Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

С 18-19 мая состоялся визит в Мали министра внутренних дел Франции Николя Саркози. Этот визит был связан с принятием во Франции 18 мая в первом чтении закона об «избранной иммиграции» (l'immigration choisie), который усложняет условия въезда и проживания иностранцев во Франции, заключение смешанных браков, воссоединение семей. Накануне прибытия Саркози многие малийские политические организации призывали отменить визит. По заявлению партии Африканской солидарности за демократию и независимость (Solidarite africaine pour la Democratie et l'independance, Sadi), этот визит – провокация, а закон об «избранной иммиграции» – расистский. Коллектив депутатов региона Каи (Collectif des deputes de la region de Kayes), Ассоциация высланных из Франции малийцев (l’Association des Maliens expulses de France), африканская коалиция «Долг и развитие» (Coalition africaine Dette et Developpement), Партия национального возрождения (Parti de la renaissance nationale, PARENA) высказались против визита французского министра (PANAPRESS, 17.05.06; Le Potentiel, 18.05.06).

Николя Саркози был принят президентом Мали Амаду Тумани Туре (Amadou Toumani Toure) и премьер-министром Усманом Исуфи Майга (Ousmane Issoufi Maiga). Саркози призвал «перевернуть страницу снисходительности, секретов и двусмысленностей», а также заявил, что «Франция экономически не нуждается в Африке» (Jeune Afrique, 21.05.06). Е. Волкова. Мали > Миграция, виза, туризм > af-ro.com, 30 июня 2006 > № 51284

Подполковник Хасан Фагага (Hassan Fagaga), бывший туарегский мятежник, дезертировал из армии несколько недель назад. Фагага – один из высокопоставленных членов мятежного Народного движения Азавада (Mouvement populaire de l'Azawad, MPA), принятых в малийскую армию. Азавад – традиционное название одного из регионов непризнанного государства туарегов, условные границы которого распространяются на северо-восточную часть Мали, юго-восток Алжира, запад Нигера, север Буркина-Фасо и запад Ливии. В границы Азавада (Мали) входят юго-восток области Томбукту, северо-запад Гао и большая часть Кидала . Летом 1990г. в Мали началось восстание туарегов. В марте 1996г. в Томбукту была проведена официальная церемония окончания мятежа. В 1995-96гг. 2000 бывших мятежников были приняты в малийскую армию и на госслужбу.

Фагага прибыл в город Кидал (L'Observateur Paalga, Буркина-Фасо, 21.02.06) и через несколько дней ушел на север в сопровождении нескольких десятков молодых людей. Пока подполковник-дезертир не выдвинул никаких требований. Известно лишь о его недовольстве отсутствием интереса правительства к региону, населенному туарегами. Некоторое время назад Фагага получил военный пост в области Томбукту, но так и не начал работу в новой должности.

По версии малийской L’independent (21.02.06), речь идет не о возобновлении мятежа, а о внутритуарегском конфликте. Точнее – о давних противоречиях между двумя группировками туарегов, к одной из которых принадлежит Фагага. На севере Мали, в области Кидал, уже несколько десятилетий существуют противоречия между кланами Ифогасс (Ifogass) и Ифиргумиссан (Ifirgoumissan). Конфликт обострился в ходе парламентских выборов в 2002г. Ифогасс представлял Мохамед Аг Инталла (Mohamed Ag Intallah) из Альянса за демократию в Мали (Alliance pour la Democratie au Mali, ADEMA). Его противником от Ифиргумиссан оказался кандидат из Объединения за Мали (Rassemblement pour le Mali, RPM), двоюродный брат подполковника Хасана Фагага. На выборах победу одержал ADEMA. Конституционный суд зафиксировал многочисленные нарушения и потребовал проведения повторного голосования, но победу вновь одержал ADEMA. Это обстоятельство вызвало недовольство Фагага как представителя Ифиргумиссан и спровоцировало обострение конфликта. Е. Волкова. Мали > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 апреля 2006 > № 51255

В 2005г. Германия существенно увеличила свою финансовую помощь развивающимся странам, доля которой в валовом национальном продукте (ВНП) выросла с 0,28 до 0,35%. В соответствии с планом ЕС, расходы на содействие развивающимся странам до 2010г. возрастут до 0,51% от ВНП, а до 2015г. – до 0,7%. Государства-члены Всемирного банка договорились тем временем о финансировании предусмотренного списания задолженности для 17 развивающихся стран, в числе которых находятся: Бенин, Боливия, Буркина-Фасо, Сенегал, Танзания, Гайана, Мозамбик, Никарагуа, Нигер, Мали, Руанда, Эфиопия, Гондурас, Гана, Уганда, Замбия и Мадагаскар. Германия > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 29 апреля 2006 > № 34303

Национальная конфедерация гвинейских рабочих организовала двухдневную забастовку и потребовала от правительства страны четырехкратного увеличения заработной платы и пенсий. По словам замгенсека Йамусы Туре (Yamoussa Toure), несмотря на то, что цены на горючее поднялись в мае 2005г., заработная плата рабочих осталась прежней. Помимо столицы республики, Конакри, в забастовке также приняли участие рабочие областей Лелума (Leluma), Мали (Mali), Фарана (Faranah), Кубиа (Koubia), Фриа (Fria) (IRIN). Д. Огородникова. Гвинея > Госбюджет, налоги, цены > af-ro.com, 28 февраля 2006 > № 51221

В начале окт. радио France International сообщило, что президент Ливии Муаммар Каддафи (Mouammar Kadhafi) назначил генерального консула на севере Мали для содействия торговым контактам (официальная цель назначения). Это назначение позволит Ливии отслеживать ситуацию в тех регионах Сахары, где действуют банды исламистов и, по оценке Le Potentiel, призвано завоевать расположение США в деле оказания помощи в борьбе с терроризмом в Сахар. США намереваются открыть новый фронт борьбы с терроризмом в Сахаре, и для реализации этой инициативы правительство США выделяет 500 млн.долл. на 7 лет. Одно из направлений программы – обучение и экипировка африканских военных. Среди участников программы названы Алжир, Чад, Мали, Мавритания, Нигер, Сенегал, Нигерия, Марокко, Тунис, а также Ливия – в случае улучшений отношений с США (Washington Post). Е. Волкова. Мали > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 20 ноября 2005 > № 51198

Россия передаст 1 янв. 2006г. полномочия страны-председателя Кимберлийского процесса Ботсване. Об этом стало известно на пленарной встрече стран-участниц этой международной организации. Открывая форум Кимберлийского процесса в московском президент-отеле, глава минфина Алексей Кудрин отметил большую роль России как активного участника организации. Россия приняла полномочия председателя организации от Канады с 1 янв. 2005г., и российским представителем в организации стал президент Якутии Вячеслав Штыров. Как сообщили в администрации президента Якутии, в ходе выступления на форуме Вячеслав Штыров проинформировал участников заседания о работе, проведенной Россией в качестве председателя процесса. По его словам, на протяжении 2005г. список участников Кимберлийского процесса пополнился двумя новыми участниками: с 1 авг. к нему присоединилась Индонезия, а с 20 сент. был восстановлен в правах полного участника Ливан. Нашний день свое желание присоединиться к Кимберлийскому процессу выразили такие страны, как Бангладеш, Кабо-Верде, Габон, Казахстан, Республика Конго (Браззавиль), КНДР, Либерия, Мали, Мексика, Тунис и Турция.

Вячеслав Штыров рассказал о результатах обзорных визитов и экспертных миссий в страны, добывающие алмазы, об улучшении ситуации с выполнением странами-членами обязательств по предоставлению информации и статистических данных, о контактах с международными организациями. Он также отметил возрастание интереса к Кимберлийскому процессу со стороны международного сообщества. Ботсвана. ДФО > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 15 ноября 2005 > № 20083

Габон – самая благополучная страна Западной Африки и при этом – одна из самых стабильных. 27 нояб. в Габоне прошли президентские выборы. Заранее было ясно, что их выиграет действующий президент аль-Хадж Омар Бонго. Он находится у власти уже 38 лет и, вероятно, останется еще на семь.Волны «оранжевых революций» в Африке не будет. После того как в 2002г. оппозиционные лидеры неожиданно выиграли выборы в Мали и Кении, политическая жизнь в Африке постепенно возвращается на свои места. Теперь у оппозиции очень мало шансов даже в такой неблагополучной стране как Зимбабве, не говоря уже о Габоне, который для многих в Африке остается примером успеха и желанным местом обитания. Политическая борьба с непредсказуемым исходом воспринимается в большинстве африканских культур как нечто чуждое и неправильное. Напротив, бессрочное пребывание у власти и последующая передача ее, например, сыну – оправдана.

Возврат к традиции обозначился достаточно четко в начале этого года – когда Фор Ньясингбе сменил своего отца на посту президента Того. Это произошло вопреки позиции Вашингтона и многих «правозащитных» организаций. Затем, в окт., удачно переизбрался на второй срок президент Занзибара, который, кстати, также унаследовал пост от отца. Удачное следование традиции в этих и других случаях выявило еще одну важную тенденцию: создавая свои независимые национальные государства, народы Африки могут рассчитывать на поддержку Китая. Эта поддержка оказывается без громких заявлений и шумных демонстраций, но не менее эффективна, чем та поддержка, которую США оказывают оппозиции.

Впрочем, в случае с Габоном стоит иметь в виду и еще одно обстоятельство. Страна расположена в стратегически важном регионе Гвинейского залива. Этот регион с точки зрения снабжения нефтью уже сейчас столь же важен для США, как и главный нефтяной залив – Персидский. В будущем роль стран Гвинейского залива на мировых рынках углеводородов будет только расти. На фоне того, что происходит в Ираке, вряд ли Вашингтон заинтересован в тотальной дестабилизации ситуации в Гвинейском заливе. Поэтому и поддержка оппозиционных сил будет носить ограниченный характер. Беспорядки или даже гражданская война в Габоне – не большая беда для США. Хуже, если, например, через Экваториальную Гвинею нестабильность дойдет до Нигерии, где встретится с местными проблемами и войдет с ними в резонанс. Тогда цены на нефть вырастут до такого уровня, который вряд ли будет выгоден США. А также – обострятся отношения правительства США со многими исламскими странами и с собственным чернокожим населением.

Поэтому Габону удалось достаточно легко справится с угрозой дестабилизации, которая исходила от ряда правозащитных организаций, базирующихся в США. В сент. на юбилейном саммите ООН в Нью-Йорке Омар Бонго был встречен демонстрацией протеста габонцев, живущих в США, под лозунгами «Бонго должен уйти». Общественная организация Bongo Doit Partir – Gabon Nouveau (BDP, «Бонго должен уйти» – Новый Габон) сообщает о многочисленных нарушениях в ходе подготовки к голосованию. Особенно любопытна информация о целевом завозе в страну конголезцев для участия в голосовании. Штаб-квартира этой организации базируется в США, Нью-Джерси (см. информацию на собственном сайте движения – bdpgabon.org.). Сыграла свою роль и мудрость руководства. Правительство страны сбалансировано и представляет интересы различных этнических, территориальных и политических групп. При этом министры и чиновники администрации часто меняются местами – знакомая нам ситуация – и это также служит хорошим залогом стабильности. Андрей Маслов.

