Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

В текущем году стоимость арбузов, экспортированных провинцией Фарах, составила более 1,6 млрд. афгани (27 млн. долларов), сообщают официальные источники.

Как заявил глава сельхоздепартамента провинции Абдул Манан Матин, не только объёмы производства, но и качество арбузов, выращенных крестьянами провинции, в этом году существенно улучшились. Экспорт ведётся в другие афганские провинции и в соседний Пакистан, сообщил он журналистам информационного агентства «Пажвок».

Стоимость арбузов в Афганистане составляет 5-6 афгани (около 10 центов). Как рассказал один из местных крестьян, который отказался от выращивания опиумного мака в пользу легальных культур, год оказался удачным для арбузов: ему удалось продать более 200 тонн и выручить 800 тысяч афгани (около 13 тыс. долларов).

Иран способен экспортировать инженерно-технические услуги на 25 млрд. долларов в год

Генеральный секретарь Объединения экспортеров инженерно-технических услуг Сиямак Доулатшахи сообщил, что возглавляемое им объединение создано в 1994 году и в настоящее время в нем насчитывается 270 членов, большинство из которых активно занимается экспортом инженерно-технических услуг. На данный момент членами объединения реализовано более 800 различных проектов в 59 странах мира. Сегодня за рубежом реализуются 29 проектов, в основном в Ираке.

Сиямак Доулатшахи отметил, что проблемы, связанные с антииранскими санкциями, привели к тому, что Иран потерял некоторые рынки и отсутствие банковских гарантий не позволяет ему участвовать в зарубежных тендерах. Поэтому Иран сконцентрировал свои усилия на реализации проектов в соседних странах, в частности в Ираке. Речь идет, в основном, о дорожном строительстве, строительстве зданий, электростанций и мостов.

Как уточнил Сиямак Доулатшахи, к рынкам, на которые экспортировались инженерно-технические услуги, относились страны СНГ, такие как Казахстан, Туркменистан, Таджикистан, а также Афганистан, Ирак, Сирия, страны Латинской Америки, в частности Венесуэла, Индия, Шри-Ланка, Пакистан, однако сегодня из-за отсутствия необходимых гарантий некоторые из перечисленных рынков утрачены.

Сиямак Доулатшахи подчеркнул, что Иран способен экспортировать инженерно-технические услуги на 25 млрд. долларов в год и он сможет выйти на этот показатель в течение 4-5 лет в случае устранения имеющихся проблем, связанных, в частности, с предоставлением банковских гарантий. Только в Ирак Иран может экспортировать инженерно-технические услуги на 4 млрд. в год.

Иран > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 2 июля 2015 > № 1425252

В 30 странах мира наблюдается высокий уровень террористической угрозы

МИД Великобритании составило для туристов карту террористической угрозы. «Безопасный» мир для туристов, желающих отдохнуть без риска для жизни, сократился более чем на четверть.

На карте, которую составили аналитики английского дипведомства, страны окрашены в разные оттенки красного цвета согласно четырем уровням террористических угроз: высокому, обычному, среднему и низкому. Чем темнее цвет страны – тем выше террористическая угроза. На основании своих данных МИД Британии полагает, что в более чем 30 странах планеты наблюдается высокая угроза стать жертвой террористических актов . Отдыхать этим летом опасно не только в Ливии, Пакистане и Сомали, - странах, куда не рекомендуется ездить в последние годы. В темно-бардовый цвет, показывающий на карте самый высокий четвертый уровень террористической угрозы, окрашены и такие популярные у туристов страны, как Испания, Франция и сама Великобритания.

МИД Великобритании также не рекомендует своим гражданам ехать отдыхать в Турцию, Египет, Таиланд, Индию. Опасной для туристов признана и Россия. Традиционно областью высокого риска стал почти весь Ближний Восток, страны центральной Африки, а также северные и восточные африканские государства.

Список стран с высоким уровнем террористической опасности:

• Австралия

• Алжир

• Афганистан

• Бельгия

• Бирма

• Великобритания

• Египет

• Эфиопия

• Индия

• Индонезия

• Ирак

• Испания

• Йемен

• Кения

• Колумбия

• Ливия

• Мали

• Нигер

• Нигерия

• Пакистан

• Россия

• Саудовская Аравия

• Сирия

• Сомали

• Таиланд

• Тунис

• Турция

• Франция

К странам с низким уровнем террористической угрозы традиционно отнесены Исландия, Швейцария, Чехия, Япония, обе Кореи, юг Африки и ряд стран в Южной Америке.

Список стран с низким уровнем террористической опасности:

• Ангола

• Армения

• Боливия

• Ботсвана

• Бутан

• Венгрия

• Восточный Тимор

• Вьетнам

• Гайана

• Гвинея

• Гондурас

• Доминиканская республика

• Замбия

• Зимбабве

• Исландия

• Конго

• Корея Северная

• Корея Южная

• Куба

• Лаос

• Латвия

• Либерия

• Литва

• Мадагаскар

• Мексика

• Мозамбик

• Молдова

• Монголия

• Намибия

• Никарагуа

• Панама

• Папуа-Новая Гвинея

• Польша

• Словения

• Суринам

• Сьерре-Лионе

• Тайвань

• Туркменистан

• Уругвай

• Чехия

• Швейцария

• Эквадор

• Эритрея

• Эстония

• Япония

В итоге в список потенциально опасных вошли около 60 стран, из них 28 носят высокий уровень террористической угрозы. Официального запрета посещения опасных стран нет. Однако у туристов из Великобритании могут возникнуть проблемы с оформлением страховки перед поездкой в страну из «красного» списка. Обеспокоенность внешнеполитического ведомства Соединенного Королевства связана с недавними трагическими событиями в Тунисе. В минувшую пятницу 26 июня в тунисском городе Сус террорист одиночка расстрелял 39 отдыхающих. Большинство из них были гражданами Великобритании.

SPB TV нажимает на Китай

Даниил Сидоров

Компания SPB TV, подписавшая на прошлой неделе соглашение с интернет-телевидением Китая CNTV о трансляции семи китайских каналов на территории России и СНГ, продолжит агрегацию китайского контента для формирования привлекательного пакета каналов. Помимо этого, фирма намерена продвигать решения на развивающихся рынках.

Об этом порталу ComNews рассказал генеральный директор SPB TV Кирилл Филиппов. По его словам, примерами такой экспансии являются недавний запуск мобильного телевидения для Mobilink из Пакистана и сервиса Lebara Play для оператора из Англии, основная аудитория которого - представители диаспор в Европе (см. новость ComNews от 23 июня 2015 г.).

Приложения SPB TV нет на Кубе, в КНДР и Китае - везде, где существуют правительственные ограничения на Интернет, напоминает Кирилл Филиппов. "Во всех остальных странах мы присутствуем", - отмечает он. По данным компании, аудитория приложения составляет более 45 млн пользователей по всему миру.

Напомним, 25 июня в рамках российско-китайского медиафорума SPB TV и CNTV подписали соглашение о вещании семи телеканалов в РФ и СНГ. Совместный проект двух компаний подразумевает запуск каналов CCTV-4 (Chinese International), CCTV-9 Documentary, CCTV NEWS, CCTV Français, CCTV Español, "CCTV Русский" и CCTV Arabian в одноименном пользовательском приложении SPB TV. Соглашение между SPB TV и CNTV предполагает использование коммерческой схемы разделения доходов, полученных от рекламы.

Ранее в этом месяце SPB TV подписала контракт со второй по величине медиакорпорацией КНР - Shanghai Media Group (см. новость ComNews от 15 июня 2015 г.).

Другой игрок рынка, "СмартЛабс", по словам ее представителя Марии Кузнецовой, собирается расширять присутствие в Европе и продолжать там активную работу: фирма уже наняла высококвалифицированных западных специалистов. Мария Кузнецова отмечает, что "СмартЛабс" также интересны северо- и латиноамериканские рынки.

По ее словам, существующие и новые продукты этой компании адаптируются под требования операторов: в частности, "СмартЛабс" внедряет в своих продуктах поддержку различных стандартов, в том числе RDK. Целью компании является наличие среди клиентов операторов tier 2 и 3 в двух- и трехлетней перспективе, а также плотная стратегическая работа с операторами tier 1.

Офисы и представительства "СмартЛабс" уже находятся в России, Германии, Великобритании. Среди ее клиентов - компании из России, Грузии, Белоруссии, стран Восточной и Западной Европы. Решения фирмы обслуживают больше 4 млн абонентов в этих регионах.

Намерена активизировать вхождение на зарубежные рынки и компания CDNvideo. "До сих пор мы вели "разведку боем", добились неплохих результатов и теперь поставили себе задачу в перспективе двух лет зарабатывать за пределами России столько же, сколько в России", - замечает ее генеральный директор Ярослав Городецкий. По его словам, актуальная задача компании - закрепить позиции в России и СНГ, обеспечить устойчивый рост бизнеса в регионах присутствия. После достижения этой цели CDNvideo намерена двигаться дальше - в Южную Америку, Африку и на Ближний Восток.

Среди последних шагов фирмы Ярослав Городецкий выделил усиление команды и разработку концепции построения бизнеса в каждом из регионов присутствия. "Мы хотим быть Alibaba для цифрового контента - помогать производителям контента его готовить, хранить, публиковать, монетизировать и доставлять до пользователей по всему земному шару", - подчеркивает топ-менеджер. Он надеется, что через пять лет существенная доля контент-провайдеров в мире будут работать через платформу CDNvideo.

На конец июня с этой компанией работают телеканалы из нескольких стран СНГ (Украины, Казахстана, Грузии, Армении), ее услугами пользуются несколько региональных ОТТ-проектов из СНГ, Юго-Восточной Азии и Северной Америки. Проект с одним из западноевропейских ОТТ-игроков находится на этапе подготовки.

"Мы не являемся B2C-компанией, абонентов у нас нет, - замечает Ярослав Городецкий. - С нами работает более 300 клиентов, среди них - почти все федеральные телеканалы России. Если суммировать интернет-аудиторию всех наших клиентов, то она составит не менее 10 млн человек". Конкурентом SPB TV CDNvideo себя не считает. "Если они берут каналы и показывают их в своем приложении, то у нас приложения нет. Мы являемся технической платформой для распространения видео и работаем по модели B2B: каналы нам платят за то, что мы обеспечиваем им вещание на их интернет-ресурсах", - обращает внимание Ярослав Городецкий.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с заместителем Председателя Совета министров, Министром иностранных дел и по делам эмигрантов Сирии В. Муаллемом, Москва, 29 июня 2015 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы рады приветствовать в Москве делегацию Сирийской Арабской Республики во главе с заместителем Председателя Совета министров, Министром иностранных дел В.Муаллемом.

Сегодня утром мы провели обстоятельные переговоры. Только что вернулись из Кремля, где г-н Министр был принят Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. Естественно, в центре внимания были задачи активизации усилий по преодолению сирийского кризиса. Как подчеркнул В.В.Путин, на основе объективного анализа складывающейся ситуации, многочисленных контактов со странами региона, в том числе непосредственными соседями Сирии – Турцией, Саудовской Аравией, Иорданией, можно сделать вывод, что у всех в регионе и за его пределами растет озабоченность в связи с террористической активностью т.н. «Исламского государства» («ИГ») и других радикальных группировок, исповедующих насильственный экстремизм.

Мы убеждены – и к этому призвал Президент России В.В.Путин – в необходимости для всех стран региона отложить в сторону разногласия, которые всегда были и, наверное, останутся по тем или иным вопросам, и сконцентрироваться на том, чтобы все усилия были направлены на борьбу с общей для всех угрозой – терроризмом.

Если бы это удалось, то мы сделали бы очень важный следующий шаг в том, что касается политического консенсуса вслед за заявлением, которое «Группа восьми» приняла еще два года назад, в июне 2013 г., когда на саммите в Северной Ирландии призвала сирийское правительство и сирийскую оппозицию объединить усилия против террористов и изгнать их из страны. Эта задача по-прежнему остается актуальной, но с учетом масштабов деятельности «ИГ» и его пособников уже недостаточно сил только сирийцев. Именно поэтому, мы обращаем призыв ко всем странам региона координировать свои действия в борьбе с этой страшной угрозой. Безусловно, это отнюдь не означает, что мы откладываем в сторону другие задачи, которые были закреплены в Женевском коммюнике от 30 июня 2012 г., в первую очередь, задачу налаживания политического диалога, который ведом самими сирийцами и был бы нацелен на достижение договоренностей, отражающих общее согласие между всеми сирийскими группами.

Россия последние два года неизменно выступала за то, чтобы Женевское коммюнике не оставалось на бумаге. Именно по нашей инициативе этот важный документ был одобрен СБ ООН, хотя и не сразу, потому что поначалу наши западные партнеры не хотели этого делать. Впоследствии мы старались внести вклад в подготовку почвы для возобновления переговорного процесса. Провели две встречи в Москве, которые позволили сирийскому правительству и различным группам конструктивно настроенных сирийских оппозиционеров согласовать общие принципы, нацеленные на сохранение Сирии суверенным, территориально целостным, независимым государством, в котором обеспечиваются права всех этнических, конфессиональных и других групп.

Эти наши усилия согласовывались с другими странами, в частности с Египтом, которые также желают способствовать созданию условий для возобновления официальных переговоров по сирийскому урегулированию.

Результаты двух встреч в Москве зафиксированы в наборе принципов. Мы бы хотели продолжить помогать, прежде всего, самим сирийцам, чтобы они конкретизировали заложенные в этих принципах идеи и подходы. Для содействия этому процессу и подготовки прочной почвы для возобновления переговоров мы будем готовы рассмотреть возможность проведения еще одной, третьей консультативной встречи в Москве. Мы сегодня также об этом говорили с Министром иностранных дел Сирии В.Муаллемом.

Все это должно помочь специальному представителю Генерального секретаря ООН по сирийскому урегулированию С.де Мистуре, осуществляющему интенсивные консультации, сформировать базу для переговорного процесса, который может быть только всеобъемлющим, с участием всех без исключения сирийских групп.

Прочной основой этих усилий является, как я уже сказал, Женевское коммюнике от 30 июня 2012 г., хотя, очевидно, что с учетом беспрецедентного роста террористической угрозы этой проблеме необходимо уделить повышенное дополнительное внимание. Рассчитываем, что С.де Мистура это сделает.

Еще раз подчеркну, что задача международного сообщества, в том числе соседей Сирии, европейцев, России, США, ООН, не пытаться навязывать что-то сирийцам, а создать условия для инклюзивного диалога, в ходе которого они могли бы прийти к общему согласию между собой.

Сегодня мы также обсудили состояние двусторонних отношений, в том числе ход выполнения договоренностей, достигнутых в октябре прошлого года на очередном заседании Межправительственной торгово-экономической комиссии.

Россия – это также сегодня подтвердил Президент России В.В.Путин – будет продолжать поддерживать сирийский народ и руководство в его усилиях по решению социально-экономических проблем в условиях нынешнего кризиса и повышению своей обороноспособности перед лицом террористической угрозы.

Удовлетворены откровенным, традиционно дружеским характером наших сегодняшних встреч. Будем продолжать поддерживать сирийский народ в этих тяжелых испытаниях.

Вопрос (обоим министрам): На фоне возрастающей угрозы «ИГ» в регионе, в частности в Сирии, проходят контакты на различных уровнях. Можно ли говорить о том, что мы вступаем в новую фазу урегулирования ситуации в Сирии? И как обстоит дело с возможными контактами между сирийским руководством и руководством региональных держав – Саудовской Аравии, Турции?

С.В.Лавров: Знаете, категориями «новая фаза», «новый этап» пусть оперируют историки, которые будут описывать то, что сейчас происходит. Мы сконцентрированы на практической политике, а она требует как можно скорее отложить всё, не имеющее отношение к борьбе с терроризмом, и сконцентрировать общие усилия на борьбе с «ИГ», «Джабхат Ан-Нусрой» и прочими аналогичными группировками. Как я уже сказал, для этого сегодня складывается чуть больше объективных условий, потому что масштаб этой угрозы осознают все страны региона – и не только. «ИГ» уже выплескивается в Афганистане, примеряется к Центральной Азии, да и в Европе террористические проявления, как показывают многие свидетельства, напрямую связаны с этой группировкой. Поэтому общее осознание глобальной угрозы должно все-таки возобладать над индивидуальными геополитическими замыслами и односторонними целями. Разногласия можно урегулировать в рамках диалога, но очень трудно вести диалог между государствами по спорным вопросам, когда само существование этих государств находится под угрозой захвата террористами и превращения в «халифат». Как вы знаете, эта цель провозглашена и широко разделяется многими экстремистскими группировками от Пакистана до Нигерии.

Так что о новом этапе будем говорить позже, а сегодня мы хотим продолжить наши кропотливые усилия по формированию согласия. Может это и не будет коалицией в классическом смысле этого слова, но согласованность действий между всеми, кто борется с террористической угрозой, абсолютно необходима.

Вопрос: В рамках политических усилий России по урегулированию сирийского кризиса становится ясно, что без проведения третьей московской встречи эффективность «Женевы-3» будет под угрозой. Какие практические шаги могут быть предприняты на этом направлении, особенно с учетом того, что в последнее время мы наблюдаем резкий рост террористической активности на севере и юге Сирии, обусловленный в том числе финансовой поддержкой и снабжение оружием со стороны соседних стран?

С.В.Лавров: Я бы не стал так категорично формулировать, что, дескать, без «Москвы-3» эффективность «Женевы-3» будет под угрозой. Абсолютно неважно, где проводить подготовительные консультативные встречи. Главное – извлечь уроки из причин неудачи «Женевы-2». А неудача эта была предопределена тем, что наши западные партнеры и некоторые страны региона сделали ставку на одну единственную оппозиционную группу – т.н. «Национальную коалицию» – объявили ее (в том числе в ЛАГ) единственным законным представителем всего сирийского народа, игнорировали множество оппозиционеров, которые исповедовали не агрессивные, а патриотические позиции и выступали за политическое урегулирование. Эту ошибку нам важно исправить, и, по-моему, это удается – дважды на московской «площадке» и в Каире, в рамках других усилий целого ряда государств оппозиционеры начинают объединяться.

Достоинства встречи «Москва-2», которая состоялась в апреле с.г., в том, что был достигнут согласованный представителями Правительства САР и большинства оппозиционных групп документ, который содержит принципы сохранения и развития сирийского государства в интересах всех народов, религиозных общин, живущих в Сирии веками и даже тысячелетиями. Как сказал мой коллега и друг Министр иностранных дел Сирии В.Муаллем, документ недостаточно конкретен, требуется детализировать целый ряд положений, которые сформулированы в принципах документа. Мы хотим этому способствовать, но сделать это могут только сами сирийцы. Россия же выступает за то, чтобы к работе над этими принципами подключились и те оппозиционные группы, которые в Москву не приезжали, но присутствовали на египетской «площадке». Россия и Египет достаточно активно координируют свои действия в расчете на то, что в конечном итоге весь оппозиционный спектр будет представлен на переговорах с Правительством Сирии на основе Женевского коммюнике, которое, вновь подчеркну, предполагает достижение обоюдного согласия между самими сирийцами о том, как дальше жить в общем государстве.

Что касается внешних игроков, то они должны избегать любых действий, которые не способствуют созданию таких условий и политическому урегулированию. Все, что высказывается в русле идеи о смене режима, весьма рискованно. Это противоречит Женевскому коммюнике и, к сожалению, играет на руку экстремистам, чего все хотели бы избежать.

Повторю, сейчас у нас есть основания полагать, что оценки меняются, хотя какая-то инерция еще, наверное, сохранится. Россия, в том числе через сегодняшние переговоры, хочет способствовать тому, чтобы все внешние игроки осознали главную угрозу, которая выходит далеко за рамки односторонних политических проектов – это угроза терроризма.

Я еще раз хочу подчеркнуть – это не импровизация сегодняшнего дня. Мы последовательно все эти годы, с начала так называемой «арабской весны» отмечаем во всех наших контактах со всеми партнерами, что необходимо перестать игнорировать колоссальную угрозу, которую таит в себе насильственный экстремизм. Мы отмечаем опасность заигрывания с радикалами и экстремистами ради достижения сиюминутных конъюнктурных целей. В истории есть масса примеров, когда подобные заигрывания возвращались очень тяжелым, смертоносным, кровопролитным бумерангом.

Напомню, что на прошлой неделе эту тему Президент России В.В.Путин обсуждал с Президентом США Б.Обамой по телефону, обращая внимание именно на общность интересов России, США и всех других государств в том, чтобы не допустить реализации планов экстремистов из так называемого «Исламского государства». Президенты России и США поручили Государственному секретарю США Дж.Керри и мне не откладывая провести встречу, чтобы обменяться мнениями о том, как можно было бы более эффективно объединить усилия наших двух стран и других государств региона. С учетом итогов сегодняшних переговоров наши делегации направятся в Вену, где завтра запланирована встреча с Государственным секретарем США Дж.Керри. О том, как проходят переговоры, будем подробно информировать.

С.В.Лавров (добавляет после комментария В.Муаллема): Валид, я тебе скажу как друг. Мы будем говорить и оперировать не риторическими вопросами, а конкретикой. Мы будем добиваться практических совместных действий, а риторикой можно заниматься потом, когда победим терроризм.

Россия. Сирия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 29 июня 2015 > № 1425729 Сергей Лавров

ИГ угрожает Ирану

Владимир Алексеев

Несмотря на то, что исламистская террористическая организация радикально салафитского толка «Исламское государство» действует в непосредственной близости от иранской границы на территории Ирака и Сирии, на сегодня она непосредственно не угрожает безопасности Ирана. Кроме того, регулярные части вооруженных сил ИРИ способны отразить любые вылазки ИГ на свою территорию. Однако в реалии ее действия подрывают, хотя пока и косвенно, безопасность иранского государства, а в будущем могут затронуть ее напрямую. Достаточно посмотреть на карту Исламского халифата «Исламское государства», начерченную лидерами этой группировки после того, как 29 июня 2014 года было провозглашено его создание. Как хорошо видно, вся территория ИРИ входит в состав халифата, причем разделенной между «областями Хузистан, Курдистан, Кавказ и Хорасан явно по этническому признаку: азербайджанцы по версии ИГ будут проживать в Кавказе, арабы – в Хузистане, курды – в Курдистане, а все персы и беллуджи – в составе гигантской «провинции» Хорасан, куда также входят вся Центральная Азия, Пакистан, Афганистан, Индия, Шри-Ланка и даже часть Китая.

История создания ИГ

Созданная 15 октября 2006 г. в результате слияния 11-ти радикальных суннитских формирований во главе с одним из ответвлений «Аль-Каиды» в Ираке («Аль-Каида Междуречья») до 2013 г. группировка называлась «Исламское государство Ирак». 9 апреля 2013 г. путем слияния двух «филиалов» «Аль-Каиды» в Ираке и Сирии – «Исламского государства Ирак» и сирийской «Джабхат ан-Нусра» на деньги Саудовской Аравии и Катара была образована группировка под единым названием «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), целью которой стало создание исламского эмирата на территории Ирака и Сирии.

На сегодня ИГ – это непризнанное квазигосударство (провозглашённое как всемирный халифат «Исламское государство») с шариатской формой правления и штаб-квартирой (фактически столицей) в сирийском городе Ракка. Общая площадь контролируемой ИГ территории по состоянию на конец июня 2015 года оценивалась в 300 тысяч квадратных километров, а проживающее на ней население − 10 миллионов человек, преимущественно состоящее из суннитов. ИГ контролирует свыше 50% сирийской территории и до 40% иракской территории.

Структура ИГ имеет довольно отлаженную иерархическую форму. На пике всей пирамиды находится Аль-Багдади, он же «халиф» и главнокомандующий. После него следует подобие кабинета министров, куда входит: Административное Ведомство, Финансовое Ведомство, Ведомство Безопасности, Военное Ведомство, Ведомство Шариата, Ведомство Муджахедов. Ни «Аль-Каида», ни какая-то иная известная группировка, существующая на мировой арене уже не один десяток лет, не имеет подобной сложной и исправно работающей на практике системы. ИГ реально напоминает государство, имеющее свои доходы, систему социальной поддержки, отлаженный механизм информационной пропаганды и схему управления. С 22 июня ИГ стало чеканить свою валюту под названием динар в виде золотых монет, чтобы подчеркнуть свой статус как «самостоятельного халифата». Один золотой динар эквивалентен 139 долларам.

ИГ без проблем удовлетворяет свои потребности в оружии, в основном за счет захвата складов с американской техникой и боеприпасами в Ираке, сирийских складов с российским вооружением, а также получает оружие, направляемое сирийской оппозиции некоторыми странами, среди которых Турция, Катар, Саудовская Аравия и даже США. Кое-что ИГ закупает напрямую в Турции за деньги от контрабанды нефти. После взятия Пальмиры и Идлиба в апреле с.г. у ИГ появились танки, БТР, противотанковые ракеты и тяжелая артиллерия. Есть и ПЗРК, скорее всего американского производства.

Источники финансирования

Есть разные данные относительно источников доходов организации. Несмотря на то, что ИГ позиционирует себя как политическую и религиозную организацию, на деле эта структура функционирует как криминальная организация, и главным источником ее доходов является дань, контрабанда и другие виды преступлений. В Ираке и Сирии организация превратила в источник своих доходов такие деяния, как совершение краж в банках, похищение людей и вымогательство. Важным источником финансирования группировки являются доходы от грабежей, выкупов, полученных после взятия заложников. В частности, в Мосуле в июне 2014 г. боевики ИГ ограбили филиал Центрального банка Ирака, присвоив, по разным оценкам, от 900 млн. до 2 млрд. долл. Кроме того, ИГ получает денежные средства от частных инвесторов из стран Персидского залива, в частности из Кувейта и Саудовской Аравии, поддерживающих борьбу с режимом Башара Асада. Это осуществляется через исламские благотворительные фонды, в основном Катара, Кувейта и Саудовской Аравии. Член иранского Меджлиса Мохаммад Салех Джоукар утверждает, что ИГИЛ получила финансовую помощь, в том числе от Саудовской Аравии, в объеме 4 млрд долл. на ведение террористической деятельности в Ираке. По оценкам экспертов, бюджет организации сейчас может достигать 7 млрд. долл.

18 февраля 2015 года представитель Ирака в ООН Мухаммад аль-Хаким заявил о том, что «Исламское государство» убивает людей, чтобы продавать их внутренние органы. По его словам, в братских могилах жертв «Исламского государства» были обнаружены тела людей со следами хирургических операций. У этих людей отсутствовали почки и другие внутренние органы. Также ИГИЛ получает доход от транзита наркотиков. По данным главы ФСКН Виктора Иванова, ежегодный доход ИГИЛ от транзита афганского героина в Европу составляет до миллиарда долларов.

Однако основной источник доходов – поступления от контрабанды нефти и нефтепродуктов с захваченных нефтяных месторождений и перерабатывающих мощностей через турецких, курдских и иорданских посредников. Они продаются по цене в 2-3 раза меньше мировой. Ежедневно от этого в бюджет ИГ поступает 3-3,5 млн.долл.

Идеология и цели

Идеология организации представлена мировому сообществу как создание Исламского государства, основанного на шариатском праве. Главная же цель ИГ заключается в формировании в Ираке и Сирии порядка, опирающегося на суннитскую власть, и в очистке региона от других религиозных группировок (шиитов, алавитов, шиитов-нусайритов, христиан, йезидов). В этом плане организация защищает строгое шариатское право. В отличие от идей, отстаиваемых многими исламскими политическими партиями в умеренных исламских странах, ИГ делает ставку на достижение всех своих целей с помощью силы. Основополагающей идеологией в реалии является салафизм, причем в крайне радикальном его проявлении. Для ИГ все, кто не с ними, против них. Поэтому для боевика «Исламского государства» любой этнический мусульманин или мусульманин традиционного мазхаба, и уж тем более шиит, является муртадом, то есть вероотступником, а уж все остальные это вовсе кафиры (неверные). И тех и других нужно убивать. Более того, в июне 2014 член ИГИЛ Абу Тураб аль-Мукаддаси сказал, что священное для всех мусульман место паломничества-хаджа Кааба в Мекке будет разрушена: «С соизволения Аллаха, под руководством нашего шейха аль-Багдади мы разрушим Каабу и убьём тех, кто поклоняется камням в Мекке. Люди идут в Мекку не ради Аллаха, а ради того, чтобы коснуться камней». Несмотря на то, что это движение насаждает жёсткое следование исламским законам, оно в первую очередь представляет собой коалицию противников шиитских властей Ирака и Сирии, которая включает в себя как исламистов, так и бывших офицеров времён режима Саддама Хусейна.

На более дальнюю перспективу целью организации является создание ортодоксального суннитского исламского государства как минимум на территории Ирака, Сирии, Ливана, Палестины, Иордании, Саудовской Аравии, как максимум − во всём исламском мире. Среди скрытых и рассчитанных на длительную перспективу целей есть цель занять место королевской семьи и взять под свой контроль Саудовскую Аравию и богатый нефтегазовыми ресурсами весь регион Персидского залива.

На словах и на деле тактика ИГИЛ, сформированной на базе идеологии такфиризма, не только представляет угрозу для региона Ближнего Востока и мира в целом, но и является серьезным вызовом политике Исламской республики Иран. Эта угроза, конечно, не подвергает опасности сущность сложившегося в Иране политического строя, однако создает риски для политического влияния Исламской республики и усложняет ее ситуацию в плане безопасности.

Ведь после «цветных революций» в арабском мире по наущению США, КСА и Катара все новые группировки экстремистов, включая ИГИЛ, своей первоочередной задачей поставили борьбу с шиитским правительством и самими шиитами. Доказательством тому служат зверские расправы над сирийскими и иракскими шиитами. Данное обстоятельство может стать причиной разделения региональных государств на два лагеря – шиитов и суннитов. Шиитский лагерь включает Иран, Сирию, ливанскую «Хизбаллу», Ирак, Бахрейн и йеменских ополченцев из движения «Аль-Хуси», которые противостоят другим странам региона. Разумеется, подобная ситуация представляет собой угрозу Исламской республике Иран, которая выступает не только против расправ над шиитами.

Кадровый состав ИГ

В кадровом плане ИГ сегодня состоит из бойцов, прибывших со всех концов света (арабского мира, Африки, Северного Кавказа, Центральной Азии, Турции, Пакистана, Афганистана и даже европейских стран, прежде всего Англии и Франции). Считалось сначала, что численность вооруженных боевиков ИГ в Сирии достигает свыше 5-6 тысяч, а в Ираке − более 10 тысяч. Сейчас же называют цифру в 80-100 тыс.чел. В рядах боевиков много офицеров бывшей армии иракского президента Саддама Хусейна.

Каждый месяц, по данным американских спецслужб, к организации присоединяется не менее 1000 иностранных добровольцев, помимо мобилизации населения в Ираке и Сирии, а общее число иностранцев − не менее 16 тысяч. На стороне организации в Сирии и Ираке действуют добровольцы из 80 стран мира. В каждой западной стране есть крупные подпольные группы ИГ, цель которых заключается в дестабилизации обстановки в европейских странах и организации серии терактов, если будет приказ.

Экспансия ИГ

В начале сентября 2014 года усилились опасения, что «Исламское государство» может распространить свое влияние на племенные территории Пакистана, находящиеся вблизи границы с Афганистаном. Эти предположения вызваны тем фактом, что некие боевики на северо-западе Пакистана стали распространять брошюры с заголовком «Фатех» (победа), написанные на языках пушту и дари, с символикой ИГ и призывами к местным жителям поддержать эту джихадистскую группировку. По сведениям МВД Ирана, группировка может в скором времени напасть на Иран. В стране начинают задерживать сторонников «Исламского Государства», в основном направляющихся в Ирак афганцев и пакистанцев.

В апреле 2014 года отряд боевиков ИГ проник в Ливию, захватив контроль над прибрежным городом Дерна. Сейчас боевики осаждают крупный ливийский порт Сирт. На верность ИГ и о своем вхождении в него уже объявили египетская «Ансар Бейт аль-Макдис», узбекское «Исламское движение Узбекистана», нигерийская «Боко харам» (Западноафриканская провинция Исламского государства), базирующаяся в Йемене террористическая группировка «Аль-Каида на Аравийском полуострове» (АКАП). Присяга на верность «халифу» Аль-Багдади (главарь ИГ) стала ответом на захват власти в Йемене шиитами Аль-Хуси. Более мелкие салафитские группировки заявляют также о своей верности ИГ: в Алжире, Тунисе, на российском Северном Кавказе, и даже в Синьцзян-Уйгурской автономной области Китая. 23 июня чеченская террористическая группировка «Имарат Кавказ» присягнула на верность ИГ и заявила о том, что Северный Кавказ отныне является вилайтом (областью) Халифата.

Коалиция против ИГИЛ бессильна

Международная коалиция, созданная для борьбы с ИГ в августе 2014 г. в Париже, насчитывает 62 государства и существует почти год, но ее победы над ИГИЛ не просматривается. Авиация коалиции (в основном американская) нанесла 3 тысячи ударов с воздуха по объектам ИГ, но ударами с воздуха войну не выиграешь. Есть только два региональных государства, каждое из которых могло бы быстро разгромить войска ИГИЛ: Иран и Турция.От объединенных арабских сил, если они будут созданы, толку будет мало, ведь все они (кроме иракцев) будут состоять из суннитов, которые вряд ли проявят большое рвение в боях против своих единоверцев, да и опыта у них нет. Правда, можно создать подавляющее техническое превосходство. Но без направления в логово ИГ, в Ирак и Сирию танков, артиллерии и сотен тысяч солдат это не даст результата. Выступать в качестве авангарда и главной ударной силы коалиции американцы не станут. Обама не может себе позволить выглядеть врагом суннитов. А сунниты преобладают как раз в тех странах, которые являются главными американскими союзниками или партнерами в регионе: в Саудовской Аравии, Египте, Иордании, Турции. И в этих странах крайне высок уровень антиамериканских настроений. Некоторые арабы-сунниты уже давно называют американскую авиацию, бомбящую силы ИГИЛ в Ираке и Сирии, «шиитской авиацией». Если бы Обама обрушил на ИГИЛ всю американскую мощь, это выглядело бы в глазах арабов-суннитов как альянс Америки с шиитами (а есть уже и более сильные пропагандистские атаки на США: дескать, они вступили в союз с шиитами и Ираном).

Отсюда – вялость и половинчатость действий Соединенных Штатов против ИГИЛ. Они попали в ловушку: с одной стороны, ясно, что ИГИЛ − главный, непримиримый и смертельный враг Америки, равно как и Саудовской Аравии, Египта, Иордании и даже Ирана, находящегося вроде бы на противоположной стороне. Но потопить ИГИЛ в крови невозможно без огромных потерь среди арабов-суннитов, живущих на территории, образующей «халифат», а это ни много ни мало − треть Ирака и половина Сирии.

*********

На сегодня действия ИГ подрывают позиции Тегерана в Ираке, где у власти находится шиитское правительство, в Сирии, где правят шииты-алавиты, в Йемене, где победили шииты-хуситы и в Ливане, где боевики ИГ уже провели первые атаки на позиции отрядов шиитской «Хизбаллы». Лезть в Иран игиловцы боятся. Сейчас. Но если их планы по созданию суннитского халифата на территории Ирака, Сирии, Ливана, Палестины и тем более в Аравии реализуются, то Ирану будет угрожать уже очень мощный в военном и финансовом плане противник с огромной территорией и населением. Причем опирающийся на поддержку Турции и, как утверждают, имеющий тайную симпатию со стороны США. Поэтому в интересах ИРИ разгромить этого опасного врага на его территории уже сейчас, не дожидаясь, когда он начнет экспансию на Восток. Прежде всего в Ираке и Сирии, где дружественные Тегерану режимы терпят одно поражения за другим перед мощным наступлением ИГ.

Президент Афганистана Ашраф Гани заявил, что в течение ближайшего десятилетия Афганистан станет одним из крупных экспортёров меди и железа.

Эта возможность обсуждалась на встрече президента с китайской делегацией. Президент ИРА убеждён, что географическое положение страны, а также богатейшие минеральные ресурсы дают все возможности для привлечения инвестиций и выхода на международные рынки полезных ископаемых. Ашраф Гани выразил заинтересованность в инвестициях со стороны Китая и предложил развивать железнодорожное сообщение, цитирует пресс-релиз администрации президента информационное агентство «Пажвок».

В своём выступлении афганский президент отметил, что в число приоритетов правительства входит развитие транспортной инфраструктуры, современных технологий ирригации и сельского хозяйства. По его мнению, при условии строительства новых ГЭС Афганистан сможет не только удовлетворить свои потребности в электричестве, но и начать его экспорт в соседние Индию и Пакистан. Кроме того, согласно новым исследованиям, Афганистан может вырабатывать более 150 мВт экологически чистой электроэнергии, используя ветряные мельницы и солнечные батареи.

Напомним, что Китай выиграл тендер на разработку крупнейшего месторождения меди Айнак. Ранее планировалось начать добычу меди уже в 2012 году, однако археологи обнаружили над месторождением развалины древнего города Мес Айнак, в связи с чем работы по добыче меди были приостановлены.

Накануне делегация афганских бизнесменов посетила Республику Беларусь. Поездку предпринимателей в Минск организовал Специальный представитель президента Афганистана по сотрудничеству со странами СНГ Мохаммад Шакир Каргар. В ходе визита спецпредставитель афганского президента провел переговоры с президентом Беларуси Александром Лукашенко. Во время беседы Каргар и Лукашенко обсудили вопросы расширения сотрудничества двух стран в торгово-экономической сфере и других отраслях.

До визита в Минск спецпредставитель афганского президента посетил ряд республик бывшего СССР, побывав в странах Центральной Азии, России и Южного Кавказа. В ходе этих визитов были достигнуты конкретные договоренности в различных сферах и подписаны целый ряд соглашений.

СПРАВКА «АФГАНИСТАН.РУ»: Должность Специального представителя президента Афганистана по сотрудничеству со странами СНГ была учреждена указом Мохаммада Ашрафа Гани сразу же после формирования «Правительства национального единства». Этим же указом президента ИРА обязал дипломатические учреждения страны в соответствующих странах координировать свою деятельность с назначенным спецпредставителем. До этого Каргар занимал руководящие должности, в том числе был послом ИРА в Азербайджане, министром торговли и промышленности ИРА.

Чем было вызвано учреждение должности спецпредставителя президента по странам СНГ? Какое значение для нового афганского правительства имеют государства, расположенные на постсоветском пространстве? На эти и другие вопросы портала «Афганистан.Ру» перед своим очередным турне по странам СНГ ответил Мохаммад Шакир Каргар.

Ш.Каргар: Расширение сотрудничества с соседними странами с самого начала образования «правительства национального единства» Афганистана стало одним из приоритетных направлений его работы. С учетом наших намерений по реализации таких перспективных проектов, как Шелковый путь, Лазуритный коридор, Евразийский железнодорожный коридор и других, установление прочных взаимовыгодных отношений между нашей страной и странами СНГ стало приобретать для нас особое значение.

Афганистан.Ру: Какие задачи являются приоритетными для спецпредставителя президента Афганистана по сотрудничеству со странами СНГ?

Ш.Каргар: В первую очередь, это расширение сотрудничества в различных сферах, в том числе, политической, экономической и транспортной областях со странами Центральной Азии и Россией. Расширение сотрудничества с региональными организациями, в том числе ШОС, является еще одним из приоритетных направлений нашей работы. В моей деятельности особое место занимают подготовка визитов нашего президента в страны СНГ, визитов представителей стран Содружества в Кабул, а также организация переговоров президента с руководителями стран региона.Афганистан.Ру: После распада СССР на севере Афганистана появились несколько суверенных государств с разными возможностями. Каков сегодня уровень отношений с этими странами, и в каких сферах Кабул с ними сотрудничает?

Ш.Каргар: Между Афганистаном и странами центрально-азиатского региона сложились вполне прозрачные и взаимовыгодные отношения. Между нами и нашими северными соседями действует целый ряд двухсторонних соглашений в транспортной, транзитной и торгово-экономической сферах. Афганские предприниматели ведут активную деятельность в бывших республиках Советской Средней Азии.

Все наши северные соседи имеют хороший потенциал в различных сферах, в том числе, торгово-экономической, энергетической и транспортной областях. У нас после Пакистана самая протяженная граница с дружественным нам Таджикистаном. Он имеет большое транзитное значение и играет важную роль в поставках электроэнергии нам. Мы настроены на дальнейшее развитие отношений с Душанбе. С учетом реализации в будущем проекта CASA-1000 значение Таджикистана и Кыргызстана будет только расти.

С точки зрения решения транзитных и транспортных вопросов Республика Узбекистан для нас имеет жизненно важное значение. Ведь сегодня большая часть продуктов первой необходимости для населения Афганистана обеспечивается поставками через сухопутный порт Хайратон. Узбекистан единственная страна, которая в настоящее время нас соединяет с железнодорожной сетью СНГ. Кроме того, Узбекистан обеспечивает электроэнергией города Кабул и Мазари-Шариф.

Республика Туркменистан в разное время и несмотря на складывающуюся вокруг Афганистана обстановку имела традиционно дружественные отношения с афганским народом. Эта центрально-азиатская республика обеспечивает нас поставками газа и электроэнергией по самым умеренным ценам. Кроме этого, мы возлагаем большую надежду на Туркменистан в плане выхода на железнодорожную сеть региона через ветку Андхой, в реализации которой нам оказывает помощь Ашхабад.

Наши отношения с Республикой Казахстан сегодня развиваются в разных сферах, в том числе, в торгово-экономической области. Казахстан сегодня превратился в самый крупный рынок зерна и нефтепродуктов для афганского частного сектора. Также мы высоко ценим роль Астаны в подготовке афганских кадров – в казахстанских вузах сегодня проходят обучение сотни афганских студентов. Казахстан делится с нами своим опытом в деле эффективного управления государственным аппаратом в рамках процесса «Сердце Азии».

Российская Федерация в качестве региональной державы и ключевого члена Шанхайской организации сотрудничества играет значимую роль в деле стабилизации ситуации и укрепления экономики нашей страны. Мы возлагаем надежду на участие России в восстановлении инфраструктурных объектов, построенных в Афганистане Советским Союзом. Также мы удовлетворены уровнем отношений в гуманитарной сфере, в том числе, вкладом РФ в подготовку афганских гражданских и военных кадров.

Тем не менее, не могу сказать, что мы довольны нынешним уровнем взаимоотношений со странами СНГ в торгово-экономической сфере. Уверен, что у нас большой потенциал для расширения сотрудничества, как в двухстороннем формате, так и в рамках ШОС. Надеемся, что в рамках взаимовыгодного сотрудничества с регионом, особенно с учетом транзитного значения Афганистана, нам удастся укрепить свою экономику и превратиться в самодостаточное государство.

Афганистан.Ру: Афганистан уже несколько лет является членом-наблюдателем в ШОС. Но в последнее время вопрос о возможном получении Афганистаном статуса полноправного члена в Шанхайской организации сотрудничества становится предметом политических дискуссии в афганском обществе. Готов ли Кабул в ходе предстоящего саммита глав государств-членов ШОС в Уфе подать заявку на членство?

Ш.Каргар: Исламская Республика Афганистан заинтересована в укреплении связей с ШОС и намерена получить постоянное членство в этой организации. Президент Афганистана Мохаммад Ашраф Гани лично примет участие в работе грядущего саммита и подаст заявку на получение полноправного членства в ШОС. В рамках саммита планируется ряд двухсторонних и многосторонних встреч нашего президента с его коллегами из других стран региона.

Афганистан.Ру: За последние годы Кабул подписал двухсторонние соглашения в том числе, в сфере безопасности, с западными странами, в числе которых США. На Ваш взгляд, подписанные документы не мешают сближению Афганистана со странами региона?

Ш.Каргар: Мы как суверенное государство проводим независимую и многовекторную внешнюю политику и действуем в соответствии со своими национальными интересами. Мы уверены, что проводимая политика не наносит ущерб региону. Западные страны не единственные, с которыми мы имеем подобные соглашения, в том числе, в сфере безопасности. У нас действуют подобные договоренности с Турцией и Китаем. Более того, в ближайшем будущем мы планируем подписание аналогичных соглашений и с другими региональными державами с целью противодействия экстремизму, контрабанде наркотиков и стабилизации обстановки в регионе.

Афганистан. СНГ > Внешэкономсвязи, политика > afghanistan.ru, 23 июня 2015 > № 1427966 Мохаммад Шакир Каргар

Первые партии пакистанского манго прибыли в США

Пробная отгрузка составила почти 3 тонны выращенных в Пакистане плодов и уже прибыла в Техас.

Еще одна партия в 6 тонн вскоре достигнет Нью-Йорка – города, в котором располагается самая большая пакистанская община в США.

Всего в совокупности в этом году на американский рынок попадут около 100 тонн импортируемого из Пакистана манго.

В Чехии задерживают беженцев

Чешская полиция с пятницы усилила контроль на границах, а также в международных поездах и автобусах, что сразу привело к массовым задержанию нелегальных беженцев.

«По решению руководства МВД полиция с пятницы усилила контроль на границах, а также в международных поездах и автобусах. Это сразу привело к задержанию нелегальных беженцев, имеющих на руках фальшивые документы или вообще без оных» — говорится в сообщении.

Сообщается, что на центральном вокзале Праги в этот день были задержаны 12 беженцев из Пакистана, Афганистана, Сирии и Гамбии, еще несколько иностранцев без документов были обнаружены полицией в Усти-над-Лабе и в международных пассажирских поездах. Все они направлялись через Чехию в Германию и Швецию.

Ранее власти Чехии неоднократно заявляли, что квоты для распределения беженцев по странам-членам ЕС, которые предлагает ввести Еврокомиссия, являются бессмысленными, поскольку большинство мигрантов обычно выбирает в виде своей цели богатые страны Западной Европы, где существуют и крупные мусульманские общины. Чехия в этом смысле не представляет для них никакого интереса, а открытое шенгенское пространство позволит принудительно распределенным беженцам отправиться на поиски «рая» по своему усмотрению, сообщает портал ria.ru

За первые пять месяцев этого года чешская полиция задержала при попытке различными способами попасть на территорию Германии 2418 человек, среди которых преобладали граждане Косово, Сирии и Афганистана.

Иран будет экспортировать в соседние страны производимую за счет газа электроэнергию

Иранские компании должны будут экспортировать производимую за счет газа электроэнергию в Турцию, Афганистан, Пакистан, Ирак и ОАЭ. Об этом заявил генеральный директор Иранской национальной компании по экспорту газа Али Реза Камели. По его словам, первое соглашение об экспорте электроэнергии было подписано с иранской частной компанией в декабре прошлого года. Затем последовали переговоры о таких поставках электроэнергии с другими иранскими и зарубежными компания. На данный момент предварительные соглашения о производстве предназначенной для экспорта электроэнергии за счет газа подписаны с четырьмя иранскими компаниям.

Али Реза Камели напомнил, что в прошлом году было подписано несколько энергетических соглашений с турецкими компаниями и в настоящее время иранские специалисты подыскивают подходящие площадки для строительства электростанций. Перед ними стоят две задачи: во-первых, найти место под строительство и, во-вторых, определиться с рынками, на которые будет поставляться электроэнергия. По словам Али Резы Камели, иранские компании, в первую очередь, рассматривают вопрос об экспорте электроэнергии в Афганистан, Пакистан, Ирак, Турцию и ОАЭ.

Глава Иранской национальной компании по экспорту газа подчеркнул, что главная цель в организации министерством нефти экспортных поставок электроэнергии состоит в диверсификации способов экспорта газа, т.е. министерство нефти будет экспортировать не сам газ, а производимую за его счет электроэнергию.

Цена войны в Афганистане

Владимир Платов

Американские политики любят приукрасить результаты почти 13-летней войны в Афганистане. Не так давно президент США Б. Обама с бравадой заявил: «Мы достигли (или, по крайней мере, очень к этому близки) своей главной цели – мы обезвредили и ликвидировали «Аль-Каиду».

Да, кого-то обезвредили, а кому-то, наоборот, развязали руки, ведь Афганистан снова, как магнит, притягивает к себе экстремистов. И это не пропагандистская оценка, а слова бывшего сотрудника Пентагона Майкла Малуфа, заявившего: «За время американского присутствия в Афганистане эти группировки скорее расцвели, чем сошли на нет. Они сейчас намного активнее и влиятельнее. Некоторые из них даже были созданы именно в это время, так что можно сказать, что мы породили еще больше экстремизма». В результате, после нескольких лет войны с «Талибаном», Вашингтону теперь приходится вести с ним переговоры.

Как отмечалось в недавно проведенном по заказу Пентагона исследовании, с момента вторжения в Афганистан правительство США потратило на эту «освободительную от террористов кампанию» около 700 млрд долларов, не считая сумм, секретно переданных ЦРУ афганским чиновникам. Сенатор-демократ США от штата Нью-Хэмпшир Джин Шахин прямо указывает: «Власти США спонсировали «Талибан», «Аль-Каиду», террористическую группировку «Хаккани» – тех, кто пытался убить наших солдат». А по словам специального генерального инспектора по реконструкции Афганистана, миллиарды долларов просто были потрачены впустую, кроме того известно, что Пентагон нанимал компании, которые сами подозреваются в связях с террористами.

При этом широко известно, что до вторжения США и НАТО в Афганистан «Талибан» почти поборол производство наркотиков, добившись в 2001 году рекордно низких показателей в их производстве в стране. Вместе с тем, с момента вторжения США в Афганистан объём производства героина в этой стране вырос почти в 40 раз и в результате сегодня около 90% героина и опиума в мире – афганского происхождения.

