Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Германия является основным пунктом назначения экспорта фисташек из Ирана

Германия была основным пунктом назначения экспорта фисташек из Ирана, так как она импортировала из Ирана 3,063 тонны фисташек на сумму 40 миллионов долларов США за первые пять месяцев текущего 1396 финансового года (начался 21 марта 2017).

Более 61 % экспортированных из Ирана фисташек было отправлено в Германию, Ирак, Казахстан, ОАЭ, Индию, Испанию и Россию, сообщает агентство Trend News.

Однако официальная статистика Таможенной администрации Исламской Республики Иран показывает, что стоимость экспорта иранских фисташек уменьшилась на 40 % и составила 198 млн. долларов США, и объем экспорта также сократился на 45 %, достигнув 19 000 тонн, в течение пяти месяцев по сравнению с тем же периодом прошлого года.

Иран экспортировал фисташки в 59 стран, включая Югославию, Иорданию, Армению, Аргентину, Узбекистан, Австралию, Словакию, ЮАР, Афганистан, Албанию, Великобританию, Украину, США, Италию, Бахрейн, Бразилию, Таджикистан, Таиланд, Тайвань, Турцию, Туркменистан, Тунис, Ливию, Южную Корею, Молдову, Китай, Румынию, Японию, Сингапур, Швецию, Швейцарию, Сербию, Оман, Францию, Кыргызстан, Катар, Канаду, Кувейт, Ливан, Польшу, Литву, Малайзию, Египет, Вьетнам, Нидерланды и Гонконг.

ISNA процитировала Махмуда Абтахи, председателя совета директоров Иранской ассоциации фисташников, что объем производства фисташки в Иране в последнем финансовом году сократился вдвое до 180 000 тонн, что является основной причиной снижения экспорта в этом году.

Глава Иранской ассоциации фисташников, Мохсен Джалалпур, каждый год отмечает, что из фисташковых садов Ирана от 8 000 до 12 000 гектаров выходят из производственного цикла из-за нехватки воды и солености почвы.

"Земли, на которых культивируются фисташки в Иране в настоящее время составляют около 350 000 гектаров, в то время как в течение 2000-х годов эта цифра составляла более 400 000 гектаров", - сказал он Eranico.

Провинция Керман, на юго-востоке Ирана, является крупнейшим производителем фисташек в стране. Эта провинция когда-то составляла 70 % производства фисташек в Иране, но теперь она производит только 30 % от всех фисташек, выращенных в стране, из-за сильного водного кризиса.

"Фисташки в настоящее время выращиваются в 19 провинциях по всей стране, все из которых более или менее сталкиваются с теми же проблемами", - сказал он.

Как Джалалпур, так и Абтахи оценивают производство фисташек в этом году примерно на уровне 230 000 тонн, из которых, согласно ожиданиям Джалалпура, около 150 000 тонн на сумму 1,5 миллиарда долларов будут экспортированы, показав рост по весу и стоимости на 11 % и 25 %, соответственно, по сравнению с прошлым годом, когда было экспортировано около 135 000 тонн стоимостью 1,2 млрд. долларов США.

По словам Джалалпура, бывшего председателя Торгово-промышленной палаты Ирана, промышленности, шахт и сельского хозяйства, Иран является вторым по величине производителем фисташки после США и главным экспортером товара.

Заместитель министра промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли Мойтаба Хосроттай сказал, что Иран поставляет более 50% мирового рынка фисташек.

От слова — к цифре

беседа главного редактора "Завтра" с предпринимателем в области информационных технологий Еленой Лариной

Александр Проханов Елена Ларина

Александр ПРОХАНОВ.

Елена Сергеевна, я себя ловлю на ощущении, что вдруг оказался в абсолютно новой для себя среде, которой раньше не замечал. Хотя вокруг меня существуют айфоны, интернеты, всевозможные интернет-технологии. Я почему-то не замечал, что всё это сложилось в некую мощную среду, в которой оказался я. На мне сходится множество разных воздействий, которые до поры до времени не причиняли ни вреда, ни пользы, а сейчас они пугают меня своей новизной, неожиданностью. Я понял, что сложилась среда, имя которой — цифросфера. Эта среда продолжает геологию развивающейся земли, когда после биосферы возникла техносфера, а из техносферы вышла цифросфера. Что это за явление — цифросфера? Как вы её ощущаете?

Елена ЛАРИНА.

Александр Андреевич, цифросферу не столько, наверное, можно ощутить, сколько описать. Но поскольку люди достаточно мало сейчас понимают, что это такое, то вспомним притчу про слепых мудрецов, которые описывали, что такое слон: кто-то потрогал бивень, кто-то хобот, кто-то живот — все описали по-разному и никак не могли прийти к общему мнению, как выглядит слон. То же самое сейчас происходит с цифровой средой. Конечно, она не появилась сразу из ниоткуда, всё произошло в процессе развития. Чтобы понять, нужно посмотреть в прошлое.

Когда люди жили племенами, у них не было никаких машин. Как только люди стали жить устойчивыми общинами, появились законы, которые надо было соблюдать. Государства стали машинами первого типа. Эти машины были построены из людей, как из элементов, и позволяли строить каналы, пирамиды… Дальше произошла первая промышленная революция, в результате которой появилась машина, которая работает на паровом двигателе. Потом произошла вторая революция, которая породила машину, что работает на углеводородном сырье: сначала на угле, потом на нефти. Это машины второго типа. Наконец, в середине XIX века первый программист Ада Лавлейс создала первую вычислительную машину. А первые ЭВМ были созданы во время Второй мировой войны. Затем появилась машина третьего типа. Если у машины второго типа физическая сила, физические качества человека были вынесены вовне, то ЭВМ предполагала, что человеческая психика вынесена вовне. Впервые об этом написал недавно ушедший от нас Сергей Павлович Расторгуев.

В действительности это не вся психика, вынесенная вовне. Учёные психологи сходятся на том, что есть несколько слоёв или режимов мышления. Как минимум, их два. Их называют по-разному. Даниэль Канеман назвал их "быстрое и медленное мышление", Брушлинский — "дизъюнктивное и не дизъюнктивное мышление". В любом случае их два. Первое — когда человек должен решить задачу, решение которой уже существует, то есть алгоритмическое мышление. Это мышление, по Брушлинскому, называется дизъюнктивным, когда алгоритм или инструкция раскладывается на отдельные операции, путём выполнения этих операций происходит решение задачи. Это как борщ сварить. Есть ингредиенты, есть рецепт, если всё последовательно выполнять, то в результате получится хороший борщ.

Второй тип мышления — творческое или поисковое, по Брушлинскому — не дизъюнктивное. Когда есть некая творческая задача, решения которой в принципе ещё нет. Этому соответствует слово. Так вот, все машины, которые на сегодняшний день работают, все программы, которые выполняются, могут заменять только алгоритмическое мышление. Только цифру. Даже самый мощный искусственный интеллект — это не интеллект, который может какие-то творческие задачи решать, а, по сути, мощный арифмометр, который умеет считать.

Александр ПРОХАНОВ.

Значит, цифросфера — это, по существу, набор средств, способных осуществлять первый тип мышления?

Елена ЛАРИНА.

Да, первый тип мышления.

Александр ПРОХАНОВ.

А мне казалось, что цифросфера появилась, развивается и идёт к тому, чтобы научиться соединять ещё покуда несоединимое. Научиться управлять множеством явлений, которые до поры до времени действуют автономно, но нуждаются в организации. Мне кажется, что управление отраслью, управление корпорацией, или войной, или управление миграционными процессами — все эти системы управления существуют, но без машины они несовершенны: медленно действуют, работают с ошибками. А машины ЭВМ упорядочивают этот процесс. По существу, цифросфера — это новая способность человечества управлять в своём пределе истории. Я думаю, что одна из основных задач человечества — может, оно и было придумано Господом Богом для этого — научиться управлять историей или даже мирозданием в целом. То есть уподобиться Господу Богу. И цифросфера приближает человека к способности управлять макропроцессами, грубо говоря, историческими процессами. Не так ли это?

Елена ЛАРИНА.

Всё, что вы мне сказали, — это слово, а цифросфера — это, прежде всего, цифра. Она не может принимать каких-то решений, которые не заложены в её алгоритме. То есть то, что можно алгоритмизировать, то, что уже было, то, что уже имеет решение, — да, машина этому поможет, поможет решать некие комбинаторные задачи.

Помните, дважды чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров играл с компьютером. Первый раз компьютер проиграл чемпиону мира, а во второй раз — выиграл. За это время машина на программном уровне осталась та же, а вот "железо" стало работать намного эффективнее. Что происходит, когда машина играет с гроссмейстером? Гроссмейстер делает ход. Дальше машина просчитывает абсолютно все ходы, которые могут быть сделаны после этого. Выбирает из них наиболее эффективный и делает ход. Гроссмейстер делает в ответ свой ход. Естественно, он не может просчитать все варианты окончания партии, но просматривает некоторые и наиболее эффективный ход делает. Дальше машина следующим шагом опять просматривает все варианты исхода партии, и её уже обыграть нельзя. Это комбинаторика. Машина может только ускорить те процессы, которые человек не способен так быстро просчитать. Поэтому, если есть некий алгоритм, то машина его сделает лучше человека. Но если нужно творческое мышление, то машина тут бессильна.

Александр ПРОХАНОВ.

А что же всё-таки эта народившаяся или нарождающаяся цифросфера меняет? Она оптимизирует жизнь, улучшает? Оптимизирует движение автомобиля в городе и ритм включения/выключения светофоров? Или она создаёт некую реальность, в которой требует от человека и человеческих групп нового отношения, нового поведения?

Елена ЛАРИНА.

Она не создаёт новую реальность. Цифросфера — это та же вещная среда плюс электромагнитное поле. Да, мы его не замечаем, для нас это просто воздух, но оно есть. И было всегда. Цифросфера позволяет оптимизировать те процессы, решение которых уже есть. Безусловно, машина помогает человеку, но никакой новой реальности не создаёт.

Александр ПРОХАНОВ.

Из чего же складывается новая реальность? Разве человечество времён рыцарских турниров и времён интернета — это одно и то же человечество?

Елена ЛАРИНА.

Конечно, алгоритмическая среда оказывает влияние на человека, то есть человек всё больше становится биороботом. Нельзя взаимодействовать со средой и только воздействовать на неё, обратное воздействие, безусловно, также происходит. Жалуются, что сейчас у детей клиповое мышление. А оно — результат воздействия этой среды. То есть человечество, естественно, разное.

Александр ПРОХАНОВ.

Но интересно понять, каким оно становится, от чего оно отказывается, что приобретает? Это новое (я его называю цифросфера), возникает над традиционной цифросферой. Ведь отслаивание одной цифросферы от другой, одной идеологической реальности от другой связано с огромным количеством конфликтов, напряжений. Это отслаивание, как отслаивание сетчатки, причиняет массу болей, микрокатастроф, массу загадок. От чего-то человечество с радостью отказывается, а от чего-то отказывается с ужасом и страданием. Если проанализировать эту переходную зону, зону предшествующего состояния и зону нарождающегося состояния? Ведь там такие явления, как искусство нахождения человека в среде, где он оказывается вне конкуренции с машиной, которая рисует лучше его. Или машины, которая пишет прекрасную музыку. Или машины, что создаёт потрясающую архитектуру, фантастическую пластику. Или сфера индивидуальной культуры, когда человек в мире интернета оказывается способен жить своей индивидуальной микрокультурой, которая вычленяется из попкультуры, из массовой культуры. Это культурные микросферы, где человек сам строит себе духовное гнездо.

Или военные действия. Управление современной глобальной войной уже невозможно или почти невозможно с традиционным генеральным штабом. Как одновременно соединить действия подводных лодок с нанесением ядерного удара из разных акваторий, передвижение огромных масс сухопутных войск, авиацию, при этом исправление и реставрацию нанесённого ущерба? Это всё делается не группой людей, а супермашинами. Где те точки, в которых мы должны почувствовать появление новой реальности?

Елена ЛАРИНА.

Мы новую реальность часто воспринимаем как некую виртуальность. Есть такие термины, как "облачное вычисление", "облака"… Но, в конце концов, это не облака, не какой-то эфир, — это всё равно вещные объекты, которые их создают. Скажем, информация — не то, что висит где-то в облаке, передаётся от человека к человеку. Это информация, которая хранится на больших носителях, на серверах. Облачные вычисления производятся всё равно огромными машинами, огромным железом. Вот в программировании, в программистских кругах компьютеры делятся на хард и софт, то есть составляющие компьютера — это программы и железо. В основе этой цифровой конструкции всё равно лежит железо, производство, лежит производство железа. То есть цифровая среда — ещё более вещная среда, чем сама вещная среда. Это сети компьютеров, которые соединены, это всё равно железо, то, что работает. Хочу вернуться к двум слоям мышления. Есть творческое мышление, что человеку присуще и что машина пока повторить не может, в этой области человек первостепенен. И есть другой режим работы — алгоритмический. Там машины уже вполне нас могут заменить. Конечно, в военных действиях используются машины, и в любых действиях используются машины, и машины нам помогают. В качестве игрушки это может использоваться и в искусстве.

Александр ПРОХАНОВ.

Есть подозрение, что вся Вселенная — это машина, и все части мироздания, которые в нашем сознании не представлены как машины, но это временное состояние… В какое-то время машины надвигаются — надвигаются на вторую сферу сознания. Эта сфера уменьшается. Вообще, иррациональное в мире, по-видимому, сохранится до конца, но сфера иррационального стремительно сжимается. Мир рационализируется. А если это так, то иррациональная, творческая, подвластная слову сфера не является абсолютной. Её можно свести к нулю или к бесконечно малой величине.

Елена ЛАРИНА.

Думаю, что до этого ни мы с вами, ни наши дети и внуки не доживут. Но мозг, конечно, эволюционирует. Он на свою работу тратит где-то до 25% всей энергии, когда мы просто думаем. А когда мы напряжённо думаем, он использует 32% всей энергии. Даже когда мы спим, мозг использует 10% энергии. Это самый энергозатратный наш орган. Человек вообще — существо ленивое, если можно не думать, то он думать не будет. Он будет действовать на автопилоте, по привычке. Соответственно, машины позволяют это "на автопилоте" и "на автомате" сделать большей частью нашей жизни. Естественно, творческая составляющая уменьшается просто в силу того, что мы ленивы, и мозг наш сверхэнергозатратен.

Александр ПРОХАНОВ.

Но ведь мозг — это машина. Разговор о том, что в мозгу есть некие полушария, отвечающие за эмоциональные сферы, а есть полушария, отвечающие за рациональные сферы, — это всё поэтика. И та, и другая полусфера — это группы нейронов, сосуды, это питающая среда. И есть некий результат. Мозг, конечно, — это материальное явление, материальная среда. Там нет ничего такого, что не являлось бы материальным. Даже электромагнитная волна, которая движется по нервным окончаниям, — это материальная среда. А если мозг — машина, то и вселенная — машина. Меня ещё с детства волновала мысль, что солнечная система — это большой подшипник с огромным количеством шаров. Поэтому мне кажется, что деление человечества на рациональное и иррациональное — оно романтичное. Оно боится машины. В этом делении существует страх человека перед машиной.

Елена ЛАРИНА.

Нет, мозг — это жизнь, а машина — неживое вещество. Более того, компьютер даже не похож на упрощённый человеческий мозг. Человеческий мозг одновременно осуществляет последовательные, параллельные, распределённые и ассоциативные вычисления, а компьютеры могут в лучшем случае либо последовательные, либо параллельные. Да и не это главное. Мозг имеет примерно такое же отношение к психике, как телевизор к телепередаче. В этом смысле психика требует мозга, но не заключена в нём. Самое простое доказательство — Маугли. Известны десятки случаев, когда младенцы воспитывались животными. Когда их находили, они не были людьми в нашем понимании. Более того, подавляющая их часть так и не смогла вернуться в человеческое общество, хотя мозг у них был здоровый человеческий.

Александр ПРОХАНОВ.

Хорошо, возьмём другую тему. Вы же согласны с тем, что есть области, где уже сейчас машины эффективнее людей. Что будет, если им передадут решение, например, политических и экономических проблем?

Елена ЛАРИНА.

Машина — это инструмент. В чьи руки она попадёт, так и будет использована. Как топор: им можно избу срубить, а можно старушку-процентщицу лишить жизни. Как только появляется новая технология, она сразу используется в трёх областях: военной, гражданской и криминальной. Вот куда она попадёт, такую функцию, конструктивную или деструктивную, будет нести. Это не какой-то сам по себе ни от кого, ни от чего не зависящий инструмент. Да, машина способна принимать какие-то решения — алгоритмические. На основе заложенных в неё данных у неё построен алгоритм, она сама ничего нового придумать не может.

Александр ПРОХАНОВ.

Например, протестные движения. Тахрир, флэш-моб, хакерские атаки. Ведь эти вещи связаны с воздействием на цифросферу и через них воздействуют на социум в целом.

Елена ЛАРИНА.

Если брать так называемые воздействия в цифросфере, я бы разделила на кибер-воздействие и информационное. Мы с Владимиром Семёновичем Овчинским писали в книге "Кибервойны XXI века", что войны в цифровой среде можно разделить на две части: на информационные войны, воздействие в своей основе цифрового кода на человека, его поведенческие паттерны, его взгляды, какие-то задачи, процессы — и на кибервоздействие.

Александр ПРОХАНОВ.

Это информационное воздействие?

Елена ЛАРИНА.

Это информационное воздействие именно на человека. И кибервоздействие — это воздействие на, допустим, объекты критической инфраструктуры, цель которого — сломать, взорвать, перехватить управление. То есть физически сломать. Поэтому всё, что происходит в киберсреде, происходит с целью либо одного, либо другого — либо воздействовать на человека, либо воздействовать на физические объекты. Естественно, что цифровая среда способствует этим процессам.

Александр ПРОХАНОВ.

Мне кажется, одна из трагедий современного общества — скорость сближения людей друг с другом. Мужчина и женщина, человек с человеком сейчас проходят то расстояние, которое в прежней эпохе, может быть, проходилось за месяцы, годы, — со скоростью света: электромагнитная волна, и ты выбираешь себе партнёра, выбираешь друга, разрываешь с этим другом. Возникает абсолютно новый социум, а в недрах этого нового социума возникает абсолютно новый человек, человек-скороварка такая…

Елена ЛАРИНА.

Да. Когда-то люди общались, встречались, ходили друг к другу в гости, потом, с развитием техники, стали просто звонить друг другу. Сначала звонить по стационарным телефонам, потом по мобильным телефонам, сейчас общаются при помощи мессенджеров, где ограниченное количество букв можно внести и смайликов. Конечно, всё в мире изменяется. Меняется и сам человек.

Александр ПРОХАНОВ.

Но это же результат появления цифросферы. Люди перестали читать. Умирает или почти умирает огромный жанр — чтение. Умирает язык традиционный. Это вещи качественные, а не периферийные, не второстепенные.

Елена ЛАРИНА.

Люди продолжают читать. Другое дело, что когда-то читали книжки, сейчас читают в интернете, всё это оцифровано. И какие-то источники стали более доступными. Когда-то нужно было получить разрешение на пользование архивом или записаться и сходить в библиотеку, сейчас это всё доступно. Открыл, ввёл соответствующий запрос. Я не согласна с тем, что люди перестали читать.

Александр ПРОХАНОВ.

Но издательства трагически фиксируют падение интереса к книге. А ведь книга — долгий жанр. Молодые люди читают в интернете фейсбучные глупости всякие. Вы этого не чувствуете. Я хочу вызвать вас на сочувствие к моим переживаниям, а вы говорите, что ничего нового не происходит, всё традиционно.

Елена ЛАРИНА.

Всё закономерно.

Александр ПРОХАНОВ.

Нет. Но закономерно — продление срока жизни человеческой. Это время удлиняется, правда? Как долго оно будет удлиняться — неизвестно. Если оно удлиняется, в принципе, оно может удлиняться до бесконечности. Если есть тенденция, то эта тенденция может развиваться как угодно долго. А человек-долгожитель, что это такое? Это хорошо или плохо? К чему это приведёт?

Елена ЛАРИНА.

Если у человека вечная молодость, то, наверное, это лучше. А может быть, это будет вечная старость. Тогда захочет ли человек жить сколько угодно долго?

Александр ПРОХАНОВ.

Пока он хочет. Пока он считает, что смерть — одна из самых страшных несправедливостей. Поскольку в человеческом сознании заложена мечта о царствии небесном, то есть об абсолютной справедливости, абсолютной гармонии, то устранение этой страшной несправедливости, имя которой смерть, пленяет человечество, люди работают над этим. И доработаются. Всё, что задумано, реализуется в конце концов.

Елена ЛАРИНА.

Цифровая реальность как раз отчасти помогает человеку в этом. Сейчас уже есть имплантаты, подключённые к интернету, которые не только продлевают человеку жизнь, но и улучшают её качество. Как раз для того они и подключены к интернету. Скажем, если у человека вместо сердца стоит клапан, клапан — это машина, которая работает с определённой частотой, то человеку неудобно, если эта частота не меняется. Когда он лежит, когда он бежит — у него разная частота пульса. И создали клапан, который подключён к интернету. Как только человек начинает по-другому двигаться, идёт запрос на сервер в медицинский центр, и сервер даёт ответ медицинскому клапану: с какой частотой ему работать. И цифра в этом помогает.

Александр ПРОХАНОВ.

Но она не более чем служанка.

Елена ЛАРИНА.

Это одна сторона. Другая сторона: есть хакеры. Если человека нужно убрать, это просто делается: нанимается хакер, взламывается сеть, которая соединяется с медицинским центром, и просто отключается имплантат.

Александр ПРОХАНОВ.

Мне кажется, что всё-таки человек — не просто биологическое существо. А биологическое существо стало человеком, когда вокруг него возникла социальная среда, им создаваемая. На протяжении всей своей истории человечество создаёт и видоизменяет социальную среду. В этом смысле оно меняется. Я не считаю, что библейский человек и человек XXI века — один и тот же человек. Есть совесть, боль по утрате близких… Но я думаю, что убыстряющаяся смена формаций, смена укладов меняет и самого человека. Я по себе сужу. Мне в следующем году будет 80 лет. На протяжении моей жизни произошла огромная смена таких микроукладов. Одни я проходил с восхищением, а другие, более поздние — с каким-то ужасом и страданием. Моё детство проходило среди укладов русской деревни. Я помню удивительных русских вдов после войны. Помню их слёзы. Помню их песни. Помню братство изб. Помню говор. Я помню их представления о войне, о замужестве, о смерти. Я жил в этих деревнях. В моей жизни был такой опыт: я молодым человеком три года прожил в деревнях. Сейчас приезжаю на это место, а там всё другое, нет ничего, что могло бы напомнить о моей юности. Я чувствую себя сиротой, я заброшен, мне не с кем слово молвить. Я не вижу ни этих лиц, ни этих слов, ни песен… Меня забросило на другую планету. Это что? Разве это перемены не качественные? Это количественные, это машинные перемены?

Елена ЛАРИНА.

Конечно, это перемены. Человек, как существо ленивое, движется по пути всё большего удобства жизни для себя. Почему мы используем машины? Мы же можем от них отказаться. Вы же используете мобильный телефон. Раньше телефонов вообще не было, люди письма писали друг другу. Потом телефоны были за две копейки на каждом углу. Потом появились мобильные телефоны. Мы сейчас не найдём автомата, из которого можно позвонить. Их просто уже не выпускают, они не востребованы. Мы идём по пути удобства, мы можем от них отказаться, но не отказываемся, потому что жертвуем чем-то ради того, чтобы нам было удобно. Отсюда роботы, которые нас обслуживают: пылесосы, стиральные машины. Мы можем жить по-старому, но нам будет уже не комфортно.

Александр ПРОХАНОВ.

А идеальный человек, значит, уходит? Человек, наполненный идеями, идеалами… Ведь отстаивание идеалов зачастую связано с пренебрежением удобствами. Поэтому человек жертвующий, человек героический уходит в прошлое?

Елена ЛАРИНА.

Человек никуда не уходит. Дело, на мой взгляд, в ином. Развитие интернета совпало со смутным временем в истории цивилизации. После крушения СССР начался процесс отрицательной конвергенции. Бывшие социалистические страны впитали в себя не только худшие черты социализма, но и более архаических формаций, вплоть до азиатского способа производства. А капиталистические страны вобрали в себя всё худшее от реального социализма и даже корпоративизма. Всё это наложилось на примат потребления над созиданием. Собственно, 25 лет развития интернета — это прежде всего развитие торговли, маркетинга и навязывания тех или иных товаров и услуг. Какой героики и жертв можно требовать от потребителей? Никакой.

Александр ПРОХАНОВ.

Мне хочется всё-таки убедить себя, в первую очередь, с вашей помощью, что грани слова и цифры всё время колеблются, движутся, смещаются в сторону цифры. Потому что я-то человек слова, а не цифры. Я чувствую, как моё слово страдает. Я даже афоризм придумал, что в начале была цифра, и цифра была у Бога, и цифра была Бог. А почему бы и нет? Слово всё уменьшается. Когда не было машин — было только слово. Был только крик, рёв, всплеск, эмоция, а потом появился камень, потом булава, паровоз, потом ядерная станция, "Токамак", а слов всё меньше и меньше. Если так, то божественного в этой жизни всё меньше и меньше, всё больше и больше цифрового, машинного.

Елена ЛАРИНА.

Цифрового в мире становится все больше, это так. Однако скоро человечество окажется перед развилкой: либо оно должно восстановить баланс между словом и цифрой, между первым и вторым способом мышления — либо впереди общество биороботов, а это тупик по простой причине. Чем, в конечном счёте, человек отличается от робота и от самого мощного компьютера? Человек способен менять цели, действовать не по программе и придумывать новые правила. Так что вопрос сохранения человеческого в человеке — это вопрос выживания.

Александр ПРОХАНОВ.

Если есть тенденция, она может быть реализована. Вопрос времени, и не имеет значения, будет это завтра или через тысячу лет.

Елена ЛАРИНА.

Время меняется, меняются задачи, появляются задачи, у которых ещё не было решения. И всё равно человеческий мозг должен работать над решением творческой задачи. Любая задача решается когда-то впервые. Такого, чтобы не появлялись новые задачи, не может быть, потому что всё вокруг нас тоже развивается.

Александр ПРОХАНОВ.

Область ваших интересов связана с новыми финансовыми возможностями системами. Эти системы тоже предоставляются цифросферой?

Елена ЛАРИНА.

Да. Новые финансовые системы, новый банкинг, цифровой банкинг — это тоже из области новых технологий. Но ещё раз хочу сказать: в основе области цифровых технологий всё равно лежит железо. Нет никакой новой цифровой экономики без производства. А с этим у нас, к сожалению, проблемы. Мы очень долго продавали нефть и не строили заводов. Проедьтесь по Москве, посмотрите: завод "Москвич", АЗЛК — сейчас это торговые центры. Мы практически ничего не производим. Не производим даже компьютеров. Всё, что мы покупаем, на 85% производство Тайваня. Мы не производим всех комплектующих для компьютеров. Есть у нас свой компьютер "Эльбрус", который мы делаем, но всех комплектующих нет.

Александр ПРОХАНОВ.

Конечно, но это преодолимо. Я в своё время был связан с военным производством. Там приходят к понимаю того, что платы и электронная база должны быть свои. Это всё преодолимо, эти технологии будут реализованы. Непреодолимо, мне кажется, другое. Я беседовал с Георгием Малинецким, и он утверждает, что создание цифросферы, создание информационных технологий затормозили человеческий прогресс. Они отвлекли человека от фундаментальных открытий, которые меняют макросреду. Люди больше не открывают атомную энергию, не стремятся в космос. Они заняты электромагнитными перемещениями информации. Это является страшным тормозом для человеческих прорывов. Думаю, мы айфоны сможем создавать быстро, в большом количестве. А сможем ли мы создавать искусственную жизнь, например, или освоить гравитационное поле, чтобы из него выкачивать энергию, или использовать Северный полюс с его магнитными линиями, чтобы создать там новую энергетическую машину? Вот где беда.

Елена ЛАРИНА.

Я считаю, что беда не только в том, что вы перечислили, но и в создании технологий, которых за последние 17-20 лет мы не создавали, у нас нет опыта создания и уже нет кадров, которые бы могли это создавать, понимали, что это такое. То есть мы их и не выпускаем, и не обучаем достаточным образом. У нас санкции, к нам новые технологии не допускаются. Не только новые технологии мы не получаем, мы уже не получаем запчасти к работающим машинным агрегатам. Я считаю, что технологии — это основа всего. И у нас с ними очень большие проблемы.

Александр ПРОХАНОВ.

Я это тоже чувствую, но мне кажется, что весь мир лихорадит. Мир находится в турбулентном состоянии не потому, что в нём нет технологии, а потому, что в нём может доминировать технология разрушения. А высшие огромные смыслы, которые заброшены в это появление машин, остаются беспризорными. Но их надо каким-то образом утолять и оформлять. Здесь, мне кажется, лежит наша основная беда.

Елена ЛАРИНА.

Согласна с вами, что мы живём в очень турбулентном мире. Все эти алгоритмы, инструкции, программы хороши для стабильного мира. Когда мир турбулентен, возможны самые различные отказы в машинах. Отказ где-то на периферии может эффектом домино порушить очень большие системы. Я согласна, что чем стабильнее ситуация и в мире, и в стране, тем проще работать людям, тем проще что-то производить, достигать, к чему-то стремиться.

Александр ПРОХАНОВ.

Я не могу это доказать, но эмпирически чувствую, что создание новой цифросреды меняет всё. Меняет тип политики, тип политиков, формы соперничества государств, меняет формы союзов, иерархию этих союзов. Меняет структуры обществ, возникает новая аристократия, новые способы доминирования. Может быть, даже возникает новый глобальный социум, в котором множество отставших, — и не дай бог оказаться в числе народов, подлежащих уменьшению, подавлению, а может быть, истреблению.

Елена ЛАРИНА.

Я бы так трагично не смотрела на мир, потому что люди-производители новых технологий — это не тот 1% или 10% элиты, которые сейчас являются самыми богатыми людьми, определяющими, куда движется мир. Если вы, допустим, встречаетесь с кем-то из этой элиты, из этого 1%, значит, вы обязательно встречаетесь в Нью-Йорке, в пафосном ресторане, перед вами будет сидеть человек, который приехал к вам на дорогущей машине, в шикарном костюме, с шикарным хронометром. Если вы встречаетесь с хозяином Твиттера или "Палантира", то перед вами будет в лучшем случае человек в водолазке, джинсах и кроссовках, и приехал он к вам на встречу на самокате или на электрическом колесе. То есть формируется совершенно другой тип людей. Это не хорошо и не плохо, это просто люди другие. Им не нужны деньги, то есть нужны деньги, но ровно в том количестве, в котором они нужны. Для чего машине нужен бензин? Чтобы она ехала. Ей не нужен бензин, чтобы он у неё лежал у неё в багажнике, в салоне. Это ей, наоборот, мешает ехать. Ей нужно ровно столько, чтобы она ехала. И так же эти люди новые. Это другой тип людей. Они не строят замков и дворцов, не оставляют детям крупные наследства. Безусловно, компании, которые они создают, — коммерческие, приносят доход. Но они приносят доход ровно такой, чтоб человеку было комфортно жить, не более того. Поэтому я бы не драматизировала так, что создаётся всё новое — и это плохо.

Александр ПРОХАНОВ.

Ну что, будем тогда считать друг друга цифровыми людьми, которые сохраняют в себе исконно свойственные человеку представления о добре и зле, а цифровые наши качества только облегчают нам их реализовывать в нашем общении.

Спасибо, Елена Сергеевна, за беседу.

Россия > СМИ, ИТ > zavtra.ru, 4 октября 2017 > № 2480388 Елена Ларина

Посланец империи мормонов

сенат США утвердил в качестве посла в России экс-губернатора штата Юта Джона Хантсмана

Олег Щукин

28 сентября посол США в России Джон Теффт покинул Россию. В тот же день сенат США утвердил в качестве его преемника экс-губернатора штата Юта Джона Хантсмана.

Согласие на предложение 45-го президента США стать сменщиком Джона Теффта Хантсман дал еще в марте 2017 года, и, наверное, мог появиться в Москве с верительными грамотами намного раньше, но те "палки", которые вставляет в колёса администрации Трампа "глубинное государство", заставили представителя империи Хантсманов ждать полгода с лишним. За это время эйфория от поражения Хиллари Клинтон в России фактически сошла на нет, отношения между Кремлём и Белым домом официально стремятся к нулю, поэтому новый, 76-й по счёту американский посол в нашей стране будет вынужден решать весьма непростые задачи.

В послужном списке этого республиканца — не только руководство мормонским "штатом-ульем" в 2005–09 годах, но и представительство интересов США в Сингапуре (1992–93 гг.) и КНР (2009–11 гг., при президенте-демократе Бараке Обаме, что важно), а также работа в мормонской миссии на Тайване (1981–82 гг.).

Джон Мид Хантсман — старший из девяти детей Джона Хантсмана-старшего, миллиардера и мецената, имя которого носят онкологический центр и бизнес-колледж штата Юта. Хантсман-старший в 1982 году основал химическую корпорацию Huntsman Corporation, сегодня входящую в число 500 крупнейших компаний мира и работающую в 24 странах, включая Россию. Сам же будущий посол США в России, помимо политической и дипломатической карьеры, активно участвует в семейном бизнесе, а также входит в советы директоров таких компаний, как Chevron, Caterpillar, Ford Motor и Hilton Worldwide.

Кстати, за время своего посольства в КНР Хантсман, помимо прочего, успешно "пробил" — кстати, задействовав для этого технологии "цветных революций" — создание совместного предприятия Huntsman Corporation (США) с крупнейшей китайской энергетической компанией Sinopec по выпуску оксида пропилена и метил-трет-бутилового эфира. Проект со стороны Huntsman Corporation подписал его младший брат Питер Хантсман.

Почему же человеку, который всю жизнь занимался Азиатско-Тихоокеанским регионом, особенно его "китайской" частью, предложили стать послом в России? Видимо, дело здесь даже не в самом "химике из посольства", а в той структуре, которую он представляет.

Мормоны (Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней) обладают лучшей в мире разведкой — во всяком случае, негосударственной, — одновременно составляя костяк спецслужб США и активно сотрудничая с другими западными "рыцарями плаща и кинжала". В их базе данных — не только "личные дела" практически всех жителей нашей планеты, но также их родственные связи — порой до сотого "колена", что даёт колоссальные возможности для агентурной работы. К "империи мормонов " имеют отношение такие структуры, как крупнейшая в мире сеть отелей Marriott International, финансовая корпорация American Express, крупнейшая авиакомпания Европы Deutsche Lufthansa AG, аудиторская компания Pricewaterhouse Coopers и т. д. В 90-е годы мормоны и их агентура активно скупали российские архивы и научно-техническую документацию, в том числе секретного характера, пытались проникнуть и инкорпорироваться на предприятия ВПК, в структуры государственной власти, политические партии и общественные организации.

