Всего новостей: 4229656, выбрано 11180 за 0.075 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Американские металлургические компании, столкнувшись в третьем квартале с падением цен, опустившим котировки на самый низкий уровень с 2010 года, использовали против него свой традиционный прием, приступив в середине октября к объявлениям о резких повышениях цен. Во второй половине октября и в начале ноября американские производители плоского проката поднимали котировки дважды – в общей сложности, на $90 за короткую т ($99 за метрическую т).Поначалу эта инициатива дала довольно ограниченный эффект. Падение цен, действительно, прекратилось, котировки пошли вверх, но не так быстро, как хотелось бы поставщиков. В частности, стоимость горячего проката в начале ноября превысила $600 за короткую т ($661), но не смогла оторваться от этой отметки. Низкий спрос на стальную продукцию со стороны американских промышленников и высокие складские запасы, накопленные дистрибуторами, препятствовали подорожанию.
Тем не менее, в середине ноября котировки на прокат в США все-таки пошли на подъем. Этому способствовало, в частности, повышение внутренних цен на металлолом на $40-50 за т в первой половине текущего месяца. Под влиянием этого роста американские производители длинномерного проката заявили об увеличении стоимости своей продукции на $50 за короткую т ($55). Правда, пока что цены растут не настолько активно. Подорожание катанки сдерживается предложением дешевой китайской продукции, не превышающей $590-600 за т CFR с доставкой в январе-феврале. Спрос на арматуру в США перманентно низок из-за хронической депрессии в строительной отрасли и ожидаемого сокращение бюджетных расходов на строительные проекты в будущем году. Из-за этого цены на арматуру на американском рынке не превышают $690-700 за метрическую т EXW, хотя производители настаивают на повышении до $710-730 за т EXW.
Несколько больших успехов добились поставщики плоского проката. С начала месяца цены на их продукцию поднялись на $30-40 за т. В начале третьей декады ноября котировки на горячекатаные рулоны достигли $695-705 за т EXW, а на толстолистовую сталь А36 – $760-780 за т EXW. Соответствующий рост наблюдался и в других секторах американского рынка листовой стали.
В отличие от длинномерного проката, где основным фактором роста стало подорожание металлолома, подъем на рынке листовой продукции имеет под собой и некоторые объективные причины. Прежде всего, металлургам своими последовательными объявлениями о повышениях цен удалось «напугать» потребителей, заставив их поспешить с закупками, пока котировки не успели подняться слишком высоко. Кроме того, несмотря на в целом негативные отзывы американского бизнеса об экономической политике правительства, большинство участников рынка полагают, что в ближайшем будущем положение американской экономики улучшится.
Свою роль сыграло и то, что американские производители плоского проката ощущают достаточно слабую конкуренцию из-за рубежа. Американское Министерство торговли приняло предварительное решение о повышении минимальной цены на импортный российский горячий прокат. Если ранее, в соответствии с соглашением от 1999 года, стоимость этой продукции в США должна была быть не ниже $408,3 за метрическую т CFR, то теперь нижнюю границу предложено поднять до $601,75 за т CFR. Причем, если стороны не договорятся, то американцы введут в действие антидемпинговые пошлины в размере от 60 до 165%. В середине ноября средний уровень котировок на японские и мексиканские горячекатаные рулоны составлял, для сравнения, $580-600 за т CFR.
В начале ноября ведущие американские производители толстолистовой стали анонсировали второе повышение котировок за месяц – снова на $50 за короткую т. Но в этот раз специалисты сомневаются, что оно принесет даже частичный успех. По большому счету, подорожание этой продукции в первой половине ноября было обусловлено, скорее, субъективными, чем объективными причинами. Если спрос на тонколистовую сталь в последнее время возрос, в частности, со стороны автомобилестроительной и трубопрокатной отраслей, то большие запасы толстого листа у потребителей и дистрибуторов делают его маловостребованным.
Впрочем, своей цели американские металлурги все же добились. Рынок немного оживился, цены идут вверх – что еще надо?!.
РОСКОСМОС МОЖЕТ СОЗДАТЬ СПУТНИК СВЯЗИ ДЛЯ БРАЗИЛЬЦЕВ
Переговоры осложняет неясность в вопросе финансирования проекта, отметил глава Роскосмоса Владимир Поповкин
Роскосмос ведет переговоры о создании спутника связи и дистанционного зондирования Земли для Бразилии. По словам главы Роскосмоса Владимира Поповкина, переговоры ведутся с космическим агентством Бразилии, передает РИА Новости.
По его словам, переговоры осложняются тем, российской стороне "не совсем понятна финансовая составляющая". Еще одна проблема заключается в том, что в Бразилии часто меняются руководители, отвечающие за космическую деятельность, сказал Поповкин.
Роскосмос уже имеет опыт сотрудничества со странами Латинской Америки. Помимо Бразилии, с участием российской стороны космические проекты реализуют Аргентина, Колумбия, Мексика, Перу и Чили. А в январе этого года к этим странам присоединилась и Никарагуа, которая подписала с Россией соглашение о сотрудничестве в области изучения космического пространства и развития ГЛОНАСС. Кроме того, в марте 2012 года был подписан контракт между правительством Мексики и компанией International Launch Services (ILS), мажоритарная доля которого принадлежит российскому ГКНПЦ имени М.В.Хруничева. Согласно контракту, в космос должен быть запущен спутник "МЕКССАТ-1", который будет выведен на орбиту ракетой-носителем "Протон-М".
ПРЕЗИДЕНТ МЕКСИКИ ХОЧЕТ ИЗМЕНИТЬ НАЗВАНИЕ СТРАНЫ
Фелипе Кальдерон предложил убрать из названия государства "Соединенные Штаты"
Президент Мексики Фелипе Кальдерон хочет изменить название страны, передает Reuters.
С этим предложением он обратился в Конгресс, чтобы законодатели внесли изменения в Конституцию страны. По его словам, это позволит сократить название государства "Мексиканские Соединенные Штаты" и вернуться к прежнему варианту "Мексика". "Мы не должны подражать другим странам. Простите за каламбур, но имя Мексики - Мексика", - сказал Кальдерон.
Мексиканскими Соединенными Штатами страна стала называться в девятнадцатом веке, когда власти государства взяли за образец США, посчитав их символом демократии и свободы.
Фелипе Кальдерон из Партии национального действия уйдет со своего поста 1 декабря 2012 года, в день инаугурации победившего на выборах президента Энрике Пенья Ньето из Институционно-революционной партии.
Мексиканские производители текилы отмечают решение Австралии о признании напитка, изготовляемого на территории страны, лучшим в своей категории, а также признающим ее единственным производителем, который имеет право на использование данного торгового бренда.
Совет по вопросам изготовления текилы Мексики сообщает, что Австралия присоединилась к России и Таиланду, которые выступили за предоставление стране права на производство оригинального напитка, основным компонентом которого является голубая агава, произрастающей только в мексиканском штате Халиско.
Данное решение означает, что Канберра закроет десять «псевдо-производств» текилы на территории страны уже в январе следующего года, что станет шагом к вступлению Мексики на рынок Зеленого континента, куда в настоящий момент ежегодно поступает 825 литров напитка. Всего Мексика производит 261 миллион литров текилы, 60% которой идет на экспорт, пишет новостное издание «The Australain».
Главное управление гражданской авиации Индонезии в четверг валидировало сертификат типа на российский региональный самолет Sukhoi Superjet-100 (модель RRJ-95B), следует из сообщения его производителя - компании "Гражданские самолеты Сухого".
Сертификат типа удостоверяет соответствие самолета SSJ-100 сертификационным требованиям индонезийских авиационных властей, разрешает его экспорт в Индонезию и эксплуатацию авиакомпаниями данной страны без ограничений.
"Теперь мы полностью готовы к поставке самолета первому заказчику в Юго-Восточной Азии - индонезийской авиакомпании Sky Aviation", - отметил первый вице-президент ГСС по разработке и сертификации Игорь Виноградов, слова которого приводятся в релизе.
Индонезийская авиакомпания Sky Aviation заказала 12 воздушных судов Sukhoi Superjet-100, первый из них одна должна получить уже в текущем году.
Процесс подтверждения сертификата типа для Sukhoi Superjet-100 был начат еще в феврале 2012 года с подачи заявки на сертификацию. В июле 2012 в рамках визита делегации министерства транспорта Индонезии в Россию был подписан протокол, определявший объем и порядок проведения комплекса работ и процедур для подтверждения сертификата типа самолета Sukhoi Superjet 100 в Индонезии.
В январе 2011 года SSJ-100 получил сертификат типа АР МАК, в феврале 2012 - сертификат типа EASA. В апреле 2012 года мексиканские авиационные власти валидировали сертификат типа на самолет Sukhoi Superjet-100.
Sukhoi Superjet-100 (SSJ-100) - региональный 100-местный самолет нового поколения, разработанный и произведенный компанией ЗАО "Гражданские самолеты Сухого" при участии итальянской Alenia Aermacchi. 19 мая 2008 года SSJ-100 совершил первый полет. Дальность полета для базовой версии - 3,048 тысячи километров, для версии с увеличенной дальностью - 4,578 тысячи километров. В настоящее время эксплуатируется 11 самолетов SSJ-100.
Мексиканский президент Фелипе Кальдерон, уходящий со своего поста 30 ноября, предложил в четверг изменить официальное название страны "Мексиканские Соединенные Штаты" на просто "Мексику".
Соответствующее официальное предложение Кальдерон намерен внести в парламент еще до окончания своих полномочий.
"Именно Мексика - это то название для нашей страны, которое отражает ее суть, имя Мексики - это Мексика", - подчеркнул Кальдерон в ходе церемонии подписания соответствующего обращения к парламенту в президентской резиденции "Лос-Пинос".
По его словам, название страны напрямую связано с таким важным понятием, как народ и определяет его национальную идентичность и культурное наследие.
Слово "Мексика" имеет индейское происхождение, оно появилось задолго до прихода испанских колонизаторов - в шестнадцатом веке. Оно обозначало название племени ацтеков "мешика", которое позднее трансформировалось в "Мексику".
Название "Мексиканские Соединенные Штаты" появилось гораздо позже, после обретения страной независимости в девятнадцатом веке. Законодатели выбрали модель названия страны, очень близкую к соседним США, считая существовавшую там политическую систему наиболее прогрессивной на тот момент.
По мнению Кальдерона, сейчас необходимость в таком подражании США уже отпала, к тому же Мексика является состоявшимся федеративным государством.
Сейчас полное название Мексики используется только в официальных документах и церемониях, а также отчеканено на железных монетах. При этом на бумажных купюрах мексиканских песо написано просто - "Банк Мексики". Дмитрий Знаменский.
Таджикистан занял первое место в мире по соотношению денежных переводов трудовых мигрантов и ВВП, сообщает Лента.Ру со ссылкой на доклад Всемирного банка.
По подсчетам ВБ, в 2012 году таджикские мигранты переведут на родину около 47 процентов ВВП. Точная сумма переводов в докладе не указывается. В прошлом году ВВП Таджикистана составил более 6,7 миллиарда долларов. В этом году, по прогнозам МВФ, показатель должен увеличиться на шесть процентов, то есть до 7,1 миллиарда долларов. В таком случае переводы мигрантов должны составить 3,34 миллиарда долларов.
По итогам прошлого года таджикские мигранты перевели на родину почти три миллиарда долларов (45 процентов ВВП), что на треть больше, чем годом ранее. В 2008 году объем денежных переводов составил 2,516 миллиарда долларов или 49 процентов ВВП.
Второе место по по соотношению денежных переводов трудовых мигрантов и ВВП заняла Либерия (31 процент), третье - Кыргызстан (29 процентов), далее идут Лесото (27 процентов), Молдавия (23 процента), Непал (22 процента) и Самоа (21 процент).
В общей сложности трудовые мигранты в этом году переведут своим семьям в развивающихся странах 406 миллиардов долларов, что на 6,5 процента больше, чем в прошлом году. В денежном выражении лидером по переводам станет Индия с показателем в 70 миллиардов долларов, на втором месте Китай (66 миллиардов долларов), третье делят Филиппины и Мексика (по 24 миллиарда долларов).
Три российских вертолета МИ-17В-5, приобретенных министерством военно-морского флота Мексики, прибыли в минувший вторник на базу "Лас-Бахадас" мексиканских ВМС в городе Веракрус. Эти машины стали первыми новыми военно-транспортными вертолетами российского производства, поставленными в латиноамериканскую страну.
Речь идет о вертолетах производства Казанского вертолетного завода. Они куплены по системе лизинга через Banco Nacional de Obras y Servicios Publicos (Banobras) министерством военно-морского флота Мексики.
Вертолеты были доставлены грузовым самолетом Ан-124. Причем они прибыли уже в собранном виде, за исключением несущих и хвостовых винтов, которые будут смонтированы на месте. Вместе с вертолетами прибыла и группа техников, которые займутся их сборкой.
Как сообщил РИА Новости источник, близкий к министерству ВМФ Мексики, после окончательной сборки предстоит обкатка винтокрылых машин, причем за штурвалом будет находиться российский пилот. Мексиканские летчики смогут управлять новыми машинами уже после подписания акта приемки вертолетов.
Возможности для использования МИ-17В-5 у мексиканских ВМС достаточно широкие. Именно это ведомство в последние годы наряду с министерством обороны в основном отвечает за борьбу с организованной преступностью и наркотрафиком в пограничных с США штатах страны.
Контракт на поставку российских вертолетов был подписан 22 декабря 2011 года. Сумма сделки не разглашается. С российской стороны контракт подписан ОАО "Рособоронэкспорт".
С поступлением новых машин количество российских вертолетов, используемых различными ведомствами Мексики, увеличивается до 35. На службе у министерства ВМФ уже находятся 24 машины, еще пять использует министерство обороны и три - полиция Мексики.
По оценкам мексиканской стороны, российские вертолеты являются довольно надежными. С учетом уже имеющегося парка российской вертолетной техники и открытого в 2006 году в Веракрусе центра по ремонту и обслуживанию российских вертолетов потенциальная заинтересованность Мексики в продолжении сотрудничества в этом направлении довольно высока. Как подчеркивают источники, после прихода новой администрации президента Энрике Пеньи Ньето, заступающего на этот пост 1 декабря, и утверждения бюджета на следующий год с определенной долей вероятности можно ожидать новых предложений от мексиканской стороны в части контрактов на поставку техники.
В настоящее время произведенные в России вертолеты, по экспертным оценкам, занимают около 20% рынка военной вертолетной техники стран Латинской Америки и 2% рынка гражданских машин. При этом в гражданском сегменте при приобретении авиационной техники российского производства отмечается высокая потребность в лизинговых услугах как в финансовом инструменте. В частности, интерес к использованию лизинговой схемы при покупке российских вертолетов проявляют компании-операторы из Перу, Мексики, Аргентины и Боливии.
Как сообщил ранее посол РФ в Мексике Валерий Морозов, отношениям России и Мексики не хватает подписанного и действующего соглашения о ВТС, и пока поставки военной техники идут на базе прямых договоренностей, так как мексиканские министерства могут для своих нужд заключать договоры на поставку техники, а в последнее время - на основе тендера.
По словам дипломата, российская вертолетная техника зарекомендовала себя в Мексике хорошо. Морозов сообщил, что были планы сделать региональным центр по обслуживанию вертолетов в Веракрусе.
Ми-17В-5 создан в результате модернизации вертолетов семейства Ми-17В-1, разработанных ОАО "Московский вертолетный завод им. М.Л. Миля". Казанский вертолетный завод во взаимодействии с Московским вертолетным заводом осуществили при его доработке большой объем научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, благодаря чему Ми-17В-5 стал конкурентоспособным на мировом рынке. Универсальность и высокие летно-технические характеристики сделали Ми-17В-5 одним из самых востребованных российских вертолетов. Дмитрий Знаменский.
В рамках форума ALTA, проходившем в Панама-Сити, 15 ноября 2012 года компания SuperJet International (SJI) - совместное предприятие Alenia Aermacchi и холдинга "Сухой" - объявила о том, что мексиканская авиакомпания Interjet добавила 10 опционов в текущий твердый заказ на 20 самолетов Sukhoi Superjet 100.
С учетом каталожной цены на самолет, общая стоимость заказа может превышать 1 млрд. долларов.
Первый "зеленый" SSJ100 для авиакомпании Interjet прибыл в аэропорт Марко Поло (Венеция, Италия) 6 октября 2012 года для предпродажной подготовки в центре кастомизации SuperJet International. В настоящее время компания получает "Дополнение к сертификату типа" (EASA-STC), что позволит устанавливать в самолетах интерьер. Интерьер был разработан итальянской компанией Pininfarina.
SJI планирует выполнить первую поставку SSJ100 для авиакомпании Interjet в марте 2013 года с последующим темпом поставки - один самолет в месяц.
Первоначально Interjet подписал контракт на поставку 15 SSJ100 в конфигурации на 93 пассажирских места плюс 5 опционов. На прошедшем авиасалоне в Фарнборо господин Мигель Алеман Веласко, председатель правления Interjet, объявил о решении авиакомпании перевести пять опционов в твердые заказы, таким образом, твердый заказ составил 20 самолетов Sukhoi Superjet 100. Теперь заказчик добавил в соглашение 10 дополнительных опционов.
"Новое соглашение подтверждает надежное сотрудничество с авиакомпанией Interjet, которое началось с момента подписания договора, и уверенность заказчика в качестве продукта SSJ100 и услуг. В настоящее время наша работа в Венеции направлена на предоставление услуг высокого уровня, и мы также уверены в том, что данные 10 опционов в скором времени будут переведены в твердые заказы",говорит Назарио Каучелиа, исполнительный директор SuperJet International. Самолет SSJ100, разработанный и построенный ЗАО "Гражданские самолеты Сухого" (ГСС) по новейшим технологиям, совместным предприятием холдинга "Сухой" и Alenia Aermacchi, который обеспечивает максимальную эффективность при выполнении полетов на больших высотах и при высоких температурах, типичных для Мексики, он также соответствует высоким эксплуатационным стандартам авиакомпании Interjet.
В апреле 2012 года SSJ100 получил сертификат типа, который подтверждает соответствие требованиям авиационных властей Мексики.
SuperJet International отвечает также за обучение. К концу ноября 2012 первый комплексный тренажер (FFS) прибудет в Венецию, а в январе 2013 года пилоты мексиканской авиакомпании смогут начать подготовку в Центре обучения SJI. Sukhoi Superjet 100 (SSJ100) - 100-местный самолет нового поколения, разработанный и произведенный компанией ЗАО "Гражданские самолеты Сухого" при участии Alenia Aermacchi. 19 мая 2008 г. SSJ100 совершил первый полет. Максимальная крейсерская скорость Sukhoi Superjet 100 - 0,81 Маха, крейсерская высота 12 200 м (40 000 футов). Длина полосы для базовой версии самолета составляет 1731 м, для версии с увеличенной дальностью полета - 2052 м. Дальность полета для базовой версии - 3048 км, для версии с увеличенной дальностью - 4578 км. В январе 2011 года SSJ100 получил сертификат типа АР МАК, в феврале 2012 - сертификат типа EASA. В настоящее время эксплуатируется 11 самолетов SSJ100.
Interjet - мексиканская авиакомпания, которая в декабре 2011 года отметила шестую годовщину, выполнив корпоративное обязательство обеспечить высокий уровень авиапревозок за приемлемую цену. В настоящее время авиапарк Interjet включает 35 самолетов типа A320. Interjet выполняет более 150 рейсов в день. В маршрутной сети авиакомпании 26 внутренних направлений и 8 международных.
SuperJet International - совместное предприятие Alenia Aermacchi (51%) и ОАО "Сухой" (49%), отвечающее за маркетинг, продажи, кастомизацию и поставки самолета Sukhoi SuperJet 100 в Европу, Америку, Океанию, Африку и Японию. Компания также отвечает за обучение и глобальное послепродажное обслуживание, а также за дизайн и разработку VIP и грузовых вариантов самолета. Представительство SuperJet International находится в Москве (Россия), офис продаж в Вашингтоне, округ Колумбия (США).
Депутаты мексиканского конгресса проведут обсуждения по вопросу легализации производства, продажи и потребления марихуаны в стране.
Данное решение последовало после того, как стало известно, что американские штаты Вашингтон и Колорадо последовали примеру Нидерландов, которые первыми узаконили легкое наркотическое средство. Законопроект, регулирующий вопросы, связанные с марихуаной и ее производными, в конгресс представил депутат революционно-демократической партии Фернандо Белаузаран Мендес. По его словам, данное предложение направлено на сокращение социальных проблем, вызванных распространением наркотических средств, а также на лишиние наркопреступности ее главного источника дохода.
Марихуана является наиболее часто употребляемым запрещенным веществом в Мексике, что приносит колоссальный доход наркокартелям. В свою очередь, представители институционно-революционной партии заявили, что главным способом для борьбы с синдикатами должны выступать создание рабочих мест, стимулирование инвестиций в сельскохозяйственные районы и пропаганда спорта.
Такие сведения приводит новостное издание «The News».
21 ноября в Доминиканской Республике начнется II Международный конгресс туристической архитектуры ARQ-TUR Caribe Unibe 2012, который организуют высшие учебные заведения Латинской Америки, стран Карибского бассейна и Испании, работающие в данном секторе.Цель проведения данного мероприятия – подчеркнуть важность понимания факторов местной культуры и развития профессиональной деятельности в данных условиях во избежание возникновения однотипности среди туристических построек разных стран.
Во встрече примут участие преподаватели и ислледователи архитектурных школ Иберо-американского университета (UNIBE), Национального университета Мексики (UNAM), Технологического института Коста-Рики, Университета Пуэрто-Рико, колумбийского университета Пилото и Европейского университета Мадрида.
Среди центральных тем конгресса – проблемы и трудности регионального самоопределения, новые архитектурные тенденции в сфере туризма, ландшафтных дизайн, поиск новых стратегий и новшества в преподавании архитектурных специальностей. В основном речь будет идти о странах Карибского бассейна.
Мероприятие пройдет в отеле Hotel Caribe Club Princesa. Его программа включает в себя круглые столы, мастер-классы, выставки, конференции и многое другое. Конгресс посетят мексиканец Марио Ласо, пионер в сфере экологичной архитектуры в своей стране, архитекторы Даниэль Понс и Маркос Баринас, маркетолог Пабло Росс, доминиканский ландшафтный дизайнер Адольф Гнотча и многие другие.
Доминиканская Республика. ЛатАмерика > Миграция, виза, туризм > buenolatina.ru, 20 ноября 2012 > № 691798
Национальный музей изяшных искусств Чили, расположенный в самом центре столицы страны г. Сантьяго, в следующем году представит выставку работ мексиканских мастеров настенной живописи Диего Риверы (1886-1957), Давида Альфаро Сикейроса (1896-1974) и Хосе Клементе Ороско (1833-1949). Чилийская газета La Tercera сообщает, что выставка, которая должна была быть открыта еще в сентябре 1973г., однако предстанет на суд публики в зале Matta в период с сентября по декабрь грядущего года.
Экспозиция, в состав которой входило 167 работ Риверы, Ороско и Сикейроса, должна была открыться 13 сентября 1973 г., однако военное восстание 11 сентября против тогдашнего президента Чили Сальвадора Альенде внесло свои коррективы в эти планы. Работы художников были сняты и возвращены в Мексику на том же самом самолете, который должен был эвакуировать поэта Пабло Неруду, скончавшегося в Сантьяго 23 сентября 1973 года.
В 2013 г. на выставке будет представлено только 80 творений мексиканских художников, принадлежащих музею Карильо Хиль (Museo Carrillo Gil), расположенному в Мехико. Помимо них в состав экспозиции войдут письма, каталоги и аудиозаписи, сделанные Фернандо Гамбоа, куратором несостоявшейся выставки 1973 года.