Так чего же на самом деле добились в этой стране США и их союзники?

Ответ на этот вопрос дает опубликованный на днях американской НПО «Институт по изучению международных проблем» при Брауновском университете (штат Род-Айленд, США) доклад под названием «Costs of War» («Цена войны»). Он основан на подсчете числа погибших и раненых в Афганистане и Пакистане с момента ввода международных сил безопасности в составе войск США в 2001 году в рамках борьбы с радикальным движением «Талибан» и группировкой «Аль-Каида», вплоть до завершения этой миссии в стране в прошлом году. При подготовке этого доклада группой авторов, под руководством Неты Кроуфорд (Neta Crawford) были использованы данные о погибших и покинувших свои дома лицах за время проведения США и их союзниками боевых действий и спецопераций в Афганистане в 2001-2015 гг. Исследование основано на статистике ООН и собственных источниках НПО.

В конце минувшего года вооруженные силы НАТО и США официально завершили боевую миссию по содействию безопасности в Афганистане. Как ранее сообщали высокопоставленные представители альянса, вместо контингента Международных сил содействия безопасности в Афганистане (ISAF), максимальный размер которого составлял 139 тысяч человек, с начала 2015 года в стране планируется разместить около 12 тысяч человек. При этом отмечается, что предыдущий год стал рекордным для Афганистана по числу погибших в результате терактов.

Как указывается в подготовленном Н. Кроуфорд докладе, по состоянию на начало 2015 г. число жертв среди гражданского населения и военных в Афганистане и Пакистане составило примерно 149 тысяч человек (почти 92 тысячи в Афганистане и примерно 57 тысяч – в Пакистане). Около 162 тысяч получили ранения (в Афганистане – около 100 тысяч и более 62 тысяч в Пакистане). Приводимые в этом исследовании данные включают потери среди мирного населения, боевиков афганской и пакистанской вооруженной оппозиции, сотрудников силовых структур Афганистана и Пакистана, военных и служащих США и стран-партнеров.

При этом в исследовании подчеркивается, что, в отличие от военных, где налажен учет убитых и раненых, точное число пострадавших среди мирных жителей подсчитать сложнее, так как вышеуказанные цифры касаются только тех, кто непосредственно пострадал от результатов боевых действий – от снарядов, мин, гранат и т.п. Но это не отражает полной картины, так как значительное число людей умерло или получило ранения от опосредованного воздействия войны: разрушенной медицинской инфраструктуры, вынужденного переселенчества, недоедания. Кроме того, исследователи Брауновского университета, ссылаясь на методики подсчета потерь в военное время, подчеркивают, что дополнительно в Афганистане могло погибнуть около 360 тысяч, а в Пакистане – 200 тысяч мирных жителей.

В докладе также указывается, что в результате военной компании США и НАТО ситуация в Афганистане только ухудшилась, количество жертв среди мирного населения афганцев растет с 2007 г. Помимо убитых и раненых, боевые действия в Афганистане создали другую существенную проблему – это большой поток беженцев и внутренне перемещенных лиц (ВПЛ): по состоянию на середину 2014 г. в мире насчитывалось почти 2,7 млн афганских беженцев (в основном в Иране, Пакистане), а, помимо этого, к концу 2014 г. количество ВПЛ в самом Афганистане превысило 700 тысяч человек.

Но и сами Соединенные Штаты в этой войне потеряли 2316 военнослужащих. Многие из тех, кто выжил, так и не залечили душевные раны, число самоубийств среди американских военных потрясает: в среднем каждый день один военнослужащий регулярной армии совершает самоубийство.

Весьма болезненной эта авантюра Вашингтона оказалась и для Великобритании. Так, почти 30% военного бюджета этой страны поглотил Афганистан. Заслуженный британский офицер, участник боевых действий на Балканах, в Ираке и Афганистане – Фрэнк Лэдвидж в своей книге «Инвестиции в кровь» утверждает, что в Афганистане Британия потеряла 448 солдат убитыми, 6,6 тысяч ранеными и больными. Потери заметно выше, чем в Фолклендском конфликте и Ираке. По оценкам Совета Медицинских Исследований Великобритании, афганская кампания оказалась для английских солдат самым серьёзным испытанием со времён войны в Корее. Видимых приобретений от этой войны нет. Афганистан стоил Британии 37 млрд фунтов (а к 2020-му эта цифра вырастет до 40 млрд фунтов). На эти деньги можно было бы:

– создать 5 тысяч рабочих мест для среднего класса в самой Британии и оплачивать их 30 лет;

– 10 лет оплачивать получение высшего образования всеми британскими студентами;

– создать современную ударную авианосную группировку для британского флота.

Таким образом, цена, которую пришлось заплатить Афганистану, США и втянутым Вашингтоном в эту авантюру американским союзникам, слишком высока.

Однако когда же виновные в этом понесут заслуженную кару и ответят за свои действия?

Китай намерен поставить на экспорт 200-300 истребителей JF-17

Легкий многоцелевой тактический истребитель JF-17 совместной разработки китайской авиастроительной корпорации AVIC (Aviation Industry Corporation of China) и ВВС Пакистана дебютировал на 51-м Парижском авиасалоне и вызвал определенный интерес у потенциальных клиентов, сообщает defense-aerospace.com.

Во время демонстрационного полета продолжительностью менее 5 минут истребитель показал впечатляющие маневры и заслужил аплодисменты посетителей. Высокопоставленный чиновник AVIC Янь Инь (Yang Ying) заявил, что компания надеется в ближайшие 10-15 лет поставить на экспорт 200-300 истребителей этого типа (Китай сохранил возможности самостоятельного производства истребителей на экспорт в обход Пакистана - ВП). «Мы привезли этот самолет в Париж будучи абсолютно уверенными в том, что истребитель хорошо подготовлен для показа», сказал он.

Новый вариант JF-17 будет иметь повышенные боевые возможности, в том числе систему дозаправки в воздухе, современные линию передачи данных и станцию РЭБ, новые виды управляемого вооружения. Ведется разработка двухместной учебно-боевой версии самолета.

Эр-Рияд давит на США в связи с переговорами по Ирану

Информация о сотрудничестве Эр-Рияда и Исламабада с целью изучения опыта Пакистана в области технологий по созданию ядерного оружия, вероятнее всего является одним из методов информационного давления Саудовской Аравии на США. Подобное предположение высказал замдиректора Национального института развития современной идеологии Игорь Шатров.

При этом российский эксперт отметил, что причиной подобной спекуляции является борьба за лидерство на Ближнем Востоке. «США, согласились на снятие санкций с ИРИ, но восстановление позиций Ирана, которое наступит после отмены санкционного режима, крайне невыгодно Саудовской Аравии»,- пояснил Шатров.

Между тем, эксперт не исключает вероятности участия Саудовской Аравии в разработке пакистанской ядерной бомбы, указывая на наличие "некоторых утечек", подтверждающих достоверность этой информации.

По информации Iran.ru, подобные комментарии поступили на фоне периодически появляющихся в прессе сообщениях о заинтересованности Эр-Рияда в развитии ядерных технологий, а также рассмотрении саудовскими властями варианта приобретения у Пакистана атомной бомбы, "чтобы иметь возможность опередить Иран» в случае появления у иранцев ядерного оружия".

Производители меди оптимистично оценивают перспективы своего рынка

Айша Тулеубекова

Несмотря на увеличение доли импортируемой меди в Китай в 2014 году, в корпорации “Казахмыс” обеспокоены слабым спросом на свою продукцию в соседней стране с начала текущего года. Согласно производственному плану на 2015 год, по словам генерального директора ТОО “Корпорация “Казахмыс” Бахтияра КРЫКПЫШЕВА, на предприятии планируется произвести более 200 тысяч тонн катодной меди на сумму более $1 млрд, что составляет более 77% от доли всей выпускаемой продукции корпорации. Выпуск серебра запланирован на уровне 300 тыс. кг, что составляет 11,5% от всей продукции, и золота - около 2,5 тыс. кг, или около 4%.

Он напомнил, примерно 58% мирового производства рафинированной меди используется в строительном секторе и производстве потребительских товаров, а также в транспортном и машиностроительном секторах. “Цена на медь традиционно рассматривается как индикатор силы в мировой экономике. Цены последних лет были более стабильны, что благоприятно сказывалось на нашем развитии и экономики компании в целом”, - отметил спикер на международном горно-металлургическом конгрессе Astana Mining & Metallurgy, добавив, что в 2015 году начался резкий спад цены, и стоимость меди достигла уровня 2009 года - то есть своего минимума за последние пять-шесть лет.

В последние несколько лет, по его данным, рост доли Китая сказывается на экспорте катодной меди ТОО “Корпорация “Казахмыс”. “По итогам первого квартала этого года китайский импорт меди уменьшился до 18% в годовом исчислении. Корпорация может столкнуться с проблемой ограничения доступа к внутреннему рынку в Китае по ряду причин. Во-первых, слабеющий спрос по причине замедления экономического роста. Во-вторых, рост конкуренции со стороны китайских производителей за счет увеличения ресурсного производства меди в Китае, высока вероятность введения законодательного барьера на импорт катодной меди правительством Китая”, - сообщил г-н Крыкпышев. Таким образом, резкое падение цены на медь и возможное ограничение доступа к внутреннему рынку КНР ставит компанию перед выбором - сокращать добычу или искать другие рынки сбыта. В этом направлении, по его словам, корпорация сталкивается с некоторыми экономическими барьерами, такими, как импортная пошлина на ввоз продукции. “К примеру, в Южной Корее, у которой большой интерес к нашей продукции, импортная пошлина на медь составляет 3%, что значительно осложняет вхождение на рынок этой страны и делает ее неконкурентоспособной”, - сказал гендиректор ТОО.

В свою очередь председатель правления KAZ Minerals Олег НОВАЧУК прогнозирует рост потребления меди в Китае в среднесрочной перспективе в связи с развитием в стране западных регионов. “Самое интересное - это прогноз дефицита меди. Мы верим, что медный рынок - это рынок следующих десятилетий... Рост потребления меди в Китае, несмотря на сегодняшние колебания цен, в среднесрочной перспективе беспрецедентен. Где эта медь будет нужна? Она нужна на севере и западе КНР”, - считает г-н Новачук. В пример он привел решение о строительстве в Китае железнодорожного, автомобильного и газопроводного путей через Пакистан в сторону порта в Персидском заливе, который был принят после недавнего визита главы Китая в Пакистан. “Китайское правительство приняло решение о перемещении 340 миллионов человек с юго-востока на запад. Это означает, что до 2030 года будет построено более 150 городов с населением, превышающим 2 миллиона человек. Это означает строительство электропроводных линий, использование всевозможных материалов для трубопроводов, кондиционеров и прочего”, - проинформировал он.

Г-н Новачук напомнил, что через центр Китая проходит горный массив, где находятся все медеплавильные заводы, для которых будет экономически нецелесообразно доставлять продукцию через всю страну. “Это затратно, а где-то придется строить новые инфраструктуру, дороги, электропроводные линии, что очень дорого. Самым естественным поставщиком меди в Китай, если он собирается развивать западную часть своей страны, является Казахстан. В связи с этим было принято решение строить наши крупные проекты, такие как Бозшаколь, Актогай, на подходе - Коксай, что позволит увеличить нам дополнительную мощность на 300 тысяч тонн меди в концентрате”, - отметил спикер.

Пленарное заседание Петербургского международного экономического форума.

Владимир Путин принял участие в пленарном заседании XIX Петербургского международного экономического форума. Заседание состоялось под девизом «Время действовать: совместными усилиями – к стабильности и росту».

В.Путин: Добрый день, уважаемые дамы и господа! Дорогие друзья!

Я рад приветствовать всех вас на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге – городе, который на протяжении всей своей истории был символом открытости России, её стремления вбирать лучший мировой опыт, сотрудничать и вместе идти вперёд.

Прежде всего хотел бы поблагодарить гостей форума: и политиков, и бизнесменов – за интерес и доверие к нашей стране. Мы видим в вас, уважаемые дамы и господа, дорогие друзья, серьёзных долгосрочных партнёров и потому по традиции на Петербургском форуме всегда откровенно, доверительно говорим как о наших достижениях, так и о новых возможностях, и, конечно, о проблемах, трудностях, с которыми мы сталкиваемся, задачах, которые нам пока не удалось решить.

Со многими из вас мы встречались год назад. За этот период ситуация, в которой развивается мировая, да и российская экономика, изменилась, причём по некоторым направлениям изменилась серьёзно. Мы, имею в виду Россию, ограничены в доступе на мировой рынок капиталов; к этому нужно добавить падение цен на наши основные экспортные товары; несколько сократился и потребительский спрос, который прежде толкал экономику вверх. Правда – я согласен с теми участниками дискуссий, которые уже состоялись в ходе работы форума вчера, – спрос тоже начинает восстанавливаться.

Если говорить о ценах на энергоносители, от которых, к сожалению, до сих пор значительно зависит наша экономика, то напомню, что средняя цена на нефть марки «Юралс» в 2013 году была 107,9 доллара, в 2014 – уже 97,6 [доллара] за баррель, а за январь–май текущего года средняя цена составила 56 долларов за баррель. По оценке Росстата, в первом квартале этого года ВВП России сократился на 2,2 процента к соответствующему периоду 2014 года, а промышленное производство в январе–апреле сократилось на 1,5 процента.

Но что хотел бы отметить: ещё в конце прошлого года нам предрекали, и вы это хорошо знаете, глубокий кризис. Этого не произошло, мы стабилизировали ситуацию, погасили негативные колебания конъюнктуры и уверенно проходим через полосу трудностей, прежде всего потому, что экономика России накопила достаточный запас внутренней прочности. У нас сохраняется положительный торговый баланс, растёт несырьевой экспорт.

Что в этой связи хотел бы отметить особо или чем бы хотел проиллюстрировать этот тезис: физический объём несырьевого экспорта в первом квартале 2015 года вырос на 17 процентов, экспорт продукции с высокой степенью переработки в первом квартале составил почти 7 миллиардов долларов, увеличившись на 6 процентов в стоимостном выражении и на 15 [процентов] – в физическом объёме.

Мы сохранили контроль над инфляцией. Да, она подскочила из–за девальвации рубля, но сейчас эта тенденция идёт на убыль. После значительного роста цен в первые три месяца текущего года (в январе, напомню, это было 3,9 процента, в феврале – 2,2 [процента], а в марте уже 1,2 процента), в апреле инфляция выросла на 0,5 процента, то есть тенденция на снижение очевидна, мы её видим.

У нас устойчивый бюджет. Наша финансовая и банковская системы адаптировались к новым условиям, удалось стабилизировать валютный курс, сохранить резервы. При этом подчеркну, мы не прибегали к каким–либо мерам ограничения свободного движения капитала – напомню, так же как и в 2008–2009 годах.

Дефицит федерального бюджета в январе–мае 2015 года составил 1 триллион 48 миллиардов рублей, или 3,6 процента ВВП. Ожидается, что размер дефицита по итогам года будет составлять 3,7 [процента ВВП], это по действующему закону о бюджете.

Объём золотовалютных резервов, о которых я уже говорил, у нас составляет свыше трёхсот [миллиардов долларов]. Сейчас только с Эльвирой Набиуллиной разговаривал – по моим данным, на 5 июня было 360,6 миллиарда долларов, сейчас чуть-чуть пониже, потому что средства использовались.

Вместе с тем объём резервного фонда Правительства на 1 июня 2015 года составил 76,25 миллиарда долларов, то есть 5,5 процента ВВП. Объём второго нашего фонда, Фонда национального благосостояния, – 75,86 миллиарда долларов, или ещё 5,5 процента к ВВП.

Мы не допустили скачка безработицы. Сейчас она составляет 5,8 процента от экономически активного населения. Напомню, что в кризис 2008–2009 годов её уровень вырос до 8,3 процента. Введение так называемых санкций подтолкнуло нас к тому, чтобы существенно активизировать работу по импортозамещению. И по ряду направлений мы сделали серьёзные шаги и добились заметных результатов. Огромный потенциал у нашего машиностроения, нефтехимии, лёгкой и перерабатывающей промышленности, фармацевтики, по некоторым другим отраслям. Зримым примером являются достижения нашего агропромышленного сектора.

Да, конечно, ещё очень многое нужно сделать по этому направлению, но, допустим, производство молочной продукции в январе–апреле 2015 года выросло относительно соответствующего периода прошлого года на 3,6 процента, масла – на 8,7 процента, сыра – на 29 с лишним процентов, рыбы, рыбных продуктов – на 6, мяса – на 12–13 процентов. Суть программ импортозамещения не в том, чтобы закрыть свой рынок, отгородиться от мировой экономики. Мы должны научиться производить качественную конкурентную продукцию, востребованную не только у нас в России, но и на мировых глобальных рынках. В конечном счёте задача заключается в том, чтобы полнее и эффективнее использовать наши внутренние возможности для решения задач развития.

Вновь повторю, на внешние ограничения мы отвечаем не закрытием экономики – мы отвечаем расширением свободы, повышением открытости России. И это не лозунг – это содержание нашей реальной политики, той работы, которую мы сегодня ведём по созданию условий для бизнеса, по поиску новых партнёров и открытию новых рынков, по участию в реализации крупнейших интеграционных проектов. Отмечу, что только за последний год в России начали свою практическую деятельность более 60 предприятий с зарубежным участием. Так, буквально в дни нашего форума открывается несколько предприятий, в том числе здесь, в Петербурге: фармацевтическое предприятие, по производству газовых турбин с инопартнёрами и так далее.

Хотел бы поблагодарить всех наших партнёров, которые, несмотря на известные политические проблемы, продолжают работать в России, вкладывать свои капиталы и технологии, создавать здесь предприятия и новые рабочие места. Большое вам спасибо, уважаемые друзья.

Уважаемые дамы и господа! Оперативно принятые меры поддержки экономики и финансовой системы в целом сработали, безусловно, сработали. И сейчас мы вновь сосредотачиваемся на решении системных задач, на повестке долгосрочного развития. Наша задача – обеспечить устойчивый рост, повышение эффективности экономики, производительности труда, приток инвестиций. Наши приоритеты – это улучшение делового климата, подготовка кадров для экономики и госуправления, образование, технологии. На этих вопросах позвольте остановиться чуть подробнее.

Начну с повышения качества деловой среды, конкурентоспособности российской юрисдикции. Наша позиция заключается в том, чтобы создать максимально свободные, предсказуемые, благоприятные условия и возможности для инвесторов – для того, чтобы вкладывать в Россию было выгодно. Мы приняли принципиальное решение: на ближайшие четыре года зафиксировать налоговые ставки, не увеличивать фискальное бремя на бизнес, чтобы компании могли планировать свою работу на среднесрочную перспективу.

Будем придерживаться этого принципа независимо от внешних условий или нагрузки на бюджет. И, как вы видели, я уже цифры приводил, наши резервные фонды позволяют рассчитывать именно на такую политику. При этом создаём дополнительные стимулы для новых развивающихся компаний. В этой связи, ещё раз напомню, принято решение о введении налоговых каникул в отношении индивидуальных предпринимателей, о существенном снижении фискальной нагрузки на малый и средний бизнес в рамках специальных налоговых режимов, а также о предоставлении налоговых льгот для вновь создаваемых промышленных предприятий – так называемых гринфилдов.

Мы вчера обсуждали с руководителями наших промышленных предприятий целый ряд проблем, с которыми мы, безусловно, сталкиваемся. Поступило предложение: такое же регулирование, такие же льготы предоставлять и для новых инвестиций вообще, а не только по гринфилдам. Мы рассмотрим обязательно эти предложения. Думаю, что вполне можем их реализовать. Добавлю также, что от уплаты налогов освобождаются капиталы и активы, возвращающиеся в Россию из–за границы. Их владельцам даны полные гарантии защиты от любого вида преследования.

Одновременно будем предпринимать шаги по повышению прозрачности российских компаний и их подразделений за рубежом. Соответствующие поправки внесены в наше законодательство. Они полностью, хочу это подчеркнуть, согласуются с решениями «Группы двадцати», ФАТФ и других международных организаций.

Далее. В рамках национальной предпринимательской инициативы кардинальным образом обновлено федеральное законодательство, регулирующее условия для ведения бизнеса. Меняются подходы органов власти, контрольно-надзорных структур к работе с предпринимателями. Они становятся более понятными, открытыми, прозрачными. Отмечу, что начиная с 2016 года на три года от проверок будут освобождены субъекты малого предпринимательства, в работе которых ранее не были зафиксированы серьёзные нарушения.

Мы хорошо понимаем – чтобы национальная юрисдикция была конкурентной, необходимо постоянное движение вперёд, необходимо постоянное совершенствование. При этом мы должны анализировать, насколько эффективно работают уже принятые меры. И здесь нам действительно важны эффективные каналы обратной связи с бизнесом. Поэтому прошу Агентство стратегических инициатив, ведущие деловые объединения вести такой анализ правоприменения, смотреть лучшие мировые практики, лучший мировой опыт, при необходимости предлагать новые решения.

Важнейшую роль призван сыграть национальный рейтинг инвестиционного климата в регионах Российской Федерации. Сам по себе рейтинг – это, разумеется, не самоцель. Он должен стать работающим инструментом выявления и распространения лучших региональных практик по всей территории страны. Кстати, инициатива по формированию рейтинга принадлежала именно нашим ведущим предпринимательским объединениям. Особенность этого проекта в том, что сами предприниматели дают оценку состоянию деловой среды, качеству госуправления и так далее.

Кстати, в этом году в таких опросах приняли участие более 200 тысяч бизнесменов по всей России. Уже звучали, я знаю, в ходе состоявшихся дискуссий примеры этого положительного состояния дел, тем не менее я воспользуюсь случаем, чтобы ещё раз их назвать, это того стоит: это и Калужская область, Татарстан, Белгородская область, Тамбовская, Ульяновская области, Краснодарский край, Ростовская область, Костромская область, Чувашская Республика, Тульская область. Вновь подчеркну, национальный рейтинг инвестиционного климата должен стать инструментом повышения качества управления на всех уровнях власти. Это сегодня тоже одно из ключевых направлений нашего развития.

О чём бы хотелось сказать в этой связи. Первое. Необходимо сформировать целый класс государственных менеджеров, которые умеют работать гибко, по–современному, понимают запросы бизнеса к деловому климату, к системе госуправления в целом. Одним из важнейших шагов должен стать запуск механизма постоянного совершенствования управленческих кадров. В этой связи на базе одного из ведущих учебных заведений страны намерены создать центр обмена лучшими практиками госуправления и формирования бизнес-среды в регионах. Такой центр может стать хорошей площадкой не только для повышения квалификации, но и для обмена опытом, для выработки новых идей, для налаживания горизонтальных связей между представителями региональных управленческих команд.

Второе. Считаю целесообразным создать в каждом регионе специальные штабы – проектные офисы, если хотите, – которые станут своего рода администрациями развития, обеспечат внедрение лучших механизмов создания благоприятного инвестиционного климата. Комфортная деловая среда – важнейшее условие для формирования массового слоя несырьевых малых и средних предприятий. Это реальный путь к диверсификации экономики, к созданию новых рабочих мест.

Наша цель – чтобы малые и средние компании росли, завоёвывали отечественный рынок, развивали свой экспортный потенциал. Поэтому будем тесно увязывать деятельность институтов поддержки промышленности и стимулирования экспорта, имея в виду Фонд развития промышленности, который недавно создан, Фонд развития Дальнего Востока, Российский фонд прямых инвестиций, механизмы проектного финансирования, а также Российский экспортный центр, в котором отечественные компании смогут получать весь спектр услуг по поддержке своей продукции на зарубежных рынках.

Кроме того, по предложению самого делового сообщества создаётся корпорация по развитию малого и среднего предпринимательства. Бизнес сможет получать здесь необходимую финансовую, юридическую, методическую поддержку, в том числе помощь по доступу к государственным закупкам и закупкам госкомпаний. По сути, мы консолидируем механизмы поддержки малого и среднего предпринимательства и рассчитываем, что это принесёт весомую, заметную отдачу.

Уважаемые друзья! Все, кто стремится занять лидирующие позиции, должны делать ставку на лидеров в бизнесе, в управлении и, конечно, в развитии технологий и образования. Мы немало сделали для укрепления отечественной научно-технической базы, для усиления кооперации науки, образования, промышленности, для практического внедрения разработок в реальное производство.

В ближайшие годы намерены приступить к широкому технологическому обновлению предприятий сырьевого и несырьевого секторов промышленности, сельского хозяйства. С 2019 года через систему технического регулирования, жёсткие экологические стандарты будем стимулировать поэтапное внедрение принципов наилучших доступных технологий. Фактически модернизация и постоянное технологическое развитие станут требованием законодательства. Важнейшая задача сегодня – создать для наших компаний стимулы инвестировать в разработку отечественных технологий. Прошу Правительство предложить здесь дополнительные решения.

Кроме того, нужно провести инвентаризацию уже существующих механизмов поддержки прикладных исследований и внедрения инноваций, посмотреть, как работают льготы, в том числе и налоговые. Что касается институтов развития, то их необходимо чётко настроить на содействие задачам технологической модернизации.

Мы запускаем проекты, которые призваны обеспечить мощную технологическую базу для наших компаний не только на сегодня, но и на будущее. При этом горизонты технологического планирования серьёзно расширяются. Российские компании должны занять ключевые позиции в тех отраслях и на тех рынках, которые будут определять характер экономики, уклад жизни людей через два-три десятилетия – так, как это произошло с IT-технологиями: за последние 20 лет они коренным образом изменили нашу жизнь.

Для решения таких перспективных задач запущена национальная технологическая инициатива, в ней участвуют ведущие представители науки и высокотехнологичного бизнеса. Очевидно, что это долгосрочный проект, но уже через два-три года должны появиться научные лаборатории, новые компании, образовательные программы для подготовки кадров, способных решать самые современные задачи, работать с передовыми технологиями.

И, наконец, ещё одно принципиально важное направление. На недавнем съезде одного из наших ведущих бизнес-объединений, «Деловой России», прозвучала идея наладить эффективную систему трансфера зарубежных технологий. У нас есть успешный опыт переноса в Россию технологий в фармацевтике, автомобилестроении, в производстве потребительских товаров. Важно поставить такую работу на системную основу, задействовать капиталы институтов развития. И прошу Правительство, деловые объединения представить на этот счёт конкретные дополнительные предложения, в том числе создать оптимальный формат взаимодействия государства и бизнеса в сфере трансфера технологий.

Далее. Мы прекрасно понимаем, что решающее значение для развития и повышения конкурентоспособности России имеет качество образования. Кстати говоря, вчера об этом говорили и наши коллеги из иностранных инвестиционных компаний, с которыми я вчера встречался. Причём подготовка специалистов должна осуществляться не только с учётом требований сегодняшнего дня, но и учитывать лучший мировой опыт, перспективы развития технологий и новых рынков.

Наши молодые люди: студенты, школьники – побеждают на самых престижных международных соревнованиях по техническим и естественнонаучным дисциплинам. Приведу лишь один пример, совсем свежий: студенты Санкт-Петербургского национального исследовательского университета информационных технологий, механики и оптики не раз доказывали, что равных им в мире нет; в этом году команда университета вновь подтвердила абсолютное лидерство, оставив позади сильнейшие мировые школы программирования. Команда университета – единственная в мире шестикратная победительница командного студенческого чемпионата по программированию. Я хочу ребят ещё раз поздравить с этим.

Понятно, что очень многое зависит от руководства вузов, от ректоров. Здесь нам также нужны новые лидеры, которые сами глубоко знают производство, знают запросы промышленности, чувствуют тенденции технологического развития. Отечественный бизнес предлагает создать резерв руководящих кадров вузов, которые готовят инженерно-технических специалистов. Думаю, что это правильное предложение, и его необходимо реализовать. При этом призываю представителей бизнеса активнее работать в наблюдательных и попечительских советах вузов, теснее взаимодействовать с преподавательским корпусом, участвовать в формировании и реализации программ их развития. Это в интересах самого бизнеса.

Важнейшая задача – это обновление, повышение качества среднего профессионального образования, укрепление его связи с реальным производством. Во многих регионах уже активно и успешно занимаются развитием так называемого дуального образования, когда практика на конкретных предприятиях сочетается с теоретической подготовкой. Кстати, не случайно, что именно те регионы, которые добились существенного прогресса в развитии среднего профессионального образования, как правило, и являются лидерами регионального рейтинга и в целом демонстрируют высокую социально-экономическую динамику.

Сегодня и инженерная, и рабочая профессии требуют высочайшей компетенции. В соответствии с этим мы выстраиваем систему современных профессиональных стандартов. Основными участниками здесь также являются работодатели, бизнес-объединения в рамках Национального совета по компетенциям и квалификациям при Президенте России.

Считаю необходимым обобщить опыт, объединить наши усилия и выстроить целостную систему подготовки квалифицированных кадров с учётом лучших международных практик. Такая система должна включать в себя все звенья: дополнительное образование в сфере технического творчества детей, среднее профессиональное образование и высшее инженерное образование, национальные и международные чемпионаты рабочих профессий.

И ещё одно важное направление нашей работы на перспективу, на годы вперёд: нужно создавать механизмы сопровождения и поддержки талантливых детей, чтобы они смогли раскрыть свои способности, добиваться успеха на своей Родине, в России. Как вы знаете, мы запускаем один из таких проектов, уже фактически запускается в Сочи, – это сочинский центр для школьников со всех регионов страны, которые проявляют особые способности в спорте, искусстве, в естественных науках. Это, кстати говоря, будет ещё одним значимым элементом олимпийского наследия.

Карта глобального экономического развития меняется буквально на глазах. Страны Азиатско-Тихоокеанского региона, такие как Китай, Япония, Южная Корея, государства АСЕАН, уже составляют четверть мировой экономики. В ближайшее десятилетие именно эти рынки будут основным источником роста мирового спроса на товары и услуги. При всех колебаниях, которые происходят в мире, и в политике, и в экономике, эта тенденция неизбежна. Логично, что вместе с партнёрами по Евразийскому экономическому союзу мы стремимся наращивать связи со странами АТР, устранять барьеры в торговле и инвестициях. В этом году Евразийский экономический союз заключил первое соглашение о зоне свободной торговли с Вьетнамом. Российские компании получат возможность беспошлинно поставлять целый спектр товаров.

Расширяется наше взаимодействие с Китайской Народной Республикой в интересах формирования общего экономического пространства. В мае этого года было подписано совместное заявление о сопряжении развития Евразийского экономического союза и «Экономического пояса Шёлкового пути». Фактически речь идёт о новых подходах к взаимодействию между Евразийским экономическим союзом и Китаем, о расширении сотрудничества и реализации крупных совместных инфраструктурных проектов, об упрощении торговли, а также об укреплении кооперации по линии различных финансовых институтов.

Укрепление партнёрства с государствами АТР – это важнейшая часть нашей работы по развитию российского Дальнего Востока. Мы создаём здесь максимально свободные и комфортные условия для размещения капиталов и производств. Инвесторы получат уникальные возможности для работы на российском рынке и, что важно, выгодный плацдарм для прямого выхода на ёмкий растущий рынок АТР. Уже сейчас на Дальнем Востоке создаются территории опережающего развития с целым комплексом налоговых и других преференций.

Запускается система господдержки крупных инвестиционных проектов. При этом мы готовы предложить ещё более гибкие, более продвинутые механизмы. Правительство уже подготовило законопроект о создании свободного порта Владивосток. Действие этого законопроекта распространяется на все ключевые порты Приморья: от Зарубино до Находки – и 13 районов, в которых проживает около 75 процентов населения края.

Резиденты свободного порта получат широкие преференции. Это не только налоговые льготы, но и облегчённый визовый режим, введение свободной таможенной зоны, упрощённое прохождение контрольных процедур на границе. В сентябре этого года во Владивостоке пройдёт первый Восточный экономический форум, в рамках которого в том числе будут подробно представлены наши предложения для зарубежных инвесторов.

Вновь повторю, мы стремимся к сотрудничеству со всеми – со всеми, кто готов работать на основе равноправия и взаимного уважения, кто заинтересован в реализации взаимовыгодных проектов. Убеждён, большой потенциал имеет торгово-экономическое партнёрство со странами Латинской Америки, с государствами БРИКС. Предстоящий в начале июля саммит этой организации в России, безусловно, будет способствовать расширению наших деловых контактов.

Хочу подчеркнуть, активное взаимодействие с новыми центрами глобального роста ни в коем случае не означает, что мы с меньшим вниманием намерены относиться к диалогу с нашими традиционными западными партнёрами. Уверен, такое сотрудничество будет обязательно продолжено.

Уважаемые дамы и господа! Россия открыта для мира, для экономического, научного, гуманитарного взаимодействия, контактов с представителями гражданского общества и деловых кругов всего мира. Убеждён, такая политика, такой диалог отвечает общим интересам, помогает сохранить то доверие, которое служит основой для совместной работы.

Перед нами стоят большие задачи, мы будем развиваться, выходить на новые рынки, создавать современные технологии, реализовывать масштабные проекты. С нами предприниматели, граждане, новые лидеры, которые готовы работать для России и для её развития. Именно поэтому мы абсолютно уверены в успехе.

Спасибо вам за внимание.

<…>

Ч.Роуз: У нас состоится глубокая дискуссия по некоторым экономическим вопросам, которые были подняты с нашими представителями бизнеса.

Господин Президент, прежде всего позвольте сказать, что мне очень приятно находиться здесь, в Вашем родном городе, в городе, где Вы начали свою политическую карьеру. К тому же это исторически важный город, здесь Россия родилась как империя. Это очень важный город. Есть очень серьёзные вопросы, которые могут быть решены, только если Россия будет действовать, если Вы будете участвовать. Речь идёт об экономической политике, о внешней политике, Украине, балтийских странах, Европе, Сирии, Иране, Китае, России. Есть очень много вопросов, есть проблемы, есть конфликты. Для того чтобы найти решение многим проблемам, Россия должна сыграть свою роль. Возникает проблема границ. Не могли бы Вы рассказать нам о Вашем видении Украины и России, каким образом нам добиться решения проблемы?

В.Путин: Прежде всего хочу Вас поблагодарить за то, что Вы согласились сегодня вместе с нами поработать, быть модератором нашей встречи. У нас форум называется «Санкт-Петербургский международный экономический форум». Мне бы хотелось, чтобы мы сосредоточили своё внимание на проблемах экономики. Хотя я с Вами соглашусь, что без решения ряда международных острых, кризисных ситуаций трудно двигаться и в экономической сфере.

По поводу событий на Украине мы много раз говорили, и понимаю, что от этого никуда не уйти. Но, знаете, мы всё время то по Украине говорим, то несколько лет назад говорили по кризису, скажем, в Ираке, ещё в каких–то странах. Мы говорим о том, что уже произошло, но никогда не говорим, почему это произошло. А если уж вы хотите поговорить на эту тему, что, видимо, важно, то мне бы хотелось всё–таки начать именно с этого момента.

Почему мы подошли к этому кризису на Украине? Я глубоко убеждён, что после того, как так называемая биполярная система прекратила своё существование, после того, как исчез с политической карты Советский Союз, некоторые наши партнёры на Западе, в том числе и прежде всего, конечно, Соединённые Штаты, оказались в состоянии какой–то эйфории. И вместо того чтобы выстраивать в новой ситуации добрососедские и партнёрские отношения, начали осваивать новые, как им показалось, свободные геополитические пространства. Вот отсюда и движение, скажем, Североатлантического блока НАТО на восток, отсюда многие другие вещи.

Я всё время думал, почему это происходит, и в конечном итоге пришёл к выводу, что, видимо, у кого–то из наших партнёров возникла иллюзия, что после Второй мировой войны был один миропорядок создан – и тогда был такой глобальный центр в мире, как Советский Союз; теперь его нет, появился вакуум, и его надо быстренько заполнить. Мне кажется, что это очень ошибочный подход к решению проблемы. Вот так мы и Ирак получили, а мы знаем, что и в Соединённых Штатах сегодня многие считают, что в Ираке были совершены ошибки. В Ираке были совершены ошибки, многие признают, тем не менее всё повторили в Ливии. Добрались теперь до Украины.

Не мы являемся первопричиной тех кризисных явлений, которые имеют место быть на Украине. Не нужно было поддерживать, я уже много раз об этом говорил, антигосударственный, антиконституционный переворот и вооружённый захват власти, который привёл в конечном итоге к жёсткому противостоянию на территории Украины, фактически к гражданской войне.

Что сегодня нужно сделать? Чтобы долго здесь не распространяться на эту тему, сегодня, безусловно, нужно полностью выполнять договорённости, достигнутые в Минске, белорусской столице. Хочу ещё раз подчеркнуть, если бы нас что–то не устраивало, мы никогда бы не поставили свою подпись под этим документом. Если уж он состоялся, а мы поставили там свою подпись, мы будем добиваться его полного исполнения.

Вместе с тем хочу обратить и ваше внимание, и всех наших партнёров, мы не можем это сделать в одностороннем порядке. Мы постоянно, каждый день слышим одно и то же – как мантру повторяют, одно и то же, что Россия должна повлиять на юго-восток Украины. Мы влияем. Но решить эту проблему только с помощью нашего влияния на юго-восток невозможно. Нужно влиять и на сегодняшние официальные власти в Киеве, а этого мы сделать не можем. Это та дорога, по которой должны пройти наши западные партнёры – европейцы и американцы. Давайте вместе работать.

Ч.Роуз: Что Вы хотите от киевского правительства, что оно должно сделать?

В.Путин: Мы ничего не хотим. Это народ Украины должен чего–то хотеть, чтобы украинское правительство сделало. Или хотеть, чтобы оно не делало.

Мы считаем, что для урегулирования нужно, как я сказал, исполнить Минские соглашения. И ключевой момент здесь, безусловно, это элементы политического урегулирования. Они состоят из нескольких составляющих.

Первое – это конституционная реформа, и в Минских соглашениях так прямо про это и написано: с предоставлением автономии либо, как они говорят о децентрализации власти, пускай по пути децентрализации. Понятно, что это такое, наши европейские партнёры, французы и немцы, расшифровали, нас это вполне устраивает, так же как устраивает в целом и представителей Донбасса. Это первое.

Второе, что нужно сделать, – нужно распространить принятый ранее закон об особом статусе этих территорий – Луганска и Донецка, непризнанных республик, применить его, начать применять этот закон. Он принят, но до сих пор не реализуется. Для этого нужно было принять постановление Верховной Рады – парламента Украины, и это тоже в Минских соглашениях прописано.

Наши друзья в Киеве исполнили формально это решение, но одновременно с принятием постановления Рады об имплементации этого закона они в сам закон внесли изменения – по–моему, в статью 10-ю, – которые полностью дезавуировали это действие. Просто это манипуляция и ничего больше, а нужно переходить от манипуляции к практической работе.

Третье, что нужно сделать, – нужно принять закон об амнистии. Невозможно вести политический диалог с теми людьми, которые находятся под угрозой уголовного преследования. Наконец, нужно принять закон о муниципальных выборах на этих территориях и осуществить эти выборы. Но всё это – и в Минских соглашениях это прописано, обращаю на это ваше особое внимание, – всё должно быть сделано по согласованию с Донецком и Луганском.

Никакого прямого диалога, к сожалению, мы до сих пор не видим, есть только намётки того, что он начинается, но прошло уже слишком много времени с подписания Минских соглашений. Сейчас нужно, ещё раз повторяю, наладить прямой диалог между Луганском, Донецком и Киевом – вот чего не хватает. И, наконец, нужно, безусловно, начать экономическую реабилитацию этих территорий.

Я уже много раз говорил, хочу повторить: тезис о том, что «у нас нет денег», не работает в данном случае. Если сегодняшние киевские руководители считают, что это территория Украины, что там проживают украинские граждане, которые имеют право на получение, скажем, пособий по инвалидности либо пенсий и заработали их в рамках действующего на Украине законодательства, не могут киевские власти отказываться платить эти пособия, не имеют права просто. Они нарушают свою собственную Конституцию. Всё вот это должно быть реализовано, причём не на словах, а на деле, на практике.

Ч.Роуз: Как Вам известно, Соединённые Штаты Америки считают, что вы вооружаете сепаратистов и что вы поощряете их, вы используете Вооружённые Силы России, чтобы подлить масло в огонь этого конфликта. Многие обеспокоены тем, что это может привести к новой холодной войне.

В.Путин: Вы знаете, к холодной войне приводят не локальные конфликты, а глобальные решения – например, такое как выход Соединённых Штатов в одностороннем порядке из Договора по противоракетной обороне. Вот это действительно шаг, который толкает всех нас к новому витку вооружения, потому что он меняет глобальную систему безопасности.

Что касается региональных конфликтов, то где бы они ни происходили, почему–то противоборствующие стороны всегда, я хочу это подчеркнуть, всегда где–то находят оружие. Это также справедливо и для восточных регионов Украины.

Что бы я хотел сказать – я хотел бы сказать, что если сегодняшняя ситуация будет решаться политическими средствами, то никакого оружия здесь и не потребуется, но для этого нужна добрая воля и желание вести прямой диалог, и мы будем этому способствовать. Чего мы не можем, с чем мы никогда не согласимся – с тем, что кто–то с кем–то, где бы то ни было, будет разговаривать с позиции силы, сначала с помощью полиции (или милицией называется), потом с помощью специальных служб, потом с помощью вооружённых сил.

Ведь до тех пор, пока подразделения армии и так называемые батальоны, националистические вооружённые формирования не появились на этих территориях, там не было никакого оружия – и не было бы, если бы с самого начала пытались решать вопросы мирными средствами. Оно там появилось только после того, как людей начали убивать с помощью танков, артиллерии, систем залпового огня и авиации. И там появились те, кто сопротивляются. Как только будет предпринята попытка политическими средствами решать вопрос, там и оружия этого не будет.

Ч.Роуз: Каковы приемлемые границы для Украины, для России? Какие границы приемлемы для вас?

В.Путин: Что Вы имеете в виду, когда говорите о границах – географические границы, политические границы? О чём идёт речь?

Ч.Роуз: Политические границы.

В.Путин: Что касается сотрудничества, мы всегда говорили и продолжаем это говорить, здесь нет ничего нового, при всех сложностях сегодняшнего дня я считаю, считал всегда и продолжаю считать, что русские и украинцы – это один народ, один этнос во всяком случае, со своим, конечно, своеобразием. Со своим, конечно, своеобразием, со своими культурными особенностями, но с общей историей, с общей культурой, с общими духовными корнями. Чего бы ни происходило, в конечном итоге Россия и Украина так или иначе обречены на совместное будущее.

Мы с самого начала исходили и сейчас исходим из того, что Украина имеет право на собственный выбор: и на цивилизационный, и на политический, и на экономический, на какой угодно. Ведь не секрет, мы же все знаем, именно Россия была инициатором фактически дезинтеграции Советского Союза, предоставления суверенитета всем этим странам. С этих пор у нас ничего не изменилось. Но и Россию, и Украину, кроме тех связей, о которых я говорил, которые сложились за столетия, связывают совершенно конкретные вещи сегодняшнего дня: это общая инженерная инфраструктура, общая энергетическая инфраструктура, общая транспортная инфраструктура, общие правила регулирования и так далее, и так далее. Наконец, нас связывает и возможность беспрепятственно говорить на одном языке. Это нас касается, это касается уже России и касается наших интересов.

Мы всегда исходили из того, что мы будем решать всё, даже спорные вопросы, а это естественно, что у соседей возникают какие–то споры, путём переговоров. Но если в этот переговорный процесс включаются третьи игроки, то мы считаем, что они должны учитывать и наши интересы, а не просто ставить нас перед выбором. Если вы спрашиваете, на что мы рассчитываем в политическом плане, – мы рассчитываем на полноценный, доверительный и равноправный диалог.

Ч.Роуз: Мне хотелось бы ещё вернуться к Украине, но давайте поговорим о взаимоотношениях России с целым рядом стран, в том числе с США и КНР. Каким образом Вы охарактеризовали бы отношения с США? Что не так с этими отношениями, что с ними так? И что требуется в этих отношениях?

В.Путин: Другими словами, где у нас есть какой–то позитив, а где есть проблемы.

Начнём с проблем. Проблемы заключаются в том, что нам постоянно пытаются навязывать свои стандарты и свои решения, не сообразуясь с нашим пониманием собственных интересов. Нам, по сути, говорят, что в Соединённых Штатах лучше знают, что нам нужно. Позвольте нам самим определить наши интересы и наши потребности исходя из нашей собственной истории, из нашей культуры.

Ч.Роуз: Каким образом Соединённые Штаты пытаются определить, что вам нужно, что вам требуется?

В.Путин: Вмешиваясь в наши внутриполитические процессы, в том числе через финансирование неправительственного сектора, навязывая решения в сфере международной безопасности.

Я упоминал, допустим, о проблеме, с которой мы столкнулись первый раз, и это сразу охладило наши отношения, – Ирак. Вы помните тезис: «Кто не с нами, тот против нас»? Это что, диалог? Это ультиматум. С нами не надо разговаривать языком ультиматумов.

Но теперь всё–таки позвольте сказать, что нас объединяет, такое ведь тоже есть. Объединяет наше желание всё–таки работать против общих угроз, какими являются терроризм, распространение наркоугрозы и очень опасная тенденция к возможному распространению средств массового уничтожения. Но есть и вопросы в сфере гуманитарного взаимодействия, например борьба со сложными и очень тяжёлыми, поражающими целые регионы мира инфекционными заболеваниями. Есть вопросы, связанные с мировой экономикой, это касается, прежде всего, той области, на которую мы серьёзно и значительным образом влияем: это энергетика. Есть и другие сферы, в которых мы в целом наладили очень неплохое взаимодействие, и я рассчитываю, что это послужит той базой, которая позволит нам восстановить прежний уровень отношений с Соединёнными Штатами и двигаться дальше.

Но что касается Китайской Народной Республики, то уровень, характер и доверительность наших отношений достигли, пожалуй, беспрецедентных в истории наших отношений значений. Мы 40 лет – хочу, чтобы все ещё раз услышали, – 40 лет вели переговоры по приграничным проблемам. Мы нашли взаимные компромиссы, развязки, пошли друг другу навстречу и закрыли этот вопрос. 40 лет! Далеко не со всеми странами нам удаётся решить эти вопросы. Кроме этого, мы развиваем экономические связи, мы активно сотрудничаем в международных организациях и на площадке Организации Объединённых Наций.

Мы создаём новые объединения, которые весьма эффективно развиваются и являются весьма привлекательными для многих стран: это и Шанхайская организация сотрудничества, она изначально создавалась для того, чтобы решить приграничные вопросы после дезинтеграции Советского Союза, но потом пошла дальше, и сейчас эта организация является привлекательной, туда стремятся попасть уже и другие страны. Мы, скорее всего, сейчас на саммите в Уфе (очередной саммит будет в нашем городе в Башкирии) примем решение о приёме и Индии, и Пакистана в эту организацию. Мы развиваем другие формы сотрудничества – например, БРИКС.

Я в своём выступлении говорил о сопряжении наших усилий в рамках Евразийского экономического союза и «Экономического пояса Шёлкового пути». То есть у нас налаживаются отношения и в этом плане. Китай – самый крупный наш торгово-экономический партнёр. Отношения развиваются очень эффективно.

Ч.Роуз: Некоторые говорят, что это естественно, потому что у Китая есть деньги, а в России есть природные ресурсы, поэтому тут логическая связь.

В.Путин: Вы почитайте американскую аналитику, я уверен, что Вы это знаете, просто делаете вид, что Вы с ней не знакомы. Так вот, американские аналитики, политологи, экономисты говорят о разворачивании самих Соединённых Штатов в сторону Китая. Китай – растущая экономика. Если кто–то высказывает озабоченности по поводу снижения темпов роста, то сейчас Первый заместитель председателя Госсовета Китая сказал об этом: 7 процентов – самый высокий темп роста в мире, всё равно это самые высокие темпы роста в мире. И не только Россия. Почему?

Весь мир смотрит на Азию, и Европа тоже ищет возможности развивать отношения, но нам–то сам Бог, как говорится, велел, мы–то соседи, это естественное движение. Кроме всего прочего, у нас есть некоторые ценности, которые мы отстаиваем на международной арене совместно и весьма эффективно, – это равноправный доступ к решению ключевых международных вопросов.

Ч.Роуз: Является ли это более логичным – взаимоотношения с Китаем, чем взаимоотношения с Европой, США? Является ли Китай более важным с точки зрения развития отношений в будущем, чем США и Европа? Могло бы это привести к каким–то антизападным интеграционным процессам и связям?

В.Путин: Антизападным?

Ч.Роуз: Антизападным и антиамериканским.

В.Путин: Мы вообще ни с кем, в том числе и с Китаем, а Китай тоже ни с кем, насколько я понимаю китайскую политику, не строит отношения против кого–то. Мы не строим союзов «против», мы строим союз «за» – за то, чтобы реализовывать свои национальные интересы.

И обращаю внимание, вот вы расширяете Североатлантический блок НАТО – Советского Союза нет, он же создавался как противодействие Советскому Союзу: Советского Союза нет, Варшавского договора нет, а блок НАТО не только существует, но ещё и расширяется. Вы это делаете, а мы с Китаем не создаём никаких военных блоков, у нас нет блокового мышления, мы пытаемся – и, насколько я чувствую, у нас это получается, – мы пытаемся и делаем это: мыслим глобально, распределяя не только ответственность, но и стремясь найти взаимоприемлемые развязки и компромиссы. Мы никогда не действуем с позиции силы. Мы всегда ищем решения, причём решения в рамках переговорного процесса.