Стоит добавить, что мормоны щедро финансируют прорывные научные исследования, в том числе — в сфере информационных и биотехнологий, включая создание квантового компьютера и "физиологического бессмертия" на основе культур стволовых клеток. И ни один из последователей мормонской церкви, кем бы он ни был, не предпринимает действий, не одобренных её руководством.

Кстати, по состоянию на начало 2012 года, мормоны признавали наличие в России 11 тысяч своих единоверцев, в то время как отечественные исследователи-религиоведы называли цифры на порядок большие — свыше 120 тысяч. Можно ли гарантировать, что вся эта сеть убеждённых и хорошо подготовленных людей теперь не будет работать против национальных интересов России под прямым руководством нового посла США?

Ещё один, не менее важный, момент, заключается, видимо, в том, что в Вашингтоне осознали, что главной угрозой для глобальной гегемонии США является не отдельно Китай и не отдельно Россия, а российско-китайский стратегический союз, который необходимо и возможно взорвать только "изнутри". Видимо, на этом направлении и должна быть сосредоточена активность нового американского посла в Москве.

Впрочем, российская сторона, судя по всему (включая запрет на территории нашей страны во многом конкурентной по отношению к мормонам религиозной организации Свидетелей Иеговы), хорошо представляет, с кем теперь ей предстоит иметь дело и каким образом выстраивать отношения.

3 октября на факультете предпринимательства Технического университета в городе Брно прошел Международный день академической мобильности студентов.

Мероприятие организовано университетом совместно с представительствами разных стран и международных организаций, занимающихся академическим обменам и стажировкам студентов. Представительство Россотрудничества представило чешским студентам весь спектр возможностей обучения в России и провело презентацию ряда отдельных российских вузов.

В мероприятии приняли участие представители Вышеградского фонда (Венгрия, Польша, Словакия, Чехия), американской правительственной программы Фулбрайта, европейского проекта Erasmus+, организации CEEPUS Aktion (обучение в Австрии, странах Центральной и Восточной Европы), Академического информационного агентства (предложение обучения в Албании, Болгарии, Египте, Эстонии, Израиле, Японии, Латвии, Венгрии, Македонии, Монголии, Германии, Польше, Румынии, Греции, Словении, Швейцарии, Украине), агентство Asia Exchange (Индонезия, Южная Корея, Китай, Малайзии, Индонезия, Таиланд). Отдельный блок был посвящен возможностям обучения в Тайване.

Руководитель отдела науки и образования Российского центра науки и культуры в Праге Вероника Новоселова познакомила студентов и преподавателей с системой образования в России. Она подробно рассказала о возможностях обучения и прохождения стажировок в российских вузах, порядке и сроках подачи заявлений, системе конкурсного отбора, а также о специфике поступления иностранцев в отдельные вузы - в частности, МГИМО и Дипломатическую академию МИД России. Представитель РЦНК отдельно остановилась на требованиях к знанию русского языка, возможностям его изучения как в РЦНК в Праге, так и непосредственно в России в Летних школах либо на подготовительных курсах вузов, возможности сдачи международных сертифицированных экзаменов.

В ходе обсуждения также выступили чешские студенты Технического университета, которые уже побывали в России на учебных стажировках по линии представительства Россотрудничества в Чехии. Луиза Штулрайтерова полгода училась в Политехническом университете Санкт-Петербурга, а Ян Пишала год — в Ижевском государственном техническом университете им. М. Т. Калашникова. Студенты высоко оценили качество обучения в российских вузах, уровень преподавателей и возможность выбрать индивидуальный план обучения. Рассказали и том, как привыкали к России и российской студенческой жизни, бытовых условиях, туристических поездках, богатой культурной программе и ярких впечатлениях. Подчеркнули, что после завершения стажировки им не хотелось уезжать из России. Горячо поблагодарили представительство Россотрудничества в Чехии за предоставленную возможность учиться в России и за организационное, консультационное и практическое сопровождение стажировок.

Кто такой Джон Хантсман и чего от него ожидать на посту посла США в России.

Новый посол США в России Джон Хантсман официально приступил к работе: сегодня он встретился с заместителем министра иностранных дел России Сергеем Рябковым и вручил ему копии верительных грамот, сообщили в МИД России.

На встрече дипломаты обсуждали ряд актуальных вопросов двусторонней повестки дня российско-американских отношений, отметили в ведомстве. На прошлой неделе сенат США единогласно проголосовал за кандидатуру Хантсмана на пост посла США, его предшественник Джон Теффт уже покинул Россию. Кто такой Джон Хантсман и чего от него ожидать на посту посла в России, разбирался Александр Ляпин.

Биографию Джона Хантсмана без преувеличения можно назвать очень яркой: он родился в семье мормонов, в юношестве бросил школу и увлекся рок-музыкой. Затем поступил в университет штата Юта, однако бросил и его и в течение двух лет был миссионером мормонов на Тайване. В 1987 году окончил университет штата Пенсильвания, получив степень бакалавра в области международной политики.

У посла США в России за плечами внушительный послужной список: он начинал карьеру в администрации Рональда Рейгана, был дипломатом в Сингапуре и Китае, во второй половине нулевых занимал пост губернатора штата Юта. Помимо этого, он успешно работал в компании своего отца Huntsman Corporation в должности вице-президента, а в настоящее время входит в совет директоров компаний Chevron, Caterpillar и Ford Motor Company.

Его отношения с действующим американским президентом нельзя назвать идеальными: после скандала с высказываниями Дональда Трампа о женщинах Хантсман даже призывал политика сойти с дистанции. Но это не помешает его работе в новой должности, президент будет считаться с мнением Хантсмана, уверен руководитель агентства «Внешняя политика» Андрей Сушенцов:

«У Хантсмана довольно хорошая политическая позиция внутри американского истеблишмента: для Трампа он не обычный подчиненный, а человек, с которым можно вести себя если не на равных, то близко к этому, и таких людей президент США уважает. Кроме того, у Хантсмана в послужном списке служба в условно разделенных нациях: он был послом в Сингапуре и занимался китайским портфолио. Его склонность к работе с такими сложными и крупными партнерами должна проявить себя».

Джон Хантсман неоднократно подвергал Россию критике, но вместе с тем всегда подчеркивал роль Москвы в решении важнейших международных проблем и говорил о необходимости диалога с Кремлем. Несмотря на это, политический обозреватель телеканала «Дождь» Константин Эггерт считает, что для Москвы Хантсман скорее неудобная фигура:

«Хантсман слишком независимый человек для того, чтобы с ним было легко иметь дело, он едва ли будет идти на большое сближение со своими партнерами в Москве. Для него очень важно будет не сделать шагов, которые потом плохо скажутся на его репутации в Соединенных Штатах. Хантсман очень богатый человек, и для него не будет стоять никаких вопросов после работы в Москве».

В ходе своей предыдущей внешнеполитической деятельности Хантсман никак не взаимодействовал с Москвой, но у него есть определенные бизнес-связи с Россией. В 2007 году химический концерн его отца Huntsman Corporation вышел на российский рынок и зарегистрировал «дочку» Huntsman-NMG: по данным СПАРК, в 2015-м выручка компании превысила 1,5 млрд руб., а чистая прибыль составила около 250 млн.

Названы страны с наибольшим ростом финансовых активов в 2016 году

В глобальном плане финансовые активы в прошлом году выросли больше, чем в 2015: 7,1% против 4,7%. В исследуемых 50-ти странах благосостояние увеличилось до рекордного максимума – почти €170 трлн.

Финансовые активы включают в себя денежные средства и банковские депозиты, дебиторскую задолженность страховых компаний и пенсионных учреждений, ценные бумаги (акции, облигации и инвестиционные фонды). Согласно результатам Allianz Global Wealth Report, высокая активность в 2016 году во многом была связана с «гонками» на фондовых рынках, в частности, в промышленно развитых странах.

Почти 70% прироста активов в прошлом году объяснялось изменениями в стоимости инвестиционных портфелей и только 30% - сбережениями. Год назад ситуация была обратной. В этот раз частные вкладчики продавали больше ценных бумаг, чем покупали, но положили целых две трети новых средств в банки - новый рекордный уровень.

Это отражает нежелание инвесторов рисковать, хотя, по замечанию главного экономиста Allianz Майкла Хейса, от такой активности они больше утрачивают, чем приобретают. В 2016 году вкладчики потеряли около €300 миллиардов из-за инфляции, в этом году, с ростом инфляции, эта цифра может быть в два раза выше.

На увеличение финансовых активов в основном повлияли промышленно развитые страны, где данный показатель повысился до 5,2%. Тем не менее, Азия (за исключением Японии) вновь оказалась неоспоримым лидером в 2016 году с ростом на 15%. Далее идет Латинская Америка и Восточная Европа с повышением на 5%. И это - более чем в два раза быстрее, чем в Северной Америке (2,1%) и в Западной Европе (1,4%).

Развитие глобального распределения финансовых активов с начала тысячелетия определялось неуклонным ростом людей со среднем уровнем дохода: с 450 миллионов в 2000 году до более 1 миллиарда сегодня. Но мир в целом еще далек от «справедливого» распределения благосостояния. Самые богатые 10% мира вместе владеют 79% чистых финансовых активов.

К слову, недавно был опубликован рейтинг стран с самым стремительным ростом цен на недвижимость.

ТОП-20 стран с наибольшим запасом финансовых активов в 2016 году:

   1.США

   2.Швейцария

   3.Япония

   4.Швеция

   5.Тайвань

   6.Бельгия

   7.Сингапур

   8.Нидерланды

   9.Канада

   10.Новая Зеландия

   11.Великобритания

   12.Дания

   13.Израиль

   14.Австралия

   15.Франция

   16.Италия

   17.Австрия

   18.Германия

   19.Ирландия

   20.Финляндия

Обзор мирового рынка лаймов

Ситуация на мировом рынке лаймов стабилизировалась после периода повышения цен в связи с небольшим предложением крупнейших поставщиков - Бразилии и Мексики. В Европе наблюдается резкое снижение стоимости цитрусов вместе с увеличением объема поставок.

В частности, в Великобритании цены на лаймы сократились в два раза уже через месяц. Преимуществами европейского рынка в период высоких цен попытались воспользоваться и другие страны-производители, такие как Израиль, Испания, Колумбия и Гватемала. Высокая стоимость стала причиной низкого спроса на лаймы в России. Значительные средства в производство этих фруктов вложил Китай, хотя продолжительность сезона небольшая.

Мексика

В Мичоакане средняя цена 1 кг лаймов в июле составила $4,90. В других провинциях цены были немного ниже. Рекордно низкая стоимость зафиксирована в Герреро - $3,16 за 1 кг. По данным мексиканской организации SIPROLIMEX, в Колиме 1 кг лаймов в начале года продавался за $8,50. В марте цена достигла максимума - $17,48, после чего вновь начала снижаться.

Всего в июле было собрано 31 860 тонн лаймов. Таким образом, урожай в июле увеличился на 10% по сравнению с результатом июня. 46% от этого объема (14 700 тонн) собрали производители штата Колима. Доля штата Мичоакан составила 36% (11 400 тонн). В других регионах собрано меньше - Оахака - 14% (4 450 тонн), Герреро - 4% (1 310 тонн).

По словам трейдера, в список новых экспортных маршрутов Мексик включены Арабские Эмираты и Москва. В данный момент цена 1 кг лаймов в Москве равна $7.

Перу

В супермаркетах цена на лаймы будет высокой до октября - начало сбора урожая. В период с июня по июль стоимость цитруса выросла на 105,3%. В июне цена 1 кг лаймов составила 0,8 евро ($0,95). В июле цена подскочила до 1,64 евро ($1,95) из-за урагана Эль-Ниньо, негативно повлиявшего на урожай прибрежных районов. Больше всего пострадал район Пиура, где производится около 57% лаймов Перу. Регион Lambayeque производит 19% от общего объема, Tumbes - 5,8%. Остальные регионы в совокупности производят 13,7%.

В сентябре, по оценкам экспертов, ожидается небольшой объем. Поступление на рынок нового урожая планируют на октябрь.

Бразилия

Трейдеры отмечают хорошее качество цитрусов в этом сезоне. После завершения кампании цены начали расти. В целом, цены на лаймы были ниже прогнозируемых. На стоимости сказалось ранее появление на рынке мексиканских фруктов.

Основным конкурентом Бразилии на европейском рынке является Мексика. Импортный тариф 0% импортный тариф дает мексиканской продукции ощутимое преимущество. Ситуация останется без изменений до декабря. Наиболее удачный период торговли для Бразилии с декабря по июль, после чего до ноября доминирующую роль на мировом рынке занимает Мексика.

Израиль

После короткого пика в начале августа объемы экспорта снизились. Экспортеры выиграли от сокращения поставок из Южной Америки, что повлияло на ситуацию европейском рынке. В этом году лаймы имеют небольшой калибр - недостаток возник из-за неблагоприятных погодных условий, и, если для внутреннего рынка эффект был незначительным, то для экспорта это оказалось проблемой.

С июля по сентябрь почти весь экспорт лаймов Израиля идет в Европу и Великобританию. При этом страна уступает латиноамериканским и испанским производителям. Основная причина - окрас плодов, который из-за солнечной погоды стал намного светлее.

Несмотря на то, что израильские трейдеры успешно воспользовались снижением объемов мексиканской и бразильской продукции, конкуренция с другими странами-производителями была жесткой. Испания, Колумбия и Гватемала придерживаются той же стратегии и не уступают позиций на мировом рынке.

Россия

В летнее время на внутреннем рынке преобладает продукция российского производства. Также среди факторов, влияющих на спрос - высокая цена лаймов ($1 за штуку) в сравнении со стоимостью лимонов ($0,10-0,20 за шт). В летние месяцы лаймы широко используются для приготовления напитков, однако прохладная погода оказала влияние на потребительский спрос.

Китай

Лаймы выращиваются на тропическом острове Хайнань и в провинции Сычуань. "Лаймами" в Китае называют также некоторые сорта лимонов, которые собирают в начале сезона до того, как они приобретают желтый окрас. Вся продукция предназначена для внутреннего рынка.

Сбор урожая начинается в августе и длится до конца сентября, периода созревания лимонов. Производство лаймов значительно ниже производства лимонов.

Правительство Хайнаня вложило значительные средства в культивирование лаймов. Сектор стал более профессиональным, а доход увеличился. Кроме того, увеличивается и число производителей. Цены в летние месяцы уже второй год были значительно ниже, чем в 2015 году. В дополнение к местному производству учитывается также импорт из Австралии, Тайваня и Перу.

Нидерланды

Средние цены на рынке Нидерландов были выше в этом сезоне. В результате небольшого предложения со стороны Мексики и Бразилии возник дефицит. Ситуация стабилизировалась , как только импортеры получили предложения от других-производителей. Например, преимуществом воспользовался Израиль в период с августа по сентябрь.

Сейчас цена на лаймы из Бразилии варьируется от 6,5 до 7,5 евро, а из Мексики около 7,5 евро. По словам импортеров, период отпусков не сильно повлияли на импорт.

Названы страны с лучшими условиями жизни для экспатов

Согласно исследованию, проведенному британским банком HSBC, второй год подряд идеальным местом для жизни приезжих сотрудников становится Сингапур.

Кроме того, в десятку лучших попали Норвегия, Новая Зеландия, Германия, Нидерланды, Канада, Швеция, Австрия, Австралия и ОАЭ.

Сравнение проходило на основании следующих критериев: экономика (карьера, местная экономика, личные финансы); условия для жизни (недвижимость, медицина, отношение населения к приежим, безопасность) и качество жизни.

Россия опустилась в рейтинге с 17-ой строчки на 32-ую и расположилась в списке стран между Катаром и ЮАР.

Рейтинг публикуется HSBC ежегодно.

Согласно информации портала для иммигрантов и путешественников InterNations, лучшим местом для экспатов был признан Тайвань.

Топ-10 стран с лучшими условиями для жизни иностранных работников:

1. Сингапур

2. Норвегия

3. Новая Зеландия

4. Германия

5. Нидерланды

6. Канада

7. Австралия

8. Швеция

9. Австрия

10. ОАЭ

Лучший женский бизнес-проект АТЭС

Второй конкурс на лучший женский бизнес-проект - APEC Business Efficiency and Success Target Award (APEC BEST AWARD) состоялся в рамках форума АТЭС «Женщины и экономика» в г. Хюэ (Вьетнам).

Организаторами конкурса выступили Минэкономразвития России и Комитет по развитию женского предпринимательства «ОПОРЫ РОССИИ». Российскую делегацию возглавила заместитель директора Департамента Азии, Африки и Латинской Америки Минэкономразвития Росси Наталья Стригунова. По ее словам, продвижение женского предпринимательства в Азиатско-Тихоокеанском регионе – одна из главных задач конкурса. «Здесь мы делимся «историями успеха» и лучшими практиками ведения бизнеса», - сказала она.

Первый конкурс прошел с успехом в июне прошлого года в Лиме (Перу) по инициативе России и вызвал большой интерес среди предпринимательского сообщества Азиатско-Тихоокеанского региона.

Экономики АТЭС активно поддержали проведение второго конкурса. Его ко-спонсорами выступили Вьетнам, Япония, Чили, Тайвань, Китай. Мероприятие собрало около 120 участников – представителей органов власти по делам женщин и развитию малого и среднего предпринимательства, деловых кругов, инвесторов и менторов из экономик АТЭС.

Конкурсантки из России, Вьетнама, Японии, Таиланда, Тайваня, Индонезии, Филиппин, Южной Кореи, Мексики, Китая и Чили соревновались в 7 номинациях: APEC BEST AWARD (лучший проект конкурса), самый высокий потенциал роста, самая инновационная бизнес-модель, самый привлекательный проект, лучший социальный проект, самый экологичный проект и приз зрительских симпатий.

Лучшим проектом конкурса APEC BEST AWARD 2017 стал проект участницы Рики Яджима из Японии. Российская участница стала победителем в номинации «самый привлекательный проект». Главный приз для победительницы первой номинации – приглашение на Всемирную неделю предпринимательства в г. Санкт-Петербурге, которая состоится с 13 по 17 ноября 2017 года.

«Участие в конкурсе предоставил шанс женщинам-предпринимателям из экономик АТЭС познакомиться с лучшими практиками ведения бизнеса своих коллег, представить собственный проект в творческой атмосфере единомышленников», - подчеркнула Наталья Стригунова.

Учитывая значительный интерес женского предпринимательского сообщества к конкурсу в этом году, решено было провести внеконкурсную программу, в рамках которой все желающие смогли рассказать о себе. Свои проекты представили женщины-предприниматели из Австралии, Южной Кореи, России и Таиланда.

Обзор проектов победительниц и других участниц будет опубликован на сайте АТЭС, а также на сайтах местных СМИ экономик АТЭС.

Чилийский экспорт фруктов вырос за год на 4,3%

Экспорт фруктов в США в 2016-17 гг. увеличился, укрепив позиции Чили как ведущего поставщика на мировом рынке. В общей сложности прирост экспорта в этом году составил 4,3%, а общий объем достиг 2,6 млн тонн.

Согласно недавно опубликованному отчету Ассоциации экспортеров фруктов из Чили (ASOEX), лидирующим импортным рынком с показателем 869 тыс. тонн (+9,7%) является США, далее следует Китай (включая Гонконг) с объемом рынка 231 тыс. тонн.

Наиболее востребованные экспортные товары Чили - яблоки и виноград. По последним данным, экспорт яблок увеличился до 732 тыс. тонн (+6,5%), а экспорт винограда до 616 тыс. тонн (+5,4%). Авокадо с пятой строчки рейтинга экспортных фруктов поднялся на четвертую с ростом объема до 163,6 тыс. тонн (+36,5% по сравнению с показателями прошлого года за аналогичный период), киви, наоборот, снизил поставки до 179 тыс. тонн (-3,4%). Кроме того, увеличился экспорт груш (+ 17,1% до 148 тыс.тонн), голубики (+ 13,7% до 103 тыс.тонн), черешни (+ 13,8% до 95 тыс.тонн), лимонов (+ 13,1% до 82 тыс.тонн), апельсинов (+ 3,6% до 77 тыс.тонн), мандаринов (+ 37,1% до 75 тыс.тонн) и нектаринов (+ 8,2% до 62 тыс.тонн).

«Несмотря на то, что общий объем поставок был больше, чем в предыдущем году, в течение сезона эффект оказали неблагоприятные климатические условия. Нетипичные заморозки и дожди повлияли и на производство, и на зарубежные поставки. Практически все виды фруктов созрели на две-три недели раньше, соответственно, экспортные кампании начались раньше и по времени совпали с сезонами местных фруктов и стран-конкурентов», - сказал президент ASOEX Рональд Боун.

Топ-менеджеры подчеркнули, что эта динамика негативно отразилась на поведении рынков, и ситуация была особенно сложной в США. Хотя в этом году показатели экспорта были выше, они не достигли максимальной отметки как в 2012-2013 гг. (2,65 млн тонн). В отчете ASOEX не приводятся сведения об экспортных доходах, поскольку основным направлением деятельности ассоциации для отчета были изменения в показателях отгрузки.

Как и в США, на европейском рынке наблюдался резкий рост импорта чилийских фруктов до 596 тыс.тонн (+ 8,7%). Ведущий европейский импортер и реэкспортер в Нидерландах замедлил рост объема импорта на 17% до 186 тыс.тонн, уступив место на таких рынках ЕС, как Германия (+ 144% до 57 тыс.тонн), Испания (+27,8 % до 47 тыс.тонн), Италия (+ 12,7% до 39 тыс.тонн), Франция (+ 51% до 33 тыс.тонн) и Бельгия (+ 116,9% до 11 тыс.тонн). Англия сохранила свое место в качестве второго по величине европейского рынка чилийских фруктов с объемом 107 тыс.тонн (+0,9%). Россия - третий по величине европейский рынок, на который приходится около 73 тыс.тонн (+29,2%).

Экспорт в страны Азии, наоборот, снизился до 479 620 тонн (-0,6%). Главным образом, сократилось количество поставок на материк - в Китай, Гонконг и Индию. Рост объемов наблюдался на Тайване (+ 5,8% до 70 тыс.тонн), в Южной Корее (+ 4,2% до 45 тыс.тонн), Японии (+ 15,5% до 34 тыс.тонн), Индонезии (+ 81,5% до 8 625 тонн) и Таиланде (+ 13,9% до 6 119 тонн).

Экспорт на Ближний Восток снизился на 8% до 90 тыс.тон, потребление в Латинской Америке сократилось на 2,2% до 506 тыс.тонн из-за резкого падения экспорта в Бразилию, в то время как импорт Канады увеличился на 6,4% до 55 тыс.тонн.

Ведущий порт Вальпараисо увеличил свои объемы на 40,1% до 1,59 млн тонн, а объем Сан-Антонио снизился на 38,9% до 543 тыс.тонн.

По словам ASOEX, восстановление повреждений, вызванных землетрясением и цунами, привело к 200% росту экспорта из порта Кокимбо. Кроме того, открытие утвержденной Министерством сельского хозяйства США фитосанитарной инспекционной площадки в Кабреро вызвало 30,5% рост экспорта из порта Коронеля к югу от Консепсьона. Новая площадка находится территориально недалеко от крупнейшего региона выращивания черешни, голубики и яблок.

Большее зло

Константин Асмолов – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН и Международного учебно-научного центра корееведческих исследований Института стран Азии и Африки при МГУ.

Кризис вокруг Корейского полуострова последовательно дрейфует к потенциальному взрыву. Пикировка между Вашингтоном и Пхеньяном все меньше напоминает «драку детсадовцев в песочнице» и действительно может перерасти в вооруженный конфликт. Что в этом случае делать Москве?

После июльской статьи о выборе из двух зол освещение «корейского кризиса» успело пройти очередной цикл. После обмена воинственными заявлениями, за которым ничего не последовало, ажиотаж начал было спадать, и заголовки «Корейский полуостров на грани войны!» стали меняться на «Кризис миновал». Однако в конце августа наступило «традиционное осеннее обострение», связанное с проведением на полуострове ежегодных маневров Ulchi Freedom Guardian, на которых отрабатывался пресловутый «оперативный план 5015», нацеленный на уничтожение ключевых объектов инфраструктуры КНДР, включая атаки на атомные объекты и физическое устранение высшего руководства.

В этот раз в учениях принимало участие «всего» немногим более 50 тысяч южнокорейских и американских военнослужащих. Однако следует вспомнить, что белорусско-российские совместные стратегические учения «Запад-2017», насчитывающие куда меньше участников, вызвали смешанные чувства и громкие заявления о том, что «Россия накапливает силы и готовится к агрессии». При том что, в отличие от «плана 5015», там отрабатывались военные действия против условной Вейшнории, а не открыто названной Северной Кореи.

Однако речь не о том, что подобные учения проводятся несколько раз в год, давая Пхеньяну неиллюзорное ощущение угрозы. И даже не о том, что 24 августа в ходе этих учений было осуществлено три пуска южнокорейских ракет малой дальности «Хёнму-2», которые, в отличие от ракет северокорейских, отнюдь не вызвали медиаистерику и требования обсудить эти стрельбы в СБ ООН. Речь о северокорейском ответе: вначале последовал пуск ракет малой дальности, затем 29 августа еще один запуск «Хвасон-12», которая перелетела через территорию Японии (впервые с 2009 года), показав, что северокорейские ракеты действительно при желании могут достичь как минимум острова Гуам.

Потом 3 сентября Ким Чен Ын сначала продемонстрировал миру термоядерную боеголовку, теоретически вполне готовую к установке на МБР, и практически в тот же день КНДР осуществила шестое ядерное испытание, мощность которого по разным источникам оценивается от 50 до 250 килотонн. Да, это термояд.

Автор не уверен, что Пхеньян верно просчитал все его последствия. Проведение испытания на фоне саммита БРИКС и Восточного экономического форума обеспечило относительно быструю реакцию. 11 сентября 2017 г. Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию № 2375, предусматривающую ужесточение санкций против КНДР. Предлагаемый США пакет, включающий в себя, в том числе, топливное эмбарго, правда, полностью не прошел, несмотря на то, что его принятие активно лоббировал президент РК, дозвонившийся по этому поводу почти до всех региональных лидеров.

В ответ Пхеньян тоже поднял ставки, хотя и не на максимальную высоту – 15 сентября КНДР произвела очередной запуск баллистической ракеты, дальность полёта которой составила 3700 км. С учетом высотной траектории это и реальное подтверждение возможности нанести удар по авиабазе США на о. Гуам, и намек на большее. Кроме того, лидер КНДР указал, что Север продолжит разработку ракетно-ядерной программы, пока не будет достигнут паритет с Соединенными Штатами.

Этот шаг не остался без ответа. Сначала Дональд Трамп назвал в своем твиттере Ким Чен Ына «Рокетменом», а затем 19 сентября, уже с трибуны ООН, открыто предупредил, что если КНДР не прекратит свою ядерную программу, которая угрожает США и ее союзникам, у США не будет выбора, кроме как полностью ее уничтожить.

Немного позднее, 21 сентября, Трамп объявил о новых экономических санкциях в отношении Северной Кореи и стран, которые ведут бизнес с КНДР, окончательно оформив концепцию вторичного бойкота.

Северокорейский ответ не заставил себя ждать. Вначале 20 сентября глава северокорейского МИД Ли Ён Хо сравнил заявления Трампа о готовности уничтожить СК в случае прямой угрозы с «лаем собаки», но затем 22 сентября «рокетмен» ответил лично. И хотя инвективная риторика взяла пару новых высот, если вынести за скобки оскорбления, суть в следующем: действия США «отнюдь не запугивают, не останавливают меня, а, наоборот, подтвердили, что выбранный мною путь правилен, и по нему следует идти до конца».

«Американского старого маразматика непременно, наверняка буду укрощать огнем», заявил Ким в последней фразе, после чего министр иностранных дел КНДР Ли Ён Хо предположил, что обещанные «сверхжесткие ответные меры» могут включать в себя «самый мощный взрыв водородной бомбы в Тихом океане». Вместе с тем министр отметил, что «мы не имеем представления о том, какие именно действия могут быть предприняты, поскольку приказ отдает Ким Чен Ын». Помимо этого Ли Ён Хо назвал Трампа «психически неуравновешенным человеком, страдающим манией величия» и предупредил, что если в результате вооруженного противостояния между двумя странами «погибнут невинные американцы», то «Трамп будет нести полную ответственность» за это.

После этого алармистские заголовки снова замелькали в СМИ, причем реплика Ли преобразовалась в «КНДР пообещала взорвать водородную бомбу над Тихим океаном»; в следующем раунде президентского «баттла» Трамп пригрозил «безумцу» Киму «невиданными испытаниями», северяне ответили видео с уничтожением американского авианосца, после чего Сергей Лавров сравнил ситуацию с дракой детсадовцев и предложил добиваться «разумного, а не эмоционального подхода».

На данный момент (конец сентября 2017 г.) пикировка продолжается.

Да, в глазах непрофессионалов динамика корейского ракетно-ядерного кризиса представляется в виде некого волнообразного графика, в котором пики обострений (связанные с очередным ядерным испытанием, военными маневрами той или иной стороны или резкими заявлениями лидеров) сменяются спадами, на которых эксперты, ранее ставившие полуостров на грань войны, начинают говорить о том, что опасность миновала.

На деле же мы наблюдаем медленный и неотвратимый рост вероятности силового решения, которое, по мнению автора, на данный момент составляет примерно 35% и уверенно подбирается к сорока. Конечно, это условные цифры, но речь идет о том, что тренды, ведущие к обострению, никуда не делись, и каждый подобный всплеск повышает его вероятность.

Чего хочет «Рокетмен» и в чем, он, возможно, ошибается

Если посмотреть на ситуацию с северокорейской точки зрения, то у руководства КНДР есть более чем обоснованные подозрения, что Соединенные Штаты и их союзники будут уничтожать КНДР как государство при первой возможности. На это указывает целый ряд факторов:

Последовательный отказ признать существование КНДР как государства. США не признали КНДР в начале 1990-х гг. (хотя неформальная договоренность между Москвой и Вашингтоном говорила о перекрестном признании) и не сделали этого позднее (хотя заключение дипотношений было, в общем-то, одним из условий Рамочного соглашения 1994 года). И сейчас Соединенные Штаты блокируют любые попытки заключения с КНДР каких-либо официальных договоренностей, даже если речь идет о документе, который призван зафиксировать итоги Корейской войны 1950-1953 гг.

Северная Корея последовательно демонизируется и имеет фактически официальный статус страны-изгоя, который подразумевает, что взаимодействие с таковой противоречит всем морально-этическим нормам, принятым «цивилизованными странами». Северокорейский режим достаточно одиозен и авторитарен, и в его истории хватает темных пятен. Однако вешать на нынешнюю КНДР события времен Ким Ир Сена или раннего Ким Чен Ира – это примерно то же самое, что рассуждать о современной России как о сталинском Союзе или временах «лихих 90-х». КНДР меняется, и эти перемены достаточно заметны.

Если вынести за скобки риторику о «самозащитных мерах, принимаемых в ответ на провокации», то уровень южнокорейско-американской военной активности не уступает северокорейскому, если не превосходит его. Только за период с марта по сентябрь 2017 г. США и РК провели пятнадцать военных учений различных типов, которые включали в себя, в том числе, ракетные пуски и вылеты стратегических бомбардировщиков, отрабатывающие атаки на ключевые объекты инфраструктуры. Эти действия отнюдь не вызывают международного ажиотажа, хотя для КНДР вылеты американских бомбардировщиков В1-В – не меньшая угроза и провокация, чем ракетные пуски, благо цели для бомбометания находятся в достаточной близости от северокорейской границы.

В отличие от РК, у Северной Кореи нет союзников, которые в рамках политического договора готовы прикрыть ее ядерным зонтом или прийти на помощь по первому требованию в случае внешней агрессии.

Кроме того, Северная Корея получила ряд прямых и косвенных уроков, указывающих на то, что любые попытки договариваться с противоположной стороной не с позиции силы обречены на провал. Договоренности либо не будут выполнены, либо, в определенный момент, пересмотрены или снабжены дополнительными условиями. Так было с Рамочным соглашением 1994 г. (желающие могут поинтересоваться судьбой двух ЛВР, которые должны были быть построены к 2003 году), и так же, по сути, закончилась возможность урегулировать ядерную проблему на основании плана, отраженного в Совместном заявлении участников переговоров в 2005 году. Окончательно же концепция договороспособности «Запада» была перечеркнута после падения режима Каддафи, да и судьба иранской ядерной сделки может оказаться незавидной – Трамп открыто обвиняет Тегеран в «нарушении духа (не буквы!) соглашения».

С другой стороны, у КНДР есть пример маоистского Китая, который на момент начала своей ядерной программы обладал не менее одиозной репутацией. Однако после превращения Китая в ядерную державу значительная часть вариантов решения вопроса были убраны со стола.

В такой ситуации руководство Северной Кореи идет простым и понятным путем. Любой ценой проскочив «окно уязвимости», выйти на минимальный уровень гарантированного ядерного сдерживания, который станет для Пхеньяна «пропуском в высшую лигу». После этого военное решение вопроса станет неприемлемым из-за запредельных рисков, и недруги КНДР будут вынуждены договариваться. А это позволит, как минимум, убрать часть угроз, связанных с насильственной сменой режима, и смягчить санкционное давление, связанное с непризнанием ядерного статуса.

На данный момент в Пхеньяне уверены, что ситуация развивается по выгодному им сценарию. Точнее, что на войну американское руководство не пойдет. Это подтверждается и тем, что ни летом, ни сейчас в Пхеньяне не было усиления «военной тревоги», которая могла бы стать признаком подготовки к конфликту со стороны КНДР. Действительно, в вопросе «воевать или договариваться» выбор кажется очевидным. Однако, на месте пхеньянского руководства автор не был бы столь оптимистичен. К сожалению, существует несколько групп факторов, которые делают выбор Вашингтона более нетривиальным, и именно поэтому предыдущая статья автора называла его «выбором из двух зол».

Первая группа аргументов против признания ядерного статуса КНДР может быть условно названа «системными», так как они касаются не СВА, а всего существующего миропорядка. Да, с точки зрения многих, включая автора, таковой трещит давно, но принятие «мировым сообществом» северокорейских условий будет означать не трещину в стене или отвалившийся кусок лепнины, а обрушение части фасада, сопровождающееся падением пары несущих колонн. Почему это так?

Современная «архитектура глобальной безопасности» как минимум формально строится на авторитете ООН как надгосударственной организации. Если посмотреть под этим углом на «мирный исход», то получится, что десять с лишним лет международное сообщество пыталось, но так и не смогло «окоротить» Северную Корею, и более того, теперь вынуждено приняло ее условия. Какова тогда вообще цена ООН, и не грозит ли ей участь Лиги Наций при любом мало-мальски серьезном кризисе?

