Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Верхушка айсберга

Как украинский кризис может переустроить мир

Резюме: Саммит по евразийской безопасности под эгидой Секретариата ООН поможет переключить внимание России, США и ЕС на более значительные региональные проблемы, чем Украина, к работе привлекут Китай и Индию.

В потоке мнений и комментариев относительно событий на Украине и в Крыму на фоне противостояния между Россией и Западом два актора оставались практически незамеченными – ООН и БРИКС, объединение, в которое, подчеркнем, входит и сама Россия. Кризис способен оказать существенное воздействие на две эти структуры, учитывая геополитический характер конфронтации. Особенно интересны как прямые, так и косвенные последствия для БРИКС. Сомнения касательно укрепления БРИКС как геополитической силы существовали и раньше, а события на Украине и в Крыму только усилили их.

БРИКС – ревизионистская платформа, в рамках которой продвигаются идеи реформы глобального экономического управления. Учитывая состав группы, ее геополитический подтекст очевиден. Поэтому у мирового сообщества и СМИ возникли определенные ожидания. Но противоречия внутри БРИКС настолько серьезны и болезненны, что превращение группы в реальную политическую силу весьма маловероятно. Очень показательно решение Китая воздержаться при голосовании по резолюции Совбеза ООН насчет Украины, на которую Россия наложила вето (вполне соответствует «политике невмешательства» Пекина), так же как и сдержанная, ни к чему не обязывающая реакция других членов БРИКС.

Иными словами, БРИКС как коллективная платформа дает «пятерке» свободу маневра в преследовании стратегических целей в соответствии с национальными интересами, хотя это и осложняет существование общего бренда. При этом как экономический полуальянс БРИКС не способен сплотиться в случае геополитического конфликта. Украинский кризис ясно это продемонстрировал.

Подъем РИК?

Не исключено, что в случае ужесточения финансовых санкций против России проявятся пределы банковского механизма БРИКС. Однако если разобрать БРИКС на геополитические компоненты в северной Евразии, обнаруживается весьма интересная динамика, в частности относительно контактов на уровне МИД в треугольнике Россия–Индия–Китай (РИК).

По закону диалектики, по мере вытеснения России из G8 и ужесточения позиции G7 повышается вероятность того, что по крайней мере тактически Россия, Индия и Китай могут разыграть карту трехсторонней интеграции внутри БРИКС. Ответить по инициативе Москвы на мобилизацию Запада, направленную на то, чтобы изолировать Россию в международном плане. Ведь Индия и Китай (так же как Бразилия и ЮАР) не пойдут на изоляцию Москвы.

В то же время реакция Китая и Индии на предложения России будет обусловлена прагматичным расчетом – использовать напряженность в российско-американских отношениях для собственной выгоды, поскольку оба государства стремятся к сближению как с Москвой, так и с Вашингтоном. Азиатские гиганты, вероятно, постараются «везде поспеть», пока разворачивается кризис вокруг Украины и Крыма. У России есть огромный стимул наладить более тесное сотрудничество с обеими странами в энергетическом секторе, в первую очередь это касается оси Пекин–Москва, где все упиралось в стоимость транспортировки газа в КНР. Теперь ситуация близка к тому, чтобы измениться.

Это приведет к росту взаимных инвестиций в промышленный и энергетический сектор между Россией и Индией, а также Россией и Китаем. В результате, независимо от того как дальше будут складываться отношения Москвы с США и Европой, в рамках БРИКС появится северо-евразийская интеграционная основа. В этом случае сопротивление против ужесточения антироссийских санкций может заставить и Запад, и Россию пойти на определенный компромисс.Шесть уроков кризиса вокруг Украины и Крыма

Украинский кризис ярко продемонстрировал линии разлома, наметившаяся вдоль границ формирующегося многополярного порядка, а также ошибочные шаги конкурирующих лагерей, которые его строят. Урегулирование конфликта между Москвой и Западом вокруг дальнейшей судьбы Украины и Крыма может стать эндшпилем холодной войны, которая на самом деле так и не закончилась. На данный момент напрашивается по меньшей мере шесть выводов из возобновившейся конфронтации между Востоком и Западом (в прежнем политическом понимании).

Во-первых, кризис на Украине и отделение/аннексия Крыма Россией показали, что холодная война, которая, как мы думали, завершилась, в действительности находилась в стадии ремиссии. Триумф Запада во главе с США и объединение Германии на фоне краха Варшавского договора и распада СССР помешали прийти к более долгосрочному урегулированию большой конфронтации. Североатлантический альянс не был расформирован, на месте НАТО и ОВД не возникла новая единая архитектура мира и безопасности.

Поляризация внутри Украины (часть за ЕС, часть за Россию) отражала замороженные, но не разрешенные проблемы времен холодной войны. Это второй вывод.

Соглашение между ЕС и Киевом об ассоциированном членстве Украины и подписание Путиным закона о присоединении Крыма закрепляют разделение региона. Таким образом, мы приходим к третьему выводу: борьба за геополитические перегруппировки в межгосударственных отношениях в Евразии скажется на процессе трансформации мирового порядка.

В центре происходящих событий – судьба Российской Федерации, поэтому президент Путин проявляет такую агрессивность в своих гамбитах. Ему приходится координировать поддержку режима Башара Асада в Сирии, так как силы джихада грозят нанести ответный удар в мусульманских районах Северного Кавказа, поставив под вопрос стабильность в России. К этому добавится вывод сил Соединенных Штатов и НАТО из Афганистана, к которому Москва относится двойственно. Приход талибов к власти в Кабуле при поддержке Пакистана усилит геополитическую экспансию исламского фундаментализма в Центральной Азии, у границ России.

К тому же не исключено сближение США и Евросоюза с Ираном как следствие соглашения по иранской ядерной программе. Отношения между Москвой и Тегераном станут неоднозначными, учитывая обострение конкуренции на энергетическом рынке, которое выгодно Европе, так как поможет ослабить ее зависимость от российской нефти и газа. Не говоря уже о замаячившем на горизонте выходе на рынок Америки как крупного трансатлантического экспортера энергоресурсов. Эти перспективы Путин вполне может учитывать при расчете ответных шагов Москвы, которые способны затруднить переговоры о ядерном будущем Ирана, если экономическое давление Запада на Россию усилится.

Если принять во внимание все эти факторы, украинский кризис вполне вписывается в геополитическую матрицу российского понимания текущих угроз: отзвуки гражданской войны в Сирии, нестабильность в Афганистане после ухода войск США и НАТО, нормализация отношений с Ираном и его более активная роль в геополитической экономике Евразии. То, насколько Путину удастся преодолеть это минное поле, во многом определит успех или провал его проекта по восстановлению традиционного имперского статуса России в Евразии и избавит его от зацикленности на «катастрофическом» распаде СССР.

Отсюда четвертый вывод: статус великой державы с точки зрения России означает сохранение региональной гегемонии в ближнем зарубежье. Оно будет обеспечивать буферы стратегической глубины, гарантирующие защиту от проникновения американского глобального доминирования в «сферу влияния» Москвы посредством расширения НАТО. Недальновидное заявление вице-президента США Джо Байдена об отсутствии «сфер влияния» попало в точку и подтвердило представления Путина о лицемерии Америки и Запада. Поскольку некоторые и так считают американской сферой влияния весь мир, от заявления Байдена повеяло триумфализмом, с которым Россия не хочет смириться, так как, по ее мнению, холодная война должна была закончиться иначе.

Предложения Москвы по архитектуре безопасности после холодной войны, включавшие сотрудничество между НАТО и Организацией договора о коллективной безопасности (ОДКБ), были проигнорированы, хотя необходимость разделить ответственность за стабильность в Евразии с помощью подобной системы уже давно назрела. Чтобы система была надежной, ее вряд ли следует строить на базе доминирования Североатлантического альянса, особенно учитывая нежелание европейцев тратиться на наращивание национального военного потенциала и укрепления НАТО.

Бремя ответственности легло на плечи Соединенных Штатов, хотя Германия может осознать свою обязанность выделять больше денег на фоне значительного сокращения военных расходов Вашингтоном. Таким образом, кризис вокруг Украины и Крыма – следствие западного высокомерия. На протяжении десятилетий Россия чувствовала себя униженной. Поэтому глобальному доминированию Запада во главе с США Путин предпочел возврат к биполярности.

Здесь возникает еще одна проблема: Москве придется поделиться властью с Пекином, поскольку Китай начинает оспаривать доминирование России в Евразии. Путин не хочет играть роль второй скрипки в отношениях с Вашингтоном или Пекином, хотя тесное российско-китайское стратегическое партнерство позволило создать Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС). Именно поэтому консолидация Евразийского союза и экономического сообщества жизненно важна для его плана восстановления статуса России.

Следует пятый вывод: глобальный тренд по созданию региональных интеграционных сообществ и геополитическая конкуренция способствуют формированию иной, многополярной архитектуры.

Как Германия вышла на первые роли в ЕС, пытаясь не допустить распада союза и вывести его на новый наднациональный уровень, так и у Путина есть свой интеграционный проект. Он стремится к стратегической автономии между ЕС и ШОС, где доминирует Китай. И здесь мы подходим к шестому выводу. Россия хочет сохранить статус региональной державы в условиях меняющейся конфигурации глобального порядка, которая отражает регионализацию многополярности.Новый подъем ООН?

Несмотря на конфронтацию между Россией и Западом из-за Украины и Крыма, общая картина в Евразии и соседних регионах Ближнего Востока и Юго-Западной Азии говорит скорее о совпадении, нежели о расхождении интересов Москвы, с одной стороны, и Вашингтона и Брюсселя – с другой.

Однако конфронтацию, которая возникла в результате проведенной Путиным аннексии Крыма, можно погасить, если генсек ООН Пан Ги Мун выступит с долгосрочной посреднической миссией при участии Германии, чтобы наладить диалог между Белым домом и Кремлем. Сначала необходимо снизить градус конфликта, а затем способствовать продвижению к новой архитектуре безопасности в Евразии – организовать совместную работу НАТО, ОДКБ, ШОС под эгидой Совета Безопасности ООН. Таким образом будет реализована идея Франклина Рузвельта, который считал, что ООН должна строиться вокруг триумвирата США, России и Китая, гарантирующих мировой порядок.

Симметричность противостояния Вашингтона/Брюсселя и Москвы идеально подходит для того, чтобы ООН выступила в роли посредника в обеспечении мира и стабильности в момент, когда США и НАТО завершают свою миссию в Афганистане. Поскольку остро необходимо прекратить гражданскую войну в Сирии, выход ООН на авансцену потенциально способен возродить ее статус арбитра в глобальной системе безопасности и, возможно, даже откроет путь к реформированию Совета Безопасности в ходе урегулирования взаимосвязанных региональных проблем в Евразии.

Саммит по евразийской безопасности под эгидой Секретариата ООН, приуроченный к выводу войск США и НАТО из Афганистана, поможет переключить внимание России, США и Европейского союза на более значительные региональные проблемы, к работе будут привлечены Китай и Индия.

Одно из возможных следствий – «финляндизация» Украины (не исключено также – Грузии и Молдавии). Это позволит создать буферы стратегической глубины вокруг России и окончательно оформить завершение холодной войны, укрепив систему глобального управления в целом. Должен быть зафиксирован официальный отказ от экспансии НАТО в ближнее зарубежье России в рамках всеобъемлющего пакта о ненападении, защищающего соседние государства в сфере влияния Москвы.

Мониторинг соблюдения соглашения могла бы взять на себя Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).

Подобный сценарий, инициированный Секретариатом ООН и поддержанный Генеральной Ассамблеей, должен быть одобрен Советом Безопасности ООН. Этому процессу не противоречило бы включение обязательства пяти постоянных членов реформировать Совбез, сделав его работу более прозрачной и повысив подотчетность Генеральной Ассамблее. Кульминацией этого процесса станет возвращение России в G8 (возможно, даже раньше, после того как будут запущены дипломатические механизмы урегулирования конфликта), где она, по сути, является мостом между БРИКС и G7.

Кто знает, возможно, от этого варианта в конечном итоге выиграют все: это будет инициированный ООН переход к постзападному многополярному порядку. Для Америки подобный амбициозный сценарий означает не только разрешение кризиса вокруг Украины и Крыма как эндшпиля холодной войны, но и в более широком смысле обеспечение мира и безопасности в Евразии после ухода США и НАТО из Афганистана. Потребуется сближение Соединенных Штатов и Ирана, а также мирное урегулирование между Израилем и Палестиной.

В эту логику вписывается и усталость американского общества от того, что США берут на себя роль «одинокого рейнджера» – мирового полицейского, в то время как основная борьба за власть разворачивается между растущим небелым электоратом Демократической партии и невосприимчивым к переменам, сокращающимся, но по-прежнему влиятельным белым реакционным электоратом радикального крыла Республиканской партии. Назовем это политической гражданской войной за «сплочение нации», обусловленной демилитаризацией продолжающегося глобального доминирования Америки, что может послужить механизмом сдержек и противовесов для многополярности. С этой точки зрения разрешение ситуации вокруг Украины и Крыма – лишь верхушка айсберга.

Фрэнсис Корнегей – ведущий сотрудник Института глобального диалога в Университете Южной Африки и сотрудник Центра Вильсона в Вашингтоне, соавтор книги «БРИКС как кирпичи нового мирового порядка».

Украина. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 апреля 2014 > № 1110711 Фрэнсис Корнегей

Израиль приостанавливает переговоры с палестинцами и угрожает им новыми санкциями в ответ на примирение движений ФАТХ и ХАМАС, договорившихся накануне о создании общего правительства, следует из заявления по итогам экстренного заседания военно-политического кабинета.

Орган, объединяющий руководителей ключевых израильских ведомств, единогласно поддержал премьер-министра Биньямина Нетаньяху, который предупреждал главу Палестинской национальной администрации и лидера ФАТХ Махмуда Аббаса, что ему придется выбрать между примирением с мятежниками-исламистами, контролирующими сектора Газа, и шансом на урегулирование конфликта с еврейским государством.

"Кабинет сегодня единогласно решил, что Израиль не будет вести переговоры с палестинским правительством, поддерживаемым ХАМАС — террористической организацией, которая призывает к уничтожению Израиля. Помимо этого, Израиль ответит на односторонние палестинские действия серией соответствующих мер", — говорится в коммюнике.

С лета прошлого года израильтяне и палестинцы при посредничестве США вели диалог об урегулировании взаимного конфликта, а в последние недели пытались согласовать условия пролонгации мирных переговоров, которые, по первоначальным договоренностям и несмотря на отсутствие видимых результатов, должны завершиться 29 апреля — спустя девять месяцев после их начала.

После заседания кабинета Нетаньяху выступил с заявлением, в котором вновь объяснил причины принятого решения. "Вместо того, чтобы выбрать мир, Абу Мазен (псевдоним Аббаса) сформировал альянс с террористической организацией, чей устав призывает мусульман убивать евреев. ХАМАС выпустил более 10 тысяч ракет по территории Израиля и ни на минуту не прекращал терактов против Израиля", — сказал он.

Соглашения ФАТХ и ХАМАС, способные в случае имплементации положить конец семилетней междоусобице, предполагают в ближайшие пять недель создание единого палестинского правительства вместо двух кабинетов, контролирующих Западный берег реки Иордан и сектора Газа, а также созыв в ближайшее время всеобщих выборов.

Израиль и Египет: такие разные соседи…

Владимир Беляков, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН

В середине апреля два соседних ближневосточных государства, Израиль и Египет, обзавелись очередными космическими аппаратами. Израильтяне запустили 9 апреля с военно-воздушной базы Пальмахим к югу от Тель-Авива очередной спутник-шпион «Офек-10». Спустя неделю с Байконура отправился в космос египетский геофизический спутник «ИджиптСат-2».

Собственную космическую программу Израиль начал больше четверти века назад. 19 сентября 1988 года он запустил при помощи ракеты-носителя «Шавит», и тоже с Пальмахима, «Офек-1». Разведывательного предназначения спутника особенно не скрывали. Впрочем, это был пробный запуск, как затем и «Офека-2». На небольших спутниках весом чуть больше 150 кг не было аппаратуры. Израильтяне испытывали их солнечные батареи и средства связи. «Рабочими» стали лишь третий и последующие космические аппараты.

Программа «Офек» продемонстрировала высокие технологические возможности Израиля, ставшего восьмым государством, запустившим спутник с помощью собственной ракеты-носителя. Но она же показала, что израильтяне рассчитывают не столько на достижение мира с соседями, сколько на их запугивание своей военной мощью. Нынешний спутник, «Офек-10», как сообщает израильская печать, предназначен уже для слежения не за арабами, а за Ираном. Его ядерную программу в Израиле считают главной угрозой собственной безопасности. Враждебность Ирана к Израилю известна, но, похоже, никому в израильском руководстве и в голову не приходит, что ее причина – вовсе не врожденный антисемитизм персов, а продолжающаяся уже почти полвека, с июня 1967 года, израильская оккупация палестинских земель, включая Восточный Иерусалим с его третьей по значению святыней ислама – мечетью Аль-Акса.

Египет примкнул к «космическому клубу» тоже в 1988 году, став его 60-м членом. Правда, египтяне тогда не запускали собственный спутник и даже не разрабатывали его, а просто заказали Европейскому космическому агентству, которое и запустило спутник с космодрома в Науру. «НайлСат-101», верно прослуживший Египту 20 лет, был спутником связи. Он использовался для трансляции теле- и радиоканалов. В 2000 году по заказу египтян был запущен второй спутник связи, «НайлСат-102», а в 2010 году – космический аппарат нового поколения «НайлСат-201». Параллельно Египет работал над созданием собственного спутника для народнохозяйственных нужд.

В 1998 году в Египте был создан Совет по космическим исследованиям. В него вошли 20 экспертов различных специальностей. Перед Советом была поставлена задача: начать разработку геофизического спутника для исследования с его помощью пустыни, составляющей 96 процентов территории страны. Эпизодически, с помощью американских спутников, такие исследования до этого уже проводились. Их возглавлял профессор-египтянин Фарук аль-Баз, директор Центра дистанционных геофизических исследования в Бостоне. В результате удалось обнаружить пригодные к обработке земли и подводные озера в районе Восточный Увейнат на юге страны, возле границы с Суданом. Там было начато освоение более 100 тыс. га земли. Но систематически египетская пустыня была не изучена из космоса, а освоение пустыни – стратегическая задача египтян в новом веке. В долине и дельте Нила быстро растущее население Египта уже не умещается.

Геофизические исследования из космоса были для египтян делом новым, знаний и специалистов не хватало. Подключенные к проекту выпускники советских вузов предложили опереться на опыт России. Так появился на свет спутник «ИджиптСат-1», запущенный в 2007 году. В 2011 году он выработал свой ресурс. Началось создание нового спутника. На базе РКК «Энергия» в течение четырех лет строился космический аппарат «ИджиптСат-2». В работе принимали участие около 70 египетских специалистов. Спутник весом 1050 кг предназначен для дистанционного зондирования земли. Он способен делать снимки в видимом и инфракрасном диапазонах с большим разрешением. Срок его активной жизни – 11 лет. Полученные данные предполагается использовать в геологических, сельскохозяйственных и экологических исследованиях.

Замечу, что работа над созданием спутника, хотя и с некоторыми задержками, продолжалась, несмотря на две революции, потрясшие Египет в последние годы. А в Центре подготовки космонавтов под Москвой проходит тренировки группа египетских летчиков.

Такие вот разные соседи, да и их цели в освоении космоса…

Двенадцать палестинцев, в том числе двое детей, получили ранения в секторе Газа в результате израильского авиаудара, который, по-видимому, прошел мимо цели, сообщил РИА Новости официальный представитель местного Минздрава Ашраф аль-Кидра.

По его словам, израильтяне пытались ликвидировать мотоциклиста на дороге к городу Бейт-Лахии в северной части анклава. Боевое крыло движения ФАТХ признало в спасшемся одного из своих полевых командиров.

"Все пострадавшие — мирные граждане", — сказал аль-Кидра.

Армия обороны Израиля подтвердила, что в Газе проводилась антитеррористическая операция силами военных и спецслужб. "Попадание не было зафиксировано", — сказала РИА Новости сотрудница армейской пресс-службы.

Военные также сообщили о запуске палестинскими боевиками трех ракет по югу Израиля, одна из которых разорвалась на территории пограничного перехода "Эрез". Информации о разрушениях и пострадавших не поступало.

Страны Запада должны забыть о разногласиях с Россией по вопросу Украины и заняться решением угрожающей всему миру проблемы исламского экстремизма, считает экс-премьер Великобритании, спецпосланник по Ближнему Востоку Тони Блэр.

"Совсем недавно Украина отодвинула ближневосточную тематику на второй план. Но Ближний Восток не утратил значимости. То, что там происходит, по-прежнему представляет большую угрозу мировой безопасности. Регион, а также те регионы, которые находятся за его границами — Пакистан, Афганистан, Северная Африка, — погружены в бесконечную нестабильность. На вершине кризиса находится радикальный ислам и политизированные взгляды на ислам, идеология, которая искажает и скрывает истинные постулаты ислама", — говорится в речи экс-премьера, с которой он планирует выступить в Лондоне в среду.

По его мнению, растущая угроза, исходящая от радикального ислама, требует незамедлительного и всеобщего внимания. Радикалы способны дестабилизировать общества и разрушить достижения современной эпохи глобализации.

"Нам необходимо признать существование проблемы и независимо от других наших трудностей быть готовыми сблизиться и сотрудничать с Востоком, в частности с Россией и Китаем", — считает Блэр.

Решение проблемы нельзя затягивать, так как на Ближнем Востоке находятся значительные запасы энергоресурсов. При этом, по мнению экс-премьера, даже с учетом происходящей в США энергетической революции и роста добычи сланцевого газа, мировая энергозависимость от Ближнего Востока не прекратится в обозримом будущем. Еще одна причина необходимости объединения усилий состоит в близости проблемных стран региона к границам Европы.

"В Средней Азии и России террористические атаки происходят регулярно. А во всем регионе растет влияние радикалов — от центральной части севера Азии до западных провинций Китая. Мусульманское население Европы сейчас составляет более 40 миллионов человек, и оно растет. Организация "Братья-мусульмане" и другие подобные наращивают активность. Ряд инцидентов (связанных с исламом) в наших и французских школах заставляет думать об уровне проникновения исламистов в наше общество", — говорится в речи.

Блэр подверг критике США за поддержку так называемой арабской весны. По его словам, действия по поддержке "революций" в странах региона привели к тому, что Израиль и Палестина оказались окружены регионами, пребывающими в "революционном спазме". "Сначала мы предложили помощь тем, кто выходил на улицы, а теперь озадачены тем, что все пошло не так, как мы хотели. Запад хочет выйти из ситуации так, чтобы на нем не лежала ответственность ни за что", — подчеркивает Блэр. Денис Ворошилов.

США и Россия: Борьба за Иран

Президент США Барак Обама, как считают в Белом Доме, потерял надежду на сотрудничество с российским лидером Владимиром Путиным. Обама пришел к выводу, что даже если будет найдено решение по ситуации на Украине, «у него уже никогда не будет конструктивных отношений с Путиным». Поэтому лидер Америки решил в оставшееся до истечения срока его полномочий время сосредоточиться на решении других проблем международных отношений, в которых Ирану отведена ключевая роль.

В отношении Тегерана американская администрация намерена сделать все, чтобы вбить клин между Москвой и Тегераном. Американцы уверовали в свою избранность и исключительность, в то, что им позволено решать судьбы мира, определять с кем и как дружить Ирану. И это несмотря на то, что конфронтация между США и Исламской Республикой продолжается 35 лет. Это − один из самых длительных международных конфликтов, если вспомнить, что даже битва титанов в ходе советско-американской «холодной войны» продолжалась чуть больше 40 лет. В этой связи возникает вопрос: действительно ли появилась возможность стратегического сближения Тегерана и Вашингтона в ущерб российско-иранскому партнерству?

Проверку Украиной Иран и Россия выдержали без потерь

На фоне украинского кризиса в условиях обострения отношений России с Западом Москва, в свою очередь, заинтересована в новых союзных отношениях и альянсах, и одним из наиболее надежных партнеров на сегодня представляется Иран. В своей официальной позиции Тегеран в связи с событиями на Украине не встал на сторону Запада против России. Оценка США как основного противника обеих стран выходит на первый план. Ухудшение отношений между Москвой и Вашингтоном в этом контексте для Тегерана может стать определенным бонусом для углубления ирано-российского взаимодействия на двухстороннем и региональном уровне. Иранцев никак не устраивает перспектива расширения НАТО к границам России. Украина – пробный шар, за которым в случае отступления Кремля могут последовать государства Южного Кавказа и Центральной Азии. В Тегеране использование Вашингтоном демократической фразеологии давно уже никого в заблуждение не вводит, иранский народ не сомневается в том, что американские методы «гуманитарной» интервенции повсеместно приводят к войнам. Для Ирана ситуация на Украине – это самый реальный трагический урок, преподнесенный США и Западом поверившему в либеральную демократию украинскому народу. И здесь вместо обещанной демократии мир стал свидетелем торжества радикализма и экстремизма, пусть и не исламского. Украина, полагаясь на США, уже потеряла часть своей территории и в эти дни находится в одном шаге от распада на две, а то и несколько частей.

Американцы, как всегда, действуют без оглядки на международное право. После возвращения Крыма в состав Российской Федерации некоторые американские чиновники призывают принять в члены НАТО Украину, Грузию и Молдавию, а также разместить американские войска и самолеты в Польше и странах Балтии. Иранцам все это хорошо знакомо: страна под гнетом американского давления живет уже более 35 лет. Напомним, что неоднократные попытки американцев устроить цветные революции в Иране провалились, несмотря на беспрецедентное давление с помощью санкций, которые неминуемо вели к ухудшению материального положения прежде всего простых иранцев. В своей речи по случаю 35-летия исламской революции духовный лидер Ирана аятолла Хаменеи назвал заявления администрации США об отсутствии у неё намерения сместить существующий в ИРИ режим ложью. Аятолла Хаменеи считает, что Исламской Республике, возможно, имеет смысл менять тактику в меняющихся международных условиях, но основные принципы революции 1979 года должны остаться незыблемыми. Иранцы понимают, что ядерный вопрос Ирана вышел за пределы правовых и технических дискуссий и превратился для США и их союзников в сугубо политизированное досье, закрыть которое Запад стремится с явной геополитической пользой для себя в регионе.

Речь идет, как минимум, о смене политического курса руководства Ирана, а в самом желаемом для американцев варианте о замене исламского режима на прозападное государственное устройство. Сейчас иранский народ с оптимизмом смотрит в свое будущее и верит, что их страна с новым правительством президента Роухани стоит на пороге больших позитивных и прорывных перемен. Многое зависит от успешного завершения переговоров по иранской ядерной программе, надежды иранцев связаны именно с решением данного вопроса, а не с получением американского одобрения антироссийских действий. Иран остается независимым государством, перестраивать свою стратегию в пользу Америки у Тегерана нет необходимости.

Ядерное соглашение не прекратит американскую вражду к Ирану

Ядерная программа Тегерана – лишь один из вопросов, по которым позиции Ирана и США расходятся. Однако многие другие до сих пор не решены и не решаются – палестинский и сирийский вопрос, ситуация в Афганистане, конфронтация Ирана и Саудовской Аравии, общая ситуация на Ближнем Востоке. Пример жесткого отказа Белого Дома признать право Ирана на участие в конференции по сирийскому урегулированию «Женева-2» указывает на неготовность Америки к нормализации отношений с Тегераном. Вашингтон принципиально отвергает возможность прямого диалога с Тегераном до тех пор, пока не будет заключено окончательное соглашение по его ядерной программе. В министерстве иностранных дел ИРИ справедливо считают, что Соединенные Штаты и Иран еще не вступили в фазу нормализации двусторонних отношений. На самом деле так и есть, а информационные спекуляции Запада на счет «ирано-американской предстоящей и неминуемой дружбы» призваны лишь поссорить Россию и Иран

Очень быстро США и Евросоюз забыли, что несколько месяцев назад именно Россия содействовала нормализации ирано-американских отношений, главным образом в разрешении иранской ядерной проблемы, так что ссылки на якобы секретные и неизвестные Кремлю предварительные переговоры американцев с иранцами являются не более чем выдумкой. Тегеран заинтересован в выстраивании стратегических отношений с Россией и никогда не действовал за ее спиной, даже когда ему это было очень выгодно. Ярким примером служит недавнее предложение Ильхама Алиева в входе его визита в Тегеран выступить посредником в организации доставки иранского газа в Европу минуя Россию в свете украинского кризиса. Тогда Иран категорически отказался, заявив, что за спиной России и без согласования с нею никаких контрактов с Европой никогда не подпишет. В поведении Тегерана есть мудрость и логика, которая заключается в том, что нельзя использовать ситуацию, когда в силу разных причин сосед оказался в трудном положении, для продвижения своих интересов в ущерб его интересам. Тем более, что именно принципиальная позиция Москвы по разрешению ядерной проблемы Ирана, которая известна партнерам и не меняется уже в течение нескольких лет, взята на вооружение всеми участниками «шестерки», включая и США. На этом фоне попытки конгресса США ввести новые санкции против Ирана и вето Обамы в отношении этого законопроекта выглядят какой-то архаикой, неспособностью поспеть за ходом событий. Вернее, нежеланием адекватно реагировать на неукоснительное соблюдение Ираном взятых на себя обязательств.

Ядерная проблема Ирана «практически урегулирована»

Ядерная проблема Ирана, как считает руководитель Организации по атомной энергии Али Акбар Салехи, «практически урегулирована». Иран согласился на перестройку ядерного объекта в Араке. После перестройки он будет производить плутоний (ключевой элемент для создания ядерного оружия) в гораздо меньших количествах. 80-процентное сокращение способности Ирана производить плутоний в Араке было одним из основных требований шестерки мировых держав, ведущих переговоры с Тегераном. В отчете генерального директора Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) подтверждается, что Иран полностью завершил работы по «разбавлению» согласованного количества урана, обогащенного до уровня в 20%. Салехи подчеркнул, что работы завершены в соответствии с Женевскими соглашениями. По его словам, Иран закончил процесс разбавления водой и конвертирования в оксид урана 200 килограммов обогащенного урана.

У МАГАТЭ претензий к выполнению Тегераном совместного плана действий, принятого Ираном и «шестеркой» для окончательного урегулирования ядерной проблемы, нет. Однако США начинают выдвигать дополнительные требования. К примеру, заместитель госсекретаря США Уэнди Шерман недавно отметила опасность наличия у Ирана баллистических ракет, которые могут быть использованы для доставки ядерных зарядов. США заявляют о необходимости включить данный пункт в повестку ядерных переговоров. Есть у американцев и совсем абсурдное намерение. При подписании договора Конгресс США должен заранее дать президенту разрешение на применение военной силы в случае нарушения Ираном его условий. Налицо нежелание США закрывать иранское ядерное досье, однако Москва и Тегеран готовы к совместным действиям против американского диктата.

Нефтяная сделка в ответ на американские угрозы

В преддверии снятия санкций с Тегерана Россия и Иран достигли прогресса в переговорах о поставках российских товаров в обмен на иранскую нефть. Общая сумма контракта может составить 20 млрд. долларов. Речь идет о планах по закупкам 500 тысяч баррелей иранской нефти в день. Москва считает, что сделка с Ираном не нарушает введенные в отношении Тегерана международные санкции. Россия подписалась только под санкциями Совбеза ООН, а односторонние ограничения, принятые США и Евросоюзом, считает противозаконными. Теперь Кремль решил подтвердить эту неизменную позицию конкретным шагом навстречу Ирану. Москва отбирает у Белого Дома рычаг давления на Тегеран, разрушает всю американскую конструкцию диктата условий иранцам. Американцы опасаются именно этого, а не реализации самой сделки, для осуществления которой многие эксперты не видят сейчас реальных путей. Здесь самым важным и ценным является сам факт готовности России к подобным ответным мерам на американский «беспредел».

Иран не только крупный поставщик нефти. Страна по запасам газа занимает первое место в мире, и мы можем создать коалицию, чтобы такие подконтрольные Америке игроки, как Саудовская Аравия и Катар, не могли использовать незаконные односторонние санкции со стороны США с выгодой для себя. Россия может стать трейдером для иранской нефти в случае, если американцы откажутся отменять санкции после подписания окончательного соглашения с Ираном по его ядерной программе. Приобретателем нефти могла бы стать уполномоченная компания-трейдер, выбранная Минэнерго и не работающая на мировых рынках. Сейчас речь идет о значительном прогрессе на переговорах по этой сделке. Контракт может быть реализован в несколько этапов, и на первом из них его стоимость должна составить 6-8 млрд. долларов. Правительства Ирана и России пока воздерживаются от комментариев по поводу этого контракта, а Белый Дом уже паникует.

После появления сообщений о сделке пресс-секретарь президента США Джей Карни заявил, что Белый дом намерен добиваться санкций против Тегерана и Москвы, если сделка действительно состоится. «Нам совершенно, предельно ясно, что все подобные сделки потенциально могут подпадать под санкции и способны привести к огромным рискам, которые усложнят для «шестерки» достижение более полного соглашения (по иранской ядерной программе), если и вовсе не сорвут его», − считают в госдепартаменте США. На деле все наоборот, Россия и Иран ведут переговоры о нефтяной сделке вне зависимости от позиции США, чтобы усложнить попытки администрации Обамы применить новые санкции против Тегерана, которые готовит конгресс. Иран, со своей стороны, предупредил, что любые новые санкции приведут к срыву переговоров. А сенат сегодня уже подготовил проект решения об ужесточении санкций, против которого почти никто в Америке не выдвигает возражений.

К Западу у Ирана доверия нет

К Западу у Ирана доверия нет, к России оно есть, и было бы крайне ошибочным не принимать этого во внимание в сотрудничестве с Тегераном. Кремль отвергает призывы США не заключать договор с Ираном об обмене нефти на товары. Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков заявил, что расширение российско-иранской торговли – «естественный процесс, и он не несет в себе никаких элементов политического и экономического вызова кому бы то ни было». Он охарактеризовал подход США как создание «искусственных препятствий» для развития российско-иранского сотрудничества. С отменой международных санкций, принятых Советом Безопасности ООН, снимутся и ограничения на военно-техническое сотрудничество, возобновление которого в полном масштабе также в интересах обеих стран. В ближайшей перспективе − возвращение к рассмотрению вопроса о полноценном членстве Ирана в Шанхайской Организации Сотрудничества.

