Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Заговор молчания вокруг Ирана в ЕАЭС

Подписанный 29 мая в Астане договор о создании Евразийского экономического Союза, по сути, означает появление крупнейшего в мире после Евросоюза нового экономического объединения, раскинувшегося на огромной территории с населением в 170 миллионов человек. Это по истине историческое, эпохальное событие. Но, почему-то у многих возникло четкое ощущение некоей недосказанности и таинственности вокруг нового Союза.

Стороны шли к Договору о ЕАЭС более десяти лет. Столько же времени шла борьба двух идеологий этого интеграционного объединения. Представители одной точки зрения настойчиво добивались того, чтобы новое образование с самого начала носило максимально глубокий характер, вплоть до общей охраны границ и единых вооруженных сил. Выразителем второй точки зрения были, в первую очередь, политические элиты Казахстана, настаивавшие на том, что ЕАЭС является исключительно экономическим проектом.

Эта вторая точка зрения и победила в конечном итоге. Замглавы МИД Казахстана Самат Ордабаев с определенной гордостью отметил: «Мы ушли от политизации Договора, а значит и Союза, весь костяк – чисто экономическое взаимодействие. Благодаря последовательной позиции Казахстана из Договора были исключены такие вопросы, как общее гражданство, внешняя политика, межпарламентское сотрудничество, паспортно-визовая сфера, общая охрана границ, экспортный контроль и так далее».

И хотя главный переговорщик по интеграционным вопросам от России Игорь Шувалов изо всех сил пытался убедить казахскую сторону в том, что «в современном мире уже неплохо отработана схема сохранения государственной независимости и суверенитета параллельно с участием в экономических интеграционных объединениях», а российской стороне, по его словам, пришлось «потратить немало времени, убеждая казахстанских партнеров, что за предлагаемыми нами решениями не скрывается покушения на их суверенитет», преодолеть позицию Астаны так и не удалось.

Понятно, что любая интеграция требует массу времени. Евросоюз шел к нынешнему своему состоянию около сорока лет, и, похоже, для ЕАЭС потребуются десятилетия. Пока же интеграция предстает перед нами в достаточно усеченном виде, и, если откровенно, то особой разницы между существовавшим Таможенным союзом и возникшим Евразийским союзом пока, по большому счету нет. Будем реалистами, возникло некое экономическое пространство, выигрывающее только размерами территории. Если ЕАЭС по площади входящих в него государств в 4,7 раз больше ЕС (20 млн. 35,2 тыс. кв. км против 4 млн. 271,6 тыс. кв. км. в ЕС), то по численности населения ЕС (505,6 млн. человек) в 2,9 раза больше, чем в ЕАЭС (172,9 млн. человек). Еще сильнее экономический разрыв: валовый внутренний продукт стран ЕС в 2012 году составил 13 трлн. 068 млрд. евро, приблизительно 25% мирового ВВП. Суммарный ВВП России, Белоруссии и Казахстана в 2012 году при перерасчете в евро составляет 2,2 трлн. евро, около 5% мирового ВВП, почти в 6 раз меньше ВВП Евросоюза.

Заговор молчания вокруг Ирана

По своим параметрам ЕАЭС пока никак не дотягивает для нового мирового «полюса» или же «центра силы», оставаясь региональным объединением. Преодолеть эту региональность можно, даже необходимо, но для этого нужно определить внешнеполитический вектор расширения влияния ЕАЭС, т.е. направление, куда будут нацелены усилия в поисках союзников и партнеров. И здесь возникает достаточно интересная картина. Всем памятны усилия Казахстана помешать превращению Таможенного союза в надгосударственное политическое объединение вроде СССР или ЕС, из-за чего Нурсултан Назарбаев высказывался против присоединения к Таможенному союзу Киргизии и Таджикистана, долго не соглашался с вхождением туда Армении, но при этом выступил совершенно неожиданно за принятие в ТС Турции.

Подобная инициатива казахского лидера вызвала откровенное удивление прежде всего в самой Турции, поскольку Анкара не подозревала, что хочет вступить в Евразийский союз и узнала об этом только от Назарбаева. Сегодня ситуация не менее интригующая, поскольку о возможности интеграции с третьими странами было сказано буквально следующее: члены нового союза договорились активизировать переговоры с Вьетнамом о создании зоны свободной торговли, укреплять взаимодействие с КНР, в том числе в сфере обмена информацией по товарам и услугам, а также сформировать экспертные группы по выработке преференциальных режимов торговли с Израилем и Индией.

Во всех этих внешнеполитических конструкциях «кого еще интегрировать?», сопровождавших рождение ЕАЭС последние три года, присутствовал некий общий, но устойчивый момент − заговор молчания вокруг участия Ирана в качестве полноценного члена евразийского объединения. Заговор, лежащий вне нормальной политической логики, поскольку исключать региональную державу, партнерство с которой является ключом к решению огромного количества проблем – от чисто экономических, вроде стабилизации газового рынка и создания инфраструктуры транспортных линий, до военно-политических, вроде «афганской угрозы» и присутствия внерегиональных держав в Южном Закавказье и на Каспии – это не просто непрофессионализм «интеграторов», это нечто более глубокое, скорее это патологическая боязнь мощи Ирана.

Иранский фактор в ЕАЭС

Иранский фактор в интеграционном процессе, даже в форме создания с Тегераном зоны свободной торговли будет означать:

Первое. Иран может стать крупнейшим торговым партнером ЕАЭС на Среднем Востоке и Центральной Азии, обширным рынком сбыта производимых в ЕАЭС машин, оборудования, транспортных средств, металлопродукции и пиломатериалов, то есть продукции высокого передела.

Второе. Через сотрудничество с Ираном ЕАЭС получит выход на рынки Среднего Востока и доступ к важнейшим транзитным маршрутам.

Третье. Зона свободной торговли с Ираном повлечет за собой присоединение к ней Пакистана и Индии, причем не искусственным, как сейчас – «через голову», а вполне естественным путем, в силу реалий и логики экономического развития региона.

Четвертое. Внутренний потребительский рынок ЕАЭС после создания этой зоны свободной торговли станет более устойчивым по отношению к экспансии китайских товаров, поскольку у них появится реальная конкуренция.

Пятое. Россия, Казахстан и Иран, действующие в рамках единой экономической стратегии и едином экономическом пространстве получают возможность осуществления крупных инфраструктурных проектов на Каспии, что является давно назревшей необходимостью.

Шестое. Зона свободной торговли с Ираном придаст ЕАЭС такой экономический весь и политический авторитет, что вслед за ним в эту структуру потянутся остальные страны Центральной Азии и ключевые государства исламского мира.

Седьмое. США и Запад в самое ближайшее время будут биться насмерть за привлечение Ирана в свою орбиту. Они прекрасно понимают, что имея в своем активе такую страну как Иран, могут создать неимоверные трудности для России и стран Центральной Азии, могут помешать росту экономики Китая, лучше контролировать Ирак и Афганистан. Наоборот, статус зоны свободной торговли с Ираном или полноценное членство Ирана в ЕАЭС позволит вовлечь Иран в орбиту евразийского развития и поставить точку на планах США и Запада использовать иранский фактор для разрушения и ослабления России и стран Центральной Азии.

Откровенный шантаж России за лояльность в ЕАЭС

Выше перечислены только главные последствия включения или не включения Ирана в интеграционные планы, и то только в основном экономическая их часть, поскольку при возникновении блока «ЕАЭС + Иран» даже архитектура региональной безопасности начнет выглядеть совершенно по-иному и процесс интеграции пойдет гораздо быстрее, и это отчетливо понимают на Западе.

Главный аргумент противников привлечения Ирана к интеграционным процессам (и в ЕАЭМ, и в ШОС) заключается в том, что подобная форма сотрудничества вызовет негативное отношение Запада. Начнем с того, что Запад любые интеграционные процессы на постсоветском пространстве, происходящие не под его руководством, воспримет враждебно. Это – во-первых. А во-вторых участие Ирана опасно псевдоинтеграторам, стремящимся кастрировать смысл и цель объединения, тем, что создаст существенный барьер для их неуместных капризов, откровенного шантажа и вымогательства из России дополнительных преференций, которые иначе как платой за лояльность не назовешь.

Участие Ирана в интеграционных процессах опасно для Запада еще и потому, что в этом случае все рычаги, в первую очередь экономические, которые те же Вашингтон и Брюссель использовали для давления на Тегеран, окажутся бесполезными. Более того, развитие ЕАЭС получит совершенно иную динамику. Поскольку «колеблющиеся в выборе ориентации» и в отношении к этому Союзу страны начнут делать все, чтобы не упустить выгоды от партнерства с этим новым образованием, включающим в себя динамичные экономики и имеющим стратегические отношения с двумя ведущими антизападными государствами – Китаем и Ираном.

Членство в ЕАЭС – насколько это нужно Тегерану?

Выдвигая аргумент о том, что участие Ирана в интеграционных процессах вызовет недовольство Запада (можно подумать, что сейчас они нами довольны), псевдоинтеграторы забывают о том, что этот самый Запад уже давно принял решение об окончательной приватизации части постсоветского пространства, что еще раз подтвердил недавно еврокомиссар по вопросам расширения Евросоюза и европейской политики Штефан Фюле, высказавшийся за принятие Украины, Молдавии и Грузии в ЕС на правах полноправных членов: «Если мы всерьез хотим трансформировать государства Восточной Европы, мы обязаны воспользоваться самым мощным инструментом, имеющимся в нашем распоряжении – расширением».

Для них, на Западе, необходимость расширения ЕС, а за ним – и НАТО, сомнения не вызывают. У нас – каждый очевидный шаг вызывает панические опасения: «Одобрят ли на Западе? Не рассердятся ли?» Иран может стать мощным активом интеграционных процессов на евразийском пространстве, добавив свой экономический, научный и оборонный потенциал в «общую копилку», приведя за собою еще «колеблющиеся», но уже стремящиеся выйти из-под власти доллара страны и их рынки.

Но активное участие Тегерана возможно только при условии первых встречных шагов из «трех столиц»: Астаны, Москвы и Минска. Поскольку, будем реалистами, при всех выгодах, которые Иран может получить, активно участвуя, пусть и в особом статусе, в интеграционных процессах, он может понести и существенные потери. Во-первых, далеко не все в Иране воспринимают Россию, а с ней и ЕАЭС, как надежного партнёра для долгосрочных отношений. Во-вторых, Тегеран отчетливо понимает, что его участие вызовет активное противодействие псевдоинтеграторов на постсоветском пространстве, которые саму идею интеграции используют исключительно как пропагандистский лозунг и совершенно не намерены воплощать его в реальность. Участие Ирана в ЕАЭС помешает им чувствовать себя комфортно, дальше шантажировать Россию и выкачивать из нее новые миллиарды долларов за лояльность в этом Союзе. И, в-третьих, в Иране прекрасно понимают, что любые реальные движения в сторону ЕАЭС вызовут новый всплеск враждебности в отношении Тегерана, вплоть до полного срыва наметившихся договоренностей по иранскому «ядерному досье» даже в рамках группы 5+1.

********

Подписание итогового документа о создании ЕАЭС – кульминация интеграционного процесса на современном этапе. Тревожный звонок, сокращение объемов торговли внутри Таможенного союза на 12,6%, дает все основания предполагать, что быстрый экономический эффект уже исчерпан, что из-за экономических и политических разногласий, нарастающего противостояния политических элит, процесс будет все больше пробуксовывать. В отличие от Евросоюза у наших стран нет сорока лет, никто нам их не даст, а потому для дальнейшей интеграции нужна «шоковая терапия», нужен мощнейший импульс, шаг, задающий новую динамику. Партнерство ЕАЭС с Ираном вполне может стать таким импульсом, тем толчком, который выведет интеграцию на новый уровень, придаст ей не региональный, а уже мировой уровень. По большому счету, единственное, что для этого необходимо – политическая воля и отсутствие страха перед Западом.

Редакционная статья Iran.ru

Жилищный сектор Вьетнама восстанавливается.

Спад цен на недвижимость в первом квартале 2014 года замедлился. Строительная активность набирает обороты, а спрос на жилье улучшается.

Тем не менее, ситуация на рынке недвижимости Вьетнама остается неопределенной. Экономика страны замедляет темпы своего развития, а банки переполнены проблемными активами. В январе 2014 года зарубежные инвестиции в государство упали на 22% в годовом исчислении до $397 млн. Иностранным капиталовложениям во Вьетнам угрожают и последние антикитайские протесты, в результате которых уже погибло около 21 человека. Об этом сообщает портал Global Property Guide.

Однако, спустя четыре года непрерывного снижения цен на жилье, появляются признаки стабилизации рынка недвижимости. Так, в Ханое в первом квартале 2014 года стоимость жилья упала на 7,91% в годовом исчислении. А в Хошимине, самом крупном городе страны, цены на недвижимость упали всего на 0,38% за год, то есть по сути остались неизменными.

Строительная активность постепенно улучшается. Так, в Хошимине в первом квартале 2014 года было построено около 15 500 квартир, что на 1,5% больше, чем в предыдущем квартале.

В Ханое средняя стоимость квартиры на первичном рынке составила в первом квартале 2014 года около $1 170 за кв.м, по данным Savills.

Напомним, что в 2013 году Вьетнам упростил покупку жилья для иностранных покупателей.

Александр ФОМИН: планируем выйти на рынки стран, ранее закупавших вооружения в США и Европе.

В последние годы Россия подписала с иностранными партнерами целый ряд крупных контрактов в сфере поставок продукции военного назначения. О том, удастся ли в ближайшей перспективе сохранить взятые темпы, как повлияют на уровень военно-технического сотрудничества России с иностранными партнерами санкции, введенные в отношении нашей страны США и странами Евросоюза в связи с ситуацией на Украине, а также о планах выхода на новые зарубежные рынки продукции военного назначения ИТАР-ТАСС рассказал директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС России) Александр Фомин.

- Каков на сегодня объем российского портфеля экспортных заказов продукции военного назначения (ПВН)?

- В результате подписания новых долгосрочных контрактов российский портфель экспортных заказов на сегодня превысил $49 млрд, увеличившись за десять лет более чем в три раза.

- На какую сумму по состоянию на сегодняшний день Россия поставила ПВН зарубежным партнерам в текущем году?

- Экспорт российской ПВН за четыре месяца текущего года в целом соответствует плановому заданию на этот период.

- С чем связано более чем двукратное сокращение экспорта ПВН в первом квартале текущего года по сравнению с аналогичным периодом 2013 года? В какие сроки и за счет чего ситуация может выправиться?

- При сравнении показателей экспорта за первый квартал текущего года и за аналогичный период 2013 года нельзя говорить именно о сокращении экспорта российской ПВН. Динамика экспорта в течение каждого конкретного года зависит от многих факторов, таких как, например, дата вступления в силу контрактного документа, дата перечисления аванса, дата открытия аккредитива, длительность производства продукции и производственный график предприятия, готовность иностранного заказчика принять готовую продукцию и т. д.

Анализ динамики экспортных поставок за прошлые годы показывает, что их объем в первом квартале 2014 года не выходит за границы усредненного значения этой величины. В то же время показатель выполнения объема экспорта за аналогичный период 2013 года имел нехарактерно высокое значение в связи с крупной поставкой законтрактованного имущества.

- Станет ли, на ваш взгляд, годовой объем поставленной зарубежным партнерам ПВН в $15,7 млрд за 2013 год предельным показателем на ближайшую перспективу с учетом внешнеполитического фактора?

- Внешнеторговая деятельность в отношении ПВН в 2013 году осуществлялась на фоне нестабильной военно-политической ситуации в ряде государств Ближнего Востока и Северной Африки, сложной экономической ситуации в мире при сохраняющейся активности основных конкурентов российских экспортеров ПВН, прежде всего США, Германии, Франции, а также других крупных мировых экспортеров вооружения.

Несмотря на данные обстоятельства, тенденция к расширению ВТС Российской Федерации с иностранными государствами сохраняется.

Действительно, в прошлом году экспорт российских товаров и услуг по линии ВТС превысил $15,7 млрд.

Несомненно, мы учитываем в своей работе складывающуюся внешнеполитическую ситуацию, однако определяющими факторами в ориентировании на годовой объем поставленной ПВН для нас являются имеющиеся контрактные обязательства, проекты контрактов и ожидаемые результаты проработки поступивших обращений иностранных заказчиков.