Вторая важная составляющая современного миропорядка касается режима нераспространения ядерного оружия. Здесь мы также получаем очень неприятный прецедент: любая страна, даже необязательно страна-изгой, развив ракетно-ядерную программу до уровня МБР с термоядерной боеголовкой, получает совсем иной статус. Это – дорога к падению режима НЯО, которое бьет по интересам Постоянного комитета СБ ООН проталкивать свое видение проблем новом миропорядке окажется значительно сложнее.

Кроме этого, согласно закону больших чисел, повышается как вероятность катастроф в результате технического сбоя, так и попадание ядерного оружия в руки негосударственных акторов, включая террористические организации. Поэтому с точки зрения многих сторонников действующего миропорядка, новый — мультиядерный — выглядит существенно хуже, и остановить сползание в него считается допустимым любыми средствами.

Следующая группа причин может быть названа морально-этическими. Уровень демонизации КНДР таков, что переговоры со страной-изгоем будут восприниматься как уступки Злу, которое от этого только усилится. Влияние этого очень хорошо заметно в тех аргументах, которые используют сторонники силового решения в США и РК. Темы разрушения режима НЯО или падения авторитета ООН там почти не звучат. Вместо этого аудиторию знакомят с фантастическими сценариями, которые базируются на том, что, стоит сделать Северной Корее хоть малейшие уступки, как Пхеньян немедленно потребует разрыва южнокорейско-американского оборонного соглашения, а затем – угрожая ядерным ударом по континентальной территории США – начнет «коммунизацию» Юга (в версиях некоторых прогнозистов из числа радикал-протестантских кругов речь заходит и о вторжении в Японию). И хотя авторы подобных сценариев, похоже, черпают свое вдохновение из сюжета хорошо известной в узких кругах игры «Homefront», аудитория, привыкшая воспринимать Северную Корею как патентованное «государство зла», «заглатывает» их с готовностью.

А значит, политик, который «опустится» до переговоров с Пхеньяном, получит целый букет внутриполитических и репутационных проблем. Их могли бы преодолеть президент класса Никсона и госсекретарь ранга Киссинджера, но чем больше государство пронизано популизмом и действенными системами обратной связи, тем сложнее руководителю страны проводить в жизнь меры, непопулярные у общественного мнения.

Сложности, с которыми сталкивается сегодня правительство Трампа, только усугубляют этот тренд, сужая его пространство для маневра. Президент уже сделал слишком много заявлений в стиле «этому не бывать» и «мы им покажем». Переступить через них может быть чревато серьезной потерей лица.

Третья группа связана с недостаточным экспертным сопровождением политики Трампа. Чехарда назначенцев, невысокое качество экспертов и советников, высокий уровень волюнтаризма при принятии решений могут привести к тому, что картина, которую будут рисовать Трампу относительно внутриполитической обстановки в КНДР, ее военного потенциала и, как следствие, хода возможной кампании, будет существенно отличаться от реальной.

В плену дискурса

Дополнительные когнитивные искажения при анализе ситуации стоит отметить особо, – долговременные последствия демонизации сформировали определенный дискурс освещения проблемы, в рамках которого ее нельзя решить.

Даже российским экспертам общего профиля, которые теоретически обладают бóльшим уровнем знаний о КНДР, чем западные, бывает сложно выйти за рамки господствующего дискурса, и в их заявлениях встречаются не имеющие никакого отношения к реальному положению дел выражения типа «ядерный шантаж», «непредсказуемый режим» или «порочный круг северокорейских провокаций». При этом лица, рассуждающие о том, что КНДР вероломно нарушила Рамочное соглашение, не имеют понятия о его содержании или могут упоминать как общеизвестный факт то, что «в КНДР ежегодно от голода умирает миллион человек».

Друг на друга накладываются и недостаточная информированность, и то, что информационные лакуны заполняются штампами пропаганды.

Возьмем в качестве примера Институт Америки в рамках Академии общественных наук КНДР. Да, он был создан недавно, и, возможно, к нынешнему времени ситуация изменилась к лучшему, однако осенью 2016 г. в нем было всего три структурных подразделения, из которых одно занималось ЯПКП, другое – северокорейско-американскими отношениями, третье – внешними связями. Как можно заметить, никакого исследования американского общества, культуры, политики, системы принятия решений в нем не велось.

Однако и американский уровень изучения Северной Кореи находится на похожем уровне. До недавнего времени там пользовались информацией из вторых рук, в первую очередь - японской или южнокорейской, имея возможность полагаться либо на спутниковые снимки, либо на расспросы перебежчиков. Собственный отдел агентурной разведки, посвященный Северу, появился в США только в 2017 году. При этом, в отличие от российских экспертов, значительная часть которых застала СССР и поэтому минимально понимает особенности обществ подобного типа, у них вообще нет понимания контекста. Например, именно поэтому в КНДР безуспешно пытаются найти диссидентствующих интеллигентов позднесоветского образца, хотя северокорейская специфика, включая отношение к интеллигенции, исключает возможность формирования подобной страты.

О невысоком уровне исследований по КНДР хорошо говорят документы, обнародованные «Wikileaks». Значительное количество таковых составляют тексты, написанные непрофессионалами, ссылающимися на желтую прессу и иные варианты невалидных источников. Но на основании этих «аналитических записок» принимаются политические решения.

В результате что США, что КНДР разрабатывают стратегию взаимодействия со своим оппонентом, отталкиваясь не от реальной Америки или Северной Кореи, а того изрядно карикатурного образа, который сложился в головах их пропагандистов и распространился на аналитиков. Естественно, это не способствует конструктивному решению вопроса.

Чего ждать и что делать

Ситуация, теоретически, способна развиваться весьма стремительно, и иногда у автора складывается ощущение, что счет идет на дни, а события, которые он собирается моделировать, могут случиться еще до того, как та или иная модель увидит свет.

Недруги Пхеньяна или люди, привыкшие думать в парадигме «КНДР провоцирует мировое сообщество», вполне допускают вариант, при котором уровень региональной напряженности может дойти до аналога событий 2010 года: в виду имеется обстрел северокорейской артиллерией острова Ёнпхёндо и предшествовавшее этому потопление южнокорейского корвета «Чхонан», в котором официальная версия (не лишенная, заметим, сомнительных допусков и оценочных суждений) обвиняет Северную Корею.

Автор же считает более реальным ракетный пуск «на дальность», который должен будет окончательно снять вопрос о наличии МБР, однако где его проводить – хороший вопрос. Если он будет направлен в район Гуама, Соединенные Штаты вполне могут интерпретировать его как акт агрессии: «откуда мы знаем, учебный это пуск или боевой». После чего охранительный рефлекс накладывается на иные политические причины, и в итоге официальная версия будет звучать как «Северная Корея собиралась атаковать Гуам ракетами, и нам не оставалось ничего, кроме как произвести превентивный удар».

Вообще, в рамках «стратегической игры» наибольший шанс развиться в полномасштабный вооруженный конфликт имеет провокация КНДР на нечто неадекватное, что может быть интерпретировано как казус белли. Вариант, при котором северокорейское руководство или будет загнано в угол, или начнет считать военное противостояние неминуемым. Топливное эмбарго или иные «санкции», которые проще называть блокадой, вполне могут оказаться таким триггеромпри том, что явное проявление агрессии со стороны КНДР переложит ответственность за все последствия конфликта на того, кто «первый начал», а РФ и КНР в этом случае, скорее всего, Северной Корее не помогут.

Во всяком случае, каждый приступ военной тревоги с присущей ему эмоциональной накруткой повышает вероятность неадекватной интерпретации сигнала или возникновения конфликта не по злому умыслу, а в результате ошибки, сдавших нервов или технического сбоя.

В завершение поговорим, как и чем можно изменить ситуацию к лучшему, потому что при неизменности трендов вопрос о критическом обострении переходит в категорию не «если», а «когда». Российско-китайское предложение «двойной заморозки» кажется лучшим, чем ничего, однако в его нынешнем виде оно, скорее, затормаживает тренды, ведущие к конфликту, но не меняет их траекторию.

Среди факторов, способных повлиять на процесс, автор выделил бы следующие.

Дальнейший уровень развития российско-американского или американо-китайского противостояния. До недавнего времени, несмотря на все разногласия по другим поводам, члены постоянного комитета СБ ООН все-таки достигали консенсуса в том, что действия КНДР неприемлемы и нуждаются в порицании, несмотря на острые дискуссии о том, каким именно это порицание должно быть. Отказ от этого консенсуса, на взгляд автора, означает очень важное изменение в миропорядке и архитектуре безопасности. Однако, пока ни Москва, ни Пекин, ни Вашингтон не заявили официально, что «правила игры изменились».

Подразделом этого является вопрос, дойдет ли дело до торговой войны США и КНР, - не исключено, что разговоры о том, что Китай помогает Северу или не соблюдает санкции, не более чем повод для того, чтобы найти оправдание давлению на Пекин.

Объем северокорейских резервов. До отмены санкций еще надо дотерпеть. Информация о том, что Ким Чен Ын дал указание «копить нефть», есть, но считается, что накопленный объем эквивалентен объему поставок за полгода. Идет ли накопление других стратегических ресурсов, неизвестно. И поэтому, в зависимости от осведомленности и ангажированности, разные эксперты считают, что, в случае дальнейшего усиления санкций и окончательного перехода к блокаде, Ким Чен Ын продержится от нескольких месяцев до двух лет, причем наиболее вероятный срок – это год плюс-минус три месяца. За это время Ким должен постараться или привести Соединенные Штаты к «правильному решению», или затянуть пояс, либо принять условия Китая (чего, возможно, ждет и добивается Пекин).

Насколько Южная Корея и Япония смогут пытаться вести самостоятельную политику, стремясь обеспечить свою безопасность.

Теперь о том, что в этой ситуации может и должна делать Москва. Исходить, возможно, придется из того, что старый миропорядок на самом деле не разваливается, а уже развалился. Есть лишь фасад, который создает видимость, а, на самом деле, мы уже живем в «разделенном мире» и «мультяшной» реальности, которая диктует новые правила игры. Это печально, это цинично, это больно, но в такой ситуации побеждает тот, кто быстрее всех понимает, что правила игры изменились, и успевает скорректировать свою позицию, чтобы «вовремя сгруппироваться». Россия в наименьшей степени проигрывает от ядерной КНДР, и потому мы, с одной стороны, конечно, должны принимать меры к тому, чтобы конфликт не случился, с другой, – циничная стратегия должна строиться на том, чтобы в случае, если он разгорится, нас бы он задел минимально по сравнению с остальными геополитическими противниками.

Ядерная Северная Корея для России – меньшее зло, чем превращение северной части полуострова в горячую точку. Но с другой стороны, хочет ли Россия, чтобы, неудачно вовлекаясь в северокорейский конфликт тем или иным образом, американское руководство потерпело политический или хотя бы репутационный ущерб? Не уверен…

В рамках умаления вероятности конфликта нам следует, с одной стороны, донести до Пхеньяна вероятные последствия некоторых его действий, являясь не столько посредником, сколько стороной, которая помогает более глубоко понимать действия оппонента: в этом контексте автор подумал бы о контактах между вышеупомянутым институтом Америки и российским ИСКРАН.

Одновременно Россия должна всячески противостоять тем «санкционным действиям», которые направлены на прямое или косвенное провоцирование Пхеньяна на необдуманные действия, минимизируя поводы для возможного конфликта. Естественно, это должно сочетаться с доведением российской позиции по этому поводу и до руководства в Пхеньяне.

Также российская стратегия может предусматривать последовательное донесение бесперспективности военного решения до региональных союзников США. Так как, на самом деле, ни Южная Корея, ни Япония не приобретают ощутимой выгоды, даже если конфликт разрешится исчезновением КНДР с карты мира.

Во-первых, обеим странам достаточно сильно достанется, причем не исключено, что для атаки важных в военном отношении инфраструктурных узлов противника может быть использовано ядерное оружие. Во-вторых, мир после победы над Севером не будет лучше, чем довоенный. Южной Корее, например, придется заниматься перевариванием северных территорий, что с поправкой на культурную дивергенцию и остаточное сопротивление прочучхейских сил будет не менее долгим и болезненным процессом, чем «установление демократии» в Ливии и Ираке. Таковой будет характеризоваться падением уровня жизни простых южнокорейцев, затяжным политическим кризисом, растущим социальным напряжением и уровнем криминала, закручиванием гаек и снижением индекса безопасности. При этом объективная зависимость нового государства от США скорее всего усилится. В связи с этим весьма вероятен рост национализма в его мелкодержавной версии, которая предполагает поиск врагов. А это означает, что Япония, которая и сейчас занимает в корейском националистическом нарративе очень специфическое место, окончательно займет нишу «клятых жапскалей», которые убили нашу королеву, насиловали наших женщин, вбивали гвозди в нашу землю и перебили всех тигров, чтобы лишить нас национального духа сопротивления. Определенный уровень доверительных отношений, который существует между Москвой и Токио, а также желание установить таковые между Москвой и Сеулом теоретически позволяют донести подобное послание.

Понятно, что «осталось уговорить Рокфеллера». И воздействие на Вашингтон является самым сложным элементом стратегии, поскольку Трамп катализирует определенные процессы, но не инициирует их. Вопрос в том: как предложить Трампу грамотно «продать» идею переговоров, так чтобы они, с одной стороны, не выглядели сделкой с дьяволом, а, с другой, – наоборот, укрепили бы его позиции по аналогии с тем, что сделал Никсон, разменяв Тайвань на Китай. Теоретически можно взвалить всю ответственность за ситуацию на Обаму и Клинтон, сказав, что именно их политика «стратегического терпения» довела ситуацию до ручки, и в том, что мы выбираем большее зло, виноваты они.

Но судя по известным бизнес-стратегиям Трамп, он не относится к тому психотипу политических деятелей, которые способны к длительным и тяжелым переговорам с поиском компромисса. Тем более, что «продавали» Трампа публике как политика, который «придет и моментально все поправит».

Опять же возникает вопрос: допустим, переговоры в стиле Никсона увенчаются успехом, и что потом? Если вдруг Северную Корею признают в качестве «ядерной державы», останется ли она в условно китайско-российском блоке или будет придерживаться более нейтралистской линии, и насколько такой сдвиг соответствует национальным интересам России? Не исключено, что северокорейское руководство рассчитывает играть на американо-китайских противоречиях так же, как дед нынешнего руководителя КНДР сохранял независимость своего курса, играя на отношениях между Пекином и Москвой.

Как видно, курс на сохранение статус-кво представляется наиболее выгодной политикой и возможности для разыгрыша этой партии у Москвы есть. Да, в определенном смысле это тоже выбор из двух зол, но вся большая политика строится именно на подобных дилеммах.

КНДР. Корея > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 26 сентября 2017 > № 2906806 Константин Асмолов

Примерно 50% всех iPhone в мире выпускают фабрики Foxconn в городе Чжэнчжоу, на территории китайской провинции Хэнань. В этом города компании Foxconn принадлежат три предприятия с 94 линиями производства, на которых работают 350 000 квалифицированных рабочих. Таковы официальные данные.

Каждую минуту с конвейера Foxconn сходят 350 смартфонов, а в день выпускается 500 000 iPhone.

Начиная с октября 2010 г. из Чжэнчжоу на рынок поступили 450 млн смартфонов американской марки Apple 13 различных моделей. Они производятся в комплексной бондовой зоне "Синьчжэн".

Сейчас предприятия Foxconn начали выпуск iPhone 8 Плюс. К 14 сентября 2017 г. бондовая зона "Синьчжэн" поставила на рынок 1,18 млн указанных смартфонов, включая 902 400 штук, отправленных за рубеж.

Ранее сообщалось, что Foxconn инвестирует $10 млрд в проект строительства своего завода по выпуску жидкокристаллических дисплеев в штате Висконсин (США). Это первый крупный завод, построенный компанией в США. В настоящее время в Америке нет ни одного предприятия по производству жидкокристаллических дисплеев с разрешением 8K.

Foxconn – тайваньская компания, которая базируется в городе Синьбэй (Китайская республика). Акции компании котируются на Тайваньской фондовой бирже, Гонконгской фондовой бирже, Лондонской фондовой бирже и Hong Kong Exchanges & Clearing.

Foxconn является крупнейшим в мире производителем электронных компонентов и одним из главных поставщиков компаний Apple, Microsoft и HP.

По итогам января-сентября 2017 г., через КПП Хэйхэ на китайско-российской границе в КНР поступило в общей сложности 12906 куб. м пиломатериалов из России. Это на 221,63% больше, чем за январь-сентябрь 2016 г. Стоимость указанных товаров превысила $1,28 млн. Она подскочила на 357,8% в годовом сопоставлении. Об этом сообщило Управление по инспекции въезда-выезда и карантину Хэйлунцзяна.

Город Хэйхэ в китайской провинции Хэйлунцзян находится рядом с российским Благовещенском в Амурской области РФ. Их разделяет только река – Хэйлунцзян (Амур). Среди всех контрольно-пропускных пунктов в бассейне этой водной артерии КПП Хэйхэ показывает самую высокую эффективность работы. Так, каждый год в среднем объем экспортно-импортных грузовых перевозок через КПП Хэйхэ достигает 150 млн т.

Напомним, что еще в 2013 г. Китай стал основным покупателем древесины, поставляемой российским Дальним Востоком. В 2013 г. в КНР вывезено 80% от всего объема экспорта необработанных лесоматериалов и 89% обработанных лесоматериалов с территории Дальнего Востока России.

На втором месте после Поднебесной находилась Республика Корея, которая закупила 16% необработанных и 7% обработанных лесоматериалов дальневосточных поставщиков. На третьей позиции – Япония, которая импортировала 5% российских дальневосточных лесоматериалов.

Кроме того, Дальний Восток РФ поставляет древесину в КНДР, Германию, Бельгию, Австралию, Вьетнам, Тайвань, Индию и др.

Трамп угрожает Пхеньяну, а в Сеуле и Токио дрожат от страха

После потока взаимных оскорблений и угроз руководители США и Северной Кореи отрицают возможность переговоров. Но страны, причастные к конфликту - Южная Корея и Япония - не видят другого пути для выхода из военного противостояния, кроме переговоров.

Associated Press анализирует детали словесных угроз и оскорблений, до которых опустились лидеры двух стран и констатирует, что Азия привыкла к легкому беспокойству от риторики Трампа.

Сначала он объявил Китай валютным манипулятором. И что дальше? Потом пообещал заставить Японию и Южную Корею больше платить за размещение войск США? Не заставил. Обещал обрушить огонь и ярость на Северную Корею? Не обрушил - по крайней мере пока.

Азия привыкает к новой жизни при Дональде Трампе. Многие люди расстроены, но не в ужасе от последнего обмена угрозами с северокорейским лидером Ким Чен Ыном. На прошлой неделе президент США во время своего выступления с трибуны Организации Объединенных Наций заявил, что его страна «полностью уничтожит Северную Корею», если придется защищать себя или своих союзников.

«Если бы Ангела Меркель была президентом США, и она сказала эти слова в США, то я бы волновался», - сказал Хау Ду-вон, 38-летний южнокорейский школьный учитель в Сеуле. «Но это был Трамп, так что я не переживаю. Трамп явно любит делать напыщенные комментарии, чтобы порадовать своих внутренних сторонников. ... Это похоже на разговор о строительстве стены на границе с Мексикой. Вы всегда сомневаетесь, дойдут ли обещания до дела».

Но Трамп выполнил, по крайней мере, одно обещание: вывел Соединенные Штаты из торгового соглашения о Транс-Тихоокеанском партнерстве. При этом его разговоры о том, чтобы потребовать компенсацию расходов США на содержание военных баз, уступили место обещаниям выполнить обязательства Америки по защите как Японии, так и Южной Кореи. Его предложение использовать отношения США с Тайванем в качестве рычага влияния на Китай повисло в воздухе после резкой критики этой идеи сотрудниками администрации.

Китайские и японские официальные лица по большей части избегают комментировать воинственную риторику Трампа. А в Южной Корее пытаются ее смягчить. Речь Трампа в ООН возможно была чересчур пламенна, но смысл его обращения к Северной Корее не изменился, а Южная Корея и Япония приветствовали это.

«Это было более или менее то, что говорилось всегда», - сказал Ду Хьюонг Ча, профессор Института политических исследований Асана в Сеуле.

Газета «Глобал Таймс», орган Коммунистической партии Китая, пишет: «Это не то, чего можно ожидать от президента США». Либеральная южнокорейская газета Kyunghyang Shinmun сказала, что Трамп оскорбил ООН, выступая, как гангстер, а не руководитель державы.

«Это не Twitter, это выступление на Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций », - сказал Хиро Аида, японский аналитик и автор, который исследует феномен Трампа в Америке. «Я думаю, это беспокоит японцев, потому что это может вызвать негативную реакцию со стороны Северной Кореи. Мы не знаем, какую реакцию, потому что сам Ким Чен Ын тоже очень непредсказуемый человек».

Чувство тревоги останется в воздухе, даже если большинство угроз Трампа не сбудется.

«Он нарушил все сложившиеся традиции и правила в национальной политике и дипломатии США, и теперь должен предложить что-то новое», - сказал Ван Донг, эксперт по международным связям в Пекинском университете. «Все это увеличивает неопределенность в отношении американской политики»

Кроме того, агрессивные слова Трампа вызвали озабоченность в Южной Корее, потому что ее голос по вопросу умиротворения Северной Кореи не слышен.

Ю Хон-Чол, 42-летний служащий, сказал, что он привыкает к риторическим стрелам Трампа, но обвинил американского президента в том, что тот небрежно говорит о потенциальном конфликте, который может убить десятки тысяч в Южной Корее. Сеул, столица Южной Кореи, находится в пределах легкой досягаемости северокорейской артиллерии.

«Трамп видит Японию в качестве более важного союзника, и у него, похоже, нет понимания роли Южной Кореи», - сказал он.

Главный секретарь кабинета министров Японии Йошихид Суга избегал прямого ответа, когда его спросили о замечании Трампа «полностью уничтожить Северную Корею», но подтвердил поддержку Японией политики президента США по использованию всех рычагов давления.

Северная Корея ответила на речь Трампа в ООН через два дня редкой прямой речью своего лидера.

Ким устно высмеял Трампа, который называл его «рокет мэном». В его заявлении говорилось о Трампе как о «старикашке», слабоумном и бессильном.

Переход на личности только усугубляет конфликт. В заявлении Кима Чен Ына также говорится, что Северная Корея рассмотрит возможность непропорционального ответа : «Активность - лучший способ наказания старикашки, который, несмотря на то, что слышит, говорит только то, что он хочет сказать».

Google выкупит подразделение тайваньской компании HTC, которое производит смартфоны Pixel для американской корпорации, за $1.1 млрд, Торговля акциями HTC будет приостановлена 21 сентября, сообщают "Вести Финанс".

В начале сентября 2017 года источники издания Commercial Times говорили о том, что Google может купить бизнес по выпуску смартфонов HTC или заключить стратегическое партнёрство с компанией. Подразделения HTC по выпуску мобильных устройств и шлемов Vive уже разделены — по данным The Verge, это нужно было для того, чтобы обезопасить активы от проблем или возможной продажи одного из них.

Теперь представители компании выступили с официальным заявлением.

"Google и HTC Corporation сегодня сообщили об окончательном соглашении, согласно которому некоторые сотрудники HTC, многие из которых уже работают с Google по разработке нового смартфона Pixel, перейдут в Google. HTC получит $1.1 млрд от Google в рамках сделки", — говорится в заявлении.

Торги нефтяными контрактами на нефть начинает тайваньская фьючерсная биржа.

В настоящее время на бирже торгуется около 300 инструментов.

Тайваньская фьючерсная биржа (Taifex) намерена начать торги нефтяными контрактами в первом квартале 2018 года, сообщил президент биржи Питер Чжао. Бирже потребуется некоторое время для проведения тестирования торговой системы, сказал он агентству Bloomberg.

Taifex была создана в 1997 году. В настоящее время на ней торгуется около 300 инструментов, включая фьючерсы и опционы на фондовые индексы, на процентные ставки, на отдельные акции, а также на валюты и золото.

Иранский экспорт шафрана страдает от действий Афганистана

Иранский экспорт шафрана сильно пострадал из-за огромного количества законных и незаконных поставок шафрановых луковиц из соседнего Афганистана за прошедшую декаду.

"Это превратило Афганистан в серьезного соперника для иранского шафрана", - заявил член совета директоров Фонда развития рынка шафрана Ирана, сообщает IRNA.

Фархад Сахархиз считает, что шафрановые луковицы относятся к "генетическим ресурсам" Ирана, и над их экспортом должен быть особый надзор.

"Несмотря на то, что существуют ограничения на экспорт шафрановых луковиц в период руководства президента Хасана Роухани, похоже, Афганистану больше не нужно импортировать шафрановые луковицы, потому что он уже импортировал достаточное количество, как юридически, так и незаконно, между 2005 и 2013 годами", - сказал он.

"Вдобавок к этой проблеме, афганские бизнесмены в настоящее время покупают иранский шафран и продают его на мировых рынках под своим именем, нанося ущерб отечественному производству шафрана в Иране", - сказал он.

Отметив, что иранский шафран не имеет себе равных в мире, он сказал, что правительству следует строго запретить экспорт шафрановых луковиц.

Иран является крупнейшим в мире производителем шафрана и его производство составляет более 90 % от мирового. В стране ежегодно производится более 300 тонн шафрана. Потребление шафрана на душу населения в странах Ближнего Востока составляет 1 грамм. Ежегодно около 80 тонн шафрана потребляются внутри страны, сообщает Financial Tribune.

По словам председателя Национального центра шафрана Ирана Голямрезы Мири, более 172 тонн шафрана на сумму 246,7 млн. долларов США были экспортированы из Ирана в 47 стран в прошлом 1395 иранском году, который закончился 20 марта 2017 года. Этот показатель показал рост по весу на 32,3 % по сравнению с предыдущим годом.

Последние статистические данные показывают, что более 58,2 тонн шафрана на сумму 78,58 млн. долларов США были экспортированы в 50 стран в течение первых четырех месяцев текущего 1396 финансового года (21 марта-22 июля 2017), зарегистрировав рост по весу и стоимости на 25,3 % и 22,9 %, соответственно, по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.

Испания, Австралия, Южная Африка, Германия, ОАЭ, Италия, Бахрейн, Великобритания, США, Бельгия, Бангладеш, Пакистан, Тайвань, Турция, Чехия, Южная Корея и Китай входят в число основных экспортных направлений иранского шафрана.

Около 95 % иранского шафрана выращиваются в двух провинциях Южный Хорасан и Хорасан-Резави, в северо-восточном Иране.

Магистраль особого назначения

Высокоскоростной маршрут «Евразия» делает ставку на преимущества транзитного коридора между двумя гигантами мировой торговли

ВСМ «Евразия» приобретает всё более отчётливые очертания, уже понятен её маршрут, начаты расчёты экономики проекта, есть политическая поддержка не только внутри страны, но и у ближайших соседей. Разумеется, столь масштабный проект не может быть незамеченным и обществом в целом – у него уже есть как критики, так и сторонники. И в этом «Евразия» не уникальна – почти те же споры возникали практически вокруг любого проекта скоростной железной дороги в мире.

Вечный раздражитель

Когда в июле прошлого года на странице популярного австралийского интернет-медиа The Сonversation появилась заметка про прогресс в подготовке к строительству высокоскоростной магистрали Мельбурн – Канберра – Сидней, первый же комментарий был наполнен ругательствами: мол, это всё проекты чиновников, которые тратят деньги налогоплательщиков ради своих политических целей, никому из простых людей такая магистраль и даром не нужна.

The Сonversation не имеет никакого отношения к жёлтой прессе, это медиа, созданное учёными и для учёных. Дискуссии там обычно очень вежливые, с привлечением цифр и доказательств. Но в спорах о полезности ВСМ даже у учёных сдают нервы.

Такие же яростные дебаты минимум уже 10 лет ведутся и вокруг других проектов ВСМ: Сан-Франциско – Лос-Анджелес в Калифорнии, HS 2 (Лондон – Бирмингем – Манчестер – Лидс) в Великобритании, канадской Квебек – Виндзор.

Претензия к ВСМ везде одна и та же, и она совпадает с претензиями австралийского читателя: с точки зрения окупаемости это всегда рискованные проекты. Безусловный финансовый успех – оспорить его не могут и самые яростные критики – был только у двух дорог: «Токейдо» (Токио – Осака), самой первой линии ВСМ, запущенной в октябре 1964 года, и открытого в 1981 году во Франции участка TGV Париж – Лион. Они «отбили» затраты на своё строительство фактически по стандартам торговой недвижимости. Например, «Токейдо» стала приносить прибыль в 1967-м, а полностью окупилась в 1971-м. Уже стали приносить прибыль многие участки китайской сети высокоскоростных магистралей, чьё строительство началось 10 лет назад, но из-за огромных размеров всего проекта оценивать его окупаемость пока рано. Впрочем, критиковать в Китае государственные проекты просто не принято.

Финансовый успех прочих проектов ВСМ – скорее тема для дискуссий. Проекты с преобладающим участием государства подвергаются критике за субсидирование и предоставление преференций за счёт кошелька налогоплательщика. Проекты с участием частников банкротятся. Например, частный консорциум LCR, который строил и эксплуатировал тоннель HS 1 (соединивший Лондон и континентальную Европу), разорился в 2009 году и был продан двум канадским пенсионным фондам. Тайваньская ВСМ, которая строилась частно-государственным партнёрством (самый крупный в мире проект, построенный по принципу Build-Operate-and-Transfer), открыла движение в 2007 году, но ошиблась с прогнозом пассажиропотока, хотя население острова, где она построена, составляет 23 млн человек, и много лет балансирует на грани банкротства.

В этом смысле проект ВСМ «Евразия», некоторые детали которого были недавно обнародованы, ничем не отличается от других проектов высокоскоростного движения – много неопределённости и много критики. Проект, как часто бывает в России, уникальный. Другие ВСМ строились для транзита между густонаселёнными районами, в Европе это очевидно: Лондон – Париж, Париж – Брюссель, Париж – Лион, Гамбург – Берлин, Флоренция – Рим, Мадрид – Барселона. «Евразия» же делает ставку на преимущества транзитного коридора между двумя гигантами мировой торговли. Отдать «Евразию» только под перевозки пассажиров явно не получится. Например, ЕС не рекомендует к реализации проекты ВСМ, если прогноз годовой загрузки первого года работы составляет меньше 6 млн человек, а впоследствии – меньше 9 млн человек. А скоростным поездом Москва – Санкт-Петербург в 2016 году воспользовались 4,8 млн пассажиров (всего с декабря 2009-го до конца 2016-го – 22,7 млн). Поэтому в проект закладывается существенная доля перевозки грузов. Подобного международного опыта до сих пор нет. Разве что во Франции, Германии и Испании ВСМ используется национальными почтовыми службами для доставки отправлений.

Оценка стоимости строительства, прогноз пассажиропотока и грузопотоков – задача нетривиальная. И, скорее всего, все эти параметры будут ещё уточняться при более тщательном изучении. Однако во всём мире проекты ВСМ оцениваются правительствами не только с точки зрения чистой инвестиционной привлекательности. Учитывается множество других факторов влияния на экономику и политику. Например, все упомянутые проекты – в США, Великобритании, Австралии и Канаде – пусть и под огнём критики, но продвигаются к реализации. Попробуем посмотреть, что это за факторы и, главное, как они действуют в реальности, а не в прогнозах. Ведь ВСМ эксплуатируются уже 53 года, а их общая протяжённость приближается к 40 тыс. км, чего вполне достаточно для анализа.

Земля – воздух

Введение высокоскоростной магистрали торпедирует пассажирские авиаперевозки на расстояниях от 200 до 800 км. Между 1981 и 1984 годами доля авиаперевозок в обслуживании пассажиропотока между Парижем и Лионом упала с 31 до 7%, а доля ВСМ выросла с 40 до 72%. Китайский опыт последних лет показывает, что устоять перед железной дорогой не могут даже лоукостеры.

Сами пассажиры дружно называют в числе преимуществ ВСМ перед авиаперелётом несколько факторов: почти все вокзалы находятся в центре города, время доступа и регистрации существенно меньше (на «Токайдо», например, до сих пор нет никаких линий безопасности, при этом, купив билет на определённое время, в реальности сесть можно в любой поезд, а идут они с частотой раз в 10 минут), соответствие движения расписанию (отмен и задержек рейсов исчезающе мало даже в Китае, чего не скажешь про авиаперелёты), значительно большее пространство для пассажира (при росте 190 см пассажир в кресле поезда не испытывает никаких неудобств), никакой тряски и ощутимых ускорений-торможений, беспрепятственное использование современных гаджетов, во время стоянок можно выйти на платформу, да и передвижение по салону менее стеснено.

Что касается цен и времени, тут лучше присмотреться к китайской практике. Вот, например, рейс Вэйнан – Уишань. Эти 1636 км поезд преодолевает за девять с половиной часов, а билет второго, самого массового класса стоит по текущему курсу юаня $111.

Сжимая пространство

Есть факторы, практически не переводимые в рубли, но важные. Запуская в Испании в начале 90-х линию Мадрид – Севилья, правительство социалистов и не скрывало, что одна из основных целей – стремление к достижению национального единства. С помощью быстрой транспортной доступности оно пыталось повлиять на исторически непростые отношения Кастилии и Андалусии, Страны Басков и Каталонии. При этом испанская программа строительства высокоскоростных магистралей – самая критикуемая в Европе. Если брать в расчёт только инвестиционную привлекательность и окупаемость, в этой стране худшие показатели. Испанская сеть вторая в мире после китайской по протяжённости, но пассажиров перевозит меньше, чем ВСМ в Японии, Германии или Франции.

Однако испанское правительство и сейчас упорно развивает эту программу. К 2020 году 90% этой страны по планам будут жить максимум в 30-минутной доступности от какой-либо станции национальной сети ВСМ.

Грандиозная китайская программа строительства ВСМ (с 2010 по 2020 год на неё потратят около $1 трлн, уже сейчас это 60% протяжённости ВСМ в мире), по мнению многих экспертов, проектно неокупаемая, тоже ставит похожую цель. Если посмотреть на карту, этап, законченный в текущем году и носивший название «Четыре вертикали, четыре горизонтали», соединил между собой все крупные и важные города страны за исключением Лхасы. В самый далёкий (2400 км) город – Урумчи (туда должна прийти «Евразия») – из Пекина теперь можно добраться за 12 часов. В 2016 году план был дополнен, теперь он называется «Восемь вертикалей, восемь горизонталей» и в результате него к концу 2020 года в сети ВСМ будут все города Китая с населением, превышающим 200 тыс. человек.

Для горожан транспортная доступность любого пункта резко вырастет, страна фактически уменьшится в размерах раза в три. Три миллиарда пассажиров в этом году сэкономят сотни миллионов часов во время переездов. Россия, которая с теми же целями явно дотирует экономически не развитый Дальний Восток, не может игнорировать такой мотив, ведь ВСМ «Евразия» проходит через пять из 15 российских городов-миллионников.

