Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Современное лесное хозяйство России имеет ряд острых проблем - от несовершенства лесного законодательства и несформировавшихся рыночных отношений до истощения лесосырьевой базы и низкоэффективной борьбы с лесными пожарами. Очевидно, что быстро решить весь комплекс лесных проблем не удастся, для формирования устойчивого лесного хозяйства в России потребуются годы. Одним из базовых условий изменения текущей ситуации является наличие грамотных специалистов-лесников. Осознавая это, WWF России уже третий год подряд организует семинары для преподавателей лесных вузов России на тему "Передовой опыт устойчивого лесоуправления и лесопользования". Наряду с Псковским Модельным лесом и Финляндией, такой опыт, про мнению WWF, имеется в Республике Коми.

На конкурсной основе для участия в семинаре было отобрано 23 человека из разных уголков России - Дагестана, Уссурийска, Архангельска, Вологды, Красноярска и многих других. Перед организаторами семинара стояла непростая задача - за несколько дней показать лесное хозяйство Коми с самых разных сторон, да так, чтобы каждый участник поездки смог на практике внедрить часть полученных знаний в своем вузе.

Знакомство с лесной отраслью Коми началось с поездки на крупнейшее промышленное предприятие - ОАО "Монди СЛПК". Сотрудники "Гиганта на Вычегде" отличились гостеприимством и организовали для участников семинара экскурсию, во время которой показали практически весь цикл производства - от поступления древесины на предприятие до производства и упаковки основного продукта - офисной бумаги. Многие участники признались, что такие объемы производства они видят впервые и далеко не везде крупный лесной бизнес настолько открыт для заинтересованных сторон.

Наиболее детально участники семинара знакомились с работой лесного отдела Монди СЛПК. Заместитель начальника отдела Василий Чупров и руководитель группы по сертификации Денис Попов подробно рассказали о системе планирования лесозаготовок, а также о том, как на предприятии налажена система выполнения требований добровольной лесной FSC-сертификации - сохранение лесов высокой природоохранной ценности и ключевых биотопов.

Многих преподавателей интересовало, как предприятие подбирает сотрудников. Ведь современному специалисту нужно обладать целым набором компетенций - начиная с умения работать на современном оборудовании, заканчивания знаниями в сфере устойчивого лесопользования. На этот вопрос участникам ответила руководитель Учебного центра Монди Ольга Никифорова, которая рассказала, что в Коми уже несколько лет реализуется проект "Лесная академия Коми", в рамках которого большое внимание уделяется как переподготовке и повышению квалификации уже существующих кадров, так и работе со студентами Сыктывкарского лесного института.

Кстати о том, что взаимодействие между ОАО "Монди СЛПК" и СЛИ налажено очень хорошо участники семинара смогли сами убедиться уже на следующий день во время поездки в Институт. В СЛИ они посмотрели современные лаборатории, созданные при поддержке предприятия Монди, а также смогли пообщаться со студентами, которые устроили выставку и презентацию научных работ, участвующих в конкурсе "Лесной академии Коми". Заместитель начальника отдела лесопользования Комитета лесов Павел Азаренков и первый заместитель министра развития промышленности и транспорта Александр Гибеж сделали презентации на тему "Интенсификация лесного хозяйства и лесопользования, как фактор развития регионального лесопромышленного комплекса".

Основная же часть семинара прошла на территории Модельного леса "Прилузье". Специалисты фонда "Серебряная тайга" провели участников по основным демонстрационным маршрутам и экспериментальным полигонам Модельного леса, на которых рассказали об истории лесопользования в Республике Коми, показали участки нетронутых таежных лесов относящихся к разным типам естественной лесной динамики. Преподаватели и учащиеся наглядно увидели примеры различных видов рубок и их долгосрочные последствия. Все участники семинара высоко оценили компактность и содержательность проложенных маршрутов.

- Больше всего мне понравились экскурсии по различным маршрутам - рассказал доцент кафедры лесоводства Московского государственного университета леса Петр Мельник. - Отдельное большое спасибо и признание Юрию Анатольевичу Паутову, который профессионально отвечал на наши вопросы, смог заинтересовать нас.

Во время полевых экскурсий к группе присоединился Павел Безверхов - руководитель компании Лесная альтернатива из Санкт-Петербурга и эксперт в сфере интенсивного лесного хозяйства. Вместе с преподавателями он посетил разные типы вырубок, молодняков и средневозрастных насаждений, где все смогли оценить возможности интенсивного лесовыращивания на данных территориях.

Очень запомнилась участникам поездки встреча с руководителем ГУ "Прилузское лесничество" Александром Киндсфатером и представителем Комитета Лесов Коми Павлом Азаренковым, которые на протяжении почти двух часов отвечали на вопросы из самых разных сфер управления лесами. И здесь оказалось, что другим регионам есть, что "позаимствовать" у Коми. Среди таких позитивных моментов - реальное партнерство и взаимодействие различных участников лесных отношений, а также опыт выделения участков лесного фонда для нужд местного населения.

Вечерами, после ужина, участники собирались в зале переговоров, где обменивались впечатлениями и мнениями об увиденном. Конечно, не обходилось без споров, например в один из вечеров завязалась активная дискуссия о плюсах и минусах передачи лесов в частную собственность.

Полевой семинар показал готовность и желание преподавателей получать новые знания и обмениваться опытом. На вопрос возможно ли практическое использование полученных во время семинара знаний все участники однозначно ответили "да". Каждый вынес для себя что-то свое, кто-то методику создания экологических маршрутов, кто-то способы создания гербария, отражающего разные типы экосистем, кто-то применение ГИС-технологий. Все участники семинара как один заявили, что такие проекты как "Модельный лес "Прилузье" надо создавать во всех регионах, где ведется подготовка специалистов лесной отрасли. Нет никаких сомнений, что завязавшиеся дружеские отношения будут поддерживаться. Преподаватели обещали передавать полученные знания студентам - будущим лесникам. Ведь именно от них зависит будущее российского лесного хозяйства.

Парусник "Крузенштерн" в среду вечером отправляется из Калининграда во второй рейс 2013 года; в ходе учебного похода, который продлится до 13 августа, планируются семь заходов в порты пяти прибалтийских государств, сообщила РИА Новости представитель Балтийской государственной академии рыбопромыслового флота (БГА).

В походе примут участие 120 курсантов БГА, морских рыбопромышленных колледжей Калининграда, Санкт-Петербурга, Волго-Каспийского техникума Астрахани. Кроме того, к практикантскому составу присоединятся юнги из трех учебных заведений России, включая кадетов Калининградского морского корпуса Андрея Первозванного, а также двое студентов Белорусской государственной сельскохозяйственной академии.

"Первым портом захода станет Гданьск в Польше, в котором "Крузенштерн" примет участие в мероприятиях, связанных с этапом регаты "Паруса Балтики-2013". По дороге в порт Таллинна курсанты барка также возложат венки в месте гибели русской броненосной лодки "Русалка", погибшей 120 лет назад в Балтийском море в сентябре 1893 года", - рассказала собеседница агентства.

После Гданьска парусник прибудет в Таллинн (Эстония), затем совершит однодневный переход в порт Силламяэ, а 19 июля уже будет в порту Хельсинки (Финляндия). В это время туда прибудут множество учебно-парусных судов других стран. Для всех участников захода предусмотрены культурная и спортивная программы, все суда будут открыты для посещения.

Барк "Крузенштерн" уходит из Калининграда в первый рейс 2013 года

Двадцать шестого июля "Крузенштерн" прибудет в Ригу. Для его стоянки выделено парадное место рядом с центром города. От порта Риги барк планирует принять участие в гонке парусных судов до Щецина (Польша), откуда затем перейдет в Росток (Германия). Туда также прибудут другие парусные суда, пройдут дни открытого борта, культурные и спортивные мероприятия, заключили в БГА. Анна Шонова.

Порты в Финском заливе будут расти, пишут Ведомости. К 2025 г. общая мощность контейнерных терминалов может увеличиться более чем втрое. Потенциальная пропускная способность портов существенно выше потребностей экономики, предупреждают эксперты.

К 2025 г. группа UCL Port, входящая в UCL Holding Владимира Лисина, планирует завершить строительство второй очереди Контейнерного терминала Санкт-Петербург (КТСП) в Большом порту Петербурга и увеличить его мощность в 3,6 раза до 1,44 млн TEU, сообщала компания в начале июня. Инвестиции в развитие составят 8 млрд руб.Планы по увеличению грузооборота есть и у Национальной контейнерной компании (НКК) Виталия Южилина и Андрея Кобзаря, а также у Global Ports, владеющей терминалом "Петролеспорт" в Большом порту и логистическим терминалом "Моби Дик" в Кронштадте.

НКК - вторая после Global Ports компания по контейнерному грузообороту в России и первая на Северо-Западе. Мощность Первого контейнерного терминала в Петербурге составляет 1,35 млн TEU, компания планирует увеличить ее на 20%, построив дополнительный причал. После 2025 г. планируется выход на полную мощность (2,85 млн TEU) Усть-лужского контейнерного терминала (УЛКТ), также принадлежащего НКК.

Global Ports в этом году планирует ввести новые мощности "Петролеспорта" и увеличить его пропускную способность с нынешних 1 млн TEU до 1,4 млн TEU, сообщила пресс-служба компании. Стратегия развития направлена на поэтапное увеличение мощности "Петролеспорта" до 2,3 TEU в соответствии с ростом спроса на перевалку контейнеров в регионе, а также значительное увеличение возможностей порта по переработке грузов ро-ро, добавил представитель Global Ports.

На южном берегу Финского залива "дочка" холдинговой компании "Форум" Дмитрия Михальченко - ООО "Феникс" строит многофункциональный морской перегрузочный комплекс Бронка. Стоимость проекта - 58,2 млрд руб., из которых 15,7 млрд руб. - инвестиции федерального бюджета в акваторию, подходной канал и навигационное оборудование. Запуск проекта запланирован на осень 2015 г., в течение пяти лет компания планирует достичь грузооборота в 1 млн TEU. Общая мощность терминалов составит 1,9 млн TEU, сообщил исполнительный директор ООО "Феникс" Алексей Шуклецов. В проекте готов участвовать немецкий контейнерный оператор Hamburger Hafen und Logistik AG (HHLA), утверждает он. Представитель HHLA отказался комментировать эту информацию. По словам Шуклецова, привлечение иностранного оператора гарантирует обеспечение необходимого грузопотока.

Если все планы будут реализованы, суммарная мощность контейнерных терминалов региона составит к 2025 г. от 8,3 млн до 10 млн TEU. В 2012 г. все контейнерные терминалы Петербурга и Ленинградской области перевалили 2,6 млн TEU.

Куда течет нефть

В прошлом году грузооборот портов Петербурга и Ленобласти увеличился на 13%, в 2011 г. - на 5%. С января по май 2013 г. грузооборот вырос на 7% до 81,7 млн т по сравнению с тем же периодом прошлого года. Рост перевалки по России за этот период составил 5%. Больше половины грузов, обработанных в двух регионах, - это нефть и нефтепродукты. Принадлежащий Gunvor Геннадия Тимченко "Роснефтебункер" в Усть-Луге увеличил перевалку нефти в 3,4 раза до 9,5 млн т. При этом терминал группы "Новороссийский морской торговый порт" (НМТП) в Приморске продолжает терять объем перевалки нефти: по сравнению с прошлым годом она снизилась на 5 млн до 25,1 млн т. Падение удалось немного скомпенсировать ростом перевалки нефтепродуктов - с 2,3 млн до 3,5 млн т, но грузооборот порта все равно снизился на 12%. Терять объем продолжает и эстонский терминал VEOS, входящий в группу Global Ports. VEOS заранее начал работу по привлечению новых клиентов и новых грузопотоков, а также расширил спектр предлагаемых услуг, сообщили в пресс-службе Global Ports, это позволило частично компенсировать перераспределение. Компания планирует и в дальнейшем увеличивать качество сервиса и перечень услуг для привлечения новых клиентов. Получить комментарии НМТП не удалось. Перераспределение нефтяных грузопотоков в Балтийском регионе в пользу Усть-Луги будет продолжаться и дальше, говорится в февральском аналитическом отчете Citibank.

Грузооборот петербургских терминалов UCL Port за пять месяцев 2013 г. вырос на 1% до 6,1 млн т. Рост во многом обусловлен показателем Контейнерного терминала, который увеличил перевалку на 56,2% до 1,5 млн т. На 4,6% до 1,3 млн т вырос грузооборот усть-лужского Универсального перегрузочного комплекса (УПК). А Морской порт Санкт-Петербург снизил перевалку на 13,2% до 3,3 млн т.

Усть-Луга уже заняла свое место по углю и вынужденно - по нефти, говорит гендиректор агентства Infranews Алексей Безбородов. Основной объем нефти порт забрал у Приморска, Новороссийска и Петербургского нефтяного терминала, отмечает он. В 2012 г. при выручке в $247,6 млн доналоговая прибыль Усть-лужского терминала достигла $129,3 млн, или 52,2%, в то время как у трейдингового сегмента Gunvor этот показатель лишь 0,2%, следует из отчетности, опубликованной в рамках меморандума для инвесторов перед размещением еврооблигаций в мае.

Перспективы по грузам в Усть-Луге, кроме угля и нефти, пока не ясны, говорит Безбородов. "УПК просто получил часть объемов Морского порта Санкт-Петербург, это, возможно, эффективно для UCL Holding, но вряд ли эффективно для экономики в целом", - добавляет он. Объем перевалки в УЛКТ пока слишком мал. При полном развитии пропускная способность терминала достигнет 2,85 млн TEU, отметил Воронков из НКК. Значительную долю грузов планируется доставлять на терминал и вывозить из него по железной дороге, добавил он.

Ищут инвесторов

В мае прошлого года 20% КТСП приобрел голландский оператор Terminal Investment Limited (TIL) - партнер второго по величине в мире перевозчика контейнеров Mediterranean Shipping Company. Тогда источник, близкий к одной из сторон сделки, не исключал возможности увеличения пакета TIL в петербургском терминале.

UCL Port холдинг продолжает рассматривать варианты привлечения инвестиций в компанию, говорит представитель компании Леонид Авер. Один из основных вариантов - поиск стратегического инвестора, в том числе среди крупных международных компаний с активами в стивидорном бизнесе, которые стали проявлять интерес не только к контейнерным, но и к балкерным терминалам, говорит Авер. Однако сейчас никаких предметных переговоров с конкретными инвесторами не ведется, добавляет он.

В конце мая стало известно о планах Южилина и Кобзаря продать НКК, которая владеет пятью контейнерными терминалами, в том числе тремя - в Петербурге и Ленобласти.

Наиболее вероятным покупателем НКК собеседники "Ведомостей" называют Global Ports. В НКК сделку не прокомментировали. Global Ports намерена реализовывать стратегию роста как за счет внутренних ресурсов, так и за счет приобретения качественных активов, сообщили в пресс-службе группы. Компания регулярно оценивает все возникающие в отрасли возможности, включая и потенциальное приобретение НКК. Эта покупка сделает Global Ports крупнейшим контейнерным стивидором на Северо-Западе, его доля составит 85% от всего контейнерооборота, подсчитал аналитик банка "Уралсиб" Денис Ворчик.

Порты станут хабами

Суммарная пропускная способность перспективных проектов существенно превосходит потребности экономики и возможности бюджета, говорил в апреле на IV Евразийском транспортно-логистическом форуме "Ведомостей" советник гендиректора по стивидорной деятельности входящего в UCL Holding "Управления транспортными активами" Валентин Варваренко. Он предлагал исключить из транспортной стратегии такие проекты и в каждом из трех основных бассейнов сделать акцент на создание портов-хабов. "На Балтике это Усть-Луга", - считает он. По словам Варваренко, глубина причалов УЛКТ сейчас 13,5 м, в то время как в Санкт-Петербурге - только 11 м, у причалов второй очереди УЛКТ запланирована глубина 16 м, таким образом, и вместимость принимаемых судов, и пропускная способность будут больше, чем у петербургских терминалов.

Отсутствие четкой стратегии, основанной на прогнозах по грузообороту, не позволяет государству эффективно инвестировать в развитие портов, полагает директор по логистике и аналитике компании "Морстройтехнология" Александр Головизнин. Инвестиции в Усть-Лугу еще не окупили себя, при этом государство начинает инвестировать в строительство порта в Бронке, добавляет эксперт. По оценке Варваренко, значительно более 50% расходов на создание новых или расширение существующих портов несет государство.

UCL Port и НКК не планируют развивать портовые мощности в Бронке, сообщили представители компаний. В Global Ports отказались от комментариев относительно планов в Бронке. Эффективность этого проекта до сих пор не ясна, заключает Безбородов.

Итальянские стальные гладиаторы: победа или смерть?

Крупнейшие стальные компании страны ведут отчаянную борьбу за выживание, вступив в самый драматичный период в своей истории. Решение проблем Ilva и Lucchini является вызовом и для «Плана Таяни», который либо докажет жизнеспособность, либо умрет вместе со столпами итальянской черной металлургии.

На минувшей неделе лидеры итальянских профсоюзов обратились к правительству с предложением принять ряд мер, способствующих оздоровлению отрасли. Одним из них может стать создание производственного альянса между двумя крупнейшими сталепроизводителями - Ilva и Lucchini. Lucchini может организовать выпуск полуфабрикатов для поставки на Ilva, испытывающую дефицит после закрытия части мощностей.

План поддержали в Marcegaglia, гендиректор которой Антонио Марчегалья заявил, что «с технической точки зрения план может сработать, ведь ранее Lucchini уже поставляла полуфабрикаты на Ilva». Но, говорит Марчегалья, «необходимо учитывать, целесообразно ли это экономически и соответствует ли рыночным условиям..». Немаловажен и технический фактор – ведь предприятие в Пьомбино выпускает длинномеры, в то время как в Таранто – плоский прокат.

В профсоюзах резонно отмечают, что «европейские металлурги только и ждут смерти заводов Piombino и Taranto, чтобы украсть их клиентов». Сейчас многие потребители в Италии, в т.ч., клиенты Ilva и Lucchini, вынуждены восполнять нехватку продукции за счет импорта. За 4 месяца 2013 г. импорт метпродукции из не входящих в ЕС стран вырос на 40%, до 2,642 млн. т, в т.ч., ввоз листа почти удвоился – до 1,35 млн. т.

Решение вопроса об интеграции Ilva и Lucchini - в руках правительства, которое управляет компаниями через «антикризисных комиссаров». Внешним администратором Ilva является Энрико Бонди, Lucchini – Пьеро Нарди. Именно им предстоит определить, является ли такое сотрудничество возможным.

Проблемы Ilva и Lucchini дестабилизировали итальянскую черную металлургию. Дело не только в снижении производства, речь о 25-30 тысяч прямых и косвенных рабочих мест. Это также рост затрат на импортный прокат, которые лягут на себестоимость итальянской машиностроительной продукции. Антонио Гоцци, глава ассоциации производителей стали Federacciai, оценивает увеличение расходов для местных производителей до € 5 млрд. в год, что приведет ряд компаний к банкротству. Влияние кризиса в стальной отрасли на итальянский сектор инфраструктуры, строительства и автомобилестроения также будет ощутимым.

Именно поэтому правительство контролирует ситуацию на Ilva и Lucchini, ставя задачу сохранить эти заводы, пусть даже ценой частичного сокращения мощностей. Особенно это важно для менее развитого юга Италии, где и так остры проблемы занятости.

Еще 5 лет назад итальянская стальная отрасль была одной из самых динамичных и инвестиционно привлекательных в ЕС. По уровню потребления на душу населения (500 кг в год), страна входила в Топ-10 в мире. С емким внутренним рынком Италия выступала крупным нетто-импортером полуфабрикатов и плоского проката, и нетто-экспортером сортового проката.

В 2012 г. потребление стали в Италии упало на 20%, до 21,7 млн. т, производство – на 5%, до 27,3 млн. т. В нынешнем году потребление составит в лучшем случае 20,5 млн. т, производство – 23 млн. т. В январе-мае производство снизилось до 10,5 млн. т (-15,6% к АППГ).

Завод Ilva в Таранто останавливает уже третью из пяти доменную печь (№ 2) из-за слабого спроса. Напоним, что модернизация всех домен с целью снижения загрязнения окружающей среды является обязательным условием для возобновления полноценной деятельности меткомплекса в Таранто.

Тем временем у другой проблемной компании – Lucchini, находящейся в стадии банкротства, появляется шанс найти нового собственника. Одним из претендентов на ее актив Piombino является швейцарская Klesch, которая ищет возможности синергии с недавно купленным у компании Leali прокатным заводом в Odolo (провинция Брешия).

Реальное предложение от швейцарских инвесторов может существенно видоизменить бизнес-план выхода Lucchini из кризиса, подготовкой которого занимается «временный комиссар» Пьеро Нарди. Первоначально предполагалось продать всю компанию как единое целое, однако, очевидно, что продать ее частями быстрее и проще. По неподтвержденным данным, в приобретении завода в Триесте высказывала заинтересованность итальянская группа Arvedi. Напомним, что в 2011 г. Lucchini продала подразделение Ascometal французской Bidco, принадлежащей Apollo Global Management.

К слову, в регионе Пьомбино на западе стране работает также завод ArcelorMittal Piombino, а еще в «итальянскую семью» компании Лакшми Миттала входят предприятия Avellino и Canossa.

Неясно будущее и крупнейшего производителя нержавеющей стали – Acciai Speciali Terni, выставленного на продажу финской Outokumpu по требованию ЕК. Производство на AST рентабельно, но будущий собственник (среди претендентов – Aperam и Arvedi) вынужден будет закрыть часть мощностей Terni из-за перепроизводства нержавеющей стали в Европе.

В непростом положении находятся и другие меткомпании – Marcegaglia, Arvedi и Dalmine. Лишившись стабильных поставок полуфабрикатов и г/к проката, они вынуждены больше ориентироваться на импорт. Сейчас цены низки, в т.ч., за счет демпинговых поставок выведенного из-под ареста проката из Таранто, однако их страшит будущая зависимость от импортеров из Азии и Восточной Европы, качество продукции которых – пока «закрытая книга».

В Италии надеются, что помочь отрасли должен план Еврокомиссии по поддержке стального сектора. Как и когда, никто не знает, ведь план Антонио Таяни – это рамочный документ, в который еще предстоит встроить конкретные инструменты и механизмы. Если же с помощью плана еврокомиссара Таяни не удастся спасти 2 крупнейшие итальянские стальных компании, значит, кому нужен такой план?

Максим Белов

NOKIA И APPLE: РУБИТЬ ИЛИ "ДОПИЛИВАТЬ"

МАРИНА ЭФЕНДИЕВА

Выпускать ли Nokia смартфон на Android? Должна ли Apple делать дешевый iPhone? Постоянные споры на эти темы меня уже утомили, и, признавая право каждого на собственную точку зрения, обозначу свою.

Сегодня прочитала очередное мнение очередных именитых аналитиков о том, что вопрос о переходе на Android стоит перед Nokia "как никогда остро". ORLY?

Именно сейчас, когда пользователи только начали понимать, что есть разница между Windows Mobile и Windows Phone? Сейчас, когда Microsoft "вбухала" столько сил и денег в маркетинг и раскрутку своих "метро-плиток"? Сейчас, когда в линейке Lumia появились недорогие, но при этом шустрые и вполне симпатичные аппараты, доступные большому числу пользователей? Сейчас, когда, наконец, вокруг Windows Phone начинает выстраиваться нормальная экосистема, искать себя там, где ежеквартально "выплевываются" сотни мало отличающихся друг от друга моделей на Android?

С кем сможет конкурировать Nokia на рынке Android-девайсов? Не только до Samsung, но даже до ноунейм-китайцев Nokia на этом рынке не доберется - не успеет, сожрут. А раз так, компании необходимо "прокачивать" сильные свойства своих девайсов и добавлять в них новые крутые "фичи". Не согласна с тем, что сильных сторон нет вовсе. Мне лично нравится дизайн большинства нынешних аппаратов Nokia. Они вполне сносно (правда, смотря с чем сравнивать) работают. Хороши карты, камеры, есть красивые и оригинальные приложения.

Да, в качестве основного смартфона я использую вовсе не Lumia. Причины две: приложений для Windows Phone мне пока все-таки не хватает, плюс все мои рабочие устройства - смартфон, планшет и компьютер - прекрасно синхронизируются между собой. Первое - явление временное, учитывая, какие усилия по стимулированию разработчиков прилагает упоминавшаяся уже Microsoft. Второе - тоже решаемо, ведь если мне понравится что-то новое, я вполне могу заменить имеющиеся девайся на другие. Только сделайте такой переход безболезненным.

Что до дешевого iPhone, то совершенно не понимаю всеобщей эйфории по этому поводу. В чем сила Apple? Разве в низких ценах и цветных панельках? Apple делает действительно хорошие гаджеты для работы и развлечений и пока держит достаточно высокую планку. Распыление по ценовым сегментам, может, и даст временное преимущество в виде роста аудитории, но купят ли нынешние владельцы iPhone 5 следующую топовую модель, если есть и подешевле? Угодить всем нельзя. Правильнее приложить все силы для того, что бы быть лучшим для своей аудитории.

Я не хочу сказать, что обеим компаниям надо стоять на месте: развитие необходимо, и именно этим нужно заниматься постоянно, улучшая уже хорошее, добавляя новое. Резко перескакивать с одной стратегии на другую невозможно без риска потерять лояльность имеющейся аудитории. Гарантии приобретения новой тоже никто не даст. Так что, может, не стоит рубить с плеча там, где достаточно просто "допилить"?

Один килограмм картофеля нового урожая, реализуемого в нашей стране, уже стоит более 50 рублей.

Но, по мнению поставщиков, это далеко не предел, так как рост цен подталкивают высокий потребительский спрос и запрет Россельхознадзора на поставки импортной продукции из Европы.

Напомним, что ограничительные меры российского ведомства коснулись продукции, поставляемой в Россию из Германии, Бельгии, Великобритании, Испании, Литвы, Нидерландов, Финляндии, Франции и Чехии, так как специалисты часто выявляли в импортной продукции золотистую картофельную нематоду. Тем не менее, данное решение не затронуло продукты переработки картофеля, которые по-прежнему поступают в Россию.

Некоторые опасения производителям и поставщикам внушает возможный недостаток семенного материала овощей, существенную часть которого обеспечивали государства-члены ЕС. В настоящее время в России лишь 20% семян картофеля – отечественного производства.

Изменения в текущую ситуацию может внести изменение правительства РФ в закон «О семеноводстве», которое сейчас находится на рассмотрении.

Metso и UPM договорились о продолжении контракта на аутсорсинг технической поддержки завода UPM в г. Платлинг (Германия), об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении компании Metso. Metso будет обеспечивать текущую техническую поддержку систем и будет отвечать за оптимизацию затрат на техподдержку и развитие технической работоспособности завода. Контракт охватывает три производственные линии, он вступил в силу с 1 июля 2013 г. Стоимость контракта не раскрывается.Metso отвечала за техподдержку БМ № 1 завода в г. Платлинг с 2007 г., а за машины БМ № 10 и БМ № 11 - с 2011 г. Новое соглашение будет охватывать сразу три машины.Завод UPM в г. Платлинг производит 780 тыс. тонн легкомелованной и суперкаландрированной бумаги в год. Финляндия. Германия > Леспром > lesprom.com, 2 июля 2013 > № 845505

Ленинградская АЭС (ЛАЭС, Ленинградская область) в январе-июне 2013 года выработала 9,55 миллиарда киловаттчасов электроэнергии, сообщает станция.

Согласно материалам "Росатома", объем выработки электроэнергии ЛАЭС в первом полугодии прошлого года составил 13,9 миллиарда киловатт часов. Таким образом, этот показатель снизился на 31%.

Ленинградская АЭС в мае 2012 года остановила на плановый ремонт первый энергоблок в рамках программы восстановления эксплуатационных характеристик графитовой кладки. Как сообщал в июне глава госкорпорации "Росатом" Сергей Кириенко, этот энергоблок может быть включен в сеть зимой 2013-2014 годов.

В настоящее время, по данным станции, в работе находятся третий и четвертый энергоблоки ЛАЭС, которые несут суммарную нагрузку 1,932 тысячи мегаватт. Второй энергоблок остановлен на плановый предупредительный ремонт с 4 мая 2013 года.

Ленинградская АЭС (филиал концерна "Росэнергоатом") расположена в городе Сосновый Бор, в 80 километрах западнее Санкт-Петербурга на берегу Финского залива. ЛАЭС является первой в стране станцией с реакторами РБМК-1000 (уран-графитовые ядерные реакторы канального типа на тепловых нейтронах). На АЭС эксплуатируются четыре энергоблока электрической мощностью 1000 мегаватт каждый. Виктория Уздина.

«С КАЖДЫМ ДНЕМ МЕНЯЕТСЯ НАШЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ПРОШЛОМ»

С профессором германистики Губертом Орловским беседует Лукаш Мусял

— Я помню, господин профессор, что на письменном столе в вашем кабинете, когда вы еще работали в познанском Институте германской филологии, стояла репродукция акварели Пауля Клее «Angelus novus». Почему?

— Меня не столько интересовала сама акварель, сколько ее истолкование, которое сделал несколько позднее Вальтер Беньямин. По сей день оно не оставляет меня равнодушным.

— Это истолкование повествует об ангеле, выглядящем так, «словно он готовится расстаться с чем-то, на что пристально смотрит. Глаза его широко раскрыты, рот округлен, а крылья расправлены. Так должен выглядеть ангел истории. Его лик обращен к прошлому. Там, где для нас — цепочка предстоящих событий, там он видит сплошную катастрофу, непрестанно громоздящую руины над руинами и сваливающую всё это к его ногам. Он бы и остался, чтобы поднять мертвых и слепить обломки. Но шквальный ветер, несущийся из рая, наполняет его крылья с такой силой, что он уже не может их сложить. Ветер неудержимо несет его в будущее, к которому он обращен спиной, в то время как гора обломков перед ним поднимается к небу. То, что мы называем прогрессом, и есть этот шквал» (пер. с нем. Сергея Ромашко). Что вас, человека, называющегося себя иногда в шутку «человеком прозаическим», интригует в этом поэтическом образе?

— Меня интригует прошлое, меняющееся по мере того, как мы отдаляемся от него. Или по-другому: картины прошлого, настоящего и будущего, представленные одновременно, но именно этой своей одновременностью вызывающие беспокойство. Мы видим, что оставляет после себя история, но не знаем, что ждет нас в будущем. Более того, с каждым наступающим днем меняется и тот образ прошлого, каким мы его видим. С того момента, как я прочитал этот текст, а может даже еще раньше, во времена моего детства, — и осознаю я это лишь теперь — я начал думать о литературе, художественной литературе как о скупом фрагменте большого мира смыслов, создававшихся некогда, в прошлом, людьми, обществами, человечеством. Я полностью разделяю мнение Беньямина: наш взгляд на прошлое меняется (Беньямин даже употребил в другом месте не слишком модное сегодня слово «диалектический» взгляд): оценивая прошлое, мы постоянно пересматриваем нашу точку зрения.

В определенном смысле Вальтер Беньямин не сказал ничего нового. Иными словами, он лишь выразил то, что ранее отметил Кант, — что не существует познания вне времени и пространства. Об этом говорит, впрочем, и название тридцатого тома «Познанской немецкой библиотеки», в редактировании которой я принимаю участие: «В пространстве мы читаем время» (автор труда — Карл Шлёгель). Не существует познания вне времени и пространства — таким образом, каждое новое познание совершается в новом культурном пространстве, в новом мире знаков и хотя бы уже по этой причине оно всегда будет отличаться от более ранних.

— Интересно, что Беньямин сводит прошлое к руинам — на них-то и взирает Ангел Истории. Что представляют собой эти руины? И что вы, исследователь прошлого, ищете в них?

— Что ищу? Не отвечу напрямик. Меня всегда большее всего волновал вопрос «почему?». Почему человек — человек как личность, но прежде всего как общественная личность, то есть такая, самосознание которой формируется, в частности, и какой-то более широкой группой, — поступает так, а не иначе? Я считаю, что литература — это чрезвычайно ценный инструмент познания группового самосознания, поэтому нашей главной задачей — нашей, то есть литературоведов и прочих гуманитариев, — стала попытка дать ответ на вопрос, почему те или иные социальные группы совершали в прошлом то, что совершали. В этот момент возникает, разумеется, множество дополнительных вопросов, без которых первый вопрос был бы общим, причем банальным. Итак, для примера: в какой мере мы можем считать себя хозяевами нашей индивидуальной и коллективной жизни, коль скоро в исторических процессах столь значительную роль играет случай (или, обращаясь к терминологии Ричарда Рорти, контингенция)? При этом, говоря об исторических процессах, я имею в виду не столько политическую или экономическую историю, сколько то, что создаёт ментальные матрицы в виде религиозных и интеллектуальных убеждений, в виде матриц самосознания и т.п.

Если исходить из моего личного опыта, то думаю, что, глядя на моё происхождение и социализацию, следовало бы говорить обо мне как о представителе своеобразного «меньшинства в меньшинстве». Правда, на первый взгляд могло бы показаться, что я отношусь к преобладающему большинству: я происхожу из семьи безусловно католической, с родословной, которую я проследил (во всяком случае в Вармии) от начала XVIII века. Таким образом, мое происхождение — этнически польское. Добавьте к этому вероисповедание, повлиявшее на весь мой облик, — в данном случае со всей определённостью католичество. Чего еще желать, чтобы заслужить звание представителя большинства? Однако если присмотреться повнимательнее, то окажется, что вармийское католичество было католичеством диаспоры, сравнительно немногочисленной, погруженной в море немецкой этнической стихии. Последняя же по сути была в основном евангелической, или если точнее — лютеранской. И в качестве таковой оказывала значительное влияние на форму вармийского католичества. Я иногда в шутливой форме привожу это к некоей упрощенной формуле: когда житель Мазовии или Галиции отправлялся паломником в Ченстохову, то возносил молитвы Деве Марии с просьбой отремонтировать ему испорченную крышу. А житель Вармии просто ставил стремянку и, не обращаясь к сверхъестественным силам, делал это сам. Итак: да, католичество, но несколько иного рода. Впрочем, и польскость иная, если рядом с нами, в нашей деревне, жили немцы — лютеране и католики. Так что наша жизнь была, уже хотя бы по этой причине, жизнью на пограничье, жизнью меньшинства среди других меньшинств.

Такая ситуация научила меня одному: не доверять обобщениям, не доверять слову. Разумеется, с одной стороны, я ценю его весомость (ведь именно отсюда взялся мой позднейший интерес к исторической семантике или долговременным стереотипам), однако с другой — я всегда чутко реагировал на фальшь, которая может в нем содержаться и часто опирается как раз на распространенные обобщающие суждения, на коллективные ментальные матрицы. Эту фальшь я ощущаю, вижу так четко именно потому, что сам происхожу из культурного пограничья, где почти каждый был «меньшинством в меньшинстве», то есть кем-то, кто всегда был немного аутсайдером, чей взгляд как на немецкие, так и на польские дела всегда был «чужим». Видите ли, «Познанская немецкая библиотека», в редактировании которой я участвую, была бы совершенно иной, если бы я был родом, например, из Чехии. Конечно, ее название, «Познанская немецкая библиотека, а не, скажем, «Польская немецкая библиотека, — это некий маркетинговый прием, некий реверанс городу, в котором я жил, учился в вузе, работал и работаю. Но ведь, задумывая ее, я исходил также из того, что существует некто еще, кто как «виртуальный житель Познани» трезвее и рациональней видит немцев и немецкие дела, без излишней эмоциональности.

— Иными словами, житель Вармии открыл для себя в жителе Познани братскую душу.

— Да, потому что невозможно скрыть, что всё это так или иначе находит отражение в моем личном сентиментальном чувстве, которое приобретает подчас чуть ли не анекдотическое свойство. Когда я обращаюсь к таким сюжетам, то вспоминаю, например, что в наших вармийских, чрезвычайно скромных, домашних библиотечках книжек было очень мало. Причина проста: у нас в Вармии не было своей интеллигенции. Слой интеллигенции составляли священники и монахини, но они не сумели создать вокруг себя такую интеллектуальную ауру, какая царила, например, в домах немецких пасторов. Поэтому и не происходило (вос)производства вармийского культурного капитала. Но весьма интересно, что среди тех немногочисленных книг, которыми мы располагали дома, многие были изданы именно в Познани, тамошним Издательством Св. Войцеха. Это были мои первые встречи с польскими книгами, еще в те времена, когда я учился в немецкой школе (1944).

— Вы рассказываете с такой широтой, с таким характерным «орлиным» блеском в глазах о переплетении корней своего вармийского самосознания, хотя наверное с подобным самосознанием, немного «размытым», немного «подозрительным», нелегко жилось после войны, когда многокультурность еще не была в моде?

— Такая ситуация несомненно вынуждала постоянно делать выбор, который другим, рожденным где-то в «этнически польской» Мазовии или где-нибудь под Радомом, наверняка делать не приходилось. Между тем мое самосознание формировалось как производное определенного выбора, который, безусловно, происходил с помощью культуры, понимаемой как мир смыслов и знаков. На этом я был помешан и, наверное, помешан по-прежнему: мир для меня существует главным образом через тексты. Правда, они представляют собой переход к реальному миру, но все же первичны они. Конечно, миры эти бывали разными, однако два из них были особенно важными: польский «мир текстов», как бы сказал Рышард Ныч, мир Вармии до 1945 г. и более поздний, и мир немецких текстов. Что касается этого второго, тут дело вновь приобретает признак почти анекдотический. В то время, сразу после войны, я был «мародером» (кстати, мародерство — это огромное явление, о котором стоило бы написать целый роман. Что такое было мародерство? Как оно меняло людей?), я похищал книги. Вокруг полно красноармейцев, которые бегали, кричали, ездили на санях и на машинах, пили, насиловали, а я, восьмилетний подросток, прокрадывался в немецкую лесную сторожку, где надеялся найти немецкие книги.

И в своих расчетах я не ошибся: книги там действительно были. Я также отправлялся по железной дороге в свою «родовую» деревню Большая Пурда, чтобы привезти оттуда толстенные подшивки «Газеты ольштынской» конца XIX века, которые нашел в библиотеке моего деда. Хотя бы вот так я постоянно делал выбор.

Но пойдем дальше: в гимназии у меня немецкий язык не преподавали. Вступительный письменный экзамен в вуз я, правда, сдал, но слабо, на тройку с минусом. Так у меня же на протяжении семи лет, с конца войны и до 1952 года, не было живого контакта с этим языком! И я ограничивался лишь пассивным чтением — энциклопедии Брокгауза или романов Карла Мая. Я читал также много книг, издававшихся во времена Третьего Рейха, которые я, надо понимать, стащил. Еще и сейчас в моем собрании есть изумительные образцы печати того времени. Вы сами понимаете, что немецкая культура не была для меня тогда культурой «высокой». Ибо мои первые с ней контакты происходили не в стерильной академической обстановке, а среди случайно найденных газет, брошюр, идеологических пропагандистских изданий, книг про индейцев, то есть благодаря этому богатейшему космосу раздобытых после войны «обрывков текстов», которые, я думаю, доставили бы большую радость и самому Беньямину.

— Я вот думаю, зачем всё это было нужно вам, в то время подростку, у которого за плечами было столько болезненных переживаний, связанных с войной? Откуда возник у вас интерес к языку, культуре, истории своих, как бы то ни было, мучителей? Откуда позднее — уже в связи с занятиями германистикой — произошло возвращение к тому, что неизбежно должно было быть связано с воспоминанием о боли и страданиях? С разными травмами, о которых вы пишете хотя бы в своей книге «Вармия издалека»?

