Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Начавшаяся в 2011 году гражданская война в Сирии быстро стала полем противостояния между Россией, поддерживающей режим президента страны Башара Асада, и США, выступающими в поддержку местных повстанческих сил. Эти страны со своими союзниками поставляют сторонам конфликта различные виды оружия. В расположении "Апострофа" оказался отчет американской частной разведывательно-аналитической компании Stratfor о том, какое оружие поставляется в Сирию. Из отчета следует, что повстанцы пока эффективнее распоряжаются американской помощью.

Вооруженный конфликт между правительственными войсками Башара Асада и повстанческими формированиями в Сирии продолжается более четырех лет. За это время в стране погибло свыше 215 тыс. человек, а само государство стало раздробленным. Его север контролируют "нейтральные" курды, восточно-центральную часть — боевики "Исламского государства", а большинство территорий юго-запада —правительственные силы. Из-за того, что каждая из сторон имеет поддержку извне, гражданская война в Сирии фактически превратилась в опосредованное противостояние между США и Россией.

Боевые испытания передового оружия

Именно благодаря поддержке Соединенных Штатов, отмечают аналитики Stratfor, оппозиционным силам удалось добиться значительного прогресса в последнее время. В конце марта повстанцы отвоевали у правительственных войск северо-западный сирийский город Идлиб, в середине апреля они вытеснили лояльную Асаду "Хизбаллу" со стратегически важной высоты недалеко от границы с Ливаном, а сейчас вплотную приблизились к городу Латакия. Помимо того, что Латакия является крупнейшим портом Сирии в Средиземном море, это также родина Башара Асада.

"Анализируя наступательные операции повстанцев, эксперты Stratfor были весьма впечатлены тем, как оппозиционные силы используют возвышенности для получения преимущества над правительственными войсками. Их успехи во многом обусловлены применением американского противотанкового ракетного комплекса (ПТРК) BGM-71 ТOW. В интернете размещены десятки видео, на которых запечатлено успешное использование сирийцами противотанковых управляемых ракет (ПТУР). Создается впечатление, что США требуют от группировок, которым предоставляются ПТРК TOW, видеозаписи применения установок", —говорится в отчете Stratfor.

ПТРК 9К135 Корнет Помимо американских комплексов TOW, в Сирии также широко применяются российские системы, отмечают в Stratfor. Речь, в частности, идет об установках 9М113 "Конкурс", 9К115-2М "Метис-М" и 9М113 "Корнет". Примечательно, что в то время как США, Саудовская Аравия и Катар предоставляют повстанцам комплексы TOW, китайцы снабжают их ПТРК Хунцзянь-8. При этом Россия и ее "союзники" в лице Ирана и КНДР поддерживают другую сторону конфликта — правительственные силы.

"Посмотрев на эти видео, — говорится в отчете Stratfor, — становится понятно, что за последние месяцы сирийские наводчики сделали больше выстрелов из установок TOW, чем сами американцы. В этом случае можно провести параллель с использованием американского переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК) FIM-92 "Стингер" в Афганистане. Там повстанцы произвели куда больше выстрелов и сбили куда больше воздушных целей, чем любой из американских военных".

Поставки правдами и неправдами

В Stratfor подчеркивают, что оружие в Сирию поставляется как на законных условиях, так и нелегально. Россия, к примеру, высылает свою военную помощь правительству страны на вполне законных основаниях. Иран, имея эмбарго на торговлю оружием, использует для этого нелегальные каналы. Примечательно, что незаконными способами для поставок оружия в Сирию пользуются представители "противоположного лагеря". По этому поводу даже возник небольшой скандал, когда выяснилось, что проданные швейцарцами в Саудовскую Аравию ручные гранаты и другое оружие впоследствии оказались у сирийских повстанцев.

Следует отметить, что, высылая оружие какой-то одной стороне конфликта, поставщик не может быть абсолютно уверен, что "посылка" дойдет до адресата. Американские разведчики приводят в пример случаи, когда российские и иранские установки, находившиеся на складах правительственных войск, попадали в руки повстанцам. А ПТРК TOW получали провластные силы.

Другая сторона оружия

Предоставляя военную помощь нестабильным государствам, третьи стороны не только способствуют эскалации насилия внутри отдельно взятой страны, но также и вокруг нее. "Оружие имеет свою цену и может быть легко конвертировано в валюту. Покупая оружие на территориях, где есть его переизбыток, и продавая там, где на него огромный спрос, можно получать огромную прибыль. Поэтому возможность того, что передовое оружие и опытные наводчики могут быть переброшены из Сирии в соседние страны, очень настораживает",— отмечают в Stratfor.

"Правительство США уже пережило сущий кошмар, когда они попытались отследить и выкупить ПЗРК "Стингер", которые поставлялись в Афганистан. Кроме того, они потратили миллионы долларов на покупку и уничтожение тысяч ракет класса "земля-воздух" после революции в Ливии. В этой связи, очевидно, что США несколько озабочены поставками мощных ПТРК сирийским повстанцам. Вполне вероятно, что в эти установки были встроены отслеживающие приборы, а также нечто, что может вывести оружие из строя в случае, если оно попадет не в те руки",— говорится в документе частной американской разведки.

Именно по этой причине, отмечают в Stratfor, американцы особо бдительно относятся к снарядам к установкам TOW. За одну посылку каждой группировке высылается от одной до трех ракет. А тем, кто уже завоевал доверие — вплоть до 10 снарядов. Тем не менее, отмечают аналитики организации, очень маловероятно, что подобные меры принимают и другие поставщики оружия.

"Размер систем ПТРК, впрочем, не позволит группировкам вроде "Аль-Каиды" или "Исламского государства" легко продавать установки по всему миру. Очень маловероятно, что контрабандистам удастся переправить их в США или Западную Европу. Тем не менее, в Сирии и Ираке существует много процветающих контрабандистских путей, а вещи размером даже больше, чем ПТРК, беспрепятственно перевозятся в соседние страны", — говорят в Stratfor. Тем не менее, по данным организации, опасностью, исходящей от возможного распространения таких установок, нельзя пренебречь. Особенно с учетом того, что некоторые боеголовки, предназначенные для поражения бункеров, могут быть использованы в ходе атак на здания правительства, посольств и различных организаций".

Артем Дехтяренко

Министры обороны Индии и Франции обсудят «Рафали»

Министр обороны Индии Манохар Паррикар (Manohar Parrikar) проведет переговоры со своим французским коллегой Жан Ив-Ле Дрианом (Jean-Yves Le Drian) в Нью-Дели, сообщает сегодня firstpost.com.

Глава французского военного ведомства завершил свое арабское турне, где посетил ОАЭ, Катар и Саудовскую Аравию, и прибудет в Нью-Дели поздно вечером.

Переговоры запланированы на завтра, основной вопрос повестки дня – обсуждение деталей контракта по закупке 36 французских истребителей Rafale, старт которому был дан 10 апреля во время визита премьер-министра Индии в Париж.

В Тегеране открывается международная нефтяная выставка

Председатель совета по проведению 20-ой выставки «Нефть, газ, нефтепереработка и нефтехимия» Акбар Нематоллахи в ходе пресс-конференции сообщил, что в выставке помимо иранских компаний примут участие компании из 29-ти стран. По его словам, она проводится под лозунгом «Развитие отечественного производства на принципах экономики сопротивления».

Как уточнил Акбар Нематоллахи, в 20-ой выставке «Нефть, газ, нефтепереработка и нефтехимия» примут участие более 1,2 тыс. иранских компаний и около 600 компаний из 29-ти зарубежных стран, и экспозиции выставки займут площадь в 50 тыс. кв. м.

На выставке будут представлены такие страны, как Франция, Бельгия, Англия, Сингапур, Монако, Южная Корея, Украина, Испания, Австрия, Китай, Казахстан, Швейцария, Италия, Германия, ОАЭ, Турция и Россия. По количеству зарубежных участников выставка этого года практически не отличается от выставок предыдущих лет, однако ряд стран, такие как США и Саудовская Аравия, не примут участие в 20-ой выставке.

Акбар Нематоллахи отметил, что церемония открытия выставки состоится 6 мая и в ней примут участие первый вице-президент ИРИ, министр нефти и руководители целого ряда отраслевых и военных ведомств и организаций.

Только Евразийская Антанта может остановить США и НАТО

Владимир Алексеев

В настоящее время все чаще появляются исследования о продолжающемся смещении мировой экономики и основных политических событий с Запада на Восток. Это происходит из-за усиливающегося действия объективных обстоятельств, связанных с ослаблением роли США как мирового жандарма, продолжающегося морального заката Европы в лице ЕС, явного страха Запада перед растущей мощью не только КНР, Индии, азиатских «тигров», но и АТР в целом, возрастающей самостоятельности арабского мира, Ирана, Турции, разочарованных двуличием Вашингтона и Брюсселя и т.д. Россия и ведущие страны Востока не могут не понимать смысла западной политики вокруг украинского кризиса, игры с санкциями, еще раз показавшими контрпродуктивность, опасность опоры на институты, организации (НАТО, МВФ, МБРР) и режимы, как финансово-экономические, так и военно-политические, созданные и управляемые Западом. Равно как и опору США и ЕС на одиозные страны с консервативными режимами типа Саудовской Аравии, Катара, азиатские и африканские военные диктатуры, где правят методами террора и подавления гуманитарных прав, и которые все чаще выступают в качестве региональных «жандармчиков» (как в случае агрессии Саудовской Аравии против Йемена), разжигающих этноконфессиональные и межгосударственные конфликты.

Требование перемен

В России это осознали ранее других, если не считать Иран, который еще раньше стал объектом несправедливых санкций и даже целью военной агрессии, что требует срочного принятия мер коллективного плана с другими евразийскими партнерами Москвы для того, чтобы хотя бы остановить процесс ее деградации до уровня регионального игрока в международных отношениях. Уже ясно, что в ближайшие годы, если не навсегда, абсолютно бесперспективно возвращение к партнерским отношениям с ЕС, ее ключевыми игроками в лице Германии и Франции, и тем более с США.

В Тегеране также должны понимать, что Запад никогда не допустит превращения Ирана в равноправного партнера в случае окончательного решения ядерной проблемы ИРИ и снятия с нее всех санкций. Смена режимов в обеих странах с заменой их на прозападные правительства – главная цель Запада. Это позволит обеспечить контроль над богатейшими энергетическими ресурсами РФ и ИРИ, тем более что нефть и газ арабских государств Персидского залива уже давно находятся под «опекой» США. А энергоресурсы – это на сегодня главный козырь Запада в попытках притормозить быстрый рост экономической мощи и политического влияния Китая как основного конкурента США в ближайшей перспективе в мире в целом, и в Евразии в частности.

В Пекине это тоже понимают, хотя пока китайцы предпочитают «огрызаться» в ответ на напористые действия США и их союзников главным образом в АТР, избегая острой конфронтации в Евразии, и тем более на Ближнем Востоке. Но Китай «дойдет», и весьма скоро, до понимания того, что пора переносить зону «противодействия» Западу подальше от своих границ, прежде всего на Ближний и Средний Восток. Иначе США скоро будут сами решать, сколько нефти и газа ему дать из этого региона. А это означает полный контроль над китайской экономикой.

Новое евразийское сообщество или евразийская Антанта?

Понятно, что противостоять агрессивной линии Запада, прикрывающегося различными коллективными структурами в лице НАТО, ЕС, МВФ, «G-7» и т.д., Россия, Иран, Китай и другие страны-партнеры на Востоке могут только на коллективной основе. Действовать поодиночке – значит проиграть. Американцы и европейцы – мастера закулисных интриг и знают, как можно разобщить потенциальных союзников и партнеров, объединение которых станет мощным противовесом Западу, и затем поодиночке с ними «разобраться». Конечно, в направлении создания Объединений определенный инструментарий уже наработан: это и ШОС, и ОДКБ, и ЕАЭС, и даже БРИКС, не говоря уже о механизмах двустороннего взаимодействия. Однако нужна единая, мощная, монолитная структура с жестким и вместе с тем понятным управлением.

Естественно, идеальным вариантом стало бы создание единого Нового евразийского союза (условно – НЕАС) с военно-политической и экономической составляющими. Что-то вроде евразийского сплава НАТО и ЕС в одном котле. Причем ядром нового образования стали бы Россия, Китай, Иран и Индия. Недавно с подобной идеей выступил министр обороны ИРИ на конференции по безопасности, но, назвав Индию, он явно поторопился. Там еще не готовы. Еще не решены разногласия между Китаем и Индией. Да и внутри этой страны идет борьба между теми, кто свое будущее видит в Востоке, и теми, кто ориентируется на западные ценности и привязан, в том числе в культурном плане, к Западу. А так идея очень правильная, хотя немного и преждевременная.

Поэтому на данном этапе нужна более мягкая структура, объединяющая как можно большее число евразийских государств, более того – открытая для тех стран Европы, которые уже смертельно устали от полной зависимости от США или же чересчур жесткими правилами ЕС. Ярким примером может служить принятие ЕС санкций против России. Многие члены ЕС не хотели присоединяться к этим санкциям, т.к. они наносят серьезный ущерб их экономикам, но, тем не менее, не смогли противостоять давлению со стороны США и их основных партнеров в ЕС - Великобритании, Германии и Франции. ЕС впал в такую зависимость от США, что превратился в машину по штамповке решений в угоду США практически по любому вопросу. Это обстоятельство угнетает и унижает многие страны ЕС, и на каком-то этапе они могут захотеть перейти в Новое евразийское сообщество, которое неизбежно будет обходить во всех отношениях изжившие себя структуры Запада. Признаки этого уже налицо. Показательным стало массовое бегство ряда западных стран, вопреки окрикам Вашингтона, к создаваемому Китаем Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций. Да и внутри НАТО и ЕС постоянно всплывают расхождения в подходах к России в связи с украинским кризисом.

Запад, включая ЕС, – это сообщество стран, сплотившихся исключительно вокруг грубо материалистических ценностей, где стремление к наживе и потребительству убивает идентичность человеческого плана, которая в Европе всегда вращалась вокруг христианства. Отсюда – постепенное исчезновение европейского «компонента» в ЕС и США, и его замена иммигрантскими потоками из Азии, арабского мира, Африки и Латинской Америки. А это – совсем иная культура и идентичность. А на Востоке еще сильны традиции, религиозные ценности, национальная компонента, философское восприятие мира, общинность, семейные ценности, отвержение гомосексуализма и педофилии, которые ведут к вырождению. Евразийские страны, несмотря на то, что многие из них существенно беднее западных государств, привлекательны именно своей культурно-гуманитарной составляющей. Это их объединяет, а не стирание, как на Западе, всех человеческих различий, исчезновение любых видов идентичности человека – национальной, религиозной, культурной, половой.

Кто будет инициатором?

Судя по тому, кто является основной мишенью Запада, тот и должен стать инициатором создания нового евразийского союза. А именно – Россия, Китай и Иран. В последние несколько лет именно эти три страны находятся в прицеле США, НАТО и других союзников Вашингтона – Японии и Австралии. На Москву наступление идет с запада – через Украину и с юга – через Кавказ и Центральную Азию.

Китай подвергается атакам также по различным направлениям, с упором на экономические альянсы, которые Обама пытается создать в зоне АТР без участия Пекина, через пограничные споры, прежде всего с Японией по островам Дяоютай, и через внутреннюю ситуацию. Налицо попытки разжечь «цветные протесты» в Гонконге, подстрекательство к сепаратизму и терроризму в Синцзянь-Уйгурском АО, где к этому ЦРУ привлекает экстремистские и террористические структуры с Ближнего Востока, финансируемые на саудовские и катарские деньги. Искусственно разогревается тематика Тибета. Все время будируется вопрос с Тайванем и т.д.

Об Иране и говорить не приходится. Страна на протяжении многих лет обложена международными санкциями, отключена от системы международных финансовых расчетов SWIFT, страна, которая на протяжении 36 лет постоянно подвергается угрозам нанесения ракетно-бомбовых ударов в любую минуту по ее ядерным и стратегическим объектам.

Что касается Индии, то против нее Западом не проводится открытая враждебная политика. Наоборот, ее пытаются оторвать от тесного партнерства с Россией, особенно в военно-технической сфере, в области ядерной энергетики и политической координации. Исподволь разжигаются и индо-пакистанские разногласия.

Поэтому на данном этапе именно ось Москва – Тегеран – Пекин может реально стать основным стержнем, вокруг которого и будет формироваться новый союз. У этого «треугольника» явно выраженные общие интересы по противодействию агрессивной линии Запада и уже налаженные каналы и механизмы совместной работы в самых различных сферах.

Евразийская Антанта

Как представляется, на данном этапе проходным стало бы что-то вроде союза евразийских государств по типу Антанты – то есть военно-политического и экономического союза открытого типа без жесткого преобладания в нем кого-либо из участников, как это имеет место с США в НАТО, или же Германией в ЕС. Конечно, ключевая роль России, Китая, Ирана и других евразийских стран, таких как Индия, Турция, Казахстан, Индонезия, Пакистан, Малайзия, если они захотят в него войти, неоспорима. Но без статуса «старшего» и «младшего» партнера. То есть реализация проекта формирования евразийского пространства сотрудничества, развития, обороны и безопасности. Похожую идею выдвигал лидер КНР Си Цзиньпин на 4-м саммите Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА) в Шанхае в 2014 году. Где-то стыкуется с этим и евразийская инициатива корейского президента Пака.

При этом нет необходимости ликвидировать уже действующие евразийские институты типа ШОС, ЕАЭС, ОДКБ и т.д., которые постепенно будут интегрированы в НЕАС по мере его организационной кристаллизации. Важно и то, чтобы Россия, двигаясь на Восток, не «подпадала» под Китай. Иначе случится то, что уже произошло в ходе развития партнерства по линии Россия – Запад, что и привело к нынешнему кризису в отношениях с ним.

В основу НЕАС можно положить реализацию таких задач, как взаимодействие по отражению внешних и внутренних угроз безопасности, в особенности терроризма (включая борьбу с ИГИЛ), религиозного терроризма, наркотрафика, предотвращение региональных конфликтов, но главное – это противодействие дестабилизирующей деятельности Запада, включая его попытки спровоцировать «цветные революции», остановка продвижения НАТО на Восток. В экономической сфере – это постепенное создание зоны свободной торговли путем обмена инвестициями, содействия устойчивому экономическому развитию, налаживания отраслевых связей, формирования общего финансового пространства без доллара и евро, защиты от либерализации экономик по западным рецептам и рекомендациям МВФ. Очень важно, чтобы серьезным направлением сотрудничества стало бы и поддержание суверенитетов государств-участников и его защита от западных «демократических» посягательств, уважение политической системы каждого с учетом национальных и исторических особенностей, выработка общей модели развития с учетом лучших и наиболее эффективных примеров как Запада, так и Востока, уважение демократии и свобод без навязывания извне чуждых схем, тем более насильственным путем и без учета национально-религиозной специфики каждого государства.

Место НЕАС в мире

Понятно, что формирование подобного сообщества – это не наступательная задача, а наоборот – создание механизма защиты от агрессивной линии Запада. Поэтому данный проект не должен быть направлен против Европы и уже существующих европейских структур типа ОБСЕ, Совета Европы, ПАСЕ и т.д. Наоборот – Новое евразийское сообщество должно быть открыто для вступления в нее всех азиатских и европейских стран, которые решат разделить его цели и задачи.

Конечно, в этих условиях России придется постепенно ослаблять вектор своей европейской политики, постепенно сворачивая свое участие в ОБСЕ, СЕ и ПАСЕ. Постепенно должен происходить процесс сокращения торгово-экономических и технологических связей с ЕС и США, их переориентации на АТР, Индию, Иран, Турцию и арабский мир. Особенно это касается увеличения поставок нефти и газа Китаю, Корее, Японии и другим азиатским государствам за счет их поэтапного уменьшения в ЕС. Иначе ЕС, подстегиваемый США, будет навязывать Москве менее выгодную чем сейчас модель взаимодействия в энергетической сфере.

Тут у Москвы должно быть четкое понимание: Европа полностью утратила доверие к себе как к надежному партнеру, и возврат к прежнему уровню и формату сотрудничества ЕС с РФ просто не возможен, кроме как в ущерб России. Точно также и Ирану не стоит строить иллюзий относительно европейских и западных перспектив. Израиль и Саудовская Аравия – как были, так и останутся в ближайшее десятилетие главными союзниками и партнерами Вашингтона на Ближнем и Среднем Востоке. Поэтому направление нефтяных и газовых потоков ИРИ надежнее ориентировать на азиатские рынки, прежде всего Пакистана, Индии и ЮВА, где потребность в энергоресурсах быстро растет. Иначе ЕС просто заманит Тегеран с помощью Турции и Азербайджана в европейские «газовые объятия» исключительно для использования этого против России и Китая, а потом, привязав к себе, сделает то же самое, что сделал с РФ.

Судя по тому, как ведут себя ведущие страны ЕС в развитии отношений с Китаем, там понимают неизбежность перемещения центра мировой экономики и политики на Восток. Поэтому европейцы не смогут, да и скорее всего не будут препятствовать евразийской интеграции из боязни испортить сотрудничество с КНР и окончательно испортить остающееся энергетическое взаимодействие с Россией. Кроме того, они ничего не теряют от партнерства с НЕАС. Другое дело США и их канадская марионетка. Они единственные, кто реально может потерять от продвижения к евразийскому сообществу. Судя по их действиям, они уже встали на путь самоизоляции, не поняв, что уход США с места ведущей мировой державы неизбежен. Отсюда – линия на дестабилизацию всех регионов, откуда предстоит им уходить, чтобы как можно дольше замедлить этот процесс. На сегодня США должны уйти сначала с Ближнего Востока, а затем из Европы. Чтобы как-то сохранить свои позиции США уже ни перед чем не остановятся. Им удалось испортить партнерство Россия-Германия и развалить всю структуру безопасности на Ближнем Востоке, в том числе за счет интересов своих главных союзников в лице Израиля и Саудовской Аравии. США – основной враг любого евразийского проекта, как и всего того, что пытается изменить Китай в АТР. Поэтому здесь необходимо отслеживать любые, даже вроде бы самые незначительные шаги Вашингтона по отношению к такого рода проектам, включая маневры, направленные на создание иллюзии, будто США готовы к ним присоединиться.

**************

В любом случае, появления идеи НЕАС с ядром в виде России, Китая, Ирана (кстати, если была бы и Индия, то Москва, Дели и Тегеран вместе уравновесили бы доминирующую роль Пекина) будет сводить на нет попытки США создавать новые союзы и альянсы на всем евразийском пространстве. Пусть речь идет о попытке создать «арабское НАТО» или реализовать проект Транстихоокеанского партнерства. Понятно, что это вызовет яростное сопротивление Вашингтона. Но не евразийские страны начали агрессивную линию против Запада во главе с Вашингтоном, а наоборот. Поэтому пора начать платить по счетам. Ведь результатом политики США с использованием НАТО стало не только ослабление экономик России и Ирана, разрушение многих ближневосточных государств, но и сотни тысяч убитых мирных граждан арабского мира, Афганистана, Пакистана, Африки в ходе войн, конфликтов и «цветных революций», развязанных Вашингтоном, миллионы потерявших родину и жилье беженцев и т.д. А это квалифицируется как преступление и международный терроризм на государственном уровне.

В 2014 году правительство Китая решило потратить $45,6 млрд на создание коридора, которое предусматривает строительство шоссейных и железных дорог, а также нефте- и газопроводов, соединяющих Китай с Ближним Востоком, пишет интернет-портал Al Bawaba.

Экономический коридор протяжённостью 3 тыс км представляет собой уже реализуемый проект по соединению порта Гвадар, расположенного на юге Пакистана, с городом Кашгар на северо-западе Китая.

- По существу, коридор сократит расстояние для Китая, но речь идёт не только о расстоянии, так как он будет стимулировать разные виды экономической активности в регионе, - сказал посол Пакистана в ОАЭ Асифа Али Хана Дуррани в кулуарах конференции "Инвестирование в Гвадар", состоявшейся недавно в Дубае. Конференция была организована швейцарской компанией Academy and Finance.

Когда коридор будет построен, он станет главным маршрутом для торговли Китая с Ближним Востоком и Африкой. В частности нефть с Ближнего Востока можно буде выгружать в Гвадаре и транспортировать в Китай через пакистанскую провинцию Белуджистан. Это значительно сократило бы путь нефтяных поставок, в настоящее время преодолевающих расстояние в 1200 км между Ближним Востоком и китайскими портами.

Помимо сокращения расстояний для китайского экспорта и импорта, коридор позволит увеличить объёмы торговли в регионе в целом, пояснил посол.

- Очевидно, что главную выгоду коридор принесёт Пакистану благодаря транзитным возможностям, которые страна готова предложить. В то же время он подтолкнёт развитие в Пакистане сектора услуг, инфраструктуры и промышленности. Вследствие этого CPEC считается жизненно важным для стимулирования экономического роста в Пакистане, - сказал он.

В марте Moody 's Investors Service отметило, что проект "позитивен для кредитного рейтинга Пакистана". Рейтинговое агентство отметило, что проект начнёт приносить значительную выгоду не ранее 2017 года, но добавило, что некоторые преимущества станут ощутимыми раньше.

"Государственная поддержка проекта китайско-пакистанского экономического коридора положительно влияет на кредитный рейтинг Пакистана, поскольку проект будет стимулировать инвестиционную активность, способствовать увеличению двусторонних торговых потоков и позволит смягчить растущий дефицит энергоресурсов в этой стране", - говорится в меморандуме Moody's.

- Помимо увеличения товарооборота между Китаем и Пакистаном, коридор будет способствовать расширению производственного потенциала Пакистана, который сможет экспортировать излишки и выходить на новые рынки, - сказал посол.

Ближайшим результатом строительства CPEC будет приток новых иностранных инвестиций. Китай является крупнейшим иностранным инвестором в Пакистан, вложившим в эту страну $696 млн в течение финансового года, завершившегося 30 июня 2014 года.

Инвестиции ОАЭ в Пакистан, по оценкам, превысили $20 млрд. Эмираты вкладывают главным образом в телекоммуникации, финансовый сектор, недвижимость и энергетику. Ускорение темпов экономического роста в Пакистане приводит к увеличению инвестиций ОАЭ в другие сектора – добывающую отрасль, экспортно-ориентированные производства, информационные технологии и создание программного обеспечения.

Посол отметил, что CPEC будет выгоден и для экономик государств Персидского залива, позволяя увеличивать объёмы торговли и экономить огромные суммы на фрахте. После завершения строительства порт Гвадар станет новой инвестиционной возможностью для стран Персидского залива, которые смогут вкладывать средства прежде всего в строительство новых нефтехранилищ, сказал он.

Саудовская Аравия, которая является крупнейшим поставщиком нефти в Китай, уже реализует в КНР совместные проекты по строительству НПЗ. Саудовской Аравии и другим странам Персидского залива было бы удобно использовать порт Гвадар не только для транспортировки своей нефти и другой продукции, но и инвестировать в Oil City, который планируется создать в этом порту.

В настоящее время 60% импортируемой нефти Китай получает с Ближнего Востока, и 80% этого объёма транспортируется по опасному Малаккскому проливу.

Страны, входящие в Совет взаимодействия государств Персидского залива, сообщили США, на каких условиях они будут готовы поддержать соглашение о судьбе иранских ядерных разработках. Об этом сообщает американская телекомпания Fox News.

В мае 2015 года лидеры умеренных арабских монархий проведут встречу с президентом США Бараком Обамой. На ней главы Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и других стран потребуют поставить им новейшие системы вооружений.

По сведениям канала, речь идет о боевых самолетах, ракетных установках, разведывательном оборудовании. Они также будут добиваться американских гарантий безопасности, с указанием, как будут действовать США при том или ином варианте развития ситуации.

Для администрации США заключение договора с Ираном может стать едва ли не единственным внешнеполитическим достижением. При этом эксперты утверждали, что за соглашением последует гонка вооружений, и Ближний Восток станет еще менее стабильным.

Представители республиканской партии в Конгрессе уже заявили, что откажут этому предложению в поддержке. Одна из причин – стремление сохранить за Израилем качественное превосходство Израиля в вооружениях. Напомним, что еврейское государство выступает против договора с Ираном.

На днях в Нью-Йорке на конференции с говорящим названием Games For Change выступил принц Саудовской Аравии Фахад Аль Сауд, который пожаловался на современную индустрию, а также рассказал о планах собственной игровой студии NA3M.

Для начала принц Аль Сауд посетовал на то, что к его огромному сожалению граждан арабских стран нынешняя игровая индустрия представляет как черноликих, бородатых, агрессивных террористов, которые только и озабочены тем, чтобы что-то взорвать и убить как можно больше неверных. Он искренне надеется, что в ближайшем будущем ситуация сможет измениться. И в первую очередь менять эту тенденцию он намерен за счёт собственной игровой студии NA3M.

В сферу её деятельности будут входить выпуск онлайн-развлечений, веб-комиксов, мультипликационных сериалов, образовательного программного обеспечения и, конечно же, самих видеоигр. При этом продукция не будет ориентирована исключительно на внутренний рынок. Часть её будет рассчитана на западную аудиторию. Её цель будет – смена тех пагубных стереотипов об арабском мире, которые сложились сейчас на западе. Ну, а в самих видеоиграх от NA3M он видит «интеллектуальный ренессанс» для молодёжи Западной Азии, которая крайне сильно нуждается в расширении кругозора, и повышении качества образования.

Болгарское вино - белое, красное и розовое, произведенное в районах Пловдива и Стара Загора, будет впервые дегустироваться в Бахрейне и Дубае, заявил Костадин Тодоров, директор Евро-арабского делового форума (EABF). Несколько дней назад он отправился в Бахрейн, где состоится первая дегустация. "Если наши продукты будут востребованы у наших арабских партнеров, это будет настоящий прорыв на рынках этих странах для болгарского вина. Алкоголь в этих государствах продается через две лицензированные компании, и EABF является их представителем», - сказал Тодоров.

Он также посетит международную выставку-ярмарку недвижимости в столице Бахрейна - Манаме. С 12 по 14 мая в Персидском заливе пойдет Gulf Prpoperty Show Bahrain, которая, как ожидается, соберет инвесторов, девелоперов и консультантов в области недвижимости со всего мира.

EABF начал работу в этом году и рассчитывает расширить присутствие европейской продукции и капитала в арабском мире и особенно - в странах ССАГПЗ.

Болгария является наиболее эффективным и прямым маршрутом в Европу из этого региона, убежден Тодоров.

Странами-членами ССАГПЗ являются 6 наиболее богатых и самых быстрорастущих государств в мире: Бахрейн, Кувейт, Оман, Катар, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты. В настоящее время они являются 5-м по величине рынком для товаров, произведенных в ЕС, а ЕС является их крупнейшим торговым и инвестиционным партнером.

Саудовская Аравия сжигает свои валютные резервы рекордными темпами на фоне того, как щедрость нового короля Сальмана в отношении своих подданных и нестабильность в регионе усиливают давление на и без того пострадавшие от спада цен на нефть государственные финансы.

Королевство уже истратило 36 миллиардов долларов или пять процентов чистых иностранных активов центрального банка в феврале и марте, что явилось самым большим двухмесячным падением в истории. Падение было частично обусловлено тем, что король Сальман решил дать государственным служащим и пенсионерам двухмесячную доплату по поводу своего восхождения на трон монархической державы, являющейся крупнейшим в мире экспортёром нефти.

Первые месяцы правления Сальмана были отмечены серьёзным обострением отношений с Ираном – главным образом из-за воздушных налётов авиации Саудовской Аравии на Йемен и нарастания угроз внутренней безопасности королевства, что уже привело к росту военных расходов в 2014 году. 48-процентное падение цен на нефть в прошлом году побудило правительство активно использовать резервы и прибегнуть к заимствованиям у отечественных банков для поддержания расходов на заработную плату и инвестиции.

Доходы от нефти

Задача корректировки экономического курса и региональной политики Саудовской Аравии всё больше ложится на плечи нового поколения принцев, в том числе сына короля принца Мохаммеда бен Сальмана. Принц, который стал в среду вторым в очереди на престол, возглавляет вновь созданный экономический совет и в качестве министра обороны играет определяющую роль в бомбардировках повстанцев Хути и их союзников в Йемене.