Важная стройка

Ещё один фактор вполне можно посчитать. Это вклад самого строительства в ВВП страны. Массированные госинвестиции в китайский проект ВСМ, запущенный в 2008 году, были призваны компенсировать резкое торможение роста экспорта, которое грозило снижением прироста ВВП и безработицей.

Например, на трассе Пекин – Шанхай было занято до 110 тыс. рабочих. Россия вряд ли сможет резко изменить ситуацию с динамикой ВВП, но вклад в него обширных строек во время подготовки Олимпиады в Сочи или нынешних – по подготовке к приёму в России чемпионата мира по футболу в 2018 году – поддаётся оценке. Например, вклад Олимпиады Центральный банк оценивал в 0,3 процентного пункта прироста ВВП в 2014 году.

Такие стройки постоянно сопровождаются обвинениями в неэффективности, но строительство трансконтинентального транзитного транспортного коридора для стороннего наблюдателя выглядит куда полезнее для экономики, чем строительство стадионов.

Технологическое развитие

Тут России сложно будет повторить успех Китая. На ранних этапах китайцы или напрямую закупали поезда, или заключали соглашения о трансфере технологий со всеми заметными на рынке производителями – Alstom, Siemens, Bombardier и Kawasaki. Угроза потери огромного рынка делала эти компании сговорчивыми. Сейчас китайцы считают, что многое умеют сами – опыт эксплуатации сети в 20 тыс. км тут, конечно, помогает.

Нынешние составы, а их общее число уже достигло 2450 штук, производит государственная CRRC Corporation. Сейчас Китай сделал свой опыт построения ВСМ средством заработка на международном рынке и одним из инструментов дипломатии. Китай уже имеет контракты на участие в строительстве ВСМ в Турции, Таиланде, Индонезии и России. Пытается продвинуть тему строительства ВСМ среди стран, лежащих на Шёлковом пути.

Финансовый успех ВСМ в Китае привлёк внимание многих стран Юго-Восточной Азии, и Китай уже заявлял, что будет продлевать свою сеть к странам-соседям. На данный момент Россия сама заинтересована в использовании китайского опыта быстрого и недорогого строительства высокоскоростных магистралей. И планируемая локализация производства составов для «Евразии» – часть стратегии.

Социальное равенство

Есть целая связка потенциально положительных экономических эффектов, которые может вызвать строительство ВСМ. О них в 2014 году говорил Михаил Дмитриев, тогдашний президент Центра стратегического развития: повышение качества жизни в регионах прохождения магистрали, рост их инвестиционной привлекательности, возникновение новых бизнесов и кластеров вдоль линии ВСМ, развитие бизнес-связей, рост цены недвижимости в зоне влияния ВСМ и связанных с ней налоговых отчислений в бюджеты всех уровней, возрастание туристического потенциала городов на ВСМ.

Все эти эффекты существуют в природе. Но к их прогнозированию надо относиться осторожно. Заинтересованные лица склонны их завышать. Вот, например, выравнивание экономического уровня городов, лежащих на ВСМ, относительно лидеров. О нём часто говорят, когда ищут положительное влияние проектов. Но, например, Дэниэль Албалэйт, профессор Барселонского университета и автор самого цитируемого труда по экономике ВСМ, считает, что такое выравнивание – миф. И приводит в пример линию Париж – Рона. Трафик на направлении Рона – Париж в течение года после открытия вырос на 154%, а в обратном – лишь на 54%. То есть все преимущества от открытия такого сообщения получил мегаполис – богатый регион стал богаче, а бедный – ещё беднее.

Впрочем, есть и обратные примеры. Исследование 2013 года трассы Пекин – Шанхай, проведённое профессором Калифорнийского университета Мэтью Каном и профессором университета Циньхуа Сики Женем, показало, что города со станцией на расстоянии от 90 до 500 км от переполненного, с завышенными ценами Пекина получили заметный импульс: выросли объёмы строительства и цены на недвижимость, вырос туристический поток, пекинские фирмы в целях экономии стали открывать здесь свои подразделения. На трассе «Евразия» по отношению к Москве такое положение занимает, например, Владимир. И его шансы воспользоваться этой ситуацией высоки.

Есть и другие примеры бурного развития. Например, власти Лилля ( ВСМ Париж – Брюссель) по каким-то причинам построили для станции ВСМ отдельное здание вокзала. Между ним и другим вокзалом на тот момент была заброшенная промзона. Но Лилль оказался той самой sweet pot, точкой притяжения и для парижан, и для туристов из других районов Европы. Население города с 1990 по 2006 год бурно росло и выросло с 172 тыс. жителей до 226 тыс., а промышленная зона превратилась в торгово-развлекательную с названием Euralille и стала одним из главных источников доходов для муниципалитета.

Разработчики проекта «Евразия», как следует из их заявлений, делают серьёзную ставку на агломерационный эффект. Как пояснял Михаил Дмитриев, в России слишком большая доля населения живёт в маленьких городках, а городов-миллионников мало. С ВСМ бизнесу проще найти новые рынки сбыта, расширить число поставщиков сырья, товаров, комплектующих. Также это решение проблемы рынка труда, так как появляются дополнительные возможности, растёт заработная плата. Ускоренный рост городов, стоящих на главных транспортных магистралях, отмечается, естественно, давно. Раньше это были поселения на реках, потом – на традиционных железных дорогах и автотрассах, сейчас – на ВСМ. Этот процесс не быстрый, измерять его надо на горизонте десятилетий, но неизбежный.

Экологический фактор

В России слишком часто при расчёте эффекта от строительства ВСМ забывают о двух факторах, которые в Европе входят в штатный список оценки для анализа «стоимость – выгоды». Во-первых, это снижение нагрузки на окружающую среду. Здесь поезда ВСМ выигрывают по сравнению и с автотранспортом, и с авиацией.

Во-вторых, анализ cost-benefit обычно содержит ещё один фактор, который игнорируется у нас, несмотря на то, что его достаточно легко оценить. Это снижение погибших в автоавариях. Аварии с большим количеством жертв – это особенность больших магистралей. В России зоны безопасности между направлениями ещё редкость, поэтому и трассы очень опасны, особенно в ночное время. ВСМ – и этот эффект замечают в Европе – отвлекает часть автопассажиров на железную дорогу, и число аварий всегда падает. Трасса М-7 Москва – Нижний Новгород – Казань (сопровождающая ВСМ «Евразия» до Казани), по оценкам, сделанным Центром ОНФ «Народная экспертиза» в 2016 году, входит в десятку самых опасных в России: 2,5 забранные жизни на каждые 10 км, или около 340 человек в год.

При оценке жизни человека в России сейчас уже можно опереться на некоторые данные. Подсчёты Финансовой академии дали сумму в 17 млн руб. Это вклад среднего работника в ВВП страны в течение жизни. Оценки могут быть разные, но при спасении нескольких десятков жизней это уже будут внушительные цифры. В одном из европейских проектов отмеченное снижение аварий на 11% было оценено в $4 млн за избегание смерти, $30 тыс. – за аварию с ущербом здоровью и $10 тыс. – за аварию с повреждёнными машинами. На круг за 30 лет эксплуатации насчитали серьёзных $215 млн как вклад в окупаемость проекта.

Трасса ВСМ «Евразия» должна соединить европейскую и китайскую сети высокоскоростных железнодорожных магистралей от Берлина (Германия) до Урумчи (Китай). В настоящее время рассматривается несколько вариантов трассировки ВСМ «Евразия»: через Казахстан, через Сибирь и через Алтай. В рамках предварительного ТЭО в качестве приоритетного был выбран вариант трассировки через Казахстан, который предполагает протяжённость ВСМ по территории Российской Федерации 2366 км (или 44,3% общей дистанции) и максимальный уровень международной кооперации с вовлечением шести стран-участниц:

Российской Федерации, Китайской Народной Республики, стран Евро-Азиатского экономического союза (Республика Казахстан и Республика Беларусь), государств Европейского союза (Федеративная Республика Германия и Республика Польша).

Иван Латушкин

«Вы не станкостроители, а кружок юных пионеров»

Сергей Недорослев об импорте станков и потребностях ОПК

Михаил Ходаренок

«Газета.Ru» поговорила с президентом компании «СТАН» Сергеем Недорослевым о том, какие станки нужны оборонно-промышленному комплексу, в чем разница между немецкими и тайваньскими аппаратами, а также что происходит в отрасли в настоящее время.

— Как бы вы охарактеризовали отношения мировой индустрии станкостроения с компаниями, производящими продукцию оборонного назначения?

— Начну немного издалека. Любой инженер-механик или разработчик, который ищет сложных и интересных задач, мечтает работать в оборонной индустрии, в какой бы стране он ни жил. Почему? В ОПК зачастую самые сложные и продвинутые разработки. Поставленная задача — на первом месте, и чтобы она была выполнена, востребованы лучшие инженерные решения, пусть дорогие, только придумывай.

Рентабельность технологий, которые разрабатываются с целью обороны от средств поражения потенциального противника, не так уже и важна, так как цель всегда намного дороже, а ущерб, который она может причинить, огромен.

Поэтому инженеры в своем творчестве в ОПК меньше ограничены, чем их коллеги из других отраслей. Главное в ОПК — сделать механизм, способный надежно выполнить миссию, и крылья тут особо никто не подрезает. Поэтому такие производства везде в мире, и у нас в том числе, нуждаются во все более умном, точном и быстром металлообрабатывающем оборудовании, и это сильно продвигает станкостроение вперед.

— Наш станочный парк устарел?

— Здесь можно ответить и да, и нет. С одной стороны, если в станке есть компьютер, то надо предполагать, что он и его программное обеспечение очень быстро устаревают. И это действительно так. С другой стороны, большая часть станка — это все-таки металл, который должен себя хорошо вести при разных обстоятельствах и температурах, быть жестким, держать геометрию, чтобы обеспечить точность обработки изделий. Казалось бы, на любом станкостроительном предприятии априори вы должны ожидать самое лучшее оборудование, потому что странно было бы, если бы самые современные станки строили на устаревшем оборудовании.

Однако, зайдя на практически любой из станкостроительных заводов мира, если он не вчера построен, вы с удивлением обнаружите там станки и 25-летней, и 30-летней давности, очень много немецких, швейцарских, итальянских станков — отличных, но преклонного возраста. И, что любопытно, значительная часть из них и сегодня отвечает требованиям по точности обработки, и на них делаются уникальные вещи. Поэтому в некоторых сегментах иногда и нет необходимости в кардинальном обновлении станочного парка.

— То есть возраст для станка не всегда критичен?

— Именно так — не всегда критичен. Однако на рынке есть разные концепции. Как правило, швейцарские или немецкие станки очень хорошо сделаны, могут работать десятилетиями. Похоже, что другая концепция у китайских и тайваньских производителей. Они зачастую в короткие сроки делают станки, которые недорого стоят и быстро выходят из строя, или у них деградируют основные параметры.

И сейчас, и 25 лет назад швейцарцы, немцы и японцы поставляли очень хорошие станки. За этот период во многих отраслях промышленности произошел просто гигантский скачок, но станкостроение — более консервативная отрасль. Да, изменились скорости, значительно усовершенствовалось программное обеспечение, но основа осталась.

Эта консервативность и сослужила нам хорошую службу — станкостроительная школа в целом сохранилась, и это дало нам шанс вернуться в этот бизнес.

Надо прямо сказать, во многом это произошло благодаря помощи государства. Правительство совершенно четко сказало: мы защитим инвестиции тех, кто будет вкладывать в отечественное станкостроение, мы введем ограничения на закупку импортного оборудования, если вы сделаете необходимого качества станок, который нужен российскому рынку, ОПК.

— Почему именно для ОПК?

— По одной простой причине -- оборонно-промышленный комплекс закупает оборудование за бюджетные деньги, а, значит, он должен приобретать только отечественный станок.

Импортный станок закупается только в том случае, если в России нет соответствующего аналога.

— Что бы вы могли сказать о нашей школе станкостроения?

— Являясь больше аграрной страной, у нас своей школы станкостроения до определенного момента не было в принципе. Ее фундамент во многом создан специалистами из Германии, Англии еще до Первой мировой войны. Немцы — великолепные инженеры. Они, как и швейцарцы, во многих странах создавали основу национального станкостроения. Получается, что в России — немецко-швейцарская школа, на основе которой позже возникла и отечественная, советская школа станкостроения.

Считается, что вы станкостроитель только в том случае, если вы придумываете и конструируете станок. Если в стране есть компетенция разработки, конструирования станков, технология его производства, значит, страна станкостроительная. При этом что-то вы, конечно, можете сделать и по кооперации, например, заказать кому-то обработку деталей станка для вас. В данном случае это не так важно, главное, что вы идеолог, разработчик станка. Если же у вас нет опыта в разработке конструкции, то вас, конечно, «партнеры» могут научить собирать станки из деталей, но вы никогда даже не догадаетесь, как спроектировать этот станок и разобраться во всех тонкостях, в «ноу-хау».

Не имея этих компетенций и школы, с нуля это сделать невозможно. Нужны огромные вложения и собственная конструкторская школа. Иначе, если ваши «партнеры» уйдут, вы останетесь, как ребенок, с набором деталей, с красивым зданием, а что делать дальше и у кого спросить — непонятно.

Так что нужно развивать любой ценой свою, отечественную школу станкостроения. Как? Да просто поощрять компании, которые сами станки разрабатывают. Сделать так, чтобы торговать чужими и собирать чужие станки было экономически невыгодно.

— То есть станкостроителей в России не так уж и много?

— В настоящее время у нас в стране сборкой станков занимается, наверное, компаний 20, а то и 50, и почти все утверждают, что они станкостроители. Раньше большинство из них торговало импортными станками, хорошо зарабатывали. Вкладывать деньги ни во что не надо было — ни в конструкторов, ни в производство. Нужен был офис в Москве, продавцы и «инженеры по ремонту и наладке». И как раз ВПК взялся техперевооружаться, были выделены огромные деньги на станки и оборудование, и началось!

К 2010 году общими усилиями этих продавцов довели долю импортного оборудования на российском рынке до 95%.

Торговать было выгоднее, чем производить. Но потом Минпром, правительство выпустили запрет на покупку станков «нероссийского происхождения» за счет бюджета, и тогда продавцы вдруг стали отечественными станкостроителями — арендовали помещения, шоурумы и стали собирать импортные станки в России.

Что тут можно сказать? Спросите любого станкостроителя старше 50 лет с опытом разработки и производства станков. Он ответит, нет, ребята, вы не станкостроители, а кружок на станции юных пионеров с учителем-наставником из-за границы. Что вы будете делать, когда руководитель кружка уедет? Вам кажется, что всему научились, видели, как собирает станок руководитель. А смогут ли они создать, разработать с нуля под конкретные сложные задачи станок без него? Ответ однозначный — нет.

Вот почему нужно сохранять и беречь собственную компетенцию и станкостроительную школу. У нас это Стерлитамак, Коломна, Рязань, Азов, Иваново — традиционные места, где станкостроительной школе 50 лет. Это ведь было очень непросто — советская власть потратила огромные деньги на развитие станкостроения, чтобы мы сами могли задумать станок под свои задачи, сконструировать, отработать с технологами, запустить в производство. Вот это самое сложное. Нам эта школа очень тяжело далась: мы выпускали станков больше всех в мире, ошибались больше всех в мире, потратили, я думаю, тоже больше всех в мире.

— В России сегодня делаются конкурентоспособные станки?

— Да, разрабатываются и производятся. И довольно оригинальные, вот только продавать их непросто. Трудно конкурировать с мировыми гигантами, у которых и денег огромное количество, и маркетинг мощнейший, и огромный опыт продаж. Отечественным же станкостроителям почти невозможно найти деньги, профинансировать производство, даже когда найдешь заказ. Спросите наших коллег во Владимире, Липецке, Уфе и многих других местах, у них у всех одинаковые сложности.

— А почему иностранные компании проявили подобный интерес к этой сфере?

— Все очень просто. Когда было объявлено, что выделено 20 трлн рублей на реформу армии и ОПК, все сразу задали вопрос: а будет ли осуществлено техперевооружение компаний? Было публично заявлено, что на техперевооружение выделят 3,8 трлн рублей. Деньги немалые. И вот тут сразу появились иностранные компании в промышленном масштабе и стали массово поставлять станки, и, конечно, отечественным производителям реально просто невозможно было конкурировать.

— Но им же были поставлены какие-то условия?

— Сначала условий не было никаких, только позже, увидев, как импорт сметает отечественное станкостроение с рынка, правительство решило — вы ничего поставлять не будете, если не сделаете здесь заводы и не локализуете производство своих станков.

Компании посчитали, сколько они заработают на поставке. Получилось, что строительство завода и 10% не стоит от возможной прибыли, нужно просто организовывать сборку и пообещать изготовление деталей для станка в будущем. И начали собирать.

Это намного дешевле, чем содержать целое конструкторское бюро, технологов, производство. Рано или поздно они освоят все деньги, которые правительство заложило на техперевооружение, и усилят на них же станкостроение в своей стране.

Лет на двадцать поставят нас в зависимость от своих запчастей, потому что если станок собран, и он работает, то рано или поздно придется закупать запчасти. Вот какая чисто коммерческая задача была у иностранцев. И здесь нет никакого хитрого замысла. И никакие они нам не враги, наоборот, относятся дружески. Но KPI-то их менеджерам никто не отменял: им нужно мало вкладывать и много зарабатывать. Это элементарный коммерческий расчет.

— И не более того?

— А вы думаете, у них задача — строить у нас станки дешевле и потом по всему миру продавать? Нет, самые толковые специалисты находятся там, где создается вся добавочная стоимость. На операции сборки особой прибыли нет. Сборка — это, конечно, очень важный процесс, мелочей в станкостроении нет, но там нет прибыли. Нет прибыли и в изготовлении деталей, и в изготовлении самого станка.

Вся прибыль заключается в разработке станка и маркетинге, и если этого нет, то в конечном итоге не останется ничего.

Если завтра в Ульяновске, к примеру, откажутся точить детали, то разработчики закажут их в сотне других мест — от Индонезии до Мексики.

Германия. Швейцария. Россия > Судостроение, машиностроение. Армия, полиция > gazeta.ru, 16 сентября 2017 > № 2312734 Сергей Недорослев

Цифровая экономика в строительстве: перспективы 3D-геоданных

К сожалению, Россия сильно отстает в создании высокоточной цифровой трехмерной модели местности и рельефа. Между тем получение 3D-геоданных жизненно важно для многих сегментов. О перспективах и сложностях этой работы рассказывает гендиректор Рейтингового агентства строительного комплекса Николай Алексеенко

В настоящее время в странах с развитой цифровой экономикой около 70% государственных и предпринимательских управленческих решений принимаются на основе пространственных данных. Создание и совершенствование необходимой инфраструктуры проходит при помощи мощной государственной поддержки и финансирования.

Много говорят и о «цифровизации» России: правительство разрабатывает государственную программу развития цифровой экономики, которая должна к 2024 году привести к созданию сектора, сопоставимого по своей роли с нефтегазовой отраслью. На первое место выходит развитие геоинформационных технологий и использование пространственных данных: без актуальных и точных знаний о территории страны, ее природных особенностях и рельефе невозможно устойчивое экономическое и социальное развитие.

Один из основных мировых трендов — повсеместный переход на использование высокоточных трехмерных геопространственных данных — так называемых 3D-геоданных. О содержании, перспективах и сложностях этой работы рассказывает генеральный директор Рейтингового агентства строительного комплекса (РАСК) Николай Алексеенко.

3D-геоданные применяются в территориальном планировании, градостроительном и архитектурно-строительном проектировании, землеустройстве, для создания эффективной кадастровой системы, введения в оборот неиспользуемых и нерационально используемых земель, выявления потенциально опасных территорий, моделирования чрезвычайных ситуаций. Пространственные данные все чаще находят применение в развитии нового инновационного бизнеса, например, определения мест для ветростанций, солнечной энергетики, «умного» лесного и сельского хозяйства, IT-индустрии. Наиболее успешные программы строятся на полностью цифровой технологии воздушного лазерного сканирования, которая, в отличие от классической двухмерной фотограмметрии или космического дистанционного зондирования Земли, позволяет сразу получать истинные данные о положении объекта в трехмерном пространстве, то есть включает в себя и высотную составляющую.

К сожалению, отставание России в процессе сбора и обработки пространственных данных достигло критического уровня. На текущий момент она так и не смогла создать достоверной единой цифровой картографической основы, а создание высокоточной цифровой трехмерной модели местности и рельефа не заложено ни в одну стратегию развития. Практически вся информация, касающаяся крупномасштабного отображения рельефа местности, засекречена, для работы с ней требуются соответствующие лицензии, государственные информационные системы не предусматривают сбор, обработку и распространение точных и полных трехмерных геопространственных данных. Более того, даже данные о параметрах того, что является секретным, а что нет, засекречены и доступны только субъектам, имеющим соответствующие допуски.

В соответствии с законом о геодезии и картографии и подзаконными актами к нему, в качестве основного источника пространственных данных указаны только традиционные методы получения пространственной информации — космическая и аэрофотосъемка. Точность и полнота цифровых 3D-моделей рельефа и местности, построенных на их основе с помощью математических вычислений, не позволяет их эффективно использовать во многих сферах экономической деятельности, например, при проектировании линейных инфраструктурных объектов, таких как дороги, трубопроводы, или для моделирования чрезвычайных ситуаций — наводнений, лесных пожаров и так далее.

По данным Росреестра, на март 2017 года более 50% всех официально зарегистрированных земельных участков в России не имели четко определенных границ. В Едином государственном реестре недвижимости (ЕГРН) содержится информация о 58,6 млн земельных участков на территории страны. Только 29,2 млн из них (49,83%) имеют координатное описание границ.

Показательна ситуация с распределением «дальневосточных гектаров», когда многочисленные ошибки в кадастре, отсутствие информации о землепользователях, уточненных границ особо охраняемых природных территорий, некачественная картографическая основа и устаревшие спутниковые снимки привели к тому, что среди распределенных «дальневосточных гектаров» оказались участки, принадлежащие другим лицам и организациям.

Для решения этого вопроса необходимо тщательно пересмотреть вопросы режимности картографо-геодезической информации по каждому виду информации и всем категориям ее создателей и пользователей. Без ущерба для национальной безопасности страны необходимо снять излишние ограничения по секретности использования цифровых пространственных данных для построения моделей объектов, карт рельефа и местности, многомерного пространственного моделирования.

Сейчас основные потребители пространственных данных — федеральные и региональные органы власти, муниципалитеты, естественные монополии и крупные хозяйствующие субъекты. Все они имеют довольно ограниченный бюджет на их получение и обработку, как правило, данные используются только один раз, обмен ими не налажен, что приводит к повторным закупкам пространственных данных на одни и те же территории. В такой ситуации логично использовать опыт лучших мировых практик и доступных технологий для разработки и реализации государственной программы создания единой национальной трехмерной цифровой модели рельефа и местности. Концентрация бюджетов в одной программе позволит реализовать ее в реальные сроки и снизит стоимость получения геопространственных данных для всех заказчиков.

Несмотря на инновационность технологии, лазерное сканирование уже активно используют во многих отраслях народного хозяйства России, прежде всего для выполнения проектно-изыскательских и строительных работ на различных этапах жизненного цикла возводимых объектов: инженерно-геодезических и топографо-геодезических работ, проведения исполнительной геодезической съемки, производства археологических исследований. Воздушное лазерное сканирование используют при проектировании практически всех крупных инфраструктурных объектов, таких как высокоскоростная железнодорожная магистраль Москва — Казань, реконструкция Байкало-Амурской магистрали и Транссиба. За несколько лет работ отсняли десятки тысяч квадратных километров.

Сейчас в России около 20 компаний успешно применяют технологию лазерного сканирования и по своим компетенциям и уровню оснащенности ничем не уступают ведущим иностранным компаниям. Есть и мировые достижения. Так, воздушное лазерное сканирование Эльбруса и создание трехмерной модели его рельефа — уникальный пример применения технологии и самая «высотная» работа в мире.

Возврат инвестиций «5 к 1»

Осознавая потребность национальных экономик в высокоточных данных о рельефе и местности, все больше стран, включая и развивающиеся, разрабатывают и реализуют соответствующие национальные программы. В США проводят программу 3DEP, в Великобритании, Тайване, Сингапуре уже получены трехмерные данные всей территории страны, и на их основе успешно разрабатываются производные геопространственные наборы данных и сложные геоинформационные продукты. Китай в апреле 2017 года заявил об окончании трехлетней программы геоинформационного обследования страны. На постсоветском пространстве показателен пример Латвии, которая закончит свою программу в 2018 году.

Все эти страны отмечают существенную экономическую выгоду программ. Так, в США оценивают возврат на инвестиции в программу 3DEP как 5:1. Также чрезвычайно важно, что все получаемые за государственный счет данные доступны не только государственному заказчику, но и потенциальным инвесторам и в некоторых случаях даже частным лицам.

В Тегеране пройдет крупнейшая международная выставка "Iran Plast 2017"

По меньшей мере, девять внешнеторговых делегаций из разных стран посетят выставку "Iran Plast 2017" в Тегеране, сообщает информагентство Shana со ссылкой на организатора мероприятия.

По словам Куроша Хасанпура, на данный момент, для посещения выставки зарегистрировались делегации из Афганистана, Пакистана, Ирака, Курдистана, Индии, Омана, Армении, Украины и Грузии.

"Наряду с упомянутыми делегациями, мы ожидаем посетителей из разных стран, включая Шри-Ланку, Германию, Румынию, Сербию, Францию, Кению, Грецию, Объединенные Арабские Эмираты, Канаду, Сирию, Азербайджан, Малайзию, Турцию и Словакию, которые выразили заинтересованность в посещении мероприятия", - отметил Хасанпур.

24-27 сентября 2017 года в Международном постоянном выставочном комплексе в Тегеране состоится 11-я Международная выставка пластмасс, резины, машин и оборудования ("Iran Plast 2017").

Сообщается, что в этом году в выставке будут участвовать более 1000 отечественных и зарубежных экспонентов из 24 разных стран.

В ходе четырехдневной выставки, иранские компании вместе с известными фирмами из таких стран, как Германия, Китай, Индия, Кипр, Тайвань, Франция, Италия, Южная Корея, Финляндия, Швейцария, Австрия, Сербия, Люксембург, Бельгия, Таиланд, Чехия, Греция, Дания, Нидерланды, Испания, Объединенные Арабские Эмираты, Япония, Турция и т. д. будут демонстрировать свои новейшие продукты и достижения в области пластмасс и резины.

За январь-июнь 2017 г. торговый оборот между Китаем и Тайванем достиг $87,49 млрд. Таковы официальные данные.

Китайские власти разрешили на территории внутренних районов страны реализацию 1688 инвестиционных проектов тайваньскими предпринимателями. Объем фактически использованного тайваньского капитала за полгода составил $1,19 млрд.

Ранее сообщалось, что за июнь 2017 г. экспорт острова Тайвань во внутренние районы Китая и специальный административный район Сянган (Гонконг) составил $10,44 млрд. Это на 21% больше, чем за июнь 2016 г.

За январь-июнь текущего года тайваньский экспорт в КНР и Сянган достиг $58,8 млрд. Данный показатель вырос на 16,9% в годовом сопоставлении. В целом экспорт Тайваня за июнь 2017 г. составил $25,83 млрд. Он увеличился на 13% по сравнению с аналогичным показателем 2016 г. По итогам первой половины текущего года, экспорт острова вырос на 12,5%. И это стало самым большим приростом за последние шесть лет.

В частности, экспорт электронных компонентов с Тайваня за июнь 2017 г. вырос на 19,5%, составив $8,89 млрд.

ЦТ даст контент китайским детям

Мария Андреева

Денис Шишулин

АО "Цифровое Телевидение" (ЦТ, совместное предприятие ВГТРК и ПАО "Ростелеком") и китайская компания Dazzle Interactive Network Technologies (дочерняя структура China Telecom), один из крупнейших игроков в индустрии мобильных приложений, договорились о партнерстве в области продвижения российского медиаконтента для детей на китайском рынке. В ближайшее время жители Китая получат доступ к обучающим мобильным играм, приложениям, а также смогут смотреть анимационные сериалы "Цифрового Телевидения" из России.

Подписание соглашений между ЦТ и Dazzle Interactive Network Technologies состоялось в Пекине. Стороны подписали два соглашения о сотрудничестве. Они предусматривают передачу китайской компании прав на пул российских мультсериалов, мобильных игр и приложений, принадлежащих компании "Цифровое Телевидение". Их распространение на территории Китая начнется уже в 2017 году.

Как сообщили в ЦТ, по условиям соглашений, "Цифровое Телевидение" передает Dazzle права более чем на 500 эпизодов российских мультсериалов: "Лео и Тиг", "Ми-ми-мишки", "Сказочный патруль", "Бумажки", "Аркадий Паровозов спешит на помощь", "Волшебный фонарь". В ближайшее время они будут показаны на цифровых платформах и интернет-ресурсах Dazzle.

Также китайская компания будет распространять девять обучающих игр для детей, созданных компанией "Интерактивный Мульт" по мотивам анимационных сериалов. Эксклюзивным дистрибутором контента "Цифрового Телевидения" выступает компания "Сигнал Медиа".

Финансовую сторону соглашений в ЦТ не комментируют. Как рассказал в беседе с корреспондентом ComNews представитель пресс-сслужбы "Цифрового Телевидения", Dazzle получила не эксклюзивные права. "Следовательно, мы можем предлагать как наш детский контент, так и познавательные программы "Цифрового Телевидения" другим медиаплощадкам Поднебесной", - отметил он.

Мультсериалы и игры уже адаптированы "Цифровым Телевидением" для Китая и не только. "Больше года назад вместе с партнерами была создана технология по быстрой и качественной адаптации медиаконтента на другие языки. В 2016 г. наша библиотека мультсериалов и игр была переведена на 10 языков. Мы не просто дублируем мультфильмы и игры, но и перерабатываем сценарии, чтобы сюжет был понятен в других странах, меняем графику, переводим песни. В общем, делаем все, чтобы зарубежный партнер, получив наш контент, мог сразу поставить его в эфир или разместить его", - рассказал представитель пресс-службы "Цифрового Телевидения".

По словам заместителя генерального директора ВГТРК, председателя совета директоров компании "Цифровое Телевидение" Дмитрия Медникова, принимая решение о продвижении в других странах, группа "Цифровое Телевидение" рассматривала Китай как одно из приоритетных направлений. "Жители этой страны уделяют большое внимание знаниям, причем, с раннего возраста. Мы уверены, что китайские семьи с детьми оценят и полюбят героев наших лучших мультфильмов и обучающих игр, которые помогают познать окружающий мир. Они интернациональны, а значит, будут понятны в разных странах. Мы очень рады началу партнерства с компанией Dazzle, обладающей большим опытом, всеми необходимыми технологиями для того, чтобы познакомить всех жителей Китая с популярными в России мультфильмами и приложениями. Мы возлагаем большие надежды на то, что наше сотрудничество с компанией Dazzle будет расширяться", – отметил Дмитрий Медников.

"В Китае ощущается высокий спрос на детские мультипликационные и игровые проекты, рынок стремительно растет. В нашем случае, в России, игра по мотивам популярного мультипликационного бренда заведомо обеспечивает некоторую вовлеченность пользователей. Но в рамках сделки с Dazzle сработал обратный эффект: зарубежные партнеры обратили внимание на мультипликационные продукты благодаря высокому качеству мобильных", – отметил руководитель игрового департамента ВГТРК и генеральный директор компании "Интерактивный Мульт" Ренат Незаметдинов.

Кроме того, Dazzle и "Цифровое Телевидение" согласовали стратегию совместных действий по продвижению в Китае российского медиаконтента и подписали меморандум о взаимопонимании по взаимодействию. Представители компаний-участников меморандума считают, что их взаимовыгодное партнерство в сфере медиабизнеса внесет вклад в укрепление российско-китайских культурных отношений в целом.

В пресс-службе ПАО "Ростелеком" отметили, что компания, как акционер совместного предприятия, поддерживает международную экспансию ЦТ и считает ее одной из важных точек роста. "Спрос на российский медиаконтент за рубежом последовательно растет, наиболее перспективными рынками для него считаются Латинская Америка, Китай и Индия", - отметил представитель "Ростелекома".

Аналитик ГК "Финам" Леонид Делицын отмечает, что китайский рынок обладает тремя колоссальными достоинствами. "Первое из них – это 1,4 миллиарда населения, которое, в среднем уже не столь бедное, как раньше. Второе заключается в том, что на этом рынке еще нет такой привычки к потреблению американского контента, как, скажем, в России. Если российские дети видели все американские мультфильмы, обожают популярных персонажей и обладают большими коллекциями кукол, то китайские дети и их родители искушены гораздо меньше. Они будут смотреть как американские, так и российские мультфильмы, как только смогут это сделать. Щепетильность американских правообладателей в отношении авторских прав в данном случае не позволила большой аудитории привыкнуть к их контенту. "Бумажки", "Аркадий Паровозов", "Ми-ми-мишки" и другие мультсериалы с точки зрения китайского юного зрителя ничем не проигрывают своим американским конкурентам. В-третьих, дети не так отдают предпочтение национальному контенту, как взрослые, а российские мультипликационные сериалы вполне конкурентоспособны", - говорит Леонид Делицын.

В ЦТ уточнили, что переговоры по сотрудничеству в области предоствления детского контента ЦТ ведет с игроками рынка и в других странах. Их детали, однако, в компании не раскрывают, ссылаясь на то, что комментируют только подписанные договоренности. "Мы работаем с зарубежными рынками меньше года, что для данного направления не столь большой срок, но уже заключили несколько заметных сделок. Наши мультфильмы в странах Ближнего Востока и Северной Африки покажет телеканал Discovery Kids, их приобрели крупная медиакорпорация Швеции SVT, главный телевещатель Венгрии - компания MTVA, крупнейший вещатель Папуа-Новой Гвинеи - компания EMTV, телеканалы и цифровые платформы Тайваня", - рассказал представитель пресс-службы "Цифрового Телевидения".

Напомним, что активное фровое телевидение" отобрало из библиотеки программ собственного производства, насчитывающей около 3500 часов, более 1500 часов документальных фильмов, телепрограмм разных жанров, мультфильмов, игр и мобильных приложений для продвижения за границей. Вместе с партнерами ЦТ занимается адаптаций, переводом, а также дистрибупродвижение своего медиаконтента на зарубежные рынки копания ЦТ начала в прошлом году. "Цицией этого контента за рубеж.

Руководители ЦТ осенью 2016 г. заявляли, что компания намерена заработать на продаже российского медиаконтента за границей от $5 до $10 млн в течение ближайших трех лет. При этом инвестиции в проект ЦТ оценивало в несколько миллионов долларов (см. новость ComNews от 6 октября 2016 г.).

