Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Ученые за последние годы совершили множество открытий в области астрономии и астрофизики, благодаря которым человечество сделало смелый шаг на пути практического освоения космоса — сейчас уже работают (а в ближайшее время будут запущены новые) космические миссии по изучению планет, Луны и малых тел Солнечной системы. О том, на каком этапе находится проект современного космического телескопа "Спектр-Ультрафиолет (Спектр-УФ)", который придет на смену космическому телескопу им. Хаббла, стоит ли ждать конца света в ближайшие сто лет, возможно ли строительство телескопов на Луне, и существуют ли внеземные цивилизации, рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Ирине Альшаевой директор Института астрономии РАН (ИНАСАН) Дмитрий Бисикало.

— Какими задачами занимается Институт астрономии, что входит в сферу его научной деятельности?

— Институт астрономии РАН (ИНАСАН) — это многоцелевой институт, в котором ведутся теоретические исследования с использованием современных методов вычислительной астрофизики, большое внимание уделяется астрономическим наблюдениям (у института есть четыре наблюдательных площадки-обсерватории), а также институт участвует в нескольких проектах космических исследований, причем в одном из них Спектр-УФ является головным. Большое внимание уделяется и прикладным исследованиям.

Наиболее значимые научные достижения ИНАСАН за последние годы были получены в следующих научных направлениях: исследование газовых оболочек экзопланет; изучение структуры и физико-химических свойств галактических, околозвездных и протопланетных дисков, включая механизмы возникновения в них турбулентности; исследования в области спектроскопии с упором на изучение роли нетепловых процессов; изучение физики и эволюции звезд; исследование атмосфер планет Солнечной системы; изучение астероидно-кометной опасности. Результаты работ института неоднократно признавались лучшими по отделению физических наук РАН и входили в ежегодный доклад президента РАН. Кроме того, работы сотрудников неоднократно отмечались российскими и международными премиями.

— Ранее СМИ сообщали о том, что Пулковская обсерватория может быть закрыта, а проводимые в ней астрономические наблюдения перенесены на ее другие наблюдательные базы, расположенные в более благоприятных астроклиматических условиях. Как вы относитесь к закрытию обсерватории? Может быть, ее нужно сохранить как музейный комплекс? Насколько она научно востребована?

— Вопрос о судьбе Пулковской обсерватории сложный, наболевший. Проблема заключается в том, что обсерватория расположена в пригороде мегаполиса, что сильно ограничивает возможность проведения качественных наблюдений из-за засветки. В принципе, вокруг каждой обсерватории должна быть защитная зона (так, в советские времена были распоряжения правительства о трехкилометровых защитных зонах вокруг каждой обсерватории), однако сейчас вокруг Пулково ее нет. Учитывая сложность ситуации и важность проблемы, в РАН была организована специальная комиссия, на основании выводов которой было принято постановление президиума РАН о целесообразности постепенного (в течение 5 лет) перевода астрономических наблюдений по программе фундаментальных научных исследований, осуществляемых Пулковской обсерваторией, из Санкт-Петербурга на другие наблюдательные базы, расположенные в более благоприятных астроклиматических условиях.

Особо хочу отметить, что Пулковская обсерватория на самом деле это большой институт, который занимается не только наблюдениями, там ведутся серьезные теоретические исследования, решается ряд прикладных задач. Именно поэтому никогда не обсуждалась тема закрытия обсерватории, как это часто можно видеть в некоторых СМИ, всегда рассматривались лишь меры, направленные на улучшение работы обсерватории.

— Последнее время СМИ часто сообщают о приближающихся к Земле астероидах, которые якобы угрожают человеческой цивилизации. Насколько велика вероятность столкновения космических объектов с Землей в ближайшее время, какие потенциально опасные астероиды сейчас приближаются к ней?

— На сегодняшний день обнаружено порядка 19 000 астероидов, которые могут сближаться с орбитой Земли. Для каждого известного объекта рассчитываются орбита и вероятность столкновения более чем на 100 лет в будущее. Каждый день открываются новые астероиды, сближающиеся с Землей, для этих астероидов определяются и уточняются орбиты и рассчитываются вероятности столкновения с планетами. Таким образом, почти все крупные околоземные астероиды размером более одного километра, способные вызывать на Земле глобальную катастрофу, астрономам известны. Результаты математического моделирования движения известных крупных астероидов показывают, что в ближайшие сотни лет столкновение с данными объектами Земле не грозит.

Популяция астероидов размером менее одного километра в силу их большего количества астрономам известна хуже. Среди околоземных астероидов размером 100 метров и более ученым известно не более 10 процентов таких тел. Количество известных астероидов размером 20-30 метров не превышает 1-2% от всей популяции. Отмечу, что, например, недавний челябинский метеорит был размером как раз около 20-30 метров. Если бы угол наклона при его падении был немного другой, это могло бы привести бы к серьезной региональной катастрофе. Так что астероидно-кометная опасность — это реальная угроза, изучение которой поможет избежать жертв и серьезного ущерба.

В 2019 году прогнозируется 66 сближений известных астероидов с Землей, при этом ни одно из сближений не будет являться опасным для Земли.

— Ведет ли институт работу в области оценки возможности отклонения с курса или уничтожения астероидов? Что предлагается по обнаружению космических угроз, слежению за ними и уничтожению? Будут ли эти предложения включены в федеральную космическую программу, или они уже действуют в рамках существующей?

— В Институте астрономии РАН ведутся работы по уточнению орбит околоземных астероидов и прогнозированию столкновений астероидов с Землей. Также проводятся теоретические работы по оценке воздействий на астероиды с целью изменения их орбит. В принципе, это та работа, которой занимаются астрономы во всех странах, и это важнейшая часть всех мероприятий по астероидно-кометной опасности.

Чтобы обладать сведениями о космических угрозах в околоземном космическом пространстве, необходимо создавать системы мониторинга космического пространства. Необходимы наблюдательные сети, состоящие из широкоугольных телескопов метрового класса. Общая координация исследований темы космических угроз в России проводится на уровне экспертной рабочей группы по космическим угрозам при Совете РАН по космосу. Группа предложила проект программы создания отечественной системы противодействия космическим угрозам. Главный организационный момент — создание такой структуры по аналогии с США и ЕС в рамках Роскосмоса и МЧС. Проект получил одобрение в заинтересованных ведомствах России, но дальнейшего продвижения пока нет.

На данный момент работа международного научного сообщества по проблеме обнаружения опасных астероидов осуществляется по программе IAWN (International Asteroid Warning Network — Международная сеть предупреждения об астероидах). Российские институты и обсерватории участвуют в данной программе по своей инициативе.

В федеральной космической программе России на 2016-2025 годы предусмотрены работы по созданию наземной инфраструктуры мониторинга небесных тел. Проекты запланированы в рамках программы разработки автоматизированной системы предупреждения об опасных ситуациях в околоземном пространстве

Что касается отклонения и разрушения опасных астероидов, этим занимаются люди других специальностей, хотя, конечно, астрономы активно интересуются этим вопросом. Работы в этой области ведутся в том числе и в России, однако пока в основном на уровне теоретического рассмотрения, хотя в рамках космических миссий к телам Солнечной системы отрабатываются и элементы защиты от опасных небесных тел.

— Занимается ли институт оценкой добычи полезных ископаемых в космосе? Насколько, по оценкам института, это экономически эффективно?

— Институт астрономии РАН не занимается оценкой добычи полезных ископаемых, это все-таки задача для экономистов. Институт проводит спектральные и фотометрические исследования околоземных астероидов. Такие исследования позволяют определить состав астероида. На сегодняшний день физико-химические свойства определены только для 3000 околоземных астероидов и астероидов главного пояса.

В связи с истощением запасов полезных ископаемых на Земле добыча нужных нам материалов в космосе может стать актуальной уже в этом столетии. Среди полезных ископаемых наиболее востребованными и выгодными для добычи на астероидах являются железо, никель, кобальт, алюминий, редкоземельные металлы и элементы платиновой группы. Например, астероид Психея — летающая космическая кладовая этих металлов. Масса астероида Психея оценивается почти в 20 квадриллионов тонн, а доля металлов может составлять до 50% от массы астероида. Но даже в небольшом каменном астероиде диаметром около 1 км и массой 2 миллиарда тонн металлическая фракция достигает примерно 200 миллионов тонн. Основная ее часть приходится на железо, к малым составляющим относятся никель — 30 миллионов тонн, кобальт — 1,5 миллиона тонн и металлы платиновой группы (серебро, золото, платина) — 7500 тонн.

Рыночная стоимость только этой самой небольшой части астероида может оказаться более 150 миллиардов долларов. Но чтобы более точно определить, из чего состоит астероид, необходимо исследовать его с помощью космических миссий, так сказать на месте, необходимы исследования состава образца астероида. Такие миссии по исследованию конкретного астероида сейчас осуществляются, но они не имеют массового характера из-за высокой стоимости.

Опыт проведенных программ посещения межпланетными станциями космических тел с целью исследования их состава показывает, что такие полеты возможны, но сейчас они сложны в техническом плане. Организация полетов космических аппаратов с целью разведки полезных ископаемых пока затруднительна опять же из-за высокой стоимости проекта. Но хочется надеяться, что в недалеком будущем человечество полномасштабно выйдет в космос и тогда космические ресурсы станут доступны человеку.

— В прошлом два российских научных коллектива заявляли об открытии экзопланет. Какие работы ведутся в российских поисках экзопланет?

— Первую экзопланету вокруг пульсара открыли в 1992 году, а первую экзопланету вокруг звезды главной последовательности (звезды солнечного типа) — в 1995 году. С тех пор открыто около четырех тысяч планет, а в ближайшее время (после обнародования результатов уже работающих космических миссий GAIA и TESS) ожидается открытие десятков тысяч планет. Все это привело к смещению акцента от открытия экзопланет к их изучению. Наш институт занимает довольно видное место в этом процессе — мы ведем исследования атмосфер экзопланет, протопланетных дисков, динамики тел в планетных системах.

Этой работой занимается группа ученых из 15-20 человек, в которую входят и аспиранты, и студенты. Результаты нашей работы достаточно широко известны — в частности, в последнем издании Оксфордского энциклопедического словаря статья об атмосферах горячих юпитеров была подготовлена сотрудниками нашего института. Тем не менее открытие экзопланет — все еще интересная задача, которой занимаются во многих обсерваториях.

— Рассматривается ли специалистами института мониторинг космического мусора и методы борьбы с ним? Что будет входить в федеральную программу по борьбе с космическим мусором?

— Космический мусор опасен для спутников и стал действительно большой проблемой. Институт участвует в ее решении, ведутся работы по наблюдению объектов КМ и уточнению орбит таких объектов. Методы борьбы с космическим мусором пока в институте не рассматриваются.

Тематика обнаружения объектов космического мусора довольно давно присутствует в федеральной космической программе. По данным Минобороны, в России для мониторинга космического пространства используются пятьдесят телескопов, составляющих систему контроля космического пространства. Они ведут семь тысяч обломков на низких орбитах и порядка шести тысяч — на высоких. Кроме того, в их поле зрения полторы тысячи космических аппаратов. В гражданском секторе — для защиты МКС и геостационарных спутников (автоматизированная система предупреждения об опасных ситуациях) в околоземном космическом пространстве, контролируемая ЦУП ЦНИИмаш. Она располагает 36 наземными телескопами в России и СНГ. Одна квантово-оптическая станция размещена в Бразилии. Планируется также расширение сети за счет станций в странах БРИКС.

— На какой стадии и в каком состоянии сейчас находится проект "Спектр-УФ"?

— Международный проект "Спектр-УФ" включен в федеральную космическую программу России на 2016-2025 годы. Срок запуска проекта на орбиту — 2024 год. Основную работу по проекту ведут Россия и Испания. Испания поставляет приемник излучения канала дальнего ультрафиолета и комплект фильтров в прибор блок-камер поля, а также создает совместно с Россией наземный научный комплекс, участвует в обработке данных. В настоящее время ведутся переговоры с Японией по инициативе японских астрофизиков об их участии в проекте в области поставки спектрографа для исследований экзопланет и с Мексикой по инициативе мексиканских астрофизиков о поставке оптических элементов в блок камер поля проекта "Спектр-УФ".

Проект представляет собой крупный телескоп с диаметром главного зеркала 1,7 метра для работы с инструментами. В нем находятся блок спектрографов для получения спектров высокого спектрального разрешения и блок камер поля для получения изображений космических объектов. Проект полностью нацелен на исследование объектов Вселенной в недоступном с земной поверхности из-за поглощения земной атмосферой ультрафиолетовом спектральном диапазоне 115-310 нанометров. В этом крайне важном для астрофизиков диапазоне сосредоточено большинство резонансных линий атомов и ионов.

Возможно исследование объектов в широком диапазоне температур от 3000 до 300000 К, то есть практически 75% Вселенной.

Работа над проектом ведется по заказу Института астрономии Российской академии наук, который является головной научной организацией по проекту и организацией, ответственной за разработку полезной нагрузки и создание наземного научного комплекса. Основным разработчиком космического аппарата "Спектр-УФ", а также телескопа является АО "НПО Лавочкина".

В проекте решены все основные технические задачи, приняты все технические решения, заканчивается изготовление образцов для конструкторско-доводочных испытаний и начинается работа над изготовлением летных образцов аппаратуры. Решен наиболее критичный для проекта вопрос с изготовлением радиационно стойких малошумящих приемников ультрафиолетового излучения. Эти приемники изготавливаются по заказу Института астрономии в Великобритании и Испании. Получены все экспортные лицензии для поставки данного оборудования в Россию.

Значимость проекта для астрофизиков крайне велика, так как ближайший конкурент — космический телескоп имени Хаббла — заканчивает в недалеком будущем свою работу на орбите, а работа над крупным ультрафиолетовым телескопом, которая занимает не менее 10 лет, не начата ни одним космическим агентством.

В NASA рассматривается проект LUVOIR — прорывного крупногабаритного телескопа для работы в ультрафиолетовом, оптическом и инфракрасном диапазоне, диаметр его главного зеркала — до 16 метров. В случае выбора данного проекта из четырех рассматриваемых (выбор будет сделан Академией наук США в 2020 году) предполагаемое время реализации проекта — после 2035 года. Проект "Спектр-УФ", таким образом, будет единственным крупным прибором для спектроскопии высокого разрешения в ультрафиолетовой области спектра в эпоху послекосмического телескопа Хаббла и до реализации телескопа следующего поколения.

Работа над программой наблюдений проекта "Спектр-УФ" ведется под руководством научного комитета с участием ведущих российских и зарубежных специалистов. После завершения выполнения базовой программы проекта, с третьего года работы на орбите предполагается значительную часть (40%) наблюдательного времени предоставить научным заявкам мирового астрономического сообщества, подразумевающих прорывные задачи в области астрофизики и поддержанные научным комитетом проекта.

— Ведутся ли российскими учеными наблюдения за звездой Табби, которая аномально себя ведет? Чем можно объяснить ее пульсирующее свечение?

— В Институте астрономии РАН не ведется изучение данной звезды. Анализ наблюдательных данных Кеплера для звезды Табби, расположенной в созвездии Лебедя, выполненных с 2009 по 2013 год, показал периодическое изменение светимости объекта. Данный эффект может быть вызван как прохождением экзопланеты по диску звезды, так и прохождением других объектов, находящихся в возможном астероидно-кометном облаке, окружающем звезду.

При прохождении планеты по диску своего светила происходит периодическое уменьшение светимости звезды, но не более чем на несколько долей процентов. В случае Табби изменение светимости достигало до 20% и носило не периодический характер.

Сейчас в СМИ можно встретить сообщения о возможном нахождении в окрестности KIC 8462852 астроинженерных сооружений, созданных инопланетными цивилизациями, например гипотетической сферой Дайсона — искусственно созданной мегаструктуры вокруг звезды, предназначенной для накопления излучаемой звездой энергии.

Однако в таком случае данная структура должна иметь колоссальные размеры, превышающие в сотни раз площадь Земли. Астрономы университета штата Луизианы проанализировали имеющийся наблюдательный материал по звезде Табби за 1890-1989 годы и обнаружили, что ранее у данной звезды также происходило изменение светимости через короткие промежутки времени. Поэтому гипотеза о прохождении по диску звезды большого астероидно-кометного семейства выглядит более реалистичной, что и объясняет непериодические изменения яркости объекта.

— Допускаете ли вы существование разумной инопланетной жизни в других звездных системах? Почему человечество до сих пор не обнаружило ее следов, почему не увенчался успехом проект SETI?

— Я допускаю существование внеземных разумных цивилизаций. Наша цивилизация ведь существует — по аналогии с ней могут быть и другие, и, скорее всего, их много. Профессор астрономии и астрофизики Калифорнийского университета Santa Cruz доктор Фрэнк Дрейк в 1960 году вывел формулу, которая позволяет рассчитать количество внеземных цивилизаций, с которыми мы могли бы вступить в контакт. Согласно формуле, если подставить параметры, соответствующие нашим сегодняшним знаниям, таких цивилизаций должно быть много.

Почему мы до сих пор не нашли доказательств существования инопланетного разума? Полагаю, причин может быть несколько. Первая в том, что инопланетяне не хотят выходить на связь с нами. Вторая может заключаться в довольно коротком времени жизни цивилизации и/или ее короткой активности. Например, наша цивилизация до начала ХХ века вообще ничего дополнительно не излучала. Сейчас Земля изобилует электронными сигналами в разных диапазонах, но общая тенденция заключается в уменьшении потерь и, следовательно, в уменьшении уровня сигнала.

После открытия экзопланет рассуждения о существовании других цивилизаций перешли в практическую экспериментальную плоскость. Сейчас одна из актуальнейших задач — определение возможных биомаркеров в космосе, то есть свидетельств существования жизни и, конечно, их поиск. Биомаркерами являются кислород, озон, метан, но их наличие на экзопланете еще не гарантирует присутствия там жизни. Важно отметить, что многие биомаркеры проявляются в ультрафиолетовой области спектра, изучением которой будет заниматься "Спектр- УФ". Возможно, с его помощью мы увидим что-то действительно интересное.

— Ученые обсуждают возможность установки телескопа на обратной стороне Луны, потому что там электронно-магнитное воздействие с Земли не будет мешать. Но стоит ли оно того? Стоит ли организовывать строительство телескопа на Луне? Или все же проще запустить спутники, или построить огромный наземный телескоп?

— Есть диапазоны спектра, например ультрафиолет, наблюдения с Земли в которых невозможны. Именно поэтому мы строим космические телескопы. Вопрос о том, стоит ли это делать на Луне, в последние годы перешел из разряда фантазий в экономическую плоскость. Во многих странах, в том числе и в России, на полном серьезе рассматривают создание небольшой станции на Луне, включающей и телескопы. Это абсолютно реальные и серьезные проекты, которые ждут широкомасштабного начала освоения Луны. В федеральной космической программе России есть несколько проектов, направленных на изучение Луны, и, возможно, на следующих этапах встанет вопрос и о создании обсерватории на Луне.

— С этого года в школьную программу вернули уроки астрономии. Как вы к этому относитесь, и на сколько, на ваш взгляд, это важно? По какой программе будет вестись обучение?

— То, что астрономию вернули в школьную программу обучения, безусловно, важно, потому что это мировоззренческая наука. Если детей не знакомить с окружающим их миром, то они так и будут думать, что живут на плоской земле. Астрономия будет преподаваться один год, а обучение будет вестись по новой программе, по учебникам новейшего образца, подготовленным специалистами-астрономами. Отмечу, что на Генеральной ассамблее Международного астрономического союза в августе 2018 года министра образования России Ольгу Васильеву избрали почетным членом именно за то, что она вернула астрономию в школьную программу.

Со школьниками и особенно детьми дошкольного возраста нужно работать постоянно, и мы это понимаем. Наш институт бесплатно на постоянной основе организовывает экскурсии школьников в обсерваторию в Звенигороде. Два раза в год там проходят большие Дни открытых дверей. Это здорово — видеть тот интерес, с которым приезжают к нам дети.

— Где бы вы посоветовали астрономам-любителям, живущим в больших городах, наблюдать за небом?

— Все зависит от того, что человек хочет увидеть. Если Луну, то ее кратеры видны и в городе с его засветкой. Если яркие планеты, то они видны с ближайших дач Подмосковья. Если спутники — нужно уехать подальше от города, например, Звенигородская обсерватория находится в 60 километрах от Москвы, и там уже можно вести наблюдения, но, правда, ярких объектов. При проведении серьезных исследований вам понадобится уже место не просто без засветки, а с хорошим астроклиматом.

Вообще, в мире очень широко развита любительская астрономия, причем зачастую эти люди участвуют и в научных программах. В России такое движение тоже есть. В принципе, каждый человек в России может купить готовый телескоп (их ассортимент довольно велик, и цена начинается от нескольких тысяч рублей) и сделать свою жизнь по-настоящему интересной.

Ирина Альшаева.

Россия. ЦФО > СМИ, ИТ > ria.ru, 11 октября 2018 > № 2773312 Дмитрий Бисикало

Если страны начнут действовать без промедления, родившиеся сегодня дети смогут вырасти более здоровыми, более обеспеченными и более производительными

Разработанный Всемирным банком новый Индекс человеческого капитала показывает, какими потерями для продуктивности экономики страны оборачивается дефицит инвестиций в ее население

БАЛИ, Индонезия, 11 октября 2018 года – Обнародованные сегодня итоги нового исследования Всемирного банка убедительно доказывают разработчикам политики, что, добиваясь более весомых результатов в области охраны здоровья детей и их обучения, можно обеспечить внушительный рост доходов людей – и стран – на многие годы вперед.

Индекс человеческого капитала, представленный сегодня на Ежегодных совещаниях Всемирного банка и МВФ, показывает, что совокупный доход на протяжении жизни 56 процентов родившихся сегодня на планете детей окажется более чем наполовину ниже потенциально возможного по причине низкой эффективности осуществляемых правительствами инвестиций в население своих стран, которые не способствуют формированию здоровой, образованной и выносливой рабочей силы, готовой трудиться на рабочих местах будущего.

Человеческий капитал – здоровье, знания и навыки, накапливаемые людьми в течение жизни, – был одним из ключевых факторов, способствовавших в XX веке устойчивому экономическому росту и быстрому сокращению масштабов бедности во многих странах, особенно в Восточной Азии.

«Человеческий капитал – это зачастую единственный род капитала, которым располагает беднейшее население», – подчеркнул Президент Группы Всемирного банка Джим Ён Ким. – «Человеческий капитал – одна из важнейших движущих сил устойчивого экономического роста в интересах всех слоев населения, но инвестициям в здравоохранение и образование не уделяется того внимания, которого они заслуживают. Этот индекс непосредственно увязывает улучшение результатов в области здравоохранения и образования с производительностью и экономическим ростом. Надеюсь, что он побудит страны принять срочные меры, направленные на наращивание объемов и эффективности инвестиций в их население».

«Планка поднимается для всех», – добавил г-н Ким. – «В свете конкуренции в экономике будущего наращивание человеческого капитала приобретает первостепенную важность для любой страны с любым уровнем дохода».

Индекс человеческого капитала позволяет измерить человеческий капитал, который родившийся сегодня ребенок может рассчитывать накопить к своему 18-летию, с поправкой на риск, связанный с ненадлежащим качеством здравоохранения и образования в стране, где он проживает. Индекс позволяет измерить дистанцию, которая отделяет каждую страну от предельного уровня – идеального здоровья и полноценного образования родившегося сегодня ребенка. В этом индексе учитываются:

• Выживание – Доживут ли родившиеся сегодня дети до времени поступления в школу?
• Обучение – Как долго они проучатся и какой объем знаний усвоят?
• Здоровье – Закончат ли они школу здоровыми и готовыми к дальнейшему обучению и/или к труду в своей взрослой жизни?

Индекс позволяет сопоставить производительность труда работника, которым в будущем станет родившийся сегодня младенец, с уровнем, которого она достигла бы, если бы этот работник получил полное образование и обладал отменным здоровьем; итог выражается в виде значения между нулем и единицей, причем 1 является наивысшим возможным результатом. Так, например, если индекс страны равен 0,5, это значит, что ее жители – и страна в целом – теряют половину своего будущего экономического потенциала. Экстраполяция этих расчетов на 50-летний период указывает на масштабные экономические потери – замедление роста ВВП на 1,4 процента в год.

Индекс описывает положение в каждой стране с точки зрения производительности будущего поколения работников. У детей, родившихся сегодня в таких странах, как Азербайджан, Мексика, Таиланд и Эквадор, производительность труда во взрослом возрасте могла бы быть на 40 процентов выше, если бы они получили полное образование и обладали отменным здоровьем, а в таких странах, как Марокко, Сальвадор, Тунис и Кения – на 50 процентов.

Дезагрегированные по признаку пола данные доступны по 126 из охваченных индексом 157 стран. В этой выборке стран человеческий капитал и мальчиков, и девочек пока еще далек от потенциального высшего значения накопленного человеческого капитала. В большинстве стран дефицит человеческого капитала и мальчиков, и девочек по сравнению с идеальным уровнем гораздо глубже разрыва между капиталом мальчиков и девочек.

Проведенные исследования свидетельствуют о том, что прогресс в этой сфере возможен. В 1990-2015 годах Польша провела ряд реформ в сфере образования, и темпы улучшения показателей обследования PISA здесь оказались одними из самых высоких среди стран ОЭСР. Показатели обследования PISA во Вьетнаме недавно превысили средние по ОЭСР. В Малави менее чем за двадцать лет удалось снизить долю детской низкорослости почти на 20 процентных пунктов. Но индекс показывает, что еще предстоит сделать намного больше.

Разработка этого Индекса является составной частью Проекта развития человеческого капитала, осуществляемого Группой Всемирного банка, которая признала человеческий капитал одной из движущих сил экономического роста в интересах всех слоев населения. Помимо разработки Индекса, Проект развития человеческого капитала включает программу развития исследований в области человеческого капитала и его измерения, а также предусматривает оказание поддержки странам, стремящимся ускорить темпы наращивания человеческого капитала.

Первыми интерес к участию в этом проекте проявили примерно 28 стран* из различных регионов и с различным уровнем дохода; они уже назначили в своих правительствах координаторов, которым предстоит взаимодействовать с Группой Всемирного банка. Эти страны приступили к работе по активизации политического диалога по вопросам развития человеческого капитала между своими отраслевыми министерствами и по определению национальных приоритетов в сфере ускоренного наращивания человеческого капитала, сообразно национальным планам развития каждой страны.

Индекс включен в готовящийся к выходу в свет «Доклад о мировом развитии 2019: Изменение характера труда», в котором отмечается важное значение инвестиций в человеческий капитал с точки зрения подготовки к труду будущего.

*В число 28 стран – первых участниц проекта входят Армения, Бутан, Грузия, Египет, Индонезия, Иордания, Ирак, Кения, Коста-Рика, Кувейт, Лесото, Ливан, Малави, Марокко, Объединенные Арабские Эмираты, Пакистан, Папуа – Новая Гвинея, Перу, Польша, Руанда, Саудовская Аравия, Сенегал, Сьерра-Леоне, Тунис, Узбекистан, Украина, Филиппины, Эфиопия.

«Майкл» сократил добычу почти на 40% 

Добыча нефти в Мексиканском заливе в США сокращена на 39,5% или 670,8 тыс. баррелей в сутки из-за урагана «Майкл», сообщило бюро по безопасности и экологическому контролю США.

Добыча газа снижена на 28,4% или 726 млн кубических футов в день. По последним данным, полученным от 27 компаний, эвакуирован персонал с 75 платформ.

Ураган «Майкл», возникший в Мексиканском заливе, усилился до второй категории и продвигается к побережью Флориды. «Майкл» обрушился на Сальвадор, Никарагуа и Гондурас в понедельник. Ранее сообщалось, что жертвами стихии в Центральной Америке стали по меньшей мере 13 человек. Кроме того, в США два штата – Алабама и Флорида – ввели режим ЧС.

Ураган "Майкл" обрушился на побережье к северо-западу от "Мексико бич" во Флориде днем в среду, сообщает Национальный центр наблюдения за ураганами США.

По последним данным, скорость ветра в районе стихии достигает 240 километров в час. Урагану присвоена четвертая степень из пяти возможных по шкале Саффира-Симпсона. Ураган уже затронул побережье Мексики.

Президент США Дональд Трамп ранее выразил желание в воскресенье или понедельник посетить районы, которые попадут под удар "Майкла".

«Майкл» прогнал нефтяников из Мексиканского залива

Нефтегазовые компании сворачивают добычу в Мексиканском заливе и эвакуируют персонал в связи с ураганом «Майкл», остановлена добыча 19% нефти на территории залива в США, сообщило бюро по безопасности и экологическому контролю США.

По последним данным, эвакуирован персонал с десяти платформ, добыча нефти сокращена на 324,19 тыс. баррелей в день, газа – на 284 млн кубических футов (11% от общей добычи в регионе).

Ранее тропический шторм «Майкл» превратился в ураган. Сейчас он находится примерно в 400 километрах от южной части Флориды и в 200 километрах от мексиканского курортного города Канкун. Скорость ветра внутри урагана достигает 120 км/ч с порывами до 150 км/ч. Метеорологи ожидают, что ураган усилится.

В Мексике запретили ГРП

Избранный президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор заявил, что его страна не будет применять метод фракинга (гидроразрыва пласта) при добыче нефти.

«Заранее говорю, что мы не будем использовать знаменитый метод фракинга для добычи нефти и газа. Он не будет применяться ни в штате Сан-Луис-Потоси, ни в целом по стране», – заявил Обрадор.

При этом в 2018 году мексиканская компания Pemex и американская Lewis Energy подписали первый сервисный контракт по оценке и разведке месторождения сланцевых углеводородов Olmos в штате Коауила на севере Мексики. Это месторождение является частью одного из крупнейших американских сланцевых бассейнов Eagle Ford.

Напомним, что технология фракинга является одним из наиболее неэкологичных способов добычи углеводородов. Она заключается в непрерывном бурении большого числа скважин и частом проведении гидроразрывов, причем для обработки газоносного пласта используется смесь из воды, песка и высокотоксичных химикатов, которые грунтовые воды разносят на десятки километров вокруг. В связи с этим технология запрещена в ряде стран.

On the Beach: Греция в топ-6 самых популярных зимних «солнечных» туристических направлений

Согласно прогнозам британской метеорологической службы, жителей Туманного Альбиона ожидает очень холодная и продолжительная зима. Поэтому неудивительно, что в зимний сезон большинство потенциальных путешественников из Великобритании отправятся на отдых в солнечные страны.

Исследование, проведённое британским туристическим онлайн-агентством On the Beach на основе данных по предварительным продажам, показало, что любимым зимним «солнечным» местом отдыха британцев является Испания, в то время как Греция заняла шестую строчку в топ-10, который выглядит следующим образом:

1. Канарские острова, Испания

2. Материковая Испания

3. Балеарские острова, Испания

4. Турция

5. Алгарве (Португалия)

6. Греция

7. Мальта

8. Марокко

9. Египет

10. Кипр.

Наибольший рост спроса отмечен на таких направлениях, как Тунис и Израиль, за ними следуют Доминиканская Республика, Мексика и Турция.

Отдых в Измире, материковой Греции, США и ОАЭ подешевел по сравнению с прошлым годом, информирует «On the Beach».

Добавим, что исследование охватывает период с 1 октября 2018 г. по 31 марта 2019 г.

Перенос праздника: откуда взялись еще три выходных в мае

Как правительство утвердило перенос выходных дней в 2019 году

Правительство России утвердило перенос выходных и праздничных дней на 2019 год. В новогодние праздники россияне будут отдыхать 10 дней подряд, а в мае получат три дополнительных выходных.

Правительство России утвердило перенос выходных и праздничных дней на 2019 год: россияне будут отдыхать 10 дней подряд в новогодние праздники, а также получат три дополнительных выходных в мае. Соответствующее постановление подписал премьер-министр России Дмитрий Медведев.

В документе, опубликованном пресс-службой правительства, отмечается, что в 2019 году несколько праздничных дней приходятся на выходные, поэтому они будут перенесены. Так, вместо субботы, 5 января, россиянам устроят день отдыха в четверг, 2 мая. С воскресенья, 6 января, выходной перенесен на пятницу, 3 мая, и с субботы, 23 февраля, на пятницу, 10 мая.

Решение о переносе правительство объясняет необходимостью «рационального использования выходных и нерабочих праздничных дней».

Соответственно, россияне отдохнут 10 дней в новогодние каникулы (с 30 декабря по 8 января), 23 и 24 февраля, с 8 по 10 марта. В мае в связи с празднованием Дня Весны и Труда, а также Дня Победы запланированы выходные с 1 по 5 и с 9 по 12 мая. Также выходными будут День России (12 июня) и три дня в ноябре, связанные с празднованием Дня Народного Единства (со 2 по 4 ноября).

Таким образом, в 2019 году у граждан России будет 26 официальных праздничных выходных.

Ранее член комитета Госдумы по труду, социальной политике и делам ветеранов Сергей Вострецов назвал перенос выходных и праздничных дней в 2019 году разумным. По словам Вострецова, россияне привыкли отдыхать долго на новогодние и майские праздники.

«Другой вопрос, что, может быть, не совсем комфортно иногда бывает работодателям, но для этого есть всегда возможность работодателям и работникам договориться», — сказал Вострецов.

Отметим, что январские каникулы у взрослого населения России все время пытаются отнять. Так, в 2017 году партия КПРФ предложила законопроект, предлагающий заменить длинные новогодние праздники 10-дневным оплачиваемым отпуском. Авторы законопроекта подчеркивали, что к ним поступает много писем от граждан, которые в начале нового года остаются без зарплаты и требуют вернуть рабочие дни в полной мере.

В новогоднюю неделю коммунисты предлагали оставить нерабочими три дня: 31 декабря, 1 января (как новогодние праздники); 7 января (Рождество Христово). Если 31 декабря будет нерабочим днем, то россияне смогут «спокойно подготовиться к встрече Нового года без затрат рабочего времени, что имеет место в настоящее время», отмечали авторы инициативы.

Однако профильный комитет Госдумы отклонил инициативу, так как в парламенте сочли, что длительный новогодний отдых является отличительной особенностью России.

Кроме того, коммунисты посчитали, что два дня в марте и ноябре, по их мнению «заслуживают быть нерабочими».

Депутаты предлагали сделать официальными выходными два праздника: День воссоединения Крыма с Россией — 18 марта, а также 7 ноября — День Великой Октябрьской социалистической революции.

Эти изменения «обусловлены практикой трудовых отношений и рядом политических событий в истории России», отмечали авторы инициативы.

К слову, в 2016 году депутаты фракции ЛДПР также предлагали признать 31 декабря официальным выходным, поскольку в этот день «эффективность труда россиян крайне низкая». Люди больше думают о подготовке к Новому году, а дела все равно переносят на более позднее время. Однако Госдума отклонила этот законопроект.

Поскольку в среднем каждый год россияне официально освобождаются от работы более, чем на 25 дней, считается, что в стране слишком много праздничных дней. Однако, согласно исследованию, проведенному Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Россия занимает шестое место в рейтинге стран по количеству часов работы.

По данным исследования, россияне работают 1978 часов в год. Ее опережают такие страны, как Мексика (2246 часов в год), Коста-Рика (2230 часов), Южная Корея (2113 часов), Греция (2042 часа) и Чили (1988 часов). При этом ни в одной из вышеперечисленных стран нет таких длинных новогодних каникул, как в России.

Enel Green Power построила в Мексике две солнечные электростанции совокупной мощностью более 1 ГВт

Enel, действуя через свою дочернюю компанию в Мексике Enel Green Power México, завершила строительство и подключила к сети две солнечные электростанции совокупной установленной мощностью 1 089 МВт.

Солнечная электростанция Villanueva (828 МВт) расположена в городе Вьеска, штата Коауила, а солнечная электростанция Don José (260 МВт) расположена в городе Сан-Луис-де-ла-Пас, штата Гуанахуато. Общий объем инвестиций, необходимых для строительства данных объектов, составил 950 миллионов долларов США, из которых 710 миллионов пришлось на строительство Villanueva и 240 миллионов- на Don José.

Антонио Каммисекра, Глава Enel Green Power прокомментировал: «Солнечные электростанции Villanueva и Don José - это два прорывных проекта, которые демонстрируют значительный успех, достигнутый Enel Green Power на стратегически важном рынке Мексики. Завершение строительства двух объектов солнечной генерации позволит укрепить наше лидерство в стране в секторе возобновляемой энергетики, а также окажет поддержку в части перехода страны к использованию более устойчивых источников энергии. Реализуя данные проекты, Enel Green Power старается максимально использовать богатство возобновляемых ресурсов Мексики и подтверждает свою приверженность принципам устойчивого развития, создавая ценность для всех заинтересованных лиц».

В марте 2016 года Enel получила право на строительство двух объектов солнечной генерации в результате победы в тендере, который проводился в рамках государственной Энергетическое Реформы. Villanueva, строительство которой началось в марте 2017 года, является крупнейшей действующей солнечной электростанцией в Мексике, а также самым крупным объектом солнечной генерации Enel. Данный объект состоит 2,5 миллионов солнечных панелей, способных вырабатывать более 2 000 ГВтч электроэнергии в год, избегая при этом выброса более 1 миллиона тонн углекислого газа в атмосферу. Солнечная электростанция Don José, строительство которой началось в апреле прошлого года, состоит из 810 000 панелей, способных вырабатывать более 625 ГВтч электроэнергии в год, избегая при этом выброса порядка 340 000 тонн углекислого газа в атмосферу. В мае прошлого года Enel Green Power увеличила установленную мощность Villanueva с 754 МВт до 828 МВт, а установленная мощность Don José увеличилась до 260 МВт с 238 МВт, благодаря возможности увеличения установленной мощности на 10%, предусмотренной в договоре продажи электроэнергии обеих электростанций.

В основе строительства обеих солнечных электростанций лежал принцип модели «Устойчивой строительной площадки», которая предполагает оценку социально-экологического воздействия данных объектов и разработку действий, направленных на улучшение этого показателя за счет установки систем водоочистки, переработки мусора и обучения местного населения. В частности, команда, занимавшаяся проектом Villanueva, организовала уроки изготовления мебели для местного населения, где в качестве материалов было использовано 2,6 тонны деревянных поддонов и коробок. Кроме этого, в целях сохранения экосистемы, команда высадила на прилегающей к электростанции территории более 150 000 единиц растений, среди которых различные виды кактусов, и переместила более 25 000 единиц представителей фауны: лягушек, змей, ящериц. А на территории Don José было высажено более 1 000 единиц местных растений, таких как кактусы и пальмы. Команда также провела инициативы по оказанию помощи местному населению - передала мебель семьям, сильно пострадавшим во время сезона дождей.

Запуск Villanueva и Don José приблизил показатель совокупной установленной мощности объектов генерации на основе ВИЭ, введенных в эксплуатацию с января текущего года и по настоящее время, к отметке приблизительно 1 553 МВт.

Трамп утратил доверие: Путин обогнал Америку

Опрос: Путин опередил Трампа в рейтинге мирового доверия, но уступил Меркель

Президент России Владимир Путин обогнал президента США Дональда Трампа во всемирном рейтинге доверия. Исследование проводил вашингтонский Pew Research Center среди 26,1 тыс. человек в 25 странах. Российскому лидеру доверяют 30% респондентов, главе Белого дома — 27% опрошенных. Сильнее всего за последнее время отношение к президенту США ухудшилось в Европе, а в России к американским властям относятся хуже всего в сравнении с другими странами.

Президент России Владимир Путин пользуется большим доверием среди жителей различных государств по сравнению с президентом США Дональдом Трампом. Исследование с такими результатами опубликовал расположенный в Вашингтоне Pew Research Center. Опрос проводился социологами среди 26,1 тыс. человек в 25 странах в Южной и Северной Америке, Евразии, Австралии и Африке.

По данным опроса, к Путину с доверием относятся 30% опрошенных, которые полагают, что российский глава проводит «правильную политику на мировой арене». Трампу же доверяют лишь 27% респондентов.

Впрочем, и Путина, и Трампа обогнали в новом рейтинге доверия председатель Китайской народной республики Си Цзиньпин (34%), президент Франции Эммануэль Макрон (42%) и канцлер Германии Ангела Меркель — ей доверяют больше всех, 52% опрошенных.

В Европе отношение к американскому президенту заметно ухудшилось — к примеру, в Германии сразу на 30%. Если действия экс-президента США Барака Обамы позитивно оценивали 50% немцев, то к Дональду Трампу хорошо относятся лишь 20% жителей ФРГ.

В России отношение к политике США за последние пять лет практически не поменялось. В 2013 году около 25% россиян считали, что Вашингтон учитывает интересы Москвы, и в 2018 году это число осталось прежним. В 2017 году к Трампу хорошо относились 53% российских граждан, но за год оно упало до 19%. В целом, отношение в России к США — худшее среди всех стран, участвовавших в опросе.

При этом соседи США также относятся к американской политике далеко не с восторгом: в Канаде и Мексике действия Вашингтона позитивно воспринимают только 39% и 32% соответственно. В периоды президентства Барака Обамы и Джорджа Буша-младшего этот показатель превышал 50% в обеих странах.

При этом в августовских исследованях Pew Research Center говорится, что наибольшее доверие к Путину проявляется в Греции и Ливане, где российский лидер опережает Трампа по уровню доверия на 31%. Во Вьетнаме разница составляет 21%. Стоит отметить, что в этой стране оба президента пользуются серьезной поддержкой: Путину доверяют 79% опрошенных, Трампу — 58%.

Также президент России пользуется большей популярностью перед Трампом в целом ряде государств, которые традиционно считаются союзниками США. В частности, в Германии политике Путина доверяют 25% граждан, а американского лидера — лишь 11%. В Южной Корее Путину доверяют 27% респондентов, а Трампу — 17%. Во Франции эти показатели составляют 18% и 14%, в Японии — 28% и 24%, в Италии — 26% и 25%.

Сообщалось, что меньше всего президентам России и США доверяют в Испании, где Путину доверяют 7%, а Трампу — 5%.

В свою очередь, в Австралии, Канаде и Великобритании Трамп имеет преимущество перед Путиным, но оно незначительное. Однако в Израиле и Нигерии американский президент серьезно опережает российского лидера, 28% и 19% соответственно.

Отметим, что отношения между самими президентами РФ и США отличаются от официальной риторики Москвы и Вашингтона, хотя и незначительно. В июле постоянный представитель США при ООН Никки Хейли в интервью американской телекомпании CBN заявила, что Россия «никогда не станет другом» Вашингтона. По словам Хейли, американские власти не доверяют властям РФ, в частности — президенту Владимиру Путину.

Более того, США «никогда не будут доверять России», и это, по мнению Хейли, «просто факт». Кроме того, она отметила, что саммит президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа «должен был случиться», поскольку «долго заставлял себя ждать». Наконец, американская постпред добавила, что политика Вашингтона по отношению к Москве ее «удовлетворяет».

Результаты социологических опросов, проведенных американской компанией HarrisX, тем не менее, демонстрируют желание большинства американцев улучшить отношения с Россией. Как сообщает издание The Hill со ссылкой исследование, более 50% граждан США полагают, что необходима новая встреча глав России и США. Против этой инициативы выступили 46% участников соцопроса.

При этом 61% опрошенных американцев убежден, что чем лучше будут отношения Москвы и Вашингтона, тем лучше будет для США. Кроме того, рейтинг одобрения деятельности главы Белого дома вырос, несмотря на критику встречи с президентом России со стороны американской прессы.

Согласно данным последнего опроса WSJ/NBC News, работой президента довольны 45% американцев, что является наивысшим показателем с начала его президентского срока, и на 1% обгоняет июньский результат. Опрос был проведен 15 июля, за день до встречи с Путиным и пресс-конференции, где Трамп поставил под сомнение заключение разведывательных служб США о «вмешательстве» России в президентские выборы в 2016 году.

Сколько существует Организация Объединенных Наций, столько ее ругают за неэффективность и импотенцию, неспособность решить глобальные мировые проблемы. Однако сейчас эти разговоры усилились как никогда. По итогам недели дебатов мировых лидеров на 73-й Генеральной ассамблее некоторые аналитики сделали вывод о том, что для ООН "настал самый черный час" ее истории.

Редкий лидер обошелся без заявления о необходимости реформировать организацию, ее структуру и процесс принятия решений. Особой критике подверглось "привилегированное положение" пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН (Россия, США, Великобритания, Франция, Китай) и их право накладывать вето на любые решения. Но если проанализировать все предложения по этому поводу, выяснится, что некоторые из них кардинально разнятся. Свести их можно к четырем категориям.

1. Право вето должно быть отменено или ограничено в использовании. Основную прессу по этому поводу получил президент Франции Эммануэль Макрон с его призывом к постоянным членам ООН последовать примеру его страны и добровольно отказаться от использования вето. К тому же он предложил запретить вето при обсуждении резолюций по предотвращению "массовых преступлений".

В связи с тем что западная пресса все еще питает иллюзии относительно Макрона и представляет его в качестве последней "надежи и опоры" либерального мироустройства, многие кинулись писать об этой речи как о чем-то прорывном и революционном. На самом деле "молодой революционер" всего-то слово в слово повторил тезисы своего предшественника Франсуа Олланда, который еще в 2013 году предложил то же самое. Тогда Франция совместно с Мексикой обнародовали петицию с подобным призывом и призвали другие страны присоединяться к ней. Около 80 государств поставили подпись, тем и ограничилось.

Некоторые государства пошли дальше и настоятельно требуют полной отмены права вето в Совбезе, указывая на явную несправедливость и неравноправие членов ООН. Премьер-министр Новой Зеландии Джасинда Ардерн, привлекшая внимание мировой прессы появлением на Генассамблее с трехмесячным ребенком, назвала право вето "издевательством над демократией" и над ценностями, на которых создана ООН. Многие лидеры малых стран говорили о том же.

2. Право вето надо предоставить большему количеству стран. На этой позиции давно и безуспешно стоят крупные государства, не попавшие при создании ООН в число избранных, например, Бразилия, Индия, Германия, Япония, Нигерия.

С гневной речью на эту тему выступил в Нью-Йорке президент Турции Реджеп Эрдоган, обвинив пять стран в том, что они ставят себя выше других. Он неоднократно выступал с лозунгом: "Мир больше, чем пять".

А целый ряд африканских государств выступили за то, чтобы представителям их континента было выделено два постоянных места в Совбезе. Само собой, с правом вето.

3. Россию надо лишить права вето. Думаю, не стоит пояснять, чья эта позиция. С этой идеей последние пару лет носятся представители Украины. Вот и Петр Порошенко, выступая на этой Генассамблее, несколько раз обвинил Россию в "злоупотреблении правом вето", назвав это "тормозом, который мешает нашей организации действовать в полную силу".

Ясно, что эту идею всерьез мало кто обсуждает. Разве что на то же самое намекнула президент Литвы Даля Грибаускайте. В своей короткой речи с трибуны Генассамблеи она ни разу не упомянула Россию, но пламенно выступила за ограничение права вето для стран, которые "ответственны за Сирию и Украину", а также "используют химическое оружие против гражданских лиц в наших городах". Несложно догадаться, кого она имела в виду.

4. Только одна страна имеет право вето и должна все решать за ООН. Так прямо, конечно, никто не заявил. Но широко обсуждаемую речь Дональда Трампа на Генассамблее можно свести именно к этому тезису. Он, никого не стесняясь, прямо указал на исключительность США и заявил, что решения "неизбранных, неподотчетных глобальных бюрократов" Америке не указ.

Собственно, последние годы Вашингтон только так и действует. Чего стоит хотя бы прошлогодняя ремарка представителя США в ООН Ники Хейли с угрозами в адрес тех, кто посмел не поддержать ее страну в голосовании по Израилю.

Нет сомнений в том, что ни одна из этих идей не будет реализована. Право вето представителей основных мировых полюсов — это то, на чем до сих пор зиждется ООН, что уравновешивает ситуацию в мире. Да, были периоды в истории, когда этим правом пользовался лишь СССР. Например, в течение первого десятилетия существования ООН. А в 1970-е годы, когда постколониальные страны и Движение неприсоединения чаще поддерживали советские инициативы, США и их союзники по НАТО постоянно блокировали проекты резолюций Совбеза. И если бы тогда была реализована инициатива признания обязательными решений Генассамблеи (как того требуют некоторые и сейчас), организацию давно уже покинули бы и США, и члены НАТО, превратив ее в совершенно бесполезный инструмент, в Лигу Наций 1930-х годов, после исключения оттуда Германии и СССР.

Можно, конечно, понять большие страны, чье влияние в мире растет, но это никак не влияет на их статус в ООН. Однако предложение расширить число постоянных членов в Совбезе прямо противоречит декларируемой идее реформы — сделать организацию более эффективной. Чем больше стран с правом вето, тем больше будет случаев применения вето. Неслучайно та же Хейли, обсуждая в прошлом году идею включения Индии в число избранных, заявила, что это не должно давать ей право вето. Правда, такой подход не устраивает потенциальных кандидатов. Индийские политики, к примеру, предлагают компромисс: приобретение права вето новым постоянным членом Совбеза спустя десять лет. Как будто бы это решит проблему неэффективности организации.

Говоря о необходимости изменить систему вето, глава правительства Испании Педро Санчес на текущей Генассамблее указал на два примера якобы в подтверждение этой идеи: мол, ООН не смогла предотвратить "гуманитарные катастрофы в Сирии и Ираке". Но ведь как раз наличие такого права у России и Китая способствовало предотвращению авантюрного втягивания ООН в агрессию США против Ирака по надуманному поводу.

Однажды (в 1950 году) СССР уже проигнорировал голосование в Совете Безопасности, после чего кровавая агрессия США в Корее, унесшая жизни сотен тысяч людей и сопровождавшаяся военными преступлениями, была названа "миротворческая миссия ООН". А если бы права вето не существовало в те же 1970-е годы, когда им пользовались в основном США, а Генассамблея регулярно подавляющим большинством принимала резолюции, осуждающие Израиль, "миротворцы" ООН давно воевали бы на Ближнем Востоке против тех же американцев. И сама организация наверняка уже прекратила бы свое существование, как Лига Наций.

Да, мир с 1945 года сильно изменился. Да, изменились полюса этого мира. Да, многие страны теперь чувствуют себя обиженными и неравноправными. Ну так и наличие "ядерного клуба", куда не допускаются новые страны, — это тоже своего рода неравноправие. Нынешняя система сдержек и противовесов складывалась десятилетиями войны и мира. При всей ее несовершенности и неэффективности попытка нарушить эту систему может привести планету к еще более тяжелым последствиям и к полной гибели ООН.

Владимир Корнилов.

Президент Мексики Энрике Пенья Ньето в понедельник обсудил по телефону с президентом США Дональдом Трампом и премьер-министром Канады Джастином Трюдо новое торговое соглашение USMCA.

Как сообщает администрация главы Мексики со ссылкой на Пенью Ньето, достигнутое соглашение отвечает ожиданиям Мехико, Вашингтона и Оттавы.

"Президент Мексики отметил, что удалось сохранить трехсторонний характер соглашения, что позволит углубить производственную интеграцию Северной Америки и укрепить регион как один из самых конкурентоспособных в мире", – говорится в коммюнике.

Ранее США, Канада и Мексика достигли торгового соглашения, которое теперь будет называться USMCA вместо НАФТА. Соглашение НАФТА действовало с 1994 года между США, Мексикой и Канадой. Трамп, вступив в должность, заявил, что намерен пересмотреть его или заключить новое соглашение. Переговоры начались в 2017 году. Трамп заявлял, что предпочел бы раздельные торговые договоры с Мехико и Оттавой, что почти наверняка поставило бы крест на НАФТА.

США ранее достигли отдельного соглашения с Мексикой и грозили ограничиться двусторонним договором с Мехико, если Оттава не пойдет на американские условия.

Трамп обидел соседей: к чему пришли США, Мексика и Канада

США, Канада и Мексика заключили новое торговое соглашение

США, Канада и Мексика заключили новое торговое соглашение, которое будет называться USMCA. Представители трех стран договорились о перезаключении Североамериканского соглашения о свободной торговле (НАФТА), вступившего в силу в 1994 году. Масштабы торговли США, Мексики и Канады превышают $1 трлн в год.

«Прекрасная», «великая» и «историческая» — так президент США Дональд Трамп назвал торговое соглашение с Мексикой и Канадой.

Его комментарий, как обычно, был опубликован в твиттере. По его словам, сделку с Канадой удалось заключить только «вчера поздно вечером» уже когда истекал дедлайн по переговорам.

«Это великая сделка для все трех стран, решающая многие недостатки и ошибки NAFTA, она значительно открывает рынки для наших фермеров и производителей, сокращает торговые барьеры для США и еще больше сближает три великих нации в конкуренции с остальным миром. USMCA - историческая сделка!» - написал, в частности, хозяин Белого Дома.

Комментарий премьер-министра Канады Джастина Трюдо был, предсказуемо, более сдержанным: «Хороший день для Канады и ее ближайших торговых партнеров».

Новое соглашение USMCA (United States-Mexico-Canada Agreement) «приведет к более свободным рыночным отношениям, более справедливой торговле и устойчивому экономическому росту в нашем регионе. Оно укрепит средний класс и создаст хорошие, высокооплачиваемые рабочие места и новые возможности для почти полумиллиарда людей, которые зовут Северную Америку своим домом», — говорится на сайте правительства Канады.

США и Мексика заключили соглашения в конце сентября, в это воскресенье, 30 сентября, к нему присоединилась Канада. Новый договор, как ожидается, будет подписан президентом США Дональдом Трампом и его канадским и мексиканским коллегами через 60 дней, пишет The Washington Post.

Новая свобода рынков

Срок для заключения соглашения USMCA с Канадой истекал 30 сентября. Президент угрожал ввести пошлины на канадские автомобили в случае срыва переговоров. Детали нового соглашения пока не раскрыты, однако по информации The Wall Street Journal, Канада согласилась ограничить меры по поддержке своей молочной промышленности. Это расширит доступ на канадский молочный рынок американским производителям. Кроме того, Канада по новым условиям снизит пошлины на американские молочные продукты.

В договоре сохранится статья, которая разрешает партнерам обжалование протекционистских мер США в сфере торговли. Ранее США настаивали вычеркнуть из соглашения эту статью. В частности, Вашингтон предлагал упразднить суды NAFTA, защищавшие интересы стран для предотвращения внутреннего торгового конфликта.

Сообщается, что впервые в договоре будет прописано взаимодействие в сфере финансовых услуг и цифровой экономики. Эти сферы значительно выросли по капитализации и оборотам после 1994 года, когда было заключено первое североамериканское соглашение. В договоре также рассматривается электронная торговля с новыми мерами защиты интеллектуальной собственности, включая десятилетние патенты на биологические препараты, пишет американская газета.

Предыдущее трехстороннее соглашение NAFTA подвергалось критике со стороны Трампа. По его мнению, договор стимулировал миграцию в США и лишал рабочих мест американцев. Кроме того, в отношениях страны с их южным партнером образовался торговый дефицит. Президент считал это «одной из худших торговых сделок». В прошлом году импорт мексиканских товаров в США превысил экспорт на $71 млрд.

Заключенное в конце сентября соглашение с Мексикой ужесточает правила беспошлинной поставки автомобилей в США. 40-45% узлов и деталей экспортируемых в США автомобилей должны изготавливаться высокооплачиваемыми рабочими (с оплатой минимум $16 в час). Спорным вопросом были и контроль за нелегальной миграцией в США. В конце августа Трамп заявил, что по этому вопросу достигнуты договоренности, но не раскрыл деталей.

Ранее Канада заявляла о требовании защитить от пошлин на импортную сталь и алюминий, которые могут быть распространены на автомобили с канадских заводов. Оттава могла в новом договоре согласиться на некую форму квот на поставки в США, отмечают собеседники The Washington Post.

Мир вместо войны

Пересмотр невыгодных для США торговых договоров и изменение тарифной политики Трамп называл одной из главных задач на посту президента. Спустя 20 месяцев в Белом доме президент пересмотрел отношения со странами, на долю которых приходится примерно две трети из $3,9 трлн товаров, которые США покупают и продают по всему миру, пишет The Washington Post. Он обновил существующие торговые договоры с Южной Кореей, а теперь и со своими североамериканскими соседями.

Параллельно он развернул торговые войны с рядом стран, включая Китай. Напомним, что с 24 сентября США ввели десятипроцентные пошлины на импорт китайских товаров стоимостью около $200 млрд.

Свою тактику американский президент объяснял так: «Торговые войны - это хорошо, и в них легко победить».

«Достигнутые договоренности (с Канадой и Мексикой. — «Газета.Ru») – это новый сигнал всем торговым партнерам США о том, что с ними можно прийти к взаимоприемлемым соглашениям, даже несмотря на их жесткую позицию», — считает старший аналитик ИК «Фридом Финанс» Вадим Меркулов.

Канада и Мексика занимают первое и второе место среди экспортных рынков для компаний США. По словам источников The Washington Post, новое соглашение «вернет миллиарды долларов производства» автомобильной промышленности в Соединенные Штаты. Новая сделка позволяет североамериканским производителям в этом секторе соперничать с глобальными конкурентами. Сделка также включает в себя усиленную защиту трудовых прав, окружающей среды и интеллектуальной собственности. Договор будет проверять и по необходимости обновляться каждые шесть лет.

«По всей видимости, Дональд Трамп и его администрация не рассматривают смягчения уже установленных ограничений (в отношении Китая. — «Газета.Ru»), однако готовы идти навстречу по другим пунктам торговых соглашений. Считаю, что новость о заключении договоренностей в рамках USMCA станет мощным стимулом для роста на фондовом рынке, а S&P500 может подняться выше 3000 пунктов в ближайшие полтора месяца. Ожидаю, что до конца первого квартала 2019 года США заключат новые соглашения о взаимной торговле с партнерами из АТР, кроме Китая. Это также станет значимым позитивным драйвером для основных фондовых индексов», — прогнозирует Меркулов.

Системный оператор поделился опытом использования цифровых технологий в диспетчерском управлении с крупнейшими системными операторами мира

Системный оператор принял участие в веб-конференции Ассоциации системных операторов крупнейших энергосистем GO15 с докладом «Технология сопровождения единой информационной модели в иерархической структуре оперативно-диспетчерского управления ЕЭС России».