Исходя из этого, объем экспорта на ближайшую перспективу прогнозируется стабильным.

- Какие контракты на поставку ПВН и соглашения ВТС, заключенные в текущем году можно назвать наиболее удачными?

- Безусловно, это соглашение о развитии военно-технического сотрудничества между Российской Федерацией и Республикой Армения и договор о военно-техническом сотрудничестве между Российской Федерацией и Республикой Казахстан.

- Какая продукция военного назначения пользуется сегодня наибольшим спросом у наших зарубежных партнеров? Как, по вашему мнению, может измениться в ближайшей перспективе география поставок российской ПВН? Какие страны могут стать новыми партнерами России по ВТС?

- Наибольшим спросом у наших зарубежных партнеров традиционно пользуется российская авиационная техника (самолеты Су-30, МиГ-29, Як-130). Доля ее в общем объеме экспорта составляет более 40%. Весомую часть занимают поставки техники ПВО. При этом на долю России приходится около трети мировых поставок средств ПВО, что, в свою очередь, составляет до 20% от общего объема экспорта российской ПВН. По своим характеристикам российские образцы техники ПВО не уступают аналогичным системам, производимым зарубежными странами, а по некоторым параметрам и превышают их.

Далее следуют военно-морская техника (ПЛ проекта 636, сторожевые корабли «Гепард», ракетные и патрульные катера различных классов) и техника сухопутных войск (зенитные ракетные системы, противотанковые ракетные комплексы, бронетанковая и легкобронированная техника, средства ближнего боя, стрелковое вооружение).

В Европейском регионе наибольшим спросом пользуются ремонт и модернизация, в том числе под стандарты НАТО, ранее поставленной техники российского (советского) производства, а также поставка запасных частей.

В регионе Африки южнее Сахары наиболее востребованы вертолетная и бронетанковая техника и боеприпасы к ней, средства ПВО, стрелковое вооружение.

На латиноамериканском рынке вооружений устойчивым спросом пользуются авиационная, вертолетная, бронетанковая техника российского производства, а также средства ПВО. В последние годы латиноамериканские заказчики проявляют интерес и к военно-морской технике - прежде всего, патрульным и десантным катерам, подводным лодкам. Российскими предприятиями проводится работа по выходу на новые рынки стран, ранее ориентированных на закупку вооружения и военной техники в США и государствах Европы.

Россия последовательно развивает ВТС не только со своими традиционными партнерами, но и расширяет свое присутствие в мире за счет выхода на новые рынки вооружений. Это важно для сохранения нашего оборонного потенциала.

- В какую сумму оценивался ежегодный объем ВТС с Украиной до 2014 года и как, по вашим данным, этот показатель может измениться по итогам текущего года?

- Ежегодный объем собственно ВТС с Украиной в последнее время незначительный и не превышает $10 млн.

Исходя из складывающейся на Украине ситуации, мы не исключаем возможности его снижения. В то же время между нашими странами существует достаточно широкая межзаводская промышленная кооперация.

- Какие экспортные контракты по линии ВТС могут пострадать из-за ситуации на Украине? В каком объеме и как быстро российский оборонно-промышленный комплекс (ОПК) способен компенсировать этот ущерб, какие из крымских предприятий ОПК могли бы подключиться к этой работе?

- Мы не исключаем, что из-за ситуации на Украине может пострадать ряд наших экспортных контрактов. Вместе с тем в течение полутора-двух лет российский ОПК способен полностью компенсировать этот ущерб. Однако хотелось бы подчеркнуть, что выполнение данных контрактных обязательств жизненно важно для украинских предприятий. Отказ от кооперации с российской стороной приведет их к неминуемому закрытию.

Что касается крымских предприятий, то они активно вливаются в систему российского ОПК. В настоящее время ведется работа по размещению на них оборонных заказов.

Введение санкций против России из-за ситуации на Украине может сказаться на производстве части авиационной, вертолетной, военно-морской техники, а также отдельных видов авиационных средств поражения.

- С какими государствами в ближайшее время предполагается создать совместные предприятии по ремонту и сервисному обслуживанию вооружения и военной техники (ВВТ) советского / российского производства? Для кого из наших партнеров будем ремонтировать и обслуживать ВВТ на территории России?

- В первую очередь это относится к развитию нашего сотрудничества с государствами - членами Организации договора о коллективной безопасности.

Комплекс мер по формированию системы послепродажного обслуживания поставляемой ПВН реализуется не только путем организации совместных предприятий по ремонту и обслуживанию российских ВВТ, но и созданием на территории иностранных заказчиков соответствующих сервисных технических центров. В октябре 2012 года на авиабазе Гонг-Кедак введен в эксплуатацию сервисный технический центр по обслуживанию и ремонту самолетов Су-30МКМ королевских ВВС Малайзии. Прорабатывается возможность организации аналогичных центров для вертолетной и бронетанковой техники в Республике Индонезии с привлечением предприятий индонезийского ОПК, а также для подводных лодок и надводных кораблей, авиатехники марки «Су» в Социалистической Республике Вьетнам.

- Когда планируется завершить поставки вертолетов для армии Афганистана в рамках контракта с США на 30 Ми-17В-5?

- Контракт планируется завершить до 31 октября 2014 года. На сегодняшний день поставлено 12 машин.

- Не так давно в СМИ появились сообщения, что иракские военные решили расторгнуть контракт с Россией на поставку 48 зенитных ракетно-пушечных комплексов «Панцирь-С1» и 36 боевых вертолетов Ми-28НЭ общей суммой $ 4 млрд. В какой стадии сейчас работа по этому соглашению и как вы оцениваете шансы на его успешное завершение?

- Эта информация не соответствует действительности. С иностранным заказчиком ведется плановая работа. Однако информация по контрактам как действующим, так и заключаемым является коммерческой тайной, и обсуждать ее некорректно.

- В каких тендерах на поставку ПВН в ближайшей перспективе планирует участвовать российская сторона?

- Намерены участвовать в ряде тендеров на поставку в страны Азиатско-Тихоокеанского региона многофункциональных истребителей, средств ПВО и вертолетной техники, подводных лодок.

- В какие страны планируются поставки Як-130 в ближайшей перспективе?

- До 2016 года Народной Республике Бангладеш в рамках предоставленного Российской Федерацией государственного кредита будет поставлено 16 УБС Як-130.

Ведутся работы по продвижению самолетов данного типа в Монголию, Вьетнам и другие страны.

ОАО "Рособоронэкспорт" совместно с ОАО "Корпорация "Иркут" проводится последовательная работа по продвижению в латиноамериканские государства УБС Як-130. Несмотря на то что иностранные партнеры подтверждают заинтересованность в закупке данного самолета, конкретные контрактные договоренности пока не достигнуты.

Беседовал Игорь Андреев

Россия > Армия, полиция > fsvts.gov.ru, 26 мая 2014 > № 1358276 Александр Фомин

Соглашение об Общем авиационном пространстве между Украиной и ЕС (так называемое "Открытое небо"), которое должно быть подписано 5 июня, позволит либерализировать рынок авиаперевозок, сделать полеты доступнее для граждан, стимулирует развитие аэропортов и отечественного авиапрома. По крайней мере, так заявил в среду на саммите Международного транспортного форума в Лейпциге министр инфраструктуры Максим Бурбак.

Но подписание договора об "Открытом небе" дает преимущества на нашем рынке иностранным пеервозчикам, для украинских же возникают существенные риски - европейские авиакомпании начнут вывозить через свои хабы украинских пассажиров, чем подорвут экономику отечественных авиакомпаний и аэропортов.

Цены не изменятся

Тарифы на полеты внутри Украины никак не могут снижаться, поскольку даже при существующих, якобы завышенных, ценах (об этом заявила генпрокуратура Украины), все направления у авиакомпаний убыточны. В качестве примера можно привести авиакомпанию Визз Эйр Украина и ЮТэйр-Украина, которые изначально выходили на рынок, ставя в приоритет развитие внутриукраинских маршрутов. Однако в течение нескольких лет все рейсы внутри Украины закрылись, в связи с низкой рентабельностью и отсутствием пассажиропотока.

Украинские авиакомпании потеряют прибыльные рейсы

На фоне стагнации рынка крупнейший украинский перевозчик МАУ сейчас развивает транзитную модель перевозок на базе Бориспольского аэропорта, что позволяет зарабатывать на перевозке пассажиров из-за рубежа. Одновременно это обеспечивает пассажиропоток аэропорту Борисполь, для которого МАУ является базовой авиакомпанией.

К примеру, Визз Эйр закрыла рейс в Вильнюс из-за убыточности. До этого такое же решение приняла и ЮТэйр- Украина. При этом МАУ это направление оставила, доставляя транзитных пассажиров в Борисполь для пересадки на прибыльные маршруты. Из-за синергии маршрутов у МАУ, скорее всего, это направление выходит в плюс.

Хаб здесь создавался не менее 10 лет - сначала обанкротившимся АэроСвитом, а теперь МАУ. Транзитный хаб в Киеве очень важен политически для Украины, так как обеспечивает нашу столицу прямым воздушным сообщением с более чем сотней городов в разных уголках мира, что автоматически повышает привлекательность для иностранных инвесторов.

МАУ летает примерно на 80 направлениях. Часть из них прибыльна сама по себе, а часть убыточна, но обеспечивает компании подвоз транзитных пассажиров для первой группы маршрутов. После подписания договора МАУ не сможет конкурировать на прибыльных маршрутах с европейскими авиакомпаниями и будет вынуждена их сокращать. Таким образом, первой группы украинских маршрутов не останется. Возникает вопрос, как украинские перевозчики будут выживать за счет убыточных оставшихся? Ответ прост - никак. Проект хаба в Украине будет похоронен.

Украинские авиакомпании не смогут конкурировать с авиакомпаниями из ЕС

У Европейских конкурентов намного больше возможностей снижать цены - благодаря масштабам деятельности, низким кредитным ставкам и, самое главное, дотациям. Уже сейчас можно найти билеты из Киева транзитом через Амстердам или Стамбул, допустим, до Кейптауна, дешевле, чем прямым рейсом Стамбул- Кейптаун или Амстердам- Кейптаун. Кроме того, магистральным европейским перевозчикам помогают свои хабы и правительства.

Надо понимать, что зачастую хабы аффилированы с базовым перевозчиком. Франуфурт/Lufthansa, Рига/Air Baltic или Прага/CSA, к примеру, своим дают удобные слоты, а украинцам либо не дают вообще, либо "дали в 3 ночи" (то есть в неудобное и невыгодное время, - ред.). Для сравнения, когда в 2005 году Lufthansa не могла получить слот в Днепропетровске, канцлер ФРГ Герхард Шредер обратил внимание президента Ющенко "на недопустимые притеснения".

На интересы крупных европейских перевозчиков работают и общеевропейские профильные структуры. Так, европейское агентство авиационной безопасности (EASA) постоянно ужесточает техрегламенты и требования к участникам рынка, не забывая регулярно делать исключения для крупных авиакомпаний (Lufthansa, KLM).

Аэропорты в регионах будут закрыты

После "открытия неба" транзитных пассажиров, которых МАУ генерирует через Борисполь, не останется. Логично, что после того, как улучшится ситуация со стыковками в европейских аэропортах, пассажиры, у которых появится более широкий выбор, смогут найти наиболее удобный рейс. Европейцы поставят больше частот из всех уже развитых хабов.

Смысл хаба в том, чтобы предложить возможность полетов в максимальное количество аэропортов с минимальным временем пересадки (чтобы не "курить" полдня, например, в Хедвике). Для этого и нужно максимально большое количество рейсов между аэропортами. Таким образом, вместо прямых рейсов из Киева украинцы будут летать через Париж и Франкфурт, а зарабатывать на этом будут немцы и другие иностранцы.

В результате в Украине прекратят работу минимум 80% перевозчиков (в одном МАУ работает более 2 000 человек со средней зарплатой более 20 000 гривен). Будут закрыты все региональные аэропорты, кроме 6 крупных: Борисполь, Донецк, Харьков, Днепропетровск, Одесса и Львов. Но и в них стоит ожидать существенного сокращения персонала - поток то уменьшится, особенно в Киеве.

К сведению, во Франции, при сопоставимой с Украиной территории, более 273 аэропортов. Из них в 58-ми пассажиропоток на регулярных рейсах превышает 100 000 пассажиров в год.

Лоу-косты не придут

Массового прихода в Украину лоу-кост авиакомпаний ожидать не стоит. Бюджетные авиакомпании прагматичны. В последние годы они оптимизируют свои рейсы и маршрутную сеть, сокращая сеть полетов. Открывают новые маршруты и увеличивают частоты только там, где есть большой потенциальный пассажиропоток (Париж, Барселона, Милан) или в странах, которые щедро субсидируют аэропорты (курорты Греции, Италии).

Но если субсидии со стороны муниципалитетов Парижа или курортов Средиземноморья вполне понятны (налогоплательщики платят авиакомпаниям за то, что те привозят им клиентов в гостиницы, рестораны и т.д.), то в странах Восточной Европы эти субсидии вылились в то, что налогоплательщики и так небогатых стран (Польши, Болгарии, Литвы, Словакии) платят лоукостерам за то, что они вывозят их граждан за рубеж на заработки или курорты (то есть субсидируется импорт услуг). Сложно предположить, что в Украине найдутся лишние бюджетные средства для субсидирования ирландской Ryanair, чтобы 5% населения летало на шопинг в Милан не два раза в год, а четыре.

Европейские авиакомпании могут уже сегодня относительно свободно летать на большинстве маршрутов из Украины в Европу, в рамках двухсторонних договоров между странами, а также договоренностей с ЕС, многие из которых полностью не используются. Просто нет пассажиропотока. Самый яркий пример - попытки Визз Эйр Украина летать из Донецка в города ЕС в начале этого года. Эксперимент провалился. Хотя тут плохую роль сыграла нестабильность в регионе.

Мировые авиакомпании не захотят летать по невыгодным маршрутам

Государство и граждане страны должны поддерживать отечественный бизнес, который создает рабочие места и добавленную стоимость. Некогда крупнейшая украинская авиакомпания АэроСвит вот уже полтора года не летает. Но до сих пор, согласно официальному отчету аэропорта Борисполь, существует более 10 направлений (которые обслуживал АэроСвит) на которых никто так и не начал летать (Стокгольм, Тороното, Пекин, Дели, Хошимин и т.д.). При этом иностранцы отказываются даже дискутировать о запуске своих рейсов (тут нет достаточного потока - прямой их ответ). Хотя у АэроСвита благодаря хабу в Киеве были полные самолеты.

Как спасти аэропорты

В наших реалиях спасти региональные аэропорты может Скандинавская модель - объединение всех государственных аэропортов в одно единое предприятие, которое за счет масштабов могло бы сократить расходы, избежать ненужной конкуренции и субсидировать слабые за счет сильных.

Аэропорт - это ворота в мир, которые очень важны для привлечения инвестора в регион. Сейчас, допустим, инвестор в Хмельницкую область должен прилететь во Львов или Киев и на автомобиле по нашим, мягко говоря, не идеальным дорогам ехать 300-400 км. И к тому моменту, когда инвестор доберется до места вложения инвестиций, картинка у него сложится нелицеприятная. А сейчас из 23 областных центров только у пяти есть ежедневное авиасообщение со столицей, в как минимум тринадцати крупных городах его нет вообще.

В идеале, нужно обеспечить авиасообщение с Киевом всех крупных городов (кроме Черкасс и Чернигова, которые находятся рядом). Это возможно при дотировании и обеспечении стыковок с международным транзитом.

В каждом крупном городе ежедневно найдется минимум 40 пассажиров которым нужно куда-то лететь. Еще есть несколько конечных пассажиров, которым нужно долететь только до Киева. Нужно чтобы их кто-то довез до хаба в Борисполе. Транзитники полетят дальше, а конечные пассажиры останутся в столице. Но без первых, никто не повезет только вторых.

Но для этого у авиакомпаний должен быть подходящий флот (отечественный Ан-140 или европейские ATR-42/72). Себестоимость перевозки одного пассажира по маршруту Киев-Львов на ATR-72 в 3 раза дешевле, чем на ERJ-145 (летал АэроСвит и Днеправиа) и два раза - чем Boeing-737-500 (МАУ и Air Onix).

