Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Тайвань увеличит импорт сои в новом сезоне

По оценкам FAS USDA, в 2017/18 сезоне Тайвань нарастит импорт сои до 2,4 млн. тонн против 2,35 млн. тонн в текущем сезоне. Росту импортных закупок сои способствует высокий внутренний спрос на соевый шрот, который полностью покрывают местные переработчики, и ежегодно страна импортирует не более 30-40 тыс. тонн соевого шрота, информирует УкрАгроКонсалт. Также переработчики полностью покрывают внутренний спрос на соевое масло, производство которого в 2017/18 сезоне увеличится до 361 тыс. тонн (355 тыс. тонн в 2016/17).

В структуре импорта США занимают более 50% соевого рынка Тайваня, несмотря на высокую конкуренцию со стороны стран Южной Америки.

Однако прогнозируемый объем закупок сои не восстановится до уровня 2015/16 сезона – 2,476 млн. тонн по причине увеличения вспышек птичьего гриппа на птицеводческих предприятиях страны. Так, если в 2016г. было зафиксировано 37 случаев, то в 2017г. речь идет уже о 105 случаях.

Без партнерства

Что означает отказ Вашингтона от ТПП для будущего мировой торговли

Дмитрий Новиков - научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (ЦКЕМИ НИУ ВШЭ), Россия.

Резюме Ожидаемый переход республиканской администрации США к практике продвижения двусторонних ЗСТ вместо многосторонних партнерств способен стать даже более эффективной стратегией с точки зрения геоэкономической консолидации азиатских союзников вокруг Вашингтона.

Отказ новой республиканской администрации от одной из самых масштабных торгово-экономических инициатив Соединенных Штатов – Транстихоокеанского партнерства – обозначил сдвиг в азиатской политике Вашингтона. Для американских союзников и конкурентов в АТР это чревато появлением новых рисков, связанных с неопределенностью. Между тем речь, возможно, идет лишь о смене облика, но не содержания проводимой политики.

Цена вопроса

Выход США из Транстихоокеанского партнерства (ТТП) – соответствующий указ Дональд Трамп подписал 23 января, спустя три дня после инаугурации – будет иметь как региональные, так и глобальные последствия, масштаб которых пока трудно оценить. ТТП стало одним из главных элементов американского «разворота в Азию», и в последний год пребывания у власти Барака Обамы (после подписания соглашения в октябре 2015 г.) подавалось как важнейший внешнеполитический успех демократов. В глобальном измерении ТТП наряду с Трансатлантическим торговым и инвестиционным партнерством (ТАТИП) являлось частью комплексной стратегии по преобразованию международного экономического порядка.

По замыслу инициаторов, новые структуры должны были прийти на смену уже не удовлетворяющей интересы Вашингтона глобальной экономике. Провал попытки «централизованного» (через ВТО) обновления правил международной торговли, предпринятой в рамках Дохийского раунда, еще в середине 2000-х гг. поставил вопрос об альтернативных путях развития институтов регулирования мировой экономики: одной из альтернатив стало создание двусторонних зон свободной торговли, бум которых наблюдался в АТР в 2000-е годы. Для Вашингтона вопрос о реформе установившегося после холодной войны порядка обрел особое значение после экономического кризиса 2007–2009 гг., он ускорил изменение расстановки сил на мировой арене, высветив укрепление Китая. Относительный неуспех США и появление новых центров силы продемонстрировали, что при сохранении прежних правил игры, основанных на нормах ВТО и других Бреттон-Вудских институтов, Соединенные Штаты не просто перестают быть главным бенефициаром глобализации, но могут оказаться среди проигравших (если не экономически, то политически). Проекты ТТП и ТАТИП стали попыткой обновления этих правил ради большего соответствия американским интересам.

ТТП являлось важным инструментом азиатской политики администрации Обамы. С одной стороны, оно удовлетворяло существующий в регионе спрос на институты, с другой – упрочило архитектуру противостояния растущей мощи Китая. Примечательно, что в первые годы этот проект представляли как открытый формат вовлечения и мягкого навязывания Пекину новых правил игры, но с ростом американо-китайской напряженности риторика приобретала все более антикитайский тон. С осени 2015 г. в ряде публичных заявлений и прежде всего в знаменитой майской статье в The Washington Post Обама открыто указывал, что ТТП призвано не допустить, чтобы правила международной торговли писались в Пекине (и вообще где-либо кроме Вашингтона).

Однако успехи в плане практической реализации этой политики оказались невелики. Администрация Обамы добилась подписания (но не ратификации) ТТП, так и не сумев должным образом «продать» соглашение на внутриполитическом рынке – итоговый текст, по мнению многих критиков, был полон необязательных уступок. Переговоры же по ТАТИП, судя по регулярным утечкам и публичным заявлениям по обе стороны Атлантики, «забуксовали» еще в последний год президентства Обамы. Европейцы затягивали переговоры с покидающей Белый дом администрацией, ожидая прихода новой команды, которая обладала бы возможностью и политическими ресурсами обеспечить ратификацию документа.

Сторонники обоих проектов делали ставку на Хиллари Клинтон, которая стояла у истоков этих инициатив и являлась, по сути, консенсусным кандидатом от политического и бюрократического истеблишмента. Предполагалось, что, несмотря на ее критику условий соглашения по ТТП, после выборов проект вернется в повестку дня. Азиатские союзники США не скрывали расчета на то, что новая демократическая администрация, возможно после символических поправок, добьется ратификации ТТП, и выстраиваемый почти целое десятилетие мегапроект будет реализован.

Дональд Трамп грозит свести на нет усилия Соединенных Штатов последних лет по преобразованию международной системы торговли и уже вносит сумятицу в американскую политику в Азии, дезориентируя своими заявлениями и действиями и союзников, и конкурентов. Выход Вашингтона из большой и практически завершенной (и казавшейся совсем недавно почти неотвратимой) сделки напоминает не менее неожиданный отказ США от участия в Лиге Наций в 1919 г. и вызывает у наблюдателей – особенно в АТР – тревогу относительно возврата «единственной сверхдержавы» к изоляционизму, пусть и очевидно в более ограниченной по сравнению с первой половиной XX в. форме. Однако в условиях нарастающей внутриполитической борьбы отказ от ТТП носит скорее конъюнктурный, чем стратегический характер, а само решение может оказаться далеко не таким необратимым, каким его пытается представить пришедшая к власти администрация.

Истоки торгового эгоизма

Непредсказуемость внешней политики администрации Трампа, примером которой служит отказ от масштабного проекта предшественника, отражает общую неготовность принять факт изменений в международных отношениях. Консенсус американских и вообще западных элит по поводу роли и места США в мире, сохранявшийся четверть века, формировал жесткую преемственность внешнеполитического курса. Администрация Обамы развивала идею ТТП, выдвинутую командой ее республиканских предшественников, та же подхватила флаг развития институциональных инициатив в регионе из рук администрации Клинтона.

Сторонники ТТП надеялись, что проект удастся сохранить как раз в силу преемственности внешнеполитических задач. Симптоматично сделанное во время саммита АТЭС шуточное предложение новозеландского премьер-министра Джона Ки переименовать ТТП в Трамп-Тихоокеанское партнерство. Очевидно, партнеры по проекту рассчитывали на гибкость новой администрации. Дальнейший ход событий вызвал шок в стане сторонников проекта в Соединенных Штатах и других странах-участницах, хотя позиция Трампа была давно известна. Главной проблемой стало даже не разрушение масштабного проекта как таковое, сколько непонимание того, какой будет новая американская стратегия в Азии – отказ от ТТП демонстративно подчеркнул отход от прежней политики без ясного указания, что ее заменит. Ни сам Трамп, ни его советники пока не сформулировали внятной программы действий, за исключением общей критики предшественников и нескольких неожиданных антикитайских ходов – что дает представление скорее об эмоциональном фоне, чем о содержании возможного курса Вашингтона в АТР. Экспертное сообщество дезориентировано, оно склонно приписывать экстравагантные шаги неопытности и импульсивности Трампа, помноженной на его уязвимость, а значит повышенную чувствительность к внутриполитической проблематике.

На первый взгляд отказ от ТТП выглядит случайным следствием внутриполитических обстоятельств. В условиях тиражируемых в прессе обвинений в популизме Трампу необходимо было быстро исполнить хотя бы одно крупное предвыборное обещание. В этом смысле выход из ТТП в качестве символического закрытия «гештальта» первых ста дней президентства тактически безупречен: даже при неважном начале администрации будет чем отчитаться перед избирателями, а технически отзыв подписи от нератифицированного соглашения занимает считанные часы. При принятии решения, видимо, учитывалось, что ни республиканцы, ни демократы никогда полностью не поддерживали соглашение. На этом фоне шаг Трампа едва ли мог встретить организованное сопротивление, как это произошло, например, в случае с базой Гуантанамо – неспособность закрыть ее закрепила за Обамой образ слабого и нерешительного лидера.

Однако комплексный взгляд на политическую и экономическую программу Трампа позволяет говорить о том, что свертывание ТТП имеет более глубокое обоснование. Трамп и его сторонники во многом сближаются c теми представителями политического мейнстрима (в том числе Обамой), которые считают, что дальнейшее развитие глобализации в нынешней форме будет вести к ослаблению позиций США. Но вместо дорогостоящих попыток «развернуть» процессы в нужном для Вашингтона направлении Трамп предлагает от них отгородиться.

Этот подход имеет системную внутреннюю поддержку, падая на благодатную почву традиционного изоляционизма «одноэтажной Америки», в особенности более патриархальных средних штатов, которые Трампа и избрали. В отличие от исторически ориентированных на торговлю и финансы штатов побережья (в массе своей, за исключением Юга и Флориды, проголосовавших за Клинтон), «внутренняя Америка» в гораздо меньшей степени является бенефициаром глобализации и в гораздо большей ощущает ее издержки. Призыв возвести стену на американо-мексиканской границе и отказ от масштабного многостороннего соглашения – части одной идеологической программы, которую можно свести к тезису «защитимся от глобализации». Отсюда не просто эмоциональные нападки на ТТП как частный случай, но системное неприятие глобальных и региональных многосторонних договоров как таковых: в ходе предвыборных дебатов Трамп критиковал и соглашение НАФТА, и малоэффективную, с его точки зрения, ВТО.

ТТП не вписывается в экономическую программу Трампа, вдохновленную «рейганомикой» и вобравшую в себя некоторые фобии средней Америки. «Трампономика», по-видимому, будет представлять собой синтез классических республиканских рецептов (снижение налоговой нагрузки на бизнес, дерегулирование, «маленькое правительство» при росте государственного долга и др.) в рейгановском варианте и ряда экстремальных по меркам сегодняшнего мейнстрима мер, которые Трамп позиционирует как свои личные новаторские инициативы. К последним относятся и обещания чрезвычайно жесткого протекционизма. В ходе предвыборной кампании Трамп успел пообещать значительный рост торговых тарифов, включая наиболее одиозные заявления о 35-процентной пошлине на товары из Мексики и 45-процентной – из Китая. Многие американцы видят в этом ностальгический блеск «Позолоченного века» – периода бурного экономического роста в Соединенных Штатах последней трети XIX – начала XX столетия, во многом строившегося на жесточайших протекционистских мерах. Тогда Республиканская партия тоже была оплотом протекционизма, недаром Трампа сравнивают с другим эксцентричным президентом – Теодором Рузвельтом.

На деле Трамп сильно ограничен в реализации обещанных им протекционистских мер. Внутри страны главным препятствием будет Конгресс, без согласования с которым глава исполнительной власти не может менять торговые тарифы более чем на 15%, и то в качестве формально временной меры. Извне на открытую протекционистскую политику будут оказывать давление нормы ВТО (выход из организации опять же невозможен без одобрения Конгресса). Вследствие этого протекционизм, вероятно, в значительной степени будет строиться на повышении нетарифных барьеров, точечных запретах (иногда, возможно, и в форме экономических санкций), налоговых и инвестиционных стимулах для переброски в США производств. ТТП, которое в немалой степени ориентировано как раз на регламентацию и смягчение нетарифных барьеров торговли и ограничение внерыночных стимулов для национальных производителей, в такую экономическую модель не просто не вписывалось, но напрямую ей противоречило.

Предлагаемые Трампом протекционистские меры теоретически согласуются c решением тех прикладных задач, которые администрация Обамы объявила в качестве приоритетных при создании ТТП: стимулирование экспорта, создание новых рабочих мест, повышение конкурентоспособности американской экономики. Напротив, критики проекта из числа профессиональных экономистов, среди которых – нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц, справедливо указывают на крайне неравномерное распределение выгод: бенефициарами выступят главным образом крупные ТНК, а воздействие ТТП на американский рынок труда будет неоднозначным и, возможно, даже подстегнет, а не снизит безработицу. К этому следует добавить и негативное изменение структуры внешней торговли: при прогнозируемом увеличении экспорта соглашение будет стимулировать и дефицит торгового баланса Соединенных Штатов. Трамп, таким образом, позиционирует свое решение как отказ от сомнительного и дорогого инструмента стимулирования экономики в пользу простых и проверенных временем мер.

Не сработали в случае с ТТП и внутриполитические институциональные механизмы, призванные обеспечить преемственность курса. Формирование республиканского большинства в обеих палатах Конгресса в условиях непростых отношений Трампа с партийным истеблишментом не укрепило политическую конструкцию. С одной стороны, в вопросе внешней торговли (как и во многих других) позиции президента и республиканского мейнстрима кардинально расходятся: костяк «великой старой партии» продолжает тяготеть к фритрейдерству, и протекционистская риторика Трампа вызывает у значительной части республиканской элиты отторжение. В ходе президентской кампании 2012 г. республиканцы, представленные тогда традиционными правыми и правоцентристскими кандидатами, критиковали Обаму за недостаточно решительное отстаивание либерализации торговли, в том числе в АТР.

Однако даже у сторонников фритрейда отношение к ТТП остается неоднозначным. Республиканцы традиционно настороженно относятся к большим многосторонним соглашениям: за последние десятилетия все крупные глобальные и региональные торговые сделки, в которых США принимали участие – ГАТТ, ВТО, НАФТА – заключались при демократических администрациях (что не мешало, однако, значительной части республиканцев за них голосовать). Важным фактором остается и априорное неприятие консервативным крылом республиканцев обамовских инициатив как таковых, которое распространяется и на ТТП. Так, хотя в ходе кампании 2016 г. в поддержку проекта высказывался ряд республиканских кандидатов, включая Джеба Буша и Марко Рубио, в число критиков ТТП вошли такие влиятельные фигуры, как спикер нижней палаты Конгресса Пол Райан и один из видных активистов «движения чаепития» ультраправый сенатор Тед Круз. Опросы показывают раскол по вопросу о ТТП и среди республиканских избирателей: хотя большая часть республиканского электората ТТП не доверяет, число поддерживающих заключение сделки отстает всего на 5–6%.

Одержи победу более традиционный кандидат, эти противоречия вряд ли определили бы судьбу проекта: даже наиболее жесткие его противники из консервативного лагеря в основном критиковали сам документ, а не идею мегарегиональных сделок как таковую. В этом случае заявление об отказе от ТТП следовало бы интерпретировать скорее как попытку перезагрузить инициативу, в том числе с целью избавиться от политически нежелательной для части истеблишмента (в том числе и демократического) ассоциации проекта с относительно непопулярным Обамой. Трамп, однако, как представитель другого, во многом контрэлитного политического движения, по-видимому, намерен использовать меж- и внутрипартийные противоречия для подрыва и перекройки отдельных аспектов внутренней и внешней политики (в рамках, позволяющих ему сохранять рабочие отношения с традиционным истеблишментом). А отказ от ТТП является шагом (возможно, интуитивным) в сторону системной перестройки американского подхода к развитию глобального и тихоокеанского экономического порядка.

Открытым остается вопрос, насколько не имеющая прочной политической базы администрация Трампа в состоянии трансформировать набор интуитивных установок в осмысленный курс. Применительно к решению о выходе из ТТП это будет зависеть от двух факторов. Во-первых, насколько успешной и устойчивой окажется реализация экономической программы Трампа – неудачи побудят республиканский кабинет отказаться от основных заявленных принципов, что откроет дорогу заключению многосторонних мегасделок. Во-вторых, предложит ли новая администрация альтернативу политике последних десяти лет. И здесь новый кабинет находится в узком фарватере, определяемом объективными вызовами интересам США в регионе, что может вынудить американцев вернуться к идее мегарегионального соглашения.

Новая старая политика

Главной проблемой отказа от ТТП является то, что это решение вступает в противоречие с внешнеполитической программой Трампа, одним из главных пунктов которой является противостояние Китаю. Декларированное новой администрацией ужесточение подхода к Пекину означает необходимость его более активного сдерживания, которое трудно представить без экономической компоненты. Пока многие американские союзники в АТР впадают во все большую экономическую зависимость от Пекина, что объективно размывает американское лидерство в региональной системе альянсов.

Введение в действие ТТП способствовало бы ослаблению этой тенденции, укрепив институциональные и торгово-экономические связи между США и их союзниками и партнерами. Главным геоэкономическим следствием соглашения стало бы подстегивание американских инвестиций в страны – участницы проекта (прежде всего развивающиеся экспортно-ориентированные экономики) и соответствующий рост экспорта из этих стран в Америку. Принципиально, что конфигурация, сложившаяся к моменту подписания соглашения, не предполагала даже гипотетического (по крайней мере в ближайшие годы) участия Китая. Перестройка региональных производственных цепочек происходила бы, таким образом, в основном за счет Пекина, медленно ослабляя и американо-китайскую экономическую связку. Отказываясь от ТТП, Трамп отбрасывает инструмент, необходимый для проведения в жизнь им же предлагаемой политики.

Свертывание ТТП создает в АТР нормативный вакуум при высоком спросе на институты. Дефицит институтов по-прежнему считается одной из основных проблем, мешающих развитию и повышающих политические риски. В этой связи любые претензии на лидерство тесно связаны со способностью возглавлять и реализовывать институциональное строительство, формируя позитивную повестку для развития экономических связей. Отказавшись от ТТП и не предлагая ничего взамен, Вашингтон не только нанес колоссальный урон своей репутации, но и подрубил одну из опор собственной азиатской политики последних лет.

Пекин уже пытается воспользоваться ситуацией и заполнить образовавшийся вакуум своими проектами. В ходе саммита АТЭС в Перу КНР вновь энергично выступала с идеей создания общерегиональной ЗСТ на базе организации, минуя промежуточные блоковые форматы. На фоне общей неопределенности эти предложения были встречены прессой почти как сенсационные, хотя ничего нового в них нет – Китай продвигает эту инициативу с 2014 г., она же, в свою очередь, является чуть ли не зеркальным отражением американских предложений еще 2006 года.

Гораздо больший потенциал имеет Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (ВРЭП) – поддерживаемая Китаем альтернатива ТТП, которая создана в 2013 г. вокруг АСЕАН. Несмотря на видимое замедление переговорного процесса между участниками проекта, ВРЭП после свертывания ТТП остается единственным реально функционирующим многосторонним форматом переговоров для выработки новых правил региональной торговли.

На руку США пока играет то, что Китай ограничен в возможностях нормативной экспансии: низкое качество институтов самой китайской экономики, невысокая заинтересованность китайского бизнеса и государственных предприятий в повышении стандартов экономической деятельности и отсутствие опыта реализации больших международных институциональных проектов двигает Пекин к тому, чтобы в отношениях с соседями по-прежнему делать упор на финансовые вливания. Сформированные КНР международные институты – прежде всего Азиатский банк инфраструктурных инвестиций – выполняют роль институциональных зонтиков для наращивания инвестиций в нужном для Пекина направлении, а не генерируют новые правила. На то же ориентирован и ВРЭП – переговоры в рамках этого проекта в малой степени затрагивают нетарифное регулирование, фокусируясь на снижении тарифных ограничений и обеспечении институциональной среды для больших инфраструктурных проектов в Юго-Восточной Азии. Китайские проекты, таким образом, способны ослабить американские позиции в АТР, усилив замкнутость азиатской экономики на китайскую, но заполнить нормативно-институциональный вакуум в регионе и тем более на глобальном уровне они не способны.

У администрации Трампа остается пространство для маневра, позволяющее совместить внутриполитическую и экономическую повестку с региональными задачами. Трамп уже обозначил новую конфигурацию американской торговой политики в Азии: объявляя об отказе от ТТП, он упомянул возврат к практике двусторонних ЗСТ, где США могут иметь более сильную переговорную позицию и успешнее продавливать свои экономические требования. ТТП в этом случае может оказаться полезным как готовая база для переговоров – между Соединенными Штатами и одиннадцатью государствами региона уже существуют согласованные позиции по правилам торговли, которые могут стать основой для двустороннего «передоговаривания». При этом избирательная трансформация многостороннего соглашения в двусторонние форматы облегчается тем, что ТТП и так содержит чрезвычайно индивидуальные условия для большинства участников.

Обновление правил торговли на двустороннем уровне предпочтительно прежде всего благодаря гибкости: республиканской администрации будет проще совмещать двусторонние торговые соглашения с заявленным дрейфом в сторону протекционизма и жесткой защитой национальных интересов. По-видимому, администрация Трампа будет стремиться смещать формат таких соглашений в сторону обновления стандартов регулирования торговли, в меньшей степени способствуя ее либерализации, по крайней мере в сфере тарифных барьеров. Это существенно усложнит переговоры, особенно с Японией, договоренности с которой представляют для США наибольший экономический смысл. Вашингтон, вероятно, сможет воспользоваться и во многом им же порожденной растерянностью своих азиатских союзников – угроза остаться один на один с КНР будет подталкивать их к уступкам, в том числе экономическим.

В долгосрочной перспективе такой подход способен расширить правовую базу для перехода к более или менее унифицированной многосторонней сделке, которая вберет в себя двусторонние соглашения о ЗСТ (как это собиралось сделать и ТТП). Осуществить такой переход проще, если 11 оставшихся участников ТТП все же сформируют многостороннюю зону свободной торговли без американского участия. Такой сценарий развития инициативы, в которой ведущая роль будет принадлежать уже Японии, нельзя исключать.

Однако главная проблема заключается в том, что двусторонние ЗСТ, даже в случае успешного заключения их со всеми одиннадцатью партнерами по ТТП (что маловероятно), не создают унифицированных норм, предполагая индивидуальные условия для каждой пары. Таким образом, хотя расширение веера двусторонних ЗСТ (прежде всего – на Японию, вероятно – и на других американских союзников, не исключая не участвующие в проекте ТТП Филиппины) выполнит роль экономического сдерживания Китая, нерешенной останется главная задача долгосрочного развития АТР – формирование унифицированной институциональной среды региональной экономики. Более того, провал политики расширения пакета двусторонних соглашений (возможный, с учетом технической и политической сложности переговоров) и дальнейшее повышение регионального веса Китая, в том числе за счет развития и продвижения ВРЭП, может стимулировать Вашингтон смещать конкуренцию из экономико-институционального соревнования в военно-силовое, включая пересмотр отношений с Тайванем, о возможности которого Трамп уже успел заявить.

Есть вероятность, что Вашингтон вернется к идее многосторонней торговой сделки в новом политическом цикле – через 4–8 лет. Нельзя исключать такого поворота событий и при республиканской администрации – там могут вспомнить, например, об идее Митта Ромни о «Рейгановской зоне свободной торговли» (она выдвигалась во время кампании 2012 г.) – республиканской альтернативе ТТП, базирующейся на тех же принципах.

Для России сложившаяся ситуация создает как риски, связанные с повышением региональной неопределенности, так и возможности. Формальный провал ТТП и снижение институционального давления со стороны США на Россию и Китай не должны стать поводом для сокращения усилий по выстраиванию собственных проектов. Напротив, ожидаемый переход республиканской администрации к практике продвижения двусторонних ЗСТ способен стать даже более эффективной стратегией с точки зрения геоэкономической консолидации азиатских союзников вокруг Вашингтона, формируя более жесткие, хотя и не унифицированные экономико-институциональные связки на более выгодных для американцев условиях. Нельзя исключать, что через 4–8 лет следующая администрация использует базу двусторонних торгово-экономических соглашений в качестве основы нового многостороннего проекта.

Развитие больших инициатив, в том числе всеобъемлющего евразийского партнерства, ориентированного на сопряжение российского опыта экспорта технических норм и китайских экономических возможностей, представляется наилучшей стратегией. Такое партнерство может быть еще одним альтернативным форматом, генерирующим нормы международной торгово-экономической деятельности и способным удовлетворить региональный спрос на институты.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2017 > № 2134532

Сосредоточение не по Горчакову

Цивилизационная геополитика на рубеже эпох

А.П. Цыганков – профессор международных отношений и политических наук Университета Сан-Франциско.

Резюме После консолидации своей цивилизационной субъектности Россия вернется к активной роли в международных делах. Возвращения к принципам (нео)советского или державного глобализма не будет, должно появиться новое понимание международной роли.

Успехи российской внешней политики на Ближнем Востоке, активное утверждение независимости в ценностно-информационной сфере, развитие отношений с Китаем и рядом незападных государств, а также глубокие перемены в мире создали новые, более благоприятные для России условия. Продолжающийся распад либерального миропорядка и поворот Запада к национальным интересам и консервативным ценностям, олицетворением чего стали «Брексит» и избрание Дональда Трампа, сделали возможным поиск новых партнеров в отстаивании идеалов, близких российским. На этом фоне громче звучат голоса тех, кто настаивает на продолжении наступательной внешней политики и формализации нового мирового порядка по модели Венского конгресса. Важно заново переосмыслить цели и возможности России как страны с особой системой ценностей и геополитическим положением.

Константы русской геополитики

Россия формировалась как локальная цивилизация с особой системой ценностей и геополитическим положением. Регионально русская идентичность вырастала на пространствах Восточной Европы и Евразии, ряд народов которых был привержен ценностям православного христианства и сильной государственности. В XV столетии страна оказалась в цивилизационном одиночестве, утратив в результате падения Византии источник своего духовного авторитета. Превратившись в главную наследницу православия, Московская Русь столкнулась с необходимостью защищать свои ценности как от угрозы с юга, так и от амбиций католического Рима, стремившегося встроить восточного соседа в свою имперскую систему.

Ситуация усугублялась крайне сложным геополитическим положением. Задвинутая вглубь Евразии, Россия не имела естественных границ и для защиты суверенитета нуждалась в формировании пояса буферных территорий и мощной армии. Сосуществование с сильнейшими державами мира наложило печать на ментальность русских, выработав понимание, что выживание и независимость требуют постоянной защиты и не могут восприниматься как раз и навсегда данные.

Все это диктовало активную внешнюю политику. Сформировавшись как страна с локально ограниченной и геополитически уязвимой системой ценностей, Россия была обречена на глобальную или трансрегиональную активность в своих действиях. Чтобы выжить, требовалась не только демонстрация сил и возможностей, но и постоянная инициатива и вовлечение сильных мира сего в совместные проекты. Иного пути для сохранения духовно-ценностного суверенитета история не предоставила. Изоляция от имевшихся источников геополитических опасностей представлялась идеалом, но могла быть достигнута лишь ценой внешнеполитической активности.

При этом Россия отнюдь не всегда обладала материальными ресурсами, необходимыми для реализации ставившихся целей. По сравнению с европейским Западом, находящимся в центре мирового развития, Россия формировалась как страна полупериферийная, стремившаяся войти в центр, но так этой цели и не добившаяся. Петровский и сталинский рывки сократили разрыв с центром, но не изменили положение страны. Уровень жизни россиян и сегодня существенно ниже, чем в западных странах (хотя заметно превышает уровень жизни большинства незападных государств).

Ресурсные ограничения требовали проведения не только активной, но и сбалансированной, по возможности незатратной внешней политики. Не всегда правильно оценивая свои возможности, российские правители отдавали себе отчет в их пределах. На протяжении большей части истории Россия не стремилась стать державой глобальной или мировой. Трансформация миропорядка являлась для нее задачей вторичной, производной от решения задачи цивилизационно-геополитического сбережения и сохранения ядра самобытной системы ценностей.

Нередко имея дело с превосходящим в материальных силах противником, Россия уходила во временную изоляцию или шла по пути избирательной, не требовавшей значительных затрат асимметричной наступательности. Периоды изоляции были не слишком типичны, имея в виду геополитическую необходимость активного участия в международных делах. Будучи рекомендованы влиятельными советниками и государственными мужами, подобными Никите Панину при Екатерине Великой или Александру Горчакову при Александре Втором, такие периоды умеренной изоляции всегда преследовали цель возвращения страны в мировую политику. Чаще всего их возникновение становилось результатом перенапряжения ресурсов и обусловливалось необходимостью залечить раны войны и восстановить внутренние силы. Это были «передышки», как определил их основатель Советского государства, сформулировавший курс на временное замирение с Западом. В случаях же асимметричной наступательности Россия находила способы защитить себя, избегая опасности быть втянутой в войну с крупными державами. Например, в 1870-е гг. Россия оказывала поддержку восставшим христианам Боснии и Герцеговины на Балканах, осознавая незначительную тогда опасность вмешательства со стороны Австро-Венгрии или других крупных европейских государств.

У курса, приоритетом которого являлось цивилизационное выживание страны, имелись критики. Не только западники, отвергавшие понятие русской самобытности, но и сторонники превращения России в глобальную державу, способную диктовать правила миропорядка. В XVIII и XIX столетиях последние выступали за захват Константинополя или использование победы над Наполеоном для закрепления в Европе в качестве единоличного учредителя миропорядка. В начале ХХ века левые революционеры жаждали победы мировой революции, призывая наступать на Варшаву и Берлин. В русской истории находилось немало тех, кто желал бросить национальные интересы и ценности на алтарь великодержавного, мирового коммунистического, общечеловеческого или глобально-либерального.

Стремление сохранить культурно-политическую самобытность нередко выражалось в споре между подчеркивавшими важность противостояния агрессивному Западу и указывавшими на важность освоения огромной, плохо заселенной русской Евразии. Хорошо известен, например, спор Вадима Цымбурского со сторонниками многополярности и евразийской экспансии, которые считали главной опасностью для России расширение евро-атлантического мира. Понимая такую опасность, Цымбурский считал ее преувеличенной, делая упор на внутреннем освоении, переносе столицы за Урал и выстраивании отношений с ближайшими соседями.

