Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Осторожный оптимизм европейцев

На европейском рынке стали наступила стабилизация, за которой, как ожидается, последует повышение

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ В большинстве европейских стран начался период летних отпусков, в связи с чем покупательская активность сократилась до минимума. Большинство региональных дистрибуторов и конечных потребителей обеспечены стальной продукцией на несколько недель вперед и поэтому не торопятся с новыми закупками. В то же время, цены на длинномерный и плоский прокат в Европе, по мнению аналитиков, уже достигли «дна», а ближе к осени на рынке следует ждать повышения.

В первой половине июля в регионе, впрочем, состоялась очередная понижательная коррекция. В секторе плоского проката ее основными инициаторами стали итальянские компании, понизившие цены на 5-15 евро за т по сравнению с концом прошлого месяца. При этом, главным «агрессором» наблюдатели называют крупнейший национальный металлургический комбинат Ilva, который наращивает выпуска стали после прошлогодних простоев и вынужден бороться за долю рынка.

К середине июля базовые цены на горячекатаные рулоны итальянского производства опустились до около 400-420 евро за т EXW. Причем, по данным трейдеров, при заключении реальных сделок котировки могут опускаться ниже нижнего предела. Сами итальянские металлурги винят во всем слабый внутренний спрос и конкуренцию со стороны зарубежных поставщиков из Китая, Индии и Ирана. При этом, стоимость иранского горячего проката в последнее время не превышает 390-400 евро за т CFR.

В Центральной Европе низшую ценовую границу по-прежнему устанавливают комбинаты US Steel Kosice и ISD Dunaferr. Их горячекатаные рулоны предлагаются в Германию, Польшу и Чехию по 410-430 евро за т CPT, вынуждая национальных поставщиков удерживать котировки в интервале 415-430 евро за т EXW. Здесь, правда, несколько ниже конкуренция со стороны зарубежных металлургов: продукция из Украины и России поступает в Польшу, в основном, на уровне 420-430 евро за т DAP.

На европейском рынке длинномерного проката обстановка относительно стабильная. В начале июля в ряде стран Восточной Европы поставщики были вынуждены сбавить цены, но в последнее время новых изменений в этом секторе не происходило. Активность в региональной строительной отрасли относительно низкая несмотря на благоприятное время года, а конкуренция между поставщиками весьма жесткая. Цены на арматуру только в Германии превышают 480 евро за т CPT. В большинстве стран востока и юга Европы эта продукция продается между 440 и 455 евро за т CPT. Катанка стоит, в среднем, на 15-20 евро за т выше.

Как рассчитывают европейские металлурги, ниже нынешних отметок котировки на прокат в Евросоюзе уже не опустятся, а в дальнейшем их ждет рост. По крайней мере, региональная металлургическая ассоциация Eurofer в середине июля выступила с оптимистичным заявлением, согласно которому реальное потребление стальной продукции в Евросоюзе возрастет в текущем году на 3,5%, причем, рост будет наблюдаться в таких металлоемких отраслях как строительство и автомобилестроение. Только за первый квартал спрос в ЕС увеличился на 7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, правда, с низкой базы.

Немного добавил оптимизма Европейский центральный банк, заявивший о подготовке программы стимулирования кредитования реального сектора экономики ЕС. Предполагается, что ЕЦБ до 2018 года предоставит гарантии на 1 трлн. евро по кредитам промышленным компаниям, что, как ожидается, должно стимулировать экономический рост в регионе. Впрочем, окончательное решение по этому вопросу должен будет принять новый состав Европейской комиссии, который должен быть утвержден Европарламентом до ноября.

По мнению специалистов Eurofer, основной проблемой для региональной металлургической отрасли является импорт. Как сообщает ассоциация, в этом году он увеличивается быстрее, чем спрос на прокат в ЕС. Однако сомнительно, что Еврокомиссия в обозримом будущем пойдет на введение широкомасштабных торговых ограничений.

U.S. Intelligence: Separatists, Not Russians, Killed MH17

Moscow has been lying about what happened to the airliner but one thing it is saying may actually be true: It wasn’t a Russian who pulled the trigger.

Josh Rogin

The U.S. intelligence community’s best guess is that Ukrainian separatists supported by Russia, but not actual Russians, were the ones who fired the missile that brought down MH17 and killed 296 people over eastern Ukraine.

If the leading theory of America’s intelligence agencies is true, then separatists have demonstrated a level of technical skill and mastery of advanced weapons greater than was previously understood. Leading officials and experts have suggested that only Russian military or intelligence agents would be able to operate the SA-11 missile system that fired the shot. It would also contradict the official Ukrainian government line, which is that Russian personnel hit the button.

Officials said separatists have been trained by Russians on anti-aircraft systems, including the SA-11, at a facility in the Rostov region of Russia. Anti-aircraft systems have also been seen going from Russia into eastern Ukraine, but the U.S. intelligence community doesn’t know if the system used to bring down MH17 came from Russia or was stolen from the Ukrainian military, which uses the exact same system. Russia chooses equipment that matches what the Ukrainian military uses in order to provide separatists with some level of deniability.

Three senior U.S. intelligence officials briefed reporters on their latest analysis Tuesday and said there are still several questions about the disaster that remain unanswered.

“The leading theory is that it’s separatists [who pulled the trigger],” a senior U.S. intelligence official said. “We don’t know exactly who pulled the trigger, we don’t have a name, a rank, we’re not even sure about a nationality.”

There are several pieces of circumstantial evidence that point to separatists as directly responsible for the disaster, although the U.S. intelligence community can’t say for sure who operated the system that fired the missile. Regardless, senior officials said, Moscow bears some responsibility.

“We’re still working to determine whether there was a direct link, whether Russians were on the ground, the degree to which Russia may have trained these separatists…. It’s not easy to operate one of these SA-11 systems,” Deputy National Security Advisor Ben Rhodes said Tuesday on CNN. “We do think President Putin and the Russian government bears responsibility for the support they’ve given the separatists… We’re going to continue to pull the thread on this case to determine exactly who do we believe fired that missile.”

Officials said separatists have been trained by Russians on anti-aircraft systems, including the SA-11, at a facility in the Rostov region of Russia.

The U.S. intelligence community has used both social media as well as its own technical intelligence to determine that the missile was fired by an SA-11 system from a separatist-controlled area of eastern Ukraine and therefore was controlled by the separatists, the intelligence officials said.

Intercepted calls released by the Ukrainian government included separatist leaders in eastern Ukraine claiming credit on July 17 for what they thought was the shoot-down of a Ukrainian military aircraft, only to later discover they had destroyed a civilian airliner and murdered the innocent people inside. Ukrainian government intercepts also purport to reveal Ukrainian separatists acknowledging they controlled SA-11 systems.

The NSA and CIA conducted voice analyses on some of those released intercepts and determined (by comparing those calls to previous voice samples), that at least some of the Ukrainian separatists on the intercepts were in fact who the claimed to be.

Also, the U.S. has watched Russia move large convoys of heavy weapons across the border into eastern Ukraine, including tanks, armored personnel carriers, rocket launchers, and much more, the officials said. The heavy equipment deliveries to the separatists increased in the weeks before the crash and continue after the disaster. The bulk of the equipment comes from the Rostov training center.

“We’re confident no Ukrainian air defense systems were in range of the launch site or the crash site,” one official said, disputing Russian media reports that the Ukrainian military may have fired the shot. “So based on what we now know, to believe the Russian version of events, a Ukrainian SA-11 out of range travels a great distance through enemy territory, waits for a civilian airliner, does something that no Ukrainian SA-11 has done heretofore and fires a missile, fights its way out and back to base and somehow persuades separatists to post online that they shot the aircraft down.”

The senior intelligence officials said they could not independently confirm social media reports that an SA-11 missile system with at least one missile missing was moving back to Russia.

But one official said that U.S. intelligence could confirm Ukrainian government claims that Russia was still sending heavy weapons into eastern Ukraine after the crash, including 20 tanks Tuesday morning.

“There is a deep emotional tie between the Russian government and the separatists,” the official said.

Национальный вопрос в отсутствии ответов

Из опыта жизни российского гражданина

Вадим Ковский

1

Не хотелось бы погружаться в теоретическую проблематику, путаницу и неразбериху того, что мы привыкли именовать «национальным вопросом» (почему-то в единственном числе, хотя вопросов тут бездна). В многонацио­нальной России это всегда было похоже на глубоководное погружение: илистое, плохо различимое дно; водоросли, оплетающие ноги и мешающие двигаться; разноцветные стаи неведомых существ, затейливых чудовищ, проплывающих над и под тобой, а то и несущихся прямо на тебя; остро ощущаемый недостаток кислорода и паническое желание поскорее вынырнуть — наверх, к воздуху и солнцу…

Людям вроде меня, многие годы жившим в национальной республике, абстрактное теоретизирование по поводу пустой диалектики национального и интернационального, которому советские гуманитарии предавались на протяжении многих десятилетий, решая в ходе такого теоретизирования не столько научные, сколько пропагандистские задачи, всегда представлялось занятием малопродуктивным.

В столице Киргизии городе Фрунзе (ныне Бишкеке), куда эвакуация занесла нас в 1941 году из главной столицы, тогда насчитывалось тысяч сто населения (сегодня в одном районе Москвы, где я живу, людей раза в четыре больше). И все же это была столица — с узким, но качественным слоем интеллигенции, университетом и несколькими институтами, двумя драматическими театрами, Союзом писателей, филиалом Академии наук, очень неплохой республиканской публичной библиотекой, клиниками, школами и многими другими атрибутами цивилизации. Меня затянуло: я прожил здесь почти четверть века, учился в школе и университете, работал, женился, развелся... Я полюбил этот город, приобрел в нем друзей на всю жизнь, похоронил здесь отца, а в 1964 году вернулся на родину, в Москву.

Небольшая национальная республика составляла органическую часть многонационального целого, называвшегося Советским Союзом, но это частное, «территориальное» перемещение нашей семьи из большой столицы в малую имело помимо таких глобальных причин, как война, еще и конкретный общественно-исторический контекст, повлекло самые серьезные социально-психологические последствия для моей индивидуальной биографии и судьбы. Жалеть об этом не приходится: событиями управляла сама История, и нам было дано расслышать ее подземный гул. К тому же, как остроумно заметил И. Бродский, «если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря». На роль моря вполне могло претендовать грандиозное высокогорное озеро Иссык-Куль…

Если бы меня спросили, что мне запомнилось во времена моей юности из ближней политической истории более всего, то я бы, наверное, перечислил все это без особого труда. Смерть Сталина (я в десятом классе): мистический карнавал вечером во Фрунзе — десятки тысяч людей в полном молчании колоннами движутся в свете синих прожекторов в центр города на Правительственную площадь, к огромному бронзовому истукану. XX съезд партии: в актовом зале университета несколько часов подряд читают доклад Хрущева, изредка прерываемый вскриками (кто-то падает в обморок). Радиосообщение об аресте «иностранного шпиона» Берия. Разгон «антипартийной группы» — в институт экономики, старшим научным сотрудником присылают (вернее — высылают) «примкнувшего» к ней Шепилова, на импозантную фигуру которого я, будучи главным редактором издательства Академии наук, нередко натыкаюсь в коридоре. Приезд во Фрунзе Хрущева — сразу после венгерских событий: его с огромным опозданием привозят на стадион то ли с правительственной дачи, то ли с джайлоо в изрядном подпитии, он выступает с трибуны и хвастается тем, как в Будапеште пришлось «немножко поработать» нашим танкам, а мальчишки, толпящиеся на футбольном поле, радостно бросают в воздух кепки. Днем я встречаю в центре города мужчину с безумными глазами, который несет наперевес правую руку и сообщает всем встречным: «Эту руку пожимал Хрущев»…

С историей национальных взаимоотношений дело обстояло куда сложнее. Из центра Империи мы в результате эвакуации переместились на ее периферию и погрузились, таким образом, в насыщенный субстрат национальных проблем, исторических конфликтов и культурных традиций. В национальной республике сами собой возникали вопросы, которые в русской части России промелькнули бы мимо меня, даже не задев. И сами вопросы, и ответы на них, там, где они вообще возможны, не только сужали, но и обогащали мою жизнь, миропонимание, идеологию. Можно множить их до бесконечности — для русских, проживавших в национальных республиках, они быстро утрачивали свой исторический и теоретический характер, становясь практикой повседневной жизни, политики и быта. Общей особенностью этих вопросов являлось то, что ни один из них не имел простого и ясного ответа, будучи обремененным некоей «диалектической противоречивостью», чтобы не сказать — двусмысленностью. Была ли Россия «тюрьмой народов» и чем стала при советской власти? Каково было положение «титульной» нации в условиях, где она эту «титульность» утрачивала? Как возможности развития конкретной национальной культуры соотносились с культурой «господствующей»? Что из себя представляло «двуязычие» в национальной республике? Как это «двуязычие» сказывалось на литературе? И т. д. и т. п.

Думаю, что взгляд на «национальный вопрос» изнутри и «снизу», бытовые заметки и наблюдения человека (назовем его даже «обывателем» — от добрых русских корней «быть», «обывать», а не в традиционно отрицательном смысле этого слова), попавшего в инонациональные условия, причем человека, относящегося к своему инонациональному окружению с желанием понять и с самыми добрыми чувствами, представляет сегодня, во времена крайнего обострения этнических конфликтов, не просто живой, но, если хотите, даже практический интерес. Да не примет читатель эти слова за самомнение — вне практической жизни рассуждения о «национальном вопросе» гроша ломаного не стоят!

Стоит хотя бы мельком заглянуть в историю многонациональной России, чтобы увидеть, как она разбухала и разрасталась с каждым новым десятилетием и веком царствования Романовых. «На диком бреге Иртыша сидел Кучум, объятый дымом», — остроумно переделал А. Вознесенский народную песню о Ермаке. Похвастаться интенсивными приращениями территорий не мог разве что Николай II, которому, впрочем, и в других отношениях крупно не повезло. Я был живым свидетелем пропагандистской смены исторических декораций. Стремление «улучшать» и лакировать отечественную историю, уложить ее в единый учебник возникло вовсе не сегодня: по единому учебнику истории мы учились все семьдесят лет советской власти, а привычная формулировка «присоединение», всегда сопровождавшая тему включения в состав России новых территорий (формулировка, в большинстве случаев обозначавшая насильственные действия Империи, колонизирующей новые территории, была крайне «деликатна», потому что вернее говорить о «завоевании»), стала, на моих глазах, активно вытесняться новой, уже просто умиляющей своей бесконфликтностью и гуманностью — «добровольное вхождение народов в состав России».

Иногда «вхождение» действительно было добровольным — стоит вспомнить Георгиевский трактат (Грузия при Ираклии II спасалась от наступления мусульманского мира) или учесть, что в условиях военных угроз и нацио­нальных междоусобиц малые этносы вынуждены были постоянно искать покровительства и защиты у более крупных и сильных. С другой стороны, какое же это «добровольное вхождение», если история завоевания Кавказа длилась десятилетиями? Если восстание 1916 года в Средней Азии и Казахстане, когда сотни тысяч крестьян — киргизов, казахов, туркменов — бежали в Китай и Персию, гибли от голода и холода во время перехода через горы, было свирепо подавлено царскими карательными отрядами, а освободившиеся земли генерал-губернатор Туркестанского края Куропаткин отдал русским переселенцам? Если, по подсчетам известного санкт-петербургского историка Е. Анисимова, царская Россия присоединяла чуть ли не по 400 кило­метров чужих территорий ежедневно? Нет, империи на добровольных началах не расширялись. Я помню, как иронизировали по поводу этой формулировки все окружавшие меня взрослые и как сам потом, когда стал взрослым, испытывал чувство неловкости, натыкаясь на нее во Фрунзе по несколько раз в день. Большой неловкости от большой лжи.

Пушкин, всю жизнь мечтавший побывать за границей, но почему-то зачисленный, как бы сейчас сказали, в разряд «невыездных», иронически зафиксировал факт «расширения пределов» автобиографическим «Путешествием в Арзрум»: «Я весело въехал в заветную реку, и добрый конь вынес меня на турецкий берег. Но этот берег был уже завоеван: я все еще находился в России». Любопытно, правда, что тот же Пушкин не без гордости восклицал: «Смирись, Кавказ: идет Ермолов!» Зато другой великий русский писатель, Лев Толстой, написавший «Хаджи-Мурата», вряд ли с Пушкиным бы согласился. Образ репейника, символизирующий энергию и силу несмирившегося народа, давно уже стал хрестоматийным. А ведь есть в повести Толстого помимо самого Хаджи-Мурата или картины разграбленного чеченского аула, еще и до странности современная фигура Николая I, приказывающего: «Твердо держаться моей системы разорения жилищ, уничтожения продовольствия в Чечне и тревожить их набегами».

«Как ни привык Николай к возбуждаемому им в людях ужасу, этот ужас был ему всегда приятен... — писал Толстой. — Постоянная, явная, противная очевидности лесть окружающих его людей довела его до того, что он не видел уже своих противоречий, не сообразовывал уже свои поступки и слова с действительностью, с логикой или даже с простым здравым смыслом, а вполне был уверен, что все его распоряжения, как бы они ни были бессмысленны, несправедливы и не согласны между собою, становились и осмысленны, и справедливы, и согласны между собой только потому, что он их делал».

После Октября Российская империя, казалось бы, затрещала по всем швам, но Гражданская война помогла большевикам остановить этот процесс. «Триумфальное шествие советской власти» было триумфальным броском Красной армии по бывшим царским территориям, где она стремительно устанавливала новый порядок (иное дело, что некоторые территории еще несколько лет переживали судороги сопротивления). С присоединением в 1940 году к Советскому Союзу прибалтийских республик Сталин фактически завершил процесс воссоздания Российской империи в прежних, дореволюционных, границах. После смерти Ленина этот «чудесный грузин», который написал когда-то по его поручению брошюру «Марксизм и национальный вопрос», с установкой на «полную демократизацию страны как основу и условие решения национального вопроса», с правом наций на «самоопределение» и прочими маниловскими мечтаниями, в полной мере осуществил свою идею «автономизации», заставившую больного и слабеющего Ленина напрячь в полемике последние силы и признаться — в совершенно не свойственном ему тоне, — что он «сильно виноват перед рабочими России», поскольку вовремя не увидел необходимости «защитить российских инородцев от нашествия того истинно русского человека, великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ».

Параллельно присоединениям и подавлениям, с середины 1920-х Сталин принялся перекраивать внутреннюю территорию страны, исходя всякий раз из политических, административных или властных интересов, менее всего связанных с конкретными национальными потребностями. Нагорный Карабах был отнят у Армении и передан Азербайджану. Северная Осетия оказалась в составе РСФСР, а Южная — Грузии. В одну автономную республику объединялись народы с разными языками, способные общаться друг с другом лишь через русский (Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария). Республики то повышались в статусе, становясь из автономных союзными (в Средней Азии), то, напротив, понижались (Абхазия из союзного подчинения перешла в республиканское, превратившись в грузинскую автономию, — так были заложены предпосылки многолетней борьбы абхазов за независимость). Подчас территории республик кроились из кусков, подобно лоскутному одеялу («грандиозный опыт национального размежевания», как писала об этом с восторженным придыханием Малая советская энциклопедия 1928—1931 гг.). Города и целые области с мононациональным населением оказывались включенными в инонациональную среду, имевшую право государственного приоритета (спустя полвека эта политика отозвалась, в частности, кровавыми столкновениями на юге Киргизии).

К этой малопривлекательной картине нужно добавить национальные ре­прессии. От десятилетия к десятилетию репрессии эти все более разра­стались и приобретали впечатляющий масштаб. По ходу Великой Отечественной войны стали репрессировать и выселять из родных мест целые народы — теперь уже за предательство, за сотрудничество с гитлеровцами. Это чудовищное «красное колесо» продолжало вращаться и после войны. Поразительно было само расширение списка лиц, лишавшихся права проживать на родной земле: согласно указу 1949 года к тем, кто «сотрудничал с немецко-фашистскими оккупантами», были добавлены «спекулянты» и (только послушайте!) «неблагонадежные элементы». О том, как выселялись по этому указу молдаване из пограничных с Румынией районов, рассказала в 1987 году повесть И. Герасимова «Стук в дверь», пролежавшая у автора в письменном столе многие годы.

«О том не пели наши оды, / Что в час лихой, закон презрев, / Он мог на целые народы / Обрушить свой верховный гнев...» — написал много лет спустя о Сталине в поэме «За далью — даль» А. Твардовский. Первой попала под нож Автономная республика немцев Поволжья (немецкие колонисты обосновались в Нижнем Поволжье еще при Екатерине, в XVIII веке). Красочно описал когда-то историю прихода сюда советской власти в очерке «Концерт в Катериненштадте» И. Бабель: в трактирах еще можно было заказать себе «котлеты, каждая в кулак <...> белые калачи с румяной и коричневой коркой <...> миски с жареным картофелем, с картофелем рассыпчатым, хрустящим и горячим», но владелец одного из трактиров уже прикрывает свое заведение; к воротам недавно открытого «клуба Маркса» приближается кавалерия на лошадях офицеров, убитых под Уральском, а «из дома Советов выходят комиссары <...> с красными шарфами на шеях», чтобы, «стоя на возвышениях <...> говорить речь народу»…

Трудолюбивые колонисты, однако, выжили и неплохо обустроились даже при комиссарах. Но это их не спасло. С началом войны немецкая республика была в одночасье ликвидирована: немцев Поволжья, числом почти полмиллиона человек, выслали в Среднюю Азию. Множество немецких спецпереселенцев оказалось в Киргизии — они жили преимущественно в пригородных районах, в областях и привычно занимались земледелием. Несколько немецких колхозов (или совхозов?) славились на всю республику и поражали успехами своих хозяйств. Вернуться в Поволжье после высылки немцы уже не могли — было некуда, и, естественно, они рвались в Германию. Однако на историческую родину их после смерти Сталина долго еще не отпускали. Время от времени они съезжались из разных областей в столицу Киргизии и устраивали молчаливые, без речей и плакатов, митинги возле ЦК партии (вероятно, передавали туда петиции). Однажды я пробивался сквозь такую молчаливую толпу (демократия еще не достигла сегодняшнего расцвета, и милиция не разгоняла людей дубинками), когда шел на работу, и увидел, как одного из секретарей Киргизского ЦК партии милиция проводила в здание с черного хода.

Лично с немцами мне во Фрунзе не довелось сталкиваться. Разве что в коридорах университета я видел издали фигуру седого, похожего на Эйн­штейна профессора Франкля, то ли математика, то ли физика-теоретика, которого киргизские аспиранты очень любили за нетерпеливость (сформулировав задачу кандидатской диссертации, он с ужасом взирал на неуклюжие формулы своих учеников, затем перечеркивал все написанное и «показывал» часть решения, чтобы на следующей консультации «показать» следующую часть, — и так до конца).

За немцами подверглись депортации карачаевцы, балкарцы, ингуши, чеченцы, калмыки, крымские татары, турки-месхетинцы… Похоже, что могли стать ими и евреи, — судя по многим признакам, экспозицией этого плана являлось «дело врачей». Прямые свидетельства планировавшейся высылки евреев (план был иезуитски остроумен, поскольку должен был осущест­вляться под лозунгом «Спасем евреев от гнева русского народа!») до сих пор не найдены, но косвенных осталось довольно много, и наши историки на них неоднократно указывали. Не знаю, насколько подобная версия достоверна, но ученый секретарь ИМЛИ Уран Абрамович Гуральник, специалист по русской литературе ХIX века, рассказывал мне, в частности, что в те времена жил в Подмосковье и несколько раз являлся по повестке с вещами на железнодорожную станцию, где проводились репетиции будущей эвакуации. Впервые я услышал эту историю из уст моего друга И. Вайнберга, исследователя творчества М. Горького, а тот, в свою очередь, от И. Эренбурга. До ИМЛИ Вайнберг работал в издательстве «Советский писатель» и был редактором мемуаров И. Эренбурга, причастного к сюжету высылки самым непосредственным образом — и как один из предполагаемых «подписантов» письма советских деятелей культуры Сталину, отобранных Кремлем для дальнейшего выживания, и как автор собственного письма вождю, возможно, сыгравшего какую-то роль в том, что «отец народов» в конце концов от безумного своего замысла отказался (см. об этом эпизоде в книге Б. Фрезинского «Об Илье Эренбурге» (М., 2013)).

Плотный слой спецпереселенцев был одной из характерных национальных примет жизни Фрунзе той поры. Слово это, по счастью, уже почти забылось, как и другое — аббревиатура «нацмены» (национальные меньшинства). Генетически проблема, конечно, уходила корнями в глубокое прошлое империи, привыкшей передвигать, переселять и перемешивать завоеванные народы, как фигурки на шахматной доске. Практически она стала для нас, я бы сказал, даже не проблемой, но скорее приметой повседневного быта и человече­ских взаимоотношений, которая имела смутную и тяжелую предысторию, нам не вполне понятную и как будто бы нас не касающуюся. Говоря о «нас», надо бы, конечно, учитывать возрастной критерий: «взрослый мир» и знал, и понимал, и переживал многое, но «детский (юношеский) мир» во второй половине 1940-х годов не понимал ничего: при детях политические проблемы в семьях, как правило, не обсуждались, и моя семья исключения не представляла. К тому же в седьмом классе, если я не ошибаюсь, ввели в школьную программу новый предмет — «Конституцию СССР», и статья о праве республик на свободный выход из СССР могла нами восприниматься только как полная бессмыслица: во-первых, кто и когда это «выходил» и, во-вторых, кому вообще могло прийти в голову отделяться при той всеобщей дружбе и любви народов, о которой мы слышали с утра и до вечера!

Как бы то ни было, но Фрунзе, подобно многим городам и весям Средней Азии, оказался в мои юношеские годы прибежищем для самых разных спецпереселенцев, и прибежищем далеко не худшим. Лишенные родных земель, они все же получали в теплых краях возможность приобрести крышу над головой, устроиться на работу, даже учить детей в столичных школах. Со спецпереселенцами с Северного Кавказа — главным образом карачаевцами и балкарцами — я сдружился со школьных времен. Ближайшим моим другом в старших классах стал «маленький Осман» (у меня сохранилась фотография тех лет — он приходился мне под мышку). Я сидел с Османом за одной партой, писал ему шпаргалки, провожал вместе с ним девочек из соседней школы, приходил к нему домой, готовил с ним уроки. Мама его Аймелек кормила нас супом с брынзой и вкусными лепешками. Большую часть своего времени он тратил не на школу, а на спорт. Плотно сбитый крепыш, состоявший, казалось, из одних мускулов, он, несмотря на рост, был чемпионом Киргизии по боксу, и даже отпетые хулиганы боялись его как огня.

Школа, в которой я заканчивал все три старших класса, называлась «узбекской», вероятно потому, что ее директором был узбек. На самом деле это была русская школа, и такой она остается до сих пор. Все предметы здесь преподавались на русском языке, и если уж говорить о каких-то ее особенностях, то она пользовалась скорее «наднациональной» репутацией вполне «хулиганского» свойства и потому плотно втянула меня в уличную молодежную жизнь. Вечерами молодежная толпа направлялась в центр города, на свой, фрунзенский, Бродвей и образовывала водоворот, вертеться в котором было небезопасно. Однако дружба с Османом избавляла от необходимости «самообороны». Когда он шел по центру города со своей компанией, мальчишеская толпа почтительно расступалась. Информация о том, «кто есть кто», была налажена между школами отлично, и друзья Османа автоматиче­ски получали «статус неприкосновенности». Ребята османовского клана, у которых я успешно сходил за профессора, постоянно донимали меня предложениями кого-нибудь отлупить, чтобы поднять мой авторитет во всех школах города на недосягаемую высоту, и не уставали удивляться моим отказам.

По существу, османовский клан прибрал к рукам всех фрунзенских школьников, и только много позже я понял социальные истоки этого поведения: кавказцы, самоутверждаясь таким образом, компенсировали те унижения и бесправие, на которые обрекала их высылка. Вместе с тем в «уличных» формах этих отношений не было криминального духа, хотя некоторые родственники Османа, в отличие от него самого, человека со спортивным кодексом чести, могли без колебаний пустить в ход ножи, и когда я по какому-то поводу сказал, что его дядя Магомет приставал ко мне с ножом к горлу, Осман понял эти слова буквально и кинулся к родне выяснять отношения.

Клан работал, обеспечивал и обслуживал сам себя — одним словом, выживал, невзирая на обстоятельства. Среди спецпереселенцев были прекрасные врачи, портные, сапожники. Сапожники доставали откуда-то щеголь­ские кожаные заготовки и сами шили себе модельную обувь. Излюбленным элементом туалета у моих друзей были отлично пошитые собственными умельцами «чесучовые» брючки сливочного цвета. Танцор театра оперы и балета чеченец Махмуд Эсамбаев, впоследствии прославившийся на весь мир (танцем «Автомат» из балета «Красный мак», который я впервые увидел во Фрунзе, Махмуд, мне кажется, во многом предвосхитил модернистские искания современного балета), ходил по городу в ярких экзотических костюмах, сшитых по индивидуальному фасону, и напоминал яркую заморскую птицу. В театре его держали в кордебалете или использовали в отдельных танцевальных номерах и главных ролей никогда не давали. В последний раз я увидел Эсамбаева в 1964 году на заброшенном пляже в поселке Лазарев­ское под Туапсе, где он, уже будучи знаменитым, зарывался в песок, чтобы скрыться от многочисленных поклонников. К тому времени он целиком посвятил себя изучению танцев народов мира и только что вернулся из Индии. Отряхнувшись, он сразу же стал рассказывать о значении жеста в национальном танце индусов, которые чуть его не побили, когда, танцуя, он неправильно сложил пальцы…

После окончания школы Осман серьезно заболел: у него оказалось тяжелое поражение надпочечников, но Аймелек сумела поставить его на ноги какими-то дефицитнейшими западными лекарствами и увезла на родину, как только их народу разрешено было возвращаться. Так мы потеряли друг друга из виду, и я не слышал об Османе более четверти века, пока не узнал в ИМЛИ от аспирант­ки-карачаевки, что он жив, здоров и заведует в Карачаевске «Горгазом». Она раздобыла мне его домашний телефон. В 1981 году мы с женой отдыхали в Кисловодске, в санатории им. Орджоникидзе, и я позвонил Осману. На следующий день в номер постучали, и в дверях возник маленький крепыш. «Собирайтесь, — сказал он, глядя на меня сухими, не знающими слез глазами и судорожно двинув кадыком, — машина ждет». И мы поехали в Карачаевск.