Почти 450 гектаров хвойных лесов высадили в этом году экологи и лесники в Горном Алтае в местах вырубок и пожаров прошлых лет, сообщила РИА Новости в понедельник пресс-секретарь Алтае-Саянского отделения Всемирного фонда дикой природы (WWF) России Екатерина Луконина.
В этом году Всемирный фонд дикой природы (WWF) России совместно с косметической компанией "Ив Роше" подарил республике 1,4 миллиона хвойных деревьев. Посадки саженцев елей, лиственниц, сосен и кедра проходили в два этапа - в начале лета и осенью в большинстве районов Горного Алтая.
"Первый миллион деревьев - саженцы ели, сосны и лиственницы - появился на месте пожаров и вырубок весной этого года. Общая площадь посадок составила 310 гектаров или около 30% от площади ежегодных лесопосадок в республике. А осенью 2012-го года посадки продолжились,... было высажено более 400 тысяч саженцев кедра, ели и лиственницы.... Всего же в 2012-м году площадь восстановленных лесов Алтае... увеличилась на 443 гектара", - сказала собеседница.
Она отметила, что специалисты уже проверили саженцы из первой партии посадок и отмечают, что практически 100% саженцев прижилось, прежде всего, благодаря высокому качеству посадочного материала, благоприятным погодным условиям и соблюдению всех нормативов выполняемых работ.
"Мы очень рады тому, что эти деревья посажены на Алтае, в этом удивительно красивом месте. Надеемся, что это поспособствует восстановлению лесных экосистем республики.... Могу с уверенностью сказать, что мы продолжим нашу совместную работу в следующем году и посадим еще один миллион деревьев", - процитировала собеседница агентства слова генерального директора ООО "Ив Роше Восток" Бруно Лепру, который лично участвовал в посадках кедра.
Для WWF это не первый проект по восстановлению леса на Алтае. Несколько лет назад фонд помогал возрождать уникальные ленточные боры Алтайского края, погибшие в пожарах 1997-1999 годов. За десять лет программы "Посади свой лес!" на средства частных лиц и компаний WWF удалось восстановить более тысячи гектаров леса.
Фонды восстанавливают леса и в других регионах России, кроме Алтайского края речь идет и о проекте по восстановлению лесов Архангельской области, пострадавших в результате природных катаклизмов (пожаров, ветровалов). Фонд "Ив Роше" взял на себя обязательство посадить 50 миллионов деревьев по всему миру к 2013 году. Они сажают лес в Африке, Индии, Бразилии, Мексике, Австралии и других странах. Россия - вторая страна по объему посадок после Индии. Елена Козлова.
Военно-техническое сотрудничество между Россией и Мексикой развивается динамично, но странам необходимо подписать межправительственное соглашение о ВТС для создания нормальной юридической базы, делающей ВТС прозрачным и создающей хорошую правовую основу для его расширения, считает посол РФ в Мексике Валерий Морозов.
"Сотрудничество развивается, наша техника хорошо себя зарекомендовала, но перевести это сотрудничество на регулярную основу пока не удается из-за отсутствия юридической основы - соглашения в сфере ВТС, которые мы подписываем со многими странами", - сказал Морозов в беседе с российскими журналистами, подводя итоги своего семилетнего пребывания на посту главы российской дипломатической миссии.
В декабре 2012 года в Мексику должен приехать новый посол РФ Эдуард Малаян.
По его словам, у мексиканцев есть интерес к российской вертолетной технике, которая используется министерством военно-морского флота; причем, не только по своему прямому предназначению, но и для гражданских целей. Именно это ведомство отвечает за оказание помощи населению при стихийных бедствиях.
"Для этих же целей используются и наши грузовики "Урал", которые мы поставляли в 2005-2006 годах", - заметил дипломат.
При этом в Мексике есть своя специфика структуры правительства, где существуют два равноправных ведомства - министерство обороны и министерство ВМФ.
"Мы предложили и продолжаем продвигать вопрос о подписании соглашения между правительствами по ВТС, передавали мексиканцам ряд проектов, ставили вопрос на самом высоком уровне. Понимание есть, что такое соглашение необходимо, но возникает вопрос, кто будет его подписывать", - пояснил посол.
Одним из вариантов могло бы стать подписание документа от имени правительства Мексики главой МИДа, считает Морозов.
"И с нашей стороны мог бы подписать министр иностранных дел, но это - предмет переговоров", - добавил он.
Подписание данного соглашения было бы и в интересах соседних с Мексикой США, продолжил Морозов.
"Оно не представляет угрозы национальной безопасности США, речь идет о том, чтобы поставки военной техники базировались на договоренности и обоюдном согласии двух сторон, соглашение делает отношения по ВТС прозрачными, что в интересах не только наших двух стран, но и третьих стран", - пояснил посол РФ.
Пока же поставки идут на базе договоренностей, так как мексиканские министерства могут для своих нужд заключать договоры на поставку техники, а в последнее время - на основе тендера.
"Где мы сильны, там мы их выигрываем, наша вертолетная техника зарекомендовала себя хорошо, к тому же мы открыли в Мексике в конце 2006 года центр по ремонту и обслуживанию наших вертолетов. Центр пока работает на Мексику, но высказывались соображения сделать его региональным", - сказал Морозов.
Кроме того, Россия построила тренировочный центр с современным тренажером, на котором обучаются мексиканские пилоты.
"Это единственный российский центр во всей Латинской Америке", - подчеркнул посол. Дмитрий Знаменский.
Вопрос об ограничительных мерах в торговле между Мексикой и Россией пока остается нерешенным, он будет обсуждаться на следующем заседании двусторонней межправительственной комиссии, которое в порядке очередности должно пройти в Москве в 2013 году, сообщил посол РФ в Мексике Валерий Морозов.
"Сам факт признания рыночного характера российской экономики и вступление в ВТО, конечно, создают условия для повышения уровня объема торговли, но тем не менее, сохраняются ограничения в отношении некоторых видов наших товаров, в частности, металлопродукции", - сказал Морозов в воскресенье в беседе с российскими журналистами, подводя итоги своего семилетнего пребывания на посту главы российской дипломатической миссии. В декабре 2012 года в Мексику должен приехать новый посол РФ Эдуард Малаян.
Картина, по словам дипломата, получается несколько парадоксальная: с одной стороны есть признание, что Россия не является страной с субсидированной экономикой, и в то же время по отдельным видам продукции возникают подобные сложности. "Но думаю, что у нас есть политическая основа после признания рыночного статуса российской экономики, чтобы искать развязки, нам нужно более настойчиво требовать от мексиканской стороны выполнения заявленной готовности рассматривать Россию как страну с рыночной экономикой и строить отношения, исходя из этого", - добавил дипломат.
Ранее заместитель министра экономики Мексики Франсиско де Росенцвейг сообщил в интервью РИА Новости, что Мексика продлила действие компенсационных квот для российской листовой стали на период до 2015 года. Размер компенсационной квоты составляет 36,8% от стоимости продукта.
Де Росенсвейг отметил, что вопросы признания рыночного статуса российской экономики и применения антидемпинговых мер не связаны. По данным Минэкономики Мексики, предоставленным РИА Новости, в 2010 году Россия экспортировала 0,6 миллиона тонн листовой стали, что на 20% превышает все производство этой продукции в Мексике.
Морозов считает, что к работе межправкомиссии нужно подключить и негосударственные структуры обеих стран, поскольку многие вопросы в торгово-экономической сфере сейчас решаются через частный сектор.
Он сообщил также, что пока не подписано соглашение о поощрении и взаимном стимулировании капиталовложений. "Нам было важно подписать это соглашение с учетом условий, которые существуют в ВТО. Пока мы не были членами ВТО, мы проводили переговоры на уровне экспертов, прошло несколько раундов, но подписание соглашение откладывали до вступления РФ в ВТО", - сказал он.
По мнению Морозова, теперь экспертам будет легче договориться, потому что условия ВТО Россия приняла. "Может быть, в следующем году мы это соглашение подпишем. Этот вопрос также будет обсуждаться на заседании МПК в 2013 году", - добавил дипломат.
Также есть задержка и с созданием двустороннего совета предпринимателей. "Речь о нем шла еще во время визита президента Владимира Путина в 2004 году в Мексику и во время пребывания тогдашнего президента Мексики Висенте Фокса в России в 2005 году, был настрой предпринимателей, но, к сожалению, как структура эта организация так и не заработала", - отметил Морозов. Дмитрий Знаменский.
Посол РФ в Мексике Валерий Морозов назвал "прорывом" соглашение между российской компанией "Гражданские самолеты Сухого" и мексиканским авиаперевозчиком Interjet о покупке 20 самолетов Sukhoi SuperJet-100.
"Мы впервые вышли с этими самолетами на латиноамериканский рынок, к нам приглядываются другие страны, и, если все пройдет успешно, это открывает путь для сделок и с другими государствами", - сказал Морозов в беседе с российскими журналистами в воскресенье, подводя итоги своего семилетнего пребывания на посту главы российской дипломатической миссии.
В декабре 2012 года в Мексику должен приехать новый посол РФ Эдуард Малаян.
Ранее Interjet заказал 20 российских самолетов, общая каталожная стоимость которых составляла 700 миллионов долларов. Самолеты будут поставлены мексиканской авиакомпании в базовой версии, вместимостью 93 места, и должны начать работу до конца 2014 года. Несколько дней назад Interjet добавил к этому заказу опцион еще на 10 региональных самолетов SSJ-100. Теперь общий заказ Interjet на российские самолеты оценивается более чем в 1 миллиард долларов по каталожным ценам.
Говоря о других сферах, Морозов отметил, что в атомной энергетике у обеих стран есть определенные подвижки в сотрудничестве.
"Практически на выходе межправительственное соглашение о сотрудничестве в этой сфере в мирных целях, мы хотели бы подписать его до конца текущего года, но работа затянулась, хотя обе стороны и вышли на взаимоприемлемые компромиссы", - сказал Морозов.
В 2010 году в Мексике создано Национальное космическое агентство.
"Агентство находится в стадии становления, хотя интерес к нашему опыту есть, и Роскосмос готов сотрудничать. Как только мексиканское агентство начнет функционировать, я думаю, мы сможем выйти на соглашения о конкретном сотрудничестве в сферах, которые могут заинтересовать мексиканских партнеров и в которых Россия сможет оказать свою помощь", - пояснил Морозов. Дмитрий Знаменский.
BP МОЖЕТ ПРОВЕСТИ BUY-BACK НА ДЕНЬГИ ОТ СДЕЛКИ С РОСНЕФТЬЮ
Британская нефтяная компания предположительно хочет потратить на выкуп собственных акций не менее 4 млрд долларов
Британская нефтяная компания BP может использовать средства, полученные от продажи акций ТНК-BP "Роснефти", на обратный выкуп собственных акций (buy-back) стоимостью не менее 4 млрд долларов, пишет The Financial Times. Этот шаг может стать частью стратегии по компенсации убытков акционеров BP, которые они получили из-за расходов, связанных с аварией на платформе Deepwater Horizon и последовавшим разливом нефти в Мексиканском заливе.
На прошлой неделе BP признала себя виновной в совершении уголовных преступлений в ходе аварии на Deepwater Horizon и согласилась выплатить правительству США 4 млрд долларов. Помимо штрафа британская компания возместит Комиссии по ценным бумагам и биржам США 525 млн долларов за нарушение американских законов торговли акциями. Британцы будут выплачивать штрафы в течение пяти лет.
Ранее BP заключила соглашение с "Роснефтью" о продаже госкомпании всей своей доли в ТНК-ВР. "Роснефть" заплатит за 50% ТНК-ВР 17,1 млрд долларов и передаст британцам 12,84% своих акций. По завершении сделки доля ВР в акционерном капитале "Роснефти" составит 19,75%. Правительство России одобрило эту сделку в конце прошлой недели.
Руководство ВР примет решение о целесообразности buy-back только после завершения сделки по продаже половины ТНК-ВР "Роснефти", подчеркивает издание. Продажа будет завершена, как утверждают в самой BP, в первой половине 2013 года. Некоторые опрошенные изданием эксперты считают, что BP осуществит обратный выкуп акций не ранее, чем разрешит все конфликты и претензии, связанные с разливом нефти в Мексиканском заливе
BP РЕШИЛА ИНВЕСТИРОВАТЬ В СЕБЯ
BP планирует направить около 4 млрд долларов, полученных от продажи ТНК-BP, на скупку своих акций с рынка. Такой шаг позволит и вознаградить акционеров, и снизить риск враждебного поглощения
Британская BP планирует направить на выкуп своих акций с рынка около 4 млрд долларов, сообщает The Financial Times. Этим шагом компания планирует одновременно и вознаградить инвесторов, чьи вложения пострадали из-за аварии в Мексиканском заливе, и добиться повышения собственной стоимости.
Средства на выкуп бумаг компания получит от сделки по продаже "Роснефти" своей доли в ТНК-BP. По данным газеты, решение о выкупе будет принято до завершения сделки, то есть в первом полугодии 2013 года. Отметим, ранее сообщалось, что "Роснефть" заплатит за 50% акций ТНК-BP 12,84% своих собственных акций и 17,1 млрд долларов наличными средствами.
Полученные от сделки средства BP направит также на выплату штрафов за аварию двухлетней давности в Мексиканском заливе. В частности, 2,7 млрд долларов BP выплатит американской организации National Fish&Wildlife Foundation, 1,25 млрд долларов - штраф за сам взрыв и еще 525 млн долларов получит Комиссия по ценным бумагам и биржам США. Общий объем выплат составит около 4,5 млрд долларов, что является крупнейшим штрафом в истории США.
BP Plc основана в 1909 году. 100% акций находится в свободном обращении на Лондонской фондовой бирже, депозитарные расписки торгуются на Нью-йоркской фондовой бирже. BP входит в пятерку крупнейших публичных нефтегазовых компаний мира. Консолидированные доказанные запасы - 1,4 млрд тонн жидких углеводородов, 1,26 трлн куб. метров природного газа. В первом полугодии 2011 года выручка составила 191,5 млрд долларов, чистая прибыль - 4,53 млрд долларов.
Примечательно, что сегодня, практически одновременно с информацией о выкупе акций, на рынке появился слух и о возможном поглощении BP. Об этом со ссылкой на источники в отрасли сообщает Bloomberg. По данным агентства, претендентами на актив являются американская ExxonMobil и голландская Royal Dutch Shell.
Слухи о возможной покупке компании конкурентами ходят с 2010 года, они возникли после аварии в Мексиканском заливе. Тогда акции BP за два месяца потеряли более 40% стоимости и до сих пор полностью не восстановились. Сейчас рынок оценивает британского нефтедобытчика в 125 млрд долларов. Для сравнения, капитализация основных конкурентов компании - французской Total и голландской Shell - сейчас составляет 120 млрд долларов и 250 млрд долларов соответственно. Рыночная оценка ExxonMobil - 395 млрд долларов.
Ранее основным двигателем сделок по слияниям и поглощениям в нефтегазовой отрасли выступили кризисы, поскольку компании искали возможности достичь эффекта масштаба за счет покупки конкурентов, поясняет аналитик Номос-банка Денис Борисов. "Нынешняя ситуация по-своему уникальна. Один из мировых мейджеров оценивается рынком значительно дешевле аналогов, и его приобретение по такой цене будет способствовать увеличению стоимости компании-покупателя", - считает эксперт.
У американской ExxonMobil достаточно ресурсов для поглощения BP. Сейчас долговая нагрузка компании не превышает 0,3 EBITDA, на балансе около 13 млрд долларов свободных средств и нефтедобытчик вполне мог бы занять до 150 млрд долларов.
Shell провести самостоятельно такую сделку будет сложнее, хотя у компании около 20 млрд долларов свободных средств. Долговая нагрузка голландской компании - около 0,7 EBITDA, и она без труда могла бы привлечь около 50 млрд долларов. Однако этих средств все равно недостаточно, чтобы приобрести 100% акций BP по их нынешней рыночной стоимости.
Несмотря на то, что финансовые ресурсы у потенциальных покупателей имеются, такая сделка маловероятна, считает аналитик Rye, Man & Gor securities Михаил Лощинин. "Покупка BP любым из лидеров отрасли приведет к увеличению концентрации игроков на рынке, что негативно воспримут антимонопольные ведомства. Против сделки наверняка выступит и ФАС России, поскольку BP получит почти 20% акций "Роснефти", - указывает эксперт
ПРАВИТЕЛЬСТВО РФ ДАЛО ДОБРО НА ПОГЛОЩЕНИЕ ТНК-ВР РОСНЕФТЬЮ
Об этом сообщил вице-премьер Аркадий Дворкович
Правительство России согласовало сделку по покупке государственной компанией "Роснефтью" российско-британского совместного предприятия ТНК-ВР. Об этом вице-премьер Аркадий Дворкович сообщил поздно вечером 16 ноября агентству ПРАЙМ.
Российский консорциум Alfa-Access-Renova (AAR) владеет ТНК-ВР на паритетных началах с британской нефтедобывающей компанией BP. "Роснефть" выкупает обе 50-процентные доли этих компаний в ТНК-ВР. Соответствующие соглашения уже подписаны. "Роснефть" заплатит за долю AAR 28 млрд долларов. Вторая половина акций ТНК-ВР обойдется российской госкомпании в 17,1 млрд долларов и 12,84% акций самой "Роснефти". В консорциум AAR входят "Альфа-групп" Михаила Фридмана, Access Industries Леонарда Блаватника и "Ренова" Виктора Вексельберга. По завершении сделки ВР получит пакет из 18,5% акций "Роснефти". С учетом уже имеющегося у британцев пакета в 1,25% акций "Роснефти" доля ВР в акционерном капитале российской компании составит 19,75%.
Сделка между "Роснефтью", ВР и AAR фактически означает переход ТНК-ВР под контроль государства. Национализация этой второй по величине нефтяной компании в России - следствие растянувшегося на 5 лет конфликта акционеров ТНК-ВР. Начавшийся еще в 2008 году спор сводился к тому, что российские акционеры (AAR) были недовольны наложенным BP ограничением по развитию ТНК-ВР за рубежом. Они были недовольны и высокими зарплатами и бонусами британских сотрудников компании. Тогда конфликт удалось на время погасить, ВР пошла на компромисс: сократила численность иностранных управленцев, приняла предложение назначить независимого руководителя ТНК-ВР, санкционировала выход компании на международные рынки (в 2011 году ТНК-ВР купила у ВР, испытывающей нехватку денег из-за аварии в Мексиканском заливе, ряд активов в Венесуэле и во Вьетнаме). Конфликт возобновился в начале 2011 года, когда консорциум AAR через суд сорвал заключение стратегического партнерства ВР и "Роснефти" (так называемый арктический альянс).
BP и AAR 13 ноября сообщили, что достигли соглашения о комплексном урегулировании всех существующих разногласий. Соглашением урегулируются и все текущие разбирательства в арбитражных судах.
МЕКСИКАНСКАЯ INTERJET ЗАКАЗАЛА ЕЩЕ 10 САМОЛЕТОВ SSJ-100
Авиакомпания ждет поставки в общей сложности 30 новейших самолетов общей стоимостью более 1 млрд долларов
Мексиканская авиакомпания Interjet добавила опцион на 10 региональных самолетов Sukhoi Superjet 100 (SSJ-100) к уже имеющемуся твердому заказу на 20 таких машин. Об этом говорится в пресс-релизе компании SuperJet International, опубликованном на сайте Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК). SuperJet International - совместное предприятие Alenia Aermacchi (входит в группу Finmeccanica) и российской компании "Сухой" (часть ОАК).
С учетом расширения заказа Interjet намерена купить самолеты SSJ-100 на сумму свыше 1 млрд долларов (по каталожным ценам), говорится в сообщении.
SuperJet International планирует поставить Interjet первый SSJ-100 в марте 2013 года. После этого компания намерена поставлять по одному самолету в месяц.
Первоначально Interjet подписала контракт на покупку 15 SSJ-100 в конфигурации 93 места с опционом на пять машин. Во время авиашоу в Фарнборо 2012 года глава Interjet Мигель Алеман Веласко объявил о решении перевести опцион в твердый заказ. Таким образом, твердый заказ Interjet на SSJ-100 был увеличен до 20 самолетов. Сегодня стало известно, что мексиканская авиакомпания решила добавить опцион еще на 10 машин.
Sukhoi Superjet 100 - российский региональный самолет. Авиалайнер рассчитан на перевозку до 98 пассажиров на расстояние до 4400 километров. Созданием лайнера занимается компания "Гражданские самолеты Сухого". Дебютный полет первый серийный самолет выполнил 4 ноября 2010 года.
BP ВЫПЛАТИТ США БОЛЕЕ 4,5 МЛРД ДОЛЛАРОВ ЗА РАЗЛИВ НЕФТИ
Это будет крупнейший штраф в корпоративной истории Соединенных Штатов
Британская нефтяная компания BP Plc признала себя виновной в совершении уголовных преступлений в ходе аварии на платформе Deepwater Horizon и вызванного ей крупнейшего для США разлива нефти в Мексиканском заливе. BP согласилась выплатить правительству США 4 млрд долларов, говорится в сообщении пресс-службы компании.
Помимо штрафа в 4 млрд долларов ВР сегодня сообщила, что согласилась выплатить Комиссии по ценным бумагам и биржам США 525 млн долларов за нарушение американских законов торговли. Штрафы будут выплачиваться в течение пяти лет.
BP понесет наказание за инцидент, который произошел в апреле 2010 года. Взрыв на платформе Deepwater Horizon в Мексиканском заливе унес жизни 11 рабочих и привел к продолжительной утечке нефти и газа из скважины Macondo (BP удалось полностью законсервировать скважину только в сентябре 2010 года). Назначенный ВР штраф в разы превышает предыдущий рекорд по крупнейшему уголовному наказанию в корпоративной истории США. На второе место оттеснена история с фармацевтической компанией Pfizer Inc, которая выплатила 1,3 млрд долларов штрафа в 2009 году за мошенничество при продвижении своей продукции.
Сама BP также получала штрафы в связи с разливом нефти весной 2010 года. 4 млрд долларов ей выплатила американская нефтегазовая корпорация Anadarko Petroleum Corporation в качестве компенсации за расходы британской компании по ликвидации последствий катастрофы (Anadarko и BP были партнерами по разработке месторождения Macondo). Второй партнер ВР по Macondo - японская MOEX Offshore 2007 - в мае 2011 года согласилась выплатить британской корпорации 1,1 млрд долларов компенсации.
Британский нефтегазовый гигант BP может заплатить самый крупных штраф в истории США за разлив нефти в Мексиканском заливе в рамках соглашения министерством юстиции США, об этом может быть объявлено уже в четверг, сообщает агентство Рейтер со ссылкой на источники, знакомые с ситуацией.
Ранее также стало известно, что BP, как ожидается, признает свою вину в противоправном поведении при аварии в обмен на отсутствие судебного преследования в будущем по этому делу. Однако пока неясно, в каком именно уголовном правонарушении согласна признать себя виновной компания.
Взрыв на нефтяной платформе Deepwater Horizon в апреле 2010 года обернулся крупнейшей экологической катастрофой в истории США. Остановить утечку нефти удалось лишь к 4 августа 2010 года. В результате аварии погибли 11 человек, в воды Мексиканского залива вылилось около пяти миллионов баррелей сырой нефти.
Судебный процесс по делу, который должен был начаться в Новом Орлеане 14 января, был перенесен на 25 февраля.
BP и частные истцы весной этого года достигли соглашения о возмещении ущерба оценочной стоимостью около 7,8 миллиарда долларов. Это соглашение не касается исков властей США, связанных с нарушениями законодательства о чистой воде, о загрязнении нефтью, властей штатов и органов местного самоуправления, а также ряда других претензий к BP и ее партнерам и подрядчикам по проекту, а также перекрестных исков компаний друг к другу.