Ч.Роуз: Мы много прочитали о вас, о вашей стране. Три компонента: первое, вы хотите быть уважаемыми; второе, вы хотите вести равные переговоры; третье, вероятно, в вашей истории есть ощущение и существует обеспокоенность в отношении границ и в отношении создания буферной зоны в России. Правильно я понимаю?

В.Путин: Вы понимаете, я всё время это слышу: Россия хочет, чтобы её уважали. А вы не хотите? А кто не хочет? Кто хочет, чтобы его унижали? Странная даже постановка вопроса. Как будто это какой–то эксклюзив Россия для себя требует, чтобы нас уважали. А кому–то приятно, чтобы на него плевали, что ли? Но дело даже не в уважении, дело совершенно не в уважении или отсутствии такового – дело в том, что мы стремимся к обеспечению своих интересов, не нанося никакого вреда нашим партнёрам. Но мы, естественно, рассчитываем на конструктивный, прямой и содержательный диалог. Когда мы сталкиваемся с отсутствием такового или с нежеланием разговаривать с нами, то это, конечно, вызывает какую–то ответную реакцию.

Смотрите, я сейчас вам расскажу интересную историю, она касается так называемого восточного партнёрства, которое продвигают наши коллеги и друзья в Западной Европе. Кстати, это очень активно поддерживается и Соединёнными Штатами. Первая наша реакция была на эту практику восточного партнёрства, идею саму, весьма положительная. Почему? Потому что мы исходили из того, что Россия и восточноевропейские страны связаны тысячью нитей между собой, в том числе и в области экономики. Это общие нормы технического регулирования, как я уже говорил, единые инфраструктуры и так далее, и так далее. И мы исходили из того, что, если Европа начнёт сейчас с ними работать, их как–то к себе подтаскивать, неизбежно начнётся конструктивный процесс взаимодействия с Россией. И мы будем работать. В чём–то будем спорить, в чём–то соглашаться, но будем выходить на какие–то общие решения, которые позволят нам создавать общее экономическое и, в конце концов, гуманитарно-политическое пространство.

Ничего этого, к сожалению, вообще не произошло. Ведь как возник кризис на Украине, с которого Вы начали: Украине предложили подписать договор об ассоциации. Замечательно. Но Украина, как известно, является членом зоны свободной торговли в СНГ (кстати, создания которой сама Украина и добивалась). И там масса преференций, масса льгот.

Мы с Евросоюзом 17 лет вели переговоры по условиям присоединения к ВТО. Теперь одним разом решили через Украину зайти на таможенную территорию Российской Федерации. Разве так делается? А на наш вопрос и наше предложение провести консультации нам ответили, это прямая речь: «Не ваше дело». Так разве решаются вопросы вообще, а в отношении России в частности?

При чём здесь какой–то тезис о пустом уважении? Дело не в уважении – дело в том, что мы хотим, чтобы наши интересы учитывались.

Ч.Роуз: Давайте поговорим о ряде мест, где есть необходимость сотрудничества России и США: Иран и переговоры по ядерной программе – и, конечно, формат «пять плюс один», «шестёрка». Думаете ли Вы, что достигнуть соглашения возможно, и какого соглашения Вы хотите?

В.Путин: Первое, что я хочу подчеркнуть и что я считаю абсолютно принципиальным, у нас есть общее понимание со всеми участниками этого процесса, в том числе и с Соединёнными Штатами, с европейскими странами, надеюсь, что и с Ираном, что все мы – категорические противники распространения оружия массового уничтожения. И это наша принципиальная позиция, и именно это обстоятельство позволило нам достаточно конструктивно работать с Соединёнными Штатами по этому направлению.

Мы очень рады тому, что иранская позиция претерпела существенные изменения и позволила выйти на тот уровень договорённостей, которые мы сегодня имеем. Мы, безусловно, поддержим эти договорённости. Единственное, что, мне кажется, было бы контрпродуктивным – это специально, хочу это подчеркнуть, специально, чтобы сорвать договорённости, требовать от Ирана каких–то вещей, которые для него являются абсолютно неисполнимыми и несущественными для решения главной проблемы – проблемы нераспространения. Но я надеюсь, что до этого не дойдёт, и в конце концов в ближайшее время – Сергей Лавров [Министр иностранных дел] лучше меня знает, когда это можно подписать.

С.Лавров: Когда будет готово.

В.Путин: «Когда подписать можно?» – Он говорит: «Когда будет готово».

У нас дипломаты всё время так отвечают. (Смех.)

Думаю, что в ближайшее время должно состояться подписание. Но самое главное – мы вчера встречались с Генеральным директором МАГАТЭ, потом должен начаться процесс имплементации этих договорённостей, он потребует примерно полгода.

Но не менее важно и другое: не менее важно, чтобы ваша страна, Соединённые Штаты, отнеслись к этому положительно, поддержали, чтобы конгресс поддержал. Мы знаем дискуссии, которые идут сейчас в Соединённых Штатах, что Президент имеет право сам подписать, что эти договорённости не нуждаются в ратификации. Это не наша проблема, мы не можем её решить. Так же как не можем некоторые вопросы сегодня решить за киевские власти, так и за вашингтонские тоже не можем некоторые проблемы решить. Поэтому на вашей стороне будет мяч. Но мы рассчитываем на то, что при всей сложности всё–таки Президенту Соединённых Штатов удастся достичь результата, который будет, безусловно, во внешнеполитической сфере одним из главных в ходе его президентства.

Ч.Роуз: Но Вы верите, что будет такое соглашение, согласно тому, что сказал господин Лавров?

В.Путин: Я верю, и мы к этому стремимся. Мы считаем, что это чрезвычайно важно, чтобы разрядить ситуацию. Но при этом не менее важно, чтобы все региональные державы не чувствовали, что для них наступает какой–то момент, после которого они могут ожидать ухудшения ситуации в регионе, наступают для них какие–то угрозы. Вот этого ни в коем случае нельзя допустить. Россия, я хочу это подчеркнуть, будет развивать добрососедские, дружеские отношения как с Ираном, так и со всеми странами этого региона.

Ч.Роуз: Ещё один вопрос из внешней политики – до того, как мы перейдём к экономике и к вопросам, которые поднимались рядом ораторов.

Сирия сегодня нас занимает. Видите ли Вы какой–то выход из сложившейся ситуации? Потому что Россия поддерживает правительство Башара Асада и поддерживала его много лет, Иран поддерживает правительство Асада. И кажется, что просто маятник качается туда-сюда, вот такая ситуация. Какое Ваше предполагаемое решение? Как можно разрешить эту ужасную гражданскую войну, вызвавшую миллионы беженцев, и когда можно найти такое решение?

В.Путин: Хотелось бы – чем быстрее, тем лучше. Вместе с тем хотел бы ещё раз подчеркнуть, на чём основана наша позиция: наша позиция основана на опасении, что Сирия может погрузиться в такое же состояние, как Ливия или как Ирак.

Вы знаете, ведь до того, как властные структуры в Ираке и сам Саддам Хусейн не были уничтожены, там не было никаких террористов, ну давайте мы не будем про это забывать. Вообще об этом сегодня никто предпочитает не говорить. Кто создал условия и как были созданы условия для вспышки терроризма на этих территориях, ну неужели непонятно? После вторжения в Ирак всех разогнали, уничтожили, Саддама повесили. Дальше что – дальше ИГИЛ.

А в Ливии что происходит? Вообще государство перестало существовать, дезинтеграция полная. Даже дипломатическая служба Соединённых Штатов понесла ущерб, мы знаем такой известный трагический случай. Вот мы не хотим, чтобы такое же развитие событий постигло и Сирию, вот в чём вопрос. Этим прежде всего продиктована наша позиция по поддержке Президента Асада и его правительства. И мы считаем, что это правильная позиция. Трудно было ожидать от нас чего–либо другого. Более того, как мне кажется, многие сегодня соглашаются с такой позицией, как наша.

Я упоминал уже несколько раз про Ирак, а мы знаем, что там происходит. Соединённые Штаты поддерживают Ирак, поддерживают и вооружают армию, обучают армию. Двумя-тремя ударами ИГИЛ захватил столько оружия, что, наверное, у иракской армии его нет в таком объёме: и бронетехнику, и ракеты (широкая общественность мало об этом знает) вот совсем недавно. Сейчас ИГИЛ вооружён лучше, чем иракская армия. И это при поддержке Соединённых Штатов всё происходит.

Вроде оттуда ушли, но, по данным наших специальных служб и по информации, которую мы получаем из самого Ирака, тысячи американских военнослужащих до сих пор находятся в Ираке. А результат – печальный и трагический.

Мы не хотим, чтобы всё то же самое повторилось в Сирии. Мы призываем всех наших партнёров, в том числе и Соединённые Штаты, европейцев, но прежде всего, конечно, Соединённые Штаты предпринять дополнительные усилия для борьбы с абсолютным злом, которым мы считаем фундаментализм и так называемое Исламское государство или несколько ещё формирований подобного же рода, которые, по сути дела, являются ответвлениями широко известных террористических организаций мирового масштаба, нанёсших неоднократные удары по самим Соединённым Штатам. Мы призываем найти путь политического урегулирования, который должен заключаться в том, чтобы, конечно, была обеспечена трансформация политического режима, это само собой разумеется, и мы готовы об этом дискутировать и с Президентом Асадом.

Сейчас, совсем недавно ООН продекларировала возможность сотрудничества с Президентом Асадом в борьбе с ИГИЛ и другими террористическими формированиями. Мы готовы работать с Президентом [Сирии] для того, чтобы обеспечить путь политической трансформации, для того, чтобы все люди, которые проживают в Сирии, чувствовали доступ к инструментам власти, чтобы уйти от вооружённого противостояния. Но это нельзя делать со стороны с помощью силы, вот в чём вопрос.

Ч.Роуз: Хорошо. Но готовы ли Вы призвать Президента Асада уйти в отставку, если это приведёт к альтернативному политическому решению или если, допустим, это поможет предотвратить ИГИЛ?

В.Путин: Наш модератор – настоящий американец. Я говорю: «Без вмешательства извне», – а он меня спрашивает: «Готовы призвать Президента Асада уйти в отставку?» Это может сделать только сирийский народ, ну как же такие элементарные вещи мы упускаем? Я уже об этом сказал: мы готовы вести диалог с Президентом Асадом в том направлении, чтобы он проводил совместно с представителями так называемой здоровой оппозиции политические реформы. Я считаю, что это вполне конструктивно и реализуемо.

Ч.Роуз: Господин Президент, давайте тогда вернёмся к экономике. У меня много вопросов. У нас здесь есть Ронни Чичунг Чан, председатель инвестиционной компании Hang Lung Properties, Махмуд Хашим Аль Кухеджи, генеральный директор Bahrain Mumtalakat Holding Company, кроме того, ещё есть президент YPF Аргентины Мигель Галуччио (с ним мы поговорим об энергетике). Но мы много уже слышали о Китае, сегодня мы с вами вместе слышали. Каковы, как вы думаете, возможности построения всё более выгодного сотрудничества с Китаем и Россией?

Р.Чан: Как сказал господин Президент [Владимир Путин], мне кажется, что экономика – это главный пункт сотрудничества между Китаем и Россией. Как бизнесмен я полагаю, что Россия и Китай – это брак, который заключён на небесах. У одной страны очень богатые природные ресурсы, а Китаю не хватает этих природных ресурсов, мы быстро развиваемся. Но у Китая есть капитал, чтобы купить эти ресурсы. С экономической точки зрения я не могу просто придумать более дополняющих друг друга стран.

Единственное, если позволите, что я хотел бы сказать. Я уверен, что у господина Президента есть стратегическое мышление относительно российских взаимоотношений с Китаем, но я не уверен насчёт вашего бизнеса, господин Президент, готовы ли ваши бизнесмены воспользоваться преимуществами китайского рынка. Просто посмотрите вокруг, сколько китайцев здесь у нас, в аудитории? Я очень одиноко себя чувствую здесь, сидящим на сцене. А сколько русских находится в Китае? Я даже не знаю. Поэтому за последние день-два, когда я здесь обсуждал вопросы с российскими друзьями, пришёл к выводу, что Азия до сих пор является чем–то, что неплохо было бы получить, но не особо народ готов экономически туда входить.

Господин Президент только что упомянул, что Китай является важным экономическим государством в мире, и я хотел бы, господин Президент, чтобы ваши бизнес-лидеры, которые находятся в аудитории, были бы более готовы практически работать с нами. Например, Вы упоминали финансирование, которое необходимо многим российским проектам. Многие компании сейчас зарегистрированы в Гонконге, потому что гонконгский рынок связан с шанхайским рынком и будет связан также и с Шэньчжэнем скоро. А Шанхайская биржа является пятой по размеру в мире, Гонконгская – шестая, а Шэньчжэньская – восьмая. Если все эти три биржи объединить, то это второй по величине рынок ценных бумаг в мире. Почему бы не зарегистрировать российские фирмы в Гонконге, чтобы помогать работать с Китаем? По–моему, это прекрасная возможность, господин Президент.

В.Путин: Я согласен с нашим коллегой по поводу того, что российско-китайские отношения в экономике нужно, безусловно, наполнять конкретным содержанием и работой – лучше если не только уровне самых крупных наших компаний, но и на уровне малого, среднего бизнеса, чтобы была такая естественная и живая ткань совместной работы во многих отраслях производства.

Между тем Китай и так является в страновом измерении нашим торговым партнёром номер один: у нас 85 миллиардов долларов торговый оборот. И мы вчера говорили с Первым заместителем Госсовета [Чжан Гаоли], и с Председателем Си Цзиньпином обсуждаем это постоянно – думаю, что в ближайшие годы мы вполне можем выйти на оборот в 200 миллиардов долларов.

То, что Вы сейчас сказали, безусловно, правильно. Естественно, мы должны действовать очень аккуратно, не спеша, создавать необходимые условия. Это касается и нас, это касается и наших китайских партнёров. Я уже говорил в своём выступлении о том, что мы вообще никак не ограничиваем движение капитала. Даже в самых сложных условиях кризиса 2008 и 2009 годов, и сейчас, и в прошлом году мы никак не ограничиваем вывоз капитала. Но мы ожидаем, что и наши партнёры в рамках своего регулирования будут действовать в таком же направлении. Юань становится всё более и более крепкой региональной резервной валютой, это совершенно очевидный факт. Но специалисты все понимают, что не хватает свободы движения капитала. Если это произойдёт, то тогда это будет ещё один серьёзный шаг к либерализации наших отношений.

Мы прекрасно понимаем, что наши китайские партнёры должны действовать аккуратно, и им виднее, когда какие меры вводить. Но весьма существенным шагом по углублению и расширению наших отношений является решение об оплате наших торговых операций в национальных валютах: в юанях и рублях. Совсем недавно прошли первые торги в паре юань–рубль. Мы уверены, что это будет развиваться и это создаст новые дополнительные возможности для работы в реальных секторах экономики.

В целом я с Вами согласен, нужно двигаться именно по этому направлению, а не ориентироваться только на договорённости на правительственном уровне, не ориентироваться только на решения, принимаемые суверенными фондами, и так далее, что тоже очень важно и создаёт платформу для работы в более широком формате. Мы работаем над этим и будем двигаться по этому направлению дальше.

Спасибо.

Ч.Роуз: Благодарю Вас. Дальше сидит господин Махмуд аль-Кухеджи, который является президентом компании «Мумталакат», Бахрейн. Какие возможности для инвестирования, Вы полагаете, в России существуют, какие вопросы есть у Вас?

М. аль-Кухеджи: Позвольте я начну и поблагодарю Вас, господин Президент, за то, что Вы подготовили этот форум, за то, что Вы меня на него пригласили, потому что это даёт нам возможность встретиться с нашими партнёрами в России.

«Мумталакат» – это суверенный фонд Бахрейна. Как другие суверенные фонды, мы наделены возможностью инвестирования по всему миру. Мы полагаем, что необходим устойчивый рост и должен быть потенциал для инвестиций, который даст нам долгосрочную стабильность и интерес.

У нас есть инвестиции в Европу, США и другие регионы. Мы сейчас смотрим, анализируем возможности инвестировать в России. Когда вы меня спрашиваете про российскую экономику, я думаю, что она очень перспективна и у неё очень твёрдая база. Почему я так думаю – поскольку российская экономика имеет высококвалифицированную рабочую силу, очень образованную рабочую силу в самой стране. Кроме того, есть необходимые ресурсы, об этом много говорили, которые поддерживают эту самую рабочую силу. Поэтому российская экономика является очень большим рынком, что делает для нас гораздо более простым поиск ниши в российской экономике. Вот эти три компонента позволяют нам чувствовать уверенность в том, что инвестиции в России будут хорошими рыночными инвестициями, и они будут долгосрочными.

Наш фонд старается найти партнёров, которые позволят нам работать свободно в экономике. Думаю, господин Президент, Ваша инициатива по организации Российского фонда прямых инвестиций – это очень удобная идея, и это большой шаг, поскольку, когда мы пришли на российский рынок, мы нашли институт, организацию, которая знает этот рынок и профессионально и прозрачно работает с ним. Это очень важно, когда мы выбираем наших партнёров. Любая инвестиция в российскую экономику позволяет нам найти необходимого партнёра. Это делает российскую экономику очень привлекательной для нас в долгосрочной перспективе.

Ч.Роуз: Благодарю.

Итак, справа от меня Мигель Галуччио из Аргентины. Как вы знаете, Аргентина и «Газпром» подписали договор о совместной разработке газового месторождения. Каковы возможности совместной работы двух государств в энергетической области?

М.Галуччио: Прежде всего спасибо большое, господин Президент за то, что Вы дали мне возможность участвовать в этом форуме.

Энергетика – это очень важное направление для всех стран Южной Америки, особенно для Аргентины. У нас есть большой опыт экономического роста, который наша экономика демонстрировала на протяжении последних 10 лет. Мы производим и нефть, и газ – в основном газ. У нас есть традиционные природные ресурсы, у нас есть также газ и традиционные энергетические ресурсы. И, кроме того, у нас есть также неконвенциональные источники энергии, которые мы сейчас начинаем разрабатывать.

Объём нашей продукции увеличился на 25 процентов за последнее время. И мы считаем, что неконвенциональные источники энергии также могут быть очень эффективными, их производство может приносить большую выгоду. С этой целью нам требуется делать большие инвестиции в этот сектор, нам нужны технологии, нам нужны ноу-хау других стран и компаний. Мы считаем, что в сфере энергетики открываются большие возможности.

Мы осуществляем стратегическое сотрудничество с российскими компаниями. Между Россией и Аргентиной сложились прекрасные отношения. Мы стремимся к тому, чтобы развивать потенциал наших отношений и работать в различных областях. Наша компания заключила соглашение с «Газпромом», которое даст нам возможность в дальнейшем эффективно сотрудничать. Мы подписали меморандум о взаимопонимании, который направлен на то, чтобы совместно разрабатывать ресурсную базу нашей страны.

Спасибо.

Ч.Роуз: Есть ли у Вас какие–нибудь комментарии по этому вопросу – в том, что касается возможностей, которые открываются для обеих стран? Как мне кажется, очень интересно выслушать точки зрения различных регионов.

Мы говорили уже сегодня о влиянии санкций. Вам кажется, что влияние санкций преувеличивается. Это отмечают многие. Как Вы видите возможности и необходимость дальнейшего продвижения российской экономики, какие для этого существуют пути – в том, что касается институциональной структуры, верховенства права и так далее?

В.Путин: По поводу того, что здесь было коллегами сейчас сказано. Мы, что касается Аргентины, обсуждали возможность сотрудничества в нефтегазовой сфере с Президентом Аргентины Кристиной Фернандес де Киршнер и в ходе её визита в Россию, и в ходе моего визита в Аргентину. Договаривались о том, что наши ведущие компании займутся совместной работой. Если откровенно говорить, я не знаю, что там дальше происходило, но меня сейчас очень порадовала информация о том, что есть конкретные договорённости о начале этой совместной работы. Действительно, у Аргентины очень большой потенциал, и, конечно, объединение усилий с одной из ведущих мировых компаний, которой является «Газпром», может дать очень хороший результат.

Что касается суверенных фондов, то, если я не ошибаюсь, Бахрейнский суверенный фонд не просто партнёр нашего Российского фонда прямых инвестиций, а есть договорённость о том, что, по–моему, ваш фонд участвует на 10 процентов во всех проектах Российского фонда прямых инвестиций, я не ошибаюсь? Вот обратите внимание, на что пошли наши партнёры. Автоматически, как только Российский фонд прямых инвестиций реализует какой–то проект, – автоматом Бахрейнский фонд присоединяется на 10 процентов. Это очень большое доверие не только к российской экономике, но и к профессионализму тех коллег, которые работают в Российском фонде прямых инвестиций. Хотел бы попросить всех приветствовать нашего партнёра и выразить ему слова благодарности за это доверие.

Не так всё плохо с точки зрения санкций: есть и плюсы, и минусы. Это время, когда у нас происходят структурные изменения и когда действительно можно предпринять шаги, которые могут иметь долгосрочные позитивные последствия.

Что касается санкций, о которых вы сказали, о том, как мы собираемся выходить из сегодняшней ситуации, – я охарактеризовал сегодняшнюю ситуацию: она не является для нас никакой катастрофой. Мы считаем, что мы должны достичь нескольких целей, они менее амбициозны, чем те, которые мы ставили несколько лет назад, но я очень надеюсь, что это будет другое качество – лучшее качество, чем было в прежние годы.

Чего мы хотим добиться: прежде всего мы хотим обеспечить рост нашей экономики в ближайшее время, в ближайшие годы на уровне среднемировых, это примерно 3,5 процента. Первое.

Второе, мы, безусловно, должны добиться роста производительности труда в пять процентов в годовом измерении.

И третье – очень важный показатель – мы, безусловно, должны снизить инфляцию до показателя 4 процента. Это то, к чему мы должны стремиться – безусловно, при скоординированной и сбалансированной макроэкономической и бюджетной политике.

Всё это, те тенденции, которые мы сейчас видим в нашей экономике, позволяют нам утверждать, что эти цели вполне достижимы, и мы это сделаем в ближайшее время. При этом нам бы, конечно, не хотелось отвечать на деструктивные действия, которые нам пытаются навязывать некоторые наши партнёры, причём навязать себе в убыток. Разные были подсчёты у европейских партнёров: кто–то говорил о потерях европейских производителей в 40–50 миллиардов; сейчас последние данные, которые я увидел и услышал из Европы, – считают, что до 100 миллиардов потери могут быть у европейских производителей.

У нас снизился товарооборот с Европой почти на четверть. Между тем с Вашей страной, с Соединёнными Штатами, рост составил 5,6 процента. У нас несколько сократились товарные потоки из стран Евросоюза в Российскую Федерацию, импорт сократился почти в два раза: был около 30 миллиардов долларов, если считать в долларах, 29 с чем–то, а сейчас – 15 миллиардов с небольшим.

Между тем в структуре товарооборота, при росте торгового оборота с Соединёнными Штатами, импорт из США увеличился примерно на 11 процентов. В целом можно сказать, это, конечно, не уравновешивает потери от сотрудничества с Европой, но я уверен, знаю точно, никто не хочет вообще никаких потерь, если иметь в виду, что у нас падение, а в еврозоне – там многие специалисты, не наши, европейские, говорят о стагнации практически.

Поэтому если мы хотим обеспечить безусловный рост мировой экономики и в Европе, и в России, и в целом, то мы, конечно, должны избавляться от всяких санкционных дел, а тем более незаконных, принятых вне рамок Организации Объединённых Наций, и совместно работать. А как мы собираемся этого достичь, я уже сказал. Мы будем расширять экономические свободы, это ключевая вещь, будем обеспечивать конкурентоспособную юрисдикцию, будем работать над кадрами и над улучшением системы управления.

Ч.Роуз: Справа от меня сидит председатель наблюдательного совета компании «Кнорр-Бремзе» Хайнц Херманн Тиле. Только что мы говорили о санкциях, об импортозамещении. Как Вам кажется, каковы здесь риски и возможности? Что Вы могли бы сказать в этой связи для России? Как Вы видите ситуацию с западной точки зрения?

Х.Тиле: Я вряд ли смогу представить здесь европейскую точку зрения, потому что, вы знаете, многие страны континента придерживаются различных взглядов. Но что я могу сказать – я могу говорить лишь от себя лично и могу представить вам своё видение ситуации.

Я всегда был против санкций, по–прежнему считаю, что это неправильно. Я не единственный человек в Германии, который придерживается этой точки зрения. Поддерживаю заявление Президента Путина: пора положить санкциям конец.

Я надеюсь, что сейчас все в Европе уже поняли, что от санкций Европа сама пострадала, и очень значительно. Если мы посмотрим на статистику за 2014–2015 годы, за два года, – на 50 процентов сократился экспорт из Германии в Россию. Я не считаю наши подразделения, которые работают в России, а у нас таких тоже немало, кстати, работают они очень успешно в промышленности, в транспорте; у нас отличный опыт сотрудничества с российскими партнёрами.

Возвращаясь к ситуации в других европейских странах – посмотрите на Италию: Италия потеряла всего 10 процентов экспорта по сравнению с показателями за прошлый год. Поэтому для них ситуация не так плоха. То есть последствия для разных европейских стран также разнятся. Интересы тоже неодинаковые. В этом смысле нельзя сказать, что у нас общие интересы. Решения на политическом уровне принимаются общие, но так или иначе, какая бы ни была мотивация, решения эти неправильные.

Мы должны понять, что Россия, реализуя политику поворота на Восток, совершает абсолютно логичный шаг, потому что Восток может предложить России очень и очень многое. Не надо забывать, что мы, европейцы, мы, немцы, – моя компания, у меня компания среднего размера, мы работаем на международной арене, у нас прекрасная связь, например, с китайцами. У нас отлично идёт совместный бизнес, нам очень нравится работать с ними. Почему Россия не должна делать то же самое?

В какой–то степени трагично то, что мы дали санкциями толчок к этому повороту. От санкций нужно уходить. Но все страны должны иметь возможность принимать самостоятельные решения, где лучше развивать партнёрство: на Западе, на Востоке – неважно. Мы выступаем за мировое развитие, добавлю – за мирное развитие. В настоящий момент, к сожалению, мы не можем сказать, что удовлетворены ситуацией ни в одном, ни в другом аспекте.

Ч.Роуз: Когда мы говорили о внешней политике, с учётом того, что сказал только что коллега, вот я хотел задать вопрос об отношениях с Германией: сильная экономическая держава, у Вас были отличные отношения с канцлером Меркель, – как Вы видите будущее российско-германских отношений?

В.Путин: Будущее отношений России с любой страной зависит не только от России. Это процесс взаимный и не может быть позитивно решён только односторонними действиями. Но мы стремимся к развитию отношений с Федеративной Республикой Германией.

Коллега только что говорил о большом количестве предприятий Федеративной Республики, которые работают на нашем рынке. Я могу уточнить, это 6 200 предприятий, и все они работают. Они, кстати, не ушли, там некоторые сократили – примерно сотня, полторы, может быть, – немножко сократили объёмы деятельности, но в целом все работают достаточно активно.

Более того, я говорил, что открываются новые предприятия, в том числе и сегодня, при активном участии немецких компаний, в том числе с которыми у нас традиционные связи. Мы не собираемся их расторгать или сокращать. Мы чувствуем, что этого не хочет и немецкий бизнес. У нас очень добрые отношения, надёжные и многолетние. И мы, конечно, будем делать всё для того, чтобы их сохранить и развивать в интересах России, в интересах Германии, в интересах Европейского континента и мировой экономики.

Мы говорили о том состоянии, в котором мировая экономика находится. Знаем, что в целом эксперты указывают на две проблемы: это низкие темпы роста, и говорят даже о стагнации, и эксперты так думают, что ещё года два как минимум это всё будет продолжаться; а вторая проблема – это непомерный рост долговой нагрузки, которая мешает развитию.

В страновом измерении, если говорить о Европе, ведь что там происходит: есть определённый небольшой рост у Федеративной Республики [Германия] – 1 процент в прошлом году; во Франции – 0,7 процента; в Италии, о которой сейчас коллега упоминал и говорил о том, что там всё хорошо, – нулевой рост в течение нескольких лет; в Японии, кстати сказать, – минус 1,4. В таких условиях мы все нуждаемся в каких–то дополнительных импульсах развития.

Господин Ципрас выступал, говорил, я даже записал: проблема Греции – это не греческая проблема, а общеевропейская. Правильно, если вы кому–то много должны, то это уже не ваша проблема, а проблема того, кому вы должны. Это абсолютно правильный подход.

(Смех.) Это правда, потому что ведь что произошло? Есть, конечно, плюсы от интеграционных процессов: и рынки открыты, и бонусы, и дешёвые кредиты. Но есть и минусы, которые заключаются в том, что невозможно регулировать национальную валюту, потому что её нет; привязка вся к жёсткой, твёрдой валюте, рассчитанной на экспортно-ориентированные экономики; невозможно использовать свои преимущества, скажем, в сельском хозяйстве, в туризме, в рыболовстве, там есть ограничения. Поэтому это всё должно быть сбалансировано. Но нас это интересует – интересует, что будет происходить в Европе: это наш крупнейший партнёр.

Да, у нас сократились объёмы торговли с Европой значительно. Но Европа остаётся совокупным нашим ведущим партнёром, а среди всех европейских стран первое место занимает Федеративная Республика [Германия]. Надеюсь, что проблемы уйдут, а мы будем развивать эти отношения дальше. Мы к этому готовы.

Ч.Роуз: Вы очень щедро уделили время нам сегодня в Санкт-Петербурге на форуме. Последний вопрос лично от меня: какую роль хочет играть Россия в мире в 2015 году? Я перечислю ряд непростых вопросов: границы, отношения с Прибалтикой, Украина, Ближний Восток, ИГИЛ, Сирия, отношения со Штатами. В то же время некоторые говорят, что Ваша власть ограничена меньше, чем у любого другого российского лидера, на протяжении многих лет. Как Вы планируете участвовать в решении этих важных проблем? В каких областях Вы будете проявлять инициативу, потому что под Вашим руководством Россия изменилась, Россия стала сильнее с военной точки зрения, Россия ведёт себя более агрессивно (я подозреваю, Вам не понравится, что я использую термин «агрессивно», тем не менее). Как сделать Россию активным участником поиска решения всех этих проблем – Россию, которая, несомненно, является великой державой?

В.Путин: Мне не понравилось, что Вы говорите об агрессивном характере нашего поведения, Вы правы. Мы не ведём себя агрессивно – мы более настойчиво и последовательно начали отстаивать свои интересы. Мы долгое время, можно сказать – десятилетия, спокойно молчали и предлагали всякие элементы сотрудничества, но постепенно нас всё отжимали, уже поджали к такой черте, за которую дальше мы не можем отступить. Это должно быть понятно.

Я уже говорил в самом начале нашей дискуссии: не нужно заниматься переустройством мира – нужно исходить из того, что есть, с уважением относиться друг к другу и совместно работать, искать общие решения общих проблем.

Россия не претендует на какую–то гегемонию, не претендует на какой–то эфемерный статус сверхдержавы, мы никому не навязываем своих стандартов и моделей поведения или развития. Мы хотим равноправных, равноценных отношений со всеми участниками международного сообщества. И с Соединёнными Штатами, и с нашими европейскими партнёрами, и в Азии мы будем строить отношения на равноправной, повторяю ещё раз, и взаимоуважительной основе. Будем исходить из этого.

На международной арене, прежде всего, мы намерены отстаивать принципы международного права, его фундаментальные основы на базе Устава Организации Объединённых Наций, а в экономике, у нас же всё–таки экономический форум, безусловно, будем стремиться к расширению свободы в сфере экономики, к тому, чтобы сделать её более эффективной, более диверсифицированной. Будем стремиться к тому, чтобы на базе того импортозамещения, на которое, кстати, мы планируем направить более 2,5 триллиона рублей в ближайшее время, возродить высокотехнологичные сферы нашего производства, где мы вполне можем и должны быть более конкурентоспособными, и не только для того, чтобы обеспечить, безусловно, свою обороноспособность, но и для того, чтобы сделать нашу экономику более совершенной, имеющей перспективы развития, а жизнь наших людей лучше, уровень благосостояния людей – выше.

Ч.Роуз: Мы живём в сложном мире.

Спасибо большое, что присоединились к нам, приняли участие в обсуждении всех этих вопросов в Вашем родном городе Санкт-Петербурге.

В.Путин: Спасибо, спасибо всем участникам нашей дискуссии, всем, кто приехал на Петербургский экономический форум. Большое спасибо Вам за очень доброжелательный тон, который Вы задали сегодняшней дискуссии. (Смех.) Что Вы смеётесь? Правда доброжелательный, в некоторых моментах нашей дискуссии острый, но всё–таки вполне доброжелательный.

Россия. Весь мир. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 19 июня 2015 > № 1402603 Владимир Путин

Расширение Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) за последние несколько недель стало весьма обсуждаемым вопросом региональной политики. Организация, которая и сейчас объединяет большую часть Евразийского континента и включает вторую в мире экономику Китая, после расширения состава своих постоянных членов за счет Пакистана и Индии превратится в одно из крупнейших и влиятельных в мире объединений. Безусловно, этот процесс отразится и на Афганистане.

16 июня 2015 года спецпредставитель президента Афганистана по сотрудничеству со странами СНГ Шакир Каргар сделал важное заявление: «Президент Афганистана лично примет участие в работе саммита и подаст заявку на получение полноправного членства в ШОС». Ведется работа по подготовке визита президента Афганистана Ашрафа Гани на саммит ШОС в Уфе.

Это решение можно назвать историческим, поскольку оно определит дальнейшую судьбу Афганистана на многие годы, и даже десятилетия вперед. Однако, конечно, политическая борьба вокруг активного участия Афганистана в ШОС на этом не кончится. Высказывались и будут высказываться аргументы против развития отношений с этой крупной международной организацией. Но вопрос этот настолько важен для афганских национальных интересов, что стоит сформулировать, в чем состоят шанхайские выгоды для Афганистана.

Что такого могут предложить американцы?

Аргументы против повышения статуса Афганистана в ШОС сформулированы, насколько можно судить, в основном, американцами, и состоят они, главным образом, в том, что в случае такого решения США могут резко сократить финансирование афганского правительства и армии, что создаст огромные трудности в борьбе с талибами и недавно появившимися отрядами «Исламского государства». Собственная афганская экономика и доходы правительства все еще слишком малы, чтобы содержать Афганскую национальную армию и полицию в ее современном составе.

Хотя эта угроза достаточно серьезная, тем не менее, у ШОС есть чем ответить. В первую очередь, политическими мерами и активным привлечением Пакистана и Ирана к борьбе с вооруженными группировками. Этот процесс уже пошел, и переговоры с частью талибов уже начались. Именно в преддверии Уфимского саммита ШОС вдруг сдвинулся с места переговорный процесс, в котором Пакистан стал принимать самое активное участие. Это уже привело к заметному размежеванию среди афганских боевиков, к стычкам между сторонниками «Талибана» и «Исламского государства» и даже возникновению между этими группировками борьбы за власть. Раскол среди боевиков создает условия для того, чтобы их разгромить.

В стратегическом смысле, страны ШОС, конечно, не потерпят существования в границах своей ответственности каких-либо неподконтрольных вооруженных отрядов. Будет изыскано средство, чтобы эти отряды были уничтожены. У стран-членов ШОС есть большой опыт борьбы с незаконными вооруженными формированиями и терроризмом, и можно видеть, что Китай и Россия, а также и другие члены организации с этими угрозами справлялись. Достаточно вспомнить разгром радикалов на Чечне, которые еще 15 лет назад имели многотысячные отряды, танки и артиллерию. Теперь большая часть чеченских боевиков лежит в земле, а остатки убежали, кто в Афганистан, кто в Ирак. Гражданская война в Таджикистане, благодаря посредничеству России, кончилась примирением сторон, а непримиримые боевики были уничтожены или арестованы. Попытки устроить межнациональные столкновения в Узбекистане, в Кыргызстане и в Китае также заканчивались быстро и безуспешно для организаторов. Для сравнения, США хоть и заявили о борьбе с мировым терроризмом, тем не менее, ничего с ним сделать не могут. Везде, где американцы брались за эту задачу, в том числе и в Афганистане, они не добивались успеха, и боевиков становилось только больше. «Исламское государство» — тому наглядный пример.

Потому обеспечить окончательную победу над непримиримыми боевиками в Афганистане можно надеяться только при помощи ШОС. Дело ведь не только в боевых действиях и финансировании армии, задача борьбы с боевиками включает в себя действия спецслужб, политические и экономические меры, уважение к Исламу, к суверенитету Афганистана и выбору афганского народа. Китай устами своих экспертов заявляет, что признает любое избранное афганским народом правительство, любой избранный народом политический строй. Никакого принудительного «экспорта демократии» в ШОС не будет, и в этом коренное отличие политики этой организации от американской политики.

Что же касается всего остального, в частности, экономических перспектив, то позволительно спросить сейчас, оказалась ли американская помощь эффективной для Афганистана? Ответ будет очевиден. Нет, не оказалась. Несмотря на годы реализации программ и истраченные миллиарды долларов, Афганистан как был, так и остался бедной страной, лишённой современной промышленности. Причем так было везде, где американцы пытались помочь. Их программы оказывались на редкость неэффективными. Часто приводимые примеры бурного развития Японии, Южной Кореи, Тайваня и ФРГ, который иногда относят на счет американской помощи, на деле в несравненно большей степени являются результатом усилий правительств этих государств, и американская помощь тут играла вспомогательную роль.

Таким образом, ждать чего-то существенного для Афганистана от США уже нельзя. У них были все возможности и американцы потерпели неудачу, которую сами же признали выводом своим войск до того, как Афганистан был полностью очищен от боевиков. Теперь надежду на значимую политическую, военную и экономическую помощь Афганистан может возлагать только на ШОС.

Политическое равенство и добровольность участия

ШОС в настоящее время — единственная международная организация, готовая принять Афганистан в качестве равноправного члена. Это вытекает как из общего курса организации, в которой слабые экономически страны-члены не ущемляются, например Кыргызстан или Таджикистан, так и из большого внимания ШОС к Афганистану. Афганистан получил статус наблюдателя в обход статуса партнера по диалогу, который является начальным статусом для тех стран, которые желают к организации присоединиться.

Более того, еще в 2005 году была создана контактная группа ШОС — Афганистан, главную роль в которой играл Китай. Контактным лицом был посол Афганистана в КНР. Это было сделано в те времена, когда страна только-только получила новое государственное оформление и правительство, была охвачена войной и на мировой политической арене оценивалась весьма невысоко. Китай всегда прилагал большие усилия к развитию политических контактов с Афганистаном, в силу чего появилась даже т.н. «китайская дверь», через которую афганские представители могут обсуждать и решать важные политические вопросы. Россия не возражала против такого подхода, что также показывает демократичность ШОС. В западных международных организациях такого подхода нет, и там ни один вопрос нельзя решить без согласия или участия США.

Россия также всегда занимала дружественную позицию в отношении Афганистана, всегда поддерживала процесс национального примирения, и сделала такой важный шаг, как списание афганского внешнего долга. Повышение статуса Афганистана в ШОС укрепит и отношения с Россией. В российской внешнеполитической практике имеет большое значение добровольность участия страны-партнера в той или иной инициативе. Это вытекает из национального мировоззрения, из истории внешних отношений. В России считается, что добровольный союзник лучше всего, такой союзник самый надежный, и потому таким странам, как нетрудно увидеть из российской внешней политики, в Москве уделяется приоритетное внимание. Такие добровольные партнеры всегда могут рассчитывать на поддержку, Москва благосклонно относится к разновекторной политике своих партнеров (например, Казахстан проводил политику многовекторности, развивал активные отношения с Европой и европейскими организациями, но Кремль никогда против этого не высказывался, в силу того, что Казахстан был добровольным и активным участником интеграционных инициатив с участием России). То есть, если Афганистан подаст заявку на поднятие статуса в ШОС, Россия не будет возражать против афганских отношений с США и другими странами, лишь бы они не имели антироссийской окраски.

Экономическое развитие

Оформление нового пространства ШОС потребует серьезного вклада в экономическое и инфраструктурное развитие Афганистана. Причина лежит на поверхности: между старыми и новыми членами организации потребуется усиление транспортных связей, которые в силу географических условий лучше всего проложить через Афганистан. Других возможностей нет. Проложить мощную, соответствующую потребностям экономик стран ШОС линию коммуникаций вдоль Каракорумского шоссе из Китая в Пакистан вряд ли возможно, высокогорные районы сильно снижают пропускную способность автомобильных магистралей и сильно затрудняют строительство железных дорог, трубопроводов, линий электропередач. Для запада и юга Афганистана, где преобладает равнинный рельеф, таких ограничений нет.

О выгодности афганского транзита было написано немало, но за все время американского присутствия почти ничего в этом направлении сделано не было. США тормозили участие Ирана и России в строительстве железных дорог, фактически заблокировали сооружение газопоровода ТАПИ и ЛЭП CASA-1000. Как только высказывались предложения о строительстве новых инфраструктурных объектов, как раздавался хор голосов: это невозможно из-за ситуации с безопасностью, с которой американцы совладать не смогли. Американские политики, хотя на словах и обещавшие Афганистану процветание, фактически шла вразрез с национальными интересами Афганистана. Афганцы давно бы могли получить работу на строительстве и обслуживании транспортных систем, получить дешевую энергию, хорошие транспортные возможности для ввоза и вывоза товаров, для развития промышленности. Хотя сейчас для афганцев слово «промышленность» звучит как чистая абстракция, тем не менее, это огромная ценность. Дешевая энергия с таджикских ГЭС и из туркменского газопровода даст возможность создать крупные промышленные предприятия, с тысячами рабочих, которые смогут кормить целые города. Разве работа и дешевая электроэнергия — это не то, что нужно сейчас афганцам больше всего?

Помимо первоначальной индустриализации Афганистана и развития проходящих через его территорию транспортных коммуникаций, дальнейшее развитие сотрудничества в рамках ШОС, конечно, вынесет на повестку дня долгосрочное экономическое развитие всего региона. Здесь можно обсудить очень амбициозный план развития, включающий строительство общей энергосистемы на основе крупных ГЭС на территории Афганистана, Таджикистана, Пакистана и Китая, часть из которых уже строится, развитие горнодобывающей промышленности, черной металлургии, химической промышленности, легкой промышленности. Немаловажным будет развитие орошаемого сельского хозяйства, которое должно покончить с недоеданием населения в Афганистане и Пакистане. Еще несколько лет назад Афганистан не мог и мечтать о таких перспективах. Это экономическое развитие не только преобразит облик всего региона, но и будет ощущаться по всему миру. Решение о повышении статуса Афганистана в ШОС поэтому нельзя не приветствовать.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Автор: Дмитрий ВЕРХОТУРОВ

NASA совместно с Калифорнийским университетом провело исследования запасов питьевой воды в подземных водоносных слоях Земли, и выяснило, что ее количество очень быстро уменьшается, сообщает RT.

По данным исследователей, из 13 подземных резервуаров с питьевой водой из 37 близки к тому, чтобы иссякнуть. Подсчитать, на сколько хватит воды в оставшихся резервуарах, невозможно.

Ученые изучали информацию, накопленную с 2003 по 2013 годы с помощью спутников GRACE, анализировавших гравитационные данные Земли, которые частично зависят от количества подземных вод. Согласно этой информации, из-за истощения резервуаров гравитационное поле Земли изменилось.

Самые большие потери подземных запасов воды зафиксированы в перенаселенных и бедных регионах планеты — Индии, Пакистане и Северной Африке. Проблема еще и в том, что в этих регионах нет других источников воды.

Но наиболее опасной ученые сочли ситуацию с арабским водоносным слоем: подземные запасы воды в этом регионе дают воду более чем 60 миллионам человек, и при этом они практически не восполняются.

Исследователи считают данную ситуацию критичной, так как 35 процентов всей используемой воды на Земле люди получают именно из подземных источников

16 июня в «Корстон-Казань» завершил свою работу VII Международный экономический саммит России и стран Организации Исламского Сотрудничества (ОИС) – KazanSummit 2015.

Почётным гостем главной международной площадки экономического взаимодействия Российской Федерации и стран исламского мира стал Президент Исламского банка развития Ахмед Мохаммед Али Аль Мадани. В мероприятии приняли участие свыше 700 участников из 46 стран мира: Россия, Саудовская Аравия, Туркменистан, Египет, Турция, Пакистан, ОАЭ, Сомали, Казахстан, Иран, Малайзия, Великобритания, Люксембург, Италия, Марокко, Палестина, Таджикистан, Маврикий, Катар, Нидерланды, Латвия, Азербайджан, Нигерия, Бруней-Даруссалам, Алжир, Индонезия, Корея, Замбия, Ирак, Китай, Южная Африка, Узбекистан, Киргизия, Индия, Грузия, Йемен, Филиппины, Иордания, Афганистан, Бангладеш, Ливан, Швейцария, Македония, Венгрия, Бахрейн, Чехия. Работу саммита освещали свыше 90 представителей средств массовой информации из России, США, Ливана, Иордании, Великобритании.

Как подчеркнул Президент Республики Татарстан Рустам Минниханов, KazanSummit – хорошая возможность продемонстрировать экономические возможности и инвестиционный потенциал нашей большой страны на примере Татарстана, показать открытость региона, страны и готовность к диалогу в новых политических и экономических условиях. Площадка KazanSummit, отметил Рустам Минниханов, способствует созданию новых контактов, заключению договоренностей о реализации конкретных проектов.

Основатель KazanSummit Линар Якупов – Президент главного организатора Международного экономического саммита России и стран ОИС – Фонда развития исламского бизнеса и финансов (IBFDFund), выступая на одном из главных событий KazanSummit – Деловом завтраке, рассказал, что поворот России на Восток, который начался в последнее время, обусловлен тем, что экономический потенциал стран вполне соизмерим с потенциалом Китая и ЕС, причем экономика стран ОИС развивается быстрее, чем страны БРИКС и ЕС. В презентации о развитии сотрудничества России и стран исламского мира в области торговли и инвестиций, которую участникам завтрака представил Линар Якупов, отмечено, что в тройку стран ОИС, активно инвестирующих стран в экономику России входят Турция, Казахстан и Азербайджан. Финансовые потоки из других стран не столь значительны, но растут с каждым годом.

Сотрудничество выстроено не только в области торговли и инвестиций, но и экспорта, сельского хозяйства, текстиля, химии, туризма. Презентация включала в себя множество статистических данных, позволяющих наиболее полно оценить картину того, в каком направлении и как развивается взаимодействие Российской Федерации и стран исламского мира. Линар Якупов заметил необходимость создания единой базы статистики, которая могла бы давать объективные данные.

Президент Исламского банка развития Ахмед Мохаммед Али Аль Мадани подчеркнул, что Исламский банк развития рад сотрудничать с Татарстаном для того, чтобы сделать этот регион не только настоящим хабом Российской Федерации, но и источником развития и расширения общих мировых возможностей. Стать демонстрацией дружбы России и стран ОИС.

Из 46 стран-участниц KazanSummit 2015 – 25 представляли государства, входящие в состав Организации Исламского Сотрудничества: Турция, ОАЭ, Азербайджан, Казахстан, Алжир, Египет, Иордания, Индонезия, Иран, Саудовская Аравия, Малайзия, Нигерия, Катар, Сомали, Узбекистан, Марокко, Пакистан, Ливан, Афганистан, Бахрейн, Бангладеш, Ирак, Киргизия, Таджикистан, Йемен. Среди участников мероприятия – заместитель министра экономики Катара Султан Аль-Хатер руководитель инвестиционного департамента Исламского банка развития Мохамед Хеди Миджай, советник генерального директора IСIEC Хуссейн Халиф Хаджи Джама, посол по особым поручениям Министерства иностранных дел России Константин Шувалов, послы иностранных государств, парламентарии России и стран ОИС, руководство государственных структур и финансовых институтов, бизнесмены.

От регионов России в KazanSummit 2015 на мероприятие зарегистрировались 400 человек, представляющие 18 субъектов Российской Федерации: Республика Татарстан, Москва, Санкт-Петербург, Крым, Карачаево-Черкессия, Башкирская, Удмуртская, Чеченская Республики, Архангельская, Воронежская, Свердловская, Кемеровская, Нижегородская, Пензенская, Самарская, Тюменская, Ульяновская, Ростовская области.

Спикерами события выступили Мохамед Хеди Миджай – руководитель инвестиционного департамента Islamic Development Bank, Ахмед Галал Элдин Ибрагим – Председатель правления Международной ассоциации бизнеса и инвестиций IBIA (Египет), Неждет Шенсой – член Совета директоров Центрального банка Турции, Наби Мохамед Мамод Раффик – основатель и секретарь Al Barakah Multi-purpose Cooperative Society Limited (Маврикий), Николай Журавлев – заместитель председателя Комитета Совета Федерации по бюджету и финансовым рынкам, Ирина Ярыгина – доктор экономических наук, профессор Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, Мухамед Зульхибри – старший экономист Исламского банка развития (Саудовская Аравия), доктор Нур Суайда Касри – исследователь Международной академии исследований шариата по исламским финансам ISRA (Малайзия), Инесе Тенберге – эксперт по банковскому праву Санкт-Петербургского государственного университета, Рустам Вахитов – эксперт по международному налогообложению, партнёр International Tax Associates B.V., Хуссейн Халиф Хаджи Джама – советник генерального директора Исламской корпорации страхования инвестиций и экспортных кредитов (ICIEC), Алексей Крыловский – президент AV Group и другие.