Во Фрунзе в османовской комнате на стене висела большая панорамная фотография: «Курорт Теберда». Величественные горы, ущелье, снег, ослепительное солнце, свежий простор — сколько раз я разглядывал эту фотографию, когда мы вместе делали уроки! И вот все стало явью: розовый город Османа, сверкающий в створе двух рек, Кубани и Теберды; его дом прямо у входа в ущелье; и сильно постаревшая Аймелек, которая кинулась ко мне с криком «Вадим!»; и ее суп с лепешками, уже дымящийся на столе…

Увы, Осман давно умер — в онкологическом госпитале на Каширке, а круг фрунзенских переселенцев (не только депортированных, но и «просто» ссыльных) оказался гораздо шире, чем я мог себе тогда предположить.

Рядом с нами, на противоположной стороне улицы Советская, в одном из маленьких глинобитных домиков, огороженных саманным дувалом, жил знаменитый балкарский поэт Кайсын Кулиев. Перед дувалом журчал арык. Дувал, вода и домики были насквозь прокалены белым азиатским солнцем. В 1999 году дочь Кайсына Жанна прислала мне из Нальчика составленную и изданную ею прекрасную книгу об отце «Я жил на этой земле… Кайсын Кулиев. Портрет в документах». Там я с удивлением обнаружил среди инскриптов разных знаменитых людей и свою скромную надпись (совершенно забыл, что отправлял Кайсыну в 1970 году книжку «Романтический мир Александра Грина»): «…с любовью и памятью о двух домах, стоявших по соседству…».

Я, уже старшеклассником, заходил к Кайсыну за книгами. У него, например, было пятитомное собрание произведений Велимира Хлебникова 1928–1933 годов, бог весть каким образом сохраненное в катастрофических сломах его биографии. Я в силу возраста Хлебникова понимал плохо, но Кайсын говорил о нем с огромным уважением: «Тебе еще рано, но смотри, какие прекрасные и прозрачные строки — „Свобода приходит нагая…“!» Слова Хлебникова: «Мне мало надо! Краюшку хлеба и каплю молока. Да это небо, да эти облака!» — он произносил с особой, непередаваемой, интонацией. В Киргизии были и снежные горы, и солнце, и синее небо. Однако ему нужны были «свое» небо, «свои» облака. «Тело его состояло из земли — этой и никакой другой…» — скажет Д. Кугультинов много лет спустя на его похоронах в Чегеме.

Воспоминания Кайсына, написанные лаконично и очень сдержанно, опубликованы сравнительно поздно — думаю, в то время, когда их уже можно было публиковать, хотя он и тогда этого делать не спешил. Он был парашютистом-десантником, воевал, лежал в госпиталях, как военный журналист участвовал в боях на Сталинградском фронте, в штурме Перекопа и освобождении Крыма, получил медаль «За оборону Сталинграда» и боевой орден Отечественной войны. О депортации балкарцев, о том, что его мать и сестры высланы в Северный Казахстан (потом он перевез их «к себе», в Киргизию), Кайсын узнал при переходе через Сиваш: «Мы с Кешоковым пошли на татарское кладбище и плакали, лежа в траве». Народ Алима Кешокова, кабардинского писателя, ближайшего друга Кайсына, по непонятным причинам не выслали, но это было общее горе, общая боль…

После ранения и госпиталя в Симферополе Кайсына отправили в санитарном поезде долечиваться в Пятигорск. Оттуда до родного Чегема было рукой подать, и он не удержался. Аул был пуст, окна домов заколочены. Он ходил по обезлюдевшим улицам и читал надписи на стенах на балкарском языке: «Наши отцы и братья на фронте! Бейте проклятых фашистов! Отомстите им за наше горе!»; «Наши родные фронтовики! Нас увозят. Знайте — мы вас не предавали!». «Я плакал, глядя на горы, которым в детстве пел песни», — писал Кайсын об этих черных днях.

Когда его наградили орденом, он обязан был в связи с выселением балкарцев запрашивать начальство, имеет ли право эту награду получить. Наши гуманисты ему разрешили! И. Эренбург, Н. Тихонов и К. Симонов обратились в самые высокие инстанции с просьбой, чтобы выселение не коснулось лично Кайсына. Ему разрешили жить, где он захочет, кроме Москвы и Ленинграда, но он решил, что должен разделить судьбу своего народа, и отправился в Среднюю Азию. В качестве места жительства он выбрал Фрунзе. «Во Фрунзе я приехал вечером. Утром увидел горы. Они были рядом, как и в Нальчике. Я подумал: хорошо это, хоть не разлучился с горами. Пусть не Кавказские, но горы! Зеленый Фрунзе понравился мне».

Как поэт Кайсын в изгнании безмолвствовал, писал «в стол», не имел читателя, и всю благородную горечь его молчания я остро ощутил лишь однажды, когда Кайсын вдруг собрал в Союзе писателей русскую секцию, которой он руководил, и устроил собственный поэтический вечер в узком кругу. Какой необычный, какой чудесный был вечер! Кайсын читал подстрочники своих стихов, потом сами стихи на балкарском, чтобы дать почувствовать их музыку, размышлял о поэзии, что-то комментировал, а под конец прочел одно небольшое стихотворение, которое сам перевел на русский. Там речь шла о фронтовом друге: друг любил петь песню о девушке с голубыми глазами, он пал в бою, а песня осталась, но ее уже никто не споет, как он. Я нашел потом эту «Песенку о голубых глазах» в его трехтомнике, изданном в Нальчике, и, конечно, не в кайсыновском переводе. Допускаю, что в юношеском восприятии все пылает особыми красками, но я и сейчас уверен: Кайсын перевел куда лучше, лаконичнее, мускулистее. Много позже рассуждение на эту тему я встретил в письме к Кайсыну у Бориса Пастернака: «…думаю, Вы давно уже пишете или могли бы писать по-русски так же хорошо, как на родном языке, или еще лучше».

У Елены Дмитриевны Орловской, журналистки, переводчицы и ближайшего друга Кайсына (она жила в нескольких кварталах от нашего дома), я впервые увидел сборник Дмитрия Кедрина, где было и стихотворение, посвященное Кайсыну. Кедрин дружил с Кайсыном и написал, провожая его в ссылку, о великой силе поэзии, объединяющей людей вопреки социальным и национальным преградам: «Тлела ярость былая, / Нас враждой разделя, / Я — солдат Николая, / Ты — мюрид Шамиля. / Но над нами есть выше, / Есть нетленнее свет: / Я не знаю, как пишут / По-балкарски „поэт“…» Сборник был издан в 1947 году — балкарцев и Кайсына упоминать было уже нельзя. Посвящение Кайсыну цензура убрала, а слово «по-балкарски» изобретательно заменила другим — «по-кавказски». Так были предугаданы будущие «лица кавказской национальности», которые и стихи, разумеется, должны писать… на «кавказском языке».

Пастернак высоко ценил поэзию Кайсына. Орловская играла при них роль посредницы и переводчика. Доверительность этих взаимоотношений была такова, что в конце 1948 года Пастернак через дочь Марины Цветаевой Ариадну Эфрон переправил во Фрунзе первую часть машинописи романа «Доктор Живаго». Кто бы себе мог тогда представить, что рукопись была около нас! Кайсын откликнулся на душевное движение Пастернака сильной эмоцией: «Я читал Ваш роман. Могу сказать только Вашими же словами: „Благодарствуй, ты больше, чем просят, даешь“».

Мысли Пастернака о Кайсыне в этой тройственной переписке (она опубликована Евгением Борисовичем Пастернаком с примечаниями в журнале «Дружба народов» в 1990 году, спустя пять лет после смерти Кайсына) полны глубины и значительности. «Вы из тех немногих, кого природа создает, чтобы они были счастливыми в любом положении, даже в горе <…>. Дарование учит чести и бесстрашию… В Вас есть эта породистость струны или натянутой тетивы, и это счастье» (25 ноября 1948 г.). «В тот день, когда пришло письмо от Вас и Е. Д. (Орловской. — В. К.), из Тбилиси приехала приятельница моя, жена Тиц<иана> Табидзе, она обедала у нас, я пробовал читать ей Вас вслух, но всякий раз слезы мешали мне… Это не только выношено и выражено с большой покоряющей силой, это каждый раз изображение самой этой силы, хмурой, грустящей, плененной, это каждый раз ее новый образ в той или иной форме прометеевой скованности и неволи» (30—31 декабря 1949 г.). «После Есенина я в одном только Павле Васильеве находил такие черты цельности, предназначения и отмеченности, как в Вас» (10 августа 1953 г.).

После того как я подробнее узнал биографию Кайсына и проникся его горем, меня иногда посещала мысль, что он не полностью «впускает» эту биографию в свою поэзию, что его лирический герой должен был бы видеть мир более драматично и дисгармонично (подобное ощущение возникало у меня неоднократно и по отношению к такому замечательному поэту, как Ярослав Смеляков). Я был не прав: не все читал и не все он мог печатать. Многое в исповедальной лирике Кайсына дожидалось своего часа: «Нет матери, соседей нет в селенье. / Вдали, в степях, мне близкие сердца. / И я себе казался в то мгновенье / Надгробьем над могилою отца». (пер. С. Липкина).

В то же время в своей поэзии, проникнутой трагизмом, Кайсын, со свойственными ему благородством и сдержанностью, сознательно, я думаю, подавлял гнев и обиду, дабы не быть истолкованным в антирусском духе. Добавим сюда ограничения, накладываемые на Кайсына общественными званиями и должностями, которыми советская власть щедро осыпала его после возвращения на родину (эта «компенсация» вместо признания вины была хорошо продуманным ходом национальной политики). Однако главную роль играло здесь последнее по месту, но не по значению обстоятельство: в характере Кайсына были заложены огромные запасы жизнелюбия, энергии, исторического оптимизма. Чувствам озлобления, мстительности, мелочности в этом характере и в этом поэтическом даре просто не находилось места: «Я был бездомен, изнывал в беде, / Дни черные, как черных птиц, считая, / Но радовался все же и тогда я / Вину и хлебу, песне и звезде» (пер. Л. Шерешевского).

Вместе с тем на мировосприятии Кайсына, хотел он того или нет, долго лежала трагическая тень прошлого, которую он в поэзии старался отогнать: «Чтобы жить, я работал чрезвычайно много. Пил тоже немало. „О чем жалеть?“ — сказал Пушкин. Но надо признаться, что лучшие мои годы во многом были погублены, силы потрачены на пустяки <…>, мой звездный час был упущен». Судя по воспоминаниям, было время, когда он даже подумывал о самоубийстве. Однако прав оказался в итоге Арсений Тарковский, написавший ему в 1966 году: «Поэтов всегда подкармливает хлебом вдохновения история: трясет мир, как решето, тасует народы и жизни, а чего бы ни насеяла — ото всего поэтам витамины истинности и убедительности, только мускулы становятся крепче, если уж поэт выживет. Это очень наглядно на твоем примере <…> я поклонник твоего прекрасного, чистого, спокойного и в то же время такого страстного, сильного и бурного дарования. <…> Я очень люблю тебя, дорогой Кайсын, и верю в твою духовную силу».

К будущим своим произведениям Кайсын вообще относился с какой-то трепетной надеждой и любовью. Зайдя к нему как-то в 1974 году в гостиницу «Москва», где он обычно останавливался, я застал его у телефона. Видимо, Кайсын отбивался от редакционных просьб, объясняя, что у него совсем нет времени, что ему надо еще многое успеть написать, и меня поразило, как он говорил о своих планах: нежно улыбаясь, перебирая названия будущих произведений, будто малых детей по голове гладил... Он дал мне тогда рекомендацию для вступления в Союз писателей и, чтобы я не подумал, будто делает он это исключительно по доброте душевной, сослался, хитро усмехнувшись, на какую-то деталь из моей статьи об Алексее Толстом, опубликованной

в журнале «Дружба народов»: «Читаем кое-что, почитываем…»

2

Перечислять погибших в годы сталинских репрессий писателей наци­о­нальных республик можно очень долго. По некоторым подсчетам, в конце 1930-х годов было уничтожено около трети Союза писателей СССР. Если «присоединения» территорий и «вхождения» разных народов — пусть даже насильственные, — как это ни парадоксально, имели своим результатом определенное приращение культуры (об этом, кстати, выразительно свидетельствует и само возникновение такого эстетического феномена, как «советская многонациональная литература»), то национальные репрессии, спецпереселения и пр. наносили культуре один лишь катастрофический ущерб. Погибшим литераторам и деятелям культуры несть числа: О. Мандельштам, И. Бабель, Н. Клюев, Б. Пильняк, П. Васильев, А. Веселый, С. Клычков, Вс. Мейерхольд, А. Таиров, Лесь Курбас, Т. Табидзе, П. Яшвили, Е. Чаренц, С. Сейфуллин. Некоторые малочисленные творческие организации в автономиях были вырублены чуть ли не поголовно. Культура больших народов как-то прорастала сквозь все свои протори и убытки, находила в себе достаточно внутренних сил, чтобы продолжаться. Но чем измерить, например, ущерб, нанесенный балкарской литературе ссылкой и длительным молчанием Кайсына? Калмыцкой — многолетними лагерями Д. Кугультинова? Киргизской культуре — гибелью К. Тыныстанова, первого при советской власти «письменного» — уже в системе новой письменности — киргизского поэта, драматурга, просветителя, филолога? Национальные меньшинства нередко лишались не просто своих деятелей культуры, но и ее основоположников.

Установка на разгром в культурном наследии национальных республик всего того, что не соответствовало ленинско-сталинским идеологическим императивам, приобретала в «центре» директивные формы и шла отсюда на «периферию», где начиналась своя «охота на ведьм». Последняя моя служебная командировка во Фрунзе в марте 1988 года оказалась связанной с двумя знаменитыми представителями киргизской культуры, о которых, честно сказать, я не знал ровным счетом ничего, несмотря на многие годы, проведенные в Киргизии. Цели командировки причудливо совместили элементы традиционно русификаторской политики с принципиальным отходом от нее, начавшимся в республике во времена перестройки. Дело в том, что в Киргизии готовились к реабилитации имена Касыма Тыныстанова и акына-письменника Молдо Кылыча, жившего и творившего на рубеже столетий. Первого советская власть в республике в 1938 году расстреляла. Второго не успела, поскольку он умер вскоре после Октябрьской революции, однако посмертно, со второй половины 1940-х годов и на протяжении ряда десятилетий, подвергала — как носителя «феодально-реакционной идеологии и антирусских настроений» — жестокому поруганию.

Возникал естественный вопрос: почему во многих партийных и литературоведческих документах советского Киргизстана имя Молдо Кылыча объединялось с именем Касыма Тыныстанова? Что общего между двумя этими фигурами, олицетворявшими разные исторические эпохи, разные типы художественного мировосприятия, разный уровень становления национальной киргизской литературы, разные творческие системы? Между поэтом второй половины ХIХ — начала ХХ века и поэтом 1920—1930-х годов следующего столетия; акыном, сделавшим принципиально важный шаг от традиций устной поэзии к письменности, и профессиональным литератором, работавшим во многих жанрах новой литературы; поэтом религиозного сознания, замкнутого национального кругозора и ученым-просветителем, человеком широкой филологической культуры? Что объединяло эти имена в идейно-художественной борьбе, которая происходила вокруг них в Киргизии практически на протяжении полувека?

Ответ выглядит «проще пареной репы» — объединяли их общие обвинения в реакционности и национализме. Если в «центре» сотни тысяч людей были расстреляны по зловещей 58-й статье, в основном за шпионаж и сотрудничество с западными разведками (количество подстатей к 58-й само по себе могло составить миниатюрный Уголовный кодекс), то в республиках не было более страшного в 1930-е годы обвинения, нежели жупел «национализма».

Вот абсолютно «советская» биография Тыныстанова. До Первой мировой войны — малоземельный дехканин. Учился в сельской школе, потом в городской мусульманской, потом в русском интернате. Во времена подавленного царизмом восстания киргизов бежал в Китай, где батрачил два года. По возвращении еще два года работал на «кулака». В 1919 году записался в комсомол. Потом закончил в Ташкенте педагогический институт. В 1924 го-ду вступил в члены РКП(б) и «бросился в общественную жизнь», как сам сообщал в автобиографии. В этой общественной жизни успел побывать и членом ЦИК, и наркомом просвещения Киргизии. С 1922 года занялся киргизской филологией, был научным сотрудником научно-исследователь­ских институтов — сначала культуры, потом языка и литературы. Читал лекции, участвовал в создании нового киргизского алфавита. Издал книги по грамматике, морфологии и синтаксису киргизского языка. Помимо всего этого занимался в 1920—1930-е годы литературным творчеством — ему принадлежит цикл пьес «Академические вечера», шедших на сцене Киргизского драматического театра, и ряд поэтических произведений. Сборник его стихов на киргизском языке был издан в 1925 году.

Собственно литература и «подвела» этого хорошо образованного и творчески разностороннего человека, дав главный толчок для обвинений автора в воспевании феодального, бай-манапского, прошлого киргизов и пуще того — «байско-буржуазной идеологии», в идеализации досоветского образа жизни народа. В марте 1933 года за драматургию «некоего Тыныстанова» взялась газета «Правда», утверждая, что в пьесе «Шабдан», первой из цикла «Академических вечеров», под видом легенды о народном богатыре Шабдане сложена поэма в честь уходящего эксплуататорского класса — киргизского байства. После этой статьи Киргизский обком партии словно с цепи сорвался: к каждой части драматургической трилогии были предъявлены политические обвинения, одно другого резче: если бай-манапское прошлое автор изображает ярко и красочно, то советскую эпоху — бледно и сухо; если хан, угнетатель народа, феодальный хищник, выглядит щедрым и добродушным, то бедняк — неумным, смешным и жалким; если изображена советская действительность, то борьба за советскую власть и колхозное строительство показаны в примитивных, вульгарных и плоских тонах.

К этим обвинениям уже произвольно добавлялись все остальные: развенчивались представления о том, что Тыныстанов — основоположник киргизского языкознания; в учебных пособиях его обнаруживали кучу политических ошибок; в словарных упражнениях и примерах усматривались коварные политические цели. Доходило до смешного (смешного, разумеется, не для него): например, киргизская пословица «Если в яму у тебя заложен корм, то во дворе будет скот», приведенная в учебнике «Родной язык», истолковывалась как призыв к крестьянам утаивать от советской власти в годы сплошной коллективизации излишки продовольствия… А дальше все складывалось по проверенной схеме: Тыныстанова исключали из партии, восстанавливали, снова исключали, изымали книги из широкого доступа, переставали печатать, лишали работы, подвергали беспрерывно тому, что можно было бы назвать «пытками критикой», — ведь «признания» и «покаяния» не обязательно было вырывать прямыми пытками, хотя это был, конечно, самый простой и действенный способ достижения нужной цели. В процессе непрерывной психологической обработки и давления человек вольно или невольно сам начинал чувствовать себя виноватым перед государством. Хорошо знакомыми нам по многим московским делам выглядят эти выступления и обращения Тыныстанова: «Тов. Шахрай (первый секретарь Киробкома партии. — В. К.), очень и очень прошу Вас прочесть эту пьесу и помочь мне своими товарищескими указаниями в деле разоблачения мною допущенных ошибок»; «Я зачту выдержку из одного моего неопубликованного контр­революционного произведения, где Вы увидите подлинного замаскированного врага советской власти. <…> На моих ошибках нужно воспитывать трудящееся поколение»; «Я дал чуждой идеологии трибуну нашего театра, и этим далеко откатился от генеральной линии партии»…

Поскольку в самих литературных текстах Тыныстанова примеров воинствующего национализма, при всем желании, обнаружить не удавалось, пришлось соорудить чисто политическое дело: его обвинили в том, что он в начале 1920-х годов состоял членом антисоветской националистической организации «Алаш-Орда», вел подрывную деятельность на идеологическом фронте и т. п. 1 августа 1937 года он был арестован, а 6 ноября 1938 года расстрелян. В октябре 1957 года приговор был отменен «за отсутствием состава преступления», но это вовсе еще не означало реабилитации.

Отношение к наследию Молдо Кылыча в Киргизии имело гораздо более сложную и длительную историю, на протяжение которой неоднократно менялось. До 1946 года творчество этого акына оценивалось вполне положительно, его произведения переиздавались, включались в школьные хрестоматии и учебники. Его знаменитая поэма «Землетрясение», считавшаяся образцом письменной культуры дореволюционных киргизов, впервые была напечатана в Казани еще в 1911 году, разумеется, «арабской вязью». «Реакционным акыном» Молдо Кылыч стал (попробуйте догадаться!) после постановления ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград», хотя, казалось бы, связь между ним и главными «героями» этого постановления — А. Ахматовой и М. Зощенко — не могла прийти на ум даже самому изощренному любителю шарад. Выяснилось, в частности, что акын не просто воспевал своих предков вплоть до седьмого колена, но и призывал киргизов сопротивляться присоединению к России. Что любые свидетельства его образованности и знакомства с книжной литературой мусульманского Востока уже сами по себе объективно ставили под сомнение воздействие на киргизскую литературу русской классики, а на киргизский народ — самой Октябрьской революции.

Обвинения в адрес акына то усиливались, то ослабевали в прямой зависимости от общественных процессов, развертывающихся в стране. В 1950 году, когда велась борьба с буржуазными космополитами, он становился «реакционным поэтом». Вскоре после ХХ съезда КПСС — талантливым акыном-письменником, который хоть подчас и идеализировал патриархально-родовое прошлое, зато выражал гуманистические идеи. В 1956 году многие произведения акына уже причислялись к «лучшим образцам дореволюционной киргизской поэзии» (даже критические высказывания о русских, как выяснялось, противники Кылыча толковали слишком односторонне). В 1960-х, когда пафос борьбы с культом личности и общие демократические настро­ения в стране начали сильно ослабевать, преследование Кылыча возобновилось, сопровождаясь целым ворохом документов и обвинений: тут были и национализм, и религиозный мистицизм, и реакционная идеология. Ученых, призывавших к спокойному и взвешенному взгляду на акына, стали обвинять в попытках ревизовать ранее принятые партийные решения.

Возвращения творческого наследия Молдо Кылыча и Тыныстанова в национальную культуру добивались в Киргизии многие писатели, ученые, историки, педагоги. Однако все они в этом благом деле вынуждены были обратиться за поддержкой к Москве: хотя «маховик» горбачевской перестройки, казалось бы, уже раскручивался полным ходом, республикам еще не позволяли решать важнейшие проблемы истории собственной культуры самостоятельно. «В помощь киргизской культуре» Союз писателей СССР командировал во Фрунзе из Москвы З. Кедрину и меня грешного. Зоя Сергеевна Кедрина, возглавлявшая московскую комиссию, прославилась не только переводом романа Мухтара Ауэзова об Абае, хотя казахского языка, разумеется, не знала, как и киргизского, но и тем, что во время знаменитого процесса над А. Синявским и Ю. Даниэлем выступала в роли их общественного обвинителя от лица Института мировой литературы Академии наук, где Синявский работал, когда я учился там в аспирантуре. Вряд ли она представляла в этом процессе лицо Института или даже собственное лицо, но сослуживцы, после того как Синявский и Даниэль отправились по лагерям, общаться с ней побаивались. Человек весьма немолодой и нездоровый, она к моменту приезда в Киргизию ходила уже с трудом, и мы в четыре руки заталкивали ее в однодверную «Ниву» моего друга по филфаку, прозаика и драматурга Мара Байджиева, с которым, помнится, еще писали когда-то юморески для студенческих капустников (ныне он — народный писатель Киргизии).

Едва ли Кедрина толком понимала, чего от нее ожидают, но с удовольствием участвовала в банкетах и была очень возмущена, узнав, что мы должны написать некое реабилитационное заключение о творчестве Тыныстанова и Молдо Кылыча. Заниматься скучным делом — чтением многочисленных подстрочников, которыми заботливо снабдили нас киргизские товарищи, — и портить себе праздник сочинением официальных документов она категорически отказалась. Вплотную заниматься материалами, связанными с судьбами наследия Молдо Кылыча и К. Тыныстанова, таким образом, пришлось мне. Пользуясь малейшими перерывами в «мероприятиях», а также ночными часами, я ухитрился прочитать немало подстрочников (выполненных, к чести киргизского руководства, на очень хорошем уровне) и всякого рода документов, а затем собственноручно написал для ЦК КП Киргизии «реабилитационное» заключение, ставшее коллективным письмом и официальным документом после того, как под ним кроме меня и Кедриной поставили подписи несколько известных киргизских филологов и деятелей культуры.

Мощь эпических поэм Молдо Кылыча, представлявших целые своды бесценных знаний по истории, культуре, природе, этнографии и быту киргиз­ского народа, заставила меня впервые всерьез задуматься над проблемой «младописьменных» литератур. Метрополия создала это понятие в противоположность литературам с древней письменностью. Применительно к истории отдельных народов оно, правда, было вполне правомерным (например, работа над созданием письменности для народов Севера началась только с 1922 года), подчеркивая цивилизационную роль Октября, но по отношению к другим служило не более чем камуфляжем для прикрытия процессов прямо противоположных: диктуемой «центром» смены одной, традиционной, арабской системы письменности на другую, русскую. Так получилось, в частности, и с киргизской литературой.

Известный философ и литературовед Г. Гачев, мой коллега по ИМЛИ, создал когда-то применительно к истории советской культуры понятие «ускоренного развития литератур» — от феодализма к социализму, минуя капиталистическую стадию, и рассматривал такое «ускорение» в сугубо положительном контексте, хотя искусственное форсирование исторического процесса, как показал сегодняшний день, на самом деле оказалось в итоге чревато катастрофическим отставанием в общем развитии и в чем-то было подобно губительному вторжению человека в законы природы.

В понятии «ускореное развитие», притом что в искренности Гачева, человека кристально честного и постоянно витающего в чистых сферах теоретических концепций, у меня нет ни малейшего сомнения, крылась немалая доля нашей общесоветской исторической казуистики и въевшегося в кровь идеологического лукавства. Если бы речь шла только о том несомненном благе, которым для любых национальных культур — как бы ни относиться к истории становления Советского государства — оборачивалось соприкосновение с великой русской литературой, то тут и спорить не о чем. Процесс этот был подобен несомненной цивилизационной роли мировых метрополий в истории своих колоний. Однако в плане культуры концепция «ускорения» имела по отношению к истории и традициям «малых» народов явно уничижительный характер, подразумевая определенное «благодеяние» со стороны большого социума.

Между тем разве сама Россия не прошла тот же путь «ускоренного развития» от феодализма к так называемому социализму, оставив для капитализма весьма короткий исторический отрезок со дня отмены крепостного права до Октября, а потом — вообще несколько месяцев от Февраля до Октября 1917-го? Меня всегда умиляло это бесхитростное и не объяснимое никакими объективно-историческими обстоятельствами, кроме теоретиче­ского авантюризма большевиков, утверждение о молниеносном переходе «буржуазной» революции в «социалистическую». Если уж пользоваться понятием «ускоренное развитие», то Россия ХХ века ярко продемонстрировала сокрушительные результаты такого развития, «миновав» капитализм, к которому она вернулась только век спустя, причем весь этот век был потрачен на строительство и утверждение тоталитарного строя, который, по существу, оказался извращенной формой привычного феодализма.

С другой стороны, можно ли вообще говорить о «младописьменности» народа, в истории культуры которого, в частности, присутствует такой поэт, как Молдо Кылыч? Ведь он был не только устным исполнителем народных преданий (акыном), но и замечательным письменным поэтом — просто письменность была арабской, то есть древней и вполне традиционной для стран мусульманской культуры. По существу, советская власть превратила Киргизию в «младописьменную» страну самым незатейливым способом: ликвидировав арабскую письменность и внедрив вместо нее сначала латинский алфавит, а чуть позднее — кириллицу. Разумеется, «всякое сравнение хромает», но переведите завтра французов на кириллицу, и послезавтра они тоже станут «младописьменным» народом…

Сегодня я имею возможность иронизировать по этому поводу, но для того, чтобы назвать «установившееся мнение, будто киргизский народ до революции не имел своей письменности», «ошибочным и неправильным», в 1956 году профессору К. Юдахину требовалось немалое гражданское мужество (я еще застал этого замечательного лингвиста в живых, и что может более выразительно свидетельствовать о связях двух народов, чем тот факт, что создателем первого огромного «Киргизско-русского словаря» стал исконно русский человек!).

Читая многочисленные подстрочники произведений Молдо Кылыча и забыв на время об идеологической догматике, я поистине был поражен размахом его творчества и той ролью, которую сыграл этот акын в развитии нацио­нального самосознания, языка, просвещения, литературы. Его поэмы «Землетрясение», «Пернатые», «Обманщики» были подлинной энциклопедией народной жизни, обрушивали на читателя огромное количество географических, естественно-научных, бытовых сведений и этико-философских максим, которых необразованному, а по большей части просто неграмотному читателю неоткуда было получить.

По органике своей Кылыч был мудрецом и учителем: «Если тебя не слушают, какая польза, что ты оратор»; «Бессмыслен смех по поводу бесполезных слов»; «Не надо пугать всех, чтобы тебя признали за храбреца»; «Делать непосильное — непосильный грех»… Те, кто скажет, что Молдо Кылыч — сочинитель глубоко консервативный, что он обращен в прошлое и даже — о ужас! — не любит неверных, в том числе — русских, будут совершенно правы. Маркса и Энгельса Кылыч явно не читал и к историческому материализму причастен не был. Но при этом он обличает богатых, сострадает своему бедному и мучительно живущему народу, защищает общечеловеческие нормы нравственности и постоянно подчеркивает, как много полезного (от хлебопашества до ремесел) привнесли русские в быт киргизов, как утихомирили «дерущийся народ». Будучи человеком глубоко религиозным, он в то же время исповедует не столько культ религии, сколько культ человека, своим трудом преобразующего землю, а целому пласту традиционных назиданий и заклинаний противостоят у него своеобразный антропоморфизм, мотивы социальной «антиутопии». Язычество органически сочетается у него с едино­божием; его мифология перекладывает на свой лад Священное Писание; он поэтически приспосабливает Коран к уровню понимания массовой киргизской аудитории.

