Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Центру специального назначения «Лидер» МЧС России – 22 года

Сегодня 294-й Центр по проведению спасательных операций особого риска «Лидер», особая гордость МЧС России, отмечает 22-летие. На счету подразделения десятки тысяч обезвреженных объектов и предметов, сотни тысяч спасенных жизней в горах, на воде, в огне, под обломками.

География спасения 294-го центра обширна – регионы России, страны СНГ, Афганистан и Конго, Гвинея-Бисау и Ирак, Замбия и Пакистан, Танзания и Сирия, Алжир и Колумбия, Тайвань и Югославия. И это – еще не полный перечень стран, где спасатели оказывали экстренную помощь нуждающимся в ней.

Эвакуация населения, десантирование спасателей и грузов в труднодоступные районы, обезвреживание радиоактивных источников и взрывоопасных веществ – специалистам центра с первых дней его существования отведена самая сложная роль.

Сегодня «Лидер» – одно из самых мощных и отменно организованных подразделений МЧС России. В его арсенале – самое современное спасательное оборудование, в том числе робототехника.

Но главная ценность «Лидера» – его кадровый состав. Бесстрашие, умение принимать безошибочные решения, действовать четко и слаженно даже в крайне критических ситуациях, готовность к риску и самопожертвованию 24 часа в сутки – вот знаки отличия бойцов передового отряда «Лидер».

Интервью журналу «Тайм».

По итогам Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности Председатель Правительства дал интервью корреспонденту «Тайм» Саймону Шустеру.

Стенограмма:

Вопрос: Спасибо большое, что согласились дать интервью журналу «Тайм», и спасибо за Ваше выступление сегодня, оно было интересное, яркое. Вы сделали очень яркое и интересное заявление про новую холодную войну, которое вызвало здесь дискуссию. Но я хотел бы начать с другого вопроса, скажем, более новостного и актуального, касательно Сирии. Вчера Президент Асад в интервью заявил: возвращение всей территории Сирии под наш контроль – это наша конечная цель. Хотел спросить, готова Россия его поддерживать в этой цели, в том числе военными средствами?

Д.Медведев: Сначала про Сирию. У нас нет планов – и об этом Президент говорил, мои коллеги говорили и я ещё раз хочу сказать – такого бесконечного присутствия в Сирии. Мы выполняем там совершенно ограниченную, конкретную задачу, основанную на защите национальных интересов, и по просьбе Президента Асада. Поэтому не он будет определять масштабы присутствия российской армии, российских вооружённых сил там, а российские власти, Верховный главнокомандующий и все, кто вовлечён в этот процесс. Это первое.

Второе. Конечно, мы бы хотели, чтобы Сирия сохранилась в прежних границах как единое государство. И мне кажется, что это понимают все: и в России, и в Европе, и в Соединённых Штатах Америки. Никому из нас не нужна новая Ливия, которая распалась на несколько частей, или просто хаос, когда во главе тех или иных территорий находятся полевые командиры, проще говоря – бандиты, какой бы религиозной риторикой они ни прикрывались.

Поэтому мы будем продолжать контакты с нашими партнёрами по этому процессу. Сколь бы трудным ни был этот диалог, он продолжался и в Мюнхене и получил своё развитие. Это внушает какой-то осторожный оптимизм, что удастся договориться о будущем – о том, как будет проходить процесс урегулирования в Сирии, о межсирийском диалоге, его принципах, участниках и прекращении огня.

Вопрос: Последнее время идёт активное наступление войск Асада с помощью российской авиации, которое в целом мешает переговорному процессу. Когда, на какой стадии закончится это наступление и может ли Россия повлиять на это? После Алеппо и другие города пойдут.

Д.Медведев: Мне кажется, это моя позиция, всё должно закончиться тогда, когда наступит мир. Если Президент Асад при нашей помощи или при помощи американцев, европейцев сядет за стол с теми, с кем можно договариваться (а этот круг надо ещё окончательно определить), и договорится о будущем политического устройства Сирии, о процессе демократических преобразований, наверное, о собственной роли и месте в этом процессе, потому что иное было бы странным, – в этот момент всё и должно завершаться.

Хотя, конечно, мы не являемся безразличными наблюдателями, мы, наоборот, вовлечены в войсковую операцию, именно исходя из национальных интересов. В чём они? В том, чтобы экстремисты, террористы не проникали с территории Сирии на территорию Российской Федерации, это вещь очевидная. Но когда там количество боевиков, имеющих происхождение из России и стран Центральной Азии, исчисляется тысячами – это реальная угроза для нас. Именно поэтому мы и приняли такое решение.

Вопрос: Эту логику и этот аргумент я часто слышу, но не совсем понимаю, как бомбардировка останавливает приход террористов в Россию? Потому что не было случаев террористических атак ИГИЛ в России. В сентябре авиаудары начались, месяцем позже была атака – над Синаем самолёт упал.

Д.Медведев: Я сейчас постараюсь объяснить. Вы можете вообще отличить ИГИЛовца или ДАИШевца от участников «Джейш аль-Ислам» или «Джабхат ан-Нусра»? Вы можете их отличить внешне? По идеологии? Да они сами друг друга не отличают. Я только что говорил на эту тему со своим коллегой – французским Премьер-министром Вальсом. Они все бандиты и террористы. Это первое.

Второе. Степень их религиозных различий очень и очень условная, они кочуют друг от друга по разным причинам: где-то больше денег заплатили, кто-то с кем-то разругался. Поэтому нам очень сложно отличать очень умеренных от не совсем умеренных, хороших от плохих. Да, есть идеологическая оппозиция Асаду, с этими людьми надо договариваться, они представляют часть элиты Сирии, они представляют другую часть религиозного спектра, ту же самую суннитскую часть. Но те, кто бегает с автоматами, – это точно люди, которые совершенно другим образом зарабатывают себе на жизнь и имеют другие планы.

Поэтому когда мне говорят, что там ИГИЛ, а там не ИГИЛ... Мы прекрасно помним, как происходила трансформация талибов в «Аль-Каиду», «Аль-Каиды» в другие образования, потом всё это – в «Исламское государство». Эти люди таким образом живут.

Я в своём выступлении говорил, что нам угрожает ситуация, когда мир начнёт управляться при помощи так называемых террористических методов. То есть будет признано, что единственным способом и единственной формой правления на Ближнем Востоке является модель а-ля ДАИШ, то есть когда какие-то люди чуть что отрубают головы, всё остальное неэффективно, собирают дань и всех возвращают, условно, к VII веку нашей эры.

Вот в чём опасность, поэтому я считаю, что здесь не так важно религиозное различие между этими экстремистами.

И ещё. Вы задали вопрос, касающийся холодной войны. Знаете, наверное, это конструкции, которые где-то в воздухе витают. Я нигде не говорил о том, что началась новая холодная война, но я говорил о том, что решения НАТО подталкивают к возникновению новой холодной войны. Я это говорил и готов это ещё раз подтвердить. Потому что до меня выступал мой бывший коллега господин Столтенберг, который сейчас является генсеком НАТО, но ведь он о чём говорил? Он говорил: Россию нужно ограничивать, контингенты увеличивать, защищаться по всем границам, по всем рубежам. Но если это не подготовка к холодной войне, то тогда к чему? Вот такова реальность.

Вопрос: Да, но когда Вы говорите или представляете себе эту возможную новую холодную войну, какие сценарии Вас больше всего беспокоят? Какие пункты конфронтации между Россией и НАТО Вас больше всего беспокоят? Это Прибалтика? Это Турция?

Д.Медведев: Мы бы вообще не хотели никакой конфронтации! Она нам не нужна. Ни в Прибалтике, ни в Турции, ни где бы то ни было. Нам нужно развиваться. У нас, вы знаете, немало проблем в экономике, нам туда нужно направлять силы и деньги, хотя, конечно, нам важно иметь сильную армию, флот. Поэтому нам никакая конфронтация нигде не нужна. Это первое.

В отношении поведения отдельных стран – членов Североатлантического альянса. Вот здесь есть проблемы. Если у некоторых коллег из Прибалтики постоянные фантомные боли, им всё время снится Советский Союз, захваты, какие-то мятежи... Это, кстати, для прибалтийских государств способ управления. В чём он заключается? Он нехитрый: пугайте русскими, которые вот-вот реанимируют Советский Союз, а если вы не хотите этого, вы должны голосовать за нашу партию. Нормальный политический приём, хотя он довольно плохой по своим последствиям.

Но это ладно. С Турцией гораздо сложнее. Турция подставила не себя, она подставила весь Североатлантический альянс. И это очень безответственно.

Скажу прямо: если бы что-то подобное произошло, например, в советские времена, скорее всего, начался бы серьёзный конфликт – если, не дай бог, не какая-то серьёзная война, то точно был бы нанесён ответный удар и так далее. Это просто сейчас решения были приняты другие.

Курс России в этом смысле абсолютно миролюбивый, и несмотря на то что это была явная провокация, когда самолёт, даже если и залетел на несколько секунд, был сбит в пространстве Сирии, Россия на это никак не ответила в военном смысле.

И в этом плане очень многое зависит от решимости руководства Североатлантического альянса повлиять на наиболее озабоченных членов НАТО, которые провоцируют конфликт с другими странами. Это в конце концов вопрос дисциплины в альянсе. Мы прекрасно понимаем, чем такое заканчивается.

Вопрос: И также Вы упомянули (или предупредили некоторых членов НАТО) несколько дней назад в интервью немецкой газете о перманентной войне, если те или иные иностранные противники Асада начнут наземную операцию. Эта идея перманентной войны – Россия готова участвовать в этом? Или есть всё-таки пункт, когда Россия скажет себе: нет, здесь температура слишком высокая, эскалация уже зашла слишком далеко и мы отступаем.

Д.Медведев: Не нужна никакая перманентная война, и Россия ни в чём не хотела бы подобном участвовать. Я лишь сказал, что как только войсковая операция (а я всё-таки был Верховным главнокомандующим и принимал военные решения) спускается с неба на землю, на земле появляются солдаты, сначала в виде спецназа, потом в виде каких-то отдельных войсковых формирований, это всё затягивается. Давайте вспомним, что происходило в Афганистане с американскими военными формированиями. До сих пор не уйти. Поэтому, как только конфликт переходит в стадию сухопутной войсковой операции, он становится бесконечным, вот что опасно. Поэтому не надо этого делать, и даже пугать этим не надо. Вот я сегодня посмотрел, Джон Керри сказал: если Россия и Иран не будут способствовать примирению, то мы с арабскими друзьями (по-моему, это было интервью как раз арабскому какому-то каналу) осуществим сухопутную операцию. Вот это зря. Он своих партнёров, то есть нас, пугает этим, что ли? Он хочет, чтобы Соединённые Штаты Америки опять завязли, теперь уже в Сирии?

Вопрос: Последний вопрос, если позволите, про Сирию. Вот на этой неделе буквально ООН выпустила расследование, и они обвиняют государство Асада в чудовищных преступлениях против человечества, в том числе в систематических убийствах задержанных в тюрьмах в Сирии. Это ООН, не Human Rights Watch, не Amnesty International. Как Россия относится к тому, что у неё в Сирии практически такой союзник? Не ясно ли Вам, почему западным странам из-за таких преступлений так тяжело вступать в какой-либо альянс с Асадом?

Д.Медведев: Надо внимательно изучить этот отчёт и доказательства, которые там приведены, это первое. Второе: конечно, если там приведены твёрдые доказательства, они должны получить международную правовую оценку. Третье, по поводу союзников: союзники бывают разные. Я вот также с коллегами сегодня общался и вспоминал историю Сирии. Я напомню, что, наверное, Хафез Асад был союзником, условным союзником Советского Союза. У нас никогда не было продвинутых отношений с Сирией. Они были прекрасные у Саудовской Аравии, Турции (они братья и постоянно об этом говорили), они были прекрасные с Францией, с некоторыми другими странами. Вот именно они помогали развитию государства, а потом в один миг изменили позицию. Сравните с ситуацией в Ливии. Кто был в числе наиболее близких друзей несчастного Муаммара Каддафи? А потом вмиг ситуация изменилась. Поэтому вопрос сейчас не в том, кого мы называем союзником, а в ответственном поведении. Ну а все данные, которые получены, подлежат оценке. Здесь мы абсолютно открыты к тому, чтобы и с нами это обсуждать.

Вопрос: То есть, если совсем просто сказать, Россия не оставляет своих в беде, в отличие от западных стран, которые это сделали с Мубараком?

Д.Медведев: Нет, это не просто, вы мою фразу передёргиваете. Я, ещё раз говорю, единственный, наверное, среди действующих руководителей Европы и Азии, кто там был с государственным визитом. У нас нормальные, вполне приличные отношения были, но это не какие-то союзнические отношения. Если у нас есть договорные отношения, мы, конечно, свои договорные обязательства стараемся исполнять. Если нас кто-то просит помочь, мы и такие решения принимаем.

Вопрос: Ясно, хорошо. Тогда давайте оставим Сирию пока. И хотел поговорить о договоре СНВ-3. Это был действительно (касательно новой холодной войны или старой холодной войны) огромный шаг вперёд в разоружении. Вот тогда был СНВ-3, сейчас мы видим, если можно Вам показать…

Д.Медведев: Покажите, конечно.

Вопрос: Тут название «Статус-6», которое появилось на российском телевидении, если Вы помните случай… Если можете это прокомментировать: зачем Россия показывает или производит такое оружие и что это говорит как раз о вопросе новой холодной войны?

Д.Медведев: Я эту тему комментировать не буду. Ситуацию со «Статусом» и какими-то разработками в этой сфере комментировать нет смысла, просто потому что сейчас нет предмета для обсуждения. Но применительно к холодной войне, гонке вооружений и СНВ-3 я комментарии сделаю.

Во-первых, я считаю, что СНВ-3 был достижением российско-американских отношений и облегчил общую ситуацию в мире. Мы, по сути, свои ядерные арсеналы привели к состоянию начала 1960-х годов, что на самом деле неплохо, потому что, собственно, гонка вооружений началась потом. Кстати, вообще за период существования Российской Федерации как отдельного самостоятельного нового государства мы свои арсеналы сократили очень и очень существенно, просто в разы, и это все знают, это проверяемая же история. Поэтому я считаю, что это хороший, добротный результат. Это можно положить в копилку российско-американского сотрудничества. Жаль, что в дальнейшем всё пошло по иному сценарию.

Во-вторых, означает ли прекращение переговоров по целому ряду вопросов начало гонки вооружений? Конечно, не означает. Мы ни в какой гонке вооружений не заинтересованы. Это очень дорогая история, и очевидно, что в настоящий момент нет ни поводов, ни причин заниматься тем, чем занимался Советский Союз и Соединённые Штаты Америки вместе с Североатлантическим альянсом в конце 1970-х – начале 1980-х годов. Что, безусловно, обескровило советскую экономику, чего там скрывать.

Третье, когда говорят о всякого рода ядерных средствах, новых проектах, старых проектах, то нам не следует забывать, что мир изменился и вооружения изменились. Да, есть такое очень жёсткое вооружение, которое, что называется, уничтожает всё вокруг и, по сути, приводит к тому, что планета становится необитаемой или наступает ядерная зима. И по этому поводу человечество уже определилось, что нужно сделать всё, чтобы никогда нигде этого не произошло, и стараться способствовать уменьшению ядерного клуба и ограничивать по возможности потенциалы и так далее.

Но есть другие виды оружия, которые сейчас так стыдливо не обсуждаются. Вот, например, есть так называемая концепция глобального удара, известная концепция – американская и атлантическая, неядерная. Она основана на использовании ракет высокоточных, но не ядерных. Это не страшно? Нет, это очень страшно. Но она не подпадает ни под какие ограничения и так далее, но мы с вами прекрасно понимаем, что, если использовать сотни и тысячи ракет для нанесения вот такого удара, последствия будут ничуть не лучше. Но никаких ограничений нет. И при этом нам говорят, ну вы давайте дальше снижать, например, ядерный потенциал, а вот этим заниматься не будем. Нет, коллеги, нам теперь нужно всем обсуждать это в комплексе.

Почему мы очень недовольны были идеей противоракетной обороны – потому что, по сути, только с обратным знаком, происходило уменьшение нашего ядерного потенциала, причём это объяснялось естественным наличием Ирана с его нехорошим поведением и необходимостью быстро реагировать на всякого рода действия стран-изгоев. Сейчас Иран – друг. Все со всеми договорились, кстати, при нашей помощи и поддержке. Все санкции сняты, а как с ПРО? А ПРО осталось. Так можно договариваться?

Вопрос: В контексте настолько напряжённых отношений между Россией и НАТО, о которых Вы говорили тоже в своей речи сегодня, вот эта опасность, которую все хорошо помнят из старой холодной войны, опасность ядерной войныпо случайности или не по случайности – она остаётся сегодня, она повысилась за последние два-три года? Как Вы оцениваете эту опасность?

Д.Медведев: Если говорить о контроле за ядерными потенциалами, то я считаю, что принципиально ничего не изменилось. Потому что мы с американцами в договоре, у нас есть регулярный обмен информацией, контрольные меры. Все инструменты действуют. В этом смысле хуже не стало, но хуже стало в другом смысле. После целого ряда событий, в том числе на севере Африки, на Ближнем Востоке, многие страны всерьёз задумались: а не создать ли свою бомбу? Я помню долгие дискуссии по поводу того, у кого что есть, когда выясняли, есть ли оружие в Иране, есть ли оружие в Пакистане и в целом ряде других стран. Мы сегодня на экспертном уровне понимаем, кто чем обладает. Сейчас вот есть проблема Северной Кореи. Неконтролируемое расширение ядерного клуба – это крайне опасная история. Но при этом надо понимать, что часть стран реально боится за своё существование и говорит о том, что вынуждена будет заниматься созданием ядерного оружия.

Я помню, когда я на неформальном уровне общался с лидерами арабских стран в рамках Лиги арабских государств, то мне так аккуратно сказали: знаете, вот мы получаем информацию о том, что Иран занимается, ещё кто-то занимается, и вообще всё это в регионе может случиться. Нам коллеги из Саудовской Аравии сказали, что если так, то мы тоже об этом будем думать. Вот что опасно – провокация создания ядерного оружия. И второе, конечно, это попадание ядерного арсенала в руки террористов, а также создание грязной бомбы и всего того, что связано с использованием ядерного заряда террористами и преступниками. Вот с этим человечество обязано бороться.

Вопрос: Хорошо. Оставим тогда и эту страшную тему.

Д.Медведев: Давайте что-нибудь более мирное обсудим.

Вопрос: Сегодня, после Вашей речи и в контексте других круглых столов, западные коллеги обвиняли Россию часто в попытках расколоть Европу, разделить Европу, в том числе с использованием миграционной темы. Я заметил, что в Вашем выступлении звучала риторика… Я живу в Германии и часто слушаю тоже правые партии в Германии, в Европе. Риторика была очень похожая, особенно касательно миграционной темы. Почему Ваши высказывания настолько напоминают высказывания, скажем, Front National во Франции или PEGIDA в Германии? Почему настолько схожие позиции и почему Россия ищет и имеет вообще таких союзников в Европе?

Д.Медведев: Я не знаю, что вам это напомнило. Я вообще-то по своим убеждениям не левый, скажем прямо, – это первое. Второе, скажу предельно откровенно: я считаю миграционную политику Европейского союза и отдельных стран колоссальной ошибкой, ошибкой, которая угрожает европейской идентичности. Я считаю, это реально очень большая проблема. Мы прекрасно понимаем, к чему может привести появление таких колоний, которые составлены из беженцев из не самых благополучных регионов в самом сердце Европы. Я не думаю, что это может понравиться каким-то другим политическим силам. Да, есть разная риторика, но если вы спросите на улице в любой стране, будь то Франция, Германия, Италия или Британия, хотят ли люди, чтобы к ним переселилось 1,5–2 млн человек из стран Ближнего Востока, вряд ли они придут в восторг. Именно поэтому я считаю, что проблемы с миграцией здесь накачали сами государства Европейского союза. Пусть не обижаются. Но это же ваши правила въезда, ваши правила миграции, пособия, которые выплачиваются. Значит, это сознательный курс. В гуманитарном плане он, наверное, безупречный, с одной стороны, но с точки зрения интересов обычных граждан этих стран, экономик этих стран он довольно сложный.

Вот мы обсуждали, например, перспективы выборов в местные органы власти в Европе в настоящий момент, когда приехало большое количество мигрантов из стран Ближнего Востока. Я думаю, что действительно у правых партий есть возможность на этой теме отыграться, что называется. Но почему? Не потому, что людей захватила эта правая идеология, а потому что они мыслят очень просто: если приехал миллион рабочих рук дармовых, часть из них всё равно попадёт на биржу труда, рынок труда, и мы лишимся работы, потому что их труд стоит дешевле. Мне кажется, что в этом смысле Европейский союз сегодня является заложником несбалансированной миграционной политики. Это моё абсолютно искреннее убеждение. Если говорить совсем прямо и искренне, мне просто жалко Европу.

Вопрос: Но с внешнеполитической точки зрения подъём этих сил в Европе представляет какие-то возможности для российских интересов?

Д.Медведев: Мы не можем и не хотим подыгрывать никаким силам, играть на антимигрантских настроениях. Мы просто откровенно говорим о том, в чём здесь опасность. Я довольно долго обсуждал эту тему, например, с финскими коллегами — и с Премьером, и с Президентом — вчера. Я могу сказать так: к ним стали въезжать беженцы из Сирии, Ирака, некоторых других стран через территорию Российской Федерации, получив у нас разрешение на официальный въезд, к ним нет претензий, они не в розыске, нигде.

Реплика: На велосипедах в том числе.

Д.Медведев: В том числе на велосипедах, совершенно верно, потом стали какие-то машины покупать. Их въехало около тысячи человек через два контрольно-пропускных пункта на российско-финской границе. Наши финские коллеги заволновались на эту тему. Мы с ними сейчас ведём консультации, каким образом им помочь, прекрасно понимая, что, наверное, для них это испытание. Но при этом я всё время им говорю, что хорошо, ладно, здесь вы обратили на это внимание, но к вам же 30 тыс. приехало из Швеции. Здесь – тысяча, а там – 30 тыс. Вы шведов ни в чём не подозреваете? Они не пытаются сознательно навредить соседней стране? А почему-то считаете, что мы пытаемся манипулировать этими людьми. Это несерьёзно.

Вопрос: Кстати, об отношениях с западными партнёрами. Вы много говорили в своей речи сегодня о санкциях, о том, насколько они вредят отношениям. Как, может быть, в неформальных разговорах Ваши коллеги-европейцы отреагировали на этот призыв их отменить и что этому препятствует?

Д.Медведев: Знаете, у меня как-то так получилось, что по этим санкциям с кем бы я ни говорил, все почему-то опускают глаза долу, в пол, как будто они не имеют к этому отношения, и говорят: «Ну да, это там приняли. Мы-то, конечно, против. И вообще всё это плохо, бизнесу мешает. Мы это всё прекрасно понимаем. Но вы давайте там побыстрее минский протокол, минские соглашения реализуйте, побыстрее всё это сделайте. А так вообще мы как бы и ни при чём». Но это не вполне честная позиция. Это консолидированное решение всех наших европейских друзей. Они все за это проголосовали. Никто не заблокировал, никто не высказался против. Значит, это консолидированная позиция. И не надо этого стесняться. Скажите честно, что мы хотели вас наказать.

Следующий вопрос в том – наказали ли. Наверное, где-то нам неприятные минуты доставили. Сильно? Не сильно. Развиваемся, живём, естественно, выживем. Политическую позицию изменили власти Российской Федерации? Не изменили. Имеют поддержку у населения Российской Федерации? Вы прекрасно знаете, имеют, и ещё такую, которую здесь ни одна политическая сила не имеет, потому что никому не нравится, когда на твою страну давят.

Поэтому за эти санкции ответственность несёт Европейский союз целиком и другие страны, которые их поддержали. Ну, естественно, Соединённые Штаты Америки, Канада – в общем все, кто под этим подписался. Мы это всё обсуждаем, но наша позиция проста, я её многократно формулировал: мы ничего просить не будем. Вы хорошо знаете нашу литературу. У Михаила Булгакова есть прекрасная фраза в книге «Мастер и Маргарита», когда Воланд говорит о том, что никогда ничего не просите, сами предложат и сами всё дадут. Вот и мы никогда не будем просить отмены этих санкций. Сами придут и скажут: давайте наконец со всем этим покончим, потому что никому не лучше, всем только хуже.

Вопрос: Вернёмся во время Вашего президентства. Чуть ли не главная тема была – модернизация и диверсификация экономики. Вам часто задавали этот вопрос, но интересно, какие-то новые уроки появились в контексте низкой цены на нефть? Низкие цены сейчас тоже тревожат бизнес в России. Почему не удалость тогда действительно успешно диверсифицировать экономику и может ли это быть сделано более успешно в контексте низких цен на нефть?

Д.Медведев: C учётом того, что? сегодня у нас в экономике, низких цен на углеводороды, с учётом всех этих факторов, да и отчасти санкций, я убедился в том, что идея модернизации российской экономики, её диверсификации, перехода к масштабному производству новых товаров, основанному на высоких технологиях, абсолютно верна. Этим начали заниматься, и этим нужно заниматься с утроенной энергией, потому что, как только начинается такая волатильность на рынке нефтепродуктов и газа, наша экономика сдувается. Это было в 1998 году, это происходит сейчас, даже несмотря на то, что вроде мы сейчас чуть меньше зависим от этого, чем, например, три-пять лет назад.

Почему не удалось? Очень короткий промежуток времени. Наверное, и наши ошибки есть и просчёты, я отрицать не буду. Но, конечно, за пять лет невозможно из нефтяной экономики, страдающей «голландской болезнью», создать высокотехнологичную экономику. Это сложная задача, но мы к этому стремимся.

Есть некоторые успехи, я считаю. Может, они пока относительно скромные, но они есть, потому что мы используем уже много собственных машин, механизмов, транспортных средств, которые раньше практически полностью закупали, будь то комбайны или тракторы. Есть достижения в сфере высоких технологий, новых материалов. Всё это есть, но, конечно, всё это нужно использовать более широко. Это задача на будущее.

Вопрос: И касательно санкций. Вы в прошлом году оценили, сколько они стоили Российской Федерации, экономике. Там звучала цифра 80 млрд долларов, если я правильно помню сообщения прессы. Можете дать оценку, сколько они стоят сейчас?

Д.Медведев: Понимаете, это очень трудно оценивать. Вопрос в том, как считать. Если считать, например, потери, связанные с отсутствием доступа к иностранным (прежде всего европейским, в меньшей степени – американским) рынкам капитала, то это цифры очень большие, потому что мы брали эти кредиты и тем самым иностранная валютная ликвидность использовалась для роста. Это не означает прямых потерь в смысле сжатия размеров экономики – так, наверное, считать нельзя, – но это то, что мы не смогли получить. В этом смысле мы, конечно, эти потери в полной мере не восстановили. Это абсолютно точно десятки миллионов долларов неполученных кредитов, в которых на самом деле была заинтересована не только наша экономика, но и банковская система европейская, и целый ряд крупных предприятий. Я сегодня с бизнесом немецким встречался. Объём импорта, например немецких машин самых разных (я имею в виду, средств производства), упал на 40–50%, и именно из-за отсутствия этой валютной дешёвой составляющей.

Так что эти потери есть, мы их не отрицаем. Но тем хуже для всех, кто принимает участие в экономической кооперации, – и для нас, и для наших европейских партнёров. Надо это всё завершать, и чем скорее, тем лучше.

Реплика: Будем надеяться. Спасибо большое.

Д.Медведев: Вам спасибо большое. Успехов.

США. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 15 февраля 2016 > № 1651835 Дмитрий Медведев

Москва не будет навязывать себя в качестве посредника в переговорах по урегулированию в Афганистане: нынешний их формат без прямого диалога властей страны и движения "Талибан" обречен на провал, считает спецпредставитель президента России по Афганистану, директор второго департамента Азии МИД РФ Замир Кабулов. О том, в каком ключе будет обсуждаться афганский вопрос на предстоящей встрече глав МИД России, Индии и Китая, о возможном визите Лаврова в Иран и о том, будет ли Тегеран покупать новейшие российские ЗРК С-400, Кабулов рассказал специальным корреспондентам РИА Новости Татьяне Калмыковой и Полине Чернице.

— На прошедшей неделе в России отмечался День дипломатического работника. Как вы встретили свой профессиональный праздник?

— Отмечал как положено, на работе. У нас ведь работа безостановочная, как процесс разливки стали, мы не можем прерываться. Тем более это рабочий день, не выходной.

— В чем, на ваш взгляд, главное оружие российского дипломата?

— Компетентность в широком смысле слова. Имею в виду не только знание языка, язык — это вспомогательный инструмент, хорошее знание мировой истории. Нужно быть в курсе глобальной и региональной обстановки, ну и быть специалистом по конкретной стране или странам. Мы доказали преимущество советско-российской системы региональной специализации. В этом наше преимущество.

— Расскажите про яркий, запоминающийся случай в вашей карьере?

— В 1995 году мне пришлось вести переговоры с тогдашним руководством Движения талибов в Кандагаре по поводу освобождения семерых наших летчиков из татарстанской авиакомпании ("Аэростан"). Представьте себе талибов, которые к тому времени вообще не видели иностранцев, кроме тех, кто их курировал, и в меру своих представлений об искусстве переговоров пытались организовать их в резиденции губернатора Кандагара. Началось все с долгой молитвы, а потом мы вынуждены были выслушать всю историю претензий талибов к Советскому Союзу. Это заняло полчаса как минимум. И только после этого мы приступили к переговорам. Пришлось объяснять им, что Советского Союза не стало, появилась Россия, поэтому предъявлять претензии уже не было возможности. Это талибов озадачило. Они задумались, взяли паузу, сказали: "Давайте сейчас перекусим и потом продолжим". Затем талибы совещались между собой — мы ждали еще час. После этого они вернулись и сказали, что понимают наши аргументы, но принять их не могут. Переговоры продолжались еще долго, я лично около десяти раз летал в Кандагар в течение года. В конечном итоге так уж получилось, что наши летчики не только сбежали, но и самолет угнали, да еще двух талибов прихватили. Скупой платит дважды, как говорится.

— Говоря об Афганистане, в последнее время вновь в западных СМИ появляются различные сообщения о переговорах РФ и Афганистана по поставкам боевых вертолетов МИ-35. Речь идет о старом контракте или о каком-то новом?

— Речь идет о старом контракте по трем вертолетам. Поскольку американцы отказываются афганцам давать деньги на приобретение вертолетов, а мы сказали Кабулу, что поставим машины только на коммерческой основе, афганцы утверждали, что найдут деньги на эти вертолеты. Получается, что до сих пор ищут. Из-за этого ничего не происходит.

— То есть неправильно говорить, что это новый контракт?

— Мы им предложили два варианта: вертолеты после капремонта или новые: выбирайте, какие хотите! Но у них ни на то, ни на другое денег нет. А как без денег Рособоронэкспорт будет подписывать контракт? Сейчас речь идет именно о старом контракте. И там подвижек никаких нет.

— Как вы оцениваете перспективы переговоров афганских властей с талибами и их новым лидером?