Перенасыщение плодовоовощного рынка США привело к острой необходимости поиска новых рынков для перуанских производителей авокадо. Напомним, что в текущем году южноамериканские поставщики уже экспортировали в США свыше 16,5 тысяч тонн продукции. А это практически треть от общего объема поставок авокадо из Перу.
На рынке США присутствует острая конкуренция со стороны местных производителей из Калифорнии, а также мексиканских поставщиков. Также, в связи с повышением уровня урожайности у последних, рынок авокадо в США испытывает вполне логичное перенасыщение. Поэтому закупочная стоимость на перуанскую продукцию уже упала на 25%. Практически аналогична ситуация и на европейском рынке.
Все это и постегивает южноамериканских производителей искать новые, более перспективные рынки сбыта авокадо. По мнению перуанских поставщиков, это, безусловно, азиатские страны – Япония и Китай, в которых потребление авокадо растет с каждым годом.
Популярный мексиканский курорт на тихоокеанском побережье Акапулько охвачен не возросшим уровнем воды, а потоками долгов.
Мэр города Луис Вальтон заявил, что местное правительство задолжало 162 миллиона долларов в бюджет муниципалитета с момента нахождения у власти предыдущего главы. Данный показатель превосходит годовой бюджет курорта, который составляет 150 миллионов долларов. Вальтон обратился к федеральному правительству Мексики с просьбой урегулировать данную ситуацию, обвинив его в оказании помощи другому курорту и основному конкуренту Канкуну. В ответ на данное заявление в министерстве туристического развития страны сообщили, что мэр преувеличивает проблемы города, который захватила волна наркопреступности, что отпугивает туристов.
В числе мер по сокращению размера долга мэр принял решение о сокращении 500 стражей порядка, которые не смогли пройти проверку на коррумпированность, пишет новостное издание «Mexico News».
НА РЫНКЕ МОГУТ ПОЯВИТЬСЯ КИТАЙСКИЕ ПОДДЕЛКИ SUPERJET-100
Сегодня глава Объединенной авиастроительной корпорации Михаил Погосян сообщил о планах получения крупного госзаказа на современные самолеты. ОАК рассчитывает и на заключение договора о поставках SSJ-100 в Китай
Руководство "Объединенной авиастроительной корпорации" (ОАК) во время авиасалона Airshow China-2012, открывшегося сегодня в китайском Чжуахе, озвучило грандиозные планы на будущее. В частности, глава корпорации Михаил Погосян заявил, что ОАК рассчитывает в первой половине 2013 года договориться о поставках SuperJet-100 (SSJ-100) в Китай.
"Мы рассчитываем выйти хотя бы на предварительные соглашения на поставки самолета в эту страну", - сообщил Михаил Погосян. Впрочем, никаких уточнений относительно количества лайнеров, авиакомпаний-покупателей и того, на каком этапе находятся переговоры, не последовало. Тем не менее Погосян рассказал, что у компании есть планы по созданию в Китае послепродажного центра обслуживания самолетов.
SuperJet-100, разработанный авиахолдингом "Гражданские самолеты Сухого" (входит в структуру Объединенной авиастроительной корпорации) при участии иностранных партнеров, - первый самолет, созданный в России со времен распада Советского Союза. SSJ-100 - региональный 98-местный лайнер нового поколения. Первый полет он совершил в мае 2008 года. Год назад "Аэрофлот" ввел самолет в эксплуатацию на своих рейсах. При этом по разным причинам SuperJet-100 "опоздал" к своим заказчикам почти на три года.
Эксперт УК "Финам Менеджмент" Дмитрий Баранов в беседе с BFM.ru отметил, что у Китая есть две причины интересоваться продукцией российского авиапрома: "Во-первых, с учетом роста авиаперевозок в КНР и тем, что национальный авиапром в Поднебесной пока лишь создается, а самолеты требуются уже сейчас, было принято решение о закупке иностранной авиатехники. И российская рассматривается в качестве одного из вероятных претендентов. Во-вторых, закупки нашей техники могут осуществляться с целью их последующего копирования и дальнейшего воспроизведения у себя в стране под своим брендом с внесением незначительных изменений - так, чтобы нельзя было предъявить претензий за нарушение авторских прав. Так, как это делал Китай не раз с другими видами техники", - рассуждает эксперт.
Планы на госзаказ
Также сегодня Погосян заявил, что в ОАК рассчитывают получить крупный заказ на самолеты для нужд государственной авиации. Он может быть сформирован в течение трех месяцев, поскольку, по оценкам компании, в ближайшее время замене подлежат порядка 130 самолетов. Необходимость омоложения флота вызвана тем что, большинство самолетов в госавиации эксплуатируются уже более 20 лет.
Устаревшие модели - Ту-154, Ту-134, Як-42 и Ил-62 могут быть заменены на производимые ОАК Ил-96, Ан-148, Ту-204, SSJ-100.
По словам Погосяна, с профильными министерствами сейчас обсуждается возможность лизинговых поставок самолетов госзаказчикам.
Дмитрий Баранов считает, что ОАК действительно может рассматриваться как один из претендентов на выполнение части государственного заказа. Но не факт, что сможет удовлетворить все потребности госструктур.
"Нужды у авиации государственных структур различны, и воздушные суда им требуются самые разные. Учитывая текущее состояние отечественного авиапрома, не факт, что абсолютно все искомые позиции будут закрыты отечественной техникой, возможно придется приобретать и иностранные воздушные суда. Или же ждать до того момента, когда отечественный авиапром произведет нужную технику", - пояснил Баранов BFM.ru
В дальний путь
В целом в 2013 году авиакомпаниям может быть поставлено более 30 самолетов SSJ-100, сообщил старший вице-президент по работе с заказчиком компании "Гражданские самолеты Сухого" Игорь Сырцов. А до конца этого года заказчикам будет поставлено около 20 самолетов. По его словам, в конце 2012 - начале 2013 года ожидаются поставки индонезийской компании Sky Aviation, лаосской Lao Central, мексиканской Interjet и авиакомпании "Якутия".
В 2013 году компания "Гражданские самолеты Сухого" намерена также сертифицировать SSJ-100 с увеличенной дальностью полета. Дальность полета новой модификации LR превышает 4,5 тысячи километров (в базовой - около 3 тысяч). К 2015 году может быть разработана бизнеc-версия SSJ. Об этом также было объявлено на авиасалоне в Китае.
Авиакомпании будут "донашивать" самолеты за "Аэрофлотом"
В то же время на прошлой неделе появилась информация о том, что другим компаниям могут быть проданы 10 самолетов SukhoiSuprerjet-100 из парка "Аэрофлота". Рассматривается несколько вариантов "расставания" авиакомпании с самолетами: либо они перейдут дочерним компаниям, либо будут возвращены на завод для доработки. Представители "Гражданских самолетов Сухого" уверены, покупатели на SSJ-100 "Аэрофлота" найдутся быстро: ими интересуются, например, в Индии. Правда, сам "Аэрофлот" взамен этих самолетов получит самолеты более совершенные, так называемые full-версии SSJ-100
Эксперты называют такой "обмен" распространенной в мировой авиации практикой. "Это никак не скажется на репутации SSJ, ведь никаких претензий "Аэрофлот" не имеет к компании, он всего лишь хочет приобрести самолеты, которые ему подойдут наилучшим образом. Перевозчик приобретет опять-таки самолеты SSJ, а не самолеты другого производителя", - подчеркивает эксперт УК "Финам Менеджмент".
Избранный президент Мексики Энрике Пенья Ньето зявил, что государство больше не будет вмешиваться в деятельность радио и телевизионных компаний, которым больше не придется сталкиваться с политическим давлением, что будет законодательно подкреплено.
В ходе своего выступления на пятьдесят четвертой неделе Национального радио и телевидения новый мексиканский глава отметил достижения средств массовой информации в развлекательном и информационном аспекте, несмотря на то, что в эфире значительная часть времени отводится под критику действий правящей власти. По словам Ньето, стране необходимо модернизировать систему теле и радиовещания, добавив, что первым шагом в данном направлении является установление правовых гарантий. После своего вступления в должность Ньето обещает, что «новостные издания откажутся от идеи о том, что хорошая новость не представляет интереса для зрителей или читателей».
Такую информацию приводит новостное издание «The News».
Председатель Верховного Суда Мексики Хуан Сильва Меза заявил, что Мексика, будучи свободным и демократическим государством, будет защищать права человека.
Он принял участие в церемонии открытия саммита Конституционного и Регионального Верховного Суда, в ходе которой Сильва Меза заявил о том, что одной из целей мероприятия является вывод Мексики на международную арену государств с развитой демократией, добавив, что в компетенцию судов по всему миру входит рассмотрение дел о вооруженных конфликтах, похищении людей, массовых беспорядках и последствиях деятельности международных преступных организаций. «Унифицированный язык защиты прав человека поможет нам найти решения существующих проблем. Мы верим в верховенство закона и справедливость демократического режима и силу Конституции», - заявил председатель Суда, добавив, что для Мексики особенную важность представляет принятие демократических принципов, которые будут гарантировать соблюдение прав человека.
Такие сведения приводит информационное издание «Mexico News».
Соединенные Штаты Америки временно разрешили иностранным танкерам доставлять продукты переработки нефти из американских портов Мексиканского залива на Восточное побережье США. Как передает РПСМ со ссылкой на центр энергетической экспертизы, такое решение было принято Департаментом внутренней безопасности в сотрудничестве с департаментом энергетики США в связи с чрезвычайной ситуацией после удара урагана "Сэнди".
Отмена акта Джонса (Jones Act) продлится до 20 ноября - в течение этого периода иностранные суда должны разгрузиться в пункте назначения. Акт Джонса предусматривает, что товары из одного американского порта в другой должны доставляться только американскими судами, построенными в США и принадлежащими гражданам США, команда которых состоит полностью из граждан США, постоянно проживающих в стране.
В России же не обязательно ждать какого-нибудь урагана. В соответствии со ст. 56 КТМ в составе экипажа судна, плавающего под государственным флагом Российской Федерации, за исключением капитана судна, старшего помощника капитана судна, старшего механика и радиоспециалиста, остальные моряки могут быть иностранными гражданами или вообще без гражданства.
Глава агентства по вопросам развития семьи Мексики (DIF Марина Зорийя де Борге представила памятку для больных раком груди, которая будет распространяться по всей территории страны.
Цель брошюры – информирование пациенток и членов их семей о заболевании, а также о способах улучшения качества жизни страдающих от заболевания во время и после лечения. «Памятка, написанная доступным для всех языком была составлена под руководством онкологов и специалистов по реабилитации медицинского центра Кинтана-Роо под контролем экспертов из министерства здравоохранения», - заявила де Борге, добавив, что превентивные меры – лучший способ уберечься от заболевания.
На сегодняшний день рак груди входит в основные причины смертности в Мексике, ввиду чего необходимо информировать население о заболевании: в случае его выявления на ранней стадии, оно поддается лечению.
Такую информацию приводит новостное издание «The News».
Жители мексиканского региона бассейна реки Папалоапан, которых обычно характеризуют как коренное население страны, объединили свои усилия с Советом по сохранению природных ресурсов и окружающей среды района Чоапан, штат Оахака, (Corich) с целью защиты лесов и экономического развития юга страны.
Глава Corich Мариано Эрнандес Пачеко заявил, что у коренных жителей отсутствуют необходимые условия для проживания, не говоря о товарах и услугах, воде, электричестве и дренажных системах. Они продолжают испытывать на себе пренебрежительное отношение со стороны других мексиканцев, так как большинство из них существует благодаря сельскому хозяйству, на которое приходится надеется для выживания ввиду отсутствия дорог и инфраструктуры, что также приводит к продаже товаров по заниженной рыночной стоимости. Именно поэтому для них особенно важно состояние окружающей среды, флоры и фауны, в случае неудовлетворительного состояния которых они не смогут выжить.
Согласно данным национального института Мексики, в муниципалитетах бассейна Папалоапана на каждых сто человек трудоспособного возраста приходится 74 нетрудоспособных иждивенцев или малолетних, пишет новостное издание «Mexico News».
Мексиканский курорт Канкун получил награды «Лучшее пляжное направление» и «Лучшее туристическое направление» в Мексике и Латинской Америке в ходе проведения 33 выставки «World Travel Market» в Лондоне.
Данный год стал вторым для туристического бизнеса Мексики, когда он получил столь высокую оценку. Мероприятие в столице Туманного Альбиона посетил губернатор Кинтана-Роо Роберто Борге Ангела, которому были вручены награды. «Я безмерно горд получением столь высокой оценки, от лица всех добившихся такого успеха я хочу заявить, что мы продолжим прикладывать все усилия, чтобы оставаться на первом месте». В 2011 году Канкун удостоился званий «Лучшего туристического направления в Латинской Америке», «Лучшего пляжного направления», а также «Лучшей организации туристической деятельности».
Губернатор также провел рабочие совещания с представителями крупнейших туристических агентств Великобритании, где он представил цельный образ Канкуна и Ривьеры Майя. «Члены моей администрации ведут постоянную работу с иностранными государственными ведомствами, дипломатическими миссиями и консульствами по всему миру, а также рекламные кампании с целью привлечения большего потока отдыхающих в Кинтана-Роо, который остается наиболее безопасным местом в стране. Мы гарантируем нашим гостям безопасность и защиту», - заявил глава штата.
Такую информацию приводит новостное издание "The News".
Калифорнийские фермеры завершили сбор некоторых видов фруктов. Так сбор урожая косточковых фруктов уже завершен. А поставщики экспортируют последние упаковки с выращенной в Калифорнии сливой.
Столовый виноград, сорта Red Globe, Autumn King и Autumn Royals, в этом году также показал неплохую урожайность. И американские экспортеры уже начали серию поставок в Австралию, Новую Зеландию, Японию, Мексику, Чили, Таиланд, Коста-Рику, Филиппины, Россию и многие другие страны.
Однако есть и неблагоприятные новости: урожай грецкого ореха по-прежнему идёт на спад. Его последние поставки отправились в Гонконг, Китай и Канаду. Орех пекан в настоящее время переправляют во Вьетнам, а фисташки и миндаль ещё продолжают собираться.
Что касается цитрусовых, то апельсины сорта Navel только ушли на упаковку. Проверка фруктов на зрелость показала достойные результаты выше минимального уровня. Лимоны, как ожидается, начнут поступать на упаковочные предприятия на следующей неделе.
Сбор оливок пока не закончен. Капусту (в том числе и цветную) и брокколи на данный момент ещё продолжают сажать. Ну а тыквы по-прежнему доступны практически на всех фермерских рынках штата.
Представители ЕС и 10 стран Латинской Америки подписали историческое соглашение WT/DS16/8, которое прекращает долгие споры в области банановых поставок, позволяя импортировать продукцию в соответствии с единым реестром тарифов. Паскаль Лами, глава ВТО, назвал подписание документа "поистине историческим моментом". Наконец настало то время, когда многие банановые производители и политические деятели могут вздохнуть с облегчением. Напомним, что г-н Лами работал над этим проектом в течение нескольких лет, имея цель достигнуть удовлетворения интересов всех заинтересованных сторон.
Согласно WT/DS16/8, тарифы должны сокращаться каждый год, пока не достигнут отметки в 114 евро за тонну. Договор включает в себя Бразилию, Колумбию, Коста-Рику, Эквадор, Гватемалу, Гондурас, Мексику, Никарагуа, Панаму, Венесуэлу и Перу.
Однако долгожданное соглашение имеет один недостаток. WT/DS16/8 не включает пункт о многосторонних отношениях Дохийского раунда (Doha Round), который направлен на решение торговых противоречий между многими развивающимися индустриальными странами. Радует лишь одно: Дохийский раунд действует только до 31 декабря 2013 года. Хотя многие эксперты и предполагают, что он может быть продлен еще на 2 года.
РОССИЯ ОБОГНАЛА МЕКСИКУ ПО ИМПОРТУ ИГРУШЕК ИЗ ЕС
РФ стала лидером по темпам роста интереса и одной из немногих европейских стран, где вырастут предновогодние расходы - на 9%
Россия стала крупнейшим импортером испанских игрушек за пределами ЕС, обойдя Мексику, пишет газета El Mundo.
По состоянию на июль поставки в Россию выросли на 85% в годичном исчислении - это абсолютный максимум прироста по сравнению с другими странами. К примеру, Португалия, традиционный лидер по закупкам испанских игрушек, снизила их импорт на 20% из-за глобального кризиса. В самой Испании продажи игрушек снизились на 13%.
С января по август в Россию продано товара на 8,4 млн евро, сообщают эксперты из ESTACOM. Компания Imaginarium, открывшая в РФ 40 магазинов, рассчитывает удвоить продажи в России за три года.
Также растет интерес к испанским игрушкам в США, которые по итогам 2011 года заняли десятое место в мировом списке. Для сравнения, у России - девятое. На втором (после Португалии) находится Франция. За ней следуют Германия, Италия и Великобритания.
Как пишет газета El Confidencial, Россия - одна из немногих европейских стран, где жители намерены увеличить предновогодние расходы. Показатель РФ - 9%. Для сравнения, у Украины - 13%, Польши - 11%, Германии - 7%. Жители Западной Европы предпочтут сэкономить: опрошенные социологами Deloitte жители Греции намерены снизить траты на 16%, Португалии - на 13%, Испании и Италии - на 4%.
ВТО ЗАВЕРШИЛА БАНАНОВУЮ ВОЙНУ
20-летние торговые споры между ЕС и латиноамериканскими производителями бананов окончились подписанием соглашения
ЕС и десять стран Латинской Америки 8 ноября подписали соглашение, урегулировавшее самый длинный спор в истории многосторонней торговой системы, сообщается на сайте ВТО.
Генеральный директор ВТО Паскаль Лами объявил подписание соглашения историческим моментом. "После стольких поворотов и отклонений, эти сложные и политически спорные разногласия наконец могут быть разрешены. Они затянулись так надолго, что некоторые из тех, кто работал над этой проблемой в секретариате и в правительствах уже давно вышли на пенсию", - сказал Лами.
Были урегулированы и закрыты в общей сложности шесть торговых споров о бананах между ЕС и странами Латинской Америки.
Соглашение подписали десять латиноамериканских стран: Бразилия, Колумбия, Коста-Рика, Эквадор, Гватемала, Гондурас, Мексика, Никарагуа, Панама и Венесуэлла. Республика Перу не была вовлечена ни в один из торговых споров, но участвовала в некоторых ключевых переговорах.
Женевское соглашение о бананах было парафинировано ЕС, латиноамериканскими странами и США еще в декабре 2009 года и с тех пор проходило ратификацию во всех странах. Теперь оно официально признано ВТО.
Соглашение предусматривает сокращение максимальных экспортных тарифов на бананы с нынешних 136 евро за тонну до 114 евро за тонну к 1 января 2017 года.
"Банановая война" началась в 1992 году, еще во время действия Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) и до образования ВТО в 1995 году. Страны Латинской Америки выразили недовольство льготным допуском бананов, производимых в Африке, Карибском и Тихоокеанском бассейнах на рынок ЕС.
Британский нефтегазовый гигант BP выплатит американским властям штраф в размере 255 миллионов долларов за утечку нефти на Аляске в 2006 году, сообщает в пятницу агентство Ассошиэйтед Пресс.
Данное решение было принято 31 октября третейским судом, к услугам которого прибегли власти штата и BP после продолжительной судебной тяжбы, однако известно о нем стало только в четверг.
Представители компании заявили, что “рады, наконец, урегулировать это затянувшееся дело”.
В марте 2006 года ВР была признана виновной в нарушении американского закона о чистой воде после утечки 200 тысяч галлонов нефти на месторождении Прудо Бэй. Компания вынуждена была закрыть разработку более половины нефтеносных участков после второй утечки в августе 2006 года. В октябре 2007 года BP уже заплатила за утечку штраф в размере 20 миллионов долларов, а в марте 2011 – 25 миллионов.
В ноябре 2009 года из-за ледяных пробок произошла еще одна утечка нефти из принадлежащего BP трубопровода на Аляске. Тогда было загрязнено 780 квадратных метров тундры. Приблизительный объем утечки составил 1,091 тысячи баррелей.
В конце апреля 2010 года BP оказалась в центре крупного международного скандала, после того, как управляемая ей платформа Deepwater Horizon затонула у побережья штата Луизиана после 36-часового пожара, последовавшего за мощным взрывом. Утечка нефти, которая началась следом, нанесла ущерб штатам Луизиана, Алабама, Миссисипи.
Борьба с разливом нефти в Мексиканском заливе уже стоила компании BP почти 800 миллионов долларов, включая усилия по сбору нефти, остановке утечки и бурению дополнительной скважины, а также выплаты компенсаций странам залива и возмещение ущерба пострадавшим.
ГСС: КРУШЕНИЕ SSJ-100 В ИНДОНЕЗИИ НЕ СОРВАЛО ПОСТАВКИ
На сегодняшний день компания имеет портфель подтвержденных заказов на поставку 179 Sukhoi SuperJet-100
Трагедия с лайнером Sukhoi SuperJet-100, который полгода назад потерпел крушение в Индонезии, не привела к срыву поставок самолетов компании "Гражданские самолеты Сухого". Об этом в интервью РИА Новости сообщил старший вице-президент ГСС по работе с заказчиками Игорь Сырцов. Он подчеркнул, что даже индонезийская авиакомпания Sky Aviation, которая потеряла сотрудников в упомянутой катастрофе, не отказалась от сотрудничества с ГСС. По его данным, до конца текущего года российская компания поставит индонезийцам первый самолет, а в следующем - еще 12 авиалайнеров.
Сырцов отметил, что никто из заказчиков ГСС не отказался от сотрудничества, все они с пониманием отнеслись к катастрофе. Он напомнил, что специалисты ранее пришли к выводу, что причины несчастья не были связаны с техникой. Топ-менеджер ГСС добавил, что это пока не подтверждено официально, так как итоговый доклад комиссии по расследованию причин катастрофы будет опубликован в ближайшее время.
Старший вице-президент ГСС также обратил внимание на то, что авиакомпании ни на один день не прекращали эксплуатацию имеющихся у них SSJ-100. Более того, за прошедшие полгода ГСС получили сертификат, который дает компании право поставлять самолеты в Мексику, рассказал Сырцов. Он добавил, что в Индонезии такая сертификация должна завершиться со дня на день.
По словам собеседника агентства, у ГСС, кроме Sky Aviation, есть еще один индонезийский заказчик - авиакомпания Kartika, с которой ранее был заморожен контракт на поставку 30 самолетов SSJ-100 из-за невыполнения перевозчиком своих обязательств в полном объеме. Сырцов пояснил, что ситуация может измениться, так как заказчик заявил о своем намерении выполнить все условия контракта.
Топ-менеджер ГСС также сообщил, что на сегодняшний день компания имеет портфель подтвержденных заказов на поставку 179 SSJ-100, у компании есть заказчики по всему миру, но наиболее перспективные находятся в Китае, Индии и странах Юго-Восточной Азии. Он отметил, что ГСС также пытается сотрудничать со странами Ближнего Востока, и даже такими "сложными", как Афганистан и Пакистан. Сырцов упомянул и американского заказчика - мексиканскую компанию Interjet. По его словам, эта компания увеличила объем заказа с 15 самолетов и пяти в опции, переведя последние пять в разряд твердого заказа, и вдобавок заявив еще десять в качестве опции.
Авиакатастрофа с лайнером SSJ-100 в ходе демонстрационного тура по шести странам Азии произошла 9 мая этого года, когда судно врезалось в склон горы Салак в Индонезии. Все 45 человек, в том числе восемь россиян, которые находились на борту самолета, погибли. Причиной катастрофы предварительно признали человеческий фактор.
Вчера в четыре часа утра произошла авария на буровой платформе Floatel Superior, которой управляет компания Statoil. Норвежское Бюро надзора за безопасностью в сфере нефтедобычи (PSA) называет ситуацию критической.