Нефть марки Брент частично восстановила свои потери, повысившись на 15 процентов в этом году до 66 долларов за баррель. Доходы от экспорта нефти составляют около 90 процентов всех государственных доходов королевства.

Саудовская Аравия сумела накопить десятки миллиардов долларов в резервах, благодаря высоким ценам на нефть. Предшественник Сальмана король Абдалла увеличил расходы в социальной сфере и инфраструктуре после революций в 2011 году, приведших к свержению правителей в ряде стран региона.

Военные расходы

Военные расходы монархии увеличились задолго до формирования коалиции суннитских государств для военной кампании против Йемена.

По мнению профессора Джорджтаунского университете в Катаре Ибрагима Фрехата, стремление Саудовской Аравии играть большую роль в регионе означает, скорее всего, дальнейшее наращивание военных расходов.

В прошлом году королевство стало крупнейшим покупателем оружия, увеличив поставки военной техники на 54 процента и тем самым опередив Индию.

«Мы увидим, как такая политика будет продолжена и даже активизирована», что полностью отражает «видение короля быть региональным лидером», сказал Фрехат.

Сергей Лукавский

Проблемы внедрения исламского банкинга в России

В настоящее время исламская банковская система рассматривается во всем мире как перспективное направление. // "Банковское Дело", №4, апрель 2015 года

Из нишевого бизнеса исламский банкинг превратился в один из самых быстрорастущих сегментов финансового рынка. Применяются исламские продукты и в Российской Федерации, однако в рамках действующего законодательства исламский банкинг не может полноценно развиваться. В Государственной Думе 18 марта 2015 г. состоялся круглый стол, на котором его участники обсудили вопросы создания нормативно-правовой базы для работы исламских финансовых институтов.

Открывший заседание заместитель председателя Комитета ГД СФ РФ по финансовому рынку Дмитрий Иванович САВЕЛЬ­ЕВ отметил, что эта тема периодически обсуждается в Российской Федерации, но результатов пока мало. Для внедрения исламского банкинга в России необходимо внести изменения в законодательство Российской Федерации, поскольку исламский банкинг функционирует на совершенно других философских, религиозных и технологических принципах.

Первые законопроекты уже находятся в работе в Государ­ственной Думе. Начало положено. Но впереди еще много работы.

Статс-секретарь, заместитель председателя Банка России Алек­сандр Порфирьевич ТОР­ШИН, подчеркнув важность обсуждаемой темы, отметил, что она имеет и свои подводные камни. Он напомнил, что в Российской Федерации проживает примерно 20 млн мусульман. Но вопрос внедрения исламских финансов интересует не только их, но также и традиционные банки, ищущие источники длинных средств.

«У Банка России, – сказал А. Тор-­ шин – прямого отторжения этой идеи нет. В принципе некая часть исламского банкинга, его особенностей, вполне вписывается в действующее банковское законодательство. Однако необходимо проработать этот вопрос поглубже».

Появление исламских банков будет способствовать повышению доверия к банковской системе. Человек, исповедующий ислам, может чувствовать себя комфортнее, спокойнее в исламском банке, понесет свои сбережения туда, и они будут работать не только на него, но и на страну. Необходимо задействовать в экономике страны финансовые ресурсы мусульманского населения.

Россия является наблюдателем при Организации Исламская Кон­ференция. А преимущество такого, пусть ассоциированного, членства пока никак не используется.

А. Торшин отметил большую работу по внедрению исламского банкинга Республики Татарстан. В то же время он предупредил, что нельзя ожидать с появлением исламских банков ливня финансирования из-за рубежа, из исламских стран. Это консервативная, очень острожная банковская система. Поэтому обсуждение вопроса должно рассматривать обе стороны – и положительную, и отрицательную: что приобретает банковская система, что теряет.

В лице Центрального банка, заверил выступавший, заинтересованные участники рынка имеют надежного партнера, готового рассматривать инициативы, направленные на укрепление банковской системы, участвовать в дискуссиях.

А. Торшин напомнил и о плане создания в Москве международного финансового центра, который подразумевает наличие и исламских институтов.

Дорогу осилит идущий

По мнению Д. Савельева, даже если и нельзя ожидать сразу дождя инвестиций, надо начинать с ручейка, двигаться в этом направлении. Санкции Америки и Европы против России будут действовать долго. В связи с этим Россия активнее налаживает отношения со странами Азии, в том числе с Китаем, а работа с арабскими странами ведется пока недостаточно интенсивно.

Директор Департамента исламского банкинга Международного банка Азербайджана Бехнам Бай­зад-оглы ГУРБАНЗАДЕ поделился опытом развития исламского банкинга в Азербайджане, а также своими инициативами по его внедрению в России и на территории стран СНГ.

В Азербайджане еще в 2004 г. была создана рабочая группа. Дело продвигалось трудно, потому что не было исламского «окна» – зарубежные партнеры не понимали, как после принятия пассивов будут создаваться дальнейшие активы. Только в 2010-м была структурирована первая большая сделка. На сегодня общие активы исламской финансовой системы в стране составляют около 620 млн долл. – и это результат деятельности за два года.

Для развития исламских институтов были подготовлены сертифицированные специалисты, которые прошли обучение в университетах Великобритании и Малайзии по специальным программам. Между­народный банк Азербайджана (МБА) создал отдельно фронт-офис, бэк-офис, казначейство. На сегодня привлечено около 600 млн долл. активов, которые управляются департаментом, инвестируются в проекты МБА в рамках исламского банковского законодательства.

Портфель диверсифицирован, на 85% его составляют корпоративные клиенты, на 15% – физические лица. Корпоративные проекты – это в основном крупные государственные инфраструктурные проекты: строительство дорог, рефинансирование производственных мощностей.

Чистая прибыль по результатам годовой деятельности составляет примерно 11,5 млн долл. Благодаря тому, что портфель в основном был сформирован в долларах, учтены валютные риски, во время девальвации банк потерял немного. Началось обслуживание в регионах, в таких крупных городах Азербайджана, как Гянджа, Сумгаит и Ленкорань.

Полноценной работе исламских банков в РФ препятствует законодательство – необходимо, чтобы банковская система, налоговая, таможенная, а также Гражданский кодекс позволяли применять исламские финансовые инструменты. Пока же используются лимитированные продукты и услуги, которые могут применяться в рамках действующего законодательства.

Сегодня под эгидой МБА создана государственная рабочая группа, которая анализирует законодательство. Уже готов первый пакет документов для представления в парламент, и можно надеяться, что до следующего года законопроект будет принят. Планируется также внести изменения в единое банковское законодательство и кодекс банковских институтов.

Сегодня МБА применяет исламские инструменты в основном для торгового, а также проектного финансирования, в котором участвует равноправно с клиентами, это означает участие в прибылях и потерях. Кроме того, исламские инструменты используются в доверительном управлении, выпущены исламские банковские карточки для финансирования розничных продаж, осуществляются лизинговые операции и финансирование коммерческой и жилой недвижимости.

В московском дочернем банке «МБА-МОСКВА» открыт отдел альтернативного финансирования, действующий в рамках законодательства и согласно нормам шариата. Пилотный проект начинает действовать в апреле: будет привлечен миллион долларов и затем рефинансируются 3-4 корпоративных проекта в Москве. В дальнейшем планируется привлечение средств населения.

В Баку уже привлекаются депозиты, они составляют около 82 млн долл. Это депозиты не только местного населения. Большой интерес проявили физические лица стран Персидского залива и Турции, потому что ставки по ним высокие. Таких ставок нет на рынках тех стран.

Б. Гурбанзаде отметил положительные стороны исламского финансирования. Во-первых, отсутствие ссудного процента. Во-вторых, участие в рисках. Клиент сегодня должен рассматриваться как партнер – он и банк вместе зарабатывают, но и вместе теряют. При этом существенно возрастает доверие клиентов к банковской системе. Клиенты могут приносить банку проекты, новые идеи, научно-технические разработки.

Говоря о перспективах, выступавший выразил уверенность, что вполне реально учредить исламский финансовый центр стран СНГ. Нужно создать рабочую группу и разработать план мероприятий по работе в странах СНГ с учетом опыта Казахстана, Киргизии, где уже есть соответствующее законодательство. Компаний и лиц, заинтересованных в сотрудничестве с Россией, Азербайджаном, Казах­станом, со странами СНГ, много. Диверсификация источников привлечения инвестиций, выход на новые рынки капиталов обусловливают экономическую безопасность.

Как конечную цель, по мнению Б. Гурбанзаде, можно было бы рассматривать создание единого исламского банка развития стран СНГ. Его участниками могут быть крупные финансовые институты республик. Такой институт может служить хорошей платформой для дальнейшего развития экономических и финансовых отношений в рамках стран СНГ.

Член Комитета Совета Федера­ции по бюджету и финансовым рынкам Сергей Леонидович БАТИН не видит необходимости «плодить» новые рабочие группы для внедрения исламского банкинга. Он говорил о наболевших проблемах, с которыми столкнулись созданные рабочие группы. К примеру, группа, работавшая в Совете Федерации, столкнулась с проблемой так называемого двойного налогообложения, т. е. вынужденной оплаты НДС. Эту проблему, как и ряд других, в рамках действующего законодательства сегодня в соответствии с законами о налогах, банковской деятельности в Российской Федерации преодолеть пока крайне сложно. В связи с этим необходим федеральный закон, который позволял бы работать на территории Российской Федерации исламским банкам.

С. Батин напомнил, что в 2014 г. на саммите в Казани была поставлена задача подготовить работоспособный документ уже к очередному экономическому саммиту России и стран Организации исламского сотрудничества. Он состоится в Казани 15–16 июня. Срок близится, но дело не продвинулось.

Вопросы технико­экономического обоснования создания исламского банка или «исламского окна»

Советник премьер-министра Республики Татарстан по вопросам взаимодействия с исламскими фи-­ нан­совыми институтами Линар Габдельнурович ЯКУПОВ отметил, что в Российской Федерации сложились предпосылки для развития исламского финансирования. Республика Татарстан как регион с большой долей мусульманского населения, а также ввиду того, что Россия является наблюдателем при Организации исламского сотрудничества, начала активно взаимодействовать как с институтами этой организации, так и непосредственно с Исламским банком развития.

Рабочие взаимоотношения начались в 2006 г., а в 2007-м было подписано соглашение между Татар­станом и Исламским банком развития (ИБР) по изучению возможностей внедрения исламских финансовых инструментов, структур, институтов в рамках существующего российского законодательства.

В 2008 г. впервые с Исламским банком развития была проведена международная инвестиционная конференция, показавшая интерес обеих сторон к взаимодействию.

У инвесторов из стран Персидского залива есть заинтересованность участвовать в различных проектах российских регионов. У отечественных бизнесменов также есть интерес к выходу на эти рынки, взаимодействию по вопросам торговли, инвестиций. При этом исламские финансы рассматривались как некий инструментарий, позволяющий более активно налаживать эти процессы.

В 2008 г. был создан Российский центр исламской экономики и финансов, который стал образовательным центром подготовки специалистов в области исламского финансирования. Подготовка человеческих ресурсов и сегодня стоит на повестке дня как один из самых важных вопросов, ведь даже изменение законодательства, подготовка любых документов в этой отрасли, конечно, связаны с наличием необходимых специалистов.

С 2009 г., учитывая потребность в площадке для постоянного взаимодействия с инвесторами из стран Персидского залива и со всеми компаниями, банками, которые практикуют исламские финансовые инструменты, в Казани начали проводить ежегодные международные экономические саммиты – так называемые Казань-Саммиты. Бизнес понимает, что исламское финансирование – это востребованный продукт. Растет число граждан, которые категорически не хотят пользоваться традиционной банковской системой. И соответственно появляются альтернативные продукты, которые даже в рамках существующего законодательства Российской Федерации могли бы удовлетворять потребности этой части населения. Ярким примером является Финансовый дом «Амаль», который сегодня в рамках существующего законодательства использует исламские инструменты иджара, мурабаха, чтобы предоставлять услуги населению.

Но значимым шагом в отношениях с ИБР было совместное создание в 2010 г. Татарстанской международной инвестиционной компании. Эта компания, в свою очередь, создала Евра­зий­скую лизинговую компанию (иджара).

В 2011 г. Ахбаш-банк впервые привлек, используя инструментарий мурабаха, 60 млн долл. с рынков Ближнего Востока, а в 2013-м еще 100 млн долл.

Таким образом, сегодня с исполь­зованием различных исламских финансовых механизмов через лизинговую, инвестиционную компании, ряд проектов в Республику Татарстан привлечено 180 млн долл., из которых, конечно, львиная доля приходится на Ахбаш-банк.

Однако отставание нормативно-правовой базы препятствует развитию отрасли. Полностью подготовленных документов, разрешающих исламским банковским структурам начать функционировать на территории Российской Федерации, нет, отметил Л. Якупов.

Чтобы можно было обсуждать конкретный документ, представители Татарстана в прошлом году вышли с инициативой подготовить технико-экономическое обоснование создания исламского банка или исламского банковского «окна» на территории Российской Федера­ции. Цель технико-экономического обоснования – изучить спрос и предложение на рынке для запуска исламской банковской и финансовой индустрии в Российской Федерации. Такое техническое обоснование служило бы базой для подготовки изменений законодательства.

С этой целью при поддержке и содействии Исламского банка развития и Малайзии был создан российско-малазийский консорциум. Прошли переговоры на региональном уровне с участием президента Республики Татарстан, переговоры в Совете Федерации. При активном взаимодействии с Ассоциацией российских банков, Ассоциацией региональных банков России решается задача до сентября закончить работу над технико-экономическим обоснованием, чтобы затем рассматривать его как документ, который позволял бы вносить необходимые изменения в законодательство.

Что касается этапов развития в стране исламского финансирования, то Л. Якупов напомнил: в 2010 г. на саммите была представлена так называемая дорожная карта, где было предложено два подхода. Первый – тот, который применил Казахстан. Он стал первой страной в СНГ и Центральной Азии, принявшей законы и изменения к ним, позволяющие осуществлять деятельность исламским банкам и исламским инвестиционным фондам. Для Российской Федерации этот вариант был не совсем приемлем.

Второй подход заключается в том, что вначале нарабатывается определенная практика в рамках существующего законодательства. Такая практика использования инструментария исламских финансов уже наработана, убежден

Л. Якупов.

Теперь требуется дать возможность исламским финансовым структурам полноценно работать на территории Российской Федера­ции. Здесь тоже есть два варианта. Можно создать отдельное законодательство об исламских банках, но для этого нужно длительное вре­мя – на рассмотрение, изучение, а также принятие. Второй путь, который, по мнению Л. Якупова, более приемлем, – внести изменения в действующее законодательство, чтобы все существующие сегодня барьеры были устранены. Здесь главную роль должен играть регулятор. «Мы, – сказал Л. Якупов, – готовы содействовать в налаживании взаимоотношений с ведущими международными организациями, которые сегодня регулируют исламский финансовый рынок. Есть также договоренность с центральными банками Малайзии, Объединенных Арабских Эмиратов о принятии специалистов Банка России, Министерства финансов, других банковских структур для обучения».

Выступавший подчеркнул, что исламский банкинг, исламские финансы рассматриваются прежде всего как экономический инструментарий для той части населения, которая не хочет и не может использоваться традиционными банковскими продуктами.

Исламские инструменты предназначены не только для привлечения иностранных инвестиций. Прежде всего это полноценные экономические механизмы, позволяющие населению участвовать в развитии экономики страны, и, соответственно, для этих людей устанавливаются правила игры (правовые и пр. ).

Для мусульманского мира и стран Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии наличие в стране-партнере соответствующего законодательства служит сигналом, что туда можно направлять инвестиции. Таким образом, подчеркнул Линар Габдельнурович, сначала исламский банкинг преследует цель обслуживания людей, а потом – привлечение иностранных инвесторов.

Возвращаясь к теме создания технико-экономического обоснования, Л. Якупов отметил, что оно позволит подготовить детальную программу и технический документ для внесения изменений.

Он призвал рассмотреть вариант запуска пилотного проекта «Открытие исламского банка» или исламского банковского окна в Республике Татарстан, подчеркнув, что она по сравнению с другими регионами в этом вопросе продвинулась дальше, а также имеет кадровые ресурсы.

Исламские инструменты включают и микрофинансирование и исламское страхование. Сделаны первые шаги на рынке исламского страхования – казанский филиал компании «Альянс страхование» при активном участии немецких акционеров и Республики Татар­стан запустил исламский страховой продукт такафул.

Л. Якупов обратил внимание участников заседания на то, что на Азербайджанском инвестиционном форуме обсуждалось предложение представителей Казах­стана, Киргизстана, Азербайджана ис­поль­зовать евразийскую площадку для того, чтобы исламские финансовые инструментарии стали связующим звеном между этими регионами. В связи с этим предложено создать координационный совет стран СНГ.

В перспективе – интернационализация сферы исламских финансов, повышение конкурентоспособности путем внедрения новых технологий, развитие стрессоустойчивости путем выхода на новые рынки и работа над нехваткой специалистов в области исламских финансов, а также минимизация системного риска.

В плане работы – изучение банковских продуктов и банковской операционной среды, разработка рекомендаций по созданию операционной модели банковской системы, не противоречащей исламским принципам, инструкций и пособий по исламским банковским продуктам и услугам, по внедрению процессов и процедур; проведение тренингов для персонала, вовлеченного в процесс внедрения новых банковских продуктов и услуг. Кроме того, предоставление годовой программы консультирования по вопросам соответствия шариатскому праву после этапа внедрения.

Линар Габдельнурович выразил уверенность, что пилотный проект станет важным этапом в развитии российской финансовой системы, плавного интегрирования ее в международную финансовую систему.

Изменение законодательства: необходимость и достаточность

Председатель отраслевого отделения по исламским финансам Общероссийской общественной организации «Деловая Россия» Ренат Анварович Едиханов считает, что не следует ассоциировать исламский банкинг с кредитной организацией, с банком, это скорее принцип, по которому деньги привлекаются и размещаются. Поэтому инфраструктура рынка исламских финансов – это исламские торгово-финансовые компании. В связи с этим, если менять банковское законодательство, то в части, связанной не только с активами, но и с пассивами. Одно­временно с этим потребуются изменения в резервировании, нормативах и т. д. То есть фактически надо создавать аналог действующего банковского законодательства, но полностью адаптированный к требованиям исламской экономической модели.

Целесообразнее предоставить возможность работы на рынке исламским торгово-финансовым компаниям по аналогии с компаниями, которые лицензируются на рынке ценных бумаг. Шариатский совет в этом случае будет контролировать соблюдение норм шариата и законодательные инициативы, связанные с возможностью разработки новых продуктов. Центро­банк как мегарегулятор, ответственный за все финансовые рынки, – анализировать предложения шариатского совета и реализовать их по возможности.

Выступающие справедливо отмечали, что есть вопросы, связанные с налогообложением. Принятие изменений, позволяющих решить эти вопросы, в частности единовременной уплаты НДС при совершении сделки купли-продажи в рассрочку и другие, может привести к тому, что очень большое число компаний в России внезапно сделается «исламскими» и перестанет платить НДС. Таким образом, одномоментное введение в действие изменений, меняющих и банковское законодательство, и налоговое, и ряд сопутствующих, сопряжено с большими проблемами, в том числе с согласованием в разных ведомствах. По мнению

Р. Едиханова, на начальном этапе следует применить точечное воздействие на законодательную базу.

Точечные изменения законодательства, которые позволят предоставлять населению и организациям исламские финансовые услуги, не затронут весь пласт законодательства (поскольку это может повлечь за собой целую лавину дальнейших изменений), но при этом дадут возможность собирать статистическую информацию по участникам рынка. В дальнейшем по результатам анализа этой информации возможна проработка более обширных изменений законодательства, в том числе и банковского.

К примеру, в рамках действующего российского законодательства можно совершать сделки лизинга и купли-продажи в рассрочку. НДС платится по факту начисления ежемесячного платежа, никаких проблем с налогообложением у компаний, находящихся на упрощенной системе налогообложения, не возникает. Однако при совершении сделок купли-продажи в рассрочку, если организация находится на общей системе налогообложения, возникает проблема с НДС.

Поэтому для розницы целесообразно использовать упрощенную систему налогообложения. Но есть ограничения – выручка компании не может превышать 60 млн руб. с применением мультипликатора на каждый год. Здесь возможен такой вариант: предусмотреть вид экономической деятельности для организаций, занимающихся торгово-финансовой деятельностью, связанной с религиозными ограничениями. Одновременно внести поправки в две статьи Налогового кодекса, чтобы отменить ограничения в 60 млн для данных компаний. Ежеквартальная отчетность покажет средний взвешенный первоначальный взнос, средневзвешенную эффективную ставку наценки, средневзвешенный срок по всему портфелю. Анализ этой информации, собранной со всех участников рынка, позволит в дальнейшем изменять законодательство. При этом оно будет опираться на конкретные данные, показывающие, как люди пользуются исламскими финансами, что им необходимо.

Изменения, которые касаются пассивных операций, т. е. привлечения средств – речь идет не только о привлечении средств населения, но и крупных капиталов, в том числе в странах Персидского залива. Необходимо, чтобы законодательная база позволяла свободно выпускать долговые ценные бумаги, соответствующие принципам шариата, но при этом не приходилось бы слишком творчески подходить к законодательству, чтобы эти бумаги можно было выпустить без специальных надстроек и схем. Соответственно потребуются изменения в Налоговом кодексе, которые бы регулировали обложение налогом на добавленную стоимость при передаче имущества в случае, если выпускаются бумаги сукук «аль Мурабаха» или сукук «Алиджара».

Оценка рисков при внедрении исламского банкинга в России

Ответственный секретарь Ко-­ ор­дина­ционного совета российской ассоциации экспертов по исламскому финансированию, директор Департамента экономики Совета муфтиев России Мадина Эмировна Калимуллина предложила обсудить ключевые вопросы внедрения исламского банкинга, которые могут вызвать негативные последствия при неправильном подходе.

Опыт различных стран показывает, сказала она, что нет единой идеальной формы, которую просто нужно принять и реализовать – есть разные подходы к тем или иным вопросам. Россия может исходить как из опыта некоторых стран, так и выработать свой подход.

Один из вопросов – это терминология: должен ли финансовый институт, работающий с исламскими инструментами, обязательно именоваться исламским? В Турции, например, эти банки называются «банки участия», в Великобритании тоже в законодательстве нет слова «исламский». С точки зрения требований шариата вопрос в сути, а не в форме, т. е. дело не в названии, а в принципах. Но есть один нюанс. Как показывает мировая практика, развитие исламских финансовых институтов нуждается во всесторонней поддержке на уровне правительства. Для потенциальных партнеров из стран Персидского залива важно наличие официальных заявлений, в том числе первых лиц государства, о том, что страна открыта для этого рынка. Например, в Великобритании первые лица неоднократно на разных престижных форумах говорили именно об открытости в отношении исламского банкинга. Формулировка «принципиальных возражений со стороны российского регулятора нет», может иметь не лучшие последствия с точки зрения расположенности потенциальных партнеров и инвесторов к работе с Россией, считает М. Калимуллина.

Терминология важна не только в названии закона или финансового института, но и в наименовании финансовых продуктов. В законе или документах не обязательны арабские названия, но в целях рекламы, каких-то иных потребностей, конечно, эти термины можно использовать.

Другой вопрос – определение правового статуса продукта. Так, в Великобритании, прежде чем принимать поправки к финансовым законам, очень внимательно смотрели на то, к какой области законодательства относится продукт, чтобы понимать, под какое регулирование он подпадает. Отчасти это связано с предотвращением злоупотреблений.

Заслуживает внимания и вопрос создания «исламских окон» в традиционных банках. Может ли традиционный банк открывать исламское подразделение или же банк должен выбирать – либо он осуществляет традиционную деятельность, либо получает лицензию исламского банка и согласно этому регулируется. Многие страны, в частности Малайзия, вводя закон об исламском банкинге, не предусматривали возможности создания «исламских окон», но затем меняли свою позицию. Проблема «исламских окон» в том, что сложно разграничить движение средств внутри одного банка.

При работе с исламскими финансами основной риск заключается в том, что по прошествии времени операции финансового института могут признать не соответствующими требованиям шариата, т. е. вся проделанная работа не будет иметь положительного результата. Поэтому очень важно четко понимать, что на любом уровне не должно быть незаконных, запретных операций с точки зрения как законодательства, так и шариата. То есть это очень важный репутационный риск для банка, для региона или страны в целом.

Многие международные эксперты выделяют необходимость гибкости законодательства, и здесь нельзя не согласиться с предложенным Ренатом Едихановым точечным подходом к изменению законодательства, поэтапному, пошаговому, считает М. Калимуллина. Вполне возможно, что впоследствии, после сбора статистической информации, появится необходимость внесения последующих поправок, формирования базы, например, для развития такого понятия, как исламское страхование, выпуск ценных бумаг и т. д.

Важно обратить внимание на повышение финансовой грамотности населения и защиту прав потребителей. К сожалению, сегодня как в России, так и во многих странах СНГ среди определенной части населения бытует представление, что исламские банки – это финансовые организации, где можно получить беспроцентный кредит или какую-то помощь. Клиенты должны знать специфику исламского банкинга, понимать, что такое инвестиционные вклады. Например, понимать, что есть вероятность того, что общая результативность деятельности бизнеса, с которым работает исламская финансовая организация либо банк, будет неприбыльна или убыточна, и соответственно вкладчики-соинвесторы тоже не получат прибыли.

При разработке законодательной среды должны быть учтены интересы всех участников рынка: в вопросах привлечения инвестиций, открытости работы зарубежных исламских банков в России, возможности работы на рынке российских банков, дальнейшего развития уже существующих исламских финансовых компаний. А для привлечения иностранных исламских банков в нашу страну нужны четкие решения с российской стороны – не только встречи, обсуждения, а конкретные действия, показывающие, что есть соответствующие инфраструктура, правовое поле.

Комплекс рисков, помимо странового риска, связанного с несоответствием требованиям шариатской этики, включает инвестиционный риск, которого боятся все инвесторы в отношении нашей страны. При разработке правовой среды нельзя забывать о создании и развитии международного финансового центра, инфраструктуры для инвесторов, в частности беспрепятственного получения въездных виз.

Все эти вопросы неоднократно ставились Российской ассоциацией экспертов по исламскому финансированию. Ассоциация создала площадку – MOSCOW HALAL EXPO. Выставка объединяет не только финансовую сферу, но и производственную. Сегодня Россия предоставляет уникальные возможности для потенциальных партнеров из-за рубежа, в том числе для инвестиций в целые кластеры, связанные с халяль-производством. В частности, это могут быть комплексы, включающие животноводство, мясопереработку, логистику и торговлю, в том числе на экспорт, например, в Объединенные Араб­ские Эмираты, которые сегодня предъявляют спрос на российскую продукцию питания и готовы в этом плане сотрудничать.

Интеграция исламских финансов в российскую правовую систему

Андрей Викторович ЕМЕЛИН, председатель Национального совета финансового рынка, осветил юридические аспекты проблематики. Для финансовых институтов, предоставляющих исламские продукты и услуги, нужны корректировки с точки зрения установления дополнительных требований или каких-либо регламентных ограничений, зафиксированных в законодательстве. Как наиболее оптимальное решение целесообразны точечные изменения. Однако важно понимать суть «точечности». Речь должна идти не об отдельных выхваченных поправках, а о комплексном урегулировании каждого института, может быть, по отдельности. Потому что все вместе они представляют собой большой блок вопросов, которые одновременно решить почти нереально. В то же время, если на основе упомянутого технико-экономического обоснования будет экономически четкое понимание того, как этот институт должен функционировать нормативно, то разрабатывать отдельные блоки изменений будет несложно.

Для реализации модели с учетом не очень богатого опыта работы таких институтов можно начать с создания «исламских окон». Это стало бы, во-первых, проверкой функциональности конкретных продуктов, а во-вторых, подготовкой для надзорного органа, в частности для адаптации определенных надзорных механизмов.

Сразу выбрать модель, по мнению А. Емелина, очень сложно – можно поставить либо чрезмерные преграды, либо слишком низкие. Баланс поймать удастся только на практике. В то же время это наиболее комфортно для участников рынка. В дальнейшем можно, как было предложено, реализовать модель небанковских кредитных организаций, что является более удачным вариантом, чем торговая финансовая компания, потому что законодательство о ценных бумагах – специализированное. Есть опыт специализированных НКО, созданных для ведения конкретных видов операций. Поэтому выделение блока операций с исламскими продуктами, которые будут разрешены небанковским кредитным организациям конкретного вида без изменения в целом построения банковской системы, представляется наиболее целесообразным.

Следует отметить, что в странах СНГ применялись две модели регулирования. Законодательство Казахстана детально регулировало все институты, но это оказалось малодейственным. Принятый закон содержал огромное число отсылочных норм – многое было отдано на откуп Центральному банку. Однако с учетом новизны предмета правильнее в Госдуме принимать решение о том, как тот или иной инструмент внедрять.

А. Емелин, как и Н. Калимул­лина, считает необязательным использовать религиозную терминологию. В многоконфессиональной России вопрос специализированных институтов решается по сути, без акцентирования на том, с какими религиозными постулатами нужно сверять эти решения.

Банковское регулирование в светском государстве

Советник президента Ассоциа­ции российских банков Эльман Октай-оглу МЕХТИЕВ изложил консолидированное мнение банковского сообщества. Светский характер российского государства и отдаленность любых религиозных объединений от государства не позволяет любым религиозным институтам использовать функцию, которая принадлежит государству – функцию принуждения, чтобы обеспечить безусловное исполнение религиозных, моральных и прежде всего экономических принципов, напомнил Э. Мехтиев. Если менять закон, предоставляя конкретным религиозным экономическим принципам и финансовым институтам, действующим в соответствии с этими принципами, какие-то частные исключения из общих правил регулирования, то такое нерыночное преимущество приведет к появлению огромного числа финансовых институтов, использующих такую ситуацию для того, чтобы зарабатывать.

Ассоциацию тревожит нерыночный характер таких преимуществ – на рынке должны быть одинаковые правила для всех, а законодательство не может быть частным. И регулирование в светском государстве не должно уповать на частный контроль деятельности финансового института. Но должно позволять экономическим агентам, которые хотят себя ограничить, осуществлять деятельность в соответствии со своими религиозными и экономическими принципами, проводить ее без формального нарушения норм законов и регулирования.

В США во время Великой депрессии был принят закон, разделявший банки на коммерческие и инвестиционные. Деньги физических лиц не должны были уходить в инвестиции. Закон отменили только через 70 лет. Есть такое разделение банковской и иной деятельности в нашей стране. Привлекаемые средства физических лиц не могут оказаться на торговом рынке. Статья 5 Закона «О банках и банковской деятельности» – именно то, что надо менять.

Банк России готов к таким изменениям, если они будут учитывать сохранность вкладов частных лиц. То есть законодательство надо менять так, чтобы оно не навредило риск-ориентированным ограничениям. В светском государстве менять закон надо с учетом интересов любых конфессий, потому что в конечном счете все принципы нравственности – одинаковые.

Практика работы исламского финансового учреждения в Республике Татарстан

Генеральный директор Финан­сового дома «Амаль» Рашид Алма­зович НИЗАМЕЕВ прежде всего постарался раскрыть понятие исламского банка. Финансовый дом «Амаль» – организация, с 2010 г. предоставляющая исламские финансовые услуги на территории Российской Федерации, преимущественно в Республике Татарстан. Исламский банк, отметил Р. Низа­меев, не религиозное, а светское учреждение.

Деятельность исламского банка не является каким-либо ноу-хау. Так, товарный кредит практикует практически каждое юридическое лицо в нашей стране; а также лизинговые операции, хотя исламский лизинг имеет небольшие ограничения; доверительное управление; частное инвестирование. По сути все это – основные продукты, которые использует исламский банк.