Ростех уточнил, какие планшеты он поставляет школьникам

В корпорации Ростех рассказали, какие именно планшеты поставляются уральским школьникам. Информацию, опубликованную ранее в СМИ, назвали не соответствующей действительности.

"Информация, содержащаяся в статье znak.com, не соответствует действительности. Устройство используемое НЦЭО в апробации, не продаётся на рынке, в розничную продажу оно не поступало", - заявил генеральный директор НЦЭО Константин Козлов.

В сообщении корпорации уточняется, что планшет специально создавался для использования в российских школах и других учебных заведениях. Гаджеты собирали на заводе Foxconn, который считается крупнейшим контрактным производителем мира. При этом подчеркивается, что на том же заводе собирают iPhone, iPad и Xbox. Российский девайс собрали мелкосерийной партией.

"На стадиях тестирования, предшествующих коммерческим продажам, производство небольших тиражей в пересчете на одно устройство всегда обходится заметно дороже. По итогам апробации будет сформирована техническая спецификация на новую версию планшета, которое будет производиться на мощностях Ростеха и будет стоить намного дешевле", - сообщил директор Центра.

В официальном заявлении Ростеха указывается также, что в основе пробного образца планшета лежит форм-фактор, права на использование которого были выкуплены у американского стартапа на рубеже 2010 года. Российские разработчики провели ключевые разработки и доработки девайса, они защищены как объекты интеллектуальной собственности в соответствии с российским законодательством. В Ростехе отметили, что софт планшета полностью является российской разработкой, а хард более, чем на 60% отличается от примера, приведенного в указанной статье.

В статье znak.com в пример приводятся устройства, разработанные американской компанией на базе этого же форм-фактора. Однако они были выпущены ограниченной серией и не имеют ничего общего с российской разработкой.

В Ростехе обращают внимания на целый ряд отличий между гаджетами:

"1. В устройствах «из интернета» - резистивный экран (позволяет работать только одним пальцем), в наших устройствах – емкостный

2. В нашем устройстве две камеры, выгнутая и вогнутая. Они проводят идентификацию пользователя с адаптацией изображения для обоих экранов

3. Прорезиненный ударопрочный корпус нашего устройства разработан специально для использования в учебном процессе – устройство можно ронять, и оно не сломается. В устройстве, упомянутом в статье, - дешевый пластиковый корпус

4. Наше устройство легче на 250 грамм

5. В нашем устройстве реализована уникальная российская разработка, т.н. «техническая связка" или "петля» - обеспечивающая единую работу двух экранов (позволяет разделять по экранам контент в зависимости от характера – текст или интерактив)

6. Весь управляющий и прикладной софт написан с нуля и является российским ПО

7. В устройстве применено более 10 патентов на технические решения, полученные российскими разработчиками, которые в н.в. работают в НЦЭО".

В заявлении корпорации уточняется, что в свердловских школах применяют двухэкранное устройство с российским патентом, разработанное группой российских авторов. Также подчеркивается, что внедрение решений, не соответствующих требованиям СанПиН, в учебном процессе невозможно.

"Устройство, участвующее в апробации, этим требованиям соответствует в полном объеме. Есть соответствующее заключение Роспотребнадзора. Как мы уже заявляли ранее, цель проекта апробации - исследование возможностей (а в случае необходимости – создания) инфраструктуры школ и населенных пунктов к массовому применению цифрового образования. В Статье znak.com мы усматриваем нарушение ГК РФ по статье 152 и рассматриваем это как клевету и распространений недостоверной информации, которая наносит ущерб деловой репутации госкорпорации Ростех", - заявили в корпорации.

Результат опроса “Power of Protection” от HSBC показал, что почти 80 процентов респондентов в ОАЭ находятся в хорошем или очень хорошем финансовом положении. Во всем мире этот показатель составляет лишь 67 процентов. При этом 96 процентов опрошенных в ОАЭ ожидают, что их финансовое положение либо улучшится в ближайшие три года (50 процентов), либо останется на прежнем уровне (46 процентов).

Как выяснилось, 9 из 10 жителей ОАЭ поддерживают своих родителей или детей в финансовом плане. С этой точки зрения страна занимает второе место в мире.

В десятке лидеров находятся также Индонезия, Индия, Малайзия, Мексика, Китай, Сингапур, Гонконг, Тайвань, Аргентина, Великобритания, США и Франция.

Опрос показывает, что только 22 процента жителей ОАЭ, поддерживающих члена своей семьи, написали завещание, в то время как только 23 процента назначили законного опекуна.

Гиффорд Накаджима, глава отдела развития благосостояния, розничного бизнеса и управления капиталом в регионе Ближнего Востока и Северной Африки HSBC, сказал, что ситуация с поддержкой большинством людей в ОАЭ, будь то эмиратцы или экспаты, родственников вполне объяснима.

«Оптимизм в отношении финансового будущего людей неудивителен, учитывая дальновидное лидерство страны, приверженность умному, устойчивому росту и мощному фундаменту, лежащему в основе экономики ОАЭ», — отметил он.

Мохан Вальрани, старший вице-председатель и управляющий директор Al Shirawi Group, подтвердил, что большинство жителей ОАЭ, как граждане, так и эмигранты, поддерживают ребенка или родителя, — это обязанность, связанная с традициями.

«Также нетрудно найти причину высокого уровня финансового оптимизма среди жителей. Динамичная экономика ОАЭ, инфраструктура мирового класса, превосходные возможности для путешествия воздушным транспортом, простота работы и ведения бизнеса, захватывающие возможности для роста и счастливой жизни делают их одним из самых востребованных мест для жизни, работы и процветания», — сказал Вальрани.

В то время как в мире лишь около 50 процентов людей финансово поддерживают взрослого ребенка, супруга или родителя, в ОАЭ 79 процентов поддерживают взрослого ребенка, 81 процент поддерживают супруга, а 80 процентов помогают родителям.

ВЫЗОВ

Саммит БРИКС - «крепкое сотрудничество для светлого будущего»

Вызов - выраженное словами, поступками, взглядом желание вступить в борьбу, спор

Толковый словарь Ожегова

4-5 сентября в южнокитайском городе Сямэнь прошёл саммит государств БРИКС - организации, объединяющей страны с совокупным населением в 2,9 млрд человек (42% населения Земли). Девятая встреча лидеров России, Китая, Бразилии, Индии и Южно-Африканской Республики прошла под девизом «БРИКС: крепкое сотрудничество для светлого будущего». К участию были приглашены лидеры еще пяти стран: Гвинеи, Мексики, Таиланда, Египта и Таджикистана.

По итогам саммита была принята совместная декларация.

Экспертные оценки

Александр Нагорный

В эти дни провинциальный для Китая, но гигантский и роскошный по европейским меркам приморский город Сямэнь, что в провинциии Фуцзян, расположенной практически напротив мятежного острова Тайвань, встречал высших руководителей международного объединения БРИКС (Бразилии, России, КНР и Южной Африки), которые проводили здесь свой очередной ежегодный саммит. Здесь и была подписана в этот день состоящая из 68 пунктов Сямэньская декларация БРИКС, которую — я уверен в этом — уже сейчас можно назвать исторической, поскольку она является декларацией нового мироустройства, затрагивающей широчайший диапазон вопросов: от международной безопасности и до культурно-идеологического и экономико-финансового взаимодействия.

Сама повестка дня нынешнего саммита БРИКС на высшем уровне, содержание подготовленных и принятых на нем документов, да и сами предложения, обсуждавшиеся за столом переговоров, вывели эту встречу глав пяти государств на абсолютно новый уровень политического и стратегического взаимодействия, так или иначе прокладывающий путь к квази-союзническому объединению. А значит — к многополярному миру в противовес Соединенным Штатам, которые прочно увязли в серии развязанных ими же по всему миру горячих конфликтов, медленно, но неуклонно теряя свою гегемонию в мировом сообществе.

Во-вторых, сама политическая и деловая атмосфера заседаний на саммите БРИКС резко контрастировала с политическим «бешенством», исходящим в эти дни от США и его руководства, которые запутались в своей агрессивной риторике и неисполняемых угроз нанести «смертельный удар по Пхеньяну». Боле того, в то время, когда спецслужбы по команде Трампа в США громили российские дипломатические представительства, в Сямэне шла размеренная и конструктивная работа. Практически все контакты в рамках БРИКС проводились в деловом духе и без каких-либо угроз в чей-то адрес (даже в адрес США), как бы не обращая внимания на любые угрозы, исходящие из Вашингтона. Жесткую выдержку проявлял прежде всего российский президент, лишь намеками отмечая необходимость решения всех конфликтных вопросов через переговоры. Эта позиция нашла полную поддержку со стороны всех участников саммита БРИКС.

В-третьих, участники БРИКС ясно осознавали, что мир никогда прежде не был так близок к настолько крупномасштабному, а возможно — даже мировому ядерному конфликту. Ведь США в эти дни сделали специальное заявление о своей готовности использовать против КНДР атомное оружие, на что Пхеньян ответил испытанием термоядерной бомбы. Отсутствие обещанного удара по КНДР со стороны США привело к тому, что администрация Трампа и США в целом «потеряли лицо». А нарастающий в самих Соединённых Штатах внутриполитический конфликт требовал от Трампа жестких и успешных ответных действий. Но ничего подобного не произошло — не считать же таким ответом выдвижения авианосных групп U.S.Navy к берегам Корейского полуострова и переброску в Южную Корею оборудования для создания системы ПРО?! Как результат, в глазах всей планеты «Америка Трампа» продемонстрировала свою неспособность исполнять функции «мирового жандарма». Поэтому вслед за коммунистическим Пхеньяном, который не только продолжил испытания своего ракетного комплекса, но и провел испытания термоядерной бомбы, могут потянуться и другие страны — не только из «третьего мира», но также из числа недавних союзников Вашингтона, недовольных своим униженным положением при «большом боссе».

Четвертой особенностью саммита в Сямэне было явное усиление внимания мировой общественности к организации БРИКС как таковой. К тому же, речь зашла о расширении её рядов, куда стремятся такие страны, как Малайзия, Мексика, Таджикистан и Таиланд. И это был также прямой вызов «американскому мировому порядку» — особенно в случаях с Мексикой, от которой «Америка Трампа» хочет отгородиться стеной, и Малайзией, которая способна разоблачить уже давнюю провокацию с гибелью «боинга» рейса МН-17, и уже призвала привлечь к расследованию этой трагедии Россию. Следовательно, у официального Вашингтона теперь появляется острейшая необходимость вести борьбу против КНР и РФ, что называется, не на жизнь, а на смерть. Таким, на мой взгляд, оказался внешнеполитический контекст саммита лидеров БРИКС в Сямэне.

Даже беглый анализ принятой там декларации и содержания прошедших встреч указывает, что налицо важнейшее международное явление, которое во многом определит дальнейший развитие мирового сообщества. Именно к этому были направлены все усилия как хозяина текущей встречи председателя КНР Си Цзиньпин, так и российского президента. Путин, предваривший саммит в Сямэне публикацией программной статьи «БРИКС — к новым горизонтам стратегического партнёрства», прибыл в Китай за день до начала сессии и имел длительные переговоры с лидером КНР и КПК. Трудно предположить, что, помимо обсуждения различных аспектов двустороннего сотрудничества, в ходе этих переговоров не согласовывались варианты совместной реакции на действия США, включая недопущение ядерного или даже неядерного, но полномасштабного военного конфликта на Корейском полуострове, в непосредственной близости от границ России, Китая и Японии. Важнейшую роль здесь играет совместная российско-китайская инициатива о полном двойном замораживании ракетно-ядерных испытаний КНДР и американо-южнокорейских маневров вблизи границ КНДР. Именно эти положения были поддержаны другими государствами БРИКС и вошли в Сямэньскую декларацию.

Не менее значимыми можно считать прозвучавшие в Сямэне предложения Путина по Сирии, по переходу на расчёты между странами БРИКС в национальных валютах и по развертыванию в космосе совместной системы «дистанционного зондирования Земли».

Наконец, были озвучены и совместные экономические проекты с активизацией деятельности Банка развития БРИКС и реализации через него ряда новых инвестиционных проектов. Здесь, правда, стоит отметить, что РФ на этом направлении пока мало что смогла предложить своим партнерам, кроме уже «учтённой» скоростной железнодорожной магистрали Москва—Казань плюс реконструкции водохозяйственных объектов в городах бассейна Волги. Смущают и достаточно низкие темпы развития экономики РФ за последние годы, о которых открыто сказал российский президент. Конечно, проблемы БРИКС не исчерпываются проблемами одной только России, что подтвердил, в частности, и прошедший накануне, 1-2 сентября, Brazil-China Challenge 2017 в Пекине, не всё шло, идёт и будет идти гладко в этой быстро развивающейся системе, но всё же налицо огромный шаг вперёд по части координации и слаживании деятельности членов БРИКС, а также вовлечения в его работу новых перспективных членов.

И последнее. Китайская сторона проявила огромную активность в проведении самого Форума, который поражал масштабами сопутствующих мероприятий. Си Цзиньпину было что показать своим высоким гостям, поскольку в 2017 году темпы китайского роста опять превзойдут планку 7%, на фоне которых заявленные Путиным для России 2,5% выглядят не слишком впечатляюще. Таких темпов явно недостаточно, чтобы в компании быстро развивающихся крупнейших стран планеты не оказаться «пятым колесом в телеге». Для России и для самого Путина пришла пора важнейшего решения по смене либеральной модели экономического развития и либеральной команды в правительстве, которые не могут обеспечить нашей стране нужные темпы экономического роста.

В Москве пройдет V Всемирный фестиваль циркового искусства «Идол». На арене Большого московского цирка соберутся артисты из России, Испании, Италии, Китая, Колумбии, КНДР, с Украины, Тайваня и из Танзании. Они представят 26 номеров и аттракционов с участием лошадей, собак, тигров, леопардов и птиц.

Программа поделена на три части. 14 сентября пройдет открытие, 15 и 16 сентября можно будет увидеть конкурсные номера, а 17 сентября призеры фестиваля циркового искусства покажут гала-представление.

Мастерство артистов будут оценивать профессиональное жюри, зрители и представители СМИ. Путем голосования они определят участников, достойных обладать наградами «Золотой манеж» и «Золотой зрительный зал».

В июне 2017 г. Япония увеличила импорт офисной мебели на 50%

Импорт деревянной офисной мебели в Японию в июне 2017 г. вырос в годовом исчислении на 50%, об этом сообщает ITTO.

По сравнению с маем 2017-го объемы импорта упали на 20%.

Основным зарубежным поставщиком офисной мебели на японский рынок по итогам первого летнего месяца был Китай (с долей 69%), далее следуют Тайвань (5%) и Португалия (4,5%).

Телекоммуникационные гиганты China Mobile, China Telecom и China Unicom с 1 сентября отменили плату за роуминг внутри страны. Расходы на связь теперь смогут сократить 540 абонентов Китая. Но это не относится к абонентам Гонконга, Макао и Тайваня.

Кстати, в недавнем в докладе Министерства промышленности и информатизации КНР сообщалось, что по итогам первого полугодия в Китае количество мобильных приложений превысило 4,02 млн., при этом 1,17 млн. из них игры. Больше всего в Китае скачивают мобильные системные инструменты, игры и приложения для вопроизведения медиа-контента. Сообщается также, что выручка крупных китайских интернет-компаний составила 284,3 млрд юаней, что на 24,9% больше чем в аналогичный период прошлого года.

Переговоры с Председателем КНР Си Цзиньпином.

В Сямэне состоялись переговоры Владимира Путина с Председателем Китайской Народной Республики Си Цзиньпином.

Лидеры двух стран обсудили, в частности, актуальные вопросы российско-китайского взаимодействия, в том числе реализацию двусторонних договорённостей, и ряд международных проблем.

Переговоры состоялись в преддверии участия главы Российского государства в саммите БРИКС (англ. BRICS) и во встрече с членами Делового совета БРИКС.

Кроме того, на полях саммита Владимир Путин встретится с Премьер-министром Индии Нарендрой Моди, Президентом ЮАР Джейкобом Зумой и приглашёнными на саммит Президентом Египта Абдельфаттахом Сиси, Премьер-министром Таиланда Праютом Чан-Очой и Президентом Мексики Энрике Пеньей Ньето.

Визит главы Российского государства в Китай продлится до 5 сентября.

* * *

Начало переговоров с Председателем Китайской Народной Республики Си Цзиньпином

Си Цзиньпин (как переведено): Мне очень приятно Вас принимать в Сямэне (совсем недавно у нас с Вами была встреча), мой большой друг, господин Президент Путин. Рад встрече и с другими российскими друзьями. У нас уже четвёртая по счёту встреча с начала года. Сердечно Вас приветствую в Китае на саммите БРИКС в Сямэне.

В июле этого года мой визит в Россию прошёл весьма успешно: в тот раз у нас был продолжительный, обстоятельный обмен мнениями, состоялся углублённый разговор на тему двусторонних отношений, [обсудили] динамику и проблематику международной, региональной повестки дня.

Отрадно, что все наши министерства и ведомства работают над всесторонней реализацией наших с Вами договорённостей, постоянно добиваются новых результатов многопланового сотрудничества двух стран.

В этот раз мы специально выбрали город Сямэнь. Совсем рядом находится Сямэньский университет, у которого уже почти столетняя история. В этом университете стоит памятник известному русскому поэту Лермонтову.

Очень интересно, что этот памятник стоит напротив памятника великому китайскому мыслителю Конфуцию. Очевидно, что в этом городе очень ценят культурный обмен между Китаем и Россией. Знаю, что у Лермонтова есть знаменитое стихотворение под названием «Парус», где воспевается упорная борьба и твёрдая воля.

Мы сейчас находимся в южной части провинции Фуцзянь, где существует известный миньнаньский диалект, очень близкий к тайваньскому. В миньнаньской культуре всегда ратуют за упорный труд, борьбу. Как гласит местная поговорка: «Упорный труд победу приносит».

Надеюсь, что обе страны будут вместе упорно двигаться вперёд и запустят корабль отношений в новое большое плавание на полных парусах. Важно прилагать усилия к развитию своих стран и вносить общий вклад в поддержание мира и стабильности в регионе и в мире в целом.

Желаю Вам весьма приятной, незабываемой поездки в город Сямэнь. Убеждён, что отсюда, из города Сямэнь, стартует следующее «золотое» десятилетие БРИКС.

Благодарю за внимание.

В.Путин: Уважаемый господин Председатель, дорогой друг! Уважаемые коллеги!

Прежде всего мы Вам благодарны за то, что Вы организовали встречу лидеров БРИКС в этом замечательном месте – городе Сямэнь. Насколько мне известно, Вы в городе и в этой провинции долго работали, и мы сегодня, я с удовольствием смотрел в том числе, видимо, на результаты Вашего труда. Город прекрасно выглядит, просто замечательно – в этом регионе Китая я ещё никогда не был, – производит впечатление процветающего региона, процветающего города.

Хочу пожелать успехов саммиту БРИКС. Знаю, что наши китайские друзья очень активно и содержательно готовились. Мы со своей стороны сделаем всё, что от нас зависит, для того чтобы этот саммит прошёл на самом высоком уровне.

Действительно, это уже наша четвёртая встреча в этом году, и в этой связи хотел бы отметить, что 3–4 июля прошёл Ваш визит в Россию: мы в Москве провели очень содержательные переговоры по всему комплексу наших отношений.

И очень рад возможности сегодня на полях и в рамках рабочего визита, организованного в преддверии БРИКС, обменяться мнениями о том, как исполняются те планы, которые мы с Вами наметили в ходе Вашего визита в Российскую Федерацию.

«Очередь в Версаль не занимать!»

Сергей Панкратов

Тревожная новость для любителей путешествий: мировая туриндустрия заходит в тупик

Четыре года назад Всемирная туристическая организация ООН сообщила, что ежегодное количество туристов, пересекающих границы своей страны, достигло миллиарда. А уже в следующем десятилетии количество путешественников, совершающих зарубежные поездки, может достичь 2 млрд человек! Что это означает на практике, корреспонденту «Труда» довелось наблюдать собственными глазами.

Чудесное солнечное утро, предвкушение долгожданной встречи с Версалем — что еще нужно человеку для счастья? Но вот мы выходим с приятелем из пригородной парижской электрички и... упираемся в бесконечную очередь. Желающие попасть в Версаль выстроились на дальних подступах для прохождения контроля безопасности. И хотя контроль этот крайне беглый, пришлось отстоять более 40 минут под палящим солнцем.

Но это только начало. Дальше нас ждет длиннющая очередь к билетной кассе. Выстояв и ее, проходим еще один контроль, посерьезнее, с рамками и металлоискателями. И, наконец, попадаем в «отстойник», откуда туристов, через 10-15 минут группами по 20-30 человек запускают в Версальский дворец. Итак, подход к цели занял у нас около двух часов.

А Версаль впечатляет! Но... издали. Разглядеть красоты поближе, тем более вникнуть в детали практически невозможно. Смотрители знаками торопят, подгоняют посетителей. Группа движется, не останавливаясь, по отведенному узкому проходу. Полное впечатление конвейера. Сзади на пятки наступает следующая группа.

Кстати, в лондонском Тауэре туристов поставили на конвейер в буквальном смысле. Посетители, пришедшие взглянуть на знаменитый алмаз «Кохинур» из короны Елизаветы II, движутся с заданной скоростью по ленте транспортера. Остановка около знаменитого сокровища не предусмотрена. Зато никакой давки...

Но вернемся в Версаль. Когда мы тесной колонной прошагали через приемные покои, спальни и кабинеты Людовика XIV и, наконец, оказались в огромной Зеркальной галерее версальского дворца, то здесь уже можно было «выйти из строя». Но свободы и тут нет, приходится работать локтями в толчее. Из нее хочется поскорее вырваться на свежий воздух, в зеленеющий за окнами галереи легендарный версальский парк. Еще одна очередь (вход в парк за отдельную плату) — и мы в аллеях Версаля. Но и тут плетутся все те же толпы туристов, наивно мечтавшие о неспешной прогулке по тенистому парку.

Нет, я ни в коей мере не хочу упрекнуть служащих Версаля в неумелой постановке дела. Разве они виноваты в том, что желающих посмотреть одно из чудес света гораздо больше, чем может пропустить версальский дворец? Кстати, на официальном сайте Версаля часто можно видеть вежливое обращение к туристам: их честно просят не приезжать вообще, потому что из-за массового наплыва посетителей все желающие попасть во дворец все равно не смогут. Но такие увещевания не очень-то действуют: люди приехали во Францию вовсе не для того, чтобы входить в положение музейных служителей...

Число посетителей всемирно известной сокровищницы — Лувра также растет как на дрожжах. Билетов на Эйфелеву башню сегодня продают почти в 4 раза больше, чем еще пять лет назад. С теми же проблемами можно столкнуться при посещении любой всемирно известной достопримечательности. Скажем, чтобы попасть летом в Сикстинскую капеллу в Ватикане, нужно отстоять двухчасовую очередь. Амстердамский Рейксмузеум, работающий семь дней в неделю, после реставрации увеличил пропускную способность до 5 млн человек в год. Но и этого оказалось мало. «Нам придется продлить часы работы», — заявил директор музея Вим Пейбес.

Похоже, популярные у туристов музеи, дворцы, как и города в целом, не могут «переварить» ту массу путешественников, которую готова поставить им сегодняшняя туристическая индустрия. У той ведь одна цель: перевезти как можно больше пассажиров, забронировать как можно больше ночевок в гостиницах. Для этого возводятся все новые и новые отели, запускаются дешевые чартеры. Но ведь нельзя увеличить число реальных достопримечательностей! Биг Бэн у человечества только один, как и Эйфелева башня, и Венеция, и Барселона...

Стоит ли удивляться, что власти самых востребованных у путешественников городов ставят вопрос об ограничении числа приезжих. Первой об этом заговорила мэр Барселоны Ада Колоу: «Если мы не хотим закончить, как Венеция, нам придется установить что-то вроде лимита на туристов!»

Она права. Чтобы попасть в творения Гауди вроде собора Саграда Фамилия или парка Гуэль, нужно отстоять час-другой. Посетить одну из главных достопримечательностей Барселоны — городской рынок — желает такое огромное количество туристов, что им разрешен вход только группами и в определенные часы. Но основная толчея на главной улице каталонской столицы — Рамбла. Ощущение такое, будто попадаешь в колонну демонстрантов. Попробуйте выпить чашку кофе — в очереди только на заказ будете стоять четверть часа. В дни, когда к обычной толпе прибавляются пассажиры круизных лайнеров, в центре Барселоны скапливается до 130 тысяч человек! Даже сами туристы (52% опрошенных) считают, что в городе слишком много «понаехавших».

Барселона сейчас принимает более 8 млн туристов в год, притом что сам город насчитывает 1,5 млн жителей. Гостиницы вытесняют жилой сектор на окраины, цены взвинчены, как и нервы у местного населения... Как сказала в беседе с корреспондентом «Труда» представитель городского совета по туризму Монтсе Планас, меры по регулированию туристического потока необходимо принимать срочно, так как бесконтрольный рост числа приезжающих в Барселону создает серьезное социальное напряжение.

Но, пожалуй, самая критическая ситуация сложилась в уже упоминавшейся Венеции. Жители города неоднократно обращались к мэрии с просьбой ограничить число въезжающих. Мэрия обещала подумать. А пока она думает, ежегодно по 20-30 тысяч жителей покидают Венецию, поскольку не хотят жить в городе, превратившемся в некое подобие Диснейленда. На сегодня в городе осталось 260 тысяч венецианцев. Речь идет уже о спасении жемчужины Адриатики, и меры надо принимать срочно. Если не ограничивать въезд, то хотя бы регулировать турпотоки. Но как это сделать, когда существует свобода выбора и передвижения? Ответа нет.

Тогда здесь уместно задать вопрос: почему мы, люди, можем создавать заповедники для сохранения живой природы, но не считаем возможным ввести разумные ограничения для сохранения нормальной жизни в тех городах, которые задыхаются от нашествия туристов? Понятно, шаг этот во многом вынужденный, но он поможет сохранить Венецию не только для тех, кто в ней живет, но и для тех, кто туда приезжает.

Топ-20 самых посещаемых туристами городов мира

(по данным прошлого года)

Бангкок — 21,5 млн туристов за год

Лондон — 19,9 млн

Париж — 18 млн

Дубай — 15,3 млн

Нью-Йорк — 12,7 млн

Сингапур — 12,1 млн

Куала-Лумпур — 12 млн

Стамбул — 11,9 млн

Токио — 11,7 млн

Сеул — 10,2 млн

Гонконг — 8,4 млн

Барселона — 8,2 млн

Амстердам — 8 млн

Милан — 7,6 млн

Тайбэй — 7,3 млн

Рим — 7,1 млн

Осака — 7 млн

Вена — 6,7 млн

Шанхай — 6,1 млн

Прага — 5,8 млн

Москва в этом рейтинге находится на 59-м месте, а Санкт-Петербург — на 85-м.

Начало нового учебного года неизменно становится временем оживленных дискуссий о проблемах и путях развития отечественной системы образования. Какие задачи стоят сегодня в области оценки качества школьного образования в России? Будут ли меняться формат и содержание экзаменов и проверочных работ? Об этом пойдет речь на III Международной конференции "Образование с высокими возможностями для каждого: международный опыт, оценка, внедрение", организованной Федеральной службой по надзору в сфере образования и науки (Рособрнадзор), которая пройдет в Москве 7-9 сентября. О своих ожиданиях от конференции и об актуальном состоянии оценки качества образования в России корреспонденту проекта "Социальный навигатор" МИА "Россия сегодня" рассказал руководитель Рособрнадзора Сергей Кравцов.

- Сергей Сергеевич, чего Вы ждете от предстоящей конференции?

— Российская система образования постоянно совершенствуется. Это естественный процесс, направленный на достижение целей, стоящих перед ней на современном этапе.

Важной чертой этого процесса является открытость, широкая общественно-профессиональная дискуссия по различным аспектам развития системы образования, в том числе, с участием ведущих мировых экспертов.

Международные конференции, посвященные вопросам оценки качества образования, уже стали хорошей традицией. Они дают возможность специалистам обсудить тенденции развития образования, обменяться передовым опытом и лучшими образовательными практиками.

В этом году акцент в тематике конференции сделан на обеспечение лучших образовательных возможностей для каждого ученика, и мы надеемся на содержательное обсуждение способов решения этой задачи, в том числе, за счет использования современных технологий в образовании.

В рамках прошлогодней конференции отмечалось, что отнюдь не только финансовые возможности определяют успешность образовательных систем. Наиболее социально незащищённые ученики шанхайских школ показали, по данным международного исследования PISA, лучшие результаты, чем их сверстники из обеспеченных американских семей.

Поэтому анализ факторов и практик, позволяющих добиться высоких образовательных результатов с целью их дальнейшего широкого распространения представляет сейчас особый интерес.

- В конце прошлого года были подведены итоги двух авторитетных международных исследований качества школьного образования PISA и TIMSS. Был ли проведен анализ факторов, обеспечившие успешность стран-лидеров в этих исследованиях?

— Анализ результатов сравнительных международных исследований обычно проводится в течение длительного времени каждой страной-участником. Мы надеемся, что в выступлениях докладчиков на нашей конференции будут изложены позиции и оценки, касающиеся, в том числе, результатов прошедших исследований.

Говоря о странах-лидерах последних исследований PISA и TIMSS, мы должны, в первую очередь, упомянуть страны Юго-Восточной Азии: Сингапур, Корею, Японию, Тайвань.

Анализ систем образования этих стран показывает, что одним из важнейших факторов в обеспечении качества образования является эффективность работы со школьными учителями. Это и система подготовки и повышения квалификации учителей, и система мотивации, способствующая их профессиональному росту, и внимание общества к вопросам школьного образования.

Можно также отметить Финляндию и Эстонию, чьи успехи в исследовании PISA принято относить на счет развития академической самостоятельности школ и тех усилий, которые предпринимаются в этих странах для уменьшения различий в уровне подготовки учеников. Однако надо сказать, что, заняв в 2006 году первое место в исследовании PISA по естественнонаучной грамотности, Финляндия несколько снизила свои результаты в 2015 году, что вызвало широкую дискуссию в обществе о необходимости изменений в системе образования.

Также стоит упомянуть Словению, показавшую сильный рост результатов по естествознанию в исследовании TIMSS. И это, скорее всего, связано с теми усилиями по развитию академического естественнонаучного образования, в том числе, физического, которые предпринимаются в Словении в последние годы.

Важно отметить, что успех Словении связан именно с TIMSS, а в последнем исследовании PISA она не показала каких-то особенно высоких результатов по естественнонаучной грамотности. Это объясняется различиями между исследованиями: PISA оценивает скорее умение применять на практике полученные знания, а TIMSS больше делает акцент именно на академической подготовке школьников.

- Что из опыта перечисленных стран можно применить в российской школе?

— Конечно, результаты сравнительных международных исследований школьного образования являются важными ориентирами для России, но далеко не единственными. В настоящее время мы реализуем целый комплекс мероприятий, в том числе, исследований, позволяющих осуществлять мониторинг состояния системы образования, вести большую аналитическую работу, сопоставляя результаты национальных и международных исследований.

— Как вы оцениваете ситуацию с качеством школьного образования в России? Что сейчас делается для его улучшения?

— Результаты России в международных сравнительных исследованиях говорят о достаточно высоком качестве нашего школьного образования. Это подтверждают и регулярные успехи наших школьников в международных олимпиадах. Кроме того, мы наблюдаем положительную динамику, то есть повышение места России в рейтингах PISA и TIMSS, что подчеркивает необходимость продолжать и развивать те подходы, которые сложились в российском образовании в последние годы.

На сегодняшний день идет процесс совершенствования и развития инструментов, призванных обеспечить высокое качество российского образования. Заложена основа объективной оценки – единый госэкзамен. За последние четыре года сделано очень много для обеспечения честности и справедливости ЕГЭ. Кроме того, в стране на регулярной основе проводятся национальные исследования качества образования, позволяющие выявить тенденции и проблемы в изучении отдельных предметов. Организовано проведение всероссийских проверочных работ, результаты которых могут быть использованы для ежегодного мониторинга качества образования на уровне школ.

Но, конечно, для повышения качества образования недостаточно заниматься только его оценкой. Необходимо эффективно использовать результаты этой оценки для совершенствования образовательного процесса. Поэтому сейчас регулярно проводится системный анализ результатов всех оценочных процедур, ежегодно готовятся и направляются всем заинтересованным сторонам рекомендации по совершенствованию различных аспектов системы образования.

Мы стараемся повысить адресность работы системы повышения квалификации учителей, предпринимаем усилия для организации помощи школам, показывающим низкие образовательные результаты, находим и открываем для всех позитивный опыт школ, добившихся высоких показателей.

Помимо этого, совершенствуются образовательные стандарты. Это многогранный процесс, в котором принимают участие как представители научного и методического сообщества, так и широкая общественность. Параллельно предпринимаются серьезные шаги по обеспечению качества тех учебников и учебных пособий, по которым учатся школьники. В том числе, речь конечно должна идти и о существенном сокращении перечня используемых учебников.

- В конце этого года ожидается подведение итогов международного исследования PIRLS, посвященного изучению читательской грамотности учащихся 4 классов. Каких результатов для России вы ожидаете?

— Россия участвует в исследовании PIRLS с 2001 года и по результатам последних двух исследований – в 2006 и 2011 годах – занимала лидирующие места. Такой успех свидетельствует, в первую очередь, о высоком качестве нашего начального образования и о соответствии российских образовательных стандартов в начальной школе международным стандартам в образовании. Эти выводы подтверждаются и национальными исследованиями качества начального образования, которые проводились в России в апреле 2015 года.

К этому можно добавить, что на момент проведения последнего исследования PIRLS принимавшие в них участие четвероклассники уже с первого класса учились по новым образовательным стандартам, прошедшим широкую апробацию и обеспеченным всеми необходимыми учебными и методическими материалами для полноценной организации образовательного процесса.

Поэтому мы ожидаем высоких результатов в последнем исследовании PIRLS и надеемся, что Россия прочно обосновалась в группе лидирующих стран.

- Начался новый учебный год. Чего ждать от него российским школьникам? Изменится ли что-то в проведении ЕГЭ и других оценочных процедур?

- Никаких значительных изменений в ЕГЭ в этом году не планируется. После окончания основного периода ЕГЭ 2017 года Рособрнадзор провел традиционный сбор предложений о том, что следует изменить в едином госэкзамене. Предложений поступило немного, и среди них не было пожеланий внести какие-то радикальные изменения. Это свидетельствует о том, что система ЕГЭ на данный момент устоялась, и в обществе отсутствует запрос на какие-то глубокие изменения.