В ходе работ на платформе оказалась повреждена одна из балластных цистерн, из-за чего судно накренилось на 4-5 градусов. К счастью, в момент аварии не проводились работы по бурению, и разлива нефти не произошло. В целях безопасности 334 сотрудника были эвакуированы на вертолетах, 40 – остались на платформе, чтобы провести аварийные работы. Платформу предполагается транспортировать к берегу.
Эта авария в Норвежском море напоминает нам, что даже самые современные технологии (а платформа была построена в 2010 году) в самых развитых странах дают сбои. И даже Statoil, с его 30-летним опытом освоения арктического шельфа Норвегии не застрахован от несчастных случаев.
Инцидент произошел недалеко от берега, именно благодаря этому худшего не произошло – реакция тех, кто отвечает за безопасную работу платформы, была быстрой и правильной. Но Statoil, как и многие другие операторы, стремится добывать нефть и на Арктическом шельфе, в экстремальных погодных условиях, в сотнях километров от цивилизации, где ни у одной компании нет опыта работы и где последствия разлива нефти будут необратимы и катастрофичны. В сферу интересов компании попадает и российская часть Арктического шельфа – в мае 2012 года с «Роснефтью» создано совместное предприятие для добычи нефти на Персеевском участке Баренцева моря, в его разработку предполагается вложить до 40 млрд долларов.
Гринпис требует признать Арктический шельф вокруг Северного Полюса международным заповедником и ввести запрет на бурение на всей его территории. Мы считаем, что возможные выгоды от освоения арктического шельфа не стоят рисков, которые несут нефтегазовые проекты.
«Катастрофы на платформе «Кольская» в Охотском море, Deepwater Horizon в Мексиканском заливе, недавняя аварийная ситуация на платформе Total в Северном море и многие другие свидетельствуют, что нет 100 % гарантий безопасности, – говорит Владимир Чупров, руководитель арктической программы Гринпис России. – При этом эффективных способов борьбы с разливами на море, и тем более на арктическом шельфе, на сегодняшний день не существует».
На юго-восток Мексики обрушилось сильное землетрясение магнитудой в 7,5 баллов, наибольший удар принял на себя штат Чьяпас.
Также стихия поразила Гватемалу и Сальвадор, в то время как эпицентр располагался в 68 км. от Сьюдад-Идальго, толки, зафиксированные на глубине в 16 км., наблюдались и в мексиканском штате Оахака, тысячи жителей страны были эвакуированы.
Наиболее разрушительный удар приняла на себя Гватемала, где погибли 155 человек, как сообщил лично президент страны Арольдо Ривьера, 100 человек считаются пропавшими без вести. Землетрясение стало наиболее разрушительным для страны с 4 февраля 1974 года, когда удар силой 75 баллов унес жизни 23 тысяч человек, оставив миллион жителей без крыши над головой.
Фестиваль вкуса (Festival de los Sabores) пройдет в муниципалитете Селайя (штат Гуанахуато, центральная часть Мексики) с 16 по 18 ноября. Его гостям будут предложены вина, изысканные блюда и культурные мероприятия.
Фестиваль объединит производителей и дистрибьюторов вина, а также предприятия гастрономического сектора Мексики. Посетители праздника смогут познакомиться с местной кухней, отличительной особенностью которой является широкое употребление мяса. Самыми типичными блюдами Селайи являются "гордитас", толстые лепешки с разнообразными начинками, самой типичной из которых является "мигас" – свинина, листья салата и овощи. Также в число самых распространенных местных блюд входят "пачарелас", которые делают из традиционных лепешек для тако чуть большего размера и чаще всего начиняют мясом с острым соусом.
Местом проведения "Фестиваля вкуса" станет отель Casa Inn. В мероприятии примут участие рестораторы, производители сыра, традиционного алкогольного напитка "мескаль" из сброженного сока агавы, вина, текилы, местных сладостей, а также представители университетов, где реализуются образовательные программы в сфере гастрономии. Также вниманию гостей предложат культурные мероприятия и выставку типичных для данного региона продуктов и блюд.
Представитель оргкомитета фестиваля Хорхе Гарсия Агилар в ходе пресс-конференции сообщил, что в рамках праздника состоится первый "Гастрономический конкурс" (Concurso Gastronómico), в ходе которого выберут лучшее местное блюдо.
НОВЫЕ СТАРЫЕ ПРОБЛЕМЫ НОВОГО СТАРОГО ПРЕЗИДЕНТА
Барака Обаму ждет новая проверка на прочность в качестве лидера, и речь не только о необходимости преодолеть разногласия между демократами и республиканцами, которые фактически парализуют работу правительства в Вашингтоне. Сложнее вновь внушить оптимизм и веру в успех стране, которую подкосил глобальный финансовый кризис. Обозреватели британской The Financial Times анализируют итоги кампании
"Америке сегодня недостает уверенности, все предпосылки для подъема есть, нужны предсказуемость, ясные перспективы и сильное деятельное руководство", - цитирует The Financial Times мнение руководителя одной из компаний.
Нынешние выборы запомнятся прежде всего как референдум по экономическому курсу или даже больше - концепции государственного управления. Унаследовав экономику в не самом благополучном состоянии, Барак Обама отказался от налоговых льгот и дерегулирования и взял курс на госзаимствования и государственное вмешательство в масштабах, невиданных с 1930-х годов. Как и Франклин Рузвельт, Обама решил спасти капитализм от самого себя, полагает The Financial Times.
Спустя четыре года падение цен на недвижимость прекратилось, уровень потребительских расходов восстанавливается. Индекс S&P с начала года вырос на 13,6%, но ощущения благополучия, необходимого "фактора комфортности", все еще нет, и компании не спешат наращивать инвестиции. По некоторым подсчетам, американские корпорации аккумулируют 1,7 трлн долларов свободных средств, которые могли бы тратить.
Есть мнение, что такая инвестиционная "забастовка" вызвана страхом перед приближающимся "финансовым обрывом": если до 1 января не будет найдено решение, автоматическое сокращение расходных статей с 1 января и повышение налогов может столкнуть экономику обратно в рецессию.
Обозреватели уверены, что нужны другие темпы роста, создание рабочих мест и переобучение работников.
Вдвойне тревожно для инвесторов то, что перспектива резкого сжатия бюджета в США совпадает с европейским долговым кризисом на волне роста стоимости заимствований для Испании и Италии.
Как отмечает The Financial Times, в послевыборный период, когда палата представителей дорабатывает свой срок, не исключено повторение политического тупика по сценарию лета 2011 года, когда противостояние республиканцев и демократов в конгрессе при обсуждении предельного уровня госдолга стоило США высшего кредитного рейтинга ААА.
Для Обамы оказалось почти невозможно сломить стену сопротивления законодателей. Его проект реформы здравоохранения прошел конгресс без единого голоса республиканцев [не получив ни одного голоса республиканцев], напоминает The Financial Times.
Во внешней политике повестка не менее сложная. В какой-то момент в предстоящие четыре года президенту придется принять судьбоносное решение в отношении ядерных амбиций Ирана. По оценкам западных спецслужб, до создания ядерных вооружений Тегерану остается как минимум год, и любая попытка приблизиться к этой цели будет обнаружена.
Соответственно, среди предполагаемых вариантов в этой ситуации - дипломатические переговоры, экономические санкции или возглавляемый США военный удар по иранским объектам в 2013-2014 году, пишет The Financial Times. В разведке уверены, что следующая администрация начнет с некой дипломатической увертюры, чтобы в 2013 году узнать намерения верховного лидера Ирана аятоллы Хаменеи, особенно учитывая, что срок полномочий президента-"подстрекателя" Махмуда Ахмадинежада завершается в следующем году.
На Ближнем Востоке следующая администрация будет иметь дело с последствиями арабской весны.
Еще одна тема - Китай. В последние четыре года США запоздало сделали разворот в сторону Азии, в том числе с целью противопоставить что-то растущему влиянию Пекина, если уж не повторить стратегию "сдерживания", успешно проводившуюся в отношении СССР.
Непосредственную угрозу составляют рост националистических настроений в сочетании с территориальными спорами в Южно-Китайском море, но заботой следующей администрации будет также и ослабление Японии, зажатой в тиски между "дешевизной" Китая и высокой конкурентоспособностью Южной Кореи.
В следующие четыре года, если исключить непредвиденный внешний кризис, американцы будут заняты проблемами "экономической незащищенности" и будут пытаться сохранить свое место в глобальной экономике, где передовые знания и информация являются массовым достоянием и в свободном доступе - дешевые трудовые ресурсы.
И все же ситуация для США во многих отношениях намного более благополучна, чем в Европе. Благодаря усилиям администраций Буша и Обамы рекапитализирована банковская система. Сланцевая революция позволяет существенно снизить стоимость энергоносителей и обещает промышленный ренессанс. Южный сосед, Мексика, с низким уровнем издержек становится все более конкурентоспособной против Китая, на севере - богатая ресурсами Канада. "Я более чем уверен в перспективах США", - резюмирует комментатор The Financial Times.Сторонник президента Барака Обамы радуется его победе.
Первоочередными приоритетами в сотрудничестве Москвы и Вашингтона являются ситуация вокруг Сирии и Ирана, а также экономические отношения, заявил в среду в эфире радиостанции "Эхо Москвы" посол США в Москве Майкл Макфол.
Отвечая на вопрос ведущего о том, какие темы в отношениях с Москвой посол предложил президенту США Бараку Обаме рассмотреть в первую очередь, Макфол ответил: "Во-первых, Сирия, во-вторых, Иран и в-третьих - работа с вашей администрацией для обеспечения экономического сотрудничества".
Президент РФ Владимир Путин и президент США Барак Обама, "когда они в последний раз встречались в Мексике, указали на необходимость экономического сотрудничества, они согласились, а как это делать - надо решить", подчеркнул глава американской дипмиссии.
В настоящее время в отношении Ирана действуют четыре санкционные резолюции Совета Безопасности ООН. Помимо этого, различные резолюции, требующие от Ирана обеспечить полную прозрачность ядерной программы и доказать ее исключительно мирную направленность, приняли в одностороннем порядке ряд стран и организаций. Очередной блок экономических санкций был утвержден в конце октября на заседании глав МИД 27 стран Евросоюза.
Тегеран не отрицает, что обогащает уран до 20%, однако заявляет, что его атомная программа направлена исключительно на удовлетворение потребностей страны в электроэнергии.
Конфликт в Сирии длится с марта 2011 года. К настоящему времени, по различным данным, поступающим в ООН, жертвами насилия в стране стали от 20 до 30 тысяч человек. Власти Сирии заявляют, что сталкиваются с сопротивлением хорошо вооруженных боевиков, поддержка которым оказывается извне.
От трех до десяти человек погибли в Гватемале в результате сильного землетрясения, произошедшего в среду, сообщают мексиканские СМИ.
Магнитуда землетрясения составила, по уточненным данным, 7,6, было разрушено или повреждено около 40 зданий, как минимум шесть человек получили ранения. Эпицентр землетрясения находился в Тихом океане в 50 километрах от побережья центральноамериканской страны. Повторные землетрясения меньшей магнитуды фиксируются и через несколько часов после первых толчков.
Официального подтверждения фактов гибели людей пока нет, однако президент Гватемалы Отто Перес Молина в своем выступлении в среду заявил о наличии полностью разрушенных жилых строений и не исключил возможности смертельных случаев в результате стихии. Глава государства объявил национальную тревогу красного уровня на всей территории страны в связи с ударом стихии.
По уточненным данным, в городе Сан-Педро-Сакатепекес были разрушены несколько строений. Сообщается как минимум о трех погибших в этом городе, на которых упали обломки зданий. В городе Сан-Маркос было разрушено здание школы, где несколько человек получили ранения.
В столице страны городе Гватемала сотни людей в панике выбежали на улицы после первых подземных ударов. Всего, по данным сейсмологов, было зарегистрировано два землетрясения с разницей в две минуты. В некоторых районах Гватемалы отмечен обрыв телефонных проводов и отключения света.
Землетрясение затронуло сразу несколько государств региона: толчки ощущались в Коста-Рике, Сальвадоре и Мексике. В Сальвадоре министерство окружающей среды объявило тревогу в связи с возможным цунами у берегов страны.
В мексиканских штатах Оахака и Чьяпас магнитуда землетрясения составила 6,3. Толчки ощущались и в столице Мехико, где сотни людей также покинули здания. Как сообщил мэр города Марсело Эбрард, пострадавших или разрушений в Мехико не зафиксировано, все системы жизнеобеспечения мегаполиса функционируют нормально. Дмитрий Знаменский.
Крупнейший мексиканский авиаперевозчик «Grupo Aeromexico» сообщил, что выполнил заказ на приобретение шестидесяти воздушных судов Boeing 737 MAX в рамках проекта по обновлению своего состава.
В скором времени парк компании пополнится еще тридцатью самолетами, которые поступят в ее распоряжение в ближайшие недели. Общая стоимость 90 Boeing 737 MAX составила 9 миллиардов долларов. Также представители компании сообщили о намерении приобрести девять 787-9 Dreamliners.
«Grupo Aeromexico» была приватизирована в прошлом году, что принесло дополнительный доход мексиканской экономике, чему в частности способствовало открытие новых воздушных маршрутов, пишет новостное издание «Mexico News».
РФ НЕ ХОЧЕТ СМЯГЧАТЬ БЮДЖЕТНУЮ ПОЛИТИКУ РАДИ МИРОВОГО РОСТА
Аналогичной позиции придерживается Китай
Россия и Китай считают, что смягчать их фискальную политику для стимулирования роста мировой экономики рано, заявил глава российского Минфина Антон Силуанов. Об этом он сказал после встречи руководителей министерств финансов и центральных банков G20 ("Большой двадцатки") в Мехико, передает ПРАЙМ.
Силуанов объяснил, что для России неприемлемо увеличение расходов федерального бюджета. Он отметил, что российское правительство приняло бюджетное правило, ограничивающее расходы. Министр считает более важной задачей сокращение зависимости бюджета от нефтегазовых доходов. Глава Минфина подчеркнул, что Россия не может принять участие в выдвинутых в ходе встречи инициативах: министры развитых стран предложили странам с профицитными балансами вести более мягкую бюджетную политику и наращивать расходы, что оказало бы благоприятное влияние на мировую экономику.
По словам Силуанова, Китай придерживается аналогичной позиции. Министр финансов сообщил, что у Китая сокращается профицит текущего счета и бюджета. "Поэтому реализация этого предложения была встречена достаточно скептически", - добавил он.
Глава Сбербанка Герман Греф ранее заявил, что денежно-кредитная политика России приводит к замедлению экономического роста страны. Он назвал ситуацию с ликвидностью критической, из-за чего банки вынуждены конкурировать за привлечение средств, повышая ставки заимствований и кредитов. Греф полагает, что в мировой экономике ситуацию определяет дефицит лидерства и огромное количество накопленных рисков. По его словам, требуют лидерства такой фактор риска, как исчерпание глобальной модели роста, при которой страны-экспортеры росли за счет потребительского спроса менее успешных стран.
По прогнозам МВФ, в этом году мировая экономика вырастет на 3,3%, в следующем году - на 3,6%. ВВП Китая в этом году вырастет на 7,8%, российская экономика - на 3,7%.
CША И РФ: ПЕРЕЗАГРУЗКА ИЛИ ПРОТИВНИК НОМЕР ОДИН?
Остались считанные часы до того момента, когда мир узнает имя 45-го президента США. Но гораздо больше времени потребуется, чтобы понять, как следующий американский президент, особенно, если им станет Митт Ромни, будет выстраивать отношения с миром, в том числе и с Россией
У США больше нет права на ошибку во внешней политике, как это было во времена "холодной войны", когда СССР одним лишь своим существованием давал это негласное право Соединенным Штатам, считает известный американский дипломат, президент Совета по ближневосточной политике Чез Фримен.
"Американцы всегда стремились быть лучшими, но мы не должны думать, что наши стремления всегда совпадают с действительностью, и вести себя соответственно", - говорит Фримен.
Разговоры о том, останется Америка "исключительной" страной или ее ждет закат, идут сейчас в самых разных слоях общества. И на фоне этих настроений следующему президенту США и придется выстраивать отношения с миром.
Из внешней политики простых американцев больше всего волнуют отношения с Китаем. По их ощущениям, именно эта страна наступает США на пятки своей растущей экономической мощью. На втором месте стоит проблема международного терроризма, который в массовом американском сознании олицетворяет "Аль-Каида", на третьем - Иран с его потенциальной ядерной бомбой, Сирия и, в целом, Ближний Восток, который для обывателя опять-таки сливается в нечто гомогенное, где уже Ливан не отличить от Ливии.
Россия - самое яркое противоречие
Россия американского обывателя интересует гораздо меньше. Поэтому даже ярые республиканцы удивились, когда Митт Ромни уверенно заявил, что "Россия - соперник США номер один".
Эксперты к этому заявлению относятся исключительно как к предвыборной риторике. Но за этой риторикой, уверен американский дипломат, профессор в Школе госслужбы имени Дж.Буша-старшего при Техасском университете агрокультуры и машиностроения Ларри Нэппер, стоит одно из самых явственных различий во внешней политике Ромни и Обамы.
"Обама все четыре года пусть и с переменным успехом, но пытался сделать из России конструктивного партнера, и последующие четыре года, если его переизберут, он, скорее всего, продолжит этот курс. А Ромни сразу дает понять, что его отношение к России, к Путину будет более скептическим", - сказал в интервью Би-би-си Нэппер, бывший посол США в Казахстане и Латвии.
"Ромни не доверяет Путину и, если он станет президентом, то, возможно, он в корне пересмотрит американо-российские отношения", - полагает он.
Что касается торговых отношений между странами, то тут, подчеркивает Ларри Нэппер, все будет зависеть от того, насколько Ромни-президент будет прислушиваться к своим сторонникам из бизнес-сообщества.
США: деревня Диксвилл-Нотч проголосовала первой
А они в большинстве своем стоят за отмену поправки Джексона-Вэника, которую конгресс пока так и не отменил. Отмена поправки позволит американским производителям пользоваться всеми преимуществами от вступления России во Всемирную торговую организацию, в частности, пониженными пошлинами.
Ромни ставит на Польшу?
Свой первый иностранный визит в качестве кандидата в президенты Митт Ромни совершил в Израиль, Великобританию и Польшу. Вполне возможно, что Польша была выбрана не случайно, отмечает Нэппер.
"Я не говорю, что Ромни задумал создать какой-то новый антироссийский восточно-европейский альянс во главе с Польшой, по крайней мере, я надеюсь, что у него нет этого в мыслях, но это своего рода сигнал, с какой страной в Восточной Европе ему будет удобнее развивать отношения", - говорит Нэппер.
Ромни не скрывает, что один из его приоритетов - увеличить бюджет на оборону США до 2 трлн долларов. Это еще одна потенциальная проблема для России, которой не было бы при президенте Обаме, считает бывший спецсоветник Кофи Аннана, профессор Колумбийского университета Нью-Йорка Майкл Дойл. "Такой подход сразу же высветит геополитическую слабость России по сравнению с США", - говорит эксперт.
Желание Ромни значительно увеличить расходы на защиту США от любых - предполагаемых и настоящих - врагов приведет и к возобновлению программы по строительству "антиядерного щита", подчеркивает Дойл. А это опять-таки лишь усложнит отношения с Россией, которая выступает категорически против такого "щита" у ее границ.
"Россия - это Мексика с ядерным оружием"
Однако несмотря на то, что Россия не входит даже в пятерку приоритетов внешней политики США, обеим странам все равно придется договариваться и идти на компромиссы. "В геополитическом плане Россия сегодня - это Мексика с ядерным оружием", - такую параллель проводит Майкл Дойл.
"Но США всегда придется считаться с Россией, так же как и России придется учитывать интересы США, потому что без их согласия не решить многих вопросов на Ближнем Востоке и в Восточной Европе", - говорит Дойл.
"Одно из достижений Путина - это то, что за последние годы, во многом благодаря благоприятным ценам на нефть и природный газ, ему удалось восстановить статус России как одной из стран, с которой надо считаться, - продолжает эту мысль профессор из Техасского университета Ларри Нэппер. - Но цены на нефть, как мы знаем, неустойчивы. Поэтому если Россия и дальше хочет играть определенную роль на мировой геополитической арене, надо отходить от нефтяной зависимости".
Кто бы ни стал следующим президентом США - Обама или Ромни - ему придется от риторики переходить к реалиям, подчеркивает Нэппер.
"Президент США не может контролировать политику Кремля или экономику Китая. Он может только реагировать на те или иные повороты, но от этой реакции очень многое зависит", - заключает Ларри Нэппер.
Илона Виноградова
ДОВЕРИЕ В РОССИИ: СМЫСЛ, ФУНКЦИИ, СТРУКТУРА[1]
Лев Гудков
Явное исчерпание больших идей в современной социологии, связанное с концом модернизационной парадигмы и завершением институциональной трансформации в западных обществах, заставляет думать уже не о внутридисциплинарном кризисе, а о переходе социологии в разряд социально-прикладных разработок, то есть ее приближении к состоянию, которое можно считать конечной стадией всякой (классической) науки. Конец модерна как завершение эпохи Просвещения или большого европейского проекта Культуры сопровождался многочисленными явлениями распада больших онтологических конструкций и идей единства универсума, истории, общности человеческой природы, законов социального развития, а соответственно, и падением интереса к большим теориям общества, социальных систем и т.п. Критики говорят о самоедстве и культурном мазохизме современного общества, об эрозии тех ценностных оснований (веры в исторический прогресс), на которых строились современный социальный порядок и социальное знание. Появление мощных супербюрократий вроде ЕС, транснациональных корпораций, международных организаций и т.п. оказало заметное унифицирующее влияние на национальные социальные и правовые практики и локальные культуры. Политика как сфера проявления харизматических фигур, предложения великих национальных идей или воодушевляющих массы целей общественного развития постепенно все сильнее и сильнее ограничивалась парламентской регламентацией, стерилизовалась практикой бюрократического администрирования, подчиняясь долгосрочному социальному планированию, экспертизе специалистов, массмедиальным технологиям. Повседневная жизнь в современных обществах стала более упорядоченной, чем в первой половине XX в., обеспеченной, безопасной, комфортной, предсказуемой и скучной, если судить по доминирующему тону в современном искусстве и литературе, озабоченных неясностью или дефицитом экзистенциальных ценностей.Такой интеллектуальный климат оказывается не слишком благоприятным для развития социологии как науки о меняющейся социальной действительности, науки, озабоченной вопросами понимания Другого или последствий взаимодействия с ним. Кризис социологии не носит драматического характера и проявляется довольно вяло, поскольку смутное недовольство, вызываемое отсутствием новых значительных теоретических идей и направлений, сопоставимых со структурно-функциональным анализом или с символическим интеракционизмом, систематизировавшими оригинальные идеи основоположников дисциплины, компенсируется удовлетворением от все умножающейся массы прикладных исследований и предметных разработок, ведущихся по самому широкому кругу тем. Нет сомнения, что мы стали больше знать о тех обществах, в которых живем, но это во многом перестало быть интересным. Дисциплина давно потеряла не только свой начальный энтузиазм и эпистемологический идеализм, но и четкость парадигмальных разграничений среднего периода своего развития (1940—1960-х гг.), зато приобрела солидность практической, почти инженерной, науки, к которой обращаются многие заинтересованные лица, включая и представителей смежных дисциплин — экономистов, историков и других. Этому упрочению статуса социологии отчасти способствовал процесс неизбежной эклектизации, позитивного соединения разных теоретических и методологических подходов для решения аналитических или дескриптивных задач среднего и микроуровня социального взаимодействия. Критика 1970—1980-х гг., исходившая из разных ценностных оснований, проделала чрезвычайно важную работу: отделила философские элементы, исходные резидуумы знания, онтологические основания знаниевых парадигм от техники описания и объяснения. Благодаря этому стали возможны инструментализация процедур анализа и объяснения, использование отдельных элементов структурно-функционального, системного или какого-то иного из имеющихся теоретических подходов в качестве эвристических приемов или готовых «ключей» для решения частных контекстуальных задач. Сочетание разных понятийных средств для работы с разнородным предметным материалом получило теперь уже методологическое узаконение в эмпирической практике и в идеологии постмодернизма.