Стоит ли, однако, удивляться борьбе с наследием Молдо Кылыча, если яростным преследованиям в советской Киргизии подвергался и грандиозный эпос киргизского народа «Манас», с той лишь разницей, что коллективного «автора» его нельзя было подвести под статью Уголовного кодекса. Я еще только заканчивал среднюю школу, когда в двух кварталах от моего дома, в Киргизском филиале Академии наук СССР, проходила сессия, где эпос клеймили за «реакционность», за «бай-манапские» и феодально-буржуазные пережитки (уж не знаю, что за каша из смеси феодализма с капитализмом варилась в тогдашних ученых головах).

Мой университетский товарищ, ныне народный писатель Киргизии Мар Байджиев рассказал мне о роли «Манаса» в истории своей семьи и собственной биографии. Его отец, Ташим Байджиев, один из главных «манасоведов» республики, заведовал сектором фольклора и эпоса «Манас» в Институте языка, литературы и истории Киргизского филиала Академии наук СССР. Он был осужден за свои научные взгляды и погиб в Карлаге в 1952 году. Мар написал о нем биографическую книгу. Был репрессирован и соавтор его отца по осужденному партией учебнику «Киргизская литература» Зыяш Бектенов. С его сыном Эмилем я учился в школе в одном классе. От взгорья Чон-Арыкского кладбища, разросшегося сразу за верхней чертой Бишкека, мне показали открывающееся вдали, за селом Воронцовка, место коллективного захоронения жертв Большого террора в республике — наподобие страшных подмосковных кладбищ Северного Бутова или совхоза «Коммунарка». Там находятся могилы отца Чингиза Айтматова и отца Мара Байджиева.

Мар, можно сказать, вырастал в атмосфере «Манаса» и его исторических легенд. На старости лет он взялся за невероятную задачу — дать широкому читателю в огромном сокращении и сохранении всех главных сюжетных линий (из полумиллиона строк он оставил примерно восемь тысяч) вольное поэтическое переложение эпоса. Он издал три главных сказания эпоса, о Манасе, Семетее и Сейтеке, отдельной книгой, взбаламутив тем самым всю научную и творческую интеллигенцию Киргизии, поскольку обратился, что называется, к святому.

Мар составил и издал энциклопедический трехтомник по «Манасу», с пересказом эпоса и включением ряда работ и справочных материалов о нем. В послесловии к этому трехтомнику он говорил о зловещей истории идеологической борьбы, на протяжении десятилетий сталинизма разыгрывавшейся вокруг эпоса, и огласил целый мартиролог безвинно погибших и пострадавших в этой борьбе людей. На книге «Сказаний…» Мар написал: «Посвящаю светлой памяти отца моего Ташима Байджиева, отдавшего за эпос „Манас“ свою свободу и жизнь».

«Реабилитируя» наследие Молдо Кылыча, я впервые по-настоящему понял, чем оборачивались для киргизов история дореволюционного фольклора и проблема народного творчества, а заодно и «акынства». Тут везде пахло кровью…

3

Мы, разумеется, не знаем, как выглядели бы национальные литературы в условиях самостоятельного исторического и государственного развития своих стран, но можем, во всяком случае, констатировать, что все они, отличаясь традициями, языком, ментальностью, были при этом исторически подчинены в Советском Союзе формам самого тесного взаимодействия в пределах единого социально-политического, культурного и экономического устройства. Разумеется, общность их всячески подчеркивалась и пропагандировалась, а различия и противостояния активно затушевывались или цензурировались. Тем не менее невозможно отрицать, что так или иначе, но на огромном пространстве России одновременно и параллельно, соприкасаясь, пересекаясь, взаимно подпитываясь, протекали общие художественные процессы, подчиненные общей истории и общей идеологии, эстетически осваивающие общий предмет изображения и предполагающие общие смысловые решения, художественные позиции. (Вот хороший пример: прогремевший в свое время на всю страну фильм литовского режиссера В. Жалакявичюса «Никто не хотел умирать» был абсолютно национален по конкретному историческому материалу и ансамблю актеров, хотя сюжетно использовал при этом традиционную схему американского вестерна, а по духу и смыслу своему представлял абсолютно советское произведение.)

Несмотря на национальное своеобразие, неравноценность и неравномерность развития отдельных литератур, советский литературный процесс обнаруживал повсеместный интерес к мифологизации и мифотворчеству. Здесь рядом с «Прощанием с Матёрой» В. Распутина и «Царь-рыбой» В. Астафьева располагались произведения Ч. Айтматова, О. Чиладзе, Т. Пулатова, а также писателей малых народов Севера — В. Санги, Ю. Рытхэу, Ю. Шесталова, чье профессиональное творчество было еще всецело пронизано народным миросозерцанием и дыханием фольклора. Острые формальные импульсы советский литературный процесс получал от литератур Прибалтики, особо чувствительных к западноевропейским влияниям, — в прозе эти литературы культивировали систему «внутренних монологов», в поэзии расшатывали классическую ритмику, формы и размеры. Общезначимыми становились поиски русской литературы в жанровой сфере — повсеместно распространилась «маленькая повесть», начал активно развиваться рассказ (ощутимую роль здесь сыграла так называемая «молодая проза»).

Трудно представить себе прозаиков более несхожих — и национальным материалом, и ментальностью авторов, и стилистикой, — нежели Василий Белов, Витаутас Бубнис и Грант Матевосян. Но как схожи были проблемы их произведений 1970-х годов, противоречия, одолевавшие героев, сюжеты и конфликты изображаемой жизни! Когда я был в Ереване, чудесном городе, сложенном из розового туфа, в гостях у Матевосяна, художника замечательного и, мне кажется, в России еще далеко недооцененного, мы два часа проговорили об этом общем, удивляясь нашему сходству и гордясь различиями. В повестях «Похмелье», «Буйволица», «Мать едет женить сына», «Мы и наши горы» Грант выступает как подлинный певец армянской деревни, глубинной, мощной социальной структуры, уже разъедаемой вторжением городской жизни. Это крестьянский сын, очень близкий по своему мировосприятию и к В. Белову, и к В. Распутину. Правда, национальные характеры тут другие, без русской пластичности и философского смирения, словно вытесанные из камня. И краски не акварельные — яркие, резкие, сарьянов­ские. Юмор и ирония Гранта, роднящие его с грузинской прозой, тоже совершенно не свойственны потомкам русских крестьян. Однако кто будет спорить, что во всех этих произведениях изображены схожие социальные типы, рифмующиеся настроения и интонации!

Больше того, общность национальных литератур советской эпохи сохраняется даже в тех случаях, когда социальный материал, психология персонажей, изображаемый быт в произведениях совершенно различны. Например, действие повести В. Мартинкуса «Флюгер для семейного праздника» происходит в сугубо современном совхозе, с отлично механизированным хозяйством, собственной гостиницей, большими магазинами, поликлиникой, кинотеатром, краеведческим музеем и пр. (в семейном особняке комната председателя совхоза напоминает кабинет-библиотеку ученого). Однако автор говорит ровно о том же, что В. Шукшин или Н. Рубцов: город «таранит» село, молодежь не хочет работать на земле и продолжать дела отцов, дети разбегаются из семейного гнезда. И все то же самое происходит, кстати, в литовской прозе совсем иного стиля — эпической трилогии В. Бубниса «Жаждущая земля», где первая книга подобна литовской «Поднятой целине», а последняя доводит действие до драматического распада современной литовской деревни.

Все заметные произведения национальных литератур переводились на русский язык, и это открывало перед писателями неоценимые возможности художественных контактов, учебы, взаимообогащения. Лучшее подтверждение тому — творческая судьба моего однокурсника и друга, народного поэта Киргизии Омора Султанова. Мы учились на одном курсе филологического факультета — он в киргизской, а я в русской группе. Группы были разделены языком, и сблизились мы много позже, когда оба вступили в одну и ту же общесоветскую литературную жизнь, а Султанов, одна из самых ярких фигур в современной киргизской поэзии, — в сферу влияния русского языка и русской культуры. Не уверен, что, поэт глубоко национальный, Султанов занял бы столь значительное место в собственной литературе, если бы не русский язык и контекст мировой поэзии.

Чтобы ощутить силу и свежесть поэзии Омора в полной мере, надо было обязательно увидеть его село, привольно раскинувшееся по берегу Иссык-Куля. Огромное глубоководное озеро, растянувшееся на десятки километров, было одним из чудес киргизской природы. Я помню, как нашу Академию наук посетили однажды знаменитые тогда чешские путешественники Ганзелка и Зикмунд, объехавшие полсвета (их книги лежали на прилавках всех книжных магазинов России). Сравниться с Иссык-Кулем по красоте, говорили они, может только африканское озеро Чад (да-да, то самое, где бродил изысканный гумилевский жираф!).

Омор привез меня на свою «малую родину» в солнечный день: россыпь белых домиков и фруктовых садов была замкнута между зеленой громадой предгорий и бесконечным голубым пространством озера. Все природные стихии — небо, земля, вода — сопряжены были здесь самым глубоким и естественным образом, создавая не просто величественный пейзаж, но единую жизненную среду обитания. Жизнь строилась уступами, поясами, вздымаясь от озера в горы, сменяя рыболовство на землепашество, овощеводство на хлеборобство, золотые долины, где колышутся волны пшеницы и ячменя, на сочные пастбища — джайлоо и, наконец, завершаясь, подобно пирамиде, высокогорными сыртами, куда уходили со стадами овец и яков на свои суровые зимовья обветренные, прокаленные стужей и солн­цем чабаны...

Горы, Иссык-Куль, горные реки, луга, стада овец, табуны лошадей, мерный крестьянский обиход — все это сводится в одну сияющую точку, и называется она в поэзии Омора по имени села — Тосор. «Милый Тосор, если чего-то стою — / это тебе я обязан, твоим истокам». Подобно В. Астафьеву, который сказал как-то в интервью, что после писательского труда ему ближе всего «профессия пахаря», Омор Султанов признается: «…Когда бы век мой не вручил перо мне — / пасти бы мне в джайлоо табуны! / Табунщиком я стал бы — не поэтом! / Исполненный пастушеских забот, / летал бы на коне зимой и летом, / и так из года в год, из года в год».

«Крестьянская» ли это поэзия? С одной стороны — чисто крестьянская, и «грани меж городом и селом» волнуют Омора не меньше, чем, скажем, русского поэта Николая Рубцова. С другой стороны, только отчасти крестьянская, ибо сияющая точка Тосора все время готова в его стихах «расшириться», превратиться во вселенную, сопрягая пространство и время, национальное и общечеловеческое, техническую цивилизацию и гуманитарную культуру. «Вместе с природой цвету, в сентябре облетаю... / И обрастаю винтами годичных колец». А если виражами промчаться по этим кольцам, как взлетает мотоциклист по вертикальной стене, то откроется исполненная ярких контрастов картина, в поэтическом воссоздании которой Омор без русского языка и русской культуры уже никак бы не обошелся: «Париж — / этого слова не знали предки мои, / которые жили в горах Ала-Тоо… / Мои седобородые предки / в такое время, / когда красное солнце спешит к закату, / на зеленых холмах восседали, / а рядом блеяли овцы и козы... / Я вечером был в „Гранд-Опера“, / слушал там Берлиоза...»

В год, когда не вернулся с войны отец Омора, умерла и мать. Мальчик остался круглым сиротой, жил в интернате, после окончания средней школы не поехал вслед за сверстниками в столицу и еще поработал в колхозе. Деревенский паренек, приехавший в 1954 году из Тосора во Фрунзе, почти не говорил по-русски и размышлял на вокзале: не бросить ли все и не удрать ли на край света (краем света представлялся шахтерский городок Кызыл-Кия в Киргизии). В поздней лирике, в «Песнях усталости», Омору удалось с жестким, подчас даже жестоким реализмом воссоздать картины жизни киргизского аила во время войны, характеры сверстников и односельчан, недетскую тяжесть конфликтов и впечатлений, навалившихся на плечи его лирического героя: «Четыре хребта с четырех сторон. Посередине — долина. Грабли одни. Четыре лошади. Плуг один. Я и Абды... Шалашик из прутьев. Шаром покати».

После переезда во Фрунзе и поступления на филфак биография Омора переживает крутой подъем. В литературе его имя появляется уже в студенческие годы, во времена большого общественного подъема после XX съезда, когда в Москве завоевывают аудиторию Политехнического Е. Евтушенко, А. Вознесенский, Р. Рождественский. Стихи Султанова, как и стихи нашего сверстника Рамиса Рыскулова, становятся в киргизской поэзии обновляющим, «дрожжевым» началом. Отсюда, от русских шестидесятников, эта сила, напор, сплав лирики с публицистикой, «ершистость» и пафосность. В отличие от Омора, Рамису завоевать общесоюзную известность так и не удалось, однако его все знали: он жил в мире слов и строк, производил впечатление человека не от мира сего, чуточку шаманил, говорил странно, невпопад и был готов, остановившись, читать стихи каждому встречному. Я хорошо помню его маленькую крепкую фигуру с огромной копной волос на голове, сразу бросающуюся в глаза среди молодежной толпы, фланирующей во Фрунзе по улице, которая сейчас называется Чуйским проспектом, а на моем веку побывала и улицей Сталина, и улицей ХХII партсъезда.

...В Тосоре нас поселили в каком-то «гостевом» домике райкома партии, почти на самом берегу, и в день приезда устроили торжественный обед. Райкомовские начальники пришли с празднично одетыми женами, кушанья подавали скромные молодые киргизки, тут же исчезавшие, унося пустые блюда. Вероятно, партаппарат понимал исходящую от нас опасность, и потому вечерами мы гуляли по пустому пляжу, безуспешно гадая, куда скрылось все женское народонаселение, которое могло бы очень украсить наш холостяцкий быт. Для купанья прозрачная голубая вода озера уже была холодна. Под черным куполом неба, усеянного крупными мохнатыми звездами, мы вдыхали запах степных трав, прислушивались к плеску воды, вглядывались в слабые огоньки курорта Чолпон-Ата, расположенного на противоположном берегу. Одинокие и лишенные женского внимания, мы говорили о поэзии. Стихи, которые Омор читал мне по-киргизски, «на слух», были нежны и музыкальны, несмотря на резкость звуков тюркской фонетики. Насквозь пронизывающие их вертикальные рифмы, казалось, натягивают эти строки на колки, подобно струнам между бездонным небом и металличе­ской рябью озера. Одной из новых форм, фактически введенных в киргизскую поэзию именно О. Султановым и Р. Рыскуловым (только значительно позже она проникла в творчество «старших», например С. Эралиева), был верлибр. Сегодня верлибр широко распространен в молодой поэзии Средней Азии, Закавказья, Прибалтики, — вероятно, потому, что он наиболее соответствует внутреннему ощущению поэтической свободы. Но если для прибалтийских литератур, традиционно связанных с Западом, здесь нет ничего удивительного, то в системе тюркской языковой группы, с ее закрепленными ударениями, легкодоступной и повсеместной флективной рифмовкой, верлибр ознаменовал подлинную революцию не только в художественных средствах, но и в самом поэтическом сознании. Не менее революционными были исповедальность, резко окрашенный индивидуальностью лиризм — ведь национальная поэзия располагала главным образом описательно-эпическим взглядом на мир, уходившим корнями в фольклор.

Поэзия шестидесятников Киргизии принципиально раздвинула и обогатила горизонты национальной лирики новой художественной ориента­цией — помимо совместного движения с русской поэзией в процессы художественного развития этой лирики была включена, через переводы, поэзия других народов СССР и Западной Европы. Русский язык Омор начал осваивать, только перебравшись из села во Фрунзе, и до сих пор говорит по-русски с некоторым затруднением: точно, с пониманием тонкостей, особенно юмористических, но медленно, подбирая слова. Русский стал для него проводником в большую поэзию, русскую и зарубежную. Нельзя не заметить в его стихах перекличку с поэтами, которых он либо переводил, либо внимательно читал и знал: Э. Межелайтиса, Б. Брехта, П. Неруды, Н. Хикмета, Г. Лорки и др.

После того как я уехал в Москву, наши отношения сохранялись, и мы виделись во время своих поездок — то в Москве, то во Фрунзе. Омор не терял литературной формы и был созвучен и молодым московским поэтам 1980-х годов, которых я печатал в журнале «Дружба народов», когда заведовал там отделом поэзии. Очень близким ему по своему творческому мировидению и стилю показался мне молодой тогда Саша Еременко. В 1984 году я опубликовал подборку Еременко, а для перевода дал ему несколько стихотворений Омора, представив оба имени в одной связке. Соединение этих двух имен оказалось настолько удачным, что переводы Еременко я впоследствии не раз встречал и в новых поэтических сборниках Султанова.

Не менее показателен с точки зрения связей киргизской литературы с русской и русским языком и творческий опыт Мара Байджиева. Имя Мара известно больше по театральным постановкам, телеспектаклям и киносценариям, нежели по прозе, причем известно не только в нашей стране, но и за рубежом, где оно — в числе немногих — долгое время представляет современную киргизскую литературу.

«Мар Байджиев — один из наиболее известных представителей новой литературной генерации, — писал Ч. Айтматов. — Его творчество, так же как и творчество его сверстников, формировалось в сложном процессе сочетания национальных традиций с достижениями единой многонациональной советской литературы и опытом мировой культуры». Подобное наблюдение, кстати, целиком относится и к самому Айтматову, который, на несколько лет раньше вступив в литературу, тоже, по существу, принадлежал к «новой литературной генерации», разве что старшей возрастной группы. В причастности к достижениям русской литературы первостепенное значение имело у киргизских писателей литературное «двуязычие», отнюдь не равнозначное «бытовому». Творческие биографии Айтматова или Байджиева в этом отношении явно стоят особняком. Айтматов начинал свой путь в литературе на киргизском языке, постепенно расширяя употребление русского. Проблема «двуязычия», или «билингвизма», как выражаются ученые люди, применительно к творчеству Айтматова представляет огромный интерес. Первые его повести были переведены на русский (скорее всего, с подстрочников) моск­вичами, но уже в 1961 году он, видимо, почувствовав необходимость общаться с всесоюзным читателем без посредников, сам переводит на русский повесть «Тополек мой в красной косынке», в 1962 году — «Материнское поле» (так, кстати, всегда поступал, например, и замечательный белорусский прозаик Василь Быков, не доверявший перевод третьим лицам, но мы, конечно, понимаем, что трудности перевода с одного славянского языка на другой и с языка тюркской группы на славянский несоизмеримы).

У «Первого учителя» два переводчика, и автор — один из них. Повести «Прощай, Гульсары» и «Ранние журавли» Айтматов пишет, если судить по журнальным сведениям, уже на русском (говорил он на русском прекрасно и практически без акцента). Я не знаю, как обстояло дело с последующими произведениями, печатавшимися на русском вообще без ссылки на чей бы то ни было перевод (вопрос этот достаточно запутан). Конечно, пиши Айтматов только по-киргизски, он и так стал бы в конце концов — через переводы на другие языки — широко известен, но мне представляется несомненным, что русский язык послужил мощнейшим мотором для стремительного вывода произведений Айтматова на мировую орбиту.

Помимо расширения индивидуального художественного горизонта автора и возможностей воздействия его произведений на общий уровень национальной литературы двуязычие имело своим прямым результатом и само­определение писателя на карте литературного процесса. Киргизская письменная литература, сообразно историческому бытию киргизов, всегда была близка фольклору, природе и крестьянско-кочевому образу народной жизни. Айтматов удачно соединил в своей прозе древний миф и социальную реальность, традиции и новизну, оставаясь, несмотря на свои интеллектуальные конструкции и возникающую рядом с ними «городскую» тему, писателем, глубоко укорененным в народной почве. Байджиев же изначально заговорил голосом города (причем в драматургии, мне кажется, этот голос даже слышнее, чем в прозе) и, по существу, обозначил в киргизской литературе целое направление, явно рифмующееся с русской «молодой прозой», с урбанизмом В. Аксенова или А. Гладилина.

Действие его пьес, как правило, разворачивается на фоне городской жизни; его персонажи — студенты, врачи, научные работники, люди творческого труда; сюжеты и конфликты этой литературы зачастую связаны с профессиональными взаимоотношениями и городским бытом; авторский текст насыщен скрытыми цитатами, литературными аллюзиями, разговорными интонациями городской среды. Но не только диалоги в пьесах — сам стиль повествования в его прозе, даже «деревенской» по материалу, далек от склада народной речи и не пытается ее имитировать. В этой стилистике сочетаются разнообразие нюансов, психологическая разработанность, подтекст, ироничность, умелое использование лирических акцентов. В начале 60-х годов прошлого века в киргизской литературе мало кто так писал, и опыт русских прозаиков-шестидесятников, опыт, условно говоря, литературного круга катаевской «Юности», Мару очень пригодился. Последующему обращению автора к «Манасу», к древним народным сказаниям и культурным традициям этот опыт, как ни странно, не противоречил.

4

На протяжении многих десятилетий мы так привыкли говорить о взаимо­действии национальных культур в пределах Российской империи, что совершенно перестали обращать внимание на то, что в подобных разговорах все больше утрачивалось ощущение различий в национальной истории, традициях и менталитете народов, объединенных общей государственностью. Киргизы, например, были в прошлом кочевым народом, разумеется, с совершенно иным общественным укладом и мировосприятием, нежели у народов оседлых, в первую очередь — русского. Стали аксиомой представления, исходящие из иерархии социально-исторических этапов развития человеческого общества, а следовательно, и о том, как кочевники были осчастливлены социализмом. Но не случайно ведь Айтматов, сделавший борьбу с косностью патриархального мира одной из доминантных художественных тем своего творчества, вспоминает о кочевье как о культурном празднике народа, как о ярчайшем впечатлении своего детства. «Мне очень повезло, — говорил он в одном из своих интервью, — что я застал сразу несколько эпох в истории своего народа; во времена моего детства народ еще кочевал, причем кочевье было демонстрацией народной культуры, ее праздником, когда в путь, пролегавший по горам, по равнинным просторам, по берегам бурных рек, брали с собой самое лучшее — нарядную утварь и упряжь для лошадей, когда девушки пели песни, а акыны состязались в поэтическом мастерстве…» В мифологических слоях произведений Айтматова золотые слитки народной прапамяти, идущей именно из патриархального мира, противостоят злу, сосредоточенному в настоящем и порожденному во многом современной цивилизацией.

Могу снизить эту тему до забавного бытового эпизода. Мой друг и однокурсник Сеит Джетимишев во время одного из моих приездов во Фрунзе (по-моему, он был тогда директором киргизского Учпедгиза) повез меня в родной колхоз на какое-то празднество. Поездка была дальняя, на черной «Волге». Молодой председатель колхоза, родственник Сеита, уже накрыл праздничный стол. Мы были почетными гостями: Сеит, земляк, большой человек из столицы; я — посланник Москвы, аксакал, учитель, «муалим». Развернулось пиршество. Западный человек был бы шокирован. Плов, возвышавшийся на столе золотой горой, брали щепоткой пальцев, аккуратно уминали рис и отправляли в рот без помощи вилок. В знак особого расположения хозяин вложил порцию такого риса и в мой рот. Тостам не было конца, и стол все больше погружался в туман, из которого неожиданно возник передо мной дымящийся череп барана. Прямо из черепа бессмысленно пялился на меня голубой бараний глаз. Оказалось, что глаз предназначался самому уважаемому человеку, то бишь мне. Съесть я его при всем желании был не в силах. Все вокруг меня пели и плясали, после чего преподнесли мне несколько шкурок то ли енота, то ли сурка, из которых я впоследствии сшил себе в прославленном В. Войновичем ателье Литфонда меховую шапку. Сломить мое упорство, однако, хозяевам так и не удалось, и шапка много лет напоминала мне о моей черной неблагодарности.

На обратном пути я уже в черной «Волге» не столько сидел, сколько возлежал и, когда машина на полпути резко остановилась, буквально вывалился из нее на засеянное какой-то неведомой сельскохозяйственной культурой поле. Дивная картина открылась передо мной: над полем висело сверкающее металлическое блюдо луны, а под луной была постлана прямо на земле скатерть, и блюдо на ней, в свою очередь, сверкало всяческой снедью. В развале снеди лучилась непочатая бутылка водки. «А это зачем?» — заплетающимся языком простонал я, не обращаясь ни к кому и не требуя ответа. «Надо выпить, Вадим-агай, — убедительно сказал мне председатель. — Мы пересекаем границу нашего района». Вряд ли бы эти традиции, в основе которых лежат замечательное гостеприимство и патриархальная привязанность к своей земле, изменились, даже если бы жителей аила снабдили для приемов серебряной посудой с монограммами, а бараний глаз заменили кристаллом горного хрусталя…

Взаимодействие взаимодействием, но республики и народы все же изрядно отличались друг от друга, что в итоге неопровержимо подтвердил сам распад Советского Союза. В начале 1980-х годов мы проводили семинар по литературам Прибалтики в Дубултах. Речь зашла о прозе военного времени, и я, в своей увлеченности общими категориями литературного процесса, упрекнул какие-то литовские произведения за «другое» изображение войны, нежели в русской «лейтенантской» прозе. Не помню, кто из прибалтийских литературных критиков (это могли быть и мои товарищи по аспирантуре ИМЛИ латыш Харий Хирш или литовец Альгис Бучис, а мог быть и молодой Михаил Веллер, совсем тогда еще не знаменитый, но сразу отмеченный проводившим семинар А. М. Борщаговским), одним словом, кто-то из них, с очень сложной интонацией заметил: «Но ведь у нас была иная война». Где-то в своих воспоминаниях Веллер написал, что мы пошли с ним и хорошо надрались по этому поводу…

На фоне многообразных национальных различий разворачивались в республиках процессы «русификации», о чем стоит поговорить особо. Как ни парадоксально, но сама Россия при этом выпадала из категории национальных образований. Согласно самому поверхностному объяснению, это происходило потому, что она всегда была многонациональной. Но ведь мононациональных этносов в СССР, кроме каких-нибудь совсем уж малых народностей, практически вообще не существовало, и это обстоятельство самоопределению каждой республики именно рядом с «титульной» нацией ничуть не мешало. Будучи численно преобладающими на территории СССР, русские, однако, оказались единственным народом, не имеющим своего национального и административно-территориального ареала. Во многом эта ситуация определяла и крайнюю двусмысленность их положения на «чужой» территории (вряд ли оно стало лучше после того, как несколько десятков миллионов русских после распада СССР вообще оказались за пределами России).

В исключении России из числа национальных государственных образований крылся, правда, некий смысл или по крайней мере некое объяснение, если вспомнить ленинское утверждение, что интернационализм «великой нации» не просто сводится к соблюдению «формального равенства», но и налагает на нее обязанность возместить «национальным меньшинствам» «то неравенство, которое складывается в жизни фактически». Но крылась здесь и великая странность, сопровождавшая всю историю построения национальных взаимоотношений в Советском Союзе. С уверенностью могу засвидетельствовать, что государственная политика русификации республик к русскому народу никакого отношения не имела, его бытовых нужд и практических интересов никак не затрагивала и никакими выгодами для него не оборачивалась. Бюрократический «централизм» был готов пожертвовать любыми национальными интересами во имя общих интересов государственной власти и личных интересов ее чиновников. В результате рассеяния по огромной территории страны русские все более утрачивали ощущение этнического единства. «Господствующая» роль русского народа как «титульной» в СССР нации, во многом фиктивная, болезненно сочеталась в национальных республиках с ощущением «второсортности», которое русские неизбежно испытывали здесь как «инородцы».

Ярче всего политика русификации отражалась на положении национального языка. Киргизский у нас, конечно, преподавался — и в школе, и в вузе, но чисто формально (даже иностранные языки, оставшиеся для нашего поколения книгой за семью печатями, «изучались» лучше). Это сейчас, по прошествии многих лет, я могу только удручаться тому, что не выучил киргизского: такое знание не просто помогло бы мне совсем по-иному почувствовать себя в республике, но, главное, дало бы разговорный ключ к целой группе тюркских языков. Я, можно сказать, упустил единственную в своей жизни возможность стать «полиглотом»… Надо, однако, учесть, что «чужой» язык всегда успешно осваивается не по любви, а по необходимо­сти. Этой необходимости не было: русские составляли тогда во Фрунзе не меньше 60—70 процентов населения. К тому же все киргизы знали русский и росли двуязычными с детства (в киргизских семьях, как правило, родители, а потому и дети общались на обоих языках). Двуязычие представляло для киргизов заранее предопределенный и не зависящий от их желания выход из тупиковой социально-исторической ситуации. Дело в том, что русский во всех республиках был единственным государственным языком (факт, который сегодня, после распада СССР, может показаться новому поколению в бывших советских республиках просто невероятным). Советская власть нашла, таким образом, поистине замечательный способ заставить сотни народов, национальностей и этнических групп, населяющих необъятные просторы России, выучить русский. Русские же от необходимости осваивать другие языки на местах своего проживания были по определению освобождены.

Суть всей этой ситуации с единым государственным мы, однако, не поймем до конца, если не добавить сюда одной очень важной детали: незнание языка коренной нации ощущалось нами как некое естественное право, избавлявшее русское население от «ненужной» затраты времени и усилий. Более того, создавалась, сколь ни парадоксально, некая модель «космополитического» мироощущения и для «малых народов», при котором национальные меньшинства тоже освобождались от необходимости знания собственного национального языка. Среди них возник целый слой молодежи, получившей странное наименование «русскоязычной».

