоверием к оппозиционным политикам и партиям, неверием в их способность возглавить массовое оппозиционное движение. Остро требовались не столько новые «вожди» (такие появились в лице Алексея Навального), сколько новые структуры, которые закрепляли бы накопленный потенциал протестного действия и позволяли трансформировать его в демократическое политическое действие. В отсутствие таких структур общественное воодушевление неизбежно сменилось нарастающим разочарованием, главным фактором которого было отсутствие результатов, успеха протестного движения, значимых политических изменений.

Вторым изъяном протестного движения в России был его преимущественно столичный характер: оно развивалось главным образом в Москве и с меньшим размахом — в Санкт-Петербурге. Это было движение меньшинства, тех, по выражению Антона Олейника, городских «лишних людей», которые не находят себе места в системе сложившихся в России властных отношений, «выталкиваются из нее из-за своей неспособности отказаться от права на собственное мнение, на индивидуальность»[19]. Это был по преимуществу политический протест среднего класса[20]. Более того, исключительно таким образом он и был осмыслен общественным мнением — не столько самими участниками протестов, сколько СМИ и независимыми аналитиками. В этой весьма упрощенной интерпретации средний класс противостоял не только авторитарной власти, но и «огромному числу люмпенов, совершенно намеренно выращенных властью»[21]. В противоположность «люмпенам», которые надеются на власть и не могут обойтись без ее патерналистской опеки, люди среднего класса защищают свою свободу и достоинство.

Гигантские пропутинские инсценировки на Поклонной горе и в Лужниках, незатейливые мотивы привезенных на них статистов («стабильность», «лишь бы не было хуже» и т. п.) еще больше утверждали участников движения за честные выборы в общей адекватности такого двухполюсного мировосприятия. «"Мы" — не они, "они" — не мы»[22].

Таким образом нужда была превращена в добродетель, слабость протестного движения — его неспособность включить в демократический протест социальные требования большинства населения — была объявлена его силой. Власть не замедлила воспользоваться этой элитистской (чтобы не сказать снобистской) саморепрезентацией протестного движения. Протест был продан телевидением населению как движение «богатых», «норковых шуб», «офисных бездельников» и т. п. Это положило начало в целом успешной политике власти по изоляции протестного движения, которая резко усилилась после возвращения Путина на президентский пост. Устроив, по сути дела, провокацию против массовой демонстрации 6 мая 2012 года, власть перешла в контрнаступление, поставив в первую очередь на репрессивную составляющую своей политики. В течение двух следующих лет репрессии были направлены как против политической, так и против социальной самоорганизации, в которой власть справедливо видит для себя смертельную угрозу. Ограничение политических свобод (ужесточение законодательства о митингах и демонстрациях, политические процессы против участников и организаторов демонстрации на Болотной площади), резкое сужение пространства свободы слова (давление на «Эхо Москвы», прекращение кабельного вещания телеканала «Дождь», отставки ведущих журналистов Газеты.ру и Ленты. ру, закрытие информационного агентства «Новости» и присоединение его к государственному пропагандистскому холдингу, внесудебная приостановка оппозиционных интернет-сайтов Каспаров.ру, Грани.ру и Ежедневный Журнал, принятие закона, приравнивающего интернет-блоги и страницы в социальных сетях к СМИ) сопровождались наступлением на независимые НКО, которых власть вынуждает регистрироваться как «иностранных агентов». Весьма показательным в этом ряду является проект федерального закона о волонтерской деятельности, обязывающий волонтеров получать государственную регистрацию и резко ограничивающий возможности самоорганизации для помощи жертвам чрезвычайных ситуаций и природных катаклизмов.

В отличие от периода 2005—2012 годов, когда власть вела позиционные действия против гражданского общества, оставляя ему пространства и отдушины не только для независимого действия, но и для нормального сотрудничества с государственными органами на местном и региональном уровнях, в 2013—2014 годах путинское государство, по сути дела, объявило тотальную войну всему, что оно не может подчинить себе и поставить под полный контроль. Это происходит на фоне идеологического разворота авторитарного режима, направленного против демократических, либеральных ценностей и западной цивилизации вообще, и растущей апелляции к традиционалистским, православным и автократическим основам российской государственности, восстановление которых этот режим объявляет своей миссией. Представляется, что сейчас, в разгар этого разворота, очень трудно трезво судить о его перспективах. Насколько эффективной может быть политика удушения гражданского общества государством? В какой мере речь идет о возвращении если не к тоталитаризму (советского или иного, корпоративистско-фашистского образца), то к тоталитарным практикам? Прежде чем попытаться ответить на эти вопросы, обратимся к еще одной сфере, от развития которой решающим образом зависит нынешнее и будущее состояние гражданского общества в России.

Гражданское общество и массмедиа

Надо признать, что из всех точек зрения, представленных в специальном номере «Отечественных записок» по поводу состояния общества в России, наибольшую актуальность сохраняют суждения, высказанные Борисом Дубиным в статье «Посторонние: власть, масса и массмедиа в сегодняшней России». Целый ряд явлений и процессов, о которых говорится в этой статье, не только продолжали определять состояние российского социума, но и очевидно усилились в самое последнее время. Говоря о процессе реэтатизации медиапространств, развернувшемся в России с начала 2000-х годов, Б. Дубин отмечает несколько факторов этого процесса:

— «власть с середины 1990-х и с особенной интенсивностью в последние годы отказывается от обращения к разным социальным и политическим партнерам, к разным источникам легитимации и авторитета, все более капсулируясь в себе, своих интересах и собственных закулисных интригах;

— экономические интересы крупнейших собственников, монополизирующих сферу массовых коммуникаций и устраняющих "неудобства разнообразия" — групповые, слоевые различия в требованиях и запросах населения; ведущие предприниматели следуют в этом той же стратегии сужения и упразднения пространств соревнования, общественной дискуссии, контроля со стороны других, предпочитая не взаимодействовать и солидаризироваться с партнерами, а устранять их как конкурентов, причем чаще всего с помощью власти, послушного ей суда, прокуратуры, МВД и т. п.;

— самоопределение новых "прагматичных" руководителей медиа, отстраняющихся тем самым от реальной публики с известным разнообразием ее потенциальных интересов через создание и укоренение в собственном сознании и в общем мнении таких фикций, как "большинство", "масса" (в циничном профессиональном языке — "пипл"); принятый тем самым образ аудитории и риторика такого к ней отношения стала играть для молодых и честолюбивых работников роль символического барьера или фильтра в процессах их кадрового продвижения, критерия при отборе начальством и проч.»[23]

Важнейшим результатом возвращения к государственно-централизованной модели телевидения стало упрощение структуры социума в России, подавление разнообразия и фактическая маргинализация иных, отличных от пропагандируемых телевидением моделей поведении, художественного творчества, общественно-политической мысли и т. п. По данным Левада-центра, от 70 до 80 % российских граждан получают основную информацию по телевидению. Тем самым, по словам Б. Дубина, «консервируется не только, даже не столько транслируемый образец, сколько коммуникативная ситуация в целом — медиальный (виртуальный) характер как бы гомогенного сообщества» и потребитель информации «в роли пассивного анонима, подобного всем другим таким же»[24]. Сращивание антимодернизационно настроенных интеллектуалов с властью и при этом использование новейших технологий (манипулятивной политической и медийной технологии, интернета) позволили новой интеллектуальной обслуге заняться формированием фикции пассивной массы[25]. «Символическая принадлежность к виртуальному "мы", оставаясь чисто демонстративной, не влечет за собой практическую включенность в повседневное взаимодействие и реальную связь с каким бы то ни было партнером, с обобщенным Другим»[26]. Формируемая телевидением виртуальная конструкция коллективной идентичности россиян («большинство», «такие же как все») включает в качестве несущего элемента безальтернативную фигуру первого лица государства. «Значение данной ключевой или замковой фигуры — не в том, чтобы служить обобщенным образом и образцом партнера, помощника, конкурента, любого значимого Другого. Напротив, функция подобной фигуры в том, чтобы запечатлевать и консервировать образ коллективного "мы", у которого нет партнеров (хотя есть чужаки и враги) и которому они не нужны»[27].

Излишне говорить, насколько злободневно звучат эти выводы сегодня. Борис Дубин восемь лет назад описал именно те процессы — формирование фиктивного большинства[28], доминирование первого лица государства в качестве безальтернативной фигуры, изоляционизм, — кульминацией которых стала агрессивная, шовинистическая, иррациональная мобилизация российского общества вокруг политики, проводимой президентом Путиным в Украине. Абсолютно лживая телевизионная пропаганда сыграла центральную роль в том, что для большинства российского общества демократическое содержание украинской революции осталось не только не понятым, но сама она была воспринята как враждебный России феномен. Представляется, однако, что разрушительная и деморализующая роль телевидения объясняет хотя и многое, но отнюдь не все.

Для того чтобы пропаганда такой интенсивности была воспринята обществом, оно должно быть внутренне готово к этому. Помимо тех процессов, которые анализирует Борис Дубин, важнейшее значение имеет накапливавшийся с 1991 года ресентимент — глубинное уязвленное имперское сознание, до сих пор не преодоленный комплекс обиды, связанный с распадом СССР, большой и сильной страны, в принадлежности к которой многие из ныне живущих россиян видели свою личную состоятельность. За прошедшие 23 года не произошло сколько-нибудь серьезного осмысления, перерабатывания российским обществом и его интеллектуалами тех процессов и причин, которые привели к краху последней империи на европейском континенте. Напротив, нерационализиро-ванное чувство утраты сопровождалось обидой, смешанной с завистью, в отношении воображаемого виновника «величайшей геополитической катастрофы ХХ века» — США и Запада в целом. Этот комплекс неполноценности в отношении воображаемого врага постоянно подпитывал в российском обществе недоверие к его системе ценностей — либерализму, демократии, уважению прав человека. Обиженный создает образ врага, чтобы избавиться от чувства вины за собственные неудачи[29]. События на Украине были использованы как спусковой механизм для актуализации этого имперского ресентимента, главным носителем которого выступил президент Путин[30].

Представляется, что украинская революция вызвала подспудный дополнительный ресентимент еще в одном отношении. Значительной части образованной и даже либеральной публики в России было психологически довольно трудно согласиться с тем, что на Украине удалось свергнуть авторитарный коррумпированный режим, подобный тому, с которым в России вынуждены мириться. Сказывалось традиционное высокомерно-пренебрежительное отношение, свойственное многим российским интеллектуалам по отношению к Украине. По-видимому, гораздо легче для многих оказалось принять официальную версию «бандеровского фашизма», иначе невозможно объяснить, почему образованные люди вдруг заговорили об Украине языком власти и Первого канала. Следует признать, возвращаясь к постановке вопроса Борисом Дубиным, что власть, масса и массмедиа перестали в послеукраинской ситуации быть «посторонними»: от пассивного восприятия сообщество телезрителей перешло к активной мобилизации, к личному ощущению сопричастности к власти как выразителю кровного национального интереса. Трудно сказать, как долго будет продолжаться этот мобилизационный спазм. С моей точки зрения, сложившиеся за последние 20 лет городской образ жизни, модель потребления, образования, досуга, являются контрпродуктивными для долгосрочного поддержания такого рода агрессивной, шовинистической, иррациональной мобилизации. Недаром в экономической сфере люди придерживаются вполне рациональной модели поведения: свои сбережения они предпочитают хранить не в обязательствах собственной страны, которая так мощно встает с колен, а все-таки в обязательствах государства, которое они люто ненавидят и считают воплощением всевозможного зла.

Гражданское общество: новая повестка дня

Все это возвращает нас к ранее поставленным вопросам о перспективах гражданского общества в новой ситуации. Проще всего было бы констатировать очевидное ухудшение этих перспектив практически по всем направлениям. Поэтому мне кажется более интересным и продуктивным попытаться посмотреть на те возможности и объективные условия, в которых придется теперь действовать гражданскому обществу.

Первая проблема связана с перспективами тоталитарной инволюции, насколько они серьезны и необратимы. Малую вероятность возвращения к тоталитаризму до сих пор связывали с экономической невозможностью закрыть страну в условиях рыночной экономики и зависимости страны от экспорта энергоносителей. Сегодня мы видим, что попытки такие предпринимаются (т. н. «национализация» элит, вынуждающая их возвращать капиталы в страну; соглашение с Китаем с целью диверсификации энергетического экспорта; создание собственной платежной системы и т. п.). Николай Петров считает, что поворот к изоляционизму и конфронтации с Западом является результатом внутренней эволюции: «Созданный в последнее десятилетие с небольшим олигархический режим достиг такой степени монополизации экономического и политического контроля над страной, что сохранение и тем более усиление любой открытости вовне, будь то интернационализация бизнеса или политическая модернизация с усилением реальной политической конкуренции, несло реальную угрозу разрушения этой монополии»[31]. Я думаю, что при всей серьезности и обоснованности подобных утверждений существует несколько факторов, которые по меньшей мере ставят под вопрос способность нынешних государственных структур взять под полный контроль экономику и общество в России. Для того чтобы разрушить сложившуюся в России западную модель потребления, нужны, как представляется, усилия, сопоставимые по эффекту с Гражданской войной 1918—1921 годов. Тогда это было результатом социальной катастрофы, сейчас это может стать только результатом массовых репрессий, если, конечно, руководство России не вовлечет страну в глобальный катаклизм. Для осуществления репрессий такого масштаба в стране нет соответствующего аппарата. Существующие репрессивные структуры разложены коррупцией и приобретенными экономическими интересами, сохранение собственности и капиталов важнее для них, чем выполнение специфических профессиональных функций. Поэтому репрессии, скорее всего, будут носить выборочный характер, как это происходило в течение всего путинского правления. В таких условиях возможности для независимого гражданского действия, направленного на борьбу с коррупцией, отстаивание интересов граждан в городской, экологической и социальной сфере, сохраняются, а защита политических и гражданских прав, солидарность с жертвами репрессий становятся жизненной необходимостью.

Конечно, условия для самоорганизации, для формирования и укрепления горизонтальных связей и отношений, основанных на доверии, в «послеукраинской» России будут существенно хуже, чем прежде. Захватом Крыма и вмешательством в Восточную Украину власть посылает обществу ясный сигнал: «Кто сильнее и наглее — тот и прав. Держите сторону сильного, и вам будет хорошо». Часть общества этот сигнал, несомненно, восприняла; политика Путина на Украине стала символом тех аморальных отношений и внеправовых практик, которые реально регулируют российский социум[32]. Вместе с тем, как это ни парадоксально звучит, «Украина» не принесла ничего принципиально нового в эту ситуацию, она лишь усугубила ее, сделала более тяжелой. Те процессы упрощения массового сознания, которые рассматривает Борис Дубин, сосуществовали с процессами общественной самоорганизации и обретения гражданского сознания, которые привели к массовому протестному движению 2011—2012 годов. Так же, хотя и в худших условиях, будет, по-видимому, происходить и теперь.

Важно, как мне кажется, иметь в виду, что ситуация авторитарного режима (в той мере, в какой он остается таковым) — это всегда ситуация неопределенности и внутренней слабости. Как никто не предвидел политических протестов двухлетней давности, так и сейчас, по-видимому, мы не можем говорить о полном схлопывании всех возможностей для независимого гражданского действия. Однако это действие, как показал опыт протестного движения, и не только в России, должно быть организационно подготовленным. Это могут быть любые, не обязательно политические, и скорее неполитические, гражданские структуры, которые способствовали бы горизонтальному структурированию общества. Только на этой основе возможно появление альтернативы вертикальному соподчинению государства и общества и проведение действительно демократических выборов, меняющих систему власти в стране. Иначе говоря, важнейшая модернизационная задача, стоящая перед Россией, — отделение общества от государства — требует определенного возвращения гражданского движения к задачам предыдущего, «дополитического», «допротестного» этапа самоорганизации, когда возникает противостоящий авторитаризму субъект политического действия, который вырабатывает и предлагает обществу собственную повестку дня.

Эта повестка дня, с моей точки зрения, должна обязательно включать социальные интересы зависимых от государства слоев населения — государственных служащих, бюджетников, пенсионеров. Без представительства их интересов в гражданских политических структурах оппозиции демократическое движение будет обречено на то, чтобы оставаться верхушечным и поэтому слабым. Это очень важный отрицательный урок протестного движения 2011—2012 годов, который отличает Россию от Украины. «На Майдан вышли не только представители «нового креативного класса» — главной надежды российских либералов. На Майдане 2013—2014 годов они смешались с мелкими предпринимателями, интеллигенцией (учителями, инженерами), рабочими и селянами. Майдан действительно представлял собой социологический срез украинского общества, а не узкой прослойки городских «лишних людей»[33]. Без включения в демократическое движение социальной составляющей будет всегда сохраняться опасность того, что недемократические, патерналистские тенденции социальных низов (и части средних слоев) будут смыкаться с авторитарными, автократическими тенденциями господствующих групп. В таком случае демократическим путем, через выборы, к власти будут вновь и вновь приходить авторитарные режимы, которые сводят на нет, выхолащивают представительный характер институтов, их способность транслировать интересы общества (в том числе протест) в политическую сферу[34]. В такой ситуации после каждого демократического подъема мы будем снова и снова возвращаться в привычную историческую колею, где угроза краха режима будет заставлять слабое и напуганное общество уповать только на государство, с тем чтобы оно навело порядок.

[1] Зигерт Йенс. Гражданское общество в России // Отечественные записки. 2005. № 6. С. 36—37.

[2] Там же. С. 37.

[3] Там же. С. 35.

[4] Кордонский С. Государство, гражданское общество и коррупция // Отечественные записки. 2005. № 6. С. 24.

[5] Перспективы низовой демократии в России. Круглый стол ОЗ 23 января 2006 года. С. 48.

[6] Напротив, концепция гражданского общества, возникшая в XVIII в., относится в первую очередь к реализации частного интереса в условиях рынка и фактически редуцирует гражданское общество к рынку, к корыстным интересам частных лиц.

[7] Об этом см. классическую работу: Jean L. Cohen and Andrew Arato. Civil Society and Political Theory. The MIT Press, Cambridge and London, 1992.

[8] Eisenstadt S. N. Civil Society and Democracy in Latin America. Some Comparative Observations // Estudios Interdisciplinarios de America Latina e el Caribe. 1993 Vol. 4. № 2. P. 27.

[9] Подробнее об этом см.: Ворожейкина Т. Гражданское общество и авторитарная власть // Гражданское общество: экономический и политический подходы. Московский центр Карнеги. Рабочие материалы. 2005, № 2.

[10] В 2010—2011 г. было проведено качественное исследование, посвященное проблемам гражданского общества в России. См.: Волков Д. Рост общественной активности в России: становление гражданского общества или очередной тупик? // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2011 № 2.

[11] Перспективы низовой демократии в России. Круглый стол // Отечественные записки, 2005, № 6,с. 47.

[12] Там же. С. 50.

[13] Волков Д. Протестные митинги в России конца 2011 — начала 2012 гг.: запрос на демократизацию политических институтов // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2012 № 2. С. 83.

[14] Там же. С. 82. Одним из наиболее ярких примеров такой вынужденной политизации стала деятельность Евгении Чириковой, которая, прежде чем стать одним из руководителей протестного движения, безрезультатно пыталась сотрудничать с «Единой Россией», чтобы остановить уничтожение Химкинского леса.

[15] Говоря в 2010 г. о предпочтительности такого, неполитического формирования альтернативы власти, я опиралась на известную мысль Вацлава Гавела: в посттоталитарной системе по-настоящему значимые политические события происходят при иных обстоятельствах, нежели в системе демократической. В том, что большая часть общества относится столь безразлично, если не откровенно недоверчиво, к выработке концепций альтернативных политических моделей, программ или хотя бы их концепций, не говоря уже об инициативе создания ошозиционньгх партий, сквозит не только разочарование в общественных делах и утрата «высшей ответственности» как результат всеобщей деморализации, но и появляется здравый общественный инстинкт: будто бы люди почуяли, что действительно все уже стало «иным» и на самом деле пришло время действовать иначе». (Гавел В. Сила бессильных // Мораль в политике. Хрестоматия. Составление и общая редакция Б. Г. Капустина. М.: КДУ, 2004. С. 250—251.)

[16] В официальном дискурсе «мораль» (апелляция к «моральным ценностям») означает лишь ужесточение контроля в сфере социализации молодежи, ограничение прав человека (сферы субъективности), деятельности оппозиционных политиков, писателей, содержания СМИ и прочее (...) Следование «общепринятым моральным нормам» и «национальным традициям» в данной ситуации означает требование придерживаться правил обрядоверия, внешний социальный конформизм». (Гудков Л. Человек в неморальном пространстве: к социологии морали в посттоталитарном обществе // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2013. № 3-4. С. 120).

[17] В этом ряду — разговоры о «печеньках» Госдепа, реплики Путина о бандерлогах, сравнение белых лент с «контрацептивами» и пр.

[18] Moisds Nairn. Muchas protestas, pocos cambios // El pals, 29.03.2014.

[19] Олейник А. Киевская «сечь» сменила власть, сможет ли сменить модель управления? // Ведомости, 24.02.2014.

[20] По данным Левада-центра, подавляющее большинство участников декабрьских 2011 г. и февральских 2012 г. митингов в Москве составляли люди с высшим образованием — 80 %, в то время как по стране их было менее трети. «Преобладающей группой на обеих акциях были те, кто «может позволить себе дорогие вещи, но покупка автомобиля вызывает у них затруднение» (40 % в декабре и 41 % в феврале). Около четверти протестующих (28 % в декабре и 24 % в феврале) были в состоянии купить автомобиль. 5 и 3 % составляли те, кто «ни в чем себе не отказывает». В сумме эти три группы составляли 78 % участников митинга на Сахарова и 68 % участников шествия. Для сравнения: в Москве они составляют около половины населения (50—51 %), в России — лишь около одной пятой (22 %). Три наименее обеспеченные группы (те, кому «не хватает денег на продукты», «денег хватает на продукты, но покупка одежды вызывает затруднения» и «денег хватает на продукты и одежду») составляли в сумме 28 % митингующих в декабре и 32 % — в феврале. В столице людей этого уровня достатка насчитывается порядка половины (46 %), а в масштабах всей страны это большинство населения (79 %). (ВолковД. Протестные митинги в России конца 2011 — начала 2012 гг.: запрос на демократизацию политических институтов // Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. 2012. № 2. С. 74.)

[21] Латынина Ю. Собственник и халявщик //http://www.ej.ru/?a=note&id=11772/

[22] Ворожейкина Т. На эти грабли мы уже наступали // Новая газета, 12 марта 2012 г.

[23] Дубин Б. Посторонние: власть, масса и массмедиа в сегодняшней России // Отечественные записки. 2005. № 6. С. 10.

[24] Там же. С. 14.

[25] Там же. С. 12.

[26] Там же. С 15.

[27] Там же. С 17.

[28] Или «сверхбольшинства» в терминологии Кирилла Рогова. (Рогов К. Сверхбольшинство для сверхпрезидента // Pro et Contra. Май — август 2013. № 3—4 (59).)

[29] Подробнее см.: Ворожейкина Т. Украинский разрез российского будущего // Независимая газета, 20 мая 2014 г. Приложение «НГ-политика». С. 11.

[30] С точки зрения Николая Петрова, «взятие» Крыма означает крах имперского проекта — как внешнего, связанного с Евразийским союзом, так и внутреннего, связанного с мультиэтничной государственностью. (Петров Н. Россия-2014: скатывание в воронку // Независимая газета, 20 мая 2014 г. Приложение «НГ-политика». С. 15.) Действительно, для антиукраинской кампании была характерна в большей мере апелляция к русскому этническому, чем имперскому национализму. Думается, однако, что реальные различия между этими двумя видами в российском общественном сознании провести довольно сложно: имперский национализм в России всегда предполагает представления о «государствообразующем этносе», а русский национализм воспринимает практически любую когда-либо завоеванную Россией территорию как часть «русского мира».

[31] Петров Н. Указ. соч.

[32] «С крестьянами и дворовыми обходился он строго и своенравно; несмотря на то, они были ему преданы: они тщеславились богатством и славой своего господина и, в свою очередь, позволяли себе многое в отношении к их соседям, надеясь на его сильное покровительство». (А. С. Пушкин. Дубровский.)

[33] Олейник А. Киевская «сечь» сменила власть, сможет ли сменить модель управления? // Ведомости, 24.02.2014.

[34] Этот вывод был сделан в 2006 г. в результате анализа аргентинского опыта становления гражданского общества и политической демократии. Для современной России он является совершенно актуальным. (Ворожейкина Т. Как стать гражданами: власть и общество в Аргентине // Отечественные записки. 2005. № 6. С. 106.)

Опубликовано в журнале:

«Отечественные записки» 2014, №3(60)

Социальное государство и его перспективы

Евгений Гонтмахер

Когда «Отечественные записки» сделали мне неординарное предложение еще раз прочитать номер этого журнала, посвященный теме «Социальное государство»[1], и поделиться с читателями своими впечатлениями спустя более чем десять лет, я задумался о возможном жанре таких заметок. Но, открыв номер, увидел собственное большое интервью, и мне пришла в голову мысль: а почему бы не написать рецензию на самого себя, понять, в чем я ошибался, в чем оказался прав и что из сказанного по-прежнему актуально? Тем более что такой подход я уже опробовал в 2012 году в книге «Авторецензия»[2]. К тому же в моем тогдашнем интервью были затронуты многие важные концептуальные положения, относящиеся к социальной политике, и к ним явно имеет смысл вернуться сейчас.

Заранее прошу прощения за цитирование себя самого, но обещаю делать это как можно реже.

1. Основные игроки, формирующие социальную политику

Собственно говоря, уже в заголовке старого интервью четко определена моя позиция: «Государство не должно светиться». Как я старался показать, решение проблемы сводилось не к чисто механическому обрезанию этого государства, вытеснению его из социальной жизни. Предлагаемая мною схема носила компенсаторный характер: один действующий на этом поле игрок постепенно передает свои функции другим, негосударственным игрокам. Вот что я писал:

«Я вообще являюсь сторонником того, чтобы государства у нас было как можно меньше. Основная ответственность, конечно, должна ложиться на человека, на его семью. Если человек и его семья с чем-то не справляются, например с уборкой улиц в своем микрорайоне, тогда организуется «местное самоуправление» или общественная организация, куда передаются эти функции. И только то, что выходит за пределы компетенции людей, которые сами между собой объединяются, регулируется государством — по остаточному принципу. Например, социальное страхование. Настоящее социальное страхование не является атрибутом государства. Единственное, что должно сделать государство, — установить здесь некие общие правила игры. Например, власть решила: пенсионный возраст — 60лет для мужчин, 55 лет — для женщин. Или: работодатели должны платить взнос 28 процентов от фонда оплаты труда, чтобы у нас были пенсии. Но все, что касается собственно страхования, — это процесс саморегулирования. Так должно быть, но пока этого, к сожалению, нет, потому что наше государство все здесь присвоило себе. Страхование — это договор между самими людьми. Помните, с чего начались страховые кассы? Люди объединялись, чтобы, например, обеспечивать себе медицину, потому что самостоятельно ходить к врачу было дорого. Они скидывались. Пусть я в этот год не заболею, но зато мои десять рублей помогут тому, кто заболел. Что должно остаться за государством?

Очень мало. Оборона, внешняя политика, национальные приоритеты, оформленные в виде федеральных целевых программ. А милиция, к примеру, — это предмет ведения местного самоуправления, а не государства. Само общество, сами люди, которые живут в данном поселочке, микрорайоне, должны нанимать на свои деньги милицию, чтобы порядок был на улицах, чтобы хулиганы не ходили, чтобы люди не кидали окурки на тротуар. Вот схема, из которой я исхожу в своей практической деятельности».

Посмотрим на затронутые темы теперь, из нашего настоящего. В целом я бы определил ситуацию известным выражением: «А воз и ныне там».

Здесь можно выделить два наиболее важных момента: местное самоуправление и социальное страхование.

1.1. Местное самоуправление: неуклонное угасание

Именно в 2003 году был принят знаменитый уже Федеральный закон № 131 «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»[3]. Более десяти лет спустя для всех заинтересованных сторон совершенно очевидно, что его реализация не смогла обеспечить достижение заявленной цели: приблизить власть к людям. Причем речь идет прежде всего о социальных вопросах: образовании, здравоохранении, культуре, социальной защите, жилищно-коммунальном обслуживании, благоустройстве территории. Какие, согласно последней версии этого закона, социальные полномочия сохраняются сейчас на поселковом, районном и окружном уровнях?[4] Содержание муниципального жилья для бедных и библиотек, «создание условий» для укрепления межнационального и межконфессионального согласия, оказания медицинской помощи, развития физкультуры и спорта, вывоз бытового мусора. Единственным существенным полномочием местного самоуправления остается «организация предоставления общедоступного и бесплатного дошкольного, начального общего, основного общего, среднего общего образования по основным общеобразовательным программам в муниципальных образовательных организациях (за исключением полномочий по финансовому обеспечению реализации основных общеобразовательных программ в соответствии с федеральными государственными образовательными стандартами), организация предоставления дополнительного образования детей в муниципальных образовательных организациях (за исключением дополнительного образования детей, финансовое обеспечение которого осуществляется органами государственной власти субъекта Российской Федерации), создание условий для осуществления присмотра и ухода за детьми, содержания детей в муниципальных образовательных организациях, а также организация отдыха детей в каникулярное время».