— Когда я обо всем этом размышляю, то пытаюсь понять, когда, собственно, я начал осознавать все ужасы войны. На протяжении очень долгого времени мне казалось, что жестокость, страдание и смерть — это нечто очевидное. Что вот так просто это и должно быть. Что и дядя должен был погибнуть, и отец тоже. Впрочем, прежде чем это произошло, мой отец в течение нескольких недель возил в Ольштын советских офицеров, с которыми у него сложились хорошие отношения. Причем несмотря на то что до этого красноармейцы забрали у нас пару великолепных коней, закололи всех свиней, а зерно пустили на производство водки (к счастью, мать избежала насилия, хотя она была в то время еще молодой женщиной; в нее влюбился, платонически, русский повар, и он иногда подбрасывал нам кое-что из еды). Однако потом в окрестностях появились энкаведешники, которые забрали из нашей и из окрестных деревень около тридцати мужчин. Дядя умер от голода и истощения еще на этапе, а отец немного позже, в лагере под Харьковом. Для меня, в то время восьмилетнего мальчишки, это было в каком-то смысле обычным делом: когда приходит враг, то он убивает, насилует, грабит.

А кроме того... я вовсе не хотел изучать германистику. Я тогда думал, что выбрать: полонистику или право. Право — в связи с моим интересом к криминалистике и вообще в связи с интересовавшим меня вопросом «почему?». Почему человек, почему группа людей совершает то или это? Вынужденно? Обязательно ли это? Сколько в их действиях свободной воли, а сколько подчинения «впечатанным» в их сознание ментальным матрицам. Это интереснейший вопрос, на который, к сожалению, удивительно редко обращают внимание. А ведь чтобы выжить, человеку требуется не только тепло, еда, крыша над головой, но также смысл. Возможности у него, как мне кажется, тогда две: или «Sinnfindung» (нахождение смысла) или «Sinnsuche» (поиски смысла). Первое предполагает, что человек находит какой-то смысл, чаще всего в больших нарративах, например, религиозных. И такая ситуация очень удобна. Но что делать человеку, который не может найти никакого смысла в существующих мировоззренческих или идеологических текстах? Тогда, наверное, ему надо попытаться отыскать его самостоятельно, хотя бы так, как это предлагал делать Альбер Камю. Виктор Франкл, австрийский еврей и психиатр, который выжил в Аушвице, написал в какой-то работе, что к тем влечениям, которые перечислял и описывал Фрейд, следовало бы добавить еще одно, весьма важное, а именно влечение к смыслу. У его истоков — тем самым мы возвращаемся к исходной точке — стоит вопрос «почему?». Почему этот «черный ящик», который зовется моим ближним, поступает таким, а не иным образом? В случае с немцами, представителями определенной общественной группы во время Второй Мировой войны, это особенно загадочный вопрос, и при этом он имеет колоссальное значение. Собственно он и привел меня к проекту «Познанской немецкой библиотеки», к этому своеобразному «лексикону немецкости». Согласен, лексикону субъективному, но ведь в этой интеллектуальной «игре» принимает участие множество людей, соглашаясь с предлагаемыми в ней правилами игры.

Мои коллеги всегда невероятно радуются, когда под конец своей профессиональной работы получают от своих учеников и сотрудников так называемую «книгу на память». А между тем у меня самая замечательная книга на память, какую только можно себе представить: расписанная на тридцать объемистых томов — и наверняка их будет еще больше. А какие авторы принимают участие в этом мероприятии! Ведь не только те, кто дает свои тексты, я назову лишь некоторых: Вальтер Беньямин, Готфрид Бенн, Норберт Элиас, — но и польские исследователи, выдающиеся специалисты в своей области, которые принимают участие в работе над этой «Библиотекой» в качестве редакторов отдельных томов, авторов предисловий и даже переводчиков. Все они, каждый в отдельности и вместе взятые, составляют тот обширный космос, каким является «Познанская немецкая библиотека», кладезь открытой немецкости.

— Нельзя не заметить, что в нашей беседе, мы все время находимся словно бы в орбите размышлений Беньямина...

— Безусловно, это так и есть, хотя нечего скрывать — этот амбициозный замысел Беньямина никогда не дождется своей полноценной реализации, поскольку в конце концов всё, на что мы можем рассчитывать, — это фрагменты, обрывки целого, попытки, иногда более, иногда менее удачные. Наверняка было бы хорошо, если бы у нас в Польше появилось больше подобных проектов, пусть это будут «библиотеки» русская, украинская или французская. Особенно русская была бы для нас чрезвычайно важна, ибо она позволила бы нам — подобно тому, как «Познанская немецкая библиотека», — в какой-то степени дать новое определение нашей «польскости». Ведь как общество, как нация, мы идентифицируем себя не по сравнению с чехами, словаками или украинцами (к последним мы относимся просто, я бы сказал, утилитарно), а прежде всего по сравнению с немцами и с русскими. Наше отношение к ним можно было бы определить — что вполне правомерно отмечает в последнее время хотя бы философ Адам Хмелевский — как опасный микст из комплексов неполноценности и мании величия.

Весьма любопытно, что специалисты в области политической, то есть «событийной», истории — а таких у нас в Польше полным полно — как правило не замечают такого рода вопросов. Я называю их долговременными сенсациями. Примером этого — чтобы на какое-то мгновение покинуть поле наших локальных интересов — может послужить ситуация на Балканах. Инициированные там некогда разделы (во времена Марии-Терезии пограничные земли Габсбургской монархии заселили воинственными сербами, которые должны были противостоять туркам) в значительной степени функционируют по сей день, прочно войдя в существующие на этих землях ментальные матрицы. Но и в нашем обществе существуют, конечно же, определенные неменяющиеся принципы, постоянно действующие образцы поведения (которые не следует путать с национальным духом, ибо такового не существует), как например «код фольварка», «синдром фольварка».

Впрочем, в подобном духе высказывался Антоний Мончак, исследователь проблемы клиентелизма, который по-прежнему у нас распространен, являя собой один из важнейших образцов поведения, хотя бы в форме церковного клиентелизма. Разумеется, в случае с немцами мы тоже имеем дело с определенными принципами и ментальными матрицами. Но они приобрели форму, отличную от нашей, и осознанию этого должна послужить в частности, «Познанская немецкая библиотека». Она показывает, что в истории должны приниматься во внимание не только «событийность» и факты, но также и то, что происходит в головах людей. В частности, в одном из томов серии, получившем название «Sonderweg. Споры о “немецком особом пути”», ставилась задача наглядно осветить этот вопрос.

— На протяжении тринадцати лет существования ваш издательский проект прочно встал на ноги, недавно он дождался выхода уже тридцать первого тома. Вы хотели благодаря «Познанской немецкой библиотеке» «объяснить» полякам Германию?

— В таких вопросах я — лютеранин. Лютер сказал: «Даже если я знаю, что завтра мир разлетится на куски, я все равно посажу яблоню». Кто знает, может быть, этот проект и есть такая яблоня? С того времени, как он появился, я насчитал около сотни рецензий, но самое важное для нас даже не эти рецензии. Самое важное — ссылки и цитаты, а они в последнее время появляются всё чаще и чаще. Причем во всем этом важна не столько личная сатисфакция — важен тот факт, что в наш академический дискурс постепенно внедряется новый тип семантики, новый способ мышления. А это, естественно, находит отражение и в университетской педагогике. В библиографиях многих семинаров, которые проходят на исторических и политологических факультетах, уже появляются ссылки на публикации «Познанской немецкой библиотеки».

— Сегодня интерес в Польше к совместному польско-немецкому прошлому, к немецкой литературе, философии, социологии, искусству явно ослабевает. Вина ли в этом самой Германии, которая уже, возможно, не способна нас интеллектуально «соблазнять», или, может быть, прежняя парадигма взаимных отношений, которая давала столь великолепные плоды в дискуссиях 90 х годов, исчерпала себя?

— Формулировка «соседство обязывает» не утратила своего значения по сей день. Более того, по некоторым соображениям сегодня она гораздо важнее, нежели в 90-е годы. Линия политического водораздела была в то время в каком-то смысле более четкой: тут мы, там они. Между тем сегодняшняя ситуация выглядит значительно более неопределенной. По-прежнему некоторые политические партии пытаются поигрывать немецкой картой. Если один из высокопоставленных польских политиков говорит, что Северный газопровод означает повторение пакта Риббентропа—Молотова, то он использует формулировки, в которых немецкость (и российскость, кстати говоря, тоже) вновь оказываются синонимом зла. Иными словами, этот политик прибегает к инсинуации, давая понять, что Германия и Россия вместе способны лишь на козни, направленные, разумеется, против поляков. Однако он не задал вопроса, почему польская сторона вовремя не присоединилась к этому выгодному как с политической, так и с экономической точки зрения делу. У меня же нет претензий к Бисмарку по поводу того, что он, согласно собственным политическим интересам, проводил Kulturkampf, в ходе которого Польше здорово досталось. У меня есть претензии к нашим политикам, которые не в состоянии уследить за самыми простыми вещами. И которым недостает прагматизма. Конечно, я далек от мысли, что не следует бдительно следить за инициативами немецкого общества и государства. К сожалению, наш инструментарий, используемый в подходе к этому вопросу, — начиная с публицистических кругов и заканчивая министерскими — лишь служит подтверждением того, что задача более близкого ознакомления польского «мыслящего класса» с интеллектуальными и ментальными категориями широко понимаемой немецкой культуры остается, как мне кажется, и по сей день актуальной.

Что касается поставленного вами вопроса, то я скажу так: в познанском Западном институте я участвую в проекте, имеющем целью подвести итоги тех политических, общественных, культурных, экономических и пр. перемен, которые произошли в Германии за последние два десятилетия. Сфера, которой я занимаюсь, касается изменений в немецком культурном пейзаже. Таким образом, я систематически наблюдаю за всем, что в этом смысле происходит на другом берегу Одры. И отмечаю там огромное богатство предложений в области культуры.

Я наблюдаю за переменами в культурном пейзаже немецких городов начиная с 1989-1990 гг., чтобы привести какой-то впечатляющий пример, слежу за архитектурой, музеями и галереями — с точки зрения отношения их к прошлому. Ведь это один из интереснейших аспектов в области культурных перемен на европейском континенте за последние десятилетия! А мы в Польше не имеем об этом ни малейшего представления. Мы говорим: ну да, я был в Париже, Лондоне, Риме, Барселоне (разумеется, чтобы увидеть творения Гауди). А что, спрашиваю я, происходит в Германии? Боже мой, послушайте, да взять хотя бы Берлин, один только Берлин за последние два десятилетия был с культурной точки зрения перепахан буквально полностью! Музеи экзотических культур в Далеме, прекрасный Музейный остров, существующий еще со времен Фридриха Вильгельма и недавно отреставрированный, или новый музейный комплекс на Потсдамской площади, я уж не говорю о знаменитом Музее топографии террора или Памятнике жертвам Катастрофы. А сколько всего происходит сегодня в бывших столицах малых немецких княжеств! Дессау, Бауцен, Хемниц — и хоть бы одна собака у нас заинтересовалась великолепной современной архитектурой, которая там в последнее время создается. Иногда мне хочется привести письмо Гейне, отправленное в 1822 г. из Познани, куда он ездил навещать своих польских коллег, с которыми провел студенческие годы; писал он примерно вот что: поляки едут в Париж, чтобы научиться модным манерам и приобрести духи, не обращая внимания на Германию — этот сермяжный «Kartoffelland», через который они проезжают. Может быть, тогда это было оправдано, может быть, Франция действительно в то время могла предложить гораздо больше в сфере культуры и цивилизации, чем Германия. Но почему же сегодня повторяется всё та же ситуация, как будто ничего в истории не изменилось?

— Вы могли бы обозначить какие-то перспективы выхода из этого тупика? Или вы тоже склонны считать, что известная парадигма в наших взаимных отношениях окончательно исчерпала себя, что закончилась определенная очень важная эпоха?

— Проблема состоит в том, что у нас по-прежнему не так уж много исследователей — как тех, кто хорошо разбирается в истории польской культуры со всеми ее «болевыми точками», так и тех, кто способен должным образом понять специфику немецкой стороны. Несомненно, это затрудняет взаимопонимание. Но к этому добавляется еще одна проблема. Если поколению немецких «Flakhelfer-Generation», из которого вышли Гюнтер Грасс, Зигфрид Ленц, Криста Вольф и Ганс-Дитрих Геншер, еще было свойственно какое-никакое чувство вины за то, что случилось в прошлом, то более младшим поколениям — и это, как я хотел бы особо подчеркнуть, вполне понятно — такое чувство вовсе не присуще. Между тем польская сторона (в том числе молодежь) по-прежнему демонстрирует раздражающую меня позицию, в основе которой лежит постоянная претензия: мы страдали, поэтому вы нам должны всё время что-то давать. Разве я преувеличиваю? Может, и преувеличиваю. А может, и нет.

— Своеобразной эпитафией «тучным» 90-м годам стала недавно выпущенная вами антология «Моя Германия — мои немцы. Воскрешение памяти». В этой публикации, имеющей очень важное значение, собраны высказывания нескольких десятков польских исследователей, публицистов, писателей и переводчиков, основанные на их личном и автобиографическом опыте общения с немцами...

— ...связанные, что следует обязательно подчеркнуть, с переоценкой собственной личности, с воскресшими воспоминаниями. Категория воскрешения памяти, которую я на протяжении многих лет упрямо стараюсь «протащить» в дискурс гуманитарных наук, в данном контексте является ключевой, хотя не я был ее автором (о «воскрешении памяти» первым сказал, насколько я знаю, Норвид). О чем здесь идет речь? Постараюсь объяснить: у гуманитария — историка, историка искусства, социолога, неважно — всегда есть какая-то собственная биография, очень личная. Спустя годы он возвращается к ней, еще раз ее переосмысливает, совершая своеобразную переоценку собственной личности с точки зрения времени, которое у него осталось за плечами, с точки зрения собственного жизненного пути, с точки зрения собственного интеллектуального уровня и т.п. Не столько заново выстраивая собственную биографию, сколько вскрывая одно за другим наслоения из забытого, которые скопились в его сознании за всю истекшую жизнь.

Как возникла идея антологии «Моя Германия — мои немцы»? В свое время я был удивлен и даже изумлен тем смыслом, который был заложен в интервью Рейнхардта Коселлека, данном накануне его неожиданной смерти. Во всех более ранних публикациях этого прекрасного ученого не получала никакого отражения его личная жизнь. И вот мы вдруг узнали, что Коселлек, родом из Горлиц и выходец из патриотической, но не нацистской семьи, принимал участие в войне как солдат Вермахта. Как-то уже в конце войны он был схвачен красноармейцами, которые привезли его в Аушвиц с целью преподать ему, так сказать, «наглядный урок». Мы можем легко догадаться, что он там увидел. Я не уверен, что ему не пришлось собственными руками — а до этого дело тоже доходило — переносить трупы, которые лежали там буквально штабелями. Вспоминая то время, Коселлек использует характерное слово «einbrennen» — «вытравлять», «выжигать». Всё это были картины, которые остались в его памяти на всю жизнь. Прочитав это, я подумал, что надо бы поспрашивать у польских ученых, самых разных, а также у политиков, публицистов, журналистов, писателей: а как они относятся к этому самому «немецкому вопросу», и не только в личном плане, но в более широком смысле, на фоне исторических процессов. Вот так и родилась идея этой книги.

— Эта антология оправдала ваши ожидания?

— В ней содержится много интересных высказываний, хотя, что скрывать, некоторые авторы отнеслись к поставленной перед ними задаче слишком буквально, другие же ограничились обычным перечислением («что, где, когда»). Но и это о чем-то свидетельствует. Так что, в общем и целом я доволен. Антология содержит почти пятьдесят текстов (в частности, Ежи и Барбары Шацких, Ежи Едлицкого, Генрика Самсоновича, Стефана Хвина). У истоков всего этого лежит, безусловно, воскрешение памяти, которое становится таким образом категорией аналитической. И я надеюсь, что как таковая она войдет в дискурс польских гуманитарных наук. Впрочем, уже появляются первые признаки этого.

— Невозможно в этом контексте не вспомнить слова Макса Вебера, который сто лет назад предложил собственное определение культуры, и написал, что «она всего лишь конечный фрагмент той лишенной смысла бесконечности событий в мире, который с точки зрения человека обладает смыслом и значением». Вы очень часто приводите эти слова в своих работах.

— Да, ибо, по моему мнению, данное определение — самое замечательное, во всяком случае, наиболее подходящее определение культуры, которое когда бы то ни было и кто бы то ни было предложил. Оно может быть приложимо как к великим культурным процессам, так и к более мелким повседневным событиям. Прихожу я вчера в кабинет, в котором мы сейчас с вами беседуем, и вижу, что столы расставлены не так, как обычно. Так, думаю я про себя, тут был семинар. А может, и нет, может, просто кто-то на этом столе занимался любовью? Так или иначе, некие знаки существуют, и их следует прочитывать по возможности очень добросовестно.

— Вы сказали: «Только крик боли — это подлинное, остальное — конструкты». Речь идет о насилии, в самых разных его проявлениях. Очень часто вы обращаетесь к таким жертвам насилия, которые не дождались собственного рассказа, которых обошли вниманием великие исторические повествования.

— Меня интересуют люди обойденные, меньшинства в меньшинствах. У меньшинств чаще всего не бывает своих памятников, музеев, исторических памятных мест и т.п. Недавно у меня в очередной раз была возможность посетить Ольштын. Некоторое время тому назад там возник новый, прекрасно расположенный университетский кампус. На его территории поставили памятник жертвам Катыни. И очень хорошо. Только у меня сразу возник вопрос: а почему же там не поставили, как впрочем, и во всём Ольштыне, ни одного памятника замученным во время войны жителям Вармии? А ведь что-то же с этими людьми произошло, их нет, они исчезли. Вот так просто взяли и исчезли? А если это не так, то почему для них нет места в исторической памяти? На тему первого попавшегося кавалерийского полка, откуда-нибудь из захолустья Подолья, можно встретить множество монографий, работ, очерков. О каждом «кресовом» местечке существуют публикации, лучше ли хуже ли, но они есть. Чтобы в этом убедиться, достаточно переступить порог Главного магазина научной книги им. Болеслава Пруса в Варшаве, где полки буквально прогибаются под тяжестью книг подобного рода. А что с Вармией и ее жителями? Ее нет, нас нет. Нас, жителей Вармии, нет. Вот отсюда и боль. Ведь что остается? Ничего не остается. В этом смысле я — «последний из могикан». Мой сын уже считает себя «исконным познанским жителем», не говоря уж о моих любимых внуках...

Польша. Германия > СМИ, ИТ > novpol.ru, 30 июня 2013 > № 888801 Губерт Орловский

Мощность четвертого энергоблока Ленинградской АЭС (ЛАЭС, Ленинградская область) вечером 29 июня была снижена до 500 мегаватт из-за отключения турбогенератора, сообщает станция.

"Двадцать девятого июня в 20.44 мск срабатыванием автоматики был отключен турбогенератор ТГ-7 энергоблока 4 Ленинградской атомной станции. Мощность энергоблока 4 снижена до 500 МВт.

Снижение мощности энергоблока прошло согласно технологическим регламентам в штатном режиме", - говорится в сообщении.

После устранения причин отключения турбогенератора мощность энергоблока будет восстановлена. В настоящее время, согласно сайту станции, в работе находятся третий и четвертый энергоблоки ЛАЭС, которые несут суммарную нагрузку 1,449 тысячи мегаватт.

Энергоблоки 1 и 2 остановлены на плановые предупредительные ремонты с 6 мая 2012 года и 4 мая 2013 года, соответственно.

Радиационный фон на станции и прилегающей территории находится на уровне, соответствующем нормальной эксплуатации энергоблоков, и не превышает естественных фоновых природных значений.

Ленинградская АЭС (филиал концерна "Росэнергоатом") расположена в городе Сосновый Бор, в 80 километрах западнее Санкт-Петербурга на берегу Финского залива. ЛАЭС является первой в стране станцией с реакторами РБМК-1000 (уран-графитовые ядерные реакторы канального типа на тепловых нейтронах). На АЭС эксплуатируются четыре энергоблока электрической мощностью 1000 мегаватт каждый. Виктория Уздина.

Арктика на восьмерых

Эволюция роли НАТО в арктических широтах

Лев Воронков – доктор исторических наук, профессор кафедры европейской интеграции, руководитель североевропейского отделения Центра североевропейских и балтийских исследований МГИМО (У) МИД России.

Резюме В современных условиях все сложнее найти для НАТО как военно-политического союза такие миссии в Арктике, которые разделялись бы всеми его членами и были бы в состоянии смягчить или устранить существующие различия в интересах.

Поиски новой миссии после холодной войны заставляли Североатлантический альянс обращать внимание на разные регионы, в том числе и на Арктику.

Распад СССР устранил базовые предпосылки для постоянного институционального присутствия НАТО в Арктике и проведения согласованной военной политики членов альянса. Масштабы военной активности блока здесь заметно сократились, а ее направленность более не определяется противостоянием с каким-либо конкретным государством. Ни одна арктическая страна не воспринимает Россию как непосредственую военную угрозу. Альянс преобразовал часть своих северных военных структур, передав их функции государствам-членам. Закрыто региональное северное командование в Ставангере, его миссия перешла к функциональным структурам в голландском Брюнсуме и британском Нортвуде. Создано новое командование со штаб-кваритирой в Норфолке (США) и его отделениями в Ставангере (Норвегия) и Быгдоше (Польша).

Однако большинство военных структур блока в Арктике периода холодной войны сохраняется. Для поддержания боеготовности войск в регионе регулярно проводятся военные учения. В 2009 г. состоялись военные маневры Loyal Arrow с участием 10 государств, в 2010 г. учения Cold Response в районе норвежского Нарвика, в канадской Арктике регулярно проводятся маневры Operation Nanuk. На 2014 г. запланированы сухопутные и морские учения Response Force в Балтийском регионе, которым будут предшествовать учения по минному тралению.

Государства-члены на ротационной основе осуществляют патрульные полеты боевых машин над территориями Исландии и балтийских государств. В дополнение к американской системе ПРО альянс размещает на Аляске, в Гренландии и в Северной Канаде радары и станции слежения оборонительной системы против тактических ракет. Возможность арктических стран – членов НАТО получить помощь союзников служит своебразным страховым полисом на случай возникновения чрезвычайной ситуации.

На семинаре НАТО в Рейкьявике в январе 2009 г. определены новые вызовы безопасности – изменение климата, таяние арктических льдов, растущая доступность важных энергетических и морских ресурсов и потенциальное открытие новых навигационных маршрутов в Арктике. Участники пришли к заключению, что современные и будущие миссии НАТО в регионе связаны главным образом с поддержанием «мягкой» безопасности. Однако возможности блока справляться с невоенными рисками в Арктике весьма ограниченны. Современные проблемы региона могут успешно решаться не методами военного давления, а средствами национальной политики арктических государств в зонах их юрисдикции и межправительственного взаимодействия в рамках Арктического совета и Совета Баренцева/Евроарктического региона и других организаций.

В одобренной в Лиссабоне в ноябре 2010 г. новой Стратегической концепции НАТО в области обороны и безопасности Арктика не упоминается. Роль альянса является неопределенной в ситуации, когда, как гласит новая Концепция, «угроза нападения на территорию стран-членов НАТО незначительна». Одновременно прибрежные арктические государства блока опубликовали свои национальные стратегии. По мнению германского эксперта Хельги Хафтендорн, «национальные действия приходят на смену совместным акциям альянса».

НОВОЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ АРКТИКИ

Открытие громадных углеводородных запасов на арктическом шельфе создало материальный базис для быстрого роста геополитического значения Арктики. Эти запасы привлекли пристальное внимание большого числа влиятельных государств, в том числе расположенных за географическими пределами региона. Наличие у ряда компаний и стран современных технологий добычи углеводородов на шельфе дополняется возможностями прямого доступа к их арктическим кладовым в связи с активным таянием льдов, вызванным климатическими изменениями. Появляется также вероятность создания в Арктике в ближайшие десятилетия новых глобальных торговых маршрутов, что привлекает внимание крупнейших торговых наций и судоходных компаний. В результате вопросы делимитации арктического шельфа и проблемы применимости международного морского права к Арктике превратились в важнейшие темы мировой политики.

Воздействие климатических изменений на флору и фауну Арктики, а также возможное негативное влияние производственной деятельности на состояние окружающей среды и условия жизни коренных народов придают экологическим проблемам геополитические и гуманитарные измерения.

В результате Арктика утратила статус периферийного района и оказалась в фокусе внимания многих наций. Между прибрежными арктическими государствами, в том числе странами – членами НАТО, существует ряд нерешенных проблем. США и Канада оспаривают морскую границу в море Буфорта между канадской территорией Юкон и Аляской, а также в районе Dixon Entrance, пролива Strait of Juan de Fuca, острова Machias Sea и North Rock. Не решен вопрос относительно принадлежности острова Ханс в проливе Нейрес. Соединенные Штаты продолжают утверждать, что Северо-Западный проход и Северный морской путь являются международными проливами. Канада с таким подходом решительно не согласна. Ни одно арктическое прибрежное государство, входящее в альянс, не ссылается на НАТО как на посредника в разрешении спорных вопросов.

Ратификация Россией, Канадой, Данией и Норвегией Конвенции ООН по морскому праву (1982) обеспечила распространение их национальных юрисдикций на арктический шельф шириной в 200 морских миль и на соответствующие исключительные экономические зоны. Фактически они разделили между собой находящиеся в этих пределах минеральные, углеводородные и биологические природные ресурсы. Положения Конвенции позволяют при определенных обстоятельствах расширить до 350 морских миль зону их национальной юрисдикции в Северном Ледовитом океане. В настоящее время Дания, Канада и Россия собирают доказательства в поддержку притязаний на расширение своих шельфов до 350 морских миль, чтобы предоставить их в Комиссию ООН по границам континентального шельфа.

Отказ американского Сената ратифицировать Конвенцию по морскому праву означает, что Соединенные Штаты не ограничивают ширину своего континентального шельфа в Арктике в принципе. В результате американцы могут использовать ресурсы арктического шельфа не только наравне с другими прибрежными странами, но и с определенными конкурентными преимуществами, так как финансовые и ограничительные обязательства Конвенции не могут применяться к США. Вместе с тем в 2008 г. Соединенные Штаты подписали Илулиссатскую декларацию пяти арктических прибрежных государств, а в 2013 г. Кирунскую декларацию Арктического совета, в соответствии с которыми взяли на себя обязательство действовать в соответствии с международным, в том числе морским правом. В утвержденной президентом Обамой 10 мая 2013 г. новой Национальной стратегии для Арктического региона указывается, что «хотя в настоящее время Соединенные Штаты не являются участником Конвенции, мы продолжим поддержку и соблюдение принципов, установленных обычным международным правом, нашедшим отражение в Конвенции».

Неарктические государства – члены НАТО, как и другие акторы, официально не ставят под вопрос права арктических государств, но продолжают изыскивать пути участия в распоряжении ресурсами Арктики. При этом союзники оказались в этом вопросе по разные стороны баррикад.

Усилия властей, экспертов и средств массовой информации некоторых неарктических государств блока направлены на то, чтобы изменить существующий международно-правовой статус арктического региона путем подписания специального договора по Арктике подобного Договору по Антарктике или трансформации Арктического совета в классическую международную межправительственную организацию, что означало бы де-факто заключение такого договора. Ссылаясь на глобальное значение устойчивого развития Арктики, они настаивают на установлении над ней режима международного управления, которое неизбежно затронуло бы суверенные права арктических государств на часть территорий и потребовало бы изменения международного статуса открытых морей, расположенных далеко за пределами региона. Их арсенал включает попытки противопоставить одни арктические государства другим, внести раскол в их ряды и драматизировать нерешенные проблемы.

Нередко в публичных дискуссиях используются аргументы эры холодной войны – Россию пытаются представить как агрессивную державу, незаконно претендующую на громадные арктические пространства и наращивающую для этого военную мощь. При этом ссылаются на российские планы разместить на Крайнем Севере две военные бригады, избегая упоминаний о том, что Москва вывела военные базы с арктических островов и радикально сократила пограничные войска в регионе сразу после окончания холодной войны. Подобные попытки призваны обеспечить постоянное присутствие НАТО в регионе и тем самым предоставить неарктическим странам блока право непосредственного участия в арктических делах.

Прибрежные арктические государства воспринимают такие планы иначе. В июле 2011 г. группа канадских экспертов пришла к заключению, что планы России разместить две новые бригады на Крайнем Севере «не дают повода для серьезного беспокойства». В этих условиях отношения между прибрежными арктическими государствами – членами Североатлантического альянса и Россией стали обретать прагматичный характер. Они склонны совместно защищать свои права и интересы в Арктике от притязаний других государств. Национальные интересы прибрежных арктических государств, входящих в НАТО, и интересы блоковой солидарности в Арктике далеко не всегда совпадают. Отстаивая свои национальные экономические, а не блоковые интересы, прибрежные арктические государства – члены НАТО обретают куда больше общего с Россией, чем с другими странами альянса, не располагающими международно-правовыми основами претендовать на юрисдикцию над арктическим шельфом и исключительными экономическими зонами в регионе. Эти обстоятельства превращают развивающееся сотрудничество пяти прибрежных арктических государств – четырех членов НАТО и России – в вопросах защиты их прав и интересов в Арктике в закономерное и устойчивое явление до тех пор, пока вопросы делимитации арктического шельфа не найдут окончательного решения. Участие других арктических государств, не имеющих зон юрисдикции в Северном Ледовитом океане, в обсуждении этих вопросов не является необходимым и обязательным. Очевидная общность интересов в фундаментальных вопросах побуждает прибрежные арктические государства согласовывать позиции и углублять взаимодействие.

СТРАТЕГИИ ПРИБРЕЖНЫХ АРКТИЧЕСКИХ СТРАН – ЧЛЕНОВ НАТО

Четыре из пяти прибрежных арктических государств состоят в НАТО. Пять арктических государств, входящих в блок – постоянные члены Арктического совета. Правительства северных стран НАТО выступают за то, чтобы альянс уделял больше внимания национальной обороне, а не миссиям в других частях мира.

В 2008 г. вскоре после вывода американских вооруженных сил с военно-воздушной базы в Кефлавике (2006) парламент Исландии принял Оборонительный акт и Акт гражданской обороны, в основе которых лежит концепция «мягкой» безопасности. В специальном докладе, представленном в марте 2009 г. министру иностранных дел, отрицалось наличие какой-либо актуальной военной угрозы для Исландии. В резолюции, одобренной 28 марта 2011 г. парламентом страны, утверждается, что интересы безопасности в регионе должны обеспечиваться гражданскими мерами и путем противодействия милитаризации Арктики. Исландские законодатели предложили создать на севере Европы зону, свободную от ядерного оружия. Впервые такого рода инициатива выдвинута одним из государств НАТО, что стало отчетливым индикатором кардинальных стратегических сдвигов в Арктике и Северной Атлантике.

Норвегия, считающая НАТО краеугольным камнем своей национальной безопасности и обороны, также пошла на серьезную трансформацию политики. До недавнего времени она делала негласную ставку на поддержку ее позиций со стороны альянса во время переговоров с Россией по поводу раздела спорной зоны континентального шельфа в Баренцевом море. Норвежцы считали, что членство в НАТО позволяло вести переговоры с великой державой на равных и отстаивать свои национальные интересы. Заключение норвежско-российского Договора о морской делимитации и сотрудничестве в Баренцевом море и в Северном Ледовитом океане (согласно ему, углеводородные месторождения в Баренцевом море при определенных условиях могут эксплуатироваться двумя странами как общие) резко сократило потребность Осло оперировать своим членством в НАТО как аргументом в решении спорных вопросов с Москвой.

Полноправное участие стран блока в решении вопросов эксплуатации углеводородов на шельфе Баренцева моря не отвечает норвежским интересам. Норвегия укрепила присутствие национальных вооруженных сил на севере страны и проводит более интенсивное наблюдение за морскими районами с целью обеспечения своего суверенитета в управлении ресурсами. В этой специфической области Осло предпочитает опираться на потенциал своих национальных вооруженных сил, а не на военные возможности НАТО. Норвегия не может даже гипотетически рассчитывать на поддержку альянса в решении спорных вопросов с Россией и другими странами, касающихся рыболовства в Баренцевом море, так как большинство союзников не признают провозглашенную ею в одностороннем порядке рыболовную охранную зону вокруг Шпицбергена.

В объявленной в 2006 г. норвежским правительством новой стратегии развития северных областей отношения с Россией обозначены как «центральное двустороннее измерение политики Норвегии на Крайнем Севере», которая основана «на прагматизме, заинтересованности и сотрудничестве». «Норвегия уверена, что в сотрудничестве с Москвой она сможет наиболее успешно обеспечить свои региональные интересы в рамках многих двусторонних экономических и экологических проектов, отвечающих интересам каждой страны», – пришли к заключению американские эксперты Хизер Конли и Джейми Краут.

Дания благодаря Гренландии, своей автономной самоуправляющейся территории, также является прибрежным арктическим государством. Согласно исследованию Геологической службы США, находящиеся вдоль берегов Гренландии триллионы кубических футов газа и несколько миллиардов баррелей нефти могут позволить Гренландии занять 19-е место среди крупнейших нефтяных провинций мира. В этой связи главное внимание Копенгагена в Арктике сосредоточено теперь на защите ее экономических интересов.

В датском Соглашении об обороне на 2010–2014 гг. констатируется, что растущая активность в Арктике увеличивает нагрузку на вооруженные силы страны. В документе предусмотрена модернизация военных сооружений на Гренландии для придания датским боевым самолетам способности осуществлять мониторинг и обеспечивать суверенитет Дании в этом районе. Стремясь расширить возможности воздушного и морского патрулирования, датские военные запрашивают новые вертолеты, способные действовать в условиях Арктики, и патрульные суда, приспособленные для плавания в сложной ледовой обстановке. Все это в дополнение к 48 истребителям F-16, четырем транспортным самолетам C-30 Hercules, 21 вертолету Sea King и 14 – Merlin, одному эсминцу с тремя вспомогательными судами, четырем фрегатам и большому количеству патрульных судов и судов поддержки, а также системам наблюдения и раннего предупреждения. Соглашение об обороне не связывает обеспечение национальных экономических интересов в Арктике с помощью со стороны НАТО. Оно предлагает объединить Гренландское и Фарерское командования в единую структуру и создать мобильные Арктические силы быстрого реагирования.

Дания планирует модернизировать службы наблюдения за льдами и погодой, расширить станцию «Север», военно-воздушную базу в Туле и воздушную базу в Кангерлуссиаг, создать дополнительные армейские станции в Восточной Гренландии, а также обновить оборонительную инфраструктуру для поддержки инспекционных полетов на север и восток от Гренландии. Она намерена использовать также военно-воздушную базу в Туле, находящуюся в оперативном управлении военно-воздушных сил США в качестве места базирования датских самолетов дальнего действия, осуществляющих инспекционные полеты в регионе.

Канада рассматривает Арктику как неотъемлемую часть своей национальной идентичности. В декабре 2009 г. канадский парламент единогласно принял закон о переименовании морской арктической артерии страны в Канадский Северо-Западный проход, подтвердив тем самым его характер внутреннего пролива. Комитет по вопросам рыболовства канадского сената рекомендовал требовать от всех судов регистрировать свое присутствие в северных канадских водах.

Канада намерена создать мощности, способные «обеспечивать контроль и защищать суверенитет Канады в Арктике», обновить единственный глубоководный порт Нанисивик в Нунавуте на острове Баффин и построить там новую морскую базу. Предполагается также открыть тренировочный центр для действий в суровых условиях Арктики в заливе Резольют, увеличив там военное присутствие на 900 рейнджеров.

Канадское правительство намерено оснастить необходимым снаряжением береговую охрану, построить дополнительный полярный ледокол, 6–8 патрульных судов, закупить 65 современных истребителей F-35, приобрести 10–12 патрульных самолетов для наблюдения за морскими пространствами и создать мощную систему мониторинга с сенсорами, управляемыми беспилотными летательными аппаратами и спутниками. Канада не скрывает намерения при обеспечении своего суверенитета в Арктике и при решении спорных вопросов с другими прибрежными арктическими государствами действовать самостоятельно, руководствуясь национальными, а не блоковыми интересами. Сценарии ежегодных летних маневров Operation Nunalivut, проводимых на севере страны, связаны с решением именно этих задач. МИД Канады высказал намерение укреплять двусторонние отношения с арктическими государствами, усиливать Арктический совет и другие многосторонние институты. При этом министерство не сочло необходимым упомянуть о роли НАТО в канадской арктической политике. Канада, как известно, не позволила включить какую-либо ссылку на Арктику в новую Стратегическую концепцию альянса.

Одновременно Канада стремится к сотрудничеству с Россией по проблемам «мягкой» безопасности в Арктике, подчеркивая, что «геологические исследования и международное право, а не военные затрещины, в конечном счете позволят разрешить спорные вопросы разграничения подводных границ в Арктике».

Особый интерес представляет арктическая стратегия Вашингтона как политического и военного лидера НАТО. Директива, касающаяся новой политики США в Арктике, подписанная Джорджем Бушем в январе 2009 г., гласила: «Соединенные Штаты имеют широкие и фундаментальные для национальной безопасности интересы в арктическом регионе и готовы действовать либо самостоятельно, либо совместно с другими государствами для их защиты». Новая национальная арктическая стратегия Америки базируется на трех основных принципах: обеспечении интересов безопасности США, ответственном управлении арктическим регионом, укреплении международного сотрудничества. «Мы будем стремиться принимать меры как на двусторонней основе, так и в рамках многосторонних органов, включая Арктический совет, которые будут способствовать обеспечению коллективных интересов, содействовать благосостоянию арктических государств, защищать окружающую среду Арктики и укреплять региональную безопасность, и будем предпринимать усилия для присоединения Соединенных Штатов к Конвенции ООН по морскому праву».

Дорожная карта американских военно-морских сил в Арктике, опубликованная в октябре 2009 г., предусматривает расширение операций флота в северном направлении, приспособление боевых возможностей флота к условиям Арктики, усиление систем защиты от баллистических и крылатых ракет и обеспечение контроля над морскими пространствами. Соединенные Штаты планируют разместить 36 истребителей-невидимок F-22 Raptor и патрульных самолетов P-3 Orion на Аляске.

Территории союзных США государств в Арктике служат местом дислокации американской системы противоракетной обороны (Аляска, Северная Канада, Туле на Гренландии, радар в Кефлавике, управляемый исландскими силами обороны) и американо-канадской системы НОРАД.

Американская «Совместная стратегия морской державы ХХI века» утверждает, что нынешнее развитие в Арктике представляет собой «потенциальный источник соревнования и конфликта за доступ к природным ресурсам». Однако даже гипотетическое использование возможностей НАТО для разрешения этих проблем не стало предметом серьезного рассмотрения в этом документе. По мнению Хафтендорн, альянс «не является главным американским инструментом для обеспечения безопасности в Арктике».

Вместе с тем американские документы содержат призывы к укреплению различных форм сотрудничества восьми арктических государств, включая Россию. Соединенные Штаты поддерживают проведение совместных учений и тренировок, обмен информацией и накопленным опытом, а также улучшение механизмов многостороннего сотрудничества, координации и поддержки с военными других арктических государств при проведении поиска, спасения и оказания чрезвычайной помощи. Представитель НОРАД, например, был участником переговоров в рамках Российско-Американского центра предупреждения инцидентов в открытом море в 2009 году. По мнению Гейла Бреймена, операции НОРАД на Аляске могут стать средством «позитивного взаимодействия с российскими военными партнерами в ходе перезагрузки отношений между двумя нациями». «Мы будем изыскивать возможности для работы с Москвой по возникающим новым проблемам, таким как будущее Арктики», – говорится в докладе Quadrennial Defense Review Report за 2010 г., опубликованном Пентагоном.

США считают, что наиболее существенные угрозы для национальной безопасности исходят от негосударственных акторов, которые могут воспользоваться свободными ото льдов водами Арктики для контрабанды наркотиков, оружия, организации нелегальной иммиграции и переброски террористов. Подобные тревоги разделяются и другими прибрежными арктическими государствами, в частности Канадой и Россией. Это служит дополнительным аргументом в пользу более тесного взаимодействия прибрежных арктических государств.

Тем не менее было бы не вполне корректно выводить за скобки тот факт, что и у Москвы, и у Вашингтона сохраняются важные военные интересы в Арктике. Стратегические подводные лодки двух стран, оснащенные ядерным оружием, сохраняют возможность действовать в Арктике. В данном случае речь идет не о коллективных силах НАТО, а об инструментарии политики сдерживания, осуществляемой Россией и США. Военный потенциал Соединенных Штатов используется скорее как инструмент политики национальной безопасности и глобальной стратегии, чем как интегральная часть коллективных сил НАТО, предназначенных сдерживать конкретное враждебное государство в Арктике.