Ключевой темой KazanSummit 2015 стали ИСЛАМСКИЕ ФИНАНСЫ ДЛЯ КОНСТРУКТИВНОЙ ГЛОБАЛЬНОЙ ТОРГОВЛИ И ИНВЕСТИЦИЙ. В рамках мероприятия прошли Деловой завтрак участников KazanSummit 2015, Стратегический форум, где шло обсуждение ключевой темы события, Форум по исламской экономике, финансам и банкингу, Форум по международной торговле, церемония закрытия I Казанского форума молодых предпринимателей стран ОИС, круглые столы по туризму и урбанистике, Инвестиционный форум.

Помимо этого, на площадке KazanSummit 2015 состоялись первое региональное собрание Всемирного исламского объединения предпринимателей (Islamic World Entrepreneurs Network – ISWEN), бизнес-диалог: «Россия – арабский мир. Новый этап взаимодействия: торговля, подряды, инвестиции и финансы», презентация инвестиционного потенциала регионов Российской Федерации и инвестиционных проектов, встречи в формате B2B.

Ведущей темой первого и второго дня саммита без преувеличения стали исламские финансы. Их роль в мировом масштабе, функционал, устойчивость к экономическим кризисам и тот интерес, который к этим инструментам проявляют не только сами мусульманские страны, но и европейские, и западные государства. В развернувшихся на площадке саммита дискуссиях были озвучены предложения противопоставить сильные исламские финансы и саму модель исламской экономической системы более слабой западной экономической системе. Исламская финансовая индустрия, демонстрирующая высокую динамику роста мирового финансового сектора, была представлена как экономический инструментарий для развития торговли, привлечения инвестиций и эффективного сотрудничества России со странами исламского мира.

Для справки

Главным организатором ежегодного Международного экономического саммита России и стран-участниц ОИС – KazanSummit – с 2010 года выступает Фонд развития исламского бизнеса и финансов (IBFDFund) – центр компетенции исламского бизнеса и финансов в России. Мероприятие проходит при поддержке Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Правительства Республики Татарстан – на KazanSummit 2015 ответственным органом выступило Агентство инвестиционного развития Республики Татарстан, и Ассоциации региональных инвестиционных агентств России. Золотой партнёр мероприятия – одна из крупнейших российских нефтяных компаний, международно-признанный вертикально-интегрированный холдинг «Татнефть». Серебряным партнёром является ведущий российский банк – Внешпромбанк.

Международный партнёр KazanSummit 2015 – Исламский банк развития. Партнёрами мероприятия на международном уровне выступают также Бизнес форум THIQAH, учреждённый Исламским банком развития, Всемирное исламское объединение предпринимателей (Islamic World Entrepreneurs Network – ISWEN), Организация Исламского Сотрудничества (ОИС). Страховой партнёр KazanSummit 2015 – один из ведущих интегрированных поставщиков страховых и финансовых услуг в мире – Allianz.

Генеральный информационный партнёр площадки – ведущее информационное агентство России – ИТАР-ТАСС. Стратегическим информационным партнёром KazanSummit2015 выступает Аналитический банковский журнал, главный информационный партнёр мероприятия – журнал «Банковское дело». Ведущим информационным партнёром мероприятия является финансовое издание в области исламского финансирования – Islamic Finance News (IFN).

Информационное сопровождение VII Международного экономического саммита России и стран ОИС также осуществляют ведущие деловые, специализированные и международные издания RussiaBeyondTheHeadlines, BusinessNewEurope, True Banking, «Деловые Эмираты», AlHuda, Capitol Intelligence Group, деловой журнал «Венчурный инвестор», Российская газета, единственный русскоязычный экспертно-информационный портал, посвящённый арабскому бизнесу – ArafNews, Интернет-издание деловых новостей и отраслевой аналитики «Реальное время», Агентство экономической информации «ПРАЙМ», портал Islamic-Finance.ru, журналы «Стратегия», «Эксперт. Татарстан», TheAngelInvestor, «Линия полёта», ROGTEC, «Банковское обозрение», «Татарстан, «Банки и Деловой мир», ПЛАС, BigRussia, NIEJournal, портал «Бизнес-Успех», подразделение МИА «Россия сегодня» – Евразийский коммуникационный центр, Агентство информации и деловых коммуникаций, портал «Всемирные новости татар», Информационно-аналитическое агентство RWAY, медиа холдинг «Деловой контакт», портал CFIN.ru, консалтинговая компания «Марчмонт Капитал Партнерс», Центр коммерциализации технологий ННГУ имени Н.И. Лобачевского, Национальный банковский журнал, деловой центр Республики Татарстан – Интернет-портал TatCenter.ru, Национальное рейтинговое агентство, издательский дом «Украина Бизнес», портал ВсеТренинги.ру, Татарстанская международная инвестиционная компания (ТМИК), портал IslamToday.

Министерство торговли Таиланда продолжает вести переговоры с целым рядом стран по поводу заключения соглашений о свободной торговле (ССТ). По мнению руководства Минторга, ССТ должны способствовать экспортной экспансии Таиланда. В ближайшее время ожидается завершение длящихся более 15 лет переговоров с Индией. На повестке дня начало аналогичных переговоров с Турцией и Пакистаном. Переговоры о заключении ССТ между Таиландом и ЕС приостановлены по политическим причинам. Что касается присоединения Таиланда к Транс-Тихоокеанскому Партнерству (ТТП), то вопрос пока остается открытым. Правительство Таиланда примет решение после того, как администрация США завершит переговоры по поводу создания данного экономического блока со своими основными торговыми партнерами. Таиланд > Внешэкономсвязи, политика > ved.gov.ru, 18 июня 2015 > № 1402798

12 июля на встрече с представителями Агентства международного развития США вице-председатель Торгово-промышленной палаты (ТПП) Таджикистана Манзура Рустамова заявила о растущем интересе своей страны к торговле с Афганистаном и другими странами региона.

На встрече присутствовала группа «Проекта развития торговли и доходов Афганистана» (ATAR) АМР США, в частности, вице-глава проекта Абдул Сафир Сахар, а также руководитель таджикского направления ATAR Джули Лиф и эксперт Парвиз Камолитдинов. Стороны обсуждали возможности бизнес-диалога, сотрудничества ТПП трёх стран и трёхстороннее торгово-транзитное соглашение, передаёт информационное агентство «Ховар».

Как заявила представительница Таджикистана, в настоящее время создана экспертная группа по разработке трёхстороннего транзитного соглашения между Таджикистаном, Афганистаном и Пакистаном, подписание которого ожидается в недалёком будущем. Также ожидается создание Делового Совета «Таджикистан-Афганистан-Пакистан», который будет способствовать предпринимательской активности, активизации торговли в регионе и экономическому развитию стран-участниц.

М. Рустамова также отметила плодотворное сотрудничество ТПП трёх стран в проведении бизнес-форумов, ярмарок, презентаций, международных конференций, и заявила, что Таджикистан крайне заинтересован в развитии транспортно-логистической сети и расширении взаимодействия с Афганистаном и Пакистаном.

Иран разочарован итогами московской встречи ШОС

Прошедшее 3-4 июня в Москве заседание совета министров иностранных дел ШОС и состоявшуюся в эти же дни конференцию «Безопасность и стабильность в регионе» наблюдатели совершенно справедливо расценили как «преддверие» июльского саммита Организации в Уфе. Весьма сухое и сдержанное поздравление, которое Хасан Роухани отправил Владимиру Путину по случаю дня России – косвенный признак того, что итоги этого «преддверия» и подготовленные «на подпись» руководителям государств-участников ШОС документы вызвали в Тегеране откровенное разочарование.

Напомним читателям, что 3-4 июня в Москве на трехсторонней встрече глав дипломатических ведомств Ирана, России и Китая была достигнута договоренность о «компромиссной формуле», которая сохраняет заинтересованность Тегерана в развитии сотрудничества с ШОС. Согласно этой формуле, Ирану гарантировано, что процесс предоставления ему полноценного членства в Организации начнется не после снятия с него международных санкций, а сразу после заключения соглашений по его ядерной программе. Хотя тот же иранский посол в Москве, Мехди Санаи считает, что увязывать членство Ирана со снятием санкций не корректно. Кроме того, и российский и китайский министры заверили своего коллегу Джавада Зарифа, что после того, как подписи на документах по иранскому ядерному досье будут поставлены, и Москва, и Пекин перестанут считать санкции, введенные против Тегерана, основанием для каких-либо ограничений в развитии экономического и военно-технического сотрудничества с Ираном.

На пресс-конференции по итогам заседания глав МИД ШОС Сергей Лавров, отметив, что двусторонние отношения Москвы и Тегерана развиваются «успешно, все мы высказались за повышение статуса Ирана в нашей организации в контексте всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной проблемы». С чем согласился и его китайский коллега Ван И, заявивший, что «КНР намерена укрепить взаимодействие с Ираном в торгово-экономической, энергетической и других традиционных сферах, а также развернуть сотрудничество в новых областях в рамках «экономического пояса Шелкового пути» и «морского Шелкового пути 21-го века».

Казалось бы, предложенная в качестве компромисса схема должна была вполне устроить Тегеран. Изначально, в ходе мероприятий в Москве, принципиальных возражений от иранской стороны на официальном уровне действительно не последовало. Однако, в самом Иране часть политических элит восприняли итоги «преддверия ШОС» с разочарованием, и эти настроения все чаще присутствуют в неофициальных дискуссиях. Что стало их причиной и какие аргументы выдвигаются в споре о том, является ли «компромиссная формула» разумной, достаточной и устраивающей Тегеран? Многообразие мнений, существующих у иранских экспертов и политиков, можно свести к шести основным причинам.

Первая. В Иране считают, что норма Устава ШОС, запрещающая прием в члены Организации государства, которое по тем или иным причинам находится под международными санкциями, является устаревшей и не соответствует новым мировым реалиям.

По большому счету, внесенная в Устав Организации в 2009 году эта норма, принятая специально «под Иран», была уступкой Западу¸ столь же избыточной, как и принятый в период президентства Дмитрия Медведева запрет на поставку Тегерану комплексов С-300. Последняя зацепка, на которой эта норма, собственно, и держалась, – обвинения в военном характере иранской ядерной программы – окончательно утратила правдоподобность. Свидетельством чему стал не только ход переговоров Ирана с «шестеркой», а убедительные доказательства, представленные иранским руководством всему миру и принятые всем международным сообществом, за исключением совсем уже закоренелых иранофобов в США, Израиле и Саудовской Аравии. Исходя из этого иранцы считают, что «санкционная» часть устава ШОС не имеет никакого значения, более того – компрометирует саму Организацию.

Вторая. В Тегеране считают, что предложенная «компромиссная формула» на самом деле является попыткой в очередной раз использовать Иран в качестве «разменной карты» на переговорах с США и ЕС.

Многие в Тегеране всерьез обеспокоены тем, что если Вашингтон и европейские столицы пойдут на смягчение своей нынешней политики в отношении России, то «компромиссная формула» может быть под различными предлогами отменена. Логика подобных опасений вполне понятна и связана с определенным недоверием к внешней политике России. В Тегеране уверены, что если бы Москва проявила политическую волю в вопросе принятия Ирана в ШОС, то эта проблема давно уже была бы решена. Причем, оговорки типа, что вступлению Исламской республики в Организацию препятствует особая позиция некоторых других государств-членов ШОС, Тегеран всерьез не рассматривает, так как считает, что при желании, политического веса Москвы для «продавливания» этого решения вполне достаточно.

Третья. Иран оценивает прием в члены ШОС Индии и Пакистана как бомбу замедленного действия.

В Тегеране не без оснований считают, что ставка на «расширение ШОС» только за счет количественных показателей является серьезной ошибкой. Нью-Дели с его ориентацией на США и наличием непреодолимых противоречий в отношениях с Китаем и Пакистаном станет тем «троянским конем», который будет саботировать работу Организации. Тем более, что и само индийское руководство в последнее время все более открыто дает понять, что идея со вступлением в ШОС для нового внешнеполитического курса Нью-Дели – вчерашний день и пройденный этап. Для Индии эта Организация может представлять крайне ограниченный интерес – как дополнительная площадка по афганскому урегулированию, не более. А Пакистан, в силу крайне нестабильного положения внутри страны, по мнению некоторых иранских экспертов, не только не сможет быть полноценным партнером по проблемам безопасности в «регионе ШОС», но и станет источником проблем для Организации, как рассадник международного терроризма и религиозного экстремизма.

Четвертая. Многие иранские эксперты уверены, что с принятием Индии и Пакистана в ШОС устанавливается прямой интерфейс между Вашингтоном и этой Организацией. США и Запад крайне не заинтересованы в эффективной деятельности ШОС как международной организации, т.к. эффективная деятельность этой структуры приведет к усилению роли ШОС и его членов на международной арене. Поэтому есть опасение, что при решении любых вопросов эти страны, просто «из-за принципа», могут придерживаться альтернативной точки зрения. По сути, с членством этих стран в ШОС США будут иметь сразу двух своих представителей в этой Организации и смогут напрямую влиять на деятельность ШОС во всех аспектах.

Пятая. В Тегеране всерьез обеспокоены тем, что вопреки декларациям о региональном сотрудничестве и взаимовыгодной кооперации, в реальности нынешняя стратегия ШОС предлагает членам Организации такую схему отношений, при которой Китай будет доминировать в экономике, Россия – в политике и вопросах безопасности, а остальным членам отводится роль статистов.

По сути, и на сегодняшний день, и на перспективу политические и экономические интересы Ирана в «регионе ШОС» учитываются Организацией не в полной мере. Более того, в Тегеране считают, что основные экономические проекты, предложенные государствам-участникам, как в рамках ЕАЭС, так и в рамках «экономического пояса Шелкового пути» и «морского Шелкового пути 21-го века», не предусматривают развития экономического потенциала Ирана, оставляя его «за бортом» региональной кооперации. Существует мнение, что промышленный, технологический и логистический потенциал иранской экономики вообще не воспринимается в ШОС всерьез, а соответственно как и у Москвы, так и у других членов Организации отсутствует полноценная повестка экономического сотрудничества с Ираном и его участия в крупных интеграционных проектах.

Шестая. В Тегеране считают, что ШОС в настоящее время уделяет недостаточно внимания вопросам региональной безопасности и, в первую очередь, в вопросах борьбы с терроризмом, сепаратизмом и наркотрафиком.

Поэтому Иран настаивает, что перед лицом новых угроз и вызовов, сформировавшихся в «регионе ШОС» за последние годы, теме безопасности и координации усилий в этой сфере должно быть уделено максимально возможное внимание. Как отмечал в своем выступлении на московской конференции Джавад Зариф, «необходима консолидация индивидуальных и коллективных стратегий, чтобы противостоять этому явлению (распространению ИГ), искоренить зло. Во имя этого необходимо объединить свои усилия в борьбе с возвеличиванием безнаказанного стремления к господству в регионе». Причем, ключевыми здесь являются слова о консолидации «индивидуальных и коллективных стратегий», поскольку, по большому счету, на должный уровень координации между государствами-участниками борьба с сепаратизмом, экстремизмом и наркотрафиком в «регионе ШОС» так и не вышла. И с учетом того, какие издержки в этой борьбе вынужден брать на себя Тегеран, определенное раздражение местных экспертов вполне обоснованно – сколько можно подменять реальную борьбу с нарастающими угрозами и вызовами бесконечными консультациями, согласованиями и «протоколами о намерениях». Большинство из которых остаются на бумаге, а вот реальный враг усиливается с каждым днем.

*******

Подчеркнем, что изложенное выше – это, в определенной мере, субъективное мнение части иранского общества. Но даже к субъективным и неофициальным мнениям потенциального союзника нужно прислушиваться очень внимательно. Ситуация с принятием Ирана в ШОС напоминает трагикомичную ситуацию с приемом Турции в ЕС. Там хоть как-то разъясняют, по каким причинам не хотят пока видеть эту страну в ЕС. Здесь же все прикрываются пресловутой нормой регламента о санкциях, которая на самом деле никакого отношения к самим санкциям СБ ООН не имеет. При желании, как ввели, так же могли бы и отменить. Но, как бы там ни было очевидно одно: ШОС нужна Ирану. И Иран нужен ШОС как один из ключевых участников, без которого многие проекты в экономике и, особенно, по безопасности региона (страна имеет колоссальный опыт борьбы с международным терроризмом, сепаратизмом, наркоторговлей и наркотрафиком) так и останутся декларациями. А между тем, новые угрозы и вызовы требуют незамедлительной реакции и максимальной координации усилий всех членов ШОС.

Насколько тесно могут сблизиться Афганистан и Пакистан в 2015 г.?

Наталья Замараева

Говоря о геополитике Афгано-Пакистанского региона в 2015 г., следует учитывать несколько принципиально новых сюжетов: разворот Кабула в сторону Исламабада, возобладание геоэкономических планов над геополитикой и поиск места для афганского Движения Талибан как военно-политической силы в регионе.

Придя к власти в сентябре 2014 г., новый президент Афганистана Ашраф Гани Ахмадзай приступил (крайне аккуратно) к выстраиванию новых отношений с ближайшими региональными акторами – Пакистаном, Китаем, Индией, Ираном. Повод был один – завершение боевой миссии и вывод основной группировки Международных сил содействия безопасности (МССБ) из Афганистана в конце 2014 г.

Крайне сложно, компромиссно и долго (девять месяцев) шел процесс только формирования кабинета правительства национального единства Афганистана. Одним из фундаментальных пунктов было соединить, казалось бы, несовместимое – одновременно поставить у власти представителей крупных этносов: с одной стороны, – пуштунов (традиционно проживающих в южных провинциях страны), с другой – или таджиков, или узбеков, или других. В результате второй «первый» пост – главного администратора – занял Абдулла Абдулла (выходец из северных районов страны). На сегодняшний день положение самого А. Гани, этнического пуштуна, крайне нестабильно. Поэтому для Кабула актуальным оставался один вопрос: какая региональная сила (или силы) способна оказать поддержку правительству национального единства в Афганистане – главе государства, и на каких условиях Ашраф Гани Ахмадзай взял курс на Пакистан.

В осенне-зимние месяцы 2014 г. Исламабад присматривался к новому главе Афганистана, который укрепил внутриполитические позиции, пригласив в состав кабинета министров значительное число пуштунов (в отличие от экс-президента Х. Карзая в 2002 г.). Пуштуны сохранили значительное влияние на дела Афганистана. Это было благожелательно встречено пакистанской стороной. Имея многочисленный (по разным оценкам 15-20 млн человек) пуштунский этнос на северо-востоке и севере, вдоль пакистано-афганской границы. Исламабад всегда рассматривал «пуштунский вопрос» как один из возможных дестабилизирующих факторов внутриполитической ситуации в Пакистане. Различные структуры Исламабада на протяжении последних тридцати пяти лет поддерживали пуштунов Афганистана, независимо – входили ли они в группировки муджахедов (1980-е годы), правящую администрацию Исламского эмирата Афганистан (1990-е годы), или Движение Талибан (2001–2014 гг.) и т.д.

Вторым шагом А. Гани, который также благожелательно был встречен Исламабадом, стал пересмотр взаимоотношений с Индией. Следует избегать преувеличения о возможном отказе Кабула от выполнения статей Соглашения о стратегическом партнерстве с Индией (2012 г.). Но на сегодняшний день А. Гани не только приостановил запланированную сделку по покупке оружия у Индии, но и направил правительственные войска на восток Афганистана сражаться против пакистанских боевиков. Они совершали (2014–2015 гг.) трансграничные переходы на территорию соседней страны, бежав в результате наступления федеральной армии Пакистана.

Третьим шагом А. Гани в направлении к Пакистану стало решение в мае 2015 г. направить на обучение в военные академии Пакистана шестерых военнослужащих национальной армии Афганистана. Еще во времена Х. Карзая начальник штаба сухопутных войск генерал П. Мушарраф (1998–2007 гг.) и его преемник, генерал Ашфак Первез Кияни (2007–2013 гг.) приглашали афганских офицеров для обучения в военных академиях Пакистана с целью наладить доверительные отношения с Афганской национальной армией и снизить влияние Индии. Экс-президент Х. Карзай всякий раз отказывался, направив офицеров на учебу в Нью-Дели.

В мае 2015 г. участие главнокомандуюшего афганской армией генерала Шер Мохаммад Карими в качестве почетного гостя на параде в военной академии в Какуле лишь подтвердило укрепление военно-технического сотрудничества.

Укрепление двусторонних пакистано-афганских отношений, и в первую очередь военных, крайне важно, учитывая недавние официальные заявления Департамента связи с общественностью Ставки главнокомандующего Пакистана о наличии доказательств подрывной деятельности индийских спецслужб на территории провинции Белуджистан и Территории племен федерального управления на границе с Афганистаном.

Но вернемся к Афганистану. Позиции президента А. Гани ослабляет не только политическая оппозиция. За тринадцать лет (2001–2014 гг.) антитеррористической кампании ММСБ в Афганистане Движение Талибан не только самоорганизовалось, но сегодня представляет собой мощную военную и политическую силу. Весеннее наступление, традиционное для южных провинций, в 2015 г. в силу ряда причин дополнилось наступлением на власть в восточных и северо-восточных провинциях. Талибы заявляют, что Афганистан не может иметь независимое правительство в присутствии иностранных оккупационных войск. Обращения к ним властей прекратить боевые действия и соблюдать конституцию страны остаются без ответа, что беспокоит и Исламабад, и Кабул.

В недавнем интервью газете The Gardian, экс-президент Пакистана, генерал в отставке П. Мушарраф подтвердил контакты Межвидовой военной разведки Пакистана (ISI) с группировками афганских талибов в начале 2000-х годов. Но в те годы боевики использовались и против Индии.

Одной из причин «пробуксовки» внутриафганского диалога на современном этапе, по утверждению афганских талибов, является усиление влияния Исламабада, что проявляется в его посреднических шагах в переговорах.

Многие аналитики сходятся во мнении, что события в Афганистане могут развиваться по нескольким направлениям. Дальнейший раскол внутри вооруженной оппозиции (местных и иностранных группировок боевиков) и признание частью Движения Талибан правящей администрации Кабула (передача под их контроль ряда провинций). С «оставшимися» боевиками поступят также, как генерал П. Мушарраф в 2001 г. с ИЭА – их предадут. Его призыв прекратить поддерживать боевиков в их «прокси»-войне или войне чужими руками в Афганистане, разъяснил многое. Таким образом, путь «несогласных» боевиков лежит или в ряды «Исламского государства», на северо-восток и север к границам Таджикистана, Узбекистана, Туркменистана, либо же в продолжении вооруженного сопротивления на родной земле.

Дальнейшее усиление влияния Исламабада на внутриафганские процессы также обусловлено приходом в страну мощного инфраструктурного проекта Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК). Соглашение подписано в апреле 2015 г., первая очередь оценивается в сумму 46 млрд долларов. Строительство стратегически важного гигантского объекта, часть которого планируется провести в непосредственной близости к границам Афганистана, заставляет Исламабад применять все системы защиты и безопасности. Военный истеблишмент, представляющий одну из крупнейших экономических корпораций в Пакистане, создаст все необходимые условия для его реализации.

Геополитика постепенно сменяется геоэкономикой в регионе. Это диктует поиск новых подходов к соседним государствам, новых приоритетов для защиты национальных интересов.

Intel и РВК изучат перспективы технического творчества в России

Российская Венчурная Компания (РВК) и корпорация Intel проведут первое исследование цифрового Do-It-Yourself («сделай сам») движения в России. В фокусе внимания – сообщество любителей создания «умных» устройств своими руками и сложившаяся вокруг них экосистема. Применим ли международный опыт к российской действительности? В чем особенности развития отечественного DIY? Организаторы исследования и представители сообщества уверены: российская экосистема имеет серьезный потенциал для развития, но нуждается в стратегической поддержке и самоорганизации.

Intel и РВК объявили о сотрудничестве на первой конференции российских открытых цифровых лабораторий, прошедшей в центре технического творчества Санкт-Петербургского Политехнического университета. Компании представили предварительные данные совместного исследования – обзор мировых практик и первичный анализ российской экосистемы, выполненные компанией «Делойт»*. Итоги проекта, состоящего из нескольких этапов, будут представлены в ноябре текущего года.

Первая конференция цифровых лабораторий, организованная Санкт-Петербургским политехническим университетом, собрала вместе 35 центров молодежного инновационного творчества из 15 городов России. Обсуждение промежуточных выводов исследования с участниками конференции стало важным этапом исследовательского проекта и показало, что представителей экосистемы объединяет общее видение дальнейших путей развития, целей, задач и открытых вопросов, требующих новых форматов взаимодействия.

Итогом конференции стало решение о создании первой в России Ассоциации цифровых лабораторий. Учреждение Ассоциации открытых лабораторий позволит объединить проектные и методические наработки лабораторий и ляжет в основу дальнейшего развития института фаблабов в России. Планируется, что в наблюдательный совет Ассоциации войдут представители РВК, Сколково, Ассоциации инновационных регионов России, Intel и других ведущих российских и международных компаний, активно поддерживающих развитие и популяризацию технического творчества в России.

Современная ИТ-индустрия с интересом наблюдает за ускоряющимся развитием цифровой субкультуры DIY. Как показал предварительный этап исследования, в мире насчитывается порядка 3500 активных сообществ в сфере изобретательства и технического творчества, каждое из которых объединяет в среднем 400 участников и может выпускать от 20 до 30 продуктов в год. Число инновационных производственных лабораторий формата Fab Lab* в мире за 2013-2015 годы выросло в 3,5 раза (с 146 до 508) и продолжает расти*. Потенциальный объем рынка в данной сфере в 2015 году составит по разным оценкам до 29 млрд долларов, что объясняет заинтересованность крупных представителей ИТ-индустрии в этом направлении.

Деятельность сообществ технических энтузиастов является предметом поддержки со стороны государств, стремящихся достичь или сохранить лидирующие позиции в промышленности и технологиях. В США, Китае, Великобритании, Индии, Пакистане, Бразилии и других странах разработаны стратегии и целевые программы оказания финансовой и иной помощи инноваторам. Только в США суммарный размер грантов, предоставляемых техническим энтузиастам, составляет более 2.5 млрд. долларов. Движение «Сделай сам» (Do-It-Yourself) сегодня – это перспективный рынок и источник человеческого капитала, знаний и компетенций в области практического применения новых технологий. В России сегодня действуют 18 цифровых лабораторий формата Fab Lab и около 50 центров молодежного инновационного творчества (ЦМИТ), созданных при государственной поддержке; активно развиваются более 40 бизнес-инкубаторов и акселераторов; крупные российские компании и фонды оказывают финансовую, менторскую и экспертную поддержку технологическим стартапам. Российское сообщество DIY пока находится на более раннем этапе своего развития, чем аналогичные субкультуры, к примеру, в Великобритании или США. Вместе с тем, как было отмечено выше, российская экосистема заинтересована в анализе своего текущего состояния, а также поиске способов самоорганизации и путей для дальнейшего развития.

Как отмечают Intel, РВК и представители российских ЦМИТов, на текущем этапе критически важно обратить внимание индустрии и государства на ключевые точки роста: подготовку и привлечение квалифицированных специалистов и менторов, предоставление доступа к современному оборудованию, популяризацию и информационную поддержку технического творчества, а также выработку стратегического подхода к поддержке технического творчества на федеральном и региональном уровнях – эта задача и станет ключевой для новой Ассоциации. РВК и Intel продолжат исследование и проведут специальное экосистемное мероприятие в конце года, где участники сообщества обсудят итоги проекта, а также прогресс по ключевым направлениям взаимодействия.

Заседание президиума Госсовета по вопросу реализации государственной антинаркотической политики.

Под председательством Владимира Путина состоялось заседание президиума Государственного совета по вопросу «О ходе реализации государственной антинаркотической политики». Обсуждались меры по повышению эффективности борьбы с незаконным оборотом и потреблением наркотических средств.

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

Сегодня мы обсудим одну из наиболее острых и чувствительных проблем, мы регулярно к ней обращаемся: речь – о повышении эффективности борьбы с наркопреступностью. От этого, и все это хорошо понимают, напрямую зависят жизнь, здоровье большого количества наших граждан, и, можно сказать, национальная безопасность России.

Важно, что за последние годы, несмотря на то, что проблем осталось очень много, всё–таки удалось сформировать тенденцию снижения потребления наркотиков, сократилась смертность среди молодёжи, в том числе вызванная наркотической зависимостью. Если взять определённый возраст – от 15 до 34 лет, то с 2005 по 2014 год смертность сократилась на 30 процентов по этой категории.

Особо отмечу принятую пять лет назад Стратегию государственной антинаркотической политики России до 2020 года. По сути, этот документ стал планом борьбы с наркоугрозой, помог консолидировать усилия органов власти и гражданского общества в решении этой проблемы.

Вместе с тем ситуация с наркотизацией в России остаётся непростой. Не прекращаются попытки распространения наркотиков в регионах Российской Федерации, в том числе героина, поставляемого из Афганистана. К сожалению, – здесь мы вынуждены это констатировать – наши партнёры, которые присутствуют в Афганистане, не идут на совместную активную работу по этому направлению.

Новой серьёзной угрозой стали синтетические наркотики – так называемые курительные смеси, «спайсы», поставляемые из Европы и Юго-Восточной Азии. В этой связи хочу обратить ваше внимание на ряд приоритетных задач.

Первое. Учитывая, что основная масса так называемых тяжёлых наркотиков поступает к нам из–за рубежа, необходимо усилить оперативную работу не только ФСКН, но и ФСБ, Пограничной службы, всех, кто работает на границе, по пресечению наркотрафика.

Дополнительные меры нужно принять и для предотвращения распространения наркотиков через интернет, использования информационной среды для втягивания в наркоманию новых жертв, особенно, конечно, молодёжи.

Второе. Практика показывает, что успешная борьба с наркоугрозой прямо зависит от тесного взаимодействия с соответствующими органами иностранных государств и международными структурами. От постоянного обмена информацией и опытом работы действительно многое зависит, и при необходимости необходимо проводить и совместные оперативные мероприятия, информационные мероприятия.

Отмечу, что по инициативе России состоялся ряд крупных международных антинаркотических форумов. ФСКН совместно с международными организациями должна активно выстраивать сотрудничество в сфере противодействия наркомании и наркобизнесу. Нужно использовать все авторитетные международные площадки, прежде всего ООН, Краткая справка Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) Шанхайскую организацию сотрудничества, Краткая справка БРИКС (англ. BRICS) БРИКС, Краткая справка Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) ОДКБ.

В ходе подготовки к специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по наркотикам, которая состоится весной следующего года, необходимо выработать консолидированную позицию. Важно сосредоточить усилия мирового сообщества на ликвидации глобальных центров производства героина и кокаина и при этом способствовать созданию условий для социально-экономического развития стран, граждане которых из–за бедности вынуждены заниматься преступным промыслом.

И конечно, мы не можем не учитывать в нашей текущей работе, что ряд государств начали настоящую кампанию по легализации отдельных видов наркотиков, так называемых лёгких наркотиков. Мы, безусловно, выступаем против таких подходов, и эту точку зрения необходимо активнее продвигать на всех международных площадках.

Третье. Нужно повысить эффективность работы с теми, кто только начинает или только начал принимать наркотики. И здесь, прежде всего, требуются не карательное воздействие, не карательные меры, а эффективная система профилактики, лечения, реабилитации.

Необходимо усилить целенаправленную работу по формированию в обществе негативного отношения к наркопотреблению через средства массовой информации, молодёжные, волонтёрские организации.

Отмечу также, что наша страна одна из немногих в мире, где в системе здравоохранения действует специализированная наркологическая служба. Конечно же, нужно её поддерживать, внедрять самые современные лечебные технологии. По состоянию на 1 января текущего года в стране действуют 98 наркологических диспансеров, 10 наркологических больниц, 2082 амбулаторных [наркологических] кабинета.

Необходимо решать проблему освобождения людей от наркотической зависимости, но исключительно медицинскими мерами, конечно, здесь не справиться. Нужна последующая социальная реабилитация, возвращение к нормальной полноценной жизни.

До 1994 года, если кто помнит, этими вопросами в значительной мере занимались так называемые лечебно-трудовые профилактории, действовавшие тогда в системе органов внутренних дел. Ежегодно через них проходило до полумиллиона лиц, страдающих алкоголизмом и наркоманией. Конечно, эта система была несовершенной, принудительной, как мы помним, со многими проблемами, и было бы, конечно, ошибкой попытаться её копировать или воссоздавать абсолютно в прежнем виде. Однако очевидно, что саму систему социальной реабилитации нужно восстанавливать – уже на новой основе и на современных подходах, но восстанавливать нужно.

Эти задачи сейчас частично решают структуры гражданского общества – негосударственные реабилитационные центры. Всего по стране таких организаций более 500. Полагаю, что необходимо включить их в формируемую национальную систему комплексной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей.

Поручение о создании такой системы было дано по итогам заседания президиума Государственного совета ещё в апреле 2011 года. Однако до настоящего времени не определён федеральный орган исполнительной власти, отвечающий за нормативно-правовое регулирование, контроль и надзор в сфере комплексной реабилитации наркопотребителей. Нет и ресурсного обеспечения государственной программы, предусматривающей создание самой национальной системы.

Давайте сегодня поговорим на этот счёт. Знаю дискуссию, которая идёт между ФСКН и Минфином на этот счёт. Понятно, что без денег здесь ничего не сделать, но просто так деньги давать неизвестно куда тоже неправильно. План нужен, система должна быть предложена для работы по этому направлению.

Добавлю в этой связи, что во многих регионах уже накоплен успешный опыт по реабилитации бывших наркопотребителей, мы должны его обобщить, активно использовать. Это одна из ключевых задач и сегодняшней нашей встречи, сегодняшнего президиума.

Давайте начнём работать.

Пожалуйста, слово Василию Юрьевичу Голубеву.

В.Голубев: Многоуважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! Благодарю за возможность подготовить доклад рабочей группы Государственного совета.

Распространение наркомании по–прежнему одна из глобальных мировых угроз – наряду с международным терроризмом и локальными военными конфликтами. Являясь неотъемлемой частью современного многополярного мира, Российская Федерация в полной мере сталкивается с такими негативными явлениями, как агрессивная внешняя наркоэкспансия и сохраняющийся внутренний спрос на наркотики, прежде всего в молодёжной среде.

Необходимость обеспечения стабильности развития российского общества и государства легла в основу Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года. Анализ, проведённый рабочей группой Госсовета, показал, что деятельность органов государственной власти по реализации Стратегии носит системный поступательный характер. Создан государственный антинаркотический комитет, антинаркотические комиссии в субъектах Российской Федерации и на муниципальном уровне. Они реально стали органами, которые координируют межведомственное взаимодействие и формируют антинаркотическую вертикаль.

Функционирует государственная система мониторинга наркоситуации. Определены полномочия федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации в сфере профилактики потребления наркотиков. Установлены основания и порядок осуществления мероприятий по раннему выявлению наркопотребителей, в том числе порядок по проведению социально-психологического тестирования и профилактических медицинских осмотров лиц, которые обучаются в общеобразовательных и образовательных учреждениях. Например, в Ростовской области тестирование проводится с 2011 года. Всего за четыре года подлежало тестированию 121 365 человек, провели тестирование 114 404 человек, это 94,3 процента. И вот какие результаты: 1362 человека отказались от тестирования, но обратились в наркологическую службу; было выявлено 379 положительных результатов, из которых подтверждено 121. Это 32 процента от тех, кто обратился самостоятельно и отказался от тестирования, и одна десятая процента от всех тестируемых, которые подлежали этой работе.

Сегодня в стране разработана и утверждена концепция профилактики употребления психоактивных веществ и в образовательной среде. Реализуется комплекс мероприятий по созданию государственной системы профилактики немедицинского потребления наркотиков по совершенствованию системы наркологической медицинской помощи и реабилитации больных наркоманией. Завершается модернизация наркологической службы.

Правоохранительные органы предпринимают меры по повышению раскрываемости наркопреступлений. Более активному выявлению преступлений, совершаемых лицами с диагнозом «наркомания», способствует совершенствование технологического и технического оснащения, использование современных методов химико-токсикологического контроля. За пять лет выявляемость таких преступлений увеличилась почти в четыре раза.

За этот период из незаконного оборота изъято 27,4 тонны опиатов, в том числе 12,5 тонны афганского героина, 144,2 тонны наркотиков каннабиоидной группы, а также более 19 тонн наркотиков синтетического ряда. Было ликвидировано почти 27 тысяч наркопритонов, выявлено почти 24 тысячи мест производства и изготовления наркотиков, в том числе 311 специализированно оборудованных подпольных химических лабораторий.

Сформирована система законодательства в сфере оборота наркотиков: введён законодательный запрет на оборот новых потенциально опасных психоактивных веществ, создана система правового побуждения наркопотребителей к прохождению курса освобождения от наркотической зависимости, введён рецептурный отпуск лекарственных препаратов, которые могут быть использованы наркопотребителями для изготовления дезоморфина. Это привело почти к полному искоренению дезоморфиновой наркомании.

Рабочая группа отмечает, что в целом в результате принятых мер органам государственной власти удалось стабилизировать наркоситуацию в стране. Важный результат антинаркотической деятельности – это сложившаяся обстановка сегодня в обществе, и достаточно низкая толерантность к наркотикам, и восприятие наркомании как угрозы своему будущему. Это подтверждается общественными инициативами в сфере антинаркотической деятельности.

Сформировано всероссийское молодёжное антинаркотическое движение, более 100 общественных организаций ведут активную работу, направленную за защиту интересов материнства, детства от наркотиков. В феврале 2015 года ими было принято решение об объединении и создании общероссийской общественной организации «Матери против наркотиков».

Как Вы уже сказали, Владимир Владимирович, в стране действует более 500 негосударственных центров, которые занимаются постмедицинской реабилитацией наркопотребителей. Вместе с тем рабочая группа отмечает: распространённость потребления наркотиков среди населения всё ещё остаётся на неприемлемо высоком уровне, хотя и имеет тенденцию к снижению. Данные социологических опросов, которые были проведены в 2014 году в рамках мониторинга наркоситуации, показывают: общее число лиц, употребляющих наркотики как регулярно, так и эпизодически, оценивается в 7,3 миллиона человек; число лиц, употребляющих наркотики регулярно, – в 2 миллиона человек.

С предложением попробовать наркотики сегодня сталкивается каждый четвёртый опрошенный респондент. Как вы все понимаете, уважаемые коллеги, практически все они граждане молодого и часто подросткового возраста.

Лица, употребляющие наркотики, способствуют формированию напряжённой криминогенной обстановки в стране. За 5 лет, с 2010-го по 2014-й, в России совершено более 1 миллиона преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, из них 813 тысяч – это тяжкие и особо тяжкие.

В учреждениях уголовно-исполнительной системы сегодня содержатся свыше 124 тысяч человек, которые нуждаются в психиатрической, наркологической помощи, из них 83,4 тысячи – с зависимостью от наркотиков.

Рабочей группой отмечено существенное увеличение количества граждан, совершивших преступления в состоянии наркотического опьянения. За пять лет их число увеличилось в 2,6 раза: с 9,5 тысячи до 24 300 человек.

Рассматривая экономический ущерб от незаконного оборота и немедицинского потребления наркотиков, надо принимать во внимание не только вред, который наносится обществу организованной наркопреступностью, но и то, что неспособность наркопотребителя полноценно участвовать в трудовых процессах влечёт за собой определённую нагрузку на экономику. Прежде всего, накорпотребители поставлены перед необходимостью добывать деньги на наркотики, как правило, противоправным путём. Постоянная потребность в наркотике, например, героинового наркомана определяется суммой минимум 2 тысячи рублей в сутки. Таким образом, ежегодно из валового внутреннего продукта страны выводится до 1,5 триллиона рублей. Это в полтора раза больше, чем бюджет Министерства обороны. При этом затраты бюджета на правоохранительные органы, судебную, уголовно-исполнительную системы в сфере противодействий наркопреступности составляют 96 миллиардов рублей в год.

Всё сказанное подтверждает вывод рабочей группы: дальнейшее наращивание усилий правоохранительных органов по противодействию незаконному обороту наркотиков без кардинального повышения эффективности деятельности по сокращению спроса на наркотики приведёт лишь к увеличению необоснованной нагрузки на правоохранительную, судебную и условно-исполнительную системы, к неэффективным бюджетным расходам, к тому, что не будет способствовать снижению уровня наркопотребления в стране.

Члены рабочей группы, эксперты отмечают, что недостаточно оказания наркологической медпомощи и медицинской реабилитации потребителям наркотиков и больным наркоманией для освобождения их от пагубной зависимости. Если пациенты после лечения и реабилитации предоставлены сами себе, то они очень быстро возвращаются в привычный антисоциальный круг. Необходимо организовать им постоянную занятость и социальную реабилитацию, чтобы помочь вырваться из среды потребителей наркотиков.

В российском обществе существует очевидный спрос на организацию чётко работающей контролируемой государством системы социальной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей. В антинаркотической сфере общество нуждается в своего рода гуманитарной революции, которая обеспечит целенаправленную работу по активному включению наркопотребителей в долгосрочные программы избавления от зависимости.

Как отмечено рабочей группой, в стране создан институт альтернативы наказания, его апробация проводилась и в Ростовской области. Был выстроен механизм межведомственного взаимодействия, определён порядок действия при вынесении судом решения об освобождении от административной ответственности лиц в связи их согласием пройти медицинское и социальное восстановление в различных лечебно-профилактических учреждениях.

Результат достаточно очевиден: существенное увеличение числа лиц, которые выбрали в добровольном порядке комплекс мероприятий, направленный на освобождение от наркозависимости. Учитывая возрастающее число лиц, которые направляются в рамках административного судопроизводства для прохождения профилактических мероприятий (лечение, реабилитация, ресоциализация), необходимо обеспечить эффективный контроль исполнения решений суда.

В связи с этим предлагается, первое, должностных лиц органов внутренних дел наделить полномочиями по составлению протоколов об административных правонарушениях в рамках Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, связанных с уклонением потребителей наркотиков от возложенной судом обязанности прохождения диагностики, профилактических мероприятий, лечения от наркомании или медицинской, социальной реабилитации.

Второе. Разработать чёткие критерии, позволяющие установить наличие у человека наркотического опьянения, а также порядок соответствующего медицинского освидетельствования.

Третье. Ввести административную ответственность за отказ от прохождения медицинского освидетельствования при наличии признаков наркотического опьянения. Это позволит проводить освидетельствование не только водителей транспорта, как это сегодня предусмотрено действующим законодательством, но и других граждан.

Следующее и, на наш взгляд, главное направление работы – переформатирование механизмов реализации антинаркотической политики на региональном уровне. Существующую модель надо встроить в органы местного самоуправления, закрепить на уровне законодательства Российской Федерации не право, как это сегодня происходит, а их обязанность осуществлять работу по профилактике немедицинского употребления наркотиков, реабилитации и ресоциализации наркопотребителей. Антинаркотическую профилактическую работу необходимо организовать по месту жительства. Именно на этом уровне нужно обеспечить возможность помощи людям, а в случае возникновения проблемы наркопотребления – в их семьях и помощи самой семье.

Мною, как руководителем антинаркотической комиссии области, такая работа проводится в муниципальных образованиях области. Мы сделали определённые шаги, но считаю, что мы находимся ещё в начале пути. В итоге той проделанной работы число наркозависимых, больных наркоманией в регионе ежегодно сокращается примерно на 3 процента. А количество больных с диагнозом «синдром зависимости от наркомании» за 5 лет сократилось с 10 845 человек до 9842 – примерно на тысячу человек, которые имели такой диагноз.

Кроме того, рабочая группа предлагает нормативно закрепить обязанность исполнения решений антинаркотических комиссий в субъекте Российской Федерации для всех участников антинаркотической деятельности на территории региона.

Полагаем, такое решение будет способствовать повышению ответственности представителей органов исполнительной власти на местах перед руководством региона за организацию соответствующей работы. Новая модель региональной антинаркотической работы в условиях необходимости кардинального снижения спроса на наркотики должна обеспечивать активное включение наркопотребителей в долгосрочные комплексные реабилитационные программы.

В этой сфере предстоит решить ряд ключевых задач. Первая. Провести модернизацию законодательства с целью существенного сокращения спроса на наркотики, в том числе обеспечить формирование и функционирование системы комплексной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей.

Принимая во внимание комплексный межведомственный характер этого элемента антинаркотической политики, предлагается возложить функции участия в формировании государственной политики в этой сфере на Государственный антинаркотический комитет. Одновременно необходимо определить федеральный орган исполнительной власти, который будет осуществлять нормативно-правовое регулирование, контроль и надзор в сфере реабилитации и ресоциализации наркопотребителей. Мы считаем, что таким органом должна стать Федеральная служба Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков. Соответствующее положение целесообразно включить в проект закона об органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Такое поручение было дано Вами, Владимир Владимирович, ещё в 2013 году, однако законопроект до сих пор не внесён в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

Следующая задача – обеспечение реализации государственных программ по комплексной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей на федеральном и региональном уровнях. Региональные власти при наличии соответствующих поручений готовы скорректировать государственные программы субъектов Российской Федерации и включить в них мероприятия по комплексной реабилитации и ресоциализации наркопотребителей.

Более того, некоторые субъекты эту работу используют и проводят её за счёт регионального бюджета. Если, например, взять Ростовскую область, мы провели соответствующие мероприятия в порядке эксперимента, и у нас сегодня начал уже работать институт сертификата на социальную реабилитацию наркопотребителей.

Для начала выделили или запланировали к выделению в областном бюджете текущего года 10 миллионов рублей. Но это скорее исключение. Причина достаточно простая – отсутствие федерального софинансирования. А финансовые возможности далеко не всех регионов сегодня позволяют эту работу развернуть полномасштабно, и, наверное, всё–таки правильно, чтобы эта работа проходила совместно с федеральным центром.

Уважаемый Владимир Владимирович! В заключение хотел бы ещё раз подчеркнуть следующее. Достижение целей, которые определены Стратегией государственной антинаркотической политики, невозможно без корректировки механизмов её реализации, в первую очередь на региональном уровне. Сегодня в российском обществе существует запрос на переформатирование работы по снижению спроса на наркотики. Составной её частью является создание контролируемой государством системы реабилитации и ресоциализации наркопотребления.

Несомненно, только опираясь на институты гражданского общества, эту работу можно проводить эффективно. При этом очень важна ресурсная, управленческая поддержка государства, и это, на мой взгляд, на взгляд рабочей группы, позволит в сжатые сроки обеспечить существенное снижение уровня немедицинского потребления наркотиков в стране.

Доклад окончен.

В.Путин: Спасибо большое.

Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков, Иванов Виктор Петрович, пожалуйста.

В.Иванов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

12 лет назад указами Президента по созданию ФСКН России и Государственного антинаркотического комитета в стране были заложены основы государственной антинаркотической политики. Что мы имели в начале нулевых годов: крайне высокий уровень смертности молодёжи, отсутствие специализированного органа по борьбе с организованной транснациональной преступностью, практически нулевой уровень международного сотрудничества в этой сфере и беспомощность в отношении зарубежных центров производства наркотиков и трафика, – всё это накладывалось на серьёзную межведомственную разобщённость.

Какие результаты мы получили к настоящему времени благодаря энергичным решениям руководства страны? Прежде всего, как Вы, Владимир Владимирович, отметили, устойчивую тенденцию к снижению наркопотребления на фоне растущего негативного отношения к наркомании в целом – и, как результат, снижение смертности молодёжи на одну треть.

В стране действует специализированный орган по борьбе с организованной транснациональной преступностью – ФСКН, ликвидирующий до 90 процентов организованных преступных наркогруппировок. Выстроена организационная антинаркотическая вертикаль, как отмечал Василий Юрьевич Голубев, докладчик: это Государственный антинаркотический комитет, задача которого координировать, и он координирует федеральные органы исполнительной власти, антинаркотические комиссии в субъектах России и муниципальные антинаркотические комиссии.

Международное сотрудничество в антинаркотической сфере превращено в действенный инструмент укрепления авторитета России в мире. Регулярно проводятся стратегические антинаркотические операции с ведущими государствами мира. Подготовлено почти 3 тысячи наркополицейских для 35 государств. Строится специализированный тренинговый центр в Латинской Америке. Эффективно работают программы содействия антинаркотическим службам Киргизстана и Таджикистана.

Представляется исключительно важным также разработать антинаркотические программы содействия компетентным органам Афганистана и Пакистана для активизации работы по центру наркопроизводства и на международных каналах наркотрафика. Прошу Вашего поручения, Владимир Владимирович.

В рамках Вашего указания по выработке активной, наступательной позиции к предстоящей специальной сессии Генассамблеи ООН по проблеме наркотиков нами подготовлены и направлены в Министерство иностранных дел соответствующие предложения, учитывающие возможности ШОС, БРИКС и Организации Договора о коллективной безопасности. Особенно перспективным было бы проработать консолидированную антинаркотическую линию совместно со странами Европы. В этой связи считаю целесообразным предложить Евросоюзу организовать стратегическую рабочую группу по наркотикам Россия – Евросоюз, они к нам тянутся.

В стране сформирована целостная система национального антинаркотического законодательства. Создан действенный механизм правового побуждения наркопотребителей к освобождению от зависимости. В соответствии с Вашим решением подготовлен и согласован со всеми заинтересованными ведомствами закон об органах по контролю за оборотом наркотиков, требуется внести его в Думу.

Уважаемый Владимир Владимирович! В Вашем вступительном слове Вы предметно акцентировали внимание на ключевой роли социальной реабилитации как фундаментального элемента государственной антинаркотической политики и в то же время её главного недостающего звена. Я хотел бы обозначить некоторые вопросы, которые тормозят, скажем, принятие этой концепции.