— Вы знаете, пока у меня нет особых надежд на то, что переговоры состоятся в ближайшем будущем. Этому есть несколько причин. Во-первых, новый лидер талибов Ахтар Мансур продолжает процесс консолидации всего движения под своим руководством, ему оппонирует часть лидеров талибов, которые продолжают не признавать его в качестве такового, обвиняя в том числе в гибели муллы Омара. Хотя структура движения очень закрытая и точность информации проверить практически невозможно, но, как говорят информированные люди изнутри, Ахтар Мансур контролирует порядка 60% движения. Остальные 40% не находятся под его контролем, но одновременно и сами не имеют единой позиции, ориентируются на различных других лидеров. В этой ситуации даже если бы Ахтар Мансур решился гипотетически пойти на переговоры, то не до конца ясно, признали бы результаты таких переговоров остальные 40%. Однако мы с вами говорим о гипотетической ситуации. Реальность же такова, что мы находимся в двух месяцах от начала весенне-летней военной кампании в Афганистане. Талибы себя чувствуют на подъеме, поскольку у них все получается. В этом году они впервые не ушли на базы в Пакистане, остались в Афганистане и ведут активные боевые партизанские действия. Они чувствуют, что могут многого добиться военными усилиями, поэтому если талибы и согласятся пойти на переговоры, то, я думаю, для того, чтобы попытаться выторговать для себя что-то, что им не удается добиться при помощи военных действий. Речь идет, конечно же, о власти. Что касается перспектив, показательно и то, что представители талибов на сходке в Дохе вновь в качестве условия своего участия в переговорах обозначили вывод всех иностранных войск из Афганистана и отмену всех санкций в отношении ДТ. Таким образом, они все возвращают на "круг первый". Это уже говорит о том, что в данный момент у них повышенной заинтересованности в переговорах нет. В то же время надо понимать, что талибы не обладают достаточной военной силой, чтобы свергнуть правительство Афганистана и захватить всю страну. Значит, в этой ситуации речь может гипотетически идти о договоренности. Например, по вопросу о передаче им как минимум пяти министерских постов в правительстве, причем очень важных — силовых и экономических. Или о передаче под контроль талибов ряда провинций на юге и востоке Афганистана с тем, чтобы они сами назначали губернаторов, а правительство и иностранные войска в этих провинциях не вели военных действий. Это условие вряд ли приемлемо для Кабула. То есть переговоры могут идти, но практического результата не будет.

— Что еще препятствует запуску переговоров?

— Другой немаловажный фактор заключается в том, что американцы очень активно пытаются сейчас запустить процесс переговоров в связи с предстоящими у них выборами. Военная сила успеха не дает, и они надеются на миротворческое поприще. Но мы опять сталкиваемся с разноголосицей в американских подходах. С одной стороны, их спецпредставитель по Афганистану Ричард Олсон, который участвует в четырехсторонних переговорах, говорит о том, что надо запускать процесс примирения. С другой, американский генерал Кэмпбелл, который командует контингентом США в Афганистане заявляет, что талибы — это преступники, они не признают никаких демократических прав, их надо убивать. Американцы сами себе противоречат. Как они собираются налаживать процесс и в то же время вычеркивать талибов из политической жизни страны? Это говорит о нескоординированности действий.

При таких подходах вряд ли можно ожидать какого-то результата.

— Вы сейчас сказали о перезапуске четырехстороннего диалога?

— В этом формате участвуют представители Пакистана, Афганистана и примкнувшие к ним американцы и китайцы, которые пытаются своим присутствием оказывать давление на Кабул и Исламабад. Цель — договориться о принципах, дорожной карте примирения, по которой, кстати, очень много вопросов.

Пакистан был согласен подготовить так называемых договороспособных талибов, с которыми можно вести переговоры. Афганцы говорят, что в таком случае тех, кто отказывается, необходимо уничтожать. Пакистанцы от этого отказываются и уничтожать никого не собираются. Тогда напрашивается логический вопрос: если с какой-то частью талибов договорятся, что скажет остальная часть ДТ? Очевидно, что ответ будет: мы не участники этого процесса, и все пойдет по кругу. Поэтому деятельность упомянутой "четверки" — разговоры ради разговоров. Они спешат, поскольку американцы, как и Кабул, пытаются таким образом предотвратить или остановить начало весеннего наступления талибов. При этом исходят из формальной логики, что если серьезный переговорный процесс затянется, то тогда воевать не будет смысла. Талибы прекрасно понимают это и оказывают давление. В то же время талибы тоже находятся в сложной ситуации, поскольку и у руководства ДТ, и у движения в целом нет единства мнений. Полевые талибские командиры, особенно молодая часть, которые тяготеют к ИГИЛ, говорят, что война будет вестись до победного конца. А если их лидеры вздумают поступить иначе, то они их перебьют и назначат новых. Верхушка талибов прекрасно понимает это, так же как и то, что ее участие в мирных переговорах даст дополнительный аргумент в пользу ИГИЛ, повод объявить талибских вожаков предателями. Талибы вынуждены учитывать это при выработке своего подхода. Поэтому они будут биться до конца и требовать максимальных уступок в любых формах.

— Как тогда расценивать призывы о возможном подключении к этому формату России, Индии и Ирана?

— Мы не будем подключаться к бесполезным мероприятиям и американцам об этом уже заявили. Я не вижу в этом никакого смысла. Честно говоря, нам уже надоело подключаться к чему-то, что затевается Вашингтоном. Мы им постоянно говорим о бесперспективности тех или иных шагов, а потом они действительно проваливаются. У нас нет желания участвовать в том, что американцы организовывают на скорую руку ради своих предвыборных интересов и где нам отводят роль статистов. Вместе с тем готовы формировать такой процесс не по американским лекалам, а объективно и осознанно, с учетом интересов всех региональных государств, включая Россию.

— Не могли бы рассказать подробнее по поводу инициирования такого процесса, мы озвучивали это уже?

— Нет, мы никак это не озвучивали, нас никто не просил, и навязывать мы это не будем. Когда нас попросят и талибы, и афганское правительство, тогда есть смысл участвовать. А себя навязывать — в такие игры мы играть не будем, это бесполезно.

— Пока таких предложений не поступало?

— Таких предложений не поступало. Но в одном прав и Хамид Карзай, и американцы: без участия всех региональных государств, включая Россию, Иран, Индию, ничего не получится. Это будут договоренности, которые долго не проживут.

— Резюмируя вышесказанное, встреча в четырехстороннем формате, запланированная на 23 февраля, станет проходной?

— Это будет проходная встреча. 23 февраля они собираются договариваться по спискам талибов и выработать некоторые меры доверия, которые гарантировали бы талибам участие и безопасность. Пусть вырабатывают. Но сейчас они разговаривают сами с собой и талибы в этом не участвуют. После всего необходимо прийти к талибам, которым потребуется еще время на изучение всех предложений. Сам процесс мирных переговоров не начнется ни 23 февраля, ни 23 марта.

— Если говорить о региональном взаимодействии, когда может состояться министерская встреча Россия-Индия-Китай?

— Да, это очень важный формат, хотя мы с Китаем и Индией достаточно тесно взаимодействуем в БРИКС, ШОС, в "Двадцатке". Не скажу, что все складывается блестяще, но тем не менее, особенно сейчас, у этого формата очень важная роль и задача. Мы сейчас вместе с индийцами и китайцами прорабатываем даты очередной встречи министров иностранных дел РИК в Москве. Рассчитываем, что такая встреча состоится в апреле этого года.

— Какова повестка дня этой встречи?

— Будут обсуждаться глобальные и региональные вопросы, в том числе Афганистан, ситуация вокруг Ирана, Сирии. Конкретная повестка дня будет выработана после того, как стороны согласуют даты этой встречи.

— Москва вновь озвучила предложения выступить посредником в урегулировании напряженности в отношениях между Ираном и Саудовской Аравией. Получили ли мы какую-то реакцию на это?

— Наше предложение остается на столе. Иранцы отреагировали положительно. Саудовская Аравия несколько медлительна, но это можно объяснить. Они слишком далеко зашли в противоречиях с Ираном, и сейчас настал такой момент, когда им, видимо, трудно переступить через обиды и прочие накопленные раздражения. Это требует времени. Что касается попыток, предпринимаемых Германией, то мы приветствуем любую страну, которая сможет успешно примирить эти две важные для нас страны. Мы заинтересованы, чтобы между ними был мир и согласие, особенно сейчас, когда нам надо вместе с ними решать важные вопросы, касающиеся нефти. Нам всем нужна стабилизация нефтяного рынка и возвращение к нормальным ценовым показателям. А это ключевые страны, особенно Саудовская Аравия, да и Иран, который стремится вернуться на нефтяной рынок в ожидании скорейшего снятия многих санкций. Посмотрим, как это будет получаться.

— Какие на этот счет ожидания у РФ? Посол Ирана заявил, что они будут постепенно выходить на рынок, чтобы не было резкого скачка цен.

— Наверное, но это не потому, что они делают это осознанно. Возможности их нефтяного сектора ограниченны. Американцы еще не сняли многие санкционные ограничения, которые затрудняют работу иранских нефтетрейдеров на рынке. Но главное — это изношенность нефтяного оборудования Ирана, что является причиной падения добычи и требует решения. Да, многие западные страны наперегонки предлагают услуги, но реальные контракты пока никто не подписывал. И потом можно представить, сколько времени уйдет после подписания контрактов на переоборудование терминалов, оборудования по добыче. Это не вопрос одного-двух месяцев, на это уходят годы.

Что касается денег, то ситуация у Ирана складывается следующая. В западных банках у них заморожено без малого 90 миллиардов долларов, но американцы позволят разморозить не более 30. США не особо радует перспектива, что вперед побежали европейские компании, а американцы отстают. Тем более что Иран устами верховного лидера сказал, что мы с американцами будем вести переговоры только по поводу урегулирования ядерной программы, и американцы будут последними в очереди на инвестирование в иранскую экономику. И зачем же США в этой ситуации будут снимать все барьеры, чтобы сливки сняли европейцы? А это означает, что у Ирана не будет свободных денег в достаточном количестве. Иранцам нужны десятки и десятки миллиардов долларов, чтобы быстрее закрыть социалку. Народ недоволен, в том числе нынешним правительством, поскольку все санкционные тяготы переживает народ, а денег свободных нет, чтобы как-то облегчить его положение. Даже если эти деньги начнут размораживаться, то значительная часть пойдет на обеспечение социальных нужд. Нельзя забывать и электоральный фактор. 26 февраля пройдут выборы в меджлис. Более того, пройдут выборы другого органа — Совета экспертов, который будет определять кандидатуру будущего духовного лидера, что еще более важно.

— Как вы можете объяснить тот факт, что РФ и Иран не так активно сотрудничают в сфере гражданской авиации?

— Иранцев можно понять, большинство гражданского и военного авиапарка — американо-европейская техника, и иранские пилоты большей частью обучены на Boeing. И переоснащение требует не только поставки, но и подготовки экипажа. Кроме этого, существует элемент недобросовестной конкуренции наших американских и европейских партнеров, которые всеми силами стараются не пускать российские самолеты в свое воздушное пространство. И они всячески будут пугать иранцев, что у них будут проблемы, если они будут закупать российские самолеты, а не западные. Этот элемент тоже давит на психику иранцев.

— Ранее Минобороны Ирана заявило, что ожидает завершение поставок ЗРК С-300 по контракту в этом году, вы можете назвать конкретные сроки?

— Поставки начнутся в самое ближайшее время.

— По С-400 мы будем сотрудничать? Прорабатывается этот вопрос?

— Нет. По С-400 переговоров не ведется. Иранцы, в принципе, обозначали, что они были бы рады. Но переговоров не было.

— Как вы оцениваете результаты визита советника аятоллы Хаменеи в Москву?

— Велаяти — опытный и влиятельный политик в Иране, советник духовного лидера, очень сбалансированный человек. Понятно, что он не занимался заключением конкретных контрактов. Он выступал здесь как представитель духовного лидера, в этом качестве обговаривал принципиальные моменты, по которым мы будем дальше сотрудничать. Мы очень довольны этим визитом. Он был успешным.

— Обсуждался ли в ходе консультаций Велаяти в Москве возможный визит Роухани в Россию?

— Нет. Ведь недавно Путин был в Иране. Никакого секрета в этом нет, если бы визит обсуждался, то я бы сказал. Наши общие с Ираном вопросы — это экономика и Сирия. В первую очередь и для нас, и для иранцев очень важным является экономическое сотрудничество. Конечно, нас беспокоит положение и на нефтяном глобальном рынке.

— Как вы оцениваете заявления Велаяти про возможность альянса России, Сирии, Ирана и ливанской шиитской группировки "Хезболла"?

— Это заявление из тех, что, в принципе, вызывает разные интерпретации, как это, например, случилось и с реакцией на мое высказывание по талибам. Я сказал, что у талибов, которые бьют игиловцев в Афганистане, интересы с нашими совпадают (в борьбе с ИГИЛ). Объективно в Сирии мы бьем тех же, кого бьет и "Хезболла". Это такой умозрительный союз. Речь не идет о союзе, при котором стороны садятся за стол и начинают обсуждение. В гипотетическом плане он прав: если "Хезболла" делает, что и мы, то мы — принципиальные союзники.

— Только у Запада другая классификация, кого мы там бьем в Сирии…

— Это понятно: они нервничают, ведь Асад укрепляется, несмотря на все их противодействие.

— Когда в Москву приезжал замглавы МИД Ирана Ибрагим Рахимпур, он говорил, что в Тегеране ждут визита министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, исходя из тех нужд, которые сейчас существуют в регионе. Обсуждается ли такая возможность?

— Конкретной договоренности пока нет. У С.В.Лаврова есть приглашение, и не исключаю, что в этом году он посетит Иран.

— Что касается сотрудничества России и Ирана по Сирии: в последние дни в прессе все чаще звучат заявления, что Турция обстреливает сирийскую территорию. В этой связи у нас не интенсифицируются переговоры с Ираном? Какова повестка дня по Сирии?

— Она осталась той же: каждый из нас по-своему помогает правительству Сирии выстоять в борьбе с теми, кого мы называем террористами. Иранцы это делают в "поле", мы это делаем в "воздухе". Результат налицо — сирийская армия освобождает территорию. Но главное — ее удержать. Это очень долгая и тяжелая история.

— Министр нефти Пакистана Аббаси недавно приезжал в Москву. У нас главный проект сейчас — газопровод "Север — Юг". Каковы его перспективы?

— Да, это достаточно масштабный для Пакистана проект, стоимостью порядка двух миллиардов долларов. От нас в нем участвует компания "Глобальные ресурсы", "дочка" Ростеха. Но как только она подписала это соглашение, сразу попала под американские санкции, что затрудняет работу. Это то, что называется недобросовестной конкуренцией и говорит о манере поведения американцев, которые беспардонно могут мешать. Сами не предлагали и другим не дают. Но важно другое: чтобы эти два миллиарда были у Пакистана. А речь идет о газопроводе, который должен пролечь от побережья Пакистана до Лахора. Это один из главных проектов. Были еще другие. Пакистанцы очень хотели, чтобы мы взяли на себя реконструкцию Карачинского металлургического завода, который в свое время был построен СССР. Завод в очень плачевном состоянии, но у пакистанцев нет денег, поэтому вряд ли здесь что-то получится. Кроме этого, пакистанцы заинтересованы в нашем участии в модернизации трех тепловых станций. Но опять-таки все упирается в деньги. Если у пакистанского правительства были бы свои средства, наверное, дело пошло бы быстрее. А открывать кредитную линию российское правительство вряд ли будет готово.

— То есть получается, что это единственный пока крупный инфраструктурный проект и мы не планируем какого-то наращивания сотрудничества?

— Все упирается в финансы. Все пойдет быстро, если пакистанцы найдут финансирование — свое, заемное, любое. Потому что российским государственным компаниям в этих условиях Минфин вряд ли выдаст кредит на осуществление долгосрочных инвестиций.

— Но, в принципе, возможно, что уже в апреле начнется реализация проекта?

— Надо разобраться в обстоятельствах: в какой степени факт попадания "Глобальных ресурсов" под американские санкции будет иметь значение.

— Ранее посол Ирана в интервью РИА сказал, что не исключает и односторонней отмены виз, но приоритет — ответные действия Москвы. Как вы оцениваете заявления иранской стороны?

— Это замечательная идея. Очень хорошо, если визы отменят, но я не уверен, что российский турист сразу косяком потянется в Иран. Да, в Персидском заливе есть замечательный остров Киш, есть провинции Шираз, Исфахан, которые очень любят посещать ценители археологии, но я не уверен, что страна в целом готова принять большое количество туристов.

Мы уже достигли важного результата: подписали меморандум об облегченном визовом режиме для отдельных граждан. Переговоры по этой теме были очень долгими. Это серьезная подвижка. Особенно в вопросе согласования предоставления виз для грузоперевозок — так называемым дальнобойщикам.

Это прежде всего важно для иранской стороны. Ведь Тегеран сейчас мечтает захватить тот рынок, который потеряла Турция, особенно сельхозпродуктов.

Но беда в том, что через Иран идут транзитом турецкие сельхозтовары. Мы их предупредили, что мы этого не допустим.

Теоретически они могут занять нишу. Но у иранцев, к сожалению, нет круглогодичного производства тех товаров, к которым российский потребитель уже привык. Да, есть цитрусовые, фрукты и так далее, но их не производят 12 месяцев в году.

Что касается мясной продукции, то Роспотребнадзор пока совершенно обоснованно ставит вопрос о ее соответствии санитарным нормам. Когда этот вопрос будет решен, то можно будет говорить о занятии и этой ниши. То же самое по морепродуктам, тем более что на этом направлении есть конкуренты из Шри-Ланки и Бангладеш.

— Вернемся к заявлениям иранской стороны по отмене виз для туристов. Возможность обсуждения с российской стороной этого вопроса — это фигура речи или действительно уже идут консультации?

— Консультации пока не идут. Есть заявления о намерениях. Мы со своей стороны пока таких предложений не делали, потому что не ждем иранского туриста в таких массовых масштабах. А те, кто хочет посетить нашу страну, могут и сейчас без больших трудностей получать туристические визы.

— Тегеран в последнее время заявляет, что намерен активнее развивать свою ракетную программу. Запад очень нервно реагирует на эти слова и действия Тегерана. Какова позиция Москвы по этому вопросу — развитию ракетной программы Ирана?

— У нас позиция спокойная. Во-первых, ракетная программа не подпадает ни под какие ограничения. В тех рамках, в которых они не подпадают под ограничения резолюции СБ ООН, у нас никаких возражений нет. Это право Ирана. Они не развивают наступательные виды оружия. А им угрожают, в свою очередь, разные страны. И они имеют право на самооборону.

Запад по своим соображениям проявляет беспокойство. Сейчас они уже забыли, что когда очень понадобилось вклиниться на иранский рынок, они быстро забыли про все эти ограничения. Так что это лицемерие во многих случаях. Мы же спокойно и принципиально к этому относимся: мы не имеем возражений против того, что не подпадает под ограничения, за которые мы в свое время голосовали.

Более того, иранцы заинтересованы в сотрудничестве с нами — я говорю уже о космической программе. В том числе по запуску спутников. Это все возможно. Но сейчас Ирану нужно решать первостепенные задачи: встать на ноги после санкций. После этого — почему бы и нет?

Но надо понимать при этом, что любым российским компаниям будет сложнее работать в новых условиях, потому что конкуренция высока и иранцы будут выбирать лучшее по соотношению цена-качество.

Афганистан. Иран. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 15 февраля 2016 > № 1650825 Замир Кабулов

Пакистан намерен срочно лоббировать поставки своей пшеницы странам Персидского Залива

Федеральное правительство Пакистана заинтересовано в соглашении со странами Персидского залива, чтобы экспортировать излишки пшеницы. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на The Gulf Today.

Министерство национальной продовольственной безопасности и науки обратилось с письмом в министерство иностранных дел Пакистана, чтобы через посольства и консульства в арабских странах Залива пролоббировать предложение о поставках на основе двусторонних соглашений с каждой из стран. Пакистан при этом позиционирует себя как «идеального партнера».

Пакистан нацелился поставлять свое зерно в Саудовскую Аравию, ОАЭ, Катар и Кувейт, т.е. страны, которые импортируют пшеницу, в основном, из США и Канады.

Государственные запасы пшеницы в Пакистане превышают плановые показатели, и федеральное правительство озаботилось продажей излишков до поступления зерна нового урожая.

Координационный комитет по экономике в правительстве страны уже одобрил субсидии на экспорт пшеницы, чтобы ускорить его.

По данным статистики, в настоящее время запасы пшеница в Пакистане составляют около 7 млн. тонн (6 млн. тонн в прошлом году на это же время).

Исламабад выразил удивление и разочарование в связи с реакцией Индии на решение о поставке американских истребителей Пакистану, говорится в заявлении на официальном сайте пакистанского МИД.

США ранее одобрили продажу Пакистану восьми истребителей F-16. В субботу МИД Индии вызвал американского посла из-за решения администрации президента США Барака Обамы продать Пакистану истребители.

"Мы удивлены и разочарованы реакцией правительства Индии. Их армия и запасы вооружений значительно больше, они являются крупнейшим импортером военной техники", — говорится в заявлении пакистанского министерства.

Самолеты должны будут повысить точность ударов по террористам, добавили в ведомстве.

F-16. Индия разочарована.

Индия «разочарована» (disappointed) решением властей США одобрить продажу восьми истребителей F-16 для ВВС Пакистана, сообщает «Военный Паритет» со ссылкой на defencenews.in (13 февраля).

МИД Индии планирует вызвать посла США, чтобы выразить свое «неудовольствие» (displeasure). В заявлении индийского внешнеполитического ведомства, в частности, говорится, что Индия не согласна с обоснованием поставок истребителей в качестве одной из мер для борьбы с терроризмом.

Стоимость контракта может составить около 700 млн долл США. Пентагон предполагает, что поставки новой партии F-16 увеличат возможности Пакистана противостоять угрозам ее безопасности и не изменят военный баланс в регионе. Как известно, одобрение со стороны управления оборонного сотрудничества минобороны США еще не является доказательством заключения контракта.

Неназваный чиновник госдепартамента США заявил, что «мы решительно поддерживаем поставку Пакистану истребителей F-16 Block 52, которые используются для борьбы с терроризмом и мятежниками, и на сегодняшний день эти боевые самолеты вносят большой вклад в успех военных операций» (ранее сообщалось, что Пакистан желает купить самолеты, оснащенных радаром с активной ФАР – прим. Военный Паритет).

Мюнхенская конференция по вопросам политики безопасности.

Выступление Дмитрия Медведева на панельной дискуссии.

Стенограмма:

Выступление Дмитрия Медведева на панельной дискуссии Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые дамы и господа! Добрый день, уважаемый коллега господин Вальс, уважаемый господин Ишингер! У меня будет чуть более общее выступление, но, надеюсь, полезное.

Со времени окончания «первой холодной войны» прошла уже четверть века. Для истории не так много, но по меркам отдельных людей и даже поколений это всё-таки срок заметный. И достаточный, чтобы мы могли все вместе оценить наши победы и поражения, определить цели на будущее и, конечно, избежать повторения ошибок.

Мюнхенская конференция отличается острыми и откровенными дискуссиями. Я здесь в первый раз. И мне хотелось бы сегодня рассказать о том, как мы в России понимаем современное состояние европейской безопасности, ведь именно ради этого мы собрались, и какие пути решения стоящих перед нами проблем мы видим с учётом того, что они осложнены явным ухудшением отношений России и Запада.

Перед поездкой на конференцию я встречался с Президентом Путиным. Мы обсуждали его выступление здесь, в Мюнхене, в 2007 году. Тогда он говорил о том, что идеологические стереотипы, двойные стандарты в международных отношениях не помогают снизить напряжённость, а только усиливают её, а у мирового сообщества остаётся всё меньше возможностей для принятия значимых политических решений.

Давайте зададимся вопросом: не слишком ли мы тогда сгущали краски? Может быть, наши оценки были излишне пессимистичны. К сожалению, должен констатировать, что картина сегодня даже более серьёзная. Развитие событий с 2007 года оказалось куда как драматичнее. Единой Большой Европы как не было, так и нет. Наши экономики, все экономики, растут слабо. Обострились конфликты в странах Ближнего Востока и Северной Африки. Наступил миграционный коллапс. Отношения Евросоюза и России испорчены. На Украине – гражданская война.

В этом смысле наш интенсивный диалог о будущей архитектуре евроатлантической безопасности, о глобальной стабильности, о региональных угрозах сейчас особенно необходим. Считаю ненормальным, что по многим направлениям он почти полностью оборвался. Проблему коммуникации признают практически все – и в Западной Европе, и в России. Парализованы механизмы, которые позволяли своевременно снимать взаимные озабоченности. Более того, мы потеряли культуру взаимного контроля над вооружениями, хотя долгое время именно она служила основой для укрепления доверия. Одна за другой отмирают партнёрские инициативы, которые стоили нам немало сил. Фактически заморожен проект договора о европейской безопасности. Идея о создании комитета по вопросам внешней политики и безопасности, которую я лично обсуждал когда-то с Канцлером ФРГ Ангелой Меркель в Мезеберге, не реализована. Остаётся недружественной и закрытой, по нашей оценке, политическая линия НАТО в отношении России.

Можно сказать и резче: мы скатились, по сути, во времена новой холодной войны. Чуть ли не ежедневно нас объявляют самой страшной угрозой то для НАТО в целом, то отдельно для Европы, то для Америки и других стран (коллега господин Столтенберг это тоже только что продемонстрировал), снимают пугающие фильмы, в которых русские начинают ядерную войну. Я вообще иногда думаю: мы в 2016 году живём или в 1962-м?

Хотя реальные угрозы, которые существуют в нашем маленьком мире, и это, я надеюсь, вы понимаете, заключаются совсем в другом. Понятие «европейская безопасность» сегодня охватывает гораздо более широкое поле, чем мы привыкли. Сорок лет назад речь шла прежде всего о военно-политических отношениях европейских стран. Но сегодня на первый план выходят другие проблемы – устойчивое экономическое развитие, проблемы неравенства, преодоления бедности, беспрецедентная по масштабам миграция, новые формы терроризма, региональные конфликты, в том числе внутриевропейские. Я имею в виду, конечно, и Украину, и всё ещё неспокойные Балканы, и стоящую на грани национального кризиса Молдавию.

Те трансграничные вызовы и угрозы, которые казались нам в какой-то период совсем преодолёнными, проявились с новой силой, а новые угрозы, прежде всего терроризм и экстремизм, потеряли абстрактный характер, который они имели до этого для большинства. Теперь это реальность для миллионов людей в разных странах, о чём только что говорил коллега Вальс, это повседневная угроза. Каждый день может прозвучать взрыв в самолёте или выстрелы в кафе. Раньше так было только на Ближнем Востоке. Теперь – во всём мире.

Мы видим, что экономические, социальные, военные вызовы сегодня взаимно усиливают друг друга, а действуем мы подчас абсолютно разрозненно, вяло, ориентируясь во многих случаях исключительно на наши национальные интересы, либо сразу назначаем виноватым другого.

А теперь пять тезисов о безопасности как таковой.

Первое. Начну с экономики.

Сегодня мы фактически оказались на грани смены парадигмы сложившихся международных экономических отношений. Традиционные схемы не работают, политическая целесообразность берёт верх над понятным экономическим расчётом. Правила поведения подчас переписываются adhoc, а порой просто игнорируются. Достаточно вспомнить, как Международный валютный фонд просто переделал фундаментальные правила кредитования стран с просроченной суверенной задолженностью, когда речь пошла о суверенном долге Украины перед Россией.

Переговоры о заключении масштабных экономических мегаблоков чреваты утратой системы общих правил в мировом экономическом пространстве.

Отчасти дурную шутку сыграла с нами и глобализация, к которой мы так все стремились. Я лично говорил об этом во время встреч тогда ещё всем нужной «восьмёрки». Но времена меняются, даже небольшие сдвиги в экономике одной страны теперь практически мгновенно сказываются на рынках и целых государствах. Глобальные механизмы регулирования не успевают балансировать интересы сторон.

Крайне нестабильным остаётся энергетический рынок. От его волатильности страдают и импортёры, и экспортёры.

Вызывает сожаление расширяющаяся практика одностороннего экономического давления, я имею в виду всякие санкции. Делается это произвольно, подчас в нарушение международного права. Так расшатываются основы функционирования международных экономических организаций, включая Всемирную торговую организацию. Мы всегда это говорили, и я всегда это говорил, что санкции наносят удар и против тех, в отношении кого они вводятся, и против тех, кто их использует. Сколько совместных инициатив подвисло из-за санкций! Я только что встречался с представителями германского бизнеса, и мы говорили на эту тему. Просчитаны ли прямые и косвенные издержки для европейского и российского бизнеса? И действительно ли стóят наши противоречия всего этого? Насколько они глубоки? Это всем вам, сидящим в зале, – так нужно, чтобы они были, эти санкции?

Это – дорога в никуда. Всем будет хуже, не сомневайтесь. Вместо этого жизненно необходимо бросить силы на укрепление новой глобальной системы, которая сочетала бы принципы эффективности и справедливости, рыночной открытости и социальной защищённости.

Второе. Кризис модели мирового экономического развития создаёт предпосылки для различных конфликтов, включая региональные.

Европейским политикам казалось, что создание так называемого пояса друзей по внешнему контуру ЕС может стать надёжной гарантией безопасности. И каковы результаты этой политики? Не «пояс друзей», а, по сути, зона отчуждения, череда локальных конфликтов и экономических неурядиц и на восточном, и на южном фланге европейского соседства (я имею в виду и Украину, и Молдову, и Ближний Восток, и север Африки, Ливию и Сирию).

Итоги – эти регионы теперь наша общая проблема.

Нормандский формат позволил нам запустить переговорный процесс по Украине. Мы уверены, что на сегодняшний день никакого другого инструмента мирного урегулирования, кроме минского пакета, не существует.

Мы приветствуем взвешенную и конструктивную позицию Франции по этому поводу. И по Украине, кстати, и по другим самым острым международным проблемам (здесь господин Вальс об этом говорил) российский диалог с Францией никогда не прерывался и приводил к конкретным результатам.

Безусловно, минские договорённости должны соблюдать все стороны. Но в первую очередь их выполнение зависит, на наш взгляд, от киевских властей. Почему от них? Не потому, что мы пытаемся передвинуть куда-то стрелку, а потому что такой период настал.

Несмотря на прогресс по ряду направлений (по отводу тяжёлых вооружений, по присутствию миссии ОБСЕ, другим вопросам), ситуация остается неустойчивой.

Что больше всего нас беспокоит?

Во-первых, и это самое главное, на юго-востоке Украины так и не установлен режим полной тишины. На линии соприкосновения регулярно происходят обстрелы. Этого быть не должно. И в этом смысле мы должны подавать правильные сигналы всем сторонам.

Во-вторых, до сих пор так и не приняты изменения в Конституцию Украины, что должно было быть сделано до конца прошлого года, не исполняется законодательство об особом статусе Донбасса. Вместо согласования с регионами конкретных элементов децентрализации, а это важнейшие вопросы, приняты так называемые переходные положения. Хотя все эти договорённости чётко зафиксированы в минских соглашениях.

В-третьих, киевские власти по-прежнему настаивают на том, что местные выборы должны быть организованы на основе нового украинского закона. Кроме того, украинская сторона, к сожалению, не выполнила свои обязательства по широкой амнистии, которая должна распространяться на тех, кто участвовал в событиях 2014–2015 годов. Без амнистии эти люди не смогут принять участие в выборах, что сделает их результаты сомнительными, а это вряд ли понравится ОБСЕ.