Арктические государства – члены альянса склонны обеспечивать свои интересы в Арктике, полагаясь главным образом на возможности своих национальных вооруженных сил, а не на объединенные силы блока. В современных условиях все сложнее найти такие миссии для НАТО как военно-политического союза в Арктике, которые безусловно разделялись бы всеми его членами и были бы в состоянии смягчить или устранить существующие различия в интересах.

АРКТИЧЕСКАЯ «ПЯТЕРКА» И АРКТИЧЕСКИЙ СОВЕТ

Министр иностранных дел Канады Лоуренс Кэннон однажды назвал пять арктических прибрежных государств, включая Россию, странами, «имеющими общие интересы и несущими совместную ответственность в управлении районами Северного Ледовитого океана».

Первая встреча «Арктической пятерки» проходила в Илулиссате (Гренландия) в мае 2008 года. В Илулиссатской декларации, одобренной участниками, указывалось, что существующее морское право дает прочную основу для ответственного управления Арктикой силами пяти прибрежных арктических государств и других ее пользователей. Декларация говорит, что нет «необходимости в создании нового всеобъемлющего международного правового режима для управления Северным Ледовитым океаном». Для разрешения всех спорных вопросов достаточно уже существующей международно-правовой основы.

Участники встречи в Илулиссате выразили стремление сохранить уникальную экосистему Северного Ледовитого океана «как национальными усилиями, так и в сотрудничестве между пятью государствами и другими заинтересованными акторами» и содействовать сохранению жизнедеятельности на море «с помощью двусторонних и многосторонних мер имеющих к этому отношение государств».

«Арктическая пятерка» подтвердила свои суверенные права на северные территории, воды, шельфы, биологические и природные ресурсы Арктики и обязалась регулировать противоречия в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. и другими нормами международного права. Она отвергла идею «установления в Арктике международного режима управления». Участники второй встречи «Арктической пятерки» в канадском Челси в марте 2010 г. заявили о намерении тесно сотрудничать по широкому кругу вопросов – от определения внешних границ их континентальных шельфов и заключения юридически обязательного соглашения о поиске и спасении терпящих бедствие до работы по установлению обязательного режима повышения безопасности судоходства.

Отстаивая совпадающие интересы прибрежных арктических государств от любых претензий со стороны других стран, «Арктическая пятерка» превратилась во влиятельный фактор международных отношений в регионе. Она готова «вносить активный вклад в работу Арктического совета и других международных форумов», не поддерживая предложения, касающиеся изменения его существующего статуса. «Арктический совет, – считают Соединенные Штаты, – должен оставаться форумом высокого уровня, занимающимся проблемами в рамках его действующего мандата, и не должен превращаться в формальную международную организацию».

В мае 2011 г. представители государств – членов Арктического совета подписали в Нууке (Гренландия) соглашение о сотрудничестве в осуществлении воздушного и морского поиска и спасения в Арктике, разделив ее на зоны ответственности участников соглашения, которые при необходимости могут прибегать к помощи не входящих в него государств. В мае 2013 г. в Кируне (Швеция) ими было подписано соглашение о сотрудничестве в борьбе против морских разливов нефти в Арктике.

Все страны «Арктической пятерки» являются постоянными членами Арктического совета. Скандинавские страны – члены НАТО также тесно сотрудничают с другими государствами Северной Европы в рамках Северного совета, Северного совета министров и многих других общих институтов, созданных в рамках «северного сотрудничества». Уровень интеграции между северными странами значительно глубже, чем тот, который достигнут государствами Европейского союза. На повестку дня встали вопросы дальнейшего углубления сотрудничества в сфере внешней политики и политики безопасности. В феврале 2009 г. Торвальд Столтенберг, бывший министр иностранных дел Норвегии, предложил активизировать оборонное сотрудничество между пятью странами Северной Европы, и в 2010 г. североевропейские страны заключили соглашение о сотрудничестве в сфере обороны. В целом «северная пятерка» – стабильная группа единомышленников, чье тесное региональное взаимодействие в различных областях является неотъемлемой частью их внутриполитической и международной долгосрочной стратегии. Обозначение этого сотрудничества в сфере обороны как создание альтернативы НАТО трудно отнести к бесспорному. Если возникли проблемы в определении миссий всего альянса в Арктике, то их вряд ли можно преодолеть при помощи неких мини-НАТО.

Россия взаимодействует с «северной пятеркой» в Арктическом совете, Совете государств Балтийского моря, Совете Баренцева/Евроарктического региона и в рамках Северного измерения. Любые попытки противопоставить одну группу северных стран другой носили бы контрпродуктивный характер для России, как и для других прибрежных арктических государств. «Арктическая пятерка» и Арктический совет занимаются различными проблемами, и их деятельность не противоречит, а дополняет друг друга.

По окончании холодной войны институализированную роль НАТО как военно-политического альянса в Арктике трудно обосновать. Страны – члены альянса, входящие в Арктический совет, совместно с Россией, Финляндией и Швецией заявили в Кируне в мае 2013 г., что «решения на всех уровнях в Арктическом совете являются исключительным правом и ответственностью восьми государств, подписавших Оттавскую декларацию». Они выразили единодушное намерение и далее укреплять Арктический Совет и стремиться к превращению его в орган, «делающий политику в Арктике». «Нам удалось превратить регион в пространство уникального международного сотрудничества, – подчеркивается в Декларации Арктического совета “Будущее Арктики”, – мы верим в то, что не существует проблем, которые мы не могли бы решить совместно, опираясь на наши отношения сотрудничества на базе существующих норм международного права и доброй воли».

При последовательном проведении Россией курса на взаимодействие с арктическими странами на основе принципов международного морского права и с учетом общности интересов c ними имеются все предпосылки для нейтрализации попыток оправдать более активную вовлеченность военно-политического блока в арктические дела.

Россия. США. Арктика > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 2906369 Лев Воронков

Неуловимая пятая модель

Почему демократии недостаточно

Резюме: В VII веке достижение консенсуса означало учет мнений мусульман, прежде всего мужчин. Сегодня консенсус в арабском мире должен охватывать не только религиозных приверженцев ислама, но и светских мусульман, представителей других конфессий и обязательно женщин. В этом заключается главный вызов тем, кто ищет модель нового устройства государств после «арабской весны».

Признаков того, что «арабская весна» идет на спад, не видно, до эндшпиля далеко. Спустя два с лишним года после того, как Мохаммед Буазизи, сам того не ведая, повсеместно воспламенил народные протесты, арабский мир и международное сообщество остаются в неведении, чем завершится противостояние. Некоторые примелькавшиеся лица исчезли, доминировавшие группы стали маргинальными, бесконечные политические дебаты обогатились новыми идеями. Повеяло свежим ветром, в первую очередь для молодежи – крупнейшего сегмента населения в большинстве арабских стран. Впрочем, у нее так и не возникло иных героев, которые пришли бы на смену презренным «пожизненным» правителям и диктаторам.

Образец для подражания не появился. Ни одно из государств, включая те, что избавились от авторитарных правителей, не предложило альтернативу модели долгого автократического правления, преобладавшей в регионе с начала деколонизации в 1950-е гг., а заложенной еще после распада Османской империи. Не только демонстранты, но и их вожаки не определились с тем, что считать приемлемым минимумом, гарантирующим сохранение политической стабильности, с одной стороны, и удовлетворяющим требования масс – с другой. Даже кудесник не в состоянии удовлетворить запросы всех групп населения. Существует ли вообще модель, которая устроила бы большинство населения в арабском мире?

Можно обрисовать четыре гипотетические альтернативы однопартийному правлению или власти диктатора. Для удобства определим их как алжирскую, иранскую, ливанскую и турецкую. Все они противоречивы либо неприемлемы для арабских условий. Следовательно, арабским странам придется искать ускользающую от понимания пятую модель консенсуса в обществе. Вместо того чтобы сосредоточивать внимание на западной схеме выборной демократии, нужно искать пути национального примирения. Только так удастся преодолеть нынешнюю смуту и предотвратить возможный крах экспериментов по обновлению национальных государств.

ТУРЕЦКАЯ МОДЕЛЬ

Наиболее очевидным следствием «арабской весны» стал рост влияния исламистов на Ближнем Востоке. Это побудило многих, особенно в Турции, предположить, что курс Партии справедливости и развития (ПСР) являет собой жизнеспособную модель. Сумев объединить ислам с современностью и прийти к власти демократическим путем, она трижды подряд победила на парламентских выборах с ноября 2002 г., что рассматривается как доказательство одобрения ее постулатов избирателями. ПСР также нацелена на то, чтобы избавить понятие «исламист» от негативных стереотипов, которыми его награждают на Западе. Следуя этой логике, каждый вправе спросить: если в Турции умеренная исламистская партия избирается демократическим путем, почему это невозможно у арабов?

Программы арабских исламистов и ПСР внешне мало отличаются. В Турции ПСР пытается «разбавить», если не изменить, светский кемалистский режим, опираясь на имеющиеся политические институты. Хотя многие соотечественники обвиняют партию в выхолащивании секулярной сущности общества, нельзя не признать, что кемализм был изначально недемократичным и никогда не пользовался поддержкой всего общества, да и не считал ее необходимой. Любая эрозия светского режима, чего добивается ПСР, потребует одобрения народа, и поэтому процесс будет более демократичным и умеренным. Но тернистым, в чем Реджеп Тайип Эрдоган убедился во время недавних выступлений на площади Таксим в Стамбуле.

Модель интересна, но неуниверсальна. Арабы – не турки, в этническом отношении и по темпераменту они – совсем другой народ. Исторический водораздел, усугубленный длительным владычеством Османской империи, заставляет арабских исламистов усомниться в целесообразности принятия турецкой модели. Еще существеннее то, что ПСР добилась успеха не в вакууме, а в политической среде, создававшейся на протяжении десятилетий со времен Кемаля Ататюрка. Усилия последнего по созданию современной Турецкой республики были направлены на разрыв с памятью об исламской Османской империи. Его стремление вестернизировать государство сопровождалось отказом, в частности, от такого наследия, как арабская вязь. Мощным напором и железной рукой Кемаль осуществил преобразования, используя военных как инструмент государственной власти.

Политику Кемаля продолжили его последователи. Благодаря вовлеченности в политический процесс армия играла роль не только хранительницы кемалистского наследия, но и самопровозглашенной защитницы светской республики, в которой 98% населения – мусульмане. Проведение в жизнь заветов Ататюрка, в свою очередь, привело к возникновению среднего класса, кровно заинтересованного не только в сохранении статус-кво, но в плюрализме и сосуществовании различных сил, что стало предпосылкой многопартийности. В прошлом кризисы приводили к вмешательству военных, но с конца 1990-х гг. Турция стала свидетелем другого явления. Упадок привычных политических объединений привел к росту популярности партий с исламистскими притязаниями – сначала Партии благоденствия, а затем ПСР, Эрдоган играл видную роль в обеих.

Словом, успех ПСР объясняется не только провалом светских политических организаций, но и созданием других институтов, необходимых для нормального политического процесса, таких как эффективный парламент, многопартийная система, разделение властей и профессиональная армия, охраняющая интересы государства. Основы, заложенные ранее, позволили сделать это довольно быстро.

В большинстве арабских стран подобных общественно-политических институтов нет. Во-первых, до «весны» массы населения не были знакомы с по-настоящему многопартийной выборной системой. До начала президентства Мухаммеда Мурси в Египте в июне 2012 г. покойный палестинский глава Ясир Арафат был единственным арабским лидером, избранным всенародным голосованием. Периодические президентские кампании в Египте, Сирии и Тунисе, например, являлись не чем иным, как фарсом. В избирательных бюллетенях фигурировал единственный кандидат – действующий президент. В некоторых случаях он никогда не набирал менее 98% законно отданных голосов.

Во-вторых, как это было в Иране до исламской революции 1979 г., мечети оставались единственным местом, где граждане могли собираться, обсуждать политические вопросы и участвовать в общественной деятельности без непрошеного государственного вмешательства. Не то чтобы мечети были местом свободного обмена мнениями – в большинстве случаев проповедники находились на содержании властей, за ними внимательно следили, их проповеди и деятельность контролировались. Однако других публичных политических площадок просто не существовало.

В-третьих, исламисты относятся к категории тех, кто пришел на все готовенькое. Они не были в первых рядах протестующих, хотя являлись главной мишенью авторитарных режимов. Например, на площади Тахрир их стали замечать лишь тогда, когда стало ясно, что дни Мубарака сочтены. Такая тенденция характерна и для других стран. Однако организационные навыки и обширные сети социального обеспечения исламских организаций оказались действенными, когда они все же решили окунуться в политику. Прошло совсем немного времени, как исламист стал главной альтернативой статус-кво.

Правда, арабским исламистам повезло меньше, чем их турецким собратьям. Они не только пытаются предложить иной политический порядок, но вынуждены делать это в отсутствии жизнеспособных общественно-политических институтов и системы сдержек и противовесов. Как показал пример президента Мурси, демократия не устанавливается приказами и посредством монополизации полномочий.

Арабские режимы были не только авторитарными и отчужденными от широких масс, но и в большинстве случаев династическими. И монархии, и республики стремились к преемственности в рамках правящих семей. Главным приоритетом правящих кланов всегда являлось не создание общественно-политических институтов, а обеспечение плавной передачи власти. Приверженность арабских исламистов демократии также подвергается серьезным сомнениям как в регионе, так и за его пределами. Многие подозревают их в том, что они намерены «дополнить» известный демократический принцип: один человек – один голос, но –только один раз. Даже в частных беседах видные лидеры не стремятся рассеять опасения по поводу их готовности признать и принять поражение на свободных и справедливых выборах. Единственный прецедент – выборы в Палестине – не воодушевляет. С начала 1990-х гг. воинственное палестинское движение ХАМАС не желало признавать легитимность Ясира Арафата и возглавляемые им политические институты, такие как ФАТХ, ООП и ПНА. После январских выборов 2006 г. к тотальному отрицанию итогов выборов прибегла уже ФАТХ, не признавшая победу ХАМАС. Причина разобщенности кроется не во внешних факторах, а в нежелании согласиться с волеизъявлением избирателей.

Отсутствие в арабском мире политических институтов – реальность политической системы, и по этой причине арабские исламисты едва ли могут пойти путем турецких единомышленников из Партии справедливости и развития.

ИРАНСКАЯ МОДЕЛЬ

Дата падения режима Мубарака, 11 февраля 2011 г., совпала с годовщиной победы революции в Иране. Даже если правители арабских стран не готовы подражать иранской модели, представляет ли исламская революция привлекательную альтернативу для масс?

Нельзя игнорировать основополагающую религиозную структуру иранского общества и арабских стран со всеми вытекающими последствиями. Исторически суннитский ислам предпочитает хаосу статус-кво. Приверженность стабильности и порядку порой заставляла суннитских богословов терпимо относиться к авторитарным и несправедливым правителям, поскольку больше всего они опасались того, что общество низвергнется в бездну хаоса и анархии. Напротив, шиитский ислам преподносит себя как силу сопротивления, стоящую на страже справедливости и равенства; поэтому по своей природе шиитский ислам не желает мириться со сложившимся положением. Наглядным примером служит движение «Хезболла» в Ливане.

В контексте «арабской весны» особенно наглядно проявилось суннитское стремление к порядку в противовес шиитским призывам к насильственному ниспровержению. «Братья-мусульмане» в Египте и движение «Ан-Нахда» в Тунисе отдают предпочтение постепенному переходу вместо насильственной трансформации. То же можно было сказать о Ливии и Сирии до того, как они погрузились в пучину гражданских войн.

Успех иранской модели предполагает присутствие харизматического лидера, который пользовался бы всеобщим уважением и обладал религиозным авторитетом. Таким был аятолла Хомейни. Но «арабская весна» – не тот случай. Ни в одной из стран у демонстрантов не было узнаваемой идеологической платформы, не говоря уже о лидере. Рассредоточение сил не дало возможности какой-либо конкретной группе или классу демонстрантов доминировать над толпой, но в этом заключалась и ее слабость. Без сильного лидера с религиозным весом арабские исламисты не смогут подражать Ирану.

Хомейни завоевал репутацию своим долгим противостоянием шаху в 1960-х гг., в арабском мире таких вождей нет. Деятельность большинства исламских богословов и учреждений финансировалась режимами. Клир и правоведов в Египте и Саудовской Аравии критикуют за то, что они низведены до уровня придатка государственного аппарата, а потому не пользуются уважением рядовых граждан. Многие улемы не желают создавать даже видимость того, что дистанцируются от правящего клана.

Более того, арабские власти не являются светскими ни в западном, ни в кемалистском понимании. Они скорее криптоисламистские, чем светские. Изображая себя оплотом сопротивления религиозному экстремизму, арабские правители зачастую без колебаний соглашаются с требованиями религиозно настроенной части общественности. Чтобы отвести от себя стрелы критики и доказать собственную легитимность, многие арабские правители объявили шариат источником всех законов в своих странах. Даже революционные режимы, ничтоже сумняшеся, ставят на высшие посты исключительно верующих и набожных мусульман. Иногда государство доходит до того, что пытается дать официальное определение правоверному мусульманину.

В Иране богословы смогли использовать народное негодование, клеймя верхушку за низкопоклонство перед Западом и, как следствие, за отчуждение от народа. Шах намного опережал свою эпоху и стремился преобразовать страну по западным лекалам, хотя делал необдуманные шаги, которые маргинализировали могущественных землевладельцев и настроили их против него. Арабский мир более разношерстный и подвержен разным культурным и социальным воздействиям. Например, в Тунисе ощущаются арабское, исламское, африканское, берберское и европейское влияние. То же можно сказать о многих других странах, широко взаимодействующих с внешним миром. С практической точки зрения это означает, что арабское общество куда больше пропитано секуляризмом, чем Иран в 1970-е годы. Например, готовность «Братьев-мусульман» в Египте и «Ан-Нахды» в Тунисе позиционировать себя в качестве умеренных сил в сравнении с салафитами-экстремистами означает признание того факта, что широкая общественность в этих странах не приемлет религиозных крайностей.

Отсутствие харизматичного лидера, традиционные предпочтения суннитов, выбирающих спокойную жизнь, длительное влияние внешнего мира и светский характер общества означают, что иранская модель здесь не подходит.

АЛЖИРСКАЯ МОДЕЛЬ

Она подразумевает активное военное вмешательство для предотвращения захвата государства исламистами и сохранения или восстановления светского порядка. Подобная реакция имела место в Алжире в 1991 г., когда стало понятно, что на выборах неминуемо побеждает Исламский фронт спасения.

Однако, к несчастью для армии, в арабских странах она всегда служила оплотом дискредитировавших себя республиканских режимов. То есть военные обеспечивали легитимность и выживание ненавистных народу властителей. Алжирская модель предполагала бы возвращение генералов в качестве главного арбитра, но именно этому и стремились положить конец демонстранты. Даже профессиональные армии в арабском мире не могут подменять собой государственные учреждения хотя бы потому, что не представляют интересы всех слоев населения. Арабская военная верхушка, как правило, олицетворяет собой отсутствие согласия в обществе, навязывание ему определенных правил. Если в Тунисе армия слаба, то в Ливии и Йемене она расколота по этническому и племенному принципу. Этот внутренний раскол во многом способствовал гражданской войне и продолжающемуся насилию.

В Сирии ситуация несколько иная, но нельзя сказать, что принципиально отличная. Сирийские вооруженные силы отражают состав правящей элиты, и доминирующее положение занимает алавитское меньшинство. В каком-то смысле продолжающееся насилие в Сирии – это прежде всего попытка алавитской армии Асада сохранить статус-кво. Личное и коллективное выживание Асада и алавитов тесно связаны.

Поскольку демографическая ситуация в Бахрейне складывается в пользу шиитов, правительство давно привлекает в вооруженные силы мусульман-суннитов, предлагая им гражданство. Так, после «арабской весны» армия Бахрейна пополнилась немалым числом выходцев из Пакистана. Богатые нефтью монархии Персидского залива обладают самыми современными вооружениями и арсеналами, но способность использовать их ограниченна. В критический момент, как это видно на примере кризиса в Кувейте 1990–1991 гг., выживание режимов зависит от внешних держав. Точно так же Саудовская Аравия вынуждена была прибегнуть к помощи элитных французских войск, чтобы положить конец осаде Великой мечети Кааба в Мекке, организованной Джухайманом Аль Утайби в ноябре 1979 года.

К тому же военный переворот, например в Алжире, отнюдь не обошелся без массового кровопролития, и в конечном итоге генералам пришлось отказаться от власти в пользу более приемлемого политического устройства. Алжирская модель может быть лишь временным решением, поскольку не решит ни одной из проблем, воспламенивших протесты на арабской улице. Большинство армий не являются сильным государственным институтом, их способность осуществлять институциональные перемены наподобие тех, что произвели турецкие военные, также ограниченна. В лучшем случае они смогли бы управлять временно, что в арабском контексте означало бы продолжение прежней политики. Кроме всего прочего, возвращение генералов разожжет народный протест, и тогда к нему активно присоединятся исламисты, которые начинают ощущать вкус власти благодаря волеизъявлению граждан на избирательных участках.

ЛИВАНСКАЯ МОДЕЛЬ

Тот факт, что «арабская весна» вывела на передний план разнообразные и соперничающие политические силы, привлекает внимание к «квотируемой» модели демократии в Ливане (ее еще называют консоциальной, когда в правительстве обязательно представлены все политические силы и этнические меньшинства). Несмотря на преобладание арабов и мусульман, арабский мир неоднороден. В нем наличествуют доисламские и немусульманские общины, проживают неарабские этносы. Даже если исключить три страны – Иран, Израиль и Турцию, – арабское большинство на Ближнем Востоке вынуждено искать общий язык с бедуинами, берберами, друзами и курдами. На религиозном фронте арабам-мусульманам приходится считаться не только с христианами и иудеями, но и с другими несуннитскими мусульманскими направлениями, такими как шииты, бахаисты, исмаилиты и т.д. Учесть интересы всех и каждого невозможно, но ливанская модель обеспечит большинству религиозных групп представительство, а также нечто вроде коллективного договора. Но есть четыре препятствующих фактора.

Во-первых, действующая в Ливане модель признает лишь три доминирующие группы: христиан, мусульман-суннитов и мусульман-шиитов, тогда как друзы, бахаисты и др. вынуждены присоединяться к одной из них, чтобы участвовать в управлении страной и в распределении богатства. В таких странах, как Сирия, с ее многочисленными религиозно-этническими группировками подобное привело бы к расчленению государства.

Во-вторых, курды проживают в Иране, Ираке, Сирии и Турции, и любая уступка курдскому меньшинству в одной стране может иметь далеко идущие последствия и подорвать стабильность в других. Курдские ирредентисты стремятся к воссоединению разрозненных частей исторической родины и образованию великого Курдистана, что усугубит все проблемы.

В-третьих, ливанская модель возникла не в одночасье. Желая, чтобы у христиан-маронитов была своя родина, французы создали Ливан (Маронитское государство), заодно усилив свои позиции на Ближнем Востоке. Для сохранения арабской идентичности Ливана выработан компромисс, в соответствии с которым марониты получили больше власти, впоследствии его закрепили. Распределение полномочий власти между тремя основными религиозными группами произошло после продолжительной борьбы и 15-летней кровавой междоусобицы. Аналогичный эксперимент в Ираке еще продолжается; страна расколота по деноминационным линиям. Хотя Ирак может гордиться тем, что выбрал первого в истории неарабского главу государства, общество раздроблено по религиозному признаку, и не видно конца насилию. Если будет выбрана подобная модель, ситуация в других странах может развиваться по аналогичному сценарию.

В-четвертых, новое устройство будет нуждаться в крепком политическом ядре, а зачастую и внешней поддержке. Как видно на примере Турции, сильный национальный лидер способен добиться консолидации ценой пренебрежения правами меньшинств. Ататюрк объединил и укрепил Турцию, но пожертвовал правами курдов. Сколько-нибудь выдающиеся арабские лидеры в поле зрения пока не попадали. Поэтому ливанская модель на практике означала бы активное и продолжительное внешнее вмешательство во имя государственного строительства. Сменить режим гораздо легче, чем трансформировать его, и ни одна держава или коалиция не пожелает взвалить на себя такую геркулесову ношу. Но без этого консоциальная модель не пустит корней или все пойдет по иракскому пути, и страны погрузятся в пучину хаоса.

ЕСТЬ ЛИ ВЫХОД?

Чтобы «арабская весна» закончилась коренными изменениями, нужен не только демократический, но и по-настоящему представительный политический порядок. Западная разновидность выборной демократии может быть привлекательна для исламистов, особенно когда они добиваются всенародной поддержки на выборах. Даже если они не получают абсолютного большинства, вне всякого сомнения, после 2011 г. это доминирующая политическая сила. Благодаря расширенным сетям социального обеспечения, организационным навыкам и политической приспособляемости они сумели не только преподнести себя как альтернативу презираемым и свергнутым авторитарным режимам, но и усвоить демократическую риторику. Хотя их реальные планы до конца не ясны, исламисты разных мастей говорят о либерализме, демократии, универсализме и равенстве.

Приверженность духу демократии и электоральная популярность сделали их политически приемлемыми для Запада и других крупных игроков. Таким образом, поддержка на родине обеспечила им легитимность на международной арене, и они пришли надолго. Однако долгосрочная политическая программа окажется под вопросом, если они сочтут, что перевес 51:49 дает карт-бланш на трансформацию арабских обществ в исламистские.

Новым правителям Египта и Туниса приходится платить высокую цену за то, чтобы понять, что подобный курс приводит к конфронтации. Миллионы демонстрантов, собравшихся на площади Тахрир и в других местах, не стремились к замене одного диктаторского режима на другой. Многие граждане не позволят исламистам монополизировать их веру во всем ее многообразии. Идеологический авторитаризм гораздо опаснее власти военных: армия лишь борется за выживание, тогда как «братья» стремятся навязать всем определенные доктрины и подчинить их своему пониманию религии. Мубарака в последние дни его пребывания у власти стали именовать фараоном. Это оскорбительное прозвище как бы отсылало его в доисламскую и неисламскую эпоху «аль-Джахилии». Аналогичное оскорбление кое-кто уже адресует и Мурси.

Отказ арабских исламистов безоговорочно объявить о готовности прислушаться к всенародному протесту и общественному мнению – предмет главной обеспокоенности светских кругов. Чем больше арабские исламисты говорят о демократии и принятии их широкими массами, тем меньше им верят.

Чтобы заслужить доверие избирателей и одновременно остаться носителями духа «весны», арабской элите, включая исламистов, придется вступить на долгий и мучительный путь поиска и достижения консенсуса в обществе. Этот метод создает условия для более представительного общества, чем выборная демократия, поскольку учитывает интересы всех слоев и групп. Что еще важнее, путь – мусульманский по своей сути, поэтому никто не обвинит их в слепом подражании Западу. В VII веке лишь благодаря согласию были избраны четыре непосредственных преемника Пророка Мохаммеда. Только Абу Бакр, первый халиф, умер своей смертью, трех остальных зверски убили. Однако при выборе учитывалось мнение всех групп населения, поэтому в основе его лежал всеобщий консенсус. Не все остались довольны, и это посеяло первые семена раздора, а именно – привело к возникновению шиитского ислама.

Многие жаждут появления современного Саладина, который освободит мусульман. Но если легендарный курд был снисходителен к своим пленникам, особенно немусульманам, современная эпоха до сих пор порождала лишь автократов, которые были социалистами в том смысле, что одинаково жестоко обращались со всеми гражданами. Поиск и достижение консенсуса в обществе – модель, наиболее доступная для «арабской весны», особенно для новых исламистских лидеров, пришедших к власти на ее волне. На примере Ливии и Ирака мы видим, что любой другой подход, будь то демократический или авторитарный, ведет к тяжкой смуте.

Однако есть одно «но». В VII веке достижение консенсуса означало учет мнения и взглядов верующих мусульман, прежде всего мужчин. В современном контексте узкой социальной базы недостаточно. Согласие в арабском мире должно охватывать не только набожных, но и светских мусульман, представителей других конфессий и обязательно женщин. В этом реальный вызов для любого политика, ищущего модель, способную умиротворить арабский мир.

П.Р. Кумарасвами – профессор Университета имени Джавахарлала Неру, почетный директор Института Ближнего Востока в Дели.

Алжир. Иран. Ливан. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885381 Полур Кумарасвами

Цена одной ошибки

Сирийский зигзаг премьера Эрдогана

Резюме: Анкаре снова придется идти к Западу – только уже не в роли ключа к арабскому миру, который можно на время арендовать, а рупора Брюсселя и Вашингтона на Ближнем Востоке. То есть в той ипостаси, в какой она была до прихода Эрдогана.

Даже самые умные аналитики зачастую проигрывают в блэк-джек из-за того, что не могут сдержать азарт. После серии выигрышей, основанных на продуманной стратегии, они теряют осторожность, рискуют и идут ва-банк, попадая в итоге на перебор. Именно такого азартного игрока напоминает сейчас Турция. Еще несколько лет назад эксперты восторгались продуманной и осторожной политикой Анкары. Премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогананазывали одним из самых успешных турецких лидеров за все послевоенное время – реформами он вывел страну из стагнации и обеспечил ей бурный экономический рост.

Менялась и идейная палитра – исламизация, которая была целью его партии, фактически означала либерализацию, избавление от ряда ограничений периода Ататюрка. Турецкий премьер поставил знак равенства между понятиями «политический ислам» и «прогресс». Меняющееся лицо Турции не осталось без внимания соседей, уже много лет ищущих оптимальную модель. В итоге умелое сочетание экономической и идеологической политики вело ее – наследника ненавистной арабам Османской империи – к статусу если не общеарабского лидера, то одного из ведущих центров силы на Ближнем Востоке.

Сейчас все признают, что Турция пережила головокружение от успехов. Анкара решила использовать «арабскую весну» для того, чтобы сократить свой путь к позиции региональной доминанты, а в результате рискует не только утратить достижения в арабском мире за последние 10 лет, но и создать себе новые проблемы. А все более авторитарное правление премьер-министра столкнулось с протестами населения.

ТРИ СЛАГАЕМЫХ УСПЕХА

В 2000 г. Турция представляла собой страну со стагнирующей экономикой на периферии исламского мира. По сути, единственная внешнеполитическая установка состояла в попытках протаранить преграды на пути в Евросоюз. Унизительное «держание в прихожей» со стороны Брюсселя, союзнические отношения с США и партнерские с Израилем, а также воспоминания о периоде османского владычества закрывали ей путь в арабские страны и большую ближневосточную политику. Там героем улиц скорее уж был Муаммар Каддафи, а серыми кардиналами во властных коридорах – Хосни Мубарак и саудовские короли. Отношения с соседями складывались неровно – за исключением Азербайджана на всем протяжении границ постоянно присутствовала напряженность.

Однако пришедшие к власти в 2002 г. молодые бизнесмены-исламисты из Партии справедливости и развития (ПСР) во главе с Реджепом Эрдоганом все изменили. Менее чем за 10 лет Турция превратилась в одного из самых влиятельных игроков на Ближнем Востоке и даже предмет для подражания. Стратегия, благодаря которой Эрдогану и ПСР удалось достичь впечатляющих результатов, зиждилась на трех столпах: экономической экспансии на Ближний Восток и в Северную Африку, стабилизации отношений с соседями, использовании фактора исламской сопричастности.

Турция обладает второй по силе армией в НАТО, и ее возможности для военного давления на соседей ограничены. Любая такая попытка сразу порождала у арабов воспоминания об османском владычестве и разжигала антитурецкие настроения во всем регионе. Именно поэтому турки сделали ставку на экономику. Крайне успешная политика Эрдогана и его министров по стимулированию экспортоориентированного малого и среднего бизнеса дала туркам возможность не только оживить собственный рынок и поднять уровень благосостояния населения, но и захватить арабские рынки. С 2004 по 2010 гг. объем товарооборота с арабскими странами возрос почти втрое – с 13 млрд долл. до 33,5 млрд долл., а с Египтом в 10 раз – с 320 до 3,3 млрд долларов. Двухсторонняя торговля между Турцией и Ираном с 2000 по 2011 гг. увеличилась в 16 раз. С 2007 г. по 2010 г. турецкие инвестиции в Египте возросли двадцатикратно, достигнув около 1,5 млрд долларов. Турецкий бизнес распространялся по всему региону. Так, в Ливии работало около 30 тыс. турецких строителей, которые принимали участие в 214 проектах стоимостью 15 млрд долларов.

Одновременно Турция стала играть и на своей принадлежности к исламской умме. Опираясь на возросшую экономическую мощь, Эрдоган приложил усилия для смены имиджа Турции с проводника интересов Запада на защитника исламского мира. Жертвой ребрендинга стал Израиль – резко обострив отношения с «сионистским врагом» и помогая боевикам в Газе, Турция стала участником общеарабского «палестинского дела». После ряда публичных действий в отношении Израиля (включая унижение израильского президента, а также акции с «Флотилией свободы») Эрдоган стал героем на арабской улице.

УМИРОТВОРЕНИЕ ГРАНИЦ

Экономическое и идеологическое подчинение региона было бы невозможным, если бы перед этим турецкий министр иностранных дел Ахмед Давудоглу (главный архитектор турецкого внешнеполитического чуда) не запустил программу «ноль проблем с соседями». «Турция может снова обрести политическую мощь лишь в том случае, если она использует “стратегическую глубину” (термин, введенный в политический оборот Давудоглу – Авт.) своего местоположения, улучшит отношения с мусульманскими соседями, особенно с Сирией и Ираном. От этих отношений напрямую зависит будущая сила Турции», – говорил Эрдоган в начале правления.

В целом политика принесла успех. Так, нивелирование фобий в сирийско-турецких отношениях (в частности, снятие напряженности вокруг турецкой провинции Хатай, которую сирийцы считали своей территорией) не только улучшило атмосферу между Дамаском и Анкарой, но и позволило Турции подстегнуть экономическое развитие ее юго-восточных провинций. Экспорт последних был завязан на рынки Алеппо, а местная сфера услуг получала неплохие деньги от сирийских визитеров (сирийцы составляли 71,8% общего туристического потока в провинции Хатай, 28,8% в Килисе и 98,4% в провинции Шанлыурфа).

Турции удалось стабилизировать отношения и с союзником Дамаска – Ираном. В Тегеране стали рассматривать Турцию не в качестве сателлита враждебных Соединенных Штатов (демонстративный отказ предоставить США базы для нападения на Ирак произвел впечатление), а как партнера по преодолению хаоса, который американцы создали после операции «Несокрушимая свобода». Анкара и Тегеран совместно занялись стабилизацией Ирака, разделив между собой на сферы влияния эту некогда мощную арабскую страну. Они также совместно работали над решением курдского вопроса, координируя усилия по подавлению курдских боевиков, действовавших и на иранской, и на турецкой территории. Вкупе с четким исполнением Дамаском обязательств по Аданскому договору 1998 г. (согласно которому Сирия обещала не помогать курдским боевикам в Турции и не позволять им создавать базы на сирийской территории), тесное сотрудничество с Ираном помогло туркам нанести сокрушительный удар по позициям Рабочей партии Курдистана (РПК). Доказательством высокого уровня турецко-иранских отношений стала попытка Турции оказать в 2010 г. посреднические услуги в деле решения всех проблем вокруг иранской ядерной программы. И хотя турецкое предложение в итоге похоронили американцы, Анкара одержала дипломатическую победу, продемонстрировав степень своего влияния на Исламскую Республику.

Конечно, не на всех направлениях политика «ноль проблем с соседями» сработала. Но неудача, например, с Арменией компенсировалась серьезным улучшением отношений с Москвой. В России увидели готовность Турции играть стабилизирующую роль на Кавказе (до этого ее в Кремле рассматривали как дестабилизатор, особенно с учетом политики на Северном Кавказе в 1990-е годы). Провал планов по объединению Кипра (по вине греческой общины) снял с Турции клеймо агрессора и серьезно ударил по репутации ЕС, который вопреки декларациям принял в свой состав греческую часть острова.

Наконец, несмотря на неудачу на фронте евроинтеграции (Саркози в 2011 г. прямо заявил, что место Турции не в Европе, а на Ближнем Востоке), турки перестали выступать в роли вечного просителя и предмета общеарабских насмешек. Вместо жалоб на Брюссель Турция стала методично готовить и обтачивать инструменты для оказания давления на ЕС. Среди них – улучшение отношений с Тегераном и превращение Турции в транзитную страну для альтернативных «Газпрому» путей поставок энергоносителей в Европу. Кроме того, в ответ на враждебные действия ЕС (в частности, запрет на отрицание армянского геноцида во Франции) турки принялись проецировать свои новые экономико-идеологические возможности на территории, входящие в европейскую сферу влияния, в частности на бывшие французские колонии. «Я уже дал поручение: в какую бы африканскую страну ни поехал Саркози, нужно, чтобы каждый раз, поднимая глаза, он видел здание турецкого посольства, турецкий флаг. Я дал указание арендовать посольства в самых лучших местах», – говорил в 2011 г. Ахмед Давудоглу.

ПРИДАЛИ УСКОРЕНИЕ

В Европе и некоторых арабских государствах, считавших себя лидерами Ближнего Востока (Египте, Саудовской Аравии), с опаской взирали на рост могущества Турции. Однако свою поступь Анкара оборвала сама, решив банально срезать путь. И когда весь Ближний Восток погрузился в пучину «арабской весны», турецкие власти вознамерились использовать процесс трансформации режимов в своих интересах. Прежде всего для ликвидации конкурентов в битве за статус ближневосточного «царя Горы». Среди главных целей оказались ведущие светские арабские режимы – египетский и ливийский, а также иранские «друзья».

Египетские руководители, привыкшие считать Каир центром региона, крайне негативно отнеслись к турецкому конкуренту. Особенно им не понравилось стремление Турции оспорить роль основного медиатора в арабо-израильских делах (в частности, попытки посредничать в израильско-сирийских переговорах). Хосни Мубарак старался ограничивать турецкое влияние в регионе – и у него это получалось. Исследование, проведенное одним из палестинских центров летом 2009 г., показало: 43% палестинцев видели Турцию в качестве наиболее важного внешнеполитического партнера, в Египте цифра составляла лишь 13%. С Муаммаром Каддафи конфликтов у турок не было, но в Анкаре яркого ливийского лидера рассматривали как одного из основных конкурентов Эрдогана за симпатии арабских масс. Таким же соперником виделся Махмуд Ахмадинежад, автор громких антиизраильских и антиамериканских выступлений. Кроме того, и в Анкаре и в Тегеране понимали, что ирано-турецкое партнерство – явление временное. Ближний Восток всегда был слишком мал для турок и персов, и никто не сомневался, что в среднесрочной перспективе они превратятся в региональных соперников. Не случайно исследование того же палестинского центра показало, что Турцию в качестве наиболее важного внешнеполитического партнера рассматривали лишь 6% иранцев. Вероятно, в Анкаре надеялись, что финальным аккордом «арабской весны» станет именно сокрушение Ирана.

«Турция играет роль, которая позволит ей изменить ход истории и поможет перестроить регион с чистого листа», – заявил в феврале 2011 г. Эрдоган. Используя свой имидж как единственной демократии, способной совместить политический ислам и прогресс, Анкара предлагала умеренным исламским силам, заменившим светские диктатуры, турецкий путь развития. Именно поэтому она жестко выступала против египетской хунты, требуя передать власть «Братьям-мусульманам» и победившему на выборах Мухаммеду Мурси. Исламистам всегда легче договариваться с исламистами, нежели чем со светскими диктатурами, которые рассматривают политический ислам как основную угрозу своей власти.

СИРИЙСКИЙ КЛЮЧ

Если в Тунисе, Египте и Ливии Турция играла скорее вспомогательную роль, то в сирийских событиях стала одним из основных игроков. Анкара рассчитывала решить целый ряд тактических задач, но вместо этого Сирия похоронила все надежды на то, что Эрдоган сможет и далее проводить свою новую внешнюю политику.