В докладе обобщен уникальный опыт Системного оператора по созданию и использованию трехуровневой информационной модели ЕЭС России, сформированной на базе стандартов CIM (Common Information Model – общая информационная модель) IEC 61970 и IEC 61968, а также опыт реализации трехуровневой технологии актуализации информационной модели. Отмечено, что при построении информационной модели в числе прочих учтены такие факторы, как иерархическая структура оперативно-диспетчерского управления, протяженность ЕЭС России, различия в структуре и конфигурации региональных энергетических систем, а также существующий и перспективный порядок информационного обмена между субъектами электроэнергетики. С учетом перечисленных факторов в качестве ключевых звеньев в процессе актуализации информационной модели выбраны центры уникальных компетенций – филиалы АО «СО ЕЭС» региональные диспетчерские управления (РДУ).

В докладе также уделено внимание задачам, решаемым на трех уровнях диспетчерского управления ЦДУ – ОДУ – РДУ в рамках сопровождения информационной модели, которая построена с учетом актуальных деловых процессов Системного оператора, предполагающих выполнение совокупности расчетных задач, рассмотрение диспетчерских и плановых ремонтных заявок и др. Подчеркнуто, что Системным оператором реализована поддержка версионности и 100-процентной темпоральности информационной модели, подразумевающая возможность сопровождения не только актуальной, но и зафиксированных на некотором временном интервале версий модели, а также возможность выполнять формирование моделей с учетом перспективного развития энергосистемы.

Кроме того, в докладе отмечено, что в настоящее время информационная модель содержит более 3,5 млн элементов (выключатели, разъединители и т.д.), расположенных на 13 тысячах объектов электроэнергетики ЕЭС России и ближнего зарубежья. В связи с масштабностью модели, Системный оператор особое внимание уделяет развитию технологии автоматической верификации данных, активно разрабатывает и внедряет автоматизированные правила их проверки, основанные на действующих стандартах, справочных величинах и данных заводов-изготовителей. Кроме того, проводятся работы по автоматизации анализа результатов расчета установившегося режима и оценки состояния энергосистемы с целью верификации данных.

В качестве ближайших перспектив в области развития единой информационной модели в докладе выделены планы по переводу всех основных технологических задач Системного оператора на использование единой информационной модели. Также особо отмечена совместная работа Минэнерго России, Системного оператора, и крупнейших субъектов электроэнергетики по переводу информационного обмена между энергетическими компаниями на единый формат CIM.

В заключение доклада состоялась видео-демонстрация процесса актуализации информационной модели на примере подстанции 110 кВ Дружба.

По результатам конференции представители системных операторов-членов Ассоциации GO15 отметили важность и масштабность проделанной Системным оператором работы по созданию, внедрению и поддержке информационной модели ЕЭС России. Участники вебинара также обратили внимание на высокое качество представленного Системным оператором доклада.

Состоявшееся мероприятие – вторая веб-конференция с участием представителей крупнейших системных операторов мира в рамках работы GO15 по обмену опытом между членами Ассоциации. В ходе первой конференции, проходившей 8 мая этого года, представители PJM Interconnection (США) выступили с докладом о разработке приложения по отображению информации на интерактивной карте диспетчера. На октябрь 2018 года запланировано проведение еще двух вебинаров – 4 октября PJM Interconnection представит доклад о синхронизированных векторных измерениях, а 25 октября АО «СО ЕЭС» – доклад о разработке системы визуализации векторных измерений.

Об Ассоциации GO15

Ассоциация GO15. Reliable and Sustainable Power Grids (до 2012 года – Very Large Power Grid Operators, VLPGO) – объединение системных операторов, управляющих крупными энергосистемами с нагрузкой более 50 ГВт. Ассоциация VLPGO создана в октябре 2004 года по инициативе американского системного оператора PJM Interconnection, французской компании RTE и японской компании TEPCO.

Главной задачей Ассоциации является объединение усилий крупнейших системных операторов для решения сходных проблем с целью общего устойчивого развития в условиях постоянного роста энергосистем и повышения зависимости общественного и экономического роста от надежности электроснабжения. К основным направлениям деятельности Ассоциации относятся также координация усилий ее участников по обмену опытом, проведение исследований по общим проблемам и выработка рекомендаций для системных операторов по обеспечению надежной и безопасной работы крупных энергосистем.

Официальными членами GO15 являются 19 системных операторов: AEMO (Австралия), Elia Group (Бельгия), ONS (Бразилия), National Grid (Великобритания), CSG / CSPG (Китай), SGCC (Китай), Power Grid / PGCIL (Индия), REE (Испания), Terna (Италия), АО «СО ЕЭС» (Россия), CAISO (США), MISO / Midcontinent ISO (США), PJM Interconnection (США), RTE (Франция), TEPCO (Япония), ESKOM (ЮАР), KPX (Южная Корея), CENACE (Мексика), GCCIA (Управление по объединению энергосистем Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива).

АО «СО ЕЭС» участвует в деятельности Ассоциации с 2005 года.

26 сентября 2018 года в рамках 49-го заседания Межгосударственного совета по антимонопольной политике (МСАП), состоявшегося в рамках Недели конкуренции в России, начальник Управления международного экономического сотрудничества ФАС России Леся Давыдова представила доклады о подготовке разъяснений применения механизма «отказа от конфиденциальности» (вейвер) при взаимодействии антимонопольных органов и об итогах 17-й сессии Межправительственной группы экспертов по законодательству и политике в области конкуренции, состоявшейся в июле 2018 года в г. Женеве.

Отказ от конфиденциальности (вейвер) является неформализованным инструментом и не требует наличия специальных норм в национальном или наднациональном законодательстве, позволяющих его использовать.

ФАС России применяла указанный инструмент при рассмотрении сделок по слиянию Oracle Corporation и Sun Microsystems в 2009 году (консультации с Европейской Комиссией), в 2017 году - Яндекс и Uber (консультации с конкурентными ведомствами Беларуси и Казахстана), в 2017-2018 гг. - Bayer/Monsanto (консультации с Конкурентными ведомствами Бразилии, Индии, Китая, ЮАР и Европейской Комиссией).

«В августе 2018 года мы создали Рабочую группу по разработке Разъяснений Президиума ФАС России по применению вейвера при рассмотрении сделок экономической концентрации с участием Ассоциации антимонопольных экспертов и некоммерческого партнерства «Содействие развития конкуренции в странах СНГ», - сообщила Леся Давыдова.

В настоящее время подготовлен проект Разъяснений, определяющий принципы использования механизма отказа от конфиденциальности, характер и условия отказа от конфиденциальности, а также механизм применения такого отказа.

«Информация, переданная в рамках использования вейвера, остается конфиденциальной для всех третьих сторон. Конкурентные ведомства, проводящие консультации по переданной информации, должна принять все необходимые меры для сохранения конфиденциальности. При этом компании вправе выдать конкурентным ведомствам вейвер с некоторыми оговорками. Например, установить запрет на передачу документов, содержащих конфиденциальную информацию», - уточнила начальник Управления международного экономического сотрудничества ФАС России.

Заместитель руководителя ФАС России Андрей Цыганов предложил государствам-участникам СНГ разработать на площадке МСАП модельные Разъяснения применения механизма отказа от конфиденциальности государств-участников СНГ с целью их последующего внедрения конкурентными ведомствами государств-участников СНГ в своих юрисдикциях.

«Отказ компании от конфиденциальности – это высокая степень доверия к антимонопольному органу. Вейвер – это крайне важный инструмент во взаимодействии конкурентных ведомств при рассмотрении сделок экономической концентрации, носящих глобальный характер», - подчеркнул он.

Далее в рамках заседания был представлен доклад об итогах 17-й сессии Межправительственной группы экспертов по законодательству и политике в области конкуренции, состоявшейся в июле 2018 года в г. Женеве.

Начальник Управления международного экономического сотрудничества ФАС России также сообщила, что ведомство подготовило консолидированную версию предложений ФАС России и Конкурентного ведомства Мексики, которая будет представлена на заседании Дискуссионной группы ЮНКТАД по международному сотрудничеству. Документ представляет собой проект поправок в текст Комплекса по конкуренции ООН, в тч проект Инструментария международного сотрудничества конкурентных ведомств для борьбы с ограничительными деловыми практиками, доработанный с учетом поступивших замечаний и предложений.

«Мы призываем конкурентные ведомства государств-участников СНГ и дальше активно участвовать в мероприятиях Дискуссионной группы ЮНКТАД по международному сотрудничеству, в частности в направлении комментариев к поправкам к Комплексу по конкуренции ООН», - заключила она.

Справочно:

«Неделя конкуренции в России» - крупное ежегодное международное мероприятие, организуемое Федеральной антимонопольной службой. В нем принимают участие представители иностранных конкурентных ведомств, российских компаний, международных транснациональных корпораций, эксперты в области конкурентного права. Мероприятие проходит с 24 по 27 сентября 2018 года в г. Сочи (Роза Хутор).

Межгосударственный Совет по антимонопольной политике образован в декабре 1993 года. Совет призван осуществлять координацию деятельности государства Содружества независимых Государств по вопросам антимонопольного регулирования, способствовать созданию условий для развития добросовестной конкуренции и гармонизации конкурентного законодательства в рамках СНГ.

Отказ от конфиденциальности (вейвер; waiver) – механизм, позволяющий антимонопольным органам из различных юрисдикций, проводить консультации по конкретным делам с возможностью обмена конфиденциальной информацией и материалами.

Китайцы оказались самой оптимистичной нацией по результатам опроса

Китайцы оказались самой оптимистичной нацией в мире.

Опрос, в котором приняли участие 40 тыс. человек, консалтинговая компания Ipsos Group проводила в 15 странах: России, Китае, Австралии, Бразилии, Великобритании, Германии, Индии, Мексики, Соединенных Штатах, Франция, Кении, Нигерии, Саудовской Аравиия, Швеции и Индонезии.

Самыми оптимистичными оказались китайцы. 88% опрошенных граждан Китая заявили, что верят в светлое будущее. При этом среди старшего поколения оптимистов оказалось 85%, а среди молодежи — 90%. Китайцы также подтвердили, что считают себя самыми жизнерадостными людьми в мире. А на вопрос, представители какого поколения наиболее счастливы и оптимистичны, в Китае ответили, что это молодежь, куда более жизнерадостная и верящая в свои перспективы, чем представители старшего поколения.

Китайцы лидируют в рейтинге Ipsos Group второй год подряд.

ФАС России представила поправки к Комплексу по конкуренции ООН и обновленную версию Инструментария по международному сотрудничеству конкурентных ведомств по противодействию ограничительным деловым практикам

24 сентября 2018 года в рамках «Недели конкуренции в России» прошла встреча ко-спонсоров проекта Инструментария по международному сотрудничеству конкурентных ведомств по противодействию ограничительным деловым практикам, разрабатываемого на площадке ЮНКТАД.

Как сообщил заместитель руководителя ФАС России Андрей Цыганов, в 2017 году в рамках 16-й сессии Межправительственной группы экспертов по конкуренции ЮНКТАД руководитель ФАС России Игорь Артемьев представил подготовленный ФАС России проект Инструментария. В рамках 17-й сессии МГЭ ЮНКТАД в июле 2018 года состоялась презентация Отчета о деятельности Дискуссионной группы ЮНКТАД по международному сотрудничеству, а также обсуждение дальнейшей деятельности в данном формате. ФАС России вместе с 20 ко-спонсорами высказалась за продолжение работы над проектом Инструментария. Идея была поддержана также рядом стран, не являющихся ко-спонсорами.

В мае 2018 года при подготовке к заседанию Дискуссионной группы ЮНКТАД по международному сотрудничеству были разосланы предложения Конкурентного ведомства Мексики по развитию международного сотрудничества на площадке ЮНКТАД.

В рамках обсуждения вопроса на 17-й сессии МГЭ ЮНКТАД было принято решение найти консенсус между предложениями России и Мексики.

ФАС России разработала консенсусное предложение по модернизации Комплекса по конкуренции ООН, основываясь на предложениях России и Мексики, а также принимая во внимание необходимость усиления международного сотрудничества на глобальных площадках.

Консенсусное предложение представляет собой проект Поправок в Комплекс по конкуренции ООН и обновленный проект Инструментария, который предлагается принять в качестве неотъемлемой части Комплекса. Его представила на заседании заместитель начальника Управления международного экономического сотрудничества ФАС России Анна Позднякова.

Как сообщила представитель ФАС России, консенсусное предложение – проект поправок к Комплексу по конкуренции ООН и доработанный проект Инструментария, основанный на полученных от 12 конкурентных ведомств комментариях.

Обновленный проект Инструментария содержит перечень механизмов международного сотрудничества, доступный конкурентным ведомствам для противодействия ограничительным деловым практикам, разработанный на основе лучших мировых практик и стандартов ОЭСР и МКС.

Предлагается внести поправки в секцию F «Международные меры» и в Секцию G «Международный институционный механизм», а также включить Инструментарий в качестве неотъемлемой части Комплекса.

Поправки усиливают необходимость развития международного и регионального сотрудничества, закрепляют новые полномочия Секретариата ЮНКТАД, а также расширяют мандат МГЭ ЮНКТАД.

«По сути этот документ - свод лучших практик при расследовании конкретных дел», - сообщила Анна Позднякова.

«Я хочу обратить ваше внимание, что свод лучших практик – то, что уже сделано международным конкурентным сообществом для того, чтобы выяснить мотивы и необходимость международного сотрудничества, чтобы понять, какие сложности имеются в этом процессе, какие направления международного сотрудничества являются ключевыми для современного этапа развития экономики. Мы считаем, что делиться этими практиками - необходимый этап в развитии конкурентной экономики разных стран», - добавил Андрей Цыганов.

«Кроме того, положения Инструментария носят добровольный характер, его принятие не потребует обязательной ратификации или внесения изменений в национальное законодательство», - добавил он.

Наиболее острым вопросом сотрудничества конкурентных ведомств при правоприменении, как отметил Андрей Цыганов, является обмен конфиденциальной информацией. ФАС России предлагает осуществлять обмен такой информацией между конкурентными ведомствами в индивидуальном порядке, а также на основе двусторонних и региональных соглашений о сотрудничестве.

«Мы видим, что в документе такого уровня как Комплекс согласованных на многосторонней основе справедливых принципов и правил контроля за ограничительными деловыми практиками ООН нет возможности и необходимости прописывать в деталях процесс обмена конфиденциальной информацией. Обмен такой информацией, по нашему мнению, должен совершаться на основе двусторонних и многосторонних соглашений. Такой подход мы и предлагаем отразить в том документе, который сегодня обсуждаем», - заключил замглавы ФАС.

Анна Позднякова озвучила предложения ФАС России по графику дальнейшей работы Дискуссионной группы ЮНКТАД.

Представители конкурентных ведомств разных стран, присутствующие на заседании, высказались в поддержку обсуждаемого проекта, а также графика работы над российской инициативой.

Начальник Управления международного экономического сотрудничества Леся Давыдова попросила конкурентные ведомства рассмотреть предложения ФАС России и направить свои комментарии и предложения в ФАС России и в Секретариат ЮНКТАД для обсуждения на очередном заседании Дискуссионной группы.

Участники встречи также заслушали презентацию Ирины Князевой «Статистические характеристики, реализации Инструментария по международному сотрудничеству конкурентных ведомств с целью противодействия ограничительным деловым практикам» и обсудили дальнейший график работы Дискуссионной группы ЮНКТАД по международному сотрудничеству.

США близки к подписанию торгового соглашения без Канады

США и Мексика готовятся заключить новое торговое соглашение без участия Канады. Об этом заявил председатель Совета экономических консультантов при президенте Кевин Хассетт.

Крайний срок для подписания соглашения – 30 сентября. Между тем, с Мексикой американцы договорились еще в конце августа.

По словам Хассета, американская сторона предложила Канаде честную сделку и ждет ее ответа. Он отметил, что всех немного сбивает с толку, что Канада до сих пор не подписала соглашение.

Между тем, Канада не может найти общего языка с США из-за пункта, предусматривающего разрешение торговых споров в специальном арбитражном суде. Канада хочет сохранить этот пункт, в то время, как американцы намереваются его упразднить.

«ТехноСпарк» уверен, что у технопредпринимателей есть все шансы поменять рынок логистики

Группа компаний «ТехноСпарк», одним из инвесторов и акционеров которого является Фонд инфраструктурных и образовательных программ Группы РОСНАНО, выступил цифровым партнером Международной выставки CeMAT Russia — единственной в России площадки, где представлены передовые и перспективные решения в сфере складской техники, оборудования и систем для организации работы склада и внутрипроизводственной логистики. Частью деловой программы выставки стал форум «Эффективное управление интралогистикой предприятия».

Генеральный директор «ТехноСпарка» Денис Ковалевич принял участие в работе пленарной сессии «Основные тренды в логистике и интралогистике в 2018–2021 годах», а также стал модератором панельной дискуссии «Цифровая трансформация в логистике». Он предложил обсудить вопрос: «Есть ли место для технологических предпринимателей в логистике будущего?»

Ежегодно по Земному шару путешествует около 100 млрд коробок. «Пришло время роботизации логистики, — убежден один из таких технопредпринимателей, генеральный директор нанотехнологического центра „СИГМА.Новосибирск“ Борис Галкин. — По прогнозу аналитиков, за 20 лет индустрия логистики вырастет в 1000 раз. Наибольший прирост дадут складские роботизированные системы и беспилотные транспортные перевозки. Через 20 лет объем этого рынка достигнет $250 млрд».

Наибольший экономический эффект при работе внутри склада даст внедрение устройств Automated Guided Carts (AGC) — роботизированные тележки, перевозящие складские стеллажи или палеты. Их использование в 3–4 раза увеличивает скорость операций на складе и на 30–50% повышает плотность размещения продукции.

К подобному классу оборудования относятся представленные на выставке первые российские складские роботы Ronavi компании Ronavi Robotics из «ТехноСпарка». На стенде можно увидеть действующую модель робота грузоподъемностью 1500 кг. Он запущен в серийное производство, на него уже открыт предзаказ. Кроме того, на стенде впервые представлен робот новой модели грузоподъемностью 300 кг, который будет запущен в производство в 2019 году. «Он приспособлен под работу в центрах комплектации и на перевозку товаров на стеллажах», — объяснил исполнительный директор Ronavi Robotics Иван Бородин.

Также на стенде можно увидеть гибридный дрон Optiplane Colibri наноцентра «СИГМА.Новосибирск». Он предназначен для облета труднодоступных территорий, например, лесов, для быстрой доставки небольшого груза, например, документов, для поиска людей, мониторинга ЛЭП и трубопроводов, рассказала пресс-секретарь наноцентра Ольга Орлова. Дрон имеет вертикальный взлет. Дальность полета — 50 км, время работы аккумуляторов — 60 минут, вес 3,7 кг, грузоподъемность 1,5 кг. Способен работать при температурах от -27°С до +35°С.

Самым мощным толчком к росту эффективности транспортно-логистической системы является переход на беспилотный автотранспорт. Вадим Топоров представил результаты исследования компании «КПМГ в России и СНГ» 20 стран мира на готовность к внедрению беспилотников на дорогах общего пользования. Он сравнил переход на автомобильные беспилотники со сменой лошадей автомобилями. Один беспилотный автомобиль за счет повышения эффективности использования способен заменить три нынешних грузовика с водителями. Они обеспечивают 10-процентную экономию топлива. Причем если отказ от гужевого транспорта происходил на протяжении примерно 50 лет, то переход на грузовой беспилотный автотранспорт будет существенно более быстрым.

Лидерами рейтинга стали Нидерланды, Сингапур, США, Швеция и Великобритания. Россия заняла 18 место, оказавшись в окружении наименее готовых к появлению беспилотного транспорта стран, уступая Китаю и в одном ряду с Бразилией, Мексикой и Индией. Самыми слабыми нашими местами являются развитость и состояние дорожной инфраструктуры, почти полное отсутствие электромобилей, почти полное отсутствие исследовательских заделов. Единственным показателем, по которому Россия вошла в ряд передовых стран мира, стал уровень доступности мобильного интернета.

Татьяна Любимова, управляющий директор DHL Parcel Russia — подразделения компании с 500-летней историей, которое обслуживает в основном интернет-магазины, подтвердила слова Дениса Ковалевича о масштабных инвестициях в совершенствование традиционных логистических процессов. В частности, они проводят испытания дронов для доставки посылок к постаматам.

Ozon, напротив, готов внедрять новые решения как потребитель, признался представитель компании Алексей Диброва. Один из крупнейших интернет-магазинов России ищет технологических партнеров, решения которых оптимизирует исходя из собственного опыта, чтобы получить инструменты, которые мгновенно обеспечат рост эффективности компании.

Одной из крупнейших транспортных компаний России ГК «Деловые линии», напротив, приходится инвестировать в те направления бизнеса, которые первоначально не были основными. «Компания достигла показателя 97% вовремя доставляемых грузов, но на бизнес-показатели компании это не повлияло, так как погрузка/разгрузка иногда идет часами, — рассказал директор входящего в Группу продуктового офиса BIA Technologies Антон Рудашевский. — Это значит, надо работать не только с перевозкой, но и со складом. Сейчас все новые склады строятся исходя из предварительно созданной цифровой модели».

Существуют ограничения на развитие новых технологий в логистике, цифровизации, беспилотной техники со стороны государства, обратил внимание на еще одного игрока на логистическом рынке представитель Экспертного совета при Правительстве РФ, директор по исследовательским проектам Института исследований интернета Глеб Шуклин. По его словам, «автоматизация и цифровизация создают такой гигантский поток данных, что возникает вопрос, кто может им владеть и пользоваться. Часть этих данных является персональными. В связи с беспилотной техникой возникает вопрос безопасности: кто несет ответственность за инциденты?»

По итогам можно сказать, что отрасль развивается в логике двух моделей. «Мы видим, что крупные логистические компании инвестируют миллиарды долларов в повышение эффективности действующей системы логистики. Но одновременно крупным продавцам, таким как Amazone, Alibaba, уже недостаточно мощности нынешней логистической системы. На этом разрыве появляется место для технологических предпринимателей. Они не имеют никакого отношения к логистике, но начинают делать продукты, которые ломают очень многое в традиционной системе транспортировки и хранения грузов. Технопредприниматели не приспосабливают роботов к работе на существующих складах, а полностью меняют структуру склада под роботов. Они работают над беспилотным транспортом. Это создает риски для старых рынков. Но я бы не противопоставлял эти две линии. Это два правильных трека, которые будут сосуществовать», — уверен Денис Ковалевич.

СПРАВКА

Фонд инфраструктурных и образовательных программ создан в 2010 году в соответствии с Федеральным законом № 211-ФЗ «О реорганизации Российской корпорации нанотехнологий». Целью деятельности Фонда является развитие инновационной инфраструктуры в сфере нанотехнологий, включая реализацию уже начатых РОСНАНО образовательных и инфраструктурных программ.

Высшим коллегиальным органом управления Фонда является Наблюдательный совет. Согласно уставу Фонда, к компетенции совета, в частности, относятся вопросы определения приоритетных направлений деятельности Фонда, его стратегии и бюджета. Председателем Правления Фонда, являющегося коллегиальным органом управления, является Председатель Правления ООО «УК «РОСНАНО» Анатолий Чубайс, генеральным директором Фонда — Андрей Свинаренко.

* * *

Нанотехнологический центр «СИГМА.Новосибирск» — один из 15 наноцентров Фонда инфраструктурных и образовательных программ, резидент Технопарка новосибирского академгородка «Академпарк».

Наноцентр серийно создает технологические компании от идеи до продажи готового бизнеса. Задача наноцентра — создать максимум жизнеспособных технологических компаний за минимальный срок, а затем продать их участникам индустрии.

На конец 2017 года в новосибирском наноцентре развивается более 75 стартапов по 9 технологическим направлениям: беспилотные летательные аппараты, оптоволоконные системы, новая энергетика, биотехнологии, модифицированная керамика и металлы, агротехнологии, 3d-печать, функциональные покрытия, специализированная химия, интернет вещей.

Генеральный директор наноцентра «СИГМА.Новосибирск» — Борис Галкин.

В 2017 году новосибирский наноцентр занял третью строчку III Национального рейтинга технопарков России, в котором представлена оценка эффективности площадок для развития высокотехнологичных компаний.

* * *

Группа ТехноСпарк — первая в России компания, осуществляющая полный цикл венчурного строительства — от создания стартапов до их продажи. Сфера деятельности группы ТехноСпарк — hard-ware индустрии: логистическая робототехника, системы хранения энергии, медицинское хай-тек оборудование, алмазная оптика, брейдинг композитов, оптические и индустриальные покрытия, геномика, индустриальная микробиология, тонкопленочная интегрированная фотовольтаика, аддитивные технологии, гибкая электроника.

Хм... Хемниц

Ян Бурума - писатель и историк, профессор Бард-колледжа (США).

Резюме Тема расизма вынесена на новый политический уровень. У Запада очень серьезные проблемы.

По совершенно очевидным причинам вид толпы немцев, преследующих иностранцев на улицах и взмахивающих руки в гитлеровском приветствии, вызывает особенную тревогу. Но именно это происходило недавно в Хемнице, унылом промышленном городе Саксонии, который в бывшей Германской Демократической Республике считался образцовым городом социализма (с 1953 по 1990 годы он назывался Карл-Маркс-Штадт). Полиция оказалась бессильна остановить насилие, которое спровоцировала смерть кубинского немца от ножевого ранения после драки с двумя мужчинами с Ближнего Востока.

Впрочем, эта проблема не является специфически немецкой. Десятки тысяч немцев собрались затем на рок-концерт в Хемнице в знак протеста против насилия в отношении иммигрантов. Кроме того, у толпы в Хемнице имелось много общего с неонацистами, сторонниками «Ку-Клукс-Клана» и другими экстремистами, которые год назад спровоцировали беспорядки в Шарлотсвилле (штат Вирджиния). На оба города повлияло их мрачное прошлое – нацистская и коммунистическая диктатура в Хемнице, рабство в Шаролтсвилле. И хотя причин для агрессивного экстремизма в этих городах было множество, одной из них, несомненно, стал расизм.

Многие белые американцы, особенно на деревенском юге, живут трудно – плохие школы, плохая работа, сравнительная нищета. Но был один якорь, за который они могли цепляться, – их чувство расового превосходства над чернокожими. Именно поэтому президентство Барака Обамы стало ударом по их чувству собственного достоинства. Они почувствовали, что теряют свой статус. Дональд Трамп воспользовался этими настроениями недовольства и обиды.

Многие восточные немцы, отлученные от авторитаризма и неспособные или не желающие воспользоваться возможностями для обучения и работы в единой Германии, пошли за ультраправыми демагогами, которые взваливают вину за все их проблемы на иммигрантов и беженцев, причем в первую очередь из мусульманских стран.

Тревоги за свой статус, охватившие белое население на Западе, по всей видимости, усугубляются ростом могущества Китая и ощущением, что Европа и США теряют свое мировое превосходство. Наверное, именно это имел в виду Трамп, когда в прошлом году заявил в Варшаве: «Фундаментальный вопрос нашего времени таков: есть ли у Запада воля к выживанию».

Этот вопрос вызывает другие: а что он имел в виду под словом «Запад», и действительно ли защита Запада должна быть обязательно расистской. Были времена, в начале XX века, когда Запад определялся его врагами (многие из них находились в Германии) как англо-франко-американский либерализм. Крайне правые националисты, опять же многие из них были немцами, любили называть Лондон и Нью-Йорк «евреефицироваными».

Либеральные общества, согласно этим взглядам, управлялись деньгами, а не правом крови и почвы. Венгерско-британский философ Аурел Колнаи написал в 1930-е годы хорошо известную книгу под названием «Война против Запада», имея в виду нацистскую войну против западных демократий.

Но также, как голландские и скандинавские популисты сейчас используют права геев и феминизм в качестве символических дубин, с помощью которых они атакуют ислам, лидеры ультраправых используют термин «Запад», подразумевая под этим нечто такое, что надо защищать от мусульманских орд. Подобные лидеры часто говорят об «иудео-христианском Западе». И это, а также их энтузиазм в отношении крайне правых правительств Израиля, служит им защитой от обвинений в антисемитизме, который традиционно ассоциируется с крайне правыми движениями.

Не всегда легко отличить расизм от ксенофобских культурных или религиозных аргументов. Политики редко выражают расистские взгляды настолько открыто, как энергичный молодой голландский политик по имени Тьерри Боде, который накануне прошлогодних выборов предостерег против «гомеопатического разбавления голландского народа» иностранцами. Или как республиканский функционер из Пенсильвании, который недавно назвал чернокожих игроков в футбол «бабуинами».

Вплоть до конца XIX века антисемитизм формулировался в религиозных терминах. Евреи убили Спасителя – Иисуса Христа. Евреи использовали кровь христианских младенцев для выпечки мацы во время праздника Песах; и так далее. Ситуация изменилась, когда распространились псевдонаучные расовые теории. Как только были установлены биологические различия между евреями и «арийцами», расистская ловушка захлопнулась.

Общей темой у людей, верящих в то, что мусульмане угрожают западной цивилизации, является их отказ признавать ислам религиозной верой. Это культура, говорят они. И утверждают, что она не совместима с «западными ценностями». Ровно то же самое часто говорилось о еврейской «культуре» в прошлом.

Хотя у людей мусульманского происхождения разный цвет кожи, а приезжают они из разных стран (как и евреи), враждебность к исламу может, тем не менее, являться формой расизма. Люди, которые ассоциируются с исламом (по образу жизни или рождению), являются чужаками, которых следует изгнать.

Подобный фанатизм редко ограничивается мусульманами. Я сомневаюсь, что толпы в Хемнице, преследовавшие любого, кто хотя бы отдаленно выглядит как неевропеец, были как-то особенно озабочены вопросами веры и культуры. Слоган кричащей своры был таким: «Германия для немцев, иностранцы вон!».

Неонацисты в Шарлотсвилле чествовали культуру американского Юга, демонстрируя символы старой Конфедерации и нападая на чернокожих. Весь смысл Конфедерации был в защите превосходства белых. И именно в этом был смысл этих демонстраций. Впрочем, их участники выкрикивали и такой лозунг: «Евреи нас не вытеснят!».

Подобные настроения всегда таились в темных углах западных обществ, причем особенно в США, где идея превосходства белых имеет долгую и непростую историю. Правые политики, рассчитывая получить больше голосов, нередко намекают, что они, возможно, тоже разделяют эти предрассудки. Но когда Трамп заявил, что в толпе в Шарлотсвилле были «некоторые совершенно прекрасные люди», а мексиканских иммигрантов назвал «насильниками», он вытащил расизм на новый, широкий политический уровень. Как только самый могущественный человек западного мира начинает подстрекать толпу к насилию, становится ясно, что у Запада, как бы его не определять, очень серьезные проблемы.

(с) Project Syndicate

IPG – Международная политика и общество

Германия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Миграция, виза, туризм > globalaffairs.ru, 20 сентября 2018 > № 2911749 Ян Бурума

Работа не волк: россиянам рассказали о праздниках

Утвержден перенос выходных дней в 2019 году

В следующем году, как и в этом, россиян ждут долгие праздники. Так, отдых предусмотрен, в частности, с 30 декабря 2018 года по 8 января 2019 года, а также с 1 по 5 мая и с 9 по 12 мая. При этом периодически высказываются идеи как о том, что количество праздников нужно увеличить, так и о том, что россияне слишком много отдыхают. Впрочем, эксперты считают, что время отдыха не сказывается на производительности.

Трехсторонняя комиссия по регулированию социально-трудовых отношений проработала и одобрила предложения по переносу выходных и праздничных дней в 2019 году. Соответствующее заявление опубликовано на сайте Министерства труда.

Проект постановления правительства разработало министерство.

Причиной переноса выходных и праздников, заявляют в ведомстве, является «рациональное» использование работающими гражданами выходных и праздничных дней.

В пресс-службе Минтруда сообщили, что совпадающие с нерабочими праздничными днями 5 и 6 января (суббота и воскресенье) перенесут на 2 и 3 мая (четверг и пятница). Также выходной день с субботы 23 февраля будет смещен на пятницу, 10 мая.

Таким образом, в новогодние праздники россияне будут отдыхать с 30 декабря 2018 года по 8 января. Ко Дню защитника отечества россиян ждут два выходных дня, с 23 по 24 февраля.

В Международный женский день выходными будут 8, 9 и 10 марта.

Отдохнуть также можно будет и на майские праздники. Россияне не пойдут на работу с 1 по 5 мая, а также с 9 по 12 мая.

12 июня, День России, также будет выходным днем. Он придется на середину недели — среду.

В День народного единства, который приходится на 4 ноября, россияне вновь будут отдыхать три дня подряд — 2, 3 и 4 ноября.

При этом время от времени появляются заявления о том, что выходных дней недостаточно.

Например, в Санкт-Петербурге предлагают отмечать День волонтера 5 декабря. Соответствующий законопроект принят Законодательным собранием (ЗакС) города в окончательном третьем чтении. Поправки намерены внести после подписания документа губернатором в закон «О праздниках и памятных датах в Санкт-Петербурге», передает ФАН.

«Образ добровольцев нужно всесторонне популяризировать и поощрять», — рассказал глава комитета по законодательству ЗакСа Денис Четырбок.

Недавно министр финансов России Антон Силуанов, выступая на Московском финансовом форуме, предложил сделать День финансиста (8 сентября) выходным днем. «Мы все работаем с финансами, у нас есть свои финансовые активы, мы постоянно взаимодействуем и с финансовыми, и с нефинансовыми активами. Поэтому вообще-то это всенародный праздник», — сказал Силуанов.

Ранее депутаты от КПРФ безуспешно пытались сделать выходными днями 18 марта и 7 ноября. День воссоединения Крыма с Россией — 18 марта — праздник для всего народа, этот день «он заслуживает быть нерабочим», отмечали парламентарии. 7 ноября должно стать выходным днем, поскольку это День Великой Октябрьской социалистической революции.

Высказывались и другие предложения относительно организации отдыха россиян. Вице-премьер Александр Хлопонин предлагал установить новый график школьных зимних каникул с возможностью корректировать их сроки в зависимости от погодных условий и наличия снега, чтобы развивать горнолыжный спорт на российских курортах.

«Мы подумываем над тем, чтобы сделать эксперимент. Если к нам приезжают детишки из спортивных школ, которые ориентированы на горные лыжи, из близлежащих регионов Южного федерального округа, то можно предложить сдвинуть каникулы», — сказал он. По словам Хлопонина, в Европе этот механизм гибкий и государства могут переносить детские каникулы в зависимости от наличия снежного покрова.

«У нас пока нет такой гибкой системы. Все зависит от погоды и наличия снега. Нет снега, значит, мы прозевали лыжный сезон. Это неправильно», — говорил Хлопонин.

Хотя эта идея и нашла отклик у общественности, дальше разговоров она не пошла.

Между тем время от времени говорят о том, что у россиян слишком много праздников.

Но, по данным исследования, проведенного Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), россияне в среднем работают 1978 часов в год и по этому показателю занимают шестое место в мире, уступая по трудоголизму только жителям Мексики, Коста-Рики, Южной Кореи, Греции и Чили.

Эксперты также отмечали, что время отдыха не влияет на производительность труда. «Больше всего производительность труда завязана на инвестиции, оборудование и технологии, а не на то, сколько люди отдыхают», — комментировал «Газете.Ru» главный экономист Евразийского банка развития Ярослав Лисоволик.

Постоянные конфликты и климатические потрясения обуславливают высокий уровень продовольственной необеспеченности в настоящее время, особенно на юге Африки и на Ближнем Востоке, которые по-прежнему нуждаются в гуманитарной помощи, говорится в новом докладе, опубликованном сегодня Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО).

В соответствии с докладом «Прогнозы на урожай и продовольственная ситуация», около 39 стран, 31 из которых находится в Африке, семь - в Азии и одна - в Карибском бассейне (Гаити), нуждаются во внешней продовольственной помощи - эта цифра осталась неизменной по сравнению с оценкой, проведенной три месяца назад. ФАО подчеркивает, что затяжные конфликты, экстремальные погодные явления и перемещения населения продолжают препятствовать доступу к продовольствию для миллионов уязвимых людей.

Гражданские конфликты и миграция остаются ключевыми факторами отсутствия продовольственной безопасности в Восточной Африке и на Ближнем Востоке, тогда как засушливые погодные условия привели к сокращению объемов производства зерновых в Южной Африке, говорится в докладе.

Снижение прогнозов по мировому производству зерновых

Последний прогноз ФАО по глобальному производству зерновых в 2018 году составляет 2587 миллионов тонн, что на 2,4 процента ниже рекордного урожая прошлого года и является самым низким показателем за последние три года.

По прогнозам, производство зерновых в 52 странах с низким уровнем доходов и продовольственным дефицитом (LIFDCs) прогнозируется в этом году примерно на уровне 490 млн. тонн, что на 19 млн. тонн больше среднего показателя за последние пять лет. Практически оставшийся неизменным совокупный показатель по производству зерновых в этих странах отражает снижение урожая, связанное с погодными условиями в Южной Африке, Центральной Азии и на Ближнем Востоке, которое, как ожидается, будет компенсировано ростом производства в Восточной Азии и Восточной Африке.

Конфликты и перемещения сказываются на продовольственной безопасности

Гражданские конфликты, часто в совокупности с экстремальными погодными явлениями, оказывают негативное влияние на продовольственную безопасность уязвимых групп населения в Центральноафриканской Республике, Нигерии, Южном Судане, Сирии, Йемене и других странах.

В Йемене из-за продолжающегося конфликта, по оценкам, 17,8 миллиона человек испытывают дефицит продовольствия и нуждаются в срочной гуманитарной помощи, что на пять процентов больше, чем было в 2017 году.

По оценкам, в Центральноафриканской Республике около 2 миллионов человек, или 43 процента от общей численности населения, особенно перемещенные лица, принимающие семьи и репатрианты, нуждаются в срочной продовольственной помощи вследствие гражданских конфликтов, несколько лет подряд сокращающегося сельскохозяйственного производства, плохо функционирующих рынков и межобщинной напряженности.

Засуха оказывает влияние на производство зерновых на юге Африки, на Ближнем Востоке и в Южной Америке

Плохие осадки на юге Африки на ключевых посевных этапах обусловили снижение производства зерновых в этом году, причем наибольшее снижение было зарегистрировано в Малави и Зимбабве.

В Малави, где объем производства зерновых в этом году оценивается ниже среднего показателя, число людей, страдающих от отсутствия продовольственной безопасности в 2018 году, может увеличиться более чем в два раза по сравнению с прошлым годом до 3,3 миллиона человек.

В Зимбабве 2,4 миллиона человек, по оценкам, будут испытывать дефицит продовольствия в 2018 году в результате сокращения производства зерновых и ограничения доступа к продовольствию, что обусловлено низкими доходами и проблемами с ликвидностью у уязвимых семей.

Ближневосточный регион также пострадал от нехватки осадков, что привело к сокращению производства зерновых культур, особенно в Афганистане и Сирии. Согласно данным доклада, в Сирии около 6,5 миллиона человек, страдают от дефицита продовольствия, тогда как еще 4 миллиона человек подвержены риску отсутствия продовольственной безопасности.

Засушливые погодные условия в Южной Америке обусловили снижение производства зерновых в 2018 году по сравнению с прошлогодним показателем, особенно для кукурузы. В Центральной Америке и Карибском бассейне неблагоприятные дожди также сократили производство кукурузы в этом году, за исключением Мексики.

Урожаи зерновых восстанавливаются в Восточной Азии и Восточной Африке

Ожидается, что в Восточной Азии производство зерновых в 2018 году вырастет, в первую очередь отражая резкий рост производства в Бангладеш и Индии, причем в Индии ожидается рекордный урожай пшеницы в этом году благодаря благоприятным погодным условиям. Аналогичным образом, в Бангладеш благоприятная погода в комплексе с выгодными ценами привела к расширению посевных площадей риса, что в свою очередь привело к росту производства зерновых в 2018 году после снижения объемов производства в прошлом году.

Аналогичным образом, в результате благоприятной погоды урожаи зерновых в Восточной Африке также будут восстанавливаться после сокращения производства в 2017 году, однако проливные дожди в начале этого года, а также в августе привели к наводнениям, вызвавшим локальные потери урожая.

39 странами, которые в настоящее время нуждаются в внешней продовольственной помощи, являются: Афганистан, Буркина-Фасо, Бурунди, Кабо-Верде, Камерун, Центральноафриканская Республика, Чад, Конго, Корейская Народно-Демократическая Республика, Демократическая Республика Конго, Джибути, Эритрея, Свазиленд, Эфиопия, Гвинея, Гаити, Ирак, Кения, Лесото, Либерия, Ливия, Мадагаскар, Малави, Мали, Мавритания, Мозамбик, Мьянма, Нигер, Нигерия, Пакистан, Сенегал, Сьерра-Леоне, Сирия, Уганда, Йемен и Зимбабве.

Недолет: что не так с «Суперджетом»

Почему авиакомпании, эксплуатирующие российский SSJ100, недовольны лайнером

По неофициальной информации, крупнейший зарубежный эксплуатант российского российского пассажирского самолета «Сухой Суперджет 100» может отказаться от использования этих судов. Проблемы с постпродажным обслуживанием и нехваткой запчастей оборачиваются простоем и убытками для авиакомпаний. Эксперты отмечают, что проблемы возникают чаще всего у тех, кто заранее не запасся запчастями. Перевозчики возлагают надежду на модернизированную версию лайнера.

Мексика теряет крылья

Мексиканский авиаперевозчик Interjet недоволен эксплуатацией российского ближнемагистрального пассажирского самолета Сухой Суперджет 100 (SSJ100). Информация о том, что компания ведет переговоры с корпорацией «Гражданские самолеты Сухого» (ГСС) об обратной продаже всего парка российских самолетов из-за проблем с их техническим обслуживанием, появилась на портале FlightGlobal.

Позже в Interjet опровергли эту информацию. «Это неправда. SSJ100 был составной частью успеха Interjet, мы продолжим работать с этим самолетом», — сообщили РИА «Новости» в компании, отметив, что продолжат работать с российскими самолетами «на новых и лучших условиях в пользу своих клиентов».

Источники агентства также сообщили, что в Мексику приехала делегация ГСС, которая ведет переговоры с Interjet о деталях дальнейшего сотрудничества.

Ни в ГСС, ни в Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК) официально факт переговоров не подтвердили. В ОАК на запрос «Газеты.Ru» не ответили.

Interjet с 2013 года является одним из крупнейших эксплуатантов российского SSJ100. Авиаперевозчик заключил контракт на 30 самолетов SSJ-100, из которых уже поставлено 22.

Проблемы с техническим обслуживанием лайнеров у мексиканской компании начались давно. Например, по сообщениям СМИ, в начале 2017 года авиакомпания была вынуждена вывести 11 самолетов SSJ100 из эксплуатации для ремонта после обнаружения дефектов на узлах стабилизатора.

А в январе этого года Bloomberg сообщил, что перевозчик был вынужден на несколько месяцев не использовать четыре SSJ100, а также «каннибализировать» (разобрать на запчасти) один из лайнеров. В ГСС тогда опровергли данную информацию, заявив, что они продолжают работу по автоматизации системы складского учета запасных частей и ее интеграцию с порталом послепродажной поддержки эксплуатантов самолетов SSJ100.

России не хватает запчастей

Проблемы с SSJ100 есть и у отечественных эксплуатантов. Например, Red Wings взяла в аренду несколько лайнеров, однако довольно быстро решила отказаться от эксплуатации этих воздушных судов.

Теперь возможность прекращения использования SSJ-100 рассматривает авиакомпания «Якутия».

«Из-за низкой исправности SSJ-100 «Якутия» фактически провалила лето», — сообщил директор по флоту авиакомпании Иван Винокуров газете «Коммерсант». По словам технического директора «Якутии» Александра Зинкова, было выявлено 33 случая, когда двигатели выходили из строя из-за конструкторских недостатков камеры сгорания.

В первом полугодии 2018 года пассажиропоток «Якутии» упал на 2,7%, а летом рейсы регулярно задерживались. По предписанию Росавиации компания также была вынуждена на 10% снизить свою чартерную программу.

«Мы на своём опыте испытали все проблемы эксплуатации новых типов воздушных судов. И на сегодня ориентируемся уже на самолеты Boeing, у которых запасные части поставляются быстро и это налаженная система по всему миру», — заявила директор «Якутии» Ольга Федорова.

О проблемах SSJ-100 говорил и крупнейший эксплуатант таких лайнеров - авиакомпания «Аэрофлот». У отечественного самолета есть проблемы с управлением механизации крыла, не всегда корректно работает шасси, случаются перебои в работе системы ГЛОНАСС.

Тем не менее, это не помешало авиакомпании заключить на полях Восточного экономического форума договор с ОАК на поставку еще 100 лайнеров SSJ. Первый контракт с ГСС на 50 самолетов «Аэрофлот» подписал еще в 2005 году. Первые поставки начались в 2011 году. В настоящее время в парке национального перевозчика насчитывается 49 SSJ100.

Вся надежда на модернизацию

Руководитель аналитической службы агентства «АвиаПорт» Олег Пантелеев отмечает, что, как правило, у тех, кто впрок запасся деталями, проблемы решались оперативно, те же, кто не сделали запас, были вынуждены обращаться в сервис для ремонта.

«В таких ситуация возникает вопрос, кто оплатит поставку деталей. В случае с той же мексиканской компанией самые большие простои там были, когда компания столкнулась с финансовыми сложностями и не имела возможности оплатить поставку деталей», - обращает внимание эксперт.

Отраслевые эксперты ранее неоднократно обращали внимание, что главная проблема SSJ100 - это простпродажное обслуживание. Кроме того, у самолетов такого типа рынок довольно узкий, у производителей были проблемы с серийным производством деталей и поставкой комплектующих даже внутри страны.

Объективно Sukhoi Superjet 100 — лучшее, что на сегодняшний день получилось у отечественного авиапрома, но по мировым меркам это неудачный самолет, отмечал ранее в интервью «Газете.Ru» эксперт Высшей школы экономики Андрей Крамаренко.

Проблему с логистикой комплектующих за время, которое прошло с начала запуска программы SSJ100 уже можно было бы, в принципе решить, полагает эксперт. Блестящего будущего этого проекта, по его словам, уже никто не ждет. «Но какое-то время программа будет существовать, вопрос скорее в том, будет ли продолжение», - подытожил Крамаренко.

В настоящее время ведется работа по модернизации SSJ100 и созданию укороченной модификации данного самолета. Правительство РФ еще в апреле приняло решение выделить на этот проект 6 млрд рублей из резервного фонда. Также было заявлено о выделении 4 млрд руб. на предоставление субсидий изготовителям воздушных судов на финансирование затрат, связанных с формированием оборотного склада запасных частей воздушных судов нового типа.

Всего же на создание укороченной версии SSJ100 будет выделено 85 млрд рублей. Интерес к таким машинам уже проявила авиакомпания S7 и подала заявку на 100 лайнеров вместимостью 75 кресел.

Кроме того, в трехлетнем бизнес-плане той же Interjet предусмотрена возможность вывести из эксплуатации часть лайнеров SSJ100 с заменой их на модернизированные самолеты этого типа. Кроме того, авиакомпания рассчитывает, что получит «быстрый доступ к расширенному складу запчастей» в Мехико.

Известный певец и композитор Пласидо Доминго-младший впервые выступит в Москве с сольным концертом 30 сентября, сообщили в пресс-службе Дома музыки.

Выступление пройдет в Светлановском зале Дома музыки. Певец представит программу "Besame Mucho", в которую вошли латиноамериканские хиты, итальянские арии и фрагменты мюзиклов.

Пласидо Доминго известен как композитор, написавший десятки хитов для мировых звезд, в числе которых Лучано Паваротти, Майкл Болтон, Дайана Росс, Сара Брайтен, Хосе Каррерас и другие. В качестве продюсера, композитора и певца он принимал участие в записи альбома своего отца – знаменитого тенора Пласидо Доминго – "Amore Infinito" в 2009 году.

Дебют Пласидо в качестве исполнителя состоялся в 2010 году. Его альбом "Songs for Christmas" вышел 3 ноября за день до появления отца на церемонии награждения Latin Grammy Awards в качестве "Персоны года". В 2014-м вместе с Доминго-старшим и Андреа Бочелли участвовал в записи оперы Пуччини "Манон Леско", а в 2016-м выпустил альбом "Latidos", в котором воплотил свою давнюю мечту – исполнил в дуэте с отцом песню "Besame Mucho".

"Я всегда любил петь, но никогда этому профессионально не учился. Конечно, то что я слушал пение отца столько лет, дало мне представление о том, как это должно быть, но в итоге все решают зрители", – цитирует слова Пласидо пресс-служба.

По словам музыканта, его "настоящая профессия — сочинение и продюсирование, а пение – хобби".

Сейчас артист выступает с концертами по всей Европе, а также в США, Мексике, Аргентине, Бразилии и Уругвае.

Для московской публики певец приготовил программу в стиле "classical crossover": латиноамериканские мелодии, болеро и танго будут сочетаться с классическими итальянскими ариями и французским шансоном, и все это в миксе с темами из мюзиклов и хитами разных стран.

Концерт Пласидо Доминго-младшего откроет новый абонемент Дома музыки "Звездные династии", который познакомит слушателей с продолжателями трех знаменитых фамилий — Доминго, Дассен и Иглесиас.

Вперёд, к победе трампонизма!Стоит ли нам брать пример с США в решении внутренних проблем?

Туляков Олег

Мы слишком великая страна, чтобы жить маленькими мечтами.

Рональд Рейган

Дональд Трамп, успешный бизнесмен, который контролирует активы на $3,7 млрд., сегодня, как известно, работает президентом США. Придя в Белый дом, он обрушился на миропорядок, как «тихий американец» на юную Фуонг в романе Грэма Грина. Его не обвинишь в непоследовательности: в ходе предвыборной кампании обещал «поладить с Путиным», потом поддержал операцию РФ в Сирии, побуждал Киев открыть Крымский канал для полуострова, перевёл посольство США из Тель-Авива в Иерусалим. Многое выполнено из того, что обещал.

Дерзкий парень

За 100 дней в Белом доме Трамп отменил около 70% указов предшественника, в том числе медицинский Obamacare, и даже получил титул американского Горбачёва. Жертвой Трампа стало 12-членное Транстихоокеанское партнёрство, в котором видели прообраз мировой экономической модели. Потом были выход из Парижского соглашения по климату, отказ участвовать в ядерной сделке с Ираном, инициативы по принуждению к миру Северной Кореи и Палестинской автономии. А также решение о строительстве стены на границе с Мексикой и запрет на въезд в США гражданам ряда исламских государств. Предпринял острое противостояние с КНР и Евросоюзом по внешнеторговым тарифам. Навязывает Европе американский СПГ, более дорогой, чем газ трубопроводный, на 40–50%.

Плохо это или хорошо и кому плохо, кому хорошо, но США не видели такой серии чрезвычайно дерзких инициатив и законодательного наступления со времён Рейгана. Хотя и тогда, как и сейчас, не уменьшается число прогнозов о закате американского века.

В чём смысл радикальных шагов Трампа? Они сводятся к защите бюджета страны и сохранению (увеличению) американских рабочих мест. И хватит, мол, отводить США роль тягловой силы, и вот, пожалуйста, союзники обвиняются в стремлении въехать в рай на горбу дяди Сэма. Атлантическая и англосаксонская солидарность отметаются под натиском платёжного баланса. Германские корни Трампа заставляют вспомнить грубоватую баварскую поговорку: сначала жратва, потом мораль.

Бакалавры на уборке туалетов

Глобализация завоевала мир и свела почти на нет демонстрации протеста. Но самая здравая идея превращается в нонсенс, если её бесконечно углублять. США с Трампом почувствовали это на себе острее союзников. Массовый перевод производства в КНР и Юго-Восточную Азию привёл к неожиданному: трудовая армия Штатов имеет излишнюю квалификацию, почти половина работников с академической степенью выполняют работу, не требующую такого образования. 15% таксистов, 25% продавцов, 5% уборщиков имеют степени бакалавра. В 1970 году этот показатель составлял в разных трудовых группах 2–3%.

Экспортно-ориентированная ФРГ почти половину выпускников школ направляет на профессиональное обучение, и они становятся подмастерьями. В Америке – менее 0,5%! Британия правила морями и строила суда для всего мира, а теперь судостроение там почти умерло, зато пышно расцвело в… Южной Корее. И что, Британию брать в пример?

Доходит до курьёзов. Например, значительная часть негритянской молодёжи США не имеет после школы ни дня трудового стажа, живёт до 30 лет на пособия, хотя их отцы работали на фабриках, а деды трудились в рудниках и на плантациях! Как это влияет на социальную и криминальную атмосферу, представить нетрудно.

Вот почему Трамп пригласил не так давно в Белый дом руководителей компаний «Форд», «Дженерал Моторс», «Фиат-Крайслер», владельцев ведущих фармацевтических фирм, представителей Google, Amazon, Microsoft, Apple и говорил с ними как менеджер с менеджерами и вместе с Помпео взывал к патриотизму, убеждал строить предприятия не за границей, а создавать рабочие места дома.

Хватит искать врагов

Во II квартале 2018 года американский ВВП вырос на 4,1% – давно никто не видел подобного, привыкнув к 1,5–2,5%. Удалось снизить безработицу до 3,9% (в РФ, по ряду исследований, 5,2%), стабилизировать инфляцию, увеличить зарплату до $3500 в месяц (в РФ в среднем $650), а вместе с ней и рост потребительских расходов. Замечательная стабильность американской экономики базируется именно на высоком уровне внутреннего спроса.

Как только Трамп пересмотрел внешнеторговые соглашения, экспорт в США увеличился, т.к. удаётся достичь ощутимой выгоды от внешнего партнёрства. Евросоюз готов отказаться от пошлин на американские автомобили, увеличить закупки сои и СПГ в США. Кстати, эффективные и известные персонифицированные программы (рузвельткурс, тэтчеризм, рейганомика) появлялись с интервалом в 30–40–50 лет и имели рыночный, либеральный характер с корреляцией на внутреннюю и международную конъюнктуру. Таковыми были и реформы Л. Эрхарда 50-х годов в ФРГ, да и Дэн Сяопина в Китае. В Пекине признают: «период реформ и открытости» 1978–1995 годов – не что иное, как модель Адама Смита, а текущий этап с 1995 года опирается на регулирующую роль государства по Кейси.

Можно, видимо, не сомневаться в подобной перспективе и для России, как только придёт к завершению этап необходимых, дорогостоящих инфраструктурных проектов.

На мой взгляд, факт появления Трампа и его действий должны побудить наш дипломатический корпус и политический класс изжить рецидивы 40-летнего громыкинского министерского сидения на Смоленке со словом «нет» в кармане. А это означает – отказаться от психологии осаждённой крепости, традиций противостояния со всем миром (а потом поиска компромиссов или иных решений), создания образов внешних недругов. Приёмы, которые сводятся к «зеркальному и симметричному реагированию» и которые лорд Керзон некогда называл «большевистскими обезьяньими штучками», недостаточны. И хоть президент Путин всё чаще действует иными методами, ещё не до конца усвоена истина, что Россия – это составная часть демократического мира и ей следует во взаимоотношениях даже с недругами активнее прибегать к использованию «мягкой силы».

Рейган понял раньше многих и под иронический хо­хот помощников заявил, что СССР – колосс на глиняных ногах, государство слабое, без корней, без идеи. А вот Трампу стало ясно, что Россия – не просто огромный кусок СССР, а нечто глубокое и крепкое, а значит, заслуживающее пристального внимания. Но нам-то самим это, похоже, ещё понятно не до конца.

Олег Туляков

Комментарий

«ЛГ» обратилась с просьбой к директору Центра геополитической экспертизы Северо-Западного института управле-ния-филиала РАНХиГС при Президенте РФ, доктору философских наук Игорю Кефели с просьбой дать комментарий к статье О. Тулякова.

Бодрый призыв автора «Вперёд, к победе трампoнизма!» повисает в воздухе и не до конца понятно, к кому обращён. Да, вполне справедливо замечание, что смысл радикальных шагов Трампа заключён в сохранении рабочих мест для американцев, но при этом трудовая армия США имеет излишнюю квалификацию и почти половина работников с академической степенью выполняют работу, не требующую такого образования. Автор выпустил пучок стрел в адрес «громыкинского министерского сидения на Смоленке со словом «нет» в кармане». Но ведь это слово носило по большей части идеологическую нагрузку, а не геополитическую. Нельзя забывать, что Директива 20/1 Совета национальной безопасности США от 18 августа 1948 года «Задачи США в отношении России» действует и поныне, а не только в отношении послевоенного СССР: «Нет никаких временны?х ограничений для достижений наших задач в условиях мира. У нас нет никаких жёстких временны?х периодов войны и мира… Мы не можем определённо утверждать, что успешное решение нами обсуждаемых задач приведёт к распаду советской власти, так как нам неизвестны соответствующие временны?е факторы» – так заявляли составители директивы. Поэтому и громыкинское «нет» было целиком вызвано теми самыми «временны?ми ограничениями».

Автор призывает отказаться от психологии осаждённой крепости и от приёмов, которые сводятся к «зеркальному и симметричному реагированию», но в данном случае нужно чётко понимать, что все наши действия в мире так или иначе осуществляются в пределах русской ментальности, которая всегда воплощалась в оборонительном характере доктрин безопасности.

Однако соглашусь с проведённой О. Туляковым параллелью между Рейганом и Трампом в отношении России – она предстаёт теперь не просто как «огромный кусок СССР» – «колосса на глиняных ногах», а «нечто более глубокое и крепкое, а значит, заслуживающее пристального внимания». Действительно, в самооценке самих себя российским социумом назревают серьёзные изменения.

Канада возобновит переговоры по договору о свободной торговле

Министр иностранных дел Канады Хрыстя Фриланд сегодня к концу дня вылетит в Вашингтон. Завтра в американской столице возобновятся переговоры по организации свободной торговли NAFTA.

30 сентября – крайний срок, когда конгрессу должен быть представлен обновленный текст соглашения. 31 августа Дональд Трамп заявил, что намерен подписать новый договор с Мексикой, «и с Канадой, если та захочет».