Напомним, что установленный шестимесячный срок для подписания соглашения завершается 20 июля. Иранцы ясно и твердо заявили о своей позиции: адекватной ценой за компромиссы и уступки в своей ядерной программе может стать лишь полная и безоговорочная отмена санкций. Этого ожидает и весь деловой мир. Европейские страны уже начали конкурентную борьбу за возвращение на иранский энергетический рынок, а их компании активно работают с иранскими партнерами, не дожидаясь официального снятия санкций. Только вот иранцы не торопятся открывать перед ними двери к своим ресурсам. Духовный лидер ИРИ аятолла Хаменеи требует от правительства учесть при выборе «стратегических потребителей» предательство Евросоюза, поддержавшего нефтяную блокаду и газовое эмбарго. Президент Роухани намерен вывести Иран из международной изоляции и добиться отмены санкций. Он также указывает, что посредничество Тегерана может оказаться полезным при решении глобальных проблем, «с которыми не смогли справиться великие державы». России такая позиция иранского руководства близка, и Москва не пытается получить от новой дипломатии Ирана односторонние выгоды.

Перспектива новой холодной войны между США и Россией, кризис в американо-российских отношениях в связи с Украиной для Ирана означает гораздо меньшую склонность Москвы к сотрудничеству с Вашингтоном по региональным проблемам, где у Тегерана существуют принципиальные разногласия с Америкой. Последствия американо-российских разногласий из-за Крыма, скорее всего, будут иметь длительное влияние на мир, которому предстоит пройти через трансформацию многих геополитических факторов, так или иначе связанных с отношениями Москвы и Вашингтона. Конфронтация может стать весомым поводом для крутой переориентации внешнеполитической повестки дня Тегерана в пользу России. Тесное сотрудничество России с Ираном могло бы охватывать многие стратегические области, но до сих пор взаимный потенциал не раскрыт в полной мере. Многое зависит от политической воли руководителей наших стран, а внешние факторы не должны иметь определяющего значения.

***********

Соединенные Штаты, привыкшие зачислять неугодные им государства в число «изгоев», сейчас сами рискуют оказаться в международной изоляции. Статус Вашингтона как мирового политического центра влияния понижается, политика администрации Обамы в отношении Ирана оказалась недальновидной и стратегически ошибочной. Не случайно, что после Ирака, Афганистана и Сирии Обаму называют «хромой уткой», а американцы считают его самым слабым лидером последних ста лет. Претензии Белого дома на доминирование в регионе Ближнего Востока отклоняются всё более решительно Россией, и в этой политике Тегеран для Москвы – естественный союзник. Когда национальные интересы Ирана совпадают с российскими, как это нагляднее всего видно по поддержке, оказанной с 2011 года обеими странами правительству Башара Асада в Сирии, то можно ожидать, что правительство Роухани будет тесно координировать свои действия с Москвой. Вместе с тем, долгосрочные интересы Ирана требуют восстановления отношений с Западом, Тегеран не отказывается от этой цели, но и не пытается выстраивать это сотрудничество против России.

Редакционная статья Iran.ru

Несколько лет назад мало кто обратил внимание на слова тогдашнего начальника штаба сухопутных войск Пакистана Ашрафа Кияни, который назвал Саудовскую Аравию «…самой важной страной для Пакистана». Сегодня верхушка Исламабада ведет активные переговоры с Эр-Риядом, который уже пообещал «братской стране» полтора миллиарда долларов безвозмездной помощи. По странному совпадению эти обещания совпали с началом обсуждения в Исламабаде вопроса о возможности отправки воинского контингента для оказания помощи Королевству в Бахрейне и Йемене.

Нынешний премьер Пакистана Наваз Шариф обязан Эр-Рияду жизнью. Да-да, именно так, без всяких преувеличений, поскольку именно вмешательство саудитов в 2001 году привело к тому, что смертный приговор, вынесенный Навазу Шарифу Верховным судом Пакистана за «государственную измену», был отменен, а самому «помилованному» Эр-Рияд предоставил политическое убежище. Впрочем, не на Шарифе секретное пакистано-саудовское сотрудничество началось, не на нем и закончится, поскольку в основе этого сотрудничества лежит самый надежный фундамент – кровь, власть и деньги.

Военно-политические контакты Исламабада и Эр-Рияда начали складываться еще в 60-е годы прошлого века, в 70-е именно благодаря пакистанским военным, оплату которых произвела Саудовская Аравия, королю Иордании удалось выбить из страны Организацию Освобождения Палестины Ясира Арафата, решившую свергнуть короля и создать в Иордании собственное государство. Именно в ходе тех событий была заложена «традиция» использования пакистанских наемников для нужд династии Саудитов. В 1967 году стартовала Двусторонняя программа сотрудничества между Вооруженными силами двух стран. В декабре 1982 года была учреждена Организация пакистано-саудовских вооруженных сил со штаб-квартирой в столице Королевства.

Но своего пика контакты между Исламабадом и Эр-Риядом достигли в противостоянии Советскому Союзу в Афганистане, когда Пакистан стал надежным тылом моджахедов, когда на каждый американский доллар помощи душманам приходились три, а то и пять долларов от саудитов и контролируемых ими фондов, когда смертную казнь преступникам в государствах Персидского залива заменяли отправкой в Пакистан, в лагеря подготовки «борцов за веру». В те самые лагеря «Пешаварской семерки» (коалиции афганских моджахедов), в которых преподавание тактической и огневой подготовки американскими инструкторами сменялось уроками саудовских проповедников.

Талибан, безусловно, детище американских и пакистанских спецслужб, но в его рождении саудиты принимали самое непосредственное участие, ссужая деньгами и оружием, а в особенности – поощряя антииранские и антишиитские действия талибов. И когда генерал Первез Мушарраф, возглавлявший Пакистан в 1999-2008 годах, присоединился к антиталибской коалиции США, это было воспринято в Эр-Рияде как предательство идеалов совместной борьбы и повлекло за собою охлаждение в отношениях между Исламабадом и Эр-Риядом.

Пакистан в нынешнем саудовском пасьянсе

Агрессивность саудовской династии, проявления которой мы ежедневно наблюдаем в Бахрейне, Йемене, Чечне, Сирии и далее – везде, в мусульманском мире объясняется достаточно просто. На Большом Ближнем Востоке, огромном пространстве от Каира до Исламабада, образовался вакуум, когда старая система сдержек и противовесов, взаимной ненависти и взаимных интересов разрушены. И в условиях этого вакуума Эр-Рияд стремится к региональному лидерству, а точнее – к гегемонии, поскольку в противном случае династия обречена. Дом Саудов за историю своего существования накопил к себе столько ненависти как внутри Аравии, так и за её пределами, что чуть пошатнись они сегодня – и их сметут, уничтожив и политически, и физически.

Тридцать пять лет назад Королевство находилось в аналогичной ситуации, казалось, что еще чуть-чуть – и династия рухнет. Тогда саудитов спасали американцы, французы, англичане, а там началась «афганская эпопея» и все силы «интернационального джихада» были направлены против СССР. Сегодня в Королевстве понимают, что о собственной безопасности надо заботиться самостоятельно. Но вот только как?

Тратя десятую часть ВВП на закупки оружия в совершенно безумных количествах, Эр-Рияд достиг того уровня, когда его запасы вооружений и боеприпасов избыточны и превышают все разумные потребности. Количество тех же танков в Саудовской Аравии превышает количество подготовленных для них экипажей из местных военнослужащих. Объяснение данному парадоксу предельно простое – во-первых, данное оружие представляет собой своего рода склад на тот случай, если Вашингтону срочно потребуется развернуть в Аравии дополнительные военные контингенты.

А во-вторых, данное вооружение предназначено для того, чтобы на нем воевали не сами саудиты, а нанятые ими воинские части других стран. Ясно, что это будут не союзники-соперники из Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Ясно, что это будут не египтяне или иорданцы. Ставку в собственной обороне саудиты делают на Пакистан. Общность религии, схожесть внешних вызовов (у Исламабада – Индия, у Эр-Рияда − Иран), полтора миллиона трудовых мигрантов из Пакистана, работающих в Королевстве – все это делает эти страны естественными союзниками. А в качестве закрепления союза – 70% саудовской нефти в общем пакистанском импорте энергоносителей.

Военное сотрудничество с 60-х годов прошлого века, совместная работа над пакистанской атомной бомбой, общие операции − Иордания, Афганистан, Талибан, сближает военную верхушку Исламабада и династию Саудитов в опасный альянс, в котором у одной стороны – неограниченные финансовые ресурсы, а у другой – вооруженная сила. Излишним будет напоминать, что этот альянс получит полное одобрение Вашингтона, поскольку и армейская верхушка Исламабада, и Эр-Рияд – всегда были проводниками интересов США, а главное – именно на сотрудничестве с Вашингтоном сделали свой политический и финансовый капитал.

Кого побьет «пакистанский козырь»?

Уже упоминавшийся период охлаждения между двумя странами из-за позиции Первеза Мушаррафа в отношении вторжения международных сил во главе с США в Афганистан, при нем же, Мушаррафе, и закончился. Уже в 2004 году впервые были проведены совместные учения двух армий под названием «Острый меч», а в 2011 году были проведены переговоры между Исламабадом и Эр-Риядом на тему отправки пакистанских офицеров-отставников в Бахрейн и откомандирования специалистов межведомственной разведки (ISI) для укрепления сил безопасности Саудовской Аравии.

Тогда, в 2011, переговоры были свернуты, и вопросы перемещения личного состава пакистанских спецслужб и бывших военных решались, что называется, «в частном порядке». Саудитами были открыты три вербовочных пункта в Пешаваре, Исламабаде и Карачи, через которые и проходил небольшой поток «рекрутов». Но в нынешнем году все изменилось, и в первую очередь – в интенсивности контактов на уровне высшего руководства.

6-7 января Исламабад посетил министр иностранных дел КСА. 4-6 февраля Саудовскую Аравию посетил начальник штаба сухопутных войск Пакистана генерал Рахил Шариф, обсуждавший вопросы координации усилий в области безопасности и организацию и проведение учений «Острый меч-2014».

А через десять дней, с 15 по 17 февраля, в Пакистане побывал министр обороны Саудовской Аравии принц Салман Бен Абдель Азиз Аль-Сауд, который, по официальным сообщениям, обсуждал с руководством Пакистана пакетное соглашение по ВТС, включавшее в себя контракты на закупку у Исламабада военной техники и оборудования.

Сообщение об этом контракте ничего, кроме скептической улыбки тогда не вызвало, поскольку любому эксперту ясно, что имея неограниченный кредит у американского, французского и британского военно-промышленных комплексов, саудитам совершенно нет смысла приобретать что-то у Пакистана. Но вскоре стало известно, что главной темой обсуждения принца Салмана с пакистанскими военными были отнюдь не вопросы оружейных контрактов, а… ситуация в Сирии! Именно с заявления по сирийскому конфликту начиналось пакистано-саудовское коммюнике по итогам визита наследного принца-министра обороны КСА принца Салмана.

Особо в этой «сирийской части» коммюнике следует отметить пункты о необходимости:

снятия осады сирийских городов и деревень, и прекращения воздушного и артиллерийского обстрела;

создания безопасных коридоров и регионов для поставки продовольствия и гуманитарной помощи осажденным сирийским гражданам под международным контролем;

формирования переходного руководящего органа с широкими полномочиями исполнительной власти, что позволит ему взять ответственность за ситуацию в стране.

Полное совпадение позиций Исламабада с одним из главных участников антисирийской коалиции – совершенно очевидно. И столь же очевидно, что сделанное в Исламабаде принцем Салманом заявление о готовности финансово участвовать в ряде военных проектов Пакистана, вроде модернизации реактивных истребителей JF-17 Thunder Jet Fighter совместного пакистано-китайского производства, – типично саудовская тактика «покупки» стратегических партнеров. Полтора миллиарда долларов помощи Пакистану – из той же серии, что и почти три миллиарда долларов на модернизацию вооруженных сил Ливана, за которые Бейрут должен оказать Эр-Рияду «небольшую услугу» − начать разоружение милиции Хизбаллы. Так и с Пакистаном. Спустя месяц после отъезда принца Салмана стало известно, что истинной темой переговоров стали соглашения об участии пакистанского контингента в «операции по поддержанию порядка в Бахрейне» и «антитеррористической операции в Йемене».

Данные договоренности представляют собой куда как более серьезную угрозу региональной стабильности, чем периодически возникающие слухи о «приобретении Эр-Риядом у Исламабада ядерного оружия». Как показывает ход событий, эти слухи служили своего рода «дымовой завесой», призванной скрыть реальные договоренности, на пороге которых находятся сейчас пакистанские военные и саудиты.

Складывающийся на наших глазах новый союз пакистанского генералитета и династии саудитов несет в себе реальные угрозы безопасности для всего региона, и, разумеется, для Тегерана. На днях иранский меджлис ратифицировал соглашение о сотрудничестве в области безопасности с Пакистаном, которое должно объединить усилия двух стран в борьбе с трансграничным терроризмом и контрабандой наркотиков. Этот трансграничный терроризм, проводником которого является базирующаяся в иранской провинции Систан и Белуджистан и приграничных районах соседнего Пакистана радикальная суннитская группировка «Джайш аль-Адль», прямая наследница печально известной организации Джундалла, существенно осложняет диалог Исламабада и Тегерана, затрудняет развитие двустороннего сотрудничества. Но вот что интересно − «Джайш аль-Адль» тесно связана с радикальными суннитскими группировками в самом Пакистане, в том числе и с Движением Талибан Пакистана (ДТП), в которые входят организации, финансирующиеся из государственных и негосударственных источников стран Персидского залива. В первую очередь – из Саудовской Аравии.

*********

В сухом остатке получается, что ведя «партию» с пакистанскими военными, Эр-Рияд стремится сразу решить две задачи. Во-первых, обеспечить участие Исламабада в подавлении шиитских волнений в Бахрейне и Йемене, а там, глядишь, пакистанские инструкторы появятся и в рядах сирийских мятежников. Во-вторых, используя возможности пакистанского генералитета и спецслужб, создать очаг напряженности и на иранской границе, и в самом Пакистане, провоцируя суннито-шиитское противостояние. Так ложатся карты этого политического пасьянса, в котором вовремя вброшенный в игру «пакистанский козырь» кровью и насилием должен укрепить саудовский трон.

Игорь Николаев,

Специально для Iran.ru

Израиль вводит экономические санкции против Палестинской национальной администрации (ПНА) в ответ на ее обращение о присоединении к полутора десяткам международных договоров на правах государства, сообщил РИА Новости источник в израильских официальных кругах.

Заявку, которую неделю назад глава ПНА Махмуд Аббас подал от имени "Государства Палестина", израильские власти объявили нарушением договоренностей о перезапуске региональных мирных переговоров и возвращением к односторонним методам обретения независимости.

"В ответ на решение палестинцев в одностороннем порядке обратиться в ООН, которое является нарушением палестино-израильских договоренностей, было решено сократить переводы налогов, которые Израиль взимает от имени и для нужд Палестинской администрации", — сказал собеседник агентства. Удержанные суммы, по его словам, пойдут на погашение многомиллионной задолженности палестинцев перед Израилем.

В рамках санкций также приостанавливается израильское участие в разработке газового месторождения на шельфе сектора Газа и ограничивается доступ ПНА к депозитам в израильских банках. Кроме того, израильские министры в среду получили распоряжение прекратить контакты с палестинскими коллегами. Это распоряжение не распространяется на работу переговорной группы, которая во главе с министром юстиции Израиля Ципи Ливни поддерживает при посредничестве США постоянный контакт с палестинскими переговорщиками в попытке согласовать условия пролонгации мирного диалога.

Возобновление попыток добиться признания своей государственности в обход переговорного процесса палестинцы назвали реакцией на отказ Израиля освободить последних 26 из 104 заключенных, подлежавших амнистии по договоренностям 2013 года о перезапуске мирного диалога.

Переговоры об урегулировании палестино-израильского конфликта идут при посредничестве США с лета 2013 года и, несмотря на отсутствие видимых результатов, должны, согласно первоначальным соглашениям, завершиться по истечении девяти месяцев — 29 апреля. Американские посредники сначала ориентировали стороны на достижение к этому сроку полноценного мирного договора, затем — промежуточной договоренности о базовых принципах примирения, а сейчас просто пытаются удержать стороны за столом переговоров.

Глава израильского правительства Биньямин Нетаньяху запретил своим министрам встречаться с палестинскими коллегами на фоне кризиса в мирном процессе, вину за который стороны возлагают друг на друга.

Распоряжение не распространяется на работу переговорной группы, которая во главе с министром юстиции Ципи Ливни поддерживает при посредничестве США постоянный контакт с палестинскими переговорщиками в попытке согласовать условия пролонгации мирного диалога.

"В ответ на нарушение палестинцами своих обязательств в рамках мирных переговоров министрам правительства Израиля приказано воздержаться от встреч с палестинскими коллегами", — заявил РИА Новости источник в израильском правительстве, пожелавший остаться неназванным.

На прошлой неделе глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас направил от имени "Государства Палестина" на присоединение к полутора десяткам международных организаций и договоров.

Израиль назвал это нарушением соглашения о возобновлении мирного процесса и пригрозил санкциями. Палестинцы возлагают вину за кризис в мирном процессе на израильтян, которые отказались освободить последние 26 из 104 заключенных, чья амнистия была также предусмотрена прошлогодними договоренностями.

Визит Б.Обамы в Саудовскую Аравию: рябь на воде

Погос Анастасов

Первый за пять лет приезд президента США в Саудовскую Аравию 28 марта вызвал в международном сообществе лишь одно чувство – недоумение.

Через неделю после его однодневного визита в страну фиников и нефти никто ни в Эр-Рияде, ни в Вашингтоне не смог внятно объяснить зачем приезжал руководитель сверхдержавы в очень важное для себя региональное государство Ближнего Востока и чем дело закончилось. Что, у главы могущественной страны не было других забот, кроме как излить свои дружеские чувства патриарху ближневосточных монархов? Ради этого он бросил Европу, мучающуюся в шекспировских сомнениях в отношении России «после Крыма», и поехал утешать саудовских шейхов, озабоченных сближением США с Ираном?

Кроме маловразумительных заявлений о сохранении стратегического партнерства и «отношений дружбы» мировое общественное мнение об этом загадочном во всех смыслах визите так ничего и не узнало. Кое-что, правда, стало известно из недавней статьи Александра Орлова для «Нового восточного обозрения», но теперь появились и новые обстоятельства.

Не будем гадать и обратимся к фактам, а точнее, к неким действиям союзников США сразу же после завершения этого визита, которые позволят, как представляется, приподнять завесу тайны над этой поездкой. 1 апреля (о, вот он, английский юмор!), то есть через три дня после отъезда Б.Обамы из Эр-Рияда, верный оруженосец Вашингтона британский премьер-министр Дэвид Камерон распорядился провести расследование в отношении деятельности «Ассоциации братьев-мусульман»(АБМ) в связи с опасениями о ее предполагаемых связях с насильственным экстремизмом.

Это вроде бы никак не связано с Саудовской Аравией и приездом туда Барака Обамы, но только на первый взгляд. Ведь вдумайтесь: доклад по этому вопросу для британского премьера должен готовить не кто иной, как Чрезвычайный и Полномочный посол ее Императорского Величества в Эр-Рияде сэр Джон Дженкинс. Где братья-мусульмане и где сэр Дженкинс?

Странно, не правда ли? Но на самом деле в произошедшем есть своя железная логика и связана она отнюдь не с тем, что бегло говорящий по-арабски сэр Джон Дженкинс работал когда-то на Святой земле и имел дело с ХАМАС – палестинским ответвлением «Ассоциации братьев-мусульман», хотя и это тоже важно.

Логика эта обусловлена в первую очередь тем, что в Эр-Рияде происходит своеобразная переоценка ценностей. После сокрушительных неудач в свержении режима Б.Асада и неспособности, во всяком случае пока, поколебать позиции проиранского премьер-министра Ирака Р.Малики (результаты апрельских выборов покажут, удастся ли оппонентам отстранить его от власти), а главное – после отказа США осенью 2013 года пойти на силовой вариант в Сирии и завязывания ими политического диалога с Ираном вне рамок дискуссий по ИЯП, саудовским правителям становится ясно, что думать надо больше о себе.

А этот в общем-то трезвый вопрос, «что будет с нами?» Эр-Рияду действительно следует себе задать. Вашингтон все больше озабочен другими проблемами (как ответить России «за Крым» и что делать с Китаем) и посему подвешенной оказалась вся стратегическая связка, выстроенная королем-основателем КСА Абдельазизом и Франклином Делано Рузвельтом на корабле «Куинси» в 1945 году. Напомним, что тогда сделавший на рейде Джидды остановку корабль Президента США, возвращавшегося с Ялтинской конференции, посетил первый саудовский монарх и договорился с главой одной из держав-победительниц во Второй мировой войне о том, что Вашингтон обеспечит молодому на тот момент саудовскому королевству безопасность, а в обмен получит доступ к несметным нефтяным богатствам Саудовской Аравии.

Конечно, нельзя сводить все проблемы во взаимоотношениях США и Саудовской Аравии к сиюминутным потребностям политического момента. Ценность Эр-Рияда для Вашингтона начала снижаться давно. Диверсификация источников нефти сделала Королевство к 2014 году только одним из многих поставщиков США, экспортирующих за океан не более 12-15% общего объема американского импорта углеводородов. Товарооборот, хотя и держится на внушительной планке вокруг 80 млрд.долл, уже не является критически важным для Вашингтона.

Нет, значимость страны для американской политики не пропала – она продолжает оставаться «региональным жандармом» на страже американских интересов, оказывать давление на непокорный Тегеран и исправно покупать оружие на фантастические суммы (общая сумма контрактов последних лет — 65 млрд.долл.), равные бюджетам крупных европейских держав. Но надорвавшийся на многочисленных военных авантюрах Вашингтон уже не готов поддерживать прежний уровень обязательств в отношении стран региона, включая Саудовскую Аравию, хотя его ближневосточная триада задач (свобода поставок углеводородов, безопасность Израиля и недопущение создания иных региональных центров силы) никуда не делась.

Эр-Рияд, сделавший все, чтобы выполнить прежние установки Вашингтона, теперь чувствует себя обманутым, видя как США постепенно дистанцируются от дел региона и вступают в диалог с теми, кого раньше жестко подавляли. Однако ему, как свидетельствует полное молчание саудовских СМИ после визита американского президента, хватает здравомыслия понять, что ничего в этом стратегическом дрейфе утомленной сверхдержавы он принципиально изменить уже не сможет, в лучшем случае — его замедлить.

А значит, надо добиваться от Белого дома помощи в решении наиболее прагматических задач, которые позволили бы саудовской монархии выжить в новом меняющемся мире.

Среди этих задач первоочередная – искоренение организации «братьев-мусульман» на всем Ближнем Востоке, поскольку именно её, а не Иран, теперь Эр-Рияд считает главной угрозой королевству. По мнению правящей семьи, «братья-мусульмане» представляют собой опасного конкурента со смесью в его идеологии экстремизма, терроризма и популизма, замешанного на лозунгах электоральной демократии при полном политическом цинизме и желании монополизировать власть любой ценой во всех арабских странах.

Судя по всему, именно эту истину и доказывал король Абдалла американскому президенту. К беседе с ним, как считают сами сауды, они пришли неплохо подготовленными: АБМ объявлена 8 марта с.г. в Саудовской Аравии, как и в ОАЭ, вне закона, президент М.Мурси в Египте свергнут в июле 2013 года не без их помощи, а 24 марта с.г. «для острастки» и к вящему удовольствию саудов египетский суд в г. Минья всего за два дня судебных слушаний принял беспрецедентное решение казнить 529 «братьев-мусульман».

5 марта с.г. Эр-Риядом предприняты попытки изолировать, по крайней мере в ССАГПЗ, Катар (оттуда отозваны послы КСА, ОАЭ и Бахрейна), спонсирующий братьев-мусульман по всему миру, всерьез «подморожены» отношения с Турцией, возглавляемой одним из членов «братства» Т.Р.Эрдоганом. Как пишет журнал «Экономист» в номере за 29 марта с.г. в статье «Неуклюжие отношения» (Awkward relations), «… саудовские официальные лица говорят, что Королевство потратило в 2012 году 25 млрд.долл. на субсидирование таких союзников как Иордания, Пакистан и Бахрейн и планирует потратить больше, поскольку теперь Египет стал первым получателем такой щедрости». И все это ради одного – не допустить прихода в этих и сопредельных странах к власти «братьев-мусульман».

Но главным препятствием на пути реализации саудовских планов к моменту встречи саудовского монарха с Б.Обамой оставалась позиция самого Вашингтона, тень которого маячит за «арабской весной» в регионе. Именно США в начале двухтысячных сделали по подсказке своего верного лондонского союзника ставку на «Ассоциацию братьев-мусульман» как на перспективную силу, которая сможет удерживать контроль над арабскими государствами в «переходный период», когда США занялись бы другими вопросами, вроде нормализации отношений с Тегераном. Первой пробой пера (после победы в Турции Т.Р.Эрдогана в 2002 году) стал приход «братьев» к власти в секторе Газа в 2006 году. Он не мог бы произойти без согласия Вашингтона и Тель-Авива.

И вот тут-то интересы сторон расходятся и расходятся кардинально. Эр-Рияд вполне логично доказывает Вашингтону, что нельзя одновременно делать ставку на него и на его злостных врагов, которые, дескать, уже доказали свою профнепригодность и вредность для региона, и что Саудовская Аравия гораздо более эффективно сможет защитить интересы Вашингтона. А свергнув при помощи ОАЭ М.Мурси, она, как написала «Интернешнл Нью-Йорк Таймс» 28 марта, серьезно «подрезала» (undercut) амбиции США. Все просьбы Белого дома к Эр-Рияду смягчить репрессии в отношении «братьев» в Египте остаются без ответа.

Удалось ли королю Абдалле в ходе двухчасовой беседы убедить американского президента в необходимости полностью отказаться от ставки на «братьев-мусульман», покажет время. Пока, как следует из заявления с Даунинг-стрит (если это не первоапрельская шутка), ясно одно – Вашингтон дал поручение Лондону, который долгие годы предоставлял «братьям-мусульманам» «и кров, и дом», помог вырастить из них влиятельную политическую силу, «разобраться» с этим вопросом.

Вывод же из этого эпизода прост — стратегия Вашингтона на Ближнем Востоке не просто буксует, а попросту идет вразнос, двигаясь к полному банкротству. Она провальна на палестино-израильском, сирийском, иранском и иракском направлениях, «не лезет в горло» даже самым ближайшим союзникам, которые не без оснований обвиняют Белый дом в противоречивости его установок, отсутствии стратегии, непоследовательности, слабости, в бесконечных колебаниях и нежелании идти до конца в поддержке своих региональных союзников, которые вконец перессорились между собой.

Единственный пункт, по которому, похоже, сошлись Б.Обама и король Абдалла – усилить поддержку «умеренной вооруженной оппозиции» в Сирии. Однако отказ Вашингтона предоставить ей ПЗРК и тяжелые, в том числе противотанковые, вооружения вновь обрекает регион не на победу одной из сторон, а на дальнейшее кровопролитие и расширение географических рамок дестабилизации, распространение терроризма, рассадником которого, по милости спонсоров оппозиции, стала Сирия.

Британский ученый из Гарвардского университета Рожер Уэйн в статье «События на Украине и Ближнем Востоке вскрывают беспомощность американской политики», опубликованной в газете «Аль-Хайят» от 4 апреля написал: «Если признать, что твоя страна больше не так влиятельна, чем ей самой ранее казалась, то это значит, что она нуждается в принятии твердого решения о реализации своего влияния новыми способами, более изобретательными, но и более ограниченными, хотя это всегда путь, на который трудно встать. И лучшее, что может сделать в этой ситуации неамериканец, то это прожить эти моменты так, как они есть, вместо того, чтобы о них думать…».

Да уж, действительно, если лучшим друзьям Америки уже страшно думать о происходящем, то что говорить о них самих…

В большинстве городов Израиля в первом квартале 2014 года подорожали квартиры.

Самое резкое подорожание жилья отмечено в городе Лод, расположенном в 20 км от Тель-Авива – 7,4%. Лидером по снижению цен на недвижимость стал город Хадера, расположенный между Тель-Авивом и Хайфой. Здесь квартиры подешевели на 3,7%.

Такие данные за первый квартал 2014 года опубликовала газета The Marker. Они основаны на запрашиваемых ценах на квартиры в объявлениях, публикуемых на сайте Yad2.co.il. Об этом сообщает портал Newsru.co.il.

Согласно этому индексу, в январе-марте в большинстве городов Израиля цены на жилье выросли.

В Иерусалиме цены на недвижимость увеличились на 4%. Средняя стоимость трехкомнатных квартир в столице достигла $440 тыс, а четырехкомнатных - $620 тыс.

В Тель-Авиве рост цен составил 1,1%. Средняя стоимость трехкомнатных квартир - $570 тыс., а четырехкомнатных - $800 тыс.

Среди городов, расположенных вблизи Тель-авива, самый резкий рост цен отмечен в Ниватаиме и Бат-Яме, где он составил 3,8%. При этом в Рамат а-Шароне и Од а-Шароне квартиры, наоборот, подешевели в среднем на 1,3% и 3,7% соответственно. Среди городов, в которых цены на жилье упали, издание выделяет также Хадеру (-3,7%), Рамле (-2,2%), Кфар-Сабу (-1,2%) и Хайфу (-1,2%).

В Беэр-Шеве и Рековоте жилье подорожало на 4,6%, в Кирьят-Моцкине и Кирьят-Ата – на 6,9%. А в Ашдоде и Ашкелоне квартиры продемонстрировали ценовой рост в 2%.

По данным ИА Brazil-Arab News Agency (ANBA), в 2013 году экспорт бразильских фруктов и овощей в страны Ближнего Востока и Северной Африки увеличился на 41% до общих 13,79 тысяч тонн.

А, согласно информации, опубликованной Brazilian Fruit Institute (Ibraf), общий доход от продаж плодовоовощной продукции в этих регионах достиг 11,9 млн долларов США, что на 54% больше, чем в 2012 году.

- Арабский рынок очень интересен для Бразилии и важен для нас. Причем он продолжает расти год за годом. Поэтому он является стратегически важным для нашей отрасли, так как в настоящее время 80% экспортных поставок отправляется в страны-члены ЕС. Мы продолжаем работу над расширением поставок и на другие рынки,- рассказал Кловес Рибейро Нето (Cloves Ribeiro Neto), представитель Ibraf.

Самым важным импортером на Ближнем Востоке для Бразилии являются ОАЭ, закупающие около 80% поставок. Экспортерами также являются Оман, Саудовская Аравия, Ливия, Бахрейн, Судан, Катар, Палестина и Ливан.

Около 60% от общего объема поставок приходятся на лимоны. Остальную часть составляют яблоки, дыни, апельсины, мандарины, виноград, манго и арбузы.

По итогам прошедшего года, Бразилия экспортировала в общей сложности 711,86 тысяч тонн фруктов, что на 2,72% больше, чем в 2012-ом.

Президент Сирии Башар Асад обещает до конца оставаться в Сирии, и ни при каких обстоятельствах не покидать страну, сообщил в понедельник журналистам председатель Императорского православного палестинского общества (ИППО) Сергей Степашин.

Степашин на прошлой неделе в ходе поездки в Сирию встретился с президентом Башаром Асадом. По словам Степашина, сирийский лидер просил его передать президенту РФ Владимиру Путину, что не намерен следовать "примеру" главы Украины Виктора Януковича, в тяжелый момент покинувшего страну."Передайте Владимиру Владимировичу (Путину), что я не Янукович, я никуда не уеду", — привел Степашин слова Асада. "Передаю, через вас", — добавил Степашин, обращаясь к журналистам.

Степашин также отметил, что у Асада "нет ни тени сомнения в том, что он знает, что делает". Как отмечают в руководстве ИППО, "чрезвычайно высок боевой дух сирийской армии".

Глава ИППО сообщил также, что встретился с Асадом "в самом центре города", не уточнив места, где именно произошла встреча. "Человек находится в великолепной спортивной форме", — так охарактеризовал Степашин сирийского лидера. "Встретились минута в минуту, без каких-либо опозданий с обеих сторон", — добавил он.

"В чем силен сегодня Асад, — в том, что у него внутри, в отличие от Януковича, внутренних врагов практически нет. У него консолидированная, "вычищенная" команда. Более того, всего его родственники не у "кассы" приторговывают и приворовывают, а воюют, в том числе брат, который командует танковой дивизией и рискует жизнью. А двоюродный брат у него недавно погиб на фронте — это тоже показатель, и все сирийцы это знают", — сказал Степашин.

Он считает, что в случае президентских выборов "большинство населения Сирии будут за него (Асада) голосовать". По словам Степашина, сирийские власти заявляют о том, что установили конструктивный диалог с оппозицией. "Президент Асад сказал мне о том, что в большинстве территорий удалось сегодня наладить активное взаимодействие и диалог с оппозицией, конструктивной оппозицией. А с бандитами — о чем же можно договариваться?" — сказал глава ИППО. Сергей Стефанов.

ВВС Израиля в ночь на воскресенье нанесли авиаудары по ряду объектов в секторе Газа в ответ на запуск из палестинского анклава ракеты по израильской территории, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на представителей израильского и палестинского военных командований.

В субботу вечером в южной части Израиля упала ракета, выпущенная из сектора Газа. О жертвах или разрушениях в результате взрыва ракеты информации не поступало. В ответ на запуск ракеты Израиль нанес авиаудары по пяти военным объектам на севере и на юге Газы, в том числе по тренировочным лагерям военизированного крыла исламистского движения ХАМАС — "Бригады Изеддина аль-Кассама". По информации палестинских военных, в результате авиаударов никто не пострадал.

В четверг, 3 апреля, делегации под руководством министра юстиции Израиля Ципи Ливни и главного палестинского переговорщика Саиба Орейката в присутствии американского посредника Мартина Индика провели в Иерусалиме девятичасовую встречу, которая завершилась безрезультатно. США просят конфликтующие стороны о пролонгации переговоров, которые, согласно прошлогодним договоренностям, должны завершиться уже 29 апреля — по истечении девяти месяцев с их начала.

Диалог об условиях урегулирования палестино-израильского конфликта оказался под угрозой срыва на прошлой неделе, когда Израиль отказался освобождать последние 26 из 104 палестинских заключенных, чья амнистия была предусмотрена прошлогодними договоренностями о перезапуске мирного процесса. В ответ палестинцы, демонстративно отказавшиеся от своей части обязательств, подали заявки на присоединение на правах государства к 15 международным организациям и договорам.

Израильская авиация атаковала в ночь на пятницу пять целей в секторе Газа в ответ на новые обстрелы со стороны палестинских боевиков, сообщила армейская пресс-служба.