Ноу-хау исламского банка состоит только в одном, каким образом он их компилирует в своей деятельности. Во всем остальном ничего нового исламский банк не привнес. Эти финансовые продукты используются всеми кредитными учреждениями как на Западе, так и в Российской Федерации.

Есть ограничения – очень короткий список отраслей, которые исламский банк не может финансировать, например, алкогольную, табачную промышленность.

На примере опыта Финансового дома «Амаль» его генеральный директор рассказал, как сегодня в рамках действующего законодательства может функционировать исламское финансовое учреждение в Российской Федерации.

Цель создания Финансового дома – предоставлять населению и юрлицам исламские финансовые услуги при условии работы в рамках законодательства России и без противоречия с нормами ислама. Источником исламского права служат стандарты, которые выпустила авторитетная международная организация «Айофи». Особенность предоставления услуг – справедливость договора с точки зрения ислама, равное соблюдение интересов обеих сторон. В деятельности нет элементов ростовщичества и неопределенности. Клиентами являются в основном мусульмане, но, как и во всем мире, есть доля клиентов – не мусульман.

Финансирование получают резиденты Российской Федерации, а размещают средства и резиденты, и не резиденты, например иностранцы, приехавшие в Республику Татарстан на обучение или работу из мусульманских стран.

Структура Финансового дома «Амаль» следующая: есть банковская «ячейка» и небанковская.

В небанковской ячейке предоставляются услуги и используются инструменты, упомянутые выше, – рассрочка, товарный кредит, лизинговая операция, долевое финансирование и инвестиционные вклады. То есть клиент приносит инвестиционный вклад в доверительное управление, а выдаются денежные средства через инструменты товарного кредита, лизинга и также долевого финансирования. На банковской площадке это делать невозможно. Банковская ячейка – это специальный филиал, открытый казанским банком «Булвербанк» для Финансового дома, где оказываются услуги, которые не противоречат нормам ислама. Прежде всего расчетно-кассовое обслуживание.

Таким образом, благодаря совмещению на одной площадке банковской ячейки и коммерческих организаций клиент может получить основной спектр услуг современного исламского банка.

Клиенты-инвесторы размещают денежные средства через инвестиционные договоры, получая долю прибыли от операций: через инструмент лизинга, инструменты товарной рассрочки эти денежные средства размещаются непосредственно у населения и юридических лиц.

Почему расчетно-кассовое об-­ служивание предоставляется в банковской ячейке? Специфика в том, что для мусульманина важно, чтобы денежные средства, которые он положил в банк, не использовались в запретных с точки зрения норм ислама операциях. Исламом запрещено кредитование, поэтому денежные средства клиентов хранятся на отдельном субкорсчете и не смешиваются с обычной банковской деятельностью. Благодаря этому клиент получает гарантию, что его средства не участвуют в недозволенных исламом операциях и на остатки на счетах не начисляется ссудный процент.

Компания является прибыльной, что доказывает: исламский финансовый институт может быть успешным коммерческим проектом.

Но есть и проблемы. В России отсутствует специальная нормативная законодательная база, а налоговая среда – неблагоприятная, в результате чего услуги являются более дорогими, наценка облагается НДС, компании имеют свои ограничения, и из-за этого возникает много проблем.

В Российской Федерации нет никакой исламской финансовой структуры, нет доступа к рынкам капитала, возможности размещать на рынках капитала средства. Есть дефицит специалистов, и нет программного обеспечения, адаптированного под РСБУ.

Эти проблемы обусловливают высокую стоимость исламских банковских услуг, минимум на 30% выше традиционных, а также ограничения в развитии.

Регулирование исламских финансов

Заместитель директора Центра исследований международной торговли Института прикладных экономических наук РАНХиГС Мекхан Вакхаевич ЧЕККАЕВ посвятил свой доклад некоторым аспектам регулирования, связанным с отличием исламских финансов от традиционной финансовой деятельности. Целью регулирования является, во-первых, обеспечение финансовой стабильности и надежности всей финансовой системы и уменьшение системных рисков. Во-вторых – защита прав потребителей, клиентов банков и уменьшение асимметрии информации. При формулировании норм и положений деятельности регулирующие органы стран мира, в том числе Банк России, опираются на методические рекомендации по банковскому регулированию Базельского комитета.

Некоторые нормы для исламских финансовых организаций будут существенно отличаться от норм, установленных для традиционных банков, прежде всего в отношении рыночного риска. Известно, что исламские финансовые компании основываются на операциях с реальными активами. Исламские банки должны брать на баланс реальные активы, покупать, продавать. Поэтому изменение рыночной стоимости активов приведет к увеличению или к уменьшению рыночных рисков. В связи с этим подход к оценке рыночного риска Центральным банком должен существенно отличаться от требований к традиционному банку.

Есть особенность и в оценке риска ликвидности, т. е. риска недостатка в какой-то ситуации ликвидности, чтобы расплатиться по обязательствам, прежде всего перед вкладчиками. Вкладчиков исламских компаний можно разделить на две группы – имеющих депозиты до востребования и инвестиционные вклады, на которые начисляется доходность и по которым они несут риски получения убытков вместе с банком. Так как это совершенно новый инструмент, то, соответственно, по-новому нужно подходить к оценке риска ликвидности. В данном случае, с точки зрения М. Чеккаева, именно наличие инвестиционных вкладов приведет к уменьшению риска ликвидности по сравнению с традиционным банком, так как вкладчик не может в любой момент прийти и потребовать свой вклад – существуют конкретные сроки.

Однако фактор, который приводит к увеличению риска ликвидности для исламских компаний по сравнению с обычными банками, – это отсутствие рынка исламского межбанковского кредитования в России и в мире в целом. То есть, с одной стороны, риск ликвидности должен быть меньше, с другой стороны – больше. Подход к оценке этого риска должен быть другим.

Следующий риск – операционный. Вся деятельность исламских финансовых компаний должна соответствовать шариатским принципам, и существует риск их нарушения. То есть это не что иное, как риск нарушения прав потребителя, реализация которого приведет к подрыву доверия к финансовым организациям. Причем устанавливается внешний и внутренний шариатский контроль за соблюдением шариатских требований, т. е. контролируют два комитета – внешний шариатский комитет и внутренний. В российских условиях, при большой нехватке специалистов, может быть создан национальный внешний шариатский совет.

Международная организация, которая занимается изданием стандартов, – Совет по исламским финансовым услугам выпустил 16 стандартов. Они основываются на стандартах, которые издает Базель­ский комитет по банковскому регулированию и надзору.

К исламским банкам нужно применять совершенно другой подход и в отношении требования по достаточности капитала. Потому что принцип привлечения средств в исламские банки совершенно иной – они принимают вклады на основе разделения прибыли и убытков. Если у исламского банка будет довольно большой собственный капитал, который ему надо вкладывать в те же инструменты, что и привлеченные средства, то стимулы для принятия на себя больших рисков будут меньше.

Дорожная карта исламских финансов в России

Директор по развитию ПАО «Мир Бизнес Банк» Алексей Георгиевич Коваленко определил организационные аспекты – каким образом все воплотить в закон. По его мнению, здесь требуется решить три ключевых вопроса.

Первый – кто будет организовывать работу по законопроекту, рутинную работу по всем этим законам? Второй – как координировать эту работу с госорганами и экспертами? Третий – кто будет финансировать? Логично было бы создать какой-то орган, возможно, при Комитете Совета Федерации, отметил А. Коваленко.

Кроме того, есть еще важные вопросы, которые нужно отрегулировать, – координация работы между системой шариатских советов и Центральным банком и проведение политико-психологической подготовки общества.

СПРАВКА

В 2014 г. суммарные активы исламских коммерческих банков в мире выросли почти до 1 трлн 800 млрд долл. Общие активы исламской экономики – в основном это страны арабской лиги, а также Турция и Иран – превышали почти 2,5 трлн долл.

Ежегодный прирост активов исламского банкинга составляет порядка 17–18%, это больше, чем прирост мировой банковской системы, примерно в 10 раз.

Рентабельность капитала первой двадцатки исламских банков 12,5%, у традиционных банков – 15%. Интересно, что как только исламский банкинг начал развиваться, такие крупные финансовые институты, как JPMorgan, Сити, Эйч­эс­би­си Банк (РР), Barclays Plc., Ллойдс банк, Bank of America, Дойче Банк начали открывать исламские дочерние структуры только для того, чтобы использовать те свободные средства, которые были направлены из стран Персидского залива. Исламское финансирование было избрано этими крупными финансовыми институтами по причине стабильности самой системы, а также экономической и политической стабильности исламских центров, таких как Лондон, Малайзия, Дубай.

По данным анализа исламской банковской системы, в 2018 г. ожидается увеличение рентабельности собственного капитала исламских банков до 15%, а общий рост активов до 15–16%. То есть ежегодно активы исламского финансирования увеличиваются на 15–16%, темпы роста значительно превышают аналогичный показатель в традиционной мировой системе.

Сегодня 40% исламских банковских активов приходится на исламские банки Ирана, 16% – Королевства Саудовская Аравия, 8% – Малайзии, 5% – Объединенных Арабских Эмиратов и 2% – Турции.

Западные санкции, направленные против энергетического сектора России, не оказывают существенного влияния на его работу, считает немецкий интернет-журнал Telepolis.

По сообщениям Министерства энергетики России, добыча нефти в России в апреле достигла рекордных показателей — 10,71 миллиона баррелей в сутки. "Таким образом, суточная добыча нефти достигла своего максимума за всю постсоветскую эпоху", — комментирует ситуацию немецкий журналист.

Добыча нефти в США в последнее время несколько сократилась, однако страны ОПЕК продолжают продавать нефть в рекордных количествах на мировой рынок. "Саудовская Аравия и Ирак поставили на мировой рынок больше нефти, чем за предыдущие два года. Несмотря на увеличение предложения, средняя цена за баррель увеличилась в апреле на 21% и превысила 66 долларов", — пишет немецкий журналист.

Автор статьи напоминает, что доходы от продажи нефти составляют 40% бюджета России, поэтому этот сектор более чувствителен к изменению конъюнктуры на мировом рынке. "Санкции, которые вступили в силу в сентябре 2014 года, были направлены главным образом против российского энергетического сектора. В планах западных энергетических компаний, например Exxon и Total, было много проектов с российскими компаниями для освоения месторождений с помощью новых технологий. <> Однако даже уход западных концернов с российского рынка, похоже, не оказал пока желаемого эффекта", — пишет автор статьи, напоминая, что ведущие российские компании "Роснефть" и "Транснефть" сообщили недавно о высоких показателях своей работы.

Иностранные покупатели в Дубае становятся все многочисленнее

В первом квартале сумма сделок с недвижимостью Дубая составила $6,5 млрд, самыми популярными были квартиры в областях Дубай Марина и Бизнес-Бей, а самой большой группой иностранных покупателей оказались индийцы.

За три первых месяца объем неарабских инвестиций достиг $3,3 млрд, число инвесторов составило 5466 человек, они были представителями 102 национальностей, сообщает портал Emirates 24/7.

По данным Земельного департамента Дубая, среди неарабских покупателей лидируют представители индийского субконтинента: в первом квартале они вложили в недвижимость Дубая $1,74 млрд.

Индийцы купили собственность на сумму $800 млн.

Британцы были вторыми с результатом в $514,5 млн.

За ними следуют пакистанцы, потратившие $379 млн.

Иранцы вложили $172 млн, а россияне - $138,5 млн.

Граждане ОАЭ инвестировали больше всех – их вклад равен $1,58 млрд. Всего 1964 граждан из стран Персидского залива за три месяца приобрели недвижимость в Дубае на $2,45 млрд.

Граждане Саудовской Аравии заняли второе место благодаря инвестициям в $500 млн.

Катарцы - $142млн.

Кувейтцы вложили $136 млн.

Оманцы потратили $40 млн, а жители Бахрейна - $54 млн.

"Земельный департамент заинтересован в обнародовании квартальных результатов сектора недвижимости, поскольку прозрачность рынка недвижимости Дубая помогает инвесторам и клиентам в принятии обоснованных решений. Цифры в данном отчете свидетельствуют о темпах нашей широкомасштабной подготовки к всемирной выставке Expo 2020", - заявил генеральный директор департамента Султан Бути Бин Мейрен.

ИГИЛ – не группа террористов

Одри Курт Кронин

Почему антитеррористическая деятельность не остановит джихадистов

Одри Курт Кронин – почетный профессор и директор международной программы в области безопасности в Университете Джорджа Мейсона, а также автор книги «Как заканчивается терроризм: понимание упадка и затухания террористических кампаний».

Резюме У США нет военных вариантов борьбы с ИГИЛ. Ни антитеррористические операции, ни стратегия противодействия повстанческим выступлениям, ни полномасштабные военные действия не позволят одержать решительную победу.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2015 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

После 11 сентября многие в системе государственной безопасности США были обеспокоены тем, что после десятилетий подготовки к столкновению с традиционными противниками Вашингтон оказался не готов к вызовам необычного врага, каким оказалась «Аль-Каида». Поэтому в течение следующих 10 лет Соединенные Штаты выстраивали сложную бюрократическую конструкцию для противодействия этой исламистской организации, приспосабливая армейские, разведывательные и правоохранительные органы к новым задачам борьбы с терроризмом и повстанческими движениями.

Однако сегодня на смену «Аль-Каиде» в качестве главной джихадистской угрозы пришла другая группировка – «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), также называющая себя «Исламским государством». Идеология, риторика и долгосрочные цели ИГИЛ и «Аль-Каиды» схожи, и когда-то они формально были союзницами. Поэтому многие наблюдатели полагают, что сегодня Вашингтону нужно просто перенастроить грозный антитеррористический аппарат на новую цель. Но ИГИЛ – это не «Аль-Каида», не ее порождение, не часть старой радикальной исламистской организации и не следующая стадия ее эволюции. Хотя «Аль-Каида» по-прежнему опасна (особенно филиалы в Северной Африке и Йемене), ИГИЛ является ее преемницей и представляет главную джихадистскую угрозу пост-алькаидовского мира.

В своей речи в сентябре прошлого года, которая транслировалась по телевидению, президент Барак Обама, объясняя свой план «разложения и полного уничтожения» ИГИЛ, провел прямую параллель между этой группировкой и «Аль-Каидой», заявив, что ИГИЛ – «не что иное как террористическая организация». Но это ошибочная точка зрения: ИГИЛ едва ли подходит под такое описание, хотя использует терроризм в качестве тактического инструмента. В действительности это вовсе не террористическая организация. Террористические сети, подобные «Аль-Каиде», в целом насчитывают лишь десятки или сотни членов, совершают теракты против гражданского населения, но не удерживают территории под своим контролем и не могут напрямую противостоять вооруженным силам. А в рядах ИГИЛ примерно 30 тыс. бойцов, оно контролирует территории в Ираке и Сирии, обладает серьезными военными возможностями, контролирует линии связи, руководит инфраструктурой, само себя финансирует и участвует в сложных военных операциях. То есть ИГИЛ – не что иное как псевдогосударство, возглавляемое армией с обычными вооружениями. Вот почему стратегии борьбы с повстанцами и тактика антитеррористической деятельности, которые позволили существенно снизить угрозу, исходящую от «Аль-Каиды», вряд ли сработают против ИГИЛ.

Вашингтон не сразу приспособил свою политику в Ираке и Сирии к истинному характеру угрозы, исходящей от ИГИЛ. В Сирии Соединенные Штаты, проводя антитеррористические операции, сделали приоритетом бомбежки союзников «Аль-Каиды», что дало ИГИЛ определенные преимущества, а также предоставило режиму Асада возможность сокрушить умеренных сирийских повстанцев – союзников США. В Ираке Вашингтон по-прежнему делает ставку на разновидность борьбы с повстанцами, но при этом зависит от способности центрального правительства в Багдаде восстановить утраченную легитимность, объединить страну и укрепить вооруженные силы, чтобы нанести решительное поражение ИГИЛ. Эти подходы разрабатывались для противостояния совершенно другим угрозам. Сегодня, чтобы остановить экспансию ИГИЛ, изолировать группировку и снизить ее возможности, нужна стратегия «наступательного сдерживания» – сочетание ограниченных военных действий и широкой дипломатии.

Явные различия

Различия между «Аль-Каидой» и ИГИЛ отчасти коренятся в их истории. «Аль-Каида» возникла после советского вторжения в Афганистан в 1979 году. Мировоззрение ее лидеров и стратегическое мышление формировались в процессе 10-летней войны против советской оккупации, когда в этой стране встретились тысячи мусульманских боевиков, включая Усаму бен Ладена. А когда были созданы организационные структуры, «Аль-Каида» стала всемирной сетью, осуществляющей громкие теракты против западных мишеней для объединения мусульман в противостоянии светским властям во всем мире.

ИГИЛ возникла как реакция на вторжение Соединенных Штатов в Ирак. В своем первом воплощении она являлась одной из многочисленных суннитских групп, сражающихся с американскими войсками и нападающих на мирных шиитов, чтобы спровоцировать религиозную гражданскую войну. В те годы она называлась «Аль-Каидой в Ираке» (АКИ), а ее руководитель Абу Мусаб аль-Заркави поклялся в верности бен Ладену. Заркави был уничтожен ударом с воздуха в 2006 г., и вскоре после этого, когда суннитские племена решили помочь американцам в борьбе с джихадистами, АКИ почти полностью разгромили. Но поражение было временным. АКИ обновилась внутри американских тюрем в Ираке – именно там самопровозглашенный халиф Абу Бакр аль-Багдади впервые объявил себя лидером организации.

В 2011 г., когда восстание против режима Асада в Сирии переросло в полномасштабную гражданскую войну, группировка воспользовалась хаосом, захватив территорию на северо-востоке Сирии, создав там оперативную базу и переименовав себя в ИГИЛ. В Ираке она продолжала использовать слабость центрального государства и эксплуатировать религиозную вражду, которая обострилась после того, как Соединенные Штаты вывели войска из страны. С уходом американцев иракский премьер-министр Нури аль-Малики занял жесткую прошиитскую позицию, еще больше настроив против себя суннитских арабов. Теперь в рядах ИГИЛ числятся вожди суннитских племен Ирака, бывшие повстанцы против США и даже офицеры армии Саддама Хусейна, стремящиеся восстановить былую власть и безопасность.

Территориальные завоевания группировки в Ираке стали настоящим шоком. Когда в январе 2014 г. ИГИЛ захватила Фаллуджу и Рамади, большинство аналитиков предсказывало, что обученные американцами силы безопасности Ирака будут сдерживать эту угрозу. Но в июне, на фоне массового дезертирства из иракской армии, ИГИЛ выдвинулось к Багдаду, взяв по дороге Мосул, Тикрит, Эль-Кайм и многие другие иракские города. К концу месяца ИГИЛ переименовало себя в «Исламское государство» и провозгласило территорию, находящуюся под его контролем, новым халифатом. Тем временем, по оценкам американской разведки, где-то 15 тыс. иностранцев из 80 стран прибыли в регион, чтобы вступить в ряды ИГИЛ – в среднем около тысячи бойцов в месяц. Хотя большинство новобранцев приехали из стран, где мусульмане составляют большинство, – например, из Туниса и Саудовской Аравии, – некоторые прилетели из Австралии, Китая, России и западноевропейских стран. ИГИЛ даже удалось привлечь американских подростков – как парней, так и девушек – из среднего класса Денвера, Миннеаполиса и окраин Чикаго. По мере разрастания ИГИЛ стали понятнее цели и намерения. «Аль-Каида» считала себя авангардом мирового повстанческого движения, мобилизующего мусульманские общины против светских режимов. ИГИЛ же стремится к контролю над территорией и созданию «чистого» суннитского исламского государства под управлением шариата в его наиболее фанатичной трактовке. Оно хочет немедленно убрать политические границы на Ближнем Востоке, созданные западными державами в XX веке, а также позиционировать себя в качестве единственной политической, религиозной и военной власти над мусульманами всего мира.

Не те, на кого обычно думают

Поскольку история возникновения и цели ИГИЛ коренным образом отличаются от истории и целей «Аль-Каиды», две группировки действуют совершенно по-разному. Вот почему американская стратегия борьбы с террором, «заточенная» под «Аль-Каиду», совершенно не годится для противодействия ИГИЛ.

После 11 сентября США потратили триллион долларов на создание разведывательной и правоохранительной инфраструктуры, а также на военные операции, направленные против «Аль-Каиды» и ее союзников. Согласно расследованию The Washington Post, в ответ на теракты 11 сентября создано или реорганизовано 263 государственные организации, включая Департамент внутренней безопасности, Национальный центр по противодействию терроризму и Управление безопасностью транспортных перевозок. Разведслужбы ежегодно готовят 50 тыс. докладов по терроризму. В стране насчитывается 51 организация и военные командования, которые отслеживают движение денежных средств вокруг террористических сетей. Эта структура позволила снизить до минимума число терактов, совершаемых на территории Соединенных Штатов. Система работает неплохо, но не годится для борьбы с ИГИЛ, представляющего собой вызов совсем другого рода.

Вспомним о грандиозной военной и разведывательной кампании по поимке и уничтожению главных лидеров «Аль-Каиды» с помощью ударов беспилотных летательных аппаратов и рейдов Сил специального назначения. Примерно 75% главарей были убиты посредством БПЛА и после удачных рейдов. Эти технологии идеально соответствуют задачам выявления и поражения целей в сельской местности, где риск случайного уничтожения гражданских лиц не высок.

Однако подобная тактика не слишком перспективна для борьбы с ИГИЛ. Бойцы и лидеры сконцентрированы в городских кварталах, где они смешиваются с гражданским населением, находятся среди жилых домов и административных зданий. Это крайне затрудняет применение БПЛА. Да и простое убийство лидеров ИГИЛ не приведет к его исчезновению. Они управляют вполне функциональным псевдогосударством со сложной административной структурой. На вершине военного командования находится эмират, состоящий из Багдади и двух заместителей, причем оба были генералами в Ираке времен Саддама Хусейна. Это Абу Али эль-Анбари, контролирующий операции ИГИЛ в Сирии, и Абу Муслим эль-Туркмани, который руководит операциями в Ираке. Во главе гражданской бюрократии 12 администраторов, управляющих территориями в Ираке и Сирии. Они возглавляют советы, в ведении которых финансы, средства массовой информации и религиозные вопросы. Хотя эту структуру едва ли можно назвать образцовым правительством, каким его изображают пропагандистские видеоматериалы, псевдогосударство останется дееспособным и без Багдади или его ближайших сподвижников.

ИГИЛ также бросает серьезный вызов традиционной антитеррористической тактике США, направленной против финансовых потоков, контролируемых джихадистами, их пропаганды и набора новобранцев. Перекрытие каналов финансирования «Аль-Каиды» было одной из самых успешных и впечатляющих антитеррористических операций Соединенных Штатов. После терактов 11 сентября ФБР и ЦРУ начали тесно координировать действия в области финансовой разведки, и к ним вскоре присоединилось Министерство обороны. Агентов ФБР внедрили в военные подразделения американской армии во время вторжения в Ирак в 2003 г., а также допросили подозреваемых в терроризме лиц, содержащихся в американской тюрьме в заливе Гуантанамо на Кубе. В 2004 г. Казначейство США создало Управление по терроризму и финансовой разведке, которое выявило все механизмы, используемые «Аль-Каидой» для отмывания денег и получения средств под прикрытием пожертвований на благотворительность. При поддержке ООН, ЕС и сотен национальных правительств появилась глобальная сеть противодействия финансированию террористов. В итоге перекрыты основные источники поступления средств на счета лидеров «Аль-Каиды», и в 2011 г. Министерство финансов доложило, что «Аль-Каида» «испытывает серьезные затруднения в получении устойчивого финансирования с целью планирования и осуществления терактов».

Но все это не годится для борьбы с ИГИЛ, потому что оно не нуждается во внешнем финансировании. Удержание территории позволяет этой группировке для обеспечения своих нужд выстраивать финансовую модель, которая немыслима для большинства террористических групп. Начиная с 2012 г. ИГИЛ постепенно прибирало к рукам крупные нефтяные активы в восточной Сирии и сегодня контролирует около 60% нефтедобывающих мощностей. В процессе оккупации северного Ирака прошлым летом ИГИЛ также захватило семь нефтеносных провинций. Ему удается продавать часть этой нефти на черном рынке Ирака и Сирии, в том числе, согласно некоторым сообщениям, режиму Асада. ИГИЛ также занимается контрабандой нефти из Ирака и Сирии в Иорданию и Турцию, где находит множество покупателей, которые рады платить ниже рыночной цены за нелегально импортируемую нефть. С учетом всего вышесказанного, доходы ИГИЛ от продажи нефти составляют от одного до трех миллионов долларов в сутки.

Но нефть – лишь один актив. В июне прошлого года, когда ИГИЛ взяло под контроль северный иракский город Мосул, оно ограбило центральный банк провинции, а также другие банки. Похитило антиквариат, продав его на черном рынке. Крадет драгоценности, машины, оборудование и домашний скот у покоренных жителей, а также контролирует крупные транспортные артерии в западном Ираке, облагая налогами перевозимые товары и взимая плату за провоз. Доходы приносят также хлопок и пшеница, выращиваемая в Раке, житнице Сирии.

Как и другие террористические группировки, ИГИЛ берет заложников, требуя за них десятки миллионов долларов выкупа. Но еще более важный источник финансирования – это рэкет и вымогательство у владельцев и производителей на подконтрольных территориях. Налогами облагаются все – от мелких фермеров до крупных предприятий, таких как провайдеры сотовой связи, компании, осуществляющие доставку пресной воды, поставщики электроэнергии. Все это предприятие настолько сложное по структуре, что Казначейство США отказалось оценивать суммарные активы и доходы ИГИЛ. Однако ИГИЛ – в высшей степени диверсифицированная структура, намного превосходящая по финансовым активам любую другую террористическую организацию. И нет доказательств того, что Вашингтону удалось сократить активы этой группы.

Секс и джихадист-холостяк

Еще один аспект контртеррористической деятельности США, хорошо работавший против «Аль-Каиды», – это усилия по лишению ее легитимности путем афиширования ошибок в выборе целей и избыточности насильственных действий. Американцы также помогали в этом своим союзникам. Не секрет, что в результате терактов «Аль-Каиды» нередко гибли мусульмане, и лидеры группы крайне болезненно реагируют на угрозу своему имиджу как авангарду массового мусульманского движения. Теракты в Марокко, Саудовской Аравии и Турции в 2003 г., в Испании в 2004 г., Иордании и Великобритании в 2005 г. унесли жизни многих мусульман, что вызвало негодование всего исламского мира. Группа неуклонно теряла всенародную поддержку с 2007 г.; сегодня «Аль-Каиду» поносят во всем мусульманском мире. В 2013 г. исследовательский центр Pew опросил почти 9 тыс. мусульман в 11 странах и выявил высокий уровень неодобрения действий «Аль-Каиды»: 57 процентов. Во многих странах эта цифра еще выше: 96% мусульман, опрошенных в Ливане, 81% – в Иордании, 73% – в Турции и 69% – в Египте придерживаются негативного мнения об «Аль-Каиде».

Однако ИГИЛ, похоже, не подвержено риску навлечь на себя праведное негодование мусульман. Провозгласив себя халифом, Багдади выступил со смелыми (пусть и абсурдными) притязаниями на духовный авторитет. Но главный посыл ИГИЛ – это грубая сила и месть, а не легитимность. Зверства организации – снятое на видео обезглавливание заложников и массовые казни – призваны запугать врагов и подавить несогласие. В конечном итоге отвращение мусульман при виде подобных сцен насилия может подорвать позиции ИГИЛ, но до недавнего времени акцент Вашингтона на его жестокости лишь помогал группировке усилить свою ауру силы. По тем же причинам американцы и их партнеры не смогли противодействовать наплыву новобранцев в ряды ИГИЛ, включая многих молодых мусульман. Основная группировка «Аль-Каиды» привлекала последователей религиозными аргументами и псевдонаучным призывом к альтруизму во имя «уммы» – мирового сообщества мусульман. Бен Ладен и Айман аль-Завахири, который долгое время был его правой рукой и преемником, кропотливо создавали образ благочестия и религиозной легитимности. В своих пропагандистских видеоматериалах эти люди предстают воинами-аскетами, скрывающимися в пещерах, изучающими важные материалы в библиотеках или находящими пристанище в удаленных лагерях. Хотя некоторые филиалы «Аль-Каиды» используют более эффективные методы для привлечения новобранцев, основная группа отложила создание халифата на далекое будущее, считая это почти несбыточной мечтой: на первый план вышла задача обучения и мобилизации «уммы». В «Аль-Каиде» нет места спиртным напиткам или женщинам.

В этом смысле образ «Аль-Каиды» глубоко асексуален; на самом деле для молодых воинов секс возможен только после брака – или мученической смерти. Даже для самого свирепого мусульманина это может стать нелегким выбором. Привлекательность лидеров «Аль-Каиды» ограничена их попытками изобразить себя нравственными деятелями, поучающими других. Успешные программы дерадикализации в таких странах, как Индонезия и Сингапур, акцентируют внимание на несоответствии между тем, что «Аль-Каида» предлагает, и тем, что интересует молодежь. Антитеррористическая пропаганда призывает боевиков вернуться в нормальное общество, где они смогут удовлетворить свои более прозаичные чаяния и желания.

ИГИЛ предлагает юношам, а иногда и девушкам, нечто совершенно иное. Оно привлекает молодежь, жаждущую не только религиозной праведности, но и приключений, личной власти, самоутверждения и общения со своими сверстниками и единоверцами. Конечно, некоторые просто хотят убивать неверных, и таких тоже привечают. Жестокость и насилие, практикуемые группировкой, привлекают внимание, демонстрируют ее доминирующее положение и побуждают к действию.

ИГИЛ действует в городских кварталах и предоставляет новобранцам возможность сразу вступить в бой. Оно рекламирует себя, распространяя веселые клипы, снятые отдельными бойцами на передовой линии фронта. Группа также находит молодых девушек и женщин для новобранцев-мужчин – некоторые из этих женщин добровольно соглашаются на роль их сожительниц, но большинство делают это по принуждению или их даже превращают в рабынь. Лидеры группировки особо не обеспокоены поиском религиозного оправдания подобных деяний; их фирменный знак – завоевание в любых проявлениях, включая секс. «Исламское государство» уже создало самопровозглашенный халифат, в котором Багдади является халифом. Тем самым оно воплотило в жизнь (пусть пока и ограниченно) то, что «Аль-Каида» в целом считала утопическим будущим.

Короче, ИГИЛ предлагает примитивное удовольствие в ближайшей перспективе. Оно не занимается радикализацией молодежи, которую можно легко опровергнуть логическими доводами. Подростки охотно присоединяются, даже не понимая сути, а бойцы старшего возраста просто хотят быть частью успеха ИГИЛ. Вашингтону было сравнительно легко найти противоядие от «Аль-Каиды» с ее призывом к аскетизму, но намного труднее противостоять «свирепому» очарованию ИГИЛ по одной простой причине: вся американская культура пропитана стремлением к власти, влиянию, мгновенным результатам; Америка также преклоняется перед силой и корпоративной солидарностью.

2015 ≠ 2006

Контртерроризм – не единственный элемент национальной безопасности, который Вашингтон заново открыл и возродил после 11 сентября; борьба с повстанческими выступлениями также пережила ренессанс. Когда Ирак погрузился в хаос после американского вторжения и оккупации 2003 г., армии США пришлось задуматься о противодействии повстанцам, хотя со времен войны во Вьетнаме эта тема была непопулярна в американских ведомствах, отвечающих за национальную безопасность. Самой успешной реализацией американской доктрины борьбы с повстанческими выступлениями стало наращивание контингента в Ираке под руководством генерала Дэвида Петреуса в 2007 году. Годом ранее, когда насилие в провинции Анбар с компактным проживанием суннитов достигло апогея, официальные лица в Вашингтоне пришли к выводу, что могут проиграть эту войну. Тогда президент Джордж Буш решил направить дополнительно 20 тыс. американских солдат в Ирак. Генерал Джон Аллен, служивший тогда заместителем главнокомандующего многонациональными силами в провинции Анбар, налаживал отношения с местными суннитскими племенами и вызвал к жизни так называемое суннитское пробуждение. В итоге примерно 40 суннитских племен перешли на сторону законного правительства и решили вместе с усиленным американским воинским контингентом выступить против АКИ. К лету 2008 г. количество нападений со стороны повстанцев снизилось более чем на 80 процентов.