Сама по себе потребность в синтетическом рассмотрении социальных явлений и процессов стала ощутимой после успеха структурно-функционального анализа (в 1960-х гг.) и последовавшей реакции на него в виде методологической критики, опирающейся на самые разные идеологические и ценностные основания. Критика стала условием и формой рецепции и освоения его потенциала. Особую роль в этом деле сыграло появлении феноменологической, гуманистической, радикальной версий социологии, включая и обращение к драматургическому или сценарному подходу И. Гофмана, а затем и этнометодологии. В этом же контексте имеет смысл рассматривать и попытки возродить понимающую социологию культуры[2] в духе М. Вебера или Г. Зиммеля, предпринятые в конце 1970-х — начале 1980-х гг. в Германии, или стимулировать culturestudiesв англоязычных странах, и т.п. Критике удалось стимулировать интерес к смысловому (культурному) бэкграунду социальных институтов, историзировать саму суть социологической проблематики, связав те или иные постановки вопроса исследования с конкретными институциональными или групповыми интересами и проблемами, насытить социологические схемы историческим материалом. Это дало сильнейший импульс к расширению предметной социологической тематики, привлечению внимания к проблематике повседневного «жизненного мира», но одновременно таило в себе опасность размывания границ социологической работы.
Как обычно бывает в таких случаях, последствия подобной работы с универсальными теориями (Т. Парсонса и его многочисленных последователей, Н. Лумана и других) были непрямыми и весьма неоднозначными: для самой социологии это вылилось в утрату большой перспективы дисциплины, в зарастание предметного поля «мелкотемьем», но размывание дисциплинарных границ социологии стимулировало рецепцию смежными дисциплинами отдельных идей и приемов социологии, осознание новых возможностей для объяснения уже своего материала и появление новых точек зрения на старый, короче — формирование новой проблематики в рамках своего предмета. Так, в экономике, едва ли не впервые после М. Вебера, была осознана значимость не только институционального анализа (неоинституционализм), но и культуры, со всем спектром вопросов человеческого существования — доверия, веры, образования, семейного воспроизводства (цены социализации) и т.п. аспектов «человеческого капитала».
Нельзя сказать, чтобы подобная «экономизация» традиционной социологической тематики («перевод» неэкономических форм поведения — традиционного или ценностно-рационального действия, например воспитания детей, семейных отношений, политики и проч., — в категории целерационального действия, то есть их интерпретация по образцу других экономических отношений) была очень успешной в теоретическом плане; однако сама грубость подобных аналогий экономизации неэкономической сферы (например, у Г. Беккера) была предпосылкой расширения предметного поля экономической науки. Схожие процессы шли и в других дисциплинах.
До российской социологии эти перипетии внутридисциплинарной эволюции дошли с большим запозданием, с искажениями и никак не отразились на теоретическом качестве ее общих интерпретационных схем. Догоняющий характер российской модернизации и ведомственный характер социологии в России, ее финансовая и организационная зависимость от государственной бюрократии обернулись утрированным копированием новейших модных образцов, эпигонством и некритическим заимствованием западных подходов, ставших обязательными для подражания. Организация социологии в России почти не допускала появления независимых научных позиций и научных авторитетов. Следствием этой интеллектуальной зависимости и слабости стало затянувшееся влияние транзитологических концепций, а затем и угасание общего интереса социологов к текущим процессам в стране, который был так ощутим в 1960— 1970-е гг., во время становления советской социологии и появления первых симптомов разложения тоталитарного режима.
Однако в интеллектуальной истории российской социологии было одно исключение — Ю.А. Левада, который еще в конце 1960-х гг. поставил задачу не просто осмысления опыта и границ применения западной социологии, в первую очередь — структурного функционализма, но и соединения его концептуальных и теоретико-методологических возможностей с арсеналом других дисциплин, включая исторические науки, науки о культуре, антропологию, политологию и проч. Он выдвинул методологическое требование не только выявлять в каждом конкретном случае социологического описания или анализа социального явления актуально значимые институциональные или групповые рамки поведения, но и указывать на историчность или гетерогенность их смыслового обоснования, наличие разных по глубине культурных слоев (включая пространственные и временные характеристики действия), определяющих сами нормы и правила социального поведения. Левада настаивал на необходимости расширения интерпретационного контекста экономического поведения или урбанизационных процессов, снимая тем самым идеологические и дисциплинарные барьеры с понимания многослойности структур «современности»[3].
Его подход можно описать следующим образом: то, что нам кажется самоочевидным, естественным и не требующим специального разъяснения или обоснования, не просто представляет собой результат синтеза разных культурных форм (а значит — итог длительного исторического формирования или развития, трансформации больших ценностных идей и их снижения), но и закреплено особыми нормами «очевидности», защищающими подобные смысловые значения от рационализации. Чаще всего в качестве подобной нормы самоочевидности выступает форма целерациональности или инструментальности действия как «естественной» характеристики современности. Другими словами, институциональное принуждение к дисциплине и самоотчету, самоконтролю и ответственности индивида в современном обществе выступает в качестве императива инструментальной рационализации поведения, включая и свое собственное, и нормативные ожидания аналогичного поведения от любого другого. Именно эта норма навязываемой различными доминантными социальными институтами ответственности делает непроблематичными, самоочевидными формы современности, вытесняя (а иногда и запрещая) любые другие варианты мотивов действия или их интерпретации как девиантные. Инструментальная рациональность становится образцом антропологии современного человека, что во многих случаях приводит к массе недоразумений и ошибкам в интерпретации социального поведения (при анализе экономических явлений, электоральных процессов, политики, этнических фобий, национальных конфликтов и т.п.).
Направленность исследовательских интересов Левады явно противоречила получившему широкое распространение процессу тривиализации знания[4], но оказалась, как мне представляется, чрезвычайно плодотворной для всего круга исследований, начатых им в рамках проектов сначала ВЦИОМа, а затем Левада-центра и представленных в его сборниках статей[5]. Я имею в виду проблематику программы «Простой советский человек» и примыкающих к ней исследований структуры массового сознания, отношения к власти, к социальным переменам, проблематику национальной идентичности. Особенность работы Левады заключалась в том, что он развертывал текущие явления, схватываемые в языке повседневного опыта, в контексте больших тектонических изменений, происходящих в тоталитарном, а затем — и посттоталитарном социуме, а затем переводил их на язык соответствующих концепций и теорий культурно-исторических процессов, позволявших интерпретировать их в категориях и понятиях «большого времени».
Следуя намеченному Левадой методологическому направлению работы, я в данной статье хотел бы проанализировать феномен доверия.
1. ФЕНОМЕН ДОВЕРИЯ В СОЦИОЛОГИЧЕСКОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ
Проблематика доверия в последние десятилетия снова стала привлекать внимание социальных исследователей после долгого отсутствия интереса к ней.
Но в период формирования социологии как дисциплины (1900—1920-е гг.) доверие наряду с другими социальными формами взаимодействия (борьба, господство, обмен, традиция, социальная дифференциация, рессантимент, мода, кокетство и т.п.) было одной из важнейших социальных категорий, используемых при интерпретации социальных структур[6]. Нынешний интерес к теме связан не столько с запросом на более точное понимание природы этого явления, сколько с потребностями причинной интерпретации взаимосвязи или взаимообусловленности особенностей доверия и институциональных структур (экономика, политика и т.п.) в разных странах. Успех подобных попыток даст надежду на разработку новых средств понимания и учета влияния культуры на характер эволюции политических и экономических отношений в разных странах, что представляет не только теоретический интерес[7].
За два десятилетия подобной работы получен значительный материал, показывающий роль доверия в практике социально-экономических отношений, проведены широкомасштабные сравнительные исследования уровня доверия в разных институциональных контекстах и предложены рационалистические теории доверия[8].
Вместе с тем, использование понятия «доверие» в сравнительно-типологических исследованиях наталкивается на ряд ограничений, связанных с тем, что доверие рассматривается преимущественно как психологическое явление, как целостный и однозначный феномен, как аффект, иррациональный по своей сути. Попытки, предпринимаемые экономистами и социологами для того, чтобы выйти из этой старой методологической ловушки, нельзя признать особенно удачными. Стремясь формализовать понятие «доверие» и уйти от психологизма, аналитики в таких случаях обычно впадают в другую крайность: интерпретируя доверие по модели инструментального действия (рационального, а потому легче всего понимаемого), они «экономизируют» подобные отношения, что, на мой взгляд, не просто упрощает, но искажает характер реальных взаимодействий людей, привнося телеологизм в смысловую структуру действия доверия. Функция доверия в подобных схемах интерпретации сводится лишь к оптимизации издержек выбора, к снижению рисков и возможных потерь, к установлению определенных моральных рамок («добродетелей») или культурных предписаний для целерациональной структуры социального действия, якобы снимающих неопределенность ситуации для действующего (П. Штомпка, Н. Луман, Ф. Фукуяма, теория «рационального выбора» и другие подходы).
Несмотря на потери, неизбежные при такой сильнейшей генерализации элементов объяснения, несомненным выигрышем при этом оказывается возможность использовать схему причинного объяснения. Но опасность утраты своеобразия самого феномена доверия остается, она заключается в неконтролируемой подмене смысла действия (ценностной рациональности, обычая или традиции как обеспечения ожиданий партнеров) хорошо отлаженной схемой целерационального действия.
Не умаляя эвристической ценности названных подходов, я предпочел бы интерпретировать доверие как сложный социальный феномен (закрытое социальное взаимодействие), структура которого представляет собой соединение разных смысловых оснований. Когда мы говорим, что доверяем врачу, учителю, профессору в университете, кассиру в магазине, информации о расписании рейсов в аэропорту, другу или коллеге по работе, жене/мужу, банкам, иностранной валюте, науке, метеопрогнозам, политикам, газетам и т.п., мы редко сознаем, что в каждом подобном случае наше доверие опирается на разные смысловые основания и, соответственно, определяется разными нормами ожидания и характера исполнения действия. Супружеская верность (взаимное доверие супругов друг другу, имеющее среди прочего символический характер парной солидарности) принципиально отличается от веры врачу, к которому вы обратились, а доверие банку — от доверия школьника учителю. Но во всех этих случаях имеет место предпонимание ситуации (ее определение и схематизация действия), то есть актуализация горизонтов действия и возможных способов поведения (своего и партнера).
Доверие — это способность действующего схватывать выражение имплицитных кодов и правил поведения одних институтов или социальных групп в зонах действия других институциональных или групповых правил поведения, это восприятие действующим неназываемых, но подразумеваемых (в конкретной ситуации взаимодействия) норм институционального действия, которыми будет (поскольку предполагается, что он должен, обязан) руководствоваться партнер. В смысловой структуре рассматриваемого или описываемого исследователем действия (целевого или ценностного) эти нормы принципиально не могут быть артикулируемы (содержательно представлены в категориях мотива, цели или средств данного действия). Их семиотическое присутствие в ситуации взаимодействия обозначено признаками разной модальности поведения акторов (возможности, вероятности, долженствования), а выражено лишь как психологическое качество поведения, как известного рода иррациональность установки и действия (поскольку то, что вызывает доверие, лежит вне логики маркированной структуры целевого поведения). Таким образом, речь идет не о неполном знании обстоятельств или мотивов поведения партнера, условий взаимодействия, последствий поведения и т.п., риски которого, как часто подчеркивают сторонники «экономизации доверия», феномен «доверие» может компенсировать так или иначе[9].
Доверие как тип социальной регуляции обеспечивает взаимосвязь принципиально разных институциональных систем, групп, разных по глубине слоев культуры. Оно определяет границы индивидуальной или институциональной рациональности (раскрывая ее смысл) и соединяет их между собой, позволяя учитывать последствия взаимодействия актора с институтом, группой или другими индивидами. Доверие продуцирует смысл будущего, как бы проектируемого взаимодействия партнеров или актора с различными и неопределенно многими другими акторами (включая и взаимодействие индивида с институциональными порядками или их представителями, как это имеет место, например, в актах использования денег: обмен символическими средствами выражения ценности в расчете на то, что их примут в адекватное обращение неопределенно многие третьи лица).
Исходя из сказанного, я бы определил доверие как социальное взаимодействие, ориентированное на высокую вероятность (шансы) того, что действия партнеров (а ими могут быть не только отдельные индивиды, но и социальные группа или институт) будут протекать в соответствии с ожидаемым субъектом действия порядком, основанным на взаимных моральных или ценностных обязательствах, принуждении, обычаях, традициях, социальных конвенциях, идейных убеждениях, материальных интересах, общепринятых представлениях. Эта уверенность должна быть проявлена действующими не только в различного рода заявлениях, но и в совместных церемониалах (ритуалах, праздниках, выборах, референдумах, митингах и т.п.), а также обозначена особым языком поведения, а значит — подтверждена и гарантирована различными санкциями за нарушение ожиданий или несоблюдение общепринятых обязательств, имеющих нормативный или правовой характер. Ценностные обязательства (включая коммуникативную этику) могут включать согласие по поводу общих правил действия в той или иной сфере коллективной жизни: поиске научной истины, соревновании в спорте или поведении на дуэли, в бизнесе, в любви, в воспитании детей, в работе и т.п. Обязательства предполагают высокую вероятность наступления ответственности за нарушение этих правил, причем со стороны не только пострадавших от нарушения, но и всего социального окружения, поставленного в известность об этом деликте. Коллективный характер обеспечения доверия означает, что доверие, вне зависимости от его конкретных смысловых оснований, входит в состав общего набора институциональных и групповых норм поведения, социального порядка, общих представлений, опыта прошлого, горизонтов притязаний группы (интересов) или аспираций отдельного индивида, границ возможного отклонения от нормы и т.п., совокупность которых и образует то, что стали с недавних пор именовать накопленным и передаваемым от поколения к поколению «социальным капиталом» того или иного сообщества[10].
Внутренние границы доверия очерчены вероятностью неисполнения взаимных обязательств. Нарушение обязательств может оправдываться субъектом действия (неисполнения) определенными условиями, прекращающими действие общих обязательств и правил, либо связываться с высшими обстоятельствами (ценностным конфликтом, наличием других ценностных порядков). Но в любом случае возможность нарушения доверительных отношений принимается во внимание действующим и задает предел доверия. Сама по себе эта граница становится очень важным символическим барьером, тематизация которого продуцирует в культуре множество сюжетов в литературе и искусстве, игровых ситуаций, экспериментов и т.п. Таковы темы лицемерия, предательства, обмана, соблазна, лукавства, паразитирования на доверии, несостоятельности того, кому доверяют, безответственности, а также тема выгоды, которую приносит нарушение правил доверительного взаимодействия[11]. Граница доверия, обозначенная соответствующим ритуальным жестом или процедурой, указывает на (предположительное) переключение одной модальной системы доверия на какую-то другую, определяемую другими правилами взаимодействия с партнером или партнерами. Чем сложнее устроено общество, тем многообразнее сами границы доверия и тем большее значение приобретает способность человека их различать и переходить от одной зоны доверительных отношений к другой, не вызывая возмущения партнеров (социальный такт действующего).
Упомянутые выше ритуалы, подчеркивая символический характер доверия, сами по себе еще ничего не говорят о степени значимости доверия или длительности его действия. Соответственно, исходными задачами эмпирического изучения феноменов доверия или зон его распространения оказываются фиксация и описание 1) различных барьеров между модальными сферами доверия; 2) семантических или социальных границ доверия, отделяющих пространства недоверия; 3) интенсивности доверия. Оказываясь вне этих зон доверия, индивид немедленно включает нормы недоверия как операциональные коды поведения в агрессивных или социально опасных средах существования. Барьеры — это фиксированные ритуалы недоверия (бдительности, проверки, сомнения), отмечающие рост социальной и антропологической неопределенности в ситуациях перехода от одной зоны доверия к другой. Степень артикуляции этих барьеров зависит от характера институционализации социального доверия в разных обществах.
Для исследователя чрезвычайно важно видеть границы между зонами доверия/недоверия. Без указания на подобные подразумеваемые, внутренние или внешние, барьеры, играющие роль смысловых рамок для правил взаимодействия, переключателей регистров солидарности, разделяющих нормы разных планов социальных отношений, взаимного контроля, согласования интересов и т.п., невозможно понимание сложности и неоднородности социальной материи, из которой состоит повседневность существования. Тем более это важно для анализа поведения в репрессивных обществах, в которых обыденность пронизана официальной ложью и лицемерием, как в советском и постсоветском обществе, равно как и в других репрессивных и закрытых социумах (в мусульманских общинах, современном Китае и т.п.). Нас в первую очередь интересуют именно эти аспекты поведения в ситуациях сочетания разнородных нормативных систем и препятствий для их универсализации, подавления условий возникновения универсальной этики и права. Сама по себе двойственность этики, или двоемыслие, — явление, характерное для любых типов современных обществ. Но удельный вес и значение двоемыслия может радикально различаться в разных социальных системах.
Формализация доверия предполагает появление не только разного рода документов, паспортов, сертификатов, пропусков, удостоверений и т.п., указывающих на кодификацию правил различения своих и чужих, норм институционального поведения (включая и санкции за нарушение), но и специализированных служб контроля. Наиболее институционализированными формами барьеров доверия (априорного недоверия) являются учреждения, осуществляющие меры безопасности и охраны. Охрана государственных и ведомственных тайн и секретов, обеспечивающая зоны гарантированного доверия (со всеми процедурами проверки, допусков, подписок о неразглашении, иерархии допущенности, создания специальных служб безопасности и поставок соответствующего технического оборудования), представляет собой один из примеров границ доверия. Другими примерами могут служить меры по защите от подделок (денег, финансовых или юридических документов) и соответствующие службы разного уровня. Чем менее формализованным является контроль, тем с большей уверенностью мы можем говорить о значимости традиционных или конвенциональных отношений в группах или сообществах, требующих собственных ритуалов солидарности и выражения доверия. В деревне нет нужды в предъявлении документов соседям, как это делается ежедневно при входе в здание большой организации или предприятия.
В советское время в атмосфере тотального привычного страха и коллективного заложничества, когда контроль охватывал сферы и публичного пространства, и частной жизни, поддержанию доверия способствовала норма деления на «своих» и «чужих». Под «своими» понимались не просто люди, которым можно было доверять (в смысле общей веры в то, что в случае нужды тебе могут помочь, поддержать эмоционально, финансово или физически), но и те, на кого распространялись проекции норм «порядочности», взаимной лояльности, уверенности в том, что эти люди тебя «не сдадут, не предадут, не донесут начальству» или властям о «неподобающем» поведении. К «чужим» относились представители тех зон существования, где были незначимыми представления и нормы солидарной ответственности. И «свои», и «чужие» были весьма условными категориями, нередко «свои» превращались в «чужих», и наоборот. Подобная структура двоемыслия (в терминах Ю.А. Левады — «игры», «игровых структур социального взаимодействия») задавала определение ситуации и диктовала различные коды социального поведения в разных средах, соединяя формальные и неформальные правила взаимодействия через многообразные способы преодоления внутренних и внешних барьеров. При этом включались нормы поведения, относящиеся к разным системам социального контроля и опознания («свой» / «чужой»). Церемониалами снятия барьеров между статусами были обязательная совместная выпивка в неформальной обстановке (на работе, или дома, или в среде, которая отключала внешние механизмы повиновения, — на природе, в туристской поездке, в поезде, после работы на рабочем месте, во внеслужебное время, в командировке, в бане и т.п.) или апелляция к другим «своим» (родственникам, прежним сослуживцам, коллегам, приятелям и т.п.), которая принимала форму «помощи», «услуги» (блата, связей, «нужных людей») и предполагала соответствующий семантический код — использование языка «своих», псевдопартикулярных отношений («...я от Ивана Ивановича»), хотя сам действующий при этом мог и не знать лично ни самого «Ивана Ивановича», ни даже того, кто он такой[12]. Язык подобных отношений предполагал процедуры демонстративного исключения официальных или общепринятых форм взаимодействия, установления «особого», «специального» режима поведения («разрешить в порядке исключения», как тогда писалось в служебных записках начальству при обращении с просьбой). По существу, это означало отмену требований морали, упразднение общих правил оценки себя и других и взаимообязывающих норм поведения.
Иерархия барьеров и разграничение зон доверия и взаимодействия воспроизводят социальную иерархию и отражают степень жесткости (закрытость или открытость) социальной структуры. Семантика барьера доверия в любом случае строится на переворачивании смысла доверительных отношений, на выражении презумпции недоверия. Границы доверительных отношений могут быть подчеркнуты пространственно-временными ограничениями, социальными фильтрами или характером допуска в коллектив или группу, церемониями перехода из одной системы норм (ценностей) в другую, сменой языка, одежды, интонаций, правил поведения в повседневности и прочим. «Игра в доверие» стала в советское время социальным кодом поведения, умением демонстрировать другому, что актор понимает, что его партнер лжет (в чем, когда и в каких отношениях) и знает, что актор это понимает, благодаря чему достигается конвенциональное согласие и определение рамок возможного контроля насилия или коррекции взаимодействия. Важно, что отсчет при этом идет от негативных представлений или моделей человека, которые выступают как норма определения реальности.
Более сложные и многообразные барьеры и границы доверия образуются в зонах двоемыслия. Отсутствие открытых для всех социальных лифтов и каналов вертикальной мобильности оборачивается постоянной склокой внутри влиятельных или обладающих особыми ресурсами групп в обществе, регулярной рекомпозицией центров силы, поддержанием высокого уровня цинизма, недоверия, «бдительности», все более частными коррупционными скандалами. Как правило, эти барьеры не отмечены, не маркированы в языке или семантике того, чему или кому доверяют, а потому воспринимаются как само собой разумеющиеся (собственно, это и есть выражение отношений доверия, непроблематичности отношений). Барьеры могут быть обозначены сменой одежды, сменой речевых норм, в том числе — обращения (переход от «вы» к «ты», появлением экспрессивной или обсценной лексики), отменой иерархических различий в статусах, подчеркиванием исключительности ситуации или особого (равного или интимного, сближающего) характера отношений между партнерами, выделением их из общего ряда, отменой обычных правил поведения, что означает смену систем референции, референтных групп, идеологии, исторических или логических аргументов, апеллятивных или риторических фигур и проч., короче, смену парадигм поведения, до того никак не совмещавшихся друг с другом, жестко разделенных между собой.
Необходимо различать и разные планы доверия, от высшего уровня общих конструкций реальности (совокупности и композиции коллективных символов, задающих устойчивость определений действительности, этого важнейшего потенциала солидарности и согласия в обществе, одновременно оказывающегося и наименее рационализуемым, не контролируемым в субъективном плане) до отношений в малых и неформальных группах. Умение оперировать различными модусами доверия есть признак социализирован- ности индивида в обществе или группе, свидетельство его социальной дееспособности (в данном сообществе) и его общественного «такта».
Подобный режим двоемыслия (мозаичность сознания, партикуляризм, способность соединять кажущиеся несовместимыми нормы и представления) порождает человека достаточно эластичного, чтобы выносить внешнее давление и контроль, и вместе с тем неспособного к коллективной солидарности (недоверчивость, отказ от поддержки организаций гражданского общества) или систематической рационализации собственного действия, готового приспособиться к любым переменам в своем положении ценой снижения запросов и качества жизни (выбор «понижающих стратегий жизни»)[13].