США и Мексика уже договорились о новом соглашении. С того времени глава МИДа и другие участники переговоров проводят консультации с американской стороной с целью разрешить оставшиеся противоречия.

Федеральные власти говорят, что есть возможность уже прийти к соглашению, однако оно не будет подписано до тех пор, пока не будет выгодно Канаде.

На полях МРФ-2018 обсудили национальную стратегию продвижения российской рыбной продукции

Конференция «Наша рыба: стратегия продвижения отечественной рыбной продукции на российском рынке» состоялась в финальный день II Международного рыбопромышленного форума в Санкт-Петербурге. Участники сессии оценили потребительские предпочтения и привычки россиян и обсудили меры стимулирования спроса на внутреннем рынке и формирования новой культуры потребления.

«Россия – одна из ведущих рыболовных держав, а потребление рыбы для этого уровня достаточно низкое. Нужна межотраслевая дискуссия для выработки национальной стратегии продвижения и потребления рыбы в стране», – отметил заместитель генерального директора ИД «Комсомольская правда» Роман Карманов.

Значение рыбы как важного элемента питания и профилактики болезней обозначил генеральный секретарь Российского союза нутрициологов, диетологов и специалистов пищевой индустрии, ответственный секретарь профильной комиссии по диетологии Экспертного совета в сфере здравоохранения Минздрава России, заведующий отделением сердечно-сосудистой патологии ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии» Альфред Богданов. Около 18% населения России уже имеют алиментарно-зависимые заболевания, связанные с приемом пищи. С учетом этого медицинское сообщество намерено принимать меры для популяризации употребления рыбы.

Рыба – биологически ценный и доступный продукт, источник омега-3-кислот, который на 30% снижает вероятность развития алиментарно-зависимых заболеваний. «Ключевой момент – воспитание потребителя, а самая эффективная диетология – персонализированная. Нам нужно объединять усилия», – отметил эксперт.

Заместитель генерального директора ВЦИОМ Кирилл Родин презентовал итоги исследования «Потребление рыбы и рыбной продукции в России», проведенного в августе 2018 года с помощью телефонного интервьюирования 1600 респондентов. 44% опрошенных отметили, что едят рыбу почти каждый день или несколько раз в неделю, при этом 62% считают, что потребляют рыбу недостаточно. Снижается и частота покупок, главными критериями выбора рыбы являются ее внешний вид, свежесть, срок годности.

Любимые рыбные блюда есть у большинства россиян (74%), основное – жареная рыба (22%). Сформированной культуры потребления рыбы в России нет: любители рыбы покупают ее часто (21%), однако 39% остаются равнодушными (не покупают и не любят рыбу). Чаще всего рыбу покупают в Дальневосточном федеральном округе, где это считается нормой и обыденностью, реже всего – в Северо-Кавказском федеральном округе.

Директор по взаимодействию с органами государственной власти X5 Retail Group Станислав Наумов отметил, что покупатели хотят приобретать качественный товар по доступной цене в красочной привлекательной упаковке. Типичным покупателем рыбного отдела сети «Перекресток» является женщина старше 40 лет, которая тратит на рыбу в среднем 280 рублей в месяц.

Директор по развитию бизнеса компании «РосАгроМаркет» Стивен Кригер представил на конференции проект создания федеральной сети оптово-распределительных центров, которые будут предлагать аренду складской инфраструктуры специально под фреш-сегмент, услуги продуктовой логистики, продажу товаров через сети.

Директор по развитию федеральной сети рыбных супермаркетов «Рыбсеть» Полина Кирова отметила низкий уровень знаний о рыбной продукции у населения и у представителей магазинов. Несмотря на популярный тренд на здоровое питание, люди не знают, как выбрать качественную рыбу, не знакомы с брендами производителей, за исключением консервной продукции.

«Вкладываться в бренд рыбному производству необходимо. Глухая упаковка уходит в небытие, люди хотят видеть продукт. Актуальны уменьшение фасовки, порционность, экономный подход ко времени приготовления. Многие предпочитают филе, стейки, полуфабрикаты, стремятся уложиться в „куриный формат“. Наша первоочередная задача – образовывать потребителя. Мы запускаем видеоролики по выбору рыбы, разработали лекции для продавцов совместно с ВНИРО», – рассказала Полина Кирова.

Технологии – важный элемент доставки рыбы на столы россиян, об этом говорил исполнительный директор Рыбного союза, объединяющего предприятия рыбного хозяйства и аквакультуры, Сергей Гудков.

«Наш успех может быть в том, чтобы мы объединились и с большой любовью сделали продукт для нашего потребителя. Нужно обеспечить прослеживаемость продукта, необходимо внедрение единого каталога мастер-данных», – отметил он. Подобные системы уже действуют в Мексике, Швеции, Италии, где все розничные сети работают в одном каталоге, объединяющем информацию о товаре, его владельце, безопасности и др. По мнению эксперта, в будущем потребители будут заказывать продукты через мобильное приложение, как такси. И сегодня нужно соединить все элементы между собой, делать ставку на технологии.

Заместитель руководителя Федерального агентства по рыболовству Петр Савчук отметил, что Россия вылавливает и перерабатывает достаточно рыбы, но многое уходит за рубеж в виде сырья. Сегодня, согласно мировому опыту, люди хотят меньше времени тратить на разделку рыбы, ищут экологичный и удобный для быстрого приготовления продукт.

«Нужно вводить стандарты в торговле по отношению к рыбе. Наша стратегия рассчитана на рынок потребителя, от его требований зависит вся цепочка. Если мы создадим эту индустрию, рыбаки будут заключать с сетями долгосрочные контракты, это и даст результат. Должно быть соответствующее отношение к рыбе, рыбу надо любить», – подчеркнул Петр Савчук.

Покупатель – это источник бизнеса, отметил генеральный директор ООО «Лоялти Каталист» Павел Межеричер. По его мнению, у покупателей следует сформировать регулярную потребность в рыбе и создать для них привлекательный продукт. Так, к примеру, за «дикое» происхождение рыбы потребители готовы платить на 10–15% больше. Он добавил, что в тренде – кастомизация продуктов и снеки.

Владелец компании по производству меда и медовых продуктов «Липко-сладко» Олег Бармин отметил, что у пчеловодов и рыбопромышленников одна проблема: умение производить при отсутствии навыка продавать. Эксперт отметил, что нужно создавать продукты, которым доверяют и которые люди хотят покупать, и представил возможные варианты продвижения минтая: магазин «Рыба и вино», палочки из минтая в фастфуде, рыбная пицца, «рыбный вторник» с доставкой продуктов на дом и даже рыбные рецепты в комплект к мультиварке.

Откровения профессора: Америку разъедают пороки и бездуховность

Именно поэтому России нужно вернуться к идее введения в программу российских школ основ христианской веры и этики.

Отчаянную статью, посвященную всеобщему падению нравов на Западе, прислала в редакцию «НИ», профессор, кандидат физико-математических наук Вера Ермакова-Правдивцева, проживающая США. Настолько отчаянную, что редакции даже стало страшно за судьбу автора во враждебном окружении. Может быть, пока не поздно, автору стоит задуматься о возвращении на историческую родину, если на новой родине все так плохо?

«В России недавно обсуждалась возможность введение в программу средней школы нового предмета -- основ Православия и истории Русской Православной Церкви. К сожалению, эта идея не была поддержана большей частью российского общества в процессе ее всенародного обсуждения. Я не разделяю это мнение большинства россиян и хочу описать в свой краткой статье к чему приводит атеизм, секуляризм и распространение идеологии неолиберализма, который мы, несомненно, наблюдаем в современной России. Для этого я выбрала США, страну, в которой я проживаю более 10 лет и за социальными процессами в которой я внимательно наблюдаю.

Я -профессор одного из американских Колледжей в штате Вашингтон, кандидат физ.-мат. наук. Я живу и преподаю в США более 10 лет, а мой муж -47лет. Я хочу Вам показать, куда завел Запад (США и некоторые европейские страны) отказ от Христианских ценностей. Соединенные Штаты находятся в состоянии глубочайшего системного кризиса, вероятно, самого глубокого за все историю этой страны. В состоянии кризиса, несомненно, находятся все институты американского государства: его правительство, гражданской общество, политическая система, образование и идеология. Объем этой статьи не позволяет мне доказать это и привести множество аргументов и статистических данных в пользу правильности этого утверждения, поэтому я ограничусь кратким описанием своих личных наблюдений.

1. Общий долг США обновил исторический максимум в 2018 г. и составил $21,29 трлн. Задолженность домашних хозяйств растет в течение последних 16 месяцев. Численность и доходы среднего класса США стремительно сокращаются.

2. 40--50 лет назад стандарты образования в США примерно были равны таковым в СССР . Постепенно под воздействием идей либерализма, которые получили широчайшее распространение среди всех слоев американского общества в 1960--1970 х годах, стандарты образования в школах катастрофически снизились. Это было сделано неолибералами потому, что белые студенты в американских школах в то время успешно справлялись с тестами по математике и английскому языку, а их одноклассники из семей афро-американцев и семей мексиканских иммигрантов в большинстве имели неудовлетворительные оценки по этим предметам. Для того, чтобы избежать "дискриминации" этих студентов, Министерство образования США решило понизить стандарты образования в государственных средних школах и колледжах. Математику, английский и природоведение (основные предметы в средней школе) преподают сейчас тренеры по бейсболу (представляете их уровень подготовки!). Результат таков: будущие студенты не могут выполнять простейшие математические операции, например, умножить один многочлен на другой. Курс математики, который я преподаю в американском колледже, полностью совпадает с программой математики 8-го (восьмого ) класса российской школы!

3. Наконец самое важное: моральная и нравственная деградация американского общества. Институт семьи в США разрушается. Данные официальной статистики США свидетельствуют, что 75% детей в семьях афро-американцев никогда не видели своих отцов и воспитываются матерями. Американское общество считает самыми достойными его членами: феминисток и людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией, а также трансгендеров (это те, кто поменяли свой пол, воспользовавшись успехами современной медицины). Позвольте мне поделиться своими впечатлениями об общении с этими людьми. Миллионы американок в настоящее время являются членами феминистских организаций. Они уже давно добились одинаковой зарплаты и равных прав с представителями сильного пола в Америке, но теперь их цель (я цитирую): "сделать американских мужчин более слабыми физически, чем женщины и доминировать в американском обществе".

Теперь позвольте мне рассказать о моем опыте общения с людьми с нетрадиционной сексуальной ориентацией. В США эта группа так многочисленна, что Вы встретите их везде. На моих лекциях на первом ряду сидят две юные лесбиянки, которые целуют друг друга и занимаются еще какими-то сексуальными действиями на глазах у всей остальной группы студентов. Они мне очень мешают, потому что шумят и отвлекают внимание других студентов, которые и без этих отвлекающих факторов не могут усвоить раздел математики, совпадающий с курсом этой науки, который преподают в 8-ом (восьмом)классе российской школы! Сделать им замечание я не могу потому, что это будет с моей стороны грубое нарушение прав сексуальных меньшинств, за соблюдением которых внимательно следит администрация Колледжа..

Главной темой дискуссии, в которой приняли горячее участие профессора нашего Колледжа, оставалась в течение трех месяцев тема:"Какими туалетами должны пользоваться трансгендеры?".Эта дискуссия оказалась столь популярной и актуальной для профессоров и студентов нашего Колледжа,, что вышла далеко за его пределы и обсуждалась на страницах крупнейших газет в нашем штате. Кстати, историю гомосексуализма уже преподают в некоторых Университетах США. Священники, критикующие это, подвергаются запугиванию, всеобщему осмеянию, осуждению и преследованию.

Дорогие россияне, соотечественники, вы знаете, что употребление марихуаны легализовано для жителей 28 штатов США? Каждый подросток или взрослый обнаружит марихуану в любой аптеке здесь и покупает ее без всяких ограничений и каких-либо предписаний врача!

Все эти "ценности" были плодом неолиберализма, всеобщей вседозволенности и воинствующего атеизма, которые господствуют в Западном обществе, включая США и наиболее "развитые" страны Европы! Дорогие соотечественники, давайте вернемся к идее введения в программу российских школ основ христианства, христианской Веры и Этики, чтобы наши дети и внуки не оказались заложниками такой бездуховности и порока, которые господствуют в западном обществе!»

Финансовый апокалипсис: повторится ли кризис-2008

Когда наступит новый мировой экономический кризис

За последнюю сотню лет мировая экономика пережила более 20 масштабных кризисов и еще большее количество биржевых обвалов, обернувшихся крахом компаний и корпораций, казавшихся непотопляемыми. Надежных способов предсказать, когда разразится новый кризис, не существует, но эксперты полагают, что это может произойти уже очень скоро.

Десятилетие кризиса

15 сентября 2008 года американский банк Lehman Brothers, один из мировых лидеров в инвестиционном бизнесе, подал в суд заявление о банкротстве. На тот момент долги холдинговой компании составляли $613 млрд. Банкротство Lehman Brothers стало самым крупным в истории США, оно спровоцировало обвал мировых фондовых и сырьевых рынков и в итоге стало одним из основных катализаторов начала глобального экономического кризиса. Спад мировой экономики продолжался полтора года, затем ситуация выправилась, но о прежних темпах роста не приходится говорить до сих пор.

Причиной краха Lehman Brothers стал перегрев рынка недвижимости США – банки щедро выдавали американцам ипотечные кредиты с низкими процентными ставками и льготными условиями. Под эти высокорискованные займы выпускались облигации, занявшие существенное место в инвестиционных портфелях многих финансовых структур. Эта система успешно работала до того момента, как начали падать цены на недвижимость и долговой пузырь лопнул, уничтожив при этом своих создателей. Из-за падения стоимости жилья на 20% его американские владельцы обеднели почти на $5 трлн.

В результате банкротства Lehman Brothers цены на нефть упали со 147 до менее чем 40 долларов за баррель, обвал фондового рынка США в октябре 2008 года стал крупнейшим для страны за два предшествующих десятилетия, а для Японии — за всю историю. В России ситуация обстояла не лучше — за сентябрь 2008 года остатки на счетах физических лиц в 50 крупнейших российских банках снизились на 54 миллиарда рублей, что составило 1,2% от общего объема.

Бегство вкладчиков пошатнуло устойчивость финансовой системы и привело к банкротству нескольких крупных банков, а также обвалу основных биржевых индексов. По данным Росстата, в декабре 2008 года падение промышленного производства в России достигло 10,3% по отношению к декабрю 2007 года (в ноябре — 8,7%), что стало самым глубоким спадом производства за последнее десятилетие.

При этом в докладе Всемирного банка, опубликованном в марте 2010 года, говорится, что потери российской экономики в результате кризиса оказались меньше, чем первоначально ожидалось.

Согласно документу, этого удалось добиться во многом благодаря масштабным антикризисным мерам, предпринятым правительством.

Урок истории

Финансово-экономический кризис 2008 года был далеко не первым в истории человечества – и, к сожалению, не последним. В прошлом веке одним из наиболее существенных биржевых обвалов произошел в США в 1929 году, породив период рецессии, известный как «Великая депрессия».

Обвальное падение американских акций на Нью-Йоркской фондовой бирже началось 24 октября, в «черный четверг» — в панике инвесторы распродали за один день 12,9 млн ценных бумаг, опасаясь, что они полностью обесценятся. В результате индекс Dow Jones к концу четверга потерял 11 процентных пунктов. Стоимость ценных бумаг упала на 60–70%, резко снизилась деловая активность, и в итоге был отменен золотой стандарт для основных мировых валют. Кризис продолжал бушевать до 1933 года, а его последствия ощущались до конца 1930-х годов.

Затем были и другие кризисы — энергетический кризис 1973 года, «черный понедельник» 1987 года (индекс Dow Jones обвалился на 22,6%), Мексиканский кризис 1994-1995 годов и Азиатский кризис 1997 года.

Но россиянам, разумеется, больше всего запомнился дефолт 1998 года, ставший одним из тяжелейших экономических кризисов в истории России. Причинами дефолта стали огромный государственный долг России, низкие мировые цены на углеводороды и пирамида государственных краткосрочных облигаций, по которым правительство РФ просрочило платежи.

В результате курс рубля по отношению к доллару в августе 1998 года -– январе 1999 года упал в три раза – с 6 рублей за доллар до 21 рубля за единицу американской валюты.

По подсчетам Московского банковского союза, общие потери российской экономики от «черного августа» составили 96 млрд долларов. Коммерческие банки потеряли $45 млрд, корпоративный сектор — $33 млрд, а обычные граждане — $19 млрд. Объем национальной экономики просел втрое – до $150 млрд, а собираемость налогов достигла рекордно низких показателей. В три раза подскочила инфляция, внешний российский долг увеличился до $220 млрд долларов, а многие финансовые организации лишились лицензий (в частности, Инкомбанк, на тот момент входивший в пятерку крупнейших банков России). Преодолеть кризис России удалось довольно быстро – уже в начале 2000-х годов цены на нефть вновь пошли вверх, а за ними устремилась и российская экономика.

Кризис на пороге?

Один из основных вопросов, возникающих после изучения опыта прошлых кризисов – есть ли способ узнать, когда экономика обвалится снова. Пока такой методики нет, точнее, их великое множество, но вот точность выдаваемых ими результатов вызывает сомнения. «Такого способа не существует. Иначе бы кризисов не было вовсе (если бы методика была у государств. – прим.ред.) или кто-то бы заработал все деньги мира. Как шутят экономисты, модели предсказали 8 из последних 5 кризисов», — отметил в беседе с «Газетой.Ru» главный экономист «Эксперт РА» Антон Табах.

С ним согласна и руководитель рейтинговой службы НРА Татьяна Ковалева. «Предпосылки и условия возникновения экономических кризисов на разных этапах и в каждой стране различны, поэтому, несмотря на отдельные относительно удачные случаи предсказания кризисов, говорить о наличии какой-либо надежной методики прогнозирования кризисов не приходится», — пояснила она «Газете.Ru».

Отсутствие безупречной методики, разумеется, не повод для отказа от экономических прогнозов в целом. Аналитики периодически предсказывают, что новый биржевой крах и финансовый кризис уже не за горами. Так, в июле Bank of America выпустил прогноз, согласно которому в ближайшее время может повториться сценарий 1998 года, когда в азиатском регионе случился масштабный экономический кризис.

Это не единственный негативный прогноз, озвученный в последнее время – в мае во время выступления в Париже знаменитый финансист Джордж Сорос, предсказавший дефолт 1998 года, увидел признак грядущей рецессии в росте курса доллара и оттоке капитала с развивающихся рынков.

Всемирный банк в докладе «Глобальные экономические перспективы» отмечал, что в глобальной цикличной экономике рецессии случаются каждые десять лет – именно столько прошло с кризиса 2008 года.

«Эксперты отмечают, что в мировой экономике присутствуют некоторые тенденции, схожие с предкризисной обстановкой 20-летней давности. Среди них можно отметить высокий уровень закредитованности из-за низких ключевых ставок Центробанков разных стран, нестабильность рынков и уход капиталов из развивающихся стран, высокая стоимость американского доллара. Опасность несут и факторы геополитического характера. Основное давление на Россию, например, оказывают санкции и закрытые иностранные рынки, ограничивающие доступ к ликвидности», — соглашается с иностранными коллегами Татьяна Ковалева. Антон Табах при этом допускает, что кризис пройдется только по развивающимся рынкам и мало затронет развитые – как это уже было в 1998 году.

Президентство без ограничений

Сдержки и противовесы были подорваны задолго до Трампа

Джеймс Голдгайер – профессор международных отношений в Американском университете и приглашенный старший научный сотрудник в Совете по внешним связям.

Элизабет Сондерс – профессор факультета внешнеполитической службы и член профессорско-преподавательского состава Программы исследования безопасности Джорджтаунского университета.

Резюме Сегодня мы имеем в США необузданную, ничем не ограниченную президентскую власть. Началось это не с Трампа, но при нем полномочия президента стали беспрецедентными, и американцы вынуждены будут еще долго пожинать последствия.

В эпоху Дональда Трампа порой возникает ощущение, что один человек может совершенно самостоятельно определять внешнеполитический курс Соединенных Штатов в нашем непростом мире. С тех пор как Трамп занял кресло президента, он принял ряд односторонних решений, имевших колоссальные последствия. Он вышел из Транстихоокеанского партнерства, Парижского соглашения по изменению климата и иранской ядерной сделки. Он обложил пошлинами Канаду, Китай, Мексику и Европейский союз. В июне он единолично перевернул вверх дном саммит «Большой семерки», оскорбив канадского премьер-министра Джастина Трюдо и не подписав от имени Соединенных Штатов совместное коммюнике. Его июльское турне по Европе сопровождалось дипломатическими фейерверками, начиная с саммита НАТО в Брюсселе, где возникли сомнения относительно приверженности Трампа этой организации, до почтительной пресс-конференции с президентом России Владимиром Путиным.

Каждое из этих решений вызывало вопли негодования, однако реального противодействия не было. Например, Конгресс оказался неспособен помешать президенту начать торговую войну с Китаем и союзниками США. Сколько бы Трамп ни сетовал на теневое «глубинное государство», все время вставляющее ему палки в колеса, гигантская бюрократия американского правительства пассивно наблюдала за тем, как президент тянет с реализацией плана по сдерживанию российского вмешательства в электоральный процесс. Даже ближайшие союзники не смогли убедить Трампа не вредить организациям либерального мирового порядка, которыми Соединенные Штаты руководили десятилетиями, и не выходить из них. Как может политическая система, славящаяся сдержками и противовесами, позволить одному человеку действовать по своему усмотрению в таких важных вопросах?

В действительности проблема не только в Трампе и даже не в тенденции к увеличению президентских полномочий. Ограничения, накладываемые на президента – не только Конгрессом, но также бюрократией, союзниками и международными организациями – размываются на протяжении нескольких десятилетий. Ограничения чем-то напоминают мышцы: когда они атрофируются, требуется время для их восстановления, прежде чем спортсмен сможет вернуться в игру. Не Трамп создал ту свободу действий президента, которой он теперь пользуется. Он просто продемонстрировал, как трудно помешать президенту США.

Сочетание снижающейся внешнеполитической компетентности конгрессменов и растущей политической поляризации лишает законодателей способности контролировать исполнительную власть, даже если бы они очень этого захотели. У чиновников нет стимула повышать уровень компетентности и проявлять свои полномочия, когда центр принятия внешнеполитических решений смещается в Белый дом, а надзор Конгресса за внешнеполитической деятельностью неуклонно ослабевал. В то же время союзники Вашингтона все менее способны контролировать внешнюю политику президента, по мере того как альянсы становятся заложниками партийной борьбы в США. Помимо всего прочего, после окончания холодной войны президенты нередко обходили международные организации и не считались с их мнением.

В будущем при любой попытке остановить рост президентских полномочий необходимо учитывать не только ущерб, причиненный Трампом, но также и более глубокую проблему: органы, уполномоченные ограничивать президентские полномочия, неуклонно утрачивают как желание, так и возможности обуздывать президентов. Многие, особенно после событий 11 сентября 2001 г., красноречиво доказывали необходимость сдерживать президентские полномочия. Однако Конгресс не в том состоянии, чтобы вернуть себе былую роль во внешней политике, равно как и другие традиционные источники ограничения власти американских президентов. Для перезапуска этой системы может потребоваться сильное потрясение – например, беспрецедентный рост могущества Китая.

Законодатели ушли в самоволку

Конституция дает Конгрессу полномочия ограничивать президента по таким вопросам, как торговля и применение силы. Хотя формальное голосование по вопросам внешней политики, проводимой президентом, случается редко, законодательная власть имеет возможность сдерживать президента другими, менее формальными способами. Сенаторы и конгрессмены могут проводить слушания, вызывающие дебаты и выносящие решения на суд широкой общественности. Они способны также вынудить президента просчитывать реакцию Конгресса на проводимую им политику, что будет побуждать его сдерживать себя до того, как это сделают конгрессмены. Это важная, пусть зачастую и невидимая, форма надзора. Например, президент может проработать детали спорного международного соглашения таким образом, чтобы Конгресс не обрушился на него с критикой.

Однако контроль Конгресса над американской внешней политикой значительно ослаб со времени начала холодной войны, и особенно с середины 1990-х годов. По словам политолога Линды Файлер, «что-то не так в Сенате и его комитетах по национальной безопасности». Два сенатских комитета, имеющих мандат следить за внешней политикой и национальной безопасностью – Комитет по внешним связям и Комитет по вооруженным услугам – проводят значительно меньше слушаний (публичных и закрытых), чем в эпоху холодной войны, что привело к ослаблению надзора за внешнеполитическими предприятиями, такими как войны в Афганистане и Ираке.

Почему уменьшилось число слушаний? Обострение межпартийной борьбы – одна из важных причин. Внешняя политика никогда не была полностью изолирована от внутренней, но в 1970-е гг. политическая поляризация начала нарастать и резко усугубилась в 1990-е годы. И сегодня конгрессмены рефлексивно поддерживают свою партию. В периоды единого правительства это означает крайне почтительное отношение к президенту, в периоды разделенного правительства – тупиковую ситуацию. Ни тот ни другой сценарий не способствует качественной работе Конгресса.

Поляризация также дает президентам повод просто игнорировать Конгресс при проведении внешней политики. Как утверждает политолог Кеннет Шульц, поскольку конгрессмены все меньше готовы перейти черту, становится «все труднее получить двухпартийную поддержку амбициозных или рискованных предприятий, особенно получить добро на применение силы и заключение договоров». Поэтому президенты предпочитают формальным механизмам, таким как ратифицированные договоры, альтернативы типа исполнительных соглашений. Это хорошо видно на примере иранской ядерной сделки. В 2015 г. Барак Обама, озабоченный тем, что не сможет провести договор с Ираном через Конгресс, находящийся под контролем республиканцев, решил заключить исполнительное соглашение (что позволило Трампу впоследствии так легко его разорвать).

Еще одна тенденция, ведущая к ослаблению влияния Конгресса – снижение компетенций конгрессменов в области внешней политики и национальной безопасности. Попросту говоря, раньше законодатели были лучше осведомлены о тонкостях и нюансах внешней политики, чем сейчас. Более глубокие экспертные знания усиливали формальную и видимую роль Конгресса, поскольку его комитеты могли осуществлять более строгий надзор за исполнительной властью. Экспертные знания также усиливали невидимые способы ограничения президентской власти, используемые Конгрессом. Президентам приходилось думать о том, как искушенный председатель или член комитета оценит их политику. Например, во время начальной эскалации войны во Вьетнаме президент Линдон Джонсон старался заручиться поддержкой могущественных председателей комитетов, таких как сенатор Уильям Фулбрайт, возглавлявший Комитет Сената по внешним связям с 1959 по 1974 годы. Фулбрайт поддержал сенатскую резолюцию по Тонкинскому заливу в 1964 году. Но спустя два года его доказательные слушания помогли настроить общественное мнение против войны.

Экспертиза Конгресса также помогала выработать серьезную двухпартийную линию, вынуждавшую президента подчиниться. Хорошим примером служит Программа совместного уменьшения угрозы – инициатива по обеспечению безопасного хранения и уничтожения оружия массового уничтожения в бывшем Советском Союзе. Сенатор-демократ от штата Джорджия Сэм Нанн и сенатор-республиканец от штата Индиана Ричард Лугар – два столпа и оплота оборонного лобби, принимавшие активное участие в подготовке соглашений по контролю вооружений в годы холодной войны – предложили эту программу в 1991 г. в качестве поправки к ежегодному законопроекту об обороне. Поначалу администрация Джорджа Буша-старшего возражала против принятия этой поправки, поскольку на нее требовалось 500 млн долларов, ранее утвержденных для других целей. Однако Нанн и Лугар одержали верх, так как их поддержали 86 сенаторов. Законопроект был утвержден Сенатом, потому что имевшая уже тогда место поляризация все еще была управляемой, и к тому же оба сенатора являлись уважаемыми специалистами по вопросам обороны и внешней политики.

Данная программа стала апофеозом законотворческой деятельности на базе экспертных знаний. В последующие годы законодателей все меньше и меньше интересовали детали внешней политики. В 1994 г. небольшая группа недавно избранных конгрессменов-республиканцев даже с гордостью заявила, что у них нет загранпаспортов.

Упадок экспертных знаний объясняется несколькими причинами. Изменения в распределении функций комитетов, а именно увеличение числа комитетов, привело к расширению широты охвата за счет глубины. Средства массовой информации, столкнувшись с сокращением бюджетов, обращали меньше внимания на важные комитеты, особенно Комитет по внешним связям в Сенате и Комитет по внешней политике при Палате представителей. Тем самым они утрачивали привлекательность в качестве средства повышения репутации на Капитолийском холме. Текучесть кадров привела к сокращению стажа работы и опыта, особенно в Комитете Сената по внешним связям, а это, в свою очередь, уменьшило число специалистов, к которым можно обращаться за советом по сложным вопросам. Добавьте сюда поляризацию и рост числа безвыходных ситуаций, что, при снижении общей активности Конгресса, также сокращает стимулы для развития специализации. Итог – решительный упадок экспертных знаний в Конгрессе.

Переломный момент в долговременной тенденции ослабления надзора со стороны Конгресса наступил после 11 сентября, когда законодатели одобрили применение военной силы. Эта мера была призвана противодействовать терроризму; однако президенты в итоге стали широко интерпретировать данное позволение. На протяжении почти 17 лет санкция на применение военной силы служила законным оправданием расширения военных действий на Ближнем Востоке, многие из которых лишь условно соотносились с первоначальным намерением. Однако законодатели не проявили большого рвения, чтобы добиться новой санкции, ограничивающей президента, когда речь заходит о проведении многочисленных контртеррористических операций в таких странах, как Сомали, Сирия и Йемен. А все потому, что нынешний статус-кво устраивает многих конгрессменов. Он позволяет им избегать голосования по военным операциям, что всегда рискованно, поскольку в случае неудачи после завершения кампании они могут быть призваны к ответу. И это позволяет сосредоточиться на законности той или иной операции без необходимости занять определенную позицию о ее целесообразности.

Решение Обамы в августе 2013 г. добиться от Конгресса одобрения по вопросу использования силы в Сирии в ответ на применение тамошним режимом химического оружия может на первый взгляд выглядеть как признак уважительного отношения. Однако на самом деле это показало, насколько ослабли полномочия законодателей по объявлению войны. Не получив поддержку даже от Великобритании, Обама объявил, что будет добиваться санкционирования военных действий Конгрессом, прежде чем нанести удар. Если не считать нескольких республиканцев, утверждавших, что президент не может нанести удар по Сирии без одобрения законодателей (на чем они впоследствии не настаивали, когда в 2017 г. Трамп нанес удары по Сирии), большинство конгрессменов явно не желали втягиваться в дебаты. Тем самым они еще раз продемонстрировали, до какой степени отстранены от внешнеполитических дел. Как подтвердил в своих мемуарах помощник советника Обамы по национальной безопасности Бен Роудс, президент добивался голосования в Конгрессе, зная, что может проиграть, что ясно продемонстрировало бы нежелание законодателей поддерживать более активное военное вовлечение США в дела Ближнего Востока. Как показали последующие события, этот вопрос стал более запутанным, когда, по понуканию России, Сирия пообещала отказаться от химического оружия.

Так же неохотно Конгресс поддерживает президента в вопросах торговли. Несмотря на опасения по поводу протекционистских мер Трампа, законодатели от Демократической и Республиканской партии, по сути, отказались рассматривать этот вопрос. В июне Боб Коркер, республиканец от штата Теннесси, председательствующий в Комитете Сената по внешним связям, предложил законопроект, требующий от президента добиваться утверждения Конгрессом пошлин, вводимых по соображениям национальной безопасности. Однако он не смог получить достаточной поддержки других республиканцев, не желающих сердить Трампа в преддверии промежуточных выборов.

И все же в Конгрессе есть люди, неравнодушные к внешнеполитическим вопросам, готовые бороться за то, чтобы голос законодательной власти был услышан. Например, в 2017 г. Конгрессу удалось ввести дополнительные санкции против России, вопреки желаниям президента. Но в целом Конгресс отказался от своих полномочий в области внешней политики и торговли в пользу исполнительной власти, и теперь ему будет трудно их вернуть, даже если он очень этого захочет.

Отстранение бюрократии от дел

Формирование Соединенных Штатов как мировой державы столетие назад потребовало сильного аппарата внешнеполитического ведомства и международных отношений, выстраивающего отношения с другими странами. Знающие и опытные сотрудники стали противовесом импульсивным переменам. Вполне естественно, президентов всегда раздражало, что они не могут заставить чиновничество выполнять свои поручения. Например, президент Гарри Трумэн жаловался, что «старые дипломаты» из Госдепартамента отказываются проводить его политическую линию. Однако в последние десятилетия некоторые из тех сил, которые ослабляют Конгресс, также подрывают и способность бюрократии сдерживать и ограничивать власть президента.

С тех пор как Трумэн подписал в 1947 г. Закон о национальной безопасности, согласно которому был создан Совет по национальной безопасности (СНБ), президенты пытаются отодвинуть в сторону опытных сотрудников Государственного департамента, фактически заменяя их политически более благонадежными кадрами из СНБ в Белом доме. Опираясь на наследие президента Джона Кеннеди, замкнувшего внешнеполитические процессы в большей степени на Белом доме, Генри Киссинджер, служивший помощником по национальной безопасности президента Ричарда Никсона, отрезал бюрократию от важных инициатив, таких как установление деловых отношений с Китаем и переговоры по контролю над вооружениями с Советским Союзом. Его коллега при администрации Картера Збигнев Бжезинский позаботился о закреплении доминирования Белого дома во внешней политике. В частности, он не подключил Госдепартамент к переговорам 1978 г. о нормализации отношений с Китаем. Хотя президент Рональд Рейган вернул полномочия Госдепартаменту на короткий период, когда у руля стоял Джордж Шульц (сменив шесть помощников по национальной безопасности за два президентских срока), маятник качнулся в обратную сторону при президенте Джордже Буше-старшем. Его могущественный госсекретарь Джеймс Бейкер отодвинул от дел служащих своего ведомства, сделав ставку на горстку политических назначенцев для управления процессами воссоединения Германии и переговоров между Израилем и Палестиной.

Следующие президенты неуклонно расширяли СНБ, так что число его сотрудников удваивалось при каждом последующем. Если при Джордже Буше-старшем там было 50 человек, то при Билле Клинтоне – уже 100, при Джордже Буше-младшем – 200, а при Обаме – 400. СНБ уже не просто координировал политику, а проводил ее – во многом за счет кадровых дипломатов из Госдепартамента. Даже официальные лица в Пентагоне чувствовали, что их пытаются «вывести за скобки». Бывший министр обороны Роберт Гейтс жаловался, что «Белый дом пытается управлять военной политикой на микроуровне».

Более могущественный СНБ может быть полезен президентам, но он снижает возможность чиновников влиять на ситуацию, пользуясь своими глубокими и независимыми экспертными знаниями. Политические инсайдеры, выбираемые президентом для управления работой Белого дома за свою лояльность, зачастую не имеют достаточного опыта для политических маневров. Например, Клинтон пришел в Белый дом после 12-летнего правления республиканских администраций; его сравнительно неопытная команда порой не знала, что делать в сложной ситуации, складывавшейся в таких странах, как Босния, Гаити и Сомали. Но чем больше эта политика разрабатывается и проводится Белым домом, тем меньше у чиновников стимулов использовать свои знания для восполнения пробела. Если никто не поручает чиновникам разрабатывать и проводить в жизнь внешнеполитическую линию, то зачем париться?

Конгресс не только не мешал президентам постоянно приближать внешнеполитический аппарат к Овальному кабинету, но и играл определенную роль в размывании бюрократии в качестве противовеса. Поскольку в годы холодной войны президентам нередко приходилось быстро принимать решения и действовать, Конгресс согласился с ростом президентских полномочий не только за свой счет, но и за счет служащих Госдепартамента. Как доказывали политологи Шон Гейлмард и Джон Пэтти, если Конгресс не может ограничивать власть президента, то по крайней мере было бы логично «позаботиться о том, чтобы президент при принятии важных политических решений опирался на заслуживающих доверие советников, к которым он прислушивается». Если уж президент склонен к централизации внешнеполитических решений и прислушивается в основном к мнению чиновников Белого дома, то Конгресс по крайней мере хотел бы быть уверен, что глава исполнительной власти принимает осознанные решения. Поэтому Конгресс предпочел не сдерживать рост персонала СНБ.

Однако есть одно подразделение американской государственной бюрократии, которое переживает рост и подъем, а не упадок, и это Пентагон. Внешняя политика США неуклонно милитаризуется, по крайней мере после 11 сентября, и Конгресс выделяет все более значительные финансовые ресурсы для Пентагона без сопутствующего ужесточения контроля их использования. Больше всего от этого страдает Госдепартамент. В Африке, Латинской Америке и на Ближнем Востоке региональное военное командование подчас играет более важную роль в выстраивании двусторонних отношений, чем послы США. Армия действительно впечатляет своей способностью быстро решать разные вопросы; однако опасность в том, что военное командование слишком часто может полагаться на применение силы. Как сказал министр обороны Джеймс Маттис, «если вы не финансируете Госдепартамент в полном объеме, тогда мне нужно закупать больше военной техники».

Несмотря на эти тенденции, Госдеп долгие годы сохранял экспертный потенциал, что давало ему некоторые полномочия, чтобы влиять на принимаемые президентом решения. Однако при первом госсекретаре Трампа Рексе Тиллерсоне пренебрежительное отношение исполнительной власти к внешнеполитическому ведомству достигло кульминации. Должности заместителя и помощника госсекретаря остались вакантными. В декабре 2017 г. бывший посол и президент Американской внешнеполитической ассоциации Барбара Стивенсон сообщала, что дипломатический корпус США с января того же года лишился 60% кадровых дипломатов. Несмотря на критику Конгресса, Тиллерсон отказался расходовать уже выделенные средства на противодействие российской и террористической пропаганде и даже поддержал дальнейшее сокращение бюджета своего ведомства (чего Конгресс не допустил). Преемник Тиллерсона Майк Помпео заявил в мае, что возобновит кадровую комплектацию Государственного департамента и вернет ему былую «крутизну». Однако в июле все еще не ясно, выполнит ли он свое обещание.

Нет союзников, на которых можно опереться

На фоне ослабления внешнеполитических полномочий Конгресса и бюрократии еще одним важным противовесом внешнеполитической линии президентов были консультации с союзниками. После окончания Второй мировой войны США тесно координировали действия с союзниками при принятии серьезных решений, нередко учитывая их внутренние потребности. Отчасти подобное почтительное отношение было продиктовано необходимостью сохранять единство перед лицом советской угрозы. Президенты понимали, что если самая могущественная страна в мире будет играть мышцами, не считаясь с озабоченностями других государств, это породит противодействие. Вот почему менее сильные союзники во многом могли выполнять функцию противовеса американской силе.

В конце 1940-х гг., во время переговоров о реализации «плана Маршалла», Трумэн позволил Великобритании сохранять привилегированный статус в торговле со своими колониями и протекторатами во избежание раскола в трансатлантическом альянсе. В конце 1970-х гг. Соединенные Штаты обнадежили своих западноевропейских союзников, предложив двойное решение для НАТО: США размещают ядерные силы дальнего радиуса действия в Европе и одновременно ведут переговоры о контроле над вооружениями с Советами. А после вторжения Ирака в Кувейт в 1990 г. Бейкер объезжал весь мир, встречаясь с главами и министрами иностранных дел стран, входящих в Совет Безопасности ООН (а также других стран, выделивших войска для проведения операции по освобождению Кувейта). В то же время Джордж Буш-старший обзванивал коллег, чтобы добиться принятия резолюции ООН, разрешающей применить военную силу, если Ирак не освободит Кувейт. Как впоследствии признал Бейкер, решение Буша не захватывать Багдад в ходе преследования иракских войск американской армией отчасти объяснялось его нежеланием поставить под угрозу международную коалицию.

Но в 1990-е гг. Америка все чаще стала думать, что как единственная сверхдержава она может и обязана формировать мир по своему усмотрению и желанию. К концу десятилетия союзники Соединенных Штатов чувствовали себя исключенными из процесса принятия решений, что видно на примере министра иностранных дел Франции Юбера Ведрина, в раздражении назвавшего США «гипердержавой». ООН также меньше и меньше ограничивала власть Вашингтона – отчасти благодаря усилиям республиканцев-конгрессменов, энергично противостоявшим этой организации.

В преддверии войны в Косово в 1999 г. Клинтон обошел ООН, так как понимал, что Китай и Россия наложат вето на резолюцию. Однако он все же провел военную операцию США через НАТО, чтобы укрепить ее легитимность. Соединенные Штаты с готовностью проводили все варианты возможного выбора целей через процесс проверки в Североатлантическом совете – органе по принятию политических решений в рамках НАТО, и французы, в частности, притормозили ряд американских запросов.

Президент Джордж Буш-младший поднял односторонний подход на новые высоты. Однако он стремился хоть как-то привлечь союзников к вторжению в Ирак и даже попытался добиться второй резолюции ООН – отчасти чтобы помочь британскому премьеру Тони Блэру в решении внутренних проблем. Первая резолюция была принята в конце 2002 г., чтобы дать Саддаму Хусейну последний шанс выполнить требования по разоружению, но она не санкционировала войну. А когда Франция и Россия заявили, что наложат вето на вторую резолюцию, Буш провозгласил, что будет действовать с «коалицией добровольцев». Он все же не решался единолично развязать войну, это было бы уж слишком. Вместе с тем вторжение справедливо считается примером того, как США игнорируют мнение ближайших союзников. Одним из итогов стала политизация альянсов, когда американские сторонники войны стали критиковать страны, которые не поддержали эту инициативу (конгрессмен-республиканец, осуществлявший надзор за кафетерием Палаты представителей, даже переименовал «французский картофель фри» (French fries) в «картофель свободы»).

Обама вел свою кампанию на платформе восстановления отношений между Соединенными Штатами и их союзниками, и ему удалось вернуть союзников и международные организации в русло проводимой США внешней политики. Но ущерб уже был причинен. Фундаментальные союзнические обязательства могли больше не выполняться независимо от того, кто хозяин в Овальном кабинете; они все чаще становились предметами межпартийных дебатов. Когда Обама решил осуществить интервенцию в Ливии при посредничестве НАТО после одобрения СБ ООН в 2011 г., республиканцы, вместо того чтобы поддержать вовлечение союзников, раскритиковали президента за «лидерство из-за чужих спин», как один из его советников охарактеризовал эту стратегию.

Впоследствии, когда Обама договорился о ядерной сделке с Ираном, поддержка союзников не помогла ему добиться одобрения республиканцев, что стало свидетельством снижающегося влияния союзников на достижение американского внутриполитического консенсуса.

Если альянсы продолжат рассматриваться через призму межпартийной борьбы, то, по мнению политолога Даниэла Дрезнера, «акции союзников будут расти или падать в цене в зависимости от того, кто находится в Белом доме и какая партия контролирует ситуацию». Это нанесет урон не только видимой, законной роли альянсов, когда общественность больше склонна поддерживать внешнеполитические инициативы, одобряемые союзниками или многосторонними организациями, но также и их консультативной функции. Во время кризисов союзники могут быть как полезным противовесом, так и ценным ресурсом. Однако некоторые будущие президенты лишатся контроля со стороны союзников, что очень опасно. Другие могут попытаться связаться и проконсультироваться с союзниками, но те не захотят поднимать трубку телефона.

Будущее сдержек и противовесов

Долгое время у американских президентов было больше свободы действий во внешней, нежели во внутренней политике, но никогда у них не было полного контроля. Однако после окончания холодной войны система сдержек и противовесов, когда-то ограничивавшая президентскую власть на международной арене, стала размываться. Ничем не связанная исполнительная власть при Трампе появилась не на пустом месте: она стала возможной как кульминация долгосрочных тенденций. Будучи президентом, которого явно не интересуют чужие мнения, Трамп вряд ли мог мечтать о более подходящей системе.

Многие ограничения внешнеполитического курса не видны. Президенты предвидят отповедь со стороны Конгресса и соответственно ограничивают себя сами. Они беспокоятся о том, чтобы получить достаточную поддержку вне Америки, и предлагают уступки союзникам на встречах за закрытыми дверями. Невидимость этих ограничений затрудняет их понимание до тех пор, пока в них не возникает потребность. Трамп демонстрирует, что этих ограничений по сути уже нет, и их нельзя быстро восстановить.

Можно ли что-то предпринять? Окончание холодной войны развязало руки американским президентам. Быть может, понадобится беспрецедентный подъем Китая до уровня равной конкуренции с США, чтобы американский народ и его лидеры осознали: для проведения более действенной внешней политики нужна мудрость и сдержанность, предлагаемая Конгрессом и бюрократией, имеющими реальные полномочия и серьезные экспертные знания. Нужны также консультации с союзниками и международными организациями, приносящими реальную пользу. Угроза со стороны Китая может привести к росту влияния внешнеполитической экспертизы Конгресса, укреплению дипкорпуса и осознанию того, что союзники и международные организации могут дать Америке больше сил и возможностей для отведения этой опасности.

Без этого Конгресс вряд ли будет интересоваться внешней политикой или повышать свою компетентность в этой области; Белый дом все так же будет пренебрегать талантами, сокрытыми в дипломатическом корпусе, а президенты продолжат игнорировать мнения даже ближайших союзников. Сегодня мы имеем необузданную, ничем не ограниченную президентскую власть. Началось это не с Трампа, но с тех пор, как он стал президентом, полномочия президента стали беспрецедентными, и американцы вынуждены будут еще долго пожинать последствия этого тренда.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2018 © Council on Foreign Relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 сентября 2018 > № 2775781

Три здравицы в адрес внешней политики Трампа

Чего не понимает истеблишмент

Рэндалл Швеллер - профессор политологии и директор программы исследования реалистичной внешней политики в Университете штата Огайо.

Резюме: Поскольку американская эра близится к концу, Вашингтону необходимо взять на вооружение новую большую стратегию, чтобы справиться с ситуацией в мире. Именно такой стратегией является реализм, исповедуемый Трампом.

Победа Дональда Трампа на президентских выборах 2016 года предвещала не меньше чем катастрофу. По крайней мере, в этом твердо убеждены все те, кого советник по внешней политике в администрации Обамы Бен Роудс назвал «Кляксой», – сообщество людей в крупнейших средствах массовой информации и внешнеполитическом истеблишменте обеих партий. Они руководствуются традиционными идеями, напускным благочестием и ложной мудростью, встревожены упадком мирового порядка, ведомого США. «Вполне возможно, мы являемся свидетелями начала мировой рецессии, которой не видно конца», – предсказывал публицист The New York Times Пол Кругман после победы Трампа. Другие пророчествовали, что Трамп уйдет в отставку к концу первого года президентского срока (Тони Шварц, соавтор книги «Трамп: искусство сделки»), либо что он через шесть месяцев будет укрываться от правосудия в посольстве Эквадора (мнение либерального комментатора Джона Аравосиса), либо что США пойдут тем же путем, что и Германия, деградировавшая от Веймарской Республики до Третьего рейха. Последнее предупреждение сделал бывший президент Барак Обама в декабре прошлого года, когда, выступая в Экономическом клубе Чикаго, напомнил о нацистской Германии. «Нам необходимо заботиться о нашем демократическом саде, иначе он может быстро прийти в запустение, – сказал Обама. – Тогда погибло 60 миллионов человек. Так что вам надо быть внимательными. И голосовать».

Конец света до сих пор не наступил – до этого далеко. Через год после избрания Трампа Исламское государство, или ИГИЛ (между прочим, фашистская организация), по сути, побеждено в Сирии и выбито из всех своих центров в Ираке. Это стало возможно благодаря решению администрации Трампа вооружить преимущественно курдское ополчение, воющее с ИГИЛ в Сирии, а также предоставить командующим сухопутными войсками больше свободы в руководстве боевыми операциями. Вместе с тем Трамп продолжил реализацию доктрины Обамы, направленную на уклонение от крупномасштабных войн на Ближнем Востоке с применением обычных вооружений, и преуспел там, где его предшественник потерпел фиаско. Он провел четкую «красную линию», предупредив Башара Асада о недопустимости применения нервно-паралитического газа в Сирии, а когда эта линия была нарушена, нанес точечные удары с воздуха по подразделениям Асада. Что касается Северной Кореи, то стратегия «максимального давления» Трампа вдвое уменьшила международные выплаты этой стране. Это заставило Ким Чен Ына осознать, что единственный выбор для него – сесть за стол переговоров.

На внутреннем фронте безработица упала в мае до 3,8% – такого не было с бурных дней доткомовского бума. При этом безработица среди афроамериканцев достигла рекордно низких значений. Среди граждан латиноамериканского происхождения, тинейджеров и людей без высшего образования она находится на самом низком уровне за много десятилетий или близко к этим показателям. Что касается работающих женщин, то безработица ниже всего за 65 лет. За время президентства Трампа фондовый рынок и потребительcкое доверие побили все мыслимые рекорды. Количество обращений за ипотечным кредитом для приобретения нового дома достигло высшей точки за 7 лет, а цены на бензин и топливо упали до самых низких значений за 12 лет. Наконец, Трамп пообещал положить конец эпохе, когда «наши политики были больше заинтересованы в том, чтобы защищать границы других стран, чем свои собственные». И число нелегальных иммигрантов с ноября 2016-го по ноябрь 2017 года снизилось на 38%. А в апреле 2017-го пограничная служба зафиксировала 15 766 инцидентов на юго-западных рубежах страны, что стало самым низким показателем как минимум за 17 лет.

Критики обвиняют Трампа в том, что он отвергает многие незыблемые постулаты либерального мирового порядка – обширной и многогранной системы, которую США и их союзники выстраивали и поддерживали на протяжении семи десятилетий. Поставив под сомнение саму суть международного сотрудничества, он пошел в наступление на мировую систему торговли, уменьшил финансирование ООН, раскритиковал НАТО, вознамерился положить конец многосторонним торговым соглашениям, призвал снова включить Россию в клуб ведущих держав G7 и глумился над попытками дать ответ на глобальные вызовы, такие как изменение климата. Но что бы ни говорило сборище глобалистов в Давосе, подобную политику следует приветствовать, а не опасаться ее. Транзакционный подход Трампа к связям с внешним миром означает, что Соединенные Штаты меньше заинтересованы в управлении долгосрочными отношениями. Их больше интересует, какую выгоду можно извлечь из краткосрочных сделок. Трамп просигнализировал всему миру, что США отныне будут стремиться отстаивать узко определяемые собственные интересы, а не интересы так называемого мирового сообщества, даже если для этого придется поступиться интересами давнишних союзников.

По сути, это реалистский подход. В ходе избирательной кампании и за время пребывания в Белом доме Трамп настаивал на том, чтобы союзники разделяли бремя ответственности за свою оборону. Он также потребовал коррекции торговых сделок, чтобы выровнять игровое поле в пользу американских предприятий и рабочих – для защиты американских промышленных отраслей от валютных манипуляций. В душе Трамп экономический националист. Он считает, что экономические отношения важнее политики, глобализация не укрепляет согласие между странами, а экономическая взаимозависимость усугубляет уязвимость государства. Он также утверждает, что государство должно вмешиваться, когда интересы компаний расходятся с интересами национальной безопасности. Например, требовал бойкота компании Apple до тех пор, пока она не помогла ФБР взломать айфон одного из террористов, осуществивших теракт в Сан-Бернардино, штат Калифорния. Подобное реалистское мировоззрение не только легитимно, но и отвечает чаяниям американских избирателей, которые справедливо признают, что Соединенные Штаты больше не живут и не действуют в однополярном мире, возникшем после окончания холодной войны. Сегодня им приходится существовать в многополярном мире с обостряющейся конкуренцией. Трамп просто отказывается от старых штампов и предрассудков, воспринимая международную политику такой, какой она всегда была и есть на самом деле, – крайне конкурентной средой, населенной своекорыстными государствами, озабоченными собственной безопасностью и экономическим благополучием. Лозунг Трампа «Америка прежде всего» радикален лишь как призыв отстаивать прежде всего интересы США.

Бесплатного сыра больше не будет

Главная задача, поставленная Трампом, – восстановить нормальный торговый баланс между Соединенными Штатами и остальным миром, чтобы выправить систематический и чрезмерный перекос в торговле с богатой Восточной Азией и Европой и одновременно защитить отрасли, жизненно важные для американской национальной безопасности. Торговый баланс – это разница между стоимостью экспорта и импорта. Когда импортируется больше, чем экспортируется, образуется торговый дефицит, означающий, что страна во многом зависит от прямых зарубежных инвестиций или от денежных заимствований для восполнения разницы. В долговременной перспективе устойчивый дефицит торговых операций снижает совокупный спрос на товары и услуги в стране, замедляя рост экономики и занятости населения. В 2017 году торговый дефицит США в области товаров и услуг вырос на 12% – до 566 млрд долларов, и это самый высокий показатель с 2008 года. С учетом этого дисбаланса странно слышать, что мнимые друзья и союзники Соединенных Штатов клеймят Трампа как протекциониста, вознамерившегося уничтожить либеральный экономический порядок. Этим неблагодарным администрация Трампа посылает недвусмысленный сигнал: вам никто больше не позволит держать американцев за наивных простаков. Иными словами, бесплатного сыра больше не будет.

«Клякса» переживает, что политика администрации Трампа свидетельствует о резком снижении готовности США укреплять мировую торговлю и инвестиции. Однако угрозы Трампа ввести высокие заградительные пошлины и прочие протекционистские меры – скорее, средство давления на другие страны, чтобы они открыли свои рынки для американских товаров. Это также попытка повысить стратегический статус торговой дипломатии с помощью санкций и иных форм экономического государственного управления и надавить на другие страны, чтобы заставить их делать то, что хочет Вашингтон и чего они в противном случае делать не станут. В конце концов, Соединенные Штаты остаются ведущим мировым рынком экспортных товаров, что дает стране огромное преимущество и важный рычаг влияния в торговых переговорах. Однако США традиционно пренебрегали этим средством, чтобы не прослыть врагами либерального мирового порядка. Трамп избрал другой путь.

В отношениях с Китаем – единственным государством, которое может на равных конкурировать с Америкой, Трамп использует торговую дипломатию, чтобы добиться ряда ценных уступок. В настоящее время торговый дефицит с КНР составляет 375 млрд долларов; во время переговоров в мае сообщалось, что китайские официальные лица пообещали уменьшить дефицит до 200 млрд долларов к 2020 году. Администрация Трампа продолжает оказывать давление на китайское правительство, требуя прекратить помощь китайским компаниям и то, что Вашингтон считает несправедливыми субсидиями. В течение ряда лет китайские госпредприятия скупали американских конкурентов в высокотехнологичных отраслях, тогда как американским компаниям запрещалось приобретать конкурирующие с ними китайские компании. Однако теперь Белый дом намерен наложить на Китай аналогичные инвестиционные запреты. Как сообщила в марте The New York Times, «он готовится ограничить китайские инвестиции в новейшие американские технологии – от микрочипов до беспроводной технологии 5G».

Принимая меры для выправления дисбаланса в экономических отношениях с Китаем, администрация Трампа ввела пошлины против демпинга на крупные стиральные машины и оборудование солнечной энергетики из КНР, а также ввозные пошлины на китайскую сталь и алюминий по соображениям национальной безопасности. В апреле администрация пригрозила жесткими пошлинами на импорт 1300 китайских изделий на общую сумму 50 млрд долларов, приоткрыв завесу над самым агрессивным планом противодействия торговым методам Пекина за последние десятилетия. Китай в ответ предложил купить американский экспорт на 70 млрд долларов, если администрация Трампа не будет вводить упомянутые и планируемые пошлины. А в мае Китай снизил ввозные пошлины на зарубежные автомобили с 25% до 15% (при этом американская ввозная пошлина на автомобили иностранного производства – всего 2,5%).

Трамп дал ясно понять, что даже соседи и ближайшие союзники США не будут освобождены от американских пошлин. В конце мая он выполнил свое предвыборное обещание, введя 25-процентную пошлину на импорт стали и 10-процентную – на импорт алюминия из Канады, Мексики и ЕС. В качестве оправдания администрация сослалась на соображения национальной безопасности и выводы министерства торговли о том, что импорт металла приводит к деградации американской индустриальной базы. Канада объявила об ответных шагах и вместе с остальными членами «Большой семерки» приняла заявление о «единодушной озабоченности и разочарованности» решением Соединенных Штатов.

Если отбросить в сторону возмущение партнеров, то введение пошлин Трампом вполне оправданно. Это не более чем «реализм для чайников» в чистом виде. Как отметил политолог Джонатан Киршнер, в анархическом мире «государства будут стремиться к самодостаточности, чтобы гарантировать себе способность использовать средства конкурентной борьбы и снизить собственную уязвимость, вызванную нарушением международных экономических потоков, характерных для мирного времени». В программной внешнеполитической речи во время избирательной кампании Трамп сам сформулировал эту позицию: «Ни одна страна, которая не ставила свои интересы на первое место, никогда не процветала. И наши друзья, и наши недруги ставят интересы своих стран выше наших интересов, и мы должны начать делать то же самое, поступая с ними по справедливости. Мы больше не будем делать нашу страну или ее народ заложниками ложной песни глобализма. Национальное государство остается подлинным фундаментом счастья и согласия в обществе». В словах Трампа явно прослеживается лейтмотив реализма.

Больше никаких многосторонних соглашений

Еще один столп в фундаменте внешнеполитической платформы Трампа состоит в том, что Соединенным Штатам следует работать с международными партнерами по возможности на двусторонней основе, а не через многосторонние соглашения и договоренности. Следуя этой линии, администрация Трампа вышла из ядерной сделки по Ирану, Транстихоокеанского партнерства и Парижского соглашения о противодействии изменениям климата. Она предложила уменьшить взносы США в ООН на 40%, заставила Генеральную ассамблею сократить миротворческий бюджет на 600 млн долларов, объявила о намерении выйти из ЮНЕСКО и Совета по правам человека ООН, а также отказалась от переговоров по миграции. Трамп также пригрозил разорвать Североамериканское соглашение о свободной торговле и вместо этого подписать отдельные соглашения с Канадой и Мексикой. Ему кажется, что соблюдение таких договоренностей легче контролировать, чем многосторонние соглашения.