Бонго. Альбер Бернар Бонго родился в 1935г., в 1973г. принял ислам и имя Омар. Аль-Хадж Омар Бонго имеет 30 детей. В 1962г., в возрасте 27 лет, был назначен главой администрации первого президента Габона – Леона Мба. В 1967г. – вице-президентом. В том же году Леон Мба умер, и Бонго стал главой государства. В 1993г. выиграл альтернативные выборы у Поля Мба Абесоля (Paul Mba Abessole). Выборы сопровождались беспорядками. Следующие выборы, в 1998г., выиграл у Пьера Мабунду (Pierre Maboundou, из г. Нденде), также в неспокойной обстановке. В 2001г., после победы правящей партии на парламентских выборах, ряд министерских постов были отданы представителям оппозиции. Омар Бонго происходит из семьи одного из вождей этнической группы (ба)теке. Батеке создали относительно развитое военно-торговое протогосударство, существовавшее до конца XIX века на территории современных Республики Конго и ДРК. До сих основная часть теке проживает в этих странах. Таким образом, по отношению к традиционным этно-территориальным противоречиям в Габоне Омар Бонго является фигурой внешней и поэтому, в значительной степени, компромиссной. Возможно, принятие президентом ислама также должно было подчеркнуть надэтнический характер его власти. Габон > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 5 ноября 2005 > № 51164

В Аруше (Танзания) 19 сент. начался суд над обвиняемыми в массовых убийствах в Руанде в 1994г. – экс-министром внутренних дел Эдуаром Каремерой (Edouard Karemera), экс-министром промышленности и горной добычи Жозефом Нзирорерой (Joseph Nzirorera) и экс-генеральным директором иностранных дел Мэтью Нгирумпатсе (Mathieu Ngirumpatse). Все трое играли, по мнению обвинения, ключевую роль в организации и управлении ополчением хуту Интерахамве (Interahamwe), которое несет ответственность за массовое истребление тутси и умеренно настроенных хуту в 1994г. (Reuter, 20 сент. 2005). Нзирорера, по свидетельствам очевидцев, организовал выплаты ополченцам в зависимости от числа убитых ими тутси. Другое дело возбуждено против Жана Мпамбары (Jean Mpambara), главы коммуны Рукара. Он, по данным следствия, вначале предоставил убежище нескольким тысячам тутси, а затем отдал приказ уничтожить их. Мпамбара был арестован в Танзании в 2001г., а остальные трое в 1998г.: Каремера – в Того, Нзирорера – в Бенине, Нгирумпатсе – в Мали. С 1995г., когда был учрежден международный суд по Руанде, обвинения предъявлены 81 чел. В Габоне арестован Жозеф Серугендо (Joseph Serugendo), бывший в 1994г. техническим директором Radio Television Libre des Mille Collines (RTLM). RTLM – «Радио Свободы тысячи холмов» – прославилось призывами резать «тараканов тутси» и сыграло важную координирующую роль в истреблении нескольких сотен тысяч руандийцев. Серугендо также будет передан международному трибуналу в Аруше. По оценкам «Аф-Ро», продвижение, хотя и медленное, процесса над виновными в преступлениях 1994г. стало возможным только благодаря существенной стабилизации обстановки в самой Руанде. Б. Свинцов. Танзания > Армия, полиция > af-ro.com, 15 октября 2005 > № 51175

В Мали продолжается продовольственный кризис, который спровоцировали засуха и крупнейшие за последние 15 лет нашествия саранчи. Один из высокопоставленных представителей Агентства международного развития США (USAID) Майкл Хесс (Michael Hess) посетил Мали и Нигер с целью оценить масштабы кризиса в этих странах и результаты помощи в борьбе с ним, оказанной США (United States Department of State). Британская гуманитарная организация Oxfam призвала мировое сообщество остановить угрожающий выйти из-под контроля продовольственный кризис (IRIN). Причинами кризиса стали засуха и нашествия саранчи, которые вызвали скачок цен на продовольственные товары. Более всего пострадали от кризиса регионы Каи, Мопти, Томбукту, Гао и Кидал. В этих регионах крестьяне ежегодно сталкиваются с продовольственными проблемами, когда запасы пищи сокращаются перед сбором урожая. Для стабилизации ситуации правительство распространило оборудование для борьбы с саранчой, а также организовало раздачу зерна. Помощь в борьбе с вредителями оказал Алжир. Кроме Мали, от кризиса также сильно пострадал Нигер. В регионах, затронутых кризисом, работали различные международные организации, среди которых Oxfam и USAID. В 2005г. США оказали пострадавшим государствам Сахеля помощь в 14 млн.долл. Е. Волкова. Мали > Госбюджет, налоги, цены > af-ro.com, 15 октября 2005 > № 51174

По меньшей мере 13 вооруженных исламистов и один алжирский офицер были убиты в конце июня в регионе Бордж Баджи Мохтар (Bordj Badji Mokhtar) на границе Мали и Алжира в ходе военной операции против вооруженной транспортной колонны, которая направлялась с севера Мали по направлению к Алжиру. Cпецслужбы получили информацию о том, что транспортная колонна, перевозящая вооруженных людей из города Кидаль (Kidal) на севере Мали, пройдет через Бордж Баджи Мохтар (El Watan). Алжирские военные вертолеты преградили путь колонне до ее появления на алжирской границе. Три транспортных средства были уничтожены в ходе бомбардировки. Вооруженная группа открыла огонь из миномета и повредила вертолет, смертельно ранив алжирского офицера. El Watan сообщает, что речь идет о части так называемой «банды Тауденни», состоящей из алжирцев из «Группы салафистов за проповедь и борьбу», к которым присоединились малийцы, нигерцы и мавританцы. Это подразделение было основано Абдерразаком Эль Пара (Abderrazak El Para) – настоящее имя Амар Саифи (Amar Saifi), находится в руках алжирских спецслужб (Wal Fadjri). Несколько месяцев назад эта группа атаковала гарнизон мавританской армии на границе с Мали (Altervision). Эпидемия холеры распространилась в восьми населенных пунктах в коммунах Фалем (Faleme), Феги (Fegui) и Тафасирга (Tafasirga), расположенных недалеко от сенегальской границы (IRIN). Е. Волкова. Мали > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 августа 2005 > № 51150

Политика

Республика Мали 22 сент. 2005г. будет отмечать 45 лет независимости. Как и у большинства бывших колоний, подведение промежуточных итогов суверенного существования вряд ли пройдет в атмосфере эйфории и надежд, которые имелись 40-50 лет назад. Глобальные и региональные изменения действующих сил в последние 10-15 лет в значительной мере лишают страны, подобные Мали, какой-либо перспективы подлинной независимости.

В период холодной войны молодые государства могли лавировать между интересами двух основных противостоящих блоков, провоцировать их конкуренцию на собственной территории и извлекать свою выгоду. Разумеется, такая независимость была условной. При наличии политической воли, относительной ясности целей и интересов своих стран, лидеры того времени имели перспективу, которая так или иначе разделялась национальными элитами и не вызывала отторжения в широких массах населения.

Легитимность власти тех или иных лидеров определялась, наличием сформулированных целей деятельности руководства страны – целей, вынесенных за рамки сегодняшнего положения дел и обращенных в будущее. На начальном этапе независимости Мали сделала социалистический выбор. Вдохновляющий пример СССР и его союзников, которые в начале 1960гг. совершили значительный рывок в росте производительных сил и влияния в мире, мог служить основанием для идеологии ускоренного развития. Эта идеология опиралась преимущественно на собственные резервы общества и на безусловное соблюдение принципов социальной справедливости: «от каждого по способностям, каждому по труду».

Самодостаточная хозяйственная система с полным внутренним экономическим циклом не получалась, из-за структурной роли архаических форм производительного труда и его организации. Первые же испытания независимостью показали несоответствие целей и возможностей линии руководства страны. Это привело к военному перевороту 19 нояб. 1968г. Следующее правительство Мусы Траоре (1968-91гг.), только внесло некоторые коррективы в прежний социально-экономический курс, сняв ограничения на развитие частного предпринимательства, поощряя концентрацию капиталов в банковской сфере, а также перетекание капиталов в сферу производства из сферы недвижимости или даже – из сферы омертвения капиталов, их тезаврации, превращения в сокровища.

Тогда же произошло постепенное осознание того, что существование Мали как субъекта международных отношений экономически возможно в данных условиях только через подключение к складывающейся мировой системе экономических отношений, через обеспечение собственных позиций в рамках мировой рыночной системы. К этому подталкивали Мали не только страны Запада, поддерживая ресурсную и сбытовую рыночную заинтересованность еще колониального времени, но и страны советского блока: отношения переводились из стратегически оправдываемых «бонусных» отношений в сферу взаимовыгодного экономического обмена.

Поскольку малийская экономика оставалась неприспособленной для такого сотрудничества, советская сторона все больше теряла интерес к Мали и странам Африки в целом. В период перестройки, особенно на ее завершающем этапе, основная сфера экономических, политических и стратегических интересов СССР переключались на ведущие страны Запада.

Это оказалось фактически полной катастрофой для малийского государства, от которой оно не оправилось до сих пор. «Демократическая революция» марта 1991г. стала лишь политико-идеологическим оформлением банкротства основ малийской государственности. Произошло определенное подновление необходимых форм ее жизнедеятельности, но радикальный разрыв с прошлым, качественный скачок производительных сил, сложение гражданского общества и прочих атрибутов «классических демократий» так и остались только на словах.

Идеологически руководство все чаще обращается к «великому прошлому», а перспективы развития представляются все менее определенными. Налицо явный застой общества и дезориентация руководства в вопросах минимально отдаленной перспективы. Абсолютная зависимость от международной, глобальной экономической и политической конъюнктуры при попытках правительства сохранять основы легитимности, восходящей и к тому же «великому прошлому» и к началам независимого этапа развития.

Можно сказать, что правление Альфа Омара Конаре (1992-2002гг.) создало некоторый резерв выживаемости основ малийской государственности, но на сегодняшний день этот ресурс близок к исчерпанию. Стагнация – это еще не кризис, но мой последний по времени опыт пребывания в Мали говорит, что страна стремительно приближается к кризису, подобно тому, как это произошло практически во всех странах региона за последние годы. Этот кризис вызревает внутри общества, но одновременно и стимулируется пораженным внутренними конфликтами окружением Республики Мали. Это окружение – Кот-д'Ивуар, Сьерра-Леоне, Либерия, Гвинея, Гамбия, Сенегал, Мавритания, Алжир, Нигер – транслирует в Мали часть своих проблем, усугубляя и без того неустойчивое состояние малийской государственности.

Республика Мали была и остается исключительно сельскохозяйственной страной. Индустриальный компонент так и не играет сколько-нибудь значимой роли, лишь в незначительной степени обеспечивая нужды населения. Основная внутренняя товарная масса в городах представлена импортом. Выживание населения происходит за счет натурального производства продовольственных продуктов в сельской и периферийной городской местности. Фактором выживания населения выступает по-прежнему традиционная организация жизни, где доминирует большая патриархальная семья, которая обеспечивает сложение всех доходов и всех продуктов членов семьи с последующим их уравнительным распределением и перераспределением.

В условиях отсутствия четкой стратегической долгосрочной линии регулирования экономики, правительство ведет экономическую политику выживания – политику, ориентированную на требования мирового рынка, его основных игроков, которым чем далее, тем менее интересны проблемы конкретного населения конкретных стран. Это подтверждает проблема хлопка – главной экспортной культуры Мали.

На определенном этапе – лет 10-15 тому назад – хлопковый бум, стимулированный основными мировыми организаторами хлопкового рынка, вывел Мали в крупные производители хлопка и дал значительной части аграрного населения возможность товарного производства и денежного оборота и накопления. Даже сейчас, когда проявилась со всей очевидностью оборотная сторона хлопкового благополучия, эмиссары мирового рынка хлопка сознательно вводят в заблуждение власти и общественное мнение страны, продолжая настаивать на выгодных сторонах хлопкового производства.

Факты говорят о том, что воодушевленные денежной доходностью производства хлопка малийские крестьяне резко сократили обрабатываемые площади под продовольственными культурами в пользу хлопка. В условиях роста мировых цен на продовольствие и падения цен на хлопок Мали от поставок продовольственной продукции перешла к продовольственной зависимости, которая могла бы компенсироваться доходностью от хлопка. Но хлопковый рынок оказался жертвой перепроизводства. Можно наблюдать во многих деревнях западного Мали большие запасы нереализованного хлопка, который после наступления сезона дождей окончательно теряет товарные качества. Для крестьян это – катастрофа.