Поэтому любые попытки эмпирического анализа доверия как в прошлом, так и в настоящем должны учитывать силу различных нормативных систем лояльности и силу социального контроля, как со стороны формальных институтов (власти, руководства предприятия, в советское время — партийных организаций или их дублеров в виде профсоюзов, комсомола и т.п.), так и со стороны неформальных или сетевых отношений, образующих множественные структуры частных коалиций и коллективного заложничества (семьи, трудового коллектива, квазиобщественных организаций — спортивных, любительских, ветеранских, жилищных и т.п.). С ослаблением репрессий, а затем и сворачиванием масштабов массового террора проблема доверия «руководству» (завода, государственной организации), коллегам, товарищам, семье и т.п. превращается в проблему дефицита правовых и формально институциональных средств регуляции[14].
Теплые и доверительные отношения внутри многих неформальных коллективов, сложившихся в советское время, отношения, основанные на взаимной вере друг в друга, связаны с тем, что ценности и нормы поведения, разделяемые членами этих групп, были альтернативными по отношению к официальным, идеологическим, формальным требованиям власти, предъявляемым населению. Благодаря самой этой альтернативности закрытые сообщества могли не только быть условием выживания большей части населения страны, вынужденного приспосабливаться к репрессивному идеологическому государству, но и, при некоторых условиях, становиться хранителями и ретрансляторами традиций иной культуры (в том числе — религиозной или философской, научной мысли, более высоких стандартов морали). Поэтому повышенное уважение, которым наделялись все причастные к этим закрытым сообществам, к кругам символического и практического доверия, было обосновано признанием особых достоинств, которыми обладали члены этих коллективов. С изменением политических и экономических условий именно на основе подобных отношений начинали складываться новые социальные формы, облегчавшие построение отношений партнеров по бизнесу, создание новых научных коллективов, инновационных фирм и т.п. Но, как только внешняя среда после краха советской системы стала меняться, потребность в сохранении состояния закрытости и самоизоляции резко ослабла. В итоге началась эрозия атмосферы благожелательности, доверия в прямом психологическом смысле (то есть доверия диффузного, нерационализированного). Нормы поведения в закрытых сообществах не выдерживали испытаний, которым они оказались подвергнуты в процессе начавшихся реформ, при переходе общества к формальной институционализации. Возник кризис социального доверия, постепенно охвативший общество и осознанный общественным мнением как «падение морали». То, что помогало сохранять дух доверия и взаимного уважения в малых коллективах и тесных компаниях, начинало стремительно ломаться и разрушаться в других условиях, более открытых и формальных, прагматически-инструментальных. Закрытая атмосфера малых групп, позволявшая сохранять многие универсалистские ценности (особенно это значимо было для функционирования неформальных научных семинаров, кружков, научных школ — бескорыстного познания, взаимной преданности, этики, религиозных исканий и т.п.) и даже их культивировать, с изменением ситуации парализовала потенциал дальнейшего развития и институционализации подобных отношений. Смена приоритетов в этих условиях оказалась разрушительной для доверия в бизнесе, науке, искусстве. Доверие, которое позволяло выживать в прежнее время, в новую эпоху перехода стало фактором, блокирующим возможности дифференциации ролей, специализации и разделения труда[15].
Обычно доверие распределено весьма неравномерно. Оно более высокое в обществах с устойчивой и открытой институциональной системой, с развитой системой самоуправления и равенством возможностей, обществах благосостояния (welfare-state), оно ниже (или иное по характеру) в обществах с высоким уровнем насилия, внутренней агрессии, с авторитарным или тоталитарным типом государственного устройства[16]. Кроме того, базовое доверие к миру, характерное для начальных фаз социализации, прежде всего в относительно благополучных социальных средах, в полных семьях, постепенно нейтрализуется тут негативным опытом насилия, обмана, знакомством с более сложными и неоднозначными по составу структурами действия, включающими в себя непременный компонент социальных игр, имитации, социальной мимикрии, лжи, приспособления к окружающим, лицемерия и т.п. Подобный опыт недоверия в репрессивных обществах становится важнейшим стратегическим ресурсом социального выживания или социального успеха, вертикальной мобильности и, будучи закрепленным в корпоративных нормах поведения, воплощается в принципы и механизмы селекции людей для органов власти, определяющие структуру господствующей элиты, как это имеет место в нынешней России (преобладание во власти сотрудников спецслужб, военных, то есть представителей самых архаичных и консервативных институтов, социальных, партийных, идеологических ренегатов).
Проблема описания феноменов доверия заключается в том, чтобы определить и фиксировать смысловые основания доверия (признание значимости неартикулируемых, но подразумеваемых ценностных значений и норм действия). Это значит, что анализ доверия требует учитывать не просто разные институциональные нормы взаимодействия, но и разные по своему происхождению и составу, культурному генезису пласты культуры, определяющие сами эти институты, нормы которых вводятся в социальную игру доверия.
«Психологизм» (эмоциональность, аффективность, соответственно, иррациональность состояния) трактовки доверия означает в подобных случаях то, что исследователь не в состоянии ясно прочесть императивы поведения, которые для действующего кажутся очевидными, хотя часто ни он сам, ни тем более исследователь или интерпретатор (историк, социолог, экономист) не в состоянии идентифицировать их в качестве собственно групповых или институциональных требований. В лучшем случае, и почти всегда лишь в ходе специального анализа, они могут быть выявлены в качестве эвидентных, но не эксплицированных социальных норм и правил действия, рутинность которых препятствует их осознанию, рефлексии, или же сама ситуация не требует их дешифровки, указания на их групповую или институциональную принадлежность. В определенном смысле сама эта очевидность и есть выражение доверия, не требующее или блокирующее обязательства по экспликации и артикуляции подобных норм. Но в аналитически строгом смысле следует говорить о разных типах социального доверия.
Дело осложняется тем, что в некоторых ситуациях, особенно в условиях репрессивных режимов, требование доверия может носить принудительный или игровой характер. Например, следователь КГБ мог заявить во время профилактической «беседы» своему «собеседнику»: «Вы с нами неискренни, вы же советский человек, вы что, нам не доверяете?» Но подобное заявление представляет собой лишь крайнюю, утрированную форму общераспространенных внутригрупповых механизмов сплочения. Таким образом, мы сталкиваемся с весьма характерными явлениями, которые можно назвать «игрой в доверие», игрой в «открытость», «искренность» или «доброжелательность», образующими смысловые переходы между разными сферами институционального или группового насилия и принуждения. Вероятно, по своей структуре эти явления близки к тому, что можно назвать светским или религиозным лицемерием, ханжеством, фарисейством и т.п., однако в социальном и генетическом плане их следует принципиально различать: источником принуждения в одном случае будут «общество», «свет», «общественное мнение», в другом — репрессивные органы политической полиции и идеологического принуждения.
Слабость правовых и универсалистских форм организации социальной жизни (к какой бы области жизни это ни относилось: политике, государственному управления или экономике как сфере наибольшего «риска») компенсируется появлением «доверительных» сообществ, но уже на другом, чем в советском социуме, уровне организации общества: на уровне власти, воспроизводящей почти те же отношения, которыми характеризовалась репрессивная атмосфера советского времени: «кланы», неформальные союзы, возникающие из дружеских отношений в рамках клубных, предпринимательских, мафиозных («капитализм для своих») или других интересов, перекрывающих, «шунтирующих» зоны привычного социального недоверия. Подобные союзы в дальнейшем укрепляются семейными связями — назначением детей влиятельных лиц на влиятельные позиции в ведущих государственных или контролируемых государством компаниях, банках, корпорациях[17].
Характерно, что в позднее советское время в среде советской элиты подобных форм не возникало, отношения в номенклатурной среде были очень формальными, ограниченными и пронизанными взаимным недоверием и подозрительностью[18]. Приватизация власти и собственности, начавшаяся после краха советской системы, но достигшая своей полноты лишь при путинском режиме, требовала в условиях слабой легитимности власти формирования особых, чрезвычайных, а значит, выведенных из-под контроля закона доверительных отношений «своих». Такие образования иногда считают разновидностью «cronycapitalism», характерного для многих азиатских авторитарных и коррумпированных режимов, или даже мафией, как иногда в российской прессе называют эту систему власти, но подобные определения не могут считаться адекватными — по своему происхождению и функциям это другие формы организации власти. Кажущаяся архаической, подобная организация руководства страны представляет собой единственно возможную в условиях деградации и разложения прежней институциональной системы форму адаптации бесконтрольной власти к меняющимся условиям.
2. ДОВЕРИЕ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ. ЕГО ТИПЫ
Различные виды социального доверия, образующие институционализированный «социальный капитал», соотносятся с разными сетями общения и взаимодействия, с разными образами жизни (а значит — потребления). У их обладателей — разные горизонты ожиданий и оценки событий, разные модели политического поведения[19]. Р. Роуз, руководитель исследовательской программы «NewRussiaBarometer», для описания типов доверия в России еще в 2000 г. выделял домодерные, модерные и антимодерные основания социального капитала[20].
Условия, благоприятные для быстрого развития (усложнение социальной структуры и появление тех форм доверия, о которых писал К. Ньютон[21]), возникают только в зоне притяжения крупных городских агломераций (мегаполисов и крупнейших городов России с населением миллион жителей и более). Только здесь в силу целого ряда факторов (концентрация населения, высокая специализация занятости, обусловливающая дифференциацию институтов и групповое многообразие) возникают не просто новые, но более сложные формы социальной регуляции, требующие в свою очередь новых посредников — рыночную экономику и более развитую, в сравнении с тоталитарным социумом или авторитарным режимом, коммуникативную инфраструктуру. Социальный, экономический, информационный и культурный плюрализм оказывается, таким образом, фактором «принуждения» к появлению новых отношений, отличающихся анонимностью, безличностью, надстраиванием над личными и групповыми отношениями корпуса формальных (универсалистских) норм и императивов поведения — правовых, моральных, ценностных механизмов регуляции. Им соответствует и иной тип личности (который мы называем «современным или европейским человеком»): более свободной от непосредственного окружения и прямого социального контроля, более мобильной, ориентированной на обобщенные, «идеальные» образцы социального доверия, признания и гратификации. В отличие от родственно-семейной, соседской или этнообщинной взаимосвязи, здесь действует избирательная солидарность, руководствующаяся императивами этики ответственности, а не предписаниями традиции или коллективного заложничества, характерного для советских «рабочих коллективов». Другими словами, на фоне доминантного для российского общества типа «советского человека», созданного из множества ограничений, а не стимулов действия, иерархического, лукавого, испытывающего разнообразные фобии (нового, чужого, сложного), сознающего себя заложником коллектива, а потому пассивного и терпеливого, постепенно в российских мегаполисах выделяется новый тип индивида, не столь зависимого от власти. В своем сознании этот человек обязан собственным благополучием только себе, своим более высоким профессиональной квалификации и образованию, интенсивной работе, а не «отечески заботливому» государству. Поэтому он оказывается менее фрустрированным и более свободным от прежних идеологических комплексов. Он не испытывает по отношению к российской власти ни прежней лояльности, ни благодарности. Его социальный капитал основан на сложной системе генерализованных социальных правил и отношений, построенных на знании и доверии к другим, то есть качествах, составляющих каркас современного западного общества.
Эта новая институциональная среда, возникающая в мегаполисах, опосредованно связана с гораздо более высоким уровнем жизни. Его повышение определено освоением новых производственных навыков и профессиональной квалификации, отвечающих запросам и требованиям информационного, сервисного и высокотехнологичного общества, готовностью к переобучению, мобильности и смене сектора занятости. Образ жизни в крупнейших российских мегаполисах (прежде всего — в Москве) приближается по характеристикам социального капитала к образу жизни населения европейских развитых стран, который мы называем «модерным».
Другой тип социального капитала, условно говоря домодерный, традиционный, — представлен прежде всего средой малых городов и сел. Социальное доверие здесь базируется на непосредственных личных, неформальных связях, групповых и соседских отношениях, этнической или этноконфессиональной солидарности и не выходит за пределы рутинных повседневных обязательств и поддержки, а также общности интересов, отстаиваемых по отношению к произволу местной власти, ничем, кроме обычая, не ограниченному. Это зона в лучшем случае инерционного, в худшем — деградирующего существования людей, озабоченных более всего сохранением сложившегося образа жизни и потребления. Физическое выживание выступает здесь как жизненная стратегия, как императив частного и семейного существования. В этой среде нет идеи последовательного улучшения жизни, повышения ее качества; речь может идти лишь об удержании того, что уже есть. Горизонт запросов определен возможностями пассивной адаптации к навязанным извне изменениям. Крайняя ограниченность ресурсов (материальных, образовательных, профессиональной квалификации) обуславливает низкую социальную мобильность и тем самым — застойный характер бедности и нищеты.
Особенностью этой среды является скудость информационных источников и ограниченность горизонта событий. Кремлевские средства массовой коммуникации, прежде всего телевидение, не будучи связаны с повседневными интересами, проблемами и нуждами этих людей, превращаются в систему воспроизводства рутинных коллективных мифов, доступных для понимания этих людей, но не проверяемых их практическим опытом. Подобные мифы (образ враждебного окружения страны, внутренних врагов и т.п.) возникли еще в советские времена и устойчиво воспроизводятся в качестве символов национального единства и легенды власти. Других общих представлений в этой среде и быть не может из-за отсутствия альтернативных каналов информации и авторитетных групп для интерпретации происходящего. В зоне домодерного социального капитала внутренние изменения невозможны, поэтому периферия оказывается хранилищем представлений предшествующей эпохи.
Но самым важным для понимания перспектив эволюции России следует считать сегодня антимодернизационный тип социального капитала. Антимодернизм как уклад жизни представляет собой смесь опыта существования при социализме или инерции советского образа жизни (приспособления к репрессивному государству с его практиками уравнительной, распределительной экономики) с новыми идеологизированными формами, которые активно использует путинский авторитаризм (религиозный фундаментализм, компенсаторный русский национализм, политический консерватизм). Сам по себе этот образ жизни (включая характерное для советского человека двоемыслие, низкий уровень солидарности, политическую пассивность, запросы, ограниченные необходимостью выживания) уйти не может, так как этот уклад (и соответствующий тип социального капитала) обусловлен существующей территориально-отраслевой структурой экономики и расселения, отражающей характер советской модернизации. Эти группы, зависимые от социальной политики и обязательств государства, составляют социальную базу путинского авторитаризма, они хранители советского прошлого, его символов, ценностей, праздников и ритуалов[22].
Период ельцинских реформ вызвал массовую фрустрацию, состояние социальной дезорганизации и аномии, рост массового недоверия к политике и отчуждения от нее. Возвращение к авторитаризму при Путине (подавление свободных выборов, независимых СМК, ликвидация многопартийности) и частичное восстановление полупатримониальной власти, недифференцированной, безальтернативной, требующей лишь аккламации, а не участия в политике, сопровождались ростом массовой удовлетворенности и спокойствия населения, поддержкой режима, остававшейся почти без изменения на протяжении более десяти лет, вплоть до кризиса 2008 г., пока не были вновь серьезно затронуты массовые надежды на «доброго царя» или попечительскую роль государства.
Высокое доверие к персонам высшей, но авторитарной власти представляет собой перенос на «национального лидера» представлений, характерных для сферы домодерных отношений, что, естественно, парализует низовой уровень институциональной организации и тем самым блокирует модернизационное развитие целого. Низкое доверие в социальной сфере (к «незнакомым людям») говорит об отсутствии формальных институциональных норм регуляции — права, морали, гражданских институтов. Узкий радиус межличностного доверия компенсирует институциональные дефициты, но со своей стороны стерилизует потенциал универсализма и модерности. Сочетание разных типов социального капитала, образов жизни и определяет эволюцию социальной системы в России[23].
3. ОБЩИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО ДОВЕРИЯ В РОССИИ
Социологические исследования в России, проводимые на протяжении ряда лет Левада-центром, показывают двойственный характер явлений социального доверия в российском обществе. Повседневное практическое недоверие, высказываемое по отношению к окружающим (малознакомым) людям, сопровождается или компенсируется высоким декларативным доверием к трем особо значимым символическим институтам: а) главе государства; б) церкви и в) армии.
Самые высокие значения доверия относятся к тому, кто считается хозяином страны, кому пропаганда старается придать черты то ли «царя», то ли «национального лидера». В первых замерах это был М. Горбачев, затем его сменил Б. Ельцин, теперь — Путин, сохранявший максимум доверия населения даже во времена, когда пост президента занимал Д. Медведев.
Другие социальные институты — средства массовой коммуникации, правительство, политическая полиция и спецслужбы, региональная и местная администрация, Госдума, система правосудия, силовые структуры (полиция, прокуратура), бизнес, финансовые организации, политические партии и профсоюзы и т.п. — находятся в зоне полудоверия и большего или меньшего недоверия населения (см. табл. 1). По отношению к этим институтам, определяющим общественную и повседневную жизнь россиян, проявляются устойчивые негативные установки — подозрительность и отчуждение, смесь страха и отвращения (особенно — к полиции, суду, но также — и к депутатам, политикам), нежелание иметь с ними дело, кроме случаев крайней нужды или чрезвычайных обстоятельств[24].
За выражением доверия россиян к опорным институтам можно видеть сохраняющиеся остатки тоталитарного синдрома, описанного когда-то К. Фридрихом и З. Бжезинским, признаки уходящей или распадающейся, но когда- то единой структуры государственного идеологического и террористического господства. Сегодня от прежней организации общества остался лишь фантом патерналистской власти, претендующей на то, чтобы быть, как и раньше, тотальной, но фактически лишь имитирующей некоторые черты «партии-государства». Лишившись коммунистической идеологии, режим утратил характерную для советской эпохи легитимацию, частью которой был заботливо поддерживаемый пропагандой социальный оптимизм, обеспечение массовой уверенности в «лучшем будущем», то есть довольно умеренном, но гарантированном улучшении повседневной жизни. Когда эта иллюзия обеспеченного будущего у населения исчезла, разрушенная чередой социальных и экономических кризисов и потрясений 1990-х гг., институциональная система предстала в своем обнаженном виде: авторитарного и коррумпированного режима, пытающегося навязать представление о безальтернативности своего правления, опираясь, главным образом, на силовые структуры (включая суд) и пропаганду.
Таблица 1
ДОВЕРИЕ К ОСНОВНЫМ СОЦИАЛЬНЫМ И ПОЛИТИЧЕСКИМ ИНСТИТУТАМ
|
Полное |
Неполное |
Полное |
Затруднились |
Индекс |
|
|
доверие (частичное недоверие) |
доверие |
Недоверие |
ответить |
доверия* |
|
|
Премьер-министр (В. Путин) |
52 |
31 |
9 |
8 |
42 |
|
Президент (Д. Медведев) |
50 |
34 |
9 |
7 |
41 |
|
Церковь, религиозные |
49 |
25 |
10 |
16 |
39 |
|
организации |
|||||
|
Армия |
37 |
36 |
13 |
14 |
24 |
|
СМК |
30 |
47 |
16 |
7 |
14 |
|
Правительство |
30 |
45 |
17 |
8 |
13 |
|
Органы госбезопасности, |
26 |
37 |
16 |
21 |
10 |
|
спецслужбы |
|||||
|
Региональные власти |
28 |
40 |
22 |
10 |
6 |
|
Российские коммерческие банки |
24 |
39 |
18 |
19 |
6 |
|
Малый и средний бизнес |
23 |
39 |
18 |
20 |
5 |
|
Совет Федерации |
22 |
44 |
17 |
17 |
5 |
|
Прокуратура |
22 |
37 |
21 |
20 |
1 |
|
Госдума |
21 |
47 |
22 |
10 |
-1 |
|
Местные власти |
23 |
41 |
26 |
10 |
-3 |
|
Суд |
19 |
43 |
22 |
16 |
-3 |
|
Милиция/полиция |
20 |
40 |
29 |
11 |
-9 |
|
Крупный бизнес |
16 |
37 |
26 |
21 |
-10 |
|
Профсоюзы |
16 |
31 |
26 |
27 |
-10 |
|
Политические партии |
10 |
44 |
30 |
16 |
-20 |
* Ранжировано по индексу доверия. Октябрь 2011 г.; в % к числу опрошенных (N= 1600). Индекс доверия рассчитан по формуле: доля ответов, выражающих полное доверие, и половина доли ответов, выражающих неполное доверие, минус половина доли ответов, выражающих неполное доверие, и доля ответов, выражающих полное недоверие.
Такая композиция доверия, как показывают наши исследования за длительный период наблюдений (начиная с февраля 1993 г.), очень стабильна. Это означает, что распределение мнений не зависит от интересов отдельных групп в обществе, а отражает более глубокие слои массовых представлений, слабо реагирующие на актуальные изменения. Устойчивость массовых установок указывает на то, что подобные представления и стоящие за ними мотивы социального поведения выведены из сферы текущих политических и социальных конфликтов, что это — институционализированные отношения, а стало быть, они воспроизводятся в полном объеме, несмотря на смену поколений и приход новой генерации, заменяющей уходящих «советских людей» и «людей эпохи перестройки». Условиями подобного воспроизводства следует считать процедуры массовой социализации и правовую закрепленность таких механизмов воспроизводства (санкции обычного права и формальная судебная практика).
В отношении к властным институтам (включая и высших представителей власти) прослеживаются два противоречивых плана: первый указывает на признание важности соответствующего института (его места в ряду других институтов), второй — на практическую оценку деятельности функционеров этого института (или степени адекватности того, чем они занимаются, относительно идеальных представлений о том, как и чем должны заниматься). Большинство государственных институтов россиянами по инерции воспринимаются как продолжение или вариант прежних (советских) органов репрессивной бесконтрольной государственной власти. Они, по мнению респондентов, не ориентированы на защиту интересов обычных людей, поскольку предназначены (как полагает основная масса населения) исключительно для защиты интересов высшей власти или обслуживающей ее коррумпированной бюрократии. Именно поэтому неполное (частичное) доверие, точнее, смесь принудительного, вынужденного доверия с настороженностью и латентным недоверием является социальной доминантой практического поведения абсолютного большинства россиян в постсоветское время. Большая часть показателей доверия включают обе эти составляющие отношения к институтам, однако удельный вес каждой из них — разный: в отношении к доминантным институтам (президент, церковь, армия) преобладает признание символической значимости института (при низкой латентной оценке их практической эффективности в выполнении задач управления, религиозно-этической работы в миру, боеспособности и морального состояния рядового состава); в отношении к прочим институтам (парламенту, суду, местной власти, полиции, партиям, профсоюзам) их символическая значимость (идеальное представление об их функциях) снижается пропорционально усилению негативной оценки их практической деятельности, степени несоответствия эмпирического функционирования идеальным представлениям граждан о том, что и как должны делать функционеры данного института. Этот внутренний диссонанс и характеризует представления о социальном порядке посткоммунистического социума. Проблема усугубляется тем, что меняются (особенно в наиболее модернизированных социальных средах, ориентированных на западные образцы) и сами основания для признания символической значимости доминантных институтов.
4. ДОВЕРИЕ В СТРУКТУРАХ НЕФОРМАЛЬНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Реальные, постоянно подтверждаемые доверительные отношения возникают и фиксируются лишь в очень узких пределах: только внутри малых коллективов и сообществ, прежде всего — в семье или в кругу близких родственников, среди коллег по работе, в дружеских компаниях. В сельской местности или в фабрично-слободской среде отмечается также и более высокое доверие к соседям. Здесь формальные структуры институционального взаимодействия соединяются с неформальными отношениями, что придает им особый характер и прочность.
Доверие в структурах отношений неформальных или традиционно регулируемых институтов радикально отличается от доверия в формальных институтах, поскольку предполагает другие смысловые основания взаимоотношений доверия (в том числе — специализированные роли и нормы отношений во вторых и недифференцированные отношения в первых). В зонах этого типа доверия действуют своеобразные, партикулярные формы социального контроля и взаимной ответственности, предполагающие солидарность лишь со «своими», нормы которой не распространяются на «не своих» и «чужих».