С точки зрения Трампа, многосторонние отношения «снижают нашу способность контролировать свою политику». Даже поборникам либерального мирового порядка следует признать его правоту, поскольку это именно то, ради чего и был создан миропорядок, основанный на правилах: ограничить выгоду от своевольного применения чрезмерной силы в международных отношениях и политике. Фактически те, кто выступает за такой порядок, стремятся ни много ни мало к революционному преобразованию мировой политики, надеясь заменить анархическую систему международных отношений, где правит бал грубая сила, системой, где все подчинено власти закона. Для этих поборников глобализма главная фишка всегда состояла в том, чтобы убедить слабые и второстепенные государства – то есть всех, кроме США, – что институциональные ограничения и многосторонние соглашения свяжут свободу действий гегемона. Чтобы такой порядок работал, он должен быть автономным и способным обеспечить соблюдение правил независимо от желаний гегемона. Иначе у других стран не окажется оснований полагать, что данный порядок будет всегда ограничивать власть гегемона.

Теперь игра окончена. Трамп понял, что многочисленные институты послевоенного мироустройства фактически связывают Америку по рукам и ногам, и освободился от этих пут. Слабость господствующего миропорядка не должна никого удивлять: со времени окончания Второй мировой войны международные институты и нормы подкреплялись силой США, а потому не могут использоваться для их сдерживания. По большому счету, Соединенные Штаты всегда сдерживали себя сами, и мало кто может обвинить Трампа в том, что он открыл эту и без того всем хорошо известную истину. Американские лидеры и внешнеполитические элиты выступали в защиту многосторонних соглашений, международных институтов и власти закона как чего-то самоценного – безотносительно к тому, как все это сказывается на национальных интересах страны.

Безбилетников больше не будет

Заключительный внешнеполитический постулат Трампа – это его требование, чтобы союзники несли справедливую долю расходов на свою оборону. НАТО соглашается, что на долю США приходится 73% расходов альянса, что слишком много для организации с 29 странами-членами, главная задача которой – обеспечение европейской безопасности. Тем не менее обозреватели привычно потешались над Трампом за то, что он называл союзников «безбилетниками», стремящимися все заботы о собственной безопасности переложить на США. Они могли бы добавить, что так же их называл Обама. «Безбилетники меня огорчают», – сетовал он в интервью журналу The Atlantic в 2016 году. Обама включил в список партнеров, не желающих нести свою ношу, Великобританию, предупредив, что эта страна больше не сможет рассчитывать на «особые отношения» с Америкой, если не будет тратить хотя бы 2% своего ВВП на оборону.

На протяжении нескольких десятилетий американские президенты сетовали по поводу нежелания европейцев увеличивать расходы на оборону, но, когда доходило до дела, ничего не делали для решения этой проблемы. В годы холодной войны Соединенные Штаты и их союзники вместе противостояли советской угрозе, что хоть как-то объясняло нежелание Вашингтона надавить на партнеров. Но теперь, когда дракон убит, и притом много лет назад, и когда правительство США думает резко сокращать социальные расходы для восстановления финансового здоровья страны, не может быть никакого оправдания дальнейшему субсидированию безопасности Европы. Как выразился на страницах этого журнала политолог Барри Позен, «это социальное пособие для богатых».

Похоже, что нападки Трампа на НАТО уже приносят плоды. Расходы на оборону европейских членов Атлантического альянса достигли максимума с 2010 года. Однако, по мнению «Кляксы», Трамп не просто пытается заставить союзников платить по справедливости, но и активно работает над уничтожением НАТО. Дэвид Леонхардт, журналист The New York Times, написал в июне этого года: «Если бы президенту США нужно было набросать план развала Атлантического альянса, то этот план удивительным образом напоминал бы то, что делает Трамп». Похоже, что Леонхардт, однако, забыл одну прописную истину: «Величайший враг альянса – это победа». Когда Запад победил в холодной войне, НАТО утратило смысл существования. В мире, который все больше становится многополярным, альянсы теряют былую жесткость: друг сегодня может стать врагом завтра (или как минимум конкурентом) и наоборот. Трамп с этим согласен. Он придерживается принципа Realpolitik: «У Америки нет постоянных друзей или врагов; есть только интересы».

Инстинкты Трампа-реалиста ярче всего проявляются в его подходе к России. Как и все американские президенты до него, Трамп встретился с лидером Кремля, ища сотрудничества в решении ряда вопросов безопасности (в данном случае по Ирану и Сирии), а также для того, чтобы избежать войны между двумя ядерными сверхдержавами, если говорить о самом фундаментальном и экзистенциальном уровне отношений. Те, кто громче всех кричат, что Россия – смертельный враг США и что Трамп – марионетка российского президента Владимира Путина, – это те самые люди, которые проводили провальный внешнеполитический курс в последнюю четверть века.

Суть в том, что Трамп – не главная причина, по которой связи внутри НАТО ослабевают и разваливаются; всему виной структура международных отношений. На самом деле то же самое можно сказать и о предшественнике Трампа. Многое из того, что раздражало внешнеполитическую элиту, – конкретно, минималистские стратегические цели Обамы и его разговоры о медленном, но верном и безопасном продвижении вперед к намеченной цели (известная цитата Обамы, где он описывает свою международную стратегию в бейсбольных терминах – как серию «синглов» и «даблов», то есть ударов, при помощи которых игрок нападения постепенно, отрезок за отрезком, продвигается от одной «базы» к другой. – Ред.) – было по сути своей осознанием структурных ограничений.

В годы холодной войны, по словам политолога Джона Айкенберри, «Америке нужны были союзники, а союзникам нужна была Америка», и эта взаимозависимость «создавала стимулы для сотрудничества в других областях, помимо национальной безопасности». Все изменилось после того, как исчезла советская угроза, общая для всех стран Запада. У Соединенных Штатов стало меньше ограничений во внешней политике; но то же можно сказать и об их союзниках. У них снизилась потребность в великодержавном покровителе, и поэтому у Вашингтона теперь меньше рычагов влияния. В 1993 г. Кеннет Уолц, приверженец школы реализма в системе международных отношений, мудро заметил: «Советский Союз создал НАТО, а исчезновение советской угрозы “освободило” Европу, Запад и Восток. Однако свобода влечет за собой необходимость полагаться на себя». Говоря о европейских странах, Уолц приходит к такому выводу: «В не слишком отдаленной перспективе им придется самим заботиться о своих интересах – либо пожинать последствия собственной беспечности». Спустя четверть века эта «не слишком отдаленная перспектива» наконец-то наступила. Трамп не создавал эту реальность – он просто ее признал.

Все дело в структуре, глупыш

Говоря откровенно, не все при администрации Трампа идет так уж хорошо. После того как президент осудил проект национального строительства и назвал войну в Афганистане «бессмысленной тратой средств», ведущие советники убедили его отказаться от поспешного ухода из этой страны. Они доказывали, что это создаст вакуум, который заполнят ИГИЛ и «Аль-Каида», а потому необходимо оставить там небольшой американский контингент для противодействия возрождающемуся «Талибану». «Поначалу я был намерен вывести оттуда наши войска, и, как правило, мои инстинкты меня не обманывают, – сказал Трамп, объявляя о новой стратегии. – Но я всю жизнь слышу, что решения, принимаемые за столом в Овальном кабинете, значительно отличаются от тех, которые подсказываются здравым смыслом». Ему следовало прислушаться к собственной интуиции вместо того, чтобы соглашаться с нелепой идеей, будто несколько тысяч американских солдат и офицеров смогут добиться того, что оказалось не под силу стотысячному воинскому контингенту, – найти выход из тупика в самой длительной войне в истории Америки.

Однако Трамп понимает одно: либеральный мировой порядок болен. Эта болезнь, как доказывает публицист Мартин Вольф, развилась в мировом масштабе из-за того, что «после окончания холодной войны Запад неуклонно становился все менее востребованным как сообщество безопасности; это усугублялось снижением его экономического веса, особенно по отношению к Китаю». Внутри страны проблемы объясняются мнением, разделяемым многими жителями богатых стран, что они ничего не получили от либерального мирового порядка. «Более того, у многих возникает ощущение упущенных возможностей, доходов и уважения». Многие американцы справедливо полагают, что глобализация, наводняя страну дешевыми потребительскими товарами и уводя рабочие места за рубеж к низкооплачиваемым рабочим, разрушает промышленное производство США, увеличивая безработицу и снижая заработную плату. Неудивительно, что сетования Трампа по поводу несправедливых торговых соглашений нашли понимание у избирателей, особенно жителей промышленного Среднего Запада.

Ослепленные своей неприязнью к человеку труда, внешнеполитические элиты упустили из виду более серьезные структурные силы в мире, которые привели Трампа к власти. Чтобы понять действие этих сил, необходимо вернуться к концу холодной войны. Будучи единственной сверхдержавой в то время, Соединенные Штаты тесно взаимодействовали с миром, но цель этого взаимодействия изменилась. В годы холодной войны она состояла в сдерживании Советского Союза; США действовали, исходя из нужд обороны, и стремились сохранить статус-кво. Однако впоследствии они взяли на вооружение ревизионизм под маской либерализма. Как непререкаемый гегемон, Соединенные Штаты вознамерились перестроить большую часть мира в соответствии со своими представлениями о мировом порядке. Вашингтон не только состыковал собственную практику с принципами демократии, прав человека и с правосудием, но и начал активно пропагандировать и насаждать либеральные ценности за рубежом. Это стало концом прагматизма времен холодной войны и наступлением эры крестовых походов во внешней политике США. В мечтах и грезах американских внешнеполитических элит все страны, включая великие авторитарные державы, такие как Китай и Россия, должны были стать соискателями членства в мировом порядке, где Соединенные Штаты занимают доминирующее положение.

Затем наступила Великая рецессия, бросившая тень сомнений на относительную силу Америки на фоне усиления Китая и возрождения России. В результате эпоха однополярного мира если и не полностью завершилась, то явно подходит к концу. Слабеющие державы в условиях низкой уязвимости склонны сокращать свои внешние обязательства и обращать взоры вовнутрь (как это сделала, например, Великобритания после Первой мировой войны). Поэтому не стоит удивляться тому, что так много американцев наконец-то усомнились в большой стратегии своей страны, игравшей роль мирового жандарма, и проголосовали за кандидата, обещавшего поставить интересы Америки на первое место. Поскольку американская эра близится к концу, Вашингтону необходимо взять на вооружение новую большую стратегию, чтобы справиться с ситуацией в мире. Именно такой стратегией является реализм, исповедуемый Трампом.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2018 © Council on Foreign Relations, Inc.

США > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 14 сентября 2018 > № 2775779 Рэндалл Швеллер

Великолепная двадцатка.

Определились финалисты конкурса планировок стандартного жилья

В КБ «Стрелка» 7 сентября состоялась церемония отбора финалистов открытого международного конкурса на разработку планировок стандартного жилья. Проекты-победители будут доступны для использования российскими застройщиками. Об этом сообщил журналистам заместитель министра строительства и ЖКХ Никита Стасишин. «Лучшие проекты планировок стандартного жилья будут включены в реестр с возможностью открытого доступа к применению, — заявил он. — Более того, коллеги из ДОМ.РФ думают над тем, чтобы на землях, которые они вовлекают в оборот, можно было строить по тем проектам, которые представлены конкурсантами».

По словам замминистра, стандартное жилье не значит однообразное, наоборот, важно предложить рынку много вариантов планировок.

Основная задача — максимально эффективно использовать каждый квадратный метр жилой площади, чтобы пространство не «съедалось», например, длинными коридорами.

Напомним, что открытый международный архитектурный конкурс на разработку альтернативных решений планировок стандартного жилья и жилой застройки проводится Минстроем России и АО «ДОМ.РФ» при поддержке правительства, оператором конкурса выступает КБ «Стрелка». Всего на конкурс было подано 695 проектов в составе 133 заявок, из них 85 — иностранные, остальные — российские. В конкурсе приняли участие представители 37 стран. Архитекторы разрабатывали планировки как для высотного, так и малоэтажного жилья. Первые 10 финалистов были определены по итогам голосования на сайте конкурс-дом.рф (см. «СГ» №35 от 7 сентября). Еще 10 определило профессиональное жюри. Каждый из финалистов получит по 1 млн рублей на доработку проекта. Прием доработанных концепций продлится до 5 ноября 2018 года, а в декабре 2018 года пройдет заседание жюри по второму этапу, и будут объявлены победители.

По словам генерального директора АО «ДОМ.РФ» Александра Плутника, предложенные планировки квартир не похожи на то, что принято считать стандартным жильем. «Нет жестких ограничений в формировании жилых групп и общих пространств этажей, проекты очень разные, — отметил он. — Предлагаемый шаг квартир 25-30 метров представляет собой более проработанный вариант, чем на первом конкурсе. Большая вариативность планировок, есть о чем задуматься, увидеть, как молодые архитекторы со всего мира понимают стандартную жилую единицу».

Справочно

Финалисты конкурса: Sidereal studio (Испания), OLGA BOMBAČ, Architect / OBA (Словения), Grupo H d.o.o. (Словения), Pedro Pitarch (Испания), ARCHNOGA (Россия), GINNETTE GOTTI / DOS G ARQUITECTOS, S.A. (Панама), AKVS architecture (Россия), Raul Gutierrez Salgado (Испания), архитектор Евгений Леонов (в сотрудничестве с UNITED RIGA ARCHITECTS) (Россия), Михаил Александрович Сергеев (Россия), COPRAT (Италия), STVX (Мексика) (на иллюстрации), Urban Possible (Австралия), animali domestici (Таиланд), AHMADULLIN-ARCHITECTS (Россия), DESIGN COOPERATIVE (Индия), Israel Nagore Setien/ Fernando Rubio Ezquieta (Великобритания), atArchitecture (Avneesh & Neha) (Индия), The Center for Spatial Technologies + Leverage Strategy (Германия), Ziya Imren Architects + Onur Yuncu Architects + Tolga Iltir Architects (Иран).

№36 от 14.09.2018

Автор: Сергей ВЕРШИНИН

Музей Акрополя в первой шестёрке лучших музеев мира

Музей Акрополя вошёл в первую шестёрку лучших музеев мира в рейтинге, составленном Tripadvisor на основе отзывов пользователей со всего мира в 2018 г.

Спроектированный швейцарским архитектором Бернардом Чуми в сотрудничестве с Михалисом Фотиадисом и афинскими архитекторами, Музей Акрополя является одним из самых современных и высокотехнологичных музеев в мире.

Греческий музей занял 6-е место в топ-10 лучших музеев мира, 4-е место в топ-10 лучших музеев Европы, кроме того он возглавил топ-10 лучших музеев Греции.

Лучшим музеем в мире в 2018 г. согласно Tripadvisor стал Музей Орсе в Париже, вслед за ним расположились Национальный мемориал и музей 11 сентября (Нью-Йорк) и Метрополитен-музей (Нью-Йорк). С 4 по 10 место разместились Британский музей в Лондоне, Музей Прадо в Мадриде, Музей Акрополя, Лувр (Париж), Национальный музей Второй мировой войны (Новый Орлеан), Национальный музей антропологии в Мехико и Музей жертв войны в Хошимине.

Топ-10 лучших музеев Греции согласно отзывам пользователей Tripadvisor в 2018 году:

1. Музей Акрополя

2. Археологический музей Ираклиона

3. Национальный археологический музей

4. Музей национальной футбольной команды, Ханья

5. Музей оливкового дерева Киклад, Андрос

6. Музей серебряного дела, Янина

7. Муниципальный музей Холокоста, Калаврита

8. Этнографический музей - Архондико Тосица, Мецово

9. Музей греческий истории Павлоса Вреллиса, Янина

10. Археологический музей, Дельфы

Вновь понижен прогноз роста спроса на нефть в 2018 и 2019 годах.

На 20 тыс. б/с понизила ОПЕК прогноз роста мирового спроса на нефть в 2018 году – до 1,62 млн б/с баррелей в сутки, говорится в докладе организации. Прогноз роста мирового спроса на нефть в 2019 году также понижен на 20 тыс. б/с – до 1,41 млн б/с. Мировой спрос на нефть в 2019 году прогнозируется на уровне 100,23 млн б/с – на 30 тыс. б/с ниже предыдущего прогноза, а уровень спроса в 2018 году понижен на 10 тыс. б/с – до 98,82 млн б/с.

ОПЕК также понизила прогноз предложения нефти в 2018 году от стран «не ОПЕК» на 60 тыс. баррелей – до 59,56 млн б/с. Таким образом, рост предложения составит 2,02 млн б/с, говорится в сентябрьском отчете ОПЕК.

Прогноз по спросу пересмотрен в связи с тем, что ОПЕК ожидает меньший рост спроса на нефть в Латинской Америке и на Ближнем Востоке.

По прогнозам организации, рост предложения нефти от стран «не ОПЕК» в 2019 году ускорится до 2,15 млн б/с. В абсолютном выражении объем предложения нефти странами, не входящими в ОПЕК, в 2019 году эксперты организации прогнозируют на уровне 61,71 млн баррелей.

Прогноз по предложению нефти от стран «не ОПЕК» на 2019 год пересмотрен из-за снижения добычи в Мексике и Норвегии, тогда как основной рост предложения обеспечат США, Бразилия, Канада.

Пленарное заседание Восточного экономического форума.

Владимир Путин принял участие в работе Восточного экономического форума.

В.Путин: Уважаемые коллеги! Уважаемый Председатель Китайской Народной Республики! Президент Монголии! Премьер-министры Японии, Республики Корея! Дамы и господа! Дорогие друзья!

Приветствую участников четвёртого Восточного экономического форума. Мы рады принимать глав ведущих государств Азиатско-Тихоокеанского региона, руководителей глобальных корпораций, признанных международных экспертов в сфере политики, экономики, науки, культуры, экологии.

В этом году форум собрал гостей более чем из 60 стран. На его площадках работают представители свыше тысячи российских и зарубежных компаний. Нам важен и ценен каждый партнёр. И прежде всего хотел бы пожелать вам успехов в продвижении бизнес-инициатив.

Развитие Дальнего Востока для нас безусловный приоритет. Наши усилия направлены на создание в динамично растущем регионе АТР мощного центра международного сотрудничества и интеграции, деловой и инвестиционной активности, образования, науки и культуры.

Рассчитываю, что встречи во Владивостоке станут хорошей возможностью для налаживания надёжных деловых связей, плодотворного сотрудничества во всех регионах России и, конечно же, здесь прежде всего, на Дальнем Востоке. Ради развития экономики на Дальнем Востоке мы и организовали этот форум.

Развитие Дальнего Востока для нас безусловный приоритет. Повторю, это последовательная, долгосрочная политика. Наши усилия направлены на то, чтобы создать здесь в динамично растущем Азиатско-Тихоокеанском регионе мощный центр международного сотрудничества и интеграции, деловой и инвестиционной активности, образования, науки и культуры. Создание такого центра прежде всего в интересах граждан России, дальневосточников, их благополучия, для того чтобы люди могли в полной мере реализовать себя.

Новая роль Дальнего Востока как локомотива отечественной экономики, инноваций, культуры в предстоящие годы будет набирать силу.

Мы видим в этом мощный ресурс для достижения тех стратегических целей, которые мы поставили, для прорывного развития, укрепления конкурентоспособности страны, повышения качества жизни граждан.

Мы понимаем всю сложность вызовов, стоящих перед нами. Понимаем, что копившиеся десятилетиями демографические и социальные, экономические и инфраструктурные проблемы дальневосточного региона невозможно решить сразу. Но мы должны это сделать, будем это делать и сделаем это обязательно.

Современные модели работы с бизнесом, приоритетный государственный подход к развитию Дальнего Востока уже дают результаты. Он становится точкой роста, притяжения инвестиций. И убеждён, что новая роль Дальнего Востока как локомотива отечественной экономики, инноваций, культуры в предстоящие годы будет набирать силу.

В рамках специальных механизмов развития Дальнего Востока – ТОРов и свободного порта Владивосток – запущено свыше 130 новых предприятий, создано более 16 тысяч современных рабочих мест.

Так, за последние пять лет, с 2013 по 2017 год, промышленное производство региона прибавило почти 22 процента, это существенно выше среднероссийского показателя. Сегодня на долю региона приходится больше четверти прямых иностранных инвестиций в Россию, тогда как ещё пять лет назад было порядка двух процентов.

Только в рамках специальных механизмов развития Дальнего Востока – ТОРов и свободного порта Владивосток – запущено свыше 130 новых предприятий, создано более 16 тысяч современных рабочих мест. В таких секторах, как производство строительных материалов, транспортная инфраструктура, машиностроение, туризм, добыча полезных ископаемых, освоение морских биоресурсов и агропромышленный комплекс, мы наблюдаем очевидное развитие.

Отмечу, что здесь, на Дальнем Востоке, мы видим бурный рост инвестиций в сельхозпроекты. Нужно поддержать эти тенденции, в том числе стимулировать ввод в оборот неиспользуемых земель, участков, находящихся под разного рода ограничениями.

Для устойчивого развития нам нужно обеспечить стабильность, мир и безопасность в АТР. Важно не допускать появления новых конфликтов и застарелые споры решать только на основе диалога.

Вчера у меня была встреча с нашими коллегами из иностранных компаний, с инвесторами – они проявляют прямой интерес к этой работе, имею в виду эти конкурентные преимущества, о которых я только что сказал, в том числе в сельском хозяйстве.

В этой связи прошу Правительство, губернаторов российских регионов вплотную заняться этим вопросом. Посмотреть, как обстоят дела с использованием сельхозземель в каждом конкретном регионе.

И конечно, нам нужно расширять доступ дальневосточной агропродукции на внешние рынки, включая АТР. В этой связи предлагаем нашим китайским, японским, корейским друзьям и другим партнёрам, чей бизнес активно инвестирует в АПК Дальнего Востока, вместе поработать над устранением барьеров в торговле продовольствием, выйти на оптимальные решения к общей пользе.

Мы прекрасно понимаем, какое значение придаётся фитосанитарному надзору, но здесь есть над чем вместе поработать. Тем более здесь, на Дальнем Востоке, мы создаём предприятия, территории абсолютно «чистые» для совместной работы.

Чтобы наш регион мог и дальше добиваться высоких темпов роста, оставаться ключевым участником мировой экономики и торговли, он должен сохранить дух экономической свободы, быть пространством деловой инициативы – без санкций, запретов, политической предвзятости.

Мы активно развиваем кооперационные, инвестиционные связи с Китайской Народной Республикой. Сегодня на Дальнем Востоке с участием китайских инвесторов реализуется более 30 проектов с объёмом вложений порядка 200 миллиардов рублей.

Настроены на позитивное сотрудничество с японскими партнёрами. Буквально накануне с Премьер-министром Синдзо Абэ дали старт работе завода по производству автомобильных двигателей в Приморском крае. Готовность к такой предметной, результативной совместной работе всегда получит нашу поддержку.

Хорошие возможности есть и для продвижения инфраструктурных, энергетических, экологических проектов с Монголией – нашим давним и надежным партнёром.

Успешно реализуют в России свои проекты и компании из Республики Корея. Видим большие перспективы для совместной работы с южнокорейским бизнесом – именно в дальневосточных регионах.

И конечно, хотел бы вернуться к обсуждению трёхсторонних проектов в инфраструктуре, энергетике, других областях – при участии России, Республики Корея и Корейской Народно-Демократической Республики. Для продвижения таких инициатив прежде всего необходима нормализация ситуации вокруг Корейского полуострова.

Нужна национальная программа развития Дальнего Востока России на период до 2025 года и с перспективой до 2035 года, которая бы объединила мероприятия наших национальных проектов и госпрограмм, долгосрочные отраслевые планы ведомств и инфраструктурных компаний, стратегии развития всех дальневосточных регионов.

В целом для устойчивого развития нам нужно обеспечить стабильность, мир и безопасность в АТР. Важно не допускать появления новых конфликтов и застарелые споры решать только на основе диалога. Именно такой подход, такую конструктивную повестку Россия продвигала и будет продвигать на всех международных площадках. В работе с нашими партнёрами по Шанхайской организации сотрудничества, АТЭС, АСЕАН, другим региональным объединениям.

Что ещё хотел бы здесь добавить? Уже говорил, что мир, глобальная экономика сегодня всё чаще сталкиваются с новыми формами протекционизма, разного рода барьерами, которые резко обострились в последнее время и растут непомерно.

Базовые принципы торговли, конкуренции, экономическая взаимовыгодность девальвируются и, к сожалению, разрушаются, становятся заложниками идеологических подходов, сиюминутных политических раскладов. Видим в этом серьёзный вызов для всей глобальной экономики, особенно для динамичного развития АТР, для его лидерства.

Мы должны обеспечить высокую, опережающую динамику в таких чувствительных для людей сферах, как качественное жильё и услуги ЖКХ, транспортная доступность, связанность Дальнего Востока со всей Россией, здравоохранение, культура и возможности для занятий спортом.

Убеждены, чтобы наш регион мог и дальше добиваться высоких темпов роста, оставаться ключевым участником мировой экономики и торговли, он должен сохранить дух экономической свободы, быть пространством деловой инициативы – без санкций, запретов, политической предвзятости.

Приглашая зарубежных партнёров к совместным проектам на Дальнем Востоке, мы действуем на основе прагматизма, рационального смысла, взаимной выгоды. Хотим, чтобы росла честная конкуренция инвесторов за возможность реализовать свои проекты на Дальнем Востоке России, чтобы побеждали лучшие деловые предложения, которые принесут высокую прибыль, что является главной целью любого бизнеса.

Посмотрите, в этом регионе у нас уже работают компании из Казахстана, Индии, Вьетнама, Австралии, Новой Зеландии, многих других стран – очень разных по своим интересам, традициям, культуре, политическому устройству, международным обязательствам и приоритетам. Но, повторю, для всех, хочу подчеркнуть это, именно для всех предпринимателей мы создаём равные условия для успешной и эффективной работы.

Духу развития и открытости отвечает и наше решение об электронных визах для приезда на Дальний Восток. Сейчас они действуют для жителей 18 стран, которые могут оформить все документы дистанционно, в упрощённом порядке. Будем работать над этим и дальше, чтобы число государств, граждане которых могли бы получать электронную визу, росло, в том числе это касается и стран АТЭС.

Уважаемые друзья!

Уже говорил, что масштаб задач, стоящих перед нами, требует системной работы на десятилетия вперёд. Считаю, что нужна национальная программа развития Дальнего Востока России на период до 2025 года и с перспективой до 2035 года.

Будущее Дальнего Востока – это современное образование, наука, международное сотрудничество в сферах, которые определяют тенденции глобального прогресса. Считаю правильным, чтобы наши ведущие компании, которые реализуют проекты на Дальнем Востоке, размещали на острове Русский свои инжиниринговые подразделения, центры исследований и разработок.

Правительству будет дано поручение подготовить такой документ, сделать это в тесном контакте с дальневосточными регионами, гражданами, бизнесом, общественными и деловыми объединениями. Учитывая значение такой национальной программы, она будет утверждена Указом Президента России.

Программа должна объединить, интегрировать мероприятия наших национальных проектов и госпрограмм, долгосрочные отраслевые планы ведомств и инфраструктурных компаний, стратегии развития всех дальневосточных регионов.

Такая национальная программа, конечно же, должна содержать предметные, конкретные измерения и измеримые показатели. И это работа для коллег из Правительства и регионов.

Что хотел бы сказать уже сейчас? Задачи, которые мы обязаны ставить, могут быть только амбициозными, прорывными, опережающими. Иначе и не стоит этим заниматься. Нужно стремиться к тому, чтобы темпы экономического роста российского Дальнего Востока были выше среднемировых.

Весь Дальний Восток должен стать площадкой для внедрения передовых «цифровых решений» на транспорте и ЖКХ, в образовании и здравоохранении, в сфере предоставления государственных услуг.

Мы понимаем, что это сложная задача. Наши соседи по Азиатско-Тихоокеанскому региону демонстрируют хорошие темпы роста. Это значит, что порядка шести процентов в год мы должны на Дальнем Востоке минимум демонстрировать. Конкуренция сильная, и тем эффективнее должна быть наша работа.

Это нужно прежде всего, чтобы кардинально улучшить качество жизни наших граждан. Чтобы уже в ближайшие годы сюда, на Дальний Восток, из других регионов страны приезжало больше людей, чем уезжает. Стремиться нужно к тому, чтобы как можно больше наших граждан жили, работали, строили свои дома, создавали семьи, растили детей здесь, на Дальнем Востоке.

Какие ключевые направления нужно обязательно предусмотреть в национальной программе развития Дальнего Востока?

Первое и самое необходимое: мы должны обеспечить высокую, опережающую динамику в таких чувствительных для людей сферах, как качественное жильё и услуги ЖКХ, транспортная доступность, связанность Дальнего Востока со всей Россией, здравоохранение, культура и возможности для занятий спортом. Мы должны предложить и особые меры демографического развития и поддержки семей.

Второе: будущее Дальнего Востока – это не только традиционные отрасли, которые мы также должны вывести на новый уровень. Но это прежде всего современное образование, наука, международное сотрудничество в сферах, которые определяют тенденции глобального прогресса.

Убеждён, Дальний Восток способен и должен стать мощным экономическим, индустриальным центром с большим экспортным потенциалом, а для этого нам не обойтись без предпринимательской энергии, роста малого и среднего бизнеса.

Мы с вами собрались на острове Русский, на площадке Дальневосточного федерального университета, намерены создать здесь крупный научно-образовательный центр мирового уровня и дальше.

Речь идёт в том числе о строительстве технопарка, а также исследовательской установки класса «мегасайенс», которая позволит решать принципиально новые фундаментальные и прикладные задачи в области фармацевтики, материаловедения и в других областях.

Считаю правильным, чтобы наши ведущие компании, корпорации, которые реализуют проекты на Дальнем Востоке, а это «Роснефть», «Газпром», «Росатом», «Роскосмос», предприятия, занимающиеся авиационной промышленностью, другие, размещали на острове Русский свои инжиниринговые подразделения, центры исследований и разработок. Прошу Правительство, руководство компаний рассматривать это как прямое поручение.

Сегодня новые технологии подчас обгоняют устоявшиеся нормы правового регулирования, правила сертификации. Мы хотим снять эти барьеры. Создать для Дальнего Востока своего рода пространство будущего, пространство мечты и, если позволите сказать, творчества.

Поручаю Правительству проработать специальный статус острова Русский. Это должна быть такая среда, где любой исследовательский коллектив, группы энтузиастов могли бы получить все условия для запуска стартапов, реализации своих идей, инновационных проектов. Могли тестировать передовые разработки, практическое, коммерческое применение которых ещё не описано в законодательстве, в том числе в области робототехники, беспилотного и морского транспорта, в медицине и биотехнологиях, экологии.

Кроме того, в рамках нашей программы «цифровой экономики» предлагаю создать на острове Русский центр «цифрового развития» по таким направлениям, как разработка программного обеспечения, технологии хранения и передачи так называемых больших данных, кибербезопасность.

Дальний Восток должен в полной мере реализовать свой логистический потенциал. Масштабная модернизация БАМа и Транссиба, развитие дальневосточных портов и Северного морского пути кардинально усилят транспортную связанность АТР и Европы.

Два месяца назад на базе Дальневосточного федерального университета в рамках нашей национальной технологической инициативы впервые прошёл уникальный, инновационный курс обучения цифровым технологиям. Весь процесс: от отбора слушателей до разработки индивидуальных образовательных траекторий – был построен с использованием технологий искусственного интеллекта.

Сегодня с учётом этого опыта в Дальневосточном федеральном университете запущена постоянная программа подготовки специалистов, управленцев в области «цифровой экономики». Будем распространять эту практику на другие регионы и университеты нашей страны.

И конечно, весь Дальний Восток должен стать площадкой для внедрения передовых «цифровых решений» на транспорте и ЖКХ, в образовании и здравоохранении, в сфере предоставления государственных услуг.

Так, уже сейчас здесь в режиме онлайн можно получить важные для бизнеса сервисы: это разрешения на строительство и ввод в эксплуатацию предприятия в ТОРах, оформление земельных участков, выдача лицензий.

Третье: убеждён, Дальний Восток способен и должен стать мощным экономическим, индустриальным центром с большим экспортным потенциалом, а для этого нам не обойтись без предпринимательской энергии, роста малого и среднего бизнеса.

Дальний Восток по качеству делового климата должен быть конкурентоспособен и по отношению к другим регионам России, и к странам-соседям. А чтобы быть привлекательными для наших соседей, и российская часть аудитории это прекрасно понимает, нужно идти на шаг впереди.

Уже в текущем году четыре из девяти дальневосточных регионов вошли в «топ–40» национального рейтинга по качеству инвестиционного климата. Это хорошая динамика, но и работы предстоит немало.

Что касается федеральной поддержки, то здесь целый ряд дополнительных решений уже принят. Так, инвесторы территорий опережающего развития и свободного порта Владивосток смогут вплоть до конца 2025 года обратиться и получить 10–летнюю льготу по страховым взносам. Я обращаю внимание людей, которые занимаются бизнесом: именно на 10 лет вперёд. Для них введена и так называемая «дедушкина оговорка», то есть инвесторы получили гарантии неизменности условий реализации своих проектов.

Выгода от транзитных коридоров не должна проходить мимо интересов живущих здесь людей. Современная транспортная, экспортная инфраструктура должна стать каркасом для создания на Дальнем Востоке качественных рабочих мест, новых производств и предприятий, выпускающих продукцию с высокой добавленной стоимостью.

Чтобы поддержать предпринимателей как российских, так и зарубежных, обеспечить им льготное финансирование, мы намерены пополнить Фонд развития Дальнего Востока уже в этом году более чем на восемь миллиардов рублей. Прошу также Правительство определиться с докапитализацией Фонда на предстоящие три года.

Четвёртое: Дальний Восток должен в полной мере реализовать свой логистический потенциал. Масштабная модернизация БАМа и Транссиба, развитие дальневосточных портов и Северного морского пути кардинально усилят транспортную связанность АТР и Европы. В ближайшие годы нам нужно на современном уровне обустроить пограничные переходы на Дальнем Востоке, сделать более удобной для граждан, бизнеса работу таможенных, контрольных, пограничных и других служб, работающих на границе.

Напомню, что в предстоящие шесть лет объём транзитных перевозок контейнеров по железной дороге должен увеличиться в четыре раза, а время в пути с Дальнего Востока до западной границы России – сократиться до семи дней. Грузопоток Северного морского пути должен вырасти до 80 миллионов тонн в год.

Россия, наш Дальний Восток, безусловно, открыты для укрепления деловых связей. Убеждены, взаимная выгода здесь очевидна.

Подчеркну: всё это просчитанные, реализуемые планы, тем более что интерес, запросы бизнеса к такой инфраструктуре очевидны. Так, по Северному морскому пути – самому короткому морскому маршруту между Дальним Востоком и Европой – буквально в эти дни проходит первое контейнерное судно ледового класса «Арктик–4».

Этот рейс, пролегающий от Владивостока до Санкт-Петербурга, с заходом предварительно в корейский Пусан и затем в германский Бремерхафен, без преувеличения, открывает новую страницу в истории торгового мореплавания, подтверждает безопасность, эффективность и востребованность российской Арктики, всего Северного морского пути как международного коридора.

Мы приглашаем заинтересованных партнёров к освоению этой перспективной транспортной артерии. И мы уже знаем, что такая заинтересованность, такой интерес у наших партнёров есть.

Россия, наш Дальний Восток, безусловно, открыты для укрепления деловых связей. Убеждены, взаимная выгода здесь очевидна.

И ещё: очевидно, что прибыль, выгода от транзитных коридоров не должна проходить, что называется, «транзитом» мимо дальневосточных регионов, мимо интересов живущих здесь людей. Современная транспортная, экспортная инфраструктура должна стать каркасом для создания на Дальнем Востоке качественных рабочих мест, новых производств и предприятий, выпускающих продукцию с высокой добавленной стоимостью, в том числе, а может быть, и прежде всего экспортно ориентированной продукции.

Это чрезвычайно важно. Нам, конечно, важно создавать транспортные коридоры экспортно ориентированные, но ещё важнее развивать собственную экономику, собственное производство.

Основные пользователи дальневосточных транспортных коридоров, портов – как правило, крупные угольные, энергетические компании. Предлагаю подумать, как стимулировать этих российских экспортёров направлять часть своих доходов и в эффективные экономические и социальные проекты на Дальнем Востоке.

Уважаемые друзья и коллеги!

Россия, наш Дальний Восток, безусловно, открыты для укрепления деловых связей. Убеждены, взаимная выгода здесь очевидна. И речь не только о прибыли из финансовых отчётов. Совместные проекты в промышленности и науке, образовании и культуре, инфраструктуре и энергетике служат сближению стран и народов, позволяют лучше понять, узнать друг друга, укрепить наше общее достояние – мир, добрососедство и доверие в динамичном, сложном XXI веке, чтобы вместе, объединяя усилия и возможности, создавать будущее.

Позвольте пожелать вам успехов и благополучия. Спасибо за внимание к работе сегодняшнего форума.

Благодарю за внимание.

С.Брилёв: Владимир Владимирович, хотел Вам пожаловаться на Вашего полпреда на Дальнем Востоке – Трутнева.

В.Путин: Мне все жалуются на кого-нибудь, поэтому это неудивительно.

С.Брилёв: Да. 10 лет назад мы с Вами записали замечательное интервью в Уссурийской тайге, в заповеднике для тигров. Вы меня «заразили» Дальним Востоком, я стал сюда регулярно приезжать. Приехал в день, когда запускалась история с «дальневосточным гектаром». Трутнев мне предложил тоже купить. Я ему говорю: «Подскажите мне где-нибудь на границе с китайской, японской, корейской зоной, чтобы я поставил там, допустим, генератор и начал электричество продавать». Он категорически отказывается.

Это что же – значит, по знакомству больше нельзя ничего делать?

В.Путин: А зачем по знакомству, когда можно пойти нормальным путём и всё получить? Так уже поступили 122 тысячи человек: 122 тысячи человек получили этот так называемый дальневосточный гектар. Занимаются люди и сельским хозяйством, и гостинично-туристическим бизнесом, и рекреацией. В общем, это работающая программа, развивающаяся.

Есть, конечно, вопросы, особенно на первоначальном этапе они возникали, связанные с административным сопровождением этих решений, с выделением конкретных участков, именно таких, которыми можно воспользоваться, чтобы они были не только на бумаге. Работа в целом налаживается. Как вы знаете, мы приняли решение, чтобы не только для дальневосточников возможно было получать этот гектар, но и для людей из других регионов. В общем, эта работа развивается. Уверен, принесёт очень хорошие плоды для развития Дальнего Востока.

С.Брилёв: Помимо «дальневосточного гектара», есть вся Российская Федерация. Самая длинная граница у неё на Дальнем Востоке, естественно, с Китайской Народной Республикой, и эта страна главный гость этого форума.

Я прошу подойти к трибуне Председателя Китайской Народной Республики Си Цзиньпина.

Си Цзиньпин (как переведено): Уважаемый Президент Путин! Уважаемые коллеги из разных стран! Дамы и господа, друзья!

Мне доставляет большое удовольствие вновь посетить Владивосток спустя восемь лет. Прежде всего хотел бы выразить искреннюю благодарность Президенту Путину за радушное приглашение и российским друзьям за гостеприимство.

Учреждённый по инициативе Президента Путина Восточный экономический форум уже успешно проводился трижды, стал важной площадкой для объединения ума и обсуждения ключевых вопросов сотрудничества. И в этот раз в работе форума участвует беспрецедентное количество гостей и друзей из разных стран.

Восхищаясь масштабом форума, я хочу от имени правительства и народа Китая, а также от себя лично сердечно с этим поздравить Президента Путина и российских друзей. Свежее дуновение ветерка с востока, обновляющее и возрождающее всё и вся, бросается в глаза. Красота, увиденная вчера с момента прилёта, очень впечатляет. Владивосток приобрёл совершенно новый облик. В бухте Золотой Рог непрерывной вереницей ходят суда и корабли, великолепный мост пролегает через залив и выходит на остров Русский. Всё это только убеждает нас в стремительном развитии города.

Достижения Владивостока – воплощение динамичного развития дальневосточных регионов в последние годы. Тема нынешнего форума – «Дальний Восток: расширяя границы возможностей» – говорит о том, что дальневосточные регионы, демонстрирующие большую энергию и динамизм, открывают широкие перспективы для запуска новых производств и развития сотрудничества.

Китай всегда был и остаётся активным сторонником и участником в развитии сотрудничества на Дальнем Востоке России. Для этого у нас есть уникальные географические преимущества, поскольку Китай и Россия – крупнейшие соседи. Имеем прочную политическую основу, будучи партнёрами по всеобъемлющему стратегическому взаимодействию. Китайско-российские отношения переживают наилучший в истории период.

Для этого имеем мощную поддержку государственной политики. Имеется в виду, что Китай проводит стратегию согласованного развития регионов, ускоряет шаги по возрождению старых промышленных баз, в том числе на северо-востоке страны. Россия включила развитие Дальнего Востока в национальную стратегию развития. Для этого существует самый разветвлённый эффективный механизм. Создана Межправкомиссия по сотрудничеству и развитию Северо-Востока Китая, Дальнего Востока и Байкальского региона России и соответственно деловой совет при ней. Также организован круглый стол руководителей китайских и российских регионов.

При совместных усилиях в последние годы участие Китая в сотрудничестве на Дальнем Востоке принесло заметные успехи. В 2017 году товарооборот между Китаем и Дальневосточным федеральным округом превысил 7700 миллионов долларов США.

Китай принимает участие в более 30 проектах в рамках территорий опережающего развития и свободных портов на Дальнем Востоке с инвестициями на общую сумму более 4 миллиардов долларов. Среди стран всего мира Китай – крупнейший торговый партнёр и инвестор дальневосточных регионов России.

Китайская сторона уже учредила Китайско-российский инвестиционный фонд регионального развития объёмом в 100 миллиардов юаней и начальным капиталом в 10 миллиардов юаней. Будем вместе с российскими партнёрами поддерживать достойное функционирование этого фонда, чтобы и крупные совместные проекты приземлить, и сам фонд превратить в важную платформу содействия межрегиональному сотрудничеству Китая и России.

По мере реализации нефтепровода Китая и России, газопровода по восточному маршруту, железнодорожного моста Тунцзян – Нижнеленинское и автомобильного моста Хэйхэ – Благовещенск приближается «сезон урожая» китайско-российского сотрудничества по развитию Дальнего Востока.

Текущий и последующий годы объявлены нами с Президентом Путиным перекрёстными Годами китайско-российского межрегионального сотрудничества, открываются более широкие пространства для сотрудничества двух стран на Дальнем Востоке.

Мы готовы вместе с российской страной прилагать общие усилия к сотрудничеству в таких ключевых сферах, как инфраструктура, энергетика, сельское хозяйство, туризм, мобилизовать активность среднего и малого бизнеса, усиливать технологичную роль в сотрудничестве, повышать добавленную стоимость продукции, дополнять друг друга своими преимуществами, достигать взаимной выгоды на благо плодотворного сотрудничества Китая и России на Дальнем Востоке.

Дамы и господа! Друзья!

В новых условиях мы должны рука об руку, плечом к плечу наращивать сотрудничество в интересах мира, стабильности, развития и процветания в регионе. Позвольте поделиться с вами следующими соображениями.

Первое. Укреплять взаимное доверие во имя мира и спокойствия в регионе. В настоящее время в международной обстановке происходят глубокие и сложные перемены, поднимают голову политика силы, односторонний подход и протекционизм. На долю шести стран Северно-Восточной Азии приходится 23 процента глобального населения и 19 процентов мирового ВВП.

Гармоничная, доверительная, консолидированная и стабильная Северо-Восточная Азия отвечает интересам всех стран и ожиданиям международного сообщества, способствует поддержанию многосторонности, содействует развитию миропорядка в более справедливом и рациональном направлении.

Китай как член региона Северо-Восточной Азии всегда привержен идее мирного развития, стремится к созданию вокруг себя добрососедской и дружественной обстановки. Китай всегда в духе взаимного уважения принимает конструктивное участие в региональном сотрудничестве, продвигает обмен и диалог между странами региона при взаимном учёте их озабоченностей.

Мы готовы сообща со всеми сторонами непрерывно укреплять солидарность и взаимное доверие для поиска эффективного пути поддержания долгосрочного мира и спокойствия в Северо-Восточной Азии, прилагать неустанные усилия к содействию миру, стабильности и развитию в регионе.

Второе. Углубляется сотрудничество в интересах взаимной выгоды и совместного выигрыша. Северно-Восточная Азия обладает богатыми энергетическими ресурсами, лидирует в мире по своему потенциалу в сфере научно-технологичных исследований и разработок, обеспечена достаточным финансовым и человеческим ресурсом.

Каждая страна Северо-Восточной Азии имеет уникальное преимущество и яркую специфику в экономическом развитии, что позволяет лучше дополнять друг друга. Сегодня, когда ситуация в регионе стабилизируется и наблюдается тенденция к улучшению, страны региона вполне могут использовать свои преимущества для углубления взаимодействия в самых разных сферах.

Нам нужно активнее сопрягать стратегии развития. Как мы договорились с Президентом Путиным, Китай и Россия уверенно продвигают сопряжение строительства «Одного пояса – одного пути» и Евразийского экономического союза. Налицо первые весомые результаты.

Китайская сторона готова на этой основе состыковать стратегию развития со всеми странами в интересах активизации обмена мнениями и координации в области политических установок, объединения усилий и определения магистрального направления сотрудничества.

Необходимо в приоритетном порядке повышать уровень взаимосвязанности транснациональной инфраструктуры, в сфере либерализации и упрощения торгово-инвестиционных процедур, содействовать ликвидности рынка, передвижению капиталов и технологиям, оптимизировать ресурсное обеспечение и индустриальную структуру, сообща построить открытую региональную экономику и создать экономическое кольцо Северо-Восточной Азии.

Следует всемерно способствовать сотрудничеству в малом многостороннем и субрегиональном форматах.

Достигнуты хорошие результаты в трёхстороннем сотрудничестве Китай – Япония – Южная Корея и Китай – Россия – Монголия. Китай открыт ко всему многостороннему сотрудничеству, которое содействовало бы стабильности, развитию и взаимовыгодности в нашем регионе. Мы готовы вместе со всеми странами глубоко изучать возможности развития сотрудничества по другим многосторонним и субрегиональным форматам, чтобы запустить больше практических проектов на благо народов региона. В этом рассчитываем на большую роль Азиатского банка инфраструктурных инвестиций и Фонда Шёлкового пути в плане финансового сопровождения.

Третье. Учиться и перенять опыт друг у друга в пользу укрепления традиционной дружбы народов. Страны Северо-Восточной Азии, расположенные по соседству, отличаются культурной и душевной близостью. На протяжении долгого времени наши народы связывает крепкая дружба, и в то же время возникло много трогательных сюжетов. К примеру, Всероссийский детский центр «Океан» во Владивостоке в своё время принимал на отдых более 900 детей, пострадавших от землетрясения, из уезда Вэньчуань китайской провинции Сычуань.

Наши дети были окружены тщательной и тёплой заботой. В их сердцах было зарождено близкое и особое отношение к России. Среди них был мальчик, которого зовут Си Цзюньфэй. Тогда он загадал про себя желание вернуться в Россию на учёбу в будущем. Бутылочку с его посланием, проплававшую в море несколько месяцев, выловил именно сотрудник детского центра «Океан». Желание этого мальчика сбылось. Теперь он учится в Дальневосточном федеральном университете.

Эта история сама собой служит ярким примером дружественных обменов народов региона.

В будущем предлагаю на имеющейся основе расширять канал обменов, обновлять форму сотрудничества, укреплять и углублять взаимодействие в таких традиционных областях, как туризм, молодёжь, образование и культурная индустрия. Тем временем продолжать учиться и перенимать опыт друг у друга в сферах сохранения историко-культурного наследия, соавторства и защиты интеллектуальной собственности, чтобы создать удобные условия и площадку для обменов между людьми разных стран и разного возраста.

Четвёртое. Работать на долгосрочную перспективу в целях осуществления комплексного и скоординированного развития. С учётом таких факторов Северо-Восточной Азии, как различные модели и неравные уровни развития, быстрые темпы роста экономики и многочисленные совместные проекты, странам региона важно, основываясь на реальности, работать на долгосрочную перспективу, интенсифицировать планирование и координацию, с тем чтобы осуществить гармоничное и устойчивое развитие экономики и общества, ресурсов и окружающей среды, человека и природы.

Мы готовы со странами региона рассмотреть возможности создать новые модели скоординированного развития в Северо-Восточной Азии, ускорить научно-технологические инновации, изменить старые концепции развития, усилить комплексное управление окружающей средой в целях формирования ресурса экономной и экологичной структуры индустрии и образа жизни, совместными усилиями противостоять проблемам окружающей среды регионального характера.

Уважаемый Президент Путин! Дамы и господа, друзья!

Готовы со странами региона воспользоваться историческими возможностями и идти в ногу со временем; активизировать сотрудничество на Дальнем Востоке и в Северо-Восточной Азии в целом; осуществить многогранное и устойчивое развитие региона; увеличить в разы наши общие интересы, чтобы всем народам нашего региона были доступны возможности сотрудничества и плоды совместного развития; объединёнными усилиями открыть прекрасное будущее Дальнего Востока и Северо-Восточной Азии.

Спасибо за внимание.

С.Брилёв: Уважаемый Председатель Си, может быть, я слишком много на себя беру, но помню наше с Вами интервью в Сочи во время Олимпиады, когда Вы позволили мне задать Вам один личный вопрос по поводу того, что Вы читаете. Но сейчас Ваша очень трогательная история о записочке в бутылке не могла не породить у меня другой образ. Мне кажется, наверное, это первый эпизод, когда рядом с Вами сидит журналист после недавнего, очень памятного для нас полёта на китайском самолёте Ким Чен Ына в Сингапур. Вы ему там никакую записочку не оставляли на борту?

Си Цзиньпин: Я считаю хорошим делом, что прошёл саммит в Сингапуре, в частности для наших стран, которые расположены в Северо-Восточной Азии. Я думаю, что все мы согласны, одобряем такой саммит, встречу лидеров США и КНДР. Мы обращаем внимание на долгосрочную стабильность и мир в Северо-Восточной Азии в целом. Без мира, без стабильности не может быть развития и процветания. Мы продвигаем соответствующий процесс, чтобы встреча состоялась успешно. Это может быть тоже какая-то заметка.

С.Брилёв: Я иногда буду себе позволять уточняющие вопросы, с Вашего позволения.

А сейчас мы переходим к выступлению Президента Монголии, перед которым я хотел объяснить одну особенность. Прошу прощения у тех, кто, может быть, слышал, как я один раз на этот счёт рассуждал в Петербурге. Монголия – единственное государство в мире, где в составе Министерства иностранных дел существует управление сопредельных соседних государств. Вдумайтесь, всё понятно: Россия – с севера и Китай – с юга. И плох тот бар в Улан-Баторе, где не висит карта бывшей Монгольской империи. Ребята, мои друзья, монголы очень любят шутить, подходят и говорят: «Мы довольны, как развиваются окраины нашей империи в лице ряда сопредельных государств».

Мы стараемся, мы делаем всё, что можно, и сейчас мы просим Президента Монголии выступить перед нами, пожалуйста.

Х.Баттулга (как переведено): Уважаемый Президент России господин Путин! Председатель Китайской Народной Республики господин Си Цзиньпин! Премьер-министр Японии господин Синдзо Абэ! И Премьер-министр Республики Корея Ли Нак Ен! Дамы и господа! Добрый день!

Выражаю благодарность Президенту России за приглашение участвовать в Восточном экономическом форуме. Ежегодный Восточный экономический форум становится важной переговорной площадкой для определения дальнейшего направления развития сотрудничества для стран АТР.

Из года в год повышается уровень участников, и расширяются рамки форума. Главными внешнеполитическими направлениями Монголии являются стабильное развитие дружественных и добрососедских отношений и всестороннего сотрудничества с Россией, Китаем, а также участие в политических и экономических интеграционных процессах в регионе. В июне этого года в городе Циндао Китайской Народной Республики были проведены двусторонние встречи с главами России и Китая, а также трёхсторонняя встреча, в ходе которых мы подтвердили приверженность углублению сотрудничества.

Дамы и господа! Нынешний форум проходит на тему «Дальний Восток: расширяя границы возможностей». Мне видится, что поставлена задача – найти новые возможности для всех стран нашего региона для развития двухстороннего и многостороннего сотрудничества. Дальний Восток России является одним из важных выходов для углубления сотрудничества со странами региона и приобщения к экономической интеграции для нашей страны.

Монголия планирует проводить транзитные перевозки через территории своих соседей и выйти на мировой рынок, используя их морские порты. В этих целях в 2010 году парламентом нашей страны была принята стратегия развития железнодорожного транспорта. Эта стратегия нынче очень успешно реализуется. Подписание в июне этого года монголо-российского межправсоглашения об условиях транзитных перевозок грузов железнодорожным транспортом стало большим шагом.

Кроме этого, с Китайской Народной Республикой были подписаны такие важные документы, как межправсоглашение о выходе к морю и транзитных перевозках по территории Китая, межправсоглашение о сотрудничестве по транзитным перевозкам железнодорожным транспортом. Подписание этих соглашений открыло нам возможность осуществлять перевозки транзитом через территорию соседей и, используя их порты, осуществлять торговлю со странами Северо-Восточной Азии и остальными государствами.

Выражаю благодарность Президенту России Путину и Председателю КНР Си Цзиньпину за содействие в подписании этих важных документов, которые дали нам возможность приобрести выход к морю и присоединиться к международной торгово-экономической интеграции.

Монголия установила высокий уровень политических отношений с соседями и странами региона. У нас нет острых или спорных вопросов. С этой точки зрения мы выдвинули инициативу проведения Улан-Баторского диалога, который призван укрепить взаимопонимание между странами региона и углубить диалог между ними.

Наряду с укреплением высокого уровня политических отношений необходимо сбалансировать политику нашего развития с другими странами региона и осуществлять крупные проекты.

Например, мы работаем над созданием монголо-российско-китайского экономического коридора. В ходе встреч в Циндао с Президентом Путиным и Председателем Си Цзиньпином обсудили вопрос начала работы по реализации конкретных проектов в рамках этой программы. Мы готовы сотрудничать по вопросу строительства газопровода из России в Китай через территорию Монголии.

Выражаю благодарность Президенту Путину за поддержку нашего предложения и надеемся, что Председатель Си Цзиньпин тоже его поддержит. Мы готовы создать крепкие правовые условия для осуществления этого проекта.

В целях создания более благоприятных условий для расширения сотрудничества с основными торговыми и инвестиционными партнёрами в 2015 году подписали соглашение об экономическом партнёрстве с Японией и завершили совместную исследовательскую работу по созданию аналогичного соглашения с Республикой Корея. Также обсуждаем обоснование для подписания соглашения о свободной торговле с Евразийским экономическим союзом.

Дамы и господа! Остановилось падение экономики Монголии, наблюдается стабильный рост. Рост ВВП на 2017 год составил 5,3 процента, а за первую половину этого года вырос на 6,3 процента. Мы стремимся снизить зависимость нашей экономики от горнорудной отрасли, придерживаемся политики увеличения объёмов внешней торговли, включая также увеличение объёмов экспортной продукции с добавочной стоимостью.

Хотел бы с этой трибуны подтвердить наше стремление придерживаться политики активного развития двустороннего и многостороннего торгово-экономического сотрудничества со странами региона. Хотел бы предложить некоторые конкретные мысли для того, чтобы развивать плодотворное экономическое сотрудничество.

Россия, Китай, Япония, Республика Корея, Монголия, в том числе в рамках ООН, в последние годы обсуждали вопрос создания региональной энергетической суперсети, проводили исследования и совместные заседания. Предлагаю, не теряя времени, совместно начать реализацию проекта энергетической суперсети Северо-Восточной Азии, которая является решением проблемы обеспечения стран Северо-Восточной Азии электроэнергией, сбалансирования нагрузок в пиковые часы и использования резервных мощностей.

Приятно отметить, что Монголия и Китай начали реализацию проекта строительства совместного энергетического комплекса и сверхмощных линий электропередач, что является конкретным началом создания вышеупомянутой суперсети. Этот комплекс будет состоять из солнечных, ветровых и угольных станций, которые вместе смогут генерировать около 5350 мегаватт встроенной мощности. Также будут построены сверхмощные линии электропередач постоянного тока из Монголии в Китай общей протяжённостью более 1,5 тысячи километров. Завершены исследовательские работы, подготовлено ТЭО, и в скором времени начнутся строительные работы.

Вообще, Монголия обладает обширной территорией, поэтому производство солнечной, ветровой электроэнергии в зависимости от сезонных и часовых разниц может помочь Японии и Корее в часы пик, а также может выполнять аккумуляторную роль. Думаю, что возобновляемая энергия будет приветствоваться любой страной.

Необходимо создать организацию, в которой были бы представлены все шесть стран Северо-Восточной Азии, которые будут заинтересованы в успешной реализации проекта энергетической суперсети Северо-Восточной Азии, а именно Монголия, Россия, Китай, Япония, КНДР и Республика Корея.

Такая организация может скоординировать проведённые до сих пор исследовательские работы по реализации проекта, определить общую политику и разработать необходимые документы. Мы готовы создать эту организацию в Монголии, оказывать её деятельности всяческое содействие. Для того чтобы оперативно создать её, предлагаю сформировать совместную рабочую группу с участниками сторон. Считаю, что такая сеть будет энергетической интеграцией, которая охватит регионы Северно-Восточной Азии и станет первым шагом на пути создания азиатской суперсети.

Уверен, что энергетическая суперсеть Северо-Восточной Азии наряду с открытием новых возможностей для сотрудничества и развития нашего региона будет ещё и важным фактором укрепления доверия между всеми странами региона.

Желаю успехов в работе форума. Спасибо за внимание.

С.Брилёв: Может быть, не будем дожидаться дальше, а прямо сейчас отреагируем на инициативу Президента Монголии? Владимир Владимирович, господин Си, к России и к Китаю были обращены эти предложения. Как Вам, Владимир Владимирович?