По данным официального представителя палестинского Минздрава Ашрафа аль-Кидры, в результате бомбардировок два человека получили ранения.

"ВВС Израиля атаковали четыре террористических объекта на севере сектора Газа и еще один — в центральной части. Прямые попадания подтверждены", — говорится в пресс-релизе Армии обороны Израиля.

Авианалет военные назвали ответом на действия палестинских боевиков, которые накануне выпустили четыре ракеты по югу Израиля, а также обстреляли из снайперского оружия бронированный автомобиль на северном участке совместной границе. С израильской стороны пострадавших нет.

"Гражданское население юга Израиля вынуждено начинать этот месяц под ракетным обстрелом, сам факт которого совершенно неприемлем… Армия обороны Израиля будет, когда необходимо, использовать силу для защиты израильтян от действий террористов", — сказал один из руководителей армейской пресс-службы Питер Лернер. Он подчеркнул, что ответственным за предотвращение действий боевиков в Израиле считают правящее в анклаве исламистское движение ХАМАС.

В марте, по подсчетам военных, палестинские группировки выпустили по югу Израиля 123 ракеты.

Министр связи и информационных технологий Махмуд Ваэзи, который принимает участие во Всемирной конференции по развитию электросвязи в Дубае, в интервью агентству ИРНА сообщил, что в рамках конференции проведены консультации с представителями 12-ти стран по вопросу расширения сотрудничества в области связи и информационных технологий. Так, состоялись двусторонние встречи с министрами из таких стран, как Пакистан, Нигерия, Азербайджан, Китай, Мали, Малайзия, Тунис, Буркина-Фасо, Палестина, Польша и Египет. Должны также состояться встречи с министрами связи Уганды и некоторых других стран.

По словам Махмуда Ваэзи, в ходе конференции министры многих стран высказали свои точки зрения по поводу развития электросвязи, и, кроме того, проводятся заседания нескольких комитетов с целью выработки программы действий в области связи и информационных технологий на предстоящий четырехлетний период. По завершении работы конференции должно быть опубликовано совместное заявление стран-участниц конференции, в котором будет изложена названная программа.

Что может дать прозападная внешняя политика президента Х.Роухани?

Петр Львов

Промежуточная договоренность группы постоянных членов Совета Безопасности ООН и Германии (5+1) с Ираном по ядерной программе, по мнению многих западных, российских, арабских и иранских аналитиков, касается не только мощностей по обогащению урана, центрифуг и возможностей для военного применения ядерного топлива. В будущем она покажет, кто и как будет определять внутреннюю и внешнюю политику Ирана в предстоящий период. Ее реализация продемонстрирует, останутся ли консерваторы доминирующей силой в Тегеране, или же победит более умеренный и внешне прозападный курс, за который ратует президент Хасан Роухани и значительная часть населения ИРИ. Многое здесь будет зависеть не только от Ирана, но и искренности намерений Запада, который вполне может ослабить давно укрепившуюся в Иране тональность антизападной конфронтации, чтобы облегчить путь к примирению путем отмены санкций и установления сотрудничества по экономическим и инвестиционным проектам.

Цели США и ЕС

Для США и ЕС это означает, что закрепление успеха соглашения по ядерной отрасли и его распространение на другие вопросы сферы взаимных интересов может повысить готовность Ирана к сотрудничеству. Кроме того, это открывает перспективу внутренней политической либерализации в стране с последующим ее воздействием на весь Ближний Восток.

Президентские выборы 2013 года привели к власти центристских лидеров, которые в прошлом неоднократно пытались найти пути для открытости с Западом. Сюда входит сотрудничество с США по Афганистану в 2001 году, предложение о соглашении в 2003 году и озвученная в 2005 году инициатива по ограничению иранской программы по обогащению урана до 3 тысяч центрифуг (в настоящий момент в Иране их 19 тысяч). Все эти предложения звучали до введения Западом жестких санкций. Отклонив все эти варианты, Вашингтон укрепил позиции иранских консерваторов, которые верят, что единственный способ заставить США начать диалог с Ираном – не идти на примирение, а, наоборот, всячески противостоять политике Вашингтона. Команда Роухани пытается отталкиваться от нормализации и примирения отношений с Западом, утверждая, что решение задач национальной безопасности Ирана требует мира и сотрудничества с региональными державами, а также США и ЕС. Ее члены рассматривают западные страны как потенциальных партнеров, которые могут оказать Ирану содействие в достижении поставленных целей: развитие экономики, ее модернизация, привлечение крупных инвестиций и современных технологий, а также в решении региональных вопросов и усилении роли Тегерана в системе безопасности Персидского залива и Ближнего Востока. И команда Х.Роухани, похоже, понимает, что ядерный вопрос является в большей степени средством, нежели вещью в себе в том плане, что он играет решающую роль для достижения задач в плане выхода из частичной международной изоляции и возвращение в международную систему в качестве равноправного игрока.

Для Запада сейчас чрезвычайно важно не упустить эту возможность, потому что она представилась впервые за много лет, и неизвестно когда появится снова. Как бы то ни было, но смена многих акцентов внешней политики ИРИ после избрания Роухани ее президентом и достижения временной договоренности по ядерной программе пока не дают никаких гарантий насчет новых перспектив Ирана. Риторика сторонников жесткой линии в стране по-прежнему сильна, их вес в стране значителен, а их отступление было всего лишь временным. Они утверждают, что жестокий и безнравственный Запад стремится одурачить Иран, лишить его научно-технических достижений, сделать его зависимым от иностранных держав. Что, в принципе, вполне может быть правдой, учитывая, как США и их союзники по ЕС обманывали своих партнеров на международной арене. Пример тому – поддержка арабских «цветных революций» против лояльных Западу режимов, разжигание конфронтации на Украине против России и т.д.

Карательно-санкционные меры Запада, которые, по идее, должны были не дать Ирану возможность создать ядерное оружие, никак не ударив при этом по мирному населению страны, на самом деле привели к нехватке медикаментов, социально-экономическим проблемам, нехватке финансовых средств на нужды развития. Последствия таких мер (ненамеренные или так или иначе запланированные) становятся аргументом для тех, кто считает Запад основным тормозом на пути роста иранской экономики и укрепления внешнеполитической роли и обороноспособности Ирана.

Как бы то ни было, времени у Тегерана и Запада мало. Политический маятник в Иране вновь двинется в сторону жесткой линии, если правительство Роухани не продемонстрирует результатов в ближайшие 6-12 месяцев, а Запад не покажет искреннюю готовность к равноправному сотрудничеству с ИРИ и готовность снять санкции в полном объеме. А, как известно, второй шанс – крайне редкая штука.

Попытки Запада договориться с Ираном

Недавний визит в Иран главы ЕС по внешней политике Кэтрин Эштон и ее встречи с представителями властей, в том числе сторонниками «жесткой линии» в переговорах, является своего рода зондированием почвы перед погружением дальше в «глубины» переговоров между «шестеркой» международных посредников и Ираном по достижению окончательного согласия по ядерной программе страны. Это первый визит высокопоставленного чиновника ЕС в Иран за последние шесть лет. Визит проходил в иной атмосфере нежели в период руководства бывшего президента Махмуда Ахмадинежада. Наряду со встречами с президентом Ирана Хасаном Роухани и министром иностранных дел Мохаммадом Джавадом Зарифом, Эштон также встретилась с экс-переговорщиком по ядерной программе Ирана Саидом Джалили, старшим советником верховного лидера Али Акбаром Велаяти, секретарем Высшего совета национальной безопасности Али Шамхани, спикером парламента Али Лариджани.

Этот визит стал также для ЕС хорошей возможностью для проведения двусторонних переговоров с иранской стороной по экономическим и политическим вопросам, в том числе по ситуации в регионе. Характерно, что приезд Эштон в Тегеран состоялся через несколько дней после того, как израильские ВМС перехватили в Красном море судно с боеприпасами. Захваченное 5 марта судно якобы перевозило десятки ракет для палестинских боевиков в секторе Газа, хотя глава МИД Ирана Джавад Зариф опроверг заявление Израиля о том, что Тегеран переправлял сирийские ракеты в сектор Газа.

В любом случае, визит Эштон в Тегеран спустя почти четыре месяца после достижения промежуточного соглашения по ядерной программе Ирана был хорошей возможностью, чтобы сосредоточиться на ведении переговоров по этому вопросу с представителями всех политических кругов Ирана. Ведь для этого ЕС крайне важно выяснить позиции и других властных структур в Иране, в том числе судебной системы, парламента, а также Высшего совета национальной безопасности.

Да и иранские СМИ (в частности, иранская газета Arman) и аналитики в целом позитивно оценили итоги пребывания Эштон в ИРИ, в том числе квалифицировав ее переговоры в Тегеране как «разрушение психологически негативной среды между Ираном и Европейским союзом». О первом за шесть лет визите в Иран главы европейской дипломатии написали многие периодические издания страны в форме как новостных сводок, так и аналитических статей. Некоторые газеты расценили приезд Кэтрин Эштон как старт в развитии отношений Ирана и Евросоюза. Правда, другие издания критически отнеслись к тому, как верховный представитель ЕС по иностранным делам трактует соблюдение прав человека в Иране. Газета Ghanoon в обзоре профессора международного права Давуда Хармидас-Баванда под заголовком «Эштон беспокоит и мнение фундаменталистов» утверждает, что визит в Тегеран верховного представителя преследовал две цели, и пишет: «Как политический представитель Евросоюза она приехала в сопровождении экономической делегации и этот визит в большей степени говорит о взаимодействии между ЕС и Исламской республикой, которое осуществляется в разных направлениях.

Вместе с тем, Эштон уделила много внимания обсуждению вопросов, связанных с уважением прав человека в Иране. Из этого вполне понятно, что, в случае создания новой модели отношений с Ираном Евросоюз тем самым обозначил проблему прав человека как одно из своих основных предварительных условий. А так называемое нарушение прав человека относится к числу основных доводов, которые в последние годы Запад и Соединенные Штаты используют для давления на своих противников. И тут становится ясным, что в Тегеране за Эштон невидимо следовала тень Вашингтона, без которого Евросоюз не может продвигаться вперед в развитии отношений с ИРИ. А с США пока не все ясно и вопрос о том, насколько они готовы идти на нормализацию с Ираном, остается во многом открытым, несмотря на исходящие от Роухани позитивные сигналы в сторону Белого Дома. Это и понятно. Ведь речь идет не только собственно об интересах США, но и их главных союзников в регионе – Саудовской Аравии и Израиля. А тут дела обстоят далеко не гладко, если не сказать резче, а именно – обе эти страны выступают категорически против нормализации отношений Ващингтона с Тегераном, пусть даже если президента Роухани можно характеризовать как прозападного политика.

Основные препятствия

Израиль с самого начала выступил резко против американо-иранского сближения, несмотря на публичное осуждение Холокоста президентом Роухани в Нью-Йорке в конце сентября 2013 г. А на днях Тель-Авив предпринял и конкретные силовые действия, чтобы испортить имидж Ирана на Западе. Речь идет об операции израильских военно-морских сил по перехвату судна с иранским оружием, направлявшегося в Газу. Это однозначно было воспринято как попытка израильских руководителей использовать успех операции для того, чтобы убедить США и другие западные страны изменить политику в отношении Ирана. Можно понять премьер-министра Натаньяху, который выражал публичный восторг успехом операции ВМС в ходе своего визита в США. Вместе с тем, если глава израильского правительства полагает, что успешная операция по предотвращению поставки иранского оружия радикальным группировкам изменит отношение западных держав в вопросе переговоров с Тегераном о ядерной программе, то он заблуждается. Никто в мире не нуждался в успешной операции по захвату оружия для того, чтобы получить подтверждение и без того хорошо известного факта: Иран поставляет оружие различным дружественным арабским группировкам и официальным властям ряда арабских стран – в Сирии, Ливане, Газе. Ни для кого эта информация не является секретом. Натаньяху ошибается, если полагает, что после успешной операции израильских военно-морских сил и подробного освещения этих действий в СМИ, мир немедленно изменит свою политику и начнет готовиться к широкомасштабной атаке на Иран. Его усилия убедить мир действовать военными методами против ИРИ или возобновить жесткие экономические санкции против этой страны, потерпели провал, по крайней мере, на нынешнем этапе. Западные державы ведут переговоры с Тегераном в расчете прийти к соглашению. Можно предположить, что до тех пор, пока не будут исчерпаны все дипломатические средства, нет ни малейшего шанса на полномасштабную военную операцию, направленную против иранских ядерных объектов.

Что касается региональных соседей Ирана, то здесь дела тоже обстоят не в пользу Тегерана. Оман не разделяет саудовской теории иранской угрозы безопасности зоны Персидского залива и утверждений о попытках «экспорта исламской революции». Катар попытался установить энергетическое партнерство с ИРИ, за что был наказан Саудовской Аравией, ОАЭ и Бахрейном. А Саудия — ведущая страна ССАГПЗ, основной союзник США и главный конкурент ИРИ в регионе, выступает резко против нормализации отношений как арабов, так и Запада с Тегераном. В связи с этим в итоговом коммюнике, принятом на заседании министров стран-членов Совета сотрудничества 5 марта с.г. подчеркивается важность выполнения обязательств, которые были прописаны в принятой Ираном и европейской «шестеркой» 5 декабря 2013 года «Программе совместных мер». В документе также заявляется, что данная мера может содействовать укреплению международного доверия и устранению озабоченности по поводу ядерной программы Ирана. С другой стороны, в том же коммюнике члены ССАГПЗ отметили, что поддерживают право Объединенных Арабских Эмиратов на владение островами Абу-Муса, Малый Томб и Большой Томб в Персидском заливе, их территориальными водами, воздушным пространством, материковым плато и специальной экономической зоной, а вся деятельность там со стороны Ирана, считающего острова своей территорией, является незаконной. В документе также содержится обращение к Тегерану отреагировать на усилия ОАЭ по решению данного территориального спора посредством прямых переговоров представителей двух государств или направления дела в Международный суд в Гааге. Таким образом, страны-члены Совета сотрудничества проигнорировали тот факт, что Исламская республика уже много раз предоставляла в различные международные органы юридические документы и исторические свидетельства, подтверждающие ее право на владение этими островами. В коммюнике также содержится рекомендация Тегерану воздержаться от явного вмешательства во внутренние дела Бахрейна, хотя ранее иранские власти многократно заявляли о надуманности таких обвинений.

Но решающее слово пока остается за Вашингтоном. Многое станет ясным после предстоящего в конце марта с.г. визита президента Б.Обамы в регион, где главным пунктом пребывания будет Эр-Рияд. Саудовцы уже начали готовиться к этому, создавая у США более умеренный образ, нежели тот, который сложился от активной поддержки КСА в Сирии чересчур одиозных экстремистских группировок. 7 марта Саудия внесла в список террористических организаций «Братьев-мусульман», Хизбаллу, «Джабгат ан-Нусра» и «Исламское государство Ирака и Леванта». И теперь ожидают от Обамы более ясной позиции по Ирану. В Эр-Рияде исходят из того, что на данном этапе КСА останется ключевой опорой, военной и политической, не говоря уже о роли главного поставщика нефти на мировой рынок, в Персидском заливе, а сближение Вашингтона с Тегераном будет продвигаться не слишком быстро. И самое главное – саудовцы будут толкать США в сторону приверженности принципам «демократизации» ИРИ, без которой нельзя доверять искренности Ирана в вопросе ядерной программы. В Эр-Рияде прекрасно понимают, что демократия по-американски не может устроить Тегеран. И наверняка правители КСА повторят Обаме набившие оскомину тезисы о том, что Тегеран подталкивает шиитов в странах ССАГПЗ на антирежимные выступления, а также стремится к гегемонии в регионе. Поэтому Вашингтон скорее всего не станет бежать семимильными шагами навстречу позитивным сигналам и практическим делам команды Х.Роухани. С другой стороны, президенту США выгодно несколько притушить антииранский настрой Саудовской Аравии, чтобы с помощью арабских соседей ИРИ по Персидскому заливу попытаться оторвать Тегеран от России, пользуясь прозападным курсом Роухани, и использовать иранский потенциал, прежде всего нефтяной и газовый, чтобы сбить цены на российские энергопоставки в Европу. Это может вполне получиться, если Саудовская Аравия выбросит на мировой рынок дополнительно 1 млн.б/д, а Катар начнет демпинговать в ЕС спотовыми поставками СПГ. Обаме также хотелось бы ослабить иранскую поддержку Б.Асаду, чтобы с помощью Саудии вновь посильнее разжечь огонь войны в Сирии и попытаться свергнуть правящий там режим любым путем, тем самым хоть как-то «отомстить» России за проигрыш по Крыму.

Отсюда вывод: на данном этапе Иран вряд ли получит что-либо осязаемое от прозападного курса своего президента. Если только не удовлетворит полностью требования США и ЕС во всех сферах – от ИЯП до прав человека. А это маловероятно, учитывая настрой консервативной части иранской политической элиты и командования КСИР – основной силовой структуры ИРИ. К тому же, иранскому руководству следовало бы внимательнее присмотреться к тому, как ведут себя США и ЕС в отношении России в украинском кризисе. Ведь именно здесь сейчас больше всего проявляется налицо двуличие Запада и его приверженность шкале двойных стандартов.

В Иерусалиме открылся развлекательный центр CINEMA CITY

В Иерусалиме открылся CinemaCity - самый большой развлекательный и культурный центр в городе, общая площадь которого составляет 20.000 кв.м. На восьми этажах расположились 19 кинотеатров, торговый комплекс с кафе, ресторанами и магазинами, театр, конференц-зал, музей кино и другие достопримечательности.

Комплекс Cinema City расположен вблизи правительственных учреждений Иерусалима и основных городских магистралей. Здесь построено пять подземных этажей на 2 000 парковочных мест, за которые не нужно платить тем, кто пришел посмотреть кино. В целом в этот проект было вложено 250 000 000 шекелей (около 71 миллиона американских долларов).

В залах показывают фильмы самых разных жанров. Например, есть кинотеатры, предназначенные для демонстрации детских фильмов, романтических комедий или фильмов ужасов. Есть театр, где ставят и показывают пьесы, рассчитанный на 600 мест, а также концертный зал на 450 мест и два VIP-зала.

По концепции Cinema City, на пути к кинотеатрам гости могут посетить различные достопримечательности, среди которых Библейский Город, Музей еврейского кино, интерактивный зал «Еврейское путешествие», деревня Смурфов, город машин и торговый комплекс.

Дизайн

Дизайн Cinema City создан с использованием новейших технологий – вдоль стен установлены светодиодные экраны, дискоболы, подсвеченные колонны и потолки, фотографии и изображения известных персонажей израильского и международного кинематографа.

Передовые технологии

Комплекс построен с учетом передовых технологий, с современным звуковым, световым и дизайнерским оборудованием, новейшими компьютерами, системами цифровой проекции, позволяющими транслировать качественное кино и фильмы в формате 3D. Впервые в Иерусалиме создан развлекательный центр, где проводят прямые эфиры высокой четкости изображения из любой точки мира. На всей его территории установлены десятки светодиодных экранов, на которых постоянно обновляется и транслируется актуальная информация о начале кинопоказов, наличии свободных залов и многое другое.

Торговый комплекс

Торговая зона расположена на двух этажах и занимает площадь в 5,000 кв.м. Часть пространства находится под большим стеклянным куполом, где построены 54 торговые точки - рестораны, закусочные быстрого питания, кафе, магазины одежды и аксессуаров.

Компьютеризированный фонтан

Вдохновленные «поющими» фонтанами в Барселоне и Bellagio в Лас-Вегасе, организаторы Cinema City установили светомузыкальный фонтан. Раз в час по вечерам и до закрытия здесь проходит уникальное шоу – водная подсвеченная «хореография» из 50 отверстий соединяется с видео и цветом, проецируясь на специальный пятиметровый водный экран.

Библейскийгород

Посетители имеют возможность познакомиться с 62 библейскими историями, включая «сотворение мира», «жертвоприношение Исаака» и «лестницу Иакова». Инсталляции занимают площадь в 4.400 кв.м.

Рядом с каждой из них установлен специальный экран с коротким видео, которое в перспективе будет перепланировано в полноразмерную, трехмерную проекцию.

Одним из самых впечатляющих сооружений Библейского города стала крупнейшая в мире инсталляция «Ноев Ковчег». Её длина составляет 30 метров, ширина - 10 метров, высота – 6 метров. Внутри - скульптурное изображение животных в натуральную величину. Здесь проходит шоу, которое переносит посетителей Cinema City в далекое прошлое.

Познакомиться с развлекательным центром Cinema City можно на сайте http://cinema-city.co.il/

###

Программа «Каникулы в Иерусалиме» (CityBreakJerusalem):

Программа «Каникулы в Иерусалиме» (City Break Jerusalem) разработана Управлением по развитию туризма Иерусалима совместно с Ассоциацией Отелей Иерусалима для тех, кто приезжает в Иерусалим в будние дни не менее, чем на 4 ночи, и останавливается в отелях, входящих в Ассоциацию. Согласно этой программе, туристы могут воспользоваться рядом привилегий, среди которых: бесплатный ужин в отеле, экскурсия на русском языке по современному Иерусалиму, билеты на вечернее световое шоу «Ночная мистерия» в Башне Давида, скидки от 10% в ресторанах, музеях и центрах развлечений.

Пакистан – Саудовская Аравия: стратегическое сотрудничество. Часть 1

Наталья Замараева

В последний период мы являемся свидетелями значительного укрепления двусторонних отношений Пакистана с Саудовской Аравией. С приходом к власти в Пакистане в мае 2013 г. премьер-министра Миан Мухаммада Наваз Шарифа курс во внешней политике этой страны был взят на региональность, укрепление связей с соседними государствами. Уделив должное внимание отношениям со странами «ближнего зарубежья» (Афганистан, Индия, Иран, Китай, Турция), Исламабад сделал также акцент на развитие связей со странами Персидского залива, особо выделив из них Королевство Саудовской Аравии (КСА).

Среди основных причин, которые в настоящее время подталкивают страны навстречу друг другу, можно назвать следующие:

- Пакистан и Саудовская Аравия имеют давние военно-политические и экономические отношения, уходящие корнями в 60-е годы ХХ века;

- в определенной степени наступило время для Навах Шарифа «отдавать долги» (напомним, что именно вмешательство Эр-Рияда в 2001 г. повлияло на отмену Верховным судом Пакистана смертной казни экс-премьера Наваз Шарифа по обвинению в государственной измене, в дальнейшем монархия предоставила ему политическое убежище на своей территории);

- ареал, охватывающий страны Западной Азии, Персидского залива, северной Африки в настоящее время в процессе формирования нового регионального лидера в лице самостоятельной державы или альянса стран. В последние годы мир стал свидетелем двух факторов. Первый – вывод коалиционных войск США/НАТО/МССБ из Афганистана равносилен уходу из региона такой мировой держаны, как США, и все понимают, что это уход с поражением. Потенциальный вакуум неизбежно заполнит другая крупнейшая региональная держава, например, Китай, Индия или объединение небольших государств. Второй фактор – к настоящему времени ушли из жизни, физически ликвидированы, отстранены от власти многие признанные лидеры исламского мира: в Палестине – Я.Арафат, в Сирии – Асад-старший, в Ливии – М.Каддафи, в Египте – Х. Мубарак.

Исходя из этого, стратегическое партнерство Исламабада и Эр-Рияда отвечает интересам исламской уммы, и, с учетом ее интересов, будет лоббировать интересы Вашингтона в регионе.

Королевство Саудовской Аравии имеет особый статус земли ислама, в высшей степени почитаемый всеми мусульманами. Религиозное родство, географическая близость, важность геостратегического положения Пакистана, пакистанская рабочая сила в странах Персидского залива (согласно материалам пакистанских СМИ – в Саудовской Аравии – 1.5 млн трудовых мигрантов из Пакистана) делают эту страну близким союзником Саудовской Аравии по многим важнейшим международным и региональным вопросам.

В конце 60-х годов Исламабад оказывал поддержку в строительстве национальных сил обороны КСА. Обе страны имели схожую позицию по вопросу войны в Афганистане в 80-е годы ХХ века, финансово и военно-технически поддерживали афганских моджахедов. С тех лет Саудовская Аравия имеет исторические связи с Движением Талибан. В мае 1998 г. Исламабад провел первые ядерные испытания, и Эр-Рияд выступил в его поддержку (напомним, это произошло в дни второго срока премьерства Наваз Шарифа). Исламская Республика Пакистан, Королевство Саудовской Аравии и Объединенные Арабские Эмираты официально признали Исламский Эмират Афганистан и поддерживали дипломатические отношения с ним с 1996 – 2001 гг.

Подобная позиция объясняет охлаждение отношений монархии к генералу П.Мушаррафу в сентябре 2001 г. (в 1999 – 2008гг. возглавлял Пакистан), когда он присоединился к антитеррористической кампании Вашингтона. Разрыв им отношений с режимом талибов в Афганистане Эр-Рияд расценил как предательство. Но, в то же время, это не помешало саудитам и далее самостоятельно выстраивать отношения с праворелигиозными лидерами, антифедеральными элементами в Пакистане. Поддержка Эр-Риядом афганских талибов, а в дальнейшем и пакистанских, способствовала привлечению их Пакистаном, Афганистаном, США к посреднической роли в переговорном процессе в Кабуле и в Исламабаде, открытию представительства талибов в Саудовской Аравии.

Новый импульс отношения Пакистана и Саудовская Аравия получили с приходом к власти правительства правящей Пакистанской народной партии (ПНП) в 2008 – 2013 гг. Стороны отмечали общность взглядов на региональные и международные проблемы; наметили план действий, призванный использовать существовавшие институциональные механизмы для дальнейшего расширения стратегического партнерства, подписания Соглашения о свободной торговле. При этом необходимо отметить, что намерение Эр-Рияда предоставить торговые льготы Исламабаду отчасти было направлено на блокирование подписания пакистано-иранского газового соглашения. КСА сдержанно относилось к политической карьере президента Пакистана Асифа Али Зардари, сопредседателя ПНП. Подписание им в марте 2013 г. соглашения о строительстве газопровода с тогдашним президентом Ирана М.Ахмадинежадом убедило монархию дождаться парламентских выборов и поддержать нового лидера Пакистана – Наваз Шарифа.

Основными поставщиками углеводородного сырья Пакистану являются страны Ближнего и Среднего Востока — Объединенные Арабские Эмираты, Иран, Саудовская Аравия, Катар. В то же время Эр-Рияд доминирует по продажам, транспортируя до 70 процентов всего импортируемого Исламабадом объема сырой нефти; и он стремится к увеличению закупок.

Короткий период третьего срока премьерства Наваз Шарифа характеризуется укреплением двустороннего сотрудничества между Пакистаном и КСА как на международном, так и межгосударственном уровнях. Королевство Саудовской Аравии в октябре 2013 г. поддержало кандидатуру посла Пакистана Мухаммад Наим Хана на пост помощника Генерального секретаря Азиатского отделения Организации исламского сотрудничества. Нельзя также забывать, что в вопросе о двустороннем сотрудничестве именно Наваз Шариф призвал «к развитию новой эры стратегического партнерства между государствами».

В 2014 г. состоялись два важных визита членов королевской семьи в Пакистан – в январе министр иностранных дел КСА побывал в Исламабаде, 15 – 17 февраля министр обороны Саудовской Аравии принц Салман Бен Абдель Азиз Аль-Сауд обсуждал пакет контрактов на покупки у Исламабада военной техники и оборудования. И только что вернулся из Саудовской Аравии начальник штаба сухопутных войск Пакистана генерал Р.Шариф, где основное внимание было уделено вопросам в области безопасности и обороны.

Касаясь вопроса развития двусторонних отношений между Пакистаном и КСА, не следует отбрасывать со счетов и такой фактор, как память поколений. Влияние Саудовской Аравии и США на внешнюю политику Пакистана резко возросло после вторжения СССР в Афганистан в декабре 1979 г. И, если спустя одиннадцать лет после вывода ограниченного контингента из Афганистана, Вашингтон забыл все свои обещания, данные Исламабаду, то Эр-Рияд оставался преданным этой стране. Это объясняет безоговорочное сближение позиций Исламской Республики Пакистан и Королевства Саудовской Аравии в 2014 г. – в канун вывода иностранных войск из Афганистана.

Несмотря на дальнейшее укрепление связей Исламской Республики Пакистан и Королевства Саудовской Аравии, история отношений имеет и негативные эпизоды. 54 000 пакистанцев было депортировано с территории КСА только за период мая по ноябрь 2013 г., в то время как 800 000 пакистанцев легализовали свой статус в Саудовской Аравии за тот же период. Монархия жестко придерживается внутренней политики по отношению к трудовым мигрантам.

Единение позиций мусульманских государств на примере Пакистана и Королевства Саудовской Аравии по многим международным вопросам в потенциале (при совокупности других факторов) может привести к изменению парадигмы всего обширного района от Западной Азии, Персидского залива, Северной Африки; к формированию «истинно исламского лидера» в регионе.

(Продолжение следует…)

Пакистан. Саудовская Аравия > Внешэкономсвязи, политика > ru.journal-neo.org, 28 марта 2014 > № 1199689 Наталья Замараева

Начинающийся сегодня визит Барака Обамы в Саудовскую Аравию обернется масштабной сделкой. Как бы ни увиливали официальные американские представители от прямых вопросов о повестке переговоров американского президента с саудитами, уже сейчас ясно, что предметом обсуждения станут вопросы по Украине, Сирии и о совместных шагах в «игре на понижение» цен на энергоносители. А из этого с неизбежной логичностью следует вывод, что сделка эта будет направлена против России и Ирана.

Поддержка Обамой государственного переворота на Украине, обернувшаяся серьезным поражением Запада, диктует Вашингтону настоятельную необходимость срочной мобилизации всех своих союзников для противостояния наметившейся оси Москва - Тегеран - Пекин. Причем, Москва в этом противостоянии сегодня выступает не только от себя, но и от лица Таможенного Союза, который, вопреки прогнозам скептиков, обретает все более реальные очертания. События в Крыму открыли американскому истеблишменту новую и неприятную реальность. Россия не поддалась шантажу и давлению, а обещания Западом скорого наказания оказались блефом, поскольку финансовых и политических ресурсов для осаживания «зарвавшегося Кремля» у США и их союзников по НАТО не оказалось.

Вполне логичным в этой ситуации выглядит решение Белого дома срочно восстановить отношения с теми основными партнерами, с которыми в последнее время откровенно не складывалось. И не потому, что у Эр-Рияда и Вашингтона были разногласия в стратегических подходах к тем или иным международным проблемам. На самом пике охлаждения, когда стороны обменивались весьма жесткими обвинениями, ни на один цент не было сокращено военное сотрудничество двух стран, ни на один день не было прекращено сотрудничество разведывательных служб в тайной войне, которую и США, и Королевство ведут против Ирана и Сирии. Так что «милые бранятся – только тешатся», но сегодня наступает момент, когда даже мелкие разногласия следует отставить в сторону и единым фронтом выступить против своих геополитических противников – Москвы и Тегерана.

Официальные представители Белого дома намеками говорят о том, что Обама везет в Эр-Рияд целый пакет предложений по укреплению стратегического партнерства, который называется «Новые перспективы». Что в нем, в этом пакете? Чтобы ответить на этот вопрос, сначала нужно понять, какие общие угрозы видят для себя Вашингтон и Эр-Рияд.

Изолировать Иран и выгнать Россию с Ближнего Востока

Именно так, без излишней скромности именуется главная стратегическая задача, которую ставят для себя США и саудиты. Время, когда Вашингтон не охотно, но соглашался на участие России в ближневосточном процессе с неопределенным для Москвы статусом «ко-спонсора мирного урегулирования», закончилось, и закончилось сразу же после референдума в Крыму. Республиканцы и объединившиеся с ними «ястребы» из Демократической партии, ожесточенно критиковавшие Обаму за нерешительность в сирийском вопросе, после Крыма окончательно утратили остатки адекватности и требуют любой ценой только одного − реванша. Ударить можно по трем направлениям: нанести поражение в Сирии, после чего весь Левант перейдет под американо-саудовский контроль. Поддержать «молодую демократию» в Киеве, руководство которой за финансовую помощь, позволяющую удержаться у власти, сделает Украину форпостом антироссийской деятельности в Восточной Европе. Играть «на понижение цен» на энергоносители, которое станет серьезным ударом по бюджету России, и добиться существенного сокращения объёмов потребления Западом российских нефти и газа.

Ни на одном из этих направлений Обаме без Эр-Рияда не обойтись, и он из кожи вынужден будет вылезти, чтобы добиться согласия саудитов поддержать его усилия на Украине и принять участие в «игре на понижение». Вашингтон уже, без официального объявления и шумихи, максимально далеко пошел в удовлетворении гегемонистских устремлений Саудовской Аравии. Система «войн по доверенности», когда стратегическим партнерам Вашингтона предоставляется полная «свобода рук» в обмен на решение в интересах США региональных задач, расцвела при Обаме пышным цветом, и Эр-Рияд получил столько «доверенностей», сколько не имеет ни один из других американских союзников. Именно Эр-Рияду предоставлено право выстраивания особых отношений с Египтом после свержения правительства Мурси. На бесчинства династии в Бахрейне и в Восточных провинциях Саудовской Аравии против шиитов Запад полностью закрыл глаза. Ни слова возражения не услышали саудиты по поводу затеянной ими операции по «укрощению» Катара и разгрому «братьев-мусульман». Доверие Вашингтона простерлось столь далеко, что Белый дом подпустил Эр-Рияд к наиболее щепетильному и болезненному для себя вопросу – израильско-палестинскому урегулированию, «поручив» саудовцам работу с Иорданией, которой отводится особая роль в новой схеме решения палестинского вопроса.

Свергнуть Асада и «взять Тегеран на поводок»

Но Эр-Рияду всего этого мало, он хочет большего, а именно – победы над Асадом. Все, что предлагают саудитам США – от ПерсоПРО, программ перевооружения и гегемонии в исламском мире от Магриба до Пакистана – им, саудитам, очень нравится. Но при этом нет ответа на главный вопрос: «Как остановить рост влияния Ирана и шиитское «Пробуждение» в мире?» Без ответа на этот вопрос все предложения США, все заверения их в дружбе и тесном сотрудничестве значения не имеют, поскольку без решения этого вопроса династия обречена. И обречена не просто на утрату власти. Так на Востоке не бывает. Она обречена на физическое уничтожение, причем первыми ударят именно «ближние», другие претенденты на лидерство: от катарского эмира Тамима бин Хамада до братьев-мусульман и разного рода шейхов-ваххабитов.