Кроме того, нужно перенимать хороший опыт ЕС, где такие маршруты (внутри одной страны) дотирует государство. Также в Европе региональные маршруты подпитывают магистральные и скрыто дотируются за их счет. Например, билет из малого города с пересадкой в хабе продается за те же (или почти те же) деньги, что просто билет на этом магистральном направлении из хаба.

Автор, Олександр Ланецкий

директор консалтинговой компании Friendly Avia Support

Креветка бережет вьетнамский экспорт

В 2013 г. Вьетнам почти на треть увеличил поставки за рубеж продукции из водных биоресурсов. Рекордный за последние три года рост стоимостного объема экспорта был обеспечен преимущественно продажами белоногой креветки.

Вьетнамская ассоциация экспортеров и переработчиков морепродуктов опубликовала данные о поставках на внешний рынок продукции из водных биоресурсов в 2013 г. Согласно этим сведениям, в прошлом году объем экспорта морепродуктов в денежном выражении составил 1,65 млрд. долларов, что на 31% выше результата 2012 г. Таким образом, в прошлом году был зафиксирован самый стремительный рост стоимостного объема экспорта за последние три года.

Как сообщает корреспондент Fishnews, такого результата отрасли удалось добиться благодаря росту продаж белоногой креветки. В 2013 г. ее экспорт увеличился почти на 212%. При этом общая стоимость поставок этого вида составила 60% от объема экспорта креветки. В то же время рост поставок черной тигровой креветки за рубеж увеличился всего на 13%.

Общий объем экспорта креветок в денежном выражении достигает 800 млн. долларов, или 48% от всех поставок продукции из ВБР. Однако картину несколько омрачает стремительное падение продаж тунца (на 26%) и двустворчатых моллюсков (13%). Тем не менее общая статистика роста поставок вьетнамских морепродуктов на зарубежные рынки выглядит позитивно – рост показателей составляет от 11 до 74%.

В начале июня в Тегеране состоится 11-ая Международная нефтехимическая конференция, в которой примут участие представители 228 иранских и 36 зарубежных компаний. Как сообщил в ходе пресс-конференции заместитель генерального директора Иранской национальной компании нефтехимической промышленности Мохаммед Хасан Пейванди, названное мероприятие будет проходить 7-8 июня в конференц-зале Телерадиокомитета ИРИ.

По словам М.Х.Пейванди, на конференции будут представлены такие страны, как Германия, Франция, Китай, Греция, Индия, Италия, Япония, Саудовская Аравия, Сингапур, Южная Корея, Испания, Швейцария, Тунис, ОАЭ и Вьетнам.

Как отметил М.Х.Пейванди, подобного рода мероприятия играют важную роль в деле ознакомления зарубежных инвесторов с проектами нефтехимической промышленности Ирана с целью привлечения инвестиций. До сих пор нефтехимические конференции проводились один раз в два года, однако с учетом происходящих в стране политических событий и положительных результатов на переговорах между Ираном и странами группы «5+1» принято решение провести дополнительную конференцию в июне этого года.

IT-компания Tieto (г. Хельсинки, Финляндия) установит программное обеспечение для поддержки решения TIPS на предприятиях китайской компании Lee & Man Paper Manufacturing, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

TIPS (Tieto Intergated Paper Solution) — это стандартное комплексное, модульное решение по управлению производством и продажами в бумажной и картонной промышленности.

Проект предполагает оптимизацию работы 18 бумагоделательных машин на комбинатах Lee & Man Paper Manufacturing, расположенных в четырех провинциях Китая и во Вьетнаме.

НК "Роснефть" до 2039 года будет поставлять на НПЗ Зунг Куат во Вьетнаме ежегодно до 6 миллионов тонн нефти сорта ВСТО, сообщает российская нефтекомпания.

Соответствующее соглашение в субботу в рамках Петербургского экономического форума подписали "Роснефть" и PetroVietnam Oil Corporation. На максимальный объем поставки выйдут после полного завершения модернизации завода.

"PetroVietnam является одним из основных партнеров "Роснефти" в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Долгосрочные контракты по поставкам нефти — важнейший этап в развитии сотрудничества между двумя компаниями", — приводятся в сообщении слова главы "Роснефти" Игоря Сечина.

Официальный партнер "СВЕЗА" - компания Orlimex - приобрела компанию "Херманн МорГмбХ" (Hermann MohrGmbH). Mohr находится в немецком городе Хане. Компания продолжит действовать в качестве независимого предприятия.

"Приобретение Mohr позволит нам создать собственный складской потенциал в Центральной Европе, - комментирует Сергей Павловец, директор Orlimex. - Мы планируем увеличить свою долю в этом регионе. И соответственно увеличить долю продукции СВЕЗА, которая составляет в нашем портфеле березовой фанеры более 80%".

Orlimex - официальный партнер "СВЕЗА" в Чехии, Германии и Великобритании. Orlimex является одним из крупнейших экспортеров древесных плит в Европе.

Министры иностранных дел Филиппин и Индонезии подписали в пятницу соглашение о разграничении морской границы двух государств, завершив таким образом длившийся 20 лет процесс урегулирования территориального спора, сообщает агентство Франс Пресс.

Соглашение, подписанное в Маниле в присутствии филиппинского президента Бенигно Акино и индонезийского лидера Сусило Бамбангу Юдхойоно, устанавливает границу двух государств в морях Минданао и Сулавеси, а также в Филиппинском море, где исключительные экономические зоны стран пересекаются.

Согласно международному законодательству, государства имеют право осваивать ресурсы в прибрежной зоне, распространяющейся на 200 морских миль от линии берега. Однако нередко эти зоны пересекаются, как в случае с Филиппинами и Индонезией.

Президент Индонезии назвал соглашение примером мирного урегулирования территориальных конфликтов для других стран региона. "Это в самом деле модель, хороший пример того, что любые споры, в том числе о морской границе, могут быть разрешены мирным способом, без применения оружия, что может угрожать миру и стабильности в регионе", — сказал Юдхойоно.

Его поддержал лидер Филиппин Акино, заявив, что соглашение стало "убедительным доказательством твердой приверженности стран поддерживать верховенство прав и использовать мирные и справедливые способы разрешения проблем, затрагивающих морскую границу".

В Юго-Восточной Азии сохраняется высокий потенциал для конфликтов из-за территориальных споров ряда стран. Сразу несколько стран региона — Китай, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Бруней — полностью или частично претендуют на расположенные в Южно-Китайском море архипелаг Спратли и Парасельские острова. В начале мая КНР установила нефтяную платформу в районе спорных Парасельских островов, что привело к серьезному конфликту с Вьетнамом.

«Северный поток» демонстрирует высокую эффективность прямых поставок газа в Европу.

Сегодня в рамках Петербургского международного экономического форума — 2014 состоялась встреча заместителя Председателя Правления ОАО «Газпром» Александра Медведева и Председателя Правления, Президента Gasunie Хана Феннема.

Стороны рассмотрели текущий статус сотрудничества и перспективы развития совместной деятельности в таких сферах, как СПГ, газомоторное топливо, энергоэффективность и инновационные технологии.

Участники встречи также обсудили вопросы развития европейской газовой инфраструктуры в контексте повышения эффективности поставок российского газа европейским потребителям. В частности, речь шла об успешной реализации и возможности расширения проекта «Северный поток».

Было отмечено, что данный газотранспортный маршрут демонстрирует высокую надежность и эффективность прямых поставок российского природного газа европейским партнерам. В рамках встречи было подчеркнуто, что газопровод имеет возможность для существенного наращивания объемов поставки газа в Европу.

Справка

Gasunie — газовая инфраструктурная компания, обладающая одной из крупнейших газопроводных сетей высокого давления в Европе общей пропускной способностью около 125 млрд куб. м в год. Сеть Gasunie насчитывает свыше 15 000 км трубопроводов в Нидерландах и на севере Германии, а также около 1300 станций приема газа. Компания занимается транспортировкой и хранением природного газа, а также работает в сфере СПГ.

В 2013 году «Газпром» и Gasunie подписали Меморандум о взаимопонимании по стратегическому сотрудничеству, предусматривающий расширение взаимодействия компаний в области развития газотранспортной инфраструктуры, расширения газопровода «Северный поток», СПГ, энергоэффективности, инновационных технологий, охраны окружающей среды, образовательных программ, информационного и культурного обмена.

«Северный поток» — экспортный газопровод, проходящий по дну Балтийского моря в Германию. Газопровод мощностью 55 млрд куб. м газа в год состоит из двух ниток протяженностью 1224 км. Проект «Северный поток» реализован совместным предприятием Nord Stream AG («Газпром» — 51%, Wintershall Holding и E.ON Global Commodities — по 15,5%, Gasunie и GDF Suez — по 9%).

В 2013 году ОАО «Газпром» поставило в Нидерланды 2,13 млрд куб. м природного газа.

Власти Мексики выразили заинтересованность в продаже морепродукции в страны Таможенного союза.

К настоящему времени Россельхознадзор передал мексиканской стороне перечень вопросов для начала рассмотрения процедуры экспорта.

Федеральная служба по ветеринарному и фитосанитарному надзору провела переговоры с главой Санитарной службы Мексики Альваро Пересом Вегой. Во встрече также участвовал мексиканский посол в РФ Рубен Балтран Герреро.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе российского ветеринарного ведомства, в ходе мероприятия Альваро Перес Вега подробно познакомил Россельхознадзор с задачами, которые ставит перед собой Санслужба Мексики. В частности, компетентный орган страны отвечает за сертификацию предприятий, производящих пищевую продукцию, предназначенную в том числе для экспорта. В этом ключе особое внимание уделяется соответствию требованиям страны-импортера.

Кроме того, отмечено, что мексиканское правительство заинтересовано в освоении новых рынков, среди которых особую важность представляет рынок Таможенного союза, в том числе для реализации морепродукции. Ежегодно Мексика экспортирует 45 тыс. тонн такого товара в страны Евросоюза, а также в Коста-Рику, Китай, Гватемалу, Сальвадор, Японию, Филиппины и Вьетнам.

Россельхознадзор проинформировал мексиканских представителей, что на территории Российской Федерации действует законодательство Таможенного союза, которое подразумевает ряд процедур при импорте продукции с предприятий третьих стран. Предусматривается оценка системы контроля, действующей в стране, а также инспектирование предприятий на соответствие требованиям ТС по согласованию с ветеринарными службами Казахстана и Белоруссии.

В ходе переговоров Россельхознадзор передал мексиканской стороне перечень вопросов для начала рассмотрения процедуры экспорта морепродукции на территорию Таможенного союза. Основу списка составляют вопросы о структуре и организации ветслужбы, законодательной базе в области ветеринарии, а также организации лабораторного контроля в стране. После получения официального ответа от ветеринарной службы Мексики стороны продолжат работу в этом направлении.

В Саратовской области реализуется масштабный садоводческий проект.

Инициатором проекта по выращиванию фруктов на территории Саратовской области является компания ЗАО «Русский Колос», а местом его нахождения – Романовский район региона.

Текущей весной сотрудники компании уже высадили 10 гектаров яблоневых садов интенсивного типа, а общая территория выращивания достигла 30 гектаров. В 2013 году ЗАО «Русский Колос» также открыло производство натуральных соков и овощехранилище на 2 тысячи тонн.

В настоящее время перерабатывающее фрукты предприятие способно производить до 200 тонн сока в год, а в будущем оно может пополниться и еще одной линией по выпуску джема. В переработке используются преимущественно яблоки таких сортов, как «Голден делишес», «Гала», «Антоновка», «Лигол», «Деличия», «Хане-Крисп».

По сообщению технологов ЗАО «Русский Колос», внедрение систем капельного орошения, усовершенствование процесса внесения удобрений и подкормки уже позволили компании нарастить урожайность одного гектара интенсивных садов до 400 центнеров фруктов.

Страны АТЭС одобрили предложение России по борьбе с ННН-промыслом

Участники сессии Рабочей группы АТЭС по океанам и рыболовству поддержали российский проект международного семинара по борьбе с браконьерством. Спонсировать проект, помимо США и Индонезии, решили Китай и Филиппины.

В китайском городе Циндао состоялась 3-я сессия Рабочей группы Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) по океану и рыболовству (OFWG). В заседании приняли участие представители Вьетнама, Индонезии, Китая, Республики Корея, Малайзии, Папуа – Новой Гвинеи, Перу, России, Филиппин, Чили, Таиланда, США, Японии, а также Гонконга и Тайваня. Российская делегация включала сотрудников Росрыболовства, в том числе Приморского теруправления, и Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии.

Как сообщили Fishnews в пресс-службе ВНИРО, на сессии российская сторона продолжила продвигать свой проект международного семинара по обмену опытом в сфере борьбы с браконьерством. Первоначально проект был представлен на 2-й сессии OFWG в июне 2013 г. в индонезийском Медане. Представители США и Индонезии выразили согласие выступить коспонсорами проекта, который предусматривает стандартизацию методов и активизацию борьбы с нелегальным выловом и оборотом водных биоресурсов.

В ходе нынешней сессии Китай выразил желание стать третьим коспонсором проекта. Также заявку на спонсирование сделала Республика Филиппины, которая будет принимать мероприятия АТЭС В 2015 г. Кроме того, отечественный проект поддержали Вьетнам, Республика Корея, Малайзия, Папуа – Новая Гвинея, Перу, Чили, Таиланд и Япония.

Для дальнейшего продвижения и реализации проекта заявка должна быть направлена в секретариат АТЭС до 21 июля 2014 г.

Натан Хан (Nathan Han) из Бостона получил $75 тыс, главный приз 65-го международного конкурса Intel International Science and Engineering Fair

ХВ Лос-Анджелесе объявлены победители крупнейшего в мире научного конкурса Intel International Science and Engineering Fair, который ежегодно проводится некоммерческой организацией Society for Science & the Public*.

ХНатан Хан из Бостона получил награду Gordon E. Moore Award, главный приз в размере $75 тыс, учрежденный в честь одного из основателей корпорации Intel.

ХЛеннарт Клейнворт и Шеннон Ксинджинг Ли получили награду Intel Foundation Young Scientist Award и по $50 тыс от фонда Intel Foundation. ЛОС-АНДЖЕЛЕС, 16 мая 2014 г. - Натан Хан (Nathan Han), 15 лет, из Бостона занял в этом году первое место на конкурсе Intel International Science and Engineering Fair, проводимом некоммерческой организацией Society for Science & the Public*. Начинающий ученый создал программный инструмент для машинного обучения, предназначенный для изучения мутаций гена, связанного с раком груди.

Используя информацию из общедоступных баз данных, Хан изучил подробные характеристики различных мутаций противоопухолевого гена BRCA1 для того, чтобы <научить> свою программную разработку различать мутации, которые приводят к возникновению заболеваний и которые являются безопасными. Созданное им решение имеет степень точности на уровне 81% и сможет использоваться для диагностики возникновения рака груди. Хан получил награду Gordon E. Moore Award, главный приз в размере $75 тыс, учрежденный в честь одного из основателей корпорации Intel.

Леннарт Клейнворт (Lennart Kleinwort), 15 лет, из Германии получил одну из двух наград Intel Foundation Young Scientist Award в размере $50 тыс. Он разработал новый математический инструмент для смартфонов и планшетов, который позволяет реализовать в портативных устройствах функциональные возможности, для которых раньше требовались более продвинутые и дорогие вычислительные инструменты. Новое приложение позволяет пользователям устройств рисовать на сенсорных экранах кривые, линии и другие геометрические фигуры, которые затем преобразуются в формы и формулы, которыми можно управлять по собственному желанию.

Шеннон Ксинджинг Ли (Shannon Xinjing Lee), 17 лет, из Сингапура получила вторую награду Intel Foundation Young Scientist Award в размере $50 тыс за разработку инновационного электрокатализатора, который может использоваться в аккумуляторах будущего. Ученые искали пути для того, чтобы сделать цинко-воздушные аккумуляторы более практичными, что позволило бы в шесть раз увеличить их энергоемкость и сделать их более безопасными и легкими для использования в гибридных передвижных средствах. Ли выяснила, что ее катализатор на основе активированного угля, добытого из баклажанов, значительно превосходит более технологичные катализаторы по показателям стабильности и сроку службы, имеет более низкую себестоимость и не загрязняет окружающую среду.