Первое. Это инерционное восприятие наркомании как исключительной медицинской проблемы. Вы это тоже упомянули, что одними медицинскими силами это, конечно, не изменить – здесь требуется коррекция социального поведения этих людей.

Второе. Неготовность пока ещё сделать ставку на существующие институты гражданского общества в системной работе по возврату потребителей в социум.

Третье. Есть определённая недооценка возвратного экономического эффекта от реабилитации – к слову, кратно превышающего возможные госбюджетные затраты на эти цели.

Четвёртое. Отсутствие понимания социальной реабилитации как важнейшего инструмента правоохранительной деятельности, декриминализация молодёжной среды и разгрузки пенитенциарной системы.

Поскольку я уполномочен заниматься борьбой с преступностью, я хотел бы несколько слов сказать об этом. 85 процентов лиц, а это 100 тысяч человек, ежегодно привлекаемых к уголовной ответственности за наркопреступления, сами являются наркоманами, хранившими при себе одну-две дозы без цели сбыта. Поэтому представляется целесообразным работать с этим контингентом не через пенитенциарную систему, а через специализированные программы реабилитации. Это и дешевле, и эффективнее, и гуманнее.

По нашим подсчётам, суммарные затраты пенитенциарной системы, правоохранительных, судебных органов на привлечение только этих наркопотребителей к уголовной ответственности составляет 96 миллиардов рублей ежегодно, об этом Василий Юрьевич говорил. Социальная же реабилитация такого же количеств наркопотребителей обойдётся государству в 10 раз дешевле. Эти расчёты полностью корреспондируются с оценками Международного комитета по контролю над наркотиками Организации Объединённых Наций.

Более того, запуск программ реабилитации позволит сместить и сконцентрировать ресурс правоохранительных органов на ликвидации организованной преступности и каналов поставки наркотиков на территорию страны.

По данным Министерства внутренних дел России, две трети всех неквалифицированных мелких краж и грабежей, а это 340 тысяч преступлений ежегодно, осуществляют именно наркопотребители, которые осуществляют преступления для того, чтобы добыть себе деньги на вожделенную дозу. Поэтому, изымая многочисленный пласт наркопотребителей из общества, локализуя их в реабилитационных центрах, мы решаем одновременно три задачи. Во–первых, снижаем уровень преступности и финансовые затраты на борьбу с наркотиками. Во–вторых, защищаем общество от асоциального поведения наркопотребителей. В–третьих, даём надежду наркопотребителям и их семьям на освобождение от зависимости, снижая тем самым напряжение в существенном сегменте социума, который составляет около 30 миллионов человек.

В конечном итоге это даст ещё и рост национального валового продукта, потери которого от незаконного оборота наркотиков, по экспертным оценкам, составляют до 3 процентов валового внутреннего продукта. Поэтому представляется исключительно важным, активизируя борьбу с организованными формами преступности, в то же время заменить массовое этапирование наркоманов в тюрьмы на альтернативное направление – в специализированные реабилитационные центры.

Ключевым инструментом достижения этой цели должна стать соответствующая адаптация степени уголовной ответственности за наркотики к реальным уровням общественной опасности принципиально разных преступных деяний в этой сфере. Образно говоря, чтобы хранящий без цели сбыта 3 грамма героина наркоман не приравнивался к какому–нибудь отечественному наркобарону Пабло Эскобару.

С упразднением системы ЛТП, на что Вы обратили внимание, Владимир Владимирович, функция освобождения от наркотической зависимости как обязательство государства полностью исчезла, в то время как потребность общества в этой деятельности только возрастает, тем более что в полную силу заработал механизм правового побуждения наркопотребителей к реабилитации – и в текущем году дополнительно 100 тысяч наркопотребителей будут решениями судов направлены в практически не функционирующую на сегодня систему реабилитации.

В связи с этим крайне актуально Ваше, Владимир Владимирович, предложение о включении структур гражданского общества через соответствующее ресурсное обеспечение в формируемую национальную систему комплексной реабилитации и ресоциализации. Именно ресурсное обеспечение является само по себе жёстким юридическим механизмом, с одной стороны, обязывающим неправительственные структуры работать по государственным заданиям и стандартам, а с другой стороны – позволяющим органам власти администрировать и контролировать эту отрасль.

В целом ряде регионов уже организована работа по социальной реабилитации с опорой на институты гражданского общества через выделение бюджетных средств субъектов Российской Федерации. В их числе хотел бы упомянуть Ростов, Москву, Ставрополь, Псков, Пермь, Ханты-Мансийск и ряд других субъектов Федерации.

Однако на федеральном уровне стартап подпрограммы комплексной реабилитации, разработанный по Вашему поручению ФСКН совместно с Министерством здравоохранения, неоднократно откладывался в связи с отсутствием решения по финансированию. Оперативный запуск системы реабилитации наркопотребителей на федеральном уровне придаст необходимое ускорение и кратно повысит потенциал реализуемых и готовых к реализации программ реабилитации субъектов Российской Федерации.

В целом, поддерживая проект решения, который предложил председатель рабочей группы по подготовке к президиуму Госсовета, я хотел бы ещё обратить внимание на необходимость решения крайне важного, принципиального вопроса совместно с Министерством внутренних дел, с Колокольцевым.

На наш взгляд, требует пересмотра надзорная практика, устанавливающая требование возбуждения уголовных дел по неустановленным сбытчикам. То есть, по сути, сейчас действует такая ситуация, когда мы вынуждены возбуждать уголовные дела, по сути, выявив наркопотребителя, составив административный протокол, что он находится в наркотическом опьянении; возбуждать уголовные дела – это, конечно, идёт отвлечение огромных сил, по сути, на негодный объект: до 50 процентов времени следователей и оперативных работников тратится на то, чтобы найти неустановленного сбытчика. Это отвлекает.

Благодарю за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Пожалуйста, Вероника Игоревна Скворцова.

В.Скворцова: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я позволю себе остановиться преимущественно на медицинских аспектах проблемы. По данным Европейского мониторингового центра по контролю за наркотиками и другими зависимостями, в 2012–2014 годах в Европе насчитывалось около 1,3 миллиона официально зарегистрированных потребителей наркотиков. При этом на фоне тенденции к снижению употребления героина и кокаина отмечается ежегодный рост распространения новых психоактивных веществ, подавляющее большинство из которых синтетические каннабиоиды, это производные конопли.

Аналогичные тенденции проявляются и в нашей стране. На 1 января 2015 года наркологической службой зарегистрировано 225 419 человек, употребляющих наркотики с вредными последствиями, и 321 796 больных наркоманией – всего 547 215 человек. Те данные, о которых докладывалось раньше: 7,3 миллиона и 2 миллиона, постоянно употребляющих наркотики, – основаны на социальных опросах. Мы имеем возможность регистрировать тех, кто добровольно обратился за помощью или теперь, по новому законодательству, будет направлен как на альтернативную меру наказания.

Максимальные уровни распространения наркомании выявлены в Челябинской, Новосибирской, Ульяновской, Новгородской, Сахалинской, Томской областях, в Приморском и Камчатском краях, в Севастополе и Москве, что не случайно и прямо связано с траекторией наркотрафика.

За последние пять лет увеличилось доверие граждан к государственной наркологической службе, что отразилось на структуре заболеваемости, и на фоне общего снижения числа лиц с впервые установленным наркологическим диагнозом растёт доля тех, кто обратился на ранних стадиях заболевания – до формирования синдрома зависимости.

На 65 процентов за пять лет выросла выявляемость наиболее латентной формы наркомании – каннабиоидной. На фоне снижения более чем в два раза числа случаев заболевания опийной наркоманией более чем в 4 раза выросла заболеваемость зависимостью от психостимуляторов и в 1,8 раза – зависимость от других наркотиков, включая полинаркомании. Это употребление новых синтетических наркотиков, существенно более токсичных, чем оригинальные препараты, вызвало всплеск в три раза увеличение острых токсических синдромов у лиц с 15 до 17 лет.

Минздравом в рамках исполнения майского Указа Президента № 598 полностью сформирована нормативно-правовая база оказания медицинской помощи по профилю «наркология», которая включает сейчас уже порядок оказания медицинской помощи, 12 стандартов, утверждённых и зарегистрированных Минюстом приказов Минздрава, а также клинические протоколы, утверждённые профессиональным сообществом психиатров-наркологов. По данной нормативной базе утверждён комплекс профилактических мер, а также единый преемственный лечебно-реабилитационный процесс с чёткой последовательностью прохождения пациентом всех стадий лечения и медицинской реабилитации в зависимости от вида наркомании и от формы болезни.

Комплекс первичной и вторичной профилактики основан на мерах формирования здорового образа жизни, а также на проведении профилактических медицинских осмотров и диспансеризаций взрослого и детского населения, медицинского освидетельствования отдельных категорий граждан. Всего за один год через эту систему проходит не менее 45 миллионов человек. Выявляемость наркопотребителей составляет примерно от 0,5 до 1 процента.

С октября 2014 года дополнительно к этому совместно с Минобрнауки и ФСКН России введены профилактические медицинские осмотры обучающихся с 13 лет адресно на предмет незаконного употребления наркотических средств и психотропных веществ. Это позволило повысить эффективность раннего выявления. В среднем она в разных регионах страны колеблется от одного до двух процентов.

С 2011 года в субъектах Российской Федерации в рамках приоритетного национального проекта «Здоровье» реализуются мероприятия, направленные на улучшение материально-технического и кадрового обеспечения наркологической службы. За четыре года проведён капитальный ремонт 220 старых зданий и помещений наркологических диспансеров, текущий ремонт 174, закуплено и поставлено более 20 тысяч оборудования, включая оборудование для химико-токсикологических лабораторий. Прошли подготовку практически 4 тысячи врачей психиатров-наркологов, психиатров, медицинских психологов. В 2015 году подобные программы начали реализацию в Республике Крым и в Севастополе. На это предусмотрено 29,5 миллиона рублей.

Интенсивно за последние пять лет развивалась медицинская реабилитация для наркоманов и наркопотребителей. Число реабилитационных коек увеличилось на 85,7 процента, сейчас составляет практически уже 3 тысячи. Внедрены стационаро-замещающие реабилитационные технологии.

Сегодня мы можем констатировать, что в настоящее время потребность населения страны в реабилитационных наркологических койках и собственно наркологических койках полностью удовлетворена. После завершения лечения и реабилитации на медицинских койках больные находятся ещё под диспансерным наблюдением врача психиатра-нарколога на протяжении пяти лет.

Последовательная реализация этапов лечебно-реабилитационного процесса позволила повысить эффективность работы наркологической службы. Увеличилась доля больных в состоянии ремиссии на 29 процентов; снятых с учёта в связи с ремиссией, превышающей пять лет, – на 24,2 процента. И на четыре процента снизилась доля больных, которые повторно госпитализируются в течение года после острого эпизода.

В марте текущего года, 2015-го, Комиссией Организации Объединённых Наций по наркотическим средствам рассматривалась специальная российская модель оказания медицинской наркологической помощи. Она была признана передовой и рекомендована к внедрению во всех странах мира, что внесено в резолюцию Комиссии Организации Объединённых Наций.

Для достижения длительной ремиссии при наркомании необходим, безусловно, системный, комплексный подход, не только медицинский, о чём Вы сказали, Владимир Владимирович. Я хотела бы подчеркнуть, что в остром периоде, безусловно, медицинская помощь выходит на первый план. Но через 6–9 месяцев от начала интенсивного лечения с медицинской точки зрения требуется диспансерное наблюдение с коррекцией психических и соматических осложнений, как при других хронических заболеваниях.

На первый же план выступает комплекс психолого-социальных и правоохранительных мер, защищающих человека со сломленной эмоциально-волевой сферой от соответственно вредоносной для него среды: от доступных наркотиков – и восстанавливающих его личность. Поэтому, чтобы закрепить результаты оказанной медицинской помощи, необходимо помочь больным вырваться из привычного социума. И позитивная практика, существующая в мире, связана с созданием реабилитационной микросреды, отграничивающей от соответственно вредных влияний, а также обеспечивающей постоянную занятость, переключение, волевое и духовное развитие.

И уже до меня коллеги говорили о том, что и в нашей стране это получило развитие. Это есть практически во всех регионах – введение государственных центров. Однако деятельность таких центров на сегодняшний день нормативно не урегулирована, не установлены единые требования к организации реабилитационного процесса, включая обязательное сопровождающее медицинское наблюдение, и не ведётся контроль за качеством работы этих центров, что часто приводит к низкой эффективности реабилитации и нарушению прав реабилитируемых.

Поэтому я поддерживаю то предложение, которое уже звучало. На взгляд Министерства здравоохранения, необходимо создание системы государственного контроля за этими центрами с созданием чётких критериев и требований. И конечно, проще было бы внедрить этот контроль в том случае, если была бы возможность частичной государственной поддержки этих центров.

Спасибо большое.

В.Путин: Уважаемые коллеги, у нас есть соответствующий перечень поручений. Но я предлагаю вам высказать свои предложения, соображения, в том числе и пройтись по этому перечню поручений, если есть какие–то к нему замечания.

Пожалуйста, Владимир Александрович.

В.Колокольцев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники совещания!

Я хотел бы поддержать руководителя ФСКН в его позиции о необходимости изменения сложившейся практики возбуждения уголовных дел в отношении установленных сбытчиков наркотиков.

В 2014 году отмечен рост поставленных на учёт особо тяжких преступных посягательств на 127 тысяч таких случаев, или 7,5 процента, которые обусловлены значительным увеличением особо тяжких составов, связанных с незаконным оборотом наркотиков, на 13 процентов.

Удельный вес незаконного оборота наркотиков от общего числа зарегистрированных особо тяжких преступлений (это убийства, разбои, похищения людей и так далее) достиг 74 процентов. Без учёта особо тяжких преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, количество зарегистрированных в 2014 году преступных посягательств данной категории сократилось бы на 7,5 процента.

Раскрываемость особо тяжких составов за последние три года у нас снизилась до 43 процентов (это на 10 процентов), а без учёта особо тяжких составов, связанных с этим незаконным оборотом наркотиков, она бы у нас составила 88 процентов, то есть 43 процента с наркотиками, без наркотиков – 88 процентов.

Аналогичная ситуация складывается и по уличной преступности. По итогам 2014 года в целом по России отмечается повышение общего уровня криминальной активности на улицах, площадях, в общественных местах на 480 тысяч преступлений, в том числе по тяжким и особо тяжким составам на 114 тысяч. Это очень высокая цифра. Однако без учёта преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, она у нас увеличилась на 0,1 процента. Это с учётом того, что тяжесть вот этих криминальных посягательств, таких как разбои, грабежи, убийства в общественных местах, у нас, наоборот, снижается.

И, следуя такой логике возбуждать уголовные дела в отношении неустановленных сбытчиков наркотиков, тогда нужно возбуждать уголовные дела по каждому факту и контрабанды, потому что те же наркотики, опиаты из–за границы к нам поступают, и мы должны просто вслепую возбуждать эти дела, а их по стране наберётся сотни тысяч таких случаев. И даже каждая смерть наркомана, когда даже патологоанатом не может дать правильный диагноз, отчего он скончался, у нас автоматически требования надзорных инстанций – возбуждать параллельно дела (а они все особо тяжкие) в отношении неустановленного сбытчика. И сотрудник полиции становится перед дилеммой: то ли ему оформлять на водителя за управление в наркотическом опьянении административный протокол, тем самым ему ещё предстоит возбуждать уголовное дело тяжкого состава.

Какие напрашиваются здесь выводы? Они простые. Практика возбуждения вот этих уголовных дел в отношении неустановленных сбытчиков наркотиков на фоне снижения числа остальных криминальных деяний оказывает существенное влияние не только на структуру этой статистической преступности, но фактически бьёт по имиджу нашего государства и, я считаю, оказывает отрицательное воздействие на общий инвестиционный климат в стране, потому что 74 процента – это гражданин, инвестор, они не знают, о чём идёт речь.

В целом преступность особо тяжкая снижается, а здесь она, наоборот, растёт. Поэтому я предлагаю поддержать позицию Виктора Петровича в отношении этого вопроса – изменить эту практику, потому что интерпретация и представление нашему обществу той тягостной картины тяжкой преступности на самом деле не имеет под собой никаких объективных оснований. Если возбуждать уголовное дело, его нужно возбуждать при наличии серьёзных оснований в отношении конкретных лиц. А возбуждать просто оптом вот эти сотни тысяч уголовных дел – это просто контрпродуктивно, тем более до 50 процентов трудозатрат и следователей, и оперативных сотрудников – это просто контрпродуктивно. А с учётом предстоящего сокращения численности органов внутренних дел заниматься писательским трудом следователям, вместо того, чтобы сконцентрироваться на конкретных видах преступлений, это очень отрицательно сказывается на состоянии работы.

Спасибо.

В.Путин: Здесь у нас есть в поручениях, как–то отмечено? Надо сформулировать соответствующим образом и проработать.

Пожалуйста, кто ещё? Прошу Вас.

М.Топилин: Спасибо.

Уважаемый Владимир Владимирович!

Несколько слов по поводу развития системы. В законодательстве, в различных стратегических документах, которые в последнее время у нас совершенствовались, сейчас существует, как мне кажется, достаточно разрозненная терминология. Допустим, если мы возьмём стратегию антинаркотической политики 2010 года, там термин «медико-социальная реабилитация», и под эту конструкцию выстроена вся линейка действий. Потом законодательство менялось, и в последующей госпрограмме уже возник термин более современный, более понятный – это «комплексная реабилитация и ресоциализация», о чём и шла речь, что это всё должно быть от начала до конца единый процесс. И, как мне кажется, нам необходимо в законодательство (это третий закон о наркотических средствах) внести точную ясность в формулировках с тем, чтобы единообразно процесс выстраивался во всех структурах – начиная от выявления раннего, что очень важно, и заканчивая медико-социальной реабилитацией.

Второе. Мы тоже предлагаем, и такой законопроект сейчас готовится вместе с ФСКН, мы принимаем участие в рамках Правительства, – мне кажется, что можно было бы подумать, и это было бы, наверное, правильным направлением. У нас, допустим, для таких лиц, как инвалиды, существует индивидуальная программа реабилитации, в которой всё прописано.

Другой вопрос, там она не всегда хорошо работает, не всегда чётко специалисты всё выписывают, но, по крайней мере, это единый документ, который от начала до конца всё, что предписано лицу, для инвалидов с ограниченными возможностями, а здесь для такой специфической категории, как лица, страдающие наркоманией и требующие последующей реабилитации, могло быть всё прописано от начала до конца. Мне кажется, это тоже могло бы найти отражение в законопроекте. Здесь, конечно, по моему мнению, должен во главе стоять, наверное, врач-нарколог, который видит всю цепочку этих действий, все необходимые действия со стороны в том числе и социальных служб и так далее.

И с точки зрения финансирования – здесь звучала тема сертификата. Действительно, такая практика в регионах начинается, это деньги за человеком, – очень удобная конструкция, при которой эти деньги могут идти в негосударственные организации. Здесь тоже эта практика, мне кажется, очень правильная. И здесь можно было, говоря о комплексности, как у нас, подумать ещё на эту тему, с регионами пообсуждать, родовой сертификат. Он же платится у нас, когда женщина встаёт сначала на учёт в ранние сроки, – там один купон, одна оплата идёт, потом это учреждение родовспоможения, потом это уже диспансеризация. Здесь тоже приблизительно такая же может быть конструкция, когда различные учреждения медицинские и социальные будут финансироваться, именно деньги будут идти за человеком по такой схеме. Если бы мы такую конструкцию нашли – мне кажется, эти все структуры, которые сейчас разорваны, действительно зацементировали бы единым документом, и средства могли бы идти за человеком.

Безусловно, надо в этом законе выработать требования к некоммерческим организациям, тоже полностью поддерживается, и тогда они смогут легально и легитимно работать, оказывая помощь и медицинскую, и социальную. Спасибо.

В.Путин: Ирина Анатольевна, пожалуйста.

И.Яровая: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Действительно, в настоящее время проблема употребления наркотиков относится к приоритетным в числе обеспечения национальной безопасности. Если позволите, я бы остановилась на конкретных предложениях, которые вытекают из той проблемы, которую мы обсуждаем.

Владимир Владимирович справедливо отметил, что есть три категории: это те, кто стоят на пороге потребления, те, кто только начал, и те, кто уже являются долгое время потребителями. На мой взгляд, нужно вести речь о ресоциализации, учитывая все эти три компонента и понимая, что усилия государства должны быть направлены на все три группы.

Если говорить о тех, кто ещё не стал наркопотребителем, но на кого активно направлена пропаганда (Вы упомянули интернет), в настоящее время в Государственной Думе уже находится на рассмотрении проект закона, и я надеюсь, что по итогам Госсовета мы его примем во втором и в третьем чтениях, потому что сегодня отсутствие уголовной ответственности не позволяет применять формы работы, такие как ОРД, и устанавливать тех истинных обладателей и выгодоприобретателей от распространения информации в интернете. Фактически мы только закрываем сайты, но это ничего не даёт с точки зрения возможности ответственности тех, кто в этом заинтересован и кто осуществляет эту преступную деятельность.

Очень важный момент, связанный с ранней профилактикой, – здесь об этом не говорилось, но нужно признать, что фактически сегодня система получения справок в установленных законом случаях о том, что лицо не является потребителем, неэффективна, потому что на учёте состоит незначительное число от реальных наркопотребителей. Возникает вопрос. Справки платные, они стоят от тысячи до двух тысяч рублей. В настоящее время мы рассматриваем и подготовили проект закона о том, чтобы выдавать справки только по факту наркотестирования, чтобы сделать эту информацию действительно содержательной. Но у нас огромная просьба к Министерству и просьба отразить это в поручениях, чтобы это не повлекло увеличения стоимости. Сегодня фактически эта стоимость ничем не подкреплена: две тысячи платятся просто за то, что человек пришёл, сообщил свою фамилию, – ему дали справку, потому что его фактически не осматривают и не освидетельствуют. Поэтому мы предлагаем, чтобы была введена система общей тарификации. Кроме того, мы предлагаем, чтобы лицо получало такого рода документы только по месту жительства, где имеется его история жизни, болезни и куда он обращается в случае наступления каких–то проблем со здоровьем.

Очень важный вопрос, который связан со школой, здесь уже об этом упоминалось. Мы полагаем, что тема очень деликатная, и, наверное, количество родителей, которые были бы заинтересованы в наркотестировании, увеличилось бы значительно, если бы мы сделали эту информацию абсолютно закрытой, доступной только семье. Это очень важный момент, потому что фактически сегодня родители не хотят по многим причинам, потому что последствия понятны. Поэтому мы предлагаем эти изменения тоже сделать.

Вы знаете, мы внимательно посмотрели причины того, что есть рост суицида, наркопотребления, и, говоря о системе воспитания, социализации, мы увидели, что в школьных программах, к сожалению, есть такая программа «2100» [«Школа 2100»], которая на протяжении уже десятилетия работала в наших школах; по оценкам специалистов, там подобраны такие произведения по русской литературе (кстати говоря, в седьмом классе «Дневник наркоманки»), суицидные произведения, где детям предлагается разобрать, почему произошло решение покончить жизнь самоубийством, а как бы вы поступили в этой ситуации.

То есть, в общем–то, говоря о том, что мы боремся с последствиями, неплохо было бы со всем этим тоже разобраться. Поэтому наши предложения по федеральным образовательным стандартам, о том чтобы это разрабатывали не НКО и ООО, как сегодня, а Российская академия образования, потому что иначе мы будем бороться с последствиями непонимания, что происходит. Хотя, как вы знаете, проблемы суицида и наркомании именно в этой подростковой среде наиболее актуальны.

Кроме того, у нас в своё время, об этом тоже коллеги не говорили, была специальная программа, рассчитанная именно на подростков, и она работала в регионах, создавались специальные центры. Потом было прекращено финансирование. Так, для понимания: на один центр выделялось 5 миллионов рублей. Сейчас прекратили, хотя, не обижая Министерство образования, могу сказать, поскольку мы тоже анализировали систему госконтрактов, порядка 500 миллионов в этом году только Министерство выделяет на работу со средствами массовой информации. Я понимаю, что продвижение имиджа министерства – важная вещь, но в данном случае, если говорить о работе этих центров по помощи детям, наверное, всё–таки приоритет мог бы быть немножко и другим.

Кроме того, если говорить о тех, кто сегодня фактически уже попал в поле зрения правоохранителей, я бы хотела поддержать наших коллег в части того, что действительно автоматическое возбуждение уголовных дел демотивирует самих сотрудников и создаёт ложную статистику, и эту ситуацию, безусловно, нужно менять.

И с точки зрения международного взаимодействия – то, о чём Вы говорили, – мы в рамках ОДКБ уже обсуждали на площадке вместе с ФСКН, мы предлагаем синхронизировать списки новых психоактивных веществ для того, чтобы был постоянный обмен информацией. И здесь не затрагивалась проблема метадона, заместительной терапии. Вы знаете, что в настоящее время через различные некоммерческие организации, фармацевтические компании… Это очень дорогостоящее действо, выгодное; вы знаете, что в Украине канадские компании фармацевтические фактически заполонили всю страну и расширили тем самым число наркопотребителей. Поэтому мы предлагаем достичь определённых соглашений, в том числе и в рамках ОДКБ, чтобы заместительную терапию, применение метадона, признать как неэффективную и недопустимую, потому что это влечёт увеличение наркозависимых. Хотя должна сказать, что в настоящее время очень много НКО обращается с идеями о том, что для здоровья хорошо было бы вообще узаконить какие–то виды наркотиков. И нужно понимать, что эта деятельность сейчас очень сильно активизировалась.

В заключение позвольте сказать о том, что та законотворческая деятельность, которую мы сейчас осуществляем с ФСКН, и те задачи, которые поставлены, абсолютно решаемы в короткие сроки.

Спасибо.

В.Путин: Благодарю Вас.

Пожалуйста.

Ю.Крупнов: Крупнов Юрий Васильевич, президент Национальной ассоциации реабилитационных центров.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я представляю ассоциацию, которая была создана два года назад, когда мы увидели, то есть ведущие реабилитационные центры, что государство стало поворачиваться к нам. Надо честно, на мой взгляд, сказать, что буквально ещё 5 лет назад все жили параллельной жизнью, отсюда и масса всяческих проблем с нынешним сектором реабилитации в некоммерческой сфере. Но государство только сейчас стало разворачиваться к нам, и мы очень надеемся, что это уже окончательный тренд.

Вы сказали, что в 2011 году были приняты серьёзные поручения на президиуме Госсовета, и они не в полной степени реализуются. Я хотел бы кратко сказать, почему, с моей точки зрения, это происходит.

Первый пункт. Мне кажется, есть всё–таки недооценка некоммерческого сектора. Так сложилось, что в России за эти 25 лет некоммерческий сектор не просто играет важную роль, а по сути, без всяких преувеличений, 99 и более процентов всех реабилитационных центров в сфере реабилитации наркозависимых – это некоммерческий сектор. Поэтому полностью соглашаюсь с Вами, что надо включить в национальную систему НКО, и не просто включить, а сделать опорой.

В данном случае полностью мы видим поддержку со стороны ФСКН и Минздрава, но, к сожалению, не все ведомства считают, что некоммерческий сектор – это не то что опора, а вообще то, о чём серьёзно говорить. Всем очень хотелось бы, как я понимаю, вот этим отдельным ведомствам, строить большое количество государственных, казённых учреждений на огромные сотни миллиардов рублей вместо того, чтобы поддерживать локальными, точечными инвестициями существующие уже организации – естественно, те, которые доказали свою эффективность.

И в этом плане, Владимир Владимирович, вызывает некоторое недоумение, прошу прощения, может быть, чуть резко скажу, но вызывает недоумение: понимаете, мы сегодня собрались, сегодня июнь 2015 года, а 15 апреля прошлого года Правительством уже была принята подпрограмма комплексной реабилитации – если это не план, то есть то, что Правительство утвердило по всем мероприятиям до 2020 года, то, что тогда называть планом? Вопрос–то в том, что ничего не финансируется.

Когда Максим Анатольевич совершенно справедливо – надеюсь, мы будем работать по этому направлению, у нас же есть центр индивидуальных программ реабилитации, нам нужно делать индивидуальные программы реабилитации как технологию, нам нужно выходить на сертификаты. Я прошу прощения, это всё заложено решением Правительства Российской Федерации 15 апреля предыдущего года. Мы уже за этот год, то есть мы, например, работаем по индивидуальным программам – я прошу прощения, не хочется говорить слово «побираясь», но скажем более культурно и корректно – привлекая спонсоров. Возникает вопрос: это только проблема некоммерческого сектора? Мы, например, работаем не с теми, кто может оплатить даже 30 тысяч рублей в месяц. К сожалению, огромное количество нашего населения просто не идёт ни в какую реабилитацию, помимо всех других пунктов, из–за того, что нет финансирования.

И кратко соответственно ещё три пункта, почему плохо идёт. Мне кажется, отсутствует понимание, что социальная реабилитация – совершенно автономный сектор, хотя Вероника Игоревна и поддерживает нас, и зафиксировала это. Ведь надо понимать, допустим, что навязываемая нам метадоновая заместительная терапия, о чём Ирина Анатольевна сказала, в общем–то, исходит из чего: хорошо, есть наркоман; чтобы было меньше от него вреда, давайте ему будем метадончика давать по небольшой чарочке. Через полгода, я прошу прощения за эти слова, человек превратится, до этого частично разрушенный, в полностью разрушенного человека и не представляет общественного вреда.

Но наш подход, российский, совсем другой – у нас другие ценности: мы не можем бросать этих людей. И в этом плане я хотел бы сказать, что в существующей демографической ситуации, в условиях малодетности и малолюдности (Вы первый, кто это громко и ясно сказал ещё 15 лет назад), в этой сложной демографической ситуации у нас нет в стране лишних людей. Мы должны бороться за каждого человека, мы его должны обратно возвращать в социум. Время, эпоха одноразовых людей, когда передовик, уголовник, бандит, больной, здоровый, – всё это закончилось. Люди постоянно на протяжении жизни попадают во всякие ситуации, но мы должны за них бороться – и тем более в существующей международной, прошу прощения, ситуации, когда нам каждый человек дорог, и в ситуации экономической.

Третий момент. Мне кажется, совершенно неправильный взгляд у нас, который пошёл из системы ФСИН (где у нас, насколько я знаю, даже по официальным цифрам, только 24 процента осуждённых имеют возможность зарабатывать деньги и работать, остальные – безработные), у нас пошёл взгляд такой, что реабилитация – это мы берём человека, так сказать, под белые ручки, кормим его, поим, да ещё за счёт государства.

Но это безумие: люди должны работать, должен быть реабилитационный труд. У нас огромное количество проблем в стране по этому направлению. Они готовы работать – давайте посмотрим на это, как на позитивный человеческий ресурс, на людей, которых мы возвращаем в общество и которые решают задачи и обороны в дальнейшем и как минимум экономики.

В этом плане я хотел бы сказать, что это не просто отбросы общества. Масса людей, которые прошли реабилитацию (они, кстати, руководят некоммерческими центрами часто), – это люди, прошу прощения, где за битого двух не битых можно дать. Это люди с выраженной социальной миссией, эти люди – лучшая часть нашего российского общества.

В этом смысле, мне кажется, даже иногда происходит наоборот, что государство где–то отстаёт, а мы готовы предложить государству идеологию развития, построенную на тех людях, которые прошли, с одной стороны, страшнейший этап в своей жизни, а с другой стороны – вышли и служат нашей России, нашему государству.

И последний момент. Мне кажется, тоже как–то непонятно, вот 5 лет назад были приняты решения на предыдущем президиуме Госсовета. Но до сих пор непонятно, кто, прошу прощения, опять же за это некорректное слово, хозяин в этой сфере, какой государственный орган администрирует эту проблему.

Прежде чем нас контролировать, как вот правильно сегодня говорится, это абсолютно правильно, но прежде чем контролировать, надо выстроить какие–то отношения с некоммерческим сектором. И в этом смысле давайте всё–таки ФСКН, раз они взвалили на себя 5 лет назад. По сути, мне в этом смысле кажется позиция такая, что все очень правильно всё делают, но никто не хочет этим заниматься, – ФСКН хочет. Ну пусть занимается. Дайте нам государственный орган. В дальнейшем, как мне кажется, нас всё равно жизнь заставит создать национальное агентство по реабилитации, я не говорю – сейчас, но давайте ФСКН займётся не только в плане абстрактной координации, а конкретной нормативно-правовой выработкой политики и так далее.

И в этом плане хочу сказать, Владимир Владимирович, и поблагодарить Вас и всех коллег, потому что, на мой взгляд, это обсуждение прорывное. Всё–таки 5 лет назад на президиуме Госсовета были более сложно, поставлены эти проблемы, более, так сказать, размыто, а сейчас вопрос идёт о том, будем мы бороться за оступившихся наших сограждан, будем мы создавать национальную систему социальной, прежде всего, – не медицинской – реабилитации, либо мы далее, уже пройдя 25 лет после развала СССР, к сожалению, ни к чему не придём.

И в этой связи предлагаю два следующие года, 2016-й и 2017-й, сделать такой двухлеткой антинаркотической консолидации в стране, потому что через муниципальные антинаркотические комиссии, через регионы (большинство прекрасно работают – регионы, прекрасные региональные антинаркотические комиссии), сегодня основная государственная поддержка идёт через регионы, то есть в этом смысле есть колоссальный опыт. Давайте эти два года сделаем очень серьёзной мобилизацией и государства, и общества. Мы готовы представить все необходимые предложения.

Мне кажется, пора кончать с этим как бы всесилием наркомании, с разговорами о том, как некоторые специалисты говорят, что в Америке в три раза ещё хуже, нам ещё есть куда расти с наркоманией. Нам некуда расти. Мы должны, мне кажется, ставить в том числе, прошу прощения, некие «экстремистские» (в кавычках, конечно, говорю) задачи: нам наркоманию надо ликвидировать как класс. Понятно, что не на 100 процентов, но хотя бы существенно сократить. Без постановки такой задачи, а для этого нужна социальная реабилитация, мне кажется, через пять лет мы будем во многом задавать вопрос, почему через пять лет не выполнены поручения 2015 года.

Спасибо.

В.Путин: Благодарю Вас.

Пожалуйста, прошу.

А.Жаров: Нами с Виктором Петровичем за 2 года действия единого реестра запрещённой информации было отработано 89 тысяч заявок граждан и организаций по поводу наркотических интернет-страниц, где пропагандируется распространение и употребление наркотиков. Из них 40 тысяч было признано содержащими соответствующую информацию, специалистами ФСКН внесены в единый реестр, в настоящее время 3 тысячи из них блокируются. Это сайты-наркоторговцы. В ходе работы с этим реестром – Вы говорили в своём вступительном слове о «спайсах» и курительных смесях, – пока они не были в списке наркотиков, мы не могли их блокировать. Вероника Игоревна и Виктор Петрович в своих выступлениях говорили о том, что растёт употребление психостимулирующих препаратов и других психоактивных веществ.

Предложение – внести также в досудебную блокировку немедицинской пропаганды употребление и распространение психоактивных веществ. Соответствующий порученческий пункт есть, прошу поддержать.

В.Путин: Пожалуйста, прошу Вас.

А.Попова: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники заседания президиума!

Проблема наркомании чётко ассоциируется с проблемой заболеваемости ВИЧ, туберкулёзом и гепатитом. Более 60 процентов заболевших или зарегистрированных как ВИЧ-инфицированные каждый год – это люди, которые заразились шприцевым путём, используя наркотики, немедицинским шприцевым путём.

Здесь очень важно, чтобы эти люди, которые являются труднодоступной категорией риска, постоянно были в зоне и в поле наблюдений, и им была оказана помощь. Поэтому проблема социальной реабилитации и тот предложенный вариант её решения – это очень актуально и очень важно. Понятно, что люди, которых мы регистрируем сегодня как ВИЧ-инфицированных, – это люди трудоспособного возраста. У нас снижается количество подростков, но вместе с тем количество людей от 25 до 40 с каждым годом только увеличивается.

Поэтому, во–первых, мне бы хотелось сказать, что мы поддерживаем, безусловно, то, что уже сегодня изложено, и то, что внесено в проект решения.

Но есть ещё одна проблема. Каждый год в России обследуется на ВИЧ, тестируется больше 30 миллионов человек, и только 1 процент из них – это люди, употребляющие наркотики. Это очень труднодоступная категория, которую невозможно обследовать. Поэтому мы предлагаем внести изменения в законодательство в Федеральный закон № 313 о том, чтобы при принудительном лечении и принудительное обследование, и необходимые мероприятия тоже были обязательными.

И вместе с этим опыт Свердловской области, когда взаимодействие Министерства внутренних дел и Министерства здравоохранения субъекта позволили тестировать всех, кого привозят на освидетельствование экспресс-методом на ВИЧ, позволило увеличить выявляемость в восемь раз. Поэтому – добровольно ли, принудительно вряд ли получится, – мы считаем, тоже необходимо распространить этот опыт на всю территорию, и в рамках сегодняшних поручений это зафиксировать.

Спасибо большое.

В.Путин: Пожалуйста.

В.Владимиров: Владимир Владимирович, в части единых критериев я совершенно поддерживаю необходимость их выработки. Я бы хотел конкретные предложения внести. На самом деле мы уже отслеживаем это: это период ресоциализации в течение трёх лет и количество людей, которые проводят реабилитацию. У нас на территории, не ошибусь, если скажу, один из самых лучших реабилитационных центров находится, Спасо-Преображенский, и там уже хороший результат у нас: 38 процентов в течение трёх лет уже не возвращаются из тех людей, которые прошли реабилитацию.

Второе. Я хотел бы усилить предложения по необходимости государственной сертификации этих некоммерческих организаций. Опять–таки исходя из опыта Ставропольского края, у нас есть Спасо-Преображенский реабилитационный центр, прямо напротив него, через балку, находятся, размещены так называемые неопятидесятники, которые, в общем–то, тем же занимаются, только, на мой взгляд, из одной дурноты на другую переводят. И таких много: молокане, родноверы… Сегодня часть из них уже в Украину пошла воевать. Поэтому вот эту часть, скажем так, организаций общественных, которые сегодня в этом поле играют, их однозначно нужно брать под государственный контроль. Я бы больше сказал – возможно даже, те некоммерческие организации, их нужно выводить также и на государственное финансирование.

Я хотел бы третье предложение внести. Всё–таки нам нужно обязательно, хоть это и дискуссионный момент, тем не менее обязывать людей лечиться от наркомании и трудиться при лечении от наркомании. Для этого разные формы есть. Вот сегодня я слышал, что звучат там – суда заключения и так далее. Но всё–таки хотя бы на первом этапе, из опыта зарубежных стран, это не моё предложение, это опыт зарубежных стран, нам необходимо вводить институт наркосудов, которые бы непосредственно рассматривал, тем более объём: 100 тысяч решений в год нужно будет принимать.

И пятое. Без денег ничего нельзя. Вот я могу сказать, что сегодня наши реабилитационные центры – это грантовая поддержка, это хозрасчётная сегодня их деятельность, то есть они занимаются сельским хозяйством, мы им выделили земли, и так далее. И, на мой взгляд, очень важный вопрос: всё–таки в системе обязательного медицинского страхования прописать возможность финансирования такого рода деятельность.

Доклад окончен.

В.Путин: Спасибо.

Так, пожалуйста, кто–то ещё?

А.Артамонов: Владимир Владимирович, можно одну минуту?

Мы тоже у себя в области имеем многолетнюю практику сотрудничества с негосударственными реабилитационными центрами. И надо сказать, что результаты, конечно, разные, но есть и очень хорошие. И причём когда их возглавляют люди, которые сами прошли через эту беду, то тогда, как правило, хорошие результаты. Вот есть у нас, допустим, известный многим центр «Тиль», там Михаил Фёдорович [Морозов], он сам это испытал, и жена тоже. Сегодня у них уже пятеро детишек, примерная семья, образцовая. И в этом же духе старается и своих воспитанников тоже лечить. Я согласен, что здесь без трудотерапии просто одними таблетками и кашей ничего не сделаешь.

Вот по поводу контроля. Одна крайность – это то, о чём коллега рассказывает, там пятидесятники, другие какие–то секты. Другая крайность, в какую мы можем впасть, – это когда мы придём с нашими нормами на освещённость, на квадратные метры и так далее, то, допустим, этот «Тиль», о котором я рассказываю, скорее всего, закроется. Мы его закроем по причине несоответствия этим нормам, а пользу он обществу приносит.

Может быть, нам лучше пойти по пути, о чём Максим Анатольевич говорил, – допустим, именные сертификаты. Но здесь тоже есть опасность, что мы можем ещё один вид бизнеса породить в погоне за этими сертификатами. Допустим, по прошествии двух лет устойчивой реабилитации начинать их оплачивать. Да, поступил, сертификат дали, а оплата наступает: год не употребляет – можно какую–то копейку уже дать; второй год – побольше можно дать за этот сертификат. И тогда результат сам за себя будет говорить, и у них не будет тогда стремления в погоне за количеством этих пациентов, которых они к себе привлекают для лечения, а зачастую оно тоже не наступает.

В.Путин: Пожалуйста.

О.Голодец: Уважаемый Владимир Владимирович! Хочется обратить внимание на несколько пунктов.

Первое, всё–таки есть достижения, и они отражаются в цифрах в плане борьбы противодействия распространению наркомании в нашей стране. И то, что у нас реализуются программы, а они реализуются действительно и на межведомственном уровне, и внутри каждого ведомства, и то, что это даёт определённые результаты, мы видим. И это нужно продолжать по всем направлениям действий. Всё равно у нас есть в образовании программы, у нас есть в здравоохранении программы, и по ним нужно двигаться.

Вторая тема – это тема устойчивости в спросе. Вот даже в сегодняшнем основном докладе прозвучало, что предлагают каждому четвёртому, а наркоманов у нас 2 миллиона, то есть у нас всё–таки формируется в обществе отрицательное отношение к наркомании. И это надо очень чётко оценивать, что сегодня наши действия всё–таки дают результаты. Это важно сегодня для нас.

То, что мы сегодня обсуждаем эту новую программу социализации, – мне кажется, мы должны очень взвешенно подойти к этой теме. Это фактически новое социальное обязательство. У нас есть социальные обязательства, которые, к сожалению, мы выполняем с большим напряжением сил сегодня, и это такие обязательства, как обеспечением жильём сирот, это обеспечение жильём ветеранов, потому что, когда мы принимали, у нас число было одно, а когда программа начинает исполняться, она резко меняет число потребителей программы.

Сегодня предлагаются, и это есть в поручении, именные сертификаты, введение фактически новой государственной услуги. Мы должны все вместе очень продуманно это взвесить. Мы сегодня, когда говорим о нашей программе обязательного медицинского страхования и говорим, сколько жизней нам надо спасти, мы выделяем тех людей, которые нуждаются в серьёзной поддержке при острых коронарных синдромах, что мы сегодня реально за счёт просто переброски средств внутри можем спасти (мы говорили, оценивали) 70 тысяч жизней, если будем прививку по пневмококковой инфекции делать; можем спасти 50 тысяч жизней, если изменим ведение больных при острых коронарных синдромах. Вот ведение каждого больного наркоманией, помимо медицинской реабилитации, вот трудовая реабилитация – она нам будет стоить от 230 тысяч за человека до 450, потому что это очень длительный процесс.

И сколько бы он там ни заработал, мы знаем эффективность работы. Вся система принудительного труда показывает, сколько у нас люди зарабатывают, когда заняты в организованных работах. Эта система ориентировочно может вылиться нам в годовом исчислении от 640 миллиардов рублей в год до трех триллионов. И это будет нагрузка на все уровни бюджета Российской Федерации.

Мы понимаем, что, когда человек попадает в трудовую реабилитацию, это, безусловно, хорошо. И это действительно резко снижает все риски его возвращения в систему. Но надо понимать и сопоставлять, потому что у нас всё равно один кошелек, у нас всё равно один бюджет, и надо понимать, что весомее сегодня для нас и что является приоритетом, и сможем ли мы организовать эту работу по другим источникам – благотворительным, как это действует сегодня: бюджеты субъектов Российской Федерации, которые видят, что это очень для них сложная и первичная задача, – они выделяют свои средства, но это идёт как благотворительность, как грантовая поддержка.

А как только мы действительно перейдём к этому, как к социальной услуге, мы должны понимать все финансовые последствия, которые за этим последуют. При этом очень важная оговорка у нас есть, что не все люди, которые попадают в систему трудовой реабилитации, вылечиваются. Более того, мы смотрели результаты, в том числе деятельности тех организаций, через которые люди прошли. Результаты очень спорные, то есть людей, которые возвращаются к потреблению наркотиков, много. Это действительно такая система, вылечить иногда просто невозможно. Поэтому решение должно быть очень взвешенным.

В.Путин: Уважаемые коллеги!

Мне не нужно говорить о важности той темы, ради обсуждения которой мы собрались, и не случайно мы обсуждаем её регулярно. Эта проблема очень тяжёлая, мы помним – очень многие, во всяком случае, из присутствующих здесь помнят, что в нашей бывшей стране ничего подобного не было и остроты никакой не было. Границы и внутренние, и внешние упали, и с этим пришло очень много позитивного, но есть и то, с чем нам приходится разбираться сегодня и что мы с вами сегодня обсуждаем, и возникла эта тяжёлая проблема.

Но мы понимаем, что это комплексная проблема, она связана и с общим состоянием здравоохранения, она связана с доходами населения в целом, с уровнем благосостояния, с развитием культуры, с развитием образования, она связана с реабилитацией, о которой мы сегодня говорим. И конечно, всё это завязано на бюджетные возможности по финансированию.

Я сейчас не буду воспроизводить всё, что здесь прозвучало; я хочу вас поблагодарить за то, что вы так неформально к этому относитесь, хочу сказать слова благодарности и президиуму Госсовета, который обратился ещё раз к этой теме.

Мы сделали это сознательно, несмотря на то, что Правительство принимало совсем недавно соответствующую программу, и будем это делать дальше для того, чтобы посмотреть, как она работает или не работает и что нужно сделать для того, чтобы она заработала.

Конечно, нужно так или иначе выделять соответствующие ресурсы для решения этой проблемы. Просто положиться на тех людей, которые это добровольно организуют, невозможно, это не решает проблему. Но в то же время мы должны совершенствовать и правоохранительную составляющую, поэтому и ФСК, и Министерство внутренних дел должны усиливать свою работу. В общем, это проблема, как всем здесь присутствующим хорошо известно, комплексная.

Я хочу сказать, что мы подготовили проект перечня поручений. В ходе сегодняшнего обсуждения возникли вопросы, которые здесь не отражены вообще, к сожалению или к счастью. Но к счастью, что мы собрались и поговорили, и теперь они будут отражены. И конечно, это всё нужно будет соответствующим образом доработать.

Я прошу президиум Госсовета и соответствующие структуры Администрации вместе с Правительством и с теми, кто сегодня здесь собрался, отточить формулировки так, чтобы они были исполнимыми и чтобы начали работать.

Вам всем большое спасибо.

Россия > Медицина > kremlin.ru, 17 июня 2015 > № 1400773 Владимир Путин

Названы самые миролюбивые страны

Первое место в рейтинге заняла Исландия. На второй ступени пьедестала оказалась Дания. А «бронзу» получила Австрия.

Глобальный индекс миролюбия (Global Peace Index 2015) был подготовлен Институтом экономики и мира. Всего было проанализировано 162 страны по следующим главным критериям: наличие существующих внутренних и международных конфликтов, социальная безопасность и уровень преступности, степень милитаризации.

В отчете говорится о том, что самым мирным географическим регионом в 2015 году остается Европа. Тройка лидеров рейтинга принадлежит Старому Свету. При этом самое значительное улучшение своих позиций продемонстрировала Греция, подскочившая вверх в списке на целых 22 позиции. Это произошло во многом благодаря снижению уровня преступности в стране.

Россия заняла в рейтинге 152 место, став одной из самых немиролюбивых стран. Впрочем, ее положение в этом списке не изменилось по сравнению с прошлым годом. Украина – на 150-й строчке. Чуть выше России находится Нигерия, а чуть ниже – Северная Корея. Беларусь расположилась на 110 месте.

Самая популярная у русскоговорящих покупателей зарубежной недвижимости страна, Болгария, заняла в рейтинге 32 место, Испания - 21-е, а Германия - 16-е.

Самые миролюбивые страны:

1. Исландия

2. Дания

3. Австрия

4. Новая Зеландия

5. Швейцария

6. Финляндия

7. Канада

8. Япония

9. Австралия

10. Чехия

Самые немиролюбивые страны:

151. Нигерия

152. Россия

153. Северная Корея

154. Пакистан

155. Конго

156. Судан

157. Сомали

158. Центральноафриканская республика

159. Южный Судан

160. Афганистан

161. Ирак

162. Сирия

На рынке недвижимости Дубая наблюдается формирование новой тенденции, когда инвесторы страны заключают партнерские соглашения с застройщиками из других стран для возведения новых проектов.

Инвесторы, владеющие земельными участками во фригольдных районах Дубая (ОАЭ), создают совместные предприятия с международными застройщиками и подрядчиками для строительства новых проектов.

Как сообщает Imexre.com со ссылкой на издание Gulf News, застройщики предоставляют финансирование, взамен получая права на определенное количество единиц недвижимости в возведенных проектах.