Не все идеи рано ушедшего от нас мыслителя подтвердились, но их основная направленность по-прежнему актуальна. Пренебрежение приоритетами цивилизационного развития чревато ресурсным перенапряжением, внутренним ослаблением и снижением международного статуса. С петровских времен для поддержания статуса великой державы государство отдавало на военные нужды около четверти бюджета и требовало от народа готовности к самоотдаче. Всеобщая бедность и крепостное право служили средством ускоренной мобилизации армии. Развитие же общества запаздывало и – в целях быстрого накопления капитала, требуемого для нужд безопасности, – осуществлялось по мобилизационным моделям. Системные реформы откладывались или сворачивались. Им на смену шли высокие налоги с общества и новые административные механизмы для его эксплуатации. Советское время по-своему воспроизвело эту модель. Политика глобальной поддержки «социалистической ориентации», принятая на вооружение Никитой Хрущевым, сопровождалась отсутствием внутренних реформ, она ослабила страну, подведя ее к распаду.

Кризис миропорядка и Россия

Современный миропорядок, связанный с глобальным доминированием США, продолжает распадаться. Процесс, начатый бесславным американским вторжением в Ирак, чрезвычайно ускорился в последние годы. Наступательная политика крупных держав, включая Россию, Китай, Иран, Турцию и другие, теперь непреложный факт. При сохранении за Соединенными Штатами материального превосходства, мир двинулся в направлении формирования новых правил международных отношений.

Процесс их выработки может затянуться, а отсутствие побуждает крупные державы к соперничеству и усугубляет нестабильность. Переходный период в международных отношениях сопровождается обострением противоречий и распадом единого мира на региональные геополитические пространства. Формируются новые зоны возможного военного противостояния и торгового соперничества. На первый план выходят жесткие публичные торги и тайные переговоры. Государства уязвимы перед лицом новых вызовов, что подталкивает их к централизации власти, замыканию вовнутрь и выламыванию из сложившейся системы глобальных правил. События в Евросоюзе, связанные с попытками Греции сформировать особые для себя условия в рамках германо-американского консенсуса и выходом Британии из еврообъединения, консервативный поворот Соединенных Штатов, связанный с победой на президентских выборах Трампа, рост правоизоляционистских настроений в Европе, процессы политической централизации в России и Турции подтверждают эти тенденции.

Государства все меньше ищут покровительства и материальной поддержки у США, развивая вместо этого региональные связи. Великие державы стремятся укреплять сферы влияния в пограничных пространствах, будь то Восточная Европа, Ближний Восток или Южно-Китайское море, избегая прямых столкновений между собой. Тем не менее следует помнить о том, что последние двести лет смена миропорядков сопровождалась столкновениями крупных держав. Прежде чем возникли Венская, Берлинская, Версальская и Ялтинская системы международных отношений, человечество прошло через наполеоновские войны, Крымскую, Первую и Вторую мировую.

Избрание Трампа президентом чревато новыми кризисами. Снимая источники некоторых прежних обострений, администрация Соединенных Штатов создает иные очаги напряженности. На смену расширению НАТО и распространению демократии идут жесткая политика сдерживания Китая и Ирана, укрепление ПРО и новых систем военного доминирования США, намерение наращивать военный потенциал, в том числе ядерные арсеналы, протекционизм и создание торговых блоков. В Вашингтоне стремятся не только развивать американскую экономику и инфраструктуру, но и укреплять глобальные позиции. Наиболее опасна для международной системы перспектива дальнейшего обострения американо-китайских отношений. Попытки Трампа ограничить торгово-финансовое влияние Пекина, подчеркивание фактора Тайваня, наращивание военно-морского присутствия США в непосредственной близости к Китаю не могут не встретить жесткого сопротивления.

Постепенный распад современного миропорядка сулит России длительный период неопределенности и ставит перед необходимостью поиска адекватного внешнеполитического курса. Попытки войти в число ключевых союзников сверхдержавы предпринимались в 1990-е и начале 2000-х гг., но натолкнулись на недоверие американцев, связанное отчасти со стремлением Москвы выторговать для себя особые условия. Вообще модель внешней военно-политической зависимости не может быть приемлема для страны с длительным историческим опытом и политической культурой самобытности и великодержавности.

В условиях изменившихся приоритетов Соединенных Штатов и смещения глобального баланса в сторону американо-китайского противостояния утрачивает целесообразность и продолжение российской политики последних лет. Основа курса заключается в асимметричной наступательности ради сохранения влияния России в Евразии. Вмешательство в конфликт в Сирии и информационное противостояние с Западом были во многом связаны с намерением продемонстрировать возможности России и отстоять, вопреки западным санкциям, позиции в евразийском регионе. Сегодня конфликт на Украине более не является приоритетом в отношениях с Вашингтоном, накал информационного противостояния снижен (во всяком случае, со стороны Москвы), а российская точка зрения на возможные решения по Сирии ближе новой администрации, чем прежнему руководству США.

В этих условиях плодотворным может быть обращение к опыту периодов относительной изоляции и сосредоточения внутренних цивилизационных сил. Программа цивилизационного сосредоточения должна преследовать цель упрочения внутренней ценностной базы, материально-экономических и интеллектуальных основ развития страны в усложняющемся мире. Ее необходимыми компонентами стали бы пропаганда и подчеркивание этнического многообразия, укрепление принципов государственного управления, поддержка семьи, образования и науки.

Важнейший компонент – выработка другой модели экономического развития страны. Очевидно, что модель опоры на энергетические ресурсы себя исчерпала. Она действовала преимущественно в интересах влиятельных политико-экономических групп и не смогла создать механизмов устойчивого долгосрочного развития. Процветание не сопровождалось решением фундаментальных экономических и политических проблем. Высокий уровень коррупции и технологическое отставание российского бизнеса от западного существенно снижали поступления в казну, затрудняя укрепление государственности. Российский политический класс во многом не удовлетворял и не удовлетворяет требованиям времени и задачам современного экономического развития. Конкурентоспособность экономики находилась на сравнительно низком уровне, а начавшееся в конце 2014 г. ослабление рубля стало выражением неэффективности созданной государственной модели. Санкции Запада выявили дополнительные сложности в отстаивании экономического и политического суверенитета в условиях внешнего давления. Процесс выработки новой модели запущен, но пока далек от завершения.

Относительная открытость страны и турбулентность глобального мира не дают России возможности уйти во временную изоляцию. По этим причинам исторический опыт сосредоточения и перегруппировки сил в условиях дистанцирования от участия в международных делах, как было, например, после поражения в Крымской войне, малопригоден. Стоит помнить и о неудаче попыток Евгения Примакова сосредоточиться, следуя по стопам Горчакова. Даже Цымбурский, которого по праву называют главным теоретиком российского цивилизационного сосредоточения, признавал сложности проведения подобного курса. Он полагал возможным согласие крупных держав на невмешательство в «лимитрофы», однако деструктивное и в высшей степени идеологизированное поведение Запада в украинском кризисе опрокинуло эти расчеты.

Тем не менее многое сегодня подводит Россию к возможности нового формулирования стратегии цивилизационного сосредоточения. Чем дальше, тем очевиднее, что проведение независимой внешней политики упирается в необходимость развития ценностных и социально-экономических оснований страны. Полная изоляция утопична, но перенесение центра тяжести с внешнеполитической наступательности на внутреннее освоение и возможно, и необходимо. В международных отношениях наступило время нестабильности. Время сложное, но, перефразируя Цымбурского, оно может оказаться хорошим для тех, кто сможет им воспользоваться.

К политике цивилизационного сосредоточения

В истории России периоды сосредоточения были вынужденными и завершались успехом лишь в условиях многополярной геополитики и отвлеченности крупных держав на проблемы, не связанные с Россией. Курсу александровских реформ и горчаковского стремления восстановить утраченные позиции на Черном море во многом способствовало противостояние Англии и Франции, с одной стороны, и растущей Пруссии, с другой. Послереволюционное «мирное сосуществование» и «социализм в отдельно взятой стране» способствовали подъему Советской России по мере нарастания экономического кризиса западного мира.

Там, где эти условия отсутствовали, сосредоточение наталкивалось на трудности. В силу глобального доминирования и амбиций Соединенных Штатов попытки Примакова маневрировать между Западом, Китаем и Индией не могли быть успешными, как и проект «реинтеграции» постсоветского пространства. Вместо сосредоточения на внутреннем развитии Россия была занята сдерживанием Запада, нередко упуская возможности выстроить отношения с соседями на основе рыночных инструментов и «мягкой силы». Отвлеченность США от проблем России и Евразии является необходимым (хотя и недостаточным) условием успеха политики цивилизационного сосредоточения.

В основе политики цивилизационного сосредоточения должна лежать уверенность в собственных силах и возможностях. Нельзя сосредоточиться, если нечего сосредотачивать. Страна прошла тяжелый, но и славный исторический путь, что никогда не случилось бы без витальной силы цивилизационного ядра, в котором сильна вера в будущее.

Цивилизационщиков отличает от западников и державников убежденность в том, что основной источник процветания и развития находится в нас самих, а не в достижениях западной культуры или выстраивании многополярно-олигархического мира великих держав. Конечно, уверенность в собственных силах не должна вести к самоизоляции и отказу от активного взаимодействия с миром, учебы у других культур и народов. Впрочем, такое взаимодействие и учеба, исключая краткий советский период, всегда были частью исторического развития. Россия заимствовала широко и свободно, модифицируя, но не меняя своих цивилизационных оснований.

Внешней политикой современного сосредоточения могли бы стать уклонение от чрезмерной глобальной вовлеченности и активное освоение внутренней и внешней Евразии. Если разногласия Вашингтона и Пекина превратятся в главную ось глобальной политики, России нет никакого смысла открыто поддерживать одну из сторон противостояния. Гораздо важнее избегать втягивания в американо-китайский спор, расширяя двусторонние отношения с обоими государствами в соответствии со своими цивилизационными интересами. С США следует обсуждать вопросы безопасности и борьбы с терроризмом, а с Китаем (а также Японией и Южной Кореей) – совместное торгово-экономическое освоение Евразии и Дальнего Востока. Нельзя втянуться и в возможное противостояние Соединенных Штатов с Ираном, геополитически связанным с евразийским регионом и являющимся важным партнером России по ближневосточному урегулированию.

Россия вполне в состоянии позволить себе такого рода независимость. Своими внешнеполитическими успехами она закрепила державный статус, больших дополнительных затрат на поддержание которого в ближайшее время не потребуется. Помимо обеспечения безопасности границ и борьбы с терроризмом, у России нет необходимости инвестировать в достижение статуса вооруженных сил, сопоставимого с США. Российское государство в целом способно к постановке и осуществлению целей, связанных с формированием новой модели развития и цивилизационного сосредоточения. Задача не только в выявлении перспективных проектов вроде сопряжения Евразийского экономического союза и китайского «Экономического пояса Шелкового пути», но и в формировании внятной, предсказуемой и долгосрочной системы мер по внутреннему обустройству. Внешняя диверсификация рынков должна сопровождаться диверсификацией и развитием рынка внутреннего. Страна нуждается в новой внутренней колонизации, пропаганде идеи развития и активном инвестировании не только в науку, культуру, образование и здравоохранение.

Если Пекину суждено стать главным раздражителем США, то Китай немного превратится в Россию, чья политика до недавнего времени являлась объектом пристального внимания Вашингтона. У России же в этом случае может появиться возможность стать немного КНР, пережидая шторм, не слишком высовываясь и занимаясь внутренним развитием. Российские эксперты не раз обращали внимание на то, что у Пекина есть чему поучиться. В отличие от восточноевропейских государств, Китай не пошел по пути приватизации во имя приватизации, но сумел – за счет культивирования репутации стабильного, уважающего права инвесторов государства – привлечь внешний капитал на выгодных для себя условиях. Таким образом, созданы предпосылки для политики интенсивного развития, сохраняющиеся и по сей день благодаря наличию легитимного общенационального лидера и борьбе с коррупцией. На случай попятного развития глобализации в стране созданы механизмы выживания и развития за счет относительно высокого уровня внутренней диверсификации и конкуренции.

Чрезмерное сближение с Европой также не отвечает цивилизационным интересам России. Продолжение политического диалога и наличие развитых торгово-инвестиционных связей не могут скрыть всей глубины ценностных разногласий сторон. Одна из этих сторон настаивает на санкциях в наказание за «агрессивную» политику Кремля, в то время как другая считает такую политику необходимым реагированием на ущемление своих цивилизационных прав в Евразии. Из конфликта в ближайшие годы нет выхода. Россия сохранит связи с Европой, но не станет, да и не может стать частью европейской цивилизационной системы, независимо от того, предстает эта система в либеральном или консервативном обличьях. На обозримую перспективу «отстраненность вместо конфронтации», пользуясь выражением Алексея Миллера и Федора Лукьянова, будет фиксировать не только взаимное непонимание, но и сознательно избранную линию поведения.

Что касается освоения Евразии, то политика сосредоточения предполагает культивирование отношений с входящими во внешнее цивилизационное пространство России. Это не только этнически русские, но все те, кто тяготеет к России исторической памятью совместных побед и поражений, питается соками русской культуры и воспринимает российскую внешнюю политику. Речь не столько о представителях власти, сколько о народах, включая тех, кто, подобно многим украинцам, воспринимаются собственным правительством не иначе как «пятая колонна». В работе с ними инструменты дипломатии, «мягкой силы» и экономической интеграции будут особенно эффективны. До сих пор действенность этих инструментов ослаблялась как противостоянием Запада, так и относительной слабостью самой России. Внимание к внутреннему развитию и наличие вышеописанных международных условий сделает политику цивилизационного освоения Евразии эффективной, способствуя предотвращению кризисов, подобных грузинскому и украинскому и укрепляя сферу российского влияния.

Политика цивилизационного сосредоточения является вынужденной и может продлиться, пока не состоится новая стабилизация миропорядка. В настоящий момент мы находимся на рубеже различных эпох и имеем дело с сосуществованием противоречащих друг другу правил и ценностных систем. Формирование действительно полицентричного мира потребует значительного времени. Скорее всего в ближайшее десятилетие баланс военно-политических сил не сложится, что будет препятствовать выработке правил миропорядка, разделяемых основными участниками международных отношений. Такого рода неопределенность диктует политику гибкого, неидеологического сотрудничества с различными партнерами. Нужно готовиться к длительному и упорному самоутверждению в мире. Сегодняшний, сравнительно длительный этап должен быть связан не с попытками трансформировать миропорядок или восстановить «свою империю», а со сбережением, новым формулированием и осторожным продвижением своих ценностей там, где для этого уже имеется подготовленная почва.

На этот сравнительно длительный переходный период российской внешней политике нужны новые ориентиры, выводящие ее за пределы теории многополярного мира. Предстоит заново осмыслить природу современной системы международных отношений, характер внешних вызовов и оптимальные варианты ответа. Используя уже введенные в общенациональный дискурс идеи «государства-цивилизации» и консервативной державы, нужно создать такой образ страны, который вберет в себя лучшие компоненты российских ценностей без излишнего их противопоставления Западу. Кстати, за исключением советского периода Россия никогда не формулировала свои ценности как антизападные. Речь всегда шла о формировании и защите ценностей, способных найти понимание в западных странах, – о христианском гуманизме, межэтническом диалоге, сильном государстве и социальной справедливости. Сегодня задача состоит в том, чтобы выработать новый, приемлемый для России синтез. В этих ценностях немало универсального, что должно облегчить задачу их будущей защиты и продвижения в мире.

Период сосредоточения поможет определиться с внутренними и внешними приоритетами. После консолидации своей цивилизационной субъектности Россия сможет вернуться к активной роли в международных делах. Возвращения к принципам (нео)советского или державного глобализма не будет, должно появиться новое понимание международной роли.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2017 > № 2134529 Андрей Цыганков

Азиатские ценности как дорога к прогрессу

Почему конфуцианский культурный регион совершил рывок из Третьего мира

Константин Асмолов – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН.

Резюме Уникальность дальневосточного мобилизационного успеха основана на традиционном конфуцианском наследии, творческое применение которого позволило существенно повысить статус в рамках меняющегося миропорядка.

Современный мир не просто имеет достаточно четко выраженную пирамидальную структуру, но она еще и очень ригидная. Известно лишь несколько случаев, когда страна, принадлежавшая ко второму или третьему миру, перемещалась в первый, сумев провести форсированную модернизацию. По случайности или совпадению все такие страны находятся в конфуцианском культурном регионе. Наиболее явный пример – Республика Корея, которая в начале 1960-х гг. уступала в развитии Нигерии, а к началу нынешнего экономического кризиса претендовала на место в первой десятке наиболее развитых стран. Впечатляющие темпы экономического роста продемонстрировали Сингапур и Тайвань, а сейчас по этому пути движутся Вьетнам и Китайская Народная Республика.

Во всех перечисленных случаях модернизационный рывок происходил на фоне достаточно авторитарной «диктатуры развития» (в РК реальные правозащитные нормы стали возникать только во второй половине 1980-х гг.), а в качестве маскировочной идеологии использовались социалистические или демократические идеи, однако переработанные применительно к национальной или региональной специфике. Эта специфика связана с духовным наследием конфуцианства, синтез традиций которого с социальными инновациями ХХ века породил теорию или комплекс так называемых азиатских ценностей, которые в Евразии часто рассматриваются как альтернатива общечеловеческим. Именно следование им позволило азиатским странам осуществить модернизацию так эффективно.

Традиционная основа конфуцианских ценностей

Конечно, о конфуцианстве можно рассказывать много, и я заранее отсылаю интересующихся к работам таких специалистов, как Леонард Переломов и Александр Ломанов. Здесь лишь немного с системной точки зрения. Как и большинство этических учений Дальнего Востока, конфуцианство уделяло меньше внимания метафизике и концентрировалось на вопросах улучшения управления государством и жизнью народа. Ориентируясь на Золотой век прошлого, конфуцианцы пытались создать некий универсальный регламент поведения, привязанный к надлежащему исполнению определенных социальных ролей. Эти роли были сведены к пяти основным типам взаимоотношений квазисемейного характера (начальник – подчиненный, государь – подданные, отец – сын, муж – жена, старший брат – младший брат и просто друзья).

Отталкиваясь от подобных моделей, конфуцианцы пытались написать что-то вроде инструкции на все случаи жизни, дабы благородный муж знал способ разрешения любой коллизии. А чтобы такая модель могла воспроизводить себя, они приложили усилия к созданию системы образования, во многом построенной на заучивании определенных паттернов и элементов. К этому добавлялась концепция меритократии, согласно которой любой талантливый человек имел теоретическую возможность сдать экзамены и стать чиновником. В результате, говоря о конфуцианской политической культуре, можно выделить несколько ее характерных черт.

Представления об идеальном Порядке и Гармонии связаны не с горизонталью всеобщего равенства, а с вертикально организованной системой, выстроенной на каркасе указанных выше пяти моделей иерархических взаимоотношений. Таким образом, лозунг «Все люди – братья!» имеет иное наполнение, поскольку абстрактное понятие «брат» отсутствует: есть братья старшие и младшие. Полное равенство воспринималось как хаос и анархия, для недопущения которой следует идти на любые жертвы.

Канон иерархии накладывает обязанности на обе стороны. Конфуцианская категория «служение» предполагает взаимную заботу и налагает на начальника моральные обязательства по отношению к подчиненному. Младший обязан слушаться старшего, старший обязан заботиться о младшем. Государственное устройство тоже воспринимается через призму семьи. С моральной точки зрения отношения между властями и населением представляют собой взаимоотношения послушных детей и заботящихся об их благе родителей.

Основной ценностью государства считаются стабильность и гармония. Поддержание таковых является более важной целью, чем блага отдельного подданного, и обеспечивается сильной центральной властью. Статус правителя основывается на принципе Небесного мандата. Эта концепция, разработанная еще Мэн-цзы, утверждала, что право на управление Поднебесной тот или иной клан получает по воле Неба в награду за свою мудрость и моральные качества. Император подотчетен непосредственно Небу, которое выражает свое удовольствие или неудовольствие через природные явления или общее социальное положение народа. В отличие от европейской доктрины «божьего помазанника», легитимность правящего дома не вечна, и утративший мандат правитель должен быть низложен и заменен более достойным, но от легитимной и достойной своего места династии Небо не отворачивается по определению, и принципиальной оппозиции, деятельность которой направлена на изменение существующего миропорядка, у носителя Небесного мандата быть не может.

Конфуцианское общество в целом ориентируется на поиск консенсуса, и оппозиция в нем играет «системную» роль, критикуя недостатки, но не замахиваясь на полную перестройку системы. Теоретически она как бы играет роль критического взгляда со стороны, который помогает государству выявлять перегибы и недостатки и совершенствовать себя. Такой подход тоже формально помогает концентрироваться на решении общегосударственных задач.

Вынужденное существование в рамках группы формирует систему ценностей, основанную на превалировании общества над человеком и коллектива над индивидом. Конфуцианская политическая культура исключает такие либеральные элементы, как права личности, гражданские свободы, плюрализм и местную автономию и относится к ограничению индивидуальной свободы человека гораздо более спокойно, чем демократия западного толка. Европейское понятие «свобода», по сути, отсутствует. Если мы внимательно проанализируем иероглифы, из которых состоит слово, обычно переводимое как «свобода» (кор. чаю), мы поймем, что буквально они означают «вольность» или «самоопределение».

Однако не следует думать, что идеи, связанные с понятием «демократия» в массовом сознании, в китайской культуре отсутствуют вообще. Восприятие демократии, особенно такого ее компонента, как плюрализм, можно проанализировать через конфуцианские категории хэ, которую принято переводить как «гармония», и тун, которую принято переводить как «согласие». Однако более внимательный анализ, сделанный Переломовым, трактует хэ как единство через разномыслие, а тун – как единство через послушание. В политической культуре эпохи Конфуция тун символизировало покорное единение с силой, исходящей, как правило, от верховной власти, в то время как хэ означало достижение единства путем столкновения и взаимопреодоления полярных сил. Конфуций отдавал предпочтение хэ, сравнивая достигнутую таким образом гармонию с гармонией вкуса, полученного при приготовлении блюда, когда различные ингредиенты в сочетании создают нечто новое и удивительное, или с музыкой, состоящей из разных нот.

Одной из главных составляющих конфуцианской политической культуры является меритократия. Основанием для обретения власти на Дальнем Востоке было не аристократическое происхождение, а уровень духовных заслуг, проявляющийся в эрудиции и образованности. Личные качества важнее родовитости, и теоретически любой крестьянин мог сдать государственные экзамены и стать чиновником, которые и составляли основу господствующего класса. Отсюда повышенное внимание к образованию как средству самосовершенствования и способу подняться вверх, а также упор на создание человека нового типа через изменение не столько внешних условий, сколько его ментальности посредством политической индоктринации. Так как, в отличие от легистов, конфуцианство после долгих внутренних дискуссий признало, что человек по своей природе скорее добр, нежели зол, образование должно было служить способом наставления индивида в правильном направлении.

Правда, со временем содержание образовательного процесса начинает выхолащиваться, и вместо практического знания требовалось просто заучивать наизусть тексты и помнить образцы, которым надо следовать. Типичный конфуцианский ученый не осмеливался заняться творческим поиском, ограничиваясь интерпретацией, анализом и комментированием классиков.

С этим же связано большее внимание к контролю сознания. Если для европейца, и особенно американца, важно «право на мысль» (вспомним известное изречение Вольтера), то для китайцев – «правильное мышление», отражающее представления совокупного общественного блага, символом которого является «сборник высказываний», будь то труды Мэн-цзы или цитатник Вождя.

Важным моментом конфуцианской концепции государства является и то, что оно основано на идее главенства не закона, а достойных людей, которые управляют страной сообразно со своими высокими моральными принципами. Европейская концепция закона как сочетания прав и обязанностей отсутствует, и судебная функция государства воспринимается как система репрессивных действий. Это очень четко видно даже по этимологии: если латинское слово «юстиция» означает «справедливость» и предполагает, что закон предназначен для установления справедливости или защиты прав личности, то орган, выполнявший сходные с министерством юстиции функции в дальневосточной государственной системе, именовался «министерством наказаний».

Кстати о «справедливости». Отметим принципиальную разницу в содержании этого понятия в Европе и на Дальнем Востоке. В конфуцианской парадигме понятия «справедливость» отсутствует идея социального равенства и равных возможностей для всех, а этический аспект преобладает над социальным. То же самое касается понятий «долг», «совесть», «права», «обязанности» и т. п. Последнее представляется чрезвычайно важным, так как внедрение этих понятий в конфуцианскую парадигму без дополнительного разъяснения того, какой смысл в них вкладывается на Западе, может привести к тому, что эти понятия будут автоматически наполняться традиционным восточным содержанием.

При этом значительную роль во взаимоотношениях человека и системы играет моральная заинтересованность. Стремление к получению материальных благ любой ценой воспринимается с пренебрежением (в традиционной системе в табели о рангах торговец стоял ниже крестьянина), а наиболее престижная работа не всегда является самой высокооплачиваемой. Труд функционера системы оплачивается не столько в денежной форме, сколько в форме повышения статуса или привилегий.

Ясно, что, как и везде, между нормативной этикой и ее применением на практике был значительный разрыв, и добросовестное исполнение этических норм обычно не сочеталось с успешной карьерой. Но если на Западе коррупция не только уголовно наказуема, но и общественно порицаема (в теории), на Дальнем Востоке отношение к коррупции неоднозначное. С одной стороны, с ней всегда боролись, и пойманный на взятках чиновник подвергается общественной обструкции, с другой – традиция «дополнительного поощрения» очень сильна. Однако эта коррупция является не столько подмазыванием европейского типа, сколько прикармливанием чиновника с тем, чтобы связать его неформальными отношениями или моральными обязательствами так, чтобы в нужной ситуации он поступил «правильно».

Тем не менее этот раздел можно смело завершить словами южнокорейского политолога Ли Ин Сона: «Выражаясь кратко, народы, исповедующие конфуцианство, придают первоочередное значение семье, коллективизму, высшему образованию и нравственному самосовершенствованию человека… Пропагандируемый конфуцианством коллективизм в не меньшей мере способствовал тому, что население приоритетное внимание уделяло таким ценностям, как семья, работа, родина».

Основные различия между азиатскими и общечеловеческими ценностями

Указанные выше особенности конфуцианской модели сформировали определенный набор элементов, которые проявляются в том числе в культуре, бюрократической или управленческой. Для удобства восприятия сведем их в таблицу, где определенной характеристике условной «европейской» культуры будет соответствовать ее дальневосточный аналог.

Из таблицы видно, что основной набор ценностей конфуцианской и общечеловеческой/западной систем весьма различается. Понятно, что во всех случаях мы говорим об идеальной модели, и среди представителей Европы и Азии наверняка есть люди, не следующие этому стандарту. Тем не менее любопытно, что западную систему ценностей критиковали даже те представители азиатских ценностей, которые больше других говорили о необходимости глобализации. Так, Ким Ен Сам пишет о том, что демократизация вызвала «фонтанообразный “выброс” экономических нужд и требований и взрыв группового эгоизма», а чрезмерный акцент на достижение индивидуальных устремлений в ущерб общественным должен быть ликвидирован.

Азиатские ценности с дальневосточной точки зрения

В каждой стране концепция азиатских ценностей своя, но ядро обычно связано с «поддержанием сильного государства и стабильного лидерства; отказом от полноценного общественно-политического плюрализма; уважением традиционных устоев, направленных на поддержание консенсуса и социальной гармонии в противовес разногласиям и конфронтации; обеспечением условий для активного вмешательства государства в экономику и общественные процессы; приоритетом коллективных прав над правами индивидуальными; первостепенным положением национального благосостояния, а не гражданских прав и свобод» (Толстокулаков И.А. Политическая модернизация Южной Кореи).

Так, по мнению южнокорейского политолога Юн Мин Бона, наиболее значимыми «азиатскими ценностями являются: корпоративный подход к любым проблемам и консенсус при выработке практических решений; традиционно почтительное отношение к власти; усилия по поддержанию гармонии и порядка в обществе; чрезвычайно важная роль семьи и других социальных сообществ; самодисциплина и отказ от собственных желаний во имя коллектива; исключительно важная роль образования; терпимость, бережливость, уважение к старшим».

Азиатские ценности оспаривают современную западную модель управления в экономической и политической сферах: приоритетное положение занимает традиционная политическая культура, направленная на поддержание корпоративизма и иерархических принципов организации общества, затем следуют культурные ценности, освящающие этику и общественную жизнь, а концепции гражданских прав и обязанностей придается второстепенное значение. Азиатский капитализм и азиатский рынок строятся на родственных и клановых связях и в меньшей степени зависят от юридических норм и судебной системы.

Нередко азиатские ценности связывают со средневековым «азиатским способом производства»: главной земледельческой культурой был рис, а его выращивание невозможно без создания оросительных систем, каналов, водохранилищ, постройка и поддержание которых требуют согласованных усилий сотен и даже тысяч человек. Поливное рисоводство как основной хозяйственно-культурный тип во многом сформировало ситуацию, при которой основным собственником земли было государство. Процесс расползания земли в частные руки, ведущий к феодальной раздробленности, всегда находился под б?льшим контролем, чем в Европе, а необходимость поддерживать ирригационную систему вела к тому, что урожайность зависела не только от погоды, но и от деятельности правителя. Труд в таких условиях формировал в дальневосточных крестьянах те качества, которые сделали их идеальными работниками в современной капиталистической экономике.

Установление связей между особой этикой и успешной социально-экономической модернизацией стоит отметить особо. Конфуцианская культурная традиция воспринимается как «особый стартовый капитал». Юн Мин Бон подчеркивает, что азиатские ценности обеспечили не только экономический рост, но и духовное здоровье нации, которое благодаря высокой социальной ответственности и дисциплине оберегается от анархии и эгоизма. События последних лет дают основания говорить о моральной деградации европейской цивилизации, одержимой проблемой индивидуальных прав и свобод, в то время как сохранение социальной и политической стабильности в Азии увязывается с культивируемым здесь приоритетным чувством долга.

Тут, кстати, будет уместно вспомнить, что человек по своему складу существо общественное и с точки зрения ряда зоологов именно свойственные человеку определенный альтруизм и коллективизм позволили ему выделиться из животного мира. Понятно, что один индивидуалист в коллективе альтруистов обеспечивает себе привилегированное положение, однако когда процент индивидуалистов становится слишком высоким и они начинают доминировать, структура распадается, так как ее способности к коллективному ответу на внешний вызов падают.