<Наш мир нуждается в большем количестве ученых, создателей и предпринимателей для того, чтобы создавать дополнительные рабочие места, развивать экономику и решать наиболее актуальные проблемы, стоящие сегодня перед человечеством, - сказала Венди Хокинс (Wendy Hawkins), директор фонда Intel Foundation. - Intel считает, что молодежь является основой будущих инноваций, и мы надеемся, что победители этого года вдохновят других школьников на то, чтобы связать свою жизнь с наукой, высокими технологиями и математикой>.

В этом году порядка 1700 учеников старших классов приняли участие в Intel International Science and Engineering Fair. Они были отобраны в рамках 435 региональных конкурсов, которые проводились в 70 странах и регионах. Кроме победителей, указанных выше, более 500 финалистов получили награды и призы за свои исследования. Эти награды включали 17 наград за лучшую представленную работу в рамках отдельного направления. Каждый из победителей получил по $5 тыс. Intel Foundation также предоставил по $1 тыс каждой школе, в которых учатся победители, и национальным конкурсам, в которых они приняли участие. Кроме того, фонд Intel Foundation вручил отдельным участникам специальные награды, включая 11-дневную поездку в Китай. В рамках поездки молодые ученые смогут посетить крупнейший в стране научный конкурс, пообщаться с исследователями из лаборатории Intel в Шанхае и посетить исследовательскую базу Panda Research Base в Чэнду. Ниже представлен список из 17 победителей, получивших награду за лучшую представленную работу в рамках отдельного направления и из которых были выбраны три лучшие работы:

Society for Science & the Public* - это некоммерческая организация, деятельность которой направлена на повышение активности участия общественности в содействии научным исследованиям и совершенствовании образования. Она реализует программу International Science and Engineering Fair с момента своего основания в 1950 г.

<Мы поздравляем Натана, Леннарта и Шеннона и вместе с Intel надеемся на большие перспективы научных проектов этих ребят и всех финалистов Intel ISEF, - сказал Рик Бейтс (Rick Bates), временный главный исполнительный директор и главный специалист по продвижению, Society for Science & the Public*. - Они не только работают над тем, чтобы найти решения для наиболее актуальных мировых проблем, но и вдохновляют других молодых людей, помогая им приобщиться к точным наукам>.

Конкурс Intel International Science and Engineering Fair призван отметить самых выдающихся молодых изобретателей, инновационных дизайнеров и социальных предпринимателей. Финалисты отбираются ежегодно в рамках сотен региональных конкурсов. Проекты оцениваются более чем 1200 судей, представляющих различные научные дисциплины. Участвующие специалисты имеют степень Кандидата наук или аналогичную (6-летний стаж профессиональной работы).

Полный список всех финалистов доступен в программе мероприятия. Intel International Science and Engineering Fair 2014 финансируется Intel и фондом Intel Foundation. Кроме того, дополнительные призы и поддержка предоставляются десятками коммерческих компаний, учебных заведений, государственных учреждений и организаций, работающих в научных сферах. В этом году общий призовой фонд превысил $5 млн.

Власти Китая планируют в воскресенье направить во Вьетнам пять кораблей для эвакуации своих граждан после того, как в стране начались беспорядки, жертвами которых стали двое граждан КНР, сообщает агентство Синьхуа со ссылкой министерство транспорта.

Как отмечает агентство, первое судно уже покинуло порт острова Хайнань. Когда прибудут остальные корабли, не уточняется.

Ранее власти организовали для эвакуации граждан вылет чартерного рейса во Вьетнам. На борту самолета, по данным агентства, в КНР были перевезены 16 человек, состояние которых оценивалось как критическое. В целом из Вьетнама были эвакуированы более 3 тысяч человек.

Столкновения во вьетнамской провинции Хатинь произошли в ночь на 15 мая, когда несколько сотен демонстрантов попытались взять штурмом сталелитейный завод Formosa Plastics Group, принадлежащий тайваньской корпорации. Агентство Рейтер сообщало, что жертвами беспорядков стали пятеро вьетнамцев и, предположительно, 16 граждан КНР. МИД Китая подтвердил, что в беспорядках погибли двое китайских граждан и почти 100 получили ранения.

Отношения между Китаем и Вьетнамом ухудшились 2 мая, когда в район Парасельских островов в сопровождении китайских военных кораблей прибыла нефтяная буровая платформа "Хайян Шию-981". Вьетнамские корабли попытались помешать ее установке, в результате китайский корабль протаранил два вьетнамских. Официальный Ханой считает этот район своей исключительной экономической зоной, а Пекин заявляет — своими территориальными водами. На расположенные в Южно-Китайском море архипелаг Спратли, а также на Парасельские острова полностью или частично претендуют пять стран — Китай, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Бруней. Пекин неоднократно предупреждал, что экономическая деятельность любой страны или компании в этих районах без его разрешения незаконна.

Китай продолжит добывать нефть на объекте, находящемся в спорной с Вьетнамом акватории Южно-Китайского моря, сообщает агентство Франс Пресс со ссылкой на заявление начальника генерального штаба народно-освободительной армии Китая Фана Фэнхуэя.

"Мы намерены обеспечить безопасность нефтяной платформы, а также ее дальнейшее функционирование", — сказал генерал-полковник Фан Фэнхуэй на пресс-конференции после окончания переговоров со своими коллегами из Пентагона.

Он добавил, что протесты, которые прошли накануне на китайских предприятиях во Вьетнаме и в которых приняли участие порядка 20 тысяч человек, никак не повлияют на работу вышки.

Трения между Китаем и Вьетнамом обострились 2 мая, когда в район Парасельских островов в Южно-Китайском море в сопровождении китайских военных кораблей прибыла буровая платформа "Хайян Шию-981". Вьетнамские корабли попытались помешать ее установке, в результате китайский корабль протаранил два вьетнамских.

РФ рассчитывает, что КНР и Вьетнам преодолеют территориальные споры

Официальный Ханой считает этот район своей исключительной экономической зоной, а Пекин заявляет, что это территориальные воды КНР. На расположенные в Южно-Китайском море архипелаг Спратли, а также на Парасельские острова полностью или частично претендуют пять стран — Китай, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Бруней. Пекин неоднократно предупреждал, что экономическая деятельность любой страны или компании в этих районах без разрешения Китая является незаконной.Россия рассчитывает, что КНР и Вьетнам преодолеют территориальные споры путем переговоров, заявил в четверг официальный представитель российского МИД Александр Лукашевич.

Республика Корея вышла на первое место среди 32 прямых иностранных инвесторов во Вьетнам в первом квартале 2014 года. Согласно статистике, за трехмесячный период приток капитала РК во Вьетнам достиг 765,6 млн. долл. США, составив 22,9 процента всех иностранных инвестиций. Япония вышла на второе место с инвестициями в 414,3 млн. долл. США, что составило 12,4 процента всех инвестиций. Во Вьетнаме известные южнокорейские бренды, такие как Samsung и LG, планируют дальнейшие долгосрочные проекты с многомиллионными инвестициями. Компания Samsung инвестировала $5,7 миллиарда во Вьетнам и объемы в дальнейшем будут возрастать с началом реализации новых проектов, таких как строительство электростанции Vung Ang 3, южного аэропорта Long Thanh и судостроительного завода в провинции Khanh Hoa. Корея. Вьетнам > Приватизация, инвестиции > ved.gov.ru, 15 мая 2014 > № 1087967

Lotte Group планирует построить крупный торговый и туристический комплекс в городе Квачхон провинции Кёнги к 2018 году. В компании сообщили, что Lotte Group подписала Меморандум о взаимопонимании о строительстве комплекса с властями провинции и города. Строительство комплекса на площади 185 000 квадратных метров в 18 километрах от Сеула начнется в 2018 году. Комплекс будет включать торговый центр, отели и культурные объекты. Он соединит основные культурные объекты, такие как Национальный музей современного искусства, парк лошадиных бегов и Гранд парк. Строительное подразделение Lotte в последние годы реализовало ряд проектов в Республике Корея и за рубежом как часть плана расширения деятельности группы. В декабре 2012 года фирма открыла торговый центр Lotte в аэропорту Кимпхо и планирует открыть торговый центр Lotte в Сеуле в первой половине этого года. Также намечено построить торговый центр Lotte во Вьетнаме и развлекательный парк и торговый центр в китайском городе Шеньяне. Корея > Миграция, виза, туризм > ved.gov.ru, 15 мая 2014 > № 1087932

Ситуация на Украине породила большое количество около- и просто конспирологических теорий, в которых на равных основаниях фигурировало множество игроков, начиная с ЕС и заканчивая Китаем.

Нельзя не признать, что в ряде случаев сообщаемая конспирологами информация находила своё подтверждение (факты прямого вмешательства тех же США во внутренние дела Украины, т.е. финансирование Майдана, ещё до обнародования сведений об объёме финансирования), в других случаях — нет. Интересно отметить, что на этом фоне подчас забывалось, что и у властной элиты РФ, выражающей интересы крупного бизнеса, есть свои интересы в регионе; более того — власть сама их раз за разом озвучивала. На фоне этой «реакции», которая во многом отражение до сих пор бытующих представлений об РФ, как о стране «зависимой», «полуколонии», «периферийной», и всплыла тема Китая.

Тема подпитывалась также как самим поведением Китая, так и ряда стран БРИК, не поддержавших при голосовании в ООН позицию Запада. У КНР оказались свои экономические интересы в Крыму. Причем, последние создавали ощущение того, что Поднебесная империя знала о «последствиях» и не зря начала пробивать реализацию того же крупного портового комплекса в Сакском районе.

Правда, кроме намеков и полунамеков у сторонников версии, что Китай давит на РФ и она для него «таскает каштаны из огня», даже косвенных доказательств нет. При этом из виду ушло противостояние Китая и США в Тихоокеанском регионе (Крым вытеснил из медиапространства пограничный конфликт вокруг островов Сёнкаку), равно как и выстраивание США против КНР в прямом смысле санитарного кордона. Этому процессу способствуют пограничные конфликты между КНР и рядом стран региона, столкновение крупного капитала КНР и США, КНР и Японии, вместе с Южной Кореей в этих странах; противостояние местного капитала и капитала КНР, а также зависимость китайского капитала и властей от доллара США, Японии и Южной Кореи, которые являются одними из крупнейших игроков на внутренних финансовых рынках стран Юго-Восточной и Южной Азии.

В целом, скорее историческая нужда толкнула обе страны «в объятия друг друга», нежели РФ и КНР осознанно на это шли. Частично в этом убеждают и те внутренние проблемы, которые есть у Китая и которому «Крымский вопрос» ещё может отозваться самым болезненным образом.

Конечно, есть много возможностей поспекулировать на тему возможной защиты хуацяо за границей, у своих ближайших соседей, вот только когда эта необходимость реально пришла: Китай Вьетнаму проиграл (не без помощи тогдашнего СССР). Другие возможные пограничные конфликты лишь усложнили отношения со своими соседями. При этом как-то забывается, что одним из оснований проведения «операции в Крыму» было заявленное «право наций на самоопределение», которое для Китая отнюдь не так благостно выглядит.

Сразу же вспоминается Тибетский и Синьцзян-Уйгурский автономные районы. И в первом, и во втором случае у Китая есть проблемы, которые решаются не только путём развития экономики указанных регионов, но и активной миграцией китайского населения. Последнее только лишь ещё больше подпитывает националистические настроения в регионах, которые от недавних погромов, с антикитайскими лозунгами — в Тибете (в 2008 и в 2012 годах) и в Синьцзяне (в 2008, в 2009) — уже перешли к терактам в Пекине, последний произошел не так давно. Стоит также вспомнить и то, что Китай не признал ни «независимые государства»: Абхазию, ни Южную Осетию, а в будущем — вряд ли поддержит возможное присоединение ПМР к РФ.

Иными словами, подпитываемые националистическими настроениями, сепаратистские акции на территории экс-СССР Китаем не поддерживаются: он относится к ним настороженно, понимая, чем это может обернуться для него самого. Поэтому деятельность властей РФ на территории Крыма, их позиция по Крыму — это их дела и реализация их интересов (геополитических, в первую очередь, нежели чем «вытаскивание» непонятно каких «каштанов», непонятно из какого «огня», да ещё и для Китая). Пора бы уже сторонникам «зависимого развития» снять шоры с глаз и начать осознавать, что у "девятой экономики мира" мира есть свои, минимум региональные, интересы.

Фёдор Сумкин

В феврале 2014 г. импорт деревянной мебели в США снизился в годовом исчислении на 21%, составив $1,01 млрд, об этом сообщает Министерство торговли США (US Department of Commerce).

Между тем, по итогам первых двух месяцев 2014 г. стоимость импорта выросла на 6%.

Китай сократил февральские поставки на 27% до $482,5 млн, Вьетнам — на 20% до $180,2 млн, Малайзия и Индонезия — до $47,3 млн и $40,5 млн соответственно.

Жертвами столкновений в провинции Хатинь в северной части центрального Вьетнама стал 21 человек, около 100 человек пострадали, передает в четверг агентство Рейтер со ссылкой на местную медицинскую службу.

Столкновения начались в ночь на четверг, когда несколько сотен демонстрантов попытались взять штурмом сталелитейный завод Formosa Plastics Group, принадлежащий тайваньской корпорации. Среди погибших — пятеро вьетнамцев и 16, предположительно, граждан КНР.

Накануне около 20 тысяч демонстрантов разгромили 15 иностранных предприятий на юге Вьетнама, которые считали китайскими, из-за установки Китаем буровой платформы в Южно-Китайском море. Некоторые предприятия оказались сингапурскими, южнокорейским, а также принадлежащими компаниям из китайского Тайваня. МИД КНР призвал Вьетнам "успокоиться" и уважать суверенитет Китая.

Трения между Китаем и Вьетнамом обострились 2 мая, когда в район Парасельских островов в сопровождении китайских военных кораблей прибыла буровая платформа "Хайян Шию-981". Вьетнамские корабли попытались помешать ее установке, в результате китайский корабль протаранил два вьетнамских.

Официальный Ханой считает этот район своей исключительной экономической зоной, а Пекин заявляет, что это территориальные воды КНР. На расположенные в Южно-Китайском море архипелаг Спратли, а также на Парасельские острова полностью или частично претендуют пять стран — Китай, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Бруней. Пекин неоднократно предупреждал, что экономическая деятельность любой страны или компании в этих районах без разрешения китайской стороны является незаконной.

Во Вьетнаме растет производство рыбы и морепродуктов

С января по апрель в Республике Вьетнам произведено около 1,608 млн. тонн водных биоресурсов ( +3% к уровню прошлого года). Из них 689 тыс. тонн выращены аквафермерами, а 920 тыс. тонн – добыты рыбаками.

По данным Главного статистического управления Вьетнама, за апрель в стране произведено 423,2 тыс. тонн рыбы и морепродуктов. Это на 3,3% больше прошлогоднего показателя.

Производство продукции аквакультуры за отчетный месяц составило 190,6 тыс. тонн, увеличившись на 1,8% к уровню прошлого года. В республике выращено 143,9 тыс. тонн рыбы (преимущественно пангасиуса) - на 3% меньше, чем в апреле 2013 г. Как сообщает корреспондент Fishnews, объемы поставленной на рынки креветки возросли на 25,1% - до 34,4 тыс. тонн.

По мнению специалистов, сокращение производства пангасиуса вызвано уменьшением акватории, задействованной под его выращивание. Аквафермеры продолжают переходить от разведения черной тигровой креветки к разведению белоногой: на нее растет спрос как внутри страны, так и у экспортеров.

Вьетнамские рыбаки в апреле благодаря благоприятным погодным условиям освоили 232,6 тыс. тонн водных биоресурсов - на 4,5% больше прошлогоднего показателя. Морской рыбы добыто 222,6 тыс. тонн ( +4,8%).

Всего за первые четыре месяца текущего года в республике произведено 1,608 млн. тонн рыбы и морепродуктов, что на 3% превышает результат на отчетную дату прошлого года. Вклад аквафермеров в общий объем составил 689 тыс. тонн, а рыбаков – 920 тыс. тонн, причем 872 тыс. тонн выловлено в море.