Накануне арабской весны мало кто мог поверить в то, что Турция выступит против режима Башара Асада. Отношения между Анкарой и Дамаском были великолепными, в начале февраля 2011 г. Реджеп Эрдоган вместе с тогдашним сирийским премьером Наджи Отри принял участие в церемонии закладки «Плотины дружбы» на реке Аси возле сирийско-турецкой границы. В перспективе, по словам Эрдогана, планировалась реализация других совместных проектов, включая турецко-сирийский банк, запуск скоростных поездов по маршруту Газиантеп–Алеппо, а также соединение газовых сетей. После того как в 2010 г. между Дамаском и Анкарой был введен безвизовый режим, число сирийских туристов в Турции увеличилось в два раза (до 1 млн человек), а турецких в Сирии – в два с половиной (до 1,5 миллиона). Более того, обе стороны были объективно заинтересованы в дальнейшем укреплении политических отношений. Так, Турция через Сирию получала выход на ХАМАС (который на тот момент содержался Ираном, и его штаб-квартира размещалась в Дамаске) и, соответственно, на израильско-палестинский конфликт. В свою очередь, Дамаск рассматривал Анкару как противовес Ирану, от которого Башар Асад не хотел слишком сильно зависеть.

Но сирийские активы были принесены в жертву стратегическим интересам – точнее тому, что в Анкаре посчитали таковыми.

В Турции, вероятно, рассчитывали не только заменить алавитскую элиту Башара Асада на лояльный Анкаре суннитский режим, но и получить через подконтрольную Сирию прямой выход к Палестине, суннитским районам Ирака, Иордании и через нее к нефтяным запасам Саудовской Аравии. Не исключено, что некоторые силы в Анкаре надеялись втянуть в Сирию Соединенные Штаты, спровоцировать американо-иранский «конфликт на периферии» и руками Америки убрать иранских конкурентов. Вероятно, войной против Асада Турция также хотела добиться расположения зараженной вирусом демократии арабской улицы, а также элит монархий Персидского залива. Они давно мечтали выбить Сирию из сферы влияния Ирана и восстановить санитарный кордон на его восточных границах, рухнувший с разгромом саддамовского Ирака. А также протянуть через сирийскую территорию трубопроводы в Европу и избавиться от необходимости возить газ и нефть через простреливаемый иранской артиллерией Ормузский пролив.

В итоге Турция играет ключевую роль в поддержке сирийских боевиков. Именно Анкара приложила усилия для консолидации всех противников Асада (в начале июля 2011 г. в Турции прошел учредительный съезд объединенной оппозиции), на турецкой территории находятся лагеря Сирийской свободной армии (ССА), где боевиков обучают иностранные инструкторы и вооружают на деньги монархий Залива. Лидеры ССА находятся под охраной турецких сил безопасности (после того как их попытались выкрасть сирийские агенты). Через турецко-сирийскую границу проникает оружие, а также идет поток ливийских «добровольцев» для сирийского джихада (размещением этих людей в Турции, по некоторым данным, официально занимается посольство Ливии).

ВТОРЖЕНИЕ – НЕ ВАРИАНТ

Между тем турецкие власти недооценили стойкость режима Башара Асада. Ценой огромных жертв и усилий сирийские власти сохранили контроль над ситуацией в стране. Армейские подразделения, к которым присоединились бойцы «Хезболлы» и, по некоторым данным, иранские подразделения, постепенно зачищают от боевиков населенные пункты. В начале июня они взяли стратегически важный город аль-Кусейр, важный пункт на ливанском пути снабжения боевиков. Сейчас Дамаск намерен перекрыть и второй, турецкий – армия начала в июне масштабную операцию по зачистке провинции Алеппо под названием «Северная буря». Вероятнее всего, без без массированного внешнего вмешательства сокрушить династию Асадов не удастся.

В свою очередь, Турция терпит колоссальные убытки – вместо прибыли от торговли с Северной Сирией турецкие власти тратят огромные деньги на содержание лагерей беженцев. По состоянию на январь 2013 г. в 13 лагерях и двух временных центрах проживало более 160 тыс. сирийских беженцев, на которых ежемесячно уходит 40 млн долларов. Кроме того, еще около 70–80 тыс. беженцев расселились по турецким городам, подняв цены на аренду недвижимости и уровень безработицы, а также ухудшив криминогенную ситуацию. В Анкаре начинают осознавать, что, несмотря на все принесенные жертвы, туркам, возможно, придется и дальше жить бок о бок с Башаром Асадом, который ничего не забудет и не простит.

Многие склоняются к тому, что единственным способом спасти сирийскую революцию и лицо Анкары может стать внешняя интервенция – либо силами самой Турции, либо сколоченной ею коалиции. Впрочем, оба варианта практически нереализуемы. В одиночку турецкая армия (особенно после массовой чистки высшего офицерского состава – более половины адмиралов и около 20% генералитета находятся за решеткой по делу о заговорах против ПСР) едва ли в состоянии справиться с сирийскими вооруженными силами, тем более с добровольцами из числа кадровых бойцов иранского КСИР. Успех операции сомнителен даже в том случае, если ее целью станет не поход на Дамаск, а создание «зоны безопасности» на севере Сирии. В Массачусетском технологическом институте подсчитали, что во время первых ударов с воздуха должно быть уничтожено более 450 целей, включая 150 противовоздушных батарей, 27 батарей с ракетами «земля-земля», 12 противокорабельных батарей, 22 радара раннего оповещения и командных объектов, 32 аэродрома и более 200 укрепленных ангаров для самолетов. Если же обещания России по поставкам С-300 воплотятся в жизнь, само нанесение удара крайне рискованно. Кроме проблем военно-технического характера, возможное вторжение в Сирию маловероятно и по имиджевым причинам. Ввод войск в арабскую страну дезавуирует все усилия Анкары по снятию антитурецких фобий в арабских странах.

Попытки сколотить коалицию для интервенции также, скорее всего, обречены на провал. Турецкая газета «Радикал», перефразируя публицистический штамп, привязавшийся к Турции в XIX веке, – «больной человек Европы», – называет ее сейчас «одинокий человек Ближнего Востока».

Так, надежды Анкары на то, что США решат устроить в Сирии «войну на периферии» с Ираном, не оправдались. Вашингтон постепенно сокращает участие в сирийской гражданской войне и, несмотря на одобрительную резолюцию Конгресса, избегает поставок повстанцам тяжелого вооружения. Вероятно, это отчасти связано с американо-иранскими секретными переговорами, а также переключением фокуса внимания Америки с Ближнего Востока на Восточную Азию. Кроме того, Соединенные Штаты после Ирака и Афганистана вряд ли готовы к новой войне в исламском мире. Особенно когда американский электорат демонстрирует, что устал от активной внешней политики в ущерб внутриэкономическим проблемам. Европа без США воевать не станет – военная операция против режима Каддафи (чья армия на порядок слабее сирийской и на два порядка иранской) четко продемонстрировала европейцам ограниченность их собственных военных возможностей, неспособность участвовать в крупных компаниях без поддержки Соединенных Штатов. Сейчас речь идет лишь о поставках оружия, однако ряд государств (в частности, Германия) уже заявили, что участвовать в этом не намерены. Арабские монархии, конечно, готовы помочь, но лишь словом и долларом. Для ведения войны у них нет достаточных армий. Недавно для участия на сирийском и, возможно, на будущем иранском фронте они пытались «арендовать» иорданскую армию через предложение включить это небогатое королевство в ССАГПЗ и щедро вложиться в его экономику, однако иорданский король Абдалла II ответил вежливым отказом.

Не получит Турция помощи и от сильнейшей армии в регионе – израильской. В Израиле негативно относятся к Башару Асаду, но большая часть израильского истеблишмента, не ослепленная идеей разгромить Иран в Сирии, не желает «исламистской демократии» у своих границ. Ряд единичных операций израильских сил на территории Сирии (когда израильтяне, по их словам, не допустили передачи сирийского оружия массового поражения в руки «Хезболлы» или бомбили сирийские объекты) стоит рассматривать скорее как единичные акты тактического характера, а не как прелюдию к израильскому вторжению. По всей видимости, в Тель-Авиве сменили позицию благожелательного нейтралитета (которой придерживались с самого начала войны), потому что осознали: после победы Асада в Сирии им придется говорить не с местным президентом, а с Тегераном. Израиль серьезно обеспокоен усилением иранского влияния на Дамаск и, по всей видимости, желает, чтобы гражданская война в Сирии продолжалась подольше.

Даже если режим Башара Асада сбросят, никаких особых дивидендов Турция не получит. «В постасадовской Сирии Эрдоган скорее всего сделает ставку на суннитов, которых также поддерживает его религиозный электорат. В этой ситуации Турция окажется в крайне неудобной ситуации – ей придется поддерживать радикальное правительство из “братьев-мусульман”, находящееся под влиянием катарских и саудовских денег. И к тому же пойти на конфликт с Соединенными Штатами, которые хотели бы видеть в Сирии широкую коалицию умеренных сил со значительным представительством курдов», – считает бывший посол США в Турции Мортон Абрамовиц.

КУРДСКИЙ ОТВЕТ

А пока турки усиленно ищут выход из сирийской авантюры, Дамаск и Тегеран нанесли Эрдогану контрудар через намеренное обострение курдской проблемы. Так, Асад пошел на компромисс с собственным курдским населением. По всей видимости, в обмен на обещание автономии курды обязались поддержать режим, что позволило сирийскому президенту в июле вывести войска из курдских населенных пунктов и перекинуть их на опасные участки фронта. Сами города взяты под контроль курдскими ополчениями, которые, по некоторым данным, активно и беспрепятственно помогают братьям по ту сторону границы с Турцией. Со стратегической же точки зрения укреплением Сирийского Курдистана Дамаск фактически поставил ультиматум Анкаре. Ведь если сейчас режим Асада падет, то контролируемый курдскими ополчениями сирийский Курдистан попросту станет независимым.

«Курды – самая организованная этническая группа в Сирии, и если дела в этой стране пойдут совсем плохо, они этим воспользуются, – считает бывший министр иностранных дел Турции Яшар Якис. – Идея независимого Курдистана живет в сознании каждого курда». На компромисс со своими курдами пошли и иранцы – в сентябре 2011 г. Тегеран заключил перемирие с иранскими курдами и их партией PJAK (Партией за свободную жизнь в Курдистане). Одновременно сирийцы фактически вышли из Аданского соглашения и, по некоторым данным, стали поставлять оружие курдским боевикам на территории Турции.

В какой-то степени курдский вопрос обостряет и сама Турция. Анкара недовольна своей энергетической зависимостью от Ирана: 91% потребляемой в стране нефти приходит из-за рубежа, 51% этого импорта дает Иран. Также иранцы поставляют Турции значительные объемы газа (зависимость от импорта 98%). Пытаясь ликвидировать зависимость от потенциального соперника, турки обратили взор на Иракский Курдистан и его запасы нефти объемом в 45 млрд баррелей. На сегодняшний день Анкара и Эрбиль ведут переговоры о строительстве трубопровода, по которому в Турцию будет поступать более 3 млн баррелей нефти в день и 10 млрд кубометров газа в год. В обмен Турция фактически устранила экономическую зависимость Иракского Курдистана от остальной части Ирака. На сегодняшний день турки снабжают иракских курдов всеми необходимыми товарами (именно за счет экспорта в Иракский Курдистан Ирак стал вторым рынком сбыта для турецких товаров, и ожидается, что в 2013 г. он выйдет на первое место).

Данная политика действительно способна обеспечить энергетическую независимость Анкары от Тегерана, но чревата колоссальными рисками. Во-первых, она добивает остатки стратегии «нуля проблем с соседями» и ведет Турцию к конфликту с Ираком. Иракский премьер Нури аль-Малики открыто назвал Турцию «враждебным государством». Он не позволил турецкой компанииTPAO работать на месторождении в Южном Ираке и не пустил турецкого министра энергетики на конференцию в Эрбиль. На стороне аль-Малики выступил не только Иран (активно влияющий на процесс принятия решений в современном Ираке), но и Соединенные Штаты, заинтересованные в сохранении единства Ирака. «Мы не поддержим экспорт нефти из любой части Ирака без соответствующего одобрения иракских властей», – заявила представительница Госдепартамента Виктория Нуланд. Во-вторых, снижая энергозависимость от Ирана, турки создают большую проблему – независимый Иракский Курдистан. Да, сейчас его глава Масуд Барзани следует в фарватере турецкой политики (в частности, помогает решать проблемы с турецкими курдами), но лишь потому, что турки обеспечивают экономическую независимость иракских курдов и могут помочь им во время неизбежного конфликта с Багдадом за Киркук. Однако в среднесрочной перспективе (особенно в случае падения режима Башара Асада и дезинтеграции Ирака) все изменится, и с Эрбиля может начаться процесс консолидации всех курдских земель (в том числе и тех, которые являются частью Турции) в единое 40-миллионное курдское государство. «Турция сначала клюнет на приманку пользования в определенных пределах нефтегазовыми ресурсами Северного Ирака, а затем станет участником реализации более широкого плана по созданию Великого Курдистана на территории Ирака, Сирии и Турции», – возмущается лидер оппозиционной Народной республиканской партии Кемаль Киличдароглу.

ИЗВИНЕНИЯ НЕ ПРИНЯТЫ

На фоне внешнеполитических неудач последних лет одним из немногих достижений стали извинения Израиля за инцидент с Мави Мармара (штурм в 2010 г. «Флотилии свободы», пытавшейся прорвать блокаду сектора Газы). Впрочем, это скорее успех не турецкой дипломатии, а американской, причем достаточно локальный и краткосрочный.

22 марта Биньямин Нетаньяху позвонил своему турецкому визави Реджепу Эрдогану и за 20 минут перечеркнул всю принципиальную трехлетнюю позицию израильского МИД, называвшего гуманитарный конвой провокацией. «В свете проведенного израильтянами расследования, выявившего ряд ошибок при осуществлении операции, премьер-министр Нетаньяху принес извинения турецкому народу за любые ошибки, которые могли стать причиной гибели людей, и согласился завершить соглашение о выплате компенсации», – говорится в заявлении канцелярии Нетаньяху. Израиль пообещал сотрудничать с Анкарой по вопросу улучшения гуманитарной ситуации на палестинских территориях.

Израильский премьер объясняет свой поступок серьезным обострением ситуации на израильских границах. «Усугубление кризиса в Сирии стало решающим фактором при принятии решения… Сирия распадается, гигантские запасы оружия начинают попадать в руки различных группировок… Важно, чтобы Турция и Израиль, граничащие с Сирией, могли сотрудничать и действовать сообща против иных угроз в нашем регионе», – написал он на своей странице в социальной сети. Впрочем, большая часть комментаторов считает причинами не израильское раскаяние или опасение за последствия сирийского кризиса, а давление со стороны Барака Обамы, находившегося в тот момент с визитом на Святой земле. Американскому президенту необходимо согласие между его союзниками для ответа на ряд региональных вызовов.

Турции же примирение не нужно. Конфликтные отношения с Израилем – один из основных инструментов политики по завоеванию лидерства в исламском мире, что для Эрдогана важнее и ценнее, чем координация по сирийскому вопросу или совместные проекты с Израилем (в частности, добыча углеводородов в Восточном Средиземноморье – только на стыке территориальных вод Израиля и Кипра находится примерно 122 трлн кубометров газа). Кроме того, Эрдогана не поймет собственное население. «Израиль в Турции непопулярен и никогда не был таковым, несмотря на расцвет стратегических отношений между Иерусалимом и Анкарой в 1996 году. Эти связи скорее играли роль инструмента в проводимой турецким генштабом политике национальной безопасности, а также во внутриполитических интересах, во времена, когда власть офицеров в стране была максимальной. Еще до прихода к власти ПСР, когда общественное мнение не имело особого влияния на турецкую внешнюю политику», – пишет старший научный сотрудник Совета по международным отношениям Стивен Кук. События в Газе, поддержка Израилем идеи независимого Иракского Курдистана не добавляют турецкому населению любви к израильтянам. Не случайно турецкая оппозиция, нещадно критикующая Эрдогана за ряд внешне- и внутриполитических действий, не включила в обвинительный список пункт об Израиле.

Именно поэтому сразу после получения израильских извинений Турция не только не пошла на ответные шаги (в частности, отказалась предоставлять данные американского радара, который стоит на турецкой территории и контролирует иранское воздушное пространство), но и потребовала у Израиля новых уступок, прежде всего снятия блокады с Газы – именно так в Анкаре интерпретировали слова Нетаньяху об «улучшении гуманитарной ситуации на палестинских территориях». Требование невыполнимое – Тель-Авив отказывается снять досмотр всех идущих в сектор грузов (именно этот досмотр и называют на Западе блокадой) и свободно пускать туда иранские ракеты, специальные марки цемента для строителей бункеров и другие подобные товары. Однако без этого потепления отношений не будет. «Когда Израиль будет выполнять свои обещания, тогда и будет нормализация. В ином случае пусть не обижаются. Мы говорим это четко и ясно», – отметил турецкий премьер.

ОТЫГРАТЬСЯ НЕ ПОЛУЧИТСЯ

Проблема турецкой внешней политики не только в том, что она обесценила все достижения Эрдогана и Давудоглу предыдущих восьми лет. Сейчас сложно вернуться даже на позиции до начала курса «ноль проблем с соседями». Причем не только в арабском мире, но и за пределами Ближнего Востока.

Прежде всего речь идет о евроинтеграции. Хотя само по себе вхождение в Евросоюз практически нереально, процесс, который поддерживался большей частью населения, как таковой был важен для демократизации Турции. Под предлогом необходимости соответствовать европейским нормам власти проталкивали через парламент (в том числе и сам Эрдоган) либеральные экономические реформы. Однако жесткая позиция ЕС относительно членства Турции и ряд турецко-европейских конфликтов (часть из которых специально раздувалась премьером для укрепления репутации в исламском мире) привели к коренному изменению позиции турецкой общественности.

В декабре 2012 – январе 2013 гг. стамбульский Центр экономических и внешнеполитических исследований провел опрос среди экспертов по внешней политике и электората ведущих партий страны, стоит ли Турции продолжать упорно добиваться полного членства в ЕС. И если 87% от опрошенных экспертов ответили утвердительно, то население – отрицательно. Лишь 30% избирателей Партии справедливости и развития и 34% избирателей ведущей оппозиционной Народной республиканской партии хотят, чтобы Турция продолжала поход за членством. Среди националистов из Партии национального движения сторонников евроинтеграции еще меньше – 15%. За членство в Евросоюзе выступают только избиратели прокурдской Партии мира и демократии (88% из них ответили утвердительно), поскольку евроинтеграция является лучшим гарантом соблюдения прав курдского населения. Некоторые аналитики опасаются, что потеря интереса к евроинтеграции не только лишит власти возможности использовать этот рычаг для либерализации, но и позволит Эрдогану реализовать свои авторитарные амбиции. Так, либеральные газеты возмутились, когда 25 января с.г. Эрдоган подтвердил свою позицию, что если ШОС предложит Турции членство, то она вступит в организацию и «забудет о Евросоюзе». А заявление Ахмеда Давудоглу о том, что Турция хочет получить в ШОС статус наблюдателя, лишь укрепило подозрения в том, что Турция стремится интегрироваться в те структуры, где на соблюдение прав человека не обращают особого внимания.

Между тем Турция, скорее всего, не только не станет наблюдателем в ШОС, но и рискует испортить отношения с Россией. Москва дорожит ими, поэтому не заняла жесткую позицию в связи с фактом принудительной посадки в Турции самолета, который предположительно вез оружие из России в Сирию. Однако сомнительно, что Москва так же сквозь пальцы будет смотреть на нарушение Турцией статус-кво на Южном Кавказе – а именно в этом направлении сейчас и пытается действовать Анкара, рассчитывая отыграться за неудачи на остальных фронтах. Ахмет Давудоглу выступает с речами об интеграции между Грузией, Азербайджаном и Турцией. Анкара выражает готовность «помочь» официальному Тбилиси в возвращении в Грузию турок-месхетинцев, настаивает на строительстве новой мечети в Аджарии.

БОЛЬШЕ НЕ ЛИДЕР

В Анкаре осознают всю сложность ситуации, в которой оказались. И даже пытаются исправлять ситуацию. В частности, Эрдоган хочет избежать обострения курдского вопроса за счет превентивного примирения с РПК. Ему удалось добиться компромисса с находящимся в заключении Абдуллой Оджаланом, и в результате курдские боевики прекратили нападения и стали покидать турецкую территорию, а лидеры РПК обещали перейти от партизанской к политической борьбе. Однако, как показали начавшиеся в мае массовые волнения в Турции, у Эрдогана для работы над ошибками может не хватить ни времени, ни политической легитимности.

Жесткий разгон мирной акции экологов, выступавших против вырубки стамбульского парка Гези, спровоцировал объединение различных слоев населения: курдов и турок, секуляристов-либералов и исламистов, и даже основных антагонистов страны – болельщиков «Бешикташа», «Галатасарая» и «Фенербахче», которые на время протестов стали представителями виртуального клуба «Стамбул Юнайтед».

Главная причина недовольства – склонность премьера к авторитаризму, демонстративное неуважение к государственным системам сдержек и противовесов (особенно ярко проявившееся после того, как Эрдоган подавил организованное сопротивление кемалистов и военных). Так, турки выступили против намерения премьер-министра изменить Конституцию и остаться у власти. По закону его нынешний срок истекает в 2014 году, возглавить кабинет министров он больше не сможет, однако Эрдоган намерен превратить Турцию в президентскую республику.

Многие против увлечения Эрдогана идеями неоосманизма. Премьер настолько привержен последним, что публично пригрозил судом создателям сериала «Великолепный век» (который смотрят 150 млн человек) за то, что они, по словам Эрдогана, клевещут на турецкого султана Сулеймана Великолепного. Между тем для значительной части населения еще со времен Ататюрка Османская империя ассоциируется с деспотизмом и ретроградством. И платить за возвращение к внутриполитической отсталости и внешнеполитической экспансии собственной безопасностью (в конце мая турецкие спецслужбы взяли группу сирийских боевиков, которые планировали устроить в стране теракт с применением зарина и свалить его на Башара Асада) население Турции не намерено.

Под эту же категорию подпадает соглашение с курдами. Премьер говорит о федерализации, однако никто не знает, какие уступки Эрдоган обещал курдам в обмен на мир и на их голоса в парламенте на голосовании по Конституции. Курдская партия BDP уже требует введения постов «региональных президентов», изъятия выражения «турецкая нация» из проекта новой конституции, а также придания в ней курдскому языку официального статуса. Кроме того, курды намерены дать курдское название 12 провинциям, которые они считают своими.

Недовольство вызывает и демонстративная исламизация. Если раньше она рассматривалась в контексте либерализации, освобождения от перегибов секулярных законов Ататюрка, то теперь – как путь в сторону исламской республики. Обязательное изучение Корана в школах, запрет стюардессам Turkish Airlines (на 49% принадлежат государству) использовать яркую губную помаду, статья, по которой за оскорбление ислама можно сесть в тюрьму на полтора года – все это стало вызывать недовольство не только кемалистов, но и умеренно-исламизированного городского среднего класса. То есть группы, которая является хоть и меньшей, но наиболее пассионарной частью эрдогановского электората. Последней каплей стал жесткий антиалкогольный закон, который (притом что 80% населения страны не пьет) превратился в символ «иранизации».

Особенностью акций протеста стало четкое разделение в глазах народа партии и премьера. Большая часть населения выступает за сохранение ПСР у власти, не видит ей альтернативы. И ряд высших членов партии, и без того недовольных авторитарными замашками лидера, начинают от него дистанцироваться. Среди последних – президент Абдулла Гюль, вице-премьер Бюлент Аринч и вице-председатель ПСР Хусейн Челик, они заявили о готовности пойти на компромисс с митингующими.

Итогом второго периода правления Эрдогана, когда власти попытались «срезать путь» к лидерству за счет использования «арабской весны», стали стратегические потери на всех фронтах. Турция превращается в одинокого человека на Ближнем Востоке, с серьезными внутренними проблемами и в окружении враждебных государств, некоторые из которых будут стремиться свести с ней счеты. И в этой ситуации Анкаре снова придется идти к Западу – только уже не в роли ключа к арабскому миру, который можно на время арендовать, а рупора Брюсселя и Вашингтона на Ближнем Востоке. То есть в той ипостаси, в какой она была до прихода Эрдогана.

Г.В. Мирзаян – кандидат политических наук, научный сотрудник Института США и Канады РАН.

Курдский вопрос – вновь на повестке дня

Опасности и перспективы

Резюме: Эскалация региональной конфликтности может консолидировать силы курдского национально-демократического движения этнического Курдистана под лозунгом борьбы за свои права и самоуправление курдских ареалов Турции, Ирака, Сирии и Ирана.

Курды стран Западной Азии, этнического Курдистана (курдские ареалы Турции, Ирана, Сирии и Ирака условно в научной литературе именуются Турецкий, Иранский, Сирийский, Иракский Курдистан) утверждают свое принципиальное отличие от персов, равно как от турок и арабов. Они всегда стремились к национальному самоопределению. Их сплачивает мечта о создании курдского государства. Однако курдские лидеры больше внимания уделяют партикулярным целям и настраивают курдов на мирное решение курдской проблемы. Между тем напряженность в Сирии и вокруг Ирана, а также в Турции, способная перерасти в широкий международный конфликт, делает актуальным решение курдского вопроса, в том числе и реализацию общекурдского объединительного национального идеала (провозглашения курдского государства) при условии поддержки извне.

НЕСБЫВШИЕСЯ НАДЕЖДЫ

После того как американо-британская коалиция свергла в 2003 г. диктаторский режим Саддама Хусейна и создала федеративный Ирак, Курдистанский регион, объединивший три иракские провинции Эрбиль, Сулейманию и Дохук, стал субъектом рыхлой иракской федерации. Его «специальный» (полунезависимый) статус был зафиксирован в Конституции в 2005 году. Иракский Курдистан получил уникальную возможность поступательного социально-экономического, политического и культурного развития. В Курдистанском регионе был избран президент (Масуд Барзани, глава авторитетного клана), сформировано региональное правительство и национальная ассамблея, подготовлен проект местной Конституции. Курдистанское руководство стало проводить самостоятельную экономическую и социальную политику, осуществлять международные контакты со многими странами мира, были даже введены некоторые внешние атрибуты суверенного государства – флаг, гимн, денежные знаки, штемпели в паспортах посещающих регион иностранцев, создана национальная армия (пешмерга), построен аэропорт, оснащенный по последнему слову техники, и т.д.

Иракские курды добились больших успехов благодаря продаже нефти и иностранным инвестициям в курдистанскую экономику. Это вселило надежду на возможность провозглашения курдского независимого государства. (Еще в 2005 г. во время выборов президента Курдистанского региона был проведен неофициальный референдум о независимости, в результате которого почти все население региона поддержало эту идею.) Осенью 2012 г. Барзани попытался заручиться поддержкой Вашингтона. Но накануне президентских выборов американская администрация не решилась начать изменение конфигурации традиционных границ государств Западной Азии, указав курдам, чтобы они не мешали осуществлению «демократического эксперимента в Ираке». Масуду Барзани объяснили, что в современной геополитической ситуации он не может рассчитывать на поддержку Соединенных Штатов и Турции в деле провозглашения курдского государства, потому что сегодня «США не поддерживают движения, нацеленные на отделение от Ирака». В современных геополитических условиях американская администрация как будто заинтересована в сохранении стабильного и целостного Ирака. Однако некоторые авторитетные американские политики выражают иное мнение. Курдам, мол, «лучше быть независимыми, чем застрять в Ираке навсегда», а Курдистан может стать независимым государством в ближайшие 10 лет.

В этой связи премьер-министр Курдистанского региона Ирака Нечирван Барзани, племянник Масуда Барзани, призвал сплотиться всем политическим силам Иракского Курдистана перед лицом внутренних и региональных угроз и в целях выработки общей позиции. Он подчеркнул, что спорные вопросы с Багдадом будут решаться без вмешательства извне. Нечирван Барзани считает, что наступает время, когда решается судьба курдской нации. Поэтому курдам необходимо национальное единство для осуществления стратегической политики во имя самоопределения. «Все другие интересы – вторичны». Он признает, что стремление курдов к независимости огромно, но даже туркоманы и ассирийцы-халдеи якобы ожидают и надеются на провозглашение независимости Иракского Курдистана. Пока руководство иракских курдов сосредоточено на решении проблемы спорных территорий и своих противоречий с Багдадом, носящих экономический характер.

Проблему возможной сецессии Иракского Курдистана Анкара рассматривала с точки зрения объединения Курдистанского региона Ирака с курдским ареалом Турции. Турецкое руководство не могло не считаться с возможностью этого сценария и пыталось корректировать свою курдскую политику, исходя из учета этого фактора. В 2009 г. оно разработало так называемую «дорожную карту» демократического переустройства Турции, осуществление которой способствовало бы и урегулированию курдского вопроса. Однако, несмотря на провозглашенную тогда правительством Реджепа Тайипа Эрдогана «курдскую инициативу», направленную на широкое общественное обсуждение проблемы, до недавнего времени дальше дискуссий и демонстративного признания культурно-лингвистических особенностей курдов, отличающих их от турок, политических решений и законодательного закрепления таких прав не происходило. В то же время турецкое руководство не могло воспрепятствовать усилению трансграничных контактов и взаимодействия курдов Турции, Ирака и Сирии. Анкара всеми средствами препятствовала повторению иракского сценария в Сирии, опасаясь обострения курдского вопроса в самой Турции.

Возможное обретение независимого статуса Иракским Курдистаном могло нанести удар по гордости и престижу Турции и ослабило бы ее положение как региональной державы, лишило контроля над богатыми водными ресурсами юго-восточной Анатолии, а также сократило ведущую роль в будущем экономическом развитии Западной Азии. Путем укрепления экономических и торговых связей с Курдистанским регионом Ирака турецкое руководство стремилось сдерживать тенденции, способствующие созданию там независимого курдского государства.

Курдские политологи полагали, что выход Турецкого Курдистана из состава Турецкой Республики предоставит ей большие преимущества. По их мнению, Турция сможет гармоничнее развиваться экономически, если избавит себя от решения курдской проблемы, что облегчит ей задачу вступления в Европейский союз. Они подчеркивали, что объединение Иракского и Турецкого Курдистана продвинет идею создания курдского государства. Потеря Турцией Курдистана действительно существенно ослабит ее геополитическое значение в Западной Азии и станет препятствовать осуществлению стратегических планов в отношении Центральной Азии, Кавказа и России. Объединенное курдское государство (состоящее из курдских районов Турции и Ирака) будет доминировать в юго-восточных и восточных районах Турецкой Республики и преградит ей доступ к Азербайджану, Кавказу и тюркским республикам Средней Азии. Однако сегодня некоторые американские политтехнологи утверждают, что распад Турции может произойти только к 2030 г., и прогнозируют создание курдского государства, объединяющего курдские ареалы Ирака, Сирии и Ирана.

Усиление турецких позиций в Иракском Курдистане заботит Иран и Армению, которые, как и Турция, не заинтересованы в провозглашении иракскими курдами независимости. Они стремятся к развитию своих экономических, торговых и политических отношений с Курдистанским регионом Ирака, сдерживая националистические устремления иракских курдов, а также с целью снижения турецких поползновений относительно Кавказа и Средней Азии.

РАДУЖНЫЕ МЕЧТЫ

В последнее время в зарубежных СМИ и среди курдской общественности распространилось суждение о том, что курды этнического Курдистана будто бы стремятся создать федеративное государство, состоящее из четырех автономных районов с центрами в Эрбиле, Камышлы, Диарбакыре и Мехабаде.Оно должно обеспечить себе коридор к Средиземному морю для транспортировки нефти и газа из Курдистана на мировой рынок. Этот сценарий напоминает рассуждение Абдуллы Оджалана, лидера Рабочей партии Курдистана (РПК), томящегося в заключении, о создании четырех курдских мини-государств в этническом Курдистане. Стали говорить о начале «курдской революции», которая в конечном итоге должна привести к созданию независимого и объединенного Курдистана.

Актуализация решения курдского вопроса не остается без внимания руководства региональных и мировых держав, мирового общественного мнения, поскольку этнический Курдистан расположен в центре Западной Азии, изобилующей локальными конфликтами, отягощенными активностью исламистских вооруженных группировок. Лоббирование идеи курдского государства всегда совпадает с очередной попыткой американских политиков использовать курдов для дестабилизации региона ради собственных интересов. К примеру, когда в 90-е гг. ХХ века американские военно-политические круги строили планы относительно Ирака, они использовали курдов, обещая им широкую автономию или даже провозглашение государства. Но осуществление этих обещаний, очевидно, не входило в планы американских покровителей курдов, поскольку последних, по-видимому, не удалось заставить в полной мере играть по американским правилам. Хотя официальный Вашингтон и призывает курдов к сдержанности, американская и израильская пропаганда, напротив, направлена на обострение их националистических устремлений. Так, например, некоторые израильские политологи стараются убедить курдов, что изменение конфигурации границ стран Ближнего и Среднего Востока якобы не за горами и курды непременно добьются своих целей, в том числе и выхода к морю.

С 90-х гг. ХХ века мировоззрение и политическая культура курдов существенно изменились. Курдское общество и его политическая элита стали воспринимать современные методы политической деятельности, которые исходят из признания сложившейся системы международных отношений. Окрепли демократические тенденции, а лидеры выступают за региональную стабильность, заявляя о приоритете мирных способов решения курдской проблемы в каждом ареале стран Западной Азии, в соответствии со спецификой национального развития курдов. Они осознают авантюристичность и сложность практического воплощения сегодня проекта четырехсоставного курдского государства.

Современный этнический Курдистан не является географически, экономически, культурно, лингвистически, религиозно гомогенным. Процесс национального развития курдов в каждом ареале стран их проживания осуществляется в соответствии со спецификой этих государств и особенностями курдского национального движения. Находясь в разных социокультурных, экономических и политических условиях и системах, курды подвергались в своих географических подразделениях воздействию самых разнообразных факторов и по-разному реагировали на вызовы времени. Как в прошлом, так и теперь курдское национальное движение локально. В разных частях этнографического Курдистана периоды его подъема и упадка не совпадают, что указывает на неравномерность этнонационального развития в курдских ареалах Турции, Ирака, Сирии и Ирана, разновеликих по территории и численности курдского населения. Это существенно затрудняет процесс консолидации курдов на общенациональном уровне. Однако руководство иракских курдов мыслит общекурдскими категориями, рассматривая Иракский Курдистан как ядро, центр будущего независимого курдского государства. Оно стремится к экономической независимости от Багдада.

СОВРЕМЕННЫЕ РЕАЛИИ

Стремление руководства Иракского Курдистана подхлестнуть рост экономики региона стимулирует создание благоприятного инвестиционного климата для иностранных компаний. Особенно активно развиваются курдистано-турецкие отношения в области добычи нефти и ее транспортировки в Турцию и на мировой рынок в обход Багдада. Недавно курдистанское руководство подписало соглашение на поставку Турции 420 тыс. баррелей сырой нефти по новому трубопроводу, строительство которого планируется завершить к 2014 году. Курдистано-турецкое сотрудничество в сфере энергетики, с одной стороны, способствует экономическому развитию Иракского Курдистана, а с другой – вызывает опасения части курдского населения в том, что Курдистан попадет в зависимость от политической воли Турции. Отсутствие экспортных маршрутов и современной инфраструктуры (Иран и Сирия не смогут в ближайшее время восполнить этот пробел) и ставка на добычу нефти (продажа которой составляет 95% бюджета региона) действительно делают курдистанское руководство весьма уступчивым в отношениях с Анкарой. Это позволяет некоторым аналитикам сделать предположение, что «нефтяная независимость» от Багдада не способствует автономизации Курдистанского региона, а делает его «экономическим вассалом Турции». А оппозиционные правящей коалиции (ДПК и ПСК) курдские политики заявляют, что Турция якобы «оккупировала Курдистан своим бизнесом, а не танками». Это является питательной средой для критики регионального правительства Курдистана, политики действующего президента региона Барзани накануне парламентских и президентских выборов в Иракском Курдистане, назначенных на сентябрь 2013 года. Руководство Курдистанского региона полагает, что сотрудничество с Турцией продвигает реализацию идеи курдской экономической независимости от Багдада и способствует процветанию региона.

В то же время развитие курдистано-турецкого сотрудничества затягивает процесс разрешения противоречий между Эрбилем и Багдадом. Если различные политические силы региона не достигнут консенсуса в предвыборный период, то возможно углубление разрыва между теми курдскими политическими течениями, которые поддерживают тесное сотрудничество с Анкарой, и теми, которые выступают против него.

Дистанцированию Эрбиля от Багдада способствует и нерешенность проблемы спорных территорий. Правительство Нури аль-Малики, возглавляющего шиитскую правящую группировку, медлит с реализацией ст. 140 иракской Конституции, способной разрешить эту проблему. Курды намерены присоединить к своему региону нефтеносный район Киркука и его окрестностей. С точки зрения курдов, Киркук – курдский город, который должен стать столицей расширенной курдской автономии или государства. Не случайно курдистанское руководство рассчитывает на присоединение и некоторых других территорий, населенных преимущественно суннитами, что чревато ослаблением влияния политических позиций шиитов. Но Масуд Барзани стоит на своем, ультимативно заявляя, что отказ может спровоцировать выход Курдистанского региона из состава Ирака.

Подобного рода конфликты, иногда происходящие с участием вооруженных подразделений, способны обострить суннито-шиитские противоречия. Президент Ирака Джаляль Талабани прилагал усилия для смягчения отношений между Эрбилем и Багдадом. Кроме того, третейским судьей выступают Соединенные Штаты, заинтересованные в сохранении Иракского Курдистана в качестве зоны своего влияния и призывающие курдов к сдержанности.

Региональный политический климат, как известно, в значительной степени определяет позиция Вашингтона. Перевыборы президента Барака Обамы на второй срок подразумевают корректировку американского политического курса и в отношении курдов этнического Курдистана. Оставаясь доминирующим центром политического влияния на курдов Ирака и некоторые курдские политические течения Сирии и Ирана, США как будто заинтересованы в поддержании политического равновесия и стабильности курдских ареалов стран Западной Азии, о чем свидетельствует наметившаяся тенденция переговорного процесса в Сирии и Турции. Вместе с тем в последнее время наблюдаются попытки крупных американских нефтяных корпораций и отдельных дельцов (в числе которых военные и политики, работавшие в Ираке) при посредничестве Турции добиться долевого участия в нефтедобывающей промышленности Иракского Курдистана. При этом министр природных ресурсов региона Ашти Хаврами заявил о беспрецедентном увеличении добычи нефти: 1 млн баррелей в 2015 г. и удвоении ее реализации в 2019 году. С увеличением объемов добычи нефти и газа стратегическое значение региона неуклонно возрастет. В то же время это несет в себе опасность истощения природных ресурсов, что может привести к нивелировке его углеводородной значимости в ходе борьбы за контроль над ним между региональными и мировыми державами.

Проамериканская позиция курдистанского руководства позволяет некоторым российским аналитикам делать заключение, что сегодня его интересы в высокой степени интегрированы в региональную заинтересованность Соединенных Штатов и Великобритании, и что оно уже не только «инструментарий», но и в определенной степени партнер этих держав. Но с этим можно согласиться лишь отчасти, поскольку в курдском национализме преобладает одна генеральная линия – борьба за независимость исторической родины курдов – Курдистана, освобождение курдов от векового гнета и порабощения чужой властью, какой бы она ни была по географической, этнической, культурной или религиозной принадлежности.

Об этом свидетельствует, в частности, ситуация в Сирийском Курдистане. Вывод правительственных войск из Сирийского (Западного) Курдистана позволил вооруженным формированиям Партии демократического единства, руководствующейся идеологией Абдуллы Оджалана, захватить над ним контроль. Курды хотят расширить территорию своего доминирования с населением в 490 тыс. человек, находящуюся на пути к Средиземноморью. Сирийские курды, составляющие десятки организаций, объединившихся в два блока, стремятся мирным путем добиться национально-культурной автономии, признания своих гражданских прав и гарантий в новой Конституции страны. Отсутствие единства сирийских курдов составляло серьезное препятствие на пути к достижению поставленных целей. Однако при содействии Масуда Барзани произошло объединение двух блоков – Курдского национального совета и Национального совета Сирийского Курдистана. Они подписали соглашение о единстве действий и создании Высшего совета Курдистана. Безопасность этого региона обеспечивают подразделения, готовящиеся в Иракском Курдистане, где расположены тренировочные базы.