Глядя на последние завоевания ИГИЛ в суннитских областях Ирака, которые по сути свели на нет успехи, достигнутые после укрепления воинского контингента, некоторые аналитики начали призывать Вашингтон ответить на это второй волной решительной борьбы с повстанческими выступлениями. И, похоже, им удалось хотя бы отчасти убедить в этом Белый дом: в прошлом году Обама попросил Аллена стать его специальным представителем для создания коалиции против ИГИЛ в регионе. В таком подходе есть определенная логика, поскольку ИГИЛ во многом опирается на поддержку тех же самых мятежных групп, которые удалось нейтрализовать за счет укрепления американского воинского контингента и суннитского пробуждения. Эти группы снова стали угрозой из-за вакуума, образовавшегося после вывода американских войск в 2011 г. и шиитской диктатуры Малики в Багдаде.

Однако нынешняя ситуация совершенно не похожа на ту, с которой Вашингтон столкнулся в 2006 г., и американская логика борьбы с повстанческими выступлениями сейчас не подходит. Соединенным Штатам не удастся завоевать умы и сердца иракских арабов-суннитов, потому что правительство Малики уже потеряло их. Иракское правительство с доминированием в нем шиитов до такой степени подорвало свою политическую легитимность, что ее будет невозможно восстановить. Более того, США вывели войска из Ирака. Конечно, можно снова направить их туда, но нельзя вернуть доверие правительству, которое американцы больше не контролируют. ИГИЛ – не просто группа повстанцев, сражающихся с сильным правительством, но одна из сторон в традиционной гражданской войне между отколовшейся территорией и слабой центральной властью.

Разделяй и властвуй?

Соединенные Штаты опирались на стратегию борьбы с антиправительственными выступлениями не только для того, чтобы предотвратить распад государственности в Ираке, но и чтобы показать, как противодействовать джихадистскому движению в целом. «Аль-Каида» расширялась, убеждая воинственные мусульманские группировки по всему миру трансформировать свои более узкие националистические кампании в узлы мирового джихада под своим управлением, иногда даже в качестве филиалов. Однако между чеченскими, филиппинскими, индонезийскими, кашмирскими, палестинскими и уйгурскими боевиками мало общего в смысле целей и задач, и «Аль-Каиде» было трудно объединить все группировки под одним «шатром» и командованием, поскольку ей было сложно полностью примирить и согласовать собственные цели с интересами разбросанных и удаленных отделений.

Это делало всю сеть уязвимой, чем стремились воспользоваться США с союзниками. Правительства Индонезии и Филиппин одержали решительные победы над филиалами «Аль-Каиды» в своих странах, сочетая контртеррористические операции и укрепление связей с лидерами местных общин, разрабатывая государственные программы дерадикализации, обеспечивая религиозное образование в тюрьмах, используя бывших боевиков-террористов, прошедших курс реабилитации, в качестве официальных представителей государства. В некоторых случаях они также устраняли причины недовольства политикой властей на местах.

Некоторые наблюдатели призвали Вашингтон применить ту же стратегию к ИГИЛ, попытавшись посеять рознь между светскими офицерами бывшей иракской армии времен Саддама, суннитскими племенными вождями и бойцами суннитского сопротивления, с одной стороны, – и закоренелыми джихадистами, с другой. Но сегодня слишком поздно прибегать к подобной тактике. Во главе ИГИЛ стоят хорошо обученные, дееспособные бывшие иракские военачальники, знакомые с американскими приемами ведения боевых действий, поскольку Вашингтон помогал в свое время обучать их. После обращения в бегство иракских воинских подразделений и захвата боевой техники, завезенной из США, ИГИЛ располагает американскими танками, артиллерией, БМП и противоминными вездеходами.

Наверное, суровый религиозный фанатизм ИГИЛ в конце концов оттолкнет его светских союзников, бывших членов партии Баас. Но пока офицеры времен Саддама более чем охотно воюют на его стороне, успешно руководя военными операциями. Их руками ИГИЛ создало изощренную армию, опирающуюся на легкую и маневренную пехоту, вооруженную американским оружием.

Конечно, остается третий возможный подход, помимо контртеррористической деятельности и нейтрализации повстанческих выступлений: полномасштабная война против группировки с применением обычных вооружений с целью ее полного уничтожения. Это было бы большой глупостью. После десяти с лишним лет непрерывных войн американская общественность просто не поддержит долгосрочную оккупацию и интенсивные боевые действия, которые потребуются для уничтожения ИГИЛ. Полноценная военная кампания истощила бы ресурсы Соединенных Штатов и вряд ли бы достигла поставленной цели. Нельзя победить в войнах, идущих вразрез с политической реальностью.

Сдерживание угрозы

Отрезвляющий факт заключается в том, что у США нет военных вариантов борьбы с ИГИЛ. Ни антитеррористические операции, ни стратегия противодействия повстанческим выступлениям, ни полномасштабные военные действия не позволят одержать решительную победу над этой группировкой. По крайней мере еще какое-то время наиболее действенной политикой, отвечающей целям и средствам Соединенных Штатов и имеющей самые высокие шансы защитить их интересы, останется «наступательное сдерживание» – сочетание ограниченной военной кампании с серьезными дипломатическими и экономическими усилиями для ослабления ИГИЛ и согласования интересов многих стран, которым угрожает наступление этой группировки.

ИГИЛ – головная боль не только Америки. В военных действиях, идущих в Ираке и Сирии, помимо региональных игроков участвуют и крупные мировые державы, такие как Россия, Турция, Иран, Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива. Вашингтон должен перестать вести себя так, как будто он может решить все проблемы региона военной силой; пусть лучше возродит свою роль дипломатической сверхдержавы.

Конечно, военная сила США была бы важной составляющей политики наступательного сдерживания. Удары с воздуха способны подавить наступательный порыв ИГИЛ, и если перекрыть каналы поставок технологий, вооружений и боеприпасов, блокировав маршруты движения контрабанды, это еще больше ослабит «Исламское государство». Тем временем Соединенным Штатам следует продолжать консультировать и поддерживать иракскую армию, помогать региональным силам, таким как курдская «Пешмерга», и предоставлять гуманитарную помощь гражданскому населению, бежавшему с территорий, оккупированных ИГИЛ. Вашингтону также нужно расширять помощь соседним странам, таким как Иордания и Ливан, которые пытаются как-то справиться с массовым потоком беженцев из Сирии. Но отправка американских солдат для участия в боевых действиях контрпродуктивна, поскольку это означало бы втягивание в войну, которую невозможно выиграть и которая будет тянуться десятилетиями. США не могут восстанавливать иракскую государственность или предопределять исход гражданской войны в Сирии. Хотя кого-то это разочарует, когда речь заходит о военных действиях, Вашингтону требуется реалистичный курс, который исходил бы из ограниченных возможностей вооруженных сил – в качестве долгосрочного решения.

Весьма полезным был созванный недавно администрацией Обамы «саммит по противодействию насилию и экстремизму», на который в Вашингтон съехались мировые лидеры, чтобы обсудить способы борьбы с радикальным джихадизмом. И, хотя угроза, исходящая от региональных филиалов «Аль-Каиды», освещена должным образом, ИГИЛ снова охарактеризовали как вызов для антитеррористической деятельности. На самом деле ИГИЛ – более серьезный риск: оно бросает вызов мировому порядку и, в отличие от значительно уменьшившегося центрального ядра «Аль-Каиды», «Исламское государство» гораздо ближе подошло к достижению этой цели. США не могут в одиночку защищать регион и весь мир от агрессивного ревизионистского теократического государства, и им не следует этого делать. Крупным державам нужен общий дипломатический, экономический и военный подход, чтобы жестко и решительно сдерживать новое псевдогосударство и относиться к нему как к мировому изгою. Хорошая новость в том, что ни одно правительство не поддерживает ИГИЛ; эта организация ухитрилась настроить против себя все страны региона и весь мир. Чтобы воспользоваться данным обстоятельством, Вашингтону стоит предпринимать более агрессивные дипломатические усилия на высшем уровне, взаимодействуя с крупными державами и региональными игроками, включая Иран, Саудовскую Аравию, Францию, Германию, Великобританию, Россию и даже Китай, а также соседей Ирака и Сирии, и вместе дать отпор ИГИЛ.

Этот отпор должен выйти за рамки взаимных обязательств препятствовать радикализации и новому набору предполагаемых джихадистов и не ограничиваться созданной США региональной военной коалицией. Крупным державам и региональным игрокам необходима договоренность об ужесточении уже введенного международного эмбарго на поставки оружия ИГИЛ, введении более жестких санкций, совместном патрулировании границ, большей гуманитарной помощи перемещенным лицам и беженцам, а также укреплении миротворческих контингентов ООН в странах, граничащих с Ираком и Сирией. Хотя некоторые из этих инструментов дублируют контртеррористические операции, их нужно поставить на службу стратегии борьбы с неприятелем, больше напоминающим организованное государство. У ИГИЛ нет ядерного оружия, но эта организация несет угрозу стабильности в мире наподобие Северной Кореи, и к ней нужно относиться не менее серьезно.

Принимая во внимание, что политические игры вокруг внешней политики США будут только усугубляться по мере приближения президентских выборов, которые должны пройти в 2016 г., Белый дом, вероятно, столкнется с многочисленными нападками на политику сдерживания, не устраивающую ни ястребов, настаивающих на силовом решении, ни голубей, выступающих против всяких интервенций. Обе группы присутствуют в системе национальной безопасности. Перед лицом такой критики Соединенные Штаты должны быть готовы к длительной борьбе с ИГИЛ, приведя в соответствие средства и цели. Необходимо совершенствовать методы сдерживания этой организации, оставляя в прошлом неактуальные и устаревшие формы антитеррористической деятельности и борьбы с повстанческими выступлениями, а также сопротивляться искушению перейти черту и начать полномасштабную войну. Со временем успешное сдерживание ИГИЛ может открыть двери для более действенной политики. Но в обозримом будущем для США нет лучшей альтернативы, чем политика наступательного сдерживания.

США. Ирак > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363836 Одри Курт Кронин

Фондовый рынок Саудовской Аравии, открытие которого для иностранцев запланировано на 15 июня, будет доступен только для крупных иностранных учреждений, пишет The Wall Street Journal со ссылкой на правила властей страны.

Правила, действие которых наступает с 1 июня, позволяют инвестировать в крупнейший рынок Ближнего Востока лишь квалифицированным иностранным инвесторам, таким как банки, брокеры, управляющие фондами и страховые компании с минимум 5 миллиардами долларов в активах, отмечает издание.

В прошлом году Саудовская Аравия намекнула, что позволит проводить прямые иностранные покупки акций, чтобы таким образом поощрять институциональные инвестиции на рынке, на котором в значительной степени доминируют местные частные инвесторы, пишет газета. Таким образом, власти страны смогут избежать волатильности на своем рынке.

Правила Саудовской Аравии также накладывают ограничения на количество покупаемого иностранными инвесторами. Так, им запрещено иметь более 10% от общей рыночной стоимости биржи. Иностранным инвесторам также запрещается иметь в совокупности более 49% акций одной и той же компании, а частным инвесторам компаний — более чем 5% их акций.

В то же время открытие для иностранцев Саудовской фондовой биржи Tadawul предоставит иностранным инвесторам доступ к таким крупнейшим компаниям, как нефтехимический гигант Saudi Basic Industries Corp. или молочная компания Almarai Co.

Саудовская фондовая биржа (Tadawul) — единственная фондовая биржа в Саудовской Аравии. Она является 11-й крупнейшей в мире по капитализации. До сих пор иностранные инвесторы имели лишь косвенный доступ к рынку Саудовской Аравии при помощи такого механизма, как свопы.

Сенегал направит 2,1 тысячи военнослужащих в Саудовскую Аравию, которые присоединятся к участникам коалиции арабских государств по борьбе с хуситами в Йемене, заявил министр иностранных дел Сенегала Марке Ндиай.

Как передает агентство Рейтер, об этом глава МИД Сенегала объявил в понедельник. Ндиай добавил, что целью коалиции также является защита мусульманских святынь в Медине и Мекке.

Коалиция арабских государств во главе с Саудовской Аравией с 26 марта по 21 апреля наносила авиаудары по позициям повстанческой шиитской группировки "Ансар Алла" (хуситы) в Йемене, которая отстранила от власти президента Абд Раббу Мансура Хади. После объявления о завершении операции коалиция продолжила удары по позициям хуситов, в результате чего страдает местное население. США напрямую не участвуют в операции, но оказывают логическую и информационную поддержку. Однако в последнее время Вашингтон начинает все более активно призывать к началу мирного диалога в Йемене.

В результате авиаударов по городам страны в Йемене, по официальным данным, погибли уже более 1,2 тысячи человек, несколько тысяч мирных жителей ранены, десятки тысяч стали беженцами. В стране разрушена инфраструктура, жители остро нуждаются в гуманитарной помощи, которую международные организации не в силах доставлять из-за нехватки топлива и постоянных боевых действий.

Гуманитарный координатор ООН по Йемену призвал коалицию арабских стран прекратить удары по международному аэропорту Саны.

В результате операции коалиции разрушены взлетно-посадочные полосы, из-за чего нет возможности доставить в страну гуманитарную помощь, говорится в заявлении Йоханнесса ван дер Клаува.

"Гуманитарные операции в Йемене зависят от безопасного доступа в страну и выхода из нее. Необходимо, чтобы гуманитарные сотрудники имели гарантированный и надежный доступ к международному аэропорту Саны, важному операционному хабу страны", — заявил ван дер Клаув.

Он отметил, что удары коалиции попали во взлетно-посадочные полосы аэропорта Саны на прошлой неделе, сделав их непригодными к использованию. "Ни один самолет не сможет взлететь или приземлиться, пока ВПП не будут восстановлены", — сказал ван дер Клаув.

"Я решительно призываю коалицию остановить удары по аэропорту Саны и сохранить столь важное средство коммуникации и все другие авиа- и морские порты. Так гуманитарные сотрудники смогут добраться до тех, кого затронул вооруженный конфликт в Йемене", — говорится в заявлении гуманитарного координатора, распространенном в штаб-квартире ООН в понедельник.

Ранее Всемирная продовольственная программа ООН заявила, что гуманитарные операции могут полностью прекратиться из-за недостатка топлива.

В результате авиаударов по городам страны в Йемене, по официальным данным, погибли уже более 1,2 тысячи человек, несколько тысяч мирных жителей ранены, десятки тысяч стали беженцами.

Военно-воздушная операция "Буря решимости" против шиитской группировки "Ансар Алла" (хуситы) в Йемене началась 26 марта и официально завершилась 21 апреля. Арабскую коалицию возглавила Саудовская Аравия. Участие в операции принимали силы Кувейта, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Египта, Иордании, Марокко и Судана. Однако после официального объявления о завершении "Бури решимости" силы коалиции продолжают наносить удары по позициям хуситов в рамках новой операции "Возрождение надежды".

Ольга Денисова.

Авиаудары ВВС коалиции во главе с Саудовской Аравией по позициям хуситов в Йемене не принесут серьезных результатов без наземного вмешательства, заявил агентству Sputnik советник при министерстве обороны Судана генерал-майор Юнис Махмуд.

"Воздушные удары, которые в настоящее время наносятся в Йемене, обязаны быть подкреплены наземным вмешательством — в противном случае какой-либо практической пользы или эффективности от тех огромных усилий, которые предпринимают ВС коалиции для уничтожения хуситов, не будет", — сказал Махмуд.

Представитель оборонного ведомства подтвердил, что в течение последних двух дней в йеменском Адене "была проведена операция по высадке специальных элементов". Это, по словам Махмуда, было сделано для того, чтобы "основать военную базу", которая будет заниматься распределением гуманитарной помощи, поступающей жителям города с моря и воздуха. Кроме того, создание базы "позволит коалиции более точно определить позиции хуситов" — это, в свою очередь, необходимо в рамках подготовки к наземной операции.

Что касается гуманитарной обстановки в стране, то Махмуд заявил, что "в настоящее время йеменцы живут в ужасных условиях", будучи лишены доступа к продуктам питания, питьевой воде, электричеству, а также медикаментам.

"Сейчас Йемен находится на грани гуманитарной катастрофы", — констатировал собеседник агентства.

После целой серии неудачных попыток диалога с режимом президента Абд Раббу Мансура Хади шиитское повстанческое движение "Ансар Алла" (хуситы) в начале этого года предприняло массированное наступление на крупнейшие йеменские города, включая столицу, и захватило большую территорию страны. Хади был отстранен от власти и бежал за границу. В настоящее время хуситы пытаются собственными силами организовать работу госинститутов и наладить снабжение, но эти шаги фактически незаметны в условиях повсеместно продолжающихся боевых действий боевиков-шиитов с йеменской армией и народным сопротивлением, а также военной операции арабской коалиции.

В результате неконтролируемых авиаударов по городам страны, в Йемене, по официальным данным, погибли уже более 1,2 тысячи человек, несколько тысяч мирных жителей ранены, десятки тысяч стали беженцами. Доставка международной гуманитарной помощи крайне затруднена.

Саудовская Аравия: срочное латание режима

Виктор Михин

Все течет, все меняется – гласит хорошо известная во многих языках поговорка. Правдивость этой поговорки иллюстрируют те коренные изменения, которые уже добрались и до Саудовской Аравии, до недавнего времени казавшейся оплотом Средневековья. Саудовский король Салман ибн Абдул Азиз Аль Сауд неожиданно сменил наследника престола и произвел несколько значительных перестановок в правительстве.

Титула кронпринца, как было объявлено по телевидению, лишился младший брат короля, вместо него этот титул присвоен племяннику Салмана – Мухаммеду ибн Наифу, который в случае смерти короля должен будет занять трон. Поста министра иностранных дел лишился принц Сауд ибн Фейсал, возглавлявший это министерство все последние 40 лет, а его место занял Адель аль-Джубейр, ранее бывший послом в Вашингтоне. 29-летний сын монарха Мухаммед бин Салман, который сейчас руководит военной операцией против йеменских повстанцев, получил титул второго наследного принца. Сменились руководители еще ряда ведомств. 79-летний министр нефти Саудовской Аравии Али Али ибн Ибрагим ан-Нуайми сохранил свой пост, в то же время освободился пост главы государственной нефтяной компании Saudi Aramco.

Все эти кадровые изменения наводят на ряд серьезных размышлений и приводят к мысли, что не все в порядке в средневековом королевстве. При этом особое внимание приковано к личности кронпринца Мухаммеда ибн Наифа ибн Абдель Азиза Аль Сауд. Дело в том, что он родился в 1959 году – через шесть лет после смерти основателя Саудовского королевства Ибн Сауда – и не является его сыном, а приходится лишь племянником нынешнему королю. И таким образом, нынешний король Салман является последним королем, который возглавляет Саудовскую Аравию, согласно завещанию Ибн Сауда, что только его сыновья будут саудовскими королями. Саудовская традиция, длившаяся более 60 лет и которая обеспечивала стабильное положение в королевстве, вскоре отомрет, а вместе с этим начнется безумная гонка за престол, учитывая огромный сонм принцев крови и их алчное желание стать первым лицом в королевстве.

Что же из себя представляет нынешний наследный принц, который вскоре возглавит Саудовское королевство, учитывая весьма престарелый возраст нынешнего короля? И самое главное, удастся ли ему удержать в руках бразды правления, так как со смертью последнего королевского сына Ибн Сауда рухнут те средневековые оковы, в которые было зажато огромное по территории Саудовское королевство. Навряд ли новая правящая элита захочет жить по законам, а скорее по тем ограничениям, которые возложил на страну еще Ибн Сауд.

Принц Мухаммед ибн Наиф учился в США, где проучился несколько классов в колледже Льюиса и Кларка, но не закончил учёбу. Видимо, обычная учеба ему не давалась. Но зато с 1985 по 1988 годы он успешно посещал курсы по безопасности ФБР, с 1992 по 1994 год проходил подготовку в антитеррористических частях Скотланд-Ярда. Другими словами, новый наследный принц не только продукт влияния Запада, но и опытный специалист в области жандармерии и наведения внутреннего порядка в королевстве.

Не случайно, что уже в 1999 году он был назначен помощником министра внутренних дел, где с успехом применял на практике жандармские знания, полученные у своих заокеанских учителей. Он также считается создателем правительственной программы по борьбе с мятежниками. Правда, не ясно каких же мятежников он нашел в любимом ему королевстве и среди кого. Находясь на посту помощника министра, он также исполнял обязанности директора по гражданской обороне. Как отмечено в его официальной биографии, считается, что он успешно выполнял обязанности помощника министра.

В 2004 году Мухаммед ибн Наиф достиг ранга министра и стал вторым человеком в министерстве внутренних дел. 5 ноября 2012 тогдашний король Абдалла издал приказ о назначении на пост министра внутренних дел Мухаммеда ибн Наифа, ставшего десятым по счёту министром Саудовской Аравии. Активисты по защите прав человека уже тогда не очень позитивно восприняли это назначение в связи с профессиональным опытом принца, бросившего в тюрьмы тысячи подозреваемых в участии в беспорядках. В феврале 2014 принц Мухаммед принял ответственность за сирийские дела, сменив главу саудовской разведки – пресловутого принца Бандара ибн Султана. Тогда пресса писала, что в этом ему помог принц Мутаиб ибн Абдалла, министр национальной гвардии Саудовской Аравии.

Следует сказать, что в отличие от большинства членов королевской семьи принц Мухаммед ибн Наиф активно общается с прессой. Но рассуждая о борьбе против терроризма, к какому он относит любое выступление населения против существующего строя, принц одобряет политику железного кулака. Он, как и другие решительные представители элиты, считает, что к терроризму надо относиться как к серьезному виду преступления и бороться с ним, используя безжалостные политические, военные и полицейские методы. Правда, к последним он испытывает, судя по его высказываниям, большее предпочтение.

Характерно, что разведывательные управления стран Запада с похвалой отзываются о принце Мухаммеде за саудовские антитеррористические программы и считают его весьма успешным своим учеником. Он призывал к созданию «канала безопасности» с США для содействия обмену не только информацией, но и проведению совместных полицейских операций. Примечательно, что Мухаммед ибн Наиф считает Йемен «несостоявшимся государством», становящимся все более серьёзной угрозой для Саудовской Аравии. Видимо, на этой почве он хорошо сошелся с Мухаммедом ибн Салманом, сыном нынешнего короля, который, как пишет саудовская пресса, «отвечает за йеменские события». Наследный принц полагает, что бывшие йеменские президенты Али Абдалла Салех и Мансур Хади являются слабыми личностями, которые не смогли удержать надлежащий контроль над страной. В связи с этим он предлагает, как это делали в свое время английские колонизаторы, стратегию работы напрямую с йеменскими племенами и натравливания их одно на другое с тем, чтобы осуществлять над ними полный контроль. Правда, «молодому» принцу можно напомнить о бесперспективности такой иезуитской политики XX века и к какому печальному результату она привела.

В связи с последними событиями следует напомнить, что региональная конъюнктура, особенно события в Йемене, пока, да и дальнейшем, складываются не в пользу Саудовской Аравии, что, как мы уже видим, вызывает запоздалые телодвижения в Эр-Рияде. Несмотря на саудовское активное противодействие, на Ближнем Востоке крепнут силы, в перспективе способные стать угрозой самому существованию саудовского государства. Во-первых, шииты, возвращающие «должок» в Ираке и странах Персидского залива при поддержке Ирана, стабилизировавшего свое внешнеполитическое положение при президенте Рухани. Во-вторых, это крупные террористические группировки, распространяющие влияние по всему региону и занимающие отдельные территории суверенных государств. Следует и тут напомнить, что все они были созданы, финансировались и ныне финансируются тем же Эр-Риядом.

Нагнетаемое нарастание шиитско-суннитского конфликта в этой связи крайне невыгодно саудитам, так как усиливает наиболее радикальных представителей обоих лагерей, оставляя Саудовскую Аравию в группе «умеренных» суннитского лагеря — возможно, к удивлению самих саудитов. В такой ситуации Эр-Рияду необходимо приложить все усилия для стабилизации региона, сплочения его основных игроков, укрепления интеграционных группировок, в том числе Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Неудивительно, что на встрече в Каире министры иностранных дел Лиги арабских государств (ЛАГ) по предложению генерального секретаря Набиля аль-Араби достигли принципиального соглашения о создании единой армии. В случае реализации проекта единых арабских вооруженных сил при активном содействии Эр-Рияда они станут третьей объединенной армией, возникшей после подобных сил ООН и НАТО.

Однако силовое решение йеменского вопроса, инициатором которого выступил Эр-Рияд, в данном контексте представляется крайне сложным вызовом, требующим в равной степени настойчивости и тонкого понимания возможных последствий военного вторжения, которое неизбежно приведет к дополнительному нагнетанию напряженности в «подбрюшье» Саудовской Аравии. И последние изменения в Саудовском королевстве красноречиво говорят о том, что, возможно, йеменские события станут тем катализатором, который спровоцирует и дальнейшие резкие изменения как в руководстве, так и в территориальном плане самой Саудовской Аравии.

Традиционный дубайский золотой рынок, ориентированный в первую очередь на вкусы населения региона, испытывает падение покупательского спроса из-за низких цен на нефть.

Старый дубайский золотой рынок, находящийся в историческом торговом квартале Дейры, один из крупнейших рынков драгоценностей в регионе, испытывает затруднения в связи с заметным снижением спроса на золотые изделия, выполненные в основном в традиционном стиле. Торговцы сетуют на снижение количества покупателей из Саудовской Аравии и России, они гораздо более охотно снижают цены в процессе торга, чем год назад, но обороты остаются низкими. «Рынок мертв, спрос практически отсутствует» - говорит Джефри Родес, один из ветеранов дубайского рынка золота, работающий на нем уже 27 лет. Покупатели в магазинах есть, все-таки Дубай – крупнейший торговый центр региона, да и золото упало в цене, но покупателей намного меньше обычного и бюджеты у них скромнее.

Обычно с приближением Священного месяца Рамадан торговцы наращивают запасы золотых изделий, ожидая повышенного спроса, но в этом году их настроения не столь оптимистичны. Многие торговцы отмечают падение спроса на 15% (розничная торговля) и 40% (оптовая торговля украшениями и слитками). Объективные статистические данные говорят о том, что в 2014 г. падение спроса на золото на Ближнем Востоке составило 24%, самое большое снижение за 4 года.

В Дубае растет число миллионеров благодаря ценам на недвижимость

ОАЭ обогнала крупнейшую страну региона по числу богачей: в Эмиратах проживают 72 100 миллионеров, чей совместный капитал равен $305 млрд, причем львиная доля толстосумов приходится именно на Дубай.

За последние семь лет число граждан ОАЭ, чье состояние измеряется в миллионах, значительно выросло, а их средний возраст оказался меньше, чем общемировой показатель, сообщает портал Emirates 24/7.

Последние статистические данные, опубликованные организацией «New World Wealth», сообщают, что Эмираты опередили Саудовскую Аравию по числу физических лиц с высоким уровнем дохода, или миллионеров. В Дубае проживают 7 из 10 ультра-богатых, или 68% мульти-миллионеров ОАЭ. Значительная группа разместилась в Абу-Даби (22%), а на Шарджу приходится 5% миллионеров.

Отчет показывает, что с 2007 по 2014 год число миллионеров в ОАЭ выросло на 59%. За этот промежуток времени страна стала вторым по величине рынком для миллионеров на Ближнем Востоке, уступив только Турции. Сильному росту способствовала не только миграция более 10 000 миллионеров в ОАЭ, но и отличные показатели рынка недвижимости страны, сообщается в докладе. Рост цен и популярность города среди толстосумов позволит состоятельным гражданам стать еще богаче, поскольку в среднем четверть их активов вложена в местную недвижимость.

Средний возраст миллиардеров в ОАЭ составляет 54 года, что на два года меньше среднемирового показателя в 56 лет. Большинство миллионеров в ОАЭ (38%) относится к возрастной группе от 51 до 60 лет. По сравнению с 2010 годом число богачей в Эмиратах выросло на 8,9%, если тенденция продолжится, то к 2017 году в стране будет проживать 82 600 миллионеров.

В 2014 году крупнейшая экономика в регионе, Саудовская Аравия, могла похвастаться лишь 49 168 миллионерами, а Катар - 34 785.

Что означают перемены в Саудовском королевстве?

Петр Львов

Теперь, когда улеглись первые страсти после произведенных 29 апреля перемен в высшем звене саудовского руководства, можно в более спокойной атмосфере проанализировать, почему это произошло и попробовать спрогнозировать, чего следует ожидать от Эр-Рияда. Как известно, утром 29 апреля Саудовское информационное агентство (СИА) распространило срочное сообщение об указах короля Сальмана, в которых говорилось об отставке принца Мукрина бен Абдель Азиза с поста наследного принца («второго лица» в государстве) якобы по «его личной просьбе» и назначении на этот пост принца Мухаммеда бен Наифа (сохранившего за собой пост министра внутренних дел и ставшего одновременно заместителем председателя Совета министров, возглавляемого по традиции самим монархом), а также председателем Совета по делам политики и безопасности, который при предыдущем короле Абдалле назывался Советом национальной безопасности. Пост заместителя (по-арабски в данном случае используется термин «наследник») наследника престола, ранее занимавшийся принцем Мухаммедом бен Наифом, занял принц Мухаммед бен Сальман, сохранивший пост министра обороны и ставший вторым заместителем председателя Совета министров, а также руководителем Совета по экономике и развитию.

Главное состоит в том, что оба наследника – это внуки, а не сыновья короля Абдель Азиза, основавшего саудовское королевство. А Мукрин был его сыном. Тем самым прервана традиция передачи власти в династии Аль Сауд от брата к брату, хотя еще живы несколько сыновей Абдель Азиза. Это означает, что теперь власть будет унаследована после ухода Сальмана представителем не второго, а третьего «эшелона» Аль Саудов, то есть существенно более молодым поколением королевской семьи. Наследнику престола – 55 лет, а его заместителю – всего 30.

Второй важный момент: оба принца являются «силовиками», возглавляя соответственно МВД и Минобороны. Тем самым недовольным членам династии послан ясный сигнал – любые их возможные протестные действия или попытки организовать оппозицию, будут подавлены силовым путем. Тем более, что некоторые уже выразили недовольство тем, что заместитель наследника, мало того, что он сын короля, так еще в свои 30 лет является министром обороны.

Кроме того, наследный принц известен как ярый борец с терроризмом, прежде всего с «Аль-Каидой». Он даже пережил покушение с их стороны, с трудом уцелев. А это очень важно, так как предыдущие «силовики» в лице принцев Турки и Бандара, уволенные еще при предыдущем короле, но сохранившие влияние в правящей верхушке, известны как раз именно своими связями с международными террористическими организациями. Более того, принц Турки во многом считается основателем движения моджахедов для борьбы с СССР в Афганистане, арабских джихадистских группировок в Чечне в 90-х годах и «Аль-Каиды», причем будучи руководителем СОР (Службы общей разведки) КСА с 1977 до 2011 года. Затем он работал послом КСА в Англии и США и потом ушел в тень. Тем не менее, 16 марта 2015 года принц Турки бин Фейсал Аль Сауд в интервью телекомпании BBC сделал наглое заявление о том, что Саудовская Аравия может отказаться от безъядерного статуса в том случае, если «посредникам» не удастся убедить Иран полностью отказаться от обогащения урана. По его словам, в случае если Иран продолжит разработку своей ядерной программы, то на Ближнем Востоке, а позже и во всем мире, начнется ядерная гонка.

А принц Бандар, пробыв 22 года послом Саудовской Аравии в Вашингтоне, в 2005 году становится генеральным секретарем Совета национальной безопасности королевства, а в 2012 – 2014 гг. возглавлял СОР. Именно на его совести «цветные революции» в арабском мире, создание таких террористических группировок как ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», поощрение экстремизма на российском Северном Кавказе, включая организацию терактов в Волгограде накануне Олимпиады в Сочи, попытки нагло шантажировать Россию, фактически предлагая подкуп за прекращение помощи Сирии, Ирану и доступ в ядерную промышленность России.