Однако предприятия Вьетнама продолжают сокращать добычу тунца. Эксперты связывают это с устаревшим методом добычи, используемым местными рыбаками. К апрелю некоторые провинции сообщали о значительном снижении тунцовых уловов. Так, в Биньдинь они упали на 18,4% (до 2,7 тыс. тонн), а в Фуйен – на 32,4% (до 2,5 тыс. тонн).

В январе-марте 2014 г. Siempelkamp (г. Крефельд, зем. Северный Рейн — Вестфалия, Германия) получила шесть заказов на поставку полного комплекта оборудования для предприятий, производящих различные древесные плиты, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении компании.

Речь, в частности, идет о двух контрактах с немецкой компанией Rauch Spanplattenwerk, кроме того, поставки будут осуществляться в Бразилию (по заказу Fibraplac и Asperbras), Вьетнам (Rubber Group) и Китай (Luoding Luyuan Wood Based Panel).

Около 20 тысяч демонстрантов разгромили 15 иностранных предприятий на юге Вьетнама из-за установки Китаем буровой платформы в Южно-Китайском море, сообщает в среду газета South China Morning Post.

Волнения начались поздно вечером 13 мая в нескольких промышленных парках, демонстранты подожгли и разгромили предприятия, которые считали китайскими. Некоторые из них оказались сингапурскими, южнокорейским, а также принадлежащими компаниям из китайского Тайваня. По сообщению агентства Рейтер, в настоящий момент вьетнамская полиция арестовала около 500 человек, участвовавших в погромах.

Сингапур потребовал от вьетнамских властей немедленно принять меры по восстановлению порядка. МИД КНР, в свою очередь, призвал Вьетнам "успокоиться" и уважать суверенитет Китая.

Трения между Китаем и Вьетнамом обострились 2 мая, когда в район Парасельских островов в сопровождении китайских военных кораблей прибыла буровая платформа "Хайян Шию-981". Вьетнамские корабли попытались помешать ее установке, в результате китайский корабль протаранил два вьетнамских.

Официальный Ханой считает этот район своей исключительной экономической зоной, а Пекин заявляет, что это территориальные воды КНР. На расположенные в Южно-Китайском море архипелаг Спратли, а также на Парасельские острова полностью или частично претендуют пять стран — Китай, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Бруней. Пекин неоднократно предупреждал, что экономическая деятельность любой страны или компании в этих районах без разрешения китайской стороны является незаконной.

Why Aren’t Sanctions Stopping Putin?

The West promised ‘consequences’ for meddling in Ukraine, yet the interference has only grown.

The West is threatening another round of sanctions against Russia in an effort to deter meddling in the May 25 presidential elections in Ukraine. The Obama administration and its allies are placing high hopes in the ability of sanctions to sway Russian actions and generally contest Russia’s annexation of Crimea and meddling in the Ukraine. Yet, if lessons gleaned from other sanctions episodes are any indication, the sanctions in place today have little hope of reversing Russian aggressive or curbing Putin’s drive to re-establish Russian dominance of the country’s “near abroad.” Sanctions, if they are to stand any chance of meeting the challenges Putin has thrown to the international community, must be clarified, deepened, and integrated into a broader strategy that looks beyond Ukraine.

In the last decades, sanctions earned a reputation as a policy option that “almost never worked.” This was a gross oversimplification of a more complex reality. Collapsing decades of observing sanctions into a few key lessons, we do now have a good general sense of what does and doesn’t work when it comes to sanctions, where “working” is defined to mean achieving the objective set out by policymakers, be it containment, behavior change, or regime overthrow. A hard look at many cases suggests the following:

• Sanctions need to have clear goals attached to them and actors must be unified in the articulation of these objectives. This may seem like an obvious point, but in fact, it is a condition that is seldom met. Rarely does the international community or even all elements of the U.S. government agree on the reason why a country is subject to sanctions. While these entities may find common cause in the act of sanctioning, they often espouse different goals. Such lack of clarity can frustrate efforts to get a sanctioned government to moderate its behavior; if one advocate of sanctions sees the tools as a means for bringing about regime change, the targeted country has little incentive to alter elements of its behavior, even if others promise sanctions relief in return (think Iraq in the 1990s).

• Sanctions cannot, in themselves, constitute the entirety of a strategy. Sanctions are a tool, not a strategy. Like military force, diplomacy, and economic assistance, sanctions need to be coupled with other tools to form a cohesive strategy. Yet, perplexingly, in many cases, imposing sanctions is perceived to be sufficient to address a complex problem. For decades and until recently, sanctions were virtually the entirety of the American strategy toward Iran; the situation remains largely the same in relation to Cuba. Sanctions on their own may (or may not) be adequate if the policy objective is to punish a country, but more nuanced goals involving behavior changes require translating economic pain into political change. This “transmission” often requires sanctions to be complemented by other instruments; for instance, the normalization of relations between the United States and Vietnam involved a complex interplay of sanctions, incentives, and a diplomatic road map in order to secure the steps Washington desired from Hanoi to move the bilateral relationship forward.

U.S. or European policymakers may be severely disappointed if they think disillusionment with Putin—due to economic duress or other factors—will necessarily bring a friendlier, more democratic government to Moscow.

• Unilateral trade and investment sanctions are of limited (but not zero) use, particularly on goods for which there is a global market. Globalization has dramatically eased the flow of goods and services between countries, making the imposition of trade sanctions for unspecialized goods little more than an inconvenience. There may be initial pains as trade adjusts, but most commodities can be secured from—or sold to—more than one market; similarly, global capital markets generally find substitutes when a single country places restrictions on the ability of its companies and individuals to invest. Unilateral U.S. sanctions on Cuba are an example of measures that have contorted international trade and investment, but not deprived the island-nation of either. Unilateral sanctions can still play a role in a larger strategy, but on their own, they can end up creating more economic costs for the imposing country than for the targeted one over the medium and long run.

• Mild sanctions should not be expected to achieve truly ambitious results. If sanctions are employed to change the behavior of a regime, one must consider the damage that will be incurred from the sanctions in comparison to how fundamental the sanctions-inducing activities are to the targeted government. Often, decisions to change policy course (in response to sanctions or otherwise) involve heavy domestic costs and the loss of face for important actors. Many regimes would rather weather sanctions that simply amount to an inconvenience or limited hardship than to make potential regime-threatening concessions. For instance, no one should have been surprised when tepid U.S. sanctions against Panama under President Reagan did not dislodge Manuel Noriega from power. Similarly, given the importance of uranium enrichment (and, presumably, the option to construct a nuclear weapon) to Iran’s standing in the region, current sanctions on Iran only stand the chance of ushering in significant change in Iranian nuclear pursuits if Tehran believes that their continuation could undermine the survivability of the Islamic Republic.

• Sanctions should not be expected to deliver changes in a short period of time. Sanctions often work in mysterious ways. They can exacerbate splits within a ruling leadership, foment popular unrest, or expedite a dwindling current account. In the cases which sanctions are deemed to have “worked,” observers generally deride their ineffectiveness up until the moment that the targeted government shifts its behavior—and then sanctions get some credit. Most mechanisms through which sanctions work are indirect and take time to influence the political decisions of the government in question. Often countries have coping mechanisms—as diverse as financial reserves or nationalist rhetoric—to help them manage the initial stresses that sanctions can trigger. Particularly when they are not coupled with other policy tools, one cannot expect sanctions to deliver quickly. That said, subtle sanctions—such as ones that increase the uncertainty in the investment climate—can, over time, have calculable effects, just not rapid ones.

• “Secondary sanctions” imposed over the fierce objections of allies can backfire. On occasion, when the U.S. government has been unable to convince other countries to join it in imposing sanctions on a targeted entity, the U.S. Congress has legislated “secondary” sanctions which call on the American government to penalize a third country or company when it engages in activities the United States would like to be prohibited. The most high-profile of these instances was the Iran-Libya Sanctions Act (ILSA), originally passed in 1996. ILSA stipulated that the U.S. government would levy penalties on any entity (European, Asian, or otherwise) making an energy investment in Iran or Libya over a certain dollar threshold; such investments were already prohibited for American companies. America’s effort to use its economic might where its diplomatic arguments had not been persuasive infuriated the Europeans, leading to open diplomatic fissures and a crisis in the trans-Atlantic relationship. The furor only died down when President Clinton—and every president after him—issued waivers to avoid sanctioning “third party” entities. While this gutted the immediate impact of the sanctions, they did nevertheless weaken Iran’s and Libya’s energy sectors on the margins over time by perpetuating uncertainty in the investment climate.

In short, we can conclude that sanctions stand a better chance of delivering the desired results when they are part of a multilateral framework, have clearly defined goals, are one component of a broader strategy which couples sanctions with other policy tools, and harness globalizations rather than seek to combat it. Moreover, sanctions that seek to address issues that are not existential to the regime in question, or have a long period of time to produce results, are also more likely to bear fruit from the perspective of those imposing them.

The Prospects of Sanctions on Russia Today

What do these general lessons suggest about the likelihood of success of the current sanctions against Russia? Sadly, the recent measures put in place constitute a sanctions regime that embodies many of the qualities we see in unsuccessful sanctions attempts. First, there is no real consensus about what the sanctions should achieve. Republican policymakers seek measures that will reverse Russia’s annexation of the Crimea, while President Obama vaguely speaks of sanctions changing Putin’s “calculations.” Europe seems even more divided and ambivalent about what should be the goal of sanctions. Second, although there have been some efforts to underscore NATO’s support for vulnerable member states, the sanctions are largely the entirety of the current strategy to push back on Russia’s aggressive behavior, past and future. Perhaps most importantly, relatively minor sanctions—travel restrictions and asset freezes on a few dozen individuals and restrictions on the sale of certain items—are expected to deliver very ambitious results and potentially reverse actions that have driven Putin’s popularity rating above 70 percent. Those holding out hope that these sanctions will wrest Crimea back from Russia should remember that sanctions only have delivered territorial retreats when accompanied by military force (Iraq’s invasion of Kuwait in 1990) or when imposed on vital sectors by close, economically interdependent allies (U.S. withholding of energy exports to the U.K. and France after their occupation of the Suez in 1956). Even the less ambitious objective of deterring Russia from further meddling in Ukraine may be too ambitious a goal for such targeted sanctions. Finally, the timeline for even the most optimistic scenario—in which the members of Putin’s inner circle, feeling the heat of constraints on their assets and limitations on their travel, pressure the Russian president to shift gears—is out of synch with urgency of the situation, in which some fear imminent further Russian territorial encroachment on Ukraine or elsewhere in Europe.

Given the low prospects for dissuading Putin from his exploits in Crimea or eastern Ukraine with the current sanctions in place, at least in the time period deemed critical, what else should be done? President Obama and other leaders have spoken of “sectoral sanctions”—presumably in the financial and energy realms. Do these measures hold more promise of scaling back Putin’s ambitions to restore Russia’s status as a global hegemon?

There is no question that the United States—alone or, better yet, in concert with Europe—has the ability to exact greater economic damage on the Russian economy. Broader financial sanctions, which could bar Russia or significant Russian entities from U.S. financial markets, are perhaps one unilateral measure that could enact appreciable pain. Given the dominance of the U.S. dollar and Russia’s reliance on it for international trade and banking, American financial sanctions, even if limited to key Russian institutions, could frustrate Russia’s efforts to conduct business as usual.

Energy sanctions could entail a wide range of measures, some of which are viable with real economic consequences and others that are not. There is no prospect of a broad embargo of Russian oil and gas exports, and not only because of Europe’s dependence on these commodities. Unlike Iran, Libya, Iraq, Sudan, and virtually every other energy exporter that has fallen foul of sanctions, Russia is the largest producer of energy in the world, when oil and gas production is tallied together. It is responsible for one-tenth of global oil production, approximately 9 million barrels of oil a day—very close to the amount Saudi Arabia produces. Constraining Russian oil from global markets would drive up the price of oil significantly, with all the negative implications for the global economy. China, the largest consumer of oil in the world, would not support such action and Russian oil would flow to China if prohibited from other outlets. An embargo on Russian natural gas exports would be more effective, given that gas requires immense infrastructure (pipelines or LNG terminals) to flow. But all potential U.S. imports of Russian gas have already been displaced by the boom in American shale gas and Europe is not well positioned with alternatives if it were to voluntarily turn away from Russia’s taps, at least today.

President Obama is right to seek consensus with Europe on such measures; we know from the U.S. experience with sanctions prohibiting American investment in the Iranian energy sector in the 1990s that the withdrawal of U.S. firms will pave the way for more European and other investment.

More modest energy sector sanctions that would not terminate current U.S. and European investments in Russian energy could still weigh on Russia’s energy sector—and therefore, the viability of the whole Russian economy—over time. Such measures could range from prohibitions on the import of certain equipment to limiting foreign financing available to Russian energy firms. Even legislation requiring President Obama to assess the feasibility of stricter energy sanctions on Russia every six months would inject more uncertainty into an already volatile investment climate. To varying degrees, these measures would further complicate Russia’s already immense challenge of developing the resources it needs in order to capture Eastern markets if it is to insulate itself from stagnant European demand, even in the best of circumstances.

It is essential, however, that policymakers do not assume success just because they have avenues open to inflict greater pain on Russia’s economy. The real test in this instance is not whether sanctions can exact an economic toll, but whether they can alter Putin’s grandiose visions for Russia and his willingness to break international china to achieve them. This calculation is far more difficult to assess, as it relies heavily on Putin’s personality, internal power structures, the propensity of Russians to suffer economic hardship in exchange for perceived glory, the price of oil in the months and years ahead, and other factors defying quantification. Given the real possibility that stricter sanctions could be in place a long time if Putin refuses to yield to their associated demands, policymakers also need to think hard both about the cumulative costs and the potentially perverse affects on Russian politics. U.S. or European policymakers may be severely disappointed if they think disillusionment with Putin—due to economic duress or other factors—will necessarily bring a friendlier, more democratic government to Moscow.

In short, U.S. and European policymakers need to open the aperture and think not just about how to deal with Russian actions in Ukraine, but to think about their larger strategy toward Russia over the long term. No doubt there is a role for sanctions, but—as the historical record shows clearly—sanctions alone cannot take on the massive current and future foreign policy challenge that Moscow poses to the region and the world.

Meghan L. O’Sullivan

ВЛАСТИ ВЬЕТНАМА РАЗРЕШИЛИ АНТИКИТАЙСКИЕ ДЕМОНСТРАЦИИ

Вьетнам и Китай оспаривают часть Южно-Китайского моря

Установка платформы по добыче углеводородов в водах, на которые претендует Вьетнам, вызывает гнев властей в Ханое. В поисках поддержки они взывают к националистическим антикитайским чувствам населения.

Несколько тысяч вьетнамцев провели в последние выходные демонстрации в крупнейших городах страны под антикитайскими лозунгами и плакатами, скандируя лозунги против Китая. Население демонстрирует гневную реакцию, очень редко допускаемую властями, после стычки китайских и вьетнамских кораблей в Южно-Китайском море, в районе который оспаривают Китай и Вьетнам.

Гонконгское издание South China Morning Post вышло под заголовком "Вьетнам разрешает антикитайские демонстрации". Манифестации во Вьетнаме проходят под жестким контролем, поскольку Коммунистическая партия опасается массовых скоплений людей, способных вылиться в протестное движение против правящего режима.

Дополнительным свидетельством попустительства властей является то, что демонстрации получили широкое освещение в официальной прессе и на телевидении Вьетнама

Совещание о развитии сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона.

Вступительное слово Дмитрия Медведева:

Добрый день, уважаемые коллеги! У нас сегодня такое забойное, если выражаться народным языком, совещание, и посвящено оно Азиатско-Тихоокеанскому региону, нашему сотрудничеству с этой важнейшей частью света и соответствующими государствами.

Страны Азиатско-Тихоокеанского региона развиваются очень динамично. Уже 60% мирового валового продукта и почти 45% от общего объёма накопленных прямых иностранных инвестиций приходится на государства АТР, и этот гигантский рынок открывает очень существенные возможности. Конечно, эти возможности мы должны по максимуму использовать.