Между тем руководящий орган сирийской оппозиции – Сирийский национальный совет неоднократно обращался к Барзани с предложением войти в него и склонить курдов присоединиться к сирийской оппозиции, в составе которой действуют также радикально-исламистские группировки («Джабат аль-Нусра»), аффилированные с «Аль-Каидой». Однако Барзани уклончиво отреагировал на это предложение, поскольку подобный альянс вряд ли приблизит курдов к намеченной цели.

Сегодня сирийские курды находятся в изоляции и испытывают острую потребность в продуктах питания, тепле и лекарствах. Раскол Сирии по этническому принципу и создание федеративного государства ослабит влияние ИРИ на сирийских шиитов, и федеративные округа (сирийские курды, друзы, алевиты, суннитские арабы), по-видимому, не будут заинтересованы в сотрудничестве с Ираном. В то же время усиление во властных структурах организации «Братьев-мусульман» составит новые вызовы для Израиля и Запада. Если удастся перевести процесс сирийского урегулирования в переговорную стадию, то ВСК, по всей видимости, выступит как самостоятельная политическая сила с программой мирного решения курдского вопроса в новой Сирии.

Эскалация сирийского кризиса и обострение ситуации на турецко-сирийской границе (протяженность которой составляет 500 км, где проживают преимущественно курды) требовало от Эрдогана принятия более решительных мер. Втягивание Турции в широкомасштабные международные и региональные действия с целью ограничения иранского влияния на Дамаск могло осложнить турецко-российские отношения и усугубить вооруженную конфронтацию с РПК, возглавляемой Оджаланом, объявленной турецким руководством террористической и находящейся на нелегальном положении. Опасаясь обострения курдского вопроса в Турции и создания курдского самоуправления на части территории Сирийского Курдистана, турецкое руководство было вынуждено сдерживать свои экспансионистские намерения в отношении Сирии, а также выступить с беспрецедентной инициативой начала переговоров с Оджаланом, несмотря на сопротивление турецких националистов и армии.

Турецкое руководство попыталось создать новую «курдскую» политику, основанную на синтезе особенностей национализма турецких курдов и неолиберальных исламских ценностей. Этому способствовали заинтересованность Эрдогана в обуздании возможного подъема курдского национализма в Турецком Курдистане и сохранении власти Партии справедливости и развития в преддверии президентских выборов.

В ходе переговоров, начатых курдским парламентским блоком с участием представителей турецких спецслужб, достигнуто соглашение, направленное на сдерживание националистических устремлений курдов. Впервые турецкое правительство признало, что Оджалан является политическим лидером, а не террористом; оно сочло возможным начать переговоры с ним по курдскому вопросу. Оба политика как бы отказались обсуждать его с позиций национализма, стремясь вернуться к состоянию турецко-курдских отношений, характерных для докемалистского периода истории Османской империи, когда Курдистан имел особый статус. Подчеркивался тезис об «общей родине для турок и курдов» на основе религиозного единства, т.е. суннитского ислама. При этом Эрдоган намекал, что в дальнейшем возможно обсуждение создания федеративной структуры. Вместе с тем в своем послании (март 2013 г.) Оджалан заявил, что прекращение вооруженной конфронтации курдских бойцов с турецкой армией и согласие на конституционные гарантии прав курдов означает перевод демократической борьбы на политический уровень.

Объявление перемирия стало главным и долгожданным результатом переговоров и консультаций между правительством Турции и Оджаланом. Часть националистически настроенных курдских интеллектуалов рассматривают его позицию как «пораженческий шаг» и ждут от правительства встречных шагов: права получения курдами образования на родном языке, всеобщей амнистии для партизан, признания курдской идентичности Конституцией и в перспективе – предоставления большей автономии местным муниципальным образованиям. Замирение Турецкого Курдистана, являющегося воротами на Кавказ и Среднюю Азию, способствует укреплению турецких позиций в районах, граничащих с Арменией и Иранским Курдистаном, имеющим общую границу с Азербайджаном.

Достигнутые договоренности сглаживают остроту создания национально-территориальной автономии в Турецком Курдистане и вовсе отодвигают вопрос о формировании курдского государства. Очевидно, что в нем не заинтересованы ни Турция (как и другие региональные державы), ни Соединенные Штаты, всегда охотно способствовавшие неизменности курдского вопроса, используя который, им удавалось поддерживать необходимый для них баланс сил в регионе.

Между тем идея независимого Курдистана живет как в среде простых курдов, так и интеллектуалов и местных элит и не только Турецкого, но и соседнего Иракского Курдистана. Не случайно турецкое руководство обеспокоено усилением политической роли и влияния Барзани в этническом Курдистане. Несмотря на идеологические и прочие расхождения, с ним считается, например, руководитель РПК Мурат Карайылан. Турецкие курды в лице РПК и руководство Курдистанского региона Ирака поддерживают усилия сирийских курдов в борьбе за свои национальные права в новой Сирии, с одной стороны, а с другой – преследуют цель осуществления и собственных интересов. Не имеющий выхода к морю, Курдистанский регион Ирака нуждается в нем, и решение этого вопроса может состояться с помощью курдов Сирии. В то же время экономические и торговые отношения с Курдистанским регионом, в частности заключение соглашений по нефти и газу в обход Багдада, подкрепляются заявлениями турецкого руководства о важности единства Ирака.

Таким образом, политическое размежевание характерно для каждого курдского ареала в Западной Азии, являющихся зонами локальных конфликтов. Хотя окончательное решение курдского вопроса связано с проблемой создания государства, ее реализация осложняется отсутствием консолидированного общекурдского национально-демократического движения. Курды представляют светское и прозападное движение в Ираке, левосоциалистическое – в Турции, коалиционное в Сирии (при доминировании прозападной ориентации). Однако идеологические расхождения не играют столь уж существенной роли для решения общей цели.

Разобщенность действий, отсутствие единой политической платформы и общенационального лидера делают уязвимым курдское движение за самоопределение в форме государства. Это способствует втягиванию курдов как в турецко-иранское региональное соперничество, так и в перспективные планы США и Израиля в отношении Сирии, Ирана, кавказских республик, Центральной Азии и России.

Вместе с тем мощным фактором, консолидирующим курдов Сирии, Ирака и Турции (а также Ирана), являются их антиисламистские позиции. Масуд Барзани направил усилия на развитие интеграционного национализма, солидаризуясь и поддерживая курдов Сирии и Турции. Курдское движение является секулярным, и оно более прогрессивно и либерально, чем активизировавшиеся в регионе ретроградные силы. Просматриваются также тенденции политического объединения действующих разрозненно, но ставящих сходные цели иранских курдов. Они выступают против режима ИРИ и требуют автономного статуса Иранского Курдистана. Выборы в Иране нового президента Хасана Роухами, известного своими умеренными взглядами, вселяет надежду на начало переговорного процесса с оппозицией иранских курдов, состоящей из конгломерата политических партий, авангардом которых выступает Демократическая партия Иранского Курдистана.

Вероятность расширения войны в Сирии, обострение социально-политической напряженности в Турции и Ираке могут усилить значимость курдского фактора. В обмен на обещания Запада поддержать провозглашение независимости Иракского Курдистана его территория может быть использована в качестве плацдарма военных операций и подрывной деятельности против сохраняющего власть режима Башара Асада в Сирии. Это может активизировать борьбу за лидерство между двумя направлениями курдского национального движения и вызвать конфликт между иракскими и сирийскими курдами. В то же время эскалация региональной конфликтности, напротив, способна консолидировать силы национально-демократического движения этнического Курдистана под лозунгом борьбы за свои права и самоуправление курдских ареалов Турции, Ирака, Сирии и Ирана. Направление развития политического процесса в этническом Курдистане полностью зависит от исхода разрешения сирийского кризиса.

О.И. Жигалина – доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН, заведующая сектором курдоведения и региональных проблем, Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока, автор шести книг по новой и новейшей истории курдов и Курдистана.

Турция. Сирия. Ирак > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885379 Ольга Жигалина

Арктика на восьмерых

Эволюция роли НАТО в арктических широтах

Резюме: В современных условиях все сложнее найти для НАТО как военно-политического союза такие миссии в Арктике, которые разделялись бы всеми его членами и были бы в состоянии смягчить или устранить существующие различия в интересах.

Поиски новой миссии после холодной войны заставляли Североатлантический альянс обращать внимание на разные регионы, в том числе и на Арктику.

Распад СССР устранил базовые предпосылки для постоянного институционального присутствия НАТО в Арктике и проведения согласованной военной политики членов альянса. Масштабы военной активности блока здесь заметно сократились, а ее направленность более не определяется противостоянием с каким-либо конкретным государством. Ни одна арктическая страна не воспринимает Россию как непосредственую военную угрозу. Альянс преобразовал часть своих северных военных структур, передав их функции государствам-членам. Закрыто региональное северное командование в Ставангере, его миссия перешла к функциональным структурам в голландском Брюнсуме и британском Нортвуде. Создано новое командование со штаб-кваритирой в Норфолке (США) и его отделениями в Ставангере (Норвегия) и Быгдоше (Польша).

Однако большинство военных структур блока в Арктике периода холодной войны сохраняется. Для поддержания боеготовности войск в регионе регулярно проводятся военные учения. В 2009 г. состоялись военные маневры Loyal Arrow с участием 10 государств, в 2010 г. учения Cold Response в районе норвежского Нарвика, в канадской Арктике регулярно проводятся маневры Operation Nanuk. На 2014 г. запланированы сухопутные и морские учения Response Force в Балтийском регионе, которым будут предшествовать учения по минному тралению.

Государства-члены на ротационной основе осуществляют патрульные полеты боевых машин над территориями Исландии и балтийских государств. В дополнение к американской системе ПРО альянс размещает на Аляске, в Гренландии и в Северной Канаде радары и станции слежения оборонительной системы против тактических ракет. Возможность арктических стран – членов НАТО получить помощь союзников служит своебразным страховым полисом на случай возникновения чрезвычайной ситуации.

На семинаре НАТО в Рейкьявике в январе 2009 г. определены новые вызовы безопасности – изменение климата, таяние арктических льдов, растущая доступность важных энергетических и морских ресурсов и потенциальное открытие новых навигационных маршрутов в Арктике. Участники пришли к заключению, что современные и будущие миссии НАТО в регионе связаны главным образом с поддержанием «мягкой» безопасности. Однако возможности блока справляться с невоенными рисками в Арктике весьма ограниченны. Современные проблемы региона могут успешно решаться не методами военного давления, а средствами национальной политики арктических государств в зонах их юрисдикции и межправительственного взаимодействия в рамках Арктического совета и Совета Баренцева/Евроарктического региона и других организаций.

В одобренной в Лиссабоне в ноябре 2010 г. новой Стратегической концепции НАТО в области обороны и безопасности Арктика не упоминается. Роль альянса является неопределенной в ситуации, когда, как гласит новая Концепция, «угроза нападения на территорию стран-членов НАТО незначительна». Одновременно прибрежные арктические государства блока опубликовали свои национальные стратегии. По мнению германского эксперта Хельги Хафтендорн, «национальные действия приходят на смену совместным акциям альянса».

НОВОЕ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ АРКТИКИ

Открытие громадных углеводородных запасов на арктическом шельфе создало материальный базис для быстрого роста геополитического значения Арктики. Эти запасы привлекли пристальное внимание большого числа влиятельных государств, в том числе расположенных за географическими пределами региона. Наличие у ряда компаний и стран современных технологий добычи углеводородов на шельфе дополняется возможностями прямого доступа к их арктическим кладовым в связи с активным таянием льдов, вызванным климатическими изменениями. Появляется также вероятность создания в Арктике в ближайшие десятилетия новых глобальных торговых маршрутов, что привлекает внимание крупнейших торговых наций и судоходных компаний. В результате вопросы делимитации арктического шельфа и проблемы применимости международного морского права к Арктике превратились в важнейшие темы мировой политики.

Воздействие климатических изменений на флору и фауну Арктики, а также возможное негативное влияние производственной деятельности на состояние окружающей среды и условия жизни коренных народов придают экологическим проблемам геополитические и гуманитарные измерения.

В результате Арктика утратила статус периферийного района и оказалась в фокусе внимания многих наций. Между прибрежными арктическими государствами, в том числе странами – членами НАТО, существует ряд нерешенных проблем. США и Канада оспаривают морскую границу в море Буфорта между канадской территорией Юкон и Аляской, а также в районе Dixon Entrance, пролива Strait of Juan de Fuca, острова Machias Sea и North Rock. Не решен вопрос относительно принадлежности острова Ханс в проливе Нейрес. Соединенные Штаты продолжают утверждать, что Северо-Западный проход и Северный морской путь являются международными проливами. Канада с таким подходом решительно не согласна. Ни одно арктическое прибрежное государство, входящее в альянс, не ссылается на НАТО как на посредника в разрешении спорных вопросов.

Ратификация Россией, Канадой, Данией и Норвегией Конвенции ООН по морскому праву (1982) обеспечила распространение их национальных юрисдикций на арктический шельф шириной в 200 морских миль и на соответствующие исключительные экономические зоны. Фактически они разделили между собой находящиеся в этих пределах минеральные, углеводородные и биологические природные ресурсы. Положения Конвенции позволяют при определенных обстоятельствах расширить до 350 морских миль зону их национальной юрисдикции в Северном Ледовитом океане. В настоящее время Дания, Канада и Россия собирают доказательства в поддержку притязаний на расширение своих шельфов до 350 морских миль, чтобы предоставить их в Комиссию ООН по границам континентального шельфа.

Отказ американского Сената ратифицировать Конвенцию по морскому праву означает, что Соединенные Штаты не ограничивают ширину своего континентального шельфа в Арктике в принципе. В результате американцы могут использовать ресурсы арктического шельфа не только наравне с другими прибрежными странами, но и с определенными конкурентными преимуществами, так как финансовые и ограничительные обязательства Конвенции не могут применяться к США. Вместе с тем в 2008 г. Соединенные Штаты подписали Илулиссатскую декларацию пяти арктических прибрежных государств, а в 2013 г. Кирунскую декларацию Арктического совета, в соответствии с которыми взяли на себя обязательство действовать в соответствии с международным, в том числе морским правом. В утвержденной президентом Обамой 10 мая 2013 г. новой Национальной стратегии для Арктического региона указывается, что «хотя в настоящее время Соединенные Штаты не являются участником Конвенции, мы продолжим поддержку и соблюдение принципов, установленных обычным международным правом, нашедшим отражение в Конвенции».

Неарктические государства – члены НАТО, как и другие акторы, официально не ставят под вопрос права арктических государств, но продолжают изыскивать пути участия в распоряжении ресурсами Арктики. При этом союзники оказались в этом вопросе по разные стороны баррикад.

Усилия властей, экспертов и средств массовой информации некоторых неарктических государств блока направлены на то, чтобы изменить существующий международно-правовой статус арктического региона путем подписания специального договора по Арктике подобного Договору по Антарктике или трансформации Арктического совета в классическую международную межправительственную организацию, что означало бы де-факто заключение такого договора. Ссылаясь на глобальное значение устойчивого развития Арктики, они настаивают на установлении над ней режима международного управления, которое неизбежно затронуло бы суверенные права арктических государств на часть территорий и потребовало бы изменения международного статуса открытых морей, расположенных далеко за пределами региона. Их арсенал включает попытки противопоставить одни арктические государства другим, внести раскол в их ряды и драматизировать нерешенные проблемы.

Нередко в публичных дискуссиях используются аргументы эры холодной войны – Россию пытаются представить как агрессивную державу, незаконно претендующую на громадные арктические пространства и наращивающую для этого военную мощь. При этом ссылаются на российские планы разместить на Крайнем Севере две военные бригады, избегая упоминаний о том, что Москва вывела военные базы с арктических островов и радикально сократила пограничные войска в регионе сразу после окончания холодной войны. Подобные попытки призваны обеспечить постоянное присутствие НАТО в регионе и тем самым предоставить неарктическим странам блока право непосредственного участия в арктических делах.

Прибрежные арктические государства воспринимают такие планы иначе. В июле 2011 г. группа канадских экспертов пришла к заключению, что планы России разместить две новые бригады на Крайнем Севере «не дают повода для серьезного беспокойства». В этих условиях отношения между прибрежными арктическими государствами – членами Североатлантического альянса и Россией стали обретать прагматичный характер. Они склонны совместно защищать свои права и интересы в Арктике от притязаний других государств. Национальные интересы прибрежных арктических государств, входящих в НАТО, и интересы блоковой солидарности в Арктике далеко не всегда совпадают. Отстаивая свои национальные экономические, а не блоковые интересы, прибрежные арктические государства – члены НАТО обретают куда больше общего с Россией, чем с другими странами альянса, не располагающими международно-правовыми основами претендовать на юрисдикцию над арктическим шельфом и исключительными экономическими зонами в регионе. Эти обстоятельства превращают развивающееся сотрудничество пяти прибрежных арктических государств – четырех членов НАТО и России – в вопросах защиты их прав и интересов в Арктике в закономерное и устойчивое явление до тех пор, пока вопросы делимитации арктического шельфа не найдут окончательного решения. Участие других арктических государств, не имеющих зон юрисдикции в Северном Ледовитом океане, в обсуждении этих вопросов не является необходимым и обязательным. Очевидная общность интересов в фундаментальных вопросах побуждает прибрежные арктические государства согласовывать позиции и углублять взаимодействие.

СТРАТЕГИИ ПРИБРЕЖНЫХ АРКТИЧЕСКИХ СТРАН – ЧЛЕНОВ НАТО

Четыре из пяти прибрежных арктических государств состоят в НАТО. Пять арктических государств, входящих в блок – постоянные члены Арктического совета. Правительства северных стран НАТО выступают за то, чтобы альянс уделял больше внимания национальной обороне, а не миссиям в других частях мира.

В 2008 г. вскоре после вывода американских вооруженных сил с военно-воздушной базы в Кефлавике (2006) парламент Исландии принял Оборонительный акт и Акт гражданской обороны, в основе которых лежит концепция «мягкой» безопасности. В специальном докладе, представленном в марте 2009 г. министру иностранных дел, отрицалось наличие какой-либо актуальной военной угрозы для Исландии. В резолюции, одобренной 28 марта 2011 г. парламентом страны, утверждается, что интересы безопасности в регионе должны обеспечиваться гражданскими мерами и путем противодействия милитаризации Арктики. Исландские законодатели предложили создать на севере Европы зону, свободную от ядерного оружия. Впервые такого рода инициатива выдвинута одним из государств НАТО, что стало отчетливым индикатором кардинальных стратегических сдвигов в Арктике и Северной Атлантике.

Норвегия, считающая НАТО краеугольным камнем своей национальной безопасности и обороны, также пошла на серьезную трансформацию политики. До недавнего времени она делала негласную ставку на поддержку ее позиций со стороны альянса во время переговоров с Россией по поводу раздела спорной зоны континентального шельфа в Баренцевом море. Норвежцы считали, что членство в НАТО позволяло вести переговоры с великой державой на равных и отстаивать свои национальные интересы. Заключение норвежско-российского Договора о морской делимитации и сотрудничестве в Баренцевом море и в Северном Ледовитом океане (согласно ему, углеводородные месторождения в Баренцевом море при определенных условиях могут эксплуатироваться двумя странами как общие) резко сократило потребность Осло оперировать своим членством в НАТО как аргументом в решении спорных вопросов с Москвой.

Полноправное участие стран блока в решении вопросов эксплуатации углеводородов на шельфе Баренцева моря не отвечает норвежским интересам. Норвегия укрепила присутствие национальных вооруженных сил на севере страны и проводит более интенсивное наблюдение за морскими районами с целью обеспечения своего суверенитета в управлении ресурсами. В этой специфической области Осло предпочитает опираться на потенциал своих национальных вооруженных сил, а не на военные возможности НАТО. Норвегия не может даже гипотетически рассчитывать на поддержку альянса в решении спорных вопросов с Россией и другими странами, касающихся рыболовства в Баренцевом море, так как большинство союзников не признают провозглашенную ею в одностороннем порядке рыболовную охранную зону вокруг Шпицбергена.

В объявленной в 2006 г. норвежским правительством новой стратегии развития северных областей отношения с Россией обозначены как «центральное двустороннее измерение политики Норвегии на Крайнем Севере», которая основана «на прагматизме, заинтересованности и сотрудничестве». «Норвегия уверена, что в сотрудничестве с Москвой она сможет наиболее успешно обеспечить свои региональные интересы в рамках многих двусторонних экономических и экологических проектов, отвечающих интересам каждой страны», – пришли к заключению американские эксперты Хизер Конли и Джейми Краут.

Дания благодаря Гренландии, своей автономной самоуправляющейся территории, также является прибрежным арктическим государством. Согласно исследованию Геологической службы США, находящиеся вдоль берегов Гренландии триллионы кубических футов газа и несколько миллиардов баррелей нефти могут позволить Гренландии занять 19-е место среди крупнейших нефтяных провинций мира. В этой связи главное внимание Копенгагена в Арктике сосредоточено теперь на защите ее экономических интересов.

В датском Соглашении об обороне на 2010–2014 гг. констатируется, что растущая активность в Арктике увеличивает нагрузку на вооруженные силы страны. В документе предусмотрена модернизация военных сооружений на Гренландии для придания датским боевым самолетам способности осуществлять мониторинг и обеспечивать суверенитет Дании в этом районе. Стремясь расширить возможности воздушного и морского патрулирования, датские военные запрашивают новые вертолеты, способные действовать в условиях Арктики, и патрульные суда, приспособленные для плавания в сложной ледовой обстановке. Все это в дополнение к 48 истребителям F-16, четырем транспортным самолетам C-30 Hercules, 21 вертолету Sea King и 14 – Merlin, одному эсминцу с тремя вспомогательными судами, четырем фрегатам и большому количеству патрульных судов и судов поддержки, а также системам наблюдения и раннего предупреждения. Соглашение об обороне не связывает обеспечение национальных экономических интересов в Арктике с помощью со стороны НАТО. Оно предлагает объединить Гренландское и Фарерское командования в единую структуру и создать мобильные Арктические силы быстрого реагирования.

Дания планирует модернизировать службы наблюдения за льдами и погодой, расширить станцию «Север», военно-воздушную базу в Туле и воздушную базу в Кангерлуссиаг, создать дополнительные армейские станции в Восточной Гренландии, а также обновить оборонительную инфраструктуру для поддержки инспекционных полетов на север и восток от Гренландии. Она намерена использовать также военно-воздушную базу в Туле, находящуюся в оперативном управлении военно-воздушных сил США в качестве места базирования датских самолетов дальнего действия, осуществляющих инспекционные полеты в регионе.

Канада рассматривает Арктику как неотъемлемую часть своей национальной идентичности. В декабре 2009 г. канадский парламент единогласно принял закон о переименовании морской арктической артерии страны в Канадский Северо-Западный проход, подтвердив тем самым его характер внутреннего пролива. Комитет по вопросам рыболовства канадского сената рекомендовал требовать от всех судов регистрировать свое присутствие в северных канадских водах.

Канада намерена создать мощности, способные «обеспечивать контроль и защищать суверенитет Канады в Арктике», обновить единственный глубоководный порт Нанисивик в Нунавуте на острове Баффин и построить там новую морскую базу. Предполагается также открыть тренировочный центр для действий в суровых условиях Арктики в заливе Резольют, увеличив там военное присутствие на 900 рейнджеров.

Канадское правительство намерено оснастить необходимым снаряжением береговую охрану, построить дополнительный полярный ледокол, 6–8 патрульных судов, закупить 65 современных истребителей F-35, приобрести 10–12 патрульных самолетов для наблюдения за морскими пространствами и создать мощную систему мониторинга с сенсорами, управляемыми беспилотными летательными аппаратами и спутниками. Канада не скрывает намерения при обеспечении своего суверенитета в Арктике и при решении спорных вопросов с другими прибрежными арктическими государствами действовать самостоятельно, руководствуясь национальными, а не блоковыми интересами. Сценарии ежегодных летних маневров Operation Nunalivut, проводимых на севере страны, связаны с решением именно этих задач. МИД Канады высказал намерение укреплять двусторонние отношения с арктическими государствами, усиливать Арктический совет и другие многосторонние институты. При этом министерство не сочло необходимым упомянуть о роли НАТО в канадской арктической политике. Канада, как известно, не позволила включить какую-либо ссылку на Арктику в новую Стратегическую концепцию альянса.

Одновременно Канада стремится к сотрудничеству с Россией по проблемам «мягкой» безопасности в Арктике, подчеркивая, что «геологические исследования и международное право, а не военные затрещины, в конечном счете позволят разрешить спорные вопросы разграничения подводных границ в Арктике».

Особый интерес представляет арктическая стратегия Вашингтона как политического и военного лидера НАТО. Директива, касающаяся новой политики США в Арктике, подписанная Джорджем Бушем в январе 2009 г., гласила: «Соединенные Штаты имеют широкие и фундаментальные для национальной безопасности интересы в арктическом регионе и готовы действовать либо самостоятельно, либо совместно с другими государствами для их защиты». Новая национальная арктическая стратегия Америки базируется на трех основных принципах: обеспечении интересов безопасности США, ответственном управлении арктическим регионом, укреплении международного сотрудничества. «Мы будем стремиться принимать меры как на двусторонней основе, так и в рамках многосторонних органов, включая Арктический совет, которые будут способствовать обеспечению коллективных интересов, содействовать благосостоянию арктических государств, защищать окружающую среду Арктики и укреплять региональную безопасность, и будем предпринимать усилия для присоединения Соединенных Штатов к Конвенции ООН по морскому праву».

Дорожная карта американских военно-морских сил в Арктике, опубликованная в октябре 2009 г., предусматривает расширение операций флота в северном направлении, приспособление боевых возможностей флота к условиям Арктики, усиление систем защиты от баллистических и крылатых ракет и обеспечение контроля над морскими пространствами. Соединенные Штаты планируют разместить 36 истребителей-невидимок F-22 Raptor и патрульных самолетов P-3 Orion на Аляске.

Территории союзных США государств в Арктике служат местом дислокации американской системы противоракетной обороны (Аляска, Северная Канада, Туле на Гренландии, радар в Кефлавике, управляемый исландскими силами обороны) и американо-канадской системы НОРАД.

Американская «Совместная стратегия морской державы ХХI века» утверждает, что нынешнее развитие в Арктике представляет собой «потенциальный источник соревнования и конфликта за доступ к природным ресурсам». Однако даже гипотетическое использование возможностей НАТО для разрешения этих проблем не стало предметом серьезного рассмотрения в этом документе. По мнению Хафтендорн, альянс «не является главным американским инструментом для обеспечения безопасности в Арктике».

Вместе с тем американские документы содержат призывы к укреплению различных форм сотрудничества восьми арктических государств, включая Россию. Соединенные Штаты поддерживают проведение совместных учений и тренировок, обмен информацией и накопленным опытом, а также улучшение механизмов многостороннего сотрудничества, координации и поддержки с военными других арктических государств при проведении поиска, спасения и оказания чрезвычайной помощи. Представитель НОРАД, например, был участником переговоров в рамках Российско-Американского центра предупреждения инцидентов в открытом море в 2009 году. По мнению Гейла Бреймена, операции НОРАД на Аляске могут стать средством «позитивного взаимодействия с российскими военными партнерами в ходе перезагрузки отношений между двумя нациями». «Мы будем изыскивать возможности для работы с Москвой по возникающим новым проблемам, таким как будущее Арктики», – говорится в докладе Quadrennial Defense Review Reportза 2010 г., опубликованном Пентагоном.

США считают, что наиболее существенные угрозы для национальной безопасности исходят от негосударственных акторов, которые могут воспользоваться свободными ото льдов водами Арктики для контрабанды наркотиков, оружия, организации нелегальной иммиграции и переброски террористов. Подобные тревоги разделяются и другими прибрежными арктическими государствами, в частности Канадой и Россией. Это служит дополнительным аргументом в пользу более тесного взаимодействия прибрежных арктических государств.

Тем не менее было бы не вполне корректно выводить за скобки тот факт, что и у Москвы, и у Вашингтона сохраняются важные военные интересы в Арктике. Стратегические подводные лодки двух стран, оснащенные ядерным оружием, сохраняют возможность действовать в Арктике. В данном случае речь идет не о коллективных силах НАТО, а об инструментарии политики сдерживания, осуществляемой Россией и США. Военный потенциал Соединенных Штатов используется скорее как инструмент политики национальной безопасности и глобальной стратегии, чем как интегральная часть коллективных сил НАТО, предназначенных сдерживать конкретное враждебное государство в Арктике.

Арктические государства – члены альянса склонны обеспечивать свои интересы в Арктике, полагаясь главным образом на возможности своих национальных вооруженных сил, а не на объединенные силы блока. В современных условиях все сложнее найти такие миссии для НАТО как военно-политического союза в Арктике, которые безусловно разделялись бы всеми его членами и были бы в состоянии смягчить или устранить существующие различия в интересах.

АРКТИЧЕСКАЯ «ПЯТЕРКА» И АРКТИЧЕСКИЙ СОВЕТ

Министр иностранных дел Канады Лоуренс Кэннон однажды назвал пять арктических прибрежных государств, включая Россию, странами, «имеющими общие интересы и несущими совместную ответственность в управлении районами Северного Ледовитого океана».

Первая встреча «Арктической пятерки» проходила в Илулиссате (Гренландия) в мае 2008 года. В Илулиссатской декларации, одобренной участниками, указывалось, что существующее морское право дает прочную основу для ответственного управления Арктикой силами пяти прибрежных арктических государств и других ее пользователей. Декларация говорит, что нет «необходимости в создании нового всеобъемлющего международного правового режима для управления Северным Ледовитым океаном». Для разрешения всех спорных вопросов достаточно уже существующей международно-правовой основы.

Участники встречи в Илулиссате выразили стремление сохранить уникальную экосистему Северного Ледовитого океана «как национальными усилиями, так и в сотрудничестве между пятью государствами и другими заинтересованными акторами» и содействовать сохранению жизнедеятельности на море «с помощью двусторонних и многосторонних мер имеющих к этому отношение государств».

«Арктическая пятерка» подтвердила свои суверенные права на северные территории, воды, шельфы, биологические и природные ресурсы Арктики и обязалась регулировать противоречия в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву 1982 г. и другими нормами международного права. Она отвергла идею «установления в Арктике международного режима управления». Участники второй встречи «Арктической пятерки» в канадском Челси в марте 2010 г. заявили о намерении тесно сотрудничать по широкому кругу вопросов – от определения внешних границ их континентальных шельфов и заключения юридически обязательного соглашения о поиске и спасении терпящих бедствие до работы по установлению обязательного режима повышения безопасности судоходства.

Отстаивая совпадающие интересы прибрежных арктических государств от любых претензий со стороны других стран, «Арктическая пятерка» превратилась во влиятельный фактор международных отношений в регионе. Она готова «вносить активный вклад в работу Арктического совета и других международных форумов», не поддерживая предложения, касающиеся изменения его существующего статуса. «Арктический совет, – считают Соединенные Штаты, – должен оставаться форумом высокого уровня, занимающимся проблемами в рамках его действующего мандата, и не должен превращаться в формальную международную организацию».

В мае 2011 г. представители государств – членов Арктического совета подписали в Нууке (Гренландия) соглашение о сотрудничестве в осуществлении воздушного и морского поиска и спасения в Арктике, разделив ее на зоны ответственности участников соглашения, которые при необходимости могут прибегать к помощи не входящих в него государств. В мае 2013 г. в Кируне (Швеция) ими было подписано соглашение о сотрудничестве в борьбе против морских разливов нефти в Арктике.

Все страны «Арктической пятерки» являются постоянными членами Арктического совета. Скандинавские страны – члены НАТО также тесно сотрудничают с другими государствами Северной Европы в рамках Северного совета, Северного совета министров и многих других общих институтов, созданных в рамках «северного сотрудничества». Уровень интеграции между северными странами значительно глубже, чем тот, который достигнут государствами Европейского союза. На повестку дня встали вопросы дальнейшего углубления сотрудничества в сфере внешней политики и политики безопасности. В феврале 2009 г. Торвальд Столтенберг, бывший министр иностранных дел Норвегии, предложил активизировать оборонное сотрудничество между пятью странами Северной Европы, и в 2010 г. североевропейские страны заключили соглашение о сотрудничестве в сфере обороны. В целом «северная пятерка» – стабильная группа единомышленников, чье тесное региональное взаимодействие в различных областях является неотъемлемой частью их внутриполитической и международной долгосрочной стратегии. Обозначение этого сотрудничества в сфере обороны как создание альтернативы НАТО трудно отнести к бесспорному. Если возникли проблемы в определении миссий всего альянса в Арктике, то их вряд ли можно преодолеть при помощи неких мини-НАТО.

Россия взаимодействует с «северной пятеркой» в Арктическом совете, Совете государств Балтийского моря, Совете Баренцева/Евроарктического региона и в рамках Северного измерения. Любые попытки противопоставить одну группу северных стран другой носили бы контрпродуктивный характер для России, как и для других прибрежных арктических государств. «Арктическая пятерка» и Арктический совет занимаются различными проблемами, и их деятельность не противоречит, а дополняет друг друга.

По окончании холодной войны институализированную роль НАТО как военно-политического альянса в Арктике трудно обосновать. Страны – члены альянса, входящие в Арктический совет, совместно с Россией, Финляндией и Швецией заявили в Кируне в мае 2013 г., что «решения на всех уровнях в Арктическом совете являются исключительным правом и ответственностью восьми государств, подписавших Оттавскую декларацию». Они выразили единодушное намерение и далее укреплять Арктический Совет и стремиться к превращению его в орган, «делающий политику в Арктике». «Нам удалось превратить регион в пространство уникального международного сотрудничества, – подчеркивается в Декларации Арктического совета “Будущее Арктики”, – мы верим в то, что не существует проблем, которые мы не могли бы решить совместно, опираясь на наши отношения сотрудничества на базе существующих норм международного права и доброй воли».

При последовательном проведении Россией курса на взаимодействие с арктическими странами на основе принципов международного морского права и с учетом общности интересов c ними имеются все предпосылки для нейтрализации попыток оправдать более активную вовлеченность военно-политического блока в арктические дела.

Л.С. Воронков – доктор исторических наук, профессор кафедры европейской интеграции, руководитель североевропейского отделения Центра североевропейских и балтийских исследований МГИМО (У) МИД России.

Партнерство вокруг 180-го меридиана

Арктическая перезагрузка: новые перспективы на северной границе

Резюме: Реальная перспектива перемен в Арктике – это возможность развивать новые отношения в районе 180-го меридиана, создание партнерства, объединяющего национальные и региональные правительства, коренные народы Севера, деловые круги, экологов и ученых.

Прошло шесть лет с тех пор, как российские исследователи водрузили свой национальный флаг недалеко от Северного полюса. С того памятного дня в рассуждениях об Арктике преобладают темы возможного конфликта за энергетические ресурсы, новых транспортных путей, охраны окружающей среды и биологических ресурсов. Известия о свершениях в регионе приходили ежегодно. В 2011 г. продолжительность навигации по Северному морскому пути почти удвоилась, установлен новый рекорд по тоннажу перевозимых грузов. И Соединенные Штаты, и Россия начали бурить скважины на морском дне в поисках месторождений. Фотографии одиноких белых медведей, дрейфующих на маленьких льдинах посреди расширяющегося моря, обострили осознание того, что изменения в Арктике – скорее угроза, чем новые возможности.

Какими бы важными ни были экономические выгоды или экологические опасности, подлинные перспективы заключаются в новых политических отношениях, которые формируются вокруг Арктики. Геополитические изменения в этой части мира дают надежду на радикальное обновление отношений между Россией и Западом. В отличие от российско-американской «перезагрузки», в центре которой стоят вопросы контроля над вооружениями и мировой торговли, новые арктические связи могут стать основой регионального партнерства между российским Дальним Востоком, Аляской и северными канадскими территориями.

Это новое партнерство будет означать взаимодействие между региональными администрациями, коренными народами, деловыми кругами и гражданским обществом разных стран в рамках более широкого толкования национального суверенитета с опорой на международное право и международные организации.

Меняющаяся геополитика и формирующийся арктический режим

На протяжении XX века геостратеги проводили границу между центральной частью Евразии, на которой в разные эпохи доминировали Российская империя, Советский Союз и Российская Федерация, и периферией Евразии, где доминировали морские державы, наладившие с этой частью мира бойкую торговлю. В 1900 г. контр-адмирал Альфред Тейер Мэхан, отец стратегии США как морской державы, отметил, что доступ России к Мировому океану по Черному и Балтийскому морям можно перекрыть; то же самое можно сказать и о Тихоокеанской акватории, тогда как Северный морской путь заблокирован льдами. Не имея беспрепятственного доступа к открытому океану, Россия не могла угрожать торговым и военным интересам Великобритании, а позже Соединенных Штатов. Хэлфорд Макиндер определил Россию как «ключевую территорию», через которую азиатские войска угрожали Европе со времен татаро-монгольского нашествия.

Профессор Йельского университета Николас Спайкмэн, чей труд по географии и геополитике лег в основу стратегии сдерживания времен холодной войны, писал: «География – самый фундаментальный фактор во внешней политике, потому что это наиболее постоянный фактор». Еще в 1990-е гг. бывший помощник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский отметил, что Россия окружена c запада, юга и востока, не упомянув, правда, о потенциальных изменениях в такой преграде на севере, как затянутые льдом моря. Их постоянство в Арктике оказалось иллюзорным, и стратегия окружения и сдерживания утратила силу.

На протяжении XX века все американские политологи от Мэхана до Бжезинского соглашались с Макиндером в том, что центральная или «ключевая евразийская территория» тесно связана с российской экспансией. Но после того как скованное льдами море открылось на севере, произошли значимые перемены. Северные морские пути и великие сибирские реки обеспечивают Россию транспортными коридорами для развития заброшенных внутренних земель. Необъятные земельные просторы в азиатской части России могут сегодня стать не плацдармом для экспансионизма, а плодородной почвой для внутреннего развития и связью с мировой торгово-транспортной системой по морю.

То, что происходит в Арктике, – результат воздействия технологии, экономики, климатических изменений и политики. В области технологий осуществлен прорыв от ледокола с железным носом на угольной тяге к третьему поколению тяжелых атомных ледоколов. Новые способы нефте- и газодобычи в прибрежных водах сделали доступными запасы углеводородов на Арктическом континентальном шельфе. Экономические преобразования способствовали широкому выходу российских энергетических ресурсов и полезных ископаемых на мировой рынок. Сенсационные изменения климата позволили существенно продлить время навигации. Наконец, политические перемены укрепляют сотрудничество по разным темам от навигации по новым морским путям до разработки инструкций по строительству кораблей и различных объектов, по реагированию на чрезвычайные происшествия, защите окружающей среды и охране биологических ресурсов.

Формирующийся арктический режим основан на балансе между полномочиями прибрежных государств и свободами мореплавания, закрепленными в международном праве и принципах таких соглашений, как Декларация по окружающей среде и развитию (Рио, 1992), где признается право государств разрабатывать свои природные ресурсы, их ответственность за сохранность окружающей среды и право коренных народов Севера участвовать в принятии решений, влияющих на их культуру, среду обитания и образ жизни.

ГДЕ СХОДЯТСЯ МЕРИДИАНЫ

Самый маленький из океанов, Северный Ледовитый, естественным образом разделяется на две акватории. Первая из них, ограниченная береговыми линиями России, Норвегии, Гренландии, а также северной акваторией Атлантического океана, – значительно более населенная часть Арктики, экономическое развитие в которой осуществляется уже более века. Другая акватория, протянувшаяся вдоль 180-го меридиана, побережий российского Дальнего Востока, Аляски и Севера Канады, отделена от развитой части Арктики вековыми ледяными торосами, которые пока не тают, несмотря на глобальное потепление. В этом регионе, простирающемся от Северного полюса до Берингова пролива, три береговых государства имеют общие интересы в части безопасности мореплавания, разработки полезных ископаемых, транспортировки грузов и охраны окружающей среды.