Как я уже сказал, минские соглашения должны быть выполнены полностью – это российская позиция. При этом мы люди здравомыслящие и готовы слушать разные идеи, в том числе компромиссные, например, мы согласились с предложением господина Штайнмайера о том, что с момента проведения выборов начинается временное применение Закона об особом статусе, а после признания результатов выборов по линии БДИПЧ ОБСЕ применение этого закона становится постоянным. Но и здесь нет движения – уж казалось бы, совсем компромисс!

И конечно, крайне тяжёлой остаётся гуманитарная ситуация. Экономика юго-востока Украины деградирует, территории блокированы, отвергнута инициатива Канцлера Германии о восстановлении банковской системы, которая должна была быть там реализована. Десятки тысяч людей находятся на грани выживания.

Удивительно другое: почему это должно волновать Россию и не волнует в такой степени Украину? Но мы отправляли и вынуждены будем отправлять на юго-восток Украины гуманитарные караваны.

Хочу прямо сказать: мы проявляли и будем проявлять разумную гибкость в исполнении минских соглашений там, где это не противоречит их сути. Но мы не можем сделать того, на что у нас нет полномочий, а именно: исполнять за киевские власти их политические и юридические обязательства. Это прямая компетенция Президента, Правительства и Парламента Украины. К сожалению, в настоящий момент там нет ни воли, ни желания этого делать, и сегодня, на мой взгляд, это становится всем очевидным.

Теперь что касается Сирии. Мы работали и будем тщательно работать над реализацией мирных совместных инициатив. Они идут трудно, но альтернативы межнациональному и межрелигиозному диалогу не существует. Важно сохранить единое сирийское государство, не допустить его распада по конфессиональному принципу. Ещё одной Ливии, Йемена и Афганистана миру не потянуть. Последствия такого сценария будут катастрофой для всего Ближнего Востока. Определённую надежду даёт работа международной группы поддержки Сирии, они собрались здесь позавчера, её участники согласовали ряд практических мер по осуществлению резолюции 2254, включая доставку гуманитарной помощи гражданскому населению и определение условий перемирия, разумеется, исключая террористические группировки. Претворить эти меры в жизнь предстоит под председательством нашей страны и Соединённых Штатов Америки. Подчеркну: ключевое значение будет иметь регулярная работа российских и американских военных. Но именно регулярная, не так, чтобы искать их и договариваться о каком-то эпизодическом контакте, а регулярная, постоянная, каждый день!

Конечно, недопустимы любые предварительные условия начала переговоров по политическому урегулированию между Правительством Сирии и оппозицией. И не надо никого пугать наземной операцией.

И третье. Искренне считаем, что, если мы не нормализуем ситуацию в Сирии и других горячих точках, терроризм станет новым видом войны, которую будет вести весь мир. И это даже не просто вид войны, а, по сути, способ разрешения межнациональных и межконфессиональных конфликтов, метод квазигосударственного управления. Представьте себе цепочку стран, которые управляются террористами методом террора. Это разве XXI век?

Сегодня все понимают, что терроризм – это не проблема отдельных стран. Мы в России говорили об этом уже два десятилетия назад, убеждали наших партнёров, что корень не только в межнациональных и межконфессиональных разногласиях. В основе идеологии ИГИЛ лежит совсем не битва за исламские ценности, а лишь звериный инстинкт, стремление разрушать и убивать. Поэтому терроризм – проблема цивилизационная: или мы, или они, пора это всем осознать, без всяких нюансов и полутонов, без всякого оправдания их действий, без деления на своих и чужих, на крайних и якобы умеренных!

Уничтожение российского самолёта в небе над Синаем, теракты в Париже, Лондоне, Израиле, Ливане, Пакистане, Ираке, Мали, Йемене и других странах, показательные казни заложников, тысячи жертв, бесконечные угрозы подтверждают: международный терроризм не признаёт границ.

Террористы и экстремисты пытаются распространить своё влияние не только на страны Ближнего Востока и Северной Африки, но и вообще на всю Центральную Азию. И к сожалению, это им пока удаётся. В том числе и потому, что мы не можем оставить наши разногласия и реально объединиться. Даже взаимодействие по линии спецслужб было свёрнуто. Но это смешно: типа, мы не хотим с вами работать. Думаю, ДАИШ должно быть очень признательно моим коллегам – руководителям ряда западных стран, которые свернули такое сотрудничество!

Перед конференцией я просматривал самые разные материалы, в том числе оценки западных экспертов. Даже наши недоброжелатели признают, что при всех разногласиях «антитеррористическое уравнение» без России не решается. Правда, иногда эту правильную в общем мысль они выражают в несколько ином контексте, говоря о том, что хуже сильной России может быть только слабая Россия.

Четвёртое. С региональными конфликтами и терроризмом тесно переплетена и такая проблема, как беспрецедентная по масштабам и неконтролируемая по сути миграция. Если хотите, это новое великое переселение народов. Оно затрагивает не только Западную Европу, но и Россию. И если из Сирии поток не такой большой, то с Украины это для нас уже стало острой темой. Только за полтора года мы приняли более миллиона беженцев.

Войны и связанные с этим лишения, неравенство, низкий уровень жизни, насилие, фанатизм заставляют людей покидать родные места. Безуспешные попытки пересадить модельные, западные образцы демократии в совершенно неподготовленную социальную среду привели к разрушению целых государств, превратили огромные территории в зоны военных действий. Я вспоминаю, как мои коллеги радовались в какой-то период так называемой арабской весне. Это просто на моих глазах происходило всё. И где эта современная демократия в этих странах? Видимо, она приобрела форму ИГИЛ.

В странах, откуда уезжают люди, деградирует человеческий капитал, тают перспективы развития. Нынешний миграционный кризис по многим своим проявлениям уже приближается к гуманитарной катастрофе, во всяком случае, в некоторых европейских регионах. Обостряются социальные проблемы, растёт взаимная нетерпимость, ксенофобия. Я уже не говорю о том, что под видом беженцев в европейские страны проникают сотни, тысячи экстремистов. Либо люди, которые имеют совершенно чуждую культуру, которые просто хотят получать пособия и ничего не делать. Появилась реальная угроза разрушения единого экономического пространства, а вслед за ним и культурного пространства, и даже самой европейской идентичности! Мы с сожалением видим подрыв нужных и для России механизмов. Я имею в виду развал, по сути, Шенгенской зоны.

Мы готовы помогать в решении миграционных проблем всем, чем можем, в том числе принимая участие в нормализации ситуации в конфликтных регионах, откуда идёт основной поток беженцев. Это касается и Сирии.

И, наконец, пятое. Давайте будем максимально честными. Большинство этих вызовов возникло не сегодня. И уж точно их придумали не в России. Но за это время мы так и не научились правильно на них реагировать, предупреждать их. И поэтому по-прежнему основные ресурсы тратим на борьбу с их последствиями, не добираясь, не доискиваясь до их первопричин. Либо обращаем энергию не против истинного зла, а для сдерживания соседей. Только что здесь об этом говорилось. Доктрина сдерживания очень активно применяется западным миром по отношению к России сегодня. Опасность таких подходов заключается в том, что и через десять, и через двадцать лет мы будем с вами обсуждать одни и те же темы. Если, конечно, вообще будет что обсуждать. В рамках всемирного халифата дискуссии неуместны.

Есть разные мнения относительно перспектив взаимодействия c Россией. Конечно, такие мнения есть и у нас. Но есть ли у нас шанс объединиться, для того чтобы ответить на вызовы, о которых я только говорил? Я абсолютно уверен, что есть. Вчера мы видели яркий пример религиозного порядка – того, как начинается движение друг к другу. На Кубе состоялась встреча Святейшего Патриарха Кирилла и Папы Римского Франциска. А ведь до этого две христианские церкви не общались столетиями. Конечно, восстановление доверия – это дело нелёгкое. Трудно сказать, сколько времени на это потребуется. Но начинать этот процесс необходимо. И здесь не может быть никаких предварительных условий. Или это нужно всем нам, или не нужно никому. И тогда этого не будет!

Наши оценки событий последних лет нередко расходятся, но всё же, хочу особенно чётко подчеркнуть, расходятся не так сильно, как, например, 40 лет назад во время подписания Хельсинкского акта. Тогда посреди Европы просто-напросто стояла стена. Там, где верх брали застарелые фобии, возникал тупик. А там, где нам удавалось объединять силы, мы приходили к успеху. Тому есть множество примеров. Смогли же мы договориться о сокращении стратегических наступательных вооружений. Это был по-настоящему большой прорыв. Смогли найти компромисс в урегулировании ситуации вокруг иранской ядерной программы. В рамках «Женевы-2» за стол переговоров удалось усадить все стороны сирийского конфликта. Есть координация действий в борьбе с пиратством, конференция по климату, которая прошла в Париже. Всё это позитивные примеры, их надо умножать.

Уважаемые коллеги! Уважаемые дамы и господа!

Современная архитектура европейской безопасности была выстроена на руинах Второй мировой войны, и она позволила нам прожить 70 лет без глобальных конфликтов. Почему? Потому что она была основана на принципах, которые в тот период были понятны всем, прежде всего принципах безусловной ценности человеческой жизни. Их понимание нам досталось огромной ценой. Но именно эта общая трагедия заставила подняться над политическими и идеологическими разногласиями во имя мира. Да, сегодня в этой системе есть определённые проблемы и сбои. Но неужели нам нужна ещё одна, третья мировая встряска, чтобы понять, насколько сейчас необходимо сотрудничество, а не конфронтация?

Я хочу привести слова Джона Кеннеди, который сказал в общем простую, но правильную вещь: «Внутренняя политика может всего лишь провалить выборы. Внешняя политика может всех нас убить». Тогда, в 1960-е годы, на пороге ядерного апокалипсиса две противоборствующие стороны вовремя смогли понять, что никакое противостояние политических систем, государств не стоит жизни людей.

Я верю, что сегодня мы все и мудрее, и опытнее, и ответственнее. И нас не разделяют такие идеологические фантомы и стереотипы. А те вызовы, которые угрожают всем нам, будут основой не для конфликтов, а для нашего объединения, для справедливого и равноправного объединения, которое обеспечит нам спокойную жизнь ещё как минимум лет на 70.

Спасибо.

Из ответов на вопросы после выступления на конференции

Вопрос (как переведено): Меня зовут Минус Кемпбелл, я из Великобритании. Мой вопрос адресуется Премьер-министру Медведеву. Понимает ли Россия, что усиление её влияния в Сирии несёт с собой и ответственность за всех граждан Сирии? И если да, то как осуществляется выполнение этой ответственности в отношении жителей Алеппо, которые сейчас массово бегут [из города]?

Д.Медведев: Спасибо. Я продолжу тогда ответ на вопросы, которые касаются Сирии, в том числе по ситуации вокруг Алеппо, но не только.

Я думаю, что значительная часть людей, которые присутствуют в этом зале, в Сирии никогда не были, а вот я там был. Был с государственным визитом в тот период, когда Сирия была спокойным, мирным светским государством, где все жили в нормальном, равновесном состоянии, я имею в виду и сунниты, и шииты, и друзы, и алавиты, и христиане.

С тех пор прошло уже практически шесть лет. Сегодня мы видим, что Сирия находится в состоянии гражданской войны. Давайте зададимся вопросом: кто в этом виноват? Неужели один Асад? Совершенно очевидно, что без определённого влияния извне Сирия могла продолжить своё развитие. Но я помню эти разговоры, помню беседы с моими партнёрами, и с европейскими, и с американскими – они мне говорили одно и то же: Асад нехороший, он должен уйти, и тогда там наступит мир и процветание. Ну и что? В результате гражданская война.

Поэтому не могу не поддержать своего коллегу, Премьер-министра Вальса, в том, что мы должны вместе работать над решением этой проблемы, но работать эффективно, а не просто смотреть за тем, как там развиваются события, как одни глушат других; не пытаться делить тех, кто там воюет, на своих и чужих, а постараться посадить всех за стол переговоров, кроме тех, в отношении которых мы договорились, что это реальные террористы. Они нам известны.

Россия не занимается там решением каких-либо специальных задач, кроме объявленных. Мы там защищаем наши национальные интересы, потому что значительная часть боевиков, которые там воюют, приехали из России и сопредельных с нами стран, и они могут вернуться к нам обратно, для того чтобы устраивать террористические акты. Они должны там остаться...

Гражданского населения это никак не касается. Мы гражданскому населению, в отличие от большинства присутствующих там, в регионе, стран, помогаем. Никаких доказательств по поводу бомбардировок гражданского населения нам никто так и не предоставил, хотя нам всё время об этом говорят, что какие-то цели не те и так далее. Не обмениваются информацией. Я только что говорил об этом с трибуны: военные должны быть в постоянном контакте. Они должны созваниваться 10 раз в день. В противном случае там постоянно будут стычки и конфликты. И вот это уже наша миссия. Мы к этому сотрудничеству готовы. Я рассчитываю, что в рамках того диалога, который прошёл здесь, у нас будет позитивное развитие и в смысле прекращения огня в Сирии, и в смысле решения гуманитарных задач. Ну и очень важно, чтобы мы смогли договориться по ключевым моментам, потому что в противном случае, и, я думаю, это ни для кого не секрет, Сирия распадется на части, как это произошло с Ливией и как это, по сути, происходит с целым рядом других стран в регионе. Чем это грозит? Это грозит тем, что конфликт будет носить перманентный характер. Там постоянно будет гражданская война, постоянно будет этот самый ДАИШ или его правопреемники, и мы будем друг с другом спорить, выясняя, кто хороший, а кто плохой, кому мы должны помогать, а кому не должны помогать. У нас с вами общий враг, и из этого нужно исходить.

Теперь я вернусь к украинской проблематике. Я не буду давать оценку тому, что произошло на Украине, это было сделано российским руководством неоднократно, в том числе и мной. Отвечу лишь на ту часть вопроса, которая касается расследования по самолёту. Очевидно, что в объективном расследовании Российская Федерация заинтересована не меньше, чем те страны, граждане которых погибли в этой катастрофе. Это действительно колоссальная трагедия. Но даже по тону вопроса можно понять, что задающий уже определил, кто за это отвечает, уже определил, кто должен нести юридическую ответственность, никакого расследования не нужно, нужно созывать определённые юридические комитеты, создавать определённые юридические процедуры и по ним идти. Но так не действуют. Это должно быть нормальное всеобъемлющее расследование, которое включает в себя все аспекты. Это первое. И второе. К сожалению, в мире это не первый такой случай. Никогда ни уголовный суд, ни иные подобные инстанции этим не занимались. Это проблемы другого порядка. И вот об этом нам предстоит договориться. А Россия готова в этом смысле предоставить любую информацию, которая требуется для проведения качественного расследования.

Германия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > premier.gov.ru, 13 февраля 2016 > № 1651837 Дмитрий Медведев

Экс-президент Афганистана Хамид Карзай отметил, что Россия, Иран и Индия должны участвовать в афганском мирном процессе.

В интервью иранскому информационному агентству «Фарс» Карзай подчеркнул, что эти страны являются важными региональными государствами и должны принять участие в переговорах между афганским правительством и талибами наравне с Пакистаном, США и Китаем.

«Если отсутствие мира в Афганистане обусловлено внутренними проблемами, тогда мы сами должны вести переговоры, чтобы урегулировать разногласия. Однако проблема Афганистана обусловлена внешними факторами. Это интересы внешних сил, которые охватили нашу страну», — цитирует слова Карзая агентство «Фарс».

Напомним, что вчера в Исламабаде состоялась встреча Четырехсторонней координационной группы, созданной в рамках содействия мирному процессу в Афганистане. Участники встречи договорились продолжить совместные усилия по установлению даты переговоров между афганскими властями и талибами.

«Исламское государство» терпит поражение в Афганистане, заявил президент Афганистана Мохаммад Ашраф Гани на Мюнхенской конференции по вопросам безопасности. («Исламское государство», «Талибан» и «Аль-Каида» официально запрещены на территории России и ряда других государств).

Глава государства напомнил, что в ходе недавней операции зачистки на территории восточной провинции Нангархар была уничтожена подпольная радиостанция ИГ.

«Мы заглушили радио «Исламского государства» в одном из самых отдаленных горных районов Афганистана. Сейчас они находятся в бегах», — цитирует президента афганский телеканал «1TV».

Гани подчеркнул, что терроризм является глобальной проблемой, и призвал к международному сотрудничеству в борьбе с этой угрозой.

Президент также отметил, что война в Афганистане не является гражданской, в ней принимают участие выходцы из других стран региона, в частности, Пакистана.

На борту большого противолодочного корабля (БПК) «Вице-адмирал Кулаков», выполняющего учебно-боевые задачи в составе оперативного соединения Военно-Морского Флота России в Средиземном море, прошло учение по противодиверсионной обороне.

Экипаж корабля отработал применение гидроакустических комплексов обнаружения подводных объектов. Личный состав минно-торпедной боевой части БПК выполнил стрельбы из многоствольных реактивных гранатометов МРГ-1, предназначенных для самообороны корабля от подводных диверсионных сил и средств.

Дальний поход БПК «Вице-адмирал Кулаков» продолжается с 23 октября. За это время моряки-североморцы прошли более 16,5 тыс. миль, посетили порты Лимасол (Кипр), Карачи (Пакистан) и Салала (Оман).

Ранее российский корабль принял участие в международном антинаркотическом учении «Аравийский муссон–2015», проходившем в северной части Индийского океана. Экипаж БПК отработал взаимодействие с кораблями ВМС Пакистана. Попутно североморцы занимались обеспечением безопасности гражданского мореплавания в районе Аденского залива и Красного моря.

Пресс-служба Северного флота (г. Североморск)

Запрещенная в России террористическая группировка «Исламское Государство» занимается контрабандой афганской древесины в Пакистан.

Местные жители и старейшины рассказали, что в уездах Ачин, Назьян и Дех Бала провинции Нангархар, граничащей с Пакистаном, активно действуют лесорубы. Часть древесины продаётся на местных рынках, но в основном её вывозят в Пакистан, заявил старейшина Малик Хашим в интервью журналистам «Голоса Америки».

Местные жители также обвинили правительство в том, что оно попустительствует контрабанде. И.о. главы сельхоздепартамента провинции, однако, признал наличие проблемы только в уезде Дех Бала и утверждает, что по данному вопросу ведутся переговоры.

Напомним, что нелегальная вырубка лесов за последние десятилетия привела к изменению климата и учащению стихийны бедствий в ряде провинций Афганистана.

Иран, возможно, будет импортировать из России говядину и оленину

Директор Ветеринарной организации Ирана Мехди Халадж в интервью агентству ИСНА сообщил о том, что Иран, возможно, будет импортировать из России говядину и оленину и, по результатам проведенных исследований, специалистами Ветеринарной организации уже выбран для сотрудничества один из российских мясокомбинатов.

Мехди Халадж напомнил, что мясо домашнего скота закупается Ираном, в основном, в таких странах, как Бразилия и Австралия. А недавно подписаны соответствующие меморандумы о взаимопонимании со странами Восточной Европы, в частности с Литвой.

Россия также хотела бы экспортировать в Иран говядину и оленину.

Кроме того, Иран в небольших количествах импортирует живой скот из Пакистана.

Мехди Халадж сообщил, что мясо живого скота хотели бы поставлять в Иран и такие европейские страны, как Дания и Франция.

Кыргызстан установил дипломатические отношения с 132 странами, первые из которых заключены в далеком 1991 году. КирТАГ представляет историю дипломатических отношений КР.

Первыми странами, с которыми были установлены отношения, стали Корейская Народная Демократическая Республика, Турецкая Республика, Соединенные Штаты Америки и Австралия.

С каждым годом количество стран-друзей увеличивается. Только за прошедший год Кыргызстан установил дипотношения с 7 странами: Республика Джибути, Республика Кот-д’Ивуар, Республика Судан, Республика Гвинея, Тоголезская Республика, Исламская республика Мавритания и Республика Ирак.

1991 год – 4 страны; 1992г. – 52; 1993г. – 20; 1994г. – 2; 1995г. – 4; 1996г. – 7; 1997г. – 1; 1998г. – 2; 1999г. – 3; 2000г. – 4; 2001г. – 3; 2004г. – 1; 2009г. – 3; 2010г. – 1; 2011г. – 2; 2012г. – 1; 2014г. – 6; 2015г. – 7.

Также Кыргызстан является участником 77 международных организаций, кроме самых известных - ООН, Юнеско, ВТО, страна значится участником Международного совета архивов (МСА), Координационного совета по информатизации (КСИ), Венецианской комиссии и многих других организаций, которые не всегда бывают известны обычным гражданам.

Кыргызстан - участник 14 договорных организаций, включая Рамочную Конвенцию ООН об изменении климата, Орхусской конвенции ЕЭК ООН о доступе к информации, участию общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды. Кыргызстан также подписал Роттердамскую конвенцию о процедуре предварительного обоснования согласия в отношении опасных химических веществ и пестицидов в международной торговле.

В Кыргызстане расположено 19 почетных консульств других стран. В этот список входят как посольства стран, с которыми сотрудничество для граждан давно известно, так и консульства, о которых не все осведомлены: консульство Венгрии, Индонезии, Кипра и даже консульство Королевства Швеция.

1. Почетное консульство Австрийской Республики: г.Бишкек, ул. Московская, 187/4.

2. Почетное консульство Республики Армения: г.Бишкек, ул. Тыныстанова, 209А.

3. Почетное консульство Королевства Бельгия: г.Бишкек, ул. Тыныстанова, 209-А.

4. Почетное консульство Федеративной Республики Бразилия: г.Бишкек, ул. Ибраимова, 115А.

5. Почетное консульство Венгрии: г.Бишкек, ул. Байтик Баатыра 3/2, офис 5.

6. Почетное консульство Республики Индонезия: г.Бишкек, бул. Эркиндик, 21, 6 этаж, офис 601.

7. Почетное консульство Королевства Испания: г.Бишкек, пр. Чуй, 127.

8. Почетное консульство Канады: г.Бишкек, ул. Московская, 189.

9. Почетное консульство Республики Кипр: г.Бишкек, ул. Шопокова 36, кв. 29.

10. Почетное консульство Латвийской Республики: г.Бишкек, пр. Мира, 299.

11. Почетное консульство Литовской Республики: г.Бишкек, ул. Раззакова, 22.

12. Почетное консульство Королевства Нидерланды: г.Бишкек, ул. Тыныстанова, 96, офис 11.

13. Почетное генеральное консульство Норвегии: г.Бишкек, ул. Исанова, 25, кв. 2.

14. Почетное консульство Республики Польша: г.Бишкек, ул. Гоголя, 28 А.

15. Почетное консульство Румынии: г.Бишкек, ул. Тыналиева, 18/1.

16. Почетное консульство Королевства Швеция: г.Бишкек, пр. Чуй 114, офис 407.

17. Почетное консульство Эстонской Республики: г.Бишкек, ул. Байтик Баатыра, 3/2.

18. Почетное консульство Республики Беларусь: г. Карабалта, ул. Кожомбердиева, 88.

19. Почетное консульство Республики Казахстан в Чуйской, Иссык-Кульской и Нарынской областях: г.Бишкек, 8 мкр. 28.

У Кыргызстана также имеется 29 почетных консульств за рубежом. Самое большое число консульств находится в России – 5, в Федеративной Республике Германия – 4, в Индии – 2, в Израиле – 2, в Казахстане - 2, Турции – 2.

В Азербайджанской Республике, Республике Армения, Республике Молдова, Великобритании, США, Японии, Республике Корея, Канаде, Исламской Республике Пакистан, Народной Республике Бангладеш, Демократической Социалистической Республике Шри-Ланка – по одному консульству.

К-13. ВВС Индии не желают иметь дела с такими ракетами.

Во время войны с Пакистаном в 1971 году истребители ВВС Индии сражались с пакистанскими самолетами, оснащенными УР AIM-9 Sidewinder, будучи вооруженными «печально известными» (infamous) ракетами К-13 советского производства, сообщает «Военный Паритет» со ссылкой на idrw.org (9 февраля).

Итоги войны показали, что К-13 (копия американской AIM-9, серийное производство началось в 1960-м году – прим. Военный Паритет) безнадежно устарела и должна быть выведена из боевого арсенала. Сегодня ВВС Индии приобретают новые мощные ракеты класса «воздух-воздух», производимых европейскими и израильскими фирмами, которые считаются одними из лучших в мире в этом сегменте авиационного вооружения.

MICA

Основой вооружения модернизированных истребителей Mirage-2000 станет ракета MICA французского производства, которая одинаково эффективно поражает цели на дальних и близких расстояниях. Ракета имеет две модификации – с активной радиолокационной и инфракрасной ГСН. На дальнем режиме ракета способна поражать самолеты, применяющие электронные помехи, на близких способна поражать цели, маневрирующих с большими перегрузками.

ASRAAM aka AIM-132

Ракета ближнего боя ASRAAM (Advanced Short-range Air-toAir missile) недавно принята на вооружение истребителей-бомбардировщиков Jaguar и заменяет УР предыдущего поколения R.5540 Magic.

Ракета с длиной 2,9 м и массой 88 кг разработана по принципу «Первым выстрелил, первым убил» (First shot First Kill) и оснащена лазерным неконтактным взрывателем. УР обладает очень высокой точностью наведения и несет противнику «гарантированную смерть» (guaranteed kill).

Python-5

Индия приобрела ракеты этого типа, которые являются одним из самых совершенных в мире, для оснащения истребителей LCA Tejas. Эта УР оснащена оптико-электронной ИК ГСН (electro-optical infrared seeker) пятого поколения и самым современным программным обеспечением. Ракета может после старта захватить цель и поразить ее, имеет длину 3,1 м, размах 64 см, диаметр 16 см, массу 105 кг, вес боевой части 11 кг, оснащена лазерным неконтактным взрывателем.

Ракета обладает высокой вероятностью попадания в цель и отличной устойчивостью к контрмерам противника, зона запуска 360 град (самолет-носитель может пустить ракету в любом направлении).

Инвесторы из 150 стран мира стали покупателями дубайской недвижимости в 2015 году.

Самыми активными из граждан 150 стран мира, купивших в 2015 году недвижимость в Дубае, названы граждане ОАЭ, Индии, Великобритании, Саудовской Аравии и Пакистана. Всего за 2015 год Дубайский Земельный департамент зафиксировал сделки с недвижимостью на сумму 135 миллиардов дирхамов ОАЭ (USD 37 миллиардов). Как обычно, граждане ОАЭ занимают верхнюю строчку списка инвесторов – они вложили в недвижимость Дубая 20,6 миллиардов дирхамов (USD 5,65 миллиардов). Столько же суммарно инвестировали граждане других стран Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива, включающего кроме ОАЭ еще пять стран: Саудовскую Аравию, Кувейт, Катар, Бахрейн и Оман. Общие инвестиции ССАГПЗ составили чуть более 30% от суммы всех сделок с дубайской недвижимостью.

На втором месте в списке стран, чьи граждане инвестировали в дубайскую недвижимость в 2015 году, с совсем небольшим отставанием от граждан ОАЭ, стоят граждане Индии – 20 миллиардов дирхамов или почти 15% от суммы сделок. Британские инвесторы отстают от лидеров на 10 миллиардов дирхамов, их вклад в 2015 году оценивается в 7,4% всех покупок. Немногим менее инвестировали в Дубайский рынок недвижимости покупатели из Саудовской Аравии – 9 миллиардов дирхамов или 6,7%. Последние представители пятерки лидеров, пакистанцы, инвестировали 8 миллиардов дирхамов или 6% от всей суммы сделок.

Таким образом, сумма инвестиций пятерки лидеров составила чуть более половины объема всех сделок с дубайской недвижимостью в 2015 году. Инвесторов на дубайский рынок недвижимости продолжает привлекать высокая доходность – не учитывая изменения капитальной стоимости, фактора, подверженного значительным колебаниям, инвестиции в дубайскую недвижимость дают стабильный арендный доход (в среднем 8%), значительно превышающий доходность большинства рынков недвижимости.

В Захедане открыта крупнейшая в Иране станция по хранению сжиженного газа

С открытием в Захедане станции по хранению сжиженного газа общий объем единовременного хранения названной продукции в провинции Систан и Белуджистан достиг 1 тыс. 150 т.

Названная станция объединяет пять емкостей, общая вместимость которых составляет 500 т.

Как заявил генеральный директор компании «Перси Иран Газ» Хаддади, на реализацию проекта, начатую в 2013 году, потрачено около 50 млрд. риалов (примерно 1,67 млн. долларов при курсе на свободном рынке 30 тыс. риалов за 1 доллар).

По словам Хаддади, сжиженный газ на названную станцию доставляется по железной дороге из Бендер-Аббаса. Эта станция будет использоваться, в частности, для экспорта сжиженного газа в Пакистан. Кроме того, сжиженным газом будут обеспечиваться Захедан и другие города провинции Систан и Белуджистан.

Турция выступает за продолжение политического диалога с Россией, и, несмотря на текущие противоречия, Москва останется для Анкары надежным поставщиком газа, заявил посол Турции в РФ Умит Ярдым. В интервью специальному корреспонденту РИА Новости Полине Чернице он рассказал о своей работе в Москве во времена СССР и современной России, поздравил коллег с профессиональным праздником — отмечаемым 10 февраля Днем дипломатического работника и ответил на вопрос, стоит ли ожидать в ближайшее время встречи глав МИД РФ и Турции.

— Господин посол, сегодня многие эксперты говорят о необходимости налаживания политического диалога Москвы и Анкары. Может ли такой шаг быть сделан в ходе предстоящей Мюнхенской конференции по безопасности? Возможна ли, например, встреча главы МИД Турции с российским коллегой Лавровым?

— Турция всегда была на стороне продолжения взаимных контактов и политического диалога с Россией. Собственно говоря, последний раз 3 декабря 2015 года на полях проводившегося в Белграде заседания Совета министров ОБСЕ состоялась двусторонняя встреча между министрами иностранных дел двух государств, в ходе которой обе стороны, придерживаясь рамок взаимной вежливости, открыто высказали свою позицию. В сущности, всегда существует вероятность контакта глав министерств иностранных дел наших стран на международных площадках, однако на сегодняшний день вопрос о проведении на полях Мюнхенской конференции по безопасности двусторонней встречи господина министра с его российским коллегой не стоит.

— Ранее замглавы МИД РФ Богданов заявил РИА Новости, что вопрос участия курдов в межсирийских переговорах станет одной из центральных тем заседания Международной группы поддержки Сирии 11 февраля. Будет ли Турция участвовать в таком обсуждении или данный вопрос не требует обсуждения?

— Как известно, в запланированных переговорах между сирийским режимом и оппозицией на стороне оппозиции среди прочих занимают место представители курдских групп Сирии. Турция, поддерживающая стремления, направленные на политическое решение, считает, что на указанных переговорах таким орудующим в Сирии террористическим группировкам, как ДАЕШ, Джабхат (Фронт) Ан-Нусра и ПДС/ОНС (курдская Партия демократического союза и аффилированные с ней Отряды народной самообороны) места нет.

— Расскажите, пожалуйста, о работе Турции по диверсификации источников поставок газа. Как-то так совпало, что сразу после инцидента с российским Су-24 из Анкары начали поступать сообщения о наращивании поставок из Ирана и других стран. Это взаимосвязано? Россия может быть спокойна за спрос на свой газ в Турции в дальнейшем?