В этой кашеобразной фразе привлекает внимание формула «создавать условия» (некий призыв, не подкрепленный источниками доходов), а также длинные оговорки при описании полномочий в сфере образования, которые в переводе на общеупотребительный язык означают: школы, оставаясь муниципальными, финансируются по преимуществу из регионального (т. е. уже государственного[5]) бюджета. Если в 1996 году на долю местных бюджетов приходилось 28,1 % доходов всей бюджетной системы[6], то сейчас — не более 2 %[7]. В результате подавляющее большинство муниципалитетов для исполнения даже тех скудных полномочий, которые за ними оставлены, получают субсидии из регионального и федерального бюджетов.

Тем самым за эти десять с лишним лет мы не только не приблизились к описанной мною в 2003 году идеальной системе, когда в основе всех социальных процессов (кроме обязательного социального страхования, о котором еще пойдет речь) лежит низовая самоорганизация, но и существенно от нее отдалились.

Ситуация ухудшилась не только из-за обрезания финансовой базы местного самоуправления. В последние годы очевидным образом изменился в худшую сторону и институциональный каркас. В частности, последовательно ограничиваются возможности прямых выборов городских мэров: вместо них во все большем числе регионов местные депутаты избирают сити-менеджера, который не отвечает перед населением, а зависит исключительно от расположения большинства «народных избранников», в подавляющем большинстве случаев представляющих «Единую Россию». Вносятся законодательные предложения, направленные на ликвидацию единого муниципалитета в крупных городах и замену его мелкими «самоуправляемыми» единицами с использованием упомянутого института сити-менеджеров[8].

Нельзя забывать, что расширение и укоренение местного самоуправления несет и целый ряд других позитивных сдвигов в социальной сфере. В частности, оно существенно меняет роль человека и его семьи в формировании собственного благосостояния и комфортной среды обитания. Ведь участие, хотя бы пассивное, в решении вопросов местного значения укрепляет такие важные человеческие качества, как собственное достоинство, солидарность с другими, милосердие, которые в конечном счете и позволяют выстроить наиболее эффективную социальную политику.

Кроме того, именно местное самоуправление тесно связано различными формами прямого и обратного взаимодействия с институтом гражданского общества. Многие социальные вопросы могут и должны решаться некоммерческими и общественными организациями, не преследующими цели извлечения прибыли (как свойственно бизнесу) и свободными от уз бюрократического государственного аппарата, интересы которого часто сводятся лишь к сохранению существующих должностей и доходов (в том числе коррупционных).

Крах проекта местного самоуправления в России во многом предопределил неэффективность существующей социальной политики и низкое качество человеческого капитала. Приходится констатировать, что мои надежды на развитие местного самоуправления, выраженные в 2003 году, абсолютно не оправдались. А необходимость в нем не только по-прежнему актуальна, но и приобрела еще более острый характер.

1.2. Обязательное социальное страхование: нарушение основных принципов функционирования

Тут моя позиция стала более сложной. Я по-прежнему, как и в 2003 году, считаю, что в сфере пенсионного обеспечения без социального страхования никуда не деться. А вот в здравоохранении ситуация сложилась обратная: попытка ввести обязательное медицинское страхование (ОМС), с моей точки зрения, не удалась, и надо переходить на бюджетный принцип финансирования.

1.2.1. Пенсионное обеспечение

В 2002 году пенсионная система была радикально перестроена. Важно отметить, что к этому готовились несколько лет, привлекая для консультаций как российских, так и зарубежных экспертов. В результате были сделаны первые шаги, способствовавшие изменению экономического поведения многих работников, особенно молодых.

Во-первых, был отменен существовавший с 1990-х годов максимальный размер пенсии. Это значило, что начиная с 2020-х годов уходящие на заслуженный отдых смогли бы воспользоваться накопленным страховым капиталом в полном объеме, а элементы уравниловки были бы сведены к минимуму. Очень простая схема: выше «белая» зарплата — больше пенсия. Если бы правила сохранялись неизменными несколько десятилетий (а именно на такие сроки рассчитана типовая пенсионная реформа), то у нынешних молодых теоретически был бы шанс получать в пожилом возрасте ежемесячно и 100, и 200, и более тысяч нынешних рублей. Такая перспектива, я думаю, сразу побудила бы многих выводить зарплату из тени, что могло стать важнейшим вкладом в восстановление доверия между гражданином и государством.

Во-вторых, для борьбы с советской уравниловкой было резко снижено значение трудового стажа при определении размеров трудовой пенсии. Чтобы на нее претендовать, достаточно было всего пять лет официально зарегистрированной работы. Стала невозможной ситуация, когда заводская уборщица и начальник цеха на этом же производстве, выходя на пенсию, получали ее в почти одинаковом размере.

В-третьих, был введен обязательный накопительный элемент для работников молодого и среднего возрастов. Впервые у десятков миллионов людей появилась возможность управлять частью пенсионных накоплений, направляя их в частные управляющие компании или оставляя на хранение в государственной финансовой структуре — Внешэкономбанке. C моей точки зрения, при этом мог возникнуть мощный фактор, побуждающий людей загодя думать о своей старости и не полагаться исключительно на государство. Если говорить не в узкоэкономических терминах, то обязательный накопительный элемент с опциями по индивидуальному выбору мог бы стать важнейшим шагом в формировании нового взгляда на себя и окружающий мир.

В-четвертых, все перечисленные меры создавали хорошую институциональную базу для формирования настоящей системы социального страхования, в которой работник и (или) его представители договариваются напрямую с работодателями и (или) их представителями обо всем комплексе вопросов: начиная с размера обязательных пенсионных взносов и распределения бремени их выплаты между работником и работодателем и кончая выбором страховщика (государственные или негосударственные финансовые структуры). Государство в этой схеме должно было выполнять не более чем роль наблюдателя и, в случае конфликтной ситуации, — медиатора. Это и есть настоящее социальное партнерство.

Однако за прошедшие с момента старта пенсионной реформы 12 лет в нее были внесены многочисленные «модификации», которые к настоящему моменту практически полностью выхолостили те четыре новации, которые были перечислены выше.

Во-первых, был введен верхний потолок заработка, с которого берутся взносы в Пенсионный фонд. Объяснения были, на первый взгляд, вполне либеральными: государство обеспечивает только определенный минимум (как показали расчеты, не более 12—14 тыс. нынешних рублей в месяц), а остальное копи на пенсию сам, внося деньги в финансовые структуры (банки, негосударственные пенсионные фонды, частные управляющие компании и т. д.). Но на деле эта идея не сработала по двум причинам: людям еще не успели привить желание самостоятельно и смолоду планировать свою старость, а финансовая система в целом была не готова работать в этой парадигме. В результате Пенсионный фонд недополучил сотни миллиардов рублей, что обострило дефицит его бюджета, заставив федеральное правительство переводить туда уже более чем 1 триллион рублей в год.

Во-вторых, несколькими поэтапными изменениями была резко увеличена величина трудового стажа при назначении пенсии[9]. Введена система так называемых индивидуальных пенсионных баллов, рассчитываемых прежде всего на основе величины трудового стажа. Для получения страховой пенсии теперь понадобится набрать не менее 30 этих баллов[10]. В результате запланировано мощное сглаживание размеров пенсий у тех, кто будет уходить на заслуженный отдых уже через 5—10 лет. Кроме того, правительство каждый год будет утверждать стоимость рубля, переведенного плательщиком в Пенсионный фонд, напрямую связывая ее с поступлениями доходов в пенсионную систему[11]. Учитывая не самые оптимистические перспективы развития российской экономики, это на практике будет означать, что поправочным коэффициентом правительство будет постоянно обесценивать рубль, пополняющий пенсионный капитал работника. Зато полновесный рубль будет выплачиваться наличными нынешним пенсионерам. Налицо ярко выраженное перераспределение средств между поколениями — от молодых к пожилым. Политическая цель такого замысла понятна: во что бы то ни стало поддержать уровень жизни нынешних пенсионеров как наиболее активной и массовой части электората (около 40 миллионов человек[12]). Что же касается работников молодого и среднего возраста, то им до выхода на пенсию еще далеко, и они, как считают авторы этого политико-экономического проекта, не задумываются о своих долгосрочных личных перспективах.

В-третьих, резко ограничены возможности функционирования обязательного накопительного пенсионного элемента. Теперь, если работник не написал специального заявления о том, что он желает сохранить этот элемент, весь взнос, который за него платит работодатель, уходит в общую копилку Пенсионного фонда и эти деньги используются на выплаты нынешним пенсионерам[13]. А те работники, которые в 2013 году решили перевести свой накопительный взнос (6 % от оплаты труда) в частную управляющую компанию или негосударственный пенсионный фонд, этого не смогут сделать, так как их деньги, согласно принятому закону, также уходят в общую копилку государственного Пенсионного фонда. Тем самым фактически вводится дискриминация накопительного пенсионного элемента, который, как указывалось выше, имеет принципиальное значение для формирования нового экономического и социального поведения российского работника. Если снова посмотреть на политэкономическую логику событий, то вполне очевидно, что ставится цель минимизировать отчисления в обязательный накопительный элемент, улучшив тем самым текущее финансовое положение Пенсионного фонда (ср. выводы из предыдущего пункта).

В-четвертых, все перечисленные выше новации выхолащивают страховой характер пенсионной системы, приближая ее по многим параметрам к чисто бюджетной модели социального вспомоществования, которая функционировала в последний период существования Советского Союза. Тем более эта тенденция отдаляет российскую пенсионную систему от реализации полноценной модели социального партнерства, в которой основными действующими лицами должны стать работник (и/или его представители) и работодатель (и/или его представитель). Если так пойдут дела, то в этой сфере возобладают две негативные с точки зрения формирования эффективной модели социального страхования мотивации: патернализм (ожидание манны небесной от государства) или, наоборот, полный разрыв с государством и материальное обеспечение собственной старости не через пенсионную систему.

Ясно, что мы зарулили в тупик и надо возвращаться на магистральную дорогу социального страхования.

1.2.2. Обязательное медицинское страхование

Система ОМС была создана в начале 1990-х годов, когда резко уменьшились бюджетные возможности для поддержания даже того минимума финансирования здравоохранения, который обеспечивался в Советском Союзе, и возникла необходимость в дополнительном целевом источнике средств. При выборе модели развития здравоохранения эксперты предложили использовать европейские образцы, которые, как ожидалось, будут эффективно функционировать и в российских условиях.

В 2003 году мне еще казалось, что это решение было правильным. Однако за истекшие десять с лишним лет выявились малоприятные обстоятельства.

Во-первых, обязательное медицинское страхование так и не стало основным источником финансирования здравоохранения. В 2012 году на долю ОМС приходилось всего 29 % общих расходов на здравоохранение (включая частные источники)[14]. Причина проста: заработная плата в стране, отчисления от которой являются важнейшим источником поступлений в ОМС, по-прежнему остается невысокой. При действующем тарифе страховых взносов 5,1 % и верхнем ограничении годового заработка, с которого берется взнос, суммой 624 тыс. рублей (52 тыс. руб. в месяц)[15]собранных средств не хватает даже для того, чтобы обеспечить весьма скромную Программу государственных гарантий бесплатного оказания медицинской помощи. Не выручает и второй источник доходов ОМС — платежи за неработающее население, которые должны вносить региональные власти. Поэтому когда правительство предложило сделать финансирование здравоохранения одноканальным, только через ОМС, возник естественный вопрос: откуда система обязательного медицинского страхования возьмет столько средств? Тем не менее в декабре 2010 года это предложение было принято и законодательно закреплено[16]. Правда, при этом была сделана оговорка, согласно которой, например, высокотехнологичная медицинская помощь (весьма затратный сегмент здравоохранения) только с 1 января 2014 года должна финансироваться через ОМС. И вот мы дожили до этой даты. Обобщим первые результаты, которые можно наблюдать в ходе данного процесса.

Передавая высокотехнологичную медицинскую помощь в ОМС, федеральный бюджет должен по всей логике перевести туда соответствующие субсидии. Согласно уже принятому закону о бюджете ОМС в 2014 году за счет этих субсидий оттуда будет израсходовано около 20 млрд рублей[17]. Цифра более чем скромная, намного меньше требуемой[18]. А ведь в 2015 году и эта поддержка со стороны федерального бюджета уменьшится[19].

Может быть, чем-то помогут регионы? Ведь центральные областные (республиканские, краевые) больницы оказывали высокотехнологичную медицинскую помощь благодаря финансированию из Центра. Однако и тут, боюсь, резервов нет. Только несколько субъектов Федерации могут себе позволить ощутимо софинансировать эти расходы. Остальные лихорадочно ищут деньги, чтобы реализовать президентские указания о радикальном повышении оплаты труда бюджетникам (в том числе медицинскому персоналу), и вынуждены минимизировать другие статьи расходов, влезать в долги.

Получается, что федеральный бюджет уменьшает свои трансферты в ОМС, а сама эта система по-прежнему не может себя финансировать из-за ухудшающейся экономической ситуации. Поэтому переход к одноканальности финансирования здравоохранения через ОМС — не более чем статистический трюк, который не имеет никакого отношения к страхованию.

Во-вторых, если говорить именно о медицинском страховании как институте, то его так и не удалось создать не только из-за нехватки собственных финансовых источников. Не менее важно то, что настоящее страхование предполагает компенсацию работнику расходов на лечение его самого и членов его семьи. А для этого должна быть хоть какая-то увязка между размером страхового взноса и получаемым объемом медицинских услуг. Разговоры о том, что «здоровый платит за больного, а богатый за бедного», относятся к чисто бюджетной медицине, финансируемой за счет не страховых взносов, а налогов, бремя выплаты которых в эффективном государстве распределено социально справедливо.

В-третьих, в российских правительственных и отчасти экспертных кругах есть стойкое предубеждение к бюджетной медицине. Многие считают, что возврат к ней — воссоздание советской модели здравоохранения. Для одних это ностальгия по хорошим временам (которых в реальности и близко не было), для других — ретроградство. Между тем налицо несравнимо более высокое (по сравнению с нами) качество медицинской помощи в Великобритании, Канаде, Австралии, Швеции с их чисто бюджетной моделью здравоохранения, да и тот факт, что целый ряд стран (Италия, Испания, Португалия, Дания, Финляндия, Ирландия, Норвегия и др.) не так давно перешли от страховой модели к бюджетной, весьма красноречив.

Как бы то ни было, все говорит о том, что в России, несмотря на почти четверть века реформ, так и не сделан главный шаг: не сформирована национальная модель охраны здоровья, которая должна определять принципиальные основы этого института в нашей стране. Такая работа должна быть проведена хотя бы потому, что состояние здоровья российской нации нас не устраивает и оно по-прежнему является неудовлетворительным, если использовать международные сравнения.

2. Социальная повестка дня: завтра начинается сегодня

В интервью 2003 года я попытался выделить несколько ключевых содержательных моментов, над которыми надо было начинать работать уже тогда, чтобы обеспечить благополучное будущее страны. Хотел бы обсудить два из них, глядя из 2014 года.

2.1. Человеческий капитал: острая нехватка компетенций

Россия по всем количественным признакам, характеризующим систему подготовки кадров, — страна передовая. У нас практически нет неграмотных, все дети соответствующего возраста охвачены школьным образованием, практически все желающие получить высшее образование могут реализовать это желание. Однако если копнуть глубже, то выяснится, что ситуация не такая благостная.

Существует тест PISA (Programme for International Student Assessment) — международная программа по оценке образовательных достижений учащихся. Этот тест оценивает грамотность 15-летних школьников в разных странах мира и их умение применять знания на практике. Он проводится при поддержке Организации экономического развития и сотрудничества (ОЭСР) раз в три года по трем направлениям: грамотность чтения, математическая грамотность, естественнонаучная грамотность. В лидирующую группу стран по математической грамотности, как и в предыдущие годы, вошли Китай (Шанхай), Сингапур, Гонконг, Тайвань и Южная Корея со средним результатом 494 балла. По читательской грамотности лидируют школьники Китая (Шанхай), Гонконга, Сингапура, Японии и Южной Кореи (средний балл 493). Что касается естественнонаучной грамотности, то на первых позициях — все те же Китай (Шанхай), Гонконг, Сингапур, Япония, к которым присоединилась Финляндия (средний балл 501)[20]. Россия, чьи показатели в 2012 году составили соответственно 482, 475 и 475 баллов, в число лидеров, несмотря на некоторые успехи в последние годы, не входит. Нас опережают 30 стран[21].

Учитывая ухудшающуюся экономическую ситуацию и бедственное положение абсолютного большинства региональных бюджетов (а именно оттуда в основном финансируются школы), перспективы не слишком радужны. Форсированное увеличение заработных плат учителям согласно президентскому указу от 7 мая 012 года приведет к сокращению финансирования других статей расходов на содержание школ (поддержание материальной базы, оплата коммунальных услуг) и к снижению численности учителей с одновременным повышением нагрузки на оставшихся[22].

Про среднее специальное образование я отдельно говорить не буду. Общепризнано, что система подготовки кадров этого уровня просто развалилась. Теперь все больше выпускников средней школы идет напрямую в вузы для получения высшего образования.

Но и подготовка кадров в вузах, даже по официальным заявлениям, требует радикального улучшения[23]. Любопытно, например, утверждение министра здравоохранения России Вероники Скворцовой, что уровень образования врачей упал до «бесстыдно низкого»[24]. А каковы позиции ведущих российских вузов в мировых рейтингах? Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова — общепризнанный российский лидер — занимает в них места от 50-го[25] до второй-третьей сотни[26]. Неудивительно, что Министерство образования и науки начало масштабную «зачистку» тех вузов, вся работа которых заключается в выдаче дипломов о высшем образовании.

Отсюда и состояние нашего рынка труда. Как показало исследование компании Manpower, 44 % компаний, работающих в России, испытывают нехватку специалистов необходимой квалификации. Россия занимает 11-е место в мире по дефициту квалифицированных кадров. Он сложился в результате утечки ключевых научных специалистов в начале 1990-х годов и снижения качества высшего образования[27]. Половина российских компаний, опрошенных Российским союзом промышленников и предпринимателей (РСПП) при подготовке доклада «О состоянии делового климата в России в 2010—2013 годах», заявили, что дефицит кадров является для них главным ограничителем развития бизнеса[28]. При этом уровень безработицы в России остается очень низким: в 2014 году он вряд ли превысит 6 %[29]. Это свидетельствует о явной диспропорции между спросом и предложением на отечественном рынке труда, что в значительной степени предопределяется общей неэффективностью системы подготовки кадров.

Возникает естественный вопрос: что делать? Ответ на него, к сожалению, надо искать за рамками проблематики образования. Только изменения внешних факторов, а именно бюджетной политики, инвестиционного климата, государственного управления, могут создать хороший базис для перелома описанных выше негативных тенденций. Боюсь, что в ближайшее время этого ждать не приходится (см. следующий пункт)...

2.2. Отсутствие концептуальных основ государственной социальной политики

Если задаться вопросом, в каком стратегическом, программном документе можно найти изложение государственной социальной политики хотя бы на среднесрочную перспективу, то ответ будет прост. Это, во-первых, указы президента от 7 мая 2012 года «О реализации демографической политики», «О мерах по обеспечению граждан доступным жильем и повышению качества услуг ЖКХ», «О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки», «О совершенствовании госполитики в сфере здравоохранения», «О мероприятиях по реализации государственной социальной политики»[30]; во-вторых — законы о федеральном бюджете, которые теперь утверждают доходы и расходы государства на ближайшие три года.

Но если мы обратим внимание на названия перечисленных выше президентских указов, то увидим, что они посвящены не формированию хотя бы основ той или иной «политики», а мерам по ее реализации. Где же сами «политики»? Можно ли считать ими набор цифр из бюджета или включенные в него отраслевые госпрограммы?

Этого, как мне представляется, явно недостаточно. Как известно, статьей 7 Конституции России установлено, что наша страна — «социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека»[31]. Значит, речь идет не только о чисто материальных показателях (доходы населения, доступ к социальным услугам), но и о «свободном развитии человека» — понятии, имеющем явную политическую нагрузку. Но необходимого разворота общественной и экспертной дискуссии вокруг основ социальной политики вряд ли можно ожидать в ближайшие годы.

Зато в нашей будничной жизни многое может поменяться. Ведь отсутствие социальной политики в полноценном смысле этого понятия всегда восполняют суррогаты, порождаемые сиюминутной борьбой за сохранение внутрироссийского status quo. Первые признаки этого процесса вполне можно обрисовать.

3. Контуры социального будущего России[32]

Мы форсированно переходим к социальной политике мобилизационного типа. Почему «форсированно»? Дело в том, что такой переход наметился еще в прошлом году, когда всем (и даже Владимиру Путину) стало понятно: российская экономика стопорится всерьез и надолго. Поступающих в казну налогов очевидно недостает для поддержки даже тех весьма скромных — по сравнению с желательным для людей минимальным стандартом — социальных обязательств, которые были публично взяты.

Еще недавно быстрого воздействия на будничное положение россиян государственной социальной политики, сформированной в 2000-е годы, можно было не ожидать. Обещанное повышение зарплат бюджетникам в целом состоялось, хотя и сопровождается различными побочными явлениями, в частности — лихорадочным, непродуманным сокращением занятости в этой сфере, острой нехваткой средств местных бюджетов, идущих на другие цели. Пенсии выплачиваются вовремя и даже индексируются. Кроме того, у значительной части российского общества, прежде всего пожилых людей, сохранилась привычка к безропотному самоограничению, что подтвердило, например, их поведение после дефолта 1998 года. В конце концов, государство располагает некоторыми ресурсами в Резервном фонде и Фонде национального благосостояния, по-прежнему высок объем золотовалютных накоплений. Все это вполне позволяло властям даже при дальнейшем плавном ухудшении экономической ситуации благополучно пройти выборы 2016 года в Государственную думу (т. е. обеспечить большинство «Единой России») и, главное, переизбрать Владимира Путина на очередной президентский срок в 2018 году.

Однако прямое вмешательство России в украинские дела радикально усложняет реализацию этого политического сценария, поскольку теперь экономическая ситуация в России должна зримо ухудшиться уже в самое ближайшее время. И проблема даже не в формальных цифрах роста или падения ВВП (валового внутреннего продукта). Важнее другое: и без того неблагоприятный инвестиционный климат получил удар такой силы, что оправиться от него можно только через мощнейшие политические изменения, которые прежде всего касаются реформы института российского государства (включая отмену законов «взбесившегося принтера», введение реального разделения ветвей власти, ее децентрализацию и многое другое). Кроме того, мы теперь стали, будем откровенны, изгоями мирохозяйственной системы, причем не только из-за резкого выпадения из «большой восьмерки». Поставлен под сомнение наш собственный интеграционный процесс на евразийском пространстве. Белоруссия, Казахстан, Узбекистан, а тем более Киргизия, Таджикистан, Армения, на территории которых находятся наши военные базы, уверен, серьезно насторожились.

Повторю: Россия может восстановить свои позиции только в случае запуска реальных политических, а затем и экономических реформ. Но вероятность такого поворота пока близка к нулю. Именно поэтому социальная политика быстро приобретет завершенный мобилизационный характер.

В чем это будет проявляться?

1. Изменение налоговой системы: введение прогрессивной шкалы подоходного налога, увеличение тарифов отчислений в Пенсионный фонд, резкий подъем налогов на недвижимость и автомобили (без существенной дифференциации в зависимости от стоимости этих активов). Полученные деньги (если, конечно, они будут получены) будут направляться на затыкание самых взрывоопасных социальных дыр. Власть будет объяснять это тем, что «делиться надо» и «мы окружены врагами, поэтому придется затянуть пояса». На практике речь идет о фактически насильственной экспроприации значительной части материального благосостояния высоко- и среднедоходных групп российского населения.

2. «Оптимизация» бюджетной сети: ускорение процесса сокращения занятости в этой сфере, передача недвижимости бизнесу в рамках так называемого частно-государственного партнерства. Риторика власти: «более рачительное использование ресурсов». На практике: свертывание бесплатных услуг образования, здравоохранения и социального обслуживания наряду со снижением их доступности и качества.

3. Рост фактической безработицы из-за отсутствия ресурсов, позволяющих поддерживать миллионы неэффективных рабочих мест в таких отраслях, как металлургия, агропромышленный комплекс, бюджетная сфера. При этом официальный ее уровень будет искусственно принижаться через, например, ужесточение правил постановки на учет в государственных центрах занятости, уменьшения размеров пособия по безработице.

4. Перераспределение бюджетных средств в пользу военно-промышленного комплекса (оборонный заказ), а также для поддержания (по крайней мере в номинальном исчислении) денежного довольствия людей в погонах, чиновников, оставшихся в профессии бюджетников, для выплат пенсионерам. Тем самым будет сделана попытка сохранить лояльность перечисленных категорий за счет обдирания всего остального общества.

Очевидно, что такого рода «социальная политика» не может быть реализована без мощнейшей промывки мозгов через СМИ (прежде всего федеральные телеканалы), ограничений доступа к значительным сегментам интернета, еще более жесткого зажима любой независимой от власти самоорганизации граждан, дальнейшей клерикализации российской жизни, жесткого идеологического контроля за системой образования — именно для этого сейчас срочно разрабатывается концепция «консерватизма» как стержня российской души.

Достигнет ли такая стратегия конечной цели — консервации режима на ближайшие годы, а возможно и десятилетия? Не исключено. Если наиболее активным несогласным с такой «жизнью» будет разрешено эмигрировать, то они это в большинстве своем сделают. Счет может пойти на сотни тысяч семей. Оставшиеся будут обречены на беспросветное существование, с которым можно будет примириться только при условии тотального оболванивания, — получится что-то среднее между нефтяной Венесуэлой Уго Чавеса и зазомбированной Кубой Фиделя Кастро. В этом смысле успех мобилизационной модели социальной политики вполне возможен.

Вот только мою страну жаль. Она не заслуживает такой плачевной участи.

[1] http://www.strana-oz.ni/2003/3

[2] Гонтмахер Е. Авторецензия. М.: Фонд «Либеральная Миссия», 2012. 160 с. (http://www.liberal.rU/articles/cat/5930http://www.liberal.ru/upload/nles/Gontmaher.pdf).

[3] http://www.rg.ru/2003/10/08/zakonsamouprav.html

[4] http://www.consultant.ru/popular/selfgovernment/57_3.html#p333

[5] Хочу напомнить, что согласно Конституции России (ст. 12) «местное самоуправление не входит в систему органов государственной власти».

[6] http://www.be5.biz/ekonomika/f009/04.htm

[7] http://www.center-yf.ru/data/economy/Nalogi-v-mestnyi-byudzhet.php

[8] http://asozd2.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=469827-6&02

[9] http://cdn-msk2-icia.pfrf.ru/userdata/zakonodatelstvo/paket_zak/fedzak_400fz.doc

[10] http://www.pfrf.ru/pensions/

[11] Там же.

[12] http://ria.ru/society/20130705/947941313.html

[13] http://www.pfrf.ru/tarif_nakop/

[14] http://apps.who.int/nna/database/StandardReport.aspx?ID=REP_WEB_MINI_TEMPLATE_WEB_VERSION

[15] http://www.vesninsoft.ru/index.php/news/4-zakon/88-strvz2014

[16] http://www.rg.ru/2010/12/03/oms-dok.html

[17] http://www.rg.ru/2013/12/06/strahovanie-dok.html

[18] http://www.rg.ru/2014/01/31/vmp.html

[19] http://www.rg.ru/2013/12/06/strahovanie-dok.html

[20] http://www.taday.ru/text/2112659.html

[21] http://easyen.ru/news/itogi_pisa_2012/2013-12-03-325

[22] План мероприятий («дорожная карта») «Изменения в отраслях социальной сферы, направленные на повышение эффективности образования и науки». Утвержден распоряжением Правительства Российской Федерации от 30 декабря 2012 г. № 2620-р (http://img.rg.ru/pril/76/89/67/2620_plan.pdf).

[23] http://dailynewslight.ru/ru/?r=ZFJfajk4dkw0UHYxMmpNdmU3akV0bUUwT2xYRU0=

[24] http://medportal.ru/mednovosti/news/2012/07/09/lowlevel/

[25] http://statistic.su/blog/top_universities_2013/2013-03-05-902

[26] См., например: http://usedu.ru/ratings/71-reyting-vuzov.html, http://www.ctege.info/postuplenie-v-vuz/reyting-vuzov-mira-2013.html

[27] http://www.rb.ru/article/pochti-polovina-kompaniy-v-rf-ispytyvaet-defitsit-kvalifitsirovannyh-kadrov/6739207.html

[28] http://ibs.ru/media/media/ne-tot-eshche-kadr/

[29] http://www.mjobs.ru/news/uroven-bezraboticy-v-rossii-2014

[30] http://www.kremlin.ru/acts?page=50

[31] http://www.rg.ru/2009/01/21/konstitucia-dok.html

[32] Использован текст моей статьи в газете «Ведомости» от 7 марта 2014 года (http://www.vedomosti. ru/opinion/news/23675711/evgenij-gontmaher-mobilizacionnye-cherty-novoj-politiki?full#cut).

Опубликовано в журнале:

«Отечественные записки» 2014, №3(60)

Россия > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 15 июля 2014 > № 1126910 Евгений Гонтмахер

Глава ОАО «НК «Роснефть» Игорь Сечин и вице-президент по России Weatherford International Ланс Марклингер подписали соглашение в отношении покупки «Роснефтью» активов Weatherford International plc. в области бурения и ремонта скважин в России и Венесуэле.