“Сегодня в Дубае заключается все большее количество подобных сделок, поскольку такого рода договоренность выгодна для обеих сторон. Несколько компаний-подрядчиков организуют совместные предприятия в ОАЭ, поскольку местные рынки недвижимости перенасыщены. Вместо того, чтобы ожидать улучшения ситуации в своей стране, застройщики используют свои ноу-хау и доступные фонды для строительства проектов средней величины в Дубае. В частности, речь идет о застройщиках из Пакистана, Индии и подрядчиках из Турции”, - заявил управляющий директор инвестиционной компании Silver Heights Самир Мунши (Samir Munshi) в интервью корреспонденту издания.

Господин Мунши также сообщил о том, что компания Silver Heights недавно запустила два подобных проекта в микрорайоне Arjan в районе Dubailand. Данные жилые проекты будут состоять из зданий низкоэтажной застройки, где цены на недвижимость будут составлять от 450 тыс дирхамов (US$ 123.3 млн) до 750 тыс дирхамов (US$ 205.5 млн).

Пентагон вынужден планировать сокращение числа полетов боевых беспилотников из-за усталости и стресса операторов-пилотов, а также из-за кадрового "голода", сообщила газета New York Times.

ВВС США предполагают, что число полетов беспилотников сократится до 60 в день к октябрю этого года по сравнению с нынешними 65 полетами. Пентагон, напротив, хотел увеличить число полетов до более 70 в день, однако не нашел достаточного количества пилотов. Спецслужбы США осуществляют операции с воздуха в Сирии, Ираке, Ливии, Йемене, Пакистане, Афганистане и других странах. Пилотов, которые удаленно управляют беспилотниками, предоставляют ВВС США.

Полковник Джеймс Клафф, командующий полком ВВС в Неваде, сообщил, что значительная часть из примерно 1200 пилотов в ближайшее время должна продлевать контракты с вооруженными силами, и многие решают уйти со службы. Новые специалисты лишь наполовину компенсируют уход старых. Сейчас пилотов недостаточно, и они слишком много работают и не имеют больших шансов на продвижение по службе или учебный отпуск, сказал он. Кроме того, частный сектор предлагает пилотам зарплаты, которые иногда вчетверо выше, чем может платить Пентагон. В то же время, потребность в пилотах возросла из-за операций против группировки "Исламское государство".

Иногда пилотам приходится работать по 12 часов 6 дней в неделю, сообщил изданию пилот Тревор Тазин, который подал в отставку в 2014 году в звании майора. Многие операторы беспилотников переживают из-за постоянных убийств, особенно когда гражданские лица или войска коалиции попадают под удары ракет, добавил он. Одно из исследований Пентагона ранее показало, что операторы беспилотников, которые сидят в безопасности на другом конце света, так же сильно страдают от депрессии, посттравматического синдрома и панических атак, как и их коллеги из истребительно-бомбардировочной авиации на месте боевых действий.

Алексей Богдановский.

Правительство ИРА отменили банковские гарантии (110% таможенных сборов) и дополнительный взнос за 25 тонн пакистанских товаров, экспортируемых Пакистаном в страны Средней Азии через территорию ИРА.

Министр финансов Пакистана Мохаммад Исхак Дар провёл переговоры с советником президента ИРА по экономическим вопросам Омаром Захелвалом и подтвердил, что президент ИРА Ашраф Гани отменил перечисленные требования в рамках помощи Афганистану в развитии экспорта, передаёт информационное агентство «12news».

Экс-президент Торгово-промышленной палаты города Карачи Маджид Азиз приветствовал инициативу Афганистана и призвал пакистанское правительство к ответным дружественным шагам. Напомним, что афганские бизнесмены на протяжении последних нескольких лет сталкивались с таможенными затруднениями при экспорте своих товаров через территорию Пакистана.

Пакистан – Афганистан: новая война разведок?

Наталья Замараева

В мае 2015 г. Межвидовая военная разведка Пакистана (ISI) и Национальное управление безопасности Афганистана (NDS) подписали Меморандум о взаимопонимании с целью усиления борьбы с терроризмом. Это первое соглашение между спецслужбами двух стран. С пакистанской стороны о нем официально информировал Департамент связи с общественностью Ставки главнокомандующего сухопутными войсками Пакистана, с афганской – парламентарии нижней палаты афганского парламента, выступившие с резкой критикой президента Ашрафа Гани, поставив под сомнение искренность Исламабада в борьбе с талибами. Подписание соглашения ISI-NDS – очередной шаг укрепления военного сотрудничества между Пакистаном и Афганистаном.

Встает вопрос – кому выгодна подобная кооперация в мае 2015 г.?

Меморандум включает несколько традиционных пунктов: обмен разведданными, совместная разработка и координация контртеррористических операций по обе стороны пакистано-афганской границы. ISI взяла обязательства подготовить афганских специалистов и т.д.

Одновременно документ содержит ряд принципиально новых положений, например, о совместном расследовании дел, акторами в которых выступают лица, совершившие террористический акт или подозреваемые в его совершении. Этот пункт следует рассматривать как ноу-хау пакистанской разведслужбы, стремящейся не только владеть полной и обновленной базой данных, но контролировать и управлять вооруженным оппозиционным движением в соседнем государстве. При этом Пакистан постоянно подчеркивает, что «…строго придерживает политики невмешательства в дела Афганистана».

Краткая справка: в январе 2015 г. военный истеблишмент Пакистана «продавил» через законодательные и исполнительные органы власти вопрос о формировании военных судов. 7 января 2015 г. их функционирование наряду с судами общей юрисдикции было закреплено 21-ой поправкой к конституции сроком на два года. Военные суды стали формироваться повсеместно. Одной из основных причин создания военных судов – рассмотрение дел с участием лиц, подозреваемых в совершении терактов. Вероятно, в недалеком будущем и в Афганистане также последует реформа судебной системы или джирга (нижняя палата парламента) одобрит Антитеррористический акт (АА) по примеру Исламабада. Согласно АА расширяются права военных в гражданских государственных институтах. В целом это свидетельствует, что военный истеблишмент Пакистана рассматривает регион Аф-Пака как единый плацдарм антитеррористических действий, и, соответственно, проводит аналогичную стратегию и тактику по отношению к боевикам, которые базируются на территории Афганистана. Например, в Пакистане в результате операций (проводимых разведкой), было задержано большое количество террористов, скрывавшихся по всей стране (военные суды рассматривают их дела).

Пакистанские СМИ в последние дни в унисон твердили о растущем сотрудничестве между двумя странами после долгих лет недоверия, подчеркивая, что основной причиной было соперничество между двумя спецслужбами. Появилось много публикаций об укрывательстве Р. Набилем, лидером Национального управления безопасноти одного из лидеров Движения Талибан Пакистана Л. Масуда. Афганские масс-медиа выражали недоумение столь быстрым и кардинальным изменением политики NDS, которая в последние годы резко критиковала ISI за укрытие лидеров Исламского эмирата Афганистан и пособничество афганским талибам и другим группировкам боевиков, воевавшим на территории Афганистана.

Кстати, Р. Набиль отказался подписать вышеуказанный Меморандум. Экс-президент Х. Карзай характеризовал договоренности как «удар по национальным интересам Афганистана».

Осенью 2014 г. отсутствие прочных позиций правительства национального единства в Афганистане подтолкнуло правящую администрацию к поиску альтернативы Международным силам содействия безопасности (МССБ), штыки которых и поддерживали режим экс-президента Хамида Карзая с 2001–2014 гг. МССБ покинули Афганистан в связи с завершением боевой миссии в декабре 2014 г. Национальные силы безопасности «приняли» от МССБ ответственность за обеспечение безопасности, но в действительности страна оказалась на грани военного дефолта перед натиском талибов. В ноябре 2014 г. глава NDS Р. Набиль информировал парламент, что страну «захлестывает всплеск насилия», и в провинциях вокруг Кабула он фиксировал 107 укрепленных мест укрытий боевиков.

Президент А. Гани вскоре после своей инаугурации в сентябре 2014 г. принял решение в пользу Пакистана. Он мечтал «…построить всеобъемлющее и долговременное партнерство», «особые отношения» с целью создания экономически интегрируемого региона.

В дни первого официального визита президента А. Гани в Пакистан в ноябре 2014 г. стороны договорились ликвидировать места укрытий боевиков по обе стороны границы, приняли решение начать скоординированную войну против террористов по обе стороны Линии Дюранда. Пакистан со своей стороны обещал способствовать процессу мира в Афганистане.

Исламабад преследовал свои цели – необходимо было убедиться, что Кабул не предоставит свою территорию для использования против соседей; не позволит кому-либо вести войну чужими руками – прокси войну (имеется в виду Нью-Дели).

Отношения Исламабада с Кабулом, которые исторически были напряженными и сложными, в 2011–2014 гг. обострились из-за пограничных споров, разногласий по борьбе с терроризмом. В отличие от прежней администрации, президент А. Гани сделал шаг навстречу двустороннему военному сотрудничеству.

Военные ведомства Пакистана осенью 2014 г. продвигали в Афганистан масштабные планы военно-технической кооперации. На первом этапе с целью реализации превентивных мер по предотвращению трансграничных переходов боевиков, они подтвердили готовность к разработке совместного пакистано-афганского координационного механизма по охране границы, в обмен на разведывательную информацию и открытость действий обеих сторон. Пакистанская сторона в те дни неоднократно поднимала вопрос о местах укрытий террористов боевиков Движения Талибан Пакистана/ДТП, базировавшихся в афганских провинциях Кунар и Нуристан.

На следующем этапе (начало ноября 2014 г.) начальник штаба армии Пакистана генерал Р. Шариф сделал новое предложение афганской стороне – «полный спектр» учебных курсов для военнослужащих афганских сил безопасности в учебных заведениях Пакистана (подготовка пехотных бригад, оборудование и проведение совместных военных учений).

Теракт 16 декабря 2014 г. в общеобразовательной армейской школе в Пешаваре (погибли 133 студента) стал переломным этапом в отношениях между ISI-NDS. И начальник штаба сухопутных войск генерал Р. Шариф, и генерал-лейтенант Р. Ахтар, настаивали на передаче данных о базировавшихся в провинции Кунар боевиках, задействованных в организации массового убийства школьников. Войска обеих стран провели скоординированные операции вдоль границы.

В последующие месяцы взаимные визиты участились. В тот период афганская сторона (в первую очередь президент А. Гани) выражала озабоченность в связи с потенциальными угрозами со стороны боевиков Исламского государства, подчеркивая, что террористические группировки усиливают свое влияние в ряде районов Афганистана.

Следующим шагом на пути укрепления военного сотрудничества стало прибытие первой группы афганских курсантов для обучения в Военной академии Пакистана в начале 2015 г. А уже в апреле с.г. главнокомандуюший вооруженными силами Афганистана генерал Шер Мухаммад Карими присутствовал на параде в военной академии в Какуле.

На первый взгляд ранней весной 2014 г. пакистано-афганские отношения представлялись идеальными. Но жесткое наступление талибов на центральные провинции, включая Кабул, зародило сомнение в правильности курса на сотрудничество с Пакистаном. Исламабад расписался в неспособности убедить лидеров афганских талибов присоединиться к мирному процессу, Кабул не торопился «сдавать» боевиков ДТП.

Несмотря на взаимные обвинения, в мае 2015 г. ISI-NDS подписали Соглашение. Пакистан не в меньшей степени, чем Афганистан заинтересован в ликвидации вооруженных очагов в регионе Аф-Пака. Начатая в июне 2014 г. федеральной армией масштабная военная операция по ликвидации иностранных и местных боевиков, в июне 2015 г. может продемонстрировать значимые успехи. Большая часть экстремистов по тропам Гиндукуша перешла на территорию Афганистана, значительно усилив вооруженную антикабульскую оппозицию. Она продолжает создавать основную угрозу планируемым в пакистанской провинции Хайбер-Пахтунхва социально-экономическим реформам.

На этом можно было бы поставить точку, так как многолетние обращения военного истеблишмента к афганским властям о взаимном предоставлении разведданных реализованы. Но именно майское 2015 г. ISI-NDS соглашение стало причиной очередной прохлады во взаимоотношениях двух стран. Президент А. Гани направил гражданскому и военному руководству Пакистана письмо, в котором выдвинул несколько требований:

публикация официального заявления политического руководства Пакистана, осуждающего начало Движением Талибан наступательной операции;

принятие директивы военным руководством о ликвидации мест укрытий Талибан и последующих эффективных мер силами безопасности и гражданскими институтами власти по выполнению указанных директив;

продолжение антитеррористической кампании по ликвидации боевиков сети Хаккани, выявление лиц, ответственных за недавние террористические акты в Афганистане и аресты их;

помещение лидеров Шура Кветты и Шура Пешавара (лидеры афганского Движения Талибан) под домашний арест и инициирование судебных разбирательств против них и т.д.

В обращении к гражданским и военным властям Пакистана президент Афганистана А. Гани устанавливает срок выполнения требований – три недели. «Если этого не произойдет, – пишет А. Гани, – окно возможностей будет закрыто».

Ядерные страхи после украинского кризиса

Олег Барабанов - заведующий Кафедрой политики и функционирования ЕС и Совета Европы в Европейском учебном институте при МГИМО-Университете; профессор кафедры мировой политики факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»; старший научный сотрудник Фонда клуба «Валдай»

Ричард Вайц - Старший научный сотрудник, директор Центра военно-политического анализа, Институт Хадсона, США

Резюме Одним из последствий текущего украинского кризиса для глобальной безопасности стали возросшие «ядерные страхи» как среди политических элит, так и в мировом общественном мнении. Можно выделить несколько измерений подобных страхов.

Чего боится Россия?

a) Украинская атомная бомба

Прежде всего, существует возможность нарушения действующего статуса-кво в режиме нераспространения. Украинский политический кризис 2013-2014 гг. обострил дискуссии, до этого вялотекущие, о ядерном статусе Украины. Киев сделал несколько заявлений о том, что Украине необходимо обзавестись собственным ядерным оружием. Сторонники этой идеи указывают на нарушение положений Будапештского меморандума 1994 года. Согласно документу, три ядерных державы – США, Великобритания и Россия, – предоставили гарантии безопасности Киеву в обмен на его отказ от ядерного арсенала, оставшегося в наследие от СССР. Эта мера должна была послужить компенсацией безъядерного статуса Украины в соответствии с Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).

Первая волна таких заявлений относится к февралю-марту 2014 г. Подобными высказываниями отметились, среди прочих, ключевые политические фигуры, пришедшие к власти в результате Майдана: глава Радикальной партии Украины Олег Ляшко и бывший министр иностранных дел Украины Владимир Огрызко. Восстановление военного ядерного статуса Украины стало ключевым пунктом электоральной программы Олега Ляшко во время президентских выборов в мае 2014 года, где он занял третье место, набрав 8,32% голосов. Вновь к разговорам о ядерном оружии вернулся теперь уже бывший министр обороны Украины Валерий Гелетей, заявив в сентябре 2014 года, что если США (или НАТО) не предоставят военным силам Украины необходимые виды вооружений, украинское правительство приступит к созданию собственной атомной бомбы.

Естественно, в случае принятия такого решения, будет нарушен международный режим нераспространения. В то же время вопрос требует анализа реальных возможностей Украины в этой сфере.

Что касается ракет-носителей ядерных боеголовок, ситуация довольно прозрачна. Конструкторское Бюро Южное (Південне), расположенное в Днепропетровске, было важной частью советской ракетной программы, поэтому сомневаться в способности Украины производить ракеты-носители ядерных боеголовок не приходится. При этом, во времена СССР Украина не имела необходимого оборудования для обогащения урана в военных целях или для производства радиохимического плутония. Тем не менее, высокого научного уровня Института ядерных исследований Национальной академии наук Украины и других исследовательских центров может быть вполне достаточно для того, чтобы справиться с технологическими трудностями и произвести необходимое оборудование.

Более важным является вопрос об оружейных расщепляющихся материалах. Одним из возможных вариантов их получения может стать переработка отработавшего ядерного топлива с пяти атомных станций, расположенных на территории Украины. На одной из них – печально известной Чернобыльской АЭС, – установлены так называемые РБМК-реакторы, которые созданы по тому же проекту, что и советские военные реакторы серии «АД», предназначенные для производства плутония. Сегодня все отработавшее топливо, произведенное на Чернобыльской АЭС за более чем 20 лет ее эксплуатации, по-прежнему хранится там. В 2013-2014 гг. украинское правительство запустило программу по строительству в Чернобыле нового завода по переработке этого топлива и добыче из него плутония. Власти Украины обосновали это решение желанием обзавестись оборудованием для производства МОКС-топлива – смешанного оксидного уран-плутониевого топлива, – с тем, чтобы на территории Украины воспроизводился полный ядерный цикл. Не говоря уже о том, что такой план сам по себе противоречит идеологии гарантий МАГАТЭ, подобное оборудование очень легко может быть переориентировано на использование в военных целях.

Конечно, политическое решение о начале собственной ядерной программы ляжет дополнительным бременем на экономику Украины и поставит под угрозу ее финансовую устойчивость. Некоторые эксперты утверждают, что Украине просто не хватит финансовых ресурсов для ее выполнения. Но текущие крупномасштабные программы, спонсируемые ЕС и «большой семеркой», по реструктуризации Чернобыльской Зоны, включая завод по переработке топлива, могут поспособствовать и реализации проекта по созданию ядерного оружия. Кроме того, пример Пакистана и Северной Кореи наглядно демонстрирует, что наличие проблем в экономическом развитии не является препятствием на пути к созданию атомной бомбы.

Если Украина действительно начнет свою военную ядерную программу, то ядерные державы-члены НАТО не будут возражать против подобного развития событий (учитывая напряженность между Россией и США), и это не может не вызывать обеспокоенности со стороны России. По крайней мере, на сегодняшний день никто из западных политиков не призвал Украину отказаться от мыслей о ядерном оружии. Эта ситуация определенно очень серьезно повлияет на действующий международный режим нераспространения и будет иметь серьезные последствия для всей системы глобальной безопасности.

b) Возможна ли мировая ядерная война?

Россию беспокоит и возможность перерастания напряженности в отношениях между Россией и США в реальную ядерную войну, или, по крайней мере, включение такой возможности в повестку двусторонних отношений. Этот сценарий стал возможен в результате украинского кризиса. В сентябре уже упоминавшийся Валерий Гелетей заявил о готовности России нанести ядерный удар по территории Украины, что привнесло ядерное измерение в украинский конфликт. После этого, в свете возросшей напряженности между Россией и США и решений, принятых на саммите НАТО в Уэльсе о наращивании военного присутствия альянса вдоль российской границы на Балтике и в Арктике, многие российские эксперты заговорили о возможности провокаций, в том числе и взаимных, которые потенциально могут перерасти в открытую войну с применением ядерного оружия. Вероятность такого развития событий открыто обсуждалась во время всевозможных политических передач на российском телевидении в сентябре-октябре 2014. Таким образом, ядерные страхи передались и широким массам населения.

Все это вызвало новую серию дискуссий о способности (или неспособности) российских вооруженных сил удерживать США от возможного нанесения ядерного удара. Большинство таких обсуждений ведутся вокруг эффективности и потенциала системы противоракетной обороны США. Современная ситуация придала вес предсказаниям и страхам о том, что основной целью программы ПРО США является блокировка так называемого «второго удара» или «ответного удара» со стороны России на «первый удар» США. Активные заверения официальных лиц США о том, что американская система ПРО не имеет никакого отношения к России, кажутся довольно лицемерными. Ведь ПРО будут защищать США не от «первого удара», а от «ответного», когда российская ядерная мощь уже будет значительным образом ослаблена.

Как же на все это реагировать? В России довольно широко распространено мнение о том, что единственной действенной мерой в таких условиях будет выход из договора по СНВ и значительное наращивание числа российских стратегических боеголовок, что позволило бы превзойти мощность американской системы ПРО в случае «второго удара».

Очевидно, что подобные представления непосредственно связаны с потенциальным ослаблением системы взаимного сдерживания и мыслями о том, что «взаимное гарантированное уничтожение» больше не является единственным вариантом развития событий, как это было во времена холодной войны. На такие мысли наталкивают размышления о существующих обязательствах по СНВ/СНП в комплексе с действием американской системой ПРО.

c) Возможна ли тактическая ядерная война в Европе?

Украинский кризис также поставил вопрос о возможности тактической ядерной войны в Европе – на Украине или, шире, в Центральной и Восточной Европе – без перерастания в глобальную ядерную войну. Рассмотренные выше сценарии, предусматривающие становление Украины в качестве ядерной державы и принятие ее ядерного статуса странами Запада, могут привести к крупномасштабному конфликту между Украиной и Россией, а также способствовать применению ядерного оружия на ограниченном театре военных действий. Возможный обмен ядерными ударами между вооруженными силами Украины и России не обязательно приведет к мировой ядерной войне. Существует и возможность повторения в Восточной Европе индо-пакистанского сценария ограниченной ядерной войны.

Принимая во внимание подобный вариант развития событий, кажется вполне логичным, что Россия уже начала всерьез задумываться о собственной боеспособности. Ни для кого не секрет, что российская ядерная стратегия предусматривает возможность обмена ядерными ударами с США, а отнюдь не возможность применения ядерного оружия на ограниченном, тактически или регионально, театре военных действий.

Таким образом, перед Россией стоит две очевидные задачи. Первая – создать собственную эффективную систему ПРО для ограниченного театра военных действий. Вторая – увеличить готовность и удельный вес в оборонной системе тактических ядерных вооружений, а также пересмотреть подход к ракетам средней и малой дальности в своей оборонительной стратегии. На практике это будет означать выход из договора о РСМД. Следует отметить, что в российском экспертном сообществе уже давно бытует мнение о необходимости немедленного выхода из этого договора. Еще задолго до украинского кризиса часть экспертов пришли к осознанию, что ключевые угрозы для российской национальной безопасности исходят от «дуги нестабильности» вдоль российской границы, и что единственной действенной сдерживающей мерой должен стать возврат к возможности использования ракет средней и малой дальности с ядерными боеголовками. Недавно озвученные Украиной планы по становлению в качестве ядерной державы очевидно усилит дискуссии в российском экспертном сообществе о необходимости выхода из договора по РСМД.

***

Здесь приведены наиболее значимые из «ядерных страхов» России. Переход Украины к фактическому статусу ядерной державы поставит под угрозу и режим нераспространения, и систему международной безопасности в целом. Принимая во внимание все вышесказанное, Россия может поставить вопрос о более серьезном контроле за выполнением Украиной требований МАГАТЭ (как это сейчас происходит с Ираном). Но в контексте текущего противостояния между США (НАТО) и Россией, вряд ли подобные предложения будут благосклонно приняты Западом.

Кроме того, сегодня стало очевидным, что в результате украинского кризиса фокус российского общественного мнения сместился к рассмотрению более военизированных аспектов в российской ядерной стратегии, в отличие от «обычной» политической повестки, касательно режима нераспространения. Современные события сформировали новую реальность.

Чего боится Америка?

Ядерные страхи политической элиты США отличаются от страхов Москвы или же обыкновенных американцев. Опасения, связанные с украинским кризисом, не идут ни в какое сравнение со страхами, вызванными в 1961 г. Кубинским кризисом или, позднее, европейским ракетным кризисом времен администрации Рейгана. Угрозы Северной Кореи в отношении США и ее запуски ракет большой дальности также вызывают куда большую тревогу. Президент Обама ясно дал понять, что не планирует осуществлять военное вмешательство в конфликт, а его администрация тщательно избегает любого умышленного бряцания ядерным оружием. Опасения политических кругов Вашингтона, а также примыкающих к ним ученых, экспертов и заинтересованных граждан значительно менее целенаправленны и более спекулятивны. В этих кругах преобладает недовольство, вызванное тем, что кризис в Украине, вместе с другими факторами, может привести к дальнейшему горизонтальному распространению ядерного оружия, негативно сказаться на безопасности хранения связанных с ядерным оружием материалов и привести к возрастанию риска, хотя и небольшому, ядерного конфликта между Россией и США из-за взаимных недопониманий и ошибочных расчетов.

a) Распространение ядерного оружия

Хотя американские эксперты и недовольны неуважением России к Будапештскому меморандуму 1994 г., они считают практически невероятным приобретение Украиной ядерного оружия в результате кризиса. Отчасти поэтому США и Великобритания исключили возможность военного вмешательства в ответ на нарушение меморандума.

У Украины отсутствуют средства для немедленного воссоздания ядерного арсенала. Что еще более важно, следование по этому пути неизбежно ослабит поддержку со стороны Запада, а также спро воцирует Россию на принятие упреждающих действий, направленных на предотвращение появления еще одной ядерной державы в непосредственной близости от своих границ. Хотя западные лидеры и не делали открытых призывов к Украине отказаться от любых ядерных устремлений, они давали такие советы в частном порядке и, очевидно, пребывают в уверенности, что Киев последует этим советам. Как и в первые годы после холодной войны, политические круги США уверены, что украинские лидеры по-прежнему придерживаются старой логики о том, что безопасность Украины в большей мере обеспечивается хорошими отношениям с Западом и получением от него дипломатической, экономической и другой помощи, нежели возможной ядерной гонкой с Россией. Тем более, что это сделало бы ее крайне уязвимой для первого удара со стороны России.

Тем не менее, в США озабочены тем, что фактический проигрыш Украины в войне, а также нарушение гарантий безопасности, подразумевавшихся Будапештским меморандумом (даже принимая во внимание то, что он представлял собой политическое решение, а не правовой документ, обязательный к исполнению), ослабят международный режим нераспространения, который и так уже находится под угрозой в связи с различными факторами. Среди таких факторов можно назвать патовую ситуацию в переговорах между США и Россией по контролю за ядерными вооружениями, провал в организации конференции по созданию безъядерной зоны на Ближнем Востоке, незначительные успехи в переговорах по иранскому ядерному вопросу, отказ Северной Кореи, Индии и Пакистана сделать хоть один шаг в направлении ядерного разоружения. Существует опасность того, что конференция по пересмотру положений Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в следующем году окажется еще более напряженной, чем сессия 2010 г., даже если судьба Украины не побудит другие страны немедленно приступить к строительству собственной системы ядерного сдерживания. Например, с момента начала украинского кризиса, Казахстан и другие страны уже потребовали от ядерных держав предоставить более серьезные и конкретные гарантии ядерной безопасности. Но даже учитывая все вышесказанное, наибольшие угрозы режиму нераспространения по-прежнему исходят от Ирана и Северной Кореи. Кроме этих двух государств больше нет ни одной страны, которая бы столь рьяно стремилась завладеть ядерным оружием в обход существующих международных договоренностей.

b) Безопасность материалов, связанных с ядерным оружием

Конфликт между Россией и Западом вокруг Украины не воспрепятствовал проведению Саммита по ядерной безопасности в Гааге в марте 2014 года, не вызвал у Москвы желания порвать с Западом и выйти из шестисторонних переговоров по иранской ядерной проблеме и не помешал успешному сотрудничеству России, США и Казахстана по вопросу нераспространения (в результате этого сотрудничества Казахстан не так давно передал России отработавшее ядерное топливо). Тем не менее, из-за украинского конфликта программа Нанна-Лугара не смогла привести к укреплению сотрудничества между США и России в сфере противодействия угрозам в других странах, хотя на нее и возлагались большие надежды.

Значение российско-американского взаимодействия в сфере нераспространения по-прежнему трудно переоценить. Эффективными оказались совместные усилия России и США по вывозу высокообогащенного урана (ВОУ) из Сербии, Казахстана и других стран, предпринятые в сотрудничестве с МАГАТЭ и другими партнерами. Кстати, в рамках этого сотрудничества в 2012 году также было вывезено ядерное топливо с территории Украины, что лишило Киев возможности создать собственное ядерное оружие в краткосрочной перспективе. Довольно неожиданную возможность по уничтожению оружия массового уничтожения предоставила Сирия, чем не преминули воспользоваться США в партнерстве с Россией. Подобные возможности неизбежно будут возникать и в будущем, например, в связи со сменами режимов или другими национальными потрясениями, такими как возможный крах низкоэффективной коммунистической династии в Северной Корее или угроза захвата террористами ядерного оружия в Пакистане.

К сожалению, побочным ущербом от конфликта на Украине стала приостановка сотрудничества в рамках «большой восьмерки». Этот институт в некоторой степени утратил свой высокий статус в 1980-1990х гг., когда его начали рассматривать в качестве организации Великих держав, стремящихся к управлению всей мировой экономикой. В результате, большая часть экономических функций была передана «группе двадцати». Но «большая восьмерка» все же сохранила за собой часть важных функций, в частности, связанных с поддержанием режима нераспространения, включая создание инициативы «Глобальное партнерство против распространения оружия массового уничтожения и связанных с ним материалов». Учитывая сворачивание российско-американской Программы по совместному уменьшению угроз, в ближайшие годы Глобальное Партнерство (ГП) может стать самой важной площадкой по противодействию угрозам. В отсутствие «большой восьмерки» Глобальному Партнерству понадобится новая система управления.

Приостановка «большой восьмерки» также затруднит принятие решения по созданию новых механизмов, которые должны будут заместить завершающиеся в 2016 г. саммиты по ядерной безопасности. Поддержка России будет необходима для формирования новой архитектуры с тем, чтобы МАГАТЭ и другие институты могли продолжить эффективно работать в сфере обеспечения ядерной безопасности в отсутствие саммитов глав государств.

Экономические санкции против России могут также привести к тому, что правительство уменьшит финансирование проектов, направленных на обеспечение безопасности материалов, связанных с ядерным оружием. Хотя западные эксперты не особенно верят в то, что ИГИЛ или другие террористические организации могут завладеть ядерными материалами и создать радиологические рассеивающие устройства, их угрозы взорвать эти «грязные бомбы» в самом сердце западной цивилизации могут в значительно большей степени удержать Запад от военного вмешательства на Ближнем Востоке, нежели распространяемые сегодня видео с казнями или пустые угрозы. Причиной этому является, в первую очередь, психологическое отвращение и возможные экономические последствия.

Не нулевой является и угроза радиологического или ядерного терроризма, направленного против России. Этот вопрос все еще требует активного российско-американского сотрудничества в целях предупреждения террористических актов. Угрозы применения ОМУ становятся все более глобальными и сложными. По многим причинам все больше стран начинают активно рассматривать возможность развития собственных мирных ядерных программ, которые в дальнейшем могут быть переориентированы на изготовление ядерного оружия. Новые технологии, такие как лазерное обогащение урана, также ставят под угрозу режим нераспространения.

Отличные друг от друга подходы России и США, а также их возможности и отношения с другими в сфере безопасности могут дополнить друг друга и упростить работу этих стран по поддержанию режима нераспространения. Например, в зависимости от их связей с США или Россией, некоторые страны чувствуют себя более или менее комфортно, что создает почву для взаимовыгодного «разделения труда». Учитывая их исторически важные роли в поставках ядерных материалов и технологий и принимая во внимание значительные запасы этих материалов и оружия, сотрудничество между Россией и США в области нераспространения крайне важно для предотвращения доступа террористов и других негосударственных акторов к ОМУ, в первую очередь к ядерному оружию.

К сожалению, украинский кризис осложняет российско-американское взаимодействие и делает еще более трудным преодоление давно существующих различий во взглядах на приоритеты в области режима нераспространения. Аннексия Крыма только углубила существующие противоречия.

c) Риск возникновения вооруженных конфликтов между ядерными державами

Главный урок, который извлекли большинство европейских и евразийских правительств из кризиса на Украине – государства не должны вступать в военную конфронтацию с Россией, не являясь членами НАТО. Основное же послание, которое Вашингтон пытается донести до Москвы, заключается в том, что любая попытка использовать военную силу, или же гибридную тактику, совмещающую военные и невоенные инструменты, против члена НАТО (даже если он является государством бывшего социалистического лагеря или бывшей советской республикой) будет встречена решительным противодействием в соответствии с Пятой статьей Вашингтонского Договора, являющегося уставным документом НАТО.

Для того, чтобы придать своему посланию большую убедительность для России, а также успокоить нервничающих союзников по НАТО, США вместе с другими членами НАТО, стремятся исправить существующие недостатки в позиции сдерживания, занятой альянсом в Центральной и Восточной Европе. Пока реакция НАТО остается умеренной, а правительства стран членов-альянса пока игнорируют требования сторонников жесткой политики, настаивающих на установке постоянных баз на границе с Россией, на проведении масштабной программы по преобразованию системы ПРО НАТО в Европе в более эффективную систему защиты от ракетных ударов со стороны России по странам НАТО, или же на перемещение тактических ядерных арсеналов НАТО из Западной Европы, где они не нужны, в страны Восточной Европы, обеспокоенные российской военной угрозой.

Правительство России, естественно, недовольно подобным развитием событий. Пока российская риторика еще не достигла исторического минимума, который можно было наблюдать во время нахождения у власти администрации Джорджа Буша-младшего. В то время президент Путин высказывал открытые угрозы нацелить свои ядерные ракеты на территорию Украины в том случае, если она разместит у себя американские системы ПРО. Но и сегодня российские лидеры заявляют о намерениях увеличить ядерный потенциал страны и сообщают о том, что Крым теперь находится под защитой ядерного зонтика России. Также они отказываются вести переговоры с НАТО даже по такому вопросу, как снижение числа своих нестратегических ядерных вооружений, количество которых значительно превосходит количество подобного оружия у альянса. Россия продолжает участвовать в военных учениях, включающих в свою программу имитацию использования ядерного оружия. Также в российской ядерной доктрине содержится довольно сомнительная идея о том, что взрыв одной ядерной боеголовки может привести к де-эскалации конфликта, а не наоборот.

Одним из последствий действий России стало то, что в США возобновились дискуссии о том, как американское ядерное вооружение может влиять на формирование русских убеждений и поведения. Например, сейчас правительство США более склонно к публичным обвинениям России в нарушениях договора по РСМД, несмотря на то, что существует угроза выхода России из этого договора. Москва отмечает, что этот договор применяется только к России и США, которые должны в соответствии с ним отказаться от ракет дальностью 500 -5000 км. В то же время ракетами такой дальности обладают Китай, Индия, Пакистан и другие ядерные державы, а Россия, в отличие от США, находится в зоне их поражения. Однако, если Москва примет решение о выходе из договора, то российским производителям ракет придется распределить свои усилия в сфере научных исследований между несколькими проектами, связанными с созданием ядерных ракет-носителей. При этом проблемы, с которыми Россия столкнулась во время тестового запуска ракеты «Булава» с подводной лодки, показали, что ядерные возможности России и без этой дополнительной задачи вызывают много вопросов.

Кроме того, в настоящий момент США может дать симметричный ответ. Все большее число американских аналитиков высказываются за выход США из договора о РСМД – не для того, чтобы направить больше ракет на Россию, а для того, что бы противостоять ракетам средней и малой дальности Китая, которые нацелены на Тайвань, Японию и американские базы в Тихом Океане, включая, возможно, Южную Корею. Учитывая, как яростно Россия настаивает на том, что несколько невооруженных перехватчиков ПРО США в Европе направлены именно против нее, а не против ядерных ракет Ирана, можно представить себе, насколько болезненной будет реакция на размещение нескольких сотен американских ракет средней дальности в непосредственной близости от россий ского Дальнего Востока или где-то еще неподалеку.

Вне зависимости от того, что произойдет с договором о РСМД, представители администрации Обамы открыто признают, что, учитывая плохие отношения с Россией в сфере безопасности, обсуждение нового договора о сокращении стратегических вооружений невозможно как минимум до января 2017 г, когда кончатся сроки их полномочий. В остальных же политических кругах надежды на безъядерный мир в краткосрочной перспективе уже давно испарились. В то же время получило широкое распространение мнение о том, что ядерная политика США должна быть направлена на оперативные решения и сдерживание, а не на контроль над вооружениями и вопросы управления альянсами.

***

Несмотря на все вышесказанное, опасения США по поводу возможности ядерной войны между США и Россией остаются минимальными. Разворачивающаяся на наших глазах война в Сирии является наглядным тому примером. Если в 1973 г. во время ближневосточного кризиса Советский Союз повысил уровень ядерной угрозы и предпринял некоторые другие меры по демонстрации своей ядерной мощи, то сегодня Российская Федерация не стала запугивать США применением военной силы в ответ на объявление Обамы о готовности нанесения ядерных ударов по сирийскому правительству после применения последним химического оружия. Такую же степень сдержанности проявили и США и их партнеры по НАТО во время украинского кризиса.

Основным источником недовольства и беспокойства США является то, что правительства других стран, в первую очередь Китая, могут использовать ту же тактику, что и Россия, для удовлетворения своих территориальных претензий. Копируя поведение России во время конфликтов в Грузии и в Украине, такие государства могут начать оказывать постоянное давление на соседние страны, чтобы в подходящий момент разморозить конфликт, рассчитывая на то, что США не применит против них военную силу. Мотивацией для них может являться то, что США пока отказываются от идеи применения силы против Северной Кореи, Ирана или Сирии, несмотря на то, что те пересекли «красные линии» в области разработки и применения оружия массового уничтожения. В случае более агрессивных действий со стороны Китая или Северной Кореи риск войны между каждым из этих государств и США возрастет, т.к. последние будут вынуждены применять военную силу для защиты своих партнеров в регионе, например Японии или Южной Кореи. Естественно, Россия также понесет человеческие, финансовые и другие потери, если война дойдет до стадии обмена ядерными ударами между одной из этих стран и США. Даже если Пентагон не будет наносить ядерные удары вблизи российской территории, гуманитарная катастрофа и крушение азиатской, а затем и глобальной экономики, окажет пагубное влияние и на Россию.

К счастью, российская дипломатия осознает все риски подобного развития событий и не поощряет участие Китая в военном противостоянии с соседними странами. Также Москва по-прежнему бок о бок с Вашингтоном и Пекином настаивает на прекращение провокаций и ядерных испытаний Северной Кореей. Первостепенная задача сейчас – поддержать это трехстороннее сотрудничество по вопросам иранской и северокорейской ядерной программ и избежать прямых военных столкновений между тремя державами. В будущем же можно будет распространить это сотрудничество и на другие сферы, когда для этого будут созданы более благоприятные условия.

Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publication/

Украина. Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 14 июня 2015 > № 2907531 Олег Барабанов, Ричард Вайц

За прошедший год по меньшей мере 4300 беженцев из Афганистана и Пакистана получили гражданство Индии.

Гражданство было предоставлено афганским индусам в рамках правительственной программы, согласно которой гражданами Индии станут 200 тысяч беженцев из соседних стран.

Программа была сформирована по инициативе индийского министра внутренних дел Раджнатха Сингха. Глава МВД заявил, что Индия всегда будет домом для преследуемых индусов, которые ищут убежище, сообщает газета «Times of India».

По данным газеты, в настоящее время в Индии проживают около 200 тысяч индийских беженцев из Пакистана, Афганистана и Бангладеша. Еще 19000 человек получили долгосрочные индийские визы.

Государство ОАЭ заняло первое место в регионе Ближнего Востока и Северной Африки и шестое место в мире по уровню безопасности и количеству преступлений.

Согласно Индексу верховенства права, опубликованному неправительственной организацией «The World Justice Project», по показателям безопасности ОАЭ опередило такие страны как США, Великобритания, Канада, Франция, Германия и другие. В целом, как говорит, председатель организации, жители ОАЭ являются миролюбивыми, а также высок уровень контроля правопорядка в стране.

В соотношении на душу населения, уровень преступности в ОАЭ крайне низок. Кроме того, по количеству внутригосударственных конфликтов Арабские Эмираты получили наивысший балл.

«The World Justice Project» - это независимая, многоотраслевая организация, направленная на продвижение верховенства права в мире.

В оценке организации участвовало 102 государства. Результаты оценки складываются из ответов 1000 респондентов в трех крупнейших городах каждой страны, а также согласно данным, предоставленным юристами и научными работниками.

В отношении правопорядка и безопасности ОАЭ опередило такие государства, как Швеция, Канада, Австралия, Германия, Новая Зеландия, Норвегия, Великобритания, США, Франция, Испания и другие.

Наивысший балл по уровню безопасности получили Япония, Дания, Финляндия, Сингапур и Узбекистан.

Что касается Индекса верховенства права 2015, ОАЭ заняло 27 место в мировом соотношении, опередив Италию, Грецию, Малайзию, Россию, Турцию и др. Первыми по индексу верховенства права являются Дания, Норвегия, Швеция, Финляндия, Нидерланды, Новая Зеландия, Австрия, Германия, Сингапур и Австралия.

Наихудшие показатели принадлежат таким государствам, как Венесуэлла, Афганистан, Зимбабве, Камбоджа, Пакистан, Камерун, Нигерия, Уганда, Боливия и Бангладеш.

По оценке «The World Justice Project», общественные институты в ОАЭ довольно развиты и не имеют коррупции (13 место в мировом значении). При низком уровне преступности (6 место в мире), работа судов оценена в качестве эффективной и независимой.

ОАЭ. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > russianemirates.com, 14 июня 2015 > № 1398105

ИГИЛ стремится к использованию оружия массового поражения

Владимир Платов

Всем хорошо известно, что боевики ИГИЛ вооружены до зубов. По данным организации Conflict Armament Research, джихадисты имеют в своем распоряжении американские винтовки, китайские автоматы и противотанковые снаряды. Это оружие оказалось в руках боевиков халифа Абу Бакра аль-Багдади не только как трофей в результате боевых столкновений с законными властями Ирака и Сирии. Его значительная часть была передана так называемым «умеренным сирийским повстанцам», перешедшим на сторону ИГИЛ, сердобольными до организации на чужой территории войн и вооруженных конфликтов Соединенными Штатами, о чем уже неоднократно писали различные мировые информационные агентства.

Однако из рекламных заявлений подручных халифа аль-Багдади в последнем номере пропагандистского журнала этого террористического формирования Dabiq следует, что ИГИЛ взяло курс на создание и использование собственного арсенала оружия массового поражения, включающего не только химическое и биологическое оружие, но и ядерное. В частности, лидеры «Исламского государства» заявляют, что оно будет в состоянии скоро приобрести ядерное оружие — …в Пакистане. Вместе с тем, по мнению многочисленных экспертов, этот сценарий маловероятен, так как пакистанский ядерный арсенал находится в настоящий момент под надежным присмотром властей Исламабада.

В развитие этих заявлений активистов ИГИЛ, на днях издание The Independent, со ссылкой на данные австралийской разведки, подтвердило, что боевики этой террористической организации уже захватили достаточное количество радиоактивного материала для создания оружия массового поражения — «грязной ядерной бомбы», распыляющей радиоактивные вещества на значительное расстояние при помощи взрывной волны.

В связи с этим 5 июня в Перте прошло заседание Австралийской группы — объединения из 41 государства, направленного против распространения химического и биологического оружия. Как заявила на нем глава австралийского МИД Джулия Бишоп (Julie Bishop), спецслужбами многих стран отмечается активное рекрутирование ИГИЛ в последнее время высококвалифицированных специалистов для производства химического и иного оружия массового поражения, а сама эта организация уже применила хлор в своих боевых операциях в Ираке. И если обладание ИГИЛ ядерным оружием в настоящий момент вызывает пока еще скептическую оценку, то наличие химического и бактериологического вооружения многими экспертами оценивается как весьма реальное.

Об устремлениях ИГИЛ к обладанию химическим оружием, в частности из арсеналов в Ливии, написала недавно газета Il Giornale. Так, в сентябре 2014 г. Организация по запрещению химического оружия, занимавшаяся мониторингом процесса ликвидации сирийского ХО, сообщила, что в Ливии еще предстоит уничтожить 60% «исходных веществ», которые могут быть превращены в химическое оружие. Речь идет о 850 тоннах материала, и теперь это оружие, по убеждению автора статьи, может оказаться в руках головорезов ИГИЛ.

О захвате боевиками террористической группировки промышленных объектов по хранению хлорсодержащих веществ в середине декабря 2014 года правительство Сирии сообщило в Организацию по запрещению химического оружия.

В течение последних месяцев неоднократно уже высказывались веские подозрения об использовании ИГИЛ в Ираке и Сирии хлорсодержащего газа зарин, который поражает нервную систему противника. Об этих случаях писали многие информационные агентства, включая и газету Washington Post, о них уведомили в феврале с.г. иракские власти Организацию по запрещению химического оружия.

Однако факты использования исламскими террористами хлорсодержащего газа, в частности в Ираке, не является новинкой. Еще в 2006-2007 гг. «Аль-Каида в Ираке», явившаяся предшественницей ИГИЛ, использовала грузовики, начиненные таким газом и TNT для осуществления террористических акций в провинции al-Anbar.

Устремления ИГИЛ к обладанию и использованию оружия массового поражения подтверждают и сведения, полученные в ходе расшифровки содержания жесткого диска компьютера, захваченного у одного из боевиков ИГИЛ, где были прямые инструкции по применению химического, бактериологического (в частности, вирусов бубонной чумы) и иного оружия массового поражения в предстоящих операциях этой террористической организации. Весьма подробно об этой информации рассказал читателям журнал Foreign Policy.

В указанных условиях становится понятным выдвинутое в прошлом году боевиками ИГИЛ требование взамен захваченных ими заложников освободить Аафию Сиддики (Aafia Siddiqui) – также известную как «Леди Аль-Каида» – пакистанку, арестованную в 2008 г. в Афганистане с документами по химическому и бактериологическому оружию (ранее следы этой дипломированной специалистки известного в мире Massachusetts Institute of Technology (MIT) были потеряны в 2003 г., после ее возвращения в Пакистан). Во время ее допроса она воспользовалась невнимательностью охранников, захватила их оружие и стала стрелять в них. Потом она была осуждена на 86 лет тюрьмы и отбывает наказание в Техасе.

Другим «символом» специалиста по оружию массового поражения для ИГИЛ является Салех Джассим Мохаммед Фалах аль-Саба (Saleh Jassim Mohammed Falah al-Saba), он же «Abou Malik», «эксперт» в области химического оружия, работавший на заводе Al-Muthanna во времена Саддама Хуссейна, а затем (в 2005 г.) присоединившийся к Аль-Каиде. в 2005 г.

Распространение в последние месяцы деятельности ИГИЛ на все большую территорию и его способность набора десятков тысяч новобранцев, определенная часть которых имеет хорошую техническую подготовку в области химического, бактериологического и даже ядерного оружия, полученную в том числе и на Западе, особо остро ставят вопрос о необходимости мирового сообщества противостоять такой угрозе.

Более 300 млн. долл. США потребуется для строительства таджикского участка проекта CASA-1000, который предполагает возведение линии электропередачи для поставок электроэнергии из Таджикистана и Кыргызстана в Афганистан и Пакистан. По данным источника, планируется построить две линии - линию переменного тока, протяженностью 115 км, из Регара до ГЭС «Сангтуда-1», и линию постоянного тока, протяженностью 116 км, из Сангтуды до границы с Афганистаном. Также нужно будет установить на территории республики переменно-постоянную конвертерную подстанцию. Это очень мощное, дорогостоящее оборудование, стоимостью порядка 150 млн. долл. США. По данным энергосектора страны, финансовыми партнерами Таджикистана для реализации таджикского участка проекта являются Всемирный банк, правительство США, Исламский банк развития (ИБР), и некоторые другие арабские фонды и международные финансовые институты. В частности, для реализации таджикской части проекта CASA-1000 Всемирный банк одобрил грант в размере 45 млн. долл. США. Кроме того, 15 млн. долл. США составит доля Правительства Таджикистана, 7,5 млн. долл. США выделяет правительство США посредством USAID. Доля ИБР в проекте составит 70 млн. долл. США. По данным Министерства финансов, в госбюджете Таджикистана на 2015 год на реализацию таджикского участка указанного проекта предусмотрено выделение 13 млн. сомони (2,1 млн. долл. США). Ранее сообщалось, что практическая реализация проекта начнется в 2015 году и завершится в 2018 году.

Avesta.Tj, 04.06.2015 г.

Иран и «афганский вопрос»

Николай Егоров

Афганистан вот уже 37 лет, с момента Апрельской революции 1978 года, продолжает оставаться «головной болью» всего международного сообщества. За полтора десятилетия XXI века окончательно оформились два подхода к этому многострадальному государству и населяющим его людям. Для США и НАТО Кабул – это точка для реализации глобальных геополитических проектов. Для Ирана и стран-членов ШОС – это сосед, от благополучия которого зависит стабильность всего региона.

Иран, без всякого сомнения, вместе с США и СССР − в тройке мировых лидеров по объему колоссальных безвозвратных экономических затрат и политических усилий на решение «афганского вопроса», израсходованных за последние три с лишним десятка лет. Разговоры о том, что все эти затраты и усилия – неспроста, имеют под собой некую корыстную подоплеку, не выдерживают проверки статистическими данными.

Да, иранский бизнес вот уже несколько лет активно «вкладывается» в серьезные экономические проекты своего восточного соседа − строительство транспортной инфраструктуры, сельское хозяйство, производство электроэнергии и телекоммуникацию. Но при внимательном изучении вопроса очень скоро выясняется, что из-за политической нестабильности средний срок окупаемости затрат, вложенных в «афганские проекты», составляет для предпринимателей из Ирана от четырех до шести лет. У большинства из них попросту нет достаточного количества средств для столь длинных инвестиций, а потому от 60 до 70 процентов крупных проектов, которые иранский бизнес реализует в Афганистане, прямо или косвенно поддерживаются Тегераном за счет государственного бюджета.