Культура хлопка очень агрессивна, и, в условиях бедности гумусного слоя малийских почв, делает на долгие годы бесплодными огромные пространства земельных угодий. На восстановление этих угодий с помощью удобрений средств у населения и государства нет. Последние годы субтропическая зона саванн, где живет основное сельскохозяйственное население страны, подверглась непрекращающемуся нашествию саранчи. Практически все специалисты, да и просто крестьяне Мали выражают общую оценку пагубности изменения климата за последние годы: повышение температуры воздуха и активности солнца при сокращении продолжительности и интенсивности дождей.

Учитывая структуру хоздеятельности страны, руководству Мали необходимо разработать долгосрочную программу продовольственной безопасности и поддержания национального сельскохозяйственного производства. Соответствующая структура при аппарате президента создана. Госаппарат Мали, структуры власти и их кадры выступают главным потребителем средств госбюджета, обрекая население на самостоятельное выживание, но при этом не создавая необходимых для этого выживания условий.

В экономической сфере государство выступает как паразит, лишь формально необходимый атрибут организации общества. И это достаточно отчетливо проявляется в массовом отчуждении населения от государства, от легитимных политических структур.

Политическая обстановка в стране. В видимом спектре общественной жизни Мали налицо признаки стагнации. Эта видимость таит под собой нарастание потенциала политического кризиса. Нынешняя многопартийная система из инструмента демократии превратилась в систему выращивания политической нестабильности. Партий как таковых в Мали нет, как нет и четкой классовой структуры общества с соответствующими ей идеологическими течениями, тенденциями, установками. Есть только объединения вокруг некоторых мнимых и истинных социально значимых фигур, притом объединения очень плохо организованные, лишенные внутренней сплоченности и дисциплины.

Одной из таких фигур является прежний президент Альфа Омар Конаре, ныне относительно удаленный от внутренней жизни страны из-за деятельности на посту главы постоянной Комиссии Африканского Союза. Это не означает, что он безразличен к происходящему в стране. Другая фигура на политическом поле – нынешний президент Мали генерал Амаду Тумани Туре. Это – не только беспартийный лидер, но, возможно, и принципиально беспартийный. Он уже второй раз в истории Мали выступает как «технический президент» (первый раз – в 1991-92гг.). Также, как и назначенное им правительство – «техническое правительство». Нельзя не отметить сохраняющийся авторитет Мусы Траоре, бывшего президента, свергнутого «демократической революцией» в 1991г., в том числе, и при участии нынешнего главы государства – Амаду Тумани Туре.

При нескольких десятках политических партий страны, действующих в легитимном поле, партийной системы организации политического процесса в Мали нет. Известно, что, если легитимного политического процесса нет, из-за его неэффективности, то политика проявляет себя либо в скрытых формах (подпольная деятельность, интриги, вторично политическая функция иных по предназначению общественных институтов), либо это политика улицы.

27 марта 2005г. в Бамако после футбольного матча сборных Мали и Того произошла массовая демонстрация, которая сопровождалась погромами, нападениями на иностранцев и уничтожением государственной собственности. В столкновениях с силами правопорядка имелось значительное число раненых. Было официально объявлено об аресте 70 чел., в том числе, людей разного возраста и социального статуса. Поначалу правительство Мали пыталось замолчать факт этих событий в СМИ, либо преуменьшить его значение.

На какой-то момент в СМИ прошла информация о причастности мусульманских кругов к организации беспорядков. Премьер-министр даже собрал совещание священнослужителей ислама, они решительно отмежевались от причастности к этим событиям. Интересен момент, что шествия происходили одновременно в нескольких отдаленных кварталах Бамако, что погромам подвергались развлекательные и увеселительные заведения и что имела место координация действий разных колонн через общение по мобильным телефонам.

Можно с уверенностью утверждать, что события 27 марта 2005г. – выплеск массового недовольства условиями существования нынешнего населения столицы, живущего в условиях высоких цен и массовой безработицы, которая особенно остро ощущается среди молодежи. Это был своего рода бунт, давно зревший и нашедший повод для своей реализации. События 27 марта 2005г. дали возможность проявиться недовольству оппозиционных элит, открыто заявивших о некомпетентности всех эшелонов высшего руководства страны. Центром консолидации недовольства выступила Национальная Ассамблея Мали. С ее стороны и близкой ей прессы звучали призывы об отставке ряда членов правительства и слухи о ближайшей смене всего кабинета. Одновременно с раскручиванием политической составляющей кризиса появилась информация о недовольстве унтер-офицерского состава армии.

В результате административных решений президент Мали сменил руководство служб безопасности. В самый разгар мартовско-апр. политического кризиса можно было предположить, что он сознательно провоцируется руководством страны, в связи с реально нарастающим недовольством и приближением срока президентских выборов. Это могло быть сознательное выпускание пара социальной и политической напряженности, давшее возможность перетрясти многие силовые структуры, создать видимость политической воли, а также противостояния исламскому фактору.

В стране явно выражена идеологическая рыхлость и политическая разобщенность, органическая слабость государства. В этих условиях призывы со стороны стран Запада к либеральным реформам, к децентрализации государственной власти приводит к еще большему ослаблению управляющих механизмов общества. Альтернативой этому обычно выступает резкая централизация власти, часто в формах, близких к эксцессам.

Если такой более или менее спонтанно вызванной к власти силе не удается взять ситуацию под контроль, как это было в том же Мали после военного переворота 1968г., может начаться гражданская война. Именно это уже произошло на периферии Республики Мали – в Сьерра-Леоне, Кот-д'Ивуаре. Теперь то же ожидается в Гвинее (Конакри). И слабое государство с его открытыми всем границами окажется абсолютно незащищенным для любого рода вторжений и дестабилизации. Участившиеся в прессе сообщения о перехвате партий незаконно провозимого оружия на границах Мали с Гвинеей и Мавританией, а также обнаружении оружия в самой столице – Бамако – должны внушать большое беспокойство за ход политического процесса в Республике Мали. Следует обратить внимание на появляющиеся сообщения о вовлечении в незаконный оборот оружия, в том числе и со складов малийской армии, военнослужащих Мали, включая фигуры весьма высокого статуса в руководящих силовых структурах.

Страна втягивается в подготовку парламентских и президентских выборов 2007г., но казавшийся недавно бесспорным фаворитом нынешний президент не может чувствовать себя вполне уверенно, так как в общественном мнении он не проявил себя как настоящий руководитель страны. Средства массовой информации и лидеры некогда оказавших ему доверие партий продолжают создавать иллюзию обожания населением своего «всенародно избранного президента». Реальность несколько отлична. Массовая традиционная политическая культура принимает власть и демонстрирует ей формальную лояльность, пока она – власть.

Социальная обстановка и криминализация общества. В малийском обществе продолжается долгосрочный процесс трансформации архаичных по происхождению форм общественной жизни общинного и родового характера под влиянием проявлений модернизации. В городах, происходит трансформация большесемейной общины в малые полигамные семьи, замыкающиеся на браки главы такой семьи. Происходит атомизация общества, через осознание отдельными людьми своих собственных интересов, противостоящих, зачастую, интересам общины. Это часто приводит к отрицанию общины, следованию диаметрально противоположным ценностям, осуждаемым общиной, к бегству в города и далее – в Европу и Америку.

С низким уровнем занятости населения происходит его криминализация. Растет не только число краж и разбойных нападений, появляется разветвленный криминальный мир, реализующий себя в сфере наркотрафика, торговли оружием, антиквариатом или, как в недавнем деле Дауда Йаттара, в международной торговле людьми и человеческими органами. Как в последнем случае, криминальные группировки принимают внешне экзотические формы, практикуя сектантство, сатанизм, фетишизм. Традиционная мораль и этика общественного поведения не выдерживают испытания потерей перспективы выживания при сохранении прежних стереотипов поведения.

В этом отношении культурная политика правительства по пропаганде традиционных ценностей не выдерживает натиска перемен сознания. И в этом качестве может вызывать только иронию или насмешку, какими бы благими ни были цели этой пропаганды. Прежняя система поддержания общественного порядка разрушается раньше, чем новые легитимные формы, соответствующие традициям западных «демократий», утверждают себя в общественной практике. Разложению основ морали способствует и политика СМИ.

Рост криминализации усугубляется большим количеством беженцев, которые не знают зачастую не только языков коренного населения Мали и их обычаев, но даже французского языка, если речь идет о выходцах из бывших английских колоний. Эти люди чувствуют себя чужаками, обиженными обстоятельствами, а поэтому – свободными от многих принятых правил и обязательств. Правительство, силы безопасности, само общество не выработали систему мер инкорпорации этих людей в нормальную жизнь.

Мусульманский фактор. Малийские официальные лица часто подчеркивают историческую и религиозную терпимость населения страны, вековое сосуществование многих конфессий.

Массовая исламизация населения относится к колониальному и постколониальному этапам истории страны. Исламизация была и реакцией на глубокие социально-экономические перемены в обществе под влиянием развития рыночных отношений, повышения роли торговых кругов, связанных с Северной Африкой, Ближним Востоком и Аравийским миром. Одновременно это была реакция самозащиты населения по отношению к агрессивной идеологической волне, сопровождавшей колонизацию. Это также была и реакция на крах социалистической ориентации и надежд, порожденных процессом обретения независимости. Это было заполнением идеологического вакуума, в котором ни одно общество существовать не может.

Обращение к исламу со стороны правительства Мусы Траоре было совершенно естественным и соответствующим сложившимся традициям Мали. В прагматическом плане сближение Республики Мали с миром ислама обеспечивало правительству возможности дополнительного маневра в международных делах, а также давало солидный приток средств для обустройства государственной жизни, да и личных интересов руководителей страны.

Взрыв в этой сфере можно отнести ко времени войны, которую СССР вел в Афганистане. Тогда произошла радикализация исламских движений во всем мире, в том числе и поощряемая США и их союзниками по НАТО. Получив от Запада соответствующую возможность и опираясь на значительные материальные средства, Саудовская Аравия поощряла и поощряет распространение своего влияния, в том числе, и по каналам различных исламских орденов, тарикатов. Значительно их роль проявилась в 1980-90гг. в Сенегале, в Гвинее, в Нигере. Для Мали эта тенденция обозначилась особенно ярко в 1990г. Здесь широко распространились разного рода вахаббитские движения. Исламские культурные ценности начали доминировать в бытовой культуре малийцев.

Во II пол. 1990гг. обращение Альфа Омара Конаре к доисламским ценностям культуры малийцев, к пропаганде охотничьей субкультуры бамбара и малинке. Отчасти было связано со стремлением ограничить усиление роли ислама в общественной и государственной жизни Мали. Такое усиление ставит вопрос о природе малийской государственности, оспаривает ее светский характер, включенность в общемировой культурный и цивилизационный процесс. Мали имела в те годы шансы превратиться в исламское государство. Такая вероятность не исключена и в будущем, принимая во внимание нарастающий в стране социально-политический кризис.

Именно застойное состояние общества способствовало тому, что правильная по сути инициатива Альфа Омара Конаре по возрождению традиционных ценностей населения Мали привела к росту оккультистских тенденций, которые, как в случае с Даудой Йаттара, лишь внешне сохраняют связь с традицией, преследуя, по существу, коммерческие цели.

Материковая конфессиональная база земледельцев, охотников и скотоводов Мали продолжает разрушаться, уступая постепенно свои позиции исламу или откровенному западничеству. В этом отношении пропаганда традиционных ценностей может приводить к их фольклоризации, превращению не в основу жизни, а в сферу досуга. «Традиционный» фестиваль масок и марионеток, прошедший недавно в Маркала, со всей очевидностью показал мне такую тенденцию.

Исламский переворот в Мали может произойти в рамках логики повседневно и незаметно происходящих событий и вполне легальным путем. Финансовое лидерство мусульманских торговых элит, которое уже сегодня прослеживается в составе правительственных команд Амаду Тумани Туре, может в условиях политической рыхлости партий привести к тому, что выборы в Национальную Ассамблею и на пост главы государства сделают деньги, которые в руках этих элит и находятся. А факты «сатанизма», активно обсуждаемые прессой, окажутся хорошим аргументом, чтобы покончить с властью «неверных».