Так что, судя по всему, Эр-Рияд берет курс на отказ от взаимодействия с террористическими структурами ради достижения политических целей во внешнем мире.

Назначения двух принцев – наследников также подтвердило тенденцию к укреплению в высшем правящем эшелоне позиций двух судейридских ветвей семьи Аль Сауд, связанных с наследным принцем Наифом (скончался в 2012 году) и правящим монархом Сальманом. Ас-Судайри — влиятельный аравийский род, находящийся в родстве с королевской династией Аль Сауд, занимающий значительное положение в политической системе Саудовской Аравии с момента создания королевства. Принцы из династии Аль Сауд, начиная с XIX века часто берут в жёны представительниц рода ас-Судайри, поэтому матерями многих членов саудовской королевской династии были женщины ас-Судайри (в их числе основатель Саудовского королевства король Абдель Азиз, а также его сыновья король Фахд и бывший наследный принц Наиф). Очевидно, что произведенные перемены дались не так просто, поскольку нужно было добиться согласия на них других кланов династии Аль Сауд. Ведь нарушился баланс власти: ветви «абдуллахидов», состоящие из членов семейного клана покойного короля Абдаллы, который не входил в «семерку Судейри» существенно потеряли в своем влиянии на политику королевства. («Семёркой Судайри» называли политическую группировку — «клан» — внутри династии Аль Сауд, состоящую из семи сыновей короля Саудовской Аравии Абд аль-Азиза от его жены Хиссы бинт Ахмад Ас-Судайри).

Помимо ухода принца Мукрина, знаковой стала и отставка находившегося на посту министра иностранных дел с 1975 г. принца Сауда аль-Фейсала. Новым главой саудовского внешнеполитического ведомства стал посол в Соединенных Штатах — «восходящая звезда саудовской дипломатии» — Адиль аль-Джубейр. Второй раз в саудовской истории один из ключевых министерских постов перешел от члена королевской семьи к выходцу из рода, не имеющего примеси королевской крови «образованного класса». Похоже, это становится уже тенденцией — включать в саудовский политический истеблишмент выходцев из рядов богатых образованных семей, не являющихся родственниками Аль Сауд. Они при Сальмане заняли также посты министров труда, экономики и планирования, здравоохранения и председателя Комитета по делам радиовещания и телевидения. Ясно, что начатое Сальманом обновление политического руководства происходит под давлением внутренних и внешних вызовов, иначе страна долго не продержится, живя устоями ваххабитского кодекса 18-го века. Это настоятельно диктует отказ от концентрации монополии на управление страной исключительно в руках семьи Аль Сауд и ее главной религиозной опоры и союзника в лице семьи потомков Мухаммеда ибн Абдель Ваххаба Ааль аш-Шейха, выпустившего бедуинский клан Аль сауд в большую политику. Однако все это потребует времени.

Сейчас же обновленному руководству страны, укрепившему свою власть, придется решать массу проблем внешнеполитического, внутреннего и социально-экономического плана. Это — прежде всего необходимость свернуть саудовское участие в разжигании конфликтов в Сирии и Ираке, прекратить агрессию против Йемена, при этом не потеряв свое лицо перед арабскими союзниками, спасать Египет от распада и коллапса, наладить нормальные отношения со всеми партнерами по ССАГПЗ, прежде всего Катаром, найти пути для запуска диалога с Ираном вместо продолжения с Тегераном конфронтации, которая только ослабляет КСА. И что особенно важно – выработать новый формат партнерства с США, которые явно уходят с Ближнего Востока и уже не столь заангажированы на свои обязательства обеспечивать безопасность Саудовской Аравии. А для этого Эр-Рияду придется искать взаимопонимания с Москвой, отношения с которой оказались почти на нуле по вине королевства. Без наличия партнера в лице России КСА не выжить в условиях бурно меняющегося Ближнего Востока.

Главная задача внутреннего плана – сохранить стабильность, которая резко пошатнулась в результате саудовской агрессии против Йемена, всколыхнувшей шиитское население королевства, составляющее до 15% от общей численности населения страны. Возникли и центробежные силы, которые могут привести к распаду Саудовской Аравии на прежние исторические образования, такие как Хиджаз, Аль-Асир (тяготеет к Йемену), Аль-Хисса (именно там находится Восточная провинция с ее нефтяными богатствами и преобладающим шиитским населением) и т.д.

И, конечно же, настало время для прекращения игры на понижение стоимости нефти на мировом рынке: резкое снижение нефтяных котировок нанесло Эр-Рияду убытков на десятки миллиардов долларов. На сегодня национальная экономика не имеет средств, чтобы компенсировать столь значительную сумму и закрыть «дыру» дефицита госбюджета в размере 38 миллиардов долларов. В связи с этим в стране увеличилось и без того значительное количество безработных граждан и тех, кто проживает за чертой бедности. Расширение далее социальной пропасти становится критичным.

Все это — при наличии политической воли, а она, судя по последним кадровым решениям, у короля Сальмана имеется, можно решить. Однако остается одна небольшая, но при некоторых обстоятельствах весьма серьезная интрига: а как будут строиться отношения между двумя Мухаммедами – наследным принцем и его заместителем? Ведь нельзя исключать, что они перерастут в конфронтацию, учитывая, что многие обиженные кланы династии Аль Сауд затаили злобу на короля Сальмана. Так что главная интрига еще впереди. Как и неизбежные изменения в Саудовской Аравии. В этих условиях, как представляется, России не следует упускать такой шанс и стоит пойти навстречу КСА, если ее руководители протянут руку навстречу Москве без всяких задних мыслей.

Не менее 20 мирных граждан погибли, более 50 пострадали в пятницу в результате авиаударов ВВС арабской коалиции по столице Йемена Сане, сообщили медики.

Самолеты коалиции разбомбили жилой район Саван на северо-востоке Саны. Местные жители сообщили агентству, что авиаудары полностью разрушили жилые дома в районе.

"Большую часть погибших составляют женщины и дети", — сказал агентству DPA работник медицинской службы.

Военно-воздушная операция "Буря решимости" против шиитской группировки "Ансар Алла" (хуситы) в Йемене началась 26 марта и официально завершилась 21 апреля. Арабскую коалицию возглавила Саудовская Аравия. Участие в операции принимали силы Кувейта, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Египта, Иордании, Марокко и Судана. Однако после официального объявления о завершении "Бури решимости" силы коалиции продолжают наносить удары по позициям хуситов, в результате чего страдает местное население.

В консультациях по Сирии, которые начнутся в Женеве 4 мая, примут участие более дюжины стран, в том числе Иран и Саудовская Аравия, сообщил заместитель официального представителя генерального секретаря ООН Фархан Хак.

"Представители более дюжины стран будут присутствовать (на встречах в Женеве) в течение нескольких недель. Мы пригласили представителей правительства, оппозиции и гражданского общества", — сказал Хак на брифинге в пятницу.

Он не огласил список приглашенных, однако уточнил, что это, "главным образом, заинтересованные страны в регионе, члены Совета Безопасности и другие".

Он также подтвердил, что к участию в консультациях в Женеве были приглашены представители Ирана и Саудовской Аравии.

Ранее в пресс-службе ООН сообщили, что консультации по Сирии, организованные спецпредставителем генсека ООН Стеффаном ди Мистурой, начнутся в понедельник, 4 мая, во Дворце Наций и продлятся от пяти до шести недель.

Ди Мистура намерен обсудить катастрофическую ситуацию в Сирии и предоставить возможность обменяться взглядами на то, "где мы сейчас находимся относительно женевского коммюнике, принятого почти три года назад", — говорится в заявлении пресс-службы всемирной Организации.

"Спецпосланник и его заместитель, Рамзи Эззелдин Рамзи, будут вести закрытые и отдельные консультации с каждой стороной", — отмечается в распространенном сообщении.

Ольга Денисова.

Сирия-Ирак-Йемен: ключ к умиротворению «арабской бури»

А.Г. Аксенёнок – кандидат юридических наук, Чрезвычайный и Полномочный Посол, опытный дипломат, арабист, долго работавший во многих арабских странах, в том числе в качестве посла России в Алжире, а также спецпредставителем на Балканах и послом Российской Федерации в Словакии.

По прошествии четырёх лет после начала революционных взрывов на Ближнем Востоке об «арабской весне» в мире, если и вспоминают, то с иронической улыбкой или лёгкой тоской по лучшим временам. Теперь «весна» обернулась настоящей «бурей». И в этом смысле «Буря решимости» – название операции, проводимой в Йемене коалицией во главе с Саудовской Аравией, глубоко символично.

Арабский мир, охваченный жестоким насилием, чередой братоубийственных гражданских войн и эпидемией распада государственности, погружается в пучину беспрецедентных гуманитарных катастроф. Из этого хаоса, собственно, и вышел такой средневековый монстр, как «Исламское государство».

Арабский мир, охваченный жестоким насилием, чередой братоубийственных гражданских войн и эпидемией распада государственности, погружается в пучину беспрецедентных гуманитарных катастроф. Из этого хаоса, собственно, и вышел такой средневековый монстр, как «Исламское государство». Борьба с международным терроризмом, до тех пор нацеленная на «Аль-Каиду», теперь приобретает многие другие измерения – идеологическое, социальное, теологическое, культурологическое, то есть не только военно-оперативное, чисто силовое. Возрождение «арабского халифата», ассоциирующегося в исторической памяти мусульман с временами могущества ислама, находит питательную почву не только на Ближнем Востоке, но и среди мусульманского населения Европы, Азии и Африки. Многие воспринимают проект «исламского государства» не как терроризм, а как ответ Западу, который, мол, виновен во всех бедах и несчастьях мусульманского мира. Такие настроения получили дополнительный импульс после того, как течение «политического ислама», поддержанное Западом, потерпело фиаско. Воинствующий исламизм стал альтернативой умеренности и современному толкованию ислама. Тупиковая ситуация на переговорах по палестинской проблеме также сыграла свою роль.

Развитие внутригосударственных конфликтов и вызванное ими нарушение межгосударственных балансов на Ближнем Востоке подошло к опасной черте. Порочный круг насилия приобрёл свою внутреннюю инерцию. Международные миротворческие усилия каждый раз терпят неудачу, а внешнее вмешательство только ожесточает внутренние противоборства, как это видно на примере Ирака, Сирии и Ливии. Сами государства региона тем временем ведут собственные рискованные игры, возлагая ответственность на мировое сообщество. То на Россию, то на Соединённые Штаты, которые каждый раз вольно или невольно оказываются в заложниках чужих интересов. Это относится в равной степени и к государствам, и к негосударственным политическим субъектам, считающимися союзниками России или США. Дамаск и Тегеран продолжают рассчитывать на безграничную поддержку России, в том числе в ущерб её глобальным интересам, а умеренная сирийская оппозиция – на то, что США и Саудовская Аравия не допустят победы Башара Асада, хотя бы из соображений престижа. Отсюда бескомпромиссность непосредственных участников конфликта. Дамаск не желает придерживаться на деле буквы и духа Женевского коммюнике от 30 июня 2012 г. о начале переговоров по созданию переходного органа власти и запуску политического процесса. Оппозиция, со своей стороны, отказывается от партнёрства с сирийским правительством в борьбе с терроризмом. А ведь после провозглашения халифата в рядах вооруженной оппозиции произошло укрупнение террористических организаций и их исламизация. Боевики из «Исламского государства» и «Джабхат Ан-Нусра» доминируют теперь на поле военных действий.

К четырёхлетнему кровопролитию в Сирии и расползанию влияния джихадистов на части сирийской и иракской территорий в последнее время добавился йеменский кризис, где задействованы те же региональные игроки. В первую очередь Саудовская Аравия и Иран. Резкий разворот от общенационального политического диалога в Йемене к односторонним силовым действиям со стороны одного из его участников – движения хуситов в союзе с бывшим президентом Али Абдаллой Салехом встретил жесткую ответную реакцию. Саудовская Аравия, традиционно проводившая теневую дипломатию, открыто поддержала свергнутого йеменского президента Абд Раббо Мансура Хади, начав кампанию воздушных ударов по «хуситским мятежникам», которых, хотя и с некоторой долей преувеличения, относят к креатуре Ирана в силу их близости к шиитскому толку ислама.

После Ирака и Сирии катастрофическая эскалация насилия в Йемене стала ещё одним свидетельством того, что современная борьба за сферы влияния на региональном уровне уходит корнями не столько в соперничество внерегиональных держав, сколько в эпоху становления и распространения ислама как мировой религии. До последнего времени считалось как бы неприличным затрагивать столь деликатную тему, как шиитско-суннитские отношения, принимавшие на отдельных отрезках истории враждебный характер. И Саудовская Аравия, претендующая на лидерство среди мусульман-суннитов, и шиитский Иран старались не заострять внимание на этой стороне межгосударственных отношений. Однако «арабские революции» внесли свои коррективы в региональный баланс сил. По мере того, как в эпицентре арабского мира раскручивался виток гражданских войн, становилось понятным, что межобщинные факторы играют не последнюю роль. Скрывавшееся прежде стало явным. Йеменский кризис, если рассматривать его под углом зрения саудовско-иранских отношений, является продолжением противостояния двух крупных религиозных центров в мусульманском мире. Если в Сирии и Ираке Тегеран и Эр-Рияд напрямую не принимают участие в вооружённом конфликте, оказывая поддержку своим союзникам, сирийскому правительству и оппозиции исламистского толка, то в Йемене саудовцы решились на прямое вмешательство в защиту «конституционной законности».

Такая реакция не была спонтанной. К этому вела вся цепочка бурных, порой неожиданных перемен, потрясающих регион с начала «арабских революций».

Укрепление позиций Ирана в Ираке после ухода оттуда американцев и подключения шиитского ополчения к операциям иракской армии против ИГИЛ, провал расчётов на быстрое падение режима Башара Асада в Сирии наряду с превращением шиитского военно-политического движения «Хезболла» во влиятельный фактор ливанской политики… Всё это воспринималось в Эр-Рияде как создание Ираном подконтрольной ему «шиитской оси» на Ближнем Востоке, угроза национальной безопасности Королевства, хранителя святых мест ислама. Начавшееся сближение между Ираном и Соединенными Штатами на фоне переговоров по «ядерному досье» ещё усилило у саудовцев чувства беспокойства и неопределённости. Возникли опасения, что США готовятся к уходу из региона, а Иран воспользуется образовавшимся вакуумом силы.

Свержение близкого к Эр-Рияду президента Мансура Хади в Йемене и провал проводимого им политического процесса стало последней каплей, которая укрепила решимость Саудовской Аравии применить силу. Угроза в понимании официального Эр-Рияда теперь возникла не только с севера, но и с юга.

Целью операции «Буря решимости» объявлено подавление «мятежа» и создание условий для продолжения политического процесса на основе национального диалога. Вместе с тем, приняв такое решение, новое саудовское руководство во главе с королём Салманом отдаёт себе отчёт в том, что затяжную войну в Йемене Королевству не выдержать. Кардинально изменить ситуацию в свою пользу можно только с помощью военной операции, на которую Саудовская Аравия в военном плане не способна. Поэтому с самого начала был взят курс на привлечение союзников из числа суннитских государств таких, как Египет и Пакистан. Срочно приняты дипломатические шаги по наведению мостов с Турцией, отношения с которой были основательно испорчены из-за поддержки Анкарой египетских «братьев-мусульман», отстранённых от власти не без помощи саудовцев. В международном плане Саудовская Аравия добилась принятия Советом Безопасности «сильной» резолюции 2216 по 7-ой главе Устава ООН, предусматривающей возможность операции по принуждению к миру.

Саудовская печать приписывает Ирану имперские амбиции времён правления династии «сефевидов» в XVI веке, когда шиизм был объявлен государственной религией. Некоторые иранские комментаторы также используют подобную риторику, навешивая на саудовское Королевство ярлык «такфирии», то есть государства, считающего мусульман другого толка неверными.

Одна из отличительных особенностей йеменского кризиса в том, что именно на этой волне общинно-религиозный контекст в отношениях Саудовской Аравии и Ирана приобрел громкое и опасное звучание. Саудовская печать приписывает Ирану имперские амбиции времён правления династии «сефевидов» в XVI веке, когда шиизм был объявлен государственной религией. Некоторые иранские комментаторы также используют подобную риторику, навешивая на саудовское Королевство ярлык «такфирии», то есть государства, считающего мусульман другого толка неверными.

Следует отметить, что союзники Саудовской Аравии из числа суннитских государств, оказавших ей политическую поддержку, как, например, Пакистан, Турция, Оман, осторожно отнеслись к нагнетанию арабо-персидской вражды. Вместо игры на историческом соперничестве внутри ислама они предпочли взять на себя умиротворяющую и даже посредническую роль.

Этому во многом способствовала осмотрительность в поведении Ирана на официальном уровне. Осудив «агрессию» и предупредив о её серьёзных последствиях, Тегеран воздержался от прямого вмешательства. Ставка была сделана на дипломатические усилия, призывы ко всем воюющим сторонам прекратить огонь и дать новый старт национальному диалогу. В момент, когда тяжёлые переговоры по ядерной программе вступили в решающую стадию, Иран показывает Соединённым Штатам, России и мировому сообществу, где находятся его стратегические приоритеты.

В обстановке патриотического подъёма, смешанного с тревогами неизвестности из-за затягивания конфликт, Саудовская Аравия занимает двойственную позицию. Публично она отклонила мирный план, предложенный Ираном. Как заявил посол Саудовской Аравии в США, «Иран не должен играть никакой роли в определении будущего Йемена». За кулисами официальной дипломатии саудовцы дают между тем понять, что они не против посреднических усилий. Главное – найти такую формулу урегулирования, которая позволила бы всем участникам «сохранить лицо».

В политических кругах Персидского залива последнее время запускаются пробные шары для зондирования шансов на пакетные договорённости, включающие в себя урегулирование внутренних конфликтов в Сирии и в Ираке, в том числе координацию в борьбе с ИГИЛ. Характерно, что осторожный намёк на такую возможность прозвучал также из Тегерана. Причём из уст самого верховного лидера аятоллы Али Хоменеи. «Если другая сторона будет вести себя на ядерных переговорах более определённо, этот опыт покажет, что с ними можно иметь дело и по другим вопросам», - заявил он 9 апреля.

Становится заметно, что в ближневосточной стратегии администрации Обамы возобладал региональный подход. Окончательное соглашение с Ираном должно способствовать переформатированию отношений между соперничающими центрами силы – военно-политическим блоком арабских государств Персидского залива во главе с Саудовской Аравией и Ираном, имеющим в регионе своих союзников. В последнее время Соединённые Штаты изменили тональность в отношении сирийского президента Асада. Госсекретарь США Джон Керри рассуждал в том смысле, что никто не хочет развала государственных институтов в Сирии и поэтому на каком-то этапе переговоров о разделе власти в соответствии с Женевским коммюнике придётся иметь дело с Башаром Асадом. В этом же пакетном ключе, видимо, можно рассматривать и состоявшийся по инициативе саудовской стороны телефонный разговор президента России с королём Саудовской Аравии Сальманом, в ходе которого король высоко оценил усилия России по урегулированию ситуации в Йемене и выразил признательность за позицию России при принятии СБ ООН 14 апреля резолюции 2216 ( в отличие от голосования санкционных резолюций по Сирии, когда Россия применяла свое право вето, по Йемену она воздержалась, и Совет Безопасности ООН принял резолюцию, налагающую эмбарго на поставки вооружений хуситам и содержащую жёсткие к ним требования под угрозой применения международных санкций). С региональным подходом к конфликтному урегулированию связана также предстоящая встреча Обамы в Кэмп-Дэвиде с главами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива.

С учётом объективной природы конфликтных очагов в Сирии, Ираке и в Йемене, их взаимосвязанности поиск решений именно в таком ключе имеет свою логику и немалый смысл. Оба полюса стратегического и религиозно-общинного соперничества в регионе используют двойные стандарты. Саудовская Аравия тратит миллиарды и прилагает настойчивые политические усилия к смене конституционно законного режима в Сирии через поддержку лояльных к ней сил в составе сирийской оппозиции, но в то же время она решается на вооружённое вмешательство в Йемене под лозунгом восстановления той же «конституционной законности». Подобный подход в значительной мере просматривается и в региональной политике Ирана, который в силу тех же соображений встал на сторону хуситского движения, решившегося на незаконный захват власти. Если бы не его глобальные интересы в выходе из международной изоляции, реакция на саудовскую акцию могла быть более жесткой, на грани военной конфронтации. Эта горькая реальность так или иначе признаётся в самих мусульманских государствах, не желающих перерастания этих «клиентских войн» (proxy wars) в открытую суннитско-шиитскую войну.

Именно ведущие региональные игроки должны нести свою долю ответственности через достижение исторического компромисса в мире ислама. Международные усилия, безусловно, важны, но после целого ряда неудач во многом из-за отсутствия согласия на региональном уровне их роль видится скорее как вспомогательная и балансирующая.

В специфических условиях Йемена международная операция по принуждению к миру не принесет успех. Скорее наоборот. Российский представитель в своём выступлении по мотивам голосования в Совете Безопасности от 14 апреля подчеркнул, что принятая резолюция не должна использоваться для дальнейшей эскалации вооружённого конфликта. Исход проходящих в настоящее время закрытых дипломатических контактов по Йемену имеет ключевое значение в более широком плане – в поиске путей к политическому урегулированию затяжных и кровопролитных конфликтов в Сирии и Ираке и к координации действий в борьбе с террористическими вызовами.

В интересах России сохранить влиятельное участие в этом новом раунде многосторонней ближневосточной дипломатии, используя свои широкие доверительные отношения со странами этого региона. Взаимодействие между Россией и США в скреплении множества нитей, ведущих к умиротворению «арабской бури», по-прежнему имеет решающее значение. Если не полноценная координация миротворческих усилий, чему мешает разлад вокруг Украины, да и сама Украина, то, по крайней мере, работа на параллельных курсах.

Не подлежит сомнению, что в интересах России не только поддержать такие подходы, но и сохранить влиятельное участие в этом новом раунде многосторонней ближневосточной дипломатии, используя свои широкие доверительные отношения со странами этого региона. Взаимодействие между Россией и США в скреплении множества нитей, ведущих к умиротворению «арабской бури», по-прежнему имеет решающее значение. Если не полноценная координация миротворческих усилий, чему мешает разлад вокруг Украины, да и сама Украина, то, по крайней мере, работа на параллельных курсах. Это, безусловно, поможет постепенному восстановлению утерянного доверия и в спорных вопросах европейской повестке дня.

Сирия. Ирак. Йемен. Ближний Восток. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 30 апреля 2015 > № 2913957 Александр Аксененок

Представитель Красного креста обсудил с Ираном возможность оказания помощи нуждающимся странам

В Тегеране состоялась встреча заместителя министра иностранных дел Ирана Хосейна Амира-Абдоллахиана с главой управления оперативной деятельности в странах Ближнего Востока Международного комитета Красного креста (МККК) Робертом Мардини.

Встреча высокопоставленных представителей МИД Ирана и МККК была направлена на обсуждение возможностей оптимизации помощи населению региональных стран, пострадавших в результате военных действий, включая Сирию, Ирак и Йемен.

В рамках двухсторонней встречи Амир-Абдоллахиан приветствовал усилия Красного Креста для преодоления тяжелой гуманитарной ситуации в Йемене, сложившейся в результате военной операции Саудовской Аравии и союзников Эр-Рияда.

При этом представитель МККК подчеркнул, что организация пытается сделать все возможное, чтобы помочь йеменцам, испытывающим серьезный дефицит в пищевых продуктах и лекарственных средств в результате саудовской агрессии.

По информации Iran.ru, Роберт Мардини со своей стороны также выразил благодарность Ирану за регулярные поставки гуманитарной помощь жителям Ирака и Сирии, пострадавшим вследствие деятельности террористических группировок.

Президент Беларуси Александр Лукашенко требует от белорусских предприятий четкой стратегии закрепления на азиатском рынке, а также продвижения на рынки Латинской Америки, Африки. Об этом глава государства заявил сегодня, обращаясь с Посланием к белорусскому народу и Национальному собранию, передает корреспондент БЕЛТА.

Александр Лукашенко подчеркнул, что развитие взаимовыгодного сотрудничества с государствами Азии, Латинской Америки, Африки, выстраивание "дальней дуги" белорусской внешней политики является принципиально важным для Беларуси направлением. "Взаимодействие со странами этих регионов позволит находить дополнительные точки опоры, повышающие устойчивость наших внешнеполитических и внешнеэкономических позиций", - сказал белорусский лидер.

По словам главы государства, регионы Южной, Восточной и Юго-Восточной Азии представляют особую значимость для Беларуси, в первую очередь как емкие и быстро расширяющиеся рынки для отечественных товаров и услуг, как перспективные инвесторы в белорусскую экономику. "В этой связи ключевым белорусским предприятиям необходима четкая стратегия закрепления на азиатском рынке, предусматривающая в качестве одной из приоритетных задач создание совместных производств в таких государствах региона, как Вьетнам, Индонезия, Индия", - считает Президент Беларуси.

Александр Лукашенко обратил внимание на продолжение сотрудничества Беларуси с Венесуэлой и Кубой, хороший потенциал для развития отношений с Боливией, Эквадором, Никарагуа. По его словам, в этих странах белорусская продукция востребована и пользуется спросом. Несмотря на всю сложность и трудоемкость налаживания кооперационных связей с регионом Латинской Америки, Президент считает, что продвижение белорусских экономических интересов в западном полушарии имеет весьма большое значение для страны.

"Пришло время реализации крупных инвестиционных проектов с государствами Аравийского полуострова. Для этого создана максимально благоприятная атмосфера. Соответствующие договоренности достигнуты с руководством Объединенных Арабских Эмиратов. Готов к активизации инвестиционного сотрудничества и инвестирует в Беларусь Кaтар. Перспективными партнерами являются Оман и Саудовская Аравия", - отметил глава белорусского государства.

Не менее важным направлением является и укрепление связей и равноправного сотрудничества с международными организациями, региональными объединениями, союзами и отдельными государствами. "Акцент необходимо сделать на привлечении кредитов, займов, технической и других видов помощи для решения актуальных проблем нашего экономического развития", - сказал Президент Беларуси.

United Arab Shipping Company (UASC) 29 апреля 2015 года провела церемонию имянаречения своего самого большого контейнеровоза экологичного проекта на верфи Hyundai Heavy Industries Samho (HSHI) в Мокпхо (Южная Корея), сообщает пресс-служба арабской судоходной компании.

Контейнеровоз, получивший имя Barzan, построен на класс общества DNV GL, по проекту, в случае необходимости позволяющему судну переходить на сжиженный природный газ (СПГ) в качестве топлива, имеет вместимость 18,8 тыс. TEUs. Это самый крупный контейнеровоз во флоте арабского оператора, имеющий повышенную эксплуатационную эффективность и экологические характеристики, отличается оптимизированной конструкцией и применением новейших технологий в движительной установке.

По предварительной оценке, конструктивный коэффициент энергоэффетивности судна (EEDI) составляет около 50%, что ниже уровня установленного ИМО и вступающего в силу с 2025 года.

Коэффициент выбросов СО2 на TEU у M.V. Barzan на более чем 60% ниже в сравнении с судном грузоподъемностью 13,5 тыс. TEUs, которое было передано UASC в эксплуатацию три года назад.

Новые суда, заказанные UASC, включают 11 контейнеровозов вместимостью по 15 тыс. TEUs и 6 судов по 18,8 тыс. TEUs. Они будут переданы компании в 2016 году. В текущем году UASC получит в общей сложности 10 новых контейнеровозов.

Суда-восемьнадцатитысячники данного класса будут заправляться с береговых сооружений с нулевым уровнем выбросов на причале, имеют комплексные системы мониторинга и оптимизации движения, другие эффективные решения.

Расположенная в Дубае (ОАЕ) судоходная компания United Arab Shipping Company была создана в июле 1976 года (с офисом в Кувейте) с долевым участием шести арабских государств Персидского залива (Бахрейн, Ирак, Кувейт, Катар, Саудовская Аравия и ОАЭ). Объединенное арабская судоходная компания управляет флотом из 52 собственных и зафрахтованных судов, которые обслуживают более 18 контейнерных сервисов, соединяющих Ближний Восток с Европой, Средиземноморьем, Индийским субконтинентом, Дальним Востоком, Западной Африкой, Северной и Ю. Америкой. Судозаходы UASC охватывают более 200 портов и пунктов назначения по всему миру.

Организация стран — экспортеров нефти организует встречу с представителями стран, не входящих в ОПЕК, в преддверии своей министерской конференции. На консультации приглашены технические эксперты из России.

Встреча представителей стран — производителей нефти пройдет 12–13 мая в Вене. По данным агентства Bloomberg, речь на ней пойдет о текущем состоянии мирового рынка нефти.

Ранее министр энергетики РФ Александр Новак говорил, что возглавляемое им ведомство находится в постоянном контакте с ОПЕК, а в мае состоится встреча экспертов ОПЕК и российского Минэнерго. Александр Новак, министр энергетики РФ: «Обсуждаем ситуацию на рынке нефти, развитие сланцевой нефти, нефтепереработку, налоговые изменения. Это нормальный процесс, который идет».

В июне глава Минэнерго планирует провести переговоры с главой ОПЕК Абдаллой Салем аль-Бадри.

Нефть торгуется у максимальной с декабря отметки на фоне опасений по поводу перебоев с поставками из стран Ближнего Востока в связи с расширением военной операции Саудовской Аравии в Йемене.

Фьючерсы на нефть Brent в Лондоне мало изменились в цене после роста по итогам третьей недели подряд. Спустя месяц после начала авиаударов по позициям повстанцев-хуситов в Йемене Саудовская Аравия дислоцировала к южным границам войска национальной гвардии, сообщило государственное агентство Saudi Press Agency. Добывающие компании США сократили число действующих буровых установок до минимальных с октября 2010 года 703, свидетельствуют данные Baker Hughes Inc.

С начала месяца нефть подорожала более чем на 18 процентов на фоне опасений по поводу возможного распространения конфликта в Йемене и угрозы поставкам из крупнейшего в мире нефтедобывающего региона. Между тем признаки перенасыщения глобального рынка нефти сохраняются: запасы сырья в США увеличились до максимума 85 лет, свидетельствуют опубликованные на прошлой неделе правительственные данные.

Нефть Brent с поставкой в июне на лондонской бирже ICE Futures Europe к 9:25 мск подешевела на 7 центов до $65,21. В пятницу контракты подорожали на 43 цента до $65,28, закрывшись на максимуме с 9 декабря.

Июньские контракты на нефть WTI на электронных торгах Нью- Йоркской товарной биржи упали в цене на 13 центов до $57,02 за баррель.

Бен Шарплз

В 2014 году Сомали отправила на экспорт рекордные 5 миллионов голов скота на рынки стран Аравийского полуострова, благодаря значительным инвестициями в профилактику болезней животных при поддержке Европейского Союза и Великобритании, заявила сегодня ФАО.

Это самое большое количество живых животных, вывозимых из Сомали за последние 20 лет.

Данные по экспорту, собранные с помощью Аналитической группы по продовольственной безопасности и питанию под управлением ФАО (FSNAU), показали, что Сомали в 2014 году экспортировала 4,6 миллионов голов коз и овец, 340 тысяч голов крупного рогатого скота и 77 тысяч верблюдов общей стоимостью в 360 млн. долл. США.

Животноводство является основой сомалийской экономики, на него приходится 40 процентов валового внутреннего продукта страны.

«Это ключевая веха для животноводческой отрасли в Сомали, в которую вкладывается большой объем средств с целью развития коммерческого животноводства и повышения конкурентоспособности на международных рынках, - сказал Саид Хусейн Иид, министр животноводства и лесного хозяйства Сомали. - Это важно как для экономики Сомали в целом, так и для поддержания средств к существованию миллионов животноводов по всей территории Сомали».

«Потенциал сектора огромен», - добавил Иид.