Пока у США и России остаются большие запасы ядерного оружия, бомбардировщики будут патрулировать воздушное пространство, а подводные лодки продолжат играть в прятки подо льдом. Однако эти действия не оказывают значительного влияния на жизнь в Арктике. Стремление к выживанию и развитию в суровых условиях будет побуждать народы объединять усилия и трудиться сообща. И Соединенные Штаты, и Россия, и Канада понимают, что в наши дни в понятие государственной безопасности включается сильная национальная экономика, в развитие которой Арктика может внести важный вклад. Они также понимают, что сохранение присутствия в Заполярье и защита арктических границ – необходимые и важные меры укрепления суверенитета. У каждой из этих трех стран разные приоритеты, природные ресурсы и возможности, но есть и общие интересы. Для России изменение арктического климата означает конец политики XX века, когда ей отводилась роль материкового гиганта, которого можно надежно заблокировать со всех сторон. Расположение Мурманска и Архангельска, крупнейших городов Арктики, позволяет сделать их узловыми пунктами транспортной сети, в которую входят уходящие вглубь материка шоссейные и железные дороги, а также морские пути, соединяющие все порты Арктического побережья и ведущие в Европу, Северную Америку и Восточную Азию. Россия разрабатывает прибрежные энергетические ресурсы для поставки на мировые рынки и вскоре начнет использовать речные маршруты для торговли между своими внутренними территориями и мировыми рынками по Северному морскому пути.

Северные территории Канады зависят от добычи полезных ископаемых. Это не только приносит доход, но и создает рабочие места. А расширение транспортировки грузов по морю между островами Канадского архипелага открывает новые возможности. Аляска в свою очередь надеется на получение экономических выгод от разработки прибрежных месторождений нефти и перевалки товаров, предназначенных для поставок через Арктику. Все три страны заинтересованы в развитии рыбного промысла с учетом миграции рыбы на север через Берингов пролив к теплым водам и открытым морям. И они должны совместно с государствами, ведущими лов рыбы в удаленных водах, обеспечить ответственное управление арктическим рыбным промыслом на основе международных соглашений и хартий. В пограничных и общих акваториях каждая из трех стран может пострадать от действий соседей в части эксплуатации ресурсов и охраны окружающей среды, что еще больше повышает ценность сотрудничества и обмена информацией.

ЭЛЕМЕНТЫ ПАРТНЕРСТВА

Все государства Арктики согласились с принципами и обязанностями устойчивого развития и готовы действовать в Северном Ледовитом океане и примыкающих к нему морях в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву. Это повлечет за собой гармонизацию трех принципов устойчивого развития: права людей разрабатывать свои ресурсы, долга защищать окружающую среду и права коренных народов участвовать в решениях, от которых зависит их жизнь и культура (Декларация Рио по окружающей среде и развитию, Конференция ООН по окружающей среде и развитию, июнь 1992 г.; См. Принципы 2, 3 и 22). Три государства также приняли общий правовой режим, взяв на себя обязательства в рамках Конвенции ООН по морскому праву как части международного законодательства, применимого к мореплаванию в Арктике. Соединенные Штаты пока не ратифицировали эту конвенцию, что ограничивает возможности их лидерства, а также и в будущем истолковании или модификации морского права для Арктического региона.

У арктического партнерства стран, расположенных вокруг 180-го меридиана, уже есть основа. Помимо глобальных соглашений по морскому праву и устойчивому развитию, арктические государства и народы решают свои проблемы через работу в Арктическом совете и других международных организациях. Аляска и российский Дальний Восток выстраивают пограничные отношения с 1980-х гг., а эскимосы Северной Америки восстановили связи и контакты с российскими соплеменниками и другими коренными народами Севера. Подразделения береговой охраны США, Канады и России взаимодействуют через Северный тихоокеанский форум подразделений береговой охраны. Россия и Соединенные Штаты находятся на начальном этапе разработки системы управления движением в Беринговом проливе.

В Арктике уже есть модель регионального сотрудничества, в частности в Баренцевом море. Россия, Норвегия, Финляндия, Швеция и ЕС создали Совет Баренцева/Евроарктического региона, поэтому вопросы, связанные с Баренцевым морем, могут решаться на всех уровнях управления. Подобным же образом США, Россия и Канада, а также коренные народы Восточной Арктики могут и должны работать сообща в интересах всеобщего развития и защиты окружающей среды, разделяя все издержки, обязанности и выгоды от совместных усилий. Однако имеются существенные различия между сравнительно развитым и густонаселенным побережьем Баренцева моря и неразвитыми, малонаселенными землями в районе 180-го меридиана, а поэтому и механизмы сотрудничества могут существенно различаться.

Арктическое партнерство должно преодолевать культурные, лингвистические и политические различия. Региональное сотрудничество выиграет от облегчения пересечения границы, как это уже сделано для эскимосов России и США, которые без визы ездят в гости друг к другу. Партнеры могут получать выгоду от обмена такой дорогостоящей техникой, как ледоколы и космические спутники для навигации, коммуникации и мониторинга поверхности. Безопасность на арктических морях потребует обмена данными о погодных условиях и состоянии льда, а также о возникновении чрезвычайных ситуаций на море или несчастных случаях на производственных объектах. Регион все еще недостаточно изучен, а системы мониторинга здесь дороги и малодоступны, потому обмен информацией и техникой – важная мера поддержки регионального планирования, особенно в эпоху строгой финансовой дисциплины. Региональные соглашения крайне необходимы для управления в открытом море, за пределами территориальных вод, и получения выгоды от миграции рыбы, регулирования навигации в покрытых льдом областях особых экономических зон, и для разрешения пограничных проблем, в том числе на американо-канадской границе в море Бофорта, для ратификации Москвой американо-российского соглашения о морской границе и присоединения США к Конвенции по морскому праву.

Для регулирования хозяйственной и прочей деятельности и для обеспечения безопасности на границах понадобятся ледоколы, корабли и самолеты полярного класса и беспилотные аппараты, приспособленные к полярным условиям. В экономике, где переоборудование одного-единственного ледокола – серьезный вызов для государственного бюджета, распределение ресурсов для безопасного и благоразумного использования Арктики должно быть общей ответственностью прибрежных стран.

Научное понимание и технологические возможности следует развить для того, чтобы решать проблемы изменения климата и интенсификации человеческой деятельности. Все жители региона могли бы выиграть от нового взгляда на арктические проекты, призванные решить такие проблемы, как потепление в зоне вечной мерзлоты, работа техники в условиях низких температур, технология дистанционного зондирования почвы, моря и льда, а также внедрение информационных технологий для связи между людьми в малонаселенных регионах. Электронная сеть взаимодействия с учебными заведениями мирового класса и университетскими кампусами во всех странах арктического региона необходима для обеспечения дистанционного обучения с акцентом на преодоление языковых и культурных различий.

* * *

Перемены, происходящие в Арктике, знаменуют начало многообещающей, но полной рисков эры. Доступ к арктическим портам и водоразделам положил конец прежней стратегии сдерживания и окружения, открыл эпоху разработки месторождений полезных ископаемых и выхода на мировые рынки. Но, хотя главное внимание направлено на экономические выгоды, реальная перспектива перемен в Арктике – это возможность развивать новые отношения в районе 180-го меридиана, создание партнерства, объединяющего национальные и региональные правительства, коренные народы Севера, деловые круги, экологов и ученых.

Государственным и надгосударственным органам нужно трудиться сообща, а также сотрудничать с Арктическим советом и другими международными структурами, такими как Международная организация по мореплаванию и Межгосударственная океанографическая комиссия. Совет Баренцева/Евроарктического региона и Северный тихоокеанский форум подразделений береговой охраны могут стать моделью для развития эффективной кооперации регионов Северной Америки и российского Дальнего Востока. Необходимо также привлекать к взаимодействию неарктические государства, которые могут использовать нейтральные воды и ресурсы Арктики.

Географическая изоляция трех арктических регионов от областей с более умеренным климатом означает, что у людей, живущих вокруг 180-го меридиана, много общих интересов, которые не разделяются большинством их сограждан. Значительная удаленность этих регионов от центральных органов власти в Москве, Оттаве и Вашингтоне ограничивает их роль в национальных дебатах, но предоставляет возможность для экспериментов в развитии регионального управления и международного сотрудничества.

Выгодное географическое и политическое положение Аляски, исторически связанной с Россией и культурой коренных народов Севера Канады и Северо-Восточной России, позволяет ей содействовать созданию партнерства в зоне 180-го меридиана. Жителям Аляски не терпится стать застрельщиками в региональных консультациях и сотрудничестве. США, Канаде и России пора уже воодушевить и поддержать народы и организации Арктики в разработке политического курса, совместимого с международным правом и национальной политикой, который вместе с тем соответствовал бы интересам людей, живущих в регионе, и способствовал бы их взаимовыгодному сотрудничеству.

Кейтлин Антрим – исполнительный директор Комитета за правовое регулирование океанов.

Россия. США. Канада. Арктика > Экология. Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 июня 2013 > № 885377 Кейтлин Антрим

Туризм является ныне одной из самых быстро развивающихся сфер бизнеса в Швеции. Об этом говорится в ежегодном отчёте Ведомства развития/Tillväxtverket. В прошлом году оборот туристического бизнеса составил 275.5 млрд. крон, что на 5% выше уровня 2011 года.

Развитие также идёт в том направлении, что иностранные туристы тратят в Швеции все больше денег, уже почти столько же, сколько шведы, выезжающие за рубеж.

В 2012 году шведы потратили за границей на 4% больше, чем иностранцы в Швеции, но ещё в 1992 году шведы тратили на туризм за границей на 70% больше иностранцев в Швеции.

В среднем, иностранные туристы расходуют, за день пребывания в Швеции, - 800 крон. Российские туристы больше всех - 1114 крон ежедневно.

Россияне составляют около 2% от общего числа туристов в Швеции. На первом месте, в этой статистике, жители Дании, Норвегии и Финляндии.

В мае цены на вторичные квартиры и таунхаусы в суоми практически не изменились. По сравнению с апрелем, стоимость жилья снизилась лишь на 0,2%.

В том числе, в столичном регионе – Большой Хельсинки – «вторичка» подешевела на 0,5%, а в других регионах страны цены выросли на 0,8%, сообщает статистическое ведомство Финляндии.

За год стоимость жилья на вторичном рынке выросла на 1,4%. При этом столичные «квадраты» подорожали на 2,4%, а провинциальные – на 0,6%.

В мае 2013 покупатели старых квартир платили в среднем по стране €2204 за кв. м, а в Хельсинки - €3505 за кв. м.

Напомним, что россияне остаются самыми активными иностранными покупателями недвижимости в Финляндии.

27 июня 2013 г. в Санкт-Петербурге состоялась Конференция «Пути решения проблем очистки сточных вод промышленных предприятий», организованная Северо-Западным международным центром чистых производств ЮНИДО и Российским экологическим Движением «Зеленых».

Основная повестка дня: неочищенные и плохо очищенные сбрасываемые сточные воды промышленных предприятий являются одним из серьезных факторов негативного воздействия на окружающую природную среду, экосистемы водных объектов, сокращения биоразнообразия, мутагенных изменений у различных видов флоры и фауны, рисков для жизни и здоровья человека.

По словам генерального директора Северо-Западного международного центра чистых производств ЮНИДО Старцева Александра Александровича : «Главная проблема в сфере загрязнения водных объектов – мировоззренческого порядка. Мировое научное сообщество уже вынесло серьезный вердикт «У человечества осталось всего 10 лет, чтобы избежать глобальной экологической катастрофы, чреватой необратимыми последствиями». Придется ломать психологию потребительского общества. Необходимо изменение мировоззрения, без этого все законодательные инициативы бесперспективны. Социальная и экологическая политика должна строиться взаимосвязано”.

До 1978 г. общегородских очистных сооружений не существовало, и все промышленные, коммунально-бытовые и поверхностные сточные воды поступали непосредственно в реки и каналы Ленинграда напрямую – в Финский залив. Сегодня крупнейшим канализационным очистным сооружением Петербурга являются: Центральная станция аэрации, Северная станция аэрации и Юго-западные очистные сооружения.

«Сегодня порядка 97,1% сточных вод очищаются, а в октябре, после запуска главного канализационного коллектора, планируется повышение степени очистки до 98,4%. В данный момент показатели водоканала находятся в пределах требований ХЕЛКОМ» - отметил начальник Управления водоснабжения и канализования ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга» Владимир Гвоздев.

Большое внимание выступающие уделяли вопросу взаимодействия с общественными экологическими организациями и поддержке общественных инициатив в целом. Так, руководитель природоохранных проектов МОО «Зеленый Фронт» Егор Леонтьев в своем докладе отметил «горячие точки» Ленинградской области, где активистами-экологами были выявлены факты попадания неочищенных сточных вод в водные объекты. «Агропромышленные предприятия – один из источников загрязнения. Но проблемы отсутствия канализационных очистных сооружений в населенных пунктах Ленинградской области также одна из серьезнейших угроз» - отметил Леонтьев.

По итогам конференции участники сформировали Заявление о поддержке новой платформы ЮНИДО «Зеленая промышленность». Документ будет направлен в Секретариат Организации Объединенных Наций по промышленному развитию.

Иракский стальной рынок: Украина возвращается в Залив

В число наиболее динамичных по приросту потребления и импорта в регионе Персидского залива выдвинулся Ирак. Начатые программы по восстановлению страны и наращиванию нефтяного экспорта гарантируют высокий спрос на конструкционный прокат и трубы в течение ближайших 10 лет.

В 2012 г. в число крупнейших в мире нетто-импортеров стальной продукции впервые вошел Ирак, закупки которого на внешних рынках, по сведениям WSA, достигли 4 млн. т. В регионе Ближнего Востока больший объем импорта – лишь у Саудовской Аравии (8 млн. т) и ОАЭ (6 млн. т).

Однако для последних характерна тенденция к снижению импорта, в то время как Ирак его быстро наращивает, на глазах превращаясь в один из наиболее привлекательных рынков ближневосточного региона. На фоне стагнации спроса в большинстве регионов мира возможности иракского рынка не остались незамеченными ни экспортерами, ни инвесторами.

Рынок

С середины 90-х до начала 2000-х годов стальное потребление в стране составляло 2-2,5 млн. т, 80-90% приходилось на арматуру. С начала операции «Иракская свобода» (2003 г.) и в последующие 5 лет внутренний рынок металлопродукции не существовал, возродившись к жизни примерно с 2008 г., когда стал набирать силу процесс восстановления экономики.

Растет и импорт, объем которого с 2008 по 2012 год утроился и достиг 2,9 млн. т. По данным WSA, за 2011 г. Ирак импортировал 2,6 млн. т: 1,9 млн. т длинномерного проката, 180 тыс. т плоского и 530 тыс. т труб.

На сегодня рынок страны сильно зависит от импорта. Крупнейшими поставщиками металлопродукции в страну являются Турция и Украина. Поставки турецкой арматуры в Ирак в минувшем году составили 1,9 млн. т.

На сегодня основным производителем арматуры в стране является построенный при поддержке турецких инвесторов мини-завод Erbil Steel Company мощностью 240 тыс. т в год, расположенный в Курдистане (север Ирака). Недавно стартовало производство квадратной заготовки на заводе Alanmaa, принадлежащем местной компании.

Доминирующее место на иракском рынке застолбили вездесущие турки, которые будут реанимировать крупнейшее в стране предприятие черной металлургии State Company for Iron and Steel Plant (SCIS). Построенный в конце 70-х гг. в 40 км от Басры и в 7 км от порта Khor Al Zubar завод мощностью 440 тыс. т длинномерной продукции в год не работает с апреля 2003 г. В феврале иракское правительство заключило контракт на $ 700 млн. с турецкой группой United Brothers Holding на реабилитацию SCIS.

На 1-м этапе (2014 г.) должны быть построены электросталеплавильный цех, МНЛЗ для литья 130-150 мм заготовки и стан мощностью 820 тыс. т для производства арматуры диаметром 8-32 мм.

Впоследствии мощность электропечи будет увеличена до 1 млн. т, будет установлен стан для выпуска секций и уголка мощностью 250 тыс. т, мощность арматурного стана расширена до 1 млн. т (до 2015 г.).

На 3-м этапе две установки для восстановления железа будут заменены на новую линию DRI мощностью 1,2 млн. т в год (2016 г.).

Существует также проект реабилитации/строительства завода AL-Sumood в Таджи, к северу от Багдада. Стоимость проекта (инвестора пока нет) оценивается в $100 млн. Предполагается построить 2 электропечи, МНЛЗ для выпуска квадрата и стан для производства 250 тыс. т сорта.

Страна имеет возможности для развития не только прокатного передела, но и сталеплавильного производства, учитывая ресурсы газа и руды, что дает преимущества для выпуска прямовосстановленного железа.

Перспективы

Огромны. В соседнем Иране потребление стали на душу населения составляет 250 кг. При аналогичном уровне в Ираке стальное потребление (население 31 млн.) составит 7-8 млн. т. Однако потенциал роста иракского рынка намного выше, учитывая, что стране будут необходимы значительные объемы строительного проката и трубной продукции.

Если сохранится стабильность для продолжения восстановления разрушенной экономики, потребление стали в Ираке за 7-8 лет может вырасти до 10 млн. т в год. Данный потенциал обусловлен необходимостью инвестиций в создание жилой, транспортной и прочей инфраструктуры, систем водоснабжения, коммуникаций и пр.

Второй необходимый фактор – деньги, и с этим также проблем быть не должно. Располагая 3-ми крупнейшими в мире запасами нефти, Ирак уже вернулся в ряды крупнейших экспортеров. В 2012 г. вывоз нефти составил 887 млн. баррелей на $94 млрд. (третий показатель в мире). К 2020 г. Ирак нарастит добычу нефти более чем в два раза, а к 2030 г. выйдет на второе место в мире по объемам ее экспорта, обойдя Россию.

В 2011-2012 гг. средний рост ВВП страны составил 11%, а валютные резервы превысили $40 млрд. На сегодня основными торговыми партнерами Ирака (товарооборот – порядка $76 млрд.) являются США, Индия, ЕС, Китай, Южная Корея и Турция. Ирак экспортирует нефть, импортируя, в свою очередь, металлы, машины, бытовую технику и продукты.

Украина в 2012 г. имела товарооборот с Ираком в 487 млн. евро, и на 90% это экспорт военной техники и металлопроката. Основной поставщик – АМКР, для которого иракский рынок остается одним из ключевых рынков сбыта в данном регионе. В 2012 г., по предварительным оценкам, АМКР отгрузил в Ирак порядка 700 тыс. т арматуры. К слову, общий объем поставок этой продукции из Украины в минувшем году практически удвоился, и достиг 1,6 млн. т.

Украина экспортирует в Ирак не только БТР, самолеты и металл, но и трубы. Растущий спрос на них подтолкнул «Интерпайп», крупнейшего украинского экспортера труб, к открытию офиса в Басре. «Интерпайп» уже участвует в тендерах, проводимых национальной компанией South Oil Company, рассчитывая получить свой кусок «иракского пирога».

Конкурентами украинцам могут стать корейская STX и индийские Jindal и Welspun, готовящие к запуску производства непосредственно в Ираке.

Георгий Карпенко

Финляндия намерена облегчить получение виз россиянами и для этого до конца 2013 года откроет десять визовых центров в России. Об этом заявил президент страны Саули Ниинистё.

"Мы услышали пожелание российской стороны по поводу облегчения процедур получения виз, и до конца года мы откроем 10 новых пунктов приема визовых заявлений с целью облегчения жизни путешественников, с целью развития туризма", - заявил Саули Ниинистё 25 июня.

Также, Россия и Финляндия рассмотрят практику расширения контактов на уровне студенческих обменов и упрощения соответствующих процедур.

Число посещающих Финляндию россиян растет из года в год. Так, в 2012 году Финляндия приняла 5,11 миллиона граждан России, что на 16% больше, в 2011 году.

Напомним, что ранее сообщалось о том, что Финляндия откроет несколько визовых центров в российских регионах. С середины июня 2013 года подать заявление на получение визы Финляндии можно в совместных с другими государствами визовых центрах в Ростове-на-Дону, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Новосибирске и Владивостоке.

Помимо финских виз в этих центрах принимаются заявления соискателей на получение визы и других стран Шенгенского соглашения.

Заявления из визовых центров будут направляться для обработки в Посольство Финляндии в Москве. Впрочем, для прохождения возможного собеседования жителям регионов все равно придется лично явится в посольство.

Требования к заявлениям и взимаемый за услуги центра визовый сбор ничем не отличаются от московских. Единственная разница в сроках рассмотрения документов, так как на их доставку в посольство и рассмотрение потребуется больше времени. Впрочем, предполагается, что этот срок не будет превышать десяти рабочих дней.

Финская компания Metso поставит линию по производству коробочного картона с OptiConcept M для завода компании Zhejiang Jingxing Paper Joint Stock Co., Ltd. в г. Пинху (провинция Чжэцзян, Китай), об этом говорится в сообщении Metso. Новая линия предназначена для производства высококачественных сортов коробочного картона из 100: макулатурного сырья. Запуск машины в производство запланирован на 2014 г. Стоимость заказа не раскрывается.“Заказанная компанией Zhejiang Jingxing Paper линия станет четвертой типа OptiConcept M, поставленной в Азию. Первая поставка такой линии была в 2012 г. в Китае,“ - заявил Петри Пауккунен, вице-президент Metso.Новая машина БМ 16 имеет ширину 5,65 м способна производить гофрированные виды картона из макулатурного сырья весом 70-120 гр/м2. Производственная мощность машины будет около 880 тонн в день, проектная скорость - 1100 м/мин.Компания Zhejiang Jingxing Paper Joint Stock Co., Ltd. основана в 1984 г., она производит мелованный и немелованный виды картона, высокопрочную бумагу для гофрирования, а так же санитарно-гигиеническую бумагу. Финляндия > Леспром > lesprom.com, 27 июня 2013 > № 840709

StoraEnso Building and Living занимается дальнейшим развитием бизнес-стратегии по поставке поперечно-клееной древесины (CLT) из Европы в Австралию. Библиотека Docklandsи районный общественный центр в Мельбурне будут первыми общественными зданиями в Австралии, где в качестве строительного материала будет использоваться древесина CLT, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении компании.

"В строительном сегменте Австралиичасто используется дерево, и с недавних пор CLT стала привлекать много внимания со стороны строительных компаний из-за многочисленных преимуществ. Библиотека Docklandsи районный общественный центр - отличный пример того как дерево и особенно CLT может избавить от добавленной стоимости, если использовать ее в качестве строительного материала. Использование CLTпоможет сократить сроки строительства на треть, а сама древесина имеет преимущества по прочности", - заявил Матти Микколы, вице-президент SVP, BuildingSolutions, StoraEnso Building and Living.

Строительство центра планируется завершить к концу 2013 г. Открытие запланировано на март 2014 г.

"Строительство этого здания станет отличным стартом и естественным развитием нашего бизнеса Stora Enso в Австралии, где компания работает уже более десяти лет", отмечает Матти Миккола.

Новые правила позволяют укоренившимся рыболовецким хозяйствам претендовать на приоритетное право пользоваться водными пространствами, что может как-то выровнять правовой перекос между прибрежными саамами и их сухопутными собратьями. Но сначала кто-то должен подать такую заявку.

В молодости Йон Эгил Нильсон работал инженером в Тромсё и жил в постоянных разъездах. Но десять лет назад, когда ему исполнилось 40, он вернулся в Порсангер-фьорд, где его отцы и деды вели традиционный саамский образ жизни, с намерением попытать свои силы в семейном деле – рыбном промысле.

«Мне хотелось попробовать такой жизни, – говорит Нильсон. – Я возвращался на родину».

Но за время его отсутствия кое-что в рыболовном промысле изменилось, тот уже не сулил такого достатка. В условиях рыбного изобилия 1980-х коммерческие рыболовецкие предприятия и саамские рыбаки делили между собой по 1000 тонн улова в год. К тому времени, как Нильсон решил вернуться к корням, во фьорде вылавливали по 40 тонн. Здесь работали крупные коммерческие траулеры, мало что оставляющие одиночным рыбакам. В конце концов два года назад Нильсон переключился на более выгодный бизнес – продажу сувениров.

«Зарабатывать на жизнь было очень тяжело, – рассказывает Нильсон, в прошлом директор «Bivdi», организации, отстаивающей права саамских рыбаков. – Сейчас этим делом занимается человек десять».

Если «сухопутные» саамы сегодня имеют политическое влияние на горнодобывающую отрасль, водопользование, ветроэнергетику и другие отрасли, так или иначе вторгающиеся в их исконные земли, то у саамов, живущих рыбным промыслом, подобной защиты нет. Правила квотирования не дают преференций местным рыбакам из коренных народов, тем самым вытесняя их из этой ниши.

«Прибрежные права отличаются от земельных, – говорит профессор права Сусанн Скугванг Университета г. Тромсё. – Принцип в том, что море открыто для всех, ресурсы может эксплуатировать любой».

Но так было до того, как в Финмарке взяли морские пространства под контроль. В 1999 году, когда правительство установило систему квот, распределение проводили с учётом объёмов вылова и качества оборудования—оставив мелким, традиционного уклада саамским рыбакам жалкие крохи.

Хотя принято считать, что система квот несправедливо обошла саамское рыболовецкое сообщество, Камилла Браттланд, сотрудник Норвежского института исследований культурного наследия, готовит работу, в которой настаивает на иной интерпретации этой истории.

«Саамы выигрывали до того, как произошли изменения в рыбных запасах. У них были такие же, как у всех, возможности для модернизации своей техники. Они не стали этого делать».

Но с этого года Комиссия по делам Финмарка принимает претензии рыбаков на приоритет во фьорде – в зависимости от того, насколько давно они ведут здесь промысел и насколько зависят от рыбного промысла их доходы.

В январе комиссия открыла на своём сайте новый раздел, в котором рыбаки могут помещать заявки на права в двух родовых районах.

Пока с подобными заявками никто не обратился.

«Я надеялась, что это сработает, – говорит Сусанн Скугванг. – Но раз никто из рыбаков не претендует на потенциальные права, то и жаловаться они не могут».

Оказалось, что в Румынии в 2012 году было самое большое количество рабочих часов в неделю – 41, в то время как служащие в Финляндии работали меньше всего – 37,6 часов.

Агентство Eurofound провело исследование количества рабочего времени в разных странах Европы за 2012 год. По результатам отчета выяснилось, что различия в количестве рабочих часов по всей Европе огромны. Об этом сообщает портал The Baltic Course.

Самыми большими «трудягами» оказались жители Румынии, работавшие в среднем 41,2 часа в неделю. За ними следуют работники в Люксембурге, проводящие на рабочем месте 41,1 час в неделю, в Великобритании (40,8 часов), в Германии (40,5 часов), Хорватии и на Кипре (в каждой стране по 40,3 часов) и в Болгарии (40,2 часов).

Зато больше всего повезло жителям Финляндии. Они работали меньше всего в Европе – 37,6 часов в неделю. Это на 4,5 рабочих недель в году меньше, чем у работников Румынии.

Важным показателем является также количество дней отпуска и государственных праздников, вместе взятых. В Евросоюзе оно варьировалось, по данным отчета, от 40 дней в Германии до 28 дней в Эстонии.

В 2012 году работники в Германии наслаждались 40 днями отпуска, следом за Германией идут Франция и Италия (по 39 дней). Зато меньше всего отпуска предоставляется работникам таких стран, как Венгрия, Литва, Польша, Румыния (по 29 дней) и Эстония (28 дней).

В столичном регионе Финляндии средний срок продажи квартиры составил 59 суток, в других регионах - 78 дней.

Средняя стоимость апартаментов в мае 2013 года увеличилась в Хельсинки, Вантаа, Турку, Оулу и Йоенсуу. Такие данные приводятся в ежемесячном отчете риелторской компании Huoneistokeskus. Об этом сообщает портал Фонтанка.fi.

Снижение цен на квадратный метр было зафиксировано в Эспоо, Тампере, Куопио, Пори, Коуволе и Котке.

Жители Швеции с большим недоверием стали относится к различным "облачным" сервисам, после разоблачения сделанного Эдвардом Сноуденом, о том, что американские и британские спецслужбы ведут слежку с помощью таких компьютерных гигантов как Google и Apple.Согласно опросу проведённому финской фирмой F-Secure, в марте этого года, 23% респондентов не питали доверия к "облачным" службам. После разоблачений число не верящих выросло до 35%. Швеция > СМИ, ИТ > sverigesradio.se, 26 июня 2013 > № 858510

Согласно информации, обнародованной Управлением Роспотребнадзора по Курганской области, продаваемая в регионе замороженная малина, произведенная в Нидерландах, не соответствует гигиеническим требованиям ведомства по своим микробиологическим показателям.

О возможной опасности для российских потребителей Роспотребнадзор проинформировала Система Европейской комиссии быстрого уведомления по качеству продуктов питания и кормов (RASFF), сообщившая, что на голландском производстве компании OerlemansFoodsNederland B.V. был обнаружен Норовирус GII. Но родиной замороженной ягоды являются не Нидерланды, а Польша, где предприятия Oerlemans и Handlowo-Produkcyjno-UsługowaKALTRUSSp. J. закупили малину у местных садоводов.

В Россию поступило около 17 тонн замороженной ягоды, остальные поставки также осуществлялись в Австрию, Финляндию, Германию, Ирландию, Нидерланды, Польшу, Испанию, Швецию, Великобританию и Украину.

Президенты России и Финляндии Владимир Путин и Саули Ниинисте заявляют об улучшении ситуации с разрешением семейных споров между гражданами двух государств.

"После присоединения России к Гаагскому соглашению ситуация меняется и меняется к лучшему. Наладилось сотрудничество между соответствующими российскими и финскими структурами. Принимаются вполне правовые решения", - сказал Путин на пресс-конференции по итогам переговоров со своим финляндским коллегой.

"Никакой остроты, во всяком случае остроты прежнего характера, в этой сфере мы не чувствуем", - добавил он.

Президент Финляндии согласился с такой точкой зрения. "Я полностью согласен с этим. Кажется, что ситуация успокоилась", - сказал он.

Конфликты, связанные с изъятием детей в российско-финских семьях Ниинисте добавил, что семейные споры, касающиеся права воспитывать детей, часто носят острый характер, даже когда они ведутся между гражданами одного государства. "У нас сейчас созданы соответствующие механизмы, с помощью которых мы можем рассматривать эти вопросы. То, что РФ присоединилась к Гаагской конвенции, это тоже помогает", - сказал президент Финляндии. По его словам, ведомства двух стран, занимающиеся разрешением подобных споров, установили более плотные контакты, и имеющиеся механизмы позволяют сделать так, чтобы частные споры не перерастали в нечто более крупное.

Истории с детьми, которых забирают из семей, возникают в Финляндии после вступления в действие в 2008 году нового закона, руководствуясь которым, ребенка сначала изымают из семьи, а потом разбираются с ситуацией. Чаще в сложной ситуации оказывались смешанные российско-финские семьи - семья Рантала, Салонен, Путконен. По данным уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка Павла Астахова, от действий финских органов опеки пострадали более 50 российских материей. При этом количество смешанных российско-финских браков, заключенных в органах ЗАГС на территории России в 2009-2011 годах, отнюдь не самое большое - 86.

Президенты России и и Финляндии Владимир Путин и Саули Ниинисте призывают российских и финских туристов соблюдать законы на территории стран друг друга и не лезть в чужой монастырь со своим уставом.

"Господин президент обратил внимание на развитие туризма, для Финляндии это очень важно, этот сектор экономики. К нам приезжают российские туристы, и финские туристы тоже посещают Россию. В особенности это касается Санкт-Петербурга и того региона, который ближе к нашей стране", - сказал Ниинисте на совместной пресс-конференции по итогам переговоров с российским коллегой.

"При этом мой коллега отметил, что туристы и путешественники должны соблюдать местные обычаи и законы и не ходить в чужой монастырь со своим уставом. С этим я полностью согласен", - добавил президент Финляндии.

Финляндия до конца 2013 года откроет 10 новых визовых центров в России, сообщил во вторник президент страны Саули Ниинисте.

"Мы услышали пожелание российской стороны по поводу облегчения процедур получения виз, и до конца года мы откроем 10 новых пунктов приема визовых заявлений с целью облегчения жизни путешественников, с целью развития туризма", - заявил Ниинисте на совместной пресс-конференции по итогам переговоров с президентом РФ Владимиром Путиным.

Также, по его словам, стороны активно обсуждали практику расширения контактов на уровне студенческих обменов и упрощения соответствующих процедур.

Россия. Финляндия > Миграция, виза, туризм > ria.ru, 25 июня 2013 > № 845389

Владимир Путин принял участие в мероприятиях по случаю празднования 60-летия установления побратимских связей между Санкт-Петербургом и Турку.

Кроме того, на одной из центральных площадей Турку состоялась церемония закладки именной пластины Президента России в знак признания его усилий по защите Балтийского моря.

Главе Российского государства также вручили медаль города Турку. Медалью награждаются политические и общественные деятели, имеющие особые заслуги перед городом, а также руководители иностранных государств, внёсших большой вклад в развитие отношений своей страны с Финляндией, по случаю их пребывания в Турку.

* * *

Выступление на праздновании 60-летия установления побратимских связей между Санкт-Петербургом и Турку

В.ПУТИН: Уважаемый господин Президент! Уважаемый господин мэр! Дамы и господа, дорогие друзья!

Это далеко не первый мой приезд в Турку, и каждый раз я отмечаю особые признаки динамичного развития вашего города. Турку – один из старейших городов Европы и вместе с тем может претендовать на звание одного из самых динамичных и современных. Здесь и технологический центр, и научный парк, объединяющие научно-технические комплексы в самых различных областях: от био- до информационных технологий, – и многое другое, чем может гордиться любой европейский город.

Я с большим удовольствием принимаю участие и в 60-летии установления побратимских связей между Турку и Петербургом. Ещё со времён Новгородской республики наши предки поддерживали активные торговые связи с этим древним городом в Финляндии: в следующем году будем отмечать 785 лет таких связей. Мы очень гордились тем, что (когда говорю мы, имею в виду петербуржцев) в 2011 году Турку был удостоен звания культурной столицы Европы, и по праву.

Турку и Ленинград, установив побратимские отношения в 1953 году, одними из первых стали реализовывать на практике модель народной дипломатии. В 90-е годы мне действительно посчастливилось развивать отношения между нашими городами. И тогда Турку и Ленинград, Петербург, были инициаторами крупных экологических проектов по очистке Балтийского моря. И многое, надо сказать, уже сделано, но, как сегодня сказал один из наших коллег здесь, на площади, перед этим зданием, многое, даже, может быть, большее придётся ещё сделать. Сегодня уже более чем 150 больших и малых городов России и Финляндии объединены побратимскими отношениями, связями.

Я хочу от души поблагодарить наших финских партнёров за тёплую встречу, радушие, гостеприимство. Для Петербурга и для Турку это приятное, важное событие, и я хочу оба города поздравить с 60-летием установления побратимских связей.

Позвольте выразить признательность за честь быть удостоенным гербовой медали города Турку. Будем и дальше всё делать для развития отношений и между нашими городами, и между нашими странами.

Спасибо вам большое за внимание.

Волонтеры из разных городов России, Франции и Финляндии с 1 по 10 июля соберут мусор с берегов озер вблизи Токсово в Ленинградской области, сообщает в понедельник организатор акции коалиция "Pro отходы".

"В течение 10 дней волонтеры из Москвы, Петербурга, Твери, Казани, Минска, Франции и Финляндии будут убирать побережье Токсовских озер от несанкционированных свалок. Уборки будут осуществляться с раздельным сбором отходов — стекло, металл и пластик будут вывезены на переработку в Петербург", — говорится в сообщении.

Ожидается, что акция по сбору мусора "Просвет", которая пройдет второй год подряд, привлечет не менее 150 волонтеров. За десять дней активисты будут не только собирать мусор, но и смогут принять участие в мастер-классах, концертах, тренингах, а также послушать лекции экологов. Помимо этого, волонтеры проведут химический анализ воды озер.

В сообщении отмечается, что администрация Токсово дала письменное обещание после уборки территории установить на берегах озер контейнеры, мусор из которых будут регулярно вывозить.

Год назад экологическая акция проходила в Ленинградской области на берегу Финского залива в Желтой бухте. Тогда в уборке мусора приняли участие 82 человека. За восемь дней добровольцы собрали 963 мешка мусора, 35% из которого отправили на переработку.

Инициаторами проведения лагеря "Просвет" выступает коалиция "Pro отходы". Это некоммерческое общероссийское объединение общественных организаций и групп активистов, созданное для борьбы с мусором. Коалиция активно проводит просветительские мероприятия с целью знакомства людей с раздельным сбором мусора при помощи социальной рекламы и дней приема вторсырья в парках Москвы.

В 2012 году цена продуктов питания и безалкогольных напитков в потребительской корзине европейцев в самых дорогих странах ЕС была более чем в два раза выше, чем в самых дешевых.

Самый высокий уровень цен в Евросоюзе зафиксирован в Дании. Здесь он составляет 143% от среднего для ЕС. Далее идут Швеция (124%), Австрия (120%), и Финляндия (119%). Шестерку замыкают Ирландия (118 %) и Люксембург (116%), сообщает Eurostat.

Самые низкие цены на продукты питания и безалкогольные напитки установились в Польше (61%), Румынии (67%), Болгарии (68%) и Литве (77%).

Возможно, в популярной среди наших соотечественников Болгарии россиян привлекает не только солнце и море, но и невысокая стоимость жизни, те же продукты одни из самых дешевых в ЕС.

Власти Дубая рассматривают возможность строительство парка развлечений по мотивам компьютерной игры Angry Birds, которое может начаться до конца текущего года. По данным местным СМИ, с аналогичными планами выступили Абу-Даби, Аль-Айн и Доха (Катар). Бюджет проекта оценивается, по разным данным, на сумму от US$ 1,6 млн до US$ 16 млн. Игра, запущенная в качестве приложения для компьютеров Apple, быстро набрала популярность. В настоящее время тематические парки по мотивам ее сюжетов возведены в Финляндии, Великобритании и Сингапуре. Завершается строительство аналогичного парка в Малайзии. ОАЭ. Финляндия > Миграция, виза, туризм > russianemirates.com, 25 июня 2013 > № 839318

Генеральный секретарь Палаты кооперативов Ирана Дарьюш Пакбин в ходе специальной пресс-конференции заявил, что c 3 по 6 июля в Тегеране проводится 13-ая Международная строительная выставка, в которой примут участие около 800 отечественных и зарубежных компаний из 19-ти стран, сообщает агентство «Мехр».

По словам Д.Пакбина, уже 8 год подряд проведением подобных выставок занимается Палата кооперативов Ирана, и в этом году впервые регистрация участников выставки и оформление соответствующих документов осуществлялись с использованием электронных средств связи.

В этом году в международной строительной выставке в Тегеране примут участие компании из Франции, Швейцарии, Южной Кореи, ОАЭ, Китая, Тайваня, Испании, Италии, Малайзии, Турции, Германии, США, Сирии, Японии, Финляндии, Англии и Бельгии.

В рамках выставки планируется провести 12 семинаров и 4 круглых стола.

Как отметил Д.Пакбин, в текущем году строительная выставка проводится под лозунгом «Красота, безопасность и благоустроенность иранских домов».

На выставку для ознакомления с ее экспозициями приглашены многочисленные делегации из разных стран мира.

На базе ФАУ ВИПКЛХ в подмосковном Пушкино состоялось открытие диалогового семинара в рамках обучающего форума "Российские лесные университеты"

3 дня в ходе диалогового семинара в рамках обучающего форума "Российские лесные университеты" эксперты будут обсуждать вопросы, связанные с ведением лесного хозяйства на землях лесного фонда, переданных в аренду.