Сегодня в положение «иностранного», «ненужного» языка попадает, увы, в странах СНГ уже русский, и сколь бы ни предполагал этот процесс некую историческую «сатисфакцию», общественные последствия его сугубо негативны. Если история наша сложилась так, что целый континент выучился говорить по-русски и нет необходимости изобретать некий искусственный язык, «эсперанто», отказ от действительно великого и могучего русского языка, совершенно не повинного в навязанной ему политической роли и ставшего мощнейшим средством межнационального — в мировом масштабе! — общения культур (через переводы на русский все народы Советского Союза приобщались к мировой культуре, а русский народ — к культурам национальных республик), есть величайшая глупость и в каком-то смысле даже преступление перед будущим. Ведь еще одно-два поколения, и новые независимые государства, отколовшиеся от России, безвозвратно русский утратят! Киргизия оказалась одной из немногих бывших советских республик, сохранившей

на официальном уровне «двуязычие» и нашедшей в своем народе достаточно здравомыслия, чтобы понимать, какие преимущества для развития экономики и культуры республики дает возможность напрямую общаться с Россией.

Вместе с тем насильно мил не будешь, и молниеносный отход большинства бывших республик после развала империи от русского языка указывает лишь на то, что его принимали по необходимости. Я с интересом наблюдал в Нью-Йорке за молодыми китайцами, обслуживающими китайскую закусочную: они говорили между собой только на английском. Никто не заставлял их учить этот язык, никто не контролировал их яыкового поведения — это было желание побыстрее ассимилироваться, форма уважения к Америке и, в конце концов, просто условие выживания. В Москве, на рынке, что под окнами моего дома, торговцы-мигранты говорят по-русски лишь с русскими покупателями, между собой моментально переходя на родной язык. Так мы пожинаем плоды прежней национальной политики…

В мои школьные и студенческие годы во Фрунзе на улице Токтогула, как раз против моего дома, стояла единственная киргизская школа-интернат (ее все знали — «школа № 5»); чуть ниже, на аллее Дзержинского (ныне бульвар Эркендик), располагалось единственное киргизское женское педагогическое училище (девушек отсюда вечером на улицу не выпускали, и под окнами его вечно толпились особи мужского пола, жаждущие любви). Учащихся в школу и училище свозили из дальних горных районов республики. Заведения эти имели чисто формальный, декоративный характер и были как будто бы предназначены лишь для того, чтобы засвидетельствовать успехи национальной политики в СССР. Чем их выпускники могли в дальнейшем заниматься, если все вузы в стране функционировали на русском языке, я ума не приложу. Точно такое же положение сложилось и в других республиках, даже в странах с древней письменной культурой. В середине 1980-х мне, например, рассказывали об этом в Литературном институте мои студенты-армяне: школьники сплошным потоком переходили из национальных армянских школ в русские, имея в виду дальнейшую свою судьбу. В республике, чья столица Ереван отличалась уникальным мононациональным составом (более 90 процентов населения составляли армяне), этот факт выглядел особенно выразительно.

Кто решится утверждать, что диктатура русского языка, русской системы образования, русских политических и художественных представлений, существование в Киргизии единственной школы на киргизском языке — это не русификация, пусть бросит в меня камень. Мои университетские сокурсники-киргизы подбирали русские аналоги своих имен, и я долго называл Сеита Джетимишева Сережей, а Камбыралы Бобулова — Колей, ничуть не интересуясь тем, как их называли родители… Однако ведь и несомненная эта русификация в советской империи была отягощена крайней двусмысленностью. Положение русских в национальных республиках всегда было весьма не простым. О том, каково оно стало ныне, когда несколько десятков миллионов русских после распада СССР оказались за пределами России и лишились прикрытия «центра», больно даже думать.

Особенно заметно национальное неравенство бросалось в глаза в кадровой политике. Известный лозунг «Кадры решают все» в национальных республиках приобретал своеобразную окраску. Разного рода должности, не требующие высокой профессиональной квалификации, но социально репрезентативные, занимали в Киргизии национальные кадры (точно так же, кстати, в «центре» к высшей власти сквозь толщу «титульной» русской нации пробивались лишь редчайшие представители республик — Г. Алиев, позже Э. Шеварднадзе). Русских больше было «снизу» — на фабриках, в сфере неквалифицированного городского труда (во многом, конечно, и потому, что они преобладали в сфере городского населения).

Вместе с тем к облеченным всеми атрибутами власти первым секретарям ЦК компартии союзных республик (обязательно — лицам коренной национальности) всегда был приставлен второй, обязательно — русский, эмиссар из Москвы, без которого не решались никакие серьезные вопросы. Ставленники Москвы возглавляли все, говоря современным языком, силовые и специальные структуры — министерства госбезопасности, МВД, военные гарнизоны, ведомства, связанные с «оборонкой», «почтовые ящики» и пр. Русские по большей части в мою бытность в Киргизии руководили кафедрами вузов и академическими институтами, поскольку национальных кадров на протяжении многих десятилетий не хватало.

Во главе пирамиды власти стоял киргиз, первый секретарь ЦК партии. В детстве я только и слышал его имя — Разаков, Раззаков (не ручаюсь за количество «з», может быть, их было даже три, и в моем детском сознании все они звучали угрожающе: Раз-з-з-аков). Человек с жужжащей фамилией обитал в обнесенном высоким четырехугольным забором особняке в нескольких кварталах от центра города, рядом с обычными домами; тогда социальная иерархия не бросалась в глаза столь вызывающе, как сейчас. Особняк через забор не просматривался, и казалось, там царит вечное молчание. Не­однократно проходя мимо, я ни разу не видел его обитателей и не слышал за забором живых голосов.

Потом Раззакова сменил другой секретарь — Усубалиев, но при нем я уже уехал из Фрунзе. Правда Усубалиева я однажды лицезрел вблизи. Я летел в очередную командировку в Киргизию, опаздывал на самолет, взбежал по трапу последним, но проводница сказала, что все места уже заняты. Я, разумеется, начал скандалить. Вышел командир экипажа и с необычной любезностью быстро повел меня в третий, хвостовой, салон. Салон поражал необычайной тишиной и серьезностью пассажиров. В первом ряду не было никого, кроме важного человека, который медленно и сосредоточенно читал «Краткий курс ВКП(б)». Стюардесса носила ему бутылки «Боржоми». В салоне пустовало одно-единственное место, около иллюминатора. Соседнее кресло занимал приветливый красивый русский парень, пропустивший меня к окну. Я вежливо предложил ему иллюминатор, но он отказался. Когда я наконец уселся, расслабился и смог более внимательно рассмотреть обстановку, меня осенила догадка. «Это Усубалиев?» — спросил я соседа. Парень сразу утратил приветливость и насторожился: «А вы откуда знаете?» Я понял, что надежно отсечен от выхода и, главное, от правительственного тела. Это действительно был его телохранитель.

Мы приземлились во фрунзенском аэропорту (это был еще не «Манас» с американской военной базой, а маленький и уютный аэродром прямо за городской чертой), но из самолета никого не выпускали. К нашему салону подогнали трап, и по нему степенно спустился Усубалиев. В иллюминатор я наблюдал, как к трапу подкатило несколько черных «Волг». Состоялся радостный обряд встречи с членами ЦК, и телохранитель кинулся ловко перетаскивать чемоданы республиканского вождя, выгружаемые командой из чрева самолета. Количество их меня поразило — ведь он, я думаю, бывал в Москве чаще, чем в своей фрунзенской квартире. Черные «Волги» укатили, и только потом подвели трап пассажирам…

Однако что там Усубалиев — в конце концов я его не знал ни как руководителя, ни как человека. Даже разного рода должности, не требующие высокой профессиональной квалификации, но сколько-нибудь репрезентативные, занимали, как правило, киргизы. Сразу по окончании университета мне довелось повстречать такого доподлинного, ничего, я предполагаю, не умеющего и ничего не знающего, но исполненного почти картинной важности и спеси номенклатурного киргизского бюрократа.

Я был «распределен» (тогда «свободных» дипломов не выдавали — надо было в течение нескольких лет отрабатывать свое высшее образование по назначению государства) в местную «Учительскую газету» при Министерстве просвещения Киргизии. Газета находилась прямо в здании министерства и ютилась в двух комнатках. Весь штат ее состоял из двух молодых симпатичных киргизов, принявших меня как своего товарища, женщины — ответственного секретаря (то ли узбечки, то ли татарки), в силу своей «ответственности» тоже достаточно важной, и главного редактора, чья важность просто не имела пределов.

Главный занимал собой смежную комнату и четырежды в день, не глядя и не здороваясь, проходил сквозь нас, ибо другого пути, увы, не было: на работу, с работы, на обед в столовую ЦК, располагавшегося в двух кварталах от министерства, и обратно. Не уверен даже, что он ходил в наш, общеминистерский, туалет — скорее всего, терпел до обеда, когда уже можно было пойти в туалет ЦК: наличие естественных потребностей наравне с сотрудниками, вероятно, казалось ему унизительным. Раньше он был секретарем обкома партии в какой-то отдаленной горной области, откуда и был прислан в газету — то ли на повышение, то ли на понижение. На дверях его кабинета, со стороны нашей комнаты, висел увесистый звонок, который то и дело заставлял всех вздрагивать: мы находились от него на расстоянии вытянутой руки, но нас вызывали звонком. Вернее, даже не нас, ритуал был таков: сначала по звонку осторожно входила в кабинет главного, втянув голову в плечи, ответственный секретарь, потом она появлялась с выражением глубокого почтения на лице и указывала, кого главный хочет в данный момент видеть.

Я прокантовался в газете около года, и все было бы хорошо, если бы главный редактор не решил, что с моим появлением пришло его время печататься в центральной «Учительской газете». Он вызывал меня в кабинет, совал мне какие-то инструкции, требовал, объясняясь чуть ли не жестами, чтобы я писал на основе этих инструкций статьи и посылал за его подписью в Москву. Статьи, разумеется, отвергали, и вскоре мы друг друга возненавидели. Не помню уж причины очередного конфликта, но только я, будучи по природе незлобивым молодым человеком, кинулся на него с кулаками. Два моих товарища-киргиза и насмерть перепуганная ответственная секретарша с трудом меня оттащили. И вот ведь что любопытно: когда через несколько лет в кинотеатре, после фильма, я наткнулся взглядом на ненавидящий взгляд главного, посланный мне из соседнего ряда, то самым неожиданным было неприятное чувство, связанное не с ним (ничего хорошего тут ожидать не приходилось!), а с тем, что пожилая усталая женщина около него, явно его жена, оказалась… русской. Как будто бы русская женщина должна была «выдаваться» киргизу в качестве некоего «приза»! Вот тогда я впервые — и очень остро! — почувствовал, что человеку надо по капле выдавливать из себя не только раба (это-то я в отношениях с главным осуществил быстро), но и дремлющего до поры до времени националиста, что сделать гораздо труднее…

5

Были ли в нашей среде межнациональные конфликты? Конечно, были, хотя в школе я их практически не наблюдал, за исключением общих для России во все времена антисемитских настроений. Я, например, дважды сталкивался с национальным вопросом в «еврейском варианте». Шел 1946-й или 1947 год. Мальчишек нашего дома терроризировал какой-то приходящий амбал лет восемнадцати. Однажды он изловил меня где-то в буйном кустарнике, окружавшем дом, одной рукой крепко зажал мою голову у себя под мышкой, а другой с какой-то исследовательской целью залез мне в штаны. Внимательно осмотрев привлекавшую его малость, он явно изменил отношение ко мне к лучшему и, удовлетворенно констатировав: «Хороший жиденок», — отпустил меня восвояси.

Дорого бы я сегодня заплатил, чтобы узнать, в каких жизненных обстоятельствах сформировался тогда этот юный антисемит. В самом деле, только представьте себе: едва закончилась война — и ведь не Гражданская же, с ее национальными и классовыми конфликтами, а, напротив, Отечественная, с феноменом великого единения народов (все этнические конфликты были еще впереди). Русских в Киргизии оставалось не так уж много, евреев — и того меньше (эвакуированные начали возвращаться в родные места). Киргизы до антисемитизма, что называется, вообще еще не «дозрели» (что им, вчерашним кочевникам, вообще была Гекуба!). И вдруг из каких-то залетевших на азиатскую окраину отбросов великодержавной психики возникает в нашем фрунзенском дворе существо, как будто бы прямо описанное в рассказе Бабеля 1920—1930-х годов «Дорога»: «Мужик с развязавшимся треухом отвел меня за обледеневшую поленницу дров и стал обыскивать. На нас, затмеваясь, светила луна. Лиловая стена леса курилась. Чурбаки негнувшихся мороженых пальцев ползли по моему телу. Телеграфист крикнул с площадки вагона: „Жид или русский?..“».

Я долго потом приставал со своими недоумениями к отцу, но тот, видимо, не мог найти удовлетворительных для моего возраста объяснений случившегося и, проходя по двору, где я бил баклуши с приятелями, только мрачно просил меня время от времени показать ему «того хулигана». Однако амбал был удачлив и на глаза отцу не попадался.

Был, однако, эпизод, с точки зрения национальных отношений куда более серьезный и надолго оставивший во мне чувство горечи.

Наш курс на филфаке делился на две группы — русскую и киргизскую. Преподавание в каждой группе шло на родном языке. Каждый год на протяжении первых трех курсов летом нас отправляли на месяц на сельскохозяйственные работы: сначала это была уборка сахарной свеклы во Фрунзенской области (белые сладкие огромные клубни — уехав из Киргизии, я больше нигде их не видел), потом — уборка хлопка на юге республики. Плантации располагались вблизи «узбекских» городов Киргизии — Джалал-Абада и Оша (если название «Ош» склоняется). Это уже была серьезная поездка — месяц жизни в полевых условиях, вдали от дома, без каких-либо удобств: с соломой на глиняном полу, служившей постелью, ночевками вповалку, умыванием холодной водой из горной речушки, «туалетами» в кустах и т. п.

Конечно, молодость во всем находит какое-то удовольствие и романтику. На сельских базарчиках продавались ломтями (купить целую — денег не было) невероятной сладости и величины дыни, истекавшие соком. На прощанье для нашей группы зарезали барана, и совхозный повар сварил в огромном чугунном котле плов, вкуснее которого я никогда не едал (каждая крупица риса, пропитанная маслом, лежала здесь отдельно от другой, а неж­ная баранина буквально таяла во рту). Вечерами над нашим стойбищем вставала огромная луна, освещая глинобитные домики сельчан. Многие из них пустовали, и туда можно было забраться (если не через дверь, то в окно) с любимой девушкой…

Вместе с тем общая атмосфера сельхозработ была тягостна и унизительна: жесткие нормативы (надо было собрать за день порядка 35 килограммов чертовой ваты, клочками выдергиваемой из маленьких коробочек на низком стебле!); обязательные производственные «летучки» вечером, с публичной «поркой» тех, кто дневной нормы не выполнил (я со своим ростом постоянно был среди отстающих — в рекордсменках ходили маленькие юркие девушки); перерождение преподавателей, превращавшихся порой, вероятно, под давлением районных партийных инстанций и высокого университетского начальства, из интеллигентных людей в ретивых надсмотрщиков. Освобождение от сельхозработ получить было труднее, чем от мобилизации в армию: меня на первом курсе отправили в колхоз сразу после операции на горле и увезли на скорой помощи в город только после нескольких обильных кровотечений, а на третьем за короткую отлучку, когда я съездил в райцентр, чтобы купить маме материал на пальто, вывесили в университете на всеобщее обозрение строгий выговор. Между тем я был среди лучших, если не лучшим на своем курсе студентом! Школы не отставали от вузов — на полях работали даже дети. Из учебных программ безжалостно выбрасывались целые разделы, из расписания — месяцы. Утверждение, что в СССР не эксплуатируется детский труд, было одним из мифов советской власти, так же как и то, что у нас нет подневольного труда вообще. Ведь нигде, ни в каких законах, не прописывалась даже намеком возможность существования такого «сельского хозяйства»!

Вспоминая все эти истории, я с горечью думаю сегодня о том, что же заставляло нас (да только ли нас, скорее родителей наших!) терпеть подобное бесправие и даже в глубине души с ним соглашаться! Сказать, что нас преследовал просто страх, далеко недостаточно. Здесь проявлялись, конечно, и биологически присущая человеку потребность в труде, гораздо большая, чем потребность от него отлынивать, и «коллективное бессознательное», и сугубо прагматические соображения: отказ от сельхозработ автоматически влек за собой исключение из университета. Но главная причина крылась, я думаю, в другом — в почти подкожном ощущении своего бессилия, в жалкой мыслишке, барахтающейся у каждого из нас где-то на дне сознания: «А может быть, они действительно наделены кем-то этой безграничной властью, этим правом так нас попирать!..»

Работали мы с киргизскими группами в разных районах (что само по себе было величайшей глупостью: разделение по национальному принципу в учебе диктовалось объективными обстоятельствами, но на колхозном поле оно выглядело совершенно необъяснимым), а возвращались вместе, в одном вагоне, и, видимо, в описываемом ниже эпизоде выплеснулись наружу не только подавляемые в нормальных условиях национальные комплексы, но и накопившиеся за период «трудовой повинности» усталость и раздражение.

Грузились беспорядочно, вперемежку. Поезд был ночной, кроме нашего курса сели в вагон и еще какие-то пассажиры. После месяца сельхозработ наши группы впервые встретились на перроне. Русский курс филфака, как и положено, был преимущественно женским (нас, ребят, можно было сосчитать по пальцам), зато в киргизской группе, по-моему, девушек не было вовсе. Мы разместились в вагоне вразброс, не по группам; среди пассажиров были и русские солдаты, державшиеся особняком. Ребята в честь окончания колхозного сезона раздобыли на станции водку, выпили, и, не знаю уж как и по какому поводу, между студентами, русским и киргизом, разгорелся нешуточный конфликт.

Запахло большой дракой. В вагоне царила полутьма. Когда поезд двинулся, дали свет, и тут, как на театральной сцене, обнаружилась неожиданная картина: все киргизы, невзирая на общую суматоху и плохую видимость, каким-то образом сосредоточились в одном конце вагона, все русские — в другом. Между двумя лагерями растерянно блуждал мой приятель, обрусевший киргиз Володя Джаналиев, не зная, к какой стороне примкнуть. Малочисленные и сугубо гуманитарные ребята из нашей группы не внушали русскому участнику конфликта особой уверенности в поддержке (к тому же он был совсем с другого факультета), и, понимая, что вот-вот окажется один перед целой толпой киргизов, готовых поддержать своего соплеменника, он стал взывать к солдатам: «Русские! — с некоторым подвыванием в голосе выкрикивал он. — Солдаты! Русских бьют!» Солдаты начали медленно снимать с гимнастерок и накручивать на руки толстые кожаные ремни с сия­ющими медными пряжками…

Как рассосалась эта несостоявшаяся драка, грозившая обернуться серьезным побоищем, не помню; участники конфликта исчезли впоследствии из моего поля зрения, но тень его тяжело укрылась в каком-то углу памяти. Описанный эпизод, наверное, ни в малой степени не объясняет того, что произошло с пресловутой «дружбой народов» за несколько последних десятилетий, начиная счет еще от «горбачевского» периода — всех этих Баку, Сумгаитов, Тбилиси, Вильнюсов, Карабахов, Абхазий, Осетий и т. д. и т. п. Тут корни подчас уходят в такие исторические глубины национальных и социальных взаимоотношений, которые еще предстоит анализировать специалистам. Что же касается внешних и в значительной степени поверхностных впечатлений, то, будучи в свое время членом двух Советов по национальным литературам при Союзе писателей СССР, редколлегии такого тематически целеустремленного журнала, как «Дружба народов», обозревателем «Литературной газеты» и проехав в том или ином качестве на протяжении ряда лет по многим столицам союзных республик, участвуя во всяческих «круглых столах», конференциях, семинарах, дискуссиях и юбилеях, а также в обильных застольях и дружеских признаниях, которыми наши «мероприятия» сплошь и рядом сопровождались, я, честно говоря, и до сих пор не могу примирить в своем сознании вышеуказанные торжества и радости с тем драматическим финалом, который сопровождал «распад империи».

Праздник закончился в течение нескольких дней: занавес опустился; актеры погасили свечи; народы и нации стремительно разбежались в разные стороны. Обострились территориальные споры; национальные конфликты начали приобретать формы вооруженных столкновений; экономические разногласия разрослись до масштаба экономических войн; факты истории стали подвергаться кардинальному пересмотру...

В прошлом году после длительного перерыва я посетил свой бывший Фрунзе, вероятно, в последний раз. Город разросся, похорошел, стал еще более зеленым. Прямые, как стрела, просторные улицы, устремленные к белоснежной гряде Тянь-шаньского хребта, теперь кишели автомобилями западных марок. Русла стекающих с гор арыков зацементировали, и глини­стая вода, в которой мы в детстве купались, строя запруды, стала серо-стальной. Мемориальные доски на клиниках, с именами хорошо знакомых мне профессоров, заменили на другие. Что-то неуловимо изменилось в самой атмо­сфере города, и я поначалу не мог понять что. Потом понял — она стала тихой и, хочется сказать, благопристойной. Русские лица встречались на улицах редко. Пьяных почти не было. Вечерами на скамейках в зеленых кущах бульвара Эркендик (в мою бытность — аллеи Дзержинского, явно не имевшего к Фрунзе никакого отношения) стайками, молча и как-то отчужденно друг от друга сидели молодые киргизы — парни без девушек. Все это так не походило на заполненный в центре толпами шумливой и драчливой молодежи город нашей с Омором юности, что мой друг, словно предупреждая незаданный вопрос, лаконично и очень серьезно произнес лишь одно слово: «Мусульмане». Дальше вдаваться в эту тему он не стал.

Подчас мне хотелось воскликнуть: «Да полно, не пригрезилась ли мне наша прошлая жизнь, с ее заверениями, восклицаниями и объятьями? Не было ли во всем этом какой-то неискренности?» Но я гнал от себя коварные искушения разума. Нет, конечно, на уровне личных взаимоотношений все так и было — и любовь, и встречи, и объятья, и совместная профессиональная жизнь. В школьном возрасте отсутствие национальных проблем и противоречий было, за редкими исключениями, о которых я уже говорил, особенно очевидным — мы вместе росли, вместе учились, читали одни и те же книги, наши родители работали в одних и тех же учреждениях. То, что некоторые одноклассники были спецпереселенцами, сулило им многочисленные проблемы в будущем, но в школе это никого не интересовало. В повседневном быту никто не фиксировал своей национальной «особости». Всех объединяло своеобразное «равенство»: равенство условий материально убогой, почти нищей жизни, будь то одежда, жилье или даже разница в социальном положении родителей. Во всем этом «казарменном» равенстве, право же, крылся большой запас человеческой сердечности, осознания общих усилий и целей, чувства вполне реального, а не пропагандистского межнационального добрососедства. И разве не могли бы подобные взаимоотношения развиваться и углубляться дальше, если бы их не выхолащивало и не истребляло постоянное давление тоталитарного, бездушно-чиновничьего государства, если бы они были направлены в сторону гибкого и демократического «конфедеративного» устройства? Впрочем, и этот вопрос, подобно многим другим, история наша оставила без ответа...

«Нынешнему (человеку. — В. К.) кажется, что он всегда считал преступлением то, что было сделано в сорок четвертом с балкарцами, или калмыками, или чеченцами. Ему многое надо проверить в себе, чтобы заставить себя вспомнить, что тогда, в сорок четвертом, или сорок пятом, или даже сорок шестом, он думал, что так оно и должно было быть. <…> Вот так смутно — кое-что подробно, кое-что с провалами — вспоминается мне это время, которое, наверное, если быть честным, нельзя простить не только Сталину, но и никому, в том числе и самому себе». Это покаяние К. Симонова было опубликовано только спустя десять лет после его смерти.

Повесть А. Приставкина «Ночевала тучка золотая» я читал еще в рукописи и рассказывал, конечно, Толе Приставкину о спецпереселенцах во Фрунзе, но чем автора такой книги и с такой, детдомовской, биографией можно было удивить… До сих пор восхищаюсь этой повестью — и как прозой, и как гражданским поступком. Сюжет ее, пожалуй, даже слишком эффектен и подчас приближается к жанру кинобоевика; язык расшит сказовыми интонациями; взволнованный лиризм соседствует с памфлетом; слова поставлены крупно, сочно, иногда жаргонно. Но материал повести таков, что о «художествах» и говорить не хочется. Приставкин пошел неожиданным путем — нарисовал не выселение, а заселение: пришлые люди в чужом краю, всей кожей ощущающие временность и несправедливость своего здесь пребывания. Эта атмосфера страха, ожидание возмездия, красные сполохи ночных пожаров, набеги тех, кто не согласился покинуть свою землю и ушел в горы, топот стремительных коней, гортанные возгласы невидимых всадников — мастерски выписанные картины, приобретающие особый колорит на фоне величальных песен о Сталине и привычной социальной демагогии («Наши колонисты <…> прибыли сюда, чтобы осваивать эти плодородные земли, <…> начать новую трудовую созидательную жизнь, как и живут все трудящиеся советские люди»).

Зло порождает ответное зло: горцев огнем выкуривают из их убежищ, и они тоже не щадят никого, зверски убивая детей и взрослых, а раненый солдат, ослепленный болью, яростно стонет: «Басмачи, сволочь! К стенке их!.. Не зазря товарищ Сталин…» И это перепутавшее причины и следствия, мутное, агрессивное сознание волнами перекатывается в наше время, когда некий эпизодический персонаж, допустим «Виктор Иванович», рассказывает в баньке: «Я автоматчиком был… Вот на Кавказе… Мы там этих, черных, вывозили… Не добили мы их тогда, вот теперь хлебаем».

Русский ли народ эти сдвигающие «в едином толчке», с глухим звоном, немытые пивные кружки «его мирные, улыбчивые дружки», не верящие, что все у них позади, и сожалеющие, что во времена, удобные для злодеяний, они кое-кого не добили? Скорее всего, у них нет национальности, они всюду одинаковы — механические слуги авторитарной, бесконтрольной власти, упивающиеся тем, что тоже приобщены к ее могуществу, к праву подавлять и карать. Русский же народ в изображении Приставкина сострадает и страдает: гибнет от рук чеченцев веселая шоферша Вера; гибнет незадачливый директор колонии вывезенных на Кавказ детей Петр Анисимович, готовый прикрыть их от выстрелов своим телом; подкармливает оголодавших сирот на консервном заводе бывшая курская крестьянка Зина; приносит еду и лекарство больному чеченскому мальчишке солдат Василий Чернов из Тамбова. А вернувшийся с войны калекой и теперь, на Кавказе, не менее других отравленный шовинистической пропагандой Демьян Иванович («У них русских резать — это национальная болесть такая») неожиданно находит выразительную социальную параллель в судьбах русских и чеченцев: «Дык и меня выселяли… За лошадь, шашнадцать лет было… В кулаки записали».

Воображаемый диалог Кольки Кузьменыша со своим братом Сашкой, зверски убитым чеченцами, диалог достаточно декларативный и сугубо «книжный» пронизан, однако, мыслями «детскими» и «наивными» только по внешнему своему обличью, и лермонтовский перифраз в финале повести приобретает неожиданный и прекрасный смысл: «…они с Сашкой снова встретятся там, где люди превращаются в облака… Они будут плыть над серебряными вершинами Кавказских гор золотыми круглыми тучками, и Колька скажет: „Здравствуй, Сашка! Тебе тут хорошо?“ А Сашка скажет: „Ну, конечно. Мне тут хорошо“. „Я думаю, что все люди братья“, — скажет Сашка, и они поплывут, поплывут далеко-далеко, туда, где горы сходят в море и люди никогда не слышали о войне…»

Сейчас я думаю, что мне очень повезло — меня всю жизнь окружал целый интернационал друзей.

Память о карачаевце Османе до сих пор согревает мое сердце.

Ранние школьные годы я провел в саду русского парнишки, моего одноклассника Веньки Пелишенко, отец которого Николай Иванович, главврач фрунзенской «спецполиклиники», соорудил для нас во дворе своего фрунзенского особняка маленький, на два квадратных метра, бассейн, зацементировал его, и мы ухитрялись нырять туда с тумбочки, не разбиваясь вдрызг, а потом загорать на черепичной крыше сарая, и оранжевые плоды абрикосовых деревьев сыпались нам прямо в рот, как вареники гоголевскому Пацюку. С Венькой вдвоем я хоронил, уже в Москве, свою мать, с ним затаскивал на второй этаж старый диван, купленный в комиссионном на Преображенке, когда первым жильцом заселялся в свой девятиэтажный шестиподъездный кооперативный дом, еще погруженный в темноту, без электричества и газа, потому что после развода жить мне было негде и в порядке исключения я получил ключ от запертого подъезда. С ним мы дружим по сию пору.

Такая же, школьная и на всю жизнь, дружба связывает меня с другим одноклассником, Семкой Левиным. Его родители, литовские евреи, эмигрировали в Израиль в начале 1970-х годов, и я на четверть века, как и Османа, потерял его из виду. Потом мы друг друга разыскали, вступили в редкую, по лености нашей всеобщей, переписку и опять не виделись бог знает сколько. Но когда в отчаянное положение попал другой мой друг, замечательный ученый-офтальмолог, доктор медицинских наук Лиза Рапис (коренная омичанка, она вынуждена была эмигрировать в Израиль, чтобы не «обезножить», и ей сделали там несколько сложных хирургических операций), я позвонил Семену и попросил помочь. В Израиле Лизу не ждала ни одна живая душа. Я провожал ее в аэропорту. Ее внесли в самолет прямо из больничного аэропортовского бокса на носилках, и я с ужасом представлял, как ее выгрузят в аэропорту имени Бен-Гуриона, свалят на каталку и безразличные пассажиры, стремящиеся поскорей получить багаж, будут отталкивать эту каталку с дороги, дабы не мешала… Но Семен встретил ее, взял к себе, устроил в больницу, спас.