Данная сделка полностью соответствует принятой стратегии по развитию собственного сервисного бизнеса «Роснефти», заявил Игорь Сечин.

"Приобретение активов Weatherford позволит обеспечить наиболее важные регионы деятельности Компании мощностями по ремонту скважин и бурению, на условиях максимальной прозрачности ценообразования. Кроме того, соглашение является частью инициативы Компании по развитию компетенции в области нефтепромысловых услуг в рамках стратегического сотрудничества с Weatherford. Мы уверены, что наше взаимовыгодное партнерство будет активно развиваться как в России, так и на международных проектах Компании", - добавил глава компании.

В свою очередь Бернард Дюрок-Даннер отметил, что данная сделка является вторым шагом плана, направленного на выделение непрофильного бизнеса и его продажу основным клиентам активов, признанных непрофильными с точки зрения стратегии Weatherford.

"Мы сконцентрируемся на долгосрочном развитии и повышении эффективности добычи на месторождениях в России. После завершения сделки с «Роснефтью» бизнес бурения, основные активы которого представлены оставшимися 114 буровыми установками, в основном расположенными на Ближнем Востоке, будет подготовлен к первичному публичному размещению на рынке в 2015 г., как и было запланировано", - отметил президент Weatherford, .

Закрытие сделки произойдет по результатам получения необходимых корпоративных согласований и одобрения государственных регуляторов и ожидается в третьем квартале 2014 г, сообщает пресс-служба "Роснефти"

Справка:

«Роснефть» – лидер российской нефтяной отрасли и крупнейшая публичная нефтегазовая компания мира. Основными видами деятельности ОАО «НК «Роснефть» являются поиск и разведка месторождений углеводородов, добыча нефти, газа, газового конденсата, реализация проектов по освоению морских месторождений, переработка добытого сырья, реализация нефти, газа и продуктов их переработки на территории России и за ее пределами.

Компания включена в перечень стратегических предприятий России. Ее основным акционером (69,50% акций) является ОАО «РОСНЕФТЕГАЗ», на 100% принадлежащее государству. 19,75% принадлежат BP, оставшиеся 10,75% акций находятся в свободном обращении .

Weatherford — международная сервисная компания, которая специализируется на производстве и поставках нефтедобывающего оборудования и предоставлении сервисных услуг нефтегазовым предприятиям более чем в 100 странах.В России компания Weatherford успешно работает уже более 10 лет, имея более 30 представительств по всей стране — производственные и сервисные базы, филиалы и отдельные предприятия.

"РОСНЕФТЬ" СКУПАЕТ НЕФТЕСЕРВИСНЫЕ АКТИВЫ WEATHERFORD INTERNATIONAL

Госкомпания скупает 8 организаций по бурению и ремонту скважин в Венесуэле и РФ

Швейцарская компания Weatherford International Ltd, специализирующаяся на производстве нефтедобывающего оборудования, продает "Роснефти" часть своих активов, связанных с нефтесервисом. Об этом сообщает пресс-служба российской компании.

Речь идет о 8 компаниях, занимающихся бурением и ремонтом скважин в России и Венесуэле. Договор будет подписан в третьем квартале 2014 года после всех необходимых корпоративных согласований и одобрения государственных регуляторов.

"Приобретение активов Weatherford позволит обеспечить наиболее важные регионы деятельности компании мощностями по ремонту скважин и бурению, на условиях максимальной прозрачности ценообразования", - прокомментировал сделку глава "Роснефти" Игорь Сечин.

Президент Weatherford Бернард Дюрок-Даннер, в свою очередь, заявил, что сделка является еще одним шагом по избавлению компании от непрофильных активов.

С июля аэропорт Каракаса начал взимать с пассажиров сборы за вдыхание чистого озонированного воздуха, сообщается на сайте международного аэропорта Майкетии.

Пассажиры внутренних и международных рейсов во время регистрации обязаны уплатить налог в размере 127 боливаров (около $20) за пользование новым вентиляционным оборудованием, установленным в начале года. На сайте аэропорта говорится об инновационной для Южной Америки "системе биобезопасности и озонирования", которая "устраняет загрязняющие вещества" и насыщает воздух озоном, что благотворно сказывается на состоянии окружающей среды и здоровье пассажиров.

Согласно данным ежегодника Стокгольмского международного института изучения проблем мира (СИПРИ-2013), Россия занимает второе место в пятерке самых больших поставщиков оружия в мире. А место лидера прочно удерживают США.

Пятерка крупнейших поставщиков оружия выглядит так: США, Россия, Германия, Франция, Китай. За период с 2008 по 2012 год их суммарный экспорт составил 75% от всего мирового экспорта основных видов обычного вооружения. Доля США занимает 30%.

А доля России составляет 26%. С 2008 года объем экспорта основных видов обычных вооружений России вырос на 28%. Почти 65% экспортируемого оружия Россия поставляет в Азию и Океанию, меньший объем закупают страны Африки и Ближнего Востока. Самые большие покупатели российского вооружения: Индия (35%), Китай (14%), Алжир (14%), Вьетнам (6%) и Венесуэла (5%).

Недавно глава страны Владимир Путин на заседании Комиссии по вопросам военно-технического сотрудничества с иностранными государствами заявил, что российский портфель на поставку оружия и боевой техники вырос до 50 млрд. долларов.

ПУТИН ЛЕТИТ В ЮЖНУЮ АМЕРИКУ

Андрей Жвирблис

Турне начнется в пятницу с визита на Кубу. Затем последует Аргентина и Бразилия

В расписании главы государства, в том числе, и посещение церемонии закрытия чемпионата мира по футболу. Но большая часть поездки связана с прагматическими интересами.

Традиционным направлением российской политики в Латинской Америке в последние годы была Венесуэла. Но другие страны, в первую очередь, конечно, Бразилия, для России могут оказаться куда более важны. Тем более что речь идет не только о контактах с латиноамериканцами, но и с лидерами других стран, в нынешней ситуации особенно важных для российской внешней политики. А то, что в рамках визита запланирована встреча с лидером кубинской революции Фиделем Кастро, - это не более, чем дань традиции, считает латиноамериканист Михаил Белят.

Михаил Белят, специалист по Латинской Америке

"С Кубы визит начинается в силу традиций - советской традиции, прежде всего. И еще это вопрос долга - без 35 млрд в 90% мы прощаем. В Бразилии проходит саммит БРИКС, и поэтому присутствие нашего президента естественно. Это Китай, это Индия, это Южная Африка. Есть о чем поговорить. Сейчас ситуация обострения отношений с европейским сообществом, с США, развитие отношений с третьими странами может принести нам только пользу".

Следующий пункт программы - Аргентина. Тут Владимир Путин должен продвигать российские атомные проекты. В прошлом месяце "Росатом" прошел первый отбор для работы в этой стране. Теперь речь идет о том, чтобы закрепить позиции, говорит руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности Александр Пасечник.

Александр Пасечник, руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности

"У нас с Аргентиной все позитивно и перспективно. Госкорпорация "Ростатом" имеет теперь, по сути, все шансы начать активно работать в области развития атомной энергетики в Аргентине. Там сейчас есть несколько действующих атомных станций, и есть план строительства возведения третьего реактора мощностью до 1000 МВт, и здесь как раз Россия может принять непосредственное участие".

Пресс служба Кремля сообщает и о том, что Владимир Путин будет в Южной Америке вести переговоры о возможных поставках оружия. Но тут все куда более туманно, считает директор Центра анализа стратегий и технологий, член общественного совета при Министерстве обороны РФ Руслан Пухов.

Руслан Пухов, член общественного совета при Министерстве обороны РФ

"Весь латиноамериканский рынок можно поделить на две части - венесуэльский рынок и все остальное. Венесуэльский рынок близок к насыщению. Венесуэльцы обновили практически весь парк своих вооружений с помощью России, остальные страны по сравнению с Венесуэлой являются малоресурсными, в частности, Аргентина в преддефолтном состоянии, в Бразилии, как мы знаем, очень сильно законтрактованы вооружения, там сейчас очень сильные социальные протесты против больших государственных трат. Куба вряд ли может платить, она может только получать в дар".

Помимо участия в саммите БРИКС и встречи с президентом Бразилии Дилмой Руссефф, присутствие Владимира Путина в Бразилии важно еще и потому, что в ходе церемонии закрытия чемпионата именно Россия принимает эстафету проведения ЧМ.

Интервью латиноамериканскому агентству «Пренса Латина» и российскому агентству ИТАР-ТАСС.

В преддверии визитов на Кубу, в Аргентину и Бразилию Владимир Путин ответил на вопросы журналистов латиноамериканского агентства «Пренса Латина» и российского информационного агентства ИТАР-ТАСС.

ВОПРОС: В Латинской Америке российские лидеры бывают не так часто, как в других частях мира. Что – в широком, не только материальном смысле – может дать Южная Америка сегодняшней России и что может дать Россия Южной Америке?

В.ПУТИН: Отношения между государствами и, главное, между народами вряд ли можно оценить количеством визитов на высшем уровне. Главное – та взаимная польза, которую приносит наше сотрудничество. И именно это служит самой надёжной основой многоплановых связей России и стран Латинской Америки.

Южная или, говоря шире, Латинская Америка – континент самобытный и близкий нам по духу и культуре. Живопись мексиканских муралистов и аргентинское танго, пролетевший перуанский «Кондор» и поэзия Неруды давно стали частью мирового наследия. Все мы вдохновляемся творчеством великого колумбийского писателя и мыслителя Габриэля Гарсиа Маркеса, восхищаемся работами выдающегося бразильского архитектора Оскара Нимейера.

Латинская Америка – богатейший источник природных ресурсов: нефти и бокситов, пресной воды и продовольствия. Страны этого региона обладают весьма интересным опытом создания довольно устойчивой модели демократического развития и экономического роста с существенным социальным компонентом.

Большое уважение вызывает история борьбы народов Латинской Америки за самостоятельность, за право самим распоряжаться своей судьбой. В нашей стране хорошо знают легендарных Боливара и Марти, Че Гевару и Сальвадора Альенде. «Пылающий континент» – это не только характеристика определённого этапа латиноамериканского прошлого. Это символ стремления к лучшей жизни, процветанию, прогрессу и социальной справедливости.

Сегодня для России сотрудничество с государствами Латинской Америки – одно из ключевых и весьма перспективных направлений внешней политики. Нас объединяет приверженность принципам многосторонности в мировых делах, уважения международного права, укрепления центральной роли ООН, обеспечения устойчивого развития. Всё это делает нас естественными партнёрами на международной арене, позволяет развивать взаимодействие по широкому кругу вопросов. Признательны южноамериканцам за поддержку наших международных инициатив, включая демилитаризацию космоса, укрепление международной информационной безопасности, противодействие героизации нацизма.

Для нас принципиально важно, что, независимо от того, какая политическая сила возглавляет в конкретный момент ту или иную страну региона, в развитии отношений с Россией сохраняется преемственность, отражающая коренные национальные интересы.

Если всё же говорить о материальной стороне сотрудничества, то мы стремимся расширить торгово-экономическое взаимодействие, прежде всего его инвестиционную составляющую. Заинтересованы в выстраивании полноценных проектных, производственных, технологических альянсов с участием стран региона, максимальном использовании возможностей взаимодополняемых экономик, кооперации по таким востребованным направлениям, как нефтегазовая, гидро- и атомная энергетика, авиа- и вертолётостроение, инфраструктура, а в последнее время также биофармацевтика и информационные технологии.

Продолжим практическое содействие латиноамериканцам в борьбе с новыми угрозами, включая подготовку представителей правоохранительных органов на региональных антинаркотических курсах в Манагуа и Лиме. Будем укреплять конкретное взаимодействие при ликвидации последствий стихийных бедствий.

Считаем важным способствовать расширению гуманитарных связей, студенческих, молодёжных и туристических обменов, контактов между людьми. Решению этой задачи, безусловно, служит созданная в последние годы зона взаимных безвизовых поездок наших граждан, охватывающая почти всю Южную Америку и ряд стран Центральной Америки и Карибского бассейна, причём число таких государств будет расти.

ВОПРОС: Как Вы относитесь к новым интеграционным площадкам в Латинской Америке, таким как СЕЛАК, УНАСУР и АЛБА? Какие связи с этими объединениями могла бы развивать Россия?

В.ПУТИН: Мы заинтересованы в сильной, экономически устойчивой и политически независимой, сплочённой Латинской Америке, которая становится важной частью формирующегося полицентричного мироустройства. В этом регионе крепки традиции свободолюбия, уважения к другому народу и другой культуре и, как правило, отсутствуют серьёзные межгосударственные противоречия, желание подыгрывать политике «разделяй и властвуй». Наоборот, здесь готовы к совместной работе по защите общего «латиноамериканского дома».

Интеграционные процессы в Латинской Америке во многом отражают общемировые тенденции развития региональной интеграции и свидетельствуют о стремлении к политической консолидации региона, укреплению его влияния в мировых делах.

Хотел бы особо выделить формирование Сообщества латиноамериканских и карибских государств (СЕЛАК). Речь идёт об объединении всех стран континента, которое призвано стать форумом для рассмотрения региональных дел без участия и навязчивого вмешательства внешних сил. Приветствуем готовность СЕЛАК к налаживанию внерегиональных связей, в том числе с Россией. В прошлом году в Москве состоялась встреча министров иностранных дел России и расширенной «тройки» Сообщества. Сейчас важно определить конкретные направления взаимодействия. Мы к такой работе готовы.

Весьма перспективным видим налаживание контактов между СЕЛАК и странами – участницами Таможенного союза – Единого экономического пространства. Россия вместе с Белоруссией и Казахстаном углубляют интеграционные процессы: в мае подписали Договор о создании Евразийского экономического союза, который заработает по полной уже с 1 января 2015 года. Формируется один из крупнейших в мире общих рынков – с населением почти 170 миллионов человек, со свободным движением капиталов, товаров, услуг и рабочей силы. Рынок, работающий на основе универсальных принципов, норм и правил ВТО. Это существенно улучшает условия ведения бизнеса на евразийском пространстве, расширяет возможности для развития взаимовыгодных деловых контактов с внешними партнёрами.

Подчеркну, мы открыты для предметного взаимодействия со всеми объединениями латиноамериканских государств – наряду с СЕЛАК имею в виду Союз южноамериканских наций (УНАСУР), Южноамериканский общий рынок (МЕРКОСУР), Боливарианский альянс для Америки (АЛБА), Тихоокеанский альянс (ТА), Центральноамериканскую интеграционную систему (ЦАИС), Карибское сообщество (КАРИКОМ).

Главное, чтобы все эти объединения, выстраивая свои внешние связи, работали на единство, а не на разъединение латиноамериканских стран, в том числе по политико-идеологическим критериям. Рассчитываем, что укрепление многостороннего сотрудничества будет служить дополнительным фактором успешного развития наших двусторонних отношений с латиноамериканскими партнёрами.

ВОПРОС: Россия и Куба имеют давнюю традицию двусторонних отношений, и наши страны стараются развивать её в духе стратегического партнёрства. Что сегодня составляет стержень российско-кубинских отношений? Каким Вам видится их будущее?

В.ПУТИН: В основе российско-кубинских отношений – давние традиции крепкой дружбы и богатый, во многом уникальный опыт плодотворного сотрудничества. Российский народ испытывает к кубинцам искреннюю симпатию и уважение. Убеждён, что эти чувства взаимны.

Как известно, в 90-е годы ХХ века наше двустороннее сотрудничество несколько снизило свои темпы, и зарубежные партнёры из других государств опередили нас по ряду направлений. Например, канадцы предложили Кубе перспективные совместные проекты в горной промышленности, европейцы активно развивали туризм. Мы готовы навёрстывать упущенное.

Сегодня Куба – один из ведущих партнёров России в регионе. Наше взаимодействие носит стратегический характер и ориентировано на долгосрочную перспективу. Мы осуществляем тесную внешнеполитическую координацию, в том числе в рамках многосторонних организаций. По многим глобальным и региональным вопросам наши позиции совпадают.

Основная задача двусторонней повестки дня – расширение экономических связей на основе межправительственной Программы торгово-экономического и научно-технического сотрудничества на 2012–2020 годы. Прорабатываются крупные проекты в области промышленности и высоких технологий, в энергетике, гражданской авиации, мирном использовании космического пространства, медицине, биофармацевтике.

Одно из важнейших направлений совместной работы – наращивание гуманитарных обменов. Доброй традицией стало проведение на Кубе гастролей российских музыкальных и театральных коллективов, масштабных выставок. Будем и далее развивать молодёжные и научные контакты, сотрудничество в сфере образования и туризма.

Словом, мы с оптимизмом смотрим в будущее российско-кубинских отношений. Хорошие перспективы имеются практически во всех ключевых областях двустороннего взаимодействия.

ВОПРОС: Объёмы торговли и инвестиций между Москвой и Гаваной ещё не достигли такого же высокого уровня, как политические и дипломатические отношения. Какие шаги Россия могла бы предложить для роста объёмов российских инвестиций на Кубе и существенного подъёма в области торговли между двумя странами? Есть ли какие-то крупные проекты на Кубе, в которых уже точно будут участвовать российские компании?

В.ПУТИН: Российско-кубинские связи в торгово-инвестиционной сфере имеют большой потенциал. В целях его эффективной реализации на регулярной основе работает Межправкомиссия, 12-е заседание которой запланировано на осень текущего года в Гаване. Налажена тесная кооперация предпринимательских структур – деловых советов «Россия – Куба» и «Куба – Россия». Наш бизнес традиционно активно участвует в ежегодной Гаванской международной ярмарке: в 2013 году свою продукцию представили 50 российских компаний.

Видим все возможности для того, чтобы выйти на качественно новый уровень сотрудничества – в том числе за счёт совместных крупных проектов.

В частности, в августе 2013 года ОАО «Зарубежнефть» приступило к бурению первой эксплуатационной скважины на месторождении «Бока-де-Харуко».

В ближайшей перспективе – освоение новых месторождений на морском шельфе Кубы. ОАО «Зарубежнефть» и ОАО «НК «Роснефть» активно взаимодействуют с кубинской госкомпанией «Купет» в этих целях.

ОАО «Интер РАО» планирует подключиться к строительству энергоблоков для ТЭС «Максимо Гомес» и «Восточная Гавана». Осуществляются поставки на Кубу российского электроэнергетического оборудования.

В связи с развитием на Кубе особой экономической зоны «Мариэль» интерес к налаживанию кооперации проявил целый ряд российских компаний, специализирующихся, в частности, на производстве изделий из металлопластика, выпуске автозапчастей, сборке тракторов, монтаже тяжёлого оборудования для железнодорожной промышленности.

В стадии проработки – масштабный проект с участием России, Кубы и возможным привлечением инвестиций из третьих стран по формированию крупного транспортного узла. Он предполагает модернизацию морского порта Мариэль и строительство в городе Сан-Антонио-де-лос-Баньос современного международного аэропорта с грузовым терминалом.

Придаём большое значение сотрудничеству в сфере высоких технологий. В частности, ведётся активная работа по созданию на острове наземной инфраструктуры системы ГЛОНАСС, предоставлению Кубе продукции, услуг и технологий в области дистанционного зондирования Земли и спутниковых телекоммуникаций.

О стратегическом характере двусторонних отношений свидетельствует и то, что Россия пошла на беспрецедентный шаг: мы списали 90% задолженности Кубы по кредитам, предоставленным в советское время. Общая сумма долга огромна – более 35 миллиардов долларов. Соответствующее межправсоглашение подписано в октябре прошлого года и сейчас находится на завершающей стадии ратификации. При этом остальные 10% – то есть 3,5 миллиарда долларов – будут израсходованы на самой Кубе на значимые инвестиционные проекты, которые мы с кубинской стороной имеем в виду отбирать и согласовывать. Направленность проектов – социальное и экономическое развитие республики. Рассчитываем, что эти инвестиции будут плодотворны.

ВОПРОС: Как развиваются традиционные связи между нашими странами в гуманитарной сфере, в области культуры, туризма?

В.ПУТИН: Развитие связей в этих областях считаем приоритетом. В нашей стране получили образование десятки тысяч кубинцев. Мы на ежегодной основе предоставляем кубинским студентам возможность обучаться в российских вузах за счёт госбюджета – на 2014–2015 учебный год Кубе выделено 100 стипендий.

С большим успехом проходят совместные проекты в сфере театрального и музыкального искусства. Яркий пример – триумф в октябре прошлого года в Гаване постановки «Анны Карениной» театра им. Евгения Вахтангова, признанной на Кубе лучшим иностранным спектаклем 2013 года.

Россия активно участвует в ежегодных международных книжных ярмарках в Гаване, в том числе в 23-й ярмарке, которая состоялась в феврале этого года. Дорожим возможностью знакомить кубинцев с русской классической и современной литературой.

Хорошо, что после многолетнего перерыва Куба вернулась в Международную ассоциацию преподавателей русского языка и литературы. При Ассоциации лингвистов Кубы создана группа специалистов по русскому языку, а на базе профильной кафедры Гаванского университета открылись специализированные курсы.

Подлинным памятником российско-кубинской дружбы является действующий в Гаване православный храм, который был возведён в 2008 году по инициативе лидера кубинской революции Фиделя Кастро.

Менее месяца назад в нашей стране побывала делегация кубинской молодёжи – в рамках программы ознакомительных поездок в Россию молодых представителей политических, общественных, научных и деловых кругов иностранных государств «Новое поколение». Подобные поездки проводятся уже второй год. Рассчитываем, что практика их организации будет и впредь носить регулярный характер.

Взаимовыгодным и перспективным считаем сотрудничество в туристической сфере. В прошлом году на острове побывало около 70 тысяч граждан России. В настоящее время предпринимаем шаги по увеличению числа авиаперевозчиков, осуществляющих прямые рейсы между городами двух стран. Таким образом, имеем в виду обеспечить устойчивый рост российского турпотока на Кубу.

ВОПРОС: Каковы основные направления развития отношений России с Аргентиной? Чего Вы ждёте от визита в эту страну? Какие цели рассчитываете достичь, чтобы визит можно было назвать успешным?

В.ПУТИН: Россию и Аргентину объединяет более чем вековая история тесных связей и мощного взаимного притяжения. Говорят, что в каждом шестом аргентинце течёт хоть капля российской крови. Для многих выходцев из нашей страны Аргентина стала второй родиной. В 2015 году мы отметим 130-летие установления дипломатических отношений.

Сегодня Аргентина – один из ключевых, стратегических партнёров России в Латинской Америке, в ООН, в «Группе двадцати». Наши подходы по принципиальным вопросам мировой политики близки или совпадают. Мы едины в понимании необходимости формирования нового, более справедливого, полицентричного мироустройства с опорой на международное право и центральную, координирующую роль ООН. Хорошим примером взаимодействия наших стран стало подписание в мае этого года Совместного заявления Российской Федерации и Аргентинской Республики о неразмещении первыми оружия в космосе.

Высоко ценю конструктивный, доверительный диалог с Президентом Кристиной Фернандес де Киршнер. Рассматриваю свой визит в Буэнос-Айрес как возможность обсудить весь комплекс актуальных вопросов двусторонней и международной повестки дня, продолжить плодотворный обмен мнениями о путях углубления отношений в различных областях, наметить совместные взаимовыгодные проекты сотрудничества.

ВОПРОС: Нынешний уровень товарооборота России и Аргентины относительно невысок. Что нужно сделать, по Вашему мнению, для рывка в экономических отношениях двух стран?

В.ПУТИН: В 2009 году наши страны подписали План действий стратегического партнёрства, на основе которого мы плодотворно работаем последние годы и, как представляется, достигли высокого уровня выполнения предусмотренных в нём шагов.

Когда мы говорим о цифрах, то важно, с чем сравнивать. За последнее десятилетие объём российско-аргентинской торговли вырос в шесть раз и достиг стабильной отметки в 1,8 миллиарда долларов, что позволяет рассматривать Аргентину как одного из ведущих торгово-экономических партнёров России в латиноамериканском регионе.

Сотрудничество осуществляется на взаимовыгодной основе. Например, мы закупаем востребованную в нашей стране сельскохозяйственную продукцию в необходимых объёмах. Четверть общего количества электроэнергии в Аргентине вырабатывают турбины, произведённые в России.

Другое дело, что реализованные в последние годы российскими и аргентинскими предпринимателями проекты в таких сферах, как возобновляемая энергетика, электроэнергетика, нефтегазовый сектор, транспортное машиностроение и ряд других, не привели пока к существенному увеличению двустороннего товарооборота. Здесь есть над чем работать.

Особое внимание имеем в виду уделить наращиванию технологического и инвестиционного сотрудничества, в частности в энергетическом секторе, в сфере мирного атома, в машиностроении. Видим перспективу для дальнейшей совместной работы в Антарктике. Все эти вопросы планирую предметно обсудить в ходе переговоров с Президентом Кристиной Фернандес Де Киршнер.

ВОПРОС: В марте появилась информация, что Аргентина могла бы стать шестой страной БРИКС. Эту идею поддержали три страны из пяти – Индия, Бразилия и ЮАР. Каково мнение России на этот счёт? Целесообразно ли расширение БРИКС? Каковы критерии для возможного присоединения к БРИКС той или иной страны?

В.ПУТИН: Россия приветствует стремление аргентинского руководства к сближению с БРИКС. Вполне возможно установление отношений стратегического партнёрства БРИКС с Аргентиной, как и с другими крупными развивающимися странами, по международно-политическим и финансово-экономическим аспектам.

Вместе с тем вопрос о расширении состава БРИКС в настоящее время в практическом плане не рассматривается. Сначала нужно отладить работу всех уже созданных в рамках объединения многочисленных форматов сотрудничества.

Строгих критериев присоединения к БРИКС того или иного государства нет. Решение принимается в индивидуальном порядке.

В целом сегодня всё больше стран видят перспективы нашего объединения. Поэтому в дальнейшем, вероятно, встанет вопрос о поэтапном расширении БРИКС.

ВОПРОС: Какова Ваша оценка состояния и перспектив стратегических партнёрских отношений России и Бразилии? С какими ключевыми вопросами и конкретными предложениями Вы едете в Бразилиа?

В.ПУТИН: Наше двустороннее сотрудничество носит стратегический характер. Это обусловлено тем, что Бразилия – ответственный член мирового сообщества, политический вес которого неуклонно растёт, а также крупнейшее государство Латинской Америки, входящее в число ведущих экономик мира. Достаточно упомянуть активное участие Бразилии в БРИКС, «Группе двадцати», ряде региональных латиноамериканских организаций (СЕЛАК, МЕРКОСУР, УНАСУР).

Поддерживаем Бразилию как достойного и сильного кандидата на место постоянного члена Совета Безопасности ООН. Убеждён, что эта мощная, динамично растущая страна призвана играть важную роль в формирующемся новом полицентричном мироустройстве.

Особо отмечу, что Бразилия – один из ключевых партнёров России в Латинской Америке. Нас связывают давние отношения дружбы, взаимной симпатии и доверия. Мы активно развиваем политический диалог, военно-техническое, научное, технологическое и гуманитарное сотрудничество, наращиваем экономические и инвестиционные связи.

Так, за десять лет взаимный товарооборот вырос почти в три раза (в 2013 году – 5,5 миллиарда долларов). Компании из двух стран поддерживают тесный контакт по линии Делового совета Россия – Бразилия. Нашим гражданам больше не надо получать визы для взаимных поездок. Десятки лучших российских вузов, подключившихся к бразильской образовательной программе «Наука без границ», готовы открыть свои двери для студентов из Бразилии. Традиционными стали культурные обмены.

В ходе визита намерены обсудить направления дальнейшего развития сотрудничества. Наметить новые совместные проекты в области энергетики, инвестиций, инновационных технологий, сельского хозяйства, науки и техники. Планируется подписание солидного пакета документов, касающихся самых разных отраслей, в том числе по линии профильных ведомств, между государственными и частными предприятиями, научно-исследовательскими и учебными заведениями.

ВОПРОС: Уровень российско-бразильских торгово-экономических отношений далёк от потенциала, констатируемого лидерами двух стран. Что, на Ваш взгляд, нужно сделать, чтобы реализация этого потенциала получила ощутимый импульс? Что нас тормозит и не даёт выйти на новый уровень в двусторонней торговле?

В.ПУТИН: Действительно, несмотря на достигнутые неплохие результаты, потенциал торгово-экономического сотрудничества с Бразилией реализован далеко не на сто процентов. Более того, на фоне нестабильности глобальной экономики наблюдается некоторое снижение двустороннего товарооборота (на 3,3% в 2013 году). Чтобы исправить ситуацию, необходимо диверсифицировать торговые связи: наращивать поставки высокотехнологической продукции, товаров машиностроения, развивать взаимодействие в авиационной и энергетической сферах, в сельском хозяйстве.

Российские компании проявляют интерес к бразильскому рынку. Запущен целый ряд успешных инвестиционных проектов с участием компаний наших государств в области энергетики, машиностроения, фармацевтики. Так, корпорация «Роснефть» и нефтегазовая бразильская компания «Эйч-Ар-Ти» совместно осуществляют разведку и добычу углеводородов в бассейне реки Солимойнс. Корпорация «Силовые машины» ведёт работу по налаживанию производства в штате Санта-Катарина гидротурбинного оборудования мощностью до 100 МВт для его последующей поставки на рынки Бразилии и других стран МЕРКОСУР. Компания «Биокад» создаёт в Бразилии научно-исследовательский, образовательный и производственный центр, на котором будут производиться современные инновационные препараты по лечению онкологических заболеваний.