Обучающий форум "Российские лесные университеты" создан на основании поручения Правительства РФ от 8 февраля 2012 года. Опыт организации и проведения подобного мероприятия перенят в Финляндии. В этот раз, а это - уже вторая работа "лесных университетов", тема для обсуждения выбрана достаточно спорная - руководители лесной отрасли высшего уровня, арендаторы, представители лесопромышленного комплекса обсудят вопросы, связанные с ведением лесного хозяйства на землях лесного фонда, переданных в аренду.

Открывая семинар, заместитель руководителя Рослесхоза Юрий Гагарин представил на обсуждение доклад "Вопросы формирования государственной политики и нормативно-правового урегулирования в области лесных отношений". Также, учитывая, что время проведения семинара приходится на разгар пожароопасного сезона, Юрий Гагарин обозначил задачи Федерального агентства лесного хозяйства: "Для повышения уровня управления пожароопасной ситуацией мы должны как можно более эффективно распределять финансовые источники. Мы ставим перед собой задачу сократить количество лесных пожаров на 30%, уменьшить количество крупных лесных пожаров в 2 раза".

Ректор ФАУ ВИПКЛХ Анатолий Петров подробно остановился на вопросах экономической организации ведения лесного хозяйства в условиях аренды. Насколько мирно государство может уживаться с лесным бизнесом? Что нужно практически сделать, чтобы сосуществование обеих сторон было продуктивным и экономически выгодным всем? По итогам проведенной работы участники семинара ответят на поставленные вопросы и выработают рекомендации для создания эффективной организации ведения лесного хозяйства на арендованных землях лесного фонда. 3-хдневная программа семинара предполагает представление и обсуждение докладов, работу участников в круглых столах, выездные занятия на лесных объектах.

Проколы в броне

В первые месяцы Великой Отечественной войны Красная армия потеряла почти все свои танки. Но вовсе не потому что их было мало и они были устаревшими, как утверждает советская историография

Июнь 1941 года. По полю прут бесчисленные немецкие танковые орды, а героическая, но вооруженная лишь винтовками и бутылками с коктейлем Молотова советская пехота пытается их остановить. Такая сцена была в каждом втором романе о Великой Отечественной и в трех из четырех фильмов о ней же, снятых в СССР.

Это миф. И коренится он в заявлении Иосифа Сталина 6 ноября 1941 года на станции метро «Маяковская» на заседании в честь годовщины Октябрьской революции. Верховный главнокомандующий высказался следующим образом: не то чтобы наши танки хуже немецких, но производим мы их пока что мало.

Очень удобная версия, объясняющая колоссальные потери (и людские, и территориальные) начала войны. Потом ее малость подкорректировали: дескать, танки всё-таки у Красной армии были, но сплошь устаревшие и слабенькие.

Союза нет уже два десятка лет, а эта версия до сих пор в ходу.

Посчитать башни

Итак, сколько было танков у каждой из сторон? Оценки имеются разные, но все они говорят об одном и том же: у СССР стальных машин было намного больше.

Владимир Бешанов, автор книги «Танковый погром 1941 года», утверждает: в Красной армии к 22 июня 1941 года на вооружении стояло 22 600 танков. У Германии имелось примерно 5630 танков и самоходных артиллерийских установок (САУ), из них для плана «Барбаросса» командование выделило 4209 штук, но 354 машины остались на Балканах и в боях первых месяцев не участвовали. Конечно, и в Союзе не все танки находились на западных границах. Их было примерно 15 600. То есть соотношение примерно один к четырем.

Историк Михаил Барятинский приводит более консервативные оценки. В приграничных округах Красная армия располагала 14 тыс. танков, но из них часть была неисправна, поэтому новых или подлежащих восстановлению в частях могло быть восемь-восемь с половиной тысяч. У немцев имелось 4100 боеготовых танков и самоходных артиллерийских установок плюс 650–700 машин союзников — Румынии, Венгрии и Финляндии. То есть соотношение около одного к двум, но всё равно в пользу Советского Союза. При этом к середине июля все 14 тыс. танков были безвозвратно потеряны (уничтожены или достались врагу), а Германия к началу сентября утратила лишь примерно половину своих «панцеров», причем часть из них можно было восстановить.

По данным брошюры «Боевой и численный состав Вооруженных сил СССР в период Великой Отечественной войны: Статистический сборник №1, 2001 год», у вермахта имелось 3332 танка (без учета его союзников). И этой армаде противостояло «всего лишь» 20 013 боеспособных советских танков.

Померяться пушками

Что это были за танки и чем они вооружались?

На 22 июня 1941 года из 3332 танков, имевшихся в распоряжении вермахта на Восточном фронте, только 439 боевых машин имели пушку калибром 75 мм. Речь идет о машине Pz. IV, модифицированную версию которой иногда путают с Pz. VI «Тигр» (оба танка внешне похожи, но «Тигр» гораздо больше и появился позже, в середине войны). Причем в 1941-м все немецкие «четверки» имели короткоствольные противопехотные орудия, которые с трудом пробивали броню Т-34 и вообще не могли вывести из строя тяжелый танк КВ. Кстати, эти две советские машины в отчетах часто именуются «танками новых типов» — они, в частности, обладали противоснарядным бронированием.

Самый массовый немецкий танк 1941 года Pz. III (22 июня 1941 года на Восточном фронте их было 965 шт.) имел на вооружении пушки калибром 37 или 50 мм. Преимущественно это были модификации F и G, оснащенные 50-миллиметровым орудием, но в силу короткоствольности оно тоже не справлялось с броней советских средних и тяжелых танков.

У советской армии танков с 75-милимметровыми пушками не было вовсе, поскольку стандартным калибром был 76,2 мм. При этом советские пушки могли стрелять немецкими трофейными снарядами калибра 75 мм, но не наоборот. Уже упомянутая брошюра «Боевой и численный состав Вооруженных сил СССР…» (издавалась она исключительно для генералитета) свидетельствует: к 22 июня 1941 года в Красной армии насчитывалось 1923 танка с орудиями калибром 76 мм и выше. Из них 183 машины нуждались в ремонте.

Толщина лобовой и бортовой брони самого массового немецкого танка в начале войны составляла 30 мм. Она пробивалась не только снарядом в 76,2 мм, но и даже «сорокопятками», над которыми любят поиздеваться советские историки. Броня повреждалась даже противотанковыми ружьями ПТРД и ПТРС (калибр 14,5 мм).

Сколько советских танков имели пушки калибра 45–76 мм, то есть по этому показателю были не хуже немецких? Есть ответ и на этот вопрос — 14 163! Из которых более 11 тыс. были боеспособны. А еще на вооружении Красной армии находились бронеавтомобили, над корпусом которых возвышалась башня танкового типа с 45-миллиметровым орудием 20К. Их тоже было немало. В сведениях о наличии бронетехники в РККА указано, что на 1 июня 1941 года в распоряжении мехкорпусов Западного Особого военного округа (ЗапОВО) состояло 590 бронемашин различных типов (БА-27М образца 1928 года с 37-миллиметровой пушкой Гочкиса, БА-3М образца 1934 года с 45-миллиметровым орудием, БА-6 — дальнейшее развитие БА-3М). Но уже 17 июня в ЗапОВО оказалось 3345 средних бронеавтомобилей, из которых 92% составляли машины с 45-миллиметровой пушкой. Причем 80% от общего их числа составили БА-10М образца 1939 года.

Эти данные просочились в советскую историографию только потому, что кто-то решил противопоставить советские БА немецким Pz — вот, мол, на каком старье наши воевали! Однако бронеавтомобили, которые пережили катастрофу 1941 года, принимали активное участие в боевых действиях вплоть до 9 мая 1945 года. У немцев пушечных броневиков не было вовсе.

Итак, 22 июня 1941 года 439 немецким средним танкам Pz. IV противостояло 1740 равных по боевым характеристикам советских средних и тяжелых танков, способных прошивать «тевтонскую» броню с расстояния тысяча метров. А против 965 немецких «троек» и 772 вооруженных 37-миллиметровой пушкой танков Pz. 38 (t) Красная армия имела 11 373 близких по параметрам машин. Кстати, Pz. 38 (t) был чешским танком LT vz 38. Его разработали конструкторы завода ČKD под руководством уроженца Харьковской губернии и выпускника Киевского политехнического института Алексея Сурина. Авторитет бывшего офицера белой армии был в Германии настолько высок, что главный специалист вермахта по танкам генерал-полковник Гейнц Гудериан просил Сурина провести объективную экспертизу «тигров» и «пантер».

Сравнить пулеметы

При вторжении на советскую территорию 27,8% немецких танков (926 шт.) было вовсе не танками, а танкетками с противопульным бронированием.

Они были вооружены либо двумя пулеметами (Pz. I), либо пулеметом и 20-миллиметровой пушечкой (Pz. II), не способной эффективно бороться ни с танками (калибр маловат), ни с пехотой (фугасное действие снаряда слабое).

У Советского Союза имелось 3435 пулеметных танкеток и 492 танкетки с 37-миллиметровым орудием. Итого 3927 краснозвездных боевых машин против 926 немецких «одноклассников».

Pz. I, разработанный Daimler-Benz и Krupp в 1930–1934 годах, — это учебная, а не боевая машин. Ее прототип официально нарекли Kleintraktor (маленький трактор). Габаритная длина шасси Pz. I колебалась в пределах 3,8–4,44 м — как у современных малолитражек. Башня этого танка была настолько компактной, что в ней разместилось лишь два пулемета MG-13 или MG-34 (оба калибром 7,92 мм). «Мы никогда не думали, что пойдем на них в бой», — писал Гудериан.

Непосредственными противниками Pz. I и Pz. II были советские пулеметные плавающие танкетки Т-37А и Т-38. Они имели противопульную броню толщиной четыре-девять миллиметров и пулемет калибром 7,62 мм. На первый взгляд обе машины проигрывали немецким «одноклассникам». Однако это в первую очередь были машины-разведчики. О потенциале обеих можно судить по тому, что сводный батальон Т-37А и Т-38 принимал участие в операции по захвату плацдарма на реке Свирь в 1944 году. Батальон диверсионных танкеток взаимодействовал с 275-м механизированным батальоном особого назначения (то есть со спецназом). Прямо с реки Т-37А и Т-38 открыли огонь из пулеметов и подавили береговые огневые точки противника. Не позволяя выкатить на позиции немецкую противотанковую артиллерию, плавающие танкетки и спецназовцы дали возможность перебраться на плацдарм более тяжелым танкам и самоходкам.

Основная проблема тандема Т-37А/Т-38 заключалась в том, что советские генералы использовали обе танкетки не по назначению. Даже на пустынном Халхин-Голе плавающие танки-разведчики применялись как машины огневой поддержки наступающей пехоты.

Точно такие же результаты дает сравнение любой пары советских и немецких танков, только пары эти нужно подбирать правильно. В советских книгах Pz. IV именуется тяжелым танком, хотя его боевая масса составляет лишь 25 тонн, а у считавшейся средней «тридцатьчетверки» образца 1940 года — 25,6 тонны. А, скажем, «устаревший» БТ-7 вполне мог потягаться с Pz. 38 (t).

Связь и люди

Как выяснил «Эксперт», советские танки были не хуже и их было больше. Почему же они не могли вплоть до глубокой осени 1941-го остановить пресловутые «немецкие танковые клинья»? Ответу на этот вопрос посвящена не одна книга. Поэтому ограничимся самыми важными факторами.

Немецкое командование осознавало ограниченность людских ресурсов и высоко ценило танковые экипажи. Поэтому машины Panzerwaffe имели более качественную обзорную и прицельную оптику (например, в сумерках немецкие танкисты имели возможность вести огонь на полчаса дольше советских «коллег»), очень эффективные системы пожаротушения, полноценные радиостанции и выделенного командира на средних танках.

А вот командир четырехместного Т-34 по совместительству выполнял роль наводчика орудия. На то, чтобы следить за полем боя и взаимодействовать с другими машинами своего подразделения, внимания уже не хватало.

Pz. IV был пятиместным, командир крутился в своем кресле на 360 градусов и высматривал сквозь оптику командирской башенки прочие цели. Неслучайно, когда «тридцатьчетверку» модернизировали до состояния Т-34-85 в 1943-м, экипаж этой легендарной боевой машины увеличили до пяти человек.

Радиосвязь в Красной армии пребывала в зачаточном состоянии. Главным средством коммуникации были семафорные флажки, выставлявшиеся в специальный лючок. Танковых радиостанций катастрофически не хватало вплоть до 1943 года — рациями (причем ненадежными и недальнобойными) оснащалось не более 60% танков. В то же время все танки Panzerwaffe были радиофицированы (правда, иногда снабжались только приемниками). Созданные немецкими инженерами военные радиостанции оставались эталонными вплоть до 1970-х годов, когда полностью исчерпались ремкомплекты для их обслуживания.

Но главная причина масштабнейших советских потерь лета 1941 года — не в технике, а в людях.

Аккурат перед войной танковые войска в СССР были развалены. После финской кампании началась реформа. Прежние подразделения расформировали ради создания механизированных корпусов. Сначала решили, что их будет девять, потом — 21. И в каждом — более тысячи танков. Такой мехкорпус получался неуправляемым. Создаваемым подразделениям не хватало ни техники (не только танков, но и тягачей, ремонтных баз, обычных грузовиков), ни командного состава. В танкисты срочно переводили кавалеристов и пехотинцев.

Немецкий экипаж перед направлением на фронт готовился три-четыре месяца. Советский механик-водитель обычно имел в лучшем случае пять-шесть часов практики. Нередки были случаи, когда экипажи «тридцатьчетверок» до войны учили исключительно на Т-28, то есть танкисты не знали новых машин. А советская пехота — в отличие от немецкой — не умела взаимодействовать с собственными танками.

В итоге в первые дни боев огромное количество танков (до сих пор неизвестно, сколько именно) было брошено, потому что вовремя не подвезли горючее или снаряды, а также потому что неумелые экипажи не знали, как чинить технику (у первых серийных «тридцатьчетверок» и КВ были проблемы с трансмиссией).

Плюс к этому Luftwaffe, как известно, завоевало господство в воздухе и получило возможность методично уничтожать колонны с живой силой и техникой, а также со снарядами и горючим. Хотя справедливости ради отметим, что большинство советских танков было уничтожено немецкой противотанковой артиллерией и «панцерами».

Успехи немецкой армии в первые недели войны спровоцировали панику среди красных командиров. Поэтому великое множество советских контратак было не подготовлено ни в тактическом, ни в техническом плане. Как утверждает Барятинский, контрудар Шестого механизированного корпуса, направленного во фланг немецкой Третьей танковой группе, захлебнулся, потому что отстали и пехота, и артиллерия (не было средств тяги и автотранспорта), а советские танки до немецких так и не дошли: наткнулись на противотанковую артиллерию в составе немецкой пехотной дивизии.

Хотя, конечно, бывали и иные случаи. Известен эпизод под городом Росинянь, где один танк КВ двое суток сдерживал целую дивизию противника. Кстати, немцы в первые дни войны панически боялись бронемашин имени Климента Ворошилова: броню КВ не брали ни танковые, ни, в большинстве случаев, противотанковые пушки. И там, где имелись выученные экипажи (а ведь советские танкисты к тому времени успели повоевать и в Испании, и на Халхин-Голе, и в Финляндии), Красная армия успешно противостояла Panzerwaffen, даже если на этом участке было многократное преимущество немецко-фашистских захватчиков.

Потребовалось не менее года, чтобы безынициативные запуганные исполнители, пришедшие на смену репрессированным командирам 1930-х, возмужали в боях, ценой крови и пота наладили нормальное взаимодействие родов войск. Перелом наступил лишь после Сталинграда. А к битве на Курской дуге советский бронещит вошел в зенит своего могущества, что в значительной мере и предопределило победителя в Великой Отечественной войне, так трагически начавшейся в июне 1941-го.

Авторы: Игорь Малишевский, Александр Шитиков

Финский мини-франчайзинг для Украины

В Украине по мере наращивания автопарка растет потребность в услугах автосервисных постов. Одним из перспективных бизнес-направлений в этом сегменте являются комплексные станции шиномонтажа

Современные станции шиномонтажа уже не похожи на гараж с насосами и домкратами. Всё более широкое распространение получают точки сервиса, на которых можно не только отремонтировать или перебросить покрышки, но и приобрести новые колеса для своего автомобиля, а не подходящие по сезону шины оставить на длительное хранение.

Самостоятельная организация такого бизнеса требует больших затрат не только на технологические помещения и оборудование, но и на обучение персонала. Разумной альтернативой служит франчайзинг — покупка готового бизнеса, организованного крупными операторами.

Компания Nokian Tyres имеет большой опыт в этой сфере. Ее шинные центры под торговой маркой Vianor работают во многих странах. Как рассказал представителям украинских СМИ бизнес-менеджер отдела ведения партнеров франчайзинговой сети Vianor Олли Нуутила, развитие сети шинных центров в Украине является одной из приоритетных задач Nokian Tyres. Услуги, предлагаемые такими центрами, оказались в нашей стране востребованными, что позволяет владельцам бизнеса получать стабильную прибыль. Об этом свидетельствует, например, тот факт, что из 1042 шинных центров Vianor, расположенных в 25 странах мира, 155 работают в Украине.

Большую роль в успешном функционировании подобных шинных центров играет то, что еще на этапе выбора площадки для строительства новых объектов эксперты финской компании проводят оценку их рентабельности. Кроме того, партнеры по программе Vianor получают при открытии новых точек финансовую поддержку от Nokian Tyres, эксклюзивные условия на покупку шин финской марки, маркетинговую и консалтинговую поддержку.

В настоящее время Nokian Tyres начала развивать сеть шинных мини-центров, которые работают не только на отдельных площадках, но и на автозаправках, в автосалонах, а также при предприятиях. Эта концепция получила название Vianor Express и способствует не только расширению бизнеса Nokian Tyres в Украине, но и созданию новых рабочих мест. Кроме того, новая концепция франчайзинга помогает частным и государственным предприятиям расширить основной или создать новый бизнес.

Концепция Vianor Express предусматривает более лояльные требования к потенциальным партнерам. Она допускает работу шинных мини-центров с одним постом у «красной линии» проезжей части или АЗС. Снижены требования к размеру парковки, минимальная емкость которой теперь составляет два паркоместа.

На сегодняшний день в Украине открыто 19 точек Vianor Express. Первые месяцы их работы показали, что шинный мини-центр позволяет увеличить продажи, расширить клиентскую базу и поддержать основной бизнес.

Автор: Игорь Малишевский

За последние пять лет лесопильные заводы Швеции и Финляндии увеличили долю поставок за пределы Европы в суммарном экспорте с 27 до 43%, об этом говорится в полученном LespromNeworkсообщении компании Wood Resources International.Доля экспорта за пределы Европы в поставках лесопильных заводов Финляндии в настоящее время составляет более 55%. В 2012 г. крупнейшими рынками для них стали Япония и Египет, опередив традиционные рынки: Великобританию, Францию и Германию. В первые 4 мес. 2013 г. Финляндия была вторым по объему поставщиком хвойных пиломатериалов в Японию после Канады, опередив Швецию, Россию и США.За последние 10 лет важными рынками сбыта для шведских лесопильных заводов стали страны региона MENA (Ближний Восток и Северная Африка), стоимость поставок в этот регион выросла с $160 млн в 2002 г. до $730 млн в 2012 г. В прошлом году доля этих стран в поставках шведских компаний составила 28% в объеме и 23% в стоимости. Заметной тенденцией в шведских поставках за первые 4 мес. 2013 г. стал рост на 130% объема экспорта в Китай, поставки в США за это время увеличились в 4 раза.

Ожидается, что Китай и США, два крупнейших импортера пиломатериалов, в ближайшие годы будут увеличивать объемы импорта хвойных пиломатериалов из Финляндии и Швеции, так как спрос на пиломатериалы здесь будет расти.

Генеральным директором компании Rusforest AB (Швеция, всю операционную деятельность ведет в России) с 8 июля 2013 г. назначен Матти Лехтипуу, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении компании. До этого назначения он являлся руководителем российского офиса финской консалтинговой фирмы Poyry Management Consulting.Rusforest намерена провести 11 июля 2013 г. собрание акционеров для назначения председателем совета директоров компании Гаррета Содена.В компании Poyry Management Consulting Матти Лехтипуу проработал последние 10 лет. Он присоединился к компании в 2001 г. как аналитик в области продукции из древесины в Лондоне, в 2004 г. начал работать в Москве, где создал новый офис Poyry Forest Industry Consulting. Матти Лехтипуу сменил Гаррета Содена, который являлся гендиректором Rusforest с августа 2012 г. Компания Нова-Капитал, крупнейший акционер Rusforest, обратилась к совету директоров с просьбой созвать внеочередное собрание акционеров для избрания г-на Содена председателем совета директоров. Пауль Путц, являющийся в настоящее время председателем совета директоров предложен на должность заместителя председателя.Комментируя назначение нового гендиректора, Пауль Путц заявил: “Совету директоров приятно назначить Матти Лехтипуу генеральным директором. У него впечатляющий опыт в лесном секторе России и хорошее знание всей цепочки создания стоимости в отрасли. Назначение Матти - это ключевой шаг к достижению прибыльного и устойчивого лесного бизнеса. Мы благодарим Гаррета за успешную реструктуризацию Rusforest, и рады его вхождению в совет директоров.”Совет директоров установил для Матти Лехтипуу опцион 1,2 млн акций в рамках опционной программы для персонала на 2013-2016 гг. Швеция. Россия > Леспром > lesprom.com, 24 июня 2013 > № 838155

Новая скоростная автомагистраль «Онега» от Петрозаводска до финляндской границы существенно расширит транспортное сообщение между Европой и центральной частью Россим, уверен губернатор Карелии Александр Худилайнен.

Частные инвестиции в проект превысят 200 млрд. рублей (4,61 млрд. евро). Реализация проекта подразумевает строительство платной скоростной автодороги (автомагистраль «Онега») протяженностью 426 км от финляндской границы до города Петрозаводска и границы Карелии с Ленинградской областью.

Создание такого транспортного коридора повысит инвестиционную привлекательность прилегающих территорий и значительно улучшит транспортное сообщение между Европой и центральной частью России, подчеркнул Худилайнен, сообщается в пресс-релизе.

Подписание Соглашения между Правительством Республики Карелия и ОАО «Северо-Западный коридор развития» по реализации транспортно-логистического проекта состоялось в рамках Петербургского международного экономического форума. Соглашение подписали Глава Карелии Александр Худилайнен и генеральный директор компании Дмитрий Белкин.

Проектом предполагается участие в строительстве пограничного перехода в поселке Сювяоро (Россия) - город Париккала (Финляндия).

– Будем прилагать все усилия, чтобы реализация этого проекта началась в 2013-2014 году с оформлением всех необходимых юридических документов, - заявил Глава Карелии Александр Худилайнен. Сроки реализации проекта будут колебаться от 6 до 10 лет, планируется создать около 1500 постоянных и более 1000 временных рабочих мест.

Инвестор планирует создать в Лахденпохском районе развитую инфраструктуру управления движением грузов, таможенные терминалы со складами временного и ответственного хранения, современный транспортный парк.

Ожидается, что с появлением нового инфраструктурного объекта значительно вырастет пассажиро- и грузопоток между Карелией и Финляндией. Трансграничные контакты между сторонами уже достигли широкого размаха, в 2012 году российско-финляндскую границу пересекло 10 миллионов человек.

Как уже сообщалось, большим успехом пользуется российско-финляндский скоростной поезд «Аллегро», курсирующий между Санкт-Петербургом и Хельсинки.

Спрос на газетную бумагу в Европе в 1 кв 2013 г. снизился на 6% в годовом исчислении до 1868 тыс. тонн, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении шведской компании Holmen. Экспорт газетной бумаги из Европы упал на 19% до 376 тыс. тонн, таким образом суммарные поставки газетной бумаги в регионе сократились на 8% до 2215 тыс. тонн.Спрос на суперкаландрированную бумагу сократился на 4% до 849 тыс. тонн, экспорт упал на 14% до 144 тыс. тонн, общие поставки этого вида бумаги в Европе - на 5% до 994 тыс. тонн.Спрос на бумагу с содержанием древесной массы в 1 кв. в Европе вырос на 2% до 493 тыс. м3, экспорт за пределы региона снизился на 1% до 114 тыс. м3, поставки выросли на 2% до 608 тыс. м3.Ряд предприятий в 1 кв. 2013 г. объявили о планах сокращения производственных общей мощностью 2 млн тонн. UPM намерена закрыть БМ 1 мощностью 280 тыс. тонн легкомелованной бумаги на заводе в г. Страсель (Франция), БМ 3 мощностью 255 тыс. тонн суперкаландрированной бумаги на заводе в г. Раума (Финляндия), БМ 4 мощностью 200 тыс. тонн макулатурной суперкаландрированной бумаги на заводе в г. Эттринген (Германия).Burgo намерена закрыть БМ 1 мощностью 165 тыс. тонн макулатурной газетной бумаги на заводе в г. Мантуя (Италия).Stora Enso намерена закрыть БМ 1 и БМ 2 сумарной мощностью 385 тыс. тонн газетной бумаги на заводе в г. Хилт (Швеция), БМ 11 мощностью 270 тыс. тонн газетной бумаги на заводе в г. Кварнсведен (Швеция).Holmen намерена закрыть БМ 3 мощностью 140 тыс. тонн суперкаландрированной бумаги на заводе в г. Халлста (Швеция) и БМ 51 мощностью 200 тыс. тонн газетной бумаги на заводе в г. Бравикен (Швеция).Norske Skog намерена во 2 кв. 2013 г. закрыть БМ 2 мощностью 185 тыс. тонн газетной бумаги на заводе в г. Скогн (Норвегия).Как отмечается в сообщении Holmen, 2013 г. начался относительно хорошим спросом на бумагу в Европе в связи с ожидаемом сокращением цен в 2013 г. В декабре потребители откладывали заказы для того, чтобы сделать их в начале текущего года. Первый квартал 2013 г. характеризовался объявлением закрытия мощностей, в основном в сегментах газетной и журнальной бумаг. Сложная экономическая ситуация в Европе сохраняется и влияет на рекламные бюджеты как в печатных, так и в других медиа. Евросоюз > Леспром > lesprom.com, 21 июня 2013 > № 838129

"ГАЗПРОМ" ПОСТРОИТ ЗАВОД СПГ НА БЕРЕГУ ФИНСКОГО ЗАЛИВА

Конкретную площадку под амбициозный проект пока не подобрали

Российский газовый холдинг "Газпром" построит завод по производству сжиженного природного газа (СПГ) в Ленинградской области на берегу Финского залива. Как говорится в сообщении управления информации "Газпрома", сегодня, 21 июня, в рамках Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ-2013) в присутствии президента Путина председатель правления ОАО "Газпром" Алексей Миллер и губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко подписали меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве при реализации проекта строительства указанного предприятия.

В соответствии с документом, стороны приложат все необходимые усилия при подготовке и реализации проекта строительства завода СПГ. Правительство Ленинградской области, в частности, обеспечит проведение необходимых согласований с уполномоченными органами власти и местного самоуправления, предоставление соответствующих разрешений, регистрацию прав собственности "Газпрома" на построенные объекты и приобретенные земельные участки.

"Газпром" принял решение о запуске принципиально нового, амбициозного проекта - строительства завода по сжижению природного газа в Ленинградской области. Речь идет именно о том проекте, который недавно был нами анонсирован. Мощность данного завода составит до 10 млн тонн в год. Сегодня мы приступили к разработке обоснования инвестиций в проект, а также к выбору конкретной площадки под строительство", - сказал Алексей Миллер.

"В последние годы рынок сжиженного природного газа демонстрирует устойчивый рост. Спрос на СПГ диктует необходимость строительства новых мощностей по его производству, и, безусловно, "Газпром", как глобальная энергетическая компания, занимающая ведущее место в сфере добычи, транспортировки и реализации природного газа, должна идти в авангарде новейших тенденций и способствовать расширению рынков сбыта российских энергоносителей", - отметил Миллер.

По его словам, проект нового СПГ-завода нацелен, прежде всего, на европейские рынки. В том числе, рассматривается возможность проведения разменных операций СПГ-СПГ. В качестве целевого рынка для проекта выступают также страны Латинской Америки, демонстрирующие заинтересованность в увеличении и диверсификации поставок СПГ. Кроме того, планируется использование продукции завода для обслуживания рынка бункеровки и осуществления малотоннажных поставок на Балтике.

"При этом мы понимаем, что развитие производства сжиженного природного газа предполагает привлечение весьма существенных финансовых ресурсов, а также использования самых передовых технологий", - добавил Алексей Миллер, отметив в заключение, что в связи с затратностью проекта "Газпром" готов рассмотреть возможность участия в нем и других компаний.

Согласно информации, размещенной на официальном сайте Парижского меморандума о взаимопонимании по контролю судов государством порта, Украина вышла из его "черного списка". Такое решение стало следствием существенного повышения качества государственного надзора со стороны Укрморричинспекции за соответствием судов под украинским флагом международным и требованиям в сфере безопасности на морском и речном транспорте .

Вывод флага Украины из "черного списка" Парижского меморандума - одно из условий вступления Украины в ЕС, поставленных Европейским союзом, неоднократно обсуждался на Совместном Комитете старших должностных лиц по Повестки дня ассоциации Украина - ЕС, Совета по вопросам сотрудничества между Украиной и ЕС.

Заметим, что качественные и количественные показатели по проверкам судов под иностранными флагами значительно повысились и остаются одними из самых высоких в Черноморском регионе: за первое полугодие проверено 636 судов, что на 80 проверок больше, чем в Российской Федерации, и почти в 4 раза больше, чем в Республики Турции.

Данные улучшения подтвердил в своем письме от 27 мая 2013 № 035/13 капитан Хусейн Юче Секретарь Черноморского меморандума о взаимопонимании по контролю судов государством порта в Черноморском регионе (далее - Черноморский меморандум), а именно: "Таких высоких количественных и качественных показателей не показала ни одна из морских администраций в Черноморском регионе, что является доказательством правильных решений, принятых руководством страны, и понимания важности вопроса улучшения уровня безопасности судоходства в Черноморском регионе. Украинские инспекторы демонстрируют высокий уровень знаний и практических навыков во время международных семинаров и программ по обмену опытом, проводимым в рамках сотрудничества Черноморского и других меморандумов ".

Вместе с тем, это не первое письмо благодарности от Секретаря Черноморского меморандума к руководству страны, в котором отмечено уделение повышенного внимания со стороны морской администрации уровню контроля судов государством порта в портах Украины за последние два года и улучшения взаимоотношений с международными организациями и сообществами по государственному надзору и контроля за безопасностью судоходства.

Справка: в состав Парижского меморандума входят следующие страны: Бельгия, Болгария, Великобритания, Греция, Дания, Эстония, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Канада, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Нидерланды, Германия, Норвегия, Польша, Португалия , Российская Федерация, Румыния, Словения, Финляндия, Франция, Хорватия, Швеция (Секретариат - Нидерланды).

В состав Черноморского меморандума входят Республика Болгария, Грузия, Россия, Румыния, Республика Турция, Украина (Азербайджанская Республика - страна наблюдатель).

19 июня 2013 года в Братске (Иркутская область) состоялось правительственное совещание о реализации приоритетных инвестиционных проектов в лесопромышленном комплексе. Как сообщает Лесной форум Гринпис России, по традиции развитие лесопромышленного комплекса рассматривалось практически в полном отрыве от лесного хозяйства, как будто бы запасы ценной древесины в диких лесах по-прежнему почти неисчерпаемы, и ими можно еще долго пользоваться без особой заботы о сбережении и воспроизводстве. Совещание в очередной раз показало, что лес в нашей стране фактически рассматривается как невозобновляемый или условно-возобновляемый (за пределами реальных горизонтов хозяйственного планирования) природный ресурс - природное месторождение бревен, и государственный подход к нему в целом аналогичен государственному подходу к месторождениям нефти, газа, угля и других полезных ископаемых.

С таким подходом государства к лесу перспективы у российского лесного сектора весьма незавидны, считает Лесной форум Гринпис России: экономически доступные запасы ценной древесины в лесах естественного происхождения в основном исчерпаны, система выращивания хозяйственно ценной древесины практически отсутствует, совокупные объемы заготовки древесины и ее потерь в результате пожаров, вредителей, воровства и т.д. намного превышают возможный уровень неистощительного лесопользования. По большому счету, гигантское месторождение ценной хвойной древесины естественного происхождения, в расчете на освоение которого создавалась и развивалась вся наша лесная промышленность, заканчивается - и промышленность ждут непростые времена. Утверждаемые правительством приоритетные инвестпроекты подразумевают освоение остатков этого месторождения - но они (остатки) уже не особенно велики и весьма труднодоступны, и вряд ли могут при сохранении традиционных подходов к ним обеспечить конкурентоспособность и выживание всего российского лесного сектора.

Новых идей по поводу изменения этих подходов на совещании почти не появилось. Не то чтобы идей не было вовсе - они были, в том числе вполне разумные, но они относились скорее к общим вопросам ведения бизнеса в нашей стране, а не к специфическим проблемам именно лесного сектора, и тем более лесного хозяйства. В общем, ожидать, что совещание сколько-нибудь существенным образом повлияет на положение дел в лесном секторе нашей страны, не приходится, подводит итог Лесной форум Гринпис России.

Лесной форум Гринпис России приводит стенограмму совещания:

"Совещание о реализации приоритетных инвестиционных проектов в лесопромышленном комплексе

Стенограмма

Д.Медведев: Добрый день, коллеги!

Мы встретились, чтобы обсудить вопросы развития лесопромышленного комплекса, причём предлагаю обсудить их в таком абсолютно конкретном ключе. Тема для нашей страны важная, сложная, недавно президиум Госсовета был на эту тему. Мне бы хотелось понять, как вы, все присутствующие, оцениваете, как идёт работа, какие поручения данные реализуются, какие не реализуются, что нужно ещё сделать...

В общем и целом поговорить о том, что ещё можно было бы сделать, для того чтобы развивать комплексы и реализовывать большие инвестпроекты типа того проекта, результаты которого мы только что с вами видели. Хочу ещё раз поздравить группу "Илим", которая этим занималась, с открытием нового производства. Конечно, это большой масштаб инвестиций, высокий уровень технической оснащённости. Надеюсь, что будет толк для региона и города в смысле и создания современных рабочих мест, и получения дополнительных источников для развития.

Конечно, сама по себе отрасль состоит из очень разных предприятий - и больших, и не очень больших, и здесь единого рецепта быть не может. Тем не менее в последние годы для развития отрасли определённые решения принимались. Не могу сказать, что ситуация радикально изменилась, но всё-таки эта ситуация развивалась. Кроме льгот, предусмотренных для инвестиционных проектов, субсидируются и проценты по кредитам, которые получены на модернизацию предприятий и создание высокотехнологичных производств, а также на межсезонные запасы древесины, сырья и топлива. Эта практика, кстати, показала в целом свою эффективность. Но инвестиционных проектов немного: за шесть лет (если брать период, который начался ещё до кризиса) с 2007 года из 117 таких проектов реализовано лишь 27, то есть это меньше четверти. Цифры, конечно, не сильно впечатляют. Давайте поговорим о том, что можно было бы сделать, для того чтобы эти инвестиционные проекты всё-таки стали более востребованными, чтобы появились экономические механизмы их реализации. Я предполагаю, о чём вы будете говорить. Именно поэтому я в очередной раз позвал коллег-министров, которые отвечают за соответствующие направления, и глав регионов. Естественно, здесь присутствуют представители отрасли, для которых эти решения и принимаются.

Нескольких моментов ещё обозначу. Первое: механизмы привлечения, безусловно, нуждаются в совершенствовании. Наша задача - не только в целом работать над совершенствованием инвестиционного климата. Это общая задача, она касается не только лесопромышленного комплекса, она в целом касается экономики - я имею в виду и дополнительные возможности по привлечению в лесопромышленную сферу длинных денег. Это касается не только центральных решений, но и региональных, и контроля за тем, как соответствующие инвестиции осуществляются.

Второе, что наглядно демонстрируют крупные проекты типа того, который мы сегодня здесь наблюдаем, - это активное использование партнёрства: и партнёрства самих частных инвесторов, и государственно-частного партнёрства. Я понимаю, что для бизнеса крайне важными являются темы участия государства в создании энергетической инфраструктуры, дорожной инфраструктуры, коммунальной - в той степени, в которой это вас касается. Сегодня обсудим и эти проблемы. Тем более что (сейчас говорил об этом губернатору) всё-таки люди ждут от этих крупных проектов и изменения общесоциальной среды, например, в том же самом Братске, да и в любых других городах, и напрямую связывают успехи в бизнесе со своими ожиданиями. Это не всегда напрямую связано, и нужно всё-таки подумать, каким образом здесь лучше организовать взаимодействие между федеральными властями, регионом и бизнесом.

Третье, что хотел бы отметить. Мы совершенствуем Лесной кодекс - это у нас такой постоянный процесс. Работа идёт, в том числе была идея закрепить на законодательном уровне проведение конкурсов на право заключения договоров аренды, стимулировать арендаторов исполнять свои обязательства и вкладывать деньги в охрану, в защиту и в воспроизводство лесного фонда, установить критерии определения категорий лесов, которым требуется защита. Хотел бы узнать, как эта работа продвигается и есть ли какие-то собственные, новые идеи у бизнеса, как и у моих коллег, руководителей регионов.

Это примерный комплекс вопросов. Я долго выступать в начале не буду. Основные механизмы для совершенствования законодательства запущены, давайте послушаем, как эта работа строится. Сначала хотел бы Министра природных ресурсов послушать, а потом другие коллеги выступят, в том числе бизнес и губернаторы. Просьба только одна - говорить компактно, по делу и, естественно, конкретно. Пожалуйста, Сергей Ефимович (обращаясь к С.Донскому).

С.Донской: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Сначала очень коротко скажу о состоянии дел по выполнению поручений по Госсовету (совсем недавно он прошёл, 11 апреля). Всего мы выделили 26 направлений, из них 18 относится к направлениям, которыми занимается Минприроды. На сегодняшний день по всем направлениям, по которым работает Минприроды, подготовлены законопроекты, по восьми, которые в сентябре должны уже выйти из Правительства, и документы рассмотрены в Правительстве, и совещания были проведены, поэтому у нас достаточно высокая степень обсуждения и готовности этих документов. Ключевой документ - Основы государственной политики в области использования, охраны, защиты и воспроизводства лесов - опубликован, сейчас тоже активное обсуждение идёт, и, мы надеемся, в октябре он будет уже издан.

Что касается стимулирования инвестиционных проектов, я бы выделил такие блоки. Как известно, инвесторам предусмотрено две важные льготы. Одна из них подразумевает понижающий коэффициент 0,5 для арендной платы. Ежегодно выделяет государство на эту льготу 2 млрд рублей. Плюс ко всему другая инвестиционная льгота лесным инвесторам - это безаукционный порядок передачи лесных участков в пользование для сырьевого обеспечения инвестпроектов. Министерство проводит мониторинг ресурсного обеспечения приоритетных инвестпроектов. Сегодня объём необходимых лесных ресурсов составляет более 70 млн куб м, фактически переданы в аренду все лесные участки с расчётной лесосекой около 60 млн куб. м, то есть приоритетные инвестпроекты обеспечены лесными ресурсами более чем на 80%.

При этом должен признать, что в ряде субъектов Российской Федерации есть проблемы, а именно в части низкого обеспечения лесом инвестпроектов. Выделил бы Республику Карелия, Республику Башкортостан, где запланировано к реализации три инвестпроекта, при этом доля обеспечения ресурсом в этом регионе составляет всего 22%. В Свердловской области лесом обеспечено только 40% потребностей инвесторов, в Бурятии - 51%. В Приморском крае инвесторы в судебном порядке получили в аренду лесные ресурсы, которые почти вдвое превышают потребности их создаваемых производственных мощностей, то есть предоставлено 2 млн куб. м при потребности 1,2 млн куб. м.

Также хочу отметить, что ряд предприятий не соблюдает график строительства, реконструкции производства по переработке древесины, утверждённый их проектом. При этом древесина в основном перепродаётся, а не перерабатывается, как заявлено в инвестпроекте. Зачастую инвесторы экспортируют её в необработанном виде. Принимая это во внимание, мы предлагаем (у нас по этому направлению два пункта) установить дополнительные основания для отказа в заключении договора аренды без аукциона, если лесной участок не предусмотрен концепцией приоритетного инвестиционного проекта, и установить основание для расторжения договора аренды с предприятиями, которые реализуют приоритетные инвестиционные проекты, если они не соблюдают график реализации проекта.