Для того, чтобы этого не случилось, династия должна по-прежнему доказать свою состоятельность остальному мусульманскому миру. Проще говоря – ей нужна победоносная война, и Сирия подходит для этого как нельзя лучше. Взятие Дамаска станет для Эр-Рияда тем самым ценным призом, который и укрепит его позиции лидера среди арабских государств, и позволит беспрепятственно реализовывать дальнейшие региональные проекты – от создания иордано-палестинской федерации до формирования антишиитской лиги от Аравийского полуострова до Пакистана.

Дамаск, о чем зачастую забывают, приз не только политический, но в первую очередь – экономический. Имея уникальное географическое положение, Сирия может сыграть ключевую роль в поставках газа и нефти в Европу. Соглашение о строительстве магистрального газопровода Иран − Ирак − Сирия было подписано сторонами еще в июле 2012 г. Дело в том, что Сирия стала главным препятствием на пути реализации проекта строительства газопровода с катарского Северного месторождения в Европу, что позволило бы еще одному игроку Катару нанести удар по Газпрому, а значит и России путем резкого увеличения газовых поставок дешевого катарского газа в Европу. Дамаск в силу разных причин не давал согласия на прокладку газопровода из Катара через свою территорию в Турцию и на Средиземноморское побережье для дальнейшего транзита в Европу. Пока Башар Асад у власти, невозможно строительство магистрального газопровода на сирийское побережье Средиземного моря из Катара. Естественно, что только этой причины было вполне достаточно для Дохи поддерживать агрессию против Дамаска и делать все возможное для свержения Асада. Агрессивная позиция Катара в борьбе за рынки газа нашла полное понимание в США, также стремящихся остаться «главным контролером» цен на энергоносители.

То, что Газпром при подобных раскладах полностью потеряет зарубежные рынки, совершенно очевидно. А вслед за проблемами Газпрома начнутся проблемы бюджета России, расплачивающейся за годы полной бездеятельности в вопросах отказа от «нефтегазовой иглы». Эксперты в сфере энергетики еще в 2009 - 2010 годах просчитали, что если к власти в Сирии придут сунниты вместо алавитского режима Башара Асада, то газопровод Катар − Саудовская Аравия – Иордания – Сирия − Турция будет построен немедленно, что влечет за собою огромные финансовые и политические риски для России, газ которой с катарским конкурировать не может в силу крайне низкой себестоимости последнего.

В стремлении Катара «забегать вперед» США и Саудовской Аравии, идти на заключение антиасадовского пакта с самыми отъявленными и отмороженными из исламских радикалов присутствует вполне понятное разочарование Дохи нерешительными, по ее мнению, действиями Вашингтона и Эр-Рияда в «окончательном решении сирийского вопроса». В этом же обстоятельстве причина того, что династия саудитов серьезно опасается Катара, поскольку движимый потерей планировавшихся доходов, разуверившийся в лидерских качествах королевской династии молодой эмир может пойти на любую акцию для свержения саудитов. Попытки Катара наладить диалог с Ираном – из того же порядка, из стремления Дохи действовать самостоятельно, не питая иллюзий о том, что Эр-Рияд будет делать что-то во благо остальных своих партнеров по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива. Эта позиция Катара, который далеко не одинок в своем недовольстве саудитами, еще один повод для королевской династии стремиться к победе над Дамаском и требовать от Вашингтона перейти даже любой ценой последнюю черту в поддержке сирийских мятежников.

Дело за малым – за согласием США на все остальные виды помощи сирийским мятежникам, в частности на поставки тяжелых вооружений и зенитно-ракетных комплексов, что сведет на нет превосходство сирийских правительственных войск в огневой мощи и в господстве в воздухе, то есть изменит военный баланс в пользу «вооруженной оппозиции». Ну, а дальше – все по накатанной схеме, которая уже неоднократно прорабатывалась на всевозможных совещаниях: создание бесполетной зоны возле турецкой или иорданской границы, превращение этой зоны в оплот боевиков, «закачка» туда вооружений и – марш на Дамаск.

С падением Сирии Иран будет вынужден перейти к стратегической обороне, а это Эр-Рияд вполне устроит, поскольку поводов для затягивания кольца блокады вокруг Тегерана у «международного сообщества» всегда найдется более чем достаточно. За обладание таким призом Эр-Рияд готов платить «по запросу». Пятнадцать миллиардов, столь необходимых Обаме для поддержки «молодой украинской демократии»? Временные финансовые издержки от участия в войне на понижение цен? Эр-Рияд «отобьёт» эти деньги чуть позже, пользуясь изоляцией Тегерана и России.

*************

Американский истеблишмент буквально тычет Обаму носом в очевидное и настаивает: «Западу нужно найти способ навредить Путину, не навредив при этом Америке. И такой способ есть. Надо убедить Саудовскую Аравию сделать за Запад всю грязную работу. Такой прецедент есть. Разгневанные советским вторжением в Афганистан в 1979 году саудиты открыли нефтяные вентили, что привело в середине 1980-х годов к снижению мировых цен на нефть до 20 долларов за баррель (в сегодняшних ценах). Сегодня достаточно намного меньшего понижения – с нынешних 107 долларов за баррель где-то до неполных 90 долларов – и России будет нанесен огромный финансовый и экономический ущерб. У американского президента есть все шансы превратить свою поездку в Королевство в один из крупнейших успехов американской дипломатии на Ближнем Востоке после череды провалов, взять реванш за Крым. Кровь, которая неизбежно прольется в результате этой сделки, спишут на «издержки установления демократии». И как это все знакомо, как это все не впервой…

Израиль отказывается освобождать последнюю — четвертую по счету — группу палестинских заключенных, чья амнистия была предусмотрена прошлогодними договоренностями о возобновлении регионального мирного процесса, заявил замминистра по делам заключенных Палестинской национальной администрации Зияд Абу Эйн.

По его словам, возвращение домой 26 арестантов с наибольшим "тюремным стажем" израильские власти увязывают с согласием палестинцев на пролонгацию переговоров, которые восемь месяцев без видимых результатов идут при посредничестве США и, по договоренности сторон, должны завершиться в конце апреля.

"Израиль хочет торпедировать соглашение и нарушить обязательство, которое США дало палестинскому руководству, — освобождение всех 104 задержанных до Осло (мирных соглашений 1993 года) в обмен на согласие не обращаться в международные институты в течение всего срока переговоров", — говорится в заявлении Абу Эйна на его странице в социальной сети Facebook.

"Мы не собираемся платить дважды <…> Израиль должен соблюдать свои обязательства и выполнить соглашение", — подчеркнул Абу Эйн. Израильское правительство воздерживается от каких-либо заявлений относительно судьбы четвертой группы заключенных, многие из которых отбывают пожизненные сроки за нападения на израильтян. В общей сложности Израиль обещал выпустить 104 палестинцев, разбив амнистию на четыре этапа и увязав ее график с прогрессом на мирных переговорах. Ранее, в рамках договоренности, на свободу тремя группами вышли 78 арестантов.

Палестинцы и израильтяне возлагают друг на друга вину за отсутствие прогресса в мирном диалоге, а американские посредники пытаются заручиться их согласием на пролонгацию переговорного процесса сверх девятимесячного срока, истекающего 29 апреля. Назар Альян.

Израиль не отказывается от планов войны с Ираном

Бобкин Николай, старший научный сотрудник Центра военно-политических исследований Института США и Канады РАН, к.в.н., доцент

Нынешнее руководство Израиля считает, что главная угроза безопасности еврейскому государству исходит от Ирана. По мере урегулирования иранской ядерной проблемы и выхода Исламской Республики из международной изоляции и односторонних санкций Запада, как прогнозируют в Тель-Авиве, Тегеран будет усиливаться, а эта угроза нарастать. Уже в обозримом будущем Иран может в военном и экономическом отношении стать сопоставимым с Израилем, в дальнейшей перспективе с учетом колоссальных потенциальных человеческих, сырьевых и промышленных ресурсов Тегеран в состоянии занять позицию региональной сверхдержавы. Таков общий контекст израильского подхода ко всем вопросам, имеющим прямое или даже косвенное отношение к иранскому режиму.

Сегодня главное для Израиля – сорвать ядерное примирение между Ираном и США. Чуть ли не в каждом действии, заявлении, решении, визите премьера Израиля Биньямина Нетаньяху лейтмотивом стала тема переговоров по иранской ядерной программе. Нетаньяху предупреждает, убеждает, пугает и угрожает. Главные стрелы его критики направлены в сторону президента Обамы, позволившего себе вопреки израильским возражениям стать на путь примирения с Тегераном.

Действительно, сейчас уже с трудом верится в то, что всего полгода назад США всерьез рассматривали дилемму: помогать или нет Израилю в нанесении военных ударов по Ирану. Становится все более очевидным, что, несмотря на периодические напоминания Вашингтона о сохранении в своем арсенале военной опции решения иранской проблемы, Америка на эту крайнюю меру идти не намерена. А после отказа США от военной агрессии против Сирии, которая не стала поддерживаться ближайшими американским союзниками по НАТО, вероятность силового решения разногласий с Тегераном представляется на данный момент ничтожной. Тем не менее, Нетаньяху от попыток изменить позицию Вашингтона не отказывается.

Новое наступление на Белый Дом премьер Израиля предпринял в ходе своего официального визита за океан в начале марта. Сроки его поездки, правда, оказались для этого не совсем удачными. Америка занималась Украиной, где демократизация по-американски опять дала непредсказуемые последствия. Украинский кризис вышел из рамок внутреннего противостояния и приобрел международное измерение, США спровоцировали конфликт Запада с Россией, который отодвинул за кулисы мировой политики проблемы Ирана и Сирии. Максимум что удалось добиться Нетаньяху по Ирану — так это новых антииранских заявлений американской администрации в плане нагнетания иранофобии на международной арене. Джен Псаки на брифинге в Госдепе, заявила, что подозрения насчет того, что она назвала «поддержкой терроризма со стороны Ирана» и «нарушением прав человека в ИРИ», остаются в силе. Часть этих высказываний была обоснована недавним сценарием, разработанным Израилем относительно мнимой поставки оружия из Ирана в сектор Газа. На этом основании Вашингтон утверждает, что «Тегеран спонсирует терроризм и представляет собой угрозу для безопасности региона».

Вместе с тем, Вашингтон не отказывается от убеждения, что Израиль может оказаться в международной изоляции со своей позицией по иранскому вопросу. Несмотря на французскую солидарность с Тель-Авивом, Париж подписал соглашение «шестерки» с Ираном, Саудовская Аравия воздержалась от открытого осуждения, а другие соперники Ирана в регионе — Катар и Бахрейн — даже приветствовали заключенный договор. Его единственным явным противником остается лишь еврейское государство. Президент Ирана Хасан Роухани заявил, что Израиль изолирован после того, как Тегеран и мировые державы в воскресенье в Женеве достигли исторического соглашения по ядерной программе. В такой ситуации в Тегеране угрозы Израиля в одиночку атаковать Иран уже всерьез не воспринимаются даже несмотря на то, что Израиль продолжает подготовку к военному удару, демонстрируя приверженность силовому решению проблемы. При этом разведывательная деятельность Израиля в Иране сейчас сосредоточивается на том, чтобы выявить нарушения иранцами требований «женевского договора», а не на том, чтобы вести подготовку к военному удару.

По словам главы иранского Агентства по атомной энергии Али Акбара Салехи, Тегеран не будет реагировать на какие-либо обвинения со стороны МАГАТЭ, не подкрепленные весомыми доказательствами. В частности, Международное агентство не может обвинять Иран в попытках разработки ядерного оружия на основании отчетов отдельных экспертов, а тем более израильской разведки, заинтересованной в склонении Запада к продолжению поддержания санкционного режима в отношении Тегерана. Санкции являются предметом особого интереса Израиля, если Тель-Авиву удастся через еврейское лобби в США добиться их ужесточения, то это не только повредит текущему переговорному процессу между Тегераном и мировым сообществом, но может спровоцировать иранских военных на отказ от переговоров вообще. Не стоит забывать, что вооруженные силы Ирана со всей серьезностью и давно готовятся к возможному отражению агрессии.

Министр обороны Исламской Республики бригадный генерал Хоссейн Дехкани, комментируя недавние испытания иранских баллистических ракет нового поколения, снабженных разделяющимися боеголовками, заявил, что баллистические ракеты – ответ на американские и израильские угрозы. Генерал назвал прошедшие испытания успешной отповедью американскому позерству и болтовне. В частности, имелись в виду неоднократные высказывания официальных лиц США о сохранении «военной опции» решения иранского вопроса. Как отметил Дехкани, вооруженные силы Ирана готовы и будут даже рады проверить свои силы на американцах. В отношении Израиля иранские военные позволяют себе быть еще более категоричными. Командующий Корпуса стражей исламской революции Джафари считает, что именно Израиль подталкивает США к военному вмешательству, и прямо говорит о том, что «удар по Ирану будет означать немедленное уничтожение Израиля».

Успех Тегерана на переговорах с «шестеркой», достигнутый при согласии США, вынуждает Израиль искать новых союзников в своем противостоянии с Тегераном. В этом контексте Иран обеспокоен сближением Саудовской Аравии с Израилем. Недовольство политикой Обамы в саудовских оценках появилось сразу же после первых признаков оттепели в ирано-американских отношениях. В Эр-Рияде сделали вывод, что США и Иран втайне планируют стратегический союз, направленный на ослабление саудовского влияния. В том, что сближение с Ираном может отвечать региональным интересам Америки, ничего неожиданного нет. Как считают сами американцы, для США выгоден вариант контроля над Ближним Востоком, который не позволил бы ни одной из стран стать безусловным военным лидером с претензиями на роль региональной сверхдержавы. Классический путь к достижению этой цели – поддержание баланса сил и сохранение при этом постоянной напряженности в отношениях соперничающих государств, в данном случае Саудовской Аравии и Ирана, а также и Израиля с ИРИ.

Саудовская Аравия также как и Израиль заинтересована в военном сокрушении Ирана и смене исламского режима, нельзя исключать их совместные действия. Направление ударов по Ирану через территорию КСА рассматривается израильскими военными в числе вполне вероятных. Сведения о тайных переговорах Израиля и Саудовской Аравии уже несколько лет не относятся к числу сенсационных. Даже вопреки планам США мир может стать свидетелем появления кажущегося маловероятным арабо-израильского союза, претендующего на роль «коллективной сверхдержавы» региона. Мир уже сейчас наблюдает хаос в рядах американских союзников. Планы военной акции США в Сирии не поддержала самая преданная союзница Великобритания, от участия в этой авантюре отказалось подавляющее большинство стран НАТО, уклонились от солидарности с президентом Обамой лидеры многих других союзных государств, а теперь и многолетние ближневосточные партнеры претендуют на самостоятельность в решении вопроса о войне с Ираном.

Руководитель Федерального агентства связи О.Г. Духовницкий и Председатель ИППО С.В. Степашин 19 марта 2014 года подписали соглашение о сотрудничестве, предусматривающее организацию филателистических программ и мероприятий культурно-исторической и православной тематики.

«Мы заключаем это соглашение, осознавая социальную значимость филателистического движения в популяризации духовного, исторического и культурного наследия России как предмета национальной гордости», - сказал О.Г. Духовницкий.

Соглашение, заключенное на 5 лет, предусматривает сотрудничество в разработке программ выпуска почтовых марок, маркированных почтовых конвертов и карточек, филателистической продукции по культурно-исторической и православной тематикам.

По словам С.В. Степашина, речь идет, прежде всего, об организации распространения государственных знаков почтовой оплаты (ГЗПО) и филателистической продукции с использованием сети организаций федеральной почтовой связи и иных торговых сетей.

«Мы принимаем во внимание необходимость привлечения широкого внимания российской и международной общественности к историческим, духовным и культурным ценностям нашей страны, к уникальным российским историко-культурным объектам, православным памятникам», - пояснил С.В. Степашин.

Стороны договорились сотрудничать при организации филателистических выставок, осуществлении специальных памятных гашений ГЗПО и филателистической продукции, а также при публикации информационных материалов и регулярном обмене материалами и архивными документами для организации работы над выпуском ГЗПО.

О.Г. Духовницкий посетил экспозицию музея и оставил добрые пожелания в гостевой книге.

Также от Россвязи в церемонии участвовали заместитель руководителя В.В. Шелихов и Генеральный директор ФГУП Издатцентр "Марка" А.В. Адибеков.

Императорское Православное Палестинское Общество было создано 8 мая 1882 года Указом императора Александра III. На данный момент ИППО - это международная благотворительная, научная и гуманитарная организация, уставными задачами которой являются содействие православному паломничеству на Святую землю, научное палестиноведение, востоковедение и гуманитарное сотрудничество с народами Ближнего Востока.

На состоявшейся в начале марта встрече с Нетаньяху в Вашингтоне, Барак Обама потребовал от израильского премьера прекращения практики «точечной ликвидации» иранских ученых, занимающихся ядерными разработками. Со множеством оговорок, но «неистовый Биби» пообещал, что спецслужбы Израиля выберут в отношении Ирана другую, менее «острую» тактику. Означает ли это, что реализация стратегии Меира Дагана, бывшего главы МОССАДа, провозгласившего террор против иранских ядерщиков одним из ключевых пунктов борьбы с «атомной бомбой Тегерана», завершена?

Напомним, о чем идет речь. В 2005 году, в беседе с заместителем госсекретаря США Уильямом Бернсом, тогдашний глава Моссада Меир Даган изложил стратегию, которой придерживаются спецслужбы Израиля в отношении Исламской республики. Ключевые моменты этой стратегии, согласно опубликованной депеше Бернса в Белый дом, выглядели следующим образом:

Политический подход (Даган поддерживает инициативу по передаче иранского досье в Совет безопасности ООН, но говорит, что такой подход не сможет разрешить кризис).

Тайные меры (Даган и заместитель госсекретаря решили не обсуждать этот подход в широком кругу).

Противодействие распространению ядерного оружия (Даган подчеркивает необходимость помешать Ирану заполучить информацию и технологии. В этой области нужно двигаться дальше).

Санкции.

Силовое давление для смены режима (Даган говорит, что нужно развивать усилия, нацеленные на смену режима в Иране, причем, если это возможно, то с поддержкой противостоящих ему студенческих демократических движений и этнических групп азербайджанцев, курдов и белуджей).

Перед нами – классическая «стратегия непрямых действий», когда с помощью террористических актов в отношении ключевых лиц иранской ядерной программы Израиль (согласовав данный вопрос с США), рассчитывал эту ядерную программу существенно замедлить. При этом следует отметить, что ни Вашингтон, ни Тель-Авив, ни международные организации в это время не располагали (как не располагают и сейчас) никакими достоверными доказательствами того, что ядерная программа Ирана носила военный характер. Это обстоятельство важно тем, что никакие аргументы Израиля о «действиях в рамках самозащиты» приняты быть не могут. Террор против Ирана был ничем не спровоцирован и являлся преступной агрессией, заслуживающей международного суда. «Мы предупреждали вас, что наша ядерная программа носит мирный характер, так зачем вам было ликвидировать наших ученых и ракеты. Представители МАГАТЭ провели тысячу проверок на наших атомных объектах и не нашли никаких свидетельств военного характера нашей ядерной программы», − сказал буквально на днях по этому поводу президент Ирана Хасан Роухани.

Черные мотоциклисты

К реализации «стратегии Дагана» в части точечных ликвидаций приступило, судя по ряду косвенных доказательств, спецподразделение «Кидон» («Штык» или «Копье»), сотрудники которого в организации терактов опирались на возможности и ресурсы «Организации моджахедов иранского народа» (Моджахедин-е Хальк). Сами «моджахеды» в это время находились в списке террористических организаций, составленном госдепартаментом США, но данное обстоятельство ничуть не мешало американским и израильским спецслужбам заниматься подготовкой боевиков из этой организации на полигонах в самих США.

С февраля 2006 года по март 2007 года, при схожих обстоятельствах потерпели крушение три самолета, принадлежавших Корпусу стражей исламской революции (КСИР). На борту каждого из этих самолетов находились люди, имеющие отношение к иранской ядерной программе. В одной из этих катастроф погиб и генерал Ахмад Каземи, командующий наземными силами КСИР. Вместе с ним погибли и двенадцать членов его штаба. В этом же году при загадочных обстоятельствах на объекте в Исфахане погибает еще один иранский специалист-ядерщик − Ардешир Хуссейн.

В июне 2009 года происходит загадочное исчезновение молодого физика Шахрама Амири во время паломнической поездки в Саудовскую Аравию. Новый виток террора в отношении иранских ядерщиков происходит в 2010 году.

12 января 2010 года в северном пригороде Тегерана был убит профессор Масуд Али Мохаммади. 29 ноября того же года в различных районах Тегерана были совершены покушения на физиков-ядерщиков Маджида Шахриари и Ферейдуна Аббаси Давани. Шахриари погиб, Ферейдун Аббаси Давани выжил и впоследствии возглавил ядерную программу Ирана.

В конце июля 2011 года в дверях своего дома был застрелен 35-летний доктор ядерной физики Дариуш Резаи, член государственной комиссии Ирана по ядерной энергии, и преподаватель Тегеранского университета. «Речь идет о первой операции, которой руководил новый глава Моссад, Тамир Пардо», − сообщил израильский источник немецкого журнала Der Spiegel. И летом этого же года в посольство Пакистана в Вашингтоне пришел исчезнувший Шахрам Амири и заявил, что все это время его насильно удерживали представители американских спецслужб.

11 января 2012 года в результате взрыва автомобиля Пежо-405 на севере Тегерана был убит 32-летний профессор Тегеранского технологического университета Мустафа Ахмади Рошан, один из руководителей расположенного в Натанзе завода по обогащению урана.

Во всех случаях действовали «черные мотоциклисты», использовавшие компактные бомбы и автоматическое оружие.

Саботаж и диверсии

Помимо «точечных ликвидаций», израильские спецслужбы и их местная агентура приложили немало усилий для организации актов саботажа и диверсий на ядерных и ракетных объектах Ирана.

12 октября 2010 года в результате тройного взрыва была разрушена база Имам Али на западе Ирана, обширный комплекс подземных галерей, в которых находились пусковые установки ракет Шахаб-3.

В 2011 году произошло несколько взрывов на иранских объектах, имеющих непосредственное отношение к ядерным и ракетным разработкам. Сообщалось и об атаках на компьютеры, управляющие процессом обогащения урана.

11 декабря 2011 года взрыв причинил значительный ущерб новейшему заводу металлоконструкций в Йезде. О важности объекта свидетельствует тот факт, что его открывал лично президент Ирана.

В конце ноября 2011 года произошел взрыв на расположенном в Исфахане комбинате по обогащению урана. Западные эксперты не смогли установить степень нанесенного ущерба, но пришли к выводу, что произошло «нечто драматичное». А западные СМИ, сообщая о взрыве, цитировали источник в израильской разведке, по словам которого взрыв не был случайным.

12 ноября 2011 года на военном объекте возле деревни Бигдане в 40 километрах к юго-западу от Тегерана прогремел мощный взрыв, в результате которого погиб генерал-майор Хасан Техрани Могаддам, которого называли «отцом иранской ракетной программы», и еще двадцать офицеров Корпуса стражей исламской революции. По официальной версии, произошел несчастный случай при разгрузке боеприпасов, по другим данным, при испытаниях взорвалась межконтинентальная ракета.

Летом 2012 года, судя по заявлениям главы Агентства по атомной энергии Ирана, были совершены диверсии на ЛЭП около ядерных объектов в Фордо и Натанзе. Причем, ранее сообщалось, что в районе Фордо иранские спецслужбы обнаруживали шпионское оборудование.

В сентябре 2012 года представитель иранского руководства обвинил германскую компанию Siemens в намеренной порче оборудования, приобретенного Ираном для ядерной программы: по заявлению главы парламентской комиссии Ирана по вопросам национальной безопасности и внешней политики меджлиса Алаэддина Боруджерди, иранские эксперты обнаружили в оборудовании миниатюрные взрывные устройства.

Махинации за спиной союзника

На уже упоминавшейся встрече с Обамой Нетаньяху заявил, что по решению руководства страны спецслужбы Израиля теперь сосредоточат свои усилия не на «острых акциях», а на «сборе информации о нарушениях Ираном договоренностей, достигнутых в Женеве и на последующих переговорах». Ни Обама, ни Керри не стали дальше развивать эту тему, поскольку уже неоднократно имели возможность убедиться в недобросовестности своего «партнера», его хамстве и агрессивности.

Достаточно вспомнить прошлогоднее выступление Нетаньяху на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, в котором «неистовый Биби» открытым текстом сообщил, что иранцы «лгут всем и во всем», а те, кто соглашается с их аргументами, – «глупцы и профаны в политике, не понимающие, с каким опасным врагом имеют дело». Госсекретарь США Джон Керри и сам был неоднократно уличен во лжи и передергивании фактов, но даже он был вынужден одернуть зарвавшегося израильского премьера, дав ему понять, что опасения Нетаньяху звучат несколько обидно для Белого дома: «Я не истолковал слова господина Нетаньяху как утверждение, будто нас дурачат, как фраеров (ungifted trendy chaps). Я понял, что он предостерегает нас: не дайте себя обмануть».

Американские журналисты оценили дипломатичность формулировки Керри, мягко намекнувшего, что в Вашингтоне сидят не менее квалифицированные политики, нежели в Иерусалиме, журналист ВВС Ким Гаттас даже назвала это высказывание Керри «цитатой дня», но суть не в том, цитатой дня или месяца было высказывание американского госсекретаря. Суть откровенного недоверия США к своему ближневосточному партнеру во всех вопросах, связанных с Ираном. Прекрасно понимая, что верить Тель-Авиву на слово нельзя, Вашингтон пошел на откровенное давление, с целью принудить Израиль к прекращению террористических актов в отношении Тегерана. В качестве предостережения до израильской стороны было доведено, что американская сторона готова откровенно «слить» Ирану известные ей подробности разведывательных операций Израиля на иранской территории. И это не пустая угроза, поскольку полтора года назад американцы так именно и поступили, организовав утечку информации о планах по подготовке налета израильских беспилотников на иранские объекты со стороны Азербайджана.

Около двух недель назад стало известно, что Госдепартамент в минувшем году отклонил около сотни запросов на въезд в США сотрудников израильских спецслужб. Ну и, наконец, самое серьезное – Обама дал понять Нетаньяху, что готов почти на две трети сократить финансовую помощь Израилю в рамках создания им противоракетной обороны, что для Тель-Авива равносильно удару «под дых». Но показное миролюбие, которое демонстрирует Вашингтон, принуждая Тель-Авив прекратить практику точечной ликвидации иранских специалистов, никого не должно вводить в заблуждение. Речь идет не о полном прекращении, а лишь о приостановке «в связи со сложившейся политической ситуацией», когда самодеятельность Израиля и прогрессирующая на почве иранофобии паранойя «неистового Биби» может повредить глобальным интересам США.

*******

В одном из своих выступлений глава МИД Ирана Джавад Зариф выразил сожаление, что Израиль, который причастен к убийству иранских физиков, так и не понес наказания. Здесь действительно остается только сожалеть, поскольку международного трибунала над израильскими организаторами терактов и диверсий против Ирана, того же Дагана, его приемника Пардо и других руководителей спецслужб, Вашингтон не допустит никогда. Уж слишком много неприятных фактов о соучастии США в израильском терроре всплывет на этом процессе. Ведь в отношении необъявленной войны против Ирана порою трудно, перефразируя классика, понять, «где заканчивается Вашингтон и начинается Тель-Авив, где заканчивается МОССАД и начинается ЦРУ».

Комментарий Iran.ru

Перевернув 21 марта в Тегеране или в любом другом месте Ирана настольный календарь, мы увидим на его листке первый день нового 1393 года. Исламская Республика по официальному иранскому календарю вступает в очередной год последнего десятилетия 14 века. Накануне нового года Верховный лидер ИРИ, главы всех ветвей власти, руководители министерств и ведомств подводили итоги уходящего года. Лейтмотивом иранского новогоднего настроения в этом году стала нескрываемая гордость – Иран выстоял и сохранил свои главные идеологические принципы вопреки беспрецедентной экономической блокаде и международной изоляции со стороны США и союзников Вашингтона. Ближайшие перспективы оцениваются в Иране оптимистично, страна живет ожиданиями полного закрытия иранского ядерного досье и отмены экономических санкций. В глазах иранцев уходящий 1392-й год войдет в историю страны как триумфальный год волеизъявления народа, сделавшего свой выбор в пользу демократических перемен и либерализации общества.

Победа Роухани – триумф иранской демократии

В Иране мир вопреки распространенному на Ближнем Востоке экстремизму, насилию и навязываемому повсеместно американцами хаоса стал свидетелем мудрости и благоразумия высшего руководства страны, принявшего выбор своего народа на президентских выборах прошлого года, ставших для Исламской Республики своеобразным тестом проверки на прочность. Выборы прошли в особых условиях беспрецедентной в истории международного сообщества экономической блокады, которую нельзя рассматривать иначе как этап подготовки США и их союзников к военным действиям против Тегерана. Для Вашингтона было весьма заманчивым вместо военного нападения на Иран спровоцировать на выборах гражданское противостояние, посеять вражду и кровавую смуту, создать угрозу стабильности. С учетом опыта революций «арабской весны» подобный замысел не представлялся фантастическим (события на Украине подтвердили это). Призрак «персидского лета-2013» не давал покоя администрации президента Обамы, пытавшейся в те дни накалить обстановку в Иране до опасного предела. Не получилось.

Политический образ Роухани оказался для иранцев наиболее привлекательным и, набрав большинство голосов избирателей, он стал очередным президентом страны. Нет сомнений в том, что высший религиозный авторитет и глава государства аятолла Хаменеи в замыслы с кандидатурой Роухани был посвящен, не стоит переоценивать «оппозиционность» даже отдельных представителей религиозной верхушки иранского истэблишмента исламскому режиму, который они же сами, как тот же Роухани, и олицетворяют. Достаточно напомнить, что со второй половины 60-х годов Роухани начал участвовать в революционной деятельности против шаха, вся его политическая деятельность посвящена служению идеалам исламской революции. Поддержанная избирателями победа Роухани вернула контроль над исполнительной властью в стране в руки духовенства. Костяк нового правительства составили не политические назначенцы, а профессионалы-управленцы, в кабинете министров широко представлены политики, работавшие в правительствах при президентах Рафсанджани и Хатами.

О тяжелом социально-экономическом положении в стране в результате давления санкций на иранскую экономику Роухани стал говорить сразу же после прихода к власти, начав прямой и откровенный диалог с народом. Главными задачами стали восстановление экономики, нормализация отношений с Западом и вывод страны из международной изоляции. Иранцам нужно было обуздать американскую силу, ставшую на пути иранского экономического прогресса. При этом, как неоднократно было замечено новым президентом, «это не означает отказ от наших принципов, но требует изменения методов». Роухани за несколько месяцев сделал больше сильных дипломатических шагов, чем его предшественник за два срока президентства. Сейчас Иран демонстрирует миру новую дипломатию, получившую благословение главы ИРИ аятоллы Хаменеи на «героическую гибкость», позволившую Тегерану прорвать единый враждебный фронт Запада на переговорах по иранской ядерной проблеме.

Ядерная победа Тегерана

Урегулирование разногласий с Америкой и Западом по своей ядерной программе было главной темой иранской дипломатии. Первым шагом к нормализации отношений между Вашингтоном и Тегераном стал обмен президентскими письмами. Позже в Нью-Йорке в ходе заседаний Генеральной Ассамблеи ООН состоялась беседа с глазу на глаз глав внешнеполитических ведомств Ирана и США, которую обе стороны оценили, как конструктивную. Затем президенты Обама и Роухани попытались в 15-минутном телефонном разговоре после 34-летнего молчания придать стартовый импульс совместной работе. Этот телефонный разговор сразу же стал сенсацией.

Мало кто верил, что ещё до конца года Ирану и «шестёрке» удастся прийти к соглашению по иранской ядерной программе, учитывая, что такое соглашение ожидали в течение 10 лет. Основой договорённостей стали предложения, которые два года назад были выдвинуты В. Путиным и которые с приходом к руководству в Иране президента Роухани получили новое развитие, будучи принятыми американской администрацией и европейскими участниками диалога. Значение достигнутого консенсуса сложно переоценить, соглашение по праву отнесено к разряду исторических событий. Руководство Ирана теперь исходит из того, что США и страны Запада признали право Ирана на обогащение урана и развитие программ использования мирного атома, а весь мир с облегчением вздохнул: войны с Ираном не будет!

Однако в США и на Западе остаются силы, не оставившие надежд сорвать процесс окончательного закрытия иранского ядерного досье. Американская внутренняя дискуссия о возможности принятия новых санкций в отношении Ирана является предметом серьезной озабоченности иранского руководства. «К сожалению, то, что мы наблюдаем в последние два месяца, не может способствовать уверенности в нормальном развитии событий», − считает глава внешнеполитического ведомства Ирана Джавад Зариф. Напомним, что ранее Исламская республика была возмущена заявлениями американских официальных лиц, которые допускают наличие военного варианта решения иранского вопроса. Действительно, подобные угрозы со стороны американцев на фоне добросовестного подхода иранцев к сотрудничеству с «шестеркой» выглядят противоречащими мнению других участников переговоров и оценкам Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). По информации этого агентства, обнародованной в очередном докладе, в последние месяцы Иран значительно сократил свои запасы высокообогащенного урана. Эксперты МАГАТЭ подчеркивают, что это делается впервые за последние четыре года. В целом, международные специалисты отмечают полное и добросовестное выполнение Тегераном всех взятых обязательств в рамках согласованного в Женеве с «шестеркой» Совместного плана действий.

Дружба с Америкой откладывается

В прошедшем году, смягчив свою позицию на переговорах по ядерной программе Ирана, убедившись в полной готовности Тегерана к мирному решению наиболее острых региональных проблем за столом переговоров, Вашингтон все же сохранил враждебную тональность отношений с Ираном. После успешной «ядерной» Женевы Белый дом к удовольствию Израиля и Саудовской Аравии заблокировал участие иранцев в сирийской конференции «Женева-2». Весомых дивидендов американцы от этого решения не получили, переговоры закончились полным провалом. Налицо лишь демонстрация непоследовательности и нерешительности администрации Обамы, а для многих стран это ещё стало и показателем отсутствия у Америки внятной стратегии на Ближнем Востоке.