Кроме того, безвозмездная финансовая помощь Кабулу − в рамках, взятых на себя Ираном международных обязательств – за прошедшие четыре года составила 500 миллионов долларов. Еще 400 миллионов запланировано к перечислению до конца 2016 года. Но и этим стоимость афганского вопроса для Тегерана не ограничивается, поскольку начиная с 2003 года Иран тратит на борьбу с потоком афганских опиатов около 50 миллионов долларов в год. Для прикрытия границы с Афганистаном Тегеран вынужден содержать в постоянной боевой готовности около 50 тысяч военнослужащих, пограничников и сотрудников подразделений Корпуса стражей Исламской революции, не говоря уже о затратах на сооружение инженерной системы заграждений и развертывание комплексов технического наблюдения на границах с Афганистаном, на что за последние десять лет было израсходовано около 7 миллиардов долларов. Фактически, цена «афганского вопроса», вложения в безопасность и стабильность соседнего государства для Тегерана по самым приблизительным расчетам составляет в последние 12 лет от 0,9 до 1,2 процентов ежегодных расходов государственного бюджета.

По разным оценкам, только прямые расходы Ирана в связи с афганским вопросом за последние три десятка лет составили более триллиона долларов. Иранская общественность многократно требовала обратиться в международные судебные органы с иском о возмещении ущерба в результате иностранных вторжений в Афганистан. Похоже, все идет к тому, что рано или поздно Иран предъявит счет странам-агрессорам.

«Иранский интерес» в Афганистане: цели и методы

Рассказы удостоенного Нобелевской премии в номинации «беспощадная борьба за нужный США мир в остальном мире» Барака Обамы об уходе из Афганистана так и остались разговорами. Слишком уж это удобно для Вашингтона это место, чтобы его покидать. Тем более, что и все юридические основания для этого созданы: в ноябре 2014 года парламент Афганистана абсолютным большинством голосов принял резолюцию, которая призывает США и НАТО оставить в стране на неопределенный срок – «до окончательной стабилизации» − около 12 тысяч военнослужащих, 9800 из которых – американские солдаты и офицеры.

Вашингтон, таким образом, сохраняет свое военное присутствие вблизи иранских границ, и это не может не вызывать серьезной озабоченности в Тегеране. Тем более, что с одобрения американцев, расширением своего присутствия в Афганистане серьезно занимаются саудиты, активно спонсирующие здесь воинствующих противников шиизма ваххабитов-деобандистов и создающие подконтрольные Эр-Рияду «центры исламской мысли». Два этих фактора, американское присутствие и саудовская экспансия, формируют политическую повестку иранских интересов в Афганистане. В которой дополнительными пунктами стоят нарастающие объемы производства опиатов, появление в стране ячеек ИГИЛ и формирование на афганской территории «штаба», координирующего движение белуджских сепаратистов.

На сегодняшний день основные иранские интересы в Афганистане выглядят следующим образом:

стабильность центральной власти в Кабуле и обязательное соблюдение баланса в правящих элитах между пуштунами и остальными этническими группами;

полный вывод американских войск из Афганистана;

блокирование саудовского проникновения и нейтрализация возрастающего влияния Эр-Рияда на Кабул;

экономическое и политическое развитие проживающих в Афганистане таджиков и хазарейцев;

обеспечение безопасности афганских шиитов и предотвращение эскалации суннито-шиитского противостояния в стране;

противодействие росту экстремизма и поддержки внешними игроками сепаратизма белуджей;

сокращение объема производства опиатов и наркотранзита;

развитие совместно с Индией транспортной инфраструктуры страны для создания транзитного коридора к иранскому порту Чебахар.

Реализация этих интересов в Афганистане осуществляется, главным образом, тремя государственными институтами Ирана, координирующими политические и экономические усилия Тегерана:

духовными учреждениями религиозной столицы Ирана – города Кум, которые формируют механизмы «мягкой силы» и идеологию «шиитского Пробуждения», причем, не только в Афганистане, но и по всему Ближнему и Среднему Востоку, включая Пакистан и Индию;

министерством информации, на которое возложена задача поддержания контактов с политическими и управленческими элитами в Кабуле, включая депутатов Лойя Джирги, различных афганских министерств и ведомств, в том числе занятых экономическими вопросами;

Корпусом стражей Исламской революции (КСИР), отделения которого в Мешхеде и в Бирджанде осуществляют непосредственное руководство борьбой с подрывной деятельностью против Ирана, ведущейся с афганской территории.

Иранское общество и афганская диаспора

Об эффективности и успешности иранской политики поддержания стабильности в Афганистане, о том авторитете, которым Иран пользуется у шиитов этой страны, можно судить не только по показателям объемов финансовой помощи и количеству работающих на территории многострадальной страны предприятий в самых различных отраслях – от ирригации и сельского хозяйства до торговли, телекоммуникаций и дорожного строительства. Признательность и лояльность афганских шиитов выразилась и в том, что одна часть из них выразила готовность принять участие в вооруженной борьбе против интервенции «интернационального джихада» в Сирии, а другая, весьма многочисленная, обратилась к Тегерану с просьбой поддержать создание отрядов самообороны против возникающих в стране ячеек «Исламского государства».

Во многом это стало следствием взвешенной политики, которую Тегеран проводит вот уже четвертый десяток лет в отношении многочисленной афганской диаспоры, появившейся в стране в 80-ые годы. Разумеется, далеко не все здесь благополучно, и в самом иранском обществе идут жаркие дискуссии о текущем положении и, главное, перспективах этой диаспоры. Но, в целом, иранский опыт поддержки афганских беженцев, обошедшийся Тегерану в немалую сумму, заслуживает самого пристального внимания.

По данным Бюро по делам иностранных граждан Ирана, общее количество афганцев на территории страны к 2014 году составляло около трех миллионов человек. Причем от 1,4 до 2 миллионов из них проживают, фактически, нелегально, существуя за счет сезонных заработков или выполнения неквалифицированных работ. Масштабным явлением стал недавний футбольный матч в рамках кубка Азии между сборными командами Ирана и Афганистана на тегеранском стадионе «Азади». Из 100 тысяч присутствующих болельщиков – 80 тысяч были афганцы. В то же время, согласно данным правительственных служб, легально пересекали границу с целью посещения матча лишь около полусотни афганских граждан.

В первые годы советской кампании в Афганистане количество беженцев в Иране составляло от 8 до 10 миллионов человек. С 1985 по 2010 годы афганцев, проживающих нелегально на территории Ирана, было от 5 до 7 миллионов человек. Ни одна другая страна не осилила и не выдержала бы подобное количество «нелегальных мигрантов». «Миролюбивый Запад», «отзывчивые арабские государства», фактически все мировое сообщество отстранились от этой гуманитарной катастрофы, переложив всю тяжесть ее решения на иранскую экономику, подорванную, напомню, многолетней войной.

Это обернулось колоссальной проблемой, начиная от угрозы собственной национальной безопасности до возникновения масштабных размеров гуманитарной катастрофы на территории страны. Особенно для страны, находящейся затем под экономическими санкциями, а следовательно не имеющей финансовых возможностей для создания таких условий, при которых диаспора подобного размера не смогла бы криминализоваться. Частично избежать этого не удалось и Ирану, поскольку по данным официальной статистики, 228 тысяч афганцев к настоящему времени были осуждены и находятся в тюрьмах за совершение различных преступлений.

Напряженности в отношении иранского общества к афганской диаспоре добавляет и то обстоятельство, что в условиях безработицы часть населения полагает, что афганцы, согласные работать за меньшую зарплату, «отбирают» вакансии у местных. Эти настроения приняли такой размах, что в мае нынешнего года депутаты иранского парламента обратились со специальным запросом в министерство внутренних дел республики с требованием разобраться в ситуации. В разгар санкций, иранское правительство вынуждено было сокращать государственные расходы, направляемые на поддержку беженцев из Афганистана. В частности, дети нелегальных мигрантов были лишены возможности бесплатно получать образование и пользоваться медицинской помощью. В мае нынешнего года Верховный лидер Ирана Али Хаменеи потребовал, чтобы этот порядок был отменен. Красноречивым свидетельством успехов иранского руководства в работе с многочисленной и проблемной афганской диаспорой служит хотя бы тот факт, что уровень образованности в семьях беженцев превышает аналогичные показатели в Афганистане, а детская смертность снизилась на порядок. Тегеран объявил о том, что большинство афганцев должно вернуться на родину. Однако, понимая, что Кабул не может ни обеспечить им рабочие места, ни создать доступ к образованию и медицинским услугам, ни гарантировать безопасность, иранское руководство не спешит ускорить процесс выдворения нелегальных мигрантов, беря на себя дополнительные гуманитарные и бюджетные обязательства по поддержке и Афганистана, и его населения.

********

Одной из последних громких инициатив Ирана в деле внутриафганского урегулирования стало посредничество в переговорах официального Кабула с движением Талибан. Закрытые встречи представителей Исламской республики с талибами, идущие с прошлого года, отнюдь не означают, что Тегеран принял решение рассматривать их как союзников. Скорее уж как партнеров по переговорному процессу, поскольку, во-первых, без активного диалога с талибами политическое урегулирование в афганском вопросе невозможно. А, во-вторых, Талибан в качестве хоть временного партнера куда предпочтительнее, чем появляющиеся в стране массовым порядком ячейки ИГИЛ. В Тегеране уверены, что нестабильность в Афганистане, да и во всем регионе, связанная с появлением там «джихадистов», в любой момент может обостриться. Поэтому серьезно рассчитывают на то, что к односторонним иранским усилиям в решении «афганского вопроса» добавятся скоординированные на высшем уровне мирные инициативы государств-членов ШОС, поскольку это отвечает интересам всех стран региона.

Сегодня, 11 июня в конференц-зале «Гранд Отель Казань» состоялось открытие лагеря «Инновации для диалога и сотрудничества» и форума молодых предпринимателей стран ОИС, участниками которых стали представители из 27 стран мира.

Гостями церемонии открытия стали министр по делам молодежи и спорту Республики Татарстан Владимир Леонов, первый заместитель руководителя Агентства инвестиционного развития Республики Татарстан Инсаф Галиев, директор секретариата ICYF-DC Эльмаддин Мехдиев и руководитель сообщества «Сэлэт» Джавдет Сулейманов.

Для удобства иностранных участников церемония открытия проходила на английском языке, вел церемонию исполнительный директор ТРМОФ «Сэлэт» Тимур Сулейманов. Владимир Леонов также обратился к участникам на английском и поприветствовал их на татарстанской земле. «Мы надеемся, что вам понравится в Казани – одном из красивейших городов России, а встречи, которые вы посетите, будут для вас очень полезными. Для нас большое удовольствие принимать этот форум. Мы со своей стороны постараемся сделать все, чтобы этот форум стал ежегодным», - сказал министр.

Инсаф Галиев отметил, что те контакты, которые молодые участники приобретут здесь, станут основой развития молодежного движения предпринимателей по всему миру: «Для нас очень важно, что все больше молодых людей приезжают в Казань на такие значимые мероприятия как Kazan Summit. В этом году почетным гостем саммита является президент группы Исламского банка развития из Саудовской Аравии Ахмед Мохаммед Али аль Мадани, но и вы – молодые предприниматели – тоже являетесь для нас почетными гостями. За вами – будущее!»

Лагерь направлен на выявление и поддержку интересных проектов и формирование бизнес-контактов между Россией и международным сообществом. По словам организаторов, в рамках мероприятия будет не только проведено обучение участников новому качеству проектного управления, но и сформированы все условия для реализации потенциала молодежи мусульманских стран через поддержку интересных авторских проектов.

Участниками лагеря стали начинающие бизнесмены – 100 молодых предпринимателей в возрасте от 18 до 30 лет., которые привли в Казань свои оформленные бизнес-идеи. География гостей разнообразна, свои проекты в Казани представят молодые предприниматели из 27 стран: России, Туниса, Нигерии, Египта, Ирака, Бангладеша, Азербайджана, Турции, Малайзии, Киргизии, Филиппин, Афганистана, Мавритании, Алжира, Индонезии, Казахстана, Индии, Малави, Пакистана, Уганды, Франции, Узбекистана, Мали, Чада, Черногории, Кении, Бостона и Герцеговины, Армении, Йемена, Непала, Германии, Ганы, Польши, Бенина, Гвинеи, Беларуси, Либерии, Гамбии, Сирии, Шри-Ланка, Палестины, США, Швеции, Ливии, Таджикистана, Македонии, Марокко, Судана, Гвинеи, Ирана и Камеруна.

В ходе лагеря участников ждут встречи с известными бизнесменами стран ОИС, обширная экскурсионная программа по историческим, культурным и священным местам, деловые игры и многочисленные мастер-классы по проектному управлению. Вся образовательная составляющая Лагеря будет проходить в недавно открытом Международном центре образовательных технологий «Сэлэт». Участники Первого Казанского Лагеря также примут участие в отдельной панельной сессии VII Международного Экономического Саммита России и стран ОИС KAZANSUMMIT 15-16 июня 2015 года. В ходе работы стратегических форумов будущие бизнесмены подискутируют на темы «Исламские финансы для конструктивной глобальной торговли и инвестиций», исламской экономики, банкинга и инвестиций. Финалом станет презентация доработанных бизнес-проектов, оценку которым дадут крупные инвесторы.

На протяжении трех дней участники будут дорабатывать свои идеи вместе с тренерами проекта. Наставниками участников станут Наталия Чардымова (Тренер Совета Европы, тренер программ Сальто и Erasmuss, тренер программы добровольцев Всемирного наследия (ЮНЕСКО), генеральный директор Межрегионального проекта «Академия инноваций, Соучредитель неформальной образовательного пространства «Эдуарт», Доктор философии в социальной психологии в университете Сан-Диего в США); Федор Микушкин (Кандидат экономических наук , генеральный директор тренинговой и консалтинговой компании «СТОУН», Председатель «Гильдия тренеров», тренер сети MSN, тренер по проверке качества проектов IPEN); Наталия Никитина (тренер Совета Европы, руководитель международных проектов для молодых людей (EVS), автор-разработчик социальных технологий «Время Банка», эксперт программы «Добровольчество» благотворительного фонда «Виктория», основатель и директор Центра развития успеха «Ellipsis», автор и ведущий бизнес-тренингов для профессионального и личного успеха для средних и крупных предприятий), Анна Фельдман (руководитель Международного центра образовательных технологий «Сэлэт», ассоциированный тренер по личному развитию и креативности компании Dextera Training (Чехия), соучредитель Ресторана неформального образования EduArt, действительный член Всемирной организации добровольческих усилий IAVE).

Участников ждет встреча с Президентом Республики Татарстан Рустамом Миннихановым, в рамках которой молодые предприниматели в режиме открытого диалога смогут задать интересующие их вопросы главе республики.

Почетными гостями Летнего молодежного лагеря станут Президент Молодежного форума Организации Исламского сотрудничества Эльшад Искандеров, вице-президент Ассоциации мусульман-предпринимателей Российской Федерации Айдар Шагимарданов, Президент Торгово-промышленной палаты Турецкой Республики Рифат Хисарчикилоглу, координатор Сети молодых предпринимателей стран ОИС Мухамед Шуйауиддин Ахмет, руководитель Аппарата Президента Молодежного форума ОИС Эльчин Асгаров и многие другие.

Организаторами мероприятия выступили Министерство по делам молодежи и спорту Республики Татарстан, Молодежный форум Организации исламского сотрудничества (ICYF-DC) и Татарстанский республиканский молодежный общественный фонд «Сэлэт».

Федеральный суд в Майами, штат Флорида, приговорил братьев-иммигрантов из Пакистана к многолетнему тюремному заключению за планирование терактов в Нью-Йорке и попытку убить маршалов США, сообщило местное издание Sun-Sentinel.

Раис Алам Кази, которому 22 года, был приговорен к 35 годам тюрьмы, что на три года больше, чем предусматривает его соглашение с прокурорами, по которому он признал себя виновным. Осужденный признался, что ездил на велосипеде по Манхэттену, выбирая места, где теракт имел бы наибольшее количество жертв. Его брат и пособник Шахрияр Алам Кази был осужден на 20 лет тюрьмы.

Судья Бет Блум заявила пакистанским иммигрантам, что они злоупотребили полученным гражданством США, планируя убивать сограждан-американцев. "Вы террористы, злые люди, и дела ваши злы", — заявила судья подсудимым.

Ранее братья Кази признали себя виновными в заговоре с целью проведения теракта и в заговоре с целью убийства маршалов США. Они заявили, что хотели взорвать бомбу на Манхэттене в ноябре 2012 года. По словам судьи, эффект от взрыва мог быть не меньшим, чем при теракте на Бостонском марафоне, где погибли трое и были ранены более 250 человек.

Следствие установило, что Раис Кази ездил в Нью-Йорк в надежде найти работу, чтобы заработать на бомбу. Работы он не нашел и ночевал в транспорте, в мечети и в кафе, а днем объезжал возможные цели теракта. Согласно показаниям осужденных, Раис пытался присоединиться к экстремистам в Афганистане в 2011 году, но впоследствии решил стать террористом-одиночкой. Его удалось разоблачить с помощью информатору ФБР. Раис Кази заявил информатору, что контактировал с представителями "Аль-Каиды".

Кроме того, оба брата были приверженцами радикального американского проповедника Анвара аль-Авлаки, который был уничтожен в 2011 году в Йемене авиаударом США.

В апреле 2014 года братья пытались бежать из-под стражи в Майами и покушались на жизнь охранявших их приставов. Двое сотрудников получили травмы во время нападения подсудимых.

Алексей Богдановский.

Иностранцы озадачены дороговизной квартир в Хельсинки

Многие, кто переезжает жить в финскую столицу, удивляются высокой стоимости жилья в этом городе по сравнению с их родной страной.

«Те, кто приезжает сюда, думают, что жилье на периферии Европы должно быть дешевым. Они удивлены тем, что уровень цен на дома и квартиры в Хельсинки такой же, как в Лондоне», - рассказывает Элина Эскела, исследователь в Университете Хельсинки, сообщает Helsinki Times.

Для своей докторской диссертации Элина Эскела опросила 70 иностранцев, которые переехали в Хельсинки с целью дальнейшей учебы или получения докторской степени. Это были люди со всего мира: из Канады, Китая, Франции, Японии, Кении, Пакистана и США, а также Индии.

Например, Клаудио Камачо из Испании считает, что стоимость жилья в столичном регионе Финляндии значительно выше, чем в его родной стране. «В Испании маленькой квартирой считается объект площадью 90 кв.м. Здесь же на эти деньги я смог найти для себя и своей девушки лишь апартаменты площадью 45 «квадратов»», - жалуется опрошенный.

Напомним, аренда в столичном регионе Финляндии стабильно дорожает.

На протяжении уже 36 лет, в особенности последних 14 из них, Пакистан пребывает в состоянии негласной войны с Афганистаном, заявил накануне афганский президент Ашраф Гани.

В ходе визита в беспокойную южную провинцию Кандагар глава государства заявил, что восстановление мира с пакистанской стороной имеет ключевое значение для стабилизации ситуации с безопасностью, в большей степени, чем переговоры с повстанческим движением «Талибан».

Президент сообщил, что Кабул дал понять Пакистану о своём беспокойстве, но при этом подчеркнул, что заключение мира между двумя сторонами должно быть произведено на условиях Афганистана, передаёт телеканал «Толо».

Ашраф Гани не обошёл вниманием и проблему линии Дюранда, спорной границы между двумя государствами. Афганский лидер пообещал, что решение данного вопроса будет найдено, но пока он не подпадает под полномочия ни президента, ни правительства ИРА, поскольку первостепенной задачей является именно восстановление мира.

Совместная пресс-конференция с Председателем Совета министров Италии Маттео Ренци.

По итогам переговоров в Милане Владимир Путин и Маттео Ренци дали совместную пресс-конференцию.

В.Путин: Уважаемый господин премьер-министр! Дамы и господа!

Прежде всего хочу поблагодарить наших итальянских друзей за приглашение, за замечательную организацию работы выставки.

Сегодня мы вместе с господином Маттео Ренци – он уже об этом сказал – посетили российский и итальянский павильоны Всемирной выставки «ЭКСПО-2015». Представленная в них экспозиция наглядно демонстрирует огромные возможности для сотрудничества наших стран в сфере сохранения природы, ресурсов, обеспечения продовольствием жителей планеты.

В ходе только что завершившихся переговоров в узком составе мы подробно обсудили нынешнее состояние двусторонних отношений, обменялись мнениями, как господин Ренци сказал, по ряду актуальных международных вопросов.

Италия – крупнейший экономический партнёр России в Европе, третье место по объёмам торговли. Однако в последнее время в силу известных причин объёмы товарооборота снизились: по итогам 2014 года – на 10 процентов, а за первый квартал 2015 года – на 25 процентов. Такое положение дел, конечно, нас устраивать не может, ни правительства, ни бизнес-сообщества обеих стран.

Знаем, что деловые круги Италии не хотят прерывать взаимовыгодные проекты с Россией, предприниматели проявляют заметный интерес к российской экспозиции на «ЭКСПО-2015». Итальянский бизнес будет весомо представлен на Петербургском международном экономическом форуме 18–20 июня этого года, в рамках которого запланирован специальный семинар «Россия и Италия: укрепление торгово-инвестиционных связей в условиях геополитической напряжённости».

Отмечу, что в нашей стране действует около 400 итальянских фирм, открыты представительства семи банков. Накопленные в России инвестиции – 1,1 миллиарда долларов, а российские в итальянскую экономику – в два раза больше, 2,3 миллиарда долларов.

Активно идёт процесс локализации итальянских производств, мы переходим от покупки товаров, сделанных в Италии, к выпуску на российских предприятиях продукции с маркой «сделано совместно с Италией». За минувший год реализовано несколько значимых проектов в фармацевтике, автопроме и в некоторых других областях.

«Финмекканика», например, совместно с корпорацией «Сухой» разработала среднемагистральный пассажирский самолёт. С «Роснефтью» готовится соглашение о совместном производстве тяжёлых вертолётов для работы на российских офшорных месторождениях.

Я только что обсуждал этот контракт с премьер-министром, он достоин внимания господина премьер-министра. Это загрузка итальянских компаний на три миллиарда евро до 2025 года.

Италия – второй по объёмам после Германии покупатель российского газа в Европе. В 2014 году это 21,7 миллиарда кубических метров. Итальянские корпорации участвуют в программах переоснащения российских электростанций, в частности компания «ЭНЕЛ» вложила крупные средства и работает очень активно. «Роснефть» и «ЭНИ» намерены совместно осваивать шельф Баренцева и Чёрного морей. «ЛУКОЙЛ» и одна из итальянских компаний разрабатывают перспективные энерготехнологии, в том числе ветровые.

Наши страны поддерживают тесные гуманитарные контакты и связи. В их основе – взаимный интерес к истории, культуре, языку, традициям и обычаям друг друга. Только сейчас я в разговоре с господином премьер-министром сказал, что некоторые элементы итальянской культуры в России воспринимаются как собственные. Они органично вплетены в нашу культурную жизнь.

Италия ежегодно принимает около 1 миллиона российских туристов, а Россию посетили в прошлом году 200 тысяч итальянцев. Действует российско-итальянский Форум-диалог гражданских обществ. В ближайшее время в Санкт-Петербурге планируется очередное заседание этого форума.

Подробно обсудили с господином Ренци ряд международных вопросов, как я уже сказал. Это и Ближний Восток, и Северная Африка, имеется в виду Ливия прежде всего.

Что здесь можно сказать? Очевидно, что то, что сейчас происходит в Ливии, – это прямое следствие социально-экономической катастрофы, непрекращающихся вылазок радикальных группировок. Убеждены, что происходящий на наших глазах фактический распад ливийской государственности – это результат внешнего военного вмешательства в 2011 году.

Россия выступает за решение ливийского кризиса мирными средствами. Настроены на совместную конструктивную работу с международными и региональными партнёрами, в том числе в рамках Совета Безопасности ООН.

Коснулись также положения дел в Сирии и Ираке, где бесчинствуют террористические группировки, в том числе так называемое «Исламское государство».

Конечно – и господин премьер-министр об этом тоже сказал, – уделили внимание кризису на Украине. Характерно, что обе стороны исходят из того, что альтернативы мирному урегулированию нет, и Россия так же, как Италия, хочу это подчеркнуть, выступает за полную имплементацию минских договорённостей.

Подчеркну, что в согласованном в белорусской столице документе увязаны все ключевые аспекты урегулирования: политические, военные, социально-экономические, гуманитарные. И выполняются они, к сожалению, не полностью, а выборочно.

Наша совместная работа с господином Ренци продолжается. Нам предстоит общение в формате делегаций с участием ряда министерств и представителей деловых кругов.

Как уже было сказано, сегодня предстоит ещё встреча с Президентом Италии господином Маттареллой, а также визит в Ватикан и беседа с Папой Римским Франциском.

В завершение хотел бы ещё раз поблагодарить Председателя Совета министров Италии за приглашение на «ЭКСПО- 2015», совместное участие в церемонии открытия Дня России и за сегодняшний содержательный разговор.

Благодарю вас за внимание.

Вопрос: Вопрос для Президента Путина.

Хочу понять, затрагивался ли вопрос санкций? Что ожидается от Европы, от Италии? И может ли ужесточение санкций привести к пересмотру отношений с теми странами, с которыми имеется хороший диалог?

Господин Ренци, что Вы можете сказать, каковы позиции, отличающиеся в отношении этого в Европе?

В.Путин: Вы знаете, мы говорили о санкциях, но очень приземленно, что называется, не в плане отмены либо сокращения. Мы говорили о том, как эти санкции мешают развивать наши отношения.

У нас есть несколько совместных российско-итальянских проектов, в том числе, скажем, в области инфраструктуры. И совершенно очевидно, что итальянские компании, которые боролись за эти контракты, выиграли тендеры, заинтересованы в их реализации. Но они встали, не могут быть реализованы в связи санкциями в отношении некоторых наших финансовых учреждений. Просто нужно искать выход. Ну, или санкции отменяйте, какие–то другие предлагайте инструменты, если, конечно, хотите поддержать свои компании. Мы партнеров найдем, естественно, но мне кажется, что не следует отказываться от наработанных инструментов и от взаимовыгодных контрактов.

То же самое касается и, скажем, нашего сотрудничества в военно-технической сфере. Там не ахти какое сотрудничество–то, честно говоря, и оно не имеет принципиального значения для обороноспособности России, но отказ от некоторых заранее спланированных совместных действий и контрактов привел к тому, что итальянские компании недополучили миллиард евро. Могли бы получить. Могли бы загрузить свои предприятия, рабочие места создать или поддержать. Этого не случилось. Из–за санкций.

Разумеется, мы сейчас делаем программу так называемого импортозамещения, и, в общем, в этом даже есть какой–то плюс для нашей промышленности и высоких технологий. Но в общем и целом это наносит, конечно, вред нашему взаимодействию. Я рассчитываю, что мы рано или поздно все–таки уйдем от тех ограничений, с которыми сегодня сталкиваемся.

М.Ренци (как переведено): В Европе существует дискуссия, как всегда открытая, внутри стран, входящих в состав двадцати восьми. Естественно, что отличающиеся идеи высказываются по тому, как мы дошли до этой фазы и как из нее выйти.

Но есть и разделяемая всеми линия, которая, я позволю себе сказать, в настоящий момент вовлекает все позиции. Безусловно, видит и Италию в этой позиции, и основные страны международного сообщества. И то, что сказал сегодня Президент Путин, видит и в этом Российскую Федерацию, мы уверены в этом.

В чем? Что настоящая тема сегодняшнего дня касается выполнения соглашений «Минск-2». Соглашения «Минск-2», если будут выполняться – и Президент Путин сказал, и я подчеркиваю, – полностью выполняться, это будет важнейшей точкой для всех. И поэтому если Минские соглашения будут выполняться, и все фазы: напряжение, дискуссии, недопонимание, санкции, контрсанкции коммерческие – будут меньше, будут не столь важными, потому что все это связано с выполнением Минского протокола.

Я верю, и я на этом завершаю, что вокруг Минского протокола концентрируется не только необходимость закрыть этот вопрос, связанный с Украиной, решить его, но и все последствия, связанные с внутренней организацией Украины. В Минском протоколе именно об этом и говорится.

Неоднократно была предложена итальянская модель, чтобы гарантировать автономию или децентрализацию на территории внутри Украины. Минский протокол совершенно ясно об этом говорит. Отправной точкой является Минский протокол. Важнейшим аспектом является то, что если удастся выполнить Минский протокол, это укрепит сотрудничество, которое уже имеется на международном уровне, и будет важным и для других зон мира.

Что касается, например, тем, связанных с Ираном, с Сирией, процессом переходного периода в Ираке, вопросов в Египте, других стран, сложных вопросов Ливии, в рамках Совета Безопасности признана очень важная роль Российской Федерации по этим вопросам. Роль Российской Федерации считается важной всеми европейскими странами и всеми западными странами. Почему я хочу надеяться, и Италия работает над этим, чтобы Минский протокол, «Минск-2» в данном случае, был отправной точкой для разрешения той деликатной фазы, которую мы сейчас переживаем.

Вопрос: Можно узнать, как вы сейчас оцениваете перспективы отношений России с «большой семеркой» и насколько можно сопоставить этот формат с «большой двадцаткой».

Если можно, еще второй вопрос. Господин Ренци упомянул, что вы говорили о ливийской проблеме и проблеме беженцев. Можно узнать, насколько плотно это обсуждалось? Спасибо.

В.Путин: Что касается наших отношений с «семеркой», то у нас нет никаких отношений с «семеркой». Какие у нас могут быть отношения? Когда мы работали в этом формате, мы принимали участие в обсуждении, в подготовке каких–то итоговых документов, которые, кстати, не носят обязательного характера.

Мне казалось, что в этом был какой–то смысл, потому что мы хотя бы представляли какую–то альтернативную точку зрения. Наши партнеры решили, что они в этой альтернативной точки зрения не нуждаются. Это их решение.

Но это же не организация, это так – клуб по интересам. Мы желаем успеха этому формату, потому что любые контакты, любое обсуждение всегда, мне кажется, должно идти на пользу развитию международных отношений.

Есть более широкие форматы, такие как «двадцатка». Мы активно работаем в такой известной организации, как БРИКС, которая объединяет Бразилию, Россию, Индию, Китай, Южную Африку. У нас есть еще один формат – Шанхайская организация сотрудничества, к которой сейчас будут присоединяться, кроме известных участников этого процесса, еще Индия и Пакистан. То есть мы ведем очень активную работу на площадках ООН и в Совете Безопасности.

Если наши партнеры хотят, то мы на двухсторонней основе с любой из стран «семерки» будем развивать активные отношения.

М.Ренци: Есть различные возможности сопоставления мнений, диалогов и проведения дискуссий. Я думаю, что объективной правдой является субъективная правда, и говорят, что нам необходимо, чтобы в международном сценарии, столь сложном по сравнению с прошлыми этапами, Россия находилась в первых рядах вместе с Европой, Соединенными Штатами, вместе со всеми гражданами этой планеты, которые хотят ответить на глобальные угрозы. Это угрозы, которые часто вместе угрожают нам.

Почему я вначале говорил о международном терроризме? Потому что если правда, что угроза международного терроризма в Африке, в Нигерии, имеет разные названия – «ИГИЛ» или «Алькаида», или «Талибан», – то красной нитью проходит тема того, что они связаны экстремизмом, интегрализмом, фанатизмом, смешаны с элементами религиозного фанатизма, который приводит к убийству невинных людей и к массовому уничтожению людей, которые ни в чем не виновны.

В рамках этого сценария необходимо, чтобы крупнейшие державы мира и, безусловно, Российская Федерация была, есть и будет такой, имели бы места, где можно было бы обсуждать и сотрудничество по этим вопросам. Это происходило, это происходит. И я уверен, что это будет продолжаться и в будущем.

Формат, в котором объединяемся, и с этой точки зрения зависит от различных событий, которые вы все знаете. Мое пожелание заключается в том, чтобы, принимая интегральным образом, полностью «Минские соглашения – 2», можно было убрать со стола те темы, которые являются в настоящий момент единственным элементом различия или недопонимания на международной панораме, на международным уровне. Если вы посмотрите на все другие вопросы, конечно, могут быть подходы, различные оценки, различные национальные интересы, но есть глубокое совпадение и разделяемая всеми нами работа.

Поэтому в завершение, отвечая на ваш вопрос, могу сказать, что, безусловно, мы будем работать. Следующая встреча G20 в Турции будет больше базироваться на экономических вопросах. Там тоже будут очень важные встречи, потому что в настоящий момент мы переживаем ситуацию с экономической точки зрения не столь простую. Нужны рычаги для большего роста, в любом случае в нашей стране это очень важно.

И конечно, будут обсуждаться и все другие вопросы, чтобы можно было установить диалог, исходя из того, что Российская Федерация является постоянным членом Совета Безопасности ООН. И в лице Российской Федерации мы обращаемся в ООН по различным вопросам для обсуждения и напрямую к стране для решения вопросов, в том числе и в рамках Совета Безопасности ООН.

С министром Лавровым мы сейчас будем также обсуждать вопросы. При встрече мы сказали, что мы нуждаемся не только в его помощи и помощи Российской Федерации в Ливии, но если он нам не поможет своими советами, мы его на обед не позовем. И поэтому мы уверены, что он полностью все силы выделит для того, чтобы помочь нам разрешить этот вопрос, и чтобы можно было бы также решать вопросы в рамках Совета Безопасности ООН во всех форматах, со всеми возможными инструментами, работать вместе над разрешением проблем.

Хочу завершить эту пресс-конференцию, благодаря еще раз Президента Путина. Хочу подчеркнуть ту идеальную ценность и содержание ЭКСПО. Извините, что я вновь возвращаюсь к тому, с чего мы начали. Тот из вас, кто посетит павильон Российской Федерации, он увидит не только то, что Российская Федерация делает с точки зрения агропромышленного комплекса, но все то, что в основе – инновации, поиск, НИОКР.

Президент Путин сообщил мне о том, что в некоторые центры исследований в области пищевой промышленности, агропромышленные, инновационные центры были открыты в Санкт-Петербурге и тогда, когда была блокада. Это центры, которые принимали участие в борьбе с нацизмом. Это ученые, которые отказывались от еды только для того, чтобы продолжать сохранять все, что у них есть, как наследство, и продолжать работать на пути инноваций.

Я думаю, что это будет посланием, которое вкладывается в тему ЭКСПО. И, пожалуйста, напишите об этом на страницах своих статей и говорите о концепции, которая вложена в это большое мероприятие, которое поднялось еще на более высокий уровень присутствием Президента.

Не буду говорить о том, что будет на чемпионате мира в России, потому что иначе мне нужно будет многое говорить.

Италия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 10 июня 2015 > № 1394550 Владимир Путин, Маттео Ренци

Иран планирует поставлять нефтепродукты в иракский Курдистан

Иранская национальная компания по распределению нефтепродуктов ведет предварительную подготовку к обмену нефтепродуктами с иракским Курдистаном. Вопрос о поставках иранских нефтепродуктов в соседние страны был поставлен на повестку дня после того, как в Иране выросла добыча природного газа и сократилось потребление нефтепродуктов на иранских электростанциях, что привело к существенному увеличению объема невостребованного жидкого топлива. При этом в качестве новых рынков сбыта для иранских нефтепродуктов рассматриваются Ирак, Афганистан, Пакистан, Таджикистан и другие соседи.

Согласно последним планам, решено поставлять нефтепродукты в иракский Курдистан, и, соответственно, на данный момент вырабатывается механизм таких поставок. Как отметил директор международного департамента Иранской национальной компании по распределению нефтепродуктов Эсмаил Хашам Фируз, компания, которую он представляет, планирует поставлять в иракский Курдистан в течение одного года дизельное топливо и керосин. По его словам, как ожидается, к середине июня будет определен конкретный исполнитель проекта, а еще через месяц, т.е. в середине июля, состоится подписание соответствующего контракта.

С момента своего основания 85 лет назад Саудовская Аравия считалась страной, которая любой ценой старалась избегать конфликтов с соседями. Однако сейчас саудовское миролюбие, похоже, осталось в прошлом. Эр-Рияд, как заявил аравийский посол в Великобритании лондонской газете Daily Telegraph, готов пойти на самые крайние меры, если не удастся сдержать ядерных амбиций Тегерана.

Подтверждением миролюбия Эр-Рияда может служить ирано-иракская война в восьмидесятые годы прошлого века, когда большинство саудовцев требовали поддержать суннитов иракцев против шиитов иранцев. Правительство королевства тогда приложило очень большие усилия, чтобы сохранить нейтралитет.

По этой же причине к минимуму было сведено участие Эр-Рияда в двух войнах в Персидском заливе. Во время освобождения Кувейта в 1991 году саудовские самолеты внесли очень незначительный вклад в воздушную кампанию, а в 2003-м Эр-Рияд несмотря на все уговоры Вашингтона так и не ввел войска в Ирак.

Саудовцы предпочитали не участвовать и в других вооруженных конфликтах в регионе – интифаде например, предпочитая прямому участию в боевых действиях оказание финансовой помощи союзникам-суннитам.

Тем удивительнее выглядит вторжение аравийских войск в Йемен весной этого года, наглядно продемонстрировавшее, что Саудовская Аравия стала одной из главных военных держав региона. За последние два года Аравия отодвинула Великобританию на четвертое место по размерам военного бюджета. Расходы на оборону Эр-Рияда составляют 56,5 млрд. долларов, а Лондона – 52.

Сейчас к этому прибавились и потенциальные притязания Эр-Рияда на ядерное оружие. Взрывоопасному Ближнему Востоку угрожает гонка ядерных вооружений.

Принц Мохаммед бин Навваф бин Абдулазиз аль-Сауд, многолетний посол Аравии в Лондоне, сказал, что королевство долгие годы следовало политике короля Фахда, заявившего, что Эр-Рияд обойдется без ядерного оружия. Однако когда стало известно, что Иран осуществляет ядерную программу, при помощи которой можно быстро перейти к производству средств массового уничтожения, отношение Эр-Рияда к обстановке в регионе начало быстро меняться.

Так же, как все в арабском мире, саудовцы надеются, что в результате переговоров по ядерной программе Ирана будут получены твердые гарантии, что Тегеран не сможет произвести ядерное оружие. Переговоры между шестеркой в составе КНР, США, РФ, Великобритании, Франции и ФРГ должны завершиться к концу июня. Переговорщики давят на Иран, чтобы заставить его заморозить основные этапы цикла по обогащению урана, который может быть использован в производстве ядерного оружия в обмен на отмену санкций, наносящих серьезный ущерб иранской экономике.

Несмотря на приближение дедлайна и то обстоятельство, что переговоры длятся уже больше десяти лет, их исход еще не ясен. По информации New York Times, например, запасы ядерного топлива Ирана за последние полтора года увеличились на 20%. Если эта информация подтвердится, то все заверения Тегерана и Вашингтона о прекращении Ираном на время переговоров всех операций по обогащению урана окажутся не соответствующими действительности.

В Эр-Рияде и столицах других арабских государств Персидского залива опасаются, что Барака Обаму больше интересует отношение к Америке реформистов в ИРИ, чем давних союзников США в регионе. В крупнейшем арабском королевстве недвусмысленно намекают, что, если не получат твердых гарантий того, что Тегеран не будет создавать ядерное оружие, то оставляют за собой полную свободу действий.

По данным западных спецслужб, Саудовская Аравия оплатила почти 60% стоимости всей ядерной программы Пакистана в обмен на потенциальную возможность в случае необходимости быстро купить боеголовки. В Эр-Рияде очень внимательно следят за тем, что сейчас происходит на переговорах по ядерной программе Ирана. Если к 1 июля не будет подписано соглашение, которое устроит не только шестерку переговорщиков, но и Эр-Рияд, то Аравия, считает сайт Businessinsider, вполне может обратиться в Исламабад за помощью и вскоре стать первой ядерной державой в арабском мире.

Конечно, это чревато началом гонки ядерных вооружений на Ближнем Востоке, потому что примеру Саудовской Аравии наверняка последуют Египет, Турция и другие страны региона.

Принц Мохаммед заявил, что ядерное оружие Аравии нужно для защиты от агрессивного Ирана, а не для того, чтобы превратиться в регионального лидера. Он явно не случайно дал интервью о возможных планах Эр-Рияда в отношении ядерного оружия именно сейчас, накануне саммита G7, который проходит в Баварии. Оно является несомненным предупреждением президенту Обаме, который посвятил на саммите коллег в ситуацию на переговорах с Ираном.

Над Парижем будет грохотать пакистанский «Гром»

ВВС Пакистана приняли решение направить для участия в Международной авиакосмической выставке в Париже три истребителя JF-17 Thunder («Гром» - ВП) и соответствующий технический персонал, сообщает tribune.com.pk. Контингент вылетел в Париж в воскресенье.

51-я выставка достижений мировой авиации и космонавтики начинается с 15 июня и завершится 21 июня. ВВС сообщили, что один из «Тандеров» будет принимать участие в летной демонстрации. Ранее истребители этого типа участвовали на выставках в Фарнборо (Великобритания), Чжухае (Китай) и Дубае (ОАЭ).

Легкий многоцелевой истребитель разработан совместными усилиями ВВС Пакистана и китайской компании China Aero-technology Import Export Corporation (CATIC) в сотрудничестве с Pakistan Aeronautical Complex (PAC). Ранее было объявлено, что Китай поставит еще 50 самолетов этого типа в течение трех лет. Китай и Пакистан считают JF-17 символом дружбы между двумя странами.

ВНЖ в Латвии: число запросов при покупке недвижимости снизилось в семь раз

С января по конец мая 2015 года количество запросивших ВНЖ на основании покупки недвижимости оказалось в семь раз меньшим, чем годом ранее. Количество сделок снизилось еще более драматично. Если в 2014 году претенденты на ВНЖ купили 2 250 объектов недвижимости в Латвии, то за первые пять месяцев 2015 года – всего 127.

За первые пять месяцев 2015 года в Управлении по делам гражданства и миграции (УДГМ) было зарегистрировано всего 127 запросов на предоставление иностранным инвесторам латвийского ВНЖ на основании покупки недвижимости. Но стоит учесть, что в эту статистику входят те, кто успел до 31 августа 2014 года оформить на себя недвижимость в Риге и семи крупнейших городах Латвии стоимостью от €142 300, а в других местах – от €71 150, сообщает портал Varianti.lv.

Объем сделок с латвийской недвижимостью также обрушился. Если в 2014 году инвесторы потратили на латвийскую недвижимость €397,3 млн, то в нынешнем – всего €30,5 млн.

В 2015 году ВНЖ в Латвии получили 315 российских инвесторов и членов их семей, 70 – инвесторов из Украины, 50 – Китая, 20 – Узбекистана, 16 – Египта, по 10 – Казахстана и Азербайджана, 8 – Пакистана.

Повышение порога стоимости недвижимости, дающей право на получение ВНЖ Латвии, привело к тому, что в четвертом квартале 2014 года количество сделок с квартирами в Риге ценой от €140 000 до €250 000 сократилось на 81% по сравнению с предыдущими тремя месяцами.

В дверь стучится Шиитский Арабистан

Владимир Алексеев

Неожиданно из Эр-Рияда прозвучало заявления йеменского президента в «изгнании» Абу Мансура Хади о его намерении идти на компромиссы со своими противниками. Бежавший в Саудовскую Аравию Абу Мансур Хади согласился на переговоры с повстанцами-хуситами, хотя еще 28 мая он отказался от проведения в Женеве международной конференции по Йемену, не желая видеть хуситов за столом переговоров. Формально Хади и раньше был готов к переговорам, однако он выдвигал для хуситов и их союзников из Всеобщего народного Конгресса (ВНК) Али Абдалла Салеха невыполнимые условия, требуя отказаться от вооруженной борьбы и освободить занятые территории. Казалось бы, наконец-то возобладал разум. Но в реалии дела обстоят по-другому. Просто КСА срочно нужно перемирие с Йеменом, чтобы перебросить свои войска с юга в Восточную провинцию, где вспыхнули мятежные выступления местных шиитов. Более того, от имени шиитской «Коалиции Свободы и Справедливости» на днях провозглашена «Республика Эль-Хаса и Эль-Катиф», противопоставляемая «Королевству ваххабизма и саудитов». Уже разработана карта-схема Аравии с обещанием поднять «Знамя Ахль аль-Бейт» (т.е. семьи Пророка, которую шииты ограничивают Фатимой, Али, Хасаном, Хусейном и их потомками) над всей Аравией, но уже без Саудитов. То есть она включает не только территорию Восточной провинции КСА, но и ОАЭ, Катар и Оман, а также юго-восточные районы саудовского королевства.

КСА проигрывает войну

Йеменская вооруженная авантюра, как, впрочем, и вмешательство саудовцев в Сирии и Ираке, сильно ослабили королевство. Сосредоточив 30-тысячную группировку своих войск на границе с Йеменом, Эр-Рияд оголил все остальные направления. При этом ВС КСА не осмеливаются войти в Йемене, опасаясь там позорного разгрома. И убрать войска нельзя, так как хуситы, уставшие от бомбардировок их страны, перешли в контрнаступление и вторглись в нескольких местах на саудовскую территорию в Джезьяне и Наджране. Разгромлены многие пограничные КПП КСА, погибли десятки военнослужащих, население из приграничных территорий, многие из которых имеют йеменские и шиитские корни, бегут вглубь королевства, в том числе в Эр-Рияд. На некоторых участках хуситы продвинулись вглубь на 30-40 км. И это происходит под лозунгами освобождения «оккупированной» саудовцами йеменской земли (в реалии – это спорные территории). Более того, пошли разговоры о том, что надо восстановить йеменский суверенитет над Аль-Асиром и Наджраном, где проживают либо йеменские племена численностью до 2-2,5 млн.чел, либо шииты-исмаилиты численностью около 1 млн. чел. А некоторые лидеры хуситов идут дальше, утверждая, что именно им исторически принадлежала во времена Зейдитского имамата Мекка и Медина. На этом фоне и вспыхнул мятеж шиитов в Восточной провинции.

У саудовских шиитов лопнуло терпение

Поскольку после недавней смены власти в Эр-Рияде и резкого снижения цен на нефть ситуация в самой Саудовской Аравии и без Йемена достаточно удручающая, а тут еще в Восточной провинции произошло два громких теракта якобы «Исламского государства» (ИГ) против шиитов. Причем взрывы будто бы производил именно «местный» филиал ИГ, который действует на саудовской территории, а не иракская его часть, от которой королевство отгородилось стеной на севере. 22 мая в шиитской мечети местечка Аль-Кудейх (Эль-Катиф) была осуществлена террористическая акция, и ее исполнителем стал смертник, саудовский гражданин. По официальным саудовским данным – 21 погибший, 97 раненых, среди жертв шестилетний ребенок. А 29 мая у шиитской мечети в городе Даммам произошел новый террористический акт в шиитской мечети (трое погибших, много раненых). В результате этих терактов в Восточной провинции Саудовской Аравии, населенной в основном шиитами, начинается восстание против династии Саудидов – на улицы городов уже вышли люди с транспарантами, провозглашающими республику Эль-Катифа и Эль-Хасы. Так, после теракта вблизи Эль-Катифа был перерезан участок дороги на Даммам, и там было водружено знамя с портретами имамов Хасана и Хусейна (сыновья последнего праведного халифа Али и мученики, с точки зрения шиитов, так как они были убиты последователями Сунны).

Но ответственность за теракты взял на себя «Вилайет Неджд» − местное ответвление «Исламского государства». При этом игиловцы ещё и сделали призыв к «единобожникам» исполнить завет пророка Мухаммеда и очистить Землю Двух Святынь от нечисти «рафидитов-многобожников» (так салафиты-ваххабиты в Саудовской Аравии называют шиитов) и, что очень важно, очистить Землю Двух Святынь от нечисти «их покровителей – вероотступников и тиранов – Ааль Салюль и тех, «кто приукрашивает их деяния».

То есть, по сути, здесь уже прозвучал призыв к восстанию против династии Саудидов, которые называются в тексте Ааль Салюль – по имени матери того мединского соперника Пророка Мухаммада, который стал именем нарицательным «лицемера», принявшего ислам, но сговаривавшегося против Пророка с иудейскими племенами Медины. «Те, кто приукрашивает их деяния» − это часть ваххабитского духовенства, поддерживающая династию Саудидов. А подобный призыв ИГ – это ни что иное как лозунг «арабской весны» в «аравийском исполнении» − с участием «Исламского государства».

Причем, как это ни парадоксально, и с участием шиитов, проживающих на территории Королевства, которые адекватно отреагировали на эти теракты. Они расценили их как действия, спровоцированные религиозной ваххабитской и салафитской пропагандой, которая ведется в Аравии в течение всей истории саудовского государства. И протестуют шииты не против «Исламского государства», которое последовательно реализует салафитско-ваххабитский политический проект, разрабатывавшийся в течение десятилетий под патронажем Саудидов для разных районов исламского мира, а против Саудидов. Тем самым они отделили свои территории от тех районов, где проживают сунниты. Более того, есть неподтвержденные официально данные о том, что между шиитами КСА и ИГ проходят тайные контакты на предмет раздела сфер влияния. Существует и другая версия – узнав об этом, саудовские спецслужбы устроили теракты против шиитов, чтобы настроить их против ИГ и сорвать переговоры о разделе королевства и его нефтяных доходов.

В этой ситуации Эр-Рияду надо что-то срочно предпринимать. Одно дело – разжигать войны против шиитов в Сирии, Ираке и Йемене. И совсем другое – противостоять начинающемуся шиитскому мятежу у себя дома, да еще на фоне активизации ИГ. Но для этого надо срочно перебросить армию с йеменской границы.

Кто же совершил теракты?