Убеждён, что реализация таких проектов поможет вывести двустороннее торгово-экономическое сотрудничество на более зрелый уровень, отвечающий сегодняшним и перспективным возможностям наших развивающихся стран.

ВОПРОС: Россия будет принимать эстафету мирового футбольного чемпионата у Бразилии. Следите ли Вы за ходом мундиаля? Что из бразильского опыта подготовки и приёма этих соревнований привлекло Ваше внимание и может быть учтено при организации ЧМ-2018?

В.ПУТИН: Насколько позволяет рабочий график, стараюсь следить за ходом чемпионата мира. Сборные стран Латинской Америки продемонстрировали яркий, зрелищный футбол. К сожалению, наша команда завершила своё выступление в отборочной группе, но, на мой взгляд, старалась играть достойно.

По приглашению Президента Бразилии и Президента ФИФА собираюсь посетить финальный матч чемпионата для участия в церемонии передачи эстафеты его проведения от Бразилии к России. В 2018 году Россия впервые в своей истории станет страной-хозяйкой этого популярнейшего глобального спортивного события.

В феврале-марте в Сочи мы успешно провели зимние Олимпийские и Паралимпийские игры и хорошо представляем, каких трудов стоит организовать такое масштабное мероприятие. Самым внимательным образом изучаем опыт Бразилии, которой ещё предстоит провести в 2016 году Олимпийские игры. Представители ряда профильных министерств и организаций, включая Минспорт России и АНО «Оргкомитет «Россия-2018», находятся в постоянном контакте с бразильскими коллегами. Они уже побывали в Бразилии и, уверен, совершат сюда ещё не одну поездку.

Отмечу, что в некоторых вопросах Россия планирует пойти дальше хозяев мундиаля-2014. Так, мы уже закрепили в Федеральном законе специальный льготный визовый режим для тех иностранцев, которые будут помогать готовить чемпионат-2018, а накануне и в период соревнований не только все их официальные участники: спортсмены, судьи, тренеры и другие, – но и болельщики смогут приехать в Россию без виз. Такого прецедента в истории футбольных чемпионатов ещё не было.

В целом уверен, что чемпионат мира в Бразилии станет яркой страницей в истории футбола. Желаю бразильским организаторам успешно завершить его, ну а мы, в свою очередь, сделаем всё для того, чтобы в 2018 году порадовать мир незабываемым праздником футбола и подлинно российским гостеприимством.

ВОПРОС: Какое место на переговорах в Латинской Америке займут вопросы современного миропорядка, при котором отдельные игроки на мировой арене единолично оставляют за собой гораздо более широкие права, в том числе и на слежку и «прослушку» даже тех лидеров, которых они называют своими партнёрами?

В.ПУТИН: Мир ХХI века глобален и взаимозависим. Поэтому ни одно государство или группа стран не могут в одиночку решить основные международные проблемы. Точно так же как и любые попытки построить отдельные «оазисы стабильности и безопасности» обречены на провал.

Многочисленные вызовы и угрозы современности требуют отказа от попыток навязывать другим народам чуждые им модели развития. Такой подход уже неоднократно доказывал свою несостоятельность. Он не только не содействует урегулированию конфликтных ситуаций, но, напротив, ведёт к нестабильности и хаосу в международных делах.

Сегодня особенно важно объединить усилия всего мирового сообщества ради обеспечения равной и неделимой безопасности, решать любые спорные вопросы на основе принципов международного права и при центральной координирующей роли ООН.

Что касается упомянутых фактов кибершпионажа – то это не только откровенное лицемерие в отношениях между союзниками и партнёрами, но и прямое посягательство на государственный суверенитет и нарушение прав человека, вмешательство в частную жизнь. Готовы сообща разрабатывать систему мер по обеспечению международной информационной безопасности.

Бразилия. Аргентина. ЛатАмерика. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 11 июля 2014 > № 1120470 Владимир Путин

Румыния обошла многие европейские страны по уровню риска капиталовложений в свою экономику. Из 43 государств с наиболее неустойчивой экономикой она оказалась на 26-м месте, перед ней в список попали Таиланд и Перу. В соответствии с рейтингом Bloomberg гораздо безопаснее инвестировать в экономику таких стран как Болгария, Венгрия, Китай, Чили и Малайзия.

Поэтому квартиры и апартаменты в Болгарии могут стать не только местом для отменного отдыха, но и дополнительным заработком денег.

Самыми опасными странами для инвесторов названы Венесуэла, Нигерия, Египет, Пакистан и Аргентина. Среди европейских стран в этом списке лидируют Украина и Россия.

А вот наиболее надежными стали Тайвань, Катар, Объединенные Арабские Эмираты, Чили.

Противостояние Украины с Россией вылилось в срыв производственных планов одного из лидеров отечественного энергомашиностроения — Сумского научно-производственного объединения им. Фрунзе (СНПО им. Фрунзе; контролируется группой российского бизнесмена Константина Григоришина «Энергетический стандарт»). В 2014 г. РФ сократила заказы на предприятии на 55?% по сравнению с прошлым годом.

Не назовешь радужными и дальнейшие перспективы СНПО. «Если не восполнить утраченные заказы за счет других рынков, то в течение следующих трех лет потери предприятия составят около 30–40?% ожидаемого дохода (примерно $ 350 млн)», — рассказал «Капиталу» старший аналитик компании «АРТ Капитал» Алексей Андрейченко. Чистый доход СНПО им. Фрунзе в 2013 г. составил 2,269 млрд грн, сократившись на 30,2?% относительно итогов 2012 г. Чистый убыток достиг почти 160 млн грн, тогда как по результатам 2012 г. предприятие получило чистую прибыль в размере 215,21 млн грн.

Кто заменит СНПО

В Россию предприятие поставляет преимущественно газоперекачивающие агрегаты (ГПА) для газо- и нефтепроводов. Основной заказчик — «Газпром». Еще в начале года эта компания, а также другие добытчики газа стали ломать привычные, сформировавшиеся годами связи в энергомашиностроении, отдавая преимущество российским поставщикам. Например, в марте стало известно, что Казанское моторостроительное производственное объединение (КМПО) впервые выиграло тендер на поставку агрегатов для ОАО «Новатэк», которое до этого получало их производства СНПО. Вторым важным конкурентом сумчан на рынке СНГ является НПО «Сатурн». По данным Андрейченко, в страны СНГ и Балтии СНПО им. Фрунзе направило в прошлом году 58,5?% произведенной продукции на 1,3 млрд грн.

Со сложностями в сбыте продукции в Россию столкнулось не только НПО им. Фрунзе, но и другие компании, специализирующиеся на энергомашиностроении, такие как «Запорожстранформатор» (также собственность «Энергетического стандарта»), государственная николаевская «Зоря» — «Машпроект» (производит силовые установки для военных кораблей и ГПА). Доля РФ в сбыте продукции этих предприятий достигала 60–70?% в общей структуре доходов компаний. Теперь они вынуждены искать альтернативу российским заказам.

На $350 млн недополучит заказов от России за три года Сумское научно-производственное объединение им. Фрунзе

Но если продукцию сумского предприятия в России заместят «Сатурн» и КМПО, то аналога силовым установкам для кораблей «Зори» — «Машпроекта» в России нет. Поэтому обе стороны не спешат расторгать долгосрочное сотрудничество. «Если бы в Украине был сформирован достойный заказ на корабли класса корвет, «Зоря» — «Машпроект» могла бы переориентировать часть газотурбинных установок на производство этих судов», — сообщил «Капиталу» один из бывших заместителей министра промышленной политики на условиях анонимности.

Внутренние заказы

Другое предприятие Григоришина — «Запорожтрансформатор» — сумело уговорить подразделение холдинга ДТЭК — ЧАО «Нефтегаздобыча» (Рината Ахметова) заключить контракт на поставку трансформатора 6,3 МВА, 110 кВ. Он будет установлен на подстанции Семиренковского газоконденсатного месторождения (Полтавская обл.). Эти компании до сих пор ни разу не сотрудничали, и хотя заказ не делает погоды «Запорожтрансформатору», факт нахождения дополнительного сбыта в Украине — хорошая новость сама по себе, считают эксперты.

Подспорьем в перекрытии потерь СНПО им. Фрунзе было бы участие в модернизации украинской газотранспортной системы (ГТС). «Под этот проект предприятие могло бы в течение двух-трех лет ежегодно выполнять поставку ГПА на сумму $ 300–400 млн. Думаю, такая возможность реальна в условиях потепления наших отношений со странами Евросоюза. Особенно в том случае, если Россия действительно откажется от участия в консорциуме по модернизации украинской ГТС», — полагает Андрейченко.Такую перспективу для себя видят и в самом СНПО, но пока не конкретизируют детали. Также СНПО готово презентовать свою продукцию другому отечественному нефтедобытчику — компании «Укрнафта».

Курс на новые рынки

В СНПО им. Фрунзе сообщают, что о возможности приобретать продукцию предприятия с одобрением высказываются компании Индонезии, Таиланда, Ирака, Саудовской Аравии, Катара. Сумское оборудование проходит процедуру предварительной квалификации в Малайзии. «Возлагаются надежды и на Европу. В частности, среди первостепенных планов — освоение рынков стран — транзитеров углеводородов: Польши, Турции, Греции, Италии. Ведутся также переговоры о вхождении на рынки Бразилии и Венесуэлы», — отмечают в компании.

Самым перспективным покупателем продукции Сумского НПО, пожалуй, является Саудовская Аравия. И предприятие всячески обхаживает местных газо- и нефтедобытчиков на предмет получения заказов. Например, компания Saudi Aramco ежегодно реализует проекты в нефтегазовой, химической, нефтехимической и энергетической сферах на сумму $ 10–15 млрд. «Чтобы попасть в число поставщиков такой компании, необходимо соответствовать высоким требованиям, — уверяет начальник отдела маркетинга СНПО им. Фрунзе Игорь Булыгин. — Ознакомившись со спектром продукции и решений, которые предлагает наше предприятие, представители Saudi Aramco единодушно заявили: они одобряют нашу регистрацию в качестве поставщика материалов и услуг».

СПГ России – путь к уменьшению зависимости от Запада

Петр Львов

Украинский кризис и попытки США и их наиболее близких союзников по ЕС, в основном Польши и стран Балтии, сохранить Украину в качестве основного транзитного пути российского газа в страны Евросоюза, в том числе путем усилий по замораживанию проекта «Южный поток», который позволил бы практически полностью избавить Москву от транзитной зависимости от Киева, со всей остротой поднимают вопрос об ускорении реализации проектов, связанных с ростом мощностей по производству и экспорту сжиженного природного газа (СПГ). Ведь СПГ – это единственный путь вообще избавиться от любой транзитной зависимости, причем не только украинской. Более того, СПГ – это конкретный путь определять географию поставок и освоения новых газовых рынков, где российское присутствие минимально или равно нулю. По имеющимся прогнозам, Россия уже в ближайшие годы нарастит объемы экспорта сжиженного природного газа и охватит 15% мирового рынка. Предполагается, что в 2020 году количество произведенного за год СПГ составит 40 млн. тонн, тогда как сейчас этот показатель — в четыре раза меньше (на сегодняшний день этот показатель составляет 4,5%). Причем весь СПГ объемом 10 млн.тонн производится на Сахалине и предназначен для экспорта в Японию, Южную Корею и Китай.

До событий на Украине, которые резко политизировали «газовый вопрос», рост поставок СПГ был главным образом связан с освоениями новых месторождений, с разработкой новых методов транспортировки, а также строительством терминалов в тех странах, где они до этого отсутствовали. В этом плане особенно перспективен был Китай, где уже введены регазификационные мощности, рассчитанные на переработку 10 млн. тонн СПГ. К 2016 году этот показатель увеличится до 22 млн.тонн, а к 2020 году — до 62 млн. тонн. Однако сейчас, когда в Шанхае подписано соглашение с КНР на поставку Россией этой стране большого количества трубного газа, предназначенного для Северного и Центрального Китая, появляется перспектива освоения газового рынка Южного Китая, где пока преобладает Катар. А эта часть страны – важнейшая индустриальная зона, которая продолжает развиваться быстрыми темпами. И мощностей Сахалина для этого может не хватить. Тем более, что для развития отрасли СПГ необходимы серьезные инвестиции и кредиты. Для того, чтобы привлекать средства, необходимо на законодательном уровне предусмотреть возможность заключения контрактов с прямыми покупателями.

В этой связи еще с 2005 года стал активно прорабатываться проект «Ямал-СПГ» в Северном Урале. «Ямал СПГ» — масштабный проект по производству сжиженного природного газа на Ямале, реализуемый ОАО «НОВАТЭК» на базе Южно-Тамбейского газоконденсатного месторождения. В рамках проекта предусмотрено строительство завода по сжижению газа рядом с поселком Сабетта (первая очередь должна быть запущена в 2016 г.), а также создание морского порта и аэропорта в Сабетте и строительство танкерного флота ледового класса. Инвестиции в проект оцениваются в 20 млрд.долл. (без учета вложений в транспортную инфраструктуру). На сегодня основными акционерами ОАО «Ямал СПГ» являются компании «Новатэк» (60 % акций), Total (20 %) и дочернее общество Китайской национальной нефтегазовой корпорации (CNPC) — компания CNODC (20 %). Проект «Ямал СПГ» предусматривает строительство завода по производству сжиженного природного газа (СПГ) мощностью 16,5 млн тонн в год на ресурсной базе Южно-Тамбейского месторождения. Доказанные и вероятные запасы газа месторождения составляют 907 млрд кубометров. Первая линия по производству СПГ в рамках проекта должна быть запущена в 2017 году. Реализация проекта предполагает создание транспортной инфраструктуры, включающей морской порт и аэропорт в районе поселка Сабетта, а также перевалочную базу в бельгийском Зебрюгге для доставки газа в страны Азиатско-Тихоокеанского региона в периоды отсутствия навигации по Северному морскому пути.

Еще одно крупное месторождение для добычи газа и производства СПГ – Штокман, расположенное в центральной части шельфа российского сектора Баренцева моря в 550 км к северо-востоку от Мурманска. Штокмановское газоконденсатное месторождение (ШГКМ) – это сверхгигантское месторождение газа в Баренцевом море с оцененными запасами природного газа на уровне 3,8 трлн. м3 и до 37 млн. тонн газового конденсата; оно было открыто в конце 1980-х годов. Ввиду того, что месторождение расположено в 550 км на удалении от берега в Арктике на глубине моря 300-330 м, его разработка считается чрезвычайно капиталоемкой и высокотехнологичной. Месторождение охватывает площадь в 1400 м2. Объемы годовой добычи газа на месторождении будут соизмеримы с годовым потреблением газа в такой стране, как Германия – свыше 70 млрд. куб.м. Добыча будет организована с помощью подводных добычных комплексов и специальных технологических платформ судового типа (FPSO/FPU) с возможностью быстрого отсоединения и увода с траектории движения айсбергов. Добытый газ будет доставляться по подводным магистральным трубопроводам на берег в район п.Териберка, где будут расположены завод по производству СПГ (мощностью 7,5 млн тонн в год), портовый транспортно-технологический комплекс и другие производственные объекты.

Есть и другие источники газа для СПГ – прежде всего на арктических месторождениях. По международным оценкам, на Россию приходится в Арктике 18,7 трлн.куб.м.газа и 20 млрд.тонн газового конденсата. Их разработка позволит оставить далеко позади всех остальных экспортеров газа, хотя сотрудничать с некоторыми из них необходимо, например с Ираном в деле освоения Южного Парса.

Тем не менее, судя по последним шагам Москвы, можно сделать вывод о том, что все-таки приоритетное значение пока уделяется реализации «Южного потока», хотя он наталкивается на мощное политическое противодействие США и их союзников. Конечно, усилия на этом направлении должны продолжаться. Но нужно ясно понимать и реалии – «Южный поток» как кость в горле сидит у Вашингтона и всех тех стран НАТО, которые продолжают использовать Украину против России. Тем более, что США и ряд стран ЕС готовы купить ГТС Украины, модернизировать ее и использовать для транзита российского газа в Европу. Кроме того, «Южный поток» — это сохранение привязки экспорта российского газа к ЕС. А это означает сохранение зависимости Москвы от поставок энергоресурсов на Запад. И даже нынешнее соглашение с Китаем не решит этой проблемы, хотя несколько ослабит зависимость РФ от ЕС. А Евросоюз через третий энергопакет и последующие юридические акты будет всемерно ослаблять решающую роль России в снабжении газом Европы. Иллюзий здесь быть не должно.

Лишь переход на преимущественный экспорт СПГ позволит РФ стать в этом вопросе полностью независимым поставщиком, так как сжиженный газ – это освоение новых крупных рынков в других регионах, таких как Азия, прежде всего Индия, Пакистан, страны ЮВА, и Южная Америка. Потребности только Индии в экспорте газа через 6-8 лет составят до 50 млрд.куб.м. Наряду с КНР, поставки российского СПГ в Индию и другие развивающиеся экономики Азии сделают Европу более зависимой от экспорта газа из России, а не наоборот. А это дает еще одно важное преимущество – цена на газ. Ведь любой дефицит ведет к росту цен. И, создав экспортные мощности по СПГ (равные не 35-40 млн.т в год, как это должно произойти после дополнительного роста производства сжиженного газа на Сахалине), а также с начала добычи и экспорта СПГ с Южно-Тамбейского месторождения на Ямале и создания мощностей на Штокмане, необходимо выйти на уровень экспорта 70-80 млн.тонн СПГ в год. Тогда Москва станет диктовать правила игры на мировом газовом рынке, причем делая это не через ФСЭГ, который просто не состоялся как «газовый ОПЕК», а сможет делать это на национальном уровне без оглядки на других. И тогда другие производители газа, такие как Венесуэла, Боливия, Казахстан, Турменистан, Азербайджан и, естественно, Иран смогут создать новый газовый союз вместо прокатарского ФСЭГ.

Естественно, никто не говорит, что надо сворачивать объем поставок российского газа в ЕС и отказываться от проекта «Южного потока», но наращивание экспорта СПГ на азиатско-тихоокеанском направлении, освоение рынков Южной и Юго-Восточной Азии, Южной Америки и Африки естественным образом сделает нас существенного менее уязвимыми от Запада в вопросе экспорта энергоресурсов. Произойдет диверсификация географии поставок, изменится механизм ценообразования, и, что не менее важно, – возрастет экономический потенциал России, ее роль в мировой экономике и энергетике. Ведь освоение выше упомянутых северных месторождений даст толчок развитию этих регионов, поскольку, помимо добычи газа, нужно будет создавать соответствующую инфраструктуру, промышленные мощности по сжижению газа, развивать портовое хозяйство, причем не только через Севморпуть, но и через Балтийское море, в том числе используя возможности некоторых стран Балтии, а не только побережье рядом с Санкт-Петербургом, и строить специальный флот газовозов. Необходимо привлекать для этого иностранных инвесторов, в том числе западных, особенно американских, британских, французских , японских , что усилит интеграцию РФ в мировую экономику. И тогда уже никакие США не смогут вводить против России санкции в обход ООН, учитывая, что в самих Соединенных Штатах и в Евросоюзе хорошо умеют считать прибыли. СПГ – это важнейший элемент «мягкой энергетической силы» России, и пора ускоренными темпами приступать к его развитию.

На фоне экономической неопределенности и вопросов о том, как Россия сможет привлечь объемы иностранных инвестиций, которые ей крайне необходимы, чтобы поддержать долгосрочный экономический рост, одной из хороших новостей является цена на нефть.

Даже до того, как события в Ираке увеличили цену на сырую нефть, трейдеры начали подталкивать вверх ценовые ожидания в отношении второй половины этого года и начала 2015 года. Нефть марки "Урал", которая в среднем стоила в последние шесть месяцев 109 долларов за баррель, скорее всего, повысится до уровня в 110-115 долларов за баррель во второй половине, а не упадет ниже 100 долларов, как опасались всего три месяца назад. Усиление кровопролития в Ираке гарантирует это движение вверх и даже создает возможность резкого скачка до 120 долларов за баррель в ближайшее время.

Для России это означает, что рубль, скорее всего, восстановит хотя бы некоторые свои потери января-февраля и его курс может снова приблизиться к 34 рублям за доллар и 46 рублям за евро. Конечно, России также нужно принять в расчет все еще опасную ситуацию в восточной Украине и неурегулированный газовый спор между Украиной и Россией, которые являются сейчас доминирующими факторами на валютном рынке.

Любая угроза дальнейших санкций отправит обменный курс рубля снова к отметке 35,5 за доллар. Газовые переговоры станут ключевым индикатором риска; когда будет достигнуто соглашение, это будет воспринято как положительный показатель снижения риска, а в сочетании с более высокой ценой на нефть должно гарантировать обменный курс с долларом лучше отметки в 34,0.

Более высокая цена на нефть добавляет уверенности, что у федерального бюджета в этом году будет профицит. Отток капитала также может развернуться в обратном направлении при более хорошем обменном курсе рубля. Согласно Центральному банку, более 20 миллиардов долларов из общего оттока капитала в 51 миллиард в первом квартале - это внутренние вкладчики и компании, которые избегали рублевого риска и переходили на иностранную валюту, а не деньги, выведенные из страны. Высокие цены на нефть и снижение риска санкций могут привести к обратному движению в следующие два квартала.

И тем не менее, когда речь заходит о влиянии цены на нефть на экономику, мнение, что высокая цена на нефть - это хорошо, а низкая - плохо, является слишком упрощенным. Конечно, более высокая цена поддержит валюту и увеличит бюджетные доходы. Но хотя более дорогая нефть - это хорошо для балансового отчета и финансового состояния, она приводит к экономической самоудовлетворенности и сводит к минимуму законодательную поддержку болезненных и даже хлопотных реформ.

Как уже упоминалось, ситуация сегодня сильно отличается от ситуации всего три месяца назад, когда курс рубля достигал 36,6 за доллар и преобладали опасения, что цена на нефть понизится до менее 100 долларов за баррель.

В то время Международное энергетическое агентство или МЭА делало предположения о большом увеличении ливийского и иракского экспорта нефти. В США лоббисты нефтяной индустрии проталкивали распечатывание нефти из Стратегического нефтяного запаса объемом в 695 миллионов баррелей и снятие запрета на экспорт сырой нефти.

Многие исходили из того, что американская нефть в сочетании с ожидаемым увеличением экспорта из Ливии и Ирака приведут к цене на нефть в 90 долларов за баррель или ниже. Это, в дополнение к беспокойству по поводу роли России в украинском кризисе, ослабляло рубль и вызывало страхи инвесторов в отношении российских рисков.

Но допущение, что Ливия после Каддафи является чем-то иным, чем сборище враждующих племен, и что ситуация с внутренней безопасностью в Ираке значительно улучшилась, оказалось иллюзорным. И это было задолго до поразительной победы бойцов радикальной организации "Исламское государство Ирака и Леванта" над иракской армией.

До атаки на режим Каддафи Ливия добывала в среднем 1,7 миллионов баррелей в день. МЭА надеялось, что страна может вскоре вернуться к уровню по крайней мере в 1,4 миллионов баррелей - среднему уровню 2012 года. Но данные ОПЕК за прошлый месяц показывают, что добыча составляет всего 300000 баррелей в день, и даже этот объем теперь под угрозой из-за усиления межплеменного кровопролития.

Даже до событий в Ираке на прошлой неделе министр нефти этой страны признал, что продолжающиеся проблемы с безопасностью в стране, приводящие к частым перебоям в работе трубопроводов, означают, что цель в 4 миллиона баррелей недостижима в этом году, и более реалистичным является уровень добычи в 3,3 миллиона баррелей в день. Даже эта пониженная цифра выглядит теперь оптимистичной.

Также в США сейчас меньше давления, чтобы снять запрет на экспорт. Новости из Ливии и Ирака привели к более осторожному подходу, при этом деловые круги предупреждают, что экспорт нефти или газа может негативно сказаться на факторах, которые помогли оживить американскую экономику, т.е. дешевой энергии, и могут сделать страну уязвимой, если ситуация на Ближнем Востоке ухудшится.

В США за последние шесть лет произошел очень большой скачок производства нефти. Средняя ежедневная добыча в 2008 году составляла 7,5 миллионов баррелей, в то время как в этом году средний показатель, как ожидается, достигнет 11,3 миллионов баррелей. Но США все еще сжигают более 19 миллионов баррелей в день или одну пятую часть всего ежедневного мирового потребления. Это означает, что США по-прежнему приходится импортировать около 8 миллионов баррелей. Поэтому несмотря на высокий объем нефтяных запасов, ни одна американская администрация не пойдет на риск снятия запрета на экспорт нефти, пока риски, связанные с потоком нефти с Ближнего Востока и из Северной Африки, остаются высокими.

Цена на нефть была необычно стабильной в последние три с половиной года. Что неизбежно привело к тому, что некоторые трейдеры заговорили о "новой парадигме". Но следует всегда поднимать тревогу, когда на нефтяном рынке используется эта фраза. В конце концов, кто может забыть обложку журнала "Экономист" в 1998 году, которая утверждала, что 5 долларов за баррель нефти являются новой нормой?

Кажется весьма вероятным, что нефть марки "Урал" будет торговаться на уровне 110-115 долларов за баррель в связи с рисками для поставок и постоянно растущим спросом, так как мировая экономика оживает. Эти условия могут вполне продолжиться и в 2015 году, так как мало кто ожидает быстрого уменьшения рисков в Ливии или Ираке.

Также начинают появляться вопросы в отношении стабильности Нигерии и устойчивости добычи нефти в Венесуэле. Эти две страны добывали в мае более 4,4 миллионов баррелей в день, и трейдеры не станут легко игнорировать все более тревожащие новости из Абуджи или Каракаса.

Пока же Россия является частью пресловутого луча надежды в туче, которой является Ближний Восток. Однако хотелось бы надеяться, что беспокойство, вызванное слабеющей экономикой в начале 2013 года и угрозой инвестиционного изоляционизма из-за украинского кризиса, возможно, стряхнули политическое благодушие, обычно связанное с высокими доходами от продажи нефти.

И действительно, цена на нефть может выглядеть как спасательный жилет, брошенный тонущей экономике, - но в долгосрочном плане нефтяные баррели являются очень плохими спасательными лодками.

Крис Уифер - старший партнер в Macro Advisory, консалтинговой компании, консультирующей крупные хедж-фонды и иностранные компании, ищущие инвестиционные возможности в России.

В мае Украина поставила в известность Международную Морскую Организацию, являющуюся подразделением ООН, о том, что Украина, в связи с аннексией Крыма Россией, не может более обеспечивать надлежащий уровень безопасности судоходства и соблюдения международных обязательств, вытекающих из необходимости сохранения человеческой жизни на море, - в портах Евпатория, Керчь, Севастополь, Феодосия, Ялта. Воды и порты Крыма, согласно документам ММО, входят в зону ответственности Украины. Укрморречинспекция, тем временем, готовит акт о временном закрытии крымских портов из-за невозможности контроля за безопасностью судоходства.

ООН, как известно, не признает Крым территорией РФ, считая полуостров оккупированной территорией. Следовательно, ММО не сможет принять обязательства России в отношении безопасности судоходства в Крыму и работы портов полуострова, со всеми вытекающими последствиями. Вкратце они заключаются в том, что ММО должна будет рекомендовать судам всех стран членов ММО избегать заходы в воды Крыма и крымские порты. В отношении собственно безопасности, физического ее обеспечения, в том числе работы портов и управления движением судов, вряд ли что-то изменится, - воды и порты Крыма, конечно, опаснее не станут. Однако для всего мирового судоходства официально Крым станет опасной зоной.

Сами по себе рекомендации избегать захода судов в какие-то воды уже очень дорого стоят, и отнюдь не являются пустой формальностью. Невозможно будет, например, обеспечить надлежащее страхование судна и экипажа. Это конечно, далеко не все негативные последствия.

Начало происходить то, о чем я предупреждал ранее: не то власти Украины, не то общественное движение "Майдан иностранных дел", начали мониторинг судозаходов в порты Крыма с целью выявления нарушителей Закона Украины "Об обеспечении прав и свобод граждан и правовом режиме на временно оккупированной территории Украины" и резолюции Генеральной ассамблеи ООН от 27 марта 2014 года в связи с аннексией Крыма.

Если Украина возьмется за это дело надлежащим образом, то последствия будут крайне серьезными. Суть проста - нарушителю, судовладельцу, чье судно зайдет в крымский порт без согласования захода с украинскими властями, будут грозить очень серьезные санкции, вплоть до конфискации судна. Хихикающие над закрытием портов Крыма и Законом об оккупированной территории "патриоты", как в Крыму, так и в России, совершенно не понимают, насколько реальна угроза конфискации, когда речь идет о судоходстве.

Украинские власти могут арестовать и конфисковать имущество компаний-нарушителей закона о временной оккупированной территории, которое находится на материковой части Украины - это в случае, если речь идет об обычной компании. Если у компании нет имущества на Украине, то ей, соответственно, нет и дела до украинского Закона об оккупации, она его не боится. Но в нашем случае имущество компании, это ее суда, которые работают, как минимум, в водах Европы, как максимум, по всему миру. Украине достаточно будет обеспечить признание этого закона ООН и ММО, и тогда судно нарушителя может быть арестовано в любой стране - члене ООН и ММО, а это подавляющее большинство стран. Вовсе необязательно арестовывать конкретное судно, зашедшее в крымский порт. Можно арестовать любое другое судно владельца.