«Эти данные свидетельствуют о том, что, несмотря на трудности, сомалийский народ предпринимает успешные усилия, направленные на укрепление своей экономики и продовольственной безопасности, - сказал Ричард Тренчард, глава представительства ФАО в Сомали. - ФАО и наши партнеры обязуются и впредь оказывать поддержку этим усилиям».

Покупатели из Саудовской Аравии, Йемена, Омана, Кувейта, Катара и Объединенных Арабских Эмиратов воспользовались процветанием животноводческого сектора в Сомали и плодами государственной политики, направленной на совершенствование механизмов мониторинга заболеваний и борьбы с ними.

Саудовская Аравия, в частности, способствовала неуклонному росту экспорта в течение последних шести лет после того, как сняла 9-летний запрет на импорт скота из Сомали, введенный с целью предотвращения распространения лихорадки долины Рифт.

Рентабельность инвестиций

За последние пять лет ФАО при финансовой поддержке Европейского Союза и правительства Великобритании совместно с правительством Сомали инвестирует значительный объем средств в животноводческую инфраструктуру, производство кормов, вакцинацию скота и ветеринарные услуги. Трансграничные болезни животных были главной проблемой, которой уделялось повышенное внимание, поскольку они угрожали потерей большого количества животных, что могло привести к дефициту продовольствия, потрясениям на рынке, а также торговым и экспортным ограничениям.

Ежегодно ФАО проводит вакцинацию в среднем 12 миллионов голов скота в Сомали против чумы мелких жвачных (ЧМЖ) - очень заразное и часто смертельное вирусное заболевание коз. Еще 12 миллионов коз ежегодно подвергаются вакцинации против заразной плевропневмонии коз (ССРР).

Помимо кампании по охране здоровья животных, росту местного рынка животноводства способствовало строительство четырех современных боен, четырех мясных рынков и трех рынков для продажи скота на территории Сомали.

«Нет сомнений в том, что животноводство будет занимать центральное место в сомалийской экономике в течение длительного периода времени», - сказал Тренчард.

Постоянное инвестирование в создание сомалийских институтов в секторе животноводства является ключом к повышению доходов, снижению уязвимости сельских домохозяйств и стимулом к дальнейшему росту сектора, отметил Тренчард.

«Инвестиции в животноводство означают сегодня инвестиции в экономический рост Сомали в целом», - сказал он.

Дополнительные преимущества от субпродуктов

Учитывая, что торговля живыми животными находится на подъеме, ФАО в настоящее время работает с правительством Сомали и партнерами в целях выявления других возможностей для получения добавленной стоимости от субпродуктов крупного рогатого скота.

В 2012 году в рамках проекта, профинансированного правительством Великобритании, сомалийских животноводов обучили производить мыло, используя верблюжий костный мозг, а специально обученные ювелиры изготовили резные ложки, ожерелья и вазы для цветов из плотных костей.

В мае 2015 года ФАО начала обучение 150 сомалийцев по лечению кожных заболеваний - потенциально прибыльной возможности для всего животноводческого сектора, а также реализацию программы, финансируемой в настоящее время ЕС, которая нацелена на улучшение качества молока на северо-западе Сомали, одном из главных молочных регионов страны.

Цифры за 2014 г. представляют собой оптимальный уровень экспорта живых животных в Сомали, по мнению экспертов ФАО, которые призывают производителей сместить акцент на экспорт мяса и других субпродуктов.

Система сертификации сельскохозяйственных животных, разработанная ФАО в сфере животноводства вдоль коридора Галькайо-Босасо, будет и далее способствовать обеспечению высокого качества продукции животноводства для местного потребления и экспорта.

Перемены в высшем руководстве Саудовской Аравии

Александр Орлов

Король Саудовской Аравии Сальман ибн Абдель-Азиз произвел неожиданные перестановки в руководстве страны и в линии престолонаследия. Своих постов лишились наследный принц Мукрин и министр иностранных дел принц Сауд, занимавший этот пост с 1975 года. Ключевым решением короля стало назначение наследным принцем его племянника Мухаммеда бен Наифа, который занимает пост министра внутренних дел и известен как ярый борец с террористами и близкий друг США. В то же время вторым в списке престолонаследников стал сын короля, министр обороны страны Мухаммед бен Сальман. А принц Мукрин, единокровный брат короля, согласно заявлению королевского суда, «попросил освободить его от должности наследного принца».

Совершенно ясно, что такими перестановками Сальман пытается консолидировать власть в руках третьего поколения королевской династии. Он хочет влить новую кровь в ряды верхнего эшелона и кабинета министров, сохранив при этом несколько опытных высокопоставленных деятелей, доставшихся ему от прежнего короля. Учитывая молодость и относительную неопытность, лишь назначение Мухаммеда бен Сальмана может показаться несколько неожиданным. Нельзя исключать, что на нынешнее решение короля повлияла не слишком удачная военная операция КСА против Йемена, которая лишь вызвала в стране протестные настроения и даже привела к ряду терактов.

Среди перестановок в рядах министров явно выделяется отставка принца Сауда аль-Фейсала, который возглавлял министерство иностранных дел королевства с 1975 года. На этом посту его сменит Адель аль-Джубейр, который является послом Саудовской Аравии в США. Скорее всего, здесь свою роль сыграл тот факт, что на саммите ЛАГ в конце марта с.г. Сауд аль-Фейсал допустил грубый публичный выпад в отношении послания президента В.В. Путина по Йемену, а также нагрубил президенту Египта. После этого его даже вызывали на королевскую «дисциплинарную» комиссию. Ведь всем известно: в нынешних условиях войны в Йемене, Сирии, Ираке и в деле решения вопроса с иранской ядерной программы, где роль России во многом носит ключевой характер, не в интересах Сальмана портить отношения с Москвой.

Министром экономики назначен Адель аль-Факих, а главой королевского двора станет Хамад ас-Сувайлем.

После прихода к власти в январе с.г. король Сальман уже проводил «чистку» правящего эшелона, но это не касалось верхней его части. Почти сразу же были выпущены более ста декретов правителя, ставшие неожиданными для саудовцев. Они привыкли к тому, что в прошлом подобные действия после смерти монархов проводились неспешно и занимали недели, а то и месяцы. На министерских постах появилось 11 новых лиц. Также были назначены новый начальник разведки и Совета национальной безопасности, сменены губернаторы городов Мекки и Эр-Рияда. Расформирован целый ряд отраслевых комиссий и ведомств, вместо них созданы два новых комитета по делам политики и безопасности, делам экономики и развития. Как было видно из самых первых кадровых перестановок, основным критерием отбора кандидатур на занятие важных государственных должностей, как и прежде, стала личная преданность новому правителю, а профессиональные и моральные качества претендентов отошли на второй план.

Саудовские лидеры, быстро обновившие механизмы государственного управления в стране, явно захотели доказать, что смерть прежнего короля вовсе не будет означать начала войны за власть между саудовскими принцами. Однако по сути внутри саудовской династии начался новый этап обострения конкуренции за власть. Основными противоборствующими сторонами в этом процессе стали Мохаммад бин Наиф и сын покойного правителя Мутаиб бин Абдуллах — представители двух соперничающих друг с другом кланов внутри правящей династии, известные также как «судайриды» и «абдуллахиды» (члены семьи Абдаллы). Бин Наиф, который еще раньше, чем Мутаиб, пользовался поддержкой Соединенных Штатов, благодаря своему назначению заместителем наследника получил серьезные шансы на занятие саудовского трона. Между тем Мутаиб был убежден, что любой расклад сил внутри правящей династии, который не признает его право на наследование власти, приведет к войне между принцами. Представители его клана сделали основную ставку на болезнь нового правителя и приход к власти нового наследника, что могло бы послужить прологом для того, чтобы королем стал сам Мутаиб.

Свою роль сыграл и социально-экономический фактор. Несмотря на то, что саудовская политика на мировом нефтяном рынке считается одним из важнейших факторов падения цен на «черное золото» на мировых рынках, колоссальный ущерб от этого снижения стал одной из основных проблем для экономики самого этого государства. Хотя Саудовская Аравия увеличила объемы добычи нефти до максимального уровня за все последние годы, резкое снижение нефтяных котировок нанесло Эр-Рияду убытков на десятки миллиардов долларов и национальная экономика не имеет средств, чтобы компенсировать столь значительную сумму. Официальные лица Саудовской Аравии открыто заявили о дефиците бюджета в размере 38 миллиардов долларов. В связи с этим в стране увеличилось и без того значительное количество безработных граждан и тех, кто проживает за чертой бедности. Согласно имеющимся статистическим данным, средний класс саудовского общества постепенно исчезает, и социум этой страны поляризуется, разделяясь на две категории: богачей и бедняков. Новый король Саудовской Аравии серьезно обеспокоился тем, что его приход к власти совпал с началом экономического кризиса, а его подданные будут связывать снижение уровня жизни с формированием новой государственной структуры.

Большую роль в переменах сыграли и внешнеполитические факторы. Вопреки всем усилиям Саудовской Аравии и Запада, мирным путем продолжается ползучая народная революция в Бахрейне, а общественное мнение до сих пор не может найти хотя бы одной причины для оккупации этой страны подразделением иностранных войск под названием «Островной щит». Тяжелым бременем лег на плечи саудовских политиков сирийский кризис, и чем больше они пытаются освободиться от него, отступив от своих притязаний в Сирии, но не потеряв при этом собственного лица, тем сложнее становится вся ситуация. Усилилась изоляция группировок, пользующихся поддержкой Саудовской Аравии, в разных странах региона, начиная с Ирака и заканчивая Ливаном и Йеменом, а к границам королевства приблизились военные части «Исламского государства», активизировавшие свою деятельность на иракской территории. В наследство от прежнего короля также остались проблемы, связанные с переговорными процессами регионального и глобального масштабов, прежде всего по ядерной программе Ирана – основного соперника КСА. В конечном счете Эр-Рияд развязал 25 марта с.г. агрессию против Йемена, сколотив коалицию из стран ССАГПЗ, Марокко, Египта и Судана. Но до сих пор успехов не видно. Хуситы продолжают контролировать большинство районов Йемена.

Еще одной проблемой, унаследованной Сальманом, можно считать неблагоприятную ситуацию, создавшуюся внутри Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Входящие в него государства, кроме Объединенных Арабских Эмиратом и Бахрейна, отвергают диктаторскую политику Эр-Рияда.

Сложной задачей короля Сальмана является и определение стратегии отношений Саудовской Аравии с Соединенными Штатами в условиях относительного их ухудшения в результате новой ближневосточной политики Вашингтона, включая отказ от прямого участия в сирийской войне и продолжение переговоров по ядерной проблеме Ирана.

В любом случае все последние кадровые решения нового короля вызвали недовольство некоторых влиятельных кланов этой страны, в том числе и семейства Ат-Тувейджри. Его представитель Халид Ат-Тувейджри, занимавший ранее должность секретаря «Верноподданнического совета» и возглавлявший королевскую канцелярию и гвардию, был снят со всех должностей и бежал из страны. А клан Ат-Тувейджри имеет много экономических рычагов власти, которые он в состоянии использовать против нового правителя. Так что Сальмана и все его королевство ждут сложные времена, более сложные, чем он полагает. Основные проблемы еще впереди, и перетряска верхнего эшелона их не решает.

Кто виноват в йеменской трагедии?

Виктор Михин

Искусственно созданный Западом и их креатурой – Саудовской Аравией йеменский кризис развивается по их заранее спланированному плану. Вместо того, чтобы оказать помощь братскому Йемену в мирном разрешении внутренних споров, Эр-Рияд по американским лекалам начал военными методами устанавливать свой диктаторский режим. Вначале, как и планировалось, была осуществлена первая фаза плана – бомбардировка самолетами так называемой арабской коалиции мирных городов, поселков и деревень. При этом отрабатывался боевой опыт летчиков по нанесению бомбовых ударов в условиях отсутствия какой-либо ПВО. В этой фазе США активно помогали саудовцам разведывательной информацией, обрабатыванием логистики и организацией боевых вылетов авиации. Но даже в таких условиях саудовские летчики особо себя не утруждали нанесением ударов по действительно боевым целям хуситов, а предпочитали бомбить крупные города, такие как Сана, Аден и ряд других.

«Воздушные налеты, в которых участвовали наши доблестные соколы наряду со своими братьями из стран, участвующих в коалиции, устранили все угрозы безопасности королевства и стран-соседей, уничтожив тяжелое вооружение и баллистическое оружие, которым завладели группировки хуситов и силы, подконтрольные Али Абдалле Салеху», – говорится в сообщении, которое цитируют государственные СМИ Саудовской Аравии. Однако фактом является то, что при этих бомбардировках «славных соколов» пострадало в основном мирное население – женщины, старики, дети. По данным ВОЗ, в Йемене в результате вооруженного конфликта с 19 марта по 17 апреля 2015 года погибло уже 944 мирных жителей, еще 3487 получили ранения.

После этого, согласно разработанному в Пентагоне плану, начался ввод саудовских войск на йеменскую территорию. Коалиция арабских стран объявила о начале в ночь с 21 на 22 апреля новой операции в Йемене под названием «Возрождение надежды». Ее задачей станет, как пишут саудовские СМИ, восстановление политического процесса и борьба с терроризмом, а также противодействие военной активности хуситов. Официальный представитель командования коалиции – бригадный генерал Ахмед Асири – сообщил, что силы альянса продолжат морскую блокаду Йемена для того, чтобы не допустить поставок оружия мятежникам. «Если потребуется, мы вновь прибегнем к силовым методам. В рамках новой операции мы будем всячески пресекать все маневры хуситов», – сказал Ахмед Асири.

Вполне естественно, что на помощь саудитам моментально бросились Соединенные Штаты. Газета Washington Post сообщила, что в воды Йемена были направлены авианосец «Теодор Рузвельт» и ракетный крейсер, чтобы присоединиться к остальным десяти американским военным кораблям в качестве предупреждения Ирана, якобы поставляющего оружие повстанцам. Администрация Барака Обамы начала демонстрацию силы, но признала, что флотилия может быть использована для пресечения поставок иранского вооружения повстанцам-хуситам. Военные корабли также предназначены для того, чтобы успокоить Саудовскую Аравию, союзника Америки, которая осуществляет бомбардировки повстанцев в Йемене и ввела свои части в Йемен.

Истинную подоплеку действий Вашингтона в йеменских событиях довольно точно охарактеризовал обозреватель немецкого издания Deutsche Wirtschafts Nachrichten под названием: «Ситуация в Йемене показывает, насколько непоследовательны США». Обозреватель пишет: «Таким образом, события в Йемене показывают, насколько непоследовательно действуют США на международной арене – они делают именно то, в чем обвиняют Россию, а именно защищают свою сферу влияния. Только в контексте России это называется «агрессией», а в случае с США – законной защитой безопасности». Тут не только неприкрытая демагогия, но и простое пренебрежение международными законами.

Заслуживает весьма пристального внимания тот факт, какие же войска были введены в Йемен? Как сообщила саудовская пресса, лично король Саудовской Аравии Салман ибн Абдул Азиз Аль Сауд направил бойцов Саудовской арабской национальной гвардии в Йемен. Стоит отметить, Национальная гвардия подчиняется непосредственно королю и занимает особое место в военной системе королевства. Она является важнейшей силовой структурой, обеспечивающей внутреннюю безопасность правящей в стране династии Аль Саудов, и гвардейцев власти рассматривают в качестве своеобразного противовеса вооруженным силам страны. Другими словами, саудовские правители не вполне доверяют своим сухопутным частям, набранным из обычных деревенских парней, которые вполне могли бы взбунтоваться, понеся большие потери в этой карательной операции.

Кроме того, саудовские правители хотят в деле проверить свою Национальную гвардию – элиту всех войск, на что Эр-Рияд тратит огромные деньги на самое современное вооружение, подготовку и оплату. Ведь вскоре Национальной гвардии придется активно действовать в полицейских операциях на самой саудовской территории. Сейчас Саудовская Аравия весьма похожа на бурлящий вулкан, который вот-вот взорвется. Особенно это касается многочисленного шиитского населения королевства, которое, проживая в основном на богатом нефтью побережье Персидского залива, не имеет и малой толики баснословных доходов. Кроме того, шииты резко ущемлены и в своих гражданских правах, когда Королевство возглавляют сунниты, а на хорошо оплачиваемые государственные должности назначаются только сунниты. Кстати, шиитов нет и в Национальной гвардии, а вот основу сухопутных частей они как раз и составляют. И поэтому нет ничего удивительного в том, что усмирять Йемен были посланы сунниты, а не шииты.

Следует сказать, что к данной провокации Эр-Рияд готовился заранее, резко повысив на 17% в 2014 году расходы на оборону. Крупнейшее арабское королевство не только наращивало военные расходы в пошлом году рекордными темпами среди первых 15 стран с наиболее высокими военными бюджетами, но и, согласно данным Стокгольмского института исследований проблем мира (SIPRI), почти догнало по этому показателю Россию – 80,8 млрд долларов и 84,5 млрд соответственно.

Наземная операция, безусловно, вызовет патриотическую реакцию йеменцев. Они славятся этим. Возможно, даже те, которые сейчас поддерживают в принципе этот удар и рассматривают хуситов как своих политических противников, ответят сопротивлением иностранной агрессии. Несомненно, в любом случае будет большое число жертв. Конфликт станет намного более серьезным и пойдет дальше. Именно в этом и состоит основная угроза происходящего. Причем решение об ударе было принято, когда не были исчерпаны мирные пути решения проблем страны, которая находится в глубоком кризисе с 2011 года.

Развитие событий в Йемене совершенно ясно показывает, что Соединенные Штаты, а теперь и Саудовская Аравия, в истерике пользуясь своей вооруженной мощью, вновь ставят мир на грань очередного конфликта. Искусственно создавая один очаг напряженности за другим в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии, а теперь и в Йемене, Вашингтон и его креатура пытаются «подмять» мир под себя, заставить народы жить в условиях своей «демократии», привносимой извне в условиях бомбардировок и запуска ракет. Однако, как показывают события, народы стремятся жить в своих суверенных странах по своим вековым законам, и ни один агрессор, как бы он не был силен, не в состоянии этому помешать.

Министерство иностранных дел Ирана в четверг вызвало поверенного в делах Саудовской Аравии в Тегеране, чтобы выразить протест относительно действий королевства, из-за которых иранский самолет с гуманитарной помощью не смог приземлиться в Йемене, сообщило агентство Ассошиэйтед Пресс.

Ранее сообщалось, что иранский самолет с гуманитарной помощью для граждан Йемена, подготовленной иранским отделением Международного Комитета Красного Полумесяца, не смог приземлиться в Сане из-за обстрелов ВВС арабской коалиции всех аэропортов в ближайшем районе.

Как говорилось в сообщении одного из иранских каналов, иранскому самолету с гуманитарной помощью пришлось вернуться обратно после того, как он не смог приземлиться.

Министерство иностранных дел Ирана уже вызывало поверенного в делах Саудовской Аравии в Тегеране 24 апреля, чтобы выразить протест в связи с перехватом направлявшихся в Йемен иранских самолетов, в одном из которых находилась партия гумпомощи.

В Йемене 21 апреля официально завершилась продолжавшаяся почти месяц военно-воздушная операция "Буря решимости" против шиитской группировки "Ансар Алла" (хуситы). Арабскую коалицию возглавляла Саудовская Аравия, участие в операции принимали также силы Кувейта, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Египта, Иордании, Марокко и Судана. Однако после официального объявления о завершении "Бури решимости" силы коалиции продолжают наносить удары по позициям хуситов, в результате чего страдает местное население.

Агентства ООН могут прекратить доставки гуманитарной помощи в Йемен из-за нехватки топлива в стране, сообщил заместитель официального представителя генерального секретаря ООН Фархан Хак.

На брифинге в четверг он сообщил, что Всемирная продовольственная программа ООН обратилась ко всем сторонам в Йемене с просьбой "позволить коммерческому сектору и гуманитарным агентствам доставить крайне необходимое горючее и продовольствие в страну, где резкая нехватка топлива угрожает доставкам жизненно важной помощи".

"За последние две недели ВПП смогла поставить продукты в семь областей страны, оказав помощь 700 тысячам человек. Недостаток топлива угрожает полностью остановить операцию", — сказал Хак.

"ООН получила сообщения о широких столкновениях в йеменском городе Адене. Сообщается, что в районе Хормаксар дома подверглись обстрелу. Управление по координации гуманитарных вопросов также получило сведения о том, что аль-Джамура — главный госпиталь Адена и всего южного региона страны — получил серьезные повреждения в ходе сегодняшних столкновений", — сказал он.

Ранее сообщалось, что в ночь на четверг повстанцы Юга Йемена — сторонники действующего президента страны Абд Раббо Мансура Хади — взяли под контроль западную часть международного аэропорта крупнейшего на юге города Аден, оттеснив группы шиитского движения "Ансар Алла" (хуситы).

Военно-воздушная операция "Буря решимости" против шиитской группировки "Ансар Алла" (хуситы) в Йемене началась 26 марта и официально завершилась 21 апреля. Арабскую коалицию возглавила Саудовская Аравия. Участие в операции принимали силы Кувейта, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Египта, Иордании, Марокко и Судана. Однако после официального объявления о завершении "Бури решимости" силы коалиции продолжают наносить удары по позициям хуситов, в результате чего страдает местное население.

Ольга Денисова.

Экспертная коллегия ООН выявила данные о том, что Иран поставлял оружие йеменским шиитским повстанцам с 2009 года, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на конфиденциальный документ международной организации.

По данным агентства, о поставках оружия хуситам говорится в докладе, который группа экспертов представила на прошлой неделе Комитету Совета безопасности ООН по санкциям против Ирана.

Как отмечает Франс Пресс, эксперты провели расследование по задержанию в 2013 году йеменским властями иранского судна Jihan, которое перевозило оружие. Информация, собранная специалистами, "дает основания полагать, что за случаем с Jihan последовала серия поставок оружия в Йемен морским путем, которые могут брать свое начало как минимум в 2009 году". Анализ, проведенный экспертами, предполагает, что "источником этих поставок была исламская республика Иран".

Ранее официальный представитель Белого дома Джош Эрнест заявил, что хуситы в Йемене действуют при поддержке Ирана. По его словам, в Вашингтоне считают возможным поставки вооружения и оборудования. При этом, по его словам, нет сведений о том, что иранские власти осуществляют командование силами хуситов. Позже начальник генерального штаба вооруженных сил Ирана генерал-майор Хасан Фирузабади назвал "смешными" обвинения США и Саудовской Аравии в том, что Иран поставляет в Йемен вооружение.

Военно-воздушная операция "Буря решимости" против шиитской группировки "Ансар Алла" (хуситы) в Йемене началась 26 марта и официально завершилась 21 апреля. Арабскую коалицию возглавила Саудовская Аравия. Участие в операции принимали силы Кувейта, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Египта, Иордании, Марокко и Судана. Однако после официального объявления о завершении "Бури решимости" силы коалиции продолжают наносить удары по позициям хуситов, в результате чего страдает местное население.

ВВС Саудовской Аравии нанесли новые авиаудары по взлетно-посадочной полосе аэропорта столицы Йемена Саны, сообщил агентству Sputnik сотрудник аэропорта.

"Новые авиаудары коалиции были нанесены по взлетной полосе аэропорта, после сегодняшней попытки его отремонтировать", — рассказал собеседник агентства.

По данным агентства, еще несколько ракет были запущены по казарме, где базировалось подразделение по борьбе с терроризмом на западе Саны.

Во вторник по аэропорту, взлетной полосе и диспетчерской вышке были нанесены 19 авиаударов. Повреждены также несколько гражданских самолетов, находившихся в момент обстрелов на земле.

Центральный банк Бахрейна взял на себя управление банком Future Bank с иранским капиталом и иранской страховой компанией, говорится в выпущенном в четверг сообщении Центробанка.

Банк начал работать в Бахрейне в 2004 году при поддержке Центробанка королевства как совместный проект двух иранских банков — Bank Saderat Iran и Bank Melli Iran, а также бахрейнского банка — Ahli United Bank.

При этом Центробанк Бахрейна указал, что решение по иранской страховой компании было особым и не имеет отношения к какому-либо другому банку или страховой компании в королевстве.

"Банковский и страховой сектора в Бахрейне отличаются финансовой стабильностью, наличием солидного капитала и устойчиво развиваются", — отмечается в заявлении Центробанка.

Как считают местные аналитики, наступление на иранские финансовые учреждения в Бахрейне может быть связано с осложнением отношений между Ираном и арабскими странами Персидского залива из-за ситуации в Йемене, где арабская коалиция во главе с Саудовской Аравией ведет военную операцию против шиитских повстанцев-хуситов, поддерживаемых Ираном.

Юлия Троицкая.

Израильское лобби в США и в мире теряет влияние

Владимир Алексеев

В последнее время в Вашингтоне активно распространяются слухи о кризисе самого влиятельного органа, который в США ассоциируется с понятием «израильского лобби», − Американо-израильского комитета по общественным связям (AIPAC). В этой связи возникает вопрос – а какую стратегию США будут проводить на Ближнем Востоке, в том числе во взаимоотношениях с Израилем. Хотя ни одна администрация США не проводит внешнюю политику, не соответствующую её представлениям об американских национальных интересах, только из-за давления со стороны каких-нибудь лоббистов. Поэтому ближневосточная политика США в целом, и в отношении Израиля, Ирана, Саудовской Аравии в частности, мотивирована сугубо прагматическими соображениями. Речь идёт, прежде всего, о попытке сохранения американской гегемонии в стратегически важном регионе.

Механизм лоббирования

Естественно, AIPAC и близкие к нему группы способствуют корректировкам политики США. Но и без их влияния общее направление американской стратегии, скорее всего, осталось бы примерно тем же, что и сейчас. Дело в том, что влияние произраильских лоббистов ощутимо в Конгрессе, но не в исполнительной ветви власти, которая целиком и полностью определяет внешнеполитический курс. Что может сделать Конгресс в этом отношении? Он может отказаться профинансировать то или иное внешнеполитическое мероприятие − и всё. Но решающее слово во внешней политике всегда принадлежит исполнительной власти. Дело тут не в большей или меньшей степени влияния, а в том, что каждый конкретный президент считает правильным, и что с его точки зрения отвечает стратегическим интересам США.

В отличие от Буша или Клинтона, Обама занимает более сдержанную позицию в отношении Израиля. Но лишь настолько, чтобы искать союза с более умеренными элементами в самом Израиле. Он в любом случае настроен произраильски, но при этом Обама просто не поддерживает курс Нетаньяху. Как, например, тот же AIPAC. Так что если говорить об AIPAC в широком смысле − включая все близкие и дружественные группы − его влияние по-прежнему очень сильно.

Но в целом американское еврейство находится в состоянии крайней тревоги: «особые» взаимоотношения» между Соединенными Штатами и Израилем быстро распадаются. Те стратегические, культурные и демографические ориентиры, которые более полувека давали толчок и укрепляли отношения между США и Израилем, сегодня меняются. У этих изменений разные причины, и соответствующая динамика проявляется по-разному и разными темпами. Есть простое понимание того, как работают эти особые взаимоотношения. Евреи идут в американскую политику ради интересов Израиля, как они их понимают, поскольку считается, что израильские интересы неотделимы от еврейских интересов. Это и есть особенность модели «лоббирования» Израиля в США.

Раскол в AIPAC

Правда, при Обаме появился новый фактор − общественное мнение в США стало заметно меняться, в том числе среди американских евреев. Молодое поколение переходит на более взвешенную позицию, и к нему начинают прислушиваться. Поэтому демократическая фракция в Конгрессе, которая традиционно поддерживала AIPAC, столкнулась с растущей оппозицией среди собственного электората. На это накладывается и определенный раскол в самом AIPAC, который является отражением раскола во всей американской еврейской общине. Речь идёт даже о тех, кто считает себя сионистами и безоговорочно поддерживает Израиль. Теперь они говорят, что даже отвлекаясь от правовых и моральных аспектов политики, проводимой кабинетом Нетаньяху, нельзя не признать, что эта политика по большому счёту вредит Израилю и его долгосрочным интересам. Поэтому в еврейской общине США единства больше нет. Разве что один AIPAC так и остался непоколебимым, по крайней мере у себя на крайне правом фланге.

Иранский фактор – главная угроза для израильского лобби

В политических кругах США все четче выявляются разногласия в связи с иранским ядерным вопросом. После недавнего рамочного соглашения с Тегераном многие конгрессмены, в первую очередь члены израильского лобби в Конгрессе США, упорно противодействуют достижению какой-либо окончательной договоренности с Ираном. Этот лагерь считает, что за счет ужесточения санкций и даже угрозы применения военной силы американская команда переговорщиков может добиться от Ирана уступок в пользу США и Израиля. Американское министерство финансов продолжает штрафовать тех лиц и компании, которые, по мнению Вашингтона, нарушают санкции против Ирана. Навязывая многомиллиардные штрафы, оно фактически отбивает у многих банков охоту работать с иранскими фирмами. Главная причина этого кроется в усилиях израильского лобби в США. Одно из движений этого лобби под названием «Коалиция против ядерного Ирана» фактически представляет собой филиал израильской разведки в США. В эту группу входят неоконсерваторы и некоторые руководители американских спецслужб и дипломатических ведомств, известные своими тесными связями с Израилем. Эта коалиция, утверждая, что Иран стремится к созданию ядерного оружия, пытается представить ИРИ как угрозу для мировой безопасности. По мнению некоторых источников, именно эта группа оказывает давление на министерство финансов США и добивается наказания для тех компаний, которые пытаются наладить торговые связи с Ираном.

Так или иначе, США, используя санкции, в том числе запрет на поставки запчастей для авиалайнеров и автомобилей, инженерного оборудования и медикаментов, включают в черный список тех, кто, по мнению Вашингтона, нарушает эти односторонние санкции. Штрафам подвергаются также и европейские государства, и компании. В то же время усиливается мнение о том, что США в ядерном вопросе добиваются нечто большего, чем просто укрепления доверия к иранской атомной программе. Речь идет якобы о стремлении Обамы превратить Тегеран в партнера Вашингтона на Ближнем Востоке, что ослабит «потребность» США в Израиле и Саудовской Аравии. Это подтверждается сообщениями о закулисных действиях израильского Моссада и «Коалиции против ядерного Ирана». А ведь есть еще и сегодняшние усилия израильского правительства, пытающегося добиться от AIPAC и от других организаций американских евреев более активных действий в поддержку агрессивной политики по отношению к Ирану, чем та, которую считали и считают нужным проводить администрации Буша и Обамы. Недавнее выступление Нетаньяху по Ирану в Конгрессе – яркий пример этого.

Отношения Израиль – США

В любом случае, между США и Израилем при разных администрациях сохраняются прямые стратегические отношения, и в них между исполнительными ветвями власти всегда действовали жесткие и прагматичные соображения геополитики. После 1948 года эти стратегические взаимоотношения развивались поэтапно. Всего было два важных и крупных этапа, а между ними существовал переходный период. Президент Гарри Трумэн отверг рекомендации своего госсекретаря Джорджа Маршалла, а также многих других высокопоставленных членов администрации и с энтузиазмом поддержал рождение государства Израиль. По мнению Трумэна, евреи Америки выступали за еврейский народ на всем протяжении истории, и он смотрел на это через призму англо-американского протестантства.

Вторая фаза укрепления взаимоотношений, когда США стали считать Израиль стратегическим союзником, началась после июньской войны 1967 года, в ходе которой Израиль разгромил двух ближневосточных союзников Москвы – Египет и Сирию, и тем самым вызвал разочарование Советским Союзом в глазах арабов. Вашингтон расширил военную помощь Израилю по всем направлениям. Американская помощь Израилю в такой ситуации разрушала советскую стратегию на Ближнем Востоке. Именно после этой военной кампании Израиля Советский Союз начал терять Ближний Восток. Такой сдвиг в американской стратегии сначала привел к тому, что египетский президент Анвар Садат в июле 1972 года ликвидировал советское военное присутствие в Египте. Затем американская политика привела к израильско-египетскому мирному договору, заключенному в марте 1979 года. С тех пор и до окончания холодной войны усиление позиций США в регионе подтверждало правильность стратегической инициативы Никсона-Киссинджера 1974 года по примирению Израиля и арабских стран.