— Как известно, Россия в настоящее время является крупнейшим поставщиком природного газа в Турцию. В свою очередь Турция – второй крупнейший в Европе потребитель "Газпрома". Таким образом, каждая из стран извлекает пользу от сотрудничества в области поставок природного газа. Россия до сегодняшнего дня остается для нас надежным поставщиком. Рассчитываем, что это сотрудничество на основе обоюдной заинтересованности и взаимных обязательств будет продолжено и в будущем в соответствии с рыночными условиями.

В свою очередь политика Турции по диверсификации поставок энергоресурсов не нова. Турция, как и каждая страна, предпринимает меры по укреплению своей энергетической безопасности. Географическое положение нашей страны предоставляет нам здесь значительные преимущества.

— Ранее российская сторона заявила, что переговоры по "Турецкому потоку" могут быть возобновлены в случае, если турецкая сторона известит об этом РФ и направит свои предложения. То есть формально (за скобками политических разногласий) мяч на стороне Анкары. Вы считаете возможным для Турции сделать первый шаг?

— Что касается вашего вопроса касательно "Турецкого потока", то в первую очередь хотел бы вам напомнить, что "Турецкий поток" это проект, предложенный российской стороной. В прошлом году какой-либо конкретной работы либо переговоров, за исключением предварительных контактов, проведено не было. Во время упомянутых контактов между делегациями технических специалистов не удалось достигнуть единого мнения относительно основных принципов, в связи с этим прогресса в реализации проекта не было. О том, что количество ниток снижено с четырех до двух и о развитии событий, связанных с другим проектом – газопроводом "Северный поток-2", по которому газ будет поставляться в Европу, наша страна узнала не в ходе официальных контактов, а из прессы.

— Господин посол, это интервью записывается накануне отмечаемого в России 10 февраля Дня дипломатического работника. Существует ли в Турции такой праздник?

— В Турции День дипломатического работника официально не празднуется. Однако по различным поводам время от времени наши руководители принимают у себя как только поступивших на службу дипломатов, так и послов, направляют приглашения на обед/ужин. Участие в подобных встречах — большая честь для нас. На данных встречах мы можем давать оценки касательно нашей профессиональной деятельности на самом высшем уровне, свободно обмениваться мнениями, а также получаем необходимые указания. С другой стороны, каждый год, 18 марта, в День памяти мы с почтением вспоминаем наших дипломатов и их семьи, погибших, исполняя свою службу, в результате атак, осуществленных армянскими террористическими организациями. Хотя все это и не является официальным Днем дипломата, но эти мероприятия из тех, которые собирают нас вместе.

В этой связи посредством МИА "Россия сегодня" я поздравляю своих российских коллег, с которыми у меня сложились тесные взаимоотношения и наладилось сотрудничество и профессиональные и человеческие качества которых я всегда высоко ценю, а также и дипломатов из других стран, которые несут службу в России. С Днем дипломата!

— Был ли для вас выбор профессии случайным или вы стремились на дипломатическую службу?

— Сложно сказать, был ли выбор профессии случайным или спланированным с самого начала. Ведь очевидно, что, кроме фактора личного выбора, большое значение имеют и условия времени, в котором ты живешь. И такая ситуация характерна не только для дипломатии, а вообще для всех профессий. Однако со студенческих лет, когда я начал проявлять особый интерес к внешнему миру, международные отношения, представляющие основу дипломатии, всегда оставались главной сферой моих интересов. Параллельно этому я проявлял огромный интерес к истории, политологии – областям науки, являющимся неотъемлемой частью дипломатии. И, разумеется, наиболее точной профессией, где человек мог бы воплотить в жизнь свой интерес к таким дисциплинам, реализовать себя, является работа дипломата. На самом деле, не выбери эту профессию, уверен, что сферой моей работы непременно бы оказалась область международных отношений.

— До назначения в РФ вы работали в других странах, какая из командировок вам больше всего запомнилась? Остались ли места, где бы вы хотели еще побывать? Какие курьезные случаи из дипломатической практики вы можете вспомнить?

— Как турецкий дипломат, я занимал различные должности в Исламабаде, Афинах, Баку, Лиссабоне, Гюмюльджине (Комотини) и Штутгарде. Первым местом, где я нес дипломатическую службу в качестве посла, был Тегеран, а затем Москва, где я работал еще во времена СССР. С октября 2014 года и по сей день я нахожусь в Москве. Мне очень повезло, что я нес службу в странах, с которыми у Турции настолько важные и особые двусторонние отношения. И каждая из них стала для меня незабываемой. Страны, в которых я служил, настолько важны, красочны и богаты, что я затрудняюсь назвать еще страну, которую я мог бы включить в этот список.

Ответить на вопрос о курьезных случаях за мою более чем 30-летнюю профессиональную жизнь коротко будет нелегко. Тем не менее если однажды я решу запечатлеть на бумаге свои воспоминания, то непременно передам вам экземпляр своей книги. На самом деле у меня уже есть такая работа.

Вместе с тем возможность познакомиться за мою профессиональную деятельность со многими лидерами передовых стран мира и быть свидетелем влияния Турции за пределами своих границ, а также наблюдать, как это влияние изо дня в день достигает все больших масштабов, явилось для меня важным опытом. Это оказало большое влияние на мое понимание силы Турции и того, что происходит. Значение и ценность того, что Турция, не имея никаких природных ресурсов, нефти и газа, только посредством труда своих граждан вышла на сегодняшний уровень, например смогла стать членом G-20, еще лучше понимается за рубежом.

Что касается вашей страны, то, с точки зрения моей профессиональной жизни, я рассматриваю свою службу в Москве в различные периоды, как в последние годы СССР, так и в Российской Федерации, как огромную удачу и опыт. Данное мое утверждение не менялось, на каком бы уровне ни находились наши двусторонние отношения, и таковым останется.

Могу привести пример из моих многочисленных воспоминаний. В особенности в последнее время миллионы сирийских граждан вместе с детьми ищут убежище в соседних странах и прежде всего в Турции, большая часть их тонет в Эгейском море, пытаясь перебраться в Европу. Быть свидетелем этих событий не только для дипломата, но и для любого человека, крайне трагично. Среди них также много туркоманов. Эти события оставили глубокие раны внутри всех нас. Продолжение подобных событий только усилит эту боль.

— Дипломатия 2000 года и 2016 года – в чем вы видите основные отличия?

— Указанный промежуток времени, как и 16 лет, — это продолжительный период. За это время как в двусторонних отношениях, так и в целом в системе международных отношений, произошли многочисленные стратегические изменения. Между пониманием дипломатии и инструментами дипломатии естественным образом существуют большие различия. Возникли новые проблемы и вызовы. В условиях гибкости и динамизма, которые присущи профессиональной дипломатии, эффективным и успешным образом преодолеть эти новые вызовы – задача всех дипломатов.

Турция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 10 февраля 2016 > № 1644918 Умит Ярдым

Глава исполнительной власти Афганистана доктор Абдулла Абдулла на прошлой неделе совершил официальный визит в Индию и призвал индийских бизнесменов инвестировать в Афганистан.

«Наше географическое положение предоставляет множество возможностей для выгодных инвестиций в сферах торговли и транзита… Этот потенциал просто необходимо использовать. Хорошие отношения наших народов и лидеров должны привести к взаимовыгодным проектам», — заявил он на встрече с представителями крупных промышленных компаний, которая состоялась в Нью Дели.

Стороны также обсудили использование иранского торгового порта Чабахар, который может стать одним из основных в торговых отношениях индии и Афганистана, отмечает информационное агентство «Хаама Пресс». Модернизация порта может позволить Афганистану укрепить торговые отношения как с Ираном и другими странами Центральной Азии, так и с Индией.

Заметим, что в настоящее время Китай активно инвестирует в пакистанский порт Гвадар, посредством которого планирует активизировать торговлю в регионе и продвигать свои экономические интересы. В то же время торгово-транзитные отношения Афганистана и Пакистана на протяжении последних нескольких лет часто осложнялись из-за действий пакистанской стороны.

Итальянские министры в Тегеране

В Тегеран с трехдневным визитом прибыла итальянская экономическая делегация в составе 310 представителей 197 различных компаний, ассоциаций и банков, специализирующихся в области инфраструктурного строительства, нефтегазовой промышленности, сельского хозяйства, во главе с министрами инфраструктуры и транспорта и сельского хозяйства Италии.

Названная делегация прибыла в Иран всего через две недели после визита в Рим президента ИРИ Хасана Роухани.

Особое внимание членов итальянской делегации будет сосредоточено на тех отраслях, которые могут сыграть заметную роль в ближайшие годы в деле развития иранской экономики, а также будут способствовать укреплению двусторонних связей. К числу таких отраслей могут быть отнесены инфраструктурное строительство, жилищное и промышленное строительство, транспорт, нефтегазовая промышленность и переработка продуктов питания.

Еще одна цель визита итальянской делегации состоит в подготовке к реализации 17-ти соглашений, подписанных в ходе визита Хасана Роухани в Рим, и в подписании новых соглашений с иранскими партнерами. В ноябре прошлого года представительная экономическая делегация из Италии уже посещала Иран, а в декабре иранские предприниматели, представляющие строительную отрасль, побывали в Риме.

Накануне визита в Тегеран министр инфраструктуры и транспорта Италии в одном из интервью заявил, что Иран занимает стратегически важное месторасположение и служит своего рода воротами на восток, в частности в регион, простирающийся от Афганистана и Пакистана до Кавказа, и во всю Центральную Азию, а Италия считается европейскими воротами в Средиземноморье.

Сегодня российская делегация во главе с министром природных ресурсов и экологии РФ Сергеем Донским представит в штаб-квартире ООН заявку нашей страны на расширение арктического шельфа. В случае успеха Россия прирастет огромным куском Северного Ледовитого океана вплоть до полюса. Накануне вылета в Нью-Йорк министр рассказал в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Игорю Ермаченкову, как долго будет рассматриваться заявка, каковы шансы России на успех, какое отношение к заявке у комиссии ООН.

— Какие мероприятия предусматриваются в ходе представления российской заявки экспертам?

— В соответствии с установленной процедурой, 9 февраля делегация Российской Федерации представит российскую заявку по шельфу Арктики членам соответствующей комиссии ООН на ее пленарном заседании, которое состоится в рамках работы 40-ой сессии комиссии ООН в Нью-Йорке.

По результатам представления нашей заявки комиссия ООН должна принять решение о создании подкомиссии по рассмотрению российской заявки. В соответствии с правилами процедур комиссии ООН, эта подкомиссия должна организовать и осуществить проверку представленных материалов, обосновывающих право Российской Федерации на расширение внешних границ ее континентального шельфа за пределами двухсотмильной экономической зоны.

Итогом работы подкомиссии будет вынесение рекомендаций (заключения), которые, как мы рассчитываем, подтвердят обоснованность российской заявки.

Эти рекомендации будут рассмотрены комиссией ООН, которая примет окончательное решение по российской заявке.

— Как долго может рассматриваться российская заявка? Ожидаете ли вы быстрое или медленное рассмотрение?

— Процедура и практика комиссии с момента подачи Россией своего представления получила развитие. С одной стороны, у государств появились более широкие возможности для взаимодействия с комиссией и подкомиссией для продвижения своих заявок. Делегация имеет право представить любые дополнительные материалы к заявке в любое время в процедуре ее рассмотрения. Время на представление ответов на вопросы и замечания подкомиссии не лимитируется (есть прецеденты представления ответов через четыре-шесть месяцев). Не ограничено время и на рассмотрение заявок в подкомиссии. Так, заявки Австралии и Японии рассматривались в течение четырех лет. Практика рассмотрения заявок в среднем в течение двух лет является обычной. Это дает возможность заявителям подготовить необходимые материалы и при необходимости даже провести дополнительные исследования. Поэтому, учитывая значительный объем российской заявки, рассмотрение может занять от трех до пяти лет.

— Каков состав комиссии ООН, которая рассматривает заявку? Из представителей каких стран она состоит?

— В настоящее время в составе комиссии ООН работают представители от Канады, Мексики, Тринидада и Тобаго, Дании, Нидерландов, Польши, России, Хорватии, Индии, Кореи, Японии, Ганы, Нигерии, Камеруна, Мозамбика, Бразилии, Аргентины, Пакистана, Малайзии, Китая и Кении. Всего в состав комиссии входит 21 человек. Все они избираются на пять лет путем тайного голосования на совещании стран-участниц конвенции ООН по морскому праву. Именно эти страны, согласно региональным квотам, могут выдвигать своих кандидатов в члены комиссии ООН.

В период своей работы члены комиссии ООН выступают в качестве независимых экспертов. Семеро из них войдут в состав подкомиссии по рассмотрению российской заявки после ее презентации в феврале.

— В связи со сложной внешнеполитической ситуацией, каковы шансы на успех российской заявки?

— Шансы российской заявки на положительное решение комиссии ООН в первую очередь определяются соответствием ее материалов нормам международного права и требованиям научно-технического руководства комиссии.

В настоящее время комиссия ООН является независимым экспертным органом, который практикой своей работы, ответственным и объективным отношением к исполнению возложенных полномочий заслужено обладает высоким авторитетом и принимает свои решения исключительно на основе норм права.

Принятие комиссией ООН в марте 2014 года, в период резкого обострения внешнеполитической ситуации, единогласного положительного решения по российской заявке по шельфу Охотского моря достаточно показательно характеризует членов комиссии как специалистов, принимающих взвешенные и объективные решения.

Учитывая качество материалов российской заявки и сложившуюся практику работы с комиссией ООН, мы рассчитываем, что решение по заявке будет положительным.

— Пытаются ли неарктические государства отклонить нашу заявку, а также заявки на расширение шельфа Дании и Канады?

— Неарктические государства, безусловно, внимательно следят за ситуацией в Арктике. Конвенция ООН по морскому праву, а также другие нормы международного права предоставляют государствам, прежде всего прилежащим и противолежащим государствам, достаточные правовые возможности по обеспечению своих интересов на шельфе.

Применительно к Арктике такими государствами являются Россия, США, Канада, Дания (Гренландия) и Норвегия. Именно от позиции этих государств в основном зависят вопросы разграничения континентального шельфа и последующей делимитации морских пространств в Арктике. При этом, безусловно, учитываются законные права государств, непосредственно не граничащих с арктическим бассейном.

Обеспечение их прав в этой ситуации в основном лежит в плоскости принятия комиссией ООН обоснованных решений по изменению внешних границ континентального шельфа. Это обстоятельство напрямую влияет на конфигурацию границ так называемого международного района, права на который в равной степени принадлежат всем государствам и определяют его правовой режим – правила судоходства, проведения научных исследований, добычи природных ресурсов и так далее.

Разумеется, неарктические государства пристально следят за процессами в этой сфере и тоже имеют возможности защищать свои права, в том числе и через соответствующие обращения в комиссию ООН.

— Ведутся ли между учеными России, Дании и Канады консультации по поводу научного обоснования наши заявок? Совпадают ли наши подходы?

— Да. Такие консультации ведутся на регулярной основе — в двухстороннем формате, в формате традиционных конференций геологических служб приарктических государств и в рамках работы Арктического совета. Организуются и проводятся совместные научные исследования, международные экспедиции, обеспечивающие глубокое изучение проблем эволюции арктического бассейна.

Эти данные являются открытыми, используются всеми государствами и, безусловно, служат сближению наших подходов.

Начиная с 2007 года по инициативе России проводятся ежегодные консультации государственных геологических служб России, Канады, Дании, Норвегии и США. По итогам консультаций достигнута договоренность об обмене рабочими материалами с представителями приарктических государств по проблеме расширенного континентального шельфа в Арктике в рамках статьи 76 Конвенции ООН по морскому праву 1982 года.

— Будет ли решение комиссии по российской заявке окончательным или его можно будет пересмотреть в дальнейшем?

— В соответствии с конвенцией ООН по морскому праву, в случае несогласия с рекомендациями комиссии по континентальному шельфу прибрежное государство может сделать пересмотренное или новое представление своей заявки.

— Когда комиссия будет рассматривать заявки других стран? Кто следующий в очереди?

— С момента своего создания в 1997 году комиссия ООН регулярно рассматривает внесенные в нее заявки. В настоящее время в комиссию внесено 77 заявок. Из них 22 уже рассмотрено.

На 40-ой сессии Комиссии ООН в феврале 2016 года будут представлены девять заявок. Российская заявка, как уже ранее рассмотренная в комиссии в 2002 году, обладает правом внеочередного рассмотрения.

Применительно к арктическому бассейну следует отметить, что комиссия ООН уже рассмотрела и приняла положительное решение по заявке Норвегии. В декабре 2014 года свою совместную с Гренландией заявку внесла в комиссию ООН Дания. Рассмотрение этой заявки начнется также на 40-й сессии комиссии ООН в феврале 2016 года. В 2014 году свою заявку вносила и Канада, но позже она была отозвана. США готовят заявку, однако смогут подать ее лишь при условии присоединения к конвенции ООН по морскому праву 1982 года.

США. Россия. Арктика > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 9 февраля 2016 > № 1643821 Сергей Донской

«Алмаз-Антей» идет на экспорт

Интервью с замгендиректора АО «Концерн ВКО «Алмаз-Антей» Александром Ведровым

Елена Платонова

Концерн «Алмаз-Антей» опасается задержек в сертификации нового оборудования на аэродромах из-за лишения полномочий МАК. О том, какие рынки наиболее перспективны для гражданской продукции компании, как сказалась на выручке девальвация рубля, и торговых переговорах с Ираном в интервью «Газете.Ru» рассказал замгендиректора концерна Александр Ведров.

— Александр Анатольевич, расскажите, каким с производственной точки зрения стал 2015 год для концерна и какие цели ставятся на 2016 год?

— 2015 год стал лучше, чем предыдущий год, и с точки зрения общего объема реализации гражданской продукции, и с точки зрения выручки. В 2016 году мы ставим перед собой задачу увеличения выручки на 25–30%, а также увеличения доли иностранных заказчиков.

— Девальвация рубля помогла повысить конкурентоспособность продукции?

— Да, конечно. Дело в том, что у нас, особенно в продукции двойного назначения, доля иностранных комплектующих не столь велика. Соответственно, валютная составляющая не оказывает существенного влияния на цену изделия. А экспортная цена в рублевом эквиваленте по зарубежным контрактам выросла.

— Но стоимость оборудования тем не менее подорожала, хотя в ней и минимальное количество иностранных комплектующих...

— Конечно, оборудование дорожает. Мы используем в наших системах высокопроизводительные компьютеры, которые у нас в стране не производятся. Или мониторы повышенной яркости для диспетчеров, которые должны работать 24 часа в сутки 365 дней в году. Аналогов в России пока нет. С другой стороны, есть продукция, которая почти не подорожала, например разработанное нами специальное программное обеспечение.

— С другой стороны, девальвация рубля привела и к росту стоимости кредитов.

— На нас это сказалась не так значительно. Все-таки мы производим заимствования по более льготной ставке, нежели другие компании. Хотя, конечно, есть сложности. Тот же Сбербанк и ВТБ поднимают ставки и для нас.

— Какая продукция концерна пользуется наибольшей популярностью?

— Это, прежде всего, радиолокационные комплексы гражданского и двойного назначения. Все государства понимают, что необходимо видеть и контролировать, что происходит в небе над территорией страны. Поэтому мы сейчас видим повышенный спрос на радиолокационные средства.

— И какие рынки сбыта наиболее перспективны?

— Это Ближний Восток, в том числе Ирак, Иран, Пакистан, Египет, частично Южная и Центральная Америка. Мы уже поставляем на Кубу, в Венесуэлу и ряд других стран гражданскую технику.

— А Юго-Восточная Азия — нет?

— В меньшей степени. Там все-таки сильно влияние европейских стран. Они свои рынки не отдают.

— Недавно сняты международные санкции с Исламской Республики Иран. Есть ли у концерна продукция, способная заинтересовать Иран?

— Да. Иран заинтересован в современном оборудовании, которого у них не было из-за санкций. Это относится к сфере организации воздушного движения, навигации, в том числе спутниковой, а также метеорологического обеспечения.

При этом у нашей продукции есть определенные преимущества. Она полностью соответствует международным требованиям. По всей продукции осуществляются и гарантийное, и постгарантийное обслуживание и обучение. Из-за девальвации рубля у нас есть конкурентное ценовое преимущество. К тому же есть определенные политические преимущества. У нас уже есть партнеры в Иране, с которыми мы ведем переговоры. У них есть соответствующие производственная и технологическая базы.

— Планируете ли вы частичную локализацию производства в Иране?

— Скорее не локализацию, а создание совместного продукта. У иранцев достаточно серьезная научная и производственная школа. Многие из них учились в России, знают русский язык.

— А каким видится рынок Китая? Планируется ли заключить с ними контракты по продукции гражданского назначения?

— В части гражданской продукции Китай идет по пути развития собственных технологий.

— Расскажите про новую систему управления полетами, которую разработали для нового ЦУПа филиала Московского центра автоматизированного управления воздушным движением ГК ОрВД. Что она позволит сделать?

— Система прошла государственные испытания в октябре 2015 года. В конце ноября 2015 года она получила сертификат МАК — это один из последних сертификатов, который МАК выдал. Сама система по размерам и функционалу не имеет аналогов. В России и в мире всего несколько таких центров, которые могут прогнозировать возможные конфликты на достаточно длительные интервалы времени. И не только прогнозировать, но и давать диспетчеру варианты разрешения.

Система позволяет осуществлять воздушное управление с большей безопасностью для движения, с меньшим временем задержки, она рассчитывает оптимальные маршруты для многих воздушных судов. Таким образом, увеличивается пропускная способность воздушного пространства.

— Из-за того что МАК лишился своих полномочий, произошли ли задержки в сертификации?

— Пока нет. Но уже в 2016 году, как я думаю, столкнемся с проблемами, потому что у нас будет устанавливаться достаточно много нового оборудования на аэродромах. А по условиям вводить его в эксплуатацию можно только при наличии сертификатов. Старый сертификационный механизм уже не работает, а новый только формируется. В частности, во Внукове будет вводиться система контроля наземного движения. Модернизация оборудования планируется и в аэропортах Минвод, Камчатки, Самары, Новосибирска, Санкт-Петербурга.

Россия > Авиапром, автопром > gazeta.ru, 9 февраля 2016 > № 1641759 Александр Ведров

По данным ВОЗ продолжается расширение ареала распространения лихорадки Зика.

В настоящее время вирус Зика распространен в регионах Центральной и Южной Америки (Мексика, Боливия, Бразилия, Колумбия, Гватемала, Доминиканская Республика, Эквадор, Сальвадор и ряд других), островов Карибского бассейна, Африки (Сенегал, Уганда, Нигерия, Габон, Танзания, Египет, ЦАР, Сьерра-Леоне и др.), Центральной, Южной (Мальдивы) и Юго-Восточной Азии (Камбоджа, Индия, Индонезия, Пакистан, Филиппины, Сингапур, Таиланд), островах Тихоокеанского региона.

Вирус Зика передается людям при укусах зараженных комаров рода Aedes, в основном вида Aedes aegypti, обитающих в тропических регионах. Эти же комары являются переносчиками лихорадки денге, чикунгунья и желтой лихорадки. Насекомые чаще активны и агрессивны в дневное время.

Теплый влажный климат способствует длительному выживанию и активному выплоду насекомых. Путешественники могут неумышленно перевозить комаров с одного места в другое (например, в багажнике машины или на растениях).

Основными местами размножения комаров являются созданные человеком емкости (глиняные сосуды, металлические бочки и цистерны, используемые для хранения домашних запасов воды, а также выброшенные пластиковые контейнеры для пищевых продуктов, старые автомобильные шины и другие предметы), в которых накапливается дождевая вода, а также естественные резервуары.

Как правило, вирус Зика вызывает легкое заболевание с симптомами, появляющимися через несколько дней после укуса заражённым комаром. Болезнь, вызванная вирусом Зика, сопровождается повышением температуры (от 37,5°С до 38,5°С) и сыпью. У других людей могут развиваться конъюнктивит, боли в мышцах и суставах и усталость. Через 2-7 дней симптомы обычно проходят.

Учитывая, что вирус Зика остается мало изученным, медики исследуют потенциальную связь между вирусом Зика у беременных женщин и микроцефалией у их детей.

При планировании отдыха в странах тропического и субтропического климата важно заблаговременно уточнять в территориальных органах Роспотребнадзора и у туроператоров сведения об эпидемиологической ситуации в стране планируемого пребывания, выбирать для отдыха за рубежом страны, благополучные в эпидемиологическом отношении.

В случае необходимости нахождения в странах данных регионов, необходимо соблюдать меры предосторожности, чтобы не допустить заражения и последующего развития заболевания.

В настоящее время специфического лечения и вакцины не существует.

Наиболее эффективный способ профилактики — защита от укусов комаров.

Для этого необходимо использовать репелленты; носить одежду (преимущественно светлую), максимально закрывающую тело, использовать физические барьеры, такие как сетки, закрытые двери и окна; спать под москитными сетками; использовать кондиционер в помещениях при возможности.

В целях уничтожения возможных мест размножения комаров емкости, в которых может скапливаться даже небольшое количество воды (ведра, цветочные горшки), следует мыть и закрывать.

Особую осмотрительность для защиты от укусов комаров должны проявлять беременные женщины и женщины, планирующие беременность. При малейших признаках болезни, необходимо обратиться к врачу, чтобы находиться под тщательным контролем во время беременности.

Необходимо уделять особое внимание и оказывать помощь тем, кто не в состоянии обеспечить себе надлежащую защиту, в частности, детям, больным и пожилым людям.

При появлении одного или нескольких симптомов заболевания (жар, сыпь, конъюнктивит, боли в мышцах и суставах, усталость) в течение 2-3 недель после возвращения из стран, эндемичных по вирусу Зика, необходимо незамедлительно обратиться к врачу.

ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ ТЕПЕРЬ В ИНТЕРНЕТ

В Синьцзян-Уйгурском АР, который является ключевым регионом китайского мега-проекта нового Шелкового пути, началась работа по созданию "экономического пояса Шелкового пути" в интернет с помощью мультиязычного мобильного клиента Watching, созданного синьцзянской медиакомпанией "Тяньшаньнет", корпорацией "Алибаба" и медиагруппой SEEС, цель которого - развитие информационный связей между странами пояса и пути. Первый мобильный клиент запущен в Исламабаде (Пакистан) на урду. В Канцелярии по делам интернет-информации СУАР заявляют что вскоре мобильный клиент появится и в других странах вдоль "пояса" -- в Центральной, Южной и Западной Азии.

Напомним, по данным Министерства коммерции КНР, в январе-сентябре 2015 года страны, распложенные вдоль экономического пояса Шелкового пути и морского Шелкового пути 21-го века, вложили в экономику Китая 6,12 млрд. долл., что на 18,4% больше, чем в аналогичный период 2014 года.

Король Бахрейна видит в России силу, способную решить проблему терроризма, считает глава постоянной комиссии по вопросам обороны и безопасности Парламентской ассамблеи Организации Договора о коллективной безопасности (ПА ОДКБ), депутат Госдумы РФ Анатолий Выборный.

В понедельник в сочинской резиденции Бочаров ручей состоялась встреча короля Бахрейна Хамад бен Иса аль Халифа и президента России Владимира Путина. По итогам переговоров глава МИД РФ Сергей Лавров заявил, что обе страны хотят видеть Сирию единой, стабильной и светской страной. Также Россия и Бахрейн считают недопустимыми действия, ведущие к развалу государств.

По мнению Выборного, состоявшаяся встреча является подтверждением того, что Бахрейн видит последовательные и решительные действия российской стороны в Сирии.

"Бахрейн видит, что мы проводим политику достаточно решительную и последовательно. То, что Россия говорит, то Россия и делает. Причем настолько деликатно, что мы даже ни для кого не даем поводов усомниться в истинности наших намерений. Ведь каждый наш снаряд, каждый вылет четко попадает в цель", — сказал депутат РИА Новости в понедельник.

Парламентарий отметил, что свои действия Россия выполняет в рамках международного права и ведет диалог с легитимным правительством Сирии. "Подчеркну, что эта встреча произошла в рамках складывающейся парадигмы "Женевы-1", что подтверждает, что Россия – один из активных участников урегулирования данной проблемы, что так ее воспринимают многие страны мира", — добавил Выборный.

Депутат напомнил, что в конце прошлого года прошло заседание Парламентской ассамблеи Организации договора о коллективной безопасности и именно Россия выступила с обращением ко всем странам мира объединить усилия для победы над международным терроризмом.

"Многие страны мира услышали этот призыв России, и они видят, что намерения достаточно истинные и сильные. Причем в рамках Парламентской ассамблеи ОДКБ, которая проходила в ноябре в Санкт-Петербурге, принимали впервые участие не только делегации, имеющие статус наблюдателей Парламентской ассамблеи ОДКБ, например Афганистан или Сербия, но и наши гости — это Исламская республика Иран, Исламская республика Пакистан и Китайская народная республика. Это достаточно ценно и имеет глубочайший смысл", — подчеркнул он.

Выборный считает символичным обмен подарками между лидерами России и Бахрейна.

"Для народов этих стран кому-то подарить меч — значит признать в этом человеке личность сильную, мужественную. Поскольку король подарил этот меч, то это говорит о том, что арабские лидеры видят в Путине человека, который победит терроризм в этом регионе. Они признают, таким образом, в лице нашего президента Путина ту силу, которая поможет решить эту проблему", — отметил парламентарий.

26 января премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу в интервью телекомпании CNN заявил: "До сих пор все российские операции, 90% из них, были направлены против гражданского населения и умеренной оппозиции… И против школ, госпиталей". "Все те, кто пострадал от российских бомбардировок, бегут в Турцию", — заявил Давутоглу и попросил у ЕС 20 млрд евро.

Вслед за Давутоглу на эту же тему и в том же духе высказался и глава МИД Великобритании Филип Хаммонд, обвинивший Россию в том, что российские авиаудары "разжигают кровавую гражданскую войну" в Сирии и (внимание!) играют "ключевую роль" в разрастании кризиса с мигрантами в Европе.

Замечу, что Хаммонд – тот персонаж современного британского политикума, для которого характерны многочисленные заявления в стиле политика-популиста крайне правого толка, но не дипломата. Так, весной прошлого года он обвинил Асада в применении (о ужас!) "баррельных" (изготавливаемых из пустых бочек) бомб, которые де "попадают в больницы и убивают тысячи людей", а, например, в минувшую пятницу назвал Джулиана Ассанжа преступником.

Впрочем, проблема даже не в том, что британский МИД возглавляет откровенный русофоб и популист, у которого (как заметил один известный российский политик) "язык болтается, словно галстук", а в том, что каждое заявление Хаммонда транслируется практически всеми ведущими британскими СМИ. И в этом смысле – он идеальное орудие для вброса в западную прессу различных фальшивок.

Три линии информационных атак на Россию

Британским спецслужбам не привыкать сотрудничать с турецкими националистами. Османы в своих региональных интригах более четырех веков опирались на поддержку дипломатов и силовиков Великобритании. После Второй мировой войны британцев потеснили американцы. Но суть турецкой внешней политики от этого не изменилась, так что Турция сегодня — не просто член НАТО, но форпост Пентагона и ЦРУ на Ближнем Востоке. Вот почему все последние события в этом регионе связаны с агрессивными действиями Турции (по отношению к Сирии, курдам, России, Закавказью, Греции и т.п.) при прямом или косвенном участии США.

Полагаю, что в последние пару недель обозначились три основные линии информационных атак Запада на Россию: нападки на российское руководство, распространение фейков о предполагаемой ядерной атаке России на Европу, а также утверждения, что Россия бомбит в Сирии мирных жителей, и именно поэтому те, мол, и бегут в Европу.