В любом случае, исламский фактор в Мали – это очень важный компонент культуры, который требует уважения и бережного к себе отношения для того, чтобы оставаться в рамках только конфессиональных феноменов, не приобретая идеологическую и политическую роль в динамике политического процесса в стране.

Этническая ситуация. Этническая ситуация в Мали сложилась в результате многовековых процессов культурного и социального взаимодействия и отличается тем, что в ней доминируют равновесные механизмы, согласование взаимодействий – результат достаточно драматических событий прошлого. Эта стабильность, не гарантирована в будущем. Уже сейчас можно заметить, как вырисовывается возможность взрыва этого равновесия, перехода этнического фактора в разряд активных политических и даже военных реалий. Подобный пример можно было наблюдать, в Кот-д'Ивуаре.

Территория Республики Мали в ее нынешних границах – продукт колониального администрирования. И в интересах этого администрирования колониальные власти присоединили к западной половине нынешней территории Мали ее сегодняшнюю восточную половину, которая в культурном и языковом отношении достаточно серьезно противостоит западной. Рубеж проходит по средней дельте Нигера, то есть на стыке г.г.Мопти, Дженне, Томбукту. В восточной половине проживает меньшинство населения Мали. Французы, составившие из народов манде основу управления и организации жизни колонии Французский Судан, стремились с их помощью контролировать кочевое и полукочевое население Сахары – туарегов, мавров, арабов, оказывавших наибольшее сопротивление колониальному режиму. Малийское государство получило в наследство те же проблемы, которые выразились, в нескольких восстаниях кочевников уже во времена независимости.

Все малийские правительства последовательно соблюдали принципы этнического представительства в государственных структурах. Амаду Тумани Туре, выходец из Мопти, наполнил структуры исполнительной власти выходцами как раз из восточной половины страны. Пока население Мали не слишком обращает на это внимание, повинуясь действию прежних моделей этнического согласия. Но при определенном стечении внешних обстоятельств нарушение этно-территориального баланса может привести к конфликту и даже распаду государства на восточную и западную половины.

В 1980гг. подстрекательство к отделению восточной половины через восстания туарегов осуществлялось по инициативе Франции, а также при наличии аналогичной цели со стороны руководства Ливии. Тогда речь шла о создании «государства кочевников Сахары». За этим стояли интересы западного бизнеса к нефте- и газоносным районам, зонам перспективных месторождений урановых и марганцевых руд. И сегодня проблема суверенитета Мали над собственной частью Сахары полностью не снята. Свидетельством этому, может выступать присутствие контингента американских спецназовцев в сахарской зоне Мали.

Этнический фактор – феномен очень деликатный. Межэтнические отношения легко взорвать, но крайне трудно привести в равновесное состояние. Не являясь самостоятельным источником конфликтности, в условиях системного кризиса общества этнический фактор может стать кодом ее реализации.

Гендерный вопрос. Нередко повышенное внимание аналитиков привлекает вопрос о положении женщин в обществе. Вследствие экстраполяции положения мужчин в европейских странах на общие черты культур, а также из-за того, что сами ученые были, по преимуществу, мужчинами, основной интерес у европейских исследователей обычно вызывала «мужская» традиционная культура. Так сложилось несколько искаженное представление о положении женщин в традиционных обществах, что можно в полной мере отнести и к оценке места женщины в обществе Мали.

У женщин есть своя, специфическая по функциям, сфера деятельности, которая не выше, но и не ниже, чем у мужчин. У них есть свои тайные общества и объединения эзотерического характера, которые удерживают общество в равновесном положении не в меньшей степени, чем аналогичные мужские структуры. Женщины обладают и своими, устрашающими мужчин, магическими средствами и способны, через каналы социального воздействия общинной организации, влиять на поведение мужчин любого социального статуса. Эти механизмы в меньшей степени изучены и в меньшей степени обсуждаются в мужской культурной среде.

В структурах, порожденных в колониальную эпоху, представительство женщин требует специальной политической воли. И это осознается и корректируется государственной политикой. Но у малийцев само политическое управление, администрирование не является столь безусловной, как у европейцев, целью. Есть и другие формы влияния на общественный процесс.

В нынешних условиях разговоры о заниженном статусе женщин – обычная политическая спекуляция и отвлечение от истинных проблем малийского общества. К числу таких спекуляций относится, модный вопрос об эксцизии – операции по обрезанию у женщин, которая полностью вписывается в традиционные представления о человеческой сущности. При этом замалчивается вопрос об обрезании у мужчин, который зеркально отражает ситуацию с женщинами.

Если обратиться к реалиям, то можно сказать, что в условиях разложения общинного хозяйствования, формирования капитала женщины имели несомненное преимущество по отношению к мужчинам. Массовыми были случаи, когда именно жены располагали большими денежными и хозяйственными средствами, на которые мужья не имели никаких прав. Долгое время в Бамако машины такси, по преимуществу, принадлежали женщинам, а мужчины их только арендовали. Часто – у собственных жен. В основе этих явлений лежит то обстоятельство, что женщина, переходя в семью мужа, не разрывает своих социальных и хозяйственных связей в семье по рождению и участвует в движении собственности этой семьи, к которой муж хозяйственного отношения не имеет.

Культурная особенность Мали. Республика Мали не без основания возводит свое происхождение к древним государственным образованиям Западного Судана: Гане, (Древнему) Мали, Сонгайской державе, «королевствам» бамбара. Это очень глубокая по происхождению зона формирования самобытной цивилизации Западной Африки, прямыми потомками которой и выступают нынешние жители Мали. Отсюда – внематериальный, но чрезвычайно важный для народов, государств и культур Западной Африки статус Мали – «старшего брата» в правовых отношениях с соседями. Это признается гласно или негласно жителями сопредельных государств и их правительствами.

В политическом анализе это обстоятельство должно учитываться. Как мне представляется, в российских директивных структурах эта специфическая роль Мали в регионе и на африканском континенте недооценивается. Одной из причин этого может выступать излишний экономизм и прагматизм в оценке реалий африканской общественной жизни, занижение роли духовного и идеологического факторов. Эти факторы в среде африканских обществ действуют относительно самостоятельно и нередко вопреки общепринятым в европейской аналитике представлениям о причинно-следственных связях.

Мали в системе международных отношений. Республика Мали изначально заняла особое место среди молодых государств, получивших независимость в начале 1960гг. Это было связано с размерами государства, с его положением в центре Западной Африки. Определялось самим именем страны и объективным историческим наследием, на которое опирался ее авторитет.

Но, безусловно, значимую роль сыграл и социалистический выбор, провозглашенный руководством страны после обретения независимости – выбор, еще раз подтверждающий особый статус этого общества, его способность проявлять политическую волю и приверженность к нестандартным, ярким решениям. В этом проявилась масштабность молодой государственной элиты страны, что явно выделило ее в ряду бывших колоний Франции. Отсюда, а также от роли народов манде во французской колониальной администрации следует отсчитывать начальное положение Республики Мали в ООН и во всей системе международных отношений. Даже харизматичность первого президента Мали Модибо Кейта (1960-68гг.) полностью соответствовала историческому статусу страны в регионе.

Страны Запада, и в первую очередь Франция, отдавали себе отчет в особом статусе бывшего Французского Судана, который определялся не только масштабами территории (1 млн.кв.км.) или численностью населения (12 млн. чел.). И не только природные ресурсы делали и делают страну привлекательной в международных отношениях.

Когда в 1968г. к власти пришло «деидеологизированное» военное правительство, которое, как казалось советским официальным лицам, беспринципно брало деньги у всех, когда слово «социализм» исчезло из политического лексикона и СССР сворачивал сотрудничество с Мали по всем линиям, лишь минобороны СССР пошло на расширение сотрудничества. Руководство Мали, несмотря на жесткое сопротивление Франции, ФРГ, КНР, имевших в то время сильные политические позиции в Мали, пошло на военное сотрудничество с СССР – хотя в те годы это сотрудничество могло быть приравнено к военному союзу.

Для Мали, для Мусы Траоре лично это был сильный шаг. Ведь Мали не только получала военную технику и обучала своих специалистов в СССР. Мали позволила вовлечь себя в инфраструктуру глобального противостояния, предоставив СССР возможность не только создавать, но и использовать стратегические аэродромы на территории страны. Сегодняшняя Россия не склонна по достоинству оценивать эти решения бывших малийских властей и испытывать признательность за такой выбор.

Сегодняшняя власть в Мали – слаба и несамостоятельна, лишена видения перспективы. Но малийское общество в состоянии выдвигать ярких лидеров, которые перерастают национальный масштаб и становятся, подобно Альфе Омару Конаре, лидерами регионального и мирового значения. Достоинство Мали – это ее культура, способность порождать новое и перспективное во всех сферах жизни. И те, кто это понимает, кто поддерживает этот культурный потенциал, получает в дальнейшем политические дивиденды.

Это обстоятельство очень хорошо понимают США и Франция, между которыми разворачивается упорная борьба за влияние на бывшие колонии Франции и, на Мали. Причем США, несмотря на свой имидж мирового жандарма, имеют некоторое преимущество в конкуренции с Францией. В первую очередь, из-за отсутствия у малийцев длительного опыта взаимодействия с США. Во-вторых, из-за отчетливо проявляющегося отторжения Франции, как следствие неадекватного поведения Парижа по отношению к бывшей колонии, как следствие досады и обиды за французский эгоизм и снобизм. Существует и весьма заметно выраженная тенденция культурной переориентации с франкофонии на англофонию.

Сегодняшнее государство Мали не может жить без международной помощи, без подпитки извне. Это проявление архаичности общественной системы и все еще сохраняющейся искусственности государственных институтов в малийском обществе. Не как предмет для насмешек, а как реальность, с которой нельзя не считаться, потому что у нее есть глубокая историческая обусловленность. Тому, кто поможет Мали, вернется сторицей. Но дело в том, что, на беду Мали, желающих реально помогать нет. Есть желание взять, ухватить. И без всякой ответственности за последствия.

Малийское общество – в растерянности. Некоторая альтернатива стала недавно вырисовываться в сфере международных дел и консолидации возможных сил влияния на мировые дела в относительно скорой перспективе. Проект серебряных 3 млрд. как противовес и дополнение к проекту золотого млрд. Инициатива принадлежит Бразилии, Индии и ЮАР и вошла в оборот под аббревиатурой IBSA, или G3.

Цель этого проекта – организовать взаимодействие стран «бедного Юга» в рамках ООН, ВТО, ВОЗ и других международных организаций для обеспечения своих интересов. После предложения КНР и России примкнуть к этому объединению стало очевидно, что оно имеет шансы превратиться в новую глобально-стратегическую и, может быть даже, цивилизационную реальность, поскольку под нее подводится не только идеологический фундамент устойчивого развития, но и качественно отличные от западных стереотипы культуры. Мали и другим африканским странам открываются некоторые перспективы в случае успешной реализации этого проекта. Китай заявил о своей принципиальной готовности примкнуть к этому союзу. Пока структурирование идет не на том уровне, который может принести ощутимые результаты в непосредственно обозримом будущем.

Положение России. Роль России в Мали напрямую связана со внутренней и внешней политической неопределенностью самой России, которая вот уже 20 лет пытается заново найти себе место в мире. Затягивание этого процесса пагубно скажется на перспективах российско-малийских отношений, потому что тот человеческий потенциал, тот ресурс доверия и уважения, который был создан в советские годы, подходит к исчерпанию по чисто естественным причинам смены поколений.

России придется делать выбор – либо оставаться региональной державой, либо восстанавливать глобальную историческую роль самостоятельной цивилизации, несущей миру альтернативу диктату силы и капитала. В случае первого выбора, сфера ее влияния и, возможно даже, наша территориальная определенность продолжат сокращаться.

При втором выборе придется возвращаться в былые области влияния и восстанавливать или вновь завоевывать авторитет разумной силы. И тогда такие страны, как Мали, окажутся неоценимыми помощниками в восстановлении мощи и влияния самой России.