Не случайно США и Иран остаются соперниками в регионе. Иран − единственная страна, открыто выступающая против американской гегемонии в регионе. Сдавать свои позиции в Сирии, поддерживать продление американского военного присутствия в Афганистане, бездействовать в угоду Вашингтону в соседнем Ираке Тегеран не станет. Угрозы Америки сохранить в силе определённый пакет санкций, которые не позволят Тегерану существенно увеличить экспорт своей нефти, иранское руководство не испугали. В Иране допускают, что и после выполнения иранцами своих обязательств США не откажутся от действующих санкций, всегда могут найти надуманный повод для принятия Конгрессом нового пакета антииранских мер. Президента Обаму не устраивает то, что успехи иранской дипломатии позволили обеспечить прогресс в решении ядерной проблемы.

В речи по случаю 35-летия Исламской революции Верховный лидер Ирана аятолла Хаменеи назвал заявления администрации США об отсутствии у неё намерения сместить существующий в ИРИ режим ложью. Глава Ирана считает, что Исламской республике, возможно, имеет смысл менять тактику в меняющихся международных условиях, но основные принципы революции 1979 года должны остаться незыблемыми. В свое время основатель государства аятолла Хомейни предупреждал своих последователей о том, что тот день, когда американские «лицемеры выступят в поддержку исламской революции, в стране надо будет объявлять всеобщий траур». Перспектива восстановления отношений Ирана и США остается пока в области догадок и предположений, а верность независимому курсу превратила Иран в сильное в военном и экономическом отношении государство со значительным международным влиянием.

Успехи могли бы быть значительно весомее, если бы не враждебные действия США. Под прикрытием борьбы с ядерной программой американцы развязали экономическую войну против иранского народа. Роухани открыто говорит о тяжелом социально-экономическом положении в стране, а главным приоритетом правительства становится защита малообеспеченных слоев населения. Уровень инфляции с начала 2013 года достиг 42 %, темпы роста экономики Ирана сократились на 5,4 % за этот же период. Цены растут чуть ли не ежедневно, более 5 миллионов иранцев зависят от отсутствующих в стране импортных препаратов для лечения опасных для жизни заболеваний. Большинство иранцев связывают рецессию, рост инфляции и безработицы с введенными Западом экономическими санкциями, отмена которых во многом зависит от Америки, не имеющей права рассчитывать на симпатии иранского народа. Игнорируя иранское общество, американцы наказывают сами себя. С точки зрения эффективности американской внешней политики отсутствие отношений с Ираном является ущербным сейчас и контрпродуктивным в перспективе. Для Белого дома пришло время признать, что союз с Израилем против Ирана не в состоянии остановить поступательное движение вперед Тегерана.

Для Израиля Иран остается главным противником

Нынешнее руководство Израиля считает, что главная угроза безопасности еврейскому государству исходит от Ирана. Сегодня главное для Тель-Авива – сорвать ядерное примирение между Ираном и США. Нетаньяху предупреждает, убеждает, пугает и угрожает, в том числе и президенту Обаме. По мере урегулирования иранской ядерной проблемы и выхода Исламской республики из международной изоляции и односторонних санкций Запада тон Нетаньяху становится все более истеричным. Чем так напуган Тель-Авив в то время, когда международное сообщество практически единогласно удовлетворено нынешней позицией Тегерана?

Израиль не устраивает то, что уже в обозримом будущем Иран в военном и экономическом отношении может стать региональной сверхдержавой, с мнением которой Тель-Авиву придется считаться. Одно дело препираться заочно с Западной Европой или США по палестинскому вопросу, и совсем другое – найти адекватный ответ конкретным действиям со стороны Тегерана. Для Израиля может встать вопрос о сохранении своей государственности в сегодняшних границах и в реальном статусе. Несмотря на периодические напоминания Вашингтона о сохранении в своем арсенале военной опции решения иранской проблемы, Америка на эту крайнюю меру идти не намерена. Вероятность силового решения разногласий с Тегераном по ядерному вопросу представляется ничтожно низкой. Со своей позицией по иранскому вопросу Израиль сам может оказаться в международной изоляции, тем более что его угрозы никак на иранскую политику в отношении еврейского государства не влияют.

МАГАТЭ не может обвинять Иран в попытках разработки ядерного оружия на основании отчетов отдельных экспертов, а тем более израильской разведки, заинтересованной в склонении Запада к продолжению поддержания санкционного режима в отношении Тегерана. Расчет в другом. Израиль не отказался от намерений добиться через еврейское лобби в США ужесточения санкций, чтобы спровоцировать иранских военных на отказ от переговоров вообще. Это напрасные планы в части, касающейся иранских политических элит. Иранское руководство демонстрирует солидарность в своей новой дипломатии, а генералы Ирана давно готовятся к возможному отражению агрессии. Командующий Корпуса стражей исламской революции Джафари считает, что именно Израиль подталкивает США к военному вмешательству, и прямо говорит о том, что «удар по Ирану будет означать немедленное уничтожение Израиля». К этим предупреждениям есть резон прислушаться и Саудовской Аравии, также ставшей на путь неприятия международных договоренностей по иранской ядерной программе.

Саудовский шантаж международного сообщества

Эр-Рияд воспринял отказ США нанести военный удар по Сирии и первые шаги президента Обамы по нормализации отношений с Тегераном как начало Белым домом нового этапа трансформации геополитической структуры Ближнего Востока. Саудовская королевская семья, недовольная курсом Обамы, ответила Вашингтону асимметрично, бросив вызов Организации Объединённых Наций. КСА стало первым государством, отказавшимся от членства в Совете Безопасности ООН, предъявив претензии к деятельности Совбеза. Во всем мире демарш саудитов назвали «странным». Арабские страны-члены ООН также не скрывают своего недоумения отказом Саудовской Аравии от почетного статуса. Так монархия отреагировала на успехи Ирана в урегулировании ядерной проблемы.

На протяжении многих лет было известно, что Саудовская Аравия осуществляет финансовую помощь Пакистану для развития оборонной отрасли, включая исследования по разработке ядерного и прочего вооружения. В дни переговоров «шестерки» с Ираном Эр-Рияд прибегнул к шантажу, угрожая получить ядерное оружие из Пакистана. Парадокс в том, что в то время, когда международное сообщество договаривается о гарантиях отказа Ирана от обладания оружием массового уничтожения, саудовцы вспоминают о своей ядерной дубинке, припрятанной с другой стороны иранских границ. Для американцев, правда, это не стало сенсацией. История проекта Саудовской Аравии, включая приобретение реактивных снарядов, способных доставлять ядерные боеголовки на большие расстояния, началась десятилетия назад. Об этом говорит Гэри Сеймур, который до марта 2013 года был представителем Белого дома по вопросам контроля над вооружениями.

Но главное противостояние с Ираном КСА ведет на территории Сирии, где также бросает прямой вызов остальному миру. Эр-Рияд не первый раз заявляет о своих притязаниях на доминирование в регионе Ближнего Востока. Дело дошло уже до того, что саудовское руководство предлагало Бараку Обаме в дни сирийского противостояния оплатить военную операцию против Сирии, словно речь шла об услугах наёмного убийцы. Отказ Белого дома от принятия военных карательных мер против сирийского правительства вызвал глубокое разочарование арабских шейхов. Вашингтон был подвергнут критике за неспособность привести в исполнение саудовские угрозы. США поощряют ирано-саудовское противостояние и даже провоцируют масштабное и географическое расширение напряженности. США выгоден вариант контроля над Ближним Востоком, который не позволил бы ни одной из стран стать безусловным военным лидером с претензиями на роль региональной сверхдержавы. Классический путь к достижению этой цели – поддержание баланса сил и сохранение при этом постоянной напряженности в отношениях соперничающих государств, в данном случае Саудовской Аравии и Ирана.

***********

Интерес к роли Ирана после отмены санкций и завершения международной изоляции в статусе полноправного члена регионального сообщества, не обремененного западными ограничительными мерами, будет возрастать. Продолжая конфронтацию с Ираном, американцы не могут не понимать того, что у военной силы изначально имеются свои пределы возможностей, а применительно к Исламской республике оккупация практически исключена. С режимом в Тегеране Вашингтону пришло время договариваться, а это неминуемо ведет к изменению баланса сил на Ближнем Востоке. США поставлены перед выбором, с кем выгоднее «дружить»: с Ираном, проводящим взвешенную политику, или с Саудовской Аравией, претендующей на роль лидера арабского мира, построенного на поддержке и спонсорстве террористических организаций, создающих угрозу, в том числе и американским интересам.

Редакционная статья Иран.ру

Когда самолет израильского премьера приземлялся в аэропорту американской столицы, дул ледяной ветер. Столь же «зимней» была и атмосфера на переговорах Нетаньяху с Обамой и Керри в Вашингтоне. В США «неистовый Биби» столкнулся с новой реальностью в американо-израильских отношениях и, судя по всему, эта реальность откровенно шокировала как его самого, так и стоящую за ним израильскую «партию войны».

Накануне встречи в Белом доме с премьер-министром Израиля, президент США Барак Обама дал крайне жесткое по тону интервью американскому каналу Bloomberg: «Время, отпущенное Израилю на достижение мирного соглашения с палестинцами о создании палестинского государства, истекает, – сказал Обама в беседе с журналистом Джефри Голдбергом. – Я обращусь к премьер-министру с вопросом: «Если вы не заключите мир, кто его заключит? И если не сейчас, то когда?» Дошло и до прямого ультиматума. «Дружба между Израилем и США вечна, но если не будет соглашения и продолжится агрессивная политика в поселениях, а палестинцы поймут, что их шанс на независимое государство упущен, наша способность бороться с международными последствиями такого расклада будет ограниченной», – сказал Обама, подразумевая угрозу бойкота и изоляции еврейского государства.

И израильтяне, и часть американских еврейских кругов часто называют нынешнего хозяина Белого дома «самым антиизраильским президентом США», а его ближневосточную политику − «политикой предательства Израиля». В подобных заявлениях – огромная доля лукавства и стремления скрыть неприятную для Тель-Авива истину о том, что своей агрессивностью и наглостью в поведении на международной арене, своими амбициями и истериками, израильские «ястребы» умудрились вызвать откровенное раздражение как части американских политических элит, так и американского общества. Обама поступает «антиизраильски» не потому, что как-то особо уж негативно настроен к Тель-Авиву, а исходя из определенного чувства самосохранения и, что важнее, из понимания влиятельными кругами США того обстоятельства, что интересы США и Израиля в ближневосточном регионе далеко не тождественны. Здравомыслящая часть американской политической элиты все чаще задает себе вопрос о том, являются ли отношения тесного партнерства с Тель-Авивом в нынешних условиях стратегическим активом для США или же все наоборот, Израиль препятствует тем целям, которые Вашингтон сегодня реализует на Ближнем Востоке?

Простой пример – череда узловых эпизодов американской политики в регионе после 1991 года. Ирак, Афганистан, снова Ирак, Ливия, Сирия, Египет и, разумеется, отношения с Ираном. В каком из этих случаев Израиль проявил свою «полезность» как союзник? Да, делится разведывательной информацией, участвует в совместных учениях, испытаниях нового оружия, предоставляет свои портовые мощности. Однако в кризисных ситуациях он в большинстве случаев оказывался либо в роли стороннего наблюдателя, либо в роли откровенного провокатора. Или, как заметил редактор The American Interest Адам Гарфинкль, «в большинстве вышеперечисленных эпизодов Израиль был либо совершенно бесполезен, либо выступал в качестве чего-то среднего между осложнением и непреднамеренной помехой».

Обама и «принуждение Израиля к приличному поведению»

Демократическая партия, к которой принадлежат и Обама, и Керри, со времен Франклина Делано Рузвельта являлась своеобразным «политическим домом» для огромного большинства американских евреев. Но когда некоторые делегаты национального съезда Демократической партии в 2012 году выдвинули идею о переносе посольства США из Тель-Авива в Иерусалим и о включении этого предложения в партийную платформу, то она, эта идея, была встречена свистом и неодобрительными возгласами. Это лишь один из целого ряда фактов, за которыми стоит тенденция.

Диалог между Тегераном и Вашингтоном − далеко не единоличное решение Обамы. С 2002 года в США активно работает созданный на деньги Фонда братьев Рокфеллеров «Иранский проект» (The Iran Project), официальной целью которого является объективный и беспристрастный анализ возможных вариантов иранской политики. В деятельности этого проекта принимают участие видные дипломаты, бывшие послы, государственные деятели, генералы, которые, например, в 2012 году, на пике «Ормузского кризиса», поставили свои подписи под отчетом о том, что силовой конфликт США с Ираном может оказаться дороже, чем могут себе позволить США, и не приведет к ожидаемым результатам. Точка зрения участников «Иранского проекта» победила не только в период «Ормузского кризиса», но и в вопросе назначения на пост министра обороны Чака Хейгела, позволявшего себе открытую критику в адрес Израиля и еврейского лобби в США и делавшего шокирующие для израильского лобби заявления типа «я сенатор Соединенных Штатов, а не Израиля», «иранская власть − демократически избранная» и совсем уж для Тель-Авива немыслимое: «Иран с ядерным оружием – это не конец света».

Реальным подтверждением того, что в американских политических элитах происходит переоценка значимости отношений с Израилем и «рост акций» сторонников диалога с Тегераном может служить и совершенно «свежая» история с «законопроектом Кирка-Менендеса», сенаторов, которые получили в ходе своих избирательных кампаний от Американо-израильского комитета по связям (AIPAC) больше финансовой поддержки, чем все остальные кандидаты. Предложенный ими законопроект предусматривал расширение санкций против Тегерана в случаях:

- если в течение года Иран не пойдет на подписание всеобъемлющего соглашения по ядерным вопросам;

- если Иран продолжит испытание баллистических ракет с дальностью свыше 500 километров (что вообще выходит за рамки диалога «шестерки» с Тегераном);

- если будет доказано, что поддерживаемые Тегераном «террористы» совершат «нападение на граждан США либо американское имущество».

Столь широкий список поводов для ужесточения санкций открывал для антииранской коалиции и израильского лобби самые широкие возможности шантажа и давления на Иран. Но, впервые за последние пять лет, антииранский законопроект наткнулся на негативное отношение в Сенате и, вопреки отчаянным усилиям лоббистов, не был вынесен на голосование. Историей с данным законопроектом американский истеблишмент дал понять Израилю, что Тегеран как партнер по диалогу для внешнеполитических задач США сегодня гораздо более значим, чем Тель-Авив. Это и есть та новая и неприятная реальность для Нетаньяху и израильских «ястребов», которую Тель-Авив никак не хочет понять.

«Упертость» Нетаньяху и иранофобия на грани паранойи

Принципиальное различие между позициями нынешней администрации США и израильскими «ястребами», которых представляет Нетаньяху, в подходах к иранскому ядерному досье заключается в том, что Обама и его команда готовы признать права Ирана как государства, подписавшего Договор о нераспространении, на «мирный атом». Правительство Нетаньяху и израильское лобби в США выступают вообще против любых шагов Тегерана в ядерной отрасли. То, что Тель-Авив при этом сам обладает ядерным арсеналом, откровенно замалчивается. «Правительство Израиля миролюбиво и ответственно», − уверяют нас израильские лоббисты в США и в России, − «ему обладать ядерным оружием, совершенно не подконтрольным международному сообществу, можно». С чего так? На этот вопрос вам никто из лоббистов не ответит, поскольку логика и поведение израильского лобби – вещи абсолютно несовместимые.

Удивляться этому не стоит, поскольку и сам Нетаньяху в период своего визита в США демонстрировал полное отсутствие всякой логики. Его иранофобия принимает форму навязчивой паранойи, которая все больше заставляет тревожиться и ставить вопрос о том, достаточно ли вменяем руководитель одного из ключевых государств Ближнего Востока. Выступая перед представителями еврейских общин Калифорнии, Нетаньяху дошел до сравнения Ирана с нацистской Германией: «Как и Гитлер, режим которого привел к гибели шести миллионов евреев во время Второй мировой войны, эти люди (в Иране – ред.) добиваются того, чтобы уничтожить часть человечества, еврейский народ». Комментировать это заявление невозможно, поскольку оно лежит за гранью адекватности и исходит от лидера страны, идеология которой, сионизм, в 1975 году был признан формой расовой нетерпимости (такой же, на которую опирались нацисты в Германии) на сессии Генеральной Ассамблеи ООН.

*************

Визит Нетаньяху в США продемонстрировал не только зоологический антииранизм израильского премьера, который, впрочем, ни для кого в мире давно уже не секрет. «Неистовый Биби» показал, что он не намерен ни на йоту менять внешнеполитический курс Тель-Авива, уступать реалиям сегодняшнего дня и отказываться от конфронтации с Ираном. Нетаньяху и его «ястребы» в результате своей близорукой и агрессивной политики загоняют Израиль в стратегический тупик. И при этом делают заложниками этой эгоистичной политики весь остальной мир и, в первую очередь, главного своего партнера США.

Полсотни молодых израильтян направили премьер-министру страны Биньямину Нетаньяху письмо с отказом от службы в армии в знак протеста против оккупации палестинских территорий, сообщила правозащитная организация "Еш Гвуль".

Объясняя поступок, грозящий им тюремными сроками, авторы послания обвинили израильские власти и армию в "нарушении прав человека" на Западном берегу реки Иордан и совершении "на ежедневной основе деяний, определяемых международным правом как военные преступления".

"Военная служба в любом виде закрепляет статус-кво. Поэтому, в соответствии с нашими убеждениями, мы не можем быть частью системы, которая увековечивает перечисленные выше действия", — говорится в письме, текст которого распространила организация "Еш Гвуль" ("Есть граница").

Для евреев-израильтян служба в армии обязательна. Юноши служат три года, девушки — два.

Суд по срочным вопросам Каира во вторник постановил запретить деятельность исламистской группировки ХАМАС на территории Египта, а также конфисковать все офисы и штаб-квартиру, сообщают местные СМИ.

Ранее Каир неоднократно обвинял исламистскую группировку во вмешательстве в дела Египта и помощи сторонникам запрещенной в стране ассоциации "Братья-мусульмане".

Кроме того, в отношении ряда представителей ХАМАС в Египте заведены уголовные дела. Им инкриминируют организацию побега экс-президента страны Мухаммеда Мурси из тюрьмы Вади ан-Натрун, где он содержался во время событий начала 2011 года. Правящее в секторе Газа исламистское движение ХАМАС, по мнению египетских правоохранителей, причастно к нападениям на полицейские участки, штурмам тюрем и поджогам в январе-феврале 2011 года.

Представитель ХАМАС уже успел осудить решение египетского суда, отметив, что оно может сильно ударить по "борьбе палестинцев".

Палестинская группировка ХАМАС возникла в восьмидесятые годы минувшего столетия и поначалу являлась одной из ячеек ассоциации "Братья-мусульмане". Рафаэль Даминов.

Продажи жилья в центральных областях Израиля снижаются, а на периферии - растут.

В январе 2014 года на израильском первичном рынке жилой недвижимости были проданы 1 993 квартиры, что на 6% меньше, чем месяцем ранее, и на 11% меньше, чем в январе 2013 года.

Такие данные обнародовало Центральное статистическое бюро Израиля (ЦСБ).

Падение продаж зафиксировано в Иерусалиме и Центре, где цены на жилье значительно выше, чем в других районах страны. В Иерусалимском округе оно было наиболее глубоким и достигло 26%. В Центральном округе продажи упали на 19%, в Тель-Авивском округе – на 6%. Об этом сообщает портал Newsru.co.il.

При этом на периферии наблюдается совершенно обратная ситуация. Так, в Северном округе в январе 2014 года было продано на 67% больше новых квартир, чем в декабре, в Южном округе – на 22%, в Хайфском округе – на 9%, в Иудее и Самарии – на 5,5%.

Иранский атом и внешняя политика США

Николай Бобкин

Очередной раунд переговоров «шестерки» и Ирана по ядерной программе пройдет 17 марта в Вене, Эксперты перед этой встречей соберутся в рамках заседания Совета управляющих Международной организации атомной энергии (МАГАТЭ) также в столице Австрии. Перемещение главной площадки иранских ядерных переговоров из Женевы ближе к штаб-квартире МАГАТЭ примечательно и указывает на рабочий характер встреч. Обсуждаются такие вопросы, как обогащение урана и сотрудничество с Ираном в сфере мирного использования ядерной энергии. Венди Шерман, заместитель госсекретаря по политическим вопросам и ответственный представитель США на переговорах с Ираном, вынуждена признать, что «сделка с Исламской Республикой может оставить Тегеран с некоторым ядерным потенциалом, например, с ограниченным обогащением урана». Руководство Ирана теперь исходит из того, что США признали право Ирана на обогащение урана и развитие программ использования мирного атома.

Однако и такой безъядерный Иран, по мнению премьер-министра Израиля Биньямина Нетаниягу, останется «стратегической угрозой и Ближнему Востоку, и всему миру в целом». Тель-Авив не устраивает военный и экономический потенциал Ирана, который и без ядерного оружия ставит Тегеран в число несомненных региональных лидеров, с его позицией придется считаться и в Сирии, и в Ливане, и на оккупированных территориях Палестины. Для Израиля с закрытием ядерного досье Тегерана на всех этих направлениях в иранской позиции вряд ли появится что-либо принципиально новое, руководство ИРИ останется приверженным своей неизменной идеологии непризнания израильского государства. Во всяком случае, с приходом Роухани на пост президента Ирана этот подход, несмотря на кардинальные изменения в иранской дипломатии по многим другим вопросам, остается без перемен. Израиль обеспокоен неизбежным изменением соотношения сил в пользу Тегерана, освободившегося от оков международной изоляции и снявшего ярмо американо-европейских санкций. Это будет совершенно другой Иран, отсюда и вполне понятное стремление руководства еврейского государства любой ценой сорвать переговоры «шестерки» по иранской ядерной программе, за успешное продвижение которых «вина» возложена на Америку.

Администрация президента Обамы призывает израильское руководство не вмешиваться в переговорный процесс и продолжает оправдываться перед своим главным региональным союзником, постоянно чувствуя у себя за спиной опасность срыва переговоров собственными же законодателями, поощряемыми мощным израильским лобби. США делают ясное предупреждение Нетаниягу не раздувать кампанию протеста против переговоров и не выдвигать ультиматумов по поводу целей переговоров с Ираном. Белому дому удалось предотвратить принятие Конгрессом новых санкций в отношении Ирана, и Обама против того, чтобы этот вопрос с подачи Израиля был поставлен вновь. Вашингтон пока придерживается своего решения о согласии для Ирана иметь небольшую программу обогащения урана при условии контроля и с абсолютным запретом на использование обогащенного урана в военных целях. Политики США понимают, что ведущиеся переговоры с Ираном — единственный путь решения его ядерной проблемы, однако в Америке существует целый ряд мощных лоббистских групп, представляющих интересы не только Израиля, но и Саудовской Аравии, также выступающей против договоренностей с Тегераном.

Монархиям Персидского залива во главе с Саудовской Аравией удалось создать в США мощные группы лоббистов, которые хорошо организованы и действуют в самых различных сферах, от закупок вооружений до обеспечения нужной им позиции Вашингтона в ООН. С их помощью саудовцы могут влиять на стратегию президента Обамы, хотя особой близостью к Эр-Рияду отличаются республиканцы, контролирующие в данный момент Конгресс в большей степени, чем представители Демократической партии. Интрига текущего момента заключается в том, что интересы еврейского и арабского лобби по иранской ядерной программе совпадают, а евреи и арабы выступили единым фронтом против усилий Белого Дома закрыть иранское ядерное досье путем дипломатических переговоров. Президенту Обаме и его администрации приходится противостоять этому новому альянсу, что, разумеется, не может не сказаться негативно на последовательности позиции США в отношении Ирана. Создается впечатление, что американскому президенту в очередной раз может не хватить политической воли для успешного завершения начатого им же процесса нормализации отношений с Тегераном.

Госсекретарь Джон Керри заявил, что Вашингтон сохранит в силе определённый пакет санкций, которые не позволят Тегерану существенно увеличить экспорт своей нефти. Реакция Ирана на данное заявление была сдержанной, ибо это не стало сюрпризом для Тегерана, прежде всего из-за многократного подчеркивания Белым Домом, что до подписания окончательного соглашения о снятии всех санкций речи быть не может. Однако в Тегеране есть обоснованные опасения в том, что и после выполнения ими своих обязательств США не откажутся от действующих санкций, и могут найти надуманный повод для принятия Конгрессом нового транша антииранских мер. Президент Обама во время своего обращения к Конгрессу от 28 января 2014 года отметил, что успехи американской дипломатии позволили «остановить прогресс ядерной программы Ирана». Он подчеркнул, что если Конгресс всё же решит принять резолюцию о расширении санкций, то он наложит на них вето. И сегодня важнейший вопрос заключается в том, прислушается ли Капитолийский холм к призывам из Белого Дома.

Американская внутренняя дискуссия о возможности принятия новых санкций в отношении Ирана является предметом серьезной озабоченности иранского руководства. «К сожалению, то, что мы наблюдаем в последние два месяца, не может способствовать уверенности в нормальном развитии событий», — считает глава внешнеполитического ведомства Ирана Джавад Зариф. Напомним, что ранее Исламская Республика была возмущена заявлениями американских официальных лиц, которые допускают наличие военного варианта решения иранского вопроса. Действительно, подобные угрозы со стороны американцев на фоне добросовестного подхода иранцев к сотрудничеству с «шестеркой» выглядят архаичными, противоречащими мнению других участников переговоров и оценкам МАГАТЭ. По информации, обнародованной в очередном докладе Международного агентства по атомной энергии, в последние месяцы Иран значительно сократил свои запасы высокообогащенного урана. Эксперты МАГАТЭ подчеркивают, что это делается впервые за последние четыре года. В целом, международные специалисты отмечают выполнение Тегераном взятых обязательств в рамках согласованного в Женеве с «шестеркой» Совместного плана действий.

Россия также положительно оценивает ход переговоров «шестерки» с Ираном. Глава МИД Сергей Лавров удовлетворен в заинтересованности сторон в серьезном и прагматичном подходе. Женевские договоренности соблюдаются, а Иран не дает поводов для сомнений в готовности и далее договариваться с партнерами за столом переговоров. Кремль не видит поводов для трудностей, но предупреждает обе стороны о недопустимости возвращения к чрезмерной политизации иранской ядерной проблемы. Данное замечание не лишено оснований, ибо даже внутри «шестерки» есть желание отдельных стран за столом ядерных переговоров попытаться разрешить претензии к Ирану из совершенно других сфер. Так, Франция выступает в отношении разногласий с Тегераном по Сирии, став, по сути, на позиции противников мирного разрешения ядерной проблемы ИРИ, опасаясь роста регионального влияния Тегерана.

Интерес к роли Ирана после отмены санкций и завершения международной изоляции в статусе полноправного члена регионального сообщества, не обремененного западными ограничительными мерами, понятен. Американская внешняя политика в последние годы также постепенно меняет свои очертания. США отказываются от силовых вариантов при достижении своих стратегических целей. Продолжая угрожать Ирану, американцы не могут не понимать того, что у военной силы изначально имеются свои пределы возможностей, а применительно к Исламской Республике оккупация практически исключена. С режимом в Тегеране Вашингтону пришло время договариваться, а это неминуемо ведет к изменению баланса сил на Ближнем Востоке. Иран и без американской помощи в состоянии превратиться в регионального гегемона.

США поставлены перед выбором, с кем выгоднее «дружить»: с Ираном, проводящим взвешенную политику, или с Саудовской Аравией, претендующей на роль лидера арабского мира, построенного на поддержке и спонсорстве террористических организаций, создающих угрозу американским интересам. Если подходить к решению этой дилеммы с позиций декларируемой США приверженности демократии, то после прихода на пост президента Хасана Роухани ответ в пользу Ирана стал очевиден. По логике вещей это должно означать, что администрация президента Обамы не поддастся давлению Израиля и Саудовской Аравии и доведет до успешного завершения ядерные переговоры с Тегераном.

Сотни тысяч ультраортодоксальных евреев собрались в воскресенье на улицах Иерусалима для молитвы-протеста против планов властей распространить на общину всеобщую воинскую повинность.

На рассмотрении в израильском парламенте находится поддерживаемый правительством законопроект, многократно сокращающий число отсрочек и освобождений от армейской или альтернативной гражданской службы, которыми сейчас пользуются почти все учащиеся йешив — иудейских религиозных школ.

По оценкам полиции, акция собрала более 300 тысяч человек — примерно половину всех ультраортодоксов восьмимиллионного Израиля. "Мы подсчитали, что свыше 300 тысяч человек приняли участие в массовом мероприятии и мирно разошлись по его окончанию", — сообщил журналистам представитель полиции.

На время протестов были перекрыты многие городские улицы и ограничено движение по основному шоссе, ведущему в Иерусалим. В поддержании порядка власти задействовали 4,5 тысячи сотрудников полиции и других чрезвычайных служб, добровольцев-дружинников. За медицинской помощью обратились около 50 человек, в основном — с симптомами перегрева и обезвоживания, вызванными аномально теплой погодой и пылевой бурей.

Лозунг "справедливого распределения бремени" гражданских обязанностей набирает популярность в обществе и политических кругах Израиля, где большинство юношей и девушек обязаны отслужить два или три года в армии, а потом регулярно проходят резервистские сборы.

Иран – главная тема, которую обсуждала в ходе своего состоявшегося на днях визита в Израиль заместитель госсекретаря США Уэнди Шерман. Со множеством оговорок и обычной в таком случае словесной эквилибристикой ей все же пришлось признать то, что давно уже известно остальному миру – Иран демонстрирует в международных делах гораздо большую открытость и честность, чем пораженный иранофобией Запад.

Вполне очевидно, что ее слова для Нетаньяху – как об стенку горох. Охватившая «неистового Биби» паранойя на почве иранофобии становится все сильнее. Он уже ни своим стратегическим партнерам не верит, ни МАГАТЭ, которое сам же недавно и хвалил за объективность, организовав по каналам израильской разведки вброс дезинформации о «тайных ядерных объектах» Тегеран. Теперь и выводам Агентства у него веры нет. Выступая на еженедельном совещании кабинета министров в Иерусалиме, он вновь призвал мировые державы не позволить Ирану стать страной, стоящей «на пороге» создания ядерной бомбы, поскольку, по его сведениям, Иран продолжает обогащать уран и строить ракеты дальнего радиуса действия, которые могут оснащаться ядерными боеголовками. По его словам, это «означает, что Иран добивается всего (на переговорах), ничего не давая взамен».

И сколько бы не убеждала его Шерман в обратном, заявляя, что «мы начали очень трудные переговоры, которые будут продолжаться до июля. К этому времени мы надеемся успешно завершить их и заключить всеобъемлющее соглашение», на «неистового» это не действует. Своим упрямством что по «иранскому», что по «палестинскому вопросу», Нетаньяху явно создает массу проблем всему Израилю. И дело не столько в угрозе применения к Тель-Авиву неких «международных санкций», которые он давно заслуживает гораздо больше, чем Тегеран, сколько в том, что к его словам даже на Западе начинают относиться в соответствии с восточной поговоркой: «Собака лает, а караван идет» …

Лондон-Тегеран: осторожное сближение

Первым, кто продемонстрировал такое отношение к израильской иранофобии, что было достаточно неожиданным для остального мира, оказался Лондон. Над зданием посольства Исламской Республики в Лондоне вновь поднят государственный флаг Ирана, а иранский поверенный в делах в Великобритании Мохаммад Хасан Хабибулла уже выразил благодарность местным властям и персоналу посольства Омана в Лондоне, которое в течение двух лет представляло интересы Исламской Республики в Соединенном Королевстве. Конечно, пока восстановление произошло не в полном объеме, а на уровне «поверенных в делах, не проживающих на территории обеих стран на постоянной основе», но сам по себе – факт достаточно показательный, поскольку длительное время Лондон был одним из главных двигателей антииранской коалиции и на официальном уровне всегда разделял израильские оценки «иранской угрозы».

Разумеется, в основе этого шага со стороны Великобритании лежат только и исключительно экономические интересы. До 50-х Альбион был фактически монополистом на иранском рынке, получая сверхприбыли от деятельности Англо-иранской нефтяной компании по условиям одного из самых кабальных соглашений ХХ века о разделе прибыли за извлеченную нефть, которое он сумел навязать шахскому режиму. Выдавленная Штатами с иранских рынков, в 1998 году Британия только начала осуществлять «второй заход» в Иран, состоялся обмен визитами Моххамеда Хатами и Джека Стро, а британский экспорт в Исламскую республику только за 2006 год вырос вдвое, как американо-иранское противостояние обрушило все надежды Британии на долю иранского рынка. Эти потери и упущенную выгоду и стремится сегодня компенсировать Лондон, активно восстанавливая связи с Ираном.

Тем, кстати, активнее, чем сильнее дышат в затылок конкуренты, та же Франция стремится не только вернуть былые позиции на том же автомобильном рынке Ирана, но и приобрести новые, готовя, например, контракт на перенос части производства известнейшей парфюмерной фирмы L’Oreal в Иран. Есть и еще два обстоятельства, диктующие Лондону и европейским компаниям необходимость активного освоения иранского рынка. Во-первых, с 1979 года Иран был закрыт для корпораций США, и, насколько известно, напрямую туда они заходить не собираются. Из-за этой позиции американского бизнеса европейские компании длительное время на иранском рынке не имели сколько-нибудь серьезных конкурентов. Но сейчас все изменилось, поскольку в Иране прочно обосновывается Китай и готовиться прийти Россия.

Экономическая конкуренция с политическим оттенком

Собственно, российский частный бизнес, в нынешнем его состоянии, для Запада на иранском рынке не ахти какой конкурент. Нет традиций, нет наработок, нет умения демпинговать, нет серьезной практики долгосрочных экономических проектов. Он практически не обеспечен финансово, поскольку, опять же в отличие от западных компаний, не имеет доступа к дешевым «долгим кредитам». Ну, и откровенный непрофессионализм и зашкаливающая жадность, что, впрочем, мы каждый день и в самой России видим. Другое дело, когда за российскими корпорациями начинает вставать российское государство. Пусть и с огрехами, но все начинает идти гораздо эффективнее. А именно так дело сейчас и обстоит – основное вхождение на иранский рынок готовит именно государство и, в силу особенностей политических отношений с иранским руководством, готово «откусить» самые капиталоемкие отрасли – атомное машиностроение, энергетику, железнодорожное строительство и металлообработку.

Сказать, что это вызывает у западных компаний конкурентную зависть, – все равно что не сказать ничего. Для войны с российским экономическим присутствием задействованы первые лица европейских государств, которые «внезапно» выступили с достаточно неожиданной инициативой – Тегеран в доказательство мирных намерений своей ядерной программы должен… пойти на заключение контрактов в сфере атомной энергетики с европейскими компаниями. Один выстрел по двум зайцам. С одной стороны, подобное партнерство, по мнению европейцев, позволит «смягчить страхи, укрепить доверие между Ираном и Западом, а также укрепить ирано-европейскую заинтересованность в обеспечении жизнеспособности и безопасности иранских атомных объектов». С другой – «выдавить» Россию из одной из самых капиталоемких отраслей иранской экономики. Такая вот смесь политики и экономики, гримасы конкурентной борьбы с Россией за иранский рынок «в одном флаконе» с «борьбой за ядерное нераспространение».