Конечно, европейский обыватель не помнит, что российские ВКС начали свою операцию в Сирии после того, как в Европу хлынули сотни тысяч беженцев – и, кстати, не только из этой страны. Но распространители подобного спама опираются в данном случае не только на забывчивость еврообывателя, но также на наглость и тотальность транслируемого вранья.

Разумеется, одними только англо-турецкими нападками на РФ дело не ограничилось. В минувшую субботу к этой кампании подключился госсекретарь США Джон Керри, который, в частности, заявил, что в результате атак российской авиации в Сирии в большом количестве гибнут женщины и дети.

По его мнению, предложения Москвы по поводу перемирия в Сирии являются лишь прикрытием для продолжения бомбардировок и "никто на эти переговоры не согласится".

Вот так: еще вчера некоторые российские СМИ с умилением писали о том, как Керри покупал матрешек на Арбате, а сегодня этот "друг России" развернулся на 180 градусов, фактически дезавуировав усилия РФ, направленные на активизацию переговоров по Сирии в Женеве. И здесь можно предположить, что, если даже "голубь" Керри заговорил с Россией в таком тоне, хвост чиновникам Госдепа кто-то накрутил весьма основательно. (Обаме осталось править менее десяти месяцев, так что Керри, вдруг заговоривший в унисон с Хиллари Клинтон, похоже, всерьез задумался о будущем трудоустройстве).

Убийцы встают на "защиту" своих жертв

Россию обвиняют в "гибели около 1400 мирных жителей Сирии", в то время как жертвы среди боевиков ИГ составили "около 965" человек, а среди прочих повстанческих групп — 1233 человека, сообщил 31 января с.г. британский телеканал Sky News (31.01) со ссылкой на пресловутый мошеннический Сирийский центр мониторинга за соблюдением прав человека. Напомню: этот центр – источник постоянной важной информации о Сирии для западных СМИ. На самом деле этот центр состоит из одного человека, торговца одеждой Осамы Сулеймана, который живет в Британии, в Ковентри, и оттуда передает новости о Сирии под псевдонимом "Рами Абдул-Рахман".

Такими фальшивками легко жонглируют сегодня Хаммонд и ему подобные. Но имеют ли западные политики моральное право вообще говорить что-либо о действиях России в Сирии?

В 1999 году в Югославии в результате атак ВВС США были убиты (и это данные ООН) более 1700 гражданских человек (в том числе 400 детей) и около 10 тыс. человек ранены.

США и их союзники вот уже почти 15 лет утюжат Афганистан. За это время число только погибших от их авиаударов составило не менее 5 тыс. человек.

Вспомним недавний пример. В октябре больница "Врачей без границ" в Кундузе, в которой находились около 200 человек, была разрушена при бомбардировке. Погибли 22 человека. А потом стало известно, что больницу разбомбили американские ВВС – и глава американского командования в Афганистане генерал Кэмпбелл признал это, заявив, что "удар по госпиталю нанесли ошибочно".

И этим список жертв не исчерпывается. В Йемене погибло около 300 человек, в Пакистане – до 900, в Ливии (2011 г.) – более 700. Я уже не говорю про помощь США и Британии туркам и саудитам в их бомбежках курдов и хуситов.

С 2003 по 2015 г. в Ираке силы НАТО убили путем, прежде всего, бомбардировок почти 15 тысяч человек. А всего число пострадавших от войны иракцев давно перевалило за миллион. Наконец, в Сирии с марта 2011 года в ходе развязанной оппозицией при поддержке Запада войны погибли (по данным ООН) уже более 220 тысяч человек.

Не Хаммонду, Керри, Эрдогану и подобным им "пацифистам" критиковать действия России в Сирии.

Российские ВКС защищают в Сирии законное правительство по его просьбе. В то время как единственное объяснение вмешательства Коалиции во главе с США в сирийские дела – это утверждение, что Асад "не легитимен". А кто, простите, вынес такое постановление?

Четыре года силы проамериканской коалиции бомбят и Сирию, помогая мятежникам и террористам уничтожить законную власть и сопротивляющуюся часть сирийского народа. И в такой ситуации глава МИД Британии утверждает, что Россия делает не то.

А то, по мнению Хаммонда, это, похоже, продолжение имитации борьбы с ИГ (запрещена в РФ – ред.) — до тех пор, пока "умеренная" оппозиция не захватит Дамаск. И тогда, видимо, будет достигнуто желаемое – погружение в хаос еще одного древнейшего государства Передней Азии. После чего в Европу, в том числе и на Британские острова, хлынут новые сотни тысяч беженцев.

Возникает вопрос: а не перепутал ли м-р Хаммонд страну, когда становился главой МИД? Полагаю, что он органичнее бы смотрелся на посту главы МИД Турции или Саудовской Аравии или – еще органичнее – в американском конгрессе рядом с сенатором Маккейном.

Ну а если серьезно, то стремительная маргинализация западной риторики свидетельствует о нарастании паники в правящих кругах Европы и США. Западные политики, похоже, осознают провальные результаты своих экспериментов на Ближнем Востоке, однако свою неспособность ни свалить Асада, ни приструнить ИГ, ни решить проблему беженцев они прикрывают поиском "виновного". И это, конечно же, Россия.

Она рядом, и она достаточно сильна для того, чтобы ею напугать западного обывателя, но при этом не настолько безответственна, чтобы всерьез обидеться и дать зарвавшимся лгунам сверхжесткий ответ.

Владимир Лепехин

Александр Сахаров: «У телекома есть возможность сделать мир более дружелюбным»

Александр Сахаров, директор по развитию финансовых сервисов «Вымпелкома»

Беседовал: Антон Арнаутов, главный редактор

О том, как телеком-операторы меняют мир финансов, о финансовых сервисах «Билайна» и о важности здравого смысла мы говорили с директором по развитию финансовых сервисов «Вымпелкома» Александром Сахаровым в программе «Утро с Банкиром».

Телеком и финансовые сервисы

Телеком осознанно расширяется, идет в разные смежные направления, в том числе в финансовые сервисы, это стратегия всех телеком-компаний мира. Телеком понимает свои преимущества: человек держит в руке телефон чаще, чем что-либо еще. И это как раз то преимущество, которое позволяет очень многое сделать в этом мире. Телефон — это устройство, к которому мы подсоединены, которое меняет нашу жизнь. Телеком этим может воспользоваться и изменить себя, изменить полностью индустрию, в частности изменить финансовые сервисы.

Как мы знаем, раньше банкинг был скучный, поход в банк — это не самое приятное занятие из тех, которые можно представить. Альфа-банк, кстати, один из первых понял, что банк нужно делать более дружелюбным. А у мобильного оператора в наибольшей степени есть эта возможность — делать мир более дружелюбным.

Раз ты начал пользоваться финансовыми сервисами какого-то провайдера, какого-то банка, тебе сложно от него уйти. Телефонного провайдера сегодня можно поменять просто, но сложно сменить банк, к которому ты привязал свои карточки, карточки детей, семьи, получаешь зарплату, где ты получил кредиты. Ты выстроил отношения, и тебе не хочется оттуда уходить, потому что тебе удобно, тебе не хочется это все заново переводить, менять. И телеком это хорошо понимает, ведь прежде всего это — удержание клиентов, но также и неплохой доход.

Две стратегические задачи: первая — удержание клиента, вторая — развитие собственных сервисов и существенный дополнительный заработок. Для телекома это очень важно, ведь связь становится commodity. Все привыкли: есть связь и есть. Когда не работает — плохо, работает — мы ее не замечаем. У оператора теряется бренд, теряется идентификация, компания становится уязвимой. Необходимо выстроить новый совершенно lifestyle, так, чтобы клиент осознавал, что он — часть «Билайна». Надо находить новые ниши.

Телекомы ближе к клиенту, чем банки

В России нет ни одного банка с таким вниманием к клиентскому сервису, как в телекоммуникационных компаниях. Это внимание выражается в деталях. Каждую неделю мы смотрим на количество негативных и позитивных отзывов, количество рекомендаций, проблем, сбоев, смотрим, какие проблемы возникают в колл-центре. В банкинге нет такого уровня замера качества, анализа положительных и отрицательных отзывов, который есть в телекоме. Нет такого глубокого понимания того, как должна выглядеть digital-витрина, чтобы люди ею пользовались. Уровень понимания, как люди живут, чем они дышат и что для них важно, в телекоме выше на порядок, чем в банке. В Facebook (или в «Яндексе»), правда, оно еще выше.

К клиенту наиболее близки сегодня поисковики и соцсети. Потом — телеком. Телеком знает, с какой скоростью в среднем ты передвигаешься по Москве, знает, есть у тебя автомобиль или нет. Он знает твои маршруты, ездишь ли ты за границу, знает, сколько в среднем ты проводишь времени на работе. Это гораздо более качественное понимание того, как и чем живет клиент.

Мы получаем хорошие результаты по сегментации базы, запускаем большое количество кампаний event based (основанных на событиях). Здесь открывается много возможностей для продаж и для качественного обслуживания — у банка такого нет.

Карта «Билайн»

Мы получили две премии: «Товар года» и Сustomer experience Awards. Награду Сustomer Experience Awards мы получили за первое в России внедрение NFC-платежей. Вот пример того, как телеком меняет банковские процессы.

За год работы уже выдано более полумиллиона карт. И это активные карты, которыми люди действительно пользуются. Чтобы получить карту, нужно три минуты. Это карта класса MasterCard World — категория выше, чем Gold, с соответствующей программой лояльности. У нас один из лучших мобильных банков, который летом станет еще лучше. К карте привязаны кредитные и депозитные программы разных банков. Уникальность карты в том, что вы можете, пользуясь картой, брать кредиты в разных банках.

Мы для наших клиентов выбираем лучшее, что есть на рынке. Они могут пользоваться тем, что рынок предлагает, а мы даем дополнительный quality ssurance (обеспечение качества).

Если говорить о цифрах, то прибыль компании от финансовых сервисов по результатам 2015 года соответствует банку, входящему в топ-15 крупнейших банков по прибыли. И это притом, что мы занимаемся только розничными финансовыми услугами, а банки сегодня основные доходы получают от корпоративвного сегмента.

Мы зарабатываем, конечно, не только на картах, наши клиенты (а это значимая часть населения страны) пользуются мобильным телефоном или лицевым счетом мобильного оператора в качестве своего банковского счета.

Самый простой пример — парковки в Москве. Благодаря правительству Москвы теперь все москвичи знают, что такое мобильная коммерция. Но мобильной коммерцией пользуются и все, кто играет в онлайн-игры, и все, кто пользуется социальными сетями,— там много платных сервисов. В этом году вторыми в мире мы запустили платеж с мобильного телефона внутри App Store. С декабря прошлого года внутри App Store можно платить не только картой, но и с телефона.

Кредиты останутся банкам

Банки никогда не умрут, потому что кредитование это лицензируемая деятельность, закрепленная за банками. Телеком никогда не сможет быть настолько сфокусированным, чтобы правильно управлять кредитным риском. У него для этого нет регуляторов и законодательной базы. Поэтому банки никуда не денутся, они будут заниматься кредитованием. А вот транзакциями может заниматься кто угодно от «Яндекса» и Google до телекома. И «Билайн» как телекоммуникационная компания видит возможность забрать на себя значимую долю этих операций. Если посмотреть сегодня на рынок денежных переводов, можно увидеть, что банки там занимают далеко не лидирующие позиции.

О будущем пластиковых карт

Пластиковая карточка не умрет, она изменится. Карт будет меньше, благодаря развитию NFC-технологий мы будем ее реже доставать из кошелька, потому что можно будет платить телефоном.

Конечно же, карточка уйдет на второй план, она не будет так часто доставаться из кармана, как сегодня, и вообще войдет в общую концепцию «электронного кошелька». «Электронный кошелек» — это некоторое электронное приложение, в котором, как в портмоне, лежат твои карточки, права, скидочные карточки, страховой полис. Это некоторое мобильное приложение, в котором лежат твои карточки, ты их реже достаешь, но, тем не менее, они у тебя есть.

Успешные финансовые проекты телекомов

У акционеров «Вымпелкома» есть два успешных проекта. Telenor в одной из стран Восточной Европы сделал с нуля банк, который стал вторым банком в стране в течение полутора лет.

В рамках группы в Пакистане есть очень успешный проект по денежным переводам, похожий на M-Pesa, про которую все говорят. Но в кейсе M-Pesa оператор контролировал 90% рынка и обладал огромным административным ресурсом, а в Пакистане это чисто коммерческая история, и сейчас там наш проект — это 70% рынка денежных переводов.

Если это востребовано, если это нужно людям, то это сразу становится реальностью, и это происходит везде, в любой индустрии. Если люди поняли, что им нужны карточки, значит, возникают какие-то ассоциации, которые начинают регулировать их обращение, в конце концов появляется какая-то платежная система.

Мы как операторы видим сегодня, что нам сложно поодиночке донести мысль до пользователей, что это удобнее, чем банк. Поэтому мы объединяем усилия. У нас много совместных проектов. У «Билайна» есть дочерняя компания RURU, которая продает мобильную коммерцию всех трех операторов. И у каждого оператора есть такая компания, мы друг друга в этом поддерживаем, мы системно объясняем, что наши инструменты удобнее, безопаснее и проще. Объединение происходит совершенно естественным путем, это не картельный сговор, это просто единая логика в создании продукта.

Мое мнение, что ты не будешь развиваться, если не будешь думать о будущем, не будешь пробовать что-то новое. А как пробовать? Пробовать можно на свои деньги, но это затратно. Много кто попробовал на свои деньги, и сегодня подсчитывает убытки, ходит и рассказывает, что финтеха нет, или что финтех плохой, и ни у кого ничего не получилось.

На самом деле, есть профессиональный инструмент — это венчурные фонды, которые профессионально следят за всем, что происходит в финтехе. Если ты хочешь поменять индустрию и заняться чем-то новым, в первый раз у тебя получится не очень хорошо, второй раз у тебя получится лучше, потом еще лучше. Нужно делать аккуратные шаги, нужно плотно работать с венчурными фондами, которые профессионально смотрят на эту индустрию, следят за всеми стартапами.

Всегда нужно выходить за рамки того, где ты находишься. Поэтому я говорю про мировые венчурные фонды — и не только про Европу или Америку, нужно полностью диверсифицировать подход, работать с американскими, европейскими и азиатскими компаниями. В Азии происходит очень много интересного. Там гораздо больше населения, совсем другое потребление, и там много чему можно научиться.

Банкинг и телеком сильно отличаются по культуре. Это совершенно разные индустрии с совершенно разным управленческим подходом. Банки уже зрелые, они наелись историй с бурным ростом и бурным падением и очень аккуратно себя ведут. Даже Олег Тиньков, который заявляет, что он агрессивно себя ведет, на самом деле, очень вдумчиво и аккуратно планирует свою политику и стратегию. В телекоме пока еще, слава богу, есть еще этот предпринимательский огонек, когда есть драйв и хорошее настроение от работы. На самом деле, это большое преимущество телекома.

Управление проектами и agile

Прежде всего должен быть здравый смысл. Никогда не нужно отрываться от земли. Делать проекты ради того, чтобы они были agile, смысла нет. Есть смысл делать проекты для того, чтоб был результат. Когда есть здравый смысл, ты понимаешь, что не можешь себе позволить два года делать проект. И у тебя происходит такое количество изменений внутри проекта, что ты не можешь сначала написать документ, а потом два года ждать, пока его сделают. Поэтому и появляется agile. Он не появляется потому, что кто-то решил, что это лучше. Это здравый смысл и осознание того, что проект должен быть результативным.

Успех проекта — это execution и здравый смысл. Если есть правильная мысль, хорошая команда и желание что-то сделать, то обычно получается, если это не воздушные замки.

В управлении людьми главное — честность. Если ты честен с людьми, люди начинают верить в то, что они делают. И если ты честен с людьми и с самим собой, то первый вопрос, на который ты должен ответить: зачем это все происходит?

Есть многие проекты, в которых вообще смысла нет. Такими проектами мне повезло не заниматься. Когда есть понимание, зачем ты что-то делаешь, то и команда сразу начинает объединяться вокруг этой идеи. Если есть в команде люди, которые не понимают, что они делают, значит, что-то не так.

О стратегии в условиях неизвестности

Сегодня многие винят телеком в отсутствии единой стратегии в том, как развивать финансовые сервисы. Наверное, это правда, стратегии как таковой нет. Но есть совершенно системные тектонические основы, которые нельзя игнорировать. Если ты их игнорируешь, не замечаешь, в конце концов на твоем месте может возникнуть вулкан и тебя cнесет.

Как любой исследователь в лесу, ты смотришь, куда дует ветер, смотришь, как летят облака, высоко или низко летают синицы, и прокладываешь дорогу себе. Другой вопрос, что ты можешь слепо идти, ни о чем не думая, а можешь смотреть и думать, что тебя ждет. Системно предсказывать, что будет впереди: взять с собой, например, теплую одежду, зная, что будет снег, или там переобуться в зимнюю резину перед зимним сезоном.

О себе

Я окончил мехмат МГУ в Москве, работал программистом. Потом попал в консалтинг. Мне очень повезло попасть в Accenture. Это было время, когда начались первые проекты по трансформации банков. Я работал в одном из крупнейших проектов — «Альфа-банк экспресс». Это было полное переформатирование старых отделений Альфа-банка, глубокая трансформация. Проект был большой, трехлетний. Я со стороны Accenture отвечал за IT-составляющую.

Потом мы писали IT-стратегию для «Ингосстраха». Это происходило с очень глубоким погружением — надо было пережить то, что происходит, очень глубоко погрузиться во все системы. После этого, в 25 лет, я присоединился к банку, который сейчас называется «Открытие» (тогда он назывался Русский банк развития), где я возглавил IT-департамент.

Банк полностью трансфомировался. Классический банк из девяностых нужно было превратить в современный банк, как мы его сегодня понимаем. Запустить малый и средний бизнес, реформировать розницу, создать кредитный конвейер, интернет-банкинг, мобильный банкинг.

Потом с нуля мы строили страховую компанию «КИТ Финанс страхование» за три года. Мы построили первое в России direct insurance, вместе с нами аналогичные сервисы запускали «Intouch страхование» и «Ренессанс страхование». Классические продажи полисов через агентов мы изменяли на digital-сервис. В 2010 году компания была продана Liberty, теперь она называется Liberty Insurance, это одна из крупнейших страховых групп мира.

После этого был финтехстартап — digital-платежи. Немножко еще поработал в Сбербанке по развитию digital-платежей, digital-продаж страховых сервисов. После этого присоединился к «Вымпелкому» развивать финансовые сервисы.

Сейчас у меня контракт с «Вымпелкомом» заканчивается, и я имею возможность подумать о дальнейшем. В Европе все консервативно. В Азии и в США сейчас большое количество интересных возможностей. В России сегодня тоже происходит много чего интересного, системных вещей. Я решение для себя буду принимать в течение следующих нескольких месяцев, торопиться здесь смысла нет.

На борту большого противолодочного корабля (БПК) «Вице-адмирал Кулаков», выполняющего учебно-боевые задачи в составе оперативного соединения Военно-Морского Флота России в Средиземном море, прошло комплексное учение командного состава по управлению кораблем при отражении атак условного противника.

В рамках учения расчеты боевых частей корабля отработали действия по ведению противовоздушной обороны с применением радиотехнических средств обнаружения, а также по противолодочной и противодиверсионной обороны. Мероприятие боевой подготовки проходило без фактического использования вооружения корабля.

Особое внимание было уделено подготовке командиров и личного состава к ведению борьбы за живучесть корабля при получении повреждений. У вахтенных офицеров были проверены знания устройства корабля, организации борьбы за живучесть, а также практические навыки при отработке действий по различным аварийным вводным.

Поход БПК «Вице-адмирал Кулаков» продолжается с 23 октября. За это время моряки-североморцы прошли более 15,5 тыс. морских миль, посетили порты Лимасол (Кипр), Карачи (Пакистан) и Салала (Оман).

Российский корабль принял участие в международном антинаркотическом учении «Аравийский муссон–2015», проходившем в северной части Индийского океана. Экипаж БПК отработал взаимодействие с кораблями военно-морских сил Пакистана. Попутно североморцы занимались обеспечением безопасности гражданского мореплавания в районе Аденского залива и Красного моря.

Пресс-служба Северного флота (г. Североморск)

Военный экспорт. Швеция за Израилем и Россией.

Швеция стала одним из главных поставщиков оружия в мире, в том числе для режимов, которые нарушают права человека, сообщает «Военный Паритет».

Сегодня Швеция занимает третье место в мире по стоимости экспорта вооружений на душу населения после Израиля и России. Главным предметом экспорта становится истребитель Gripen E, который уже выиграл контракт в Бразилии и победил в Швейцарии, несмотря на жесткую французскую и американскую конкуренцию, пишет thelocal.se. В шведской военной промышленности занято 30 тыс человек.

В 2015 году объемы экспортных продаж составили 1,8 млрд долл США, география поставок включает 55 стран. Критики говорят, что Швеция не чурается вооружать такие страны как Саудовская Аравия, Пакистан и ОАЭ, в которых нарушаются права человека.

В 2012 году Шведское общественное радио сообщало, что страна предоставила Саудовской Аравии «тайную» техническую поддержку для строительства ракетного завода. Одним из самых противоречивых образцов шведского военного экспорта является РПГ семейства Carl Gustav - это оружие попало в руки военных Мьянмы и исламистов организации «Аль-Шабаб» в Сомали.

Компания Saab – главный национальный производитель вооружений - считается одной из драгоценностей шведской короны, сообщает исследовательская группа SIPRI.

Китай через сто лет: до и после Азиатской войны

В числе ключевых вопросов и вызовов, которые будут определять будущее Китая в XXI веке, часто называют следующие.

Сохранит ли китайская экономика высокую динамику или замедлится вплоть до стагнации?

Сможет ли Китай продемонстрировать способность к прорывным научно-технологическим инновациям или по-прежнему будет заниматься в основном копированием западных продуктов и технологий?

Каким будет политический строй страны? Сохранится ли однопартийная автократия или будет движение в сторону демократии? Какой модели будет отдано предпочтение — мягкого авторитаризма Сингапура или плюралистической демократии Тайваня?

Сумеет ли Китай справиться с надвигающимся демографическим кризисом, связанным со старением населения?

Все эти вопросы, разумеется, крайне важны. Однако, на наш взгляд, самая главная переменная в бесконечно сложном уравнении о будущем Китая — это национализм. В настоящей статье предпринята попытка дать ответ на вопрос, какую роль могут сыграть национализм и спровоцированные им конфликты в судьбе Китая и Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР).

Будущее Китая в прошлом Европы?

Сегодня Китай во многом напоминает вильгельмианскую Германию: экономический колосс с растущими геополитическими амбициями, подкрепленными усиливающимся военным потенциалом.

Если верить бывшему премьер-министру Сингапура Ли Куан Ю, «XXI век будет ознаменован соревнованием за лидерство на Тихом океане… кто не имеет твердых позиций в Тихоокеанском бассейне не может оставаться в роли мирового лидера». Вместе с тем ключ к пониманию будущего Азии, а вместе с ней и Китая может дать история Европы. Как считают Барри Бузан и Оле Вэвер, Азия схожа с Европой XIX века [1]. По мнению Аарона Фридберга, прошлое Европы может стать будущим Азии, которая превратится в «главный театр конфликта великих держав» [2].

Политики также не избегают соблазна провести исторические параллели. Так, премьер-министр Японии Синдзо Абэ объявил, что усиливающиеся китайско-японские противоречия напоминают конкуренцию между Германией и Британией накануне Первой мировой войны.

В конце XIX века европейское равновесие было нарушено стремительным ростом германской мощи. Германская империя, превратившаяся в доминирующую державу на европейском континенте, требовала себе места под солнцем. Для этого должны были потесниться другие ведущие игроки — прежде всего Британская империя, а также Россия и Франция, к чему они, разумеется, не были готовы.

Сегодня Китай во многом напоминает вильгельмианскую Германию: экономический колосс с растущими геополитическими амбициями, подкрепленными усиливающимся военным потенциалом. Подобно Германии, занимавшей место в центре Европы, Китай находится в сердце Азии. Это дает ему геостратегическое преимущество осевой позиции, но в то же время делает уязвимым перед угрозой стратегического окружения и войн на нескольких фронтах (очень похоже на преследовавший Германию «кошмар коалиций»).

Как и Европа сто лет назад, Китай и большинство других стран Азии переживают подъем национализма. Отодвинув марксизм на второй или даже третий план, национализм фактически превратился в главную идеологическую опору Коммунистической партии Китая. Лидер КНР Си Цзиньпин провозгласил «великое возрождение китайской нации» в качестве основного лозунга своего правления. Два других ключевых азиатских государства, Индию и Японию, также возглавляют политики националистического толка — Нарендра Моди и Синдзо Абэ. Мало сомнений в том, что те, кто придет им на смену, тоже будут активно апеллировать к идее «великой нации» — китайской, японской, индийской, вьетнамской, корейской и т.д.

Вестфальские принципы переместились из Европы в Азию.

Интенсивный национализм во многом связан с тем, что в Азии (и Китай не исключение) процесс формирования модерновых наций-государств еще продолжается. На Востоке он начался гораздо позже, чем на Западе, и, возможно, сегодня азиаты находятся на той стадии, которую европейцы проходили в конце XIX — начале XX веков. В Европе это было время, когда государство классического вестфальского типа, базирующееся на принципах неограниченного суверенитета и агрессивного национализма, переживало пик своего развития. Эпоха безраздельного господства Вестфальского порядка закончилась на Западе после 1945 г. во многом вследствие двух чудовищных войн. Однако вестфальские принципы переместились из Европы в Азию. По мнению Муфии Алагаппы, «среди стран мира именно азиатские государства в наибольшей степени приближаются к вестфальскому государству» [3]. С этим мнением солидарен и Генри Киссинджер, считающий, что в Азии принципы суверенитета господствуют «даже в большей мере, чем на том континенте, откуда они происходят» [4].

Национализм уже стал главным фактором политического поведения Китая и останется таковым на протяжении как минимум нескольких десятилетий.

Вестфальская система суверенных наций в сочетании с феноменом массового национализма ведет к обострению международных конфликтов. Европа в полной мере испытала это на себе во время войн первой половины XX века, в которых участвовали почти все европейские государства. В Азии еще не было своей, «общеазиатской» войны, но уже есть конфликты, напрямую связанные со столкновением «суверенных национализмов». Отношения Китая и Японии были мирными на протяжении столетий, однако в конце XIX века, когда обе страны приступили к строительству модерновых государств, между ними начался антагонизм. Индия и Китай сосуществовали исключительно мирно на протяжении тысячелетий — до тех пор, пока не превратились из империй-цивилизаций в нации-государства вестфальского образца. Рифы в Южно-Китайском море были никому не нужны, но стали яблоком раздора после того, как прибрежные государства начали распространять на морские пространства вестфальский принцип территориальности, воспринимая их как свою священную «голубую почву».

Национализм уже стал главным фактором политического поведения Китая и останется таковым на протяжении как минимум нескольких десятилетий. Современный китайский национализм отличается от традиционного синоцентризма, который, во-первых, был распространен преимущественно среди элиты (крестьянскому большинству населения было до него мало дела) и, во-вторых, делал акцент скорее на культурное превосходство Поднебесной, чем на геополитическое доминирование. Нынешний китайский национализм больше похож на британский джингоизм или великодержавный шовинизм Российской империи вековой давности, которыми в равной мере были заражены и просвещенная элита, и полуграмотная чернь. Примечательно, что в Европе на рубеже XIX–XX веков одним из главных рассадников националистических настроений в народе служила недавно появившаяся массовая печать — ежедневные газеты и популярная литература. В современном Китае схожую роль играют интернет-медиа, например социальная сеть Weibo.

На пути к Азиатской войне

Когда Китай достигнет военного паритета с США и ликвидирует асимметричную зависимость от экономик стран Запада, его внешняя политика с большой долей вероятности приобретет более жесткий характер.

Подъем великоханьского национализма, усиление комплексной мощи Китая [5], встречный национализм азиатских соседей Поднебесной и нежелание нынешнего гегемона, США, идти на значимые компромиссы с Пекином — все это создает ситуацию «идеального шторма». Впрочем, буря вряд ли грянет сейчас или в ближайшем будущем. Китай будет вести себя достаточно осторожно, понимая, что он — пока более слабая сторона. Урок Японии, которая в декабре 1941 г. рискнула с заведомо более слабой позиции бросить вызов Соединенным Штатам, хорошо усвоен пекинскими стратегами.

Во-первых, вооруженные силы КНР все еще значительно отстают от ВС США. Китаю может потребоваться 15–20 лет, чтобы достигнуть военного паритета с американо-японским альянсом в Восточной Азии. Во-вторых, несмотря на все разговоры об экономической взаимозависимости, Китай зависит от Соединенных Штатов гораздо сильнее, чем они от него. Он критически зависит от США и их союзников, стран Европы и Японии, в качестве своих главных экспортных рынков и источника высоких технологий. Кроме того, поскольку Китай импортирует существенную долю жизненно необходимого сырья и транспортирует его преимущественно по морю, он чрезвычайно уязвим для морской блокады, к которой Вашингтон может прибегнуть в случае крупного конфликта с Пекином (1, 2).

Укрепление стратегического партнерства Китая с Россией и продвижение евразийской интеграции в виде «Экономического пояса Шелкового пути» призвано, помимо прочего, ослабить уязвимость от контролируемой флотом США морской торговли и создать собственный континентальный рынок. Этому же будет способствовать и переход от экспортно ориентированной схемы развития к модели, в которой главным двигателем выступает внутренний спрос. Однако все эти меры Пекина дадут нужный эффект далеко не сразу — для их полного осуществления потребуются многие годы.

Можно предположить, что решающий сдвиг в соотношении сил наступит не раньше 2030 г. Когда Китай достигнет военного паритета с США, по крайней мере в западной части Тихого океана, и ликвидирует асимметричную зависимость от экономик стран Запада, его внешняя политика с большой долей вероятности приобретет более жесткий характер. Если Соединенные Штаты и их союзники не пойдут на серьезные уступки, открытый конфликт может стать неизбежным. Такие уступки от американцев вряд ли последуют. В отличие от постмодерновых стран Европы, США сохраняют многие признаки классической вестфальской державы. Американский национализм не менее, а, может быть, даже более воинственен, чем китайский. Более того, согласно предостережению А. Фридберга, если относиться к Пекину как к врагу, то рано или поздно он таковым и станет [6].

По оценке авторитетного австралийского аналитика Хью Уайта, линии поведения Вашингтона и Пекина в отношении друг друга ведут к катастрофе. При сохранении имеющихся тенденций война рискует вспыхнуть в промежуток от 2030 до 2050 гг. Casus bellum может послужить любой из следующих конфликтов или их комбинация: тайваньская проблема, территориальные споры в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях, китайско-индийский антагонизм, кризис на Корейском полуострове. Не исключено возникновение нового спора, о котором в 2015 г. еще ничего неизвестно.

При сохранении имеющихся тенденций война рискует вспыхнуть в промежуток от 2030 до 2050 гг.