Пока же положение России в малийских делах становится номинальным. Сфера сотрудничества сузилась до мелких сделок. Имеющиеся проекты реализуются либо небольшими группами частных лиц, либо фирмами-однодневками, что снижает их ответственность и не способствует поддержанию престижа страны. Есть еще инерция восприятия Россию в качестве продолжения СССР. Но эта энергия скоро исчерпается. Самые компетентные люди Мали задаются одним и тем же вопросом: «Что же вы с собой такое сотворили?».

Россия должна уяснить для себя, какое место в международном разделении труда она намерена занять. И только потом возникнет вопрос о возможном месте и роли других стран в реализации этих стратегических планов. Выжидательную позицию занимает страна, а вместе с ней и ее официальное представительство – посольство Российской Федерации в Республике Мали. Владимир Арсеньев.

Мали > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 июня 2005 > № 340373

Горнодобыча

Уран. Разработка уранового месторождения в Малийской Сахаре представляет значительный интерес для России, но в долгосрочной перспективе. Месторождение требует доразведки, а сам проект – комплексного подхода в рамках концепции «экспорта безопасности», учета интересов Франции, Китая и США.

По непроверенным данным, переговоры об освоении этого месторождения велись с Францией, которая является монополистом добычи урана в соседнем Нигере. 2 или 3г. назад исследование этого месторождения со спутников вела японская компания TRIC (Исследовательский центр университета Токаи). В г.Томбукту (ближайший крупный город) существует отель Hendrina Khan, принадлежащий доктору Абдул Кадыр Хану («отец» пакистанской ядерной бомбы). Сам доктор Хан неоднократно посещал Томбукту.

С российской стороны заинтересованными структурами могут выступать государственные компании «Твэл» или «Техноснабэкспорт». Особенностью уранового проекта в Мали является возможность реализации концепции «экспорта безопасности» с российским участием: основной задачей вооруженных сил Мали было и остается сдерживание сепаратистских, повстанческих и бандитских организаций в северной части страны (пустыня Сахара) – именно там расположено месторождение. Есть основания предполагать, что правительство Мали не готово пойти на усиление французского присутствия в Сахаре, так как в военных и политических кругах Мали сильно убеждение в том, что Франция использует фактор сахарского сепаратизма для шантажа правительства в Бамако. В 2002-04гг. отмечается активность в этих районах специальных и разведывательных подразделений США, которые фактически выступают на стороне правительства Мали, ведя охоту за «террористами». Существуют предпосылки для комплексного решения проблемы сепаратизма и безопасности в малийской Сахаре, в т.ч. с российским участием.

Присутствие российских интересов в этом регионе имеет важное значение еще и потому, что малийская Сахара является уязвимым подбрюшьем Алжира (стратегического партнера России). Вблизи этих мест предполагается прокладка магистрального газопровода Нигерия-Алжир-Европа, поставки газа по которому будут (в случае реализации проекта) дополнять российский газ на европейском рынке. Андрей Маслов

Золото. По добыче золота Мали занимает 3 место в Африке (на 3 место претендует также Танзания), уступая ЮАР и Гане. После спада в минувшем году, по итогам 2005г. ожидается рост добычи золота – до 54 т. Это далеко от рекорда в 64 т., установленного в 2002г., но все же выше, чем 49 т. (2004г.). Рост и падение добычи зависят в первую очередь не от конъюнктуры мировых рынков или общего экономического климата в стране, а от жизненных циклов нескольких крупных месторождений, которые и определяют суммарный уровень добычи. Основной объем добычи приходится на 3 рудника: Морила, Саджола и Йатела.

В тек.г. начинается добыча на двух новых рудниках, крупнейший из них – Луло (Randgold) – должен дать 8 т., а Табакото (Nevsun Resources, Канада) – 2,6 т. Производительность крупнейшего из старых – Морила – будет продолжать постепенно падать: добыча снизилась с 39 т. в 2002г. до 12,5 в 2005г. Это месторождение совместно разрабатывают австралийская Randgold Resources и британская AngloGold Ashanti. Готовятся к разработке еще 2-3 сравнительно крупных месторождения, ведется разведка на перспективных площадях. Запасы оцениваются различными источниками в диапазоне от 350 до 700 т., ресурсы – до 1500 т. По самым пессимистичным оценкам, разведанных запасов должно хватить на 7 лет добычи.

Временные ограничения не относятся к кустарной добыче и обработке золота. Этой отрасли народного хозяйства страны уже полутора тысяч лет, и нет определенных предпосылок для ее исчезновения в будущем. В 2005г. на небольших россыпных месторождениях вручную будет добыто 7 т. металла, хотя точные объемы наверняка неизвестны – часть золота вывозится контрабандой или в виде примитивных ювелирных изделий.

Лицензий на разведку золотоносных месторождений выдаются на 3г., добыча золота подразумевает получение определенных налоговых льгот и отсрочек по платежам в бюджет. Сложившаяся практика состоит в том, что малийскому правительству принадлежит 20% в золотодобывающих предприятиях на территории страны. В целом, отрасль характеризует хороший налоговый климат, разрешается репатриация капитала. Борис Свинцов.

Мали > Металлургия, горнодобыча > af-ro.com, 30 июня 2005 > № 340372

Хлопок

Для России с точки зрения оплаты поставок, обеспечения новых государственных или коммерческих займов или погашения накопленного долга интерес может представлять организация поставок хлопка из Мали. Прямое сотрудничество с Мали в области поставок хлопка затруднено в силу ряда причин, среди которых налаженный сбыт и доминирование французского капитала в производстве.

Импорт хлопка в Россию составляет 300 тыс.т. в год. В 2004г., по данным ФТС, 32% этого объема пришлось на Узбекистан, по 16% – на Киргизию и Казахстан; 23% – Азербайджан, Таджикистан и Туркмения. Остальные 13% – страны дальнего зарубежья, в том числе африканские. В основном, поставки идут через Латвию. Не менее 0,5% российского импорта хлопка (1,2 тыс.т.) приходится на Бенин (1 место среди известных африканских импортеров в Россию). Поставки из Бенина также шли через Латвию. Стоимость 1 т. хлопка в России составляет от 1200-2000 долл. за 1 т. (В среднесрочной перспективе мировые цены на хлопок падают, прогноз Cotlook на 2004/5г. – 1058 долл. за 1 т.). Объем только идентифицированного импорта хлопка из Бенина можно оценить в 1,5-2 млн.долл. за 2004г.

Хлопок является биржевым товаром, который может быть реализован на свободном мировом рынке. С одной стороны, из этого следует, что для России не составит проблем обратить в деньги полученный хлопок, с другой – что малийцы не должны быть заинтересованы в оплате поставок именно хлопком, в любом случае они могут реализовать весь производимый объем за конвертируемую валюту.

Производство хлопка, в отличие от производства золота, находится в Мали под контролем государства, госкомпания Compagnie Malienne de Developpement Textile (CMDT) является основным экспортером – это обстоятельство стоит признать преимуществом при реализации обсуждаемых схем. Хотя 40% капитала в госмонополии принадлежит французской CFDT (остальные 60% – правительству Мали). В Мали закупочные цены на хлопок устанавливает правительство. В 2003г. – 200 франков за 1 кг. (40 центов), т.е. 400 долл. составляет цена, по которой госмонополия CMDT закупает хлопок у крестьян. Рентабельность CMDT составляет 2-3%, а общий объем экспорта хлопка – 200-300 млн.долл. в год, в зависимости от урожая и цен на мировом рынке.

Планируется приватизация госмонополии. Возможно, компания будет продана целиком в 2008г., ее нынешний руководитель Усман Амьон Гиндо выступает за постепенную приватизацию, небольшими частями. В этом случае российские компании могли бы участвовать в приватизации, ведущую роль в процессе будет, скорее всего, играть Китай (основной покупатель) или Франция (так как 40% CMDT уже принадлежит французам).

Гражданская война в Кот-д'Ивуаре отрезала малийских поставщиков от оптимальной экспортной инфраструктуры. Использование портов Тема, Дакара и Ломе значительно увеличивает себестоимость и снижает рентабельность экспорта хлопка. Борис Свинцов.

Мали > Агропром > af-ro.com, 30 июня 2005 > № 340371

5 июня в Бамако начался симпозиум бывших глав африканских государств. Из заявленных 20 бывших глав государств на симпозиуме присутствовали лишь 14, среди которых Ницефор Согло (Nicéphore Soglo) из Бенина, Антониу Машкареньаш (Antonio Mascarenhas) из Кабо-Верде, Джерри Роулингс (Jerry Rawlings) из Ганы. Не прибыли приглашенные на встречу президент Нигерии Олошегун Обасанджо (Olusegun Obasanjo) и президент комиссии Африканского союза Альфа Омар Конаре (Alpha Omar Konaré) (Le Soleil). В ходе симпозиума обсуждались вопросы безопасности, наблюдательных миссий и избирательных стандартов, здравоохранения, развития и международного сотрудничества (Le Messager). Е. Волкова. Мали > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 июня 2005 > № 51121

На севере Мали население продолжает борьбу с голодом. По информации комиссариата по продовольственной безопасности, в связи с зерновым дефицитом в 350 тыс.т. в 2004/5гг., от голода страдает 1 млн. малийцев, что составляет 10% населения страны. Засуха и нашествия саранчи привели к резкому скачку цен на продукты питания и товары первой необходимости. Правительство предусмотрело бесплатное распространение 20 тыс. т зерна в 101 пострадавшей коммуне. По информации Panapress, малийское правительство начало распространение на всей территории страны фитосанитарного оборудования для борьбы с саранчой в предстоящий период полевых работ. Е. Волкова. Мали > Госбюджет, налоги, цены > af-ro.com, 30 июня 2005 > № 51120

4 июня группа боевиков связанной с ал-Каидой алжирской Салафистской группы проповеди и джихада (СГПД) атаковала военную базу на северо-востоке Мавритании близ стыка границ с Нигером и Мали. В результате нападения, по официальным данным, погибли по меньшей мере 15 военнослужащих, 17 получили ранения. Погибли также 5 исламистов. По неофициальным данным малийских военных, потери мавританской армии были тяжелыми – свыше 50 чел. убитыми. При нападении на базу исламисты, воспользовавшись внезапностью, захватили нескольких мавританских военных в плен, которых затем убили. По оценке мавританских военных, в нападении принимали участие до 150 чел.Первоначально Нуакшот попытался возложить ответственность за нападение на организацию «Всадники изменений», представляющую вооруженную оппозицию существующему режиму. Последние тут же опровергли эту информацию, выразив через интернет соболезнования вооруженным силам Мавритании. Ответственность за происшедшее «Всадники изменений» возложили на режим президента Маауйи ульд Сиди Ахмеда Тайи. Одновременно они вновь подтвердили свою решимость добиться установления в Мавритании «плюралистической демократии и правового государства в их современных формах, при содействии всех живых сил страны».

2 лидера «Всадников» – Абдеррахман ульд Мини и Салех ульд Хеннена – в фев. этого года были приговорены к пожизненному заключению за участие в трех попытках государственного переворота – в июне 2003 и авг. и сент. 2004г. Нуакшот утверждает, что «Всадники» пользуются поддержкой исламистов, Ливии и Буркина-Фасо. Две последние неоднократно отвергали эти обвинения. СГПД через интернет заявила о своей ответственности за атаку на мавританскую военную базу. Нападение на базу стало ответом алжирских исламистов на аресты их мавританских единомышленников, произведенные в последние числа апр. «Эта операция была проведена с тем, чтобы отомстить за наших мавританских братьев, арестованных режимом нечестивцев, – утверждалось в коммюнике СГПД. – Эта атака – ясное послание того, что наши акции затронут не только нашего внутреннего врага (в Алжире), но и всех других врагов нашей религии, где бы они не находились».