В целом за период последних 15 лет мы продвинулись в регионе. Наши позиции, безусловно, улучшились, и в рамках межгосударственных договорённостей сформирована надёжная основа для развития двусторонних отношений. Сложились и прочные торгово-экономические связи со многими государствами АТР, включая межрегиональный уровень. Здесь у нас присутствуют коллеги – руководители субъектов, практически все они свой набор связей с этими странами имеют.

Ярким проявлением нашего интереса к Азиатско-Тихоокеанскому региону стало председательство в форуме АТЭС, который проходил в 2012 году, и проведённый нами саммит АТЭС во Владивостоке. Но за каждой такой презентацией того или иного проекта должна быть экономическая отдача, поэтому Правительство сейчас активно работает над изменением законодательства, над созданием сети так называемых территорий опережающего развития (ТОР) на Дальнем Востоке, в Сибири и в других местах, где это будет целесообразно. Решения по местам размещения этих ТОР мы будем принимать в рамках того законодательства, которое появится по всей территории страны.

Сегодня нашей задачей является последовательное и взаимовыгодное наращивание присутствия России на рынках Азиатско-Тихоокеанского региона при более широком использовании наших межправительственных комиссий, а также активизации работы с различными региональными и субрегиональными организациями.

Нам нужно работать почти по всем направлениям, которые мы для себя определили в качестве приоритетных, более решительно, уделять внимание расширению экспорта, привлечению инвестиций, в полной мере использовать наши традиционные преимущества, а они, эти преимущества, у нас есть.

Я не буду сегодня здесь перечислять всё то, что мы делаем на рынке Азиатско-Тихоокеанского региона – у нас очень развитые связи в области энергетики, включая нефтегазовую и угольную энергетику, электрогенерацию, атомную энергетику, и в сфере возобновляемых ресурсов мы тоже начинаем движение вперёд.

Сильные позиции у нас сейчас и в космической сфере, и в авиастроении, в экспорте вооружений, где мы традиционно на тех рынках присутствуем. Приграничные субъекты активно участвуют в сельскохозяйственных проектах. Расширяется применение российской навигационной системы ГЛОНАСС в гражданской сфере. Есть и хорошие возможности (не так давно мы об этом говорили) по использованию транзитного потенциала нашей транспортной системы и принятию необходимых решений для этого. Ну и есть такая сфера, как туризм, которую тоже нам не следует забывать.

Тем не менее, о чём мы говорили недавно на заседании нашей комиссии по развитию Дальнего Востока, на Азиатско-Тихоокеанском рынке очень высокий уровень конкуренции. Прежде всего конкуренция, естественно, за инвесторов, поэтому перед нами (это касается и Правительства, и регионов, и деловых кругов) стоит задача резко улучшить условия для отечественных и иностранных инвесторов, в первую очередь для тех, кто будет инвестировать на Дальний Восток и в Сибирь. Эта логика органично стыкуется и с внутренними приоритетами развития нашей страны, поскольку позволяет создавать новые точки роста на этих территориях, поэтому необходима согласованная работа.

Для того чтобы повысить инвестиционную привлекательность восточных федеральных округов, нужно обеспечить реальное снижение административных барьеров для ведения бизнеса, сформировать условия для создания различных производств, включая высокотехнологичные, на территории России, в том числе и в области телекоммуникаций, в области IT, области производства медицинского оборудования и фармацевтики.

Уверен, что у нас есть возможности для дальнейшего наращивания сотрудничества с нашими традиционными торгово-экономическими партнёрами, отношения с которыми выстраивались десятилетиями. Я напомню, что с 2010 года первое место по товарообороту с Россией занимает Китай, при этом Китай – на 4-м месте по общему объёму накопленных инвестиций в российскую экономику. Вне всякого сомнения, Китай и сегодня, и в будущем останется нашим ключевым партнёром.

Продолжаются переговоры с Вьетнамом о подписании Соглашения о создании зоны свободной торговли (с Таможенным союзом) и в целом развиваются достаточно успешно отношения с Социалистической Республикой Вьетнам. Успешно развиваются отношения с Индией, с Республикой Корея, с Сингапуром, с Индонезией, с Японией. Но на самом деле нужно повнимательнее всё равно посмотреть, на кого мы пока не обратили должного внимания, какие потенциальные возможности регионального сотрудничества мы ещё не используем: регион очень большой, действительно самый динамичный, и там есть и другие игроки, с которыми необходимо завязывать торгово-экономические и инвестиционные отношения.

Считаю правильным сформировать портфель конкретных проектов, который будет учитывать специфику государств региона и специфику наших территорий, которые будут участвовать в этих отношениях, чтобы максимально диверсифицировать нашу экономическую активность, привлечь к сотрудничеству всех возможных партнёров и инвесторов. Это тем более полезно в условиях, когда некоторые сложности существуют у нас на других рынках.

Конечно, нарастить объёмы сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона невозможно за один день, они и сейчас уже значительные. Поэтому задачу мы будем решать комплексно. Здесь у нас в совещании участвуют и руководители регионов, и руководители федеральных ведомств, представители деловых кругов. Всем, кто захочет высказаться, я, естественно, слово предоставлю, для того чтобы охарактеризовать те возможности, которые есть, и те проблемы, которые существуют, которые, наверное, нам самим тоже необходимо решать, для того чтобы интенсифицировать сотрудничество с АТР.

С такой тихой миссией в Китайской Народной Республике недавно был Игорь Иванович Шувалов и некоторые другие члены Правительства.

Напряженность в отношениях между Китаем и его соседями – Вьетнамом и Филиппинами – продолжает расти, пишет NBC News.

Воды Южно-Китайского моря имеют большие запасы нефти и газа и являются спорной территорией для Вьетнама, Китая и Филиппин. В среду министр иностранных дел Вьетнама сообщил о том, что китайское судно преднамеренно протаранило два вьетнамских корабля на спорной территории Южно-Китайского моря, где Пекин установил нефтяную вышку.

В среду также стало известно, что правительство Филиппин захватило китайское рыболовецкое судно и 11 членов экипажа по обвинению в ловле находящихся под угрозой исчезновения морских черепах на территории спорных вод Южно-Китайского моря. В результате представитель Министерства иностранных дел Китая потребовал от правительства Филиппин "прекратить провокационные действия".

Это уже не первое обострение территориального конфликта в Юго-Восточной Азии после подписания военного соглашения Филиппин с США. 5 мая Вьетнам потребовал от Китая прекратить бурение нефтяных скважин в Южно-Китайском море.

Напряженность в отношениях между Китаем, Вьетнамом и Филиппинами стала возрастать после того, как на прошлой неделе президент США Барак Обама подписал новое военное соглашение с Филиппинами, которое направлено на то, чтобы убедить азиатских союзников в американской поддержке в случае конфликтов с Пекином. По мнению экспертов, по этой причине конфликт рискует стать гораздо серьезнее, чем просто территориальный спор.

Китай также убежден, что теперь отношения с соседями могут попасть под влияние США. Государственное агентство Китая "Синьхуа" ранее охарактеризовало новое соглашение Вашингтона и Манилы как "особенно вызывающее беспокойство, поскольку может придать смелости Маниле в отношениях с Пекином", подчеркнув, что подписание оборонного соглашения необходимо администрации Акино для "конфронтации с Китаем при поддержке США".

Палитра мнений КНР о КНДР

Константин Асмолов

В современном Китае можно наблюдать довольно широкую палитру мнений о том, какой должна быть политика по отношению к Пхеньяну, в том числе – в контексте ядерной проблемы. Именно поэтому не стоит однозначно воспринимать высказывания специалистов разной политической ориентации как четкий политический сигнал, который указывает на смену курса Пекина в отношении КНДР. Скорее это признак того, что в миллиардном Китае существует определенный плюрализм мнений по данному вопросу, и люди могут высказывать свою точку зрения, даже если она существенно отличается от официальной.

Точно также не стоит преувеличивать фактор дежурных дипломатических заявлений китайского руководства. Когда Си Цзиньпин говорит о том, что Китай поддерживает объединение Кореи, это не тождественно мнению о том, что КНР поддерживает объединение в ближайшем будущем и на южнокорейских условиях.

Надо учитывать и то, что антисеверокорейские публикации перепечатываются западной и российской прессой с большей охотой, что создает дополнительную аберрацию информации.

Наиболее известные материалы, критикующие КНДР с позиции «гегемонизма», публикуются в газете «Хуаньцю шибао» (англ. Global Times), которая входит в холдинг «Жэньминь жибао» и подчиняется официальному органу ЦК Компартии Китая, обладая при этом определенной независимостью и великодержавием не только в отношении Кореи, но и применительно к другим региональным проблемам, будь то территориальные споры с участием Китая или проамериканская политика РК.

В целом позицию газеты можно свести к тому, что КНДР не стоит зарываться и подставлять Китай своими действиями, а если таковое случается, Пекин должен ставить Пхеньян на место более жестко и решительно, чем это делается сейчас. Например, если Пхеньян не откажется от очередных ядерных испытаний, то в качестве расширения санкций против КНДР возможно было бы сократить объемы предоставляемой ей гуманитарной помощи. В случае проведения очередного испытания Пхеньян должен четко понимать, какую цену ему придется за это заплатить. Другая статья даже намекала на то, что разногласия между двумя социалистическими странами могут быть такими, что станут причиной военного конфликта (как это было между КНР и СССР на о.Даманский или между КНР и Вьетнамом в 1979 г).

Как указывается в одном из наиболее интересных автору материалов, «Северная Корея является для Китая стратегическим заслоном. Это утверждение не потеряло актуальность, однако его необходимость все больше подвергается сомнению. КНДР напрямую граничит с нашей страной, и то, куда будет направлена ее враждебность – в сторону Китая или же в противоположном направлении, имеет важное влияние на обеспечение Китаем собственного стратегического пространства. …и иногда действия КНДР ставят нас в еще более трудное положение, чем США».

Сегодняшний курс КНР в отношении Северной Кореи должен брать за отправную точку текущую геополитическую ситуацию и китайские национальные интересы. В этом контексте «наиболее реалистичным представляется дальнейшее укрепление отношений между Северной Кореей и Китаем. В этом случае необходимо, чтобы КНДР пообещала отказаться от новых выходок, а Китай, в свою очередь, предоставил бы ей необходимые гарантии безопасности». Однако перегибание палки что в одну, что в другую сторону опасно: восстановление китайско-северокорейского сотрудничества до уровня военного альянса означало бы возвращение полуострова в условия «холодной войны», «да и захочет ли КНДР как страна с обостренным чувством суверенитета видеть подобного спасителя»; а радикально новое позиционирование Китая по отношению к КНДР практически неосуществимо.

Китай находится в весьма неудобной позиции. Ни КНДР, ни Южная Корея с США не хотят прислушиваться к китайским увещеваниям. И при этом с обеих сторон к КНР предъявляются претензии. Пхеньян требует от Пекина продемонстрировать «настоящую дружбу» с тем, чтобы мы добровольно расплачивались за его ошибочный ядерный курс. А Южная Корея и США ожидают от Китая «настоящей сознательности», чтобы мы всецело присоединились к их санкционному союзу против Северной Кореи. Потому Китаю следует как можно лучше распорядиться этой возможностью для восполнения ущерба от вынужденного втягивания в ситуацию. Это и должно составлять реалистичный подход.

Заметим, что «Хуаньцю шибао» критикует не только Север, но и Юг. Вот характерная статья «Южная Корея не должна ценить США больше, чем Китай». Там, в частности, говорилось, что «узким местом в развитии китайско-корейских отношений является распространенная в корейских политических, дипломатических и даже академических кругах американская парадигма мышления. Как будто, если отношения между Южной Кореей и США будут крепкими, то остальные проблемы будут решаться сами собой. До сих пор Южная Корея продолжает рассматривать отношения с Китаем как дополнение к американо-корейскому союзу, а не как самостоятельные двусторонние отношения, которые по значимости равносильны отношениям Южной Кореи с США».

Южная Корея должна показать Китаю, что ее союз с США не направлен против Китая, который уже является главным торговым партнером РК (объем торговли двух стран даже обогнал общий объем торговли Южной Кореи с США и Японией). Отношения Китая и Южной Кореи не должны больше оставаться на «более низком уровне», и газета выражает надежду, «что новое поколение южнокорейских политиков отойдет от американского способа мышления», что предоставит китайско-корейским отношениям еще более независимое, широкое и глубокое пространство для развития.

Однако надо помнить, что прочие правительственные газеты придерживаются более сдержанного тона, и здесь показателем являются опубликованные 16 февраля 2013 г. агентством «Синьхуа» комментарии ряда авторитетных китайских специалистов-международников в ответ на высказывания «в некоторых западных СМИ» о том, что политика Китая в отношении КНДР будто бы «потерпела неудачу».

Так, замдиректора Института современных международных отношений при университете Цинхуа профессор Лю Цзянъюн заявил, что «по этому вопросу винить надо США, Южную Корею и Японию». Профессор Народного университета Китая, директор Центра американских исследований при этом университете Ши Иньхун подчеркнул, что КНДР провела ядерные испытания, исходя из своих собственных интересов, а не по указанию Пекина, и придерживаться взятых на себя обязательств должны все заинтересованные стороны.

Причины ЯПКП замдиректора китайского Института международных исследований Жуань Цзунцзэ видит в «дисбалансе» в региональной ситуации, проявляющемся в том, что Южная Корея и Япония прикрыты американским «ядерным зонтиком». Научный сотрудник Института США при Академии общественных наук КНР Тао Вэньчжао связывает запутанность ядерной проблемы на Корейском полуострове с 60-летней враждой между КНДР и США.

Что же до поиска путей к денуклеаризации Корейского полуострова, то, по мнению Ши Иньхуна, необходимо добиться исполнения соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН и введения санкций, которые предотвратили бы разработку Северной Кореей ядерного оружия. Лю Цзянъюн выступает за развитие процесса переговоров: когда Вашингтон и Сеул проводили так называемую «солнечную политику», напряженность на Корейском полуострове снижалась. Жуань Цзунцзэ также полагает, что «проблема недоверия и вражды между США и КНДР должна быть решена через многосторонний переговорный механизм, такой как шестисторонние переговоры. Китайская сторона должна продолжать играть роль миротворца и посредника».

Похожую позицию высказывает специалист Шэнь Динли. По его мнению, так как КНДР ставит на первое место интересы своей национальной безопасности, если она не будет уверена в своей защищенности, никакие увещевания или иные действия Китая не заставят ее отказаться от ядерной программы, и это надо принять как данность.

Иная, более либеральная на взгляд западных экспертов позиция, была озвучена 27 февраля 2013 в Financial Times Дэн Юйвэнем в статье под названием «Китай должен оставить Северную Корею». Ее автор полагает, что проведенное КНДР ядерное испытание – хороший способ пересмотреть отношения двух стран, исходя из серии причин:

1. Опасно строить отношения, базируясь на формальной идеологии. Хотя обе страны социалистические, различий между ними больше, чем между Китаем и западными странами.

2. Восприятие КНДР как союзника устарело. Если во времена «холодной войны» КНДР и была полезна, сейчас эта польза под сомнением. Если США решат нанести превентивный удар по КНДР, разве не придётся Китаю помогать КНДР с риском для себя?

3. Реформирование режима в КНДР невозможно: зачем поддерживать режим, который рано или поздно обречён на крах?

4. КНДР удаляется от Пекина. У нас любят рассматривать отношения с КНДР через призму совместных жертв в Корейской войне, а не реалий сегодняшнего дня.

5. Наконец, нельзя сбрасывать со счетов и возможность того, что КНДР обратит свой ядерный шантаж в сторону Китая.

Наилучшей стратегией Дэну видится сбросить «бабу с возу» и способствовать объединению Кореи. Вторым выходом могло бы быть использование Китаем своего влияния для прихода к власти в Пхеньяне про-пекински настроенного правительства.

Несмотря на то, что за этот текст Дэн Юйвэнь был уволен со своего поста зам. главного редактора газеты Study Times (органа Партийной школы ЦК КПК), мы уделили так много внимания статье Дэна потому, что Центральная партийная школа, к которой он принадлежит, была вотчиной нынешнего председателя КНР, и потому такая точка зрения может быть распространена среди молодых прагматиков.