В.Путин: Мы только что обсуждали с коллегой, с Президентом Монголии, эти предложения на двухсторонней встрече. Они нам известны, мы их прорабатываем, и в принципе они вполне реализуемы.

Вы знаете, что мы давно работаем в Монголии. Что касается транспортной инфраструктуры, Россия владеет 50 процентами Улан-Баторской железной дороги, и у партнёров с обеих сторон есть хорошие планы по развитию этой инфраструктуры. Мы прорабатывали и с китайскими друзьями, и с монгольскими возможность маршрутов для доставки углеводородов через монгольскую территорию. Есть и действительно заслуживающие поддержки вопросы и предложения в сфере электроэнергетики. Это всё в работе.

С.Брилёв: Китайская Народная Республика как на это смотрит? И кто должен платить за всё это дело? Это тоже ведь очень важный вопрос. Привлекательный проект, но это государство, бюджет, частные компании?

Си Цзиньпин: С точки зрения географии Китай, Монголия и Россия нуждаются в сотрудничестве. Мы так и делаем постоянно, проводим регулярно встречи лидеров трёх стран, у нас есть такой механизм.

Наш двусторонний механизм тоже благоприятно функционирует. Мы сегодня с господином Президентом Монголии поговорили об улучшении механизма обеспечения нашего сотрудничества.

Действительно, многие проекты нас вдохновляют. Некоторые проекты уже реализованы, реализуются, некоторые продвигаются. То, что было озвучено сегодня по поводу программ, – это очень грандиозная и перспективная программа. Сейчас самое главное обеспечить научную целесообразность, чтобы практическим путём продвигать эти инициативы. Мы сейчас работаем над этим.

С.Брилёв: Спасибо большое.

Я вижу, как активно кивает Премьер-министр Кореи. Давайте всё-таки пойдём по порядку, который мы согласовали.

Господин Синдзо Абэ, Премьер-министр Японии, прошу Вас к трибуне.

С.Абэ (как переведено): Господин Брилёв, благодарю Вас за то, что Вы меня представили.

Господин Президент Путин! Господин Председатель КНР Си Цзиньпин! Господин Президент Баттулга! Господин Премьер-министр Ли Нак Ён! Я рад, что нам удалось встретиться.

Я хотел бы прежде всего поблагодарить Президента Путина за то, что он всех нас пригласил во Владивосток. Я сейчас слушал выступления трёх лидеров, они были замечательными и наводящими на разные размышления. Они меня, с одной стороны, глубоко впечатлили, а с другой стороны – заставили задуматься над тем, что за страна наша Япония, над нашей идентичностью.

Мне приходит на память такое выражение «дот-коннектор», то есть человек, который соединяет других людей, соединитель точек. Речь, конечно, идёт не о точках, а о местностях, которые не соединены друг с другом, о людях, о вещах, о финансах, между которыми отсутствует пока связь. Мне кажется, Япония может связать все эти точки, вещи и, таким образом, создать добавленную стоимость. Может быть, это будут действительно места на плоскости, точки, например Ямал и Камчатка. Может быть, это будет трёхмерное пространство, в котором будет существовать какой-то искусственный спутник Земли и чей-то дом в Сибири, скажем. Так или иначе в результате будет возникать соединяемость, связанность между СПГ, например, или интернетом.

На сухопутных просторах Евразии или же на морских просторах Индийского и Тихоокеанского бассейнов, где расположена Япония, или же в космическом и виртуальном пространстве, где все мы находимся, – везде идёт прогресс в области связанности, соединяемости, которая означает, что новые связи будут формировать новые соединения. И мы живём сейчас в такую эпоху, когда в результате этой соединяемости, связывания точек рождается новая добавленная стоимость.

Мне бы очень хотелось, чтобы Япония в дальнейшем могла играть роль эдакого гигантского соединителя точек – «дот-коннектора». Эта роль подразумевает, что всё это будет происходить, это связывание не связанных до сих пор точек, на основе честных правил, точек, знаний, регионов.

Господин Президент Путин! Именно поэтому, как мне кажется, Япония и Россия могут совместно достичь значительного синергетического эффекта – благодаря нашей совместной работе. И я хотел бы об этом подробнее рассказать во второй половине своей речи.

А сейчас первую половину отведённого мне времени я бы хотел посвятить разговору о будущем. Я хотел бы поговорить практически только о будущем. В следующем году в Японии будет происходить наследование престола. Также в Японии состоится саммит «Группы двадцати» в Осаке, на котором мы ждём присутствия Президента Путина и Председателя Си. После конца лета в Японии пройдёт Кубок мира по регби, и я могу сейчас сообщить присутствующим, с какой страной принимающая сторона Япония сразится в первом матче. Это будет 20 сентября на стадионе в Токио. Запомните, пожалуйста: это будет Россия. Хотелось бы пожелать обеим командам хорошо побороться за победу.

2020 год будет годом токийской Олимпиады и Паралимпиады. Молодёжь со всего мира соберётся в Токио, и там пройдёт праздник спорта и мира.

Я хочу обратиться ко всем руководителям стран сейчас на сцене и ко всей аудитории. Япония сейчас переживает важнейший поворотный момент в своей истории. И в такой важнейший момент в своей истории хотелось бы, чтобы наша страна – я бы хотел заложить в Восточной Азии XXI века краеугольный камень мира и процветания. Это моя твёрдая решимость.

Прежде всего хотел бы остановиться на японо-китайских отношениях. Непосредственно после того, как я вступил в должность Премьер-министра, во время работы моего первого правительства я посетил Китай и предложил идею стратегических взаимовыгодных отношений. Газета «Жэньминь жибао» назвала тот визит путешествием, которое разбило лёд. Но к моменту начала действия моего второго правительства, когда я вступил на второй срок на посту министра, к сожалению, японо-китайские отношения оказались чуть ли не в самом сложном состоянии за всё послевоенное время. Я всё это время хотел как-нибудь улучшить наши отношения и прилагал к этому максимальные усилия.

Понятно, почему это происходило. Дело в том, что Япония и Китай разделяют огромную ответственность за мир и процветание в нашем регионе, да и во всём мире. Страны Азии тоже очень надеются, что Япония и Китай будут стабильно развивать дружественные отношения между собой. И мне хотелось бы, чтобы, оправдывая эти ожидания, мы развивали сотрудничество во всех сферах и вносили посильный вклад в мир и процветание и в регионе, и в мире. Это также является моим твёрдым убеждением, моим кредо.

В ноябре прошлого года в Дананге мы провели с Председателем Си Цзиньпином переговоры на саммите АТЭС, которые стали хорошей возможностью для нового старта в отношениях Японии и Китая. В мае этого года глава Госсовета КНР господин Ли Кэцян посетил Японию, это был первый за восемь лет визит главы Правительства КНР в нашу страну. Тогда он сказал, что японо-китайские отношения вернулись в нормальное русло. Я полностью разделяю эту оценку.

Только что с Председателем Си нам удалось провести значимую встречу по вопросам японо-китайских отношений и обменяться мнениями по различным задачам, которые стоят между нашими странами. Также, принимая приглашение китайской стороны, я бы хотел посетить Китай в течение этого года, который является знаменательным, памятным годом 40-летия заключения двустороннего договора о мире и дружбе. После этого мне хотелось бы обязательно пригласить господина Си в Японию. И таким образом, через взаимные визиты наших двух лидеров, мне хотелось бы поднять отношения между Японией и Китаем на новый уровень. Это также моя твёрдая решимость.

Говоря о том, как выполнить задачу – создать прочный мир и процветание в нашем регионе в XXI веке, – нельзя обойти проблему Северной Кореи. В июне в Сингапуре состоялась историческая встреча лидеров США и Северной Кореи. Я хочу выразить поддержку этой встречи как позитивному шагу, который направлен на решение проблем похищения японских граждан, ядерного оружия и ракетной программы.

Президент Трамп применил новаторский, никем до сих пор не испробованный подход в отношении с Председателем Госсовета Ким Чен Ыном. Налаживая взаимное доверие, этот подход имеет целью разделить общее понимание будущего со светлыми перспективами денуклеаризации и при этом побуждать партнёра к конкретным действиям. Благодаря этому смелому решению Президента Трампа, отношения между Северной Кореей и международным сообществом уже начинают в значительной мере меняться. И очень хотелось бы, чтобы Северная Корея обязательно воспользовалась этим шансом.

По моему мнению, в мире нет другой такой страны, как Северная Корея, которая обладала бы подобным потенциалом для того, чтобы трансформировать будущее в надежду. В Северной Корее есть медь, есть золото, железная руда, другие богатейшие минеральные ресурсы. Я не сомневаюсь, что 25-миллионое население этой страны составит одну из самых трудолюбивых рабочих сил в мире.

Хочу обратиться ко всем собравшимся здесь: давайте пообещаем, давайте поклянёмся, что мы будем и впредь говорить с Северной Кореей одним голосом, в унисон, с одних позиций для того, чтобы она могла пойти дорогой этого исполненного надежд будущего. Давайте подтвердим приверженность твёрдой позиции в контактах с Северной Кореей.

Что же нужно сделать для этого? Необходимо обязательно осуществить полную денуклеаризацию Корейского полуострова. В этом отношении мы с Президентом Путиным и Председателем Си полностью имеем одно и то же мнение. Я надеюсь, что запланированная на скорое время встреча лидеров Северной и Южной Кореи в Пхеньяне приведёт к конкретным действиям, которые будут направлены на денуклеаризацию Корейского полуострова.

Между Японией и Северной Кореей существует проблема похищения японских граждан. Её, конечно, тоже нужно решить. При этом я полон решимости закрыть вопрос негативного прошлого в отношениях Японии с Северной Кореей и начать движение к нормализации дипломатических отношений. Я тоже должен пробить скорлупу взаимного недоверия, сделать свой шаг вперёд и в конце концов общаться напрямую с Председателем Госсовета Кимом. В настоящее время никаких конкретных решений по японо-северокорейским встречам на высшем уровне нет. Но уж если проводить эту встречу, она должна быть такой, чтобы она способствовала решению проблемы похищения японских граждан. Это моя твёрдая решимость.

Для прочного мира и процветания в регионе Северо-Восточной Азии важно, чтобы все региональные лидеры, включая всех нас, лидеров пяти стран, продолжали двигаться в одном направлении. Я лично не пожалею для этого своих усилий. Я здесь перед вами это обещаю, даю своё слово.

Далее о японо-российских отношениях. Для Японии с точки зрения того, чтобы заложить краеугольный камень мира и процветания в этом регионе в XXI веке, японо-российские отношения таят в себе безграничные возможности. Между нашими странами на протяжении более чем 70 послевоенных лет, этого долгого времени, не был заключён мирный договор. И в том, что это является ненормальной ситуацией, мы совпадаем в мнении с Президентом Путиным.

В декабре 2016 года я принимал Президента Путина в своём родном городе Нагато. И мы вдвоём обстоятельно побеседовали о будущем японо-российских отношений. Мы договорились о начале консультаций относительно особой системы для осуществления совместной хозяйственной деятельности на четырёх островах и об осуществлении свободных посещений могил бывшими жителями этих островов. Кроме того, в Нагато мы подтвердили, что разделяем искреннюю решимость разрешить проблему мирного договора.

Уважаемые дамы и господа! Наши договорённости в Нагато последовательно реализуются. Японо-российские отношения сейчас переживают период продвижения вперёд с беспрецедентным ускорением. И план двустороннего сотрудничества, о котором мы договорились с Президентом Путиным, уже включает в себя более чем 150 проектов. Более половины из них уже реализуются или находятся на этапе, когда они будут вот-вот реализовываться.

Я хочу показать вам видеоролик, который очень красноречиво расскажет об этом. Пожалуйста, посмотрите это видео.

(Идёт демонстрация видеоролика.)

Господа, надеюсь, вы смогли вполне прочувствовать эту мощную динамику. Благодаря тому, что сейчас реализуется план сотрудничества из восьми пунктов, вы тоже сможете реально ощутить улучшение качества жизни граждан России, я уверен.

Россия и Япония сейчас демонстрируют гражданам Японии, да и всему миру очень чёткие доказательства. Это чёткие доказательства того, что, когда наши страны объединяют свои усилия, граждане России становятся здоровыми, что города России становятся комфортными для проживания, что малый и средний бизнес России заметно увеличивает свою эффективность, полезные ископаемые из России – благодаря сотрудничеству с Россией – ещё более эффективно поставляются на мировой рынок.

И начиная с Владивостока все регионы Дальнего Востока благодаря сотрудничеству между нашими странами становятся своего рода воротами, в которых сосредотачиваются люди, вещи и финансы. Мечта о цифровой России приносит ещё более скорые плоды. Вот такие многочисленные доказательства прямо сейчас представляют Япония и Россия.

Несмотря на то, что между нашими странами есть уникальные возможности, которых практически никогда не бывает между двумя другими странами, препятствия для их полной реализации всё ещё остаются. Дамы и господа, я повторюсь, речь идёт как раз о том факте, что обе страны до сих пор не заключили мирный договор.

В этом году 25 мая на Петербургском международном экономическом форуме я привлёк внимание аудитории словами: «Давайте помечтаем». Я тогда призвал аудиторию с надеждой представить себе, что будет во всем нашем регионе, когда между Японией и Россией восстановится постоянная стабильность.

Я обратился с этим призывом тогда к аудитории в Петербурге. По моему мнению, тогда мы сможем приступить к созданию оплота мира в этом уголке Северного и Восточного полушарий. И этот оплот наверняка станет надёжным и прочным, будет поддерживать как регион, так и весь мир.

Северный Ледовитый океан, Берингово море, северная часть Тихого океана, Японское море тогда смогут стать магистральной морской дорогой мира и процветания, а острова, которые некогда являлись причиной противостояния, превратятся в символ японо-российского сотрудничества и откроют благоприятные возможности как логистический хаб, опорный пункт. Японское море тоже изменится, став логистическим хайвеем.

А после этого, возможно, появится обширный, контролируемый свободными, честными правилами макрорегион в Китае, Республике Корее, Монголии – до стран Индо-Тихоокеанского региона. И этот регион будет исполнен мира, процветания и динамизма.

Господин Президент Путин, давайте ещё раз подтвердим нашу решимость, наши намерения перед многочисленными свидетелями, перед всей нашей аудиторией. Если мы не сделаем это сейчас, то когда же? Если этого не сделаем мы, то кто же это сделает кроме нас? Давайте вместе идти вперёд, задавая себе эти вопросы всегда.

Мы оба прекрасно знаем, что это, конечно, непросто. Но на нас лежит ответственность за будущие поколения. Мы несём ответственность и за то, чтобы убрать из Северо-Восточной Азии последние остатки послевоенного пейзажа и изменить будущее, наполнить будущее надеждой.

Уважаемая аудитория, дамы и господа! Нам следует прекратить бесконечно доставлять затруднения нашим детям и внукам из-за того тупика в наших отношениях, который доставлял затруднения в своё время нашему поколению.

Как вы сейчас видели, многочисленные достижения между нашими странами – это лишь анонс тех масштабных проектов, которые могут быть реализованы, если наши две страны этого только захотят. Давайте же дадим возможностям, которые у нас есть, шанс раскрыться более всесторонне.

В этот раз мы провели уже 22-ю встречу с Президентом Путиным. Надеюсь, мы продолжим и дальше много раз встречаться и использовать для этого разнообразные возможности. Пожалуйста, поддержите наши шаги в направлении заключения мирного договора. Я хочу попросить всю аудиторию поддержать нас энергичными аплодисментами. (Аплодисменты.) Большое спасибо, господа.

В 2020 году Токио совершенно преобразится ко времени проведения Олимпийских и Паралимпийских игр. Может быть, даже беспилотные автомобили будут не просто ездить по земле – они станут летающими автомобилями, которые с какого-то момента смогут подниматься в воздух.

Сейчас в Японии начинается новая эпоха благодаря новому поколению жителей нашей страны, а также благодаря тем людям, которые приезжают к нам со всего мира. Я хочу обратиться к российской молодёжи – надеюсь, что меня услышат. Пожалуйста, приезжайте в Японию, живите у нас, учитесь, работайте и создавайте новую Японию вместе с нами, японцами.

Будущее – это и есть надежда. Поэтому именно воспитание молодёжи, которая сможет от всего сердца поверить в это, – это важнейшая обязанность всех людей, которые руководят страной.

В то, что формирующееся в Японии молодое поколение, объединив усилия с молодёжью из России, Китая, Республики Кореи и Монголии, станет движущей силой для создания мира и процветания в Азии и во всем мире в конечном счёте, для того, чтобы наступила такая эпоха, которая будет полна надежд, – в это я верю, на это я надеюсь каждый день, не проходит и дня, чтобы я не думал об этом.

Надеюсь и далее работать, отдавая этой цели всего себя. Большое спасибо вам.

Давайте ещё встретимся. До новых встреч!

С.Брилёв: Господин Абэ, Вы раскинули такую широкую сеть вопросов, что я даже не знаю, с чего начать. Мы с Вами встречались в мае, я Вам очень благодарен за интервью в канун Петербургского форума. С большим удовольствием я с коллегами сделал фильм о российско-японском сотрудничестве, где было, кстати, много и таких примеров. Но, Вы знаете, на что я обратил внимание, когда мы его монтировали? Не было примеров с Курильских островов. Как Вы представляете себе совместную хозяйственную деятельность на том, что мы называем южные Курилы? Это что может быть?

С.Абэ: В позапрошлом году мы с Президентом Путиным встретились на моей родине, в Нагато. Мы говорили о том, что до сих пор, к сожалению, у нас нет мирного договора. Мы договорились, что необходимо менять подходы, с тем чтобы наши народы понимали значение того, что мы можем решить все имеющиеся проблемы и заключить мирный договор. Именно совместная хозяйственная деятельность является путём к этой цели. Благодаря совместной деятельности наши народы начнут глубже понимать друг друга, создадут хорошие отношения дружбы. И мы сейчас ведём переговоры для практического применения этого подхода, чтобы не только люди, проживающие на островах и в Японии, но и все люди понимали необходимость разрешения этой проблемы и заключения мирного договора. Я в это верю.

С.Брилёв: Владимир Владимирович, я сейчас, наверное, скажу самую страшную фразу во всей моей жизни – я решил поставить себя на Ваше место. И подумал: 1956 год, Московская декларация, проявление доброй воли, упоминание двух островов, возможный выход на мирный договор. Но после этого достаточно стремительно начала меняться ситуация не в сторону доброй воли, в частности, совершенно очевидная вещь – это размещение американских войск на Японских островах, в том числе наступательных элементов американских вооружённых сил.

Если мне позволительно задать этот вопрос, а Вы в ходе Ваших переговоров затрагивали тему: а что, если на том, что сегодня является российскими южными Курилами, ключевыми совершенно островами в плане выхода в Тихий океан, – вдруг и там возникнут американские войска? Это является темой переговоров или нет?

В.Путин: Прежде всего хочу сказать, что Синдзо прав: и он, и я, мы хотим выйти на заключение мирного договора. Считаю, что это чрезвычайно важно и в наших двусторонних отношениях, и с точки зрения создания благоприятных условий для развития ситуации в мире, об этом Председатель Си Цзиньпин только что говорил. Нам нужно создать благоприятные условия в регионе. И я полностью с этим согласен. Япония – наш естественный партнёр, и мы хотим развивать полноценные отношения.

Вопросы безопасности имеют большое значение, и мы их все обсуждаем, в том числе и с тех позиций, о которых Вы сейчас сказали. Нас, естественно, не могут не беспокоить многие аспекты военного сотрудничества в регионе, в том числе продвижение американских систем противоракетной обороны. Всё это является предметом наших переговоров.

Я сейчас не буду вдаваться в детали, хотел бы оттолкнуться от того, что сказал Синдзо, а именно: он предложил менять подходы. Вот не поверите, честно вам скажу, это такая простая мысль, но она пришла мне в голову прямо сейчас, вот прямо здесь. 70 лет мы пытаемся выйти на решение спорных вопросов. Вы упоминали о декларации 1956 года. Она же была не просто подписана, она была ратифицирована и парламентом Японии, и Верховным Советом СССР. Потом японская сторона от выполнения этой декларации отказалась. Мы сейчас вернулись к рассмотрению этих вопросов. Так вот 70 лет мы ведём переговоры. Синдзо сказал: давайте поменяем подходы. Давайте.

Так вот какая идея мне пришла в голову: давайте заключим мирный договор, – не сейчас, но до конца года – без всяких предварительных условий. (Аплодисменты.) Я даже не просил поддержать аудиторию меня аплодисментами. Благодарю вас за эту поддержку.

А потом на основе этого мирного договора как друзья продолжим решать все спорные вопросы. Разумеется, мне кажется, что это облегчило бы нам решение всех проблем, с которыми мы не можем справиться на протяжении 70 лет.

С.Брилёв: 16 часов 30 минут, 12 сентября, время пошло до конца года.

Я думаю, мы неизбежно вернёмся сегодня к этой теме ещё раз. Сейчас я хотел бы предложить выступить Премьер-министру Республики Корея господину Ли. Прошу Вас.

Ли Нак Ён (как переведено): Уважаемый Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин! Уважаемый Председатель КНР господин Си Цзиньпин! Уважаемый Президент Монголии господин Баттулга! Уважаемый Премьер-министр Японии господин Синдзо Абэ! Уважаемые представители правительств и бизнеса разных стран!

Ведущие лидеры стран Северо-Восточной Азии собрались на этой площадке, чтобы объединить усилия и идеи для развития Дальнего Востока и обеспечения мира и процветания в регионе. Это имеет большое значение. Этот форум проводится в четвёртый раз. Для меня очень большая честь выступить на сегодняшнем форуме.

Уважаемые участники форума!

Дальний Восток с давних времён был точкой соприкосновения восточной и западной культур, также был узлом соединения континента и океана. В последнее время он находится в центре внимания в качестве ключевого звена по самому короткому маршруту Северо-Восточная Азия – Европа благодаря Северному морскому пути. Потенциал данного региона динамично реализуется на основе политики Президента Путина, направленной на развитие Дальнего Востока.

По итогам 2017 года в данном регионе темпы роста промышленного производства превысили среднероссийские показатели. Количество инвесторов, работающих на 18 ТОРах, увеличилось со 111 в 2016–м до 210 в 2017 году.

Дальний Восток имеет очень важное значение в корейско-российских отношениях. По итогам 2017 года на долю Дальнего Востока приходилось около 37,5 процента от общего объёма двусторонней торговли. Среди 150 предприятий, работающих на российском рынке, 39 работает здесь.

В 2014 году вступило в силу соглашение об отмене визовых требований, благодаря чему Владивосток стал популярным направлением для корейских туристов. Сочетание величия природы, разнообразия культуры Евразии стало основой того, что Владивосток стал широко известен в Корее. В 2017 году количество корейцев, посетивших Владивосток, увеличилось в два раза по сравнению с 2016 годом и составило 100 тысяч человек.

Дальневосточный федеральный университет, где ежегодно проходит ВЭФ, также имеет скорее особую связь. В этом университете впервые в мире был открыт факультет корееведения. Здесь сохранились давние традиции и история изучения корееведения. Президент Республики Корея Мун Чжэ Ин в своём выступлении на третьем Восточном экономическом форуме представил новую северную политику. Корея стремится к соединению транспортной, логистической и энергетической инфраструктуры в Евразии, что позволит создать новую движущую силу для корейской экономики, а также обеспечить мир, стабильность и всеобщее процветание Евразийского континента. Ключевой ареной данной политики является Дальний Восток.

Вместе с тем Президент Мун Чжэ Ин предложил навести девять мостов сотрудничества. «Девять мостов» означают ключевые сферы взаимодействия между нашими странами – это газ, железная дорога, электричество, судостроение, создание рабочих мест, сельское хозяйство, рыболовство, развитие морских портов и Северного морского пути. За год усилия правительства и частного сектора позволили достичь хотя и недостаточных, но значимых результатов по этим девяти направлениям.

Сегодня я хотел бы в своём выступлении сделать обзор достигнутых результатов и наметить ориентиры дальнейшего сотрудничества.

Во-первых, судостроение, морские порты и Северный морской путь – это те сферы, где можно добиться результатов в краткосрочной перспективе. Я надеюсь на то, что мы именно в этих сферах создадим истории успеха. Это станет условиями формирования атмосферы взаимного доверия и сотрудничества.

В прошлом году Президент Путин принял участие в торжественной церемонии имянаречения ледокольного танкера-газовоза «Кристоф де Маржери», построенного на верфи в Южной Корее. После чего пять танкеров были переданы заказчику, и они доставляют природный газ с полуострова Ямал в Китай. Успешное освоение Северного морского пути приведёт к значительному улучшению не только условий транспортировки энергетического топлива, но и общей логистической среды в Евразии.

Совместно компаниями двух стран продвигается проект по модернизации судоверфи «Звезда». Я надеюсь на успех проекта и формирование основ для будущих совместных проектов.

Корейское правительство оказало поддержку проведению ТО для проекта порта «Славянка». В перспективе будет искать меры по расширению сотрудничества.

Корейские малые и средние предприятия с богатым опытом и конкурентными преимуществами, особенно в ТОРах и свободном порту Владивосток, также вышли или готовятся к выходу в девяти сферах, новых сферах.

Во-вторых, у Кореи и России в сферах сельского хозяйства и рыболовства есть уже давняя история сотрудничества. Теперь производство, переработка, реализация, туризм и культура в комплексе должны стать объектом поиска новых форм взаимодействия.

Сейчас семь корейских компаний производят в год на Дальнем Востоке около 60 тонн сои и кукурузы. Особенно соя, не содержащая ГМО, получает высокую оценку. Но мы хотим, чтобы двустороннее сотрудничество в аграрном секторе вышло за рамки простого производства и дошло до переработки и связи с туризмом. Для создания сотрудничества, направленного в будущее, в ходе саммита в этом году в июне была достигнута договорённость о регулярном проведении бизнес-диалога в сфере сельского хозяйства. Дальневосточный регион обладает богатыми морскими ресурсами, поэтому возможно реализовывать проекты с высокой добавленной стоимостью.

В-третьих, проекты в сфере железной дороги, газа и электричества для соединения Евразии – это всеми желаемые проекты. Но для реализации данных проектов требуются масштабные инвестиции в долгосрочной перспективе, а также тщательная подготовка с учётом изменений международных обстоятельств. Корея и Россия уже 20 лет назад начали работу в сфере железной дороги, электричества, газа для соединения Корейского полуострова и России в рамках трёхсторонних проектов. Но, к сожалению, нам не удалось достичь прогресса из–за ряда вопросов, в том числе северокорейской ядерной проблемы.

Однако позитивные изменения обстановки на Корейском полуострове открыли новые возможности. В июне текущего года состоялся визит Президента Мун Чжэ Ина в Россию, и наши страны договорились начать совместное исследование трёхсторонних проектов. И здесь, на площадке Восточного экономического форума, впервые была проведена сессия на тему сотрудничества юга и севера Кореи и России. Я надеюсь, что было активное обсуждение с участием экспертов.

Хочу выразить благодарность за внимание российского Правительства и научных кругов, которое уделяется трёхсторонним проектам.

Вчера я увидел, что логистическая компания использует Транссиб для транспортировки грузов из Владивостока в Санкт-Петербург в крупнотоннажных контейнерах. Президент Республики Мун Чжэ Ин в своём выступлении на церемонии 15 августа по случаю освобождения Кореи предложил создать железнодорожное сообщество Восточной Азии с участием Кореи, России, Китая, Японии и Монголии. Создание такого сообщества с участием США будет способствовать активизации экономических контактов в регионе, а также станет основой для многостороннего механизма мира и безопасности в Северо-Восточной Азии. Корейское правительство будет прилагать усилия для реализации данной инициативы путём активного обсуждения со странами региона, а также создания соответствующих условий. Прошу лидеров стран Северо-Восточной Азии оказать содействие в этом вопросе.

В-четвёртых, наше взаимодействие на «девяти мостах» мы должны продолжать. Нам необходимо искать и новые сферы сотрудничества. Корея и Россия уже определили новые сферы: Здравоохранение, окружающая среда, образование как дополнительные сферы нашего взаимодействия. И в сфере инфраструктурных проектов можно надеяться на расширение сотрудничества.

Корея обладает отличными медицинскими кадрами. Кроме того, у нас есть развитая система всеобщего медицинского страхования и успешно эксплуатируется медицинская информационная система на основе ИКТ. Предоставление качественных медицинских услуг будет вносить весомый вклад в развитие Дальнего Востока и привлечение инвестиций в данный регион. В строительстве инфраструктуры мы можем поделиться опытом технологий корейских предприятий.

Мы надеемся на конкретизацию сотрудничества в сфере окружающей среды, включая утилизацию отходов. Таким образом, сферы сотрудничества между нашими странами безграничны.

В-пятых, для систематизации и расширения двустороннего сотрудничества на Дальнем Востоке необходимо создавать и активизировать различные совещательные каналы на правительственном, региональном, частном и предпринимательском уровнях. В этом направлении за год у нас уже есть результаты.

Председатель Комитета по северному экономическому сотрудничеству Сон Ён Гиль и заместитель Председателя Правительства господин Трутнев провели совещание по продвижению проектов на Дальнем Востоке. В двух странах были учреждены деловые советы компаний, регулярно проводят День корейского инвестора.

В ноябре текущего года состоится первый российско-корейский региональный форум в городе Пхохан, где находится известная компания POSCO. С корейской стороны будут принимать участие 17 региональных органов власти и девять региональных правительств России. Надеюсь на создание тесной сети связей между регионами для укрепления дальнейшего сотрудничества.

На площадке нынешнего Восточного экономического форума нашими правительствами завершена работа по формулировкам плана действий по сотрудничеству в строительстве «девяти мостов». Надеемся на скорейшее подписание данного документа для поиска различных инвестиционных проектов и их системной реализации.

Уважаемый Президент Владимир Владимирович Путин! Уважаемый Председатель господин Си Цзиньпин! Уважаемый Президент господин Баттулга! Уважаемый Премьер-министр Японии Синдзо Абэ!

Две Кореи, Россия, Китай, Япония, США с 2003 по 2008 год проводили шестисторонние переговоры для разрешения северокорейской ядерной проблемы. Многие заинтересованные страны, включая Монголию, также надеялись на успех этих переговоров. Но, к сожалению, эти переговоры не завершились успешными результатами. Однако корейское правительство выражает глубокую благодарность всем странам за оказанную поддержку и содействие.

После этого поиск путей по урегулированию северокорейской ядерной проблемы продолжался, но ситуация на Корейском полуострове дошла до кризисного момента. В этом году на Корейском полуострове происходят большие изменения. Состоялось два межкорейских саммита и первый северокорейско-американский саммит. Через несколько дней будет впервые открыт постоянный пункт связи между двумя Кореями. В ближайшее время Президент Мун Чжэ Ин посетит Пхеньян, состоится третья в этом году встреча лидеров двух государств. Также ожидается возобновление встреч на высоком уровне Северной Кореи и США.

Этот ряд переговоров позволит достичь практического прогресса и денуклеаризации, установления мира на Корейском полуострове. Юг и Север идут по пути, который ещё никем не был пройден, к новому будущему. Нам нужно больше мудрости, смелости и терпения. Но какие бы трудности нас ни ожидали, мы не откажемся от пути к миру. Южная и Северная Корея к прошлому волнению о войне и бесконечному противостоянию не должны и не будут возвращаться.

Для денуклеаризации и создания мирного режима на Корейском полуострове необходимо содействие и международного сообщества. Корейское правительство прилагает максимум усилий для получения поддержки со стороны международного сообщества. Правительство Кореи, как и прежде, будет стараться для достижения денуклеаризации и установления мира в условиях доверия и получения поддержки со стороны лидеров заинтересованных стран.

Надеемся, что Корейский полуостров, который был «горячей точкой», станет источником мира и процветания в Северо-Восточной Азии. Мы будем продвигаться по этому пути. Прошу поддержки и активного содействия всех лидеров Северо-Восточной Азии, для того чтобы эти усилия принесли плоды. Только создание транспортно-логистической инфраструктуры позволит установить мир. Это является темой нынешнего форума «Дальний Восток: расширяя границы возможностей», расширение для мира и процветания всей Евразии.

Надеемся на наведение «девяти мостов» между Дальним Востоком и Корейским полуостровом, гармоничное сочетание корейской новой северной политики с новой восточной политикой России, концепцию «Один пояс – один путь» Китая, инициативу «Путь развития Монголии», планы сотрудничества по восьми направлениям Японии. Это станет отправной точкой для достижения нашей общей цели обеспечения мира и всеобщего процветания в Северо-Восточной Азии.

В этот раз я приехал на самолёте, но в следующий раз хочу приехать на поезде во Владивосток, и для этого я прошу лидеров оказать содействие в реализации этой мечты.

Спасибо.

С.Брилёв: Я обещаю вернуться к восточной тематике через три минуты. Просто в Москве 10 утра, и я смотрю, что московская часть аудитории начинает просыпаться, а есть европейские вопросы, которые нас тоже интересуют. Я прошу прощения у остальных участников сессии, но, Владимир Владимирович, не могу Вам не задать вопрос минимум как журналист, потому что мы все за этим следим, европейская часть.

В последние трое-четверо суток появились минимум две версии, что же произошло с этими двумя молодыми людьми с фотографий в Англии по поводу «дела Скрипалей». То ли они специально лезли в камеру, чтобы их сфотографировали, и был отправлен месседж – «это русские», то ли это совсем непрофессиональные люди, коль они попались во все камеры. Может быть, у Вас какая–нибудь третья версия есть?

В.Путин: В принципе мы, конечно, посмотрели, что это за люди. Мы уже знаем, кто они такие, мы их нашли. Надеюсь, что они сами появятся и сами о себе расскажут. Это будет лучше для всех. Ничего особенного и криминального нет, уверяю вас. Посмотрим в ближайшее время.

С.Брилёв: Они гражданские?

В.Путин: Гражданские, конечно.

С.Брилёв: Ладно. Будем ждать.

Давайте тогда спокойно вернемся к Восточному форуму.

В.Путин: Я хочу к ним обратиться, чтобы они услышали нас сегодня. Пускай они придут куда–нибудь к вам, в средства массовой информации, и всё расскажут.

С.Брилёв: Давайте в субботу, ко мне в студию. Я готов.

Вернёмся к Корее. Заглянем в послезавтра. Допустим, Северная Корея говорит. Мы слышим Северную Корею во всех выступлениях без конца, и понятно, что экономическое развитие Дальнего Востока в значительной степени зависит от решения этой проблемы. Наступает послезавтра. Северная Корея соглашается отказаться от ракет и ядерного оружия. Естественно, она захочет гарантии ненападения. Какие это могут быть гарантии?

Здесь, на Дальнем Востоке, кстати, схема есть. Япония находится под «ядерным зонтиком» Соединённых Штатов объективно. А Северной Корее такой «ядерный зонтик» в плане неприкосновенности кто должен дать? Китайская Народная Республика? Российская Федерация? Я обращаюсь прежде всего к лидерам ядерных держав, если мы говорим таким языком. Может быть, Председателя Си попросим первым ответить на этот вопрос?

Си Цзиньпин: Действительно, это проблема Корейского полуострова, я сказал об этом раньше, по этому вопросу все мы являемся вовлечёнными странами. И мы оказались перед лицом влияния разных факторов. За последнее время можно увидеть, что соответствующие политические консультации вернулись в ожидаемое русло для всех сторон.

Сейчас ситуация идёт в лучшую сторону. Это досталось нам весьма нелегко. Все вовлечённые стороны и соответствующие страны должны тщательно дорожить этим, потому что корейская проблема, ядерная проблема Корейского полуострова существует уже несколько десятков лет.

Сейчас возникло окно возможностей. Нам надо этим дорожить, а также нам следует иметь уверенность в этом. Если изначально не было бы уверенности, то не продвигался бы этот вопрос. Поэтому очень важна уверенность.

Второе: очень важна терпеливость. Такая проблема, которая существует уже долгое время, не может решаться одним махом, а также за одни консультации. Я вижу, что сейчас все стали более рациональными по этому вопросу и продолжают переговоры. Это очень важно и необходимо.

Пока взаимоотношения между соответствующими сторонами по этому вопросу показывают благоприятную тенденцию, сохраняются контакты между Пхеньяном и Вашингтоном, Северной и Южной Кореей. И скоро состоится новая встреча лидеров Севера и Юга. Между Китаем и КНДР мы тоже продвигаем процесс денуклеаризации и положительное интерактивное взаимодействие на этом пути. Мы с Премьер-министром Абэ сегодня утром об этом говорили. Все мы продолжаем активные консультации, согласования. И на этом основании мы все находимся в русле политического урегулирования для решения этого вопроса. Поэтому нам очень важна терпеливость.

Тем более очень важна решимость. Для Китая и России мы уже разработали совместную дорожную карту. С одной стороны, мы содействуем процессу денуклеаризации на Корейском полуострове. С другой стороны, необходимо создать механизм обеспечения мира на полуострове. Одна страна не может в одиночку дать такую гарантию.

Нужны совместные усилия со стороны международного сообщества. Думаю, что с нашей стороны, а также со стороны России такое желание есть. Мы будем в свою очередь продвигать наши усилия, но тоже хотим совместных гарантий международного сообщества.

Но самые главные игроки в этом вопросе – это прямо вовлечённые страны. Я имею в виду КНДР, Республику Южная Корея и США. Мы всегда говорим, что, кто узел завязал, пусть он его и развяжет. Поэтому мы готовы содействовать этому процессу для денуклеаризации Корейского полуострова, для создания механизма мира. Уверен, что при общих усилиях такая цель вполне осуществима.

С.Брилёв: Владимир Владимирович, китайцы северокорейцам дали самолёт, может быть, и «зонтик» в него положили, но явно не ядерный. Россия готова была бы предоставить «ядерный зонтик» Северной Корее?

В.Путин: У Китая есть «ядерный зонтик», Китай в этом смысле чувствует себя достаточно уверенно. Тем не менее полностью согласен с тем, что только что было сказано Председателем Си Цзиньпином, а также и с тем, что сказал Премьер-министр Японии господин Синдзо Абэ.

Действительно, Президент Трамп проявил, как он сказал, новаторский подход к взаимодействию с Северной Кореей. Согласен, это и проявление определённой смелости и новаторского подхода, всё верно. Но ведь Северной Корее в ответ на её действия по денуклеаризации были обещаны гарантии безопасности, о чём Вы сейчас сказали.

Северная Корея предприняла определённые шаги по денуклеаризации, она взорвала свой полигон ядерных испытаний, уничтожила его, но она, видимо, ждёт в ответ каких–то хотя бы сигналов. И мне представляется контрпродуктивным, когда от Северной Кореи требуют сделать всё, а противоположная сторона не будет делать ничего. Северная Корея только должна поверить на слово, что ей будет хорошо от этого.

Какие гарантии могут быть? Международные гарантии. У нас же есть такой формат, как шестисторонние переговоры. И международное сообщество может дать такие гарантии, в том числе и обеспеченные присутствием в этих договорённостях ядерных держав. Китай и Россия являются участниками этих переговоров.

Но если Северная Корея удовлетворится только исключительно американскими гарантиями, то мы будем рады и этому, но это, наверное, вряд ли произойдёт, нам нужно быть реалистами. И мне кажется, международные гарантии в данном случае будут здесь уместными, и об этом можно говорить.

С.Брилёв: У нас уже была «шестёрка» по Ирану, и мы знаем позицию Президента Трампа по этой теме. А то, что он сейчас встретился с Ким Чен Ыном, нет опасности того, что если американцы только на себя возьмут переговоры с Северной Кореей, то всё может закончиться примерно так же, как с Ираном: договаривались все, а потом вообще коллапс договорённостей?

В.Путин: Вы знаете, дело в том, что договаривались–то по Ирану в основном тоже американцы и иранцы. Мы только сопровождали, если уж по–честному раскрыть «кухню», поддерживали этот процесс. В основе–то их договорённости. Поэтому, конечно, такие опасности всегда подстерегают нас, но это не значит, что не нужно ничего делать, и не значит, что не нужно идти вперёд.

С.Брилёв: Я вам всем хочу рассказать одну историю про место, где вы все точно не были. Внутри демилитаризованной зоны на межкорейской границе с северокорейской стороны есть павильончик, не где ведутся мирные переговоры, а где было заключено тогда перемирие. И в этом павильончике, когда ты приходишь на экскурсию, тебе показывают «флаг врага», который враг оставил, – я, кстати, цитирую северокорейского экскурсовода. Так вот «флаг врага» там – это не американский флаг. Это флаг Организации Объединённых Наций, потому что под ним шла война.

Кстати, если взглянуть на состав формально ооновских сил в той войне, то мы там с вами найдём Эфиопию, Колумбию, кроме крупных держав. Так что ещё не очень понятно, кому заключать мирное соглашение.

Хочу Премьер-министра Ли спросить: скажите, пожалуйста, ооновские силы, под флагом ООН, стоящие на межкорейской границе, – это де–факто американские силы, влияют на ваш процесс переговоров с Севером?

Например, договорились вы с северянами железную дорогу соединить, и вот она сюда придёт, под Владивосток, в Хасан. Но вы вольны, сами корейцы, договариваться о том, как вы пересекаете границу? Или вам тот самый ооновский буфер в лице Соединённых Штатов говорит: это можно, а вот это нельзя; железную дорогу лучше не надо, а газопровод постройте.

Ли Нак Ён: Прежде всего хотел бы отметить, что на сегодняшний момент железнодорожное сотрудничество на этапе взаимного изучения. Процедура такова, что участвует руководство ООН в этом процессе, но не является препятствующей стороной, потому что Южная и Северная Корея стали членами ООН в 1991 году одновременно.

С.Брилёв: Когда будет заключён, если будет заключён, мир между Севером и Югом, ооновский вооружённый буфер должен остаться на демаркационной линии?

Ли Нак Ён: Думаю, что этот вопрос будет зависеть от дальнейшего обсуждения. Конечно же, войска ООН являются инструментом для поддержания мира. Я не думаю, что это будет препятствующим инструментом в дальнейшем. Не знаю, интересуетесь ли Вы американскими войсками на территории Республики Корея? Это вопрос военного альянса Кореи и США. Сейчас Северная Корея не поднимает данный вопрос.

С.Брилёв: Премьер-министр Абэ, Вы уже затронули тему межкорейской договорённости. Больше того, я объясню для тех, кто не в курсе, что два значка у Вас на лацкане: один – это член парламента, другой – знак солидарности с японцами, похищенными Северной Кореей.

Помимо эмоций, если мы говорим о таком рациональном вопросе, как гарантии безопасности Северной Кореи в случае, если она отказывается от ракет и ядерного оружия, что является предусловием для экономического процветания? Кто должен был бы дать эти гарантии? И какие это гарантии должны были бы быть?

С.Абэ: Этот вопрос уже изложен в резолюции Совбеза ООН. Здесь присутствуют пять лидеров, которые, по–моему, едины в том, чтобы от КНДР потребовать ликвидации оружия массового уничтожения и полного необратимого и верифицируемого отказа от ядерного оружия. Вот это наши общие цели.

Только что Президент Путин по поводу новаторского подхода США высказался несколько скептически. США действительно долгое время не думали даже о встрече на высшем уровне, но Президент Трамп взял на себя риск и показал тем самым, что если КНДР поступит правильно, то эту страну ждёт светлое будущее. И на этой основе по принципу полного необратимого и верифицируемого отказа от ядерного оружия приведёт к смягчению санкций.

Пока ещё мы на этом уровне. Наш бывший Премьер-министр Коидзуми встретился с Ким Чен Иром, и оба лидера приняли Пхеньянскую декларацию, в которой было сказано о похищении японских граждан, ракетно-ядерной проблеме КНДР и заключении договора о нормализации дипотношений между нашими странами.

У нас есть основной договор между Японией и Южной Кореей. При этом после заключения Япония Южной Корее оказала экономическую помощь и содействие. Сейчас мы, решив все проблемы, готовы оказать экономическую помощь КНДР.

С.Брилёв: Владимир Владимирович, Вы ещё спрашиваете?

В.Путин: Да. Я без всякого скепсиса сказал о действиях Президента Трампа, без всякой иронии. Я действительно считаю, что это новаторский подход, и он проявил мужество, политическую смелость.

Если Северная Корея что–то делает на пути денуклеаризации, она ожидает в ответ каких–то встречных шагов, а не просто бесконечных требований полного разоружения до решения вопроса о том, а как же будет обеспечена её безопасность. Вот и всё. Но это же элементарная формальная логика.

С.Брилёв: Валентина Ивановна Матвиенко была в Пхеньяне и передала Ваше личное послание Ким Чен Ыну, Владимир Владимирович. Мы ждём его здесь?

В.Путин: Мы его приглашаем. Так что в любое удобное для него время он может приехать.

С.Брилёв: Давайте немножко отойдём от Кореи, потому что, мне кажется, мы здесь всё для себя выяснили.

Я воспользуюсь соседством с Премьером Абэ, чтобы задать ему вот какой вопрос. Если Вы не бизнесмен, Вы даже немножко утомлены обычно количеством бизнес-примеров, которые звучат, то нам, простым налогоплательщикам, подавай что–нибудь зримое: мост с Хоккайдо на Сахалин, туннель с Сахалина на материк. Насколько это реалистичные проекты, на Ваш взгляд?

С.Абэ: Что касается этой идеи, прежде всего я хотел бы немножко рассказать об отношениях между Японией и Владивостоком.

Владивосток 100 лет назад был соединён Транссибирской магистралью. Это открыло для японцев кратчайший путь поездки в Европу. Японцы тогда начали свои поездки из Владивостока. Сейчас Владивосток является воротами в Азиатско-Тихоокеанский регион. Таким образом, Владивосток является такими воротами, и Россия одновременно является европейской и азиатской страной. И то, что Япония укрепила отношения с Россией – это приведёт к соединению Японии с Европой от Японского моря до Восточно-Китайского моря. Таким образом, это большое пространство Северо-Восточной Азии будет соединено.

Что касается этого проекта – это соединение железнодорожным переходом материковой части России и Сахалинского острова, а потом уже дойти до Японии. Для этого необходимо прежде всего между экспертами тщательно изучить технические возможности и экономическую рентабельность.

Что касается Транссибирской магистрали, то мы знаем, что Президент Путин усиленно продвигает обещания увеличения мощности Транссибирской магистрали.

Что касается наших отношений с Россией, то с прошлого месяца уже были начаты перевозки почтовых отправлений в 13 европейских стран через Транссибирскую железнодорожную магистраль. Тарифы одинаковые, а время нахождения в пути – половина. Нам необходимо шаг за шагом продвигать наши совместные проекты.

С.Брилёв: Президент Баттулга, Вы нам рассказывали о желании экспортировать монгольский уголь, в частности в Японию, через Россию. Вам такие мосты нужны?

Х.Баттулга: Монголия богата ресурсами, не имеет выхода к морю, и, как я сказал в своём выступлении, основным покупателем является Китай. Мы хотели бы выйти на японский и корейский рынок через территорию России. Мы подписали договор о 25–летних льготных тарифах по перевозке монгольского угля в остальные страны.

Думаю, что к 2030 году население нашего региона очень резко возрастёт, поэтому резко возрастёт потребление электроэнергии. Хотели бы отказаться от теплоэлектростанций и, например, создать новые, может быть, ядерные станции. Тем не менее наряду с этим продвигаем идею создания единой энергетической системы во всей Азии. Железная дорога является большим подспорьем для нас, чтобы получить доступ к морю.

С.Брилёв: Уважаемый Председатель Си, из Китая пришла идея «Один пояс, один путь». Так или иначе мы к ней возвращаемся. Те проекты, которые мы сейчас упомянули, как они сопрягаются с Вашей историей? И как, на Ваш взгляд, идёт сопряжение с «евразийским проектом»? Это очень красивое и правильное словосочетание, однако что на практике мы имеем?

Си Цзиньпин: Действительно, «Один пояс, один путь» – очень популярное название. Пять лет тому назад я выдвинул эту инициативу: «Один пояс» я выдвинул в Казахстане, в университете Назарбаева, а «Один путь» – это морской Шёлковый путь, – я выдвинул в Индонезии.

Эта инициатива была основана на китайской истории, когда у нас была процветающая эпоха, западная и восточная цивилизации были хорошо сочтены. С учётом такой гармонии мы считаем, что сегодня мы вполне можем создать такую процветающую эпоху, где царит долгосрочный мир, согласие, гармония и взаимная выгода. Поэтому появилась такая инициатива. Потом, видимо, эта инициатива встретила положительный отклик со всех сторон. Также такая инициатива уже превысила рамки её исторического понятия с участием всё больших и больших стран мира.

В позапрошлом году мы провели форум «Один пояс, один путь». В следующем году мы будем также продолжать проводить его в Китае. Это будет где–то весной следующего года в Пекине.

За эти пять лет, я посчитал, те страны, которые расположены вдоль этой линии, мы с ними имели торговлю уже в размере больше 5 триллионов долларов США. Это реальный результат. Наши внешние накопленные инвестиции за рубежом составили 60 миллиардов долларов США. Мы создали для этих стран около 200 тысяч новых рабочих мест.

Только что мы в Пекине провели форум китайско-африканского сотрудничества с участием почти всех стран этого континента. Все африканские страны, те страны, с которыми мы имеем дипломатические отношения, приехали в Пекин на этот форум. Мы подписали итоговые документы с ними о сопряжении инициативы, в частности, «Один пояс, один путь». Мы подписали также двусторонние документы. Это общие итоги нашего сотрудничества.

А что касается нашего сотрудничества с Россией, Японией в рамках «Один пояс, один путь», также сопряжения «Один пояс, один путь» с ЕАЭС, со стратегией развития Монголии, мы ведём эту работу. Сотрудничество вполне успешно продвигается, налицо уже первые результаты. Мы разработали ещё более грандиозные программы на будущее. Предстоит целый ряд значимых проектов, которые будут реализованы.

Мы выдвинули целый ряд конкретных предложений в рамках этой инициативы, в частности, обеспечение транспортной взаимосвязанности, это очень важное направление. Конечно, нужно финансовое сопровождение, научно-технологический обмен.

И второе, что касается сотрудничества, – это конкретные проекты, информационный обмен мнениями и финансовые потоки, а также гуманитарное содержание, это сближение народов. Поэтому «Один пояс, один путь» – это не только конкретные проекты сотрудничества, это всеобщее понятие, охватывающее много направлений.

Я уверен, что в сотрудничестве с Россией, Монголией, другими странами Северо-Восточной Азии мы будем успешно продвигать процесс в рамках этой инициативы. Также ожидается значительный подъём нашего сотрудничества, я уверен в этом.

Спасибо.

С.Брилёв: Где «Один пояс, один путь», там и расчёты. Вы сейчас всё упоминали в долларах США, давайте с простого начнём. Вы вчера с Владимиром Путиным вечером гуляли, я смотрел съёмку в ночном эфире, не очень хорошо слышно было, кажется, кто–то кому–то из вас задолжал или вы рассчитывались: кто–то хотел в рублях платить, кто–то в юанях. Вы там что, икру покупали, Владимир Владимирович, или селёдку? Что там было?

В.Путин: Мёд.

С.Брилёв: Мёд.

Действительно, плохо было слышно, и я так и не понял, как вы решили – кто–то в рублях, кто–то в юанях? По какому курсу: по кросс–курсу, через доллар? Как вы это всё рассчитываете?

Понятно, что я это говорю к серьёзной теме – к расчёту в национальных валютах. Популярная идея, но на прошлой неделе в Москве был Московский финансовый форум, Алексей Леонидович Кудрин выступал, и он некий скептицизм всё–таки высказал, потому что говорит, что это будет дополнительная нагрузка на бизнес, по крайней мере, исходя из тех правил, которые есть сегодня.

Переход на торговлю в национальных валютах – насколько это всё–таки реалистично, на Ваш взгляд?

В.Путин: Если позволите, два слова об инфраструктуре, это очень важный вопрос.

Во-первых, мы целиком и полностью поддерживаем идею Председателя Си Цзиньпина по поводу сопряжения его идей, связанных с развитием инфраструктуры и сотрудничества в рамках идеи «Один пояс, один путь», и сопряжения этой работы с нашими интеграционными процессами в рамках ЕврАзЭС.

В рамках ЕврАзЭС мы уже со многими странами региона ведём переговоры. В Азии с Вьетнамом подписано соглашение о зоне свободной торговли, ведётся работа с Сингапуром. С Китайской Народной Республикой мы подписали соглашение о сотрудничестве, оно носит непреференциальный режим. Речь там о таможенных процедурах, о защите интеллектуальной собственности, о работе в сфере электронной торговли. И это всё двигается.

Смотрите, вчера – самый свежий пример, пресса тоже об этом говорила – было подписано соглашение о работе известной компании Alibaba с нашим Mail.ru, «Мегафоном», РФПИ – Российским фондом прямых инвестиций. И мы рассчитываем на то, что это будет серьёзным вкладом в развитие электронной торговли. Это ведь тоже сопряжение предложенного Китаем проекта «Один пояс, один путь» и наших усилий в области ЕврАзЭС, в данном случае в области электронной торговли.

Что касается инфраструктуры, не менее важно для нас, я много раз говорил и сегодня в выступлении упоминал о развитии «Транссиба» и БАМа. Для того чтобы развивать «Транссиб», а это нужно делать, мы делаем, и будем делать, но вопрос в объёмах. Что нам делать, туннели новые строить или нет, Северомуйский туннель, для примера? Конечно, надо бы. Это существенно раскроет наши возможности по перемещению грузов, но это не может быть только один уголь. А если угольная отрасль немножко «присядет» в мире? Нам нужно гарантировать объём перевозок и контейнерных. Для этого нам нужно сотрудничать и с Китаем, и с Японией, и с Южной Кореей, и с Монголией.

Вы спросили о мосте на Сахалин. Да, это существенным образом раскроет потенциал портов Сахалина. Но нужно понять объём перевозок. Поэтому в этом смысле нам крайне важно наладить сотрудничество со странами региона. От этого зависит принятие нами экономических решений по объёмам инвестиций в развитие своей собственной инфраструктуры. Это не праздные встречи и не праздные разговоры.

Расчёт в национальных валютах – конечно, все эксперты понимают это, что нам нужно двигаться поэтапно. Мы и будем действовать поэтапно. Сейчас уже рубль и юань торгуются на Московской бирже. Некоторые товары торгуются больше в долларах, особенно это однородные товары углеводородной группы: нефть, газ.

Скажем, в расчётах со странами СНГ и со странами ЕврАзЭС у нас рубль активно сейчас используется при выручке от экспорта, по–моему, тоже 71 процент, а при выручке от импорта – 79 процентов в рублях фиксируется.

С учётом того, с чем мы сталкиваемся при расчётах в долларах, у большего и большего количества стран возникает желание торговать в национальных валютах. Ограничения есть. И то, о чём Алексей Леонидович говорил, связано в первую очередь, допустим, с торговлей нефтью, нефтепродуктами, газом. Но и развивать двустороннюю торговлю в национальных валютах тоже правильно. И правильно это с точки зрения устойчивости мировых финансов и мировой экономики. Мы будем двигаться в этом постепенно.

С.Брилёв: У Центробанка России есть политическое задание заключать соглашения с соответствующими центробанками других стран на предмет перехода на торговлю в национальных валютах? Или это его инициатива должна быть?

В.Путин: Это не политическое задание, это экономическая задача.

С.Брилёв: Я бы просил Премьер-министра Японии, Президента Монголии, Премьер-министра Кореи тоже прокомментировать эту тему, потому что она сейчас очень пользуется популярностью в России, – переход на национальные валюты. Как вам это видится?

Господин Абэ, пожалуйста.

С.Абэ: [При использовании резервных валют есть риск] курсовых разниц. Все страны имеют такой риск. Если расчёт осуществляется в национальной валюте, то этого риска не будет. Но обычно в Японии международная торговля осуществляется с расчётом в долларах, в отдельных случаях – иенами. Но это не политическая проблема. Нужно идти по принципу экономической целесообразности, экономической правоты.

Что касается колебания валюты, то необходимо доверять и чрезмерной волатильности, и на основе фундаментальности этой валюты нужно проводить политику Центробанка.

С.Брилёв: И про тугрики…

В.Путин: Можно и в тугриках рассчитываться. Ведь вопрос в дне расчёта и курсовой разнице, как решать этот вопрос, предварительно на уровне Центробанков. Это всё механизмы, которые отрабатываются. Риски есть? Да, риски везде есть. А рисков с долларом разве не существует? 20 триллионов уже государственный долг Соединённых Штатов. И всё это нагрузка на доллар, между прочим. Что дальше будет? Никто не знает, ответа на этот вопрос нет.

Риски везде существуют, и их нужно минимизировать. А чтобы минимизировать, что нужно сделать? Диверсифицировать наши расчёты и деятельность.

Мы, допустим, свои золотовалютные резервы диверсифицируем, так же как и государственный долг Российской Федерации номинируется не только в долларах, а и в других валютах. Всё это важно. Это всё в общем и целом создаёт устойчивость нашей финансовой системы, мне кажется, и всей мировой финансовой системы тоже.

С.Брилёв: Давайте, чтобы у нас был полный опрос, я попрошу Президента Монголии и Премьер-министра Кореи всё–таки прокомментировать эту тему.

Х.Баттулга: Насчёт Монголии: Центральный банк нашей страны подписал своп–соглашение с Центробанком Китая. Проводим переговоры по подписанию своп–соглашения между Центробанками России и Монголии.

Конечно, есть риски. У нас приоритет согласовать своп–соглашения с нашими соседями. Есть хорошие перспективы развития торговли с Японией именно в иенах. Некоторые проекты мы реализуем на принципах платы недрами из нашей страны.

Ли Нак Ён: В мире есть различные нестабильные ситуации, и их нужно рассматривать, насколько может использоваться валюта для того, чтобы реагировать на такие изменения в окружающей среде.

С.Брилёв: Давайте так: в зале много моих коллег, которые всё могут объяснить, но ничего не понимают. Есть очень много людей, которые всё понимают, но ничего объяснять не будут в силу своей профессиональной принадлежности.

Мы работаем два с половиной часа, я бы закончил нашу сессию просьбой к вам всем порассуждать вот на какую тему. На самом деле, какой бы аспект политики или экономики в Северо-Восточной Азии мы сегодня ни затрагивали, мы так или иначе говорим о сломе того, что было до этого, в лучшую или худшую сторону.