Один инцидент такого рода, и все судовладельцы просто забудут о таком географическом понятии, как Крым и его порты. С точки зрения судовладельца, ему безопаснее будет отправить свое судно в зону ведения военных действий, чем в Крым. В военной зоне, случись там что с его судном, он хоть страховку получит. Если его судно или суда конфискуют за нарушение Закона об оккупированной территории, то он не получит ничего, кроме, дополнительно к конфискации, исков от грузовладельцев, чьи перевозки будут сорваны.

Суда судовладельца, нарушившего Закон об оккупации, смогут безопасно заходить в воды КНДР, Кубы, возможно, Венесуэлы. Китай призадумается, но не факт, что не арестует. Отнюдь не факт.

Для подавляющего большинства российских судовладельцев вариант работы исключительно на порты РФ, Крыма, КНДР и Кубы, насколько мне известно, категорически неприемлем. Уж не говоря о прочих. То есть, для тех в России, кто решит поработать на крымских линиях, надо будет, по образцу авиаперевозчиков, банков и операторов мобильной связи, создавать какие-то отдельные от себя структуры, понимая при этом, что суда, поставленные на эти линии, не смогут более заходить ни в какие другие страны. Судовладельцу не надо объяснять, что это значит.

Несведущей общественности, пожалуй, стоит объяснить. Это значит, что суда, которые поставят на Крым, невозможно будет нормально продать, перерегистрировать, направить в порты любой другой страны. Это значит, что суда практически полностью обесценятся. Это значит, что для работы на крымских линиях надо будет специально подбирать такие суда, которые не жалко, в расчете, максимум, на несколько лет работы. То есть какие-то древние лоханки, с трудом держащиеся на плаву. Их даже на слом нельзя будет продать, вот что смешно. Потому что разделать их на слом можно будет только в Черном море, и только в каком-то российском или крымском порту. Если погнать их в обычные для слома страны, вроде Турции, Бангладеш или Индии, то их и проданных на слом можно арестовать и конфисковать, и перепродать по гораздо более высокой, рыночной цене.

У России есть, конечно, рычаги для оказания воздействия на Украину с тем, чтобы она смотрела на нарушителей сквозь пальцы. То есть официально Украина отменить санкции уже не может - для этого ей надо признать легитимной и правомочной оккупацию Крыма. Но махнуть рукой на крымское судоходство (тем самым нарушая свой собственный закон и резолюции ООН по Крыму) она сможет, если захочет. Вернее, если Украину вынудят.

Самый главный рычаг воздействия на Украину в этом смысле - украинское судоходство в Азовском море. Россия полностью контролирует Керченский пролив, а российский ВМФ может творить в Азовском море, что ему угодно. Если Россия начнет препятствовать украинскому судоходству в Азовском море (естественно, нарушая при этом всяческие законы), то Украине придется выбирать. Теоретически она может обойтись и без азовских портов, если пойдет на принцип.

В любом случае, судьба крымских портов незавидна. Они стали изгоями. Ни суда нормальных судовладельцев туда не пойдут, ни инвесторы, конечно. Их может спасти только одно - установление между Россией и Украиной каких-то относительно нормальных связей.

Автор: Михаил Войтенко

Все больше стран картеля ОПЕК испытывают серьезные проблемы с обеспечением безопасности и стабильной добычи нефти. Повторение ливийского сценария коллапса нефтяной индустрии в Ираке может привести к катастрофическим последствиям для мировой экономики.

За последние несколько лет Организация стран-экспортеров нефти (Organization of the Petroleum Exporting Countries, OPEC) фактически превратилась в "театр одного актера". Имя ему – Саудовская Аравия. Только эта ближневосточная монархия пока еще сохраняет возможности по поддержанию нефтедобычи на стабильном уровне в диапазоне от 9 млн до 10 млн баррелей в сутки.

Что происходит в остальных странах картеля? Всего в ОПЕК входит 12 государств: Алжир, Ангола, Венесуэла, Ирак, Иран, Катар, Кувейт, Ливия, Нигерия, Объединенные Арабские Эмираты, Саудовская Аравия и Эквадор.

Добыча нефти в 8 из 12 членов картеля – Алжире, Анголе, Венесуэле, Иране, Катаре, Ливии, Нигерии, Эквадоре – сокращается. В 2005 г. совокупный объем добычи нефти в этих странах составлял 14,5 млн баррелей в сутки. По итогам 2013 г. добыча в этих 8 странах снизилась до 11,25 млн баррелей.

Среди оставшихся четырех стран ОПЕК только Ираку удалось существенно увеличить объемы добычи нефти с 1,75 млн баррелей в сутки в 2005 г. до 3,25 млн баррелей в сутки в 2013 г.

НЕФТЯНОЙ КОЛЛАПС ЛИВИИ

Война в Ливии в 2011 г. привела к практически полному обвалу нефтяной промышленности страны. Объемы добычи упали с довоенных 1,5-1,6 млн баррелей в день до мизерных значений в районе 150-200 тыс. баррелей.

При этом, по оценкам самих представителей нефтяной промышленности Ливии, на быстрое восстановление добычи рассчитывать не стоит.

Стоит напомнить, что произошло. В июне 2011 г. с целью добиться стабилизации нефтяного рынка США распечатали свои стратегические резервы нефти (strategic oil reserve, SPR) и в экстренном порядке продали 30 млн баррелей нефти. При этом эти действия были скоординированы с ОПЕК: картель выбросил на рынок еще 30 млн баррелей нефти из собственных стратегических резервов.

Рынок успокоился только тогда, когда Саудовская Аравия совместно с Ираком показали, что смогут заместить исчезнувший экспорт со стороны Ливии.

ХАОС В ИРАКЕ

Что происходит теперь? Три года спустя после совместной нефтяной интервенции США и ОПЕК, с начала июня 2014 г. под контролем боевиков "Исламского государство Ирака и Леванта" (ИГИЛ) оказалась огромная часть территории Ирака, в том числе крупнейший нефтеперерабатывающий завод в г. Байджи. Основная часть нефтедобычи Ирака ведется на месторождениях на юге страны, там же расположены основные экспортные терминалы.

Помимо продвижения группировок джихадистов ИГИЛ, вторгшихся в Ирак из сопредельной Сирии, где они – под косвенным покровительством западных стран – воевали против правительства Башара Асада, есть еще один серьезный момент.

В воцарившемся в северных регионах Ирака хаосе власть к рукам начинают прибирать курды. Курдские военизированные формирования "пешмерга" уже установили полный контроль над г. Киркук.

Что дальше?

Все будет зависеть от того, как будет развиваться ситуация в Ираке. До сих пор она развивалась слишком быстро и застала врасплох практически всех – иракских военных, власти Ирака, политиков на Западе, чья военная интервенция против Саддама Хуссейна фактически создала условия для формирования нынешнего руководства страны.

Возможно много вариантов дальнейшего развития событий - купирование военного конфликта на севере страны, переход инициативы к нынешним властям Ирака, распространение вооруженных столкновений на юг - вплоть до полного падения нынешних иракских властей.

В этой быстро меняющейся картине стоит отметить еще несколько элементов. Иракская армия и силовики показали низкую боеспособность. Пока еще действующие власти Ирака показали свою неспособность к быстрым ответным действиям. Премьер страны Нури Аль-Малики призвал ввести в стране режим чрезвычайного положения, однако в парламенте Ирака не поддержали его: голосование было провалено.

Боевики ИГИЛ и курды показали, что у них достаточно мотивации для продолжения вооруженной борьбы за свои интересы.

Западные власти "гневно осудили" атаку на Ирак, Обама объявил о решении отправить в Багдад 275 солдат для охраны посольства США. На этом поддержка властей Ирака со стороны Запада на текущий момент фактически исчерпывается.

ПАДЕНИЕ ИРАКА – ДОРОГА К НЕФТЯНОМУ КРИЗИСУ

Нефтяной рынок пока еще не оценил потенциального масштаба катастрофы. С одной стороны, в Международном энергетическом агентстве (МЭА) уже забили тревогу, заявив о срыве планов Ирака по увеличению добычи нефти.

Кроме того, в МЭА признали очевидный факт, что проблемы Ирака означают проблемы для всего картеля. С другой стороны, комментарии со стороны генерального секретаря ОПЕК, ливийца Абдаллы Салема аль-Бадри, по поводу Ирака звучат в духе "все хорошо, прекрасная маркиза".

Однако за внешним спокойствием в ОПЕК проглядывает усиливающаяся паника. Из-за иракского кризиса организация уже планирует внеочередное заседание. Кроме того, появилась информация о планах картеля – как и 3 года назад на фоне войны в Ливии – выпустить часть нефти из своих резервов на рынок.

Главная проблема заключается в том, что главный и, по сути, единственный работоспособный “актер” ОПЕК – Саудовская Аравия – не сможет восполнить падение добычи нефти в Ираке.

Трудно прогнозировать, что будет с рынком нефти в случае коллапса Ирака и воцарения в стране тотального хаоса по ливийскому сценарию, где продолжается паралич центральной власти и различные военизированные группировки контролируют разные районы страны.

Вряд ли кто-то может точно прогнозировать, насколько именно вырастут котировки нефти, если добыча нефти в Ираке начнет падать из-за столкновений с боевиками ИГИЛ.

Во втором по величине производителе нефти в ОПЕК идет война, при этом на Ирак возлагались большие надежды в плане увеличения добычи. Страны картеля одна за другой погружаются в хаос. Дальнейшая дестабилизация ОПЕК может привести к крайне негативным последствиям для мирового рынка нефти, а значит, и для всей глобальной экономики.

Лидеры Боливии, Кубы и Эквадора призвали международное сообщество встать на защиту Венесуэлы от империализма, "стремящегося разрушить боливарианскую революцию Уго Чавеса", передает боливийское информационное агентство ABI.

"Они думают, что… настало время разрушить боливарианскую революцию и сместить президента Венесуэлы Николаса Мадуро, и используют для этого нетрадиционные методы ведения войны", — заявил кубинский лидер Рауль Кастро, выступая на встрече социальных организаций, предшествующей саммиту "G77 + Китай". "Защищая Венесуэлу, мы защищаем Боливию и всю нашу Америку", — продолжил он.

Лидер Эквадора Рафаэль Корреа призвал встать на защиту Венесуэлы "все страны Латинской Америки". В свою очередь, боливийский лидер Эво Моралес заявил, что если политика США в отношении Венесуэлы не изменится, то "Венесуэла и Латинская Америка станут вторым Вьетнамом".

В свою очередь, также принявший участие в мероприятии лидер Венесуэлы Николас Мадуро поблагодарил лидеров Кубы, Боливии и Эквадора, и потребовал от США "прекратить политику, направленную против правительства" его страны. "Мы сталкиваемся с заговором, призванным разделить нашу родину, наполнить ее насилием, и заявить о необходимости международного вмешательства с единственной целью — овладеть самым крупным в мире нефтяным месторождением", — сказал Мадуро.

В субботу вечером (ночь воскресенья мск) в Боливии откроется встреча в формате "Группы 77" (G77) + Китай". Итоговый документ саммита, по планам его организаторов, должен стать основой для разработки новой "повестки дня" ООН. Олег Вязьмитинов.

Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК) оставила официальный целевой уровень добычи в 30 миллионов баррелей в день на вторую половину 2014 года, рассказала об итогах заседания министр нефти Нигерии Диезани Эллисон-Мадуэке, сообщает Reuters.

Страны-участницы ОПЕК оставили комфортный диапазон стоимости нефти сорта «Брент» в 100-110 долларов за баррель.

Ранее Иран объявил, что при отмене американских санкций может без предупреждения увеличить объемы экспорта нефти на 500 тысяч баррелей в день. Как ожидается, этот дополнительный объем поставок будет воспринят положительно, так как рынку не хватает нефти из Ливии и Ирака, а спрос на топливо, поставляемое ОПЕК, как ожидается, вырастет во второй половине года, передает РБК.

Накануне в Ираке сунниты захватили контроль над вторым по величине городом страны Мосулом, из него продолжают уходить жители. Иракский премьер Нури аль-Малики намерен ввести в стране режим чрезвычайного положения. При этом министр нефти Ирака заверил, что ЧП не окажет влияния на экспорт топлива из страны. Тем временем из северного Ирака нефть не экспортируется с начале марта, когда был поврежден трубопровод. В этом регионе производится примерно 10% от совокупной добычи нефти в Ираке (400 тысяч баррелей в день).

В ОПЕК входят 12 стран: Иран, Ирак, Кувейт, Саудовская Аравия, Венесуэла, Катар, Ливия, Объединённые Арабские Эмираты, Алжир, Нигерия, Эквадор и Ангола.

Самый фешенебельный небоскреб Майами почти завершен.

Элитный кондоминиум Regalia прошел сертификацию и готов к заселению, а 85% его квартир уже проданы гражданам США и иностранным инвесторам из Бразилии, Аргентины, Канады, России и Венесуэлы.

Уникальный проект по созданию супер-элитного жилья был начат в 2011 году, команда его проектировщиков состояла из звезд современной архитектуры и дизайна. Комплексу принадлежит более 50 метров береговой линии на пляже Sunny Isles, в начале "Долины миллиардеров". Небоскреб в 46 этажей создал дизайнер Бернардо Форт Бреска, учредитель всемирно известного бюро Arquitectonica, а интерьеры были разработаны Чарльзом Аллемом, сообщает порталWorld Property Channel.

Волнообразная форма здания достигнута с помощью оригинального решения стеклянных балконов. Их положение и изогнутость меняется от этажа к этажу и придает зданию динамичный вид. Все 39 резиденций, которые входят в состав комплекса, оборудованы четырехметровыми окнами от пола до потолка с беспрепятственным видом на Атлантический океан. Из просторного холла открывается вид на огромный глубоководный бесконечный бассейн, один из самых популярных элементов среди покупателей с глубокими кошельками. В комплексе также нашлось место для современного фитнес-центра, спа-центра, сауны, бассейна с подогревом.

В продаже осталось лишь восемь элитных резиденций: шесть просторных роскошных резиденций по цене от $10 миллионов, которые занимают целый этаж, двухэтажный пентхаус и четырехэтажный пентхаус на самом верху башни, которые обойдутся в $27 и $40 миллионов соответственно.

Девять человек погибли в результате вызванного сильными дождями наводнения в бразильском штате Парана, сообщает венесуэльское издание El Nacional.

Наиболее пострадал муниципалитет Гуарапуава в центре штата, всего пострадали около 70 муниципалитетов, затоплены дома, в которых в общей сложности живут 48 тысяч человек. Некоторые автодороги оказались размыты. Власти намерены в ближайшие часы объявить чрезвычайное положение. По прогнозам синоптиков, сильные дожди продлятся, по меньшей мере, еще сутки.

Столицей штата Парана является город Куритиба, где пройдут несколько матчей в рамках чемпионата мира по футболу. Тем не менее, в столице штата дожди были небольшими, и каких-либо серьезных последствий не вызвали. Олег Вязьмитинов.

Взаимоотношения между Россией и Саудовской Аравией довольно сложные и неоднозначные, особенно учитывая контекст последних событий.

С одной стороны, страны стремятся нарастить объем экономического сотрудничества, ряд российских крупных компаний имеет опыт работы в Саудовской Аравии, с другой – разные позиции по вопросам Ирана, Сирии и проблемы Ближнего Востока не позволяют этим странам добиться полноценного партнерства.

1. БОРЬБА ЗА 1-Е МЕСТО

Последние годы Россия и Саудовская Аравия активно соперничают за звание крупнейшего производителя нефти в мире. В России добывается около 10,54 млн баррелей в сутки, в то время как в Саудовской Аравии объем добычи нефти составляет около 9,66 млн баррелей в сутки.

Однако данные показатели колеблются, поэтому лидер довольно часто сменяется. Столь высокие объемы добычи нефти позволяют странам оказывать влияние на глобальный рынок энергоресурсов. Именно с этим связано желание двух стран наладить сотрудничество, поскольку "нефтяные войны" ни одной из сторон не выгодны и могут слишком дорого стоить, что непозволительно, в тот момент когда рост глобальной экономики довольно хрупкий.

2. КОЛОССАЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ДЛЯ АТОМНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ РОССИИ

Объем экономических отношений между Россией и Саудовской Аравией остается минимальным, он не превышает $1,4 млрд. В то же время предприятия атомной промышленности и производители различных видов вооружений обладают колоссальным потенциалом для развития отношений со странами Персидского залива.

Если данные страны откроют свои рынки для российских компаний, в первую очередь это касается Саудовской Аравии, то объем экономических связей вырастет в разы. Это могло бы стать серьезным прорывом.

3. НАМЕТИВШЕЕСЯ СБЛИЖЕНИЕ

25 российских компаний в ближайшее время планируют начать активно инвестировать в экономику Саудовской Аравии. Как сообщают арабские СМИ, возможны крупные инвестиционные проекты в медицинской, сельскохозяйственной, образовательной и промышленной областях.

В последнее время между странами наметилось стремление расширить экономическое сотрудничество. Этот процесс проходит на фоне охлаждения отношений с США после провала операции по перевороту в Сирии.

За последние 10 лет Россия переместилась с 60-й на 24-ю позицию по объемам экспорта в Саудовскую Аравию, а по объемам импорта - с 99-го на 82-е место.

4. СИРИЙСКИЙ КОНФЛИКТ

Разногласия по "сирийскому вопросу" серьезно охладили отношения между Россией и Саудовской Аравией. Саудовская Аравия, которая активно спонсировала оппозиционные силы Сирии, признала их коалицию в качестве легитимного правительства страны.

В то же время Россия активно поддерживала президента страны Башара Асада, в том числе и поставками оружия. Более того, действия российских властей по уничтожению химического оружия Сирии позволили не допустить применения США военной силы против страны. Барак Обама был вынужден согласиться с доводами президента России Владимира Путина о том, что обстрел Сирии крылатыми ракетами не лучший способ для решения этого конфликта.

5. ПОКУПКА РОССИЙСКОГО ОРУЖИЯ ДЛЯ ЕГИПТА

Саудовская Аравия все свое вооружение приобретает у своего ключевого партнера – США. В то же время, когда возник вопрос необходимости поставки оружия властям Египта, Саудовская Аравия немедленно приняла решение оплатить его.

Сумма контрактов составила более $3 млрд, в рамках которых была запланирована закупка истребителей МиГ-29М/М2, комплексов ПВО нескольких типов, вертолетов Ми-35, противокорабельных береговых комплексов, различных боеприпасов и легкого вооружения.

6. БОРЬБА ПРОТИВ ИРАНА

Саудовская Аравия опасается укрепления позиций своего основного геополитического конкурента - Ирана - на Ближнем Востоке.

Еще в дореволюционный период Иран играл роль шиитского "центра притяжения" и активно взаимодействовал с шиитским населением близлежащих стран. После прихода к власти аятоллы Хомейни данное направление стало одним из наиболее перспективных, поскольку позволяло стране сохранять претензии на звание регионального лидера.

Не менее серьезные амбиции у Саудовской Аравии, основным источником для обеспечения которых является не историческая база, а финансовая. В результате в схватке за регион сошлись два центра исламского мира — шиитский и сунитский.

Данное противостояние носит не экономический характер, а идеологический, аналогичный борьбе государственных систем СССР и США. Если ранее этот конфликт протекал в относительно тлеющем формате, то сейчас процессы глобализации подстегнули его возгорание.

Иран располагает примерно 9% мировых запасов нефти и более 12% запасов стран ОПЕК. По данному показателю страна уступает только Венесуэле и Саудовской Аравии. Согласно плану развития на 5 лет, который начал реализовываться в 2010 г., Иран планирует выйти на добычу 5 млн баррелей/день.

В то же время для России Иран является одним из ключевых партнеров, особенно в условиях давления на обе страны со стороны США. В последнее время стало известно, что Россия и Иран достигли договоренностей по поставкам иранской нефти в обмен на российские товары, включая металлы и продукты питания, но в этом соглашении не участвует военная техника.

Ожидается, что общий объем достигнет $15-20 млрд, сделка будет реализована в несколько этапов, первый транш составит $6-8 млрд.

7. ПОЗИЦИЯ ПО ЮЖНОЙ ОСЕТИИ И АБХАЗИИ

После конфликта в Южной Осетии в 2008 г. довольно неожиданную позицию занял король Саудовской Аравии Абдалла ибн Абдель Азиз Аль Сауд. По словам секретаря Совета национальной безопасности Саудовской Аравии, принц Бандар бен Абдель Азиз Аль Сауд, король Саудовской Аравии и все руководство страны с пониманием восприняли логику действий российской стороны и меры, предпринятые Москвой во время кризиса.

В то же время необходимо отметить, что Саудовская Аравия не признала Абхазию и Южную Осетию независимыми государствами.

Венесуэльская провинция Сулия (Zulia) продолжает запускать интересные туристические проекты по местным природным и историческим достопримечательностям. В ближайшее время в Маракайбо (Maracaibo) начнется восстановление старинного особняка Лойола (Palacete de Loyola) — интересного памятника архитектура, который после проведения реставрационных работ станет одной из ключевых точек обзорной экскурсии по городу.

В здании, построенном около столетия назад бельгийским архитектором Леоном Жеромом Хютом (León Jeróme Höet), долгое время размещалось провинциальное правительство, но потом особняк пришел в упадок. Власти планируют не просто восстановить дворец во всем его великолепии, но и организовать в нем свободное пространство для разнообразных культурных мероприятий: концертов, экспозиций и театральных представлений.

Так же, как многочисленные экологические маршруты по Сулии и спортивные экскурсии по озеру Маракайбо, визит в особняк Лойола станет еще одним аттракционом для иностранных и местных туристов, приезжающих в этот регион Венесуэлы.

Глава "Роснефти" Игорь Сечин на президентской комиссии по ТЭК в среду предложит новую экономическую политику в отрасли для диверсификации экономики страны в условиях санкций Запада, пишет газета "Коммерсант" со ссылкой на источники.

"Речь идет, например, об ускоренном распределении новых месторождений Восточной Сибири и Дальнего Востока, снижении тарифов монополий в регионе, либерализации экспорта газа и отмене "налогового маневра", — отмечает издание.

По словам источников "Коммерсанта", предложения о "мерах диверсификации внешних направлений российской экономики" Сечин, ответственный секретарь президентской комиссии по ТЭК, направил Владимиру Путину еще в апреле. Необходимость их разработки он обосновал в том числе напряженной ситуацией в отрасли в связи с санкциями со стороны Запада (сам глава "Роснефти" оказался в черном списке США).

В частности, Сечин предлагает как можно быстрее распределить участки недр с запасами нефти и газа на Дальнем Востоке и в Восточной Сибири среди компаний, контролируемых российскими акционерами, и призывает предоставить независимым производителям газа право экспорта в страны АТР и расширить ВСТО. "Во Владивостоке, добавляет глава "Роснефти", следует при этом создать "газовый хаб", цены которого станут ориентиром для спотовых поставок и срочных контрактов", — пишет издание.

А вот обсуждение "налогового маневра", предлагаемого Минфином, по мнению Сечина, "ухудшает инвестклимат", поскольку ведет к "пересмотру инвестиционных планов нескольких отраслей".

По словам собеседников "Коммерсанта", Сечин также предлагал президенту активизировать приватизацию госкомпаний для притока средств в экономику и поднимал вопрос об "альтернативной ОПЕК". В объединение, где Россия играла бы ведущую роль, могли бы войти Иран, Венесуэла, Ангола, Бразилия, Казахстан. Но эти вопросы остались за пределами повестки сегодняшнего совещания, отмечает издание.

Россия может начать продажу гражданских самолетов в Венесуэлу.

Россия продолжает рассматривать рынок Латинской Америки как перспективный для сбыта отечественных воздушных судов. Вопрос поставок Sukhoi SuperJet 100 и ряда других типов самолетов в Венесуэлу прорабатывается на уровне межправительственной комиссии. О возможных поставках самолетов в Боливарианскую Республику пишет «Авиапорт».

Россия намерена расширять торгово-экономические отношения с Венесуэлой, дополняя контракты по линии военно-технического сотрудничества сделками по гражданской авиатехнике, рассказал на заседании межправительственной Российско-Венесуэльской комиссии министр промышленности и торговли Денис Мантуров.

«Венесуэла является одним из ключевых торгово-экономических партнеров России в Латинской Америке, – сказал руководитель ведомства. – В прошлом году взаимный товарооборот достиг рекордного уровня за всю историю отношений между нашими странами и составил почти 2,5 млрд долларов. Конечно, этот результат во многом обеспечили контракты по линии военно-технического сотрудничества, но общая позитивная тенденция налицо. И очень важно, что поиск новых форм сотрудничества продолжается».

Он дополнил, что сейчас обсуждается вопрос организации поставок воздушных судов отечественного производства в Венесуэлу. Источник в Минпромторге уточнил, что речь идет о таких типах самолетов, как Sukhoi SuperJet 100, МС-21, Ан-148/158 и Бе-200.

Министр иностранных дел Венесуэлы Элиас Хауа в своем докладе не коснулся тематики поставок воздушных судов. Однако он отметил, что обсуждается возможный альянс и сотрудничество между «Аэрофлотом» и местной авиакомпанией Conviasa для обеспечения прямого воздушного сообщения с одной посадкой между двумя странами.

Заместитель министра Юрий Слюсарь уточнил журналистам, что на заседании комиссии было решено рассмотреть успешный опыт эксплуатации SSJ-100 в Мексике.

«Традиционно Венесуэла закупала бразильские самолеты Embraer, и наша задача сейчас – убедить их, что наши самолеты лучше по соотношению цена-качество и всем характеристикам, – рассказал Юрий Слюсарь. – Речь не идет о контракте, пока идет речь о самой возможности поставки».

Замминистра не озвучил оценки спроса на российские воздушные суда в Венесуэле, добавив лишь, что в Латинской Америке поставки гражданских самолетов исчисляются сотнями. «За этот рынок стоит бороться, притом не только за счет технологических решений, но и за счет нашего финансового и страхового пакета, – рассказал Юрий Слюсарь. – Сейчас мы с агентством ЭКСАР, с банками прорабатываем вопрос так, чтобы выходить на покупателей с максимально конкурентоспособным предложением по цене кредита, по условиям лизингового платежа, по рассрочке».

Он отметил, что это та же схема, которая была обкатана в Мексике: она показала свою успешность и конкурентоспособность. Он также дополнил, что о локализации производства воздушных судов в Венесуэле речи не идет, но при условии большого объема контрактов будет рассматриваться возможность создания центра послепродажного обслуживания и ремонта.

Отвечая на вопрос про судьбу проекта Ан-148 в свете последних событий на Украине, замминистра уточнил, что программа продолжается и нет оснований пересматривать те совместные планы, которые были с украинскими партнерами: «Пока программа реализуется, и надеемся, что, так как самолет востребован и в России, и у других наших покупателей, будет продолжаться. Пока оснований для беспокойства нет».

Генеральный директор автопромышленной группы (АГ) САЙПА Саид Мадани в ходе пресс-конференции заявил, что в текущем году в АГ САЙПА планируется примерно вдвое увеличить производство автомобилей по сравнению с прошлым годом и довести объем их выпуска до 600 тыс. единиц.

Саид Мадани сообщил, что новой модели АГ САЙПА с индексом 232 присвоено наименование «Сайна» и этот автомобиль вместе с автомобилями «Тиба» и «Тиба 2» постепенно заменят на авторынке выпускаемые в настоящее время «Прайды». Серийный выпуск автомобиля «Сайна» должен начаться во второй половине текущего года. Всего в этом году планируется поставить на рынок 25 тыс. автомобилей «Сайна» с последующим увеличением их выпуска до 100 тыс. автомобилей в год.

Далее Саид Мадани затронул вопрос об экспорте продукции АГ САЙПА и отметил, что на внешние рынки автомобили будут поставляться в виде комплектов CKD и CBU (в разобранном и собранном виде). В этом году планируется экспортировать около 50 тыс. автомобилей. Помимо Ирака, Азербайджана, Египта, Нигерии и Венесуэлы продукция АГ САЙПА будет поставляться еще примерно в 30 стран.

Правительство Венесуэлы начнет со следующей недели выплаты задолженности на общую сумму в 1,1 миллиард долларов более 900 предприятиям малого и среднего бизнеса, "жизненно важным для страны", сообщил в пятницу глава министерства нефти Рафаэль Рамирес, слова которого приводит издание El Nacional.

По словам министра, был разработан план выплат задолженности со стороны государства 939 предприятиям, работающим в сфере здравоохранения, пищевой и химической промышленности. "Мы приняли решение о выплате 100% всей суммы (долга) этим предприятиям, речь не идет о частичной выплате долга", — сказал он на пресс-конференции. По его словам, этот долг будет выплачен в течение недели.

Вместе с тем он добавил, что правительство утвердило план по дальнейшей выплате 2,1 миллиарда долларов другим предприятиям "фундаментально важных" для страны секторов. "Мы учли нужды важнейших предприятий и нужды каждого сектора", — сказал он, добавив, что 486 миллионов долларов будут направлены на погашение долгов перед авиакомпаниями.