Проекты контрольных измерительных материалов 2018 года по всем предметам уже опубликованы на сайте Федерального института педагогических измерений и с ними можно ознакомиться. Что касается организационной части, то мы планируем в новом учебном году повсеместное распространение технологий печати контрольных измерительных материалов в аудиториях и сканирования работ участников ЕГЭ в пунктах проведения экзаменов. Эти технологии хорошо зарекомендовали себя в предыдущие годы.

Что касается других оценочных процедур, организуемых Рособрнадзором, то в этом году мы продолжим проведение всероссийских проверочных работ. В новом учебном году они пройдут не только для учащихся 2, 4, 5 и 11 классов, но и в 6 классах. А к учебным предметам, по которым они проводятся, добавятся география и обществознание у шестиклассников и иностранный язык в 11 классе.

Также в этом учебном году пройдут национальные исследования качества образования по биологии и химии в 10 классах и по литературе и мировой художественной культуре в 6 и 8 классах.

- Известно, что Рособрнадзор также активно занимается исследованиями компетенций школьных учителей…

— Оценка компетенций учителей на разных этапах профессиональной карьеры – одно из важнейших направлений государственной образовательной политики стран мира. И, безусловно, этот вопрос сегодня один из самых актуальных для российской системы образования.

В 2015 году в послании Президента Российской Федерации была поставлена задача построения национальной системы учительского роста, которая связывала бы воедино различные аспекты профессиональной деятельности учителей, стимулируя повышение эффективности и качества их работы.

Многочисленные обсуждения перспектив этой системы привели нас сегодня к пониманию того, что она должна включать такие составные элементы как профессиональный стандарт педагога, инструменты оценки компетенций учителей в соответствии с профессиональным стандартом, понятные и прозрачные механизмы стимулирования, эффективную и адресную систему повышения квалификации, действенные механизмы профессиональной помощи и поддержки.

Часть этой системы уже существует, ее надо развивать, ориентировать на требования сегодняшнего дня, другую часть необходимо создавать, действуя при этом на основе широкого и открытого профессионального обсуждения.

- Расскажите, пожалуйста, об исследовании учительского корпуса, которое пройдет в сентябре в 13 регионах страны.

— Сейчас полным ходом идет подготовка к апробации модели уровневой оценки компетенций учителей, которая является продолжением исследования компетенций учителей, начатого в 2016 году.

В апробации, которая пройдет в середине сентября, примут участие более 4500 тысяч учителей русского языка и математики из 13 регионов России.

Участникам апробации будет предложено выполнить ряд заданий: решить предметные и методические задачи, описать варианты решения проблем в той или иной педагогической ситуации, что потребует от учителей проявления их профессиональных знаний и педагогического опыта.

Но где, как не на уроке, учитель может продемонстрировать свои компетенции?

Мы возвращаемся к традициям проведения открытых уроков и включаем в процедуру оценки компетенций учителей наряду с выполнением заданий "новый" формат – открытый видео-урок, который оценят по заранее разработанным критериям федеральные и региональные эксперты.

Надеемся, что результаты апробации позволят нам существенно продвинуться в вопросе построения национальной системы учительского роста и дадут основу для подготовки следующих шагов.

В иранском Исфахане открылась выставка цемента

Четвертая выставка цемента "Cement Expo" открылась в иранском городе Исфахан в четверг, сообщает информационное агентство ILNA.

В мероприятии принимают участие более 100 местных фирм и компаний из Франции, Швейцарии, Японии, Италии, Турции, США, Тайваня, Австралии и ОАЭ.

Министерство промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли Ирана поставило цель достичь уровня отечественного производства цемента к 2025 году в объеме 120 миллионов тонн в год.

Экспорт цемента также нацелен на увеличение на 68 % до 32 миллионов тонн в год.

В прошедшем иранском году, закончившимся 20 марта 2017 года, производство цемента составило 57 миллионов тонн. По последним статистическим данным, страна экспортировала 11,5 млн. тонн цемента за 11 месяцев прошлого года, в период до 18 февраля 2017.

Московские спортсмены завоевали 13 золотых, 12 серебряных и 10 бронзовых медалей на XXIX Всемирной летней универсиаде, которая завершилась 30 августа в Тайбэе.

Шесть золотых медалей привезли из Тайбэя гимнастки Юлия Бравикова, Вера Бирюкова и Александра Корчагина. Еще четыре награды заработали фехтовальщики. Впервые в истории вернулись с медалями универсиады представители московского ушу Павел Муратов и Сандра Константинова.

С наградами в столицу приехали также гимнастка Дарья Спиридонова, прыгун в воду Роман Измайлов, выигравший две золотые медали, Наталья Кроткова и Екатерина Любушкина, победившие в составе сборной России по волейболу.

В общекомандном зачете универсиады россияне заняли четвертое место. Они завоевали 94 медали. На первой, второй и третьей ступенях пьедестала расположились сборные Японии, Южной Кореи и Тайваня.

Куда двигаться дальше

Перезагрузка американской внешней политики

Ричард Хаас – президент Совета по международным отношениям, автор книги A World in Disarray: American Foreign Policy and the Crisis of the Old Order («Мировая неразбериха: американская внешняя политика и кризис прежнего порядка»).

Резюме Необходимо найти способы доказать, что США преследуют собственные интересы, но не за счет друзей и партнеров. Американский патриотизм совместим с ответственным глобальным лидерством. Как – главный вызов для администрации Трампа.

Каждой американской администрации требуется несколько месяцев, чтобы набрать команду, освоить новые, часто незнакомые компетенции и разработать всеобъемлющую внешнеполитическую стратегию. Старт администрации Трампа был особенно непростым. Однако Белый дом уже осуществил определенный сдвиг во внешней политике и международных отношениях, отказавшись от дилетантской риторики и сотрудников-профанов в пользу более традиционных вариантов. Если удастся и дальше профессионализировать подход, можно ожидать положительных результатов. Но для этого следует действовать более дисциплинированно и формировать региональную и глобальную политику в рамках единого, стратегического подхода к международным отношениям в интересах США, их союзников и партнеров и мира в целом.

Вызовы в Азии

Президент Дональд Трамп вполне обоснованно пришел к выводу, что главную угрозу для национальной безопасности представляет ядерная и ракетная программы КНДР, которые дадут Пхеньяну возможность атаковать американскую территорию уже через месяцы или – в лучшем случае – годы. Президент, по-видимому, – также справедливо – считает, что многолетняя американская политика санкций и то прекращающихся, то возобновляющихся переговоров, призванных лишить Северную Корею ядерного оружия, провалилась. Главный вызов сегодня – выбор одной из трех альтернатив: принятие факта наличия у Пхеньяна ядерного оружия, военное вмешательство или более креативная дипломатия. Четвертый вариант – смену режима – нельзя рассматривать всерьез, поскольку невозможно просчитать шансы на успех и последствия.

Теоретически Соединенные Штаты и другие страны могут смириться с ядерным потенциалом КНДР и надеяться, что политика сдерживания снизит риск нанесения удара, а система ПРО при необходимости минимизирует ущерб. Проблема в том, что сдерживание и ПРО могут не сработать, поэтому такой вариант означает жизнь в постоянном ожидании катастрофы. Кроме того, даже если Пхеньян удастся удержать от применения имеющегося оружия, он может продать его другим акторам за хорошую цену. Пусть северокорейский ядерный потенциал никогда не будет применен или передан другим, факт его наличия приведет к дальнейшему размыванию режима нераспространения, вынудит Японию и Южную Корею пересмотреть свои позиции по этому вопросу.

Военное вмешательство может быть превентивным (уничтожение нарастающей угрозы) или упреждающим (предотвращение прямой угрозы). В этом случае проблема заключается в том, что любой удар – прыжок в неизвестность с потенциально разрушительными последствиями. Невозможно знать заранее, к чему приведет военная операция и как отреагируют северокорейцы. Учитывая способность Пхеньяна уничтожить значительную часть Сеула обычным неядерным оружием, правительство Южной Кореи настороженно относится к варианту с военным вмешательством, поэтому любые шаги необходимо тщательно планировать и координировать.

Непривлекательность двух первых сценариев вынуждает политиков рассмотреть третий вариант – попытаться обуздать северокорейскую ядерную угрозу путем переговоров. Но, как показали десятилетия безрезультатных усилий, дипломатия – не панацея. Поэтому проблема не в том, чтобы вернуться за стол переговоров, важно продумать, как добиться быстрого прогресса. Решение можно разделить на два этапа: промежуточное соглашение позволит заморозить ядерную и ракетную программы Пхеньяна, а долгосрочные усилия помогут постепенно ликвидировать угрозу.

Промежуточной сделки проще достичь в форме двусторонних договоренностей между США и КНДР, другие государства следует информировать и вовлекать в процесс посредством консультаций. Нужно установить крайний срок для достижения соглашения, чтобы Пхеньян не затягивал переговоры, продолжая разрабатывать военные программы. Ему придется приостановить испытания ракет и боеголовок, пока ведутся переговоры, а Соединенные Штаты и Южная Корея должны воздержаться от ударов по Северу на этот период. В обмен на полномасштабную заморозку ядерной и ракетной программ, допуск инспекций и запрет передачи ядерных материалов или ракетных технологий третьей стороне КНДР получит смягчение санкций, а также договор об официальном окончании корейской войны – де-факто признание государства. Дальнейшие переговоры будут касаться денуклеаризации и других вопросов (включая права человека) в обмен на полное снятие санкций и нормализацию отношений.

Промежуточное соглашение не решит ядерную проблему Северной Кореи, но не позволит ситуации усугубиться и уменьшит риск войны и нестабильности – в нынешних обстоятельствах такой результат можно считать максимально позитивным. Поскольку давление Китая на КНДР будет иметь ключевое значение для заключения сделки, такой вариант подкрепляется инвестициями нынешней администрации в хорошие отношения с Пекином. Даже если дипломатические усилия вновь провалятся, Вашингтон по крайней мере продемонстрирует, что пробовал вести переговоры, прежде чем выбрать другие, более спорные варианты.

Что касается отношений США с Китаем, то главной целью должно быть сотрудничество по Северной Корее, самой острой проблеме в повестке национальной безопасности. Экономическая интеграция двух стран заставляет Вашингтон и Пекин поддерживать нормальные отношения. Руководители КНР сосредоточатся в ближайшем будущем на внутренних проблемах, а не на внешней политике, и Соединенным Штатам не стоит этому мешать. Значит, нужно сохранить привычную политику США по таким вопросам двусторонних отношений, как Тайвань, торговля, продажа оружия и Южно-Китайское море; администрации Трампа не следует занимать позиции, которые вызовут отвлекающий внимание кризис или навредят американским интересам. Отношения с Китаем должны строиться не на принципе «только Северная Корея», а на принципе «Северная Корея прежде всего».

Что касается Азиатско-Тихоокеанского региона в целом, нужно убедить американских союзников в том, что Вашингтон придерживается своих обязательств – сомнения по этому поводу возникли после резкого выхода Трампа из Транстихоокеанского партнерства (ТТП) и различных заявлений представителей администрации. Вашингтону имеет смысл совместно с другими странами работать над корректировкой ТТП (как это происходит в рамках Североамериканского соглашения о свободной торговле) и затем присоединиться к модифицированному пакту. Такая возможность сохраняется, хотя достичь успеха будет непросто. В случае неудачи администрации стоит попытаться прийти к взаимопониманию с Конгрессом относительно вступления США в ТТП при условии принятия репрессивных мер в определенных случаях (валютные манипуляции, кража интеллектуальной собственности, крупные госсубсидии и т.д.), как это делалось во времена советско-американских соглашений по контролю над вооружениями. Взаимопонимание будет кодифицировано и вынесено на голосование одновременно с самим торговым соглашением, чтобы успокоить критиков.

Друзья и враги

Вашингтону нужно поддерживать стабильность в Европе. Евросоюз, несовершенный во многих отношениях, остается источником мира и процветания на континенте. Продолжение эрозии ЕС или его распад станет серьезным ударом не только для ключевых американских союзников, но и для самих Соединенных Штатов, как стратегически, так и материально. Ближайшие годы и так будут напряженными для Евросоюза из-за переговоров по Brexit и возможных кризисов в Италии и других странах. У США нет особых рычагов влияния на ближайшее будущее континента, но Вашингтон по крайней мере должен выразить поддержку ЕС и перестать демонстрировать симпатии его оппонентам.

Россия агрессивно поддерживает противников Евросоюза, чтобы ослабить и расколоть враждебные, с ее точки зрения, внешние силы. Вмешательство Москвы в выборы на Западе нужно тщательно расследовать и при необходимости – противодействовать. Вызов для Вашингтона заключается в том, как поддержать Европу и НАТО и препятствовать политическим амбициям России, оставаясь открытым для сотрудничества с ней по обеспечению безопасности населения хотя бы в некоторых районах Сирии, борьбе с терроризмом и другим важным для обеих сторон вопросам. Администрация ясно дала понять, что членам НАТО пора увеличить расходы на оборону, в дальнейшем было бы полезно обсудить, как эффективно тратить дополнительные средства. Хотя нет оснований для приема Украины в альянс, можно поддержать обороноспособность этой страны. Кроме того, необходимо сохранить санкции против России, связанные с ее действиями на Украине, пока подобные действия не прекратятся, а Крым не будет возвращен.

В апреле администрация Трампа незамедлительно отреагировала ограниченным авиаударом на применение химического оружия сирийским правительством. Удар укрепил международные нормы против применения оружия массового поражения и стал сигналом для партнеров в регионе, которые в годы правления Обамы сомневались в готовности Вашингтона подкрепить угрозы действием. Теперь вызов состоит в том, чтобы встроить такие действия в более широкую стратегию в Сирии и на Ближнем Востоке в целом.

Какой бы желательной ни казалась смена режима в Сирии, вряд ли в ближайшем будущем она произойдет изнутри, а осуществить ее извне невероятно трудно и затратно. Кроме того, нет уверенности, что новый режим окажется более приемлемым. Поэтому в обозримом будущем Вашингтону следует сосредоточить внимание на борьбе с «Исламским государством» (ИГИЛ) и ослаблении его позиций в Ираке и Сирии. Иракская армия способна контролировать освобожденные территории страны, в то время как в Сирии такой силы нет, поэтому приоритетом должна стать ее подготовка, преимущественно из суннитских группировок.

Турция – союзник США, но ее уже нельзя считать верным партнером. С ужесточением авторитарного правления Реджепа Тайипа Эрдогана главной целью внешней политики становится подавление курдского национализма, даже ценой подрыва усилий против ИГИЛ (запрещено в России. – Ред.). Вашингтон сделал правильный выбор в пользу наращивания поддержки сирийских курдов, воюющих с ИГИЛ, а поскольку это вызовет трения с Анкарой, следует уменьшить зависимость от турецких военных баз при проведении этой и других операций.

Ядерная сделка с Ираном не идеальна, но администрация разумно решила не разрывать ее и не начинать все сначала. В противном случае Вашингтон оказался бы в изоляции, а Тегеран смог действовать бесконтрольно. Соединенным Штатам нужно настаивать на полном соблюдении условий договоренностей, противодействовать региональным амбициям Ирана и продумывать способы сдерживания его ядерной мощи после истечения срока действия соглашения. В то же время Вашингтону не стоит слишком активно участвовать в конфликте в Йемене на стороне Саудовской Аравии и ОАЭ. Ситуация очень быстро превращается в военную и гуманитарную катастрофу, а тот факт, что повстанцев поддерживает Иран – недостаточное основание, чтобы увязнуть в очередном болоте.

Администрация Трампа заявляла разные намерения касательно так называемого ближневосточного мирного процесса. К сожалению, ни израильтяне, ни палестинцы не готовы двигаться вперед; максимум, которого может достичь Вашингтон, – не допустить дальнейшей деградации ситуации (что, кстати, очень важно, потому что на Ближнем Востоке положение в любой момент может стать хуже). Нет оснований считать, что настало время для разрешения конфликта или амбициозных дипломатических усилий. Администрации следует сконцентрироваться на снижении рисков насилия вокруг святынь Иерусалима (один из аргументов против переноса туда американского посольства), укреплении позиций умеренных палестинцев, ограничении строительства поселений и изучении односторонних, но скоординированных договоренностей, которые улучшат статус-кво и откроют путь для амбициозных дипломатических усилий, когда стороны будут готовы идти на компромисс ради мира.

Не стоит ждать быстрых и простых побед на Ближнем Востоке. Борьба с терроризмом и джихадистами неизбежно будет долгой, трудной и вряд ли полностью успешной. Терроризм нельзя уничтожить, но с ним нужно бороться, и для этого потребуется обмен разведданными и сотрудничество с дружественными правительствами, постоянное противодействие финансированию и рекрутированию террористов, а также периодические военные операции. Численность американских войск в Ираке, Сирии и регионе в целом скорее всего придется сохранить или даже выборочно увеличить.

Время быть лидером

Заместитель госсекретаря в администрации Джорджа Буша-младшего Роберт Зеллик, пытаясь сформулировать, что Соединенные Штаты в действительности хотят от Китая, поставил вопрос: готов ли Пекин быть «ответственным участником международной системы». Этот полезный вопрос сегодня можно применить к Соединенным Штатам, основателю и доминирующей державе этой самой международной системы. Что мы понимаем под ответственным поведением Вашингтона в мире на данном этапе?

Во-первых, уделять достойное внимание как интересам, так и идеалам. Администрация Трампа продемонстрировала нежелание вмешиваться во внутренние дела других государств. Подобный реализм вполне оправдан, учитывая многочисленные приоритеты Вашингтона и ограниченность рычагов воздействия. Однако такой подход может быть опасен: благоразумное невмешательство легко превращается в поддержку проблемных режимов. Беспечность в отношениях с так называемыми «дружественными тиранами» не раз подводила США, поэтому вызывают беспокойство первые шаги Вашингтона в отношениях с Египтом, Филиппинами и Турцией. Друзья должны откровенно указывать друг другу на ошибки. Такое общение должно происходить приватно, без особого разрешения. Оно необходимо, если Соединенные Штаты не хотят запятнать свою репутацию, спровоцировать еще более пагубные действия и обратить вспять продвижение к открытому обществу и стабильности в мире. Президент также должен понимать, что его заявления об американских институтах, включая СМИ, судебную систему и Конгресс, внимательно слушают в мире, поэтому США могут потерять уважение, а лидеры других стран ослабят систему сдержек и противовесов своей власти.

Второй элемент ответственного поведения – последовательная поддержка международной помощи и развития, что является эффективным путем продвижения американских ценностей и интересов. Например, можно вспомнить истощенную гражданской войной Колумбию, которая стала источником наркотрафика в Соединенные Штаты. Многомиллионная американская помощь помогла стабилизировать ситуацию в стране и достичь хрупкого мира, в результате удалось сохранить бесчисленные жизни и доллары. Аналогичные истории происходят, когда Вашингтон помогает иностранным партнерам решать проблемы терроризма, пиратства, наркотрафика, бедности, уничтожения лесов и эпидемий. Когда помощь оказывается с умом и на конкретных условиях, США действуют как разумный инвестор.

Администрации стоит смягчить тон риторики по торговле. Технологические инновации ведут к сокращению рабочих мест в большей степени, чем торговля или офшоризация, поэтому протекционизм лишь спровоцирует ответные меры других стран, в результате будет потеряно еще больше рабочих мест. Необходима полномасштабная национальная инициатива по повышению экономической безопасности, включающая образовательные программы и тренинги, временные выплаты для лишившихся работы, репатриация корпоративных доходов для стимулирования инвестиций в американскую экономику и инфраструктуру. Последний пункт – многоцелевой инструмент, позволяющий создать рабочие места, повысить конкурентоспособность и защищенность от природных катастроф и терроризма.

То же самое относится к иммиграции, которую следует рассматривать как практический, а не политический вопрос. Прежде чем американский правящий класс решит разобраться с легальной и нелегальной иммиграцией, нужно осознать, что опасность мигрантов и беженцев для национальной безопасности сильно преувеличена. Администрации нужно прекратить безнаказанно оскорблять своего южного соседа (и провоцировать тем самым антиамериканизм), настаивая, чтобы Мексика заплатила за пограничную стену. А специальные проверки и дифференцированное отношение к представителям мусульманских стран несут в себе риск радикализации их единоверцев внутри Соединенных Штатов и за границей.

Администрация (и Конгресс) не должна повести страну по пути быстрого увеличения долга. К сожалению, сочетание таких факторов, как снижение налогов для компаний и частных лиц, повышение военных расходов и процентных ставок, отсутствие реформы социальной системы, приведет именно к этому. Финансирование долга вытеснит полезные формы расходов и инвестиций (снизив конкурентоспособность США), в результате Америка окажется уязвимой для рыночных сил и политически мотивированных решений правительств, являющихся крупными держателями и покупателями американских долговых обязательств.

Еще один политический вопрос – это климат. Резкая критика Парижского соглашения 2015 г. некоторыми структурами и нежелание принимать изменение климата как результат деятельности человека остается загадкой. Соглашение представляет собой модель креативного многостороннего подхода, полностью соответствующего принципам суверенитета, и администрации следует его приветствовать. Задачи относительно выбросов парниковых газов США установили для себя сами, т.е. правительство сохраняет право изменить их, если посчитает нужным. Хорошая новость в том, что распространение новых технологий, федеральное и местное законодательство, а также доступность глобальных рынков скорее всего позволят Соединенным Штатам выполнить целевые показатели Парижского соглашения, не принося в жертву экономический рост.

Что касается персонала и рабочего процесса, то администрация с самого начала нанесла себе удар, недооценив сложности государственного управления и используя, мягко говоря, своеобразный подход к назначениям. В результате многие ключевые позиции, связанные с национальной безопасностью и внешней политикой, заполняются на временной основе или остаются вакантными, что препятствует эффективной работе. Масштабную бюрократическую реструктуризацию лучше отложить, пока администрация не будет укомплектована необходимым числом квалифицированных сотрудников.

Трамп явно предпочитает неформальный процесс принятия решений, когда звучат разные голоса и точки зрения. Но такой подход имеет как преимущества, так и недостатки, и если администрация хочет избежать рисков чрезмерной импровизации, необходимо обеспечить доминирование официального процесса принятия решений в Совете по национальной безопасности. При этом неформальные дискуссии нужно интегрировать в официальный политический процесс, а не вести параллельно.

Президенту явно нравится быть непредсказуемым. Это имеет смысл как тактика, но не как стратегия. Держать противников в напряжении полезно, но вряд ли такой подход разумен в отношении друзей и союзников, особенно если те на протяжении десятилетий доверяют свою безопасность американцам. Утрачивая доверие к США, они начнут действовать самостоятельно, игнорируя мнение Вашингтона и рассматривая другие варианты защиты своих интересов. Частые колебания во внешней политике дорого обходятся Соединенным Штатам, нанося ущерб репутации страны как надежного партнера.

Один из пунктов на этом пути – развал послевоенного порядка, который США так упорно создавали и поддерживали. Нельзя забывать, что он отлично служил Соединенным Штатам. Ситуации, когда дела пошли особенно плохо – в Корее, где американские войска пересекли 38-ю параллель и начали дорогую и провальную кампанию по объединению полуострова силой, во Вьетнаме, в Ираке – были обусловлены переоценкой своих возможностей, а не необходимостью защищать мировой порядок.

Сейчас он пришел в упадок. Многие его компоненты нуждаются в модернизации или дополнении, для противодействия вызовам глобализации требуются другие правила и нормы. Но международный проект нуждается в реновации, а не демонтаже. Да, появляются новые вызовы, однако старые не исчезли, поэтому прежние решения по-прежнему нужны, даже если их требуется дополнить. Стратегическим приоритетом американской внешней политики должны стать сохранение и адаптация, а не разрушение, чтобы США и те, кто готов к сотрудничеству, могли лучше справляться с региональными и даже глобальными вызовами, характерными для нынешней эпохи.

Лозунг предвыборной кампании Трампа «Америка прежде всего» неудачен, поскольку сигнализирует о сужении американской внешней политики, отказе от значительных целей и видения. За рубежом это интерпретировали как перевод друзей и союзников на вторые роли. Со временем лозунг «Америка прежде всего» вынудит остальные страны ставить себя на первое место и, следовательно, в меньшей степени учитывать американские интересы и предпочтения (не говоря уже о том, чтобы отдавать им приоритет).

Слоган также подкрепляет ошибочную идею о балансе денег и усилий, потраченных на внешнюю и внутреннюю политику. В глобальном мире американцев неизбежно затронет происходящее за пределами страны. Нужны и пушки, и масло: национальная безопасность в равной степени определяется тем, как страна справляется с внешними и внутренними вызовами. К счастью, Соединенные Штаты, оборонный бюджет которых сегодня составляет половину от военных расходов времен холодной войны, могут позволить себе и то, и другое.

Если администрация все же решит сохранить слоган, нужно учесть последствия и противодействовать им. Необходимо найти способы доказать, что США преследуют собственные интересы, но не за счет друзей и партнеров. Американский патриотизм совместим с ответственным глобальным лидерством. Определить, как это сделать – главный вызов для администрации Трампа.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 4, 2017 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300077 Ричард Хаас

Сдержанность вместо напористости

Россия и новая мировая эпоха

Алексей Миллер – профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, профессор Центрально-Европейского университета (Будапешт).

Фёдор Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

Резюме Правовое государство, политический плюрализм и права человека были частью российского движения в Европу. Оно потерпело неудачу. Способны ли мы работать для решения этих задач как самодостаточная социально-политическая общность, а не следовать в чужом фарватере? Ответ предопределит будущее страны, и искать его придется без надежды «прислониться к надежному плечу друга».

Год назад на этих страницах авторы констатировали завершение 70-летнего периода международных отношений, который состоял из двух стадий – холодная война 1940-х – 1980-х гг. и переходное время после распада Советского Союза («Отстраненность вместо конфронтации» // «Россия в глобальной политике», №6, 2016 г.). Мир – на пороге новой парадигмы. Фигура нового президента США Дональда Трампа, который одержал сенсационную победу на выборах в ноябре 2016 г., стала даже визуальным воплощением конца прежней эпохи – у Соединенных Штатов никогда не было такого главы. Вне зависимости от того, чего ему удастся добиться на посту и сколь долго он на нем задержится, американская, а значит и мировая, политика уже не будет такой, как до катаклизмов-2016. И «виноват» в этом, конечно, не Трамп – он не более чем симптом, продукт назревших перемен.

России это несет новые вызовы, но главное – требует переосмысления подходов. Четверть века со времени окончания холодной войны и распада СССР страна действовала в парадигме восстановления (в отдельных эпизодах применимо и более резкое понятие «реванш») – государственности, экономики, политической системы, международных позиций. Допуская некоторое упрощение, можно сказать, что все это время российское общество и государство развивались в шлейфе событий 1991 г. (и того, что к ним привело). Пройденный путь можно оценивать по-разному. Он сочетал в себе исторически неизбежное и конъюнктурно необязательное, вынужденное и надуманное, героические усилия и фатальные просчеты. Как бы то ни было, эпоха завершилась. В первую очередь потому, что она завершилась и на мировой арене в целом.

В режиме «после холодной войны» существовала не одна Россия, но и Запад, и, как следствие, международная политика вообще. Только Россия – с чувством поражения и желания наверстать упущенное, Запад – с ощущением эйфории и самолюбования. В период между 2008 и 2016 гг. (от мирового финансового кризиса до «Брекзита» и Трампа) упоение собой на Западе постепенно сменялось тревогой, в конце концов стало понятно, что все пошло не так, как предполагалось в конце прошлого столетия. И очень многое, если не почти все, надо начинать заново, исходя уже из других перспектив.

Общее и для Москвы, и для западных столиц обстоятельство состоит в следующем: ссылаться на то, что происходило в конце 1980-х – начале 1990-х гг., для легитимации собственных действий (неважно, идет ли речь об удержании возникшей тогда расстановки сил или о стремлении ее изменить) не имеет смысла. Это больше не служит действенным аргументом. Нужны доводы совсем нового качества.

«Жесткая» трансформация Запада

Источником наибольшей неопределенности для мира выступает сейчас его наиболее продвинутая и привилегированная часть – Запад.

В Соединенных Штатах у власти администрация, которая рассматривает международные отношения и внешнюю политику как сферу, подчиненную внутренним задачам. Во время избирательной кампании Дональд Трамп выступал с позиций неоизоляционизма, а это заставляло предположить, что активность Вашингтона на международной арене снизится. На деле реализация лозунга «Америка прежде всего» оказалась иной.

С одной стороны, внешняя политика утилитарно используется для создания нужной президенту и его команде внутренней атмосферы, то есть в целом носит инструментальный характер. Иными словами, ареной внутриполитической борьбы в США стал весь мир. С другой – американское руководство уверено в праве своей страны быть не мировым лидером (державой, которая возлагает на себя миссию решения каких-то проблем), а мировым боссом (самой сильной страной, способной принудить кого угодно следовать ее линии). Ради этого может применяться сила, меняются установленные правила, игнорируются институты.

Политика Трампа по существу является продолжением подхода предыдущей республиканской администрации Джорджа Буша, но за вычетом идеологической мессианской составляющей («продвижение демократии»). Готовность действовать на грани фола, поднимать ставки присуща самому Трампу и его соратникам, однако непонятно, точно ли они чувствуют эту грань и оценивают связанные с ней риски. Острейшая борьба за власть, развернувшаяся в Вашингтоне весной 2017 г., риски только усугубляет. Оппоненты Трампа сейчас тоже считают, что достичь внутриполитических целей (в идеале – импичмента) настолько важно, что внешнеполитическими издержками этой схватки можно пренебречь. Более того, несмотря на зашкаливающую неприязнь друг к другу команды Трампа и большей части истеблишмента, принимаемые решения, по сути, вполне консенсусны. Так, закон о санкциях против России, Ирана и КНДР, направленный на ограничение полномочий президента, в остальном полностью соответствует его философии международных отношений – создать максимальное количество рычагов давления на другие страны, чтобы проводить в жизнь американские коммерческие интересы.

Европа погружена в свой многосоставный внутренний кризис, и его разрешение останется безоговорочным приоритетом на предстоящие годы. Трансформация Европейского союза, его расслоение на «центр» и «периферию» грозят подорвать способность интеграционного объединения служить механизмом обеспечения стабильности Старого Света. Как не раз бывало в истории, основные угрозы (причины которых кроются в нестабильности «ядра») связаны с будущим европейских окраин. Неуклонное расширение Евросоюза предполагалось в качестве средства преобразования некогда проблемных стран на Балканах и в Восточной Европе, преодоления порочного круга конфликтов и противостояний, в которые они были вовлечены веками. «Плана Б» не предусматривалось. Теперь дальнейшее расширение ЕС – крайне маловероятный сценарий, а патронат без членства чреват противоположным эффектом – несбывшиеся ожидания стимулируют подъем националистических сил, что, в свою очередь, разбередит все исторические язвы. Назревание новой серии конфликтов на Балканах вместе с событиями на Ближнем Востоке способны создать обширную зону нестабильности. Взрывоопасный потенциал таких стран, как Македония или Босния, трудно переоценить. Как и соблазн для внешних сил, исторически присутствовавших в этом регионе (Россия, Турция, Германия) или недавно вышедших на политическую арену (исламизм), принять участие в кризисе.

Другой опасностью чревато развитие в ведущих европейских странах процессов, вызванных притоком беженцев. Феномен «обратной колонизации», который раньше служил не вполне политкорректной метафорой, превращается в описание существующего положения вещей. Беженцев будет все больше, и они продолжат существенно менять общества тех стран, куда неудержимо стремятся. С одной стороны, это рост напряженности внутри обществ, столкновение культур с деструктивными политическими последствиями, радикализацией партийно-политического ландшафта. С другой – «израилизация Европы», превращение терроризма в каждодневную реальность Старого Света, что тоже провоцирует политическую поляризацию.

Некоторые комментаторы склонны описывать кризис как краткосрочный политический – от «Брекзита» и Трампа до череды выборов в ведущих странах ЕС. В действительности политические метания электората отражают глубинные и нарастающие социально-экономические проблемы. «Мы не знаем, что с нами происходит» – это утверждение, которое всё чаще встречается у рефлексирующих западных политиков, отражает ряд очевидных социально-экономических проблем. В их числе – крайне высокая степень задолженности и неясность в вопросе о том, как она отразится на перспективах финансового кризиса, роботизация и «работа как привилегия», ревизионизм в отношении глобализации с того момента, когда стало ясно, что Запад перестал быть ее главным бенефициаром. Целый комплекс проблем связан с биотехнологиями, постепенным стиранием грани между человеческим организмом и машиной и связанными с этим новыми этическими и юридическими проблемами. В развитых обществах это проблемы уже не завтрашнего, но сегодняшнего дня. Четких моральных норм для регулирования этих процессов нет, как нет и понимания всех социальных последствий.

Даже благополучные западные экономики не в состоянии поддерживать ту систему социального государства, что была создана в эпоху холодной войны для противодействия коммунистической угрозе. Переустройство системы в условиях демократического политического порядка пока не выглядит возможным, потому что никто из западных политиков не обладает доверием избирателей в той степени, чтобы они позволили поднять руку на базовые социальные гарантии. В результате пересмотр происходит в скрытых формах, без социального контракта и легитимности. Впервые за долгие годы представление о будущем лишено оптимизма, оно размыто и порождает тревогу.

Россия – снова «враг у ворот»

Вероятность того, что выход из своего кризиса Запад будет искать на путях взаимодействия с Россией, стараясь сформулировать совместные решения накопившихся и вновь обозначившихся проблем, весьма мала. Явная неудача попыток встроить Россию в ЕС/НАТО-центричный проект ведет не к стремлению переосмыслить модель в пользу большего учета российской специфики и отказа от аксиоматичности брюссельских норм и правил, а к антагонизации России, немедленному зачислению в традиционную ипостась «враг у ворот». Надежды на расширение «дискурсивного репертуара» Европы в отношении Москвы, которые мы высказывали год назад, вовсе не оправдываются. Не реализуются и ожидания того, что рост влияния сил, противостоящих правящему истеблишменту в Европе, будет способствовать сближению России со Старым Светом. Да, евроскептические и традиционалистские движения влияют на общую атмосферу в ЕС. Но они не обладают потенциалом, прежде всего интеллектуальным, для формулирования стратегии, которая активировала бы не только чисто протестный электорат, но и тех, кто ищет альтернативную политико-экономическую модель.

Европейский истеблишмент, скорее всего, извлечет уроки из потрясений 2016 г., постарается «абсорбировать» часть протестных сил и взять на вооружение их лозунги, дабы «растворить» бунт по тому же сценарию, что и после волнений конца 1960-х годов. Внутренней консолидации на скорректированных основах полезно наличие внешнего врага, и пока эта роль однозначно делегирована России. Подчеркнуто меркантилистская американская риторика Европу смущает и даже возмущает, но не ослабляет ее попытки найти почву для согласия с Вашингтоном.