Вообще же идея азиатских ценностей появилась как ответ на попытку Запада навязать миру культурную гегемонию, представив свои ценности как универсальную догму. Поэтому сторонники азиатских ценностей как минимум желают доказать различие путей развития Запада и Востока, как максимум – показать превосходство Азии над Западом и создать свой центр притяжения, противоположный европоцентризму. Не случайно практически все варианты восточной «региональной специфики» говорили о неприемлемости механического копирования западных моделей.

В рамках классической конфуцианской системы достаточно факторов, работающих на торможение модернизации. Конфуцианство хорошо обеспечивает преемственность ценностей и сохранение традиций в течение долгого времени, но оперативное реагирование на быстро меняющуюся обстановку – не его конек. Именно такие аспекты конфуцианства обусловили тот тип стагнации, который постиг страны Дальнего Востока после их «насильственного открытия» европейскими державами. Перегиб в сторону излишнего коллективизма приводит к обезличиванию и убивает креативность, однако не случайно азиатские ценности воспринимаются как синтез старого и нового, позволяющий системе эффективно обновляться в рамках меняющегося миропорядка, где темп изменений значительно выше, чем раньше.

Поэтому речь идет не о механическом копировании традиций, а о синтезе и формировании той самой азиатской специфики, суть которой хорошо укладывается в корейский лозунг «Тондо соги» («Восточный путь, западная техника»), а также месте азиатских ценностей в политическом контексте. В этом смысле полезно проанализировать отношение к конфуцианскому наследию ряда азиатских лидеров, в первую очередь Пак Чжон Хи, его опыт модернизации автор полагает наиболее ярким.

Несмотря на традиционное воспитание, Пак Чжон Хи не был убежденным поклонником конфуцианства и не пропагандировал это учение в качестве главной причины экономического прогресса Кореи, как это делал, например, президент Сингапура Ли Куан Ю. К конфуцианским правилам и церемониям Пак относился довольно пренебрежительно, а в его работах, особенно первых лет, можно встретить критику конфуцианского догматизма как одной из причин отсталости. К отжившим элементам Пак относил те особенности менталитета и устройства корейского общества, которые объективно затрудняют модернизацию, – кастовость, бюрократизм, стремление к подражанию и низкопоклонство, слепое подчинение вышестоящим, привычка полагаться во всём на других, а не на себя.

Однако «сохранение традиций и проведение модернизации общества не должны противоречить друг другу – это части одного непрерывного процесса». И потому Пак говорит и о важности коллективизма, и о внимании к таким важнейшим для конфуцианства добродетелям, как преданность государству (чхун) и сыновняя почтительность (хё), которые, по его мнению, прекрасно вписываются в современные стандарты этики.

В конце ХХ века место конфуцианства и его соотношение с корейским национальным характером стали темой широких дискуссий. Впрочем, критике подвергалось не конфуцианство как таковое, а некие морально устаревшие элементы общества, тормозящие его развитие по пути демократии и глобализации. Так, Ян Гын, профессор политологии Университета Ханъян, считает, что, хотя государственная система РК сейчас построена на следовании европейской традиции, мысли и действия субъектов этой системы демонстрируют приверженность традиционной политической культуре, основанной на дискриминации, связанной с регионализмом, образованием и личными связями, и они сковывают движение общества вперед. Несколько иное мнение о конфуцианских добродетелях, высказанное известным адвокатом и журналистом Чун Сон Чхолем, заключается в том, что эта система ценностей традиционно ставит верность системе выше рациональности, а интересы группы выше интересов отдельной личности. Помощь человека человеку воспринимается как естественный долг, даже если это выглядит (или является) нелегальным актом или проявлением коррупции. Новая эра ставит на первое место индивидуализм и независимость личности от системы, абстрактные интересы страны доминируют над интересами узкого круга (семьи), а понятие честности отличается от традиционного понятия искренности.

Азиатские ценности как объяснение прорыва

Способности авторитарной системы осуществлять более эффективное руководство силами и ресурсами государства, а также «удешевлять» человеческий фактор за счет ограничения прав и регулирования уровня жизни в целом известны. Это обусловлено несколькими причинами. Во-первых, такие особенности авторитарной системы, как высокое быстродействие, дисциплина или умение быстро перебрасывать силы и ресурсы, хорошо подходят для управления в кризисной ситуации. Во-вторых, определенный уровень принуждения позволяет управлять ситуацией, вызванной противоборством двух тенденций. С одной стороны, тяжелое положение страны, как правило, требует жестких мер по выходу из кризиса, в ходе исполнения которых граждане будут вынуждены жертвовать частью своего личного благосостояния ради блага страны. С другой, концепция гражданских прав и приоритета интересов личности над интересами государства препятствует этому.

Как отмечает Сэмюэль Хантингтон, модернизация отсталой страны – противоречивый процесс. Там, где он завершен, общество обретает относительную стабильность и благополучие, однако начальные стадии характеризуются ростом кризисных явлений и конфликтов. К тому же народ по большей части консервативен и не хочет перемен – его в общем устраивает сытое спокойствие без необходимости отдавать что-то на нужды страны. Авторитаризм и нематериализм позволяют преодолеть эту тенденцию.

Однако в рамках европейской культуры с развитыми институтами гражданского общества такая политика вызывает или явное сопротивление, или определенную апатию, которая также не позволяет осуществлять прорыв.

Но в конфуцианском обществе благодаря описанным выше традициям оснований для такой реакции народа на действия государства значительно меньше, и он гораздо лучше «поддается мотивированию», притом что в бедной стране моральное стимулирование является более дешевой и более распространенной социальной технологией, это очень важно, потому что форсированный прорыв возможен, когда основные массы воспринимают процветание государства как часть личной судьбы, готовы отказывать себе или ограничивать себя ради лучшего будущего: «три года упорного труда, потом – десять тысяч лет счастья».

Проблема рецессии и торможения экономического развития возникает в азиатских странах, когда происходит смена поколений, и новые поколения в значительно большей степени подвержены «культуре глобализации». Этот процесс наиболее четко виден в Республике Корея, где из-за демографических и социальных диспропорций страна начинает переходить на все более активное использование труда мигрантов, так как ее собственный «человеческий фактор» значительно «подорожал».

Чем более явны перемены к лучшему, тем больше общество готово воспринимать объективные минусы авторитарного режима как приемлемую цену за благополучие. Однако новое поколение, не знавшее прошлого, из которого вырвалась страна, как минимум в меньшей степени готово воспринимать старые ограничения как должные. Как хорошо сказал один из философов РК, старое поколение довольствуется рисом и помнит времена, когда он был лакомством, молодые этого не помнят и беспокоятся об экологической чистоте риса. Иными словами, как только темп экономического роста замедляется, негативные стороны авторитарного режима начинают мозолить глаза и уже не кажутся адекватной платой за экономический рост.

Азиатские ценности позволяют как минимум существенно продлить период, когда основная масса населения лояльна государству и готова вкалывать на его благо в течение срока, достаточного для того, чтобы осуществить модернизационный прорыв. С другой стороны, конфуцианская модель как минимум декларирует социальную ответственность власти, которая обязана заботиться о народе в рамках ее квазисемейной модели взаимоотношений.

С третьей стороны, пора задуматься, в какой мере основа для азиатских ценностей сохраняется в современном обществе. Часть корейских экспертов в разговоре с автором уже задавалась вопросом, насколько «поколение единственных детей», выросшее в обстановке избыточного внимания и излишней заботы и во многом оторвавшееся от традиционной конфуцианской/коллективистской культуры, сможет пойти на тот же уровень самопожертвования, если страна вновь столкнется с аналогом кризиса 1997 года.

Азиатские ценности как объект критики

Данный вопрос – тема политически ангажированной дискуссии, так как является аргументом не в пользу распространенного среди либералов и демократов тезиса о том, что авторитарный режим по определению плох. Популярная в последнее время точка зрения вообще отказывает этому варианту построения общества в праве на существование. Однако азиатский опыт дает важный пример соотношения демократии и модернизации: мы не можем уйти от признания того, что стремительный прорыв из бедности и развала к стабильности и процветанию был невозможен без «мобилизации нации» и связанного с ней усиления роли государства, неизбежно сопровождающегося ограничением свобод отдельных граждан.

Критики азиатских ценностей приводят в пример страны Восточной Европы, которые смогли преодолеть кризис в экономике и без закручивания гаек, однако следует отметить, что а) бывшие члены СЭВ не переживали такую разруху, как Корея 1960-х гг.; б) темпы их экономического роста несравненно ниже достигнутых Кореей. Не является позитивным примером и Аргентина, где комплекс либеральных преобразований после иллюзии роста привел к весьма плачевным экономическим последствиям. В пользу точки зрения автора говорит и то, что, став президентом РК и выводя страну из последствий кризиса 1997 г., Ким Дэ Чжун был вынужден закрутить гайки и принять ряд мер, которые, будь он лидером оппозиции, он, скорее всего, критиковал бы.

Как подчеркивает Андрей Ланьков, попытки построить в Восточной Азии общество, сочетающее либеральную демократию и рыночную экономику, оставались безуспешными до конца 1980-х гг. (исключение – Япония, но к конфуцианскому культурному региону она относится отчасти). Опасность в другом – «есть гражданские методы управления во время мира и военные во время войны», и их не стоит смешивать. Когда чрезвычайная ситуация заканчивается, необходимо постепенно перейти к более мягкой модели управления. Задержка этого процесса чревата перерождением в диктатуру, а сохранение авторитаризма вне чрезвычайной ситуации может принести не меньше проблем, чем проявление либерализма во время войны или острого социального кризиса. Не случайно большая часть трудностей авторитарных систем начинается, когда на фоне улучшения экономического положения у масс возникает несколько иное представление о своем месте и своих правах. Попытка давить нарождающийся протест оказывается неконструктивной и, как подтвердил корейский опыт, ведет к социальному взрыву.

Другой ангажированный аспект дискуссии об азиатских ценностях заключается в том, что они как бы оказываются альтернативой так называемым общечеловеческим, которые западный мир пытается распространить на всю планету. Но в связи с этим хочется процитировать высказывание известного итальянского политолога Джозефа Лапаломбары: «Проблема политологии… состоит в том, что разработанные и апробированные на опыте одной страны научные парадигмы могут оказаться неподходящими для объяснения феноменов в других странах». О подобном же говорит и южнокорейский автор Ли Чжун Хан: «Методологическая ошибка западных исследователей состоит в их непоколебимой уверенности в том, что азиатские народы повторяют европейские сценарии и следуют в русле европейского модернизационного развития».

Поскольку новые азиатские ценности отчасти являются синтетической системой, одно из направлений их критики заключается в том, что на первое место ею ставится именно западные заимствования. Здесь, однако, возникает вопрос: «Почему в таком случае страны Восточной Европы или, скажем, Латинской Америки не оказались способны на прорыв?». Есть несколько стран, которые довольно сильно накачивались западной помощью, однако если сравнить любимое либеральными экономиками пиночетовское Чили с Республикой Корея времен Пак Чжон Хи, на фоне успехов Пака итоги правления Пиночета будут более чем скромными, а крови было пролито больше.

Другая критическая точка зрения на модернизацию стран Азии говорит о том, что Республика Корея и остальные страны конфуцианского культурного региона модернизировались потому, что им позволили это сделать. И Республику Корея, и Тайвань, и Сингапур создавали как бы в противовес странам соцлагеря, делая из них азиатскую витрину демократии. Кроме того, благоприятная политическая конъюнктура совпала с периодом, когда США и странам Запада нужно было выводить производство за рубеж с целью его удешевления. У первого мира возникли возможность и необходимость вывести ряд низко- и среднетехнологичных производств в третьи страны, а страны Восточной Азии лишь воспользовались этим историческим моментом. Правда, это не до конца объясняет успех Вьетнама и Китая, которые начали процесс модернизации уже после окончания холодной войны.

К критикам относился и экс-президент РК Ким Дэ Чжун, который, в частности, писал о том, что «теория особых азиатских ценностей есть не что иное, как миф, выдвинутый противниками процесса модернизации азиатских стран». Более того, Ким Дэ Чжун неоднократно проводил в своих речах идеи о том, что азиатский финансовый кризис во многом был следствием именно традиционной системы. Впрочем, стоит сделать важную «пометку на полях». Ким Дэ Чжун часто воспринимается как противник концепции азиатских ценностей, которые он называл мифом, выдвинутым противниками модернизации стран Азии, но проведенный Марией Рязановой анализ его публицистики позволяет увидеть, что Ким Дэ Чжун протестовал не против азиатских ценностей, а против их тенденциозного противопоставления ценностям общечеловеческим. Более того, с его точки зрения, все те черты, которые приписываются конфуцианству (склонность почитать правителей и презирать простой народ, стремление к жесткой иерархичности и т. п.), на самом деле ему не свойственны. В этом контексте он, например, сравнивает философию Джона Локка о естественных правах людей и подотчетности власти закону с Небесным мандатом и концепциями Мэн-цзы, которые он высказывал за два тысячелетия до Локка.

Все это, по его мнению, указывает на то, что демократия естественно присуща восточной цивилизации вообще и Корее в частности, отчего делить ее на «западную» и «азиатскую» нет смысла. Таким образом, Ким Дэ Чжун не проповедовал универсальность западной демократии, а полагал, что так как Азия обладает богатым наследием демократически ориентированных учений (куда он относил не только конфуцианство или тонхак, но и буддизм), она имеет все шансы превзойти Запад в развитии демократии.

Итоги

Уникальность дальневосточного мобилизационного прорыва в значительной степени (остальные факторы тоже важны, но являются скорее дополняющими) основана на традиционном конфуцианском наследии, творческое применение которого позволило этим странам существенно повысить статус в рамках меняющегося миропорядка. По мнению Переломова, конфуцианство остается стратегическим курсом КНР.

Этот момент чрезвычайно важен не только в дискуссии о том, существуют ли общечеловеческие ценности, но также при анализе будущего миропорядка, многополярность которого может быть дополнительно подкреплена пониманием различности ценностных систем, связанных с наследием той или иной цивилизации.

Корея. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 7 апреля 2017 > № 2134527 Константин Асмолов

«Китай не хочет проблем с США»

Си Цзиньпину и его делегации не хватило мест в резиденции Трампа

Ксения Сушкова, Валентин Логинов

Во Флориде начался официальный двухдневный визит председателя КНР Си Цзиньпина в США. Встреча Си со своим американским коллегой Дональдом Трампом уже началась с небольшого курьеза — не всем членам китайской делегации хватило мест для размещения в президентской резиденции «Мар-а-Лаго». Несмотря ни на что, переговоры лидеров двух сильнейших экономик мира обещают быть насыщенными, а Трамп попытается заставить Пекин пойти на некоторые уступки.

В четверг, 6 апреля, во Флориде стартовал официальный визит председателя КНР Си Цзиньпина в США. В аэропорту его встретил американский госсекретарь Рекс Тиллерсон, после чего в Палм-Бич прибыл президент Дональд Трамп. При этом встреча лидеров двух стран началась с небольшого конфуза. В поместье президента Мар-а-Лаго не хватило места всем представителям китайской делегации. Об этом журналистам рассказал пресс-секретарь Белого дома Шон Спайсер.

По словам представителя администрации президента США, у организаторов «возникли вопросы с количеством комнат в связи с размером китайской делегации», поэтому гостям из КНР пришлось снимать номера в отеле, расположенном неподалеку.

Сегодня же США нанесли ракетный удар по правительственному аэродрому Шайрат в сирийской провинции Хомс. Всего с военных кораблей было выпущено 59 крылатых ракет. Трамп заявил, что эти удары «отвечают жизненно важным интересам национальной безопасности» США.

Атака на сирийскую авиабазу была совершена прямо во время совместного обеда Трампа и Си. СМИ сообщают, что американский президент лично проинформировал об этом своего китайского коллегу.

Удары нанесены в качестве ответа на химическую атаку против мирных жителей в провинции Идлиб, которую якобы осуществили правительственные войска. Сирия и Россия с такой трактовкой событий не согласны.

Основные мероприятия визита начнутся в пятницу, 7 апреля, поздним вечером по московскому времени. Стороны планируют обсудить вопросы ядерного сдерживания КНДР, «неудовлетворительное», по мнению Трампа, состояние торгового баланса, а также территориальные споры в Южно-Китайском море и Тайване.

«Китай насилует экономику США»

Встреча лидеров двух самых крупных экономик мира — это одно из важнейших дипломатических событий для Трампа с момента его инаугурации в январе текущего года. Председатель КНР и президент США должны постараться найти способ наладить двусторонние отношения и стабилизировать «самые важные в мире дипломатические отношения», несмотря на «разногласия, различия в температуре и взгляде на мировую политику», пишет The National Interest.

Американские аналитики склонны считать, что Трамп будет пытаться провести переговоры в максимально положительном для себя русле.

«Китай должен спасти Трампа — ему нужно сообщить своему электорату о каких-то успехах», — рассказал агентству Bloomberg финансовый аналитик Марк Мобиус, возглавляющий Templeton Emerging Markets Group.

Однако эти переговоры обещают быть нелегкими для обеих сторон, учитывая наличие серьезных претензий и разногласий по ряду вопросов. Еще во время предвыборной кампании 2016 года Дональд Трамп резко критиковал политику Пекина. Будучи еще кандидатом, Трамп обвинял Китай в занижении курса юаня, что, по его словам, «экономически насилует» США.

Трамп резко осуждал такие валютные манипуляции и грозил ввести заградительные пошлины на китайские товары в размере до 45%, а то и вовсе разорвать торговые отношения. Несмотря на то что риторика американского президента в отношении Китая после выборов стала более миролюбивой, свою позицию он не изменил.

На форуме в Давосе в январе 2017 года Си Цзиньпин негативно отреагировал на заявления Трампа и раскритиковал протекционизм в экономике, а также заверил, что не собирается прибегать к валютным манипуляциям с целью повышения конкурентоспособности. Пекин заверяет о намерении сохранять стабильный курс юаня.

Несмотря на разногласия, «Китай не хочет проблем, им нужны ровные отношения с США», — считает Марк Мобиус.

Эми Целико, старший руководитель отдела по связям с Китаем в торговом представительстве США, в интервью телеканалу объяснила свое видение позиции Китая. По ее мнению, Си Цзиньпину необходимо нормализировать американо-китайские отношения. Это связано в том числе с выборами и необходимостью успокоить политические и бизнес-элиты.

«Вывод [после саммита] должен быть, что Трамп и Си Цзиньпин должны и будут сотрудничать, несмотря на различные позиции. Си нужно показать, что, несмотря на инициацию торговой войны и ситуацию с Северной Кореей и Тайванем, Америка продолжает поддерживать Китай и стремится сотрудничать», — говорит она.

Трамп попытается заставить Китай пойти на уступки

Однако стороны, вероятнее всего, проявят жесткую позицию во время переговоров. Трамп недоволен уровнем торгового баланса. Суммарный товарооборот между США и КНР превысил $0,5 трлн. Китай экспортировал в Америку товар на сумму $400 млрд, а Америка — на $148 млрд.

Дефицит торгового баланса США в 2017 году составил $3,4 млрд. Экспорт Китая ориентирован преимущественно на высокие технологии, отмечают аналитики, а этот тип экспорта гораздо более дорогой, чем нефть или любые другие виды товаров. По мнению Трампа, Китай намеренно создал такой перекос в торговом балансе, искусственно занижая курс юаня.

Президент США намерен по итогам переговоров добиться от председателя КНР более выгодных для Америки торговых условий.

«Трамп займет жесткую наступательную позицию. Он будет стремиться сломать своего визави, чтобы выбить из него уступки. Президенту США необходимы результаты. И вот дальше речь может пойти об экономических сделках», — рассказал «Газете.Ru» Тимофей Бородачев, директор Центра европейских исследований ГУ ВШЭ.

При этом газета The New York Times отмечает, что, если Трамп все же решит пойти на ужесточение протекционистских мер, Китай тоже ответит санкциями. «Пекин прекратит закупки зерновых культур, начнет покупать пассажирские самолеты Airbus вместо Boeing и сократит продажи американских микрочипов и телефонов», — пишет американское издание.

Еще больший ущерб американской экономике Китай может нанести, если начнет избавляться от долговых бумаг США. До 2016 года Китай был самым крупным держателем американских ценных бумаг. Сейчас лидерство в этом плане принадлежит Японии, однако и она тоже урезала расходы в этой сфере.

Консалтинговая компания Jefferies Томаса Саймонса отмечает, что снижение китайских инвестиций было значительным и нанесло ущерб американской экономике.

Потенциально у Китая есть возможность обрушить доллар, если Пекин избавится от всех долговых бумаг США.

При этом пострадает как экономика США, так и экономика Китая. Более того, эксперты говорят, что путь санкций и торговых войн нанесет ущерб не только этим странам, но и всей глобальной экономике и приведет к дестабилизации мирового порядка. С другой стороны, торгово-экономическая война будет мощным стимулом для усиления роли других национальных валют. На данном этапе в обострении конфликта не заинтересован ни Вашингтон, ни Пекин.

Периметр сдерживания Китая

Помимо торговли и вопросов, связанных с экономикой, речь пойдет о проблеме КНДР. Во вторник, за два дня до визита Си Цзиньпина в Америку, Северная Корея запустила ракету в сторону Южной Кореи. США требуют от КНР усилить давление на северокорейские компании, однако Китай пока никаких шагов не предпринял.

Си Цзиньпин не заинтересован в дальнейшей эскалации северокорейской проблемы, но его беспокоит размещение американской системы THAAD в Южной Корее.

«У Китая относительно небольшой парк межконтинентальных баллистических ракет — 30–35 единиц, и эта система может перехватывать их на старте. THAAD опасна девальвацией ядерного потенциала Китая», — рассказал Алексей Валериевич Фененко, ведущий научный сотрудник Института проблем международной безопасности РАН.

По словам эксперта, договориться Трампу и Си Цзиньпину будет очень сложно, поскольку при прежнем президенте Бараке Обаме США выстроили периметр сдерживания Китая. «Это и возрожденный альянс Австралия – Новая Зеландия – США, и усиление военного присутствия в Сингапуре, и военное партнерство с Вьетнамом, и затем расширение военной самостоятельности Японии, теперь еще и американская система ПРО. Китай не намерен терпеть такую «угрозу по периметру своих границ», — уверен Алексей Валериевич Фененко.

В американском издании The National Interest накануне визита председателя КНР в США вышла статья «Семь советов перед встречей Трампа и Си Цзиньпина».

Один из советов Трампу — «забыть на время о России и сосредоточиться на самых важных двусторонних отношениях в мире — отношениях США и КНР».

Однако Алексей Фененко уверен, что США никогда не забывают о России. «В стратегии национальной безопасности США прописано, что ни в коем случае нельзя допустить объединения ресурсов России и Китая. Поэтому российская тематика подспудно будет присутствовать, хотя, отмечает эксперт, в рамках первых переговоров тема не будет подниматься.

По мнению китайских представителей, ждать существенного прорыва в отношениях и решении всех накопившихся вопросов от двухдневных переговоров председателя КНР и президента США не стоит. «Результатом встречи станут скорее заверения в готовности сотрудничать, чем конкретные договоренности», — считает Эми Целико.

Предсказания насчет предстоящей в четверг-пятницу встречи глав двух сверхдержав, Дональда Трампа и Си Цзиньпина, — дело опасное. Могут не сбыться. Кроме того, одной встречи им для серьезных решений будет мало. Потому крайне вероятно, что они для начала заключат что-то вроде пакта о взаимном невредительстве и, наконец, — что любой исход переговоров будет выгоден России.

… и никаких дефицитов

Для начала, американские демократы, занятые травлей Трампа по любому поводу, не успели заметить, что предстоит что-то очень серьезное — первая большая внешнеполитическая акция новой администрации, в зависимости от итогов которой будет выстраиваться вся будущая внешняя политика страны. Хотя отдельные вскрики на тему "предстоит стратегическая катастрофа Америки" уже есть.

Но катастрофа давно пришла, и Трампу нужно ее избежать любой ценой. Причем видно ее прежде всего по китайским публикациям накануне саммита — китайцы показывают, что все хорошо понимают. Дело в финансах и экономике вообще. Кстати, в гневных и задиристых репликах Трампа на "китайскую тему" тоже фигурирует почти только одна тема — экономика. А какая-то там Северная Корея, Тайвань или Южно-Китайское море — это так, сопутствующий шум.

Главное в том, что нет никаких возможностей, чтобы США когда-нибудь заплатили накопившийся внешний и внутренний долг: бывшая единственная сверхдержава — фактически банкрот. Внешний долг образуется в том числе из-за хронического торгового дефицита, основная часть которого — в прошлом году на сумму в 347 миллиардов долларов — приходится как раз на торговлю с Китаем.

Отношения первой и второй экономик мира выглядят странно: они сплелись в единое целое. Американский бизнес производит товары в Китае и ввозит в США (отсюда и дефицит). Их взаимные инвестиции достигли 170 миллиардов, от бизнеса с Китаем зависит 2,6 миллиона рабочих мест в США (это опять напоминание из Пекина).

Чего добивается Трамп? Перестройки всей описанной выше модели отношений. Устранения дефицита. Возвращения американских производств из Китая в США. А вдобавок еще большего притока китайских инвестиций. Как раз накануне саммита появились сведения о плане Трампа по возрождению американской инфраструктуры на 1 триллион долларов (его предвыборное обещание), и понятно, что адресат — Китай: что-что, а инфраструктуру по всему миру китайцы умеют делать как никто.

Рычаги для нажима на Пекин есть — Трамп говорит о торговой войне, чуть не 45-процентной пошлине на китайские товары и таких же штрафах для американских компаний, которые что-то производят в Китае. Но в целом ясно, что как бы Трамп ни грозил Пекину, заставить другую сверхдержаву что-то сделать США не могут. Предстоит компромисс, сделка, выгодная обеим сторонам. Отсюда и тональность действительно серьезных разговоров двух стран, о которых становится известно, — уважительная.

Понятно, что "план Трампа" — это лет на десять, и только за такой период станет понятно, что фискально-долговая яма США начинает мельчать. Речь о перестройке отношений, которые вместе составляют до трети глобальной экономики, "на месте" такие развороты не делаются.

А сейчас предстоит только первая встреча, по итогам которой вряд ли будет представлена какая-то точная дорожная карта. Обозначена будет, как сейчас уже видно, только общая тональность отношений двух гигантов, ключевые принципы: осторожность, желание договариваться, умение не вредить друг другу. А дальше в этом году предстоит визит Трампа в Китай и много других встреч. Контуры сделки будут яснее.

Мы этого хотели

Понятно, что для многих в России главная тема тут — "а как же мы?". Попросту говоря, есть такая мысль, что Китай и США договорятся в том числе и о том, как им давить Россию. Тут сразу заметили участие в подготовке саммита ветерана дипломатии Генри Киссинджера, который в 70-е годы сумел сговориться с "красным" Китаем, что подорвало позиции СССР, и многое другое.

Но сговор — это, конечно, полная чушь. Сейчас не 70-е годы. Пекину просто незачем лишать себя мощного стратегического партнера и оказываться в этом случае в большей зависимости от США. Да и Америке Россия на самом деле не угрожает никак, на всех уровнях выше пропагандистского это всем ясно.

Но одна хорошая мысль здесь вырисовывается: в чем стратегическая цель России? В том, чтобы уничтожить США, в альянсе с Китаем и прочими странами БРИКС? Но это смертельно опасная для всего мира идея. Чтобы завоевать Америку и управлять ее экономикой, с накопившимися проблемами? Нет уж, пусть они сами…

Или все-таки наша цель в том, чтобы выстроить уважительные отношения с мировыми лидерами, в том числе с нормальной и вменяемой Америкой, и спокойно заниматься своими делами, не задирая при этом никого без серьезного повода?

Для Пекина смысл и цель всего — именно в этом последнем подходе. И тут у нас с Китаем полное совпадение интересов. Получилось так, что не мы, а китайцы первыми практически подошли к договоренностям о вот таких, давно предлагавшихся нами совместно, приемлемых принципах функционирования мира — ну и отлично. Хотя бы потому, что мы видим, что нынешняя Америка готова договариваться с кем бы то ни было именно в таких параметрах.

Возвращаясь к печатным крикам демократов о предстоящей "катастрофе", она им видится в данном случае в том, что умные и опытные китайцы обманут неопытного Трампа. При этом как-то обходится тот факт, что настоящая катастрофа внешней политики США уже давно наступила, так что сейчас не остается ничего другого, как договариваться с Китаем о новых правилах поведения и надеяться, что все прочие это заметят и поймут.

В самом деле, и демократы, и республиканцы примерно четверть века пытались сделать что-то с неожиданной реальностью — выходом Китая на роль ведущей державы мира. Республиканцы с Китаем обращались осторожно и развивали с ним бизнес (доведя экономики до нынешнего неразрывного слияния). Демократы тоже развивали бизнес — и одновременно всячески вредили Китаю, чтобы сдержать его рост. Устраивали против Китая примерно такие же нескончаемые физические и пропагандистские провокации, как и против России.

Да они, собственно, делали это во всемирном масштабе, иной раз уничтожая государства, которые всего лишь имели теоретическую возможность как-то мешать переделке мира в американском духе. И еще обучая всех своим "правилам" и "нормам". Но такая политика не только проваливалась шаг за шагом, она еще и очень затратна — в итоге и привела США к нынешнему финансовому банкротству, не говоря уж о моральном.

Так что не нам огорчаться от того, что не с нас, а с Китая — равного Америке по совокупности факторов — Трамп начал неизбежную переделку внешней политики страны. Если у них все получится, мы встроимся в новую тенденцию. Если нет, если даже с нами никаких сделок никто заключать не будет, — остаемся при том, что имеем. Но будем жить в мире, где устанавливаются новые, давно предлагавшиеся нами нормы отношений. Тоже неплохо.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"

Председатель КНР Си Цзиньпин прибыл в США для первой встречи и переговоров с президентом США Дональдом Трампом, сообщает телеканал CNN.

Самолет китайского лидера приземлился в аэропорту Палм Бич во Флориде в 13.40 по времени восточного побережья США (20.40 мск). Прибытие Трампа во Флориду ожидается в ближайшие часы.

Первая после победы Трампа на президентских выборах встреча с главой КНР состоится в резиденции Трампа Мар-а-Лаго. Согласно расписанию визита, в четверг вечером главы двух государств с супругами проведут совместный ужин. Переговоры запланированы на пятницу.