Во всяком случае, профессор Института международных стратегических исследований при все той же Партийной школе ЦК КПК Чжан Ляньгуй также придерживается позиции, что страны — участницы шестисторонних переговоров, целью которых является денуклеаризация СК, должны оказать давление на Пхеньян, чтобы он отказался от «иллюзий» о ядерном статусе. По его мнению, ядерная политика КНДР не меняется, несмотря на словесные утверждения о готовности к возобновлению переговоров. Более того, после третьего ядерного испытания КНДР внесла в конституцию страны упоминание о себе как ядерной державе. В связи с этим главная задача стран-участниц шестисторонних переговоров – показать Пхеньяну свою твердую решимость к достижению общей цели – денуклеаризации Корейского полуострова. «Успешные запуски ракет и проведение атомных испытаний позволяют Пхеньяну усиливать конфронтацию с США и Республикой Корея» и будут способствовать обострению ситуации.

Сдержанно относятся к КНДР и в выпущенном недавно Академией общественных наук Китая докладе «О развитии ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе». Хотя указанный доклад был скорее сборником статей авторов, каждый из которых высказывал свое мнение, внимание прессы привлекли выводы о том, что «через 10-15 лет главным вопросом на Корейском полуострове будет тема объединения», и «необходимо полностью устранить заблуждение о том, что в процессе поддержания мира и безопасности Китай якобы ни за что не откажется от Северной Кореи».

Подобный тон отражает реакцию на весенний межкорейский кризис 2012 г, хотя наиболее четко официальную позицию в этом вопросе выразила статья в «Женьминь Жибао», которую писал эксперт по международным отношениям Хуа Ивэнь. Там было открытым текстом сказано: «КНДР не следует ошибочно оценивать обстановку на Корейском полуострове». По мнению автора, у КНДР есть причины беспокоиться за собственную безопасность, однако нет ни одного основания проводить ядерные испытания и запуск баллистических ракет. Да, у Севера «есть собственные политические потребности, выбор и стиль речей, это относится ко внутренним делам страны, в которые не могут вмешиваться зарубежные государства. Однако если выбор, речи и действия Пхеньяна обостряют противоречия на полуострове, оказывают влияние на мир и стабильность в регионе, то вопросы приобретают международный характер, здесь речь идет уже не только о КНДР. Ситуация на Корейском полуострове не обязательно будет развиваться согласно идеям и ожиданиям Пхеньяна».

Впрочем, оценки и рекомендации были даны всем. США не следует подливать масла в огонь, потому что односторонние американские санкции против КНДР и давление на страну приносят негативные результаты и стали одними из причин противоречий. Республике Корея нельзя упустить суть проблемы – ей (как одной из сторон конфликта на Корейском полуострове) следует играть роль «тушителя пожара», а не подыгрывать КНДР или США. Японии не следует извлекать выгоду из чужой беды, обостряя ситуацию в регионе.

Любые стороны, которые имеют отношение к усилению напряженности на Корейском полуострове, не должны уклоняться от ответственности. «Нельзя позволить разгореться конфликту близ Китая, следует препятствовать ухудшению ситуации на Корейском полуострове, выступать против любой стороны, которая идет на противоречия, вместе с тем, нельзя искусственно создавать напряженную обстановку, нужно противиться военным методам разрешения проблем. Критике должны подвергаться любые речи и действия, которые усиливают напряженность на Корейском полуострове».

При этом китайские эксперты однозначно не верят ни в желание, ни в возможности КНДР «угрожать миру». Так, на фоне весеннего кризиса 2013 г. было процитировано мнение эксперта по проблемам Корейского полуострова, профессора университета Тунцзи Цуй Чжиина, — «заявления руководства Корейской Народно-Демократической Республики не несут реальной угрозы. Ракеты КНДР не смогут долететь до военных баз США в Тихом океане, а результаты исследований показывают, что Пхеньяну пока не удалось создать ядерный заряд».

Эксперты из Академии общественных наук Китая также считают возможность возникновения полномасштабного конфликта на Корейском полуострове крайне низкой. В докладе отмечается, что КНА сильно уступает южнокорейской армии, а применение ядерного оружия восстановит против Северной Кореи весь мир.

Не менее неприятной видится и смена режима. Обратим внимание на интервью уже упомянутого нами Ши Иньхуна газете New York Times, где он утверждает, что китайские чиновники не осмеливаются применять экономические рычаги против Северной Кореи, потому что в случае коллапса ее правительства может образоваться объединенная Корея, которая вступит в союз с США. Это было бы для Китая кошмарным сценарием.

В завершение о реакции масс. В современном Китае отношение к Северной Корее сегодня примерно такое же, как в позднем Советском Союзе. Да, это вроде бы наш союзник и член соцлагеря, но при этом в отношениях двух стран проблем хватает, а средний обитатель китайского интернета смотрит на Пхеньян скорее со смесью иронии и некоего раздражения. Не случайно одним из ведущих онлайн-сатириков Китая является «Цой/Чхве Сонхо из Пхеньяна», выдающий себя за верноподданного северокорейского гражданина и периодически постящий «новости оттуда» с большей или меньшей долей гротеска.

Но хотя отношение к КНДР во многом окрашено иронией, а инцидент с Xiyang Group вызвал определённую волну антисеверокорейских настроений, в конфликтах Юга и Севера китайская блогосфера поддерживает Север. Настолько, что южнокорейские спецслужбы по традиции пытаются объяснить это действиями агентов КНДР, которые «умышленно распространяют порочащие Южную Корею слухи».

КНДР. Китай > Внешэкономсвязи, политика > ru.journal-neo.org, 5 мая 2014 > № 1197406 Константин Асмолов

Вьетнам потребовал от Китая прекратить бурение нефтяных скважин в Южно-Китайском море, которое является спорной территорией для Китая и Вьетнама, сообщает Fox News. По мнению экспертов, такое поведение Китая может спровоцировать конфликт, одним из участников которого могут стать США.

Воды Южно-Китайского моря имеют большие запасы нефти и газа и являются спорной территорией для Вьетнама, Китая и Филиппин.

Ранее на официальном сайте Китайской администрации морской безопасности появилось предупреждение о том, что с 4 мая до 15 августа буровая установка CNOOC 981 будет работать в Южно-Китайском море недалеко от Парасельских островов, которые являются спорной территорией (Вьетнам оспаривает права Китая на эти территории). В сообщении было также указано, что в это время запрещены судозаходы в радиусе 4,8 километра от места проведения работ.

В ответ на это заявление Министерство иностранных дел Вьетнама заявило, что область, где размещена буровая установка, принадлежит исключительной экономической зоне Вьетнама, ссылаясь на Конвенцию ООН по морскому праву 1982 года. В связи с этим государственная нефтяная компания Вьетнама PetrpVietnam потребовала, чтобы Китай немедленно прекратил все "незаконные действия и убрал установку из вьетнамских вод". Однако на возражения Вьетнама представитель МИД КНР Хуа Чуньин сказал, что бурение происходит в китайских водах.

Многие аналитики считают, что таким образом Китай приступает к стратегии постепенного утверждения своих прав на спорные воды Южно-Китайского моря, полагая, что его "меньшие" соседи будут не в состоянии противостоять этому. "Китайская напористость ставит правительство Вьетнама в трудное положение внутри страны — гнев на Китай глубоко расползается по Вьетнаму, и этим часто пользуются диссидентские движения, которые обвиняют правительство в неспособности выступать против Китая", — пишет издание.

По мнению экспертов, конфликт между Китаем и его соседями рискует стать гораздо серьезнее, чем просто территориальный спор, — на прошлой неделе президент США Барак Обама подписал новое военное соглашение с Филиппинами, которое направлено на то, чтобы убедить азиатских союзников в американской поддержке в случае конфликтов с Пекином, пишет издание.

Китай также убежден, что теперь конфликт между азиатскими странами рискует попасть под влияние США. Государственное агентство Китая "Синьхуа" ранее охарактеризовало новое соглашение Вашингтона и Манилы как "особенно вызывающее беспокойство, поскольку может придать смелости Маниле в отношениях с Пекином", подчеркнув, что подписание оборонного соглашения необходимо администрации Акино для "конфронтации с Китаем при поддержке США".

Отрицательные последствия внешней политики США отмечают и американские эксперты — интернет-издание Aim.com в статье "Жизнь по принципам Обамы" пишет, что в последнее время повышается вероятность войны между Китаем и его соседями именно благодаря вмешательству США в конфликт между азиатсками соседями. Таким образом, вопрос открытой конфронтации США и Китая является вопросом времени. Сейчас, по мнению экспертов, Китай приступает к стратегии постепенного навязывания своих прав на воды Южно-Китайского моря, вызывая гнев своих соседей, окруженных поддержкой США. По словам экс-главы правительственной комиссии по надзору за пограничными опросами Вьетнама, поведение Китая в связи с бурением в спорных водах "является особенно провокационным", а также, что "этот шаг гораздо опаснее, чем предыдущие действия".

В 2013 г. объем экспорта буковых пиломатериалов из Германии вырос в сравнении с результатом 2012 г. на 14%, составив 444,64 тыс. м3, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении Федерального статистического управления Германии (Destatis).

Более всего увеличились поставки в Китай — на 29% до 134,9 тыс. м3 и Вьетнам — на 194% до 12,08 тыс. м3. Объем экспорта этого сегмента продукции в Китай превысил совокупные поставки в страны Евросоюза, которые в течение года не изменились, оставшись на уровне 133,14 тыс. м3.

Среди европейских стран в 2013 г. более всего сократился экспорт буковых пиломатериалов из Германии в Польшу — на 6% до 41,32 тыс. м3, в то же время поставки в Испанию увеличились на 12%, составив 4,23 тыс. м3.

В январе-марте 2014 г. общий объем экспорта древесной щепы из Австралии составил 1,2 млн т, об этом говорится в полученном Lesprom Network сообщении Wood Resources International.

В течение многих лет Австралия была ведущим мировым экспортером древесной щепы и основным поставщиком сырья для целлюлозной промышленности Японии, которая, в свою очередь, была самым крупным мировым импортером древесной щепы. Ситуация изменилась в 2012 г., когда австралийский экспорт упал до десятилетнего минимума, а лидерство на рынке захватил Вьетнам.

Экспорт древесной щепы эвкалипта из Австралии в 2008 г. достиг 5 млн т, а в 2012 г. сократился до уровня 2000 г., составив 3,3 млн т. Эксперты утверждают, что если бы не рост спроса со стороны Китая, ситуация для австралийских поставщиков могла быть еще более плачевной.

Тем не менее, экспорт сырья из Австралии за последние полгода восстановился, а в 4 кв. 2013 г. и 1 кв. 2014 г. достиг четырехлетнего максимума. Основным потребителем австралийской древесной щепы стал Китай, в январе-марте 2014 г. из общего объема поставок в 1,2 млн т около 50% было направлено в Китай, остальное — в Японию, Тайвань и (впервые) в Индию.

Цена австралийского сырья для китайских компаний меньше чем для японских — в среднем на $30 за тонну, однако объемы экспорта в 2013 г. выросли в сравнении с 2012 г. на 85%. В 1 кв. 2014 г. доля Австралии в общем объеме китайского импорта древесной щепы составила 27%, тогда как годом ранее — всего 7%.

Несмотря на дальнейшие перспективы увеличения экспорта, главной проблемой для австралийских поставщиков остается заметная разница между стоимостью сырья для китайских и японских потребителей.

Сайт газеты Neue Züricher Zeitung предоставил своим посетителям возможность широко комментировать украинские новости. Оказалось, что "красноречивое" число читателей склонно обвинять в происходящем на Украине западные державы, которых называют "агрессорами", и западные же СМИ, которых упрекают в необъективности.

В подборке читательских откликов лидируют обвинения в адрес американской администрации. "Единственным источником эскалации я вижу США. Они воображают себя шерифом всего мира и стремятся всем навязать свою волю", — цитирует газета одного комментатора. Другой читатель отмечает, что Соединенные Штаты используют силовые методы во всем мире уже много лет.

Издание отмечает: авторы комментариев не только дают США оценку как реальному агрессору в связи с украинским кризисом. Они "припоминают" Белому дому развязывание конфликтов на территории Вьетнама, Афганистана, Ирака и указывают на то, что и в данном случае США хотели свести Россию к уровню "поставщика сырья из третьего мира", пишет газета.

Возмущаются читатели и тем, что США, НАТО и ЕС, осуждая действия России, продолжают действовать с помощью таких инструментов, как "ложь" и "обман".

Западные СМИ читатели швейцарской газеты воспринимают как рупор держав Запада, освещающих события в Восточной Европе "несимметрично". Коснулись эти обвинения и самой газеты Neue Züricher Zeitung, которую читатели назвали "номером один для американской пропаганды в Швейцарии".

Как известно, чудес не бывает. Во всяком случае, экономических. Они, творящиеся в течение XX века в загадочной Азии, и поражавшие как неорганизованную Россию, так и расчетливый Запад, были в действительности итогом определенных условий и конкретных процессов. Когда эти условия изменялись, а процессы заканчивались, чудо развеивалось, как ему и положено.

В конце первого десятилетия «нулевых» все чаще стали звучать разговоры о том, что, в частности, китайскому «чуду» осталось недолго. Стремительное восхождение китайской звезды, обрушившее на весь остальной мир лавину продуктов made in China, и записавшее Поднебесную в ряды великих держав – всё это стало возможным благодаря нескольким факторам.

Конец китайского индустриального засилья

Во-первых, таковым фактором являлась ориентация КНР на экспорт. Во-вторых, привлечение Китаем на свою территорию большого количества иностранных промышленных производств. Наличие большого количества дешевых рабочих рук, недорогая аренда производственных площадей, развитая кластерная инфраструктура – все это обеспечивало то факт, что, обставляя свою квартиру стандартной мебелью из IKEA, рядовой житель земного шара часто видел рядом с фирменным логотипом стандартное же пояснение: made in China. И если бы только мебель! Одежда, автомобили, электроника фирм – столпов западной моды и индустрии – создавалось руками многочисленных безвестных китайцев. Икону ХХI века – надкушенное яблоко Apple – и ту стало возможным тиснуть в цехах Поднебесной.

Сегодня «на пятки» Китаю наступают другие страны ЮВА, в первую очередь – Таиланд и Вьетнам.

Но ситуация изменилась. Сегодня «на пятки» Китаю наступают другие страны ЮВА, в первую очередь – Таиланд и Вьетнам. Стоимость рабочей силы здесь сегодня дешевле, чем в КНР, льготы – больше. Целый ряд фирменных производств уходят с «мировой фабрики», либо к ее соседям, либо и вовсе – домой.

Не всё китайское – низкокачественное?

Начало поворотных процессов пришлось приблизительно на 2007 г. Тогда, с одной стороны, в общественном мнении США и Европы случилось очередное сильное колыхание на тему «китайское = некачественное». (Самый громкий скандал был связан с гибелью девочки, проглотившей произведенную в КНР игрушку, содержание свинца в которой многажды превышало норму, и последующим отзывом компанией Mattel почти двух десятков миллионов таких игрушек с американского рынка. Директор китайской компании-подрядчика тогда покончил с собой, а ситуация прогремела по всем западным телеканалам).

В планах развития экономики страны КПК сделала ставку на развитие внутреннего потребления, а не на экспорт.

С другой стороны, именно в это время партия запустила реформу промышленности, взяв плавный курс на новые приоритеты: внутреннее потребление, а не экспорт. Еще в 2005 г., когда курс юаня был «отвязан» от курса доллара, цены на экспортные товары стали расти, мало-помалу подтачивая представление о том, что «китайское = дешевое». Затем последовала отмена возврата НДС, чем ранее пользовались экспортеры. В тот же период произошел скачок и логистических издержек: поскольку контейнеры из Америки и Европы шли обратно в Китай пустыми, перевозчики стали все чаще обязывать экспортера оплатить перевозку «туда и обратно».

Не всё китайское - дешево

Поскольку желанный рост потребления требовал роста доходов, внесли изменения в трудовое законодательство: рабочие получили ряд социальных гарантий. Китайские зарплаты стали расти, а вот количество рабочих рук – уменьшаться. Почему?

Причина, лежащая на поверхности – старение населения. Именно сейчас вышло на рынок труда поколение закона «одна семья – одни ребенок». По сравнению с численностью работников предыдущего поколения, оно, конечно, намного меньше.