То, что эта «экономико-политическая инициатива» была согласована с Вашингтоном, – сомнений нет, поскольку в ходе подготовки к «венскому» процессу «внезапно» и одновременно с европейской инициативой всплыл вопрос об иранских баллистических ракетах, которые раньше никаким боком к переговорам по ядерной программе не относились. Нет сомнений, что этот внезапно всплывший вопрос – дополнительный рычаг давления на Тегеран и, попутно, «домашняя заготовка», которая непременно сыграет, когда Западу потребуется «притормозить» переговоры с Ираном.

Скорость, с которой происходит прогресс на переговорах по иранскому ядерному досье, часть западного истеблишмента откровенно тревожит, а часть, тесно связанную с саудовским и израильским лобби, откровенно бесит. Дипломатическая команда Рoухани раз за разом выбивает все «козыри» западных переговорщиков, демонстрируя открытость и политическую волю к решению самых сложных проблем. Идя при этом, что немаловажно, на обострение дискуссий внутри иранского руководства о пределах допустимости. А за этой открытостью и прогрессом кроется одно весьма неприятное для Запада обстоятельство – серьезный рост влияния Ирана на весь ближневосточный процесс.

Иранский фактор и новая ближневосточная политика Вашингтона

Достаточно скептическое отношение Верховного лидера к переговорному процессу, содержавшееся в его блестящей речи, его слова о том, что «…некоторые члены предыдущего и нынешнего правительств полагают, что путь к урегулированию проблемы лежит через переговоры. Я же такого оптимизма не испытываю, считаю, что они ни к чему не приведут. В то же время я не намерен препятствовать их проведению…» вызвали удивление у части экспертов и комментаторов как за рубежом, так и внутри Исламской республики. «Как же так», − спрашивали они, − «переговоры демонстрируют неплохую динамику, удалось согласовать практически все сложные вопросы, еще вчера казавшиеся неразрешимыми. Что же вызывает скепсис у Рахбара? Нет ли двойного днa в его позиции?»

Рахбар – один из очень немногих мировых лидеров, который говорит предельно четко и без «двойного дна», чеканя политические оценки безупречно логичными формулировками. Как практик государственного управления он, разумеется, видит все экономические выгоды от того, что иранофобия дала трещину и санкционный режим откровенно «поплыл», открывая для иранской экономики новые возможности. Как политик, тесно связанный с народом, он, несомненно, видит оптимизм иранского общества, часть из которого склонна считать, что пик противостояния с США и Западом пройден, что достигнута некая, пусть промежуточная, но победа. Но как стратег он прекрасно понимает, что при всех «оттепелях», при любых формах «бизнес-ажиотажа» Исламская республика и Запад остаются антагонистами как в идейной сфере, так и в наиболее острых проблемах международных отношений. Рахбар как, пожалуй, никто другой в Иране понимает, что «трещина в иранофобии» слишком тонка, только наметилась, а основные проблемы у Исламской республики еще впереди. И действительно. В Вашингтоне, как, впрочем, и в европейских столицах, не особо скрывают того обстоятельства, что только сам диалог по согласованию деталей постоянного соглашения займет не меньше года. А итоговое соглашение, как теперь выясняется, должно действовать чуть ли не 20-25 лет. То есть 20-25 лет шантажа и «выкручивания рук», подвешенного состояния и постоянных угроз «обратимости санкций».

Да и санкции, если говорить по большому счету, никто не отменял, что вполне объяснимо. При всех «подвижках» диалога Иран − Запад антииранская коалиция хочет оставить за собою право в любой момент, как только Иран в очередной раз проявит «неуступчивость» или открыто выступит против новой американской стратегии на Ближнем Востоке (а начало реализации этой стратегии, тесно связанной с изменениями в доктринах НАТО, произошедших за последнее время мы видим уже сейчас), «трещину иранофобии» начнут заделывать всем богатым арсеналом средств – от денег до террора.

**********

Март нынешнего года будет насыщен событиями на «иранском направлении». Готовящийся визит в Тегеран Кэтрин Эштон, основного архитектора политики Евросоюза в отношении Ирана, визит российского министра Алексея Улюкаева, новый этап борьбы за Сирию, в ходе которого США и антисирийская коалиция постараются сбить Тегеран и Москву с позиций, которые они занимают в отношении Дамаска и законного правительства Сирийской республики, – все это будет определять дальнейшую судьбу проекта «Иранофобия». Проекта, в который вложено так много ресурсов, что Запад так просто и без ожесточенной борьбы от него не откажется.

Мир за деньги? Израильско-палестинские переговоры по-прежнему в тупике

Александр Ефимов, кандидат исторических наук, эксперт по проблемам Ближнего Востока

Израильско-палестинские мирные переговоры, которые продолжаются уже не один месяц, в тупике. Для того чтобы разблокировать создавшуюся ситуацию Мартин Индик – представитель США на переговорах, заявил, что самые трудные возникшие проблемы Соединенные Штаты собираются решить с помощью больших денежных вливаний. Об этом, по его словам, госсекретарь Джон Керри уже уведомил Конгресс. В частности, за американские деньги планируется построить новые ограждения на границе с Иорданией, которые будут охраняться сложными системами электронного наблюдения и БПЛА. Американцы собираются выплатить большие денежные компенсации палестинским беженцам, а также евреям, вынужденным в свое время, покинуть арабские страны.

Хотя на переговорах явно не намечается какой-либо прогресс, они продлены до конца 2014 г. Причем Керри на конференции по международной безопасности в Мюнхене предупредил Телль-Авив: «Израиль выглядит процветающим. Но это иллюзия. Если палестино-израильские переговоры закончатся провалом, она развеется». В этом случае, заметил госсекретарь: «…Невозможно будет противостоять бойкоту Израиля. Израилю кажется, что ему ничто не угрожает. Но если переговоры сорвутся, начнется процесс делигитимации Израиля как еврейского демократического государства». «Альтернативы переговорам нет, – сказал далее Керри. – Последствия провала будут настолько нежелательны, что любая альтернатива этим последствиям лучше, на какие бы уступки ни пришлось идти каждой из сторон».

В свою очередь Мартин Индик от имени США выступил с новой инициативой. Вашингтон предлагает план сохранения за Израилем примерно 75-80 % поселений за так называемой «зеленой чертой», другими словами, на оккупированных территориях. А 20-25% еврейских поселений на Западном берегу перейдут под палестинский контроль. Жителям этих поселений, отметил он, будет предложено стать гражданами палестинского государства. По словам американского представителя, председатель Палестинской Национальной автономии Махмуд Аббас уже дал согласие на этот план. Однако по сообщениям СМИ, высокопоставленный представитель ООП Саиб Арикат, глава на переговорах палестинской делегации, заявил, что все еврейские поселенцы, независимо от их гражданства, должны будут покинуть палестинскую территорию.

Лига арабских государств приветствовала начало нового этапа палестино-израильских переговоров и пообещала палестинцам всемерную политическую поддержку. ЛАГ давно, но не очень успешно пытается участвовать в процессе урегулирования. Заместитель генерального секретаря Лиги Мухаммед Сабиах недавно снова раскритиковал Израиль за отказ от арабской мирной инициативы 2002 года. Согласно этой инициативе, арабским странам придется признать Израиль и установить с ним дипломатические отношения в случае прогресса переговоров. Для нефтяных монархий Персидского залива это, вероятно, приемлемый шаг. Формальное признание не помешает арабским режимам тайно финансировать исламистские движения. Одновременно союз с Израилем улучшит их отношения с США и усилит позиции в противостоянии с Ираном.

Больше всех заинтересована в урегулировании Иордания, которая не хочет брать на себя ответственность за население автономии, как предлагалось в одном из проектов решения конфликта. Не менее важны для Аммана и спокойствие на границах, надежда хотя бы частично, в рамках решения вопроса о беженцах, избавиться от проживающих на территории страны палестинцев.

У бывшего главного регионального посредника – Египта сегодня слишком много своих проблем. Свергнутый президент Мухаммед Мурси так и не успел помирить ФАТХ и ХАМАС. Таким образом, председатель ПНА Махмуд Аббас фактически представляет на переговорах лишь Западный берег. Руководители ХАМАСа же осудили переговоры между Израилем и «кучкой соглашателей» и объявили, что заранее отвергают все возможные договоренности. По их мнению, Аббас хочет расправиться со своими соперниками руками Израиля и нового египетского режима, а переговоры – путь к окончательному палестинскому разъединению и к очередной израильской войне в Газе. Об этом заявил недавно один из активистов Исламского движения сопротивления Усама Хамдан.

И на Западном берегу – вотчине ФАТХа израильско-палестинские переговоры тоже были встречены без восторга. Многие жители Западного берега возмущены отказом Аббаса от предварительных условий – моратория на строительство за «зеленой чертой» и границ 1967 года.

Предполагается, что в ПА, так же, как в Израиле, будет проведен референдум по договоренностям с еврейским государством. Большинство палестинцев не верит в результативный исход диалога. Многие видят в переговорах лишь способ пропаганды палестинских требований. Действительно, прежде длительное время представлявшиеся европейской дипломатией как «неприемлемые условия», предъявленные Израилю палестинской стороной, а именно – раздел Иерусалима, возвращение беженцев, замораживание поселенческой деятельности – сегодня, благодаря постоянному обсуждению, признаны в мире справедливыми и легитимными.

Впрочем, есть вопрос, по которому на палестинской улице царит единодушие. Это освобождение заключенных, отбывающих наказание в израильских тюрьмах. Среди различных группировок давно ведется негласное соревнование за количество выторгованных у Израиля палестинских узников. Нет разницы, каким способом достигается эта цель – захватом заложников или предъявлением условий для начала переговоров. Поэтому Аббас стал героем и на Западном берегу, и в Газе. Израиль всегда выполняет это требование, хотя оно подпадает под категорию предварительных условий, на которые Израиль заявлял, что не согласен.

Иран (хоть и не арабская страна, но важный региональный игрок, чьим мнением нельзя пренебрегать), разумеется, осуждает новый раунд палестино-израильского диалога. К нему, возможно, присоединилась бы Сирия, если бы президент Башар Асад не вел сейчас войну на выживание. Иранский режим не признает права Израиля на существование и провозглашает себя защитником прав палестинцев. Для решения конфликта у Тегерана есть свой рецепт – освобождение всех «оккупированных» земель, возвращение беженцев и провозглашение независимой Палестины со столицей в Иерусалиме. В отличие от арабской инициативы, Иран ничего не предлагает взамен Израилю, который должен исчезнуть как еврейский национальный очаг – вместо него возникнет Палестинское государство, где евреи и христиане станут религиозными меньшинствами.

В реальности режим аятолл заинтересован не в завершении противостояния, а в том, чтобы оно сохранялось как можно дольше. Антисионистская риторика и поддержка экстремистских группировок, воюющих против Израиля – мощный фактор иранского влияния. Кроме того, в Исламской республике боятся воплощения в жизнь заключительного пункта арабской инициативы – альянса нефтяных монархий с Израилем. Тогда положение Ирана станет гораздо хуже. Впрочем, в такую возможность не верят не только в Тегеране, но и во всем регионе.

Но вернемся к американцам. Керри дал оценку руководителю израильской стороны на переговорах – Ципи Ливни. О ней Керри отозвался восторженно. Но вряд ли эту оценку разделяет палестинская сторона. На переговорах между Ципи Ливни и Сваибом Арикатом произошла следующая словесная дуэль. «Нет смысла спорить от исторической правоте, – сказала Ливни. – Надо думать о том, как обустроить будущее. Я не ищу романтического урегулирования. Израиль хочет мира, потому что он в наших интересах». В ответ Саиб Арикат заметил: «Вам все время кажется, что Вас кто-то преследует, кто-то угрожает безопасности Израиля».

По словам Керри, премьер-министр Израиля Беньямин Нетаньяху за последнее время сделал ряд «смелых шагов», за что он выразил ему признательность. В израильской позиции произошли, по словам американского госсекретаря, серьезные сдвиги. Правда, в чем они заключаются, Керри так и не уточнил.

Если все так замечательно, то вызывают недоумение предупреждения Вашингтона и его пессимистические прогнозы о возможном провале переговоров, ожидаемого в этом случае процесса делегитимации Израиля.

По словам Индика, в американском плане Иерусалим упоминается лишь в общем смысле и переговоры о его статусе будут вестись позже. Однако к «проблеме Иерусалима» обе стороны вряд ли вообще смогут перейти, ведь позиции сторон по всем другим вопросам на переговорах, несмотря на новые предложения США, остались без каких-либо изменений. Остается предположить, что американцы по-прежнему тешат себя иллюзиями и, не взирая на их новую инициативу и «смелые шаги» израильского премьера, «воз и ныне там». Подобная ситуация ведет лишь к опасности нового и более масштабного израильско-палестинского противостояния, в котором может принять участие и Иран. США, как «стратегический союзник» Израиля, не смогут остаться в стороне и, несомненно, окажутся в крайне тяжелой и беспрецедентной за последние десятилетия ситуации.

Сохранение Государства Израиль и обеспечение его безопасности было и есть одним из главных приоритетов США. Состояние ирано-американских отношений и позиция США в основных конфликтах на Ближнем Востоке, в первую очередь - в сирийском, диктуется именно этой позицией, на которую буквально зомбирована большая часть американского политического истеблишмента. Почему же тогда в официальных документах и выступлениях видных политиков США появляются прогнозы об «исчезновении Израиля»?

Выступая на Мюнхенской конференции по безопасности, госсекретарь Джон Керри заявил, что если мирные переговоры с палестинцами не принесут желаемых результатов, Израиль может оказаться перед лицом международного бойкота. Разумеется, это вызвало бурю в самом «еврейском и демократическом государстве» мира. Министр Юваль Штайниц заявил, что Израиль не будет вести переговоры «под дулом пистолета», особенно когда на карту поставлены жизненно важные национальные интересы страны. Ну а «неистовый Биби» Нетаньяху тут же вспомнил о праве и совести: «Попытки бойкотировать государство Израиль аморальны и несправедливы. Они не достигнут цели».

Слова о морали и справедливости из уст Нетаньяху – вещь изумительная, поскольку Биби и мораль, Биби и справедливость – вещи, сродни проповеди о трезвости из уст алкоголика. Но еще интереснее, что же подвигло Керри, уже примеряющего под себя место будущего хозяина Белого Дома, на столь «самоубийственное» высказывание, которое делает его мишенью №1 для американского произраильского лобби?

Конспирологические теории и версия о том, что Керри вместе с Обамой решили вступить в схватку с «израильским спрутом», отметаются с ходу. И из логических объяснений остается только одно – безответственная политика Тель-Авива, наглость и демонстративное хамство в отношении интересов основного стратегического партнера, которым для Израиля являются США, Вашингтон уже откровенно «достали». Тель-Авив зарвался, его поведение ломает всю американскую стратегию на Ближнем Востоке, создает огромное количество проблем, и разговаривать с тель-авивскими ястребами американский истеблишмент решил теперь на том языке, который они понимают лучше всего – на языке угроз и шантажа.

«Великий Израиль» - государство апартеида

Либеральная пресса, не только на Западе, но и в нашей стране, с надрывом вещает о военных преступлениях «кровавого режима» в Сирии, о тотальной несвободе в Иране и ксенофобии в России. И застенчиво молчит о том, что «под боком» международного сообщества существует государство, в котором за десять лет убито свыше 6300 палестинцев − в большинстве, по заключениям международных наблюдателей, женщины и дети. А еще около 37 тысяч получили ранения. По официальным данным, 7383 палестинца сегодня находятся в заключении без предъявления обвинений и решения суда. В период с 2004 по 2010 годы было конфисковано 250 квадратных километров палестинских земель, на которых построено 223 израильских поселения. Воля ваша, но если это не массовые нарушения прав человека и откровенный апартеид, то как охарактеризовать подобную ситуацию?

Все прекрасно понимают, что именно такая политика израильского руководства провоцирует напряженность, конфликты и терроризм. Периодически из Вашингтона, Лондона и Парижа даже звучат деликатные намеки в адрес Тель-Авива: дескать, мягче надо, как-то гуманнее, времена меняются, и то, что сходило с рук в шестидесятые-семидесятые, в разгар «холодной войны», в нынешнем «толерантном и политкорректном» мире выглядит «не очень демократично». Израильскому руководству данные намеки «как с гуся вода», совершенно безразличны. В ноябре 2013 года оно, в дополнение к политике строительства поселений на оккупированных арабских землях, начало реализацию программы принудительного выселения около 70 тысяч палестинских бедуинов из пустыни Негев. Правда, большинство «выселенцев» – граждане Израиля. Попутно будет снесено 35 принадлежащих бедуинам деревень, которые объявлены «незаконными поселениями». Ну а коренному населению предлагается переселиться в специально для этих целей создаваемые резервации − или «бантустаны», кому как больше нравится. Пикантности данной акции добавляет то обстоятельство, что в интернете размещаются официальные обращения израильского правительства к евреям Великобритании, предлагающие выплату «подъемных» и раздачу земельных участков в Негеве. Будущим колонистам обещают, что к создаваемым поселениям будет подведена вся необходимая инфраструктура, которую для коренного населения все эти десятилетия никто создавать не планировал.

На Западе давно существует и с каждым днем крепнет общественное движение, обвиняющее израильские власти в апартеиде. Собственно, этот термин появился в связи с ЮАР, а потому более чем интересно, как выходцы из Южно-Африканской республики оценивают то, что происходит в Израиле. Вот что писал в 2008 году редактор йоханнесбургской «Sunday Times» Монди Макхания после посещения оккупированных Израилем территорий: «Узнавая обо всём издалека, вы понимаете, что всё плохо, но не знаете, насколько плохо. Ничто не может подготовить вас к тому размаху зла, который вы видите здесь. В определённом смысле это гораздо, гораздо хуже всего, что пережили мы. Уровень апартеида, расизма и жестокости хуже, чем в худший из периодов апартеида у нас… Режим апартеида считал чёрных низшей расой; мне кажется, что израильтяне вообще не считают палестинцев людьми. Как мог человеческий мозг изобрести это тотальное разделение, раздельные дороги, блокпосты? То, что пережили мы, было трижды ужасно − и всё же не идёт ни в какое сравнение! Здесь всё гораздо ужасней. Мы знали к тому же, что в один прекрасный день всё закончится, но здесь не видно конца. В конце туннеля − не то, что виден свет, а ещё большая тьма».

Естественно, что все критические высказывания израильское лобби объявляет политической клеветой, заявляет о высших интересах в обеспечении безопасности Израиля и, подозрительно прищурившись, выдвигает самое страшное по нынешним политкорректным и мультикультурным временам обвинение, грозящее в Европе уголовным наказанием, – в антисемитизме. Двойные стандарты, при которых бессудные убийства и пытки шиитских активистов в Бахрейне замалчиваются, а домашний арест для лидеров «зеленой оппозиции» (в целях обеспечения их безопасности от народного гнева) в Иране подается в СМИ как «массовые репрессии режима аятолл» − состояние для Запада совершенно привычное. При одном условии – когда твой союзник не переходит некую грань «приличий», репрессирует и дискриминирует – но «по-тихому», без излишнего афиширования. Израиль, со свойственной ему самонадеянностью, эту грань перешел, а потому Запад вынужден задавать ему вопросы все жестче и жестче.

Идеологическое обаяние паразитизма и проблемы конкуренции

Когда говорят об агрессивности Израиля, то зачастую упускают еще один, чисто «экономический» момент. Вне конфликта, вне конфронтации с арабским миром Израиль в его нынешнем состоянии существовать не может. Кто в Вашингтоне сумеет объяснить американцам, с какой такой радости Тель-Авив получает ежегодно от США 3,7 миллиарда долларов безвозмездной финансовой помощи − при этом и о военных поставках по льготным ценам тоже забывать не нужно − если никакой внешней и внутренней угрозы безопасности «островку демократии на Ближнем Востоке» нет? Возникла порочная схема, при которой Израиль, наряду с Саудовской Аравией, является основным элементом американской системы сдержек и противовесов в регионе, за что, собственно, и получает деньги. Соответственно, Израилю выгодно поддержание нестабильности и напряженности, потому как в противном случае экономике еврейского государства придет конец.

Но вот выгодно ли это для США? Большой вопрос, поскольку в сравнении с другими союзниками Вашингтона Израиль является обладателем уникального «бонуса»: в соответствии с условиями соглашения 2007 года (предусматривающего в течение следующего десятилетия увеличение американской военной помощи Израилю на $6 миллиардов и доведение общего объема помощи до 30 миллиардов), Израиль будет в состоянии тратить более 26% американской помощи на вооружение, производимого на израильских предприятиях, то есть – для американского ВПК теперь финансовая помощь Израилю гораздо менее выгодна, чем помощь той же Саудовской Аравии или Египту, которая возвращается в виде грандиозных «оружейных контрактов».

Помощь США помогла Израилю превратить свои вооруженные силы в одну из наиболее технологически оснащенных армий мира. Но поскольку эта помощь частично предназначалась для закупки военной продукции, производимой на израильских оборонных предприятиях, то есть, по сути, являлась инвестициями в израильский ВПК, то мощная и наукоемкая оборонная промышленность Израиля сегодня вступает в конкуренцию с США на мировом рынке оружия. С того же 2007 года ежегодный военный заказ Израиля в самих Штатах составляет около двух с половиной миллиардов долларов. Соответственно – для американского ВПК Израиль становится куда как менее приоритетным партнером, чем те же монархии Персидского Залива. А потому он, этот ВПК, традиционно оказывающий сильное влияние на формирование внешней политики Вашингтона, совсем не против того, чтобы Израиль «немного подвинулся» в новой схеме сдержек и противовесов, которые США, при поддержке Лондона и Парижа, формируют сейчас на Ближнем Востоке.

Прогнозы или угрозы

Британский премьер Дэвид Кэмерон на приеме, устроенном в собственной резиденции на Даунинг-стрит в честь празднования Хануки, заявил: «Враги Израиля являются моими врагами. Угроза Израилю является угрозой всем нам». Цитировать аналогичные высказывания американских политиков – никакого места не хватит. Достаточно будет того факта, что с 1972 года США наложили 44 вето на резолюции Совета Безопасности ООН, осуждающих Израиль. А потому не стоит удивляться, что в ответ на обращение конференции стран-участников Договора о нераспространении ядерного оружия с предложением допустить международных инспекторов к собственным реакторам в Димоне и к ядерным арсеналам, Тель-Авив на чистом, что называется, глазу ответил: «Мы не подписывали договор о нераспространении и, следовательно, не нуждаемся в надзоре за исполнением его требований. Мы считаем необходимым иметь ядерное оружие и использовать его тогда, когда сочтем это необходимым». Только представим, что подобным образом на предложения МАГАТЭ или «большой шестерки» ответил бы Иран. Но проблема для Тель-Авива заключается в том, что «золотое время» его безнаказанности начинает уходить в прошлое.

Бывший директор ЦРУ Дэвид Петреус как-то заметил, что «непрекращающаяся воинственность Израиля в отношении своих соседей по региону создает серьезные проблемы интересам США на Ближнем Востоке. Подобное поведение разжигает антиамериканизм, поскольку Израиль в регионе считается фаворитом Вашингтона, которому все позволено». Сочувствовать «трудностям» США в «израильском вопросе» совершенно не хочется. Принцип «сукин сын, но это наш сукин сын» − в политике неизбежен. Но есть некие границы, переходить за которые – самоубийственно. Нынешний конфликт Барака Обамы и Тель-Авива заключается не столько в вопросе об «иранском ядерном досье», а в том, что слишком многие в США стали задавать себе вопрос: «А сумеем ли мы удержать Израиль, если он развяжет серьезную войну на Ближнем Востоке и втянет в нее США?».

Для подобных опасений есть все основания. Не имея возможностей для прямой агрессии против Ирана и прекрасно понимая, что США этого не допустят, в Израиле начались разговоры о неотвратимости «третьей ливанской войны», в ходе которой должен быть разгромлен стратегический союзник Ирана и Сирии – движение «Хезболла». Всего два года назад США с трудом удержали Тель-Авив от вооруженных провокаций против Ирана в период «Ормузского кризиса». И, что, пожалуй, сегодня для Белого дома важнее всего, позиция нынешнего руководства Израиля является главным препятствием для решения «палестинского вопроса», на который в ближневосточной стратегии Вашингтона слишком многое завязано, в том числе и схема будущих отношений с Ираном и Сирией.

Во время пресс-конференции в Мюнхене, уже упоминавшейся выше, Джон Кэрри сказал: «Мы все заинтересованы в решении этой проблемы. Где бы я ни был − и я не преувеличиваю − на Дальнем ли Востоке, в Африке ли, в Латинской ли Америке, везде премьеры и президенты задают мне один и тот же вопрос «Можете вы что-нибудь сделать, чтобы мы покончили, наконец, с израильско-палестинским конфликтом?» Нет, не могут, пока не заставят Тель-Авив изменить свою политику в отношении Ирана, Палестины и остального мира. А потому начинают «осаживать» зарвавшегося союзника, угрожать «бойкотом и санкциями», делать информационные вбросы о возможном «исчезновении Израиля».

************

США никогда и ни при каких обстоятельствах не откажутся от Тель-Авива в качестве стратегического союзника в противостоянии исламскому миру. То, что мы наблюдаем сейчас – это попытка напомнить «младшему партнеру» его место, указать на то, кто, собственно, главный в этом союзе. Впрочем, процесс «воспитания» не будет носить слишком уж жесткий характер. Даже самые твердолобые ястребы в Тель-Авиве понимают, что без Вашингтона они немногого стоят, а потому с криками, скандалами, но на компромисс с «генеральной линией» США все же пойдут. Другое дело, что в процессе этого принуждения Израиля к изменениям американская политическая элита будет отчаянно маневрировать и «раздавать авансы» остальному миру, «заигрывать» с Ираном, втягивать в свои интриги Россию. И очень важно понимать, что это – не более чем игра, ставка в которой отнюдь не безопасность региона, отнюдь не интересы мира и стабильности, а только сохранение своего стратегического и идеологического партнера, пусть и в несколько «очеловеченном» виде.

Игорь Николаев,

Специально для Iran.ru

Цивилизации и кризис наций-государств

О чем спорят в России и не только

Резюме: Сторонники евразийского выбора вроде бы должны выстраивать мосты между Россией и исламским миром. Но и они нередко проявляют предвзятое отношение к мусульманской цивилизации как таковой.

В свете происходящих в современном мире трансформационных процессов "цивилизационная" тематика становится все более востребованной, интересной как для авторов – исследователей и публицистов, так и для читателей. Вопросы культурно-цивилизационной идентичности, характера взаимоотношений между ценностями различных регионально-культурных кластеров, путей эволюции наций-государств в условиях нарастающей гиперглобализации приобретают все большую остроту и требуют осмысления.

ПРОБЛЕМА ИДЕНТИФИКАЦИОННОГО ВЫБОРА

Россия, особенно в последние годы президентства Владимира Путина, позиционирует себя как государство особой цивилизации, основанной на духовности, приверженности традиционным нормам и ценностям. Среди них немалое место занимают ответственность индивида перед обществом и государством (наряду с его правами), религиозные идеалы (в противовес агрессивному секуляризму Европы). Это, однако, не останавливает борьбу между приверженцами различных концепций и моделей цивилизационной идентичности России. При всей разнородности и многочисленности тех или иных построений выделяются традиционно противостоящие друг другу в российском интеллектуальном сообществе философии "почвенников" (в прошлом – также "славянофилов") и "западников", как бы они себя в разные эпохи ни называли. В определенной мере дихотомия "консерватизм–либерализм" может рассматриваться как отражение этого противостояния.

Иногда полемика вокруг идентификационного выбора приобретает острый характер, выплескиваясь на экраны телевизоров, на страницы газет и журналов. Некоторые приверженцы "неопочвенничества", обычно позиционирующие себя как представители "патриотического национализма" (при всех групповых и индивидуальных различиях между ними), критикуя политику властей, требуют противопоставить нас в цивилизационном отношении Западу, чуть ли не вновь отгородиться от него "железным занавесом". К примеру, генерал Леонид Ивашов выдвигает проект Евро-Азиатского цивилизационного союза (современного аналога славянофильского проекта) на основе развития Шанхайской организации сотрудничества "как баланса и альтернативы Западу и транснациональному сообществу". Есть и сторонники неоимперского проекта, среди которых выделяются критики нынешней власти за ее "ориентацию на Запад", за "европейский выбор".

Либералы-"неозападники" тоже критикуют власть, но они недовольны иным. Политолог из Московского центра Карнеги Лилия Шевцова полагает, что философия российской идентичности при Путине – всего лишь "модель властвования". Эта модель, как она считает, "предполагает противодействие влиянию Запада как внутри российского общества, так и на постсоветском пространстве", и в ее рамках обосновывается претензия России "на роль защитника традиционных моральных ценностей от западного упадничества и деградации".

Является ли извечный спор сторонников разных моделей развития России свидетельством так и не изжитого ею конфликта идентичности или неотъемлемой чертой ее цивилизационной двуликости ("евразийскости")? Не случайно в дебатах об основных угрозах российской государственности одни говорят о "сетевой войне" против России со стороны "джихадистского интернационала", другие – со стороны "глобального Запада".

Отмечу, что с идентификационным вызовом в той или иной мере сталкиваются все общества. Приведу в пример не так давно появившийся в Западной Европе тезис о "Еврабии" (Eurabia), в котором отразились страхи европейцев перед возможной цивилизационной трансформацией Европы под натиском не поддающейся ассимиляции волны мигрантов из государств Арабского Востока и мусульманского мира. Параллельно возник термин "Лондонистан", отражающий распространенное (в том числе и в России) мнение о том, что британская столица стала центром подпольных джихадистских групп всех мастей. Есть даже теория "арабо-исламского заговора", имеющего целью подорвать Европу. Теория, как заметил Али Аллави (в недавнем прошлом – иракский министр, ныне – американский профессор), ничуть не менее абсурдная, чем "Протоколы сионских мудрецов".

ИСЛАМСКИЙ ЭКСТРИМИЗМ И ИСЛАМОФОБИЯ

В течение столетий Россия являет собой впечатляющий пример сожительства, культурного взаимообогащения и уважительного отношения друг к другу многих этнических и конфессиональных групп, в первую очередь православных и мусульман, в рамках единого общественного организма. Однако острый конфликт между Западом и исламским миром, волны исламского экстремизма, затронувшие и российские регионы, а также масштабные и неуправляемые миграционные процессы все же ухудшили отношения между этими группами. Сторонники евразийского выбора вроде бы должны выстраивать мосты между Россией и исламским миром (и в самом деле, не с огромным же Китаем нам "цивилизационно" объединяться), но и они, а не только националисты, нередко проявляют предвзятое отношение к мусульманской цивилизации как таковой.

Однако и в рамках этого дискурса приверженцы "неопочвенничества" склонны винить во всех бедах мира Запад и в первую очередь США. Отвечая в эфире "Голоса России" на вопрос о деятельности исламских террористов на территории Сирии, руководитель Санкт-Петербургского отделения Российского института стратегических исследований и специалист по Древнему Востоку Андрей Вассоевич утверждает, что "радикальные исламистские группировки управляются Соединенными Штатами Америки". Санкт-петербургский профессор не только приписал США создание "Аль-Каиды" (что отчасти не лишено оснований), но и оказал большую честь британской разведке, сообщив, что именно она (а не шейх Мухаммад Абд аль-Ваххаб) создала ваххабизм в XVIII веке.

Кстати, заметим, что в 1920-е гг. российская дипломатия с симпатией отнеслась к саудовско-ваххабитской экспансии в Аравии. Но, естественно, не из-за любви к ваххабизму, а потому, что видела в пуританском движении бедуинских племен силу, независимую от колониалистов и поставившую задачу объединить Аравию в рамках централизованного (вопреки британскому проекту "Разделяй и властвуй") самостоятельного государственного образования. В письме российскому представителю в Хиджазе Кариму Хакимову народный комиссар по иностранным делам СССР Георгий Чичерин писал: "Наши интересы в арабском вопросе сводятся к объединению арабских земель в единое целое". Он указывал в этой связи на возможность турецко-ваххабитского сближения (как актуален этот тезис сегодня!) "в некое мусульманское движение, направленное против западного империализма". При этом поначалу вовсе не исключалось, что Ибн Сауд может оказаться "английским ставленником", но все же в качестве такового Москва не без оснований видела противника Ибн Сауда – мекканского шерифа Хусейна. Позднее, после взятия ваххабитами Мекки и Медины, Чичерин пишет советскому послу в Тегеране: "Одним из средств давления на Ибн Сауда является руководимая ныне Англией в мусульманских странах кампания против ваххабитов за якобы произведенные ими разрушения в Мекке и Медине. Стремясь изолировать Ибн СаудаÖ, английские агенты используют фанатизм мусульманских масс против ваххабитов, чтобы ослабить Ибн Сауда и заставить его пойти на соглашение с Хиджазом и на английские предложения".

Саудовское королевство, которое первым официально признал именно СССР, а вовсе не Великобритания, по сути не являлось нацией-государством, поскольку было построено на религиозной основе (в сочетании с родо-племенной). Кстати, еще одним редким примером подобного образования стал созданный в конце Второй мировой войны Пакистан, где даже официальным языком был провозглашен не панджабский, на котором говорит самая крупная автохтонная этническая группа, а урду – язык мусульманских переселенцев из Индии. Что же касается Саудовской Аравии, то все эти годы там идет процесс формирования национальной идентичности на основе странно звучащего маркера – "саудовец", по имени правящего клана.

Кстати, в 1920-е гг., в период активного советского нацие-строительства в Средней Азии, местные руководители не только благосклонно отнеслись к появлению там салафитского проповедника по прозвищу аш-Шами ат-Тарабулси ("Сириец из Триполи"), но и помогали ему агитировать против местных суфиев. Есть даже мнение, что власти специально пригласили его из-за рубежа, чтобы использовать в своих интересах. Это объяснялось тем, что в то время именно "традиционные" суфийские шейхи были для власти основным противником в борьбе за умы мусульман, а салафизм, или ваххабизм, никакой реальной угрозы не представлял. В 1930-е гг. в Узбекистане пропаганду фундаментализма активно вел принявший ислам этнический русский по кличке "аль-Кызылджари". Некоторые современные узбекские имамы утверждают, будто бы даже глава Духовного управления мусульман Средней Азии после Второй мировой войны муфтий Зияуддин Бабаханов фактически содействовал распространению "ваххабизма", издавая уже тогда фетвы с осуждением некоторых народных обычаев, инкорпорированных местным исламом.