К 2030-м годам Соединенным Штатам, по-видимому, удастся сформировать индо-тихоокеанский аналог НАТО, куда помимо США могут войти Япония, Индия, Филиппины, Вьетнам, Австралия. Война Китая с одним из участников этого альянса будет означать войну со всеми. Впрочем, Пекин сможет опереться на евразийский альянс с участием России, центральноазиатских государств и Пакистана, который обеспечит ему надежный тыл и ограниченную военную поддержку.

Выстрелит ли в Азии ядерное оружие?

К 2030-м годам Соединенным Штатам, по-видимому, удастся сформировать индо-тихоокеанский аналог НАТО.

Азиатская война станет первым в истории прямым столкновением великих ядерных держав. Обладание ядерным оружием и стратегическими носителями — традиционно достаточное основание для поддержания постоянного диалога на высшем уровне и мощный фактор сдерживания. Как отмечал Эвери Голдстейн, ситуация ядерного сдерживания существенно уменьшит угрозу от обретения Китаем статуса глобальной державы, так как его поведение станет более предсказуемым [7]. Однако пока США и Китай не находятся в подобной патовой ситуации. Стратегические ядерные силы КНР ограничены количественно и качественно препятствиями технологического характера, что делает невыгодным любое упоминание в политическом диалоге о собственном ядерном оружии. Пекин также полагается на действенность своего заявления о неприменении ядерного оружия первым против любого противника в качестве гарантии от ядерного удара.

Ситуация может коренным образом измениться к 2030 г. ввиду проводимой Китаем форсированной политики наращивания стратегических ядерных сил (СЯС). При всей несомненной привлекательности идеи «ядерного нуля» она вряд ли будет реализована даже в XXI веке. Однако к 2030 г. Россия и США, вероятнее всего, взаимно сократят число развернутых на стратегических носителях боеголовок до 500. К этому же времени их догонит, а возможно, и перегонит Китай, поскольку в процессе сокращения стратегических наступательных вооружений в духе ст. VI [8] Договора о нераспространении ядерного оружия он пока не был задействован. Свидетельством усиления политического значения СЯС по мере их технологического совершенствования может считаться «Белая книга по вопросам обороны» 2013 г. В документе уже нет упоминания о неприменении ядерного оружия первым. Подтверждается только часть о том, что Китай ни при каких обстоятельствах не будет угрожать ядерным оружием государствам, не обладающим им, а также входящим в зоны, свободные от ядерного оружия.

Уже сегодня Китай ставит на вооружение новые подводные лодки с баллистическими ракетами, мобильные наземные комплексы с ракетами, оснащенными разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН). В недалеком будущем потенциал СЯС будет дополнен ракетами средней дальности, способными достигать Гуама и территорий всех американских союзников в Восточной Азии. Ведутся работы в области перспективных систем — гиперзвуковой ракеты, а также баллистической ракеты, способной атаковать морские цели. НИОКР сконцентрированы и вокруг повышения возможностей преодоления любой противоракетной обороны вероятного противника. В связи с этим ведутся разработки маневрирующих боевых частей, легких и тяжелых ложных целей для размещения на межконтинентальных баллистических ракетах (МБР) и баллистических ракетах подводных лодок с РГЧ ИН, противоспутникового оружия кинетического и электронного воздействия. Китайский ВПК работает над повышением точности стратегических и нестратегических боевых систем, включая совершенствование астрокоррекции и систем управления.

Как считают эксперты издания «Jane’s Defence Weekly», наибольшую опасность для США представляют МБР с РГЧ ИН на мобильных платформах и новые китайские атомные подводные лодки с баллистическими ракетами (ПЛАРБ), находящиеся в патруле. По их мнению, уже к 2020 г. китайские СЯС смогут серьезно подорвать американскую стратегию сдерживания и поставят крест на Японии и американских военных базах в Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии как на «непотопляемых авианосцах». Численность китайской спутниковой группировки превысит 100 аппаратов, что существенно укрепит архитектуру C4ISR [9] и повысит эффективность всех вооруженных сил в целом.

В ситуации наращивания Китаем «ядерных мускулов» и нерешенности проблемы с КНДР на обладание ядерным оружием могут решиться Япония, Республика Корея и, возможно, Австралия, что значительно осложнит обстановку в регионе.

Понимая, что обмен термоядерными ударами приведет к взаимному уничтожению, воюющие стороны, скорее всего, воздержатся от применения своих ядерных арсеналов и других видов оружия массового уничтожения. Это будет напоминать ситуацию времен Второй мировой войны, когда ее участники не стали применять друг против друга химическое оружие.

Вместе с тем полностью сбрасывать со счетов ядерный фактор нельзя. К 2030 г. США существенно укрепят потенциал глобальной ПРО: часть национальной территории будет защищена противоракетами GBI на Аляске и в Калифорнии, а зарубежные военные объекты и частично территории союзников — морским компонентом на основе системы «Aegis», наземными комплексами противоракетной обороны театра военных действий THAAD и зенитно-ракетными комплексами «Patriot». В результате у американцев может возникнуть иллюзия безнаказанности: оборонительные системы формально будут способны перехватить некоторую часть китайского стратегического потенциала первого запуска, а средства поражения в рамках стратегии «Глобального удара» — исключить возможность его перезарядки для повторного применения. Однако сложно предсказать, что к 2030 г. окажется эффективнее в традиционном противостоянии «брони и снаряда» — высокотехнологичные противоракетные системы или «умные» средства ядерного нападения. Кроме того, в ситуации наращивания Китаем «ядерных мускулов» и нерешенности проблемы с КНДР на обладание ядерным оружием могут решиться Япония, Республика Корея и, возможно, Австралия, что значительно осложнит обстановку в регионе.

Ситуация ядерного плюрализма и неопределенной возможности победы в ядерном конфликте, вероятно, уменьшит масштаб конвенциональных боевых действий. Сознавая, что противник может пустить в ход свои арсеналы как последнее средство, например в случае массированного вторжения на его территорию или бомбардировок крупных городов, стороны ограничатся действиями в периферийных, малолюдных или вовсе безлюдных районах. Главные сражения развернутся на море (и в воздухе над ним), в горных районах, космосе и киберпространстве.

Модернизация Народно-освободительной армии Китая (НОАК) осуществляется в соответствии с доктриной операций по ограничению доступа к определенным территориям (anti-access/area denial — A2/AD). Фактически это асимметричный ответ на американскую концепцию «воздушно-морской операции» (air-sea battle). Китай форсированными темпами создает «флот открытого моря», который видится Чжуннаньхаю (китайскому Кремлю) мощным политическим инструментом по защите собственных интересов в АТР. Деятельность ВМС НОАК объективно будет захватывать в сферу своего военного доминирования американских союзников. К 2020 г. Пекин планирует получить возможность активного противодействия военно-морским силам США в «средней зоне» — Охотском, Японском морях и на пространствах до Марианских и Каролинских островов. А вскоре после этого он собирается обрести потенциал противостояния американскому флоту в «дальней зоне» — до Гавайских островов. Бесспорно, такие действия инициируют ответ со стороны США и их союзников.

Азиатская война может занять всего несколько недель или месяцев. После интенсивных и крупномасштабных сражений на разбросанных участках индо-тихоокеанского театра военных действий она закончится либо решительной победой одной из сторон, либо компромиссной ничьей. Но с такой же вероятностью эта война может затянуться на годы, а может быть, и на десятилетия (новая Тридцатилетняя война). В этом случае конфликт, скорее всего, примет вялотекущий характер и будет вестись со слабой или средней интенсивностью, позволяя государствам избежать тотальной мобилизации экономических и человеческих ресурсов для фронта. Во время Азиатской войны будут продолжать функционировать дипломатия и международные институты, сохраняя коммуникации между противниками. Возможно, воюющие стороны даже продолжат торговать друг с другом, совершая сделки через нейтральные страны (Корея, Сингапур). Конфликт в Азии будет напоминать скорее войны XVIII века (например, войну за испанское наследство или Семилетнюю войну), чем Первую или Вторую мировые. Однако даже в таком лайт-варианте это будет именно война — с человеческими жертвами, материальным уроном, постоянным страхом и угрозой эскалации до ядерного порога.

После войны

Основной итог Азиатской войны будет заключаться не в том, кто одержит военную победу — Китай или его противники, либо дело завершится ничьей. Главное — станет ли война для Азии таким же трансформирующим экзистенциальным шоком, каким для Европы послужили Первая и Вторая мировые войны? Сможет ли она покончить с агрессивным «вестфальским» национализмом в Азии?

После горячей войны в Азии может установиться холодный мир. АТР будет по-прежнему расколот на враждебные блоки. Национализм сохранится и будет лишь ждать удобного момента, чтобы привести к новой войне.

Тем не менее есть надежда, что большая война в Азии дискредитирует национализм и заставит отказаться от конфронтационной логики. Так же как когда-то в послевоенной Европе, бывшие противники установят прочный мир и создадут Азиатское сообщество. Китай и Индия будут в нем лидерами подобно тому, как во второй половине XX века два бывших непримиримых противника — Германия и Франция — возглавили процесс европейской интеграции.

Каким будет «послевоенный» Китай в конце ХХI — начале XXII веков? С большей или меньшей долей уверенности можно предположить, что Поднебесная сохранится на политической карте мира — в отличие от многих нынешних государств, которые канут в небытие. Для Китая наконец начнется эпоха постмодерна. Однако это будет постмодерн с китайской спецификой, возможно, весьма далекий от его западных эталонов.

1. Buzan B., Waever O. Regions and Powers: The Structure of International Security. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P. 174.

2. Friedberg A.L. Ripe for Rivalry: Prospects for Peace in a Multipolar Asia // International Security. 1993/1994 (Winter). Vol. 18. № 3. P. 7.

3. Alagappa M. Constructing Security Order in Asia // Alagappa M. (ed.) Asian Security Order: Instrumental and Normative Features. Stanford: Stanford University Press, 2003. P. 87.

4. Kissinger H. On China. N.Y.: Penguin Press, 2011. P. 527.

5. Термином «комплексная мощь» в Китае обозначают всю совокупность геополитических рычагов и ресурсов государства, прежде всего военную силу, экономический и научно-технологический потенциал, политико-дипломатическое влияние.

6. Friedberg A. A Contest for Supremacy: China, America and the Struggle for Mastery in Asia. N.Y.: W.W. Norton & Company, 2012. P. 5.

7. Goldstein A. Great Expectation: Interpreting China’s Arrival // International Security. 1997/1998 (Winter). Vol. 22. № 3. P. 70.

8. «Каждый Участник настоящего Договора обязуется в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений в ближайшем будущем и ядерному разоружению, а также о договоре о всеобщем и полном разоружении под строгим и эффективным международным контролем» (ст. VI ДНЯО http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/npt.shtml).

9. Command, Control, Communications, Computers, Intelligence, Surveillance and Reconnaissance (C4ISR) — сетевые системы управления, связи, сбора данных, наблюдения, разведки местности и передачи информации.

Артем Лукин

К.полит.н., доцент кафедры международных отношений Восточного института — Школы региональных и международных исследований ДВФУ

Андрей Губин

К.полит.н., руководитель Азиатско-Тихоокеанского центра РИСИ, доц. кафедры международных отношений ДВФУ, эксперт РСМД

Опасные дары аравийских «данайцев»

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН. (Соб. корр. «Правды»). г. Бишкек.

Активизация внешней политики Саудовской Аравии в Центрально-Азиатском регионе затронула и Киргизию. Многомиллионные кредиты и контракты с королевством преподносятся властями республики как дипломатический прорыв, но на деле могут вовлечь Бишкек в опасные геополитические авантюры.

В КОНЦЕ января в Киргизии произошло важное событие: была поставлена точка в совместных с Россией энергетических проектах. «Правда» уже сообщала (в номере от 12—13 января), что власти республики решили денонсировать соглашения о строительстве Камбаратинской ГЭС-1 и Верхне-Нарынского каскада ГЭС. Как заявил в конце прошлого года президент Алмазбек Атамбаев, в связи с экономическими проблемами Москва не сможет реализовать данные проекты, и Киргизии ничего не остаётся, кроме как искать новых инвесторов.

После заявления главы республики вопрос был решён в сроки, рекордные для обычно неповоротливой государственной машины. 31 декабря правительство приняло соответствующее постановление, 20 января его сразу в трёх чтениях одобрил парламент, а уже 22-го закон о денонсации соглашений подписал президент.

Подобная поспешность наталкивает на мысль, что те самые «новые инвесторы», о которых говорил Атамбаев, уже найдены. Но кто они? Изначально большинство экспертов предполагали, что выбор киргизского руководства сделан в пользу Китая. На первый взгляд, основания для этой версии есть. Пекин активно сотрудничает с Бишкеком в энергетической сфере. Так, в прошлом году было завершено строительство ЛЭП «Датка—Кемин» (на снимке), связавшей север и юг республики. Средства в объёме почти 400 миллионов долларов выделил Китай. Кроме того, Поднебесная финансирует модернизацию столичной ТЭЦ.

Официального подтверждения «китайской версии» ждали от встречи премьер-министра Киргизии Темира Сариева с послом КНР Ци Даюем. Стороны действительно обсудили немало вопросов, касающихся экономики, но об энергетике во время беседы не было сказано ни слова. Зато в эти же самые дни появилась информация о выделении Киргизии 50 миллионов долларов Исламским банком развития. Данная финансовая организация, базирующаяся в Саудовской Аравии, покроет часть расходов, связанных с проектом CASA-1000. В его рамках планируется экспортировать электроэнергию из Киргизии и Таджикистана в Афганистан и Пакистан. Активным лоббистом проекта является не только Саудовская Аравия, но и Соединённые Штаты Америки. Именно власти США ещё несколько лет назад обнародовали стратегию под названием «Новый Шёлковый путь», призванную объединить постсоветские республики Центральной Азии, а также Афганистан и Пакистан в единый макрорегион — естественно, под собственной эгидой. Главными скрепами этой геополитической конструкции должны стать газопровод ТАПИ (Туркмения—Афганистан—Пакистан—Индия) и ЛЭП CASA-1000.

После определённого затишья США и их союзники решили реанимировать стратегию «Нового Шёлкового пути». В декабре прошлого года началось строительство ТАПИ, практически одновременно с этим стало известно о завершении подготовительных работ по проекту CASA-1000. Его финансирование взяли на себя Исламский банк развития, Всемирный банк, Европейский инвестиционный банк и непосредственно сами Соединённые Штаты.

Однако на пути осуществления проекта стоит серьёзная проблема: недостаток энергетических мощностей у Таджикистана и Киргизии. В связи с этим нельзя исключать, что именно инициаторы CASA-1000 займут место России в строительстве Камбаратинской ГЭС-1 и Верхне-Нарынского каскада ГЭС.

Повышенное внимание Саудовской Аравии к Киргизии не ограничивается энергетикой. В январе делегация во главе со спикером парламента Асылбеком Жээнбековым посетила королевство и была принята на самом высоком уровне. Гостей, в частности, принял король Салман Аль Сауд и его сын, министр обороны страны Мухаммад ибн Салман. Саудовские власти посулили Киргизии щедрую помощь. 60 миллионов долларов будут направлены на строительство и ремонт школ и больниц, 14 миллионов — на прокладку автодороги Север—Юг и так далее.

Говоря о саудовской помощи, впору вспомнить выражение о данайцах и их дарах. Усиление влияния Эр-Рияда в регионе преследует вполне определённую задачу — выдавливание Ирана, России и Китая. Учитывая же, что арабские монархии, и в первую очередь Саудовская Аравия, являются главными спонсорами радикальных исламистских организаций, результаты подобного сближения чреваты для республик Центральной Азии ущербом, значительно превосходящим краткосрочные выгоды.

Ирано-саудовский кризис и Пакистан

Алексей Абрамов

Пакистан выступил посредником между Королевством Саудовская Аравия (КСА) и Исламской Республикой Иран на фоне усиления опасений, что длительное двустороннее противостояние несет потенциал серьезных последствий для всего региона. С целью урегулирования конфликта военно-гражданское руководство Пакистана в январе 2016 г. посетило Эр-Рияд и Тегеран. Обе столицы благосклонно отреагировали на высокие визиты, изменилась тональность иранских лидеров, мир застыл в ожидании разрядки,… но чуда не произошло. Спустя несколько дней Эр-Рияд жестко отверг и медиаторскую роль Исламабада, и возможность диалога.

Ирано-саудовская напряженность нагнеталась в течение всего 2015 г. Раздражение Эр-Рияда усилилось после разгрома дипмиссий королевства в Иране, а также в связи со снятием США и Евросоюзом 16 января 2016 г. санкций против Тегерана, который сразу же пообещал выбросить на мировой рынок значительные запасы сырой нефти, восстановив статус основного углеводородного конкурента КСА.

Медиаторская роль Исламабада была вполне объяснима. Во-первых, его озабоченность была вызвана просьбой главы внешнеполитического ведомства КСА к военному истеблишменту Пакистана не только направить сухопутные войска в зону потенциального конфликта, но и задействовать ядерное вооружение, разработку которого Эр-Рияд активно финансирует на протяжении многих лет. Исламабад и в прошлые годы заявлял о недопустимости военного вмешательства в конфликт на стороне какого-либо государства внутри мусульманской уммы.

Во-вторых, реакцией Ирана на формирование антитеррористического альянса под руководством КСА в декабре 2015 года. Исламабад значился его участником, но узнал об этом из заявлений официальных лиц Эр-Рияда. В список были включены еще 34 государства, за исключением Ирака, Ирана и Сирии. Как пояснили в дальнейшем саудовские власти, указанные страны не были приглашены ввиду дефицита доверия к ним.

В-третьих, Исламабад опасался очередного всплеска суннитско-шиитских погромов у себя в стране, особенно после прокатившейся волны протестов в первых числах января 2016 г. в соседнем Иране в связи с казнью властями КСА 2 января 2016 г. известного саудовского проповедника-шиита аятоллы Нимр ан-Нимра.

Пакистан демонстрировал беспристрастность в период нарастания напряженности между странами. Он открыто не осудил действия Ирана в связи с нападением на дипмиссию КСА, но и не разорвал дипломатические отношения с ним, как это сделали несколько стран Персидского залива; подчеркивал нейтралитет даже во время визита в Исламабад министра иностранных дел КСА в середине января с.г.

Запрос Эр-Рияда направить несколько тысяч пакистанских военнослужащих в распоряжение властей КСА изменил последующий ход событий. Исламабад срочно отменил уже заявленный визит гражданского министра обороны Х. Асифа в Тегеран в середине января с.г. В сжатые сроки пакистанские военные и, в частности, начальник штаба сухопутных войск генерал Р. Шариф, инициировали проект посредничества в ирано-саудовском конфликте.

Два Шарифа (однофамильцы – премьер-министр Наваз Шариф и начальник штаба сухопутных войск генерал Р. Шариф) с визитом 18 января полетели в Эр-Рияд с миссией урегулирования разногласий мирными средствами в интересах единства мусульман в эти трудные времена. Руководство КСА с пониманием отнеслось к миссии Исламабада и передало пакистанской делегации список пунктов для дальнейшего обсуждения с президентом Ирана Хасаном Роухани и духовным лидером аятоллой Али Хаменеи, заверив гостей из Исламабада, что в случае если Исламская Республика Иран продемонстрирует позитивные признаки, дипломатические отношения могут быть восстановлены.

На следующий день, 19 января с.г. военно-гражданское руководство Пакистана прибыло в Тегеран. Справедливости ради следует сказать, что премьер-министр Наваз Шариф был первым мировым лидером, который посетил Иран после отмены санкций. Как писали пакистанские СМИ, ему удалось получить положительный ответ от иранского руководства инициировать ирано-саудовский диалог и отрегулировать вопрос о координаторах, миссия которых, как планировалось, должна была поддерживать деловые контакты с официальными лицами Королевства Саудовская Аравия и Исламской Республикой Иран. Пакистанское посредничество принесло положительные результаты. Уже 20 января 2016 г. Верховный лидер аятолла Али Хаменеи впервые публично осудил нападение на посольство КСА в Тегеране.

Представлялось, что и Эр-Рияд, и Иран услышали друг друга благодаря усилиям медиатора. Но вместо триумфа дипломатия Исламабада в очередной раз потерпела фиаско. 25 января 2016 г. министр иностранных дел КСА Адель аль-Джубейр заявил, что Тегеран проводит враждебную политику по отношению к арабскому миру, вмешивается во внутренние дела иностранных государств, разжигает межрелигиозную рознь и поддерживает терроризм. Безусловно, на этом фоне усилия Исламабада обернулись пустой тратой сил.

Отказ Эр-Рияда от услуг Исламабада в развитии диалога с Тегераном связан с несколькими факторами: изменением общей военно-политической обстановки на Ближнем Востоке, активизацией военного сотрудничества КСА с США и Индией (на места военных инструкторов Пакистана, дислоцированных в Эр-Рияде согласно прежним договоренностям, прибывают индийские военные и, соответственно, их вооружение) и повторный отказ Исламабада направить сухопутные войска в распоряжение КСА. Напомним, что в конце марта 2015 г. премьер-министр Наваз Шариф пообещал саудитам послать своих военнослужащих в распоряжение Эр-Рияда, но уже в начале апреля парламентарии под давлением генералитета отказали направить свои войска воевать против хуситов Йемена.

Посреднический провал военно-гражданского руководства Пакистана наладить ирано-саудовский процесс диалога означает, что на этот раз Эр-Рияд надолго исключил Исламабад из списка своих союзников, а также значительно сократит объемы предоставляемой финансовой помощи и расширит торгово-экономические, военные и иные контакты с давним его соперником – Нью-Дели.

Внутренняя политика Пакистана также в ожидании перемен… Давно обсуждаемый в стране вопрос о продлении срока пребывания в должности начальника штаба сухопутных войск генерала Р. Шарифа (официально выход в отставку в конце ноября с.г.) уже решен. По возвращении из ирано-саудовского турне премьер Наваз Шариф отказал генералу Р. Шарифу в продлении срока его полномочий. Командующему армией ничего не оставалось, как публично заявить об отказе от продолжения службы и выходе в отставку по достижению пенсионного возраста. Генералитет Пакистана – один из мощнейших, властных институтов государственной власти, четыре раза захватывал власть в стране; начальник штаба сухопутных войск – де-факто первое лицо в государстве. Таким образом, завершение антитеррористической кампании, инициированной генералом Р. Шарифом, поставлено под угрозу.

События в Кельне и других городах Германии в новогоднюю ночь заставили европейских, и прежде всего немецких, политиков серьезно задуматься над ужесточением миграционных законов, а также о путях максимального сокращения потоков беженцев в Европу. В ЕС развернулась активная дискуссия: как перекрыть "балканский", "средиземноморский" и другие маршруты? Ценой каких "европейских ценностей" можно остановить мигрантов?

Канцлер Германии Ангела Меркель, судя по всему, не спешит с решениями, она призвала "проявить терпение" и дождаться момента, когда сработает ее план, который состоит из трех пунктов:

1. Устранение причин беженского кризиса, в первую очередь конфликтов на Ближнем Востоке.

2. Достижение договоренности с Турцией, чтобы та останавливала потоки беженцев на границе с Европой,

3. Равномерное распределение беженцев в рамках Евросоюза.

И политики, и эксперты уверены: аргументы Меркель не выдерживают критики. Конфликты на Ближнем Востоке, в Африке и республиках бывшего СССР запрограммированы на ближайшие десятилетия, и Евросоюз как политический карлик не в состоянии на них воздействовать. С Турцией договариваться невозможно, поскольку за сдерживание волны беженцев Анкара будет требовать все больше денег и шантажировать Европу новыми угрозами. Что касается "справедливого" распределения беженцев по странам ЕС, то эта идея также несбыточна: члены Евросоюза проявляют все больше национального эгоизма, а Восточная Европа и вовсе отвергает систему квот для мигрантов.

Бесполезны и другие предложения, такие как ужесточение правил приема, "временный статус беженца", "потолок для контингента мигрантов" и т.д. Жизнь диктует свои законы, вернее, беженцы не признают никаких законов, а переселение народов носит стихийный характер, как в последнее столетие существования Римской империи.

Одной из последних идей стала организация фильтрационных лагерей (hotspots) на греческих островах, граничащих с Турцией, а также на границе Германии с Австрией и в других пограничных зонах. Там беженцы должны будут проходить отбор, граждане "неприемлемых" стран (в которые занесли также Тунис, Алжир и Марокко) — отсеиваться и отправляться на родину, а оставшиеся — проходить регистрацию в ускоренном порядке. В Германии им будет назначено место пребывания с обязательной пропиской: власти опасаются скопления беженцев в крупных городах. Однако есть серьезные сомнения, что этот план сработает – ввиду неэффективности европейской бюрократии.

Общеизвестно, что слабым местом, "дырой" на южном фланге ЕС является Греция. Но как обеспечить непроницаемость ее морских границ? Ведь многочисленные греческие острова, находящиеся под боком у Турции, невозможно охранять от сотен надувных лодок, на которых приплывают беженцы.

В Европе уже раздаются голоса, что "балканский транзит" должен быть остановлен любой ценой. В случае обострения ситуации придется исключать Грецию из Шенгенской зоны и устанавливать защищенную границу на Балканах. Это будет новым "валом Траяна", который в свое время был построен Римом для защиты от набегов варваров.

В этом контексте усиливается нажим на Грецию, которая является основным транзитным маршрутом для беженцев. На недавней встрече министров внутренних дел ЕС в Аместердаме Германия и Австрия настоятельно потребовали, чтобы Греция лучше охраняла свою морскую границу с Турцией.

По их мнению, греческие ВМС (одни из сильнейших в Европе) имеют все возможности, чтобы остановить поток беженцев. В ответ правительство Греции сослалось на гуманитарные принципы, которые не позволяют оставлять без помощи лиц, терпящих бедствие на море, в соответствии с международным и морским правом, а также Женевской конвенцией.

Однако главы МВД не приняли это объяснение и попросили применить пункт 26 Шенгенского договора, который обязывает страны, входящие в эту зону, защищать внешние границы ЕС. Это означает, что в случае невыполнения обязательств Грецию могут исключить из Шенгенской зоны.

Ультиматум, выдвинутый Греции, показывает: у правоохранительных органов стран ЕС сдают нервы. До сих пор все попытки разрешить беженский кризис оказывались безуспешными. Уже в январе этого года по Эгейскому морю еженедельно в Грецию прибывало 10 тысяч беженцев – несмотря на плохую погоду. Весной беженский поток значительно увеличится, уверены эксперты.

Один из вариантов, предложенных Австрией, предусматривает создание первого фильтрационного кордона в Словении – второй после Греции страны Шенгенской зоны на пути беженцев. Здесь можно будет сразу отделить беженцев из Пакистана, Афганистана и Северной Африки, которые не имеют права на убежище.

В ожидании принципиальных решений ряд стран ЕС, в том числе Германия, Австрия, Бельгия, Швеция и Дания, намерены продлить контроль на своих границах до конца 2017 года.

Австрия объявила также о введении верхней границы для числа беженцев, которые могут рассчитывать на политическое убежище. В этом году беженский статус в альпийской республике получат не более 37,5 тыс человек, а до 2019 года – 127,5 тыс. Это решение, не согласованное с Германией, стало пощечиной для Ангелы Меркель, которая упорно отказывается признать необходимость установления подобных ограничений. При этом австрийский канцлер Вернер Файман заявил, что его страна не намерена спрашивать разрешения у Берлина по принципиальным вопросам.

В Германии также прорабатываются планы полного закрытия границ, однако опасаются, что это может вызвать цепочку негативных последствий. Неизбежно сработает "эффект домино": закрыть границы будут также вынуждены Австрия, Словения, Сербия, Хорватия и Македония. Взрывоопасная ситуация возникнет в Греции, где скопится основная масса мигрантов, не исключена подлинная гуманитарная катастрофа на Балканах. На международных автомагистралях ввиду проверок возникнут огромные пробки, что нанесет значительный экономический ущерб всем странам Европы. Большие сомнения есть также относительно "непроницаемости" границы на юге Германии. Готовые на все мигранты будут нарушать ее любыми способами.

С учетом того, что сотрудничество с Грецией по защите внешних рубежей ЕС не получается, под сурдинку осуществляется еще один план по сдерживанию беженцев. Речь идет о строительстве заградительной стены в Македонии.

Судя по всему, маленькой балканской республике отведена ключевая роль в качестве буфера на пути беженцев в Центральную Европу. С этой инициативой выступила Вышеградская четверка (Венгрия, Чехия, Словакия и Польша) еще в конце прошлого года. Венгрия оказывает Македонии поддержку техникой и специалистами и уже отправила подразделение внутренних войск на македонско-греческую границу, а также партию колючей проволоки и бетонных столбов, достаточную для оборудования 100-километрового участка.

Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан заявил, что Македония и Болгария должны полностью обнести забором свою границу с Грецией, чтобы остановить "нашествие беженцев". Помощь Македонии решили также оказать Чехия и Словакия. Это дает свои результаты: македонская граница перекрывается для беженцев все чаще и чаще.

Евросоюз, неспособный самостоятельно разрешить беженский кризис, с молчаливым одобрением наблюдает за инициативой стран Восточной Европы.

Брюссель еще должен официально заявить о своем согласии, поскольку без логистической и финансовой поддержки ЕС завершить этот проект будет трудно. Однако принять такое решение будет непросто, поскольку в этом случае Евросоюз должен будет нарушить свои принципы, забыть о "правах человека" и даже поддержать "недемократического" премьера Македонии Николая Груевского.

Технически все планы по сдерживанию нелегальной миграции осуществимы. Главным препятствием на пути их реализации является правозащитная позиция западноевропейской политической элиты: либеральная идеология по-прежнему доминирует в Брюсселе и ряде ведущих стран ЕС, прежде всего в Германии.

В Берлине любят ссылаться на Конституцию ФРГ от1949 года, где прописано, что право на убежище имеют все, кто подвергается преследованиям по политическим мотивам. Этот пункт был сформулирован в разгар холодной войны, когда беженцами могли быть только политические диссиденты из стран Восточной Европы. Экономических мигрантов из Африки и Ближнего Востока этот пункт, конечно же, не имел в виду.

Меры принимать нужно сегодня, ведь ситуация будет только обостряться, мир ожидают многочисленные кризисы и конфликты. Климатические катастрофы, перенаселение, племенные и религиозные распри, войны, эпидемии, криминальный беспредел и просто голод будут толкать все новые людские массы туда, где, по их представлению, налажена стабильная и сытая жизнь, то есть в Европу. Агентство ООН по делам беженцев прогнозирует, что в Европу будет ежегодно прибывать свыше миллиона мигрантов, при этом выбор маршрута не имеет значения.

Есть только одно эффективное решение – установление четких и непроницаемых для мигрантов границ Шенгенской зоны. В противном случае великий европейский проект попросту развалится.

Специалисты уверены, что за развалом Шенгена последует и развал еврозоны, а к власти в Европе придут радикальные правопопулистские партии. Однако западноевропейские лидеры до сих пор не осознают серьезности ситуации, они находятся в плену неолиберальной и постмодернистской идеологии, которую лучше всего демонстрирует легковесная фраза Ангелы Меркель "мы справимся". Пробуждение Европы (если только оно произойдет) будет тяжелым.

В качестве первого шага европейцы должны превратить Агентство ЕС по безопасности внешних границ Frontex в настоящую общеевропейскую пограничную службу, которая будет защищать границы шенгенской зоны всеми имеющимися средствами, а также непосредственно заниматься рассмотрением заявок от беженцев. Превращение Frontex в общеевропейскую пограничную службу будет означать ущемление суверенитета ряда стран, поскольку станет заменой национальных погранслужб. Однако такой вариант, год назад казавшийся фантастическим, сегодня серьезно рассматривается и может быть принят уже в июне – несмотря на возражения ряда стран ЕС.

Дмитрий Добров, обозреватель Inosmi.ru

Посол Турции в Афганистане Али Саит Акин пообещал, что сделает всё возможное для поддержки экспорта фруктов из провинции Кандагар.

Представитель Турции недавно посетил мероприятие Торгово-промышленной палаты Афганистана в городе Кандагар и провёл переговоры с главой кандагарского филиала ТППА Хаджи Насруллой Захиром. Последний заявил, что в настоящее время Кандагар поставляет свежие и сушёные фрукты в индию и Пакистан по заниженным ценам. В связи с открытием Турцией консульства в Кандагаре и налаживанием авиаперелётов между странами он попросил о помощи в поставках фруктов на европейские рынки, отмечает информационное агентство «Пажвок».

Али Саит Акин пообещал, что доведёт это пожелание до сведения правительства Турции и пообещал, что в ближайшем будущем Кандагар посетят турецкие бизнес-эксперты, которые проведут встречи с афганскими бизнесменами и помогут им решить возникающие трудности.

На встрече также обсуждались сложности, неизменно создаваемые Пакистаном в сезоны созревания и экспорта афганских свежих фруктов. Напомним, что в последние годы из-за несоблюдения Пакистаном торгово-транзитного соглашения экспортёры свежих фруктов из Афганистана несут серьёзные убытки.

Индия нуждается в «Мстителях»

Вооруженные силы Индии на протяжении последних 30 лет страдали от технологической отсталости, но в последнее время ВВС Индии уделяют большое внимание беспилотным летательным аппаратам (БЛА), сообщает «Военный Паритет».

С 1990-х годов Индия закупает беспилотники у Израиля, эти системы используются для наблюдения в приграничных районах. Но успешное применение боевых дронов США в Афганистане побуждают Индию иметь ударные БЛА в своем военном арсенале.

Такие надежные источники как india strategic.in сообщают о том, что Индия просила США продать ударные беспилотники Predator C («Хищник» - прим. Военный Паритет) производства компании General Atomics, пишет сегодня idrw.org. Вероятно, этот вопрос снова возникнет в ходе официального визита премьер-министра Индии Нарендры Моди (Narendra Modi) в США, который состоится в конце марта.

Однако приобретение таких вооруженных БЛА как Predator С, который также известен как Avenger («Мститель») сталкивается с серьезными препятствиями, так как США сохраняют санкции по РКРТ (режим контроля за ракетными технологиями – прим. Военный Паритет) в отношении Индии после 1974 года, когда страна провела ядерные испытания.

Индийская армия впервые использовала израильские разведывательные БЛА Searcher Mk-1 в 1999 году в военных действиях в Каргиле против Пакистана. Приобретение вооруженных беспилотников является следующим логичным шагом, так как границы страны «кишат террористическими угрозами». Ударный БЛА «Предейтор С» может летать в течение 18 часов и нести 1400 кг оружия, управление аппаратом возможно с наземного командного центра, корабля или самолета.

Индия впервые поставила в Россию мандарины сорта Kinnow

Информацию о старте экспорта подтвердили в индийской корпорации Punjab Agri Export Corporation Limited. Первая партия из 600 тонн мандаринов Kinnow или «Кинноу» уже прибыла в порты России (Новосибирск и Санкт-Петербург).

- На сегодняшний день мы уже отправили в Россию 594 тонны наших мандаринов и готовы увеличить поставки, если российские партнеры запросят нас об этом,- сообщил Кахан Сингх Панну, глава корпорации.

На запрос оценки состояния индийско-российской торговли и товарооборота в ТПП РФ в Индии сообщили об учащении случаев «обращения индийских производителей продуктов питания» за разрешением на поставки. В свою очередь руководитель Punjab Agri Export Corporation Limited добавил, что корпорация сделает все возможное для развития взаимного интереса к торговле продовольствием.

Напомним, что ранее мандарины сорта Kinnow на российский рынок отгружали экспортеры Пакистана из провинции Пенджаб. Компания «Пенджаб Агри Экспорт» в будущем также планирует развивать ассортимент предложения в России, налаживая отгрузки киви и черешни.

Арабская весна… Арабская зима?

Вениамин Попов

Нынешний 2016 год является рубежным в истории Ближнего Востока. В эти дни исполняется пять лет с начала так называемой «Арабской весны», которая для многих неожиданно быстро превратилась в «зиму». И еще одна историческая дата – 100 лет со дня печально известного соглашения Сайкса—Пико, по которому Англия и Франция – великие державы того времени – на развалинах Оттоманской империи перекроили в угоду своим интересам практически всю карту региона и многие территории сделали своими колониальными владениями.

Массовые выступления тунисцев и египтян в январе 2011 года поначалу представляли собой действительно народные протестные выступления против прогнивших режимов, всевластия правящих элит, коррупции, безработицы, социальной несправедливости, против растущего разрыва между богатыми и бедными слоями общества.

Западные государства, по сути, потеряв в течение двух месяцев двух своих важных союзников в лице бывших президентов Туниса и Египта, поначалу растерялись, не знали, что предпринять, опасаясь, что это движение может стать началом подлинно революционного выступления против вестернизации.

Это оцепенение продолжалось недолго. Надо отдать должное западным политикам: они сумели достаточно быстро перестроиться и в дальнейшем использовать объективно существующее недовольство народных масс для того, чтобы добиться устранения тех политических лидеров, которые не соглашались в полной мере следовать советам и указаниям из Вашингтона, Лондона, Парижа, пытались отстаивать собственные интересы.

В ход, по обыкновению, были пущены различные испытанные средства и методы, широко применявшиеся и ранее против неугодных режимов, вплоть до вооруженных интервенций.

Казалось, Запад перешел «красную черту», отбросил в сторону все нормы человеческого общения, пристойного поведения, гуманности, когда беспощадно, зверски расправился с Муаммаром Каддафи (казнь Саддама Хусейна там показалась недостаточной). И все для того, чтобы со всей бесцеремонностью заявить о намерении сохранять господство над этим стратегически важным и богатым природными ресурсами районом мира и при этом запугать и преподнести устрашающий урок для остальных.

Последующие сценарии для других стран, таких, как Сирия, Йемен, Бахрейн и др. несколько отличались по своим формам, но суть политического курса оставалась неизменной: любыми путями обеспечить позиции Запада и продвижение его интересов.

Старая, апробированная еще в Древнем Риме, логика «разделяй и властвуй» и на этот раз принесла нужные плоды. Перевернув баланс сил в зоне Персидского залива, неоколонизаторы XXI века стали провоцировать новые конфликты, сталкивать различные этнические и религиозные группы, разжигая межконфессиональную рознь.

Однако на этот раз в эту концепцию были добавлены новые элементы. С помощью союзников США практически стали использовать в своих интересах исламистских экстремистов. Что бы ни говорили официальные лица в Вашингтоне о борьбе с так называемым «Исламским государством» и другими террористическими объединениями, большинство арабов, турок, иранцев, других граждан региона считает, что именно вмешательство США и других западных держав во многом объясняет проблемы, с которыми сталкивается Ближний Восток сегодня. На Ближнем Востоке практически все разделяют уверенность в том, что утверждал в своем комментарии политический аналитик телеканала «Аль-Джазира» Марван Бишара 19 января 2016 г: «…беды арабов происходят от интервенции Запада и манипуляций с арабской молодежью, что в конечном счете приводит к росту разрушительных идей. И при этом на Западе повторяют, уже набившую оскомину клише: арабы безнадежны, ислам не совместим с демократией».

В результате народы этого региона платят огромную цену за такую политику, ибо больше всего страдают от действий террористов простые люди – граждане Туниса, Египта, Турции, Афганистана, Пакистана, Сирии, Ирака и др.

Как известно, начало событиям, которые потом получили название «Арабской весны» положили тунисцы. Расположенный в центральной зоне Средиземного моря, где в давние времена процветал могущественный Карфаген, десятимиллионный Тунис – прекрасная благодатная страна, подлинный туристический рай. После событий «Жасминовой революции» тунисцы сумели показать, что способны добиться согласия между различными группами населения и выбрать мирный путь развития. Но их попытки активно развивать экономику на базе достигнутого консенсуса не принесли желаемых результатов. Головорезы из террористического объединения «Исламское государство», окопавшись в Ливии, не могли допустить мысли, чтобы у их миролюбивых соседей была нормальная жизнь. В результате трех кровавых терактов 2015 года туризму, а это основа всей экономики Туниса, был нанесен существенный удар. В итоге положение в стране ухудшилось, безработица возросла до 650 тыс. человек, причем 250 тыс. из них – выпускники ВУЗов.

Политику США в регионе в последнее время называют безответственной даже американские политологи.

И все же эти катаклизмы и пертурбации не прошли даром: широкие слои населения стран региона и, прежде всего, молодежь осознают, что их будущее в их собственных руках и чтобы добиться справедливого разрешения возникающих проблем важно верно выбирать союзников и друзей.

Компания Yiwu Tianmeng отправила поезд, груженый мелкими товарами, по маршруту, соединяющему Китай и Ближний Восток, из китайской провинции Чжэцзян в Иран. Это первый регулярный грузовой поезд, соединяющий Китай с Ближними Востоком. Конечной точкой маршрута является Тегеран, путь пролегает через Синьцзян-Уйгурский автономный район, Казахстан и Туркменистан. Общая протяжённость маршрута составляет 10 399 километров, время в пути – 14 дней.

Тем временем, Китай и страны Персидского залива создают зону свободной торговли, об этом сообщил министр торговли КНР Гао Хучэн, сопровождавший председателя КНР Си Цзиньпина, который находился с официальным визитом в Эр-Рияде.

В свою очередь, правительство Пакистана передало китайской госкомпании China Overseas Port Holding 152 гектара в аренду на 43 года в порту Гвадар в пакистанской провинции Белуджистан на побережье Аравийского моря.

Несмотря на снятие санкций, Иран не сможет конкурировать с Россией за рынок газа, считает политолог, специалист по геополитике Ближнего Востока Назанин Арманьян, эмигрировавшая из Ирана в Испанию.

"России не о чем беспокоиться. Несмотря на то что Иран занимает первое место в мире по запасам природного газа (18,2% от общих запасов), он не сможет конкурировать с Россией в краткосрочной перспективе", — пишет Арманьян в статье для publico.es.

Политолог приводит ряд причин, оказывающих сдерживающий эффект на экспорт газа из ближневосточной страны. Среди них — низкие объемы производства газа, незначительная доля в мировой газовой торговле (1% от общего объема в 2014 году), высокий внутренний спрос и необходимость импортировать газ из Туркменистана. Кроме того, добыча иранского газа из Персидского залива сложна, а строительство новых газопроводов потребует огромных инвестиций. Наконец, США, Саудовская Аравия и Израиль давят на потенциальных покупателей, чтобы они не сотрудничали с Тегераном.

Не горит желанием идти навстречу Ирану и Турция, а между тем именно через ее территорию мог бы пройти газопровод, который открыл бы Тегерану европейский рынок, полагает Арманьян. Определенную роль сыграло то, что Иран поддерживает усилия Кремля в Сирии, в то время как российско-турецкие отношения находятся в кризисе после инцидента со сбитым Су-24. Тегерану остается изучать возможность использования азербайджанского трубопровода и постараться ускорить модернизацию инфраструктуры для поставок в Европу сжиженного газа.

Что касается азиатского направления, планы Ирана рушит российский проект газопровода Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия (ТАПИ), пишет автор. Кроме того, Россия объявила о наращивании производства газа к 2035 году на 40%.

"Включение Ирана в торговлю энергоресурсами затронет мировой рынок нефти, но не газа", — заключает Арманьян.

Пока немецкие политики думают, как справиться с мигрантами, бизнес на них зарабатывает

Как пишет BBC, правительство Германии заинтересовано в людях, которые готовы обучаться новым профессиям и осваивать язык

В Германии за прошлый год попросили убежища более миллиона человек. Вокруг миграционного кризиса возникло множество споров, которые пока не привели к четкому решению.

Часть беженцев получили жилье и пособие, но огромное их число находится в ожидании рассмотрения заявлений на предоставление убежища — условиями для последних занимается возникшая индустрия по обслуживанию мигрантов. BBC рассказывает об одном частном примере — мюнхенской компании предпринимателя Рафаэля Хока.

Рафаэлю 22 года. Он хорошо образован, владеет двумя языками, водит «умную» машину, только что вернулся с горнолыжного курорта в Альпах, а кроме того, является наследником многомиллионного семейного предприятия. Раньше он занимался обслуживанием спортивных мероприятий, но в прошлом году поспешно перестроил свой бизнес и теперь сдает местным властям так называемые приюты для беженцев. У Хока их 15.

Один из приютов, находящийся в респектабельном районе Мюнхена среди особняков глав знаменитых промышленных компаний и футболистов Баварии, посетил журналист ВВС Пол Хенли. Он пишет: «Это надувной ангар размером с олимпийский плавательный бассейн. В приюте живут 300 мужчин из Сирии, Афганистана, Пакистана и стран Западной Африки. Они спят в теплых помещениях на многоярусных кроватях, получают трехразовое бесплатное питание, играют в пинг-понг, им выдают небольшие деньги».

По словам Хока, оборот его компании в ближайшие годы может составить 37 млн евро. Во сколько же Германии обходится каждый беженец, информации нет. По данным немецких СМИ, на 1,1 млн беженцев бюджет Германии тратит 17 млрд евро в год. ВВС утверждает, что правительство Германии видит в людях, прибывающих в страну, готовность обучаться новым профессиям, языку и браться за любую работу, выгодную для себя.

Индия-Пакистан. Возможен забор.

Правительство Индии планирует возвести «высокозащищенный забор» на границе с Пакистаном по типу пограничного забора на израильско-палестинской границе, сообщает «Военный Паритет» со ссылкой на INDIAN Defence & Aerospace News.

Забор будет оснащен высокотехнологичными датчиками наблюдения, в том числе инфракрасной системой третьего поколения и РЛС обнаружения наземных объектов, а также датчиками, фиксирующими любые попытки преодолеть это сооружение.

В последнее время между Индией и Пакистаном обострились взаимные нападки. Нью-Дели обвинил Исламабад в причастности к нападению группы боевиков на базу ВВС в Патханкоте (шт. Пенджаб), в ответ Пакистан обвиняет Индию в попытках дестабилизировать ситуацию в стране с помощью «афганской агентуры».

Об очередной попытке решения афганской проблемы

Владимир Терехов

11 и 18 января с.г. в Исламабаде и Кабуле прошли переговоры ответственных представителей внешнеполитических ведомств США, Китая, Пакистана и Афганистана (так называемой “Четырёхсторонней координационной группы”) с целью разработки “дорожной карты”, следуя которой можно было бы попытаться завершить 15-летнюю афганскую войну.

Кабульский раунд переговоров завершился принятием совместного заявления с призывом к движению “Талибан” прекратить военные действия и сесть за стол переговоров с официальным правительством Афганистана. Далее упомянутая “группа” вернётся в Исламабад, где 6 февраля продолжит работу.

В связи с началом её заседаний эксперты особое внимание обращают на факт активного подключения в последнее время Китая к безуспешным попыткам его основного геополитического конкурента (США) решить застарелую афганскую проблему. Просматриваются несколько мотивов отхода второй мировой державы от позиции стороннего наблюдателя за многолетним барахтаньем США в афганском болоте. Из них основной, видимо, связан с необходимостью умиротворения ситуации в стране – потенциальном звене будущего второго издания “Великого шёлкового пути”. Нельзя забывать и о том, что исламский Афганистан граничит с исламским же неспокойным Синьцзян-Уйгурским Автономным Районом (СУАР) КНР.

Кроме того, для Китая задача умиротворения ситуации в Афганистане может приобрести особую актуальность в связи с проектом газотранспортного трубопровода TAPI (Turkmenistan-Afghanistan-Pakistan-India), ответвление от которого предполагается направить в сторону западных провинций КНР. В конце декабря 2015 г. в туркменском Мари четыре участника этого проекта решили приступить к его реализации.

Активизируясь в Афганистане, Китай вступает в сложное взаимодействие с основным геополитическим оппонентом в проблемном районе, расположенном в зоне китайских западных границ. Между тем до сих пор основное внимание экспертов было сосредоточено на оценке характера американо-китайского взаимодействия в морской полосе, примыкающей к территории КНР с востока. В особенно острой форме оно протекает в Южно-Китайском море (ЮКМ).

В связи с этим немаловажным представляется отметить, что уже на раннем этапе зарождения афганского конфликта (то есть в первые годы после решения американской администрации осени 2001 г. о развязывании глобальной войны с “международным терроризмом”) легко просматривался мотив занятия США стратегических позиций в непосредственной близости от западных границ Китая. Он уже тогда начал восприниматься в качестве главного геополитического противника Вашингтоном.

Указанные позиции были завоёваны, но ценой гигантских затрат (прежде всего, финансовых) и едва ли меньших затрат потребует защита американских баз в Афганистане в условиях не только не прекращающихся, но и усиливающихся атак противников военного присутствия США в стране. Между тем масштаб этого присутствия сократился на порядок (в настоящее время американская группировка в Афганистане составляет около 10 тыс. военнослужащих), что, при низкой дееспособности правительственных войск, делает абсолютно безнадёжной перспективу военного решения афганской проблемы.

В связи с этим комментаторы обращают внимание на то, что заседания “четвёрки” проходят на фоне небывалой за последние годы военной активности движения “Талибан”. Вполне возможно, что “талибы”, внимательно наблюдая за манёврами “мирового сообщества” вокруг афганской проблемы, повышают таким способом значимость своего незримого присутствия на переговорных площадках, где фактически обсуждается судьба их движения.

За 15 лет, прошедших с момента американского военного вторжения, Афганистан превратился в своеобразную “чёрную дыру” современного мироустройства, в которой (как и в её астрофизическом аналоге) бесследно исчезает любое количество финансовой “материи”.

С оговоркой относительно темы доходов от реализации наркотиков, производство которых за время “войны с терроризмом”, согласно данным ООН, увеличилось на территории Афганистана в 40 раз. Эти доходы, видимо, носят гигантские масштабы, но остаётся неясным вопрос об их получателе.

К месту будет отметить, что феномен политических “чёрных дыр” (своих для каждого из ведущих мировых игроков) отнюдь не уникален. Ранее в таком качестве (для США) выступал Вьетнам, а совсем недавно наблюдатели обнаружили подобного рода объекты в лице Украины и Сирии.

Нынешний официальный статус военного присутствия США в Афганистане сводится к декларации оказания помощи кабульскому правительству в его борьбе с движением “Талибан”. Именно с закрытых переговоров с руководством “Талибана” начались попытки Б. Обамы по реализации его обещаний ещё первой предвыборной кампании закончить военную авантюру в Афганистане своего предшественника-республиканца Дж. Буша. Но, что называется, “без потери лица”.

Такие переговоры вело и кабульское правительство (как утверждается, в автономном от США формате), которые летом прошлого года были приостановлены в связи со смертью лидера “Талибана” муллы Мохаммада Омара, после чего внутри движения якобы наметился раскол.

Необходимо, однако, отметить гораздо более существенный фактор отсутствия пока каких-либо признаков отказа руководства движения от главного предварительного условия прекращения боевых действий, заключающегося в полном и безусловном военном уходе США из страны. Именно это условие и оставалось до последнего времени основным препятствием для успеха переговорного процесса.

За месяц до первого заседания “Четвёрки” состоялась очередная (пятая) конференция политической площадки “Сердце Азии/Стамбульский процесс”, которая на министерском уровне прошла на этот раз в том же Исламабаде. Главной целью её создания в конце 2011 г. 14-ю странами (включая КНР, РФ, Индию) было как раз решение афганской проблемы. Несмотря на то, что в работе “Сердца Азии” принимают участие 20 стран-“поддержантов” (в том числе США, Япония, ведущие европейские страны), ни к какому ощутимому результату это пока не привело. После конференции “Сердца Азии” в Исламабаде и была образована узкая рабочая группа, включившая в себя только ведущих участников афганской игры.

Представляется полезным кратко обсудить вопрос о том, кто из крупных мировых игроков и почему не участвует в обсуждении проблемы, продолжающей играть роль немалой занозы в теле складывающегося мироустройства.

Во-первых, обращает на себя внимание отсутствие России – совсем не чуждой в афганской проблематике. Участие РФ в рабочей группе было бы весьма полезным, но, видимо, идея фикс нынешнего руководства США “поставить Россию на место” преобладает над здравым смыслом. Как говорится, – флаг в руки.

А вот неучастие главных европейцев представляется вполне оправданным. Их вовлечение в афганский конфликт в рамках НАТО-овских обязательств проходило вопреки воле подавляющего большинства населения стран ЕС (исключение составили “младоевропейцы” из многовековой политической “серой зоны” континента, которым кроме пушечного мяса нечего предложить НАТО и “просто европейцам”). Уход из Афганистана главных европейских союзников США проходил в формате “делаем ноги из этой проклятой дыры, в которую чёрт нас занёс”.

В одного из ведущих региональных и мировых игроков постепенно превращается Япония. Но она только осваивается в этой роли. Недавнее турне премьер-министра Синдзо Абэ по странам Центральной Азии носило, скорее, характер зондажа ситуации в регионе, включающего в себя Афганистан. Реального вклада в процесс решения проблем этой страны Япония пока внести не может.

Особого внимания заслуживает отсутствие в рабочей группе Индии, элита которой во всё большей степени рассматривает свою страну в качестве наследницы “Британской Индии”, когда не было никакого Пакистана, а Афганистан входил в сферу её интересов. Однако нынешний повышенный интерес Дели к Афганистану обусловлен, скорее, фактором сложных отношений с Исламабадом, который индийскими экспертами подозревается в попытках превращения Афганистана в свой “задний двор” в ходе противостояния с Индией. Подобные же подозрения существуют и в Кабуле, что стимулирует процесс развития афгано-индийских отношений.

В условиях сохраняющейся напряжённости в отношениях между Индией и Пакистаном (пользующегося к тому же возрастающей поддержкой Китая) приглашать в группу по Афганистану представителя первой почти гарантированно означало блокирование работы.

Сегодня в Исламабаде и Дели пытаются сохранить хотя бы надежду на улучшение двусторонних отношений, появившуюся после неожиданного визита в Пакистан в конце декабря 2015 г. премьер-министра Нарендры Моди (куда он прилетел, кстати, прямо из Кабула) и его переговоров с коллегой Навазом Шарифом. Но атака на индийскую авиабазу Pathankot (расположенную в 40 км от границы с Пакистаном), осуществлённая спустя неделю боевиками одного из пакистанских экстремистских движений, спровоцировала в индийском экспертном сообществе гамлетовский вопрос: продолжать или нет переговоры с Пакистаном (to talk or not to talk).

Трудность ответа на него обусловлена неясностью ответов на другие вопросы, возникающие из пакистанских реалий. Например, где кончаются спецслужбы и начинаются те самые экстремистские движения (орудующие не только в Индии, но и в том же Афганистане)? Или в какой мере гражданские власти контролируют спецслужбы (а также вооружённые силы)?

Наконец, есть основания полагать, что основные участники игры в Афганистане, видимо, начинают осознавать факт роста разнообразных (не только финансовых) издержек от прямой или косвенной поддержки её нынешнего вооружённого формата. Это и явилось главным стимулом попыток завершения военной фазы афганской игры на более или менее приемлемых для всех условиях.

Однако пока трудно себе представить перспективу согласованного решения некой относительно частной проблемы вне контекста глобальной конкуренции, развивающейся между двумя ведущими мировыми игроками. Этого не удаётся сделать в ЮКМ и пока неясно, почему должно быть иначе на другом участке пространства конкуренции. В данном случае в Афганистане.

Таким образом, уже промежуточные итоги завязавшейся американо-китайской игры в рамках переговорного процесса на тему завершения войны в Афганистане, станут важным сигналом о тренде в отношениях в целом между двумя глобальными державами. Поэтому продолжаем наблюдать за работой “Четырёхсторонней координационной группы”.

Власти Турции обратились к Евросоюзу с просьбой увеличить почти вдвое сумму финансовой помощи для борьбы с миграционным кризисом, сообщает Die Welt.

Об этом изданию рассказал источник и дипломатических кругах ЕС. «Анкара хочет теперь € 5 млрд, но мы готовы выделить только обещанные € 3 млрд», — рассказал собеседник издания.

По информации издания, переговоры между Брюсселем и Анкарой осложняются еще и тем, что ЕС хочет контролировать расход средств, которые, по мнению еврочиновников, должны выделяться только на конкретные проекты. Положение осложняется еще и тем, что даже обещанные три миллиарда еще не поступили, поскольку их выплату заблокировала Италия.

С предложением оказать финансовую помощь Турции в размере € 3 млрд в связи с миграционным кризисом в октябре 2015 года выступила канцлер Германии Ангелы Меркель. Средства будут выделены для того, чтобы власти страны удерживали мигрантов на своей территории, не допуская наплыва беженцев в Европу. При этом Меркель отметила, что лидеры ЕС договорились активизировать процесс вступления Турции в Евросоюз.

Канцлер также отметила тогда, что Турция на тот момент уже потратила на размещение более 2 млн сирийских беженцев € 7 млрд, притом что страны ЕС предоставили ей финансовую помощь в размере только € 1 млрд.

Окончательное соглашение между ЕС и Турцией о финансовой помощи было достигнуто в ноябре 2015 года. € 3 млрд должны пойти на поддержку беженцев из Сирии, которые бегут через страну в Грецию, а затем и в другие страны.

Помимо этого, европейские чиновники тогда сообщили о готовности дать новую жизнь переговорам о вступлении Турции в ЕС и ускорить введение безвизового режим для турецких граждан, желающих поехать в Европу. Для этого Анкаре необходимо не только ужесточить контроль на границе с ЕС, но и ужесточить правила на въезд мигрантов из Афганистана, Пакистана и других стран.

Афганистан и Пакистан договорились об усилении мер безопасности на совместной границе.

Решение было принято в ходе визита делегации Афганской национальной армии в Пакистан. Делегацию возглавил генерал-лейтенант Мохаммад Шариф Яфтали, сообщает информационное агентство «Пажвок».

Представители афганского военного командования встретились со своими пакистанскими коллегами и обсудили вопросы по обеспечению безопасности на афгано-пакистанской границе. Стороны договорились о тесном сотрудничестве и взаимодействии в этом направлении.

Напомним, что в конце прошлого года Кабул посетил глава пакистанской армии Рахил Шариф.

Встреча Си Цзиньпина с аятоллой Хаменеи: Китай и Иран крепят евразийскую триаду

Пока на Западе и в СНГ рассуждают и спорят о том, какие дивиденды могут заработать от отмены антииранских санкций и в какую сторону «наклонится» Иран ради вожделенных прорывов в экономике, в самом Тегеране, судя по фактам, рассудили по-иному. Визит в Исламскую республику 22 января многочисленной китайской делегации во главе с председателем КНР Си Цзиньпином стал первым за последние 14 лет приездом главы Китая в Тегеран. В итоге две страны достигли соглашения о «стратегическом партнёрстве во всех международных, региональных и двусторонних делах». Высокопоставленные чиновники двух стран ранее подписали 17 соглашений и документов о двустороннем сотрудничестве. Иран и Китай договорились в течение следующего десятилетия увеличить двусторонний товарооборот более чем в 10 раз — до $ 600 млрд.

Непубличная же часть ирано-китайских переговоров на высшем уровне остаётся за кадром и вне информационных сообщений иранских и ведущих мировых СМИ. Все, однако, обратили внимание на тот факт, что о «стратегическом партнёрстве» во время совместной пресс-конференции витиевато заявляли и Си Цзиньпин, и президент Ирана Хасан Роухани, причём настроение двух лидеров было нескрываемо приподнятым. Как и в случае с прошлогодним визитом в Тегеран президента России Владимира Путина, подтверждением первоочередности во внешнеполитических приоритетах Ирана стало согласие Верховного лидера Исламской революции аятоллы Сейеда Али Хаменеи принять Си Цзиньпина. Помимо официальных сообщений, никаких дополнительных подробностей о переговорах аятоллы Хаменеи с председателем КНР практически нет. Так, IRNA и Reuters сообщали, что Хаменеи призвал к более тесным экономическим отношениям с Китаем, а также к укреплению связей в области безопасности, поскольку, по его словам, Иран никогда не доверял и не доверяет Западу. Можно в очередной раз напомнить — Верховный лидер Ирана крайне редко принимает у себя глав иностранных государств. Сейчас же за короткий промежуток времени он счёл необходимым принять у себя лидеров России и Китая — сами факты уже симптоматичны и говорят, как минимум, о серьёзнейших намерениях Тегерана внести свою лепту в изменяющуюся геополитику мира и конкретно Ближнего Востока.

Стратегическое партнёрство — не просто слова, в особенности для Ирана. К примеру, Тегеран стремился достичь особого взаимопонимания и взаимодействия как с Россией, так и Китаем, задолго до того, как в Багдаде был открыт 4-сторонний Военно-информационный центр и началось взаимодействие Военно-космических сил РФ с действующими против террористов «в поле» сирийской армией, иранскими спецназовцами и шиитскими добровольцами. И стратегическое партнёрство, в первую очередь, предполагает особые отношения сотрудничества в военной, военно-технической и энергетической сферах. Ещё в сентябре 2014 г. Иран и Китай предприняли далеко идущий шаг — китайские военные корабли впервые в истории пришвартовались в иранском порту Бендер-э-Аббас, а затем приняли участие в совместных военно-морских учениях в Персидском заливе. Уже тогда западные аналитики обеспокоенно заявили, что сотрудничество между Ираном и Китаем в военно-морской сфере нацелено на усиление военного потенциала Ирана в Персидском заливе, а также свидетельствует о намерении Китая усилить своё влияние и присутствие за пределами Восточной Азии. «Это явный признак того, что Пекин признаёт эти отношения [с Ираном — прим.], которые оставались относительно скрытыми до настоящего времени», — заявил военно-морской эксперт Международного института стратегических исследований Кристиан Лемьер. Учитывая же факт проведения в прошлом году и совместных российско-китайских учений в Средиземном море, консолидированные действия евразийской триады становятся более чем показательными.

В конце октября 2014 г. командующий ВМС Ирана контр-адмирал Хабиболла Сайяри посетил Китай и провёл переговоры с министром обороны КНР Чан Ваньцюанем. Тогда китайский военный министр заявил, что Пекин хочет наладить более тесное сотрудничество с Ираном в военной сфере. По словам Ваньцюаня, вооружённые силы обеих стран в последние годы поддерживают «хорошее сотрудничество, осуществляют взаимные визиты, подготовку кадров и сотрудничают в других областях». Он также подчеркнул, что Китай готов «налаживать с Ираном дальнейшее деловое сотрудничество и укреплять военные связи». Сайяри, в свою очередь, заявил, что Иран уделяет большое внимание своим связям с КНР и «готов усилить двустороннее сотрудничество между двумя вооруженными силами, особенно в военно-морской сфере». Китайские государственные СМИ сообщали, что в ходе визита Сайяри ему организовали ознакомительный тур по китайской подлодке и военным кораблям, где он «прослушал базовую информацию о китайском оборудовании и системах вооружения». Отмечалось, что иранский адмирал выразил надежду на возможность сотрудничества двух флотов в операциях против морских пиратов.

Известно, что 16 апреля 2015 г. министр обороны Ирана бригадный генерад Хоссейн Дехган в рамках проходившей в Москве IV Международной конференции по безопасности призвал Россию, Индию и Китай к более активному военному сотрудничеству и началу консультаций по данному вопросу «для противодействия расширению НАТО на Восток, а также размещению глобальной системы ПРО». О военных связях Ирана с Россией писалось чаще, поэтому заострим внимание на том, что творилось между Тегераном и Пекином в военной сфере. Особо активизировались двусторонние контакты осенью 2015 г. 14−15 октября в Иране находилась многочисленная военно-морская делегация Китая во главе с замначальника Генштаба вооружённых сил КНР, адмирал ВМС Китая Сунь Цзянго. По итогам переговоров командующий ВМС Ирана контр-адмирал Хабиболла Сайяри объявил о намерениях Тегерана и Пекина расширять двустороннее взаимодействие между военно-морскими силами двух стран. Согласно комментариям, основными целями данной встречи можно назвать продвижение двухстороннего сотрудничества в области подготовки специалистов, обмена опытом, и поддержания безопасности в северной части Индийского океана. Тогда же впервые в истории корабли ВМФ КНР вошли в иранский порт Бендер-э-Аббас, состоялись совместные ирано-китайские учения, а иранским военным показали китайские подводные лодки и корабли.

Вслед за адмиралом Сунь Цзянго в Иран прибыла и представительная военно-воздушная делегация Китая во главе с командующим ВВС КНР генералом Ма Сяотянем. Из Тегерана сообщали, что Иран и Китай планируют развивать военное сотрудничество в воздухе. Главы военно-воздушных сил двух стран рассмотрят возможность расширенной кооперации. «Надеемся, что наше взаимодействие сможет выйти на новый уровень», — сказал командующий китайских ВВС Ма Сяотянь.

Небезынтересно знать, что министр обороны Ирана Дехган и сам в прошлом военный лётчик, прошедший ирано-иракскую войну, поэтому не удивляет, что о взаимодействии военных двух государств в воздухе в равной степени говорят и в Тегеране, и в Пекине. Наконец, ожидается и сотрудничество двух стран в сфере взаимных военных поставок.

Теперь о следующей составляющей стратегического партнёрства — на сегодняшний день именно Китай является основным покупателем иранской нефти и природного газа. В последние 2−3 года Пекин резко увеличил объём закупок нефти, а сейчас — и ещё больше, в связи с отменой санкций, введённых Западом против Ирана. Газовые же поставки — это стратегический фактор самого ближайшего будущего. И вот тут следует вспомнить, что поставки газа из Ирана в КНР шли самые различные, в том числе и сжиженного газа. В Тегеране возобновили проработку идеи строительства экспортного газопровода в направлении Китая. Проект назван претенциозно — «Мир». Эксперты подчёркивают, что в политическом плане реализация «Мира» будет означать первый шаг Тегерана на пути вовлечения в создаваемое Китаем «экономическое пространство нового Шёлкового пути». А Тегеран с удовольствием дал на это согласие — более того, ждёт и полноправного членства в Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), и создания зоны свободной торговли (ЗСТ) с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Да, конечно — США пытались и пытаются противодействовать. Ведь ещё в конце лета 2015 г., когда уже были подписаны Венские соглашения по иранской ядерной программе, когда уже состоялся визит председателя КНР Си Цзинпина в Исламабад, после которого, собственно, «Мир» и приобрёл реальные очертания (хотя строительство на иранской территории началось давно — ещё в 2010 г.), прозвучало очередное предостережение Госдепартамента США: «Режим санкций с Тегерана ещё не снят. Закон 1996 г., согласно которому любая неамериканская компания, которая вложит в иранский нефтегазовый сектор свыше $ 20 млн в год, подвергнется санкциям, ещё никто не отменял. И у компаний, участвующих в реализации проекта газопровода, в любой момент могут возникнуть проблемы».

Итог противодействия Вашингтона также известен — первоначальный маршрут газопровода был пересмотрен и ныне должен (первой ниткой) пока достичь только пакистанского порта Гвадар. Тут в ближайшее время, не позднее конца 2016 г., должно начаться строительство завода по производству СПГ, на что Пекином также предусмотрено выделение дополнительных средств. Одновременно с этим, в том же Гвадаре начинаются проектные работы по строительству НПЗ с пропускной способностью 400 тыс. баррелей в день и стоимостью почти в $ 4 млрд. На котором, как дали понять в Пекине, «найдётся место и для иранской нефти, поставляемой из порта Бендер-э-Аббас» (портовый комплекс «Шахид Реджаи»). От сопряжения газопровода «Мир» с «Китайско-пакистанским экономическим коридором» все три стороны получают выгоды стратегического характера. Тегеран решает вопрос диверсификации экспортных маршрутов своих энергоносителей и получает выход как на рынки Южной Азии, так и перспективу продолжения трубопровода до китайской территории. Этот прорыв оценивается Тегераном настолько высоко, что в своём недавнем выступлении по поводу перспектив газового экспорта министр нефти Ирана Бижан Зангане особо подчеркнул, что главным приоритетом в этом вопросе руководство Ирана считает не Европу, а азиатские рынки, подразумевая очевидные перспективы сотрудничества в этой сфере с Китаем и создавая задел для решения наиболее острой проблемы — привлечения многомиллиардных инвестиций в модернизацию нефте- и газодобывающей отраслей Ирана.

Теперь картина ирано-китайского стратегического партнёрства приобрела частично законченный формат. Разумеется, что это не входит в интересы США, да и Западной Европы — там рассчитывают «подмять под себя» имеющиеся и потенциальные мощности топливно-энергетического комплекса Ирана, а Тегеран (отметим — вслед за РФ) сейчас видит свой приоритет в экспорте нефти и газа в Китай и далее в Азиатско-Тихоокеанский регион. Но в Аденском заливе Иран и Китай уже взаимодействуют в военно-морской сфере, а «примеривание» китайских военных судов к Бендер-э-Аббасу показывает, что круг интересов КНР распространяется и на Персидский залив, да и на весь Ближний Восток. И всё перечисленное даёт основания считать, что совместные заявления Роухани и Си Цзиньпина от 22 января не были простой данью красноречию восточной дипломатии.

Ближневосточная редакция EADaily

India Pakistan Detente Can Transform Eurasia, Europe

F. William Engdahl

In recent months, India’s dynamic new president Narendra Modi and Pakistan’s Prime Minister Nawaz Sharif have opened first tentative steps in the direction of resolving some 70 years of border tensions. Were the two great Eurasian nations to come into a political and, eventually, economic harmony, it could change the geopolitical map of wars and chaos in the world dramatically for the better. It would be the key to the emerging Eurasian heartland of the countries of the Shanghai Cooperation Organization, where both countries are recent members. It would cause severe cardiac disorders in London, New York and in Riyadh.

It’s useful to study the actual historical methodology of the British Balance of Power strategy as that empire developed it following the defeat of Napoleon at Waterloo in 1815. In essence it involved British domination of the world seas through her Royal Navy, controlling terms of global trade, while keeping Continental Europe subdued as a potential challenger by always maintaining alliances with the weaker of two opponent states or powers to back frictions or wars against the strongest, which meant at any one time siding with Prussia against France, at another with France against Germany and the like.

It was clear at the end of World War II that the United States of America, the newly emerged hegemon of that war, had no intention of helping her ally Britain to maintain the imperial Sterling Preference British trading zone in order to ultimately restore her empire and challenge America’s new-found hegemony. The USA decided first to dismember that empire, and to cherry pick for US corporations what remained. After the war, they created a European Coal and Steel Community to make war-ravaged Continental Europe into their economic vassal, all the time using the bogeyman of the Soviet Union to keep Europe docile. It was an American balance of power.

Truman, in August 1945, acting on advice of the Wall Street banks, shocked London when he abruptly ended the wartime Lend-Lease program through which a de facto bankrupt Britain was able to import vital goods such as food. Washington followed with negotiation of a loan whose conditions demanded that England make the Pound Sterling convertible.

The sun sets on the Empire

The combination of Washington financial demands on the postwar government of Labour’s Clement Attlee and the ruins of a devastated wartime economy in Britain made retention of the Empire, above all of India, fiscally impossible. When the British government in 1947 named the Earl Mountbatten of Burma, uncle of Prince Philip, to oversee the transition of Britain’s Indian Raj, which then also included Pakistan and Bangla Desh, to independence, Mountbatten did so in a way that laid the seeds for more than six decades of conflict. His plan, implemented in a hurried six-months, he based on what he called the ‘Two Nation Theory’–all areas with a Muslim majority population would become part of Pakistan, and those with a Hindu majority would join India. Religious strife was preprogrammed–divide and rule was the British game.

The tectonic plates that Mountbatten set clashing against each other were between India, an overwhelmingly Hindu land, and Pakistan, an overwhelmingly Sunni Muslim land. Kashmir, a disputed territory administered today by India, Pakistan, and the People’s Republic of China, Mountbatten left for future determination as to whether it would become part of India or Pakistan. It was as if he decided to drop a loaded hand grenade along the border of the new nations.

Wedged in the valley of the Himalayas between the three great Asian nations, Kashmir was and is today the crisis flash-point that can and too often has detonated an out-of-control clash between India and Pakistan–both possessing nuclear weapons. In addition, Kashmir is geopolitically strategic not only for India and Pakistan, but also for China.

Today India stations 700,000 Indian Security Forces to keep a population of seven million Muslims in the Kashmir Valley under tight control. As many as 80,000 people have been killed in the Kashmir conflict over the past two decades and up to 8,000 innocent civilians remain missing in Kashmir.

China’s little-noticed claim on the Kashmir region impacts the security of China’s western Xinjiang province, bordering the disputed Kashmir region, and home to China’s Uygur Muslim minority. In 1962, following a short border war with India, China took full control of Aksai Chin in Kashmir, bordering China’s strategic Xinjiang province. After the 1962 China-India border war, China developed an “all weather friendship” with Pakistan, backing Pakistan in the wars against India in 1965 and 1971, and supporting Pakistan in its claims over Kashmir. The so-called the East Turkistan Islamic Movement (ETIM), as well as ISIS and other radical terrorist groups have been increasingly active in Xinjiang, the heart of China’s oil and gas production, and the pipeline cross-road to Kazakhstan and Russia.

The unresolved state of partitioned Kashmir is the geopolitical key to resolving the endless wars in Afghanistan, the conflict between Pakistan and India, and open the entire region to the significant economic development future in cooperating in China’s One Belt, One Road rail and port infrastructure project.

SCO membership opens new doors

In recent months, aided by a less-US-dependent government of Najendra Modi, India has taken subtle, fine steps to create a detente and ultimately end the India-Pakistan endless conflict over Kashmir. Since his re-election in 2013 a Pakistani regime under Prime Minister Nawaz Sharif, head of the Pakistani Muslim League and a Punjabi of Kashmir origin, has moved Pakistan away from the one-sided US dependence under General Musharraf that followed the September 2001 US War on Terror and Washington’s disastrous Afghanistan war. Sharif, while maintaining friendly relations with Washington, no easy feat, has also sought improved ties with China, a long-standing Pakistan ally, and with Russia, the latter a strong Cold War ally of India.

Modi, the Hindu nationalist leader of the Bharatiya Janata Party (BJP), since becoming Indian Prime Minister in May 2014, has launched an impressive cleanout of India’s bloated state planning bureaucracy, has moved to make foreign investment more attractive. The result was that in 2015, India became the world’s leading foreign direct investment country, even surpassing China. Modi has made major steps to improve India’s transportation infrastructure, especially highways and rail networks, with railway reform the priority. India under Modi has launched joint venture construction of 1,000 new French and US diesel locomotives under his “Make in India” plan. At end of December 2015, his government signed an agreement with Japan to jointly build a high-speed bullet train system linking Mumbai and Ahmedabad, and a massive expansion of India’s highway network, creating modern transport links to remote areas for the first time. In addition, 101 rivers are being converted into national waterways for the transport of goods and passengers.

While his domestic economic agenda has to date been impressive, Modi clearly realizes that the future to robust Indian economic transformation is to link the world’s second most populous nation to the emerging Eurasian economic space dominated by China and Russia. In July, 2015 the Eurasian Shanghai Cooperation Organization, an increasingly strategic group created in 2001 in Shanghai to increase cooperation across the Eurasian land space among China, Russia, Kazakhstan, Kyrgyzstan, Uzbekistan and Tajikistan, voted to extend full membership status in 2016 to both Pakistan and India. It was the first expansion in the SCO’s 15-year history, and potentially its most significant, as it opens the entire Eurasian land area from China to India via Pakistan, and westard to Kazakhstan, Russia and other member states of the Eurasian Economic Union including in addition to Russia and Kazakhstan, Belarus, Armenia and Kyrgyzstan.

The SCO states in 2015 officially endorsed participation in China’s vast One Belt, One Road rail and sea infrastructure Great Project. Modi clearly envisions linking his upgraded Indian railway network to China’s Silk Road project. Detente with Pakistan is the geographical key to that.

That Eurasian economic agenda was clearly a driving motive for a surprise visit by Modi to Pakistan’s capital, Lahore, to meet with Prime Minister Sharif on December 25, returning from unannounced talks in Kabul, Afghanistan and before that, with Putin in Russia, where both countries agreed major defense and nuclear energy projects. Jammu and Kashmir Chief Minister, Mufti Mohammad Sayeed, greeted the Modi-Sharif talks, stating it would strengthen the “bonds of friendship and usher in an era of peace and stability in the region. This is an evolutionary process and step in the right direction.” It was the first trip to Pakistan by an Indian prime minister since 2004.

Sharif in recent months has engaged Pakistan in a subtle but significant geopolitical shift. For decades, Saudi Arabia had considered Pakistan as a vassal state, economically backward and dependent on Saudi financial largesse. During the 1980’s, CIA Operation Operation Cyclone was the code name for the United States CIA operation to train fanatical nominally Muslim terrorists, dubbed Mujahideen to run a guerilla war against the Soviet Red Army in Afghanistan. The Pakistani secret intelligence, ISI of ultra-conservative General Muhammad Zia-ul-Haq, the dictator then, was selected by the Reagan-Bush administration to run their unholy war, or as Zbigniew Brzezinski called it, “Russia’s ‘Vietnam.'”

The Mujahideen of Afghanistan were recruited by a young Saudi named Osama bin Laden, then working for the CIA’sOperation Cyclone and handled by Turki al-Faisal, the head of Saudi intelligence until days before September 11, 2001, a person close to the Bush family. Al-Faisal sent a rich young Saudi, Osama bin Laden, to Pakistan during the 1980’s to run the recruitment of fanatical Sunni terrorists in Operation Cyclone, thousands recruits from the ultra-strict Saudi Arabia Wahhabist Islam.

That intimate Saudi-Pakistani corrupt connection is clearly weakening under Sharif’s regime, despite top level meetings between the Pakistan military and the Saudi King last November. When Saudi Defense Minister and de facto present ruler, Prince Salman announced on December 14 the formation of a Saudi-led coalition of Sunni Islam states that had agreed to fight ISIS in Syria, Pakistan’s foreign ministry announced they had not been formally asked and that they would not join the Saudis in deploying troops in Syria.

Potentially far more important is the development, however, of relations between Pakistan and India. Modi and Sharif met privately during the July 2015 Ufa, Russia Shanghai Cooperation Organization summit, where both agreed on direct cooperation on anti-terrorism measures and Sharif invited Modi to the 2016 South Asian Association for Regional Cooperation (SAARC) Summit which Modi accepted.

Now, with clear desire on the part of both Sharif and Modi to defuse the Kashmir and other conflicts that have kept Pakistan and India in a state of constant tension since 1947, the prospect is more real than ever in recent decades to create detente and even economic cooperation.

With China and Russia both engaged in positive dialogue with both countries, and the immense economic prospects of China’s One Belt, One Road infrastructure Great Projects, along with Russia’s Eurasian Economic Union, Zbigniew Brzezinski’s worst nightmare–the economic coalescence of the nations of Eurasia including India, China and Russia–is at hand. Iran, whose US-imposed sanctions are about to be lifted, would clearly join the Eurasian economic space. It is a Shanghai Cooperation Organization Observer whose membership reportedly awaits lifting of the sanctions. A view to the Eurasian map shows the vast and exciting new geopolitical space emerging.

In his now infamous 1997 book, The Grand Chessboard, Brzezinski, architect of the 1979 CIA Muhajideen war against the Soviets in Afghanistan, noted, “it is imperative that no Eurasian challenger emerges, capable of dominating Eurasia and thus of also challenging America.”

Brzezinski went on to elaborate the threat of that Eurasian emergence:

A power that dominates Eurasia would control two of the world’s three most advanced and economically productive regions. A mere glance at the map also suggests that control over Eurasia would almost automatically entail Africa’s subordination, rendering the Western Hemisphere and Oceania (Australia) geopolitically peripheral to the world’s central continent. About 75 per cent of the world’s people live in Eurasia, and most of the world’s physical wealth is there as well, both in its enterprises and underneath its soil. Eurasia accounts for about three-fourths of the world’s known energy resources.

The challenge for the Eurasian SCO nations, including Pakistan and India now, will be to prevent “terror” and other disruptions from sabotaging the emerging detente between Pakistan and India. We can be sure that Saudi Defense Minister Prince Salman is working overtime to find a way to derail the cooperation along with certain networks close to the neoconservative Obama warhawks.

The coming months will be a crucial time for the future of Eurasia and, by extension, for the future of peaceful global economoic and political development. Again, Russia and China are playing a constructive, mediating role and the West, especially Washington, and her allies are trying everything to hinder that.

В конце 2014 года многие опасались начала настоящего кризиса в Китае, так как падали ключевые экономические показатели – ВВП, объём экспорта и другие. В 2015 году количественные показатели остались на прежнем уровне, но кризиса не произошло и возникла новая гипотеза: что приостановка двукратных темпов роста, которых привыкли ждать от Китая, свидетельство перехода экономики на качественно иной уровень. Китай отказывается от экономики постоянного бесконечного роста и начинает концентрировать усилия на углублении инфраструктурных преобразований.

Тем не менее, сначала о том, что именно напугало аналитиков в китайской экономике в прошлом году. Впервые с 1992 года сократились валютные резервы Китая. Объём сокращения - $513 млрд. Причина этого - интервенции, проводившимися Центробанком КНР на валютном рынке с целью поддержки юаня после августовской девальвации. Кстати, и о юане: биржевой курс юаня низок как 20 лет назад, его стоимость - 6,59 юаней за доллар, то есть с начала года юань подешевел на 4,4%.

Можно было бы утверждать, что Китай специально занижает жэньминьби для того, чтобы облегчить экспорт товаров. Но статистика свидетельствует, что экспорт не вырос, а упал. Напомним, по данным Главного таможенного управления Китая, внешняя торговля Китая сократилась на 7% по сравнению с показателями 2014 года и достигла 24,59 трлн. юаней: экспорт сократился на 1,8% и достиг 14,14 трлн. юаней, импорт сократился на 13,2%, до 10,45 трлн. юаней.

Но в тоже время, на фоне сокращения товарооборота Китай впервые с 1985 года, то есть с начала статистических наблюдений, стал главным торговым партнёром США (ранее это была Канада), показав объём торговли 441,56 млрд. долл.

Темпы роста ВВП Китая в 2015 году в годовом выражении замедлились до 6,9%. Заметим, что в прошлом году даже 7,5% роста пугали полмира своими последствиями. Но как показал год, особенно ничего плохого не произошло в экономике тех стран, которые не замыкаются только на партнёрских отношениях с Китаем. Показатели ВВП в четвертом квартале оказались худшим с первого квартала 2009 года, когда темпы роста китайской экономики под влиянием всемирного глобального финансового кризиса замедлились до 6,2%. Тем временем, отток капитала из КНР в 2015 году вырос в семь раз до 1 трлн. долл., что является на сегодняшний день абсолютным рекордом.

Но с другой стороны, гиганты рынка оценивают инвестиционные возможности совсем по-другому. В частности, в Шэньяне (пров. Ляонин) уже в начале этого года открылся завод по производству двигателей компании-производителя легковых автомобилей "Хуачэнь-БМВ" и это первый завод по производству двигателей для BMW Group вне Европы. Осенью прошлого года компания Boeing также сообщила о создании совместного предприятия в Китае и это первое предприятие компании вне США.

Тем временем, в Китае происходит грандиозная работа по консолидации активов, что свидетельствует о высоком уровне развития капитализма. В 2015 году в рамках консолидации госкомпаний для активной деятельности на мировом рынке китайские власти одобрили объединение гигантов контейнерных перевозок China Ocean Shipping Group и China Shipping Group. И также было объявлено о подготовке авиакомпаний China Southern, China Eastern и Air China к объединению в рамках одной авиакомпании для того, чтобы на равных конкурировать с крупнейшими авиаперевозчиками на мировом рынке.

В прошлом году Китай обозначил своими действиями явно магистральное направление – Ближний Восток, арабские страны, Пакистан. И в этом направлении он весьма существенно продвинулся всего за несколько месяцев.

Вот факты: в Пакистане китайская компания госкомпания China Overseas Port Holding получила 152 гектара в аренду на 43 года в порту Гвадар в пакистанской провинции Белуджистан на побережье Аравийского моря; во время официального визита в Китай принца Абу-Даби было подписано соглашение о создании инвестиционного стратегического фонда который будет управляться с эмиратской стороны государственной компанией «Mubadala», а с китайской стороны «Банком развития Китая» и Государственной администрацией по обмену иностранной валюты.

Тренд был продолжен и в этом году, так, во время недавнего официального визита Си Цзиньпина в Саудовскую Аравию Китай и Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) возобновили диалог о ЗСТ.

Весь 2015 год Китай проводил грандиозную работу по формированию Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) и немало удивил скоростью организационных мероприятий.

29 июня 2015 года соглашение о создании АБИИ подписали в Пекине 57 стран-учредителей структуры, затем на сессии Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей (ПК ВСНП) ратифицировано решение о создании Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ). Банк быстро набрал учредителей, при безусловном доминировании Китая (26,6%) и под занавес года всё было готово. Формально АБИИ был открыт в январе 2016 года.

Кстати, если рассматривать тему китайских банков в её связи с устойчивостью китайской экономики: размер только внутрикитайских активов огромен, по итогам 2015 года он составил 194,2 трлн. юаней! При этом, суммарный размер активов пяти крупнейших банков страны (Industrial and commercial bank of China, Agricultural bank of China, Bank of China, China construction bank и Bank of communications) составляет 73,67 трлн. юаней.

Иностранные аналитики и эксперты любят замечать неудачи Китая. Но международные финансовые организации, которые действительно влияют на мир, дали свою высокую оценку Китаю. Прежде всего, исполнительный комитет Международного валютного фонда подтвердил в 2015 году, что юань войдёт в корзину «специальных прав заимствования» (SDR) наравне с американским долларом, евро, японской йеной и британским фунтом стерлингов.

На самом деле, известно, что юань не вполне соответствует всем требованиям для мировой валюты. В частности, юань только начинает торговаться на биржах. Однако для китайской валюты было сделано исключение как факт признания необходимости Китая для обеспечения мировой финансовой стабильности.

Об этом же свидетельствует приглашение Китая в качестве акционера в Европейский банк реконструкции и развития. Китай получил как акционер 0,1% долю в ЕБРР, он не сможет получать деньги, но получает большие возможности для участия в проектах в регионах, включающих Центральную и Восточную Европу, восточную и южную части Средиземноморья и Центральную Азию.

Александр Павлов

«Тандер-2» получил штангу дозаправки.

23 января на китайских веб-сайтах появилась фотография легкого истребителя FC-1/JF-17 Thunder, оснащенного штангой для дозаправки в воздухе, сообщает «Военный Паритет» со ссылкой на janes.com.

Истребитель производится совместными усилиями китайской авиастроительной компании «Ченду» и Пакистанским авиационным комплексом, создается модификация Block II.

Модернизированный самолет с б/н 229 видели на аэродроме в Ченду, вероятно, штанга дозаправки может быть съемной. По китайским сообщениям, этим оборудованием будут оснащаться истребители версии Блок 2.

"Беллесбумпром" в 2016 году планирует увеличить поставки на рынки Азии, сообщили БЕЛТА в пресс-службе концерна.

"Одним из важнейших направлений работы в 2016 году определена диверсификация экспорта. Освоение новых рынков сбыта является стратегической задачей для всех предприятий концерна. Будут приняты меры по расширению присутствия белорусских производителей на рынках Азии, а также на рынках Словакии, Польши, Болгарии, Румынии, Венгрии. Опорными точками расширения географии экспорта продукции предприятий концерна в 2016 году определены такие рынки, как Турция, Иран, Пакистан, Испания, Италия, Франция, Китай и Египет", - отметили в концерне.

Концерном и Министерством иностранных дел разработан и уже реализуется согласованный с правительством план совместных действий по развитию внешнеторгового, внешнеэкономического и инвестиционного сотрудничества на 2016 год. Основной целью намеченных мероприятий является наращивание объемов экспорта продукции предприятий. Планом определены 10 ключевых позиций, которые необходимо реализовать в 2016 году.

В "Беллесбумпроме" отметили, что в первую очередь это работа по освоению производственных мощностей реализованных инвестиционных проектов экспортно ориентированных производств и расширение ассортимента выпускаемой ими продукции. "Предусмотрено создание новых экспортно ориентированных предприятий (производств), в том числе с привлечением иностранных инвестиций. Наиболее перспективными определены мебельные и пеллетные производства", - подчеркнули в пресс-службе.

Запланирована работа по совершенствованию инфраструктуры экспорта, в том числе оптимизация и развитие товаропроводящей сети. "Будет проведен глубокий анализ работы действующих субъектов товаропроводящей сети за рубежом. Низкоэффективные планируется реорганизовать (ликвидировать), а в странах с наиболее перспективными рынками создать новые. Предусмотрено также расширение рекламных кампаний за рубежом, участие организаций в международных специализированных выставках, развитие электронной торговли и более широкое использование современных информационных технологий сети интернет для продвижения продукции", - отметили в пресс-службе.

Помимо диверсификации рынков, планируется и товарная диверсификация. Поставлена задача нарастить производство и экспорт товаров целлюлозно-бумажного производства (газетной бумаги, различных видов бумаги и картона).

"В целом реализация мероприятий плана позволит сохранить и расширить позиции предприятий концерна "Беллесбумпром" на внешних рынках, повысить эффективность и результативность маркетинговой деятельности", - констатировали в концерне.

В настоящее время предприятия концерна поставляют свою продукцию на рынки 52 государств. Доля экспорта в общем объеме производства составляет 56,4%.

«Беллесбумпром» открыл представительство в Польше

Для реализации продукции в Польше концерн «Беллесбумпром» создал ООО «BLK Trading», об этом со ссылкой на заместителя председателя концерна Михаила Касько сообщает БелТА.

Предприятие BLK Trading является дочерней компанией отраслевого оператора по продажам продукции деревообработки за рубеж ГП «Белорусская лесная компания», первостепенной задачей которого является реализация продукции модернизируемых предприятий деревообрабатывающей промышленности.

BLK Trading занимается продвижением белорусской плитной продукции в Польшу. С момента открытия отгружено 16 машин с MDF, в ближайшее время планируется отправка еще семи.

Среди задач BLK Trading — вывести работу по реализации продукции модернизированных деревообрабатывающих компаний на новый уровень. Как пояснил Михаил Касько, концерн намерен работать по увеличению сбыта продукции на внутреннем рынке, рынках стран с развитой внутренней кооперацией производства деревообработки (Польша, Турция) и стран, где отсутствует собственное сырье (Иран, Пакистан).

Турецкий народный Алтай

Турция начнет производство национальных танков Altay

Екатерина Згировская

Национальный танк Турции Altay могут начать массово производить в 2017 году. Компания — создатель прототипа боевой машины подала заявку на его запуск в серию и планирует выпуск первой партии из 250 штук.

Соглашение о создании турецкого национального танка Altay еще в начале 2007 года подписали разработчик — частная компания Otokar, минобороны Турции и секретариат по оборонной промышленности. Запустили проект в 2009 году, а первые прототипы боевой машины представили в конце 2012 года. Первый образец должен был использоваться для проверки мобильности национального танка. Второй — для оценки его огневых возможностей. Далее планировалось создать еще две машины для общей оценки возможностей и внесенных по итогам тестов усовершенствований.

Сообщалось, что к серийному производству танк Altay должен быть готов в 2015 году.

Как сообщает портал Defense News, все прототипы готовы и в настоящий момент проходят квалификационные испытания и приемку. Компания Otokar внесла в правительство Турции заявку на запуск серии своих танков в январе.

«Заявка компании подразумевает производство головной (первой) серии из 250 танков и интегрированную логистическую поддержку программы. Ведомство, ответственное за закупки, говорит о начале серийного производства Altay в 2017 году», — пишет издание.

По данным открытых источников, разработка проекта обошлась в $500 млн, а цена одного танка составит $5,5 млн. Стоит отметить, что в разработке танка Altay совместно с турецкой Otokar участвовала южнокорейская фирма Hyundai-Rotem. Основной боевой танк Altay создавался с использованием опыта и технологий южнокорейского танка K2 «Черная пантера».

Среди участников конкурса на производство национального турецкого танка также фигурируют компании BMC и FNSS.

Глава турецкого секретариата по оборонной промышленности Исмаил Демир называл результаты испытаний «чрезвычайно удовлетворительными». Образцы танка также планировалось проверить в условиях зимы в горном районе Сарикамыш на востоке Турции.

Согласно заявке производителя танка Altay, боевая масса машины составит 60 т, он будет иметь комбинированную (композитную) противоснарядную броню. Экипаж боевой машины — четыре человека. Altay вооружат 120-мм гладкоствольной пушкой длиной ствола 55 калибров. Доступная обзорность для экипажа — 360° в горизонтальной плоскости. На машину установят дистанционно управляемый модуль со стабилизацией и пулеметами калибра 12,7 и 7,62 мм. Мощность дизельного двигателя заявлена в 1,5 тыс. л.с., скорость хода по шоссе — 70 км/ч. Вспомогательная силовая установка на танке будет генерировать энергию для бортовых систем, в том числе системы поиска и распознавания целей и управления огнем.

Ранее сообщалось, что ряд стран — союзников Турции заинтересованы в приобретении танка Altay в будущем. Среди потенциальных клиентов называлась Саудовская Аравия, Пакистан и страны Персидского залива, с которыми у Турции хорошие политические взаимоотношения.

Кроме того, турецкие власти заявляли, что к 2023 году планируется увеличить экспорт турецкой оборонной продукции до $25 млрд, вложив в производство и закупку военной техники внутри страны порядка $70 млрд.

Министр обороны Турции Исмет Йылмаз в начале 2015 года в интервью агентству Anadolu заявлял, что приоритетом для страны является «массовое производство танков и оснащение ими турецких вооруженных сил»: «Зависимость Турции от иностранной военной техники сейчас составляет менее 50% по сравнению с 85–90% 12–13 лет назад. Мы стремимся довести до 100% долю вооружений отечественного производства и увеличить их экспорт», — сказал тогда министр, отметив, что национальные танки Altay «начнут поступать в ВС Турции в 2018 году».

Сухопутные войска Турции являются самым многочисленным видом ВС этой страны. На вооружении у них стоит как отечественная техника, так и иностранная. В частности, в Германии Турция в разное время закупила около 700 танков Leopard разных модификаций; около тысячи американских M60 и более 1200 танков M48. Танки Altay должны заменить эти боевые машины в составе армии Турции.