В прошлом году мы подробно анализировали причины упадка проекта, согласно которому Россия должна была стать частью «Большой Европы», фактическим центром которой являлся бы Брюссель. Сейчас эта неудача уже признана всеми, но оказалось, что другой модели выстраивания отношений с Россией у Европы и Запада нет. Россия не согласилась быть частью не ею спланированного дизайна и потребовала его ревизии. Однако пересматривать «чертеж» с учетом мнения Москвы никто не готов, поскольку считается, что у России нет прав этого требовать, ведь в долгосрочном плане она видится как несостоятельный и угасающий политико-экономический субъект. Всплески же восстановленных военно-политических возможностей – не более чем временное явление.

В условиях внутреннего политического разнобоя российская тема была использована и по-прежнему вовсю используется в качестве «конституирующего Иного» в США и, пусть с чуть меньшей интенсивностью, в ЕС в целом и в отдельных европейских странах. Во всех кризисных ситуациях в Европе пытались раскрутить «русский фактор». Интенсивность использования «российской угрозы» как инструмента идентификации и средства борьбы с диссентом сравнима разве что со временами холодной войны. Причем с ее наиболее нервозными периодами, наподобие эпохи маккартизма, когда международные отношения напрямую задействовались во внутриполитической борьбе. Причина накала – общая неуверенность западных политических элит в их способности управлять общественно-политическими процессами.

Современная демонизация Путина и России в целом уже в сравнительно небольшой степени зависит от конкретных разногласий в сфере международных отношений. Они превратились в идеологический фактор внутриполитической борьбы в политиях Запада. Путин в этой картине мира выполняет роль идейного, координирующего и финансирующего центра для тех сил в США и странах ЕС, которые определяются как «нелиберальные» или антилиберальные. Такая коллизия представлена не в качестве рутинной партийной борьбы за власть или конфликта интересов внутри западных обществ, но как бескомпромиссный бой за единственно правильную идеологию и систему ценностей.

Для России это означает серьезное ухудшение общего климата международных отношений. Прагматика в ее отношении решительно принесена в жертву идеологическим соображениям. В этом плане ситуация хуже, чем в период холодной войны, когда на Западе присутствовал довольно влиятельный и обширный контингент «сторонников разрядки», призывавших к конструктивному сотрудничеству с СССР поверх линии идеологического фронта. Тогдашнее чередование обострений и смягчений опиралось на вполне рациональное сочетание методов «кнута и пряника» с обеих сторон, на понимание того, что системное противостояние нужно структурировать и им управлять. Сейчас этого нет, элемент иррациональности и непредсказуемости усугубляется, поскольку определяющими для всех становятся внутренние обстоятельства.

Беспрецедентная инструментализация России

Хотя мотивы и образы восприятия России остались теми же, что и на протяжении истории, следует осознать качественно иной, куда более высокий уровень инструментализации российского вопроса. Это свидетельствует, что Россия значит для Запада меньше, чем когда-либо за последние как минимум два века. Достаточно сравнить дискурс о России с дискурсом о Китае, который намного более последовательно отвергает либеральные ценности и наверняка не менее активен на киберфронтах.

Случай с Трампом особенно показателен. Он начинал с позитивных высказываний о России, прежде всего они были связаны с его желанием максимально противопоставить себя Обаме. Но по существу Россия малоинтересна Трампу и его единомышленникам. Их приоритет – переустройство глобальных торгово-финансовых отношений так, чтобы они соответствовали меркантилистски понятым американским интересам. В этом контексте Россия с ее весьма скромной долей в мировой экономике – игрок второго, а то и третьего ряда, большого внимания уделять ей необязательно. И тем более идти на риски ради выстраивания отношений с ней.

Жесткость «отсечения» России отчасти объясняется задиристостью российской внешней политики в последние годы. Москва сознательно бросала вызов Западу не только в конкретных конфликтах, но и в ценностной сфере. Причем не тем, что предлагала иной набор ценностей, а тем, что обнажала и высмеивала непоследовательность и лицемерие Запада. Свое поведение Россия очень часто легитимировала ссылкой на то, что нарушения формальных или неформальных конвенций она совершает не первой, но в качестве реакции на подобные действия Запада. Этот «зеркальный» подход имел меньшее воздействие, чем казалось, во всяком случае, многие действия России «повисали в воздухе» с точки зрения их признания внешним миром, но создавался определенный пропагандистский эффект и уважение к «лихости» поведения. Теперь же, с приходом в Соединенных Штатах администрации Дональда Трампа, «зеркалка» перестает работать, поскольку Вашингтон совершенно невосприимчив к упрекам и обличениям, руководствуется сугубо эгоистичным подходом.

Администрация Трампа настроена на применение силы, но не для достижения каких-то конкретных результатов, а с целью ее демонстрации. Как показал ракетный удар США по военной базе сирийской армии в апреле, такой подход вполне может оказаться эффективным. Во всяком случае, реакция Европы, Турции и монархий Персидского залива продемонстрировала, что они готовы принять и поддержать любую линию Соединенных Штатов, если это возвращает их к комфортной ситуации американского лидерства и возможности следовать за Вашингтоном. Даже если у последнего нет линии, которой можно было бы следовать.

Политический кризис американской верхушки чреват почти любыми внешнеполитическими последствиями. Минимизация международных рисков, возникающих из-за борьбы за власть в США, становится насущной задачей.

Отчуждение как императив

В этих условиях линия на отчуждение без конфронтации, предложенная нами в прошлом году, остается единственно разумной. Россия не в состоянии повлиять на дискурс, который превратил ее в едва ли не главную угрозу западным либеральным ценностям, однако легитимным оппонентом, с которым нужно договариваться о правилах игры (как это было с Советским Союзом), не сделал.

Добиться хоть какого-то прогресса в отношениях с Соединенными Штатами в обозримом будущем не удастся. При любом сценарии политической борьбы в Вашингтоне Россия останется в центре деструктивного процесса. России ни в коем случае нельзя втягиваться во внутриамериканскую борьбу, это заведомо проигранная партия – всякое участие будет немедленно использовано против нее обеими сторонами.

Расчеты на «большую сделку» или даже соглашение по Украине или Сирии следует признать крайне маловероятными. Русская угроза стала более важным инструментом решения проблем внутри США и проблемы единства ЕС, чем сотрудничество с реальной Россией.

Это означает, что российские усилия, направленные на то, чтобы повлиять на стратегическую ориентацию Европейского союза, не принесут желаемых результатов. Максимум, чего можно добиться, – это дать Европе дополнительный инструмент в борьбе за внимание Соединенных Штатов. Что, естественно, произведет эффект, обратный тому, на который рассчитывают в Москве. В Кремле должны понимать, что России не удастся обыграть Америку на европейском поле. У США остается большой кредит, унаследованный ими со времен плана Маршалла и холодной войны, подкрепленный многими десятилетиями кропотливой работы по воспитанию атлантически настроенных элит в Старом Свете. А у России нет сколько-нибудь сопоставимых ресурсов, притягательной и убедительной модели развития. Что же касается тех частей Европы, где у России имеется значительный символический капитал (прежде всего Балканы), то история демонстрирует исключительно негативные результаты попыток его использовать.

Вышесказанное не означает, что от Европы нужно целенаправленно отгораживаться. Исходить следует из того, что между Россией и Европейским союзом, что бы он собой ни представлял в ближайшие годы, не возникнет совместного политического проекта, и к нему не нужно стремиться. Трансформация ЕС продолжится в рамках той же атлантической парадигмы, которая составляла его основу с самого начала европейской интеграции. Россия в эти рамки не укладывается. Однако неочевидно, что гипотетический крах Евросоюза и атлантического проекта был бы выгоден Москве.

Все-таки главным успехом европейской интеграции стало прекращение смертоносного соперничества на континенте, а оно не только несло беды самим европейским державам, но и посылало во все стороны разрушительные импульсы. История свидетельствует, что России никогда не удавалось остаться в стороне от потрясений, причиной которых была политика великодержавного соперничества в Европе и всплески националистических помрачений в разных ее частях. (Даже в тех нечастых случаях, когда в России амбиции и престиж уступали осторожности, в Европе, как правило, находились силы, которым удавалось втянуть Россию в европейские конфликты в своих интересах.) И если ЕС и НАТО служат способами удержания европейских стран от возвращения к прежним нравам, не стоит желать их провала. Особенно с учетом того, что, по всей вероятности, экспансионистский задор в обеих организациях явно поубавился.

Европа как важнейший экономический партнер и один из источников культурно-исторической самоидентификации России никуда не денется. В частности, она необходима как элемент баланса в формирующейся новой конфигурации Евразии, что является объективным процессом. В условиях отсутствия единой политической рамки особенно важным становится укрепление и развитие связей с теми группами интересов, кругами и политическими силами Европы, которые настроены на конструктивное взаимодействие с Москвой. В краткосрочной перспективе они, как сказано выше, не имеют шансов изменить европейское восприятие России. Однако далее, через шаг, когда Европа обретет какой-то новый внутренний баланс, наличие позитивно относящегося к России «фермента» в Евросоюзе, пусть и остающегося стопроцентно атлантическим, создаст опору для формулирования новой повестки дня. Сроки этого определить пока невозможно по причине неопределенности развития самого ЕС, однако такая фаза, несомненно, наступит. Поэтому российская работа должна носить системный и долговременный характер, быть нацелена не на достижение немедленного результата, а на создание опорных точек на будущее.

Китай и США – попытка избежать конфронтации

При всей важности Европы для России основные мировые события происходят не там, европейский кризис имеет не глобальное, а региональное воздействие. Наиболее трудные и драматические решения предстоит принять китайскому руководству.

КНР оказалась в ситуации, которой всегда пыталась избежать. Стратегической линией Пекина с конца ХХ века было наращивание (по возможности незаметное) сил и влияния, дабы «врастать» в западо-центричный международный порядок и постепенно менять его изнутри в собственных интересах. Делал это Китай довольно успешно, хотя неизменно и высказывал недовольство нежеланием Запада делиться контролем в глобальных институтах. Тем не менее КНР твердо придерживалась курса на эволюционные и ни в коем случае не революционные перемены в мировой архитектуре.

Вызов брошен с двух направлений. С одной стороны, Китай достиг такого экономического и политического масштаба, что держаться в тени органически невозможно. Во-вторых, эрозия порядка, в который аккуратно и расчетливо вливался Пекин, началась изнутри, импульс к отказу от открытой глобальной системы возник в ведущих странах Запада, прежде всего в Соединенных Штатах. В результате Китай оказался перед необходимостью брать на себя флагманскую роль – либо по ускоренному демонтажу прежней модели, либо, напротив, по ее сохранению. Речь Си Цзиньпина в Давосе в январе 2017 г. часто интерпретируют как выбор Пекином второго варианта, то есть стать новым лидером глобализации. Однако ее более вдумчивое прочтение доказывает, что никакого выбора председатель КНР не делает, а продолжает попытки маневрирования. К тому же, если отвлечься от лозунгов, оглашаемых на мировой арене, китайская экономика является в высшей степени протекционистской, и позиция главного радетеля открытости для Пекина совсем неорганична. Как бы то ни было, Китаю предстоит приспосабливаться к новой ситуации в мире в условиях, далеких от благоприятных.

Изменение характера торгово-экономических отношений с Китаем является приоритетом Дональда Трампа. И хотя первоначальный «наезд» (намек на признание Тайваня, угрозы провозгласить Пекин валютным манипулятором и обложить его продукцию гигантскими пошлинами) сменился гораздо более умеренным подходом, установка остается прежней, о чем свидетельствует общая эскалация напряженности в Восточной Азии. Как далеко готов пойти Китай в уступках Соединенным Штатам ради того, чтобы избежать торговой войны и конфронтации с ними? Выбор решения в этом вопросе связан не только с традиционной линией Пекина на то, чтобы избегать острой и открытой конфронтации, но и с опасением сдувания пузырей в китайской экономике и ее возможного резкого торможения. Может оказаться, что карты Трампа в торге с Китаем сильнее, чем казалось на первый взгляд.

Непосредственной причиной стратегических трений в регионе служит провокационное поведение Пхеньяна, которое становится поводом для наращивания военно-политической активности и давления со стороны Вашингтона. Обе стороны рискованно блефуют, и если для КНДР опасный блеф является привычной формой поведения, то для Соединенных Штатов это новый стиль. Американская администрация использует корейский ядерный вопрос для укрепления позиций на Тихом океане, и здесь Трамп следует в русле своего предшественника Барака Обамы. Отличие Трампа заключается в том, что он легко готов увязывать совершенно разные вопросы – например, региональную стратегическую стабильность и безопасность – с торговыми темами. И давление на Китай с целью принудить его занять более жесткую позицию в отношении КНДР связано и с основной задачей переформатирования торгово-экономических отношений.

Как бы то ни было, американо-китайские связи развиваются по своей логике, повлиять на которую Россия не может. И, напротив, любые изменения в отношениях между Пекином и Вашингтоном значительно воздействуют на контекст, в котором придется действовать Москве. Та же самая северокорейская проблема для Москвы весьма важна. Во-первых, она не может не беспокоить Россию как таковая, как угроза стабильности Дальнего Востока. Во-вторых, является поводом для размещения американской ПРО и активности ВМФ США. В-третьих, создает дискомфорт в отношениях с Пекином, который ждет от России поддержки своей еще не сформулированной позиции. Зависимость России от решений двух более мощных держав становится наглядной.

Россия перед лицом новых трансформаций

При всем различии проблем, с которыми имеют дело западные страны и Россия, есть парадоксальные сближения и сходства. В 2012–2013 гг. Россия столкнулась с кризисом легитимности власти и с неизбежностью наступления в скором времени экономической стагнации и даже рецессии. В 2013–2015 гг. Владимиру Путину во многом пришлось решать задачи своей легитимации через внешнюю политику. В 2011–2013 гг. наиболее острая критика правящей группы исходила от русских националистов разного толка, которые обвиняли власть в сдаче национальных интересов. Согласно этой критике, люди во власти держали за границей свои капиталы, семьи, недвижимость, и потому на конфликт с Западом не были способны ни при каких обстоятельствах. Безропотная «потеря» Украины была бы наиболее ярким и убедительным доказательством справедливости этого тезиса.

Эскалация ставок в конфликте вокруг Украины и присоединение Крыма стали во многом вынужденной мерой, дабы избежать углубления кризиса легитимности. Попутно была решена и задача определить ответственных за экономическую стагнацию, фундаментальные причины которой кроются в структурных ограничениях сложившейся системы. В условиях конфронтации с Западом кризис официально связали с санкциями и падением цен на нефть, и население в основном отреагировало сплочением вокруг флага и готовностью затянуть пояса. Легитимность Путина как национального лидера, готового многим рискнуть ради достоинства страны, была утверждена. Знаменитые 86% поддержки были аутентичными.

Однако уже к 2016 г. эффект Крыма, даже получивший подпитку в рамках операций России в Сирии, истощился. Ожидания россиян направлены прежде всего на внутренние проблемы. Запрос на проект развития становится все более артикулированным и широким. Внешняя политика перестала быть главным театром, сколько бы телевидение ни старалось сохранить этот фокус. Чтобы избирательный марафон в 2018 г. был успешным, это должна быть кампания, основанная на внутриполитической повестке дня, на представлении стратегического проекта будущего. Но сколько-нибудь отчетливого видения не предъявлено ни в сфере экономического развития, ни в плане политической эволюции. Избирательная кампания 2017–2018 гг., результат которой, если называть вещи своими именами, очевиден и предрешен, будет иметь реальное значение. Она должна продемонстрировать наличие живого политического «драйва», способность системы реагировать на динамику общественных изменений, меняющиеся запросы населения.

Между российской и западной повесткой есть еще одна параллель. Во всех ведущих странах наиболее острой проблемой считается подъем так называемого популизма – протестных сил, растущих на отторжении гражданами непопулярного истеблишмента. Россия находится в особенном положении в силу специфики своей политической системы, однако она не изолирована от глобальных тенденций. Доверие россиян к политическим институтам и большинству представителей правящего класса весьма невысоко, так же как и доверие европейцев к Брюсселю или американцев к Капитолийскому холму. Однако фактор Путина компенсирует этот отрыв. В силу ряда обстоятельств президент не воспринимается как часть правящего класса.

Зимой 2011–2012 гг., когда российские столицы пережили всплеск протестной активности «продвинутой» части общества, Путин отошел от своей предшествующей позиции «президента всех россиян», выступив на стороне большинства против недовольного столичного меньшинства. Тем самым он заполнил нишу, которую в ином случае могли бы использовать те самые «популистские силы», стал своеобразным «Трампом по совместительству». Это консолидировало властные позиции, но имело серьезные последствия для российской политической системы, которые отчасти и привели к нынешнему положению. Однако способность одного-единственного лидера компенсировать недостаток легитимности большинства институтов заведомо ограничена – как минимум во времени. И диверсификация легитимности является острой задачей избирательной кампании и вероятного следующего срока Владимира Путина.

Таким образом, Россия испытывает те же проблемы «неясности и тревожности будущего», что и большинство стран мира. Страна довольно успешно справилась с шоками 2013–2016 гг., доказала наличие у нее запаса прочности. Но сейчас она вновь вступает в ситуацию уязвимости в связи с необходимостью проведения серьезных социально-экономических преобразований, причем таких, которые потребуют и корректировок политической системы. В этих условиях максимальная осторожность во внешней политике, отказ от резких движений, даже когда они провоцируются извне, становится императивом.

Сдержанность как императив

Ситуация в мире стала опаснее, поворот Запада к более эгоистичной политике, которая идет на смену фазе глобальной экспансии, на практике означает не снижение внешнеполитической активности, а ее инструментализацию, использование для решения внутренних задач. Особенно ярко это проявляется в случае с администрацией Трампа, однако признаки можно обнаружить и в Европе. Задача урегулирования региональных конфликтов, которая хотя бы провозглашалась на предыдущем этапе, сейчас, по сути, вообще не стоит на повестке дня. Зато намного острее вопросы глобальной стратегической стабильности. Курс американской администрации на ремилитаризацию и перевооружение, в том числе в ядерной сфере, который воплощается в жизнь в условиях исчерпания прежних форматов контроля над вооружениями и скорого истечения срока действия основных договоров, повышает уровень неопределенности.

Год назад мы писали о том, что «фирменным знаком российской политики последнего времени стала ее способность заставать всех остальных врасплох, позволяющая компенсировать ограниченность ресурсов. Неожиданные ходы Путина не раз давали существенное тактическое преимущество». Сегодня потенциал данного стиля практически исчерпан. Во-первых, эстафетную палочку «лидера» по непредсказуемости перехватил президент Соединенных Штатов, его ответы на резкие шаги могут быть еще более резкими, чего нельзя не учитывать во имя избегания рисков. Во-вторых, сворачивание прежнего типа глобализации, торгово-экономические приоритеты той же американской администрации переводят взаимоотношения великих держав в сферу еще более острой конкуренции экономических возможностей, а это никогда не было сильной стороной России. Наконец, в мире растет запрос на порядок, стабильность, условия для развития. Это касается как глобального уровня, так и отдельных регионов. В мировом масштабе очевидна необходимость формулирования новых правил взаимодействия государств.

Место экспортера стабильности вакантно, а спрос на его услуги возрастает. И, напротив, будет накапливаться раздражение действиями тех стран, которые раскачивают ситуацию в собственных конъюнктурных интересах, особенно не заботясь об остальных. Понятие «общего блага», вероятнее всего, будет играть заметную роль в политическом и идеологическом переустройстве мира.

Эпоха деконструкции прежнего порядка, начавшаяся с крахом СССР, фактически завершилась, наступает следующий этап, главным содержанием которого станут попытки строительства чего-то нового и устойчивого. Успех их не гарантирован, и уж точно произойдет это не быстро и не без потрясений. Но логика этого этапа будет все больше направлена на поиск решений, минимизацию рисков, если, конечно, человечество не сорвется в безумие глобального конфликта.

России необходимо изменить свой сложившийся образ и сделать упор на то, что страна способна дать мировому сообществу, важным партнерам, соседям. Объективно Россия может выступать едва ли не единственным и практически незаменимым гарантом стабильности в Евразии, особенно в Центральной Азии, где количество внутренних проблем неизбежно перейдет в качество. Обращенность в будущее и необходимость ответов на новые вызовы должны составить основу нарратива, и чем меньше апеллирования к прошлому он будет содержать, тем лучше. Это, кстати, укрепит позиции России в отношениях с незападными странами – Китаем, Индией, Ираном и т.д., которым малоинтересна российская зацикленность на собственной повестке, связанной с концом холодной войны.

Сдержанность и ее основания

Подчеркнем еще раз: мир входит в новую фазу развития, когда протекционистские настроения становятся нормой, а решение внутренних проблем государств и обществ превращается в абсолютный приоритет и залог стабильности. Внешняя активность ведущих стран будет направлена прежде всего на решение внутренних задач.

Ограниченность экономического потенциала становится, в свою очередь, ограничением для развития внешних отношений, приходит время политическое сближение подкреплять углублением экономического сотрудничества. Именно недостаточный экономический ресурс России сдерживает развитие кооперации в рамках Евразийского экономического союза, в отношениях с Китаем и другими ведущими странами Азии. Россия может сегодня быть поставщиком энергоресурсов, вооружений, даже защиты как таковой, но этого недостаточно, если она не в состоянии предложить достаточной емкости рынка и диверсифицированной экономики.

Сдержанная внешняя политика должна опираться на ядерное сдерживание как ключевой элемент безопасности. Неуклонное сохранение за Россией способности нанесения потенциальному агрессору неприемлемого ущерба останется ключевым элементом оборонной стратегии. Вместе с тем следует приложить все усилия, чтобы сохранить еще действующие договоры об ограничении в ядерной сфере. То, что осталось в современных США от тех сил и структур, которые были вовлечены в работу по нераспространению ядерного оружия и в переговоры по ограничению и сокращению ядерных вооружений, представляет собой один из немногих островков, на которых сотрудничество с Россией воспринимается как норма и необходимость. Эта работа всегда велась в контакте с Россией, и Москва должна сделать все от нее зависящее для возобновления диалога.

Вообще стратегическая стабильность, обеспечение предсказуемого управления отношениями в ядерной сфере – пожалуй, одна тема, по которой необходимо проявлять инициативу. Это единственная сфера, которая при безответственном отношении гипотетически обещает уничтожение человечества. И ее нужно как можно надежнее вынести за скобки любых сиюминутных разбирательств – внутренних или внешних.

В остальном же уникальная ситуация, сложившаяся в США и российско-американских отношениях, может иметь для России одну положительную сторону – помочь избавиться от болезненного америкоцентризма мышления. Москва не повлияет на то, что происходит в Соединенных Штатах, не может извлечь из этого дивиденды, едва ли в состоянии кого-то сплотить вокруг себя на противостояние США. Самое время заняться тем, что нужно делать вне зависимости от позиции и роли Вашингтона. Естественно, было бы странно делать вид, что Америки не существует, в любом своем состоянии Соединенные Штаты остаются самым сильным государством планеты, способным вмешаться во что угодно. Но период вероятного внутреннего паралича, связанного с политической борьбой, России надо использовать для продвижения собственных приоритетов – в Евразии, в отношениях с Ираном, Японией, Южной Кореей, странами-соседями.

Конечно, особое внимание и повышенные усилия следует приложить к созданию модели сбалансированных и долгосрочных отношений с Китаем. Изложенные выше сложные обстоятельства, в которые попал Пекин, открывают возможности для России, однако это требует очень продуманных и самостоятельных действий в сфере безопасности (Центральная Евразия, Восточная Азия, АТР), экономической активности, предложений совместных шагов по снижению рисков от перемен в политике западных держав. Никакие простые и линейные схемы в отношениях с Китаем не сработают, равно как пока бесполезно пытаться оперировать понятием треугольника Россия–Китай–США, о котором в последнее время много говорят. Никто из его потенциальных участников, и в наименьшей степени Соединенные Штаты, не готов к серьезному стратегическому разговору об общих усилиях по установлению мирового баланса. Возможно, к этому придут, но неизвестно когда.

Ряд крупных стран испытывает сегодня проблемы с определением своей роли и своего «масштаба», своей «меры». Россия в этом ряду не исключение. Военный и внешнеполитический потенциал, унаследованный от СССР, неизбежно делает ее глобальным игроком. Но страна должна создать механизм экономического роста, который соответствовал бы ее внешнеполитическому потенциалу и требованиям крайне конкурентной экономической среды. В противном случае разрыв будет возрастать, провоцируя все больше опасных кризисов. России также предстоит укрепить функциональность и легитимность институтов, чтобы повысить устойчивость своей политической системы к кризисным ситуациям.

Правовое государство, политический плюрализм и права человека были частью российского движения в Европу. Это движение потерпело неудачу. Значит ли это, что мы готовы отказаться от таких целей, признав, что без европейской перспективы они не имеют для нас самостоятельной ценности? Способны ли мы работать для решения этих задач как самодостаточная социально-политическая общность, а не следовать в чужом фарватере? Ответы на эти вопросы определят будущее страны, и искать их нам придется без надежды «прислониться к надежному плечу друга». Внешняя политика России в этих условиях должна быть основана на сдержанности и стремлении к созданию благоприятных условий для внутренней трансформации нашего общества.

Данная статья представляет собой сокращенную версию доклада, подготовленного авторами, полный текст можно прочитать http://svop.ru/wp-content/uploads/2017/07/report_miller_lukyanov_rus_2.pdf

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300074 Алексей Миллер, Федор Лукьянов

Гаджетный героин

Виталий Головачев, обозреватель "Труда"

Российские и зарубежные ученые бьют тревогу: погружение молодых людей в виртуальный мир опасно для реальной жизни

Вот шокирующие цифры, над которыми стоит поразмышлять накануне начала учебного года. Судя по последним исследованиям специалистов Всероссийского общества развития школьной и университетской медицины и здоровья (РОШУМЗ), время на использование гаджетов юношами-студентами составляет 8,5 часа, а девушками — 10 часов в обычный учебный день. Школьники отстают не намного: их «норма» — 7 часов. К каким последствиям ведет эта эпидемия?

Спрашиваю у профессора Натальи Александровны СКОБЛИНОЙ, доктора медицинских наук, ведущего научного сотрудника Национального научно-практического центра здоровья детей, эксперта РАН, генерального секретаря РОШУМЗ, что плохого в увлечении молодежи гаджетами? Ведь не пьянствуют, не хулиганят... Профессор уверена: беда в чрезмерности увлечения, граничащей с зависимостью. Такая неумеренность несет опасность физическому и психическому здоровью, негативно влияет на образ жизни молодых людей.

«Исследования показывают, что часы, проводимые ежедневно перед экранами, подвергают детей риску повреждения сетчатки их глаз в последующем», — предупреждает американский офтальмолог с 25-летним стажем Гэри Хейтинг. «Подростки сегодня являются рабами портативных устройств и ничего не делают для собственного здоровья», — констатирует Тэм Фрай, председатель английского Национального форума по ожирению.

Согласно масштабным опросам, проведенным в Уэльсе, каждый пятый ученик в возрасте 12-15 лет просыпается ночью, чтобы отправлять или проверять сообщения в социальных сетях, — констатирует международный журнал «Молодежные исследования». — Эти подростки постоянно чувствуют себя усталыми в школе, недосыпание может повлиять на их счастье и благополучие«. Четверть австралийских тинейджеров выходят в интернет с 10 вечера до полуночи, а 8% — с полуночи до 7 утра.

Многие специалисты предупреждают: чрезвычайная увлеченность гаджетами ведет к сильным нервным расстройствам и нарушениям психики (появляются повышенная агрессивность, раздражительность, неадекватность), недугам сердечно-сосудистой и костно-мышечной систем. Здоровье ухудшается еще и потому, что резко снижается физическая активность пользователей. Вместо прогулок, спорта, общения со сверстниками и родителями многие часы посвящаются смартфону, планшету, ноутбуку. Отсюда и питание наспех. Все это приводит к ожирению, грозит гипертонией и диабетом. Нарушается сон, у многих снижается концентрация внимания. Неудобные позы приводят к нарушению осанки, болям в спине и в районе шеи.

Но в первую очередь у многих школьников и студентов страдает зрение. Об этом свидетельствует недавнее исследование российских специалистов. Каждый четвертый опрошенный в школах и в вузах жаловался на тяжесть в голове, боль при использовании гаджетов. Две трети студентов и половина школьников сетовали на усталость глаз. О расплывчатости изображений рассказывали старшеклассники (15%) и учащиеся вузов (25%). Немало жалоб на боль в глазах, ощущение песка, мелькания — а такие расстройства могут предшествовать серьезным офтальмологическим заболеваниям.

И не думайте, что эти опасности подстерегают только одержимых пользователей, сидящих у экранов по 8-10 часов. Исследования показали: неприятности со зрением у немалой части школьников возникают уже через полчаса при использовании мобильного телефона и через 2 часа общения с компьютером. На студентов компьютер оказывал негативное влияние гораздо быстрее — уже через час...

Между тем на некоторых западных сайтах в последнее время стали появляться (не при участии ли производителей электронной техники?) бодрые рекомендации: «Забудьте про ограничения в 2 часа! С учетом новых подходов молодежь (кроме дошкольников) может заниматься гаджетами и девайсами все свободное время, правда, не в ущерб сну, общению и физической активности».

Так что же, если получится выкроить 8 часов на виртуальный мир, этого будет достаточно? Профессор Скоблина категорически не согласна с такой «арифметикой».

«Хочу особо сказать о длительности непрерывного использования планшетов, компьютеров, ноутбуков, телефонов, — замечает исследователь. — Школьники не отрываются от экранов 1,5-2 часа в учебные дни и до 2,5 — в выходные. Представьте, столько времени подростки не разгибаясь сидят с гаджетами. Это, конечно, абсолютно не соответствует гигиеническим рекомендациям. Что же касается мобильного телефона, то непрерывно используют его в течение почти 2 часов мальчики-школьники и 2,5 — девочки (3-4 часа в выходные). Примерно столько же получается и у студентов. Все это очень плохо!»

Опросы показали: на вечернее и ночное время приходится половина всех сеансов связи с мобильными устройствами. А освещенности в транспорте во многих помещениях совершенно не достаточно для работы с гаджетами. Стоит ли удивляться, что у 60% выпускников школы имеются существенные нарушения зрения, в основном близорукость. Между тем среди детей, пришедших в первый класс, такие неприятности имеют менее 10% дошколят. Иными словами, зрение ухудшается в 6 раз. И вклад гаджетов, хотя точных измерений пока нет, по мнению специалистов, очень велик. Как бы то ни было за 11 лет в школе ребят с хроническими болезнями становится в 1,5 раза больше. А в третьей группе здоровья (хронические заболевания с возможностью обострения, но в стадии ремиссии) оказываются половина учащихся. Это ли не беда?

Идем дальше. «Молодые люди, использующие интернет и компьютерные игры менее часа в день, намного благополучнее тех, кто занимается девайсами в течение 4 часов и более, — уверяет британская «Телеграф», ссылаясь на масштабное исследование. — Некоторые специалисты даже считают, что мозг молодых людей не может нормально развиваться после того, как в раннем возрасте был слишком долго погружен в кибермир».

«Многие приложения в социальных сетях, такие как Instagram, Snapchat, Facebook, согласно свежему докладу Королевского общества охраны здоровья Великобритании, опасны для психического здоровья молодежи, — идет дальше Си-эн-эн. — Эти приложения не способствуют благополучию, могут вызывать чувство тревоги, депрессию, проблемы с самоидентичностью, негативными оценками своего тела. Общение через экран нередко приводит к изоляции. Только YouTube оказался единственной платформой с позитивной оценкой. В докладе Королевского общества Великобритании подчеркивается: молодые люди, проводящие в социальных сетях более 2 часов в день, чаще сообщают о плохом психическом здоровье, различных расстройствах».

Подобных выводов на основе исследований немало. Долгое пребывание в виртуальном мире изменяет реальную жизнь. Американские социологи не скрывают тревоги: молодежь в США тратит больше времени на интернет, чем на общение вживую с реальными людьми (на 40% сократились ежедневные встречи с друзьями). Дело дошло до того, что доктор Питер Уейброу из Калифорнийского университета назвал экраны «электронным кокаином», а в Китае исследователи говорят о «гаджетном героине». Тайваньское правительство ввело штрафы для родителей, дети которых долго использовали электронные устройства и нанесли вред здоровью.

Где же выход? Конечно, не в административных запретах. Это было бы смешно и неэффективно. Но широкая пропагандистская кампания, наглядно показывающая вред пагубной страсти к электронике, виртуальному миру, необходима. Чтобы из каждого утюга доносилась внушающая доверие информация. Может быть, озаботится государство вместе с благотворительными фондами? Время-то не ждет.

Крупнейшая китайская алюминиевая корпорация Chinalco получила возможность принять участие в крупнейших горнорудных проектах на территории Монголии. Об этом заявил премьер-министр Монголии Жаргалтулгын Эрдэнэбат после встречи с делегацией китайской компании.

В настоящее время, по данным Министерства горнорудного дела и тяжелой промышленности Монголии, в этом стране крупнейшими являются проекты по обработке угля из каменноугольного месторождения Таван-Толгой и меди из золото-медного месторождения Оюу-Толгой. Chinalco может получить подряд на выполнение соответствующих инфраструктурных работ.

Напомним, что за январь-июль 2017 г. в Китае учреждено 17703 новых предприятия с участием иностранного капитала. Это на 12% больше, чем за январь-июль 2016 г. За семь месяцев текущего года объем фактически освоенных зарубежных инвестиций в Поднебесной составил 485,42 млрд юаней. Это на 1,2% меньше, чем за аналогичный период 2016 г.

За первые семь месяцев в центральном экономическом регионе Китая – в провинциях Шаньси, Хэнань, Аньхой, Хубэй, Цзянси, Хунань – объем фактически освоенных иностранных инвестиций вырос на 36,2%. Капиталовложения специального административного района Сянган (Гонконг) увеличились на 6,6%, Тайваня – на 41,2%, а 28 государств Европейского Союза – на 5,4%.

Ракета Falcon 9 совершила успешный запуск тайваньского спутника зондирования Земли Formosat 5, ее первая ступень благополучно вернулась на платформу в Тихом океане для последующего использования, трансляцию запуска ведет компания SpaceX.

Старт ракеты был дан в расчетные 14.51 по времени Восточного побережья США (20.51 мск) с космодрома Ванденберг в Калифорнии. Через 11 минут после запуска спутник, созданный и принадлежащий космической организации (NSPO) Тайваня был выведен на низкую околоземную орбиту.

Первая ступень Falcon 9 совершила вертикальное приземление на плавучую баржу Just Read the Instructions в Тихом океане. Как сообщили в SpaceX, это 15-я успешная посадка первой ступени. Компания преследует цель создания многоразовой ракеты для удешевления космических полетов, пока она осуществила один успешный запуск ракеты с уже летавшей первой ступенью.

Франция и «большая тройка»

США, Китай и Россия во внешнеполитической стратегии Парижа

Тома Гомар – директор Французского института международных отношений (IFRI).