Трамп называет Мар-а-Лаго своим "летним Белым домом" и уже принимал в резиденции премьер-министра Японии. Как сообщили ранее в марте американские СМИ, глава КНР не планирует останавливаться в резиденции Трампа и будет жить в отеле неподалеку.

Ожидается, что главными темами встречи станут двусторонние отношения, в частности торговый дисбаланс, тайваньский вопрос, спор вокруг Южно-Китайского моря, а также ядерная проблема КНДР. Эксперты отмечают, что нынешний визит станет скорее ознакомительным и не принесет прорывных договоренностей, а лишь позволит лидерам двух стран узнать друг дуга.

"Рейтеон" поставит сотни ракет воздушного боя.

Компания Raytheon получила контракт на сумму 199 млн долл США на поставку ракет для ВМС США и нескольких стран-союзников.

Контракт включает в себя поставку 317 УР воздушного боя AIM-9X Block II Sidewinder в дополнение в 199 ракетам этой версии, которые будут расходоваться в ходе военных учений.

Поставки должны быть завершены к марту 2020 года.

Компания получила все финансовые средства для выполнения контракта, среди стран-получателей упоминаются Индонезия, Нидерланды, Тайвань, Румыния, Польша, Саудовская Аравии, Бельгия, Турция, Швейцария , Южная Корея, Норвегия, Марокко, Япония, Дания, Финляндия, Израиль и Сингапур.

Компания Sakhalin Energy, оператор «Сахалина-2», заработала в 2016 году чистую прибыль по МСФО в размере $869 млн, что в 2,2 раза меньше, чем годом ранее. Выручка упала на 26%, до $4,55 млрд.

Компания Sakhalin Energy, оператор «Сахалина-2», заработала в 2016 году чистую прибыль по МСФО в размере $869 млн, что в 2,2 раза меньше, чем годом ранее. Выручка упала на 26%, до $4,55 млрд.

Напомним, что по итогам 2015 года, согласно международным стандартам финансовой отчетности, выручка «Сахалин Энерджи» составила 6,192 миллиарда долларов США, а прибыль — $1,962 миллиарда.

Нефтегазовая компания «Сахалин Энерджи Инвестмент Компани Лтд.» ведет освоение Пильтун-Астохского и Лунского месторождений на северо-восточном шельфе острова Сахалин. Извлекаемые нефтяные запасы оцениваются в 150 млн тонн, а газа — в 500 млрд кубометров. В задачи компании входят добыча, транспортировка, переработка и маркетинг нефти и природного газа.

Компания работает на основе соглашения о разделе продукции (СРП). Соглашение подписано между «Сахалин Энерджи» и Российской Федерацией (в лице правительства РФ и администрации Сахалинской области) в июне 1994 года. Это соглашение стало первым СРП в России.

Акционеры «Сахалин Энерджи»: ПАО «Газпром» (50% акций плюс одна акция), концерн «Шелл» (27,5% акций минус одна акция), группа компаний «Мицуи» (12,5% акций), группа компаний «Мицубиси» (10% акций).

«Сахалин Энерджи» в 2016 году отгрузила в Японию 67,4% произведенного в рамках «Сахалина-2» СПГ (в прошлом году — 70,6%). В Южную Корею было направлено 17,1% против 25,1% годом ранее, в Китай — 3% против 1,8%, в Тайвань — 12,5% против 2,4%.

31 марта 2017 года «Сахалин Энерджи» выпустила ежегодный отчет об устойчивом развитии. Документ подготовлен в соответствии с руководством по отчетности в области устойчивого развития Глобальной инициативы, версия 4.0 (Global Reporting Initiative – GRI, G4, основной вариант (Core). Применение этого стандарта позволяет компании представлять наиболее значимые для заинтересованных сторон сведения о производственной, коммерческой, экологической и социальной деятельности.

Второй год подряд отчет компании – тематический, его основной акцент в 2016 году на экологию. В своем обращении главный исполнительный директор компании Роман Дашков отмечает, что стремясь достичь высоких производственных и коммерческих показателей, компания бережно заботится о состоянии окружающей среды. «Мы используем инновационные технологии и передовой опыт акционеров и применяем лучшие практики в природоохранной сфере», − добавляет он.

Кроме экологических вопросов, отчет за 2016 год раскрывает и другие аспекты деятельности компании: промышленной безопасности и охраны труда, повышения качества продукции и совершенствования производственных процессов, управления и развития персонала, взаимодействия с заинтересованными сторонами. Компания уделяет особое внимание информации о вкладе в достижение целей в области устойчивого развития, принятых ООН в 2016 году, о чем есть соответствующее графическое указание на каждой странице издания.

Отчет успешно прошел процедуру общественного заверения на высшем профессиональном уровне в Российской Федерации – независимую экспертную оценку Совета по нефинансовой отчетности Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП).

"Связь-2017" набирает обороты

Елизавета Титаренко

Об участии в 29-й международной выставке "Связь-2017", которая пройдет с 25 по 28 апреля в Центральном выставочном комплексе "Экспоцентр", уже заявило более 300 компаний. Из них 190 участников - это отечественные компании.

Список экспонентов выставки пока находится на стадии формирования. Традиционно на выставке будут представлены компании из стран Европы - Германии, Израиля, Италии, Литвы, Кипра, Нидерландов, Финляндии и Франции. Азиатский регион представляют экспоненты из Республики Корея и Японии. К участию в мероприятии вновь присоединились Испания, Польша, Украина, а компании из Ирана и Сингапура приедут на выставку впервые. США представлены крупнейшим ключевым участником - компанией Intelsat Corporation. От Республики Беларусь на выставке будет ключевой национальный производитель отраслевой продукции - компания "Белтелекабель".

Традиционно широко представлена национальная китайская экспозиция, которую формирует Комитет Китая по развитию международной торговли CCPIT. Тайваньская ассоциация электрической и электронной промышленности (TEEMA) организует отраслевую экспозицию предприятий Тайваня.

Впервые страной - партнером выставки "Связь" стал Азербайджан. Азербайджанская делегация, состоящая из представителей отраслевого министерства и ведущих отраслевых компаний, поделится с участниками и гостями последними достижениями ИКТ-рынка.

Среди 190 отечественных участников - "НАТЕКС", "Эликс-Кабель", Пермский телефонный завод "Телта", ОАО "Супертел", "Сарансккабель-Оптика", НПФ "Микран", Международная организация космической связи "Интерспутник", ОАО "Газпром космические системы", "АРД Сатком Сервис", ФГУП "Космическая связь", ГК "Ростехнологии", Инновационный центр "Сколково", "Т8", ООО "Технологии радиосвязи", ГК "Штиль", ЗАО "Трансвок" и др.

Несмотря на международный статус выставки, организаторы "Связь-2017" при формировании экспозиции делают акцент на реализацию плана по импортозамещению в области цифровых технологий. На выставке запланировано провести салон "Российский софт", где будут представлены новинки отечественных разработчиков софта и производителей телеком-оборудования. Салон продемонстрирует участникам и посетителям выставки мобильные и корпоративные операционные системы, системы управления базами данных и др.

Деловая программа выставки будет насыщенной. "Связь-2017" проходит во время Российской недели высоких технологий в "Экспоцентре". Этот проект объединяет несколько выставок в сфере ИТ. В их числе - деловой форум "Связь-2017": Фундамент цифровой трансформации: государство, общество, бизнес", Расширенное совещание Россвязи, Заседание Экспертного совета по научно-технологическому развитию и интеллектуальной собственности при Комитете Государственной думы ФС РФ по образованию и науке, Большой Медиа-Коммуникационный Форум, а также IX Международная выставка "Навигационные системы, технологии и услуги" - "Навитех-2017" и XI Международный навигационный форум.

Кроме того, на выставке состоятся такие мероприятия, как конференции GPON-2017, "TeleMultiMedia Forum 2017: настоящее и будущее медиапотребления в России и мире" (см. новость ComNews от 1 марта 2017 г.).

29-я международная выставка "Связь-2017" станет единственным крупным событием в отрасли ИТ и телекоммуникаций в России в 2017 г. (см. новость ComNews от 27 января 2017 г.). Выставка демонстрирует и передовые достижения рынка, и новые технологии. Ее тематика охватывает такие сегменты рынка, как телекоммуникационная и сетевая инфраструктура, сети передачи данных, теле- и радиовещание, ПО, ИТ-услуги, мобильные платежи, интернет-технологии, центры обработки данных, российский софт, стартапы и работа в телекоммуникационной и ИТ-отрасли. В 2016 г. в выставке приняли участие более 320 компаний - лидеров рынка из 17 стран, включая Россию.

Экспорт черешни из Чили вырос в натуральном и сократился в денежном выражении

По данным Управления по сельскохозяйственным исследованиям и политике Чили (ODEPA), сезон поставок черешни из Чили в 2016-2017 годах характеризовался резким увеличением объема урожая и еще более резким падением доходов производителей.

На конец февраля 2017 года общий объем экспорта черешни из Чили достиг 94 698 тонн, что на 17% выше объема экспорта в сезоне прошлого года. При этом общий объем выручки производителей снизился на 28% и составил всего 444 млн долларов США.

Снижение доходности объясняется значительно более низкой ценой за единицу продукции, которая составляла в среднем 4,70 долларов США за килограмм и была на 38% ниже, чем в предыдущем году.

Наибольшая доля экспортных поставок была направлена в Китай. В эту страну экспортировали на 13% больше фруктов, чем в прошлом сезоне (примерно 74 300 тонн). Поставки в США также выросли на 10% и составили примерно 6 300 тонн.

Существенно выросли и поставки в Южную Корею - до 1 361 тонн по сравнению с 24 тоннами в прошлом сезоне, в Гонконг (3000 тонн, рост поставок на 54%), на Тайвань (2 200 тонн, +42%) и в Эквадор (836 тонн, +62%).

Объем экспорта черешни из Чили на конец февраля 2016 года составлял 81 118 тонн, в сезоне 2014-2015 годов было экспортировано 64 062 тонн, а в сезоне 2013-2014 годов- 102 293 тонн.

Продажа Россией оружия Китаю нагнетает опасения.

Продажа Россией оружия Китаю нагнетает опасения по поводу воздушного превосходства США.

"Возобновление продажи Россией оружия Китаю угрожает воздушному превосходству США, согласно опубликованному Конгрессом США аналитическому отчету, подчеркивающему укрепление военных связей между Москвой и Пекином, - сообщает Чарльз Кловер в Financial Times. - В руках Китая российское оружие (такое как ракетные системы С-400 класса "земля-воздух", считающиеся одними из лучших в мире, и реактивный истребитель четвертого поколения Су-35) могут привести к "существенным последствиям для Соединенных Штатов", говорится в исследовании Комиссии по рассмотрению отношений между Китаем и США в области торговли и обороны, назначенной Конгрессом".

"В отчете говорится, что эти и другие российские оружейные системы, более продвинутые, чем все, что может произвести Китай, увеличат боеспособность Пекина в конфронтации с возможными противниками, такими как Тайвань или США, - говорится в статье. - Они также позволят Китаю ускорить разработку собственного продвинутого оружия, сообщается в отчете".

"Москва в прошлом году возобновила продажи современных технологий производства вооружений Пекину, так как геополитика и экономика перекрывают опасения, что Китай скопирует российские вооружения", - указывает автор.

По данным журнала Forbes, в 2016 году миллиардерами впервые стали 195 человек со всего мира, что на 13% больше, чем годом ранее и впервые в истории миллиардеров стало больше 2 тыс. человек. При этом больше всего миллиардеров-новичков стало в Китае. Страной с наибольшим количеством миллиардеров являются США - 565 человек, самый богатый в мире китаец - председатель совета директоров Dalian Wanda Group Ван Цзяньлинь. Он занимает 18-е место рейтинга.

Напомним, в прошлом году Китайская исследовательская компания «Хужунь» (Hurun Research Institute), ежегодно составляющая список самых состоятельных людей мира, сообщила о том, что по количеству миллиардеров Китай в 2015 году обогнал США. Если в США проживало 535 миллиардеров, то в КНР (включая Гонконг, Макао и Тайвань) их количество было 568. Третье место по числу миллиардеров занимала тогда Индия - 111 человек.

А в ежегодном отчете финансового издания Forbes говорилось о том, что в 2015 году Китай стал второй в мире страной по количеству граждан-миллиардеров. Всего в списке богатейших людей планеты Forbes указал 1826 персон, из них 213 - граждане КНР.

В феврале 2017 г. объем экспортных заказов тайваньских товаров вырос на 22% относительно уровня февраля 2016 г. и достиг $33,75 млрд. Данный показатель растет на протяжении семи месяцев подряд, сообщили власти Тайваня.

Рост достигнут благодаря хорошему спросу в материковой части Китая и специальном административном районе Сянган (Гонконг).

КНР и Сянган являются крупнейшими заказчиками Тайваня. За второй месяц текущего года стоимость заказов из этих регионов достигла $8,72 млрд. Это на 40,5% больше, чем годом ранее.

По итогам января-февраля 2017 г., общая стоимость экспортных заказов тайваньских товаров составила $69,72 млрд. В частности, материковая часть КНР и Гонконг сделали заказы на $17,43 млрд с приростом на 20,5% в годовом сопоставлении.

За 2016 г. стоимость экспортных заказов тайваньских товаров достигла $444,54 млрд. Это на 1,6% меньше, чем в 2015 г.

Ранее сообщалось, что по итогам января 2017 г., Тайвань поставил в Китай товары на сумму $6,12 млрд. Это на 12,7% больше, чем в январе 2016 г. Материковая часть КНР остается крупнейшим экспортным рынком для острова.

В целом, январский экспорт острова составил $23,74 млрд с приростом на 7% в годовом сопоставлении показателей, а импорт – $20,25 млрд с увеличением на 8,4%. Активное сальдо внешней торговли Тайваня за первый месяц текущего года составило $3,5 млрд.

По итогам 2016 г., объем торговли между Китаем и Тайванем составил $179,6 млрд. Это на 4,5% меньше, чем в 2015 г.

Китай действует на опережение

Селиванова Светлана

Расходы на образование в бюджете КНР почти в 5 раз выше, чем у нас

Накануне так называемых двух сессий – Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП, высший законодательный орган КНР) и Всекитайского комитета Народного политического консультативного совета Китая (ВК НПКСК), работа которых завершилась в Пекине 13 марта, появилось любопытное исследование международной независимой консалтинговой коммуникационной компании Edelman Trust Barometer. Она мониторит уровень доверия общества правительствам в разных странах мира. Так вот, в «барометре доверия» 2017 года среди 28 стран лидирует Китай (76%).

И это на фоне глобального кризиса доверия традиционным институтам власти (46%). Самый низкий (увы!) среди ведущих стран этот уровень в России – 44%.

Внутренняя стабильность – важнейший фактор поступательного социально-экономического развития Китая, но и внешние обстоятельства нельзя не учитывать. А они для Поднебесной очень непросты. В течение жизни одного поколения Китай из бедной, технически отсталой страны превратился в сверхдержаву и стал одним из главных конкурентов мировому лидеру – США. Последние события: смена там президента с пока не определившимся вектором его политики на китайском направлении, первые недвусмысленно недружественные заявления в адрес Китая, тревожная ситуация на Тайване, в Южно-Китайском море, на Корейском полуострове, – всё это заставляет Китай действовать на опе­режение.

«Комплексно анализируя международное положение, мы понимаем, что в текущем году необходимо целиком и полностью готовиться к значительно более сложной и суровой обстановке», – заявил 5 марта на сессии ВСНП премьер Госсовета Китая Ли Кэцян. Одним из ответов на тревожные вызовы явилось ощутимое по сравнению с прошлым годом увеличение (на 7%) оборонного бюджета, на что тут же обратили внимание зарубежные СМИ. Однако это всего лишь 1,3% общего объёма национального ВВП. Этот показатель гораздо более низок, чем у крупных западных держав.

Несопоставимы с этой цифрой другие показатели бюджетных расходов, представленные в докладе премьера. А именно расходы на социальную сферу, здравоохранение – 7,2% (в России – 2,2%), образование – 15,1% (в России – 3,33%). Программа развития, претворяемая в Китае и много лет ожидаемая в России, требует, как тут убеждены, людей образованных и профессиональных.

Период модернизации, ставящий целью ускоренную индустриализацию, в КНР заканчивается. Создана великолепная современная инфраструктура: железнодорожные магистрали и скоростные автобаны, трубопроводы и линии электропередачи, аэродромы и морские порты, крупные логистические хабы и чётко выстроенные маршруты движения товаров. Эта «кровеносная система» работает бесперебойно и на полную мощь. Китай вступает в новую эпоху. Некоторое замедление экономического роста (до прогнозируемых на 2017 год 6,5%) в такой ситуации оправданно. Количественные изменения на глазах переходят в качественные – центр развития переносится в научные мастерские и исследовательские лаборатории, университеты и на космические станции...

Предстоящий год – время опережающего роста инновационного и высокотехнологичного секторов экономики, время развития. Именно слово «развитие» часто слышалось в выступлениях председателя КНР Си Цзиньпина на нынешних «двух сессиях» и на трёх предыдущих. Китайские журналисты определили, что по частоте употребления в его официальных речах лидируют шесть слов-понятий: экономика, политика «одного Китая», инновации, реформы, национальная безопасность, развитие. Тема развития стала приоритетной и в общенациональной повестке дня сего­дняшнего Китая.

Светлана Селиванова

Итоги «финансовой двадцатки» в Баден-Бадене: ни мира, ни войны

Валентин КАТАСОНОВ

17-18 марта в немецком Баден-Бадене собрались на очередную ежегодную встречу министры финансов и главы центробанков G-20 («финансовая двадцатка»). Такими встречами всегда предваряются встречи глав государств G-20. В этом году финальный саммит «большой двадцатки» пройдёт в Гамбурге 7-8 июля 2017 года.

Особенностью встречи в Баден-Бадене было то, что это первая встреча глав минфинов и центробанков после прихода в Белый дом Дональда Трампа. Соединённые Штаты представлял новый министр финансов Стивен Мнучин, для которого Баден-Баден стал первым выходом на международную арену. Все с напряжением следили за встречей, которая, по мнению многих, должна была определить вектор развития мировой экономики и международных финансов на ближайшие годы. Ни у кого не было сомнения, что вектор этот изменится. Ведь Дональд Трамп продолжает заявлять, что США не собираются поддерживать экономическую и финансовую глобализацию.

Большая часть стран - членов G-20 давно уже попали в колею глобализации, и это их вполне устраивает. Более того, их не устраивают протекционистские настроения американского президента. В этой группе стран находится и Китай. На встрече в Давосе в январе 2017 года председатель КНР Си Цзиньпин дал понять, что Китай в отличие от Америки Трампа поддерживает глобализацию и готов стать её «локомотивом».

На встрече в Баден-Бадене основная часть выступлений и дискуссий была посвящена проблемам мировой торговли. Большинство, как и ожидалось, выступало за продолжение экономической и финансовой глобализации, предупреждая об опасности усиления протекционизма. Консенсуса достичь не удалось.

Однако в итоговом документе все эмоции и острые углы дискуссий исчезли. Формулировка, содержащаяся в коммюнике по вопросам торговли, оказалась очень краткой и обтекаемой: «Мы работаем над укреплением вклада торговли в наши экономики». Как говорится, гора родила мышь. Министр экономики Франции Мишель Сапен после окончания встречи заявил, что сожалеет о том, что по итогам «финансовой двадцатки» не было достигнуто согласие по свободной торговле.

Все отметили, что Стивен Мнучин вёл себя сдержанно и осторожно, проявив качества искушённого дипломата. «Мне было приятно встретиться с коллегами, я жду тесной работы с ними в будущем. Я получил удовольствие от 18 индивидуальных встреч, которые у меня были с партнерами во время моей первой заграничной поездки в этой должности», - заявил журналистам новый глава Минфина США. На заседаниях он аккуратно выбирал формулировки, избегая слов «протекционизм» и «глобализация». Можно сказать, что в Баден-Бадене между американцем и его оппонентами произошёл обмен холостыми выстрелами. А через три с половиной месяца на саммите в Гамбурге, где Америку будет представлять Дональд Трамп, может начаться стрельба боевыми патронами.

Надо сказать, более внятным было решение саммита «финансовой двадцатки» по вопросу о климате. Как известно, в декабре 2015 года в Париже прошла международная конференция по климату, на которой было принято международное соглашение по борьбе с глобальным потеплением. Трамп не раз говорил о том, что будет добиваться выхода США из Парижского климатического соглашения. Президент США считает, что никакого глобального потепления нет, что это выдумка «проплаченных учёных», а главным бенефициаром климатического соглашения является Китай. Ему, по мнению Трампа, очень выгодно, чтобы Америка и дальше проводила демонтаж своей промышленности ради эфемерной борьбы с глобальным потеплением. Трамп пообещал вывести США из Парижского соглашения. Недавно директор административно-бюджетного управления США Мик Малвейни, отвечая на вопрос о финансировании мер борьбы с изменением климата, сказал: «Мы считаем, что это будет пустой тратой денег». А 16 марта администрация Трампа предложила сократить на треть бюджет Агентства по охране окружающей среды. Экономия должна быть обеспечена за счет сворачивания программ поддержки альтернативной энергетики (эта энергетика не конкурентоспособна по сравнению с традиционной, но поддерживалась государством в силу необходимости борьбы с выбросами «парниковых» газов). Можно считать успехом Вашингтона то, что пункт о необходимости поддержки и финансирования мер по борьбе с глобальным потеплением из итогового документа встречи «финансовой двадцатки» был исключён.

Если сравнивать дискуссии в Баден-Бадене с предыдущими встречами «финансовой двадцатки», то заметна эволюция используемой терминологии. Раньше ключевыми словами были: «свободная торговля», «либерализация торговли», «борьба с протекционизмом». На прошедшей встрече из уст не только американского министра финансов, но и других участников стали звучать слова «справедливая торговля» и «сбалансированная торговля». Вот на этом я хочу остановиться подробнее.

Под «справедливой торговлей» понимается эквивалентная торговля. В послевоенные десятилетия тема эквивалентного торгового обмена была ключевой в деятельности многих международных организаций. В первую очередь ЮНКТАД (United Nations Conference on Trade and Development, UNCTAD) и ГАТТ (General Agreement on Tariffs and Trade, GATT). Представители стран третьего мира не уставали повторять, что торговля межу «богатым Севером» и «бедным Югом» является неэквивалентной и служит инструментом перераспределения мирового богатства в пользу стран «золотого миллиарда», эффективным средством эксплуатации стран третьего мира. Неэквивалентность торговли проявлялась в виде «ножниц цен». Суть «ножниц» заключалась в том, что цены на товары, которые экспортировал «богатый Север», имели тенденцию к росту. Речь шла о машинах и оборудовании, иной продукции обрабатывающей промышленности. А вот экспорт «бедного Юга» состоял почти исключительно из продукции добывающей промышленности (минерального сырья) и сельскохозяйственной продукции. Цены на продукцию этих товарных групп имели тенденцию к снижению, а если и росли, то их рост всё равно отставал от динамики цен на товары, вывозившиеся «богатым Севером». В результате происходило снижение покупательной способности экспорта стран третьего мира. Беру чисто условный пример: если в 1960 году развивающаяся страна могла купить на Западе трактор, продав туда 10 тонн бананов, то через десять лет (в 1970 году) ей для этого надо было уже продать 20 тонн бананов.

Тема неэквивалентного обмена стала постепенно уходить из международной повестки дня в 70-80-е годы ХХ века. Дело в том, что изменился механизм ограбления стран «бедного Юга» странами «богатого Севера». Была демонтирована Бреттон-Вудская валютно-финансовая система, краеугольным камнем которой являлись фиксированные валютные курсы. Переход к новой, Ямайской, валютно-финансовой системе, произошедший в 70-е годы, означал переход к плавающим валютным курсам. В новых условиях «ножницы цен» были заменены на «ножницы валютных курсов». Валютные курсы денежных единиц стран «богатого Севера» имеют устойчивую тенденцию к росту по отношению к денежным единицам стран «бедного Юга». У «богатого Севера» есть достаточно эффективные средства для поддержания такой тенденции - как экономические, так и неэкономические. К первым, например, относится повышение процентных ставок центробанками стран Запада. Это порождает приток капиталов в западные страны, что повышает валютный курс их денежных единиц. Одновременно центробанки стран «бедного Юга» наращивают свои международные резервы за счёт покупки валют стран Запада (прежде всего, доллара США и евро), тем самым также подталкивая рост курсов западных валют и понижая курсы своих национальных денежных единиц.

Если говорить о неэкономических методах поддержания «ножниц валютных курсов», то это, в первую очередь, политика Вашингтона по дестабилизации социально-политической ситуации в странах «бедного Юга». Такая дестабилизация активизирует движение капитала с периферии мирового капитализма в сторону США и других стран «золотого миллиарда». Самое удивительное, что, создав и поддерживая эту систему «ножниц валютных курсов», Запад обвиняет страны «бедного Юга» в проведении «валютной войны».

Именно такие претензии выдвигает Дональд Трамп в адрес Китая, обвиняя его в том, что он якобы сознательно понижает курс юаня для стимулирования экспорта. Справедливости ради скажу, что Китай, наоборот, сдерживал падение юаня по отношению к доллару США. Для этого он за короткий срок (примерно 1,5 года) «сжёг» около одного триллиона долларов из своих резервов. Заявления Трампа - явная попытка переложить вину с больной головы на здоровую. Впрочем, ошибка Пекина тоже налицо: он согласился на предложенные Западом правила игры, предусматривающие неэквивалентный товарный обмен с помощью «ножниц валютных курсов».

Я пишу об этом подробно в связи с тем, что в ближайшие годы тема так называемых валютных войн неизбежно будет выходить на первый план в связи с обсуждением вопроса о «справедливой торговле». При этом Запад будет навязывать своё понимание такой «справедливости», стараясь обходить стороной серьёзное обсуждение механизмов и истинных причин возникновения «ножниц валютных курсов». Более того, под предлогом защиты национального рынка от «валютного демпинга» Запад может устанавливать дополнительные импортные пошлины. Сегодня команда Трампа «потренируется» на Китае, а завтра она будет добиваться понимаемой по-своему «справедливости» и от других стран, например от России. Хотя Россия на сегодняшний день являет собой типичную страну, курсом валюты которой управляет в конечном счёте именно Америка («хозяева денег»), а не она сама. Кстати, министр финансов России Антон Силуанов, присутствовавший в Баден-Бадене, сказал, что на саммите «финансовой двадцатки» тему валютной войны аккуратно обходили стороной. Однако она может всплыть на саммите G-20 в Гамбурге. Особенно если Трамп успеет выполнить своё обещание ввести дополнительные пошлины для защиты американской экономики от китайской «валютной агрессии».

Популярным после Баден-Бадена может стать также понятие «сбалансированная торговля». Оно родилось очень давно, ещё в 1944 году, на конференции в Бреттон-Вудсе. Глава английской делегации Джон Кейнс, выступая на той конференции, подчёркивал, что сбалансированная торговля – важнейшее условие стабильной мировой валютной системы. Появление больших профицитов или дефицитов торговых балансов может, соответственно, понижать или повышать валютные курсы национальных денежных единиц. Кейнс предлагал создать клиринговую палату для международных расчётов. По его мнению, клиринговый механизм способствовал бы поддержанию сбалансированной торговли и стабилизации валютных курсов. Сегодня же мы видим, что валютные курсы национальных денежных единиц «пляшут» (это называется «валютной волатильностью»), торговые балансы некоторых стран имеют гигантские профициты, а другие страны имеют, наоборот, дефицитные балансы. И порой трудно бывает понять, что в паре «валютные колебания – торговые дисбалансы» есть причина, а что следствие.

Приведу данные за 2015 год по странам с наибольшими профицитами и наибольшими дефицитами торгового баланса. Вот десятка стран с наибольшими профицитами (активное сальдо торгового баланса, млрд. долл.): КНР – 600,2; Германия – 274,9; РФ – 161,1; Южная Корея – 90,4; Нидерланды – 52,9; Тайвань – 51,5; Сингапур – 49,9; Италия – 49,8; Ирландия – 48,8; Катар – 45,4. А вот десятка стран с набольшими дефицитами (отрицательное сальдо торгового баланса, млрд. долл.): США – 803,0; Великобритания – 163,3; Индия – 126,4; Франция – 78,4; ОАЭ – 68,6; Турция – 63,4; Гонконг – 48,8; Египет – 44,2; Испания – 27,1; Пакистан – 21,9.

Можно предположить, что в последующих встречах G20 при обсуждении вопросов «сбалансированной торговли» на стороне США окажутся такие страны, как Великобритания, Индия, Франция, Турция, Испания. Вашингтон может своим примером вдохновить их на ревизию ранее заключённых с другими странами договоров. В то же время можно ожидать, что по другую сторону «баррикад» на встречах «двадцатки» кроме Китая окажутся Германия, Россия, Южная Корея, Нидерланды, Италия.

Примечательно, что на встрече в Баден-Бадене затрагивались также вопросы международного движения капитала. Было признано, что наряду с несбалансированной торговлей хаотичное движение капитала является важнейшим фактором, раскачивающим валютные курсы. В кулуарах обсуждались вопросы, связанные с возможными способами регулирования трансграничного движения капитала, но в итоговом документе встречи это отражения не нашло. Оно и понятно: центральную догму «Вашингтонского консенсуса» о свободе международного движения капитала поставить под сомнение пока не рискнул никто. Даже Дональд Трамп.

Расширение поставок российских вооружений в Китай угрожает превосходству американских ВВС, говорится в докладе Комиссии конгресса по мониторингу вопросов экономики и безопасности в отношениях США и Китая.

Авторы исследования полагают, что продажа КНР российских вооружений, таких как системы ПВО С-400 и истребители Су-35, "ставит под угрозу" превосходство США в воздухе. Более того, российские технологии позволят Пекину ускорить разработку собственных современных истребителей, отмечается в документе.

Вооружение китайской армии системами С-400, которые в докладе называются "одними из лучших в мире", дадут Пекину возможность не только укрепить противовоздушную оборону, но и добиться превосходства в воздухе над территорией Тайваня при их размещении на берегах Тайваньского пролива, утверждается в исследовании.