СГПД проявляет наибольшую активность на территории Алжира. Самой масштабной акцией этого бандформирования за последнее время стало нападение 15 мая на военную автоколонну в регионе Хеншела на востоке Алжира, в результате которого погибли 12 алжирских военнослужащих. По данным шефа алжирской полиции Али Тунси, СГПД насчитывает до 500 боевиков. После этого инцидента Мавритания тут же перевела свою армию в повышенную степень боевой готовности, а также направила в регион разведывательные самолеты – Нуакшот опасается, что вылазки исламистов могут повториться. В. Куделев. Мавритания > Армия, полиция > af-ro.com, 30 июня 2005 > № 51119

Президент Кот-д’Ивуара Лоран Гбагбо (Laurent Gbagbo) посетил 7 саммит Содружества сахело-сахарских государств (Communauté des Etats sahélo-sahariens, CEN-SAD), который прошел в Уагадугу (столице Буркина-Фасо) в начале июня. На саммите также присутствовал ливийский лидер Муаммар Каддафи, президент Того Фор Ньяссингбе (Faure Gnassingbe) и другие.Главными темами саммита были проблемы африканской интеграции и ситуация в Того и Кот-д’Ивуаре. Говоря о кризисе в Кот-д’Ивуаре, Каддафи подчеркнул, что Лоран Гбагбо, избранный народом Кот-д’Ивуара, является легитимным президентом (L’Observateur Paalga). CEN-SAD было создано в Триполи 4 фев. 1998г. по инициативе полковника Каддафи. Сначала в нее входили Ливия, Мали, Чад, Нигер, Буркина-Фасо и Судан. Позже были приняты Эритрея, ЦАР, Сенегал, Гамбия, Джибути, Нигерия, Тунис, Марокко, Сомали, Египет, Того, Бенин, Гвинея-Бисау, Кот-д’Ивуар и Либерия. Главным инвестором организации выступает Ливия (Cameroon Tribune).

Ивуарийское издание Le Quotidien Mutations называет трех вероятных кандидатов на участие в президентских выборах 30 окт. 2005г.: это действующий президент Лоран Гбагбо, представитель Демократической партии Кот-д’Ивуара (Parti Democratique de Cote d'Ivoire, PDCI) Анри Конан Бедье (Henri Konan Bédié) и Алассан Драмане Уаттара (Alassane Dramane Ouattara) из Объединения республиканцев (Rassemblement des Républicains, RDR).

Лоран Гбагбо пользуется поддержкой молодежи на юге страны и в столице. Анри Конан Бедье с трудом добивается поддержки своей кандидатуры представителями партии. Издание сообщает, что есть вероятность выдвижения партией другого кандидата. В RDR же нет никаких сомнений относительно кандидатуры Уаттара. 29 мая, в ходе церемонии назначения секретарей секции RDR, министр Ахмет Бакайоко (Ahmed Bakayoko) заявил, что он убежден в том, что Алассан Драмане Уаттара одержит победу на президентских выборах. Министр возложил ответственность за кризис, который переживает страна, на нынешнего президента Лорана Гбагбо (Le Patriote). Кот д'Ивуар > Внешэкономсвязи, политика > af-ro.com, 30 июня 2005 > № 51115

В связи с египетской инициативой о немедленной отмене в США дотаций производителям хлопка, африканские страны рекомендуют египтянам работать с учетом продвижения в ВТО вопроса об общей отмене экспортных субсидий непосредственно со странами – производителями хлопка. Африканские производители хлопка (Буркина Фасо, Чад и Мали) предлагают египтянам не выдвигать эту инициативу в Гонконге. Они считают целесообразным создать чрезвычайный международный фонд для финансирования производства хлопка в Африке и добиваться от развитых стран отмены квот и таможенных пошлин на импорт.В сфере услуг африканские страны требуют от АРЕ в рамках переговорного процесса в ВТО упрощения доступа на египетские рынки туристических услуг, трудовых ресурсов и строительных подрядов. Египет > Легпром > economy.gov.ru, 26 июня 2005 > № 20987

По информации Panapress от 1 апр., президент Мали Амаду Тумани Туре (Amadou Toumani Touré) отправил в отставку глав жандармерии, национальной полиции и службы государственной безопасности. Это явилось следствием актов вандализма, совершенных футбольными болельщиками в Бамако 27 марта, когда сборная Мали проиграла сборной Того. Президент Мали отметил, что компетентные службы не смогли обеспечить безопасность в ходе матча и избежать последующих инцидентов. Е. Волкова. Мали > Армия, полиция > af-ro.com, 30 апреля 2005 > № 51090

В Мали продолжается рост цен на зерно из-за низкого урожая, к которому привели прошлогодняя засуха и нашествия саранчи. Особенно пострадали районы Мопти, Томбукту и Гао. Министр с/х Сейду Траоре (Seydou Traore) отметил, что урожай зерновых в стране в этом году составит 2,8 млн.т. против 3,3 млн.т. в прошлом году. По предварительной оценке гуманитарных организаций, действующих в Мали, в ближайшие 2 месяца 100 тыс. чел. будут нуждаться в продовольственной помощи. В связи с тяжелым продовольственным кризисом Япония оказала Мали помощь в 2,5 млрд. франков CFA. Мали > Агропром > af-ro.com, 30 апреля 2005 > № 51089

Когда в Банжуле правительством была создана Комиссия по СМИ, 22 нояб. в Верховном суде был начат судебный процесс, инициированный объединениями работников СМИ. Некоторые официальные лица сообщили BBC об отмене закона о создании Комиссии, и по их просьбе рассмотрение дела было отложено. Комиссия была распущена 13 дек. Уже 14 дек. Национальная Ассамблея приняла два закона, которые предусматривают наказание в виде тюремного заключения для журналистов, от 6 месяцев до 3 лет, без возможности освобождения под залог. Законы также предусматривают наличие цензуры, отмену аккредитации органов прессы и строгие административные санкции и штрафы против журналистов, отказывающихся раскрывать источники информации, а также пятикратное увеличение пошлины, взимаемой с владельцев газет. 15 дек. неизвестными был застрелен Дейда Хайдара (Deida Haidara) – директор The Point Newspaper, корреспондент AFP и организации «Репортеры без границ» (RSF). Две его ассистентки были ранены. Этому событию предшествовали покушение на корреспондента BBC в Банжуле Эбрахима Селла и угрозы в адрес Демба Али Джаво, президента Союза журналистов Гамбии. 18 дек. была опубликована декларация, подписанная Синдикатом Работников Информации и Связи (SYNPICS) и Союзом журналистов Западной Африки (UJAO), в которой организации требуют раскрытия преступления в кратчайшие сроки. Организация «Репортеры без границ» также потребовала расследования убийства своего корреспондента. В Банжуле, Дакаре и Бамако прошли митинги протеста против убийства журналиста. Леонар Винсен, представитель ассоциации «Репортеры без границ», заявил, что Хайдара был инициатором письма, адресованного RSF президенту Джаме с призывом не подписывать эти два законопроекта. Е. Волкова. Гамбия > СМИ, ИТ > af-ro.com, 30 декабря 2004 > № 52573

В понедельник 1 марта правительство Индии приняло решение о выделении ссуды восьми африканским странам – в 500 млн.долл. Эти средства будут направлены на развитие экономики в Буркина-Фасо, Чаде, Кот-д'Ивуаре, Экваториальной Гвинеи, Ганы, Гвинеи Бисау, Мали и Сенегала. Индия > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 4 марта 2004 > № 24577

Путь к процветанию

© "Россия в глобальной политике". № 1, Ноябрь - Декабрь 2002

Дэвид Доллар и Арт Край — экономисты Всемирного банка, работают в Группе по исследованию в области развития. Данная статья опубликована в журнале Foreign Affairs № 1 (январь/февраль) за 2002 год. Она отражает личный взгляд авторов на проблему глобализации.

Резюме Глобализация не ведет к росту неравенства и не множит ряды бедных. Напротив, глобальная экономика уже привела к снижению уровня бедности в мире. Это утверждают авторы материала в Foreign Affairs, вызвавшего бурную полемику в американской прессе. Часть откликов, которые в основном носили критический характер, мы публикуем в этом номере вместе с самой статьей.

Выдвигая множество обвинений в адрес глобализма, его противники прежде всего отмечают рост неравенства между имущими и неимущими. Глобализм дает преимущество богатым, бедным же от него практически ничего ждать не приходится, кроме дополнительных тягот. Это расхожее представление, судя по имеющимся данным, абсолютно не соответствует действительности. Современная волна глобализации, начавшаяся примерно с 1980 года, уже способствовала выравниванию экономического положения и снижению уровня бедности.

Глобальная экономическая интеграция по-разному влияет на доходы, культуру, общество и окружающую среду. Но коль скоро речь заходит о преимуществах глобализации, особенно важно подчеркнуть ее влияние на проблему бедности в мире. Если окажется, что международная торговля и инвестиции выгодны прежде всего богатым, то для многих это будет стимулом к тому, чтобы ограничить международную торговлю, сохранив таким образом рабочие места, национальную культуру и окружающую среду. Зато те же самые люди отнесутся к ограничению международной торговли иначе, если это негативно скажется на жизненном уровне малоимущих в развивающихся странах.

При анализе этой проблемы следует учитывать три фактора. Во-первых, общемировая тенденция к усгублению неравенства господствовала по крайней мере 200 лет, достигнув пика к 1975-му. С тех пор, однако, ситуация стабилизировалась и, возможно, тенденция даже обратилась вспять, что объясняется главным образом ускорением экономического роста в двух самых крупных и традиционно бедных странах — Китае и Индии.

Во-вторых, усиление взаимозависимости повышало уровень участия в международной торговле и инвестициях, с одной стороны, и стимулировало экономический рост — с другой. Развивающиеся страны можно разделить на две категории. К первой относятся глобализирующиеся государства, где в течение двух последних десятилетий наблюдается быстрое увеличение объемов торговли и зарубежных капиталовложений, значительно опережающее темпы развития богатых стран. Напротив, за последние 20 лет доля в международной торговле неглобализирующихся государств, представляющих вторую категорию развивающихся стран, сократилась. За период с 60-х годов по 90-е доходы на душу населения в странах первой категории росли стабильно — с 1 до 5 %. К тому же за последнее десятилетие экономические показатели индустриальных стран составили 2 %, тогда как неглобализирующихся — 1 %. Экономисты не торопятся с выводами о какой-либо выявленной в этой связи закономерности, но большинство соглашается с тем, что опережающие темпы роста глобализирующихся стран — следствие их открытости для внешней торговли и инвестиций (в сочетании с проводимыми там реформами).

В-третьих, глобализация, вопреки сложившемуся мнению, не привела к росту неравенства. В некоторых странах (Китай) разрыв в уровне доходов населения увеличился, в других (Филиппины), напротив, сократился. Эти изменения, впрочем, не всегда связаны с факторами глобализации, включая торговые и инвестиционные потоки, тарифные ставки и прозрачность финансовой сферы. На самом деле причины неравенства коренятся прежде всего в неэффективности национальных систем образования, налоговой и социальной политики. По сути, более высокие темпы роста в глобализирующихся странах привели к повышению доходов экономически отсталых слоев населения. К примеру, после того как Китай стал открытым для международной торговли и капиталовложений, в стране зафиксировано, помимо роста неравенства, наиболее значительное за весь период мировой истории понижение уровня бедности.

Глобализация действительно может оказаться эффективным средством в борьбе с бедностью, но нельзя утверждать, что она безотказно действует во всех случаях. Если политические лидеры рассчитывают овладеть всем потенциалом экономической интеграции и извлечь из нее максимальную выгоду, то им предстоит решить три важнейшие задачи. Во-первых, это противоборство с протекционистскими устремлениями индустриальных стран, так как подобные настроения все активнее блокируют интеграцию с бедными странами. Вторая задача — создание особых институтов и проведение целенаправленных политических мероприятий, учитывающих специфику каждой страны в отдельности для получения наибольших выгод от глобализации. Третья задача — расширение масштабов миграции — как внутренней, так и внешней — для преодоления неблагоприятного воздействия географического фактора.