Теперь по развитию лесной инфраструктуры. Как известно, неразвитая лесная инфраструктура или отсутствие, плохое качество лесных дорог, проездов тормозит равномерное освоение участков, которые передаются в аренду, а также с учётом себестоимости подготовки древесины и сырьё для реализации инвестпроектов получается дорогим. Мы предлагаем унифицировать в лесном законодательстве понятие "лесной проезд", сейчас как раз над этим работаем. Также постоянный рост цен на ГСМ и железнодорожные тарифы приводит к удорожанию вывозки и перевозки лесоматериалов. В связи с этим мы предлагаем рассмотреть понижающие коэффициенты для перевозки лесных грузов на расстояния свыше 600 км, как раз это рассмотреть совместно с Минтрансом, ФТС, ФАС России, для того чтобы повысить эффективность железнодорожных перевозок лесных грузов.

Следующий вопрос связан с устаревшими материалами по лесоустройству. По данным Рослесхоза, свыше 60% лесных участков имеют устаревшие данные по лесоустройству. Зачастую ни органы управления лесами, ни инвесторы не владеют актуальной информацией о составе лесных насаждений, запасе древесины и её качестве. Это увеличивает бизнес-риски и делает невозможным технологическое и экономическое планирование. Нам важно, конечно, знать перспективные лесосырьевые базы для реализации приоритетных инвестиционных проектов, иметь свежие данные о количестве и качестве лесных проектов. Для этого необходимо, соответственно, провести в зоне экономической доступности инвентаризацию лесов. В госпрограмме, которую мы недавно утвердили, заявлено 9 млрд рублей, но эти 9 млрд как раз в той части госпрограммы, которая была отфиксирована, но не обеспечена финансированием. Мы сейчас работаем над этой темой и хотели бы вынести этот вопрос на ближайшую бюджетную комиссию, снова эту тему поднять.

И последний вопрос, который мы тоже хотели бы осветить, - это биоэнергетика как механизм повышения рентабельности инвестпроектов. Развитие биоэнергетики - один из ключевых инструментов повышения рентабельности лесозаготовительного, лесоперерабатывающего бизнеса. Сегодня мы теряем более трети объёма заготавливаемой древесины в виде безвозвратных технологических отходов - это щепа, опилки, кора, тонкомер. Необходимо развивать в этом случае коммунальную энергетику на основе переработки низкотоварной тонкомерной древесины - отходов деревообрабатывающих производств и древесного биотоплива. Это, естественно, принесёт синергетический эффект: мы получим новые заготовительные, транспортные, перерабатывающие, генерирующие мощности, рабочие места, соответственно увеличатся традиционные рынки сбыта и потребления древесины, что позволит решить лесохозяйственные задачи, очистить лес от низкокачественной и погибшей древесины. Таким образом, мы считаем, что нужно установить особый порядок отбора биоэнергетических проектов для включения в перечень приоритетных проектов, в том числе снизить для них объём инвестиций до 100 млн рублей, субсидировать затраты муниципальных котельных на перевозку дровяной древесины с мест её заготовки, субсидировать процентные ставки по лизингу и кредитам на приобретение необходимого технологического оборудования. Также пересмотреть нормы ускоренной амортизации для технологического оборудования, предусмотренного как раз концепцией таких инвестпроектов, и рассмотреть вопрос инвестиционного налогового кредита тоже в отношении инвестпроектов, связанных с биоэнергетикой.

На этом всё, спасибо за внимание.

Д.Медведев: Теперь по линии Минпрома у нас Каламанов Георгий Владимирович, пожалуйста.

Г.Каламанов (заместитель Министра промышленности и торговли): Уважаемые участники совещания! Нам тоже были даны поручения по итогам заседания Госсовета в апреле, и мы работаем по направлениям, которые связаны с Министерством промышленности и торговли, а также совместно с Министерством природных ресурсов и с Рослесхозом. Кстати, те проекты, о которых сейчас говорили (восемь проектов), мы согласовали, поэтому у нас такая системная в этом плане работа.

С точки зрения инвестиционных проектов. Действительно проектов 117 на очень крупную цифру, а введено в действие всего 27. Но до конца года мы введём также порядка восьми проектов на 60 млрд рублей. Мы надеемся, что таким образом темпы будут ускорены по реализации инвестпроектов.

С точки зрения нововведений в правила предоставления льгот по данному виду субсидий. Мы считаем, что в своё время было предложено несколько вариантов, они вышли в виде изменений в нормативные акты Правительства, но сейчас предложено ещё несколько вариантов, которые связаны с более глубокой переработкой древесного сырья, а также с новыми направлениями, связанными с биотехом и с энергосоставляющей.

Также хотелось отметить, что в ближайшее время мы подготовим и внесём в установленном порядке изменения и другие дополнения в госпрограмму по развитию промышленности, также подготовим проект подпрограммы по развитию новых направлений. У нас такие проекты уже фактически готовы, мы их в ближайшее время будем согласовывать с нашими коллегами.

Мы считаем, что сейчас наступил тот момент, когда нужно уже системно работать по различным направлениям в лесном комплексе, лесном хозяйстве, леспроме. Мы полагаем, что совместными усилиями, системной работой мы сможем увеличить добавленную стоимость по тем проектам, которые уже сейчас идут, и тем проектам, которые уже в ближайшее время мы увидим. Как раз затронута была тема щепы, пеллетов, других направлений. Мы считаем, что это очень важно с точки зрения внутреннего спроса на данную продукцию, а также с точки зрения экспорта данной продукции, потому что сейчас это экспортный товар (я имею в виду, например, пеллеты), а мы хотели бы, чтобы такой спрос был уже внутри Российской Федерации. Для этого, конечно же, нужно создавать условия. Мы подготовим соответствующие материалы, документы и в ближайшее время попробуем ввести механизм в действие.

Механизм проектов, инвестпроектов, в принципе Вы уже об этом сказали, был на тот момент востребован и сейчас востребован. И те субсидии, которые есть по запасам сырья и по дальнейшей работе организации, работают, но нужно ещё дополнительно изменять ситуацию. И мы в ближайшее время дополнение подготовим, Дмитрий Анатольевич. Спасибо.

Д.Медведев: Я не понял последнее. Что значит изменять ситуацию? Что вы хотите предложить?

Г.Каламанов: Изменение ситуации касается того, что есть определённый набор поддержки, то есть субсидиарной поддержки. Мы работаем по запасам сырья, мы работаем ещё по двум субсидиям (одна из них новая субсидия), по новым производствам, которые сейчас вводятся в действие. Но мы планируем в ближайшее время внести изменения в правила по новой субсидии, потому что у нас, например, выпали кредиты ВЭБа, а одно из основных направлений финансовой поддержки идёт по линии ВЭБа. Поэтому мы эти изменения дополнительно ещё внесём в правила субсидирования в ближайшее время.

Д.Медведев: А какие субсидии готовятся ещё?

Г.Каламанов: Мы попробуем внести изменения по субсидиям по новым проектам. Они на кредиты 2012 года и далее. Мы полагаем, что Минфин нам пойдёт навстречу в том, чтобы субсидии выдавались на длительный период времени с точки зрения реализации инвестпроектов, то есть с точки зрения того, что проект длительный, финансирование идёт постоянно и субсидии также должны выдаваться ежегодно. У нас проблема: у нас бюджетный период был на один год плюс два, поэтому определённые вопросы возникают, в том числе со стороны субъектов Российской Федерации. Поэтому планируем в ближайшее время такие изменения внести.

Д.Медведев: Так это только один вид субсидий или это разные субсидии всё-таки новые? Вы сказали, что подготовим предложения по новым субсидиям.

Г.Каламанов: Новая одна, а предыдущая субсидия действовала по финансированию за 2010 и 2011 годы. Поэтому это уже новая субсидия на финансирование 2012-го и последующих годов.

Д.Медведев: Нужно послушать ещё бизнес, насколько им это кажется правильным и насколько это востребованная субсидия. Вы предлагаете продлевать её или как?

Г.Каламанов: Да, мы предлагаем продлевать и сделать период длительный по данной субсидии.

Д.Медведев: Что Минфин думает по этому поводу?

А.Иванов (заместитель Министра финансов): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! На самом деле - Аркадий Владимирович(А.Дворкович) свидетель - три года Минфин просит Министерство промышленности как раз доводить долгосрочно лимиты на срок реализации инвестпроектов по этим субсидиям. Это нисколько не новая субсидия, это просто механизм реализации уже существующей, новыми будут кредиты, выдаваемые в рамках этих правил. Поэтому мы, конечно, только за и любые предложения, которые по этому поводу будут, максимально поддерживаем. Единственное, хотелось бы обратить внимание всё-таки на поручение коллегам совместно с Министерством экономического развития и с нами проработать критерии отбора инвестиционных проектов. В прошлом году были приняты правила, утверждены при принципиальных разногласиях с Министерством финансов: не учтены были наши замечания в части, касающейся качества проектов, их рентабельности, производительности труда в сравнении со среднеотраслевым показателем, соотношения объёма капитальных затрат на одно рабочее место в новом проекте с другими проектами в этой отрасли. Мы бы хотели всё-таки поощрять наименьшие значения процентной ставки по кредитам, чтобы не банкам отдавали, финансовому сектору этот объём субсидий прежде всего, а помогали реальному сектору. Это было бы тоже одним из...

Д.Медведев: Вы сначала ещё добейтесь, чтобы эта процентная ставка в целом снизилась.

А.Иванов: Мы с этим работаем, но, понимаете, когда ставка по проекту, по кредиту по проекту ниже, это свидетельствует о том, что качественный заёмщик и проект качественный, в этом смысле это ещё один дополнительный критерий, по которому можно проект отбирать. В этом смысле просили бы дать нам поручение это учесть. В части, касающейся дополнительных объёмов, которые в проекте протокольного решения указаны. Там Минфин стоит первым, так скажем, в этом порученческом пункте, где предлагается рассмотреть возможность увеличения на долгосрочный период объёма предоставления бюджетных ассигнований на эти нужды. Мы будем Вам докладывать, Дмитрий Анатольевич, в понедельник в рамках бюджетной комиссии о, так скажем, возможностях федерального бюджета на ближайшую трёхлетку, и там действительно нужно будет серьёзно выбирать приоритеты.

В этом смысле хотелось бы, чтобы всё-таки первый шаг в выборе приоритетов в рамках государственных программ (как это будет с 2014 года) делало само отраслевое ведомство, поэтому правильнее бы в первую очередь поручать это Минпромторгу, а мы бы уже с Министерством экономического развития были в пристёжке в поисках соответствующих источников. Поэтому мы категорически за продолжение работы по субсидированию, повышению качества отбора проектов и установлению государственной поддержки на долгосрочный период по отобранным проектам, по переработанным критериям, но плюс к этому ещё просим рассмотреть одну вещь, одно поручение.

Мы считаем, что не только заёмные средства, но и прямые инвестиции в капитал компании, реализующей проекты, имеют принципиальное значение для сроков окупаемости и финансового состояния как самих компаний, так и самих проектов. И в этом смысле уже Правительством Российской Федерации, так скажем, многое сделано по докапитализации институтов развития. Это касается Сибири, Дальнего Востока. По фонду Дальнего Востока: 15 млрд предусмотрели на инвестиционные проекты на территории Дальнего Востока. 25 млрд в Российском фонде прямых инвестиций - лимит, установленный также на инвестиционные проекты, реализуемые в рамках данного региона. Хотелось бы, чтобы профильным министерством выполнялась работа не только по самостоятельному отбору субсидированных проектов, но совместно с Внешэкономбанком, Российским фондом прямых инвестиций, Фондом развития Дальнего Востока и другими источниками прямых инвестиций в проекты мы бы также осуществляли поддержку по субсидированию процентных ставок по инвестпроектам. Такие у нас по субсидированию предложения, Дмитрий Анатольевич.

Д.Медведев: Понятно. Теперь давайте послушаем представителей бизнеса. Сам бог велит начать с тех, кто здесь работает. Пожалуйста, Захар Давидович, вам слово (обращаясь к З.Смушкину - председателю совета директоров ОАО "Группа "Илим"").

З.Смушкин: Спасибо, Дмитрий Анатольевич. Действительно, возвращаясь к президиуму Госсовета, который прошёл в Улан-Удэ... Мы достаточно долго готовили в рамках рабочей группы различные предложения. К сожалению, не все из них удалось довести в полном виде, поэтому я прошу меня извинить, но я хотел бы немножко вернуться к каким-то базовым вещам, а потом уже перейду к предложениям, если можно.

В целом лесная отрасль приватизирована в России, практически 98% предприятий частной отрасли работает, приблизительно 60 тыс. предприятий и более 1 млн человек занятости. Поэтому какие-то прямые субсидии государственные, тем более в акционерный капитал, на мой взгляд, вообще в принципе не требуются. Требуется другое: государство должно обеспечить условия для более интенсивной, более содержательной работы в этом секторе. Раздражает всех в этом секторе одно: что тот объём активов или производственных мощностей, которые мы создаём, совершенно не соответствуют нашим пассивам, то есть сырью. Единственное рыночное ограничение здесь, казалось бы, сам рынок и спрос, который не очень сегодня серьёзный или интенсивный, но тем не менее мы знаем, что в этой отрасли приблизительно 10 млрд импорта, то есть половину того, что потребляем, мы производим здесь, внутри, я имею в виду полный цикл целлюлозно-бумажной продукции и механической переработки древесины. 10 млрд общий объём его, поэтому рынок у нас есть. И в этом смысле мне всё-таки представляется, что логично было бы вернуться к основам, идеологии, которую мы называем лесной политикой. К счастью, сейчас, на последнем совещании у Аркадия Владимировича (А.Дворкович), Рослесхоз выступил уже с инициативой, опубликован даже некий проект, но всё-таки требуется несколько заострить внимание на следующих вещах.

У нас в принципе отношение к лесу у населения достаточно гуманитарное, может, в какой-то степени популистское. В общем, мы не отдаём себе отчёт, что это база для огромной индустрии. Поэтому, если мы опубликуем документ и примем его как, например, часть Лесного кодекса, где будут чётко содержаться понятия, что лес мы делим на три категории - резервные, защитные и эксплуатационные леса, - и применим разный подход в финансировании трёх этих категорий, мы можем более оптимально использовать те средства (на мой взгляд, достаточно скоромные), которые сегодня идут на поддержку или сопровождение этой отрасли.

В частности, нам как в общем-то людям, которые работают с лесом, используют лес, крайне важно говорить об эксплуатационных лесах. Самый главный вопрос на сегодняшний день следующий... В принципе, почему главный? Наши коллеги из Финляндии, Скандинавии переносят сейчас свои производства не к нам, а в Бразилию и Чили, хотя, казалось бы, это неразумно: мы здесь, рядом, можно было бы совсем дёшево всё это передвинуть... Прежде всего из-за того, что мы уже не совсем конкурентны по лесу. То есть сегодня наш принцип лесоводства глубоко архаичен и несовершенен. Поэтому мы говорим о том, что необходимо срочно вводить так называемое интенсивное лесопользование. Это новая технология лесопользования (для нас она новая, а в США, Канаде и скандинавских странах применяется достаточно давно). Суть её состоит в следующем: мы сегодня по закону имеем право вести заготовку на 0,01 участка леса, потому что у нас естественное лесовоспроизводство в среднем занимает, как рассчитано, 100 лет. Это абсолютно не соответствует современному подходу. Нам не нужны корабельные сосны для производства целлюлозы, нам нужен молодой лес, и в принципе 40-летние, 50-летние деревья нас вполне устраивают. Интенсивное лесопользование позволяет резко омолодить возраст леса, потому что лес интенсивно растёт приблизительно до 60 лет, в дальнейшем скорость его роста резко снижается, поэтому по большому счёту это огород, в котором выращиваются, так сказать, те плоды, которые нам нужны. Есть у нас более сложные лесные понятия: бонитет (то есть размер леса) - он резко возрастает. В этом смысле мы сможем резко повысить объёмы заготовки леса. Хотя себестоимость такой заготовки тоже возрастёт и это будет дополнительная нагрузка на бизнес, всё равно в целом мы получим лес через 40-50 лет по качеству намного лучше, чем то, что имеем сегодня. В общем, это достаточно известные темы, я не буду на них подробно останавливаться, и коллеги это всё прекрасно знают. Второй вопрос, который относится...

Д.Медведев: А что нужно для внедрения этого интенсивного лесопользования всё-таки? По государственной линии?

З.Смушкин: Мы сейчас вместе с Рослесхозом приняли на совете у Аркадия Владимировича такое решение: у нас сейчас устанавливается некий переходный период - двухлетний. Мы разрабатываем технологии и проверяем их на отдельных опытных участках. После этого в течение двух лет будет разработана вся документация, которая позволяет ввести... Хотя все страны уже давно идут по этому пути, мы, в принципе, здесь в одиночестве. Есть и более сложные вещи, такие как вмешательство в лесопроизрастание - это селекционные работы или даже геномные работы. Имеет смысл на этом останавливаться или нет? Можно это прокомментировать. Здесь достаточно большой комплекс вопросов, который можно...

Д.Медведев: Да нет, раз встретились - тем более это не первое совещание на эту тему, - прокомментируйте. Если что-то можно сделать для укрепления селекционной и геномной работы. Мы сельским хозяйством занимаемся, об этом говорим, почему, собственно, по лесопользованию не говорить об этом?

З.Смушкин: Может быть, даже лучше меня Рослесхоз прокомментирует, но я могу сказать следующее...

Д.Медведев: Вы скажите с вашей точки зрения.

З.Смушкин: Да, с точки зрения бизнеса. Это будет коротко и более, может быть, понятно.

У нас сегодня с лесом следующая проблема: во-первых, наши леса даже здесь, вокруг территории Братского ЛПК, восстанавливаются за счёт лиственных лесов. Хвойные леса мы утрачиваем, лиственные у нас произрастают, не говоря уже о европейской части. Поэтому обязательно надо вести искусственное лесовосстановление. Естественным образом мы будем терять качество леса. Если мы будем высаживать те саженцы, которые имеем сегодня (честно говоря, в научном плане они не продвинуты, мы не имеем сегодня достаточно серьёзных плантационных, парниковых таких условий, и селекционной работой даже институты, насколько я знаю, сегодня серьёзно, проблемно не занимаются), то мы, к сожалению, будем задерживать произрастание тех качественных лесов, которые требуются для нас. Поэтому многие этим занимаются - и на Западе, и у нас, и мы знаем, что лесотехническая академия (здесь присутствует) много времени на это потратила. Поэтому это просто отдельная программа, которую надо профинансировать, видимо, через Рослесхоз, разработать, положить её на стол, принять и распространить этот опыт по всей России. Мы с удовольствием будем этим заниматься, потому что это наше будущее. И мы не хотим ждать 100 лет, пока нам разрешат опять вернуться на этот же участок. Если мы за 40 лет будем практически снимать этот урожай лесной, во-первых, это сократит объёмы тех лесов, заготовку которых мы сегодня ведём; во-вторых, снизит затраты, естественно, на лесозаготовку; в-третьих, повторяю, мы получим лес более высокого качества.

Следующий вопрос, сюда примыкающий. Опять же, если я говорю про эксплуатационные леса, это вопрос лесных дорог. Старый больной вопрос, как зубная боль, мы уже твердим о нём годы, но, к сожалению, он не решается. На сегодняшний день не имеем инфраструктуры лесных дорог, у нас леса много, но он весь недоступен. Теоретически каждое десятое дерево на территории земного шара растёт в России, но доступными из наших лесов является, может быть, 10%. Поэтому, не имея лесных дорог... Я не буду приводить примеры - все их знают: если сравнить с Финляндией - у нас в 10 раз меньше, с Канадой - в 4 раза меньше и так далее. Здесь необходимо государству участвовать, потому что мы говорим только о магистральных дорогах. Мы как группа "Илим" строим в год 400 км лесных дорог, но этого недостаточно. Здесь обязательно хотелось бы остановиться. Таким образом, три вопроса. Первый - интенсивное лесопользование, второй - улучшение качества леса и третий - лесные дороги. Это то, что относится к лесам.

Теперь, если посмотреть на ситуацию с такой точки зрения: мы заготовили лес и начали его перерабатывать - какие здесь проблемы? Да, сейчас мы много говорили о государственном стимулировании, об инвестиционных приоритетных проектах и так далее. Я позволю взять на себя смелость и сказать, что эти меры в принципе исчерпаны, на сегодняшний день они и не являются привлекательными для инвесторов. Насколько я знаю (может, меня кто-нибудь поправит), за последние два года не зарегистрировано никаких серьёзных проектов. Никто не говорит о том, что эти меры все смотрелись хорошо, когда мы изменяли пошлины - вы помните, когда мы подняли пошлины и фактически закрыли экспорт кругляка. Вот на фоне этого плюс эти меры - работало, но сейчас пошлины сняли, после ВТО, так сказать, и это, в общем, холостой выстрел. Поэтому, если говорить о таком резком интенсифицировании строительства в лесу и использовании леса как ресурса, надо думать о других мерах, более радикальных. Я попробую их сформулировать.

Д.Медведев: Каких?

З.Смушкин: Первое - это, безусловно, сопровождающее строительство инфраструктуры. Мы говорим о браунфилд-проектах, таких как этот, где в принципе инфраструктура имелась и у нас не было больших затрат на инфраструктуру (хотя, к сожалению, все трассы мы заново клали, но по крайней мере здесь не было земляных работ, планирования инфраструктуры и так далее), но для новых проектов необходимо это делать. Государство здесь должно участвовать путём дотаций, компенсаций и так далее. В принципе, механизмов достаточно много, можно десятки примеров привести, но, по-моему, здесь как при градостроительстве: если меняется градостроительный план, то город берёт на себя обязательства по социальным объектам инфраструктуры. В Китае именно так развивается целлюлозно-бумажная промышленность. Если мы хотим инвестировать в новый проект, инвестор обязан купить оборудование, обеспечить оборотный капитал, построить, а инфраструктурно подготовленную территорию предоставляет государство. Понятно, что мы полностью не сможем это сделать, но хотя бы в какой-то части давайте здесь продвигаться.

Второй важный момент - это налоговые каникулы. На сегодняшний день льготы, которые может предоставлять регион, в общем очень скромны. В принципе речь идёт о 4,5% налога на прибыль и налога на имущество. Этого недостаточно. Я не очень понимаю, почему государство не может предоставить налоговых каникул для новых проектов? Этих налогов всё равно нет, государство ничего не потеряет. Допустим, на пять лет полностью - может быть, я радикальные вещи предлагаю, но полностью исключить все налоги: исключить НДС, исключить налог на прибыль, налог на транспорт, налог на имущество, оставить подоходный налог, само собой. И дальше, по мере реализации этого проекта, всё это может вводиться. Конечно, могут быть какие-то злоупотребления, но надо просто подумать, как с этим бороться.

Следующий вопрос - общий для всех отраслей, не только для ЦБП - кредитно-финансовая и валютная политика. Здесь ситуация такая: у нас экспортно ориентированное предприятие, Братск 100% своей продукции практически (95%) поставляет на экспорт. Сегодня сильный рубль, сегодня кредитные ставки 14%, сегодня нет длинных денег, сегодня есть инфляция и сегодня тарифы естественных монополий выше инфляции. В принципе вся доходность, которую мы извлекаем здесь, идёт на обслуживание этих пяти показателей. Если у нас не будет оставаться прибыли, мы не сможем производить инвестиции, у нас не будет никакого левериджа для привлечения кредитов. Экономика без инвестиций - это стагнация или рецессия. Поэтому здесь, мне кажется, в этом плане это вопрос, относящийся ко всем индустриям. Но если мы считаем эту отрасль приоритетной, хорошо бы какие-то здесь продвижения сделать.

И ещё две вещи я бы отметил. Научный потенциал, который мы сегодня не используем, и частично сегодня говорили о лесе. Также наша технология ЦБП крайне капиталоёмкая: мы тратим приблизительно 2 тыс. долларов на 1 т новой продукции, не беря ещё опексы, которые где-то 500 долларов. Если бы наша наука предложила нам... Мы утратили производственную базу полностью, у нас, к сожалению, нет никакого отечественного оборудования вообще. Если раньше мы ещё делали трактора в "Онеге", по-моему, на заводе в Петрозаводске, ещё что-то, то сегодня лесозаготовительной техники нет российской. Ну бог с ним, но хотя бы науку можно оставить? Тем более что вся ЦБП придумана была в России. Если бы мы снизили капексы хотя бы на 10%, был бы колоссальный прорыв.

Вопросы отходов, о которых вы говорили. Абсолютно правильный вопрос, поддерживаем двумя руками, потому что сегодня мы используем только балансы и только пиловочник. Всё, что сверху, снизу, - куда-то пропадает, а по факту, если честно, остаётся в лесу, остаются в лесу и балансы. Поэтому здесь много есть направлений, не буду их перечислять, но хотелось бы озадачить этим научный институт, и целевыми какими-то грантами... И обязательно с участием бизнеса, потому что просто взаимоотношение "наука-государство" не работает. Деньги уйдут... Нам нравится принцип эндаумента, когда например, бизнес доплачивает 50%, а 50% - государство. Мы следим за этим, мы ни копейки не отдадим никому, чтобы потратили налево. Но здесь возникает вопрос, что мы хотим приглашать тогда и любых специалистов, лучших в этой отрасли, то есть к этим деньгам должны быть допущены зарубежные специалисты, потому что они, может быть, более эффективны в какой-то части.

И последний вопрос - это кадры. На сегодняшний день у нас в отрасли много учебных институтов, мы имеем избыток кадров, но, на мой взгляд (здесь есть коллеги, которые более точно разбираются в этом вопросе), в отрасль, я думаю, если идёт 10% от всех - это очень хорошо, поэтому мы, честно говоря, не видим никакого смысла в том, чтобы воспитывать такое большое количество кадров. Лучше снизить количество обучающихся, но готовить их так, чтобы хотя бы 30% учебные заведения поставляли нам, потому что мы голодные до кадров, у нас их нет. Здесь, в Братске, на сегодняшний день в пуске-наладке работают 140 экспатов дорогущих, зарплата их начинается от 250 тыс. долларов, а некоторые получают миллион. Конечно, мы не хотим это тратить, если бы у нас были свои кадры, мы бы с удовольствием этим не занимались. Поэтому, оставляя, естественно, массу вопросов менее важных своим коллегам, я бы выделил вот эти вещи, Дмитрий Анатольевич.

Д.Медведев: Спасибо. Подробно достаточно. Я хочу, чтобы сразу же несколько слов сказали наши коллеги-губернаторы, потому что они видят картинку с другой стороны. Давайте с иркутского губернатора начнём. Пожалуйста, Сергей Владимирович Ерощенко.

С.Ерощенко: Спасибо, Дмитрий Анатольевич! Для лесных регионов страны актуален вопрос развития глубокой переработки сырья и привлечения эффективных инвестиций, абсолютно с Захаром Давидовичем согласен. Наши взаимоотношения с группой "Илим" - как раз хороший пример, когда мы использовали все наши механизмы, дотирование и дальше. Сегодня представлены новые возможности, мы будем такую же работу использовать. Работа по приоритетным проектам является одной из основных в лесной отрасли, на которую нужно опираться. Однако могу отметить, что в этой же сфере мы имеем огромные проблемы, потому что зачастую за приоритетной переработкой предусматривается изготовление обычного лафета на долгие-долгие годы. Поэтому мы конкретно предлагаем усилить ответственность и предусмотреть прекращение приоритетного права путём внесения изменений в постановление Правительства №419. Первое - заключать договоры аренды непосредственно перед введением в эксплуатацию объектов, второе - расторгать договор аренды не только при нарушении срока реализации проекта более чем на год, но и отдельных его этапов.

Кроме усиления контроля за реализацией действующих проектов, нужно повысить требования к их отбору. Необходимо установить критерии приоритетных проектов, таких как глубина и комплексность переработки всей заготавливаемой древесины, а также переработка отходов на всех её этапах.

Отдельно хочу сказать и о другой проблеме лесных регионов - утилизации отходов. Только на территории Иркутской области предприятиями лесной отрасли в год формируется более 10 млн куб. м отходов: 8 млн куб. м - от лесозаготовки, 2,5 млн куб. м - от переработки, из них перерабатывается не более 10%. Большинство действующих предприятий прилагает недостаточно усилий для переработки и утилизации отходов: не хватает санитарных технологий. В связи с этим у нас есть предложение предусмотреть в стратегических документах по развитию лесной отрасли Российской Федерации одним из важнейших приоритетов переработку отходов, использование мелколиственной и низкосортной древесины.

Ещё одна проблема, важная тема: для управления в лесном секторе необходимо чёткое понимание состояния и структуры лесного фонда. Мероприятия по лесоустройству за два года на территории региона проводились за счёт арендаторов, на долю которых приходится всего порядка 30% лесного фонда. За этот период лесоустройство проведено на площади 2 млн га, что составляет всего 3% всей площади, занятой лесом.

В свою очередь объём требуемых работ значительно выше: более 50% лесных площадей имеют срок давности таксации свыше 20 лет. Проблема в методике федеральной поддержки распределения средств на лесоустроительные работы. Они финансируются по остаточному принципу, после приоритетов по содержанию и обеспечению основной деятельности и пожаров. При этом чем больше площадь лесов, тем меньше объём финансирования на 1 га.

Так, в 2012 году на осуществление полномочий в лесном секторе на 1 га леса за счёт федеральных средств в степной Калмыкии выделялось 522 рубля, в Иркутской области - 10 рублей. Предлагаем ставить лесные регионы в приоритет при распределении государственной поддержки, поскольку отдача от такой поддержки кратно выше.

На мой взгляд, использование биржевой торговли должно стать важным инструментом по наведению порядка в отрасли, по аналогии с торговлей нефтепродуктами. Мы сделали первый шаг - заключили договор с Санкт-Петербургской товарно-сырьевой биржей. Для того чтобы эту работу продолжить, необходимо определить принципы и механизмы исполнения этих действий на федеральном и региональном уровне, устранить противоречия в нормативных документах. Например, актуальным является вопрос приведения к единой системе измерения грузов на железной дороге и таможне. Так, коэффициенты перерасчёта древесины из кубометров в тонны, применяемые РЖД, отличаются от тех, которые используются на таможне, поэтому при запуске биржевых механизмов необходимо определить, что мы продаём на бирже, что мы перевозим и что декларируем на таможне - метры кубические или тонны.

Справочно: при переводе 1 куб. м сосны в тонны РЖД использует коэффициент 0,86, при этом таможенные органы применяют коэффициент 0,74.

В целях эффективного использования биржевой торговли прошу Вас, Дмитрий Анатольевич, дать поручение Минпромторгу России сформировать межведомственную рабочую группу, в которую вошли бы заинтересованные федеральные органы исполнительной власти, антимонопольная и таможенная службы, а также правоохранительные органы, РЖД и субъекты Российской Федерации.

Д.Медведев: Спасибо. Лев Владимирович Кузнецов, губернатор Красноярского края.

Л.Кузнецов: Спасибо. Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги! В крае по 419-му постановлению реализуется девять проектов. Четыре из них уже запущены, три в этом году будут завершены. Общий объём инвестиций, который будет по этим семи проектам, порядка 34 млрд рублей - соответственно 1,8 тыс. дополнительных рабочих мест.

В целом, считаю, Дмитрий Анатольевич, решение о реализации постановления дало свой эффект. Действительно, у нас коренным образом изменились направления инвестиций.

Но Вы сказали: какие есть сложности? Первая сложность... С другой стороны, я хотел бы при этом отметить конструктивную и активную позицию Внешэкономбанка, потому что это, наверное, один из немногих институтов (хотя, конечно, он институт развития), активно участвующий в финансировании этих проектов. Всё остальное, я согласен с Захаром Давидовичем (З.Смушкиным), - очень дорогое, очень сложное, особенно учитывая неблагоприятную сегодня конъюнктуру в целом в лесной отрасли, и это является сдерживающим фактором.

Поэтому какие есть предложения? Первое. Поддерживаю Сергея Ефимовича(С.Донского) и считаю, что это должно быть принято очень быстро: ввести на железной дороге исключительный тариф, как это действует в сельском хозяйстве. Потому что мы видим, что большинство, особенно в Сибири, инвестиционных проектов находится далеко от рынков сбыта. Сегодня, учитывая, что только в январе железнодорожный тариф поднялся почти на 40%, продукция, даже с высокой добавленной стоимостью и снижением общих мировых цен и укреплением рубля, становится неконкурентоспособной. Исключительный тариф как раз учитывает нахождение производителя от рынков сбыта и не является универсальным, то есть для всех, а именно носит точечный характер и стимулирует в том числе в лесных регионах, как Сибирь, развитие этих предприятий.

Второе. Был вопрос по льготе арендной ставки и в целом её уплате. Что получается сегодня, Дмитрий Анатольевич? Как раз очень важный инструмент задержки инвестиционных проектов состоит в том, что для того чтобы получить инвестиции, нужно обладать полной расчётной лесосекой. При этом по этим проектам расчётная лесосека - миллионы кубометров, то есть предприятие сегодня даже по льготной ставке должно полностью с неё платить. Очевидно, что пока проект не запущен, такие источники вряд ли сформируются, поэтому они вынуждены вести заготовку уже не комплексную, а именно просто круглого леса и его продавать. У меня есть предложение - выделять лес, но давать право предприятию: если оно начинает осваивать, тогда оно должно платить деньги, если всё-таки оно не приступило к освоению, тогда, конечно, в графике реализации проекта вообще не требовать этой оплаты, потому что реально у предприятия денег нет.

Третье. Поддерживаю своего коллегу - основная проблема, с которой сейчас сталкиваются инвесторы: они получают лесосырьевую базу с одними качественными характеристиками, а фактически, когда заходят в лес, они часто не совпадают. Поэтому предлагаю - с Владимиром Альбертовичем (В.Лебедев - заместитель Министра природных ресурсов и экологии - руководитель Федерального агентства лесного хозяйства) мы уже говорили - всё-таки пересмотреть процент по выделению денег на работы, особенно делать акцент там, где это инвестиционные.

Четвёртое. Всё-таки я хотел бы, чтобы был предложен и в методике окончательный и исчерпывающий перечень документов для заявителей. Сегодня в этом перечне есть толкования, и каждая новая заявка может рассматриваться не единообразно.

Пятое. Есть предприятия (особенно сегодня, мы знаем, лесная отрасль, к сожалению, не блещет большими доходами), у которых в трёхлетний период есть сезон с возможными убытками. Вот у нас сидит директор, к примеру, ЛДК №1, который сделал сейчас инвестиции на 1,5 млрд рублей. Совершенно новые технологии, в Европе даже такие исключительны, может, даже нет вообще. Но они не могут заявиться на инвестиционный проект, потому что в один год у них были убытки, а в целом они эффективное и прибыльное предприятие. И наоборот, инвестпроект позволяет ещё больше повысить эффективность, поэтому хотелось бы, чтобы этот вопрос убыточности был как-то дополнительно рассмотрен.

И самое последнее: считаю, эту политику нужно продолжать. Сегодняшнее рассмотрение действительно даст возможность тот настрой инвесторов - вкладывать в глубокую переработку - не прекратить, а продолжить. И очень важно здесь, я считаю, рассматривать вопрос по компенсации процентных ставок. У нас был период времени, когда инвесторы имели право эти ставки получать, но из-за маленького лимита их не получили, что в конечном итоге также сказывается на их текущей ликвидности. Всё-таки если принято решение по продолжению механизма компенсации этих процентных ставок, то хотелось бы, чтобы они были рассмотрены и лимиты выделены были на весь срок жизни проекта, в том числе с момента начала реализации, когда инвесторы подали заявку на эти проекты и имели право на эти субсидии, рассчитывали их в своём бизнес-плане, но по объективным причинам их не получили.

Д.Медведев: Спасибо."

Компания Stora Enso объявила о новых планах по оптимизации своей деятельности, которые приведут к изменению структуры бизнеса и упрощению операций в целях повышения рентабельности компании, говорится в полученном LespromNetworkсообщении компании. Компания намерена сократить на 200 млн евро в год фиксированные расходы в период с 2012 г. по 2 кв. 2014 г., включая 30 млн евро экономии, полученной от реструктуризации подразделения Строительство и жилье.

Этот план снижения затрат не включает сокращение производственных мощностей. Кроме того, ранее объявленные действия по сокращению расходов и мощностей в период с 2012 г. по 2 кв. 2014 г. могут принести компании экономию в 75 млн. евро в год.

По предварительным оценкам, реализация планов может потребовать сокращения общего числа сотрудников примерно на 2,5 тыс. человек, в зависимости от результатов переговоров.

Stora Enso сократит в Финляндии 650 человек, в Швеции – 750, в Европе, за исключением скандинавских стран – 850, за пределами Европы – 250.

«Эти действия, конечно, трудно понять нашим сотрудникам, которые уже сталкивались с несколькими программами сокращения затрат в недавнем прошлом. Тем не менее, мы вынуждены реагировать на ослабление европейской экономики, структурно меняющиеся рынки в некоторых наших бизнесах и нашу низкую рентабельность. Мы должны принять эту реальность и потом попытаться ответственно поддержать работников, которые пострадают от этих планов», – заявил генеральный директор StoraEnso Юко Карвинен.

MICROSOFT ХОТЕЛ ПРИОБРЕСТИ NOKIA

Камнем преткновения в обсуждении стал финансовый вопрос

Американская корпорация Microsoft провела переговоры с финской компанией Nokia о возможности покупки ее активов, сообщает The Wall Street Journal. Сторонам не удалось прийти к соглашению.

Источники, знакомые с ситуацией, сообщили изданию, что причиной неудачного завершения встречи стал финансовый вопрос, а также потеря позиций Nokia на мировом рынке. Представители финской компании сообщили, что Microsoft уже давно сотрудничает с Nokia, и нет ничего необычного в том, что "переговоры ведутся на постоянной основе".

Рыночная стоимость американского сегмента Nokia составляет 14 млрд долларов. Финансовое положение Nokia пошатнулось из-за неспособности компании конкурировать на должном уровне с Samsung и Apple на рынке смартфонов. Инвесторы считают, что главе компании Стивену Элопу, скорее всего, придется менять стратегию развития Nokia. В феврале 2011 года он принял решение использовать в смартфонах Nokia оперативную систему Microsoft Windows. Элоп уверял, что переход компании на эту оперативную систему займет два года - срок почти истек, а значительного прогресса не наблюдается, говорят эксперты. Об этом свидетельствует и заявление самого руководства компании: в IV квартале 2012 года продажи компании сократились на 35% до 5,2 млрд долларов.

Появление первого урожая летней ягоды в Финляндии в этом году ускорилось из-за теплой погоды и отсутствия заморозков. Так в Суоми на минувшей неделе был собран первый урожай клубники.

Сбор ягоды в этом году начался раньше запланированного срока. К примеру, садоводы Южной Остроботнии опережают традиционный график примерно на две недели.

Газета Aamulehti информирует и о стоимости реализации клубники на местных рынках – в среднем 7 евро за литровый объем.

В то же время импортируемая из Испании ягоды продается дешевле – примерно за 6 евро за один килограмм.

Минфин России сообщил, что Россия 15 мая погасила задолженность по обязательствам бывшего СССР перед Словацкой Республикой и 24 мая – перед Республикой Сербией. До конца текущего года предполагается также завершить погашение задолженности России по обязательствам бывшего СССР перед Финляндией, Чехией и Черногорией.

Государственный внешний долг Российской Федерации перед Словакией в сумме 1,7 млрд. долл. США и Сербией в сумме 288,8 млн. долл. США возник в связи с признанием Россией ответственности по обязательствам бывшего СССР, возникших в рамках торгово-экономического сотрудничества с ЧССР (в доле, приходящейся на Словакию) и СФРЮ (в доле, приходящейся на Сербию).

В соответствии с межправительственными соглашениями задолженность Российской Федерации погашалась преимущественно поставками промышленной продукции российского производства и, частично, денежными средствами.