Развитие военного сотрудничества и совместные российско-китайские учения свидетельствуют о том, что обе страны заинтересованы в дальнейшем укреплении связей в области безопасности. Впрочем, формирование полноценного военного союза двух государств в ближайшей перспективе маловероятно, полагают авторы доклада. В частности, по мнению аналитиков, сомнительной выглядит перспектива того, что Москва и Пекин заключат соглашение о военной помощи в случае конфликта с третьей стороной.

Тем не менее развитие военного сотрудничества России и КНР, несомненно, осложнит положение США в регионе, говорится в документе.

Россия поставляет в Китай широкий спектр различных вооружений. Так, страны заключили контракт на поставку систем ПВО С-400 "Триумф", а в феврале 2017 года началась реализация подписанного в 2015 году контракта о продаже в КНР многофункциональных истребителей Су-35.

Ранее некоторые СМИ сообщили, что Россия уже начала поставки С-400 в Китай, однако Федеральная служба по военно-техническому сотрудничеству опровергла эти сообщения.

За январь-февраль 2017 г. в Китае созданы 3860 предприятий с участием иностранных инвестиций. Это на 13,7% больше, чем за январь-февраль 2016 г., сообщило Министерство коммерции КНР.

В частности, только за февраль текущего года в Поднебесной появилось 1850 новых предприятий с вливаниями зарубежного капитала. Данный показатель вырос на 33,3% в годовом сопоставлении. На эти цели было потрачено 58,59 млрд юаней иностранных инвестиций с приростом на 9,2% относительно аналогичного показателя прошлого года.

За первые два месяца 2017 г. суммарный объем фактически использованных зарубежных капиталов сократился на 2,3% и составил 138,68 млрд юаней.

Больше всего инвестиций направлено в производственный сектор и сферу услуг.

По итогам января-февраля текущего года, объем реальных инвестиций 10 государств и районов, основных инвесторов КНР, достиг 131,27 млрд юаней. На этот показатель пришлось 94,7% от общего объема фактически использованных зарубежных инвестиций за два месяца 2017 г. Это на 11,3% больше, чем годом ранее.

Примечательно, что реальные инвестиции в китайскую экономику, поступивший из специального административного района Сянган (Гонконг), за два месяца 2017 г. выросли на 22,7%, с Тайваня – на 29,9%, а из 28 государств Европейского Союза – на 13,8%.

В тайваньском Тайбэе завершилось первенство мира среди юниоров по фигурному катанию. Дебютантка соревнований вице-чемпионка России Алина Загитова по итогам короткой и произвольной программ стала победительницей в одиночном катании у женщин. Она набрала в сумме 208,60 балла. Второе место заняла японка Марин Хонда (201,61 балла). Бронзовая медаль досталась ещё одной представительнице Японии Каори Сакамото (195,54 балла).

В танцах на льду московские фигуристы Алла Лобода и Павел Дрозд стали серебряными призёрами первенства мира, уступив паре из США. Третье место также у американцев. А москвичи Анастасия Шпилевая и Григорий Смирнов остановились в шаге от пьедестала почёта и заняли четвёртое место.

Кроме того, в одиночном катании у мужчин московский спортсмен Александр Самарин завоевал бронзовую медаль. Победу одержал американец Винсен Чжоу, а серебро досталось россиянину Дмитрию Алиеву.

Соревнования проходили с 15 по 19 марта.

По итогам 2016 г., средняя ежемесячная зарплата на Тайване составила 48 790 новых тайваньских долларов ($1593). Это на 0,62% больше, чем в 2015 г. Однако с учетом повышения потребительских цен на 1,4% реальная средняя зарплата жителей острова снизилась на 0,77%. Этот процесс продолжается на протяжении 16 лет подряд.

В прошлом году занятые в сфере образования и обслуживания жители Тайваня получали в среднем 24 800 новых тайваньских долларов в месяц. В энергетическом и финансовом секторах островной экономики средние зарплаты превысили 80 000 новых тайваньских долларов.

В 2016 г. средний уровень безработицы на Тайване достиг 3,92%. Это на 0,14% больше, чем в 2015 г. За прошлый год на острове насчитывалось 460 000 безработных. Их стало на 20 000 человек больше, чем годом ранее. При этом общее число занятых достигло 11,72 млн человек.

В 2016 г. внутренний валовой продукт (ВВП) Тайваня составил 15,86 трлн новых тайваньских долларов ($506 млрд). Это на 1,4% больше, чем в 2015 г.

Ранее сообщалось, что по итогам 2016 г., ВВП Китая составил 74,41 трлн юаней ($10,83 трлн). Таким образом, китайская экономика выросла на 6,7% относительно уровня 2015 г. Этот показатель стал самым низким среди аналогичных за последние 26 лет.

Иностранные инвесторы приобрели 75% евробондов «Газпрома».

Иностранные инвесторы приобрели большую часть выпуска новых долларовых евробондов «Газпрома», на их долю пришлось 75% размещения, сообщил Денис Шулаков, первый вице-президент Газпромбанка, выступившего одним из организаторов сделки.

Накануне «Газпром» впервые за три года предложил рынку еврооблигации в долларах. Компания разместила 10-летние евробонды на $750 млн с доходностью 4,95%. По словам Шулакова, 29% выпуска приобрели инвесторы из континентальной Европы, 25% - российские инвесторы, по 13% пришлось на инвесторов из Тайваня и Великобритании, инвесторы из США приобрели 10%, столько же купили инвесторы из Швейцарии.

«Важно, что по сути «Газпром» стал первым эмитентом, который разместился после повышения ключевой ставки ФРС США. Вслед за ним на рынок вышла Мексика. Банкиры и инвесторы быстро сориентировались в новых условиях, но именно сделка «Газпрома» кристаллизовала интерес рынка к новым выпускам, да еще и на 10 лет - это длинные инвестиционные ресурсы»,- цитирует банкира «Интерфакс». «Новый выпуск показал отрицательную премию в 10-15 базисных пунктов к справедливой цене евробондов «Газпрома» на вторичном рынке», - отметил Шулаков.

«Газпрому» в ходе сбора заявок удалось существенно снизить доходность выпуска. Первоначальный ориентир составлял около 5,25%, затем он был снижен до 5-5,125%. Финальный ориентир доходности был установлен в диапазоне 4,95-5%. Общий спрос на долговые бумаги компании составил почти $3 млрд.

В феврале 2017 года Новосибирский филиал АО «Первая грузовая компания» (ПГК) перевез 470 тыс. тонн грузов в полувагонах из Западной Сибири в направлении портов Дальнего Востока, на 34%увеличив аналогичный показатель прошлого года.

Грузооборот в указанном сегменте вырос на 30% и составил 40,5 млн т-км. Основную долю экспортных грузов в полувагонах составил уголь (более 93%) и черные металлы. Рост показателей достигнут за счет увеличения объема погрузки угля ключевыми грузоотправителями региона, а также благодаря устойчивому спросу на российский уголь в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. «В целях сохранения конкурентоспособности кузбасского угля на внутреннем и внешних рынках первоочередной задачей ПГК является своевременное обеспечение полувагонами угледобывающих предприятий региона. Объем перевозок в порты Дальнего Востока сейчас растет, несмотря на сложности с грузопотоками на этом направлении и пропускными способностями припортовых станций. Чтобы перевозить энергетические грузы дешевле и технологичнее, мы увеличили долю маршрутизации с 69% до 81%, а также обеспечили быструю погрузку/выгрузку, что экономит до половины суток в цикле оборота вагонов», – прокомментировал увеличение объема перевозок энергетического груза заместитель директора Новосибирского филиала по коммерции Андрей Кучеренко. Отправка грузов осуществлялась со станций Кемеровской и Новосибирской областей Западно-Сибирской железной дороги в порты Ванино, Находка, Находка-Восточная и Мыс-Астафьева, с перевалкой и дальнейшей доставкой в Японию, Тайвань, Китай, на Кипр и в Республику Корея. АО «Первая Грузовая Компания» (ПГК) – крупнейший частный оператор железнодорожных перевозок в России. Компания предоставляет полный комплекс услуг по транспортировке грузов. В оперировании ПГК – около 170 тыс. единиц подвижного состава, в том числе полувагонов, цистерн, платформ и вагонов иных типов. Региональная сеть компании представлена филиалами в 14 городах России, а международная – в Казахстане и совместным предприятием в Финляндии. ПГК входит в железнодорожный дивизион международной транспортной группы Universal Cargo Logistics Holding (UCL Holding). Помимо железнодорожных активов, группа объединяет стивидорные компании на Северо-Западе и Юге страны и крупные российские судоходные активы.

В понедельник председатель КНР Си Цзиньпин в рамках сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) в Пекине призвал делегатов от Вооруженных сил страны активнее внедрять в войска инновационные технологии. По его словам, в этом вопросе "следует проникнуться чувством срочности".

"Народно-освободительная армия Китая (НОАК) нуждается в более значительной поддержке со стороны науки и технологий, нужны усилия в этом направлении", — подчеркнул Си Цзиньпин.

Новая гонка вооружений

В начале марта официальный представитель ВСНП Фу Ин сообщила, что в 2017 году военный бюджет НОАК увеличится на 7% по сравнению с прошлым годом и составит более 1 триллиона 78 миллиардов юаней (около 156 миллиардов долларов).

Она подчеркнула, что увеличение трат на Вооруженные силы направлено на обеспечение государственной безопасности, а не на противостояние с другими странами. Однако последние реформы могут свидетельствовать о том, что Поднебесная готовится совершить технологический рывок, который позволит КНР сократить отставание от своего главного геополитического соперника в азиатско-тихоокеанском регионе — США.

— "Руководство Китая уже лет 30 говорит о необходимости внедрения инноваций, но только сейчас серьезно взялось за дело, — рассказал РИА Новости ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Василий Кашин. — В начале этого года в КНР был создан Центральный совет по интегрированному военно-гражданскому развитию, орган очень высокого уровня, который возглавляет лично Си Цзиньпин. Я убежден, что попытка таким образом активизировать процесс инноваций связана с тем, что в настоящий момент США уже реализуют схожую военно-промышленную доктрину".

По словам эксперта, речь идет о "Третьей стратегии компенсации" — масштабной программе, которую Пентагон начал реализовывать в 2014 году. Она заключается в концентрации ресурсов на прорывных направлениях: нано- и биотехнологии, искусственный интеллект, робототехника, гиперзвуковое оружие, кибербезопасность и другие. Конечная цель программы — создание арсенала вооружений с качественно новыми возможностями. По сути дела, "армии будущего".

""Третья стратегия компенсации" целиком направлена на военное сдерживание Китая, — уверен Василий Кашин. — Это отчетливо видно по публикациям в американской прессе, высказываниям политиков США, научным работам о новой доктрине. Естественно, Китай это прекрасно понимает и пытается не допустить, чтобы американцы получили решающее технологическое преимущество".

Экспедиционные силы

Под стать новым военным угрозам руководство Китая реформирует и организационно-штатную структуру Вооруженных сил. Эксперты отмечают, что КНР, в частности, наращивает возможности своих экспедиционных сил. Газета South China Morning Post со ссылкой на источники в НОАК 13 марта сообщила, что Китай планирует в ближайшее время увеличить численность морской пехоты с нынешних 20 тысяч до 100 тысяч человек.

"На сегодняшний день у Китая всего две бригады морской пехоты, — рассказал РИА Новости Василий Кашин. — Есть две причины для увеличения штата. Во-первых, для НОАК остается приоритетом подготовка к возможному конфликту вокруг Тайваня, который предполагает проведение крупной морской десантной операции. Во-вторых, Поднебесная все больше обращает внимание на использование своих Вооруженных сил для того, что они называют "защитой зарубежных интересов". Это могут быть задачи, связанные, например, с эвакуацией китайских граждан с территории, охваченной войной, с защитой китайских объектов и инфраструктуры, участие в коалиционных антитеррористических операциях".

Учитывая, что у Китая есть свои интересы и в Африке, и на Ближнем Востоке, и в Южной Америке, новые соединения станут одними из основных военных и экономических инструментов страны на мировой арене. Тем более, по словам экспертов, Китай добился серьезного прогресса в строительстве универсальных десантных кораблей, сравнимых по своим характеристикам с аналогами, стоящими на вооружении прославленного корпуса морской пехоты США.

Перспективные направления

Поднебесная догоняет Америку и по ряду других технологий — "оружия XXI века". В прошлом году Пентагон сообщил, что американская разведка в 2014-2016 годах зафиксировала семь испытательных пусков китайского гиперзвукового летательного аппарата DF-ZF. Такие системы способны достигать скоростей более шести тысяч километров в час и могут использоваться, например, для доставки боевых блоков к цели. Считается, что такой боеприпас физически невозможно перехватить средствами противовоздушной и противоракетной обороны.

Кроме того, Китай активно ведет разработку беспилотных летательных аппаратов нового поколения. В частности, Китайская академия аэрокосмической аэродинамики в феврале отчиталась о создании БПЛА, работающего на солнечной энергии. Ученые утверждают, что, благодаря этому ноу-хау, машина сможет находиться в воздухе дольше традиционных беспилотников.

"Нельзя забывать и о спутниковой группировке КНР, — говорит Василий Кашин. — По количеству военных орбитальных аппаратов в космосе, я полагаю, Китай находится на втором месте после США. НОАК продолжает успешно развертывать свою спутниковую систему глобального позиционирования "Бэйдоу". Она, естественно, двойного назначения. В конце 2015 года КНР приступила к формированию космического эшелона системы предупреждения о ракетном нападении. Они вывели на орбиту первый экспериментальный спутник с инфракрасным сенсором, позволяющим регистрировать пуски баллистических ракет".

Тихоокеанский рубеж

До массового внедрения многих перспективных технологий в войска еще далеко. Но руководство КНР продолжает оснащать армию, авиацию и флот современной и модернизированной техникой, которая и станет промежуточным этапом между нынешней НОАК и армией будущего.

"В плане перевооружения наименьшим приоритетом обладают Сухопутные войска, — считает Василий Кашин. — Большинство боевой техники в них было построено еще при Мао Цзэдуне. К тому же армия с 2015 года подверглись резкому сокращению. Военное и политическое руководство страны понимает, что после распада СССР у Китая нет соперников на суше. А с современной Россией у КНР подчеркнуто дружественные отношения".

Военно-морские силы Китая, по словам эксперта, сейчас находятся на подъеме: темпы их перевооружения современными надводными кораблями высоки. Из последнего пополнения состава флота – ракетный корвет "Эчжоу" проекта 056, который, как утверждают его создатели, выполнен по технологии "стелс".

Не отстают и военно-воздушные силы, где доля новой техники составляет около 50%. Здесь, правда, остается актуальной больная для Китая проблема импортозамещения. В частности, КНР продолжает закупать в России двигатели для бомбардировщиков и военно-транспортной авиации, а также ряд электронных компонентов, деталей и комплектующих.

"Активнее всего Китай перевооружает свои стратегические ракетные войска, — добавил Кашин. – Они объединяют и ядерные силы, и бригады, вооруженные неядерным ракетным оружием малой и средней дальности. На втором месте – войска ПВО. Там доля новых вооружений составляет 60-70%. Очевидно, что у своих границ Китай готовится к противостоянию с противником, обладающим мощными авиацией и флотом".

Напомним: США регулярно проводит в Южно-Китайском море военно-морские учения. Так, 10 марта в регионе стартовали совместные маневры кораблей Сил самообороны Японии и авианосной ударной группы ВМС США, в которую входит авианосец Carl Vinson. Ранее Китай выразил серьезную озабоченность в связи с аналогичными южнокорейско-американскими учениями.

Андрей Коц.

 Размышление молодого ученого после прочтения статьи: «Мы как всегда опаздываем»

Обеспечением богатства являются наука, технологии и прогресс. Так было, есть и будет всегда.

Леонид Рябов

Прежде чем публиковать статью я посылаю ее друзьям, имеющим опыт работы с изданием печатаемого материала, с просьбой внимательно посмотреть содержание, стоит ли его публиковать. Соответствует ли текст названию материала, что следует удалить из текста, в чем я ошибаюсь, по мнению рецензента и т. д. На этот раз я статью «Мы как всегда опаздываем» послал молодому ученому Павлу (Spydell), который мне прислал свои размышления по поводу моего материала. Содержание полученного текста мне показалось интересным, тем более что с ним я согласен. Мне пришла мысль сделать полученный текст доступным для читателей. Полученный от Павла текст с его согласия даю без изменения:

- «Привет! Статья мне понравилось, почти совсем соглашусь и считаю, что даже не стоит ничего особо менять. Но мои размышления на связанные темы в твоей статье.

С точки зрения импульса для развития, Россия (в силу ментальности и инертности) должна на себе испытывать постоянное внешнее и внутреннее давление. В этом аспекте, чем ниже цены на нефть – тем лучше. Это относится и к внешнеполитической напряженности. Наиболее благоприятной цена на нефть – это около 50 долларов, что позволит искать иные источники развития, повысится производительность труда, эффективность расходования бюджетных средств (т.к. воровать не из чего будет).

Невозможно начать коренные трансформации в экономике России до тех пор, пока условия благоприятные. Лишь в условиях стресса и хаоса можно производить фундаментальные преобразования. Вообще, стоит отметить, что положительные трансформации любых живых организмов происходят в условиях наибольшего стресса, как естественная реакция на внешние раздражители. Пытаясь выжить, организм мобилизует все внутренние ресурсы, вырабатывает антитела, препятствующие распространению вирусов, инфекций. Адаптационные способности организма невероятные. Это и относится к экономике, т.к. структура формируется не абстракциями, а вполне живыми организмами.

Внешние раздражители способствовали взрывному развитию научного и промышленного потенциала в СССР. 30-е года перед войной – автомобилизация, электрификация, тяжелое машиностроение, 40-е года – мирный и военный атом; 50-е года – авиация, космос, реактивные двигатели; 60-е года (период обостренного противостояния с США) – военно-промышленный комплекс. Причем СССР был инноватором, мировым лидеров в новых (по тем временам) отраслях. Мы опережали не только все азиатские страны (Японию в том числе), но и были лидерами в Европе. Единственный равный конкурент – США. Все это дало невероятный мультипликативный эффект, когда наука и технологии стимулировали развитие смежный отраслей экономики, развивалась вся страна. Научный задел столь масштабный, что мы пользуемся наследием разработок 40-60х годов по сей день. Причем, около 90% всего новейшего вооружения России – это эволюция разработок 60-70х годов (к США это тоже относится).

На текущий момент в мире нет ни одной страны (с чистым нефтегазовым экспортом выше 15 млрд. долл. в год), которая бы имела развитую высокотехнологическую промышленность. Более того, в мире нет ни одной сырьевой страны с конкурентоспособными отраслями новой экономики. С другой стороны, самые продвинуты страны с точки зрения развития собственных технологий (США, Япония, Тайвань, Корея, Германия, Швейцария, Швеция) не имеют сырьевых ресурсов (либо вообще, либо достаточно для экспорта в случае США). Это объясняется, склонностью идти по наименьшему сопротивлению в сторону наиболее рентабельных отраслей. Как только источник халявного неиссякаемого денежного потока угасает, люди начинают искать новые источники.

Все, что мы видим вокруг себя – создано учеными, как безымянными героями нашего времени. Наука имеет огромное значение в современном мире. Чтобы понять, как выглядит страна с «пролетариатом», чиновниками и бандитами без ученых, предпринимателей и вспомогательного квалифицированного персонала, то посмотрите на Кению, Судан, Сенегал, Бангладеш, Сомали, Афганистан, Ирак и еще десятки аналогичных стран, где столетиями ничего не меняется. К этому списку скоро Украина присоединится. Наука и технологии не только критически важны, но имеют высший приоритет, именно с этого необходимо начинать любой разговор о структурных трансформациях экономики.

Нам сейчас не нужны финансисты, экономисты, юристы, политики, всякие «эффективные» менеджеры, ничего не знающие про бизнес процессы и прочие демагоги. Их более, чем достаточно. Нам нужны фанатичные инженеры, ученые и что не менее важно – талантливые целеустремленные предприниматели, которые бы все вместе имели возможность двигать цивилизацию вперед, изменяя мир. Одного лишь популизма недостаточно. Лозунгами ничего продвинуть невозможно. Необходимы действия, причем конкретные действия, проекты и как можно быстрее.

Осознание трудностей, которые стоит преодолеть, возрождая науку и технологии, не должно быть оправданием бездействия. По принципу – а зачем браться за то, где вероятность успеха сомнительна? Действительно, отставание в технологиях чудовищное. В 80-х мы упустили развитие микроэлектроники, в 90-х пропустили развитие компьютерных и сетевых технологий, в 21 веке можем потерять биотех и нанотехнологии. Чем дальше, тем критический разрыв в технологиях становится все более необратимым. Т.е. в технологиях есть определенная последовательность, иерархия. Невозможно браться за «новое», не исследовав основы «старого».

Государственные инвестиции в науку и исследования отличаются от коммерческих тем, что не предполагают сроков и нормы возврата инвестиций. Бизнес не имеет возможности вкладываться в то, что окупается слишком долго, либо имеет недостаточный потенциал окупаемости. Это главная преграда развития научного потенциала, т.к. развитие происходит после набора «некой критической массы» с достаточной высокой базы. Необходим импульс, катализатор.

Собственно, изучая мировой опыт в этом аспекте, я заметил следующее - несмотря на то, что основное развитие технологий в крупнейших и самых богатых странах мира происходит частным сектором, государство играет фундаментальную роль в обеспечении необходимых условий под развитие. Не только система образования, но кооперация исследовательских центров высшего образования и бизнеса, различные государственные центры по подготовке кадров, гранты у которых на развитие перспективных научных проектов отсутствуют. Не буду вдаваться в детали (т.к. слишком много и долго), но государство всегда играет ключевую роль в этом аспекте, а пространство для приложения научных разработок находится по мере развития науки.

Многие ошибочно утверждают, что без высокотехнологического производства нет смысла развивать науку? Глупость полнейшая. Сначала рождается наука и только потом производство. Государство выступает в роли интегратора и поставщика высоко подготовленных и перспективных кадров, облегчая задачу бизнеса по подготовке персонала.

Именно по этой причине (особенно на начальном) этапе самое лучшее и перспективное высшее образование должно быть исключительно бесплатным, т.к. инвестиции в науку многократно окупаются. Не должно быть никаких преград для людей, кроме как собственный талант и потенциал.

Сколько в России нереализованных Менделеевых, Ландау, Ломоносовых, Циолковских, Королевых, Колмогоровых? Сколько потенциальных великих ученых вынуждены делать унизительную низко квалифицированную работу, спиваться в отсутствии перспектив? Просто потому, что в России нет точек приложения их потенциала, но более того, вероятно этот потенциал нераскрыт, не в полной мере реализован и, по всей видимости, будущие творцы, даже сами не догадываются, каким даром они наделены. Как потенциальный великий физик или микробиолог, который мог бы внести весомый вклад в прогресс человечества, осознает свои возможности? Если в его селе школьная программа, лишь имитирует обучение, о высшем учебном заведении даже никто не слышал, а возможности переехать в более перспективное место, у него нет?

Величайшее государственное преступление и национальное предательство состоит в том, что светлые умы России (а таких много) вынуждены заниматься чем угодно, но только не тем, чем их наделила природа. Первичной задачей государства является создание всех необходимых условий для раскрытия человеческого потенциала.

Необходимо создать центр по подбору избранных (лучших из лучших кадров) со всех уголков России, где порог входа единственный – талант и потенциал к интеллектуальному росту, развитию. Принципы положительной селекции, где наверх прорываются только самые способные и целеустремленные, а не те, у кого лучше связи или спонсоры.

Не должно быть такого, что дети в 10-12 лет хотели стать чиновниками, потому что образ чиновника в России «это, какое невообразимое тупорылое существо, которое ничего не делает, а много получает». Для детей героями должны стать ученые, исследователи, как полвека назад был культ космоса и науки. В этом они должны находить вдохновение. Быть ученым и работать в R&D должно стать почетным, прибыльным. Не должно быть такого, что лучшие умы России вынуждены побираться продавцами мобильников или уезжать в США, просто потому, что в стране нет места для их таланта.

По статистике, лишь 30% молодежи имеют потенциал стать хорошими квалифицированными специалистами в различных отраслях экономики, не более 5-7% молодежи имеют ярко выраженные таланты, т.е. которые заметно отличаются от среднего уровня. Примерно 0.3-0.5% (один на 200-300 человек) имеют экстраординарные способности, которые зачастую нераскрыты и не реализованы. Максимум 0.01% (1 из 10000) имеют признаки гениальности, своеобразную интеллектуальную или творческую аномалию, причем в полной мере раскрываются не более 5-10% гениев. Задача в том, чтобы найти таких людей.

При этом, зачастую прорывы в фундаментальной науке совершаются очень ограниченным коллективом (2-5 человек). На основе теоретической базе реализуется инженерный прототип группой ученых и исследователей в 150-200 человек, после коллективом в 3-4 тыс. человек создается опытный образец в соответствии с технологиями и экономическими реалиями современного мира. На следующем этапе предсерийный образец, отладка, оптимизация и серийный экземпляр в рамках полноценной корпорации с численностью сотрудников в десятки тысяч человек. В итоге всего небольшая группа создала высокооплачиваемые рабочие места для десятков тысяч человек, а они в свою очередь создали спрос в экономике, дав работу другим людям и так по цепочке. Вот в каком аспекте наука очень важна.

Государство должно быть интегратором человеческого потенциала, собрав лучших людей, создав систему подготовки кадров, дав им все необходимые условия для реализации. Но не менее важно – поставить конкретную цель, а для этого нужны государственные мегапроекты в сфере науки.

Вообще, не существует более перспективных инвестиций, чем в человеческий капитал, раскрывая безграничные человеческие возможности. Доходность может быть стократная или даже тысячекратная. Всего небольшая группа ученых может создать индустрию с добавленной стоимостью в сотни миллиардов долларов, дав работу миллионам человек. Ни одна другая инвестиция не сравнится с отдачей от взрывной экспансии технологических новшеств на рынок. В этом направлении необходимо активно работать.

Просто создать научную базу недостаточно. Необходимо создать систему раскрытия научной базы. Изначально государственные научно-исследовательские мегапроекты, потом абсолютно неизбежно подключится бизнес, вырастут новые отрасли и этот процесс станет самоподдерживающим.

Развитие науки и технологий должно иметь наивысший приоритет, сравнимый с национальной безопасностью и обороной, но значительно больший, чем социальное обеспечение. Потому что именно наука в перспективе источник богатства.

Важно отметить, что необходима своя наука, а не импортированная. Высокие стандарты жизни общества определяет не наличие производства в стране, а контроль над технологиями, необходимыми для осуществления этого производство. Наличие производственных мощностей важнейших аспект в устранении бедности, но недостаточный для формирования обеспеченного среднего класса. Приход в страну иностранных инвесторов не имеет ничего общества с созданием кластеров, так называемого, обеспеченного среднего класса

Нужны отрасли и люди, которые создают эти самые технологии внутри страны. Обеспечением богатства являются наука, технологии и прогресс. Так было, есть и будет всегда. До тех пор, пока государство не начнет положительную селекцию в обществе (когда на верх будут прорываться лучшие из лучших специалистов, а не наиболее блатные и приближенные). Когда не будет наведен порядок с наукой и не будет дан ход предпринимательству, то Россия так и будем влачить скудное существование, зависеть от внешней конъюнктуры и внешних сил.

Россия должна принять этот вызов в мобилизационном формате, иначе нас уничтожат».

США увеличили экспорт кукурузы на 75%

За пять месяцев текущего сезона, который начался в сентябре, США экспортировали 22,8 млн. т кукурузы, что на 75% больше, чем за аналогичный период в прошлом сезоне. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на МСХ США.

Основными направлениями экспорта американской кукурузы являются: Мексика (5,3 млн. т), Япония (4,6 млн. т), Южная Корея (2,4 млн. т), Колумбия (1,9 млн. т), Тайвань (1,2 млн. т), Перу (1,1 млн. т) и Саудовская Аравия (1,0 млн. т).

В Россию было отправлено 0,1 тыс. т кукурузы, что на 90% меньше, чем за аналогичный период в прошлом сезоне.

Согласно мартовскому прогнозу МСХ США, экспорт кукурузы за весь сезон может достичь 56,5 млн. т, что на 17% больше, чем в сезоне 2015/16.

Бывший недруг Трампа Джон Хантсмен станет новым послом США в России

Бывший губернатор Юты и экс-посол в Китае Джон Хантсмен, который однажды призвал Дональда Трампа отказаться от президентской гонки, получил предложение занять "критическую должность" посла в РФ и принял его.

Джон Хантсмен сначала был противником Трампа, потом союзником, потом снова противником, потом снова союзником, и в итоге принял предложение занять на пост посла. В ходе многочисленных расследований [якобы] вмешательства России в американский политический процесс этот пост стал критически важным, а бывший губернатор штата Юта имеет опыт работы в качестве высшего американского дипломата. Он служил послом в Китае во время администрации Обамы и послом в Сингапуре во время президентства Джорджа Буша. Но назначение Хантсмена также подчеркивает, что республиканцы, которые раньше критиковали Трампа, теперь оказалось на его стороне. У Хантсмена и Трампа исторически сложились непростые отношения. В 2012, когда Хантсмен участвовал в президентской гонке, Трамп публично его раскритиковал.

Твитт: Легковесный @JonHuntsman использовал мое имя в дебатах для того, чтобы обрести важность - это не сработало. Грустно!

”Джон Хантсмен попросил меня о встрече. Я сказал нет, и он отдал нашу страну Китаю!” - заявил Трамп в феврале 2012 года.

С тех пор их отношения напоминали американские горки. На президентских выборах Хантсмен начал предлагать поддержку Трампу в феврале 2016 года, намного раньше, чем многие представители элиты Республиканской партии. В апреле Хантсмен начал призывать к единству, заявляя: ″У нас и так достаточно внутрипартийных разногласий. Сейчас самое время объединиться в выигрышную коалицию. С самого начала стало ясно, что у Дональда Трампа есть возможность собрать нетрадиционный блок сторонников”.