С течением времени ситуация изменилась. Ваххабизм, опираясь на огромные финансовые ресурсы, накопленные благодаря продаже нефти, начал агрессивную экспансию за пределы королевства, вызывающую отторжение большинства мусульман.

Россию цивилизационно объединяет с исламским миром не только то, что среди ее коренного населения более 15 млн человек исповедуют ислам (с иммигрантами – более 20 млн), но и отношение к религии, ее роли в обществе. Террористы и экстремисты, прикрывающиеся исламом и самочинно присваивающие право эксклюзивной интерпретации мусульманского вероучения, безусловно, наносят огромный ущерб гармоничному сосуществованию религиозных общин в России. Наверное, мусульманское духовенство могло бы сделать больше для того, чтобы противостоять экстремизму. Однако межконфессиональной гармонии вредят и проявления исламофобии, попытки изобразить ислам как религию нетерпимости и агрессивности.

Кстати, один из уроков украинского кризиса состоит в том, что угроза экстремизма вовсе не обязательно исходит от мусульманских сообществ. Другим же уроком является то, что, к сожалению, украинская православная церковь, ослабленная раскольниками, не смогла обуздать волну насилия, прокатившуюся по конфессионально и этнически близкородственной нам республике. Показательно, что очереди к привезенным в Киев дарам волхвов были на порядок меньше, чем в российской столице, где люди ждали на улице по девять часов. К нынешнему острому общественно-политическому кризису на Украине привел глубокий идентификационный разлом, а необходимость сделать выбор в пользу Европы или России лишь послужила своего рода катализатором.

РЕЛИГИОЗНЫЕ ТРАДИЦИОНАЛИСТЫ И "ОБНОВЛЕНЦЫ"

Можно согласиться с тем, что водоразделом между цивилизациями Запада и исламского мира является роль религии в обществе и государстве и отношение людей к этой роли. Однако, во-первых, и в лоне западной цивилизации имеются страны с достаточно высоким уровнем религиозности, хотя и со светской системой государственности, как, например, США. А во-вторых, и в исламском мире случались и подъемы атеистической мысли (особенно в 1920-е гг., в значительной мере – под влиянием Октябрьской революции в России и созданных на Востоке коммунистических партий), и режимы, построенные на секулярных принципах (Турция при Ататюрке и его последователях, Тунис при Бургибе). Египтянин Исмаил Мазхар (1891–1962) основал в Каире издательство "Дар аль-Усуль" для пропаганды атеизма, опубликовал в переводе ненавистную исламистам работу Чарльза Дарвина "Происхождение видов" и не менее чуждую для них книгу Бертрана Рассела "Почему я не христианин". Исмаил Адхам (1911–1940), еще один активный пропагандист атеизма, получивший образование в МГУ, создал в этих целях ассоциацию сначала в Турции, затем в Египте. Он утопился в Средиземном море, оставив записку, в которой просил кремировать его тело и не хоронить на мусульманском кладбище.С конца 1920-х гг. и в 1930-е гг. тяга к исламу снова стала возрастать, а атеистическая и секуляристская пропаганда – терять популярность. Египетский интеллектуал, выпускник Сорбонны Мухаммад Хусейн Хейкал (1889–1956), начавший с публикации трехтомного исследования о Жан-Жаке Руссо, затем прославился изданной в 1935 г. и ставшей классической работой "Жизнь Мухаммада". Еще более резкий разворот в сторону ислама в тот же период совершил начавший с воспевания английских поэтов-романтиков Аббас Махмуд аль-Аккад (1889–1964), среди учеников которого был самый, пожалуй, известный проповедник радикального исламизма (казнен в Египте в правление Гамаля Абдель Насера) Сейид Кутб (1906–1966), начинавший, подобно его учителю, как поэт и литературный критик. Его труды (наряду с работами пакистанца Абу аль-Ала аль-Маудуди) остаются источником вдохновения для многих джихадистов.

В работах современных исламских мыслителей можно обнаружить полемический дискурс, вполне сопоставимый с российскими спорами между "западниками" и "почвенниками". Махмуд Хайдар, рецензируя книгу Таха Абд ар-Рахмана о духе "исламской модерности" (рух аль-хадаса аль-исламийя), обращает особое внимание на различие между двумя категориями исламских авторов. Это, во-первых, "авангардисты", которые замещают традиционные исламские концепты современными западными: вместо шура – демократия, вместо умма – государство, вместо ростовщичество – прибыль и т.д. Во-вторых, это "традиционалисты", которые отвергают перенесенные с Запада концепты в пользу традиционных исламских: не секуляризм (ильманийя), а знание мира (аль-ильм би-д-дунья – арабский термин, имеющий общий корень с термином секуляризм, но почерпнутый из изречения пророка Мухаммада "Вы больше знаете о вашем мире" – "Антум аляму би-умур дуньякум"), не религиозная война – аль-харб ад-динийя, а открытие(арабский термин фатх, который используется применительно к средневековым арабо-мусульманским завоеваниям).

Не стихают споры о том, совместимы ли исламские нормы с демократическими ценностями. Эта тема активно обсуждается на многих конференциях и симпозиумах, на встречах религиозных деятелей, экспертов и политиков. Согласно одной точке зрения, сама постановка вопроса о возможности сочетать ценности исламской цивилизации с демократическими принципами в корне неверна, так как она демократична по своей сути и не нуждается в заимствовании из других систем. Сторонники иной точки зрения обвиняют исламские общества в авторитаризме, попрании прав человека, отсутствии свобод и т.п. Есть и приверженцы концепции конвергенции.

Приведу в этой связи пример, касающийся Всеобщей декларации прав человека 1948 года. В ее создании от арабского мира участвовал известный в то время ливанский политический деятель, христианин Шарль Малик (во время гражданской войны 1975–1990 гг. он был "идеологическим наставником" "Ливанских сил" – правой христианской милиции). Лишь позднее в исламском мире возникло неприятие отдельных положений Декларации, в частности статьи 18, гарантирующей свободу выбирать веру и менять ее, что противоречит базовым положениям шариата. В результате Организация Исламская Конференция (ОИК) разработала Каирскую декларацию прав человека, которая была принята на саммите ОИК в Каире в августе 1990 г. (напомню, что Россия имеет статус наблюдателя в этой структуре, которая теперь называется Организацией исламского сотрудничества). Нетрудно догадаться, что с принятием Каирской декларации базовые противоречия с нормами шариата, прежде всего – положений статьи 18, были устранены.

Но насколько непримиримы концепции прав человека в шариате и в большинстве государств мира? Можно ли сегодня вообще говорить об абсолютной универсальности какой-либо концепции в этой сфере? Можно ли, в частности, предположить, что в обозримой перспективе модернизационный процесс в исламе приведет к отказу от запрета на переход мусульманина в другую веру?

МОДЕРНИЗАЦИЯ И КУЛЬТУРНАЯ КОНВЕРГЕНЦИЯ

Успех модернизационного проекта будет зависеть во многом от того, как будут складываться отношения между различными культурами и цивилизациями. По Иану Питерсу, можно говорить о трех глобализационно-культурных парадигмах, или перспективах развития этих отношений: культурном дифференциализме, или сохраняющихся различиях; культурной конвергенции, или растущей похожести (sameness); культурной гибридизации, или постоянном смешении. Ключевым здесь является отношение к культурно-цивилизационным различиям: приведет ли глобализация к их нивелированию, стиранию путем поглощения одних другими, гомогенизации (конвергенция); будут ли они, напротив, укреплены, увековечены (дифференциализм, лежащий в основе теории "столкновения цивилизаций" Сэмюэла Хантингтона) или же будет идти процесс их смешивания (гибридизация). Следует заметить, что дискурс, основанный на известной еще в XIX веке концепции гибридизации, получил на Западе развитие именно в литературе, посвященной феномену миграции. Этот дискурс представляет собой антидот "эссенциализма", "фетишизма границ" и "культурного дифференциализма расистских и националистических доктрин", ключевыми понятиями которых являются этничность и идентичность. Гибридизация в определенном смысле может трактоваться как потенциальная утрата и того, и другого. Фетишизации межкультурных границ противопоставляется тезис об их неизбежной эрозии. Характерные для концепции гибридизации ключевые понятия – смешение, синкретизм. Ее сторонники анализируют такие процессы, как "креолизация", "метисизация", а также "ориентализация" западного общества. В данном контексте мусульманский Восток выполняет функцию агента гибридизации.

В истории исламского мира было немало примеров гибридизации. Вспоминается один почти забытый сегодня факт. Османские султаны-мусульмане не возражали, когда европейцы называли их столицу по-старому – "Константинополь", а сами они использовали различные наименования, включая такое известное, как "Высокая Порта", причем арабы чаще называли город именем "аль-Истана" (от перекочевавшего из персидского в староосманский слова, означавшего "место власти"). В республиканской Турции лишь в 1930 г., с принятием закона о почтовой службе, было предписано именовать столицу исключительно Стамбулом. Фактическое сохранение старого названия соответствовало желанию османских султанов перенести на себя величие византийской столицы, показать себя и наследниками ее культуры. Двойная идентификация здесь работала на имидж державы.

В какой-то мере этому подходу можно уподобить озвучиваемое ныне рядом видных российских историков новое прочтение взаимоотношений между русскими княжествами и Золотой Ордой, при котором подчеркивается цивилизационно-культурное взаимовлияние, а не вражда. А можно ли говорить в этом контексте о цивилизационном сближении, к примеру, арабов и евреев – носителей двух близких по духу авраамических религий?

АРАБЫ И ЕВРЕИ: РАЗРЫВ ИЛИ СБЛИЖЕНИЕ?

Сегодня подобная возможность явно блокируется нерешенностью арабо-израильского конфликта и продолжением израильской оккупации палестинских территорий. Палестинцы, утрачивая веру в возможность создания собственного государства, все чаще обращаются к идее создания единого демократического арабо-еврейского государства. Однако они осознают, что альтернативы концепции двух государств все равно не существует и разговоры о едином государстве обречены на то, чтобы остаться разговорами.

В то же время эта концепция получает поддержку ряда западных критиков Израиля, которых становится все больше, в том числе в еврейской общине США. Даже критическая реакция западных лидеров на резкое высказывание турецкого премьера Реджепа Эрдогана, сравнившего сионизм с фашизмом, хотя и не заставила себя ждать, все же была относительно мягкой. Напротив, именно после этого Обама выдавил из Биньямина Нетаньяху извинение за нападение на турецкую флотилию, направлявшуюся в Газу, в результате которого погибло девять турецких граждан.

Мое внимание привлекла опубликованная в The New York Times статья профессора философии из Массачусетского университета в Амхерсте Джозефа Левина. Он пишет: "Моя точка зрения состоит в том, чтонеобходимо подвергать сомнению право Израиля на существование и что поступать таким образом вовсе не означает проявлять антисемитизм". Но добавляет: "если речь идет о его существовании как еврейского государства". По мнению Левина, за евреями безоговорочно должно быть признано право жить на земле предков, но оно все же не влечет за собой право на "еврейское государство". Кстати, в XIII–XIX веках, когда евреи вели борьбу за эмансипацию, сломав стены гетто, они считали антисемитизмом любое отрицание своего права быть лояльными гражданами того европейского государства, в котором проживали. Левин призывает не подменять понятие народа в гражданском смысле понятием, основанным на этничности (что вполне напоминает дискуссии, ведущиеся сегодня в нашей стране по поводу "российской нации"). Народ в этническом смысле, подчеркивает Левин, должен иметь общий язык, культуру, историю и привязанность к общей территории, что делает применимость этого понятия к евреям трудным. Народ в гражданском смысле объединен общим гражданством и проживанием на имеющей границы территории. Однако 20% жителей Израиля – не евреи, а большая часть мирового еврейства не живет в Израиле. В гражданском смысле следовало бы говорить об "израильском государстве", а не еврейском.

Не буду приводить все непривычные для западного дискурса и вызывающие раздражение в Израиле рассуждения Левина на эту тему. Упомяну лишь его вывод, состоящий в том, что исключение из полноправного вхождения в народ Израиля его нееврейских граждан (в основном палестинцев) нарушает демократический принцип равенства всех его граждан. Левин говорит о "неизбежном конфликте между понятиями 'еврейское государство' и 'демократическое государство'". Недавно в Израиле стали негодовать по поводу исключения ультраортодоксальных партий из правящей коалиции, замечает автор, но никто не замечает того, что ни одну арабскую партию никогда не приглашали войти в правительство.

Замечу, что авторов подобных высказываний в Израиле обычно клеймят как self-hating Jews, т.е. "ненавидящих самих себя евреев". Кстати, к числу подобных причисляются такие известные личности, как Джордж Сорос, Вуди Аллен, Ури Авнери, Сэнди Бергер и другие, подвергающие Израиль критике за те или иные аспекты его политики. Это проявление все того же кризиса идентичности, а также характерного для израильского истеблишмента "менталитета окруженности", который отмечают многие авторы.

Нельзя не согласиться с исследователями, отмечающими типологическую близость позиций живущих в Израиле палестинских арабов и мизрахим – евреев, вышедших из стран Ближнего Востока и Северной Африки. И те и другие считают себя "жертвами ашкеназийского сионизма", подвергаясь дискриминации, которая превращает их – хотя и по-разному – в маргиналов. Как заключает Аталия Омер, если палестинские арабы строят свой протест на парадигме прав человека, "аргументация мизрахим возводит систематическое неравенство, характерное для израильского 'государства', к его эксклюзивистскому, этнореспубликанскому пониманию 'нации'".

ФУНКЦИЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ

Кризис идентичности тесно связан с исторической памятью. У одних народов она сильна, у других слаба. Ко второй категории относятся не только "новые нации", и между нациями, имеющими долгую историю, в этом плане есть немалые различия. Так, к примеру, у народов Ближнего и Среднего Востока историческая память настолько сильна, что оказывает мощное воздействие на менталитет, на отношение к другим народам и вообще к жизни. Можно упомянуть и о своего рода "генеалогической памяти", имеющей разную протяженность в зависимости от этнической принадлежности. Достаточно спросить у статистического русского и арабского юношей, сколько поколений своих предков он знает. Можно быть уверенным, что араб знает значительно больше.

Отдельные факты истории для некоторых наций приобретают сакральный характер (Холокост для евреев, геноцид для армян). Особенно горька память о поражениях в войнах. Для арабов память о неудачах в нескольких войнах с Израилем невыносима, она создает комплекс неполноценности, для преодоления которого нужно ощущение достоинства и даже превосходства в чем-то ином.

Религия дает не только утешение, но и надежду, а в соединении с идеей избранности – то самое ощущение достоинства и превосходства. Как пишет известный ливанский интеллектуал Амин Маалуф, "ислам – это пристанище как для этничности, так и для достоинства". Поскольку арабские общества постоянно отставали в развитии от других стран (за исключением отдельных случаев), их армии терпели поражение за поражением, их территории подвергались оккупации, а люди унижались, "религия, которую они дали миру, стала последним прибежищем для самоуважения". Нет сомнения в том, что все данные обстоятельства были среди причин, породивших и "арабскую весну", и разгул насилия в обострившихся меж- и внутриконфессиональных и межэтнических столкновениях. Ближневосточная гангрена на наших глазах расползается за рамки региона, в том числе в северном направлении.

Позволю себе еще раз обратиться к Маалуфу, который упоминает и о "культурном (цивилизационном) достоинстве", с которым непосредственно связано стремление любой этнической группы сохранить язык и религию (при этом отмечается, что религия эксклюзивна, язык – нет). Автор вводит понятие "глобализованного коммунитарианизма (общинности)", являющегося одним из наиболее вредных последствий глобализации, когда резкое возрастание роли религиозной принадлежности сочетается с объединением людей в "глобальные племена" при помощи всепроникающих потоков информации. Это особенно заметно в исламском мире, где "беспрецедентная волна коммунитарного (общинного) партикуляризма, находящего яркое выражение в кровопролитном конфликте между суннитами и шиитами" (добавлю: и между различными направлениями в суннизме), выступает вместе с "интернационализмом". Последнее означает, что "алжирец добровольно идет воевать и умирать в Афганистане, тунисец в Боснии, египтянин в Пакистане, иорданец в Чечне, индонезиец в Сомали". Лишь в одном не соглашусь с автором – это не всегда происходит добровольно.

Трансляцию исторической памяти, в том числе и за пределы этнической группы, что оказывает непосредственное влияние на политику и вызывает порой бурные политические коллизии, облегчают современные мощные информационные потоки.

Память распространяется на весьма далеко отстоящие от нас по времени события, особенно если этносы, в них участвовавшие, сохраняются и в наше время, состоя в определенных отношениях с другими участниками тех событий. Достаточно упомянуть в этом контексте Куликову битву для русских и татар, битву на Косовом поле для сербов и т.п.

Все это имеет непосредственное отношение к формированию у этносов представления о самих себе, того, что по-английски называется self-image. Замечу, что в нашей литературе чаще говорят об "образе Другого", что превратилось уже в своего рода клише, а концепт вышеназванного "само-образа", как правило, остается за рамками научного интереса, воспринимается как нечто само собой разумеющееся.

Не могу не согласиться с Ламонтом Кингом, отметившим, что нация – это тоже вид этнической группы. Но "если этническую группу определяют другие (other-defined), нация определяет себя сама (self-defined)". Людям, отнесенным другими людьми к определенной этнической группе, от этого не уйти, даже если они этого захотят, однако отказаться от принадлежности к нации можно. Более того, нация "также отличается от более общей (generic) этнической группы своим желанием контролировать государство". Историческая память и здесь инструментальна, ее функция в том, чтобы поддерживать национальную солидарность и сплоченность.

МИФЫ И символы

Элементы исторической памяти почти всегда мифологизируются. Для понимания этого явления полезно обратиться к теории символического выбора (ТСВ), центральной идеей которой является идея комплекса "миф-символ". По Маррею Эделману, миф – это "разделяемое большой группой людей убеждение, которое придает событиям и действиям определенное значение". В рамках такого понимания то, состоялось ли на самом деле или было вымышлено, сконструировано событие, выполняющее функцию мифа, не имеет значения. Символ, в свою очередь, понимается как "эмоционально заряженная ссылка на миф". Стюарт Кауфман, один из авторов, работающих в жанре ТСВ и внесших немалый вклад в ее применение к исследованию конкретных этнических конфликтов, в том числе и на постсоветском пространстве, пишет, что комплекс "миф-символ" представляет собой "сеть мифов и связанных с ними символов". (Комплекс "миф-символ" рассматривается в одной из работ Энтони Смита; роль символов – в работе Здислава Маха.) Иначе говоря, люди совершают политический выбор не столько по расчету, сколько руководствуясь эмоциями и отвечая на предлагаемые им символы.

По Доналду Хоровицу, непосредственным побудителем к этническому насилию являются эмоции, как, например, страх перед угрозой исчезновения группы, а Крауфорд Янг фокусирует внимание на важной роли стереотипов (мифов) и символов в "поддержании идентичности и продвижении групповой мобилизации". Таким образом, парадигма возникновения этнической конфликтности, которую в русле теории символической политики предлагают Янг и Хоровиц, выглядит следующим образом: страх перед уничтожением группы (или уничтожением ее идентичности) ведет к возникновению чувства враждебности, а затем и к групповому насилию. Согласно Янгу, атмосфера враждебности и угроз повышает групповую солидарность, побуждает людей рассматривать события в этнических терминах.

В рамках данного теоретического дискурса понятие идентичности занимает видное место, при этом она фактически выступает и как фактор мировой политики (не случайно с 1990-х гг. это понятие стало разрабатываться – в особом ключе – и наукой о международных отношениях). И опять: в русле символической политики может рассматриваться и парадигма возникновения конфликтности на религиозной основе. Во всяком случае, страх перед исчезновением исламской цивилизационно-культурной идентичности и, соответственно, утратой позиций социально-политических групп, базирующих на ней свою легитимность, столь же очевидно способен порождать враждебность и насилие. Вспомним жесткую реакцию части населения исламского мира на публикацию в датской газете карикатур, изображающих пророка Мухаммада.

Через комплекс "миф-символ" – с помощью разжигания агрессии на основе разного рода сконструированных исторических и историко-религиозных мифов – могут преодолеваться слабость идентичности и трудности проведения мобилизационной политики. Такие мифы, в свою очередь, строятся на интерпретации политики в этнических терминах. Точно так же мифологизация, к примеру, событий первых веков ислама через символы может побудить рассматривать события, в том числе современные, в религиозных терминах. Речь не идет о том, что каких-то событий не было или они были не такими, как их сегодня представляют, а о том, что им придается определенное символическое значение, побуждающее к действию политического характера. При этом не будем забывать, что этничность и религия насколько тесно связаны, что и этническая мобилизация может апеллировать к религиозным мотивациям, и, соответственно, наоборот. Войну против Ирана Саддам Хусейн называл "своей Кадисией", проводя аналогию с битвой, в которой в 636 г. арабы одержали верх над персами, впоследствии обращенными в ислам: здесь соединены этнический и религиозный мотивы, хотя ирано-иракская война XX столетия велась уже между единоверцами. "Миф-символ" Кадисии тем не менее не сработал, и привлечь арабское население Ирана на сторону Ирака не удалось.

Генри Тудор считает, что "миф в его современном смысле – коллективный проект социальной группы", а Тирца Хехтер из Университета Бар-Илана в Израиле в этой связи утверждает, что хотя Холокост и был "трагическим историческим событием", он сыграл и "конструктивную роль", послужив средством "универсальной легитимации основания государства Израиль". Чарльз Либман поясняет, что "миф о Холокосте" (снова напомню: не в том смысле, что его не было, а наоборот, что он был самым трагическим и травматическим событием в истории евреев) говорит о "коллективной попытке найти смысл в гибели шести миллионов евреев". Этот коллективный проект послужил мощным инструментом национальной мобилизации. Показательно, что у израильских ученых нет табу на обсуждение символической роли Холокоста. Аналогичную функцию для армян выполняет коллективный проект геноцида в Османской империи – столь же травматического и трагического события.

КРИЗИС НАЦИЙ-ГОСУДАРСТВ

Рассмотренный выше кризис идентичности неразрывно связан с расшатавшейся устойчивостью современной системы наций-государств. В последние десятилетия, как известно, распался целый ряд таких государств в различных регионах мира (СССР, Югославия, Чехословакия, Судан), образовались новые. Феномен "арабской весны" заставил некоторых экспертов и политиков заговорить о кризисе постколониальной конфигурации Ближнего Востока, или о конце системы Сайкс-Пико, созданной после Первой мировой войны.

Историки могут рассказать, насколько произвольно и в какой спешке в офисах французских и британских колонизаторов чертились границы между частями отвоеванных у Османской империи арабских вилайетов. На некоторых международных конференциях тема "конца Сайкс-Пико" стала названием секций (например, на весьма авторитетном Стамбульском форуме 2013 года). На том же форуме годом ранее известный турецкий автор в качестве одной из причин "арабской весны" называл то, что арабские страны будто бы не знали своей национальной государственности, а были созданы "из осколков Османской империи". При этом он странным образом игнорировал тот факт, что, к примеру, египетская государственность, несмотря на периоды иностранного господства, насчитывает несколько тысячелетий. Безусловно, за этим высказыванием стоит популярный сегодня в Турции неоосманский дискурс, который, в свою очередь, также свидетельствует о том, что постимперская национальная государственность еще не вполне укоренена в сознании турок. Я думаю, что политика Анкары в отношении сирийского кризиса в определенной степени продиктована и тем, что часть турецкой политической элиты склонна рассматривать Сирию именно в качестве вышеупомянутого "осколка", как минимум одной из составляющих "стратегической глубины" (по Давутоглу).

Французский аналитик и экс-посол Жан-Поль Филью считает, что система постколониальных границ и очерченных ими государственных образований изжила себя. В странах Ближнего Востока подобные взгляды встречаются не реже. А иранские исследователи Сейед Абдулали Гавам и Мохаммад Гейзари вообще заявляют, что сама концепция нации-государства, подобно идеологии национализма, импортирована на Ближний Восток с Запада.

НАЦИОНАЛИЗМ И ГОСУДАРСТВО

В задачи данной статьи не входит рассмотрение соотношения государства и нации. Однако, говоря о кризисе наций-государств, стоит хотя бы кратко затронуть этот вопрос. Джек Плэйно и Рой Олтен подчеркивают в определении государства фактор территории. Оно представляет собой "юридический концепт, описывающий социальную группу, которая занимает определенную территорию и организована в рамках общих политических институтов и эффективного правительства". Нация же видится как "социальная группа, которую объединяют общая идеология, общие институты, обычаи и ощущение однородности". С этим и подобными объяснениями контрастирует, к примеру, предложенное Робертом Лоуи понимание государства как "универсальной черты человеческой культуры". Это толкование сегодня не находит широкой поддержки у исследователей, подобно тому как концепция этнических групп как культурных единиц (cultural units) уступила место пониманию этничности как социальной организации (social organization).

Говоря словами уже упоминавшегося Иана Питерса, лишь период с 1840 по 1960 гг. был эпохой "наций", и "темной стороной нацие-строительства были маргинализация, изгнание, экспроприация, угнетение иностранцев, а также политика национальных чисток. Турция (армяне и другие), Германия (евреи), Уганда (индийцы), Нигерия (ганцы), Болгария (этнические турки), Индия (мусульмане) являются знакомыми примерамиÖ, но это лишь верхушка айсберга". В последние же десятилетия "пафос наций-государств" несколько поубавился, и ему на смену приходят глобализация, регионализм и эпоха этничности. Становится общепризнанной роль диаспор, "национальные" идентичности видятся как смешанные, сохранение культурного разнообразия становится общепризнанным императивом.

Тем не менее именно отношение к иммигрантам стало одной из линий водораздела между сторонниками различных моделей развития России, однако здесь "почвенники" и "западники" нередко объединяются в стремлении ограничить приток "чужих". И это притом что речь идет о наших бывших соотечественниках по Советскому Союзу, к тому же приезжающих сюда работать. Вообще всякие ограничения на перемещения людей представляют собой сопротивление глобализации, в которой из трех потоков свободного глобального циркулирования (капиталов и товаров; информации; людей) лишь два первых никто не может остановить (экономический и культурный протекционизм в целом не имеют успеха). Впрочем, и с этими двумя потоками не все однозначно.

Уместно упомянуть здесь и тезис Дани Родрика о "трилемме" несовместимости гиперглобализации, демократии и национального самоопределения, исходя из того, что первая глобальна по сути, вторая является уделом государств, а самоопределение национально по определению.

Еще в XIX веке Эрнест Ренан говорил о "нации" как о "ежедневном плебисците". Знаменитый французский философ, бесспорно, имел в виду то, что единство и сплоченность нации были обеспечены лишь постольку, поскольку принадлежащие к этому сообществу люди в это верили. Если этой веры нет, растет гетерогенность, повышается уровень внутренней конфликтности, способной выплескиваться в насилие.

УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ НАСИЛИЯ

В связи с часто обсуждаемой темой о высоком уровне насилия в непосредственно связанных с проблемами меж- и внутриконфессиональных, межнациональных отношений, идентификационного выбора и судеб наций-государств в конвульсиях "арабской весны" замечу, что и за пределами арабского и исламского мира можно найти немало примеров ожесточения. Американский автор Кристофер Хитченс с долей язвительности пишет, что не может отказать Далай-ламе "в некотором обаянии и привлекательности", но то же самое можно сказать и об английской королеве, что, однако, никому не запрещает подвергать критике принцип наследственной монархии. "Точно так же первые иностранные визитеры в Тибет откровенно ужаснулись феодальному подчинению и страшным наказаниям, с помощью которых население удерживали в состоянии рабства у паразитической монашеской элиты". Этот же автор обращает внимание на то, что и среди приверженцев таких вроде бы мирных религий, как индуизм и буддизм, есть немало убийц и садистов. Такие факты действительно широко известны. Прекрасный остров Цейлон оказался разрушен благодаря насилию и репрессиям в ходе длительного вооруженного конфликта между буддистами и индуистами, напоминает Хитчинс.

В сегодняшней Бирме, также переименованной в Мьянму (или в Мьянмар), несмотря на начавшийся процесс демократизации, жестоким преследованиям подвергается мусульманское меньшинство – рохинджа (их численность – до 800 тыс. человек), в результате чего власти этой страны и ее буддийская община (особенно араканцы, живущие бок о бок с мусульманами) стали объектом непримиримой критики со стороны практически всего исламского мира, вплоть до призывов к джихаду отдельных радикальных групп. В сегодняшней Африке некоторые приверженцы христианских сект повинны в жестоких убийствах мусульман.

* * *

Все сказанное делает еще более актуальным призыв к уважению национального суверенитета независимых государств, часть из которых под напором вызовов гиперглобализации и необходимости идентификационного выбора испытывает кризис государственности. Межцивилизационный диалог представляет собой неоспоримо важный инструмент предотвращения перерастания порожденной этим кризисом враждебности этнических и конфессиональных групп, наций и государств в кровопролитные войны.

В.В. Наумкин – член-корреспондент РАН, профессор, доктор исторических наук, директор Института востоковедения РАН, член Группы высокого уровня и посол доброй воли Альянса цивилизаций.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2014 > № 1049177 Виталий Наумкин

Трехэтажный жилой дом обрушился на севере Израиля в результате взрыва газового баллона, четыре человека погибли, около десятка получили ранения, сообщили представители полиции и службы "скорой помощи".

Взрыв прогремел в доме в приморском городе Акко.

Полиция и армейские спасатели разбирают завалы в поисках пострадавших.

"Пока четыре человека объявлены погибшими. Полиция расследует причины взрыва", — сказал пресс-секретарь полиции Мики Розенфельд.

Месяц назад взрыв газа в жилом доме в Иерусалиме унес жизни семьи из трех человек.

Глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас выступил с инициативой превращения Иерусалима в общую столицу для израильтян и палестинцев в контексте окончательного урегулирования палестино-израильского конфликта.

Статус города остается одной из ключевых тем мирных переговоров, которые стороны возобновили в прошлом году при посредничестве США. Израильтяне провозгласили Иерусалим своей единой и неделимой столицей, включая его восточную часть, занятую в 1967 году и позже аннексированную. Палестинцы до сих пор требовали передать им Восточный Иерусалим для размещения там столицы собственного государства.

"Не надо делить Иерусалим. Город должен быть открытым для палестинцев и для израильтян. В этом суть совместного сосуществования", — сказал Аббас, который принимал в своей резиденции в Рамаллахе около 200 израильских студентов.

Он также продемонстрировал готовность к компромиссу при решении проблемы миллионов арабских беженцев, покинувших в разные годы территорию современного Израиля и рассчитывающих вернуться назад. Аббас заверил студентов, что не стремится "затопить" Израиль беженцами и открыт для "творческих" вариантов. "Мы не хотим изменить социальную структуру Израиля. Мы не хотим "затопить" его миллионами палестинских беженцев", — сказал он.

Аббас возложил на Израиль, отказывающийся сворачивать поселенческое строительство на оккупированных землях Западного берега и Восточного Иерусалима, вину за пробуксовку мирного процесса. Он напомнил, что срок, отведенный на очередную попытку решить конфликт за столом переговоров, истекает через два месяца — в конце апреля. Назар Альян.

Военнослужащие армии Израиля были вынуждены применить слезоточивый газ и боевые патроны против палестинцев, устроивших акцию протеста на границе сектора Газа, по меньшей мере 17 человек получили ранения, передает агентство Франс Пресс.

Сотни палестинцев устроили акцию протеста у северной границы Газы, в ходе которой они забрасывали камнями защитную стену между Израилем и сектором Газа. Военнослужащие применили слезоточивый газ, чтобы не дать протестующим приблизиться к стене. Против наиболее активных участников акции были применены боевые патроны, при этом солдаты старались стрелять по ногам, отмечает агентство.

Представитель армии Израиля подтвердила сообщения о стрельбе, однако не уточнила число пострадавших. По данным палестинских медиков, 13 человек получили огнестрельные ранения, один из них находится в критическом состоянии.

Ядерное нераспространение в ближневосточном контексте. Часть 2

Станислав Иванов

С приходом на пост президента ИРИ Х.Роухани вероятность войны в Персидском заливе заметно снизилась, шансы на мирное решение иранской проблемы соответственно возросли. Вашингтон и его западные союзники продолжили политико-дипломатические усилия по разрешению ситуации вокруг иранской ядерной программы, считая, что ограничительные санкции финансово-экономического характера со стороны ООН, США и ЕС в отношении Тегерана принесли свои результаты. Однако, такая позиция не устраивает Израиль, руководство которого по прежнему не верит, что руководство ИРИ на деле откажется от планов создания ядерного оружия. В Израиле полагают, что Иран, даже заполучив ядерное оружие, скорее всего, не решится на его применение, однако это резко повысит его роль и влияние в регионе и окончательно разрушит режим ядерного нераспространения. Поэтому в Тель-Авиве не отказываются от планов военного решения иранской ядерной проблемы. Теоретически, могли бы рассматриваться три, наиболее вероятных, сценария военных действий Израиля против Ирана.

Первый. С учетом имеющихся опытов налетов на ядерные объекты в Ираке и Сирии, Израиль может осуществить аналогичные точечные авиаудары и по Ирану, например, по комплексам обогащения в Натанзе и Фордо, сопровождая эти удары кибератаками иранских жизненно важных объектов. При этом расчет будет сделан на то, что даже заглубленность основных иранских ядерных производств не спасет от разрушения наземную инфраструктуру (входы, выходы, подъездные пути, системы энергообеспечения и связи и т.п.).

Второй. Более длительные по времени (до 5 суток) и масштабам ракетно-бомбовые удары по более широкому кругу ядерных объектов, ракетным установкам, системам ПВО, аэродромам, базам ВМС, штабам, пунктам управления и связи.

Третий. Регулярные ракетно-бомбовые удары по расширенному (по сравнению со вторым сценарием) перечню целей в течение нескольких недель.

Для осуществления всех трех вариантов действий Израиль располагает необходимым боевым потенциалом. Главным препятствием в осуществлении подобных планов может стать негативная реакция мирового сообщества и союзников Тель-Авива в Вашингтоне и на Западе.