Различия (и национальная специфика) социального доверия отчетливо проявляются лишь при международных сравнительных исследованиях, при сопоставлении российских данных с данными, полученными в других странах в ходе социологических опросов, проведенных по общей согласованной методике (см. табл. 2).
Таблица 2
ИНДЕКС МЕЖЛИЧНОСТНОГО ДОВЕРИЯ[25]
(распределение ответов на вопрос «С каким из суждений вы бы скорее согласились?» A— людям почти всегда следует доверять; B— людям обычно можно доверять; C— с большинством людей в отношениях следует быть осторожным; D— почти всегда в отношениях с людьми надо быть осмотрительным, людям нельзя полностью доверять)
|
A |
C |
Соотношение |
A |
C |
Соотношение |
||
|
2007 г. |
+ |
+ |
ответов |
2008 г. |
+ |
+ |
ответов |
|
B |
D |
«доверять»/ |
B |
D |
«доверять» / |
||
|
«не доверять» |
«не доверять» |
||||||
|
В среднем по |
42 |
58 |
0,73 |
В среднем |
45 |
52 |
0,86 |
|
24 странам |
по 29 странам |
||||||
|
Норвегия |
81 |
19 |
4,26 |
Дания |
79 |
20 |
3,95 |
|
Швеция |
74 |
26 |
2,84 |
Швеция |
69 |
30 |
2,3 |
|
Новая Зеландия |
69 |
31 |
2,22 |
Австрия |
59 |
38 |
1,55 |
|
Швейцария |
68 |
32 |
2,12 |
Финляндия |
59 |
39 |
1,5 |
|
Финляндия |
67 |
33 |
2,03 |
Австралия |
55 |
44 |
1,25 |
|
Австралия |
64 |
36 |
1,77 |
Сев. Ирландия |
50 |
47 |
1,06 |
|
Япония |
61 |
39 |
1,56 |
Великобритания |
48 |
50 |
0,96 |
|
Чехия |
48 |
52 |
0,92 |
Чехия |
45 |
54 |
0,83 |
|
Южная Корея |
46 |
54 |
0,85 |
Германия |
43 |
57 |
0,75 |
|
Словения |
39 |
61 |
0,63 |
США |
42 |
57 |
0,74 |
|
Тайвань |
39 |
61 |
0,63 |
Венгрия |
41 |
58 |
0,71 |
|
Франция |
39 |
61 |
0,63 |
Тайвань |
39 |
58 |
0,67 |
|
Латвия |
34 |
66 |
0,51 |
Франция |
31 |
66 |
0,47 |
|
Польша |
30 |
70 |
0,42 |
Россия |
27 |
68 |
0,40 |
|
Уругвай |
29 |
71 |
0,40 |
Польша |
27 |
72 |
0,38 |
|
Россия |
28 |
72 |
0,38 |
Латвия |
24 |
72 |
0,33 |
|
Доминиканская |
27 |
73 |
0,36 |
Уругвай |
23 |
77 |
0,30 |
|
Республика |
|||||||
|
Мексика |
26 |
74 |
0,35 |
Италия |
22 |
78 |
0,28 |
|
Хорватия |
19 |
81 |
0,23 |
Доминиканская |
20 |
80 |
0,25 |
|
Республика |
|||||||
|
Филиппины |
17 |
83 |
0,20 |
Чили |
16 |
83 |
0,19 |
|
Чили |
13 |
87 |
0,14 |
Хорватия |
15 |
84 |
0,18 |
В % к числу опрошенных (в России N = 1000); приведены данные не по всем странам.
Из приводимых в табл. 2 распределений следует, что самый высокий уровень социального межличностного (но не психологического) доверия мы наблюдаем в странах завершенной модернизации, с доминированием западных ценностей, имеющих своим источником протестантскую культуру методического самоконтроля и самодисциплинирования, индивидуализма, ответственности[26]. Именно там сложились сеть организаций гражданского общества и высокий уровень муниципального самоуправления, именно там государственный аппарат находится под постоянным контролем средств массовой коммуникации и парламента. Основа этой организации общества — общественный идеализм (разделяемые большинством граждан представления об «общем благе») и более или менее устойчивый общественный консенсус относительно целей и средств социальной политики государства. Это накопленное, институционализированное доверие к неопределенно многим другим, партнерам или участникам социальных взаимодействий является важнейшим показателем социального капитала данного общества, его способности к самоорганизации (без использования инструментов спорадического насилия или, напротив, организованных репрессий и систематического принуждения для достижения коллективных целей). Как раз из сопоставления подобных данных видно, что доверие — не спонтанно возникающий эффект актуального взаимодействия, как обычно его трактуют в социально- экономических исследованиях, что доверию обучаются, что оно входит в качестве составной части в общую систему социализации. Это значит, что человек в традиционном обществе или в группах с соответствующим типом культуры доверяет только тем, кому предписывают доверять традиция или обычай и в соответствии с предписаниями этой традиции, в то время как человек в современном обществе доверяет другим в соответствии с обобщенными правилами взаимодействия, заданными доминантными в этом обществе институтами[27].
Как утверждает Кеннет Ньютон, в тех странах, где выше уровень взаимного доверия, люди живут здоровее, дольше, счастливее и более успешно. Такие общества являются экономически более продвинутыми, в них меньше коррупции и больше демократии и оптимизма. Здесь меньше совершается уголовных преступлений и лучше результаты школьного обучения. Доверяющие в большей степени включены в общественную и публичную жизнь, чаще вступают в солидарные отношения помощи ближнему, чаще участвуют в акциях благотворительности и более удовлетворены своей жизнью[28]. Именно эти обстоятельства позволяют считать доверие эквивалентом социального капитала. Доверие закреплено в образах жизни, в системе аспираций (а значит — в структуре социального времени, в представлениях о собственных возможностях индивида и в способностях к рационализации своей жизни, планированию на длительный срок). Такое понимание доверия как проявления социальности идет от работ А. де Токвилля, который рассматривал общество как союз добровольных ассоциаций, основывающихся на совместных интересах, тесном взаимодействии и вере членов друг другу.
В русском словоупотреблении это значение понятия «общество» (= совокупность отношений, основанных главным образом на солидарности или взаимных интересах) за время советской власти практически стерлось, слившись, с одной стороны, с понятием «население», а с другой — с понятием «государство» и образовав в результате специфический термин официоза. Идеологическая игра властей и оппонирующих (иногда) им экспертов на разнице этих значений убила исходную семантику самоорганизации и выражения воли людей, противостояния государству как суверенному или автократическому господству. Искусственно воссоздать прежнюю семантику «общества» (не совокупности поданных, а системы отношений, в которых нет господства и подчинения) достаточно трудно, поскольку таких отношений нет в повседневном опыте абсолютного большинства людей. Российское общество не может отделиться от государства, от машины принуждения, монополизировавшей средства насилия. Общество в России, исторически формируясь внутри господствующего сословия, крайне медленно эмансипируется от власти (от господства, в повседневности являющегося бюрократической машиной массового управления), почти неотделимой, в свою очередь, от частных интересов правящей группировки. И такое положение вещей сохраняется вне зависимости от идеологии, способов прихода к власти или характера ее легитимации. Технология господства в настоящее время сведена к устранению каких-либо возможностей контроля или давления общества на приватизированную власть кланов и группировок, узурпировавших средства насилия и административного управления, а также — ресурсы и каналы социальной мобильности. В таком «обществе» нет и не может быть социального доверия людей как друг к другу, так и к власти, которое мы наблюдаем в демократических и правовых странах или в странах с традиционным социальным укладом. Индикатором автономности общества от государства может служить отношение к налогам: либо индивид сам платит их, осознавая это как более или менее вынужденный, но необходимый и добровольный акт солидарности, либо налоги помимо воли самого индивида изымают автоматически из зарплаты и других доходов. В последнем случае — это экспроприация (публично не обсуждаемая) доходов населения бесконтрольной властью в свою пользу, своего рода дань населения государству, поскольку не только контроля, но даже знания о том, как в дальнейшем распределяются собранные средства, население не имеет. Соответственно, по-разному в разных социальных средах воспринимается и оценивается степень социальной дифференциации, величина разрыва между бедными и богатыми. В России сильнейшее различие между крайними группами, выделенными по уровню дохода, расценивается как несправедливое, а само богатство и благосостояние вызывают подозрение в криминальности своего происхождения и стойкое недоверие, поскольку у общества нет средств публичного контроля за источниками их приобретения. На этом в первую очередь основываются зависть и рессантимент бедных, становясь одним из факторов общего недоверия в обществе и сознания несправедливости социального порядка.
Страны с низким уровнем социального капитала (узким радиусом социального доверия) отличаются высоким уровнем внутреннего насилия. Преимущественно это страны, находящиеся в процессе незавершенной модернизации, с сильнейшей гетерогенностью институциональной системы, сочетанием современных, хотя и слабых формальных институтов и сильных традиционных или консервативных форм организации жизни. Как правило, такие общества характеризуются наличием механизмов, которые блокируют процессы модернизации: это либо консервативные авторитарные режимы, или страны, имеющие в своем недавнем прошлом опыт существования в условиях тоталитарных режимов, опыт гражданских войн или длительных (иногда — хронических) межэтнических, межконфессиональных или социальных конфликтов. Другими словами, это страны с высоким уровнем аномии и социальной дезорганизации.
В России низкое межличностное доверие («большинству людей доверять нельзя, к ним следует относиться с осторожностью») коррелирует с низким уровнем признания индивидуальной ответственности, гражданской солидарности, недоверием к политике или общественной деятельности, негативным отношением к правительству и местной власти, депутатскому корпусу, сознанием собственной невозможности влиять на принятие решений властями разного уровня, а также неготовностью к участию в общественных делах или в акциях, выходящих за рамки проблем повседневной жизни или партикуляристских связей (семья, родственники, друзья, коллеги, соседи).
В то же время ценность межличностного неформального доверия котируется настолько высоко, что доверие уже в качестве собственно этнической характеристики входит в набор элементов этнонациональной самоидентификации русских («Мы — простые, открытые, верные, надежные, готовые прийти на помощь, терпеливые, миролюбивые» и т.п.[29]). Подчеркну, что в данном случае доверие относится преимущественно к низовому уровню институционального взаимодействия (партикуляристскому взаимодействию «своих со своими»), противопоставляемому любым вертикальным отношениям (отношениям «мы/они», взаимодействию «своих» с «ними», с «чужими») или отношениям универсалистского плана (предполагающим ориентацию действующего на обезличенные нормы формальных — прежде всего правовых — институтов).
В таком контексте экономизированная трактовка доверия как рационального расчета и «редукции рисков» не имеет смысла, поскольку модель экономически рационального поведения работает здесь очень слабо (даже в мегаполисах этот тип поведения не является преобладающим и должен сочетаться с массой ограничивающих его условий), нет общезначимых образцов достижительского поведения[30]. Более продуктивны модели «человека советского» (с присущими ему свойствами двоемыслия, лукавства, демонстративной лояльности, пассивной адаптации) или традиционалистского, ксенофобского, настороженно относящегося ко всему новому и незнакомому.
Опросы общественного мнения показывают, что доверие к социальным институтам совпадает с массовым признанием их символической роли — функциональной значимости в воображаемой картине реальности, важности для поддержания социальной структуры и организации российского общества. Выражение подобного доверия предполагает полный отказ индивида от участия в политике, от принятия на себя ответственности за происходящее в стране, городе, где живет индивид, абсолютное несовпадение политической сферы и обыденной жизни основной массы населения. Политика для российского обывателя является не областью солидарных отношений, участия и активности (включая взаимную ответственность), а лишь сферой проявления коллективной идентичности, общих символов.
Первое, на что приходится обращать внимание при интерпретации результатов опросов общественного мнения, — это принципиальная двойственность понятий и модусов доверия, необходимость разведения декларативного и операционального кодов поведения «доверяющих».
Ценностная оппозиция, возникающая перед нами, когда мы разбираем распределение социального доверия в российском обществе: верховная власть, неподотчетная обычным людям / семья, низовая и традиционная форма элементарной социальной организации, отражает примитивность структуры российского социума и предполагает широкое распространение практического недоверия к незнакомым людям, обусловленное недееспособностью (с точки зрения обывателя) функциональных институтов, обслуживающих преимущественно интересы власти.
Оппозиция символические институты / функциональные институты носит принципиально амбивалентный характер, знаки полюсов легко переворачиваются в ситуациях общественного кризиса. Но в любом случае «цена» массового декларативного и публично демонстрируемого (в ситуациях выборов) доверия к власти очень невелика, поскольку выражение его не требует ответственности и, стало быть, «личные издержки» и «затраты» такого поведения весьма невелики. Правильнее было бы сказать, что подобное принудительное доверие к власти соединяется с глубоким равнодушием к политике и отчуждением от этой событийной сферы. Левада называл такое поведение «игрой в доверие»[31] («они делают вид, что работают для нас, мы делаем вид, что доверяем им»). Напротив, рутинное доверие между взаимодействующими в обычных и повторяющихся ежедневно ситуациях (а такое взаимодействие имеет место только в малых группах, прежде всего — в семье или в межперсональных отношениях коллег, иногда — соседей) характеризуется публично не артикулируемой, но очень высокой ценностью и значимостью.
В политике подобную двойственность организованного институционального доверия можно увидеть в отношении к конкретным персонажам и публичным деятелям. Рейтинг первых лиц в государстве (с наведенной телевидением «харизмой», с навязанным пропагандой «доверием») превышает в три раза рейтинги ближайших по списку политиков — лидеров политических партий или влиятельных министров. Данный показатель не означает ни прагматической оценки результатов деятельности руководителей государства, ни одобрения, ни личной симпатии. Этот эффект обусловлен исключительно влиянием статуса, нахождением на высшей социальной позиции. Его можно считать проекцией сильно эрозированного, но все еще традиционного, как бы «сакрального» и мифологического отношения к власти. По существу, политическое поле представлено лишь фигурами, занимающими позиции высшей власти, и политиками из третьего ряда, не являющимися их конкурентами. Поэтому массовое недоверие к политикам (или их низкий рейтинг) следует рассматривать как знак отсутствия выбора.
Если государственные институты, как говорилось, рассматриваются как продолжение старых, советских структур, а потому пользуются условным доверием и легитимностью, то новые структуры оказываются под сильнейшим подозрением, отношение к ним окрашено рессантиментом и неприязнью. Частный бизнес, гражданские организации и иные негосударственные социальные новообразования последних двадцати лет, выпадающие из привычной картины планово-распределительной, централизованной государственной экономики, наталкиваются на сильнейшее недоверие населения (прежде всего — населения бедной и депрессивной периферии, где новые рыночные отношения не сформировались или представлены еще в своем примитивно- хищническом виде) и воспринимаются как нелегитимные, мошеннические и полукриминальные, даже если формально не нарушается закон[32]. Особенно это касается крупного бизнеса, тесно связанного с высшими кругами руководства страны, в меньшей степени — среднего и малого бизнеса.
Недоверие населения к финансовым институтам обусловлено тем, что на протяжении 1990-х гг. власти, вне зависимости от своих партийных или политических пристрастий, многократно обманывали людей, обесценивая накопленные сбережения старших поколений, принудительно меняя курс рубля для того, чтобы снизить давление государственного долга, и т.п. Последствия этого оказались весьма тяжелыми для экономики страны и перспектив ее развития: несмотря на то что у определенной части населения есть сбережения, и довольно значительные (в целом эквивалентные сумме иностранных инвестиций в российскую экономику), обеспеченные россияне не торопятся вкладывать их в ценные бумаги или доверять коммерческим банкам. Как и частный бизнес, большинство состоятельных людей при действующей правовой и судебной системе не доверяют свои деньги ни инвесторам, ни государству, ни предпринимателям. Российская экономика в большой степени развивается за счет спекулятивных денег, краткосрочного кредита, не позволяющего реализовывать большие проекты без государственного (бюрократического, коррупционного) обеспечения.
Иначе говоря, наибольшее сомнение вызывают новые, недавно созданные или «перелицованные», структуры власти, лишенные либо привычной легитимности давно существующего порядка (насилия), либо легитимности советской, идеологической. Социальной базой опорных институтов нынешней политической системы являются группы, более инертные и обладающие ограниченными социальными и культурными ресурсами. Установки именно этого сегмента российского социума актуализируются в периоды общественного возбуждения и выходят на первый план из латентного состояния, как это было в кризисные и переломные моменты 1989—1992 и в 1998—1999 гг., провоцируя ожидания харизматического спасителя.
5. НЕЗАВЕРШЕННАЯ ДЕСАКРАЛИЗАЦИЯ ВЛАСТИ И ГОСУДАРСТВА
Представления об амбивалентной природе доверия к власти в России побуждают выявлять в его структуре пласты гораздо более давних, если не сказать — архаичных, представлений. Мы имеем дело с эффектом длительной, но далеко не завершенной десакрализации государства (сакрального в старом значении этого слова — как объекта священного и проклятого).
Иррациональный характер сферы власти защищает ее от прагматического отношения и критики. Диффузное недовольство властью, которое постоянно выражают 20—25% населения, является лишь фактором стабильности системы, поскольку отводит раздражение в безопасные формы эмоциональной разрядки («разговоры на кухнях»). Критика коррупции, неэффективности, мафиозного или криминального, неправового характера российского руководства не касается сущностной стороны значений власти, а лишь указывает на несоответствие эмпирических проявлений власти ее традиционным для населения или стертым, непроявленным, давно забытым людьми смыслам.
Символическое значение власти, ощущаемое членами сообщества, но не могущее быть артикулируемым и рационализируемым в силу традиционных способов воспроизводства этой семантики, заключается в том, что ценности (блага) в обществе всегда распределены не равномерно, а иерархически. Полнота всех мыслимых достоинств и добродетелей, а соответственно, прав или привилегий сосредоточена «наверху», у обладателей высших социальных статусов (благородного сословия, руководства, начальства), тогда как внизу — лишь «подлый народ», недееспособное население, подлежащее управлению и «воспитанию» со стороны властей, вождей, национальных лидеров, диктаторов. При отсутствии открытой конкуренции за власть этот порядок может испытывать определенные напряжения, связанные с массовым недовольством деятельностью властей. Однако это недовольство не означает перехода к активным действиям по замене одного состава руководства другим именно в силу традиционного характера отношения к власти, поскольку в этих случаях «бунт» направлен только против личности «главного визиря», а не против «султана», функция которого — воплощать надличный традиционный порядок в мире. Другими словами, под современными формами политического устройства России скрываются отношения, характерные для XVI—XVIIвв.
«Сакральный», или иррациональный, статус власти означает, тем самым, закрытость легитимных, смысловых оснований этой власти от понимания и рационализации, от критики и отказа в признании, что, собственно, и разрушало бы структуру господства. Чтобы снять этот защитный ореол власти, необходимо понять, в чем, собственно, заключается семантика этого табу, этой неприкосновенности или «божественности» власти. Воспользуемся для наших целей опытом разбора «сакрального», который дан в интересной и поучительной для нас давней работе немецкого теолога Р. Отто «Священное» (1917)[33].
Оригинальность подхода Отто заключается, прежде всего, в том, что он отказывается от статического, предметного (или догматического, структурного) изложения сущности сакральности. Он переводит анализ в феноменологический план, описывая проявления сакральности или особенности ее восприятия. Такой подход методологически очень верен: о сакральном можно говорить только через проявленность воли божества, поскольку сакральное нельзя описывать в статических или объективных категориях, оно может проявиться только через воздействие божественного. Божественное (сакральное), по мнению Отто не выражаемое в рациональных категориях и понятиях, может быть схвачено лишь через свое проявление, через сопутствующие ему признаки особых психических состояний — религиозного подъема, воодушевления, энтузиазма, переживания необыкновенного, необъяснимого волнения, а главное, возникновение у субъекта этого переживания чувства, близкого к чувству «тварности», ощущения собственной зависимости от того, что выше всякого творения, или осознания собственной ничтожности перед лицом «объективного» величия и всемогущества божества, несоизмеримости себя (Я) и «высшего начала», что заставляет склониться с трепетом и страхом перед его «гневом» и «ревностью», с ужасом перед необъективируемым, но символизируемым каким-то образом обладателем божественных начал, с экстатической любовью к сакральному объекту. Именно эти признаки или характеристики «сакрального» Р. Отто соединяет в понятие «нуминозного», описывающее опосредующие отношения сакрального и человеческого. Отто полагает, что чувство тварности представляет собой ответную реакцию на проявления нуминозного. Но я бы, с точки зрения социологии, рассматривал эту причинно-следственную цепочку прямо противоположным образом: сознание собственной ничтожности и смирения есть условие «откровения» сакрального, человек должен бесконечно умалить себя для того, чтобы артикулировать или объективировать то, что выше всего про- фанного и повседневного.
Сакральное, как утверждал Э. Дюркгейм, — это перенос значений общества (социального целого) в трансцендентную сферу, в данном случае сопровождаемый нуминозными, как их называет Р. Отто, переживаниями. Разрыв с обычным, привычным, традиционным и нормативным дает эффект аномии, который и порождает страх, чувство оставленности, покинутости, трепета, ужаса перед возникающим всемогуществом, чувство, что за тобой наблюдают, ведут, что твоя воля оказывается в поле тотального контроля, слежения, а сам ты уже не принадлежишь себе. Элиминирование привычного и нормального порождает эффект пустоты значений отдельного человека, молчания его собственных достоинств и ценностей, величия власти и несоизмеримости с ним частного существования, громадности и всесилия государства, в условиях которых субъекту остается воспринимать себя как бесконечную малость. Это и есть главное, что достигается данной практикой, — безусловная зависимость субъекта опосредована безусловным превосходством объективно «нуминозного».
Иначе говоря, мы имеем дело с процедурами последовательного переворачивания повседневных ценностных приоритетов, дисквалификацией привычных ориентиров и определений реальности, обеспечивающих утверждение, «объективацию» или «репрезентацию» высших ценностных значений, объектов веры не просто в надындивидуальные, а в надколлективные сущности, гипостазирование их в качестве составляющих коллективных мифов и верований. Важно подчеркнуть, что это не какое-то мистическое блуждание или поиск, а институционализированная структура действия, ориентированная на предзаданный результат — возвышение коллективных символов веры. Поэтому «страх» или «священный трепет» перед государством (великой державой, супердержавой, ЦК КПСС, КГБ или их персонификациями) — это не боязнь наказания, а предвосхищение несоизмеримого и слишком высокого, значительного, а потому непостижимого и, тем самым, таинственного. В ситуации переживания нуминозного (или нуминозного переживания как такового — восторга и ужаса) индивид лишается собственной воли. Он не принадлежит себе, чувствует себя не только под надзором высших сил, но и в сфере, несоизмеримой со всем, что было ему дано ранее в его эмпирическом опыте.
Собственно, это пустое (то есть чисто структурное, без содержательного наполнения) значение нуминозности власти и образует главную, важнейшую часть семантики суверенитета российской власти, ее самодостаточности или безосновного произвола (то есть способности принимать решение в ситуации, определяемой как внеправовая, по К. Шмитту). Любое содержательное наполнение власти (законодательное, идеологическое, политическое и проч.) предполагает ограничение этой автономности или суверенности господствующего. Поэтому, когда в дело вступают конкретные и прагматические интересы акторов, взаимодействующих с «властью», ее представителями или инстанциями государства, немедленно включаются механизмы негативной идентификации, начинается игра с властью, возникает феномен неполной лояльности и образуется некоторое пространство торга, коррупции, «неполноты доверия» ей.