Большой передел

За последние 200 лет стремительное ускорение темпов роста мировой экономики сопровождалось усилением интеграции различных местных рынков. Установить причинно-следственную связь между этими двумя процессами нельзя, так как, имея в распоряжении только одну мировую экономику, мы не можем произвести сравнительный анализ. Однако есть все основания полагать, что эти процессы развиваются параллельно. Как доказывал Адам Смит, расширение рынка приводит к более глубокому разделению труда, что, в свою очередь, облегчает использование инноваций и обучение в процессе производства. Некоторые из этих инноваций, имеющих отношение к средствам транспорта и связи, сокращают затраты и способствуют интеграции. Таким образом, налицо плодотворное взаимодействие интеграционного и инновационного процессов.

Интеграция различных местных рынков явилась следствием растущего потока товаров, капиталов и знаний. С 1820 по 1914 год международная торговля развивалась быстрее, чем мировая экономика. Доля международной торговли за этот период возросла примерно с 2 до 18 %мирового ВВП. Политика протекционизма времен Великой депрессии и Второй мировой войны оказала сдерживающее воздействие на глобализацию в международной торговле, доля которой (в мировом ВВП) к 1950 году уменьшилась по сравнению с 1914-м. Но с 1960 по 1980 год благодаря многосторонним соглашениям о либерализации торговли, заключенным в рамках Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ), торговые отношения между индустриальными странами качественно изменились. Большинство развивающихся стран оставались изолированными от этого процесса, так как проводили политику протекционизма. Были, однако, и исключения. Примеры Тайваня и Южной Кореи в конце концов побудили другие развивающиеся страны к более активному участию в международной торговле и инвестициях.

Международное движение капиталов, интенсивность которого измеряется соотношением доли иностранных капиталов к мировому ВВП, также возросло во время первой волны глобализации и снизилось в период Великой депрессии и Второй мировой войны; при этом уровень 1914 года был вновь достигнут лишь в 1980-м. Но с тех пор потоки капиталов значительно активизировались, изменился и их характер. Сто лет назад иностранные капиталы, как правило, участвовали в финансировании государственных инфраструктур (каналы, железные дороги) или непосредственно инвестировались в проекты, связанные с природными ресурсами. Сегодня же основной поток капиталов в развивающиеся страны — это прямые инвестиции в промышленность и услуги. Изменение характера перемещения капитала объясняется, очевидно, успехами экономической интеграции, к которым, безусловно, можно отнести более дешевую и ускоренную транспортировку и революционные изменения в сфере телекоммуникаций. По сравнению с 1920 годом плата за доставку груза морем сократилась на две трети, оплата воздушного перелета — на 84 %; стоимость трехминутного телефонного звонка из Нью-Йорка в Лондон снизилась на 99 %.

Миграционные потоки — это еще один аспект интеграции. Здесь мы наблюдаем обратную тенденцию: сегодня люди мигрируют не так активно, как в прошлом, хотя стали гораздо больше путешествовать. Если в период с 1870-го по 1910-й постоянно мигрировало порядка 10 %населения планеты, то за последние 25 лет число мигрантов сократилось до 1–2 %.

По мере углубления экономической интеграции годовой темп роста мировой экономики увеличился с 1 %в середине XX века до 3,5 %в 1960–2000 годах. В результате столь длительного подъема в разных странах установились совершенно разные уровни жизни. В наши дни мировая экономика за два-три года производит такой же объем товаров и услуг, какой она производила в течение всего XX века. Разумеется, с помощью простого сопоставления фактов трудно установить подлинную картину различий: ведь большей части того, что потребляется сегодня — авиалайнеров, автомобилей, телевизоров, синтетических тканей, продлевающих жизнь лекарств, — 200 лет назад просто не существовало. Поэтому темпы производства многих товаров и услуг практически не поддаются учету. Невообразимо выросла производительность труда.

Вместе с тем все эти несметные богатства очень неравномерно распределялись вплоть до 1975-го, когда ситуация изменилась к лучшему. Степень неравенства в мире определяется с помощью среднего логарифмического отклонения, фиксирующего разницу между доходами произвольно взятого индивидуума и среднестатистическими показателями. В основу положен тот факт, что доходы везде распределяются в пользу богатых. Получается, что доходы типичного представителя той или иной социальной группы уступают среднему показателю по этой группе. Доход на душу населения в мире сегодня составляет около 5 000 долларов, однако произвольно взятый индивидуум, скорее всего, довольствуется только одной тысячей, то есть его доход на 80 %меньше. Эта разница, выраженная в расчетных единицах среднего логарифмического отклонения, составляет 0,8.

Неравенство в доходах, 1820-1995 гг., в % Примечание: числа, расположенные по вертикали, обозначают разницу между доходами среднего жителя планеты и мировым доходом на душу населения. Источники: F. Burguignon and C. Morrisson, Inequality Among World Citizens, 1820-1992/ Working Paper 2001-25 (Paris: Department and Laboratory of Applied and Theoretical Economics, 2001)и David Dollar, Globalization, Inequality and Poverty Since 1980/ World Bank Bakground Paper

Таким образом, показатель мирового распределения доходов среди населения свидетельствует о растущем неравенстве в период с 1820 по 1975 год. За этот период разница между доходом типичного жителя планеты и среднемировым доходом на душу населения увеличилась примерно с 40 до 80 %. Как правило, в отдельно взятых странах показатели неравенства в доходах практически не менялись, поэтому общемировые показатели увеличивались в основном за счет неравномерности темпов роста в разных местах. Относительно богатые регионы по состоянию на 1820-й (Европа и Соединенные Штаты) развивались быстрее, чем бедные (особенно Китай и Индия). Глобальное неравенство имело самые высокие показатели в 1970-х годах, после чего ситуация стабилизировалась и даже наметился некоторый спад — главным образом в связи с ускорением темпов роста в Китае и Индии.

Другой подход к глобальному неравенству состоит в анализе происходящего в беднейших слоях населения, прожиточный минимум которых составляет менее доллара в день. Хотя с течением времени число людей, живущих в бедности, в процентном отношении уменьшилось, в абсолютных цифрах оно постоянно росло вплоть до 1980 года. В период Великой депрессии и Второй мировой войны масштабы бедности выросли особенно резко, но непосредственно после этого произошло их относительно быстрое сокращение. В период между 1960-м и 1980-м одновременно с мощным рывком в мировой экономике увеличивалось число бедных, поскольку рост экономики не затронул регионы с самым низким уровнем жизни. Однако начиная с 1980 года стремительно развивались именно эти страны, в результате бедных в мире стало на 200 млн меньше. Опять-таки данная тенденция объясняется прежде всего быстрым ростом доходов в Китае и Индии, где, по данным на 1980 год, проживало около одной трети населения планеты и более 60 %находящихся на грани крайней бедности.

Рывок вверх

Тенденции, характеризующие глобальное неравенство, начали меняться одновременно с изменениями в экономической стратегии ряда крупных развивающихся стран. После Второй мировой войны большинство развивающихся стран сосредоточились на внутренних проблемах, пренебрегая интеграцией в глобальную экономику. Результаты были достаточно плачевными, и в течение 1960–1970-х годов развивающиеся страны в целом росли медленнее, чем индустриальные. Нефтяные кризисы и инфляция в США в 70-е осложнили положение этих стран и на протяжении ряда лет способствовали отрицательному росту, высокой инфляции и кризису задолженности. Наученные горьким опытом, некоторые развивающиеся страны начиная с 1980 года приступили к пересмотру своих позиций.

Китай, к примеру, до середины 70-х проводил крайне закрытую политику в области экономики. Вначале экономическая реформа Пекина затронула сельское хозяйство, но после 1980 года усилия правительства были направлены на то, чтобы сделать страну открытой для внешней торговли и иностранных инвестиций. В частности, на две трети были уменьшены тарифные ставки, что сопровождалось еще более существенным снижением нетарифных барьеров. Реформы привели к беспрецедентному росту экономики прибрежных провинций и более умеренному — внутренних районов страны. С 1978 по 1994 год китайская экономика ежегодно росла на 9 %, в то время как экспорт увеличился на 14 %, а импорт — на 13. Разумеется, Китай и другие глобализирующиеся страны не ограничиваются либерализацией внешней торговли, а реформируют различные сферы хозяйствования. Проведя земельную реформу, Пекин укрепил права собственников и перешел от плановой экономики к рыночной; это благотворно сказалось на дальнейшей интеграции страны в мировую экономику и ее развитии.

Открытость других развивающихся государств также стала результатом готовности их лидеров неуклонно следовать курсом реформ. В 90-е Индия успешно провела либерализацию в области внешней торговли и инвестиций, рост ее годового дохода на душу населения сегодня достигает 4 процентов. Индия реализовала обширную программу реформ и отказалась от жестко регулируемой, плановой экономики.

То же относится к Уганде и Вьетнаму — странам с крайне низкими доходами, которые стали проводить более активную инвестиционную и внешнеторговую политику и также добились успеха. В западном полушарии необходимо упомянуть Мексику, которая в 1993 году заключила соглашение о свободной торговле с США и Канадой и с тех пор наращивает темпы своего развития, особенно в северных, граничащих с США, районах.

Индия, Вьетнам, Уганда и Мексика не единственные примеры стран, которые встали на путь быстрого развития, после того как начали проводить открытую политику. Проиллюстрировать эту тенденцию помогут примеры других развивающихся стран в порядке возрастания доли поступлений от торговли в их национальном доходе за 20 лет. Первую треть этого списка составляют страны глобализирующегося лагеря, а оставшиеся две трети — страны неглобализирующегося лагеря. Лидеры списка за последние два десятилетия увеличили объемы своей торговли в национальном доходе на 104 %(богатые страны соответственно на 71 %). Между тем сегодняшние объемы торговли неглобализирующихся стран уступают соответствующим цифрам 20-летней давности. Глобализирующиеся страны сократили свои импортные тарифы в среднем на 22 %, тогда как неглобализирующиеся — только на 11.

За счет чего растет экономика глобализирующихся стран? Их среднегодовой темп роста увеличился с 1 %в 60-х до 3 %в 70-х, с 4 %в 80-х до 5 %в 90-х. Годовые темпы роста в богатых странах, напротив, упали примерно до 2 %в 90-х, а неглобализирующиеся страны отмечали замедление роста с 3 %в 70-х до 1 %в 80-х и 90-х.

Та же тенденция наблюдается на уровне отдельных стран. В Китае и Индии районы, включившиеся в интеграционный процесс глобальной экономики, развиваются значительно быстрее, чем оказавшиеся в изоляции. Так, например, в изначально бедных индийских штатах, сумевших создать у себя привлекательный для инвестиций климат, в 90-х годах было зарегистрировано значительное сокращение бедности по сравнению с другими штатами. Подобное сравнение процессов, происходящих во внутренних районах, весьма показательно. Дело в том, что на фоне неизменной государственной политики в области торговли и макроэкономики эти процессы демонстрируют, насколько важно для достижения реальной интеграции дополнить либерализацию торговли институциональными реформами.

Факты, связанные с развитием таких глобализирующихся стран, как Индия, Китай и Вьетнам, подтверждают выводы о том, что открытость экономики сопровождается быстрым ростом. Многие исследования показывают, что чем больше объемы торговли и инвестиций, тем выше темпы развития. Экономисты Питер Линдерт и Джеффри Уильямсон отмечают, что «до сих пор не представлено убедительных научно обоснованных доказательств в пользу вывода о том, что открытость торговли однозначно ускорила экономическое развитие стран Третьего мира; и тем не менее свидетельства в пользу справедливости этого вывода преобладают». Далее они подчеркивают, что «антиглобализм не принес послевоенному Третьему миру ни одной победы».

На самом деле, вопреки утверждениям антиглобалистов, политика открытости по отношению к международной торговле и инвестициям способствовала сокращению разрыва между богатыми и бедными странами. В 90-е годы экономика глобализирующихся стран с общей численностью населения порядка 3 миллиардов человек росла в два с лишним раза быстрее, чем экономика индустриальных стран. Напротив, неглобализирующиеся государства развивались вдвое медленнее и в настоящее время оказываются все более отсталыми. Итогом большинства дискуссий, посвященных неравенству в мире, является тезис о растущей пропасти между развивающимися и индустриальными странами, но это просто не соответствует фактам. Важнейшими изменениями в характере глобального неравенства за последние десятилетия явились растущие различия внутри развивающегося мира, непосредственно связанные со способностью отдельных стран воспользоваться преимуществами, предоставляемыми глобализацией.