К осени многие в Республиканской партии увидели, что намечается электоральная катастрофа. 7 октября 2016 года Хантсмен рассказал в интервью Salt Lake Tribune, что хотя он и не согласен с Трампом по множеству вопросов, все равно будет голосовать за него. Всего через неделю Хантсмен призвал Трампа выйти из предвыборной гонки после утечки выпуска программы Access Hollywood, в которой президент сделал свой бесславный комментарий ”схватить их за ***”. ”Настало время, чтобы губернатор Пенс возглавил гонку”, - сказал тогда Хантсмен в интервью Salt Lake Tribune

Трамп извинился за комментарий и одержал потрясающую победу на выборах всего лишь месяц спустя. С того момента Хантсмен снова начал подкрадываться к Трампу как союзник. В декабре, когда у Трампа состоялся телефонный разговор с тайваньским президентом, вызвавший дипломатический скандал, Хантсмен поддержал решение Трампа. Хантсмен был также назван администрацией Трампа как потенциальный кандидат на должность госсекретаря.

Новости о назначении послом впервые были опубликованы Politico и подтверждены многочисленными новостными организациями. Если назначение подтвердит Сенат, Хантсмен унаследует невероятную напряженность между Соединенными Штатами и Россией.

The Daily Beast

Компания Hikvision откроет центр исследований и разработок в Монреале, а также исследовательский институт в Силиконовой долине. Два новых учреждения станут первыми исследовательскими единицами компании, действующими за пределами Китая.

Центр в Монреале начнёт действовать в этом году и будет заниматься инженерными разработками. Этот город был выбран для размещения центра в связи с тем, что здесь работает подразделение Hikvision Canada. Институт в Силиконовой долине будет создан позже. Его спецификой станут технологические исследования широкого профиля. Инвестиции в эти два объекта усиливают курс на то, что CEO компании Hikvision Янчжун Ху называет glocalization — «быть глобальным, думать локально».

«Монреаль богат талантами и представляет собой среду, благоприятную для ведения бизнеса», — отмечает Джеффри Хе, президент компаний Hikvision Canada и Hikvision USA. Что касается Силиконовой долины, то её он считает естественным местом для размещения исследовательского института.

В последние годы Hikvision интенсивно наращивает своё присутствие в Северной Америке. Компания уже завоевала здесь прочные позиции на рынке малого и среднего бизнеса. Теперь она стремится укрепиться и на рынке систем для предприятий. Для этого сформирована команда специалистов, которая занимается инженерными вопросами, техподдержкой и продажами в США и Канаде. Предполагается, что новые группы исследователей, работающие в Монреале и в Силиконовой долине, усилят положительный эффект от деятельности этой команды.

Поскольку Hikvision является крупнейшим в мире производителем систем видеонаблюдения, ей важно иметь сильный персонал в различных частях света. Компания, по заверениям её руководителей, продолжит формировать местные команды специалистов в отдельных регионах.

Общее число специалистов, занятых в компании Hikvision исследованиями и разработками, насчитывает по всему миру более 8 тысяч человек — это очень высокий показатель для мировой отрасли видеонаблюдения. На их деятельность тратится порядка 7-8% доходов компании.

Комментарий информационного агентства «Безопасность Сегодня»

Официальная мотивация руководства китайской компании со ссылкой на планируемый рост продаж систем корпоративного класса, судя по всему, является проявлением восточной мудрости — или, если хотите, хитрости. Новый американский президент склонен к жёстким мерам по защите экономики страны, где в настоящее время наблюдается что-то вроде гонки по созданию рабочих мест. Это стало результатом открытого обращения Дональда Трампа к крупным американским компаниям с предложением срочно переместить свои производства из КНР и Индии на территорию Соединённых Штатов в обмен на значительные налоговые послабления. В зависимости от того, насколько сильным окажется внутреннее сопротивление политике Трампа, дойдёт дело и до ввозных пошлин. Поэтому многие иностранные компании стремятся стать резидентами — обзавестись производственными либо НИОКР-мощностями на территории США. Яркий тому пример: ещё до официальной инаугурации Трампа его поспешили навестить первые лица тайваньского технологического гиганта Foxconn. В результате визита была достигнута предварительная договорённость о строительстве завода по производству дисплеев для продукции Apple с объёмом инвестиций около 7 миллиардов долларов США.

Стремление корпораций восточного происхождения присутствовать на американском рынке и участвовать в экономической деятельности вполне понятно: технологическая самостоятельность компании определяется уровнем отчислений от прибыли исследования и разработку (R&D, НИОКР). А ставка на дешёвую рабочую силу, губительно сказавшаяся на качестве не только бытовой, но и промышленной электроники в целом, весьма плохо сочетается не только с исследовательской деятельностью, но и с инновациями как таковыми. Многие компании из материковой Азии процветают за счёт постоянного притока технологических идей и перспективных решений. И соседство с заведомо сильными и продвинутыми американцами на своей территории оказывается выгодным. Только вот беда — носители высоких технологий засобирались домой, за океан. Почему бы не последовать за ними?

Источник: http://www.secnews.ru/foreign/23163.htm#ixzz4bUQd7avT

Security News

Бизнес, эксперты и представители государственных органов власти России и Китая обменяются опытом и предложениями по продвижению турпродуктов на китайском рынке в рамках ежегодного Российско-Китайского туристического форума, который пройдет 10 марта 2017 года в Москве.

Организатором мероприятия выступает Туристическая ассоциация «Мир без границ» и Китайская Ассоциация Турсервиса под патронажем Российско-Китайского Комитета дружбы, мира и развития при поддержке Федерального агентства по туризму и Государственного управления по делам туризма КНР.

В форуме примут участие заместитель Руководителя Федерального агентства по туризму Николай Королёв, председатель российской части Российско-Китайского Комитета дружбы, мира и развития, уполномоченный при Президенте Российской Федерации по правам предпринимателей Борис Титов, заместитель руководителя Департамента спорта и туризма города Москвы Константин Горяинов, заместитель руководителя Федерального агентства по делам Содружества Независимых Государств, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству Александр Радьков, посол по особым поручениям МИД России Евгений Томихин, председатель Совета Туристической ассоциации «Мир без границ» Александр Федин, директор департамента туризма Приморского края Константин Шестаков, министр культуры Красноярского края Елена Мироненко, глава российского представительства Государственного управления по делам туризма КНР Чжао Хунцин, временный поверенный в делах посольства КНР Чжан Сяо, генеральный директор UnionPay в России Фань Цзигуань и др.

Мероприятие станет площадкой для расширения деловых контактов представителей российских и китайских туристических администраций, а также бизнеса. В этом году главной темой форума станет продвижение продуктов и услуг для туристов из Китая и повышение качества сервиса в рамках проекта China Friendly, охватывающего широкий спектр предприятий туриндустрии.

В рамках мероприятия пройдут шесть сессий, посвященных изучению портрета современного китайского туриста и успешного опыта продвижения турпродуктов и услуг для граждан КНР, маркетингу в Интернете и социальных сетях Китая, новейшим технологиям и IT-инструментам в туризме и т.п.

Спикерами форума станут эксперты ряда ведущих китайских компаний, работающих в сфере туризма, – крупнейшего в КНР сервиса бронирований Ctrip, ведущего туристического оператора Shanghai Wanda International Travel Service, самой популярной соцсети Weibo, эксклюзивного агента Международной федерации футбола FIFA в Китае (включая Тайвань, Гонконг и Макао) компании Shankai Sports International и других.

В рамках дискуссий на тему событийного и спортивного туризма эксперты форума также обсудят вопросы привлечения в Россию болельщиков на предстоящие матчи Кубка Конфедераций FIFA 2017 и Чемпионата мира

по футболу FIFA 2018.

«Китайские туристы представляют для нас особый интерес с точки зрения развития въездного туризма, и мы уделяем особое внимание созданию комфортных условий путешествий граждан КНР по нашей стране. Для них разрабатываются специальные маршруты и программы, адаптируется туристский сервис, обучаются специалисты в сфере туризма, владеющие китайским языком. Знаковым событием в развитии туристического сотрудничества с КНР обещает стать предстоящий Чемпионат мира по футболу 2018 года. По экспертным данным, в Китае насчитывается более 300 млн футбольных болельщиков, и мы приложим все усилия, чтобы привлечь часть из них на матчи, которые пройдут на территории нашей страны. Кроме того, 2017 год ознаменован столетним юбилеем Великой Октябрьской революции. С учетом традиционного интереса граждан КНР к «красному туризму», мы ожидаем дополнительного роста въездного турпотока из Китая», – говорит Руководитель Федерального агентства по туризму Олег Сафонов.

 Джон Хантсман согласился стать послом США в России - СМИ

Редакция Завтра

Бывший губернатор американского штата Юта Джон Хантсман согласился стать послом США в России. Об этом сообщил в среду телеканал NBC.

Согласно информации источника телеканала в администрации США, Хантсман принял соответствующее предложение Вашингтона. На прошлой неделе экс-губернатор встретился с госсекретарем США Рексом Тиллерсоном, он также связывался с помощниками президента США Дональда Трампа, а возможно и им самим, передаёт ТАСС.

Ранее со ссылкой на два источника в администрации США газета Politico сообщила, что в начале недели президент США Дональд Трамп предложил Джону Хантсману стать послом США в России. По сведениям издания, вопрос о назначении находится в стадии оформления документов.

Теперь Хантсман должен отправить в Белый дом бумаги с подтверждением своей готовности занять эту должность.

После этого Вашингтон официально объявит о выдвижении его кандидатуры на пост посла. А затем ему предстоит пройти через процесс утверждения в Сенате Конгресса США.

Отметим, что 56-летний мормон Джон Хантсман имеет богатый дипломатический опыт. Он служил в мормонской миссии в Тайване, был послом США в Сингапуре в годы президентства Джорджа Буша-старшего, затем, при Бараке Обаме, представлял интересы Соединенных Штатов в Китае.

Politico отмечает, что во время предвыборной кампании в США Хантсман выступал с резкой критикой в адрес Трампа, в частности, после скандала с его сексистскими высказываниями, передает "Интерфакс".

В 2012 году Хатсман выдвигался кандидатом в президенты США от республиканской партии, но не смог пройти праймериз и вышел из гонки, поддержав Митта Ромни.

«России уходить из Сирии сразу не нужно»

Американский генерал рассказал о перспективах конфликта на Ближнем Востоке

Александр Братерский

Иранские военные корабли в понедельник опасно сблизились с кораблями ВМС США в Ормузском проливе, что может привести к открытому конфликту. О том, можно ли избежать войны с Ираном и почему США нужно сотрудничество с Россией, в кулуарах ближневосточной конференции клуба «Валдай» «Газете.Ru» рассказал генерал-майор в отставке Пол Валлели, эксперт по безопасности, в прошлом заместитель командующего Тихоокеанским командованием США.

— Новая администрация говорит об угрозе, которую представляет Иран. Есть ли у вас опасения насчет конфликта США и Ирана?

— Этого нельзя исключать, если они снова появятся возле наших кораблей. Мы их будем уничтожать, такого мы не потерпим, и им нельзя будет на своих катерах сновать возле наших кораблей. По моему мнению, у них уже есть ядерные возможности. Речь не о том, что они могут их иметь, они их уже имеют. Иран работал с КНДР по этому направлению, и я думаю, что у них уже есть ядерное оружие. Поэтому если они совершат ошибку и ударят по Израилю или будут вести себя как Северная Корея, то они будут уничтожены.

— Но у США и Ирана есть общий враг — исламисты. Не дает ли это возможности для сотрудничества?

— Они в таких категориях не думают, а считают себя державой-гегемоном. Именно поэтому у них конфликт с Саудовской Аравией. И именно поэтому они поддерживают радикальные исламистские группировки, такие как «Хезболла». Чтобы продемонстрировать способность к диалогу, Иран должен сделать что-то позитивное — это улица с двусторонним движением. Они должны сделать шаг навстречу и не вести себя столь агрессивно.

— В последнее время говорят, что США могут пойти на наземную операцию в Сирии. Как вы видите такое развитие событий?

— Это то, что мы называем «воздушно-наземной» операцией.

Примерно такая же идет сейчас в иракском Мосуле, но здесь упор будет сделан на Ракку.

Такие операции проходят при участии нескольких стран. Сначала при помощи орбитальной группировки мы определим, где находятся исламисты, чтобы приступить к уничтожению противника c помощью сил, которые можно назвать общим термином «спецназ».

— Что вы как американский военный могли бы посоветовать России, которая сейчас ищет стратегию выхода из Сирии?

— Уходить сразу не нужно, необходимо побыть какое-то время. Российские базы в Латакии и Тартусе очень важны, так они будут защищать беженцев, возвращающихся из Европы в Сирию. В экспертном плане, который я готовлю, есть идеи подготовки зоны безопасности. Когда жизнь там понемногу обустроится, тогда уже можно говорить о продвижении в сторону Турции. По моим оценкам, игиловцы (ИГ — организация, запрещенная в России. — «Газета.Ru») будут нейтрализованы к концу года в Сирии в Ираке. Возможно, они попытаются возобновить деятельность в Северной Африке, однако все их «государство» вскоре перестанет существовать. Их идея «халифата» провалилась.

— В чем, по-вашему, проблема предыдущей администрации в борьбе с исламистской угрозой?

— Так ничего и не добились, создали вакуум в регионе, способствуя снижению уважения и доверия к США.

— Каким вы видите будущее НАТО? Известно, что из Белого дома и Пентагона звучит критика в адрес альянса.

— Президент Трамп считает, что НАТО необходимо поменять фокус, прекратить все время смотреть на Россию и начать смотреть на игиловцев. НАТО должно перестать смотреть в прошлое и заняться будущим.

Им необходимо обратить внимание на Ирак, на Сирию, на Северную Африку. Это война, которая должна быть выиграна, необходимо нейтрализовать угрозу исламизма, существующую сейчас в мире. Мы знаем об этом и укрепляем границы, потому что мы знаем, кто к нам проникает и создает ячейки внутри США. Честно говоря, это люди, которых невозможно переубедить, их нужно уничтожать. Россияне имели такие же проблемы, когда шла война в Чечне. Однако мы не должны быть интервенционистами, мы должны работать с другими странами, чтобы решать общие проблемы.

— Вы многие годы провели на высоких должностях на флоте в Тихом океане. Как вы сейчас смотрите на ситуацию, связанную с усилением военного присутствия Китая в регионе?

— Могу сказать, что они заботятся о сфере своих интересов, при этом они никогда не затрудняли судоходство в Южно-Китайском море. Однако, как и мы, они заинтересованы в определенных регионах и будут продолжать поддерживать там свое военное присутствие, нравится нам это или нет. Но и мы будем демонстрировать свое право проходить в международных водах для того, чтобы показать, что мы там остаемся, а Тайвань должен оставаться независимым. Но с китайцами можно договориться, с ними надо говорить с уверенных позиций, и это способствует хорошей сделке.

— Вы часто выступаете на телеканале Fox как военный аналитик. Как вы видите ситуацию с прессой и войной против СМИ, которую ведет Трамп?

— Он не ведет войну, он бросает им вызов, так как они плохо делают новости.

Репортеры перестали делать свою работу. Они просто перепечатывают статьи интернета.

Что касается CNN, то оно просто ужасно. И когда я смотрю французское телевидение, ощущение то же самое. Даже телеканал RT делает больше фактических новостей, чем они. Правда, там есть, конечно, несколько комментаторов, которых я всегда переключаю.

— Как бы вы охарактеризовали военную команду Трампа?

— Их главной задачей будет сделать все, чтобы собрать армию воедино. Мы должны показать, что мы сильны, что наши ядерные силы адекватны сегодняшним задачам. Россия сделала много за последние пять лет в модернизации своих вооруженных сил, Китай тоже, а мы плетемся позади. Это не значит, что мы должны давить на Россию, но мы должны быть сильными, чтобы об этом знали те, с кем мы ведем бизнес. И если нам угрожают, мы спокойно сидеть не будем.

США. Иран. Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > gazeta.ru, 7 марта 2017 > № 2097587 Пол Валлели

Международное научное сообщество оценило вклад России в изучение скумбрии и сайры

Сотрудники ТИНРО-Центра приняли участие в заседании семинара по японской скумбрии и работе технической рабочей группы по оценке запаса сайры северо-западной части Тихого океана в рамках работы Северотихоокеанской комиссии по рыболовству (NPFC).

Мероприятия проходили с 16 по 22 февраля 2017 года в Национальном исследовательском институте рыбохозяйственных наук в городе Йокогама (Япония). В семинаре по скумбрии и рабочей группе по сайре участвовали специалисты из России, Китая, Японии, Республики Корея и Тайваня. Отечественную делегацию представляли заведующий лабораторией ТИНРО-Центра Владимир Кулик, ведущий научный сотрудник Дмитрий Антоненко и заведующий отделом Олег Катугин.

В первый день работы семинара по скумбрии ученые из каждой страны выступили с докладами по 3 секциям: «Жизненный цикл, биология и оценка запасов скумбрии», «Промысел скумбрии» и «Управление промыслом скумбрии». Второй день семинара был посвящен дискуссии и выработке рекомендаций для научного комитета Северотихоокеанской комиссии по рыболовству. Участники семинара согласились, что в настоящее время происходит рост запасов японской скумбрии в северо-западной части Тихого океана. Пока еще их объемы не сопоставимы с уровнем запасов 70-х годов прошлого века, но ученые считают, что предпосылки и тенденция к увеличению имеются.

Также представители разных стран высоко оценили значительный вклад России и Японии в изучение биологии и состояния запасов японской скумбрии в северо-западной части Тихого океана. Участники семинара рекомендовали продолжить в дальнейшем подобные исследования, равно как и консультации по вопросу оценки запасов японской скумбрии. Кроме того, особое внимание на семинаре было уделено данным по вылову, получаемым с добывающих судов. Все стороны отметили необходимость искоренения незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла в открытых водах и важность достоверной информации о вылове для оценки запасов скумбрии. По общему мнению, участников мероприятия, меры по регулированию промысла японской скумбрии должны основываться на научных данных.

Вслед за семинаром по скумбрии состоялось заседание технической рабочей группы по оценке запаса сайры в северо-западной части Тихого океана. В ходе встречи участники представили ряды стандартизированных индексов численности (вылова на усилие) сайры, а также рассмотрели модели динамики биомассы сайры. Наиболее близкими к модельным оценкам оказались российские индексы вылова на усилие, поэтому стороны решили, что работы будут продолжены уже с учетом опыта отечественных специалистов.

Результаты анализа ученых показали, что запас сайры в северо-западной части Тихого океана недоиспользуется, так как биомасса выше оптимальной. Также в настоящее время отсутствует угроза перелова данного ресурса, поскольку промысловая смертность сайры значительно ниже оптимальной. Для окончательного определения состояния запасов тихоокеанской сайры ученые проведут расчеты, используя различные коэффициенты улавливаемости сайры. Итоговые результаты будут получены уже во второй половине марта текущего года и будут вынесены на рассмотрение Научного комитета Северотихоокеанской комиссии по рыболовству, заседания которого пройдут во второй половине апреля в Шанхае (КНР).

Запасы сайры недоиспользуются.

Биомасса сайры на северо-западе Тихого океана превышает оптимальную, этот ресурс недоосваивается, отмечают специалисты России, Китая, Тайваня, Японии и Южной Кореи.

В рамках Комиссии по рыболовству в Северной Пацифике (NPFC) прошли семинар по японской скумбрии и совещание технической рабочей группы по оценке запаса сайры в северо-западной части Тихого океана. Встречи ученых из России, Китая, Японии, Республики Корея и Тайваня проходили с 16 по 22 февраля в Национальном исследовательском институте рыбохозяйственных наук Японии в Иокогаме. Отечественную делегацию представляли заведующий лабораторией ТИНРО-Центра Владимир Кулик, ведущий научный сотрудник института Дмитрий Антоненко и заведующий отделом Олег Катугин.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе ТИНРО-Центра, участники семинара по японской скумбрии согласились, что запасы этого вида растут, однако объемы пока не сопоставимы с уровнем 1970-х гг. Тем не менее специалисты считают, что предпосылки к дальнейшему росту запасов имеются.

Стороны отметили необходимость искоренения браконьерского промысла в открытых водах и важность использования достоверной информации о вылове для оценки запасов скумбрии. По общему мнению участников семинара, меры по регулированию промысла этой рыбы должны основываться на научных данных.

На заседании рабочей группы по оценке запаса сайры в СЗТО ученые пришли к выводу, что этот ресурс недоиспользуется. Угроза перелова сайры отсутствует, поскольку ее промысловая смертность значительно ниже оптимальной, отмечают в ТИНРО-Центре. Для окончательного определения состояния запасов ученые проведут дополнительные расчеты. Итоговые результаты вынесут на рассмотрение Научного комитета NPFC, заседания которого пройдут во второй половине апреля в Шанхае.

Пять новых вспышек вируса птичьего гриппа выявлены на фермах на острове Тайвань, передает Центральное информационное агентство Тайваня (CNA) со ссылкой на местную службу карантинного контроля за животными и растениями.

Сообщается, что на фермах были выявлены штаммы вируса H5N2, H5N8 и еще одного подтипа вируса H5. На двух из пяти ферм были уничтожены домашние птицы.

По данным службы карантинного контроля за животными и растениями Тайваня, с 1 января этого года вирус был выявлен на 69 фермах, уничтожены в общей сложности уже 504,8 тысячи птиц.

В пятницу Госкомитет по делам здравоохранения и планового деторождения КНР сообщал, что эпидемия птичьего гриппа H7N9 идет на спад.

Ранее многие провинции КНР усилили меры профилактики из-за участившихся случаев заражения людей вирусом птичьего гриппа. В январе госкомитет по здравоохранению призвал соответствующие ведомства прикладывать больше усилий для борьбы с птичьим гриппом.

По данным Всемирной организации здравоохранения, птичий грипп является инфекционным вирусным заболеванием птиц, часто протекающим без очевидных симптомов. В некоторых случаях вирус может преодолевать видовой барьер и вызывать болезнь или бессимптомные инфекции у людей и животных.

Иван Булатов.

26 февраля 2017 года в г. Нячанг (Вьетнам) в рамках встречи Старших должностных лиц форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) состоялось заседание Рабочей группы по конкурентной политике АТЭС

На заседании были представлены отчеты о реализованных проектах АТЭС, в частности, о проведении учебных курсов по экономическому анализу, проведению расследований и оценке деятельности конкурентного ведомства. Секретариат АТЭС презентовал информацию о настоящих и будущих проектах, а также обозначил приоритеты на 2017 год, среди которых увеличение эффективности деятельности АТЭС в сфере конкурентной политики, проведение исследований по вопросам, представляющим интерес для экономик АТЭС, увеличение числа проектов на основе самофинансирования. С предложениями по проведению учебных проектов АТЭС выступили представители конкурентных ведомств Перу, Папуа Новой Гвинеи и Таиланда. Представитель конкурентного ведомства Тайваня выступил с информацией о развитии Базы данных АТЭС по конкурентной политике и законодательству.

В продолжение заседания были представлены доклады о последних изменениях и тенденциях развития конкурентной политики в странах АТЭС. О развитии конкурентной политики и законодательства в Российской Федерации рассказала заместитель начальника Управления – начальник отдела международных информационных коммуникаций Управления международного экономического сотрудничества ФАС России Анна Позднякова. Была презентована информация об изменениях, внесенных в российское антимонопольное законодательство в рамках «четвертого антимонопольного пакета» и «антикризисного пакета», вступивших в силу в 2016 году. Нововведения направлены на снижение нагрузки на бизнес, участия государства в экономике, а также приведение российского конкурентного законодательства в соответствие с лучшими международными практиками. Также участникам заседания представили информацию о разработке проекта Национального плана развития конкуренции.

В рамках Российской недели текстильной и легкой промышленности в «Экспоцентре» состоялся круглый стол по теме «Локализация производства в России и создание текстильных кластеров»

В рамках Российской недели текстильной и легкой промышленности в «Экспоцентре» состоялся круглый стол по теме «Локализация производства в России и создание текстильных кластеров». Участники уделили внимание вопросам развития отечественной сырьевой базы, импортозамещению и инвестиционным проектам в секторе легкой и текстильной промышленности, а также тенденциям развития легкой промышленности в России в целом.

В частности, директор Департамента экономического развития и торговли правительства Ивановской области Александр Лодышкин рассказал о заметном оживлении текстильной и легкой промышленности в Ивановской области – ключевом текстильном кластере страны. Александр Лодышкин назвал основные показатели роста, такие как увеличение числа занятых в текстильной и швейной промышленности на 15%, рост текстильной промышленности на 8%, а также рост выпуска готовой продукции (одежды) на 11%. В области разработан проект по производству качественной льняной пряжи, реализация которого повысит уровень импортозамещения по льняной продукции полного цикла.

Крупнейший кластерный инвестпроект в области - это проект ПЭТФ-комбината, рассчитанный на производство минимум 200 тыс. тонн полиэфирного волокна в год. Суммарные инвестиции по реализации проекта -25 млрд. рублей. Предприятие будет размещено в Вичугском районе области - в рамках тамошнего индустриального парка, где будет действовать льготный налоговый режим. Как отметил Александр Лодышкин, уже законтрактовано, в том числе зарубежными потребителями, до 70% объема продукции этого комбината.

Вице-президент РАО Бумпром Юрий Лахтиков акцентировал внимание на возможностях производства новых видов волокон из натурального и смешанного сырья. Отметив, что с начала 1990-х в этой сфере растет отставание России от всё большего числа стран. Доля РФ в общемировом производстве вискозы, вырабатываемой из древесной целлюлозы, не превышает 1%. Хотя её "производство и потребление в мире продолжают расти с середины 1990-х. В среднем за 2005-2016 гг. производство волокон из этого сырья в США составило 1,2 млн тонн - 1-е место в мире. Затем следуют ЮАР (930 тыс. т), Канада и Скандинавия (соответственно, 600 тыс и до 400 тыс. т); быстро растет производство в КНР". Положение усугубляется тем, что, по оценке Юрия Лахтикова, "многие ведомства в РФ считают, что нет необходимости в крупном производстве волокон из целлюлозы, но это ошибочная позиция, судя по мировым трендам. Так или иначе, спрос в России на эту продукцию обеспечивает почти исключительно импорт. И свыше 60% - это импорт из КНР".

Генеральный директор Ивановского полиэфирного комплекса Сергей Николаев отметил, что этот проект - в числе важнейших "локомотивов" развития отрасли и, параллельно, химпрома. По данным Сергея Николаева, "была длительная экспертиза проекта в ВЭБе. Наконец, наблюдательным советом ВЭБа в конце 2016-го было одобрено финансирование проекта. Оборудование для комплекса будет поставлено из Германии". Что касается импорта важнейшего сырьевого компонента - ТФК, она в обозримой перспективе будет импортироваться. Причем "более предпочтителен импорт из Южной Кореи, Тайваня, ряда стран Восточной Европы, ибо у этого продукта из КНР - недостаточно высокий уровень очистки, в сравнении с упомянутыми поставщиками".

Продолжил эту тему управляющий директор текстильного холдинга "Стеллини" Валентино СТЕЛЛИНИ и директор по продажам Стеллини.ру Анзор Бориев. В рамках программ компании по производственной локализации есть прямая заинтересованность в продукции Ивановского ПЭТФ-комплекса. Тем более что в той же области "Стеллини" недавно ввела в действие производство жаккардового, трикотажного и смешанного волокна из натурального, синтетического и комбинированного сырья.

Представитель Radici Pietro Industries в РФ Александр Чикрин сообщил, что компания намерена расширять географию и производственную специализацию в России. Но растущий спрос на полиамидные нити ввозятся по импорту, "ввиду отсутствия их производства в стране". Последний тезис вызвал дискуссию в ходе форума. Другие его участники отмечали, что такие нити высокого качества выпускают "Куйбышев-Азот" и "Гродно-Азот", поэтому вполне возможен полный цикл локализации производства, использующего полиамидные нити.

Заместитель председателя Комитета по охране труда и сохранению трудового потенциала, заместитель председателя отраслевого отделения по легкой промышленности «Деловой России» Елена Махиня посвятила свое выступление локализации как инструменту развития легкой промышленности в России. В своем выступлении она отметила, что в процессе локализации необходимо ориентироваться на зарубежный опыт и поддержку государства на законодательном и финансовом уровнях. Результатами локализации, по мнению Елены Махини, должно стать создание и развитие новых региональных производственных площадок, которые буду конкурентоспособными не только на внутренних, но и на зарубежных рынках, что снизит зависимость от импорта до 40%.

Поставки иранской нефти в Европу значительно выросли

Иран быстрыми темпами осваивает европейский рынок нефти, продавая свою продукцию таким странам как Франция, Италия, Греция и Испания. По данным британской консалтинговой компании VesselsValue, занимающейся вопросами поставок, после снятия санкций с Тегерана иранская нефть доставляется также в Малайзию и Сингапур, Сирию и Африку. В 2016 году Иран произвел 21 отгрузку нефти во Францию, 15 - в Италию, 14 - Грецию и 13 - Испанию. Поставки осуществлялись танкерами VLCC, Suezmax и Aframax.

В июле 2012 года Европейский союз запретил импорт иранской нефти всем странам-членам, а также оказание страховых услуг, включающих защиту и возмещение убытков при поставках иранской нефти независимо от места назначения. Санкции были смягчены в январе прошлого года. Кроме того, произошли значительные изменения в структуре собственников, чьи танкеры используются для отгрузки иранской нефти. До отмены санкций на Национальную иранскую танкерную компанию (НИТК) приходилась наибольшая доля иранских нефтяных поставок, помимо Irano Hind, Idemitsy Tanker, JX Ocean и KLine.

Иранские танкеры имели внутреннюю страховку, но всегда были опасения по поводу возможности потенциальной ответственности в случае морских аварий в водах стран-импортеров, которым было разрешено покупать нефть у Тегерана. В период санкций Индия разрешила иранским судам заходить в индийские порты на основании местного страхового покрытия Тегерана, Китай использовал корабли отечественных компаний, в то время как японское правительство предоставило страховое покрытие только для танкеров VLCC. Южная Корея и Тайвань принимали поставки грузов на основе Инкотермс.

Теперь группа судовладельцев, доставляющих нефть из Ирана, резко изменилась. Среди них появились представители Греции и Бельгии. "Приток владельцев из Греции значительно увеличил число танкеров Suezmax до 81 в прошлом году, по сравнению с 15 в 2015 году, говорится в отчете VesselsValue.

НИТК продолжает оставаться лидером на рынке с точки зрения количества судов, предоставленных для погрузки нефти из Ирана, среди других компаний, осуществляющих отгрузки - Dynacom, Delta Tankers, Euronav, Polembros, COSCO, AVIN International, Olympic Shipping and Management, New Shipping and Thenamaris.