Следует подчеркнуть, что переживания такого рода возникают и осознаются как не контролируемые самим индивидом, как захваченность извне. Такие состояния коллективного взаимодействия воспринимаются как наполненные высшими смыслами, проясняющими «сущность» вещей и самого человека, как «самость» индивида. Санкционируемые подобным образом значения коллективности, целого, социального порядка получают мощнейший иммунитет от рационализации, закрываются от индивидуального, частного сомнения и критического посягательства на авторитет тех сил или лиц, институтов, которые персонифицируют или символизируют это целое. (Примерами этого могут служить политтехнологическое оперирование с мифом или образом Сталина, сакрализация войны, превращение ее в национальное торжество вместо того, чтобы расценивать как национальное несчастье, бедствие и грязное дело, в которое втянули народ его бесчеловечные руководители.)
Специфичность «сакрального» (нуминозного) отношения к власти заключается в том, что любые значения, и прежде всего — значения частной жизни, обстоятельств существования индивида, отдельного человека, девальвируются в перспективе, заданной нуминозным объектом (властью). Это как бы прибор обратной перспективы, бинокль, если смотреть на него с обратной стороны. Поэтому возникающая при этом иррациональность власти блокирует процессы дифференциации и ролевое определение носителей власти или их спецификацию. Невыразимость значений власти (иррационализм) указывает на ритуальный характер отношения к ней. Эти значения могут артикулироваться только в церемониалах (включая и телевизионные шоу — парады, выступления первых лиц, богослужения), а в повседневной практике оказываются равноценными голому насилию, принуждению, неподчиненности чиновника здравому смыслу или маленькому человеку (подзаконные процедуры всегда приоритетны перед более высокими, но формальными законами). Отсюда нынешняя близость первых лиц, всего госаппарата, депутатского корпуса к церкви, все более выступающей в качестве магического средневекового института, владеющего волшебными средствами воздействия на мир. Напротив, практическое, прагматическое и трезвое отношение к нынешней власти становится возможным только при «взятии в скобки», нейтрализации нуми- нозной установки сознания. Эта часть структуры массового сознания (частный, или субъективный, план структуры двоемыслия) представляет собой выражение демифологизированного, рационально-критического отношения к власти. Оно не просто лишено каких-либо следов нуминозности, а, напротив, обусловлено почти исключительно более или менее актуальными интересами обеспечения повседневного существования. Частный (не коллективный) прагматизм отключает мифологические структуры социального существования. Поэтому так быстро, если не сказать — стремительно, в ситуации кризиса улетучивается «обожание» их или даже просто уважение к ним. Но они заменяются не какими-то либеральными или демократическими представлениями, а исключительно иронической или цинической установкой в отношении прежнего кумира, равно как и всей сферы политики.
Важно при этом, что любые мотивы и основания оценки происходящего с этой точки зрения находятся вне пласта традиционализма. Именно включение традиционалистской, не подлежащей рационализации культуры, пронизанной нуминозными отношениями, и создает ощущение неподвижности, пассивного социального существования. Этот остаточный слой застывшего крепостного сознания, неизменяющегося, всегда пребывающего как бы вне времени (поскольку его действие уничтожает ценностные значения частного и индивидуального существования и определяющих его интересов), задает границы возможного для частного человека, сам модус пассивности в ареале антимодерного и домодерного социального капитала. Феномен нуминозного восприятия власти (и социальной структуры) предполагает дисквалификацию собственных возможностей отдельного человека, ограничивая пределы его аспираций, сферу его притязаний. Но вместе с девальвацией чувства собственного достоинства и ценности индивидуальности стерилизуются и условия для возникновения гражданского общества, поскольку политика и общественная деятельность — дело исключительно уважающих себя и самодостаточных людей, испытывающих солидарность с такими же, как и они, гражданами, достойными уважения. Еще Аристотель выводил рабов из сферы политики. Крепостное сознание и мстительная, плебейская самозащита от вызовов идеального и ценного блокируют рационализацию своей жизни, возможность политической ответственности и участия в делах, имеющих общую значимость. Где значения политики и обыденного человека несоизмеримы (нет общих значений ценного), там нет «общества» и развития. Поэтому мифологическое (нуминозное) отношение к власти соотносится с общественным равнодушием и социально-политической пассивностью, покорностью в обычные времена, а в кризисные — с «харизмой», с надеждой на первое лицо, предполагающей не изменение, а возвращение социума в нормальное, привычное состояние.
Рост популярности РПЦ (как и усиление национализма) в последнее десятилетие в России является свидетельством того, что конструкция традиционалистских значений и механизмов воспроизводства представлений об обществе и социальном порядке вполне сохранилась. Однако следует подчеркнуть, что эта структура сознания (система отношения к власти, к организации социального порядка) опустошена от собственно сакрального, здесь нет никаких верований в бытие трансцендентных сил. Главное — сохранение механизмов дисквалификации самодостаточной субъективности, блокирование самой возможности ее появления, обесценивание частной жизни как бы от имени символической тотальности, сверхзначимой инстанции, выступающей в роли суррогата трансцендентного или трансцендентального начала, замены сферы ценностей.
Последовательная кастрация независимых от власти, самодостаточных и признаваемых обществом в качестве таковых групп оборачивается бессмысленностью коллективной повседневности. Российская обыденность лишена ценности, праздничности, приподнятости, значительности того, что связано с политикой. Поэтому нуминозное (в виде РПЦ или националистических мифов) выступает как заместитель ценностей и их инстанций.
6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Подытоживая сказанное, я определил бы доверие как социальный механизм, характеризующий эффективность различных институтов общества, а способность различать границы их действия — как одно из свидетельств дееспособности или социализированности индивидов. Барьеры между различными зонами доверия отмечены социальными ритуалами, семантика которых определяется «открытостью» или «закрытостью», универсальностью или, напротив, партикуляризмом норм и правил социальных взаимодействий, спецификой социальных отношений, регулируемых этими институтами. Разные типы доверия указывают на многообразие механизмов и оснований солидарности в обществе. Низкий уровень доверия означает механическую ин- тегрированность общества, наличие многих несогласованных социальных порядков, возникающих из-за гетерогенности институциональных систем, функционирующих в данном обществе.
Посттоталитарная эволюция обозначила не просто неравномерность или разную скорость изменений в разных сегментах российского общества, но крайне противоречивый, а главное — разнонаправленный их характер. Ситуация социального разлома и разрушения некоторых общих уровней социальной регуляции спровоцировала возвращение к более архаичным пластам культуры и социального поведения, оказавшимся своего рода резервом средств физического выживания в условиях кризиса и резкого падения жизненного уровня. С одной стороны, это активизировало более примитивные латентные формы массового патернализма, ожидания прихода харизматического героя, вождя, что, в конечном счете, стали эксплуатировать в собственных интересах бюрократия и авторитарная власть. Новые власти пытались использовать для своей легитимации отработанные, непродуктивные символические структуры — имперские, православные и сословные традиции. С другой стороны, апелляция к симулятивной архаике, не обеспечивающей смысловую проработку идущих в обществе изменений и, тем более, не порождающей новых смыслов и ценностей, представлений о будущем, становится причиной стремительной деморализации общества, массовой аномии, асоциального индивидуализма и цинизма. Прежние формы компенсаторной защиты от террора и тотального контроля, выражавшиеся в манифестации межличностного доверия в малых группах или в структурах административного рынка, коррупции (блата, сетевого обмена, «знакомств», «связей с нужными людьми» и множестве других форм коммуникации и сплоченности), в новых условиях постсоветской реальности перестали быть значимыми. Прагматическое недоверие к социальным институтам, связанным с властью, при явной идентификации с их символической функцией (иногда — с персонами, их воплощающими) не меняло и не могло изменить общего авторитарного характера конституции власти, организации системы господства, состояния недифференцированности политической системы (отсутствия системы сдержек и противовесов, блокирования разделения разных ветвей власти). Советские формы доверия, бывшего своего рода «клеем» социальных отношений внутри малых групп и сообществ, но одновременно и механизмом фрагментации социума, девальвировались и перестали быть значимыми и действенными. А это, в свою очередь, вело к росту двоемыслия и цинизма, увеличению зон «игры в доверие». Условия выживания и сохранения «советского человека», его тактика адаптации через снижение общих требований морали и ответственности, взаимности и сочувствия к другому не способствовали формированию универсалистской этики и права, что, в свою очередь, оказывало парализующее воздействие на возможности модернизации России и демократизации российского общества. Возник замкнутый круг — институционализация новых отношений, соответствующих нормам современного, правового и демократического общества, невозможна без повышения доверия людей друг к другу, а доверие невозможно без эффективных социальных институтов. Выход из этого тупика возможен (при всей сомнительности этого сценария) за счет растущей сегментации общества, появления отдельных анклавов с собственным, модерным типом социального капитала.
[1]Восновестатьилежитдокладавтора«Trust in the post-soviet Russia» наконференции«Trust and Distrust in the USSR» (17—18 февраля 2012 г., School of Slavonic & East European Studies, University College London). Печатается сокращенная версия. Полный вариант статьи см. в: Вестник общественного мнения. 2012. № 2.
[2] См.: Гудков Л. Социология культуры: научно-аналитический обзор тематического номера «Кёльнского журнала по социологии и социальной психологии», посвященного восстановлению идеи социологии культуры (1978) // Культурология. М.: ИНИОН, 2012. № 1 (60). С. 40—115.
[3] См. его статьи «Проблемы экономической антропологии у К. Маркса»; «Культурный контекст экономического действия»; «Социальные рамки экономического действия» и др. в кн.: Левада Ю. Статьи по социологии. М., 1993.
[4] См.:Tenbruck F.H. Der Fortschritt der Wissenschaft als Tri- vialisierungsprozess // Kolner Zeitschrift fur Soziologie und Sozialpsychologie. Opladen, 1976. Sh. 18.
[5] См.: Левада Ю. От мнений к пониманию: социол. очерки, 1993—2000. М.: Моск. шк. полит. исслед., 2000; Он же. Ищем человека: социол. очерки, 2000—2005. М.: Новое изд-во, 2006.
[6] Сама по себе тема доверия возникла, конечно, гораздо раньше; она образует сквозной мотив в сочинениях многих политических философов, начиная, по крайней мере, с Т. Гоббса или Дж. Локка. Предметом их анализа были условия, при которых можно было ожидать возникновения справедливого социально-политического порядка в государстве, основанного на доверии поданных к правителю, соответственно, на моральных отношениях власти и подчинения, принципах всеобщего блага.
[7] Отмечу, что в советское время никаких данных об отношении населения к власти или доверии к институтам не было и быть не могло, поскольку сам вопрос такого рода отдавал идеологической крамолой. О характере доверия мы можем судить по косвенным признакам, тематизации этих напряжений в художественной литературе или кинематографе, дневникам или воспоминаниям, что лишает их сравнительной значимости. Литература и искусство в силу их специфики могли лишь подчеркивать значимость идеологической нормы доверия обывателей к власти или темати- зировать культурные и социальные напряжения, возникающие в тоталитарном обществе, но оценивать их силу и функциональную роль в строгом смысле крайне сложно. Тема собственно доверия в советском искусстве и литературе никогда не была в центре внимания. В 1920-е — первой половине 1930-х гг. проблематика человеческого доверия возникает лишь у прозаиков и драматургов второго плана (А. Афиногенов, Н. Островский), «попутчиков» (В. Шкваркин, М. Булгаков, А. Платонов, Ю. Олеша), а затем уходит до конца сталинского периода и хрущевской «оттепели». На первом плане с конца 1920-х гг. стояли идеологически проверенные сюжеты, связанные с идейной бдительностью, с паранойей тотального недоверия всех ко всем (кроме навязанного и принудительного доверия к руководителям «партии и правительства»), выявлением классовых врагов, разделением на «своих», или «социально близких», и «чужих», «предателей» и т.п. И лишь с началом осмысления опыта репрессий и разложения советской идеологии постепенно в литературе и кино предпринимаются попытки как-то затронуть эту тематику вне идеологических параметров (К. Симонов, П. Нилин, Ю. Трифонов, Ф. Искандер, Ч. Гусейнов, Л. Петрушевская, К. Воробьев, В. Тендряков, В. Арро, В. Быков, В. Астафьев, А. Солженицын и другие). Чаще это связано со стремлением понять природу советской морали и корни повседневной жестокости. Но анализ этих аспектов проблемы доверия выходит за рамки данной работы и заслуживает отдельного исследования.
[8]См.:Fukuyama F. Trust: The Social Virtues and the Creation of Prosperity. N.Y.: Free, 1995 (рус. пер.: Фукуяма Ф. Социальные добродетели и путь к процветанию. М.: АСТ, 2006);Sztompka P. Trust: A Sociological Theory. Cambridge: Cambridge University Press, 1999;Noteboom B. Trust: forms, foundations, functions, failures and figures. Cheltenham: Edward Elgar, 2002;Luhman N.Vertrauen: Ein Mechanismus der Reduktion sozialer Komplexitat. Stuttgart: Enke, 1968; Хоскинг Дж. Почему нам нужна история доверия // Вестник Европы. 2003. Т. 7/8. С. 225—236.
[9] Следует подчеркнуть, что даже в самых рационализированных отношениях, например экономических или научных, знание мотивов партнера или последствий взаимодействия с ним не может быть принципиально полным. В этом плане имеет смысл рассматривать доверие по аналогии с метафорой, синтезирующей разные смысловые планы в одно семантическое образование, интерпретировать его как шарнир, соединяющий регуляторы действия разного уровня, включающий одни системы социальных отношений (институтов, групп) в управление другими социальными императивами или нормами.
[10] В самом понятии «социальный капитал», введенном экономистами, нет ничего нового по сравнению с обычными понятиями культуры и ее институционализации, но оно позволяет оперировать с доверием по аналогии с другими видами капитала. Социальный капитал (=межличностное доверие) в социально-экономических работах представляет собой новейший функциональный вариант понятия «культура», суженного настолько, что оно становится доступным для операционализации и измерения.
[11] О подобном ресурсе блатных в лагере много писал В. Ша- ламов в «Колымских рассказах», распространяя эту этику блатных на всю советскую «общую зону». Но, конечно, тема обмана доверия — образец игровой социальной тематизации отношений во многих культурных ситуациях, бесконечно заимствуемый и варьируемый в зависимости от «вводных» характеристик. См., например, комедию П. Мариво «Lesfa- ussesconfidences» («Ложные признания», 1737), переведенную в России П. Катениным под названием «Обман в пользу любви» (1827), или роман Г. Мелвилла «TheConfidenceMan: HisMasquerade» («Искуситель», 1857).
[12] См.: Левада Ю, Левинсон А. «Похвальное слово» дефициту // Горизонт. 1988. № 10. С. 26—38.
[13] См.: Левада Ю. Варианты адаптивного поведения // Левада Ю. Ищем человека. С. 202—212.
[14] См.: Гудков Л., Дубин Б. Институциональные дефициты как проблема постсоветского общества // Мониторинг общественного мнения. 2003. № 3. С. 33—53.
[15] Исследования формирования нового предпринимательства в 1990-х гг. показали, что основными препятствиями на пути развития бизнеса были не отсутствие свободного доступа к кредитам или новым технологиям и не административный произвол и коррупция, а дефицит доверия к партнерам по бизнесу, несоблюдение договоров, нечестность, необязательность при выполнении условий контрактов и проч. См.: Общественный договор: Социол. ис- след. / Под ред. Д. Драгунского. М.: Спрос, 2001.
[16] См.: Хоскинг Дж. Структуры доверия в последние десятилетия Советского Союза // Неприкосновенный запас. 2007. № 4. С. 59—69; Он же. Экономика доверия // Неприкосновенный запас. 2010. № 5. С. 84—93 (статьявошлавкнигу:Hosking G. Trust: Money, Markets, and Society. L., 2011); Гудков Л. Общество с ограниченной вменяемостью // Вестник общественного мнения. 2008. № 1. С. 8—32; Он же. Цинизм «непереходного» общества // Вестник общественного мнения. 2005. № 2. С. 43—52; Он же. Инерция пассивной адаптации // ProetContra. 2011. № 1/2. С. 20—42.
[17] См.: Афанасьев М. Клиентизм и российская государственность. М.: Московский общественный научный фонд, 1997.
[18] См.: Модсли Э, Уайт С. Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный комитет и его члены, 1917—1991 гг. М.: РОССПЭН, 2011. С. 365—369.
[19] См.:Newton K., Zmerli S. Three forms of Trust and their Association // European Political Science Review. 2011. Vol. 3. № 2. P. 1—32; Political Trust: Why context matters / Ed. by S. Zmerli, M. Hoogle. Colchester: ECPR Press, 2011.
[20] См.:Rose R. Uses of Social Capital in Russia: Modern, Pre- Modern, and Anti-Modern // Post-Soviet Affairs. 2000. № 16 (1). P. 33—57. Его типология, как и типология Н. Зубаре- вич (Четыре России // Ведомости. 2011. 30 дек.), обладает значительной эвристической силой, поскольку почти две трети населения России живут в малых городах и сельских поселениях, в которых сохраняются традиционалистские образцы поведения и представления, не говоря уже о советских стереотипах и образе мысли.
[21] См.:Newton K. Taking a bet with ourselves. Can we put trust in trust? // WZB Mitteilungen. 2012. № 135. S. 7.
[22] О росте социальных выплат и ожращении удельного веса доходов от предпринимательской деятельности в России в последние годы см.: Николаев И. Больше социализма // http://www.gazeta.ru/comments/2012/06/05_x_4613793.shtml.
[23] Подробнее об этом: Гудков Л. Социальный капитал и идеологические ориентации. К вопросу о векторах эволюции российского общества // ProetContra. 2012. № 55 (в печати).
[24] См.:Levada Yu. The Problem of Trust in Russian Public Opinion // Proceedings of The British Academy. 2004. Vol. 123. P. 157—171.
[25] Международный проект ISSP«Доверие», осуществленный в 2007 г. исследователями из 24 стран. В России опрос был проведен Аналитическим центром Юрия Левады (руководитель проекта — Л.А. Хахулина) по общероссийской репрезентативной выборке (N= 1000). Годом позже, в рамках проекта ISSP«Религия», этот же вопрос был повторен. Полученные результаты подтвердили вывод об устойчивости подобных установок в странах с аналогичным типом культуры.
[26] Другие сопоставительные международные исследования, аналогичные указанному, дают близкие результаты. См.: EuropeanSocialSurvey (ESS) 1999; 2007 (www.european- socialsurvey.org);Белянин А.В., Зинченко В.П. Доверие в экономике и общественной жизни. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2010.
[27] Ср. психологические трудности у людей старшего поколения при освоении новых форм генерализованного взаимодействия, предлагаемых как бы лишь «техническими» посредниками: пластиковыми карточками, автоответчиками, компьютерами и т.п.
[28] См.:Newton K. Taking a bet with ourselves. S. 6—9.
[29] См.: Гудков Л. Комплекс «жертвы». Особенности восприятия россиянами себя как этнонациональной общности // Мониторинг общественного мнения. 1999. № 3. С. 46—64.
[30] Ср.: Бондаренко Н, Красильникова М, Юдаева К. Инновационный и предпринимательский потенциал общества // Вестник общественного мнения. 2012. № 1. С. 75—99.
[31] Советский простой человек. М.: Мировой океан, 1993. С. 31.
[32] Стойкое недоверие к организациям гражданского сектора и практически полный отказ от их поддержки может в какой-то степени объясняться и стойкой идиосинкразией населения к практике государственного принуждения к выражению лояльности власти через имитацию добровольности посредством участия в пионерских, комсомольских организациях, ДОСААФ, Красном Кресте, ветеранских и т.п. союзах. Скептическое отношение россияне проявляют и к деятельности суррогатных организаций, типа федеральной Общественной палаты и ее аналогов в регионах, равно как и к другим формам государственной имитации попыток самоорганизации общества. Несмотря на признанный авторитет таких НПО, как, например, «Солдатские матери» или «Мемориал», большая часть организаций гражданского сектора дискредитирована властью и воспринимается населением явно негативно. Поэтому принимают систематическое участие в той или иной общественной организации менее 1% населения, хотя формально числятся членами какой-либо общественной организации или союза около 10% взрослого населения.
[33] См.: Отто Р. Священное. Об иррациональном в идее божественного и его соотношении с рациональным. СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 2008.
Опубликовано в журнале:
«НЛО» 2012, №117
Глава курортного мексиканского города Акапулько заявил о своем намерении уволить 500 стражей порядка, которые не смогли пройти тест на коррумпированность.
Мэр Луис Абурто Вальтон намерен обратиться в федеральное правительство с просьбой предоставить городу с населением в 800 тысяч человек дополнительные полицейские отряды. В настоящее время покой жителей и гостей Акапулько охраняют только 1,800 человек.
Коррумпированность полицейских всегда являлась актуальной проблемой для Мексики: плохо подготовленные стражи порядка, которые получают невысокую заработную плату, зачастую переходят на сторону наркокартелей, контролирующих страну. Как заявил министр внутренних дел Мексики Алехандро Пойре, все полицейские, не прошедшие тест, должны попасть под сокращение: число таковых составило 43 тысячи человек.
Такие сведения приводит новостное издание «Mexico News».
Watson Pharmaceuticals изменит свое название на Actavis, сразу же после окончательного приобретения швейцарского производителя лекарств. Watson, которая купила Actavis за 5,6 млрд. долларов, ранее, в этом месяце получила одобрение от Федеральной торговой комиссии США (Federal Trade Commission), после чего сообщила, что примет новое название, начиная с 2013 года.
Тогда же, следуя своему плану развития, Watson запустит мульти-ребрендинговую кампанию и будет участвовать в торгах на бирже New York Stock Exchange под новым символом. Ребрендинг также включит в себя редизайн логотипа Actavis, созданный брендинговой компанией Lippincott, который подчеркивает букву «W», происходящую из буквы «A» – отсылка к названию Watson.
Компания также объявила о создании новой команды по менеджменту рекламы мировых дженериков. Эндрю Бойер (Andrew Boyer), который присоединился к Watson в 1998 г., как помощник директора по маркетингу дженериков и был вице-президентом по продажам и маркетингу, станет главным специалистом по дженерикам в США. Жан-Гай Гуле (Jean-Guy Goulet), президент Cobalt Pharmaceuticals, подразделения Watson в Канаде и Мексике, будет вести бизнесы компании в Канаде и Латинской Америке. Бизнесы в Европе, Азии, Дальнем Востоке и Австралии также получили новых лидеров.
«Когда мы в апреле 2012 года объявили о предполагаемом приобретении Actavis, сразу же начался ускоренный и обширный пересмотр нашей позиции на мировом рынке – это, в первую очередь, торговая марка и, соответственно, названия акций» – сообщил СМИ в своем интервью президент и главный исполнительный директор Watson Пол Бисаро (Paul Bisaro) сказал. «Являясь в США пионером дженериковой промышленности еще в 1984 году, Watson Pharmaceuticals, тем не менее, никогда не регистрировала и специально не продвигала свое фирменное наименование в глобальном масштабе. Как мы приступили к нашей глобальной стратегии расширения в 2009 году, стало ясно, что мы не смогли создать единое, унифицированное присутствие на рынке под торговой маркой Watson» – отметил он.
Объявляя в четверг свои доходы за III квартал 2012 г., Watson заявила, что ее прибыль составила 172,3 млн. долларов, что на 24,2% больше, чем за аналогичный квартал в 2011 г. Продажи составили 1,29 млрд. долларов и они выросли на 18,8%, сравнительно с III кварталом 2011 г., включая 920,9 млн. долларов мировых продаж дженериков.
Суд Мехико постановил, что компания «iFone» имеет право носить созвучное с продукцией корпорации Apple имя, тем самым предприятие Стива Джобса проиграло процесс уже в третий раз.
В 2009 году Apple подал жалобу на «iFone», заявив, что фонетическое созвучие может ввести в заблуждение покупателей. Как стало известно «iFone», занимающийся поставкой программного обеспечения для компьютеров, начал осуществлять свою деятельность в Мексике в 2003 году, то есть на четыре года раньше, чем на мексиканском рынке появился Apple. Мексиканская компания подала встречный иск, который был отклонен, пишет новостное издание «Mexico News».
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter