Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Премьер-министр Пакистана Наваз Шариф выписан из больницы после операции на сердце, сообщила его дочь Мариам Шариф.

"Полумесяц приносит добрые вести. Премьер-министр возвращается домой", — написала она в своем аккаунте в Twitter, сделав отсылку к наступлению священного у мусульман месяца Рамадан (начинается после новолуния).

Операция была сделана 31 мая. Предпосылкой стали симптомы, выявленные врачами при очередном медосмотре премьера в мае в Лондоне.

Еще в 2011 году Наваз Шариф прошел через процедуру так называемой "абляции фибрилляции предсердий" (метод лечения сердечной аритмии). В результате возникли осложнения, которые выразились в перфорации сердца (нарушение целостности тканей), что также потребовало операции. После этого премьер постоянно проверялся у докторов.

Татарстан для эффективной работы на экспортном рынке и роста экономики в целом должен разработать единую стратегию развития республиканского экспорта и создавать новые конкурентные продукты, которые найдут спрос на рынке, заявил президент республики Рустам Минниханов.

"Нам необходимо разработать единую стратегию и программы по развитию республиканского экспорта, мы должны четко представлять экспортные ниши для нашей существующей продукции и создавать новые производства, удовлетворяя будущий спрос", — сказал Минниханов на заседании экономического совета по развитию экспорта.

Однако основной задачей, по мнению Минниханова, является создание конкурентного продукта. "Надо стимулировать, провоцировать наши компании, чтобы они работали над новыми продуктами, которые найдут спрос на рынке. И выходить на рынок с новым продуктом, используя самые разные формы", — подчеркнул он.

Основа экспорта — товары с высокой добавленной стоимостью и новые продукты

Президент Татарстана отметил, что республика является активным участником внешнеэкономической деятельности, занимая пятое место по объему ВТО среди субъектов РФ и первое – в Приволжском округе. Однако по итогам 2015 года экспорт из Татарстана снизился на 37,4%, что не в последнюю очередь объясняется ценовым фактором. В структуре республиканского экспорта, по информации Минниханова, 72% занимают нефть и нефтепродукты (38% и 34% соответственно). "В сегодняшних условиях нам необходимо переходить на экспорт товаров с высокой добавленной стоимостью", — уверен он.

В настоящее время Татарстан полностью обеспечивает себя основными видами сельхозпродукции, сегодня важно развивать переработку. "Это добавленная стоимость, потенциал для роста. Пример – племенной завод кролика, который планирует поставлять до 30% продукции в страны Персидского залива. Я считаю, что у нас огромный потенциал в рамках халяльной продукции, мы могли бы быть активно представлены на многих рынках", — считает Минниханов.

Огромный потенциал в разработке новых продуктов для экспорта, по мнению главы республики, есть у ведущих вузов, инжиниринговых центров, научных институтов, а также IT-площадок на территории Татарстана. "Необходимо обеспечить разработку собственных технологий и регистрацию новых патентов", — подчеркнул он.

Минниханов также привел в пример казанскую компанию "Эйдос-Медицина", которая является не только единственным в России разработчиком и серийным производителем медицинских тренажеров-симуляторов, но и уже активно поставляет на экспорт медицинские симуляторы 28 видов (оборудование установлено в вузах и медицинских центрах России, США, Китая, Турции, Голландии, Японии, Белоруссии, Казахстана).

Продукцию малого бизнеса — на экспорт

"Важную роль в развитии экспорта республики должны играть субъекты малого и среднего предпринимательства", — подчеркнул президент Татарстана.

Татарстан и Пакистан создадут рабочую группу по развитию сотрудничества

По его убеждению, министерствам и ведомствам республики необходимо обеспечивать условия продвижения продукции малого и среднего предпринимательства на зарубежные рынки, обучать этому их руководителей, а крупным предприятиям-экспортерам нужно способствовать заключению смежных экспортных контрактов для малого и среднего бизнеса. Также важно расширять представительство предприятий и продукции Татарстана на различных выставках, не ограничиваясь только крупными компаниями, а привлекая предприятия малого и среднего бизнеса.

"Весь мир представлен предприятиями малого и среднего бизнеса, а мы видим только наши крупные компании, хотя, у нас потенциал огромный, надо шире смотреть на рынки", — сказал он.

Стратегия скоординирует усилия всех институтов развития экспорта

Президент Татарстана подчеркнул, стратегия развития экспорта должна была быть разработана "еще вчера" и регулярно обновляться. На основе стратегии, по словам Минниханова, необходимо ежегодно утверждать календарь международных мероприятий с участием представителей республики, создать каталог конкурентной продукции татарстанских производителей (в том числе на иностранных языках) для выхода на мировые рынки, максимально использовать возможности международных выставочных площадок. Более активную роль в развитии экспорта должны играть, по мнению главы Татарстана, представительства республики за рубежом, которые пока работают в этом направлении не системно.

По информации министра промышленности и торговли Татарстана Альберта Каримова, в 2015 году экспортной деятельностью в Татарстане занимались более 450 организаций, из них с объемом 1 миллион долларов – только 50 компаний. В Приволжском федеральном округе республика прочно удерживает первое место по экспорту. Доля несырьевого экспорта Татарстана составляет 61,8%.

"Общий объем экспорта по итогам 2015 года составил 11,5 миллиарда долларов. Динамика на сегодняшний день оставляет желать лучшего – объем республиканского экспорта снизился в 2015 году больше чем на 37%", — отметил министр.

Каримов сообщил, что в рамках подготовки стратегии развития экспорта татарстанские специалисты изучили передовой опыт стран, которые на сегодняшний день более всего продвинулись в области экспорта, и стран с самой большой долей несырьевого экспорта в ВВП. По его информации, все страны используют более-менее схожие механизмы поддержки экспорта – финансовые меры, включая кредитование и страхование экспортных контрактов, предоставление госгарантий, а также меры нефинасовой поддержки, включая бизнес-миссии, выставочную деятельность, информационно-консультационное обслуживание. В РФ эти меры тоже используются, однако, их доступность и охват, по словам министра, отличаются в разы.

По мнению министра, важно работать в двух дополняющих друг друга направлениях. "Первое – это вместе с коллегами из Российского экспортного центра заниматься необходимым продвижением вопроса об увеличении выделяемого финансирования на федеральном уровне, увеличивать объем государственной поддержки. Второе – системно заниматься поддержкой экспорта на республиканском уровне, начиная со стратегического подхода", — подчеркнул он.

Каримов отметил, что экспортная стратегия Татарстана должна определять в экономике республики основные приоритетные экспортоориентированные отрасли и основные фокусные регионы, на которые необходимо ориентироваться в развитии экспорта.

"Такая программа позволила бы обеспечить координацию всех, на сегодняшний день разрозненных организаций по поддержке экспорта, включая торгово-промышленную палату, центр поддержки экспорта, корпорацию экспорта республики, переориентировать деятельность наших представительств за рубежом. И конечно, программа должна включать весь арсенал финансовых и нефинансовых мер, разработанных на базе лучших мировых практик, которые есть на сегодняшний день", — сказал министр.

Ирина Дурницына.

По итогам января-апреля 2016 г., объем экспорта из автономного района Внутренняя Монголия, расположенного на севере Китая, в Россию достиг $195 млн. Это на 94,3% больше, чем за январь-апрель 2015 г., сообщило Управление коммерции китайского региона.

Из Внутренней Монголии в Россискую Федерацию поставляются в основном овощи, фрукты, продукция химической промышленности, одежда и мебель.

За четыре месяца с начала текущего года импорт из России во Внутреннюю Монголию достиг $698 млн. Он снизился на 7,6% в годовом сопоставлении. Россия поставляет в китайский регион пиломатериалы, древесную массу, круглый лес, продукцию химпрома и горнорудной промышленности.

В целом за январь-апрель 2016 г. объем товарооборота между Внутренней Монголией и Россией составил $893 млн с приростом на 4,3%.

Ранее сообщалось, что за январь-март 2016 г. внешнеторговый оборот Китая составил 5,2 трлн юаней ($0,8 трлн). Это на 5,9% меньше, чем за январь-март 2015 г. За три месяца с начала текущего года экспорт Поднебесной снизился на 4,2% в годовом сопоставлении – до 3 трлн юаней, а импорт – на 8,2%, до 2,2 трлн юаней. Положительное сальдо внешней торговли составило 810,2 млрд юаней, показав рост на 8,5%.

За январь-март этого года Китай нарастил экспорт в страны Шелкового Пути – такие как: Пакистан, Бангладеш, Египет, Индию и Россию. При этом зафиксировано снижение китайского экспорта в государства Европейского Союза, США и АСЕАН.

В провинции Фарах по сравнению с прошлым годом на 50% выросло количество теплиц, сообщают официальные источники.

Как заявил глава сельхоздепартамента Абдул Манан Матин, сейчас теплицы занимают более тысячи га сельхозугодий по сравнению с 660 в прошлом году. Кроме того, урожайность в теплицах также возросла на 10%, цитирует его слова афганская пресса.

По словам высокопоставленного чиновника, частный сектор и правительство инвестировали в строительство теплиц 22 и 25 млн. долларов, соответственно. По оценкам ведомства, крестьяне в текущем году выручат за продажу произведённых в теплицах продуктов не менее 15 млн. долларов.

В основном в теплицах выращивают огурцы (90%), реже — помидоры (10%). Незначительную долю посевов составляют также перец и баклажаны.

Отметим, что ранее в провинции Фарах существовали развитые тепличные хозяйства, которые экспортировали в другие провинции до 90% урожая. В то же время крестьяне страдают от проблем с недостатком хранилищ и сложностями экспорта продукции, общими для многих сельскохозяйственных районов страны. По словам Абдул Манана Матина, однако, провинция уже перестала импортировать огурцы и помидоры из Ирана и Пакистана и в данный момент сотрудниками департамента ведутся переговоры о начале экспорта овощей в Туркменистан.

«Троянский конь» королевских щедрот

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН. (Соб. корр. «Правды»). г. Бишкек.

Саудовская Аравия усиливает проникновение в Центральную Азию. За внешне безобидными финансовыми подачками скрываются циничные политические цели: удар по растущему влиянию Ирана и распространение радикальных исламистских течений.

В ПОСЛЕДНИЕ ДНИ МАЯ в нескольких республиках Центральной Азии произошли события, сценарии которых словно написаны под копирку. 26 мая появилась информация о том, что Саудовский фонд развития выделяет Узбекистану кредит объёмом 30 миллионов долларов. Средства пойдут на строительство около семи сотен домов в Каракалпакской Республике. Это не первый пример финансового сотрудничества Ташкента и Эр-Рияда. В прошлом году стороны подписали соглашение о выделении 100 миллионов долларов по линии Исламского банка развития, штаб-квартира которого находится в Саудовской Аравии. Большая часть этих денег также направлена на жилищное строительство в Узбекистане.

В те же самые дни стало известно, что саудовское королевство выделяет кредит Киргизии. Причём странным образом совпала и сумма — 30 миллионов долларов. Как утверждают в правительстве, на эти деньги будет построено 16 школ во всех регионах республики. Но это только часть финансовой помощи, которую готов оказать Бишкеку Эр-Рияд. В ходе состоявшейся 27 мая встречи с послом Саудовской Аравии спикер парламента Киргизии Чыныбай Турсунбеков заявил, что власти заинтересованы в притоке саудовского капитала в сельское хозяйство, инфраструктуру и т.д. «Парламент готов оказывать поддержку инвестиционным проектам Саудовской Аравии», — добавил спикер.

Королевский «золотой дождь» готов пролиться и над Таджикистаном. Тогда же, в конце мая, Эр-Рияд объявил о финансировании строительства нового парламентского дворца в Душанбе. Заявление прозвучало из уст спикера саудовского парламента Абдуллоха ибн Мухаммад ибн Ибрахим Оли Шейха, который посетил Таджикистан с двухдневным визитом. Комплекс будет возведён в центре столицы на месте сносимых зданий мэрии и министерства сельского хозяйства.

Не исключено, что договорённость об этом была достигнута ещё в начале года, во время пребывания президента Эмомали Рахмона в Саудовской Аравии. Согласно официальным сообщениям, во время визита стороны обсуждали участие Эр-Рияда в финансировании гидроэнергетических проектов, строительстве промышленных предприятий и дорог.

Распахнула двери для арабских капиталов и Туркмения. Её шаг навстречу ближневосточным монархиям оказался столь широким, что Ашхабад опередил всех своих соседей по региону. В ходе визита в Саудовскую Аравию президент Гурбангулы Бердымухамедов предложил Эр-Рияду принять участие в освоении крупнейшего в стране газового месторождения «Галкыныш». Кроме того, глава Туркмении пригласил компании и финансовые институты королевства для совместного строительства газопровода ТАПИ (Туркмения—Афганистан—Пакистан—Индия). Слова упали на благодатную почву. Спустя две недели после возвращения президента из Саудовской Аравии стало известно о том, что финансировать проект будет упомянутый выше Исламский банк развития.

Особого внимания заслуживает ещё один результат визита Гурбангулы Бердымухамедова в Эр-Рияд. По итогам его переговоров с королём Салманом было подписано соглашение о сотрудничестве в области безопасности. Содержание документа не разглашается, но известно, что стороны обсуждали возможность совместной деятельности военных и правоохранительных органов двух государств в борьбе с терроризмом, организованной преступностью, наркотрафиком и «другими вызовами современности».

Этот шаг можно расценивать как откровенный выпад в сторону Ирана, с которым у Саудовской Аравии сложились крайне напряжённые отношения. Да и в целом активизация Эр-Рияда в регионе стала зеркальным отражением политики Тегерана, который после снятия международных санкций стремится укрепить связи с Центральной Азией. Втягивая постсоветские республики в орбиту своего влияния, королевство пытается экономически и политически изолировать Иран.

Для стран региона саудовские подачки могут оказаться фатальными. Параллельно с экономической «помощью» Эр-Рияд усиливает религиозное проникновение в Центральную Азию. Это видно на примере Киргизии, где Саудовская Аравия и другие арабские монархии спонсируют строительство мечетей и исламских учебных заведений. Власти, привлечённые перспективами финансовых вливаний, фактически закрывают на это глаза. В Бишкеке, к примеру, вполне легально действует представительство Всемирной ассамблеи исламской молодёжи — одного из основных проводников ваххабизма в мире. Базирующаяся в Саудовской Аравии организация известна тем, что вербовала добровольцев для «джихада» против советского контингента в Афганистане, а также для боевых действий в Боснии и Чечне.

Развивая отношения с арабскими монархиями, власти республик региона рискуют запустить в свои страны «троянского коня». Справиться с последствиями этой политической близорукости будет очень сложно.

Власти Пакистана отказались предоставить индийским дипломатам консульский доступ к задержанному в этой стране индийцу Кулбушану Ядаву, подозреваемому в шпионаже, сообщает издание Dawn со ссылкой на источники.

Ядав был задержан в марте. Исламабад называет его действующим офицером ВМС Индии, работающим на Отдел исследований и анализа (RAW) — службу внешней разведки Индии. В МИД Индии заявили, что Ядав "не имеет никаких связей с правительством Индии после его преждевременного ухода со службы в ВМС".

"После тщательного обсуждения было решено не предоставлять консульский доступ к Ядаву", — цитирует издание слова высокопоставленного источника в службах безопасности.

По его словам, такое решение было принято в силу того, что Ядав участвовал в "подрывной деятельности" на территории Пакистана. В то же время телеканал Geo TV сообщает, что якобы он сам сознался в совершении терактов в Пакистане.

Министр обороны Индии Манохар Паррикар заявил, что "окно возможностей" в пакистано-индийских отношениях закрывается.

"Премьер-министр (Нарендра) Моди открыл окно возможностей, когда посетил Пакистан. Я думаю, это окно медленно закрывается", — цитирует телеканал NDTV заявление министра, сделанное в Сингапуре на международной конференции по безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе "Шангри-Ла Диалог".

По словам Паррикара, пока это не произошло, Пакистан должен завоевать доверие Индии, показав свою искренность в борьбе с терроризмом. Индийский министр заявил, что, по его мнению, подход Исламабада к проблеме терроризма сейчас основан на двойных стандартах, когда террористы делятся на "плохих и хороших". Он призвал решать этот вопрос на дипломатическом уровне.

Премьер-министр Индии Нарендра Моди посетил Пакистан в декабре прошлого года. Тогда же страну посетила глава МИД Индии Сушма Сварадж. Стороны договорились начать "всеобъемлющий двусторонний диалог".

Но этот диалог прервался уже спустя месяц, когда боевики в начале января атаковали индийскую авиабазу Патханкот. Индия обвиняет в нападении боевиков из группировки "Джаиш-е-Мухаммад", проникших на территорию страны из Пакистана. Группировка действует на территории Кашмира, где ее члены борются за отделение региона от Индии.

В результате этой атаки были сорваны межмидовские консультации, которые должны были пройти в январе. В качестве одного из условий возобновления всеобъемлющего диалога Индия называет активную помощь властей Пакистана в расследовании атаки и привлечении виновных к ответственности.

Гендиректор ОАО «Волга»: «Будущее у газетной бумаги есть, изменится только структура ее сбыта»

Генеральный директор ОАО «Волга» Д.А. Донченко высказал экспертное мнение о будущем рынка газетной бумаги в интервью, данном журналисту Еве Нюман для европейского отраслевого журнала PPI Europe (Бельгия).

В рамках состоявшегося в конце мая визита на предприятие журналист Ева Нюман провела интервью с генеральным директором ОАО «Волга» Д.А. Донченко по вопросам, касающимся стратегии экспортных продаж, качества готовой продукции и будущего газетной бумаги в целом. Отвечая на вопрос «Чем Вас привлекают экспортные рынки?», Д.А. Донченко отметил следующее: «В первую очередь, это стратегически важные для нас рынки. Мы наблюдаем сегодня хороший спрос на нашу продукцию в развивающихся странах. Растет рынок Индии, Пакистана. Также мы поставляем продукцию в Африку. Конечные потребители заказывают бумагу на регулярной основе, так как их привлекает стабильное высокое качество продукции «Волги».

Комментируя проблему падающего спроса на газетную бумагу в мире, генеральный директор ОАО «Волга» высказал следующую позицию: «Я думаю, что с развитием цифровых СМИ газетная бумага полностью не исчезнет. Возможно, снизится потребность в больших объемах газетной бумаги низкого качества, вырастут требования к техническим характеристикам продукта. В любом случае структура потребления газет в различных регионах мира сильно отличается. Где-то газета переходит в разряд «статусного» товара, подчеркивая респектабельность и стремление получать верифицированную информацию. В развивающихся странах рост спроса на печатные СМИ будет свидетельствовать о развитии образования и общего уровня культуры общества. Таким образом, у газет и газетной бумаги будущее, очевидно, есть, изменится только структура сбыта».

"Газпром" пока не предложил PGNiG рациональную цену - представитель правительства Польши.

Польша готова к переговорам с "Газпромом", если получит от него "рациональное предложение" по цене на природный газ, заявил представитель правительства Польши по энергетическим вопросам Петр Наимский агентству Блумберг.

Польская компания 18 мая 2015 года направила в адрес "Газпром экспорта" уведомление об инициировании арбитражного разбирательства против "Газпрома" и "Газпром экспорта" с требованием о пересмотре цены на природный газ, поставляемый в Польшу по контракту от 25 сентября 1996 года. В феврале "Газпром" в своем отчете сообщил, что решение по иску ожидается не позднее 31 июля 2017 года.

Наимский не видит возможности продлить долгосрочный контракт с "Газпромом" на действующих условиях. Срок действия договора истекает в 2022 году. По его словам, после этой даты все поставки газа РФ будут дополнять объемы других экспортеров в том случае, если закупать российское топливо будет выгодно с точки зрения цены и других условий, пишет агентство.

Кроме того, он отметил, что соглашение PGNiG с норвежской Statoil по поставкам сжиженного природного газа говорит о готовности компании к альтернативным поставкам. Польша решится на импорт СПГ США, если американские компании предложат конкурентные условия, отмечает агентство.

Польская нефтегазовая госкомпания PGNiG была основана в 1976 году. Она занимается разведкой и добычей, импортом, хранением и продажей природного газа и нефти. PGNiG имеет долю примерно в 30 международных компаниях. Ее филиалы расположены в России, Бельгии, Пакистане, Белоруссии и на Украине.

Россия, Иран и Азербайджан договорились замкнуть железнодорожное кольцо вокруг Каспия

После снятия санкций с Ирана и облегчения таможенных процедур транспортники ждут многократного увеличения грузопотока по транспортному коридору «Север – Юг»

Руководители железных дорог России, Ирана и Азербайджана в ходе Международного железнодорожного бизнес-форума «Стратегическое партнерство 1520» в Сочи подписали соглашение о совместном развитии международного транспортного коридора «Север – Юг». Подписи под документом поставили президент ОАО «Российские железные дороги» (РЖД) Олег Белозёров, заместитель министра дорог и городского развития Исламской Республики Иран (ИРИ), председатель совета директоров и президент Иранских железных дорог доктор Мохсен Пурсейед Агайи и председатель ЗАО «Азербайджанские железные дороги» Джавид Гамбар оглы Гурбанов.

Документ предусматривает формирование тарифов для привлечения грузопотоков и дальнейшего развития маршрутов международного транспортного коридора «Север – Юг», включая организацию опытного контейнерного поезда между иранским портовым городом Бендер-Аббас на юге страны и Москвой.

Международный транспортный коридор «Север – Юг» предполагает мультимодальные маршруты перевозки пассажиров и грузов общей протяженностью 7200 км от Санкт-Петербурга до Мумбаи (Индия). Как отмечают в ОАО «РЖД», эти маршруты привлекательны для транзитных грузопотоков из Индии, Ирана и стран Юго-восточной Азии на российскую территорию (через Каспийское море) и далее в Северную и Западную Европу.

Выступая в ходе форума, президент ОАО «РЖД» Олег Белозеров отметил, что в последнее время в связи со снятием международных санкций с Ирана перевозки грузов по международному транспортному коридору «Север – Юг» существенно увеличились. «За 4 месяца этого года объемы перевозок между Россией и Ираном возросли на четверть – более чем на 25%, - рассказал он. - Уверен, потенциал у нас очень большой: это не сотни тысяч, а миллионы тонн грузов».

По словам Олега Белозёрова, дополнительную надежность транзиту грузов по территории Ирана может обеспечить линия Решт (Иран) – Астара (Азербайджан). Так называемая «западная ветвь» транспортного коридора «Север – Юг» станет эффективным дополнением к построенной в 2014 году «восточной ветви» - железнодорожной линии Узень (Казахстан) – Горган (Иран), проходящей по восточной стороне Каспийского моря транзитом через территорию Туркменистана. Таким образом, вокруг Каспия может появиться замкнутое железнодорожное кольцо, которое позволит расширить спектр маршрутов в регионе для грузовых и пассажирских потоков. «Мы проводим системную работу по созданию надежного евроазиатского транспортного пути, максимально используя «пространство 1520», - подчеркнул президент ОАО «РЖД».

Развитие торговых отношений России и Ирана стало одной из главных тем переговоров властей двух стран сразу после снятия санкций с ИРИ. Ранее, 16 мая, таможенные службы России и Ирана подписали ряд документов о сотрудничестве, в том числе протокол об организации обмена предварительной информацией о товарах и транспортных средствах, перемещаемых между Россией и Ираном. По информации Федеральной таможенной службы РФ, стороны договорились обмениваться информацией о таможенной стоимости пересекающих границу товаров и подписали план действий по развитию российско-иранского сотрудничества в таможенной сфере на 2016-2017 годы.

В Российско-Иранском деловом совете при Торгово-промышленной Палате РФ корреспонденту Gudok.ru пояснили, что объявленные с начала 2012 года антииранские санкции значительно усложняли торговлю между Ираном и Россией, в то время как таможенный «зеленый коридор» откроет новые перспективы для сотрудничества. «До того периода (введения санкций – прим. Gudok.ru) объем двусторонней торговли достигал свыше $3 млрд в год. Но по итогам, например, 2014 года он составил $1,68 млрд», - сообщили в Российско-Иранском деловом Совете.

Основные направления экономического сотрудничества – расширение атомной электростанции в Бушере, военно-техническое взаимодействие и поставка российских экспортных товаров, которые и ранее шли в достаточно больших объемах (прокат черных металлов, зерно и пиломатериалы). Объемы этих сырьевых грузов останутся прежними, полагают в Российско-Иранском деловом Совете, однако существует также достаточно широкая номенклатура других товаров, которые будут поставляться, если цены будут приемлемыми для обеих сторон, полагают в совете.

Емкости и российских, и иранских портов достаточно, вопрос в более полном их оснащении. Что касается товаров из Ирана – это товары традиционного иранского экспорта – свежие овощи и фрукты, орехи, сухофрукты, томатная паста, морепродукты. Но для того, чтобы их возить по морю, нужны контейнеры-рефрижераторы, что требует инвестиций и дооснащения, считают в Российско-Иранском деловом Совете.

Опрошенные Gudok.ru эксперты уверены, что России и Ирану есть, что предложить друг другу. «Тегеран заинтересован в продукции российского машиностроения, оборудовании и составляющих для добычи и транспортировки нефти и газа, и уже расширяет сотрудничество в этой сфере, заключая договоры, в частности, с крупными производителями на Урале и в Сибири, - считает эксперт по ближневосточной политике, редактор портала Politrus.ru Виталий Арьков. - Нельзя забывать о продаже Россией Ирану вооружений и зерновых – объемы и того, и другого демонстрируют тенденции роста. Конечно же, серьезный рост объемов сотрудничества с Ираном демонстрирует Росатом».

«О росте товарооборота между нашими двумя странами говорит и тот факт, что НПК «Уралвагонзавод» уже разработал специально для Тегерана шесть модификаций грузовых вагонов – их поставки в Иран начнутся уже в этом году. Поскольку объем заказа составляет порядка 10 тыс. единиц, ведутся переговоры об открытии в самом Иране совместного с «Уралвагонзаводом» производства», - напомнил эксперт.

В обратном направлении идет, в первую очередь, продукция иранского аграрного комплекса: свежие и сушеные овощи и фрукты, оливки и оливковое масло, рыба и морепродукты, мясо и молоко, а также хлопок, шерсть и продукция легкой промышленности. Тегеран также хочет вернуться на российский автомобильный рынок – с бюджетными моделями легковых автомобилей и грузовиков от Iran Khodro и Saipa вплоть до организации сборочного производства в России, полагает Виталий Арьков.

«Расположенный между Россией и Ираном Азербайджан в последнее время весьма преуспел в развитии транспортной инфраструктуры, в том числе через интеграцию в масштабный проект Транскаспийского международного маршрута, по которому грузы из Китая через территорию Казахстана и на паромах по Каспию доставляются в азербайджанский морской торговый порт в Аляте, а затем идут в Грузию, Турцию, Болгарию и другие страны Южной Европы. Аналогично этому Азербайджан мог бы расширить свое участие в транзите грузов между Россией и Ираном», - считает Виталий Арьков.

По его мнению, наиболее перспективные направления перевозок грузов между РФ и ИРИ связаны с использованием железнодорожного транспорта. Ранее в середине марта в Баку (Азербайджан) прошла трехсторонняя встреча представителей ОАО «РЖД», ЗАО «Азербайджанские железные дороги» и железных дорог Исламской Республики Иран с участием АО «РЖД Логистика», ПАО «ТрансКонтейнер» и ООО «ADY Express» (дочернее общество ЗАО «Азербайджанские железные дороги»). Стороны подтвердили важность развития мультимодального маршрута Индия – Иран – Азербайджан – Россия, по которому на регулярной основе будет организована перевозка контейнерных грузов. По территории Ирана из порта Бендер-Аббас до погранперехода Астара транспортировка будет осуществляться с использованием железной дороги (Бендер-Аббас – Казвин) и автомобильного транспорта (Казвин – Астара).

«Соединение железнодорожных путей РФ и Азербайджана решает целый ряд проблем, возникших по политическим причинам, и обеспечивает иранским товарам относительно легкий доступ на российские рынки», - считает эксперт по Ближнему Востоку, иранист Василий Папава.

Он напомнил, что Азербайджан уже имеет проект железной дороги, которая пройдет от азербайджанской Астары по направлению к Астаре иранской. Большая часть иранского участка достроена: линия Решт – Казвин длиной 205 км и пропускной способностью 1,4 млн пассажиров и 5-7 млн тонн грузов в год уже функционирует. Проектируемая сегодня линия соединит Астару с Рештом, который находится в нескольких километрах от иранского порта Анзали (крупнейший иранский порт на Каспии). Общая стоимость проекта Казвин – Астара оценивается на уровне около $200 млн.

«Экономическое значение складывающихся транспортных реалий по-настоящему трудно переоценить, а, учитывая предварительные оценки пропускной способности уже действующих и готовящихся к запуску железнодорожных путей, они не только окупятся, но и станут важным фактором укрепления экономики каждой из прикаспийских стран», - полагает Василий Папава. По его словам, железнодорожное кольцо вокруг Каспийского моря не только свяжет пять прикаспийских государств надежным круглогодичным сообщением, но и интегрирует региональные транспортные сети в другие, не менее масштабные проекты, выведя местные товары в Индийский океан, Китай, Пакистан, Индию и Европу.

Мария Платонова

В 2015 г. объем импорта 500 крупнейших внешнеторговых компаний Китая достиг рекордного уровня за последние три года – $751,728 млрд. Это на 1,16% больше, чем в 2014 г., сообщил Клуб 500 крупнейших внешнеторговых предприятий КНР.

По итогам прошлого года на 500 крупнейших внешнеторговых компаний Поднебесной пришлось 44,69% от всего объема внешней торговли страны. Так, импорт первых 10 крупнейших внешнеторговых предприятий Китая составил $214,235 млрд, показав рост на 14,85% в годовом сопоставлении. На их долю в общем объеме импорта упомянутых 500 компаний пришлось 28,5% – это на 3,4% больше, чем годом ранее.

Экспорт первых 10 крупнейших внешнеторговых фирм достиг $146,697 млрд, увеличившись на 2,21% относительно уровня 2014 г. На данный показатель пришлось 24,73% от общего объем экспорта 500 предприятий.

Ранее сообщалось, что В целом, за январь-март 2016 г. внешнеторговый оборот Китая составил 5,2 трлн юаней ($0,8 трлн). Это на 5,9% меньше, чем за январь-март 2015 г. За три месяца с начала текущего года экспорт Поднебесной снизился на 4,2% в годовом сопоставлении – до 3 трлн юаней, а импорт – на 8,2%, до 2,2 трлн юаней. Положительное сальдо внешней торговли составило 810,2 млрд юаней, показав рост на 8,5%.

За январь-март этого года Китай нарастил экспорт в страны Шелкового Пути – такие как: Пакистан, Бангладеш, Египет, Индию и Россию. При этом зафиксировано снижение китайского экспорта в государства Европейского Союза, США и АСЕАН.

США готовятся устранить президента Эво Моралеса

Нил НИКАНДРОВ

Спецслужбы США увеличили интенсивность операций, направленных на отстранение от власти президента Боливии Эво Моралеса. Рассматриваются любые варианты, вплоть до его физической ликвидации. Барак Обама, который относит к внешнеполитическим достижениям своей администрации ослабление «враждебного блока популистских государств» в Латинской Америке, намерен перед уходом закрепить этот успех. Боливия, стратегически важная страна в центре Южной Америки, которую часто называют «крышей мира», может в случае установления над ней тотального американского контроля на десятилетия обеспечить доминирование США в Западном полушарии.

Вашингтон торопится с Боливией ещё и по причине успешной китайской экспансии в стране. Моралес последовательно укрепляет финансово-экономические, торговые, военные отношения с Пекином. Китайцы в Ла-Пасе действуют эффективно: инвестиции, кредиты, участие в проектах, обеспечивающих Боливии ключевые позиции в транспортной модернизации континента. В ближайшие 10 лет Боливия, благодаря огромным запасам газа, превратится в энергетический центр Южной Америки. Эво Моралес во главу угла ставит перспективу дальнейшего развития страны, а китайцы, в отличие от американцев, всегда относились к Боливии как к союзнику и партнёру, в отношениях с которым недопустимы двойные стандарты.

С 2008 года американское посольство в Ла-Пасе не имеет посла. Он был объявлен persona non grata из-за действий подрывного характера. Сейчас функции временного поверенного исполняет Питер Бреннан (Peter Brennan), о ведомственной принадлежности которого идут споры. Он работал в Пакистане, где приходилось принимать «нелёгкие решения» о ликвидациях, но большая часть его карьеры связана со странами Латинской Америки. В частности, Бреннан был оперативным ответственным за внедрение на Кубе программы Zunzuneo (нелегальный кубинский Twitter). Эта программа ЦРУ осуществлялась по линии USAID под невинным предлогом информирования кубинцев о культурных, спортивных и прочих событиях в мире. После запуска Zunzuneo планировалось использование этой программы для мобилизации населения к подготовке «майдана с кубинским лицом». В публикациях о Бреннане чаще всего встречается формулировка «тёмный персонаж». Он привык добиваться успеха любой ценой, и в Боливии жёсткие временные рамки (до завершения президентского срока Обамы) вынуждают Бреннана действовать с серьёзными нарушениями конспирации, фактически на грани фола.

Ранее Бреннан «отличился» при подготовке и проведении референдума о возможности переизбрания Эво Моралеса президентом после 2020 года. Для поддержки опции «нет» посольство США мобилизовало все информационно-пропагандистские возможности, активизировало подконтрольные НПО, выделило немалые дополнительные средства на организацию демонстраций протеста. Показательно, что многие из них завершались сожжением фотографий Моралеса с президентской лентой. Вброс компромата на президента побил все рекорды. Тема коррупции преобладала, хотя о состоянии своих финансов Моралес всегда говорил открыто. Ему трудно было приписать владение «43 миллиардами долларов в оффшорах», как это делалось в отношении Уго Чавеса и Фиделя Кастро: тем приписывали по 43 миллиарда на каждого, не больше и не меньше!

Бреннан согласовал с Вашингтоном и другие операции по компрометации боливийского президента. Перед референдумом в СМИ начал активно раскручиваться сюжет о «безответственном отношении» Моралеса к судьбе собственного сына. В атаку был брошен агент ЦРУ Карлос Вальверде Браво (Carlos Valverde Bravo), известный телеведущий, в прошлом сотрудник боливийской службы безопасности. В своей программе 3 февраля он обвинил прежнюю спутницу Моралеса Габриэлу Сапату (Gabriela Zapata), коммерческого руководителя китайской компании CAMC Engineering Co, в организации коррупционных сделок на общую сумму в 500 млн долларов. Параллельно в Интернете распространялись инсинуации о причастности к ним президента Боливии, хотя Моралес полностью прервал отношения с Сапатой ещё в 2007 году, а с коррупционерами боролся, невзирая на лица и должности.

Вакханалия «разоблачений», координируемая из посольства США, продолжалась до дня проведения референдума 21 февраля 2016 года. Несмотря на позитивную динамику предварительных опросов, на референдуме победило «нет». Моралес воспринял поражение с индейской невозмутимостью, но в своих заявлениях после референдума прямо назвал посольство США организатором враждебной кампании.

Следствие по делу Габриэлы Сапаты показало, что она использовала прежние отношения с Моралесом для налаживания собственного бизнеса. Без какого-либо участия президента она была принята в штат китайской компании CAMC, обзавелась роскошным домом в фешенебельном районе Ла-Паса, всячески демонстрируя свою «близость» к боливийскому руководителю. С этой же целью она пыталась завязать деловые и личные отношения с главой президентской администрации Рамоном Кинтаной (Juan Ramón Quintana). Тот категорически отрицает факт даже шапочного знакомства с Сапатой. Сам Моралес дал согласие на проведение анализа ДНК, чтобы доказать, что у него не было общих детей с Сапатой.

Постепенно все сфабрикованные ЦРУ доказательства развалились, Вальверде Браво был вынужден признать, что у Моралеса сына по имени Эрнесто Фидель никогда не было. Браво поведал также, что до вброса «разоблачений» встречался с сотрудниками американского посольства якобы только для обсуждения своей книги «Кока, территория, власть и кокаин». Сапата сейчас даёт показания, а её адвокат укрылся за рубежом, потому что вскрылись его контакты с американцами и согласованная с ними стратегия защиты путём объявления подопечной «политической заключённой». Агент американцев Вальверде Браво сбежал в Аргентину. Оттуда обвинения в адрес Моралеса зазвучали с новой силой, на свет вдруг выплыли документы, подтверждающие отцовство Моралеса. Как фабрикуются такие «документы», известно. Атака продолжается. Всё логично: многократно повторяемая ложь – эффективное оружие информационных войн нового поколения. Последний пример - отстранение Дилмы Руссефф, обвинённой в коррупции чиновниками, на коррумпированность которых указало её правительство!

В последние месяцы в Боливию прибывает всё больше американских военных. Так, полковник Феландо Пьер Тигпен (Felando Pierre Thigpen) объявился в департаменте Санта-Крус, в котором существуют сильные сепаратистские настроения. О Тигпене известно, что он имеет отношение к совместным программам Пентагона и ЦРУ по подбору и подготовке перспективных кадров для американской разведки. В комментариях боливийских блогеров и публикациях о Тигпене отмечается, что полковник направлен в страну в преддверии событий, связанных «с предстоящей сменой исчерпавшего свой потенциал правительства и необходимости рекрутирования в новое руководство альтернативных молодых деятелей». В некоторых комментариях отмечается, что Тигпена курируют дипломаты Петер Бреннан и Эрик Форонда (Eric Foronda), советник посольства США по вопросам печати и коммуникациям.

Посольство отреагировало на эту информацию заявлением, что Тигпен прибыл в Боливию «по собственной инициативе», но доказано, что пригласили его «для работы с молодёжью» неправительственные организации, координирующие свою деятельность с американцами: фонд Лидерство и интегральное развитие (FULIDEI), Сеть глобальной трансформации (RTG), Школа героев Боливии (EHB) и другие. Так что деятельность Тигпена - не импровизация, а прямой вызов правительству Моралеса. Политическое прикрытие внутри страны ему обеспечивает ультраправая Демохристианская партия.

В американских планах дестабилизации Боливии, переданных правительству Эво Моралеса неназванной дружественной страной, содержится последовательная хронограмма запланированных американцами действий. Вот некоторые из них: «Инициировать голодные забастовки, массивные мобилизации, разжигать конфликты в университетах, в гражданских учреждениях, в индейских общинах, в различных кругах общества, а также в правительственных институтах. Завязывать контакты с военными, находящимися на активной службе, и с отставными военнослужащими, чтобы подорвать престиж правительства внутри вооружённых сил. Жизненно важно подготовить военных к кризисному сценарию, чтобы они в обстановке развивающегося социального конфликта возглавили восстание против режима, поддержали протесты для обеспечения мирного перехода к демократии».

Как первый результат осуществления программы - возникновение протестов социального характера (недавние марши инвалидов были организованы с подачи американского посольства), хотя правительство Эво Моралеса как никакое другое в истории Боливии заботится об интересах боливийцев с ограниченными доходами.

Операция по устранению президента Моралеса, финансируемая и направляемая спецслужбами США, приобретает всё больший размах. Главный противник американцев в Латинской Америке приговорен к «нейтрализации». Выступающие против Эво Моралеса радикальные оппозиционеры открыто намекают, что в регионе давно не случалось громких авиационных катастроф с политиками, «враждебными Вашингтону»...

В 2016–2017 годах общемировая тенденция к росту предложения зерновых сохранится - ФАО ООН

В 2016 году ожидается небольшой дефицит производства по сравнению с прогнозируемым на 2016–2017 годы объёмом спроса, в результате чего запасы на конец сезона в 2017 году будут несколько ниже близкого к рекордному уровню 2016 года. В последние месяцы объёмы предложения увеличились в связи с более высокими, чем ожидалось ранее, объёмами запасов на начало сбытового сезона 2016–2017 годов и в связи с более оптимистичными прогнозами производства на 2016 год.

По прогнозам ФАО, в 2016 году производство зерновых в мире составит около 2543 млн т, что на 0,6% выше уровня 2015 года и всего на 0,7% ниже рекордного уровня 2014 года. Этот объём производства на 17,3 млн т больше майского прогноза; это стало результатом пересмотра в сторону повышения прогнозов производства пшеницы в Аргентине, ЕС и в Российской Федерации и кукурузы в Аргентине, Канаде, ЕС и Соединённых Штатах. Возможно снижение объёмов производства пшеницы по сравнению с 2015 годом, однако ожидается рост производства риса и фуражных зерновых.

Общий объем потребления зерновых в 2016–2017 годах, согласно прогнозу, достигнет 2546 млн тонн, что всего на 0,9% больше, чем в 2015–2016 годах. Этот прогнозный объём на 3,5 млн т ниже майского прогноза, поскольку были пересмотрены в сторону снижения прогнозы мирового потребления пшеницы на фураж. Сейчас ожидается даже снижение потребления пшеницы в 2016–2017 годах на 0,1%.

Прогнозируемый объем мировых запасов зерновых на конец сельскохозяйственного сезона в 2017 году был пересмотрен по сравнению с майским прогнозом в сторону увеличения на 27 млн т (почти до 642 млн т). Главными причинами корректировок за этот месяц были: пересмотр производства в сторону повышения, потребления — в сторону снижения, а также пересмотр оценочных запасов пшеницы в Китае с учётом данных по фактическим запасам за прошлые годы. Согласно данным последних прогнозов, мировые запасы будут лишь на 1,8 млн т ниже рекордных объёмов начала сезона.

Объём мировой торговли зерновыми в 2016–2017 годах прогнозируется на уровне 369 млн т, что на 1,9% ниже сезона 2015–2016 годов, главным образом в связи с сокращением импортных закупок ячменя и сорго. Общее сокращение объёмов мировой торговли зерновыми может привести к усилению конкуренции за долю на рынке между крупнейшими экспортерами, что могло бы способствовать сдерживанию роста мировых цен.

*Сводные таблицы

1/ Данные в отношении потребления относятся к календарному году первого года указанного периода. Показатель в отношении производства риса относится к шлифованному рису.

2/ Производство плюс запасы на начало периода.

3/ Данные по торговле относятся к экспорту в закупочном сезоне июля/июня для пшеницы и фуражных зерновых культур и к экспорту в закупочном сезоне января/декабря для риса (второй указанный год).

4/ Показатель может не быть равным разнице между объемом предложения и объемом потребления вследствие различий между учетными годами в системе реализации, принятыми в различных странах.

5/ Пятью крупнейшими экспортерами зерна являются Австралия, Аргентина, ЕС, Канада и Соединенные Штаты Америки; основными экспортерами риса являются Вьетнам, Индия, Пакистан, Соединенные Штаты Америки и Таиланд. Использование определяется как внутреннее потребление плюс экспорт за данный период.

«Выборгская целлюлоза» обещает расплатиться с долгами

В середине мая банк "ВТБ" обратился в Арбитражный суд Петербурга и Ленобласти с требованием признать банкротом ОАО «Выборгская целлюлоза».

На протяжении ряда лет комбинат нуждался в заемных средствах и обращался в различные банки за кредитами в целях поддержки и развития предприятия. В частности за кредитом в "ВТБ" компания обращалась дважды, об этом генеральный директор компании Николай Рыжков рассказал в телевизионной программе «В тисках кредиторов» журналиста Станислава Мелейко. Один из займов фирма погасила, одновременно выплачивая зарплату рабочим и удерживая предприятие на плаву.

«Нам нужно время чтобы выйти на уровень, чтобы зарабатывать деньги. Ведь кредиты надо с чего-то отдавать», - отметил Рыжков. При этом он сообщил, что спрос на продукцию ЦБК не снижается, прибыль растет, все это говорит о том, что компания способна рассчитаться с долгами.

Однако юристы предприятия все-таки обратились в Арбитражный суд с иском о банкротстве, после чего на комбинате было введено наблюдение с последующим финансовым оздоровлением.

На сайте арбитража не указана суть конкретной претензии "ВТБ", возможно речь идет о кредите в 1 млрд рублей на пополнение оборотных средств и завершение реконструкции, который компания брала у банка в 2008 году. Причем из обещанной суммы "ВТБ" тогда выделил лишь 600 млн рублей. Сложности с получением кредитов у «Выборгской целлюлозы» возникли из-за сложностей у основных партнеров компании - фабрик «Гомельобои» и «Белорусские обои», которые не могли расплатиться за полученный товар.

Напомним, предприятие (в прошлом – «Выборгский целлюлозно-бумажный комбинат») является градообразующим для поселка Советский, также входит в число системообразующих производств Ленинградской области.

В 2015 году выручка Выборгской лесопромышленной корпорации составила порядка 5 млрд рублей (в 2014 году – 4,4 млрд рублей). В бюджеты всех уровней в прошлом году уплачено более 312 млн налогов. По итогам 1 квартала 2016 года предприятие показало положительный финансовый результат.

В корпорации работает более 700 человек. Среднемесячная заработная плата одного работника за 1 квартал 2016 года составила 45 тысяч 270 рублей, что на 11% больше, чем в 2015 году.

Рынок сбыта компании довольно широк, на экспорт в 2015 году отправлено 47% продукции. Так, экспорт пеллет осуществляется в страны Скандинавии и ЕЭС, 40% выпускаемого картона экспортируется в страны Евросоюза и Северной Африки, лингосульфонаты (85%) поставляются в Индию, Китай, Пакистан, страны Юго-Восточной Азии, Тунис, Египет, Кению и другие страны Северной Африки. Дрожжи реализуются во все животноводческие хозяйства Ленинградской области и другие российские регионы, 10% от объема производства экспортируется в Чехию и Сербию.

Китайские БЛА разлетаются по свету.

Китайский вооруженный БЛА СН-3 был замечен в Мьянме при подготовке к полету, сообщает «Военный Паритет».

По сообщениям местных СМИ, эта страна закупила неустановленное количество новых беспилотников этого типа производства компании CASC (China Aerospace Science and Technology Corporation).

Аппарат имеет в задней части фюзеляжа двигатель с толкающим винтом, размах крыла 8 м, продолжительность полета 8 ч, максимальная полезная нагрузка 80 кг, дальность полета 2400 км.

СН-3 был впервые представлен на выставке в Чжухае в 2008 году. Сообщается, что основным вооружением являются легкие УР класса «воздух-земля» типа AR-1, аналогичные по своим возможностям американским Hellfire. Беспилотники данного типа имеются на вооружении Нигерии, Пакистана и Мьянмы.

ООН нуждается в радикальном преобразовании

Балаян Зорий

О Католикосе всех армян Вазгене Первом, безмерно любимом и почитаемом нашим народом, я писал много. К столетию (2008 год) его святейшества «Литературная газета» опубликовала пространный очерк. Сейчас, спустя даже сложные годы, я вспомнил об этом удивительном человеке вовсе не всуе. Как-то во время очередной встречи, в ходе раскрытия темы долго продолжающегося разговора, я спросил Веапара (верховный патриарх): «Почему это русского патриарха называют «всея Руси», а армянского католикоса – «Всех армян»? Он не раздумывая, с ходу ответил, явно ожидая такого вопроса: «Потому что «всея» Армения гео­графически раздроблена, а «все» армяне живут на всех пяти материках». И добавил, стараясь уточнить свою мысль: «Ведь когда где-то на планете Земля льётся кровь, то, как правило, льётся и кровь армянская тоже. И конечно, я как духовный лидер армянского народа, выражая беспокойство за судьбу наших соотечественников, не могу не выражать беспокойства за судьбу других народов».

Через год после той памятной для меня встречи я посетил в Эчмиадзине Веапара сразу по возвращении из фронтового Бейрута, куда был командирован «Литературной газетой». Поведал ему о том, что не раз вспоминал ту нашу беседу и его пророчество. Рассказал, как в миллионном городе проливалась кровь многих народов. Кровь христиан и мусульман. Погибли и были ранены сотни армян, более 30 тысяч лишились крова и нашли убежище в Сирии. Большинство – в Алеппо.

Выяснилось, что Веапар был в курсе дела. Он сказал, что написал обстоятельное письмо во Всемирный Совет Церквей и копию отправил Генеральному Секретарю ООН. Я внимательно всматривался в его лицо, высокий светлый лоб, добрые грустные тёмно-карие глаза и подумал о том, что он в миру, по окончании Бухарестского государственного университета, работал учителем, занимался журналистикой, написал обстоятельный литературоведческий труд о легендарной книге Франца Верфеля «Сорок дней Муса-Дага». Напомню, что спустя десятилетия мы опубликовали его талантливую рецензию в популярном журнале «Дружба народов».

Известно и то, что в конце послевоенных сороковых он принимал активное участие в рядах борцов за мир. Был удостоен международной премии – Золотой медали Мира имени Жолио Кюри.

Во время той беседы, помню, в какой-то миг наступило молчание. Веапар коснулся пальцами своей густой белой бороды, вздохнул глубоко и тихо молвил: «То, что происходит сегодня в Ливане, – это только начало, это цветочки. Я бы сказал – это весна начавшихся кровавых лет».

Удивительно, что спустя более 30 лет (и каких лет!) своего рода образ веапаровской «весны» будет использован мировой политикой в словосочетании «Арабская весна». Католикос всех армян, казалось, уже тогда предвидел сегодняшний день. И уже тогда, высоко оценивая роль ООН в нашем непростом мире, говорил: «В создавшейся ситуации в структуре ООН рядом с Генеральной Ассамблеей и Советом Безопасности, рядом с ЮНЕСКО и другими структурами должен функционировать Совет основных мировых Церквей, даже Совет философов и историков».

Я думаю, особенно сейчас не поздно трезво прислушаться к ничуть не простым словам мудрого человека, который, повторяю, будучи ещё архиепископом Армянской Апостольской Церкви, принимал активное участие в рядах выдающихся борцов за мир. Веапар умер 18 августа 1994 года, пережив трагедию Сумгаита и Баку, распад СССР и обстрел здания Госдумы России. Уже тогда он был обеспокоен завтрашним днём начавшегося однополярного мира. Понимал и то, что бессмысленно говорить о многополярности в ближайшие десятилетия, сознавая положение России, Китая и всего распавшегося вместе со своим Варшавским пактом социалистического лагеря. Он говорил о том, что хорошо помнит, как трезвые умы сразу после прихода к власти Гитлера, в разгар деятельности «Испанской Фаланги» при Франко, тщетно пытались пересмотреть суть и смысл Лиги Наций. Известно, что это кончилось Второй мировой войной. Веапар добавил: сегодня в создавшейся ситуации ООН должна радикально перестраиваться, радикально пересмотрев свой устав.

Я внимательно изучил историю ООН, начиная с 24 октября 1945 года, и пришёл к выводу, что сегодня, когда ИГИЛ (запрещённая в РФ организация. – Прим. ред.) множество раз цинично, театрально и, по сути, абсолютно безнаказанно, на глазах у всего мира и ЮНЕСКО сносит головы людей, разрушает дотла архитектурные шедевры древнего мира, надо действенно думать в первую голову о самой ООН, которая чем-то напоминает судьбу пенициллина, – да простят меня, врача, за столь странное на первый взгляд сравнение. Кстати, пенициллин вошёл в медицинскую практику тоже в середине сороковых, когда представители СССР, США, Англии и Китая на вашингтонской вилле Думбартон-Окс обсуждали устав ООН. Тогда кто-то назвал эту организацию будущей панацеей от всех бед. А ведь и пенициллин тоже называли панацеей от всех бед. И, собственно, поначалу так оно и было в первые годы, – чудо. Однако через несколько лет «панацея от всех бед» стала давать буквально обратный эффект. Конечно, великие учёные, нобелевские лауреаты Александр Флеминг, Говард Флори и Эрнст Чейни ни в чём не виноваты. Просто со временем зловещие микробы активно приспособились к плесневым грибам, которые вскоре, примитивно говоря, стали вкусной пищей для них, микробов. Появилась целая наука об антибиотиках, без которых сегодня, увы, пока не может обходиться медицина. Но известно и то, что антибиотики вряд ли будут иметь устойчивое будущее. Проблем от них больше, чем пользы.

А ведь, чёрт возьми, и впрямь нынче то же самое происходит с ООН, которая, бесспорно, нуждается, хотим мы того или нет, в капитальном преобразовании, как это, повторяю, было в середине 30-х годов прошлого столетия с Лигой Наций. Полагаю, всё это было очень даже нормально. В конце концов, сегодня ООН – это уже не первые четыре государства, представители которых собрались на вилле Думбартон-Окс, а без малого 200 стран. Тогда атомная бомба была у одной страны, сегодня – больше чем у дюжины, в том числе у Пакистана и Северной Кореи. Тогда на земле проживало два с половиной миллиарда человек, сегодня – семь с половиной миллиардов. Тогда было 300 миллионов мусульман, сегодня – полтора миллиарда. В число это, разумеется, входит ИГИЛ – организация, представляющая неслыханную опасность, и в первую очередь для самих мусульман.

Ещё в начале 90-х годов, предвидя распад СССР, Католикос всех армян выразил удивление: как же можно оставить неизменной структуру ООН, у которой есть одна сверхзадача – добиться взаимопонимания между народами? И Веапар глубоко задумался над ролью и задачами ООН в условиях, когда мир становится однополярным. Он говорил о том, как политики могут использовать подачки и санкции, расколы в религиях, разлады между странами-соседями, между левыми и правыми. Приводил много примеров из истории. Обо всём этом шёл разговор, как сейчас помню, 29 сентября 1990 года в Москве. В беседе принимал участие великий армянский артист Сос Саркисян. Я вёл записи в блокноте. Долгие и драматические годы спустя во время кругосветного плавания я использовал эти заметки в бортовом журнале парусного судна «Армения», когда его экипаж видел своими глазами кровь на площадях Каира. Привожу отрывок записи, которую поместил в восьмом томе собрания моих сочинений:

«…Может, следует подумать, кроме всего прочего, и о смене гео­графии штаб-квартиры ООН и разместить её в «нейтральной» стране подобно тому, как Генеральным Секретарём ООН избирается кандидат исключительно из страны, придерживающейся принципа нейтралитета. Необходимо менять суть и сущность ООН, от логически выверенной деятельности которой зависят судьбы всех народов мира, всех стран мира, всей планеты нашей. А планета уже сегодня напоминает библейский Вавилон. Это, конечно, не художественный образ. Это напоминание о том, что все миры рушились от непонимания. Не мною сказано, что непонимание делает из друзей врагов. Это было при библейском столпотворении. Башня разрушилась, и все не понимающие друг друга люди погибли. Сегодня эту закономерную участь может пережить во всех своих совершенно не мифических реалиях и наша планета Земля…»

И сегодня, как говорил мудрый Католикос всех армян Вазген Первый, мы ещё можем спасти нашу планету, наш общий дом. Я в это верю. Ибо другого не дано…

IGC: Мировая торговля мукой обновит рекорд

Международный Совет по Зерну ожидает, что объем мировой торговли пшеничной мукой в сезоне 2016/17 превзойдет рекордный показатель текущего сезона. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн.

Рост активности торговли мукой из мягких сортов пшеницы продолжится третий сезон подряд. В новом сезоне объем торговли достигнет 15,05 млн. т в зерновом эквиваленте, что на 0,04 млн. т больше, чем в текущем сезоне, и на 0,797 млн. т больше, чем в сезоне 2014/15.

Мировым лидером по экспорту муки останется Турция, которая экспортирует 4,656 млн. т (4,550 млн. т в текущем сезоне). Турция обосновалась на первом месте по экспорту муки с сезона 2012/13. До этого она соперничала за первое место с Казахстаном. Второе место среди мировых поставщиков муки в следующем сезоне займет Казахстан – 2,85 млн. т (2,75 млн. т). Таким образом, доля Турции и Казахстана в общем объеме мировой торговли мукой вырастет до 50% против 40% всего несколько лет назад. В следующем сезоне турецкая и казахстанская мука продолжит пользоваться высоким спросом в близлежащих странах Ближнего Востока и СНГ. Крупными экспортерами муки в следующем сезоне также будут: Евросоюз (1,0 млн. т), Аргентина (0,75 млн. т), ОАЭ (0,65 млн. т) и Пакистан (0,6 млн. т).

Первое место по импорту пшеничной муки останется за Ираком. Он импортирует 2,3 млн. т, как и в текущем сезоне. Второе место займет Афганистан – 1,8 (2,0) млн. т. За ними следуют Узбекистан – 1,25 (1,2) млн. т, ЕС – 1,0 млн. т и Сирия – 0,45 (0,5) млн. т. Страны Африки импортируют 2,57 (2,478) млн. т. Увеличение импорта произойдет из-за растущей популярности продуктов из пшеничной муки в странах к югу от Сахары.

Накануне Международного Дня защиты детей сотрудники представительства Россотрудничества в Китае посетили офис ЮНИСЕФ

Накануне Международного Дня защиты детей сотрудники представительства Россотрудничества в Китае провели рабочую встречу с руководителем представительства ЮНИСЕФ в Китае г-жой Шантой Бломэн.

В ходе встречи руководитель представительства Виктор Коннов информировал о деятельности представительства, работающих здесь детских кружках и студиях, организуемых концертах и выставках, связанных с детским творчеством.

Особое внимание было уделено проекту организации выставки детских рисунков, посвященных 15-летию Шанхайской организации сотрудничества, под названием «Дружат дети всей Земли!» Виктор Коннов сообщил, что в этом проекте принимают участие более 700 детей не только из шести стран-членов ШОС (Казахстан, Кыргызстан, Китай, Россия, Таджикистан, Узбекистан), но и из государств-наблюдателей (Афганистан, Бангладеш, Индия, Иран, Монголия, Пакистан, Сирия), а также партнеров по диалогу (Азербайджан, Армения, Беларусь, Камбоджа, Непал, Турция, Шри-Ланка).

Проекту оказывают содействие представительства Россотрудничества, имеющиеся в большинстве этих стран, национальные координаты и посольства стран-членов ШОС, художественные студии, в которых занимаются творчеством дети из более чем двадцати стран мира.

Г-жа Шанта Бломэн с интересом ознакомилась с проектом, реализуемым представительством Россотрудничества в Китае, и обещала рассмотреть возможность оказания ему содействия. В частности, она планирует связаться с офисами ЮНИСЕФ в странах-членах ШОС, государствах-наблюдателях и партнерах по диалогу, чтобы обсудить возможность совместных мер в поддержку проекта.

Г-жа Шанта Бломэн также ознакомила сотрудников представительства с деятельностью офиса ЮНИСЕФ в Китае и вручила альбом «Дети в Китае: атлас социальных индикаторов», иллюстрирующий проводимые здесь мероприятия при поддержке ЮНИСЕФ.

Международный чрезвычайный детский фонд ООН ЮНИСЕФ – международная организация, действующая под эгидой ООН; имеет свои представительства в 157 странах мира, в том числе в России. В Китае реализует различные благотворительные проекты, направленные на помощь детям, поддержание их здоровья и творческого развития; в частности, оказала помощь детям, пострадавшим от крупнейшего землетрясения в провинции Сычуань в 2013 году.

Впервые в истории в пробах из окружающей среды Пакистана не был обнаружен полиовирус

Власти Пакистана сообщили о получении полностью негативных результатов исследований образцов из окружающей среды на наличие полиовирусов. Впервые в истории страны полиовирус не был обнаружен в собранных пробах, что свидетельствует о прогрессе в борьбе с вирусом, пишет MedicalXpress.

Глава Национального центра управления действиями при чрезвычайных ситуациях д-р Рана Сафдар (Rana Safdar) рассказал, что в середине апреля под надзором представителей Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) было собрано 40 образцов из окружающей среды в 14 городах Пакистана: все они оказались негативными. По словам Сафдара, полученный результат свидетельствует о возможности эрадикации вируса с помощью текущей программы иммунизации.

На настоящий момент Пакистан и Афганистан остаются единственными странами, эндемичными по полиомиелиту. В апреле этого года 150 государств одновременно перешли с трехвалентной на бивалентную инактивированную вакцину против полиомиелита. В ВОЗ прогнозируют, что заболеваемость полиомиелитом может быть сведена к нулю уже к концу этого десятилетия.

За 2006-2015 гг. торговый оборот между Гуанси-Чжуанским автономным районом Китая и странами АСЕАН вырос с $1,83 млрд до $29,01 млрд. За десять лет показатель увеличился в 16 раз, а ежегодный прирост составил в среднем 37,2%.

Ранее сообщалось, что за 2015 г. объем товарооборота между Китаем и странами АСЕАН достиг $472 млрд. В прошлом году объем двусторонних инвестиций Поднебесной и государств АСЕАН составил $150 млрд долларов. Китай остается крупнейшим торговым партнером АСЕАН. А страны этой организации для КНР стали четвертым по масштабам рынком экспорта и вторым источником импорта.

В целом, за январь-март 2016 г. внешнеторговый оборот Китая составил 5,2 трлн юаней ($0,8 трлн). Это на 5,9% меньше, чем за январь-март 2015 г. За три месяца с начала текущего года экспорт Поднебесной снизился на 4,2% в годовом сопоставлении – до 3 трлн юаней, а импорт – на 8,2%, до 2,2 трлн юаней. Положительное сальдо внешней торговли составило 810,2 млрд юаней, показав рост на 8,5%.

За январь-март этого года Китай нарастил экспорт в страны Шелкового Пути – такие как: Пакистан, Бангладеш, Египет, Индию и Россию. При этом зафиксировано снижение китайского экспорта в государства Европейского Союза, США и АСЕАН.

Добро пожаловать в Четвёртый рейх!

Автор: Александр ДРАБКИН. Политический обозреватель «Правды».

Как известно, Гитлер распорядился именовать управляемое им государство Третьим рейхом. Человечеству эти больные фантазии бесноватого фюрера обошлись очень дорого: фашистская империя была уничтожена, под её обломками погибли десятки миллионов жителей разных стран. Но потоки крови высохли. И сейчас журналисты опять пишут о глобальных претензиях Берлина на мировое господство — «Добро пожаловать в Четвёртый рейх!»

Обама — это война

В преддверии 75-й годовщины вторжения нацистских орд на территорию СССР и начала Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков ленинградцы и москвичи, севастопольцы и сталинградцы — жители бывшей великой страны, сломавшей хребет фашистскому зверю, с беспокойством вглядываются в деяния современной Германии. Их тревогу разделяют во многих других странах. Английские журналисты запустили хлёсткую максиму: «Гитлеру не удалось покорить Европу, современные немцы преуспели за счёт торговли и финансовой дисциплины. Добро пожаловать в Четвёртый рейх!»

Популярный английский политик, недавний успешный мэр Лондона Борис Джонсон на том же фундаменте расширяет зону ответственности — он говорит о Европейском союзе, в котором ведущую роль играет Германия: «Наполеон, Гитлер, разные личности пробовали сделать это — подчинить себе весь континент, но намерения их закончились трагически. ЕС демонстрирует попытку сделать то же самое другими методами». Катастрофические промахи ЕС позволили Германии нарастить силу, захватить итальянскую экономику и разрушить Грецию, заявляет политик в интервью популярной газете «Телеграф».

Стремление Германии к континентальному доминированию близко Вашингтону, который те же намерения — создать «власть единой силы» — распространяет на собственную политику глобального превосходства. «Нью-Йорк таймс» недавно отметила, что, «если нынешняя администрация продолжит боевые действия в Афганистане, Ираке и Сирии в месяцы, остающиеся до конца второго срока президента Обамы, он войдёт в историю, как первый президент США, при котором страна находилась непрерывно в состоянии войны от начала до конца его легислатурного периода».

Журналисты утверждают, что едва ли это тот результат, на который рассчитывал Обама, получая Нобелевскую премию мира. Он продолжил войны, начатые его предшественниками, и добавил к ним новые. Вооружённые силы Соединённых Штатов вели в период президентства Обамы военные операции в семи странах: в Афганистане, Ираке, Йемене, Ливии, Пакистане, Сирии и Сомали. В результате по продолжительности военных акций Обама опередил всех президентов США, включая Франклина Рузвельта, участвовавшего во Второй мировой войне, и Авраама Линкольна, возглавившего страну во время войны гражданской.

Нынешний хозяин Белого дома одобрил планы Пентагона по укреплению восточного фланга НАТО и взял курс на военное сдерживание России. Тут очевидно полное единство его взглядов с подходами Ангелы Меркель, которая в рамках блоковой дисциплины НАТО обещала послать к российским рубежам батальон бундесвера. Журналисты со злой иронией напомнили, что в канун семидесятипятилетия гитлеровского вторжения в Советский Союз немецкие солдаты расположатся на расстоянии одного танкового перехода до блокированного в 1941 году Ленинграда — это будет «ощутимым напоминанием русским о серьёзности планов НАТО».

А рядом, в Польше, правительство ведёт себя так, будто, как и летом 1939 года, собирается вместе с немцами войти в Москву. Наблюдатели отмечают, в частности, что в польской армии число танков «Леопард» выросло вдвое (в том числе за счёт увеличения количества современнейших танков «Леопард-2A-5»).

Новое обострение глобальной гибридной войны

Западные СМИ не без удовольствия пишут о росте террористической активности в районах российских военных объектов в Сирии. Аналитики расценивают это как новое обострение глобальной гибридной войны Соединённых Штатов и их союзников против России. Военные действия создателей Всемирного исламского халифата активизируются на огромной территории — от Западной Европы до Индонезии и от Центральной Азии (мягкого подбрюшья России) до Чёрной Африки. Это требует огромных материальных и организационно-технических ресурсов. Похоже, джихадисты не испытывают недостатка ни в том ни в другом: солидные спонсоры обеспечивают их всем необходимым. Ярко проявляется такая практика в Африке, которую воины Аллаха рассматривают и как резервную территорию для формирования своих новых боевых соединений, и как трамплин для нового броска террористических групп в Европу.

Около двух месяцев назад спецслужбы Марокко сообщили о планах лидеров «Исламского государства» (ИГ) перенести в Ливию свою штаб-квартиру. Подразделения ИГ намеревались взять под контроль район так называемого нефтяного полумесяца — Рас-Лануф, Эс-Сидер и Бен-Джавад.

Там находятся важнейшие объекты ливийской нефтяной инфраструктуры. Их переход под контроль джихадистов усилил бы влияние ИГ на мировой энергетический рынок. Влияние это было изрядно подорвано атаками ВКС РФ на незаконные нефтяные потоки через территорию Сирии в Турцию. Халифатчикам и их бизнес-партнёрам пришлось срочно искать новые логистические решения для экспорта ворованной нефти. Они стали более активно присматриваться к Ливии — как говорится, «нашли топор под лавкой».

В Ливии со времён убийства в 2011 году Муамара Каддафи единого правительства нет. В стране полыхает междоусобная война — все стреляют во всех. Оружия хватает с избытком — очень разные боевые группировки растащили огромные арсеналы больше не существующей армии Каддафи.

Армии нет, но зато есть сразу два «правительства», претендующих на всю полноту власти. Одно «правительство» находится в Триполи, другое — в Тобруке, вблизи египетской границы. Воинства обеих властных структур старательно палят друг в друга, уничтожая при этом мирных жителей и парализуя экономическую деятельность в ещё недавно процветавшей стране.

Соединённые Штаты и их европейские союзники по НАТО время от времени отправляли в помощь то одной, то другой конкурирующей властной структуре хорошо обученные и прекрасно вооружённые спецподразделения. Эти вылазки заканчивались неудачей — никто не хотел уступать.

Возможно, так продолжалось бы ещё долго, если бы не вставшая перед европейцами во весь кошмарный рост проблема беженцев. Каддафи не раз предупреждал жителей Старого континента: Ливия — ваш надёжный щит, защищающий ваше благополучие от миллионных потоков африканских беженцев. Европейцы помалкивали — американцам нужна была ливийская нефть и совсем не нужен был Каддафи, который дружил с Москвой. Кончилось это тем, что заокеанский спецназ, небрежно загримированный под озверевшую толпу ливийских «революционеров», зашвырнул изуродованный труп главы ливийского государства в промышленный холодильник супермаркета. А американский госсекретарь, ныне претендующая на президентский пост Хиллари Клинтон, с радостной улыбкой заявила с телеэкрана: «Мы пришли, и он мёртв».

Вскоре европейцам стало не до улыбок. Толпы беженцев, которым больше не мешали войска Каддафи, двинулись на утлых лодчонках в Италию, а оттуда дальше на север — во Францию, Англию, Германию, Скандинавию… К ним прибавился мощный ближневосточный поток мигрантов, и Европа почувствовала опасное дыхание джихада — исламизация принесла в ухоженные европейские государства и миллионы несчастных жертв местных конфликтов, и «спящих агентов». Они развернули знамя террора в богатых, прежде спокойных странах, которые правящие там элиты, исходя из своекорыстных «рейтинговых интересов», сдали на растерзание пришельцам.

Теперь в Европейском совете заговорили об «улучшенной интервенции — втором шансе для Европы в Ливии». «Страшный Каддафи» больше не актуален для Запада, так не пришло ли время оказать военную помощь базирующемуся в Триполи «правительству национального единства» и на этой основе отстроить новый североафриканский щит для Европы? А заодно и укоротить амбиции джихадистов из «Исламского государства».

Проблема насущная — кто же спорит? Особенно после того, как ИГ установило контроль над прибрежной зоной вокруг Сирта — родного города Каддафи.

В Вене собралась Международная группа поддержки Ливии. В совещании приняли участие представители более двадцати государств, включая Россию. В принятом по итогам встречи совместном заявлении говорится о готовности её участников начать поставки оружия «правительству национального единства». При этом оружейное эмбарго, введённое Совбезом ООН против Ливии в 2011 году, будет сохранено — «для предотвращения попадания оружия силам, находящимся вне контроля «правительства национального единства». Такая осторожность, как полагают эксперты, отражает прежде всего позицию США: они не хотели бы выглядеть как пособники террористов, но и не намерены ставить под угрозу те силы, которые можно использовать для решения главной американской проблемы — противодействия России. Вашингтон выжидает.

А тем временем «строители Халифата» осваивают новые территории в Африке. Радикальные исламисты атаковали сразу три отеля в Кот-д’Ивуаре. Бандиты с криками «Аллах акбар!» расстреляли иностранных туристов, которые любят летать в эту страну на уик-энд. Цель нападавших — обрушить экономику государства, которая ощутимо зависит от зарубежных отдыхающих.

Журналисты напоминают, что в Африке родители-бедняки охотно отдают своих детей на воспитание исламским проповедникам. Многие имамы прибыли на Чёрный континент из стран Персидского залива, они проповедуют радикальный ислам. Под их влиянием африканские дети становятся «живыми бомбами». В Нигерии, например, три-четыре раза в месяц десятилетние девочки взрывают себя по указанию наставников.

Джихадисты уверенно чувствуют себя в Мали, в Буркина-Фасо, в Гане, в Габоне, в Кот-д’Ивуаре. Активны они и в североафриканских странах, которые отделяет от Европы только Средиземное море.

Африканисты считают, что сторонники халифата способны в скором времени превратить весь Чёрный континент в пороховую бочку с тлеющим бикфордовым шнуром. Когда она взорвётся и как далеко распространится взрывная волна, сказать не может никто. Но одно несомненно — Африка втягивается в глобальную гибридную войну. И игнорировать это опасно.

Грязный кэш

Словечко «кэш» (англ. — наличные) на бизнес-сленге имеет много значений. Наиболее распространённое — сомнительный доход в результате сомнительной сделки.

На недавнем кинофестивале в Канне показали удивительный фильм «Кэш Клинтонов». Речь шла о фонде Хиллари Клинтон, который незаконно расходовал спонсорскую помощь на организацию предвыборной кампании кандидата на пост президента США. В этом сюжете мало нового. Ну ещё один типичный эпизод — противники в предвыборной борьбе поливают грязью друг друга, а не слишком щепетильные газетчики им помогают. Тривиально!

Но международный фестиваль, парад звёзд, кинопресса, которая ловит каждое мгновение грандиозного шоу, — это нечто иное. Сенсационный фильм о грязном кэше кандидата в президенты США — дамы, претендующей называться «совестью нации», притягивает миллионы зрителей. Крупные планы на экранах по всему миру. И главное — всё это, затаив дыхание, смотрят те, кто не очень-то интересуется политикой. Предвыборный пиар ворвался на теле- и киноэкраны, захватил кинопрессу и подчинил себе безграничную аудиторию кинозрителей. Воистину важнейшим из искусств является кино.

И не только в его традиционной форме. Картинка на телевидении бьёт все рекорды воздействия на общественное сознание. У всех в памяти недавний конкурс «Евровидение». Зрительская аудитория фантастическая — с огромным интересом за соревнованием следят люди во всём мире. Да ещё событие — жюри, состоящее из профессионалов, фактически отменило решение зрительской аудитории. Кто они, эти люди, бросившие вызов миллионам любителей шоу?

В жюри входят те, кого назначили крупные национальные телевещательные холдинги. Совершенно ясно, что ни один такой холдинг не может существовать без поддержки государства. И лидеры холдинга — это, по сути дела, чиновники, назначенные государством. Следовательно, решение жюри — результат межгосударственных соглашений.

Так создаётся поле для интриг, альянсов, давления и сговоров. США здесь — как рыба в воде. По сообщениям прессы, американские телевещатели предложили распространить трансляцию «Евровидения» на Соединённые Штаты. Небесплатно, разумеется, — организаторам конкурса были якобы обещаны большие деньги. И всё аккурат перед голосованием жюри. Опять грязный кэш? Возможно. Но необратимо — никто итоги «Евровидения» пересматривать не собирается: поджигательская песня, которую спела молоденькая украинская певица, получила мировую известность. Она стала фактором глобального политического влияния. А те, кто этот кэш придумал и реализовал, оказались в большом политическом выигрыше: они обкатали новейший метод зомбирования массовой аудитории, которая ранее и слыхом не слыхивала об Украине. Это в политике чрезвычайно важно.

За 2015 г. объем товарооборота между Китаем и странами АСЕАН достиг $472 млрд. Таковы последние данные Министерства коммерции КНР.

В прошлом году объем двусторонних инвестиций Поднебесной и государств АСЕАН составил $150 млрд долларов. Китай остается крупнейшим торговым партнером АСЕАН. А страны этой организации для КНР стали четвертым по масштабам рынком экспорта и вторым источником импорта.

Ранее сообщалось, что за январь-март 2016 г. внешнеторговый оборот Китая составил 5,2 трлн юаней ($0,8 трлн). Это на 5,9% меньше, чем за январь-март 2015 г. За три месяца с начала текущего года экспорт Поднебесной снизился на 4,2% в годовом сопоставлении – до 3 трлн юаней, а импорт – на 8,2%, до 2,2 трлн юаней. Положительное сальдо внешней торговли составило 810,2 млрд юаней, показав рост на 8,5%.

Лидерами по поставкам товаров за пределы Китая остались частные предприятия, экспорт которых составил 1,39 трлн юаней с приростом на 2,4%. Таким образом, частные фирмы обеспечили 46,1% от общего объема экспорта страны. По итогам трех месяцев 2016 г., внешнеторговый оборот частных предприятий Поднебесной достиг 2 трлн юаней. Это на 3,6% больше, чем годом ранее. На долю этих компаний пришлось 38,2% от внешнеторгового оборота страны.

За январь-март этого года Китай нарастил экспорт в страны Шелкового Пути – такие как: Пакистан, Бангладеш, Египет, Индию и Россию. При этом зафиксировано снижение китайского экспорта в государства Европейского Союза, США и АСЕАН.

Запад ищет "виноватых"

Дионис Каптарь, Константин Сивков

винтовка рождает экономику

Что первичнее — геополитика или экономика? На этот и многие другие насущные вопросы отвечает Константин Валентинович Сивков, российский военный и общественный деятель, аналитик, доктор военных наук.

Дионис КАПТАРЬ. Константин Валентинович, как военный специалист, что бы вы посоветовали нашему руководству для решения проблемы обеспечения обороноспособности нашей страны в условиях, когда у противника подавляющее преимущество практически во всех областях?

Константин СИВКОВ. Первым шагом должно быть создание системы гарантированного ответного возмездия. Когда имеется значительное количество ядерных боеголовок, порядка 1700 ядерных боеголовок, размещённых примерно на 700 межконтинентальных баллистических ракетах разного класса, всегда существует риск того, что эти ракеты могут быть выявлены, уничтожены превентивным ударом, а система управления — дезорганизована или также уничтожена. Чтобы это предупредить, должна быть система, которая привела бы к гарантированному уничтожению всех стран-членов блока НАТО. Оружие последнего рубежа может привести не только к уничтожению блока НАТО, но и в целом к тяжелейшим последствиям для планеты. Такое оружие может быть создано в России в относительно короткие сроки. Я говорю о создании термоядерных боеприпасов мультимегатонного класса сверхкрупного калибра. Подобных тем, что уже были испытаны в Советском Союзе 9 октября 1961 года. То была бомба эквивалентом 58 мегатонн, весила она около 30 тонн, сбрасывалась с самолёта Ту-95. Такого оружия в мире никто никогда не имел и не взрывал. Самый крупный калибр США был эквивалентом 30 мегатонн.

Дионис КАПТАРЬ. Почему мы отказались от продолжения той программы?

Константин СИВКОВ. Основная причина заключалась в том, что Советский Союз в то время был единым, мощным, монолитным государством, поэтому создавать оружие апокалипсиса не было смысла. Был смысл в создании традиционных ядерных припасов. Нового оружия достаточно иметь всего 1,5-2 десятка, вместо 1700. Их можно разместить поодиночно на разных носителях, обеспечить сопровождение надёжным личным составом и гарантированную боевую устойчивость. Тогда даже в случае социальных беспорядков и краха политической власти боевое оружие будет применено, что приведёт к уничтожению блока НАТО. Совершенно очевидно, что при наличии такого оружия враждебно настроенные страны будут дистанцироваться от поддержки деструктивных элементов, скорее даже будут стремиться к нейтрализации этой самой пятой колонны на территории России, дабы избежать таких чудовищных последствий.

Кроме этого, существует масса других видов вооружений, разрабатывая которые, мы можем решить эту задачу. Если говорить про ядерное вооружение, то в настоящее время система противоракетной обороны США нейтрализовать российский ядерный удар не может. Даже в случае, если от наших ядерных ракет останется где-то процентов десять. При десяти оставшихся процентах ядерного потенциала система противоракетной обороны США в нынешнем её состоянии сможет уничтожить не более 10-15 боеголовок. В перспективе (через 15 лет) она сможет уничтожить до 100 боеголовок. Но совершенно очевидно, что при создании новых систем ракет с маневрирующими боеголовками, гиперзвуковых боевых частей, которые могут быть установлены на головных частях в качестве ракет "Сармат", возможности системы противоракетной обороны США будут резко снижены.

Дионис КАПТАРЬ. Для чего же они её создают?

Константин СИВКОВ. Система противоракетной обороны США создаётся для того, чтобы нейтрализовать ядерные потенциалы других стран: Китая, который располагает на данный момент примерно 40 ракетами, но может достигнуть в ближайшее время 100-120; Северной Кореи, имеющей единичные заряды; Индии, у которой порядка 200 боеголовок; Пакистана — порядка 100 боеголовок. В отношении России система ПРО сработать полноценно не сможет. Но искус может появиться, и этим она опасна.

Появление противоракетной обороны, способной перемолоть наши ядерные боеголовки, будет сопровождаться созданием с нашей стороны более мощных боеголовок, более скоростных, маневрирующих, которые способны преодолевать эту противоракетную оборону. И я думаю, в этом плане задача будет решаться. Я полагаю, что в плане создания ядерных вооружений традиционных калибров основным направлением стоит избрать создание новых ракет тяжёлого класса, новых ракет лёгкого класса, манёвренных ракет среднего класса, боевых железнодорожных ракетных комплексов, которые сейчас создаются. А вот ракета "Булава" — не очень удачная, я бы так мягко сказал. Судя по тем данным, которые сейчас есть, эта ракета по забрасываемому весу не соответствует тем требованиям, которые предъявляются к подобным системам вооружения — всего 1160 кг, что очень мало. Я полагаю, что стоило бы сберечь оставшиеся три корпуса ракетных подводных лодок 941-го калибра проекта, известного под названием "Тайфун". И для них стоило бы создать тяжёлые ракеты морского базирования, которые могли бы нести увеличенный забрасываемый вес. Например, это могла быть моноблочная боевая часть того суперкалибра, о котором я говорил вначале. Чем была бы и обеспечена достаточно высокая боевая устойчивость этого класса оружия.

Если говорить о силах общего назначения, то здесь главным ограничивающим фактором является, конечно же, наш экономический потенциал. Сейчас конкурировать с Западом мы не можем. И шансов, что наш экономический потенциал хоть как-то приблизится к Западу, практически нет. Это возможно было бы при социализме, но никак не при капитализме. Единственным способом решения данной задачи в нынешней ситуации может быть создание систем оружия, которые позволяли бы ограниченному количеству личного состава при наименьшем количестве боевой техники противостоять противнику. Это должны быть машины, образцы оружия, которые по своим боевым возможностям и концепции превосходят иностранные образцы на поколение. Танк Т-14 — известная всем "Армата" — тому пример.

Однако хочу заметить, что при существующем отношении к образованию и науке обогнать потенциального противника на поколение практически невозможно. Поэтому пока единственной мерой в отношении сил общего назначения может быть увеличение их численности. Сегодня мы даже локальную войну парировать не можем.

В случае эскалации локальной войны в более крупную масштабную войну даже с обычным оружием мы должны чётко объявить, что будем применять тактическое ядерное оружие для предотвращения эскалации военного конфликта. В среднесрочной перспективе надо придать особое значение развитию тактического ядерного оружия. В первую очередь должна быть создана ядерная боеголовка для ракеты комплекса "Искандер". Также должны быть созданы или воссозданы, если они демонтированы, ядерные боеголовки для ракетного комплекса "Точка-У". Стоит подумать о том, чтобы восстановить потенциал ядерных снарядов для тяжёлой артиллерии, такой, как "Малка", 200-мм пушка, которая активно-реактивно стреляет снарядом, имеет дальность стрельбы порядка 50 км, а обычным снарядом — около 40 км.

Дионис КАПТАРЬ. Если сопоставить это оружие с другими, привычными нам вооружениями, какова его мощность? Что оно может уничтожить: город, деревню?

Константин СИВКОВ. По эквиваленту данный снаряд соответствует половине хиросимской бомбы.

Дионис КАПТАРЬ. Дорогое ли это оружие?

Константин СИВКОВ. Дело не в дороговизне. Конечно, если брать по критерию "эффективная стоимость", то атомный заряд намного эффективнее. Чтобы решить задачу, которую решает один ядерный снаряд, нужно выпустить несколько десятков тысяч обычных. Разработка таких снарядов будет вестись в среднесрочной перспективе — это 10-15 лет, хотя, конечно, некоторые образцы подобного вооружения могут создаваться уже сейчас.

Если же говорить о сегодняшней угрозе национальной безопасности, то надо сказать, что когда Россия стабильна, когда имеется надёжная власть и народ готов сражаться — Запад вторгаться к нам по классическому варианту не будет. Военное вторжение НАТО будет выглядеть несколько иначе. Смысл современной гибридной войны состоит не в том, чтобы сокрушить войска противника. Удар наносится по власти, демонтируется власть. И к власти приводятся марионетки, которые уничтожают вооружённые силы своими приказами. Падение Советского Союза — классический пример гибридной войны, которая не потребовала применения традиционных вооружённых сил, однако потери советских вооружённых сил намного превзошли потери от фашистского вторжения в 1941 году.

В гибридной войне на 90% успех определяется действиями правительства страны — жертвы агрессии. То есть всё необходимое для гибридной войны формирует действующая власть.

Недавно я беседовал с Таймуром Двидаром, это талантливый российский политолог египетского происхождения. Он высказал очень интересную для меня мысль: народу нужны четыре вещи — социальная справедливость, честь и достоинство гражданина, свобода и развитие страны. Если нет этих четырёх вещей, то власть в глазах народа становится враждебной ему. Как следствие, начинает копиться народный тротиловый заряд ненависти. Здесь внешние силы выступают лишь в роли детонатора, который этот тротиловый заряд взрывает. Так взорвался Египет, Сирия, Ливия, Тунис, Украина. Давайте посмотрим на современную Россию. У нас есть социальная справедливость? Вы улыбаетесь… У гражданина России есть честь?

Дионис КАПТАРЬ. Внутренняя честь должна быть, и она есть.

Константин СИВКОВ. Да, но всегда ли она подтверждается органами власти? Есть ли развитие у нашей страны?

Дионис КАПТАРЬ. Вопрос риторический.

Константин СИВКОВ. То же самое можно сказать и о свободе. Когда органы власти действуют не в интересах благополучия граждан, а в корпоративных интересах, то трудно ожидать, что эту власть народ будет поддерживать. Я твёрдо убеждён, что сегодня в России пятая колонна Запада действует безнаказанно и уверенно. Она готовит тот самый тротиловый заряд, который должен Россию взорвать.

Нелишним будет ещё раз напомнить урок истории. Императора Николая II свергали не большевики. Они к этому никакого отношения не имели. Николая II свергало его же окружение. Будем точны — пятая колонна Запада. В неё входили российский олигархат, буржуазия: родзянки, львовы, терёщенки; элитарные круги вооружённых сил; члены царской семьи, которые опрометчиво рассчитывали на престол. Большевики взяли власть в руки, когда её уже у Временного правительства не было. Это Временное правительство развалило Россию. Правительство олигархии, боярское правительство, говоря старым языком. Вспомним слова Ленина. Когда власть взяли большевики? Когда она валялась в грязи. Когда Керенский на учредительном собрании выступил и сказал: нет в России партии, которая взяла бы на себя ответственность за разваливающуюся страну. Именно тогда Ленин провозгласил, что есть такая партия! Большевики взяли на себя труд не по развалу страны, а по её собиранию и сохранению. Да, в начале пути было много крови, но опять же стоит помнить, что гражданскую войну развязала олигархия, а не большевики. Крестьяне начали жечь помещичьи усадьбы задолго до большевиков. К этому их подтолкнули действия власти. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать это. По крайней мере, это мое мнение.

Собственно, я веду разговор к тому, что самым эффективным инструментом в нынешних условиях для предотвращения военной угрозы со стороны НАТО является — первое — запрет идеологии радикального либерализма во всех его проявлениях. Законодательный запрет. По целому ряду признаков идеология радикального либерализма подходит под понятие экстремистской идеологии. Более того — человеконенавистнической идеологии. Это легко доказать.

Второе, что нужно сделать, — искоренить представителей пятой колонны во власти России. Лишить их возможности влиять на экономику. Иными словами, надо применить инструмент люстрации. И я полагаю, что законодательное оформление люстрационного процесса было бы очень эффективным шагом. Федеральный закон о люстрации тех, кто причастен был к развалу Советского Союза, реформам 90-х, организации приватизации 90-х, расхищению и вывозу общенародного состояния за рубеж (этот перечень можно ещё продлить) — был бы воспринят народом на ура. И президент, который бы выдвинул такой закон, и Государственная дума, которая его приняла, и Совет Федерации, который его утвердил, стали бы в глазах народа героями. Я в этом не сомневаюсь. Это бы сильно способствовало укреплению российской власти… Но я сомневаюсь, что власть на это пойдёт.

Дионис КАПТАРЬ. Недавно некий британский генерал Ширеф, отставник, ранее занимавший крупный пост в НАТО, смоделировал возможность ядерной войны с Россией из-за якобы вторжения российских войск в страны Балтии. Понятно, что это глупость. Но как вы считаете, с чем связан этот информационный вброс?

Константин СИВКОВ. Дело в том, что западная цивилизация переживает глубочайший кризис. И речь идёт отнюдь не только о политических аспектах. В первую очередь кризис связан с энергетикой и экологией. По расчётам специалистов, для того, чтобы человек мог жить достойно, он должен получать 2 кВт электроэнергии. Таким образом, на 7 миллиардов человек нужно 14 тВт электроэнергии. В наличии только 2 тВт.

Дионис КАПТАРЬ. "Нужно" сократить население в 7 раз?

Константин СИВКОВ. Да, об этом и идёт речь. Но за счёт кого? Точно не за счёт себя. Это хорошо поняла западная элита ещё в конце 90-х. После провокации 2001 года они предприняли поход с целью взятия под контроль энергетики Ближнего и Среднего Востока. Но применение грубой силы провалилось, применение мягкой силы в виде арабской весны тоже провалилось — пришли "не те" силы. Индия, Китай сегодня спокойно поднимаются. Если бы им удалось взять под контроль эти ресурсы, Китай был бы удушен. Никакого бы китайского чуда не было.

Дионис КАПТАРЬ. Китай будут взрывать изнутри, судя по всему.

Константин СИВКОВ. До этого ещё далеко, а время их поджимает очень серьёзно. Сегодня Запад находится в ситуации, когда нужно, с одной стороны, затягивать пояса народу, с другой стороны — искать "виновных" в беде Запада. Сначала пытались найти этих виновных в лице мифического терроризма, потом вдруг выяснилось, что терроризм этот выращен самими же США и Западом. Теперь в качестве противника избрали Россию. Причина выбора ясна: Россия инициировала создание БРИКС, инициировала создание альтернативной финансовой системы, фактически поставила под угрозу существование экономического глобального долларового насоса, который качает сырьё и ресурсы из всех стран мира за счёт выпуска ничем не обеспеченных бумажек.

Дионис КАПТАРЬ. Но бумажки обеспечены авианосцами. Самое лучшее обеспечение!

Константин СИВКОВ. Да, это, кстати, ответ на вопрос, что первичнее — геополитика или экономика. Выясняется, что первичнее всё-таки геополитика и авианосцы. Что все эти "фантики" стоят чего-то, если есть авианосцы. Были у нас авианосцы, крейсера, линкоры, танки, самолёты, большое количество пехотных дивизий — стоял наш рубль крепко! Не стало всего этого, и рубль упал…

Так что же происходит сейчас? Россия практически полностью лишила западную цивилизацию шансов установить глобальный монополярный или мондиальный мир. Дополнением тому стала утрата возможности взять под контроль ресурсы Ближнего Востока, удушить Китай, Индию, другие развивающиеся страны. Сегодня западные элиты начинают осознавать простую вещь, что при сохранении существующего положения дел социальный взрыв с крушением всех этих элит, изменением социального порядка в тех же странах Европы и США, — это вопрос времени, причём относительно короткого. И при этом все страны Европы имеют внешний долг, превосходящий или приближающийся к их ВВП. Народы Запада не готовы воевать. Американцы проиграли войну в Ираке и в Афганистане именно потому, что не готовы были умирать. А их противники были готовы… Сегодня из России лихорадочно лепят образ врага путём цитирования в том числе сумасшедших отставных натовцев, чтобы канализировать гнев западного люда не на собственные элиты, а на внешнюю силу, конкретно — на Россию.

Дионис КАПТАРЬ. Константин Валентинович, известно, что западный мир в долгах как в шелках. США должны, Европа должна, японцы должны… А кому они должны?

Константин СИВКОВ. У них огромные долги перед нефтедобывающими странами, перед той же Саудовской Аравией, перед Катаром, перед Бахрейном. Плюс, к тому же, там имеется большое количество внутренних перекрёстных долгов перед банками… В-третьих, огромные долги перед транснациональными корпорациями Китая, Индии, Бразилии.

Дионис КАПТАРЬ. Частный долг перетекает в государственный. Это сложная система.

Константин СИВКОВ. Выплатить эти долги уже невозможно. Долг США значительно превысил ВВП США. При 17 триллионах долг составляет 18 с чем-то триллионов. И он продолжает расти. И это всего лишь госдолг! А если брать долги всех корпораций, то они превышают 50 триллионов долларов.

Дионис КАПТАРЬ. Взыскать эти долги не удастся, тем более что Америка может в любой момент объявить обмен доллара на другой, новый доллар по курсу 1:1000 000, и обменять его только своим.

Константин СИВКОВ. Да, но если это происходит, то лопается бюджет Китая… И в этом случае Китай и другие страны перестают платить и давать сырьё Америке.

Дионис КАПТАРЬ. Вполне возможно эту пирамиду запустить ещё раз.

Константин СИВКОВ. Как будет дальше — сказать сложно. Во всяком случае, это будет означать крушение долларовой системы. А крушение долларовой системы будет означать крах западных элит, это тоже однозначно. Крушение доллара повлечёт за собой слом долларового насоса, сырьё поступать перестанет. Тогда начнут создаваться региональные валютные союзы, как у нас на базе рубля, как в Китае на базе юаня. Юань может стать главной мировой валютой вместо доллара и евро, и тогда вместо долларового насоса начнёт работать юаневый насос. Штатам это категорически нельзя допустить, поэтому они сейчас и борются за доллар.

Дионис КАПТАРЬ. В этом случае американцы будут стараться силой заставить людей снова играть в их пирамиду. Они попросту вернутся к классическим неприкрытым методам XVIII-XIX вв., когда винтовка рождала экономику.

Константин СИВКОВ. Я с вами абсолютно согласен, но есть нюанс. Если Россия, Китай, Индия выступят единым фронтом, то США и НАТО ничего сделать не смогут. Эти страны могут объединиться, если из-за американцев одновременно лишатся своего золотовалютного резерва… И вы верно заметили: винтовка порождает экономику, но на каждую винтовку есть другая винтовка. Для её создания нам нужны предприятия, наука, ядерный потенциал и люди, которые смогли бы всё это держать в своих руках.

МИД РФ выступил в поддержку процесса национального примирения в Афганистане

На днях в результате обстрела американским беспилотником во время атаки вдоль линии Дюранда в отдаленном районе Пакистана, к юго-западу от города Ахмад-Вал был убит верховный лидер талибов мулла Ахтар Мансур. Как заявили в Пентагоне, Мансур ехал в машине, которая стала мишенью нескольких беспилотных летательных аппаратов.

"Мансур был препятствием на пути к миру и примирению между правительством Афганистана и талибами, запрещал лидерам талибов участвовать в мирных переговорах с афганским правительством, что могло привести к прекращению конфликта", — заявили в Вашингтоне.

Однако, по словам официального представителя российского МИДа Марии Захаровой, ликвидация Мансура чревата усилением в Движении талибов (ДТ) влияния радикальных сил: "Это может только лишь обострить ситуацию в сфере безопасности в Афганистане и осложнит перспективы запуска переговорного процесса между Кабулом и ДТ. На эту тему подробнейший комментарий давал спецпредставитель Президента России по Афганистану, директор Второго департамента Азии Кабулов. Этот вывод также подтверждает факт совершения талибами в афганской столице 25 мая теракта, в результате которого погибли не менее 10 человек".

МИД РФ выступил в поддержку процесса национального примирения в Афганистане при безусловном понимании, что вооруженная оппозиция откажется от практики применения насилия и разорвет все связи с террористическими организациями, прежде всего с ДАИШ и "Аль-Каидой".

"Мы слышали много домыслов, вымыслов, каких-то фантазий, которые, к сожалению, находили отражение и публиковались в достаточно серьезной аналитике о якобы каких-то контактах Москвы с этим деятелем Движения талибов. Повторю, что кроме, как домыслами, инсинуациями, какими-то вбросами – называйте это как хотите – это все охарактеризовать нельзя. Поражает другое. К сожалению, на этом примере мы видим повторение традиционного для США сценария, когда люди, с которыми они начинают вести переговоры, потом уничтожаются", - заметила Захарова.

Президент Афганистана Ашраф Гани, президент Ирана Хассан Роухани и премьер-министр Индии Нарендра Моди подписали трёхстороннее соглашение об использовании иранского сухопутного порта Чабахар.

«Главной целью подписания данного соглашения является превращение Афганистана в центральный торговый пункт южноазиатского и центральноазиатского региона», — цитирует слова вице-спикера президентского дворца Саид Зафара Хашими телеканал «Ариана-ТВ».

Вице-глава Торгово-промышленной палаты Афганистана Хан Джан Алокозай и ряд других официальных лиц высказали оптимизм по поводу данной инициативы, особенно в свете недавних заявлений министерства торговли и промышленности ИРА, что Пакистан не собирается поддерживать экономическое развитие ИРА.

Эксперты в сфере экономики просят правительство не упускать многочисленных возможностей, которые предоставляет подписание нового соглашения.

Напомним, что долгие годы Пакистан оставался едва ли не единственной страной, через территорию которой афганские бизнесмены могли экспортировать свои товары в другие страны. Систематическое невыполнение Пакистаном торгово-транзитного соглашения нанесло афганским предпринимателям, особенно экспортёрам скоропортящейся сельскохозяйственной продукции, серьёзный ущерб. В последние годы афганское руководство задалось целью найти альтернативные торгово-транзитные маршруты.

Китай: Иран может войти в ШОС после Индии

Ирана может присоединится к Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) после отработки такого механизма на примере Индии и Пакистана. Такое заявление сделал министр иностранных дел Китая Ван И по итогам участия в заседании Совета министров иностранных дел (СМИД) ШОС в Ташкенте.

«Мы одобряем заинтересованность Ирана в присоединении к ШОС. Но в данный момент необходимо сосредоточиться на вопросе по поводу присоединения Индии и Пакистана. Сначала надо сформировать подобную базу и накопить положительный опыт. после чего в будущем присоединение Ирана также может быть представлено на повестку дня ШОС», — заявил Ван И.

Отмечая, что Иран неоднократно обращался в ШОС по поводу присоединения к организации, глава МИД Китая указал, что это свидетельствует о привлекательности ШОС. поскольку Иран, как значимое региональное государство, признает идеологию организации.

По информации Iran.ru, 24 мая по итогам заседания СМИД ШОС в Ташкенте главы главы МИД участников подписали ряд документов, включая уточнение хода процедур приема Индии и Пакистана.

Где появятся первые зарубежные военные базы Китая?

София Пале

История показывает, что значительное улучшение экономической ситуации в стране неизбежно приводит к наращиванию ее военного потенциала. Мощный экономический подъем в Китае, случившийся за последние 30 лет, заставил мир замереть в ожидании дальнейшего развития событий. И ожидания оправдались: если до середины 2000-х гг. китайское руководство заявляло о нежелании распространять свое военное присутствие за рубежом, то впоследствии ситуация кардинально изменилась.

Глобальный экономический кризис 2008 г. пошатнул веру в незыблемость американского доллара, и ниши, открывшиеся из-за ослабления позиций США, начал занимать китайский юань. Вслед за этим мировые СМИ заговорили о новой военной доктрине КНР, предполагавшей не только реформирование внутренних войск, но и формирование международного контингента, а также создание китайских военных баз за рубежом.

Сложная ситуация в Южно-Китайском море (ЮКМ), которая обостряется все больше начиная с 2009 г., показала неоспоримо доминантное положение КНР в отношениях с ее ближайшими соседями по региону. Стало также очевидным, что США не способны более диктовать свои условия окрепшему Китаю в вопросе урегулирования территориальных споров в ЮКМ. Уже в начале 2016 г. число китайских искусственных насыпных островов с 12-мильной патрулируемой зоной превысило количество присутствующих в ЮКМ американских эсминцев. А не далее как в феврале 2016 г. Китай развернул зенитно-ракетные комплексы на острове Вуди в Парасельском архипелаге, права на который оспаривают Китай, Тайвань и Вьетнам. В мае китайские военные перехватили американский корабль в патрулируемой 12-мильной зоне у одного из рифов в составе островов Спратли, который Пекин считает «своими».

Вот тогда мир заговорил о том, что Китай не остановится перед желанием укрепить свое влияние на международной арене и начнет создавать для этого свои зарубежные военные базы.

Информация о возможном появлении первого форпоста Китая в самом зависимом от юаня регионе планеты – а именно, в Африке, – подтвердилась в конце 2015 г. И уже в феврале 2016 г. началось строительство первой китайской зарубежной базы в портовом городе Обок в Джибути. Эта крошечная африканская страна с населением чуть менее 1 млн чел располагается у входа в Красное море, где через Аденский залив проходит один из важнейших в мире судоходных маршрутов, предоставляя также идеальный путь к Ближнему Востоку. Именно здесь в 2002 г. войска ВМС США проходили тренировки перед вторжением в Ирак, а в 2014 г. срок аренды базы Lemonnier, где постоянно дислоцированы 4 тыс. американских военных, был продлен до 2024 г.

Следовательно, появление в Джибути китайской военной базы, где планируется разместить 6 тыс. военнослужащих, больно ударит прежде всего по геополитическому самолюбию США (вопрос настолько серьезен, что даже был вынесен на обсуждение в Конгрессе).

Главной задачей создания военной базы в Джибути Пекин ставит необходимость обеспечить безопасность морского «Нового шелкового пути» (в частности, от сомалийских пиратов у африканских берегов), который пройдет от г. Цюаньчжоу через Гуанчжоу, Бэйхай и Хайкоу до Малаккского пролива с остановкой в Куала-Лумпуре, пересечет Индийский океан с остановками в Калькутте (Индия), Коломбо (Шри-Ланка) и с транзитной остановкой на Мальдивах, и затем дойдет до Найроби (Кения). Через Красное море путь пройдет с остановкой в Джибути, и через Суэцкий канал позволит добраться до Афин (Греция) и Венеции (Италия), где сомкнется с наземным «Новым шелковым путем», который проляжет из Китая через Центральную Азию и Кавказ.

Следовательно, появление китайских вооруженных сил в Африке вполне резонно, учитывая, какую колоссальную прибыль КНР планирует получить от своих беспрецедентно масштабных торговых проектов, и насколько при этом нестабильна политическая обстановка в странах, лежащих на китайских торговых путях.

В частности, еще в 2008 г. китайские военные корабли впервые были отправлены в район Аденского залива защищать китайские торговые суда от нападений сомалийских пиратов. А в марте-апреле 2015 г. на китайском военном корабле при помощи спецназа были эвакуированы из Йемена более 500 китайских граждан. Эвакуацию китайцев уже приходилось проводить ранее – например, в 2006 г. с Соломоновых Островов было вывезено почти 2 тыс. китайских граждан в целях обеспечения их безопасности. Но тогда были использованы чартерные рейсы гражданской авиации. А сейчас в Йемене для этих целей впервые были привлечены китайские военно-морские силы.

В марте 2016 г. в Пекине состоялись переговоры на высшем уровне между военными представителями КНР, Таджикистана и Пакистана, и далее переговоры по той же тематике были продолжены китайской стороной в Афганистане. Ведь именно через эти политически нестабильные государства будет проложена самая выгодная для Китая сухопутная часть «Нового шелкового пути», и именно в них торговому потоку должна быть обеспечена максимальная безопасность, которую Пекин стремится гарантировать собственным военным присутствием. Следовательно, в ближайшее время не исключено появление китайских военных баз именно в этих странах.

Впрочем, помимо обеспечения безопасности вдоль маршрутов «Нового шелкового пути», Китай может охватить военным присутствием также ряд стран Тихого океана, которые уже давно находятся в неоплатном долгу перед Поднебесной. Речь идет, прежде всего, о Папуа – Новой Гвинее, задолжавшей почти 40% своего ВВП Экспортно-импортному банку Китая. А также о Тонга, набравшего кредитов в юанях почти на 50% ВВП. Китай предложил тонганскому правительству разместить в стране свою военно-морскую базу еще в 2014 г. И если на это будет дано согласие, она станет первым военным форпостом Поднебесной в Южно-Тихоокеанском регионе, удобно разместившись недалеко от французских баз в Новой Каледонии и Французской Полинезии; рядом с важнейшей американской базой на Гуаме; по соседству с берегами Австралии и Новой Зеландии; да еще и «с видом» на Японию.

В заключение хотелось бы отметить, что Китай, оспаривая теперь уже военное лидерство с США, не стремится полностью занять их место на мировой арене, поскольку это слишком невыгодно для китайского бюджета. Напротив, Пекин старается снизить военные расходы там, где только это возможно, и ищет различные дипломатические ходы, чтобы найти с американской стороной взаимовыгодный компромисс в несении совместных военных расходов на обеспечение безопасности главного двигателя мирового прогресса – торговли.

Международное бизнес-издание Fortune пишет о визите индийского премьера Наренды Моди в Тегеран. Президент Ирана Хасан Рухани, Наренда Моди и президент Афганистана Ашраф Гани подписали несколько важных соглашений. Сближение лидеров трех стран направлено, прежде всего, на преодоление политических и экономических препятствий, сдерживавших государства на протяжении многих лет.

Индия готова сегодня инвестировать около 500 млн долларов в строительство двух терминалов и пяти грузовых причалов в иранском порту Чабахар. Для Ирана это возможность экспортировать нефть в достаточных объемах, а для Индии - возможность обойти главного конкурента в регионе, Пакистан.

Кроме того, сотрудничество между Ираном и Индией - хорошая новость для Китая, которому необходим надежный источник энергоресурса. Для Ирана Индия представляется хорошим партнером, так как у последней одна из самых быстрорастущих экономик в мире, и между государствами нет никаких политических разногласий. Порт Чабахар станет основной частью новой транспортной сети, которая свяжет не только Иран и Индию, но и Афганистан, который тоже постепенно восстанавливается после войны и санкций и чьи огромные минеральные ресурсы нуждаются в инвестициях и клиентах. Подобное партнерство между странами ведет к укреплению как Ближневосточного, так и Азиатско-Тихоокеанского регионов в экономическом и стратегическом плане.

Комментарий и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова по итогам заседания СМИД ШОС, Ташкент

Мы очень довольны результатами заседания СМИД ШОС. Нашими узбекскими хозяевами была прекрасно организована работа. Мы смогли подготовить солидный пакет документов, который будет вынесен на рассмотрение глав государств в ходе СГГ стран ШОС, которое состоится здесь же, в Ташкенте, через месяц.

Прежде всего, главным политическим документом станет юбилейная Ташкентская Декларация, посвященная 15-летию ШОС, проект которой согласован и охватывает все ключевые направления нашего взаимодействия, в том числе в сфере политики, безопасности, экономики, гуманитарных связей.

Наверное, наиболее ожидаемым является вопрос о дальнейших шагах по присоединению Индии и Пакистана в качестве полноправных членов ШОС. В развитие принятого год назад в Уфе официального решения о начале процедуры приема этих стран в Организацию мы согласовали проекты меморандумов, в которых изложены обязательства индийских и пакистанских коллег по присоединению к соответствующим конвенциям и другим межправительственным и межгосударственным документам, которые существуют в ШОС и являются обязательными для каждого государства-члена. Подписание этих меморандумов выведет сотрудничество ШОС с Индией и Пакистаном на качественно новый уровень и откроет прямой путь к полноправному членству.

Кроме того, мы согласовали План действий на ближайшие пять лет по реализации стратегии развития ШОС, которая действует до 2025 г., а также ряд проектов, касающихся усиления нашего взаимодействия в борьбе с новыми вызовами и угрозами. Террористическая и наркоугроза – общие для всех, и в наших интересах более эффективно использовать формат наших коллективных действий в рамках ШОС. Я уже упомянул, что в гуманитарной сфере подготовлен ряд документов, включая программу развития связей в области туризма, констатирована активизация молодежных обменов.

Мы уделили внимание дискуссии о том, как развивать экономические интеграционные процессы не только в рамках ШОС, но и в контексте более широких тенденций на нашем общем пространстве. В этой связи мы привлекли внимание к инициативе Президента Российской Федерации В.В.Путина о том, чтобы обсудить перспективы формирования такого экономического пространства с вовлечением ЕАЭС, ШОС и АСЕАН. Эта идея воспринята с интересом, также как она была воспринята странами-участницами АСЕАН в ходе недавнего саммита Россия-АСЕАН, который прошел в Сочи 19-20 мая.

С чувством выполненного долга мы завершаем наше пребывание в Узбекистане. Надеюсь, что главы государств поддержат те предложения, которые мы здесь согласовали.

Вопрос: Сейчас появилась информация о том, что курды совместно с США готовят наступление на сирийскую Ракку. Можете ли Вы подтвердить эту информацию? Действительно ли речь идет о координации усилий, каким образом она будет осуществляться?

С.В.Лавров: Мы договорились с нашими американскими партнерами – не сразу, а преодолевая их размышления, сомнения и даже сопротивление – о том, чтобы все-таки перейти от обмена информацией к координации действий по борьбе с терроризмом. Эти вопросы в конкретном плане сейчас рассматриваются по линии наших военных ведомств. Как вы знаете, налажены постоянно действующие каналы между российской авиабазой «Хмеймим» и американскими представителями в столице Иордании. Само собой есть прямой канал Москва-Вашингтон, есть круглосуточно работающий российско-американский Центр оперативного реагирования, который расположен в Женеве в штаб-квартире ООН.

Ракка – это одна из целей антитеррористической коалиции, также как и иракский Мосул, как была Пальмира. Убеждены, что можно было бы эффективнее и быстрее освободить эти населенные пункты (имею в виду Ракку и Мосул в Ираке), если бы наши военные начали координировать свои действия гораздо раньше. Повторю, сейчас есть шанс на то, что такая координация состоится. Исходим из того, что авиация ВКС России и авиация возглавляемой США коалиции должны работать синхронно, скоординировано и помогать тем, кто «на земле» реально противостоит террористическим отрядам. Прежде всего, это вооруженные силы САР и различные группы курдского ополчения, включая вооруженное крыло партии Демократического союза.

Не могу сейчас сказать, насколько реальны сообщения о том, что подобные действия уже начались, но я ответственно заявляю, что мы готовы к такой координации.

Вопрос: Как Вы оцениваете председательство Узбекистана в ШОС за минувший год?

С.В.Лавров: Итоги подводить рано, поскольку саммит еще не состоялся и передача «эстафетной палочки» председателя состоится несколько позже. Но на сегодняшний момент, как я уже сказал, при председательстве Узбекистана СМИД ШОС подготовил очень солидный пакет документов, которые, на мой взгляд, достаточно эффективно выполняют те поручения, которые сформулировали год назад главы государств в Уфе. Председательствовать в нашей Организации всегда накладно, хлопотно, занимает много времени. Наши узбекские хозяева прекрасно с этим справились.

Россия. Узбекистан. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 24 мая 2016 > № 1776154 Сергей Лавров

Вопросы гуманитарного сотрудничества обсудили на заседании Молодежного совета ШОС в Астрахани

В Астрахани прошло IX заседание Молодежного совета Шанхайской организации сотрудничества. Участниками площадки стали молодые лидеры из России, Китая, Казахстана, Белоруссии и Киргизии.

Ключевой темой встречи стало обсуждение вопросов развития молодежного предпринимательства на территории стран-участниц организации и работа над совместными гуманитарными проектами.

В ходе встреч российская делегации представила результаты работы по популяризации предпринимательской деятельности в молодежной среде. В том числе, участникам была представлена информация о Форуме молодежного предпринимательства, задача которого — стать значимой площадкой для проведения международного диалога стран-партнеров ШОС.

На площадках совета также был поднят вопрос об участии молодежных организаций из Индии и Пакистана в деятельности Молодежного совета ШОС.

В рамках развития международного гуманитарного сотрудничества нашей делегацией был также представлен XIX Всемирный фестиваль молодежи и студентов, проведение которого запланировано на 2017 год в России. Также был проведен ряд двусторонних встреч, связанных с координацией сотрудничества в контексте популяризации фестивального движения.

С приветствиями к участникам заседания Совета обратились губернатор Астраханской области Александр Жилкин и член комитета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по делам Содружества Независимых Государств, евразийской интеграции и связи с соотечественниками Роберт Шлегель.

Напомним, что инициатива создания Молодежного совета ШОС принадлежит Президенту России Владимиру Владимировичу Путину. Совет создан для сотрудничества молодых лидеров стран ШОС и разработки предложений руководящим органам своих государств по вопросам межгосударственного сотрудничества, развития культурного обмена, спорта и образования.

Предполагается, что юбилейное заседание Молодежного Совета ШОС пройдет в городе Омске.

ЕБРР изучает возможность своего участия в проекте ТАПИ.

 Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов и глава Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) Сум Чакрабарти, находящийся в Ашхабаде обсудили "возможность участия крупнейшего европейского банка в проекте строительства транснационального газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия (ТАПИ)", говорится в сообщении туркменского правительства, распостраненном во вторник.

Гость дал высокую оценку предпринимаемым в стране мерам по укреплению национальной финансово-банковской системы, которые "позволили суверенному Туркменистану в непростое для мировой экономики время обеспечить внутреннюю экономическую стабильность и сохранить высокие темпы социально-экономического роста".

Глава ЕБРР подчеркнул, что поддерживает проводимую Туркменистаном стратегию диверсификации национальной экономики и совершенствования деятельности финансовых и банковских структур.

Собеседники также обсудили перспективы дальнейшего развития сотрудничества с учетом нынешнего состояния мировой финансово-экономической системы. Предметом детального обсуждения стали предложения по реализации новых проектов в нефтегазовой сфере и других ключевых секторах экономики, говорится в сообщении.

В Туркменстане от ЕБРР работает кредитная линия, целью которого является поддержка в стране частного предпринимательства. Речь идет о финансировании производственного сектора, сфер торговли, строительства и оказания услуг населению.

Что касается газопроводного проекта ТАПИ, то церемония начала строительства его туркменского участка мощностью до 33 миллиардов кубометров газа состоялась в середине декабря прошлого года.

На данном этапе ведется оценка финансового пакета, необходимого для его строительства. Свою поддержку обещал Азиатский банк развития, проектом заинтересовался также Исламский банк развития и финансовые структуры Японии. Официальный Ашхабад пригласил к участию в ТАПИ Саудовскую Аравию и Катар.

АБИИ: что, где, когда, зачем и сколько

Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ), сформированный в 2015 г. более чем 50 государствами и официально начавший свою работу в январе 2016 г., стал новой международной финансовой организацией, одним из крупнейших международных проектов КНР и новым форматом ее взаимодействия с миром.

Действующие лица

Идея учреждения новой организации возникла у китайского руководства несколько лет назад и впервые была озвучена председателем КНР Си Цзиньпином в октябре 2013 г. Через год в Пекине представителями 21 страны был подписан меморандум о взаимопонимании по созданию АБИИ. Подписание Соглашения о создании банка состоялось 29 июня 2015 г. в Пекине. Соучредителями выступили 57 государств на пространстве от Западной Европы до Австралии. Крупнейшими по объему вложений соучредителями стали Китай, Индия, Россия, Германия и Южная Корея. Соглашение вступило в силу после ратификации органами законодательной власти десяти государств-участников, чья совокупная доля в уставном капитале составляет не менее 50%. 16 января 2016 г. в Пекине при участии председателя КНР Си Цзиньпина и делегаций государств-членов состоялась торжественная церемония, на которой официально было объявлено о начале работы банка.

Что написано пером

В качестве целей АБИИ в Соглашении указываются содействие устойчивому развитию, процветанию и развитию инфраструктуры в Азии и развитие регионального сотрудничества в рамках двусторонних и многосторонних форматов [1]. Предполагается активное содействие как государственному, так и частному инвестированию [2]. Организация имеет открытый характер, однако должны соблюдаться установленные Соглашением пропорции по количеству азиатских и неазиатских стран. При любых условиях у «региональных членов» сохраняется перевес в акциях и доле в уставном капитале (75%) [3]. Существует возможность принятия в АБИИ и «заявителей, не обладающих суверенитетом или не имеющих полномочий на самостоятельное проведение своей внешней политики» [4].

Хотя основной валютой банка называется доллар [5], во многих статьях Соглашения упоминается о возможности применения других валют. Развивающиеся страны могут выплачивать взносы в рассрочку и в национальной валюте, однако в случае падения ее курса потребуется «в разумные сроки» доплатить разницу [6].

«Ресурсы банка» включают не только уставный капитал и средства, полученные в результате различных операций, но и «доход от займов и фондов, не упоминающихся в данном документе» и «использование любых других фондов и доходов, получаемых банком и не входящих в перечень Специальных ресурсов, определенных статьей 17 Соглашения» [7]. Это достаточно многозначное положение, дающее широкий простор деятельности тому, кто будет у руля банка или конкретного проекта.

АБИИ «может обеспечить финансирование любому члену организации, любому предприятию, работающему на территории страны-члена, как и другим международным субъектам, заинтересованным в экономическом развитии региона», но в «особых обстоятельствах и при одобрении абсолютным большинством голосов Правления» [8]. «Особые обстоятельства» в документе не расшифровываются. Общий объем финансирования проектов банком не может превышать объем находящихся в его распоряжении средств, однако это соотношение может быть изменено опять же решением Правления вплоть до пропорции в 250% [9]. Главный принцип деятельности АБИИ определен прилагательным «sound» [10], что носит — и это особенность китайского авторства документа — эмоциональный, оценочный, а не правовой характер. Его можно перевести как «устойчивый», «качественный», «здоровый», «благоразумный», «крепкий». Экологический и социальный факторы не формируют отдельный принцип, а упоминаются лишь косвенно [11]. Особый интерес представляет условие, оговариваемое пунктом 11 статьи 13: «При инвестировании в акции банк не будет принимать ответственность за управление каким-либо предприятием, в которое были вложены средства, и не будет добиваться контроля данного объекта, за исключением случаев, когда это необходимо, чтобы обеспечить гарантии безопасности инвестированных средств банка».

Сохранена возможность «введения новых правил при необходимости и в соответствии с условиями Соглашения» [12]. Правление — главный представительный орган АБИИ — наделено полномочиями определять способ и валюту распределения прибыли банка [13]. Это значит, что прибыль могут выдать не в долларах, а в юанях, и государствам придется подумать, как найти ей применение. В исключительных случаях голосование по вопросу может проходить без сбора Правления, что достаточно нестандартно, а сами совещания, кроме обязательного ежегодного, могут проводиться по электронной связи [14]. Если в Правлении представлены все члены, то в Совете директоров перевес вновь у Азии, причем троекратный [15]. При этом член Совета директоров может представлять на голосовании более чем одно государство [16]. Главный офис банка АБИИ находится в Пекине [17], остальные могут образовываться лишь как дополнительные. Рабочим языком АБИИ при этом остался английский [18].

Наконец, есть положение о возможности выхода из организации, но процедура занимает минимум 6 месяцев и сохраняет за государством ответственность по полученным до этого момента обязательствам, а акции перекупаются [19]. Статья 46 определяет «иммунитет» банка от любых форм «правового преследования, кроме тех, что возникают в связи с исполнением им своих полномочий» и неприкосновенность его имущества «до принятия судебного решения». Аналогичные статьи касаются сотрудников банка и защиты от налогов и таможенных сборов.

Таким образом, Соглашение составлено очень подробно и затрагивает все аспекты деятельности банка, но при этом содержит и неоднозначные формулировки, которые можно трактовать по-разному.

Много акторов — много и мнений

Сфера действия АБИИ несколько стеснена присутствием крупных глобальных и региональных акторов, таких как Международный валютный фонд, Азиатский банк развития, Всемирный банк, Организация экономического сотрудничества и развития. В связи с возможной угрозой своим интересам в Азии с наибольшей настороженностью появление новой организации восприняли США и Япония. Обе страны, занимающие ведущие позиции в перечисленных мировых финансовых институтах, официально объявили о своем неприсоединении к АБИИ. Западные аналитики практически сразу же задались вопросом: а не спровоцирует ли появление нового игрока виток острой глобальной конкуренции? Отмечалось, что достаточно трудно объяснить, почему невозможно улучшить уровень помощи развитию азиатских стран посредством деятельности уже существующих Всемирного банка или Азиатского банка развития. Кроме того, еще на стадии формирования АБИИ на Западе сформировалось понимание, что этот проект будет служить только интересам Китая.

Японская сторона пошла еще дальше: АБИИ открыто называется «внутренним банком Китая». Ставится вопрос: может ли он вообще при нынешних пропорциях стран в уставном капитале и соотношении голосов считаться действительно международной организацией. Справедливо указывается, что нелогично для международного банка наличие одновременно как штаб-квартиры в Пекине, так и председателя — гражданина КНР. В то же время отмечаются определенные сомнения бизнес-кругов в вопросе, не стоит ли Японии присоединиться к новой организации. Экономические потери для Японии в ситуации с появлением АБИИ прежде всего связаны с усилением сотрудничества Китая с государствами «Экономического пояса Шелкового пути» и служением АБИИ непосредственно этой цели, что может ущемить интересы Японии в регионе.

Определенные вопросы у наблюдателей связаны с менеджментом проектов банка: как будут соблюдаться экологические и правовые стандарты? Отмечается также, что США не смогли воспрепятствовать созданию мощного регионального конкурента: многие их союзники вступили в АБИИ, и новая организация может изменить баланс сил в АТР и даже угрожать интересам возглавляемого США и Японией Транс-Тихоокеанского партнерства. Кстати, наибольшее негодование со стороны США вызвало вступление в АБИИ Великобритании, Южной Кореи и Австралии.

Однако есть и другие точки зрения. Высказываются, например, мнения о возможности посильного участия США в «превращении АБИИ в позитивного участника глобальных процессов» при «координации усилий с Японией и другими союзниками», необходимости более активного параллельного развития уже существующих и подконтрольных США институтов. Существуют замечания относительно туманных перспектив АБИИ в связи с возможными противоречиями Китая и западных стран-соучредителей банка в вопросе экологических, антикоррупционных стандартов и невмешательства во внутренние дела. А некоторые аналитики и вовсе опасаются, что США в отношении новой организации изначально была выбрана неправильная стратегия, поэтому они, дистанцируясь от АБИИ, могут много потерять в экономическом, политическом и «имиджевом» отношении.

Что касается позиции Республики Корея, неожиданно присоединившегося к АБИИ союзника США в АТР, то крупнейшее новостное агентство страны Ренхап приводит слова источника из правительственных структур о том, что партнерство с новым объединением «будет укрепляться», а представители крупнейших бизнес-структур Южной Кореи и вовсе призвали к усилению сотрудничества с КНР, мотивируя это прежде всего тем, что китайский рынок — один из главных для южнокорейского экспорта.

Позиция России относительно перспектив новой организации пока высказывается не очень внятно. Однако президент России В. Путин выразил надежду, что деятельность АБИИ, как и учрежденного ранее Нового банка развития БРИКС, «не только будет способствовать развитию в АТР, но и внесет вклад в укрепление устойчивости мировой финансовой системы». О серьезности ожиданий нашей страны от АБИИ можно судить по величине вклада в уставный капитал банка [20]. В то же время в части этих ожиданий можно усомниться. Например, заместитель министра экономического развития России С. Воскресенский заявил, что банк будет работать по «принципам, схожим с работой Европейского банка реконструкции и развития», а финансирования первых проектов можно ожидать в 2016 г. Сложно поверить в то, что организация, ведущее место в которой по всем параметрам занимает Китай, будет действовать по классическим западным правилам ведения бизнеса. Что касается начала финансирования проектов, то это возможно только после вступления Соглашения об АБИИ в силу и полной финансовой институционализации банка, который пока больше представляет собой виртуальную структуру. Российские же компании уже строят планы получения китайских инвестиций через АБИИ, особо не задумываясь ни о конкретных условиях, ни о временных сроках.

Позиция действующих международных финансовых институтов в отношении АБИИ оказалась несколько более гибкой, чем позиции отдельных стран. МВФ выразил готовность сотрудничать с АБИИ: «Предложение создать отдельную организацию, которая целиком сосредоточится на развитии инфраструктуры на региональной основе, выглядит привлекательно, — заявила директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард. — Мы приветствуем создание этого института и планируем с ним сотрудничать». Ранее такую же позицию озвучил и президент Всемирного банка Джим Ён Ким.

Президент Азиатского банка развития, японец Такэхико Накао в своем выступлении на 48-м ежегодном заседании Совета директоров отметил, что, «учитывая растущий спрос на кредиты, образование новой финансовой структуры — естественный процесс», и АБР «понимает и приветствует это», но в то же время (с учетом, надо полагать, конкуренции со стороны АБИИ в перспективе) проанонсировал увеличение объемов кредитования стран Азии. А генеральный секретарь ОЭСР А. Гурриа в ходе визита китайской делегации в Париж в ноябре 2015 г. высказался о возможности «использования опыта ОЭСР» и «совместной работы в тесном контакте в сфере развития стран Азии».

Банк с китайской спецификой

В свете вышеизложенного представляется важным оценить реальный объем китайского присутствия и роль Пекина в АБИИ. Первое, что привлекает внимание, — «идейным центром» формирования АБИИ стало Министерство финансов КНР. Обязанности председателя банка в течение подготовительного периода исполнял бывший заместитель министра финансов КНР Цзинь Лицюнь, он же в итоге и был официально назначен на этот пост. Официальным каналом для связи с АБИИ в процессе его формирования также стал Минфин КНР. Штаб-квартира расположена в Пекине, хотя ранее планировалось разместить ее в Гонконге. По объему вложений в уставный фонд Китай занимает лидирующие позиции: по некоторым данным, его вклад составил 50 млрд долл. Согласно сумме уставных взносов стран-членов распределились и квоты голосов в организации. При этом для размера всего уставного капитала АБИИ Пекином сразу был установлен лимит в 100 млрд долл., т.е. остальные страны могли внести только заведомо меньший вклад и получить заведомо меньшую квоту голосов. В Соглашении об АБИИ правительство КНР называется термином «Trustee» [21], т. е. «доверительный собственник» или «попечитель» организации.

Сама специализация банка отвечает прежде всего интересам КНР на современном этапе. Сопоставление множества китайских инвестиционных проектов в России, Центральной Азии, странах Латинской Америки, Африки показывает, что практически во всех случаях строительство инфраструктуры — одно из приоритетных направлений экспорта КНР капитала. При этом Китай получает тройную выгоду: обеспечение занятости населения, получение заказов китайскими предприятиями, прибыль по процентам кредитов и оплата китайских товаров и услуг страной-получателем на средства того же кредита. Неслучайно аналитики сравнивают проект возрождения Великого шелкового пути с Планом Маршалла, хотя сам Китай от таких сравнений старательно открещивается. Будучи созданным прежде всего в целях содействия именно этому проекту, АБИИ просто позволяет поставить инвестиционное сотрудничество Китая с остальным миром на более широкую ногу. Ресурсы АБИИ, по словам министра коммерции КНР Гао Хучэна, будут использоваться для развития сотрудничества стран ШОС.

Интересно, что в то же время, чтобы не портить отношения с подконтрольными Западу мировыми финансовыми институтами, Китай параллельно объявил о расширении сотрудничества с МВФ и Всемирным банком и создании совместного с последним фонда борьбы с бедностью в мире размером в 50 млн долл.

Китайские СМИ в связи с созданием АБИИ пропагандируют такую идею: в мире существуют три полюса — Китай, США и Европа и три ведущие валюты — доллар, евро и юань. Необходимость «интернационализации юаня» в условиях экономического роста КНР и кризисных явлений в экономике США очевидна, и новая организация будет этому способствовать. Присоединение большого числа европейских стран к АБИИ, с этой точки зрения, естественно. Можно заключить, что включение европейских государств в новую крупную структуру наряду с их вхождением в проект Нового Шелкового пути может иметь целью оторвать Европу от Соединенных Штатов с одной стороны и способствовать повышению роли юаня в мировой экономике с другой. Активно также доказывается, что АБИИ способен стать организацией, свободной от коррупции и уделяющей большое внимание экологическим вопросам и социальным аспектам, однако гарантий, как показал анализ Соглашения об АБИИ, никто не дает.

В течение первых трех месяцев после официального открытия банка его деятельность заключалась в принятии серии технических регламентов, зарубежных визитах Цзинь Лицюня и назначении на второстепенные посты представителей Великобритании, Индии, Южной Кореи, представителя Германии, являющегося по совместительству координатором Международной ассоциации развития во Всемирном банке, а также представителей Индонезии и Пакистана (отметим, что представителей России, стратегического партнера Китая, третьего по объему вложений и одного из первых по размерам ожиданий от АБИИ государства, среди них нет).

Антикоррупционная политика и экологические стандарты — лишь некоторые из целого ряда вопросов к новой организации. Даже принятые руководством банка в феврале 2016 г. экологические и социальные стандарты деятельности АБИИ представляют собой всего лишь технический регламент, формальный, номинальный документ, условно говоря, не скреплявшийся подписями государств-участников. Каким проектам АБИИ будет отдавать предпочтение? Как будут трактоваться неоднозначные формулировки Соглашения об АБИИ? Не дублирует ли АБИИ функций Нового банка развития БРИКС и Фонда Шелкового пути? Пока вопросов больше, чем ответов. Но хочется надеяться, что при участии всех стран-членов в работе банка в перспективе АБИИ все-таки может выйти за рамки инструмента финансовой дипломатии КНР и способствовать развитию экономического сотрудничества стран АТР, а также повышению уровня жизни в развивающихся странах и привлечению внимания к проблемам их развития.

1. Articles of Agreement // The Asian Infrastructure Investment Bank official website// Ст.1.

2. Там же. Ст.2.

3. Там же. Ст. 5, п. 2.

4. Там же. Ст. 3, п. 3.

5. Там же. Ст. 4, п. 4.

6. Там же. Ст. 6, п. 5. Кстати, в случае повышения курса выплатить аналогичную разницу обязуется уже банк.

7. Там же. Ст. 8.

8. Там же. Ст. 11.

9. Там же. Ст. 12.

10. Там же. Ст. 13, п. 1.

11. Там же. Ст. 13, п. 4.

12. Там же. Ст. 16, п. 9.

13. Там же. Ст. 18.

14. Там же. Ст. 24.

15. Там же. Ст. 25.

16. Там же. Ст. 28, п. 3.

17. Там же. Ст. 32.

18. Там же. Ст. 34.

19. Там же. Ст. 37.

20. Он составил 6536,2 млн долл., Россия таким образом занимает среди учредителей АБИИ третье место после Китая и Индии. Articles of Agreement // The Asian Infrastructure Investment Bank official website.

21. Там же. Ст. 6, п. 4.

Ксения Муратшина

К.и.н., преподаватель кафедры теории и истории международных отношений Уральского федерального университета им. Б.Н. Ельцина, эксперт РСМД

Индия планирует удвоить импорт иранской нефти.

 23 мая в Тегеране подпишут стратегическое трехстороннее соглашение между Ираном, Индией и Афганистаном по развитию порта Чабахар.

22 мая премьер-министр Индии Нарендра Моди прибыл в Тегеран с официальным двухдневным визитом. В составе делегации индийского лидера находятся представители политического, экономического и культурного блока правительства.

В программе запланированы встречи с верховным лидером Ирана Али Хаменеи и президентом Хасаном Рухани. Это первый визит главы индийского правительства за последние 15 лет.

Проправительственное агентство IRNA сообщает о предстоящем подписании 14 соглашений в области инвестиций, экономики, торговли, транспорта, развитии портов, науки и образования.

23 мая в иранскую столицу прибудет президент Афганистана Ашраф Гани.

Центральной темой визита лидеров Индии и Афганистана станет подписание трехстороннего соглашения с Ираном по развитию стратегически важного порта Чабахар, расположенного на юго-востоке Ирана. Кроме того, Нью-Дели рассчитывает на удвоение объемов поставок иранской нефти. На сегодня ежедневно индийцы импортируют до 400 тысяч баррелей.

В преддверии визита Моди в субботу, 21 мая, индийская сторона погасила часть нефтяного долга перед Ираном. Перевод был осуществлен в евро через турецкий Halkbank. Общая задолженность Нью-Дели перед Национальной иранской нефтяной компанией составляла $6,4 млрд. Долги распределены между индийскими компаниями: Essar Oil - $3,1 млрд, Mangalore Refinery and Petrochemicals Ltd­ - $2,8 млрд и Indian Oil Corp - $500 млн.

В начале апреля в Тегеране побывали министр нефти Дхармендра Прадхан и министр иностранных дел Сушма Сварадж. Целью визита индийских политиков было энергетическое сотрудничество. Министр нефти Индии заявил о готовности инвестировать порядка $20 млрд в развитие порта Чабахар. "Развитие юго-восточного портового города позволит соединить Индию с Центральной Азией. Это сотрудничество откроет новую главу в двусторонних отношениях", - передает слова Рухани канал Press TV.

Развитие иранского порта позволит Индии обойти Пакистан и напрямую свяжет ее с Афганистаном и странами Средней Азией. Порт Чабахар имеет прямое железнодорожное сообщение с афганским г. Зарандж, расположенным на юго-западе страны. Протяженность железной дороги - 883 км.

Исламский банк развития (ИБР) примет участие в финансировании проекта газопровода ТАПИ.

Как сообщает информационное агентство «Тренд», в офисе государственного холдинга «Туркменгаз» в Ашхабаде прошли переговоры представителей ИБР и Саудовского фонда развития с руководящим комитетом по проекту ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). Согласно пресс-релизу, ИБР и Саудовский фонд развития примут участие в обеспечении проекта необходимым оборудованием и трубами, а также предоставят инвестиционные кредиты, в том числе с перспективой освоения большого газового месторождения Туркменистана «Галкыныш».

Напомним, что запуск проекта планируется на 2017 год. Из 188 километров газопровода по территории ИРА пройдёт около 735 километров. После того, как газопровод будет введён в эксплуатацию, Афганистан сможет получать за транзит газа через свою территорию до 400 млн. долларов в год.

Пакистан надеется увидеть среди участников приватизации своих государственных активов инвесторов из России, сообщил РИА Новости пакистанский министр приватизации Мохаммад Зубай.

По словам министра, Пакистан имеет успешный опыт сотрудничества с российскими инвесторами в сталелитейной и энергетической отраслях и готов усилить сотрудничество в рамках идущего в стране приватизационного процесса. Пакистан в 2015 году предлагал РФ принять участие в приватизации нефтегазовых и электроэнергетических компаний.

"Премьер-министр Пакистана готов открыть нашу страну для партнеров из России. Мы хотим увеличить торговый оборот между нашими странами, увеличить экспорт в РФ, а также увидеть частных российских инвесторов, в том числе и в приватизационных сделках", — сказал он.

Зубай напомнил, что в прошлом в отношениях между двумя странами были проблемы. Однако нынешнее правительство, которое он представляет, готово забыть о разногласиях и намерено строить новые деловые отношения с РФ. "Мы видим большой потенциал в сотрудничестве. Мы хотим оставить политические проблемы, которые были между нашими странами, в прошлом. Мы хотим, чтобы Россия играла ключевую роль в наших экономических отношениях", — добавил он.

Говоря об экспорте пакистанских товаров в РФ, Зубай отметил, что правительство видит потенциал в продаже пакистанского текстиля в Россию: "Наш текстиль высокого качества признан во всем мире. Мы были бы рады поставлять этот товар на российский рынок".

Наталья Копылова.

Croplife Pakistan: Выращивание генно-модифицированной кукурузы повысит доходы фермеров

Пакистанские фермеры скоро могут начать выращивание генно-модифицированной кукурузы, что позволит им увеличить валовой сбор и сократить затраты, считает ассоциация Croplife Pakistan. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на The News International.

По расчетам Croplife Pakistan, переход на трансгенные сорта кукурузы принесет фермерам дополнительные 100 млрд. рупий в год. Ассоциация призывает правительство играть активную роль в обучении фермеров выращиванию биотехнологических культур, чтобы Пакистан мог быстро извлечь выгоду из данной технологии, которая уже используется фермерами в развитых и развивающихся странах.

«Пакистан нуждается в последовательной политике и четкой стратегии внедрения сельскохозяйственных биотехнологий с акцентом на сельскохозяйственные культуры, которые требуют меньше воды, меньше удобрений, меньше пестицидов и имеют более высокую урожайность, чтобы прокормить растущее население, а также чтобы обеспечить сырьем экспорт с высокой добавленной стоимостью», - заявил Muhammad Afzal, исполнительный директор Croplife Pakistan.

Ранее правительство Пакистана разрешило коммерческое выращивание двух сортов ГМ-кукурузы. Однако в апреле т.г. продажа ГМ-семян была прекращена под давлением противников данной технологии.

В Пакистане план по производству пшеницы выполнен не будет

По прогнозам Пакистанского бюро статистики, новый урожай пшеницы в Пакистане не превысит 24,5 млн. т, что намного ниже запланированного. В текущем году Пакистан рассчитывал собрать рекордный урожай – 26,0 млн. т, что на 0,5 млн. т больше, чем в прошлом году. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на The Dawn.

Валовой сбор риса, по прогнозам бюро, уменьшится на 2,7% по сравнению с прошлым годом до 6,8 млн. т.

Al Qaeda Goes to Syria: How to Build an Emirate Overnight

Ulson Gunnar

Let’s try a thought experiment. Suppose you want to create your own army in say, Syria. You live in Pakistan. You are also a listed terrorist organization allegedly being hunted by multiple nations around the world including both the United States and the EU. How do you suppose you “move” to Syria and build your army or even something as grand as an “emirate?”

With what money? With what political support? How do you pass the various borders between Pakistan and Syria to even arrive in your new “emirate?”

Like a narrative of a Saturday morning cartoon, the New York Times article, “Al Qaeda Turns to Syria, With a Plan to Challenge ISIS,” asks us to suspend belief, reporting:

Al Qaeda’s top leadership in Pakistan, badly weakened after a decade of C.I.A. drone strikes, has decided that the terror group’s future lies in Syria and has secretly dispatched more than a dozen of its most seasoned veterans there, according to senior American and European intelligence and counterterrorism officials.

The NYT also claims:

The operatives have been told to start the process of creating an alternate headquarters in Syria and lay the groundwork for possibly establishing an emirate through Al Qaeda’s Syrian affiliate, the Nusra Front, to compete with the Islamic State, from which Nusra broke in 2013. This would be a significant shift for Al Qaeda and its affiliate, which have resisted creating an emirate, or formal sovereign state, until they deem conditions on the ground are ready. Such an entity could also pose a heightened terrorist threat to the United States and Europe.

It is extraordinary that Al Qaeda can openly announce this, so openly it is covered in the New York Times, and that there is any chance of it actually taking place (assuming the Western World really is fighting a “War on Terror”). It is equally extraordinary that the New York Times would make such an announcement without enumerating just what this “emirate” entails or with what resources Al Qaeda had to implement it with.

DIY Emirate

The NYT describes Al Qaeda’s “emirate” as a “formal sovereign state,” and little else. A formal sovereign state requires many things the New York Times failed to mention, among which are:

Energy production;

Schools;

Manufacturing;

Money;

Healthcare;

Police;

Army;

Government (national, provincial, and municipal);

and much, much more.

Even for existing nation-states, getting all of this right is an immense challenge. Yet Al Qaeda and its Syrian franchise Al Nusra seem to have made great progress already laying such groundwork. For instance, Al Nusra has police, runs schools, has hospitals and clinics, obviously has an army, and clearly has no trouble finding money. The real question is, how have they managed to do this?This is a particularly easy question to answer if one reads between the lines of even US and European newspapers. For example, in its 2013 article titled, “Islamist Rebels Create Dilemma on Syria Policy,” the New York Times admits:

Nusra’s hand is felt most strongly in Aleppo, where the group has set up camp in a former children’s hospital and has worked with other rebel groups to establish a Shariah Commission in the eye hospital next door to govern the city’s rebel-held neighborhoods. The commission runs a police force and an Islamic court that hands down sentences that have included lashings, though not amputations or executions as some Shariah courts in other countries have done.

Nusra fighters also control the power plant and distribute flour to keep the city’s bakeries running.

While the NYT attempts to claim this is all funded by stolen oil, it must be remembered that someone must buy that stolen oil. The Syrian government is not buying it, so who is? The answer is given by NYT’s admission of Al Nusra’s strongest influence being in Aleppo, right across the border from Turkey who clearly is both buying stolen oil from Al Nusra (and the Islamic State) as well as subsidizing their occupation of Syria in many other ways.

It is interesting that NYT mentions Al Nusra’s control over bakeries. Controlling bakeries and distributing bread to locals is one of the key activities prescribed by US strategy papers in winning over local populations. It should then be no surprise to find out who is providing these Al Nusra-controlled bakeries with a steady supply of flour, the United States.

In the Washington Post’s article, also published in 2013, “U.S. feeds Syrians, but secretly,” it is stated that:

In the heart of rebel-held territory in Syria’s northern province of Aleppo, a small group of intrepid Westerners is undertaking a mission of great stealth. Living anonymously in a small rural community, they travel daily in unmarked cars, braving airstrikes, shelling and the threat of kidnapping to deliver food and other aid to needy Syrians — all of it paid for by the U.S. government.

The Washington Post, in the same article, even admits that most of the residents believe the flour is from Al Nusra, since it is Al Nusra passing out the bread it is made from:

The bakery is fully supplied with flour paid for by the United States. But [local resident] Waisi credited Jabhat al-Nusra — a rebel group the United States has designated a terrorist organization because of its ties to al-Qaeda — with providing flour to the region, though he admitted he wasn’t sure where it comes from.

Reading either the NYT article or the Washington Post piece separately would leave readers confused. Reading them together makes it clear that Al Nusra’s ability to create the groundwork for Al Qaeda’s upcoming “emirate” is owed entirely to the United States and its coalition allies, including Turkey.

Al Qaeda Exists Because it is Allowed, Even Encouraged to Do So…

Jubhat Al Nusra, a US State Department listed foreign terrorist organization, is considered one of the largest and most influential forces on the battlefield in Syria fighting Damascus, second only to the self-proclaimed Islamic State. Stanford University in its report titled, “Mapping Militant Organizations: Jabhat al-Nusra,” admits that:

Al-Nusra is one of the best-equipped rebel groups in Syria…

…Second only to ISIS, al-Nusra attracts the most foreign fighters among rebel groups in the Syrian civil war. These fighters mostly come from the Middle East, but also from Chechnya and European states, with a smaller number from more distant countries like Australia and the United States.

Considering the immense resources admitted by the United States, the European Union, Turkey, Saudi Arabia and Qatar pledged to rebel groups in Syria, an alarming question arises when considering how much better equipped and funded Al Nusra appears to be. Where precisely are they getting more funding to be so much better equipped than rebel groups the US and its allies are pouring billions of dollars into? How is Al Nusra able to acquire more resources than the combined efforts of America, Europe and the Persian Gulf?

The answer is just as alarming. It is not a coincidence that the US has spent billions on training programs for rebel groups that do not exist and are not currently fighting on the Syrian battlefield. The money was truly spent, but not on “rebels.” Instead, the money, through Saudi Arabia, Turkey and Qatar, has gone straight into Al Nusra’s war chests, armories and administrative budgets. The proof stares the world in the face each day with headlines of Al Nusra’s spanning exploits amid Syria’s grinding war.

And as much has even been admitted.

Articles like the Independent’s, “Turkey and Saudi Arabia alarm the West by backing Islamist extremists the Americans had bombed in Syria,” the New York Times’, “U.S. Relies Heavily on Saudi Money to Support Syrian Rebels,” and the BBC’s, “Arming Syrian rebels: Where the US went wrong,” add up to paint a stark picture of a United States and the coalition of allies it leads, intentionally building up Al Nusra and sustaining its occupation and entrenchment in Syria.

This groundwork, courtesy of the United States and its allies, is what Al Qaeda is building its “emirate” on.

Not an Episode of G.I. Joe…

No explanation is ever given as to how the fictional character, Cobra Commander, could supply the cartoon battlefield of the popular American cartoon, “G.I. Joe,” each week with a new army of fully equipped villains. No explanation is needed because it is a cartoon. However, for the New York Times, a prominent American newspaper, to announce Al Qaeda’s plans to “move” to Syria but give no explanation as to how they are doing so politically or financially, is further evidence of just how inconvenient the truth actually is.

Al Qaeda’s entire history since its inception in the 1980s to present day is a story of state-sponsored terrorism and proxy military campaigns. There is no possible means for Al Qaeda to have accomplished any of what it did without vast state-sponsorship behind it. And there is no possible way for it to do so today without vast state-sponsorship. This is why the New York Times refuses to ask difficult questions or quantify just what precisely is required to build Al Qaeda’s new “emirate” apparently overnight.

Объемы мировой торговли рапсом в 2015/16 МГ снизятся на 0,5 млн. тонн

Согласно данным аналитиков Oil World, в 2015/16 МГ мировой экспорт семян рапса сократится до 14,1 млн. тонн против 14,6 млн. тонн в прошлом году.

Основное снижение отгрузок масличной ожидается из стран ЕС – до 0,35 (0,59) млн. тонн и Австралии – до 2,15 (2,45) млн. тонн. Также существенно сократит экспорт продукции Украина – до 1,42 (1,96) млн. тонн.

В свою очередь, Канада поставит на мировой рынок 9,8 (9,07) млн. тонн масличной, что наряду с высокими объемами переработки культуры в стране приведет к снижению запасов канолы к концу сезона-2015/16 до 3-летного минимума – 1,38 млн. тонн против 2,32 млн. тонн в прошлом году.

Относительно импорта рапса в сезоне-2015/16 наибольший рост поставок ожидается в направлении ЕС – до 3,3 (2,57) млн. тонн. При этом высокий спрос ЕС на масличную обусловит сокращение объемов, доступных для поставок в другие страны. В частности, Китай может импортировать 4 (4,73) млн. тонн масличной, Мексика – 1,36 (1,57) млн. тонн, Пакистан – 0,96 (1,29) млн. тонн, Турция – 0,31 (0,41) млн. тонн, ОАЭ – 0,6 (0,7) млн. тонн.

Меморандум о взаимопонимании подписан между правительством Туркменистана и руководством Исламского банка развития во время официального визита президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова в Королевство Саудовская Аравия.

Представители ИБР и Государственного концерна «Туркменгаз» согласовали протокол об итогах работы оценочной комиссии по проекту газопровода ТАПИ. Подписанию этих важнейших документов предшествовали переговоры, которые провели представители Исламского банка развития и Саудовского фонда развития с членами руководящего комитета по проекту магистрального газопровода Туркменистан-Афганистан- Пакистан-Индия (ТАПИ). Они состоялись в офисе Государственного концерна «Туркменгаз» - лидера консорциума «Pipeline Company Limited» и были посвящены разработке и принятию инвестиционного соглашения по финансированию строительства магистрального газопровода на территории Туркменистана. На этих переговорах неоднократно подчеркивалась заинтересованность ведущих инвесторов Азиатского континента в реализации проекта, соединяющего крупнейшего поставщика энергоресурсов с испытывающими дефицит энергии странами.

Созданный в 1975 году, Исламский банк развития (ИБР) нацелен на продвижение социально-экономического развития в 56 странах-членах, предоставляет займы и гранты для финансирования деятельности в целях развития в странах-членах и в мусульманских сообществах в странах-не членах. Он также оказывает техническую помощь для наращивания потенциала и предоставляет стипендии для развития человеческого капитала.

Важной вехой проекта ТАПИ стало подписание инвестиционного соглашения с Азиатским банком развития, который с 2013 года выступает активным участником всех процессов в создании проектной компании, выборе лидера консорциума, разработке акционерного соглашения, и, наконец, подписании инвестиционного соглашения, в рамках которого акционеры ТАПИ вложат средства для финансирования следующей фазы разработки газопровода.

Участие Исламского банка развития и Саудовского фонда развития предполагается по трем основным направлениям: по линии торговли, в частности, обеспечению проекта трубной продукцией и газовым оборудованием, предоставлению кредитных средств по линии инвестирования - с перспективой для азиатских компаний включиться в освоение самого крупного газового месторождения Туркменистана - «Галкыныш».

Российские и азербайджанские ученые реализуют проект по созданию общих информационных ресурсов

В московском Международном центре научной и технической информации (МЦНТИ) состоялась встреча с руководством Национальной Академии наук Азербайджана. Своей основной задачей в МЦНТИ считают оказание информационной, аналитической, консультационной и организационной поддержки в области науки, технологии и бизнеса.

О совместных проектах сотрудничества с Азербайджаном в сфере науки "Вестнику Кавказа" рассказал директор МЦНТИ Евгений Угринович: "Азербайджан является одной из стран-членов Международного центра научной и технической информации, и мы приняли руководство Национальной Академии наук Азербайджана для того, чтобы определить приоритеты, которые мы для себя видим в течение ближайшего периода. В первую очередь, речь идет о проекте по созданию общих информационных ресурсов. Это попытка создать систему наукометрических показателей, которая могла бы стать основой для системы индикаторов МЦНТИ, и систему технологического трансфера информации, чтобы помогать инновационным бизнесменам Азербайджана продвигать свою продукцию за рамки страны в пределах МЦНТИ".

Президент Национальной академии наук Азербайджана, доктор минералогических наук, профессор Акиф Агамехти оглы Ализаде в интервью "Вестнику Кавказа" высоко оценил перспективы сотрудничества между Россией и Азербайджаном в сфере науки: "Я всегда высоко оценивал взаимодействие российской и азербайджанской науки. Мы сами прошли школу советской науки, но и сегодня считаем, что российская наука - одна из сильных наук в мире, поэтому у нее всегда есть чему научиться. Азербайджанская и российская наука сегодня, объединив усилия, могут проводить в жизнь блестящие испытания, блестящие эксперименты, выполнять очень мегапроекты, связанные и с фундаментальной, и с прикладной наукой".

Азербайджан считается одним из древнейших научных и культурных центров мира. Сейчас в Национальной академии наук Азербайджана работает более 10 тыс. сотрудников, в том числе 4939 научных сотрудников, 560 докторов наук, 2046 докторов философии. В состав академии входят 74 действительных члена и 119 членов-корреспондентов.

В целях обмена мнениями по современным научным проблемам, изучения научно–исследовательского опыта и знакомства с организацией науки ежегодно академию посещают множество иностранных ученых. По инициативе НАНА организуются международные научные совещания и конференции. Были изданы 604 книги и опубликованы 4208 статей ученых академии. Сотрудники академии проводят исследования в рамках совместных программ с ведущими научными и образовательными учреждениями стран-членов СНГ, США, Японии, Израиля, Швейцарии, Англии, Германии, Пакистана, Турции, Ирана и других стран, а также принимают участие в кадровом и информационном обмене.

Еще в период руководства Гейдара Алиева в Азербайджане были предприняты меры в области развития науки, укрепления научно-технического потенциала, подготовки научных кадров высшей квалификации, повышения роли научных сотрудников в обществе. В 2001 году Академии наук Азербайджана был присвоен статус «Национальной академии наук», что повышает ответственность ученых перед обществом и государством. В 2003 году НАНА был придан статус высшего государственного органа, ведущего научную и научно-техническую политику, президент академии наделен полномочиями члена высшей исполнительной власти, а ее Устав признан в качестве государственного документа.

ТАПИ: успехи и трудности реализации

Дмитрий Бокарев

Полгода назад, в декабре 2015 года в г. Мары (Туркменистан) состоялось важное и долгожданное событие для всего Центрально-Азиатского региона: стартовало строительство туркменского участка газопровода ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). Соглашение между этими странами о создании газопровода было подписано еще в конце 2010 г. Трубопровод длиной почти 2 тыс. км пройдет от богатого природным газом юго-востока Туркменистана (где находится супергигантское газонефтяное месторождение Галкыныш) до индийского населенного пункта Фазилка на индийско-пакистанской границе. Из них более 200 км проляжет по территории самой Туркмении. На территории Афганистана газопровод пройдет через города Герат и Кандагар.

В соответствии с соглашением, которое туркменская государственная корпорация «Туркменгаз» заключила с Афганской газовой корпорацией, пакистанской ISGS и индийской GAIL на 30 лет, через ТАПИ Туркменистан будет поставлять за границу до 33 млрд кубометров газа в год, или 90 млн кубометров в сутки. Из этого объема по 38 млн кубометров достанется Индии и Пакистану, 14 млн кубометров – Афганистану. Окончание строительства планируется на 2019 г. Стоимость проекта, по разным оценкам, составит примерно $12 млрд.

Известно, что Афганистан, Индия и Пакистан испытывают дефицит энергоресурсов на фоне постоянно растущей потребности в них, и важность проекта ТАПИ для этих стран сложно недооценить. Пакистан и Индия обладают собственными газовыми месторождениями, однако этого газа им едва хватает на собственные нужды. В Индии потребление газа многократно превышает добычу, и она вынуждена импортировать сжиженный газ, доставляемый морским путем. Кроме изначальных стран-участниц вхождением в проект заинтересовался Бангладеш. Что касается самого Туркменистана, то для него ТАПИ – часть масштабной программы по диверсификации экспортных путей туркменского газа. Большинство газопроводов Туркмении было построено при СССР и ориентировано на поставки газа в Россию. Туркмения и сейчас продолжает продавать свой газ «Газпрому», однако в последние годы ищет новых партнеров.

Так, с 2009 г. работает газопровод «Туркмения-Китай», проходящий через территорию Узбекистана и Казахстана. Также туркменский газ импортирует Иран.

Сооружение туркменского участка вместе со всей инфраструктурой ведет государственная компания «Туркменнефтегазстрой», она же взяла на себя его финансирование. Строительство всего газопровода в целом ведет группа компаний TAPI Pipeline Company Limited, в которую вошли газовые компании всех заинтересованных стран с корпорацией «Туркменгаз» во главе. В настоящее время обсуждаются детали финансирования сооружения афганско-индийского участка газопровода. Главным инвестором проекта является Азиатский банк развития, который в ноябре 2013 г. решением газовых компаний стран-участниц был назначен транзакционным советником по проекту ТАПИ. В августе 2015 г. состоялась встреча президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова и Веньцай Чжана, вице-президента АБР, на которой тот заявил, что АБР и далее планирует инвестировать средства в крупные туркменские проекты, в том числе и в газопровод ТАПИ. Рассматривается также возможность участия в проекте Исламского банка развития.

В мае 2016 г. на заседании Кабинета министров Туркменистана вице-премьер Ягшигельды Какаев доложил президенту Бердымухамедову, что строительство туркменского участка идет по плану, без отставаний от графика. Тем не менее на пути к дальнейшей реализации проекта существует ряд препятствий.

Особого внимания заслуживает тот факт, что значительная часть газопровода должна пролечь через территорию Афганистана, разоренного войной и частично контролируемого различными террористическими группировками. На него опираются в своей полемике как сторонники проекта, так и эксперты, относящиеся к нему скептически. Сторонники проекта ТАПИ утверждают, что газопровод, идущий через территорию Афганистана, существенно улучшит в нем экономическую ситуацию, что должно привести и к снижению террористической угрозы во всем Центрально-Азиатском регионе. Скептики же выражают сомнение в том, что в современном Афганистане возможно обеспечить безопасность как при строительстве, так и при дальнейшей работе газопровода, особенно в таких опасных регионах, как Герат и Кандагар. Обеспечение безопасности газопровода от Туркмении и до самой Индии взяла на себя индийская газовая компания GAIL, разумеется, при поддержке правительств всех стран-участниц. Насколько это удастся, остается только гадать. За последний год ситуация в Афганистане значительно осложнилась. Афганские власти пока что не способны обеспечить порядок и безопасность. В то время, когда в Туркменистане полным ходом идут работы, в Афганистане на территории предполагаемого строительства идут бои. Движение «Талибан» значительно окрепло за последний год и переходит в наступление по всему Афганистану. Удастся ли афганским властям навести порядок в нужные сроки, чтобы газопровод ТАПИ не превратился в убыточный долгострой – большой вопрос. При этом не следует забывать, что Пакистан также входит в сферу деятельности талибов, и строительство на его территории лишь немногим безопаснее, чем в Афганистане.

Помимо безопасности, еще одним фактором, вызывающим сомнения у некоторых экспертов, является экономическая целесообразность проекта. Сооружение такого длинного газопровода через опасные территории потребует расходов, которые могут превысить заявленные выше, а если к проекту присоединится еще и Бангладеш, это потребует продления трубопровода еще на 500 км, и сложно предположить, насколько увеличит его стоимость. Существует мнение, что пройдет слишком много времени, прежде чем газопровод ТАПИ окупит эти затраты, что опять-таки станет угрозой самому существованию газопровода.

Таким образом, необходимо создать условия, при которых затраты на трубопровод были бы достаточными, но не чрезмерными, а на всем маршруте строительства царил бы мир. Задача крайне сложная. Тем не менее проект ТАПИ по-прежнему поддерживается Азиатским банком развития, который, видимо, не испытывает сомнений в его успешном завершении. Следовательно, небезынтересным будет увидеть в скором времени, на какие именно меры надеется АБР для обеспечения безопасности проекта ТАПИ на его самых небезопасных участках.

В Астрахани пройдет IX заседание Молодежного Совета Шанхайской организации сотрудничества

С 20 по 21 мая 2016 года в городе Астрахань пройдет Девятое заседание Молодежного совета Шанхайской организации сотрудничества. В рамках заседания Совета будут рассмотрены вопросы по развитию молодежного предпринимательства на пространстве ШОС, проведена презентация Молодежной карты ШОС, а также обсуждены форматы участия молодежных организаций из Индии и Пакистана в деятельности Молодёжного совета ШОС.

Заседание пройдёт в рамках председательства Российской Федерации в Молодёжном совете Шанхайской организации сотрудничества.

В мероприятии примут участие молодые лидеры из России, Китая, Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Белоруссии. Гостями заседания станут: руководство Астраханской области, депутаты Государственной Думы, лидеры крупнейших общественных организаций и т.д.

Программа заседания предусматривает проведение мероприятия в два дня. В первый день пройдёт рабочая часть заседание. Во второй день состоится общение между участниками, а также запланировано знакомство с достопримечательностями Астрахани.

Мао Цзэдун пугал СССР Америкой

В нынешнем году в Китае будет отмечаться 40-летие с момента окончания одного из самых мрачных периодов истории страны - затеянной и осуществленной Мао Цзэдуном «культурной революции», в ходе которой погибли миллионы ни в чем не повинных людей.

Напомним, «культурная революция» началась в 1966-м, закончилась десятью годами позже, сразу после смерти Мао Цзэдуна. На самом деле ничего культурного в проекте Мао не было. Скрытым мотивом «культурной революции» было его намерение сокрушить оппозицию в рядах компартии и выкорчевать те слои китайского общества, на которые она опиралась, прежде всего интеллигенцию. Она-то и стала главной жертвой маоистского террора.

Однако пострадали не только деятели науки и культуры - любого человека в те мрачные годы могли жестоко избить и даже убить просто за то, что он вышел из дому без цитатника Мао - книжицы с цитатами из его речей и трудов.

Итоги «культурной революции» оказались плачевны - страна погрузилась во мрак бескультурья и обскурантизма, левацкий террор фактически отбросил ее в Средневековье.

Один из ведущих специалистов по истории Китая, профессор Гонконгского университета Фрэнк Дикоттер в своей новой работе, посвященной «культурной революции», пишет, что к июню 1967 г. Китай впал в состояние хаоса, к тому времени были казнены около 2 млн человек. От голода, по разным оценкам, умерли от 18 до 45 млн человек.

В своей книге профессор Дикоттер попытался объяснить феномен тотального насилия, носящий название «культурная революция». По мнению Дикоттера, китайские правители делали все возможное, чтобы постоянно разжигать революционную истерию и не позволить людям жить нормальной жизнью, которая могла обесценить революционные лозунги. Мао Цзэдун и другие коммунистические идеологи из его окружения считали, что лишь перманентная революция способна уберечь народ от возврата к буржуазным ценностям.

ГОЛОДОМОР ПО-КИТАЙСКИ

В историю вошел страшный сельскохозяйственный эксперимент, приведший к голодной смерти десятков миллионов человек. Китайских фермеров заставляли отдавать весь свой урожай государству. Людей казнили за то, что они пытались выкопать для себя несколько картофелин или собрать на поле немного колосков, чтобы не дать детям умереть от голода (совсем как у нас при Сталине). Даже поход в лес за дровами был объявлен «капиталистическим преступлением». Любое частное предпринимательство жестоко каралось.

Мао и его сподручные определили каждой семье квоты на содержание домашней птицы и скота, строго оговаривалось даже количество куриных яиц, которые крестьянам разрешалось съедать. Все остальное сдавалось государству.

Дикоттер пишет, как на секретном совещании в марте 1959 г. Мао объявил, что лучше дать половине населения умереть, чтобы позволить другой половине полноценно питаться. В итоге в Китае начался голодомор, процветало людоедство, революционная молодежь в прямом смысле пожирала «врагов народа».

ВНЕ ЗАКОНА ПРОФЕССОРА И... КОШКИ

Дикоттер пишет о том, как университетских профессоров заставляли надевать на себя таблички с признанием в шпионаже, ползать на коленях по битому стеклу, их обливали кипятком и избивали. Были случаи, когда «предателей» закапывали живьем в землю. Тех, кого ловили за прослушиванием иностранных радиостанций, сразу же уничтожали. Происходили чудовищные массовые казни «классовых врагов». У людей вырывали языки, им выдавливали глазные яблоки, в одной из деревень молотками насмерть забили 60 человек. От «буржуазных привычек» излечивали подвешиванием за ноги и поркой.

Отряды хунвэйбинов опустошали страну подобно террористам запрещенной в России группировки «Исламское государство», уничтожали богатейшее наследие страны - древние бронзовые артефакты отправлялись на переплавку, бесценные фарфоровые вазы превращались в пыль. Разрушались культовые постройки. Под запрет попали даже магазины цветов, их дарение было объявлено буржуазной привычкой. Закрывались рестораны, кинотеатры, музеи. Были запрещены игрушки, косметика, содержание домашних животных, началось массовое уничтожение кошек.

Искоренение традиционной культуры сопровождалось насаждением культа личности председателя Мао, которое порой приобретало совершенно нелепые, бредовые формы. В 1968 г. министр иностранных дел Пакистана подарил Мао несколько плодов манго. Это навело Великого кормчего и его окружение на идею использовать тропический плод как... оружие политической пропаганды. От имени Мао началась рассылка манго в учебные заведения и на заводы, где в честь подарка проводились митинги и создавалось что-то вроде алтарей, на которые водружался «священный плод Мао». Когда манго сгнивал, его заменяла восковая копия.

ИСПЫТАНИЕ ДАМАНСКИМ

Кумиром Мао был Сталин, которого китайский руководитель считал самым последовательным борцом за идеалы коммунизма. К тому же Сталин и СССР сыграли решающую роль в создании КНР и укреплении власти председателя Мао.

А вот с преемниками Сталина Мао не ладил, обвиняя их в ревизионизме, предательстве коммунистической идеи. Логика развития событий подвела Мао к, казалось бы, самоубийственному решению бросить вызов СССР. В 1969 г. китайская армия предприняла захват острова Даманский на реке Уссури.

По Пекинскому договору 1860 г. граница в этом месте тогда проходила по китайскому берегу и остров являлся частью территории СССР. По одной из версий, маленькой победоносной войной за Даманский Мао накануне девятого съезда КПК собирался укрепить свой авторитет и подтвердить правильность курса на милитаризацию страны.

Мао лично утвердил план операции «Возмездие». Боевые действия начались в начале марта. Исход первого боя за остров решил всего лишь один советский БТР, тот зашел с тыла и буквально перемолол своим огнем массу китайских солдат. Чтобы предотвратить массовое бегство с поля боя, китайские офицеры расстреливали отступавших.

Однако конфликт разрастался, через две недели произошла повторная атака силами китайской мотопехотной дивизии. Советским солдатам после ожесточенного боя пришлось покинуть остров, в руки противника попал новейший танк Т-62 с секретной аппаратурой, он и сегодня украшает Музей китайской армии в Пекине.

Москва довольно долго выжидала, затем был отдан приказ подавить противника установками реактивного залпового огня «Град» и минометными батареями. Обстрел продолжался 10 минут, в ходе последовавшей затем атаки китайцы были выбиты с острова. Погибли более тысячи китайских солдат и 58 советских пограничников. Однако столкновения на границе продолжались все лето.

10 июня китайский отряд перешел границу в Семипалатинской области Казахстана и открыл огонь по пограничникам, после ответного огня китайцы отступили. В июле было совершено нападение на остров Гольдинский на Амуре. На Даманском в течение лета советские пограничники 300 раз были вынуждены открывать огонь. Лишь в сентябре премьер Госсовета Чжоу Энлай начал переговоры с СССР по пограничным вопросам. Итоги вооруженного противостояния с СССР ужаснули Мао Цзэдуна, он увидел, насколько его страна слаба в военном отношении.

ВРАГ МОЕГО ВРАГА - МОЙ ДРУГ

Разочаровавшись в СССР, Мао в конце 1960-х решил взять курс на сближение с США, которым был крайне выгоден конфликт между Советским Союзом и Китаем. В этих условиях американская администрация могла успешно проводить свою излюбленную политику по принципу «разделяй и властвуй».

Попытки Мао начать диалог с Америкой вызвали самую благожелательную реакцию в Белом доме. Недавно всплыл поразительный факт. Китайские источники сообщили, что осенью 1969 г. США отказались соблюдать нейтралитет в случае ядерного удара СССР по Китаю, в ответ Вашингтон пригрозил Москве ядерной бомбардировкой 130 советских городов.

В начале 1970-х между КНР и США начались активные дипломатические контакты. В 1972-м состоялся первый визит президента США в Китай. Считается, что именно с этого момента началось превращение Китая в гигантскую американскую фабрику. США были готовы к модернизации экономики Китая, который по замыслу американского руководства должен был стать противовесом СССР. В ходе визита Никсона Мао провозгласил новую политику «открытия Китая», которая была развита после его смерти Дэн Сяопином. Американские компании были крайне заинтересованы в дешевой китайской рабочей силе. 1 января 1979 г. США объявили о полном признании КНР, и председатель Китая Дэн Сяопин совершил первый визит в США.

НА СВАЛКЕ ИСТОРИИ

Идеи Мао Цзэдуна ныне в Китае не востребованы. Сделав ставку на развитие частного бизнеса, в основном малого и среднего, Пекин добился впечатляющих успехов. Китайская экономика сегодня - вторая в мире после американской. «У Англии нет ни постоянных союзников, ни постоянных врагов. У Англии есть только постоянные интересы», - сказал в середине XIX века тогдашний премьер Великобритании лорд Палмерстон. То же самое применительно к Китаю могут сказать его сегодняшние руководители. Да, страной по-прежнему руководит компартия, однако ее вожди отбросили за ненадобностью революционную романтику своих предшественников. В Китае окончательно взял верх политический и экономический прагматизм.

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе встречи с молодежью в Белорусском государственном университете, Минск

Дорогие друзья,

Очень приятно быть здесь вместе с вами – в стенах Белорусского государственного университета, безусловного лидера системы высшего образования Республики Беларусь – университета, который известен далеко за пределами вашей страны и имеет очень достойную международную репутацию. Я ценю возможность такой встречи. В силу сжатого графика она не может быть слишком продолжительной. Вначале я бы хотел сказать несколько слов, а потом иметь возможность послушать вас и ответить на ваши вопросы.

Буквально на днях мы отметили очередную годовщину Великой Победы. Мы знаем, насколько свята эта дата для народов России и Белоруссии, нашего общего Cоюзного государства. Мы всегда помним о том героизме, мужестве, о тех страданиях, которые выпали на долю наших стран в рамках Советского Союза. В День Победы состоялись массовые шествия в Белоруссии, это ваша давняя традиция, я знаю об этом. Мы только что вспоминали об этом на встрече с Президентом Республики Беларусь А.Г.Лукашенко. Прошли соответствующие шествия и марши под названием «И в памяти навеки имена» в Гродно и «Беларусь помнит» в Минске. Параллельно в России в очередной раз прошла массовая акция «Бессмертный полк». Это невозможно придумать, это то, чем живут наши люди. Крайне важно, что в наших странах дети, внуки и правнуки тех героев воспитываются в святом уважении к тому по-настоящему бессмертному подвигу. В Минске работает, по-моему, один из лучших музеев Великой Отечественной войны, который в 2014 г. открывали президенты наших стран. Совсем недавно Председатель Правительства Российской Федерации Д.А.Медведев был в Мемориальном комплексе «Буйничское поле» под Могилевом. Эти традиции для нас абсолютно святы.

Сегодня на переговорах мы договорились уделить особое внимание нашей дальнейшей работе по координации действий по недопущению извращения истории, причин и итогов Второй мировой войны и Великой Отечественной войны. Эти наши шаги будут тесно координироваться. Особое внимание будем уделять неприемлемой безнравственной войне с памятниками, которую пытаются развязывать в Польше националисты. Это совершенно неприемлемо.

Сегодня мы подробно рассмотрели наше сотрудничество по реализации Программы согласованных действий Союзного государства в области внешней политики, которая была принята в январе этого года и охватывает, по сути дела, весь спектр международной повестки дня.

Ситуация в мире непростая. Идет процесс перераспределения экономической мощи, финансового влияния, а вместе с этим и политического веса. Процесс болезненный для тех, кто привык занимать доминирующие позиции в мире в течение многих столетий. От этой привычки очень трудно избавиться. Но объективный процесс превращения мировой системы в полицентричную, в более сбалансированную и демократическую идет и его не остановить. Попытки опять «цепляться» за однополярную концепцию мира, хотя и иллюзорны, но, к сожалению, наносят вред состоянию международных отношений, сопровождаются вмешательством во внутренние дела, попытками смены режимов, силового принуждения, что привело к реальным рискам, хаосу, анархии, открыло дорогу террористам, в частности на Ближнем Востоке и Севере Африки. Поэтому мы должны помнить об уроках истории, когда появляются общие зло и враг – мы должны объединяться. Так было во время Великой Отечественной войны, так происходит и сейчас, когда терроризм стал абсолютно универсальным врагом всех народов и государств на нашей планете. Бороться с ним нужно только сообща, без двойных стандартов, без попыток делить террористов на «хороших» и «плохих» или, скажем так, на «плохих» и «приемлемых», с которыми можно временно сотрудничать в конъюнктурных целях. Это попытка с негодными средствами, которая только бьет бумерангом по тем, кто прибегает к подобным методам.

Как вам известно, Президент Российской Федерации В.В.Путин предложил сформировать на подлинно коллективной основе по-настоящему универсальный антитеррористический фронт, который опирался бы на единственно возможную почву – Устав ООН. Мы можем сказать, что в результате инициативных действий России как в политическом плане, так и в плане поддержки с воздуха борьбы с терроризмом в Сирии, удалось изменить ситуацию – не допустить развала сирийского государства, его захвата террористической организацией, которая называет себя ИГИЛ и ее пособниками. Худо-бедно мы запустили процесс политического урегулирования, создав Международную группу поддержки Сирии (МГПС), где Россия и США являются сопредседателями. Мы далеко еще не в конце пути. Работы «непочатый край». Повторю, если по-честному выполнять то, о чем договорились в рамках принятых в этой Группе и в СБ ООН документах, то у нас есть все шансы вывести ситуацию из нынешнего состояния и перейти к политическому урегулированию при параллельной и непримиримой борьбе с террористами.

Не буду подробно говорить о проблемах, которые накапливаются в Евроатлантическом регионе. Здесь, к сожалению, за последние пару десятилетий также возобладала линия на отказ от подлинно равноправного подхода к решению проблем безопасности. Продолжаются попытки сохранять и даже углублять разделительные линии. Наши партнеры на Западе не соглашаются с тем, чтобы выстраивать общую систему безопасности, в которой каждая страна чувствовала бы себя одинаково комфортно. Лозунг «равной и неделимой безопасности», когда никто не обеспечивает свою безопасность за счет ущемления безопасности других, остается только политической декларацией. Превращать его в юридически обязывающую норму наши западные партнеры отказываются, не объясняя вразумительно причины. Также они не объясняют причин, почему замыслы таких, например, инициатив, как «Восточное партнерство» продолжают реализовываться в разрезе логики «свой-чужой», «либо с нами, либо с Россией» – вот, что говорят западные партнеры. Мы знаем, что Республика Беларусь в рамках «Восточного партнерства» продвигает совершенно другие принципы сотрудничества, но пока, повторю, это не слишком воспринимается теми, кто никак не может оставить эту логику в прошлом.

Кульминацией курса на продвижение логики «свой-чужой» стала ситуации на Украине, где произошел государственный переворот. Когда он состоялся, то новые власти, пришедшие в Киев силовым путем, развязали братоубийственную войну в этой стране, по сути, получили индульгенцию со стороны западных партнеров, которые видели в этом единственную для себя вещь – сделать Россию слабее. Так они, по крайней мере, надеялись. То, что здесь, в Минске в конечном итоге были разработаны очень важные договоренности 12 февраля 2015 года, я считаю, отразило понимание европейцами и американцами, хотя они здесь не участвовали, необходимости прекратить вбивать клинья не только между Украиной и ее соседями, но и внутри нее самой.

Сейчас никто не отрицает необходимость полного и неукоснительного выполнения Минских договоренностей. К сожалению, здесь не все от нас зависит. Но, в последнее время, по-моему, западные коллеги уже понимают, где «собака зарыта» и кто отвечает за сохраняющийся пока тупик. Если смотреть на мир открытыми, а не зашоренными глазами, то мы считаем, что при наличии доброй воли неразрешимых проблем нет. Конфронтация ни с Америкой, ни с НАТО, ни с Евросоюзом не входит в круг наших интересов. Это не наш выбор. Исходя из логики политического реализма, мы убеждены, что наши связи рано или поздно должны выйти на траекторию устойчивого развития. Главное, чтобы партнеры осознали безальтернативность сотрудничества на основе равноправия, уважения друг друга и выполнения того, о чем договаривались. Когда такой подход применятся, то достигаются и результаты. Мы смогли договориться именно на основе таких принципов по иранской ядерной программе, реализовать программу химической демилитаризации Сирии, создать МГПС, о которой я уже упоминал. Парижская конференция по климату – это тоже результат коллективного подхода поиска баланса интересов, а не навязывание кому-то каких-то рецептов извне.

Убеждены, если следовать такому курсу, то можно достичь прогресса в реализации такой масштабной инициативы, как создание единого экономического гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана. В этом контексте важным вкладом в общие усилия вполне может стать наведение мостов между Евразийской экономической интеграцией и интеграцией в рамках Европейского союза. Наш Евразийский экономический союз уже обретает новых партнеров, подписаны соглашения о зоне свободной торговли, начинается диалог в русле наведения мостов между Евразийской интеграцией и китайской инициативой «Экономического пояса Шелкового пути», ШОС, возможно, и АСЕАН, о чем говорил Президент Российской Федерации В.В.Путин. Сейчас это реализуется.

В общем и целом, как подчеркнул Президент России В.В.Путин, мы открыты для объединения усилий со всеми государствами, готовы работать над созданием современной, внеблоковой системы международных отношений. В этой работе будем повседневно координировать свои шаги с нашими союзниками, прежде всего, конечно, с Республикой Беларусь.

Готов ответить на ваши вопросы.

Вопрос: Вы сказали, о сопряжении между ЕАЭС и «Экономическим поясом Шелкового пути», о чем президентами было подписано соответствующее совместное заявление 8 мая 2015 г.

Не кажется ли Вам, что учитывая ресурсы, которые Китай вкладывает в этот проект, в конечном итоге может получиться так, что ЕАЭС будет поглощен китайской инициативой?

С.В.Лавров: У меня нет такого впечатления. Мы должны быть реалистами. Российская Федерация не может отгородиться от своего соседа, а если это так, то в рамках нашего общего евразийского интеграционного проекта мы должны учитывать весь периметр нашей конфигурации: соседей Белоруссии, России, Казахстана и других участников ЕАЭС, в том, что касается интересов в развитии отношений с партнерами.

ЕАЭС не идет по пути тех попыток, которые сейчас предпринимают американцы по созданию Транстихоокеанского партнерства и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства. В обоих случаях речь идет об узком круге стран, внутри которого имеется в виду согласовать правила игры без учета интересов остальных. Только тогда, когда эти правила будут в этом узком и закрытом коллективе согласованы, остальные будут туда приглашаться присоединиться уже на основе без них написанных правил. В нашем случае мы с самого начала провозгласили, что ЕАЭС является открытым объединением и в наших интересах не отгораживаться от более сильной экономики, каковой является китайская экономика, называя вещи своими именами, а искать пути гармонизации подходов к сотрудничеству со странами, которые уже имеют с нами разветвленные связи. Знаю, что Китай сотрудничает с Республикой Беларусь, Казахстаном, другими странами Центральной Азии и Российской Федерацией.

Тот факт, что Китай заинтересовался сотрудничеством с ЕАЭС, безусловно, отражает понимание ими возможности извлечь выгоду для себя, но весь опыт нашего взаимодействия с КНР показывает, что они вполне осознают нереалистичность достижения односторонних выгод. Выгоды могут быть только взаимными.

ЕАЭС еще пока молодое объединение, но интерес к нему очень большой. С Вьетнамом уже подписано соглашение о зоне свободной торговли. Есть интерес пойти по этому же пути у всего АСЕАН. Поступила пара десятков просьб о процессе создания зоны свободной торговли, в т.ч. из стран Ближнего Востока, включая Израиль, Латинской Америки. Так что мы никогда не сможем отгородиться от внешнего сотрудничества, а раз так, то лучше садиться и честно добиваться своих интересов в рамках пакета, который будет взаимовыгоден для всех.

Вопрос: Хотел бы начать с пожелания. Мы очень активно сотрудничаем с Российским центром науки и культуры (РЦНК) в Минске, но было бы хорошо, если бы открылись РЦНК в Могилеве и других областях, потому что они пока есть только в Минске и Бресте. Открытие дополнительных центров расширит возможности для реального сотрудничества.

Сейчас много говорят о новых формах работы с молодежью, какие новые формы Вы видите?

С.В.Лавров: Полностью согласен с Вами, относительно того, что нам нужно больше работать в гуманитарном пространстве, тем более что к этому есть прямой интерес у наших граждан: граждан Белоруссии и Российской Федерации. Буквально сегодня во время переговоров наши белорусские друзья нас проинформировали о том, что в ответ на наш запрос было принято положительное решение об открытии еще одного филиала РЦНК в Гомеле.

Что касается работы с молодежью, то считайте, что я работаю с молодежью.

Есть и более структурированные инициативы, например, в рамках СНГ уже два года проходят Форумы молодых дипломатов, если говорить о нашей профессии. Третий Форум молодых дипломатов СНГ состоится в июле в Российской Федерации. Сегодня Президент Республики Беларусь А.Г.Лукашенко на встрече высказал готовность пригласить очередной Форум молодых дипломатов в Республику Беларусь. Считаю, что это очень интересный и перспективный формат.

Кроме того, в Министерстве иностранных дел Российской Федерации есть не только Совет ветеранов, но и Совет молодых дипломатов. Этот Совет готов установить побратимские или сестринские связи с молодыми дипломатами Министерства иностранных дел Республики Беларусь. В принципе, необходимо встречаться почаще, мы подобные молодежные форматы всячески поощряем.

Например, в Российской Федерации создан Фонд им. А.М.Горчакова, нацеленный на предоставление грантов НПО для проведения международных контактов. В рамках этого Фонда регулярно приглашается в Российскую Федерацию молодежь из разных учебных заведений стран СНГ. Я встречаюсь с ними, они ходят по различным министерствам, общественным организациям, ездят по Российской Федерации. Было бы желание и, конечно, деньги. Работать с молодыми коллегами всегда очень интересно.

Вопрос: Вы говорили о необходимости борьбы с международным терроризмом как с общим злом. Но, как вы знаете, до сих пор в науке и политике, наверное, нет общепринятого понятия, о котором мы с Вами говорим. В чем же состоит сила ИГИЛ? Кто его поддерживает?

С.В.Лавров: Во-первых, что касается общего понятия терроризма, то оно согласовано, но не в завершенной форме. Есть дюжина, если не больше, антитеррористических конвенций по различным направлениям борьбы с терроризмом: финансирования, идеологии терроризма, но нет зонтичной конвенции, которую очень давно пытаются согласовать и принять в ООН. Россия с самого начала очень активно поддерживала эту работу. Индия была основным инициатором. Все уперлось в споры о том, можно ли исключить из понятия терроризма национальную освободительную борьбу, имея в виду, прежде всего, интересы арабского мира и его отношения с Израилем. По понятным причинам консенсуса вокруг этой проблемы сейчас не получается достичь. Все же смею судить, что тот пакет, который уже наработан и воплощен в конвенции, вполне достаточен для того, чтобы вести такую борьбу, тем более, если брать во внимание нормотворчество, которым занимается СБ ООН. Резолюция 1540 СБ ООН, которую писали, когда я еще работал в Нью-Йорке, нацелена на то, чтобы предотвратить попадание ядерных материалов в руки террористов. Сейчас мы вместе с Китаем продвигаем в СБ ООН резолюцию, которая позволила бы принять такие же меры по пресечению химического, биологического терроризма, что не менее актуально в условиях, когда террористы пытаются добраться до соответствующих материалов. В СБ ООН создан Контртеррористический комитет, в Секретариате - Контртеррористический исполнительный директорат, есть глобальная контртеррористическая стратегия, есть механизм квалификации различных экстремистских организаций, в качестве террористических. В соответствии с этим механизмом и процедурой ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусра», а также связанные с ними организации обозначены в качестве таковых. Они являются законной целью для всего прогрессивного человечества, если говорить старым языком.

Не буду называть поименно тех, кто поддерживает ИГИЛ, но извне поддержка идет. И поддержка идет в первую очередь со стороны тех, кто соседствует с Ираком и Сирией. Есть такие страны, которые с обеими этими странами соседствует.

ИГИЛ – первая террористическая организация, которая занимается не просто наведением страха по всему миру, а созданием квазигосударства. Оно себя так и называет «Исламское государство Ирака и Леванта», Ирака и Сирии, по-разному варьируя эти термины. В этом не только ее сила, но и опасность, потому что поставлена цель создания халифата от Португалии до Пакистана. Как это ни прискорбно, но у них уже сейчас получается, правда менее эффективно, чем до того как мы активизировали коллективную борьбу с терроризмом на Ближнем Востоке, вербовать сторонников. Для этого используется очень изощренный метод, начиная чуть ли не с колыбели обхаживают мальчиков и девочек, вбивают им в голову этот террористический менталитет, активнейшим образом используют нищету, хаос и все, что происходит негативное на Ближнем Востоке, используют неурегулированность конфликтов, включая палестино-израильский конфликт, заявляя о том, что это проявление чудовищной несправедливости по отношению к палестинцам-арабам, которым было обещано еще в конце 1940-х годов самостоятельное государство.

Как ни прискорбно, но у них есть возможность вербовать не только идеологических сторонников с детских лет, но и привлекать квалифицированные кадры, которые могут организовать жизнедеятельность на больших территориях. Сейчас эта возможность у них существенно ослаблена, потому что нефтяной бизнес и бизнес с контрабандой артефактов и прочих незаконных перемещений через границу, которым занимались турки, и в отношении которого турецкое руководство ничего не предпринимало, чтобы его пресечь. Более того, есть основание полагать, что даже грело руки на этом бизнесе. В результате действий наших ВКС этот поток сейчас существенно ослаблен, потому что уничтожается инфраструктура, которую используют террористы для того, чтобы пополнять свою казну. Вслед за тем как в ответ на просьбу сирийского руководства мы начали свою воздушную операцию, коалиция, которую создали американцы за год до этого, тоже стала как-то подключаться к использованию своих ВВС для уничтожения этого незаконного бизнеса, который подпитывает эти поползновения на создание некоего «Исламского государства». Предстоит еще очень непростая борьба. Поэтому мы и говорим, что сейчас необходимо «отделить зерна от плевел» и увидеть главное, как в свое время увидели нацизм и фашизм в качестве главной угрозы и забыли обо всех разногласиях, которые тогда были идеологически глубокими. Сейчас нет идеологических разногласий. Тем более сейчас не надо идти на поводу у тех, кто пытается «в этой мутной воде ловить рыбку», причем абсолютно зашоренно, не видя этой общей угрозы или даже пытаясь использовать террористов для того, чтобы нанести поражение своим врагам, тем, кого вы лично стали вдруг ненавидеть. Говорят: «Президент Сирии Б.Асад уйдет и все будет хорошо». Ушел С.Хусейн и стало хорошо в Ираке? По-моему, нет. М.Каддафи, зверски убили, да еще наслаждались этим чудовищным зрелищем. Что стало с Ливией? Нет государства. Так под огромным вопросом и государственность Ирака. Поэтому только вместе и только без двойных стандартов.

Вопрос: Сергей Викторович, Вы в своем выступлении упомянули, что западные партнеры вразумительно не могли объяснить свои действия. То же самое можно сказать и об их СМИ. СМИ США и Евросоюза зачастую ошибочно или скорее намеренно, изменяя факты, освещали военную операцию ВКС России в Сирии. При этом, несмотря на регулярные опровержения и доказательств «Russia Today», «Звезды», «ВГТРК», американские и европейские СМИ продолжали гнуть ту же линию. Каким образом можно бороться с таким игнорированием? Или таким образом западные СМИ сами настраивают свою аудиторию против своих?

С.В.Лавров: Это вечная тема. По большому счету, всегда есть искушение, наверное, у любой власти использовать СМИ. Можно это делать на основе каких-то понятных правил, а можно сознательно создавать дезинформацию.

В английской газете «Guardian» была недавно утечка о том, как в СМИ готовится антироссийская, антисирийская кампании с участием разведывательных служб и официальных представителей британского правительства, как они буквально пишут для журналистов или вместо журналистов материалы, которые являются фейковыми, как принято сейчас говорить. Если брать последний пример, то ответ такой: «Надо просто показывать правду». Возьмите Восточную Украину. Там на постоянной основе работают только российские журналисты, подвергая свои жизни большим рискам. Приглашают журналистов из других стран. Приезжают единицы и, действительно, начинают менять тональность своих репортажей. В основном репортаж идет без какого-либо личного общения с людьми, которые живут на этой территории. То же самое можно сказать и об освещении сирийского конфликта. Один из самых популярных источников информации – квартира в Лондоне, где живет один человек, и называется это Сирийской обсерваторией по правам человека. Это на самом деле так и это установлено.

Приведу только один конкретный пример. Наверное, это будет достаточно красноречиво характеризовать методы работы. Я с Госсекретарем США Дж.Керри регулярно разговариваю по телефону. Сегодня вечером мы встречаемся в Вене, а завтра с утра там состоится очередное министерское заседание МГПС. Пару недель назад главной темой его телефонного звонка было требование о привлечении внимания сирийского правительства, режима как они говорят, к недопустимости бомбардировок медицинских учреждений. В качестве примера приводилось загулявшее тогда по СМИ сообщение о том, что с воздуха разбомбили госпиталь «Аль-Кудс» в районе г.Алеппо. Я сказал, что хочу разобраться в этом вопросе. Через день Госсекретарь США Дж.Керри звонил в очередной раз по другому поводу, но опять напомнил про этот госпиталь, что необходимо что-то делать и надо это все пресекать. К тому времени наши военные провели соответствующие изыскания и предъявили американцам и в СБ ООН два снимка из космоса, в аутентичности которых никто не усомнился. Один снимок был сделан непосредственно сейчас после этой тревоги, которую подняли американцы, а второй в октябре прошлого года. Никакого отличия между двумя этими снимками нет. Когда Госсекретарь США Дж.Керри звонил мне уже после того, как мы положили на стол эту информацию, то он ни о чем не спрашивал. Но я сам задавал ему вопрос, посмотрел ли он на то, каким образом эта дезинформация стала гулять по СМИ. К сожалению, повторю еще раз, я не обвиняю Госсекретаря США Дж.Керри. Это кто-то запустил. Так же как генерал Вооруженных сил США К.Пауэлл, один из предшественников Дж.Керри, тряс в моем присутствии пробиркой с белым порошком и говорил, что это сибирская язва, поэтому С.Хуссейна нужно бомбить. А там оказалось, что-то вроде зубного порошка. Его тоже подставили. Надо быть бдительнее не только в отношении зарубежных партнеров, но и в отношении своих собственных служб.

Россия. Белоруссия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 16 мая 2016 > № 1776141 Сергей Лавров

Вопросы нераспространения и контроля над вооружениями обсудит в Пакистане заместитель госсекретаря США Роуз Геттемюллер, сообщил в понедельник госдепартамент.

"Шестнадцатого мая Геттемюллер возглавит американскую делегацию на двустороннем диалоге по безопасности, стратегической стабильности и нераспространению в Исламабаде", — говорится в сообщении.

Отмечается, что "этот ежегодный диалог включает в себя обсуждение региональных и двусторонних вопросов безопасности, а также контроля над вооружениями и нераспространения".

Дмитрий Злодорев.

Корейский полуостров: будет ли война?

Меняющийся контекст и интересы России

Георгий Толорая – исполнительный директор Национального комитета по исследованию БРИКС, директор Центра азиатской стратегии России Института экономики РАН

Резюме Северокорейская проблема стала раздражителем в отношениях не только между «континентальными» и «океаническими» державами, но и внутри каждого лагеря – в частности, между США и Республикой Корея, Россией и КНР.

Со второй половины десятых годов XXI века мы, судя по всему, стали свидетелями начала нового, еще более опасного этапа в многолетнем «перетягивании каната» на Корейском полуострове. После войны 1950–1953 гг. Северная и Южная Корея не признали ее результатов и не достигли мирных договоренностей. В 70–80-е гг. прошлого века КНДР рассчитывала на помощь Китая и СССР в обороне страны или даже ее объединении на своих условиях. Сегодня надежд нет. Конечно, не исключено, что некоторые горячие головы в Пхеньяне размышляют над возможностью захватить Юг, используя ядерное оружие, однако руководство вряд ли решится на это даже под влиянием импульсов, которые сегодня для него характерны. До недавнего времени приливы и отливы напряженности на Корейском полуострове чередовались с постоянством смены сезонов. Однако никто не собирается переходить опасную грань – к большой войне стороны не готовы. Да и целей, ее оправдывающих, нет.

Поворотный момент

Как ни парадоксально это звучит, Корейский полуостров трудно назвать непредсказуемым регионом, здесь налицо значительный внутренний запас стабильности. Это не Ближний Восток и даже не конфликтные районы Европы или СНГ. Военный потенциал КНДР и ее поддержка в случае кризиса Китаем практически гарантируют отсутствие в будущем полномасштабных конфликтов с вовлечением великих держав, хотя это не исключает мелких локальных стычек, на что во многом и рассчитывает руководство Северной Кореи, чтобы держать в тонусе страну, союзников и выбивать уступки у международного сообщества.

Тем не менее в 2016 г. тлеющий очаг напряженности у российских границ внезапно стал разгораться. Последнее северокорейское ядерное испытание и запуск спутника привели к более серьезным изменениям политической ситуации, чем можно было ожидать. Авантюристические шаги северокорейского руководства повлияли на позиции всех основных акторов. Это стало своеобразной точкой бифуркации, положившей начало формированию нового геополитического ландшафта на полуострове. Изменилась конфигурация взаимодействия вовлеченных в корейскую ситуацию центров силы. Совет Безопасности ООН ввел беспрецедентно жесткие санкции: резолюция СБ ООН 2270 запрещает экспорт из Северной Кореи угля, железной руды, золота, титана, ванадия и редкоземельных минералов, что составляет значительную часть экспортных поступлений, вводит досмотр грузов в и из КНДР, фактически отрезает ее от мировой финансовой системы. Вместе с односторонними мерами США, Южной Кореи и Японии это может оказать крайне негативное влияние на северокорейскую экономику, но едва ли заставит Пхеньян отказаться от ядерной и ракетной программ.

Однако теперь отношения Северной Кореи с миром, равно как и основных ее партнеров и противников с нею, похоже, изменились. Шансы на дипломатическое решение отодвинулись – с нынешним режимом никто не хочет ни о чем договариваться.

Главная новация – противники и союзники Северной Кореи нашли общий язык для того, чтобы перейти к эффективным мерам давления на это «государство-изгой». Решающую роль сыграло коренное изменение позиции Китая. Пекин отошел от почти безусловной поддержки КНДР к мерам «воспитательного характера», что вызвало резкую реакцию Пхеньяна. Северокорейская проблема стала раздражителем в отношениях не только между «континентальными» и «океаническими» державами, но и внутри каждого лагеря – в частности, в отношениях между США и РК, Россией и КНР. Поставлена под сомнение даже способность и желание Соединенных Штатов обеспечить безопасность своих союзников. А потому возросла угроза расползания ядерного оружия – настроения в пользу ядерного вооружения как никогда сильны в Южной Корее, да и в Японии. Технически это не представляет особой сложности ни для той, ни для другой страны. Ужесточение санкций и рост напряженности служат предлогом для дальнейшего усиления военного присутствия США в регионе, включая возможное размещение THAAD (система высотного заатмосферного перехвата ракет средней дальности) в Южной Корее. Это наносит ущерб стратегическим интересам Китая и России в сфере безопасности и экономики. При этом поддержка Москвой жесткого курса других участников урегулирования может ослабить ее позиции.

Следует признать, что Ким Чен Ын превысил пределы терпения даже невраждебно настроенных стран. А его репрессивная политика в отношении ближайшего окружения дает основания некоторым экспертам полагать, что и северокорейская политическая элита, и союзники, включая Китай, не стали бы возражать против появления более умеренного лидера при условии сохранения политической стабильности. К тому же в результате приказов Ким Чен Ына страна, возможно, не вполне ожидаемо для ее руководства, оказалась под серьезным санкционным давлением, и эти санкции имеют новое качество – они могут принести реальный ущерб экономике и поставить руководство КНДР перед новыми вызовами и возможным недовольством населения из-за ухудшения экономического положения. Похоже, что именно это и является целью санкций.

Предыстория нынешнего кризиса

Главным возмутителем спокойствия принято считать Пхеньян, хотя в разрастании нынешнего кризиса определенную роль сыграли также декларации и действия Сеула. Однако пропаганда «северокорейской угрозы» не выдерживает беспристрастного анализа. Вряд ли можно всерьез опасаться, что руководство КНДР, заинтересованное в сохранении государства и режима, в превентивном порядке пойдет на военную авантюру – для него это означало бы безусловный крах. И об этом хорошо знают в других столицах, поэтому эскапады северокорейцев на тему о термоядерных ударах и «аннигиляции Манхэттена» вызывают лишь усмешки у знающих людей и некоторое замешательство политиков – ведь надо для собственной аудитории показывать, что эта угроза вполне серьезна, тогда как потребности в реальных шагах, а не демонстративных жестах, нет.

На деле на протяжении многих лет, особенно после распада мировой социалистической системы, Пхеньян лишь борется за выживание, причем не прочь был и договориться с противниками. Главное – чтобы его оставили в покое. Однако такое стремление никогда не встречало понимания в западных столицах, заинтересованных в ликвидации одиозного режима. Наверное, и поэтому в последнее время методы Северной Кореи стали вызывать все больше вопросов и раздражения.

В определенной мере это связано с личностью нынешнего руководителя. Ким Чен Ын, третий сын покойного Ким Чен Ира, пришел к власти в конце 2011 г. достаточно неожиданно для себя – его начали всерьез готовить к этой роли лишь с 2009 года. До этого отец не мог определиться с наследником – старший сын Ким Чен Нам был легкомысленным, к тому же скомпрометировал себя попыткой въезда в Японию по фальшивому паспорту (хотя это вряд ли было подлинной причиной его опалы, корни гораздо глубже). Какое-то время Ким Чен Ир присматривался ко второму сыну – Чен Чхолю, однако тот показался ему чересчур мягким, что внушало сомнения в способности сохранить режим и страну. Ким Чен Ын же был в тот период слишком молод, хотя его амбициозность и жестокость, по мнению отца, вполне подходили для будущего лидера.

За два с небольшим года до воцарения Ким-младший не успел обзавестись собственной базой поддержки, а также снискать подлинный авторитет в элите и среди народа (хотя пропагандистские усилия затрачивались немалые). После смерти отца Ким-младший действовал в лучших традициях феодальной монархии и сталинизма. Заработать авторитет он решил, внушая страх. Начались громкие расправы над представителями военного руководства, которые не то чтобы не выполняли приказы фельдмаршала, но не проявляли должного рвения. Водоразделом стала жестокая и публичная расправа в конце 2013 г. с ближайшим родственником – мужем тетки Чан Сон Тхэком, в котором Ким-старший видел что-то вроде регента при молодом руководителе, во всяком случае пока тот не наберется опыта. Чан считался на Западе и в Китае, где на него смотрели как на важнейший канал доступа в КНДР, склонным к реформированию архаичной экономической системы – и это, возможно, его и сгубило – помимо личных амбиций и недостаточного пиетета к вождю. Ким дал жестко понять, что не намерен трогать сложившуюся систему управления – прежде всего ради самосохранения.

Более того, он вернул эту систему к традициям, заложенным еще его дедом Ким Ир Сеном, которому он всячески старается подражать, в том числе внешне. При Ким Чен Ире управление страной базировалось на военных структурах в соответствии с политикой «сонгун», военные фактически стали ведущей политической силой. Ким-младший вернул «вертикаль власти» под крыло партии. Окончательное закрепление «старо-новая» система руководства, очевидно, получит по результатам VII съезда партии, созываемого в мае 2016 г. впервые с 1980 года. По поступающей информации, произойдет омоложение руководства – во всяком случае, дана установка, чтобы на съезд не направлялись делегаты старше 60 лет.

Можно констатировать, что Ким Чен Ын (возможно, и по причинам личного характера) во внутренней политике во многом отказался от наследия Ким Чен Ира, в тяжелейших условиях удерживавшего страну от коллапса на протяжении почти двух десятилетий, когда она осталась один на один с противниками после распада мирового социализма и столкнулась с жесточайшим экономическим кризисом. Однако обеспечит ли эта более агрессивная линия выживание или переполнит чашу терпения партнеров КНДР – вопрос открытый.

Ядерные испытания и ракетные запуски имеют важное внутриполитическое значение, особенно в преддверии VII съезда ТПК в мае, на котором Ким Чен Ын сможет заявить об успехах в деле повышения военного потенциала. В связи с этим нельзя исключить, что в ближайшее время будет осуществлено еще одно ядерное испытание.

При этом внутри страны веют свежие ветры. В экономике все меньше места для ортодоксальных подходов. При Ким Чен Ыне расцвела полулегальная многоукладность, сложившаяся еще в 1990-е гг. в период жесточайшего экономического кризиса. Если его отец периодически пытался обуздать рыночную стихию, прибегая даже к таким сомнительным методам, как конфискационная денежная реформа (2009 г.), при Ким Чен Ыне рыночный сектор стал развиваться по своим законам при попустительстве государства. Более того, если раньше власти просто закрывали глаза на происходящее (расцвет частной торговли, начало мелкого предпринимательства и его превращение в среднее и крупное, фактическая передача госсобственности в управление соперничающим кланам), то Ким стал принимать меры, облегчающие «маркетизацию». К их числу относятся внедренные без особого шума система фактически «семейного подряда» в сельском хозяйстве, хозрасчетно-рыночных основ в промышленности, привлечение иностранных инвестиций и создание специальных экономических зон. Основанная на полулегальной частной собственности торгово-производственная либерализация привела к существенному росту производства и потребления продовольственной продукции и промышленных товаров (последние в основном из Китая). Хотя имущественная дифференциация резко усугубилась, ускорилось и формирование среднего класса, в целом вырос уровень жизни. Так что у населения не было особых причин бунтовать, а продолжавшееся в последнее время, хотя и с меньшим размахом, избиение элиты простых людей особо не трогало.

Однако лидер не забывает и про укрепление обороноспособности, более того, милитаризация страны вышла на новый уровень. Главная составная часть политики – создание собственного ракетно-ядерного потенциала в рамках линии «пёнчжин» – одновременного ведения экономического строительства и ядерного вооружения. С начала 2016 г. КНДР успела заявить об освоении технологии создания водородной бомбы, миниатюризации ядерных боеголовок (позволяющих устанавливать их на ракеты), испытаниях твердотопливных двигателей, ракет подводного старта, готовится к испытанию межконтинентальной баллистической ракеты мобильного базирования. Знаковыми событиями стало испытание водородной бомбы 7 января (некоторые специалисты полагают, что речь идет о технологии усиления – «бустинга» – с помощью изотопов водорода мощности обычного ядерного заряда), а также запуск спутника 6 февраля (который воспринят как испытание баллистической ракеты). Это было уже слишком не только для врагов КНДР, но и вроде бы союзников, прежде всего Китая и России.

Дипломатический тупик

Какие же цели преследует Пхеньян? Все эти демонстративные меры адресованы как внутренней аудитории (доказывают величие вождя накануне рубежного съезда партии), так и внешней, прежде всего американцам. Послание им – лучше договаривайтесь с нами напрямую, пока мы не натворили чего-то уж совсем неприемлемого.

Это и понятно, так как главную угрозу своей безопасности КНДР видит в США, считая, что Южная Корея не является самостоятельным игроком и вряд ли способна предпринять что-либо без согласия заокеанского патрона. Для Пхеньяна внешнеполитический идеал – признание Вашингтона. Именно в достижении договоренности с Соединенными Штатами северокорейские стратеги видят гарантию выживания. Программа-максимум – балансировать между США и Китаем. Логика простая – повышая ставки, Пхеньян вынуждает Вашингтон на переговоры и уступки, так как это предпочтительнее развязывания крупномасштабного конфликта. Такой шантаж имел определенный успех в 1990-е гг., когда Соединенные Штаты предпочли заключить с КНДР рамочное соглашение (заморозка ядерной программы в обмен на помощь и движение к нормализации), чтобы избежать скатывания к конфликту. Правда, США тогда рассчитывали на скорый коллапс режима, поэтому довольно легко взяли на себя обязательства, которые не собирались выполнять.

Вашингтон, однако, не воспринимает деспотический режим в качестве партнера. Ведь он позиционируется как антипод всех идеалов, на которые ориентируется «американская мечта». И развалить этот оплот диктатуры, что не удалось в 1950-е гг., – дело чести. Возможны тактические компромиссы, но цель смены режима неизменна на протяжении всех послевоенных десятилетий. Президент Обама в начале срока попробовал договориться с КНДР, но не собирался «платить настоящую цену» – нормализацию в обмен на денуклеаризацию, а потому потерпел неудачу.

Возможен ли прорыв при новом президенте? Судя по предвыборной кампании, это маловероятно. В связи с последними событиями на Корейском полуострове стало очевидно, что если США и откажутся от «стратегического терпения» в отношении КНДР, то лишь в пользу резкого усиления давления на нее и ее изоляции в надежде заставить свернуть ракетно-ядерные программы, а также, вероятно, способствовать краху режима. Похоже, в Соединенных Штатах окончательно возобладало мнение, что наиболее реалистичным путем решения проблемы нераспространения является смена режима.

При этом, как показало голосование в Конгрессе по вопросу о введении дополнительных санкций против Северной Кореи, жесткого подхода придерживаются и республиканцы, и демократы. Констатируется, что курс на вовлечение Северной Кореи «мертв и не воскреснет».

Нынешняя американская политика – максимальная изоляция и санкционное давление с целью ослабления режима. Это приносит определенные результаты – при условии, если к такой линии присоединится Китай. Новация в американских подходах в том, что теперь «менять режим» предлагается при содействии Пекина, который, мол, должен быть заинтересован в более вменяемом и подчиняющемся рецептам «мирового сообщества» правительстве соседней страны и должен помочь смене если не политической системы, то руководства КНДР (такой сценарий становится «планом Б», в случае неудачи с объединением Кореи на условиях Сеула).

Американцы смогли показать Китаю, что поддержка КНДР вредит его собственным интересам безопасности, не связанным напрямую с Кореей. В частности, решающую роль в ходе нынешнего кризиса сыграл фактор противоракетной обороны. Начало переговоров американцев с Южной Кореей о размещении системы THAAD вызвало в Пекине чуть ли не такой же взрыв возмущения, как и сам северокорейский запуск. США же не скрывают, что это урок Пекину, чтобы побудить его жестче вести себя с Пхеньяном.

Китай на протяжении многих лет после холодной войны вынужден защищать «социально близкую», пусть сегодня и формально, народную республику, за независимость которой сражался миллион «китайских добровольцев» (и многие, включая сына Мао Цзэдуна, отдали жизнь). Да и с точки зрения геополитики сохранение северокорейского буфера, препятствующего появлению на полуторатысячекилометровой корейско-китайской границе американских и южнокорейских войск – императив для Пекина.

Ким Чен Ын слушает «старших товарищей» из Пекина еще меньше, чем его отец и дед. Пекин открыто дает Пхеньяну понять, что не будет вечно защищать его. Однако Китай нервно реагирует на попытки Запада «оторвать» его от КНДР, хотя и сознает свое бессилие в возможности воздействовать на северян. Дерзкое поведение северокорейцев давно уже вызывает неоднозначную реакцию в общественном мнении и политических кругах Китая. После длительной дискуссии о том, нужно ли КНР поддерживать столь одиозный режим в интересах сохранения стабильности на своих северо-восточных рубежах, в 2014 г. вроде бы было принято решение оставить все как есть. Несмотря на вызывающее поведение Ким Чен Ира и его неприязнь к Си Цзиньпину (они ни разу не встречались, притом что у нового китайского лидера сложились хорошие отношения с президентом РК Пак Кын Хе), китайцы в 2015 г. сделали ряд дружественных шагов навстречу КНДР. Тем большим было разочарование, когда северокорейцы своими ракетно-ядерными провокациями «подставили» Пекин и вынудили оправдываться перед американцами.

Весьма негативную роль сыграла политика южнокорейского руководства, занявшего открыто враждебную позицию по отношению к КНДР и активно пытающегося перетянуть на свою сторону соседей, включая Россию. Следует понимать, что для Сеула объединение страны на своих условиях (то есть оккупация Севера) остается национальной идеей, закрепленной в конституции. И тактические колебания в виде попыток сотрудничества с КНДР этого основного тезиса не отменяют, хотя он входит все в большее противоречие с реальностью.

На протяжении 25 лет Южная Корея убеждает себя, что «крах диктаторского режима не за горами». Надо только дождаться подходящего момента для объединения. И раз военная мощь Северной Кореи грозит неприемлемым ущербом, надо разложить режим изнутри. Именно в этом суть сегодняшней политики Сеула: сочетать давление и санкции с подрывной работой внутри режима и его изоляцией. Возврат к этой линии произошел в 2008 г. после окончания «либерального десятилетия», в течение которого президенты Ким Дэ Чжун и его последователь Но Му Хён проводили линию на национальное примирение с Севером. Однако не только консерваторы, но и значительная часть южнокорейского населения воспринимали ее как «заигрывание с дьяволом». Сменивший «либералов» консервативный президент Ли Мён Бак «повернул часы вспять». При нем дело дошло даже до вооруженных провокаций и артиллерийских дуэлей.

В попытке выступить миротворцем Пак Кын Хе, пришедшая к власти в 2012 г., начала с провозглашения «дрезденской доктрины», Евразийской инициативы и Инициативы о сотрудничестве в Северо-Восточной Азии. Эти три компонента предполагали вроде бы замирение с КНДР, но на самом деле имели целью ее подчинение – объединение на условиях Юга. Президент Пак объявила единство «выигрышем в лотерею», которое якобы не за горами. Лидер Южной Кореи предложила Северу создать базу для дальнейшего сближения, активизировав обмены и некоторые направления сотрудничества, и обещала помощь в случае шагов по отказу от ядерного оружия. Северяне назвали эту концепцию «сном психопата». Естественно, она не имела шансов на успех.

А ведь в принципе Ким Чен Ын надеялся начать отношения с Югом «с чистого листа», поскольку вроде бы к моменту прихода к власти обвинять его было особо не в чем. В августе 2015 г. Пхеньян даже направил влиятельных руководителей во главе со «вторым человеком» страны на Юг, чтобы договориться о новом типе отношений. Но консервативное руководство Южной Кореи было непреклонно, а после последних мер по наращиванию КНДР своего ракетно-ядерного потенциала (хотя он не направлен против Юга) и вообще взяло курс на «удушение» Севера.

Консервативные силы в Сеуле не могут признать, что мир изменился и что сегодня большинство южнокорейцев – против объединения, что бы они ни говорили публично. Новые поколения не видят в северянах братьев, они хотят сохранить привычный уровень и образ жизни, а все это окажется под угрозой, если удастся добиться ликвидации северокорейской государственности, а значит, взвалить на себя бремя подъема разрушенной экономики и заботы о 25 млн соотечественников на Севере. Поэтому декларации о скором единстве для нынешнего южнокорейского руководства на самом деле скорее являются пропагандистским орудием по привлечению на свою сторону консервативного электората в ожесточенной внутриполитической борьбе.

В контексте межпартийной борьбы и кризиса в дипломатии РК, зажатой между США и КНР, Сеул вряд ли может ожидать укрепления доверия с Севером при нынешней администрации. Пхеньян же «списал со счетов» Пак Кын Хе как партнера по диалогу. Не только КНДР, но и ее союзников не может не раздражать то, что политический дискурс в Южной Корее в последние годы связан исключительно с тем, какие меры в разных областях надо предпринимать после объединения, обсуждаются (и репетируются) планы физического уничтожения северокорейской верхушки и десанта на Пхеньян. Особенно провокационными можно считать отработку ударов по столице и ликвидации руководителей КНДР в ходе совместных американо-южнокорейских учений весной 2016 года.

Неудивительно, что при таком целеполагании и намерениях противников КНДР урегулирование ядерной проблемы Корейского полуострова и создание новой системы поддержания безопасности, за что выступает Россия, остается скорее благим пожеланием. Все переговоры на ракетно-ядерную тему, ведущиеся много лет, только маскировка очевидного – стремления ликвидировать «государство-изгой», притом что каждая из сторон преследует свои цели.

КНДР хочет получить гарантии безопасности и признание, а Соединенные Штаты и Южная Корея тянут время, ожидая «неизбежного краха» режима. Осознавая это, Пхеньян совершенствует ракетно-ядерный потенциал, чтобы сделать цену смены режима неприемлемо высокой. Одновременно он может повысить планку требований на будущих переговорах, вплоть до использования ОМУ для шантажа. Спираль напряженности раскручивается год за годом. Пока подходы США и РК не станут другими, вряд ли ситуация изменится.

Ясно, что такая тупиковая ситуация вокруг КНДР на фоне роста ее ядерного потенциала никому не нравится. Каков же российский интерес?

Вызов для России

Исторически Россия связана с Корейским полуостровом множеством уз. После падения СССР отношения с Пхеньяном были практически свернуты, влияние России упало до минимума. Сегодня ситуация изменилась, в том числе потому, что обе страны имеют проблемы в отношениях с Западом. Однако лучше и не пытаться вести диалог с Северной Кореей «сверху вниз», как в советские времена. Россия вынуждена воздерживаться от критики КНДР и по возможности спокойно (хотя терпение уже на пределе) реагировать на ее ракетно-ядерные экзерсисы. Опыт показал, что чем хуже отношения с Пхеньяном, тем меньше нас слушают по корейской проблеме в других столицах.

В последнее время Москва предприняла значительные усилия по улучшению контактов с КНДР: окончательное решение проблемы задолженности по кредитам бывшего СССР в размере 10 млрд долларов, долгое время затруднявшей развитие экономического сотрудничества, и выработка новой модели взаимодействия – «российские инвестиции и поставки в обмен на доступ к природным ресурсам КНДР», которые выступают в качестве гарантии возврата инвестиций. 2015 г. стал «годом дружбы», когда состоялось много политических контактов и гуманитарно-культурных мероприятий. Однако с принятием Резолюции СБ 2270 для реализации выработанной модели возникли дополнительные препятствия. Она также ставит под сомнение выполнение амбициозной задачи увеличить двусторонний товарооборот до 1 млрд долларов к 2020 г., для решения которой стороны перешли на взаиморасчеты в российской валюте.

В связи с вызывающими действиями КНДР в начале 2016 г. изменился общий подход России к взаимодействию с ней. Благожелательно-нейтральный настрой сменился на негативный как в официальных кругах, так и в общественном мнении. Как это скажется на результатах политики России на корейском направлении?

Россия заинтересована в нормализации обстановки и развитии межкорейского диалога и сотрудничества по многим причинам. Во-первых, снизится вероятность конфликтов, будет предотвращена гонка ядерных и обычных вооружений. Во-вторых, уменьшится возможность для США укреплять присутствие вблизи российских и китайских границ. В-третьих, возможной станет реализация трехсторонних проектов с участием России, Севера и Юга (железная дорога и логистическая инфраструктура, нефте- и газопроводы, ЛЭП). Снижение напряженности в Северо-Восточной Азии позволит реализовать многосторонние экономические проекты с участием Китая.

Потенциал России в содействии корейскому урегулированию, в том числе на многосторонней основе – ее несомненный внешнеполитический капитал, от которого нельзя отказываться. Однако Москва не может достичь прорыва на этом направлении. Ее задача скорее заключается в демонстрации флага доброй воли, а не в поиске рецептов корейского урегулирования, которые все равно останутся нереализуемыми до тех пор, пока Соединенные Штаты не изменят подход к КНДР и не начнут относиться к ней как к законному субъекту международных отношений.

Представляется, что при всем желании мы мало что можем сделать для решения ядерной проблемы. Пхеньян намерен обсуждать вопросы мира и войны с США, и всякого рода советы и воздействия вызывают только раздражение, при том что из всех рецептов «политико-дипломатического решения» у нас сохранился лишь один – возобновление шестисторонних переговоров. Безусловно, для России этот формат – единственная возможность участвовать в обсуждении корейской проблемы. Но надо отдавать себе отчет в том, что повестка дня, связанная с денуклеаризацией (а на этом настаивают Соединенные Штаты и их союзники), сегодня абсолютно неприемлема для КНДР, провозгласившей себя ядерной державой. Она стремится если не к статусу международно признанной полноценной страны – обладательницы ядерного оружия, то хотя бы к положению Индии или Пакистана – де-факто ядерных государств за рамками системы Договора о нераспространении ядерного оружия. И намерена обсуждать модальности этого исключительно с США.

Какое же пространство для маневра остается у России с учетом того, что и Китай во многом перешел к политике давления на КНДР? Сохранение достигнутого уровня взаимодействия с Пхеньяном совершенно необходимо при всем негативе, так как без этого Россия в корейском урегулировании будет маргинализована, а в случае начала переговоров в формате 2+2 c целью замены перемирия 1953 г. новой системой поддержания мира (эту идею активно продвигает Пекин) окажется исключена из переговорного процесса.

При этом взаимодействие с Китаем по корейской проблеме для нас становится вопросом достаточно деликатным. Налицо ревность Китая к политике повышения роли России в КНДР – это ярко проявилось в том, что в пакете санкций, согласованных США и КНР, российские интересы абсолютно не учитывались. Растет подозрительность Пекина, хоть и не вполне обоснованная, в отношении действий России и попыток Пхеньяна разыграть «российскую карту» против него. Необходимо найти баланс – успокоить его, но при этом намекнуть, что интересы России и ее роль в корейском вопросе нельзя сбрасывать со счетов. Не исключено, что в какой-то момент Пекин захочет увидеть более внятную реакцию России, которая при этом ей не выгодна. Необходимо расширять доверительное обсуждение с Китаем корейской ситуации – хотя бы для того, чтобы шаги Пекина на этом направлении не стали для нас неожиданностью. Одновременно нужно проводить самостоятельную линию в СБ ООН, не поддерживая автоматически предложения КНР и без сомнений одобряя результаты его согласований с США.

Взаимодействие с нынешней южнокорейской администрацией также дело нелегкое. От России Сеул будет и дальше требовать ужесточения санкций против КНДР и ее все более плотной изоляции. В РК при этом вряд ли действительно верят в успех своих инициатив, поэтому достаточно было бы поддерживать диалог без обострений, но и без обещаний.

Теоретически можно активизировать взаимодействие с Токио. Несмотря на то что события на Украине негативно сказались на российско-японских отношениях, многие в Японии видят сегодня Россию в качестве потенциального партнера в вопросах региональной безопасности, учитывая обеспокоенность Токио растущей военной силой Китая, его чувствительность в корейском вопросе и готовность действовать здесь с меньшей оглядкой на США, чем в других случаях. Возможна посредническая роль в отношениях между Северной Кореей и Японией, учитывая, что обе страны тяготятся монополией Китая в корейских делах. Правда, пока не пройдет очередной кризис, это малоактуально.

Стоит подумать о нестандартных подходах на основе учета прежде всего российских интересов. Если мы признаем, что ключ решения корейской проблемы – в уменьшении враждебности между Соединенными Штатами и КНДР, почему бы не направить усилия на достижение этой цели? В дополнение к оздоровлению ситуации в соседнем с российским Дальним Востоком регионе мы получим новый канал взаимодействия с Вашингтоном по международной проблематике. Если мы открыто поддержим концепцию Пхеньяна о «заключении мирного договора с США» (с известными юридическими оговорками) как предпосылки разработки международной системы гарантий на Корейском полуострове с нашим участием, Северная Корея не сможет эту поддержку игнорировать, тем более принимая во внимание все более напряженные отношений с Китаем. Вряд ли правдоподобна опасность того, что КНДР в результате «войдет в сферу американского влияния» и перейдет на антироссийские позиции. А тогда мы могли бы согласиться на участие в продвигаемом Южной Кореей и США пятистороннем «предварительном» формате, чего ранее справедливо опасались из-за неприятия этой идеи Пхеньяном. В таком случае стоит выступить с новыми инициативами, предварительно согласованными с КНДР, и таким образом стать важными посредниками в урегулировании.

Даже в нынешних сложных условиях есть «окно возможностей» для большей инициативности нашей страны как в международном формате, так и в отношениях с государствами Корейского полуострова. Активность России служит для стран СВА индикатором ее заинтересованности в решении проблем безопасности и способности к эффективному экономическому взаимодействию в регионе. При этом здесь Москва сталкивается не только с региональными проблемами, но и с глобальными (в силу вовлеченности в них США и Китая), от решения которых зависит как достижение целей развития дальневосточных территорий России, так и безопасность страны в целом.

КНДР > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 16 мая 2016 > № 1754264 Георгий Толорая

ЕАЭС и все-все-все

Внешний контур становления евразийской интеграции

Сергей Ткачук – директор по проектам Научного центра евразийской интеграции.

Резюме Будучи ядром Евразийского континента и располагая важными транспортными коридорами, Россия пока проигрывает конкуренцию проектам «среднеазиатского транзитного звена» ЭПШП и отстает в борьбе за международные трансграничные потоки.

Концепция разноскоростной и разноуровневой интеграции, которая лежала в основе Таможенного союза (ТС), позволила в сжатые сроки очертить территорию с едиными правилами игры и понятными перспективами развития. На основании Таможенного кодекса прямого действия унифицированы таможенный контроль, санитарный, ветеринарный, фитосанитарный, некоторые функции транспортного контроля, система технического регулирования. ТС России, Белоруссии и Казахстана (в 2015 г. к ним присоединились Армения и Киргизия) создал общий рынок в 180 млн человек с совокупным ВВП в 2,2 трлн долларов. Классический эффект увеличения масштаба рынка способствует наращиванию взаимодействия и росту экономического потенциала. В среднесрочной перспективе темпы роста государств-членов могут повыситься в 1,5–2 раза за счет восстановления кооперационных связей и запуска общего экономического пространства без изъятий и ограничений.

Уже за первый год существования единой таможенной территории статистика подтвердила неоспоримую выгоду снятия барьеров на пути движения товаров, опровергнув скептические ожидания и прогнозы противников евразийской интеграции в национальных органах управления. Так, общий товарооборот Белоруссии, России и Казахстана в 2011 г. вырос более чем на треть по сравнению с аналогичным периодом 2010 года. Более чем на 40% выросла взаимная торговля внутри ТС, особенно на приграничных территориях.

Однако затем первые обнадеживающие цифры стали сокращаться. Объем взаимной торговли за январь-декабрь 2014 г. составил 57 млрд долларов, или 89% от уровня соответствующего периода 2013 г. (в т.ч. между Казахстаном и Россией – 79%). За январь-сентябрь 2015 г. цифры составили всего 74% к аналогичному периоду прошлого года. И если объективно проседание объясняется исчерпанием первоначального эффекта снятия пограничных барьеров, то изъятия из режима единой таможенной территории (например, вступление Казахстана в ВТО с уровнем тарифной защиты, отличным от единого таможенного тарифа в ТС) становится непреодолимой сложностью. Нетарифные ограничения, а также отсутствие реальной координации политик (макроэкономической, промышленной, сельскохозяйственной и далее по списку) – проблемы иного свойства, предопределенные институциональной рыхлостью евразийской интеграции. С переходом к созданию Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и преобразованием Комиссии ТС в Евразийскую экономическую комиссию установлено абсолютное равенство всех сторон при принятии решений, в то время как доля России в финансировании бюджета достигла 88% в соответствии с ее долей в распределении доходов от поступления импортных пошлин.

Формальное уравнивание России с другими государствами ЕАЭС способно усложнить принятие решений и снизить темпы интеграции. Наделение всех членов равным количеством голосов и представительством в органах управления с предоставлением каждому права вето на решения наднационального органа резко усложнило выработку общей позиции. В результате затягивается формирование полноценного единого экономического пространства, завершение которого отодвинуто с 2017 на 2024 год. Расширение наднациональной бюрократии (число сотрудников выросло в 10 раз) повлекло удорожание работы наднационального органа – средние расходы на одно решение Евразийской экономической комиссии возросли более чем в 20 раз по сравнению с Комиссией ТС. И это притом что ЕЭК так и не приняла на себя функции инициирования решений (они по-прежнему вносятся правительствами), а также ответственности за их исполнение.

Пассивность бюрократической надстройки проявилась в размывании идеи формирования ЕАЭС с согласованием отраслевых политик развития, которые имеют ключевое значение для обретения союзом самодостаточности и конкурентоспособности. Появление таких политик в конечном счете означает восстановление кооперационных связей при совместном производстве сложной продукции, востребованной и внутри объединения, и на внешних рынках. Синергия объединения усилий в промышленности и сельском хозяйстве – это 2/3 совокупного интеграционного эффекта (против трети, полученной от самого факта появления единой таможенной территории), а также неиспользованный ресурс экономического роста для стран союза.

Партнеры далеко и близко

Эта краткая характеристика эволюции евразийской интеграции необходима для того, чтобы обратиться к другому источнику повышения конкурентоспособности – пока незадействованному. Назовем его условно «внешним контуром», по которому, коль скоро стагнирует «внутренний», следует выстроить концепцию оживления ЕАЭС. Речь о создании сети зон свободной торговли (ЗСТ) и соглашений о преференциальных режимах торгово-экономического сотрудничества в Евразии. Для ЕАЭС это имеет принципиальное значение – прежде всего по причине тектонических изменений в правилах мировой торговли, которые объективно не в интересах нашей интеграционной группировки. Откровенно признаемся самим себе, что ЕАЭС, производящий всего 3,5% мирового ВВП, не является самодостаточным рынком, способным на равных встроиться в мировую систему.

Что сделать, чтобы занять подобающее место в мировом торгово-экономическом и технологическом разделении?

Во-первых, создать работоспособную сеть ЗСТ. Идет проработка соглашений с Египтом, Индией, Израилем и Новой Зеландией. Другие потенциальные партнеры – Южная Корея, Чили, ЮАР. С большинством стран Каспийского региона государства ЕАЭС имеют соглашения о ЗСТ на двусторонней основе. Но особенно важно рассмотреть преференциальное торговое соглашение с Ираном. Это позволит получить выход на рынки и доступ к важнейшим транзитным маршрутам Среднего Востока, а также расширит возможности использования режима свободной торговли с другими государствами Каспия.

Еще один бесспорный приоритет – установление отношений со странами латиноамериканского общего рынка МЕРКОСУР. Взаимодействие с ним могло бы основываться на межблоковом диалоговом партнерстве. Аналогичный подход применим к странам Тихоокеанского альянса (Мексика, Перу, Чили, Колумбия). Стоит рассмотреть вопрос углубления сотрудничества с Республикой Никарагуа, которая осуществляет крупный проект строительства канала между Тихим и Атлантическим океанами.

Основным партнером в Африке может стать Южно-Африканское сообщество развития (15 государств, пять из которых входят и в Южно-Африканский таможенный союз), обладающее обширной институциональной структурой и нацеленное на экономическую интеграцию. Ведущая экономика сообщества, ЮАР – член БРИКС, который имеет шансы стать серьезным игроком в процессе формирования многополярного мира.

Во-вторых, целесообразно активизировать переговорный процесс не только в ЮВА, но и с Евросоюзом как крупнейшим торгово-экономическим партнером. Подход можно окрестить в духе китайских «дацзыбао» – «Стоять на двух ногах». Легкомысленно делать ставку на одного партнера. Ряд стран ЕС не будет до последнего идти на поводу у брюссельской бюрократии, если экономические интересы потребуют проявить прагматизм и здравый смысл.

Одна из «ног», нагрузка на которую возросла с введением Западом экономических санкций против России, – Китай и ориентированные на него торгово-экономические образования. В ЕАЭС идет работа над оптимальным алгоритмом долгосрочного сотрудничества. Примечательно, что государства-члены признали преждевременной инициативу КНР о полноценной зоне свободной торговли. Как отмечается, «приоритетной представляется разработка непреференциального соглашения по торгово-экономическим вопросам (Всеобъемлющее соглашение о партнерстве и сотрудничестве)». Не вводя преференций в торговом режиме между ЕАЭС и КНР, но охватывая достаточный спектр торгово-экономической проблематики сотрудничества, такое соглашение должно содействовать развитию кооперации в инновационных областях, реализации транзитного потенциала Союза, привлечению инвестиций.

Напротив, разумно установить преференциальный режим торговли между ЕАЭС и Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Члены Ассоциации формируют единое экономическое пространство с общим рынком 615 млн человек. Экономики десяти государств, входящих в объединение, во многом дополняют ЕАЭС, что создает перспективы сотрудничества без угнетающего воздействия на отечественных товаропроизводителей. АСЕАН имеет отношения свободной торговли с Индией (членом группы БРИКС), а ЕАЭС создало ЗСТ с Вьетнамом. Наличие особого режима торгово-экономических отношений между АСЕАН и ЕАЭС позволило бы сделать шаг к созданию ЗСТ «от Лиссабона до Владивостока». Во всяком случае, осязаемой стала бы ЗСТ от Петербурга до Джакарты, включающая ЕАЭС, Индию, АСЕАН с общим рынком 2 млрд человек и ВВП 6,6 трлн долларов (по ППС – 16,5 трлн долларов). Российские производители обрели бы дополнительные рынки сбыта и смогли бы диверсифицировать источники импорта критически значимых товаров.

В этом году запланирован запуск Регионального всеобъемлющего экономического партнерства (РВЭП) АСЕАН, анонсированного в 2012 году. В рамках этого проекта ЗСТ АСЕАН предполагается интегрировать с пятью другими аналогичными зонами, которые Ассоциация либо уже создала, либо договорилась создать с Китаем, Японией, Республикой Кореей, Индией, а также Австралией и Новой Зеландией (с последними двумя у АСЕАН подписано общее соглашение). Россия как крупнейшая экономика ЕАЭС точно не проиграет, если проведет консультации с правительствами Индонезии, Вьетнама и Малайзии о перспективах отношений ЕАЭС–АСЕАН, а ЕЭК с соответствующим мандатом Высшего Евразийского экономического совета (глав государств) могла бы проработать вопрос с секретариатом АСЕАН. В случае успешных консультаций по обоим каналам можно объявить о начале формирования Евразийской зоны свободной торговли.

Впрочем, учитывая инерционность наднационального органа управления интеграцией, а также изменения, связанные с коренной перестройкой системы взаимодействия крупнейших региональных игроков в Азии, успешное воплощение предложенного подхода на этом этапе маловероятно.

Один пояс – много путей

Для повышения престижа и конкурентоспособности ЕАЭС на евразийской арене необходимо наполнить содержанием и другие форматы взаимодействия. Большую роль в реализации идеи, скажем, транспортных коридоров Россия–ЕАЭС (с последующим замыканием на магистрали, создаваемые в рамках проекта «Экономический пояс Шелкового пути») должны сыграть ШОС с опорой на формируемый банк организации и БРИКС с использованием потенциала Банка развития и пула резервных валют. Группа БРИКС, учитывая взаимное доверие лидеров государств, способна взять на себя функцию системного координатора процессов экономической интеграции. Иными словами, логичной представляется идея «союза союзов» – экономической интеграции блоков, лидерами которых выступают отдельные участники БРИКС. Дьявол, как водится, в деталях, а именно в адекватном механизме сочленения и приведении к взаимоприемлемому знаменателю принятых в каждом объединении норм регулирования (таможенно-тарифное, нетарифное, техническое, системы контроля происхождения товаров и т.д.). Таким образом, воздействие БРИКС на процессы региональной экономической интеграции членов группы можно многократно усилить уже в краткосрочной перспективе, если перейти от протокольной работы к конкретным программам взаимодействия.

Намеченное сопряжение трансъевразийских планов ЕАЭС со стратегической инициативой «Экономический пояс Шелкового пути» (ЭПШП) требует трезвого расчета и прагматизма. Суперпроект «Один пояс, один путь», выдвинутый председателем КНР Си Цзиньпином осенью 2013 г., быстро превращается в несущую конструкцию новой геополитической и геоэкономической стратегии Китая. Объединив проекты «Экономического пояса Шелкового пути» и «Морского Шелкового пути для XXI века», это начинание быстро приобрело организационную структуру в составе Госсовета (правительства КНР), солидную финансовую базу в форме фонда «Шелковый путь» (50 млрд долларов) и Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) с уставным капиталом в 100 млрд долларов. «Один пояс, один путь» призван решить сразу несколько внешнеэкономических и внутриэкономических проблем самого Китая, но одновременно проект становится стержнем для нескольких интеграционных форматов, включая ЕАЭС, ШОС, АСЕАН, Евросоюз. И он неизбежно окажется конкурентом и препятствием на пути реализации подконтрольных США Транстихоокеанского партнерства (ТТП) и Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП).

Предпринимая каждый новый шаг (разумеется, не отказываясь от выгодных форм взаимодействия), партнерам по ЕАЭС необходимо помнить о негативных последствиях вхождения в предлагаемый экономический альянс с КНР. Проект «Экономический пояс Шелкового пути» – естественная модель противодействия нарастанию нестабильности в экономике Китая за счет расширения внешних рынков сбыта. В связи с этим понятны усилия Пекина расширить внешние рынки, создав, в частности, юаневую зону торговли, куда вошли бы Россия, страны АТР, Центральной Азии, Африки, Южной Америки, а также арабские государства.

Реализуя «Великий Шелковый путь», Китай надеется получить под свой экономический контроль огромную территорию – от Юго-Восточной Азии до Закавказья. В перспективе на этом пространстве предполагается развитие международной экономической интеграции, финансового и политического взаимодействия, логистических и инфраструктурных систем. Пока стратегия охватывает внутреннюю часть Китая плюс близлежащие страны – республики Центральной Азии и ряд стран ЮВА. Россия осмотрительно заявила, что готова на взаимодействие с учетом опорных многосторонних механизмов функционирования БРИКС и ШОС.

Осторожность Москвы небеспочвенна. Вместе с тем, поскольку «места под солнцем» распределяются «здесь и сейчас», а интеграционный ландшафт кроится в угоду наиболее проворным игрокам, России и ее партнерам по Евразийскому экономическому союзу следовало бы поторопиться. Реализация инициативы глав России и Китая по сопряжению ЕАЭС и ЭПШП открывает широкие возможности развития российско-китайского (а также России с другими государствами АТР) сотрудничества. Начинать можно с обеих сторон. ЕАЭС – предложить уже подготовленные, но не начатые инвестиционные проекты развития трансконтинентальной транспортной инфраструктуры – железнодорожных, автомобильных магистралей и авиационных коридоров, а также расширить проекты, находящиеся в портфеле Евразийского банка развития. К примеру, идея Трансъевразийского пояса Razvitie, нацеленная на расширение железнодорожного сообщения «Европа–Азия», представляется фундаментальным дополнением к китайскому ЭПШП. Обе инициативы предусматривают создание протяженного кластера (железнодорожного, автомобильного, энергетического) с участием международных финансовых и производственных институтов.

Пояс Razvitie – принципиально новый концепт, который сочетает геоэкономические и геополитические проекты с культурным, финансовым и правовым аспектами. Он шире понятий «страновой мост» и «коридор развития». Геоэкономическая новизна состоит в формировании нового полюса генерации общественного богатства, заметного на фоне имеющихся мировых экономик. Геополитически предполагается создание новой формы международного сотрудничества в стратегическом планировании и неоиндустриальном освоении значительных территорий. Наконец, геокультурный аспект заключается в формулировании евразийского мировоззрения, основанного на диалоге цивилизаций. Подобный подход позволяет на русский лад переосмыслить идею Великого Шелкового пути, но не как исключительно транспортной магистрали, а прежде всего как коммуникативной мегаинфраструктуры взаимодействия государств, религий и цивилизаций.

Каждый из интеграционных проектов имеет свои инструменты воплощения в жизнь конкурентных преимуществ. В ЕАЭС это Евразийский банк развития (ЕАБР), в Китае – АБИИ. Симфония дополняющих друг друга режимов торгово-экономических отношений в сочетании с возможностями привлечения средств для инвестиций в транспорт, логистику и инфраструктуру формируют реальное «безбарьерное пространство» для создания надежных коридоров, связывающих Китай и Юго-Восточную Азию с Европой. Поэтому совместное использование институтов, находящихся в арсенале ЕАЭС и Китая, открывает возможности для реализации интеграционного потенциала каждого из проектов. Например, можно сочетать формирование единого воздушного пространства и открытие новых воздушных коридоров с переходом на самолеты собственной разработки и их изготовление в рамках российско-китайской кооперации. Или открытие внутренних водных путей со строительством и использованием судов собственного производства. Или сооружение трансконтинентальных транспортных коридоров с развитием собственной базы железнодорожного и автодорожного машиностроения. Аналогичный подход применим к формированию общего энергетического пространства, которое должно сопровождаться созданием общей машиностроительной базы. Скажем, доступ к природным ресурсам может быть обусловлен разработкой, производством и использованием отечественных машин и оборудования. Доступ к трубопроводным системам – инвестициями в их модернизацию и повышение эффективности.

Стратегия Пекина нацелена на создание надежного и безопасного торгового маршрута из Китая в Западную Европу и на Ближний Восток. С учетом военно-политической ситуации оптимальное направление транспортных коридоров проходит по территории стран ШОС и ЕАЭС. По этому маршруту уже налажено регулярное движение железнодорожных контейнерных составов. Завершено строительство шоссе через Синьцзян и Казахстан, которое доходит до границы с Россией в Оренбургской области.

Пекин заинтересован в продвижении грузов через ЕАЭС без задержек на таможенных границах. Именно это должно стать содержанием переговоров и консультаций на всех уровнях. Однако, несмотря на стратегический характер партнерства КНР и России, торг о конфигурации меридиональных транспортных сетей будет очень сложным. Китай уже активно работает над развитием альтернативных трансконтинентальных маршрутов через Центральную Азию и Закавказье. Стремление Пекина к расширению транспортных связей западных регионов страны с внешними, в том числе региональными рынками пока негативно сказывается на российских интересах.

Можно выделить несколько проектов, способных перекроить мировой рынок трансграничных перевозок:

Западный Китай – Казахстан – Закавказье – Турция – Европа (маршрут, в значительной степени совпадающий с ТРАСЕКА);

Западный Китай – Казахстан – Центральная Азия – Иран (с выходом в Турцию и Европу);

Западный Китай – Центральная Азия – Афганистан – Иран (с выходом в Турцию и Европу);

Западный Китай – Пакистан (порты на побережье Аравийского моря).

В реализации подобных проектов заинтересованы и страны-транзитеры, рассчитывающие увеличить доходы собственного транспортного сектора, и государства, которые, обретя статус транзитеров, смогут выйти на мировой рынок транспортных услуг.

Обратим внимание на ключевое присутствие в перечисленных маршрутах Турции. Несмотря на все риски военно-политической напряженности на турецком пограничье (равно как и внутри страны), Анкара в последние годы успешно реализовала ряд проектов по повышению транспортной конкурентоспособности. Так, в 2013 г. Турция ввела в эксплуатацию тоннель под Босфором, соединяющий железнодорожные системы Азии и Европы, и собирается продолжить расширение своих транзитных возможностей.

Являясь географическим ядром Евразийского континента и располагая экономически привлекательными транспортными коридорами, Россия пока проигрывает конкуренцию проектам «среднеазиатского транзитного звена» ЭПШП и серьезно отстает в борьбе за обработку международных трансграничных потоков. Накопившиеся проблемы грозят утратой сектора, стратегически важного для российской экономики.

Транзитный потенциал

Во избежание неблагоприятного сценария России следует исходить из следующих принципиальных соображений.

Первое. Транзит является мощным интеграционным фактором, способствующим росту региональной торговли, увеличению иностранных инвестиций и реализации совместных трансграничных проектов. Большинство проектов направлено на расширение сотрудничества со странами Азии (Китай, Индия, Корея и другие) и подразумевают реализацию программ модернизации востока страны.

Второе. Развитие транзитных направлений способствует росту эффективности транспортно-коммуникационной инфраструктуры, укреплению связей между регионами, обеспечению экономического единства территории страны и повышению ее промышленного потенциала. По расчетам ОЭСР, увеличение производительности в транспортном секторе на 10% ведет к росту ВВП на 0,8%.

Третье. Сложные конкурентные условия определяют необходимость высокого уровня сервиса и надежности перевозок, что подразумевает внедрение современных транспортных средств, модернизацию инфраструктуры (решение этой задачи в рамках единой таможенной территории мог бы взять на себя Евразийский банк развития).

Четвертое. Приоритетное и опережающее развитие восточных областей России, прежде всего их инфраструктуры, транспорта и человеческого потенциала, превращение этих регионов во второй политико-экономический центр страны.

Россия – единственная страна «от моря до моря», через которую могут пройти маршруты, связывающие три мировых полюса современного экономического и технологического развития. Эксперты считают крупнейшим событием столетия создание коммуникационного каркаса Евразийского континента, образуемого Великим Шелковым путем, Азиатско-Североамериканской и Арктической магистралями. При этом должны соблюдаться принципы классической транспортной задачи (замкнутая сеть более эффективна, чем отдельный транспортный коридор). Маршрут значительной протяженности даст экономический эффект, если в его срединной части находится государство с высокой потребительской емкостью внутреннего рынка. Большое значение имеют экспортные возможности срединной страны, создающие грузопотоки в направлении мировых рынков. Евразийский каркас станет жизнеспособным, если у образующих его торговых мостов будут опоры на всем протяжении. Новая стратегия интеграции и развития России и Евразии в целом должна предусматривать выстраивание механизмов пространственного планирования, новые принципы институционального развития.

России и ее партнерам по ЕАЭС важно поймать «азиатский ветер» в «паруса» своего развития еще и потому, что маршруты, проходящие по союзной территории, будут способствовать увеличению объемов товарообмена между АТР и другими регионами континента. В настоящее время около 60% мирового валового продукта создается в АТР, общая стоимость мировых перевозок оценивается в 3–5 трлн долларов, причем значительная их часть осуществляется морским путем за длительные сроки. 80% общей протяженности экономически оптимальных путей от Восточной Азии до Атлантики составляют российские транспортные сети.

Россия могла бы переключить на себя значительную часть евроазиатских грузопотоков. При 50-процентной российской доле в доходах транспортных систем это составит 1,5–2,5 трлн долларов. Вдоль магистралей появятся современные города с населением 1,5–2 млн человек, что позволит разгрузить мегаполисы в европейской части и оживить малонаселенную территорию Сибири и Дальнего Востока. Сегодня Россия обслуживает не более 5–7% потенциального объема евразийского рынка транспортно-логистических услуг.

Утверждение России и ЕАЭС как ключевого транспортно-коммуникационного звена единой евразийской инфраструктуры позволило бы сблизить сырьевые и промышленные регионы России, способствовало развитию производственных комплексов и социально-экономической сферы на обширных восточных территориях. Получили бы интенсивное развитие железнодорожная, металлургическая отрасли, горнорудная промышленность, речное судостроение и судоходство, технологии энергосбережения, космические средства навигации, газовая и лесная промышленность, телекоммуникационные и другие технологии.

Та или иная конфигурация транспортной инфраструктуры Евразии – благодатная почва для осуществления плана создания зоны гармоничного сотрудничества Азии и Европы, заявленного президентом России. Тем более что и в Брюсселе развитие высокотехнологичных транспортных коридоров между Евросоюзом и соседними странами (преимущественно на востоке) рассматривается как важная составляющая экономического роста. По прогнозам, объем наземных грузовых перевозок между Евросоюзом и странами-соседями увеличится к 2020 г. в два раза по сравнению с показателями конца XX века. Транспортная отрасль создает 10% ВВП ЕС, в ней трудится более 10 млн человек. Общеевропейская транспортная сеть включает более 75 тыс. км скоростных автомобильных дорог, около 78 тыс. км железнодорожных путей, 330 аэропортов и 480 морских портов, из них 270 международных.

За последние 10 лет (ровно столько времени прошло с момента утверждения Брюсселем схемы развития пяти европейских международных транспортных коридоров) Евросоюз не смог продвинуться дальше дискуссий. Сегодня же, в условиях обострения копившихся годами проблем, Европейский союз не менее других партнеров по Евразии заинтересован в согласовании четкого алгоритма долгосрочного сотрудничества с ЕАЭС и АТР. Прежде всего это касается совместных инвестиций в транспортную инфраструктуру и коммуникации, которые позволят создать прочный экономический базис, не подверженный колебаниям политической конъюнктуры.

Воронка влияния США?

Тектонические сдвиги в мировой торгово-экономической системе связаны с ее постепенным затягиванием в воронку влияния Соединенных Штатов. Запланированное создание Трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства (ТТИП) США–ЕС и уже созданное Транстихоокеанское партнерство (ТТП) коренным образом изменит конфигурацию глобального экономического пространства.

Примечательно, что за скобки этой операции американцев, направленной, по сути, на переписывание правил мировой торговли под себя, пока выведен Китай. Планы по нейтрализации влияния Поднебесной разработчики соглашения не скрывали, Барак Обама прямо заявил: «В условиях, когда 95% потребителей американской продукции находятся за границами США, Америка не может позволить таким странам, как Китай, формулировать правила глобальной экономики».

ТТП является ярким примером и составной частью внешнеторговой стратегии Соединенных Штатов, в которую, наряду с планом заключения ТТИП, входит присоединение к соглашению по торговле услугами (ТИСА) с участием 23 стран – членов ВТО. Соглашение о ТТП является примером утилитарности американской внешнеэкономической экспансии. По оценкам Института мировой экономики Петерсона, к 2025 г. американоцентричное партнерство увеличит доходы его участников на 285 млрд долларов, их экспорт вырастет на 440 млрд долларов. При этом 64% общего прироста ВВП придется на Японию и Соединенные Штаты. Во взаимной торговле будут отменены около 18 тыс. пошлин на американские товары.

Таким образом, не обнуляя значения ВТО как всемирного арбитража по урегулированию торговых споров, США связывают с ТТП идею не только установления правил функционирования мирового сообщества после Второй мировой войны, но и продвижения своей экономической и политической системы как основополагающей модели справедливой конкуренции. Когда правила справедливы, указывается в мотивации Соединенных Штатов, американцы в состоянии вытеснить любого конкурента, однако необходимым условием является полное снятие барьеров на пути движения американских товаров, поскольку издержки производства в США даже в рамках программы «Сделано в Америке» существенно выше, чем в развивающихся странах. Основным требованием Вашингтона в связи с подписанием ТТП является закрепление лидерства в Тихоокеанском регионе. В частности, цены на американские автомобили упадут на 59%, а на поставки американской курятины – на 40%. ТТП должно снять барьеры на других рынках, чтобы продукция США имела возможность конкурировать на них. Доля изделий по программе «Сделано в Америке» выросла в экспорте почти на 50% и обеспечила около трети общего экономического роста с 2009 по 2014 год. Американский экспорт поддерживает 11,7 млн рабочих мест в Соединенных Штатах (рост на 1,8 млн рабочих мест за последние пять лет). Каждый миллиард долларов американского экспорта – это в среднем +5,8 тыс. рабочих мест в США. Одновременно Соединенные Штаты решают задачу ликвидации нетарифного регулирования, основанного на лицензиях, используемых рядом стран – Японией, Вьетнамом и др. Кроме того, американские автомобили получают доступ на японский рынок, который до этого считался достаточно закрытым, поскольку ликвидируются длительные задержки при таможенном оформлении американских товаров.

Обобщая, безбарьерная экспортная экспансия США, подкрепленная ими же написанными правилами, сулят американским корпорациям исключительные блага в АТР, в том числе доминирование над национальными нормами и законами, и обесценивают базовые права государств принимать свои нормы и уложения. ТНК смогут напрямую подавать иски против правительств в частный экстерриториальный трибунал, избегая обычной судебной системы на местах. Они вправе требовать компенсаций за потерянные и даже ожидаемые прибыли вследствие строгого трудового или экологического законодательства. На выходе получается своеобразное «ВТО плюс» XXI века: вместо гармонизации правил мировой торговли – ее хаотизация и усугубление глобальных финансовых диспропорций.

По тем же лекалам создается трансатлантическая беспошлинная экономическая зона с потребительским рынком в 820 млн человек – ТТИП. Инициаторы соглашения заявили, что оно позволит экономикам стран ЕС и США увеличить доход минимум на 100 млрд долларов в год. Но согласно докладу Института глобального развития и окружающей среды, опубликованному в 2014 г., в течение первых 10 лет соглашение приведет к потерям европейского нетто-экспорта (Франция лишится 2% ВВП, Германия – 1,1%, Великобритания – почти 1%). Это, в свою очередь, вызовет волну крупных сокращений, падение трудовых доходов (во Франции, к примеру, 5,5 тыс. евро в годовом исчислении на одного трудоспособного). Договоренность приведет к потерям государственных доходов, а дефицит госбюджетов всех европейских стран может превысить предусмотренный Маастрихтским соглашением порог в 3%.

Очевидно, что на подавляющей части мировых рынков экспортеры государств ЕАЭС окажутся в менее благоприятном положении, чем поставщики стран – членов суперблоков. В отношении российской продукции на территориях ТТП и ТТИП могут действовать ставки пошлин режима наибольшего благоприятствования (они закреплены в обязательствах ВТО), тогда как продукция стран – членов глобальных ЗСТ либо вообще не будет облагаться импортными пошлинами, либо будет облагаться преференциальными ставками. Это снизит конкурентоспособность продукции ЕАЭС, а значит устойчивость самого Евразийского экономического союза. Он, вероятнее всего, выпадет из новой конфигурации мирового экономического пространства, на которое в предстоящие годы будет приходиться большая часть международного товарного и инвестиционного обмена.

ЗСТ между США и Евросоюзом станет серьезным препятствием при переговорах о создании евразийского пояса гармоничного сосуществования и сотрудничества от океана до океана, предложенного президентом России. Снижается вероятность формирования зоны свободной торговли между ЕАЭС и ЕС, что станет дополнительным барьером для расширения интеграционных процессов на постсоветском пространстве, будет способствовать определенной изоляции рынка Евразийского экономического союза. ТТИП потенциально создает сложности для общеевропейской энергетической политики. В случае наращивания поставок американских энергоносителей в Евросоюз, скорее всего, будут переписаны требования к трансатлантическому энергетическому рынку, а Россия столкнется с еще большими, чем предусмотрено Третьим энергопакетом, ограничениями на европейском рынке.

Попытки стимулировать интеграцию в Тихоокеанском регионе без участия России противоречат интересам страны и ЕАЭС в целом. Опасность усугубится, если к либерализации торговли в рамках ТТП в той или иной форме присоединится Китай. Это существенно девальвирует саму концепцию разворота на Восток, снизит привлекательность России как экономического и политического партнера для КНР.

* * *

Итак, Евразия находится в ситуации высокой геополитической волатильности. Широкий спектр новых рисков и угроз экономической безопасности ЕАЭС, БРИКС и ШОС, возникающих в ходе реализации ТТП и ТТИП, требует ответов. Необходимо развивать аналогичные механизмы координированного управления агрегированными экономическими системами. При любом сценарии укрепление позиций России в мировой экономике и международной торговле будет зависеть не столько от изменений глобального экономического пространства, сколько от успешного решения стоящих перед страной интеграционных задач. И основной из них является осуществление новой индустриализации внутри ЕАЭС, сопряжение промышленных возможностей и преимуществ друг друга для создания кластеров производств, способных выдержать конкуренцию в любой точке земного шара. Необходимо извлечь максимальные выгоды из своего геостратегического положения, став крупнейшим мировым Таможенным союзом – транзитером с отлаженной системой магистралей и инфраструктурой. Целесообразно пригласить к полноправному членству в союзе и другие экономики, включая страны СНГ, партнеров, с которыми имеются отношения свободной торговли либо ведутся переговоры об установлении преференциальных режимов.

Только конкретные экономические проекты с просчитанными выгодами и издержками, пониманием их влияния на будущее ЕАЭС не позволят другим региональным и трансконтинентальным торговым группировкам заполнить образовавшийся в силу перманентной инертности управленческих звеньев вакуум на постсоветском пространстве.

Россия. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 16 мая 2016 > № 1754230 Сергей Ткачук

В сетях архаики

Пять стратегических векторов конфликта в Сирии

Дмитрий Евстафьев – кандидат политических наук, профессор департамента интегрированных коммуникаций факультета коммуникаций, медиа и дизайна Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Резюме Сирийский конфликт показал возможность глубокой виртуализации политики и создания устойчивых сконструированных сущностей, бытующих исключительно в коммуникационном пространстве. Наиболее примечательной из них оказалась «умеренная оппозиция».

Междуречье Тигра и Евфрата и Большой Левант, а говоря современным языком, территория Сирии, Ливана и Ирака – почти идеальное место, где можно наблюдать проявление основных противоречий современного мира. Ряд немедленных последствий конфликта очевидны, как и то, что отсутствует полноценная кооперативная база для стратегического взаимодействия ключевых государств. Это, правда, не исключает определенного, хотя и ограниченного сотрудничества не только на военном этапе, но и в процессе политического и социально-экономического воссоздания.

Конфликт выявил несколько долгосрочных векторов развития, эффект которых пока в полной мере не ясен, но они, безусловно, имеют как минимум среднесрочный характер и могут начать определять политические процессы не только на Ближнем и Среднем Востоке.

Вектор 1. Сочетание этно-религиозных, политических и экономических факторов

Конфликт в Сирии вряд ли можно назвать цивилизационным в чистом виде, хотя возникший разлом имеет очень глубокий характер. Есть классические цивилизационные идентификаторы, которые Сэмюэл Хантингтон формулировал на основе этно-религиозных и культурно-поведенческих отличий, они находят подтверждения в длительной исторической перспективе. Но в данном случае проявился и ряд специфических аспектов дестабилизации, которые невозможно свести ни к национальным, ни к этническим.

Даже в самой широкой трактовке «национального» оно утрачивает значение решающего фактора размежевания. Управление такого рода конфликтами существенно осложняется, ведь сердцевиной всегда являлось национальное государство и его институты, пусть и по-разному понимаемые. Но кроме процессов, обусловленных невозможностью и далее сохранять национальные государства в рамках колониальной эпохи (Ирак, Сирия, Иордания, да и Ливия – классические примеры), наметилась перспектива передела пространства ради получения экономических выгод. То есть фактор этно-конфессиональной напряженности все больше воздействует на систему международных отношений, но дополняется экономически мотивированной дестабилизацией. На фоне торможения глобализации и в условиях кризиса стратегий догоняющего развития это особенно бросается в глаза.

Многогранный характер разломов и их последствий – главный стратегический вектор развития мира. Сирия – первый очаг конфликта, где это явственно проявилось, хотя пока и в ограниченной степени. Страна не играет важной роли в мировой экономике и остается второстепенным элементом логистической системы. Столкновение интересов будет куда ожесточеннее, если в его центре окажутся территории, более значимые с точки зрения всеобщих экономических потоков.

Традиционные транспортные и инфраструктурные коридоры и объекты, имеющие глобальное или трансрегиональное значение, давно находятся либо в «белой зоне» взаимоотношений мировых держав (регулируются юридически обязывающими соглашениями), либо хотя бы в «серой» (неформальные договоренности). Пример первого рода – знаменитая «конвенция Монтрё», которую стараются соблюдать даже в периоды максимального обострения отношений (как, например, в ходе нынешнего украинского кризиса или российско-грузинской войны). Пример второго рода – режим судоходства в Гибралтаре, Баб-эль-Мандебском проливе и некоторых других специфических регионах мира.

Однако новые логистические направления, возникающие в ходе перекройки карты мира, попадают в зону неопределенности – и правовой, и политической. Один из наиболее острых вопросов проекта «Экономический пояс Шелкового пути» – стандарты, которыми он будет регулироваться. Стремление КНР построить коридор исключительно на национальных нормах и принципах едва ли вызовет энтузиазм остальных участников. Можно не сомневаться, что тема правил игры возникнет и в связи с такими перспективными логистическими пространствами, как Никарагуанский канал и Северный морской путь (даже несмотря на то, что российский суверенитет над ним пока никто не оспаривает).

Вектор 2. Столкновение сетевой структуры и иерархичности

Девяностые годы XX века были отмечены бурным ростом интереса к сетевым структурам. Считалось, что они эффективнее иерархических, более адаптивны, да и вообще идут на смену прежним моделям управления. Концепция и политическая практика «цветных революций» заключалась в подрыве иерархической конструкции (государства) за счет гибкости и мобильности сетевых образований. Сетевое глобальное пространство, которое, как казалось, заменит скучное господство иерархии, виделось миром транснациональных компаний. Сами по себе они, безусловно, иерархические, но, становясь действующими лицами глобального сообщества, стимулируют переход процессов социально-экономической глобализации в сетевую форму.

Интересно, что на этапе зрелой глобализации (конец 1990-х гг. и нулевые) ТНК нормально уживались и даже взаимодействовали с транснациональными неправительственными организациями, хотя последние, как правило, объявляли себя борцами против засилья глобального бизнеса. Например, значительная часть мирового экологического движения деликатно смолчала по поводу сланцевой нефте- и газодобычи. Или, скажем, первоначально антиглобалистски настроенное «Движение за справедливую цену» сейчас активно используется крупнейшими глобальными корпорациями (тем же «Старбаксом») в маркетинговых целях. То есть чисто теоретически существовала возможность симфонии между ними, равно как и вероятность возникновения сетевого универсума, в котором государственная принадлежность индивида была бы вторичной по сравнению с его принадлежностью к той или иной сети.

Принято констатировать, что «сетевики» уступили в конкуренции с «иерархами», поскольку национальное государство сохранилось в качестве базовой единицы системы международных отношений. На деле ситуация далеко не так однозначна. Противоборство продолжается, и конфликт в Сирии и Ираке дал ему новый импульс.

Однако сетевыми структурами, в наибольшей степени освоившими механизмы глобализации, оказались радикально-религиозные сообщества, глобальный криминал и террористический интернационал. Собственно, рост их влияния в последние пять-семь лет, вероятно, можно связать с тем, что в условиях явного торможения глобализации (прежде всего социальной и социально-экономической) сетевые структуры действительно проявили больше операционной гибкости и воспользовались возможностями передела геополитического пространства и ключевых финансовых потоков.

Сирийский конфликт доказал способность сетевых структур оказывать социальные услуги в подконтрольных им районах. Неформальные группы занимались этим и раньше, порой более успешно, нежели государство. Однако и ХАМАС в секторе Газа, и «Хезболла» на юге Ливана действовали скорее как обычные иерархии, которые подменили собой государство на контролируемой территории. А вот ИГИЛ в Ракке и Дамаске, и «Джабхат ан-Нусра» в Алеппо и Идлибе (обе организации запрещены в России. – Ред.) оставались однозначно сетевыми.

Другой вопрос, что сетям ни разу не удавалось удержать власть. Более того, для «сетевиков» принципиальной задачей был не столько разгром иерархической структуры того или иного государства, сколько врастание в нее и превращение себя в подобие власти, то есть иерархии. Где-то это получалось (Сербия, Тунис, Грузия), где-то нет (Египет), где-то приводило к тяжелой долгосрочной дестабилизации (Украина). Но модель проникновения сетевого элемента в иерархическую конструкцию везде по сути одна и та же. В Сирии впервые в новейшей истории столкнулись чисто сетевая структура (ИГИЛ) и классическое, хотя и «сложносочиненное» государство. ИГИЛ, рожденное именно как сеть и остававшееся ею на протяжении большей части конфликта, ставило задачей разрушение государства как такового. Попытки обозначить собственную иерархичность (государственность) не оказали заметного воздействия ни на ход боевых действий, ни на концептуальную и идеологическую составляющие радикал-исламистского сообщества. Более того, сетевой характер организации исламистского пространства в Сирии и Ираке сохраняется, несмотря на угрозу военного поражения.

Интересно, что сетевой, по сути, характер постмайданной государственности не преодолен и на Украине, несмотря на жесткий нажим извне. В том, что Киеву следует вернуться к иерархичности в политике и сфере применения насилия (в частности, ликвидировать силовое крыло сетевой государственности – т.н. добровольческие батальоны), были едины и США, и Россия, и ЕС, и ОБСЕ. По мере ослабевания внешнего политического контроля над украинской политикой сетевой характер государственности имеет тенденцию к воспроизводству.

Показательно и то, как концепция «русского мира» все больше становится антиподом российской государственности. Она оказывается направлена против государственных институтов, которые представляются слишком косными, неспособными к динамическому расширению и в недостаточной степени отражающими «народность».

Ключевой вопрос, который питает противоречие между иерархическими и сетевыми моделями управления, – способность классического для XIX–XX столетий национального или многонационального государства с доминирующим этносом обеспечивать эффективную обратную связь между политическими институтами и обществом. Второй по значимости вопрос – насколько верхушка может «эмансипироваться» от общественных настроений. История гражданской войны в Сирии и судьба политической элиты во главе с Башаром Асадом преподала немало уроков. По мере того как нарастал «дефицит реакции» верхов на мнение общества, вакуум заполнялся именно сетевыми структурами. А они, похоже, обеспечивают большее «пространство соприкосновения» с обществом.

Попытки начать государственное строительство в Сирии «с нуля», как фактически предлагают США и Запад (демонтаж модели, центром которой являются алавиты), значат, что «новая сирийская государственность» станет возводиться в прямой конкуренции с сетевыми образцами «псевдогосударственности» ИГИЛ и «Джебхат ан-Нусры», международно признанных террористов. Предложение Москвы сохранить «асадовскую оболочку», наполняя ее новым содержанием, выглядят куда более стратегически осмысленно.

По сути, мы имели первый опыт наблюдений за усилиями по институционализации сетевой государственности. Впервые в качестве основы для государственного строительства востребована антисистемная идеология.

Сетевой вызов, вероятно, будет острым и для ислама как наиболее активно развивающейся идеологической системы современности. В какой-то степени это естественно для религии, в которой фактически нет клира как иерархической структуры, поэтому считалось, что прецедент уникален, его невозможно перенести на другие цивилизационные модели. Теперь, однако, речь идет о сетевизации управления насилием, порождаемого идеологией, которая использует исламскую оболочку, но наполняет ее иным содержанием. И это вполне применимо и за пределами ислама, во всяком случае в его классической трактовке.

Вектор 3. Стратегическое противостояние монополярности и полицентричности

Концепция многополярности при всей активной теоретической проработке и информационной подпитке, прежде всего со стороны Китая и спонсируемых им научных кругов, пока практического воплощения не получила. Более того, ни ЕС, ни КНР как потенциальные полюсы силы не смогли конвертировать свое преимущество по определенным типам ресурсов (нормативная и «мягкая» сила в случае Евросоюза и экономическая мощь в случае Китая) в новый геополитический статус. Пекин сделал ставку на врастание в биполярность через глобальную экономику и отказался от возможности бороться за статус второго полюса. Конкуренция с США проявляется скорее в формировании региональных коалиций, разных по составу, целям и задачам, которые невозможно в полной мере перенести в другие части мира.

Предпринята попытка утверждения как минимум двух новых центров силы – Турции и Саудовской Аравии, которые ставят геополитические цели, превышающие их собственный ресурс. В возникшую ситуацию вмешался Иран, который также хотел реализовать как экономическую, так и прежде всего политическую составляющую своего потенциала центра силы. Несмотря на локальность применения силовых инструментов, последствия того, что новые центры стимулировали вооруженные конфликты, выходили далеко за рамки большого Ближнего Востока.

Особенно это видно на примере Турции, которая интенсивно пыталась реализовывать уже не столько политическую или экономическую, сколько геополитическую программу неоосманизма. Схожую политику – естественно, с учетом возможностей и реальных условий – проводят другие страны: Польша, Индия, Бразилия, а в недалекой перспективе при условии стабилизации экономической ситуации, вероятно, к ним могут присоединиться Индонезия, Египет. Саудовская Аравия уже способна сформировать собственную коалицию на основе клиентских отношений с рядом арабских и африканских государств. Возникают полноценные субсистемы зависимости, обладающие собственной логикой развития. На этом фоне государства полузабытой «оси зла» выглядят почти безопасно, поскольку ни одно из них не обладало возможностями для существенного изменения международной системы.

Москва работает в этой парадигме, реализуя на локальном пространстве свое преимущество в отдельных видах мощи. Естественно, потенциал России существенно больше, нежели у обычного центра силы. И она также пытается действовать в логике создания собственной субсистемы союзнических связей, хотя это пока получается политически неэффективно, а экономически – затратно.

С другой стороны, выявилась группа стран, которые, обладая возможностями для более «самостоятельного плавания», заинтересованы в сохранении системы и ключевых тенденций глобализации. Это прежде всего государства, которые встраиваются в новые институты американоцентричной архитектуры – Транстихоокеанское партнерство или Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство. Ряд значимых потенциальных центров, например, Вьетнам, Южная Корея, Германия, продемонстрировали стремление остаться в рамках классических форматов глобализации, использовав монополярность в своих национальных интересах. И это важная тенденция, подтверждающая гипотезу о нелинейности, разнонаправленности геополитических процессов.

Главная проблема современной американской политики заключается в стратегической неспособности обеспечить управление амбициями ключевых игроков и встроить их в систему глобальной монополярности. Именно растерянность перед полицентричностью вызвала к жизни так повеселивший мировую общественность набор угроз глобальной безопасности, который вполне серьезно изложил Барак Обама в своем выступлении в ООН (Россия, Эбола, ИГИЛ).

Можно отчасти согласиться с мнением ряда специалистов о том, что американский военный активизм нулевых и десятых годов ознаменовал кризис однополярности. Основанную на ней систему уже нельзя было поддерживать в сбалансированном состоянии без прямого силового воздействия.

В мире тормозящей глобализации моделью для потенциальных центров силы стало не только вхождение в те или иные экономические системы, но прежде всего наращивание военных возможностей. Вероятно, справедливы прогнозы относительно медленного, а главное – асимметричного размывания монополярности. Это происходит и на качественном уровне – утрата Соединенными Штатами превосходства в компонентах национальной мощи, и на региональном – потеря Вашингтоном доминирующего положения в конкретных регионах мира. Отмирание монополярности – если, конечно, не произойдет значимых событий, которые развернут этот тренд или катализируют его – не будет носить характер одномоментного обвала, смены модели.

США, скорее всего, упустили время для корректировки глобальных институтов, чтобы они отвечали вызовам новой эпохи. Шаги в этом направлении сделаны – например, изменение системы квот в МВФ в пользу стран БРИКС. Но ситуация уже приобрела ярко выраженную силовую окраску, и эффект частичного экономического умиротворения существенно ниже, чем он мог бы быть в других условиях. Виной тому, вероятно, фиксация нового статуса военной силы и политической воли ее применять, продемонстрированная в ходе конфликта в Сирии и Ираке и не только там. Действия КНДР, целевой аудиторией которых были все же не Соединенные Штаты, а Китай и Япония, не менее показательны и подтверждают гипотезу о том, что в формирующейся системе международных отношений военно-силовой потенциал легко монетизируется.

Вектор 4. Столкновение высоких технологий и архаики в военной сфере

Как показала операция российских ВКС в Сирии, наличие высокотехнологичных вооружений последних поколений (ракеты «Калибр», высокоточное оружие воздушного базирования) не дало абсолютного преимущества сирийской армии на поле боя, хотя и обеспечило благоприятную ситуацию по двум важным показателям. С одной стороны, применение именно высокоточного оружия позволило избежать неблагоприятных гуманитарных последствий, которые были бы для России весьма чувствительными. С другой – дало возможность сравнительно быстро восстановить паритет в управлении войсками между сирийской правительственной армией и боевиками.

Однако в дальнейшем военно-технологическое превосходство перестало быть решающим. Более того, российские ВКС перешли к широкому использованию классических, можно сказать, пред-высокоточных боеприпасов (например, с самолетов Ту-22М3), и это не сказалось негативно на качестве воздушно-огневой поддержки. Зачастую общая интенсивность боевых действий была важнее. Это так, даже если отрешиться от вопроса о стоимости-эффективности применения различных видов вооружения, что в условиях нетотального конфликта является одним из важнейших факторов.

Еще более показательна относительно низкая эффективность боевых действий «западной коалиции», которая почти исключительно использовала высокотехнологичные вооружения и добилась лишь имитационных результатов, фактически проиграв ИГИЛ на поле боя.

Правомерны сомнения во всей методологии расчета субстратегического баланса сил, на которой зиждется утверждение о безусловной американской военно-силовой гегемонии. В ее основе, мол, непревзойденная мобильность вооруженных сил, дополненная преимуществом в высокотехнологичном вооружении. Но если военно-техническое превосходство не дает решающего превосходства даже в асимметричных конфликтах (с заведомо более слабыми противниками), насколько вообще надежна основа военно-силовой монополярности?

Конфликт в Сирии и Ираке показал, насколько ограничен потенциал высокотехнологичных воздушно-наземных операций, если он не сопровождается действиями сухопутных войск или их дееспособного суррогата. Например, частных охранных компаний или подразделений добровольцев, ополчений, которые будут фронтально противостоять противнику, получая воздушную поддержку в виде качественного, но не решающего бонуса. Особенно если боевые действия выходят за рамки классического для биполярного мира квазиколониального конфликта.

Под вопросом вся концепция технологизации боя как единственной основы военного доминирования Севера в условиях демографического и ресурсного превалирования Юга. Именно такой взгляд преобладал после холодной войны. Первые сомнения в правильности «качественной асимметрии» как подхода к ведению боевых действий возникли в ходе «Второй ливанской войны» 2006 г. – операции израильской армии (ЦАХАЛ) против подразделения «Хезболлы» и ее союзников в Ливане. Тотальное технологическое преимущество израильтян не позволило им добиться безоговорочных результатов на поле боя, а соотношение потерь оказалось неблагоприятным. Однако тогда это обстоятельство восприняли как разовый «сбой эффективности».

Важно изучать формы и методы участия разных государств в сирийском конфликте. Наиболее интересный пример – Иран, который создал и продемонстрировал в Сирии, кажется, самую гибкую из апробированных в военных конфликтах последних лет систему силовых инструментов. Иран обкатал и классические военные подразделения, и возможности военных советников (хотя эффект их деятельности, вероятно, более спорный), и подразделения внутренней безопасности (кстати, опыт участия КСИР именно в локальном конфликте может оказаться востребованным в дальнейшем), и полувоенные аффилированные подразделения («Хезболла», причем как ливанская, так, вероятно, и иранская), и внешне самостоятельные подразделения «шиитских добровольцев». Иран испробовал военный потенциал на любой вкус, исходя из максимально широкого спектра потенциальных вооруженных конфликтов, которые могут затронуть его интересы. Конечно, Тегерану есть над чем работать, но у его потенциальных оппонентов в регионе или нет и такого опыта, или имеется опыт скорее негативный, как, например, у Саудовской Аравии в Йемене.

Вектор 5. Усложняющееся взаимодействие социальной реальности и «информационного общества»

Сирийский конфликт показал пример глубокой виртуализации политики (даже ее силовой составляющей) и создания устойчивых сконструированных сущностей исключительно для коммуникационного пространства. Наиболее примечательна «умеренная оппозиция». Появление этого понятия и признание ее в качестве важнейшего элемента конфликта показывает глубину манипулятивных возможностей информационного общества, построенного на принципах интегрированных коммуникаций. Но есть и другая сторона вопроса.

Исламистские структуры сравнительно легко осваивают новейшие формы манипуляций. Информационное общество прорастает в архаизированные социальные структуры, последние же берут на вооружение новейшие технологии. Следствием становится глобализация архаических социальных укладов и поведенческих парадигм.

Этот феномен имеет отложенный эффект, который, впрочем, может со временем оказаться едва ли не самым значимым. События сорока лет показали высокий темп архаизации обществ во всем мире. Формальной отправной точкой, вероятно, стоит считать череду потрясений: начало радикального исламского противодействия центральной власти в Афганистане при Мухаммаде Дауде (1976–1977 гг.), «хлебные бунты» в Египте (1977 г.), показавшие силу архаических социальных институтов во вроде бы модернистских городах, исламистское восстание в сирийском Алеппо (1979 г.), Исламская революция в Иране (1978–1979 гг.). Окончательной легитимацией этих процессов можно считать референдум об исламском устройстве Пакистана, проведенный президентом-автократом Зия-уль-Хаком. Он знаменовал не просто откат в прошлое, а признание новой стратегической модели развития общества, всерьез претендовавшего до этого на промышленную модернизацию.

Но все подобные проявления воспринимались преимущественно как нечто, касающееся развивающегося мира. Ирак, Афганистан, Пакистан, Ливия, Нигерия, отчасти даже Египет превратились из относительно модернистских обществ в архаические не только по форме, но и по сути. Архаизацию удалось несколько замедлить в Алжире, Тунисе, Индонезии, Таджикистане, но, очевидно, только на время. Развитие информационного общества не только не сдерживало скольжение в прошлое, но и, очевидно, было одним из его инструментов. Оно и обеспечило внедрение в сознание мысли о том, что архаические социальные и экономические уклады вполне приемлемы.

Последняя волна нестабильности на Ближнем Востоке и все большая информационная прозрачность постмодернистских обществ делает возможным перенос социальной архаизации из развивающегося мира в сообщество стран с развитой экономикой. Этому способствует деструкция базовых социальных институтов западного мира. Безусловно, процесс небыстрый, и он далек от «точки невозврата», однако отрицать его бессмысленно. Признаки очевидны в Великобритании (например, т.н. шариатские патрули) и Франции. Они все более заметны в Германии, Бельгии. И в том числе это касается такого базового общественного института, как образование.

Перевод борьбы против ИГИЛ в реальную сферу не привел к исчезновению виртуального конфликта. Эту составляющую просто оттеснили на периферию, и она обрела другие формы. Конечно, в точке соприкосновения с реальностью действия виртуальное измерение перестает быть доминирующим. Но там, где этого соприкосновения нет или оно носит несколько иной характер (например, в странах Евросоюза главным является ожидание терроризма и нарастающий страх перед последствиями миграции), баланс между виртуальным и реальным может быть иным. Что допускает возможность воссоздания сконструированной реальности условной ИГИЛ на принципиально иной операционной площадке – за пределами Леванта и Ближнего Востока.

Давно обещанное противоборство Север–Юг, вероятно, уже идет через конкуренцию модернистских и архаических социальных институтов, и более конкурентоспособными оказываются архаические. Они эффективнее используют возможности информационного общества. Это обстоятельство отмечал скандальный немецкий политик Тило Сарацин в нашумевшей книге «Германия: самоликвидация». Деконструкции подвергаются классические социокультурные институты, прежде всего те, которые имеют организационное воплощение. Так разъедается каркас современного устройства западного типа. Оно замещается – пока на локальном уровне – архаизированными институциональными суррогатами. Высокотехнологичное информационное общество, безусловно, относящееся к атрибутам европейского постмодерна, успешно используется для архаизации социального пространства Европы.

Вместо заключения

Рассмотренные векторы – явления долгосрочные, в полной мере их эффект проявится лишь через некоторое время. Однако именно они определят структуру и особенности системы международных отношений, если торможение глобализации станет не только политической, но и операционной реальностью.

Реализация всех этих векторов – в комплексе или по отдельности – предполагает расширение зоны нестабильности, поскольку во всех случаях в той или иной степени предполагается использование силовых инструментов. Собственно, конфликт в Сирии и Ираке даже больше, нежели ситуация вокруг применения экономических санкций против России, показал значимость и потенциальный эффект различных силовых инструментов в современном мире: от почти классических войн союзников (proxy warfare) через новую парадигму гибридных войн к применению стратегических вооружений. Не показал конфликт в Сирии только одного – пределов допустимой эскалации. И это – главная угроза для системы международных отношений.

Внешняя политика России носит относительно деидеологизированный характер, в какой-то мере она приближается к практикам периода разрядки, когда пропаганда играет лишь роль ширмы для решения прагматических, во многом технологических задач. Однако идеологизация внешней политики США постоянно нарастает, определяя политические действия. Это делает маловероятной стратегию ограниченного партнерства, а частные случаи взаимодействия (например, сотрудничество против ИГИЛ) оказываются заложниками пропагандистской инерции.

Ситуация будет выглядеть менее безнадежно, если признать, что управлять возникшими векторами развития можно лишь отчасти, особенно в период глобальной экономической нестабильности. Тогда не исключены хотя бы попытки разговора с Соединенными Штатами (а они обеспечат лояльность своих европейских сателлитов) о пределах дестабилизации в современной системе международных отношений.

С другой стороны, конструктивное взаимодействие между Россией и Западом зависит от способности расширить рамки относительно малоконфликтной повестки дня между Москвой и Вашингтоном, которая, как показала практика, остается сердцевиной многостороннего взаимодействия. Это сложно, но возможно – с целью замедления глобальных деструктивных процессов.

Стратегическая задача России на ближайшие пять-семь лет вполне ясна. Необходимо дополнить эффективный военный потенциал (который, конечно, нужно расширять) возможностями стратегического конструирования и управления как минимум субглобальными геополитическими процессами. Только очень наивные люди могут предполагать, что обозначившиеся в Сирии и Ираке тенденции не проявятся на постсоветском пространстве. Но для адекватного реагирования нужна совершенно иная экономическая база и более эффективные социальные и управленческие институты.

Сирия. США. Россия > Армия, полиция. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 16 мая 2016 > № 1754105 Дмитрий Евстафьев

В период с 10 по 11 мая 2016 года в г. Варшава (Польша) состоялись заседания Общего собрания Региональной ассоциации регуляторов энергетики (ЭРРА) и Комитета ЭРРА по лицензированию и конкуренции. В мероприятиях приняла участие делегация ФАС России в составе Валерия Быховца, заместителя начальника Контрольно-финансового управления, и Анны Поздняковой, начальника отдела международных информационных коммуникаций Управления международного экономического сотрудничества. В заседаниях также приняли участие представители 27 регулирующих ведомств стран-членов ЭРРА.

В ходе заседания Общего собрания ЭРРА участники обсудили и единогласно одобрили включение регулирующих ведомств Камеруна, Дубая, Нигерии, Пакистана и Саудовской Аравии в качестве действительных членов Ассоциации.

Кроме того, в рамках собрания состоялись выборы Президиума ЭРРА, Председателя и Вице-председателя Ассоциации. По итогам голосования Председателем ЭРРА выбран г-н Март Отс, глава Конкурентного ведомства Эстонии, Вице-председателем – г-н Атилла Никош, заместитель руководителя Ведомства по регулированию энергетики Венгрии. Таким образом, действующий Председатель ЭРРА г-н Алпарслан Байрактар сложил свои полномочия в данном качестве.

Также участники заслушали и обсудили Отчет о деятельности ЭРРА за 2015 год, финансовый и аудиторский отчет, а также Рабочий план ЭРРА на 2016-2017 года.

В рамках заседания Комитета ЭРРА по лицензированию и конкуренции состоялось обсуждение вопросов регулирующей поддержки либерализации рынка электроэнергетики, упрощения процедуры лицензирования для оптовых трейдеров в странах-членах ЭРРА. Участники также обсудили методологию проведения регулирующим органом мониторинга сетевых компаний и поставщиков Кроме того, в рамках Комитета состоялась презентация Базы данных ЭРРА по операционному мониторингу сетей оптового рынка, а также презентация доклада по инновациям.

На данном заседании с презентацией выступил заместитель начальника Контрольно-финансового Управления ФАС России Валерий Быховец. В своей речи он подробно рассказал о российских особенностях определения гарантирующего поставщика. В начале своего доклада В.И Быховец рассказал о реформе электроэнергетики в Российской Федерации, отметив, что юридическим лицам в границах одной ценовой зоны оптового рынка запрещается совмещать деятельность по передаче электрической энергии и оперативно-диспетчерскому управлению в электроэнергетике с деятельностью по производству и купле-продаже электрической энергии. Далее докладчик рассказал об особенностях проведения конкурса на присвоение статуса гарантирующего поставщика, а также о тех организациях, которые могут получить этот статус без проведения конкурса. Валерий Быховец завершил свою презентацию кратким обзором предлагаемых методов совершенствования тарифного регулирования гарантирующих поставщиков, а именно перехода к регулированию методом сравнения аналогов (эталонных затрат).

Заседание Комитета ЭРРА по конкуренции и лицензированию завершилось утверждением Рабочего плана Комитета на период 2016-2017.

Следующее заседание ЭРРА пройдет в г. Братислава (Словакия) в октябре 2016 года.