Является ли Израиль стратегическим активом для США и сегодня? Чтобы ответить на этот вопрос, следует проанализировать череду событий на Большом Ближнем Востоке после 1991 года. Это Ирак, Афганистан, снова Ирак, Ливия, Сирия, Египет, Йемен и Иран. В каком из этих случаев Израиль можно назвать полезным союзником Соединенных Штатов? В целом Израиль оказывает содействие по самым разным направлениям: делится разведывательной информацией, участвует в совместных учениях, испытаниях нового оружия, предоставляет свои портовые мощности. Однако в кризисных ситуациях он в большинстве случаев оказывается в роли стороннего наблюдателя или непреднамеренной помехи.

Отсутствие сегодня увязки между американскими интересами в регионе и полезностью Израиля в качестве союзника стало причиной того, что реального совпадения стратегических интересов в самых важных областях и реального геополитического взаимодействия сейчас очень мало. Это относится и к тезису об «израильском лобби», который в последнее время выдвигается очень активно.

Взаимоотношения между американскими евреями и американским обществом в целом также претерпевают изменения. Огромное количество американцев с самого начала заселения Северной Америки европейцами принадлежит к той англо-протестантской ветви, которая с большим сочувствием относится к идее об «избранности» и уникальности евреев, о предписанной свыше роли евреев в истории. Это получило название христианского сионизма. Однако и здесь неизбежно происходят изменения. Американское общество становится все менее английским, менее религиозным и особенно менее протестантским. И еще − Соединенные Штаты очень быстро приближаются к тому моменту, когда «небелое» меньшинство в своей совокупности численно превзойдет белое население, что уже произошло в некоторых штатах, а также во многих крупных городах и округах. И многие представители меньшинств думают, что евреи − «белые», а палестинцы и арабы − «цветные». О последних очень часто говорят, что их угнетают и подавляют «белые» евреи Израиля.

Усиление антиизраильских настроений можно увидеть даже в Демократической партии, которая со времен Рузвельта является политическим домом для огромного большинства американских евреев. Хорошо известно, что когда некоторые делегаты национального съезда Демократической партии в 2012 году выдвинули идею о переносе посольства США из Тель-Авива в Иерусалим и о включении этого предложения в партийную платформу, она была встречена свистом и неодобрительными возгласами. Между тем, евреи, как и большинство американцев, все чаще относят себя к независимым. Кроме того, евреи становятся все заметнее и в Республиканской партии, и это обстоятельство наверняка понизит политический вес еврейства сообразно уменьшению общей численности этой общины.

**********

Если все меньше американских евреев будет поддерживать все более религиозный и правоцентристский Израиль, то это приведет к уменьшению взаимного влечения американских евреев и еврейского государства. Такое ослабление близости вполне укладывается в стратегический контекст, в котором «жесткие» геополитические факторы уже не усиливают «мягкие» факторы культурной связи, как это было раньше. Уменьшение стратегической близости между США и Израилем также ведет к расширению внутренних американо-еврейских расхождений и расхождений между Америкой, еврейством и Израилем. Во многом это и объясняет то, что «израильское» лобби и далее будет терять свои позиции в Вашингтоне на фоне возрастания влияния других лобби, в том числе арабского, обладающего огромным финансовыми ресурсами.

Почти 4 тысячи саудовских военных покинули приграничные базы, испугавшись возможного приказа Эр-Рияда начать наступление сухопутной группировки сил на Йемен.

«По данным западных спецслужб, саудовские военные группами покинули свои базы, военные центры и контрольно-пропускные пункты, прилегающие к границе с Йеменом», - цитирует слова дипломатического источника иракский новостной сайт на арабском языке Nahrain Net .

Европейские источники сообщили, что самовольный отход саудовских войск вынудил Эр-Рияд объявить о прекращении огня и отказаться от наступления на Йемен.

По другим данным, 10 тысяч солдат из разных воинских частей Саудовской Аравии бежали из расположения армейских батальонов и Национальной гвардии.

Эксперты считают, что саудовской армии не хватает боевого духа для проведения сухопутной операции против Йемена, и такое наступление может оказаться самоубийством для королевства Саудов.

Саудовская Аравия наносила воздушные удары по Йемену в течение 32 дней, чтобы восстановить власть бежавшего президента Мансура Хади, являющегося близким союзником Эр-Рияда.

Сергей Лукавский

В результате военной кампании, которую проводит в Йемене коалиция арабских стран во главе с Саудовской Аравией, республика движется к гуманитарному кризису. Силы коалиции не пропускают на территорию Йемена ни корабли, ни самолёты, в том числе с гуманитарной помощью, пока они не пройдут проверку военных. В результате поставки продовольствия задерживаются на недели.

По меньшей мере 10 кораблей с пшеницей и кукурузой застряли в порту, ожидая разгрузки. В этих условиях Йемен вынужден обходиться собственными запасами, из-за чего цены на муку уже выросли вдвое.

Джо Сторк, представитель правозащитной организации Human Rights Watch считает, что ситуация в стране продолжит ухудшаться, так как авиаудары коалиции приходятся на инфраструктурные объекты Йемена.

«В любом вооружённом конфликте первоочередное беспокойство вызывает положение мирных жителей. Сейчас наблюдаются серьёзные сбои поставок товаров в страну, — заявляет Сторк. — Воюющие стороны — в данном случае Саудовская Аравия — имеют право заниматься такого рода проверками. Вопрос в том, насколько быстро и эффективно они это делают, есть ли у них бригады, которые могли бы оперативно проводить проверки в море и, если всё в порядке, пропускать суда в порт для разгрузки. Бомбардировки аэропортов, дорог и мостов — всё это существенно затрудняет доставку гуманитарной помощи в районы, где она необходима».

Кроме того, в Йемене складывается сложная ситуация с водоснабжением. Сообщается, что более 13 млн жителей испытывают сложности с доступом к чистой воде.

Дэнни Макки из Движения сирийской молодёжи в Великобритании считает, что Саудовская Аравия закрывает глаза на напряжённую гуманитарную ситуацию в стране.

«В Йемене засушливый климат, поэтому получить доступ к воде весьма и весьма непросто. В стране нет ни воды, ни продовольствия, ни света. Из-за авиаударов Саудовской Аравии начались перебои с подачей электричества. Нет даже связи из-за нехватки топлива, необходимого для работы телекоммуникационного оборудования. Население страны испытывает ежедневные трудности. По словам ООН, это катастрофа», — отмечает Дэнни Макки.

Король Саудовской Аравии Салман ибн Абдель Азиз Ас-Сауд издал указ о назначении новым наследным принцем Мухаммада ибн Найефа, занимавшего пост второго зампреда правительства, который также сохранил за собой должность главы МВД. Его заместителем стал сын короля – Мухаммед бен Сальман, возглавляющий минобороны, а также командование операцией «Буря решимости», которую Саудовская Аравия совместно с соседними монархиями недавно официально завершила в Йемене

Прежний наследный принц, являвшийся также замглавой совета министров страны, Мукрин бен Абдель Азиз Ас-Сауд освобожден от обязанностей.

Кроме того, монарх отправил в отставку главу МИД Саудовской Аравии Сауда аль-Фейсала по состоянию здоровья, назначив на его место Адель аль-Джубейра, работавшего послом в США. 75-летний опытнейший дипломат руководил министерством иностранных дел королевства в течение 40 лет, став рекордсменом в своем роде. Тем не менее Сауд аль-Фейсал не ушел из политики, он был назначен госминистром, советником и спецпредставителем короля по внешнеполитическим вопросам. В свое очередь Адель аль-Джубейр известен тем, что объявил о начале операции «Буря решимости».

Также были освобождены от обязанностей министры труда и экономики и планирования, передают арабские СМИ. Еще одной важной перестановкой стало назначение Халеда аль-Фалеха на должность председателя нефтяной госкомпании Saudi Aramco, на этом месте он сменил Али ан-Нуайми, который, тем не менее, пока остается на посту министра нефти. Стоит отметить, что аль-Фалех традиционно считается преемником 79-летнего ан-Нуайми, который руководит нефтяным ведомством с 1995 года, и последнее назначение подтверждает это.

Наблюдатели видят в произошедшем желание короля Салмана начать новый этап в жизни страны и передать власть потомкам короля-основателя КСА.

Руслан Гринберг: «Если хотим «отвязать» рубль от доллара, следует снизить долю сырья в экспорте»

О МЭФ, ГЧП, борьбе школ мышления, вульгарных либералах, действиях Центробанка и необходимости продуманной экономической политики рассказал директор Института экономики РАН Руслан Гринберг. // Наталия Трушина, Bankir.Ru

директор Института экономики РАН Руслан Гринберг

- В конце марта состоялся Московский экономический форум, где вы вели первую сессию. Что вы можете сказать об этом событии? Удалось ли экспертам достигнуть единства во мнениях и назвать способы выхода из кризиса? Насколько, вообще, полезны экономические форумы для России и мира?

- Будучи соорганизатором Московского экономического форума, конечно, я в курсе того, и какие у нас достижения год от года происходят, и какие просчеты. Во-первых, я хочу отметить, что интерес к этому событию и в профессиональной среде, и в обществе в целом растет. В 2015 году Московский экономический форум только в его первый день посетило около 2500 человек. Это при том, что наш весьма вместительный зал был рассчитан на 700 мест. Нас радует растущая популярность мероприятия, которое мы с каждым годом стремимся сделать все более актуальным и интересным, приглашаем самых разных спикеров и пытаемся освещать редко обсуждаемые, но важные для жизни страны темы. Однако мы прекрасно понимаем, что постоянно возрастающее число посетителей форума во многом связано с тем, что люди хотят каких-то перемен. В российском обществе можно отметить некоторое снижение доверия к руководителям экономического блока правительства. Людей не устраивает то, как власть реагирует на вызовы времени и на текущий кризис, который является рукотворным, как известно. И это признают все – и либералы, и консерваторы, и социал-демократы, и кто хотите.

- Вы имеете в виду экономические последствия от санкций?

- Я имею в виду не только санкции, но и общую рецессию – внутренний, наш российский экономический кризис. Во времена советской власти был период, когда люди хотели больше знать про мировые новости, но сегодня ситуация иная, и для каждого интересующегося экономикой «своя рубашка ближе к телу». Посетители Московского экономического форума хотели выяснить, есть ли какие-то альтернативные подходы к сложившейся системе хозяйствования. Экономическая политика среди экспертов считается очень инерционной. Что такое кризис? Это рецессия – снижение хозяйственной активности, свидетелями которой мы являемся сейчас. И я имею в виду то, что мы это все сами сделали. Разумеется, на ситуацию с ценами на нефть мы повлиять не можем. Но давайте вспомним, с чего все началось до начала всех санкций, усиления геополитических рисков и остальных вызовов времени, о которых так модно говорить сегодня.

- Действительно, если вспоминать, то уже по итогам 2013 года, до ухудшения мировой политической обстановки, ВВП России снизился на 1,3%.

- Вот именно. Хочу обратить внимание, что в тот период наступила так называемая инвестиционная пауза. Сегодня идет борьба двух школ мышления в экономической науке. Одна из них говорит, что нужно частные инвестиции стимулировать для усиления экономического роста, а люди, которые присутствовали, организовывали и участвовали в Московском экономическом форуме-3, придерживаются противоположной точки зрения. Мы считаем, что в сложившейся ситуации только государственные инвестиции могут оживить экономику. Мы выступаем за ГЧП – за государственно-частное партнерство, а не за ЧГП – частно-государственное партнерство.

- А почему вы так думаете?

- Это хороший вопрос. Дело в том, что надежда на частные инвестиции сейчас иллюзорна. Было бы хорошо, если бы существовали возможности для этого. Мы видим, что резкое замедление роста ВВП произошло исключительно из-за завершения мегапроектов.

- Вы говорите о завершении строительства новых объектов к Универсиаде и Олимпиаде?

- Да. При этом параллельно шло усиление частных инвестиций, но по итогам 2013 года только одна эта тенденция, без государственных инициатив, дала незначительный прирост в ВВП. Надо сказать, что государство наше достаточно странное. Оно игнорирует те сферы жизни, которые необходимы людям – наука, образование, здравоохранение и культура. Все больший упор делается на коммерциализацию этих сфер. Другими словами, граждане сами за все должны платить. Расходы должны быть эффективными, а главный признак эффективности – это быстрая окупаемость проектов. Всякая инициатива должна как можно скорее начать приносить прибыль.

- Ну, борьба финансового и промышленного капитала и разные точки зрения, отстаивающие интересы какой-либо стороны – это хорошо известная дискуссия в истории экономической науки и практики.

- Действительно, борьба этих двух точек зрения исторически хорошо известна. Сейчас мы видим гипертрофию финансового сектора в мировой экономике в целом и в российской экономике в частности. Все рассуждения ведутся по очень простой формуле: «деньги-деньги-штрих», без всякого товарного производства. Такое положение вещей является препятствием на пути здорового экономического развития на всей планете. Но в России эта тенденция также достаточно ярко присутствует. Установка здесь простая и чисто абстрактная: давайте сделаем «красиво и вкусно» частному бизнесу, обеспечим необходимый инвестиционный климат, поддержим низкие налоги и тогда гениальные бизнесмены «вскачут с печи» и начнут делать гуглы, сименсы и боши. На мой взгляд, это иллюзия, поскольку нет сегодня в России таких инвесторов: их просто не существует. Вы поймите, мы считаем, что в идеале было бы хорошо, если бы все инвестиции были бы частными. Но даже если удастся достичь идеального инвестиционного климата и снизить инфляцию до 4%, то представляется сомнительным, что частный капитал в России займется инвестированием в массовом порядке.

А в сложившихся в 2015 году обстоятельствах, с тем уровнем инфляции, который сегодня у нас в стране, рассуждать о подобном сценарии – просто пустая трата времени. Целевой показатель, из года в год озвучиваемый властями, – достижение уровня инфляции в 4%, но когда он станет реальностью, через какой промежуток времени, судить просто никто не берется. Сейчас представители экономического блока правительства радуются как дети, что стабилизировались цены на нефть, благодаря чему создается более благоприятная ситуация для курса рубля, и для достижения им равновесного значения. Почему равновесного? Насколько долго эта благоприятная ситуация продлится? Эти вопросы даже никто не пытается обсуждать, во всяком случае, ни публично, ни в рамках профессиональных круглых столов. Вот так и живем без ответов на целый ряд очень важных вопросов.

В общем, основной точкой противостояния между двумя школами мышления сегодня является приверженность ГЧП или ЧГП. Хочу подчеркнуть, что это не филологическая тонкость. Это два мира. Частно-государственное партнерство предполагает, что при наличии инициативы со стороны представителей бизнеса государство занимает второстепенную, отчасти регулирующую роль, добавляя бюджета к проектам, инициированным предпринимателями. Но на самом деле это слишком красиво, чтобы быть правдой. ЧГП в реальности превращается в основном в разворовывание бюджетных денег. ГЧП – государственно-частное партнерство – безусловно, не лишено подобных рисков полностью, но более активная роль государства предусматривает и четкое отслеживание за реализацией намеченных проектов.

Если бы в нашей стране была зрелая экономика, как в США или Европе, то нам могло бы помочь количественное смягчение. Создание дополнительной ликвидности может быть вариантом выхода из кризиса. Конечно, у них тоже не все просто: если посмотреть, то реальный сектор экономики не так быстро реагирует на ситуацию, как хотелось бы монетарным властям. Все равно деньги задерживаются в банках, и это затрудняет выход из кризиса. Кроме того, отмечаемая в ряде западных стран дефляция также играет свою негативную роль – «замораживает» спрос и т.д. Но в среднесрочной перспективе количественное смягчение работает и помогает преодолевать экономическое замедление. Результаты США говорят об этом. Не понимаю, почему за океаном так не любят Барака Обаму? На мой взгляд, он достаточно успешный президент. Но у них там свои критерии оценок. Так вот, количественное смягчение сработало в США, сработает и в еврозоне.

Но для России подобный инструмент не подходит. С нашей высокодолларизированной экономикой и волатильным рублем очень высоки риски. Куда пойдут деньги? На Западе также сталкиваются с аналогичным явлением: финансовые операции возрастают в объеме, надуваются «пузыри» в разных сферах, но и реальный сектор при этом получает ощутимую и заметную поддержку. Там нет такой угрозы, как в России, что деньги пойдут на покупку валюты в большом объеме и на приобретение импортных товаров. И, несмотря на то, что я категорически не согласен с экономической политикой страны, в данном случае мантра официальных финансовых властей о том, что нельзя создавать ликвидность по образцу западных стран, верна. Другое дело, что они могли бы избежать вот этого безобразия с девальвацией рубля, которое вся страна наблюдала в декабре 2014 года.

- А какой был у них выход из сложившихся тогда обстоятельств? Как вы смотрите на то, что случилось? Сегодня эксперты часто отмечают, что в тот момент у экономических властей просто не осталось хороших решений, и приходилось выбирать лучшее из худших.

- Хороших решений никогда не бывает в таких обстоятельствах. Но должно быть хотя бы стремление к лучшему. А они ужасное решение выбрали, на мой взгляд, именно в силу своей странной идеологической преданности так называемым идеалам свободного рынка. Они могли бы снизить курс рубля на 15–20%, что было бы правильно, поскольку в стоимости нашей национальной валюты уже накапливался девальвационный потенциал из-за предыдущего роста курса рубля. Не может быть такого, что у вас номинальный курс рубля стабильный, а инфляция 7–8%. Но случилась дикость какая-то: валютные ограничения по чисто идеологическим причинам вводить не стали. И рассуждения такие: «Мы не вернемся в Советский Союз». Или: «Мы не введем обязательства перевода в рубли даже 30% валютной выручки, а также не введем лицензии на вывоз капитала». Я хочу сказать, что это даже в чем-то смешная история. Наши партнеры в Германии и Америке удивлены такой нашей преданности идеалам свободного рынка. Для всех здравомыслящих людей не важно, какого цвета кошка, главное, чтобы она хорошо ловила мышей. Но, как выяснилось, не все так рассуждают. Для некоторых важна преданность идеалам свободного рынка в любых условиях. А звать на ужин глав предприятий-экспортеров и не только уговаривать их, но и принуждать к счастью – это какая мера? Не рыночная ведь, а феодальная, получается. Ненормальная история.

Реального резкого «сдвига» в российской экономике на валюту не было и нет до сих пор, что видно по статистике платежного баланса. В тот момент свою роль сыграли ожидания и паника. Ночью Центробанк России поднял ключевую ставку с 16 декабря 2014 года до 17%. В силу неправильности своих предыдущих шагов, они были вынуждены тогда это сделать, потому что натиск на депозиты в банках был сумасшедший. Все снимали сбережения, конечно. Что нужно было делать в тех условиях? Конечно же, необходимо было побудить людей сменить страх на жадность. И в результате повысили ключевую ставку, и это определенным образом утихомирило всех. Но дальше-то что? Дальше ничего не происходит, кроме пересмотра прогнозов.

- Ну почему же ничего не происходит? В течение первого квартала 2015 года дважды была снижена процентная ставка, таким образом, был дан позитивный сигнал рынку, и наметилась определенная тенденция.

- Но это же символическое снижение, потому что инвестиционный процесс в России оказался в замороженном состоянии. Рассуждения, которые дальше ведутся в публичной сфере, я называю теорией отскока. Если отскочит рубль от уровня сопротивления или от «дна», то будет хорошо. Биржевой язык и понятия используются в таких случаях весьма своеобразным образом. А зачем тогда денежные власти нужны, если там все будет в рамках рыночных механизмов «отскакивать»? Зачем валютные резервы тогда нужны, если мы не собираемся ими пользоваться?

- Другими словами, вы считаете, что следовало применять интервенции.

- Валютные интервенции вместе с введением валютных ограничений следовало использовать – вот что я считаю.

- Выходить из сложившегося кризиса следовало по аналогии с теми шагами, которые применялись во время кризиса 1998 года, правильно?

- Абсолютно. Напоминаю, что тогда специально отложенных где-то денег вообще не было. А сейчас есть: и валютные резервы есть, и фонды и т.д. И главное, что дальше? Девальвация, по идее, полезна для экономики. Но мы до этого взяли курс на реализацию федеральных программ. В частности, по импортозамещению тому же. И что? Сейчас реализовывать эти программы стало проще или сложнее? Теперь мы живем в ситуации, когда никто не может определить, что задумал регулятор, и что он сделает в следующий раз. Здесь нет уже никакого сговора Саудовской Аравии с США, о котором одно время было модно рассуждать в Интернете и других средствах массовой информации. Но дальше какие перспективы? Здесь эксперты рисуют несколько сценариев. Одни говорят, что и дальше цены на нефть будут падать, что все хранилища переполнены: дешевой нефти много. В связи с договоренностями, достигнутыми в начале апреля, на рынок углеводородов может выйти Иран, и что будет? Борьба всех против всех, что неминуемо, по законам рынка, приведет к снижению цен. А дальше что? Снова снижение рубля? И так и будем говорить, что не нужно вмешиваться, не нужно интервенций проводить, что свободный рынок сам все расставит по местам и т.д.?

Решение таргетировать инфляцию приняли в самый неудачный момент. Нужно даже чувство юмора потерять было, как говорят в таких случаях. И что это значит? Отказ от стабилизации курса. Так все и поняли, что не хотят или не могут – не важно. Главное, что паника возникла у всех на ровном месте. Взяли верх стадные чувства, и результат мы все увидели.

В этих условиях не удивителен такой интерес к Московскому экономическому форуму. Люди пришли выяснить, знаем ли мы, что делать. И они пришли по адресу: мы знаем, что нужно делать и сейчас готовим свои предложения в виде комплексной программы. Точнее, давайте так рассуждать: ну вот ставка повышена, кредит дорогой, а делать дальше власти что-нибудь будут?

- Они ждут изменения конъюнктуры рынка.

- И сколько мы будем так сидеть и ждать?

- Хорошо, а что, по вашему мнению, следует делать в таких условиях? Можно ли «отвязать» рубль от цен на нефть?

- Можно. Для этого следует изменить структуру экспорта. Следует начать производить и поставлять на мировой рынок что-нибудь еще, кроме нефти. Значит, нужно побольше реализовывать важных для экономики мегапроектов. Следует побыстрее построить железную дорогу между Европой и Китаем и начать зарабатывать уже транзитные деньги, а товарооборот там будет очень большой. Китайцы, со своей стороны, уже начали строить железнодорожную ветку. Другими словами, следует заняться именно делом!

Если власти не изменят структуру экспорта, то нет никаких шансов отвязать нашу национальную валюту от капризной мировой конъюнктуры рынка.

И всякие разговоры о том, что не следует в России зарплату повышать, что нам необходимо, таким образом, обеспечить конкурентоспособность наших товаров на мировом рынке и т.д. – они уводят в сторону от решения главных вопросов. Рассуждения строятся следующим образом: конкурентоспособность российских товаров повысится, если мы, во-первых, девальвируем рубль, во-вторых, будем меньше зарплату людям платить и т.д. Я балдею от таких рассуждений.

- Лично я уже от ряда экспертов слышала, что у нас уровень заработной платы после кризиса 2008 года рос быстрее ВВП. Они полагают, что эту разницу давно следовало сократить. А подобная мера пойдет на пользу всей национальной экономике как раз потому, что повысит конкурентоспособность отечественных товаров.

- Рассуждения о якобы высокой зарплате носят спекулятивный или, если хотите, абстрактный характер, не учитывающий реального положения дел в России. Если бы речь шла о Финляндии, где зарплата у всех одинаковая, доходы прозрачные и все перечисления контролируются, то это был бы один разговор. А вы в России откройте статистику: 54% граждан имеют доход меньше 19 тыс. рублей. А 40% соотечественников получают меньше 14 тыс. рублей. Вычтите из этой суммы расходы на оплату коммунальных услуг и сотовой связи, и что останется? Ну как это? Куда понижать зарплату? Количество топ-менеджеров разного уровня в общем количестве работающих граждан незначительно, поймите это.

Следующий очень спорный и вызывающий недоумение шаг – это в условиях рецессии проводить рестриктивную, то есть ограничительную, бюджетную и денежно-кредитную политику. Про деньги мы с вами уже говорили: мы не можем просто увеличить денежную массу в наших условиях по вполне очевидным причинам. Должны быть развиты инвестиционные каналы, свою работу должны осуществлять институты развития и т.д. Подводя итог всему сказанному, я хочу констатировать, что в сложившихся условиях нет никакой альтернативы мощным государственным инвестициям, мегапроектам, вложениям в инфраструктуру, массовому жилищному строительству, потому что это хотя бы с импортом не конкурирует.

- Из ваших слов я могу сделать вывод, что России нужно идти путем Китая, где также реализуются мегапроекты, где государство осуществляет большие инвестиции и т.д.

- Абсолютно. Но здесь нужно отметить, что у нас есть проблемы с механизмом реализации и контроля. В Китае хорошо работает коммунистическая партия, причем до конца непонятно как. Можно предположить, что часть механизмов контроля они держат в секрете. Но очевидно, что руководство осуществляется достаточно жесткое. Между нами существует и большая разница с точки зрения ответственности. В Китае всегда есть целеполагание, и поэтому они бы не допустили такого безобразия, как у нас, где государственные корпорации как-то осваивают средства и практически ничего не выходит вовне, то есть нет конечного продукта. Лично я всегда ратовал за государственные инвестиции, в отличие от моих оппонентов, которые называют себя либералами. Я их, правда, отношу к вульгарным либералам, поскольку они утверждают, что государственные корпорации по определению не эффективны – это ерунда. Ну, нельзя говорить, что «Лукойл» эффективнее «Роснефти». Разные критерии сравнения следует использовать. Но ситуация, когда чуть ли не на уровне президента решают не обнародовать зарплату глав «Роснефти» и РЖД под предлогом того, что они «немножко частные», куда годится? Я за госкорпорации, но чтобы они нормально работали и производили по-настоящему необходимые стране и миру товары. Самолеты, скажем, станки для производства товаров реального сектора и т.д.

А сегодня в этой сфере ситуация очень тяжелая. Если мы хотим изменить и структуру экономики, и структуру экспорта, то властям и всем нам следует понять, что производить в России нужно реальные продукты. При этом создать ситуацию, в которой наши товары смогут сразу же конкурировать с другими реальными продуктами на международном рынке, будет нелегко. Во всяком случае, для этого может потребоваться определенное время, потому что мы все живем в мире, переполненном товарами и услугами. Уйти сегодня с рынка очень легко, а вот затем вернуться снова практически невозможно.

- Требуются новые технологии, говорят в таких случаях эксперты.

- Ну, хорошо, и что? Про новые технологии можно говорить всегда – эта тема сохраняет актуальность в любой период. Такие темы я называю «слова без последствий». Делать нужно!

- Вот я как раз об этом хочу спросить: что вы предлагаете?

- Мы хотим представить альтернативную программу экономического развития. Она у нас практически уже готова. Новая модель экономической политики должна включать в себя целеполагание, у нас ведь сильное недофинансирование науки, культуры и здравоохранения. В России нужно развивать долговой рынок, нам нужно деньги правильно вкладывать, а не копить. Риски от накопления денег без дальнейшего вкладывания их в реальный сектор выше, чем от того, что траты будут неэффективными. Несмотря на все разговоры вокруг Сочи, сегодня очевидно, что в результате осуществленных инвестиций бюджет города там увеличился, круглогодичный курорт работает, спортивные объекты используются и после Олимпиады по назначению. Мне важно, чтобы в результате осуществленных вложений был получен реальный продукт – были построены новые, необходимые обществу объекты недвижимости, заводы, курорты или спортивные комплексы. А если деньги будут просто лежать на счетах, то рано или поздно очередной кризис, всплеск инфляции или еще какой-нибудь форс-мажор обесценит имеющиеся средства или какую-то их часть, а реально продукта так и не будет.

- В конце марта вы обсуждали стратегии восстановления Донбасса. Как вы оцениваете перспективы региона и возможности усиления экономических связей между Россией и Украиной в целом?

- Я думаю, что это очень важная тема. Полагаю, что нашу модернизацию могла бы поддержать Европа на взаимовыгодных условиях, конечно же. Там представители бизнеса отдают себе отчет, что наличие санкций для них – это плохо, как и наличие наших антисанкций. Для достижения политического урегулирования очень важно восстановление доверия между заинтересованными в завершении конфликта сторонами. А это, в свою очередь, является предпосылкой для начала активного экономического восстановления.

Что можно сделать уже сегодня? Во-первых, разработать «план Маршалла» для Украины. Он предполагает хозяйственную активность регионов. Разумеется, «план Маршалла» необходимо создавать на основе полного сотрудничества между Россией и ЕС. Затем следует рассмотреть взаимную отмену санкций. Далее необходимо определить наши приоритеты и осуществить закупку оборудования для их осуществления. У нас сейчас «всем сестрам по серьгам» – реализуются госпрограммы, они перекрещиваются и т.д. А нам нужно, и об этом мы говорили в том числе на МЭФ, провести инвентаризацию постсоветского научно-технического потенциала, нащупать те места, где мы можем предложить свою продукцию на мировой рынок. Но сделать это будет сложно, потому что мы находимся между двумя «китами» производства – между Китаем и Германией. Вклиниться в сложившуюся структуру с серийным производством готовых изделий будет непросто, но все равно возможности существуют.

Считаю, что мантра про то, что малый и средний бизнес вытащит страну, совершенно беспочвенна. Малый и средний бизнес у нас очень активен и хорошо работает, но там, где есть спрос – в сфере строительства, общественного питания, торговли, сферы услуг и немного в финансовом секторе. И все. А почему его нет в промышленности? Потому что там нет нашего большого бизнеса. В этой области для большого производства, которое осуществляет поставку на рынок готовых изделий, узлы и детали производит малый бизнес.

В России недостаточно бизнеса, ориентированного на масштабное производство и крупное машиностроение. Топливно-сырьевой сектор не нуждается ни в малых, ни в средних предприятиях так сильно. Ему требуется только западное оборудование для добычи сырья.

Нам следует усилить обрабатывающий сектор. Это все азбучные истины. Всегда было выгоднее продавать муку, а не зерно, пиломатериалы, а не лес, нефтехимию, а не черное золото само по себе. Но этого не происходит, потому что мы живем сегодняшним днем и не думаем о глобальной конкуренции. А странам-лидерам в обрабатывающем производстве очень выгодно такое положение дел. Они будут хлопать по плечу и говорить: «Ты – лучший!» – любому нашему министру финансов, который сохранит подобное положение дел в России. В 90-е годы прошлого века существовала такая концепция естественных конкретных преимуществ в глобальном разделении труда. В ее рамках каждая страна в мире должна заниматься тем, что у нее лучше получается. Если так случилось, что страна богата ресурсами, то лучше всего у нее должно получаться ими торговать. Соответственно, обрабатывающие отрасли экономики ей не нужны. А также не нужны институты, готовящие кадры для обрабатывающего сектора, не нужны специалисты, которые занимаются научными разработками в этой области и т.д. по логической цепочке. Так вот я скажу, что подобный подход – это очень опасная, зловредная история для индустриального ландшафта страны в целом. В рамках такого подхода происходит примитивизация экономической жизни. Она у нас и так частично произошла.

- И какой из этого выход?