По данным торговых источников и специального программного обеспечения S&P Global Platts, cFlow, отслеживающего поставки нефти, в прошлом месяце два иранских танкера VLCC, the Huge и the Snow, доставили смесь тяжелых и легких сортов нефти для Shell в Роттердам.

В конце января министр нефтяной промышленности Ирана Бижан Зангане заявил, что страна производит 3,9 млн баррелей нефти в день, и стремится достигнуть объема в 4 млн баррелей к концу иранского года 20 марта. Это будет означать восстановление производства Ирана до уровня, который был до 2012 года, когда в отношении страны были введены международные санкции. Согласно отчету Platts, опубликованному 6 февраля, иранское производство составило 3,72 млн баррелей в день в январе, что на 30 тысяч баррелей в день больше, по сравнению с декабрем. В то время как страны ОПЕК сокращают производство в рамках соглашения, Ирану было позволено увеличить производство до 3,797 млн баррелей в день. Если Тегеран продолжит наращивать добычу в прежнем темпе, то его производство превысит выделенную квоту ОПЕК более чем на 100 тысяч баррелей в день. Это означает еще больше поставок из Ирана. Согласно прогнозам VesselsValue, морской экспорт иранской нефти значительно возрастает. Количество отгрузок иранской нефти увеличилось до 563 в прошлом году, по сравнению с 66 в 2012 году и 277 в 2015 году.

Несмотря на эти достижения, перспективы роста экспорта иранской нефти остается неопределенными. Первичные санкции США против Ирана по-прежнему действуют, а 16 января прошлого года были сняты в основном торговые и финансовые ограничения, введенные Европейским союзом. В случае с США, были ослаблены только вторичные санкции. Судоходные компании, связанные напрямую с фондовыми биржами и банками США, уже запретили своим кораблям заходить в порты Ирана. В прошлом месяце США ввели ряд новых санкций против Ирана после запуска им баллистических ракет. Экспорт иранской нефти может быть сокращен еще больше, если со стороны государства будут какие-либо дальнейшие провокации, считает VesselsValue.

S&P Global Platts

В период с 22 по 23 февраля 2017 года в рамках заседания Рабочей группы по конкурентной политике АТЭС состоялся семинар «Экономические аспекты антимонопольной политики», организованный Центральным институтом экономического управления Вьетнама.

В настоящее время конкурентные ведомства развитых и развивающихся стран Азиатско-тихоокеанского региона обладают неравными знаниями и опытом в области рассмотрения антимонопольных дел. В связи с этим, недавно образованные ведомства экономик АТЭС сталкиваются с трудностями «классического» антимонопольного правоприменения, в частности, связанными с расследованием картелей, рассмотрением слияний, а также дел, связанных со злоупотреблением доминирующим положением. Вместе с тем, антимонопольные ведомства всего региона должны решать вновь возникающие задачи антимонопольного регулирования, связанные с поведенческой и платформенной экономикой, а также проблемы сбора и использования экономических доказательств, где развитие и укрепление взаимодействия между развитыми и развивающимися экономиками крайне необходимо.

В ходе семинара Джозеф Харингтон, профессор Уортонской школы бизнеса при Пенсильванском университете, рассказал о рассмотрении горизонтальных соглашений и картелей, а также об опыте США, Таиланда и других стран в применении программы смягчения ответственности. Профессор отметил, что, к сожалению, чаще всего программой смягчения ответственности пользуются участники «умирающих» картелей, которые перестали быть стабильными, перестали выполнять ту задачу, ради которой они были созданы – получение сверхприбыли. В связи с этим для склонения к признанию, в некоторых юрисдикциях (Южная Корея, Соединенное королевство, Венгрия, Тайвань) предусмотрено денежное вознаграждение для лица (в том числе физического лица, например, работника организации), заявившего о картеле. Информация должна быть ранее неизвестна антимонопольному органу и являться весомым доказательством деятельности картеля.

Также на семинаре выступил Председатель Комитета по конкуренции Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) Фредерик Женни. Он рассказал о важности экономических доказательств при рассмотрении антимонопольных дел, в том числе дел о картелях, где наряду с прямыми и косвенными доказательствами наличия соглашений между хозяйствующими субъектами могут использоваться экономические доказательства, такие как анализ рынка для определения продуктовых и географических границ товарного рынка, а также состава хозяйствующих субъектов, действующих на рынке в качестве продавцов или покупателей. Он отметил, что многие антимонопольные ведомства зачастую забывают о необходимости экономических доказательств при вынесении решений по антимонопольным делам. Кроме того, данная проблема может возникнуть при оспаривании решений в судах.

Фредерик Женни также рассказал о вопросах правоприменения на быстро меняющихся рынках, а в частности на рынке информационных технологий. Профессор отметил существование программ, которые потенциально могут привести к нарушению антимонопольного законодательства. В качестве примера был приведен искусственный интеллект «Libratus» - изначально созданный как программа-бот для игры в покер, успешно обыгравший четырех лучших игроков в мире, однако алгоритмы заложенные в программу способны решать и другие задачи, например, ведение переговоров. Подобные программы потенциально могут быть использованы при создании картеля. В продолжение данной темы представители ФАС России приняли участие в дискуссии о последствиях применения программ, аналогичных «Libratus», а также проблемах связанных с доказыванием, в случае установления признаков нарушения антимонопольного законодательства при их использовании.

В ходе семинара были затронуты вопросы институционального дизайна конкурентного ведомства, который бы наилучшим образом способствовал решению задач, стоящих перед ведомством, в том числе, в части эффективной борьбы с картелями. ФАС России была отмечена как один из удачных примеров организации деятельности крупного многофункционального конкурентного ведомства с центрами принятия решений не только в центральном аппарате, но и в территориальных органах.

Итоги семинара подвели Рорри Маклеод, председатель Министерства бизнеса, инноваций и занятости Новой Зеландии и Чун Дин Нгуен, президент Центрального института экономического управления Вьетнама, отметив итоги дискуссии, состоявшейся в ходе семинара. Участники мероприятия подчеркнули крайнюю необходимость международного взаимодействия в рамках АТЭС с целью обмена опытом в решении глобальных задач, а также важность проведения аналогичных мероприятий в дальнейшем.

«Участие наших сотрудников в подобных мероприятиях позволяет не только получать информацию о текущих тенденциях антимонопольного регулирования и расследованиях, проводимых в странах азиатско-тихоокеанского региона, но и делиться обширным и многообразным опытом антимонопольного регулирования в России, что, несомненно, будет способствовать дальнейшему взаимодействию и раскрытию транснациональных дел в экономиках АТЭС», - отметил Андрей Цыганов, заместитель руководителя ФАС России.

РНФ и Министерство науки и технологий Тайваня объявляют второй совместный конкурс научных проектов

Российский научный фонд начал прием заявок на конкурс по поддержке международных научных коллективов. Конкурс проводится совместно с Министерством науки и технологий Тайваня (MOST).

Совместный конкурс проводится организациями уже во второй раз. Грантами будут поддержаны фундаментальные и поисковые научные исследования по следующим отраслям знания: математика, информатика и науки о системах; физика и науки о космосе; химия и науки о материалах; биология и науки о жизни; фундаментальные исследования для медицины; сельскохозяйственные науки; науки о Земле; гуманитарные и социальные науки; инженерные науки.

Научные исследования должны быть направлены на решение конкретных задач в рамках приоритетных направлений:

Системы анализа больших данных;

Интеллектуальные технологии;

Биотехнологии и новые подходы в сельском хозяйстве;

Урбанистика;

Китайская философия.

Экспертиза проектов будет осуществляться как с российской, так и с тайваньской стороны. Рассчитывать на финансирование смогут только те коллективы, которым удастся получить положительную оценку экспертов из обеих стран.

Размер одного гранта с стороны РНФ составит от 4 до 6 миллионов рублей ежегодно, а сами трехлетние научные проекты планируются к реализации в 2018-2020 годах.

Заявки на участие принимаются до 30 июня 2017 года, а итоги будут подведены уже в декабре текущего года.

Подробная информация о конкурсе и требования к участникам представлены в разделе "Конкурсы" на официальном сайте РНФ.

Woodstat: в 2016 г. доля России на китайском рынке импортных пиломатериалов выросла до 55%

Снижение потребления пиломатериалов в Европе вынуждает производителей искать новые рынки сбыта и увеличивать объемы экспорта в азиатские страны, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении шведского консалтингового агентства Woodstat.

Доля европейских производителей пиломатериалов на рынках Китая, Японии и других азиатских государств в 2016 г. выросла, а Канады — сократилась.

На китайском рынке доля европейских экспортеров (за исключением России) увеличилась с 8% в 2015 г. до рекордных 9% в 2016-м. Однако доля России выросла с 49% до 55%. Объем поставок российских пиломатериалов в Китай в прошлом году увеличился на 37%. Также заметно нарастили экспорт Швеция и Финляндия — на 35% и 57% соответственно.

Аналогично выглядела ситуация и на японском рынке: доля Европы увеличилась с 41% в 2015-м до 44% в 2016 г., России — с 13% до 14%. В то же время доля Канады на японском рынке импортных пиломатериалов снизилась с 34% до 32%.

Южная Корея, Тайвань, Индия, Пакистан, Филиппины, Вьетнам и Таиланд в 2016 г. также увеличили объемы импорта пиломатериалов. Но если европейские экспортеры смогли нарастить свою долю с 35% до 42%, то доля России оставалась на уровне значений 2015 г. — 13%.

Китай проверит тон Америки

В США с визитом прибыл «ключевой дипломат» Китая

Валентин Логинов, Александр Братерский

В США с двухдневным визитом прибыл член Госсовета КНР, ответственный секретарь руководящей группы по иностранным делам при ЦК КПК Ян Цзечи. Визит высокопоставленного китайского дипломата в США стал первым после избрания Дональда Трампа президентом. При этом Трамп, несмотря на жесткую критику китайских властей с его стороны, вряд ли кардинально пересмотрит политику Барака Обамы.

По информации агентства, у Яна Цзечи, которого считают одним из ключевых китайских дипломатов, имеется достаточно широкий круг вопросов, которые он хотел бы обсудить с американскими коллегами, но главным должно стать подтверждение «того тона двусторонних отношений», который был задан в ходе телефонных переговоров Си Цзиньпина и Дональда Трампа в начале февраля, сообщает агентство «Синьхуа».

Китайский дипломат обладает обширными связями в США и знает многих влиятельных конгрессменов, с которыми познакомился еще в свою бытность послом КНР в Вашингтоне с 2001 по 2004 год. Он также занимал пост главы МИД КНР с 2007 по 2013 год.

Детальная программа предстоящих переговоров остается неизвестной, однако китайские политологи полагают, что главными темами обсуждения станут вопросы торговли, а также международные проблемы безопасности. Кроме того, эксперты ожидают, что Ян Цзечи затронет и отношения с КНДР, которую США постоянно упрекают в развитии собственной ядерной программы.

Визит чиновника, отвечающего за международную политику в аппарате Компартии КНР, имеет своей целью зондаж почвы перед возможными контактами на более высоком уровне.

В Пекине не скрывают своего беспокойства идеями президента Трампа, который еще во время предвыборной кампании достаточно жестко критиковал КНР, обвиняя это государство в валютных махинациях.

Опасения международных наблюдателей вызывал тот факт, что Трамп еще до того, как официально вступил в должность, ставил под сомнение «политику одного Китая». В частности, в интервью телеканалу Fox он заявлял о том, что не хочет связывать себя этой концепцией, если «мы не можем договориться (с Китаем) по каким-то вещам, включая торговлю».

Масла в огонь подлил и телефонный разговор между Трампом и президентом Тайваня Цай Инвэнь, состоявшийся в декабре 2016 года.

Тогда эксперты говорили, что огласка подобного контакта является нарушением дипломатической традиции.

Как бы то ни было, после телефонного разговора лидеров США и Китая Белый дом заверил, что США по-прежнему придерживаются политики «одного Китая», что означает, что Трамп не рассматривает Тайвань в качестве самостоятельного государства.

При этом Вашингтон не отказывается от отношений с правительством в Тайбэе. Такую тактику США избрали для себя в 1979 году — тогда же, когда были установлены официальные дипломатические отношения с Пекином.

Трамп будет лавировать между Китаем и Японией

С другой стороны, некоторые аналитики полагают, что таким образом Трамп попытался начать торг с Пекином:

Китай должен предоставить что-то взамен тому, чтобы Вашингтон продолжал вести привычную для двусторонних отношений политику.

Кроме того, для Трампа важно сохранить баланс сложившихся к настоящему времени отношений в Азиатско-Тихоокеанском регионе, а для этого нужно удержать паритет в отношениях с Китаем, а также с другим партнером Вашингтона — Японией. Неслучайно именно во время встречи с японским премьер-министром Синдзо Абэ Трамп заявил, что США и Китай находятся «в процессе того, чтобы хорошо поладить».

При этом Токио опасается военного развития своего крупного соседа и поэтому стремится сохранить военное присутствие США в своей стране — именно Вашингтон обеспечивает военную защиту Японии. Известно, что Токио обладает лишь силами самообороны, которые хотя де-факто и представляют собой вооруженные силы, но ограничены в возможностях вести боевые действия.

В этом контексте отношения США и Китая, скорее всего, будут развиваться в рамках политики прежней американской администрации — так называемого «поворота на Восток», — позже названной более корректно — «восстановление равновесия».

Об этом ранее «Газете.Ru» говорил ведущий научный сотрудник Института глобальных исследований Кэннона Куни Миякэ. «Количество военных кораблей остается прежним: США демонстрируют, что будут сохранять свое присутствие», — подчеркнул эксперт.

За развитием отношений между Китаем и США пристально наблюдают и в России, где существуют опасения, что США могут «столкнуть» оба государства в политическом или даже военном конфликте. В то же время бывший советник президента США Джимми Картера Збигнев Бжезинский считает «идеальными» тройственные отношения между Россией, США и Китаем.

«В этом контексте у России не будет другого выбора, как только принять реальность и необходимость улучшения отношений как с Китаем, так и с Соединенными Штатами», — пишет он в одной из недавних статей.

На Тайване из-за птичьего гриппа в субботу были уничтожены 25,78 тысячи домашних куриц и уток, передает Центральное информационное агентство Тайваня (CNA) со ссылкой на аграрный комитет острова.

По его данным, вспышки вируса были выявлены на фермах в уезде Юньлинь и Илань, где уничтожены 5,27 тысяч уток и 20,51 тысяч куриц. Кроме этого еще на трех фермах в уезде Юньлинь в воскресенье будут уничтожены еще 15,3 тысячи куриц. На этих фермах был выявлен вирус птичьего гриппа со штаммом H5N2.

По данным аграрного комитета Тайваня, с начала года на 46 фермах острова был выявлен птичий грипп, уничтожены в общей сложности 353 тысячи домашних птиц.

Ранее многие провинции КНР усилили меры профилактики из-за участившихся случаев заражения людей вирусом птичьего гриппа. В январе госкомитет по здравоохранению призвал соответствующие ведомства прикладывать больше усилий для борьбы с птичьим гриппом.

По данным Всемирной организации здравоохранения, птичий грипп является инфекционным вирусным заболеванием птиц, часто протекающим без очевидных симптомов. В некоторых случаях вирус может преодолевать видовой барьер и вызывать болезнь или бессимптомные инфекции у людей и животных.

Иван Булатов.

Полиция индийского города Газиабад задержала по делу о мошенничестве основателя компании Ringing Bells Мохита Гоэля, которая обещала поставлять смартфоны стоимостью около 4 долларов, сообщает агентство IANS.

Компания Ringing Bells привлекла к себе внимание в феврале 2016 года, когда объявила, что будет производить смартфоны стоимостью всего 4 доллара. На момент запуска проекта Ringing Bells 4 доллара равнялись 251 рупии, поэтому смартфон получил название Freedom 251. Компания в феврале начала принимать заявки на приобретение смартфонов, получив 70 миллионов заказов.

Компания обещала поставить около 2,5 миллионов смартфонов к 30 июню 2016 года, но в июле отчиталась о поставках первой партии лишь в 5 тысяч аппаратов, пообещав поставить еще 65 тысяч. С тех пор компания не отчитывалась о поставках телефонов, которые по сути были готовыми телефонами тайваньского производителя с брендом Freedom 251. Более того, компания перестала предлагать Freedom 251 к продаже, реализуя другие, более дорогие смартфоны, другую электротехнику.

Проект Ringing Bells вызывал скепсис как пользователей и специалистов, так и властей Индии, однако серьезных юридических мер в отношении компании не принималось до четверга, 23 февраля, когда полиция Газиабада задержала Мохита Гоэля, основателя компании. Задержание было сделано по жалобе газиабадской компании Ayam Enterprises, которая выступала дистрибьютором Freedom 251.

Ayam Enterprises заплатила Ringing Bells 3 миллиона рупий (45 тысяч долларов по текущему курсу) за партию Freedom 251, но получила смартфонов только на 800 тысяч. Посчитав, что продукция не соответствует стандартам качества, Ayam Enterprises вернула их поставщику. Получить назад от Ringing Bells удалось лишь 1,4 миллиона в виде другой продукции Ringing Bells и денег. В Ayam Enterprises заключили, что таким образом им был нанесен ущерб в 1,6 миллиона рупий (24 тысячи долларов по текущему курсу).

Кроме Мохита Гоэля, который по некоторой информации уже не работает в Ringing Bells, в жалобе Ayam Enterprises упоминаются и другие руководители компании — всего четыре человека. Полиция работает над их задержанием, заявил агентству представитель полиции Газиабада Салман Тадж Патил.

Финансовая аналитика от Альпари: Нефть и газ стали топливом для роста «нефтяных» валют.

За короткий период с 20 по 22 февраля валюты развивающихся стран двигались разнонаправлено, хотя общий тренд пока все равно оптимистичен. Доллар сильно не укреплялся, а нефть продолжала плавно дорожать (прибавив за неделю более 1%), что способствовало позитивным настроениям на развивающихся рынках вкупе с вышедшей положительной статистикой в ряде стран. Нефть за этот короткий период подорожала на 0,8%. Причиной стало, в частности, заявление генерального секретаря ОПЕК Мохаммеда Баркиндо о том, что многие производители сланцевой нефти в США солидарны с решением ОПЕК о сокращении добычи в целях стабилизации цены на нефть и не увеличивают производство. Нефтяные валюты отреагировали ростом.

Лидерами роста за указанный период стали мексиканское песо (+2,38%) и казахстанский тенге (+2,04%). Повысился к доллару также курс южноафриканского рэнда (+0,5%). Менее чем на полпроцента подорожали к доллару бразильский реал и турецкая лира.

Лидером понижения за указанный короткий период оказалась индийская рупия (-1,1%). Также подешевели к доллару европейские валюты - венгерский форинт (-0,82%) и польский злотый, курс которого снизился к доллару менее чем на полпроцента.

Нейтралитет сохраняли российский рубль и китайский юань.

Важные события

В Мексике вышли данные по ВВП за 2016 год и четвертый квартал 2016 года. По итогам 2016 года ВВП страны вырос на 2,4% (по сравнению с ростом ВВП на 2% в 2015 году). Однако в четвертом квартале темпы роста замедлились по сравнению с третьим кварталом с 1% до 0,7%. Тем не менее, данные о росте ВВП были восприняты рынком с большим оптимизмом. Растущая нефть также способствовала росту курса песо к доллару.

В Индии на валютный рынок негативно повлияла политика, в частности, вероятное обострение отношений с Китаем после того как официальные лица Индии приняли в Нью-Дели делегацию из Тайваня, который Китай не признает независимым государством. Кроме того, пессимизму рупии добавила информация о снижении золотовалютных резервов страны за неделю почти на 1%, до $362,8 млрд.

В Казахстане рынки с воодушевлением восприняли статистику о том, что в 2016 году страна поставила исторический рекорд по добыче газа, которая увеличилась до 46,6 млрд кубометров. Из них 21,6 млрд кубометров было экспортировано, а доходы от экспорта газа превысили $1,2 млрд. Информация, на наш взгляд, стала важным драйвером роста курса тенге, так как Казахстан получает новый важный источник дополнительных доходов госбюджета. Растущая нефть также добавила позитива тенге.

Прогноз

По значениям пары доллар/рубль мы по-прежнему не обновляем наш прогноз в 57-59, как и по значениям пары евро/рубль оставляем без изменений коридор 61-62. По курсу тенге к доллару мы снова пересматриваем ожидания до 310-315 тенге за доллар, а по курсу тенге к евро меняем прогноз до 329-334 тенге за евро.

Наталья Мильчакова, замдиректора аналитического департамента Альпари

Международная компания InterNations назвала самые безопасные страны для жизни эмигрантов.

Эксперты компании провели опрос более 14 тысяч эмигрантов разных национальностей, пишет Business Insider. Респондентов попросили оценить карьерные перспективы, качество жизни, отношение местных жителей и условия труда, но главным критерием была безопасность.

Таким образом, специалисты определили, что самой безопасной страной для жизни эмигрантов является Люксемубург. На втором месте разместился Сингапур, а замыкает тройку лидеров Япония.

Топ-10 самых безопасных стран для эмиграции

1. Люксембург

2. Сингапур

3. Япония

4. Канада

5. Мальта

6. Швейцария

7. Норвегия

8. Новая Зеландия

9. Финляндия

10. Тайвань

Экономическая философия Трампа

Павел Каневский

К.полит.н., доц. каф. политологии и социологии политических процессов социологического факультета МГУ, эксперт РСМД

Победу Д. Трампа в России действительно встретили воодушевленно: Дума — возбужденными овациями, экспертное сообщество — острожными прогнозами о возможности начала новой эпохи взаимоотношений с Вашингтоном, перспективах сближения позиций по Сирии, консенсусу по Украине, потенциальному ослаблению санкций. Ожидание новой перезагрузки многие стали связывать с личностью Д. Трампа и его готовностью действовать как бизнесмен в системе международных отношений. Тем не менее стоит задаться вопросом — в какой степени экономический реализм нового президента может помочь не столько российско-американским отношениям, сколько долгосрочному развитию России.

Основные принципы «Трампономики»

Сегодня главная дилемма заключается в том, насколько серьезны намерения Д. Трампа по наращиванию внутреннего экономического потенциала Соединенных Штатов в угоду мировым интеграционным процессам и какие группы истеблишмента готовы поддержать новый курс «Трампономики». Значительная часть предвыборных обещаний избранного президента, которая касалась укрепления американской промышленности, говорит о том, что Д. Трамп более чем серьезен. В своих программных речах и плане первых ста дней пребывания в Белом доме Д. Трамп четко обозначил, что хотел бы возродить американскую автомобильную промышленность, нарастить добывающие мощности энергетических корпораций, снять ограничения на добычу нефти из собственных месторождений, возродить угольную энергетику, перестать зависеть от внешних рынков и отдавать свои рабочие места. Есть также тенденции, о которых Д. Трамп не так много говорил, но которых явно следует ожидать. В первую очередь это увеличение военных расходов и рост количества заказов для военно-промышленного комплекса. Общий посыл Д. Трампа оказался весьма популярным среди американцев, особенно зависящих от реального сектора экономики, и теперь они ждут, когда снова на полную мощность заработают заводы в Детройте, а нефтяные компании начнут бурить новые скважины.

Стратегия Д. Трампа вырисовывается уже сейчас — снижение налогов, увеличение государственных расходов на инфраструктурные проекты за счет сокращения социальной нагрузки (первой мишенью уже стал Obamacare). Для реализации данной политики Д. Трампу понадобится послушная Федеральная резервная система, а нынешняя ее глава Джанет Йеллен, которая будет оставаться главой ФРС до 2018 г., вовсе не сторонница новоизбранного президента и открыто намекает на то, что процентная ставка может быть повышена, что отнюдь не поможет экономической стратегии Д. Трампа. Очевидно, это станет предметом большого торга между администрацией Белого дома и Дж. Йеллен, так как высокая ставка помешает эффективной реализации стратегии Д. Трампа, сузив возможности для наращивания госрасходов.

Идея Д. Трампа заставить американскую экономику работать на себя найдет множество заинтересованных групп интересов, которые могут создать внушительную коалицию: автомобильные и энергетические корпорации, военно-промышленный комплекс, авиационная, космическая и судостроительная отрасли, сталелитейная индустрия и пр. Избрание Д. Трампа сулит выгоды также для фармакологических компаний, которые жили в ожидании усиленного регулирования ценообразования и всей отрасли в случае победы Х. Клинтон.

Демократы также планировали более основательно взяться за крупные банки, однако с Д. Трампом и республиканским Конгрессом ожидания большего контроля сменились небезосновательной надеждой на снятие ряда ограничений, вплоть до нивелирования правила Волкера и закона Додда-Франка. Закон Додда-Франка был одним из наибольших достижений администрации Барака Обамы в области регулирования банков, хедж-фондов и рыночных деривативов, которое по замыслу должно значительно снизить рискованные операции и необдуманные операции с вкладами. Неудивительно, что к концу января 2017 г. банковский сектор показал наивысший рост — 14% согласно индексу KBW — на бирже с момента вступления Д. Трампа в должность.

Ближайшие и дальние последствия

Иными словами, за Д. Трампом может консолидироваться вовсе не абстрактная коалиция — это может быть мощный корпоративный блок, который найдет отражение в усилении влияния соответствующих лоббистских групп на Капитолийском холме, правильно понявших посылаемый им сигнал и смену курса. Впрочем, однозначно говорить о том, что более закрытая экономика будет выгодна целым отраслям, пока рано, так как слишком много корпораций из авиационной, автомобильной и фармакологической промышленности зависят от цепочек добавленной стоимости и зарубежных рынков сбыта. И все же на начало 2017 г. американский корпоративный сектор явно находится на подъеме — фондовый индекс S&P500 поднялся на 6% с момента выборов, а частный сектор находится в предвкушении снижения налогов и возвращения выручки от сбыта продукции в США. К слову, на следующий день после инаугурации в 2009 г. Б. Обамы, которого многие бизнесмены и консерваторы считали чуть ли не социалистом, индекс S&P500 упал на 5%.

В стимулировании собственной промышленности и внутреннего спроса нет ничего предосудительного. Более того, такая политика может принести плоды, однако она таит в себе и множество рисков. Во-первых, это может привести к росту инфляции и укреплению доллара, что негативно отразится не только на американском, но и на мировом рынках. Во-вторых, сочетание дерегулирования финансового сектора и увеличения госрасходов на инфраструктуру потребует очень четкого плана, который пока имеет очень туманные очертания.

Параллельно с этим Д. Трамп готов начать радикальную и крайне рискованную политику массовой депортации мигрантов не столько из соображений безопасности, сколько исходя из его желания дать рабочие места коренным американским гражданам. Это не инновационный подход в выборочном решении проблемы безработицы — в своей истории США уже знали такие примеры. В этом смысле неудивительно, что один из главных политических кумиров Д. Трампа — 34-й президент США Дуайт Эйзенхауэр, а его исторический идеал — Америка 1950-х гг., в которой балом правят промышленность и крупные корпорации, безработица находится под контролем (в том числе и ценой депортации мигрантов), а количество домохозяйств постоянно увеличивается. Опросы показывают, что большинство сторонников Д. Трампа также считают 1950-е гг. истиной эпохой «американской мечты», после которой все пошло не так.

Критика интеграции и взаимозависимости естественным образом вписывается в картину мира Д. Трампа. В определенном смысле он действительно готов повернуть время вспять, и это важнейший сигнал всему миру, в том числе и России. Д. Трамп ставит под сомнение всю современную архитектуру глобальной экономики с ее цепочками добавленной стоимости, свободной миграцией трудовых ресурсов, денежными потоками, глобальными регуляторами, такими как Международный валютный фонд и Всемирный банк. В разных странах этот сигнал поймут по-разному — где-то посчитают это дурным знаком для глобализации, а где-то, как, например, в Китае — шансом увеличить свою долю в мировой экономике.

С другой стороны, желание Д. Трампа развернуть процесс глобализации вспять может привести не к снижению, а к увеличению роли спекулятивных сил, ведь не очень понятно, подразумевает ли «Трампономика» широкую дискуссию по вопросам оффшоров или сдерживания различных финансовых групп. Напротив, есть основания считать, что финансовый мир пойдет по пути большего дерегулирования. Ведь если Уолл Стрит получит больше свободы, это будет примером для ведущих финансовых центров по всему миру — от британских хедж-фондов до азиатских бирж. С одной стороны, возглавляемое американцами дерегулирование финансов будет означать облегчение получения долларовых займов и, следовательно, может ускорить рост развивающихся рынков. С другой — это приведет к появлению новых финансовых пузырей, снизит предсказуемость международных финансовых, что в условиях еще не оправившейся от кризиса глобальной экономики чревато новыми потрясениями.

В то же время параллельно с обещаниями дерегулирования Д. Трамп пропагандирует экономический национализм, т.е. защиту собственных экономических интересов любыми, в том числе сугубо протекционистскими, мерами. Иными словами, вместо глобальной конкуренции, которую последние десятилетия поддерживали Соединенные Штаты, Д. Трамп предлагает разговор с позиции экономической силы. В долгосрочной перспективе это может привести к экономической, а следовательно, и политической дезинтеграции.

Россия не окажется в стороне от этих процессов; напротив, с иными коннотациями зазвучит вопрос о месте и роли России в структуре мировой экономики. Даже если говорить о том, что для России сейчас главный приоритет — евразийская интеграция, это не снимает вопроса, каким образом страна собирается модернизировать и диверсифицировать свою экономику. Сигнал Д. Трампа о том, что пришло время для американской экономики немного прикрыть двери, чтобы навести порядок дома, станет примером для подражания для многих развитых и особенно развивающихся государств, где идеи закрытости уже поднимают голову. Скорее всего, Россия окажется в еще более непредсказуемом экономическом пространстве, и еще острее встанет вопрос о том, с кем и как строить интеграционные проекты, ведь Евразийский союз — это малая часть мировой экономики, которая невероятно от нее зависит.

Тень торговых войн

Претворение взглядов Д. Трампа в жизнь вполне естественно приведет к витку выстраивания заградительных торговых барьеров и всплеску протекционизма. Протекционизм в отдельно взятых странах существовал всегда, однако когда он становится общемировой практикой, к тому же поддерживаемый первой экономикой мира, это открывает дорогу к повышенной напряженности в торговых отношениях. Д. Трамп росчерком пера положил конец Транстихоокеанскому партнерству (Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство было обречено на провал еще до президентских выборов), он готов пересмотреть отношения с глобальными финансово-экономическими институтами, защитить американскую индустрию с помощью создания заградительных барьеров. Китаю уже обещаны пошлины на экспортируемые в США товары в размере 45%, Мексике — 35%, а любой стране, которая будет признана валютным манипулятором, — от 15% до 45%. К слову, победа Хиллари Клинтон, скорее всего, тоже привела бы к пересмотру ряда торговых отношений, который, однако, не был бы таким неприкрытым.