Мы имеем в лице крупнейшей экономической державы этой планеты страну, которая сейчас грозится выйти из ВТО, у которой не получилось ничего с Тихоокеанским партнёрством. В свою очередь между нами практически всеми, за счастливым исключением Монголии, между прочим, стоит так или иначе территориальный вопрос. Есть вопросы, которые поднимает Япония к России, есть вопросы, которые обсуждают Япония и Китай, Корея и Япония и так далее.

Может быть, как раз залогом того, что мы могли бы выйти на какие–то новые реалии и в политике в нашем регионе, и глобально, учитывая вес представленных здесь стран, тем более уж в экономике, являлось бы то, что мы могли бы либо перешагнуть через себя, либо, напротив, прийти к какому–то консенсусу по территориальному вопросу. Когда–то он стоял в Европе до Хельсинки 75–го года. В Азии никто так не ставит вопрос. А может быть, вот она, лакмусовая бумажка? Может быть, такой трамплин к каким–то совершенно новым реалиям?

Я, с вашего позволения, попрошу порассуждать всех на эту тему. Но, что называется, кто первым хочет, потому что я даже боюсь кого–то первого определить как приоритетного человека. Давайте, может быть, с Премьер-министра Абэ, всё–таки он автор этой темы на сегодняшней сессии.

С.Абэ: Итак, мы находимся в Северо-Восточной Азии и соседствуем через границы. С Монголией Япония не соседствует, то есть не имеет общей границы, но с Россией, Южной Кореей и Китаем мы имеем общие границы. Соседи должны, конечно, сотрудничать и дружить. И так как мы являемся соседями, поэтому существуют и другие проблемы. Когда нет общих границ, то, может быть, и меньше было бы проблем, но так как мы разделяем общие границы, то возникают разные проблемы, в том числе территориальные проблемы.

Главное, чтобы глава каждого государства управлял этими проблемами и задачами без проявления национализма. С общей точки зрения необходимо относиться к каждому вопросу. Между Японией и Россией есть общая позиция и твёрдая решимость и у меня, и у Президента Путина решить наши общие территориальные вопросы. Для этого необходимо, конечно, чаще встречаться и уточнять общие позиции.

Именно благодаря наличию проблемы мы можем чаще контактировать, управлять общими подходами, проблемами, обсуждать, какие есть у нас возможности решения вопросов. Развивая обмен между народами, мы можем снять неприятное и негативное отношение друг к другу.

С.Брилёв: Чаще встречаться, кстати, означает на практике… Вы, господин Абэ, единственный здесь [на сцене] человек, которому требуется виза в Россию, представляете? Это к вопросу о частоте обменов. Все остальные, пожалуйста, сели полетели в любой момент.

Давайте, может быть, с корейского фланга продолжим ответ на этот вопрос о том, является ли решение территориальных споров возможной предтечей к большему экономическому процветанию, свободам и так далее.

Ли Нак Ён: Да, территориальные вопросы имеют давние истории. В этих вопросах есть общепринятые международные правила и критерии. Я думаю, что, основываясь на таких международных документах, нужно с мудростью разрешать такие вопросы.

Лидер Китая Дэн Сяопин сказал следующее, что если у этого поколения нет мудрости решить этот вопрос, то этот вопрос должны решить следующие поколения. Если даже на это уйдёт время, я думаю, что важно проявить мудрость.

С.Брилёв: Президент Баттулга, поймите меня правильно, Вы счастливчик в этом вопросе, вас можно пропустить. Или Вы хотите поделиться своим общим видением этого дела? Действительно, у Монголии нет территориальных проблем, хотя были.

Х.Баттулга: Мы не счастливчики, мы вступили в ООН, и именно в рамках ООН, потому что у нас раньше были территориальные проблемы с Китаем, подписали правильные документы. Поэтому у нас нет споров с нашими соседями. По–русски это звучит так: у нас была грамотная политика. Мы не счастливчики, это наши дипломаты провели хорошую и своевременную работу.

Мы можем поделиться опытом.

С.Брилёв: Уважаемый Председатель Си, просил бы Вас тоже ответить на этот вопрос, а потом уже обращусь к Президенту моей страны. На Ваш взгляд, территориальная проблема как лакмусовая бумажка способности наших стран выходить на большее экономическое благосостояние.

Си Цзиньпин: Действительно, если существуют территориальные разногласия, то это будет проблема. Территориальные разногласия если существуют, то это подтверждает нерешаемость этого вопроса, даже нерешаемость в этом зале. Но если вопросы не решаются, тогда нужно их хорошо контролировать.

Это касается не только территориальных вопросов. Если из–за этих проблем подойти к войне, то это не будет разумным выбором, поэтому нужно хорошо контролировать эти вопросы для поиска точек сотрудничества.

Согласно китайской мудрости мы всегда стремимся к единству при сохранении различия. Поэтому считаю, что нам нужно извлечь урок из истории. Я искренне желаю тем странам, которые столкнулись с этими проблемами, чтобы они надлежащим образом их урегулировали.

Результаты решения этих вопросов тоже самые разные.

С.Брилёв: Я потом ещё один вопрос зарезервирую, но попрошу Вас ответить, Владимир Владимирович.

С.Путин: Сейчас Президент Монголии сказал о том, что у них тоже были территориальные проблемы, в том числе с Китаем, но они смогли договориться. Ведь то же самое и у нас произошло. Как ни странно, у нас с Китайской Народной Республикой были территориальные споры. Мы вели переговоры по этому вопросу 40 лет, и всё–таки мы нашли приемлемые компромиссы и эти проблемы закрыли полностью.

Более того, могу вам сказать, проинформировать, сейчас наш бизнес и представители бизнеса Китая выходят даже с предложениями о совместном использовании этих островов, причём в полном объёме.

С.Брилёв: Которые около Хабаровска, Вы имеете в виду?

В.Путин: Да, предлагают там просто активизировать деятельность. И инфраструктурную деятельность, и даже туристическую.

С.Брилёв: Это из тех островов, которые то там, то там?

В.Путин: Да. То есть не только закрыли эту проблему, надеюсь, навсегда, но ещё и активно развиваются, во всяком случае, предложения есть по развитию совместной работы. Поэтому я всё–таки надеюсь на то, что нам удастся и другие вопросы закрыть подобного рода, в том числе и с Японией.

Я же не пошутил по поводу того, чтобы заключить договор без всяких предварительных условий. Можно прописать сразу в этом договоре, что мы будем стремиться к урегулированию всех вопросов и, уверен, когда–нибудь это сделаем. Нам нужно убрать всё, что нам мешает для выстраивания отношений.

Хорошо, если это не подходит, мы договорились с Премьер-министром Абэ о том, что мы вместе будем работать над тем, чтобы организовать нашу совместную хозяйственную деятельность на островах. Нужно создать обстановку, в которой было бы комфортно решать эти вопросы. Ведь они не носят, мне кажется, какого–то фундаментального, огромного значения для нашей экономики.

Посмотрите на карту Российской Федерации – огромная страна, самая большая в мире по территории, и вот эти острова. Это всё вопросы морально-политического характера, морально-политического свойства, но они очень острые, чувствительные для наших народов. Поэтому с учётом этого нужно, конечно, аккуратно относиться к подходам в решении этих вопросов.

Мы будем стремиться к тому, чтобы ситуация была комфортной для решения всех этих вопросов. Мы хотим их решать, и надеюсь, что когда–нибудь это произойдёт.

С.Брилёв: Владимир Владимирович, последнее. Вы сейчас говорили об обстановке, я хотел затронуть… Наверное, конечно, не президентское это дело – про визы думать, но всё–таки из Ваших уст это слово звучало и сегодня, и в последние дни.

Ведь небо не упало на землю в дни чемпионата мира по футболу, когда Россия здорово облегчила визовый режим. Почему бы это дело не продолжить? Я вам даже назову одну такую технически любопытную историю.

У нас, если взять страны АТЭС, то, например, безвизовый режим со всеми латиноамериканскими государствами, за исключением Мексики, хотя сейчас мексиканские болельщики были самые видные. Но россияне могут в Мексику ездить, там электронная виза оформляется. Мексиканцы к нам не могут, им нужно получать полноформатную визу, если только не идёт чемпионат мира. Бог с ними, с мексиканцами, хотя за них по–человечески обидно, может быть, всё–таки как–то пересмотреть наше визовое хозяйство? Есть жалобы на американские визы, на шенген, но поверьте, я думаю, что и ваши даже знакомые сталкиваются: трудно получить российскую визу и неудобно это, бизнесменам особенно.

В.Путин: Я «за», Лавров «против», вот он сидит, а я вынужден прислушиваться к мнению специалистов. Как утверждают сотрудники МИДа, вопросы подобного рода решаются главным образом в основном на основе взаимности. Мы пока останемся при таком формате решения этих вопросов, но, безусловно, будем стремиться к снятию всех визовых барьеров.

И Синдзо, конечно, если он вынужден каждый раз получать визу, дадим ему сразу пяти- или десятилетнюю визу, пусть ездит.

С.Брилёв: Ну вот видите, что–то пробили. (Аплодисменты.)

Спасибо огромное всем, кто слушал, смотрел, спасибо огромное участникам. Я, единственное, решусь, пожалуй, назвать сегодняшний Восточный экономический форум таким прообразом будущих регулярных саммитов в Северо-Восточной Азии. Такого государственного «набора» ни на одном форуме мы ещё не видели.

Спасибо большое. Спасибо огромное за внимание.

В.Путин: Спасибо Вам.

Названы страны с самым стремительным ростом цен на жилье

Гонконг уступил лидерство Мальте в рейтинге самых быстрорастущих рынков жилья. А на третьей позиции расположилась Латвия.

Компания Knight Frank опубликовала исследование под названием Global House Price Index https://content.knightfrank.com/research/84/documents/en/global-house-price-index-q2-2018-5804.pdf  за второй квартал 2018 года. За год к июню 2018-го цены на жилье в мире поднялись на 4,7%. Лишь в семи из 57 анализируемых стран (то есть в 12% из них) был зафиксирован спад.

Мальта вырвалась вперед, оставив позади предыдущего лидера – Гонконг. По данным Центробанка Мальты, за год ко второму кварталу дома и квартиры здесь подорожали на 17%. Высокий спрос обеспечивают дефицит объектов на рынке, а также рост ВВП и технологической индустрии.

Гонконг находился на вершине рейтинга 10 кварталов подряд с 2009 года. Но сейчас аналитики ждут охлаждения местного рынка из-за растущих процентных ставок по ипотеке. Кроме того, за последние три месяца власти города-государства ввели ряд ужесточающих мер https://prian.ru/news/36961.html .

Страны Центральной и Восточной Европы показывают сильный рост. В Латвии, Словении и Венгрии цены на жилье увеличились на 12-14% за год к июню 2018-го. Рост экономики, снижение уровня безработицы и более широкие возможности по предоставлению ипотечных кредитов способствуют укреплению этих рынков.

ТОП-10 стран с самым стремительным годовым ростом цен на жилье:

1. Мальта - 16,9%

2. Гонконг - 15,9%

3. Латвия - 13,7%

4. Словения - 13,4%

5. Венгрия - 12,2%

6. Ирландия - 12,0%

7. Турция - 10,5%

8. Мексика - 9,9%

9. Сингапур - 9,3%

10. Нидерланды - 8,9%

Prian.ru

В финал конкурса альтернативных планировок стандартного жилья вышли 20 команд

Определены 20 финалистов Открытого международного архитектурного конкурса на разработку альтернативных решений планировок стандартного жилья. Их имена стали известны 7 сентября. Конкурс проводится Минстроем России и ДОМ.РФ при поддержке Правительства РФ. Оператором конкурса выступает КБ Стрелка.

Цель конкурса — сформировать понятный «размерный» ряд квартир и предложить альтернативные планировки для каждого типа стандартного жилья. Участники конкурса должны были сделать акцент на гибкой планировочной структуре: взяв за основу три из четырех типов здания (многоквартирный дом, башня, секционное здание или галерея), разработать линейки квартир. Перед конкурсантами стояла задача создать новые функционально-планировочные решения, исходя из разных сценариев жизни современных горожан. В основу Технического задания легли положения Стандартов комплексного развития территорий, которые КБ Стрелка разрабатывает совместно с ДОМ.РФ.

«В современных принципах формирования жилья нет жестких ограничений по планировкам квартир, входных групп, этажей. Все проекты получились очень разными. А заданный шаг квартирографии — 25 и 30 кв. м — представляет собой более проработанный вариант задания первого конкурса, где были квартиры с шагом 20 кв. м. В результате получается большая вариативность планировок. Так молодые архитекторы со всего мира видят стандартную жилую единицу для разных типов семей. Мы довольны и будем продолжать эту работу», — рассказал генеральный директор ДОМ.РФ Александр Плутник. Он также отметил, что уже сейчас совместно с Минстроем России и КБ Стрелка проводится масштабная программа архитекторы.рф для обучения молодых архитекторов со всей страны.

«Необходимо, чтобы те решения, которые мы увидели сейчас, и детально проработанные проекты на втором этапе конкурса, легли в стандарты, разрабатывающиеся сейчас для стандартного жилья. Оно должно быть максимально комфортным для проживания, а его цена - доступной для большого числа горожан», — отметил заместитель Министра строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации Никита Стасишин.

Рассмотрение заявок сопровождалось выставкой проектов. Финалистов выбрали члены международного жюри, в числе которых архитектор и градостроитель, куратор выставки АРХ Москва и Московской Архитектурной Биеннале Барт Голдхоорн и президент Королевского института голландских архитекторов (BNA), сооснователь бюро MVRDV, член попечительского совета Гронингенского музея Натали Де Врис, архитектор, преподаватель Швейцарской высшей технической школы Цюриха, обладатель Золотого льва Венецианской биеннале 2018 Алессандро Боссхард, заслуженный архитектор, главный архитектор ТПО «Резерв» Владимир Плоткин.

Лучшие проекты предложили:

• Sidereal studio (Испания)
• OLGA BOMBAČ, Architect (Словения)
• Grupo H d.o.o. (Словения)
• Pedro Pitarch (Испания)
• ARCHNOGA (Россия)
• GINNETTE GOTTI / DOS G ARQUITECTOS, S.A. (Панама)
• AKVS architecture (Россия)
• Raul Gutierrez Salgado (Испания)
• Архитектор Евгений Леонов (в сотрудничестве с UNITED RIGA ARCHITECTS) (Россия)
• Михаил Сергеев (Россия)
• COPRAT (Италия)
• STVX (Мексика)
• Urban Possible (Австралия)
• animali domestici (Таиланд)
• AHMADULLIN-ARCHITECTS (Россия)
• DESIGN COOPERATIVE (Индия)
• Israel Nagore Setien/ Fernando Rubio Ezquieta (Великобритания)
• atArchitecture (Avneesh & Neha) (Индия)
• The Center for Spatial Technologies + Leverage Strategy (Германия)
• Ziya Imren Architects + Onur Yuncu Architects + Tolga Iltir Architects (Турция)

Все 20 участников, прошедших во второй тур, получат по 1 млн рублей и рекомендации жюри по доработке проектов. Финальные концепции они представят в ноябре 2018 года, после чего будут определены победители и призеры. До пяти проектов получат по 2 млн рублей, до пяти проектов — по 1,5 млн рублей, до десяти проектов — по 1 млн рублей.

$3,8 млрд вложит Мексика в нефтедобывающую отрасль.

Планы инвестировать в нефтедобывающую отрасль страны еще 75 млрд песо ($3,8 млрд) раскрыл избранный президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор, выступая в штате Табаско. «Мы пообещали развивать нефтяную промышленность. Только в бурение новых скважин и работы по добыче мы дополнительно вложим порядка 75 млрд песо в 2019 году», – приводит его слова телеканал Televisa. Это, считает Лопес Обрадор, поможет отрасли справиться с кризисом и начать восстановление. В 2004 году в Мексике добывали 3,4 млн б/с, а к 2018 году этот показатель упал до 1,8 млн.

Ранее избранный президент обещал поднять добычу нефти до 2,5 млн б/с. Для этого он намерен вложить несколько миллиардов долларов в разработку месторождений и построить в 2019 году завод по переработке нефти в городе Параисо (штат Табаско).

Инаугурация Лопеса Обрадора состоится 1 декабря. Он будет руководить страной до 2024 года.

Жилищный сектор Пуэрто-Вальярты крепчает благодаря иностранцам

Объём продаж роскошного жилья на популярном мексиканском курорте вырос на 30% к августу 2018 года в сравнении с тем же периодом год назад, а цены повысились на 15%, согласно данным Coldwell Banker La Costa Realty. Средняя стоимость двухкомнатных квартир - $250 000 – 450 000 в зависимости от близости к берегу.

По словам владельца и брокера Coldwell Banker La Costa Realty Брока Сквайра, на рынок Пуэрто-Вальярты вышло много нового жилья в последнее время, особенно это коснулось роскошных кондоминиумов, которые хорошо покупают иностранные инвесторы и туристы. Сквайр и другие специалисты по местной недвижимости отмечают развитие инфраструктуры для иностранцев: открытие новых ресторанов, художественных галерей, магазинов, сообщает NY Times https://www.nytimes.com/2018/09/05/realestate/luxury/house-hunting-in-mexico.html .

По оценкам Сквайра, около 60% иностранных покупателей в регионе – из США, ещё 30% - из Канады, а остальные – из Европы: Франции, Великобритании, Италии и Германии. Причём европейцев становится всё больше, так как власти и застройщики вкладывают немало денег в развитие Пуэрто-Вальярты. Дополнительные преимущества – климат, море и безопасность.

Международные покупатели сталкиваются с некоторыми ограничениями в Мексике. Местный закон требует, чтобы они приобретали недвижимость через банковский траст или корпорацию, если собственность находится в пределах 50 километров от береговой линии. Банк владеет договором доверительного управления для покупателя, который становится бенефициаром и сохраняет за собой полное право собственности.

Процесс покупки занимает 4-5 месяцев. Но стоит учесть, что ипотеку иностранцам местные банки предоставляют неохотно, потому лучше рассчитывать на собственные средства. Между тем, покупая жильё в Мексике, можно воспользоваться одной из привлекательных инвестиционных схем https://prian.ru/pub/36982.html  и получать неплохую прибыль.

Prian.ru

«Apple — заложник торговой войны». Трамп посоветовал перенести производство из Китая в США

Ценам на продукцию компании угрожают «огромные пошлины», написал президент. Насколько реально производить устройства Apple на родине компании?

Дональд Трамп посоветовал Apple перенести производство в США. Об этом американский президент написал в Twitter.

По его мнению, ценам на продукцию Apple угрожают «огромные пошлины, которыми Вашингтон грозится обложить Китай». В случае же переноса производства в США компанию ждут нулевые налоги и налоговые стимулы, пообещал президент.

Торговая война между США и Китаем началась в середине июня, когда Трамп обвинил Китай в краже американской интеллектуальной собственности и технологий и объявил о введении 25-процентных пошлин на китайские товары на сумму 50 млрд долларов. Пекин ответил симметрично. Но в конце августа американский президент рассказал о планах ввести пошлины еще на 200 млрд, а в начале сентября пообещал повысить эту сумму еще на 267 млрд. В Китае заявили, что ответят аналогично.

Насколько реально производить устройства Apple на родине компании?

Эльдар Муртазин

ведущий аналитик Mobile Research Group

«Производство в Китае сегодня одно из самых дешевых. Есть альтернатива в виде Вьетнама, Юго-Восточной Азии, но там уровни и качество производства даже за год-полтора развернуть невозможно. Можно открыть какие-то производства, но они не будут настолько объемными, насколько это нужно Apple. С другой стороны, перенос производства в США означает резкое удорожание себестоимости продукции в силу того, что в США действуют совершенно другие нормы оплаты труда. Если даже использовать дешевый мексиканский труд по минимальным ставкам, все равно себестоимость вырастет. То есть при любом раскладе Apple — заложник этой ситуации. Если Китай введет — а они введут — по продукции Apple дополнительные пошлины, они могут составить от 10% до 20%. Соответственно, продукция увеличится в цене как минимум на эту сумму. При этом, если посмотреть заявление Тима Кука и компании Apple после твита Дональда Трампа, Apple очень четко обходит вопрос iPhone, потому что это может вызвать панику на бирже, исходя из того, что целью Китая, безусловно, станет производство iPhone, которые сегодня в обороте выручки компании занимают 60%. Если Китай будет наносить удар по Apple, они нанесут его по самому главному продукту, тем более что этот продукт невозможно перенести в короткие сроки на какое-либо другое производство. По сути, на сегодняшний день компания Apple полностью зависима от Китая, потому что большая часть компонентов производится в Китае, и при экспорте их в другие страны цены вырастут. То есть, как бы они ни старались, Китай свое заберет, напрямую или косвенным путем. Для Apple это означает, что, если ситуация не разрешится, она будет терять деньги, причем в большом количестве».

За III квартал Apple заработала на продажах в Китае почти 10 млрд долларов. Это 18% квартального дохода компании. В августе Apple стала первой американской компанией, чья капитализация превысила 1 трлн долларов.

СП для работы в Мексике создают «ЛУКОЙЛ» и Eni.

«ЛУКОЙЛ», выигравший в консорциуме с итальянской Eni блок на шельфе Мексики на аукционе весной 2018 года, планирует создать до конца года совместное предприятие для работы на шельфе, сообщил журналистам вице-президент российской компании Леонид Федун. Он также отметил, что «ЛУКОЙЛ» не планирует выходить из проектов в Гане и Румынии. «Мы провели бурение в Гане, и оно достаточно обнадеживающее. В Румынии мы будем буриться только в 2019 году, и только после этого бурения можно будет принять решение», – сказал вице-президент НК.

В марте в ходе аукциона, который проводила Национальная комиссия Мексики по углеводородам, «ЛУКОЙЛ» и Eni выиграли 28-й нефтегазовый блок на шельфе Мексиканского залива. Консорциум предложил роялти в размере 65% – максимально возможные по условиям торгов.

Ранее «ЛУКОЙЛ» и Eni уже участвовали в мексиканском тендере. В июне 2017 года в ходе второго раунда они получили три участка, еще один «ЛУКОЙЛ» выиграл самостоятельно. В свое время глава компании Вагит Алекперов оценивал инвестиции в мексиканские участки в объеме 250 млн долларов.

Во 2 кв. 2018 г. продажи Bio PAPPEL выросли на 15%

Продажи мексиканской Bio PAPPEL во второй четверти 2018 г. выросли в годовом исчислении на 15% до 6,976 млрд песо ($367 млн), об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Объемы поставок готовой продукции увеличились на 7% до 451 тыс. т. Прибыль по EBITDA за отчетный период достигла 1,237 млрд песо ($65 млн), что на 31% больше, чем годом ранее.

На 30-ти предприятиях Bio PAPPEL производится широкий ассортимент бумаги для печати и письма, газетной бумаги, тарного и гофрированного картона, бумажных мешков.

По сообщениям канадских СМИ, на конец августа 2018 г. будущее Соглашения о создании Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА) остается неопределённым.

Ранее, 27 августа с.г., американский президент Д.Трамп и покидающий свой пост Президент Мексики Э.Нието заявили о заключении двустороннего соглашения, которое должно заменить НАФТА. Ожидалось, что Канада присоединится к данному соглашению, если сможет согласовать с США и Мексикой его условия.

Однако, к 31 августа - крайнему сроку принятия решения о присоединении Канады в связи с невозможностью в дальнейшем подписания соглашения Э.Нието - канадская и американская сторона так и не смогли прийти к консенсусу. Близкие к Д.Трампу источники отмечают, что проходившие в последнюю неделю августа переговоры не были переговорами в прямом смысле: США добивались полного согласия с их требованиями. В частности, американская переговорная группа настаивала на отмене механизма урегулирования споров НАФТА и на отказе Канады от механизма управления поставками в молочной промышленности.

Вместе с тем, канадские аналитики указывают на то, что, в принципе, у Канады сохраняется возможность присоединиться к двустороннему соглашению между США и Мексикой до конца сентября с.г. - момента передачи его текста на рассмотрение Конгрессу США. При этом они сомневаются, что США пойдут на уступки в переговорах.

На 9% сократил «Гордон» добычу нефти в США.

Сокращение добычи нефти в Мексиканском заливе в США на 9,23% или 156,9 тыс. б/с вызвал тропический шторм «Гордон», сообщило Бюро по вопросам безопасности и экологического контроля США (Bureau of Safety and Environmental Enforcement, BSEE).

Производство газа, по данным операторов, сократилось на 9,06%, или 232 млн кубических футов в сутки. Компании эвакуировали персонал с 54 добывающих нефтегазовых платформ – около 8% общего их числа в регионе. Всего в Мексиканском заливе насчитывается 687 платформ. В связи с угрозой шторма одна из 19 буровых установок была перемещена.

Тропический шторм «Гордон», согласно прогнозам, должен во вторник усилиться до урагана и достичь побережья южного штата Миссисипи.

Жизненный цикл русской революции: опыт теоретического и сравнительного исследования

Часть 2

Майкл Дэвид-Фокс

Майкл Дэвид-Фокс — историк, профессор Школы международных отношений и кафедры истории Джорджтаунского университета; научный руководитель Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий НИУ ВШЭ.

[стр. 55—82 бумажной версии номера]

НЕОКОНЧЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКЕ [1]

В статье, написанной накануне крушения коммунистической системы, Стив Смит попытался наметить для историков русской революции ряд новых задач, которые они могли бы выполнить теперь, когда остались в прошлом вместе с советским государством и резкая политическая ангажированность исследований, и характерная для эпохи «холодной войны» изоляция работающих в данной области ученых. Самым печальным из недостатков Смиту казалось «общее недоверие к теории и к прямой концептуализации, явно проявляющееся у многих исследователей русской истории». Специалисты по русской революции, как правило, уклонялись от широких дебатов и масштабных проблем:

«Многие ли из нас пытались отреагировать на ниспровержение традиционных концепций русской революции такими учеными, как Теда Скочпол и Перри Андерсон? [...] Можно ли в исследованиях по истории России найти нечто подобное тем живым спорам о природе гражданской войны в Англии, которые ведутся между сторонниками структурных интерпретаций (будь то указания на конституциональный кризис или на классовый конфликт) и “ревизионистами”, подчеркивающими краткосрочные причины и стечение несчастливых обстоятельств? [...] Такое уклонение от дебатов по важным вопросам и, как следствие, нежелание делать общие выводы и подводить теоретическое основание под серьезные исторические разработки и является, на мой взгляд, причиной немощи, поразившей нашу область знаний»[2].

Если теперь обратиться к ситуации 2017 года, то легко заметить сходство с отмеченным Смитом положением вещей: ученые-русисты, как правило, не выходят за рамки своих специализаций, сложившихся профессиональных интересов и эмпирических тем, чтобы заняться теми крупномасштабными проблемами, которые подсказывают подходы вроде теории жизненных циклов. Тем не менее обзор научной литературы с того времени, о котором писал Смит, и вплоть до столетия революции необходим: он поможет нам понять, почему исследователи русской истории сторонились «модифицированного» структуралистского (обычно государствоцентричного и часто связанного с факторным анализом) подхода, который уже давно доминирует в сравнительном изучении революций.

Развитие данной отрасли исторической науки в постсоветское время шло в сторону постоянного расширения исследовательского кругозора. Это расширение было в первую очередь географическим: фокус внимания перемещался от Санкт-Петербурга к губерниям, пограничным регионам, к империи в целом. Раздвигались и хронологические рамки, хотя и не до той степени, за которую я ратовал в первой части статьи, проповедуя теорию жизненных циклов. Тем не менее все больше прояснялись связи событий 1917 года с Первой мировой войной, предлагались новые трактовки гражданской войны. Наконец, это расширение можно назвать и методологическим, как это бывает с той или иной областью науки, когда в ней явно доминируют определенные тенденции; в данном случае такую роль выполняла распространившаяся в 1990-е новая культурная история. Такое расширение, как мне кажется, дошло до точки, после которой историки русской революции оказались готовы принять теорию жизненных циклов и увидеть в этой методологии определенные преимущества для достижения стоящих перед ними целей. Расширение способствовало и пересечениям или совпадениям теоретических задач истории со сравнительными исследованиями в социальных науках, методы которых могут многое дать историкам.

Для того, чтобы действительно набрать критическую массу, истории русской революции понадобилось примерно полвека, начиная с 1917 года. Если внимание первых исследователей привлекали два крушения режима, политические столкновения и социальные движения, происходившие прежде всего в Петрограде, то затем научная литература о «революции в губерниях» переменила наше представление как о двоевластии, так и о советской власти. В конечном счете региональные исследования вышли далеко за пределы обычной сферы интересов (государство и общество), появились такие новаторские работы, как книга Игоря Нарского о хаосе, борьбе за выживание и безвластии на Урале[3].

«Имперский поворот» в историографии оказался весьма плодотворным; благодаря ему, в частности, возник целый журнал — «Ab Imperio». Бурный рост интереса к падению и пересозданию имперского и советского многонациональных государств привел к появлению множества неравноценных по значимости и широте охвата материала работ; прежде всего необходимо отметить монографию Адиба Халида «Создание Узбекистана: нация, империя и революция в раннем СССР», которая охватывает различные регионы и дает обзор событий, происходивших от Стамбула до Петрограда. В своей работе Халид использовал материалы не только на русском, но и на тюркских и персидских языках Центральной Азии. Можно сказать, что изданная к столетию революции и претендующая на обобщение трудов предшественников книга Стива Смита «Россия в революции» включает в себя перспективу Российской империи. Гибель империи во время революции и гражданской войны в наше время переосмысляется в истории отдельных человеческих судеб; в этом отношении примечательна работа Вилларда Сандерлэнда «Плащ барона» о ставшем военным диктатором офицере императорской армии, бароне Романе Федоровиче фон Унгерн-Штернберге. Многообещающей и новаторской оказалась одна из глав в новой истории революции Марка Стейнберга, написанная в форме параллельных жизнеописаний трех героев — «скитальцев, изгнанников и космополитов», — каждому из которых пришлось с большими усилиями преодолевать свою национальную принадлежность во время антиимперской революции[4].

Появление в последние годы новой научной литературы о Первой мировой войне также расширило наше понимание революционной эпохи. Конечно, многие связи между тотальной войной и русской революцией не могла игнорировать и предшествующая научная традиция. Однако для нее была характерна сосредоточенность на «кризисе самодержавия» и на довоенной радикализации рабочего движения — эти темы были подробно разработаны в позднесоветское время Борисом Ананьичем, Рафаилом Ганелиным и их ленинградскими коллегами, а также получили освещение в известном споре Леопольда Хеймсона и Джорджа Яни, повлиявшем на целое поколение американских историков[5]. Во времена СССР указание на войну как на ключевой импульс революции было отчетливо политизировано. Собственно военно-историческая литература занимала небольшое место в истории революции; события на Восточном фронте в исследованиях Великой войны игнорировались, равно как и поминовение павших на ней солдат.

Исследования различных связей между войной и революцией в последнее десятилетие вышли на новый уровень и в количественном отношении. Трактовка Питером Холквистом российского «континуума кризиса» открыла возможность для обоснования глубоких связей гражданской войны с эпохой, начавшейся в 1914 году. Его основательная книжная серия под общим названием «Великая война и революция в России», потребовавшая десятилетней работы, является отражением растущего интереса историков к эпохе 1914—1917 годов и одновременно разрушения господствовавшей в прошлом концепции «блестящей изоляции» 1917 года[6]. Двойная концептуализация тотальной войны и тотальной революции — если использовать запоминающуюся формулировку Холквиста — обещает нам более глубокое понимание первой «фазы» революции, предложенное Голдстоуном[7].

Сейчас уже не верится, что совсем недавно участие всех национальностей в революции и «национальный вопрос» рассматривались «общим списком», что этим аспектом решающих девяти месяцев, прошедших от Февраля до Октября, долгое время пренебрегали[8]. Исследования нерусских национальных движений и событий на имперских окраинах показали, что вертикальная и горизонтальная фрагментация общества должна быть включена в число причин падения старого режима и факторов, важных для понимания центробежных сил во время гражданской войны. Однако сам факт развития нерусских национальных движений в числе других причин революции приводит к необходимости осознания, что распад государства во время февральской революции вызвал к жизни требования автономии и независимости со стороны национальных меньшинств.

Господствовавший ранее «однонаправленный» анализ национальных движений в наше время был обогащен и усложнен новыми темами: падением царской империи, охватившими целые регионы и пограничные области внутригосударственными движениями; межимперским и межгосударственным соперничеством. Особенно плодотворной оказалась недавняя работа Марка фон Хагена, посвященная маргинализованной ранее теме украинской революции: ее в высшей степени сложная динамика во многих отношениях не вписывается в стандартные схемы, выстроенные для российского «имперско-национального» центрального региона. Как указывает фон Хаген, украинская революция представляла собой важнейший вызов, брошенный национальным меньшинством, на который ориентировались многие другие национальные движения. Ее сложное развитие — неотъемлемая часть войны и коллапса империи на западных границах, имеющая сложные импликации:

«Обделив вниманием украинские “несостоятельные государства” — а их было по меньшей мере четыре: Украинская народная республика, гетманская Украинская держава, Директория и Западно-Украинская народная республика (сюда можно добавить еще две советско-украинские республики, провозглашавшиеся в 1917-м и 1919 годах), — мы проигнорировали некоторые чрезвычайно важные факты и представления. Хотя во всех странах, расположенных вдоль все еще сохранявшегося Восточного фронта Первой мировой войны, шли гражданские войны, была еще и война государств друг с другом. Пусть это были государства, только что родившиеся, находившиеся в стадии становления и только надеявшиеся на будущее, однако вышесказанное верно и для них: и для новорожденного Польского государства, и для большевистского государства, и для нескольких белых государств на периферии страны, и для Беларуси, и для балтийских стран»[9].

Переход от «национального» к ряду других уровней анализа рассматривается и в книге Майкла Рейндольса о борьбе России с Оттоманской империей за Кавказ и Анатолию. Эта работа содержит обширное сравнение двух путей к падению империи, а затем к постимперскому возрождению и отличается пристальным вниманием к межгосударственному соперничеству в пограничных областях[10]. Работа Джошуа Сэнборна охватывает еще больший материал, связывая конец империи с длительным глобальным явлением «деколонизации». Питер Холквист оспаривает эту точку зрения, утверждая, что Сэнборн в своих рассуждениях зашел слишком далеко и упустил всю траекторию собственно революции как долговременного «проекта и процесса»[11].

Есть и еще одна перемена, заметная уже в исследованиях XXI века, которая скорее связывает, чем разъединяет войну, гибель империи и множество векторов революционного восстания: речь идет об изучении политического насилия[12]. Посвященная этой теме литература уже достигла такой глубины и широты охвата материала, что пора подумать о синтезе. Современные работы указывают на то, что всероссийский «континуум кризиса» послужил стартовой точкой для активного государственного вмешательства в жизнь общества в течение всего «короткого» XX века. Связи и предполагаемые взаимоотношения между терроризмом и государственным террором, разными видами насилия (проявленного народом и государством, повседневного и политического, классового и этнического) с одной стороны, и массовыми социальными революциями 1917 года, мощными «вторыми революциями» сверху — с другой оказываются сложны и противоречивы. Этого и следовало ожидать. Однако все они часто едва упоминались или даже выпадали из поля обсуждения при интерпретации. Едва ли нужно прочерчивать прямые линии или постулировать неизбежность того или иного развития, чтобы увидеть, что такое расширение хронологических рамок, если бы оно было продолжено, могло бы открыть широкие перспективы изучения ранних или поздних стадий «биографии» революции, для которых точкой отсчета служит 1917 год.

Обратимся теперь к вопросу о том, как история культуры расширила нашу исследовательскую область в отношениях, релевантных для понятия жизненного цикла революции. Ширящаяся и меняющаяся волна истории культуры, связанная и с новой ситуацией в исторической науке, сложившейся после 1991 года, и с «архивной революцией», определила направления исследований русской истории настолько основательно, что любая попытка подвести итоги ее воздействию представляет собой непростую задачу. Неудивительно, что историки-компаративисты, работающие вне области русской истории — такие, как Стоун, — затрудняются определить ее значение. На начальной фазе была заметна определенная форма культурного редукционизма, который был противоположен предыдущему крену в объяснении причин революции действием политических, идеологических и социальных сил. Кроме того, замечалось стремление ученых к применению понятия «культура» к другим областям — именно это стало особенностью самоутверждения новой научной тенденции[13]. Однако за этой фазой последовала столь же характерная фаза интеграции. Начиная с 1990-х годов культурологические подходы смешивались со многими другими видами исследований, такими, например, как политическая, экономическая, социальная история. Рискну выделить три главные проблемы, с которыми сталкиваются ученые, исповедующие культурологический подход к истории, и которые влияют на наше понимание стадий революции. Во-первых, это проблема социальных идентичностей, связанная с понятием «народной революции». Во-вторых, это вопрос о символах и мифах, обусловленный тем или иным пониманием символической легитимации. И, в-третьих, это проблема идей и обстоятельств — часть исследования деятельности отдельных людей.

По мере того, как социальная история старела, а новая культурная история все еще оставалась молода, все больше работ начали соединять социальные и культурологические методы. Исследователи русской истории стали обращать внимание на сконструированность понятия «класс», стали меньше писать об отдельных социальных группах и больше — об идентичностях[14]. Расцвет культурологии привел к тому, что ученые начали все больше уделять внимания пересекающимся друг с другом, сложным и множественным идентичностям, изучать взаимодействие социальных, национальных, гендерных и политических идентичностей, а также деятельность отдельных людей. Стало возможно с бóльшим основанием говорить о различных векторах революции — таких, как городская или аграрная (крестьянская) революция и о множестве национальных движений.

Рекс Уэйд в своей важной работе, переосмысляющей состояние политики и общества в 1917 году, ввел эти находящиеся в противофазе, но конвергентные революции в единый нарратив. Уэйд обычно писал о целях участников революции как о «надеждах русского общества» в целом, не высказывая отдельных суждений, например о женщинах или представителях среднего класса. Какими бы «сконструированными» ни были как понятие «общество» само по себе, так и дихотомия государство—общество, все исследователи согласны в том, что неожиданное расширение политической сферы после Февраля (в действительности типичное для больших революций) сопровождалось удивительным расцветом низовых организаций и личной инициативы. Одно только это обстоятельство оправдывает понятие «народная революция», сходное с понятием «политическая революция», но отличающееся от него (поскольку последнее определяется действиями политических партий и сменой режима).

Орландо Файджес в книге «Народная трагедия» рассказывает в первую очередь именно о явлении народной революции и ставит следующий основной (и неисчерпаемый) вопрос: почему подобные революции не могут полностью изменить государство? Иначе говоря: каково их соотношение с политическими революциями?[15] В меньшей степени претендующая на всеохватность, но гораздо более сложно трактующая народные идентичности работа Стива Смита 2008 года «Революция и народ в России и Китае» оказалась не столько традиционной сравнительной историей революций, сколько сопоставлением множества аспектов идентичностей рабочих в Петрограде и Шанхае. Такое сопоставление проводилось в частности для того, чтобы проанализировать относительную значимость понятий «класс» и «нация» в эпоху модернизации и урбанизации (или, как называет это автор, «капиталистической модерности»)[16].

Исследования, относящиеся к этому направлению, говорят о двух вещах. Во-первых, ученым следует принимать во внимание не только две смены режима в 1917 году, но и понятие народной революции. Более того, мы можем теперь учитывать множество революционных процессов, каждый из которых развивался по-своему, хотя и был связан с целым. Открытие наукой множественности форм революции в рамках происходившего в России процесса имеет в конечном счете важные последствия для сравнительных исследований революционного движения. Во-вторых, можно заключить (хотя это кому-то покажется очевидным), что множественность значений и обликов русской революции была не просто вызвана сменой режима в трудные времена развала государства. В действительности именно на коллапсе государства была во многих отношениях основана народная революция[17].

Другое крупное направление исследований культурной истории революционной России напоминает «ревизионистское» направление в изучении Французской революции — с его вниманием к различным символам, празднествам, языку и политической культуре. Так, например, в пионерской работе Ричарда Стайтса описывается неспособность внутренне расколотого Временного правительства создать систему символов, которая обеспечила бы ему легитимность; политические импликации этих явлений для понимания поворотных точек революции очевидны. В другой первопроходческой работе — статье Бориса Колоницкого — освещается острая дилемма, стоявшая перед умеренными социалистами: хотя их пропаганда «раздувала мировой пожар» «на горе всем буржуям», сами они входили в состав Временного правительства и полагали, что социализм недостижим без прохождения страной капиталистической стадии развития[18]. Только что вышла долгожданная, приуроченная к юбилею книга Колоницкого, посвященная появлению в марте 1917 года и развитию в последующие четыре месяца культа Керенского. Февральская революционная эйфория («стадия медового месяца») порождала новые ритуалы и собственную политическую культуру. Как неоднократно указывает Колоницкий, после неожиданного исчезновения государственной монополии на насилие власть неустанно вела символическую борьбу за легитимность.

Выводы работы Колоницкого о Керенском выходят далеко за пределы 1917 года. Керенский был деятелем, которого Николай Суханов «не без некоторых оснований» называл «недемократическим демократом». Его культ, по мнению петербургского историка, стал следствием мелких столкновений в борьбе за власть, динамики высоких и низких оценок деятельности Керенского и в конечном счете того, что Колоницкий на последней странице своей книги называет «авторитарной политической культурой в 1917 году». Эти объяснения помогают связать культ Керенского с прошлым (монархической культурой) и будущим культом вождя — Ленина (первая фаза этого культа началась после покушения 1918 года), Троцкого и, разумеется, Сталина. Очень важен тезис Колоницкого о том, что обычная дихотомия насаждения культа «сверху» или его возникновения «снизу» недостаточна для объяснения появления культов вождей революции — даже культа Сталина[19]. Здесь мы снова видим, как исследование культуры и политики открывает новые связи между множественными обликами революции (народной и политической). Оппозиция революций «сверху» и «снизу» оказывается в конечном счете заблуждением — этот вывод заслуживает анализа в отдельной статье.

Наконец, еще одна область, чьи достижения в постсоветской исторической науке могут быть релевантны для компаративистов, занимается анализом индивидуальных действий. Здесь мы переходим от проблем взаимодействия культуры и политики к вопросу о влиянии идей, идеологий и их интерпретации историческими акторами. Ключевым словом оказывается именно «влияние». Отдельные действия говорят не только о воле акторов, но и том, как они добиваются желаемого; это может быть обусловлено событиями, идеологией, доступом к ресурсам — и в конечном счете властью.

Проблема участия отдельной личности в революции имеет долгую традицию обсуждения. Один из самых старых споров при изучении Французской революции вращался вокруг дихотомии thèse decirconstances[20] (во главу угла ставились «обстоятельства» и причиной революции объявлялось участие Франции в войне, вызвавшее события 1789 года и в конечном счете — террор 1793—1794 годов), с одной стороны, и thèse du complot[21] (во всем виновно Просвещение или идеи фанатиков-революционеров), — с другой. В исследованиях по истории России понятие «ревизионизм» ассоциируется с акцентированием случайностей, альтернативных путей и с проблематизацией характерного для «тоталитарной теории» представления о том, что коммунистическая диктатура неизбежно вырастает из первоначальных идеологических ошибок и политических преступлений[22]. Таким образом, это прямая противоположность французского «ревизионизма», выдвигавшего, чтобы показать глубинные корни террора, на первый план идеи и политическую культуру.

Перечитывая классическую работу Шейлы Фитцпатрик «Гражданская война как формирующий опыт», убеждаешься, что в ней представала более детализированная картина революции, чем та, которую обычно предлагают исторические классификации. Хотя в этой книге действительно утверждалось, что гражданская война как милитаризирующая и централизирующая стадия революции была решающей, в то же время Фитцпатрик делала «существенные оговорки» относительно более ранней деятельности и теоретических установок коммунистической партии. По ее мнению, Ленин и большевики не только ждали гражданскую войну, но даже приветствовали ее и подталкивали к ней, указывая, что она даст партии определенную закалку. Большевистская партия в том виде, в котором она вступила в гражданскую войну, не имела ничего общего с передовой партией, принципы построения которой были изложены Лениным в брошюре 1903 года «Что делать?». Однако, пишет Фитцпатрик, «следует в какой-то мере признать за Лениным право вести свою партию тем путем, каким он хотел идти сам, так же, как следует признать за Сталиным право называться “верным ленинцем”»[23]. С точки зрения Фитцпатрик, любое утверждение о влиянии обстоятельств должно быть связано как с понятием индивидуальной деятельности, так и с властью идей.

Долгие споры относительно идей/обстоятельств, как видно из этого обзора, близки к классической дихотомии «структура vs. индивидуальная способность к действию (agency)» в социальных науках — именно эту оппозицию стремится преодолеть современная социальная теория. В работе «Обстоятельства и политическая воля в русской гражданской войне», опубликованной в том же году, что и работа Фитцпатрик, Реджинальд Зелник продвинулся дальше, чем его коллега, поставив вопрос о дихотомиях как таковых. С его точки зрения, историкам следовало разработать «комплексную диалектику» между «идеологией и обстоятельствами, сознанием и опытом, реальностью и волей». Знаменитый историк рабочего движения, разумеется, был согласен с тем, что объективные обстоятельства иногда можно принимать как данность, но даже в этом случае «трудно представить себе существование не опосредованных идеологически способов восприятия и реакции на них»[24].

Питер Холквист начинает свои рассуждения с того момента, на котором закончил Зелник: книга Холквиста «Россия в эпоху насилия» ставит вопрос о «бинарной оппозиции между контекстом и намерением». Разумеется, для объяснения широкой волны насилия, захлестнувшей Россию в революционную эпоху, можно обращаться как к отличительным особенностям и традициям страны, так и к устоявшимся представлениям. «Однако бинарная модель — или контекст, или намерение — не позволяет описать взаимодействие двух этих факторов». Возникает риск «деисторизации специфической конъюнктуры, в которой оба компонента катализируют друг друга»[25]. Здесь кажется особенно уместной модель, которой пользуется Зелник: с его точки зрения, большевики принимали не любую идеологию, но только такую, в которой была заложена интенция применения теории к истории в диалектическом ключе. Однако связать идеи с обстоятельствами так, как это делают Зелник и Холквист, еще не значит решить иную теоретическую проблему, которую я пытаюсь рассмотреть в свете теории жизненных циклов: взаимодействие между долговременными структурами, развертыванием революционного процесса и только возникающими формами нового режима.

Книга Стива Смита «Россия в революции» предлагает поправку к работе Зелника в той части, где она обращается к «структурирующим силам», рассматривая их как важную часть сознательно выбранного более широкого синтетического объяснения. В конце работы привлекаются структурные императивы для того, чтобы объяснить, почему даже совершенно новый, не похожий на прежние по своей природе советский режим во многих отношениях напоминал старый. Вопреки положениям Зелника исторические акторы, проходя через все повороты и превратности революции, едва ли полностью осознавали разнообразные долговременные геополитические, территориальные, демографические и экономические проблемы, многие из которых продолжали нарастать. Подводя итог своей интерпретации, Смит говорит о ней как о попытке соотнести «человеческую деятельность и власть идей с глубинными структурирующими силами геополитики, империи, экономики и культуры». К этим последним он позднее отнес также «давление конкурирующих международных государственных систем» и «задачи модернизации», с которыми столкнулись Советы и которые они по-своему истолковали. Смит подчеркивает, что раннее советское государство во многих отношениях оставалось слабым. Сама по себе революция преследовала только цель передать власть от элит и государственных институций простым людям. Но в то же время, спешит добавить Смит, большевики не ограничивались только этими структурными задачами и нельзя сказать, что «революционные силы» истощились, что и «продемонстрировала сталинская революция сверху». Конечным продуктом стал «новый синтез революционной и традиционной культур». Смит выражает свое понимание многофакторности революции фразой, которая явно призвана способствовать продолжению дебатов: он говорит о факторах иных, «чем те, что связаны с идеологией или обстоятельствами, определившими ход революции»[26].

Как хронологические рамки нового сочинения Смита (с 1890-го по 1928 год с экскурсом в будущее — эпоху сталинизма), так и его аналитический синтез (учитывающий структуры, факторы случайности, индивидуальные действия людей и представления) дают наибольшие основания выделить именно эту работу из всех, опубликованных в последние годы, и отнести ее к исследованиям, построенным на теории жизненных циклов, за распространение которой я ратую. Однако, заканчивая свой рассказ 1928 годом, Смит оставляет не до конца охваченным тот «обновленный радикализм», который обнаружил во многих революциях Голдстоун. В эпоху сталинизма, несмотря на беспрецедентный повсеместный диктат государства в сочетании с укреплением власти и реакционными заимствованиями из культуры прошлого, элементы революционной динамики все же сохранялись вплоть до самой смерти вождя. Исключение Смитом заключительных стадий революции из его нарратива было, по-видимому, вызвано скепсисом исследователя по отношению к излишне «выпрямленным» линиям исторических повествований. Этот скепсис ученый выразил в своем прочтении недавних исторических трудов о политическом насилии: «Не следует спешить соглашаться с тем, что русская революция дала толчок циклу нарастающих актов насилия, которые с неизбежностью привели к ГУЛАГу»[27]. Однако, как мы видели на примере книги Колоницкого, посвященной проявлениям авторитарной культуры в 1917 году, можно предвидеть появление сталинского культа, опираясь на нечто более доказательное, чем чувство неизбежности. Писать историю русской революции в рамках между 1890-м и 1928 годом — все равно что создавать историю китайской революции, заканчивающуюся в 1965-м, за год до «культурной революции».

Есть своя логика в том, чтобы рассматривать стремление Сталина и Мао повторить революцию как важное и сложное явление, заслуживающее отдельного изучения. Решение Смита закончить историю революции 1928 годом можно попытаться оправдать. Политические битвы по вопросу о том, почему революция закончилась сталинизмом, в том числе вариации на тему «преданной революции» и «великого отступления», так долго сопровождались поисками другого возможного завершения социалистических опытов, что в результате образовалась весьма зыбкая почва под ногами всех, кто хотел бы избежать и Сциллы телеологии, и Харибды воображаемых исторических альтернатив. Один из возможных выходов — обратиться к пристальному и углубленному изучению стадий и этапов революции в рамках широкого представления о жизненном цикле. Особенно плодотворным, как я всегда считал, будет изучение узловых моментов исторических трансформаций. Революционный процесс полон таких судьбоносных поворотов — при этом не обязательно указывать на период с 1905-го по 1917 год, в который обычно укладывали весь революционный процесс. Ключевыми могут оказаться и другие даты: 1907-й, лето 1918-го, 1920—1922-й, 1928—1929-й, 1931—1932-й и 1947—1948 годы[28]. Чтобы понять их динамику — что они изменили, а что сохранили, — следует «приближать» и «удалять» фокус исследовательской оптики; так что и микроскоп историка, и телескоп социолога истории окажутся здесь полезны.

Изучение стадий революции не только заставляет нас осознавать, насколько они связаны и взаимозависимы, но и выдвигает на первый план вопрос о случайности. Западные историки, реагируя на занимавшие центральное место в советском марксизме понятия «неизбежности» и «преемственности», долгое время говорили о случайном характере основных поворотных точек революции и об упущенных либеральных альтернативах самодержавию, начиная от «конституционного кризиса» 1730 года и до неудавшейся попытки Михаила Лорис-Меликова ввести в 1881 году свою «конституцию». Обычный прием такого рода размышлений — поставить вопрос: а что произошло бы, если бы Ленину в 1917 году упал на голову кирпич? Роберт Винсент Даниелс, один из самых видных исследователей русской революции, заметил по поводу случая, когда Ленин, пробиравшийся через весь Петроград в Смольный 24 октября, сумел избежать ареста: «От таких случайных удач иногда зависит судьба народов и революций». Однако, согласно тому же Даниелсу, октябрьскому перевороту предшествовал «плохо продуманный ход Керенского» — случай, который оказался «решающим». В новом, достаточно неровном сборнике статей о проблеме случайности в русской революции Орландо Файджес также вспоминает о рискованной дороге Ленина в Смольный. Этот случай послужил ученому поводом для постановки более серьезного вопроса: как повлиял Ленин на те моменты, когда были возможны повороты течения революции в сторону многопартийной советской власти?[29] Однако интерпретация Файджеса сводится по сути к известному ранее. Он заключает (и в этом можно услышать отзвуки заклинаний Голдстоуна о «политическом лидерстве»[30]), что без Ленина не было бы большевистской революции.

В этом нет ничего нового. Однако что получилось бы, если бы мы поставили во главу исследования проблему стадий революции и в этом свете посмотрели на проблему связности и случайности и, возможно, даже задались бы вопросом о зависимости от выбранного пути? Здесь, размышляя о генезисе новых стадий революции, можно было бы ввести понятие конъюнктуры. Опираясь на труды школы «Анналов», Леопольд Хеймсон учил несколько поколений историков русской революции необходимости мыслить в терминах структур, конъюнктур и событий. Однако в собственных исследованиях этот ученый предпочитал именно революционные конъюнктуры[31]. Их изучение, по определению, занимает среднее положение между анализом долговременных и кратковременных факторов, включая как долговременные «закономерности» (их Хеймсон выдвигал на первый план), так и случайности. При анализе этих исторических ситуаций есть один важный и часто ускользающий от внимания исследователя момент — проблема сознания и ментальностей: как акторы и социальные группы ощущают и воспринимают переломы и поворотные пункты истории, которые им приходится переживать?

В этом отношении подход Смита, наблюдающего за инкорпорированием «структур» и при этом не приписывающего им ни доминирования, ни неизбежности, может быть дополнен подходом Марка Стейнберга с его вниманием к жизненному опыту. Написанная к столетнему юбилею, история революции Стейнберга охватывает период 1905—1921 годов и основывается, в частности, на газетных публикациях. Подобно Мартину Джею, Стейнберг определяет опыт как «столкновение личности с тем, что существует за ее пределами», и собирает источники, раскрывающие «историю как опыт времени, прежде всего чувство прошлого, которое [люди] переживали в “исторические” времена»[32]. Такой подход не является главным в книге, но тем не менее он чрезвычайно плодотворен применительно к тем моментам, когда одна стадия революции трансформируется в другую. Такие «великие переломы» в сокращенном и упрощенном изложении обычно оказываются ключевыми во всех наших интерпретациях развития революции.

РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ВОЛНЫ «ЗА ЧТО-ТО» И «ПРОТИВ ЧЕГО-ТО»

Известно, что революции — это всегда международные события, связанные друг с другом через время и пространство. Однако компаративисты издавна знают еще и о том, что революции идут волнами. Марк Н. Кац в известной работе о революционных волнах определяет их как «группы революций со сходными целями». Одна и та же революция часто принадлежит сразу нескольким волнам. Так, русская революция была, разумеется, «центральной» для марксистско-ленинской волны. По определению Каца, это «волна за что-то»; такая волна всегда стремится путем согласованных действий воспроизвести саму себя за рубежом. «Помимо того, что данная революция принадлежит к волне “за что-то”,.. она может также принадлежать к одной или нескольким волнам “против чего-то”»[33]. Если исходить из теории жизненных циклов, то по отношению к русской революции первая часть этого постулата Каца неверна: революция принадлежала более чем к одной волне «за что-то».

Можно также сказать, что русская революция была одной из составляющих волн «против чего-то», хотя Кац не занимался этим вопросом в своей работе. Речь идет о ряде антимонархических революций на периферии европейской модерности: это русская революция 1905 года, конституционная революция в Персии 1906-го, младотурецкая революция 1908-го и китайская революция 1911-го. Эти же события составляют международный контекст, в котором мексиканская революция в 1910-м свергла «порфириат» — 35-летнее правление генерала Порфирио Диаса. Русская и мексиканская революции были по сути антикапиталистическими (в последнем случае это особенно верно по отношению к «сапатистам» — вооруженному крестьянскому восстанию под руководством Эмилиано Сапаты). В России революция сопровождалась подъемом национально-освободительных движений и местного сепаратизма и потому, несомненно, носила антиимпериалистический характер; можно говорить о различных направлениях русского и ленинского антиимпериализма. Однако Кац приравнивает «русскую революцию» к октябрьской, рассматривая ее как часть марксистско-ленинской волны[34].

Но верно ли, что русская революция, как еж из пословицы, «знает только одну большую вещь»? Или же в действительности она выступала «за» многие вещи, подобно лисе в той же пословице? Если мы будем считать события 1905-го и февраля 1917-го составными частями революционного жизненного цикла, то русскую революцию можно рассматривать и как часть конституционалистской волны, которая начинается с революций 1848 года и достигает уже в качестве всемирной 1905—1911 годов. Ученые утверждали, что характерные для этой волны восстания во имя конституций не только принадлежали к одному и тому же историческому моменту, но и осуществляли сходную революционную стратегию (или, если хотите, сценарий)[35]. Революционеры внимательно следили за действиями друг друга. А если выйти за рамки рассуждений о политических идеологиях и задачах государств, то можно сказать и нечто большее: русскую революцию можно рассматривать в контексте такого широко распространенного явления, как аграрные революции и городские восстания.

Анализ в рамках теории жизненных циклов, таким образом, может совместить изучение последовательных и несходных стадий революции, не отождествляя полностью множественность ее аспектов с одним-единственным «результатом», который стремятся утвердить в общественном сознании деятели революции после своей победы и укрепления новой власти. Однако именно этот вид редукционизма всегда манил историков, занимавшихся сравнительным изучением революций. Есть и еще одна спорная особенность наименования стадий революции у компаративистов: например, как мы уже видели, они отождествляют НЭП — важный период построения революционного государства — с термидорианским или «умеренным» периодом Французской революции. Мы уже наблюдали сходный редукционизм у таких историков, как Мартин Малиа или Ричард Пайпс, для которых характерна узкая сосредоточенность на вопросах, соответственно, идеологии и политической власти. Это заставляло обоих ученых отождествлять в определенных интерпретационных контекстах большевистскую революцию с революцией как таковой. Если теория, рассматриваемая в данной статье, и может быть сведена к одному главному выводу, на который смогут опереться историки, то он будет заключаться в одном фундаментальном положении: русская революция была многоликой.