Государство прекратило выплаты причитающихся компаниям частного сектора валютных сумм около года назад. В результате у местных компаний начались проблемы с импортом и поставками комплектующих и расходного материала, что обострило проблему дефицита ряда товаров. Венесуэла установила жесткий контроль над обменом валюты одиннадцать лет назад. Олег Вязьмитинов.

Ключевые направления сотрудничества России и Венесуэлы.

В ходе X межправительственной Российско-Венесуэльской комиссии министр промышленности и торговли Денис Мантуров обозначил ключевые направления сотрудничества двух стран.

Денис Мантуров отметил, что представительный состав комиссии является свидетельством серьезного настроя на развитие стратегического альянса России и Венесуэлы. Министр сообщил, что Россия готова расширять сотрудничество за счет новых совместных проектов и инициатив.

Широкий спектр направлений, от поставок нефти и нефтепродуктов и бурового и электроэнергетического оборудования до разведки добычи нефти на суше и строительства объектов инфраструктуры.

Денис Мантуров отметил успешное продвижение в реализации целого ряда проектов, связанных с локализацией в Венесуэле производства российского высокотехнологичного оборудования и созданием новых рабочих мест.

Целый ряд новых направлений сотрудничества, по словам министра, касается реконструкции и золотодобывающих рудников, строительства на территории Венесуэлы новых линий металлургических заводов по производству металлопроката строительного назначения, а также поставок минеральных удобрений, горнорудного оборудования, продукции российской авиационной и автомобильной промышленности.

Проделана большая работа по изучению возможности поставки и локализации производств буровых установок «Уралмашхолдинга» и их использованию в совместных проектах с участием российских нефтяных компаний.

Также глава Минпромторга отметил необходимость актуализации работы в инновационных секторах промышленности: «Я уверен, что совместными усилиями мы сможем запустить проект создания в Венесуэле биохимического кластера по переработке сахаросодержащего сырья и производства полимеров на его основе».

Это далеко не полный перечень направлений взаимодействия между Россией и Венесуэлой. Важная часть отводится сотрудничеству в сфере образования и подготовки высококвалифицированных кадров.

Денис Мантуров отметил, что 2013 год был очень насыщен событиями в области культуры. Так, например, знаменательным событием стало открытие в Санкт-Петербурге латиноамериканского культурного центра имени Уго Чавеса.

«Отдавая дань памяти этому великому человеку, российская компания «Роснефть» участвует в реконструкции площади, названной в честь президента, в его родном городе Сабанета. Ее открытие предполагается приурочить к 60-летию со дня рождения команданте», – сказал Денис Мантуров.

Россия и Венесуэла подписали соглашения в сфере промышленного и торгового сотрудничества.

Делегации России и Венесуэлы согласовали меры по дальнейшему развитию двусторонней торговли, а также обсудили перспективы участия российских компаний в крупных совместных проектах на территории Венесуэлы. В рамках заседания межправительственной Российско-Венесуэльской комиссии был подписан ряд важных соглашений по совместным проектам в нефтегазовой сфере, которые задают вектор дальнейшего межгосударственного взаимодействия.

30 мая 2014 года в Москве под председательством министра промышленности и торговли России Дениса Мантурова и министра иностранных дел Боливарианской Республики Венесуэла Элиаса Хауа прошло десятое заседание межправительственной Российско-Венесуэльской комиссии. C российской стороны в нем приняли участие представители МИДа, Минпромторга, Минэнерго, Минфина, Минтранса, Минсельхоза, ФСВТС, Минрегиона, Минэкономразвития, Минкультуры, Госкорпорации Ростех.

«Высокий уровень взаимопонимания между Россией и Венесуэлой проявляется, в первую очередь, на геополитическом уровне. Хотел бы выразить глубокую признательность руководству республики за поддержку российской позиции по ситуации в Украине и предпринимаемые венесуэльской стороной шаги по противодействию попыткам добиться изоляции России. Мы высоко ценим приверженность Венесуэлы целям и принципам устава ООН по утверждению верховенства права в международных отношениях, – заявил глава Минпромторга Денис Мантуров. – Венесуэла является одним из ключевых торгово-экономических партнеров России в Латинской Америке. В 2013 году товарооборот достиг рекордного уровня за всю историю отношений наших государств и составил почти 2,5 млрд долларов. Этот результат во многом обеспечен по линии военно-технического сотрудничества, но общая позитивная тенденция налицо. Очень важно, что поиск новых форм сотрудничества продолжается. Рассчитываем, что переговоры между российскими и венесуэльскими компаниями и достигнутые в рамках межправительственной комиссии договоренности обеспечат дальнейшее увеличение объемов товаропотока и масштабов инвестиций в совместные проекты».

По итогам заседания были подписаны заключительный акт комиссии о сотрудничестве двух стран, план координационных действий между ФСКН России и Национальной антинаркотической службой Венесуэлы, соглашения о совместном изучении нефтяного месторождения Bachaquero государственной нефтегазовой компанией Венесуэлы PDVSA и компанией Gazprombank Latin America Ventures B.V. и ряд других документов.

В ходе заседания обсуждалось сотрудничество в области металлургии, тяжелого машиностроения, автомобильной промышленности, сельскохозяйственного машиностроения, гражданского авиастроения, фармацевтической промышленности, а также военно-техническое взаимодействие России и Венесуэлы. Также на встрече рассматривались перспективы участия российских компаний в крупных совместных проектах на территории Венесуэлы.

Кроме того, стороны согласовали меры по дальнейшему наращиванию двусторонней торговли. В частности, обсуждались поставки в Венесуэлу высокотехнологичного оборудования российского производства для нефтегазового сектора, самолетов и вертолетов гражданского назначения, минеральных удобрений.

Межправительственная Российско-Венесуэльская комиссия высокого уровня была образована 14 декабря 2001 года на основании подписанного президентом Российской Федерации Владимиром Путиным и президентом Боливарианской Республики Венесуэла Уго Чавесом совместного заявления. Является основным институциональным органом российско-венесуэльского торгово-экономического взаимодействия. В состав КВУ входят 11 подкомиссий и одна подгруппа.

Боливарианская Республика Венесуэла – второй после Бразилии торгово-экономический партнер России в Латинской Америке, товарооборот с которым в 2013 году увеличился по сравнению с 2012 годом на 26% и составил 2,45 млрд долларов. Основные экспортные товары: оружие и боеприпасы, моторные транспортные средства специального назначения, электрогенераторные установки, минеральные комплексные удобрения. На рынке этой страны активно работают такие ведущие российские компании, как «Газпром», «Роснефть», ЛУКОЙЛ, Национальный нефтяной консорциум, «ИНТЕР РАО ЕЭС», КАМАЗ.

Респектабельная немецкая компания Lufthansa, которая уже несколько лет совершает регулярные полеты во многие страны Латинской Америки: в Бразилию, Венесуэлу, Колумбию, Перу и другие, недавно объявила о новинке для пассажиров маршрута Франкфурт — Буэнос-Айрес.

С 26 октября 2014 года планируется запустить для выполнения трансатлантического перелета между Германией и Аргентиной новый экстра-комфортабельный самолет Boeing 747-800. Отличительными особенностями самолета является наличие в нем салона премиум-эконом класса, а также новый салон бизнес-класса, в котором сиденья расположены в виде буквы V по отношению к центральной оси самолета. Boeing 747-800 на 5 метров шире, чем предыдущие модели той же серии, а техническое оснащение для обслуживания и развлечения пассажиров в нем более современное.

В навигации этот самолет известен под уважительно-шутливым названием «небесная королева». Это одна из лучших машин в авиапарке Lufthansa. Администрация авиакомпании выбрала Boeing 747-800 для перелета в Буэнос-Айрес не случайно: это направление становится все более и более популярным как у бизнесменов, так и для туристов. Полет над Атлантическим океаном долгий и утомительный, таким образом Lufthansa старается создать для своих клиентов, желающих посетить Аргентину, наиболее удобные условия.

Палата представителей конгресса США одобрила законопроект, предусматривающий введение санкций в отношении некоторых венесуэльских политиков, причастных к нарушению прав человека в стране, передает в четверг телерадиокорпорация Би-би-си.

В соответствии с законопроектом, в отношении ряда политиков Венесуэлы будет принят запрет на въезд на территорию Соединенных Штатов, а их счета в американских банках будут заморожены.

"Конгресс США должен быть готов к действиям, когда речь заходит о защите свободы и демократии во всем мире", — заявила во время парламентских дебатов Илеана Рос-Лейтинен, член республиканской партии.

Похожий законопроект был одобрен на прошлой неделе в комитете по международным отношениям сената США.

Тем не менее члены администрации президента Барака Обамы выступили против введения санкций против венесуэльских политиков. Они считают, что это приведет к краху попыток установить полноценный диалог между президентом страны Николасом Мадуро и лидерами оппозиции."Этот законопроект отражает интересы Соединенных Штатов. С его помощью мы лишь заявляем нашим союзникам в регионе, что нам не важно, что они думают", — прокомментировал происходящее конгрессмен Грегори Микс.

Как сообщает Би-би-си, по меньшей мере 42 человека погибли, 835 ранены, 3,1 тысячи задержаны в Венесуэле с момента начала антиправительственных выступлений в феврале 2014 года. В апреле при посредничестве Союза южноамериканских наций UNASUR и Ватикана в Каракасе начались переговоры между властями и оппозицией.

Долг Венесуэлы перед импортерами лекарственных средств достиг 4 млрд. долларов

Президент Федерации фармацевтов Венесуэлы (FFV) Фредди Себальос заявил, что государству не удается ликвидировать острую нехватку лекарственных средств и погасить задолженность перед компаниями – импортерами лекарств, которая на текущий момент достигла $4 млрд. «Государство имеет задолженность перед фармацевтическим сектором с прошлого года. Некоторым компаниям погасили этот долг лишь в размере 30%, а другим вообще ничего не заплатили», – рассказал президент FFV,

Он подразумевает задолженность, которую имеет государство по операциям обмена валюты, необходимой компаниям-импортерам для расчетов с зарубежными поставщиками, сообщает информагентство EFE.

В Венесуэле в связи с величением темпов инфляции и нехватки долларовой наличности государство ввело систему государственного контроля всех операций по обмену валют и установило несколько официальных обменных курсов нацвалюты. Компании, импортирующие лекарства и активные компоненты, имеют право приобретать доллары по самому низкому курсу, составляющему 6,3 боливара за доллар, однако в течение уже нескольких месяцев государство не выделяет необходимого количества долларов для фармсектора и других ключевых отраслей экономики.

По информации FFV, в аптеках страны не хватает более 50% лекарственных препаратов. В список дефицитных препаратов входят в том числе препараты, необходимые для поддержания жизни тяжелых и хронических больных.

С апреля 2014 года правительство пытается ликвидировать дефицит ЛС путем прямых закупок лекарств у иностранных государств. 18 мая из Колумбии, Сальвадора и Уругвая в Венесуэлу поступила очередная партия препаратов из 1,26 млн единиц ЛС. Эти лекарства будут использоваться в государственных больницах страны, также испытывающих острую нехватку медикаментов. Однако, по словам президента FFV, этих действий недостаточно для нормализации критической ситуации с лекарствами. Фредди Себальос убежден, что кризис можно будет преодолеть лишь в случае, если государство выделит компаниям-импортерам не менее 60% долларовых средств, необходимых им для оплаты приостановленных зарубежных поставок.

Венесуэла закупает около 60% всех лекарств и активных компонентов ЛС, использующихся в стране. В связи с приостановкой зарубежных поставок также начался дефицит медицинских изделий и расходных материалов для медоборудования. Так, Ассоциация дистрибьюторов медицинского оборудования заявила о нехватке сосудистых стентов, необходимых для проведения сердечно-сосудистых операций. «За последние месяцы врачи не смогли выполнить около 500 операций», – сообщает газета El Nacional со ссылкой на заявление ассоциации.

По информации исполнительного директора Ассоциации больниц Венесуэлы Кристино Гарсии, в связи с нехваткой лекарственных препаратов и медицинских материалов врачи в ряде случаев вынуждены прибегать к ампутациям конечностей пациентов. Гарсия заявил, что в больницах страны закончились около 200 наименований медицинских изделий. По его словам, дефицит распространился даже на такие простые материалы, как медицинские перчатки.

Уже в течение 103 дней в Венесуэле продолжаются массовые акции протеста против экономической политики властей. В минувшую пятницу, 23 мая, студенты и преподаватели 18 из 14 действующих в стране университетов организовали 24-часовую забастовку в знак протеста против ухудшающегося экономического положения. В свою очередь, президент Венесуэлы Николас Мадуро призвал студентов присоединиться к «экономической битве», которую, по его словам, правительство ведет с «темными силами», стремящимися разрушить «прекрасную модель демократии, социализм с человеческим лицом».

Дмитрий Знаменский. Венесуэльские власти приняли решение продать лайнер, обслуживающий президента страны, для покупки двух новых гражданских самолетов, которые будут работать на международных маршрутах, сообщил министр морского и воздушного транспорта страны Эберт Гарсия Пласа.

"С помощью подарка в виде президентского Airbus мы сейчас начали процесс его продажи для приобретения не менее двух самолетов", — приводит издание Noticias24 слова Пласы, обращенные к президенту Николасу Мадуро. Ранее глава государства отдал свой лайнер в распоряжение государственной авиакомпании Венесуэлы Conviasa.

Также Пласа сообщил, что в ближайшее время эта компания начнет полеты по маршруту Каракас-Рим, чтобы компенсировать прекращение полетов со стороны итальянской Alitalia.По данным международной ассоциации воздушного транспорта (IATA), общая сумма долга властей Венесуэлы перед иностранными авиакомпаниями, летающими в страну, достигла 4 миллиардов долларов. Сейчас около 20 иностранных перевозчиков требуют от правительства Венесуэлы решить вопрос с погашением этой задолженности.

Из-за нерешенности вопроса долга Alitalia объявила о предстоящей приостановке полетов в Венесуэлу с июня. Ранее полеты в Венесуэлу прекратила компания Air Canada, назвав причиной нестабильность в стране из-за беспорядков. До этого колумбийская Avianca Holding ограничила свои рейсы в Каракас.

Мадуро пообещал принять жесткие меры в отношении перевозчиков, которые сокращают полеты в страну, вплоть до отказа от дальнейшего сотрудничества.

"Только представьте…", — так начинается каждый подзаголовок статьи известного британского колумниста Нила Кларка (Neil Clark), опубликованной на сайте телеканал Russia Today.

"Только представьте, если бы демократически избранное правительство Канады было бы свергнуто в ходе финансируемого Россией переворота, в котором важную роль играли бы ультраправые экстремисты и неонацисты. Если бы новое неизбранное "правительство" Оттавы отменило закон о признании французского языка официальным. Если бы олигарха с миллиардным состоянием назначили главой Оттавы и правительство подписало бы соглашение об ассоциации с торговым блоком, возглавляемым Россией», — пишет журналист.

Нил Кларк предлагает читателям задуматься, как отреагировал бы мир, если бы Россия потратила $5 млрд на смену режима в Канаде, а затем ведущая канадская энергетическая компания приняла бы в совет директоров сына высокопоставленного российского политика.

"Только представьте, если бы сирийское правительство провело бы встречу "Друзей Великобритании" — группы государств, поддержавших насильственное свержение правительства Дэвида Кэмерона. Если бы сирийское правительство с союзниками оказывало бы британским антиправительственным "повстанцам" многомиллионную помощь. Если бы они не осудили действия "повстанцев", убивших британских граждан, разбомбивших школы, больницы и университеты. Если бы министр иностранных дел Сирии осудил бы проведение всеобщих выборов в Великобритании, назвав их «пародией на демократию», и заявил бы, что Кэмерон должен уйти в отставку до проведения выборов.

Если бы в 2003 году Россия и ее ближайшие союзники начали бы полномасштабное вторжение в богатую нефтью ближневосточную страну, утверждая, что это государство обладает оружием массового поражения (ОМУ), угрожающим всему миру, а впоследствии никакого ОМУ не найдут. Если бы около 1 миллиона человек было бы убито вследствие кровопролития, начавшегося после интервенции. Если бы спустя 10 лет страна до сих пор пребывала бы в хаосе. Если бы российские компании нажились на реконструкционных и восстановительных работах после "смены режима".

Только представьте, если бы пророссийские журналисты, все как один твердившие, что ближневосточная страна, в которую Россия вторглась в 2003 году, обладала ОМУ, потом не принесли свои извинения и не выразили раскаяние в связи с огромным числом погибших граждан в результате аннексии. Если бы они, наоборот, сохранили за собой хорошо оплачиваемые должности и продолжили бы пропагандировать нелегальные войны и интервенции в другие независимые государства, а также совершали бы нападки на честных журналистов, которые предпочитают не врать.

Если бы около 40 человек, протестующих против центрального правительства, были бы сожжены заживо проправительственными экстремистами в Венесуэле. Если бы после визита Дмитрия Медведева и главы российской Службы внешней разведки в Каракас правительство Венесуэлы провело бы военную операцию против демонстрантов, требующих автономии или федерализации.

Если бы после окончания холодной войны Россия годами окружала бы США военными базами и настаивала на присоединении Канады и Мексики к российскому военному альянсу. Если бы ранее в этом месяце Россия провела крупные военные учения в Мексике.

Если бы в интернет "утек" телефонный разговор между высокопоставленным представителем российского МИДа и послом РФ в Канаде, обсуждающих, кто должен или не должен быть в составе канадского правительства. В дальнейшем они утвердили бы кандидата на пост нового премьер-министра после "смены режима", профинансированного Россией. И что если высокопоставленный представитель российского МИДа во время телефонного разговора в нецензурной форме высказался о Евросоюзе, как это сделала в феврале 2014 года помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии Виктория Нуланд в телефонном разговоре с американским послом в Киеве Джеффри Пайатом.

Только представьте, если бы ведущие российские политики посетили бы уличные протесты против мер жесткой экономии в западной Европе, раздавали бы печенье протестующим и поддерживали призывы к правительству уйти в отставку".

Нил Кларк предлагает представить, что могло бы быть, если бы любое из описанных событий произошло бы на самом деле. По мнению журналиста, их сравнение с текущими событиями было бы очень поучительным, поскольку оно ясно дает понять: с миром что-то не так.

"Действия, совершенные США и их союзниками, вызвали бы всеобщее возмущение, рискни любая другая страна проделать то же самое. Необходимо просто поменять местами названия государств, чтобы увидеть наличие двойных стандартов", — отмечает в статье Нил Кларк.

"Если бы Россия вторглась в богатую нефтью ближневосточную страну в 2003 году, как США вторглись в Ирак, можно быть уверенным, что Россию посчитали бы международным изгоем, а журналисты, освещавшие эту лживую войну, пожизненно бы себя дискредитировали. Но против США не применяли санкции. Президент США Джордж Буш и его ближайший союзник премьер-министр Великобритании Тони Блэр до сих пор так и не предстали перед судом за военные преступления", — задается вопросом журналист.

По мнению Кларка, если бы Россия потратила $5 млрд на свержение демократически избранного правительства Канады или Мексики и привела к власти пророссийскую хунту, за считанные часы началось бы полномасштабное военное вторжение США. Западные СМИ оправдывали бы действия Америки, характеризуя их "ответом на российскую агрессию". Но когда подобное совершили США на Украине, те же самые люди, которые бы осуждали действия России, праздновали незаконное свержение легитимного правительства Украины".

"Мы отлично знаем, как отреагировали бы США, если бы другое государство разместило ядерное оружие близко к американской территории: в 1962 году в период Карибского кризиса мир находился на грани третьей мировой войны. Однако проведение военных учений НАТО в Эстонии, граничащей с Россией, не считается провокационным", — отмечает Кларк.

В конце статьи Кларк делает вывод, что нет никаких законных или моральных оснований утверждать, что США и их союзникам можно совершать действия, за которые другие государства были бы осуждены и наказаны введением санкций и/или военной интервенцией. Международный закон и принципы невмешательства во внутренние дела государства должны применяться одинаково ко всем, независимо от политической системы государства или его формы правления. Британское правительство имеет не больше прав вмешиваться во внутренние дела Сирии, чем сирийское правительство – вмешиваться в дела Великобритании. США не имеет прав, чтобы "менять режимы" в странах, граничащих с Россией. В свою очередь, пишет Кларк, Россия не может "менять режимы" в странах, граничащих с США.

В своей статье Нил Кларк призвал сформировать новую форму международную права, основанную на принципе равенства всех суверенных наций. "Если мы поймем, как сделать так, чтобы эта система заменила западное лицемерие и политику двойных стандартов, мир может стать гораздо более безопасным местом", — заключил репортер.

Общая сумма долга властей Венесуэлы перед иностранными авиакомпаниями, летающими в страну, достиг 4 миллиарда долларов, сообщил во вторник представитель Международной ассоциации воздушного транспорта (IATA).

По словам Джейсона Синклера, только в течение последнего месяца сумма долга выросла на 100 миллионов долларов. Ранее оценки специалистов сходились на сумме в 3,8 миллиарда долларов задолженности, сообщает канал Globovision.

Сейчас около 20 иностранных авиакомпаний требуют от правительства Венесуэлы решить вопрос с погашением образовавшейся задолженности. В стране в течение долгого времени действуют различные ограничения на хождение доллара, в результате чего иностранные контрагенты несут убытки.

Из-за нерешенности данного вопроса итальянская авиакомпания Alitalia объявила недавно о предстоящей приостановке полетов в Венесуэлу с июня. Ранее полеты в Венесуэлу прекратила компания Air Canada, назвав причиной нестабильность в стране из-за беспорядков. До этого колумбийская Avianca Holding ограничила свои рейсы в Каракас.

Венесуэльский президент Николас Мадуро пообещал принять жесткие меры в отношении перевозчиков, которые сокращают полеты в страну, вплоть до отказа от дальнейшего сотрудничества. Дмитрий Знаменский.

Генеральный директор нефтяной компании «Петропарс» Мохаммед Джавад Шамс в интервью агентству ИРНА сообщил, что возглавляемая им компания должна была реализовать в Венесуэле проект по увеличению добычи нефти на одном из месторождений с 12 до 40 тыс. баррелей нефти в день, однако венесуэльская сторона неоднократно пересматривала условия выполнения контракта, и, в результате, проект не был реализован.

При этом М.Дж.Шамс подчеркнул, что представительство компании «Петропарс» в Венесуэле не закрыто и в случае изменения ситуации иранская компания возобновит свою деятельность в Венесуэле. По словам главы компании «Петропарс», основным покупателем венесуэльской нефти являются США, и Венесуэла обеспокоена возможностью введения Вашингтоном санкций против нее из-за сотрудничества с Ираном.

В качестве еще одного венесуэльского проекта, который не удалось реализовать компании «Петропарс», можно назвать проект по разработке 7-го блока нефтяного месторождения «Аякучо».

Следует отметить, что недавно еще в одной латиноамериканской стране, в Боливии, по соображениям экономической целесообразности было закрыто представительство Иранской национальной нефтяной компании.

МАДУРО ВИНИТ ОППОЗИЦИЮ В ПОДГОТОВКЕ ПЕРЕВОРОТА ПРИ ПОДДЕРЖКЕ США

Президент Венесуэлы призывает оппозиционеров сесть за стол переговоров

Президент Венесуэлы Николас Мадуро обвинил оппозицию в то, что в июне этого года она хочет совершить государственный переворот при поддержке Соединенных Штатов, сообщает Press TV.

В Венесуэле уже более трех месяцев продолжаются уличные беспорядки. В связи с этим Мадуро призывает оппозиционеров сесть за стол переговоров для обсуждения путей стабилизации ситуации в стране.

На прошлой неделе Коалиция демократического единства (MUD) отказалась идти на переговоры с членами правительства Мадуро. Ультраправые силы обвинили властей в незаконном разгоне демонстрантов. Оппозиционная коалиция также потребовала освобождения всех задержанных протестующих.

"Будет очень печально, если оппозиция откажется от участия в переговорах. Этим она публично признает свой антидемократический подход", - заявил Мадуро.

Массовые протесты в Венесуэле против и за режим Мадуро продолжаются с февраля этого года. Первые беспорядки вспыхнули в городе Сан-Кристобаль, на западе Венесуэлы, где студенты вышли на улицы, выступая против уровня преступности и инфляции в стране. После протесты захлестнули и другие города, в том числе столицу, Каракас.

Преемники и преемничество в Латинской Америке

Надежда Владимировна Борисова (р. 1976) – доцент кафедры политических наук Пермского государственного национального исследовательского университета.

Галина Александровна Данилова (р. 1976) – доцент кафедры политических наук Пермского государственного национального исследовательского университета. 

Отличительной чертой современной Латинской Америки выступает низкая степень предсказуемости политических процессов и событий. Известно, что в этой части света политические деятели нередко пренебрегали и по-прежнему пренебрегают временными рамками своего пребывания у власти. В последние десятилетия, однако, они все чаще обращаются к такому варианту смены лидера, как передача власти преемнику. Очевидно, эта тенденция обусловлена доминированием политического персонализма, присущего латиноамериканской политике. В данной работе предпринимается попытка выявить исторические и институциональные истоки этой особенности. Политический опыт Латинской Америки важен и еще по одной причине. Наряду с «чисто персоналистским» вариантом модели «Преемник» здесь получила развитие та ее разновидность, которая определяется нами как «преемничество». В охватываемых ею случаях решение по кандидатуре следующего лидера принимается уходящим руководителем государства совместно с узкой правящей группой, причем лидер и группа настолько сливаются, что предстают единым субъектом решения. Классический случай такого рода – мексиканская практика dedazo, которая заслуживает специального рассмотрения.

Истоки преемничества

Политическая история латиноамериканских государств в XX веке, почти повсеместно отличавшаяся продолжительным правлением жестких военных и авторитарно-бюрократических режимов, в конце концов, сформировала у населения этого региона убеждение в явном преимуществе демократических принципов перед диктатурой. Приверженность демократическим ценностям и декларативное стремление соблюдать права человека привели во второй половине минувшего столетия к созданию институтов гражданского общества, укрепивших местный либерализм. Тем не менее наряду с мощной либеральной составляющей в латиноамериканских странах традиционно сильны и консервативные элиты, история которых прочными нитями связана с колониальным прошлым континента. Еще одним влиятельным актором, значительно укрепившим свои позиции в последние десятилетия, сегодня является народ, точнее, социальные низы. Когда в начале 2000-х Уго Чавеса и его сторонников публично называли «сбродом», он отвечал: «Да, мы тот самый “сброд”, что пошел за Боливаром»[2].

Именно политический подъем низов латиноамериканского общества на переломе 1990-х и 2000-х привел к феномену, называемому «левым поворотом» и выразившемуся в смене руководства ряда стран. Характерно, что левые силы везде приходили к власти законным и демократическим путем. С формальной точки зрения институциональная система стран Латинской Америки почти безупречна. Скопированная с североамериканской системы, она в дальнейшем была модифицирована в соответствии с местными реалиями. Главным ее отличием можно считать особый статус президента, закрепленный законодательно. Марат Баглай отмечает:

«Это была попытка приспособить особый государственный институт, отработанный в условиях развитого государства с устойчивыми политическими традициями, к совершенно новым социально-экономическим и политическим условиям слаборазвитых государств при полном отсутствии у них парламентских традиций»[3].

Действительно, под влиянием столетий колониального управления у элит независимой Латинской Америки сложилось весьма специфическое понимание роли президента как главы исполнительной власти. Сформировавшаяся в итоге система получила название «суперпрезидентской».

Большинство стран Латинской Америки на протяжении длительного времени отличало не слишком глубокое проникновение центральной власти на места[4]. Эта особенность латиноамериканской государственности была обусловлена колониальным опытом и попыткой построить федерализм по североамериканскому образцу[5]. В колониальную эпоху местные власти из-за отдаленности метрополии обладали относительной самостоятельностью в принятии решений. Это проявилось уже в период испанского завоевания:

«[Конкистадоры] сражаются без приказа, вопреки воле прямого господина, но во имя и благо короля. […] В их душе и сознании схлестываются две силы: интересы монархии и свои собственные»[6].

Соответственно, не слишком централизованным оказался и сложившийся позже аппарат управления обеими Индиями.

Важной составляющей процесса колонизации стала христианизация, а католическая церковь выступила принципиальным элементом системы колониального управления. Католицизм, в отличие от протестантизма, выстраивал строго иерархическую систему социальных связей и взаимоотношений. Священник, выполняя посреднические функции между паствой и богом, представал в качестве патрона, а его паства была клиентелой. Учитывая самостоятельную роль католической церкви в процессе колонизации, нередко именно священнослужители выполняли в колониях управленческие и государственные функции, перенося присущие церкви иерархические отношения в политическую среду. Испанская католическая культура в латиноамериканских странах была усилена иберийским феноменом касикизма:

«В основе данного феномена лежит структура неформальных связей, семейных и личных отношений между влиятельными элитами на местах с более или менее широкой категорией людей из различных слоев населения – связей и отношений, оказывающих значительное влияние на политические процессы. […] Такой патронат представлял собой механизм, связывающий местную общину с более широкой социальной структурой. Они [патроны], по сути дела, действуют как политические представители, призванные собирать голоса избирателей, прибегая к посулам и подачкам, а когда потребуется – и к шантажу. С этой точки зрения система государственного управления и структура патроната создают собственные параллельные иерархии»[7].