Впрочем, чтобы достичь успеха в реализации своей стратегии, Д. Трампу придется преодолеть значительное сопротивление как внутри США, так и со стороны международных партнеров. Внутри уже формируется блок, поддерживаемый как демократами, так и некоторыми республиканцами, за которым стоят представители высокотехнологичного и инновационного сектора, ряда телекоммуникационных компаний, этнические диаспоры, защитники окружающей среды, малый бизнес (часть представителей которого, впрочем, поддержала Д. Трампа), средние банки, сектор услуг, люди свободных профессий, университетская и экспертная элита, влиятельные СМИ и все, кто считает, что либеральные ценности находятся под угрозой. За пределами Соединенных Штатов протекционистская риторика уже вызвала всплеск эмоциональных реакций со стороны политиков, дипломатов, бизнеса и СМИ. Ведущие экономики Евросоюза, а также Япония, Южная Корея, Китай, Мексика, Канада и прочие страны, которые находятся в тесной взаимосвязи с США, почувствовали угрозу, исходящую от столь кардинальной смены курса, хотя она толком еще даже не началась.

Если Д. Трампу действительно хватит поддержки истеблишмента внутри страны для ограждения американской экономики, торговым партнерам не останется другого выхода, кроме введения ответных мер, которые не только бумерангом отразятся на американской экономике, но еще больше будут способствовать мировой дезинтеграции и росту напряженности. При сценарии торговой войны между США и Китаем просматриваются неблагоприятные последствия для ситуации в Южно-Китайском море и треугольника США – Тайвань – Китай, так как Пекин сможет апеллировать к открытым недружественным действиям в свой адрес. Хотя на настоящий момент власти КНР предпочитают сохранять хладнокровие и внимательно следить за развитием ситуации в Вашингтоне.

В России, где так много говорится о чрезмерной гегемонии США в мире, призывы Д. Трампа к налаживанию отношений с Москвой и его сомнения в нынешнем этапе либерализации мировой торговли воспринимаются скорее позитивно, хотя последствия для России далеко не столь очевидны. Тот факт, что даже отношения с НАТО Д. Трамп пытается перевести в экономическое русло («Европа сама должна платить за свою безопасность»), не должен вводить в заблуждение. Страны Евросоюза действительно могут начать наращивать расходы на оборону, что приведет к дальнейшей милитаризации Европы (неважно, будет это НАТО или Европейский оборонный союз), и подобная тенденция в долгосрочной перспективе вряд ли будет способствовать политике мирного сосуществования, торговли и свободы границ между Россией и Европой.

Также нет серьезных оснований считать, что военно-политическая мощь самих Соединенных Штатов будет снижаться, ВПК станет одним из главных бенефициаров победы Д. Трампа, а увеличение военных расходов вряд ли будет способствовать снижению напряженности в мире. Аналогичным образом, выход США из ряда международных соглашений и цепочек взаимозависимости вовсе не будет означать снижение роли американского капитала в мире финансов. Напротив, его влияние может принять более бесконтрольный характер, так как Д. Трамп вряд ли будет заинтересован в развитии прозрачности мировой экономики — наоборот, он намерен агрессивно продавливать интересы американского капитала.

Для России открытыми остаются вопросы о том, каким образом распространение философии дезинтеграции и дальнейшего дробления всей системы международных отношений отразится на перспективах интеграции в рамках ЕАЭС, взаимоотношениях России с Китаем, попытках преодолеть негативный фон отношений с Евросоюзом. Ясно лишь то, что политика Д. Трампа в случае ее успеха не добавит этим процессам предсказуемости.

 «Ялта-2»

возможен ли «равносторонний треугольник» в отношениях Москвы, Пекина и Вашингтона?

Юрий Тавровский

В начале XXI века, с интервалом примерно каждые пять лет, в мировой политике происходят этапные события.

В феврале 2007 года Владимир Путин на конференции по международной безопасности в Мюнхене выступил с речью, содержавшей следующую формулировку: "Россия — страна с более чем тысячелетней историей, и практически всегда она пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику. Мы не собираемся изменять этой традиции и сегодня. Вместе с тем, мы хорошо видим, как изменился мир, реалистично оцениваем свои собственные возможности и свой собственный потенциал. И, конечно, нам бы также хотелось иметь дело с ответственными и тоже самостоятельными партнёрами, с которыми мы вместе могли бы работать над строительством справедливого и демократического мироустройства, обеспечивая в нём безопасность и процветание не для избранных, а для всех".

В феврале 2013 года во время беспрецедентной встречи с правящей элитой в форме "коллективной учебы Политбюро ЦК КПК" на тему "Решительно идти по пути мирного развития" Председатель КНР Си Цзиньпин заявил: "Мы будем решительно идти по пути мирного развития, но категорически не станем отказываться от наших законных прав и интересов и не будем жертвовать коренными интересами государства… Ни одна страна не должна рассчитывать на то, что мы будем вести торговлю своими коренными интересами, ни у кого не может быть ни малейшей надежды на то, что мы вкусим горькие плоды ущемления суверенитета, безопасности и интересов развития государства".

В январе 2017 года в своей инаугурационной речи 45-й президент США Дональд Трамп сказал: "Мы будем стремиться к дружбе с другими странами, но при этом будем руководствоваться только своими интересами. Мы будем укреплять союзы и создавать новые".

Каждое из этих программных заявлений не только влекло за собой последствия для всей мировой политики, но и меняло отношения в "глобальном треугольнике" Москва—Пекин—Вашингтон. Именно после своей мюнхенской речи Путин окончательно стал persona non grata для Запада, а Россия — главным объектом давления и провокаций. Именно после объявления Си Цзиньпина о "выходе из тени" всерьёз началось сдерживание КНР в военной и торговой областях. Именно после речи Трампа на инаугурации глобалисты-"неоконы" в США и по всему миру начали ожесточённую "гибридную войну" против него.

Приоритет национальных интересов объединяет Владимира Путина, Си Цзиньпина и Дональда Трампа, ярких лидеров трёх ведущих держав современного мира. Вопрос в том, какими они видят эти национальные интересы и смогут ли достичь если не их синергии, то хотя бы отказа от противостояния? Путин продолжает следовать "мюнхенским" курсом", и его принципы вряд ли изменятся. Си Цзиньпин тоже выдерживает курс "следования коренным интересам государства". Неизвестной величиной в этом уравнении пока остаётся Трамп. Ему ещё предстоит продемонстрировать серьёзность обещаний, которые он давал в ходе предвыборной кампании и в первых заявлениях уже внутри Белого дома.

Срочно подождать!

За первые недели своего президентства Трамп привёл в исполнение два главных предвыборных обещания: отказался от Транстихоокеанского торгового партнёрства и приступил к сооружению "Великой мексиканской стены". При этом пока не разразилась обещанная торговая война с КНР, и не началось хотя бы ограниченное сотрудничество с Россией. В Москве и Пекине в создавшейся ситуации, скорее всего, приняли самое мудрое решение: "Срочно подождать!". Это ожидание, по традиции, продлится сто дней. "Испытательный срок" закончится к началу мая, а в середине месяца Путин и Си Цзиньпин встретятся в Пекине на саммите "Новый Шёлковый путь". У них будет время и возможность подробно обсудить слова и дела нового участника "треугольника", согласовать те общие позиции, которые не противоречат национальным интересам России или Китая.

Российско-китайское стратегическое партнёрство недаром называется именно так. Именно стратегические, военно-политические причины постоянно подталкивают обе страны к расширению и углублению взаимодействия, которое всё больше напоминает военный союз. НАТО во главе с США четверть века вгрызалось в зону российских жизненных интересов, дойдя уже до рубежей внутренних русских земель, а к 2016 году балансирование на грани войны приняло крайне опасные формы. Одновременно США за последние годы стянули вокруг Китая кольцо военных баз, подстрекают недружественные режимы, размещают боевые корабли в угрожающей китайскому судоходству конфигурации, провоцируя Пекин на создание "выдвинутых рубежей" в Тихом океане. Именно стремление Москвы и Пекина "не пропасть поодиночке", а вовсе не торгово-экономические интересы как таковые помогли им "взяться за руки".

Разъединить российско-китайскую сцепку мечтали и во времена правления Барака Обамы. Однако пойти на сближение с Россией "неоконам" мешала иррациональная ненависть, усиленная представлением о слабости России, а с Китаем — в общем-то, рациональное неприятие китайского "мирного возвышения", поставившего США на грань утраты глобального лидерства. Ещё в 2009 году Обама привёз в КНР предложение создать дуумвират "G-2" и совместно править миром — при условии, что Вашингтон будет "старшим братом". Стоит ли разъяснять, что принятие этого предложения Пекином означало бы конец китайско-российского стратегического партнёрства и сползание к новой "холодной войне" с Москвой? Но предложение было отвергнуто, а сдерживание продолжилось с удвоенной силой.

Теоретически можно допустить, что подобная или похожая попытка может быть повторена. Однако резкие антикитайские заявления Трампа в ходе предвыборной кампании и первые практические шаги его самого и его команды делают такое допущение маловероятным. Игра на оголённом нерве тайваньской проблемы, подтверждение "ядерного зонтика" над оспариваемыми Японией островами Дяоюйдао/Сэнкаку вряд ли можно считать случайностями начального периода. А ведь в небесах витает ещё и "дамоклов меч" обещания обложить китайский экспорт пошлинами в десятки процентов, что будет означать начало торговой войны.

"Чечевичная похлёбка" для Москвы

Попытки расшатать стратегическое партнёрство Москвы и Пекина могут последовать и на российском направлении. Для Трампа очевидно, что российские товары не лишают американцев рабочих мест. Напротив, снятие санкций может стимулировать американский экспорт в Россию, создать многие тысячи дополнительных вакансий на предприятиях США. В данной ситуации оказались невостребованными идеологические фобии госдеповских дам, которым уже показали на дверь. Но созданное ими "прокрустово ложе" американо-российских отношений, символом которого являются санкции, вряд ли удастся быстро разрушить. Впрочем, отрицательное влияние санкций может быть перевешено шагами по ослаблению давления НАТО на западные рубежи России, завершением подстрекания Киева, реальным взаимодействием в борьбе с исламистами. Отвечающие в первую очередь интересам самих США, эти и другие шаги могут подаваться как авансы Кремлю в ожидании ответных ходов. Именно так их будут трактовать не только западные дипломаты и журналисты, но и наши доморощенные либералы, для которых неприятие Китая стало "символом веры". Уже сейчас разные формулы "размена" стратегических отношений с КНР на благосклонность США оживлённо обсуждаются на телевизионных ток-шоу и в печатных изданиях. Думается, что и в экспертном сообществе, включая специалистов по Китаю, найдётся некоторое число сторонников "размена".

В оборот уже ввели разнообразные аргументы. Напоминают о том, как в 70-е годы прошлого века Дэн Сяопин разменял переход к системной враждебности с СССР на допуск к западным капиталам, рынкам и технологиям. Называют имя Генри Киссинджера, не раз успешно сыгравшего роль напёрсточника в игре с Пекином и Москвой и продолжающего манипулировать двумя столицами в интересах третьей. Подсчитывают скромные итоги российско-китайской торговли, мизерные суммы китайских капиталовложений. Настаивают на "предательстве" Пекином Москвы в критические моменты украинского и сирийского кризисов. Эксплуатируют глубоко засевший в нашем коллективном бессознательном со времен боёв на острове Даманский миф о намерении Поднебесной захватить Сибирь и Дальний Восток. Обнаруживают у российских границ то танковые колонны, то стратегические ракеты.

Конечно, в большой политике никогда нельзя говорить "никогда". Совпадающие сегодня национальные интересы завтра могут разойтись. Но в текущей ситуации и на обозримую перспективу их близость или даже совпадение для Москвы очевидны. Прежде всего, одновременное сдерживание России и Китая продолжается. Довольно туманные намёки на возможность ослабления давления на Москву не принимают реальных очертаний. Но даже если сдвиг от конфронтации к сосуществованию или точечному сотрудничеству с Вашингтоном произойдёт, он потребует времени. Есть ли это время у администрации Трампа, а если есть, то как много? За несколько месяцев или лет и ценой существенных уступок в отношениях с Китаем Москва действительно можно добиться потепления с Америкой. Но как долго продлится оттепель? Не повысит ли классический бизнесмен Дональд Трамп цену на свой товар ещё до завершения сделки?

Пойдя на тактическое удлинение российско-американской стороны треугольника за счёт отношений с Китаем, Кремль понесёт стратегические потери. Он уменьшает свою дальнейшую ценность в рамках "треугольника" как с точки зрения Вашингтона, так и Пекина. Мало того, что будет утрачено личное доверие, которое было наработано между Путиным и Си Цзиньпином в ходе их 15 встреч за 2013-2016 годы. Путину уже не удастся войти в историю творцом новой модели отношений с Китаем, которую он начал создавать чуть ли не с первых месяцев своего президентства: подписание Большого договора в 2001 году, создание тогда же ШОС, окончательное урегулирование пограничной проблемы в 2005 году, начало сопряжения ЕАЭС и "Нового Шёлкового пути" в 2015 году. Будет поставлено под вопрос наработанное с большим трудом доверие и взаимопонимание между силовыми структурами двух стран. Вернуться обратно ко всем этим наработкам в весьма вероятном случае перемены настроений у Трампа или его ухода из власти будет очень трудно и уж точно невозможно во время правления Си Цзиньпина, которое продлится до 2022 года.

Разные возможности, равные выгоды

Суета вокруг "разменов" в рамках "глобального треугольника" подменяет осознание возможности создания устойчивой равносторонней структуры с вершинами в Москве, Вашингтоне и Пекине. Именно сейчас для этого сложилась небывало удачная ситуация, позволяющая соединить три стороны, ставшие примерно равновеликими. Отречение Трампа от экономического и финансового глобализма, от намерения проецировать силу в любую точку мира сокращает американскую сторону "треугольника". Недавние заявления Си Цзиньпина в Ханчжоу и Давосе о готовности возглавить глобализацию мировой экономики, напротив, говорят не о стремлении к мировому военному господству, а о желании качественно нарастить участие Китая в мировых делах после десятилетий "пребывания в тени". Это удлиняет китайскую сторону. Что касается России, то её наступательная внешняя политика на время компенсировала экономическое затухание и почти уравняла нашу сторону "треугольника" с двумя другими.

Мало того — именно Россия могла бы стать посредником в предотвращении перехода американо-китайского противостояния на более высокий и опасный уровень или даже инициатором трёхстороннего взаимодействия по ключевым международным проблемам. Коренные интересы Москвы, Вашингтона и Пекина одновременно, хотя и в разной степени, затрагивают проблемы исламского терроризма, распространения ядерного оружия, кибербезопасности, глобального финансово-экономического кризиса. Даже этот краткий перечень показывает обширность поля для взаимодействия, которое не ущемляет национальные интересы ни одной из сторон.

"Красные линии" в отношениях трёх стран пока не пересечены. Окна возможностей не захлопнулись, а иногда даже открываются шире. Выход США из Транстихоокеанского партнёрства означает для Пекина положительный сигнал о возможности предотвращения антикитайской торговой войны. В случае отказа от обещанного резкого повышения пошлин на китайский экспорт или даже введения невысоких дополнительных барьеров можно будет рассчитывать и на предотвращение двустороннего конфликта. Антироссийские заявления из новой вашингтонской администрации продолжают раздаваться, но на довольно низком уровне. С более высоких этажей идут ощутимые позитивные импульсы.

Три рыцаря традиционализма

Помимо близости интересов в сфере безопасности, начинает просматриваться и некая идеологическая близость "вершин треугольника". Это безусловный приоритет национальных интересов, возврат к традиционным ценностям своих народов и отторжение противоречащих им либерально-глобалистских мантр. Это апелляция к авторитету мыслителей и лидеров прошлого, к религиозным и этическим нормам, прошедшим проверку веками.

Выдвинув в 2012 году программу "Китайской мечты о великом возрождении китайской нации", Си Цзиньпин в своих выступлениях и статьях цитирует Конфуция гораздо чаще, чем Мао Цзэдуна. Возвращение к традиционным китайским ценностям после периода увлечения западным образом жизни набирает темпы и проявляется в самых разных областях: от ношения традиционного костюма даже в бытовых ситуациях до прилива интереса молодёжи к полузабытому классическому литературному языку "вэньянь". Развернувшаяся в последние годы системная борьба против коррупции тоже носит антилиберальную окраску — среди осуждённых за последние три года примерно миллиона чиновников большинство имели счета и недвижимость за границей, получали "откаты" от иностранных фирм и потому были сторонниками прозападной ориентации Китая.

Российский лидер пока не сформулировал столь необходимую нам "Русскую мечту", хотя его разрозненные выступления складываются во вполне последовательную систему консервативных, патриотических ценностей. Он цитирует классиков русской философской мысли XIX-XX веков. Он воцерковлён и соблюдает все православные праздники, одновременно проявляя должное уважение к другим традиционным религиям России: мусульманству, иудаизму и буддизму. Он шаг за шагом восстанавливает духовные скрепы общества, символы преемственности российских традиций: от возрождения поруганных храмов до возврата гвардейских мундиров, от мелодии советского государственного гимна до советских праздников. Несмотря на сильнейшее давление либерального прозападного лобби, он не позволяет пересадить на нашу почву однополые браки, вседозволенность, разрушать традиционные семейные нормы, систему просвещения и защиты семьи.

Даже в ходе предвыборной кампании, когда каждый голос был решающим, Дональд Трамп не боялся открыто говорить о своём неприятии размывания традиционных ценностей, подчёркивать значение христианской морали вопреки либеральному "мейнстриму", узаконивающему привилегии сексуальных и национальных меньшинств. Трамп обещал защитить семьи, христианскую этику и свободу вероисповедания, понимаемую как право отвергать диктат новомодной политкорректности. Он говорил, что их утрата обернётся отказом от наследия отцов-основателей Соединённых Штатов, создавших Конституцию на основе Священного писания. Отказ от христианских скреп может уже в обозримом будущем привести Америку к распаду по конфессиональным и этническим линиям. В своей инаугурационной речи 45-й президент США сказал, ссылаясь на Библию: "Как это хорошо и приятно, когда народ Божий живёт в единстве!". И его лозунг "Америка прежде всего!" означает "Христианство прежде всего!".

Это удивительное расположение звёзд на мировом политическом небосклоне может превратиться в устойчивое созвездие. Его могут назвать "G-3", "Второй Ялтой" или ещё как-нибудь. Шансов на такое развитие событий не так много, но они есть.

На фото: «Ялта-2»: роли могут быть распределены и так, Китай — на подъёме, США — на спуске

Материал подготовлен в рамках реализации проекта "Научно-просветительская программа "Государство Российское: новый этап". При реализации проекта используются средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации от 05.04.2016 № 68-рп и на основании конкурса, проведённого Общероссийской общественной организацией "Российский союз ректоров".

Россия. Китай. США > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 21 февраля 2017 > № 2081974 Юрий Тавровский

Тайвань стал пятым среди крупнейших внешнеторговых партнеров города Шэньчжэнь, который находится на территории южно-китайской провинции Гуандун. За 2016 г. объем взаимной торговли Тайваня и Шэньчжэня достиг 208,12 млрд юаней ($30,6 млрд). Это на 2,9% больше, чем в 2015 г.

Тайвань находится на первом месте среди импортеров Шэньчжэня. Быстрее всего развивают внешнюю торговлю китайские частные компании. Так, за прошлый год они наторговали с Тайванем на 110,14 млрд юаней. Это на 12,8% больше, чем годом ранее. На долю частных компаний приходится 52,9% от общих показателей внешней торговли между островом и Шэньчжэнем.

При этом внешняя торговля городских компаний с зарубежными инвестициями и госкомпаний с Тайванем снизились за 2016 г. на 3% в годовом сопоставлении.

Шэньчжэнь поставляет на остров электронику. Так, за прошлый год объем поставок этих товаров на Тайвань составил 9,81 млрд юаней. Это на 10,2% меньше, чем в 2015 г. Тем не менее на данный вид продукции приходится 78% от общего объема экспорта Шэньчжэня на Тайвань.

США ответили авианосцем на китайские ракеты

США направили авианосную ударную группу в Южно-Китайское море

Михаил Иванов

Авианосная ударная группа США вошла в Южно-Китайское море на фоне разногласий между Вашингтоном и Пекином по поводу прав на отдельные острова и прибрежные воды в регионе. В группу входят в том числе авианосец Carl Vinson и эсминец Wayne E. Meyer класса Arleigh Burke, оснащенный системой ПРО «Иджис». После избрания Дональда Трампа президентом США китайско-американские отношения все более обостряются, отмечают эксперты.

Американский авианосец Carl Vinson вместе с группой кораблей сопровождения начал патрулировать Южно-Китайское море, заявила пресс-служба Военно-морских сил США.

Перед этим корабли и самолеты Первой авианосной ударной группы (АУГ) проводили учения в Тихом океане, в районе Гавайев и острова Гуам, уточняется в сообщении. По словам командующего группой контр-адмирала Джеймса Килби, учения последних нескольких недель «улучшили эффективность и боеготовность» кораблей.

«Мы настроены на демонстрацию этих возможностей, одновременно укрепляя существующие прочные отношения с союзниками, партнерами и друзьями в Индо-Азиатско-Тихоокеанском регионе», — цитирует Килби официальный сайт ВМС США.

Власти Китая в среду уже предупреждали США о недопустимости вмешательства в дела страны в Южно-Китайском море, а в пятницу сами начали военные маневры в спорном регионе, напоминает Reuters. 11 февраля в небе над морем было зафиксировано опасное сближение китайского самолета дальнего радиолокационного обнаружения и самолета ВМС США. В Пен тагоне обвинили китайского пилота в том, что тот намеренно «подрезал» американца.

Пекин отстаивает свои права на воды Южно-Китайского моря. На разные участки моря, где проходят важнейшие торговые пути, претендуют Бруней, Малайзия, Филиппины, Вьетнам и частично признанный Тайвань. Отстаивая свои права, Китай занимается строительством искусственных островов в акватории, объявляя их своей территорией.

Это уже 16-й поход авианосца Carl Vinson в Южно-Китайском море, напоминает в свою очередь пресс-служба ВМС США.

Предыдущий раз корабль участвовал здесь в совместных учениях с Малайзией в 2015 году. Впервые же Carl Vinson побывал в регионе в 1983 году. В этот раз группа кораблей во главе с авианосцем будет находиться под командованием Третьего флота США.

В Первую АУГ вошел также эсминец Wayne E. Meyer класса Arleigh Burke, оснащенный зенитной и противоракетной системой «Иджис». Это многофункциональная боевая информационно-управляющая система, состоящая из интегрированной сети сенсоров, высокопроизводительных компьютеров и ударно-боевых средств в виде ракет-перехватчиков первого поколения Standard missile 2 (SM-2). Запуск противоракет производится с помощью универсальных установок вертикального пуска Мк41, которые расположены под основной палубой корабля.

В ночь на 4 февраля в районе Гавайских островов США и Япония испытали также новую противоракету для «Иджис» — Standard missile 3 (SM-3) Block IIA, совместной разработки.

В январе стало известно, что Китай разместил в приграничных с российским Приморьем областях ракетные комплексы DF-41.

Развертывание этих ракет приведет к резкому увеличению числа китайских боевых блоков, которые могут долететь до континентальной части США, объясняли «Газете.Ru» эксперты.

Китайские СМИ напрямую называли публикацию фотографий ракетных комплексов DF-41 ответом на провокационное поведение нового американского президента Дональда Трампа в отношении Китая.

Сразу после своего избрания, в начале декабря, Трамп инициировал 10-минутный телефонный диалог с лидером Тайваня Цай Инвэнь.

Это был первый разговор президента США с тайваньским руководителем за последние 30 лет.

После этого Пекин выразил официальный протест, напомнив, что в мире существует «только один Китай». Позднее Трамп в твиттере написал, что Цай Инвэнь звонила ему только лишь с тем, чтобы поздравить с победой на выборах, а он ее поблагодарил.

В связи с этим китайская Global Times в своей редакционной статье назвала Трампа «наивным ребенком в том, что касается дипломатии». Издание отметило, что политика «единого Китая» не продается и не покупается.

Китайская валюта падает, и в этом нет вины Трампа

Озабоченность по поводу китайской валюты, которая охватила рынки в начале 2016 года, вернулась к инвесторам и политикам. В 2017 году стоимость юаня будет продолжать снижаться четвертый год подряд, так как власти собираются задействовать $2998 млрд валютных резервов центрального банка для рекапитализации банковской системы, считает один из ведущих экспертов по экономике Китая. Использование резервов для решения проблемных кредитов банков оставит ЦБ меньше возможностей для вмешательства в работу валютных рынков и предотвращения более сильного падения юаня, сказала Диана Чойлева, главный экономист лондонской компании Enodo Economics, занимающаяся вопросами Китая последние 16 лет.

Такое снижение курса, скорее всего, повлияет на глобальные рынки. В начале 2016 года инвесторы обеспокоились по поводу возможной девальвации юаня, что спровоцировало падение индекса Standard&Poor’s 500 (SPY) на 5,1% в течение одного месяца. С середины 2014 года Китай потратил почти $1 трлн своих резервов, чтобы удержать валюту от быстрого падения. В прошлом месяце резервы упали ниже психологически важного рубежа в $3 трлн в первый раз за почти за пять лет. "Большая разница между 2017 и 2016 годами в том, что будет больше политической активности и в результате возникнет значительная волатильность, которая не только затронет собственные рынки Китая, но и будет иметь глобальное влияние, - сказала Чойлева. - Беспокойство о китайском долге снова станет актуальным, и это, скорее всего, увеличит риски”.

Озабоченность инвесторов и политиков в отношении юаня усилилось после того, как Дональд Трамп стал президентом США, пообещал назвать Китай валютным манипулятором и поднять пошлины на импорт до 45%. Его теория заключается в том, что дешевая валюта делает экспорт страны дешевле, товары становится проще продавать, что идет на пользу внутренним производителям и работникам за счет торговых партнеров. Трамп пока не выполнил свои предвыборные обещания, связанные с торговлей с Китаем, и дальнейшее снижение курса валюты может усилить напряженность между Вашингтоном и Пекином, вызвав дополнительную волатильность. Новая администрация США уже разозлила китайских чиновников, вступив в публичный диалог с лидером Тайваня, который в КНР считают мятежной провинцией и опасаются, что американские морские патрули могут оказаться в спорных водах Южно-Китайского моря.

Основные вопросы в отношении китайской валюты появились в начале 2016 года, когда менеджер хедж-фонда Кайл Басс из Hayman Capital спрогнозировал, что власти не смогут предотвратить значительную девальвацию более чем на 30%. Чойлева предполагает, что "реальный эффективный" обменный курс Китая, который определяется с поправкой на неравенство цен на товары в различных странах, упадет примерно на 10% в этом году.

Китайское правительство позволило номинальному, не выровненному по отношению к доллару курсу ослабляться в течение последних трех лет, что стало самым длительным периодом с начала 1990-х годов, по данным FactSet. Сейчас стоимость юаня примерно 6,85 за доллар; в 2014 году доллар можно было купить всего за 6,04 юаней. Morgan Stanley (MS) и Банк Америки (BAC) предсказывают, что в конце 2017 года курс будет 7,3 юаня по отношению к доллару.

"Если Китай не получит подушку безопасности для ослабленной валюты, то девальвация окажется гораздо более негативной, начиная со следующего года и далее”, - считает Чойлева. Экономический рост в Китае замедлился до 6,8% в год с 12% четыре года назад, нагружая банки страны повышенной долей проблемных кредитов. Согласно S&P, доля проблемных кредитов вырастет в этом году до почти 7% от общего объема. По данным Международного валютного фонда, в 2013 году это соотношение составляло 4%. Согласно анализу МВФ в апреле 2016 года, коммерческие банки в Китае потенциально могут потерять $756 млрд из-за корпоративных кредитов.

Чойлева, которая предсказала спад в экономике Китая еще в 2010 году, когда большинство экономистов по-прежнему предвидело быстрый рост, ожидает замедления до примерно 5% в этом году, что значительно ниже прогноза МВФ в 6,5%. По словам эксперта, существует общее заблуждение, что китайские чиновники во главе с президентом КНР Си Цзиньпином должны ждать до съезда коммунистической партии, который проходит раз в пять лет и будет проведен позже в 2017 году, чтобы принять серьезные политические меры. Но Си Цзиньпин уже консолидировал власть в своих руках, и ЦБ страны начал принимать меры по устранению финансовых рисков. ”Этот процесс уже начался, сказала она.- И мы будем наблюдать усилия по стабилизации финансового сектора”.

The Street

На острове Тайвань в субботу уничтожили 22 тысячи кур в рамках мер по борьбе с распространением вируса птичьего гриппа, передает Центральное информационное агентство Тайваня (CNA).

Сообщается, что курицы были уничтожены на ферме в поселке Шуйлинь уезда Юньлинь местной службой карантинного контроля за животными и растениям, а также при содействии военных. По данным службы, с конца декабря птичий грипп был выявлен на 17 фермах на острове, в общей сложности с того времени были уничтожены более 150 тысяч птиц.

В пятницу власти Тайваня на неделю запретили транспортировку и забой домашней птицы в рамках профилактики по недопущению распространения вируса птичьего гриппа H5N6.Помимо запрета, соответствующие ведомства будут более тщательно проверять каналы закупок мяса домашней птицы в местных сетях супермаркетов и магазинах.

Ранее многие провинции КНР усилили меры профилактики из-за участившихся случаев заражения людей вирусом птичьего гриппа. В январе госкомитет по здравоохранению призвал соответствующие ведомства прикладывать больше усилий для борьбы с птичьим гриппом.

По данным Всемирной организации здравоохранения, птичий грипп является инфекционным вирусным заболеванием птиц, часто протекающим без очевидных симптомов. В некоторых случаях вирус может преодолевать видовой барьер и вызывать болезнь или бессимптомные инфекции у людей и животных.

Иван Булатов.