Сам я добрался до Тель-Авива не скоро: на белоснежном многопалубном лайнере «Тарас Шевченко», до отказа набитом деятелями культуры, включая весь оркестр Олега Лундстрема, мы осуществляли некую культурную миссию, бороздя моря и океаны по пути от Одессы к берегам Израиля через Турцию и Египет. В Хайфе меня уже встречал у трапа сотрудник Семена, занимавшего какой-то достаточно высокий пост в тель-авивском министерстве. В Иерусалим от Хайфы мы двигались на автобусе через желтые песчаные равнины с редкими зелеными оазисами, поражаясь выращиваемым в кибуце, буквально на песке, цитрусовым: около каждого стебелька змеились оросительные шланги. Бесплодная земля цвела и плодоносила. В автобусе неподалеку от меня сидели два хороших русских прозаика, Евгений Носов и Виктор Лихоносов, знающие толк в сельском хозяйстве. Прильнув к окну, они перебрасывались восклицаниями вроде: «Ты посмотри! Это они — на голой земле! А у нас…» Еврей-земледелец был непривычен русскому сознанию, как и еврей-воин, но загадочная нация после образования своего государства постоянно преподносила миру всяческие неожиданности вроде Шестидневной войны. Я вспоминал ироническое у Слуцкого: «Иван воюет в окопе, / Абрам торгует в рабкопе»…

В огромном университете Иерусалима, в путанице этажей и бесконечных коридоров, Семен разыскал меня и уволок в Тель-Авив прямо из аудитории, где нас ожидала встреча с израильскими славистами, не дав мне возможности оправдать потраченные на меня деньги. Мы просидели ночь у него дома, радуясь и горюя, обсуждая с ним разные забавные эпизоды нашей юности за бутылкой, как пел А. Вертинский, «шотладского доброго виски». И только когда я приехал в 2013 году в Израиль вторично и мы провели с Семеном целую неделю буквально с утра до вечера, я узнал подробно историю его семьи, прошедшей через немецкую оккупацию, каунасское гетто и совет­скую депортацию. Внутри и вокруг маленькой страны, десятилетиями мужественно отстаивающей свое право на существование, кипел страстями ярост­ный арабский мир; небо Израиля патрулировали стайки истребителей, а сам Семен, профессиональный инженер-взрывник, специалист по шахтному делу, не один год проработавший до эмиграции на Курдайских урановых рудниках в Казахстане, поднявшись ко мне в гостиницу, первым делом выложил на стол из кармана восьмизарядный браунинг, который не хотел оставлять в своей машине.

Другая моя хорошая приятельница, армянка Седа, повезла меня однажды на своей машине показать Севан. Зима была на исходе, еще лежал, но уже начинал таять снег, и шоссе было покрыто «салом». Посмотрев на тоскливый серый Севан под таким же серым, неинтересным небом, мы отправились назад, в Ереван, но по пути у машины отказали тормоза, «Смотри, танцует, — с усмешкой сказала сосредоточенная Седа, уже не справляясь с рулем, но не выказывая страха. — Ты, случайно, водить машину не умеешь?» Я не только не умел, но и не понимал, что происходит. Повиляв по шоссе, мы стремительно понеслись под крутой откос — далеко внизу белело снежное поле, утыканное деревцами. Я автоматически тоже схватил руль, и считанное время мы молча и бессмысленно крутили «колесо истории» в четыре руки. В этом слаломе машина ухитрилась не врезаться ни в одно дерево, и опомнились мы, только оказавшись внизу, в глубоком сугробе. Когда я выбрался из кабины и посмотрел наверх, на шоссе, то увидел, как там остановилось сразу несколько машин и с откоса к нам отовсюду бежали мужчины — почему-то все в черных пальто и черных лаковых туфлях; картинка напоминала Питера Брейгеля Старшего. Не прошло и двадцати минут, как нас уже подцепили буксиром и вытащили на дорогу, окружили заботой

и сочувствием. Это было теплое дыхание патриархального мира, в котором я, после многих лет жизни в московском муравейнике, неожиданно почувствовал себя своим...

Нет, мне положительно везло на друзей. А как же «национальный во­прос»? — скажете вы. Ну, это для ученых. Во всяком случае, моя жизнь была одним сплошным национальным ответом. Где-то однажды я написал и напечатал — в полемике с амбициозными попытками противопоставить одну нацию другой, — что у нас на каждом шагу можно услышать восклицания вроде: «Горжусь тем, что я русский (грузин, узбек и т. д.)», — но ни разу: «Горжусь тем, что я — порядочный человек!» В моем «интернационале» яркие национальные черты лишь обогащали и украшали человеческую индивидуальность. И хорошо бы на этом поставить точку. Но вот радиостанции и газеты сообщают об очередном происшествии: двадцать пять подрост­ков почти до смерти забили на московской улице киргизского мальчика с криками «Убей хача!». А некая женщина-эксперт (видимо, двадцать шестая, хотелось бы посмотреть ей в глаза!) дает суду заключение, что не видит здесь никаких признаков преступления на национальной почве…

Я уже сбился, какое это по счету в Москве, столице нашей родины, убийство по единственной причине — патологической ненависти к инородцам. Правда, убивают в моем городе — тоже на национальной почве — и русских. Упаси господь, если их начнут, «в ответ», убивать в наших бывших республиках: слишком много заложников осталось у России за пределами ее нынешних границ! И получится тогда, что не поэтический разговор о золотых тучках, а совсем другой отрывок из воображаемого разговора приставкинских Кузьменышей — разговора Кольки со своим убийцей — надо будет цитировать: «Ты нас с Сашкой убил, а солдаты пришли, тебя убьют… А ты солдат станешь убивать, и все: и они, и ты — погибнете…»

Маяковский мечтал о том, «чтобы в мире без Россий, без Латвий жить единым человечьим общежитьем». История доказала, что без Россий и Латвий не получается: вся проблема в том и состоит, чтобы единым человечьим общежитием жить с Россиями и Латвиями. Но в подобном случае предстоит достичь такого уровня нравственного сознания, такой, по Достоевскому, «всечеловечности», чтобы определять национальность не просто по «крови», а по культуре, по традициям, по слову, да и мало ли найдется для такого случая самых существеннейших и сущностных критериев! Всеобъемлющие формулы бытия при решении этих проблем, как и многих других, создают все же священные книги, а не наука. С их нравственными заповедями напрямую перекликается поэзия. А потому закончу замечательным соображением поэта, барда и ученого-океанолога Александра Городницкого: «Своим происхождением, не скрою, / Горжусь и я, родителей любя, / Но если слово разойдется с кровью, / Я слово выбираю для себя. / И не отыщешь выхода иного, / Какие возраженья ни готовь: / Родство по слову порождает слово, / Родство по крови порождает кровь».

Опубликовано в журнале:

«Звезда» 2014, №7

Президент Польши Бронислав Коморовский после телефонного разговора с американским президентом заявил, что он полностью поддерживает увеличение расходов на оборону для стран-членов НАТО.

Кроме того, лидеры двух государств обсудили перспективы дальнейшего сотрудничества. По мнению Коморовского, падение самолета над Украиной должно поспособствовать тому, что европейские политики будут более тесно сотрудничать с американскими коллегами.

Напомним, что в ближайшем будущем состоится саммит НАТО в Уэльсе, но до этого в Варшаве соберутся представители стран Центральной и Восточной Европы, чтобы обсудить дальнейший план действий.

Выступление Министра Вероники Скворцовой на селекторном совещании у Председателя Правительства РФ Дмитрия Медведева по вопросам социально-бытового устройства лиц, вынужденно покинувших территорию Украины

Министерство здравоохранения проводит координацию всех действий в сфере охраны здоровья граждан, которые осуществляются на территории более чем 50 субъектов Российской Федерации. Все граждане, прибывающие в пункты временного размещения, проходят медицинский осмотр на наличие хронических, соматических, инфекционных, паразитарных заболеваний в круглосуточно работающих медицинских пунктах. При необходимости подключаются с консультациями врачи-специалисты, проводятся необходимые диагностические исследования. Около каждого пункта временного размещения обеспечено круглосуточное дежурство бригад скорой медицинской помощи.

В полевых пунктах временного размещения на границе с Луганской и Донецкой областями развёрнуты 20 июня четыре врачебно-сестринские бригады Федерального медико-биологического агентства, которые обеспечены полевым госпиталем, мобильными медицинскими комплексами и реанимобилями.

Для всех субъектов Российской Федерации разработаны механизмы организации медпомощи указанным гражданам, включая схемы маршрутизации в случае выявления инфекционных заболеваний, заболеваний, требующих экстренного медицинского вмешательства.

По состоянию на 22 июля всего среди граждан, вынужденно прибывших с территории Украины, обратились за медпомощью 35 543 человека, в том числе 13 500 детей, 1502 беременных женщины и 135 раненых. В настоящее время на стационарном лечении находятся 2590 человек, в том числе 60 раненых, 1255 детей, 244 беременные женщины. С марта рождено 190 детей, всем им оказана необходимая медпомощь, включая вакцинацию.

Среди обследованных граждан выявлено 566 человек, страдающих социально значимыми заболеваниями, в том числе ВИЧ-инфекцией – 108, туберкулёзом – 77, сахарным диабетом – 283 и так далее. Обеспечен особый учёт всех этих категорий лиц, перемещённых к нам с территории Украины, обеспечено их диспансерное наблюдение, лабораторный контроль и лечение. Хотелось бы отметить, что до сегодняшнего момента лечение обеспечивается из бюджетов субъектов Российской Федерации. В настоящее время потрачено более 112 млн рублей субъектами Российской Федерации.

Ситуацию Белгородская область озвучила, у нас тоже есть информация о том, что в ближайшее время увеличится количество лиц, которые не могут на территории Украины получить помощь, связанную с гемодиализом, больных туберкулёзом и онкологическими заболеваниями. Таким образом, потребность бюджетов субъектов Российской Федерации в дополнительном ресурсе для оказания медицинской помощи возрастёт. С регионами мы примерно проработали вопрос о дополнительном финансировании, на сегодняшний день представляется, что это будет примерно, по нашим расчётам, чуть более 100 млн рублей.

Бесплатно всем, независимо от правового статуса, оказывается скорая медицинская помощь и специализированная медицинская помощь в экстренной форме. Минздравом разработан проект приказа, устанавливающий упрощённый порядок обязательного медицинского освидетельствования тех граждан, которые обратились в поисках убежища. Данным порядком предусмотрено проведение клинического осмотра и необходимые инструментальные и лабораторные методы. Всё это занимает до пяти рабочих дней.

С целью охвата иммунизацией граждан, прибывших с территории Украины, Минздрав совместно с субъектами Российской Федерации проводит работу по уточнению контингентов, которым требуются дополнительные профилактические прививки. В основном это дети, не привитые от кори и краснухи, поскольку данных о вакцинации в национальном календаре прививок Украины нет. В настоящее время уже провакцинировано почти 19 тыс. человек, из них 5 тыс. детей. Заявки оформляют субъекты Российской Федерации, и Министерство здравоохранения обеспечило субъекты необходимыми вакцинами.

На сегодняшний день санитарно-эпидемиологическая обстановка в субъектах Российской Федерации, на территории которых пребывают граждане Украины, стабильная. Инфекционная заболеваемость не превышает сезонного уровня. Вместе с Роспотребнадзором Министерство здравоохранения осуществляет мониторинг и контроль за уровнем инфекционной заболеваемости. Сформирован определённый запас необходимых фагов и иммунобиологических препаратов от кишечных форм инфекций, которые могут потребоваться в случае обострения эндогенной ситуации.

ПАО "Стахановский вагоностроительный завод" (СВЗ, Луганская область) в январе-июне 2014 года зафиксировал чистый убыток в размере 82,867 млн гривен, тогда как за аналогичный период 2013 года была чистая прибыль в размере 55,955 млн гривен. Об этом сообщает Интерфакс-Украина со ссылкой на финотчет предприятия.

Чистый доход предприятия сократился в 4,2 раза до 235,478 млн гривен.

Валовая прибыль СВЗ в первом полугодии сократилась в 2,4 раза до 65,393 млн гривен, а от операционной деятельности получено почти 42,829 млн гривен убытка против 108,595 млн гривен прибыли за тот же период прошлого года.

Тем не мнее, апрель-июнь Стахановский вагоностроительный завод, согласно международным стандартам финансовой отчетности, закончил с прибылью 25,257 млн гривен.

Об этом говорится в сообщении предприятия.

Во 2 квартале предприятие сократило чистый доход на 73,12%, или на 444,886 млн до 163,519 млн гривен по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

В Бердянском морском порту состоялось отчетное собрание руководителей структурных подразделений администрации морского порта и профсоюзного актива. С докладом о хозяйственной деятельности выступил начальник морского порта Вячеслав Резников.

Руководитель отметил, что объём грузопереработки в морском порту за первое полугодие 2014 г. составил 882,7 тыс. тонн, что на 8,6% выше показателя прошлого года. Так, переработка ГП "Бердянский МТП" составила 817,5 тыс. тонн, ТОВ "Агро-Класс" - 5,8 тыс. тонн, ЗПК "Новая Хортица" - 59,4 тыс. тонн.

Также в ходе совещания портовики обсудили перспективы развития порта с учетом планов компаний, работающих в морском порту, а также потенциальных инвесторов.

Также в ходе совещания Председатель профкома предприятия Василий Гривкоотчитался о проведенной работе в первом полугодии. В своем докладе он коротко осветил ход летнего отдыха для детей портовиков, затраты профсоюза на материальную помощь, а также культурно-массовую работу.

За отчетное полугодие под эгидой профкома было проведено много мероприятий по статье культурно-массовая работа. Таким образом коллективный договор предприятия выполняется в полной мере.

Как сообщает пресс-служба ГП "АМПУ", начиная с 8 июля принцип формирования электронной очереди в Информационной системе портового сообщества дополнен возможностью для экспедитора завершать подачу электронного наряда в любой момент времени. Вне зависимости от факта получения таможенной службой информации от судового агента по прибытии судна.

Таким образом, если информация от судового агента по прибытии судна предоставлена, система присваивает поданному электронному наряду номер в очереди. В противном случае, наряд "временно откладывается из очереди", о чем система сообщит экспедитору.

При появлении информации от судового агента "отложенный" наряд автоматически вернётся в очередь в соответствии с датой подачи наряда экспедитором.

Новшество позволит избежать потерь времени сотрудниками таможни при рассмотрении нарядов, по которым отсутствует вся необходимая для принятия решения информация.

Также новация поможет оптимизировать работу экспедиторских организаций, позволив им выполнять оформление документов на выдачу грузов с территории порта при отсутствии информации от судового агента по прибытии судна.

Экспорт зерна из Евросоюза в 2013-2014 маркетинговом году (с июля по июнь) вырос на 33% до 42,1 млн. т относительно результата 2012-2013 сельхозгода. Это следует из последнего отчета Департамента по агропромышленному комплексу и развитию сельского хозяйства Еврокомиссии (ARDEC).

Рост экспорта объясняется увеличением отгрузок в традиционные страны-импортеры европейского зерна: Алжир, Ливию, Мавританию, Марокко, Тунис, Египет и Саудовскую Аравию. Также усилился экспорт зерна из Европы в Южную Корею и Иран.

Крупнейшими странами-экспортерами пшеницы в составе ЕС в завершившемся маркетинговом году 2013-2014 стали Франция, Германия, Румыния и Литва.

ARDEC также прогнозирует, что экспорт зерна из Европы в 2014-2015 сельхозгоду снизится почти на 23% до 32,5 млн. т.

Первая продукция нефтеперерабатывающего завода SOCAR (Госнефтекомпании Азербайджана) - Star, строительство которого ведется в Турции, будет получена к концу 2017 г., сообщает Trend со ссылкой на информацию компании.

Завод Star, годовая производственная мощность которого будет составлять 10 млн. т, будет обеспечивать сырьем нефтехимический комплекс Petkim (где SOCAR обладает долевым участием), говорится в сообщении SOCAR.

"Большая часть продукции нефтеперерабатывающего завода будет реализовываться на внутреннем рынке Турции, а часть - экспортироваться на рынки стран Средиземноморья и Южной Европы", информирует госкомпания.

После сдачи завода Star в эксплуатацию он станет третьим по счету самым крупным предприятием Турции и первой компанией в энергетическом секторе этой страны. Общая стоимость проекта строительства НПЗ, закладка которого состоялась в 2011 г., превышает $5 млрд. Он считается одним из самых крупных инвестиционных проектов Турции.

На заводе Star ежегодный объем производства нефти, которая используется Petkim в качестве основного сырья, будет составлять 1,66 млн. т. Наряду с нефтью, на новом НПЗ будут производиться дизельное топливо с ультранизким содержанием серы в объеме 5,95 млн. т, авиационный керосин - 500 тыс. т, реформат - 500 тыс. т, нефтяной кокс - 630 тыс. т, сжиженный газ - 240 тыс. т, смешанный ксилол - 415 тыс. т, олефиновый сжиженный газ - 75 тыс. т, а также 145 тыс. т серы. НПЗ не будет производить бензин и мазут.

Как сообщает пресс-служба ГП "АМПУ", вВ рамках проекта Программы развития ООН/ГЭФ "Интеграция положений Конвенций Рио в национальную политику" в г. Киеве состоялась конференция на тему "Украина на пути к устойчивому развитию: интеграция положений Конвенций Рио в национальную политику Украины", где были представлены первые результаты анализа секторальных политик (в том числе транспортной отрасли), а также отдельные аспекты законодательного обеспечения в контексте устойчивого развития Украины.

От Мининфраструктуры участие в этой конференции приняли представители всех отраслей транспорта. Главным исполнителем от транспортного сектора определено ГП "Государственный автотранспортный и проектный институт" по приглашению которого для участия и выступления на этой конференции с докладом "Проблемы влияния морского транспорта на биоразнообразие" был направлен сотрудник службы безопасности мореплавания ГП "АМПУ" Баштанный Р. В.

Участие в семинаре приняли 150 представителей министерств и ведомств, общественности, научных учреждений Украины, международных организаций. В приветственном слове госпожа Инита Пауловича, заместитель Постоянного представителя Программы развития ООН в Украине отметила, что проект положит начало диалогу между экологами, представителями всех отраслей экономики, бизнесом, местными общинами, неправительственными организациями для внедрения в Украине принципов устойчивого развития.

Справочно: В рамках проекта будет осуществлен анализ национальных планов и стратегий по их эффективному вкладу в достижение целей Конвенций Рио, проведена оценка потребностей по повышению квалификации и разработана целевая тренинговая программа для сотрудников отраслевых министерств и других заинтересованных сторон о приоритетах Конвенций Рио и подходах к выполнению отраслевых планов, проведены семинары для работников СМИ и оказана поддержка для подробного освещения глобальных экологических проблем и процессов и их значение для Украины.

Рекомендации по результатам отраслевого анализа станут основой для разработки проекта новой комплексной Стратегии сбалансированного (устойчивого) развития и "дорожной карты" по ее выполнению, которые будут направлены на формирование стратегического видения деятельности и планирования мероприятий на отраслевом уровне.

На Николаевском портовом элеваторе (филиал ПАО "ГПЗКУ) в рамках масштабной реконструкции продолжается строительство станции разгрузки автотранспорта.

Новая авторазгрузочная станция включает: автовесы, разгрузчик автомобилей грузоподъемностью 80 тонн с пропускной мощностью 250 тонн/час, транспортные элементы, нории, которые будут подавать зерно на рабочие башни элеватора. На станции будут оборудованы новые завальные ямы емкостью 40 тонн. Об этом сообщил начальник управления капитального строительства ПАО "ГПЗКУ" Александр Журид.

"Объект уже дооборудован новыми асперационными сетями, которые соответствуют евростандартам, - рассказал Александр Журид - на новую станцию будет закуплен новый пробоотборник. Руководить всей линией разгрузки будет оператор из специального пункта. Мощность нового пункта автоемки - 5000 тонн зерна в сутки.

Кроме того, будут установлены компрессоры и проведена реконструкция подстанций.

Первый этап работ планируется завершить до конца сентября.

Второй этап реконструкции элеватора, который начнется с января 2015 года, будет включать замену транспортных элементов надсилосной галереи на новые, мощностью 250 тонн в час. Кроме того, планируется завершить строительство двух переездов через железную дорогу, установить там автоматический шлагбаум, светофоры. В ближайшие месяцы будет создана площадка для автотранспорта на шестьдесят машин, чтобы они ожидали очереди на площадке, а не на улицах. Завершение реконструкции очереди предусматривает установление новой емкости для хранения на 40 тысяч тонн.

По мнению начальника управления, после завершения реконструкции мощности предприятия по заготовке и перевалке увеличатся на полмиллиона тонн зерновых в год.

В 2013/2014 маркетинговом году морской терминал "Ника-Тера" (ООО "МСП Ника-Тера", г.Николаев), входящий в холдинг OSTCHEM (объединяет предприятия азотной группы Group DF), нарастил объем перевалки зерновых культур на 105,5% с 1 071 130,325 до 2 201 618,023 тонн.

В прошедшем зерновом сезоне в номенклатуре обрабатываемых зерновых культур появился ячмень, продовольственная и фуражная пшеница. В общем объеме перевалки доля кукурузы составила 82,05% (1 806 288,614 тонн), пшеницы - 17,86% (393 295,209 тонн ), ячменя - 0,09% (2034,2 тонн ).

"Несмотря на неблагоприятную экономическую и политическую ситуацию, нам удалось успешно завершить текущий маркетинговый год, были заключены контракты с новыми зернотрейдерами, продолжалось плодотворное сотрудничество со старыми партнерами. Выгодное расположение терминала и индивидуальный подход к каждому партнеру дает возможность терминалу выполнять все производственные планы. Увеличению объема перевалки способствует реализация крупного инвестиционного проекта по увеличению мощностей порта по перевалке зерновых", - прокомментировал председатель ООО "МСП Ника-Тера" Александр Гайду.

В 2014/2015 зерновом году на терминале "Ника-Тера" будет запущен на полную мощность новый зерновой элеватор силосного типа вместимостью 170 тыс. тонн. Рост мощностей по перевалке зерновых почти в пять раз даст дополнительные возможности по одновременной обработке на терминале нескольких культур.

По словам Александра Гайду, в новом сезоне объемы перевалки будут увеличиваться, а номенклатура обрабатываемых грузов расширяться. Кроме того, в 2014/2015 маркетинговом году терминал начнет оказывать услуги по доработке зерна (очистке и сушке), доставляемого автотранспортом. Согласно утвержденного бизнес-плана, в 2014 году терминал планирует перевалить около 3 млн тонн зерновых культур разной номенклатуры.

"Нами заключены договоры с рядом зернотрейдеров. На 20 июля запланирован прием первых зерновозов", - добавил Александр Гайду.

В ходе встречи экспертной группы по реформированию портовой отрасли, состоявшейся на прошлой неделе в министерстве инфраструктуры Украины был обсужден ряд актуальных предложений по улучшению условий для инвестирования в портовую отрасль, сообщает пресс-служба ГП "АМПУ"

Эксперты согласовали несколько предложений относительно изменений в концессионное законодательство. В частности, предложено разработать отдельную методику расчета концессионных платежей с внедрением трех составляющих: постоянный платеж, переменный платеж и разовый первоначальный платеж (upfront free). В дальнейшем предложения будут обобщены и переданы на рассмотрение министру инфраструктуры Украины. Разработкой предложений займутся представители юридической компании "АГРЕКА" и консультанты из украинского офиса "Ernst & Young".

Кроме того, на встрече было предложено внести изменения в Закон Украины "О перечне объектов права государственной собственности, не подлежащих приватизации", в части разрешения приватизации государственных стивидорных компаний.

Напомним, в состав экспертной группы входят представители стивидорных, трейдинговых, логистических компаний, контейнерных линий, международных организаций (ЕБРР, USAID), профсоюзов (Украинский независимый морской профсоюз, Федерация морских профессиональных Союзов Украины, Украинский профсоюз рабочих транспорта и докеров), ведущих юридических фирм (АГРЕКА, Лавринович и Партнеры, DLA Piper Ukraine, Arzinger, AstapovLawyers International Law Group).

Кроме того, экспертами выступают профильные научные институты (ЧерноморНИИпроект, Национальный институт стратегических исследований, ОНМА), представители грузовладельцев (Cargill, Портинвест, Louis Dreyfus Commodities Ukraine LTD, Alfred C. Toepfer International, Мрия Агрохолдинг) и международные консалтинговые специалисты PricewaterhouseСoopers, Ernst&Young, Kreston GCG, Deloitte & Touche, KPMG Ukraine.

Первый заместитель Председателя Администрации морских портов Украины Юрий Васьков представил коллективу Измаильского морского порта нового начальника Александра Истомина.

В ходе встречи с руководителями структурных подразделений и профсоюзным активом Измаильского морского порта Юрий Васьков озвучил основные стратегические задачи, которые стоят перед новым начальником. Среди них: привлечение инвестиций, реализация инфраструктурных проектов на территории морского порта.

"В ближайшее время нам предстоит сложная и системная работа по развитию предприятия. Мы готовы вести переговоры с любыми потенциальными инвесторами, а также укреплять плодотворное сотрудничество с нашими давними партнёрами - УДП и ГП "Измаильский МТП". Также наши усилия будут направлены на улучшение социальных программ. Сейчас рассматривается новая организационная структура предприятия, которая будет способствовать повышению общей эффективности работы и исполнительской дисциплины",- отметил в своём выступлении новый начальник морского порта.

Справка:

Александр Истомин родился 17 марта 1971 года. Закончил Одесский институт инженеров морского флота и Одесский государственный морской университет. Трудовую деятельность начал на Измаильском судоремонтном заводе. За годы работы занимал руководящие посты в Украинском дунайском пароходстве, Государственном департаменте морского и речного транспорта Украины, КП "Морская поисково-спасательная служба", администрации морского порта "Октябрьск". Александр Истомин - Почетный работник морского и речного транспорта Украины.

Администрация морских портов Украины начала публиковать ежедневные сводки обработанного флота. Начиная с 10 июля текущего года, информация о судах, обработанных в морских портах за минувшие сутки, отображается на сайте www.uspa.gov.ua ежедневно в 10.00.

Также предусмотрена возможность автоматической публикации данной информации непосредственно на информационных веб-сайтах, путем встраивания скрипта на любой странице веб-ресурса.

"АМПУ системно работает над улучшением статистической информации о деятельности морских портов. Информация о судах, которые обрабатываются в морских портах страны никогда не была закрытой, однако теперь эти данные систематизированы и находятся в открытом доступе для всех желающих",- отмечает начальник службы эксплуатации ГП "АМПУ" Юрий Власов.

Постановлением самопровозглашенного Государственного Совета Республики Крым от 04.06.2014 №2218-6/14 "О внесении изменений в некоторые постановления Государственного Совета Республики Крым" наименование Государственного предприятия "Крымские морские порты" изменено на Государственное унитарное предприятие Республики Крым "Крымские морские порты".

Приказом Республиканского комитета Республики Крым по транспорту и связи (Рескомтранспорта) от 04.06.2014 №69 утвержден Устав Государственного унитарного предприятия Республики Крым "Крымские морские порты".

В соответствии с Приказом Министерства инфраструктуры Украины от 14.10.2013 № 790 "Об утверждении Инструкции о порядке регистрации линий заграничного плавания", специалистами ГП "АМПУ" разработан проект унифицированного договора про работу линии заграничного плавания.

Разработка документа обусловлена формированием единого подхода при регистрации линий заграничного плавания администрациями морских портов.

Ознакомиться с проектом унифицированного договора про работу линии заграничного плавания можно на официальном сайте ГП "АМПУ".

15 июля в конференц-зале администрации Одесского порта состоялось совещание по вопросам функционирования Информационной системы портового сообщества (ИСПС).

Как сообщает пресс-служба администрации Одесского порта, в мероприятии приняли участие зам. председателя Межведомственной рабочей группы по внедрению системы "Единое окно - локальное решение", президент Ассоциации транспортно-экспедиторских и логистических организаций "Укрвнештранс", президент АО "Пласке" Олег Платонов, глава Таможенного комитета общественного совета при Миндоходов Галина Вдовина, специалисты ГП "АМПУ", администрации Одесского порта, представители "Укрвнештранса", Центра обработки данных "ППЛ- 33-35", экспедиторских фирм. Вел совещание начальник службы стратегического развития ГП "АМПУ" Вячеслав Вороной.

Как отметил В. Вороной, предложения по оптимизации системы, которые поступали от экспедиторов с момента предыдущего совещания, были проанализированы и отработаны. Что же удалось реализовать?

- Согласован договор о подключении к системе ИСПС со всеми стивидорными компаниями, занимающимися перевалкой контейнеров в Одесском и Ильичевском портах, а также с Ассоциацией контейнерных линий. Сейчас договор находится на подписи у руководства АМПУ, после чего будет передан на подпись указанным компаниям. Сразу же после подписания договора можно говорить об отмене необходимости предоставления стивидорной компании наряда на бумажном носителе для выписки расходного ордера. Следующий этап - перевод расходного ордера в электронный вид. Решена проблема очередности электронного наряда, который экспедиторы оформляют до прибытия судна. Сейчас в системе реализована функция, согласованная с таможней, согласно которой электронный наряд оформляется в любое время и за ним закрепляется место в очереди. По прибытии судна наряд становится в очередь под тем же номером, которым он был первоначально зарегистрирован. Достигнута договоренность с СБУ о том, что сотрудник таможни, который по ориентировке данного ведомства назначает вид контроля, обязательно в ИСПС будет ссылаться на документ, на основании которого он принял такое решение. АМПУ также рассмотрела возможность проставления электронной заявки на проведение досмотра, готовится техническое задание на реализацию этой функции. Кроме того, АМПУ согласована с таможней возможность автоматической выписки квитанции МД-1 на основании электронного наряда, - сообщил В. Вороной.

О. Платонов проинформировал собравшихся о деятельности Межведомственной рабочей группы, которая координирует деятельность всех министерств и ведомств, участвующих в разработке и функционировании ИСПС, а также анонсировал создание Ассоциации портового сообщества, основной задачей которой будет оптимизация работы ИСПС. Он отметил, что членство в ассоциации для пользователей ИСПС будет обеспечиваться на безоплатной основе.

Также, после тщательного анализа действующего законодательства, АМПУ совместно с таможенным комитетом общественного совета при Миндоходов в Одесской области был составлен исчерпывающий перечень законных оснований для назначения инспектором таможни таких форм контроля как досмотр и весы. Данные основания в ближайшее время будут внедрены в ИСПС будут обязательными для представителей таможенной службы при назначении упомянутых процедур. АМПУ были подготовлены соответствующие методические рекомендации по данному вопросу и предоставлены экспедиторам. Таким образом, исключается субъективный подход при пользовании данным инструментом. А в зависимости от указанной в системе причины, пользуясь подготовленными методическими рекомендациями, субъект внешнеэкономической деятельности сможет сделать вывод об ответственном за оплату расходов, связанных с обеспечением требования сотрудника таможни.