Как отмечает мексиканская исследовательница Манола Сепульведа Гарса, применительно к Латинской Америке ХХ века феномен касикизма представляет собой «аномальный симбиоз традиционного общества и современной политики, формирующий огромный массив клиентельных отношений, свойственных представителям разного типа и уровня»[8].

Одной из предпосылок закрепления сильного президентства в Латинской Америке, несомненно, выступает каудильизм, который, наряду с популизмом и патернализмом, вплетен в сложную канву местных политических традиций. Каудильо (от исп. caudillo– вождь, предводитель) своим появлением обязан такому специфическому институту собственности, как латиноамериканское поместье. В Латинской Америке, замечает Ольга Посконина, колониальная асьенда (или фазенда) выполняла не только экономические функции: она была также своеобразной формой политической и социальной организации провинциального общества и средством контроля над ним. В период независимости асьенда продолжала играть роль маленького государства, «в котором асендадо (или фазендейро) пользовался абсолютной властью, регулировал все стороны жизни обитателей поместья и требовал от них безоговорочного послушания»[9]. Поскольку владелец поместья выступал в роли единоличного властителя, он также должен был защищать интересы своего «государства» и, в частности, охранять его границы от набегов недружелюбных индейцев.

Примечателен в этом плане бразильский вариант каудильизма – коронелизм, сформировавшийся в нескольких регионах страны. Бразилия отличалась от остальных колоний континента гораздо менее кровопролитной борьбой за независимость и более поздним отказом от рабского труда. На протяжении длительного времени господствующая элита отвергала республиканский строй, сохраняя вплоть до 1889 года конституционную монархию[10]. Десятилетие, предшествовавшее отмене рабства, было отмечено политической нестабильностью: с 1880-го по 1889 год в Бразилии сменились десять кабинетов, трижды проводились парламентские выборы, но ни один парламент не доработал до конца своего срока[11]. В этих условиях система коронелизма как власти местных землевладельцев обеспечивала контроль над определенной территорией, причем внедрение электоральных начал не только не ослабило ее, но, напротив, предоставило новые политические инструменты для упрочения позиций местных элит. 1889–1930 годы в Бразилии стали эпохой децентрализованной федеративной республики. Слабое центральное правительство и отсутствие партий на национальном уровне были лишь звеньями круговой поруки: местные олигархии выбирали губернаторов, а те в свою очередь избирали президента.

Логическим продолжением каудильизма и неизменным спутником сильного президентства в XX веке становится упоминавшийся выше персонализм, подразумевающий концентрацию большей части власти в руках одного человека. Его проявления в Латинской Америке были весьма разнообразными, но во всех своих вариантах с точки зрения воспроизводства власти персонализм обнаруживает один и тот же недостаток: он влечет за собой ослабление всех иных институтов, кроме президентской власти:

«В нем [персонализме] слишком много зависит от одного человека, его компетентности, благоразумия и просто здоровья, что делает подобные системы хрупкими и уязвимыми. Любая болезнь или отсутствие президента автоматически создают вакуум власти. То есть фактор неопределенности. […] Устойчивость [системы] зависит от того, насколько ясным и эффективным является “порядок наследования престола” на случай смерти или серьезной болезни президента, мешающей ему выполнять свои функции»[12].

С этим связан и такой феномен латиноамериканской политики, как популизм, присущий персоналистским системам и еще более ослабляющий институты: чем прочнее институциональные основы общества, тем больше ограничений для популизма[13].

Преемники в ассортименте

Все вышесказанное объясняет, почему модель «Персоналистский преемник»в ситуациях смены лидера напоминает о себе вновь и вновь. Только за последнее десятилетие она воспроизводилась на континенте как минимум трижды. Кратко рассмотрим эти случаи.

Венесуэла

В декабре 2012 года умирающий от рака венесуэльский лидер Уго Чавес публично и официально назвал давнего соратника, вице-президента Николаса Мадуро, своим преемником, который продолжит «победное шествие боливарианской революции». До того момента Чавес передавал власть сам себе, дважды с 1999 года поменяв Конституцию, а изменения 2007 года, одобренные на всенародном референдуме, вообще позволили ему переизбираться на президентский пост неограниченное число раз. До прихода Чавеса к власти Венесуэла считалась одной из наиболее успешных и стабильных демократий в Латинской Америке; однако, как подчеркивает Татьяна Ворожейкина, здешняя демократия имела во многом формальный характер, несмотря на регулярное чередование у власти двух главных партий. Она отражала «интересы высших и средних слоев, то есть примерно 40% населения страны, которые участвовали в перераспределении доходов от нефти»[14].

История с назначением Мадуро сопровождалась интригами. Перед очередным отъездом на Кубу для проведения операции, после которой ему уже не суждено было вернуться на родину живым, Чавес объявил вице-президента своим преемником. Лидер выразил также уверенность в том, что в случае необходимости его ставленник будет избран на высший пост. 10 января 2013 года Чавес, будучи уже тяжело больным, не смог принять присягу, хотя формально сохранял президентские полномочия вплоть до 5 марта того же года – официальной даты своей кончины. Именно вице-президент после смерти команданте был объявлен исполняющим обязанности главы государства, хотя по Конституции Венесуэлы эти полномочия следовало передать председателю Национальной ассамблеи Диосдадо Кабельо, с которым Мадуро, по-видимому, находился в состоянии конфликта[15]. Оппозиция, разумеется, была возмущена тем, что Мадуро стал исполняющим обязанности президента в обход конституционной процедуры, однако это не повлекло за собой никаких институциональных последствий. Авторитет Чавеса, инициировавшего решение о преемнике, пересилил законодательство страны, для культуры которой традиции легализма всегда были как минимум значимыми.

Куба

Фидель Кастро, один из самых успешных политических долгожителей Латинской Америки, сложил свои полномочия в 2007 году в связи с тяжелой болезнью и преклонным возрастом. После почти полувека его правления власть была передана младшему брату Фиделя – Раулю, на тот момент 75-летнему министру обороны. С Раулем связывались определенные надежды на либерализацию и демократизацию, поскольку именно он был инициатором экономических реформ на Кубе. Однако вместо ожидаемого прихода к власти вместе с Раулем молодых кубинских технократов, способных начать в стране постепенные изменения, на ключевые государственные посты были назначены ветераны революции. Первым заместителем председателя Государственного совета стал герой боев в Заливе Свиней 80-летний Хосе Рамон Мачадо Вентура, а пост министра связи занял верный соратник Фиделя, 75-летний Рамиро Вальдес. Молодые политики (а таковыми на Кубе считаются 50-летние функционеры) были отодвинуты на второй план. Поэтому, как отмечают наблюдатели, сколько бы ни говорилось об изменениях в стране («обновлении социализма»), ситуация все больше приближается к политическому склерозу[16].

Впрочем, в феврале 2013 года 81-летний Рауль Кастро все-таки заговорил о преемнике, заявив о своем последнем президентском сроке и неминуемой смене власти не позднее 2018 года. Для того, чтобы эта смена прошла контролируемо, на пост первого заместителя председателя Госсовета вместо престарелого Мачадо Вентуры был назначен 52-летний Мигель Диас-Канель. Этот политик считается верным «раулистом»: инженер-электрик, он служил в армии, работал в провинции в качестве представителя компартии, принял участие в двух экономических реформах, был министром образования. Аналитики сходятся в том, что это наиболее вероятный преемник Рауля Кастро[17].

Аргентина

Вариант персонального преемника в Аргентине связан с четой Киршнеров – Нестором и Кристиной. В 2007 году Кристина Киршнер победила на президентских выборах и стала первой женщиной-президентом в истории страны. Нестор Киршнер сыграл в триумфальной победе жены не последнюю роль, официально провозгласив Кристину своим преемником. По мнению Ворожейкиной, «выдвижение жены Киршнера в качестве преемника официального курса на выборах символизирует возвращение к традиционному перонизму, называющемуся теперь киршнеризмом»[18]. Нестор Киршнер пришел к власти в 2003 году, когда страна находилась в тяжелом финансовом кризисе, балансируя между дефолтом и девальвацией. Заметно сократив безработицу и вернув политикам оптимизм, а гражданам веру в себя, Киршнер предпочел не выдвигать свою кандидатуру на второй срок, а поддержать свою жену и остаться при ней серым кардиналом. Хотя термин «киршнеризм», возникший и широко распространившийся в политическом лексиконе после победы Кристины, и отсылает к эпохе Перона, он отнюдь не означает дословного повторения перонизма.

Безусловно, правление супругов Киршнеров напрямую связано с деятельностью Хустисиалистской партии. Но Нестор и Кристина в большей степени опирались не на партийные структуры, а друг на друга. Кристина тесно работала с мужем в период его президентства, а получив власть, сохранила на своих постах семь из двенадцати министров, работавших прежде. Тем не менее популярность «королевы Кристины», как ее иногда называют, довольно быстро снизилась, так как избирателям не очень нравилось негласное присутствие Нестора позади ее трона.

***

Как показывают рассмотренные примеры, суперпрезиденциализм выступает в качестве благоприятной политико-институциональной среды для передачи власти преемникам. Так, существенное значение имеет такое следствие сильного президентства, как слабость политических партий. Размышляя о кризисе демократических институтов президентской власти в Латинской Америке, Артуро Валенсуэла отмечает:

«В наследство от авторитарного режима оставлены слабые и раздробленные политические партии, что часто заставляет избирателей искать спасения в лице популистских лидеров, не имеющих ни опыта, ни организационной поддержки»[19].

В той же Венесуэле ключевым политическим игроком все последнее десятилетие оставался Чавес. Следует согласиться с Ворожейкиной и в следующем утверждении:

«Правящая партия не стала в Венесуэле институциональным механизмом для улаживания конфликтов между различными группировками внутри режима. Напротив, она все больше превращалась в совокупность противостоящих друг другу клик и кланов, включая могущественный и разрастающийся клан родственников Чавеса. Только Чавес с его колоссальным влиянием в массах, харизмой, феноменальной способностью убеждать и уговаривать мог держать под контролем этот клубок конфликтующих друг с другом интересов, властных амбиций и идеологических противоречий»[20].

Все это объясняет нередкий для Латинской Америки феномен «выплывания на гребне», когда кандидаты в президенты прорываются в финальный этап борьбы благодаря мощной кампании в СМИ, не имея ни поддержки партий, ни какого-либо значительного опыта. Именно так пришли к власти Фернандо Коллор де Мелло в Бразилии, Альберто Фухимори в Перу, Жорже Серрано в Гватемале и Жан-Бертран Аристид на Гаити. Все четверо победили во втором туре выборов и при этом оказались без существенной партийной поддержки в парламенте.

Персоналистский режим, таким образом, будучи зависимым от персоны политического лидера, оказывается довольно неустойчивой системой – «колоссом на глиняных ногах». Свидетельством тому служит статистика досрочных отставок латиноамериканских президентов в последние десятилетия ХХ века: из 33 лидеров, избранных с началом демократизации 1980-х годов, 16 покинули пост в условиях глубокого политического кризиса, не завершив своих конституционных сроков[21].

Коллективный преемник

Вместе с тем в Латинской Америке есть страны, где, напротив, весьма существенную роль в политической системе играют партии. В сочетании с избыточными полномочиями президента это порождает своеобразную практику смены лидера, которую можно назвать «партийнымпреемничеством». Классическим случаем здесь выступает Мексика, где сложилась и много лет воспроизводилась практика dedazo – «указующего перста». Она предполагала, что по мере завершения собственных полномочий действующий президент, «указывая перстом», определял для себя достойного преемника, который и выдвигался официальным кандидатом на выборах от Институционно-революционной партии (ИРП). Назначенец, безусловно, выигрывал выборы, становился новым президентом, а по окончании срока ему предстояло «ткнуть пальцем» в кого-то другого.

В поисках политических предпосылок dedazo необходимо обратиться к 1876 году, когда к власти в результате военного переворота пришел генерал Порфирио Диас, спустя год решением Конгресса Мексики назначенный президентом страны. Его президентство продолжалось 34 года (1877–1881, 1884–1911) с небольшим перерывом, когда Диас формально «отошел от дел», но фактически сохранял властный контроль. С 1910-го по 1929 год в стране развернулась революция, в ходе которой и сложился режим сильной президентской власти. В 1917 году была принята Конституция, установившая, что главой государства является президент, всенародно избираемый на шесть лет без права переизбрания. Эта норма – sexenio– была реакцией на затянувшуюся диктатуру Диаса: лидеры мексиканской революции исходили из того, что возможность длительной узурпации власти впредь должна быть институционально блокирована.

Практика dedazo начинает складываться уже в 1920-е годы. Первую попытку «назначения» марионеточного преемника предпринял президент Плутарко Элиас Кальес (1924–1928), который, покинув пост, вплоть до 1934 года оставался неформальным лидером страны. Кальес сыграл важную роль в процессе «умиротворения» и завершения революции. Он «стал гарантом порядка в неуправляемой стране, где конституционно установленные институты управления были крайне слабы и неэффективны»[22]. Именно с его президентства глава государства не просто становится центральной политической фигурой, но и персонифицирует политическую систему в целом. Возможность определять кандидатуру следующего президента еще более усиливала роль «первого лица». Применительно к этому периоду говорят о «персоналистской диктатуре» Кальеса. Соответственно, указующий перст работал иначе, нежели в более поздние времена: то был не обязательно перст действующего президента, так как последний лишь выполнял волю неформального лидера – Кальеса.

Тем не менее и за неформальное лидерство развернулась острая борьба, в которой победил Ласаро Карденас, ставший в начале 1930-х годов партийным лидером, а в 1934-м – президентом страны. Опираясь на партийную машину и административную вертикаль, Карденас смог консолидировать властные ресурсы в своих руках, а Кальесу пришлось покинуть страну. Именно при Карденасе состоялась трансформация партийной основы режима. ИРП превратилась во всеохватывающую организацию, объединявшую четыре «сектора»: 1) военный, в состав которого вошли армейские подразделения под руководством генералов, активно участвовавших в политической жизни страны; 2) рабочий, представленный Конфедерацией трудящихся Мексики; 3) крестьянский в лице Национальной крестьянской конфедерации; 4) народный, организованный посредством индивидуального членства. Создание ИРП не означало ликвидации оппозиционных партий; тем не менее за несколько лет они лишились возможности влиять на эволюцию политической системы страны. В отличие от других партий, ИРП получала значительное финансирование из государственного бюджета и контролировала федеральные и региональные СМИ. Постепенно партия стала сливаться с государственными структурами: этому способствовала ее идеология, построенная на идее неустанного продолжения революции институциональным путем. Кроме того, ИРП «являлась мощнейшей избирательной машиной»[23]: опираясь на разветвленную партийную организацию, которая связывала все три уровня управления – общенациональный, региональный и местный, – партия власти могла успешно провести на выборах любого кандидата.

Статус Карденаса как неформального лидера партии и восприятие обществом главы государства как вождя позволяли ему практически единолично выдвигать кандидатов на должности губернаторов штатов и глав муниципий, а также наметить себе преемника. Влияние Карденаса сохранялось и после завершения его шестилетнего срока. Пришедшие ему на смену президенты 1940–1950-х годов воспринимались как его ставленники, а сам Карденас занимал официальные правительственные должности, то есть формально оказывался в подчинении у своего очередного ставленника. Так, в правительстве своего непосредственного преемника Мануэля Авило Камачо он получил пост военного министра.

Однако к 1950-м годам наметился переход от «персоналистского преемника» к «партийному преемничеству». Этому способствовали разные факторы, в том числе постепенное увеличение числа отставных президентов, а также необходимость учитывать позицию действующего президента, который обладал колоссальными полномочиями, но при этом не мог изменить конституционную оговорку, касающуюся одного срока. В результате сформировалась своеобразная «система сдержек и противовесов», а институт dedazo стал ее составной частью. Решение о преемнике теперь принималось после согласований в верхах правящей политической семьи, организованной в ИРП.

Ярким свидетельством перехода к новой разновидности преемничества стали новации в том, как определяется содержание политического курса нового президента. В ранний период преемник, желающий сменить курс, должен был согласовывать свою инициативу с патроном. Например, консервируя социальные реформы, дальнейшее проведение которых в революционном духе ставило под угрозу интересы правящего класса, сменивший Карденаса президент Камачо был обязан получить благословение предшественника. В дальнейшем решающим фактором, предопределяющим степень соответствия новой президентской политики курсу старого президента, становится баланс сил между консерваторами и левыми в руководстве ИРП. При этом переговоры о преемнике, проходившие в высших партийных кругах, зависели как от позиций внутрипартийных групп, так и от текущей политической ситуации. Например, переломным для мексиканской политической истории стал конец 1960-х годов, когда страну охватили студенческие волнения, а также развернулась борьба женщин за экономические и социальные права. Президент Густаво Диас Ордас, проводивший жесткую экономическую политику, взял курс на разгон демонстраций и преследование оппозиции. Это вызвало массовое недовольство, отразившееся, в частности, в падении явки на выборы, которые ИРП воспринимала как важный легитимирующий механизм. В итоге в целях самосохранения руководство ИРП приняло в 1970 году решение о досрочном уходе Диаса Ордаса с президентского поста. Его преемник Луис Эчеверрия был, безусловно, компромиссной фигурой. Став президентом, он приступил к реализации левой экономической программы, объявил политическую амнистию и провел первый раунд электоральной реформы. Для нас это показатель того, что сформировавшаяся система оказалась достаточно гибкой и способной реагировать на внешние вызовы – то есть совмещать преемственность и обновление.

Вместе с тем постепенное изменение политики привело к вызреванию институциональных условий, которые создавали препятствия для данной модели смены лидера. В 1970–1990-е годы Мексика пережила несколько этапов электоральных преобразований. Изменились правила формирования представительных органов власти, финансирования государством политических партий, доступа оппозиционных партий к выборам. Федеральный избирательный институт, являющийся аналогом российской Центральной избирательной комиссии, был выведен из-под контроля президента и расширен за счет включения в его состав представителей политической оппозиции. Все это способствовало качественному изменению политического ландшафта: на смену однопартийной системе пришла трехпартийная¸ а значение институт dedazo стало ослабевать – в 2000-е годы он фактически перестал работать. В 2000 году кандидат от ИРП Франсиско Лабастида впервые проиграл президентские выборы кандидату от Партии национального действия (ПНД) Висенте Фоксу. Спустя шесть лет на президентских выборах разница между кандидатами от ИРП и ПНД составила всего 0,46%. Мексика раскололась надвое. Примечательно, что перед выборами в мексиканских СМИ появлялась информация о том, что Фокс ради гарантированного сохранения власти в руках ПНД готов «указать» на свою супругу в качестве кандидата в президенты. Однако, как показали дальнейшие события, этого не произошло. Победу на выборах 2006 года одержал кандидат от ПНД Фелипе Кальдерон, однако даже если считать его преемником Фокса, то в данном случае речь не должна идти об аналоге системы dedazo. Это подтверждается тем фактом, что на следующих выборах в 2012 году кандидат от ПНД Мота занял лишь третье место, а президентом стал представитель ИРП 43-летний Энрике Пенья Гомес. ИРП тем самым вернулась к власти, но уже в качественно ином политическом контексте.

[1] Статья подготовлена в рамках исследовательского проекта «Институт преемника: модель воспроизводства власти и перспективы модернизации в современном мире», выполненного коллективом ученых из Пермского государственного национального исследовательского университета при поддержке РГНФ (проект № 11-03-00198а).

[2] Elwood A. Teaching Race in Venezuela (www.venezuelanalysis.com/articles.php?artno=1447).

[3] Конституционное право зарубежных стран / Под ред. М.В. Баглая, Ю.И. Лейбо, Л.М. Энтина. М.: Норма, 2004. С. 722.

[4] См.: Ворожейкина Т.Е. Специфика гражданского общества в Аргентине // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 6. С. 89.

[5] Лебедева Э. Опыт федерализма в Третьем мире и Россия // Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 2. С. 75.

[6] Пас О. Лабиринт одиночества // Он же. Освящение мига. СПб.; М.: Симпозиум, 2000. С. 128.

[7] Гаджиев К., Андреев С., Дахин В., Кулешова О., Старостина Е. Политическая культура и политическая система // Страны Южной Европы в современном мире / Под ред. В.Г. Барановского, К.С. Гаджиева, А.В. Авиловой. М.: Наука, 1989. С. 126–127. Более подробно о концепте «касикизма» см.: KernR., DolkartR. (Eds.). The Caciques: Oligarchical Politics and the System of Caciquismo in the Luso-Hispanic World. Albuquerque: UniversityofNewMexicoPress, 1973; Сепульведа Гарса М. Понятие «касикизмо» и его значение для изучения нелегальных аспектов власти // Вестник Южно-Уральского университета. Серия «Социально-гуманитарные науки». 2012. № 32. С. 107–110.

[8] Сепульведа Гарса М. Указ. соч. С. 107.

[9] См.: Посконина О.И. История Латинской Америки (до ХХ века). М.: Весь мир, 2009. С. 164.

[10] Шестопал А.В. Политические модели и историческая судьба. Опыт современной Бразилии // Полис. 1995. № 4. С. 173.

[11]См.: Brazil: A Country Study // Library of Congress Country Studies. 1997 (http://lcweb2.loc.gov/cgi-bin/query/r?frd/cstdy:@field(DOCID+br0036).

[12] Моисеев С. Искушение суперпрезидентской системой // Pro et Contra. 1998. Т. 3. № 3. С. 81.

[13] Navia P., Walker I. Political Institutions, Populism, and Democracy in Latin America // Mainwaring S., Scully T. (Eds.). Democratic Governance in Latin America. Stanford: Stanford University Press, 2009. P. 249.

[14]ВорожейкинаТ.Е. ФеноменЧавеса // Pro et Contra. 2013. Т. 17. № 1–2. С. 90 (http://carnegieendowment.org/files/ProEtContra_58_all.pdf).

[15] Два месяца спустя была обнародована запись разговора между сотрудником кубинских спецслужб Арамисом Паласьо и известным в стране тележурналистом Марио Сильва: «Венесуэлу трясет. Мадуро у власти уже чуть больше месяца, но с каждым днем становится все очевиднее, что спокойствия во властной вертикали нет. О разногласиях между Мадуро и Кабельо говорили еще в самом начале, сейчас конфликт только набирает обороты» (цит. по: Матвеева П. На Венесуэлу выплеснулась внутренняя борьба // Газета.ру. 2013. 24 мая (www.gazeta.ru/politics/2013/05/24_a_5335165.shtml)).

[16] Calero C. El prólogo de una sucesión bajo control // La Nacion. 2013. Febrero 25 (www.lanacion.com.ar/1557719-el-prologo-de-una-sucesion-bajo-control).

[17] См.: Котронео Р. Окончания эпохи Кастро придется ждать до 2018 года (www.inopressa.ru/article/26feb2013/corriere/cuba.html).

[18] Ворожейкина Т. Жена – преемник. Аргентина: президент с новым лицом, но старой фамилией // TheNewTimes. 2007. 5 ноября (http://newtimes.ru/articles/detail/7751/).

[19] Валенсуэла А. Латинская Америка: кризис президентской власти // Пределы власти. 1994. № 2-3 (http://old.russ.ru/antolog/predely/2-3/dem10.htm).

[20] Ворожейкина Т.Е. Феномен Чавеса. С. 100–101.

[21] См.: Валенсуэла А. Указ. соч.

[22] Blum R. The Weight of the Past // Journal of Democracy.1997. Vol. 8. № 4. Р. 29.

[23] Боровков А., Шереметьев И. Мексика: на новом повороте экономического и политического развития. М.: Институт Латинской Америки РАН, 1999. С. 169.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2014, №2(94)

«Всеобщий провал»? Федерализм, демократия и авторитаризм в Латинской Америке

Андрей Александрович Захаров (р. 1961) – редактор журнала «Неприкосновенный запас», автор книг «“Спящий институт”: федерализм в современной России и в мире» (2012) и «Унитарная федерация» (2008).

Выбирайте не ту форму правления, которая кажется лучшей, а ту, которая сможет выжить.

Симон Боливар

Как известно, Латинская Америка является родиной нескольких старейших мировых федераций, образовавшихся на развалинах испанских и португальских владений в Новом свете. Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Мексика отличаются тем, что это весьма обширные и многонаселенные государства, для правовых систем которых сочетание самоуправления и разделенного правления изначально казалось вполне естественным[1]. Обозревая общую панораму федералистских начинаний на этом континенте, можно выделить несколько основных черт, отличающих латиноамериканский федерализм.

Увлечение, лишенное смысла

Во-первых, конституции федеративных государств Южной Америки испытали на себе сильнейшее воздействие Конституции Соединенных Штатов. Наряду с такими основами государственности, как сильное президентство или разделение властей, новорожденные республики Нового света пытались пересаживать на свою почву и федерализм. Это заимствование зачастую производилось в режиме copy–past, то есть «в пакете» с прочими достижениями американской политико-правовой мысли и без вдумчивого учета особенностей местного политического ландшафта. О весьма легковесном отношении местных элит к федералистским экспериментам свидетельствует тот факт, что на начальном этапе своей истории, в XIX столетии, причастностью к ним отметились почти все латиноамериканские страны, за исключением Перу и Боливии. Так, Колумбия на протяжении тридцати лет до 1886 года была федеративным государством; в Чили сразу после завоевания независимости также избрали эту модель; созданная Симоном Боливаром федерация «Великой Колумбии» объединяла Колумбию, Венесуэлу и Эквадор до 1830 года; наконец, миниатюрные республики Центральной Америки сосуществовали в рамках федеративного союза до 1838 года. Ни в какой другой части света федерализация не носила столь массового характера. Это обстоятельство, кстати, позволяет некоторым специалистам говорить о том, что для Латинской Америки федерализм стал «всеобщим провалом»[2].

Во-вторых, несмотря на то, что сутью федеративной идеи выступает последовательное рассредоточение власти, в Латинской Америке федеральное устройство ни малейшим образом не препятствовало регулярному утверждению и продолжительному правлению диктаторских режимов. В результате федерализм на протяжении длительных периодов оставался здесь мертвой буквой, прикрывавшей безраздельное господство «национальных лидеров». Ярким примером сказанному может служить тридцатипятилетняя диктатура Порфирио Диаса, жестко управлявшего Мексикой с 1876-го по 1911 год, не отменяя ее федералистской Конституции 1857 года. У этого государственного деятеля было множество предшественников и продолжателей, правивших, правда, не так долго. Интересно то, что в этом странном сочетании даже не видели особого противоречия: так получилось с легкой руки самого Боливара, который, энергично пропагандируя федеративный, или как минимум конфедеративный, союз всех молодых наций Латинской Америки, никогда не скрывал собственного тяготения к абсолютной и единоличной власти. В 1821 году, когда креолы Верхнего Перу (ныне Боливия) решили учредить собственное государство и попросили Освободителя написать для него конституцию, он создал документ, предусматривавший не только пожизненное президентство с широчайшими полномочиями, но также и право президента назначать себе преемника, в качестве которого выступал избранный им вице-президент[3]. Более того, считая собственную наработку едва ли не идеальной для всей испанской Америки, Боливар в 1826 году навязал ее и федерации «Великой Колумбии»[4]. Не удивительно, что добровольный союз венесуэльцев, колумбийцев и эквадорцев довольно скоро развалился: монархический порядок и федеративное устройство плохо уживаются друг с другом.

В-третьих, главной причиной, позволявшей авторитаризму по-соседски уживаться с федерализмом, не утруждаясь его упразднением, было то, что со второй половины XIX столетия элиты континента повсеместно предпочитали центрированную модель, отличавшуюся мощным дисбалансом властных полномочий и компетенций в пользу столичного чиновничества. Заимствуя североамериканские образцы и копируя идею сильной центральной власти, здешние «отцы-основатели» пренебрегали укреплением составных частей федерации, как будто бы не замечая того, что в США за ними резервировались все полномочия, не закрепленные за федеральным центром напрямую. Конституционная немощь составных частей местных федераций была обусловлена тем, что в бывших испанских и португальских владениях «политико-географическая основа была по сути не федеральной: здесь отсутствовало регионально сконцентрированное разнообразие, с которым могли бы идентифицировать себя жители соответствующих провинций и штатов»[5].

Такое положение вещей сохранялось довольно долго, поскольку на становление самосознания и ощущения собственной самобытности новорожденным республикам потребовались десятилетия. Впрочем, даже в тех случаях, где регионально сконцентрированное разнообразие изначально имелось, оно зачастую вредило федеративному единству. Например, Панаму, некогда «суверенный штат» колумбийской федерации, отделенный от основного массива страны непроходимыми джунглями и связанный с центром только морскими коммуникациями, столь явная особость подтолкнула не к упрочению своего «специального статуса», а к провозглашению, в конце концов, независимости.

В-четвертых, в отличие от англосаксонских и некоторых европейских аналогов, федерации Латинской Америки не демонстрировали однозначно позитивной корреляции между демократией и федерализмом. Их опыт говорил скорее о том, что федеративный образ правления способен не столько укреплять, сколько расшатывать демократические устои. Уже на ранних этапах независимости, как и на протяжении всего XIX века, федеральное устройство латиноамериканских республик оборачивалось засильем caudillos, региональных диктаторов, сосредоточивавших в своих руках политические и экономические рычаги управления конкретными территориями. Устанавливаемые ими локальные режимы не имели ничего общего с демократическими порядками[6].