НА ПУТИ К РЕВОЛЮЦИОННОМУ МАВЗОЛЕЮ: ДВА СПОСОБА СРАВНЕНИЯ МЕКСИКИ И РОССИИ

Мексиканская революция была во многих отношениях столь же многоликой, как и русская: это касается не только общего пути их развития, но и отдельных его стадий. В предлагаемой ниже интерпретации я рассмотрю по очереди два вида сравнений русской и мексиканской революций. Первый из них, используя понятие «жизненный цикл», просто сопоставляет между собой стадии двух революций. Второй — возможно, отличающийся по существу — представляет то приложение теории жизненных циклов, за которое я выступаю в данной работе. В этом случае исследователь очень внимательно относится ко всем напряжениям, возникающим на каждой стадии развития, и отводит центральное место в анализе международному обмену революционными идеями и моделями. Хотя моя задача — показать, что второй подход открывает новые возможности для историков, я хотел бы продемонстрировать, насколько он основан на первом.

Приведем для начала предлагаемое Голдстоуном краткое описание стадий мексиканской революции начиная со свержения диктатуры Порфирио Диаса и раскола между умеренными и радикалами, представленными, с одной стороны, реформатором Франсиско Мадеро, а с другой, восставшими крестьянами, предводительствуемыми Эмилиано Сапатой на севере и Панчо Вильей в центральных сельскохозяйственных районах[36].

«За революционной гражданской войной, одержавшей победу над Диасом, последовал приход к власти умеренного режима Мадеро. Затем Мадеро порвал со своими более радикальными сторонниками, что привело к победе контрреволюции в лице [Викториано] Уэрты, а затем к еще одной гражданской войне, которую повели радикальные лидеры, в конечном счете одержавшие победу над Уэртой. Но поражение последнего привело не к миру, а к еще одной гражданской войне между радикалами и умеренными, которую выиграли конституционалисты. Они придерживались умеренных взглядов в экономике, но в то же время уничтожили своих радикальных противников и предприняли решительное наступление на позиции католической церкви. Это привело к еще одной гражданской войне, за которой последовала интерлюдия в форме умеренного и стабильного режима [Плутарко Элиаса] Кальеса».

Голдстоун сравнивает стадии революций в Мексике и других странах, чтобы показать, насколько «сложными и вариативными» оказываются отношения «между триумфом радикальных сил, контрреволюцией, гражданской и международной войной и террором». Он показывает также, как мы видели, что бринтоновская модель не подходит для описания возрождения революции в Мексике после 1934 года в период правления Лазаро Карденаса, который национализировал нефтяную промышленность, провел крупные земельные и трудовые реформы и положил начало важной культурной революции — и все это «сверху»[37]. Здесь можно провести определенную параллель со Сталиным и КПСС: после 1938 года Карденас, а в последующие десятилетия его Институционно-революционная партия проводили политику, прямо противоположную тому курсу на возрождение революции, который этот режим и инициировал. По словам историка-компаративиста Майкла Ричардса, Институционно-революционная партия «забальзамировала революцию и выставила ее на всеобщее обозрение точно так же, как тело Ленина было выставлено в мавзолее на Красной площади»[38].

Традиционная сравнительная история стала бы так или иначе подсчитывать сходства и различия между источниками, стадиями и результатами двух этих революций. Например так же, как глубинные структурные факторы обычно считают причинами двух крушений государственного устройства в России в XX веке (что звучит весьма правдоподобно), так и силы, определившие крушение Диаса и развал мексиканского государства в 1913—1915 годах, коренятся не только в эволюции «порфириата» (1876—1911). В течение последнего десятилетия исследователи мексиканской революции все чаще указывали на необходимость рассматривать восстания, которые привели к независимости страны после 1821 года, в качестве «составной части истории революции». А поскольку централизованное национальное государство не возникало до конца XIX века, эти историки были сосредоточены (и это представляет собой некоторую параллель с «имперским поворотом» в российских исследованиях) на региональных и локальных историях[39]. Свежая книга Джона Татино о событиях в центральных районах Мексики прослеживает на протяжении длительного времени пунктирную историю двух революций, каждая из которых была отмечена десятилетием революционного насилия, крупными крестьянскими восстаниями и ослаблением государства. Первая из этих революций началась в 1810 году и завершилась «серебряным капитализмом». Вторая, разразившаяся столетие спустя, возвестила наступление неоднозначного и спорного «национального капитализма». Главный структурный фактор 1910—1920-х состоял в разделении страны на более индустриализованный север и сельскохозяйственную центральную часть, сообщества, в которой в течение долгого времени выступали за местную автономию, земельные права и патриархальный уклад[40]. Во время мексиканской революции это разделение сильно повлияло на заключение союза и последующий раскол вильистов и сапатистов и, таким образом, в определенной мере предопределило исход гражданской войны.

Когда речь заходит о различиях в «обстоятельствах» протекания обеих революций, список получается длинным. В России не находится аналогов такому фактору, как весьма ощутимое и часто совершенно открытое давление Соединенных Штатов. В Мексике же не было ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего тяжелые политические, социальные и экономические последствия тотальной войны на Восточном фронте. Экономический спад, начавшийся в 1905 году, предшествовал свержению режима Диаса, но начало Первой мировой войны способствовало в Мексике росту производства экспортной продукции, в том числе нефтепродуктов, что представляет собой прямую противоположность кризису бакинских нефтепромыслов и экономической катастрофе в России. Это начало экономического подъема оказалось стабилизирующим фактором для конституционалистов в 1915 году и позднее. Кроме того, в мексиканской революции на всем ее протяжении интеллектуалы и студенчество играли далеко не самую важную роль по сравнению с другими революциями XX века — и, разумеется, по сравнению с Россией[41].

В Мексике, как и в России, 1917 год ознаменовался началом судьбоносного нового этапа в истории революции, однако здесь это был триумф конституционалистов. Конституция 1917 года легитимизировала достижения революции и новое законодательство, в том числе право на забастовку, минимальный размер заработной платы и гарантии вмешательства государства в трудовые споры. Однако эти законы выполнялись непоследовательно или, лучше сказать, сознательно саботировались популистской коалицией, пока политическая необходимость не изменила ситуацию. При этом более умеренный и куда менее насильственный по сравнению с Россией ход революции в Мексике может быть объяснен отчасти тем, что конституционный порядок давал городским рабочим и в особенности крестьянству гораздо больше надежд на участие в общенациональном революционном проекте — но в рамках рыночной экономики. Так, например, промышленные рабочие играли в конституционалистском движении гораздо более важную политическую роль, чем могли бы рассчитывать по своей численности, и после 1917 года «революционный национализм превратился для угнетаемых классов в средство потребовать выполнения революционных обещаний и заставить правящие элиты стать в определенной степени подотчетными народу»[42].

Как экономические последствия победы конституционалистов, так и результаты аграрной революции в Мексике резко контрастируют с тем, что происходило в России. Мексика оставалась страной, глубоко интегрированной в экономику глобального капитализма, в то время как Советская Россия продемонстрировала основные черты коммунистического уклада уже во время невиданного экономического эксперимента, впервые опробованного на подвластных красным территориях в эпоху военного коммунизма. Что касается крестьянства, то его положение изменилось после того, как в 1920 году достаточно консервативного президента-конституционалиста Венустиано Каррансу сменил Альваро Обрегон. Новый президент, по словам Татино, «понимал, что крестьян из центральных районов нельзя победить; их можно только приручить. [...] Он предложил сапатистам сделку, предоставив им места в своем правительстве и пообещав аграрную реформу в общенациональном масштабе». Более того, этот альянс 1920-го «определил курс послереволюционной Мексики; города и деревни центральной части страны не выиграли — но, разумеется, и не проиграли»[43]. Право деревенских жителей на владение землей на десятилетия стало центральной политической проблемой. Что касается России, то здесь нужно отметить, что политика Временного правительства предопределила некоторые аспекты позднейшего подхода к вопросу о земле. Возникшая таким образом мексиканская модель кажется совершенно непохожей на советскую «войну с крестьянством», первый всплеск которой приходится на время голода 1920—1922 годов, отчасти вызванного военным коммунизмом, и достигшую кульминации в искусственно организованном при Сталине голоде начала 1930-х. Работы последнего времени в свою очередь объяснили, как многие особенности эпохи коллективизации обусловили Большой террор[44]. И все же восторжествовавший в Мексике «переговорный итог» не следует считать «постреволюционным» этапом, как это делает Татино в своей периодизации. Этот период был составной частью поздних стадий мексиканского революционного жизненного цикла.

Вот то, к чему нас может привести традиционное сравнение, исходящее, в частности, из понятия «стадии революции». Сосредоточенность исключительно на стадиальности в процессе сопоставления неизбежно ведет к доминированию структурного анализа и потенциально упрощает революционный «процесс». Это происходит потому, что глобальные сравнения по самой своей природе почти всегда приводят к широкомасштабному синтезу и, следовательно, к упрощению. Но что произойдет, если стадии при описании хода революции станут не конечным объектом исследования, а напротив, просто контекстуальной стартовой площадкой для историка? Что, если к общей теории жизненных циклов добавить вопрос об отношении революции к другим революциям и о взаимодействиях революций друг с другом? Здесь я хотел бы показать, что стадии играют важную роль в понимании политических идей и межкультурного обмена и что их устойчивое включение в анализ культурной и идеологической сферы дает возможность четко обозначить и подчеркнуть действующие на каждом этапе революции конфликтующие силы.

На первый взгляд, взаимодействия между мексиканской и русской революцией не только мало исследованы, но и не очень существенны. Есть несколько идеологических нитей, напрямую связывающих русское революционное народничество и «аграризм» в Мексике. Tierra y Libertad— «земля и воля» — это выражение стало лозунгом сапатистов[45]. Однако в целом мексиканские революционеры имели весьма смутное представление о русской революции и большевизме. Незнание было обоюдным: «В действительности руководство большевистской партии [и] лидеры Коминтерна почти ничего не знали о ситуации в Мексике». На Втором конгрессе Коминтерна в 1920 году Ленин, избегавший говорить на мексиканские темы, признал, что ему было известно только, что там произошла «буржуазно-демократическая революция» и крестьянские массы потребовали земли[46]. Сапата был единственным мексиканским революционером, развернувшим в своем родном штате Морелос серьезную пропагандистскую кампанию, и сапатисты были единственными мексиканскими революционерами, которые пропагандировали свою идеологию за пределами страны. 14 февраля 1918 года в штабе Армии освобождения в Тлальтисапане Сапата написал послание к русской революции, которое было опубликовано на Кубе — важнейшем форпосте сапатистов за границей. Послание призывало к сплочению рабочих и крестьян перед угрозой со стороны буржуазии. Оно, таким образом, сознательно сглаживало все различия между большевизмом и аграрной революцией в Мексике. Более того, этот призыв к России, как заметил Адольфо Джилли, прозвучал уже послетого, как прошел пик революционной и социалистической активности мексиканской революции[47].

Как следует из вышесказанного, поворотный момент 1917 года в обеих революциях представляет собой ключ для понимания их транснационального взаимодействия. Поначалу даже крестьянский революционер Сапата и самые разные по убеждениям городские рабочие и интеллектуалы увидели в большевистской революции внешнюю поддержку своим мечтам об освобождении. Однако, как показала Даниэла Спенсер, по мере того, как в Мексике становилось спокойнее — а этот период совпал с радикализацией большевизма и введением военного коммунизма в России, — в восприятии мексиканцами русской революции произошел глубокий раскол. С одной стороны, некоторые обратились к коммунизму, потому что обещанные конституцией 1917 года реформы забуксовали. С другой стороны, «в Мексике революция усилила ранее существовавший радикализм до такой степени, что он смог предложить модель, альтернативную по отношению к большевистскому опыту». Как настаивает Спенсер, на самом глубинном уровне большевистская модель революции могла бы быть воспринята в Мексике только в то время, когда мексиканская революция уже пошла тем путем, на котором ничто «не могло ее задержать» и «с которого она не могла свернуть»[48].

Это звучит правдоподобно, однако дело еще и в том, что существовали прямо противоположные и равные по силе тенденции, которые на каждой стадии выливались в прямые конфликты. Татино проницательно выступает против понятия единственного и единого пути развития революции:

«Устоявшийся политический нарратив представляет Мексику в 1920-е страной, где укрепляется победивший в революции режим. [...] Если ограничиваться рассмотрением только вершин государственной власти, такая картина кажется правдивой. Однако… если обозначить различные интересы и цели мексиканских капиталистов и генералов, рабочих и отдельных сообществ, то возникнет в высшей степени сложная, часто чреватая конфликтами, по временам насильственная — и, разумеется, ничуть не единая — история, которую вполне можно назвать “революцией”»[49].

Я выразил бы эту идею так: теория жизненных циклов должна избегать унификации и упрощения понятия революционного «пути» и нивелирования конфликтных тенденций в рамках отдельных стадий. На самом деле именно эти конфликты в Мексике после 1917 года побуждали некоторых людей выбирать в качестве жизненных ориентиров миссию Михаила Бородина или новорожденный Коминтерн. Но в конечном счете даже несовершенный общественный договор, который мексиканское государство предложило народным массам, получил с их стороны гораздо большую поддержку, чем «диктатура пролетариата». Несинхроничность стадий мексиканской и русской революций, каждая со своими внутренними противоречиями, сыграла свою роль в потоке визитеров, прибывавших из Мексики в молодое советское государство. Многие не принадлежавшие к числу коммунистов деятели культуры и интеллектуалы питали надежды на то, что СССР окажется в состоянии заново радикализировать в их собственной стране то, что казалось им застывшей революцией[50].

Более того, если исследователь не ограничится рассмотрением ролей главных деятелей и расширит временной охват за счет 1920-х и 1930-х, то ему откроется еще более обширная область для изучения. Русская революция была воспринята в Мексике как важнейшее культурное и идеологическое событие и отразилась во множестве явлений, от muralismo[51] и мексиканского модернизма до проекта мексиканской «социалистической школы» в 1930-е[52]. Сходным образом обстоит дело с отдельными людьми: помимо известных исторических личностей, в разное время побывавших в Мексике — от Владимира Маяковского и Александры Коллонтай до Льва Троцкого, — мексиканский пример повлиял на советское понимание (и недопонимание) роли национально-освободительных и антиимпериалистических сил в развивающихся странах. Это может быть изучено как одна из связей между «Востоком» (ключевая российско-советская идеологема) и Западным полушарием[53]. Более того, остаются мало изученными некоторые чрезвычайно интересные транснациональные триангуляции: поток радикалов-иностранцев, устремившийся в Мехико еще до того, как Москва стала социалистической Меккой, — именно благодаря этому симпатизировавшие Советам американцы часто знакомились сначала с мексиканской революцией[54].

Обе революции драматически изменились в 1930-е — в период, который в обоих случаях традиционно не включают в историю революции как таковой. Здесь, как мне кажется, дело не только во «вторых революциях»: именно тут возникает возможность внести перспективу международного и глобального развития с их собственными темпоральностями в описания протекавших в одну эпоху революционных жизненных циклов. И на мексиканскую, и на русскую революцию сначала оказала сильное влияние Великая война, а затем — Великая депрессия, открывшие колоссальные возможности для революционных движений[55]. В конечном счете обе революции можно уподобить двум кораблям, прошедшим один мимо другого в ночи: каждый из них оставил за своей кормой рябь и водовороты.

ГЛЯДЯ ВПЕРЕД

Когда же завершилось развитие русской революции? В институционализированной форме она продлилась до 1991 года, но, чем больше мы узнаем о послевоенном периоде, тем менее революционным он кажется. Советская система полностью утратила гибкость; две попытки реформировать коммунизм, предпринятые в 1950-е и 1980-е, были именно попытками встряхнуть и обновить существующий уклад. Интеллигенции больше не хотелось воодушевлять массы и вести их за собой, как это происходило в истории революции с середины XIX века. Идеология все больше превращалась из модуса перемен в часть ритуала, и течение социальной и культурной жизни превращало революционный иконоклазм в нечто вышедшее из моды. Большевистская революция — а более всего сталинская «вторая революция», страшные повороты которой и создали советский строй, и похоронили его в саркофаге из стали и цемента, — глубоко повлияла на послесталинские десятилетия. Там, где революция оказалась институционализирована, ее финал имел, наверное, не меньшее значение, чем конец империи.

В этой статье я пытался показать, что исследователи русской революции выиграют от того, что более пристально займутся сравнительным изучением революций. Особенно любопытные вопросы в области изучения русской истории обещает возрождение интереса к идеям Крейна Бринтона и теории жизненных циклов. Как мы сумеем вписать стоящие за последовательностью стадий процессы в обширную литературу о причинах и результатах революции? Я уже писал, что историкам особенно хорошо удается решение вопросов о том, как одна фаза революции трансформируется в другую; о том, как понимались и переживались современниками такие исторические поворотные моменты и как сложные противоборствующие силы, задействованные на каждой стадии, воспринимаются нами, когда мы ретроспективно анализируем их. Наконец, надо сказать, что понимание жизненных циклов революции может создать необходимый фон для исследования того, как осмыслялись революции и как принимались модели революций в других странах и — шире — в другие времена.

Ответы, уравновешивающие, с одной стороны, структурные и государствоцентричные факторы, а с другой, множество случайных, идеологических, культурных и транснациональных аспектов истории революции, содержат в себе потенциальную возможность преодоления долго сохранявшейся раздробленности внутри нашей исторической дисциплины и между отдельными дисциплинами.

Более того, обращение к жизненным циклам дает историкам возможность ухватить суть «вторичных революций». По отношению к российской и советской истории это обещает нам понимание соотношения сталинской «второй революции» и длительного гибридного сталинского периода с более ранними стадиями русской революции. Вполне вероятно, что избитая дихотомия социалистических альтернатив сталинизму и его пресловутым «зернам тоталитаризма, принесшим обильные плоды», ответственна за еле тлеющую дискуссию об отношениях между ранними и поздними стадиями революции. Что касается мексиканской революции, то возрождение революционности при Карденасе и наступившая после 1938 года «возвратная» стадия все еще не полностью интегрированы в общую картину революции в этой стране. Поэтому можно сказать, что специалисты по Мексике также сильно выиграют, если обратятся к теории жизненных циклов. По отношению к России и сравнительная история «вторых революций», и необходимость полностью понять целое революционного развития требуют реинтеграции тех областей, которые оставались до последнего времени наполовину разъединенными: истории революции 1905 года и ее последствий, истории войны и революции, исследований 1920-х и истории сталинизма.

В заключение замечу, что сравнение Мексики и России показывает, что течение революций, происходивших примерно в один и тот же период, особенно привлекательно для историка. Такие революции формируются синхронными глобальными факторами, такими, как Первая мировая война и Великая депрессия, а также транснациональным обменом, так что изучение революционных стадий и траекторий помогает нам лучше истолковать эти взаимодействия. Похоже, нашей науке нужны сейчас не новые истории великих европейских революций — начиная с Английской и Французской и далее по списку, — а большее количество работ, прослеживающих взаимосвязанные революционные траектории внутри одной революционной волны или одного исторического периода[56]. С помощью теории жизненных циклов мы можем сопоставить русскую революцию с такими явлениями, как рассмотренная выше мексиканская революция и далее — с революциями в Османской империи / Турции и в Китае, что открывает многообещающие перспективы для работ в области истории России после столетия русской революции.

Авторизованный перевод с английского Андрея Степанова

[1] Статья подготовлена при поддержке Программы фундаментальных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) и с использованием средств субсидии в рамках государственной поддержки ведущих университетов Российской Федерации «5—100». Во время ее написания автор был участником программы Американского совета научных обществ (American Council of Learned Societies). Публикация первой версии этой статьи: Toward a Life Cycle Analysis of the Russian Revolution // Kritika. 2017. Vol. 18. № 4. Р. 741—783. Первая часть статьи опубликована в: Неприкосновенный запас. 2018. № 2(118). С. 51—76.

[2] Smith S. Writing the History of the Russian Revolution after the Fall of Communism // Europe-Asia Studies. 1994. Vol. 46. № 4. P. 566. Смит добавляет: «Это суждение адресовано в основном, хотя не исключительно, британским историкам».

[3] Melancon M. The Syntax of Soviet Power: The Resolutions of Local Soviets and Other Institutions, March—October 1917 // Russian Review. 1993. Vol. 52. № 4. P. 486—505; Raleigh D.J. Experiencing Russia’s Civil War: Politics, Society, and Revolutionary Culture in Saratov, 1917—1922. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2002; Нарский И. Жизнь в катастрофе: буднинаселения Урала в 1917—1922 гг. М.: РОССПЭН, 2001.

[4] Sunderland W. The Baron’s Cloak: A History of the Russian Empire in War and Revolution. Ithaca, NY: Cornell University Press, 2014; Khalid A. The Making of Uzbekistan: Nation, Empire, and Revolution in the Early USSR. Ithaca, NY: Cornell University Press, 2015; Smith S. Russia in Revolution: An Empire in Crisis 1890—1928. Oxford: Oxford University Press, 2017. P. 4; Steinberg M.D. The Russian Revolution, 1905—1921. Oxford: Oxford University Press, 2017. Ch. 7. Необходимо назвать также две работы Альфреда Рибера: Rieber A.J. The Struggle for the Eurasian Borderlands: From the Rise of Early Modern Empires to the End of the First World War. Cambridge: Cambridge University Press, 2014; Idem. Stalin and the Struggle for Supremacy in Eurasia. Cambridge: Cambridge University Press, 2015.

[5] Ананьич Б.В., Ганелин Ш. и др. Кризис самодержавия в России. 1895—1917. Л.: Наука, 1984; Haimson L. The Problem of Social Stability in Urban Russia // Slavic Review. 1964. Vol. 23. № 4. P. 619—642 (Part 1); 1965. Vol. 24. № 1. P. 1—22 (Part 2); Yaney G. Social Stability in Prerevolutionary Russia: A Critical Note // Slavic Review. 1965. Vol. 24. № 3. P. 521—527.

[6] Holquist P. Making War, Forging Revolution: Russia’s Continuum of Crisis. Cambridge, MA: Harvard University Press, 2002. Из последних социально-психологических работ, описывающих трудности прохождения Россией испытания тотальной войной, см.: Булдаков В.П., Леонтьева Т.Г. Война, породившая революцию. М.: Новый хронограф, 2015. По-английски есть несколько работ Эрика Лора (Eric Lohr) и Джошуа Сэнборна (Joshua Sanborn). Список вышедших на сегодняшний день изданий в серии «Великая война и революция в России» см. в: https://slavica.indiana.edu/series/Russia_Great_War_Series.

[7] Holquist P. Violent Russia, Deadly Marxism? Russia in the Epoch of Violence, 1905—1921 // Kritika. 2003. Vol. 4. № 3. P. 641. См. также свежее обсуждение исторических работ на русском языке: Булдаков В.П.Размышления после столетия революции // Российская история. 2018 [в печати].

[8] Smith J. The Bolsheviks and the Nationalities Question, 1917—1932. Houndmills, UK: Palgrave Macmillan, 1999; см. также главу о национальностях в книге: Wade R. The Russian Revolution, 1917. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2017. Все эти темы имеют долгую историю; эпохальным в свое время трудом была книга: Pipes R. The Formation of the Soviet Union: Communism and Nationalism, 1917—1923. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1954.

[9] Hagen M. von. Identities, Weaponized Narratives, and the 1917 Revolutions [доклад, прочитанный в Лондонской школе экономики в мае 2017 года]; Idem. The Entangled Eastern Front in the First World War // Lohr E. et al. (Eds.). The Empire and Nationalism at War. Bloomington, IN: Slavica Publishers, 2014. P. 9—48.

[10] Reynolds M.A. Shattering Empires: The Clash and Collapse of the Ottoman and Russian Empires, 1908—1918. Cambridge: Cambridge University Press, 2011.

[11] Sanborn J. Imperial Apocalypse: The Great War and the Destruction of the Russian Empire. New York: Oxford University Press, 2014; Idem. War of Decolonization: The Russian Empire in the Great War // Lohr E. et al. (Eds.). Op. cit. P. 49—72; Holquist P. The Russian Revolution as Continuum and Context, and Yes — as Revolution: Reflections on Recent Anglophone Scholarship of the Russian Revolution // Cahiers du monde russe. 2017. Vol. 54. № 1-2. Р. 79—94.

[12] См., например: Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М.: РОССПЭН, 1997; специальный выпуск журнала «Критика» «Политическое насилие в России и Советском Союзе» (Kritika. 2003. Vol. 4. № 3); Ryan J. Lenin’s Terror: The Ideological Origins of Early Soviet State Violence. London: Routledge, 2012.

[13] Engelstein L. Culture, Culture, Everywhere: Interpretations of Modern Russia, across the 1991 Divide // Kritika. 2001. Vol. 2. № 2. P. 363—393.

[14] Важнейшую роль сыграла работа: Fitzpatrick Sh. Ascribing Class: The Construction of Social Identity in Soviet Russia // Journal of Modern History. 1993. Vol. 65. № 4. P. 745—770.

[15] Wade R. Op. cit. Ch. 5; Figes O. A People’s Tragedy: The Russian Revolution, 1891—1924. London: Penguin, 1996; см. об этом также: Thatcher I.D. Scripting the Russian Revolution // Baker K.M., Edelstein D. (Eds.). Scripting Revolution: A Historical Approach to the Comparative Study of Revolutions. Stanford, CA: Stanford University Press, 2015. P. 213—230.

[16] Smith S. Revolution and the People in Russia and China. Cambridge: Cambridge University Press, 2008.

[17] Thatcher I.D. Op. cit. P. 214—215; этот момент был центральным для Скочпол (Skocpol Th. States and Social Revolutions: A Comparative Analysis of France, Russia, and China. Cambridge: Cambridge University Press, 1979).

[18] Stites R. Revolutionary Dreams: Utopian Dreams and Experimental Living in the Russian Revolution. New York: Oxford University Press, 1989. P. 88—89; Idem. Festival and Revolution: The Role of Public Spectacle in Russia, 1917—1918 // Strong J.W. (Ed.). Essays on Revolutionary Culture and Stalinism. Columbus, OH: Slavica Publishers, 1990. P. 9—28; Idem. The Role of Ritual and Symbols // Acton E., Cherniaev V., Rosenberg W. (Eds.). Critical Companion to the Russian Revolution. Bloomington: Indiana University Press, 1997. P. 565—571; Kolonitskii B. Antibourgeois Propaganda and Anti-«Burzhui» Consciousness in 1917 // Russian Review. 1994. Vol. 53. № 2. P. 183—196; Колоницкий Б. Символы власти и борьба за власть. К изучению политической культуры Российской революции 1917 года. СПб.: Дмитрий Буланин, 2001; Figes O., Kolonitskii B. Interpreting the Russian Revolution: The Language and Symbols of 1917. New Haven: Yale University Press, 1999.

[19] Колоницкий Б. «Товарищ Керенский»: Антимонархическая революция и формирование культа «вождя народа» (март—июнь 1917 года). М.: Новое литературное обозрение, 2017. В свете параллелей с мексиканской революцией, которые проводятся в конце моей статьи, интересна работа: O’Malley I. The Myth of the Revolution: Hero Cults and the Institutionalization of the Mexican State, 1920—1940. New York: Greenwood, 1986.

[20] Тезис об обстоятельствах (фр.).

[21] Тезис о заговоре (фр.).

[22] Cox M.R. François Furet (1927—1997) // Daileader Ph., Whalen Ph. (Eds.). French Historians, 1900—2000. Malden, MA: Wiley-Blackwell, 2010. P. 281—282.

[23] Fitzpatrick Sh. The Civil War as a Formative Experience // Gleason A. et al. (Eds.). Bolshevik Culture: Experiment and Order in the Russian Revolution. Bloomington: Indiana University Press, 1989. P. 73, 74 (изначально — доклад в Институте Кеннана в 1981 году).

[24] Zelnik R. Circumstances and Political Will in the Russian Civil War // Koenker D.P. et al. (Eds.). Party, State, and Society in the Russian Civil War: Explorations in Social History. Bloomington: Indiana University Press, 1989. P. 379—380.

[25] Holquist P. Violent Russia, Deadly Marxism?.. P. 628. См. также мою статью: David-Fox M. Ideas versus Circumstances in the French, Russian, and Nazi Revolutions // Idem. Crossing Borders: Modernity, Ideology, and Culture in Russia and the Soviet Union. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press, 2015. P. 97—102.

[26] Smith S. Russia in Revolution… P. 5, 375, 386, 387.

[27] Ibid. P. 384.

[28] О динамике двух последних поворотных моментов см.: David-Fox M.The Assault on the Universities and the Dynamics of Stalin’s «Great Break», 1928—1932 // David-Fox M., Péteri G. (Eds.). Academia in Upheaval: Origins, Transfers, and Transformations of the Communist Academic Regime in Russia and East Central Europe. Westport, CT: Bergin and Garvey, 2000. P. 73—104.

[29] Daniels R.V. The Bolshevik Revolution of 1917. Boston: Beacon, 1967. P. 160, 216; Figes O. The «Harmless Drunk»: Lenin and the October Insurrection // Brenton T. (Ed.). Was Revolution Inevitable? Turning Points of the Russian Revolution. New York: Oxford University Press, 2017. P. 123—141.

[30] См.: Goldstone J.A. Rethinking Revolutions: Integrating Origins, Processes, and Outcomes // Comparative Studies of South Asia, Africa, and the Middle East. 2009. Vol. 29. № 1.

[31] Обсуждение и цитаты см.: Holquist P., Hellbeck J. Leopold Haimson (1927—2010) // Kritika. 2011. Vol. 12. № 3. P. 755—765.

[32] Steinberg M. Op. cit. P. 2, 4—5.

[33] Katz M.N. Revolutions and Revolutionary Waves. New York: St. Martin’s, 1997. P. 12.

[34] Ibid. P. 11—21, 25—81. Из более новых работ историков-социологов о культурном и идеологическом смешении революционных волн см.: Beck C.J. The World Cultural Origins of Revolutionary Waves: Five Centuries of European Contention // Social Science History. 2011. Vol. 35. № 2. P. 167—207.

[35] Sohrabi N. Historicizing Revolutions: Constitutional Revolutions in the Ottoman Empire, Iran, and Russia, 1905—1908 // American Journal of Sociology. 1995. Vol. 100. № 6. P. 1383—1447; Idem. Global Waves, Local Actors: What the Young Turks Knew about Other Revolutions and Why It Mattered // Comparative Studies in Society and History. 2002. Vol. 44. № 1. P. 45—79. Последовавшая за этими работами книга Сохраби отличается тем, что опирается на турецкие и персидские источники: Idem. Revolution and Constitutionalism in the Ottoman Empire and Iran. Cambridge: Cambridge University Press, 2011.

[36] Наиболее важные исследования на английском языке: Womack J.J. Zapata and the Mexican Revolution. New York: Knopf, 1969; Katz F. The Life and Times of Pancho Villa. Stanford, CA: Stanford University Press, 1998.

[37] Goldstone J.A. Op. cit. P. 26—27. О мексиканской культурной революции 1930-х годов см.: Vaughan M.K., Lewis S.E. (Eds.). The Eagle and the Virgin: Nation and Cultural Revolution in Mexico, 1920—1940. Durham, NC: Duke University Press, 2006; Vaughan M.K. Cultural Politics in Revolution: Teachers, Peasants, and Schools in Mexico, 1930—1940. Tucson: University of Arizona Press, 1997.

[38] Richards M.D. Revolutions in World History. New York: Routledge, 2004. P. 34.

[39] Wasserman M. You Can Teach an Old Revolutionary Historiography New Tricks: Regions, Popular Movements, Culture, and Gender in Mexico, 1820—1940 // Latin American Research Review. 2008. Vol. 43. № 2. P. 261.

[40] Tutino J. The Mexican Heartland: How Communities Shaped Capitalism, a Nation, and World History, 1500—2000. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2017.

[41] Katz F. Life and Times of Pancho Villa. P. 279—280.

[42] Spenser D., Stoller R. Radical Mexico: Limits to the Impact of Soviet Communism // Latin American Perspectives. 2008. Vol. 35. № 2. P. 61.

[43] Tutino J. Op. cit. Ch. 10.

[44] Graziosi A. The Great Soviet Peasant War: Bolsheviks and Peasants, 1917—1933. Cambridge, MA: Harvard Papers in Ukrainian Studies, 1996; Shearer D.R. Policing Stalin’s Socialism: Repression and Social Order in the Soviet Union, 1924—1953. New Haven: Yale University Press, 2009.

[45] Semo E. El agrarismo mexicano y el populismo campesino Europeo // Impacto de la Revolución Mexicana. Mexico: Siglo XXI, 2010. P. 69—84. См. также полноценную сравнительную историю: Dahlmann D. Land und Freiheit: Machnovščina und Zapatismo als Beispiele agrarrevolutionärer Bewegungen. Stuttgart: Franz Steiner, 1986.

[46] Хейфец В.Л. Коминтерн и эволюция левого движения Мексики.СПб.: Наука, 2006. С. 50.

[47] Gilly A. The Mexican Revolution: A New People’s History. New York: New Press, 2005. P. 74, 280—283.

[48] Spenser D., Stoller R. Radical Mexico… Р. 58, 67; см. также: Spenser D. Stumbling Its Way through Mexico: The Early Years of the Communist International. Tuscaloosa: University of Alabama Press, 2011. P. 1; Idem. The Impossible Triangle: Mexico, Soviet Russia, and the United States in the 1920s. Durham, NC: Duke University Press, 1999.

[49] Tutino J. Op. cit. Ch. 11.

[50] Richardson W. «To the World of the Future»: Mexican Visitors to the USSR, 1920—1940 // Carl Beck Papers in Russian and East European Studies. 1993. № 1002.

[51] Настенная живопись; школа мексиканских «муралистов» (исп.).

[52] См., например: Afron M. et al. (Eds.). Paint the Revolution: Mexican Modernism, 1919—1950. New Haven: Yale University Press, 2016.

[53] Хейфец В.Л. Указ. соч. С. 59.

[54] Spenser D. Op. cit. P. 38.

[55] О Первой мировой войне как событии, способствовавшем мексиканской революции, см. в особенности: Katz F. The Secret War in Mexico: Europe, the United States, and the Mexican Revolution. Chicago: University of Chicago Press, 1981.

[56] Например, в периоды между 1780—1830-ми и 1900—1940-ми годами или во время послевоенной деколонизации.

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2018, 3

Мексика пересматривает нефтегазовые контракты за последние годы.

Проведение нефтегазовых аукционов приостанавливает Мексика до тех пор, пока не будет проведен пересмотр контрактов, заключенных за последние несколько лет, сообщил избранный президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор. «Аукционы приостановлены до пересмотра уже заключенных контрактов», – приводит его слова Reuters. По данным агентства, Мексика заключила с зарубежными и частными компаниями более ста контрактов на разведку и добычу нефтегазовых месторождений.

Энергетическая реформа, одобренная властями Мексики в декабре 2013 года, впервые с конца 1930-х годов дала право частным и иностранным компаниям участвовать в освоении месторождений углеводородов в стране. Было решено стимулировать развитие нефтяной промышленности, имеющей стратегическое значение для национальной экономики.

Трудная дорога в будущее

Андрей СТОЛЯРОВ

Опубликовано в журнале: Дружба Народов 2018, 9

Столяров Андрей Михайлович — прозаик, автор многочисленных статей по аналитике современности и книги по философской аналитике «Освобожденный Эдем» (2008). Постоянный автор «Дружбы народов».

Статья расширяет круг тем, поднятых автором в последних номерах «ДН»: «Война миров. Исламский джихад как историческая неизбежность» (№ 9, 2017); «Разноликий ислам» (№ 12 2017); «Четыреста лет вместе» (№ 2, 2018).

Бурное движение в пустоту

Будущее — это не «продолженное настоящее». Это принципиальная новизна — то, чего еще нет. Будущее не «надстраивает» настоящее, а разрушает его, создавая принципиально иной цивилизационный пейзаж.

Наиболее ярко это заметно на примере истории.

В свое время знаменитый западный футуролог Элвин Тоффлер предложил выделить в историческом развитии три четкие фазы, обладающие собственными базовыми параметрами: аграрная фаза, символом которой является мотыга, промышленная фаза, символ которой — сборочный конвейер, и информационная фаза, ее символ — компьютер.

На наш взгляд, однако, это слишком крупные таксономические единицы. Удобнее пользоваться теми историческими периодами, которые в свое время были выделены марксизмом, — разумеется, освободив их от идеологической упаковки. Перед аграрной фазой добавить архаическую, которая характеризуется присваивающей экономикой (охота и собирательство), а от самой аграрной фазы, которая у Тоффлера чересчур велика, отделить период Средневековья, где впервые в европейской истории утвердилась глобальная трансценденция (христианство).

Тогда последовательность исторических фаз будет выглядеть следующим образом: архаическая фаза (символ — каменный топор), аграрная фаза, заканчивающаяся вместе с античностью (символы — плуг и меч), фаза Средневековья (символ — икона), индустриальная фаза (символы — механизм и машина), информационная фаза, которую иначе можно назвать когнитивной (символ — компьютер).

Символика фаз, конечно, весьма условна. Она отражает лишь знаковую, эмблематическую, «внешнюю» сторону каждого исторического периода: то, что является для него наиболее характерным. Однако сами фазы (онтологические периоды) в истории несомненно наличествуют и образуют собой ступени, по которым медленно, но неуклонно продвигается единая человеческая цивилизация.

Причем, поскольку фазы эти структурно несовместимы, поскольку каждая представляет собой самостоятельную функциональную целостность, движение между ними носит революционный, скачкообразный характер. По аналогии с агрегатными превращениями вещества (твердое — жидкое — газообразное — плазменное), известными физике, такой процесс можно назвать фазовым переходом. Суть явления здесь та же самая: «историческое вещество», сохраняя свой первоначальный состав, приобретает иное агрегатное состояние.

Другими словами, фазовый переход представляет собой системную катастрофу: демонтаж практически всех старых цивилизационных структур и возникновение новых — принципиально иных.

Исторически это выглядит как распад прежнего социального мироустройства, что в координатах обыденного человеческого сознания воспринимается как конец света.

В действительности же это означает наступление будущего.

Современный мир находится сейчас именно в таком состоянии. Мы вступили в период очередного фазового перехода, в период цивилизационного хаоса, который, судя по всему, будет лишь нарастать.

Это проявляется на всех уровнях индустриальной реальности.

Метафизический хаос обнаруживает себя как появление в современности множества маргинальных течений — от религиозного «Белого братства» до исламского терроризма и движения антиглобалистов. Данная ситуация соответствует множественности религиозных доктрин, «ересей», расплавлявших католицизм в позднем Средневековье.

Социальный и экономический хаос представлен, согласно определению аналитиков, «областями демодернизации» — целыми регионами, где современность редуцируется до архаических, родоплеменных форм хозяйствования: Афганистан, Ирак, Нигерия, Сирия, Судан, Сомали. Это тоже вполне соответствует цивилизационной редукции, которую когда-то переживала Европа — и после крушения Римской империи, и во времена Реформации.

Этнический хаос можно диагностировать по громадным антропотокам, перемещающим сейчас миллионы людей с континента на континент. Аналогии здесь — миграция первобытных племен в период неолитической революции, «великое переселение народов» при переходе от античности к Средневековью, экспансия в Новый свет (Северную Америку) при трансформации средневековой фазы в индустриальную.

Более того, в связи с формированием техносферы, чего ранее не было, нынешний фазовый переход отягощен еще и таким явлением, как технологический хаос, который проявляет себя в нарастании динамики техногенных катастроф: увеличении их частоты, масштабности, количества жертв. Технохаос, спонтанная деструкция техносферы становится сейчас одной из главных опасностей.

Как видим, сходство с двумя прежними фазовыми переходами (от античности к Средневековью и от Средневековья к Новому времени) поразительное. Нынешний фазовый переход, как в зеркале, отражает фазовые переходы прошлого.

Но есть и принципиальная разница.

В прежние периоды трансформаций, когда рушился старый мир, внутри него уже существовала некая новая трансценденция, некий метафизический оператор, который начинал сборку новой реальности. В момент распада античности (Римской империи) уже наличествовало христианство, и оно тут же начало сборку новой глобальной целостности — христианской цивилизации. Когда в период Реформации обрушился католический мир, уже существовала доктрина протестантизма, и она тоже немедленно начала сборку новой протестантской цивилизации. Когда в результате Первой мировой войны (очередной фазовый переход) обрушился мир классического капитализма, уже существовали либеральная и социалистическая доктрины, и они — каждая в своем ареале — опять-таки начали сборку новых реальностей.

То есть мир, пройдя эпилепсию хаоса, вновь обретал системную целостность.

В нынешнем фазовом переходе (от индустриализма к когнитивизму) такой трансценденции, такого метафизического оператора, такой социальной доктрины — нет. Движение идет в пустоту. Зоны хаоса расширяются, старый мир рушится, соскальзывая в небытие, но до сих пор не проступила идея, способная образовать новую системную целостность.

Существуют лишь три проекта, претендующих на глобальную универсальность. Однако пока непонятно, имеет ли хоть один из них необходимый для этого потенциал.

Американский проект предполагает, что весь мир следует переустроить по американскому образцу, а сама Америка (США) в этом случае образует его консолидирующий (управляющий) центр.

Европейский проект, в свою очередь, предлагает в качестве образца западноевропейскую «гражданскую, договорную цивилизацию», и в этом случае Западная Европа предстанет как ее основополагающая модель.

И наконец исламский проект, в противоположность американскому и европейскому, подразумевает, что роль глобального оператора в мире предназначена для ислама, а основой будущей государственности должен стать шариат.

Есть, правда, еще мощный китайский проект, но он не обладает качествами универсальности. Китайцы не стремятся сделать весь мир китайским, они лишь добиваются для Китая статуса сверхдержавы. Это не универсальный, это национальный проект.

Таковыми же, то есть по сути национальными, являются проекты Бразилии, Индии, Японии и России. Они тоже не претендуют на универсальность.

Только три глобальных проекта конкурируют сейчас между собой — американский, европейский, исламский. Лишь они подали заявки на формирование нового мира.

Каковы их шансы на успешную реализацию?

Трио для трех времен

На наш взгляд, все три проекта неосуществимы.

Американский проект представляет будущее в виде Большой Америки. Причем эта «Америка» будет четко разделена на три геополитических сектора: Америка первого сорта, то есть собственно США, руководящий и управляющий центр; Америка второго сорта, западные союзники Соединенных Штатов, послушно следующие за ними; и Америка третьего сорта — весь остальной мир, который с легкой руки С.Хантингтона так и именуется ныне полупрезрительным термином «остальные» («the Rest»).

Этот проект обречен. «Остальные» вовсе не хотят становиться ни второсортными, ни — тем более — третьесортными американцами. Чем больше Соединенные Штаты будут стремиться осуществить свой проект, тем большее сопротивление они будут встречать.

Мы в данном случае не пророчим «гибель Америки». Мы говорим лишь о том, что шансов на интеграцию мира американский проект не имеет.

В свою очередь, не имеет шансов и европейский проект. Пусть даже это лучший проект, к настоящему времени выдвинутый человечеством. Пусть даже «Большая Европа» по сравнению с «Большой Америкой» имеет явное преимущество: европейцы свой проект силой никому не навязывают, они лишь представляют его как версию всепланетного будущего.

Однако европейский проект не пассионарен. Фактически весь он сводится к максимизации бытового комфорта. Это идеал среднего класса, который в России XIX столетия назывался мещанами. Европейский проект не ставит перед собой сверхзадачи. Он не обладает «энергетикой подвига», необходимой для продвижения за горизонт. Вероятно, Шпенглер был все-таки прав: «каждая культура проходит возрастные ступени отдельного человека. У каждой есть своё детство, своя юность, своя возмужалость и старость». Европа пребывает сейчас в состоянии старости. Она хочет только спокойствия и более ничего. И, вероятно, главная ошибка Европы заключается в том, что она реализовывала свой проект исключительно в социальных координатах. Она редуцировала метафизическое (духовное) измерение, которое и является источником пассионарной энергии. Она замкнулась на быт, вычеркнув из него бытие. Европейская трансценденция выродилась. Из формы, обозначающей нечто, она превратилась в форму, обозначающую ничто. Идея нового мира не стала национальной идеей Европы, и европейцы не превратились в новый народ, обретший «новое небо и новую землю». Они остались конгломератом старых народов, замкнутых в своих эгоистических интересах. Европейцы так же не готовы к будущему, как и американцы.

Зато чрезвычайно высокой пассионарностью обладает радикальный исламский проект. Правда, точней его было бы называть не исламским, а исламистским, но поскольку в литературе утвердилось именно это именование, мы тоже будем называть его так. Тем более что всемирная исламская умма достаточно активно этот проект одобряет. Можно даже сказать, что — в противоположность Европе — он стал национальной идеей Мира ислама, образуя ныне внутри него, как и положено национальной идее, совершенно новую нацию — сетевую или виртуальную умму.

Цели исламского проекта поистине грандиозны. Это возвращение «исконных исламских земель», тех территорий, куда хотя бы однажды ступила нога мусульманина. «А нога мусульманина Европу сильно потоптала. Арабская конница дошла до центра нынешней Франции (Битва при Пуатье — 732 г.). С VIII в. мусульмане — арабы и берберы оккупировали Пиренейский полуостров. Турки в 16 — 18 вв. оккупировали земли, заселённые венграми (так наз. “Османская Венгрия”). И т.д. — любой мусульманский историк выкатит длинный список. И включит туда Кубу и всю Америку. Через любую поисковую систему в Интернете, задав фразу “Америку открыли мусульмане” (Muslims Discovered America), читатель может узнать весьма любопытные вещи — о том, что доколумбова Америка была открыта и освоена мусульманами. “Руины мечетей и минаретов с высеченным текстом аятов Корана были обнаружены на Кубе, в Мексике, Техасе и Неваде… В Неваде, Колорадо и Нью-Мексико — остатки существовавших здесь когда-то медресе”. Это — типичный текст подобного рода (не имеющий абсолютно никакого отношения к реальности, но ему верят или делают вид, что верят, даже некоторые президенты…). Если мусульмане, по этой логике, открыли и освоили Америку раньше Колумба и, естественно, раньше отцов-основателей Северо-Американских Соединенных Штатов, то это означает, что США (а также Куба и другие американские государства) расположились на «исламских землях». И теракты 11 сентября 2001 года были битвой за “освобождение исламских земель” в Америке»1 .

Понятно, что радикальный исламский проект тоже неосуществим. Человечество — в глобальном масштабе — никогда не примет ислам. И тем не менее этот проект находится в фазе экспансии: растет число террористических актов, совершаемых джихадистами, растет число радикальных исламистских групп. Расширяется физическая территория исламизма, что заметно не только в Азии, но и в Африке, непрерывно усиливается давление ислама на Запад. Фактически идет исламский Армагеддон, и результаты его могут стать катастрофой для всего человечества.

Эту же ситуацию можно изложить на другом языке. Американский проект пытается удержать настоящее — доминирующую роль США в глобальном мире. Европейский проект предлагает перспективную версию будущего, но пока не способен эту версию осуществить. Исламский проект стремится возродить прошлое, эпоху «праведного халифата», и распространить его на весь мир.

Идет ожесточенная борьба трех времен. Причем все три проекта, воплощающие эти три статуса времени, геополитически несовместимы. К взаимному согласованию они не способны.

Примирение, на наш взгляд, невозможно. Для этого либо Запад должен перестать быть Западом — по крайней мере, в нынешнем понимании этого слова — либо Исламский мир должен перестать быть Миром ислама.

Это — цивилизационный тупик. Главное — нет идеи, которая была бы способна интегрировать распадающуюся реальность. Выражаясь метафорически, нет «света по дороге в Дамаск». И потому главный вопрос, который стоит ныне перед международным сообществом — как с этим быть?

Можно ли все же согласовать имеющиеся проекты?

Можно ли перевести энергию разрушения в энергию созидания?

И обращен этот вопрос прежде всего к Исламскому миру.

Государство — это ислам

Существуют две точки зрения на современный Исламский мир.

Первая точка зрения предполагает, что поскольку исламская цивилизация возникла лишь в VII веке нашей эры, то есть на шесть веков позже, чем христианская, то она представляет собой точно такую же, но просто более раннюю фазу развития. Шестьсот лет назад европейская цивилизация переживала период крестовых походов, порожденных демографическим взрывом, резким увеличением численности населения, которое, в свою очередь, было вызвано климатическим оптимумом X — XIII веков. Исламский мир ныне переживает аналогичный период, и его экспансия — тоже следствие резкого демографического взрыва, в данном случае обусловленного общим подъемом уровня жизни после Второй мировой войны и приходом в исламские страны современной медицины и фармацевтики.

Эта точка зрения имеет отчетливый негативный аспект. Она позволяет Западу рассматривать исламскую цивилизацию как безнадежно «отсталую», как архаический, увязший в прошлом реликт, главная задача которого — учиться правильной жизни у западных стран. Естественно, что для Мира ислама такое отношение психологически неприемлемо и вызывает протест.

Приверженцы другой точки зрения утверждают, что Исламский мир — это совершенно особая, самостоятельная цивилизация, и при оценке его надо исходить из этой «особости», а не искать сомнительных аналогий. В частности, сам А.А.Игнатенко считает, что исламский радикализм обусловлен «эндогенными факторами», то есть он неизбежно порождается исламом как таковым.

На наш взгляд, принципиальных различий между двумя этими точками зрения нет. Мы основываемся на том, что законы развития универсальны и представлены на каждом онтологическом уровне. Они едины для унигенеза (развития всей Вселенной), для биогенеза (развития жизни на Земле), для социогенеза (развития человеческих обществ) и даже для онтогенеза (развития отдельной человеческой особи). Другое дело, что эти закономерности опосредуются средой — совокупностью обстоятельств, влияющих на развитие. Таким образом и возникают особенности, которые, вне всяких сомнений, необходимо учитывать.

Ислам как религия полностью соответствует этим рамкам. Например, любая сложная динамическая система после своего возникновения проходит состояние так называемых «осцилляций» — создает множество различных конфигураций, из которых по-настоящему — как базисная — утверждается только одна. Так осцилляции христианства порождали в свое время арианство, несторианство, монофизитство, монофелитство и т.д. и т.п., пока не утвердилась та версия, которую ныне мы называем «ортодоксальной». Точно так же осциллировал в свое время социализм, представая в версиях Маркса, Ленина, Троцкого, Бухарина, Сталина, в версиях «европейского коммунизма», в различных социал-демократических версиях.

Ислам здесь исключением не является. Уже в ранний период своего существования он предстал в версиях суннитов, шиитов и хариджитов, а затем не раз образовывал различные «параллельные конфигурации». Сейчас они наличествуют в виде мазхабов — религиозно-правовых школ, по-своему толкующих шариат. То есть ислам реализует вполне стандартный сюжет. Ну а то, что хариджиты отличаются от несториан — так это и есть «особость», которую необходимо учитывать.

Или еще пример. В свое время христианство прошло период тотальной национализации. После Вестфальского договора (1648 года), завершившего эпоху религиозных войн и провозгласившего суверенитет национальных культур (на языке того времени «cuius regio, eius religio»: «чья земля — того и вера»), в Западной Европе, а затем и во всем мире, образовалось множество национальных государств и, соответственно, множество национальных церквей, по своей практике довольно существенно отличающихся друг от друга. Появились «французский католицизм», «испанский католицизм», «польский католицизм», «латиноамериканский католицизм» и так далее, это не считая многочисленных протестантских деноминаций. И совершенно схожим путем произошла национализация мирового ислама. Оставаясь — в теории — целостной и единой религией, он сначала распался на арабский, османский, персидский, индийский ислам, а затем раздробился на индонезийский, турецкий, алжирский, саудовский, иранский, пакистанский, российский… Причем даже российский, достаточно изолированный, ислам сейчас представлен московской, кавказской, татарской и крымско-татарской версиями.

Собственно говоря, образование виртуальной исламской уммы — это тоже своего рода национализация, доктринальное выделение особого вида ислама, которую произвел исламский радикализм. В этом смысле еще большой вопрос: «существует ли Исламский мир в качестве консолидированного субъекта международной политики»2 или таковым субъектом является сейчас лишь радикальный ислам, вытеснивший «большой ислам» из сознания мирового сообщества?

Как бы то ни было, развитие Исламского мира идет стандартным путем. Хочет того Мир ислама или не хочет, но он вовлечен в процесс глобальной модернизации. В нем происходит тот же структурный метаморфоз, что на триста — четыреста лет раньше происходил в Западном мире: разорение крестьянства, урбанизация, индустриализация, образование больших масс маргинализованной молодежи, распад традиционного общества, спонтанное утверждение новых жизненных практик. Ничего принципиально нового здесь нет. Подобный метаморфоз испытало — и, между прочим, тоже с большим опозданием — уже множество стран. Другое дело, что в Мире ислама все это происходит очень медленно и болезненно, порождая коррупцию, автократии, нищету и чрезвычайно острые социальные пертурбации. Главное, что Исламский мир никак не может завершить данный этап и образовать стабильные развивающиеся государства современного типа.

И вот тут от общего мы перейдем к частностям. От всеобщих законов развития — к их индивидуальному воплощению. А индивидуальное воплощение нынешнего ислама заключается в том, что он как религия по-прежнему остается тотальным. Ислам пронизывает и определяет собою все — и политику, и государственное устройство, и социальные отношения, и экономику, и личную жизнь. Он в принципе не создает светских пространств, где могла бы рождаться творческая, независимая и свободная мысль, представляющая собой драйвер развития. Причем данная ситуация является для него имманентной, и это сразу заметно при сравнении ислама и христианства.

Христианство возникло в свое время в Римской империи, в зрелом, иерархическом государстве, расчерченном четкими и неукоснительными законами. Поэтому, предложив миру новый философский и социальный концепт, христианство сразу же стало в оппозицию к этому государству — оно принципиально отвергало его и более трехсот лет боролось с ним за право на существование. То есть здесь с самого начала произошло разделение светских и духовных властей, что и закрепилось во всей последующей истории. Вспомним европейское Средневековье: для защиты от своеволия феодала горожане могли обратиться к епископу, а для защиты от притязаний епископа — к феодалу. Причем каждый раз выторговывая для себя какие-нибудь преференции. В этом зазоре, в этом интервале неопределенности, который существовал сотни лет, и зародилось Магдебургское право — городское самоуправление, трансформировавшееся затем в гражданское светское общество. В христианской цивилизации ни одна из властей не смогла окончательно победить, и в конце концов сферы их влияния были четко разделены: у государства — социальное управление, у церкви — спасение души. Церковь и власть могли друг с другом сотрудничать, они могли упорно соперничать между собой, но ни одна из сторон не могла возвести себя в абсолют. Светская сфера жизни хоть и соотносилась с основными принципами христианства, но не была им полностью подчинена.

Совсем по-другому обстояло дело с исламом. Он возник в «благословенной Аравии», когда никаких государств там еще и в помине не было. Собственно государство в этом пробуждающемся регионе образовал сам ислам, и с тех пор власть и вера в Исламском мире не могли быть друг от друга отделены. Они представляли собой единое целое. Отсюда — онтологическая тотальность ислама, в принципе не допускающего наличия в обществе чуждых ему светских пространств. А поддерживается и воспроизводится эта тотальность мощным механизмом индоктринации, выраженным исламской религиозной обрядностью. Обратим в этом смысле внимание на Россию. В России большую часть ее государственного существования власть и церковь тоже были объединены — это качество называлось «симфонией» и досталось нам в наследство от Византии; светское, социальное и политическое пространство в России также было не слишком большим, и Россия тоже развивалась медленнее, чем западные европейские страны.

Вывод из сказанного, на наш взгляд, следует сам собой. Поскольку ислам как религия обладает экзистенциальной тотальностью, то и модернизация Исламского мира невозможна без трансформации самого ислама. Нынешняя конфигурация ислама препятствует естественному развитию, она создает среду, где любые преобразования даются с колоссальным трудом. Против них работает «таклид», то есть воспроизведение мнения предшественников, отклоняться от которого нельзя и который категорически отрицает всякие новшества3 . Более того, в поле тотальной веры, пронизывающей собою всё, любые инновации, даже если их вводить авторитарным путем, как правило, искажаются и потому порождают не столько позитивные, сколько негативные следствия. Именно поэтому, по образному замечанию Е.Сатановского, Исламский мир, как заколдованный, ходит по кругу: коррумпированный военный режим — коррумпированный гражданский режим — коррумпированный исламский режим, и затем — все сначала. Что, как пишет этот автор, «составляет основу политического цикла, повторяющегося на протяжении десятилетий». А промежутки между режимами довольно часто заполняются гражданской войной.

В общем, без трансформации религиозной доктрины Исламский мир обречен оставаться в тягучем прошлом. Никакие попытки Запада внедрить туда свободу и демократию не будут успешными. И не только лишь потому, что инсталляция демократии — это чрезвычайно трудоемкий и долгий процесс, требующий, как показывает история, смены нескольких поколений, но также и потому, что его будет непрерывно блокировать сам ислам. Прав, вероятно, тот же Е.Сатановский, который в книге «Россия и Ближний Восток» замечает, что по отношению к Миру ислама «благие идеи о демократии как основе построения гражданского общества современного модернизированного типа, копирующего западные образцы, хорошо звучат в университетских аудиториях и на международных форумах, но не имеют никакого отношения к действительности».

В этих координатах, как нам представляется, не обладает реалистической перспективой и «концепт диалога» между Западом и Исламским миром, на который сейчас возлагается столько надежд.

Показательно, что сама идея такого межцивилизационного диалога была выдвинута в 1998 году никем иным как президентом Ирана Мохаммадом Хатами и представляла собой политическую альтернативу известной концепции С.Хантингтона о «столкновении цивилизаций». Но еще показательней здесь было другое: когда на волне общественного энтузиазма Организация Объединенных Наций (ООН) объявила 2001 год — первый год третьего тысячелетия — «Годом диалога цивилизаций», то уже осенью этого же года, 11 сентября, исламские радикалы нанесли удар по башням-близнецам на Манхэттене. Естественно, что после этой трагедии концепт «диалога цивилизаций» приказал долго жить. Не имел успеха и план создания «Альянса цивилизаций» под эгидой ООН, предложенный в 2005 году Турцией и Испанией. Причем, как считает известный российский дипломат В.В.Попов, неудача уже этого плана в немалой степени явилась «следствием скептического, а по сути негативного отношения американцев к возможности равноправно­го диалога со слабыми государствами, представляющими иные цивилизации».