Текущий перенос производств в центр страны, с одной стороны, обеспечил тамошних жителей работой «рядом с домом», с другой – обусловил отток рабочих рук от других регионов, куда мигранты отправлялись на заработки традиционно.

Наконец, проблема дефицита рабочей силы носит организационный характер. Многие предприятия, ориентированные на экспорт, лишились своих работников в период кризиса и сокращения заказов – в 2008-10 гг., да так и не вернулись к прежней структуре. Плюс ко всему, как раз в конце «нулевых» бизнес китайским производителям подпортило и распространение в народе мобильной связи: стало настоящей тенденцией требовать повышения зарплат «как на соседней фабрике», информация о чем стала распространяться куда быстрее. «У каждого мигранта появился сотовый», - жаловались предприниматели.

В Китае, несмотря на численность населения, возник дефицит дешёвой рабочей силы.

«Великое переселение народов», наблюдаемое в Китае в период новогодних праздников, становится все масштабнее с каждым годом. Люди нужны – поэтому мигранты не держатся за свое рабочее место, как бы исповедуя принцип «новый год – новый завод».

Еще одна причина давления на экспортеров – экологические проблемы. Как уже было сказано, целью властей отнюдь не является выталкивание иностранных производств из страны: скорее, партия предпочла бы сдвиг их (вслед за отечественными) из прибрежных районов – в центральные. Тем, с одной стороны, требуются стимулы для развития, а с другой – экология их пока что в лучшем состоянии, чем современных промышленных. Экологическое законодательство применительно к восточным и южным районам планомерно ужесточается; комиссии – рядовое явление; а банкам запрещено выдавать кредиты на развитие там новых вредных производств. И, хотя передвижение целых кластеров – дело тяжелое и медленное, процесс пошел.

Не всё – китайское

Тогда, в 2008 г., «переброску» предприятий из КНР в другие страны задержал кризис. Но тенденция не исчезла, и продолжает себя проявлять параллельно развитию экономики.

Наиболее активно «бегут» из Китая американские производства, а в меньшей степени спешат это делать европейцы, особенно германские фирмы. Динамизм янки и немецкая основательность – налицо, хотя, пожалуй, не стоит исключать и более прозаических объяснений: стоимость рабочих рук в ЕС все же несколько выше, чем в Штатах.

Подобно тому, как некогда товарная экспансия Китая началась с одежды и обуви, сегодня эти производства первыми «переезжают» из КНР. Так, исход кроссовок Nike из Поднебесной начался еще несколько лет назад: в 2005 г. в КНР шилось более 40% обуви этой фирмы, но уже в 2012 доля сократилась лишь до 25%.

Каждая 5-я американская компания в КНР намерена вернуться домой.

Домой возвращаются производства Apple, Adidas, Philips General Electric и т.д. IKEA вдвое сократила заказы гардин у шанхайского поставщика, переориентировавшись на другие страны ЮВА и Пакистан, а также Болгарию. Символичен текущий «переезд» во Вьетнам «Самсунга», а вот Panasonic намерн совершить только внутрикитайскую миграцию, передвинув производство «плазмы» из Шанхая в Шаньдун.

Сентябрьское исследование Boston Consulting Group говорит: каждая пятая американская компания в Китае либо уже «возвращается домой», либо намерена сделать это в течение двух лет. Для сравнения, в начале года это намеревалась сделать только каждая десятая фирма.

«Мировой фабрике» на самом деле конец?

Конечно, перенос производств – дело нескорое; более того, это только тенденция. Китаю только пришлось начать делиться западными контрактами со своими соседями; роль самого могущественного азиатского фабриканта он, конечно же, сохранит. Многое зависит от специфики самих производств. Так, крупные способны перенести «переезд» и оправиться; для мелких предприятий он может оказаться губительным. Играет свою роль фактор сезонности: компании, пик продаж которых приходится на определенный период (например, производящие товары к школе), и сильно зависящие от четкости поставок, склонны рисковать в меньшей степени.

Конечно, перенос производств – дело нескорое; более того, это только интенция.

Не менее, чем транспортная инфраструктура, может оказаться важна производственная: так, во Вьетнаме неразвито производство бумаги, а следовательно, переносить сюда фабрики, делающие канцелярские принадлежности, не слишком-то выгодно. Китайские же территории – это удобные инфраструктурные кластеры. Не будем забывать и о том, что сама Поднебесная предстает все более удобным рынком сбыта, уезжать от которого смысла нет. Так что довольно часто производство не переносят из КНР целиком, а создают в других азиатских странах дублирующие мощности.

Павел Степаненко

Финансовая газета Financiële Dagblad провела опрос среди всех крупных компаний Нидерландов, которые планировали принять участие в экономической миссии во главе с Хэнком Кампом в мае 2014 года. Как выяснилось, многие компании уже в марте не рассчитывали, что миссия состоится.

В компаниях Boskalis, Van Oord и Royal HaskoningDHV сообщили, что они планировали посетить Россию в рамках торгово-экономической миссии, однако и не исключали возможность ее отмены. «Мы с уважением относимся к решениям по санкциям против России, которые принимает Правительство Нидерландов или ЕС. В Royal HaskoningDHV надеются, что все стороны конфликта смогут договориться и принять взаимовыгодные решенияно если санкции против России все-таки будут введены, то это напрямую коснется и нас», - заявили в Royal HaskoningDHV.

Консалтинговая компания Fugro также собиралась посетить Россию: «Естественно, мы следим за развитием событий и будем принимать решение о поездке в зависимости от того, будет ли идти речь о расширении санкций».

Реакция Shell резко отличалась от прочих: «Нет, мы не планировали ехать в Россию, ведь наша компания там и так отлично представлена».

Что касается Gazunie и GasTerra, то давно было известно, что они собираются принять участие в миссии. Как выяснилось, эти компании также строили очень осторожные планы в отношении предстоящей поездки. «Мы поедем в Россию, если Министерство экономики организует такую поездку», - сообщил CEO Gazunie Хан Феннема. Примерно так же отреагировали на вопрос Financiële Dagblad и в GazTerra: «В принципе, мы едем в Россию, но если будут введены определённые экономические ограничения, то мы изменим свои планы».

Берт Панман из Project Delta Group, нидерландского объединения компаний нефтяного и газового сектора, сформированного в ходе предыдущего визита голландских компания на Ямал, сообщил, что он надеется на положительное развитие событий и проведение миссии: «Я с пониманием отношусь к решениям ЕС и Нидерландов, однако не могу судить о них в полной мере, - для этого нужно быть настоящим политиком. Диалог между Западом и Россией должен продолжаться, прежде всего, в области энергетики. С русскими лучше договариваться».

(Financiële Dagblad)

Мировой банк (WB) объявил новый рейтинг стран по индексу развития логистики (LPI) за 2014 г. Этот список обновляется и публикуется ежегодно в марте. Вьетнам поднялся с 53 на 48 позицию из 154 государств мира. Рейтинг составляется на основе оценок состояния таможни, инфраструктуры, уровня развития международных перевозок, возможности и качество услуг логистики, положение в сфере сохранности грузов и время на поиск утраченных товаров и др. Индонезия в рейтинге заняла 43 строчку, Малайзия - 27-ю, Филиппины - 65-ю, Таиланд - 31-ю, Южная Корея - 25-ю. (Kinh Te Viet Nam, 31.03.2014) Вьетнам. Весь мир > Транспорт > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070058

В г. Туихоа состоялась конференция по итогам развития отрасли рыболовства, на которой Министерство сельского хозяйства подвело итоги за три года с момента принятия Стратегии развития и начала реструктуризации отрасли. Было объявлено, что в сравнительных ценах 2010 г. в период 2011-2013 гг. индекс роста продукции рыболовства составил в среднем 4,85 % в год. Производство росло в среднем на 5,94 % в год. Отмечено снижение доли морского промысла при увеличении доли выращенной продукции. По объему производства пангасиуса Вьетнам занимает первое место в мире, а по объему производства креветок – третье место. Продукция экспорта морепродуктов Вьетнама присутствует на 156 мировых рынках (в 2010 г. было на 16 стран меньше). (Kinh Te Viet Nam, 31.03.2014) Вьетнам > Рыба > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070057

В соответствии с новым правилом уплаты НДС, введенным Минфином Вьетнама, недавно созданные компании должны иметь активы стоимостью более 47,440 долл. для того, чтобы получить возможность вычета из НДС. Данное правило ставит компании с недостаточными активами в неравные конкурентные условия по отношению к остальным компаниям. (Saigon Times, 01.04.2014) Вьетнам > Госбюджет, налоги, цены > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070056

Перед отраслью рыбного хозяйства Вьетнама стоит задача к 2020 г. выйти на объемы экспорта 8-9 млрд. долл. в денежном выражении, что составит 30-35 % объема сельхозпродукции. Промежуточные задачи в период до 2015 г. уже выполнены. Так, ставилась задача к 2015 г. производить 1,14 млн. т, однако в 2013 г. уже добывалось 1,15 млн. т. или 18,5 % всего объема произведенных продуктов сельскохозяйственной отрасли. Экспорт в 2015 г. должен был составить 6,5 млрд. долл., однако уже в 2013 г. этот показатель превысил, 6,7 млрд. долл. Первостепенной задачей становится выход на качественно новый уровень цикла от добычи сырья через переработку к поставкам готового продукта с высокой добавленной стоимостью и прибылью. (Kinh te Saigon, № 14б 3-4.04.2014) Вьетнам > Рыба > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070055

По сообщениям Министерства информации и массовых коммуникаций СРВ корпорация VNPT подала заявку на получение лицензии с правом предоставления услуг кабельного телевидения. Ранее оператор сотовой связи компания Viettel и интернет-провайдер FPT уже получили такие лицензии и в период апрель-август с.г. начнут предоставлять услуги кабельного телевидения. Кроме того VNPT обратилась за лицензией на услуги спутникового телевидения по действующим каналам спутников К+, AVG, VTC), а также незадействованным каналам спутников Vinasat 1 и Vinasat 2. Еще ранее VNPT получила лицензию на телевещание по каналам Интернет IPTV (MyTV). В этом сегменте VNPT уже имеет более 1 млн. пользователей. (Kinh te Saigon, № 14, 03-4.04.14) Вьетнам > СМИ, ИТ > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070054

В 2013 г. общий объем продукции машиностроения Вьетнама в стоимостном выражении составил 13,18 млрд. долл. В тоже время объем импорта по данной позиции составил 24,9 млрд. долл. В настоящее время отрасль обеспечивает 33% от общей потребности в продукции машиностроения. Вьетнамская промышленность пока не может обеспечить выполнение заказов на комплектную поставку оборудования для крупных промышленных предприятий. Доля местного изготовления на данных проектах составляет не более 10 %. (Kinh Te,15.04.2014) Вьетнам > Судостроение, машиностроение > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070051

Согласно обновленному докладу Всемирного Банка по развитию восточного АТР, конкурентоспособность Вьетнама стабильно ухудшается относительно стран региона. Прогнозируемый рост экономики Вьетнама в 2014 г. составляет 5,5 % (Филиппины - 6,6 %, Камбоджа – 7,2 %, Мьянма – 7,8 %, Восточный Тимор – 8 %). К снижению потенциального роста экономики приводят медленная реструктуризация банковского сектора и предприятий госсектора, политика, препятствующая развитию конкуренции в промышленности, а также притоку национальных частных инвестиций. (Saigon Times, 08.04.2014) Вьетнам. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070050

Компания PVGas и СП «Вьетсовпетро» подписали контракт на транспортировку, переработку и компрессию газа и газового конденсата полученных с месторождений Тиенынг (блок 04-3) и Дайхунг (блок 05-1А), расположенных в бассейне Намконшон, континентального шельфа Вьетнама. Кроме того, было подписано рамочное соглашение о первой фазе реализации проекта строительства газопровода Намконшон 2, призванного обеспечить поставки газа с месторождений Хайтхать и Моктинь (блоки 05-2, 05-3), Мангкау (блок 04-3), а также других месторождений бассейнов Намконшон и Кыулонг. (Vietnam Business Forum, 1-7.04.2014) Вьетнам. Россия > Нефть, газ, уголь > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070049

Совместное предприятие с участием Sumimoto Corp. (Япония) и Cheil Jedang Corp/ (Республика Корея) приступило к строительству мукомольного комбината мощностью 150 тыс. т муки в год и стоимостью 44 млн. долл. в провинции Бариа-Вунгтау. Эксперты отмечают, что запуск нового предприятия обострит конкуренцию в этой отрасли и создаст предпосылки для сокращения отечественных предприятий, качество мукомольной продукции которых ниже по сравнению с иностранными компаниями. (Vietnam Investment Review, 06.04.2014) Вьетнам. Япония > Агропром > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070048

По оценкам Национального комитета по финансовому надзору экономический рост во втором квартале 2014 г. увеличится и достигнет прогнозируемого значения в 5,8 % ВВП. Это будет достигнуто во многом благодаря мерам правительства направленным на увеличение совокупного спроса (снижение процентных ставок и увеличение инвестиций в государственные облигации). Несмотря на замедление темпов роста ВВП в первом квартале (4,96 %), тем не менее, этот показатель был выше, чем за аналогичный период последних двух лет. Ожидается, что ВВП сохранит тенденцию к росту и в последующих 2-х кварталах текущего года. (Vietnam news, 04.04.2014) Вьетнам > Госбюджет, налоги, цены > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070047

Вьетнамские потребители вынуждены покупать автомобили на 2,5 – 14 тыс. долл. дороже в зависимости от марки автомобиля, чем в соседних Таиланде и Индонезии. Основной причиной этого является наличие ввозной пошлины на автомобили в размере 15-60 %, а также акциза. В настоящее время местные сборочные производства обеспечивают 60-70 % от общего потребления. Вьетнамский автомобильный рынок имеет скромные размеры - 1/24 от рынка Таиланда или 1/5 рынка Малайзии. В 2018 г. Вьетнам должен обнулить ввозные пошлины на собранные автомобили из стран АСЕАН. (SaigonTimes, 15.04.2014) Вьетнам. Таиланд > Авиапром, автопром > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070046

18-20 марта в г. Далат прошли мероприятия, посвященные 30-летию работы исследовательского реактора (ИР) института ядерных исследований. В рамках программы были проведены: вечер вьетнамско-российской дружбы; международная конференция по ИР; торжественный митинг с вручением институту ядерных исследований государственной награды СРВ. В мероприятиях принимали участие руководители провинции Ламдонг, министерства науки и технологий СРВ, более 120 представителей вьетнамских организаций, а также приглашенные лица из МАГАТЭ, Японии, Индии, Ю.Кореи, России, Швеции, Тайланда, Франции. (Kinh Te Viet Nam, 31.03.2014) Вьетнам. Россия > Электроэнергетика > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070045

На сессии фондовой биржи г. Хошимина 11.04. Государственное казначейство реализовало облигаций на сумму 500 млрд. донгов, в то время как объем тендера составил 8 тыс. млрд. донгов. Казначейство реализовало двухлетние облигации на сумму 450 млрд. донгов при ставке доходности 5,69 %/г. (выше на 0,06 % торгов 03.04.2014) и трехлетние облигации на сумму 50 млрд. донгов при ставке доходности 6,14 % (выше на 0,04 % торгов 27.03.2014 г.). Всего Государственное казначейство Вьетнама реализовало облигаций на сумму 69284,5 млрд. донгов. (Kinh te, 14.04.2014) Вьетнам > Финансы, банки > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070036

Вице-президент компании по управлению имуществом кредитных организаций (VAMC) сообщил, что за период с января по апрель с.г. VAMC выкупил «плохих» долгов на сумму 3,9 млрд. вьетн. донг. (около 187 млн. долл.) со 169 банковских счетов 10 кредитных учреждений СРВ. Всего с момента основания VAMC выкупил «плохих» долгов на сумму 2,39 млрд. долл. в 40 кредитных учреждениях СРВ. В планах компании выкупить в течение 2014 г. таких долгов на сумму 3,3 млрд. долл. (Kinh te Saigon, № 14, 03-4.04.2014) Вьетнам > Финансы, банки > ved.gov.ru, 30 апреля 2014 > № 1070035