Резюме Сочетая морские амбиции с материковыми традициями, Франция вновь стоит перед старой дилеммой: предпочесть ли ей упрочение своей мощи (преимущественно за пределами страны) или укрепление собственной безопасности (прежде всего территориальной).

Две первые личные инициативы Эмманюэля Макрона в области дипломатии посвящены отношениям с Россией и Соединенными Штатами. 29 мая он принимает Владимира Путина в Версальском дворце; 2 июня, после решения Дональда Трампа выйти из Парижского договора, выступает с прямым обращением к американскому народу. В ожидании франко-китайской встречи многие аналитики увидели в рукопожатиях Макрона с Трампом и Путиным символ того жесткого диалога, о готовности к которому новоиспеченный президент заявлял накануне. Пока Макрон предпочитает строить отношения с Вашингтоном, Пекином и Москвой на двусторонней основе, не выработав общего курса к странам «большой тройки», хотя именно они определяют в современном мире направление глобализации. Личные контакты, которые французский президент пытается сейчас завязать с мировыми лидерами, неспособны, несмотря на всю их важность, заменить ясную политическую линию, ибо, как заметил Владимир Путин после встречи с Макроном, «президенты приходят и уходят, а политика не меняется».

Между тем США, Китай и Россия обладают достаточной базой и стратегическим потенциалом, чтобы открыто проводить силовую политику, которую олицетворяют их лидеры. Вспомним, что все они являются постоянными членами Совета Безопасности ООН и в таком качестве играют ведущую роль в решении большинства вопросов, стоящих перед мировым сообществом. С военной точки зрения это ядерные державы, располагающие внушительным арсеналом обычного оружия и занимающие первые места среди государств с самым большим военным бюджетом. В экономическом плане Соединенные Штаты и КНР практически сравнялись по уровню валового национального продукта, намного опережая Россию. Эти же три государства проявляют заметную и весьма специфическую активность в области энергетики, цифровых технологий, финансов и вооружений. На их долю в совокупности приходится около 40% внешнего товарооборота Европейского союза.

В рамках СБ ООН Франция поддерживает партнерские отношения с каждой из трех стран. Союз с Соединенными Штатами не помешал ей выстроить прочные, рассчитанные на долгую перспективу отношения с Россией и Китаем, с которыми она по ряду вопросов занимает общую позицию, тогда как по другим – расходится. Однако у Франции нет ни того потенциала, ни той степени влияния на мировые события, какими обладают перечисленные страны. Очевидно, что отношения с тремя крупнейшими мировыми державами следует строить не только на дипломатическом уровне, поскольку именно от этих отношений в первую очередь зависит французская мощь. Сочетая морские амбиции с материковыми традициями, Франция вновь стоит перед старой дилеммой: предпочесть ли ей упрочение своей мощи (преимущественно за пределами страны) или укрепление собственной безопасности (прежде всего территориальной).

Установление рамок анализа

Франция не могла бы считаться великой мировой державой, не обладая морской мощью, но эта мощь теряет силу, если она не обеспечена безопасностью национальной территории, в первую очередь ее сухопутных границ. Данное правило было актуально на протяжении всей французской истории. Долгое время опасность исходила в основном с востока, в первую очередь от Германии. Сегодня подобные угрозы труднее отследить, поскольку они уже не связаны с каким-либо определенным государством. У многих они ассоциируются с так называемой «дугой нестабильности», простирающейся от Мавритании до Пакистана. Материальным выражением этих угроз становятся теракты, затрагивающие, впрочем, не только Францию. Нельзя не заметить, что в этой области за последние двадцать лет произошли глубокие перемены: террор как механизм давления на Францию со стороны какой-то конкретной страны сменился террором сугубо деструктивным, нередко имеющим базу в самой Франции и связанным с организациями типа ИГ (запрещено в России. – Ред.) или «Аль-Каиды». Реакцией стала «война с терроризмом» и как следствие – введение в 2015 г. режима чрезвычайного положения. Джихадизм следует рассматривать как особое явление, не связанное с иммиграцией мусульман в Европу и финансовым влиянием стран Персидского залива. Тем не менее необходимо выявить возможные связи между этими тремя факторами, чтобы понять, как внутри Франции появились и пустили корни столь сильные антифранцузские настроения.

Нынешние события знаменуют отказ от стратегической обособленности, которой Париж придерживался со времени окончания холодной войны. В отличие от США, Китая и России, Франция, как и другие европейские государства, желала и продолжает желать сполна насладиться «дивидендами» мира. Подобные иллюзии обернулись дефицитом оборонного бюджета и заставили объявить о фактическом состоянии войны, поскольку республика более не была «в состоянии удерживать врагов вдали от своих рубежей». Все это привело к ненужным упрощениям, к смешиванию внешней политики с геополитикой, в результате чего «главным врагом» был назван «суннитский исламизм джихадистского толка». Однако у воюющих сторон разные представления о том, что есть «враг». Для Франции ИГ – враг «конъюнктурный», тогда как для ИГ и «Аль-Каиды» Французская республика, а вместе с ней и Соединенные Штаты, Россия и в меньшей степени Китай – «органические» враги. В том, что террористы выбрали Францию одной из своих мишеней и готовы продолжать атаки, сомневаться не приходится. Но так же очевидно, что страна не должна ограничивать всю свою международную стратегию борьбой с джихадизмом, а тем более полностью подчинять ее этой цели.

Зацикленность на джихадизме препятствует распространению влияния Франции, не обеспечивая при этом сохранности французской модели общества, ведь она опирается не только на коллективную идентичность, но и на политико-экономические факторы. Масштаб насилия и рост террористической угрозы привлекают внимание правительства и общественности к вопросам идентичности в ущерб дискуссиям о том, как встроить французскую модель в мировую конкурентную среду. Писатель Марк Дюген в романе «Засилье» выводит на первый план эти два аспекта. Один из его героев (политический советник президента) изображает глобализацию как продолжение колониальной модели. Джихадисты, представляющие непосредственную угрозу, в среднесрочной перспективе не несут серьезной опасности для богатства и благополучия западных стран, чего не скажешь о Китае: «Исламизм – проблема бедных, которые последние сто лет молились на нефть, а теперь опять готовы погрузиться во мрак обскурантизма, от которого буровая вышка – их Мекка – ненадолго их отвлекла <…>. Если кто и посягает на наши базовые ценности и даже покушается на нашу неповторимую душу, соединяющую алчность с удивительным бескорыстием, так это китайцы».

Расстановка автором приоритетов, явно противоречащая официальному курсу французской внешней политики, позволяет проследить эволюцию отношения французов к глобализации. В конце 1990-х гг. они видели в Америке угрозу своей культурной самобытности; в конце 2000-х считали, что Китай угрожает их экономической модели. Сегодня они усматривают в «Исламском государстве», совершающем теракты во Франции, угрозу своему образу жизни.

Если сводить всё к проблеме борьбы с джихадизмом, отношения Франции со странами «большой тройки» тоже придется подчинить исключительно задачам победы в этой войне. И уже есть примеры подобного взгляда на вещи. Во время предвыборной кампании трое из четырех главных кандидатов (Марин Ле Пен, Жан-Люк Меланшон и Франсуа Фийон) представили франко-российские отношения именно в этом ракурсе – перед лицом «общего врага» необходимо вступить в союз или стратегическое партнерство. Зацикливаясь лишь на джихадизме, мы рискуем упустить из вида три современные тенденции, способные глубоко преобразовать привычную для нас систему международных отношений, изменить сам принцип ее действия и ее восприятие.

Во-первых, нынешний период характеризуется «истернизацией», то есть глобальным перемещением силы и богатств с запада на восток. В 2014 г. Китай стал крупнейшей экономикой мира (по паритету покупательной способности ВВП). Выступая под лозунгом «Вернем Америке величие!» (Make America Great Again), Дональд Трамп пообещал избирателям изменить эту тенденцию и вновь превратить США в неоспоримого мирового лидера. Во-вторых, для нынешнего периода характерен новый всплеск национализма и ожесточенные споры, вызванные этим явлением. Для одних возрождение понятия «национальный интерес» означает возможность вдохнуть новую жизнь в идею суверенитета. Страны, комфортно чувствующие себя в глобализированном мире, а в первом ряду их стоит Китай, стараются извлечь из ситуации максимальную экономическую выгоду и не позволить втянуть себя в конфликт других держав. Те же, кто видит в теперешнем положении признаки упадка – во Франции одержимость идеей «неизбежного заката» имеет давнюю историю – стремятся защититься от глобализационных процессов, что грозит самоизоляцией, которая под воздействием националистических тенденций чревата превращением в агрессивную автаркию. Для других всплеск национализма свидетельствует скорее о формировании или переформировании наций, освобождающихся от западного влияния. Согласно данной концепции, такие народы пытаются в жесткой конкурентной борьбе обрести атрибуты материальной мощи на максимально выгодных условиях.

И наконец, стоит упомянуть о новых толкованиях процесса глобализации. Многие открыто оспаривают уверенность западных держав в том, что в ее основе лежит распространение универсальных западных ценностей, при этом скептики апеллируют к поведению этих стран, их военному вмешательству в дела Афганистана, Ирака и Ливии, закончившемуся стратегическим тупиком. Китаю не хочется, чтобы подобная позиция привела к пересмотру самого принципа глобализации. Си Цзиньпин, воспользовавшись сумятицей, вызванной появлением в Белом доме Дональда Трампа, заявил себя на встрече в Давосе в январе этого года флагманом «экономической глобализации».

Отношение французских элит к глобализации неоднозначно. Если существенная часть политического класса клеймит ее за подрыв французской социальной модели, то экономическая верхушка, напротив, видит в ней историческую возможность завоевать новые рынки – при всех неизбежных рисках, сопутствующих любой конкуренции и торговой деятельности. Правда, не учитывается, какие именно предприятия – крупные, мелкие или средние – способны выиграть от глобализации. Менее известна роль французского технократического сообщества в финансовой либерализации 1990-х гг., отразившая французский подход к глобализационным процессам. Глобализация рассматривалась французами как авантюра, в которой их страна тем не менее не может не участвовать, и она потребовала от Парижа выработки свода правил. Французы боялись, что возможные преференции достанутся Америке, а Франция окажется подчинена правилам глобализационного процесса, удобным исключительно для американского финансового рынка. Той же линии Франция придерживалась и после банкротства Lehman Brothers; Париж приложил немало усилий для создания «большой двадцатки» и для приспособления процесса глобализации к своим нуждам. Стремление Франции определять направление глобализации понуждает ее сформулировать общий подход ко всему комплексу отношений с Вашингтоном, Пекином и Москвой, не забывая об интегрированности Французской республики в европейские структуры.

Франция и «большая тройка»

Экономически Франция неразрывно связана с Европейским союзом, на долю которого приходится 59,8% от общего объема ее экспорта и 57,8% от общего объема импорта. Оставшаяся часть экспорта распределяется следующим образом: Азия – 32%, Америка – 27%, Европа вне границ ЕС – 18%, Африка – 14%, Ближний и Средний Восток – 8%. Распределение импорта, соответственно, выглядит так: Азия – 40%, Америка – 22%, Европа вне границ ЕС – 17%, Африка – 9%, Ближний и Средний Восток – 4%. С Китаем, Россией и Соединенными Штатами у Франции торговый дефицит. Любая инициатива по сближению с ними должна начинаться с попытки разобраться в отношениях, установившихся внутри этого треугольника.

Обладая всеми атрибутами мощи, Америка как ни одна другая страна способна определять структуру международных отношений. Достаточно упомянуть, например, что во время холодной войны главными торговыми партнерами Соединенных Штатов были их крупнейшие союзники, среди которых ведущую роль играли страны Западной Европы. После распада СССР для США наступило десятилетие эйфории, когда они превратились в единственную «гипердержаву» однополярного мира. Эта фаза закончилась 11 сентября 2001 года. В том же году Китай вступил в ВТО. Сегодня Америка и КНР переживают новый уникальный этап отношений: оставаясь стратегическими соперниками, они являются друг для друга главными торговыми партнерами. Соединенные Штаты не хотят утрачивать лидерских позиций в мировой политике. Однако их гегемония уже не позволяет им выступать легитимным гарантом глобализации по причине относительного спада экономики и – в еще большей мере – в связи с действиями Дональда Трампа. В январе 2017 г. он провозглашает конец ТТП (Транстихоокеанского партнерства); в июне 2017-го выходит из Парижского соглашения по климату.

Идет ли речь о минутном капризе, вызванном особенностями характера Трампа? Или же о серьезной корректировке позиционирования США в мире? Об уходе Америки из Европы, за что ратует Трамп, заговорили уже при администрации Обамы, хотя применялись иные формулировки. Со времен распада СССР американская политика была направлена на поддержку экономического подъема Китая, так как считалось, что за расцветом экономики последуют демократические преобразования. С этой иллюзией пришлось расстаться в 2008 г., когда мировой экономический кризис позволил Китаю ускорить смещение центра мировой политики в сторону Тихоокеанского региона. При этом Соединенные Штаты почти полностью игнорировали Россию (администрация Обамы вообще характеризовала ее как обычную «региональную державу»): политика сдерживания времен холодной войны уступила место курсу на расширение НАТО, что настроило Москву против Запада.

Чтобы предвосхищать направление глобализации, Парижу необходимо внимательно следить за балансом сил между тремя государствами. Опишем в общих чертах положение каждой из стран.

Россия производит впечатление слабеющей державы, сделавшей выбор в пользу геополитики, в частности возвращения к ограниченной войне, призванной изменить существующий миропорядок. Российские власти, приверженные идее «управляемого хаоса», считают, что больше выиграют, если будут расшатывать нынешний миропорядок, родившийся после распада СССР, а не укреплять его, так как последнее ведет к усилению западных держав. Кремлю важно одержать над ними символическую победу, принизив роль глобализации и открыто поставив под сомнение ее необходимость.

Китай представляется растущей державой, отдавшей предпочтение геоэкономике, то есть использованию экономики в политических целях. Это выразилось в проекте «Один пояс, один путь», создающем благоприятные условия для переноса избыточных производственных мощностей из Китая в другие страны путем инвестиций в их инфраструктуру. Китайские власти, способные сочетать консюмеризм с долгосрочным планированием, стремятся поднять престиж страны в регионе. Стоит отметить и рост военно-морских амбиций Китая, связанный с необходимостью обеспечивать безопасность энергопоставок со Среднего Востока, из Африки и Латинской Америки.

С приходом Дональда Трампа для США начинается период полной стратегической неопределенности, хотя они остаются ведущей державой мира. Вступив в полосу относительного кризиса, Америка продолжает сочетать геополитический подход, продиктованный переизбытком военных мощностей, с геоэкономическим, основанным на размере ее внутреннего рынка, технологических возможностях и влиянии на мировую торговлю. С Трампом или без него Соединенные Штаты намерены сохранять лидерские позиции, подтверждая статус страны передовых технологий достижениями в цифровой сфере. К этому стоит добавить почти полную энергетическую независимость, которой Америке удалось добиться в последнее десятилетие.

Учитывая расстановку сил, французской дипломатии следовало бы выработать особый подход к странам «большой тройки» и научиться предугадывать изменения в отношениях между ними. Двусторонние связи с каждой из трех стран также выиграли бы, если бы их строили и развивали исходя из подобного видения ситуации. Очевидно, что от устойчивости баланса между Америкой и Китаем во многом зависит прочность всей международной системы. Но серьезного внимания заслуживает и направление, в котором движется Россия, играющая не последнюю роль в Европе и на Среднем Востоке.

Характер франко-российских связей последних лет может создать неверное впечатление о векторе развития России. Основу ее нынешнего внешнеполитического курса составляют притязания на статус великой державы, сопоставимой с Китаем и США, которая может смотреть свысока на европейские государства. Франция же в своих дипломатических контактах с Россией с начала украинского кризиса руководствуется принципом диалога в сочетании с твердостью. Французский министр иностранных дел Жан-Ив Ле Дриан во время первого визита в Москву в июне 2017 г. объявил, что его страна не желает ни экономического ослабления России, ни ее изоляции в Европе. Вместе с тем действия Москвы во время французской избирательной кампании, а также невнятность российской стратегии вынуждают Францию задуматься о вопросах собственной безопасности и обороны. В условиях несоизмеримости потенциала двух стран Парижу приходится строить отношения с Москвой лишь в рамках европейской безопасности и ситуации на Ближнем Востоке, тогда как Россия претендует на прямое вмешательство в решение стратегических вопросов мировой политики, особенно касающихся ядерной сферы. Одной из ближайших задач Франции должна стать корректировка ее курса по отношению к России. При этом нужно продолжать четко отделять ядерную повестку от разговоров об обычном вооружении.

Франко-китайские отношения не играют такой роли в вопросах безопасности и обороны, как отношения между Парижем и Москвой. В последние годы усилия французской дипломатии были направлены на привлечение китайских инвестиций и наращивание потока туристов. Эти усилия увенчались успехом. Франции также удалось диверсифицировать партнерские связи с другими странами, особенно с Японией, в целях активизации оборонного сотрудничества. Она позаботилась и об укреплении стратегических отношений с Индией и Австралией, заключив крупные оружейные контракты. Наряду с этим Париж наращивал двусторонние контакты с Сеулом и странами АСЕАН. Ключевым пунктом будущих отношений с Китаем является приверженность Франции принципу свободы судоходства, особенно применительно к Южно-Китайскому и Восточно-Китайскому морям. Помимо формулирования основного принципа необходимо выработать стратегию, позволяющую предвидеть возможные очаги конфликта (например, Тайваньский пролив, Корейский полуостров) и обеспечить защиту путей между Индийским и южной частью Тихого океанов, где Франция располагает исключительной экономической зоной, занимающей обширную территорию. В 2006 г. Тони Блэр объявил, что Великобритания прекращает участие в делах Тихоокеанского региона; Франции, напротив, в ближайшем будущем предстоит наращивать там присутствие.

В отношении Китая Франция должна различать и сочетать несколько типов действия. Пекин стремится построить в Азиатско-Тихоокеанском регионе свою систему безопасности и постепенно распространить ее на Индийский океан, что может идти вразрез с интересами стратегических партнеров Франции (Японии, Индии и Австралии) и затрагивать интересы самой Французской республики. Озабоченность Парижа вызывает успешное сотрудничество Пекина с Джибути. И Франция, и Китай прилагают усилия по развитию многосторонней системы глобального управления и близки по целому ряду вопросов, включая изменение климата. Однако вклад Китая в этой сфере направлен лишь на продвижение новых международных норм, главным образом политических, и на демонстрацию падения престижа западных государств. Поэтому французской дипломатии предстоит выработать доктрину, независимую от китайских инициатив и не сводящуюся к комплексу защитных мер против них.

В силу того, что Франция и США союзники, их отношения представляют особую важность. Одним из магистральных направлений французской дипломатии остается поддержание тесных стратегических связей между Вашингтоном, Лондоном и Парижем. Они установились к концу Первой мировой войны, в 1917 г., когда Америка присоединилась к числу стран-союзников. К этому же времени относится появление понятия «атлантический альянс». В его истории бывали разные периоды, в том числе такие непростые, как холодная война или постсоветская эпоха, но он всегда играл для Франции существенную роль в ядерной, военно-морской и разведывательной сфере. Brexit и в еще большей степени избрание президентом Дональда Трампа должны побудить французскую дипломатию серьезно задуматься о будущем «тройственного союза», о его месте в составе «большой четверки» (страны альянса плюс Германия) и «большой пятерки» (страны альянса плюс Германия и Италия).

Переходя к экономике, нужно отметить, что «большая семерка» объединяет пять ведущих западных стран с Японией и Канадой и служит установлению между ними экономических связей. В свою очередь, «семерка» входит в состав «большой двадцатки», созданной после кризиса 2008 г., и отражает новую расстановку сил в геоэкономике. По отношению к Соединенным Штатам Франция находится в положении союзника, старающегося сохранить стратегическую автономию – то, что выделяет страну на фоне ее европейских партнеров. Помимо ядерной сферы автономия выражается в способности оперативно реагировать на военные конфликты. Данная особенность должна стать одним из главных аспектов будущего закона о военном планировании. В диалоге с США Франция может столкнуться с двумя проблемами, которые рискуют обострить ее разногласия с Трампом. Прежде всего это, конечно, Парижский договор о климате: известно, что защита окружающей среды стала краеугольным камнем французской дипломатии. Затем следует упомянуть неприятие Францией принципа экстерриториальности американского законодательства, противоречащего интересам французских и европейских предприятий.

Выводы

Анализ взаимоотношений Франции с тройкой великих держав позволяет сделать три вывода. Во-первых, Парижу необходимо вновь взять на себя роль стабилизирующей силы, какую он традиционно играл в Европе, пристально следя за изменением соотношения сил в мире. Позиция, занятая Америкой, и результаты Brexit обуславливают возврат к другому краеугольному камню французской внешней политики: ее отношениям с Германией, вокруг которых строится все здание современной Европы. Именно это направление Эмманюэль Макрон провозгласил приоритетным сразу после избрания президентом. У Европы, лежащей между Америкой и Китаем, – своя ниша.

Во-вторых, этот анализ заставляет переосмыслить условия стабильности в Евразии с учетом специфики российского и китайского пути и геополитических традиций США, не желающих утверждения на Евразийском континенте ни одной доминирующей державы. Это могло бы побудить Париж к особенно активным действиям там, где в Евразии проходят линии водораздела, объединить контакты с Германией, Китаем и Россией. Теперь уже невозможно не включать в этот ряд и Индию с ее растущим геостратегическим влиянием.

И в-третьих, наш анализ подводит к заключению стратегического характера о необходимости баланса между морскими амбициями страны и континентальным подходом, между укреплением мощи и обеспечением безопасности (пример Индии подтверждает возможность подобного баланса). Глобализацию часто связывают с либерализацией финансовых потоков; однако в первую очередь она должна ассоциироваться с «маритимизацией», повышением роли моря в экономике и общественной жизни. Для защиты своей территории Франция должна вписаться во внешние потоки. Миссия Парижа не исчерпывается вкладом, какой он внес и продолжает вносить в строительство современной Европы и укрепление ее стабильности; он должен вывести ее влияние за пределы сухопутных границ.

Франция. США. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 августа 2017 > № 2300075 Тома Гомар

ОАЭ переместились с 40-го на 34-е место в рейтинге цифровых правительств мира, говорится в исследовании Института электронного правительства Университета Васэда.

Исследование проводилось специалистами из Университета Васэда в Токио и из 10 других университетов мирового уровня в рамках International Academy of CIO.

Согласно результатам исследования, ОАЭ заняли девятое место в продвижении цифрового правительства и седьмое в вовлечении в цифровую деятельность пользователей.

В 2017 году на первом месте снова находится Сингапур, за ним в первой десятке следуют Дания, США, Япония, Эстония, Канада, Новая Зеландия, Южная Корея, Великобритания, Тайвань.

Профессор Тосио Оби, директор Института цифрового правительства и президент Международной академии, отметил значимость цифрового участия и вовлечения в процесс принятия решений, предоставляемые ОАЭ гражданам.

Среди арабских стран Бахрейн занимает второе место и 41-е место в мире, за ним следуют Оман и Саудовская Аравия.

Оби сказал, что следующий этап для ОАЭ, которые стремятся утвердиться в качестве лидера в регионе, будет заключаться в привлечении пользователей к новейшим приложениям и построении мобильного правительства.

За январь-июль 2017 г. в Китае учреждено 17703 новых предприятия с участием иностранного капитала. Это на 12% больше, чем за январь-июль 2016 г. Об этом сообщило Министерство коммерции КНР.

За семь месяцев текущего года объем фактически освоенных зарубежных инвестиций в Поднебесной составил 485,42 млрд юаней. Это на 1,2% меньше, чем за аналогичный период 2016 г.

В частности, в секторе высокотехнологичного производства китайской экономики за январь-июль 2017 г. фактически освоено 37,39 млрд юаней зарубежных капиталовложений. Данный показатель вырос на 8,3% в годовом сопоставлении. В сферах выпуска компьютерного и канцелярского оборудования прирост составил 85,4%, фармацевтики – 9,8%, а в производстве электронного и коммуникационного оборудования – 6,3%.

За первые семь месяцев в центральном экономическом регионе Китая – в провинциях Шаньси, Хэнань, Аньхой, Хубэй, Цзянси, Хунань – объем фактически освоенных иностранных инвестиций вырос на 36,2%. Капиталовложения специального административного района Сянган (Гонконг) увеличились на 6,6%, Тайваня – на 41,2%, а 28 государств Европейского Союза – на 5,4%.

Тайвань надеется избавиться от «желтой карточки» ЕС.

Власти Тайваня сообщают о своих усилиях в борьбе с ННН-промыслом. Местные чиновники пытаются добиться вывода из составленного в Евросоюзе списка стран, недостаточно противодействующих браконьерству.

Напомним, что Тайвань получил «желтую карточку» ЕС в 2015 г. Поводом для вынесения предупреждения стали серьезные дефекты законодательства в области рыболовства, а также неэффективность контроля океанического промыслового флота. Если Тайвань не исправит ситуацию, ему грозят ограничения по экспорту рыбопродукции в страны Евросоюза, сообщает корреспондент Fishnews.

Тайбэй внес ряд поправок в законы, связанные с рыболовством. Теперь чиновники сообщают о штрафах, наложенных с начала года на фигурантов 109 дел о незаконном промысле. Эти дела были заведены после корректировки законодательства. Теперь для браконьеров предусмотрены штрафы в размере от 3,3 тыс. до 131 тыс. долларов, отмечает портал Fis.com.

Заместитель главы Совета по сельскому хозяйству Тайваня Чен Чи-чун выразил надежду, что ЕС вычеркнет Тайвань из своего списка уже в октябре этого года.

ВДНХ входит в десятку самых посещаемых мест столицы наряду с Красной площадью, Арбатом и Третьяковской галереей.

С января по август 2017 года ВДНХ посетили более 250 000 иностранных туристов — это в полтора раза больше, чем за такой же период прошлого года. Лидерами турпотока стали гости из Китая.

По словам экскурсоводов, туристов из Китая на ВДНХ в первую очередь интересуют архитектурные памятники советской эпохи. Они осматривают Центральный павильон, фонтаны «Дружба народов», «Каменный цветок» и фотографируются возле скульптуры Владимира Ленина на Центральной аллее. Также иностранные гости проявляют большой интерес к сувенирам с символикой ВДНХ. Среди самых популярных — значки, футболки, сумки, платки и открытки с узнаваемыми видами выставки.

Зарубежные туристы — в основном гости из Европы и США — покупают более 30 процентов всей сувенирной продукции ВДНХ. Этим летом большим спросом у иностранцев пользуются яркие дождевики и фирменное мороженое ВДНХ.

Для зарубежных гостей столицы экскурсоводы проводят двухчасовые обзорные экскурсии по исторической части ВДНХ на английском, французском, испанском и китайском языках. В дальнейшем языковой диапазон будет расширяться — планируется привлечь гидов, говорящих на немецком и итальянском языках.

ВДНХ входит в десятку самых посещаемых мест столицы наряду с Красной площадью, Арбатом и Государственной Третьяковской галереей. Ежегодно на выставку приезжают до 25 миллионов человек, в том числе иностранцы из Германии, Испании, Франции, Италии, Великобритании, Гонконга, Тайваня и других стран.

На ВДНХ продолжается реставрация памятников и благоустройство территории. Ожидается, что после нее посещаемость выставки возрастет до 40 миллионов человек в год, а количество российских и иностранных туристов увеличится как минимум еще на четверть.

Шотландский лосось берет курс на восток.

По данным британской таможни, за первое полугодие экспорт лосося из Шотландии достиг 450 млн долларов (+70% к уровню 2016 г.). Большие надежды королевство возлагает на азиатский рынок.

Только за второй квартал текущего года за рубеж продано 29 тыс. тонн свежего шотландского лосося (+10 тыс. тонн по сравнению с показателем за аналогичный период 2016 г.). Стоимость этой рыбы составила 247 млн долларов, пишет британский портал Undercurrent News.

Как сообщает корреспондент Fishnews, крупнейшим рынком сбыта семги из Шотландии остаются Соединенные Штаты. В то же время глава Шотландской организации производителей лосося (Scottish Salmon Producers’ Organisation) Скотт Ландсбург заявил, что экспорт лосося в КНР, начавшись всего 6-7 лет назад, достиг уровня в 118 млн долларов. Поэтому он считает верным выбранное направление на развитие продаж в Восточной Азии. Этот рынок становится все более значительным, в десятку крупнейших импортеров шотландского лосося вошли Тайвань и Вьетнам, отметил Скотт Ландсберг.

Китай по-прежнему является главным импортером товаров из Ирана

Статистика экспорта за первые четыре месяца нынешнего 1396 иранского года (начался 21 марта 2017) показывает, что Китай по-прежнему находится на вершине экспортных рынков Ирана.

После Китая, следующие места занимают Ирак и Объединенные Арабские Эмираты. За этот период Иран экспортировал 37,63 млн. тонн товаров стоимостью 13,45 млрд. долларов, сообщает ISNA.

Китай импортировал из Ирана 10,33 млн. тонн товаров на 2,84 млрд. долларов из Ирана, что делает его первым пунктом назначения иранской продукции. Эта страна владеет 27,47 % от общего веса и 21,11 % от стоимости всего иранского экспорта.

Южная Корея, Индия, Афганистан, Турция, Пакистан, Таиланд и Тайвань занимают следующие места в первой десятке импортеров иранских товаров.

Оман, Япония, Туркменистан, Индонезия и Италия занимают места с 11 по 15-ое.

В Тегеране проходит 17-я Международная выставка строительной индустрии

17-я Международная выставка строительной индустрии Ирана (Iran Confair 2017) с участием 1 278 иранских и иностранных компаний начала работу в субботу в Тегеране.

По данным IRNA, в четырехдневном мероприятии принимают участие около 887 иранских и 391 иностранных компаний. Выставка проводится в Постоянном международном выставочном комплексе в Тегеране, сообщает IRNA.

В торжественной церемонии открытия участвовали министр труда и благосостояния Ирана Али Рабии.

В выставке «Iran Confair» принимает участие 31 страна мира, включая Испанию, Италию, Германию, Англию, Канаду, Австрию, Украину, Бельгию, Португалию, Тайвань, Данию и Россию.

Американская Cheniere отправляет первый СПГ-танкер с 4-й очереди завода Sabine Pass.

Производство СПГ на 4-й линии начато раньше, чем предполагалось.

Американская Cheniere на этой неделе отправит первый танкер со сжиженным природным газом (СПГ), произведенным на 4-й линии СПГ-завода Sabine Pass, сообщил Bloomberg со ссылкой на главу компании Джека Фаско. По его словам, компания начала производство СПГ на 4-й линии в июле, хотя ранее предполагалось осуществить полный запуск 4-й линии в ноябре.

Глава Cheniere сообщил также, что во втором квартале танкеры с СПГ были отправлены в 16 стран, включая первые поставки в Польшу, Тайвань, Нидерланды и Великобританию. С прошлого года, когда компания начала первые поставки СПГ из США, газ был поставлен в 24 страны. Потребители СПГ в настоящее время «имеют аппетиты» на 3-7-летние контракты на закупку, отметил Фаско.

Cheniere планирует построить до 6 линий по 4,5 млн тонн в год каждая.

Компания Numbeo опубликовала рейтинг самых безопасных стран в 2017 году. ОАЭ продемонстрировали лучший показатель в мире.

Абу-Даби возглавил рейтинг с индексом безопасности в 86,46 баллов. После столицы в рейтинге следуют Базель (Швейцария), Мюнхен (Германия), Сингапур (Сингапур), Квебек (Канада), Тайбэй (Китай), Бойсе (США), Берн (Швейцария), Цюрих (Швейцария).

В рейтинге азиатского региона Дубай оказался на пятом месте с индексом в 80,48 баллов.

Дакка (Бангладеш) получила звание самого опасного города в Азии, а Сан-Педро-Сула (Гондурас) признан самым опасным городом в мире.

Numbeo собирает и сопоставляет пользовательские данные для составления международных рейтингов.

Совбез выступил против экспортной монополии «Газпрома»

Межведомственная комиссия при Совете безопасности России рекомендовала определить условия либерализации экспорта

Совбез России предложил ограничить экспортную монополию «Газпрома». Межведомственная комиссия при совете рекомендовала правительству определить условия либерализации экспорта российского газа, пишут «Ведомости» со ссылкой на протокол заседания.

Есть два пути либерализации экспорта — ограничение монополии «Газпрома» на поставки газа по трубопроводам за рубеж и увеличение объема экспорта сжиженного природного газа. Как возможные изменения скажутся на корпорации?

Алексей Гривач

заместитель генерального директора по газовым проблемам фонда национальной энергетической безопасности

«Рынок сжиженного газа сейчас сложный, будет высокая конкуренция с новой мощностью и при этом низкие цены на углеводороды, это создает проблемы. То есть мы должны быть очень конкурентной ресурсной базой, и затраты по сжижению, по логистике, доставке газа на рынки должны быть очень маленькими, чтобы можно было зарабатывать деньги на этом рынке. Если этот газ придет на тот же рынок, куда поставляет «Газпром», например, на европейский, и создаст конкуренцию, то это будет оказывать давление на цены и, соответственно, сокращать экспортную выручку. Но в каком диапазоне — это, конечно, будет связано с конкретными условиями, которые сложатся к тому моменту на рынке».

Как считает директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов, главная задача государства в том, чтобы либерализация не сказалась на бюджетных поступлениях от газовых компаний.

«Главное, что появился позитивный сигнал от руководства — над этой проблемой нужно думать, потому что очень долгое время, вы знаете, как говорится, единый экспортный канал оберегали как священную корову. Второе: если говорить о практической реализации таких инициатив, то к этому нужно подходить к этому крайне осторожно. Думаю, что это вопрос не одного заседания и не ближайших недель. Требуется взвешенное решение с тем, чтобы, с одной стороны, создать необходимые условия для того, чтобы другие российские компании могли быть подключены к экспорту газа за рубеж, в том числе по западному и по восточному направлению, и также сделать условия такими, чтобы возникшая неизбежно конкуренция между российскими поставщиками не наносила ущерб государству в виде того, что когда идет конкурентная борьба, падают цены на внешних рынках. Если говорить именно о сегменте СПГ, то, безусловно, целевыми рынками является рынок Азиатско-Тихоокеанского региона. Причем сейчас это не только Япония, Корея, Китай, Тайвань, но и рынки стран Южной Азии. Это и Индия, которая сегодня масштабно уже вышла на рынок СПГ как крупный его потребитель, это и Бангладеш, это и Пакистан. Скоординированная стратегия выхода на рынки, на которых Россия еще не представлена, действительно важна в силу того, что мир сегодня входит в период переизбытка предложения сжиженного природного газа, как минимум до 2020 года».

Если независимые производители газа получат доступ к экспортной трубе пропорционально доле в добыче, выручка «Газпрома» может снизиться на 6,5 млрд долларов, говорит собеседник «Ведомостей». «Газпром» отправляет на экспорт около 40% добытого газа.