В свою очередь центральная власть, борясь с этой вечной напастью и желая противопоставить могуществу caudillos собственный авторитет, всячески укрепляла централистские тенденции, перетолковывая федерализм в унитарном духе. Так, одна из статей революционной Конституции Мексики 1917 года позволяла сенату страны при определенных условиях распускать конституционные органы власти в провинциях. Казалось бы, обычный инструмент федерального вмешательства, но в Мехико явно злоупотребляли им, поскольку с 1918-го по 1948 год это право использовалось 45 раз[7]. Мексиканский случай, кстати, прекрасно иллюстрирует увлечение латиноамериканского государственно-правового сознания так называемыми «исключительными режимами», предполагающими временное усыпление конституции и введение, по усмотрению высших должностных лиц, особого, то есть неконституционного, порядка управления страной. Именно популярностью такого рода обыкновений обусловлено следующее обстоятельство:

«Латиноамериканские конституции были чрезвычайно хрупкими документами: с обретения независимости до конца XIX столетия в шестнадцати странах испанской Америки было принято 103 конституции – в среднем более, чем по шесть конституций на одно государство»[8].

Федеративному порядку, в основе которого лежит договор, причем такой договор, который соблюдается его сторонами и поддерживается конституционно, подобный динамизм не благоприятствует. Впрочем, многочисленные авторитарные правители предпочитали не трогать федералистские разделы своих конституций, поскольку в ситуации очередной «конституционной диктатуры» ими можно было откровенно пренебрегать.

В-пятых, федеральное устройство на континенте воспринималось местными элитами прежде всего инструментально. Они видели в федерализме не столько цель политического развития, предполагавшую рассредоточение власти и предотвращение злоупотреблений ею, сколько своеобразный политико-правовой реквизит, помогавший элитным группировкам выяснять отношения друг с другом и обеспечивающий бесперебойное функционирование государственного механизма. В этом аспекте показательна история Аргентины, где первые десятилетия независимости были отмечены междоусобицей трех фракций элиты, две из которых называли себя «федералистами» (хотя и разного типа), а одна – «унитариями»[9]. Последняя группа, представляя в основном Буэнос-Айрес, желала взять под свой контроль автономный порт этого города. Целью «унитариев» было превращение его в базу, обладание которой позволило бы ликвидировать административные и прочие барьеры, мешавшие торговле между провинциями. В свою очередь, централизовав торговые отношения, они собирались открыть экономику Аргентины для мирового рынка – разумеется, с выгодой для себя.

«Федералисты» первого типа, представляя глубинные районы страны, соглашались с национализацией крупнейшего порта, но ее итогом им виделось равномерное распределение получаемых этим предприятием доходов по всем областям страны. В то же время они продолжали отстаивать автономию провинций, и в особенности их право защищать собственную индустрию посредством местной тарифной политики. Кстати, как отмечает Ольга Посконина, не только в Аргентине, но и по всей Латинской Америке той поры ремесленники и владельцы мануфактур, «не рассчитывая на содействие столичных властей, боролись за введение протекционистских тарифов на уровне провинций или штатов, требовали сохранения местных таможен и в итоге добивались полной самостоятельности своих территорий»[10]. Наконец, еще одна фракция «федералистов», выступая от лица самой провинции Буэнос-Айрес, противилась национализации порта, поскольку не хотела, чтобы столица потеряла монополию на сбор таможенных платежей[11]. Кстати, именно они и победили в противостоянии, терзавшем Аргентину на протяжении 1830–1840-х годов. Это был федерализм «ограниченно-прикладного действия», практически не имеющий отношения к федеративной идее как таковой.

Наконец, в-шестых, в Латинской Америке накоплен богатый опыт существования федерализма в качестве «спящего института»[12]. Речь идет о периодах, когда диктаторские или военные власти Аргентины, Бразилии, Венесуэлы и Мексики, не отменяя соответствующих федералистских конституций, управляли своими странами так, как будто бы федерализм был мнимой политико-правовой величиной. При этом федералистские принципы и установления, неупраздняемые окончательно, сохранялись в режиме standby и снова активировались с началом очередной волны демократизации и либерализации[13]. До появления путинского режима в России этот опыт запуска, последующей «заморозки» и новой активации федерализма считался сугубо латиноамериканским, поскольку нигде в мире с федерацией больше не обращались столь вольно. Фактически речь идет о том, что именно в Латинской Америке оформилась качественно новая – и столь знакомая нам сегодня – политико-правовая модель, в которой присутствие федерализма dejure вполне гармонично сочетается с его отсутствием defacto. Поскольку у нас, как и в латиноамериканских федерациях недалекого прошлого, «основные конституционные принципы не находят подтверждения в политической практике, но Конституция по-прежнему является ограничивающим инструментом и обеспечивает нормативное определение границ для системы в целом»[14], заокеанский опыт размораживания и реанимации правовых основ федерализма стоит считать исключительно актуальным для будущей России.

Не дух, но буква

По мнению специалистов, «борьба между локальными центрами власти и сторонниками централизации – военными или гражданскими – стала ключевым мотивом политической жизни новорожденных [латиноамериканских] наций»[15]. Данное наблюдение вполне подтверждается историческими фактами. Мексика, освободившись от испанцев в 1821 году, оставалась под мощным воздействием центробежных сил вплоть до 1850 года, являя собой лишь фикцию единого и неделимого государства. Независимую Бразилию почти сразу захлестнула волна регионалистских восстаний, не позволявших бразильской короне эффективно управлять страной вплоть до 1840-х годов. А в Аргентине неистовое соперничество между богатой провинцией Буэнос-Айрес и ее соседями удалось временно разрешить лишь с установлением диктатуры Хуана Мануэля де Росаса, находившегося у власти с 1829-го по 1852 год. Постоянное экспериментирование с федерализмом вполне вписывается в такой конфликтный контекст. Здесь также важно обратить внимание на то, что попытки утвердить федерализм в бывших испанских и португальских владениях мотивировались не столько культурным, религиозным, языковым разнообразием, как в Европе, и не политически вдохновляемым желанием рассредоточить власть, как в Северной Америке, но скорее особенностями социально-этнической структуры постколониального общества. Остановимся на этом вопросе подробнее.

Откуда, собственно, взялись многочисленные caudillos, в послереволюционный период раздиравшие молодые страны на части? Наряду с креольской знатью война за независимость возвысила многочисленных метисов, потомков смешанных браков между белым и индейским населением, для которых она стала средством общественного самоутверждения и социальной мобильности. Именно из числа метисов вышли многие военачальники, храбро сражавшиеся с испанцами и участвовавшие в учреждении новых наций. В ходе боевых действий они не только приобретали военный опыт, но и познавали вкус власти. Однако, открыв для этой страты новые возможности, война за независимость не обеспечила ее ресурсами: земельные угодья, как и при испанцах, по-прежнему оставались в руках знатных креольских семей. В итоге перед бывшими героями открывались лишь два пути, позволявшие сохранить социальные позиции: либо оставаться в армии, либо прокладывать дорогу в органы власти. При этом помещики-креолы, напротив, политикой вплоть до конца XIX века не слишком интересовались; уединившись в своих имениях, они сосредоточивались на производстве прибавочной стоимости.

Именно так в бывших испанских владениях – в Бразилии, отделившейся от португальцев, ситуация была несколько иной – вышли на первый план региональные лидеры, в основном бывшие военные, которые, пользуясь политическим абсентеизмом знатных фамилий, принялись по своему усмотрению свергать и утверждать правительства.

«Оказавшись в президентском дворце, такой caudillo довольно быстро выяснял, что оскудевшая казна не в состоянии кормить его приверженцев. Собранные им банды тогда рассеивались, а на смену приходили новые caudillos с новыми бандами. У центральных правительств не было денег, и это делало их беззащитными перед риском очередного свержения. С 1820-х годов до середины столетия политическая власть в [бывшей] испанской Америке была чрезвычайно слабой; государство, как ее главный институт, не располагало автономной силой»[16].

Так выглядел политический контекст, в котором латиноамериканские республики начинали примерять на себя федералистские конституции. Понятно, что федерализм, в основе которого лежали не территориальная самобытность регионов и не союз компактно проживающих этнических или лингвистических групп, а особенности социально-этнической структуры общества, должен был оказаться не похожим на европейские и североамериканские образцы. Так оно и получилось.

И дело не только в том, что эти ранние попытки самоутверждения метисов-разночинцев таят в себе объяснение той фундаментальной роли, которую в истории континента всегда играли и по-прежнему продолжают играть военные[17]. Трудно представить себе группу, более не приспособленную к руководству федеративным государством, чем генералы, и тем не менее именно армейским офицерам приходилось зачастую выступать гарантами федералистских конституций Латинской Америки. Эта задача им давалась нелегко, тем более, что копирование конституционных текстов, перегруженных либеральной фразеологией, отнюдь не гармонизировало социально-политическую реальность молодых республик. Большую часть своей истории федеративные государства континента представляли собой федерации без федерализма. Эта особенность вполне объяснима, поскольку, как уже отмечалось, ни идеалы французского Просвещения, ни пример Американской революции не сыграли в освобождении испанских и португальских колоний особой роли. Главным фактором, который пробудил стремление к независимости, стала французская интервенция, поколебавшая пиренейские монархии: скорее всего правы те авторы, по мнению которых «без наполеоновского нашествия испанские владения в Америке вполне могли бы остаться под властью Мадрида до самого конца XIX столетия, как это произошло с Кубой»[18]. Построить на столь шатком основании четко отлаженные и гладко работающие федерации было невозможно. Подобно латиноамериканскому либерализму, местный федерализм был импортным товаром, доставленным из-за рубежа в силу моды, но на первых порах не имевшим собственного потребителя – за исключением либералов, писавших новые конституции.

Федерализм и деньги

Впрочем, определенный спрос возник, и довольно скоро. По мере оформления общенациональных рынков все чаще напоминала о себе крайняя неоднородность экономического пространства молодых государств. В каждом из них были территории-пионеры и территории-аутсайдеры, отношения между которыми далеко не всегда складывались гладко. Многочисленные региональные восстания XIX века, которые упоминались выше, служат ярким тому подтверждением. Передовые районы, как правило, были заинтересованы в унитарном государстве, но, если им не удавалось подчинить себе слабые провинции, а голый унитаризм проваливался, они выбирали «гегемонистский федерализм» – модель, предполагавшую их безраздельное доминирование в федеративном союзе. Например, Буэнос-Айрес принимал централизацию в тех случаях, когда мог контролировать центральное правительство; не располагая таким контролем, столица, напротив, крайне болезненно реагировала на попытки урезать автономию субъектов федерации[19].

В 1859 году в Аргентине вспыхнула скоротечная гражданская война, поводом для которой послужило нежелание провинции Буэнос-Айрес вступать в радикально переформатированный в 1853 году федеративный союз. Как уже отмечалось, аргентинский диктатор Росас, управлявший страной на протяжении двух десятилетий, покровительствовал именно столице, считая, что льготы и преференции главному порту, обеспечивающему коммерческий контакт нации с внешним миром, со временем принесут несомненную пользу и глубинным районам Аргентины. Более того, распространив доминирование провинции Буэнос-Айрес на всю страну, он смог воздвигнуть новую нацию на федералистском фундаменте: из разрозненных и слабо связанных между собой земель была создана единая Аргентина. При этом, однако, «провинции, отчаянно нуждаясь в экономическом динамизме, который мог предложить Буэнос-Айрес, столь же горячо тревожились о цене, которую необходимо было заплатить за союз с региональным гегемоном», и это постоянно подогревало серьезные, хотя и подспудные конфликты между центром и периферией[20]. Тем временем в 1852 году, не выдержав тягот затяжной войны с Бразилией и Уругваем, а также постоянного давления внутренних недругов, «федералистская диктатура» Росаса рухнула. Власть перешла к либералам, желавшим вырастить в Аргентине федерацию североамериканского типа, основанную на догматически понимаемом политико-правовом равенстве ее субъектов. Не согласившись с «национализацией» столицы, предусмотренной в сделанной по американским лекалам либеральной Конституции 1853 года, Буэнос-Айрес вошел в острое противостояние с новыми властями, закончившееся гражданским конфликтом и последующей капитуляцией столичных бунтовщиков[21]. Однако уже через два года в столичном регионе вспыхнуло новое восстание под руководством Бартоломе Митре, который в 1862-м, став президентом Аргентины, восстановил модель жестко централизованной федерации под началом Буэнос-Айреса.

Что-то похожее чуть позже происходило и в другой крупнейшей федерации континента. После того, как Бразилия в 1891 году приняла республиканскую Конституцию, написанную по американскому образцу, она превратилась в федерацию, которая состояла из двадцати штатов, обладавших довольно широкими полномочиями. Получив автономию, новые административные единицы выстроили жестко отлаженные управленческие машины, способствовавшие политическому «окукливанию» штатов и позволявшие воспроизводить в каждом из них самобытный олигархический режим. Опираясь на конкурентные преимущества своих территорий, элиты богатых штатов процветали, используя федералистские положения Конституции для того, чтобы отбивать покушения соседей-конкурентов на их благосостояние. Благодаря фактической автономии, санкционированной конституционной децентрализацией и, что весьма существенно, правом штатов облагать собственными налогами торговлю с другими штатами (эта мера защищала местных производителей), бразильский штат Сан-Паулу в 1890–1930 годах утроил численность населения, опередил по внешним заимствованиям саму федерацию и обеспечивал от 30% до 40% ВНП страны. Местные патриоты называли Сан-Паулу «локомотивом, который тянет за собой почти два десятка пустых вагонов»[22]. Если бы Бразилия не была федерацией, подобный экономический подъем отдельно взятой территории был бы недостижим, а страна не обзавелась бы к середине XX века флагманом, вытягивающим ее неоднородную экономику на мировой уровень. Соответственно, здесь мы имеем дело с еще одним аргументом, заставлявшим элиты протяженных и густонаселенных стран континента придерживаться федерализма, несмотря на все издержки, с этим связанные.

Как и в Аргентине, попытки центральных властей отобрать у «передовиков» их эксклюзивный статус или урезать его в Бразилии так же вызывали бурную реакцию. Когда в 1930 году на волне мирового финансового кризиса бразильская армия организовала успешный переворот, она передала власть Жетулиу Варгасу, известному бразильскому политику-популисту. Развернув проект так называемого «нового государства», новоявленный президент взялся за централизацию страны и выстраивание вертикали власти, бросив вызов региональным элитам. Прежде всего он сместил с их постов всех губернаторов штатов, за исключением одного, заменив их своими назначенцами, подотчетными непосредственно президенту. В результате местные политические машины оказались разбалансированными, а их функционеры утратили ориентиры. Разумеется, наиболее болезненно потерю самостоятельности переживали самые развитые штаты. Под нарастающим давлением из столицы политический класс штата Сан-Паулу консолидировался и, отложив внутренние распри, выступил против правительства Варгаса единым фронтом. Штат потребовал от президента выполнить прежнее обещание и собрать конституционную ассамблею, призванную разработать новую конституцию Бразилии. Вялое противостояние продолжалось до 1932 года, когда терпение «флагмана бразильского федерализма» иссякло. В городе Сан-Паулу вспыхнуло вооруженное восстание, в ходе которого милиция штата на протяжении четырех месяцев отражала атаки федеральных войск. Попав в окружение, силы восставших были вынуждены сложить оружие. Режим Варгаса получил еще один аргумент для дискредитации федерализма, хотя события 1932 года не столько разрешили противоречия между столичным Рио-де-Жанейро и бразильскими регионами, сколько загнали их внутрь. И, хотя новая Конституция 1934 года заметно урезала автономию штатов, она вынуждена была сохранить в стране двухпалатный парламент, верхняя палата которого представляла регионы[23].

Впрочем, наличие в латиноамериканских федерациях регионов-передовиков, безусловно укреплявшее здешний федерализм, имело оборотную сторону, в такой же мере ослаблявшую его. Речь идет о колоссальной разнице между богатыми и бедными штатами (провинциями), превращавшей значительную часть территорий в послушных клиентов федеральных властей и взращивавшей региональный патернализм. Подобный перепад можно обнаружить и в Аргентине, и в Бразилии, и в Венесуэле, и в Мексике. Рассуждая о тернистом пути бразильского федерализма, исследователь-скептик отмечает:

«Некоторые здешние штаты настолько неразвиты в экономическом отношении, что им лишь с огромным трудом удается покрывать самые минимальные расходы по поддержанию хотя бы рудиментарной управленческой структуры. Население таких территорий готово с благодарностью принимать от федерального правительства любые блага, которыми его не могут обеспечить собственные, региональные власти. Тем самым разрушается сама основа федерализма»[24].

Сказанное в равной мере касается не только Бразилии, но и других федеративных государств континента. Впрочем, благодаря тому же федерализму слабость и неразвитость могут оборачиваться силой и влиятельностью.

Федерализм и консерватизм

Как известно, федерализм обеспечивает политическое равенство больших и малых субъектов федерации тем, что допускает избыточное присутствие малонаселенных территорий в парламентских органах. Как и в других частях света, непропорциональность представительства в латиноамериканских федерациях порой достигает значительных масштабов. Так, при избрании сенаторов в Бразилии один голос избирателя глухого сельскохозяйственного штата Рорайма равен 144 голосам в штате Сан-Паулу, а в Аргентине в ходе аналогичной процедуры один голос жителя самой отдаленной провинции Тьерра-дель-Фуэго «весит» столько же, сколько 180 голосов в провинции Буэнос-Айрес. Более того, две упомянутые федерации не ограничивают действие этого принципа только верхней палатой парламента, представляющей территории, но распространяют его и на нижние палаты, отражающие партийные симпатии населения. Соответственно, как отмечают исследователи этого интересного феномена, «избыточное региональное представительство в парламенте влечет за собой перекос в федеральном финансировании в пользу непропорционально представленных регионов»[25].

Но дело не ограничивается только этим. Малонаселенные, неразвитые и глухие углы, за которыми резервируется непропорционально большое количество парламентских кресел, превращаются в серьезную политическую силу. Хотя эта сила по преимуществу консервативна, так как ее ядром выступает электорат депрессивных и отсталых территорий, с ней тем не менее вынуждено считаться даже самое передовое и прогрессивное федеральное правительство. А если политическая система страны устроена таким образом, что федеральная периферия пользуется льготным представительством не только в верхней, но и в нижней палате, как в Аргентине и Бразилии, то вес этого консервативного лобби делается еще более ощутимым. В итоге в ходе федеративного торга голос малых провинций или штатов, почти не вносящих вклад в национальную экономику и живущих на дотации центра, звучит противоестественно громко. Влияя на состав любой правящей коалиции, авторитарные по духу и консервативные по устремлениям традиционные элиты депрессивных территорий, сложившиеся десятилетия назад, во-первых, получают возможность на столичные деньги регулярно воспроизводить себя, а во-вторых, привносят в федеральную политику градус охранительной сдержанности и традиционализма. Иными словами, имеет место весьма парадоксальная ситуация, в которой федеративная идея, исторически продвигаемая на латиноамериканской политической сцене исключительно либеральными силами, выступает в качестве инструмента консервативной стабилизации общества.

Кстати, опираясь на указанную особенность, можно объяснить, например, долгосрочное пребывание левых у руля бразильской политики. Оборотной стороной многолетнего доминирования умеренно социалистической Партии трудящихся выступает то, что ее партнерами на местах зачастую оказываются те же региональные или муниципальные боссы, которые в свое время прекрасно уживались с военной диктатурой. В прежние десятилетия именно руководимые ими региональные политические картели через свое мощное представительство в национальном конгрессе гарантировали авторитарному режиму поддержку «с мест». Более того, военная диктатура 1964–1985 годов тоже была вынуждена мириться с могуществом местных нотаблей: с конца XIX столетия бразильская политика традиционно делалась на уровне штатов, а разветвленная региональная сеть клиентелы и патронажа, складывавшаяся десятилетиями, пережила все политические режимы, сменявшиеся в столице[26].

Новая Конституция Бразилии, принятая в 1988 году на волне демократической реконструкции, к удивлению многих, вновь санкционировала вопиющее неравенство в представительстве, прежде лелеемое и генералами-диктаторами: если один федеральный депутат от штата Рорайма представляет 26 тысяч избирателей, то в штате Сан-Паулу за спиной такого же депутата 366 тысяч граждан. Привилегированное положение малых штатов превращает их приоритетное развитие в задачу государственной важности: их представители, опираясь на свой политический вес, постоянно требуют от федеральных властей все новых финансовых вливаний на развитие «своих» территорий. При этом непропорционально большие деньги, получаемые из столицы на реализацию социальных и инфраструктурных проектов, помогают местным боссам подкупать и, в итоге, жестко контролировать своих избирателей. Американский исследователь бразильской политики пишет:

«Подобные факторы превращают региональные политические машины в такую силу, которую никак нельзя игнорировать при выстраивании общенациональных политических альянсов. И хотя бывшие оппоненты военного режима с середины 1990-х годов контролируют исполнительную ветвь федеральной власти, в роли незаменимых партнеров, с которыми вынуждена иметь дело столица, по-прежнему выступают те же региональные начальники, которые прежде культивировали тесные связи с военным режимом»[27].

Примерно так же эти закономерности работают и в Аргентине. Поскольку аргентинская Конституция 1853 года писалась по американским стандартам, она предусматривала строгое соответствие числа мест, резервируемых для любой провинции в палате депутатов, численности ее населения. Однако в 1949 году этот принцип был нарушен: новая Конституция, которую предложило правительство диктатора-популиста генерала Хуана Перона, закрепляла за каждой провинцией по два парламентских кресла, независимо от того, сколько граждан там проживают. В 1972 году минимум был доведен до трех мест, а в 1983-м уходящая военная хунта «подарила» девятнадцати маломощным провинциям страны по пять мест. В итоге, несмотря на то, что в середине 1990-х годов на долю четырех наиболее развитых провинций приходились 78% промышленного производства и 70% населения, аргентинская периферия, опирающаяся всего на 30% населения, располагала 45% мест в нижней палате парламента. Как и в бразильском случае, «это избыточное институциональное представительство означает, что ни одна электоральная или парламентская коалиция, одержавшая верх на общенациональном уровне, не может сохранить свою целостность без поддержки властных структур на периферии»[28].

Эта важная латиноамериканская особенность показывает, каким образом федеративный принцип реализует себя в качестве политического инструмента, которым попеременно пользуются все политические силы: если либералы видят в нем противовес столь привычной для континента узурпации власти, то для консерваторов он превращается в средство социального «умиротворения» и сохранения устоев. Иными словами, однозначной корреляции между федерализмом и демократией не существует – федералистские практики укрепляют демократическое правление в одних контекстах и расшатывают его в других. Но указанное обстоятельство вовсе не делает федералистский инструментарий бесполезным. Напротив, и в первом, и во втором смысле федерализм политически востребован и нужен, а это означает, что считать его латиноамериканскую историю хроникой неудач, несмотря на все трудности, никак нельзя. Латинская Америка, пусть неуклюже, но все же пытается пользоваться возможностями, которые предоставляет этот способ политического бытия; возможно, это не лучшая форма, но она, согласно завету Боливара, не раз помогала здешним государствам выжить.

В период учреждения латиноамериканских федераций Франсуа Гизо писал:

«Федеративная система, в теории самая простая, представляется самой сложной на практике. Чтобы согласить допускаемую ею степень местной независимости и свободы с той степенью общего подчинения, какую она в известных случаях требует и предполагает, необходимо значительное развитие цивилизации»[29].

Латиноамериканские республики в начале XXI века, по-видимому, начинают достигать чаемого французским историком уровня политического взросления, научившись обращаться, причем весьма по-разному, с этим прихотливым приспособлением. В отличие, кстати, от России, знакомство которой с федералистской теорией и практикой действительно оборачивается – пока, по крайней мере, – «всеобщим провалом».

[1] Помимо этого, подобные эксперименты предпринимались и в ходе демонтажа британской колониальной империи, когда федеративное строительство затронуло миниатюрные островные территории Карибского бассейна, но в настоящей статье этот опыт затрагиваться не будет.

[2]См.: Dikshit R.D. The Political Geography of Federalism: An Inquiry into Origins and Stability. New Delhi: The Macmillan Company of India, 1975. P. 163.

[3] Skidmore T.E., Smith P.H. Modern Latin America. Oxford: Oxford University Press, 2005. P. 225.

[4] Посконина О. История Латинской Америки (до XX века). М.: Весь мир, 2005. С. 154–155.

[5]DikshitR.D. Op. cit. P. 168.

[6] Подробнее о латиноамериканских caudillosXIX столетия см.: Посконина О. Указ. соч. С. 162–178.

[7] Dikshit R.D. Op. cit. P. 165.

[8] Smith P.H. Democracy in Latin America: Political Change in Comparative Perspective. New York; Oxford: Oxford University Press, 2005. P. 33.

[9]Подробнеесм.: Gibson E.L., Falleti T.G. Unity by the Stick: Regional Conflict and the Origins of Argentine Federalism // Gibson E.L. (Ed.). Federalism and Democracy in Latin America. Baltimore: The Johns Hopkins University Press, 2004. P. 226–254.

[10]ПосконинаО. Указ. соч.С. 186–187.

[11] Skidmore T.E., Smith P.H. Op. cit. P. 69–70.

[12] Об особенностях функционирования федерализма в «спящем» режиме см.: Захаров А.А. «Спящий институт»: федерализм в современной России и в мире. М.: Новое литературное обозрение, 2012. С. 103–124.

[13] В данном отношении особенно интересен бразильский транзит, подробно анализируемый в следующей работе: HagopianF. TraditionalPoliticsandRegimeChangeinBrazil. Cambridge: Cambridge University Press, 1996.

[14] Саква Р. Переход как политический институт: прогнозы на 2020 год // Россия-2020: сценарии развития / Под ред. М. Липман, Н. Петрова. М.: РОССПЭН, 2012. С. 251.

[15]SkidmoreT.E., SmithP.H. Op. cit.P. 39.

[16]Ibid.

[17] Подробнее о роли военных в латиноамериканской политике см.: SmithP.H. Op. cit. Ch. 3.

[18] Skidmore T.E., Smith P.H. Op. cit. P. 230.

[19]См.: Gibson E.L., Falleti T.G. Op. cit. P. 230–231.

[20] Ibid. P. 234.

[21] Skidmore T.E., Smith P.H. Op. cit. P. 70–71.

[22] Ibid. P. 155.

[23] Ibid. P. 158.

[24] Dikshit R.D. Op. cit. P. 175.

[25] Gibson E.L., Calvo E.F., Falleti T.G. Reallocative Federalism: Legislative Overrepresentation and Public Spending in the Western Hemisphere // Gibson E.L. (Ed.). Op. cit. P. 179.

[26] «Спустя три десятилетия после установления бюрократически-авторитарного режима и через десять лет после возвращения армии в казармы традиционная политика и традиционные политики по-прежнему живут и здравствуют, – писала Фрэнсис Агопян в 1996 году. – Причем этому не помешали ни планы военных сокрушить их, ни проведенная диктатурой модернизация, ни политический подъем низов, сопровождавший переход к демократии» (HagopianF. Op. cit. P. 3–4).

[27] McCann B. The Throes of Democracy: Brazil since 1989. London; New York: Zed Books, 2008. P. 5.

[28] Gibson E.L., Calvo E.F., Falleti T.G. Op. cit. P. 183.

[29] Гизо Ф. История цивилизации в Европе. Минск: Беларуская Энцыклапедыя, 2005. С. 111.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2014, №2(94)

Генеральный директор Тебризской инженерной компании по производству комплектующих Иранской тракторостроительной промышленной группы Джавад Неджефиазер на встрече с экономическими советниками зарубежных представительств Ирана сообщил, что возглавляемая им компания ежемесячно экспортирует в Италию до 1 тыс. т литейной продукции. В основном, это кованые и литейные изделия, которые используются итальянскими автомобилестроителями.

Джавад Неджефиазер подчеркнул, что экспортные поставки продукции названной компании наряду с экспортными поставками продукции других компаний тракторостроительной группы, в том числе тракторов, экспортируемых в Ирак, Афганистан, Таджикистан, а также в страны Латинской Америки и Ближнего Востока, ежегодно приносят высокие валютные доходы.

В названной встрече принимали участие экономические советники Ирана в таких странах, как Армения, Индия, Ливан, Азербайджан, Ирак, Афганистан, Алжир, Венесуэла и Китай. Они осмотрели производственные предприятия и встретились с руководителями Иранской тракторостроительной промышленной группы. После этого экономические советники заявили о своей готовности тесно сотрудничать с тракторостроителями и способствовать расширению их присутствия на рынках стран, в которые они командированы.

Следует напомнить, что первый тракторный завод в Тебризе был построен в 1966 году в рамках соглашения о техническом и экономическом сотрудничестве между Ираном и Румынией. В первоначальном проекте литейное производство на заводе не предусматривалось, однако позже такое производство было налажено. Литейная компания в качестве самостоятельной структуры была создана в 1987 году. На сегодня она располагает тремя полностью автоматическими формовочными линиями, на которых производятся различные изделия из чугуна малых, средних и больших размеров, и одной литейной линией. Компанией производятся детали для тракторов, промышленных двигателей, автомобилей («Пежо», «Прайд» и «Ниссан», блоки цилиндров для тракторных двигателей, компрессорные коленвалы, крышки для электроизоляторов и т.п.

Литейная компания Иранской тракторостроительной промышленной группы считается крупнейшим в Иране и одним из основных производителей чугунного литья для тракторной, а также автомобильной промышленности.