- Очень простой: реализация продуманной промышленной политики. Необходимо индикативное планирование, то есть создание планов-стимулов, а не планов-приказов. Необходимо так подталкивать реальный сектор различными мерами финансовой и денежно-кредитной политики, чтобы производилось именно то, что нужно государству. Мы, конечно, можем ошибаться. Но без выбора приоритетов нам дальше двигаться будет сложно. Сейчас получается ситуация, когда «всем сестрам по серьгам». А мы призываем делать акценты. У нас хорошо получаются грузовики, вертолеты, атомное машиностроение. Но этого мало. Нужно еще брендов 10–15 хотя бы, а лучше 50. Это, во-первых, импортозамещение, о котором сегодня много рассуждают. Но что еще важнее – это экспортозамещение. Я больше об этом говорю. Если мы хотим «отвязать» рубль от доллара, то мы должны снизить долю топливно-сырьевых товаров в экспорте. Но это сложный вопрос. Здесь политическая система очень важна. У нас сегодня нет ни жесткой диктатуры, ни хорошо работающей демократии. Мы в промежуточном каком-то положении, а в таких условиях бюрократия правит бал. Она использует государство для собственного обогащения. Нет ни репрессий, которые очищают от коррупции, ни хорошо работающих демократических институтов, которые бы препятствовали ей. Соответственно, при дальнейшем развитии событий возможны два сценария. Либо мобилизационная экономика: она полувоенная, и там много можно сделать. Сегодня многие мечтают о возврате в СССР. Но это, напоминаю, шарашки, лесоповалы и т.д. Да, они все что-то производят. Но я бы не хотел такого. Мне ближе реализация проектов в рамках демократической системы. Но при этом всегда почему-то получается плохо. Демократизация ведет к большему хаосу. Так что здесь очень тонкая политическая история. Кто будет осуществлять все эти реформы? Сегодняшний состав правительства вряд ли на это способен. Так что вопрос о том, как дальше жить, остается открытым.

Военная операция коалиции из десяти государств, которую возглавляла Саудовская Аравия, нанесла Йемену ущерб в размере 32 млрд долларов. Об этом сообщил один из йеменских военоначальников полковник Шараф Галеб Лакман, его слова приводит ТАСС.

По его словам, военно-воздушные силы коалиции нанесли авиаудары по 3125 наземным целям в Йемене, из них только 137 целей были военными объектами. В результате было разрушено множество гражданских объектов. Среди них - 6 промышленных предприятий, 31 торговый центр, 23 школы, 21 мечеть, 9 госпиталей, 7 стадионов, 5 электростанций.

По мнению Лакмана, такая военная операция носит «варварский характер».

Напомним, что коалиция наносила авиаудары по военизированным формированиям повстанцев-хуситов по просьбе президента Йемена Абда Раббу Мансура Хади, который находится в изгнании. Операция «Решительный шторм» проходила с 26 марта по 21 апреля, когда было объявлено, что теперь будет начата новая операция под названием «Восстановление надежды».

В результате боевых действий погибли 1080 человек, 4352 человека получили ранения.

В руки шиитской повстанческой группировки «Ансар Алла» (хуситы) попали образцы современного ракетного оружия, способного уничтожить не только промышленные и нефтяные объекты на территории Саудовской Аравии, но и корабли королевства в море, сообщает РИА «Новости» со ссылкой на иранское информагентство ФАРС.

Один из лидеров хуситов Хади аль-Аджиляки заявил, что данное ракетное оружие может полностью «изменить саудовскую стратегию в нынешней операции». По его словам, теперь у них есть несколько «десятков» единиц высокоточного оружия.

Стоит отметить, что ранее представители арабской коалиции заявляли, что в результате операции «Буря решимости» им удалось уничтожить около 80% вооружений, которые были у хуситов.

Данная операция прошла с 26 марта по 21 апреля с участием авиации, атаковавшей склады вооружений, лагеря и другие объекты инфраструктуры хуситов, которые захватили столицу Йемена Сану в начале этого года, отстранив от власти президента Абд Раббо Мансура Хади.

В новом обзоре Земельного департамента Дубая отмечается, что объем сделок с недвижимостью в 1 квартале 2015 года составил 64 млрд дирхамов (US$ 17.4 млрд),.

По данным Земельного департамента Дубая, общий объем сделок с недвижимостью Дубая (ОАЭ) в первом квартале 2015 года достиг 64 млрд дирхамов (US$ 17.4 млрд), тогда как в первом квартале 2014 года данные показатели были на 3 млрд дирхамов (US$ 822 млн) меньше.

Как сообщает Imexre.com со ссылкой на издание Arabian News, в обзоре Земельного департамента Дубая отмечается, что всего в первом квартале 2015 года было зарегистрировано 11 603 сделки с недвижимостью, при этом продажная стоимость 8 тыс из них составила 24 млрд дирхамов (US$ 6.6 млрд).

В эмирате были оформлены ипотечные кредиты на общую сумму 37 млрд дирхамов (US$ 10 млрд) на приобретение 3 тыс единиц недвижимости.

Общая стоимость инвестиций в рынок недвижимости Дубая граждан неарабских стран составила более 12 млрд дирхамов (US$ 3.3 млрд). Граждане Индии возглавляют рейтинг иностранных инвесторов в недвижимость Дубая в первом квартале. Сделки с недвижимостью общей стоимостью 3.04 млрд дирхамов (US$ 823 млн) были заключены 1293 инвесторами из Индии.

Инвесторы из Пакистана, заключившие 953 сделки с недвижимостью общей стоимостью 1.392 млрд дирхамов (US$ 381 млн), заняли второе место рейтинга, тогда как граждане Великобритании, оформившие 699 сделок с недвижимостью общей стоимостью 1.892 млрд дирхамов (US$ 518 млн), оказались на третьем месте.

Инвесторы из Ирана и России также внесли существенный вклад в общий объем сделок с недвижимостью, инвестировав в рынок недвижимости Дубая 633 млн дирхамов (US$ 173.4 млн) и 509 млн дирхамов (US$ 139.5 млн) соответственно.

Инвестиции в рынок недвижимости граждан ОАЭ составил львиную долю от общего объема сделок с недвижимостью ОАЭ (5.8 млрд дирхамов (US$ 17.4 млрд) при участии 980 инвесторов). Граждане Саудовской Аравии заключили 604 сделки с недвижимостью общей стоимостью 1.9 млрд дирхамов (US$ 521 млн).

Рособрнадзор отмечает снижение числа обращений связанных с нарушением прав детей

Сотрудники Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки приняли участие в заседании XI съезда Уполномоченных по правам ребенка в субъектах Российской Федерации, прошедшем в Ульяновске 27 - 28 апреля.

О деятельности Рособрнадзора по контролю в сфере опеки и попечительства в отношении несовершеннолетних рассказал начальник управления Евгений Семченко. Федеральной службой проводится мониторинг сайтов органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации на наличие необходимой информации о детях-сиротах и детях, оставшихся без попечения родителей, соответствие нормативно-правовой базы региона федеральному законодательству. Полученные данные используется при проведении выездных проверок.

Основная тематика обращений и вопросов, поступающих от граждан в ведомство, - несвоевременность выплат денежных пособий при всех формах устройства детей в семью, несоблюдение социальных гарантий и прав детей-сирот, бездействие специалистов органов опеки и попечительства на местах.

Как отметил специалист Рособрнадзора, в значительной степени данные нарушения совершаются как из-за недостаточной штатной обеспеченности органов опеки и попечительства, низкого уровня зарплат в системе защиты прав детей, так и отсутствия в регионах планомерной работы по повышению информированности населения.

В течение 2011-2014 годов Рособрнадзор совершил около 60 выездных и документарных проверок субъектов РФ, по итогам которых было устранено значительное количество нарушений прав детей. При этом специалисты ведомства отмечают положительную динамику, если в 2011 году поступило 183 обращения граждан, связанных с нарушением прав ребенка, то в 2014 году эта цифра сократилась вдвое.

Исламские финансы — тема в России сколько модная, столь и непонятная. В Татарстане, например, каждый год собирается форум «Казань-саммит», где обсуждают халяльные финансовые инструменты, но дальше бизнесменов, высоких чиновников и ученых эти разговоры не выходят. Чем исламский банк отличается от обычного банка, чем он полезен для рядового вкладчика — ответы на эти вопросы не знают даже в Татарстане, где мусульман больше половины населения.

Рашид Низамеев, директор финансового дома «Амаль», консультирует российских парламентариев, готовых внедрить нормативы исламского банкинга в отечественную законодательную базу. Банкам непонятны исламские инструменты, но они готовы этим заниматься, если будут внесены изменения в законодательство, рассуждает он.

В интервью KazanFirst он рассказал, чем исламские банки могут быть интересны каждому.

— Для начала объясните, что же такое исламские финансы, как это работает и кто может ими пользоваться?

— Думаю, лучше сузить сферу нашего разговора и разобрать, что такое исламский банк. Прежде всего, это светское учреждение, которое оказывает финансовые услуги населению и юридическим лицам. Соответственно, раз исламский банк — светское учреждение, его клиентом может стать любой, кто подходит ему по экономическим критериям. При этом неважно, к какой конфессии относится клиент.

Хочу сказать, что базовый набор инструментов, который в своей деятельности использует исламский банк, не уникален. Все эти инструменты были изобретены давно и так или иначе присутствуют в светской экономике.

Исламский банк – это финансовое учреждение, которое в своей работе избрало для себя ряд механизмов. Почему банк? Потому что, по сути, он использует банковскую схему работы. Любой банк – это финансовый посредник, который через свои механизмы аккумулирует средства населения и юридических лиц и размещает их среди них же — это депозит и кредит соответственно. Кроме этого исламский банк оказывает услуги расчетно-кассового обслуживания, как и обычный банк.

— Чем же исламский банк отличается от обычного?

— Отличия в инструментах, которые исламский банк использует со стороны привлечения и размещения средств. Сначала рассмотрим привлечение. Приходит клиент, который желает стать вкладчиком исламского банка. Банк берет его средства в доверительное управление. То есть клиент предоставляет деньги, банк размещает их в своих операциях, фиксирует финансовый результат (он может быть и отрицательным) и часть этого результата (когда он положительный) банк оставляет себе, а часть отдает клиенту. Говоря простым языком, если клиент вложил 10 000, а банк за месяц заработал на них 1 000, прибыль делится в оговоренной заранее пропорции, например, 50/50.

Как видите, когда заключается инвестиционный исламский банковский договор, в нем четко прописывается, что банк управляет средствами клиента и прибыль делится в определенной пропорции, которая прописывается в виде долей. Ключевое отличие здесь — прибыль клиента на переданный в управление исламскому банку капитал зависит от финансового результата последнего. Соответственно, нет гарантированной ставки дохода, который получит вкладчик.

— Почему так?

— В основе исламского банка лежит запрет, который прописан в Коране — ссудный процент, не только в банковской, но и в любой другой деятельности мусульманина запрещен.

Впрочем, это не новшество ислама. Если брать христианство и иудаизм, там также можно найти подобные запреты. В случае если во время управления средствами получается не прибыль, а убыток, его бремя полностью ложится на капитал клиента, как и в стандартном доверительном управлении. При этом сам вкладчик не имеет права вмешиваться в дела банка. Можно заранее в договоре ограничить какие-то сферы деятельности инвестирования, но после его подписания банк управляет счетом на свое усмотрение.

Хочу сказать, что мы работаем с 2010 года и за все время у нас ни разу не было отрицательных результатов, волатильность доходности составила всего 1%. Средняя доходность по вкладу — около 15% годовых, +/- 1%.

Вообще, в основе исламских финансов лежит принцип справедливости. Справедливость предполагает равное распределение рисков.

— Как размещаются деньги исламского банка?

— Банк может выступать как фонд частных инвестиций. Исламский банк находит интересную компанию, входит в ее капитал — финансирует ее и получает за это часть прибыли. В зависимости от договорных условий, исламский банк может или не может вмешиваться в управление компанией, в которую он вкладывает средства.

Также банк предоставляет услуги лизинга и торговой рассрочки. Исламский лизинг отличается тем, что клиент более защищен. По сути, лизинг — это целевой кредит, на котором можно получить определенную экономию на налогах. В стандартной ситуации, если с активом, который вы приобретаете по лизингу, что-то случается до того, как вы выплатите все лизинговые платежи, страховая премия уйдет лизинговой компании, а если ее не хватит — вы еще останетесь должны. В исламском банке не так — если актив становится непригодным не по вине лизингополучателя, то он не обязан выплачивать остаток средств за него. По сути, в лизинге банк покупает актив и сдает его в аренду с возможностью выкупа клиенту.

Также используется товарный кредит. Здесь, как и в лизинге, банк покупает актив на себя. Только в этом случае он уже перепродается его клиенту с наценкой в рассрочку.

— Какие инструменты вы используете в своей деятельности?

— Финансовый дом «Амаль» использует только четыре инструмента. Три на финансировании — мурабаха (товарный кредит), иджара (лизинг), мушарака (инвестиционное финансирование) и один инструмент на привлечении — мудараба (доверительное управление).

Важный момент. Как я уже говорил, мы не выдаем кредиты в стандартном понимании. Если клиент получает у нас финансирование на автомобиль, то мы сначала покупаем машину на себя, а потом перепродаем клиенту. Все риски с момента покупки нами автомобиля и до перепродажи его клиенту мы берем на себя. Это не так заметно, если автомобиль, например, в Казани. Но мы часто закупаем оборудование, например, в Новосибирске, а перепродаем в Москве. И в этом случае все риски и издержки на транспортировку ложатся на финансовый дом.

Еще один важный момент – мы не берем пеней, потому что по сути это ссудный процент. Мы используем другие инструменты, такие как залог и поручительство, кроме этого, у нас более жесткие финансовые критерии для клиентов.

— Как сейчас это вписывается в российскую банковскую систему?

— Все инструменты, которые мы используем — стандартны. Мы вписываемся в законодательную систему. Но дело в том, что мы работаем не на банковской площадке, поскольку банк не имеет права заниматься торговой деятельностью, а на базе общества с ограниченной ответственностью. Благодаря тому, что мы работаем как общество, у нас получилось создать такую компанию.

Например, финансовый дом «Амаль» работает с банком-партнером — филиал «Казанский» «Булгар банка». Это именно банковское подразделение, оно оказывает услуги расчетно-кассового обслуживания. ООО ведь не могут оказывать такие услуги. Отличие этого филиала от других банков в том, что у него есть субкорсчет. То есть банк хранит средства клиентов на собственном корреспондентском счете, который открыт в Нацбанке. Есть сам «Булгар банк». И есть казанский филиал «Булгар банка». У головного подразделения свой корреспондентский счет, у казанского филиала — собственный субкорсчет.

— Зачем это нужно?

— Если вы становитесь клиентом обычного банка, вы финансируете его деятельность. Для банка средства, которые лежат у вас на зарплатной или дебетовой карте — источник бесплатных фондов. Он все равно, так или иначе, размещает часть этих средств в своих операциях — на коротких позициях, на межбанке и так далее. А инструменты, которые использует обычный банк в своей деятельности, — неправильны с точки зрения ислама. Наша специфика в том, что все средства клиента, который открыл расчетный счет, хранятся именно на субкорсчете и не смешиваются с деньгами основного «Булгар банка».

В данном случае источник прибыли — комиссия за расчетно-кассовые операции. Специфика в том, что клиент, который открывает счет, получает гарантию, что его средства не используются в недозволенных исламом операциях (прежде всего в кредитовании) просто за счет того, что они не смешиваются с деньгами других подразделений банка. Это уникальное предложение для России.

— Но исламские финансы не встроены в российскую банковскую систему?

— Не встроены. Просто есть организации, такие как финансовый дом «Амаль», которые занимаются этим. Но в России их очень мало. Кроме нас есть еще два финансовых дома в Дагестане. На всю страну всего три компании работают на постоянной основе с населением и бизнесом в сфере исламских финансов. Сейчас «Амаль» задает стандарты в отрасли.

— Почему на всю Россию всего три такие организации?

— Основная причина — ограничения в законодательстве. Банкам непонятны инструменты, которые мы используем, они для них сложны. Но в принципе они готовы этим заниматься, если будут внесены изменения в законодательство.

Сейчас в Госдуме России рассматривается инициатива депутата Госдумы Олега Савченко, который предлагает внести изменения в российское законодательство, чтобы привлечь в нашу экономику фонды из стран Востока. Могу попробовать его процитировать: «Похоже, что санкции в России надолго, поэтому мы должны диверсифицировать источники фондов для нашей экономики».

Если изменится законодательство, то я уверен, что банки в местах компактного проживания мусульман — в Поволжье, Московской области и на Северном Кавказе — расширят свою линейку продуктов за счет введения в пользование инструментов исламского банка.

А сейчас это им непонятно, неудобно, они не хотят этим заниматься. Кроме этого, имеет место быть исламофобия, эта тема активно муссируется в обществе, в том числе СМИ, и это, конечно же, тоже влияет на сознание людей. Многие до сих пор не понимают, что рядовые мусульмане не носят за пазухой автомат и пояс шахида. Есть радикалы, это нельзя отрицать, их крайне мало, но мусульмане сами от этого страдают.

— В чем суть инициативы, которую предлагает Савченко?

— На первом этапе они предлагают разрешить банкам заниматься торговой деятельностью, соответствующий законопроект сейчас подан в Госдуму. После этого банки хотя бы смогут выдавать финансирование через торговые операции — не придется действовать на базе ООО. Останется вопрос с привлечением средств, но я думаю, что со временем будет решен и он. Центральный банк на эту инициативу сказал, что, если закон будет принят — они не против. Вообще у них нейтральная позиция — не горят желанием вводить новые инструменты, но и препятствовать не будут.

— Если пройдет этот законопроект, какие еще моменты важно прописать в законодательстве, чтобы исламские банки могли полноценно работать в России?

— Как я уже говорил, останется вопрос с привлечением средств — напомню, с точки зрения религии исламский банк не может принимать вклады от клиентов в обычном понимании, под проценты. В любом случае, если это будет работать на базе банка, уже станет легче — покупка не будет облагаться НДС.

О другом говорить сложно, потому что должен быть принят целый спектр законов, которые бы внесли изменения в существующую банковскую систему страны. Это огромная работа, не одного дня и даже года.

В мире наибольшей популярностью пользуется дуальная система, когда в стране есть обычная банковская система и параллельно исламская. Например, во всех крупных европейских банках есть «исламские окна». А Великобритания вообще поставила себе цель стать международным исламским центром.

— Почему?

— Потому что есть такие страны, как Саудовская Аравия, в которых сосредоточена огромная нефтедолларовая ликвидность. Конечно, правительство Великобритании и других стран не против, чтобы часть этой ликвидности перешла в их экономику. В странах Востока, как правило, также существуют две банковские системы — традиционная и исламская. России, если она хочет пойти этим путем, придется создавать огромную базу нормативных актов. Про особенности этой работы мне судить сложно, потому что я все же финансист, а не юрист. Но даже со своей позиции могу сказать, что здесь придется проработать налоговые аспекты, правовое регулирование всех операций и так далее.

— Но вас привлекают как консультанта к этой работе?

— Да, привлекают. Разработчики законопроекта вообще привлекают огромное количество экспертов, чтобы законопроект получился правильным, четким и сбалансированным.

— Вы упомянули про «исламские окна». Можете рассказать о них подробнее?

— По сути, это подразделение в банке, которое работает под брендом головного банка, но при этом оказывает исламские финансовые услуги.

— Получается, деньги, которые поступают в основной банк, и средства из «исламского окна» не смешиваются?

— Детально этот вопрос я не изучал, я не проходил практику в таких организациях за рубежом. Скорее всего, это отдельное юридическое подразделение, со своим корсчетом, отдельными операциями и регулированием.

— Вы занимаетесь исламским страхованием. Как это работает в исламских банках?

— Здесь ключевое слово «страхование». Согласно действующему российскому законодательству, банки этим не занимаются. У банков есть страховые компании-партнеры, с которыми они работают. Если смотреть в разрезе норм ислама, существуют такафул-компании — по сути, это фонды взаимного страхования. Вот пример механизма: мы с вами живем на одной улице и откладываем с другими жителями в некий общий фонд по 1000 рублей. Если с кем-то из жителей улицы что-то случится и ему потребуются деньги на цели, предусмотренные политикой нашего фонда, он сможет ими воспользоваться. Финансовый дом «Амаль» такие услуги не оказывает. Насколько я знаю, в России сейчас нет такой компании. Если бы она была — мы бы обязательно с ней сотрудничали.

— То есть в вашем арсенале сейчас нет никаких страховых инструментов?

— У нас есть внутренний фонд, который мы в принципе можем назвать страховым, это резервный фонд на покрытие рисков.

Приведу пример. Клиент, который купил у нас автомобиль, погиб в автокатастрофе на этой машине. Его поручителями выступали пожилые родители. По закону выплатить остаток долга должны были они. Но мы погасили его из внутреннего фонда финансового дома. В принципе, он рассчитан на те случаи, когда клиент по определенным причинам станет неплатежеспособным. Внутренний фонд мы были вынуждены создать из-за отсутствия на российском рынке такафул-компании.

— Почему не создается этот инструмент?

— Это очень сложный бизнес. Плюс есть ограничения в законе, которые не дают создать в России подобную компанию. Вероятно, поэтому пока никто не взялся за это. Лично мне страховой бизнес неинтересен.

— В 2011-2012 годах Агентство инвестразвития Татарстана выдвигало идею о выпуске исламских облигаций — сукук. Нужны ли они сейчас?

— Нужны. Недавно после посещения президентом [Рустамом Миннихановым] Объединенных Арабских Эмиратов, к нам в республику оттуда приехала делегация. В рамках этого визита финансовый дом «Амаль» посетил ведущий менеджер крупного банка Абу-Даби с исламским окном. Он был поражен Татарстаном, развитием республики. По его словам, в ОАЭ и Малайзии сосредоточена большая ликвидность. И что через инструмент сукука наша страна могла бы, например, выпустить облигации, чтобы получить доступ к этой ликвидности. Он сказал, что Татарстан — подходящий регион для этого и что они готовы участвовать и помочь в этом проекте. Я считаю, что это очень интересное направление, и оно должно развиваться. Оно может стать толчком для развития института исламских финансов в России. С этого даже проще начать, потому что законодательство позволяет использовать этот инструмент. Как правило, сукук идет на крупные инфраструктурные и промышленные проекты — в Татарстане такие есть.

— Вы работаете с хадж-фондами?

— Тут есть своя специфика. В России съездить в хадж не проблема. Саудовская Аравия предоставляет квоты — сколько человек от страны может совершить хадж. ООН предоставляет статистику, сколько мусульман проживает в каждой стране. Если я ничего не путаю, от этой цифры в год может посетить Мекку только 1%. В России порядка 20 млн мусульман. То есть, от нашей страны в период хаджа имеют право посетить Саудовскую Аравию 200 000 мусульман.

Хадж совершается на определенной ограниченной территории, которая просто не способна вместить всех желающих. Поэтому Саудовская Аравия как принимающая сторона дает квоты всем странам мира, сколько граждан от них может приехать для совершения обряда.

В итоге получается, что в России номинально мусульман много, а тех, кто хочет совершить хадж — мало относительно других стран. Поэтому россияне могут поехать туда без проблем, точно так же, как жители США и стран Европы. Жители арабских стран наоборот, годами ждут возможности совершить хадж, порой эти квоты разыгрываются на конкурсной основе. В некоторых странах стоит ограничение по возрасту — то есть в хадж можно поехать достигнув, например, 50 лет. Поэтому хадж-фонды так популярны там. Пока ты ждешь возможности поехать, ты откладываешь средства.

Кроме того, есть понятие умра — малое паломничество. На малое паломничество можно съездить в Мекку в любое время. Это не будет считаться хаджем, но тоже очень благое дело. В Татарстане есть одна компания, которая предоставляет услуги малого паломничества. У них есть такой продукт — их клиент может копить деньги на паломничество. Эта организация — наши партнеры. Но сам по себе «Амаль» не является накопительным фондом. Хотя в принципе мы готовы оказывать такие услуги.

— В самом начале вы сказали, что вашим клиентом может стать любой, вне зависимости от вероисповедания. Понятно, почему ваши инструменты интересны мусульманам. А для остальных?

— У нас есть клиенты не мусульмане. Более того, значительная часть клиентов исламских банков в мире также не является мусульманами. Мне известен случай, когда к нам в финансовый дом в Москве пришел православный христианин и вложил к нам средства по религиозным убеждениям. Я не думаю, что это единичный случай.

Если мы говорим о вкладчиках, то у нас среднестатистическая доходность выше, чем в обычном банке. Да, в какой-то мере вы рискуете получить убыток, но статистически он минимален, потому что статистика у нас только положительная и волатильность небольшая. Я сам оцениваю риск наших вкладчиков на уровне риска корпоративных облигаций.

У наших услуг есть определенная цена. Если она устраивает клиента, какая разница, каким образом он получит финансирование.

Человек берет кредит не ради того, чтобы просто взять деньги, а ради какой-то определенной цели. По большому счету совершенно неважно, из какого источника придут средства. Я еще раз подчеркиваю, мы не религиозная организация, а светское учреждение. Да, у нас в деятельности присутствует слово «исламский». Но мы используем понятные, четкие инструменты.

К тому же, у нас есть явные преимущества, такие как отсутствие пеней. Поэтому я думаю, что клиенты, которые приходят к нам не из религиозных убеждений, руководствуются именно экономическими мотивами.

— Что ограничивает вашу деятельность?

— Для развития обычного банка в России созданы все условия. Есть межбанковский рынок капитала, ипотечные инструменты, страхование вкладов и так далее. Сама нормативная база — как хорошо удобренная почва для развития стандартного банка. Мы не имеем доступа к этому, для нас не созданы такие механизмы. Ни один банк не сможет развиваться на средства вкладчиков. Спрос на деньги будет превышать предложение. А мы сейчас развиваемся именно за счет частных средств. Их недостаточно. Поэтому, так как у нас сегодня дефицит ликвидности, мы для себя решили, что будем работать с определенной целевой группой — верующими мусульманами. Поэтому их доля у нас выше, чем светских клиентов.

— Как вы начинали?

— В 2010 году появился якорный инвестор, которому интересно развитие данного сектора, и был найден банк-партнер. Был основан финансовый дом, набрана команда, мы начали развиваться как обычный бизнес. Мы разработали структуру, линейку продуктов.

— Вы как пришли?

— Я пришел чуть позже, в 2011 году. Работу в этом учреждении я воспринимаю как некую социальную деятельность. Считаю, что мы немножко меняем мир к лучшему, предлагая альтернативу той системе, которая сегодня доминирует.

Елена Орешина

Очевидно, что шок, вызванный падением курса рубля и другими экономическими трудностями, прошел, и по итогам первого квартала 2015 г. российские инвесторы вернулись в пятерку ведущих групп иностранных неарабских инвесторов на рынке недвижимости Дубая.

Возглавляют эту пятерку, как и прежде, граждане Индии, из общего объема сделок в 64 млрд. дирхамов ОАЭ (US$17,5 млрд.) ими было приобретено недвижимости на общую сумму 3,04 млрд. дирхамов ОАЭ. На втором месте граждане Пакистана – 1,932 млрд. дирхамов, на третьем месте подданные Великобритании - 1,89 млрд. дирхамов. Иранцы (633 млн. дирхамов) и россияне (509 млн.) замыкают пятерку лидеров. По итогам 2014 г. россияне впервые за несколько лет не попали в пятерку лидеров среди иностранных неарабских инвесторов в Дубае, их место заняли канадцы, но, похоже, ведущая пятерка вернулась к уже привычному составу.

Всего иностранные инвесторы из неарабских стран купили в Дубае недвижимости на 12 млрд. дирхамов ОАЭ. 5466 покупателей представляют 102 страны мира. Самыми активными покупателями недвижимости в Дубае, как и всегда, оказались граждане страны – 5,8 млрд. дирхамов ОАЭ. 1964 гражданина других 5 арабских стран Персидского залива купили в Дубае недвижимость на общую сумму 9 млрд. дирхамов.

Без разделения на арабских и иностранных инвесторов пятерка абсолютных лидеров выглядит несколько иначе: лидируют в ней граждане страны, на втором месте идут граждане Индии, за ними – пакистанцы, четвертое место делят британцы и подданные Саудовской Аравии, а замыкают пятерку подданные короля Иордании (708 млн. дирхамов ОАЭ).

Из всей суммы сделок большая часть пришлась на продажи земельных участков – 52 млрд. дирхамов ОАЭ, 11 млрд. были потрачены на покупку зданий и отбельных единиц недвижимости в них, из них 8,41 млрд. пришлись на жилую недвижимость.Самым популярным среди покупателей оказался район Бизнес Бей – 1,85 млрд., за ним следует Дубай Марина – 1,18 млрд. и JLT – 568 млн. дирхамов.

Ольга Воропаева

Публикации об открытии секс-шопа в Мекке оказались ложными. Абд аль-Азиз Аураг, голландский бизнесмен марокканского происхождения и владелец «халяльного секс-шопа», опроверг эту информацию.

Аураг подчеркнул, что его бизнес нельзя называть секс-шопом, халяльным или каким-то еще. По его словам, у него — концептуальный магазин, ставящей своей целью помочь женатым парам повысить чувственность и привнести дополнительную романтику в отношения, передает Morocco World News. Никакими предметами, традиционно ассоциируемыми с секс-шопами, например, вибраторами или резиновыми куклами, его предприятие «Эль-Асира» не торгует.

Он посетовал на недобросовестность журналистов, обозвавших магазин «секс-шопом» вместо того, чтобы попросить у владельца разъяснения.

«Эль-Асира» специализируется на таких товарах, как массажное масло, ароматические свечи и т.д. Все товары имеют сертификат «халяль» (соответствующий требованиям ислама). Летом 2014 года Аураг подписал контракт с германской компанией Beate Uhse, чтобы продавать 18 наименований товаров, позиционируемых, как исламские.

Летом сообщалось, что Аураг планирует открыть филиал в Мекке.

Компания «Рейтеон» (Raytheon) 23 апреля сообщила, что неназванным ранее инозаказчиком, с которым был заключен контракт стоимостью более 2 млрд дол на поставку ЗРК «Пэтриот», является Саудовская Аравия.

Как сообщал ЦАМТО, 17 апреля «Рейтеон» опубликовала пресс-релиз о прямой коммерческой продаже неназванному инозаказчику полностью цифровых батарей «Пэтриот» с разработанным по последним технологиям оборудованием для обнаружения, идентификации и поражения целей. Контракт также включает полный пакет средств обучения и вспомогательное оборудование.

Согласно опубликованному 23 апреля компанией «Рейтеон» отчету о результатах деятельности в I квартале 2015 года, в этот период подразделение «Интегрейтед дифенз системз» (Integrated Defense Systems – IDS) получило заказы стоимостью 769 млн дол в рамках контракта на поставку комплексов ПВО/ПРО «Пэтриот» Республике Корея. IDS также заключила контракты стоимостью 213 млн дол на обслуживание ЗРК «Пэтриот» ВС США и зарубежных заказчиков.

Кроме того, в отчете указано, что уже после завершения I квартала IDS получила заказ стоимостью 2 млрд дол на поставку комплексов ПВО/ПРО «Пэтриот» Саудовской Аравии.

Как отмечает «Джейнс дифенз уикли», заявление «Рейтеон» от 17 апреля вызвало массу предположений о покупателе новых комплексов. Большая часть экспертов не рассматривала Саудовскую Аравию в качестве кандидата, поскольку предполагалось, что Эр-Рияд, как и Кувейт, проведет модернизацию имеющихся ЗРК «Пэтриот» PAC-2 и не будет закупать новые комплексы. Напомним, что в сентябре 2014 года Государственный департамент США одобрил потенциальную поставку Саудовской Аравии в рамках программы «Иностранные военные продажи» 202 ракет «Пэтриот» PAC-3, а также оборудования для усовершенствования ЗРК «Пэтриот» PAC-2 до версии PAC-3. Полная стоимость соглашения оценивается в 1,75 млрд дол.

Кроме того, более практичной была бы закупка комплексов в рамках программы «Иностранные военные продажи».

Тем не менее, новый крупный заказ компании «Рейтеон» говорит о том, что Саудовской Аравии оказалось вполне «по силам» реализовать как программу модернизации имеющихся ЗРК, так и усилить национальную систему ПВО за счет закупки новых комплексов.

Ранее ЗРК «Пэтриот» были проданы ВС Тайваня, Египта, Германии, Греции, Израиля, Японии, Кувейта, Нидерландов, Саудовской Аравии, ОАЭ, Иордании и Испании.

МНО Польши 21 апреля выбрало «Рейтеон» победителем конкурса на поставку 8 батарей комплекса ПВО/ПРО «Пэтриот» с ракетами GEM-T и PAC-3 MSE.

Компания «Рейтеон» также принимает участие в тендере на поставку комплексов ПВО/ПРО LORAMIDS Турции.