По мнению специалистов, главное препятствие для израильских ВВС не система ПВО Ирана, а географическое положение Израиля. Тактическим истребителям с максимальным боезапасом будет непросто преодолеть 1500 км, нанести прицельные ракетно-бомбовые удары и благополучно вернуться на свои базы. Возможно также применение Израилем баллистических ракет средней дальности «Иерихон», но многое будет зависеть от точности их наведения на цели. Дальнейший ход событий будет зависеть от ответных действий Ирана и его союзников в регионе, а также от возможного вмешательства в конфликт США, других стран. Вероятность применения Израилем ядерного оружия все же невелика, однако исключать ее не следует, особенно, если под угрозу будет поставлено само существование израильского государства. Ответные удары Ирана по Израилю могут быть нанесены баллистическими ракетами «Шехаб-3» и «Седжил», истребителями «F-5», не исключены также ракетные обстрелы и теракты со стороны ливанской «Хизбаллы» и ХАМАС из сектора Газа.

В случае причинения существенного ущерба Израилю или по своей инициативе Вашингтон также может атаковать Иран. Территория Ирана уже сейчас контролируется группировкой американских разведывательных спутников, военный потенциал США в Персидском заливе, Средиземном море и Индийском океане (авиабаза Диего-Гарсия) вполне достаточен для уничтожения большей части ядерных и военных объектов Ирана без переброски в регион дополнительных сил. Опыт подобных военных операций США получили в период военных действий против режима Саддама Хусейна в Ираке. При этом, ни США, ни, тем более, Израиль не планируют наземную операцию или последующую оккупацию Ирана. Скорее всего, им придется ограничиться выводом из строя ядерных объектов и части военной инфраструктуры страны.

Трудно предсказать последующую реакцию в регионе и мире на возможные удары Израиля и (или) США по Ирану, однако последствия агрессии могут быть самыми катастрофическими. ИРИ является 80-миллионной региональной державой, с высоким научно-техническим, промышленным и оборонным потенциалом, одним из лидеров исламского мира, играющим весьма важную роль в борьбе с наркотрафиком и международным терроризмом. Не исключено, что война против Ирана может окончательно разрушить систему международной безопасности под эгидой ООН, режим ДНЯО и активизировать в ряде других стран военные ядерные программы, чтобы создать свой собственный потенциал ядерного сдерживания.

Тель-Авив рассматривает ракетно-ядерную программу Ирана и усиление влияния исламского фактора в регионе как угрозу национальной безопасности Израиля. Его руководство усматривает в непрекращающихся ракетных обстрелах своей территории со стороны сектора Газа и Ливана, а также терактах радикальных палестинских группировок, типа ХАМАС и Хизбалла, «руку Тегерана». В свою очередь, руководство ИРИ считает, что к кибератакам на иранские жизненно важные объекты и убийствам иранских специалистов-ядерщиков причастен Израиль. Противостояние между странами сопровождается взаимными, довольно резкими обвинениями, угрозами проведения военных операций, что можно расценивать скорее как часть не затихающей информационно-пропагандистской войны. И, если в Иране существует консолидированная позиция властей и подавляющей части общества по отношению к Израилю, то в Израиле, при общем негативном отношении к иранскому режиму, все же более широкий спектр взглядов на пути и способы разрешения ситуации, сложившейся вокруг иранской ядерной программы. Большая часть израильских политиков склоняется к тому, что надо и дальше тесно взаимодействовать на этом направлении с США и Израилю в одиночку опасно предпринимать какие-либо военные меры против Ирана. Безусловно, есть и политики-ястребы, которые призывают как можно раньше нанести упреждающий ракетно-бомбовый удар по ядерным объектам Ирана, чтобы исключить саму возможность получения доступа Ирана к ядерному оружию.

Все же в Тель-Авиве пока преобладает мнение, что односторонние попытки военным путем воспрепятствовать Ирану получить доступ к ядерному оружию могут оказаться контрпродуктивными не только из-за ожидаемой, резко отрицательной, международной реакции и последующей изоляции Израиля, но и потому, что военный удар может заставить Иран выйти из ДНЯО и форсировать военную составляющую его ядерной программы. Наметившееся некоторое «потепление» в отношениях Ирана и США объективно усиливает в Израиле позиции сторонников более взвешенных подходов к урегулированию ситуации вокруг иранской ядерной программы.

Заслуживает внимания и идея создания в регионе Зоны, свободной от ядерного оружия, которую в 1974 г. поддержала ГА ООН в своей Резолюции 3263 и с тех пор эта тема постоянно присутствует в повестке дня ООН. С 2005 г. эта идея преобразовалась уже в концепцию Зоны, свободной от ОМУ (ядерного, химического, биологического оружия). Главным препятствием создания такой зоны является взрывоопасный характер общей военно-политической обстановки в регионе, главным образом, из-за неурегулированности палестинской проблемы. В последние годы к этому добавились разрушительные последствия «арабской весны», конфронтация монархий Персидского залива с Ираном, разжигание вражды между суннитами и шиитами, гражданская война в Сирии. Единодушно поддерживая идею ЗСОМУ, исламские страны БСВ утверждают, что ядерный потенциал Израиля и его неучастие в ДНЯО являются главной проблемой безопасности региона и препятствием на пути укрепления режима нераспространения ЯО. Израиль со своей стороны заявляет, что создание ЗСОМУ возможно только на основе достижения его мирных договоренностей со всеми, без исключения, странами региона. Исламские государства увязывают такие договоренности с уходом Израиля со всех территорий, оккупированных им в 1967 г., решением палестинской проблемы и образованием Палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме. Пока предпосылок к мирному урегулированию палестинской проблемы и достижению всеобъемлющего договора о мире и сотрудничестве между Израилем и исламскими государствами БСВ не просматривается, следовательно, и концепция создания ЗСОМУ в регионе пока не реализуется. Вместе с тем, можно отметить как положительный момент согласие сирийского руководства на уничтожение в сжатые сроки своего арсенала химического оружия. В последующем, можно было бы приступить и к другим конкретным шагам в направлении поэтапного создания ЗСОМУ. Например, можно предложить всем странам региона ввести запрет на НИР и технологии ядерного топливного цикла, имеющих двойное назначение. При этом надо учитывать, что создание Европейской системы безопасности в 1970-90 гг. также шло постепенно от политических и экономических договоренностей к повышению уровня взаимного доверия, транспарентности, сокращению численности вооруженных сил, обычных вооружений, ядерных средств, запрещению биологического оружия и ликвидации химического оружия – хотя этот процесс пока и не дошел до создания ЗСЯО в Европе.

В целом, проблема ядерного нераспространения в ближневосточном контексте представляется как никогда актуальной с учетом взрывоопасной ситуации в регионе и роста террористической угрозы.

В Московской области появится «Русская Палестина»

Туркластер создадут на территориях вокруг Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря, передает ИТАР-ТАСС со ссылкой на Минкультуры России.

О создании туркластера речь шла на заседании, которое провела замминистра культуры Алла Манилова. На этой территории предполагается создать единую паломническую, туристскую и социальную инфраструктуру.

Решение о полномасштабном восстановлении Ново-Иерусалимского монастыря было принято в 2008 году патриархом Алексием и Владимиром Путиным. Соответствующие работы начались уже в 2009 году.

Сроки сдачи кластера пока не оглашаются.

Ядерное нераспространение в ближневосточном контексте. Часть 1

Станислав Иванов

Регион Ближнего и Среднего Востока является не только мировой кладовой углеводородов и перекрестком стратегических коммуникаций, но и одним из наиболее взрывоопасных районов современного мира. Здесь находятся в активной фазе или «тлеют» десятки региональных и внутренних конфликтов разного уровня и характера, отсюда по всему миру расползается угроза исламского экстремизма и международного терроризма. Одновременно в регионе продолжается ускоренная милитаризация и гонка вооружений. Монархии Персидского залива, Ирак и Израиль закупают ежегодно новейшие образцы западных вооружений на десятки миллиардов долларов США. Серьезную угрозу региональной безопасности представляют: арабо-израильский конфликт из-за нерешенности палестинской проблемы, противостояние Израиля и Саудовской Аравии с Ираном, гражданская война в Сирии, масштабный террор в Ираке, нестабильность в Египте, Ливии, Ливане, Йемене, других арабских странах. В центре внимания ООН (МАГАТЭ) остается ситуация вокруг иранской ядерной программы. Вместе с тем становится все более очевидным, что наличие ракетно-ядерного оружия у Израиля блокирует все усилия мирового сообщества по созданию в регионе Зоны, свободной от ядерного оружия (ЗСЯО) и провоцирует другие страны (Иран, Турцию, Саудовскую Аравию) на ускоренные разработки в области ядерных технологий.

Как известно, Израиль остается вне рамок Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), официально не подтверждает и не отрицает наличия у себя ядерного оружия. В 1986 году сотрудник израильского атомного центра М.Вануну официально подтвердил информацию о наличии ядерного оружия в Израиле.

Старт ядерной программе Израиля был дан еще в 1952 году. На первом этапе решающую роль в ее осуществлении сыграли израильские специалисты-участники проекта по созданию французской ядерной бомбы. Франция поделилась также с Тель-Авивом данными о своих ядерных испытаниях в пустыне Сахара в 1960-64 гг. и помогла создать Израилю производственную базу для наработки оружейного плутония (в 1963 году был построен тяжеловодородный реактор на природном уране в пустыне Негев (Димон, 120 км юго-восточнее Тель-Авива). Вокруг этого реактора образовался научно-исследовательский центр, где осуществляются основные работы по производству ядерных боеприпасов. По данным ежегодника СИПРИ, к 2011 г. в Израиле могло быть произведено 690-950 кг оружейного плутония. Что касается запасов урана в Израиле, то они достаточны для нужд страны.

Начало американо-израильскому сотрудничеству в ядерной области было положено в 1955 г., когда США согласились возвести в Нахал-Сореке (20 км южнее Тель-Авива) исследовательский легководородный реактор, а также организовать подготовку израильских специалистов. Позднее здесь был построен научно-исследовательский центр, где проводятся работы и военной направленности. Завод по сборке ядерных боеприпасов находится в Иодефате (130 км северо-восточнее Тель-Авива).

Израиль сотрудничал также с Тайванем и ЮАР в области военного использования ядерной энергии. Первые израильские ядерные боеприпасы могли быть изготовлены уже в 1967-68 гг. и с тех пор их производство непрерывно наращивалось. По оценкам экспертов, к 2012 г. у Израиля уже было 100-140 ядерных боеприпасов и их носители (тактические самолеты типа F-4, F-15, F-16, мобильные ракетные комплексы и дизель-электрические подводные лодки). Можно констатировать, что Израиль обладает солидным по региональным меркам ядерным арсеналом и триадой средств доставки ядерного оружия. Представляется очевидным, что геополитические и демографические преимущества окружающих Израиль арабских и мусульманских стран расцениваются в Тель-Авиве как императив его опоры на ядерное оружие. Уклоняясь от обсуждения на международном уровне вопроса о создании ЗСЯО на Ближнем Востоке, руководство Израиля одновременно предпринимает все возможные усилия по недопущению появления других ядерных государств в регионе (авиаудары по объектам в Ираке и Сирии, кибератаки, угрозы в адрес Ирана).

«Анонимный» ядерный арсенал Израиля в обозримом будущем будет оставаться важнейшей составляющей военно-стратегического баланса в регионе, значимым «яблоком раздора» отношений Тель-Авива с другими государствами региона и фактором, провоцирующим распространение ядерного оружия на Ближнем и Среднем Востоке. Руководство Израиля увязывает создание ЗСЯО в регионе напрямую с перспективами ближневосточного урегулирования. В Тель-Авиве считают, что без признания Израиля всеми государствами Ближнего и Среднего Востока и заключения всеобъемлющего договора о равной безопасности для стран региона, любое обсуждение темы создания ЗСЯО обречено на неудачу. Однако, несмотря на сложность этой задачи, решать ее все же надо, если мировое сообщество не намерено допустить ядерной катастрофы в ближневосточном регионе.

Большинство независимых специалистов считает, что Иран также вплотную подошел к потенциалу создания ядерного оружия, однако победа на президентских выборах 2013 года умеренного политика Хасана Роухани породила большие надежды на мирное решение проблемы. В отличие от Израиля, Иран является участником ДНЯО и имеет право развивать ядерный топливный цикл (ЯТЦ), как это делают многие другие страны. Однако работы по созданию собственного ЯТЦ (обогащение урана или сепарация плутония) становятся экономически выгодными лишь при высокоразвитой национальной атомной отрасли. Уникальность положения Ирана в том, что он отрицает наличие военной составляющей в своей ядерной программе, но не имеет масштабной атомной промышленности, т.е. ему нечем объяснить стремление к обладанию ЯТЦ. Пока в стране есть один исследовательский реактор в Тегеране, АЭС в Бушере, строятся исследовательский реактор в Араке и два энергетических реактора в Дарховине. Хотя Иран и обнародовал планы строительства 16 реакторов за ближайшие 15 лет, но это дело скорее отдаленного будущего. Чтобы хоть как то обосновать необходимость создания собственного ЯТЦ, Тегеран заявил, что намерен самостоятельно обеспечивать топливом АЭС в Бушере, но это противоречит соглашению с РФ и шести резолюциям СБ ООН.

Иранская ядерная программа набрала большую материальную и политическую инерцию, в нее вложены колоссальные инвестиции, она является престижным национальным проектом. Остановить ее не так просто. Женевские соглашения Ирана и «6+1» в ноябре 2013 г. являются компромиссом: в обмен на частичную отмену санкций согласован допуск инспекторов МАГАТЭ на ядерные объекты Ирана; запрещено обогащение урана свыше уровня 20 %, а имеющийся запас такого материала подлежит ликвидации; прекращено наращивание мощностей по обогащению урана и остановлена работа центрифуг в Натанзе; остановлено строительство тяжеловодородного реактора в Араке. Что касается полного снятия санкций, то это должно быть обусловлено консервацией подземного завода в Натанзе и объекта Фордо, замораживанием реактора и завода в Араке, выполнением всех других требований МАГАТЭ. Международному сообществу можно было бы признать право Ирана на обогащение урана, но в увязке с его наличными мощностями по сборке топливных элементов и потребностями загрузки ими АЭС. После снятия вопросов МАГАТЭ, Иран мог бы продолжать экспериментальное обогащение урана до 5 % на пилотном (на поверхности земли) заводе в Натанзе и сохранить накопленный запас 5 % урана для будущих нужд (порядка 6 тонн) под гарантии МАГАТЭ, а также иметь небольшое количество наработанного 20 % урана в виде материала для тегеранского исследовательского реактора (ежемесячно 1,5 кг) и топливных сборок (диоксид урана). В долгосрочной перспективе строительство новых АЭС в Иране сделает оправданным большие масштабы обогащения урана. Запад и Россия могли бы инвестировать в строительство в ИРИ новых легководных реакторов, дать гарантии поставок для них уранового топлива и передать Ирану технологию сборки топливных стержней.

Таким образом, на повестке дня мирового сообщества стоит задача закрепить первые шаги по наметившемуся укреплению мер взаимного доверия между Ираном и ООН (Ираном и Западом) и поиску дальнейших компромиссов в отношении иранской ядерной программы.

(Продолжение следует…)

Министр строительства Израиля обещает резко снизить цены на жилье.

Ури Ариэль, министр строительства Израиля, отметил, что в 2014 году цены на жилье стабилизируются, а в 2015 году квартиры подешевеют, при этом снижение цен составит от 10% до 30%.

О предстоящем снижении цен на рынке жилой недвижимости Израиля министр заявил на встрече с главами муниципалитетов и региональных советов, состоявшейся 7 февраля 2014 года.

Как утверждает г-н Ариэль, в 2014 году будут продаваться земельные участки под строительство большего числа квартир, чем в 2013 году. Грандиозное жилищное строительство будет вестись во всех районах Израиля, в том числе Иерусалиме, а также Иудее и Самарии, передает портал Newsru.co.il.

Г-н Ариэль добавил, что стоимость жилья не должна снизиться больше, чем на 30%, иначе израильские банки окажутся в трудном положении.

Отметим, что сейчас, действительно, ведется много крупных строительных проектов в Израиле, например, в Тель-Авиве, Нес-Ционе, Рамле. Все это создает предпосылки для снижения цен на недвижимость.

Израильско-палестинские переговоры или их имитация

Александр Ефимов

Конечный срок, отведенный на израильско-палестинские переговоры, неуклонно движется к концу: конец марта уже не за горами. По замыслу его американских организаторов, этот раунд взаимных контактов и должен был привести к мирным соглашениям и историческим договоренностям, которые бы положили конец столетней вражде. Существует и модель соглашения одобренная мировым сообществом – «Два государства для двух народов». Но в реальности все оказывается куда сложнее.

Все более отчетливо видится не свет в конце тоннеля, а полный провал. Как и предсказывали многие наблюдатели, переговоры зайдут в тупик и закончатся крахом. Несомненно, израильская сторона тянет время и именно на подобный «результат» и рассчитывает. Продолжается утомительная и не имеющая никаких перспектив «толчея воды в ступе». Израиль настаивает на том, чтобы палестинцы признали «еврейский характер» государства, и одновременно продолжает строительство на оккупированном Западном берегу реки Иордан еврейских поселений, изменяет демографический облик Восточного Иерусалима.

Кроме того, яблоком раздора является еще целый ряд важнейших вопросов: и проблема палестинских беженцев, и признанные границы будущих государств для еврейского и палестинского народов. В обстановке, наполненной полной неопределенностью и пессимизмом, запалом стала получившая огласку нечто вроде реплики министра обороны Израиля Буги Яалона. По утверждению министра, план госсекретаря США Дж.Керри «не стоит и бумаги, на которой он написан и не обеспечивает ни мира, ни безопасности». Мало того, Яаллон издевательски заметил: «Мы почувствуем себя в безопасности лишь тогда, когда Дж.Керри получит Нобелевскую премию мира и оставит нас в покое».

Не без оснований в Вашингтоне эта реплика израильского генерала была воспринята как оскорбление. Впрочем, эти слова Яалона вряд ли являются его приватным мнением и, скорее всего, отражают настроения высшего руководства Израиля. Заявление израильского министра лишь обострило ситуацию на этих вялотекущих переговорах. Оно лишь усилило существующие неприязненные отношения между Б.Обамой и Б.Нетаньяху. Американцы не намерены оставлять «сор в избе», а, напротив, потребовали от израильской стороны, которая по-прежнему остается союзником и стратегически партнером США, извинений, что незамедлительно и было сделано. В наши дни личные отношения и взаимная приязнь политических лидеров играют не последнюю роль в отношениях на государственном уровне. Так что этот неприятный инцидент будет не скоро забыт.

И все же, какие предложения были сделаны израильтянами на этих переговорах? Внимание американской администрации привлекла давно вынашиваемая идея вернувшегося к активной политической деятельности министра иностранных дел Израиля об обмене с Палестинской автономией населенными территориями. Удивительно прозвучало предложение Б.Нетаньяху увеличить число анклавов, которые израильтяне возжелали получить от ПА, с трех до четырех – покупки у них поселка Бейт Эль с прилегающими поселениями. В них на оккупированных территориях проживают религиозные поселенцы. Основания для такого предложения, разумеется, могут выглядеть вполне обоснованными, ибо в Ветхом Завете говорится о том, что именно в этом самом Бейт Эле спал в свое время праотец Яаков, и приснилась ему именно тогда лестница, ведущая в небо, по которой подымались ангелы.

Однако у Махмуда Аббаса подобное предложение почему-то не получило поддержки. Да и изначально было ясно, что шансы для подобной сделки равны нулю, и, по сути, это предложение направлено на срыв переговоров, выглядит как провокация.

За этими переговорами продолжают внимательно следить из Москвы, Вашингтона и Брюсселя. Для того чтобы переговоры сдвинулись с мертвой точки необходимы новые идеи и подходы. А у израильтян их нет, (если, конечно, не считать покупку по сходной цене Бэйт Эля). Заметим, впрочем, что и у Рамаллы новых предложений тоже не имеется. Вполне возможно, в этих обстоятельствах некоторым израильским действующим политикам наиболее приемлемым ходом в данной ситуации видится силовое решение проблемы.

Окончательный провал переговоров вряд ли закончится сохранением прежнего статус-кво. Срыв или провал переговоров может привести к третьей интифаде, которая будет способна спровоцировать эскалацию конфликта. Подобное развитие событий приведет еще к большему уменьшению влияния в этом регионе Соединенных Штатов. А если так, израильский политический истеблишмент еще с большим чувством ответственности будет внимать позицию и роль России на Ближнем Востоке, которая возвратилась в этот регион и влияние которой растет. Единственная надежда на Дж.Керри, который вдруг выступит с новым неожиданным предложением. Но время чудес уже давно кануло в Лету.

Израиль. Палестина > Внешэкономсвязи, политика > ru.journal-neo.org, 6 февраля 2014 > № 1197389 Александр Ефимов

Спикер иранского парламента Али Лариджани подчеркнул необходимость взаимопонимания и солидарности между различными мусульманскими конфессиями. Он предостерег мусульман от раздоров, которые стремятся посеять между ними их враги. Данное заявление было сделано господином Лариджани на встрече с генеральным секретарем палестинского движения Исламский Джихад Рамазаном Абдуллой (Ramadan Abdullah) 4 февраля.

Спикер Меджлиса ИРИ также предостерег своего собеседника от происков империалистов, которые создают раскол среди мусульман с целью отвлечь их внимание от борьбы за освобождение Палестины. Только непримиримая борьба против Израиля, по мнению Лариджани, может восстановить права палестинцев на свою землю и государство.

Рамазан Абдулла, в свою очередь, выразил благодарность Исламской Республике за поддержку, отметив, что Иран всегда был главным союзником палестинской нации. Отметим, что, как сообщал Iran.ru, единство мусульман было основной темой выступления Верховного Лидера ИРИ Али Хаменеи 19 января. По его мнению, это единство пытаются нарушить враги, чтобы ослабить исламское сообщество.

Глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас заявил, что готов согласиться максимум на трехгодичный переходный период между подписанием мирного соглашения с Израилем и освобождением оккупированных территорий.

Заявление Аббаса, показанное в записи на конференции в Тель-Авиве, противоречит подходам израильтян и американских посредников, которые в ходе продолжающихся шестой месяц переговоров добиваются от палестинцев согласия на многолетнее израильское военное присутствие на Западном берегу реки Иордан даже в случае достижения договоренностей об урегулировании конфликта.

"Тот, кто предлагает переходный период в 10 или 15 лет, просто не хочет уходить. Мы говорим, что переходный период не должен превышать трех лет, в течение которых будет происходить постепенный уход израильтян", — сказал Аббас.

Палестинцы, по его словам, согласны на то, чтобы место уходящих израильских войск в наиболее "чувствительных" районах Западного берега, включая граничащую с Иорданией речную долину, заняли войска НАТО или иные многонациональные силы. Израильтяне многократно отвергали подобные инициативы.

Добившись в прошлом году от израильтян и палестинцев возобновления мирного диалога, США ориентируют стороны конфликта на достижение результата уже к концу апреля и сейчас готовят проект рамочного соглашения, которое могло быть стать основой для полноценного мирного договора.

Глава МВД Израиля Гидеон Саар пообещал в понедельник премьер-министру Грузии Ираклию Гарибашвили "в кратчайшие сроки" вынести на утверждение правительства договор об упразднении визового режима для граждан Грузии, сообщил по итогам состоявшейся в Иерусалиме встречи советник министра Алон Кейсар.

Израильтянам для посещения Грузии визы не требуются. Соглашение о встречных послаблениях стороны подписали в ноябре 2013 года, но для вступления документа в силу требуется его ратификация."Саар проинформировал премьер-министра о продвижении ратификации договора о безвизовом режиме… Министр внутренних дел подчеркнул, что вынесет этот договор на утверждение правительства в кратчайшие сроки", — сообщил Кейсар.

Согласно договору, граждане Грузии вправе находиться на израильской территории без визы в течение 90 дней каждые полгода. Ранее Израиль на аналогичных условиях перешел на безвизовый режим с Россией и Украиной, которые обеспечили значительное увеличение туристического потока.

Гарибашвили, для которого это первый визит в Израиль в качестве премьер-министра Грузии, во вторник встретится с президентом Шимоном Пересом, своим коллегой Биньямином Нетаньяху и главой МИД Авигдором Либерманом.

Отстраненный от власти президент Египта Мухаммед Мурси во вторник предстанет перед судом, на сей раз процесс будет посвящен побегу экс-главы государства из тюрьмы в 2011 году.

По данным следствия, Мурси причастен к беспорядкам в тюрьме Вади ан-Натрун, где он содержался во время событий начала 2011 года и откуда бежал вместе с соратниками. Прокуратура заявляет, что располагает доказательствами того, что побег был осуществлен при помощи палестинского исламистского движения ХАМАС. Это же движение, по мнению гособвинения, причастно и к нападениям на полицейские участки, штурмам тюрем, поджогам в январе-феврале 2011 года.

Ожидается, что перед судом Мурси предстанет вместе с другими 130 фигурантами дела о побеге, включая 70 представителей группировки ХАМАС.

Этот процесс является одним из четырех судебных разбирательств в отношении экс-президента и ряда его ближайших соратников. Одним из самых серьезных обвинений, выдвинутых против них, стало обвинение в преднамеренном убийстве и насилии в отношении демонстрантов во время беспорядков у резиденции главы государства в декабре 2012 года.

Мурси, являвшийся до избрания на высший государственный пост заместителем главы исламистской ассоциации ''Братья-мусульмане'', сейчас находится в следственном изоляторе тюрьмы Бурдж аль-Араб в пригороде Александрии. Он был отстранен от власти военными 3 июля 2013 года после массовых выступлений египтян с требованием его отставки. Рафаэль Даминов.

В последние годы в Израиле значительно уменьшилась разница цен на жилье на первичном и вторичном рынках.

Таковы результаты исследования, проведенного институтом «Геокартография». Об этом сообщает портал Newsru.co.il.

Одной из причин сокращения разницы цен на первичное и вторичное жилье является тот факт, что с 2011 года рост цен на жилье на вторичном рынке был более существенным, чем на первичном.

Если в 2008 году средняя цена четырехкомнатных квартир от застройщика в крупных городах страны была на 27% выше, чем аналогичной «вторички», то в 2013 году эта разница составляла всего лишь 10-12%. Однако это не относится к Иерусалиму и Тель-Авиву.

Специалисты института также добавляют, что вторичное жилье часто располагается в центре городов, тогда как значительная часть новых квартир – на окраинах.

В Израиле тем временем продолжается рост цен на жилье.

Роль и значение курдов в геополитике Ближнего Востока. Часть 1

Станислав Иванов

В последние годы в регионе Ближнего Востока все большую роль стали играть курды. «Арабская весна» 2011 года привела в движение широкие народные массы и сопровождается необратимыми, подчас кровопролитными и трагическими, событиями на всем Ближнем и Среднем Востоке. Насильственно сменились правящие режимы в Тунисе, Египте (дважды), Йемене, Ливии, развязана братоубийственная гражданская война в Сирии, прокатилась волна массовых протестов и восстаний в Бахрейне, Алжире, Ираке, Иордании, Марокко, Омане, Кувейте, Ливане, Саудовской Аравии, Мавритании, Судане, Джибути и Западной Сахаре. Отмечались масштабные вооруженные столкновения и ракетные обстрелы вдоль границы Израиля с сектором Газа.

Пока еще рано подводить даже самые предварительные итоги «арабской весны», которая продолжается как по глубине происходящих в каждой из перечисленных выше стран политических процессов, так и по числу все новых государств, вовлекаемых в череду «революций». Существует реальная угроза распространения этого кризиса и за пределы арабского мира, в частности, на Турцию, Иран, страны Закавказья и Центральной Азии. Предпосылки к такому развитию событий имеются.

В складывающейся на сегодня ситуации все большую роль в регионе играют курды – 40-миллионный народ, силой внешних обстоятельств лишенный своей государственности и разделенный границами четырех стран: Турции, Ирана, Ирака и Сирии. Несколько миллионов курдов проживают в Европе, Закавказье, странах СНГ, включая Россию. До последнего времени курды, составлявшие национальные меньшинства Турции, Ирана, Ирака и Сирии, всячески притеснялись центральными властями, проводилась политика их насильственной ассимиляции, переселения, вводились жесткие ограничения на использование курдского языка и т.п.

Первыми из положения граждан «второго сорта» вышли иракские курды (около 6 млн.), которые добились закрепления в новой конституции Ирака статуса субъекта федерации с самыми широкими правами и полномочиями. Составившие Иракский Курдистан три северные провинции страны (Эрбиль, Дахук, Сулеймания) динамично и уверенно развиваются, восстанавливают разрушенные войной инфраструктуру, экономику, сельское хозяйство, системы жизнеобеспечения, здравоохранения, образования, успешно решают социальные проблемы. Благоприятный законодательный климат способствует притоку иностранных инвестиций, аккредитации все новых дипломатических, торговых представительств и транснациональных корпораций. В 2014 году в регионе планируется самостоятельно добывать нефть и газ и поставлять их через Турцию на мировой рынок. Регион стал как бы оазисом стабильности и безопасности на фоне продолжающейся террористической войны между иракскими арабами-суннитами и арабами-шиитами. Более того, президент Иракского Курдистана Масуд Барзани выступил посредником в урегулировании затянувшегося почти на год правительственного кризиса в стране и способствовал достижению консенсуса между основными иракскими политическими блоками арабов-шиитов и суннитов. Курды весьма достойно представлены и в центральных органах власти в Багдаде: президентом Ирака является один из авторитетных курдских лидеров Джаляль Талабани, они заняли 6 министерских постов, включая пост министра иностранных дел, создали солидную курдскую фракцию в федеральном парламенте. По существующему закону курды должны получать пропорционально своей численности – 17 % от суммы экспорта иракских углеводородов. Нельзя сказать, что нет проблем и спорных вопросов между регионом и центральным правительством Нури аль-Малики, но все, наиболее острые, противоречия обсуждаются за столом переговоров и пока не принимают форму открытых конфликтов. Лидеры иракских курдов реально оценивают ситуацию в стране и регионе и не являются инициаторами своего выхода из Ирака. К провозглашению независимости курдов может подтолкнуть лишь дальнейшее обострение вооруженного противостояния между арабами-суннитами и арабами-шиитами или естественный распад государства по этно-конфессиональному признаку на три анклава (северный, центральный и южный).

Как ни парадоксально звучит, но гражданская война в Сирии заметно улучшила политическое положение сирийских курдов. Оказавшись перед возможной утратой власти, правительство Башара Асада вынуждено было пойти на значительные уступки своим курдам (по оценкам, около 2,5 млн. человек). Наконец-то гражданство Сирии было предоставлено 300 тысячам курдов, лишенных его еще во времена правления Хафеза Асада, сотни курдов-политзаключенных были освобождены из тюрем, правительственные войска были выведены практически из всех районов компактного проживания курдов. Эти меры способствовали тому, что сирийские курды заняли позицию нейтралитета во внутриарабском конфликте в стране и даже создали силы самообороны с целью недопущения вторжения на свои территории отрядов боевиков-исламистов.

За последнее время национальное движение сирийских курдов заметно консолидировалось. Если до марта 2011 года в Сирии было около 20 курдских политических партий и общественных организаций, действовавших разрозненно на полулегальном положении, то к настоящему времени они объединились в два основных политических блока: Курдский национальный совет и Партию демократического союза (ее военное крыло – Комитет народной обороны). Более того, с помощью президента Иракского Курдистана Масуда Барзани удалось создать Высший совет сирийских курдов, исполком которого пытается координировать деятельность всех курдских политических сил Сирии. При этом часть лидеров сирийских курдов принадлежит к зарубежным диаспорам и постоянно проживает в странах Европы и США. Наиболее радикальные из них, такие, например, как представитель руководства Партии демократического союза (ПДС) Салих Муслим, выступают за создание курдской автономии в Западном Курдистане или даже субъекта федерации по типу Иракского Курдистана. В районе Комышлы уже провозглашен один из автономных курдских районов. Но большая часть курдских активистов реально оценивает ситуацию в стране (раздробленность курдских анклавов) и призывает своих соплеменников по возможности и дальше сохранять нейтралитет во внутриарабском конфликте. Нападения и карательные акции боевиков-исламистов против мирного курдского населения лишь сплотили сирийских курдов в борьбе за свои права и свободы, ускорили процесс создания сил самообороны. Вместе с тем, их лидеры не отказываются от участия в конференции «Женева-2», продолжения диалога со сторонниками Башара Асада и оппозиции, надеясь при любом варианте окончания гражданской войны добиться от Дамаска выполнения своих основных требований, которые сводятся к следующему:

- конституционному признанию курдского народа в качестве второй по численности нации в стране;

- прекращению дискриминации курдов по национальному признаку и их насильственной ассимиляции;

- признанию национальных, политических, социальных и культурных прав и особенностей курдов;

- предоставлению возможности формирования местных органов власти и силовых структур в курдских анклавах из числа самих курдов, пропорционального представительства курдов в центральных органах законодательной и исполнительной власти;

- отмене ограничений на занятие курдами должностей на государственной и военной службе, на получение высшего образования и т.п.;

- введению начального, среднего и высшего образования и СМИ на курдском языке;

- ускоренному социально-экономическому развитию наиболее отсталых курдских районов.

(Продолжение следует…)

Основа для инвестирования во все экономические секторы Ирана тщательно подготовлена. Об этом заявил президент Исламской Республики Иран Хасан Роухани на встрече с президентом Всемирного экономического форума Клаусом Швабом в Давосе."Давос - это прекрасная возможность для мировых держав познакомиться с экономическими возможностями Ирана", - подчеркнул иранский президент. "Переговоры являются лучшим способом сгладить разногласия, а также единственным способом сблизить разные по своей сути страны, - сказал он. - Исламская Республика Иран занимает лучшую позицию в регионе и любые экономические успехи Ирана окажутся благоприятными для всего региона".

Шваб, в свою очередь, отметил, что присутствие президента Роухани на экономическом форуме является положительным сигналом для мирового сообщества.

"Обеспечение мира на Ближнем Востоке возможно только благодаря укреплению экономический связей стран региона, - отметил Роухани. - Мы готовы взаимодействовать с соседними государствами, всеми странами планеты в области международной безопасности, сотрудничества в борьбе с терроризмом и других сферах".

Президент Ирана особо подчеркнул важность международного взаимодействия в решении таких острых проблем, как сирийский конфликт и урегулирование палестинской проблемы".

На встрече с премьер-министром Нидерландов Марком Рютте в Давосе Роухани указал участникам конференции "Женева-2" на необходимость "содействовать осуществлению чаяний народа Сирии о мире". "Сирийская проблема не имеет военного решения", - подчеркнул он. Президент ИРИ отметил также, что "борьба с терроризмом - общее дело государств региона, расширение сферы деятельности террористов не отвечает ничьим интересам".