Это, разумеется, не означает, что диалог цивилизаций не нужен. Он, несомненно, оказывает благотворное влияние на ситуацию в мире. Однако этот механизм имеет и очевидные недостатки. Прежде всего он — чрезвычайно медленный, гносеологически инерционный, и результаты такого межцивилизационного согласования в лучшем случае проявят себя лишь через несколько десятков лет. Кроме того, вполне очевидно, что современный Исламский мир представлен в нынешнем международном дизайне вовсе не сообществом мусульманских стран, каждая из которых имеет свои собственные интересы, а скорей — «радикальной уммой», исламскими экстремистами, объявившими непримиримую войну Западу. Это в настоящий момент — авангард Мира ислама, и это всечеловеческая угроза, ликвидировать которую надо не когда-нибудь, через многие поколения, но — прямо сейчас. А с радикальными исламистами никакой диалог невозможен. Разве можно о чем-либо договариваться с людьми, которые открыто и недвусмысленно заявляют: «Мы разрушим европейские города, сравняем их с землей. Мы устроим водопады крови. <…> Мы не прекратим наши атаки до тех пор, пока вы не образумитесь и не вернетесь на праведный путь». Это строки из заявлений организации «Бригады Абу Хафса аль-Масри», которая уже осуществила теракты в Ираке, Испании, Турции, акции саботажа в Англии и США, но точно таких же воззрений придерживается и множество других радикальных исламских групп.

Самостоятельно Исламский мир справиться с радикалами не способен. Даже те правительства мусульманских стран, которые надвигающуюся опасность осознают, находятся под сильным давлением «улицы», то есть ислама «народного», формирующегося в мечетях и медресе. Они вынуждены с ним считаться, поскольку он инсталлирован в сознание масс.

А «народный ислам» за последние десятилетия приобрел очень специфические черты.

Трансформация

Здесь нам придется вновь вспомнить о ваххабизме, который является официальной религией Королевства Саудовская Аравия. Правда, сами саудиты именование «ваххабизм» отвергают, называя себя салафитами, то есть сторонниками «чистого», «истинного» ислама. Но терминология не так уж важна, главное, чтобы было понятно, о чем идет речь.

Идеология ваххабизма очень проста. Аллах через пророка Мухаммеда указал человечеству, как следует жить, и людям надо исполнять волю Аллаха, а не выдумывать «от себя» всякие новшества, искажающие божественное предначертание. Коран надо воспринимать буквально, поскольку законы создаются Богом, а не людьми. Ислам надо очистить от всех позднейших напластований и понимать его так, как понимали его пророк Мухаммед и праведные халифы.

По сути, это идеология исламского фундаментализма, которую исповедует множество самых различных организаций и групп. Однако от других фундаменталистских течений современные ваххабиты отличаются тем, что проявляют крайнюю нетерпимость ко всем, кто не разделяет их взглядов.

Два принципа движут их религиозной активностью: такфир и джихад.

Такфир — означает обвинение в неверии. А «неверным» считается всякий, кто не соблюдает исламский религиозный канон. Это один из самых тяжких грехов с точки зрения классического ислама. Причем обвинение в неверии ваххабиты предъявляют не только всей западной цивилизации, которая, по их мнению, безбожием и развратом пытается уничтожить ислам, но и тем мусульманам, которые сотрудничают с «кафирами». Ваххабиты квалифицируют их либо как «отступников» (муртаддун), либо как «лицемеров» (мунафиккун). А наказание за неверие или вероотступничество может быть единственное — смерть. Ведь сказано в священном Коране: «Не уступай неверным, но <…> воюй с ними великой войной» (25:54). И сказано в священном Коране, кто такие неверные, — это «те, которые не судят по тому, что ниспослал Бог» (5:48). И сказано в священном хадисе: «Убейте того, кто поменяет свою религию»4 (имеется в виду, конечно, отвергнет ислам). И провозглашено в другом священном хадисе, что неверующий (атеист) — это тоже «вероотступник, который должен быть приведен к покаянию и [если не покается] убит»5 .

Причем всех «неверных» ваххабиты считают людьми настолько презренными, что такой же презренной должна быть и их смерть. «Модой» среди джихадистских террористических групп ныне является обряд нахр: это когда «неверному» перерезают горло, точно скоту. В свое время в экстремистской медийной среде даже была развернута целая идеологическая кампания, проходившая под лозунгом: «Соверши нахр со словами “Во имя Аллаха!”». Таким именно образом в ноябре 2004 года был убит голландский режиссер Тео ван Гог, снявший десятиминутный фильм «Покорность», осуждавший насилие над женщинами в мусульманском мире: убийца (гражданин и уроженец Голландии, по происхождению — марокканец) сначала его подстрелил, а потом перерезал ему горло. «Были и другие убийства по ритуалу нахр <…> которые снимались на видеокамеры или мобильные телефоны, а видеоклипы выставлялись в Интернете»6 . Причем смертью вероотступникам грозят не только подпольные группы. Сейчас в Организацию Исламская Конференция входят 57 государств, из которых пять рассматривают отступничество от ислама как преступление, наказуемое смертной казнью. Это Афганистан, Иран, Йемен, Саудовская Аравия и Судан.

Аналогичным образом обстоит дело с тезисом о большом и малом джихаде. Хадис, на который опирается этот тезис, многими мусульманскими теологами признается недостоверным: у него слабый иснад7 . Тем не менее на него активно ссылаются те, кто пытается доказать мирный характер ислама. Однако идеологи ваххабитов этот хадис вообще отвергают: для них не существует никакого другого джихада, кроме вооруженной борьбы. Причем участвовать в таком джихаде — обязанность каждого мусульманина. Ведь сказано в священном Коране, что «Воюющих за веру <…> Бог поставил выше остающихся дома» (4:96). И сказано в священных хадисах, что «быть один час в боевых порядках на пути Бога лучше, чем быть [на молитве] шестьдесят лет»8 . Вот — глас божий! И никаких сомнений тут просто не может быть! Ислам всегда распространялся мечом, подчеркивал Мухаммед абд аль-Салам Фарадж, осуществивший убийство президента Египта — Анвара Садата. Вести джихад против неверных — священный долг слуг Аллаха, и тот, кто уклоняется от него, тот — изменник, ему может быть предъявлен такфир.

Таковы основные принципы ваххабизма.

А теперь заново оценим ту ситуацию, которая сложилась в мире в результате «Войны Судного дня». Тогда, после введения в 1973 году нефтяного эмбарго арабскими странами, цены на «черное золото» фантастически возросли и колоссальные деньги хлынули в нефтяные монархии Персидского залива — в Катар, Объединенные Арабские Эмираты, в Кувейт, но прежде всего — в Королевство Саудовская Аравия. Доходы их в этот период были просто чудовищными. По некоторым данным, с 1970-х годов до конца ХХ века в нефтедобывающих мусульманских странах скопилось около 10 триллионов долларов избыточного капитала. И значительная часть этих денег была вложена в распространение и пропаганду ислама. Арабские нефтяные монархии строили по всему миру мечети и медресе, финансировали исламские университеты и начальные курсы для мусульман, вкладывали громадные средства в радио, телевидение и СМИ, поддерживали множество экстремистских групп, борющихся за то, чтобы в их странах воцарился «настоящий ислам».

Масштабы этой деятельности поражают. Одна только Саудовская Аравия организовала примерно 6 000 фондов, распространяющих в разных странах исламскую литературу. Считается, что за последнюю четверть века она израсходовала на эти цели не менее 70 миллиардов долларов. Американские исследователи вообще «утверждают, что Саудовская Аравия истратила на ваххабитскую пропаганду за последние четверть века больше средств, чем Советский Союз на коммунистическую пропаганду за все время своего существования»9 . А ведь, помимо нее, «вкладывались» в этот проект и Катар, и Кувейт, и Объединенные Арабские Эмираты. Причем распространялся по миру именно ваххабизм, вытеснявший собой все другие религиозные форматы ислама. Его преподавали в университетах и медресе, его пропагандировали саудовские эмиссары в различных исламских объединениях, он утверждался в «шариатских зонах» Европы, он служил идейной основой боевиков в тренировочных лагерях Афганистана и Пакистана.

В общем, можно, вероятно, сказать, что за последние десятилетия ислам претерпел колоссальную мировоззренческую трансформацию. Современный ислам (по крайней мере его «новая умма») обрел отчетливый ваххабитский формат, и именно это, как нам представляется, в значительной мере обостряет конфликт между Западным миром и Миром ислама. Зарубежный исследователь Мухаммад Хасан даже считает, что «салафизм (читай: ваххабизм — А.С.) — полностью и радикально иная культура, иной менталитет и, в конечном счете, иная религия, нежели традиционный ислам». А американский обозреватель Томас Фридман конкретизирует эту мысль. Он полагает, что «ничто так значительно не подрывает стабильность и модернизацию арабского мира и мусульманского мира в целом, как те миллиарды и миллиарды долларов, которые саудовцы с 70-х годов прошлого века инвестировали в то, чтобы полностью стереть все следы плюрализма в исламе — будь то суфистская, умеренно суннитская или шиитская версии — и навязать вместо него пуританский, антимодернистский, антизападный, антиплюралистический, направленный против женщин, ваххабитский, салафитский бренд ислама, пропагандируемый саудовским религиозным истеблишментом. Далеко не случайно несколько тысяч саудовцев присоединились к “Исламскому государству”, а благотворительные фонды Арабского залива переводят ИГ финансовые средства. Именно поэтому все суннитские джихадистские группировки — ИГ, “Аль-Каида”, “Джебхат ан-Нусра” — это идеологические ответвления ваххабизма, впрыснутого Саудовской Аравией в мечети и религиозные школы от Марокко до Пакистана и Индонезии».

Да что там Пакистан или Индонезия! «В настоящее время в Британии, число мусульман в которой составляет 5 % населения, — около 3 миллионов человек, более трети мусульман, обучающихся в университетах, считают оправданным убийство во имя интересов религии»10 . Вот неисчерпаемый резерв «спящих кротов», которые могут проснуться и начать действовать в любой момент.

С конца 1970-х годов, еще с афганских и пакистанских военно-тренировочных лагерей, нефтяные монархии Персидского залива взращивали чудовище. Они надеялись, что оно пожрет «кафиров», «безбожников», советские войска, вторгшиеся в Афганистан. В этом им помогали Соединенные Штаты, в свою очередь рассчитывавшие использовать «борцов за веру» против СССР. Непрерывным потоком шли деньги, инструкторы, оборудование, военное снаряжение. И вот наконец чудовище выросло, возмужало, окрепло и внезапно дохнуло огнем на своих «родителей». Первый удар пришелся как раз на Америку: обнаружилось, что из 19 террористов, ответственных за трагедию 9/11 на Манхэттене, пятнадцать были гражданами Саудовской Аравии, а еще двое — гражданами Объединенных Арабских Эмиратов. Более того, выяснилось, что 80 процентов мечетей в Соединенных Штатах контролируется ваххабитами, пропаганда ваххабизма свободно осуществляется многочисленными саудовскими исламскими культурными центрами и ваххабитские материалы обильно представлены даже на сайте посольства КСА в Вашингтоне.

Вряд ли верна точка зрения, полагающая, что исламский радикализм — это вынужденный ответ Мира ислама на цивилизационное давление Запада. То есть, быть может, она и верна, но только отчасти. Экспансия радикального исламизма началась бы и без этого фактора. Ведь не случайно девизом Королевства Саудовская Аравия является символ веры ислама — шахада: «Нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммед — посланник его». А государственный гимн этого государства звучит так: «Да здравствует король! Стремись к славе и превосходству»!

Вот и стремятся.

Трансформация действительно осуществилась. Ислам от лица всего Исламского мира представляют в настоящий момент почти исключительно приверженцы ваххабизма. В полном соответствии с известным тезисом В.И.Ленина ваххабитская идея овладела массами и стала революционной силой. Монархии Персидского залива радикализовали ислам, и «процесс пошел» со все нарастающей интенсивностью. Терапевтические меры, которые предпринимают сейчас Соединенные Штаты и сама Саудовская Аравия, на него практически не влияют — феномен радикализма стал самодостаточным, самоподдерживающимся, поглощающим одну исламскую страну за другой. Разгром конкретного «халифата», в Сирии например, ничего не даст: пока в мировоззренческом дискурсе ислама главенствует ваххабизм, он будет воспроизводить по всему миру все новые и новые «исламские государства». Война Запада с исламскими радикалами станет «дурной бесконечностью», и нельзя поручиться, что Запад в этой войне победит. Тем более, что — парадоксально, но факт! — Соединенные Штаты по-прежнему являются надежной защитой для нефтяных ваххабитских монархий. На что здесь Америка рассчитывает, непонятно. Фактически она сама пестует свою смерть.

Единственная возможность погасить данный конфликт — это трансформировать нынешний религиозный дискурс Мира ислама. Предложить вместо ваххабизма иную теософскую конфигурацию — более современную, более энергичную, но главное — имеющую прикладной социальный характер. То есть способную создать эффективное мусульманское государство: политически стабильное, уверенно развивающееся, своевременно отвечающее на вызовы новой эпохи — государство, которое стало бы социальной моделью для других мусульманских стран, государство, которое могло бы наглядно продемонстрировать всему миру, что у ислама есть не только безнадежное прошлое, но и перспективное будущее.

Понятно, что Запад решить такую задачу не в состоянии. Он хочет превратить Исламский мир во второсортный, эрзацный аналог себя, перелицевать его в Соединенные Штаты или в Европу — более ничего.

Других рецептов спасения у Запада нет.

Но, может быть, используя свой исторический опыт, это способна сделать Россия?

Война в Зазеркалье

Правда, ситуация с российским исламом тоже не внушает особых надежд. Следует, как нам кажется, честно признать, что несмотря на очевидные достижения в этой сфере, мусульманские республики, входящие в состав РФ, так и не стали по-настоящему органической частью России. А российские этнические и верующие мусульмане так и не начали ощущать себя настоящими россиянами.

Нет, внешне все выглядит благополучно. Уважение к исламу и этническим мусульманам демонстрируется непрерывно. Выступая в октябре 2013 года в Уфе на торжественном собрании, посвященном 225-летию Центрального духовного управления мусульман России, президент В.В.Путин сказал, что «ислам — это яркий элемент российского культурного кода, неотъемлемая, органичная часть российской истории. Мы знаем и помним много имен последователей ислама, составивших славу нашего общего Отечества, — государственных и общественных деятелей, ученых, предпринимателей, представителей культуры и искусства, доблестных воинов».

Причем это отнюдь не политические декларации. Они неуклонно воплощались на практике. Вот что пишет об этом доктор Луай Юсеф, координатор Всемирного союза мусульманских ученых в России и СНГ, чье мнение особенно ценно как мнение наблюдателя со стороны: «Весьма примечательно, что за короткий промежуток времени они (российские мусульмане — А.С.) сумели получить такие права, каковых не имеется у мусульман, живущих в исламских странах, во главе которых стоит правитель-мусульманин». Доктор Юсеф приводит интересный факт: несколько лет назад власти Республики Татарстан обратились в Государственную Думу РФ с предложением сделать день принятия ислама государственным праздником России. Тогдашний «президент Дмитрий Медведев одобрил это предложение. Примечательно, что этот проект горячо приветствовала и Русская Православная Церковь, которая призвала не медлить с его осуществлением».

Вместе с тем, если рассмотреть ситуацию более объективно, выясняется, что все не так радужно. Да, действительно «в России живет больше мусульман, чем в любой другой европейской стране, и процентная доля мусульман среди населения быстро растет»11 . Да, действительно в истории России не было религиозных войн, а в новейшей истории — серьезных религиозных конфликтов. Да, российские мусульмане очень лояльны к российской власти, можно даже сказать, что это ее надежный электоральный ресурс. Во всяком случае, количество голосующих на выборах за «партию власти» в мусульманских республиках всегда значительно выше, чем в русских регионах России. Последнее, впрочем, объясняется тем, что «традиционные мусульмане» лояльно относятся к любой сильной власти, какой бы она ни была. К тому же российский ислам в определенной части своей имеет отчетливый суфийский характер (не только у мусульман Северного Кавказа, но и у татар Урало-Поволжья), а суфии — это их базовая черта — стремятся не вмешиваться в политику. Имеет значение и сравнение образов жизни: благодаря электронным СМИ российские мусульмане прекрасно знают, как живут их собратья по вере в государствах Средней Азии или на Ближнем Востоке, и вовсе не жаждут оказаться в условиях диктатуры или — что еще хуже — гражданской войны.

И однако то состояние «исламского инобытия», о котором мы говорили ранее, никуда не исчезло. Российские мусульмане по-прежнему пребывают как бы в «мире ином». Формально являясь полноправными российскими гражданами, активно участвуя в гражданской и экономической жизни страны, они как религиозная общность существуют в некой параллельной реальности, которая неведома подавляющему большинству россиян. Русские россияне почти ничего не знают ни об исламе, ни о «своих» мусульманах. Отношение к ним формируется в основном электронными и печатными СМИ, уже давно поставившими знак равенства между исламом и терроризмом. Как начали российские журналисты еще с середины 1990-х годов писать о «полчищах ваххабитов», которые угрожают России, так это продолжается до сих пор. Об исламе в российской русскоязычной прессе вспоминают только тогда, когда происходит очередной террористический акт. Ситуация усугубляется и наплывом мигрантов из среднеазиатских республик — отношение к ним, очевидно «чужим», также переносится и на «своих» мусульман. И вообще, большинство россиян считает Россию европейской и христианской страной и поэтому искренне не понимает — при чем тут ислам?

Можно констатировать весьма неприятный факт. Нация «россияне» до сих пор реально не сформировалась. В России, конечно, наличествует определенная гражданская консолидация, вызванная прежде всего обстановкой «враждебного окружения» (конфликтом с Западом, который по отношению к России — «чужой»), но отсутствует то внутреннее, деятельностное и мировоззренческое, единство, которое можно было бы назвать «национальной общностью».

Термин «россияне», используемый в течение последних десятилетий, обозначает не столько собственно нацию (государственно-этнокультурную общность), сколько формальную гражданскую принадлежность людей, проживающих в пределах определенных границ. Фактически нынешняя Россия представляет собой разнородный, противоречивый этнокультурный конгломерат, по-настоящему не сплоченный в единую нацию и потому потенциально готовый к различным геополитическим метаморфозам.

Вообще есть некий простой индикатор. Любая нация, если она действительно существует, формирует определенную онтологическую модель, «национальную аватару», выражающую представление нации о самой себе. Можно также сказать, что аватара — это концентрат национального (или этнического) характера, предъявление нации (этноса) в виде образа (эталона), который воплощает ее базисные черты. Это выделение нацией (народом) «себя» среди множества «других» этносоциальных культур.

В бытийной механике нации аватара играет чрезвычайно важную роль. Она непрерывно воспроизводит национальный характер, воспроизводит четкий национальный стереотип, утверждая нравственные, культурные и социальные нормы, специфические для него: «русские не сдаются», «англичанин никогда не будет рабом», «немцы не боятся никого, кроме Бога».

Классическим примером такой аватары является «образ советского человека», целенаправленно сформированный в СССР.

Значительно раньше в имперском сознании Великобритании возникла другая национальная аватара, которую можно определить как «образ белого человека». Здесь также нетрудно выделить набор главных характерологических черт. Это существо высшего порядка по отношению к колониальным аборигенам: он относится к ним как отец к неразумным детям — воспитывая и направляя их, поощряя, а если требуется, то и наказывая. Кроме того, «белый человек» никогда не отступает перед опасностью, он всегда, несмотря ни на какие препятствия, достигает поставленной цели, и он также всегда готов прийти на помощь другому «белому человеку». Энергетика этой внятно сформированной национальной модели, как нам представляется, сыграла не последнюю роль в становлении огромной Британской империи, «над которой никогда не заходило солнце».

Можно также вспомнить начальную американскую аватару, которая обозначалась аббревиатурой WASP (по первым буквам английских слов): белый, англо-саксонец, протестант. Ее типовой канон выглядит так: индивидуализм, протестантизм, пассионарная предприимчивость, стремление к успеху, личная ответственность за свою судьбу. Наличие такой аватары, которая, насколько можно судить, возникала в значительной мере спонтанно, определило и лицо нации (американский национальный характер) и специфику складывающейся американской государственности, где не власть формирует и направляет народ, а народ формирует и контролирует власть.

Понятно, что аналогичной национальной модели в современной России нет. Никто не может сказать, что представляет собой нынешний «россиянин», какие наличествуют у него базисные характерологические черты, каков его нормативный поведенческий репертуар. Нет точки сборки. Нет эталона «российскости», естественно объединяющего в себе разнообразные онтологии этносов, верований и социальных групп.

Между тем — повторим еще раз — ваххабитский ислам сумел за последние годы создать яркую аватару, притягивающую к себе мусульманскую молодежь. Это — мужественный воин ислама, сражающийся во имя всех истинно верующих на земле. Он бесстрашен и справедлив. Он презирает слабость и смерть. Он грозен со своими врагами: перед ним трепещут мягкотелые американцы и европейцы. Он призван освободить мир от зла. Он исполняет вышнюю волю Аллаха, и потому правда на его стороне.

Что может противопоставить ему традиционный российский ислам, не имеющий ни яркого образа, ни вдохновляющей цели? Что может противопоставить ему рыхлая нынешняя «российскость», не могущая определить даже саму себя?

И потому традиционный российский ислам постепенно глобализуется. В него медленно, но упорно просачиваются общемировые ваххабитские ингредиенты. Выступая в феврале 2013 года на заседании Национального антитеррористического комитета в Пятигорске, директор ФСБ России генерал А.В.Бортников сказал, что идеология радикального исламизма продолжает распространяться, причем «не только на Северном Кавказе, но и в ряде субъектов Приволжского, Уральского и Сибирского федеральных округов».

Вот в чем специфика нынешней ситуации. В России идет невидимая россиянам война. Идет громадное по масштабам сражение в Зазеркалье — за то, каким будет новый российский ислам.

Собственно — какой будет сама Россия.

И главное сражение этой войны разворачивается вовсе не в сфере экономики или социальной политики, которые, разумеется, тоже очень важны. Главное сражение разворачивается в мировоззренческой сфере, которая определяет собою все. Чей флаг будет развиваться на этой господствующей высоте, тот и выиграет сражение. Чья национальная аватара окажется привлекательнее, тот и будет претендовать на реальное место в формирующейся сейчас новой истории.

Пока Россия ведет в этой войне лишь чисто оборонительные бои.

Но как нам представляется, у нее есть все возможности, чтобы перейти в стратегическое наступление.

Точка сборки — «приоритет знаний»

Формирование новой нации, модернизация идентичности, создание аватары, которая воплощала бы собой национальный канон, — вполне реальный процесс. Уже в наше время, в ХХ веке, были сконструированы такие новые нации, как «советский народ», с очевидностью отличающийся от классических европейских и азиатских народов, или «израильтяне», которые тоже достаточно сильно отличались от диаспоральных евреев, или «кемалистские турки», выделенные из населения Османской империи, или «арийская раса» в Германии во время правления Гитлера.

Преобразование нации — осуществимый процесс, и занимает он не такое уж долгое время. Другое дело, что тут сразу же возникает главная тема: каким должен быть новый национальный формат, чтобы соответствовать современности, каких целевых параметров при этом необходимо достичь?

Оценим в этих координатах потенциал России. Понятно, что путь классического «догоняющего развития», путь «вторичной индустриализации» как основы создания национальных богатств не является для нас перспективным. Против этого работает российская «географическая специфика», которая заключается в том, что в России более холодный климат, чем в большинстве развитых западных и восточных стран, и более обширная, с трудными коммуникациями территория, во многом не освоенная до сих пор. При любой экономической деятельности Россия вынуждена будет платить дополнительные налоги — транспортный и климатический, — исключить которые из накладных расходов нельзя. И если до периода интенсивной глобализации, когда национальные экономики в определенной степени были разобщены, это принципиального значения не имело, то теперь, в мире всеобщей экономической взаимосвязанности, любая, даже самая незначительная, добавочная нагрузка на производство порождает ощутимые конкурентные трудности.

В классическом варианте, в сюжете обычного догоняющего развития Россия всегда будет экономически опаздывающей страной, что в общем и наблюдалось в значительной части ее истории. При прочих равных мы ни по уровню технологий, ни по уровню жизненных благ никогда не сумеем сравняться с мировыми лидерами Запада и Востока.

Мы будем все время хотя бы чуть-чуть отставать.

Путь простого количественного развития приведет нас в тупик.

Единственная возможность для нас вновь оказаться в авангарде истории — это резко поднять качество нации, создать новый народ, способный на принципиальный цивилизационный прорыв. Причем критерий такой «национальной модернизации», точка сборки, на основе которой могла бы возникнуть новая российская аватара, должны — вне всяких сомнений — иметь универсальный характер. Ни «русскость», ни «православность» в чистом виде здесь не годятся, поскольку представляют собой изолирующие доктрины.

Мы не можем, следуя классическим западным образцам, стать самой богатой, самой развитой и самой сильной державой мира, сколько бы мы ни напрягались, — здесь существуют четкие географические ограничения. Зато мы можем стать самой образованной в мире страной — страной, лидирующей прежде всего в когнитивном, интеллектуальном пространстве. Заметим, что это полностью отвечает вызову будущего: в информационной эпохе знания ценятся выше, чем металл, газ или нефть. К тому же интеллектуальный вектор развития имеет явное преимущество: в среде концентрированных и возобновляемых знаний, при высокой когнитивной температуре, которая в подобной среде возникает сама собой, новые идеи и новые технологии (то есть собственно инновации) зарождаются как бы из ничего. Они представляют собой «воздух существования». А появившись на свет, эти идеи уже влекут за собой и динамичное сбалансированное развитие, и ощутимые экономические преференции.

Добавим, что это не есть сугубо умозрительная концепция. В 1866 году, когда прусские войска разгромили армию Австрийской империи при Садове, канцлер Бисмарк сказал, что «эту войну выиграли немецкие учителя». Подразумевалось, что качественный уровень немецкого солдата был значительно выше австрийского, что являлось следствием немецкого школьного образования. Заметим также, что политические, экономические и военные успехи Соединенных Штатов не в последнюю очередь были обусловлены тем, что они целенаправленно ассимилировали в себе образованных, творческих, энергичных людей — эмигрантов со всего мира. Или еще пример. Когда Япония, разгромленная во Второй мировой войне, в качестве национальной идеи выдвинула цель «выиграть мир», то фундаментом для реализации этой идеи стало именно образование. «Рабочий день» японского школьника длился тогда 12 часов: с 8 утра до 3 дня — собственно школа, с 6 до 9 вечера — занятия с репетитором, а потом до полуночи — выполнение домашних заданий. Средняя японская семья тратила на образование детей до четверти своего дохода. Культ образования в Японии и сейчас чрезвычайно высок. Аналогичную ставку — на образование — сделали в свое время также Сингапур и Тайвань, совершившие победный рывок от отсталости к передовым технологиям.

Есть что с чем сравнить.

Вот мощный ресурс, не требующий (по крайней мере на первых порах) ни глобального экономического переустройства, ни резких политических сдвигов, чреватых потрясениями и революциями.

Когнитивная трансформация нации, повышение ее качества за счет резкого повышения уровня образования — это путь, который современной России и вполне доступен, и остро необходим. Более того, на наш взгляд, это вообще единственный путь, обеспечивающий России реальное продвижение в будущее.

Главное же, что эта стратегия опирается на русский национальный характер, для которого свойственно скептическое отношение к материальным благам, но зато повышенное внимание к благам нематериальным — духовным. А образованность, умение думать, интеллектуализм — это как раз воплощение светской, современной духовности (во всяком случае, интерпретировать ее можно именно так), и потому здесь весьма вероятен архетипический резонанс, который придаст данной стратегии дополнительную энергетику.

А дальше следует самое интересное.

Точно такая же идеологема присутствует и в изначальной форме ислама. Причем в отличие от не слишком определенной «русской духовности» в исламе этот концепт имеет гораздо более четкие когнитивные характеристики.

Действительно, если обратиться к Корану с этих позиций, то можно заметить его сильную акцентированность на ценности и приобретение знаний. «Символично, что первым словом, с которым архангел Гавриил обратился к Мухаммаду, призывая его на пророческое служение, было: “Читай!” и что в начальных строках первой (в хронологическом порядке) суры-главы Корана прославляется Бог именно как творец, научивший человека письму (96:1-5). Также и последующую суру (68-ю) открывает Божья клятва орудиями письма — чернилами и пером. Превосходство знания/разума Бог отмечает в таких коранических откровениях: “Неужели равны знающие и незнающие?!” (39:9); “На высшую ступень Бог поднимает уверовавших и знающих” (58:11); “Из рабов Божьих подлинно боятся Его / Именно люди ученые (35:28)”». Или вот еще вполне однозначное повеление: «Назидайтесь, обладающие зрением!» (59:2).

«В свою очередь, пророк Мухаммад назвал разум первым и наивысшим творением Божьим, а ученых мужей (‘уляма’) — наследниками пророков. Поиск знания/науки он объявил “обязанностью каждого мусульманина и мусульманки”; говорил об учебе как о непрерывном процессе, длящемся от колыбели до могилы и требующем от человека отважных поисков мудрости “даже в далеком Китае”. Мухаммаду принадлежат также слова о том, что “чернила ученого так же драгоценны, как кровь мученика, павшего за веру”; или “один час размышления лучше семидесяти лет богослужения”»12 .

Примеры можно было бы продолжить, но, как нам представляется, сказанного достаточно. Ориентированность на познание — это специфика ранней коранической теософии, несомненно, выделяющая ислам среди других мировых религий. Средневековые авторы не случайно указывали, что в исламском обществе той эпохи существовали две отчетливые социальные группы: «люди пера» и «люди меча». Причем «мусульманская цивилизация отдавала перу предпочтение перед мечом, ставила ученого выше солдата, в чем выражался характерный для классического ислама культ знания»13 . Именно этот гносеологический вектор, вероятно, и вывел ислам в число лидирующих цивилизаций Средневековья — обеспечив ему подъем, какого не знал тогдашний Запад, то есть европейские страны.

Однако «врата иджтихада» начали закрываться уже в XI веке. Свободное высказывание, основанное на разуме, стало считаться грехом. Соответственно трансформировался и исламский гносеологический вектор: из познания мира он превратился исключительно в познание Бога. Наука была подменена богословием, и расцветшая было исламская цивилизация начала «тормозить» — чем дальше, тем больше. Отдельные попытки выдающихся исламских философов возродить рациональное знание успеха уже не имели: время было упущено…

Такая ситуация сохраняется до сих пор. Яркой иллюстрацией тому может послужить практика перевода. Еще в VIII веке в Мире ислама возникло знаменитое «переводческое движение», особенное активизировавшееся после «учреждения в Багдаде халифом аль-Мамуном (813 — 833) “Дома Мудрости”, который одновременно совмещал в себе библиотеку, академию и переводческое бюро. На арабский язык, ставший языком науки и культуры для всего населения мусульманской империи, были переведены многие произведения античной, иранской и индийской мудрости…» Исламский мир впитал в себя знание предшествующих цивилизаций, и естественно, что «за эпохой переводов, длившейся около столетия, вплоть до середины IX в., последовал период собственного творческого развития унаследованных культурных традиций»14 . По мнению американского ориенталиста Франца Роузентала, знание в арабо-мусульманской культуре приобрело ценность, не имевшую равных в других цивилизациях.

А что мы видим теперь? В одной Греции ежегодно переводится и издается в пять раз больше книг, чем во всех арабских странах вместе взятых.

«Наследники пророков» — ученые — перестали быть в Исламском мире уважаемыми людьми. Их совершенно вытеснили со статусных пьедесталов муллы и улемы. Творческую мысль заменила религиозная догма, и барьер этот, поставленный тысячу лет назад, по сю пору непреодолим.

Если же обратиться к исламу в современной России, то положение здесь нисколько не лучше. Оно даже хуже: в зарубежных мусульманских странах духовные наставники, «окормляющие» паству, имеют хотя бы профессиональное богословское образование. Российский ислам делает в этой сфере лишь первые неуверенные шаги. Ощутимых результатов пока не видно, и, вероятно, прав Юрий Михайлов, который пишет, что «сегодня редко встретишь муфтия, имама или муллу, занимающегося саморазвитием. В мечетях на пятничных проповедях звучит порой такая ахинея, что, если ее пересказать, никто не поверит, что подобное возможно не где-нибудь, а в столице государства, претендующего на цивилизационное лидерство. Духовенство меж тем и не скрывает, что ничего не читало и читать не желает». По подобию «духовных наставников» формируется и их паства — с низким уровнем образования, совершенно не соответствующая требованиям современности. А отсюда вытекают и главные трудности во взаимоотношениях с российским исламом: он все больше и больше отрывается от настоящего, погружаясь в догматическое средневековое прошлое.

Превратить российский ислам в активный цивилизационный ресурс, на наш взгляд, можно лишь одним способом. Следует создать «точку сборки» новой российской нации — причем в той области, которая является пересечением обеих социокультурных систем. Такой точкой сборки может стать «приоритет знаний» — идеологема, вырастающая, с одной стороны, из архетипической «русской духовности», а с другой — из архетипической «познавательной» сути ислама.

Вот здесь и может вспыхнуть настоящий архетипический резонанс — взаимодополняющая энергетика обеих цивилизационных культур.

Русская «духовность» в этом случае обретет конкретный смысловой формат.

В свою очередь, в российском исламе возродятся истинные «наследники пророков». В России возникнет нация, способная ответить на вызов будущего.

Лишь одна трудность возникает на этом пути — поставить такую задачу гораздо проще, чем реально ее решить.

Коранический гуманизм

Значительная часть нового профессионального духовенства в российском исламе получает образование за рубежом. Молодые российские мусульмане едут на учебу в иностранные исламские центры, а потом, возвращаясь оттуда, привозят с собой ваххабитский ислам. Причем во многих случаях его и везти не надо: агрессивный ислам просачивается в Россию сам. А.И.Маточкина, изучавшая положение мусульман в Петербурге, прямо пишет, что «большую роль в преподавании ислама играют выходцы из арабских стран — студенты, приехавшие на учебу в Санкт-Петербург и оставшиеся жить в городе после окончания обучения». Традиционный российским ислам не может этому противостоять: у него нет той яркой пассионарности, которой в настоящее время обладает зарубежный ваххабитский ислам.

Показателем низкого когнитивного уровня нынешнего исламского образования служит и отсутствие в публичном пространстве России мусульманской интеллигенции, хотя именно наше время, как отмечает Н.В.Полякова, «ознаменовалось выходом на авансцену современного мира фигуры публичного интеллектуала как нового активного участника не только внутренней, но и международной политики». Мы, конечно, не имеем в виду представителей разных российских народов, в том числе «этнических мусульман», активно участвующих в общественной жизни России. Таких в нашей стране достаточно. Но слышал ли кто-нибудь по радио или видел по телевизору выступление блестящего исламского интеллектуала, который на доступном слушателям/зрителям языке демонстрировал бы актуальность и современность своей религии? Главное — показывал бы совместимость «исламскости» и «российскости», их взаимодополняемости как цивилизационных культур? В собственно мусульманских СМИ такие публикации изредка попадаются, но мусульманская пресса является «параллельным пространством» для большинства россиян, на основную массу российских граждан она никакого влияния не оказывает. В общем приходится констатировать, что в России нет мусульманской интеллигенции, которая могла бы грамотно объяснять россиянам, что такое ислам.

Как нам представляется, опять-таки ясно, о чем идет речь. И об этом уже не раз весьма настойчиво говорили специалисты. России необходима единая, унифицированная система исламского образования — от самых начальных курсов при медресе до современных, интеллектуально насыщенных исламских университетов, способных не просто готовить профессиональные кадры, но и выдержать образовательную конкуренцию с крупнейшими зарубежными центрами.

Для многонациональной России это особенно актуально. У нас ведь, не забывайте, наличествует не только «татарский», «кавказский», «крымский» и «башкирский» ислам. Картина религиозной специфики намного более сегментирована. Например, южные регионы России представляют собой сложнейший коктейль как в конфессиональном, так и в этническом отношении. Здесь проживают представители более 170 народов, исповедующие более 40 направлений и вариантов религий: по разным оценкам, это от 11 до 22 млн. мусульман, принадлежащих более чем к 40 самостоятельным этносам. Ислам, пропитанный своеобразной местной культурой, дифференцированный в «мозаику» на протяжении двух последних веков, является здесь даже не региональным, а районным и областным, и потому социальные противоречия мгновенно обретают религиозную и этническую окраску.

Единство, противостоящее этой изначально конфликтной среде, осознание общности при сохранении местных культурных различий тут может обеспечить только строго унифицированный ислам, внедряемый через систему единого исламского просвещения.

Осуществимо ли это на практике? Или это сугубо схоластическая теория, обреченная оставаться чисто умозрительным построением?

На наш взгляд, подобная трансформация вполне осуществима. «Суверенная демократия», сложившаяся в России, имеет не только очевидные недостатки, но и достаточно очевидные инструментальные преимущества. Она представляет собой один из видов «государственного дирижизма», то есть такую социально-политическую систему, при которой власть напрямую управляет наиболее важными сферами общественного развития. «Дирижизм» не является чисто российской особенностью. Когда Шарль де Голль на волне алжирского кризиса пришел к власти во Франции, то для спасения страны он использовал именно дирижистские методы — собственно тогда и возник сам этот термин. На дирижизм, проводя системную модернизацию, опирались также Китай, Южная Корея и Сингапур. Правда, в России предпочитают определять это как «государственный патернализм», но суть не меняется: власть осуществляет преобразования под своим жестким контролем.

Так вот, при «суверенном» характере власти в современной России данный процесс действительно осуществим, причем даже во вполне обозримые сроки. Власти требуется лишь проявить политическую волю к преобразованиям. Тем более что действия эти встретят понимание у мусульман. «Мусульманская духовная элита на разных уровнях стремится к взаимодействию с государством, апеллируя к нему при решении своих проблем. “Несмотря на принцип отделения государства от религии, государство не должно игнорировать духовные потребности общества”, — считает <председатель Совета муфтиев России> Равиль Гайнутдин, и под этими словами подписались бы, пожалуй, все официально признанные мусульманские пастыри. Например, муфтий Дагестана Ахмад-хаджи Абдуллаев, выступающий за “сотрудничество и совместные с государством усилия по духовному оздоровлению общества”. По мнению имама ингушского села Галашки Умара Арапханова, “необходима государственная поддержка исламской жизни в республике, исламской мысли в России”. Глава ДУМ Мордовии Рашит-хазрат Халиков в обращении к президенту республики Николаю Меркушкину подчеркивает, что “...мусульмане всегда могут рассчитывать на помощь и понимание со стороны властных структур. Такой положительный опыт сотрудничества необходим очень многим регионам нашей страны”. А глава Координационного центра мусульман Северного Кавказа Исмаил Бердиев неоднократно подчеркивал: “...Без тесного взаимодействия с властью невозможно обуздать ваххабизм и терроризм. Нам нужно работать в одной упряжке, если мы хотим побороть это зло”. И подобных высказываний не счесть»15 . Ведь «традиционные мусульмане», как правило, лояльно относятся к власти. Впрочем так же относится к ней и большинство традиционно мыслящих россиян.

Однако «заточенность» российского ислама на образование отнюдь не гарантирует его мирный характер. Уже замечено, что руководителями террористических групп довольно часто становятся люди именно с высшим образованием — инженеры, менеджеры, врачи. И уж тем более — выпускники богословских университетов. Конечно, без «массы» рядовых исполнителей они оказались бы в пустоте, но сборку той или иной экстремистской организации обеспечивает именно их идеологическая направленность. Многое здесь зависит от поставленной цели. Это как с атомным производством: можно строить электростанции, освещающие города, а можно накапливать бомбы, способные превратить эти города в радиоактивную пыль.

То есть когнитивный вектор ислама, который необходимо сформировать, должен еще иметь и соответствующее мировоззренческое содержание.

Обратим в этой связи внимание на идею «коранического гуманизма», которую выдвинул главный научный сотрудник Института востоковедения РАН, доктор философских наук, профессор Тауфик Ибрагим. Под кораническим гуманизмом, если охарактеризовать его в самых общих чертах, он понимает представление «о человечестве как о единой семье», а также «о религиозном плюрализме и о свободе вероисповедания», представление о том, что приверженцы иных «религий, во-первых, тоже могут идти своим истинным путем к Богу и, во-вторых, что Бог осенит их своей милостью наравне с твоими единоверцами, даруя им вечное спасение», поскольку, например, христианин, если, конечно, он истинный христианин, в определенном смысле — также и мусульманин.

Причем особенно интересно, что акцент профессор Т. Ибрагим делает прежде всего на разуме. Он пишет: «Коран не выдвигает никаких догматов, которые надо принимать вопреки своему разуму. И это есть один из главных моментов коранического гуманизма. Картина мира в Коране существенно рационализируется, фактически отгораживается от вмешательства сверхъестественных сил, притом не только злых духов, таких как демоны и джинны, но и добрых — ангелов. Пророк Мухаммад стал “печатью пророков”, последним из них именно в том смысле, что к тому времени человечество вышло из религиозного детства, достигло умственной зрелости, а потому больше не нуждается в прежних, относительно примитивных способах Божьего просвещения и водительства. Отныне ты сам, своим разумом будешь устраивать свою жизнь, — такое высокое доверие к человеческому разуму и есть величайший гуманизм»16 .

Фактически речь здесь идет о той самой «рационалистической революции», которая в свое время в исламе завершена не была.

Эти идеи профессор Т. Ибрагим подтверждает громадным философско-историческим материалом. Причем он считает, что принципы коранического гуманизма были заложены в Коран изначально, то есть провозгласил их сам Аллах, но в дальнейшем, при восприятии их, они были искажены средневековым сознанием. Теперь пришло время вернуться к их истинному толкованию.

И тут важен вывод, к которому приходит Т. Ибрагим. Он полагает, что «подобающее (то есть гуманистическое — А. С.) будущее ислама будет сформулировано не в собственно мусульманских странах. Идеология выхода появится только на периферии исламского мира — в той же Европе, к которой я отношу и Россию», поскольку «более открытое понимание религии — мусульманской, иудейской, христианской — возможно только там, где люди существуют друг с другом на более или менее равноправных основаниях. Только эта атмосфера создает нормальную обстановку для такой идеологии и для восприятия такой идеологии».

Сходные мысли высказал и председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин на VIII Международной теологической научно-образовательной конференции с характерным названием: «Коранический гуманизм как фундамент мусульманского образования». Он определил коранический гуманизм как «совокупность коранических истин о человеке как о высшем творении Всевышнего», и поэтому «аксиомой коранического гуманизма является утверждение о разумности человека, о необходимости рационального подхода к миру». В свою очередь, «рациональный подход к действительности предполагает получение знаний, а творческий созидательный подход — преобразование, совершенствование человека и мира». При этом под образованием, по его мнению, следует понимать «систему интегрального знания, включающего и богословие, и право, и философию, и естественные, и гуманитарные науки».

И, наконец, с предельной четкостью сформулировал данный тезис президент В.В.Путин на встрече с муфтиями духовных управлений мусульман России в Уфе. «Одна из важнейших задач, — сказал он, — воссоздание собственной исламской богословской школы, которая обеспечит суверенитет российского духовного пространства и, что принципиально важно, будет признана большинством мусульманских ученых мира. Эта школа должна откликаться на самые актуальные события и в России, и в мире в целом, давать свои оценки, которые будут понятными и авторитетными для верующих».

Заметим, что ситуация для подобных преобразований складывается в России чрезвычайно благоприятная. Отсутствие у большинства россиян каких-либо знаний о современном исламе имеет не только негативный аспект. Эту «гносеологическую пустоту» может — вполне естественно — заполнить внятное позитивное содержание. И не только заполнить, но и создать в российском сознании столь необходимую ныне русско-исламскую гармонизирующую среду.

С другой стороны, неопределенный статус, в котором пребывает нынешний российский ислам, предполагает, что ему все равно предстоит испытать некий метаморфоз, и лучше если данный процесс будет не спонтанным, сопровождающимся различными инцидентами, а контролируемым, мягким, цивилизованным, направленным в сторону высоких коранических идеалов.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Игнатенко А.А. Недокументированные заметки о «гуманитарном джихаде». Часть 1 // Институт Ближнего Востока. — http://www.iimes.ru/?p=25700.

2 Игнатенко А.А. Самоопределение исламского мира // Игнатенко А. А. Ислам и политика: Сборник статей. — М.; 2004. С. 53.

3 О противостоянии таклида и иджтихада в истории Исламского мира см.: Андрей Столяров. Война миров. Исламский джихад как историческая неизбежность. // Дружба народов. 2017, № 9.

4 Ислам против терроризма. Фетвы имамов по вопросам, касающимся тяжких бедствий. — М.; 2003. С. 141.

5 Игнатенко А.А. Эпистемология исламского радикализма // Религия и глобализация на просторах Евразии. — М.; 2009. С. 209.

6 Игнатенко А.А. Ислам в XXI веке: главные направления исследования // Полития. 2007. № 4 (47). С. 21—22.

7 Определение «слабый иснад» означает, что у данного хадиса не слишком авторитетные источники.

8 Игнатенко А.А. Эндогенный радикализм в исламе. С. 17.

9 Игнатенко А.А. Вашингтон и Эр-Рияд: союз против ваххабизма // Независимая газета. 13.02.2004.

10 Сатановский Е. Россия и Ближний Восток. Котел с неприятностями. — М.; 2012.

11 Попов В.В. Почему пробуксовывает диалог цивилизаций // Вестник МГИМО Университета. Вып. № 4. 2012. С. 153.

12 Ибрагим Т.К. Классическая мусульманская цивилизация (ценности и институты). // Исламская цивилизация в глобализирующемся мире. — М.; 2011. С. 10—11.

13 Там же.

14 Ибрагим Т.К. Классическая мусульманская цивилизация… С. 12.

15 Малашенко А. Ислам для России. — М.; 2007. С. 42—43.

16 Профессор Тауфик Ибрагим: Коранический гуманизм // Медина аль-Ислам. 2015. № 8 (166).

Выходка Трампа: мировая экономика в шаге от катастрофы

Чем мировой экономике грозит выход США из ВТО

Дональд Трамп угрожает вывести США из Всемирной торговой организации (ВТО). Он считает, что это членство навязывает его стране невыгодные торговые сделки. Этот шаг может нанести разрушительный удар и по ВТО, и по мировой экономике, считают эксперты. Трамп, выдвигая ультиматумы, хочет перестроить глобальную торговлю в интересах США, но вряд ли остальные страны согласятся с этим.

Президент США Дональд Трамп заявил, что страна выйдет из Всемирной торговой организации, если ВТО не станет лучше относиться к американской стороне. «Если они не будут развиваться, то я выйду из ВТО», — цитирует его агентство Bloomberg.

Помимо этого, президент добавил, что в ВТО с США плохо обращаются в течение многих лет. Но по данным, которые приводит Саймон Лестер, торговый аналитик вашингтонского Института Като, никакого предвзятого отношения к Штатам нет.

Из 54 дел, возбужденных США за время существования ВТО, Вашингтон добился положительного для себя решения хотя бы по одному пункту иска в 91% случаев. Против Штатов было возбуждено 80 дел, и оппоненты Америки получили положительное решение в 86% разобранных экспертами ВТО исках.

Впрочем, Трампа это не остановит. Ранее ему говорили, что пошлины на сталь и алюминий приведут к росту цен на металлы в США, но он все равно пошел на этот шаг, и сейчас уверен, что это было отличное решение.

В случае с ВТО президент уверяет, что выигрывать Америка начала только в прошлом году, когда он начал выдвигать ультиматумы торговым партнерам. «В прошлом году мы начали выигрывать… Знаешь почему? Потому что они знают, что если мы этого не сделаем, я уйду», — заявил он корреспонденту агентства.

Тактика выкручивания рук уже работает, считает Трамп. Мексика недавно согласилась подготовить новое соглашение с США, а Канада получила угрозу новых ограничений, если не пойдет на уступки. Де-факто соглашение о зоне свободной торговли в Северной Америке (North American Free Trade Agreement, NAFTA) уже развалилось. Но Трамп доволен.

«Наша новая торговая сделка с Мексикой сосредоточена на фермерах, росте нашей экономики, уничтожении торговых барьеров, [создании] рабочих мест и на том, чтобы компании вкладывали средства обратно в нашу страну. Это будет большой успех!» — написал он в своем тивттере.

Не идут на невыгодные для себя сделки Китай, ЕС, Россия. Они подали иски в ВТО против США и есть высокая степень вероятности, что они их выиграют. Выход из ВТО избавит Вашингтон от необходимости выполнять регламент организации.

Во Всемирной торговой организации, которая работает с 1995 года, состоит 162 страны. Россия вела переговоры о вступлении 18 лет и завершила их в декабре 2011 года, в 2012 году она завершила процедуру и стала полноправным членом организации. Стоит подчеркнуть, что пока никто из ВТО не выходил, и демарш Трампа может стать прецедентом.

«Своими действиями Трамп сейчас явно вновь хочет устроить встряску для всех остальных крупных членов ВТО, чтобы те либо сгладили уровень своих исков в ВТО к США, либо вообще отказались от идеи вести разборки с таким крупным игроком», — полагает управляющий партнер Экспертной группы Veta Илья Жарский.

США являются крупнейшей экономикой мира и, с учетом их большого торгового дефицита, они находятся в наиболее сильной позиции. При выходе из ВТО они, наверняка, смогут заключить более выгодные для себя торговые соглашения с партнерами, полагает Дмитрий Дорофеев, портфельный управляющий УК «Альфа-Капитал».

Но Александр Разуваев, директор аналитического департамента «Альпари», считает, что выход из ВТО будет, прежде всего, негативно для экономики США. «Игра без правил, прежде всего, невыгодна крупным игрокам», — считает он.

Если Штаты уйдут из организации, то ее существование окажется под вопросом. Многие страны захотят последовать этому примеру, чтобы в свободном плавании попытаться торговать с другими на более выгодных условиях. Лучший вариант – это сохранение ВТО, но с измененным набором правил.

«При выходе США из ВТО безусловно будет поднят вопрос об изменении правил организации, в противном случае большинство стран уже из-за жизненной необходимости может пойти по протекционистскому пути США, что также замедлит темпы роста экономик этих стран», — говорит Дорофеев.

Помимо угрозы покинуть ВТО, Дональд Трамп заявил также, что его не устраивает предложение ЕС обнулить взаимные пошлины на авто и пообещал в скором времени ввести пошлины на китайские товары на сумму $200 млрд.

Это бесконечное раскачивание лодки приводит к негативным последствиям для стран с развивающимися рынками. Инвесторы выводят средства из их акций и облигаций и переводят их в долларовые активы.

София Кирсанова, старший аналитик УК «Райффайзен Капитал», отмечает, что опасения усиления торговых войн снова вернулись на повестку дня и вызвали снижение аппетита глобальных инвесторов к риску. Подтверждают это и данные EPFR, которые отражают продолжение оттоков из развивающихся рынков, в том числе из России.

Это вызывает обвал региональных валют, таких как рубль, турецкая лира, аргентинский песо. Последний обесценился уже в полтора раза к доллару с начала года, а местный ЦБ поднял ключевую ставку до рекордного уровня в 60% годовых.

«Долларовый пылесос» работает так активно, что российский рубль, несмотря на дорогую нефть (баррель марки Brent стоит больше $77) и положительный платежный баланс, остается на двухлетних минимумах. Против рубля играют также и постоянно появляющиеся все новые американские санкции в отношении РФ.

Экономисты предупреждают, что политика США приведет, как минимум к замедлению мировой экономики, как максимум – к глобальному кризису.

«Администрация президента США активно использует теорию игр в своих интересах, вследствие чего можно ожидать усиления торговых войн страны со всем миром с целью улучшения торговых соглашений. Обратной стороной такой протекционистской политики США является замедление темпов роста мировой торговли и перераспределение выгод от нее к американцам в краткосрочной перспективе, хотя на более длительном горизонте в проигрыше окажутся все стороны», — говорит Дмитрий Дорофеев.

Из-за торговых войн, которые развязала Америка, вероятность мирового кризиса уже существует, говорит Илья Жарский. В первую очередь она будет заключаться в общем замедлении мирового ВВП по причине перестроения торговых потоков, полагает он.

Главный управляющий Банка международных расчетов (BIS) Агустин Карстенс назвал на днях ситуацию, в которую может угодить мировая экономика из-за торговых войн и волны протекционизма, «идеальным штормом». Выход из этого кризиса будет сложным и тяжелым.

Видимо, за это и боролись. Украина стала российской Мексикой

Госстат Украины обнародовал данные по прямым иностранным инвестициям в экономику страны за первое полугодие 2018 года. Они оказались вполне предсказуемыми и никаких сюрпризов не преподнесли.

Во-первых, был показан общий низкий уровень иностранных вложений в украинскую экономику, который составил 1,259 миллиарда долларов, что, конечно, просто катастрофа для подобной страны. Тут ничего нового, за последние годы все уже привыкли, что Украина стала пугалом для инвесторов.

Во-вторых, крайне показательным стало распределение вложений по отраслям, поскольку львиная их доля (почти 60 процентов) ушла в финансы и страхование, а еще почти десять процентов забрала оптовая и розничная торговля. Таким образом, промышленности и информационно-телекоммуникационной отрасли досталось 8,2 и 7,9 процента соответственно. Однако, учитывая масштабы и скорость украинской деиндустриализации, в этих цифрах также нет ничего удивительного.

И наконец, в-третьих, по быстро складывающейся традиции первое место в списке иностранных инвесторов заняла "страна-агрессор". Россия вложила в Украину 436 миллионов долларов, что составило 36 процентов от общих иностранных инвестиций. Обеспечено это было в значительной степени все той же, что и в предыдущие годы, докапитализацией украинских "дочек" российскими банками, для которых их "незалежные" активы превратились в тяжелый и очень дорогой чемодан без ручки.

Более показательна доля российских инвестиций в украинскую экономику. Дело в том, что многие годы этот показатель у России колебался в районе десяти процентов. Был то несколько меньше, то немного больше, а теперь вот скакнул, забрав более трети всех вложений.

Это говорит не о росте вложений России в Украину (его нет), а о падении интереса к последней со стороны других внешних инвесторов.

Главная суть происходящего — в ином.

Вся приходящая последнее время статистика свидетельствует о восстановлении российско-украинских экономических связей, хоть и в существенно переформатированном виде.

Внешнеторговый оборот между двумя странами растет ударными темпами после провала, вызванного событиями 2014 года. В 2017 году он взлетел более чем на четверть, достигнув суммы почти в 13 миллиардов долларов, при этом профицит в пользу России составил более трех миллиардов.

В текущем году тренд сохранился, добавив еще почти 30 процентов в годовом выражении, причем российский экспорт на Украину опять-таки растет быстрее украинского импорта и затрагивает такие разные отрасли, как автомобилестроение и фармацевтика. В результате именно Россия ныне занимает место главного торгового партнера Украины.

Однако куда важнее существенные изменения в составе товарооборота двух стран. Постмайданная Украина добилась своего, и из него исчез ряд позиций, которые делали Незалежную не просто важным, а стратегическим партнером для России, от которого у Москвы была серьезная зависимость.

Киев по-прежнему экспортирует, наряду с товарами легкой промышленности, продукцию своей металлургии и машиностроения — трубы, котлы, арматуру, оборудование для мясо-молочной промышленности. Вот только практически ничто из этого не является столь же критически значимым для России, как (еще относительно недавно) украинские производства в авиакосмической отрасли или судостроении. Теперь это просто более выгодная, нежели у их конкурентов, продукция для приобретения — и не больше.

Этот процесс иногда называют "мексиканизацией" Украины, то есть превращением ее по отношению к России в аналог Мексики по отношению к США (довольно большой, хотя и небогатый рынок сбыта плюс источник рабочей силы). И он идет полным ходом, и, как ни парадоксально, все самые жесткие антироссийские шаги украинских властей только усиливают его.

Четыре года активного движения в Европу привели Украину просто к еще худшему варианту зависимости от России. Только если раньше у Киева был достаточно обширный ассортимент экономических инструментов для торга с Москвой и даже давления на нее, то теперь они оказались уничтожены почти все.

Украинские власти могут запрещать очередной список российских медикаментов (включая жизненно необходимые и физически отсутствующие у них в стране вакцины). Они могут строить планы окончательного разрыва пассажирского сообщения, включая железнодорожное и автобусное. Они могут готовить разрыв Большого договора о дружбе с Россией.

Однако есть то, чего они не могут.

Несмотря на масштабную депопуляцию и целенаправленные усилия по активизации этого процесса со стороны государства, на Украине по-прежнему живет слишком много людей. И для значительной части народа экономическая кооперация с Россией является единственным способом физического выживания — будь то жизненно необходимые и финансово доступные (в отличие от западных аналогов) российские лекарства, работа на обувном, металлургическом или еще каком-нибудь производстве, критически зависящем от поставок своей продукции "агрессору", или наличие за восточной границей родственников, к которым можно обратиться за помощью при необходимости.

Причем происходит это на фоне все более угнетающей бедности, цивилизационной деградации и вырождения русского языка даже у его носителей из-за украинизации.

А на фоне ослабления государственной машины и общих традиций анархизма на Украине у Киева нет никаких шансов выставить непреодолимые препоны экономическому взаимодействию украинского общества с Россией.

Все, что украинские власти могут, это просто усилить и ускорить процесс превращения некогда высокоразвитой индустриальной страны в дешевый, но довольно крупный рынок сбыта и трудовую базу для России (ну и для Польши, конечно).

Причем с утратой литературного русского языка и уже идущей деградацией массового образования трудовая ниша украинцев в России окажется окончательно сведена приблизительно к той же, что у них есть в безвизовой Европе.

Процесс превращения идущей в Европу страны в экономически вассальную территорию "государства-агрессора" идет как по нотам.

Ирина Алкснис