К сожалению, АМПУ не обладает полномочиями по привлечению сотрудников контролирующих органов, совершивших неправомерные действия по отношению к контрагентам, к ответственности. Однако, мы создаем условия для того, чтобы субъект хозяйствования, осуществляющий свою деятельность в порту, при помощи ИСПС мог защитить свои права и добиться справедливости. Преимущества электронной системы в том, что все действия в ней строго зарегулированы действующим законодательством и не остаются бесследными. - сказал В. Вороной.

Для участников совещания был презентован проект "Возможности технологии поезда "Викинг". Презентовал проект генеральный директор Ассоциации экспедиторов "Укрвнештранс" Андрей Гатаулин. Несмотря на то, что проект "Викинг" разрабатывается и действует уже не первый год, А. Гатаулин поведал собравшимся последние новости. А именно, что участниками проекта стали такие страны, как Молдова и Турция. Расширение географии и увеличение грузопотока свидетельствует о том, что проект жизнеспособен и за ним будущее.

Грузооборот ОАО "Таганрогский морской торговый порт" ("ТМТП") в I полугодии 2014 года составил 563 тыс. тонн, что на 5% ниже показателя аналогичного периода прошлого года. Снижение, главным образом, обусловлено сложными погодными условиями в период зимней навигации. Перевалка насыпных и навалочных грузов сократилась на 3% до 272 тыс. тонн. В частности, объем обработки угля уменьшился на 14% до 212 тыс. тонн. При этом объем перевалки зерновых грузов вырос в 3 раза и составил 46 тыс. тонн. Объем обработки генеральных грузов увеличился на 40%, составив 243 тыс. тонн. Значительный рост, на 80% до 166 тыс. тонн, показала перевалка металлов. Обработка трубной продукции увеличилась в 2 раза до 19 тыс. тонн. Перевалка наливных грузов снизилась в 3 раза до 48 тыс. тонн. Контейнерооборот в отчетный период составил 3,4 тыс. TEU. Соотношение экспортных и импортных грузов в I полугодии 2014 года составило 87% (487 тыс. тонн) и 13% (72 тыс. тонн), соответственно. За отчетный период на причалах компании обработано 6961 железнодорожный вагон и 151 судно. Россия. ЮФО > Транспорт > trans-port.com.ua, 22 июля 2014 > № 1132967

Специалисты отдела экологической безопасности аппарата управления ГП "АМПУ" подготовили методические рекомендации по бонированию для недопущения распространения загрязнений в акваториях морских портов.

При разработке рекомендаций был проведен анализ негативных ситуаций в морских гаванях страны и использован положительный опыт ликвидации реальных разливов загрязняющих веществ в портах Украины.

В целом, как отмечают в пресс-службе ГП "АМПУ", методические рекомендации помогут администрациям морских портов повысить готовность природоохранных средств и обеспечить требования по экологической безопасности.

Рекомендации разработаны во исполнение Приказа министерства инфраструктуры № 631 от 21.08.2013 г. "Об утверждении Порядка предоставления услуг по обеспечению предотвращения и ликвидации разлива загрязняющих веществ в морских портах Украины".

"Локализация и ликвидация возможного загрязнения в акватории порта - это часто нестандартная ситуация, в различных случаях возникают существенные осложнения, которые невозможно решить при непосредственно аварийной ситуации. Именно поэтому мы проанализировали опыт подобных ситуаций и попытались создать единый алгоритм действий в чрезвычайных событиях",- комментирует начальник отдела экологической безопасности Сергей Перфильев.

В первом полугодии 2014 года оба крупнейших контейнерных порта мира - Шанхай и Сингапур - увеличили объемы перевалки контейнеров, передает SeaNews.

Перевалка в порту Шанхай выросла на 5,7% до 17,27 млн. TEU. На причалах Сингапура обработано 16,5 млн. TEU, что превышает аналогичный показатель прошлого года на 4,4%.

В июне Шанхай обработал 3,06 млн. TEU - на 10,9% больше, чем в июне прошлого года, и на 1,3%, чем в мае этого. Контейнерооборот Сингапура в июне составил 2,8 млн. TEU, это больше, чем было перевалено в июне 2013 г., на 4,1%, но меньше, чем в мае 2014 г., на 3,6%.

Как сообщает пресс-служба администрации Одесского морского порта, коллектив обособленного структурного подразделения ГП "ОМТП" "Судоверфь "Украина" отработал январь-июнь с "плюсом" 108 тыс. грн. Дирекция верфи характеризует этот результат как ощутимое достижение, отмечая при этом, что в зимние месяцы загрузка судоремонтного производства была практически нулевой и на февраль финансовый баланс верфи составлял "минус" 553 тыс. грн.

- Зимой фонд заработной платы мы обеспечивали в основном внутренними заказами, - говорит директор верфи Алексей Мусатов. - Рабочие ремонтировали доки, выполняли регламентные работы, наводили порядок в производственных помещениях. Во втором квартале удалось загрузить док № 2, было отремонтировано 12 судов, благодаря чему финансовое положение предприятия стало выравниваться.

Пакет заказов судоверфи на третий квартал, по словам А. Мусатова, "сформирован на 60 процентов". Судоремонтники надеются, что их стремление обеспечивать качественное выполнение работ на судах в кратчайшие сроки не пропали даром, и даже в сегодняшних условиях кризиса на черноморском рынке судоремонта, в их пользу сработает "живая реклама".

Напомним, что ОСП "Судоверфь "Украина" на сегодняшний день является единственным в Украине судоремонтным предприятием, находящимся в государственной собственности. Коллектив верфи насчитывает немногим более 200 высококвалифицированных специалистов, в распоряжении завода два действующих дока, грузоподъемностью 6000 и 10000 тонн.

С 15 июня по 7 июля в Одесском морском порту зафиксированы лучшие средние показатели времени нахождения автоконтейнеровозов на территории морского порта, которые составили от 2 до 4 часов. Минимальное время нахождения составило 35 минут, соощает пресс-служа ГП "АМПУ".

Кроме того, процент взвешивания импортных и транзитных контейнеров за указанный промежуток времени составлял - 20%, количество досмотров контейнеров составляло 8%, сканирования - 0,5%.

Сокращение времени нахождения грузового автотранспорта на территории морского порта стало возможным благодаря усилиям ГП "АМПУ" и курса по оптимизации процесса таможенного оформления грузов в морских портах и снижению количества необоснованного назначения форм контроля министерством доходов и сборов и Южной таможни.

Напомним, в конце прошлого и в начале текущего годов назначение таких форм контроля, как сканирование, взвешивание и досмотр контейнеров доходило до 100% от общего объема контейнеров, поданных к оформлению.

Администрацией Одесского морского порта осуществляется постоянный мониторинг показателей обработки автоконтейнеровозов на территории порта и принимаются меры реагирования. Особое внимание уделяется таким показателям как время нахождения автоконтейнеровоза на территории морского порта, количество операций по взвешиванию, таможенный досмотр и сканирование.

Завершился ремонт понтонного моста на автодороге Одесса-Ильичевск, передает Интерфакс-Украина со ссылкой на источник в Ильичевском горсовете.

С 21 июля по мосту осуществляется автомобильное движение.

Проезд по автодороге Одесса-Ильичевск был закрыт с 25 июня в связи с ремонтом понтонного моста. В результате ряд курортов в Одесской области фактически оказались отрезанными от Одессы, а на объездной дороге Одесса - Белгород-Днестровский - Монаши постоянно возникали заторы. Первоначально планировалось, что мост после ремонта откроют только 31 июля.

Министерство транспорта и дорожной инфраструктуры Молдовы подписали с Департаментом инфраструктурных проектов Румынии меморандум о сотрудничестве для реализации инвестпроектов по строительству и модернизации мостов через реку Прут. Об этом сообщила пресс-служба молдавского министерства.

Так, ближайшим совместным проектом станет восстановление моста между городами Джурджулешты и Галац. Кроме того, стороны обсудили возможность европейского финансирования строительства моста в районе молдавского города Унгень с 2015 года.

"Мы хотим интенсифицировать наше сотрудничество, так как заинтересованы в знаниях и опыте, которые получила Румыния в процессе присоединения к ЕС", - заявил молдавский министр Василе Ботнарь. В свою очередь, глава румынского департамента Александру Нэстасе подтвердил поддержку указанных проектов, в том числе в части технических регламентов и европейских стандартов строительства.

Тема строительства мостов также была поднята в ходе встречи Ботнаря с его румынским коллегой Иоаном Русу. В частности, было отмечено, что двусторонняя рабочая группа, созданная в декабре 2013 года, завершает работу над технической и финансовой документацией проекта моста в районе Унгень - с тем, чтобы начать работу в 2015 году после получения финансирования ЕС. Также будет ускорена работа над оформлением проекта моста Галац-Джурджулешты. "Мы хотим идти вперед большими шагами и открывать новые направления сотрудничества, инициируя большое количество проектов", - подчеркнул Русу.

За апрель – май 2014 года экспорт товаров с территории Республики Крым составил $3,3 миллиона. В сравнении с аналогичным периодом 2013 года ($424,8 миллиона) он сократился в 128 раз. Об этом сообщается на сайте Службы статистики Республики Крым, передаетЦентр журналистских расследований.

По информации ведомства, за эти два месяца Крым вел внешнеэкономическую деятельность с 29 странами, из них в 16 стран экспортировал.

В частности, товары экспортировались в Венгрию, Германию, Грузию, Ирландию, Кипр, Латвию, Литву, Нидерланды и Турцию.

Импорт товаров в Крым за апрель-май текущего года сократился в сравнении с таким же периодом прошлого года почти в 7 раз и составил $20,3 миллиона.

Всего в 2013 году внешнеэкономическую деятельность Крым осуществлял с 121 страной мира. Общий объем экспорта за 2013 год составил $904,9 миллиона. В том числе в РФ – $239,6 миллиона и в Европу – $201,6 миллиона. В 2013 году общий объём импорта равнялся $1143,9 миллиона.

Европейский союз планирует принять дополнительные меры по ограничению торговли и инвестиций в Крым и Севастополь.

Об этом 22 июля сообщает Reuters.

Отмечено, что этот вопрос будет рассматриваться министрами иностранных дел стран ЕС. Дополнительные меры планируют принять до конца июля.

Напомним, совет ЕС по 25 июня запретил импорт странами Евросоюза крымских товаров. Согласно оценке Министерства промышленной политики оккупированного Крыма, такой запрет ЕС негативно скажется на экономике оккупированного Россией полуострова, поскольку удельный вес товаров, вывозимых в страны ЕС, на некоторых промышленных предприятиях достигает более 35%.

Государственное предприятие "Укрпошта" обратилось к Всемирному почтовому союзу с просьбой проинформировать его членов о невозможности доставки почтовых отправлений на территорию Крымского полуострова, - сообщает"Капитал".

По данным издания, "Укрпошта" просит назначенных операторов стран — членов почтового союза временно приостановить отправку всех почтовых отправлений, в том числе отправлений EMS (экспресс-доставка), адресованных в Крым (почтовые индексы 95000–99999).

Бывший заместитель генерального директора "Укрпошти" Геннадий Вовк рассказал, что рекомендация Всемирного почтового союза имеет весомое значение для ее членов.

"И если оператор проигнорирует такие рекомендации, то это может повлечь за собой исключение из союза", — отметил Вовк.

По его словам, быть членом союза важно для оператора. Например, союз может выдавать денежные транши на улучшение тем или иным почтовым оператором — членом организации качества доставки. Также Всемирный почтовый союз способствует проведению семинаров, тренингов и других мероприятий в почтовой отрасли. При этом все расходы по их организации берет на себя, отмечает Вовк.

"Укрпошта" перестала доставлять корреспонденцию в Крым с апреля. Как пояснила пресс-секретарь госпредприятия Юлия Курбака, изначально "Укрпошта" доставляла корреспонденцию, но потом крымская сторона перестала ее принимать, и компания была вынуждена прекратить принятие корреспонденции от населения для отправки в Крым.

"Крымская почта хочет, чтобы мы ее (корреспонденцию) везли как международную почту — по международным каналам и международным тарифам. Но мы как государственное предприятие, не признающее аннексию Крыма, не можем доставлять почту в Крым таким образом", — сообщила Курбака.

Она добавила, что "Укрпошта" продолжает доставлять в Крым газеты и журналы, на которые была оформлена подписка. Со второго полугодия подписка значительно сократилась, и её стали возить один раз в неделю.

Всемирный почтовый союз — межгосударственная организация, основанная в 1874 году для обеспечения и усовершенствования почтовых связей на единой почтовой территории и объединяющая практически все страны мира, включая Россию.

О предоставлении в 2014 году межбюджетных трансфертов бюджетам субъектов Федерации для оказания адресной финансовой помощи гражданам Украины, имеющим статус беженца или получившим временное убежище на территории России.

Постановление от 22 июля 2014 года №693

Документ подготовлен ФМС России во исполнение поручений Правительства.

Постановлением утверждены правила предоставления в 2014 году межбюджетных трансфертов из федерального бюджета бюджетам субъектов Федерации для оказания адресной финансовой помощи проживающим в жилых помещениях граждан России гражданам Украины, признанным беженцами или получившим временное убежище на территории России, и совместно проживающим с ними членам их семей, при условии, что указанные лица въехали в Россию не позднее 15 июля 2014 года и обратились в территориальные органы ФМС России с ходатайством о признании беженцем или заявлением о предоставлении временного убежища на территории России не позднее 1 августа 2014 года.

В целях оказания адресной финансовой помощи постановлением выделяются ФМС России бюджетные ассигнования из федерального бюджета в размере 360 млн рублей.

О предоставлении межбюджетных трансфертов бюджетам субъектов Федерации на социально-бытовое обустройство лиц, вынужденно покинувших территорию Украины и находящихся в пунктах временного размещения.

Постановление от 22 июля 2014 года №692

Документ подготовлен Минфином России во исполнение поручений Правительства.

Постановлением утверждены Правила предоставления межбюджетных трансфертов из федерального бюджета бюджетам субъектов Федерации на социально-бытовое обустройство лиц, вынужденно покинувших территорию Украины и находящихся в пунктах временного размещения (далее – межбюджетные трансферты).

На эти цели направлены межбюджетные трансферты в сумме 3,6 млрд рублей.

Принятые решения позволят субъектам Федерации обеспечить в 2014 году социально-бытовое обустройство лиц, вынужденно покинувших территорию Украины и находящихся в пунктах временного размещения.

О предоставлении временного убежища гражданам Украины на территории России в упрощённом порядке.

Постановление от 22 июля 2014 года №690. Упрощённый порядок предусматривает принятие решения о предоставлении временного убежища территориальным органом ФМС России в срок не более трёх рабочих дней со дня подачи заявления. Это позволит определить правовой статус указанных лиц и закрепит их возможность легально пребывать на территории России.

Документ подготовлен ФМС России во исполнение поручения Правительства.

Постановлением утверждены Временные правила предоставления временного убежища на территории России гражданам Украины и лицам без гражданства, постоянно проживавшим на территории Украины, прибывшим на территорию России в поисках убежища (далее соответственно – временное убежище, лица), в упрощённом порядке.

Упрощённый порядок предусматривает принятие решения о предоставлении временного убежища территориальным органом ФМС России в срок не более трёх рабочих дней со дня подачи лицом заявления.

По общему правилу решение о предоставлении временного убежища принимается территориальным органом ФМС России в срок, не превышающий трёх месяцев со дня подачи заявления (пункт 2 Порядка предоставления временного убежища на территории Российской Федерации, утверждённого постановлением Правительства от 9 апреля 2001 года №274).

Селекторное совещание о размещении и социально-бытовом устройстве лиц, вынужденно покинувших территорию Украины.

Стенограмма:

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги! У нас на связи 36 субъектов нашей страны, два руководителя присутствуют здесь, также присутствуют руководители ряда министерств и ведомств.

Я всех собрал на видеоселектор для того, чтобы обсудить ситуацию, которая сложилась в российских регионах в связи с тем, что на их территорию прибывают граждане с юго-востока Украины. В особенной степени это касается приграничных регионов – Ростовской, Белгородской, Воронежской областей, Крыма.

Число прибывающих к нам людей постоянно увеличивается. По данным Федеральной миграционной службы, по состоянию на сегодняшний день всего на нашей территории находятся 144 тыс. людей, которые обратились в Федеральную миграционную службу за получением статуса, не связанного с работой. К нам и так очень много приезжало граждан Украины, но это для того, чтобы работать, а эти 144 тыс. – это те, кто обратился за статусом, не связанным с работой.

Думаю, никому не нужно объяснять, что произошло, – люди бежали от войны, из зоны боевых действий. Они пережили потрясения, многие из них – по сути, настоящее горе, потерю близких. В России они ищут защиту и поддержку. Наша задача заключается в том, чтобы отнестись к ним максимально внимательно, оказать им всю необходимую помощь. Среди них очень много детей, людей пожилых, инвалидов, которым требуется особая забота. Большинство прибывших приютили у себя незнакомые люди, в некоторых случаях это родственники, друзья. В любом случае я хотел бы всех поблагодарить, кто помог и сейчас помогает в самую трудную минуту, – наших обычных граждан, всех, кто занимается этой проблемой, естественно, поблагодарить должностных лиц в регионах и ведомства, которые у себя тоже этой проблемой занимаются.

По состоянию на 21 июля на территории нашей страны развёрнуто почти 400 стационарных пунктов временного размещения. В них находятся 26 тыс. человек, свыше 10 тыс. – это дети. Также действуют восемь мобильных пунктов. Свои задачи эти пункты выполняют, никто не остаётся без крова, питания, одежды, медицинской помощи. Большую помощь и поддержку оказывают волонтёры.

Очевидно, одни только наши приграничные регионы не могут справиться с таким наплывом переселенцев. Тем более что на осень и зиму людей нельзя оставлять в палаточных лагерях, нужно переселять их в нормальное жильё, размещать в других субъектах Российской Федерации, в том числе тех, которые участвуют в реализации госпрограммы по оказанию содействия добровольному переселению соотечественников из-за рубежа. Разумеется, всё это мы должны делать с учётом возможностей регионов. Правительство принимает меры для поддержки регионов. На развёртывание и содержание пунктов временного размещения в Ростовской области было выделено до 240 млн рублей. Кроме того, постановлением Правительства, которое я сегодня подписал, мы предусмотрели трансферты регионам на обустройство граждан в пунктах временного размещения. Объём бюджетных ассигнований – более 3,5 млрд рублей. Прошу всех это иметь в виду.

Ещё 780 млн рублей практически решено выделить ФМС России на организацию приёма украинских граждан (распоряжение Правительства было подписано 16 июля). А в общей сложности Правительством уже выделено 4,94 млрд рублей на проблему, связанную с беженцами, это очень существенные деньги.

Сейчас более 38 тыс. граждан Украины оформляют документы на получение убежища. С учётом ситуации Правительством увеличены и распределены по субъектам квоты на временное проживание иностранных граждан – более чем на 51 тыс. человек. Это позволит получить разрешения большему количеству украинских граждан.

Кроме того, сокращён срок рассмотрения заявлений о предоставлении временного убежища с трёх месяцев до трёх дней, а также предусмотрены требования к порядку обязательного медицинского освидетельствования прибывающих граждан.

Ещё одно подписанное мною постановление сегодня касается возможности субъектов по приёму граждан Украины, которые экстренно прибывают в нашу страну.

Правительством также принято решение о предоставлении единовременной финансовой помощи гражданам Украины, которые имеют статус беженца или временное убежище.

Надеюсь, всё это поможет людям пережить испытания.

Наконец, ещё одна тема – не за горами первое сентября. Люди, которые прибывают к нам из Украины, обеспокоены тем, как их дети пойдут потом в школу или детский сад, для кого-то, может быть, и в университет. Важно разъяснить все организационные моменты, в дальнейшем помочь адаптироваться людям к российским программам, уже в ближайшее время пора определиться с порядком приёма в учебные заведения. Все эти вопросы требуют тщательной проработки. Надеюсь, сегодня информация на эту тему будет дана.

Теперь давайте начнём обсуждение. Сначала хотел бы, чтобы с сообщением выступил руководитель Федеральной миграционной службы, а потом я хотел бы послушать регионы, затем дать слово министрам. Пожалуйста, Константин Олегович (обращаясь к К.О.Ромодановскому).

К.Ромодановский: Спасибо. Уважаемый Дмитрий Анатольевич, уважаемые участники совещания! В условиях продолжающегося внутриукраинского кризиса и, как следствие, массового прибытия в Россию жителей в основном Луганской и Донецкой областей перед ФМС поставлена задача всестороннего и всяческого содействия гражданам, вынужденно покинувшим свою территорию. По данным нашей информационной системы, количество граждан Украины, находящихся на территории Российской Федерации (без учёта Крыма), по сравнению с 1 февраля увеличилось почти на 30%, а детей (и это очень важный индикатор) – более чем в два раза. Сейчас в России находится 1,96 млн граждан Украины. С 1 апреля первично въехало и находится более 515 тыс. жителей юго-востока Украины, более 80% из них находятся на приграничных территориях. В территориальные органы службы с начала года и по настоящее время для определения своего статуса обратилось почти 145 тыс. человек. Как правило, эти обращения не связаны с вопросами осуществления трудовой деятельности. Полагаем, что данная тенденция будет сохраняться.

Для осуществления эффективных действий и оказания реальной помощи необходима адекватная оценка ежедневно меняющейся ситуации. Хочу напомнить, что согласно международным соглашениям все граждане Украины освобождены от постановки на миграционный учёт в течение 90 суток, а жители приграничных регионов – и от заполнения миграционных карт при въезде. Таким образом, возникали сложности: прибывающие украинские граждане в приграничном регионе были вне видимости ФМС. В этой связи службой организована работа по выдаче миграционных карт в местах массового прибытия и пребывания украинских граждан. Начат мониторинг потоков прибывающих граждан из Украины, для чего введено дополнительное анкетирование. Сведения в полном объёме вносятся и обрабатываются в нашей информационной системе. В частности, на сегодняшний день анализ почти 7 тыс. анкет (на семью) свидетельствует о намерении 66% прибывших находиться в России более года, в том числе 50% – постоянно проживать в Российской Федерации. 80% из числа анкетированных хотели бы остаться в регионе пребывания. В целом это представители 768 профессий, больше всего поваров, бухгалтеров, экономистов и водителей. Это всё наша информационная система показывает, и это своего рода биржа предложений. Половина анкетированных (от 7 тыс. человек) прибыли с детьми, их количество (детей) превышает 5 тыс. Получаемая информация позволит эффективнее распределять потоки прибывающих в регионы России в другие субъекты страны и, возможно, создавать условия (естественно, при наличии желания) для дальнейшей интеграции в российское общество.

Мы понимаем, что де-факто прибывающие являются беженцами, хотя и не всегда обращаются за оформлением соответствующего статуса. С учётом сложившейся ситуации наши территориальные органы ориентированы на необходимость продления срока пребывания вынужденно покинувшим территорию Украины гражданам на дополнительный срок 180 суток, я имею в виду после 90-суточного пребывания, в частности, именно для этого и нужна миграционная карта.

В мегаполисах организована работа по выдаче в первоочередном порядке гражданам Украины документов, необходимых для осуществления трудовой деятельности (это патенты и разрешения на работу). 7 июля издано правительственное постановление, позволяющее оперативно осуществлять пересмотр установленных квот разрешений на временное проживание. На основании заявок квота увеличена более чем на 51 тыс. и будет использоваться для прибывающих в основном жителей Луганской и Донецкой областей.

За неполные семь месяцев текущего года с заявлениями о предоставлении непосредственно убежища обратилось более 42 тыс. человек – выходцев из 30 стран, причём из них 95% составляют граждане Украины. В июне – июле обращения граждан Украины приняли массовый характер, ежедневно в ФМС обращаются порядка 2 тыс. человек. В этой связи, исходя из гуманных соображений, руководствуясь положением закона «О беженцах», механизмы выдворения, депортации и реадмиссии к гражданам Украины не применяются. В соответствии с поручением заместителя Председателя Правительства Дмитрия Николаевича Козака подготовлен и принят ряд документов, в том числе постановление Правительства, позволяющее сокращать срок для вынесения решения о предоставлении временного убежища. Это позволит быстрее документировать граждан и оказывать им необходимую помощь, в том числе в вопросах трудоустройства. В соответствии с изданным ранее распоряжением Правительства ФМС начата работа по изготовлению бланков для лиц, ищущих убежище. Кроме того, принято постановление о межбюджетных трансфертах субъектов Российской Федерации, в соответствии с которым планируется оказание единовременной адресной финансовой помощи лицам, имеющим статус беженца, или временного убежища, я имею в виду граждан Украины. Также принято постановление Правительства, предусматривающее перераспределение граждан Украины из приграничных территорий в другие субъекты Российской Федерации. В этой связи прорабатывается вопрос об организации перевозок данной категории лиц.

Анализируя динамику обращений граждан Украины, предполагаем, что количество обратившихся за убежищем значительно превысит 100 тыс. человек. Не исключаем, что большинство из них будет стремиться приобрести гражданство России. В этой связи хотел бы отметить находящийся на подписи главы государства проект указа, который позволит лицам, получившим свидетельство о предоставлении временного убежища, стать участниками госпрограммы переселения соотечественников и в дальнейшем в упрощённом порядке приобрести гражданство Российской Федерации. Напомню, что госпрограммой предусмотрена компенсация транспортных расходов, выплата подъёмных и компенсация всех выплаченных пошлин. Дополнительная возможность – быть принятым в российское гражданство в упрощённом порядке – предоставлена вступившим в силу законом «О носителях русского языка».

Кроме того, службой ведётся работа по подготовке к внесению в Правительство проекта федерального закона по модернизации института убежища. 24 июля мы докладываем этот законопроект на Правительственной комиссии по миграционной политике и после этого будем вносить в Правительство.

Дмитрий Анатольевич, доклад закончен. Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Спасибо, Константин Олегович. Сейчас я просил бы выступить Василия Юрьевича Голубева, губернатора Ростовской области, потому что у вас больше всего этих людей. Расскажите, как дела.

В.Голубев: Дмитрий Анатольевич, хотел бы доложить Вам о ситуации. С момента ввода режима чрезвычайной ситуации, то есть с 4 июня текущего года, пересекли границу и остались в России, то есть в Ростовской области, более 220 тыс. человек.

Речь идёт о том, что эти люди пересекали границу в разных пунктах пропуска, пересекали её на территории Ростовской области, и, как известно, это люди из Донецкой и Луганской областей Украины. Ежедневно по нашему мониторингу, который мы ведём каждый день, два раза в сутки, с докладом в письменной форме в девять часов утра каждый день, прибавляется примерно до 2 тыс. человек.

У нас организовано размещение по состоянию на 21 июля текущего года более 35 тыс. человек, тех, кто обратился с просьбой их разместить, среди которых 12 тыс. детей. На сегодняшний день мы в полном объёме решили (практически это было сделано сразу) такие вопросы, как питание, обеспечение предметами первой необходимости, водой и всем, что нужно для нормальной жизни.

Достаточно заметную помощь по размещению беженцев с Украины после нашего обращения и поддержки Правительства Российской Федерации нам оказывают субъекты Российской Федерации.

По состоянию на 21 июля организованно отправили, то есть практически с регистрацией этих людей, свыше 9,2 тыс. человек в самые разные субъекты Российской Федерации, и эта работа продолжается практически круглосуточно. Все органы власти, муниципальные образования работают в таком режиме и обеспечивают размещение граждан Украины. Мы усилили меры безопасности. Эта работа для нас является одной из приоритетных – меры по обеспечению правопорядка, и отдельное внимание уделяем санитарно-эпидемиологическому благополучию тех, кто находится на территории Ростовской области.

Всем прибывшим в пункты временного размещения – и те, которые находятся непосредственно у границы (мы называем их полевыми пунктами размещения), и другие пункты временного размещения, оказывается помощь. Среди первоочередных задач, конечно, медицинская. Практически каждый человек, приходящий или приезжающий в Ростовскую область, проходит медицинское освидетельствование. Мы содействуем оформлению миграционных документов и трудоустройству. Сегодня на работу устроено примерно от 900 до 1 тыс. человек, и думаю, что это будет идти активнее, потому что в последнее время люди начали чаще обращаться с этой проблемой во все структуры, в том числе и находясь непосредственно в муниципальных образованиях. На первом этапе основная масса людей (по состоянию примерно на середину июня) говорили о том, что рассчитывают поскорее вернуться домой. Сейчас тенденция заметно меняется, так как ситуация не упрощается.

Отдельное внимание мы уделяем детям, потому что их достаточно много, и здесь ведётся работа по организации их досуга – это шефство волонтёров, работающих практически во всех пунктах временного размещения, это предложения посетить музеи, организовать экскурсии и всё, что нужно для детворы.

Мы ведём постоянный мониторинг выпускников и студентов, которые планируют продолжить обучение. Сегодня выявлено таких молодых людей 122 человека. К приёму абитуриентов у нас готовы три вуза, которые изъявили желание поддержать молодых людей, и 57 учреждений профессионального образования.

У нас работает два фонда. Один из них – благотворительный фонд «Доброе дело», который оплачивает проживание и питание граждан Украины в стационарных пунктах временного размещения. Сегодня выплачено из этого фонда 17,5 млн рублей, всего собрали более 28 млн рублей. Другой фонд – фонд Российского Красного Креста (региональное отделение), где собрано 60 млн. К сожалению, этот фонд очень долго, как говорят, разгонялся и долго не приступал к выплатам, и только давление на него заставило руководителей несколько по-иному относиться к этой работе. Из 60 млн рублей они пока выплатили на поддержку граждан и решение тех или иных гуманитарных вопросов порядка 6 млн рублей.

От МЧС, граждан и организаций, из других регионов, из Росрезерва – на территорию области прибыло примерно 1,25 тыс. т гуманитарных грузов, которые в полном объёме учитываются, распределяются по пунктам. Заметную часть в последнее время мы стали направлять в том числе и для семей, которых жители приняли добровольно. Основная часть людей располагается в семьях, как Вы сказали, действительно этим людям спасибо.

Мы усилили меры безопасности приграничных территорий после гибели и ранения из-за обстрелов жителей Донецка. Сегодня наряды пограничников, полиции с представителями казачьих и добровольных дружин на регулярной основе взаимодействуют для решения этой задачи. Отработали систему взаимодействия полиции с пограничниками, с бизнес-сообществом, которое участвует в этой работе. Из-за обстрелов 17 июля текущего года нам пришлось эвакуировать жителей двух населённых пунктов Куйбышевского района Ростовской области. У нас есть примеры, когда селяне не могут приступить к уборке урожая на тех территориях, где были случаи попадания снарядов, – с точки зрения сохранения безопасности мы внимательно относимся к этой ситуации, потому что люди просто боятся.

Кроме того, пункт временного размещения в Донецке переведён вглубь от границы с Украиной, он находился непосредственно в точке соприкосновения. Сегодня в новом пункте увеличилось в два раза количество мест для беженцев. Это пункт, который мы создали заново совсем недавно, до тысячи человек он размещает. Люди находятся в нем примерно три дня, и мы перемещаем их либо на другие территории области, либо в другие субъекты Российской Федерации.

Действительно, на сегодняшний день возможности области по размещению граждан Украины весьма ограничены с учётом той нагрузки, которая сложилась. Я считаю, что они практически исчерпаны, и абсолютно верно, что принципиальным вопросом является пребывание в осенне-зимний период. Мы начали проводить мониторинг и до 1 августа текущего года его закончим, в полном объёме изучим наши возможности, если людям придётся остаться здесь на зиму. В среднем каждые сутки нам приходится размещать в области от 1,5 до 2 тыс. человек, в другие регионы отправляется от 300 до 500 человек. Считаю, что этого недостаточно, чтобы в полном объёме держать ситуацию в стабильном состоянии. Нам желательно, чтобы мы отправляли примерно до 1 тыс. человек ежесуточно.

Сегодня отдельная тема (и спасибо, что Вы это решение приняли) – поддержка семей, в которых размещаются беженцы, потому что это, на мой взгляд, решение вопроса в том числе и на зимний период, там не нужно создавать специальные отдельные условия. Люди, в общем-то, готовы эту работу продолжать, но, считаю, достаточно очевидно, что мы должны им помогать. Правда, я хотел бы оговориться, Дмитрий Анатольевич: это только по отношению к тем, кто оформил соответствующие документы на временное размещение, то есть когда это позволяет им трудоустраиваться. В этом случае это, мне кажется, будет полезно. Можно предположить, что заметная часть людей в ближайшее время (мы также проводим постоянно социологические исследования), пожелает не только остаться в России, но и трудоустроиться. Каждый муниципалитет Ростовской области сегодня изучает возможности для решения этой задачи.

Если говорить об устройстве детей в школы и детские сады, то по школам мы эту проблему решим, нас это не беспокоит. По детским садам ситуация несколько другая. В области существует электронная очередь. Мы считаем, что здесь должны удовлетворяться заявки прежде всего, конечно, жителей области, которые стоят в очереди, и в соответствии с потребностями рассматривать вопрос удовлетворения также тех детишек, которые появятся в том или ином муниципальном образовании.

Вопросы компенсации за проживание и питание в пунктах временного размещения, оплаты за медицинское освидетельствование, ускоренного оформления миграционных документов практически в полном объёме сегодня решены. Мы считаем, что с учётом новых решений проблем не возникнет. Ситуация достаточно сложная, но хотел бы сказать, что она управляемая. Мы в полном объёме держим ситуацию под контролем, все службы работают слаженно, во взаимодействии. Убеждён, что мы с задачей справимся. Я хотел бы заверить Правительство Российской Федерации, что Ростовская область задачи по размещению, обустройству и сопровождению всей этой проблемы в полном объёме решит.

Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо, Василий Юрьевич. У вас действительно много беженцев. Надеюсь, что порядок будет сохраняться и все необходимые решения будут приниматься, как это делалось до того. Естественно, вы в полной мере будете ползоваться сейчас теми выплатами, которые установлены подписанными сегодня мною распоряжениями.

Евгений Степанович Савченко, Белгородская область, включите, пожалуйста.

Е.Савченко: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые члены Правительства!

В Белгородской области принимается весь комплекс необходимых мер по размещению и социально-бытовому обустройству граждан, вынужденно покинувших территорию Украины.

По состоянию на 22 июля на территории области находится более 60 тыс. лиц данной категории, 88% из них — жители Донецкой и Луганской областей. Большинство граждан проживают у родственников, знакомых. 1625 человек, из них 559 детей, пребывают в 48 пунктах временного размещения, то есть полностью находятся на нашем довольствии Им создаются надлежащие условия жизнеобеспечения, оказываются все виды помощи. В настоящее время прорабатывается вопрос обустройства новых пунктов временного содержания.

Управлением Федеральной миграционной службы России по Белгородской области приняты заявления о предоставлении временного убежища от 3,5 тыс. человек, о предоставлении статуса беженца – от ещё 101 человека. Всего определились со статусом пребывания 3599 человек.

Прибывшим лицам оказывается содействие в трудоустройстве. На сегодняшний день трудоустроено 172 человека. Вместе с тем большинство прибывших не имеют при себе документов, подтверждающих образование, специальность, трудовых книжек и пока не приняли решения о своих дальнейших планах. В то же время количество вакансий на предприятиях области превышает 20 тыс. 85 предприятий региона готовы предложить 1200 вакансий с возможным размещением работников. Такую работу мы с работодателями провели.

Прибывшим гражданам оказывается содействие в получении образовательных услуг, на территории области зарезервировано для них 2444 места в дошкольных и общеобразовательных учреждениях. На сегодняшний день по вопросу выделения мест в детских садах обратились родители 205 детей, 52 из них места в детских садах уже предоставлены.

В соответствии с порядком приёма абитуриентов из юго-восточных регионов Украины Белгородскому государственному университету на очередной учебный год выделено дополнительно 150 бюджетных мест. На сегодня установленная квота превышена – принято 170 заявлений, 35 абитуриентам уже предоставлено общежитие. Университет сделал запрос в Министерство образования на увеличение квоты. Просьба его поддержать.

Прибывшим гражданам оказывается медицинская помощь, обязательное медицинское освидетельствование прошли 84% обратившихся в УФМС, на стационарном лечении находятся 137 человек, из них 16 беременных женщин, иммунопрофилактика кори проведена всем нуждающимся.

Уважаемый Дмитрий Анатольевич, уважаемые члены Правительства, у нас был целый ряд проблемных вопросов, но в связи с тем, что принято решение, большинство из них потеряло свою актуальность (они касались финансирования). Мы уже потратили из консолидированного бюджета области более 30 млн рублей. Думаем, что теперь проблемы будут решаться легче.

Что ещё хотелось сказать? Мы дали также заявку МЧС на оснащение и содержание дополнительных пунктов приёма, размещения и распределения вместимостью 1 тыс. человек. Просьба также к МЧС, чтобы наша заявка была поддержана.

По медицинскому обслуживанию. Сейчас у нас есть информация о том, что на территории Луганской области уже прекратил работу центр гемодиализной помощи (117 пациентов), затем 340 онкобольных сегодня фактически не получают помощь и 90 больных туберкулёзом. Я понимаю, что эти люди обратятся в первую очередь за помощью в приграничные области. Мы уже имеем четыре обращения тех, кто нуждается в гемодиализной поддержке, а это всё-таки очень дорогостоящее лечение, поэтому просьба как-то скоординировать наши действия и этот вопрос решить в превентивном порядке, чтобы мы были к этому готовы.

Я хотел бы поднять ещё один вопрос, Дмитрий Анатольевич. Он касается ситуации, которая складывается с российскими студентами, ранее обучавшимися в вузах Украины и не имеющими возможности сегодня продолжать обучение там. У нас таких студентов около 30. Четыре обращения мы уже получили, чтобы их перевели в наши вузы. Требуется решить вопрос о выделении им дополнительных бюджетных мест для обучения в вузах России и обеспечить при этом нормативные и организационные условия для перевода на очередной курс обучения. Все проблемы мы на местах решаем. Люди, которые к нам прибывают, высказывают слова благодарности в адрес Правительства Российской Федерации, Президента и нас тоже не забывают, поэтому и дальше мы в таком же духе будем работать и решать эти проблемы. Спасибо за внимание.

Д.Медведев: Спасибо. Давайте сейчас послушаем ведомства, в том числе по тем вопросам, которые были заданы Евгением Степановичем (Савченко) и вообще которые существуют. Давайте начнём с МЧС. Пожалуйста, Владимир Андреевич (обращаясь к В.Пучкову).

В.Пучков: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, уважаемые коллеги! МЧС России совместно с федеральными и региональными органами власти продолжает оперативную работу по приёму, размещению и всестороннему обеспечению лиц, вынужденно покинувших территорию Украины. Межведомственными оперативными группами в рамках РСЧС осуществляется контроль за прибытием граждан, их регистрацией, размещением. В целях улучшения координации работы по указанию Дмитрия Николаевича Козака 16 июля члены правительственной комиссии с выездом на место в Ростовской области ещё раз оценили работу и администраций пунктов временного размещения, и саму организацию работы, оказание помощи и поддержки людям, которые вынужденно покинули территорию Украины. На месте дополнительно обсуждены и приняты решения по улучшению условий размещения вынужденных переселенцев, медицина, а также уточнили планы программы подготовки проживания людей в осенне-зимний период. Эти мероприятия мы планируем провести совместно с регионами нашей страны.

В связи с активностью боевых действий вблизи государственной границы Российской Федерации была проведена работа по передвижению полевых пунктов временного размещения из приграничных районов вглубь Ростовской области, на 20 километров, в целях защиты жизни и здоровья людей.

В настоящее время на территории Российской Федерации развёрнуты как действующие, так и запасные пункты временного размещения, в которых находятся 26 521 человек по состоянию на 9.00 сегодняшнего дня. Дополнительно развёрнуты, а также подготовлены к приёму мобильные пункты временного размещения вместимостью 3,5 тыс. человек. По заявке Белгородской области мы подготовили дополнительный пункт временного размещения, который будет завтра доставлен и развёрнут на территории Белгородской области.

Администрацией на развёрнутых пунктах временного размещения организовано продовольственное, вещевое, медицинское, психологическое, информационное обеспечение, а также решение других текущих проблем. Работает телевидение, работает интернет, работают представители всех служб (ФМС, службы занятости), работает банкинг, работает связь и все необходимые в этих условиях системы жизнеобеспечения.

В городе Донецке Ростовской области дополнительно развёрнут мобильный госпиталь МЧС России, по состоянию на сегодняшний день оказана помощь 480 людям. Также я хочу проинформировать, что семьи сотрудников МЧС России по своей инициативе разместили свыше 600 человек, из них 200 ребятишек.

Органы управления и силы Южного регионального центра МЧС России работают в режиме чрезвычайной ситуации, Центральный и Северо-Кавказский региональные центры МЧС России функционируют в режиме повышенной готовности и готовы реализовывать все возложенные задачи.

Кроме того, на территории Ростовской, Волгоградской, Астраханской, Тульской областей, республик Калмыкия и Адыгея, Краснодарского края, в ряде других регионов также введён режим ЧС.

Организовано шесть воздушных мостов для доставки авиацией МЧС вынужденных переселенцев в регионы Российской Федерации, в основном из Ростовской области и Республики Крым. Всего перевезено более 6 тыс. человек. Я прошу руководителей субъектов Российской Федерации своевременно предоставлять заявки в МЧС, мы оперативно формируем группы и организуем доставку. Кроме того, автомобильным транспортом перевезено более 7,5 тыс. человек. Мы совместно с регионами эту работу продолжаем.

На базе центров управления в кризисных ситуациях на территориях организована круглосуточная работа телефонов горячей линии. По ним обратились уже более 3,6 тыс. человек, все проблемные вопросы рассмотрены.

МЧС совместно со структурами федерального уровня и субъектами Российской Федерации продолжает оперативную работу. Также продолжается работа по координации деятельности и органов управления, и сил под эгидой Национального центра управления в кризисных ситуациях.

Дмитрий Анатольевич, доклад закончен.

Д.Медведев: Спасибо.

Теперь, пожалуйста, Министр здравоохранения Вероника Игоревна (обращаясь к В.Скворцовой), вам слово, в том числе по тем вопросам, которые коллеги затрагивали в связи с людьми, которые раньше получали медицинскую помощь на Украине.

В.Скворцова: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Министерство здравоохранения проводит координацию всех действий в сфере охраны здоровья граждан, которые осуществляются на территории более чем 50 субъектов Российской Федерации. Все граждане, прибывающие в пункты временного размещения, проходят медицинский осмотр на наличие хронических, соматических, инфекционных, паразитарных заболеваний в круглосуточно работающих медицинских пунктах. При необходимости подключаются с консультациями врачи-специалисты, проводятся необходимые диагностические исследования. Около каждого пункта временного размещения обеспечено круглосуточное дежурство бригад скорой медицинской помощи.

В полевых пунктах временного размещения на границе с Луганской и Донецкой областями развёрнуты 20 июня четыре врачебно-сестринские бригады Федерального медико-биологического агентства, которые обеспечены полевым госпиталем, мобильными медицинскими комплексами и реанимобилями.

Для всех субъектов Российской Федерации разработаны механизмы организации медпомощи указанным гражданам, включая схемы маршрутизации в случае выявления инфекционных заболеваний, заболеваний, требующих экстренного медицинского вмешательства.

По состоянию на 22 июля всего среди граждан, вынужденно прибывших с территории Украины, обратились за медпомощью 35 543 человека, в том числе 13 500 детей, 1502 беременных женщины и 135 раненых. В настоящее время на стационарном лечении находятся 2590 человек, в том числе 60 раненых, 1255 детей, 244 беременные женщины. С марта рождено 190 детей, всем им оказана необходимая медпомощь, включая вакцинацию.

Среди обследованных граждан выявлено 566 человек, страдающих социально значимыми заболеваниями, в том числе ВИЧ-инфекцией – 108, туберкулёзом – 77, сахарным диабетом – 283 и так далее. Обеспечен особый учёт всех этих категорий лиц, перемещённых к нам с территории Украины, обеспечено их диспансерное наблюдение, лабораторный контроль и лечение. Хотелось бы отметить, что до сегодняшнего момента лечение обеспечивается из бюджетов субъектов Российской Федерации. В настоящее время потрачено более 112 млн рублей субъектами Российской Федерации.

Ситуацию Белгородская область озвучила, у нас тоже есть информация о том, что в ближайшее время увеличится количество лиц, которые не могут на территории Украины получить помощь, связанную с гемодиализом, больных туберкулёзом и онкологическими заболеваниями. Таким образом, потребность бюджетов субъектов Российской Федерации в дополнительном ресурсе для оказания медицинской помощи возрастёт. С регионами мы примерно проработали вопрос о дополнительном финансировании, на сегодняшний день представляется, что это будет примерно, по нашим расчётам, чуть более 100 млн рублей.

Бесплатно всем, независимо от правового статуса, оказывается скорая медицинская помощь и специализированная медицинская помощь в экстренной форме. Минздравом разработан проект приказа, устанавливающий упрощённый порядок обязательного медицинского освидетельствования тех граждан, которые обратились в поисках убежища. Данным порядком предусмотрено проведение клинического осмотра и необходимые инструментальные и лабораторные методы. Всё это занимает до пяти рабочих дней.

С целью охвата иммунизации граждан, прибывших с территории Украины, Минздрав совместно с субъектами Российской Федерации проводит работу по уточнению контингентов, которым требуются дополнительные профилактические прививки. В основном это дети, не привитые от кори и краснухи, поскольку данных о вакцинации в национальном календаре прививок Украины нет. В настоящее время уже провакцинировано почти 19 тыс. человек, из них 5 тыс. детей. Заявки оформляют субъекты Российской Федерации, и Министерство здравоохранения обеспечило субъекты необходимыми вакцинами.

На сегодняшний день санитарно-эпидемиологическая обстановка в субъектах Российской Федерации, на территории которых пребывают граждане Украины, стабильная. Инфекционная заболеваемость не превышает сезонного уровня. Вместе с Роспотребнадзором Министерство здравоохранения осуществляет мониторинг и контроль за уровнем инфекционной заболеваемости. Сформирован определённый запас необходимых фагов и иммунобиологических препаратов от кишечных форм инфекций, которые могут потребоваться в случае обострения какой-то эндогенной ситуации. В целом всё.

Спасибо.

Д.Медведев: Ладно. Следите за тем, что происходит.

Теперь, пожалуйста, Антон Германович Силуанов, несколько слов по линии Минфина.

А.Силуанов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Финансовые ресурсы, необходимые для реализации мероприятий, определены, выделены, это 4,9 млрд рублей. До конца текущей недели мы доведём эти средства до Министерства регионального развития и до Федеральной миграционной службы. Министерство регионального развития будет осуществлять финансирование социально-бытового обустройства граждан, находящихся в пунктах временного размещения. Все остальные средства – это адресная финансовая помощь гражданам, получившим статус беженца или временное убежище на территории Российской Федерации. Задача состоит в том, чтобы быстрее эти средства получили субъекты Российской Федерации для использования, для поддержки граждан, попавших в такую ситуацию. Ресурсы будут доведены субъектам Российской Федерации в виде иных межбюджетных трансфертов, которые являются целевыми средствами, но не требующими софинансирования со стороны регионов. Поэтому задача субъектов Российской Федерации – их оперативно направить на необходимые цели.

Доклад окончен.

Д.Медведев: Спасибо.

О бюджетных ассигнованиях ФМС России на обеспечение мероприятий по приёму лиц, вынужденно покинувших Украину и временно размещённых в России.

Распоряжение от 16 июля 2014 года №1316-р

Документ внесён ФМС России во исполнение поручения Правительства.

Подписанным распоряжением бюджетные ассигнования в размере до 779,5 млн рублей направляются ФМС России на обеспечение мероприятий, связанных с приёмом вынужденно покинувших территорию Украины лиц, обратившихся с ходатайствами о признании беженцами на территории России или заявлениями о предоставлении временного убежища на территории России, лиц, признанных беженцами или получивших временное убежище на территории России, и прибывших с ними членов их семей. Эти средства предоставляются в том числе на:

- проведение обязательного медицинского освидетельствования указанных категорий лиц в установленном объёме требований медицинского сертификата;

- содержание указанных категорий лиц в центрах временного размещения, входящих в систему ФМС России;

- оказание содействия в обеспечении проезда и провоза багажа к месту пребывания на территории России указанных категорий лиц;

- изготовление необходимой бланочной продукции.

Принятое решение позволит обеспечить финансирование мероприятий, связанных с приёмом лиц, вынужденно покинувших территорию Украины и временно размещённых на территории России.

Об увеличении квоты на выдачу иностранным гражданам и лицам без гражданства разрешений на временное проживание в России на 2014 год.

Распоряжение от 19 июля 2014 года №1343-р. В целом квота увеличена на 51 097 разрешений (на 53,5%).

Документ внесён ФМС России во исполнение поручения Правительства.

Квота на выдачу иностранным гражданам и лицам без гражданства разрешений на временное проживание в России (далее – квота) на 2014 год с распределением по субъектам Федерации была установлена распоряжением Правительства от 30 ноября 2013 года №2231-р.

В настоящее время эта квота в ряде субъектов Федерации исчерпана в связи с многочисленными обращениями граждан Украины, пожелавших переехать на постоянное место жительства в Россию.

Исходя из этого, на основании дополнительных предложений органов исполнительной власти субъектов Федерации, подготовленных с учётом миграционной ситуации и экономического положения в каждом конкретном регионе, подписанным распоряжением для 69 субъектов Федерации увеличена установленная на 2014 год квота.

В целом для Российской Федерации квота увеличена на 51 097 разрешений (на 53,5%), в том числе для:

- Белгородской области – на 2,5 тыс. разрешений;

- Курской области – на 1 тыс. разрешений;

- Ростовской области – на 2,5 тыс. разрешений;

- Ульяновской области – на 1 тыс. разрешений.

Кроме этого установлена квота для Республики Крым и города Севастополя (5000 и 400 разрешений соответственно).

Принятые решения позволят обеспечить возможность выдачи разрешений на временное проживание значительно большему количеству граждан Украины, пожелавших переехать на постоянное место жительства в Россию.

Заседание Совета Безопасности.

Под председательством Владимира Путина в Кремле состоялось заседание Совета Безопасности.

Обсуждался комплекс вопросов, связанных с обеспечением суверенитета и территориальной целостности России.

* * *

Вступительное слово на заседании Совета Безопасности

В.ПУТИН: Добрый день, уважаемые коллеги!

Мы сегодня с вами поговорим о фундаментальных вопросах – об обеспечении суверенитета, территориальной целостности нашей страны. Мы все хорошо понимаем, сколько политических, национальных, правовых, социально-экономических и других аспектов содержит эта тема.

Суверенитет и территориальная целостность – фундаментальные, как я уже сказал, ценности. Речь идёт об обеспечении независимости и единства нашего государства, надёжной защите территории, конституционного строя, своевременной нейтрализации внутренних и внешних угроз. А в сегодняшнем мире их хватает. Должен сразу отметить, что, разумеется, прямой военной угрозы суверенитету и территориальной целостности нашей страны, конечно, сегодня нет. Гарантия тому, прежде всего, стратегический баланс сил в мире.

Мы со своей стороны строго соблюдаем нормы международного права, свои обязательства перед партнёрами и рассчитываем, что другие страны, объединения государств, военно-политические альянсы (а Россия, слава богу, не входит ни в какие альянсы. В этом тоже в значительной степени залог нашего суверенитета. Любая страна, которая в альянсы входит, сразу часть своего суверенитета отдаёт. И далеко не всегда это отражает национальные интересы той или иной страны, но это их суверенное решение), так вот, надеемся, что и наши национальные законные интересы будут учитываться, а спорные вопросы, которые, безусловно, всегда имеют место быть, всегда возникают, будут решаться исключительно дипломатическим путём, путём переговоров. Никто не будет вмешиваться в наши внутренние дела.

Однако сегодня в мире всё чаще звучит язык ультиматумов и санкций. Само понятие государственного суверенитета размывается. Неугодные режимы, страны, которые проводят независимую политику или просто стоят на пути чьих-то интересов, дестабилизируются. Для этого в ход идут так называемые цветные революции, а если называть вещи своими именами – просто государственные перевороты, спровоцированные и финансируемые извне.

Конечно, упор делается на проблемы внутри стран. Проблем всегда достаточно, особенно в нестабильных государствах, в несостоявшихся государствах, государствах со сложным режимом. Конечно, проблемы всегда есть, только непонятно, зачем использовать эти проблемы для полной дестабилизации и развала стран, что мы часто видим в последнее время в различных регионах мира.

Часто ставка делается на радикальные, националистические, а то и просто на неофашистские, фундаменталистские силы, так, как это происходило, к сожалению, во многих странах постсоветского пространства, и то, что происходит сейчас на Украине, практически то же самое – то, что мы сейчас видим.

Люди пришли к власти вооружённым антиконституционным путём. Да, после переворота провели выборы, но странным образом почему-то во главе государства опять оказались те, кто финансировал либо осуществлял этот переворот. А часть населения страны, которая не согласна с таким развитием событий, также силой пытаются подавить без всякой попытки провести хоть какие-то переговоры.

А перед Россией при этом чуть ли не ультиматумы выставляют: или позвольте нам часть этого населения, которая и этнически, и культурно, и исторически близка к России, уничтожить, или мы будем в отношении вас вводить какие-то санкции. Странная логика. И, конечно, она абсолютно неприемлема.

Что касается, кстати, событий, которые связаны с ужасной трагедией, происшедшей в небе над Донецком, – конечно, мы ещё раз выражаем соболезнования семьям погибших; конечно, это ужасная трагедия. Россия всё, что от неё зависит, будет делать для полноценного всестороннего глубокого и транспарентного расследования. Нас призывают оказать воздействие на ополчение юго-востока. Всё, что в наших силах, повторяю, мы, конечно, будем делать. Но этого совершенно недостаточно.

Вчера, когда ополченцы передавали так называемые чёрные ящики, вооружённые силы Украины устроили танковую атаку на город Донецк. Танки прорвались к железнодорожному вокзалу – он был обстрелян. Международные специалисты, которые приехали на место трагедии, голову не могли высунуть. Ополченцы же не сами себя обстреливают.

Нужно же, в конце концов, призвать и киевские власти к соблюдению элементарных норм порядочности, ввести, хотя бы на какое-то короткое время для расследования, прекращение огня. Разумеется, мы будем делать всё для того, чтобы расследование было полным.

Именно поэтому Россия поддержала предложенную Австралией резолюцию Совета Безопасности. Будем и дальше в контакте со всеми партнёрами решать задачи по полному всестороннему расследованию. Но если вернуться к сценариям подобного рода в целом, как я уже сказал, то это, безусловно, абсолютно неприемлемо и контрпродуктивно. Это разрушает современный миропорядок.

Безусловно, в лоб подобные методы в отношении России не пройдут. Рецепты, которые действуют в отношении слабых, несостоявшихся стран, поражённых внутренними противоречиями, конфликтами, у нас не сработают. Наши люди, граждане России этого не допустят и никогда не примут.

Но попытки раскачать общественно-политическую ситуацию, тем или иным способом ослабить Россию, ударить по уязвимым, проблемным местам, безусловно, предпринимаются и будут предприниматься с тем, прежде всего, чтобы сделать нас более податливыми при решении вопросов в интересах других государств на международной арене.

Будут использоваться так называемые механизмы в конкурентной борьбе на международной арене (это касается и экономической сферы, и политической), для этого в том числе задействуются возможности специальных служб; используются современные информационные и коммуникационные технологии, каналы зависимых, «карманных» неправительственных организаций – механизмы так называемой мягкой силы. Всё это, видимо, в некоторых странах понимается как демократия.

Мы должны адекватно реагировать на эти вызовы и, главное, работать системно, решать проблемы, которые содержат потенциальные риски для единства нашей страны и общества.

За последние годы мы серьёзно укрепили наши государственные и общественные институты, основы российского федерализма, продвинулись в региональном развитии, в решении экономических и социальных задач; выросла эффективность правоохранительных и специальных служб по противодействию терроризму и экстремизму; формируются современные основы национальной политики, корректируются подходы в сфере образования и воспитания; идёт постоянная работа по борьбе с коррупцией – всё это гарантии нашей безопасности и суверенитета.

Вместе с тем мы не должны ослаблять внимания к этим вопросам. При необходимости надо оперативно вырабатывать и реализовывать дополнительные меры. По всем названным направлениям мы должны иметь долгосрочную программу действий, стратегические, рассчитанные на перспективу документы и решения.

В этой связи хотел бы обратить внимание на несколько приоритетных задач.

Первое – это последовательная работа по укреплению межнационального согласия, грамотная миграционная политика, жёсткое реагирование на факты бездействия должностных лиц или преступления, которые могут быть спровоцированы конфликтами на межнациональной почве.

Это задачи для всех уровней власти: от федеральной до муниципальной. И конечно, крайне важно, чтобы активную позицию занимало наше гражданское общество, реагировало на факты нарушения прав и свобод человека, вносило свой вклад в профилактику радикализма и экстремизма.

Именно от гражданского общества мы ждём действенной помощи в совершенствовании системы госуправления в сфере национальной политики и, что особенно важно, в воспитании молодых людей в духе патриотизма и ответственности за судьбу Родины. Об этом мы подробно говорили недавно на заседании Совета по межнациональным отношениям.

Кстати, здесь сразу хочу сказать, что опираясь на гражданское общество, мы никогда не допустим мысли о том, чтобы совершенствовать нашу работу во всех этих областях было позволено исключительно с целью закручивания каких-то так называемых гаек, ни в коем случае мы по этому пути не пойдём – будем опираться именно на гражданское общество, прежде всего.

Вторая важная задача – это защита конституционного строя. На всей территории России должно быть обеспечено верховенство Конституции, единство экономического и правового пространства. Определённые Конституцией федеральные стандарты незыблемы, и никто не вправе нарушать закон и попирать права граждан.

Важно, чтобы у всех россиян, независимо от места их проживания, были равные права и равные возможности. Это основа демократического строя. Надо неукоснительно соблюдать данные Конституцией принципы, а для этого отстраивать чёткую систему государственной власти, стремиться, чтобы все её составляющие действовали как единое целое, чётко и системно, в том числе усиливать местную власть как часть всего государственного механизма России. И конечно, укреплению российской государственности должно способствовать повышение эффективности деятельности судебной системы, прокуратуры, контролирующих и надзорных органов.

Третье ключевое направление – устойчивое и сбалансированное экономическое и социальное развитие. При этом принципиально важно учитывать территориальный, региональный фактор. О чём идёт речь: нам нужно обеспечить опережающее развитие стратегически важных регионов, в том числе на Дальнем Востоке и на других территориях; одновременно добиваться сокращения резких разрывов между субъектами Федерации по состоянию экономической базы, по качеству жизни людей. Всё это надо учитывать при разработке федеральных и отраслевых программ, при совершенствовании межбюджетных отношений, при формировании планов по развитию инфраструктуры, размещению новых производств и созданию современных рабочих мест.

И ещё считаю, что мы должны подумать над дополнительными шагами по снижению зависимости национальной экономики и её финансовой системы от неблагоприятных внешних факторов. Имею в виду не только нестабильность на глобальных рынках, но и возможные политические риски.

Четвёртое. Важнейшим гарантом суверенитета и территориальной целостности России остаются наши Вооружённые Силы. Мы будем адекватно и соразмерно реагировать на приближение военной инфраструктуры НАТО к нашим границам, не оставим без внимания развёртывание глобальной противоракетной обороны и наращивание запасов стратегического неядерного высокоточного оружия.

Нам часто говорят, что система ПРО – это оборонительная система. Ничего подобного, это наступательная система, это часть наступательной оборонной системы Соединённых Штатов, вынесенная на периферию. Что бы ни говорили наши зарубежные коллеги, мы хорошо видим, что происходит на деле: фактически группировки войск НАТО на территории восточноевропейских государств демонстративно усиливаются, в том числе в акваториях Чёрного и Балтийского морей, растёт масштаб и интенсивность оперативной и боевой подготовки. В этой связи необходимо полностью и в срок реализовывать все запланированные меры по укреплению обороноспособности страны, в том числе, разумеется, в Крыму и Севастополе, где нам фактически приходится заново воссоздавать военную инфраструктуру.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 22 июля 2014 > № 1130300 Владимир Путин

Украина стала наковальней, на которой выковывается мышление новой "холодной войны", пишет американский сенатор Том Хайден в своей статье, опубликованной в еженедельнике The Nation.

Холодную войну нынешнее поколение американцев даже не помнит — память о ней потускнела и искажена. Да, баланс сил изменился с подъемом БРИКС и его противостоянием западному капиталу. Да, подъем Китая компенсирует кончину бывшего Советского Союза. Ватикан больше не борется с "безбожным коммунизмом". Сам коммунизм утратил силу. Но ни одна новая глобальная парадигма не пришла к доминированию, и в этом вакууме старая лексика "холодной войны" стремится заполнить эфир наших СМИ и пласты культурной ментальности", — пишет автор.

Невозможно понять корни кризиса, возникшего из-за рухнувшего на Украину самолета без понимания прошлого, но прошлое и с той, и с другой стороны помнят как набор клише. То, что автор статьи называет "новой холодной войной", началось, по его мнению, когда западные стратеги реализовали стремление расширить свою сферу влияния на всем восточном направлении, включая Украину, до границ России. В этом рывке были проигнорированы две существенные реалии, указывает сенатор.

Во-первых, Восточная Украина заселена миллионами людей, отождествляющих себя с русским языком, русской культурой и придерживающихся пророссийской политической ориентации. Во-вторых, поскольку СССР был "побежден", предполагалось, что у России не хватит воли и потенциала, чтобы дать отпор. И, хотя оба предположения уже были опровергнуты на поле боя в Грузии в 2008 году, Запад не прекратил свою экспансию.

В конце концов Россия вернула Крым — это было вполне предсказуемо, но шокировало западные умы. Украина раскололась по исторической этногеографической линии. На мгновение показалось, что перераспределение власти может быть предметом переговоров. Путин, пишет Том Хайден, признал избрание нового прозападного президента в Киеве и призвал к прекращению огня и политическому урегулированию. Но, как это часто бывает в практике войн, что-то пошло не так. Украинская армия пришла на восток "защищать суверенитет", который отказались принимать русскоязычные. Пророссийские ополченцы отказались сдаться и громко пожаловались на отсутствие поддержки со стороны России.

В западной версии, продолжает Хайден, эти русскоязычные ополченцы вообще не украинцы — они или русские в масках, или пешки в руках Москвы. Такое их восприятие унижает и возмущает этих людей. Как утверждает западная пропаганда, именно русские обучали их, посоветовали им сбить лайнер, возможно, даже приказали это сделать.

"Это безумие — считать, что Путин хотел бы сбить самолет с более чем 200 европейцами на борту в то время, когда Европейский союз обсуждает возможность присоединения к Соединенным Штатам в их политике жестких санкций против Москвы", — пишет Том Хайден. По его мнению, это объясняет то, что никто из официальных лиц не хочет брать на себя вину за возникновение всей моральной, политической и дипломатической катастрофы.

"Если Путин несет ответственность за эскалацию конфликта, то ее несут и Киев, и Запад. Но Запад продолжает "замораживать" ситуацию в сторону усугубления "холодной войны", а вооруженные силы Украины готовы двинуться к российским границам, если их не удержат. И никто не спрашивает о роли западных советников или западных военных в украинской армии. В любом случае, киевские войска не могут успокоить восток и не могут предсказать следующий шаг России. Если они потерпят поражение, будут ли США чувствовать себя обязанными прийти к ним на помощь?" — спрашивает автор статьи.

Неизбежное ужесточение западных санкций будет толкать Россию использовать экономические противоречия между США и европейскими странами, например Германией. И продолжать укреплять связи с БРИКС, особенно с китайской державой. Что уже и происходит, утверждает сенатор Хайден, вспоминая о недавнем визите Владимира Путина в Латинскую Америку.

По его мнению, Америка, не имея никакой альтернативы модели "холодной войны", рискует оказаться "меж двух огней" — между Россией и Китаем.

"Задача для прогрессивных политиков — построить такую альтернативную модель, не допустить сползания большей части мира к новому периоду обострения классовой борьбы, климатическому кризису и религиозному фундаментализму, проявляющим себя уже на многих континентах", — завершает автор статью "Украина: кузница новой холодной войны" в американском еженедельнике The Nation.

Министр иностранных дел Австрии Себастьян Курц высказался против принятия экономических санкций в отношении России, однако поддержал введение эмбарго на вооружения, сообщает австрийское издание Kurier.

Курц напомнил, что еще в феврале предлагал запретить поставки оружия в Россию.

"Тогда это предложение не нашло поддержки большинства. Сегодня у меня есть ощущение, что все больше и больше министров иностранных дел поддерживают это", — сказал Курц в Брюсселе, где во вторник проходит встреча глав МИД стран ЕС.

Он подчеркнул, что вопрос введения санкций против целых секторов экономики РФ должны обсуждать лидеры страны ЕС. Поэтому сегодня не стоит вопрос таких санкций, отметил Курц.

После крушения на территории Украины малайзийского самолета США и страны ЕС ведут переговоры об ужесточении санкций в отношении России. Ранее на саммите ЕС крупнейшие страны союза — Франция и Германия — выступили против эмбарго в отношении российской оборонки, на необходимости которого настаивали Лондон и Варшава. Великобритания намерена вновь озвучить требование о переходе к санкциям третьего уровня (против целых секторов экономики). Франция считает, что санкции должны оставаться на втором уровне (против лиц и отдельных компаний). США уже ввели санкции в отношении целого ряда российских сырьевых и оборонных компаний.

Аналитик калифорнийского Независимого института, эксперт по вопросам национальной безопасности Айван Эланд упрекнул американские власти и СМИ в лицемерии и плохом знании истории. В своей статье для Huffington Post он напоминает о том, что сами США уже сбивали пассажирский лайнер и совершенно в этом не раскаивались.

"Помнят ли американцы иранский гражданский самолет, без всяких извинений сбитый над Персидским заливом сложнейшей системой Aegis, когда в 1980-х США вмешивались в ирано-иракскую войну на стороне Саддама Хусейна? Разумеется, нет, потому что печальный факт заключается в том, что американцы не интересуются историей", — пишет Эланд.

Автор поражен тем обстоятельством, что малайзийский самолет пролетал над зоной боевых действий. По его мнению, в условиях, когда возможна любая трагическая случайность, западные возгласы о "военном преступлении" неуместны. "Это вина украинского правительства, которое почему-то не стало полностью закрывать воздушное пространство для гражданских самолетов", — полагает Эланд. Однако американские СМИ "рефлекторно" стали обвинять Россию, ведь это "легкая добыча". В результате, по мнению аналитика, Штаты вновь продемонстрировали миру лицемерие своей внешней политики.

В США, отмечает аналитик, взгляд на историю российско-американских отношений таков: по окончании холодной войны США "милостиво" впустили Россию в "Большую восьмерку" и предоставили ей "экспертов" для строительства демократии. Однако россияне, как пишет Эланд, "позволили "суровому" Владимиру Путину разрушить все попытки по экспорту демократии".

"Американцы чувствуют себя отвергнутыми, потому что россияне не хотят быть похожими на нас", — считает Эланд. При этом он обвиняет США в "амнезии": Штаты забыли, какую роль они сами сыграли в ухудшении российско-американских отношений. Автор статьи напоминает, что по окончании холодной войны Запад по-прежнему относился к России с подозрением и исключил ее из НАТО и ЕС. После падения Берлинской стены Джордж Буш пообещал Михаилу Горбачеву, что НАТО не будет расширяться на Восток, но это обещание было нарушено. К тому же США пытались наращивать влияние в богатых энергоресурсами бывших советских республиках Средней Азии.

Не так давно, напоминает Эланд, США помогли "Косовской освободительной армии" оторвать Косово от Сербии, традиционного союзника Москвы. Также Россия почувствовала себя обманутой, когда одобренная ею резолюция ООН по Ливии была использована Западом для свержения Муамара Каддафи. Кроме того, автор статьи упоминает вмешательство ЦРУ в государственные перевороты во всем мире, в том числе на Украине.

Стягивание "кольца сдерживания" не было мудрым шагом, отмечает Айван Эланд. "Видя, как разрушается важнейшая для нее буферная зона, Россия пытается спасти все, что можно <…> И лицемерие США, критикующих Россию за то, что она укрепляет свою буферную зону, прямо-таки поразительно", — пишет аналитик.

Черные ящики разбившегося на Украине малайзийского самолета будут расшифровывать в Великобритании, сообщается на сайте правительства Украины.

Ранее власти самопровозглашенной Донецкой народной республики передали два бортовых самописца с разбившегося на Украине Boeing экспертам из Малайзии с условием предоставления доступа к ним представителей Международной организации гражданской авиации (ICAO).

Как уточняет кабмин, Голландия получила официальное обращение с просьбой делегирования расследования авиакатастрофы специалистами Нидерландов. Ожидается, что решение будет принято в ближайшее время.

"После решения вопроса эксперты Нидерландов оформят передачу регистраторов от малайзийской стороны и направят их в бюро расследования Британии для расшифровки", — отмечается в сообщении.

Boeing 777 компании Malaysia Airlines, летевший из Амстердама в Куала-Лумпур, потерпел крушение 17 июля на востоке Украины. На борту лайнера находились 298 человек, среди которых 85 детей и 15 членов экипажа. Все они погибли. Киевские власти обвинили в катастрофе ополченцев, те заявили, что не располагают средствами, которые могли бы сбить самолет на такой высоте.

СБ ООН в понедельник принял резолюцию, в которой призвал привлечь к ответственности виновных в авиакатастрофе, прекратить военные действия в зоне крушения самолета и обеспечить безопасный доступ международных экспертов на место падения Boeing.

Украинский агрохолдинг «Мрия» в конце лета отправит в Европу первую партию своего картофеля.

Данную информацию на текущей неделе обнародовал «Интерфакс», процитировавший слова Андрея Науменко, директора компании «Мрия».

- Сегодня мы сертифицируем картофель и с августа начнем первые продажи в Европу,- сказал представитель агрохолдинга.

В настоящее время «Мрия» поставляет на европейский рынок только картофельный крахмал, производимый в Тернопольской области. Предприятие в этом регионе имеет производственную мощность в 720 тонн крахмала за одни сутки, которую в будущем планируется увеличить.

В то же время, как сообщили специалисты агрохолдинга, площади производства картофеля «Мрия» увеличиваются с каждым годом. Если в 2012-ом они составляли лишь 3,5 тысячи гектаров, то в 2013 году – уже 4,8 тысячи гектаров, а в 2014-ом – 6,35 тысяч гектаров, с которых в текущем году планируется собрать 200 тысяч тонн «второго хлеба».

Болгарские садоводы получат 1,7 млн государственных левов на рекламу своей продукции.

По сообщению пресс-центра Государственного фонда «Земледелие», данные средства предназначаются на популяризацию болгарской черешни и в России.

Причем затронуты рекламной кампанией будут различные виды СМИ – печатные, электронные и социальные издания, а также Московское метро, многие выставки и презентации.

По итогам пяти первых месяцев 2014 г. предприятия концерна «Беллесбумпром» увеличили экспорт продукции в страны дальнего зарубежья по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 51,6% до $66,44 млн, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении пресс-службы концерна «Беллесбумпром».

Существенно увеличены объемы поставок в Великобританию, Нидерланды, Италию, Чехию, Словению, Словакию, Румынию, Польшу, Литву, Израиль и Венгрию. Наращиваются объемы поставок продукции предприятий концерна на новые рынки сбыта — в Турцию, Иран, Испанию и Португалию.

В Турцию поставлена фанера на $611,8 тыс. и бумажная продукция на $284,3 тыс. В Иран также экспортирована бумажная продукция на $473,3 тыс., в Испанию фанера — на $40,6 тыс. В Португалию реализована мебель на $40,6 тыс.

За отчетный период вырос экспорт лесоматериалов и пиломатериалов, древесно-волокнистых плит, фанеры, мебели и топливной древесины.

В целом продукция предприятий концерна «Беллесбумпром» поставлялась в 38 стран. Основными внешнеторговыми партнерами в части экспорта были Россия (49,1%), Казахстан (8,5%), Польша (7,5%), Азербайджан (6%), Литва (4,4%), Германия (3,8%) и Украина (3,7%).

Общий доход от экспорта по отрасли за пять месяцев 2014 г. составил $224,68 млн, за аналогичный период прошлого года было получено $224,1 млн.

Безопасность восточного фланга НАТО необходимо укрепить, заявил во вторник президент Польши Бронислав Коморовский в ходе саммита лидеров стран Центральной и Юго-Восточной Европы в Варшаве.

Во встрече в столице Польши принимают участие президенты Болгарии, Румынии, Литвы, Латвии, Эстонии, а также Чехии, Словакии и Венгрии (Вышеградская группа).

В ходе саммита президенты стран региона обсуждают ситуацию на Украине и политику безопасности в рамках ЕС и НАТО. "Российско-украинский конфликт, по моему убеждению, является самым важным вызовом для безопасности Европы с момента окончания холодной войны", — сказал Коморовский. По его словам, "трагедия малайзийского самолета должна мобилизовать нас на поиск решений, укрепляющих безопасность восточного фланга Евросоюза и НАТО".

Президент Польши считает, что укрепить безопасность восточного фланга Североатлантического альянса необходимо "адекватным ситуации на Украине присутствием войск союза в нашей части Европы, должна быть развернута инфраструктура, (должны) системно актуализироваться планы обороны и проводиться учения". Коморовский заявил также о необходимости сохранения странами Европы оборонных бюджетов, отметив, что сейчас только Польша и Эстония выделяют для военных ведомств порядка двух процентов ВВП.

Ранее в связи с ситуацией вокруг Украины НАТО приняла ряд мер, которые альянс объясняет необходимостью обеспечения безопасности союзников. Были усилены миссии воздушного патрулирования стран Прибалтики, самолеты с радиолокационным оборудованием совершают регулярные полеты над территорией Польши и Румынии, введены дополнительные корабли НАТО в Балтийское и Средиземное моря. Кроме того, альянс заявил об увеличении постоянного присутствия персонала, о расширении программы учений, укреплении системы раннего оповещения и усилении возможностей сил реагирования. Россия в связи с событиями на Украине заявляла о беспрецедентном росте военной активности НАТО в Европе. Леонид Свиридов.

Ранее Милош Земан уже неоднократно говорил о своей отрицательной позиции к санкциям в отношении России в связи с ситуацией в юго-восточных регионах Украины, сообщает портал www.ria.ru

От санкций в отношении того или иного государства никогда не было никакого толку, заявил в понедельник в Праге на пресс-конференции президент Чехии Милош Земан, отвечая на вопрос об усилении западных санкций в отношении России.

Если кто и страдал от санкций, указал президент Чехии, то это были рядовые граждане, но никак не «верхушка» (это слово Земан произнес по-русски) страны, «которая всегда найдет возможность изыскать для себя средства на икру и шампанское, как это мы видим на примере Северной Кореи».

«В отношении Кубы санкции действовали 40 лет, и все 40 лет Фидель Кастро оставался руководителем государства, — сказал чешский президент. — Я скорее верю в эффект того, что коммунисты когда-то называли «идеологической диверсией», то есть максимально возможный обмен туристами, студентами, предпринимателями и так далее, что могло бы способствовать постепенной смене системы изнутри демократическими и правовыми средствами».

Ранее Милош Земан уже неоднократно говорил о своей отрицательной позиции к санкциям в отношении России в связи с ситуацией в юго-восточных регионах Украины. В частности, в мае он заявил, что выступает за увеличение туристического обмена между Чехией и Россией, в том числе за взаимную отмену виз.

Как США и Евросоюз ввели санкции против россиян

США и ЕС не признают присоединения Крыма к России и обвиняют Москву во вмешательстве в дела Украины. Россия это отрицает и называет подобные обвинения неприемлемыми. Западные страны с марта уже несколько раз вводили санкции в отношении ряда российских политиков, бизнесменов и компаний и угрожали расширить ограничительные меры. Последним случаем применения подобной практики стали июльские санкции.

США 16 июля синхронизировали свой санкционный список с европейским, наложив визовые и финансовые ограничения на некоторых политиков из России, а также ввели секторальные экономические санкции в отношении российских оборонных и сырьевых компаний. В Вашингтоне и Брюсселе при этом готовы при необходимости расширить санкционные списки

Чехия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ptel.cz, 22 июля 2014 > № 1129482 Милош Земан

Парламент Украины призвал страны ЕС и США принять "срочные и действенные" меры экономического, политического и дипломатического давления на Россию.

Соответствующее заявление на заседании во вторник поддержало 234 парламентария при необходимом минимуме в 226 голосов.

"Верховная рада Украины призывает страны ЕС, США, другие народы, которые строят мир мира, демократии и общечеловеческих ценностей, принять срочные действенные меры экономического, политического, дипломатического давления на Россию, как государство, которое несет угрозу безопасности современной Европе и миру, — с целью вывода с территории Украины российских подразделений, прекращения поставок террористам наемников, вооружения, техники и других припасов, освобождение временно оккупированной территории Украины", — говорится в тексте обращения. Рада также призвала парламенты и правительства стран мира признать Донецкую и Луганскую народные республики террористическими организациями.

Россия неоднократно заявляла, что абсолютно непричастна к событиям на юго-востоке Украины: никаких агентов спецслужб, войск там нет. Так, глава МИД РФ Сергей Лавров заявлял, что оснований для обвинений России в осложнении ситуации на юге и юго-востоке Украины нет, а Минобороны РФ неоднократно заявляло, что не поставляет ополченцам военной техники, боеприпасов и другой помощи.

Международная ситуация вокруг России осложнилась весной на фоне внутриукраинского кризиса, когда после многомесячных протестов в стране в феврале сменилась власть, которую не признали многие жители восточных областей Украины. В ряде регионов украинского юго-востока прошли референдумы о независимости, по итогам которых Крым вошел в состав России, а в Донецкой и Луганской областях были провозглашены суверенные "народные республики".

Киевские власти не признали присоединения Крыма к России, а против двух самопровозглашенных республик начали военную спецоперацию. Донецкие и луганские жители в ответ создали отряды самообороны. Военное противостояние приняло затяжной характер, а объявленное на несколько дней в июне перемирие не соблюдалось. Москва последовательно требует от украинских властей прекратить спецоперацию на востоке страны, называя ее карательной, а также содействует мирным переговорам между Киевом и ополченцами, в том числе прилагая посреднические усилия.

Украина является недееспособным государством, и нынешний президент Петр Порошенко не способен ее объединить, заявил известный британский политик, бывший мэр Лондона Кен Ливингстон.

По словам политика, Россия "не производила никакой дестабилизации на Украине".

"Простой факт заключается в том, что Украина — недееспособное государство, и ее нынешний президент не способен ее объединить. Я считаю, что ему (Порошенко) следует прежде всего заверить и население восточной Украины, и Россию в том, что Украина не станет вступать в НАТО и не разрешит разместить ядерное оружие на своей земле в угрозу России", — сказал он в интервью телеканалу RT.

По его словам, Украине также необходимо заверить население восточной Украины в том, что "его не будут подавлять, угнетать или обращаться с ним как с второсортными людьми, что будет сформировано правительство, подобное правительству Шотландии и Уэльса". Однако пока, по мнению политика, пока все выглядит так, что "украинское правительство не готово идти ни на какие уступки, которые могли бы способствовать завершению этой локальной гражданской войны".

"Россия никакой дестабилизации Украины не производила. На Украине сменился ряд несостоятельных правительств, сама нация разделена, ее сложили вместе в одно государство на скорую руку при распаде Советского Союза", — уверен Ливингстон. Он подчеркнул, что президент России просто хочет, чтобы "на границе с Россией были безопасные стабильные государства, которые бы не несли никакой угрозы России".

Киевские власти с апреля проводят на востоке Украины силовую операцию, направленную против недовольных февральским госпереворотом жителей региона. В Москве эту спецоперацию, которая уже привела к многочисленным жертвам с обеих сторон, в том числе среди мирного населения, назвали карательной и призывают Киев немедленно ее прекратить.

Власти самопровозглашенной Донецкой народной республики (ДНР) передали два "черных ящика" с разбившегося на Украине Boeing экспертам из Малайзии, с условием предоставления доступа к ним международным экспертам ICAO, передает корреспондент РИА Новости.

Со стороны "народной республики" выступали ее премьер Александр Бородай и вице-премьер Андрей Пургин. Стороны подписали акт передачи, в котором оговорили, что доступ к самописцам получат эксперты Международной организации гражданской авиации (ICAO). Передача самописцев проходила в здании донецкой областной администрации.

Глава малайзийской делегации заявил, что "черные ящики" в визуально хорошем состоянии и теперь дело за расшифровкой.

Согласно заявлению премьер-министра Малайзии Наджиба Разака, представители ДНР гарантировали независимым международным следователям безопасный доступ к месту катастрофы.

В заявлении премьера Малайзии также говорится, что поезд с телами погибших пассажиров малайзийского авиалайнера направляется в Харьков. По прибытии тела передадут представителям властей Нидерландов и затем перевезут в Амстердам в сопровождении шести представителей малайзийских экспертов.

Самолет Boeing 777 компании Malaysia Airlines, летевший из Амстердама в Куала-Лумпур, рухнул 17 июля на востоке Украины. На борту лайнера находились 298 человек, среди которых 85 детей и 15 членов экипажа. Все они погибли. Киевские власти обвинили в катастрофе ополченцев, те заявили, что не располагают средствами, которые могли бы сбить самолет на такой высоте.

Череда арабских революций спровоцировала укрепление военно-политического статуса Саудовской Аравии. Украина имеет шансы поучаствовать в этом процессе

Власти Саудовской Аравии объявили о завершении подготовки закона об использовании атомной энергии. Его принятие необходимо для начала реализации прошедшего в 2013 году тендера на строительство первого аравийского исследовательского атомного реактора. Тендер выиграла аргентинская государственная компания Invap, которая завоевала сердца аравийской власти экспериментальным реактором Carem-25.

Из-под воды

Реакторы этого класса аргентинцы разработали специально для переоснащения двух дизельных торпедных подводных лодок Typ-209, стоящих на вооружении флота латиноамериканцев. Производителем лодок, которые берется переоснастить Аргентина, является германская Thyssen Marin System. В минувшем году Саудовская Аравия заказала у этой же корпорации пять подводных лодок аналогичного класса общей стоимостью $2,4 млрд. В начале этого лета Эр-Рияд финансово помог в закупке еще двух подобных лодок своему самому близкому военному союзнику — Египту.

В отдаленной перспективе, когда компании Аргентины и Германии научатся производить атомные лодки-торпедоносцы, Саудовская Аравия наряду с Сингапуром планирует стать основным заказчиком программ их строительства. Первый покупатель официально заявил о планах приобрести в будущем 25 атомных подводных лодок, второй — 12.

Все ближайшие союзники Саудовской Аравии, не только Египет, но и Пакистан, имеют аналогичные амбиции по загрузке военными заказами верфей Германии и Аргентины. Но поскольку программа создания атомного флота остается для Саудовской Аравии лишь отдаленной перспективой, нефтяная монархия решила посвятить ближайшие годы развитию мирной атомной энергетики.

Свободу газам

По данным базовой организации – разработчика саудовской ядерной программы K. A. CARE, эта страна планирует в 2020–2030 годы стать главной атомно-энергетической стройкой мира — в этот период монархия запланировала ввести в строй не менее 40 промышленных и исследовательских реакторов. Огромные затраты на энергетику имеют веские основания.

Во-первых, растут потребности в чрезвычайно энергоемком опреснении морской воды. Во-вторых, страна превращается в крупного мирового поставщика алюминия. А этот металл прибыльней производить на электроэнергии АЭС и ГЭС, а не нефтяных ТЭС. В-третьих, Саудовская Аравия переходит на экономию попутного природного газа, который раньше закачивали обратно в пласт для поддержания нефтяного давления.

Вместо повышения отдачи нефтяных пластов дожимной закачкой попутного газа Эр-Рияд начал переходить на термический разрыв пластов, который требует огромного количества водяного пара: именно для его производства нужна широкая программа строительства АЭС.

Благодаря освободившемуся попутному природному газу Саудовская Аравия решила ответить на вызов, брошенный ей Ираном и Катаром. С начала 2014 года они разморозили разработку самого крупного в мире месторождения газа Парс, которым владеют совместно. Эксплуатация этого месторождения, обладающего суммарными запасами более 24 трлн. м3, еще больше укрепит позиции инвесторов газодобычи Ирана и Катара, которые и без того сумели отвоевать существенную часть мирового рынка энергоносителей. Сделали они это в основном благодаря более современным технологиям добычи нефти: пока аравийские арабы закачивали газ обратно, конкуренты Эр-Рияда развили мощный экспорт сжиженного газа и построили гигантский танкерный флот. А вот возможности Саудовской Аравии ограничены. Аналогичный флот королевство уже вряд ли осилит. И после завершения строительства АЭС и начала экспорта газа эта страна окажется перед сложнейшим выбором. Либо пользоваться услугами конкурентов и их кораблей, либо заниматься строительством новых газопроводов в Европу через Сирию или неспокойный иракский Курдистан и далее в Турцию.

Союз арабов и евреев

До самого последнего времени Саудовская Аравия была склонна поручить это хлопотное дело своему верному другу Египту. Но бывший президент этой страны Хосни Мубарак с такой задачей не справился, за что поплатился и был свергнут. Получилось так, что Египет тянул с запуском первой нитки газопровода Arab Gas Pipeline в Сирию восемь лет (2004–2012), пока в это строительство не вмешался Иран. Он в 2012 году презентовал конкурентный проект Islamic Pipeline через Кипр. И планы Саудовской Аравии начать экспорт газа через Египет и далее в ЕС провалились. В Сирии, как известно, началась война, затем Кипр пережил дефолт.

Пока длились все эти газопроводные авантюры, Израиль нашел на своем шельфе три крупных газовых месторождения и под девизом их совместного освоения увел Кипр из сферы влияния Ирана и Сирии, соблазнив его строительством еще одного газопровода. Его первая очередь пройдет с территории Израиля, а вторая будет продлена до Саудовской Аравии.

Весь этот абсолютно новый расклад сил помирил политические элиты еврейского государства и арабского королевства. Газовое перемирие между ними к концу 2013 года сделало возможным начало реализации нынешней широкой атомной программы.

Во-первых, она заручилась гарантией отсутствия протеста в МАГАТЭ со стороны Израиля и США. Во-вторых, Эр-Рияд начал бешеными темпами наращивать военно-политический статус. Это нужно, чтобы не дать компаниям Ирана и Катара опередить саудовцев в газовой гонке и построить Islamic Pipeline в Турцию раньше того времени, к которому в королевстве заработают первые АЭС.

Полупозиция Киева

Газотранспортные системы Украины и Турции прочно соединены между собой, и все перспективы аравийского нефтяного гиганта рано или поздно принесут Киеву новых импортеров газа. Но пока саудовский нефтяной гигант на рынке не вырос и все еще занимает позиции карлика. Поэтому украинские компании в ближайшие годы могут рассчитывать разве что на участие в распределении лавинообразно растущих военных заказов Саудовской Аравии.

В ходе новой войны в Ираке суннитский ирако-левантийский халифат собирается обрасти дополнительными вооружениями, а также нефтяными и газовыми доходами. Чтобы обеспечить армию халифата вооружением, которое схоже с техникой, отбитой в боях у властей Сирии и Ирака, у Саудовской Аравии выбор небольшой: такое вооружение могут продать только Украина и Китай.

По данным европейской прессы, сотрудничество между тремя странами в этой тонкой сфере до конца 2013 года упиралось в упрямое нежелание Киева помогать королевству в модернизации ранее поставленных Китаем межконтинентальных баллистических ракет украинской разработки. Если благодаря смене власти и новых реалий жизни Ближнего Востока Украина сумеет поменять подходы к этой деликатной теме, вполне возможно, что отечественная доля аравийского пирога оборонных заказов может стать огромной.

Но пока участие Киева в атомных программах Эр-Рияда и его оборонных заказах выглядит сугубо символическим. Например, зимой 2013 года Саудовская Аравия обещала вернуться к отложенной в 2006 году закупке небольшой партии украинско-китайских танков МВТ-2000. Они, вероятно, нужны одной из сторон войны в Ираке. Но в целом эта даже еще не начатая Китаем поставка оценена в $140 млн., что выглядит мизерным на фоне других аравийских закупок.

Авиакомпания FlyDubai продолжит выполнять рейсы в Киев и Одессу, хотя все остальные авиаперевозчики Объединенных Арабских Эмиратов приостановили рейсы на Украину и транзитные маршруты по ее воздушному пространству. "Мы внимательно следим за ситуацией и соблюдаем инструкции компетентных служб", — заявил официальный представитель FlyDubai. Он подчеркнул, что в случае отмены полетов по вине компании, пассажирам будет предложена компенсация или предоставлена возможность перенести полет на любое удобное время.

В пятницу, 18 июля, генуправление гражданской авиации ОАЭ запретило своим авиакомпаниям пользоваться аэропортами и летать над Украиной. Решение было принято в связи с крушением малайзийского Boeing-777. В управлении подчеркнули, что они совместно с Европейским союзом проводят постоянный анализ безопасности полетов над украинской территорией.

Boeing-777 "Малайзийских авиалиний", совершавший рейс Амстердам — Куала-Лумпур, разбился вечером в четверг, 17 июля, в районе населенного пункта Грабово в Донецкой области Украины. Все находившиеся на борту лайнера 298 человек погибли, передает РИА "Новости".