Саудовские криминалисты и следователи утверждают, что материалы к изготовлению самодельного взрывного устройства (СВУ) террористом-смертником завезены из-за рубежа. В первую очередь они имеют в виду в виду Иран (Восточная провинция находится на побережье Персидского залива) и Йемен. Хотя все это притянуто за уши. Иран не занимается терроризмом. А Йемен слишком далеко. Может, все-таки сами саудовские спецслужбы стоят за этим? Вряд ли. Опасно. Может быть утечка информации изнутри.

Несмотря на то, что ответственность за теракт, как и в первом случае, взяла на себя группировка ИГ, практически все эксперты сомневаются в этом. Прежде всего указывается на различный почерк проведения атак. ИГ, что в Сирии, что в Ираке, использует в основном СВУ, которые состоят из большого количества поражающих элементов, а тактика совершения подобных подрывов более изощренная и широкомасштабная. Кроме того, фактически всегда совершается серия подрывов, что позволяет вначале ликвидировать барьеры безопасности, а затем ударить собственно по мечети или иной цели, и очень редко совершается единичный подрыв. В саудовском случае наблюдается использование современного СВУ, изготовленного в фабричных условиях, поражающая сила которого усиливается за счет «навеса» на террориста-смертника различных емкостей с поражающими элементами – их можно спокойно купить на местном рынке. Причем во втором теракте таких «навесов» фактически не было, что наталкивает на мысль о лимитировании запасов из опасения закупать их вновь в условиях повышенных мер безопасности. Из всего этого вытекает логичный вывод о том, что террористы получают современные СВУ из-за границы при отсутствии лаборатории «на месте», что минимизирует риск провала. Кроме того, диверсии на объектах нефтяной инфраструктуры для ИГ является более приоритетной целью, чем попытка спровоцировать саудовских шиитов на волнение. А именно эта цель ставится при совершении атак на шиитские мечети. Поэтому очень похоже на использование саудовских «подпольщиков»-одиночекпри руководстве иностранных спецслужб. Возникает естественный вопрос – а кто в этом заинтересован? Может быть США и Великобритания, которые уже выработали план расчленения КСА путем раскола королевства на новые образования и анклавы между племенами и этно-конфессиональными группами, уставшими от дикостей правлений Саудидов?

В любом случае, надо отбросить версию о причастности к данным терактам структур ИГ, даже несмотря на все их официальные заявления. Тем более, что сторонники ИГ вообще стараются упоминать свой бренд везде, где только можно, и брать ответственность на себя за все резонансное теракты. Это их общий подход к ведению пропагандистской войны. К этой же серии надо отнести и последние заявления ИГ о готовности купить «атомную бомбу» у Пакистана, поскольку де на «счетах» организации находятся миллиарды долларов. Такие взбросы преследуют цель доказать могущество организации и показать ее высокий финансовый потенциал. Одним словом, многие западные и арабские эксперты очень сомневаются в причастности ИГ к терактам в шиитских мечетях.

Глобальные и региональные последствия распада Саудовской Аравии

Мятеж в шиитской нефтеносной Восточной провинцию КСА выгоден в политическом плане, прежде всего Ирану, йеменским хуситам, Ираку, Сирии и ливанской «Хизбалле», а также, как ни странно, США. Эр-Рияд изрядно надоел в последнее время всем регионалам, включая партнеров по ССАГПЗ, своими действиями по разжиганию суннито-шиитской конфронтации, провоцированию внутренних конфликтов и прямым вмешательством, в том числе в финансовом и военном плане, во внутренние дела стран региона. Да и Вашингтон подустал от наглости Саудитов, которые, к тому же, захотели взять на себя роль регионального «жандарма» на Ближнем Востоке, да не справились. В результате, этот стратегически важный район, как в плане его особой энергетической значимости для всего мира, так и с точки зрения его нахождения на пересечении важных транспортных мировых артерий, оказался в ситуации хаоса и нестабильности. Повсюду войны, терроризм и нестабильность. На этом фоне многие на Западе подумали, так не легче ли будет, если роль «стабилизатора» перейдет к предсказуемой региональной державе, например, Ирану?

Тем более, что Эр-Рияд все-таки принял решение о срочной переброске в Восточную провинцию дополнительных частей Национальной гвардии и спецназа. Таким образом объективно ослабляется прикрытие йеменской границы, на которой активность хуситов уже привела к захвату ряда укрепленных КПП, и даже нескольких складов с вооружением. То есть стимулируется открытие «второго фронта» уже в тылу врага, который, в случае его активизации приведет к серьезным проблемам не только с точки зрения собственно системы региональной безопасности, но и перебоев с нефтедобычей и экспорта нефти в Европу и Азию. Нестабильность в этом регионе является «кошмарным сном» для саудовской элиты, и организаторы терактов это прекрасно учитывали. В любом случае можно констатировать, что своей цели организаторы терактов добились.

И вполне вероятно, тем более что и новая карта Аравии и прилегающих к ней регионов уже опубликована, что через несколько месяцев, максимум через 2-3 года, здесь возникнут совершенно новые государственные образования. Например, Шиитское государство на базе Восточной провинции КСА, расширенный за счет прилегающих к нему саудовских территорий Большой Йемен с преобладающим шиитским населением, «Шиитстан» (провинция шиитов, территория, где проживают шииты) на половине территории современного Ирака, ну, и, естественно, супермощный Иран. При этом велика вероятность того, что все шиитские арабские государственные образования создадут единую страну или федерацию шиитских арабских республик, с огромным населением численностью не менее 50 млн. чел. на территории нынешних Южного Ирака, Сирии, части Ливана, Кувейта, Восточной провинции КСА, Катара, ОАЭ, Бахрейна, Омана, Йемена, Наджрана и Аль-Асира, обладающую вместе с Ираном всеми нефтяными и газовыми ресурсами Персидского залива и части Ближнего Востока.

Это арабское шиитское государство протянется вдоль всего западного берега Персидского залива, сделав его с Ираном внутренним «шиитским морем», Аравийского моря и части Красного моря. Его союз с Ираном создаст новую геополитическую реальность в мире, которая по своей финансово-экономической мощи приблизится к уровню мировой державы. И в союзе арабского Шиитстана и шиитского Ирана не будет разногласий, учитывая, что революционные идеи Хомейни поддерживаются арабскими шиитами, а в духовном плане нахождение главных шиитских святынь – Неджефа и Кербеллы – в Ираке обеспечивают религиозную пассионарность арабских шиитов. Это может стать союзом двух равноправных народов на основе общности религии и неприятия духовных ценностей испорченной Западом салафито-ваххабитской части суннитского ислама.

Дело идет к созданию крупного арабского шиитского государства. Мир находится на пороге колоссальных изменений. Мировое сообщества вынуждено будет признать эту новую реальность. США и Запад не смогут помешать, противостоять этому процессу и, тем более, подойти к этому фактору с позиции силы. Они не смогут как раньше зайти с заднего двора и решать свои вопросы. Китай одним из первых признает новое геополитическое образование и будет строить с ним свои отношения на равноправной и партнерской основе. Россия сможет напрямую выстраивать взаимоотношения с этим государством, и у нее появится исторический шанс вновь вернуться в арабский мир (уже без противодействия США, Запада и подконтрольных им политических блоков и организации). Самым серьезным образом изменится конфигурация мира, исчезнет ССАГПЗ, совершенно другим и более активным станет ОИС. В духовном плане главным ориентиром нового образования останется Тегеран. В воздухе витает дух и образ нового геополитического альянса, мощнейшего центра силы в лице России – Шиитского Арабистана – Ирана.

************

Конечно, кто-то может подумать, что все это – фантазии или голые прогнозы, не подкрепленные фактами. Однако это не так. Ведь речь не идет о том, в какой точно день и час развалится КСА (никто же не смог предсказать точную дату распада советской империи), и какие конкретно государства в каких точно границах возникнут в регионе в результате нынешних катаклизмов. Здесь изложены тенденции с весьма вероятным исходом и перечислением возможных сценариев на базе конкретных фактов и того, что сегодня происходит в Аравии и вокруг нее. И не важно, где пройдут новые границы. Но ясно одно: начав разжигание «цветных революций» и суннито-шиитского конфликта, подогревая нездоровые страсти вокруг Ирана, вмешиваясь в открытую в дела арабских стран со сложной этно-конфессиональной структурой, правители КСА получили логический результат: конфессиональный конфликт с шиитами, терроризм в лице ИГ и угрозу «цветной революции» − все это пришло к ним бумерангом. Как гласит русская поговорка, «не рой другому яму, сам в нее попадешь».

Политика для всех?

Андрей Скриба

В поисках «правильных» национальных интересов

А.С. Скриба – научный сотрудник Центра комплексных международных и европейских исследований НИУ ВШЭ.

Резюме После исчезновения идеологической конкуренции национальные интересы утратили часть содержания. Сегодня России при формулировании политической повестки и стратегии развития нужно связующее звено между государством/элитами и гражданским обществом.

После распада Советского Союза подавляющее большинство стран, как казалось, пришли к консенсусу о безальтернативности демократического пути, и это позволило многим ученым и экспертам рассуждать о наступившей эре мира и добрососедства. Негласный консенсус сопровождался представлением о неизбежности постепенного «встраивания» развивающихся государств в западную систему, появились грезы о конце истории и торжестве западной либеральной демократии.

Однако уже в начале 2000-х гг. стало ясно, что развивающиеся и переходные страны хоть и признают высокую эффективность западных институтов, не собираются слепо их копировать. Культурная самобытность, религиозная специфика, да и устремления элит противоречили изменениям, которые еще недавно казались неизбежными. В итоге мир стал медленно, но неуклонно возвращаться к привычной конкуренции государств, у которых есть собственные и, естественно, противоречивые интересы.

Высокая мировая турбулентность, неотъемлемыми частями которой стали не только конкуренция, но и глобализация, демократизация, конфликт экономической выгоды и политической целесообразности, а также новые угрозы безопасности, заставили многие страны переосмыслять национальные интересы. Для одних это стало вопросом просто перераспределения приоритетов, от других же потребовало возрождения старой или поиска новой повестки, чтобы обеспечить выживание в стремительно меняющемся мире.

Не обошла стороной проблема национального интереса и новую Россию, которая на протяжении более чем двух десятилетий оставалась зажатой между своей исторической памятью и неудовлетворенностью, между давлением Запада и отставанием от бурно развивающегося Востока, между большими амбициями и невозможностью их реализовать. И наконец, что очень наглядно показал 2014 год, – между очевидным неприятием западного пути и отсутствием собственной эффективной и общепринятой модели развития.

Национальные интересы в теории

Хотя термин «национальные интересы» вошел в научный обиход еще в середине XX в., дебаты об их источниках и мотивационной природе ведутся и по сей день.

В первом случае речь идет о том, кто является источником власти и должен распоряжаться ею – общество (нация) или его институциональная надстройка (государство). Дискуссия берет начало в философских учениях Томаса Гоббса и Джона Локка. Гоббс утверждал, что государство должно стоять над обществом (хотя им же и создается) и охранять его от проблем, которые люди сами себе создают и которые, учитывая человеческую сущность, неискоренимы. Идеи Локка в этом смысле напрямую противоречили гоббсовским, поскольку ставили именно общество выше государства. По его мнению, раз люди формируют между собой общественный договор, результатом которого становится государство, они вправе требовать от государства такой политики, которую сами посчитают правильной и рациональной.

Получается, что есть два основных источника национального интереса. С одной стороны, это государственное руководство (элиты, лицо, принимающее решение), которое заинтересовано в сохранении своего властного положения. С другой – общество, у которого есть свой взгляд на происходящее в стране и мире. К тому, что эти источники сами не являются чем-то единым и монолитным, мы вернемся позже.

Что касается мотивационной природы национального интереса, то здесь также есть несколько объясняющих ее теорий. Реалистические теории ставят во главу угла защиту государства от внешних угроз. Основатель политического реализма Ханс Моргентау, который одним из первых связал национальный интерес с внешней политикой, наделил его такими составляющими, как национальная безопасность, территориальная целостность, невмешательство во внутренние дела. В аналогичном ключе рассуждали и другие реалисты – Джеймс Розенау, Уолтер Липман, Джордж Кеннан, Кеннет Уолц, Эдгар Фернисс.

Не меньшую популярность имели объективистские подходы, когда на население той или иной страны пытались посмотреть как на сообщество людей, связанных узами взаимного уважения и общими политическими ценностями. Объективность их национальных интересов определялась тем, что личные интересы отдельных индивидов отодвигались на второй план, пропуская вперед более глобальную общую цель, формулируемую, разумеется, с учетом объективных черт нации – культуры, религии, места проживания и пр. Самым известным таким подходом можно считать геополитику. Например, Фридрих Ратцель указывал на взаимосвязь интересов народа с пространственной базой государства, а Карл Хаусхофер развил эти идеи, которые в конечном счете нашли отражение во внешней политике гитлеровской Германии.

Хотя эти подходы были весьма популярны, некоторые ученые скептически относились к объективному началу национального интереса. Так, Жан-Батист Дюрозель видел принципиальную проблему в том, что любое размышление об объективном национальном интересе является субъективным. Арнольд Уолферс в духе современного конструктивизма указывал, что национальный интерес может означать разные вещи для разных людей. А Раймон Арон полагал, что плюрализм целей, средств и ресурсов, которыми располагают различные индивиды и группы внутри государств, не образует некую равнодействующую и не позволяет однозначно оценить «национальный интерес».

Другие подходы определяли национальные интересы как неотъемлемую составляющую дипломатии. Сами интересы превращались в более узкие цели и задачи, направленные на усиление государства. К ним могли относиться доступ к морским портам и размещение военных баз на чужих территориях, дружеские отношения с соседними странами и пр. В этом случае национальные интересы отделялись от более широких идеалов общества и интерпретировались как «государственные интересы».

Иногда ученые связывают национальные интересы с идеалистическим восприятием международных отношений. В одних случаях, когда речь идет об интересах государства, под этим подразумевается наиболее комфортная для него система отношений. Как правило, такой системой является баланс сил. В других примерах источником идеализма выступает общество, которое основой национального интереса видит принципы морали, а главным направлением внешней политики – решение глобальных проблем (либеральный подход).

Столь разные способы определения национальных интересов в конечном счете породили большое многообразие трактовок этого понятия. Среди наиболее популярных:

традиции и ценности общества, на которые опирается государственный лидер, выбирая внешнеполитический курс;

интересы, формирующиеся в процессе диалога власти и народа: государство обращается к обществу за их формулировкой, после чего переносит их на международный уровень для ведения переговоров;

цели наиболее влиятельной группы лиц, когда внешняя политика используется для легитимации их собственных интересов в ущерб интересам остальной части общества;

интересы, основанные на объективных качествах общества, включающие необходимость обеспечения безопасности и усиления государства (стоят выше международного порядка);

наиболее благоприятная внешняя среда, которая гарантирует каждому международному субъекту его суверенитет;

международное сообщество, построенное на принципах морали и взаимного уважения, которое стоит выше национального (государственного) интереса.

На первый взгляд, трактовки выглядят противоречивыми, хотя все они по-своему правильны. На практике национальные интересы представляют достаточно расплывчатое понятие, которое в той или иной степени включает в себя все перечисленное. Здесь есть и интересы правящей элиты, и ее желание обеспечить безопасность контролируемого ею государства, и учет интересов других, негосударственных акторов, как внутри страны, так и за ее пределами.

Главный вопрос – соотношение всех этих интересов. С одной стороны, важен контекст, в котором интересы формируются. Например, в напряженной международной обстановке вполне естественен приоритет безопасности государства над благосостоянием народа. Напротив, в мирное время общество и политики больше задумаются о том, как обеспечить экономическое процветание. В американских исследованиях проблема называется «вопросом порога» – при достижении какого уровня значимости тот или иной интерес обретает общенациональное и первостепенное значение.

С другой стороны, для каждого государства этот порог уникален, поскольку в определяющей степени зависит от уже сложившейся внутристрановой среды. Так, для диктатур и тоталитарных режимов открытость внешнему миру представляет большую угрозу, в то время как для либеральных демократий это – естественная необходимость. Аналогично в первом случае императив личной безопасности и удержания власти будет всегда превалировать над обеспечением экономического процветания. Таким образом, ключевое значение обретает иерархия людей, групп и их целей, которая определяется институциональной средой – политическими взаимосвязями и взаимозависимостями внутри страны.

История субъектности национальных интересов

Издревне политическое устройство государств было таково, что элита обладала практически полной монополией на национальные интересы. Можно вспомнить обоснования такого порядка вещей и у Гоббса, и у Никколо Макиавелли. Монархии или иные формы абсолютизма позволяли единолично принимать решения и навязывать их остальному обществу. Причем решения нередко содержали весьма большую долю конъюнктурности: заговоры и интриги, династические союзы и попросту личные амбиции.

Развитие капитализма и буржуазные революции, которые ознаменовали тектонические сдвиги в государственном устройстве, нанесли серьезный удар по абсолютизму. Монархическая власть была либо ограничена конституцией, либо вовсе ликвидирована в пользу иных форм правления. На смену старой аристократической когорте пришли владельцы крупного капитала (буржуа), которые лоббировали собственные интересы и активно влияли на внутреннюю и внешнюю политику. В результате сама политика переставала быть часто и непредсказуемо изменчивой, поскольку обретала широкий и долгосрочный фундамент в виде союза власти и капитала. Долгосрочными становились и национальные интересы, также получившие большее объективное содержание. Известна фраза лорда Пальмерстона, сказанная в середине XIX века, о том, что у Британии нет постоянных друзей или врагов, но есть постоянные интересы.

К началу XX столетия вслед за капитализацией началась и демократизация общественно-политической жизни. Новые политические системы предоставили гражданскому обществу более широкие права, и оно, наконец, смогло повлиять на национальные интересы. В одних случаях это было опосредованно, например, через электоральные кампании; в других – напрямую, когда граждане объединялись в группы (профсоюзы, общественные объединения и иные НПО) и становились вполне реальной политической силой.

На первый взгляд, изменения лишь обострили естественный конфликт общества и государства и затруднили нахождение общего знаменателя. И действительно, в молодых формирующихся политиях противоречия между интересами различных групп нередко вызывали кризисы, революции и даже гражданские войны, в которых рушились вековые державы.

Однако, с другой стороны, по мере стабилизации становилось ясно, что вовлечение в политический процесс большего числа внутренних игроков все же приблизило страны к нахождению общенациональной повестки «для всех», или по крайней мере заставило заняться ее поисками. И хотя естественная конкуренция между элитами и гражданским обществом не исчезла, установленные правила сделали и тех, и других более ответственными.

Элиты – как политические, так и экономические – поняли, что должны не только бороться с внешними угрозами и решать собственные частные вопросы, но и удовлетворять потребности общества. Национальный интерес стал постепенно избавляться от «элитарного эгоизма». Общество, в свою очередь, также смогло внести свой, пусть и небольшой, вклад в политическую повестку, и стало менее радикальным в политических суждениях и действиях (яркий пример – Англия XIX века, где своевременная демократизация создала широкий национальный диалог и, по сути, уберегла страну от революционной ситуации). И самое главное – граждане получили конституционные права на отзыв (в том числе внеочередной) мандата у элит, действия которых, по их мнению, не соответствуют национальным интересам.

Общий тренд капитализации и демократизации политических систем имел географические неравномерности и особенности. Быстрее всего этот путь прошли государства Западной Европы, а также их бывшие и наиболее прогрессивные колонии – США, Канада, Австралия. Для них национальным интересом стало сохранение внутренних достижений и максимальная реализация себя как передовых держав.

В остальных случаях политическая эволюция имела свою специфику. Прежде всего отметим европейские страны, интересы которых были во многом ущемлены итогами Первой мировой войны. Практически во всех случаях это привело к наступлению авторитаризма и концентрации власти в руках новых сил, которые смогли предложить народу наиболее привлекательную повестку. Для постимперской России таковой стала коммунистическая идея, которая позволила сплотить расползавшуюся страну вокруг построения надклассового общества. Для Германии выходом из унизительных поражений стал фашизм и реваншизм, мобилизовавший нацию на интересах возрождения и расширения жизненного пространства.

В других государствах Европы, а также странах Азии и Латинской Америки реформы находились под сильным влиянием религиозной, этнической и культурной специфики. Некоторые из них, такие как Китай и Турция, в конечном счете, пройдя разные фазы, сумели найти свою особую, но при этом приемлемую для общества модель развития. Для других же весь XX век превратился в непрерывный и безуспешный поиск подобной модели, когда интересы часто сменявшихся элит и неудовлетворенного народа постоянно вступали в острый конфликт. Отдельно упомянем мусульманские страны, где ядром национальных интересов оставалась религия. Именно она в дополнение к нефтяным сверхдоходам стала фундаментом авторитарных и монархических режимов, которого иногда не хватало другим столь же богатым ресурсами, однако менее стабильным государствам (Венесуэла, Бразилия, Чили, светский Иран).

Во второй половине XX века национальные интересы многих стран смешались с идеологическим соперничеством капиталистического Запада и коммунистического не-Запада. Именно в это время само понятие «национальные интересы» входит в научный обиход, а их государствоцентричное понимание переживает новый ренессанс.

Противостояние СССР и США вновь вывело на первый план интересы безопасности, защиты суверенитета и завоеваний (территориальных или политических), а во внешней политике – ориентацию на сохранение баланса сил между конкурирующими блоками. Такой фон усилил позиции политической элиты, однако при этом не только не противопоставил ее другим участникам политического процесса, но даже сблизил их.

В целом можно сказать, что по мере эволюции государства и общества расширялась объективная основа национальных интересов. Во-первых, элиты, которые по-прежнему оставались их главными источниками, сделались более емкими и инклюзивными. Во-вторых, в большинстве случаев они уже не могли игнорировать взгляды представляемого ими народа. В итоге национальные интересы стали более рациональными. Они обогатились за счет интересов экономических, культурной самобытности и религиозной принадлежности (а на некоторое время – еще и идеологической борьбы), стали учитывать уровень развития страны и то, насколько он удовлетворяет ее граждан.

Решающим становилось то, удавалось ли закрепить эту эволюцию эффективными институтами, которые установили бы широкий диалог между всеми участниками политического процесса. Если да, то и механизмы реализации национальных интересов приходили в соответствие новым реалиям. В противном случае смена режима лишь перераспределяла частные интересы внутри национальных, и безответственность элит рано или поздно вновь давала себя знать.

Национальные интересы в современном мире

Эпоха идеологизированных интересов закончилась весьма неожиданно для многих ее ключевых участников. Не будет преувеличением сказать, что распад СССР и всего социалистического блока ввел мировое сообщество в замешательство.

Для Соединенных Штатов и их ближайших союзников формальное поражение главного геополитического противника открыло невиданные доселе возможности. По словам госсекретаря Колина Пауэлла, после краха коммунизма наступил коллапс всех границ и препятствий, а глобализация уже вела к революционизации всего мира, «…и во главе этой революции стоит Америка». Однако эйфория достаточно быстро натолкнулась на концептуальное противоречие.

Прежняя Америка была символом защиты либерально-демократических ценностей. В новом же мире уже вовсю шла третья волна демократизации, которая, по словам Строуба Тэлботта, лишила западную демократию ее эксклюзивности и разрушила миф о природной недемократичности отдельных народов и культур. В итоге сам собой возник вопрос, как США могут объяснить свои прежние интересы, направленные на другие страны и регионы и уже не связанные с их защитой от коммунистической угрозы.

Государства бывшего СССР, также как и многие другие постсоциалистические страны, переживали в это время мучительные политические и экономические реформы, которые мешали национальному консенсусу. Их общества и элиты, ранее «сшитые» идеологией, оказались по разные стороны баррикад: общество в условиях демократии выступило противником государственной неэффективности и ждало новой политики, в то время как элиты испытывали явный недостаток национальных идей. Схожие проблемы наблюдались и во многих странах третьего мира, где внутренний конфликт интересов также не позволял сформулировать общую политическую повестку.

Дополнительно поиски новых национальных интересов были затруднены процессами, которые последовательно размывали государственный суверенитет и наносили непосредственный удар по самой возможности формирования отдельной и отличной национальной повестки.

Во-первых, глобализация, стиравшая экономические и информационные границы. Транснациональный капитал создал не только возможности для развития, но и угрозы, поскольку во многих случаях оказался неподконтролен государству, а в некоторых даже вмешивался в государственные дела. А информационные потоки, также неконтролируемые, делали мир все более расплывчатым для убедительной национальной идентификации. Хотя в то же время неолибералы видели в этих процессах долгожданное благо, поскольку, по их мнению, в эпоху глобализации национальные интересы уступают первенство интересам общечеловеческим.

Во-вторых, после деколонизации и новой волны демократизации в транзитивных государствах резко обострился национальный вопрос. И речь не о конфликтах между странами (Индия и Пакистан, арабские народы и Израиль), которые как раз способствовали общественной консолидации, но об отсутствии у многих стран национальной гомогенности. В лучшем случае это мешало объединить страну вокруг общей идеи. В худшем – становилось причиной распада, как это было в Югославии, Судане, и как это, кстати, происходит сегодня на Украине. Немалую роль сыграл национальный вопрос и при распаде СССР.

В-третьих, нельзя обойти стороной пример Европейского союза, где экономико-политическая интеграция давила на национальные интересы, толкая ее участников к компромиссу. С одной стороны, у этого обстоятельства был несомненный плюс, поскольку тем самым интеграция гарантировала мирный характер переговоров и взаимовыгодное сотрудничество. Особенно благоприятным оно казалось для бывших социалистических стран ЦВЕ, которые смогли сравнительно быстро и небезуспешно преодолеть «шоковую терапию». Однако с другой стороны, интеграция породила феномен наднациональной бюрократии, у которой со временем появились собственные интересы. И эти интересы стали все чаще противоречить национальной повестке. Ярким доказательством этого является европейская политика в отношении России в 2014 г., когда ЕС политически усиливался за счет образа внешнего врага, несмотря на экономическую невыгодность санкций для многих стран-членов.

Сэмюэль Хантингтон полагал, что в отсутствие четкой национальной повестки во внешней политике станут преобладать транснациональные и ненациональные группы. Вывод об их глобальном доминировании пока делать рано, однако несомненно, что интересы и политика многих государств за последнюю четверть века последовательно теряли свою «национальность» и все более соответствовали окружающему их беспорядку.

С одной стороны, находились государства и элиты, не заинтересованные в своем ослаблении, смене приоритетов с обороны на внутреннее развитие и старались сохранить былую власть. В этом их поддерживало военное лобби, ставшее за годы холодной войны влиятельной силой. Вместе они принялись искать новые оправдания для старой политики. Для стран Запада и в частности США таким оправданием сначала была защита народов от «недодемократизировавшихся» режимов (Ирак, Югославия). Затем – угроза терроризма, ставшая поводом для интервенций в Ирак и Афганистан. А к концу 2000-х гг. появилась и новая риторика о внешних угрозах безопасности, среди которых особо отмечались Россия, Иран, Северная Корея и в более отдаленной перспективе – Китай. Эти же инструменты – поиски внешнего врага ради усиления государства – приняты на вооружение и во многих других странах, Россия – не исключение.

Из наследства холодной войны выгоду попытался извлечь и крупный капитал, который, несмотря на большую самостоятельность, сохранил близость с политическими элитами. Известно, что американские нефтяные компании получили выгодные контракты в политически обновленном Ираке. Хотя нужно признать, что экономические интересы не только стимулировали, но и сглаживали международные противоречия. Именно благодаря этому отношения США и Китая, а также Европы и России долгое время сохраняли мирную направленность.

Международная нестабильность сделала национальные интересы заложником политического процесса в еще большей степени, чем раньше. И в демократиях, и в авторитарных режимах элиты чаще всего даже не пытались бороться с этим, а старались подстроиться под постоянно меняющийся контекст и получить от него максимальные дивиденды. Что неудивительно, поскольку именно безынициативность в отношении внешнего хаоса, следование чьим-то императивам зачастую сохраняли за такими элитами влияние и власть.

С другой стороны новых интересов стояло гражданское общество. Оно, разумеется, выражало протест против такой безвекторности и усиления государства под зачастую надуманными предлогами. Однако протест этот был разный и далеко не всегда приводил к желаемому результату. Например, в экономически успешных западных демократиях он все еще остается скорее пустым сотрясением воздуха со стороны сытого и удовлетворенного населения, частично напуганного неясностью будущего, но пока не готового к решительным действиям. В переходных государствах общество либо не созрело до отстаивания собственного мнения, либо находится под давлением союза власти, капитала и армии. А когда критическая масса протеста все же достигалась, итогом чаще всего становилась лишь имитация реформ и смены элит. Так было в постсоветских и арабских странах после «цветных революций»: внешняя помощь позволила там сменить политические режимы, но говорить о появлении общенациональных интересов по-прежнему не приходится.

Все это не могло не отразиться на современных исследованиях, где практически отсутствует вопрос о мотивационной природе национальных интересов и диалоге общества и власти при их выработке. Научный анализ сосредоточился на внешнеполитической практике – как то или иное действие соответствует или угрожает национальным интересам. При этом остается неясным, что понимается под этими интересами и насколько их можно считать действительно национальными. По-видимому, ученые пришли к негласному консенсусу, что национальные интересы сегодня – это набор весьма расплывчатых приоритетов и установок, как вести себя с остальным миром (Джозеф Най, Джон Миршаймер), а потому предпочитают заниматься не их источниками, а более узкими и конкретными проявлениями. Но правильно ли это?

В поисках «правильных» национальных интересов

Можно говорить о том, что расплывчатые национальные интересы усиливают разрыв между идейным гражданским обществом и практикоориентированными элитами, обезличивают государство, провоцируют международную нестабильность. Возражение на это: именно расплывчатость сглаживает острые углы и охраняет мир от былой непримиримой конфронтации. Однако главное, что нужно понять – без четких национальных интересов государство не может одновременно и эффективно развиваться, и конкурировать с другими, и защищать себя от внешних угроз. Как справедливо отметил Джозеф Най, общество должно защищать и продвигать свои основные ценности за границей, или оно потеряет свою идентичность и растворится в мировом хаосе.

Выходом в этой ситуации может стать гармонизация интересов внутри страны. После исчезновения идеологической конкуренции, которая раньше объединяла разные группы интересов против внешнего врага, дефицит инструментов гармонизации ощущается все сильнее. Его восполнение должно приблизить страны к решению накопившихся противоречий – между элитами и обществом, объективной базой и субъективными желаниями. Для этого четко определим три уровня национальных интересов.

Первый – это общественный, объективная база национальных интересов. Именно здесь закладывается их культурная, религиозная, цивилизационная в широком смысле этого слова основа. С одной стороны, влиятельность этого уровня не следует преувеличивать, поскольку общества не могут и не должны делать политику. В противном случае она станет еще более беспорядочной и разновекторной. Однако с другой стороны – от общества во многом зависит стабильность политической системы, а потому игнорировать его мнение также нельзя. Именно поэтому западные демократии и кажутся оптимальным опытом взаимодействия и взаимного контроля между государством и народом. Лишенные низового контроля авторитарные режимы могут быть не менее эффективными, а могут, наоборот, привести страну к кризису, следуя собственным более узким интересам.

Второй уровень – страновой, где разрозненные общественные интересы приводятся к общему знаменателю и складываются с интересами государственными (вопросы безопасности, политической стабильности, защиты суверенитета) и элитарными (сохранение власти, экономические преимущества). Здесь крайне важны два обстоятельства. Во-первых, сознательность и зрелость элиты, которая должна быть не только ориентированной на собственную выгоду, но и государственно и социально ответственной. Крайне важно, чтобы ее видение национальных интересов не спускалось на первый уровень (для информационного навязывания или формального утверждения), а проходило регулярный «тест на соответствие» мнению народа. Во-вторых, роль элиты интеллектуальной (научного сообщества), на плечи которой ложится задача концептуализации национальных интересов – суммирование объективных особенностей страны, субъективных желаний влиятельных групп и нацеленности на долгосрочное развитие.

Именно второго уровня в последние десятилетия так не хватало подавляющему большинству государств, в том числе и передовым странам Запада. Экономические элиты все чаще теряли свою «национальность» и заботились о личной выгоде; политические – думали не о долгосрочных целях и задачах, а о конъюнктурном решении властных и электоральных проблем; а интеллектуальные – оказались мало и слишком узко востребованными и не играли концептуально объединяющей роли. В результате трудно отделаться от впечатления, что в последние два десятка лет мир катится по инерции, а страны выживают благодаря накопленному ранее багажу.

Третий уровень – это внешнеполитический. Здесь происходит соприкосновение национальных интересов с внешней средой и интересами других стран. На этом уровне важно, чтобы государство (чиновники, элиты, лица, принимающие решения) сумело сбалансировать национальные интересы в соответствии с глобальными процессами – сделать их достаточно активными, чтобы сохранить и приумножить влияние страны; придать им привлекательную форму, чтобы не спровоцировать конфликты; и при этом постоянно думать об их конкурентоспособности, чтобы защитить страну от деструктивного влияния извне.

Расписывание этих трех уровней отнюдь не означает идеалистических представлений о том, что национальные интересы есть безусловное представление чаяний всех жителей той или иной страны. Очевидно, что интересы элит всегда будут отличаться от интересов остального общества, а национальные интересы и их практическая реализация останутся в большей степени элитарным, нежели демократическим продуктом. Кроме того, международные отношения развиваются слишком быстро, чтобы их проблемы и угрозы каждый раз проходили длительную процедуру обсуждения и согласования. Да и никто не отменял старую тему контекста, когда на фоне растущей внешней угрозы приоритет часто отдается вопросам государственной безопасности, а не общественного благосостояния.

Кризисные явления проявляются в том, что во многих странах оборвался сущностный диалог, когда-то заложенный развитием капитализма и демократизацией. Интересы политических элит уходят корнями в уже минувшую реальность, экономических – все более утрачивают свою «национальность», а общество, будучи неспособным самостоятельно предлагать политическую повестку, находится в молчаливом, настороженном и чаще всего пассивном ожидании. Все это наносит вред и странам, и их народам, и всей международной системе. Именно поэтому обществу и элитам требуется новое сближение, призванное сделать национальные интересы более однородными и целенаправленными.

Заключение и выводы для России

Национальные интересы представляют собой расплывчатую категорию, которая включает в себя интересы правящих элит и близкого к ним крупного капитала, взгляды населения, необходимость обеспечения государственной безопасности и защиты суверенитета, нацеленность на международный статус-кво (либо его изменение). За последние сотни лет они прошли долгий путь от субъективной мотивации правящей аристократии до опоры на частный капитал и объективные особенности народа.

После исчезновения идеологической конкуренции национальные интересы утратили часть содержания. Постепенно нарастал разрыв между их национальной частью (обществом) и представителями практических интересов (элитами). Глобализация, транснациональный капитал и лишенные национальной принадлежности группы и институты постепенно размывали интересы многих государств. Да и сами нации-государства столкнулись с проблемой единства и целостности.

Эти вызовы не обошли стороной и Россию. В 1990-е гг. она потеряла исторически завоеванные земли и решала трудные проблемы сепаратизма на оставшейся территории. В 2000-е гг. пыталась сформулировать новые национальные интересы, однако не слишком преуспела в их осознании. Тогда эту проблему долго не замечали на фоне решения других, социальных вопросов. Но уже в середине 2010-х гг. новый конфликт с Западом со всей остротой поставил перед Россией старые вопросы: кто она в своем многообразии интересов, чего хочет и к чему должна стремиться помимо естественных для любой страны гарантий безопасности и суверенитета.

Сегодня России при формулировании политической повестки и стратегии развития нужно, как и многим другим странам, связующее звено между государством/элитами и гражданским обществом. С одной стороны, и российское государство, и общество еще в стадии перехода от советской системы к капитализму и демократии. В этих условиях усиление и доминирование государства не просто естественно, а необходимо, поскольку дает гражданам и элитам время для осознания себя в новом статусе. С другой стороны, трансформации идут уже давно, диктуя новые тренды развития страны. Упустить их – значит усугубить разрыв между взглядами элиты и объективно меняющегося общества.

Общество готово к появлению новых национальных интересов, которые откроют дорогу эффективной и долгосрочной политике «для всех». Дело за теми, кто должен их правильно сформулировать.

Автор благодарит доцента факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрея Криковича за ценные комментарии.

Министр международного развития Великобритании заявил, что в 2015 году его страна планирует выделить Афганистану 500 млн. долларов.

Выступая на пресс-конференции в Кабуле, Десмонд Суэйн выразил удовлетворение динамикой борьбы с коррупцией в Афганистане, однако подчеркнул, что международная помощь должна расходоваться прозрачно, передаёт Национальное телевидение Афганистана.

«Мы не оставим Афганистан. Наше сотрудничество будет продолжаться в долгосрочной перспективе. В этом году мы выделим Афганистану 500 млн. долларов», — заявил высокопоставленный политик.

Кроме того, представитель Великобритании положительно отозвался о роли Пакистана в процессе примирения и заверил, что Великобритания готова и дальше поддерживать этот процесс.

Напомним, что Великобритания является одним из самых значительных финансовых доноров Афганистана.

Доходы таможенного департамента провинции Кандагар за первые пять месяцев текущего года составили 1,5 млрд. афгани (25 млн. долларов), что на 33% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Как заявил глава таможенного департамента провинции Саид Джамал Хашими, столь впечатляющие результаты были достигнуты благодаря развитию торговли и таможенным реформам. Рост таможенных сборов даже превысил прогнозы министерства, сообщил чиновник информационному агентству «Пажвок».

Он отметил, что пока через границу с Пакистаном сохраняется поток контрабанды, и если губернатор примет меры против неё, то таможенные сборы могут существенно возрасти. 

Напомним, что провинция Кандагар, в которой расположен сухопутный торговый порт Карачи, считается одной из наиболее опасных провинций Афганистана.

В преддверии саммита ШОС: иранский вопрос и другие хлопоты

Прошедшие 3-4 июня заседание совета министров иностранных дел ШОС и конференция «Безопасность и стабильность в регионе» стали заключительным этапом масштабной подготовки к июльскому саммиту этой организации в Уфе. Российской стороне, безусловно, хочется, чтобы финал годичного председательства ознаменовался серьезными прорывами, доказывающими, что ШОС – эффективный инструмент региональной стабильности и экономического развития. Поэтому темы, обсуждавшиеся в эти два июньских дня, были одна острее другой.

Событию такого уровня, как саммит Шанхайской организации сотрудничества, всегда сопутствует огромная подготовительная работа. 31 мая в Москве началось согласование итоговой резолюции, которую должны 10 июля принять главы государств-членов ШОС. Несколько раньше в работу был запущен целый пакет важнейших документов: проект стратегии организации до 2025 года, программа по борьбе с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом; соглашение о сотрудничестве по пограничным вопросам и заявление по проблеме наркоугрозы в регионе.

Документы, как видим, более чем принципиальные, но и на этом дипломаты не остановились – уже в ходе заседания совета министров иностранных дел государств-членов ШОС Москва озвучила инициативы, в числе которых принятие специального заявления по перспективам членства Ирана в организации, рассмотрение на площадке ШОС вопросов сопряжения Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и мегапроекта Пекина «Экономический пояс Шелкового пути», а также создание института с несколько громоздким названием «Международный центр предпроектной подготовки и финансирования проектов ШОС».

Впрочем, все это обилие документов умещается в четыре ключевых вопроса, ответ на которые Организации нужно решать в срочном порядке:

- во-первых, как совместить ЕАЭС с китайской стратегией «Шелковый путь» таким образом, чтобы и преференции получить, и абсолютного экономического доминирования Пекина в так называемом «регионе ШОС» не допустить?

- во-вторых, как привлечь Иран к более активному участию в работе Организации, обойдя при этом условие, заложенное в уставные документы еще при ее создании – о том, что входящее в ШОС государство не должно находиться под санкциями ООН?

- в-третьих, как добиться того, чтобы расширение Организации, в свете готовящегося вступления в нее Индии и Пакистана, не привело к тому, что из-за противоречий между странами-участниками ШОС утратила бы работоспособность?

- и, наконец, в-четвертых, что нужно сделать для обеспечения безопасности государств-членов ШОС? Что становится более чем актуальным в преддверии намечающегося противостояния, связанного с тем, что США формирует два гигантских торговых блока − Трансатлантическое Инвестиционное Партнерство (Trans-Atlantic Trade Investment Partnership - TTIP) и Транстихоокеанскоe торговое партнерство (Trans-Pacific Trade Partnership - TTP). Для которых, естественно, евразийские рынки представляют огромный интерес, а в борьбе за контроль над рынками, как прекрасно известно, правил приличия и каких-то ограничений в выборе средств не существует.

Проблема для руководителей государств-членов ШОС заключается еще и в том, что все вышеперечисленные вопросы мало того, что тесно увязаны между собой, но еще и являются срочными и неотложными. А от их эффективного решения зависит то, станет ли ШОС полноценным региональными игроком или скатится на роль декоративного образования.

Неприлично затянувшееся ожидание Ирана

Подготовительные мероприятия к саммиту ШОС ознаменовались инициативой, которая, по мнению ее авторов, способна разрубить «гордиев узел» в отношении членства в Организации Тегерана. «Рассмотрели мы заявку Ирана, который с 2005 года активно, деятельно участвует в работе ШОС в качестве государства-наблюдателя», − сообщил Сергей Лавров на пресс-конференции по итогам заседания глав МИД ШОС. – «Все мы высказались за повышение статуса Ирана в нашей организации в контексте всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной проблемы».

Переводя с дипломатического на русский, в ходе консультаций было принято решение о том, что вопрос о вступлении Ирана в ШОС на правах полноправного члена будет привязан теперь не к проблеме снятия с него санкций, а к достижению договоренностей между Тегераном и «шестеркой» международных наблюдателей. Что, по расчетам оптимистов, должно произойти к 30 июня. Правда, и это не означает, что в ходе саммита в Уфе 9-10 июля Иран станет членом ШОС. Будет принято лишь некое «специальное заявление» о перспективах такого членства. Из этой инициативы российской дипломатии следует два весьма интересных и далеко идущих вывода. Прежде всего, становится ясным, что за 25 дней до «контрольного срока» на переговорах так и не решен принципиальный вопрос – будет ли означать подписание соглашения по иранской ядерной программе автоматическую отмену санкций ООН или же они будут просто «заморожены». Кроме того, становится понятно, что противоречия в вопросе полноправного членства Ирана в ШОС между государствами-участниками Организации за десять лет так и не преодолены.

«Увязывать вопрос членства Ирана в ШОС со снятием санкций несправедливо»− считает иранский посол в Москве Мехди Санаи. Более того, даже решение, согласно которому вступление Тегерана привязывается не к снятию санкций, а к «достижению договоренности о всеобъемлющем урегулировании иранской ядерной программы» − половинчатое, неконкретно и уязвимо для воздействия «третьей стороны», например, для затягивания рассмотрения вопроса о судьбе этих санкций в ООН, очевидно и для самих авторов этой инициативы. Но с другой стороны, Иран играет слишком важную роль в регионе, имеет колоссальный опыт борьбы с международным терроризмом, обладает эффективными методами борьбы с наркотрафиком и наркоторговлей, и без его активного участия всерьез решать ключевые вопросы безопасности и экономики попросту невозможно.

В итоге, в Москве на трехсторонней встрече глав дипломатических ведомств Ирана, России и Китая, была достигнута договоренность о некоей «компромиссной формуле», которая сохраняет заинтересованность Тегерана в развитии сотрудничества с ШОС. Ирану гарантировано вступление в Организацию после заключения соглашений по его ядерной программе. Более того, и российский и китайский министры заверили своего коллегу Джавада Зарифа, что после того, как подписи на документах по иранскому ядерному досье будут поставлены, и Москва, и Пекин перестанут считать международные санкции основанием для каких-либо ограничений в развитии экономического и военно-технического сотрудничества с Ираном. В частности, Сергей Лавров еще раз публично подтвердил, что договоренности о поставке Ирану системы С-300 сохраняют силу: «Мы просто констатировали, что подготовка к поставке идет, она скоро реализуется». Отметив при этом, что двусторонние отношения Москвы и Тегерана развиваются «успешно - в соответствии с договоренностями наших президентов».

Судя по всему, предложенная «компромиссная формула» Тегеран вполне устроила. И, руководствуясь принципом «куй железо пока горячо», иранская сторона тут же предложила расширить формат переговоров по безопасности между нашими странами, наполнив его конкретными предложениями по военно-техническому сотрудничеству и борьбе с терроризмом, наркотрафиком и экстремизмом.

Москва и Пекин приняли данное предложение вполне благожелательно. Так, китайский министр иностранных дел Ван И отметил, что «КНР намерена укрепить взаимодействие с Ираном в торгово-экономической, энергетической и других традиционных сферах, а также развернуть сотрудничество в новых областях в рамках «экономического пояса Шелкового пути» и «морского Шелкового пути 21-го века»», в том числе в деле расширения транспортно-коммуникационных возможностей и увеличении инвестиций в производство».

Эта позиция позволила заместителю главы МИД Ирана Ибрагиму Рахимпуру уже 4 июня сделать весьма многозначительное заявление: «Иран имеет право вести переговоры по вопросу безопасности, в том числе по вопросу противоракетной обороны… И это наше право — это естественно для того, чтобы защитить территорию нашей страны, мы имеем право вести переговоры с различными государствами». Отметив при этом, что «процесс, который имеет место быть − это двусторонний процесс как с Россией, так и с Китаем».

Региональная безопасность и проблемы расширения ШОС

События на Ближнем Востоке, не говоря уже о навязчивом «украинском вопросе», существенно снизили интерес СМИ и экспертов к так называемому «региону ШОС». Яркой и леденящей душу медиа-картинки, на которую слетелись бы журналисты и комментаторы, здесь действительно, к счастью, пока нет. Но тенденции становятся все тревожнее. Кровоточащей раной региона по-прежнему остается Афганистан, хронический «котел с неприятностями» для соседей этого государства. Прикрывшись «фиговым листком» в виде обращения парламента страны с просьбой «остаться для укрепления безопасности», США продолжают свое присутствие в стране, плотно контролируя инструменты дестабилизации обстановки от Белуджистана, что иранского, что пакистанского, до китайского Синьцзяна и постсоветской Средней Азии.

Безопасности от их присутствия как-то не прибавляется, но и альтернатива этому присутствию – полноценный диалог стран, вовлеченных в деятельность ШОС, – пока не сформирована. «Экстремизм угрожает всем государствам региона. И чтобы противостоять этому явлению, необходимо региональное и трансрегиональное сотрудничество», - напомнил коллегам в Москве глава иранского МИДа Джавад Зариф. – «Необходима консолидация индивидуальных и коллективных стратегий, чтобы противостоять этому явлению (распространению ИГ), искоренить зло. Во имя этого необходимо объединить свои усилия в борьбе с возвеличиванием безнаказанного стремления к господству в регионе».

Столкновение амбиций, мифические страхи и вполне конкретные подозрения в отношении других партнеров по диалогу – вот реальная проблема, мешающая формированию слаженного и эффективного механизма обеспечения безопасности в регионе. И вполне реальна опасность, что «расширение ШОС», увеличение его только по количественному показателю – числу стран-участников, к росту дееспособности Организации не приведет.

Само по себе это «расширение», разговор о котором постоянно оживляется в связи с изменением статуса в Организации Индии и Пакистана, – задача далеко не первостепенная, как бы ни пытались убедить нас в обратном чиновники, организующие деятельность ШОС. Проблем здесь возникает столько, что впору задуматься о применении простого правила – «лучше меньше, да лучше». Тревожным звонком в этом отношении стала тональность заявлений, сделанных нынешним генсеком Организации Дмитрием Мезенцевым в отношении членства Нью-Дели и Исламабада.

В отличие от оптимистичных заявлений, звучавших раньше, генсек ШОС в этот раз был куда более сдержан, пояснив, что хотя на предстоящем саммите в Уфе и ожидается принятие политического решения о начале присоединения Индии и Пакистана, им еще предстоит выполнить масштабную работу прежде, чем они станут полноправными членами организации. Собственно, «политическое решение» означает лишь начало пути «к очень сложному, кропотливому и значительному по времени − не будем прогнозировать − процессу присоединения этих двух государств к 27 документам, которые должны быть ратифицированы и под которыми должны подписаться два государства, желающие обрести статус полноправного члена в ШОС. Поэтому политическое решение о начале присоединения − это еще не значит, что эти государства становятся членами ШОС», − констатировал Мезенцев.

В кулуарах подобную сдержанность функционеров ШОС объясняют тем, что если Пакистан продолжает сохранять интерес к участию в работе с Организацией, то Индия его откровенно утратила. Чего, в общем-то, и нужно было ожидать, поскольку некая альтернативная ось «Пекин – Москва − Нью-Дели» всегда существовала только в фантазиях экспертов. Которые откровенно не понимают сути отношений и глубины противоречий между этими странами, в первую очередь между Индией и Китаем. И, кроме того, откровенно переоценивают заинтересованность Нью-Дели в контактах с Москвой.

*******

На прошедших в Москве в эти июньские дни мероприятиях, являвшихся генеральной репетицией саммита ШОС 9-10 июля в Уфе, было сказано много правильных слов, озвучено большое количество актуальных и реалистичных предложений. Достаточно отчетливо и все настойчивее звучала мысль, что без активного участия Ирана многие прикладные вопросы безопасности так и останутся на бумаге. И в этой связи нужно отметить, что складывающаяся ситуация с «расширением» Организации должна стать уроком во вполне прикладном аспекте. Не только членство в ШОС нужно Ирану, но и Иран с его политическим влиянием и потенциалом нужен Организации. Чем быстрее будет решен вопрос его полноправного членства, тем легче будет распутывать узлы противоречий в «регионе ШОС». А значит, появится реальная перспектива сделать Организацию на порядок эффективнее.