На пути выхода из бедности

Антиглобалисты настаивают на том, что экономическая интеграция усугубляет неравенство внутри стран и между ними. До середины 80-х данных по этому вопросу явно не хватало. В настоящее время все большее число развивающихся стран проводят качественные исследования доходности и потребления в отдельных домохозяйствах. Надежные данные уже существуют для 137 стран, и многие из них позволяют определить, как с течением времени менялся характер неравенства.

Одним из способов исследования проблемы неравенства внутри отдельных стран является анализ состояния 20 %самых бедных домохозяйств на фоне глобализации и экономического роста. Во всех странах рост доходов бедных примерно совпадает с темпами роста ВВП. Конечно, это соотношение подвержено значительным изменениям в зависимости от конкретной ситуации. В некоторых странах распределение дохода изменилось в выгодную для бедных сторону, в других наоборот. Но это изменение никак не связано с некой переменной величиной, характеризующей глобализацию. Некорректно утверждение о том, что неравенство обязательно возрастает с увеличением объемов торговли, иностранных капиталовложений и понижением тарифов. Для многих глобализирующихся государств распределение доходов осталось практически на прежнем уровне, а в некоторых (Филиппины и Малайзия) ситуация даже изменилась в пользу бедных. Изменения в характере неравенства отражают лишь особенности политики государства в сфере образования, налогов и социальной защиты.

Очень важно правильно понять это утверждение. Китай представляет собой пример страны, где уровень неравенства заметно повысился. За последнее десятилетие доход беднейших 20 %населения Китая увеличивался быстро, но значительно медленнее, чем доходы на душу населения. Эта тенденция, возможно, объясняется тем, что страна стала более открытой, но, скорее всего, главная причина — внутренняя либерализация. Китай, где в 70-е годы доходы распределялись чрезвычайно равномерно, начал с того, что направил часть реформ на совершенствование образования, причем все связанные с этим выгоды получали наиболее отличившиеся. Но китайский опыт нетипичен. В большинстве развивающихся стран, открытых для внешней торговли и инвестиций, неравенство не углубляется. Более того, хотя доходы в Китае стали распределяться более неравномерно, доходы бедных по-прежнему быстро увеличивались. Можно сказать, что успехи Китая в борьбе с бедностью беспрецедентны.

Поскольку увеличение объемов торговли обычно сопровождается ускоренным экономическим ростом и необязательно влечет за собой перераспределение доходов среди домохозяйств, в целом оно ассоциируется с повышением благосостояния бедных. Так, по мере того как Вьетнам стал следовать политике открытости, в стране отмечался рост доходов на душу населения, что особо не отразилось на отношениях неравенства. Доход бедных значительно вырос, а число вьетнамцев, живущих в крайней нищете, сократилось с 75 %в 1988 году до 37 в 1998-м. Спустя всего 6 лет подавляющее большинство самых бедных на 1992 год домохозяйств улучшили свое положение. Однако повышение благосостояния связано не только с доходом: стало меньше детей, занятых в производстве, увеличилась численность учащихся в школах. Нет причин удивляться тому, что подавляющее большинство вьетнамцев вскоре извлекли выгоду из либерализации торговли: открытая политика способствовала экспорту риса (производимого главным образом беднейшими фермерами) и трудоемкой продукции, в частности обуви. Однако опыт Китая и Вьетнама не уникален. Интегрирующиеся в мировую экономику Индия и Уганда также добились быстрого снижения уровня бедности.

Открытые общества

Данные утверждения касаются и развивающихся, и индустриальных стран (например Соединенных Штатов), и тех, кто озабочен проблемой нищеты в глобальном масштабе. Все стороны должны признать, что последняя волна глобализации сыграла огромную роль в обуздании процессов, связанных с неравенством и бедностью в мире. Для всех пришло время понять, что глобализация, несмотря на препятствия, продолжается.

Тем не менее было бы неправильным заявлять, что глобализация неизбежна. В 1910 году многие полагали, что процесс глобализации не остановить, но вскоре убедились, что жестоко ошибались. История не повторяется, однако следует отметить, что антиглобалистские настроения на подъеме. В то же время все больше политических лидеров развивающегося мира осознают, что открытая система торговли в значительной мере соответствует интересам их стран. Эти политики сочтут за благо прислушаться к недавнему заявлению президента Мексики Висенте Фокса:

»Мы убеждены, что глобализация — это благо, и она станет благом, когда вы подготовитесь к нейѕ и пусть ваши принципы не противоречат требованиям экономики, пусть им соответствуют установленные вами высокие образовательные стандарты и приверженность верховенству законаѕ Когда вы сделаете все, что от вас зависит, тогда, мы уверены, вы достигнете благополучия».

К сожалению, противники интеграции — особенно в индустриальных странах — отстаивают свои узкие интересы гораздо более энергично. Лидеры как развитых, так и развивающихся стран должны более непосредственно и эффективно поддерживать процесс глобализации, если не хотят, чтобы их оппоненты взяли верх.

Вместе с тем индустриальные государства по-прежнему принимают протекционистские меры в отношении сельскохозяйственной и трудоемкой продукции. Ликвидация этих барьеров окажет существенную поддержку развивающимся странам. Открыть свои рынки выгодно даже беднейшим странам мира — ведь 70 %тарифных барьеров, с которыми сталкиваются развивающиеся страны, возникают по инициативе их же самих.

Если глобализация продолжится, то возможность ее превращения в силу, устраняющую неравенство, будет зависеть от способности бедных стран интегрироваться в мировую экономическую систему. Для достижения подлинной интеграции требуется не только либерализация торговли, но и масштабная реформа государственных институтов. Многие из развивающихся стран, в частности Мьянма, Нигерия, Украина и Пакистан, создают у себя неблагоприятные условия для инвестиций. Даже если они решатся проводить открытую торговую политику, гарантией успеха она станет лишь в том случае, если эти государства проведут дополнительные реформы. Нелегко предугадать, какими путями будут там продвигаться реформы; многие из фаворитов последних лет — Китай, Индия, Уганда и Вьетнам — добились успехов совершенно неожиданно. Но пока государственные институты и политика остаются неэффективными, отсталость таких стран неизбежна.

Используя механизмы торговой политики, индустриальные государства могли бы помочь тем развивающимся странам, которые решили перейти к политике открытости и вступить в мировой торговый клуб. Но в последние годы индустриальные государства изменили тактику. Первоначально ГАТТ было создано на основе соглашений, связанных с практическими вопросами международной торговли. Теперь же перед вступающими в ВТО выдвигается требование институционально оформить отношения в рамках договора, например, о политике в сфере прав на интеллектуальную собственность. Однако если под угрозой санкций со стороны ВТО начнется какая-либо стандартизация условий труда или требований к состоянию окружающей среды, то подобная гармонизация будет иметь далеко идущие последствия. Такие меры по своему воздействию равнозначны новому протекционизму, поскольку препятствуют интеграции развивающихся стран в мировую экономику и тормозят торговлю между богатыми и бедными странами.

Конференция ВТО в Дохе явилась важным шагом на пути к международной торговой интеграции. Более решительно, чем в Сиэтле, лидеры индустриальных государств выразили готовность продолжить процесс интеграции и определиться с основными проблемами развивающихся стран. Среди этих проблем — доступ к патентам на фармацевтическую продукцию, использование антидемпинговых мер против развивающихся стран и сельскохозяйственные субсидии. Не исключено, что новый раунд переговоров, начавшийся в Дохе, сможет переломить современную тенденцию, затрудняющую путь бедных стран в мировую экономику.

Наконец, еще одно возможное препятствие на пути успешной и справедливой глобализации связано с географией. Ни прибрежный Китай, ни южная Индия не были приговорены природой к бедности, то же самое относится к северной Мексике и Вьетнаму. Все они расположены по соседству с крупными рынками или вблизи от торговых путей, но случилось так, что долгое время их развитие сдерживалось ошибочной политикой. Теперь, после соответствующих реформ, они начинают быстро развиваться и понемногу занимают принадлежащее им в силу естественных причин место в мире. Иное дело Мали, Чад и прочие страны и регионы, испытывающие на себе проклятье «плохой географии»: удаленность от рынков, большие расходы на транспортировку, наличие угроз для здоровья населения, проблемы с сельским хозяйством. Было бы наивным полагать, что одной только торговлей и инвестициями здесь можно облегчить бремя бедности. На самом деле для географически неблагоприятных стран и регионов важна прежде всего не либерализация торговли, а развитие подобающей системы здравоохранения или налаживание инфраструктур. Еще один выход — позволить людям сменить местожительство.

Не поддающийся учету фактор нынешней волны глобализации — миграция из бедных стран — мог бы стать весомым вкладом в борьбу с бедностью. Каждый год население планеты увеличивается на 83 млн, из них 82 приходятся на развивающиеся страны. В то же время в Европе и Японии отмечается процесс старения населения, ведущий к сокращению трудовых ресурсов. Миграция относительно неквалифицированных рабочих с юга на север, таким образом, будет экономически взаимовыгодна. При этом в результате в основном экономически мотивированной волны миграции поднимается жизненный уровень самого мигранта, а страна, которую тот покидает, получает тройную выгоду. Во-первых, миграция сокращает количество рабочих рук на юге, и поэтому заработная плата остающегося населения увеличивается. Во-вторых, мигранты посылают в страну денежные переводы в твердой валюте. Наконец, в-третьих, миграция способствует активизации транснациональной торговли и инвестиций. Так, например, 10 %граждан Мексики живет и работает в США, тем самым у них на родине снимается напряжение на рынке труда и повышаются зарплаты. В денежных переводах Индия получает от своих граждан, работающих за океаном, в 6 раз больше, чем от иностранной помощи.

В отличие от торговли миграция всячески сдерживается, вокруг нее ведутся оживленные споры. Отдельные критики подчеркивают ее деструктивное воздействие на общество и культуру, высказывают опасения, что она негативно отразится на уровне зарплаты и стимулирует безработицу в индустриальных странах. При этом антииммиграционное лобби игнорирует тот факт, что неравенство, связанное с условиями экономической географии, столь велико, что никакая ограничительная политика не помешает нелегальной иммиграции. По иронии судьбы, неприятие глобализации во многом обусловлено как раз тем, что ее влияние недостаточно распространяется на такие ключевые области экономики, как потоки рабочей силы. Перемещение людей стало высокоприбыльным, неконтролируемым бизнесом, в результате чего нелегальные иммигранты становятся объектом жестокой эксплуатации.

Пока ни одна из индустриальных стран не готова узаконить открытую иммиграцию. Но политику в отношении мигрантов нужно пересмотреть. В некоторых государствах миграционные правила отдают предпочтение высококвалифицированным работникам, что подстегивает процесс утечки мозгов из развивающихся стран. В результате такой политики поток неквалифицированной рабочей силы не останавливается; напротив, многие работники выталкиваются в категорию «нелегалов». Поэтому если индустриальные страны на законных основаниях будут принимать больше неквалифицированных работников, то это компенсирует нехватку собственной рабочей силы, улучшит жизненный уровень в развивающихся странах и уменьшит приток нелегальных иммигрантов.

Итак, за последние два десятилетия интеграция экономик развивающихся и индустриальных стран предоставила бедному населению немало возможностей для улучшения жизни. Извлекать пользу из глобализации уже научились мексиканские мигранты, китайские рабочие, вьетнамские крестьяне и угандийские фермеры. Глобализация выгодна и состоятельным слоям населения в развивающихся и индустриальных странах. После того как стихнет риторика вокруг глобализации, в мировой повестке дня со всей очевидностью обозначится вопрос, насколько индустриальные государства готовы ускорить процесс интеграции в мировую экономику. Стремящиеся к этому беднейшие страны в значительной степени заинтересованы в том, каким будет ответ богатых стран.

Китай. Индия. МВФ > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 16 ноября 2002 > № 2899026